«Рей Ван Орж — Маг и Воин»

Рей Ван Орж — Маг и Воин (fb2) - Рей Ван Орж — Маг и Воин [СИ] 1405K (книга удалена из библиотеки) скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Сергей Иванович Коржик

Рей Ван Орж — Маг и Воин

Коржик Сергей Иванович

— Вот невезуха! Все люди как люди! Упал, потерял сознание, очнулся — гипс. То есть не совсем гипс, а как бы полная задница. Либо в космосе, на свалках битых кораблей из дерьма конфеты лепят, либо в 41, советы Сталину дают, а я вот не упал, сознания не терял, ехал себе на рыбалку, на которую в кои веки собрался. Всё, то одно мешало, то другое, но наконец, плюнув на всё и всех, взял три отгула из тысячи мне положенных за переработки, сел в старенькую Ниву, доставшуюся мне от отца в наследство, (та честно отслужила ему лет двадцать), и вот уже который год возит меня на подобные мероприятия. Но не о ней разговор, тем более, что по всему видать, ни «Нивы», ни родного города, мне не видать. Уж простите за тавтологию. А дело было так. Еду я еду на своё любимое место на берегу Днестра, и осталось мне проехать буквально метров пятьдесят. Я уже в мечтах установил как обычно свой лагерь, и уже закинул донки, налаживаю удочки, заговариваю зубы очередному червяку упорно не желающему сесть попкой на крючок, как вдруг. краем глаза, заметил в придорожном кустарнике изумрудного цвета блеск. И не просто постоянный блеск, а пульсирующий, причём очень похоже на сердечный ритм, я то в этом деле дока, в прямом смысле этого слова. Позвольте представиться, — Коржик Сергей Иванович, фельдшер скорой помощи, сорок два года, был женат дважды, трое детей. Практически всё как у всех нормальных людей, только мне для того что бы понять, что я по жизни волк–одиночка, надо было всё–таки жениться дважды. Слава богу, отец дожил до конца моих экспериментов с семейной жизнью и ушёл, оставив мне машину, квартиру и гараж.

Так вот, заметив пульсацию, я непроизвольно остановил машину, выключил мотор, вытащил ключ зажигания из замка и открыв дверцу, стал внимательно высматривать что же там блестит.

— Да это битая бутылка, — я выругался и уже собрался уезжать, как блик засигналил шифром Морзе, три длинных три коротких три длинных. SOS, — мать вашу! Я хватаю сумку — фельдшера и уже не раздумывая кинулся на сигнал. Вот так, нас дураков и ловят! Спасите! Помогите! Мы сломя голову протягиваем руку помощи, а нас за эту руку хвать, и ….

— …. и стою я в глухом лесу, деревья высотой метров под тридцать сорок, подлесок дикий, под деревом, напротив меня, лежит ничком, тело. Из спины торчит стрела, плохо торчит, потому как прошла она в опасной близости от сердца, и не поставлю и пяти копеек на спор, что она там внутри не зацепила один из крупных сосудов. Тем не менее, раненый, а скорее убитый на лицо, я ближайший к нему медик, надо работать. Щупаю пульс, — слабый, осторожно поворачиваю тело на бок, виден наконечник. Хорошо, что виден, хреново, что ржавый. В голове вдруг зазвучал чей–то голос:

— На поясе в кармашке фиал, с шариком на крышке, влей содержимое мне в рот.

Даже не задумываясь, кто или что, и мне ли это говорят, я быстро нашёл баночку с шариком на крышке, слегка подвернул голову пациенту и влил содержимое тому в рот. Тот же голос пару минут спустя:

— Стрелу вытащи.

— Будет больно, вытерпишь?

— Тащи.

На ключе зажигания, у меня висит швейцарский мультитул. Память об одном больном, подарок за вовремя оказанную помощь. Тоже вот так проезжал мимо, смотрю мужик за рулём стоящей машины как то неестественно голову закинул, я к нему, здравствуйте товарищ Инфаркт, а на улице жара под сорок. Короче, мужик оклемавшись принёс мне мультитул в подарок, раскрываю пилу, отпиливаю наконечник, и потихоньку вытаскиваю древко из тела. Собрался быстро раздеть и перевязать страдальца, но был остановлен тем же голосом.

— Мне уже ничем помочь нельзя, заговорённая орочьим шаманом стрела никому шансов на жизнь не оставляет. Я прожил после ранения так долго, только потому, что сам маг не из последних. Всё же магистр.

Я закрутил головой, выискивая злобного Шрека, выцеливающего меня из лука.

— Не бойся их здесь нет, я в последний момент ушёл порталом, прихватив из раскопа древний артефакт, он кстати лежит в сумке, но шаман сволочь, успел выстрелить. Из портала я вывалился практически мёртвым, успел активировать «Последнего Помощника» и потерял сознание.

— Простите магистр, что перебиваю, кто то из нас двоих сейчас галлюцинирует. Скорее всего вы, ибо в моём мире, орки и маги придуманные персонажи, живут только в сказках для детей. Я врач, по простоте душевной кинулся на помощь, меня позвал блеск светлячка. Не мог я в пяти шагах от машины потерять сознание.

— «Последний Помощник», – магистр закашлялся и пошарив по поясу нашёл ещё один флакончик, но уже зелёного цвета и вместо шарика там был грибок.

— Извини док, но мои знания не могут умереть вместе со мной, мало того у меня есть пара обязательств и пара долгов, по которым надо обязательно заплатить ибо это дело чести. Заклинание «Последний Помощник» одно из моих изобретений, оно не выдёргивает из Пелены кого угодно, а только того, кто подойдёт по двум десяткам параметрам. Ты одинок, тебя никто не ждёт, ты образован, ты молод, и в тебе есть «Искра», это так сказать первое приближение, остальные не менее важны, но и по ним, ты близко стоишь к идеальному кандидату.

— Ещё раз прошу прощенья, кандидатом для чего? И насчёт молодости вы ошиблись, мне, знаете ли, уже сорок два. Магистр услышав цифру закашлялся от смеха.

— Как тебя зовут?

— Сергей Иванович Коржик.

— Мне, что бы ты знал, двести сорок лет, и я среди магов самый молодой магистр. Был. Маг замолчал, потом вздохнув, сказал, — кандидатом в «Последнего Ученика». Есть у меня пара артефактов, они передадут тебе все мои знания, а так как у тебя есть Искра, то и мои магические возможности. Тебе только придётся для достижения моего могущества, из своей Искры зажечь Пламя, а там, если тебе повезёт, и ты останешься жив, то и Звезду архимага. Возьми этот фиал, после окончания процедуры, выпей. Очень хорошее средство, гарантирую, сбросишь груз десятилетия, тридцать лет, лучший возраст для мужчины. Этого фиала тебе хватит лет на двадцать, потом сделаешь себе ещё, ингредиенты конечно редки, но не настолько, чтобы ты их не нашёл.

Я огляделся, ущипнул себя за нос, надавил на глаза пальцами, открыл их, глюк не проходил.

— Давай поторопимся, времени у нас мало, а мне тебе ещё много чего рассказать надо. Одевай этот обруч на голову, это обучалка, одевай этот перстень на указательный палец левой руки, это накопитель пламени. Видишь этот камень? Кровавик, самый мощный накопитель из известных камней. Должен контактировать с телом, поэтому носится либо в виде кулона на груди, либо в перстне, но с обратной стороны. На мне есть и кулон, когда всё закончится, снимешь. Вот этот перстень, артефакт Ветра, этот Огня, этот Воды. Обучалка тебе всё расскажет, и не бойся ничего. Там внутри, я записал себя в роли учителя. Клянусь Тремя Стихиями, что не замышляю ничего плохого против тебя. Перстни на моих пальцах вдруг разом полыхнули разноцветными огнями. Видишь, клятва принята.

— Кем?

— Магией. Дав клятву Стихиями, маг не рискнёт её нарушить.

— Почему?

— Так его же стихии тут же разорвут на клочки. Но мы отвлеклись, а время не терпит. Запомни, после всего снимешь с тела всё. Оставишь только бельё, тело же закопай в корнях этого дерева, и сразу уходи, на восток. В полудне пути река. Там постираешься и переоденешься. И запомни, отныне ты, Рей Ван Орж. Это доброе имя для мага и воина. Сделай крестообразный надрез на моей правой ладони, тоже самое, сделай у себя. А сейчас дай мне свою руку, мой «Последний Ученик». Мы сцепили окровавленные ладони, последнее, что видели мои глаза, это молния, ударившая из его кулона меня в лоб. Я в детстве пару раз влезал в розетку, кто помнит ощущения, когда тебя держат и лупят крапивой по всему телу, меня поймёт.

— Х-хааа! Выдохнули лёгкие остатки воздуха и вновь наполнились. В глазах ещё мигали фейерверки, а рука уже опрокидывала в рот зелёный фиал. Я ещё раз потерял сознание. Не знаю, сколько я пролежал рядом с телом магистра, но когда я пришёл в себя, мне показалось что наступило утро. Давненько я не чувствовал себя так хорошо, маг не обманул. Во первых, я это я, прошлая память никуда не делась, во вторых в теле появилась давно забытая лёгкость, в третьих:

— А в третьих надо делать отсюда ноги! Я быстро раздел покойника,(мне кстати не привыкать иметь с ними дело), снял с него кулон, пояс с небольшим кинжалом, и довольно тяжёлым кошелем, кожаную на вид сумку, плащ, шаровары, рубаху , шитую серебром жилетку, берет, с тремя перьями, сапоги. Всё это досталось мне в наследство, от самого молодого магистра королевства, Дея Ван Бара. Кстати о самом королевстве. Едва я вспомнил о королевстве, как перед глазами, как бы открылась страница Энциклопедии. Карты, основные города, реки, границы герцогств, баронств. Реки, дороги, общие границы государства, названия сопредельных государств. Зелёная точка, я так понимаю это я. ДЖПС ! Мама моя дорогая! Так, ближайший город, ага вот он. Открылась следующая страница. Город Рабат, столица одноименного герцогства, стоит на реке Олодь, порт, гостиницы, крепостная стена, замок герцога. Ладно, закрываем энциклопедию и займёмся делом, с помощью кинжала выкопал неглубокую могилу, прикрыл лицо мага своей панамой, предварительно освободив её от всех рыбацких приблуд, присыпал тело землёй.

— Что тебе сказать на прощанье, магистр Дей? Если, в самом деле, всё случилось так, как ты говоришь, и я не лежу в кустах, потеряв сознание от инсульта, то спасибо тебе за всё! Это же не круиз по Средиземноморью в консервной банке, среди сотен, потеющих мужиков, орущих детей и мягко говоря, не благоухающих женщин, это приключение на всю жизнь.

— Теперь надо определиться с Востоком, карта всплыла в памяти, отдельным окном. Утро, солнце, мне надо топать на солнце. Попутно оглядывая стволы деревьев, убедился, что природа везде одинакова, мох гуще рос на северной стороне. Оглянулся в последний раз, на то место где должна стоять Нива, вздохнул, собрал свои и покойного мага пожитки и тронулся в путь. Потихоньку, помаленьку, вскоре я научился обходить заросшие кустарником буреломы, примерно выдерживая направление по заранее выбранным ориентирам, каждый раз сверяясь то с картой в памяти, то с положением солнца. В моей сумке, кроме необходимого минимума лекарств, бинтов, жгутов, медикаментов, мединструментария и двухтомника «Справочник практикующего врача», была и бутылка слабогазированой воды. Она то и спасла меня от жажды. Как ни странно, но по пути мне не встретился ни один ручеёк, хотя идти пришлось долго и под уклон. Тем не менее, вот река, вот берег, попробовал водичку на температуру, градусов пятнадцать, на вкус обычная питьевая, довольно чистая, я с берега видел дно на полутораметровой глубине. Что там маг говорил постираться, и переодеться. Согласен, что в тельняшке, джинсах и сандалиях, выгляжу несколько вызывающе для местного бомонда. А пройдусь ка я по карманам, своим и магистровых, посмотрю, что я прихватил с собой из родного мира. Сумка медбрата, ключи от машины, мультитул, Зиппо. Я некурящий, но в подобных отрывах на природу постоянно с собой зажигалка, и Зиппо лучшая из них. Оса — четырёх ствольный стоппер, мало ли, ещё один нож, так рыбку почистить, колбаску нарезать, часы наручные механические, туристический фонарь на солнечной батарее и с практически вечными светодиодными лампами. Рыбацкие приблуды, пяток крючков, пара воблеров, три разнокалиберных свинцовых грузила и метров десять лески. В заднем кармане джинсов, портмоне, в нём, паспорт, права, немного денег, телефон Нокиа, наушники и полная восьми гигабайтная карта памяти моей любимой музыки. Не всё подряд, и далеко не все исполнители «вечножующие звёзды поп эстрады». Я и сам поигрывал на гитаре, но не более. Именно поигрывал, то есть знал несколько аккордов и пару переборов. Так, лирику пока в сторону, в животе чего — то буркнуло, намёк более чем ясный.

— Надо бы пожрать хозяин. Проверив одежду мага, и лишни раз убедившись, что местная мода до карманов не дошла, притопил её у берега, пусть отмокает. Быстро соорудил удочку, насадил на крючок какую то муху цокотуху, украденную мною у проспавшего всё на свете паучка, и первая рыба уже пляшет на берегу. Ещё пару забросов, ещё пару рыб, их мне хватит на обед. Я никогда на «хапал» у природы. Надо будет, вечером ещё поймаю. Собрал сухих веток, сложил шалашиком, обложил ветками потолще, поджёг, и пока костерок прогорал, почистил рыбёшку. Насадил на колышки из сухих веток, пристроил их у костра, а сам пошёл стирать одежду. Спустился чуть ниже по теченью, вывернул, на изнанку, натёр её смесью глины и песка, прополоскал хорошенько и повесил на кусты сушиться. К этому времени, рыба подрумянила себе бока, и я съел её пресную, так как вся моя соль осталась в прошлой жизни. У мага в сумке было полно всяких баночек, с различными кристаллами, но я благоразумно решил не рисковать здоровьем. Вот так лежал я на бережке, никого не трогая, листая энциклопедию, посматривая на карту, и вдруг заметил на карте, что по реке ко мне двигаются два красных огонька.

— Кто бы это? Костёр ещё тлел, стираная одежда, живописно разбросанная на кусте, сохла, я полуголый, идилия! Нет, кого то несёт. На всякий случай взял в руку Осу, наконец, из–за кустов показалась лодка, в ней два косматых индивидуума. Послышался радостный вопль, бродяги резко ускорились, лодка ткнулась носом в берег, бродяги выпрыгнули, один с веслом другой вроде как с мечом. Дважды ахнула Оса, каждый грабитель лишился по глазу и сознанию. Оглядев их издали, на предмет хабара и не углядев ничего похожего на кошельки, я их же веслом, спихнул бессознательные тела в реку. А что? Пусть плывут, куда–то же они плыли.

— Тээкс, осмотрим корабль. Лодка как лодка, строганые доски, смоленые борта, плоскодонка. Внутри пара мешков, становится интереснее. Вываливаю содержимое на берег.

. — Опа! Котёл, бронзовый, несколько килограммовых мешочков крупы, несколько луковиц, кусок сала килограмма на полтора, завёрнут в тряпицу, соль, каравай хлеба. Где вы сучьи дети раньше были? Отряхнув все от песка, сложил обратно, второй мешок обрадовал различной мелочью, которую эти уроды скорее всего где то украли. Шкатулка с иголками и нитками, узелок с монетами, на вид серебро и медь, моток тонкой, но очень крепкой верёвки, пара новеньких сапог. Прикинул к ноге, вроде бы мой размер, пара отрезов ткани плотной ткани, кресало, банка с какой- то мазью и ещё какая–то хрень не понятного мне назначения. Кроме того в самой лодке лежал неплохой на мой взгляд топорик и наконечник от копья, коим по моему разумению можно было не только колоть, но и рубить. В общем два выстрела осы удалось обменять довольно удачно, грех жаловаться. Подобрал из воды уроненный незадачливым грабителем клинок, оказалась неплохой стали шпага.

До города было довольно далеко, дней пять пути, так что лодка мне попалась очень кстати. Вечерело. Одежда высохла, я зашил аккуратно дыры от стрелы придав штопке вид вышивки, на плаще получился зелёный листок, на жилетке желтая звёздочка, на рубахе синий цветок. Переоделся, решив переночевать на берегу, порыбачить на вечерней зорьке, перекусить, хорошенько выспаться и уже утром тронуться в путь. Клёв был сказочный, я получил истинное удовольствие, за полчаса я поймал десяток приличных окуней, свернул снасти, взбодрил костерок и запек рыбу с прицелом на то, что утром позавтракаю и не задерживаясь в путь.

Пока рыба запекалась, занялся шпагой, где песком, где найденной в тряпках куском шерстяной ткани я очистил клинок и гарду от ржавчины, а рукоять от грязи, отрезал кусочек сала и смазал им шпагу. Так как ножен и перевязи нигде не наблюдалось, то повесил её за хитро закрученную гарду на куст рядом с костром. Найдя на берегу приличную корягу, я сунул её в костер, нарубил веток для лежака, застелил плащ, им же и накрылся и уснул.

— Здравствуй ученик! Магистр сидел в кресле передо мной живой и здоровый. Увы, если ты уснул и увидел меня перед собой, значит я погиб, но очень надеюсь, что я успел тебя вызвать. Так или иначе, обучалка в тебе, и теперь тебе предстоит определённую часть жизни прожить со мной в голове,(я машинально ощупал голову на предмет обнаружения обруча). Маг засмеялся:

— Не всё так просто ученик, я же сказал в тебе, а не на тебе. В результате заклинания артефакт переместился к тебе в голову. Не беспокойся в голове достаточно места для него. Сам обруч служил заклинанию усилителем перемещения, и поэтому рассыпался в прах. Амулет съёжился до размеров жемчужины и установился в районе мостика соединяющего оба полушария мозга. Это он открывает тебе мою библиотеку, в частности энциклопедию и карту. Для начала я покажу тебе твою Искру и путь её превращения в Пламя. Сразу тебе скажу. Путь превращения Одарённого в Мага, сложен, труден, и опасен, по хорошему тебе бы забиться, куда ни–будь, в глухомань лет на десять, двадцать, да потихоньку грызть академический курс, попутно раздувая Искру в Пламя. Но мы люди нетерпеливы в своей жизни, считаем, что она несётся мимо нас. Для большинства людей это действительно так, но не для магов, маг живёт столько, сколько хочет. Мой случай не в счёт, я ударился в науку, жадно черпая знания из различных источников, экспериментировал, получал прекрасные результаты. Два из них, ты испытал на себе, разве они не прекрасны? Ты пойдёшь дальше, и знаешь почему? Заклинание «Последний Помощник» можно трансформировать для путешествия сквозь Пелену. Ты, достигнув определённого могущества Пламени, уж извини никак не меньше моего, а может нужно будет и большего, сможешь вернуться к себе домой. Именно для того чтобы иметь возможность путешествовать за Пелену, я и рискнул жизнью, раскапывая древний орочий курган. Именно в этом кургане был похоронен древний шаман, который привёл к нам сквозь Пелену, орков. Амулет спит, в него надо влить огонь пламени, и пока он спит, его невозможно отследить, когда будешь готов, не медли. Активировал и ушёл, иначе шаманы смогут заблокировать его, повиснув гирями на тебе, связав заклинаниями. Но до этого ученик, тебе придётся долго шагать. Десятилетия.

— Что сказать? Кто рыбак понимает, нет рыбы, которую невозможно поймать. Нужна лишь подходящая приманка. Возвращение домой, разве это не стоит усилий? Жертв? Я не просто клюнул наживку, я ЗАГЛОТИЛ её!

Маг тем временем продолжал.

— Орки пойдут по моему следу, не скоро, но найдут место выхода из портала, тем более там остался лежать заговорённый наконечник. А там их будет ждать Дерево–страж. Это тоже одно из моих последних заклинаний, Чем больше орков придёт, тем больше удобрения получит дерево, тем сильнее оно будет становиться. Ох и долго шаманам придётся ждать своих охотников. Но к делу. Ляг на спину, открой глаза, посмотри на небо, выбери себе первую попавшуюся звезду, и перемести её огонёк к своей Искре. Представь себе, что твоя Искра это костёр, а ты подбрасываешь в него ветки. Каждая звезда это ветка, ты должен ощутить в себе с каждой веткой прибавление Пламени.

— Магистр, а вы знаете, что каждая звезда в небе, это чьё то Солнце. Точно такое же, как и то, что греет своими лучами вашу планету. Кстати как вы зовёте своё Солнце? А планету?

— Читай энциклопедию ученик, раздел астрология и астрономия, там всё есть, а теперь займись своим костром, ему катастрофически не хватает дров. И не переживай, утром проснёшься отдохнувшим, бодрым, полным сил. Целую ночь, как мне показалось, я таскал эти звёздочки себе в костёр, на двухсотой я заснул и проснулся утром действительно отдохнувшим и бодрым, быстренько позавтракал, погрузил свой немудрящий скарб в лодку, столкнул её и поплыл по течению.

Лодка попала на фарватер, её подхватил поток и она поплыла себе не спеша, я же разлегшись на ветках своего лежака, Привязал воблер к леске, леску к сидению, а сам принялся читать Энциклопедию. За неделю пока я доплыву до города мне нужно узнать очень многое, в первую очередь законодательство королевства, во вторых финансовое дело. Кстати о деньгах, совсем не сложно, сто медяков — серебряк, сто серебряков — золотой. Для сравнения, мера мяса(приблизительно килограмм) стоила медяк, корова три серебряка, поросёнок восемь медяков. Мера зерна(десять кило) стоила пять медяков, хлеб–каравай (трёхкилограммовый калач) — два медяка. Комната для дворянина в гостином дворе провинциального города, серебряк в месяц, в столице герцогства, три серебряка в Столице королевства пять серебряных монет, а вот еда стоила везде одинаково. Налог с дохода барону, он, графу, тот в свою очередь герцогу. Герцог — королю. Пять герцогов, все родственники короля. За бунт против короны, независимо от положения, богатства и родства, единственное наказание — Смерть.

Рабства как такового в королевстве не было, но должники, отрабатывали свои долги, чуть ли не пожизненно, но не более двадцати лет, и только в одном поколении. На дорогах разбойничали, в городах воровали, но всё как то, без излишней злобы. Смертная казнь, для злодеев применялась редко, её надо было заслужить на каторге минимум годом ударного труда. Магическая академия в столице королевства, В неё брали с двадцати лет, вполне сформировавшуюся личность, осознано идущую по трудному пути раскачки Искры, зубрёжа заклинаний и визуализации Стихий. Университеты в каждой столице герцогства, в них попадали только отличники учёбы, закончившие обучение в начальных школах для детей, в каждом баронстве и графстве. Туда попадали самые толковые и сообразительные. Армия и флот. Университеты заканчивали дворяне, и самые умные из простонародья, первые шли в армию, вторые на флот. Постоянное соперничание во всём, в знании этикета, во владении оружием, отбить девушку у соперника, перепить его в пьянке, вызвать на дуэль и покрыть соперника мелкими порезами, обескровив его, считалось высшим шиком среди молодой королевской элиты.

Наконец, церковь. Как же без неё. Как ни странно, во всех королевствах было единобожие, и высшим почитаемым было Солнце. Звали его на местном языке, Пра—Матерью всего сущего. Понятие «планета» не существовало. Земля, по ней ездили, на ней строили, её пахали, за неё умирали, в ней заканчивал свой земной путь, всякий родившийся. Эти два культа Солнца и Земли, были самыми популярными, существовал и пантеон богов помельче, все они прекрасно уживались между собой. Храмы находились на самообеспечении, платили в казну налог, и занимались первичным просвещением, лечением и совершением обрядов, посвящения Пра–матери младенцев, бракосочетания пар, отпевания и ритуал сожжения после смерти, поэтому, кладбищ не было, было ритуальное сожжение. К покойнику приходили с последним подарком, поленом, а на заднем дворе церкви было специальное место для кремации, покойника сжигали, прах развеивали, но не весь, часть его собиралась в горшок в него досыпалась земля, и в него же высаживался многолетний цветок. Уход за этими цветами и был данью памяти о усопших родичах. В народе эта процедура называлась «уход к матери».

Цена на услуги священника, была установлена столетия назад, и с тех пор не менялась «Два медяка». Нищета начиналась тогда, когда в кармане не оставалось и двух пятаков священнику, на отпевание.

В королевствах существовали гильдии. Ремесленников, по интересам, купцов по состоянию, магов по наличию Искры. Каждый Одарённый, обязан был принести клятву Стихиями, гильдии и Королю. Приставка Ван в имени говорила о наследном дворянстве, Тан говорила, что человек простолюдин, но окончивший университет. Даже король носил титул Ван, но как говорится, он был всего лишь первым из дворян и не более.

Священниками, посвящёнными Пра—Матери были исключительно женщины, Земли, естественно мужчины, и те и другие имели право на семью, и как правило, были многодетны. Доходы с ритуалов делились пополам, половина уходила в казну. половина оставалась священникам. Из этой половины, половина шла на нужды деревни, а именно устройство трёх праздников. Весной, после сева, праздник Пра—Матери, после сбора урожая осенью, Пра–отца Земли, и день рождения короля. Как ни странно, но короли рождались только зимой.

Церковь была в каждой деревне одна, в городе в каждом квартале. Вид церкви, внутренне убранство, одежда священника, всё было строго регламентировано и подчинялось линии «Строгая аскета». Во всём. В пище, одежде, удобствах. У священников был свой университет, учиться в котором мог каждый, будь он дворянин или простолюдин. По окончанию семилетней учёбы, послушник направлялся на семилетнюю практику в сельские церкви, по окончанию практики, одни восполняли естественную убыль священников, другие строили новую церковь. По закону, любое поселение начинается с церкви. Сначала строится храм, потом вокруг него, по единому для всех поселений проекту, селятся крестьяне, ремесленники, отставные воины.

Что–то дернуло лодку, я закрыл энциклопедию, глянул на карту, я единственный человек на двадцать вёрст, так я примерно определил радиус действия «радара». Леска! Она то и послужила причиной рывка, ну не она, а рыба решившая полакомиться наживкой. Представляю её ощущения, заглотила сверкающую безобидную рыбёшку, а та вдруг стала рвать ей внутренности. Метрах в десяти из воды выпрыгнула большая рыбина, дёргаясь на крючке, и пытаясь видимо выплюнуть сумасшедшую рыбёшку. После получасовой борьбы, рыба сдалась и обречённо позволила себя вытащить в лодку.

Наш судак, а на языке королевства, чорон. Кстати о языке, знание языка я получил в момент, когда заклинание «Последний Помощник» оценило мои параметры и признало достойным званию «Последнего Ученика». Амулет, брошенный магом сквозь время и пространство, выбрал меня из сотен проезжающих той дорогой, активировал переброс, вот тогда — то я и получил знания местного языка и ещё пары наречий, которыми обладал на тот момент сам магистр. Как получилось с моторикой лицевых мышц, не знаю. Вроде и на Земле, нас не сильно выворачивало, когда мы говорили по–английски. Итак, чорон.

— А давай ка друг чорон, мы попробуем тебя на вкус. Приглядев пологий песчаный берег с редким кустарником, я направил лодку в маленькую бухточку. Освободив и смотав снасть, я почистил рыбу, нарезал кусками, черпанул воды котлом из реки и поставил его на костер. Долго ли вариться рыбе? Соль, лист какой–то травы, по запаху очень похож на лаврушку, горсть пшена, и вуаля!

— Садитесь жрать, пожалуйста. Поел, остатки кулеша положил в лодку, накрыв котёл листом какого то лопуха. Плыть дальше сегодня я не собирался, торопиться мне пока некуда, знаний для спокойного вхождения в общество недостаточно. Поэтому, «учиться, учиться и ещё раз учиться». В два приёма вытащил лодку на берег, и с помощью небольшого бревна найденного тут же на берегу придал ей горизонтальное положение, натянул тент из плотной ткани нашедшейся во втором мешке, завалившись на лежак, открыл энциклопедию. Странным образом, но раз прочитанное, накрепко запоминалось.

Продолжаю читать раздел «Обществоведение».

Обращение дворянина к простолюдину — ты, дворянина к дворянину — Ван, к даме — Ванна, к девушке дворянке — Ваннеса, к священнику любого ранга — брат, или сестра. Причём так к ним обращался и простолюдин и дворянин. Никаких величеств, высочеств, сиятельств. К королю , «Мой король», к герцогам , графьям и баронам, соответственно, Герцог, граф, барон. Простолюдин к дворянам обращался, " ваша милость», и никак иначе. Каждый ребёнок в возрасте семи месяцев, независимо от высоты положения и состояния родителей, посвящался Пра -Матери, о чём оставлялась соответствующая запись в Храмовой книге города или деревни в которой родился ребёнок.

— Оппа! А ведь это проблема для легализации! Вынырнул я из состояния полусна «обучалки» в реальное осознание. — Придётся решать эту проблему в ближайшее время. Рей Ван Орж, как–никак наследный дворянин, и хотя королевство большое и дворян разной степени богатства и родства как собак нерезаных, по закону подлости всегда найдётся тот, кто знал твоих родственников, но не видел среди них тебя. Кстати «Орж» в титуле обозначал герцогство. Герцогство Орж. Дословно, фамилия — Рей, Ван -дворянин, из Оржа. Как Д. артаньян из Гаскони. Помните, капитан королевских мушкетёров Де—Тревиль вспоминая отца молодого гасконца говорил:

— Да, да, я помню твоего отца д, Артаньяна, мы лихо рубили гугенотов. На протяжении всей книги ни разу вы не встретите имени шалопая, удравшего из глухомани в столицу. Быстренько глянул на карту королевства, герцогство Орж. Зажатая с трёх сторон горами территория равная по площади Италии, три реки, пара озёр и горы, напичканные всевозможными полезными ископаемыми. Если бы не эпидемия, странно поразившая герцогство трижды за столетие, герцогство бы было самым богатым из пяти.

— Три раза ха, и два раза ха–ха. От столицы королевства, до герцогства, как до Киева раком. Мало того, в герцогстве, вымерло две трети населения, некоторые дворянские семьи вымерли под корень. Кстати как и гасконцы на Земле, дворяне из Оржи, были необыкновенно честолюбивы и драчливы. Маги среди них попадались довольно редко, но вот военные всех рангов сплошь и рядом. Острый ум, острый язык и острый клинок, это было самой верной характеристикой для дворянина из герцогства Орж.

— Таак, а что нам скажет энциклопедия о фамилии Рей? Баронство. В медвежьем углу герцогства Орж. Прэлестно. Пусть скачут проверяют. Три тысячи чертей! Нет здесь говорят, три тысячи хрогов[1]!

— Пра—Матерь! Так я ещё и дуэлянт по натуре? Да мне проще самому зарезаться! Все мои познания о поединках на шпагах, базировались на двух сериях «Трёх мушкетёров» с Боярским в главной роли, песни Миронова «Вжик, вжик, уноси готовенького», и обширной практики оказания первой медицинской помощи пострадавшим в бытовых драках, от колото резаных ран. Всё! — Ну, ка глянем, что по этому поводу нам говорит киножурнал «Хочу всё знать». Открываю «обучалку», ищу Фехтование. Есть! Только тут оно называется «искусство владения оружием». Читаем.

— Ага, пять герцогств, пять школ. Естественно, очень сильная конкуренция, практически вражда. Но в спорах как говорится, рождается истина, а в споре шпаг, рождается непревзойдённый стиль убивать себе подобных. Король конечно как мог, запрещал дуэли,(Вы наверное помните Людовика ХIV, сыгранного Табаковым, — Всё! На сегодня больше никаких дуэлей господа! Я вам приказываю! Хватит дуэлей! Единственно чего он смог достичь, так это введение в моду «милосердной дуэли». Считалось высшим шиком нанести десяток, а то и два десятка царапин и порезов, пока противник не упадёт от потери крови. Победителей таких дуэлей воспевали в балладах, проигравшим посвящали эпиграммы, или в худшем случае эпитафии.

— Углубим свои познания в исскустве убивать себе подобных. Перелистываю страницы, и нахожу заглавие «Школа Орж». «Обучалка» захватила моё сознание, я превратился в марионетку, и прыгал там, в своём виртуальном спортзале со шпагой в руке, отбивая удары, нападая сам, наносил уколы и порезы. Очнулся вечером, умылся, доел оставшийся кулеш и завалился спать.

— Здравствуй ученик! Продолжим наши занятия. Ты Одарённый, в тебе горит магическая Искра. Но, что такое магия? Я определил её для себя так. Магия — это пятьдесят долей Веры, тридцать долей силы Пламени, десять долей трудолюбия и десять долей удачи. В тебе может гореть «Звезда Матери», но без веры в реализацию заклинания, ты не зажжёшь и засохшую травинку, и наоборот, были случаи в истории, когда всего лишь Искрой и Верой, сжигались стотысячные армии.

— Итак, магия, четыре Стихии, — Огонь, Вода, Земля и Воздух. Сплав всех Стихий — Артефакторика. Все направления применимы как в быту, так и в бою. Всё зависит от силы твоего воображения, маг должен точно понимать и представлять себе воочию результат своего воздействия на вещество, природу, существо. Если ты обладаешь Стихией Воды, и собираешься облить своего друга водой, представь себе воду, ощути её вязкость, температуру, цвет и вкус. Добавь Пламени и выплесни воображаемую тобой воду в его сторону. Будь осторожен! При недостатке воображения и Пламени, ты можешь ударить его куском льда, при избытке Пламени обварить кипятком, и только золотая середина позволит довести твою шутку до реализации. Поэтому Трудолюбие шагает рядом с Верой, а Удача рядом с Пламенем. Так работают все стихии. Но до работы с ними, тебе пока далеко. Займись дровами для твоей Искры.

Опять открытые глаза, пойманная взглядом далёкая искорка, перетягивание ее, в свой костерок едва тлеющий, бросок, едва заметный взгляду всплеск света, следующая, ещё одна, ещё. Когда закончилась эта монотонная работа, я не заметил. Пришёл в себя опять отдохнувшим и полным сил. Не стал заморачиваться рыбалкой, нарезал кубиками сало, слегка обжарил его в котле, добавил воды, затем горсть крупы и через полчаса хлебал ложкой горячую жидкую кашу, с салом. Попутно размышлял, как бы мне разнообразить эту ловлю блох, ничего, как представить звёзды рыбками, а себя рыбаком в голову пока не приходило. Появилась у меня одна задумка, но её надо было проверить практикой.

— Вера говорите? Будет вам Вера! Но пока, «обучалка» гоняла меня в учебных поединках. Виртуальный учитель не уставал сыпать в мой адрес обидные прозвища, награждал ударами, царапал концом шпаги мне лицо. Тренировки были настолько реалистичны, что я даже ощущал запах своего вспотевшего тела. Прервались только на обед и снова укол — защита, укол–защита. Ужин. Сон.

— Здравствуй ученик. Вчера мы говорили о Магии. Если тебя выбрало моё заклинание, то ты как минимум расположен к трём стихиям. Давай пойдём путём от простого к сложному. Самая простая Стихия, это Воздух. Смотри, так выглядит эта стихия в спокойном состоянии, перед глазами возникло поле расчерченное параллельными линиями, они слегка извивались, но всегда были строго параллельны. Добавим воображения, хотим слабый ветерок, дабы он обдувал наше разгорячённое упражнениями тело. Линии на поле заволновались чуть сильней, синусоида волны увеличилась, стала глубже. Добавим чуть огня, тут даже твоей искры будет достаточно. На мой невысказанный вопрос: — Что значит добавь Огня, магистр ответил:

— Приложи свою Искру к рисунку.

— Хрен редьки не слаще, как приложить то, что не взять руками к тому, что нарисовано в воображении.

— Я не знаю, что такое Хрен, ученик, и не хочу знать, что такое Редька. Вера! И Воображение!

— Вообрази себе Искру, Поверь в её обжигающее пламя и приложи её во имя Пра—Матери, к воображаемому тобой же рисунку слегка взволнованной Стихии. Ну же!

Понуждаемый магистром, я чиркнул воображаемой зажигалкой, ощутил жар её пламени на держащих её пальцах, поднёс к воображаемой мной схеме…

Даже сквозь сон я почувствовал, как воздух вдруг резко остыл, захотелось вдруг проснуться, осмотреться, но маг остановил меня.

— Не отвлекайся ученик. Скажу тебе, что ты не нашёл золотой середины. Как ты со своей Искрой смог, вызвать снегопад , я пока не понимаю. Задание на день. Тренировка получения лёгкого дуновения, повторяю для тебя лично, лёгкого дуновения ветерка. А теперь займись своей Искрой. Открой глаза…зацепись взглядом за любую звезду…

Знаете любая лёгкая, но монотонная работа выматывает гораздо сильнее, чем тяжёлый, но разнообразный труд. А если он ещё и интересен, то вообще по фигу всё. Помните? «Нам Солнца не надо — нам Партия светит, нам хлеба не надо, работу давай». Так вот я решил разнообразить эту ловлю огоньков, справедливо решив, как оказалось потом, что всё равно всё происходит во сне, в моём воображении, так почему я не могу вообразить себе некоторую механизацию этого процесса. Мэтр закончил инструктаж и исчез, а я… «включил пылесос» и принялся чистить от пыли участок неба. Через некоторое время корпус «пылесоса» начал светится, и мне пришлось остановить увлекательный процесс, разобрал пылесос и достал из него полный светящимся песком мешок.

— Воображение говорите? Я вытряс мешок звёздной пыли в свой едва тлеющий костерок, моя Искра жадно лизнула своим немощным Пламенем первую, упавшую на неё звёздочку, затем её засыпало серебристым песком, и я даже испугался, не притушил ли я Пламя. Через мгновение понял, нет! На вершине маленького вулкана горело моё Пламя. До утра было далеко…

Утром. Как говорят некоторые острословы, «утро добрым не бывает». Проснулся я не от т ого что замёрз, а от того что в лицо мне дул холодный ветер, хорошо что лежал закутанный в плащ магистра, то ли ткань у него была такая , то ли заклинание на нём висело какое- то, но он не промокал, был ветронепроницаем, и что хорошо в жару под ним было прохладно. Теперь как оказалось и зимой под ним тепло.

Зима кончалась метрах в пятидесяти. Круг, центром которого была моя лодка, был засыпан метровым слоем снега. Снег лежал на ветках кустарника, на склоне ближайшего холма, большая часть лодки тоже скрылась в сугробе, а полог угрожающе просел. Ветки кустарника, под которым я устроил себе лежак, едва держали быстро тяжелеющий снег.

Осторожно выбравшись из лодки, я стащил её в воду, сдёрнул ткань полога с ветвей, и, оттолкнувшись веслом от берега, уплыл из зимы. Отплыв, километра два вниз по течению я нашел ещё одну удобную бухточку, где и решил остановиться. Честно говоря, рыба стала надоедать, да и кулеш тоже, хотелось чего ни будь жидкого с капустой, с мясом, пива, на крайний случай кампота. Но внутренний голос, предупреждал:

— Ты не готов, тебя спровоцирует любой сопляк на дуэль, изрежет как неумелый парикмахер бритвой клиента, и не отмоешься от позора. Учись! Пока не съешь всю крупу и сало, торопиться некуда!

В чём то он был прав, этот внутренний голос, очень похожий на голос погибшего мага, ни магией, ни владением шпаги я пока похвастаться не мог. Поэтому устроив лагерь, я закинул удочку, закрыл глаза, представил себе спокойную Стихию Воздуха, убавил Пламя в Зиппо до предела, поднёс его к схематичному изображению… Ничего. Ещё раз, тот же результат. Еще раз.

— Что я не так делаю? Всполошился я. Сихия, Пламя! Подношу! Ни фига! Тридцать хрогов мне в задницу! Стихия. Пламя. Подношу. Касаюсь. Нет эффекта. Откуда–то доносится голос учителя.

— Напоминаю некоторым невнимательным ученикам, свои слова из лекции, — «слегка взволнованная Стихия».

— Параллельные линии слегка взволновались, я нежно поднёс еле горящий огонёк, прикоснулся… Нежное дуновение прохладного ветерка, взъерошили мне волосы.

— Нет. Это могло быть совпадением. Я пожелал, а тут порыв ветерка мне в лицо. Надо попробовать ещё раз.

— Голос учителя, — И ради Пра—Матери, не закрывай глаза, когда творишь магию.

— Я попробую магистр.

Вышел из состояния обучения, глянул на поплавок, а его на поверхности воды не было! Леска натянута, удилище согнуто, кто то крупный пытался изо всех сил избежать костра. Подсекать смысла не было, рыба хорошо «сидела» на крючке, мне осталось уморить её вываживанием и подтащить к берегу. Хороший забр (карп) килограмма на три, блестя крупной чешуёй, судорожно раззевая рот, обречённо отдался мне в руки. Выпотрошил, и запёк его прямо в чешуе на углях. Заваривать в котле какой ни будь отвар, не рискнул, с незнакомой флорой лучше не связываться, так что речная вода, по–прежнему утоляла мою жажду.

— Тэкс, продолжим учёбу. Мастер отсалютовал мне шпагой.

— Становись в позицию! Запомни, ван Оржи не злопамятны, но зло помнят. Не убитый, или не отомщённый враг, это пятно на репутации всего дворянства Орж. Противники, нас должны уважать, бояться и трепетать от осознания, кого они волей или неволей оскорбили. Если вас не оскорбили, оскорбите вы, и этим вы уже выиграете половину дуэли, показав противнику своё презрение к нему и его умению владеть шпагой. Но это не значит, что вы прямо сейчас начнете вызывать на дуэли направо и налево. Исскуство убивать, это оружие, которое оттачивают всю жизнь. А ты едва приступил к этому процессу.

И пошло поехало, мастер гонял меня по расчерченной на полу схеме, где были указаны позиции стопы, ставил мне кисть, учил подбирать клинок по весу, длине и гарде. Объяснял приёмы принятия клинка противника на гарду, когда клинок напрочь застревал в ней, и ты колол врага кинжалом, или бил его кулаком в лицо.

— Мы ван Оржи делаем этот приём вот так, ван Бары(передо мной возник закалённый в боях и дуэлях рубака с многочисленными шрамами на лице и берете с тремя разноцветными перьями), вот так. Нантец попробует так, а Соло попытается вот так. Рабатец привык рубиться саблей. поэтому попытается тебя зарубить предварительно сломав тебе шпагу, но у нас Оржей и на саблю есть финты. Следи за шпагой ученик! Вот так, так и вот так. Против этого приёма нет спасения, ты колешь противника кинжалом в печень. Этот приём делается молниеносно, никто не должен заметить, как ты его исполняешь. «Удар молнии», так он называется, и пока ты не научишься его исполнять именно молниеносно, ты не сможешь им воспользоваться. Таковы правила фехтовальной школы Оржа.

— Вот так, век живи, век учись! Хорош бы я был в берете с перьями цветов Бара и фамилией Рея ван Оржа. Надо срочно посмотреть в энциклопедии, Герцогства, цвета их знамён, одежда и оружие. Такс, что нам пишут в журнале «Семья и школа»? Ага! Орж, Бара, Нант, Соло и Рабат.

Знамя королевства, три вертикальных поля, красное, синее и зелёное. На красном поле пять солнышек, символизирующих пять герцогств благословенных Пра—Матерью. Три старейших герцогства имели одноцветные знамёна, территории двух последних были выделены из самых больших герцогств и поэтому имели знамёна трёх цветов. Орж и Бара как раз и были новообразованными территориями. Хотя разделение произошло в незапамятные времена, дворяне старых герцогств вечно попрекали трёхцветных, молодостью происхождения. В столице королевства мода была демократична, одевался кто во что, горазд.

Королевские служащие предпочитали красные или бордовые мундиры и перевязи цветов департаментов, особы приближенные к королевскому двору, оттенки синего с золотым шитьём, остальное дворянство, носили камзолы и плащи цветов своей родины. Дамы никаких ограничений не имели и поэтому балы, если они случались, были похожи на полевой луг, среди цветов которого жужжали шмели, пчёлы и осы.

Армейцы отличались только плащами. Все носили белые плащи, дабы в битве было заметно, где нужны подкрепления. Моряки, носили тёмно синие плащи, и так как среди них дворян не было то обходились без перьев на таких же тёмно синих беретах. Порох в этом мире был, но пока его использовали только для фейерверков. Никому в голову не приходила мысль смастерить пистоль, и выпалить из него в ближнего своего. Наверное потому, что широкое применение амулетов и заменяла эти пистоли.

А что у нас с медициной? Где то в глубине сознания сидела мысль, что моё медицинское образование и опыт, позволят мне пристроиться в этом мире и безбедно прожить. Так вот о медицине. Каждый маг, обучаясь в академии, проходил курс травологии и зельеварения. Выпускник был обязан на глазах у экзаменаторов приготовить два десятка зелий и снадобий и применить их на больном. В дальнейшем, он при желании мог развить своё умение в частном порядке и в своей личной лаборатории. Эти два десятка снадобий покрывали все случаи ран и болезней, кроме конечно смерти.

Никакого поднятия зомби, мертвецов, гончих и драконов. Умерла, так умерла! Нет, хирургия присутствовала, удаление воспалённых органов, шитьё ран, сложение костей при переломах, всё это было. Не было послеоперационного наблюдения и прочей мороки с больными. К примеру, попал к тебе больной, диагноз рубленая рана плечевой кости, потеря крови, сознания. Лечение, — сложил обломки, полил снадобьем, ушил мышцы — другая микстура, ушил кожу — третья. Крове- восстанавливающая микстура- в зависимости сколько крови приблизительно потерял раненый. Шлепок по щеке, звон серебра, и до свидания пациент.

Никто не сверлил зубы! Удаление больного зуба, капля кровеостановителя, в свежую рану каплю восстановителя, звон монеты, привет семье. В течении месяца зуб отрастает. Можно быстрее, и даже очень быстро, но цена на такое лечение не всем по карману. Лечением простолюдинов занималась исключительно церковь. Сестра лечила женщин, брат соответственно мужчин. И никак иначе. А вот снадобья и микстуры, прерогатива магов. Только они имели законное право варить зелья и отвечали за их качество.

За всеми действиями магов следила гильдия магов, ибо каждое действие мага сопровождала клятва, данная им в Академии перед магическими артефактами. Конечно фиалы с зельями были в свободной продаже, путешественники, охотники, купцы, все кто знал . что может и не успеть добраться до храма в случае чего, имели при себе запас основных зелий. Куча народу травмировалась в день, по королевству, так что спрос на зелья был устойчивым.

Закрыл энциклопедию, огляделся, открыл карту, снизу против течения, появилась небольшая отметка, кто то плыл, но был ещё далеко, всё же десять пятнадцать километров на вёслах, это не речном трамвайчике прокатиться. Доел забра. С луковицей и куском хлеба пошёл на ура.

Бухточка, в которой я устроился, была замечательна тем, что получилась из–за ручья который прорыл себе дорогу к реке не под прямым углом, а наискосок, ну не хватило ему сил смыть в русло реки огромный камень, невесть откуда–то принесенный природой. Вот у этого камня я и приткнул лодку утром, удирая от зимы.

— Когда устаёшь от одной работы, надо просто поменять занятие. Итак слегка взволнованная стихия, Искра, прикладываю. Ейс! правой рукой я подносил огонек виртуальной зажигалки к Стихии, а левой как бы смахнул пылинку с груди, последняя фаза движения ладони была направлена в сторону реки. Узкая полоса ряби, появившаяся на спокойной до этого поверхности реки, продемонстрировала мне мои способности в магии. Едва сдержав Тарзаний вопль, я взбаламутил стихию, поднёс Пламя, махнул рукой, на противоположном берегу реки, с деревьев посыпались сухие сучья, а крона выгнулась под мощным порывом ветра.

Нет. Что- то в моей магии не так. Ну, глупо же тянуть кота за хвост, представляя себе стихию, пламя, жест. Всё это должно делаться мгновенно. Возможно, есть вербальная формула, но ведь и она не мгновенного действия. Это как стрельба из кремнёвого пистоля, пока прицелился, нажмёшь на спусковой крючок, пока курок с зажатым в нём кремнем высечет искру, пока загорится затравка и огонь проникнет через запальное отверстие к основному заряду, и наконец, его подожжет, проходит уйма времени.

— Что нам говорит энциклопедия магистра? Раздел магия.

Маг — это человек покоривший Стихию. Первые маги действительно взаимодействовали со Стихиями вербально и жестикуляцией. Со временем, обнаружились свойства камней, кровавик(рубин) отлично подходил для накопления Пламени, Опал- взаимодействовал со стихией Огня, топаз — со стихией Воды, горный хрусталь — с Воздухом, коричневый кварц -помогал взаимодействовать со стихией Земли. Отполированные и вставленные в оправу камни могли принять в себя заклинание, хранить его бесконечно долго, и освобождать его мгновенно, узким направленным лучом по мысленной команде активации артефакта. Вот это умение мгновенно активировать артефакты, их заряжать и конструировать, и было основной умением и обязанностью магов.

Чем мощнее Пламя у мага, тем мощнее получались у него амулеты. Тем дороже они стоили. Естественно, ещё дороже стоили амулеты сводившие действие стихии на нет. Всё было банально просто вода гасила огонь, огонь плавил и спекал землю земля либо засыпала либо пропускала через себя воду, воздух тормозился дождём. Но было одно но. Человек, не имеющий в себе Искры, пользоваться амулетами не мог. Он мог обвешаться накопителями с головы до ног, вооружиться стихийными амулетами до зубов, но активировать их не мог! Вот за это и ценили магов.

Один архимаг, несколько магистров, сотня простых магов, и любое королевство чувствовало себя в безопасности. Правда долгоживущие маги, не любили воевать, война для них, это зачастую смерть, а со смертью мага умирало и его Пламя, а значит, и все его амулеты превращались в обыкновенные драгоценности. Вот и представляли они возможность перемалывать армии, военным. Войны были, как же без них, а куда прикажете девать идиотов?

Кроме того существовали разбойники, пираты, какие то свободные баронства. Кстати и баронам не сиделось в своих баронствах, спор на каком- то балу перерастал в дуэль, а та в свою очередь в войну. Сюзерен в такие дела обычно не вмешивался. «Дело чести», а честь как известно превыше всего! На планете было три континента, несколько крупных и не очень островов, а также невесть сколько островков оставшихся от затонувшего в результате какого то катаклизма четвёртого континента. Границы государств давно устоялись, короли в большей части были родственниками, в третьем пятом, десятом колене всегда можно было найти общего родителя или родительницу.

Но вернёмся к магам. Создавая амулеты, маги изобретали, разные полезные вещи. Они могли запустить взаимодействие стихии и накопителя, так появились магические светильники, и прочая мелочь, не требующая большого расхода Пламени. Сравните расход энергии на приготовление простого омлета на электрической плите и ёмкость батарей светодиодного фонаря.

— Ну- ка глянем, что собой представляет амулет? Раздел артефакторика. Итак, вот схема, камень Стихии, оправа, управляющая линза. А это что за хрень? Ага, вот оно. — Управляющая линза. Личный отпечаток пламени. То есть у каждого мага, Пламя имеет оригинальный цвет и рисунок. А от мощности Пламени зависит глубина рельефа оттиска. Получается, что из всех амулетов магистра, я могу пользоваться только накопителями, стихийные мне придётся переделывать. Кулон разряжен полностью, Ван Бар, прыгнул порталом, поддерживал себя некоторое время пока меня не нашло заклинание, ну и «Последний Ученик».

В общем, в магическом плане я пока отрицательная величина, в умении тыкать шпагой- ноль. Надо спросить у магистра, нет ли обходных путей, возможен ли вариант ускоренного обучения, может мне для начала обучиться фехтованию, и уже обезопасив свою жизнь возможностью противостоять в поединках, только тогда продолжить обучение магией? Не сидеть же мне в кустах полжизни. В рассуждениях и заглядывании в энциклопедию я потратил часа три времени. Мимо проплывала довольно большая галера, барабан задавал ритм гребцам, и те довольно шустро загребая веслами, гнали её вверх по течению. Жизнь рядом, и бьёт ключом, а я как мышь забился в норку. От вспыхнувшего раздражения я скрипнул зубами, придал стихии Воздуха очертания вихря, полыхнул пламенем зажигалки…, махнул …, порыв ветра едва не выбросил галеру на берег, барабан тревожно зачастил, галера резко ускорилась и скрылась за поворотом.

— Однако. А как у нас выглядит стихия Огня? Вот как? А Воды? Земли? Ну надо же? стихия огня выглядела как … пионерский значок, но без барельефа кучерявого пацанёнка. Звёздочка и три языка пламени. Зная что с огнём шутки плохи, (мне эти знания «любовно» привил ещё отец, когда застал меня пятилетнего со спичками в сарае), я приложил к прекрасно видимой схеме тлеющий фитиль, на пальцах загорелся реальный огонёк. Он колебался под воздействием порывов слабого ветерка, но не тух. Кстати пальцы не ощущали его жара. Челюсть больно ударила меня по коленкам. Нет, я не дикарь какой–то, вид огня меня не напугал, горящее на конце пальца пламя просто завораживало своим цветом, Ярко алые язычки трепетали в поисках поживы, и им её дал. Щелчком сбросил язычок на кучку плавника принесённую волнами, высушенную ветром и солнцем. Магический огонёк практически мгновенно распространился по сушняку, и вот передо мной горит нормальный костерок.

— Хех! Зиппо, зиппо. Хвост главное в жизни! Ну, раз горит костер, а дело к ужину, приготовим ка мы себе нашу любимую кашу. Со стороны, наверное, было интересно наблюдать за мной. Я разговаривал сам с собою, смеялся и ругался. Жестикулировал и разглядывал свои пальцы. Наконец ужин была готов, я достал из сумки ложку, и глядя на горящий костёр принялся за кашу. Темнело, ни почитать, ни спать пока не хотелось. Я огляделся «Радаром», огонёк галеры исчезал за зоной его действия, и вокруг ничего опасного не было. Достал Нокию, выбрал в меню плеер, подключил и вставил в уши наушники. Выбрал из длинного списка концертов, свой любимый и нажал кнопку «плей». Сюр! Под чужим небом и зарождающимися в вышине закатного пламени Пра—Матери звёздами звучал гимн любви. Трое мужчин были готовы отдать всё, ради любимой. Рыцарь жизнь, аббат веру, уродец был готов продать свою душу дьяволу. За день камень прогрелся, и пристроился спать на его плоской вершине. Завернулся в плащ, закрыл глаза.

— Здравствуй ученик! А у меня в голове ещё звучала музыка любимых мною песен. — это ваша музыка и песни?

— Да учитель.

— Звучат красиво, и хотя я не понимаю твоего языка, но гармония в звучании слов и нот прекрасна.

— И слова учитель. Песня рассказывает о неразделённой любви, трёх мужчин к нищей, но красивой девушке. Каждый из них готов отдать всё, ради ночи с ней. Рыцарь–жизнь, священник — веру, уродец — душу.

— Ну и кто по–твоему приносит большую жертву?

— Уродец, учитель.

— Объясни.

— По религии моей земли, есть Бог и его вечный враг Дьявол. Кстати бывший его лучший ученик и друг, потом они поспорили, вспыхнула вражда, война, кровь, страх и ужас. Так вот, души подлецов, убийц, отступников, попадают в чистилище, и там наш Бог, прощает убийц и подлецов, и пропускает их на перерождение, а вот души отступников улетают прямо к Дьяволу. Считается, что он их там вечно мучает и терзает. Хотя лично я думаю, не стал бы Дьявол тратить время на пытки, скорее всего он куёт из них свою армию.

— У нас всё проще. Мерзавцы гниют на свалках, где их поедают хроги, остальные улетают к Пра—Матери очищенные огнём. Но оставим теологические споры. Есть ли у тебя вопросы ко мне.

— Есть учитель. Я не успеваю. Мне надо тренироваться с мастером фехтования, я постигаю мудрость магии с вами, какое то время трачу на увеличении силы моей Искры, таская огоньки звёзд, днем энциклопедия, общие знания тренировки и закрепление полученных знаний приготовление пищи, наконец. Нет ли способа ускорить обучение.

— Такого способа нет. Но есть способ растянуть время.

Первые три слова ввергли меня в уныние, зато следующие пять, дали надежду.

— Я весь внимание Учитель.

— Сон. Нужно упорядочить сон. Надеюсь, ты знаешь, что во сне, время очень сильно замедляется, в коротком сне можно прожить целую жизнь. За ночь, по подсчётам магов, можно прожить до тридцати жизней. Правда утром голова будет гудеть как набатный колокол, но несложное зелье быстро устраняет недуг. В моей сумке оно есть. Посмотри внимательно в отделении с фиалами. На крышке нарисован муравей, кстати, из них и ягод дикого крея(облепихи) оно и готовится, рецепт найдёшь в книге. Там семь порций, они переложены листом леепы(Липы) что хранит их от высыхания и потери свойств. Твоей искры… Ого! Не может быть! Такое впечатление, что ты целый год таскал в неё огоньки звёзд. Что ж посмотрим на дальнейшее развитие событий. а пока разделим ночь. Мои семь частей, мастера фехтовальщика семь частей, сбор огня семь частей, остальное твой отдых.

— Давай ка посмотрим чего ты достиг за сутки… Вот посмотри на стихию Воды… приложи пламя искры и помни о золотой середине…

— Ты готов? Становись в позицию! Наступай след в след, эту схему рисовали своей кровью лучшие фехтовальщики Оржа. Это тайна тайн. Никакие пытки не вытянут из тебя её схему. Да и никто не будет пытаться, ты даже не десятитысячный кто знает её, фехтует по ней и забывает о ней выпустив из рук шпагу… Этот приём Оржи делают так… нет, не так, а вот так… кисть выровняй… коли.. защищайся…

В небо полное звёзд… запустил кастрюльки роботов пылесосов… семь штук… мелодичный сигнал, и первый из семёрки подплыл ко мне, включил реверс и выдул свою добычу мне в огонёк. Они запрограммированы таким образом, чтобы ежечасно, один из них приносил мне добычу и скармливал её Искре….

Утро.

Голова раскалывалась! Протянул руку к сумке, нашёл отложенный фиал, приоткрыл один глаз, навёл резкость. Надо было убедиться, что это именно то лекарство, не хватало ещё перепутать его с каким то слабительным. Открыл, перевернул сосуд, в подставленную ладонь упала зелёная пилюля, убрал сосуд на место, закинул пилюлю в рот и скривился от ядрёной кислоты лекарства. Увы, инструкция по применению запрещала заедать и запивать оное снадобье. Терпеть! Не менее получаса. Слюна хлынувшая в рот пыталась смыть эту отраву, и в конце концов ей это удалось. Взамен, тяжесть и отчётливо слышимое эхо сердцебиения в кровеносных сосудах мозга ушли, взор прояснился, появился зверский аппетит, который в свою очередь пришлось унимать остатками вчерашней каши.

— Мало! Заявил желудок, пришлось добавить кусок сала и луковицу.

— Однако! Глянув на остатки сала, крупы и хлеба, понял что завтра, максимум послезавтра, мне нужно будет пополнить запас еды. В конце концов, я не нищий! Мэтр оставил мне денег, да и с разбойников капнуло. Увидев лежащую шпагу я взял её в руки… Ого! Тело привстало на цыпочки в подпружиненных ногах, кисть направила шпагу горизонтально земле в лицо воображаемому противнику, левая рука выхватила кинжал и вытянулась параллельно правой. Укол, укол, финт, обводка, отбить кинжалом ответный удар врага, шпагой принять на гарду выпад. Есть! Клинок противника застрял в клинколоме, осталось повернуть слегка свою шпагу, а свой кинжал уже торчит в глазу врага. Шаг назад, ритуальный поклон и салют шпагой поверженному сопернику.

Нехило меня натаскал мастер за ночь. Мелодично зазвучал сигнал звёздосборника, в груди прокатилось тепло. Проверю ка я, чего успел мне рассказать за ночь мэтр. Итак стихия Воздуха, стихия Воды, стихия Огня, и пока очень слабое реагирование со стихией Земли. Кстати Учитель вообще не имел предрасположенности к стихии Земли, у него и амулетов этой стихии не было. Поэтому он и на раскопках задержался, пришлось, ковырять землю вручную.

Ещё одна особенность местной магии, маг мог пользоваться только своими амулетами. Пламя одного мага конфликтовало с магией другого. Вот за эти капризы магии, военные и не любили связываться с магами, предпочитали действовать грубой силой оружия, и как им казалось блестящими ходами тактики и дальновидной стратегии. На самом деле вся баталия заключалась в защите пехотой и атакой конницы. Да, да. Конницей. Вообще животный и растительный мир, мало чем отличался от моей родной планеты, нет, конечно, были и отличия, где–то клыков побольше, где–то клюв длиннее, где–то пасть пошире.

— Чего–то меня сегодня всё бросает на лирические отступления, пробормотал я. А между тем у меня крайне мало времени.

— Давай Ёжик, (так говорила мне в детстве мама, копая картошку) на мой бубнёж, — меньше дебатов, а больше лопатой.

Итак, Вода, схематично та же звёздочка, но три капли вниз. Подношу слабый огонёк своей искры, из реки поднялся столб воды метра в три высотой, точь в точь хобот торнадо, также закручен и извивается. Жест смахивания крошки со стола тыльной стороной ладони и «хобот» понёсся к противоположному берегу, там он выплеснулся на берег, подмыл какую–то корягу, она шумно свалилась в воду. Убавим пламени, но добавим жестом силы. Прикосновение, на поверхность реки всплыл ледяной шар, жестом придал ему направление и ускорение, шар торпедой ударил в злосчастную корягу, ту опять выбросило на берег.

— Нехило, из меня получится отличный местный Маринэско. Я уже представлял себе торпедированные галеры пиратов, сундуки с драгоценностями и освобождённых длинноногих и пышногрудых пленниц у себя на руках.

Стихия Огня. Подношу к схеме–значку пламя по ярче, в результате получил плюющийся искрами шарик, который с перепугу сбросил в реку и был едва не ошпарен брызгами рванувшего ввысь гейзера. Загляну ка я в справочник магистра, так и есть, файербол не бросается, а запускается в направлении противника. Лодочкой сложенная ладошка, и жест правой рукой в которой горит стихия, «мягкая подача». Огонь вообще не любил резких движений. Первые метры он летел плавно и медленно, но затем сам ускорялся и в зависимости от приложенной силы либо взрывался на цели, обжигая её, либо прожигал её насквозь.

— А хрен редьки не слаще.

Земля. Схема ключ активации Круг с заключённым в него квадратом. Искру подносят к кругу. Управляя этой стихией можно было копать, засыпать, трамбовать, укреплять. Прекрасно сочеталась со стихией Огня. Маги, владеющие обеими этими стихиями, были редки и уважаемы. Из–под их рук выходили неразрушимые шедевры архитектуры. Все крепости построили они, дворцы короля и прочей знати которые сумели оплатить услуги магов, тоже. Оружие, выкованное ими, не имело цены, и передавалось по наследству. Попавшее в руки врага, выкупалось за любые деньги. Часто случалось, что дворянин оставался бос и гол, но с бесценным клинком в руках и был счастлив.

У меня пока слабое взаимодействие с этой стихией, но пробовать надо. Жест, ладонь с растопыренными пальцами. Круг, квадрат, Искра, прикосновение. Ладонь направлена на горку сухого песка. На моих глазах горку утрамбовало в плитку песчанника. Провёл по неё пальцами, оценил шероховатость, отличный брусок точить кинжал, топор, нож. Шпагу, как оказалось, точили специалисты. Опять сигнал «Кормильца» и очередной бункер звездной пыли выгрузили в костер. Опять приятное тепло распространилось по телу. Привычно огляделся «радаром», теперь уже сверху по течению спускались несколько оранжевых огоньков.

— А что если попытаться у них прикупить продуктов? — Начал я разговор сам с собою, в конце концов, купцы возят с собой запас, да и на продажу. Внизу по течению столица герцогства. там самый крупный рынок региона. Решено, иду на перехват.

Быстро умылся, оделся, выдернул перья с берета, опоясался поясом с кошелем и кинжалом, приготовил пустой мешок, и столкнув лодку в воду, сел за вёсла. Так как фарватер реки проходил возле противоположного берега, то я и причалил к нему в районе потрёпанной моими опытами коряги. Вскоре показалась большая баржа, радар показал двенадцать условно опасных субъекта на борту. Когда баржа оказалась практически рядом, я прокричал приветствие и свою просьбу.

— Догоняйте ваша Милость! Остановить баржу нет никакой возможности, — ответил мне сухенький старичок. Ну что же догнать так догнать, лодка всяко разно легче и быстрее баржи. И вот я уже стою на палубе грузовоза. Кроме хозяина, и шестерых членов команды, на борту были и пассажиры. Они сидели на лавках импровизированной беседки с полотняной крышей, баржа была не настолько велика, что бы мы, не смогли рассмотреть друг друга, и по этикету должны были поздороваться и представиться. Причём первым это должен был сделать я как новоприбывший. Пока хозяин, собирал заказанное, я подошел к беседке и представился.

— Рей ван Орж, здесь проездом и на отдыхе, сделал шаг назад, сдёрнул берет, и слегка наклонил голову. Трое мужчин встали и ответили на приветствие, дама кивнула мне не вставая, а два наглеца в цветах Нанта, демонстративно не обращая на меня внимания вдруг громко расхохотавшись, стали громко обсуждать мою одежду, и непрезентабельный вид.

— Ты посмотри на этого петушка, наверное, выпрыгнул из окна чужой жёнушки, спасаясь от рогоносца, что даже перья потерял.

— Забился в глушь на отдых, — ответил второй.

Весь диалог сводился к вызову на дуэль, такое не прощалось.

— Господа, — обратился я к ответившим на моё приветствие мужчинам, прошу вас быть свидетелями, я был кроток и вежлив. Господа, — это уже к наглецам, прошу в танцкласс, будем учиться вежливости. Эй, кто ни будь, принеси мне шпагу из лодки. Кто- то подал мне её в руки. Господа! Давайте ка проверим остроту ваших клинков, на предмет соответствуют ли они остроте вашего языка? Вдруг окажется, что язык острее, тогда я вам их укорочу. Нападайте! Оба! Тело, получив смертоносное жало клинка в руки встало в позу богомола. Я не смотрел на противников. расфокусированное поле зрения охватывало всё перед собой и даже с обоих боков, примерно на двести сорок градусов, противники замерли напротив.

— Ну же господа! Я стоял на цыпочках и балансировал телом как змея на хвосте. Кинжал смотрел в лицо одного противника шпага в другого.

— Судя по тому, что вы медлите, вы чаще бываете в постелях друг у друга, чем на дуэлях. И кто из вас мужчина? Удар ниже пояса, противники с рёвом бросились в атаку. Я длинным шагом ушёл в сторону поставил их в одну линию, двумя парированиями и одним уколом уполовинил атакующих.

— Ага! Так это вы сударь выполняете в вашей любовной интриге роль женщины? Ведь только дамы прячутся за спины своих возлюбленных.

Атака, потерявшего голову от ярости наглеца, едва не сбросила меня за борт. Портоса помните? Вот такой комплекции господин пытался наколоть меня на свою шпагу. Но теперь нас двое, и опять знаменитая стойка Оржей. Противник ушел в глухую оборону, нет братец, у нас Оржей и на это есть лекарство, глубокий выпад и укол в ногу, противник присел от боли, ещё один и молниеносный укол во вторую, враг упал на колени, и завершающий укол в шею. Шаг назад, поклон, салют шпагой. Два мертвеца на палубе подтвердили, что победитель не расположен сегодня к шуткам. Свидетели привстали, молча поклонились мне в ответ. Хозяин держал на вытянутых руках мой мешок, а я отдал ещё одну команду:

— Оружие и кошельки наглецов ко мне в лодку. Вот тебе хозяин деньги за продукты, и по паре медяков на «уход к Пра–матери» для дураков. Честь имею господа!

Кроме оружия и кошельков, в лодку сбросили плащи береты и сумки. Что сбою взято, то свято! Это правило видимо действует во всех уголках вселенной.

Спрыгнул в лодку, мне бросили верёвку и баржа уплыла вниз по течению. Пока происходили описываемые выше события, мы отдалились от моей стоянки довольно далеко. Выгребать против течения я не видел смысла, ибо как говорится всё моё с собой. Осталось осмотреться и найти какое ни будь уединённое и желательно живописное место. Коих как, оказалось, было великое множество. Наконец я остановился на одном удовлетворяющем всем моим потребностям. Могучее дерево склонило ветки в реку, то ли купая их, то ли пытаясь ими ухватить кого–то в воде. Небольшой пляж и хижина под высоким берегом, старое полузанесённое кострище говорило о том, что последнее посещение этого места было никак не мене года тому назад.

— То, что доктор прописал! Рыбалка в этом месте должна быть богатая, место, прикрытое со всех сторон. Жильё практически готово, осталось слегка подправить, благо инструмент есть, а материала для стройки немерено. На этот раз лодку не вытаскивал, а разгрузив мешки и добычу, привязал её к корням хозяина этого места. Сначала очистил кострище, оказалось, оно было довольно хорошо устроено, очистил камни от песка и старых углей. Затем занялся хижиной. Небольшой плетённый из веток рядом стоящего дерева шалаш требовал небольшого ремонта крыши, и обновления веток на лежаке. Чем я собственно и занялся.

Залез на толстую ветку, срубил десятка три четыре побегов с хорошо развитыми веточками и длинной листвой. Часть материала пошла на крышу, часть на лежак. Недалеко, волна когда–то выбросила на берег причудливую корягу, присмотревшись к ней, я понял, что смогу смастерить из него чудесное кресло, до вечера я едва успел устроиться и осмотреть трофеи. Плащи как плащи, я бросил их на лежак. Береты. Зачем мне два лишних берета, тем более потрёпанных и засаленных? Я хотел уже запулить их в реку, но что–то удержало меня, и я повесил их на ближайшей ветке.

Шпаги. Ничем не лучше моей по гибкости и остроте, единственное достоинство, это перевязь и ножны. Ножны с перевязи «портоса» были по приличней, а перевязь его коллеги идеально подошла мне по размеру. Кинжалы. Один я сразу отложил, рисунок витой гарды почти соответствовал моей шпаге, и хорошие крепкие ножны, второй, тоже, на мой взгляд, неплох, но не таскать же мне сто пудов железа на себе, только из эстетических соображений.

Кошельки. Десять и пять золотых соответственно, по десятку серебра. Тут же пересчитал деньги из кошелька покойного магистра. Сотня золотом, и полсотни серебра! Богатеньким был мой учитель, но помнится, он говорил про пару долгов и пару обязательств. Надеюсь, он не переложит на меня уход за престарелой бабушкой, маленькой внучкой и долг в тысячу золотых.

Поэтому золото тратить не будем, обойдёмся пока серебром. Ссыпал золото к золоту и напевая песню из мультика, — «одна таньга , моя таньга», начал рыть ямку, в дальнем углу шалаша, дабы спрятать туда кошелёк, и на глубине около полуметра, наткнулся на какой–то свёрток. Пришлось раскапывать. Какая–то ткань, обёрнутая ремнём старой перевязи, чуть боле метра длинной. Расстегнул ремни, развернул ткань. Тёмный клинок и трость с набалдашником в виде грифона, Клинок чуть больше метра, трость около восьмидесяти пяти сантиметров. Гарда шпаги неимоверного рисунка, казалось кружево стальной проволоки нарисовано, но оно было функционально, я сразу нашёл клинколомы и ловушки. Берет. Герб и цвета Орж.

Ткань, в которую были завернуты клинок и трость оказались плащом с теми же свойствами что и плащ магистра, то есть непромокаем и не продуваем. Поэтому оружие сохранились в том виде, в котором его туда положили. Не скрою, после этой находки, я истыкал трофейной шпагой каждый дециметр пола шалаша, увы, моей жабе пришлось довольствоваться единственной находкой. Передумав прятать кошелек, я положил его обратно в сумку и занялся сумками наглецов.

Сумка «портоса» порадовала отличным бритвенным прибором, куском душистого мыла, и парой отличных полотенец и парой бутылок вина. Сумка его напарника, парой нового белья, небольшим, не более шести сантиметров на шесть сантиметров зеркалом, новой жилеткой и рубахой и книгой. Сразу посмотрел на себя в зеркало, но оно было во первых паршивого качества, во вторых маленькое, поэтому ничего толком разглядеть в надвигающихся сумерках не удалось.

Пригляделся к трости, что то в ней было неправильно, неуловимо неправильно. Я покрутил её в руках удобная крепкая трость рукоять хорошо ложилась в руку… Здесь продолжением рукояти должен быть клинок! Я лихорадочно стал искать механизм освобождения клинка. Есть! Под усилием левого мизинца, крыло грифона утопилось в ручку, послышался щелчок, ножны соскочили с узкого шести десяти сантиметрового штыковидного лезвия, и появившаяся спрятанная доселе гарда оплела мою кисть в надёжной защитой. Однако! Поднял ножны, вложил клинок, дойдя до определённого места, гарда щелчком спряталась в пазы и трость опят стала безобидной безделушкой. Ещё пару раз попробовал освобождение клинка и понял . что могу это делать достаточно быстро.

Поужинал хорошим куском копченого мяса и запил его неплохим вином. По ходу пьесы несколько раз принял «собирателей звёзд», каждая порция принятая моей Искрой наполняла меня внутренней энергией, мне казалось ещё немного и я начну светиться. Мне не удалось сегодня почитать энциклопедию, потренироваться в магии, но я посчитал, что день прошёл удачно. С этой мыслью я лёг на лежанку, натянул на себя плащ и заснул.

— Здравствуй Ученик.

— Здравствуйте Учитель.

— Давай посмотрим, как ты закрепил мой урок за день.

— Простите Мэтр, но мне не удалось выкроить времени для тренировок.

— А что так? Чем вы были заняты?

— Во первых Учитель, у меня закончилась еда, я не могу питаться одной рыбой и пить воду из реки. я попытался её купить на проходящей мимо моей стоянке барже.

— И.

— Двое Нантцев спровоцировали дуэль, и мне пришлось их убить.

— А что, «милосердия» не получилось?

— Ради Пра- матери! Какое «милосердие»? Их двое я один, опыта никакого, как я их убил, ума не приложу. Скорее всего, они сами зарезались. У меня ведь до сегодняшней дуэли не было никакой практики. Мало того, насколько я знаю, фехтование это спортивное искусство. Человек с неподготовленными мышцами не может противостоять тем, кто держит шпагу с детства. У меня есть небольшой военный опыт, всё же я проходил службу в спец войсках, но моей основной специальностью было оказание первой медицинской помощи раненым, правда я готовился и по обычной программе бойца, а это означает обучение различные приёмам борьбы с оружием и без.

Да, после армии я старался держать форму, работа на «Скорой помощи», это не прогулки с девушкой по Рио–де–Жанейро. Иногда, на ложных вызовах, приходилось отстреливаться из стопперов от озверевших банд наркоманов. Там- то я и приобрёл навык «Бац и в глаз».

— Стоппер, это твой амулет? И чем он стреляет? К какой стихии привязан?

— Да Мэтр. Это амулет, стреляет каменными шариками.

— Всё же стихия Земли. Сожалею ученик, но с землёй у меня нелады. Теперь по твоим вопросам. повтори ка мне определение Магии.

— Магия по магистру Дею ван Бару определяется, как пять десятков долей Веры, три десятка долей Пламени, десяти долей Трудолюбия и десяти долей Удачи.

— Всё верно ученик. Вера и Воображение. Альфа и омега всей магии. Заметил ли ты, что во сне всё очень реалистично, Всё! Ты понимаешь, о чём я?

— Да Учитель.

— Я говорил вчера о десяти жизнях, которые можно прожить в седьмой части ночного сна?

— Да Учитель.

— Так вот, что бы ты ни думал о себе, но в первую очередь ты маг. Вера и воображение плюс сила Пламени, плюс Удача. Ты проживаешь эти жизни, не семь долей ночи, а семь жизней. И в них ты бегаешь, прыгаешь, фехтуешь и убиваешь. Случается, что и тебя убивают, но во сне ты можешь повторить попытку, и ты её повторяешь, будь уверен тысячу раз. А мышцы, что мышцы? Они не сами по себе, они исполнители. Прикажешь, и они завяжут руку узлом, вот так!

— Ххех! Видел бы ты сейчас своё лицо, умер бы со смеху. Кстати. Не расскажешь ли мне, как тебе удаётся собрать столько звёздной пыли.

— Учитель. Как у вас чистят ковры?

— А причём здесь ковры?

— И всё же?

— Насколько я помню, их выбивают, стирают, чистят щётками.

— А у нас создали амулет, который всасывает пыль из ковров в особый мешок, прямо на полу где этот ковёр лежит, потом мешок вытряхивают и амулет снова готов к работе.

— И?

— Вера и воображение Мэтр. Ну и конечно немного удачи.

— О чём ты ?

— Мэтр, я запустил семь таких амулетов в небо, и они сами собирают мне звёздную пыль. Вообразил и поверил! И о Удача! Сработало!

— Великая Пра—Матерь! Ну почему я умер? Почему мне в голову не пришла такая мысль. Ещё полчаса призрак магистра стенал и плакал над своей судьбой, в это время коротко проиграла мелодия, и очередной заправщик выдул новую порцию в мою Искру. — Это твой амулет собирания звездной пыли?

— Да Магистр.

— И какие стихии в нём работают.

— Скорее всего, Воздух.

— Бред! Воздух не может собирать звёзды.

— Воображение Учитель, и Вера. — Наш Бог, обращаясь к своему ученику, говорил, — Если бы у тебя была Вера, хотя бы с горчичное семя, ты бы смог двигать горы.

— Ваш Бог наверное был магом?

— Скорее всего, так и было Учитель. Он так устроил наш мир, что по любому поводу его хвалят. Нет войны, — Слава Богу. Есть война, — Слава Богу, что не у нас. У нас война, — Слава Богу, что не убили. Убили, — Слава Богу, — человек отмучился.

— В общем, так ученик, мне надо осмыслить твою возможность черпать энергию звёздного пламени, на это время, я прошу тебя прекратить её сбор и потребление. За эти сутки ты потребил двадцатилетнюю норму. Как ты не сгорел в Пламени, ума пока не приложу. Передаю тебя твоему наставнику по фехтованию. Обрадуй его своими первыми беретами.

— Здравствуй задира! Два Нантца, это хорошо, но мало! Вчера мы с тобой прошли половину курса Задиры, а сегодня ты практически сдал зачёт за курс. Были, конечно, мелкие огрехи, для начала ты мог плюнуть им в лицо, возможно ты бы попал ещё на кого то, и тогда противников было бы вдвое больше. Не упускай такой возможности в будущем. Но два берета за раз для задиры тоже хороший результат. Раньше, в дикие времена мы срезали скальпы с наших поверженных врагов. Теперь вот достаточно забрать берет, и не вздумай их стирать, берет врага, должен им вонять! Вопросы?

— Мастер, я нашел оружие нашего клана. Черных клинок и трость со спрятанным в нём клинком, плащ и берет с гербом и перьями наших цветов.

— Оржи потеряли всего четыре клинка за пять сотен лет. Пара которую ты описываешь, принадлежала твоему предку Рей ван Орж. Славному рубаке, пьянице и поэту. Последнее что Оржи слышали о нём, что он пропал преследуемый рогоносцем, но ни оружия ни берета никто за полторы сотни лет не предъявлял. Пара шпаг, «брат и сестра» драгоценна, её изготовил тоже твой предок маг Огня и Земли. Ты последний в роду мужчина, можешь одеть серьгу в левое ухо, и тебя никто не посмеет вызвать на дуэль, до рождения сына. Но я не верю, что ты выберешь себе такую жизнь. Ты ведь Рэй!

— Вы правы мастер. мой девиз, — Делай что должно, и пусть будет, что будет!

— Прекрасные слова ученик! Я горжусь, что я твой наставник.

— Мы сделаем так. Ты пока спрячь свою находку, а из трофейных шпаг смастери подобную пару. Просто обломай и заточи остриё. С сегодняшней ночи, ты будешь учиться бою с братом и сестрой. Магистр отдал мне свою долю времени, так что ты успеешь насладиться этой манерой фехтования. К бою ученик…

О, Пра—Матерь! И раньше мне снились сны, всякие, и военной поры, где я вытаскивал под пулемётным огнём очередного трёхсотого, и нечто фантазийное с полётами над полями и лесами. Но все эти сны легко забывались через час после пробуждения. Сегодня, я проснулся с отчётливым осознанием своих похождений во сне. Скажем так, я даже засомневался, а сон ли это был.

Представьте себе картину, вы вдруг осознаёте себя молодым человеком, вступившим в фехтовальную школу. Там с вами индивидуально занимается мастер — наставник. День за днём, месяц за месяцем, год за годом, вас учат убивать, оттачивают как шпагу, и наконец, выпускной экзамен. Своё мастерство, на звание «Бретёр» проверяет три десятка претендентов, но получит это звание, только один. Я трижды участвовал в таких состязаниях, и наконец, дошёл до финала, мой противник был мне знаком, последний год мы часто встречались на арене школы. Спарринги между учениками обычное дело. Кроме того, всех нас учили фехтовать разным стилям и разным оружием, то есть шпага это обязательно, а вот второе оружие могло быть каким угодно, от хлыста до метательного ножа, от кулачного щита, до намотанного на руку плаща, и если вы думаете, что плащ не может быть оружием, то глубоко заблуждаетесь. Оружие! И очень эффективное.

Итак, хлыст и шпага. Двухметровая плеть с заплетённым в конце шилом, была серьёзным оружием в умелых руках, а других здесь просто не было. Плюс шпага в левой руке, тоже скажу вам неудобство ещё то. Дважды на выпускных я уходил с арены битый и раненый. Триста тридцать три раза, мастер–наставник терпеливо объяснял мне мои ошибки и показывал контрприёмы. Наконец мы стоим друг перед другом. Свистнула плеть. Шило пролетело в миллиметре от моего носа. Рука бьющего пошла на второй оборот, и в тот момент, когда она послала ремень хлыста в мою сторону, и траекторию движения хлыста изменить уже было нельзя, я сделал длинный шаг вперёд, сел в шпагат и дважды воткнул ему сестру в живот, блокировав братом его шпагу.

Бретёр.

Я не помню церемонии выпуска, помню, мы напились в ближайшем кабаке, я до поросячьего визга от счастья, мои коллеги до положения риз, от горя. А дальше, дальше была жизнь полная опасных приключений. Служба в армии, взятие каких -то крепостей, пьянки, женщины, дуэли, опять дуэли, и ещё дуэли. Жизнь проходила между лечением от ран у очередного брата, пьянкой, и очередной дракой.

— Это какой то кошмар, а не сон пробормотал я. — А ведь кто то обещал. — Ты будешь просыпаться отдохнувшим и полным сил. С сарказмом в голосе прокричал я в небеса, где по моему разумению и обретался покойный магистр. Опять достал зелёную пилюлю, и через полчаса с кривой рожей, но ясным состоянием ума, жизнь уже не казалась мне такой мрачной.

— Вставайте сударь! Вас ждут великие дела! — обратился я сам к себе. Надо умыться, приготовить завтрак, попрактиковаться в магии, почитать конспекты магистра, попрыгать со шпагами. Куча дел, а мы валяемся как конь. Сказано сделано! В кучу плавника полетело заклинание огня, костёр запылал, я достал и установил над ним котёл, нарезал кубиками и бросил в него сало и копченое мясо, добавил луку и приправ, благо не забыл их прикупить у купца. Помешивая тут же выструганной лопаточкой смесь, дождался, пока сало растопится, лук подрумянится, а мясо приобретёт золотистую корочку, плеснул в котёл полстакана вина. Подождал еще минут десять, и высыпал в котел пару горстей крупы, накрыл крышкой и ещё минут через пять залил водой. Раздвинув угли по сторонам, поставил котёл в центр кострища, и на полчаса забыл о нём.

— Что там мне сказал мастер? Спрятать раритетные шпаги. Я снова увязал свёрток в плащ погибшего предка, и положил его у изголовья. Берет. Прекрасно сохранился кстати. Серебряный знак с гербом Орж представляющий из себя барельеф грифона держащего в клюве перья цветов герцогства. Примерил, как на меня сшит, на самом деле сбоку была видна пряжка ремешка регулирующего размер берета, так что подобрать размер не составлял труда.

— Повешу ка, я его проветрится, всё же пролежал в яме довольно долго. Из–за неимения собеседника я по–прежнему общался сам с собой вслух. — Теперь надо изготовить пару. Для второй короткой шпаги я выбрал трофейный клинок, первого убитого мной нантца. Отмерил от гарды к острию три пяди и обломил клинок. С помощью бруска созданного мною на опытах с магией земли заточил конец до игольной остроты.

— А из остатка мы сделаем шампур, — пробормотал я. Всё в дело, всё в дело, никаких отходов! Экономика должна быть без отходной! Парные шпаги носились не на перевязи, а на ремне, брат на левом боку, сестра не правом. Старый ремень предка был безнадёжно испорчен, поэтому мне в первом же городе надо будет озаботиться его приобретением. Но вот кажется всё готово, сестра в левой, берём в правую руку брата и поехали! Удар–защита, укол ещё раз, обводка укол из положения длинного шага с приседанием на одно колено, братом. Сестрой отбить попытку приблизиться, братом поймать в ловушку шпагу противника, сестрой мгновенный укол. Победа. Бой на шпагах скоротечен, это в кино, герои полфильма машут клинками, на самом деле два три удара разведки манеры боя и завершающий контр укол. Всё!

Пару раз в прошлой жизни, я наблюдал по телевизору соревнования шпажистов. И задавал себе вопрос, где скажите на милость эффектные реверансы, томные взмахи шляпой, картинные удары крест- накрест клинками? Реальная атака длится пять вздохов. Получалось, Миронов был прав, распевая алгоритм атаки. Только вслушайтесь. — Вжик, вжик, вжжик, — уноси готовенького. Атака, защита, выпад, смертельный укол! Мои экзерциции с оружием прервал запах подгорающей каши. Вложив шпаги в ножны, а теперь я постоянно носил оружие при себе, ибо одним из правил дуэли было, — Ты дерёшься тем оружием, которое при тебе. Моё.

— Эй там, кто ни будь, принесите мне шпагу из лодки, в следующий раз могло не пройти. Кинулся спасать кашу. На моё счастье, процесс не зашёл столь далеко, что бы выбросить всё в реку, подгорела всего лишь небольшая часть, удалив которую я съел остальное без остатка. Запив всё это, добрым глотком сухого вина.

— Что теперь ? Магия или энциклопедия? брошу монетку. Подброшенный мною щелчком медяк на землю не упал.. Что за хрень? Я глянул вверх. На ветке сидела четырёхногая сорока. В клюве она держала мою монету и глядела на меня сверху с немым вопросом в глазах.

— А ещё одну бросить слабо? Я повёлся, и бросил ещё одну монетку. Пока я рылся в кошельке, сорока переложила монетку из клюва в одну из четырёх ног и следующую монетку, цапнула клювом. Опять переложила, и снова сцена ожидания. На что я, усмехнувшись, ответил:

— А в клюв?

— На что сорока тут же затрещала, — Лассард, лассард (жадина).

— Лети лети, балаболка, дураки кончились здесь монетку назад. Ответил я ей. Сорока замолчала, и в её взгляде я прочитал ухмылку.

— Здесь, может, и кончились, но свои пару монет в день я имею.

В общем, посыл судьбы я понял и принялся за книгу, в конце концов, магией можно заняться и в сумерках.

— Итак, на чём я остановился? Один из трёх континетов занимали орки. Континент размерами с земную Австралию, представлял из себя ровную в известном смысле поверхность земли именуемую степь, переходящую в полупустыню и пустыни. Одна река пересекающая континент и берущая начало в вершинах старых потухших вулканов, и практически полное отсутствие леса. Это и спасло человечество от истребления. Пересечь Океан, на лодках сделанных из рёбер гигантской акулы и её шкуры пробовали не раз и не два, но успеха за тысячелетие никто из орков не достиг. Сначала орки сбежавшие со своим шаманом из ещё большей задницы, съели всех крупных животных, потом мелких, потом начали жрать друг друга. Их общество деградировало, но шаманы ещё лелеяли надежду шагнуть, если не через Пелену, то хотя бы на другой континент. Кое, какие знания они сохранили, но амулет древнего шамана был утерян, и теперь, даже собравшись все вместе перед своим идолом и камлая до исступления, шаманы максимум, что могли сделать, это перебросить двоих троих подростков или одного взрослого орка, для погони за раненным магом, в надежде вернуть амулет.

— Надеюсь дерево — страж, это серьёзный аргумент. Чего — то мне не хотелось встречаться с неандертальцами — переростками. Машинально перелистывая книгу, я задумался о своём будущем. Да, научиться владеть шпагой в одной из лучших школ королевства, хорошо, научиться магии под руководством такого учителя как магистр ван Бар, прекрасно. А дальше то что? Сделать карьеру военного? Пройти путь от солдата до маршала? Учёного? Прожить жизнь в поисках формулы какого–то горчишника? Изобрести им паровоз что ли? Кстати это мысль. Допустим не паровоз в прямом смысле этого слова, а механизм, работающий на смеси магии и механики.

Что у них с механикой? Что пишет по этому поводу Мэтр? Итак, Архимедов винт, известен, зубчатое колесо, известно, волочение проволоки через фильеры, есть. Чугун, бронза, сталь, есть. Уже веселей, мне кажется, этот мир ждал именно меня. Алхимия. Что мы имеем? Щелочь, тройка кислот, опыты с ртутью, чёрный порох, стекловарение в зачаточном состоянии, никак не нащупают состав, Кстати, теперь уже моё зеркало, стоит бешеных денег, золотой за квадратный сантиметр. Я Крез, Ротшильд, Морган, и Чубайс в одном флаконе. Знания моего мира, и Магия этого, наше всё! И магия Земли в первую очередь!

Захлопнув виртуальный справочник, я вызвал в воображении схему — ключ стихии земли, направил ладонь на песок, поднёс язык пламени, между ладонью с растопыренными пальцами и поверхностью песка возникло марево. Провёл ладонью вокруг себя, отступил на шаг чтобы посмотреть на результаты работы стихии, подошвы сапог вдруг встали на невесть откуда–то взявшуюся каменную полоску грунта. Ого! Да я оказывается, и дорожки мостить умею, не хуже молдаван, а может и лучше.

Проделал несколько пассов в разные стороны, прошелся вокруг кострища сделал дорожку до хижины, там «уложил» плитку. Попробовал воздействие стихии на корягу — кресло. Скрипя остатками коры и трещинами, дерево уплотнилось и разгладилось, казалось, его сделали из мрамора. Фух, выдохнул я воздух, на протяжении всего взаимодействия со стихией я дышал, как говорится «через раз». Огляделся. Неблестяще. Да дорожки были обозначены твёрдой поверхностью, но во первых они были непрямолинейны, а что называется «как бык поссал», кроме того уплотнение сохранило рельеф площадки. До молдаван мне было ещё учиться и учиться. Единственное что мне удалось это кресло. Теперь я мог сесть на него, облокотится, не рискуя вогнать себе занозу.

Для полного счастья, мне не хватало стола.

— Надо попробовать его соорудить, вслух я продолжил свою мысль. Очертив на песке круг диаметром около метра, я набросал в него плавника, несколько свежесрубленных веток дерева, десяток найденных створок раковин. В общем, попытался придать будущей столешнице какой–то вид. Бросив напоследок в центр какое то перо, активировал ключ–схему и присев на колени придавил «маревом» заготовку. Не спеша, пройдясь по проблемным пятнам пару лишних раз, я добился более или менее ровной поверхности, подковырнул кинжалом полу сформировавшуюся столешницу, с трудом перевернул её, и проделал те же операции с обратной стороной диска.

— А вот сейчас действительно круто! Полюбовавшись на дело рук своих, стал оглядываться в поисках будущих ножек для стола. Берег был пустынен, плавник конечно присутствовал, но не настолько он был толст, чтобы послужить моим задумкам. Груда камней свалившихся с высокого уступа привлекла моё внимание. Подошел, оглядел.

— Как придать этим гранитным обломкам, вид ножек стола? Только расплавив их и вылив расплав в форму. К таким «подвигам я не был готов. Поэтому вернувшись к столешнице, нагрёб длинный холм песка, и уже привычно запустив стихию, принялся формировать из него столбик. Помучившись с первой ножкой, я учёл свои ошибки, и три остальные ножки, что называется, вылетели из под моих рук как три молодца, одинаковых с лица.

Установил их, С трудом водрузил столешницу, дело в том, что декоративный слой из плавника получился тонким, около пяти миллиметров, остальные два сантиметра, занимал бывший двадцати сантиметровой слой песка и гальки. утрамбованный магией в монолит. Тем не мене стол получился на славу. Тут же достал мешок с продуктами соорудил себе бутерброд с колбаской, и усугубил сей натюрморт полубутылкой вина.

Вот так выпивая и закусывая, просидел до вечера, предаваясь мечтаниям. Воображение рисовало мне, уютный домик в приморском городе, дворик–сад, привратника садовника, мастерскую. Затем всё это стиралось, и рисовалась другая картина, Я за столом заставленном блюдами с закусками, несколько кувшинов вина, на коленях молодая девица, прильнувшая к моим губам и пахнущая разгорячённым молодым телом. Прямо скажу, вторая фантазия мне понравилась больше. Не заметил, как заснул сидя в «кресле».

— Здравствуй ученик. Мэтр взволнованно ходил передо мной. — Я много размышлял над возникшей проблемой. Скажу тебе сразу, — мне неясна природа твоих возможностей, нам придётся вдвоём постигать её сущность. Ты надеюсь не против.

— Нет конечно, Учитель. В смысле я только за, мне бы и самому хотелось бы в этом разобраться.

— Тогда продолжим курс магии. Я, на сегодня оцениваю твою силу пламени, как пламя мага первой ступени. Всего их семь. Последняя Магистр, Вне ранговая — Архимаг. Маг первой ступени должен уметь… Погоди ка. Откуда этот стол?

— Учитель, надоело, знаете ли, сидеть на корточках с котелком на коленях…

— Ученик, кого интересуют твои надоелки? Я спрашиваю, откуда ЗДЕСЬ, этот стол?

— Вы не дали мне договорить Учитель, я СДЕЛАЛ этот стол.

— Ты хочешь сказать, что сумел взаимодействовать со стихией Земли настолько, что без труда смог придать форму и содержание материалу?

— Ну, насчёт без труда, это будет преувеличением, после всего я устал как зорг (собака).Проголодался как дорг(тигр). Вот даже заснул за столом.

— Ученик. Ставлю тебя в известность, ты четырёх стихийный маг. Подлежишь обязательной регистрации в Академии Магии. Тебе, обязаны, предоставить наставника по каждой стихии. На период обучения, тебе будут платить из королевской казны содержание, достойное для приличной жизни в столице. Мы зря теряем время. Я учёный, узкий специалист, сто лет занимался проблемой прокола Пелены. Тебе же нужно академическое образование по каждой стихии.

— Вот дьявольщина, староват я для студента?

— Ты будешь сильно удивлён возрастом студиозусов. Очень сильно. В академию принимают не ранее двадцати лет, как правило, позже, обучение семилетнее, практика семилетняя. Ты успеешь несколько состариться, прежде чем получишь диплом мага. Но микстура, рецепт которой ты получил при нашей встрече, вернёт твоему телу здоровье и молодость. И последнее, перед тем как отдать тебя в руки мастера наставника, что бы ты хотел узнать?

— Магистр, надеюсь, мы не расстаёмся?

— Нет, друг мой, уж позволь тебя так назвать, жемчужину обучалки не вытащить из твоей головы и архимагу. А я в ней, вернее все мои знания облечённые в образ, иллюзию, если тебе так будет более понятно, всегда будут с тобой. Не бойся, это не надсмотрщик, и не подсматривающий за твоими действиями фантом. Это друг, который всегда бдит на страже твоих интересов, это смею надеяться интересный собеседник, это наконец, неплохой справочник по очень широкому кругу вопросов.

— Спасибо Мэтр. Не могли бы вы показать мне заклинание, какого ни будь светильника?

— О, Пра—Матерь, да что может быть проще светляка…

— Здравствуй бретёр. Учить тебя практически нечему, так мелочи, которые бы ты приобрёл на практике, но для очистки совести, повторим ка мы школьный курс, время слава Матери и магистру, у нас есть целая вечность….

Проснулся я от того, что выпал из кресла, и первым делом, несмотря на жуткую боль в мышцах и голове, зажёг светляка. Маленькое солнышко загорелось над столом, по яркости не уступающее Пра—Матери. Но не это меня интересовало, а простота совмещения стихий. В данном случае ключ–схема огня, накрывалась ключ–схемой воздуха, к обоим ОДНОВРЕМЕННО подносилось Пламя, и вспыхнувший огонь тут же охватывал смерчик воздуха. Закручивал огонь в шар, и в зависимости от величины силы прикладываемого Пламени, воздух нагнетался вовнутрь шарика, температура которого поднималась, от этого зависела сила освещения. Ну и от величины светляка конечно.

— Совмещение! Неужели всё так просто? Надо попробовать Огонь и землю. А с чем можно смешать Воду? Толька с Воздухом. Сформировать нехилое такое облако, кучево — дождевое с отсроченным заклинанием и раз! Над лагерем врага из него упали тысячи ледяных стрел. Амбец с песцом в одном флаконе. А если запустить самум над пустыней ? Да загрузить его песком? Да разгрузить его в том же лагере, но в виде шариков кремния с кулак величиной? Тоже самое, что с о льдом, но вид с боку. Ооо, какой я кровожадный? А тоже же, но в мирных целях? Надо поинтересоваться, может это всё у них есть, и я зря ломаю себе голову?

Кстати о голове. Матерь, дай мне силы доползти до сумки. Вчера наставник, обрадованный возможности отшлифовать драгоценный камень мастерства, доставшийся по недоразумению такому хиляку как я, оторвался на мне по полной программе. То, что я вновь оказался на первом курсе школы, это пол беды, то, что я дважды сражался в финале и в одном всё таки победил, тоже не вся беда, я прошёл курс обучения по каждой школе. Ещё четырёх герцогств. И уж поверьте мне на слово, после школы Орж, остальные школы были сущим баловством. Нет! Недаром все высшие командные должности в армии, занимали Оржи. Впрочем, и на остальных постах их было превеликое множество.

Наконец! Лицо скривилось под воздействием очередной зелёной пилюли. Полчаса я героически терпел эту кислую хрень во рту, и наконец, позволил себе прополоскать рот глотком полусладкого вина. Разделся, забрёл в воду, намылился, и с удовольствием нырнул в глубину, смывая с себя пот и грязь, усталость и сон. Вылез из воды обтёрся, одел свежее бельё присел в кресло подставляя тело тёплому утреннему солнцу.

Провёл машинально ладонью по лицу, пальцами ощутил недельную щетину, решил побриться. Достал принадлежности, зеркало. Всмотрелся в отражение, не сказать, что я не узнал сам себя, вполне узнаваемые черты лица, но что–то всё же изменилось. Цвет глаз стал ярче, чёрные, с синевой волосы, седая прядь, волосы отрасли настолько, что я без труда их перехватил первой попавшейся лентой. Всю жизнь мечтал о хвосте на затылке, сбылась мечта идиота.

Мой рост и раньше был под два метра, вернее метр восемьдесят семь, к сорока пяти я несколько погрузнел, но нынешняя недельная диета, и виртуальные физические нагрузки в фехтовальных школах привели моё тело к идеальному балансу веса и роста. Взбил пену и намылился, передо мной был выбор, или бриться местной бритвой, представлявшей из себя небольшой нож с округлённым концом или попытаться побриться одним из моих скальпелей со сменным лезвием из половинок бритвенных лезвий. Я выбрал первый вариант, ибо до моего Жиллета, было хрен знает, сколько вёрст и веков, а здесь надо привыкать к местному инструментарию.

Что сказать, пару порезов и одной царапиной спустя, я посчитал себя побритым, смыл с себя остатки пены, царапины и порезы слегка саднили и кровили, поэтому я подставил лицо ласковому ветерку и солнцу в надежде на то, что природа лучший врачеватель. Осталось собраться, и отчалить, что я с удовольствием и сделал. Я по натуре был лёгким на подъём человеком, а теперь, когда цели были определены, а я более или менее подготовлен, решительно шагнул навстречу приключениям. Огляделся, проверил всё ли на месте, кошельки, сумки, плащи, оружие и береты поверженных врагов, свёрток с оружием предка, мешки с провизией, всё оказалось в лодке. Не оглядываясь назад, оттолкнул её от берега, ещё раз оттолкнувшись веслом от дна, выплыл на течение, которое подхватил мой кораблик и понесло.

От избытка сил и впечатлений я запел «Плот» Лозы. Голос оказался на удивление чувственным, и песня пролилась над рекой, удивительно гармонируя с окружающей природой.

На маленьком плоту Сквозь бури дождь и грозы, Взяв только сны и грёзы И детскую мечту, Я тихо уплыву Лишь в дом проникнет полночь, Чтоб рифмами наполнить Мир, в котором я живу. Ну и пусть Будет нелёгким мой путь, Тянут ко дну боль и грусть, Прежних ошибок груз. Но мой плот, Свитый из песен и слов, Всем моим бедам назло Вовсе не так уж плох! Я не от тех бегу Кто беды мне пророчит - Им и теплей и проще На твёрдом берегу. Им не дано понять - Что вдруг со мною стало, Что вдаль меня позвало, Успокоит что меня. Нить в прошлое порву И, дальше будь что будет - Из монотонных будней Я тихо уплыву. На маленьком плоту, Лишь в дом проникнет полночь, Мир, новых красок полный, Я, быть может, обрету.

Кончилась песня, на душе было спокойно, река тащила лодку довольно быстро, напрягаться и грести вёслами, необходимости не было. Я же, в промежутках между чтением энциклопедии, экспериментировал с магией. «Торпедировал» плывущие параллельно со мной коряги смытые потоками воды бог знает где, или подозрительные как мне казалось кусты.

Как оказалось, этому тоже надо было учиться ибо «торпеды» не самонаводились, после запуска они двигались в направлении цели, но на их траекторию влияли внешние факторы, волны, течение, столкновение с другими корягами. Поэтому приходилось варьировать силами, то есть придавать больше скорость, или больше массы, или того и другого вместе. Когда надоели «торпеды», нашел в справочнике, схему–ключ тумана, разница между облаком и туманом была в температуре нижнего пограничного слоя воздушно–капельной смеси. Чуть приподымаешь температуру, и облако поднимается в небеса, понизишь, и оно стелется над землёй. Зажжешь в центре облачка светлячок, наступает удивительная реакция, вокруг светлячка начинает закручиваться вихрь, потихоньку, помаленьку он превращается в маленькое торнадо, опускает хоботок в воду и вот уже облачко до недавнего времени летящей над лодкой белой овечкой, превращалось в тёмного монстрика хватающего с поверхности воды всё что попадётся. Жестом, отсылал «монстрика» в ближайшее дерево, где запутавшись в ветвях тучка истощала свою силу и лопнув как пузырь проливалась на землю шумным водопадом.

Навстречу попадались баржи, коих тянули вдоль берега лохматыми животными, похожих на земных волов, меня обогнала галера под королевским штандартом. Всё указывало на то, что жизнь била ключом на берегах этой реки. Вечерело. Пришла пора поискать место для ночлега, не затягивая поиски, приткнул лодку у правого берега. Подальше от фарватера и чужих глаз. Левый берег вообще был пологим и заросшим кустарником в отличии от правого более высокого, где вдоль берега шла дорога, на которой мне удавалось иногда, когда дорога подходила близко к берегу, увидеть кареты и всадников.

— А это ещё одна проблема, — подумал я, — передвигаться придётся либо в карете, что мне не по чину, либо пешком, что тоже не хорошо. Возможно, у них есть какой ни будь междугородний дилижанс, наивно предположил я. В крайнем случае, куплю лошадь, задержусь в городе и обучусь езде верхом, чай не сложнее чем сдать на права в нашем ГАИ. Рассуждая сам собой на эти темы, я машинально нарубил веток кустарника, Устроил лежак под раскидистым кустом, сложил из найденного на берегу плавника костер, бросил в него искру, пламя мгновенно охватило дрова. Встал вопрос каша или рыба? С перевесом в один голос, победила рыба. Размотал снасть и вместо воблера привязал крючок, надев на него какого то зазевавшегося жука забросил донку в реку. Конец лески привязал к лодке, не хотелось терять пятнадцать метров отличной лески, нарвавшись на большую рыбину.

— Ловись рыбка, не велика не маленькая. Послышался плеск вёсел и из–за куста показался нос лодки. Оппа, а как это мой радар пропустил визитёров? Открыл карту, трое зелёных светлячков горели рядом с моей меткой, не опасны значит.

— Ваша милость! Не позволите ли нам переночевать рядом с вами? Я женой и ребёнком, мы вас не затрудним, ребёнок спокойный, плакать не будет. Ночь впереди, плыть никак нельзя, да и страшно одним на реке.

— Без вопросов, берег общий, костёр дар Матери, не поделиться хлебом, теплом и светом, не в привычках людей моей родины.

— Благодарствую ваша Милость.

Мужчина принялся рубить кустарник, для лежака, женщина, не стесняясь меня, открыла грудь и принялась кормить ребёнка. В это время, я заметил, что леска натянулась, ударом руки по натянутой струне подсёк желающего полакомиться жуком, по поведению рыбы понял, что это очередной карп, и похоже он гораздо больше предыдущего. Наконец рыбина забила хвостом на мелководье.

— Ваша Милость! Дозвольте помочь, уйдёт же! Крестьянин забегал вдоль берега, не решаясь без спросу схватить добычу.

— От меня, ещё никто не уходил. Но ты прав, не будем рисковать, хватай его.

Мужчина бросился в воду, подхватил рыбу за жабры и подтащил её к костру.

— Килограмм на восемь десять, машинально отметил я про себя.

— Однако чудная у вас снасть ваша Милость.

Темень сгущалась, и я решил, осветить стоянку, подвесив светляка.

— У меня всё чудное, сказал я, и активировал ключ схему.

Крестьяне испуганно застыли, и вдруг стали быстро собираться.

— В чём дело? Куда это вы собрались на ночь глядя с ребёнком? — Фельдшер крепко сидел в Рэйе ван Орже.

— Так как же? Ваше Магичество! Все ж знають . Не любят маги кады их беспокоють. Вы уж нас простите ради Матери.

— Всем стоять! Я что ли, с рыбой возиться буду? Затем собрал снасть, подбросил дровишек в костёр, и добавил, — Рыбу почистить и зажарить сможете? Половина ваша.

— Эт мы можем ваша Милость Маг. Не сомневайтесь. Запечём, травками набьём. Вкусно будет, как у мамы дома!

Мужчина завозился с рыбой, почистил, вспорол ей брюхо и удалил ей внутренности, промыл полость от крови в проточной воде. Его жена, накормив, ребёнка, перепеленала его, придержав тельце столбиком, похлопала по спинке, ребёнок срыгнул, и удовлетворённый заснул. Уложив ребёнка на приготовленную мужем постель, развязала мешки, доставая какие–то приправы, и видимо недавно сорванные листья, какого то лопуха.

— Как знали, как знали, ваша Милость Маг, — это уже молодая женщина заговорила, демонстрируя мне эти лопухи. — Самая вкусная рыба получается, если запечь её в этих листьях, вот боюсь только, хватит ли на эту рыбину.

— Ну, приготовьте столько, насколько хватит, остальное заберёте с собой.

Приготовленная в листьях рыба, действительно была очень вкусной. Поужинали, крестьяне улеглись по ту сторону костра, а я уставился в звёздное небо и принял первого «заправщика». Глаза закрылись, я уснул.

— Здравствуй Ученик. Сегодня я хочу поговорить с тобой о своих долгах и обязательствах. Так уж получилось, что отдавать долги и исполнять обязательства придётся тебе. Речь идёт не о денежном долге, я достаточно богат. Речь идёт о дуэли. Перед самой отправкой в экспедицию. мне пришло известие от моих друзей, что мне придётся защищать честь одной дамы. Скажу прямо, моей любовницы. Два бездельника, бузотёра и пьяницы, оскорбили её своими предложениями. Меня в то время не было в городе, но мои друзья, зная о моей к ней симпатии, вызвали от моего имени наглецов на отложенную дуэль. Через месяц, ровно в полдень, я, или человек добровольно вызвавшийся выйти вместо меня, должен стоять у ворот городского сада. Официального места для дуэлей. Таков закон герцогства Соло. Все дуэли вне стен сада квалифицируются как умышленные убийства и преследуются по закону. Мерзавцев двое, поэтому и пара долгов. Пра -Матерь если бы ты знал Рэй, как я обрадовался увидев седую прядь на твоей голове. Про обязательства ты узнаешь после дуэли. Пока шел разговор, я вызвал карту королевства. Хрена себе! Что бы добраться до города Сол -д, Амир, герцогства Соло надо было проехать пол королевства.

— Мэтр. Есть одна проблема. Я никогда в прошлой жизни не сидел в седле. А ехать…

— Рэй за неделю ты стал Бретёром, неужели управление лошадью сложнее искусства владения шпагой? Передаю тебя наставнику.

— Здравствуй парень! Из какой дыры ты вылез, что до сих пор не научился держаться в седле?

— В общем, наставник из такой же дыры, откуда вылезли все.

— Тебе смешно? Весело? Видишь того коня он твой. Иди, и приведи его ко мне, вот тебе уздечка.

Долбаный конь. Здорово меня помял. Во первых я утратил гибкость мышц и легкость тела, этакий увалень, все мои навыки бретёра куда то делись. Около часа я гонялся за этой тварью, так и пришёл к наставнику с уздечкой на плече.

— Что, парень, надеюсь, до тебя дошло, что твоя дыра, глубже всех.

— Да наставник. — Мне осталось только согласиться.

— Тогда начнём… Наставник свистнул, и эта скотина, задрав хвост, подбежала к наставнику и ткнулась мордой ему в плечо. Тот достал откуда–то морковку, и конь с удовольствием захрустел ею, кося глазом в мою сторону.

— Молодец Аюш! Умница. Наставник ласково похлопал коня по шее. А теперь давай покажем ученику, что такое умный, и хорошо воспитанный конь.

— Матерь! Что они творили? По едва слышимом похлопыванию стеком по голенищу сапога, конь то ложился, то вставал, то убегал и прятался в кустах, потом по свистку, прибегал обратно. Затаскивал лежащего наставника себе на спину и увозил его, убедившись, что наездник хоть с трудом, но держится в седле.

— Вот, что такое конь. Правильно воспитанный конь, твой лучший друг и помощник… Последнее, что я помнил, когда утром открыл глаза, это как я во сне скакал в конной атаке, восторженно визжа и махая рабатской саблей над головой. Зелёная пилюля снова поставила меня на ноги. Крестьяне давно проснулись и мялись, ожидая моего пробуждения.

— Так это, ваша Милость Маг, мы хотим уехать, дозволите?

— Да плывите уже, раздражённо сказал я, и добавил им во след, — милость Матери с вами да пребудет.

— И с вами, ваша Милость Маг.

Во второй половине следующего дня, я наконец доплыл до Рабата. Столица герцогства внушала трепет и уважение своими стенами и укреплениями. Словно со старинной гравюры на меня смотрела крепость, построенная по проекту маэстро Вобана. Чётко выраженные углы бастионов и высота их стен, не давали противнику никаких шансов на их взятие. Как потом я выяснил из энциклопедии, на целомудрие этой крепости никто и не покушался, это был «бзик» одного из герцогов Рабат, посвятившего всю жизнь перестройке столицы. Подогнав лодку к берегу, у какого- то причала, я огляделся в поисках помощника, тащить свой багаж я бы смог и один, но выглядел бы нелепо.

— Ваша милость! Ваша милость! Дозвольте помочь! Шайка хитророжих оборванцев закружилась вокруг меня. Я зажёг светлячка на конце указательного пальца, и с ленцой в голосе спросил:

— Мне нужен осёл, донести багаж до харчевни, желающие есть? Желающих не было, а была пыль поднятая бегущей сворой припортовых шакалов. Неподалёку на разбитом причале сидел мальчуган с удочкой, подошёл к нему и спросил.

— Клёв есть?

— Есть ваша Милость Маг.

— Давай так, я порыбачу, а ты сбегай в хорошую харчевню, да скажи там хозяину, чтобы прислал с тобой слугу за моими вещами.

— Малыш по–взрослому поклонился, — Всё исполню, ваша Милость Маг, и убежал. А я смотал его удочку, размотал свою снасть, нацепил на крючок половину найденных червяков и закинул донку в реку. К моменту, когда к моей лодке подошёл мальчуган и здоровый детина, я вываживал очередного карпа. Подтащил рыбину к берегу, пацан не стал спрашивать разрешения, с визгом бросился на рыбу и вытащил её подальше на берег. А я обратился к здоровяку.

— Харчевня чистая? Комнаты свободные есть? Готовят вкусно? Далеко ли? Здоровяк на первый взгляд казавшийся увальнем вдруг, преобразился и на все мои вопросы ответил четырьмя словами.

— Чистая, есть, вкусно, недалеко.

— Браво! Забирай вот эти мешки и сумки и иди потихоньку вперёд, мне надо распорядиться насчёт лодки. — Эй, парень! Подойди и получи награду за услугу, мальчуган подошел, ожидая, что я кину ему медяк. Рыба и лодка твоя, беги, порадуй отца.

Ююхуу! Завизжал мальчишка от счастья, закинул рыбину в лодку, и побежал за своей удочкой, а я, освободив крючок, смотал донку, пошёл за носильщиком.

— Спасибо Вам Ваша Милость Маг!!!

Может и не к лицу дворянину и магу заселятся в такие апартаменты, на данный момент мне было всё равно, меня на данный момент интересовали три П, похлёбка, пиво, постель. Небольшая комната, второй этаж, вид на улицу, вполне меня устроила, как и цена за её съём, комната вмещала в себя постель, стол, стул, сундук, который видимо, служил постелью для слуги. Сложил вещи в сундук, закрыл его на замок, испустился в общий зал. Мог бы конечно заказать ужин и в номер, но была возможность увидеть «инопланетян» в их естественной среде. Как я мог от этого отказаться.

— Чего изволите заказать ваша милость? Около стола нарисовался молодой разбитной на вид парень.

— Похлёбку погорячей, пиво, мясо.

— Пиво какое желаете?

— Тёмное и неразведённое.

Малый метнулся к стойке, нацедил в стакан пиво, принёс и поставил на стол.

— Дегустация, Ваша Милость.

— Ага, даже так, сделал осторожный глоток. Пиво, могло бы быть, чуть холодней, но не цепляться же за такую малость, коли холодильник в твоих руках.

— Две кружки. Через минуту на столе стояли две кружки пива, а ещё через десять, я хлебал горячий фасолевый суп, с изрядной долей чеснока и перца в нём. Спасало пиво, три ложки супа, и огненную лаву во рту, заливает глоток пива. Мясо, тоже оказалось перчёным, но вкусным. Допив пиво, уже собрался уходить, как меня вдруг заинтересовал разговор за соседним столом, речь шла о завтрашних скачках, призовых деньгах, и ставках. Два пожилых купца азартно спорили, чья лошадь придёт в первой десятке, ибо как оказалось, забег был длинный, а участников около трёх сотен.

— Ещё чего ни будь желаете Ваша Милость?

— На сегодня всё. На завтра. Кто ни будь за пару монет, проводить меня до рынка, на заезд, и обратно.

— Мой брат, с утра будет ждать вас Ваша Милость.

— Мне хотелось бы посмотреть конец заезда, хочу прикупить лошадь, у меня длинная дорога впереди.

— Он всё учтёт Ваша Милость.

— Договорились.

Наконец я добрался до постели! Едва голова коснулась подушки, я заснул.

Здравствуй парень! Начнём всё сначала… А ты знаешь, как подмывают кобылу?… А коня?… Осторожный стук в дверь.

— Ваша Милость. Утро.

— Умываться! Горячий завтрак! Проводник! Проревел я в закрытую дверь. Очередная зелёная капсула собрала в куриную гузку мои губы, так с перекошеным лицом, я и открыл дверь в номер, слуга принёс сначала таз и кувшин с водой, слил мне на руки воду, подал полотенце. Пятью минутами позже он же принёс завтрак. Пока я быстро завтракал, слуга ждал за дверью, затем унёс посуду, а я выложил на стол всё оружие. Кое- что надо было продать, кое- что заточить, кое — что прикупить. Увязав в один из плащей, то оружие которое я собрался продавать взвалил сверток на плечо и вышел из номера, с собой прихватил серебро предполагая, что мне его хватит, на все расходы. На крыльце меня ждал, кто бы думали? Тот самый мальчуган, которому я подарил лодку.

— Ваша Милость Маг!

— Тихо! Тихо. Совсем не обязательно, что бы вся округа знала кто я. Ты проводник?

— Да. Ваша Милость Маг.

— Остановимся, на Ваша Милость. Ты понял меня?

— Понял.

— Вот и хорошо. Мне нужен хороший оружейник, хочу кое- что продать, и кое- что купить. Знаешь Кто? Где? Когда?

— У нас в городе три семьи оружейников Ваша милость. Одна торгует оружием для богачей, украшенное каменьями да золотом, вторая торгует оружием для боя, добрую сталь, его у них покупают моряки, и военные, третья торгует топорами, ножами, лопатами, копьями.

— Нам к вторым.

Полчаса неторопливой ходьбы, и мы у лавки. Над дверью висит кованный рекламный щит. Легко узнаваемая фигура рабатца в шароварах, тюрбане, и с мечом в руках. Малыш юркнул вперёд, открыл передо мной дверь. Полутёмный зал, и оружие, горы оружия, Эвересты оружия. Сабли, мечи, шпаги, секиры, протазаны и алебарды.

— Ваша милость? Навстречу мне вышел пожилой мужчина.

-???

— Я торгую здесь этим оружием.

— Ага. Теперь понял.

— У меня есть пара клинков, достались мне по случаю, мне они ни к чему, а выкинуть жалко. Я воин, любое оружие мне друг, а друзей не выбрасывают, их отдают в хорошие руки. Посмотри. Я развернул плащ, к тому же, я хочу поменять и своё оружие. Не потому что оно плохое, а потому что я вырос из него. Ты понимаешь, о чём я?

— Да Ваша Милость. Если можно, начнём со второго вопроса, что вас интересует.

— Брат и Сестра.

— Вы ваша милость уверены, что именно эта пара вам нужна?

— Есть или нет, Мастер?

— Сейчас нет. К вечеру мне принесут такую пару. Я знаю семью, в которой хранится эта пара шпаг, мужчин пригодных овладеть ими, у них нет, деньги им нужны больше. Но стоят они дорого.

— Насколько дорого?

— С учётом всего, что вы хотите продать, двадцать золотых.

— Простая пара шпаг, будь она даже братом и сестрой, не могут стоить таких денег.

— Мы рабатцы, как вы знаете ваша милость, предпочитаем сабли, Эта пара, добыта мужчиной той семьи при абордаже пиратского судна. Истинную цену шпаг, знаю только я. Вам их предлагаю только потому, что вы воин, и знаете цену дружбы с оружием.

— Хорошо, но есть пара условий, мне нужны запасные ремни к паре и ларец для хранения этой пары .

— Выполнимо.

Принесёшь оружие в харчевню…, как называется харчевня обернулся я к мальчугану увлечённо рассматривающего какой–то доспех.

— «У Бабамы» Ваша Милость.

— Вот в бабаму и принесёшь. А есть ли у тебя лёгкая броня прикрыть спину и грудь от неожиданного выстрела и ли удара ножа?

— Есть отличная джака, очень прочная и лёгкая.

— Ну, неси свою «пиджаку», с улыбкой сказал я.

На свет была вытащена и предъявлена мне майка из шкуры местной акулы. Крупная чешуя блестела серебром, спина и шея, а также грудь и горло и подмышки была полностью защищены, ну а остальное мы и так защитим .

— Я примерю?

— Они достаточно эластичны ваша милость, поверьте на слово.

— Цена?

— Для вас золотой Ваша Милость.

— Тогда две.

— Ваша милость, пора на забег, скоро наездники вернуться, если вы хотите застать «Первую Десятку» то нам пора. Напомнил мне поводырь.

Собственно первую десятку мне видеть не хотелось, любая лошадь, включённая в соревнования, уже была элитной. Из двух курсов «ночного университета» я узнал, что для путешествия надо выбирать лошадь, а для боя жеребца. По странному капризу природы все лошади в этом мире имели двух или трёх цветную масть. Никаких вороных, буланых, гнедых или в яблоках. Помнится в прошлой жизни, по телевизору показали американских диких лошадей, Мустангов. Очень похожий окрас. Туча пыли, ржание лошадей, вопли радости и отчаяния, вот что такое финиш тридцатикилометрового заезда.

— Я отдам тебя на колбасу тварь! Свист хлыста и испуганное ржание жеребёнка привлекло моё внимание. Проигравший спор купец, хлестал лошадь, а та в свою очередь прикрывала от ударов своего жеребёнка. Кобылу придерживал за узду наездник, а свободно бегающий жеребёнок путался у матери между ног, заставляю ту подставлять под удары своё тело.

— Во сколько ты оцениваешь это мясо. Купец обрадованный скорым наказанием виновницы его проигрыша принял меня за мясника, и не оборачиваясь крикнул:

— Два серебра за эту тварь и её сынка. И сделай мне одолжение, принеси мне колбасы из неё.

— Держи своё серебро. Я бросил в пыль перед ним две монеты.

— Возьми уздечку, и не бойся она добрая, сказал я мальцу.

— Уздечка и седло стоят денег!

В пыль упала ещё одна монета.

— Прощай тварь! Купец хлестнул напоследок лошадь. И упал, сбитый с ног ударом моего кулака в ухо.

— Как ты смеешь урод, бить мою лошадь? Эй, стража! Заревел я. Подбежали два молодца. — Этот человек ударил МОЮ лошадь хлыстом. Сотня свидетелей это видела. Я требую с него пять золотых возмещения ущерба моей лошади. Деньги принести в харчевню «У БАБАМЫ». Спросите Рея Ван Оржа. Вот так, у меня появилась Лада и Тёпа.

Судя по тому, что лошадь тяжело дышала она только что пришла на финиш, ускоренные ночные курсы говорили что в таких случаях лошадь надо «выходить», то есть обязательно заставить её хоть медленно, но ходить, пока не нормализуется дыхание. Этим я и заставил заниматься своего гида. А сам побрёл меж лошадей, лошадников, барыг. по классике жанра мне нужна была ещё «заводная» лошадь для личных вещей, слуга(типа Планше) и лошадь для слуги. Выбор был велик. Одномоментно на рынок поступило около трёх сот лошадей. под это дело лошадники вывели из своих табунов ещё несколько сот животных. Глаза разбегались от пяиен окраса, но опыт приобретённый за пару ночей и десяток «жизне» без ошибочно определял пороки и достоинства товара. Наконец я остановился перед худощавым мужчиной средних лет, он стоял у коновязи и обихаживал двух трёхлеток.

— Что в первую десятку не попали?

— И даже в первую сотню Ваша Милость.

— Продаёшь?

— Хозяин продаёт, я работник, сегодня последний день работаю, десять лет долг отрабатывал.

— Ты ведь не рабатец?

— Да Ваша Милость, я нантец. Мой долг перекупил хозяин, ему нужен был опытный работник на конюшне, так я попал в Рабат.

— Домой собираешься?

— Да ваша милость.

— Мне нужен слуга, у меня три лошади, жеребёнок, и дорога до Соло. Работа проста, помыть почистить, обиходить, собрать дрова для костра и смотреть по сторонам. Поменьше болтать, побольше делать, серебряный в неделю. Зови хозяина, этих трёхлеток я покупаю.

Мужичок завертел головой, отыскал среди десятков тюрбанов, тюрбан своего хозяина и подбежав к нему, доложил о покупателе. Хозяин, несмотря на почтенный возраст, рысью подбежал и сходу начал расхваливать лошадей и меня.

— Сразу видно Ваша Милость, что вы знаток лошадей. Многие прошли мимо своего счастья, но вы то, оценили верно. Десять серебра за каждую, прошу Ваша Милость.

— Даю по шесть за каждую, и четыре сверху, если отпустишь со мной этого работника. Насколько я знаю, долг он отработал. Я еду в Нант, мне нужен слуга, что скажешь?

— Ещё по серебряному за лошадь, Ваша милость и один за работника.

— Даю ещё один, и забираю одно седло на выбор.

— Договорились Ваша Милость.

Я отсчитал оговорённое серебро, и отдал его продавцу. В этом мире не было битья ладоней об ладонь (ритуал, скрепления договора). Слово, «договор», «договорились» и являлись фактом заключения купли продажи.

— Эй, слуга! Как тебя зовут?

— Киртоака, Ваша Милость.

— Для меня это слишком длинно, будешь просто Кир.

— Как скажете господин.

Что то твоё, осталось на прежнем месте?

— Нет господин. У должника, ничего своего нет.

— ну и хорошо. Вон видишь, мальчишка вываживает кобылу и рядом жеребёнок?

— Да ваша Милость.

— Это и есть мой табун, одна моя, одна для тебя, одна для поклажи. Пошли.

— Эта лошадь будет Лада, жеребёнок Тёпа, как назовёшь остальных мне всё равно, жеребёнка будем учить на боевого коня, ты понял меня Кир?

— Да ваша милость.

— Отведите лошадей в конюшню харчевни. Пусть там их напоят и накормят если нужно. оба вернётесь ко мне сюда. Буду ждать. Бегом! Марш! Через полчаса. они вернулись . а сними был попавший на деньги купец, и один из стражников.

— Ваша Милость. Простите ради Матери, в расстройстве от проигрыша был. Не помнил себя, не губите. Пять золота, это много, возьмите пять серебра, запричитал купец.

— Купец! Ты со мной торговаться вздумал? А ты знаешь, что оскорбив лошадь, ты оскорбил всадника? Повторил я бессмертные слова молодого повесы. Ты, можно сказать, ударил меня хлыстом.

— Стражник, что по законам Рабата, предусматривается за насилие простолюдином над дворянином. Стражник не ожидавший таких хитромудрых выводов, выпучил глаза и заинтересованно глядя на купца доложил:

— Как есть смертная казнь через удавление за шею, Ваша Милость.

— Как видишь купец выбор у тебя большой. Так что решай или шесть золота, или «удавление за шею». Можешь походить по базару, но в следующий раз, цена штрафа поднимется ещё на золотой. Я не тороплюсь.

— Договорились Ваша милость! Я всё понял! Штраф, это такой товар, который постоянно растёт в цене. Спасибо за науку! Век буду Вас помнить!

— А вот это не советую купец, память обо мне обойдётся тебе очень дорого. Я предупредил тебя.

— При свидетелях и стражнике купец отсчитал три золотых , а остальные три золотых , серебром.

Кир, надо купить для лошадей всё в дорогу, осмотри копыта, подковы. Прикупи заживляющих мазей, Ладу эта мразь отхлестала. В общем, всё необходимое. Я могу на тебя положиться?

— Ваша Милость я с малолетства при лошадях.

— Тогда вот тебе пять серебра, займись покупками, и на остальные деньги приоденься, мы не всегда будем ночевать в харчевнях.

— А мы с тобой малыш, пройдёмся в лавку к портняжкам. Надо приодеться в дорогу.

— Хорошие лавки для господ, в крепости, Ваша Милость.

— И что, нас туда не пустят?

— Что вы, Ваша Милость. Кто может Вас не пустить?

— Тогда пошли, у меня нет времени на болтовню. Веди Вергилий.

— Меня зовут Самиром , Ваша Милость.

— Кто тебя так зовёт?

— Все. Матушка, отец, братья.

Вот они пусть зовут тебя, как хотят, а я буду звать тебя Вергилий. Тоже был проводник знаменитый. Водил народ по всяким интересным и не очень местам. Далеко ли?

— Дошли уже ваша милость, вот за этим углом. Действительно, на фронтоне трёхэтажного здания висела вывеска, которая гласила, что «для господ , здесь шьёт одежду, мастер Мод».

— В рифму однако. Опять мальчишка пробежал вперёд, и открыл для меня двери. Звякнул колокольчик, на его звон из–за занавески, что служила дверью в соседнее помещение, вышел молодой человек.

— Желаете заказать одежду Ваша милость? Для бала, для повседневного ношения? Армейский мундир?

— Купить готовую, дорожный костюм для конного путешествия, это раз, парадную одежду, это два, бельё, это три. Сумку для хранения одежды, четыре. Что можете предложить.

— Всё.

— Могу увидеть модели.

— Безусловно, Ваша Милость.

— Дерзните.

— Прошу, передо мной был развёрнут плакат, четыре модели дорожного костюма.

— Выбирайте Ваша Милость.

— Вот этот, я ткнул пальцем в первый же понравившийся рисунок.

— Несколько моделей элегантных костюмов. Вот этот, но без бантиков и рюшек, без кружев и жабо.

— Бельё.

— Вот это, три пары.

— Сумки Ваша Милость. Предлагаю вот этот вариант, пара сумок, они исполнены для путешественников. Крепятся на лошади с обоих боков. Кожа, непромокаемы, достаточно вместительны.

— Два комплекта.

— Разрешите снять размеры для подгонки костюмов.

— Снимайте.

Из–за шторы появилась девушка с мерной лентой, мелком и доской и закружилась вокруг меня.

— Поднимите руки, согните локоть, ногу, присядьте, наклонитесь, всё это сопровождалось стуком мелка о доску.

— Я измерила мастер.

— Отлично. Отобраны эти модели, Эта без кружев и бантиков, рюшей и жабо, будь добра приготовить их до вечера. Куда их принести ваша Милость?

— К Бабаме Мастер, вступил в разговор малыш, в припортовом районе.

— К Бабаме так к Бабаме. Осталось утрясти один вопрос Ваша Милость.

— Цену?

— Да Ваша Милость.

— Итого?

— Два золотых.

— И я надеюсь, что одежда будет соответствовать эталону качества, неудобно будет, знаете ли, на вопрос, какой урод пошил вам эту одежду, ответить, мастер Мод из Рабата.

— Будьте уверены.

— Договорились, расчёт по предъявлению и примерке. Кстати, подскажите где у вас здесь можно легко перекусить .

— Квартал по этой улице, направо по выходу из мастерской, на углу кондитерская " Жиндера». Популярная среди господ. Мокко, ликёры, пирожные, пирожки, соки.

— Значит до вечера?

— Не извольте беспокоиться, всё будет в лучшем виде.

— Надеюсь. Пошли Вергилий, угощу тебя пирожным. Ты любишь пирожное?

Я не знаю , что это такое Ваша Милость.

— Вкуснятина, поверь мне на слово.

Мокко? Интересно будет, если это кофе.

Прошли квартал, и на углу, увидели террасу, увитую каким -то вьющимся растением, легкими решетчатыми перегородками, отделяющими один «кабинет» от другого.

— Подождёшь меня здесь, угощенье тебе вынесут.

— Спасибо ваша милость, я здесь на лавочке вас подожду.

Что сказать? Довольно мило, легкая плетеная мебель, скатёрки, салфетки. Навстречу вышел тучный мужчина в белом переднике и в платке повязанном на пиратский манер. Усы «а ля Пуаро» довершали портрет хозяина кондитерской.

— Ваша Милость?

— Что предложите, слегка проголодавшемуся мужчине.

— Смею предложить пирожки с мясной начинкой, сок пирамы(аналог помидор), затем рюмку нашего оригинального ликёра и пирожное «чалма Эпира».

— Согласен на всё, там внизу мой слуга, пусть отнесут ему пару пирожков, чалму и фруктовый сок. Есть у вас фруктовый сок?

— Есть ваша милость.

— Кстати, а почему не предлагаете мокко?

— Из–за специфического вкуса, Ваша Милость. Горчит. Пользуется слабым спросом, неудачно я вложил деньги.

— Несите пару пирожков, пираму, потом всё по списку, да не забудьте про мальчишку. Пирожки как пирожки, одна из моих «бывших», пекла и получше. Запил парой глотков пирамы, отличный помидорный сок. Рюмка чудного ликёра отдавала горчинкой абрикосовых косточек. Пирожное не ахти, я, кстати, и раньше пирожные не очень любил. Теперь Мокко! Знакомый Аромат! Слава Пра- Матери! Мир, в котором есть кофе, не потерян для человечества. Вдруг, мой полёт в нирвану вкуса, прервал визг ребёнка и хриплый вопль взрослого мужчины.

Пшёл вон! Хрогово отродьё! Послышался ещё один удар и снова визг ребёнка.

— Да это же моего Вергилия лупят!

— Выбежал на улицу и увидел, как мерзавец в рюшах и бантиках пинает мальчишку.

— Эй, задница в бантиках, ну ка обернись, и попробуй сделать тоже с господином этого слуги.

— Ккак ты меня назвал! Рёв взбешённого осла, тихий шепот по сравнению с ревом, вылетающим из брызжущего слюной рта, чем то взбешённого орангутанга.

— Задницей, спокойно повторил я, тебе не дала шлюха, или тебя не удовлетворил твой любовник? Немудрено, такую задницу отодрать и восьмерым проблема.

— Чччито ты сказал? Орангутанг стал заикаться.

— Хех, да ты ещё и заика.

— Хххто? Я?

Задница, я даже не хочу слышать от тебя извинений, приступим и закончим дело, у меня Мокко стынет.

— Я разрэжу тебя на тысячу кусков и скормлю хрогам!

— Что, неужели ты умеешь считать до тысячи.

Вокруг нас уже собралась толпа зевак, кто–то вытирал слезы и сопли Вергилию, кто -то принимал ставки на окончание дуэли.

— Эй там! Ставлю золотой, что этот мешок дерьма не проживёт и десяти минут, крикнул я в толпу.

— А я ставлю десять, что изрублю тебя в солому!

— Стражники отодвинули толпу подальше от центра событий, и с интересом наблюдали за их развитием. На всякий случай я не спешил обнажать оружие, решив, что всегда это успею сделать.

— Ттебя, никто и ничто не спасёт. Молись Пра- Матери. Закопают на свалке на корм хрогам, продолжала давить угрозами обезьяна переросток. Даже имени твоего никто не узнает.

— Почему же не узнает. Я снял, берет, и предъявил толпе прядь, — Рэй Ван Орж, запомни это имя задница, и когда встретишься со своими предками, передашь им привет от меня.

Обезьяна проворно вытащила нехилых размеров саблю и принялась вертеть ею на предмет взлететь как вертолёт.

— Что не удаётся? Участливо спросил я соперника.

— Чччито не удаётся? Охренела обезьяна.

— Запрыгнуть на дерево.

Обезьяна прыгнула, высоко взмахнув саблей, и упала за моей спиной с самодельной сестрой в глазу. Толпа разочарованно ахнула, ставки явно были не на меня. Ко мне подошли стражники.

— Оружие и кошель мои, остальное, что на теле ваше. Поделил я добычу.

— Договорились, Ваша Милость.

— Принесёте в кондитерскую, я там кофе не допил.

— Итак, хозяин, пошли кого ни будь посмотреть, что там не успел доесть мой слуга, и повтори ему заказ, а мне рюмку ликёра и чашку Мокко!

— Прекрасный у вас ликёр мастер, я бы взял с собой бутылку другую. А Мокко превосходно. Можно ли у вас приобрести полумеру (З,5 килограмма) этих зёрен?

— Вам приготовят и то и другое Ваша Милость.

— Хочу тебе оставить пару рецептов приготовления Мокко. При условии, что продаваться они будут под названием «Мокко Рэев».

— Я весь внимание Ваша Милость.

— Пусть принесут сливки, сахар, ликёр. Ну и чашки. Ты увидишь приготовление, попробуешь, что получилось и оценишь на вкус. Ложка сахара и ложка ликёра кардинально изменила вкус Мокко. Второй вариант со сливками единогласно был признан дамским.

— Ваша Милость! Вы спасли мои деньги! Матерью клянусь! Десятую часть прибыли с «Мокко Рэев» буду откладывать для вас. Будете проездом в Рабате, всегда сможете взять свою долю.

— Договорились, но я добавлю ещё одно условие. Если дело расширится и на другие города и герцогства название «Мокко Рэев», не менять.

— Вы уверены в таких прибылях?

— Я предрекаю тебе славу на века мастер.

— Тогда Ваша милость, примите этот медальон, и в любой кондитерской «Жиндера», вас будет ждать угощение и доля с прибыли.

— Договорились?

— Договорились!

Тем временем стражники, обыскали «обезьяна» на предмет трофеев и принесли мою долю. На стол передо мной легла горсть меди и серебра(моя доля с тотализатора), неплохой кинжал приличным самоцветом в навершии, сабля с тремя камнями в рукояти и богато украшенными ножнами, кошель, не сказать, что туго набит монетами, но довольно тяжёлый и куда деваться — чалма.

— Мастер прикажите завернуть оружие и чалму, я покидаю вас, к сожалению, у меня ещё куча дел, присовокупите счёт и прощайте.

— Ваша Милость! Я почему–то верю в ваше пророчество, поэтому считайте, что я Вас угостил. Ликёр и Мокко у вашего слуги, оружие я Вам заверну лично. На том мы и расстались. Впереди сверкая новым фингалом и прорехой на заднице, вприпрыжку бежал Вергилий, предвкушая славу от рассказа о увиденной дуэли. Позади, шагал я, чертыхаясь по поводу неудобного свёртка, но с приятной мыслью о не осмотренном кошельке. Наконец мы добрались до «Бабамы». Там у коновязи стояли мои лошади, а Кир вычёсывал им гривы и хвосты.

— Ваша Милость! Обрадовался мне слуга. Купил, я значит всё, он указал на притороченные, на заводную лошадь мешки, здесь корм лошадям на три дня, здесь щётки, гребни, лошади недавно подкованы. Сам приоделся, еще деньги остались.

— Ты ел?

— Перекусил, Ваша Милость.

— Деньги оставь себе на подобный случай, перекусить, прикупить корм лошадям, заплатить кузнецу за перековку. Пока продолжай работу, я пообедаю, и ты, возможно, пойдёшь на рынок за дорожными мелочами. — Парень, это я обратился к Вергилию, вот тебе обещанные две монеты. На сегодня ты больше не нужен.

— Спасибо Ваша Милость.

Поднявшись в номер, я растянулся на кровати, всё же пришлось походить довольно много. Пришла мысль заправиться «звёздной пылью», что и проделал с удовольствием. Сразу почувствовал прилив сил и здоровья. Мешочек Мокко распространял по комнате приятный запах, и я подумал, что надо прикупить, что ни будь похожее на турку, не в котле же заваривать этот бальзам для души.

— Текс, поглядим, насколько богат был бибизян. А неплохая добыча! Восемьдесят золотых и двенадцать серебряных, кроме того, в отдельном мешочке лежали два довольно крупных камня. Опал и Кварц. То, что доктор прописал! Природные усилители Стихии Огня и стихии Земли. Полюбовался еще раз оружием. Сабля была мне тяжела, кинжал же в виде когтя, какого то динозавра меня не впечатлил. Так, оружие для пускания пыли в глаза, блеск камней может и завораживал очи красавиц, но не помог бибизяну выжить.

— От оружия надо избавляться, предложу ка я его оружейнику, глядишь, моя пара обойдётся мне дешевле. Ссыпал золото к золоту, а серебро к серебру. Спустился в общий зал сел за свободный стол, ко мне тут же подошёл вчерашний парень и принял заказ. Сегодня, я ограничился пивом и мясом. С удовольствием выпил первое и съел второе. С каждым глотком пива и куском мяса, этот мир мне нравился всё больше и больше. Подождав, пока я не закончил обед, ко мне вновь подошел парень.

— Что–то ещё Ваша Милость?

— Да. На завтрашнее утро, приготовить еды в дорогу на двух путников на три дня. Крупы, соль сахар, приправы, сыр, мясо, каравай хлеба, и вашего пива добрую флягу, расчёт за номер и продукты сегодня после ужина.

— Ваша Милость. Спасибо за то, что защитили брата и позвольте дать вам совет.

— Слушаю.

— Ваша милость, убитый вами у кондитерской, из известной семьи. Вас не оставят в покое. Остерегайтесь. Их много.

— Парень! Оржи не бегают от драки, они её сами ищут, чем больше противников, тем больше славы!

— Ваша Милость. Это очень большая и злобная семья. Вы убили Старшего сына, наследника и будущего главу рода.

— Ха! Так следующий по очереди наследования, задолжал мне за изменение своего статуса? Как бы с него получить за услугу?

— Боюсь Ваша Милость, благодарностей вы не дождётесь, а вот удара кинжала или сабли точно.

— Знаешь парень! Вся прелесть в том, что и то и другое у меня тоже есть и большом количестве, и их я раздаю всем желающим. Правда, не бесплатно. Ну ладно, заболтался я с тобой. Значит о продуктах, и расчёте за номер мы с тобой договорились?

— Договорились Ваша Милость.

— Позови ка моего слугу. Через минуту в зал зашёл оглядываясь Кир, — пойдём переберём мой дорожный набор, пока есть время докупить чего не хватает. Привёл его в номер, указал на сундук и сказал, — сегодня спишь здесь. Очень надеюсь, что ты не храпишь, иначе спать будешь на улице.

— Ваша Милость! Разрешите мне с лошадьми спать, я всю жизнь с ними сплю.

— Да ради Матери.

— Вот эти два мешка. Котёл, топор, нож, это теперь твоё оружие и твой инструмент. Набор ниток, мазь, кстати, не знаешь что это за мазь?

— Как же Ваша Милость! Это же «ЖивилО» от ран и порезов.

— Надо же? Правда я очень редко режусь, и ещё реже позволяю это делать другим, поэтому запамятовал. Ага, плащ, его я дарю тебе, кто знает, где нас застанет ночь. Ткань, это для навеса на случай дождя. Для меня одного хватало, на двоих маловато, надо прикупить ещё.

— Так Ваша Милость вам же можно купить шатёр.

— Ага, и матрасы к нему, и пару девок, и бочку вина в придачу. Кир, мне в Соло, кровь из носу через месяц надо быть, Долг чести, так что обоз с собой тащить не будем. Пойдёшь на рынок, и купишь ещё один полог, пару кружек, и маленький котелок на кружку воды. Всё. Остальное я заказал, утром заберём с кухни продукты и в дорогу. Вот тебе ещё пару монет и вперёд кривые ноги. Едва слуга сбежал с крыльца, как у коновязи остановилась четвёрка лошадей, четверо здоровяков, один в один давешний бибизян, спешились, и решительно направились в харчевню.

— Деньги к деньгам! Пришла мысль, и я вышел им навстречу. Не хватало мне ещё скандалить с потенциальными кредиторами через дверь номера. Спустился в зал к тому моменту когда четвёрка прижимала разносчика к стенке и угрожая отрезать тому уши спрашивали насчёт меня.

— Господа смею надеяться, вы ищете меня?

— Ты Рэй ван Орж?

— Это очевидно, я был без берета, и седая прядь блестела на фоне остальных волос цвета воронового крыла.

— Ты убийца!…

— Да я убийца! Кто хочет это проверить? Ещё слово, и я вызову вас всех, поодиночке или всех вместе мне всё равно.

— Ты! Отрыжка Хрога!…

— Достаточно! Вы наговорили достаточно! Все поддерживают мнение брата? Отлично! Господа прошу Вас выйти на улицу. Там и места больше и зрители получат удовольствие. И вы, в случае победы получите лавры победителей Рэя ван Оржа.

Сыпя проклятиями и угрозами, четвёрка зажившихся на белом свете идиотов, вышла на улицу.

— Господа, пока мы не начали, я хотел бы узнать, кому перешла честь стать наследником?

— Ну, мне! Крикнул один из них.

— А кому перейдёт очередь в случае вашей смерти?

— Вот ему!

— Прекрасно! Тогда Вас, Вас и Вас я убью, а Вас только раню, но только в том случае если вы будете согласны выплатить мне двести золота за оскорбление. Согласны?

— Противники не сговариваясь вытащили сабли и достали кинжалы.

— Последний вопрос господа. Ещё претенденты на место главы рода, у вас в семье есть? Кто то же, должен будет мне заплатить штраф! Кстати, только что он вырос до трёхсот золота. Это было последней каплей. Зрители ахнули, когда четвёртка вопя проклятья, бросилась в атаку.

— Ставлю десять золота на себя, — крикнул я в толпу и кто-то ответил:

— Договорились, принимаю.

Что дуэлировать с одним, что с двумя, что с четырьмя. Стратегия и тактика такого фехтования состоит в выстраивании противников в цепочку друг за другом. Шаг в сторону и навстречу, и вы один на один, с крайним бойцом в шеренге, а так как задние напирают ему в спину, то мешают ему фехтовать. Один, за одним отряд обезьян терял бойцов, и вот мы остались с последним из претендентов на пост главы рода.

— Согласен, проговорил он, и тут же получил укол в плечо.

— Как договаривались, — ответил я ему.

— Противник уронил саблю, толпа взвыла, опять ставки были не на меня.

— Я выкупаю все оружие. Сто золотых. Быстро проговорил раненый, — и двести серебра за лошадей.

— Кошельки и тюрбаны мои, хотя если добавишь двадцать золотых, то и тюрбаны можешь забрать.

— Договорились. Через два часа привезу штраф.

— Эй, парень, подозвал я знакомого подавалу, — соберёшь кошельки?

— С удовольствием Ваша Милость.

Даже не запыхался, вовремя я заправился «звездной пылью». Ко мне подошёл высокий старик и подал кошель килограмма на три с медными монетами, и отдельно десять золотых.

— Свою долю я отсчитал Ваша Милость. Следом подошёл парень и подал три кошелька.

— Сколько стоит бочка пива у вас в харчевне?

— Десять серебра.

— Так выкати бочку, я ставлю проигравшим. Толпа ещё не разошлась, и новость сразу облетела жаждущих халявных денег и выпивки.

Первую кружку поднесли мне. С удовольствием выпил её, отсалютовал шпагой покойникам и ушёл к себе в номер.

— Через пару часов, в дверь постучались. Ваша милость! Там штраф принесли.

— Сейчас спущусь, пусть подождут. Как смог привёл себя в порядок, что то сморил меня неглубокий сон, слава Матери без наставников и Учителя. Спустился в зал, там меня ожидал давешний противник и его сопровождающий. Молча выложили на стол два кошеля, четырёхкилограммовый золота и килограммовый серебра, поклонились и ушли.

— Что ж, с козлов если им отшибить рога, то не хило капает золото и серебро. Сегодня я неплохо заработал. Больше никаких дуэлей!

Наконец мне принесли сумки с одеждой, быстро перемеряв её, нашёл качество достойным, оплатил заказ. Следом с интервалом в полчаса пришёл оружейник, выложил на стол передо мной длинный ларец, нажал на невидимую кнопку, крышка откинулась, и я увидел оружие. Копия клинков найденных мною на берегу, в сотне километрах от города. Шпага и трость. На навершии знакомый грифон.

— Это оружие моего родича. Мне хотелось бы услышать историю его приобретения у бывшего владельца.

— Как я говорил, Ваша Милость, в той семье не осталось мужчин, способных овладеть этой парой шпаг, и рассказать подробности. Вам, они будут в самый раз, я видел вашу дуэль, и к сожалению принял ваше пари.

— Ха, так это ваши десять золотых?

— К сожалению да.

— Я взял в руки брата, вытащил его из ножен, сталь похуже раритетных, но куда лучше рядовых. Сестра щелкнула, и сбросила с себя ножны, гарда оплела собой кисть.

— У вас была такая пара. Я это вижу по уверенным движениям руки.

— Скажем так, меня учили бою на такой паре, и отправили её себе добывать. Но к делу. Вы принесли весь заказанный товар?

— Да.

— Тогда примите деньги. Мы в расчёте?

— Да. Сделка завершена.

Оружейник ушёл, а я закрылся, и выложил на стол обе пары клинков. После более детального осмотра оружия, пришёл к выводу, что вторую пару делал ученик мастера изготовившего первую пару. По тем же чертежам. Ибо даже рисунок гравировки на клинках был повторён до чёрточки. Раритеты легли в ларец, тот обёрнут холстиной и приторочен к сумкам. А Дублёры заняли своё место. Брат на ремне, сестра в руках, её можно было использовать как стэк, для управления лошадью. Очень удобная вещь хочу я вам сказать, походив по комнате, я нашёл ей кучу применений, имитировал неожиданное нападение на себя любимого, и в нужный момент, предъявлял очень неприятный сюрприз. Постучались в дверь.

— Ваша милость. Это я Кир, позвольте показать вам покупки.

— Рискни. Кир испугано замолчал. — Я не собираюсь разглядывать каждую мелочь. Если ты не купил ведро, то будешь носить воду в горстях, не хватит корма лошадям, будешь рвать траву руками, а буде застигнет нас дождь, будешь сидеть под деревом, если полог будет мал. Понял?

— Да ваша милость.

— Я вот забыл тебе напомнить, надеюсь ещё не поздно, озаботься мылом и полотенцами, нет полотенец, купи ткань помягче. Поужинай где ни–будь, и завтра с утра жди меня с осёдланными лошадьми у коновязи.

— Понял Ваша Милость.

Ужин я заказал к себе в номер, мне предстояло ещё разобраться с добычей с трёх убиенных идиотов, и выигрышем на тотализаторе. Слуга попытался внести в номер внушительных размеров канделябр, но я отказался от этого девайса, сказав, что буду ужинать при свете звёзд. На что слуга заметил флегматично.

— Ну да, свету от их хватит только до кровати дойти, а ложка до рта и в темноте дорогу найдёт.

Поставив поднос на стол, он подхватил канделябр и ушёл, продолжая, что то бубнить. А я, сделав добрый глоток пива, зажёг светляка и высыпал на стол содержимое кошельков.

— Одна таньга, моя таньга, — напевал я, отсортировывая монеты. У наследников с деньгами было похуже, чем у главы рода, со всех троих удалось наскрести сорок семь золотых и шесть десятков серебра. — Вот рука не поднимается сказать, что вы ребята были неправы, но ведь я вас предупреждал, проговорил я, поднимая кружку с пивом, поминая безвременно усопших. Опять стук в дверь.

— Кого Мать принесла?

— Ваша милость я пришел за расчётом.

— Минуту, я достану деньги, открыв сундук, я сложил кошели в дорожные сумки, оставив на столе медь с выигрыша тотализатора.

— Заходи, щелкнув щеколдой задвижки, открыл дверь.

— Ваша Милость, Ваша Милость Маг, тут же поправился он, глядя округлившимися глазами на светляка с вас за всё, три серебра и сороксемь меди.

— Отсчитай отсюда, кивнул я на кучу меди на столе.

Ловко шевеля пальцами, молодой человек быстро отсчитал, требуемую сумму в медяках, значительно поубавив горку. Я разделил оставшуюся горсть меди пополам, и отодвинул ему одну из половин.

— Это лично тебе за предупредительность.

— Спасибо. Ваша Милость Маг. Разрешите вопрос?

— Слушаю.

— Вы же могли их просто сжечь или заморозить. Почему не сделали этого.

— Убей я первого огнём, остальные бы не появились и не принесли бы мне денег. А так… Сам видишь. Они у Матери греются, я при деньгах, наследник при должности, все более или менее довольны. Не забудь меня разбудить с подъёмом Матери, и приготовь мешки с провизией. К полудню мне надо быть уже далеко от Рабата.

— Не извольте беспокоиться Ваша Милость Маг.

Окна зарешёчены, дверь закрыта, сумки сложены у кровати, светляк погас, я уснул.

— Здравствуй ученик… Сегодня мы поговорим о накопителях, о их емкости, о способе заполнения их силой пламени. У тебя их пока два. Перстень и кулон. Даже я неслабый маг, за всю жизнь не смог заполнить кулон полностью. Камень в перстне удалось, а вот в кулоне нет. Возможно, тебе это удастся, ибо технология зарядки камня та же что и загрузка собственной Искры «Звёздной пылью», как ты удачно назвал «звездные искры». С той лишь разницей, что мы маги собирали эти искры по одной, ты же почему то можешь собирать их мешками, посмотри внутренним взглядом на камень кулона. Что ты видишь Ученик?

— Пустоту Учитель, абсолютную темень.

— Правильно. Вот в эту Пустоту и необходимо сбрасывать Искры. Попробуй, у тебя ведь наготове стоят загруженные сборщики. Я внутренне собрался, предстояло вообразить новую цепочку событий, и технологию разгрузки. Над пустотой появился пандус, первый заправщик заполз на него, доехал до края, выдвинул хобот собирателя, включил реверс, и пропасть хлынула первая порция. Светящийся ручеёк канул в пропасть, как в небытие.

— Ого! Да тут работы «Собирателям» не на один год! Примерно как засыпать приличный котлован детским ведёрком. Но говорят же мудрые китайцы, что любая пьянка в тысячу литров начинается с первого глотка. Так и здесь. Пропасть глотнула! Вслед за первым, на пандус выехал второй «пылесос», в хвост ему пристроились остальные, задача была определена и начались, как говорится «серые будни». Отключив картинку, я спросил учителя.

— Мэтр, мне попались хорошего размера и чистоты камни, Опал и Кварц. Что нужно для изготовления «Усилителей»?

— Академический курс артефакторики. Извини, но это не тот случай, когда такой артефакт можно изготовить на коленке. Не спеши жить! Так ты быстро пресытишься впечатлениями и перестанешь удивляться красоте, что нас окружает. Аналогия, от постоянного потребления сахара, он на вкус, в конце концов, начинает горчить. Теперь о наших делах. На карте, я отметил наиболее короткий путь, в среднем тебе необходимо проезжать по 40 километров в сутки. Прошу тебя не ввязывайся в ссоры, дуэли, Оставь это на потом, мне очень важно, что бы ты успел ко дню отложенной дуэли. Да, я умер, и казалось бы, ничто земное меня уже не должно волновать. Но любовь сильнее смерти. Я из небытия, должен защитить свою любимую. И ты, мне в этом поможешь, в обмен на ту помощь, которую я оказываю тебе.

— Мэтр, я сделаю всё возможное не возможное!

Стук в дверь. Ваша Милость! Матерь взошла.

— Всё всё! Проснулся, позовите Кира.

Встал, оделся в новую походную одежду, надел ремни, Брат на поясе, Сестра в руках в виде трости. Вошел Кир.

— Доброе утро Ваша Милость.

— Доброе. Выносите сумки, и мешки. Приторачивайте. Хозяин! Нам, по кружке сока и паре пирожков с мясом.

Вынесли, приторочили, увязали. Прямо у коновязи перекусили, в сёдла, и в путь! Выехали на окраину, всплыла карта, указала левую дорогу на перекрёстке, на неё и свернули. Через десять вёрст жеребёнок закапризничал. Если поначалу он весело скакал, то обгоняя, то отставая и нагоняя нас, теперь он жалобно ржал, просил всего и сразу, попить, поесть, покакать. Да нарисовалась серьёзная проблема. Оставлять Кира и жеребёнка с заводной лошадью посреди дороги я не хотел. Надо было довести до ближайшего города или деревни и пристроить их в попутный обоз. Что делать, пришлось съехать в сторону на какой то луг и там ослабив подпруги пустить лошадей попастись, а жеребёнка отдохнуть.

— Вот не было печали, — злился я и возвращаться в Рабат нельзя, плохая примета. И до ближайшей харчевни, судя по карте около двадцати вёрст. На моё счастье, со стороны Рабата показался обоз. Как оказалось, это армейцы, приехавшие на скачки, закупили себе табун лошадей для смены выбывших по старости или болезни. Рабатские лошади славились во всём королевстве своей выносливостью и умом. Прекрасно поддавались выездке и дрессуре. Золото открывает ворота крепостей, как мог устоять перед его блеском Старшина обоза, он же кавалерийский офицер — квартирьер? Я прикупил у него отличного жеребца, переплатил, конечно, чуть ли не вдвое, но сумел пристроить Кира и своих лошадей в обоз. Кир переседлал лошадей, я дал ему ещё пару десятков серебра, и сказал:

— Кир, обоз идёт в столицу, это дальше герцогства Соло и в стороне от Нанта. Тем не мене, я прошу, несмотря на наш Договор, дождись меня в ближайшей к столице харчевне. Армейцы доведут тебя до столицы. В случае чего защитят. И постарайся Кир, не огорчить меня. Я зажег светлячка перед лицом ошарашенного слуги.

— Нне извольте сомневаться Ваша Милость Маг.

Я птицей взлетел в седло, хлестнул жеребца тростью и обогнав обоз, умчался навёрстывать упущенное время. К сожалению, жеребец не был иноходцем, и мне пришлось приноравливаться к его рыси, тем не менее, чередуя рысь и шаг, то есть около пяти вёрст рысью версту шагом, мне удалось не только догнать, но и опередить график движения. Как только солнце начало клонится за горизонт, я выбрал место для ночлега. Небольшую рощу в четверти версты от дороги. Как оказалось, эта роща пользовалась популярностью у проезжающих, остатки кострищ тому были свидетелями. Слава Матери, на окраине был обустроен неглубокий колодец, удалось напоить коня и умыться самому. Устроился под большим ветвистым деревом, расседлал и стреножив, отпустил коня пастись. Сам, собрав немного сухих веток, зажег небольшой костёр. Мокко, сахар, и котелок на кружку воды, а также половину мясных продуктов и хлеба я забрал с собой. Так что бутерброд и Мокко, это всё, на что я мог рассчитывать в дороге. Ну, кроме обедов в харчевнях, На это — то у меня времени много не уйдёт. Дорогу до герцогства Соло я проделал за двадцать дней, ещё три дня ушло на дорогу до Сол-д, Амир. Наконец я в городе. Небольшой, тысяч на тридцать населения город, столица графства. Из достопримечательностей, графский замок, тенистый сад(место разрешения всех споров), виноградники, и огромное озеро на берегу которого и пристроился город. До дня Икс оставалась неделя. Я устроился в приличной гостинице, с хорошей кухней и отличными номерами. Рано завтракал и уезжал подальше от лишних глаз на озеро. Приезжал вечером, старался быстро поужинать и уйти в номер. Целый день в отдалении на берегу озера я тренировался в работе со стихиями. А ночью за меня брался магистр, он вкачивал в меня массу энциклопедических знаний, мы с ним проходили курс за курсом подготовительную школу в Академию, как оказалось, была и такая. И вот день Икс. Мне выгладили загодя парадную одежду, я переобулся в легкие удобные полусапожки, в берет, воткнул три новых пёрышка цветов Орж, и спустился в зал. До церемонии оглашения вызова оставался час. От гостиницы до ворот сада полчаса.

— Рюмку хорошего ликёра! заказал я. И мне её тут же принесли. Дворянин, сидевший за соседним столом, оглядел меня и спросил довольно учтиво.

— Собираетесь на свидание молодой человек?

— Да, ответил я односложно, давая тем понять, что не расположен к дальнейшей беседе. Наконец время подошло и я прихватив трость вышел на улицу. Отложенная дуэль, не такая уж редкость, поэтому зрителей было немного. Как я понял, вот сами «злодеи» и полдесятка их друзей, а вот эти два старичка и молодая, прекрасно выглядевшая женщина, пострадавшие. Дама, скорее всего, предмет воздыханий Магистра. И я, представившийся зевакой, случайно забредшим, на бесплатное представление. Перед сторонами прохаживался распорядитель дуэлей, официальный наблюдатель от графства. Прокашлявшись, он начал:

— На сей день и час, назначена отложенная дуэль, меж Его Милостью Магом Деем ван Баром, и их милостями Дивом ван Соло и Тилом ван Соло. Пока я не вижу Дея ван Бара, Есть ли желающий, кто защитит его честь и честь его дамы в его отсутствие? Всё это время, я ходил меж зрителями и участниками драмы, с видом пионэра из известной кинокартины с вопросом в глазах. — А что вы тут делаете? Дважды задал свой вопрос распорядитель, никто не откликнулся. Подонки уже вовсю ржали и показывали неприличные жесты противной стороне, когда я при очередном круге не остановился напротив них и твёрдо сказал:

— Я, Рэй ван Орж, душеприказчик и наследник погибшего Дэя ван Бара, готов дать удовлетворение этим господам. Площадь окунулась в тишину. Стих смех подонков, всхлипывание «дамы сердца», перестал кашлять распорядитель. Колокол ударил, и отметил полдень. Все условия вызова были соблюдены.

— Тогда, прошу вас господа пройти на площадку.

— Разом загомонили на стороне наглецов, после короткого спора от них отделился украшенный парой шрамов человек и подошел ко мне.

— Не понимаю, зачем вы молодой человек ввязываетесь не в своё дело? Я уполномочен предложить вам отступных пару золотых… Он не успел закончить фразу, я прервал его.

— Ты мерзавец будешь третьим, кого сегодня примет Мать. И опираясь на трость, слегка прихрамывая, вышел на дуэльную площадку. С этого момента, дуэль не мог прекратить и Король. Право дворянина рискнуть своей жизнью отстаивая свою или чью либо честь — Священно.

— Ты ошибся молокосос! Я буду первым! На площадку, отбрасывая ножны со шпаги, выскочил давешний парламентёр.

— Разве я против? Ответил я ему. — Займёшь очередь у костра своим любовникам. В свою очередь я сбросил ножны с Брата.

— Мерзавец, я разрисую тебя шрамами как урода.

— И не надейся. Я дурно воспитан, поэтому просто убью тебя, потом твоих подружек.

— Если ты думаешь, что это будет легко, то ошибаешься, ответил бретёр, доставая левой рукой из- за спины кинжал.

— Чем труднее бой, тем громче слава.

Бой был действительно трудным, мы долго кружились в смертельном танце, Я добавил ему шрамов на лице, он царапнул мне бедро. Пока я не предъявлял свету Сестру, не было необходимости, но вот противник допустил ошибку, не отскочив на положенное расстояние в конце атаки, и я мгновенно ускорившись, вонзил шпагу ему в грудь.

— Первый, как и хотел! Кто второй сестрички?

В стане врага короткое замешательство.. затем молодой голос, дав петуха, прокричал.

— Мы выйдем вдвоём.

— Не возражаю! Так даже быстрей, первый не успеет далеко уйти, и вы его догоните! Передадите ему, что он первый кто меня поцарапал. Два мерзавца легли рядом с первым, я специально построил бой вокруг первого трупа. Во первых он их нервировал, они то и дело косили взглядом на убиенного, стараясь не наступить на тело. На этих косяках я их и ловил, сначала первого, затем второго. Шаг назад, и ритуал отдания чести шпагой. Занавес. Ко мне подошёл один из старичков.

— Прошу вас оказать мне честь, разрешив оказать вам помощь. Заодно вы расскажите нам о смерти нашего общего друга. Прошу вас, принять моё приглашение посетить мой дом.

— Минутку, у меня пара вопросов к распорядителю. — Будьте любезны! Подойдите ко мне. — обратился я к распорядителю. Скажите, у вас в Соло так принято выпускать на дуэль, двоих против одного?

— Но вы же сударь, не возражали.

— Возражал ли я или нет, это другой вопрос. Я спросил вас, согласуется ли то, что вы допустили, с дуэльным кодексом? Глаза распорядителя забегали, видно было, как он пытается придумать оправдание своему поступку. И не может.

— Я думаю господа, что в свете произошедшего, распорядитель подаст в отставку. Сегодня же. Ибо, на завтра я вызываю его на дуэль. Хотелось, конечно, хлестануть его по щеке, но не захотел обострять отношения с графом, помня нетленное, — «Кто оскорбляет лошадь, тот оскорбляет всадника». А вот подавший в отставку и не состоящий на службе, под защиту «всадника» не попадает. — Как кстати ваше имя?

— Э, Джихт сукИбо.

-???

— Мой предок бежал из соседнего королевства.

— До завтра, в полдень, на этом самом месте. Надеюсь, вы распорядитесь насчёт трофеев. В гостиницу «Ассоль».

— Вот теперь я готов. Мы прошли несколько кварталов, Всю дорогу, дама пыталась спросить меня о чём то, но старичок увёл её вперёд. Второй же молча шел за мной. Царапина на бедре немного побаливала, хотя судя по тому, что кровь не хлюпала в сапоге, не сильно кровоточила. Опираясь на трость, я наконец доковылял до особняка одного из друзей Магистра. Там мне промыли рану, смазали её «ЖивилО» и перевязали.

В итоге, мы собрались в гостиной. Три пары глаз уставились на меня.

— Господа, я нашел умирающего магистра Дея ва Бара в лесу. Что я делал в том лесу, отдельная история и вам она вам не интересна. Магистр лежал под деревом, с заговорённой стрелой в спине. Он скорее был мёртв, чем жив. Туда он вывалился из портала, убегая от преследующих его орков и их шамана. я попытался по мере своих сил и знаний помочь ему, но увы. Магистр, зная . что ему осталось немного, за определённую услугу, оказанную мне, добился моего согласия встать на защиту чести его, и вас, Ванна. Всё это, случилось сорок дней тому назад, в лесах герцогства Рабат. На меня магистр возложил долг чести и ещё пару обязательств, о которых я должен буду узнать, выполнив первое условие. Как я о них узнаю? Не знаю, но покойный был магом, и наверное у него есть способы. В любом случае, вы как самые близкие друзья, будете в случае необходимости, поставлены в известность. На сём, прошу вас меня извинить, хочу во первых переодеться, во вторых отдохнуть.

— Да! да. Засуетились старички. Один из них вызвался меня проводить, второй остался утешать расплакавшуюся женщину. По дороге в гостиницу мы со старичком перекинулись парой фраз, одна из которой прозвучала в таком ключе.

— Аяяя! Какое горе, он туда, а мы здесь. Бедная Руана, у неё ведь остались дети от Дэя. Сын четырнадцати лет, и дочь семи. — Кстати, тут недалеко его дом, всего квартал в сторону. Не хотите ли взглянуть?

— Почему бы и не взглянуть? Давайте посмотрим.

— Там есть прислуга. Мы все его ждали, он частенько срывался в экспедиции, но всегда возвращался, и рассказывал о своих приключениях. Вот кстати, те ворота ведут во двор дома Дэя. Cтаричок постучал молоточком по дверце калитки и прокричал:

— Эй, Сима! Проснись! Открывай калитку, у нас гость.

— Какие могут быть гости, когда хозяина нет дома? Ответили из–за двери.

— Ты так и будешь держать меня возле двери несносная баба! Заверещал старичок, и пнул дверь ногой. В этот момент калитка открылась, и я едва успел подхватить своего спутника под руку, ещё мгновение и он бы упал.

— Твой хозяин погиб, Этот молодой человек тому свидетель. Только что, он убил на дуэли наших обидчиков, а так как он назвался душеприказчиком и наследником Дэя, то я бы хотел в этом убедиться. Вы молодой человек не возражаете?

— Против чего?

— То есть как против чего? Против проверки.

— А что, есть возможность проверить мои слова прямо здесь?

— Ну не прямо здесь, а в кабинете покойного.

— Мне нечего скрывать, я не боюсь проверки.

— Тогда прошу вас, проходите в эту дверь.

— Только после Вас.

— Увы, это одно из условий проверки. Войдёте, пройдите к столу, на столе ларец, откройте его. Если вам это удастся, то вы тот, за кого себя выдаёте, если нет, то не взыщите. Последние слова я дослушал стоя у раскрытого ларца. Пара писем, пара документов, и записка которую я держал в руках.

— Вы это Вы! Торжественно заявил старичок. — Любого другого, тут же заморозило насмерть! Мы с магистром предусмотрели такой вариант. Кстати позвольте представиться:

— Яр тан Улин, управляющий делами покойного.

— И что много дел было у магистра?

Напрасно иронизируете молодой человек. Магистр был учёный, артефактор. Его мастерские по производству фиалов известны за пределами королевства.

— Что, вот эти стеклянные мензурки, пользуются большим спросом?

— Не знаю что вы назвали «Мензурками», а вот такие фиалы, — старичок снял с полки миниатюрную колбочку, — да!

— Вы сказали мастерская, это надеюсь, подразумевает здание, плавильную печь, персонал, так ведь?

— О, молодой человек сам не чужд искусству стекловарения?

— В общем, я чужд сему искусству, но мне, как то попал в руки интересный манускрипт, с неким рецептом. В зависимости от того, что гласят эти документы, я решу, поделиться им или нет.

— Так я вам в вкратце сам расскажу о чём они. Вы, как душеприказчик, получаете всё имущество и четверть денег покойного, остальные деньги делятся между Ванной Руанной и её детьми равными частями. Причём сына, как единственного наследника рода Дэй, вам придётся отвезти на родину Дэя ван Бара к его отцу и деду.

— Это срочно?

— В течении полугода со дня вступления в наследство, я знаю подробности потому, что этот документ мы составляли вместе с Дэем, стараясь учесть мельчайшие нюансы. Второй документ, это заверенное завещание, письма, одно Руанне, другое отцу. Так что вы говорили по поводу рецепта?

— Погодите тан Яр. Так много свалилось на неокрепшие после ранения плечи, что мне надо всё хорошо обдумать. Кстати, о какой сумме идёт речь?

— У магистра на счету в банке, пять с половиной тысяч золота и имущество оценивается на тысячу золота. В деньгах вам перепадёт…

— Тысячу триста семьдесят пять золота!

— Ого, Вы какой университет заканчивали ван?

— Что ж, прекрасная цифра тан. Если я вам предложу остаться на той же должности и ту же оплату ваших усилий, вас это не оскорбит?

— Нисколько. Поздно мне менять работу, друзей и начальство.

— Тогда сделаем так. Вы тан, забираете письмо Ванне Руанне, рассказываете им о том, что я прошёл проверку артефактом. Как наследник, я доверяю вам, СВОЕМУ управляющему перевести на счета Ванны, её детей деньги. Если счетов у детей нет — открыть, остаток переоформить на моё имя. Если банк солидный не исключено что мы пополним счёт моими деньгами. А я в гостиницу, мне действительно надо отдохнуть. Уходя, отдал дородной женщине, единственной прислуге которую увидел, распоряжение.

— На завтра, вечер купальню, ужин, тёмное пиво. Умеренно всего. Деньги на расходы есть?

— Есть Ваша Милость. Дорогу до гостиницы прошёл довольно быстро. «ЖивилО» действительно им и оказалось. Сначала рана начала чесаться, а под конец я даже забыл, где была эта царапина. Только дыра в штанине указывала, что меня всё же достали.

— Издержки профессии, хмыкнул я, надо будет поинтересоваться, может у них есть, какая ни будь «жака» на бёдра. Тем не менее, вот гостиница, в холе бегает из угла в угол распорядитель дуэлей, на одном из столов лежат мои трофеи.

— Ван, Я приношу свои извинения за случившееся, Дуэльный кодекс действительно не позволяет подобных казусов, я пошёл на это, видя Ваше полное превосходство в искусстве. Я не мог сказать вам этого там, на месте из–за присутствия сына графского управляющего, присутствовавшего среди группы друзей дуэлянтов. Моё иностранное происхождение и так доставляет мне хлопот. Судя по вашей уверенной победе, я вам не доставлю удовольствия в победе, и славы вы не приобретёте. Проявите милосердие и Пра — Матерь вас не оставит. По крайней мере, я её о этом буду молить. Этот случай будет мне хорошим уроком.

— Идите с миром Джихт. Я не держу на вас зла, кто ни будь, отнесите трофеи в мой номер, мне обед, и хорошего портного после обеда. Срочно. Какая то мразь испортила мне костюм. Пиво скажу я вам в Соло было хуже чем рабатского, зато мясо вкуснее. Тающее во рту мясо, с кисло сладким соусом и овощным гарниром. Я получил удовольствие от обеда, и закончив его я поднялся из за стола и прошёл к себе в номер, через минут десять, робкий стук в дверь.

— Ваша милость Вы вызвали портного, он пришёл.

— Так впускай его.

Пожилой мастер вошел в номер.

— Мастер, я неудачно упал и порвал штаны. мне нужна замена. посмотрите материал, качество шитья, модель.

— Ваша Милость, город небольшой и все знают где вы упали и обо что порвали одежду. позвольте мне поближе оглядеть проблему. Так я вижу два решения. Я стираю, штопаю на месте прорехи, добавляю вышивку, на второй штанине, делаю вышивку для симметрии. Второе решение, я шью вам вторую пару, материал у меня есть, модель не вершина портняжного искусства. Что вы выбираете.

— Оба варианта, и побыстрее.

— Я буду стараться, первый вариант вы получите вечером, второй только утром. Вас устроит?

— Цена?

— Два серебра за первое и шесть за второе.

— Договорились. Забирайте рванину. Пришлось переодеваться в дорожный костюм при порном.

— Тэкс. тэкс, тэкс. Чем нас порадуют трофеи. Шпаги забияк, скорее, парадные, чем боевые, кинжалы тоже. Береты, кошельки, пять золота и десяток серебра в одном, шесть золота и семь серебра в другом. Теперь оружие опытного бойца. Рабочее, клинок в царапинах и выщерблен, кинжал, хорошей стали и формы, пожалуй, оставлю себе. Кошелёк полон серебра, не поленился, посчитал, восемьдесят монет. Печаль! Вот так, своей жизнью оплатить ремонт моих штанов. Следующему противнику надо будет рассказать этот случай. Заставит задуматься и уж точно собьет с толку. Берет как берет, перья Соло, значок герба. В коллекцию. Надо полежать отдохнуть, принять «заправщика», заглянуть в пропасть, может быть, поговорить с магистром. Прилёг одетым на кровать, и тут же уснул.

— Здравствуй Ученик.

— Здравствуйте Учитель.

— Ты сдержал своё слово, и отдал мои долги?

— Да Учитель, и уже ознакомился с обязательствами, слава Пра -Матери, что у меня есть возможность отдохнуть. Всё же месяц в седле, тяжёлое испытание.

— Согласен, но и приз был хорош.

— Вы оскорбляете меня Магистр, о призе я ничего не знал и исполнил свой долг перед Вами, умирающим, выполнив Вашу последнюю волю.

— Да это действительно так, — смутился виртуальный маг. — но вернёмся к нашим занятиям. Прошёл месяц со времени начала заполнения камня в кулоне Пламенем звёзд. Заглянешь?

— А почему бы и нет? Я что то теряю?

Заглянул. Дно виртуальной пропасти светилось мерцающим голубоватым светом.

— Ну что же, будучи довольно опытным сборщиком ягод, я знал, что труднее всего закрыть ягодой дно корзины, затем сбор как бы шел сам по себе, и корзина заполнялась быстро. Глядь, а у тебя в корзине горка и собирать ягоду уже некуда, и самое главное, ты стоишь посреди участка, где и ягода в два раза крупнее той, что ты собрал, и отдавать это счастье на разграбление жалко. Судорожно пытаешься запомнить приметы, в надежде вернуться сюда с большой корзиной, но вернуться не удается, ориентиры теряются в памяти и тебе остаются только воспоминания.

— Не впечатляет, но начало положено. — Обратился я к учителю.

— Да знаешь ли ты! — голос возмущённого учителя загремел у меня в голове, — чтобы набрать столько же, пришлось работать двадцать лет! — Итак, мы остановились на,… продолжим… Утром я уже знал меру весов и объёмов, чем измеряются расстояния и время, соотношение серебра к золоту и меди к серебру во всех королевствах континента. Кстати о времени. Так как планета была чуть больше Земли, и вращалась она вокруг собственной оси чуть медленнее, то в сутках было двадцать восемь часов. Отсюда и любовь аборигенов к цифре семь. Она считалась магическим числом. Если длину измеряли «аром»(он был практически метром) то верста была равна 2х7х100 = приблизительно 1400 метров. Что то подобное было и с монетами. Золотой весил около 7 грамм, серебрянный -35, медь -42 грамма. Казалось, добывай медь и серебро да чекань фальшак. Но! Фальшивомонетничество, считалось вторым после покушением на короля и его власть, государственным преступлением. Казнь, уличённого в этом преступлении была ужасна. Природа этого мира озаботилась естественными переработчиками отходов. Небольшая колония муравьёв, с фалангу пальца величиной, селилась на свалках около городов и перерабатывала в труху все органические и неорганические отходы. Так вот преступника живым приковывали к камню посреди свалки, и его живым съедали переработчики. Не спеша, трое суток, после них не оставалось ничего, даже костей. Было в быту даже проклятье такое, — " Да что бы тебя Фраги ели!» До вечера, магистр успел воткнуть мне в голову весь раздел «Общие сведения», «Законы королевства» и «Дворянский кодекс». К головной боли я отнёсся философски, — даром ничего не бывает, за всё надо платить. Зелёная пилюля за полчаса поставила меня на ноги. В дверь постучали.

— Ваша милость, от портного пакет.

— Заноси.

— Что сказать, прекрасно выполненная работа. На месте дыры изящно вышит вензель, вещь постирана и поглажена. Переоделся и вышел в общий зал на ужин. Набивать на ночь желудок я не приучен, поэтому и сегодня обошёлся парой пирожков и стаканом сока. Душа просила чего- то большего, и я на пробу заказал бутылку вина и лёгкой закуски. Ко мне попросив разрешения, подсел сосед по утреннему столу.

— Так вот вы, на какое свидание торопились. Город гудит, пересказывая подробности вашей дуэли.

— Ну, допустим, дуэль была частично моей, двух других я убил, защищая честь погибшего магистра.

— А что магистр действительно погиб?

— К сожалению.

— Может расскажете подробности? Вечер скучен, а так вы хоть немного развлечёте нас. За столом вдруг оказалось ещё несколько человек, мужчин и женщин.

— Боюсь рассказчик из меня никакой господа, кстати, и писатель тоже. По крайней мере до сих пор мне никак не удаётся роспись острием шпаги на на теле мерзавцев. Постоянно ставлю точку. Незаметно, мы снова остались одни.

— Однако вы неразговорчивы, — заметил сосед.

— Нет настроения, во первых я дико устал, месяц в седле дабы успеть к дуэли, во вторых не подскажите ли, где у вас в городе молодой мужчина, может провести время с женщиной без претензий на отношения.

— В городе три таких заведения, я лично рекомендую вам " У тётушки Бобо», молодые крестьянки, кровь с молоком, не задорого исполнят любую вашу фантазию.

— Всё то у вас Ван, построено на фантазиях, а это рискованно, знаете ли, существует такой термин — «больное воображение». Рискуете нарваться. Так говорите у тётушки Бобо крестьянки. Ну что же, схожу, пофантазирую. Эй ! Кто ни будь! Проводите.

Сразу скажу, Кама–сутру здесь не читали, правда, и я не был её знатоком, десяток порнушек и столько же эротических фильмов, всё моё сексуальное образование. Одно дело, изнемогая от жажды, найти лужу воды и хлестать её не обращая внимание на её чистоту, и совершенно другое пригубить прекрасный напиток и наслаждаться его ароматом и послевкусием. Я только что, вылез из пустыни, сбросил десяток лет, выпил пару бутылок, и как говорится, попробовал устроить маленький сексуальный Армагедон. Для отдельного заведения. Тем не менее, утром, ошалевшие от моих фантазий девочки и тётушка Бобо, на проводах из заведения, устроили мне овацию. Вот не могу сказать точно, это были овации мне, или моему кошельку, ибо вино как говорится, — «лилось рекой», а любой каприз оплачивался. Добравшись до номера в гостинице, я упал в постель и мгновенно уснул.

— Здравствуй Ученик!

— Мать твою! Да есть ли в этом мире возможность отдохнуть от долбаных призраков! Мэтр, я совершенно опустошён, во мне нет ни капли энергии и желания. Дай мне выспаться, в конце концов.

Ученик. Тело спит. Разум не спит никогда! Если я взялся подготовить тебя в академию, то будь уверен, я это сделаю…

— Академия, академия, я постоянно слышу это слово. — Мэтр, я ещё не решил, нужна ли мне Академия. Хочу ли я стать всесильным магом, может мне хватит того что я умею сейчас? Слегка подучусь самостоятельно, меня привлекли возможности симбиоза стихии Земли и Огня.

— Академия что бы ты знал ученик, это мастерская где шлифуются таланты магов. Сравните клинок, вышедший из–под молота сельского кузнеца, и шпагу сделанную Мастером. Да у вас под руками клинок Мастера, и его ученика. Разница видна? То–то же! С другой стороны, вас никто и спрашивать не будет. Любой маг почувствует в вас «Владеющего искрой», полюбопытствует вашим образованием. И узнав, что вы самоучка, обязан, будет доложить барону ли графу, на землях которого вас обнаружат о вас. А там, действия владетеля расписаны законом. А закон гласит, — «Вежливо, но убедительно» доставить в Академию. Единственной отговоркой может быть необходимость выполнения вами «долга чести». Мы же с вами учили «Законы» и «Кодекс». Как там у вас на родине звучит пословица? — «Раньше сядешь — раньше выйдешь». Но мы отвлеклись, Сегодня мы с вами изучим Растительный мир, и лечебные растения в частности. На завтра я планирую ознакомить вас с животным миром и лечебными ингредиентами из их желез и секреций. Растительный мир представляет собой…, Отдельно рассмотрим…

Проснулся я около полудня, с твёрдым намерением кардинально улучшить вкус зелёных пилюль. Одна из них, и горячий бульон с гренками поставили меня на ноги. Доедая суп, я раздумывал над сложившейся ситуацией. Неожиданно свалившееся наследство, в общем- то радовало. Есть человек, который за ним присмотрит, есть счёт, на который будет капать золото. Наличие банковской системы вообще упрощало жизнь. Отпала необходимость таскать с собой мешок золота и серебра.

— Надо идти принимать наследство, смотреть производство и возможно делиться «секретным рецептом». Качество местных зеркал удручало. Пока рассчитывался за номер, мне оседлали коня, вынесли сумки, мешок, ларец, я приторочил багаж, запрыгнул в седло и шагом поехал в сторону «своего» дома. Подъехав к воротам, и не найдя средств сигнализации, повторил действия старичка, пара ударов ногой по воротам и вопль на всю улицу, — «Открывай Сима». Сначала открылась калитка, затем Сима, открыла ворота, в которые я и завёл коня. В глубине двора была небольшая конюшня, которую я в первый свой визит не заметил, на её стенах висели какие то колёса, и как я понял позже детали коляски. Из неё прихрамывая вышел среднего возраста мужчина.

— Это конюх наш Онис, он же и дворник, истопник и сторож. Я‑то приходящая прислуга, с утра до вечера работаю по дому. На мне кухня, уборка, продукты. А Онис постоянно тут живёт, у него в конюшне комнатёнка.

— Живёт и живёт. Прими коня Онис, подпругу расслабь но не рассёдлывай, возможно, я ещё поеду куда ни будь. Сима, мешок на кухню, разобрать, не выбрасывать ничего, подождать меня. Эту пару сумок в спальню, выложить одежду, что почистить, что постирать, что в гардероб, А эту пару сумок в кабинет. Хватай их и пошли. Сам взял драгоценный ларец с раритетными шпагами в руки и прошёл на второй этаж в кабинет. Что собой представлял кабинет мага? Представьте квадратное помещение, угловой камин, кабинетный стол (Да, здесь уже знали что такое письменный стол), вдоль одной стены книжный шкаф, вдоль другой этажерка во всю стену, с колбами ящичками, бутылями с какой то жидкостью, среди которой я заметил знакомый блеск ртути. Возле камина, кресло, на полу ковёр. Вот на каминную полку я и пристроил ларец предварительно сняв с него тканную обёртку.

Следом зашла Сима, и поставила возле стола мои сумки.

— Занеси вторую пару в спальню и быстренько на кухню, я научу тебя варить Мокко.

— Это что ещё такое?

— А вот увидишь. Покажу и расскажу, как оно варится, и по моему приказу всякий раз будешь его варить и подавать, поняла?

— Сварю и подам Ваша Милость. Покойный магистр был всегда доволен моей стряпнёй, тут она всхлипнула и уже готова была заплакать, но я озадачил её ещё одним вопросом.

— А как мне тан Яра вызвать?

— Так племяш мой, тут крутится постоянно, на побегушках у его Милости Мага был, и я не успел её отвлечь, как она залилась слезами в плаче.

— Всё Сима! Плачем магистра не вернёшь, а у нас дел выше крыши, давай займись мешком и отошли уже племянника за Яром. Сима ушла, а я вытащил свои кошели с золотом и серебром, фельдшерскую сумку, телефон с наушниками, диодный фонарик, пластиковую бутылку, зиппо, мультитул с ключами от машины, Стоппер «Оса» справочник фельдшера, и остатки моих рыбацких снастей (кстати, неплохо послуживших мне в начале приключений). В дверь постучали, (а хорошо выучил прислугу магистр) и получив разрешение вошла Сима.

— А чего с оружием делать?

— С каким оружием, не сразу вспомнил я о последних трофеях.

— Так вот же, — Сима показала на сверток.

— Ах с этим? Оставь здесь я разберу.

— Так я на кухню, буду ждать вас, мешок я разобрала. Ничего не выбросила, как вы сказали.

— Хорошо, иди, я скоро подойду.

убрал кошели в нижний ящик, видимо он и служил для этих целей, потому, что я нашёл там небольшой кошель с серебром. Книги поставил в шкаф к их подружкам, мелочь рассовал по ящикам стола. Дома, я наконец мог снять сбрую с оружием, которую и повесил на спинку стула. «Сестру» из рук не выпускал. Это было вбито в подсознание «годами» проведёнными в ночном обучении. Даже в постели с любовницей, «Сестра» должна быть под рукой. Она в нужную минуту даст мне возможность добраться до «Брата», а там, трава не расти, после нас… Кухню нашел по звуку издаваемой переставляемой посуды, стуке крышки о кастрюлю, бормотанью Симы. Вполне приличная кухня. Очаг с вытяжкой в котором при необходимости можно было запечь поросёнка. разделочный стол, бочка с водой, таз для мытья посуды, ножи плошки, поварёшки. Отдельно стоял шкаф с белой фарфоровой посудой. Супницы, блюда, тарелки, блюдца.

— Оччень цивильно, — подумалось мне.

— Итак Сима, как варят Мокко. Вот смотри, эти зёрна и есть Мокко. Видела где ни–будь подобные?

— Нет, Ваша Милость, оно может на рынке и есть, но магистр его ни разу не требовал. Я завтра же поинтересуюсь.

— Завтра, это будет завтра, а сегодня смотри и учись. Берёшь горсть жаренных зёрен, это кстати слегка поджаренные зерна, и перемалываешь. Есть у тебя маленькая меленка? Нету? Плохо Сима, очень плохо. Что бы завтра была! Тогда размельчаешь в ступке. Что стоим? Берём ступку и размельчаем. Да осторожней Сима! Ещё раз уронишь зёрна на пол, я тебя, Матерью клянусь, в козу превращу. Аккуратно, не спеша, без злобы, с чувством радости. Растолкла? Дай гляну? Нет Сима до состояния муки… Вот так, молодец. Отлично. Где у тебя можно вскипятить вот этот маленький котелок с водой? Что значит в очаге? А поменьше печки нет? Ага… В очаге угли? Тогда ставь котелок на угли… Закипела? Мне маленькую ложку и тряпку почище, выхватить котелок из очага. Смотри внимательно! Вода закипела, засыпаем в котелок порошок Мокко, и ставим на огонь. Следим внимательно, вот собирается пенка, быстро снимаем с углей, пенка осела, бурление затихло, вновь на угли, следим, снова пенка, снова снимаем. И так три раза. Ситечко маленькое есть? Нет! Почему я не удивлён Сима? Что ни спрошу, у тебя один ответ, нет. Завтра чтобы было. Есть большое. Отлично. Приготовь кувшинчик, чтобы перелить в него Мокко, отфильтровав его от осадка через сито. Прэлестно. Мокко пьют из маленьких чашек. Чашки есть? Молчишь? Завтра чтобы были. Не больше вот этой поварёшки, из фарфора, а сегодня дай мне дай самую маленькую кружку. Это маленькая? Да из неё лошадь поить можно. Сахар, насыпь в плошку сахар, и неси уже в кабинет. Нет доверять ей приготовление кофе нельзя. Надо озаботиться простейшей кофеваркой на спиртовке.

наконец Мокко в кабинете, наливаю из кувшинчика в кружку, добавляю десяток капель ликера, и ложку сахара, по кабинету разносится аромат свежезаваренного кофе. Делаю глоток. Блаженство.

Сима стоит у двери, принюхивается к аромату.

— Напиток богов! Мокко Рэев!

— Разрешите Ваша Милость? — в кабинет, бочком мимо Симы, протиснулся тан Яр.

— Вы хотели меня видеть?

— Да Тан. Для начала присаживайтесь. Сима, не забудь на вечер купальню, и лёгкий ужин. Сейчас принеси ещё одну кружку. Свободна. Хочу вас тан, угостить напитком, Мокко Рэев. Сима принесла кружку, я налил ему ещё горячего напитка, добавил инцидентов и предложил.

— Угощайтесь тан. Яр осторожно сделал один глоток, второй, распробовал, и допил чашку маленькими глотками.

— Чудесный напиток, ваша Милость.

— Сделайте себе ещё, вы же видели последовательность приготовления.

— Если позволите ваша Милость.

— Угощайтесь.

— Так вот, я позвал вас узнать, что вы успели сделать по моим вчерашним распоряжениям?

— Ээ.

— Вы пейте и наслаждайтесь напитком тан. Я изложу свои вопросы, и пока я буду готовить себе вторую чашку Мокко, вы обдумаете ответы и уже потом ответите на все заданные вопросы, договорились?

— Если вам так угодно.

— Кроме того, я хотел бы узнать как далеко мастерская по изготовлению фиалов, проехать осмотреть её, поговорить с мастерами. По итогам осмотра, разговор с вами о «секретном рецепте». Итак, я вас слушаю.

— Ваша Милость, письмо с посмертной волей магистра, Ванне Руане доставлено, она прочла его, и согласилась с его распоряжением относительно сына. В банке я открыл счета на детей магистра и на вас, у Ванны счёт был, перевёл деньги согласно полученным указаниям. Там же я переоформил купчую на имущество на ваше имя, ибо в своё время, вся недвижимость по частям, всё была куплена у банка. Теперь мастерская. В десяти верстах, есть деревенька, там карьер прекрасного песка, дома в которых живут мастера с семьями, и сама мастерская. Около ворот моя коляска, можем проехать ознакомиться.

— Так и сделаем, но я поеду верхом. Привык, знаете ли, к свободе передвижения.

— Есть ещё один вопрос, тан.

— Весь внимание Ваша Милость.

— Банк. Насколько популярен банк в королевстве и насколько он безопасен в смысле банкротства?

— Это банк казначейства короны ваша Милость, банк может обанкротится только с гибелью королевства.

— Хм даже так. А филиалы?

— Во всех коронных городах, в каждой столице графства, герцогства. Странно . что вы этого не знаете Ваша Милость.

— А вот это как раз, нисколько не странно Яр. Магистр открыл портал в полушаге от меня, выпал на меня и хлопком уничтожил след от портала. Как я вообще жив остался, не понятно, вот от туда у меня и провалы в памяти. Хорошо хоть сохранились кое какие навыки, ну и память понемногу возвращается. Мы едем или обсуждаем моё здоровье Тан?

— Онис! Коня! Вновь одел перевязь со шпагой, за голенище засунул кинжал бретёра, в руках «Сестра», вроде готов как пионэр. Конюх придержал коня за удила, я запрыгнул в седло, открыли ворота, я выехал, коляска тана ехала впереди я гарцевал позади осматривая окрестности. Вот отсюда, и в ту сторону, Яр махнул рукой вдоль дороги, на семнадцать вёрст ваша земля, по обе стороны от дороги по десять верст, три деревеньки арендаторов, два озера приличный лес, судоходная река. Имение дает около трёхсот золотых в год чистого дохода, да мастерская столько же. Много денег у магистра уходило на редкие ингредиенты для магических опытов. Кое что заказывали из соседних королевств. Ну, вот практически доехали ваша милость, вот поворот к деревне мастеров, осталось не более полуверсты. Минут десять и мы на месте.

— Что сказать? Основательно! Забор, каменное здание, труба плавильной печи. Вперёд пробежал управляющий, через пару минут открылись ворота, и я въехал во двор мастерской. У меня приняли поводья, и я спрыгнул с коня. Вошли в мастерскую. в углу гудела печь, мастера трубками выхватывали расплав, и выдували его в формы. чуть охладившиеся формы разбирали, доставали фиалы и развешав их на рогатых стойках закатывали в большую духовку. бывало фиал падал и лопался на мелкие кусочки. Я поднял один, вы разбивали, когда ни–будь хрустальную вазу? В мастерской варили хрусталь! Хрустальные фиалы затем доводили до кондиции, изготовляли и притирали к ним хрустальные пробки, укладывали по двадцать штук в добротно сделанные сундучки и отправляли на склад, откуда оптовые торговцы разбирали их партиями и развозили по заказчикам.

— Довольно! Я видел достаточно! Едемте. Управляющий непонимающе уставился на меня.

— Что? Вы больше не хотите ничего осмотреть?

— Нет.

— Но вы же ещё ничего не видели. Склад готовой продукции, например.

— Тан! Я видел достаточно, что бы сделать вам предложение, от которого не отказываются. Догоняйте, я вскочил на коня, мне открыли ворота и вихрем вылетел на дорогу. Через полчаса я уже был у себя в кабинете. Первая моя супруга была инженером технологом на стекольной фабрике в нашем городе, при фабрике был цех по производству зеркал. Фабрика выпускала бутылки для винзаводов, банки для овощных цехов, оконное стекло для домостроительного комбината и зеркала для мебельных фабрик. Про технологию производства стекла и зеркал я знал всё. Как и она, о первой помощи и первичных диагнозах наиболее распространённых болезней. Вот такой обмен опытом на дому. Гляди ка! Пригодилось! Я спешил в кабинет, для того, чтобы до приезда управляющего, найти среди минералов и металлов, олово, среди жидкостей кислоты. Ртуть как говорил, я видел раньше. Найдя практически всё, я сел за стол и стал описывать процесс.

В общем, до появления управляющего я успел набросать конспективно получение оловянной и серебряной амальгамы, способ отливки плоских стёкол на расплавленное олово, покрытие поверхности амальгамированной поверхности стекла, минеральной краской или смолой. Кусок хрусталя я положил на стол, любуясь игрой света на гранях и чистотой самого стекла.

— Ваша Милость! Куда вы так торопились? Это, постучавшись в двери кабинета и получив на то разрешение, задал вопрос запыхавшийся управляющий.

— Тан. Что это такое? я выложил на стол «трофейное» зеркало.

— Зеркало, Ваша Милость. Неплохого качества и размера.

— А если я вам открою секрет получения идеального зеркала, что вы на это скажите? Причём делать его можно любых размеров, вплоть до размеров в рост человека?

— Я сразу скажу вам Ваша Милость, что это озолотит вас.

— Самое секретное в этой технологии состав покрытия стекла отражающим слоем. Его рецепт будете знать только вы. Приготавливать сами, у себя дома, привозить в мастерскую небольшими порциями. Состав ядовит, вдыхать его пары не рекомендую. Вытяжки и ещё раз вытяжки, мне не хотелось бы потерять мастеров. Отдаю в ваши руки секрет получения идеального зеркала. Прочтите, запомните, и если хотите, перепишите, но в зашифрованном виде, тайна рецепта должна быть сохранена как можно дольше. Назначаю вам постоянную премию в виде сотой части денег с каждого проданного зеркала. Идите тан, и принесите мне, наконец, зеркало в котором бы я мог увидеть и узнать себя!

Трясущимися руками, управляющий принял пару листов, впился в них взглядом, перечитывая содержимое. Потом взглянув в них последний раз, он отдал их мне со словами:

— Я всё запомнил Ваша Милость. Как всё-таки права поговорка, — «Всё гениальное — просто!» Завтра же, первое зеркало я вам представлю для оценки качества.

— Только, ради Матери, сделайте его размерами с пол ара на пол ара.(50х50см). Надоело смотреться в зеркало одним глазом.

— Ваша Милость! Из–за двери раздался голос Симы, — купальня готова, вам спину потереть?

— А по моложе никого нет? Сима, в ваших руках я буду чувствовать себя ребёнком.

— Так вы Ваша Милость, опять сходите к Бобо, и почувствуете себя мужчиной, по городу пошли слухи, что Вы удивили даже Бобо своими фантазиями, а ваше " Дай ищё фантастишь» повергло её в трепет и ужас. Неужели в Орже все такие ненасытные жеребцы.

— Ладно, Сима, сегодня я отдамся в твои руки, и ты увидишь, что никакой я не жеребец, а просто оголодавший от двухмесячного воздержания мужчина. Что там у нас на ужин?

— Как вы и просили, кролик в сметанном соусе, салат овощной с сыром, и кувшин белого вина от мастера Пондина. Его Милость Маг очень любил этот сорт.

— Ну раз Дэй его любил, попробую и я. Ладно Сима, приготовь бельё и полотенца, я иду.

— Это купальня?

— А что не так Ваша Милость? Вот же корыто, горячая вода в ведре на печи, вот холодная вода, в этом ведре смешиваем, вот этим кувшином смываем. Вот мыло, мочало. А у вас разве не так дома было?

— Скажем немного не так, но это не важно, давай начнём с головы.

— Так само собой, не с ног же начинать.

— В общем помылся. Вспомнил 90 годы. Сначала народ, привыкший к струе горячей воды хлещущей за копейки из крана, был отключён от неё, потом и холодная стала подаваться с перебоями, потом с перебоями стал поступать газ, затем начались веерные отключения электроэнергии. Народ быстро научился выживать и экономить, а по телевизору показывали парня, который кормил семью холодцом из куриной кожи. Ведром горячей и ведром холодной воды мы купались сами и купали ребёнка, причём кожа скрипела от чистоты.

— Раз, ты завтра всё равно идёшь на рынок, за мелочами которые я тебе приказал купить, то найди пожалуйста кадку побольше, пусть её соберут прямо тут в купальне, присмотри такую, чтобы высотой она тебе была по грудь, а до краёв ты должна слега доставать ладонями.

— Делают их у нас Ваша Милость. Виноград в них давят.

— Вот, вот, такую и нужно.

— Да как же мы воду в ней согреем Ваша Милость?

— А давай Сима, ты будешь делать своё дело, а я думать как согреть воду в кадке. Неси ужин в кабинет, и на сегодня свободна. в это время в ворота кто то требовательно застучал.

— Кого это на ночь глядя принесло, пробурчала Сима, расставляя ужин на столе.

— Привратник, конюх и сторож в одном лице, пытался объяснить кому–то, что Его Милость хозяин, изволит ужинать, и просил никого не беспокоить. На что, голос срывающийся от возбуждения на фальцет визжал. что не уйдёт от ворот, что возьмёт дом штурмом, и зарежет больно всех в этом доме. И пусть хозяин не прячется, ибо разговора ему не избежать, и если он не хочет позора пусть выходит.

— Ну что за жизнь! Опять кого то принесло. Сима! Скажи этому торопыге, пусть подождёт полчаса , я не закончил с салатом. как только закончу ужин ему вынесут объедки . Пусть не уходит, и подай мне мой дорожный костюм. Пришлось доедать в спешке, одеваться, вооружаться. Под рубашку я одел на всякий случай «жаку». Пока одевался заводился. настраивался на драку. Какая- то сволочь испортила мне вечер! Надев берет и поправив перья, я вышел к воротам. Сколько их там ? Спросил я Ониса.

— Трое Ваша Милость. Офицеры.

— Открывай. Онис резко открыл калитку. Я вышел.

— Кто тут собрался штурмовать мой дом? Вы? я ткнул тростью в грудь первого попавшегося военного. Или вы? Обернулся я к заходящему с бока краснолицему верзиле. Что? Кроме банального разбоя вы ничему не научены? Законы Соло вам не указ? Хотите удовлетворения? В очередь хроговы дети! Все трое! Завтра в полдень! У тенистого сада! Да прихватите друзей. Что бы было кому вас оплакивать!

— До сада сто шагов, солнце не село. Мне хватит времени, что бы отомстить за брата.

— Ошибаетесь милейший, времени достаточно, что бы отправить вас всех к Матери, идите вперёд, я за вами. Действительно пара часов светлого времени ещё была. Ворота сада были открыты, кстати сад был огромен, площадка для дуэлей занимала мизерную часть его, остальное было занято лужайками и беседками. Скорее всего в этом саду и на этих лужайках зачиналось большинство жителей города. Распорядитель, жил видимо неподалеку, потому что к площадке мы подошли одновременно.

— Господа, последний раз предлагаю решить дело миром, — сделал первое объявление чиновник.

— Мой брат должен быть отомщён. Бой до смерти!

— Я устал, поэтому убью его быстро. Вы господа как, расположены сегодня дуэлировать? Если да то решайте между собой очерёдность, если нет, отойдите в сторону. Господа отошли. Разрешите поинтересоваться, за кого вы мстите? Вчера, я отправил к матери троих, за которого из трёх? Один из них пропорол мне штаны. Ремонт и стирка их, обошлись мне в два серебра. На всякий случай интересуюсь, у вас в кошельке наберётся такая сумма? Ну, кроме двух медяков храму?

— Мерзавец! Тила ван Соло ещё никто нищим не обзывал! Ты будешь первым и последним!

— Ну, последним так последним! Я вас за язык не тянул!

— Господа! В виду невозможности примирения . Атакуйте!

Противник, выхватил шпагу и услышав команду, ринулся в атаку. Боже, чему их там, в армии учат? После пары его атак и двух моих защит, я переплёл его левую руку с кинжалом, тростью, слегка, добавил кулаком по навершию, и кинжал легко вошел между рёбер. Мой противник ещё стоял, качаясь, а я отошел на положенный шаг, и отсалютовал мертвецу шпагой.

— Кто- то ещё жаждет реванша? Нет? Трофеи пусть отнесут в особняк магистра ван Дея.

— Кстати Джихт, на сколько реваншей я могу рассчитывать?

— Вы имеете в виду мстителей?

— Ну да.

— Я думаю максимум двое, но уже со стороны Дивов.

— Может всё–таки, вы передадите им, что мои уроки фехтования дорого стоят, я ведь исполнял волю погибшего, и личной вражды у меня с семействами нет. Я скоро уезжаю, и надолго, если не навсегда, зачем им лишнее горе.

— Я попробую Ван.

Наконец и этот день закончился. Организм, получивший за сутки плотское удовлетворение , адреналиновое вливание дуэлями, и некоторое возбуждение от перспектив «зеркальных» прибылей запросил пардону. Домой я шёл в сопровождении молчаливого служителя нёсшего мои трофеи. Сима встретила меня у ворот.

— А где эти петухи?

— Самый голосистый, на пути к Матери, двое других сопровождают его.

— Вы убили всех трёх?

— Нет Сима, двое других составляли ему моральную поддержку. Как бы три армейца, у ворот, грозно кричат, на обывателя бы это подействовало. Но им просто не повезло. Всё Сима, подай мне воды помыть руки, закрывайте калитку, я спать.

Ночью магистр рассказал мне о животном мире, немного о истории магии, о магических академиях других государств, о взаимоотношениях магов. Маги были скорее учёными, чем воинами, поэтому предпочитали уединение и тишину. Этот город, наверное, и был таким местом для ван Дэя. Но как оказалось не для меня. Утром я проснулся с мыслью, что отдохнуть мне не дадут, поэтому надо собираться и уезжать.

— Сима позвал я «домомучительницу», — пошли предупредить Ванну Руану о моём визите, а пока принеси хлеб, масло, сахар, и малый котелок для Мокко.

Кроме запрашиваемого, Сима приволокла вязанку дров и начала выкладывать их в камине.

— Сима, это лишнее. Сходи ка ты лучше на рынок, да найди и купи то что я тебе приказал.

— Да как же Ваша Милость? А Моку, на чём готовить будете?

— Есть способы Сима. Иди. Сима вышла, выражая всем своим видом, полное недоумение происходящим, — а я установил котелок на рабочий стол магистра, зажег светлячка, сунул его в котелок, через три секунды вода вскипела. Зэр гут! А теперь попробуем перетереть зёрна. Отлично! Магия наше всё! Теперь засыпем и вскипятим. — Чудненько, пусть немного отстоится, а мы сотворим пару бутербродов. Если бы не полулитровая кружка, всё же я не лошадь хлебать кофе такими дозами, а стограмовая порция терялась в коричневом нутре этой бадьи, то завтрак удался. Прихватив шпаги, я спустился во двор, начертил на каменной плитке двора схему, и пару часов сражался с воображаемыми противниками. Краем глаза я видел Ониса и мальчишку следившими за моей разминкой, прерываться не стал. Две дуэли, четыре трупа, этому же должно быть какое- то объяснение, вот эти свидетели моей тренировки и докажут окружающим, о моих возможностях. А то, что расскажут, я не сомневался. Вон как восхищённо смотрит Симкин племянник.

— Онис, принеси два ведра воды. Сам сходил в спальню разделся до белья, взял полотенце и вышел во двор, — слей, приказал я конюху. Умывшись и растеревшись. я спросил мальца, — Что Ванна Руанна?

— Сказали, что будут ждать.

— Далеко ли!

На другой стороне города, на берегу озера.

— Коня оседлай, это уже Онису, — а ты не уходи, проводишь, это мальчишке.

Пришлось переодеваться в приличный костюм, накинув перевязь и взяв в руки трость, я взметнулся в седло, и выехал за ворота. Ехал шагом, мальчишка бежал впереди, и через полчаса мы были у ворот небольшого особняка на берегу озера. Спешился, отдал поводья парнишке, постучался в калитку, которую мне тут же открыла молодая служанка.

— Доложи хозяйке, Рэй ван Орж, по делу.

— А чего докладывать, она вас из дали заметила, велела сразу проводить, проходите Ваша Милость.

Прошел через небольшой коридор в зал. За столом сидела женщина, около неё стояли дети.

— Рэй ван Орж, Ванна позвольте Вам выразить свои соболезнования, и предложить помощь.

— Да, да. Присаживайтесь, пожалуйста. Роди, предложи Вану стул, парнишка четырнадцати лет, с любопытством до этого разглядывавший меня, метнулся к столу, выдвинув стул, и указал на него рукой.

— Напитки?

— Благодарю. Не стоит. Ванна, обстоятельства складываются так, что мне надо уехать, насколько я знаю, магистр в письме дал вам указания о дальнейшей судьбе сына. Меня он лично попросил помочь его сыну доехать до родственников. Хотел бы прояснит для себя несколько моментов. Молодой человек ездит верхом? Нет? Печально. Коляска у вас есть? Тоже нет. Не беда . У магистра на стене конюшни я видел какие то колёса. Молодой человек? — это я напрямую обратился к подростку, — что вы умеете делать?

— В смысле?

— В смысле того, что нам в пути придётся провести около полутора месяцев, и простите меня за грубость, попу я вам вытирать в пути не собираюсь. Разжечь костёр, приготовить еду на нём, разделать дичь, рыбу, постирать себе бельё, вы это сможете?

— Но вы же едете вместе. — Вмешалась ошарашенная моим спичем женщина.

— Ванна. Не находите ли вы немного странным, наличием прислугой Вана, у подростка? Это вызовет нездоровый интерес к нам, а нужно ли это?

— Есть два выхода из создавшегося положения. Вы Ванна, покупаете сыну, лошадь, седло, сумки, полог, дорожный костюм. Мы, обучаясь на ходу езде в седле, и походной жизни, едем вдвоём. Или вы нанимаете кучера, слугу, повозку, и мы медленно и уныло, едем полгода, рассыпая проклятия колдобинам, сломавшемуся колесу, внезапно заболевшему конюху и прочим препятствиям.

— Коня! Предвкушая будущие приключения, быстро проговорил мальчишка умоляюще глядя на мать.

— Лошадь, — твёрдо сказал я. На подготовку к отъезду у вас неделя.

— Но мы не разбираемся в лошадях.

— Я поручу это своему управляющему, вы подготовьте остальное. Оружие у тебя есть? Нет? Я дам тебе свой парабеллум. При звуках такого красивого и таинственного слова глаза у мальчишки загорелись нетерпением дороги.

— На этом позвольте откланяться, есть ещё несколько проблем, которые мне необходимо решить. Собственно проблем не было, не было желания переливать из пустого в порожнее. Задача поставлена, цели определены. Далее оставалось через три дня проверить ход подготовки и подправить упущения буде они появятся. До герцогства Бара было в полтора раза дальше, чем от Рабата до Соло. Дорога проходила по долинам межгорья, и только один отрезок в треть пути можно было проплыть по реке. Кстати самый опасный участок пути, и не из–за бурного течения, оно то, как раз было спокойным, а из–за промышлявшим мелким разбоем населения прибрежных деревень. Так, по крайней мере, обрисовала мои возможные трудности энциклопедия. Кроме того, Кир, шедший с военным обозом, через три четыре недели по моим подсчётам окажется в предместьях столицы. В общем, куда ни кинь, всюду клин.

— Ну почему у них всё не как у нормальных людей, разорвал листочек и ты в ожидаемом месте. Жизнь положу, но научусь быстро передвигаться. Стоп, стоп, стоп! А на хрена жизнь класть за то, что давно изобретено? Самолёт! Пра — матерь! Как же всё просто! Зажечь светляка по–жарче в трубе, закрутить вихрем воздушную смесь перед трубой и придать ей направление внутрь трубы! На выходе получаем Реактивный двигатель! Нет! Самолёт, это аэродром, взлётная полоса, турбуленция, флаттер, и прочие красивые, но опасные слова. Дирижабль! Маленький такой дирижабль, спальня, кабинет, кухонька. И абсолютная свобода! Нужна плёнка для пузырей. Найдём! Не найдём так сделаем! Нужны знания, может местная промышленность выпускает какой ни–будь шелк, мы его рааз! И уплотним. А может и нахрен уплотнять, если есть возможность зажечь светляка в рабочем объёме? А что тут с антигравитацией? Как ни верти, а без академии не обойтись! Систематические знания, плюс Озарения, вот двигатель прогресса!

— Ваша Милость, — донеслось откуда–то, я огляделся. Оказалось, стою я перед конем, и разговариваю с ним вслух. Едем те уже Ваша милость, полчаса вы коню чего–то втолковываете, а он всё головой машет, вроде как бы соглашается с вами. Это мой провожатый, сбитый с толку моей беседой с конём, нетерпеливо тряс меня за рукав.

— Поехали.

До полудня день прошёл сумбурно. Дабы не искушать судьбу новыми встречами с желающими отомстить за погибших родственников я прямо от особняка Ванны Руанны уехал подальше от города. В восьми верстах на берегу озера я набрёл на пляж, прикрытый невысоким берегом. Вот там я и занялся экспериментами, выяснилось, что при уплотнении ткань становится ломкой, кожа приобретает каменную твёрдость. Шёлка у меня не было, и посмотреть, что произойдёт с ним при обработке, не было возможности. А может быть, я неправильно действовал.

— И тут облом, — констатировал я. От нечего делать заглянул в «пропасть» камня из кулона. — Дяя! Работы непочатый край. Закрутил смерч над поверхностью воды, хобот послушно опустился в воду, тучка набухла, Толкнул её в сторону каких–то развалин видневшихся неподалёку, там тучка, всосавшая в себя несколько десятков тонн воды, вдруг резко освободилась от неё, и в мою сторону по склону понёсся грязевой поток.

— Твою маман! Мне ничего не оставалось, как вжаться в каменную стену берега и переждать пока набравший приличную скорость поток прыгнув с невысокого каменного уступа–трамплина, изольётся в озеро. С последними каплями к моим ногам упал, какой то сундучок. Мой парадный костюм и до того пострадавший от брызг грязевого водопада дополнился сочной кляксой грязи.

— Вот дай обезьяне гранату, с прискорбием разглядывая свой пострадавший костюм, — проговорил я. Тэкс, а это что за «склад» я выкопал? Судя по внешнему виду, ему не одна сотня лет. Нет не золото, больно лёгок, замок внутренний, как его открыть? Попробовать, что ли кинжалом поддеть крышку? А фигушки! — Деревянный с виду сундучок, не удалось даже оцарапать сталью клинка, да он что заговорённый? — и тут же ответил сам себе, — не заговорённый, а «укреплённый».

Поняв, что с налёту открыть сундук мне не удастся, я свистнул коню призывный сигнал, тот отозвался и, приторочив находку к седлу я, не спеша, сыпя проклятиями направо и налево, мокрый и грязный поехал домой. Там застал Симу командовавшей разгрузкой большой пятидесяти вёдерной кадкой.

— Сима! — кадку в купальню не затаскивать, поставьте её под эти деревом, мастеров рассчитай и займись костюмом, что с обедом?

— Пра—Матерь! Где вы так испачкались ваша милость?

— Где, где? — слышала поговорку, — хрог всегда найдёт выгребную яму? Нет? Ну, теперь запомни её. — Мастера! Вон колодец, Онис, дай людям вёдра, я хочу увидеть, не течёт ли где кадка? наливайте полную, я не хочу потом вас искать исправлять течи! Онис, прими коня! Сима, забирай костюм, обед и пиво ко мне в кабинет! Раскидав распоряжения, я поднялся к себе. Поставил сундучок на верстак и как кот вокруг сосиски закрутился вокруг него.

— Как же тебя открыть? Тщательно оттерев какой–то тряпкой сундук, я начал осматривать его на предмет тайной кнопки, «нажал, и оно открылось». Нет, такой кнопки не наблюдалось. Топором такую «крепость» не взять. Остаётся ключ и магия. Ключа тоже нет, тогда магия. Какая? Конечно на основе стихии земли. Что случается со сталью, если её перекалить? Правильно! Она становится хрупкой как стекло! Как перекалить дерево? Только заморозив его до температуры жидкого кислорода. А это уже стихия воздуха, смогу ли я сделать такую заморозку? А хрен его знает? Всё опять упирается в знания, точнее в их отсутствие. Что ж? Отложим взятие крепости, из–за отсутствия стенобитных машин. Ненадолго! Лет на пять десять.

Наконец Сима подала обед, кружка прохладного пива залила костёр обиды от неудачного штурма, а великолепное жаркое и вовсе затушило последние искры неудовлетворённости. вот таким. сидящим в нижнем белье. с кружкой пива в руке и застал меня запыхавшийся управляющий.

— Ваша Милость! Ваша Милость! Это чудо! Такое ясное отображение! У нас получилось! У нас всё получилось! Я привёз первые получившиеся зеркала вам на оценку. Но я и без того уверен, они великолепны! Никто и никогда и нигде до селе, не получал такой чистоты изображения. Уж поверьте моему опыту.

— Ну- ка, ну- ка, дай ка глянуть на себя. Ого! Что ж, не дурён. Глядя на себя нынешнего я вспомнил себя тридцатилетним, была всё таки разница, у меня немного утончились черты лица, и глаза приобрели голубовато–стальной цвет, а в остальноми, это знакомая мне физиономия. Седая прядь, придавала мне вид опытного рубаки, а глаза выдавали во мне неуёмного дамского угодника. И ничто не указывало на мои магические наклонности. Разве что кулон, и перстень. Но кулон скрыт одеждой, а перстень перчатками.

— Да у вас всё получилось, наконец — то тан я смогу побриться, не рискуя отрезать себе нос. Кстати Яр, у меня для вас есть пара заданий. Вот мои личные средства, пересчитайте. Добавьте их к деньгам, полученным от наследства. Это первое. Второе. Через неделю я уезжаю, надо отвезти сына магистра к родственникам. Третье. Как вы посмотрите на перспективу перебраться поближе к столице королевства? Продать дом, поместье с мастерской, и прихватив с собой мастеров перебраться на новое место, и там открыть новую мастерскую. Я не тороплю вас с ответом, неделя у вас есть.

— Ваша Милость, нет нужды в целой неделе, я отвечу вам сразу. Мы с его Милостью магом искали такой песок очень долго. Выкупили это поместье только потому, что оно скрывает под небольшим слоем грунта, залежи кристально чистого песка, пригодного для изготовления фиалов, вряд ли в окрестностях столицы мы найдём такие же. Во вторых, чем дальше от столицы, тем дольше сохранится тайна изготовления зеркал. Я со своей стороны, выступлю в роли перекупщика, а не стану выдавать себя за производителя. Если вам нужно в столицу, то Матери нашей ради! Откройте счёт в Королевском банке, и средства положенные здесь, станут там вполне доступными. Если вам нужен управляющий, у меня есть друзья, с которыми я учился и в столице. Я дам вам их адреса, да я им сам напишу, за любого из них готов поручиться головой. Не продавайте дом, кто знает, как у вас там повернутся дела, зато вы всегда будете иметь, куда вернуться. Мы с Симой присмотрим за ним. Деньги будут исправно поступать на ваш счёт. Раз в семь недель я буду посылать вам отчёт, о делах.

— Договорились. Мне нечем возразить ни по одному пункту. Тогда за вами остаётся помощь в приобретении лошади для юного наследника ван Дэя.

— Ваша Милость! Это уже Сима со двора, — полнёхонька, и не течёт!

— Тогда отпускай народ, и принеси полотенце к кадке, я искупаюсь.

— Так вода то колодезная, Ваша Милость горячку поймаете, пусть хоть до завтра постоит.

— Делай то, что тебе говорят Сима! Ты лучше скажи, мельницу для Мокко купила? А чашки?

— Тан, приглашаю вас на чашку Мокко.

— Ваша милость, надо быть глупцом, что бы отказаться. А сейчас тан, я продемонстрирую вам свои возможности, поэтому прошу вас не удивляться им, а принять как данность, зажёг светляка и сунул его в котелок.

— Ха, Вы тоже маг!

— Маг, но необученный. Поэтому и еду в столицу, магистр обещал, что меня примут с раскрытыми объятьями.

— Да, да. Люди с такими качествами, бесценны для королевства.

За разговорами я сварил Мокко, разлил по чашкам, добавил ликёру и сахару, мы сделали по глотку.

— Нектар и амброзия, — вырвалось у меня.

— Что вы сказали Ваша милость Маг?

— Напиток, и пища богов, — так описывалась такой напиток в одном из древних трактатов, что попался мне когда–то на глаза. Конечно это сравнение неудачное, но на мой вкус близко к оригиналу.

— А что, вам удалось где–то отведать оригинальную божественную еду?

— Тан, не цепляйтесь к словам, вы поняли, что я хотел сказать, допивайте своё мокко, и займитесь моими денежными делами.

— Ваша Милость, во первых, мне нужна охрана, ходить с такой суммой один по городу я отказываюсь, во вторых необходимо ваше личное присутствие в банке. Счёт надо сделать переводной, поэтому нужна ваша личная подпись под документами.

— Тогда ждите, пока я не искупаюсь.

— А можно мне, ещё чашку Мокко.

— Да ради матери Яр, наливайте и пейте.

В чём разница нагрева воды в котелке и пятисотлитровой кадушке? Ни в чём! Светляк мощнее и через минуту над бочкой запарило. Стоявшая рядом Сима, наверняка видела у магистра фокусы и покруче, но одно дело знакомый и практически родной человек, другое дело молодой шалопай, слава которого состояла из четырёх дуэлей и головокружительного успеха у Бобо. А я, раздевшись до нага, прыгнул в бочку. Японскую баню я видел только по телевизору, там показывали пару бочек с горячей водой, в которой потомки самураев медитировали, очищая душу и тело. Что то в этом было и если бы не Сима трещавшая без умолку, можно было бы и помедитировать. Однако меня ждал управляющий и поход в банк. Поэтому процедуру пришлось упрощать до предела. Пару раз окунувшись, я энергично смыл предполагаемую грязь и вылез из бочки. А через четверть часа, я верхом на коне, с сумками и вооруженный, ехал за коляской управляющего. Ещё через полчаса мы были у дверей двухэтажного здания милитаристского вида. Окна второго этажа представляли, из себя бойницы, а по лестнице до входной двери можно было пройти только в одиночку. Первым в банк вошёл управляющий, следом я с сумкой. Процедура получения переводного счёта, была предельно проста.

— Где вы собираетесь воспользоваться счётом? В столице. Будьте добры подпишитесь здесь и здесь и здесь. О! Какая заковыристая подпись! Теперь, прошу Вас, Ваша Милость придумайте пароль из трёх слов. Запишите его в этой строчке. На каком языке? На любом. Пусть это тоже будет одной из защитных мер. Это, на каком языке вы написали? На русском? Никогда не слышал о таком. Но не суть важно, только написав свой пароль на, бланке запроса в банке, буква в букву с нынешним образцом, вы сможете получать ваши деньги. Теперь повторим это в шести экземплярах, копии будут направлены в филиалы банка во всех столицах графств и герцогств. От имени Короля, и министра финансов разрешите поблагодарить вас за ваше доверие. Всё! Облегчив кошелёк и душу от тревог за «нажитое непосильным трудом» мы с моим управляющим вернулись к воротам моего особняка.

— Ваша Милость Маг, я собираюсь поехать в мастерскую, есть ли у вас какие либо распоряжения?

— Есть одно предложение Яр. Разделите формы зеркал на, прямоугольные для мужчин, и овальные, круглые, в форме цветка, для женщин. И ещё одно, размер нашего зеркала не может быть меньше размеров лица, я измучился, выглядывая себя одним глазом в этой пародии на зеркало.

— Но Ваша Милость Маг, цена таких зеркал не по карману большинству покупателей.

— Хорошо. Тогда установите твёрдую цену за дециметр. Допустим, наш стандарт 25х25 стоит 10 золота, а 10х10 уже только 10 серебра, 5х5, десяти меди. В общем, продумайте нашу политику цен, я понимаю, первое время надо снять сливки, но затем поддержать стабильность доходов можно и массовостью товара. В конце концов, вы у меня управляющий или я у вас? Действуйте. И помните, ваша доля прибыли в каждом проданном зеркале. Продумайте возможность изготовление ростовых зеркал, рамы для них, и вообще, я бы на вашем месте, такие зеркала одевал в рамы и продавал сам. В конце концов, такую сумму денег потратить может только знать, а её у нас не столь много. И ещё, продумайте оттиск на обратной стороне зеркала. Знак нашей мастерской, и моё имя, Серж Рэй ван Орж.

— Я всё учту Ваша Милость Маг.

С тем и разъехались. Неделя пролетела не быстро, а очень быстро. Яр сдержал слово, подобрал и купил для юноши невысокую и смирную лошадку, я дважды побывал у семейства в гостях, первый раз проверив ход подготовки имущества, во второй раз взял с собой на конную прогулку юного Дея, и дал ему пару уроков верховой езды. Так или иначе, настал день, когда мы выехали из города, оставив у ворот плачущую мать и сестрёнку наследника Деев. Не выезжавший за пределы города подросток, первые дни крутил головой по сторонам разглядывая сельские пейзажи. Затем это ему надоело, и он стал засыпать меня вопросами. А как, а почему, а зачем сыпались из него нескончаемым потоком. Некоторые вопросы ставили меня в тупик. Мне надоело чувствовать себя тупицей, и я пресёк дальнейший град вопросов простым аргументом.

— Молодой человек, меня попросили сопроводить вас к вашему деду, но не обязали вас развлекать всю дорогу. Займитесь делом, мы посреди леса, тут могут быть разбойники, дикие звери, а вы мало того что сами ведёте себя беспечно, но и меня отвлекаете от наблюдения. Сегодня мы не успеем доехать до жилья, и поэтому придётся ночевать в лесу. Половину ночи вам придется, дежурить у костра, поэтому постарайтесь не сильно возбуждаться вопросами, ответы на половину из них ещё не придумало человечество, а на вторую половину вам ответит жизнь. Серьёзных происшествий пока, слава Матери не происходило, не считать же за происшествие, встречу с купеческим обозом. Для юноши и это было впервые, сначала показалось верховое охранение, три конника скакали нам навстречу, не проявляя впрочем, агрессивности. Не доезжая до нас шагов пятнадцать и разглядев нашу экипировку, берет и перья дворянина, старшина разъезда прокричал:

— Ваша Милость, обоз купца Глоды идёт вам навстречу.

— Идёт и пусть идёт, под светом Матери, на дороге и в купальне все равны, — ответил ему я.

Наконец, Мать устала освещать и греть своим теплом нашу сторону планеты и оно начало клонится за горизонт. Пора было подумать о ночлеге. особо выбирать было не из чего. Либо прямо у дороги, либо забраться в чащу и устроить лагерь под деревом, или проехать с полверсты до виднеющегося холма в стороне от дороги. Я выбрал холм, и не прогадал, лёгкий ветерок обдувал макушку холма снося всякую кровососущую братию напрочь. Который раз я даю урок устройства лагеря, вот я расседлал своего коня и под моим присмотром, парнишка сделал тоже со своей лошадью, стреножив отпустили лошадей пастись, в два приёма собрал и сложил ветки для костра, малыш повторил это за мной и сложил найденные сухие ветки от кустарника рядом с костром.

— Теперь наблюдайте Роди последовательность приготовления каши по–походному. Запомнили? В следующий раз, Вы будете делать это сами. Что сварите то и съедите. Маленький костёр, давал совсем немного тепла и совсем мало света, можно было конечно повесить светляка, но парня не всегда будет сопровождать маг, пусть привыкает. Ночь была тёплой, вообще, чем дальше от Соло и ближе к герцогству Бара, тем становилось теплей. Поэтому глянув в звёздное небо, я расстелил полог, и улёгся на него, укрывшись плащом просто на всякий случай, перед тем как закрыть глаза и провалиться в сон, я сказал:

— Вы молодой человек стоите на страже наших тел и имущества до полуночи, после полуночи будите меня, я вас сменю.

— А как я узнаю, когда здесь полночь? Колокол ведь здесь не слышен.

— Хороший вопрос, но у меня есть на него ответ. Вот держите амулет времени. Видите стрелки? В таком положении как вы их видите сейчас, показывают десять часов вечера, через шесть часов, то есть когда стрелки станут в вот таком положении, смело будите меня. Зверей и людей в округе нет, так что не дрожите от страха.

— Откуда вы знаете, есть или нет вокруг люди и звери.

— Есть методы молодой человек. Просто поверьте мне на слово.

— Здравствуй ученик.

— Буэносэра профессоре. Чем этой ночью займёмся?

— Изучением языков, ты сам только что подал мне эту мысль. Ведь ты поприветствовал меня на чуждом тебе языке, правда?

— Да, Учитель. Но на этом языке я знаю всего десяток слов, которые чаще других попадались мне на слух, не более.

— Вся прелесть изучения я чужих языков, не в изучении их звучания, а в ассоциациях, которые эти звуки вызывают. Представь, ты сидишь за столом с иностранцем, и мирно поглощаешь пищу, вдруг он, что то произносит, и ты автоматически передаёшь ему солонку. В ответ слышишь одно слово, и понимаешь, что только что, тебя поблагодарили. Это уже потом ты запоминаешь, как звучит слово «благодарю». Вот составлению ассоциативного ряда мы и займёмся этой ночью. В дальнейшем, прослушав пару предложений на чужом языке, ты уловишь динамику и экспрессию речи, а ещё через несколько десятков слов и сам сможешь ответить на заданный вопрос. Чем больше слов ты услышишь, тем богаче палитра возможностей комбинаций. Вот слушай…, а так это звучит на языке…

Кто–то осторожно толкнул меня в плечо. Я открыл глаза, мальчишка склонился надо мной, толкая в плечо приговаривал:

— Просыпайтесь же, уже полночь. Просыпайтесь…

— Всё, всё. Разбудил. Дай ка амулет времени, молодец, ты точно выполнил условия, ложись и спи. А мы тут поработаем, пробормотал я уже про себя. Парнишка видимо боролся со сном из последних сил, едва голова его коснулась плаща, глаза закрылись и он, зевнув, крутнулся на ложе из травы как щенок и уснул. Я же проверив наличие опасных существ по «карте» и не обнаружив таковых, занялся магической тренировкой. Магистр постоянно мне пенял на мою медлительность.

— Удар стихией должен быть таким же молниеносным, как удар шпагой, а иногда и быстрее. И дело не в том, что тебе может противостоять маг, нет, чаще всего, твоим противником будет обыкновенный бретёр. Наёмный убийца. Неодарённые завидуют нашему долголетию, нашему благосостоянию, нашим знаниям и умениям, и несмотря на строгость наказания за убийство мага, наше число постоянно сокращается. Тебе, пока ты не получишь академического образования, лучше всего скрывать свою одарённость, и использовать магию как удар последнего шанса. Выучи пару ударов стихией, например, Воздухом и Водой. Ты же заметил, что при их комбинации можно получить убийственные аргументы. Если на воде у тебя получались твои «торпеды», то на земле можно сформировать сосульку, и разогнав её, пробить ею одоспешенного воина. Вот так выглядит схема «ледяного копья», попробуй повторить её. Очень хорошее дальнобойное оружие, кроме того, иногда лучше избежать боя, для этого существует «Туман Огля». Огль, это имя мага придумавшего эту схему. Она довольно проста, и в зависимости от силы Пламени вложенного в её активацию, можно накрыть туманом квартал в городе, или весь город окунуть в серую мглу. Тут я не удержался и поделился задумкой ковровой бомбардировки ледяным градом, на что учитель ответил:

— Нет ничего невозможного. Но для такого эффекта надо быть архимагом , ты архимаг? Нет, значит учи то, что тебе доступно по силам.

Вот этими тренировками я решил занять оставшееся до утра время.

— Итак, «Копьё». В полуметре от меня из воздуха материализовалась сосулька, оппа, а вокруг ощутимо похолодало. Я метнул жестом это копьё в крону дерева стоящее в двадцати метрах, послышался треск, и на землю упала добрая треть его кроны. Ночь была звёздная, планета видимо находилась где–то ближе к центру галактики, и свет миллиарда крупных звёзд окружающих её, делал ночь на планете светлой, конечно книгу не почитать, но различить в десятке метров дерево от холма можно было без труда.

— Значит копьё мне доступно. Теперь попробуем туман, как там схема выглядит?.. Ага. Теперь инициируем… Матерь божья! Небольшой ливень, мгновенно залил костёр, вымочил нас и наши вещи. Парнишка проснулся, поёжился от холода, и попытался отжать вымокший плащ. А я стоял посреди этого бедлама с открытым ртом и думал, — ну что стоило отойти немного в сторону, теперь придётся демонстрировать чудеса магии.

— Ничего страшного Род, сейчас мы всё поправим.

— Мы бы поправили, если бы отец был бы с нами. А так придётся ждать дня, что бы самим обсохнуть и высушить вещи, и откуда только взялся этот ливень? Вроде засыпал, небо было чистое.

— Ну, кроме вашего отца, есть ещё в этом мире умельцы, — сказал я, зажигая светляка пожарче, крутнул вокруг него слабенький вихрь, и нас обдало тёплым ветерком.

— Вы тоже маг?

— Я ученик вашего отца.

— Но у него не было учеников.

— Скажем так, он обучал меня удалённо, по переписке, давал задания, проверял исполнение, готовил меня в Академию. Я, его находка в его странствиях. Раскладывайте вещи, будем сушиться. За час, мы высушили не только вещи, но и землю вокруг холма. Так что Род успел ещё поспать часа три. Я же отошёл метров на сто в сторону, сделал ещё десяток копий и пару раз «Туман Огля». На этот раз у меня получилось лучше, рваное облако опустилось на окрестности, и как только я махнул рукой, поплыло в сторону дороги. Развеивать его я не стал, потому, что туман лёг в той стороне, откуда мы ехали. После бурной ночи захотелось горячего кофе, а так как каждый сам творец своего счастья, занялся его варкой. С восходом Матери у меня было готово Мокко, пара бутербродов с неплохим сыром и разогрета каша для подростка.

— Вставай те сударь, нас ждёт дорога. Завтракаем и в путь. Через пару дней мы остановились в каком то городе. Надо было поесть чего ни–будь жидкого, помыться, искупаться. Запыленные и уставшие, мы ввалились в единственную в городе гостиницу, сняли номер, заказали купальню и после купальни, ужин в номер. Сдали грязную одёжку в стирку, и отправились мыться, дорога туда и обратно проходила через общий зал, так вот возвращаясь назад, я услышал треньканье струн. Пригляделся и увидел молодого человека, со струнным инструментом в руках. Скорее всего лютней, музыкант «щипал» струны и те жалобно тренькая издавали довольно унылый ряд звуков. не выдержав издевательства над инструментом, я подошел и попросил его одолжить мне инструмент на пару минут. Нет, я не хотел поразить сидящих в зале, какой ни–будь рапсодией ля минор для лютни и оркестра. Просто захотелось увидеть инструмент поближе и узнать его возможности. Пощипав струны, на предмет настройки, я на слух подтянул неправильно звучащие, потом непроизвольно сыграл несколько тактов к пугачёвской песне " Всё могут короли» и отдал инструмент владельцу.

— Прекрасный инструмент юноша, не подскажите где можно такой приобрести.

— В музыкальной лавке мастера Дормея.

— Здесь в этом городе?

— Да, но сегодня она уже закрыта. Простите Ваша Милость, не покажите ли перебор, вы же не щипали струны, тем не менее, мелодия вышла удивительная.

— Этому перебору молодой человек надо долго учиться, я могу сейчас проиграть эту мелодию от начала до конца, что увидите и усвоите ваше, остальное извините, не сегодня и не завтра. Сегодня я устал после дороги, а завтра уже буду далеко, с этими словами я снова взял инструмент в руки и напевая себе вполголоса сыграл мелодию.

— У этой мелодии есть и слова, я слышал, как вы их напевали!

— Есть, но они на иностранном языке, и есть некоторая сложность перевода, за сим, разрешите откланяться. Отдал инструмент владельцу и, несмотря на его умоляющий взгляд ушёл. Как оказалось, у меня был ещё один слушатель.

— И что действительно научиться так, играть долго и сложно.

— Нет, конечно, но не открывать же мне здесь школу для желающих научиться.

— А я бы смог научиться?

— А вот завтра в лавке мастера Дормея мы и узнаем. Давай ужинать и спать.

Ночью, меня как обычно учил магистр.

— Нас прервали поэтому продолжим… К утру я знал всё о ассоциации, пару языков и пару диалектов. — В заключении, хочу тебе сказать, что практика, всё же необходима. Поэтому старайся найти чужеземцев, прислушайся к их разговору, и нарабатывая ассоциативный ряд, учи их языки. Кто знает, когда и зачем они тебе пригодятся. С завтрашней ночи, мы займёмся тобой зелье варением. Дам тебе рецепты простейших целебных отваров и мазей. Знания об остальном ты получишь в Академии.

Утром, позавтракав, мы рассчитались за номер? прикупили продуктов на дорогу, оседлали лошадей и узнав адрес музыкальной лавки поехали к ней. Мастер только, только открыл лавку, и мы были его первыми на сегодня покупателями.

— Доброе утро Вашим Милостям. Что вы хотели купить у меня? Могу ли я помочь вам в выборе?

— Мастер! Для начала я хотел бы что бы вы определили есть ли у молодого человека предрасположенность к музыке, вы ведь знаете, что в этом деле одного желания мало.

— А на чём молодой ван хочет научиться играть?

— А какая разница мастер? Да хоть вот на этом бубне, но если нет чувства ритма, то игрок из него не получится.

— Вы правы Ваша Милость. Я спросил это потому, что лучше определиться с инструментом, и уже на нём испытать молодого человека.

— Вот на таком, молодой ван Дэй, ткнул пальцем во что–то среднее между лютней и мандолиной.

— О. На сатуре? В таком случае позвольте для начала глянуть на кисти ваших рук, что ж пальцы достаточно сильны и длинны. Смотрите и слушайте, молодой господин, я сыграю несложный ряд, вам нужно запомнить звучание и попробовать его повторить. Мастер проиграл несколько нот, — теперь попробуйте повторить то, что я только что проиграл. С первого раза не удалось, но парень собрался и во второй раз, точно повторил звучание нот.

— Что ж Ваша Милость, могу с уверенностью заявить, что молодой человек обладает музыкальной памятью и слухом.

— Ну и прекрасно! Нам пару сатур.

— Простите Ваша Милость, зачем вам пара? Вы тоже хотите научиться играть?

— Нет, мастер, я в какой–то мере учитель игры на сатуре, и перехватив поудобнее инструмент, сыграл на ней десяток аккордов.

— Тогда для вас у меня есть прекрасный инструмент, он стоит дороже, но, я уверяю вас, он стоит этих денег. Мастер метнулся в глубину лавки и вынес оттуда лакированный футляр, раскрыл и достал оттуда сатур, но КАКОЙ! Это был Сатур, всем сатурам сатур! Полированный корпус темно коричневого цвета инкрустированная светлым деревом дека, чёрный гриф, серебряные струны, тёмной бронзы ворота колков.

— Если вы купите этот за золотой, то второй сатур, я отдам вам практически даром, за десять серебра. Как же всё знакомо, — купите шесть пар трусов, седьмые в подарок!

— Если он звучит, так как выглядит, тогда договорились, мастер. Бережно приняв из рук мастера инструмент, я настроил звучание струн, и попробовал сыграть на нём. Чистота и сила звучания струн поражала, как будто внутри был спрятан электроусилитель, — он стоит золотого, мастер! Держите оговоренные деньги. Есть ли у вас ещё один футляр? Мы путешествуем, дорога длинная и местами пыльная, хотелось бы уберечь инструмент ученика от пыли.

— Простите Ваша Милость, но для инструмента такого класса предусмотрен только мешок, не подумайте, что обыкновенный, нет специально пошитый по форме инструмента чехол.

— Ну, чехол так чехол. Прощайте мастер, приторочив инструменты, мы выехали из города в нужном нам направлении. До полудня мы проехали около двадцати вёрст, остановились у брода через небольшую речушку, напоили лошадей, перекусили сами и отпустив животных немного попастись, я дал ученику первый урок. Сатур представлял собой шестиструнную знакомую мне гитару, корпус не имел еще «талии» а выглядел этакой половинкой груши переростка. Но гриф и лады присутствовали и что более важно, так это то, что струны были металлические! На моей сатуре стальная струна была обвита серебряной нитью, на сатуре ученика бронзовой.

— Так как мастер обнаружил у тебя музыкальный слух, будем учиться настраивать инструмент. Вот послушай звучание ненастроенного инструмента, а теперь смотри и слушай, как на слух настраивать звучание струн. Признаюсь тебе, что я, не являюсь виртуозом игры на сатуре, по меркам моей родины, я скромный любитель. Так что ты, при известном старании и трудолюбии легко превзойдёшь меня. И дай тебе Матерь, удачи. Вот смотри внимательно, как пальцами левой руки я прижимаю струны к этим металлическим полоскам на грифе, а вот как звучат различные комбинации. Потом мы с тобой изучим различные варианты игры. Вот так звучит перебор струн, а вот так игра боем по струнам. Вот мелодия полностью перебором струн, а вот эту мелодию я играю боем. Есть ещё несколько вариантов, но признаюсь, я не силён в них. По мере овладения техникой игры на инструменте, ты сам придёшь к желанию экспериментировать звуком, а значит и способом его извлечения. Начни с ежедневной многократной тренировки перехвата пальцами струн, сначала одного аккорда, затем изучим остальные. И глядишь, по приезду к родне ты им сыграешь, а при желании и споёшь. Как говорил твой отец мне, когда втолковывал премудрости магии, — «Повторение, мать учения». Эти же слова, я передаю тебе. Кстати ты уже неплохо сидишь в седле, может быть, мы пришпорим лошадей, и поедем быстрей? Скорее доберёмся до следующей стоянки, и потратим больше времени на освоение инструмента. Проехав верст десять , мы увидели небольшое озеро, на берегу которого стоял небольшой обоз из пары возков и пары телег, горел костёр, и суетилось несколько человек. Подъехав, мы обнаружили трёх вооружённых копьями слуг, прикрывающих собой молодую девушку. Две служанки, прятались за её спиной, выражая всем своим видом ужас от нашего присутствия. Не спешиваясь, я обратился к молодой ванессе:

— Сьерж Рэй ван Орж и Род Дэй ван Бара, проездом в герцогство Бара. Ванесса, позвольте нам, разбить свой лагерь неподалеку от вашей стоянки. Клянусь, мы ничем вам не помешаем.

— Разрешаю, только отъедете подальше, так чтобы вам не видеть, как я буду купаться.

— Благодарю вас ванесса, молодому человеку ещё рано смотреть на купающихся дев, а я, да простит меня Мать, видывал и не такие виды. С тем, не вступая в дальнейшую полемику, мы удалились метров на сто пятьдесят, найдя отличное место для лагеря. Тут и дерево с густой кроной и кучей сухого хвороста вокруг него, и удобный спуск к песчаному берегу и кустарник, закрывающий нас от любопытных взглядов с дороги. Расседлали лошадей, Дали им напиться, стреножили и отпустили. Собрали хворост, зажгли костёр.

— Ну что молодой человек, дабы не отвлекаться на молодых купающихся дев, предлагаю вам приготовить ужин. Вот котелок, вот мясо, вот крупа, соль, специи. Сдайте мне экзамен молодого странника. А я услажу ваш слух игрой на сатуре и возможно спою вам балладу. Но сначала я искупаюсь, затем я присмотрю за кашей, вы тоже искупайтесь, затем вернётесь к своим обязанностям повара. Раздевшись донага, а кого мне было стесняться, я забрёл в озеро, поплавал, понырял, затем в сторонке от нашей стоянки энергично намылился и смыл с себя дневную грязь, пот и усталость. Вышел на берег взбодрённый прохладой вод, обтёрся полотенцем. Давайте Род не стесняйтесь, считайте меня своим старшим братом, раздевайтесь и прыгайте в воду. Чудесные ощущения вам гарантированы. Я присмотрю за кашей. Юноша не заставил просить себя дважды, а я устроился под деревом, раскрыл футляр и достал сатур. Сначала перебором струн я сыграл несложную мелодию «Уно, уно, ун моменто», затем попробовал и спеть эту вещь, когда–то звучащую разве что только не из утюга.

Маре бел ля донна эон бельканцоне Саи кетиамо сен приамо Донна Бел ля маре кредэри кантаре Дами иль моменто кени пьячи пью… Уно, уно, ун момэнто…

Я знал, что это бессмысленный набор слов, но загадочная душа русских женщин трепетала, когда слышала эту канцоне и пару раз, в прошлой жизни, мне удавалось с её помощью склонить красавиц к интиму.

Что б вы знали! Женщины во всех мирах одинаковы! Не успел я закончить последний куплет, как нежный голосок поинтересовался.

— Простите мою назойливость, но дорога так скучна, так мало развлечений, а тут я слышу рядом музицируют, мало того поют. У вас, кстати, прекрасный голос.

-???

— Ах да. Меня к сожалению не сопровождает кавалер, и меня некому представить, Олла Гай ван Сола. Еду кстати тоже в Бара к тётушке, вдове генерала армии его величества. Мы могли бы остаток пути проделать вместе.

— Остаток пути в две трети? Тащиться за обозом этой смазливой девчонки? В другое время, может быть. Но не сейчас и не в ближайшее время, — лихорадочно прикидывал я.

— Простите ванесса, в другое время непременно бы, но мы торопимся, и ехать со скоростью вашего обоза нам никак не возможно. Ещё раз приношу вам свои извинения, не хотите ли попробовать нашей стряпни, молодой человек сдаёт мне экзамен по приготовлению походной каши.

Спасибо я сыта! Коза взбрыкнула ножками, покачала рожками и гордо удалилась.

— Скачи коза, пока цела, проговорил я ей в след.

Я давно замечал за собой такую странность, мои слова, сказанные вскользь, вдогон какому–то человеку, всегда вызывали цепь событий. Не то чтобы как говорится чёрный глаз, иногда это были и приятные события. Как то посоветовал коллеге по «скорой помощи» жаловавшегося на хроническое безденежье, купить билет спринт–лото, объяснив, что коллега не там ищет деньги. И что вы думаете? Через три дня он выигрывает приличную сумму денег. Естественно накрывает поляну, и тут же пытается меня одарить частью денег, как соавтора события. На что я, зная его семейное положение(пять дочерей) сказал ему, пусть эти деньги пойдут свадебным подарком твоей дочке. Сослуживец отмахнулся, — моей старшей, Серж, восемнадцать, парень её в армии. До свадьбы ещё ого — го. Через три месяца, парня привезли без ног домой, а через месяц сыграли свадьбу. Деньги пригодились. Но с тех пор, я остерегался высказываться, что называется по горячим следам. А вот здесь, забыв о своём даре, брякнул.

Переночевали, что называется каждый по своему, полночи меня просвещал в зельеварении магистр, вторую половину, я потратил запуская по очереди то «торпеды» то " копья», благо воды было озеро. Заглянул в глубины пропасти накопителя.

— Дело стронулось! Господа! Голубовато — серебряный огонь мерцал гораздо ярче! Нет, он не плескался на половинном уровне, но уже занимал около четверти объёма. Привычно глянул в «карту». Что за чёрт? В той стороне, где расположился обоз ваннессы, несколько красных огоньков окружили шесть бледно зелёных. Первой же мыслью было, — нападение бандитов. Разбудил парнишку и полушёпотом объяснил ему причину побудки, отдал ему стоппер, объяснив ему как пользоваться этим амулетом.

— Это и есть «парабеллум»?

— В какой–то мере, слушай меня внимательно, я сейчас пойду выручать ваннесу, а ты сиди здесь стереги наши вещи. Если кто ни будь приблизится к тебе, стреляй. Убить его не убьёшь, но напугаешь сильно, главное не вырони парабеллум после громкого хлопка. Когда я вернусь, то издали крикну тебе имя твоей матери, во всех остальных стреляй.

До лагеря соседей было метров сто, ночь звёздная, идти просто так это заведомо подставиться брошенному копью или ножу.

— Маг я или не маг? Потянулся за стихиями, и вот окрестности затянул туман, что называется «хоть выколи глаза». Ориентируясь уже больше по «карте», подошёл к обозу, послышались тревожно -возбуждённые голоса бандитов. Кто то укорял кого то.

— Договаривались же , дали по голове, связали, их под куст, сами на телеги и ходу. Так нет, им сладкого захотелось, баб им подавай, натешились? Чего теперь то, куда ехать? Не видать даже ушей лошадинных. А утром, вдруг кого по дороге понесёт? Да не дай Матерь, завернут на водопой. Нас же на кол посадят прямо здесь. За слуг бы только каторга, а за ваннесу, кол в зад без разговоров. Я находился примерно в десяти шагах от болтуна, передо мной сформировалась сосулька и беззвучно метнулась к красному огоньку. Говорящий всхлипнул и замолчал.

— Что скажешь Фило? Кто — то решил продолжить беседу и тут же заткнулся нанизанный на ледяное копьё.

— А чего тут болтать то? Ну туман, дак про…, договорить ему было не суждено.

— Фило! Ты чего замолчал? Выводи давай, Староста чего тебе приказывал? Людей связать, обоз забрать, а вы чего натворили? Подобравшись к говоруну с тылу, оглушил его ударом трости по голове. Последний пятый находился недалеко, голоса не подавал, но сопение и женские всхлипы выдали его с головой. Пока старшие спорили, молодой разбойник пользовал одну из служанок, такой же удар тростью отключил и этого любителя сладкого.

— Тэкс, вроде бы все, выключаем туман, липкая сырость мгновенно упала в траву, — и, что мы видим? А видим мы, связанных слуг, растрёпаных служанок, и слава Матери, связанную и с кляпом во рту ванессу Олу. Подошёл к ней, осторожно развязал путы, вынул грязную тряпку у неё изо рта, успокаивая, проговорил, — всё, всё. Самое худшее позади. Возьмите себя в руки и командуйте своими людьми. Какое там командование? Командирша, давясь слезами, пыталась рассказать мне как ей страшно, просила никуда не уходить, и вообще, если можно удочерить её или, в крайнем случае, женится на ней. Пришлось взять командование в свои руки.

— Девушки! Быстро развязали, и оказали первую помощь своим людям. На покойников не глядите, теперь они не страшны. Живило есть?

— Есть. Ваша Милость.

— Действуйте. А сам подошёл к оглушённым разбойникам и связал их покрепче от греха подальше. Пока происходили описываемые события, небо на востоке окрасилось золотом, предзнаменуя восход Матери. Восход на этой планете вообще отдельная песня. Это у нас, Солнце, едва показавшись, через десять минут уже сверкает всем диском, здесь всё происходило медленней, звезда была крупнее и находилась чуть дальше, у планеты было два спутника, один величиной с Луну, другой поменьше. Не великий я астроном, и не дошёл ещё до этого раздела в энциклопедии, но мне казалось, что второй спутник просто вращается на большем расстоянии от планеты. Имена у них были соответственные — Старший и Младший братья, но не о них речь. Пришедшие в себя мужская часть обоза кинулась было с ответным приветом к связанным разбойникам, но наткнулись на мой рык.

— Ну ка! Остыли быстро. Службу плохо несли, сами виноваты, что вас повязали. Как меня днём встретили? Строем и копьями, а чего ж ночью расслабились? Вот не будь меня? Чего бы делали? Живых разбойников не трогать, до города доведём и сдадим страже. Очень интересная деревенька, где то рядом есть, вот о ней они и расскажут. Мёртвых оттащите ближе к дороге и оставьте, я думаю, найдётся тот, кто о них позаботится. Сами быстро завтракайте, запрягайте лошадей и выезжайте на дорогу. На все про всё даю вам час, если через час, не увижу обоз на дороге уеду сам. Всего вам наилучшего ванесса. Напоминаю, через час на дороге.

Мальчишка залез на дерево и оттуда наблюдал за происходящим. Увидев меня, он спрыгнул с ветки и спросил:

— Вы убили их всех?

— Нет, двоих взял в плен.

— А они убили, кого ни будь?

— Да что ж вы баронет такой кровожадный? Нет не убили, но сильно напугали ванессу.

— Никогда не видел разбойников, они наверное страшные?

— Обыкновенные люди, крестьяне, решившие по лёгкому разбогатеть. Они хотели просто увести обоз. Так, по крайней мере они уверяют, но я им не верю, была среди них пара убийц, такие свидетелей не оставляют. Судя по тому, что я услышал, это не первый обоз который они грабят, а значит и не первые жертвы. Сдадим страже в городе, наверняка за их поимку есть награда, получим её, и прогуляем. Что бы вы хотели Род?

— Я хотел бы пару таких шпаг как у вас.

— Хорошее желание Род, и может быть, когда ни–будь, оно исполнится. Скажу только одно. Я дважды сдавал экзамен на право владеть такой парой. И только во второй раз мне это удалось, нас было триста претендентов. Но к делу, верни мне парабеллум, второе быстро котелок с водой, нет, костёр зажигать не надо, я сварю Мокко, а ты готовь хлеб, сыр, сахар. Через минуту мокко уже заварен, я разлил его по чашкам, — привыкай Род, к этому напитку, у него большое будущее. Присматривайся как я его завариваю, есть ещё пару рецептов, я их тебе покажу, будешь девушек угощать. Поверь, после такого угощения будешь ими зацелован и обласкан, это я тебе по собственному опыту рассказываю. Быстро перекусили, привели лошадей, оседлали, увязали торока, и выехали на дорогу, следом за нами на дорогу выехал обоз ванессы. За одной из телег бежали со связанными руками и привязанные к одной верёвке разбойники. У молодого, глаз светился от свежего синяка, а расцарапанное лицо, говорило о издержках разбойничьего ремесла.

— Вот смотри Род! Это разбойник — вульгарис, то есть любитель, непрофессионал, днём он пашет и сеет, а ночами ходит на промысел. Днём он и на вид смешон, но ночью, когда у страха глаза велики, это чучело с дубиной в руке страшно. Оно ведь не знает, что человека убить легко, надо только знать, куда стукнуть, но у него, откуда такие знания? Вот и молотит он, куда ни попадя, калеча жертву и увеличивая её мучения. Слава Матери эти любители видно отразбойничали. Мы с баронетом ехали впереди, ванесса на повозке следом, а за ней тянулся её обоз. В полдень остановились, дали передохнуть лошадям, напоили их, а сами, спрятавшись в тени большого дерева росшего у дороги, опять сварили мокко, и запили им бутерброды с сыром. Ванесса принюхалась к запаху мокко, подошла и поинтересовалась:

— Что за вкусный запах у вашего напитка. Игнорировать такой намек невозможно.

— С удовольствием угостил бы вас ванесса, но кружек только пара.

— Ха! Какой пустяк. Зена! Чашку мне принеси!

— Для дамы, я подлил в мокко ликёру. добавил ложечку сахара, и подал.

— Размешайте сахар и наслаждайтесь неповторимым вкусом.

— Во имя матери! Что за прелесть? Распробовав напиток, защебетала недавняя страдалица.

— Это Мокко, зерна для приготовления этого напитка я везу из Рабата. а рецепт такого напитка называется «Мокко Рэя». Я бросил щепоть пыли, настоянной на валериановом корне, любопытной кошечке в нос. Кошка, округлила глазки, и заинтересовано глядя на меня спросила:

— Но ведь Сьерж Рэй ван Орж, это вы?

Осталось только захлопнуть ловушку.

— Да. За рецепт этого напитка, мне предоставлена пожизненная привилегия в кондитерских «Жиндэра».

— О как это интересно, а о чём та песня, что вы напевали на прошлом привале? И на каком языке вы её исполняете?

— Эта песня о молодой женщине и море, перевод звучит приблизительно так:

В море красавица плещется, песню себе, напевая, Волны игриво бесятся, Тело её обнимая.

— А язык? Это язык небольшого племени живущего на побережье, как то мне пришлось, путешествуя остановиться в их деревушке на пару ночей. Вот там я и услышал эту песню. Вам она нравится?

— После вашего перевода, вдвойне, это так романтично, я даже представляю себя обнажённой, в море, и волны ласкают моё тело… Вы споёте мне ещё раз?

— Безусловно, надо только доехать до города. Романтический вечер при свечах я вам гарантирую.

— Тогда чего мы тут сидим? Эй! Хватит валяться, так ещё одну ночь встретим на дороге.

Надо ли говорить, что ночь мы встретили в одной постели? Вечер как я и обещал, был романтический. Лучшее из вин, желание, плескалось в наших бокалах, Глаза искали взгляд, губы поцелуя. Когда всё это переполнило чашу терпения, нас выплеснуло друг в друга. Олла, явно не готовила себя в сёстры Матери, а я никогда не был фанатом, какого либо бога. Утро мы встретили среди хаоса разбросанной одежды, пришлось даже разыскивать некоторые части дамского белья, среди вороха моей одежды. Смущённые, но довольные, мы заказали горячей воды, тазы, мочалки, искупались, помогая друг другу, и вышли в общий зал на завтрак. Моя спутница вела себя весело и непринуждённо, я бы даже сказал как довольная кошка, поймавшая мышь.

— Да ладно, — подумал я, — чем бы, дитя не тешилось, пусть считает, что это она меня соблазнила. теперь передо мной встала дилемма, как скорее довезти юного Дея до родственников, и не бросить просто так, посреди дороги, Оллу. К счастью всё образовалось само собой. Вчера по приезду, я сдал разбойников страже. Там обрадовались оказии, ибо слухи о пропавших на этой дороге обозах и путниках ходили, но доказательств никаких не было. А тут я, пострадавшая ванесса, и два разбойника, мало того, ещё и сведения о причастности целой деревни к разбоям на дороге. К сожалению никакой награды, не было объявлено, так как «борьба с разбоем, святой долг и обязанность каждого дворянина».

— Ну, ты то, свою награду получил, плотоядно облизнувшись, ухмыльнулось моё второе я, — не отрицаю, ответило первое.

Так как, нападение на дворянина преступление не рядовое событие, к следствию подключились серьёзные инстанции. Ванесса должна была задержаться на неопределённое время, до окончания следствия, и казни покусившихся на жизнь честь и имущество дворянки. С меня приняли письменные показания свидетеля преступления, и отпустили с миром. Прощание с Оллой, вылилось в слезы, невысказанные упрёки и вырванное у меня обещание обязательно навестить её, в имении у тётушки, которое я с облегчением дал, благо сроки не оговаривались.

Через час мы уже были далеко, а к полудню, происшедшее воспринималось мною, как новелла, прочитанная в купе поезда дальнего следования. Следующая пара недель ничем не запомнилась. Города сменялись городами, харчевни гостиницами, встречные обозы. попутными. Наконец мы добрались до реки, Это по ней надо было проплыть добрую треть пути до цели нашего путешествия. Волгу я не видел, как то не пересеклись мы с ней в той жизни, а вот Лену, в окрестностях печально знаменитого города Ленска в Якутии, видел. Ширина и мощь реки поражала, ещё больше поразили кораблики, снующие по её поверхности. Вниз всё больше баржи, тупоносые, практически прямоугольные корыта, вверх многовесельные узкие галеры, нам надо было вниз. Позже я узнал, почему у барж была такая архитектура. Оказалось, все они были одноразовыми изделиями, в верховьях реки, где немерено было леса, который рубился и пилился на доски, из которых тут же строили эти баржи. По дороге вниз по реке на них брали груз и пассажиров. В конце пути на морском побережье их разбирали и продавали как доски.

— Ушлые однако, ребята, — подумалось мне. Искать попутную баржу долго не пришлось. Как раз причалила только что пригнанная баржа.

— Только корм, за ваш счёт Ваша Милость, кроме вас, плывут четыре семьи с каретами и лошадьми, бросите меди слугам, они и ваших лошадок обиходят. Но корм для лошадей, у каждого свой. Вон в конце улицы лавка, там его и продают. Сами как будете питаться? Если из общего котла, то тридцать пять меди с вас, если сами готовить будете, то в той же лавке и для людей корм продают.

— Поглядим что за корм для людей, потом и решим, отправляемся когда?

— Так с утра завтрашнего. Мать в небо, мы в реку. Так у нас речников заведено. Мать на вечер, мы на берег, ночью не плывём.

— Если мы сегодня закупимся провиантом, то переночевать на барже можно?

— Отчего ж нельзя? Ночуйте, утром меньше возни будет. Провоз у нас по серебряному с головы, и неважно, что там за головой, хвост или шпага, с бедноты, конечно, берём поменее, но они работой доплачивают.

— Договорились мастер, мы за кормом и на баржу. Ещё один вопрос мастер, на ночной стоянке лошадей на берег выпускают?

— А чего ж не выпустить? Выпускаем, пусть травки пощиплют, день то в трюме простоять трудно, но опять же, сами выводите, сами заводите.

— Ясно, спасибо за советы и ответы. Доехали до лавки, прикупили по паре мешков какого–то лошадиного зерна, себе взяли круг сыра, каравай хлеба, окорок, и по паре кругов колбасы, докупили немного соли и специй. Кроме того я прикупил пять бутылок неплохого вина, вкус которого при дегустации мне больше всего понравился. Нагрузив лошадей мешками с провизией, взяли их под уздцы и вернулись на пристань. Наши попутчики решили ночевать на берегу в каретах, а мы завели своих скакунов в трюм, и привязали к коновязи неподалеку от сходен, там же оставили мешки с зерном и седла. Притороченный груз, состоящий из пары сумок на каждого, двух моих ларцов, двух музыкальных инструментов и мешка с провизией подняли на палубу, где и устроились на площадке, которую указал нам немногословный речник.

— Тут в сундуках тюфяки, если не побрезгуете, возьмите, всё же на них мягче, чем на палубных досках.

— А вот за это спасибо речник.

— Дак, не за спасибо работаем Ваша Милость, за серебро, но и оно платится не за просто так.

Расстелили тюфяки, поверх кинули по плащу, примерились каждый на своём и нашли что удобства конечно не ахти, но выше ожидаемых. Молодой Дэй, воспользовался возможностью помузицировать, расчехлил сатур, и принялся разминать пальцы обеих рук, перебирая струны и беря аккорды. А я углубился в энциклопедию, в частности географию реки Варады и её притоков. Длина около трёх тысяч вёрст, притоки, пересекает пол континента с Севера на Юг. Ого! Моей донкой здесь рисковать не стоит, хищные рыбы до полутора метров длиной. В общем, река как река без порогов и водопадов, а вот мелей и островов сколько угодно. Примерно на одинаковом расстоянии стоят на берегу три города, столицы графств. Река впадала в море, море ограничивалось от океана цепью островов. Климат субтропики.

— В конце пути, как бы, не в шорты придётся переодеваться. То — то, мне лицо ван Дея показалось смугловатым, он то из южан оказывается. Тихо звенели струны, плескалась о борт волна. Матерь закатилась за гору, резко пала ночь, на барже открытого огня не держали, поэтому Род наощупь натянул чехол на инструмент, пристроил его рядом с собой и заснул, мне же опять предстояла встреча с Учителем.

— Здравствуй ученик.

В общем, ночь у меня прошла в напряжённой учёбе. Для начала магистр погонял меня по различным темам ранее пройденного материала, потом с пристрастием попытал по лекарственным растениям, приготовлению зелий и мазей, в конце резюмировал:

— Тебе помогает твоё медицинское прошлое. В своё время, мне эти знания дались с большим трудом. Признаюсь тебе, что экзамен своему куратору по травам, я сдавал трижды. И вроде бы рецепты зелий известны давно, но магическая составляющая при их изготовлении примерно две трети. Можно ошибиться в весе тех или иных трав и соцветий, но нельзя ошибиться в активации зелья Пламенем. У тебя это происходит интуитивно. Как там говорила принцесса из «Тысячи и одной ночи»? Настало утро и я прекращаю дозволенные речи? Разреши тебя поблагодарить, за тысячи книг, которые ты прочитал в своём мире, и в своё время. Я немного систематизировал твою библиотеку, и с удовольствием читаю ваших авторов.

Настало утро, кареты попутчиков заехали по откидному пандусу в трюм, лошадей распрягли и привязали к коновязи. Мамаши, боясь за своих детей, остались с ними в трюме, а отцы семейств выбрались на палубу. Речники впрягли в работу нескольких пассажиров из бедноты и отталкиваясь длинными баграми вывели баржу на стремнину, та подхватила в свои мягкие лапы не бог весть какой лайнер, поволокла его вдоль берегов. Следом за нами от берега отвалили ещё несколько барж и собравшись в караван под умелым руководством кормчих потянулись гуськом друг за другом.

— Речные разбойники, они как грабют, — начал делиться с нами впечатлениями шкипер нашего судна, — заметют одиночную баржу и в погоню. Барже от их галер не уйти. Догонют значит, пассажиров и команду в реку, баржу с грузом к берегу. Кто не выплыл, сам виноват, учиться надо плавать, значит. А ежели значит, караваном идти, то заметив разбойника, сбиваемся в кучу, народу на баржах в таком разе всегда больше, можем и отбиться. В прошлый караван всего две баржи потеряли из десятка. Последние слова он произнёс с гордостью, но отцам семейств этот монолог уверенности не прибавил, перспектива поплавать, совсем не привлекала, наоборот, они засуетились, задёргались, начали хвататься за оружие, доставать его из ножен, пробовать остроту заточки.

— Давайте юноша завтракать! Отвлёк я молодого спутника навострившего уши и начавшего панически осматривать перспективу реки. — Во первых, глупо ожидать разбойников так близко от порта отправления. Во вторых, нас много, и в третьих нам всем повезло, с нами плывёт, если вы помните Маг. Поэтому доставайте мешок с припасами, нарезайте окорок, сыр, хлеб, так как вино вам ещё рано пить по возрасту, а я его не пью с утра, обойдёмся фруктовым десертом. На реке всегда кушается с аппетитом. Мы в темпе умяли нарезанное мясо, закусили фруктами и каждый отдался любимому занятию. Род опять вытащил из чехла сатур, а я, откинувшись на тюфяк, прикрыл глаза и открыл энциклопедию. Не прошло и получаса, как возле нас появился один из отцов семейства, покашливая в кулак и тем самым привлекая наше внимание. Пришлось оторваться от увлекательного чтения и поднять взгляд на подошедшего. Тот не заставил себя ждать, шаркнул ножкой, и лишь наметив поклон как ровне по сословию, заговорил, Бьер ван Орж, отец семейства путешествую, в свете последних новостей о речных разбойниках, мы, — он очертил рукой пространство вокруг себя, — хотели бы надеяться на вашу шпагу дорогой земляк.

— Рэй ван Орж, не сомневайтесь ван, в случае чего, я встану рядом, плечом к плечу.

— Кстати, давно ли вы бывали на Родине? Земляк сделал неплохую попытку продолжить разговор.

— К сожалению давно, меня юношей отправили постигать науки, и с тех пор я не был в Орж. Тем более, там, как я узнал, опять случился мор. Известий от семьи я давно не получал, поэтому даже не тешу себя надеждой кого ни будь встретить живым.

— Да, да, эти странные поветрия. Чем наша земля провинилась в глазах Матери? Трижды за столетие! Мы потеряли четыре поколения и две трети населения. Я тоже не получал известий от своей родни. Вы путешествуете с родственником, кивнул он в направлении Дэя?

— Нет! Это сын моего покойного друга, я сопровождаю юношу к его родственникам по отцовской линии.

— Я подсчитал, земляк вновь вернулся к волнующей его теме, — дворян мужчин, вместе с вами и опекаемым юношей, шестеро, слуг мужчин, десятеро, речников и пассажиров тоже наберётся десяток. Как вы думаете, этого хватит отбиться?

— Я отвечу вам на этот вопрос в конце путешествия, а сейчас приведу вам одну умную мысль, которую мне удалось вычитать в одной старой книге. Стая хрогов убивает одного дорга (тигра), но пару доргов не убьёт и тьма хрогов.

— Прекрасная мысль! Надо будет запомнить её и ввернуть в разговор, когда ни–будь.

— Пользуйтесь ван, всё равно это не моя мысль, можете даже выдать её за свою, вряд ли кто ещё копался в том старом трактате.

— Кроме организованного сопротивления мы решили организовать и ночное караул, что вы скажете на это?

— Прекрасная идея! Вас четверо, и слуг у вас по двое, разделите ночь на четыре части и бдите, — отмёл я сразу все претензии на включения меня в «регулярные войска». Со своей стороны обещаю, всячески содействовать обороне, поверьте мне на слово, я буду очень вам полезен.

— Может вы присоединитесь к мужской компании, я уполномочен обществом пригласить вас к столу организуемому в полдень.

— Не вижу препятствий. И заранее благодарен.

— Тогда, до полудня.

— Договорились.

— Желание читать, после этой беседы пропало, до полудня было не так много времени, надо было настраиваться на разговор в мужской компании. Что там интересовало мужчин во все века и во всех компаниях? Политика и бабы. Политика меня не интересовала. Какая к чёрту политика, при абсолютной монархии? А вот бабы…. Надо сосредоточиться и вспомнить десяток анекдотов, про тёщ, и неверных жён. Да и про жён вообще.

— Ваша Милость. Вас просют к столу.

— Прихвати–ка эту пару бутылок, да отнеси на стол, я сейчас подойду. Слуга, прихватив бутылки ушёл, а я, поднявшись с тюфяка, как смог привёл себя в порядок, прихватил трость, прошел к столу. У стола, стоя, ждали только меня. Сьерж Рэй ван Орж, — представился я, — путешествую. Кроме уже знакомого мне земляка все остальные тоже представились.

— Ну слава Матери все собрались, садитесь господа, — проговорил самый старший из нас, давайте поднимем наш первый бокал за счастливое окончание путешествия. Закусывайте ваны, такие паштеты делает только мой повар, семейный рецепт неизменен уже около двух столетий. Паштет был действительно вкусен, под него можно было выпить и ведро вина без ущерба для чести. Затем последовал второй тост, третий, и наконец, как говорится «консенсус», то есть количество градусов на килограмм пьющего, был достигнут. Тамада, пожилой дворянин, начал вспоминать, каким ходоком он был в молодые годы, я ввернул историю про даму, которой рассказали, про то, что муж её бегает за молоденькими девочками, на что она ответила, — Да ради Матери! Моя собачонка тоже бегает за каждой каретой, но это же не значит, что она на ней поедет. Смеялись все! А старый ловелас, поднимая следующий бокал, провозгласил, — Выпьем за настоящих мужчин! И снова я вспомнил забавную историю, про двух старых подвыпивших друзей обсуждавших суровость нантских женщин. — Дружище, ты коня на скаку остановишь? Нет, — отвечает друг. А в горящий дом войдёшь? Ни за что! — отвечает друг. А вот нантская баба может! Так давай выпьем за то, что мы не бабы, а настоящие мужчины! В общем, до вечера мы съели паштет, и выпили всё вино, расходились как лучшие друзья. Никто и не вспомнил о карауле. На меня вино особо не подействовало, то есть поначалу всё шло как всегда, после третьего бокала лёгкое похмелье, но после четвертого, резкое протрезвление. Я как бы не понял сразу эту свою вновь приобретенную особенность и попытался догнать коллектив, но опять обломился.

— Не буду переводить продукт, буду просто наслаждаться вкусом, — решил я для себя. Заглянул в карту, вокруг зелёные, или салатового цвета огоньки, и лишь на краю сканированного пространства мелькнул оранжево красный огонёк. Один, отметил я для себя. Враг. Значит надо держаться начеку. Судно к этому времени приткнули к берегу, и привязали толстыми канатами к деревьям. Рядом, справа и слева пристали и другие баржи из каравана. Разводились костры, Принялись готовить ужин. На берег вывели лошадей.

— Род твоя как всегда первая половина ночи.

— Вы же сами говорили, что никто не рискнёт напасть так близко от порта.

— Ну во первых уже не близко, во вторых, для нас с вами Род ничего не изменилось. Чем раньше вы поймёте, что расслабляться нельзя, тем дольше проживёте. Всё в мире противостоит человеку, природа пытается убить нас ураганами, землетрясениями, наводнениями, болезнями. Если долго пролежать нагим под лучами Матери, обгоришь, зимой можно замёрзнуть, К тому же добавляются человеческие недостатки, зависть и злоба. Дикие звери не прочь нами полакомиться, даже мелкая мошка, собравшись в тучу, может обескровить и тем самым убить человека, поэтому надо быть всегда на чеку, и во всеоружии встречать опасность. Перестаньте ныть, и бдите, ибо от вашего внимания зависят наши жизни. Полночи я как всегда учился.

— Даже не знаю, что я буду делать, не дай Матерь магистр куда–то денется.

Разбудивший меня Род уже уснул, а я отсканировав пространство и не найдя ничего опасного, прихватил с собой котелок кофе сошёл на берег и подошел к костру.

— Не спится Ваша Милость? — кто то из бодрствующей смены караульных подал голос.

— Не спится. Вот решил заварить себе отвару. А вот скажите мне, караваны ночуют всегда в одних и тех же местах?

— Конечно, места выбраны не просто так, там, — словоохотливый страж, махнул в сторону берега, — непроходимое болотце. Опять же нападения оттуда не ждём. А с воды его ночью не может быть, так как, ночью не только мы не плывём по реке, но и разбойники. Я вот потомственный речник, дед мой ещё плоты гонял с верхов, так тоже здесь останавливался, если по времени попадал. Река, она ж течёт с одной скоростью, что сегодня, что сто лет тому.

Закипела вода в котелке, я сыпанул загодя намолотого мокко, трижды снял с огня. Чудесный запах распространился по округе.

— А духовитый у вас Ваша Милость отвар.

— Есть такое, видел, как я его заваривал?

— Видел Ваша милость.

— Так вот, если найдёшь на рынке, зёрна Мокко, пережарь их слегка, до коричневого цвета, перемели в порошок, заваривай и пей. Голова прояснится, сон уйдёт, на посту стоять легче будет.

— Спасибо за совет, Ваша Милость. Но стоят эти зёрна, наверное, дорого?

— Жизнь дороже.

Налил себе чашку кофе, с удовольствием выпил.

— Вот чем занять пять часов? Магией заниматься нельзя, слишком много свидетелей, принял «заправщика», глянул в камень кулона, уровень сияния приблизился к половине объёма. Что ж это радует. Раскрыл кофр с сатуром, достал инструмент, перебрал пальцами струны, тихонечко запел вспомнившуюся мне почему–то " Призрачно всё, в этом мире бушующем, есть только миг за него и держись…», когда закончил песню с удивлением понял, что исполнял я её на местном языке.

— Либо слова были очень просты для перевода, либо, магистр помог, подумалось мне.

— Ассоциации, друг мой, ассоциации, донеслось, откуда то.

— А ведь верно, русский язык воспринялся как иностранный, построился ассоциативный ряд, и вуаля! Вот вам автоматический перевод. А если попробовать ещё одну? Ну- ка вот эту?

Четыре года рыскал в море наш корсар. В боях и штормах не поблекло наше знамя. Мы научились штопать паруса И затыкать пробоины телами…

Конечно, голос не с хрипотцой и пою я не с такой экспрессией как её автор, но тоже ничего, вон как слушателей пробрало. Стоп! Откуда столько народу? На берегу, около костра стояла, сидела, толпа, кто–то разжигал ещё один костёр. Послышался голос:

— Спойте ещё Ваша Милость, песни ваши до печёнок пробирают. Ночь длинная, а так и для вас и для нас пролетит, не заметим.

Не теша своё самолюбие, а действительно из–за того что ночь длинна, я ответил.

— Добро, слушайте.

— Ой то не вечер то не вечер Нам малым мало спалось…

Пришлось, конечно «есаула» заменить на «друга», но в общем исполнение удалось. Потом сыграл мелодию без слов, потом снова песню, и снова мелодию.

— Сьерж! Это выпивший со мной на брудершафт земляк, обратился ко мне по имени, — вы очень необычно играете на сатуре. Я сам поигрываю, но такой манеры до сих пор не видел. А песни? Вы исполняете их так, как будто сами участвовали в абордажах, и в конных атаках.

— Может быть, может быть, задумчиво произнёс я, вспоминая тот десяток жизней обучения и практики в школе бретёров.

— Что значит, может быть?

— Ой, да не берите в голову дружище, такую манеру игры на подобном инструменте я подглядел путешествуя у одного бродячего музыканта. Пришлось даже оплатить ему выпивку и ужин, чтобы он дал мне пару уроков. Вот и своего молодого спутника я тоже обучил этой манере игры. Мне так удобно. А песни? Так их тысячи, немного экспрессии, немного переделки, естественно немного репетиций, и вот вам результат, толпа благодарных слушателей.

— Одно дело услаждать музыкой благородных ванов, и другое, фиглярничать перед простолюдинами.

— То есть Вы, только что, обозвали меня фигляром? Шутом? Ван, идите, проведите остаток ночи с близкими вам людьми. Напишите завещание. Боюсь, будущего у вас уже нет, утром я буду ждать вас на берегу, дабы показать вам разницу меж Ваном и шутом. Подите прочь! Испортил песню дурак! Я положил сатур в кофр, захлопнул и закрыл на защёлки крышку. Настроение было напрочь испорчено. Кофе остыло, раздраженно выплеснул его за борт. Сошёл с баржи на берег, разделся и нырнул в прохладные воды. Звёздное небо, Старший брат, чистый воздух, если бы не испорченное настроение, ночь можно было бы считать волшебной. Вышел из воды, обтёрся своей же рубашкой, сплюнув от досады о забытом полотенце, оделся, обулся, и накинув перевязь шпаги на голое тело, подошёл к костру. Мне уступили лучшее место с наветренной стороны, кто то сбегал за жердью. Её воткнули в песок, повесили на неё мою рубаху. И всё это молча, как будто все прислушивались к пению цикад. Вспомнились, почему то домашние сверчки, где–то я слышал байку, что сверчки перед дождём, перестают петь. Так вот, однажды я купился на это поверье. Представьте себе, — летняя ночь, сверчки пиликают на скрипках свои «Семь сорок», я с подругой прогуливаюсь по парку. Ляпота! Я как раз объяснял девушке эту притчу, «сверчки поют — дождя не будет». И вдруг! В небе сверкнула охрененная молния, удар ГРОМА! Порыв ветра, чуть не сшиб меня с ног, а затем хлынул ливень. Пока мы забежали в беседку, продуваемую всеми ветрами, промокли до нитки. Кончилось это также неожиданно, как и началось, громыхающая Перунова колесница уехала, ветер стих, слышны были только шлёпанье тяжёлых капель о дорожку. Мы стояли с подругой мокрые и грязные и затравленно осматривались. Закончилось, это приключение хорошо. До её дома было ближе, рюмка чая для сугрева, разделись, что бы просушиться, да так до утра и не одевались.

На востоке загорелась полоса горизонта, слуги доваривали на кострах пищу, начали заводить лошадей, а ко мне подошёл наш тамада.

— Мне рассказали, что у вас произошла ссора с вашим земляком.

— Да мы не сошлись в оценках искусства и музыкального в частности.

— Я прекрасно понимаю вас ван. Но убив оскорбившего вас сегодня, вы ослабите тем самым нашу оборону завтра.

— Я приму его извинения, но они должны быть заявлены громко и недвусмысленно. В любом другом случае, поединок до смерти одной из сторон, и поверьте мне на слово, это буду не я.

Старик, кряхтя, поднялся по сходням на баржу и скрылся в трюме. Через некоторое время на берег спустился бледный, и видимо не спавший всю оставшуюся ночь земляк.

— Я приношу вам свои извинения ван, признаю что мои сравнения неудачны, более того оскорбительны для вана. Если мои извинения недостаточны, готов заплатить за это кровью.

— Орж — мать его! Готов cдохнуть! — я принимаю ваши извинения ван, мы оба погорячились. Мне показалось, или это действительно было так? Последние мои слова прозвучали в полной тишине, и сразу заскрипели сходни, послышался, плачь ребёнка, топот копыт в трюме, все вдруг заговорили, как будто вдруг, прорвало плотину молчания.

Баржи одна за другой отчалили, и караван в том же порядке, что и вчера поплыл вниз по течению. Целый день, ко мне никто не подходил, и уже под вечер тот же пожилой ван поднялся к нам на палубу, подошёл и попросил.

— Ван. Дамы послали меня к вам с просьбой немного развлечь их. Как вы к этому относитесь?

— Во имя Матери ван! Они же уверены, что мы созданы для того чтобы развлекать их, кто мы такие, чтобы спорить с ними? Попробую развлечь их, вот только перекушу немного и спущусь к вам.

— У нас там, уже приготовлен небольшой стол, вина, закуски.

— Ну, тогда идёмте, чего тянуть дорга за хвост, нет ничего страшнее заскучавшей или оскорблённой женщины.

Поначалу чувствовалась, какая то напряженность, но после пары песен и пары бокалов, это чувство пропало, народ внимал и сопереживал, и радовался каждой новой песне. А у меня как говорится «открылось второе дыхание». Я вспоминал давно забытые тексты, или всего лишь несколько раз слышаные песни и мелодии, пел разными голосами, то грубым резким чеканившим слог и шаг, то голосом наивной простушки попавшей в тенета опытного ловеласа. Вечер удался. Краем глаза я заметил Рода, тот внимательно слушал тексты песен, силясь их запомнить.

— Надо дать ему шанс, — решил я. — Род! Захватите свой инструмент и спускайтесь к нам. Ваны и ванессы, разрешите вам представить Род ван Бара, баронет, мой ученик. Сейчас он сыграет пару вещей, и тем, даст мне немного отдохнуть. Прошу не судить его строго, он начинающий, но поверьте мне многообещающий музыкант. Давайте баронет, ваш выход. И баронет дал! Я сам не ожидал такого. Поначалу молодой музыкант неуверенно брал аккорды и перебирал струны, как только что родившийся родничок пробился из подземелья и искал сторону, в которую легче всего излиться, и наконец, найдя, весело журча, покатился на встречу, приключениям. Наконец, исчерпав свой небогатый репертуар, Род поднялся со стула и беспомощно глянул на меня, я понял его затруднения и пришёл ему на помощь.

— Ваны, ванессы, давайте поблагодарим молодого человека за те минуты удовольствия, которые он нам доставил, и отпустим его. Всё–таки это первое его публичное выступление. Род, спасибо вы меня выручили. Юноша, слегка обозначил поклон публике, чуть глубже мне и отошёл вглубь трюма, где его тут же окружили, дети и пара девиц его возраста. Успех! На обоих фронтах.

— Ваны и ванессы! Я поднимаю этот бокал за музыку и музыкантов. В жизни не так много радостей и очень мало друзей. Музыка одна из Радостей, а музыканты, как правило, лучшие друзья, ибо это они нам доставляют удовольствие, заставляют нас радоваться и плакать. Окружающие шумно поддержали мой тост.

Баржи опять причалили к берегу, слуги повели лошадей на берег, кстати, мне удалось пристроить нашу пару, заметив, что мы собственноручно выводим и заводим своих скакунов, помощь предложил земляк. Разожгли костры, нас пригласили на ужин, мы не отказались.

— Вот видишь? Ты теперь всегда сможешь заработать себе на ужин, — пошутил я. В жизни, может случиться разное, ты можешь потерять баронство, друзей, но умение играть на сатуре останется с тобой навсегда. Знавал я музыкантов, которые были богаче иных баронов. Ужинали в мужской компании, опять пытались, разбавить разговоры вином, но я напомнил о вчерашнем конфузе, когда приняв на грудь лишнего, все напрочь забыли о карауле.

— Пришлось мне всю ночь за вас отдуваться. Давайте серьёзней относиться к возможному нападению. Многие ли среди вас готовы нырнуть в реку? А ваши семьи? Дети? Все ли умеют плавать? Или вы надеетесь, что разбойники нападут на другие баржи? Так я вас разочарую. Практически все остальные баржи загружены досками, одна везёт гранитные плиты, и только наша, везёт пассажиров. А это десяток лошадей, не по медяку стоимостью, кошельков, не с медью внутри, да и остального имущества не на один золотой стоимостью. Но это всё прах, дело наживное, а дети? Что их ждёт?

После моего выступления, вино со стола убрали, и началось распределение часов дежурства. Я снова отсканировал пространство. Красный огонёк расположился намного ближе.

— Близится, близится день и час икс. Интересно, какова разбойничья тактика? Понятно, что они отследили нашу погрузку в порту. Навстречу нам за эту пару дней прошли несколько галер, одна из них была военной. Правда река слишком широка, что бы увидеть, что творится на её берегах, или в притоках. Вот кстати следующий крупный приток, в дне пути, судя по нашей скорости, мы будем проплывать его под вечер. Удобное место для нападения, короткий штурм, захват, и поволокли баржу в укромный уголок на разгрузку. Ладно! Утро вечера мудрее!

— Ваны, разрешите поблагодарить за оказанную честь и гостеприимство, знайте, что с каждым из вас, будет караулить один из нас, ибо мы с учеником разбили свои дежурства поровну, полночи он, полночи я. Так у нас заведено изначально, и мы не будем нарушать нашу традицию. Всего вам доброго, с этими словами мы с Роди встали и покинули общество. Остаётесь в карауле молодой человек, и хватит нежиться в объятьях непостоянной девицы с именем Слава, больше внимания на берег. Следите не за кострами, и за людьми около них, а за узкой полосой вдоль берега, это самое слабое место в нашей обороне. Если что, будите.

— Здравствуй ученик!

— Магистр, мне вот интересно, как получается так, что то, что мы учим, остаётся в памяти, а беседы с вами на отвлечённые темы, нет? В течении дня, я не вспоминаю о вас, а едва закрыв глаза в надежде заснуть, тут же появляетесь вы.

— Во первых, тело твоё спит, это не раз я тебе говорил, во вторых Артефакт который внедрился в тебя называется «Последний Ученик». В третьих, человек всё равно всю жизнь учится, на своих ли ошибках, или на чужих, но учится. Тебе же выпал шанс, принять в себя учителя, который проведёт тебя между первых и вторых. Цени это.

— Да ценю, я ценю!

Нет, не ценишь. Я вижу смятение твоего духа и нетерпение в твоих словах, тебя смущает потеря времени. Тебя тяготит моя просьба?

— Нет Дэй, нет. Просто в моей истории был поэт, с трудной судьбой, но с ярким талантом так вот ему принадлежат такие слова:

— О сколько нам открытий чудных Готовят просвещенья дух И опыт, сын ошибок трудных, И гений, парадоксов друг, И случай, бог изобретатель…

Я понимаю, что на вашу долю выпал «опыт сын ошибок трудных» и вы стараетесь, что бы я их избежал, но без личного опыта, меня не посетит ни «гений парадоксов друг, ни бог изобретатель». Вот чего я боюсь.

— Прекрасные пять строк! Я даже нашёл себя в них, «просвещенья дух», это разве не обо мне? Что такое опыт Серж? Это практика. Именно практика применения магии и есть «двигатель» магического прогресса. Во имя Матери, Серж, у тебя БЕЗДНА времени! Не жалкие двадцать, тридцать лет, а двести, триста! Захочешь, и больше! Судя по твоему накопителю, и по твоему сплаву фантазии и мощи Пламени, до степени Архимага, ты дойдёшь так же быстро как я до степени Магистра. Не торопись, всё у тебя будет и всё у тебя получится. А пока мы отвлеклись. Напомни мне, органы и железы каких животных идут на зелья и снадобья?…

— Вставайте учитель. Ваше время караулить…. Вставайте.

— Встаю, встаю. Как в округе?

— Да всё вроде спокойно.

— Ложитесь Род. Спите.

Я спустился с баржи на берег, умылся, смывая с себя остатки сна, и прошёлся вдоль берега. С барж слышался храп, с берега смех и разговоры. Обратил внимание, что наша баржа стояла последней в ряду пришвартованных барж к берегу, потом припомнил, что она и плыла последней. То есть при нападении, караван спокойно уходил, жертвуя нами.

— Вот умники! " Мы сбиваемся в кучу», скорее всего, мы уходим, оставляя жертву на растерзание. Плавать то речники, должны научиться с детства. Им то, по большому счёту потеря баржи не критична. Сотня сколоченных досок, не более. Есть два выхода из создавшегося положения, уплыть первыми, и принять бой. Баржи с виду одинаковы, может и есть небольшие отличия, но мне они не заметны. Думаю и разбойники, не всматриваются в архитектуру судна, скорее всего, последняя баржа, оговоренная плата, за проход остальных. Наверняка у них отлажена какая–то сигнализация, за столько–то времени, можно наладить систему знаков. Итого. Что мы имеем? Абордажа не избежать, в команде баржи сообщники разбойников. Может быть, как раз те «бедолаги», которые оплачивают свою дорогу трудом. Поэтому надо избавиться от их присутствия на барже под любым предлогом. И надо будить остальных ванов. Времени на раздумывание осталось всего ничего вот, вот рассветёт. Подозвав «коллегу» по караулу, вкратце обрисовал ситуацию и попросил тихо разбудить остальных дворян. Минут через десять, они стояли передо мной, а заря уже занималась на востоке. Я, стоя перед дворянами, быстро проговорил:

— Ничему не удивляйтесь, спорьте со мной, но соглашайтесь со всеми моими требованиями. Дело жизни и смерти!

Ваны! Завопил я! Меня подло обокрали! Пока я ходил по берегу, карауля ваш сон и покой, кто то украл из сумки кошель! Я требую обыскать всю баржу! Каждый уголок, этой грязной калоши, мало того, я требую обыскать всех простолюдинов! Сегодня украли у меня, завтра обворуют любого из вас! Никого с баржи не выпускать, не обыскав! Дворяне поддержали мои вопли, громкими восклицаниями. На шум и гам пришёл шкипер, выслушал мои требования, и куда деваться, дал добро на обыск. Мы в темпе обыскали четверых слуг, и отпустили их за лошадьми, к тому моменту, когда последняя лошадь была привязана к коновязи, мы обыскали и «пассажиров». Ничего естественно не нашли, тогда я потребовал высадить их, так как господа ручаются за своих слуг, а за этих случайных попутчиков, поручиться некому.

— Но ван, они же заплатили за проезд.

— И тут же возместили свои затраты моим золотом! Отрезал я.

— Но…

— Никаких но! Кошель где–то на борту. Пока мы доплывём до следующей стоянки, мы обыщем вас, вашу команду и это корыто! И молите нашу Пресветлую Мать, что бы я ничего не нашёл! Вы ещё не знаете, на что способен ван Рэй в гневе! Довольно болтовни! Делайте то, что вам велит ван, или клянусь, вы будете сожраны хрогами ещё до вечера! Да ваше корыто, и вы все вместе не стоите того золота, что там было! Мерзавцы! Доплывём до города, я сдам вас всех страже! Дворяне, стоявшие за моей спиной, дружно поддержали меня. По брошенному вскользь взгляду шкипера, я утвердился, что дожить до города нам не суждено. Тем не менее, попутчики были высажены, несмотря на их недовольство. Шкипер перед этим переговорил со своим коллегой с соседней баржи и тот, что удивительно, без разговоров согласился принять их к себе. Следующим пунктом моей программы была нейтрализация команды. Для этого я отозвал ванов в сторону, подальше от «ушей» и объяснил им своё видение ситуации.

— Вот так господа я думаю, будут развиваться события. Что вы скажете?

— Сьерж, мы полностью вам доверяем, высказанные вами подозрения и нам кажутся серьёзными, и даже если, они не оправдаются, то лишняя осторожность нам не помешает.

— Я заметил, что во время движения баржи, команда практически не участвует в её управлении, всё в руках шкипера, это он стоит у руля, и ведёт баржу по стремнине. Только при швартовке, команда берётся за шесты и багры, причаливая баржу к берегу, так что лишние люди, у нас за спиной нам ни к чему. Предлагаю, после того как баржа выйдет на фарватер, вызвать членов команды по одному для обыска, и связать их. Нам не до церемоний. Нападение будет ближе к вечеру, Это я понял, изучив карту реки, там, я махнул в сторону низовьев реки, — ожидается крупный приток, скорее всего там и прячутся разбойники. Если я не ошибаюсь, то всё у них оговорено, и нас просто доведут и бросят на поживу хищникам. Давайте сделаем одно дело, затем будем думать, как выйти из создавшегося положения. Так и сделали. Подождав пока команда, оттолкнёт баржу от берега, и шкипер пристроит её в хвост каравану, приступили к задуманному. Через полчаса, речники лежали связанными и обезоруженными в трюме, А мы поднялись к шкиперу с предложением показать нам рундуки его помощников.

— Даже не пытайтесь, что–либо предпринять, мы просто хотим обыскать рундуки, на предмет поиска моего кошелька. Если ничего не найдём, то отпустим команду без лишних вопросов, ну а если вдруг найдём, то извини шкипер, виновный будет сдан страже в ближайшем городе. Закрепив рулевое весло, он нехотя, но повиновался, и повёл нас в тот угол баржи, где жила команда. Глянув вперёд, я увидел, что река выстроила караван в нитку и тихо влекла его по довольно прямому участку. На ближайший час бояться столкновения ни с берегом, ни с впереди идущей баржой можно не бояться. А вот сундучки команды оказались интересны. То, что их оказалось вдвое больше чем членов команды это одно, их содержимое нас заинтересовало больше. То есть полное отсутствие, каких либо вещей. Приглядевшись, я увидел идеальную подгонку крышек к сундукам, и догадка озарила меня. Спасательное средство! Сбросил его за борт, следом прыгнул сам, уцепился за ручку и плыви себе, пока тебя не подобрали. Свидетелей несчастья, целый караван, а то, что пассажиры не выплыли, так учиться плавать надо.

— Впечатление такое шкипер, что вы и не надеялись доплыть до места, ну–ка, покажите ка ваш личный сундучок. И чем вы объясните отсутствие элементарных вещей в сундуке? Может быть, этот сундук служит для совершенно других целей?

— Да какие там цели Ваша милость? Не тот сундук я захватил из дому, у меня их два. Баба дурища, выставила не тот на крыльцо, а матрос его хвать и принёс не глядя, что там внутри.

— Ага, а матросу значит, ты принёс сундук. И тоже не глядя. Вяжем его господа! Шкипера связали, заткнули рот и уложили возле сундуков. Значит так шкипер, если нападения не будет до вечера, развяжем, если нападут, то перед штурмом мы вас выбросим за борт, связанными. Запомни мои слова! Перед штурмом! А теперь господа, поднимемся на палубу к рулю. Надо серьёзно обсудить создавшуюся ситуацию. Поднялись, и я продолжил, — Есть два выхода из положения, можно направить баржу к берегу попробовать, привязав её покрепче съехать с неё, и продолжить путешествие по суше. Тут проблема швартовки, но и она преодолима, если мы сможем заставить команду повиноваться. Не знаю, как в таком случае поведут себя их соучастники в караване. А то что они у них есть, не вызывает сомнения тот факт, что если вы заметили, караван увеличил разрыв между нами. То есть нас сознательно «теряют». Второй путь, это как ни в чём не бывало, спокойно, плыть себе и плыть. И в случае нападения, дать разбойникам бой, и победить их, захватив по возможности в плен. Кого сможем, конечно. Разве не долг дворянина искоренять разбойников?

— Но Сьерж! Нас слишком мало, для такого подвига. А дети? Жёны? Ладно, слуги встанут с нами в обороне, но нас всего тринадцать взрослых мужчин и двое подростков.

— Как учил меня один учитель, обороняющийся имеет тройное преимущество перед нападающим, и потом Ваны, у нас есть секретное оружие. Даже два! Мы точно узнаем, когда они начнут атаку, есть у меня такой амулет, и ещё одно, но я его оставлю в секрете на всякий случай.

— Так вы считаете, что мы сможем противостоять сорока разбойникам?

— Без сомнения! Что движет ими? Жажда наживы. Что будет придавать вам силы? То, что за вашей спиной ваши дети и жёны. Я просто уверен господа, мы прорвёмся!

— А если они будут на двух галерах?

— А если на десяти? Господа, соизмеряйте выгоду от предприятия и число участников, на которое придётся делить добычу. Я почти уверен, что «пассажиры» захватили бы заложников, команда выпрыгнула бы за борт, а вы бы, бросили оружие под страхом смерти близких. Я не говорю про себя, я господа с одной стороны неплохой боец, с другой стороны и пловец не хуже. Решайте, я приму любое ваше решение, сказав эти слова, я ушёл на нос судна, что бы дать возможность обсудить ситуацию оставшимся. Следом за мной пошёл Род.

— А почему вы не скажете им, что вы маг?

— Тсс. Роди, надеюсь, ты не проболтался об этом среди детей?

— Нет, что вы.

— И никому об этом не говори. Для начала, я не маг, а ученик. Во вторых, мы не знаем кто эти ваны. Среди них вполне может быть сообщник разбойников, поэтому, вот возьми «парабеллум» и прикрывай мне спину, имей в виду, он действует всего на десять твоих шагов, Ты главное выстрели в противника, мне важно услышать, что за спиной враг, а там я разберусь. Вот у меня есть запасная «жака», одень ка её на себя, да и мне не мешает такую же одеть. Теперь, другое дело, но всё равно береги голову. Живило, безголовым мало помогает.

— Сьерж, мы тут посоветовались, и решили положиться на ваш опыт, нам показалось, что, несмотря на возраст вы сведущий в таких делах человек.

— Что ж, господа принимаю командование на себя. С этой минуты и до швартовки баржи в ближайшем городе, все мои приказы не оспариваются, а выполняются. Я беру всю ответственность перед королём и законом на себя. С произнесением этих слов, все окружающие автоматически попадали под подчинение давшего такую клятву. Это как «Слово и Дело» высказавший этот клич человек автоматом попадал под защиту закона.

— Первое вооружитесь сами и дайте оружие слугам, второе, объясните жёнам вкратце наше положение, третье, прервите вопли стенания и слёзы любым способом. Не допустите паники на борту. Четвёртое, объясните им, что безопасней прятаться под тем из бортов, со стороны которого идёт нападение. Пятое, надо закрыть люки, над лошадьми прикрыв их от копий. Я остаюсь у руля, действуйте.

Через некоторое время в трюме послышался вопль, прерванный хлёсткой пощёчиной. В трюме воцарилась тишина, слышно было только шуршание юбок, и бряцание оружия. Потом появились слуги, которые сначала неумело, но потом, приноровившись, перекрыли трюм крышками.

— Постройте людей! Итак, повторю для несведущих. Нас предали. Готовится захват баржи, конец для всех свидетелей разбоя один, ножом по горлу и в реку. Неважно кто ты, простолюдин или ван. За нападение на вана наказание известно, поэтому свидетелей такого преступления не оставят. Это я говорю тем, кто решит, что сдавшись, он сбережёт себе жизнь. Теперь о хорошем. Пять ванов, это не пять хрогов, а пять доргов, за нашими спинами наши дети. Мы говорим разбойникам, идите, и попробуйте нас взять! Из оставшихся крышек изготовьте несколько ростовых щитов, за которыми можно будет спрятаться от броска копья, Ваны стоят впереди, слуги чуть сзади, оберегают спину и бока впереди стоящего бойца. Я хочу увидеть щиты, и построение бойцов не позднее получаса. Через полчаса переносные щиты были готовы, и мы провели небольшую тренировку. Уложите щиты на палубу, их появление должно быть сюрпризом для атакующих, и пока можете быть свободными. Проведите это время с родными, дабы успокоить их. Я позову вас заранее, не волнуйтесь, мы успеем приготовиться к бою. Отсканировал пространство, пока всё в порядке, нет ни признака врагов. Зато бирюзово желтые пятна каравана удалились ещё дальше.

— Интересно как это им удаётся? Вроде одна река, одно течение, а такая разница в скорости. Надо спросить у шкипера.

— Они груженные, глубже сидят в воде, поэтому и река их тащит быстрее, мы же лёгкие, что для баржи такой груз.

— Но в прошедшие дни, мы же не отставали от каравана.

— Так есть же хитрость, «подводный парус» называется. Опускаешь рамы за борт, увеличиваешь подводную часть баржи, река давит на парус течением, как на обычный парус ветер. Можно даже лавировать, если шкипер опытный. Отпустил бы ты нас Ваша Милость, мы люди маленькие, делаем то, что нам приказали. Если думаешь отдать нас страже, так и там их люди есть, тут многие повязаны, и не деньгами, а кровью. Не первый год, не десяток лет, и не первое столетие. Вам не дадут уйти.

— Не уйти? Это ты врёшь! Вы не оставляете свидетелей своего преступления, Вот и я не оставлю их. Спасибо за сведения. Заткнул ему рот кляпом и зажег светляка перед его глазами. По выражению ужаса на его лице, понял, что дела наши не безнадёжны.

Смысла городить подводные паруса не было, зачем догонять, тех, кто тебя предал, не было смысла. Снова отсканировал пространство. Так и есть две группы врагов, одна стояла у одного берега вторая у другого. Караван прошел засаду, и мы в одиночестве накатывались на место захвата.

— Ваны! К бою! Через минуту, возле меня стоял отряд воинов. — Принесите шкипера и команду, я обещал их отпустить в случае нападения. Посадите их на борт. Не развязывать! Вот точно так бы, вас сбросили в реку, и ваших детей, а что сделали бы с вашими женами и дочерями я даже не хочу представлять. Нас пятеро, я присуждаю к смерти двоих, с остальными решайте сами. И я пинками, отправил шкипера и одного речника за борт, остальные нырнули вслед очень даже дружно, ни один не задержался. — Теперь о новостях, плохая новость, впереди нас ждут две галеры, хорошая новость в том, что нас атакует одна, с левого борта. Так что щиты на левый борт, семьи тоже. Все встали за щитами и смотрят за действиями галеры, я остаюсь на мостике в резерве. И запомните, дорога к Матери легка как пёрышко, остаться жить наша задача номер один, сберечь наши семьи номер два. Щиты поднять по команде, встали к левому борту. Оружие к бою! Взметнулись клинки, сверкнули наконечники копий. Разбойничья галера заходила сзади- слева, вот убрались вёсла, галера уравняла скорость, на её палубе стояло в ожидании касания бортов человек двадцать, вооружение всяким разным оружием, от топора до сабли, от дубины, до кузнечной кувалды. Шиты поднять! Руби крючья! Принимай на копья и шпаги врага! Первые же прыгнувшие к нам на борт разбойники пали под нашими ударами, Ваны показали себя во всей красе, шпаги разили насмерть, вот враг уже ополовинен, На помощь врагам из трюма галеры выскочила следующая толпа разбойников, это наверное гребцы решили изменить исход боя, но сегодня был не их день, Мы успели обрубить канат последней кошки державшей наши суда вместе, а кто то из гребцов в трюме галеры не разобравшись в ситуации, или наоборот со страху, навалились на весла, галеру тормознуло, а баржа скользнула вперёд и ушла. С отставшей галеры, в небо взлетела шутиха, и от правого берега отвалила вторая галера. Раненые есть?

— Двое слуг убиты, Я ранен, — ответил пожилой ван.

— Идите на моё место к рулю, держитесь, середины реки, и посматривайте по сторонам. Я встану на ваше место. Спасибо за мужество ван!

— Держись сынок, сейчас будет самая заваруха, я так думаю, это они молодого, натаскивали, что то неопытно они действовали. А сейчас на нас пошли опытные разбойники, малой кровью нам не обойтись.

— Ну, тогда придётся пустить в ход своё тайное оружие. Маринэско я или нет!

Магия, она ведь постэфектна. Практически никто не заметил, как у борта нашей баржи всплыл ледяной шар, метрового диаметра и понёсся к разбойничьей галере, возбуждённые от схватки воины все ещё осматривали друг друга на предмет ранений, когда догонявшее нас пиратское судно вдруг подбросило, и разломило надвое. Вопль отчаяния с тонувшей галеры, перекрыл победный вопль, с нашего судна.

Да. Мы отбились, первая галера занялась спасением утопающих, можно было, наверное, и её пустить на дно, но тогда бы все точно бы узнали о присутствии мага на борту, а мне надо было скрывать свои способности.

— Сьерж! Мы отбились! Хрог их всех загрызи! Да я вот этой шпагой заколол не менее пяти разбойников.

— А я точно знаю что двоих убил и ещё четверых сильно ранил.

— На моём счету четверо убитых, и столько же раненых.

— Я успел двоих заколоть, и галера вдруг отошла.

— Вы видели, как вторая галера наскочила на подводный камень? Слава Матери нас пронесло мимо него. Это я уводил разговор о своём участии, или как раз о неучастии в бою.

— Не повезло вам Сьерж, вы так и не успели поучаствовать в схватке. Кто–то из дворян выразил мне сочувствие.

— Такова доля командира, ответил я. Вначале боя он следит за развитием событий, для своевременного оказания помощи резервами, в конце боя, прямой необходимости его участия в бою нет. Но к делу. Добейте при необходимости и сбросьте трупы разбойников, окажите помощь нашим раненым, дайте команду слугам смыть кровь, распорядитесь, чтобы нам подали по кружке вина. Все занялись своим делом, слуги обыскивали и сбрасывали тела неудачников в реку. Двоих наших погибших, мы решили отправить к матери на ближайшей стоянке.

— Итак господа, перед нами стоит следующая задача, отплыть от места боя как можно дальше, пропустить место стоянки нашего бывшего каравана, и попытаться пристать к берегу как можно дальше от наших бывших попутчиков. Все мы наблюдали, как действовала наша бывшая команда на швартовках, думаю это, не бог весть какое умение. По крайней мере, я берусь аккуратно подвести баржу к берегу. Остаётся кому–то спрыгнуть на берег и обмотать верёвки вокруг стволов деревьев. Справимся ли мы с такой задачей? Я уверен, что да, пусть нам не удастся сбросить сходни и вывести лошадей на берег, один или даже несколько дней они перенесут эти тяготы безболезненно. Зато мы сможем развести костёр и приготовить горячую пищу.

Пожилой ван хотел подняться и что–то сказать, я попытался остановить его жестом, тем не мене он поднялся и сказал:

— Сьерж, Вы добровольно взяли командование в свои руки, после сегодняшних событий мы убедились в вашей компетенции, располагайте нами.

— Пока нам ничего не угрожает, река несёт нас довольно медленно, оно и понятно здесь равнинная местность. В дальнейшем нам не обойтись без опытной команды и шкипера. Но нам как то придётся объяснить пропажу нашей команды. Поэтому в случае опроса, а допросить нас с пристрастием не за что, предлагаю вам рассказать следствию всю правду, кроме того момента когда команда покинула нас. — Я, например, видел как шкипер, прихватив свой сундучок, выпрыгнул за борт при виде разбойничьей галеры. Кто–то ещё может добавить .

— Видел тоже самое, на моих глазах члены команды последовали за шкипером. Все разом. Нам пришлось сражаться с разбойниками одним. Позор всем речникам. Кстати надо бы выбросить эти самые сундучки.

— Спасибо Ван, выглядело бы довольно глупо, если бы сундуки вдруг обнаружились на борту.

Тем временем мы достигли того места, где наш бывший караван причалил к берегу. Они тоже заметили одиноко плывущую баржу, что то кричали, на что мы, помахав им на прощание, проплыли мимо. Где–то ещё часа полтора мы плыли, удаляясь от наших бывших спутников, когда впереди я заметил галеру, спешащую вверх по течению.

— Господа! Нам надо обратить их внимание на себя, зовите всех из трюма и заставьте их кричать о помощи. Толпа народу от мала до велика, визжала, орала, свистела на палубе. Глухой бы услышал. На галере не услышали. Она прошла в ста шагах от нас, нас разглядывали, но не остановились даже для разговора. Не судьба! Не повезло с галерой, зато повезло с местом для причаливания. Как по заказу. Несколько небольших, но крепких на вид деревьев росла практически прямо на берегу, мне удалось направить баржу вдоль берега так, что кто–то из слуг успел, выпрыгнул на берег, и обвязать первый канат к дереву, следом спрыгнули другие, и вот четыре дерева со скрипом канатов о кору деревьев остановили бег баржи. Это был неприятный момент, могло ведь быть что угодно, от камня или корня дерева пропоровшего днище, до оборванных канатов. Но Матерь решила сегодня присмотреть за нами, и ничего подобного не произошло. Отсканировав пространство и не найдя никого враждебного лично нам, я спокойно вздохнул и отдал команду готовить ужин.

— В округе никого опасного нам нет, так по крайней мере показывает мой амулет. Поэтому смело спускаемся на берег, разжигаем костры. Кроме того нам надо отправить к матери павших соратников. Кстати и сундучки пригодятся. Срубили пару сухостоев, стоявших в чуть поодаль, выложили поленницу, положили на неё тела. Мне как командиру пришлось сказать последнее слово.

— Мы мало знали погибших, они были простолюдинами, но они погибли, защищая и наши семьи. Пра—Мать не знает разницы сословий, мы все её дети. В конце пути мы все попадаем в её ласковые руки. Мать! Прими двух своих сыновей! И первый поднёс огонь зажигалки к пучку сена.

— Кхе, кхе, я впервые сталкиваюсь с такой вольной трактовкой последней просьбы к Матери.

— Ван, мне не до церемоний, я устал, я голоден, я зол. Все три причины побудили меня сократить церемонию прощания. Вас такой ответ устраивает.

— Более чем Сьерж! Более чем. Я даже не против того, что бы что то подобное сказали и мне во след. Вы не только опытный воин, музыкант, скорее всего и поэт неплохой, но и оратор. А ваш удар стихией по галере вообще превосходен. Кстати, не подскажите ли, кто или что такое Маринэско?

Я посмотрел ему в глаза. Он догадался, что не только видел лишнее, но и сообщил мне об этом зря.

— Сьерж! Клянусь! Я сомкну уста, и забуду обо всём.

— Я очень на это надеюсь ван. Магия едва коснулась меня, и я пока больше надеюсь на остроту своего клинка, чем на неё. На мне висит обязательство перед покойным другом, я должен довезти его сына, до родового поместья и сдать на руки его деду. Потом я уеду в столицу в академию. Вы знаете, что одинокий и неопытный маг, лёгкая добыча для всякого рода фанатиков.

— У меня Сьерж практически такая же проблема, я везу своих внучат к своей сестре. Увы, мой сын и сноха погибли в пожаре, моя супруга не выдержала горя, тоже скончалась. Мне старику не уследить за этими мелкими блохами. Сдам их сестре, и свободен как ветер. Она вырастила троих своих детей, сейчас у неё трое внучат, добавлю ещё своих двоих, и пусть радуется жизни.

— Я так понимаю, что вы мне, что то предлагаете.

— Давайте так, каждый из нас выполнит свои обязательства, затем давайте встретимся, и я готов сопровождать вас в столицу. Рука ещё тверда, сегодня я в этом убедился, опытный рубака не будет вам в тягость, обещаю.

— Договорились ван, и я первый подал ему руку, скрепляя договор. Поленница погребального костра рухнула, пламя взметнулось и опало. Мы вернулись на берег, там уже булькало варево, детишки носились по берегу, мамаши, тревожно заламывали руки при виде падений своих чад. Живило, лилось рекой.

— Нужно отметить нашу победу Сьерж, — это земляк с улыбкой от уха до уха, возбуждённый недавним боем, где он показал своё мастерство, именно он заколол четверых и столько же ранил.

— Надо, но без фанатизма. Нас меньше чем вчера, мы все устали, Если перепьёмся мы, то что, оставим заботу о наших семьях слугам? Или им меньше досталось? Как взявший на себя тяжёлую ношу командования вами, я разрешаю выпить по бокалу вина, хорошо закусить, и лечь пораньше отдыхать. Кто знает, что нас ждёт завтра.

Свои полночи я опять провёл в разговорах с учителем. Задал ему и давно мучавший меня вопрос, почему нельзя научиться магии так же как я научился фехтованию. Тоже ведь наука не из простых? На что магистр, усмехнувшись ответил:

— Ученик, а чем мы с вами занимаемся? Всё то, что я вам даю, вам пришлось бы пройти в подготовительных курсах, они кстати трёхгодичные. А работу со стихиями, я не могу вам дать не потому, что не хочу, а потому, что не могу. В академии, ваш личный учитель, рядом с вами, рука об руку, у вас на глазах, объясняя каждое движение, будет учить вас искусству. Вы должны чувствовать магию на кончиках пальцев. Её напряжение, её вибрацию, её вкус если хотите. Увы, мой фантом этого не может. Я могу вам показать десятки, сотню схем, но каждая из них может быть смертельна для вас. Я и так рискнул вами, показав те пару схем Воздуха и Воды. Вы ведь по неосторожности или от нетерпения могли вморозить себя в глыбу льда и погибнуть или, переоценив свои силы закрутить вихрь который поднял бы вас в поднебесье и вы, упав, оттуда разбились бы насмерть. Нет, ученик! Академия вам нужна. Вот там то вы и приобретёте " опыт, парадоксов друг» и возможно там вас посетит «бог–изобретатель» после того, как вы изучите труды поколений наших магов. Чаще заглядывайте в «энциклопедию», там уйма всякого материала. Там же и мои студенческие конспекты. Вот, например…

— Проснитесь же…Род, опять прервал мой разговор с учителем.

— Уже проснулся! Спасибо Род. Верни мне парабеллум и ложись спать. Парнишка без разговоров вернул мне «Осу» и лёг спать. Ну а я? захватив котелок и мешочек с кофе, сошёл на берег к едва тлеющему костру. По дороге зачерпнул воды, подхватил какую–то корягу, которую потом пристроил в костёр, подвесил котелок над углями. Несколько минут и я уже наслаждаюсь ароматом и вкусом кофе. Осмотрелся по карте. Никакой опасности. Глянул в уменьшенном масштабе. До города было приблизительно день пути сплава на барже. До конечного пункта нашего путешествия по реке ещё около недели. Ко мне подошёл коллега по караулу.

— Что это вы пьёте Сьерж? Какой то незнакомый запах. Пришлось ему рассказать историю, приключившуюся со мной в Рабате. Конечно без деталей, да я и осветил только эпизод с хозяином кондитерской.

— С тех пор вожу с собой мешочек зёрен, жаль они подходят к концу.

— Я несколько раз плавал этим маршрутом Сьерж, во всех трёх городах на нашем пути большие рынки. Уверен, там вы найдете их. Это же зёрна с дерева, растущего на юге. А мы к нему плывём. Кстати Сьерж, вы знаете, что по закону теперь являетесь владельцем этой баржи. Вы командовали отрядом, который отбил её у разбойников, это ваш приз.

— В первых, отбили его все, мало того, мне даже не пришлось обнажить шпагу. Так что я не принимаю эту награду. Самое простое, что я предлагаю сделать, это в ближайшем городе набрать команду, доплыть до побережья моря, там продать баржу, а деньги поделить меж участниками боя.

— Я мог бы выкупить баржу. Мне как раз необходим материал для строительства.

— Так в чём дело? По прибытию, узнаем цену на неё, вычтем вашу долю, и вам как участнику боя скинем в цене, остаток поделите на всех и раздайте. Я непротив.

— Благодарю Сьерж, это щедрое предложение, но его надо оговорить с остальными.

— Конечно. Может быть, еще кому–то надобен стройматериал. Но принцип раздела трофея будет тот же.

Утром, за завтраком, а мы уже завтракали за одним столом, я объявил о своём решении. Доски оказалось больше никому были не нужны. Ну и слава Матери! Пришло время отчаливать. Отвязали канаты, упёрлись шестами, с трудом, но оттолкнули баржу от берега. Потихоньку баржа начала отдаляться от берега, мы ещё стояли по бортам с шестами на всякий случай, но вот течение подхватило судно, и потащило его, всё увеличивая скорость. Рулём, я выровнял баржу относительно фарватера, и она понесла нас по реке. До города мы добрались, под вечер. Одни. Караван, где то задержался. С трудом пристали к берегу. К нам тут же подошли стражники во главе с офицером, поднялись на борт, и не увидев шкипера и команды обратились к нам с вопросами. Что, где, когда? Пришлось мне как взявшему на себя всю полноту власти и ответственности, объяснять.

— На вопрос что произошло? Отвечаю, нападение разбойников. На вопрос, где команда? Дружно спрыгнула с баржи в реку при виде атакующей галеры, не забыв, правда прихватить свои сундучки. Когда это произошло? В двух днях пути от вашего города. Как мы отбились? Молча! Сжав зубы, дрались за свою жизнь, жизнь своих детей. И победили, потеряв двоих соратников.

— А где караван?

— Не имею ни малейшего представления, В начале событий он был впереди нас, наша баржа шла, почему то последней в караване, а в конце событий мы проплыли мимо стоявшего у берега каравана, так как не умели управлять брошенной командой баржой.

— Так вы что? Плыли ночью?

— Нет, нас приткнуло к берегу на каком–то участке реки, там мы с трудом привязались к деревьям и переночевали. Теперь, когда я ответил вам, ответьте на мои вопросы. Возможен ли наём экипажа, уже на нашу, собственную баржу.

— Конечно, речников полон порт. Но вы встали не в положенном месте, вам надо переместить баржу к причалам.

— Офицер! Я умею варить кофе, играю на сатуре, неплохо владею шпагой, но хрог побери, я не умею двигать баржи!

— Так наймите людей, за деньги ваше корыто на руках занесут на гору.

— Хорошо. Я займусь этим завтра, сегодня уже вечер, мы устали, так что все движения баржи завтра. Утром следующего дня, пришёл караван. К нам сразу пришла делегация шкиперов, с вопросами, и что–то мне в их интонациях не понравилось.

— Что мрази? Откуп оказался зубатым? Кое–кто подавился? Я обвиняю каждого из вас в покушении на жизнь вана, выхватив шпагу, я спросил у дворян. Что нам будет, если мы перебьём эту свору хрогов? Штраф? Сколько? По четыре серебра за каждого? Я оплачу его сам!

— Ваши Милости! Пощадите! Нас заставили!

— Да, да, вы маленькие люди, у вас дети, так заведено с дедов прадедов. Причин у вас сотня, да вот жизнь у нас одна. За попытку убийства, нас, наших жён, наших детей, я приговариваю вас к смерти.

— Погодите ван! Кто–то с палубы спрыгнул в трюм и встал между мной и шкиперами. Я начальник стражи, графа Эра ван Нант, в столице которого вы находитесь. Так случилось, что я услышал всё, что тут было сказано. Как должностное лицо, я принимаю к сведенью ваши обвинения ван, и беру этих людей под стражу, для дальнейшего расследования. Поверьте мне, у меня есть личные мотивы, для беспристрастного расследования этого преступления.

— Отдаю их в ваши руки, и очень надеюсь, что правосудие свершится.

— Кроме того, граф, прослышав на утреннем докладе о ваших подвигах, приглашает вас и ваших жён в полдень на обед в вашу честь.

— Принимаем приглашение с удовольствием, надоела, знаете ли, походная пища.

До полудня мы успели практически всё, наняли экипаж на баржу, перетащили её к причалам, тут же к барже пришли торговцы снедью и припасами, так как у нас почти не осталось вина, то выбрали из десятка предлагаемых сортов пару бочонков отличного вина. Купили колбас, окороков, круп, и хлебов. В общем постигшее нас несчастье сплотило нас. Уже не было чужих детей, все были свои, Дамы командовавшие слугами, потребовали отдать им для приведения в порядок наши с молодым баронетом парадные костюмы. К обеду, за нами были посланы экипажи, и мы отправились во дворец. Граф и графиня чем–то напомнили мне Казакова и Фрейндлих из фильма «Соломенная шляпка». Он также мило картавил, а она, будучи не намного его моложе, закатывала глазки и охала при каждом экспрессивном выражении которое допускал рассказчик. Роль рассказчика, взял на себя наш старший товарищ.

— И вдруг! Эта галера натыкается на подводный камень и буквально на наших глазах разламывается надвое и тонет. А мы, покрытые бесчисленными ранами и окровавленные, ещё секунду назад готовившиеся к схватке не на жизнь, а насмерть, возопили от радости! Вот так мы и спаслись граф, и всё благодаря нашему командиру, который организовал нас, и настроил на победу своим мужеством и личным примером.

— Но он же довольно молод?

— Тем не менее, граф, он единственный из нас кто взял на себя ответственность за наши тела и души.

— Ах, ах, такой молодой мальчик и такой храбрец.

— Это не единственный его талант, он прекрасно играет на сатуре и поёт, мало того он учит этому искусству и баронета которого сопровождает к родственникам. И тот, тоже уверяю вас, демонстрирует незаурядный талант. Графиня в очередной раз закатила глазки, но в это время мажордом прокричал своё знаменитое «Кушать подано», и нас пригласили за стол. за столом кроме нас и семьи графа больше гостей не было. и я обратил внимание на молодую девушку откровенно скучавшую за столом. Видно было, что ей было скучно, она без удовольствия ковырялась двузубой вилкой в горстке овощей у неё в тарелке, и видимо ждала удобного момента уйти. Но вот слава Матери, череда блюд, и бокалов закончилась, и хозяин предложил гостям выйти на террасу, откуда по его словам открывался «изумительный вид». Вид действительно поражал. Город и река. Всё было перед глазами. Река была видна в обе стороны на многие вёрсты, а город лежал под нами. Небольшая площадь перед дворцом, и от неё радиально, расходились улицы. Особняки знати окружали площадь, соперничая в роскоши и блеске, дальше шли дома поскромнее, но тоже не из бедных, и лишь в конце улиц стояли скромные особняки. Лачуг свойственных всем городам не было, а когда я поинтересовался, где же живут простолюдины, мне ответили, слуги в домах хозяев, чиновники и купцы в свои домах, остальные живут в деревнях поблизости. Тоже выход, — подумал я.

— Так что барон, вы не можете показать нам здесь свою доблесть, но своё второе умение можете. Поразите нас!

— Боюсь разочаровать вас графиня, да и инструмент мой на барже.

— Вам не удастся отговориться, графиня топнула ножкой. Инструмент есть! Эй! Принесите сатур из графского кабинета. Мы, знаете ли, тоже иногда музицируем вдвоём. Принесли сатур. Я взял его в руки, провёл пальцами по струнам, инструмент отозвался взволнованным звоном.

— Спокойно дружок, я сейчас тебя слегка пощекочу, а потом мы немного поиграем. Настроил звучание струн, и в небо и ошеломлённых слушателей, полетела прекрасная музыка и не менее прекрасные слова:

— Берега, берега… Берег этот и тот. Между ними — река моей жизни. Между ними река моей жизни течёт, От рожденья течёт и до тризны…

Это вам не фу, фу, и не лужок, коровки, коровки и бычок.

К концу песни, около меня оказалась молодая графинюшка с широко раскрытыми глазами, заглядывающая чуть ли не во внутрь сатура, силясь понять, откуда звучит такая музыка. Прозвенел последний аккорд, прозвучало последнее слово. Хочу заметить, получилось ничуть не хуже Малинина, а местами и лучше. Терраса взорвалась овациями.

— Если музыканту поднесут бокал вина промочить горло, то я готов спеть вам ещё пару песен.

— Вина! Быстро! И писца, немедленно сюда. Я даже вздрогнул от вопля прозвучавшего за моей спиной. Только граф, мог так кричать в своём доме.

— Простите барон! Тысяча извинений. Вы не будете против, если вашу песню запишут? Это ведь ваша песня?

— Да, моя в некотором роде.

— А музыка? И музыка тоже.

— Так вы и поэт тоже?

— Да так, пишу тексты своих песен не более.

— И много их у вас?

— Много, но все их петь я не намерен. Я граф, пою их в своё удовольствие, и изредка для удовольствия других. Вы ведь тоже музицируете с супругой в своё удовольствие.

— Да, да, вы правы. Но как жаль, вы уплывёте, а нам останутся только воспоминания о этом прекрасном выступлении.

Наконец подали бокал вина, я пригубил, сделал не более глотка, чудесный напиток скользнул внутрь, прекрасное послевкусие осталось во рту, я тронул струны. Инструмент ожидающе прозвенел:

— Женюсь, женюсь, какие могут быть игрушки? и буду счастлив я вполне, Но вы, но вы, мои вчерашние подружки, Мои вчерашние подружки, напрасно плачете по мне…

— Какая прелесть барон! Как называется эта песня?

— Скажем, «Песня старого холостяка».

— Барон вы разрешите нам её исполнять? Музыку мы подберём, у нас с графиней отличный музыкальный слух.

— Сьерж, исполните Матери ради, про королевских гвардейцев. Это кто–то из попутчиков.

— Кавалергарда, век не долог, и потому так сладок сон. Поет труба, откинут полог, и где–то слышен сабель звон. Еще рокочет голос трубный, но командир уже в седле… Не обещайте деве юной любови вечной на земле! Течет шампанское рекою, и взгляд туманится слегка, и все как будто под рукою, и все как будто на века. Но как ни сладок мир подлунный -- лежит тревога на челе… Не обещайте деве юной любови вечной на земле! Напрасно мирные забавы продлить пытаетесь, смеясь. Не раздобыть надежной славы, покуда кровь не пролилась… Крест деревянный иль чугунный назначен нам в грядущей мгле… Не обещайте деве юной любови вечной на земле!

Я закончил песню и оглянулся. На террасе стояли воины, мужчины все как один, распрямились, взгляд посуровел, Они были там, на полях сражений, в их ушах ещё звучало лошадиное ржание, стоны раненных, звон клинков, и звуки труб. А дамы, тихонечко шмыгали носиками и вытирали слёзы, боясь разрушить эту иллюзию боевого братства, вдруг возникшую из ничего, просто кто–то ударил по струнам и запел. Я взял свой бокал, и сделал очередной глоток. А они ещё стояли и молчали. Наконец кто–то кашлянул и все очнулись. Мужчины выстроились в очередь, и каждый молча пожал мне руку.

— Вы удивили нас барон. Во имя Матери! Я только что почувствовал запах крови, и слышал горниста нашего полка трубившего атаку.

— Позвольте на этом закончить своё выступления и представить вам своего ученика баронета Роди ван Дея, моего ученика.

— Роди опять начал неуверенно, но после пары аккордов, заиграл уверенней и к концу первой песни уже что называется, нашёл себя. Проиграл несколько мелодий без слов, и даже как мне показалось одну мне незнакомую. Потом соизволил нам сыграть граф, и они дуэтом с графиней исполнили, какую то песню. Им тоже устроили овацию, вечерело, граф настаивал, что бы мы остались на ужин, но мы, отговорившись завтрашним отплытием, уехали к себе на баржу.

— Барон! Я предсказываю вам блестящее будущее. В королевстве достаточно генералов, вельмож–чиновников, но очень мало поэтов и музыкантов. С вашими способностями, вам прямая дорога в столицу. Там вас ждёт ваша слава. Я рад, что на пути к ней вы остановились у меня. Здесь всегда будут помнить вас Сьерж Рэй ван Орж.

Приятно, чёрт возьми. И хоть славу бы надо разделить с Окуджавой и Малининым, но кто их здесь знает? Утром, отплыли. Новый шкипер попытался задержать нас, мотивируя, что надо, мол, подождать караван, опасно плыть одним, наконец, мне надоело выслушивать его отговорки, и я спросил его:

— Ты задаток получил, в договоре было что? Довести баржу, там ничего не было сказано про караван, договор свят! А насчёт опасно плыть одним, то как оказалось и в караване плыть небезопасно. Двум смертям не бывать, а одной не миновать. А для начала покажи мне ваши сундуки, и начни со своего, а то прошлый шкипер видно ошибся, и вместо вещей набил сундук камнями, прыгнул за борт с ним, и больше мы его не видели. С сундуками всё было в порядке. Баржа нехотя отвалила от причала, команда вывела её на фарватер и она вновь понесла нас к морю. Через три дня, мы достигли второго города, а так как известия о попытке нападения на караван, ещё не дошли до него, то наше появление никого не заинтересовало. Мы пополнили запасы продуктов и вина, а я наконец пополнил запас зёрен кофе. А ещё через четверо суток мы наконец добрались до побережья. Вернее можно было бы сказать, что город стоял в длинном заливе, куда река впадала компактно без привычных для равнинных рек рукавов. Баржу накрепко привязали к столбам, врытым в берег, скинули сходни, вывели лошадей, выкатили кареты. Дворянин, купивший у нас баржу, доехал до местного банка, снял там денег и рассчитался с нами. Там же на берегу мы распрощались и разъехались. Нам с баронетом оставался день пути, до поместья его деда. И этот день пролетел незаметно. Вот мы стоим перед статным, смуглым, седоусым стариком.

Ван, начал я, — приношу вам свои искренние соболезнования, ваш родственник, Дэй ван Бара трагически погиб. Это, его сын. Я Сьерж Рэй ван Орж, исполняю последнюю волю погибшего, доставил его вам. Вот его документы, а вот письмо, которое видимо всё вам объяснит. Старик молча указал нам на кресла, приглашая присесть, сломал печати, и прочёл оба документа.

— Погиб всё–таки. На самом деле, это не я дед вот ему, старик указал пальцем на юношу, а он мне. Это Дэй был мне пра, пра, прадедом. Одни мы с тобой остались Род. Я тоже вдовец. А что Род? давай я тебя женю! Настрогаешь мне внучат, род Дэй окрепнет, разрастётся. А?

Глядя на Роди, я видел, что эта перспектива его, почему то не радовала.

— А вы молодой человек? Оставайтесь тоже, знаете сколько в округе незамужних баронесс? — это старик обратился ко мне .

— Благодарю вас ван, но неотложные дела в столице зовут меня в дорогу, если позволите, я отдохну денёк и в путь.

— Жаль конечно! Ну да ладно, отдыхайте, жду вас к ужину, в вашу комнату вас проводят. Пойдём Роди.

Архитектура дома напоминала мне виденные в кинофильмах латиноамериканские Асьенды, тот же двор с фонтаном, и двухэтажные постройки по периметру. Украшением двора, конечно же, была галерея, шедшая по периметру двора на уровне первого этажа. Многочисленные колонны, были увиты цветущими растениями, которые укрывали от солнца глубину галереи. Меня провели в чистую белёную известью комнату, следом занесли мои вещи.

— Господин, я проведу вас в купальню, возьмите с собой чистую одежду, ту, что на вас мы почистим от дорожной пыли. Через час, я блестел как новенький золотой, а еще через полчаса меня пригласили на ужин. Стол был накрыт на троих. Ужин прошёл в тишине, и был больше похож на тризну. После последней смены блюд, когда слуги убрали со стола. Хозяин нарушил молчание.

— Значит, едете в столицу.

— Да.

— Дорога не близкая.

— Что делать, меня там ждут, я и так слегка задержался по разным причинам.

— Поедете один?

— Нет, завтра я встречусь с попутчиком, и мы вместе проделаем этот путь.

— Вы ему доверяете?

— Я не доверяю никому, но с этим ваном мы вместе сражались, с разбойниками.

— Роди рассказал мне, о вашем благородном поступке, когда вы защитили честь и достоинство его матери.

— Во первых, я дал слово умирающему Дэю, во вторых они мне и самому не понравились. И наконец. По пути сюда, я попытался привить Роди те качества, и те умения, которые посчитал необходимыми. Теперь я точно знаю, что он сварит себе кашу, и развлечёт даму. Остальному научите его вы. В столице, я возможно пробуду некоторое время, Род, если не дай Матерь что то случится, ищи меня там. Я всегда тебе помогу, слово ван Рэя.

Ночь прошла без сновидений, и что интересно без магистра. Утром, едва Матерь блеснула лучом, за горизонтом, я уже был в седле. А после полудня уже встретился с попутчиком. Кир ван Соло, именно так звали моего попутчика, сидел в зале придорожной харчевни. Увидев меня, он махнул приглашающе рукой и указал на место за столом.

— Я тоже только что приехал, не люблю, знаете ли, долгие проводы, слёзы прощания. Отдал внучат, деньги на содержание, сказал, — ищите меня в столице, и даже не пообедав ускакал. Угощайтесь пивом, пока вам принесут ваш заказ.

— Хлебнул глоток пива, что сказать пил я и получше.

— Согласен, пиво не очень, но хозяин клялся, что это лучшее. Жаркое кстати вкусное.

Наконец принесли и мой заказ. Да, жаркое было отличным, и даже кислинка в пиве была как бы продолжением кисло сладкого вкуса жаркого.

— Дорога в столицу здесь одна, харчевни каждый день пути, так что грузиться продуктами ни к чему. В двух или трёх местах пошаливают разбойники, такие места обычно проезжают сбившись в обоз.

— Ха! Мы–то с вами Кир знаем, что такое караван. Это когда отара баранов, расплачивается с волками своими слабейшими особями. У меня и у вас, есть опыт встречи с разбойниками. Нам сейчас надо решить, что будем делать, переночуем здесь, и утром отправимся, или уезжаем прямо сейчас и ночуем в поле.

— Сьерж, вы командир нашего отряда. Как скажите, так и будет.

— Тогда отправляемся прямо сейчас, кроме харчевен, на дороге и рядом с ней полно деревень, хуторов, усадеб. Где ни–будь нас примут на ночлег, ну а нет, так и не надо. Есть реки, озёра, а я, чтоб вы знали Кир ещё и удачливый рыбак.

То есть вы сидите на берегу с удилищем? Или пользуетесь всё–таки магией?

— Лир, я объяснял вам ранее и повторю ещё раз, я даже не ученик мага. Искра моя, только — только зажглась, и вообще, я больше надеюсь на себя, на своё умение, чем на магию. Да вы и сами увидите, дорога у нас длинная, вот мы и выясним, кто что умеет. Надеюсь, вы не сочтёте за урон своей чести приготовть ужин на костре или помыть после себя миску?

— Сьерж. Я прежде всего воин, побывал в нескольких походах, не всегда победоносных, приходилось и убегать от погони. И не дорогами, а бездорожьями и лесами, налегке, без слуг, с одной шпагой и кинжалом. Вот там, в бегах, я и научился всем премудростям выживания. Так что опыт кое–какой у меня есть.

— Тогда по коням и в дорогу. До вечера мы либо доберёмся до следующей харчевни, либо заночуем около тракта. Попеременно, то пуская лошадей вскачь, то переходя с рыси на шаг, мы проделали немалый путь. До заката оставалось около двух часов, когда стало ясно, что до харчевни доехать мы не успеем, и надо искать место для стоянки.

— Смотрите Сьерж, мне кажется, та рощица подойдёт нам для ночлега, и от дороги недалеко, и для костра веток наверняка найдём.

— Согласен с вами Лир, скачем туда.

Роща действительно, была хороша, и видимо пользовалась популярностью у путешественников. Небольшой родник, бил струёй из–под небольшого обломка скалы, кострище обложенное камнями, рядом запас дров. Расседлав лошадей и напоив их, мы отправили их пастись, а сами сели ужинать, единогласно решив не заморачиваться кашей, а съесть то, что мы прикупили в харчевне. Полдня дороги вытрясли с нас всё, поэтому мы накинулись на мясо и овощи, запивая их неплохим вином. Лир всё–таки разжёг костёр, бросил на получившиеся угли пару зелёных веток, от дыма которых мигом сбежала вся летающая и кровососущая братия. Привычно кинув взгляд на сканер–карту и не найдя на ней отметок достойных внимания, я достал инструмент. Судя по тому успеху, который случился с моим выступлением у графа, это умение надо оттачивать. Подстроил инструмент, и для разминки сыграл несколько простых мелодий.

— Может, споёте Сьерж?

— Не сегодня Лир. Сегодня я только играю мелодии. Мне надо многое вспомнить, некоторые мелодии, я слышал давно, но не было времени попробовать их сыграть, на некоторые мне ещё надо сочинить слова. Но увы, пока они не приходят мне на ум. Вы ложитесь, отдыхайте, первая половина ночи моя, вторая ваша, а завтра, если захотите, поменяемся.

— Договорились Сьерж, только не забывайте время от времени подбрасывать в костёр эти ветки. Очень не люблю, знаете ли засыпать под писк кровососов.

Я достал мешочек с кофе, котелок, заварил себе кружку крепкого кофе, за это время мой попутчик заснул, а я отдался музыке. Негромко звеня струнами и мурлыкая про себя слова песен, я вспоминал их всё больше и больше. Мало того я поймал себя на том, что я помню и тексты прочитанных книг. А произошло это так. Имя моего попутчика напомнило мне шекспировского короля Лира, и первые строки повествования:

— А мы вас посвятим В заветные решенья наши глубже. Подайте карту мне. Узнайте все: Мы разделили край наш на три части. Ярмо забот мы с наших дряхлых плеч Хотим переложить на молодые…

— Вот чёрт! Что то с память мое стало! Всё, что было не моё помню! Опять процитировал я кого–то. Надо магистра поспрашивать, это его работа. Ковыряется в моих мозгах, как у себя дома. Таак, а на местном как это будет звучать? Офигеть! Не менее рифмованно. А что там ещё у Вильяма нашего Шекспира можно позаимствовать?

— В двух семьях, равных знатностью и славой, В Вероне пышной разгорелся вновь Вражды минувших дней раздор кровавый, Заставил литься мирных граждан кровь.

Да за эту историю о двух несчастных любовниках, меня все дамы столицы, на руках будут носить. Наступила полночь, и я, разбудив Лира, напоил его кофе, сдал ему пост. Закрыл глаза, ожидая знакомого «Здравствуй ученик», и не дождался.

— Ау! Учитель! Вы же говорили что вы навсегда со мной! Куда вы пропали?

— Здесь я ученик, и не надо кричать на всю вселенную. Я решил изменить форму нашего обучения. Зачем нам терять драгоценное время? Я навожу порядок в вашей памяти, раскладываю все ваши воспоминания по полочкам, теперь вам, да и мне тоже, не надо искать необходимые знания в том хаосе, что творился у вас в голове. Всё раскладывается, сортируется, получает код. Вам надо захотеть вспомнить что то, вы инстинктивно вызываете в памяти кодовое название и полочка с нужными вам знаниями к вашим услугам. Теперь я, систематизируя ваши знания, пристроил несколько полочек и со своими знаниями, по мере заполнения, появятся новые. Для поиска моих знаний вам достаточно вспомнить мой образ, на крайний случай мое имя, и вам откроется моя память. Извини Сьерж, у меня бездна работы, твоё прочитать, и своё тебе в память записать. Когда я немного освобожусь, дам тебе знать, а пока обходись тем, что у тебя есть. Спи! И я провалился в сон.

Проснулся сам, без чужого вмешательства, Лир колдовал у костра, пахло довольно аппетитно. Умывшись, окончательно прогнал сон. решил немного размяться .

— Лир! Не желаете ли слегка размяться?

— В смысле?

— Мне нужен партнёр, для фехтования, хотя бы три схватки.

— Что ж давайте. Заодно я узнаю, насколько ваши слова не расходятся с вашим умением держать шпагу. Помнится, вы угрожали своему земляку, а вот при штурме баржи вам не удалось себя проявить. А он, кстати, уложил человек пять.

— Да! Он молодец! И я рад что мне не пришлось скрестить с ним шпагу. Вы кстати были правы, он действительно нам пригодился живой. Но к хрогам слова! Становитесь в позицию. Нападайте!

Лир, став в позицию школы Соло попытался достать меня двумя длинными шагами и уколом, отбив эту попытку тростью, я в свою очередь обозначил атаку. Лир в свою очередь достал кинжал, и пытаясь отвлечь моё внимание манипуляцией шпагой, попытался обозначить удар кинжалом под рёбра, в следующую секунду трость заплела руку с кинжалом упёрлась ему в подмышечную ямку нажав на болевую точку. Кинжал выпал из руки, а остриё моей шпаги слегка оцарапало ему горло.

— Ого! Сьерж, одно очко в вашу пользу. Ещё одну схватку?

— Пожалуй.

Эта схватка была еще короче, Лир просто не успевал следить за моими движениями и перемещениями. Ещё подшаг я у него сбоку, моя шпага обозначает укол в почку.

— Теперь я понимаю Сьерж, ваши слова не пустая угроза. Интересно сколько у вас беретов?

— Не поверите, пять. Еще столько же должно быть тюрбанов, но их у меня выкупил родственник ушедших к Матери.

— С вашим талантом и всего пять? Да где вы скрывались всё это время? В ваши годы, у меня их было за двадцать, и пять раз мне самому приходилось выкупать свой.

— Знаете Лир, начал плести я свою историю, — Баронство наше невелико, отец переживший две напасти, решил не рисковать всеми своими сыновьями и отправил меня на вольные хлеба, дав немного денег, шпагу, и коня. К тому времени я успел кое–как фехтовать, читать и писать, что как оказалось достаточно, чтобы поступить на службу к нашему графу, а уж он отправил нас молодых балбесов в столицу. По дороге я заболел, меня оставили в какой–то деревушке на излечение у местного брата, а сами уехали. С тех пор я их не видел, пришлось мне самому учиться выживать, и зарабатывать деньги. Я наёмничал, давал уроки пения, игры на сатуре. В один из редких промежутков между работой просто путешествовал. Вот так я набрёл на умирающего мага, он связал меня словом, взамен моей инициации. Как оказалось, я был расположен к магии. Теперь еду в столицу, там ведь единственная академия магии. Может что–то у меня получится.

— Получится, получится! Вспомните, как лихо вы разделались с галерой.

— Для начала давайте доедем. Меня там ждёт слуга с моими лошадьми, так что задерживаться в дороге я не намерен. Давайте завтракать и в седло, пресёк я возможное продолжение разговора. В полдень мы остановились пообедать в харчевне. Столы стояли под навесами, обедали на открытом воздухе. С насаженного на огромный вертел кабана, срезали поджаренное мясо и подавали к пиву. Обалденно вкусно! Глянул в карту, через двадцать вёрст большая деревня. До захода Матери успеем доехать.

— Лир. Что предпочтёте, двадцать вёрст и ночёвка в деревне или отдыхаем здесь и завтра с утра до следующей харчевни сорок вёрст.

— Знаете Сьерж, мне нравится и первый, и второй вариант. Давайте бросим жребий, пусть он решает, что нам делать.

Жребий решил, — в седло!

— Кто мы такие, что бы спорить с судьбой, — философски заметил Лир, забираясь в седло.

До деревни добрались засветло. В деревне был храм и при нём дом странника. В нём мы и переночевали. Брат накормил нас ужином, по–простому, каша с молоком, и травяной настой. Поинтересовался нашими болезнями и получив в ответ " спасибо всё хорошо», оставил нас в покое. Утром на завтрак нам предложили ту же кашу. Отказываться не стали, ибо до следующей харчевни путь не близок, а ехать полдня на голодный желудок как–то особого желания не было.

— Эх! Надо было с вечера заказать, нам бы в дорогу мяса бы приготовили, но ничего, мы сейчас у дома побогаче остановимся, и прикупим в дорогу пирогов, посетовал мой спутник. Не в первом, но во втором доме нам продали по десятку пирогов, шарик сыра, и круг колбасы. Пара бутылок вина у нас ещё осталась, и мы согретые мыслью, что впереди нас ждёт неплохой обед, пустили коней в галоп. Отдохнувшие лошади рванулись вперёд, пришлось даже придерживать, наши жеребцы с самого начала решили выяснить кто из них круче, пару раз даже пришлось огреть каждого плетью, ибо они норовили куснуть друг друга. Часа через два, каша утряслась и мы, достав пироги, на ходу закусили ими. Добротные такие крестьянские пироги с зеленью и яйцами. Глоток вина помог им попасть в желудок, а нам поднял настроение.

— А скажите Сьерж, каково это быть магом? К своему стыду, я ни разу так близко не был с ними знаком и не имел возможности с ними поговорить. Да и честно говоря, слава о них идёт разная, одни говорят, что они необыкновенные затворники, другие, что маги злобные и злопамятные. Третьи, что они больше фокусники, нежели действительно чем то владеют. Но судя по тому, что я увидел, это не так. Вы общительны, музыкант и поэт, да и чувство юмора, вам не чуждо, судя по тем историям, что вы нам рассказали на барже.

— Лир. Я устал вам объяснять, что я не маг. По крайней мере, в том смысле, в каком вы себе представляете. То, что я знаю пару упражнений с двумя стихиями, Воздуха и Воды, так мне их успел показать умирающий маг. Пока я выбирался из того леса, где сам плутал заблудившись когда погнался за раненым подсвинком, я успел всего несколько раз попрактиковаться. Одним из хорошо получившимся опытом, оказалось то заклинание, которое погубило разбойничью галеру. Всего лишь стечение обстоятельств, уверяю вас. Поэтому просветить вас, «как это быть магом» не могу. Мне не с чем сравнить. Я не вижу в себе каких либо кардинальных изменений. Я так же нуждаюсь в пище и отдыхе, как и раньше. У меня течёт кровь, если я порежусь при бритье. И надеюсь, у меня не выросли рога.

— А что у магов вырастают рога?

— Лир! Давайте закончим эти разговоры, я ведь несколько раз просил вас об этом. В последний раз предупреждаю, ещё раз заведёте разговор со мной о магии, и мы расстанемся.

— Всё, всё. Сьерж, не принимайте всё так близко к сердцу, как вы не поймёте, что это просто любопытство и не более.

Обедали в харчевне. Как я понял, дежурным блюдом у всех харчевен было мясо и пиво. К мясу подавали овощи. Никто не заморачивался какой ни–будь похлёбкой, оно в общем было понятно, юг, жара, любой суп испортится в течении дня, а мясо постоянно на огне, и обрезается тонкими ломтями. Тракт оживлённый, путешественников много, веками налаженное дело процветало. Пообедав, мы решили тронуться в путь и остановиться где ни–будь у водоёма, дабы дать сутки передохнуть лошадям. Да и самим пора было отдохнуть, пятая точка прямо таки вопила об этом. Самым удобным местом была переправа, через не широкую, но глубокую реку. Моста не было, но сновал от берега к берегу крепенький на вид паром, перевозя то карету, то купеческий воз.

Мы переправились на другой берег и отъехали с версту вверх по течению, обустроили временный лагерь, расседлали лошадей, искупали, расчесали, и отпустили их пастись, а сами натянули два полога, разожгли костёр, искупались сами и постирали бельё. Чуть погодя, достал свою донку, нанизал на крючок пару тут же найденных на берегу букашек, закинул в реку. Конец привязал к толстой ветке растущего у воды куста. Едва сделал пару шагов к костру, как ветка задёргалась, давая мне знать, что кто–то на другом конце лески таки не знал поговорку о бесплатном сыре. На крючке как, оказалось, сидел килограммовый карп.

— Ого Сьерж, да с вашей удачей, нам голод не грозит. И что вы собираетесь с ним делать?

— Как что Лир? Сейчас почищу, выпотрошу и зажарю на углях, и у нас к бутылке белого вина будет готова прекрасная закуска, а то, как говаривал герой одной истории, надоели эти овцы да бараны хочется постненького, и тут же прикусил язык, откуда было знать местному барону про пост и постные блюда. — В смысле надо как–то разнообразить наше питание, — добавил я. сутки отдыха пролетели незаметно, отдохнувшие кони понесли нас дальше. Наконец мы въехали в небольшой городок, где решили остановиться на сутки отдыха. Сняли номер в гостинице, отдали одежду в стирку и чистку, Лир решил немного поспать, а я сходить на рынок, благо он был недалеко.

Рынок как повсюду в жарких странах, это благовония, тонкие ткани, экзотические фрукты, украшенное драгоценными камнями оружие. Меня интересовало две вещи, кофе и шёлк. Первое я нашёл сразу же, второе пришлось поискать. Но вот передо мной лежит рулон отличного на первый взгляд шёлка, поинтересовавшись ценой и найдя, её приемлемой я решил купить несколько метров этой ткани. Во первых, для того, чтобы мне сшили пару рубашек, во вторых, пару белья, и в третьих надо же было попробовать поэкспериментировать с тканью на предмет её уплотнения. Зайдя на обратном пути в мастерскую портняжки, в двух словах и трёх картинках объяснил, чего я от него хочу, оговорил срок исполнения, дал аванс, дабы подбодрить мастера, и пообещал премию за досрочное, а главное качественное исполнение заказа. На том мы и разошлись довольные друг другом, один тем, что заимеет, наконец, нормальные рубашки, второй необычностью заказа и щедростью заказчика. Ужинали мы в общем зале, небольшое, но светлое помещение, разделённое декоративными решётками на небольшие кабинки, негромкий разговор, клиентов между собой, ненавязчивый сервис. Нам подали наш заказ и поинтересовавшись не угодно ли ещё чего–нибудь, опустили занавес, символически обозначив наше нежелание с кем либо общаться или встречаться.

— Что вы приобрели на рынке, — поинтересовался Лир.

— Кофе и шёлк. Заказал себе пару рубашек. нынешние уже обесцветились от стирок.

— Эх молодость, молодость. В этом городишке, что б вы знали, продаются лучшие благовония в королевстве. Купите здесь их на десять золотых, и в столице получите сотню. Лично я так и поступлю. Есть у меня два десятка золотых отложенных как раз для таких операций. И сразу скажу, мне плевать на условности сословности. Лир даже посмаковал эти два крайних слова.

— Лир. Да разве я против? Матери ради! Хотите, я одолжу вам без процентно ещё двадцать золотых? Потом, когда реализуете товар в столице, отдадите.

— А вы? Разве вам не нужны деньги?

— Ближайшее десятилетие, вряд ли. Дело в том, что студентов магической академии берёт на содержание король. Кроме того у меня есть постоянный доход от мастерской, которая приносит мне неплохие деньги.

— Согласен, с обоими вашими утверждениями, давайте ваши двадцать золотых, и дай вам Мать и дальше не знать такой печали как отсутствия денег. Когда мы уезжаем?

— Я думаю после полудня. Мне принесут заказанные рубашки, я рассчитаюсь, и нас здесь боле ничего не держит.

— Тогда завтра с утра я и схожу на рынок за благовониями.

- -И я с вами, надо бы мыла купить, моё заканчивается.

— Договорились.

Прямо с утра не получилось. Ночью нас пытались банально обокрасть. Кто–то услышал наш разговор о золотых и уже под утро попытался открыть дверь. Магистр разбудил меня достаточно бесцеремонно.

— Вставайте Сьерж! Вас пытаются ограбить. Да быстрее соня, ещё немного и они проникнут в комнату, и вам придётся сонному бороться с грабителями.

Открыл глаза, прислушался, кто–то ножом пытался сдвинуть засов и тот потихоньку сдвигался. Карта обозначила две оранжевые точки рядом с моей зелёной и салатовой точкой Лира. Будить его не стал, решил обойтись собственными силами. Тихо, не создавая лишнего шума, встал с постели, и прихватив трость, на цыпочках подошёл к двери, встал с таким расчётом, чтобы открывшаяся дверь прикрыла меня от грабителей. Едва я это сделал, дверь практически бесшумно открылась, и в номер вошли два человека. Судя по их уверенным движениям, планировка номера им была известна, один направился к моей кровати и нагнулся, шаря рукой под ней в поисках седельных сумок, а второй вынужден был пройти мимо меня к кровати моего спутника. Удара тяжёлой рукояти хватило, чтобы грабитель свалился на пол. Первый преступник в это время как раз вытаскивал мои сумки, услышав мягкое падение тела, он ещё не понял, что судьба отвернулась от него и зашипел:

— Тиише, хрог тебя возьми, разбудишь клиентов, придётся их резать, кряхтя, взвалил мои сумки и направился к двери.

Внезапно в комнате стало светло. Это мой светляк загорелся перед носом незадачливого грабителя, довольно яркий и горячий. Запахло горелым волосом и мочёй.

— Что ж ты не облегчился перед делом мужик, обоссал мне номер, как мне здесь ночевать?

Грабитель бухнулся на колени и запричитал визгливым голосом:

— Не погуби Ваша Милость Маг! Обознались мы, думали, что наш это номер, вот и зашли перепутав. Слушать я его не стал, а долбанув той же рукоятью трости в лоб, отключил татя. От воплей грабителя проснулся Лир, его я и послал за хозяином и стражей. В общем, до утра нам было весело. Ночью за стражей никто здесь не ходил, стражники делали два обхода за ночь по улицам города и на этом считали свой долг перед горожанами выполненным, поэтому лихой народ творил свои чёрные дела между обходами. Я связал грабителей их же ремнями, предварительно освободив их от всего, что хотя бы издали, напоминало оружие или отмычки. Номер нам не заменили, просто не было свободных, но хозяин разбудил прислугу, и та отдраила пол в нашей комнате до блеска, предварительно вытащив из номера тела грабителей. До прихода хозяина и прислуги я погасил светляк, и зажег трёхсвечный канделябр, стоявший на столе, зачем мне лишняя популярность.

— Не упусти грабителей, если утром вдруг их не окажется, сам займёшь их место.

— Что вы, что вы, Ваша милость. Третий раз у меня постояльцев грабят, магистрат грозился закрыть гостиницу, никак не могли поймать воров. А она мне от отца досталась, так что должник я ваш вечный. Для вас, Ваша Милость, отныне всегда номер, питание и услуги, будут бесплатны.

— Дам тебе совет, припомни, кого ты нанял не задолго, до первого ограбления, на пару минут хозяин задумался и потом ответил:

— Подавальщика, Хогла. Но он сын моего родственника. Дальнего, правда. Пришел, назвался и попросился на работу. Справлялся хорошо, плохого о нём сказать ничего не могу.

— А где он ночует?

— Так здесь же, на чердаке у него каморка. Позвать?

— А позови. Вот только думаю не найдёте вы его.

И правда, поиски подавальщика ничего не дали, каморка его пуста, вещей от него не осталось.

— Да как же, родственник ведь, кто бы мог подумать?

— Думать всегда не вредно, вот сдашь грабителей страже, там не все дураки, поспрашивают с усердием разбойников, глядишь откроются некие тайны. И тебе от магистратуры послабление какое никакое перепадёт. Всё ж грабителей поймал. Нам такая слава ни к чему, а вот хороших продуктов в дорогу на двоих на пару дней, самое то.

Хозяин вник в тему, засуетился, и вот уже в комнате стоит небольшой мешок пахнущий копчёностями, а на столе четыре литровые бутылки вина.

— Ваша Милость, примите в знак благодарности, лучшие копчёные колбаски в городе и его окрестностях, вино, что и графу подать не стыдно. Это вам в дорогу, а сейчас вам подадут тоже самое, на завтрак, и вы оцените предлагаемые вам продукты.

Утром появилась стража, в лице её начальника и четверых стражников попроще, расспросив хозяина о случившимся, поставила на ноги разбойников, и пинками погнала вдоль улицы. Начальник похлопал хозяина по плечу, выпил стакан вина «которого и графу подать не зазорно», закусил пирожком и отбыл, пообещав в конце, что воров допросят, осудят, и накажут. Мы тоже выпили вина, найдя его достойным двух ванов, закусили колбасками, которые действительно оказались очень вкусными, и пошли на рынок.

Как оказалось, Лир прекрасно разбирался в пряностях и благовониях. я думал что на сорок золотых он скупит пол рынка, и уже искал глазами где бы прикупить телегу. В реальности же купленный Лиром товар уместился в небольшой мешок килограммов на десять. По сияющему лицу своего спутника я понял, что ему удалось провернуть сегодня неплохую сделку.

— Сьерж! Если мне удастся довезти этот мешок до столицы, я поимею с него двухгодовой доход с моего баронства. Поверьте, я знаю, что я говорю.

— Рад за вас Лир. Теперь, давайте найдем, где продают мыло. Вам еще, что то надо купить на рынке?

— Нет.

— Ну и хорошо, вот кстати мыло. Купив пару шаров с кулак величиной пахнувшего хвоёй мыла, я задумался. — А есть ли на рынке в продаже цветочные масла? Спросил об этом у первого попавшегося торговца, и тот указал в один из углов рынка. — Там лавка старого Гамиза, только он торгует такими маслами.

— Лир, вы идите в гостиницу, я зайду в эту лавку и догоню вас.

— А что вас там заинтересовало Сьерж?

— Есть одна идея, но мне надо проверить её на практике. Если что то получится, вы первый о этом узнаете.

В полутёмном помещении лавки сидел в одиночестве весьма колоритный старик. Седые. практически белые волосы, были заплетены в десяток косичек концы которых венчал бантик. причём все бантики были разных цветов. Он принюхивался к одному из них и что- то записывал на лист бумаги. Увидев меня входящего в лавку недовольно скривился, бросил перо и спросил скрипучим голосом:

— Что угодно Вашей Милости?

— Мне подсказали мастер, что у вас я смогу купить цветочные масла, хотелось бы узнать ассортимент и цену.

— У меня, сорок видов масла, цена от одного серебряного до пяти за фиал вот такой величины, старик ткнул пальцем в стограммовый кувшинчик.

— И можно понюхать образцы?

— Конечно Ваша Милость, старик прочувствовал, что клиент не просто интересуется а с перспективой на покупку. — Вот коллекция запахов, он указал на витрину, где в закрытых банках лежали такие же бантики как у него в косичках. С ловкостью фокусника, он доставал мне банки, вынимал из них бантики, давал мне насладиться ароматом, и снова прятал бантики в банках. Что сказать? Ароматы были разные. Приятные и не очень. Не большой я знаток запахов, но то, что у моих бывших жен, было полно различных пузырьков, различных духов я помнил.

— А смеси ароматических масел вы продаёте?

Старик глянул на меня уже с уважением. — А как же ваша милость. Есть и смеси. Вот коллекция смесей. Я как раз составлял одну новую смесь, когда вы зашли.

— А скажите мне мастер, кто в основном покупает ваши масла?

— Кондитеры и травники, Ваша Милость.

— Ты сам давишь масла или получаешь готовые?

— Сам, Ваша Милость, у меня давильня за городом.

— Есть кто то, кого ты учишь секрету получения масла и смесей из них? Я почему интересуюсь, хочу заключить с тобой долгосрочный договор, я выкуплю у тебя всё масло и все смеси, но ты его упакуешь и отправишь в столицу на моё имя. Как тебе моё предложение?

— Я согласен Ваша Милость!

— Тогда оцени свой товар, и давай поторгуемся.

Оказалось, масел было немного, да и нельзя было ожидать большего от кустарной мастерской. Но вся прелесть как раз и была в их малом количестве. Ценен был аромат. Я решил взорвать рынок парфюмерии в королевстве. И Лир с его хваткой и знаниями пряностей, займётся эти делом в столице.

— Три золотых Ваша Милость.

— Договорились!

— Так кто у тебя унаследует твои секреты?

— Давит масла мой сын, а составляет смеси моя внучка.

— Держи три золотых, это за товар, вот ещё три серебра твоей внучке за мастерство. Теперь давай поговорим о доставке и форме упаковки…

— Где вы так долго пропадали Сьерж? Тут вас дожидается портной, я отдал распоряжение, чтобы седлали наших лошадей, а вас всё нет, я уже начал волноваться.

— Всё в порядке Лир, задержался у торговца маслами. Мне пришла в голову одна идея. Я сейчас расплачусь с мастером, мы выедем за город и я поделюсь с вами своими мыслями. Договорились?

— Хорошо, хорошо, примеряйте рубашки, расплачивайтесь и поехали уже из этого города.

Рубашки оказались впору, бельё, я прикинул на глаз его размеры, тоже. Кроме рубашек и белья, мне сшили заказанные мной три мешка из той же ткани, мысль о дирижабле как о новом транспорте не оставляла меня в покое. А отбитая о седло задница прямо вопила , — ну придумай же что ни будь!

Но, вот город остался позади и я начал разворачивать перед Лиром свою идею.

— Мне показалось Лир, что вы знаете толк в благовониях, а мне не так давно попал в руки трактат о утраченном знании, под названием «Парфюмерия». То есть наука о запахах. О ароматах, если говорить точнее. И вот в этом городке, на рынке, я нашёл один из ингредиентов забытого всеми лекарства. Вы не знали Лир, что запахом можно вылечить? И я не знал, но в трактате прямо было указано, — ароматы некоторых цветов и пряностей лечебны! Затем вы как то обмолвились, что вам «плевать на условности сословности», картинка для меня сложилась полностью. Вот послушайте мой план.

По приезду в столицу, мы с вами откроем салон лечения дамской ипохондрии ароматами.

— Прости, что перебиваю тебя Сьерж, но что за болезнь, «дамская ипохондрия»? Никогда о ней не слышал!

— Ну, не слышал, не значит, что не видел её последствий. Прости за грубость, как часто у твоей покойной супруги было плохое настроение, болела голова в самый неподходящий момент? Ты меня понимаешь?

— Сьерж, я не настолько глуп. Понял я, о чём ты говоришь. И что в древнем трактате такая болезнь называлась, как вы там говорите, «ипохондрия»?

— Да!

И она излечивается ароматами?

— Да!

— Да нас на руках будут носить все мужья и любовники, а уж деньги, польются рекой.

— Вот об этом я и хочу с тобой поговорить. Следом за нами с обозом, в столицу едет мастерица по ароматическим смесям, я выкупил все ароматы в лавке, и заключил с её владельцем и мастером давильщиком масел одновременно, долгосрочный договор о поставках масел. Его дочь и есть та мастерица, кроме того, у меня есть мастерская по изготовлению фиалов и зеркал. Я написал своему управляющему письмо и отправил его банковской почтой, и тот изготовит нам специальные фиалы для парфюма и небольшие зеркала. Наша задача в столице, открыть салон и при нём небольшую парфюмерную лавку. Вот тут я надеюсь на вас, ваш опыт, и ваши связи.

— Боюсь вас разочаровать Сьерж, но связей в столице у меня нет.

— Нет и не надо! Мне нужен партнёр, и только тем, что вы честно признались в отсутствии деловых связей, меня убедило, что вы мне подходите. Нет связей? Купим! Но дело не в этом. Я, скорее всего, буду постоянно занят в академии, мне не до хозяйства, а вот вы Лир, и займётесь нашим предприятием, на вас будет лежать весь контроль. Думаю проследить за делами в салоне, не сложнее чем управлять баронством.

— Остаётся только решить вопрос о разделе прибыли.

— Лир, я предлагаю вам половину прибыли.

Сьерж, идея твоя, масла и мастерица тоже, я так думаю, что и место для салона ты найдёшь быстрее меня, я стар, мне не нужно столько денег. Того, что я оставил своим внучкам хватит им на приданное, с лихвой. Если оставить им больше, то их возьмут замуж из–за денег, а это не даст им счастья.

— Вы рано хороните себя Лир, не забывайте у вас в знакомых, перспективный маг. Есть у меня один рецепт. Приедем, устроимся, займёмся его приготовлением. Но о деньгах, тогда давайте не будем делить шкуру ещё не убитого дорга, а займёмся охотой на него, то бишь, давай ка мы сначала всё устроим, получим прибыль, а затем её разделим. Но своё предложение я озвучил.

Дорога до столицы, практически не осталась в памяти, да и что там было помнить? Харчевни мало чем отличались друг от друга, города и городишки тоже. Слава Матери нам не встретились ни разбойники, ни плохие попутчики. Делая по сорок, пятьдесят вёрст в сутки мы через двадцать дней достигли её окраин. Семибашенный Город, второе название столицы королевства оправдывал своё название семью огромными сторожевыми башнями.

— По преданиям, дошедшим до нас из старины, — прокомментировал Лир, увиденный мною пейзаж, — в этих башнях жили великие Архимаги. Они хранили королевство от врагов и напастей, но потом они один за другим умерли, их место заняли маги попроще, сейчас же, в этих башнях расположены министерства.

— А где находится Академия?

— Вот чего не знаю, того не знаю. Не был я ни разу в столице. Как–то не собрался раньше, да и не было необходимости и времени. Я думаю, если спросим, кого ни будь, нам подскажут.

— Хорошо, давайте устроимся в гостинице по приличней, и потом будем решать наши проблемы по очереди.

— Эй, малый! Окликнул Лир слоняющегося без дела подростка, — где тут у вас гостиница?

— Серебряк и покажу.

— А ключ тебе не нужен? — продолжил я до боли знакомый диалог.

— Какой ключ?

— От сундука, где деньги лежат. Поехали Лир, спрашивать надо у людей нашего круга. Я решил воспользоваться памятью магистра, прикрыл глаза, и передо мной возникла карта столицы и её окрестностей. Ага, так вот где оказывается Академия, она находилась в одной из башен, правда не самой высокой, но зато самой большой по периметру. А вот и значки гостиниц трёх цветов, красные — дорогие, зелёные для людей со средним достатком, синие, для господ с достатком попроще.

— Я разобрался с поиском гостиницы Лир, следуйте за мной.

Через минут сорок мы остановились перед зданием скорее напоминавший караван–сарай. Обнесённый высоким забором квартал, ворота, окованные железными полосами, стража, всё говорило о солидности и надёжности заведения. Навстречу нам из ворот выбежал молодой человек, принял у нас лошадей и затараторил:

— Спасибо что выбрали нашу гостиницу Ваши Милости, есть свободные номера, одно, двух, трёхкомнатные, есть и дорогие номера. Для лошадей конюшня, там их накормят, напоят и вычистят, при необходимости подкуют, при гостинице харчевня с тремя залами, и новомодная кофейня " У Жиндера» там подают чудесный напиток «Мокко Рэя». Вся золотая молодёжь столицы пьёт это мокко у нас, кофейня дважды расширялась, и сегодня занимает первый этаж целого крыла здания гостиницы. А ведь Жиндер, всего месяц назад ютился в одной комнатушке полуподвала. Кроме того на территории гостиницы находится отделение «Королевского Банка».

— Ну, раз у вас есть кофейня и банк, тогда да, мы остановимся у вас. Сколько стоит трёхкомнатный номер?

— Двенадцать серебра в сутки Ваша Милость, с полным обслуживанием. Завтрак, обед и ужин, вина за счёт постояльца. За лошадь, тридцать меди в сутки.

— Хорошо, веди нас. Слуга повёл лошадей в поводу, мы шли следом, у крыльца нас встретили ещё несколько человек, сняли притороченные сумки и ларцы, мешок с пряностями, мой инструмент, лошадей увели в конюшню, а нас проводили на второй этаж. Следом за нами несли наши сумки и мешки. Номер, представлял собой, две спальни и небольшую общую залу, где стоял стол и несколько стульев, скорее всего это была столовая, — где удобства?

— Здесь же в номере Ваша Милость, в конце этого коридорчика, там же купальня, горячую воду принесут по первому требованию.

Слава Матери, столица знала, что такое канализация и водопровод.

— Тогда записывай.

— Минуточку Ваша Милость, я представлю вам слугу, который закреплён за этим номером. Лойм, подойди к господам. — Господа, представляю вам слугу, только он имеет право зайти в номер с вашего разрешения, он закрывает при вас номер, если вы уходите и открывает его, когда вы придёте. Только он приносит в номер еду и заказанное вино, только он чистит вещи и обувь, он же оказывает бесплатно другие услуги. Расчёт за номер у нас принято платить авансом.

— Держи золотой, когда он закончится, зайдёшь. Лойм записывай или запоминай мне всё равно. Портного, сапожника, два ведра горячей воды, лёгкую закуску, бутылку вина, Эту одежду, что на нас вычистить, ту которую мы достанем погладить. Вот тебе серебряк, для придания тебе скорости исполнения заданий, и я тебя прошу, не разменяй его на удар в ухо.

— Всё будет исполнено Ваша Милость в лучшем виде.

Когда портье и слуга при номере ушли, мы достали свои костюмы. По дороге от ворот до крыльца, я успел присмотреться к столичной моде. В общем, всё то же самое, только материалы ярче, да перьев и кружев больше. Мой сшитый в Рабате костюм меня устраивал, одевал я его всего пару раз, но на всякий случай решил заказать себе такой же. Народ тут наверняка горячий, дуэлей не избежать, порвут, порежут, не в чем будет сходить мокко выпить.

— Выбирайте себе спальню Лир.

— Если вы не против Сьерж, я возьму себе левую спальню, мне хочется тишины и спокойствия, давненько я не совершал такие путешествия, устал я почему–то. А вам молодому пусть достанется спальня с балконом.

— Я не против, в этот момент в дверь учтиво постучались, — кто там?

— Вода Ваша Милость.

— Заноси. Лойм занёс два ведра кипятка, вернулся и сказал, — портной и сапожник будут через час, я заберу ваши костюмы в глажку?

— Да забирай, после портного и сапожника, не забудь принести закуски и вино.

— Как можно, я свою службу знаю.

— Свободен пока.

Я пошел мыться и бриться, Лир вы пока отдохните. Ведра кипятка, мне по старой памяти, хватило на всё. Глянув в никудышное гостиничное зеркало, я достал своё, со временем я научился бриться местной бритвой без последствий для лица. Переоделся в шелковое бельё и вышел в зал. Лир дремал сидя на стуле за столом.

— Идите мыться Лир, скоро придут мастера, надо бы и вам заказать новый костюм.

— Я пока вы купались, задумался над одной проблемой Сьерж. Вы ведь Сьерж Рэй ван Орж?

— Да, и не скрываю этого.

— Да я не об этом Сьерж. «Мокко Рэя» имеет к вам отношение? Просто так, ввести фамилию вана в название товара, не рискнул бы ни один торговец. Значит, он получил на то ваше разрешение. Или кто–то из ваших родственников дал такое разрешение.

— Не ломайте себе голову Лир. Да, это я дал пару рецептов приготовления мокко. При условии, что одно из них назовут моей фамилией. В одном старом манускрипте нашёл рецепт и поделился им с хозяином кондитерской в Рабате. Видимо дела пошли в гору, и он решил перебраться в столицу. Кстати говоря, от каждой проданной чашки моего мокко, мне обещана доля, интересно, сколько там накапало?

— Я с вами путешествую два месяца Сьерж, и ни разу не видел вас читающим манускрипты, А вот шпагу и сатур вы держите в руках ежедневно.

— Один милосердный брат, как то, залечивая мне шишку на голове, сказал мне такую фразу, которую я переадресую вам. Он сказал, — «От многих знаний , многие печали». Расшифровать?

— Нет, я понял, незачем умножать мои печали.

Ещё через полчаса Лойм привёл мастеров и принёс поглаженные костюмы, я переоделся, крутнулся перед портным и сказал, — такой же, и немного подумав, добавил, — два.

— Но позвольте Ваша Милость! Такое возможно модно там откуда вы приехали, но в столице вас не поймут, где я вас спрашиваю, рюшики, бантики и кружева. И что это за цвет? Нет, такой видный молодой человек, и так невзрачно одет. Материал и крой хорош, сшито отлично, но ведь не бросается в глаза! Да вас не заметит ни одна дама.

— Мастер, мне сшейте, так как я вас попросил, я дал обет нашей Матери — покровительнице всего живого, что не одену ничего яркого, дабы не соперничать с ней блеском одежды. А вот этому вану, можете предложить все ваши варианты, тут я надеюсь на ваш опыт, выберете ему, что ни будь достойное. Лир, как раз вышел из купальни.

— Погодите Сьерж! Вы хотите сказать, что ваша мастерская выпускает такие зеркала? Вы знаете, сколько стоит это зеркало?

— Во первых не изготавливает, а мой управляющий перекупает их у одного мастера в Орж, во вторых, да, я знаю сколько стоит такое зеркало, около полутора сотен золота. Но мы отвлеклись.

— Нет Сьерж! Я точно помню.

— Лир! Перебил я старика, — помните, я говорил вам про многие печали? Вы как никогда близки к ним, — теперь вы мастер, что можете предложить из готовой обуви для этого костюма? Если нет готовой, я доплачу за скорость изготовления.

— Есть подобная пара Ваша Милость, вы ведь всадник, много передвигаетесь на лошади?

— В общем да. Но нужна ещё одна пара обуви для пеших прогулок.

— Такую придётся шить, готовой нет.

— Сколько это займёт?

— К утру будут готовы Ваша милость.

— Цена?

— Четыре серебра пара Ваша Милость.

— Вот тебе за готовую пару пусть её несут, за вторую пару расчитаюсь завтра.

— Дозвольте снять мерки?

— Снимай.

— Что у вас там Лир? Вы выбрали?

— Как вы считаете Сьерж, это не слишком для такого старика как я?

— Отлично! Таких костюмов тоже два, но разных цветов. Что у вас с обувью Лир? Пока мастер здесь заказывайте. Наконец мерки были сняты, сроки исполнения оговорены, авансы заплачены, довольные мастера ушли. Лойм привёз несколько тарелок с салатами, холодным мясом, хлебом и бутылку вина и пару бокалов. Расставил всё это на столе, открыл бутылку и остался в ожидании распоряжений.

— Скажи Лойм, в кофейне вечером бывают свободные столики?

— Крайне редко Ваша Милость.

— Возьми этот медальон, сходи к хозяину кофейни, покажи его ему и скажи, что я буду у него вечером. Пока свободен. А давайте выпьем Лир, за успех нашего предприятия, — обратился я к задумавшемуся партнёру.

— Сьерж, я точно помню…

— Три тысячи Хрогов, Лир! Вы знаете такое слово, тайна. Не всё, о чём я говорю с вами, должны знать окружающие нас люди! Это вам понятно? Итак, я предложил тост за успех нашего предприятия, вы его поддерживаете?

— Да, да конечно Сьерж, вы меня простите, действительно тут я опростоволосился, стар стал, перестал как говорится, курей топтать. Может, вы напрасно надеетесь на меня? Справлюсь ли я с вашими заданиями.

— Лир, я же вас не в атаку бросаю, и не королевский банк грабить, А своим присутствием внушать нашим будущим служащим, что хозяин бдит, и в случае чего спуску не даст. Просто придерживайте язык, за зубами. Сказанное слово как птица, вылетит — не поймаешь.

Выпили, закусили, помолчали. Я наполнил бокалы ещё раз, пригубил свой, смакуя превосходное вино, поставил бокал на стол, продолжил. — Рано или поздно я попаду в Академию, не знаю точно, но, по словам одного знакомого мага, поступив в неё, я выпаду из местной жизни на десятилетие. Думаю всё–таки, какая то связь возможна, поэтому я хочу устроить вас, наше дело, и только потом отдаться науке. Разговоры о моём прошлом, о подозрительной осведомлённости в различных сферах жизни, только возбудят излишнее внимание к нам. И хорошо если нас заметят дружественные нам силы, а если недружественные. Без друзей, без связей, одной шпагой не отбиться и даже вдвоём мы долго не продержимся. Поэтому надо искать друзей и налаживать связи, искать покровителей, вот этим мы и займемся с завтрашнего дня. Пейте и закусывайте Лир, до ужина ещё далеко. Оставив его за столом в одиночестве, осмысливать сказанное мною вышел на балкон. Как оказалось, это был не балкон, а лоджия, в ней стоял небольшой диван, столик. Вид на большой и тем не менее крытый двор гостиницы. Делать было пока нечего и я, достав из футляра сатур, привычно пробежался пальцами по струнам, поправил звучание некоторых из них, принялся переигрывать весь свой репертуар. Тихо звучали струны, я практически шёпотом пел слова песен, увлёкся и не заметил, как перешёл на громкое звучание, очнулся лишь тогда, когда снизу прозвучал свист, гром аплодисментов и требование показаться исполнителю. Пришлось встать и подойти к ограждению. Внизу стояли две открытые кареты, несколько всадников, люди попроще, стояли между всадниками и каретами и аплодировали мне. Ничего не оставалось сделать, как обозначить лёгкий поклон в ответ.

— Я приглашаю вас за свой столик в кофейню Жиндера! — послышался крик из одной из карет.

— Нет! Это я вас приглашаю! из другой кареты поднялась девушка и с вызовом поглядела на парня пригласившего меня первым.

— Успокойтесь господа! — прокричал я им в ответ, — у меня в кофейне свой столик. Вечером встретимся.

— Прихватите с собой сатур!

— Договорились!

В лоджию заглянул Лир и сообщил, что ко мне пришёл какой–то торговец. Я вышел в зал, и увидел мастера Жиндера.

— Ваша Милость! Какая радость! Вот уж не надеялся вас увидеть. А знаете, я был вынужден бежать из Рабата. Родственники убитого вами вана, обвинили меня в пособничестве вам, грозили судом и каторгой. Вынужден был продать кофейню, но я, веря вашему предсказанию, прикупил ещё мокко, и уехал в столицу. И что вы думаете? Полный успех! За полтора месяца я из коморки в полуподвале я перебрался на первый этаж. Меня знают и уважают. Ваши рецепты волшебны, «Мокко Рэя» признан напитком высшего света. Вот только со вторым рецептом для дам, небольшая накладка, никак не можем дать ему подходящее название.

— Да назови его " Фея Ночи» и дело с концом.

— Фея Ночи? А что? С этого вечера под таким названием и будем его продавать. Хочу доложить вам Ваша Милость, что я договор наш соблюдаю, счёт на ваше имя в банке открыт, и ежедневно я отчисляю десятину, как и договаривались. Вот ваш медальон, вы надолго в столице?

— Пока не знаю, есть несколько дел, которые надо устроить, поэтому придётся задержаться.

— Тогда с сегодняшнего вечера у вас будет свой столик в лучшем месте, на сколько персон желаете?

— Мне бы хватило и на две персоны, но возникла одна проблема. Ты когда шёл сюда, видел внизу две кареты? Хозяев обоих карет я пригласил за свой столик.

— Это вообще не проблема. Эти двое молодых людей родственники, сводные брат и сестра, дети министра двора его величества. Вечные соперники, за право назваться единственным и неповторимо любимым ребёнком своего отца. Она собирает вокруг себя молодых людей из знати, он девушек из той же среды. Кроме этой пары, в кофейне есть еще несколько человек собирающие вокруг себя молодёжь, между ними иногда вспыхивают ссоры, дуэли. Редкий вечер обходится без кровопролития. Благо, что при гостинице есть небольшой храм, у брата тоже неплохой доход из–за дуэлянтов.

— Понятно… а скажи ка мне мастер, как тебе удалось выкупить целый этаж, наверное дорого стоило.

— Увы, этаж я не купил, а взял в аренду.

— У них ещё есть помещения для сдачи в аренду?

— Есть Ваша Милость, рядом с моим залом. Небольшое помещение бывшего хранилища. Мне оно не подошло размером, поэтому я от него отказался. Но насколько я знаю, его ещё никто не снял. Вас оно, зачем интересует?

— Да вот, пришла в голову одна идея, хочу помочь её решить вот этому господину.

— Лир, познакомьтесь, это мастер Жиндер, хозяин кофейни. Ваш будущий сосед, прошу любить и жаловать. Несмотря на свое происхождение, он успешно устроился в столице и вхож во многие двери. А это Лир ван Соло, мой партнёр по делу которое я намерен открыть. Кстати Жиндер, а какова арендная плата?

— Я за свой зал плачу пять золота в месяц, ваш склад втрое меньше моего, думаю, обойдётся вам в один, ну может полтора золота. Я могу поговорить с хозяином гостиницы, он мой земляк и тоже из простолюдинов.

— Сделай доброе дело мастер, поговори, а я взамен обещаю тебе ещё один рецепт мокко.

— Тогда я немедленно иду к нему, Ваша милость, на входе покажете медальон, и вас проведут к вашему столу. Простите меня, но я побегу к земляку. Ещё один рецепт! Матерь наша! Да я озолочусь на ваших рецептах!

— Хех, да вы ещё и предсказатель Сьерж?

— Да! Я такой. Вы заметили? Не выходя из номера, я нашел шикарное помещение для салона. Рядом с известнейшим кафе в столице. Клиенты и клиентессы. Я уже переживаю, хватит ли нам масел, прошу вас Лир, не продавать ваши благовония, возможно мы и их пустим в дело. Вы пойдёте со мной в кафе?

— Нет Сьерж, я хочу насладиться отдыхом, без этого надоевшего бодрствования в карауле ночами, отлежаться в чистой постели, а не под пеньком с седлом в обнимку. Идите и наслаждайтесь молодостью, к сожалению, она не вечна.

я дернул за украшенный кистью шнур, где–то прозвенел колокольчик, через полминуты Лойм стоял передо мной.

— Возьми инструмент и следуй за мной.

На входе я показал жетон, у Лойма перехватили инструмент, меня повели вглубь зала. На небольшом подиуме у окна стоял стол, полированного дерева, и три стула. Меня усадили во главе стола. Кофр с инструментом поставили рядом.

— Господин желает кофе?

— Да конечно.

— Два мгновения господин.

— И тут я заметил, что Жиндер собственной персоной несёт мне поднос с чашкой кофе, а за ним несут пару подносов со всякой вкусностью. Публика притихла и следила за развитием событий. Жиндер поставил передо мной чашку, слуги разложили на столе свою ношу. Жиндер жестом отпустил слуг и обратился к своим клиентам.

— Господа! Я счастлив, представить вам, автора рецепта «Мокко Рэя», Сьержа Рэя ван Оржа! Тише, тише господа, кроме того он же является автором рецепта мокко для дам, которое с сегодняшнего вечера будет подаваться под названием «Фея Ночи». Название придумал тоже господин Рэй. Прошу вас поприветствовать того, кто подарил нам наслаждение! Зал взорвался аплодисментами.

Интересная коллизия, — подумал я, вставая и кланяясь во все стороны, — меня представил простолюдин, а приветствуют графы и будущие герцоги, а возможно и будущий король где–то сидит инкогнито. К столу пробилась давешняя девушка и требовательно посмотрела на меня. Я сделал жест, приглашая её за стол, мгновением позже подошёл и молодой человек, пригласил и его. Жиндер взялся усаживать юношу, а я усадил за стол девушку. Народ, тихо переговариваясь, разошёлся за свои столы.

— Ещё два мокко Жиндер, «Рэя» и «Фею» пожалуйста. Меня представили, — обратился я к приглашённым гостям, — с кем имею честь сидеть за одним столом? Юноша встал и представился, — граф Лиг ван Бара, а это недоразумение моя сводная сестра, графиня Лиз ван Бара. Странно, что вы нас не знаете. Мы в столице известные люди.

— Меня может извинить только то, что я впервые в столице, и сегодня только приехал. Вы простите провинциалу его оплошность?

— Уел он тебя Лиг, засмеялась девушка, — он в одно мгновение стал известней нас обоих. А мы этого добивались не один год. Как вам удалось создать рецепт этого напитка Сьерж, — обратилась она ко мне.

— Я много путешествую графиня, многое видел, мне попадались древние манускрипты, в одном из них я набрёл на рецепт какого то лекарства, ингредиентов к нему было много, а у меня увы, были только зёрна мокко, сахар и вода, ну и толика ликёра. Попробовал смешать, и после нескольких неудачных попыток, получил этот напиток. Вот такова история этого напитка. Потом мне встретился Жиндер, и отдал ему рецепт не безвозмездно конечно.

— Ну, кто не знает о бедности Оржей, засмеялся граф.

— Это вы меня попытались оскорбить граф?

— Конечно, вы разве этого не заметили? — девушка впилась взглядом мне в лицо.

— Молодая стерва, решила нас стравить, — подумал я, и чтобы не дать разгореться скандалу попытался разрядить обстановку. Да, вы к сожалению правы, Оржи бедны на золото, но богаты благородством.

— Ха! Да вы струсили Рэй ван Орж. Лиг нарежет из вашего благородства лент, и раздарит своим любовницам.

— Ванесса, я вижу вас, тяготит моё общество, я вас не держу, ступайте туда, где ваш бред принимают за откровения.

— Ха! Теперь уже возрадовался граф, тебя выгоняют из стола как надоевшую шлюху. Браво Сьерж! Так ей и надо.

— Вам не долго радоваться барон, за меня найдётся кому заступиться в этом зале, и через десять минут вы будете валяться у моих ног прося прощения, графиня в бешенстве выскочила из за стола, и убежала в другой угол зала.

— Сочувствую вам барон. Но у Лиз действительно много поклонников, и среди них много опытных дуэлянтов.

— Отлично граф, давненько не брал я в руки шпаги.

— Вас изувечат барон, мне вас искренне жаль.

— Насколько вам меня жаль? Предлагаю пари. Ставлю десять золотых, что я ещё выпью с вами «мокко ветеранов». Это новый рецепт и я его только что придумал.

— Фи, десятка. А сотню вы можете поставить против моей сотни?

— Могу! Но за ней мне надо пойти в номер.

— Сьерж, я верю вам на слово, у меня, кстати, тоже её нет с собой, но слово вана дороже! Не правда ли?

— Безусловно, Лиг. А вот и оппоненты. Я с вашего позволения допью своё мокко.

К столу подошло трое, — Ван, вы оскорбили девушку, и будете наказаны немедленно. Дуэль может спасти вашу честь.

— Кто лично вызывает меня? Вы? Или вы? Или всё же вы? Я указал на подошедших дуэлянтов тростью. Это было очень дерзкое оскорбление, тростью обычно указывали простолюдинам. Вокруг собрались зрители, и я добавил, — у меня с графом пари на сотню золота, я поставил на себя, желающие ответить могут рискнуть и записаться у графа. Я принимаю вызов у всех троих, желающих подняться к Матери. Дело в том господа, что я провинциал. А у нас в глуши не принято царапаться между мальчиками. Так что во двор господа! Я приглашаю!

— Эх давненько я не брала в руки шашки, — запела душа. Итак, кто из вас первый вступит на тропу? Можете не представляться, вы мне абсолютно не интересны. Ванесса Лиз! Где вы? Вот ваша первая кровь, смерть этого глупца, останется на вашей совести. Итак, кто? Всё же вы? Ну что же, я провожу вас к Матери. Мы стояли в круге зрителей, мой противник, криво усмехнувшись, отдал мне салют, и тут же атаковал. А я запел, — Вжик, вжик, вжик, кто на новенького, вжииик , уноси готовенького. А на брусчатке двора забился в конвульсиях и отошёл к Матери первый противник. Шаг назад, последнее отдание чести.

— Ванесса! Может, вы пожалеете молодых людей, и попросите у меня прощение? Смотрите, как умирает глупец, разменявший свою жизнь на вашу злобную улыбку. Нет? Прошу вас, теперь уже я отсалютовал своему новому противнику. Поторопитесь, ваш друг вас ждёт. Мы скрестили шпаги, и четвёртым выпадом я проткнул ему горло. И опять ритуал прощания. Подошедший брат осмотрел обоих, и горестно махнув рукой, отошёл в сторону.

— Ванесса! У вас последний шанс спасти своего поклонника.

— Если они не могут себя защитить, то зачем они мне, — ответила сиятельная сука.

Я заметил изумлённо удивлённый взгляд, последнего противника, брошенный на девушку и решил не убивать его. Опять стандартные как под копирку выпады, и такая же никудышная защита.

— Когда вылечитесь ван, сходите к вашему учителю фехтования и набейте ему морду, с последним словом я проткнул ему правую сторону груди. Брат поспешил на помощь раненому, а я, достав из кармана шёлковый платок демонстративно вытер им шпагу и бросил его на мёртвых противников.

В полной тишине я прошёл к своему столу, постучал по нему тростью и позвал.

— Мэтр Жиндер! Тот быстро подошёл ко мне. — Я дарю вам новый рецепт мокко, Принесите мне чашку мокко без сахара и ликёра. Какой самый крепкий напиток есть у вас в заведении? Очищенный перегон? Две рюмки. Когда все стояло на столе, я пригубил перегон. Так себе, градусов тридцать сорок, но без запаха сивушных масел. Сойдёт. Залпом принял в себя рюмку первака, медленно запил его чашечкой мокко, и послал вслед вторую рюмку. Занюхал выпитое рукавом и хряпнул рюмкой об пол. Ветеранское мокко! — провозгласил я. Зал опять взорвался аплодисментами, тут же начали требовать подать ветеранское, и вскоре в зале то тут, то там, зазвенели битые рюмки. А ещё через некоторое время перегон догнало горячее мокко, и проталкиваемое ещё одной порцией перегона принялось валить наповал неокрепшие организмы золотой молодёжи.

— Лихо вы их успокоили барон, — это граф всё ещё сидевший за моим столом, занимался подсчётом моего выигрыша, поздравляю вас барон, в вашу победу никто не поверил. Да и этого следовало ожидать, два ваших первых противника изрезали половину столичной молодёжи, а вот третьего вы пожалели, почему?

— А зачем мне лишняя кровь граф, ни славы, ни денег она мне не принесёт. Да и в его глазах я прочёл, что он не потерян для общества.

— Если бы вы только знали, кого вы пожалели? Но это не моя тайна и я не вправе её вам открыть. Скажу только одно, вы выиграли гораздо больше, чем эти две тысячи золотых, с этими словами граф пододвинул ко мне кучу расписок.

— Ну и как я получу эти деньги?

— Нет, вы действительно вылезли из медвежьего угла, отнесите расписки в банк и вам их оплатят. Здесь к этому привыкли, эти подписи в банке знают, так что деньги вы получите без проблем. Жаль не удалось послушать ваше пение. И всё это из- за Лиз! Разрешите откланяться и поблагодарить за удовольствие иметь с вами беседу?

— Взаимно граф.

Граф поднялся из–за стола, снял со спинки стула, забытую сестрой накидку из птичьих перьев, и ушёл. А я заказал себе ещё «мокко Рэя», раскрыл кофр, достал сатур, ударил пальцами по струнам, встал из–за стола, и выдал в притихший зал, «Королевских гвардейцев». Оглядел с высоты подиума лица слушавших меня людей, нашел среди них лицо моего недавнего противника, кивнул ему как давнему знакомому, взял пару аккордов и запел глядя на него:

— Шпаги звон, как звон бокала, С детства мне ласкает слух, Шпага многим показала, Шпага многим показала, Что такое прах и пух. Вжик, вжик, вжик, уноси готовенького, Вжик, вжик, вжик, кто на новенького, Кто на новенького, кто на новенького. Подходите, ну ближе, ближе, Вам урок преподнесу, Подлецов насквозь я вижу, Подлецов насквозь я вижу, Зарубите на носу. Вжик, вжик…

После второго куплета, припев мы пели всем залом. Затем молодёжь сдвинула столы вместе, меня пригласили за общий стол, я не стал кочевряжиться и ответил на приглашение. Cтол, заставили блюдами с закусками, бутылками, звучал смех, кто- то пытался декламировать стихи, но сегодня был мой день. Меня засыпали вопросами об авторстве песен, и я, нисколько не стесняясь, приписал его себе, ну кто здесь знал некого Энтина и Крылатова? Девы томно глядели на меня, внимая каждому слову, я понимал, что наступила пора съёма дивидендов с известности, но колебался в выборе между брюнеткой и шатенкой. Наконец, я мысленно подкинул монету, и она упала шатенкой вверх. Дабы усугубить своё обаяние я исполнил малининские «Берега», плод созрел, и упал в мои объятья…

Оказалось, гостиница оказывала и услуги почасового съёма номеров. Стоило это дороже, но кто там смотрел на цену? Прихватив бутылку «Графского» и сатур, мы поднялись на этаж, где меня молча встретил Лойм и проводил в однокомнатный номер. Одну волнующую мелодию и бокал вина спустя, и мы срываем друг с друга одежду…. А утром я проснулся от взгляда. Дева была уже одета, сидела на стуле у кровати и, дождавшись, когда я окончательно проснулся, сказала:

— С тебя пять серебра, милый.

— Подай кошель, девушка принесла кошелёк, я нашёл золотой, бросил ей со словами, — это тебе за науку.

— Спасибо милый, ты мне понравился, давненько меня так не топтали.

— Ступай.

Вставайте барон! Нас ждут дела. Оделся, вышел из номера, прошёл два десятка шагов, меня встретил Лойм.

— Ваша Милость, из кофейни принесли ваши трофеи и опечатанный пакет, какие будут распоряжения?

— Два ведра горячей воды, и завтрак. С утра сапожник грозился принести пару сапог, приведёшь его ко мне. Какие новости вообще?

— По столице?

— Нет, по столице мне ещё рановато докладывать новости, давай по гостинице.

— Вы произвели на публику огромное впечатление, ваша дуэль у всех на устах, но ваше музыкальное выступление, и ваши песни затмили дуэль напрочь. Никто и не вспоминает смерть двух ваших противников. Это ваше «Вжик, вжик» распевают на каждом углу.

— Это хорошо, сходи к Жиндеру и пригласи его ко мне в номер, и принеси мне чашку мокко.

Через десять минут, я скрёб себя мочалкой, обливался горячей водой, смывая последствия бурной ночи. Ещё через двадцать минут, сидел за столом и пил мокко, разглядывая трофеи. Два берета, три шпаги, три кинжала. Два кошелька, двадцать и тридцать золота в каждом, по горсти серебра. Пакет. Разорвал обёртку. Ага! Расписки. Молодец Жиндер, прибрал всё вовремя, но потом вспомнил, что полагается за воровство по законам королевства. Это у нас клиент мог проснуться голым и босым, а потом с пеной у рта доказывать, что он не нудист, а его банально ограбили. За всё время моего попадания в этот мир, я ни разу не видел безруких людей. Вот, что делает доброе слово закона и топор палача! Та же ночная феечка, предпочла пять серебра топору палача. Да здравствует Король, его суд, и его законы!

Лойм привёл в номер Жиндера.

— Доброе утро Мэтр. Как твоё самочувствие? Ты говорил с хозяином гостиницы?

— Доброе утро Ваша Милость. Отвечу по порядку. «Мокко Ветерана» за вчера, окупило мне месячную аренду, правда, мне разбили все рюмки, но я внёс их двойную стоимость в цену этого мокко. Вы точно помните рецепт Ваша Милость? Там так и написано, «последнюю рюмку вдребезги об пол»?

— Абсолютно точно Жиндер! Тем более, что этот рецепт составлял я сам лично. И не смей его исправлять!

Горестно вздохнув. Жиндер продолжил, — говорил я с земляком, он не прочь сдать вам хранилище, вам просто надо встретиться и заключить договор.

— А скажи ка мне мастер, каменщики, плотники краснодеревщики при гостинице есть?

— А как же ваша милость? Гостиница занимает целый квартал, вечно, что то постоянно требует ремонта, берут за работу терпимо, но делают очень качественно, а по–другому и нельзя, столица же.

— Хорошо, устрой мне встречу со своим земляком. Если можно, то в первой половине этого дня.

— Ваша милость я прямо от вас пойду к нему, если он на месте за вами пришлют его секретаря.

— Договорились. Жиндер ушёл. А я постучал в спальню Лира, спросил. — Лир, вы проснулись?

— Давно уже.

— Ну так выходите, будем завтракать, у нас на сегодня полно дел.

Постучался в дверь Лойм, — завтрак господин барон.

— Выставляй на стол и свободен, и вот ещё что Лойм, в номере всегда должно быть хорошее вино, или хорошее тёмное пиво, из закусок под вино, я предпочитаю мясо жареное или тушённое с овощами, к пиву, копченую рыбу. К обеду у меня на столе должен быть выбор из нескольких сортов вина и пива. Возьми вот десять серебра на это дело, когда деньги закончатся, скажешь.

— Будет исполнено Ваша милость.

— Лир? Вы долго ещё будете прятаться?

— Куда вы так торопитесь Сьерж? Такое впечатление, что за вами кто то гонится.

— Простите меня Лир. Просто я так привык, живу и работаю по принципу, — «Сделал дело — Гуляй смело!», А у нас работы, конь не валялся. Давайте, давайте присаживайтесь и завтракайте, возможно, нас скоро пригласят заключить договор на аренду помещения, вы же слышали, о чём я разговаривал с Жиндером.

— Лир присел за стол и тут же заметил мои трофеи. — Мать покровительница! Вы уже успели кого–то заколоть! Что, прямо с утра у вас была дуэль?

— Нет Лир. Это вчерашние трофеи, двое наглецов умудрились заколоться моей шпагой, мы поспорили из–за одной стервы. Я их честно предупредил, что дуэлянт я неопытный, и царапаться не умею, они решили проверить насколько я неопытный и вот результат.

— А где тогда третий берет и кошелёк?

— Третьего я отпустил раненым, к тому времени я уже набил руку, и мне чудом удалось его не заколоть.

— Господин барон, — в дверном проёме показалась голова Лойма, — к вам с визитом ван.

— Проводи гостя, ещё один прибор на стол, и три чашки мокко в номер, быстро. Дверь раскрылась, и в номер вошёл мой давешний противник. Немного бледный на вид, но это можно было отнести на счёт его волнения.

— Разрешите представиться Граф Саер ван Бир, и не стоит утруждаться столовым прибором, я на пару минут.

— Ого! Королевская фамилия, я вчера едва, едва не убил наследника, пусть не прямого, какого–то там по счёту, но принца крови.

— Меня вы знаете граф, разрешите вам представить моего спутника и друга, Лир ван Соло, что вас привело к нам в столь ранний час?

— Во первых барон, я хочу выкупить своё оружие, во вторых поблагодарить вас за преподанный вами урок, в третьих пригласить вас к себе на обед. Вернее не к себе, а к моей матери. Ей вчера доложили о нашей дуэли, и о вашем благородном поведении. Передаю вам её просьбу, захватить с собой инструмент. У нас в доме есть сатур, но вы, наверное, привыкли к своему?

— Благодарю за приглашение граф, боюсь я не найду дом вашей матери, я в столице всего сутки, и ещё за ворота гостиницы не выходил, и второе, надеюсь приглашение в силе и для моего спутника?

— Вас отвезут и привезут, что касается вашего спутника, то я от своего имени приглашаю и его . Это вас удовлетворит?

— Вполне граф.

— Итак, моё оружие. Я оцениваю его в сотню золота, на которое вы спорили с графом Лигом, вас устраивает эта цена?

— Безусловно.

— Вот расписка.

— Выбирайте себе оружие граф, признаюсь, я не запомнил, кто из вас каким сражался.

— Вот это моё.

— Рад вернуть его вам.

— Скажите барон, вы точно Орж?

— А что, какие то сомнения?

— Ваша манера разговаривать, близка выходцам из Орж, но образование и воспитание, утончённое восприятие жизни и выражение вашего отношения к ней через музыку и стихи, Оржи так не умеют. Воины они прекрасные, но поэтов среди них я не припомню.

— Вот такой я уникум, у меня ещё много талантов граф, но я пока вынужден их скрывать.

— Вот и расскажите о них моей матери, она любит всяческие тайны. Разрешите откланяться, рад был пообщаться с вами.

— Взаимно граф.

— Ты вчера едва не убил принца крови! Едва закрылась дверь за графом, Лир дал волю своим чувствам.

— Пока он сегодня не представился, я даже не подозревал кто он такой, а вчера в запале, я отказался с ними знакомиться. Во вторых не убил же.

— А что за пари ты выиграл?

— Я поставил на свою победу сотню золотых, двадцать человек мне ответили своими сотнями, ну и проиграли, как видишь.

— То есть ты вчера на пари, выиграл две тысячи золотых?

— Ну, как бы так получается.

— Не понимаю, зачем тебе городить «Ароматический Салон» если ты на шпагу взял его десятилетний доход.

— Лир, это МОЙ риск и МОЙ выигрыш. Салон я горожу, для вас. Вы же не собираетесь бросить меня? Я буду в Академии, вам же надо чем то заняться, на что то жить. Почему не «Ароматический салон». Деньги, популярность связи, вот что у вас будет. Простолюдин Жиндер, вхож благодаря мокко в круг вельмож, а вы природный дворянин, чем хуже? Я хочу устроить вас, и быть спокойным за ваше будущее. Может мне женить вас? Помните, я говорил вам про один рецепт? Обещаю вам, что приняв его, вы сбросите лет десять. Как долго вы носите траурный букет.

— Два года. Но…

— Так и свадьба не завтра Лир, всё в перспективе. Если вдруг, найдётся немолодая вдова, без вредных привычек, но с богатым приданным, почему бы и не рискнуть?

— Ваша Милость, — это Лойм из–за двери, — секретарь хозяина.

— Впусти.

Зашёл немолодой мужчина, поклонился и вежливо пригласил нас к хозяину гостиницы. В кабинете вместе с Жиндером стоя, приветствовал нас благообразный старичок. Жиндер представил его как Мэтр Болиндор. Мэтр сразу взял быка за рога, и огласил свои условия, три золота в месяц аренда сроком на три года.

— Один золотой, и сроком на двадцать пять лет, — ответил я. И я ещё не видел в каком состоянии помещение. Если там развалины, то и о золотом не может быть и речи. Мэтр Жиндер вбросил свои пять медных, — Что есть, то есть Болиндор, вы же помните, мы вместе его осматривали.

— Но помещение сухое, да конечно, там надо приложить какие–то усилия, для приведения его в порядок, но это обойдётся вам совсем недорого, так что два золотых и не серебряка меньше.

— Мэтр, моё предприятие, умножит славу вашей гостиницы, примерно, так же, как и кондитерская Жиндера. Скажите честно, разве не увеличилась ваша прибыль, из–за увеличения клиентов кондитерской?

— Ну, увеличилась, и что вы откроете ещё одну кофейню?

— Нет. Но обещаю, что слава о нём будет как бы ни больше, кондитерской.

— И что это будет?

— Пока это тайна, но обещаю, когда всё будет готово, вы будете первым моим клиентом. Итак, какое ваше последнее положительное слово? Я так понимаю, золотой вас устроит? К тому же я готов заплатить авансом за десять лет вперёд, прямо сейчас, если в условиях договора будет пункт об автоматическом продлении договора в случае авансовой оплаты на последующие двадцать пять лет.

— Вы заглядываете так далеко?

— Мэтр, если мы уходим к Матери нашей Утешительнице, это не значит, что жизнь заканчивается для всех, остаются наши дети.

— Я согласен! Болиндер хлопнул ладонью по столу, в дверь вошёл его секретарь. — Составь договор о аренде помещения Рэем ван Оржем. Золотой в месяц, при условии авансовой оплаты за десять лет, срок аренды, на пятьдесят лет, подпишешь у меня, у барона, третий экземпляр положишь в банк к остальным договорам. Я готов принять аванс Ваша Милость.

— Расписки вас устроят?

— Да.

— Тогда примите на две сотни, извините, мельче нет.

— Слышал я о вашем пари, и видел, как вы его выиграли. На своём веку я повидал из этого окна много дуэлей, но таких быстрых не приходилось, вы рвали их как дорг.

— Благодарю за комплимент, но мне хотелось бы получить ключи от хранилища, и мастеров для его ремонта, время не ждёт. И ещё одно, на время моего отсутствия мой партнёр по этому делу барон Лир ван Соло, уполномочен мною, руководить нашим предприятием и совершать торговые операции в его интересах.

— Это ваши личные дела, мы в них не вмешиваемся. Но будем иметь в виду. Вот кстати договор, я расписался, теперь вы барон, теперь свидетели, барон прошу вас, Жиндер подпишись раз уже ты здесь.

— Договор заключён, и он свят! Прозвучала ритуальная фраза заключения договора. Мастера подойдут к вам в течение часа.

— Мэтр Болиндер, как мне найти моего слугу, он с моими лошадьми, должен прибыть со стороны Рабата и ожидать меня в пригородной харчевне.

— Не проблема! рабатское направление моё, все харчевни на этой дороге тоже мои. Как зовут вашего слугу?

— Киртока. С ним три лошади и жеребёнок.

— На гонках купили?

— Да.

— До вечера вас уведомят, и если найдут, что делать?

— Пусть проводят сюда, мне его надо рассчитать, он торопится домой.

— Для меня было честью познакомиться с таким молодым и деловым человеком, барон.

— Рад был нашему знакомству Мэтр. Где ключи от моего помещения?

Даа. Хранилищу нужен был капитальный ремонт, стены и потолок надо было заново штукатурить , а полы перестилать.

— Ничего Лир. Глаза боятся, а руки делают. Недели через две, максимум три ты не узнаешь это помещение.

— Ваша милость, кто то стоя у дверей, позвал меня.

— Кто там?

— Так мастер я, ремонт вы заказали.

— Отлично, иди сюда. Видишь эту разруху? Мне надо чтобы через две недели, здесь, я указал тростью на стену, были вырублены проёмы и вставлены три окна, здесь стояла стена и дверь в получившееся помещение, всё оштукатурить. Входную дверь выбить и выбросить, заменить на новую, столяра с образцами окон и дверей представить мне. Пол перестелить. Сколько будет стоить такая работа?

— Два золотых работа, и золотой материалы.

— Вот ключ, вот золотой аванса, на материалы, вот серебро, что бы работа спорилась. Две недели мастер, договор заключён и он свят! Меня в случае чего можно найти или в кондитерской или в номере. Спросишь барона Рэя.

— Всё это время, Лир стоял как засватаный, с открытым ртом.

— Мать наша Заступница! Да откуда вам известны эти слова, проёмы, штукатурка, перестелить полы. Вам сколько лет на самом деле Сьерж?

— Эх барон. Пожили бы вы в нашем захолустье, когда иногда из–за отсутствия людей, моему отцу приходилось самому и штукатурить и перестилать. А кто ему в этом помогал? То то же.

Чем дальше от столицы, тем проще нравы Лир, а у нас в баронстве расположенном в самой глуши, было не до бальных танцев. Короткое лето, такая же короткая, но лютая зима, самое хорошее время года осень.

— И чем же вы жили?

— Шахта, барон. У отца была небольшая шахта, на которых работали, отбывая свои сроки, преступники, добывая нам соль. Вот её, мы и отправляли обозами, с доходов от её продажи закупали зерно, ткани. Мяса слава Матери своего было завались. В предгорьях бродили неисчислимые стада рогатых. Эх, какая у нас была охота, барон. Прекрасен край Орж, но Напасти не дают нам жить. Вот закончу академию, разберусь с этими эпидемиями. Ну да ладно, чем вы думаете занять свое время до обеда? Не забудьте, мы приглашены.

— Если ты не возражаешь Сьерж, я вернусь в номер, ночи отдыха после месячного марша для меня не достаточно.

— Идите и отдыхайте, я схожу в банк, проверю свои счета, и избавлюсь от расписок.

Банк искать не пришлось. Чуть дальше на уровне третьего этажа висела монументальная вывеска. которая большими буквами извещала прохожих о наличии такого учреждения. Служащий выслушал мою просьбу, подал бланк, и сказал, — заполните прошение и особо будьте внимательны к графам пароля, через пару минут я справился с заданием, и ещё через десять минут служащий вышел ко мне с гроссбухом.

Счёт открыт в городе Сол-д, Амир. Первоначальный вклад 1375 золотых, второй вклад, 690 золотых, третий вклад 820 золотых, итого 2885 золота. На ваше имя ван, открыт счёт в нашем отделении, на нём лежит 75 золота. Хотите объединить счета? Я бы вам посоветовал первый счёт оставить накопительным, а второй использовать как расходный. Получите книжку расписок, очень удобное средство для торговых операций, незачем будет носить с собой мешки с золотом. Кроме того на ваше имя пришло письмо из того же города, вот распишитесь в получении.

— Согласен с вашим предложением и спасибо за письмо. Прошу пять сотен по этим распискам перевести на второй счёт, остальные на первый, и я выложил перед служащим пачку расписок.

— Минутку, я проверю их подлинность, через пару минут он вернулся и доложил, — всё в порядке ван, значит, вам выписать книжку на пять сотен золота?

— Да и если можно, листами по 10 золота.

— Мы можем и по одному золотому выписать, но вы представляете, каково вам будет ходить с такой книжкой по городу.

— Найму носильщика, — пошутил я, и по округлившимся газам клерка понял, что шуток тут не понимают. Просто мне предстоят некоторые траты по мелочам.

— Банк работает от зари до зари. Вы всегда можете разменять на наличные деньги.

— Ну и прекрасно. Вы меня уговорили, выписывайте книжку. Я пока прочитаю письмо.

Письмо было от моего управляющего Яра. В нём он сообщил о первой продаже партии зеркал, — ага, вот откуда ещё восемь сотен, — и полученных на зеркала заказах. Видимо моё первое письмо он ещё не получил потому, что о фиалах для духов не было ни слова. Я попросил у служащего лист бумаги и написал Яру ещё одно письмо С указанием адреса «Ароматического салона», и просьбой ускорить изготовление и отсылку моего заказа. Писать мы закончили одновременно, практически обменялись бумагами. Прошу вас отослать банковской почтой.

— Без проблем, с вас серебряк.

— А за сколько дней письмо дойдёт до адресата?

— Столица как вам должно быть известно, расположена в центре королевства, до любой столицы герцогства почта идёт двадцать дней, быстрее просто не скачет ни одна лошадь.

— Да тут поле непаханое! Не знаю как телефон или телеграф, но летать я вас научу. Тем более, что опыт с шёлком у меня получился. После того как я «прокатал» между ладонями шелковый мешок, потом запустил в него неяркий светлячок, мешок надулся и едва не вырвался у меня из рук. Осталось поискать лёгкий материал для каркаса. Растёт же где то здесь дерево типа земной бальcы. — Терпение мой друг, терпение. — послышался в голове голос магистра. Вы всё успеете.

— И так мы с вами всё закончили, служащий настойчиво глядя мне в глаза повторял эту фразу, а я витая в эмпиреях его не слышал.

— А? Ах да. Задумался над тем как бы вам помочь с доставкой почты.

— Если вам это удастся господин барон, ваше имя напишут золотыми буквами на стене почёта в Королевском казначействе.

— А кроме золотых букв на стене, что ни будь более приземлённое, ну там мешка золотых, или золотая статуя в рост изобретателя не положена?

— Я поинтересуюсь. И в следующую нашу встречу доложу.

— Забыл, забыл я, что близость к золоту напрочь отшибает в людях здоровое чувство юмора.

Выйдя из банка, я отправился к Жиндеру, — до полудня уже не далеко, а я успел сделать столько дел, — похвалил я себя, — можно чашечку мокко выпить. Меня встретили у двери и проводили к «моему столику». Подошёл Жиндер, попросил разрешения присесть за стол.

— Я видел вы вышли из банка, вы довольны суммой?

— Жиндер. Это не я доволен, это ты должен быть доволен, что получил возможность платить барону. Кстати дам тебе ещё один совет, к мокко можно подать маленькие булочки, и отдельно масло. Прикажи подать всё это мне на стол, и я покажу тебе весь процесс приготовления булочки «а ля Рэй». Жиндер мигом сбегал сам и принёс требуемое. Свежая сдобная булочка была изумительна. Я разрезал её надвое и намазал маслом. Глоток мокко кусок булочки, глоток, кусок.

— Попробуй сам.

Жиндер опять сбегал за чашкой мокко, и уставился недоумённо на меня, потом на булочку потом на масло.

— Вот! Мы дошли до главного. Не все Жиндер любят сладкое, а ты сыплешь сахар и размешиваешь перед подачей мокко клиенту. Уверяю тебя, ты сэкономишь сахар, если подашь его в отдельной сахарнице, теперь о булочках, хорошо что я дворянин и мужчина, у меня есть нож, кинжал, шпага, в конце концов, а у ванесс? Кроме опахала и… (чуть не добавил зонтика, но вовремя прикусил язык) ничего нет. Для этого с булочками и маслом надо подавать небольшие ножи, чтобы девушка сама за разговором с подругой, могла непринуждённо намазать масло и съесть булочку. Я представляю себе это так: клиенту несут на подносе заказ, — чашку мокко, сахарницу, блюдечко с маслом, блюдечко с булочкой, ложечку для размешивания сахара, и нож для булочек. Теперь следующее, (Остапа как говорится, понесло) — набери подавальщиков юношей,(меньше сексуальных приставаний на работе) переодень их в национальный рабатский костюм, заставь их аккуратно, но быстро, ходить с подносами между столами, быстро принимать заказы, быстро их доставлять и быстро убирать со стола лишнюю посуду, целее будет. Есть у меня ещё одно предложение, но сначала я хочу выслушать твои замечания на сказанное мною.

— Ваша Милость! А давайте мы с вами станем партнёрами. Так будет честнее. Я со всем, что вы предложили, согласен, это просто следующий шаг в обслуживании клиента, такого я не видел нигде.

— Партнёрство дело хорошее, спасибо я подумаю. Ну, раз ты согласился с моими предложениями, то я подам тебе ещё одну идею. Ты видел, сколько слушателей собрал я своим выступлением? организуй у себя в зале небольшую сцену, расставь столики вокруг неё. Пригласи хорошего музыканта к себе на работу. Я просто не поверю, что в таком большом городе не найти хорошего певца и музыканта, пусть у тебя выступают фокусники, акробаты. Ищи помещения для кондитерских по всему городу. Ты же знаешь, самая могучая река начинается с небольших ручейков. Понимаю, что для этого нужны деньги, деньги, и ещё раз деньги. Но ведь нам не надо всё сразу, там кофейня, здесь кондитерская, тут ресторан.

— А что такое ресторан?

— Это харчевня для вельмож. Обеды, ужины, отдельные кабинеты для переговоров, в обслуге красивые подавальщицы, которые смогут подать и то и сё и это, вот что такое ресторан. Так что? Мэтр Жиндер, берём штурмом столицу? По огоньку в глазах я понял, что Жиндер считает своё войско, то бишь деньги.

— Ваша Милость, это Лойм, — за вами коляска приехала.

— Лойм. Где мои сапоги? Где сапожник? Чтобы он к Матери не попал! Я что, в растоптанных сапогах на приём к герцогине поеду? Живо найти, и живого или мёртвого, но с сапогами, и ко мне в номер.

— А ты мэтр Жиндер думай, у меня ещё много идей как заработать денег есть.

В номере меня ждал Лир, он нервно ходил из угла в угол, переставлял стулья и что- то бормотал про себя.

— Что вас гнетёт Лир?

— Понимаете ли вы Рэй, что вчера вы едва не убили наследника? Вы думаете это вам просто так, сойдёт с рук? Возможен вариант, что вы не вернётесь с обеда.

— Ну да, и молодой наследник для того, что бы заманить меня в ловушку утром выкупил у меня своё оружие и пригласил на обед к матери. Перестаньте Лир, вот увидите, ни чего плохого с нами не случится. Хрог бы взял этого сапожника! Договор был на утро, уже полдень, а сапогами и не пахнет. Наконец за дверями послышались какие–то вопли, и в нашу дверь буквально закатился давешний сапожник.

— Ваша Милость, Ради Матери нашей! Я же для вас старался! Гляжу у вас сапожки, не сильно сношены, думал, потерпите до полудня, а я как раз обе пары и закончил, ваш слуга пришёл, а я их как раз дочищивал. Вот обе пары как обещал. Примеривайте.

На первую пару сапог, типа ботфортов я даже не взглянул, мне пришлась по нраву вторая пара, лёгкие сапожки, прекрасно сидели на ноге.

— Такую же пару ещё сошьёшь, и теперь можешь не торопиться. Вот расчёт за обе пары. Лир вы готовы? Лойм прихвати сатур и пошли.

Удобная мягкая коляска, везла нас около часа. Проехали ми одной из башен, что сказать? Не выше «Сталинских» высоток в Москве. Да и архитектура почти такая же, но как я позже узнал, башня таки была башней, это потом века спустя к ним пристроили корпуса министерств и объединили в комплекс. Покрытие улиц всё улучшалось, дома вокруг становились богаче, и вот мы остановились у ворот особняка. На воротах два караульных, и не стражника, а военных. Что неужели Лир оказался прав?

Но нет, из ворот вышел некто, подхватил сатур и повёл нас вглубь двора. Приняли нас с парадного входа, провели на второй этаж, дверь перед нами открылась, и мажордом объявил, — Лир ван Соло и Рэй Ван Орж, гости герцогини Бир. Мы вошли, зал величиной с баскетбольную арену, на противоположном конце этого поля стоял небольшой стол, за ним уже сидело несколько человек, тот же мажордом довёл нас до стола и указал наши места. Нам налили по бокалу вина, наложили в наши блюда закуски. И всё это молча, как будто тут собрались просто случайные люди просто перекусить с дороги. ну что же? Если тут такие правила будем по ним играть. Я пригубил поданный бокал. Вино было великолепно. Выпил его с удовольствием, поискал взглядом на тарелке кусок мяса поменьше и не найдя его воспользовался вилкой и ножом, чтобы отрезать себе кусочек. Закусил, тщательно пережевал, приподнял бокал в требовательном жесте, мне его снова наполнили и я, сделав пару глотков, поставил его на стол. Собственно я был сыт, булочки с маслом у Жиндера меня насытили. Откинулся на спинку стула, оглядел присутствующих.

Напротив меня сидела дама, предположительно мать наследника, рядом с ней с правой стороны какие то военные, с левой стороны сидели разновозрастные дамы, от древней старушки до молодых девушек.

— Ты вчера едва не убил моего сына, — вдруг проговорила дама напротив.

— Я могу сказать тоже самое про себя, ваш сын едва не убил меня, я защищался как мог.

— Как же, он защищался! Убил при этом двух молодых людей. Вас что не учили правилам хорошего тона?

— Простите, не понял? Что, правила хорошего тона так и говорят, выйдя в дуэльный круг, закрой глаза и открой рот?

— Нет, но король приветствует дуэли без ужасных последствий.

— Простите провинциала ванна, но у нас в глуши, между мальчиками не принято царапаться. Всё серьёзно по–мужски.

— Браво молодой человек! Отлично сказано! Между мальчиками, не принято царапаться, надо запомнить эту фразу и ввернуть где ни будь при разговоре. Нет, он Орж, тут не может быть сомнений. У них так принято, вынул шпагу, убей или умри. И никто их не перевоспитает. Еще раз браво, с моей стороны, молодой человек. Тут такое дело барон, сын мне все уши прожужжал о какой–то необыкновенной песне, о королевских гвардейцах, я чтобы вы знали, генерал гвардии его величества. Прошу вас, если для этого нет каких либо препятствий исполнить её для нас. Как говорится не в службу, а в дружбу.

— Что вы генерал? Какие препятствия? Буду рад, если вы оцените мой труд по достоинству.

— Да! Искусство сильная вещь! Когда затих звук струн, а зале была прекрасная акустика, женская половина стола, включая старушку, рыдала, мужская половина стола стояла по стойке «Смирно».

— Я говорил вам отец! Это готовый марш гвардейцев.

— Нет, сынок, это не марш, это гимн гвардейцев. Спасибо барон, давненько я не смахивал слезу из глаз. Что скажите господа? Господа сказали — «Однозначно»! Вы не задумывались о военной карьере барон? Считайте, что у вас есть покровитель в армии, да что там, в армии, я разобьюсь вдребезги, но найду вам место в гвардии, а гвардия сынок это ого го го!

— Боюсь генерал, я не готов вот так сразу решить свою судьбу, вы позволите мне подумать над вашим предложением.

— Да конечно, но не затягивайте с решением. Вы не понимаете, от чего отказываетесь. Да, да, отказываетесь, меня так просто не провести молодой человек. Вы, провинциал, едва приехали в столицу и такое предложение. Тысячам молодым людям такое и не снилось.

— Оставь его Тори, вы убьёте в нём поэта, какие слова. Матерь наша Утешительница, я вспомнила, как я тебя провожала на твою первую войну, и дождалась обратно, а моя подруга своего мужа не дождалась. Как она мне завидовала. Барон если вам не трудно спойте нам ещё что ни будь.

Нам не было трудно. Песня сменяла песню, в конце концов, я устал и отложил инструмент. Все давно встали из–за стола, и расселись вокруг меня.

Прекрасно! Я никогда не слышала ничего подобного, а ваша манера игры, где вы научились так играть? Я представлю вас ко двору королевы. Завтра я буду на приёме, и расскажу о вас, надеюсь вы не собираетесь покинуть столицу?

— Ванна, я слишком долго добирался сюда, что бы просто так уехать.

— А какие у вас планы?

— Боюсь, они вам не интересны. Я приехал в столицу учиться.

— Но ведь вы не мальчик, для студента вы староваты.

— Как то мне попался трактат одного мудреца, где было сказано примерно так, — Учиться, учиться и учиться, настоящим образом, всему и всю жизнь, остановка в обучении низринет тебя в глупость. Знания — это сила! Вот и решил я постичь что можно. А где преподают лучшие умы королевства? В столице? Я и приехал к ним учиться. К тому же целью своей жизни я поставил себе борьбу с Напастями в Орж. Вот как то так.

Генерал, услышав такую, по его мнению, ересь, только крякнул от недоумения:

— Барон я даю вам шанс, подняться на ступеньку выше в обществе, а вы выбираете клизму?

— Нет, генерал, я выбираю знания. По большому счёту и по моему мнению клизма важнейшая составляющая в армии, я берусь это доказать в двух трёх словах.

— Ну, попробуйте!

— Сколько нужно времени, чтобы из крестьянина сделать воина? Пять лет. Опытного воина можно воспитать за десять лет. Убить за мгновение. Раненого можно вылечить за час. Лечит, как вы выразились «клизма». Поставив в строй ветерана за час, можно сэкономить, на десятилетнем сроке обучения новобранца. А это, еда, обмундирование, деньги. Вот что такое «клизма». Красиво умереть не проблема, красиво убить врага, искусство.

— Послушайте барон, да вы кладезь умных изречений, просто не верится, что вы вчера вылезли из своего захолустья.

— Скажем так генерал. Я не вчера вылез из медвежьего угла. Из дому я уехал до последней Напасти, и всё это время путешествовал. Крошка знаний там, крошка здесь, так я заполнял багаж своих познаний.

— И где вы побывали?

— Проще сказать, где я не был, отбил я атаку из женского угла.

— А это правда что рецепты мокко «Фея Ночи» и «мокко Рэя», придумали вы?

— Мне удалось сделать это случайно, на самом деле я хотел повторить рецепт лекарства.

— Но «Мокко Ветерана» совсем не похоже на рецепт лекарства! — это уже молодой граф.

— Напрасно вы так думаете, граф. Очень даже хорошее лекарство. После убийств, вида крови, и конвульсий умирающих врагов «мокко Ветерана» очень хорошо прочищает мозги.

— Так так так! Что за «мокко Ветерана»? Граф? Барон? Объяснитесь. Ветераны здесь только мы, почему вдруг его пьют все кому не лень?

— Граф, позвольте автору.

— Да конечно.

— Это проще показать генерал, чем объяснить. Принесёт ли мне кто ни будь ингредиенты?

— Что нужно? Командуйте барон.

— Перегон, и пересчитав присутствующих мужчин, добавил, — литр, молотое Мокко, вода, огонь, шестнадцать рюмок и восемь чашек. Дамы надеюсь, не рискнут присоединиться. Когда в зал принесли всё, включая переносную жаровню, я на глазах у публики заварил мокко, трижды снимая и ставя котелок на угли, дал отстояться, и разлил его по чашкам. Затем разлил по рюмкам перегон и обратился к присутствующим, — для полного правдоподобия не хватает пары трупов на полу и дрожащих от напряжения боя ног и рук, но представьте себе это. Вот они, ещё секунду назад угрожавшие вам смертью, и вот вы, победивший этих мерзавцев. Я показываю, вы следуйте за мной. Залпом проглотил перегон, медленно запил его горячим и горьким мокко, затем так же медленно запил мокко, второй рюмкой перегона, хлестанул рюмкой об пол и занюхал перегон рукавом!

— Мокко Ветерана, господа! Господа нестройно жахнули рюмки об пол, переглянулись, и потребовали продолжения банкета. Пару «мокко Ветеранов» спустя, ветераны сказали, что в таком виде пусть его пьют столичные хлыщи, которые не видели крови, а вот перегон, это вещь, его и без мокко ветерану можно пить. Провожали меня как родного, Лир как оказалось тоже был ещё тем ветераном, мало того что он воевал с генералом в одной компании, но и отличился в какой то битве, за что и был награждён, то ли именным оружием, то ли знаком на берет. В общем, его уложили в коляску, сорок раз пожелали нам доброго пути и два раза наливали, «чтобы в дороге не запылиться». Мне то что, а вот провожающие едва не уехали вместе со мной. Но наконец, ворота особняка скрылись за поворотом. Нет! Больше я с ветеранами пить не буду, после трёх, четырёх рюмок, у них вдруг обостряется память и желание поделиться с тобой воспоминаниями. Если первый раз это слушать интересно, то последующие разы, тоже самое, но с новыми подробностями слушать уже невозможно. Домой мы попали незадолго до ужина, так как, несмотря на то, что я не пьянел, я всё же закусывал, то от ужина отказался. Идти и нарываться на новую драчку к Жиндеру я не захотел, поэтому, когда Лойм уложил Лира в постель и получил распоряжение, — свободен до утра, — разделся и уснул в постели как белый человек. То есть напоенный, сытый и уставший. Утром следующего дня я проснулся от стонов и проклятий, звучащих за моей дверью, открыв её, я увидел бледного как смерть Лира.

— Спасите Сьерж! Может у вас найдется, какой ни будь древний рецепт от мужской ипохондрии.

— И не один! У нас у Оржей, есть поговорка, — клин клином вышибают!

— Никогда её не слышал.

— И не удивительно, вы же не Орж, а Соло.

— Серж, надеюсь это не удар кулаком по голове, предупреждаю, такое лекарство я не переживу.

— Нет, конечно, с чего вы взяли?

— Ну как же, «клином вышибить», звучит, знаете ли, не сильно обнадеживающе.

— Сейчас, сейчас, я вчера распорядился кое о чём, где хроги его возьми, Лойм его прячет? Ага, нашёл! Бочонок литров на пять, стоял обложенный льдом в корыте под стенкой в лоджии, рукоятью кинжала выбил пробку и налил Лиру полулитровую кружку. — Пейте Лир, это и есть тот клин, который выбьет другой, который давит вам на мозги.

— Ну, это нам знакомо, только у нас называется по–другому. Но всё равно спасибо, Лир присосался к кружке как путник, только только, вышедший из пустыни к роднику. Пока он повторял лечение, я оделся, обулся, и сказав, — я к Жиндеру, вышел из номера.

У Жиндера было немноголюдно, я заказал мокко, булочки, масло. И кто вы думаете, мне его принёс?

— Простите ваша Милость, не успел я прикупить ложечек и ножей, поэтому сегодня ещё мокко смешивают с сахаром на кухне.

— Да Матери ради, Жиндер, я же понимаю, что и столица за один день не построилась.

— Я всё обдумал Ваша Милость. Особенно мне понравились ваши слова, про ручейки и реку. Вчера я ещё советовался с Болиндером, Он выслушал меня и сказал, что бы я держался за вас зубами. Я согласен, на половинную долю в партнёрстве.

— Зато я не согласен Жиндер. Да мои идеи стоят денег, но основная работа ляжет на твои плечи. Поэтому принимая во внимание, что у тебя уже есть кондитерская и имя, а также ты вносишь в партнёрство долю деньгами, сколько, кстати, ты вносишь?

— Двести пятьдесят золота.

— Я тоже вношу двести пятьдесят золота и свои идеи, поэтому согласен на четверть дохода. И ни золотым выше, но и не серебряным меньше. На первый год, я отказываюсь от доли в доходе в пользу расширения дела, в последующий год выплатишь мне десятину с доходов, и только на третий год я жду от тебя всю четверть. Договорились?

— Договорились Ваша Милость. Договор заключён, и он свят!

— Как кстати прошёл у тебя вчерашний вечер?

— Спокойно, Ваша Милость, граф Лиг приехал один, его сестрицы и её окружения не было, так что всё было спокойно. Слышал краем уха, что она заболела, но правда ли это не знаю. Многие поглядывали на ваш столик, видимо ждали, что вы придёте и споёте.

— Возможно сегодняшним вечером, Жиндер. Если и приду то ненадолго, просто выпить чашку мокко.

— Чуть не забыл Ваша Милость, Болиндер нашёл вашего слугу, к полудню он будет в конюшне гостиницы.

— А вот это хорошо, пора бы мне осваиваться в столице. Надо поездить по её улицам, присмотреться к народу, а то сижу в этом дворе и ничего не вижу. Ты как побывал где ни- будь кроме кухни своей кондитерской?

— По правде сказать, только на рынке, некогда, знаете ли, было глазами торговать.

— Вот моя доля в деньгах Жиндер, долю в идеях, ты уже получил, так что действуй. Штурмуй столицу! И помни, важно зацепиться за хорошее место, хоть уголок, но он должен быть твой. Хелибала(мамонта) невозможно съесть сразу, но по кусочку — запросто. Ты должен завлекать клиента, чистотой заведения, опрятностью прислуги, и вкусным набором блюд. Сегодня я увидел, что Лойм нашёл где–то лёд, есть один рецепт необыкновенно вкусного угощения, я поищу его у себя, и если найду, считай столица у нас в кармане. На самом деле, моя страница в «Однокласниках» с пошаговыми фото приготовления мороженного в домашних условиях практически мгновенно возникла у меня перед глазами. Магистр как говорится, не зря ел свой хлеб моей головой. Но если у меня оказался доступ к такому ресурсу, тогда интересно, а что я помню о азбуке Морзе и беспроволочному телеграфу? Агаа! Вот оно как? Четыре статьи и восемь схем из БСЭ шестьдесят шестого года. Но это же я читал в десятом классе. Что и про атомную бомбу есть? Общая схема. Слава Матери! — Магистр если возможно? Сотрите эту мерзость из моей памяти. Не хочу даже случайно о ней оговориться.

— Ничего я стирать не буду, вы не понимаете Сьерж, такие знания нельзя стирать. То, что у вас создали это чудовищное оружие конечно печально и страшно, но кроме оружия у вас есть ещё масса изобретений на основе использования ядерной реакции. Не удивляйтесь моей терминологии, это всё я почерпнул из вашей школьной программы. Я ведь тоже учусь. Жаль, конечно, что вы медик по образованию, одна радость, что вы много читали различной литературы. С вашими знаниями и нашими возможностями применения магии, я предвижу резкий скачок в развитии науки в королевстве.

— Я бы сказал взлёт, ибо скакать мне надоело.

— Да, да, эта ваша идея построить летающий дом, как оказалась вполне жизнеспособна, жаль до её реализации ещё далеко. Вот я нашёл десятый том БСЭ раздел авиация, с вашего позволения я отвлекусь на её изучение.

Встряхнув головой, я сфокусировал свое зрение, чтение страниц своей памяти напрочь, исключало визуальный контакт с действительностью. Жиндер уже ушёл, мне осталось допить мокко и заняться своими делами. В первую очередь посмотреть на то чем занимаются мастера, нанятые мною на ремонт помещения хранилища.

Ремонт шел полным ходом, правда, сейчас это было похоже, скорее, на окончательный разгром. Сбивалась старая штукатурка, снимались старые прогнившие плахи пола, долбились стены для устройства дополнительных окон.

— Ваша Милость! Вот сняли пол и обнаружили вход в подвал, мы его оглядели, он слегка засыпан мусором, но сухой. Вам нужен подвал?

— Не помешает, очистите его, подремонтируйте ступени и закажите на него дверь, так как вход в подвал оказался в подсобном помещении, то доступ в него должен быть свободным для служащих. На самом деле, там было прекрасное хранилище для масел, в подсобке мастерица будет смешивать, и фасовать масла, а в салоне ими будут торговать.

— Надо будет доплатить Ваша Милость.

— Надо, значит, доплатим, ты записывай всю дополнительную работу, через две недели предъявишь мне готовое помещение, и запись чего ты сделал лишнего. К вечеру представь мне плотника и краснодеревщика. Надо заказать им мебель для салона.

— Представлю Ваша Милость. Родичи они оба мои, сват и брат.

Поговорим с мастером о том и сём, и оставив ему надежду на дополнительный заработок, я решил проехаться по столице верхом, Лойм подвел ко мне отдохнувшего коня, я потрепал его по холке, взметнулся в седло и выехал из ворот «караван сарая». Вчерашняя поездка в гости к генералу гвардии меня впечатлила. Нет, не высотой зданий, мне горожанину приходилось видеть здания и повыше, а этакой патриархальной степенностью, города в королевстве издавна строились по радиальному принципу, и столица не была исключением, Разве что центров окружностей было семь, по числу башен. Пространство между окружностями отдали парковой зоне. Дороги были вымощены плиткой настолько тщательно, что создавалось впечатление, что ты едешь по бетонке. Как позже я узнал, дело не обошлось без магии. Сначала тщательно укладывалась плитка, затем маг запускал стихию, и та, как степной пожар пробегала с одного конца улицы до другого, уплотняя и спаивая дорожное покрытие. Забыл сказать, что крыши башен и домов в кварталах вокруг них. были выкрашены в разные цвета. Да, да! В те цвета, которые известны по скороговорке, — каждый охотник желает знать, где сидят фазаны. это не значит , что всё в квартале было одноцветно. нет. Только крыши и одежда, в которой преобладали те или иные цвета. Красный, королевский квартал, находился в центре, шесть остальных окружали его со всех сторон. Для начала я решил познакомиться с башней академии, и её кварталом. Фиолетовым кстати. Академия впечатлила крепостной стеной, рвом, подъёмными мостами. Но когда я подъехал поближе, то увидел, что всё это бутафория. Нет, всё было сделано из камня и металла, но подъёмные мосты поднять не возможно из–за того, что они и не замысливались как подъёмные, просто им придали их вид. Где можно узнать о жизни студентов как не в ближайшей к академии харчевне, во всех мною прочитанных книгах, студенты свободно выходили в город и там отмечали свои успехи, или оплакивали свои неудачи. Но не в этой академии. Каждый час, да что там час, каждая минута была расписана и занята. По словам обслуги, а именно она и была основными клиентами этой харчевни, студенты доползали до кроватей и падали в неё от усталости не раздеваясь.

— Фига себе!

— Враньё! — Проявил себя магистр, — такие сведения специально распространяют. За стенами этой старинной крепости находится городок, со всеми удовольствиями. Харчевни, парк, небольшое озеро, сад, огород для лекарственных растений, большая библиотека, даже свой театр есть. Лавки с различными товарами и даже дом увеселений с опытными девушками. Мне, например пребывание в академии запомнилось только со светлой стороны. Другое дело, что войдя в эти ворота сегодня, ты выйдешь из них только семь лет спустя. Никто не выпустит неготового мага. Ты же понимаешь, что может натворить неумёха, вспомни, как ты едва не засыпал себя снегом. Так что, сначала академическое образование, затем клятва на магии, затем по желанию и таланту, практика у выдающихся магов королевства.

— Ну, если есть и дом с девушками, то это другое дело! А то семь лет воздержания, из кого хочешь, монстра сделает.

— Кстати, когда ты собираешься всё же пройти в ворота?

— Вот запущу «Салон», устрою Лира, и сдамся.

— Теряешь только время.

— Я что–то вас не пойму, магистр, недавно вы говорили, что у меня этого времени вагон и маленькая тележка.

— Так- то оно так, но мне и самому интересно увидеть то, чего ты добьёшься.

— Давайте магистр не разделять наши будущие успехи, на мои, и ваши. Наши успехи!

— Спасибо Сьерж.

Перекусив в харчевне, я решил заехать в какой ни будь парк, который и нашел вскоре, у ворот заплатил за въезд три меди и проехал под невысокой аркой. Широкие тенистые алеи, десятки всадников и всадниц, открытые коляски. На берегу небольшого озера стояла пара больших шатров, это передвижные цирки и театры давали представления для горожан. Всё как говорится цивильно, судьба забросила меня не в самый плохой из миров. Проехал парк насквозь и выехал на оживлённую улицу. Лавки по обеим сторонам зазывали к себе покупателей красочными вывесками. На одной из них я прочитал «Алхимическая Лаборатория». Мне вспомнилось моё обещание поправить здоровье Лиру, для снадобья нужны были ингредиенты и я решил поинтересоваться их наличием. Лаборатория есть лаборатория, под ретортами горели спиртовки в колбах, что то булькало, а из тоненьких трубочек капало. Навстречу мне вышла женщина, в балахоне до пят, но аккуратно причёсанная и с приятным грудным голосом.

— Приворотными зельями не занимаюсь, эликсира бессмертия не произвожу, если вам необходимо, что то другое, спрашивайте.

— Муравьиная кислота, есть?

— Есть.

— А столоматовый корень?

— Есть.

— Тогда мне еще необходимы следующие ингредиенты…

— Я же сказала, что не торгую «элексиром молодости» молодой человек!

— Простите, а где вы здесь его увидели?

— Да вот же набор всех этих ингредиентов и составляет рецепт так называемого «элексира молодости Босха». Вот справочник, смотрите сами, — она бросила на прилавок увесистый том.

— Да верю я, верю, но мне они нужны совершенно для другой цели, я хочу сделать мазь для своего коня, чего то у него бабки распухли.

Алхимичка, открыла рот, что бы ещё, что то сказать, потом махнула рукой, и начала выкладывать на прилавок колбочки, пакетики с порошками, в конце отколола от какого–то камня кусочек, взвесила, и добавила ещё пару крошек. — Вот забирайте, с вас пять серебра. Но будьте осторожны юноша, этот состав легко превращается в яд. Чуть передержите на огне, и попробовав его, вознесётесь к Матери в страшных мучениях.

— Спасибо за предупреждение, но у меня есть ещё один вопрос. А перегон вы делаете?

— Конечно.

— И сколько стоит литр?

— Семь меди.

— Тогда мне тройной перегонки, сто литров.

— Ради Матери, десять серебра и неделя сроку.

— Договорились, вот пять серебра в задаток, пришлёте бочонок в гостиницу мэтра Болиндера, на имя Рэя ван Оржа.

Хозяйка лавки увязала мою покупку в аккуратный пакет, и мы распрощались довольные друг другом. Что ещё нам нужно для изготовления зелья?

— Ох не советую я вам поить зельем своих друзей Сьерж, во первых, вы знаете того же Лира меньше трёх месяцев, во вторых, действие зелья на людей не обладающих магической Искрой намного слабее. Максимум на что сможет рассчитывать такой человек это три года прекрасного самочувствия и возврат всех болячек по истечению действия зелья. Подумайте, хотите ли вы посадить себе на шею вечно брюзжащего старика, шантажирующего вас раскрытием вашего секрета?

— Однозначно нет!

— То–то и оно.

Но тогда надо искать управляющего. Помнится Яр, предлагал мне кого–то в столице. Надо написать ему, но это опять двадцать дней туда, двадцать обратно, замучаешься переписываться. Надо искать самому кандидата в управляющие. А что делать с Лиром? Да ладно. Ингредиенты куплены, надо сварить снадобье, а там видно будет. Заодно потренируюсь в зелье–варении, может оно ещё и не получится.

— Почему же не получится, получится, я варил его неоднократно, для своих друзей и некоторых жён. Немного неприятно наблюдать, как твоя подруга старится у тебя на глазах, поэтому помогаешь ей, но время, увы, непобедимо. Старимся даже мы, маги, не так быстро как остальные, но и нам приходится отступать перед ним. Такова наша судьба, Мать наделила нас магией, а мы до сих пор ещё не решили что это, дар, или наказание. Так что сварим мы с тобой это снадобье, а вот кому оно пригодится, решать тебе.

Конь умница, видя, что хозяин впал в маразм и бормочет что–то про себя, судя по всему, задаёт себе вопросы и сам на них отвечает, тихим шагом привёз меня в гостиницу. Я пришёл в себя от радостного вопля:

— Ваша Милость! Наконец–то!

Это мой слуга Кир, приплясывал от радости, у морды коня, держа того за удила. Я спешился, отдал ему повод, и спросил:

— Как лошади? Жеребёнок? Давно ли ждёшь меня? Денег хватило?

— Денег хватило, ещё и остались Ваша Милость, две недели ждал вас, пока мне вчера, не сказали и не проводили сюда, Все лошади и жеребёнок целы, здоровы, хоть сейчас под седло.

— Пойдём, покажешь. Кир повёл коня на конюшню, я пошел следом за ним. Вот они мои красавицы и красавцы, жеребёнок подрос, стал ещё красивее, жаль, что придётся с ними расстаться, как то не продумал я этот вопрос. Ну что, я доволен твоей службой. Молодец! Справился. Что решил? Останешься у меня, или всё же поедешь домой?

Домой, Ваша Милость.

— Ну что же, Сколько я тебе задолжал?

— Нисколько Ваша Милость. Деньги ещё остались, вот они, Кир полез за пазуху и достал кошель, осталось восемь серебра и сорок меди.

— Тогда, возьми себе свою лошадь, дорожный мешок, вот тебе ещё пару серебра, премия за добрую службу и прощай. Осчастливленный Кир, быстро оседлал свою лошадь и продолжая благодарить меня, вывел её из конюшни, наконец, последнее «спасибо Ваша Милость» прозвучало, и Кир уехал. Жаль конечно, но придётся лошадей продавать. Что там с моим соседом? Я направился в номер. С соседом было всё хорошо, пустой бочонок из–под пива стоял на столе, а выпивший его Лир, спал у себя в комнате, и судя по стоявшим на столе тарелкам, к обеду его не добудились. Вызвал верёвочным «телефоном» Лойма, приказал убрать всё со стола, и заменить пустой бочонок на полный. Когда всё было сделано, я предложил ему продать моих лошадей за премию в десятину их стоимости. Лойм, внимательно выслушал меня и пообещал устроить это дело к завтрашнему вечеру, сообщив мне, что скорее всего, их выкупит хозяин Болиндер. У гостиницы был резерв лошадей для клиентов, на случай если их собственные лошади по какой–то причине не могли отправиться в дорогу.

— Слава Матери, и эта проблема отпала, осталось дождаться обоз с маслами, достроить и запустить салон, и за парту. Что у нас со временем? До ужина далеко. Конная прогулка на свежем воздухе, разбудила дремавший дотоле аппетит, в животе заурчало, глаза начали поиск чего бы сожрать. Пришлось опять вызывать Лойма и напрягать его доставкой холодной закуски. Блюдо из трёх видов мяса, хлеб, и набор специй, вполне удовлетворили меня. Запивая пивом ломтики мяса, предварительно опущенные в острый соус, я довольно быстро насытился и, следуя своей старой привычке, что из–за стола надо вставать чуть–чуть голодным, встал из–за стола, с намереньем пройти и посмотреть на ход работ в «Салоне». А там дела шли полным ходом, строились леса, завозился песок, из подвала выносился корзинами мусор и грузился на стоявшую тут же телегу.

— Ваша Милость! Вот как обещал, сродственники мои, вот он плотник, а вот этот, мебель делает.

Значит так мастера, пока ваш родич делает ремонт, ты сделаешь мне окна и двери, да не абы какие, а такие как я тебе нарисую, а ты мебель, но тоже по моим рисункам. Окна должны быть готовы к моменту, когда ваш родич начнёт штукатурить стену с окнами, то есть дня через четыре, пять, Ну а мебель, должна быть готова к концу ремонта. Какие вопросы?

— Так где, увидеть эти рисунки Ваша Милость. Сделать недолго, у нас мастерские, подмастерья, дерево сухое, всё есть.

— А вот завтра с утра и подходите, каждый из вас получит свои рисунки. Но уже сейчас, ты мастер. можешь снять размеры проёмов дверей и окон и начать изготавливать рамы. Имей в виду, что окна должны пропускать как можно больше света, тут его из–за общего перекрытия двора маловато, а мне в салоне нужен свет. Какое самое большое оконное стекло вы можете поставить?

— Пол ара на пол ара.

— А цветное стекло в столице достать можно?

— Можно, но дорого оно. Десять серебра ар на ар.

— Его режут из полосы или льют по формам.

— Его привозят из Нанта, листами и режут на размеры у них в лавке.

— Значит, посчитаешь, сколько стекла надо будет на окна и двери, поделим на количество цветов, которое у них есть, и закупим листами. Нарезать его на куски не велика хитрость. Если получатся отходы, я знаю, что сними делать. Теперь ты, — я обратился к мебельных дел мастеру, — у тебя ведь сохранились какие ни будь рисунки мебели, которую ты делал на заказ?

— Так оно и есть Ваша Милость. Вы скажите, что вам надо, мы на вид может, и придурковато выглядим, но всё же разумение кой какое имеем.

— Книжные шкафы делал?

— А как же, и во всю стену и до потолка вышиной. Фасад полирован, тыл крашен, дверцы под стекло.

— Видишь эту стену? Вот во всю длину и высотой с твой рост с поднятой рукой, что бы сам мог достать книгу, не становясь на стул. Ясно?

— Ясно Ваша милость, а стекла простые или цветные?

— Цветные.

— Под этой стенкой, мне нужен прилавок, тоже полированного дерева, Но не от стены до стены, а с проходом для продавца. Прилавок с внутренней стороны должен иметь полки и дверцы, которые их закрывают. Фасады можно крашеные. Под этой стенкой, мне нужны два низких столика и по паре мягких кресел возле них. Цвет всей мебели в этом зале должен быть одним. Теперь в этой комнате, рабочий стол, стул, около окна, грубый, но аккуратный. Два шкафа по обеим сторонам, один с полками, для книг, второй для одежды, Сундук, в мой рост, с ровной крышкой, здесь будет спать продавец. Дверь в подвал — сплошная, в подвале стол, ещё проще, чем на верху, стул. Всё! Завтра с утра жду с предложениями по заказу и предварительно посчитанной ценой. Договорились?

— Договорились Ваша Милость.

— А вот теперь, можно и мокко выпить.

Как всегда его мне подал сам Жиндер. На этот раз он гордо выставил передо мною сахарницу, маленькую ложку, небольшой нож, масло и булочку.

— Браво Жиндер! Именно так и должен выглядеть заказ. И сколько теперь стоит у вас этот заказ?

— Для вас Ваша Милость навсегда даром, для остальных, серебряк. Публика к нам ходит не бедная, так что серебряк в самый раз.

Прошлый раз, я обещал тебе рецепт угощения.

— Было такое Ваша милость, я весь внимание.

— Это надо показывать, пойдём на кухню. У тебя лёд есть?

— У меня ваша милость большой ящик для льда, там я храню молоко, сливки, масло.

— Ну и отлично. Прикажи всем удалиться, останемся только мы с тобой. Это должно быть секретом для других. Сделаем небольшую порцию, для себя и немного на пробу для клиентов, потом я расскажу, как его можно продавать. Наверно придётся делать отдельную кухню для его приготовления. За разговорами мы и не заметили, как закончили смешивать последние ингредиенты.

— Вот теперь ставь кастрюлю на лёд. Часа через четыре, будет готово. Подашь мне его на стол по моей просьбе. Запомнил, что и как?

— Запомнил Ваша Милость.

— Теперь слушай, вкус ему можно придать любой. добавишь, щепотку баниты(ванили) получишь банитовый вкус, и так далее. Его можно замораживать шариками, предварительно вставив в шарик палочку. Потом клиент берётся пальцами за палочку и ест его маленькими кусочками. В жару, такое лакомство будет улетать тоннами. Но для этого, надо изготовить ледяные ящики на сотню порций, и развозить их по городу. Привёз на людное место, выгрузил ящик с лакомством, продал, и ждёшь повозку, которая собирает ящики. Приехал на кухню, загрузил лёд и новую порцию угощения и снова на своё место. Надо приучить людей, к месту, где торгуют «Мороженным», так его назовем. Ящики само собой надо ярко раскрасить, нарисовать любимых детских кукол, лошадок, потому, что основным нашим покупателем будут дети, поэтому и цена, должна быть соответствующая. Имей в виду, лед тает, мороженное тоже, медяк ему цена хорошая. С ящика два серебра в день, в год три золота, если у тебя десяток ящиков, то тридцать золота, ну и дальше считай сам, столица большая, проглотит сотню ящиков в день и не заметит.

— Ваша Милость! Если дела пойдут именно так, как вы говорите, то я перед Матерью клянусь, что поделю доход надвое, что бы вы там себе не говорили!

— Именно так и будет Жиндер.

Вернулись в зал. Публика, увидев меня за своим столом начала передвигать свои столы, усаживаясь амфитеатром вокруг меня.

— Жиндер, прикажи подать мне бутылку графского, рюмку, и пошли за моим сатуром, пока бегали за сатуром я налил себе рюмку, выпил, и сказал.

— Сегодня друзья мои, я хочу рассказать вам историю о двух влюблённых. История придумана не мною, автор мне не известен, её я услышал в какой–то харчевне у бродячего музыканта. Мне, конечно, пришлось её доработать, что бы вам было понятно о чём речь,(Ну хотя бы перевести с русского), дело было не в нашем королевстве и даже не в соседнем, но тем не менее такая история была. Итак, слушайте: я проиграл вступление, отложил сатур в сторону, встал, и глядя в зал, нашёл там пару глаз которые внимали мне, и начал читать повесть обладательнице этих глаз:

— Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте… Временами я снова брал в руки сатур, и музыка заменяла слова. Зал затаив дыхание внимал мне, казалось, они перестали дышать. Я декламировал повесть разными голосами, то робкая Джульета обращалась к Ромео, то голосом Ромео, я отвечал на вызов брата своей возлюбленной. Но вот прозвучали последние слова, проиграны последние аккорды. Тишина. Я опустился на стул, налил себе ещё рюмку, и звук льющегося вина как будто разбудил моих слушателей. Наваждение спало, народ бросился к сцене, я жестом остановил их, указав на сатур, и на зал дал, понять, что концерт только начался. Зеленоглазая слушательница оказалась не далеко от стола, и я обратился к ней.

— Не соблаговолит ли прекрасная фея, скрасить вечер поэту и музыканту своим присутствием.

— Почему бы и нет, однако я не одна, с подругой, вам не помешает ещё одна девушка за столом?

Матери ради, как я должен обращаться к вам?

— Ванесса Ирида Нант.

— А вашу подругу?

— Она если захочет, сама вам представится.

— Тогда зовите за стол, разрешите вас угостить «Феей Ночи»?

— Сделайте одолжение.

— Ирида сходила в зал и привела свою подругу, довольно густая кисея скрывала лицо её подруги.

— Тайны. Какие могут здесь быть тайны? Ну, возможно дефект лица, например, — ответил я сам себе.

— Угощайтесь, сказал я, когда принесли заказ. Может ванессы желают чего либо, покрепче? Вина, например? Глоток ликёра?

— Мы еще маленькие, и нам родители запрещают пить с незнакомыми мужчинами.

— Ага, маленькие? Маленькие такие аппетитные пупырышки спереди, побольше, сзади, всё это я, конечно, комментировал про себя, но за свои глаза я ответственности не нёс, а они выдали меня с головой.

— И нечего пялиться, Сьерж, вы обещали продолжение концерта.

— Понимаете ванессы, нельзя просто так встать и глядя пустыми глазами в зал, от тарабанить текст. Мёртвое слово, оно не имеет отклика у живых. Вот прошлую вещь я прочитал вам, ванесса Ирида, мне интересно, что вы почувствовали?

— Я как будто оказалась рядом с этими событиями, я видела, как Джульетта выпила яд и упала на грудь своего любимого. Я едва не разрыдалась. Вы очень одарённый чтец и актёр.

— Следующую вещь я исполню для вас ванесса…?

— Зовите меня Оженой ван Бара.

— Тогда для вас Оженна, следующая вещь, её я тоже услышал, где-то а юге, то ли в Рабате, то ли в Соло.

Берега, берега, берег этот и тот, Между ними река — моей жизни…

Песню уже слышали, и припев подхватили всем залом, мне оставалось аккомпанировать поющим. Каждый куплет я как бы посвящал Оженне, к концу песни, когда прозвучали слова.

В первый раз я любил, и от счастья был глуп В первый раз пригубил — дикий мед твоих губ…

Глаза её томно закрылись, а губы наоборот призывно приоткрылись, я наклонившись сорвал поцелуй с её губ. И мгновенно ощутил хлёсткий ожог пощёчины.

Из–под вуали на меня смотрели гневные глаза, а голос способный заморозить море, произнёс:

— Никто не смеет дотрагиваться меня, без моего на то разрешения. Вам, ясно, ван?

— Более чем, ванесса Бара.

Романтика, дитя Любви и Безалаберности, исчезла, оставив после себя сироту Безнадёжность. Осталось умолять о прощении, прибегнув к заранее прибережённому сюрпризу. По времени, мороженное, должно быть уже готово, я щёлкнул пальцами, следивший за мной краем глаза Жиндер понял сигнал, и вот перед девушками на стол поставили по вазочке с тремя белоснежными шариками, слегка облитыми клубничным сиропом.

— Угощайтесь Ванессы, угощение называется мороженное, его автор, сидит напротив вас, — Жиндер не удержался и выдал тайну происхождения лакомства. Девушки сначала несмело, затем распробовав вкус, начали глотать его полными ложками.

— Осмелюсь заметить ванессы, по вашему желанию вам подадут ещё порцию, но есть его надо, мелкими кусочками, иначе вы заморозите себе горло, охрипнете, и не сможете, некоторое время глотать обыкновенную пищу. Как вам вкус? Кстати вы первые в столице, кто пробует мороженное, надеюсь, мои извинения, поданные в таком виде будут приняты?

Ирида, с увлечением поедая лакомство, заявила, — не знаю Сьерж, как со стороны Оженны, она у нас девушка домашняя, любовными приключениями не избалована, но я, вас не только прощаю, но и вознагражу. Целуйте меня в щечку, это будет вам авансом, остальное получите погодя. Скажу вам честно, если бы вы, спели эту песню мне, я отдалась бы вам немедля, конечно не на этом столе, и не здесь, но разве ван, не найдёт укромный уголок?

— У вана есть и уголок и песня, не менее достойная награды, если позволите, лично для вас.

— Дозволяю…

— Ночевали мы у Ириды в спальне, но сначала мы отвезли Оженну, Ирида сдала её на руки пожилой женщине, затем мы объехали огромную усадьбу и зашли в неприметную калитку. Через сад, и несколько коридоров, Ирида провела меня на третий этаж особняка, в огромную гостиную, где у меня приняли из рук инструмент, шпагу, и провели в купальню. Это была всем купальням купальня. Два бассейна, душ, и что- то напоминающее турецкий хамам. Чуть в стороне виднелась ещё одна дверь. Всё было бы хорошо, если бы не отсутствие людей. Смутно я догадывался, что за мной наблюдают, но терять мне было нечего, а показать, как раз было что. Я разделся догола и прыгнул в холодный бассейн, он таки был ХОЛОДНЫМ! Выскочил из него как пуля и тут же нырнул в соседний. О оо! Блаженство. Теплый! Раскинув руки и ноги, я лёг на спину, и отдался Удовольствию. Чуть погодя, кто–то тронул меня за бедро, женские пальчики, пробежались вниз живота, судя по всему, измерили длину и толщину, затем меня бесцеремонно потащили на мелководье…

Да, Ирида была не домашней девушкой, а таки, опытной жрицей любви, но я и её сумел удивить. В общем, мы поимели друг друга везде, где только можно было прислонить партнёра или партнершу, не допуская впрочем, каких либо извращений. Почему то у меня сложилось впечатление, что я сдавал, какой то экзамен, лично я рассчитывал на пять с плюсом, всё–таки я привнёс кое–что в науку о сексе, этого мира.

Проснулись мы в спальне, широченная кровать, огромное окно, ковры на полу, ковры на стенах.

— Поздравляю барон, вам удалось меня удивить. Как вы, с такими талантами, и никому не принадлежите, Мокко Рэя, Фея Ночи, мороженное, поэт и музыкант, наконец, прекрасный любовник. Так много хорошего! Но что–то в вас должно же быть плохое. Что? Безжалостный убийца? Нет. Вы отпустили противника явно слабее себя, лишь ранив его, и этим не унизили его, а наоборот добавили уважения. И ему и себе. Говорят вы приехали учиться. В какой университет вы хотите поступить? Вам говорили, что для студента вы староваты?

— Сто раз. Но я хочу учиться напрямую у учителей. Мне не важен диплом, мне важны знания.

— В столице только одно учебное заведение имеет такую форму обучения, Академия. Сьерж, вы маг?

Нет, Ирида, что вы, пока нет. Но я им обязательно стану.

— Сьерж, не сыпьте мне песок на голову! Магом нельзя стать, им можно только родиться.

— Ирида, что то изменится в наших отношениях, из–за того, что я возможно будущий маг?

— Всё!

— Тогда, честь имею. Разреши мне одеться и пусть меня выведут из особняка.

— Из дворца, — поправила меня Ирида. Ты в королевском дворце Сьерж, та, кого ты посмел поцеловать, королевская дочь, я её охранница и подруга, мы выросли вместе, только я старше её на пять лет. Ох, как ты не вовремя появился Сьерж, через полгода, Оженна выходит замуж за соседнего принца, уже всё оговорено, и договорено, подписано и расписано.

— Я, Ирида, через месяц пройду в ворота Академии, и исчезну на несколько лет, не думаю, что нечаянный поцелуй фатально повлияет на ваши королевские планы.

— Дай то Матерь. Но ты хорош барон! Как ты хорош! Все подруги обзавидуются, когда я расскажу им подробности.

— Ради Матери, Ирида! Не делай мне нескромную известность!

— Ну, вот ещё! Нет, пусть завидуют, я первая испробовала и мороженное, и его автора.

Ирида дёрнула за шнур, и у дверей появилась служанка.

— Завтрак, карету.

— Полдень ванесса.

— Ох и славно мы с вами барон провели ночь, давненько я так поздно не просыпалась, останешься на обед?

— С твоего позволения, я бы уехал, незачем мне лишняя встреча с Оженной.

— Ты прав, тогда прощальный поцелуй и ты свободен.

Прощальный поцелуй слегка затянулся, перерос в другую фазу, и вот два тела, опять сошлись в вечной битве, одно рычало от страсти, другое стонало от наслаждения. В общем, пропустили мы обед. Потом уже после купальни, где из рук Ириды, я попал в руки банщиц, меня вымыли, размяли, и накормили. На выходе меня ждала вычищенная одежда, шпага, её сестра–трость, а за забором у неприметной калитки карета. Через час карета остановилась у ворот караван–сарая. Меня слегка шатало от усталости, но в теле была какая- то лёгкость, тем не менее, я шёл к себе в номер, с твердым намереньем упасть в кровать и уснуть до следующего утра.

Ага! На входе меня перехватили мастера, один требовал уточнить размеры проёмов, другой принёс несколько вариантов оконных переплётов, и требовал выбрать один из них, третий, тыкал мне в руки чертежи мебели. Пока я разобрался со всеми, пока мы утрясли цены, прошло около двух часов, организм разгулялся, и попросил накормить его. Я с ним согласился. При гостинице была харчевня, это из её кухни несли обеды и ужины в номера и уточнив у прохожего её местоположение, я направился к ней. Харчевня отличалась от придорожной, только размерами, тот же деревенский стиль, длинные столы для простолюдинов, и отдельные, у окна, для людей благородного происхождения. Еду же подавали видимо из одного котла. Заказал себе жаркое с овощами и пару кружек пива. Не торопясь, съел всё, выпил пиво, и меня снова потянуло в сон. На этот раз меня, слава Матери, никто не успел перехватить, даже Лир где то гулял, поэтому я практически «на автомате» дошёл до постели, упал в неё и уснул.

Утро следующего дня, началось с примерок, портные принесли заказанные нами костюмы. Мои, неброских цветов, смотрелись бледной тенью на фоне разноцветных костюмов Лира.

— Вы выглядите как петух гамбургский Лир. Или попугай. Мне с вами рядом невозможно находится, примут за вашего слугу.

— Вот не знаю, с кем вы меня сравнили Сьерж, но чувствую всё–таки какую–то насмешку в ваших словах, поверьте, такова столичная мода. Он прошёлся передо мной, павлином, демонстрируя рюши и кружева. Я хотел бы поговорить с вами Сьерж. Дело в том, что приобретая благовония, я надеялся получить некую прибыль, вы же попросили меня не продавать их, обещая прибыль с салона. Знаете, я решил не ждать эту прибыль, Меня бы устроила та цена, которую мне предлагают за мой мешок.

— И сколько вам предлагают?

— Триста пятьдесят золота.

— Я покупаю его за четыреста, согласны?

— Договорились Сьерж. Не обижайтесь, но у нас в Соло говорят, — «Лучше рыба на столе, чем птица в небе».

— Что ж Лир, приятно было с Вами познакомиться, Вы останетесь в этом номере или снимете себе другой?

— А что, разве что–то изменилось Сьерж. Мы перестали быть друзьями?

— Нет, что вы Лир, просто мне как молодому человеку иногда нужен номер для интимных встреч, снимать каждый раз однокомнатный, в котором ранее встречались другие пары, мне неприятно. Тем более у вас появились личные деньги, почему бы вам, не распорядится ими самому, с вашим опытом я уверен, вы устроитесь в столице.

— Уж будьте уверены Рэй! Лир, наконец, понял, к чему я веду. — Я останусь в этом номере, вы по моложе и найдёте себе ещё один.

— Вот получите расписки на четыреста золота, я покидаю вас, и желаю всего наилучшего.

— Взаимно ван.

Вызвал Лойма, объяснил проблему, тот быстро вник и предложил номер этажом выше.

— Цена ваша милость будет повыше, но и номер лучше.

— Хорошо, вызови носильщиков и веди, вскоре подошли двое амбалов прихватили мои сумки, ларцы, трофейное оружие, мешок с уже моими благовониями, и Лойм, повел меня в новый номер. Номер мне понравился, как и новый слуга, приставленный к этому номеру. Он быстро рассовал сумки, спрятал мешок, повесил мои костюмы в гардероб, прихватил мою обувь для чистки, и бесшумно исчез.

— Вот видите магистр, как жизнь распорядилась. Я, строю планы, как устроить Лиру постоянный доход, а ему, видите ли, рыба на столе приятней. Три хрога ему в задницу.

— Не переживайте Сьерж, ничто в этом мире не происходит просто так, Мать за всеми нами следит, и воздаёт по заслугам.

— Остаётся надеяться, что нас всё–таки много, и не за всеми она успевает проследить.

Две недели пролетели как один день. Отделочник, предъявил мне заново оштукатуренные , побелённые помещения, Плотник, двери и окна, Мебельщик установил вдоль стен шкафы, столы и столики, полированные фасады блестели лаковым покрытием. Мягкая мебель заняла свои места. Со дня на день, я ждал обозы, один с фиалами и зеркалами, второй с маслами и мастерицей. Наконец и они прибыли, два воза разгрузили в подвал, мастерице я показал её место работы и ночлега. Потом мы вдвоём, рассмотрели фиалы и зеркала, несколько сотен хрустальных флаконов, нисколько не пострадали при транспортировке, как впрочем, и зеркала. Во, первых всё было тщательно упаковано, во вторых скорость доставки была такой, что трудно было бы разбить ящик даже при желании. Оба сундука со стеклом, осторожно спустили в подвал восемь грузчиков, им таки пришлось здорово потрудится для этого.

— Вот здесь ты будешь работать Лазуна, здесь спать, вот из этой трубы течёт вода, вот так её пускают, а вот так закрывают. Поняла?

— Поняла Ваша Милость.

— Вот эти флаконы для женских духов. А вот такие фиалы для мужских одеколонов. Чем, по–твоему духи отличаются от одеколонов?

— Нюансами запахов?

— Правильно. Женские духи, пахнут мёдом и цветами, мужские одеколоны, яблоками и виноградом. Женские — призывающе, мужские — требуеще. Женские — ребёнком, мужские- сталью оружия. Ты поняла?

— Какие у вас красивые определения Ваша Милость, всё я поняла, будет вам и ребёнок и сталь, и весна и зима.

— Прекрасно, видишь, ты уже даёшь своим будущим ароматам названия. Так и действуй, придумала название и подбирай аромат. Записывай рецепт, возможно, какая то серия ароматов, будет лучше продаваться, её надо будет несколько раз повторять. Теперь вот что, как известно масло испаряется слабо, поэтому если мы будем продавать ароматические масла, то клиентам их хватит надолго, а это нам как продавцам невыгодно, поэтому мы будем смешивать масла с тройным перегоном и разливать в флаконы. Перегон испаряется быстро, и клиентам придётся чаще ими пользоваться, а значит, они скорее закончатся. Это не значит, что можно развести каплю масла на ведро перегона, разлить по флаконам и продавать. Нет. Запах должен быть стойким хотя бы на сутки. Уяснила? Вот я купил в вашем городе ещё мешок благовоний, посмотри, что можно придумать из них. Сегодня устраивайся, осмотри салон внимательно, вот тебе ключи от дверей, от шкафов, и от подвала. Насколько я знаю, ты помогала деду в торговле, здесь то же самое, только лавка по больше, и тебе надо приодеться, что бы господам было приятно на тебя посмотреть, следи за своими руками и ногтями. О! Кстати! Ногти! Губы! Тени! Да я так, никогда не попаду в академию. Надо искать управляющего. Эх, тан Яр. Если бы ты знал, как мне не хватает тебя здесь. ты же обещал списаться со своими сокурсниками, что ж никто не идёт? Стоп, стоп! У меня, где то должны быть пара адресов, Яр как знал, сунул их мне в сумку, хрог побери как я мог забыть? Магистр, что скажите?

— Память это такая штука ученик, что если всё увиденное и услышанное будет постоянно у тебя на уме, то тебя примут за сумасшедшего, а так, ты вспомнил Яра, разговор, то, как он записал адреса и сунул тебе в сумку. Тебе этого мало? Ищи!

— С кем вы там разговариваете Ваша Милость?

— Сам с собой Лазуна, хочется, знаешь, иногда поговорить с умным человеком, а где его можно здесь найти? Нет, лучшего собеседника, чем ты сам. А как хранится тайна разговора? Исключительно. Ну да ладно, пока я схожу в харчевню и договорюсь, что бы тебе приносили обеды и ужины сюда, посмотри на меня внимательно, и придумай мне смесь масел, которая подошла бы мне, и если успеешь, налей в фиал.

— Успею Ваша Милость, я как первый раз вас увидела, сразу мне запах пришёл на ум, я почему–то как вижу человека, так и запах его запоминаю.

— Хорошо разбирайся, я по делам через час, два буду.

Зашёл в харчевню, оставил заказ и время доставки, оплатил авансом на неделю вперёд, и пошёл к себе в номер. Слуга открыл мне его, и спросил, — нет ли каких распоряжений.

— Есть. Вот тебе два адреса, найди людей указанных на них, и пригласи их в кофейню Жиндера на завтра в полдень, вот серебро на расходы. О, исполнении доложить.

— Ваша Милость. Один адрес, это всего две улицы от нас, я могу прямо сейчас сбегать.

— Беги.

Не прошло и часа, как в дверь моего номера постучались, я дал разрешение войти. вместе со слугой в номер вошли двое мужчин. Один возраста Яра, такой же шебутной старичок, и мужчина, судя по их внешностям, родственники.

— Ваша Милость вот пригласил, как вы велели.

— Сходи к Жиндеру, и принеси мокко, или таны предпочитают чего ни будь по–крепче?

— Таны предпочитают узнать, по какому поводу вы нас пригласили. Я получил письмо от Яра, примерно догадываюсь, кто и зачем вам нужен, хотелось бы подробностей.

— Минутку. Тогда три мокко. Слуга вышел.

— Итак таны, я Рэй ван Орж, барон, хозяин стекольной мастерской, автор нескольких напитков, песен, стихотворений и новелл. Открываю дело здесь в столице, мне нужен толковый управляющий. За вас тан, мне поручился мой управляющий. Я ему доверяю, а вот кто этот молодой человек я не знаю, поэтому посвящать вас в детали предприятия не хочу. Что скажите.

— Это мой сын, Дейн тан Лати, я, как вы поняли Касиб тан Лати. Если Яр поручился за меня, то я поручусь за сына, Мать тому свидетельница. В это время, вошёл слуга с подносом и разложил перед нами напитки, булочки, сахарницу, масло и столовые приборы.

— Угощайтесь таны, «мокко Рэя» напиток, придуманный мною, идея его изготовления, и ещё пары рецептов мокко и одного угощения, продана хозяину «Кондитерской Жиндера» за половинную долю в прибыли. Угощайтесь, — и я подал пример, намазал маслом булочку, размешал сахар, и сделал глоток мокко, закусив его булочкой. Гости повторили всё за мной, и найдя напиток вкусным с удовольствием его допили. — За первый месяц продаж, при десятинной доле, я получил на свой счёт в банке семьдесят пять золота. Ныне, я заключил с Жиндером договор, что первый год прибыль к дележу не требую, полностью отдав её на расширение дела, во второй год удовольствуюсь десятиной, и лишь с третьего года потребую четверть, но он, распробовав угощение, поклялся выплачивать мне половину дохода. Кроме того я открываю здесь же «Салон Ароматов». Помещение готово, мастер и исходные материалы готовы, со дня на день состоится открытие салона. Но! Мне в голову пришли ещё кое–какие идеи, а времени на их реализацию у меня нет, мне надо уехать на несколько лет. Отложить поездку нельзя, поэтому я и ищу управляющего.

— Какую плату вы положите своему управляющему?

— Долю в прибыли, а вот какова будет эта доля, зависит от кандидата. Сразу скажу, так как зеркала, предлагаемые к продаже, уже несут в себе цену на услуги управляющего Яра, то в долю прибыли они входить не будут. Но и оставшегося товара хватит с избытком на очень хорошую долю. Кроме того, все попутные предложения управляющего, приведшие к увеличению прибыли, оплачиваются премией. Я приглашаю вас увидеть салон, и там мы либо договоримся, либо расстанемся.

Мы спустились во двор, прошли шагов сто, и остановились перед дверью, поражающую посетителя своей монументальностью, красным деревом, бронзой литых ручек, ещё не отполированных руками посетителей, и цветным стеклом. Несмотря на свою монументальность, дверь легко открывалась и закрывалась. Дёрнул за верёвочку, в салоне мелодично звякнул колокольчик, на звонок из салона выглянула Лазуна, и открыла нам дверь. В салоне уже пахло какими–то ароматами.

— Вот так сказать поле деятельности моего будущего управляющего, вот мастерица, Зовут её Лазуна, прошу её любить и жаловать. Лазуна, мой одеколон готов?

— Давно Ваша Милость.

— Неси, заодно и принеси фиал для женских духов.

— Так я, Ваша Милость не утерпела, и сотворила вам в пару и женский аромат, вот кому он сильно понравится, та, ваша пара и есть. Самую малость по капельке того сего этого и вот этого, вот и получилась вам пара. Не заругаете?

— Неси, там видно будет. Лазуна сбегала в подсобку, и принесла фиал и флакон. Вот таким товаром здесь и будут торговать. Ничего подобного я в столице не видел, ароматов не чувствовал, а я за этот месяц побывал во многих дворцах.

— И какова будет установлена цена на такой флакон.

— А давайте посчитаем вместе. Итак, отпускная цена фиала на месте изготовления два серебра, доставка в столицу четырёх сотен фиалов обошлась в золотой, масла, ароматы, секретные ингредиенты, работа мастерицы, оплата годовой аренды за помещение, ещё шестнадцать золотых, шкатулки в которых будут продаваться эти фиалы, плюс доля управляющего, плюс моя доля, как хозяина. Какова, по–вашему, справедливая цена на такой фиал?

Старик и молодой, наморщив лбы, углубились в расчёты, что то пересчитывали, о чём–то шептались, но я прервал мучения.

— Не трудитесь таны. Справедливая цена этих фиалов, один золотой за один фиал. Ибо подобного товара в продаже нет, и такой товар предназначается исключительно для знати. Управляющему отойдёт два серебра с флакона, на все остальные расходы ещё шесть, на непредвиденные расходы останется два серебра. На мой счет должно упасть девяносто серебра с каждого проданного флакона. У меня большие планы на будущее, которые потребуют больших затрат, но я уверен, что предполагаемая прибыль десятикратно перекроет затраты. Хочу услышать, кто из вас, возьмётся за это дело, моё предложение вы услышали.

— Я возьмусь Ваша Милость, молодой Лати встал и добавил, я прямо сейчас перед вами и отцом, готов дать клятву.

— Клянись, и я посвящу тебя во все секреты. Мой будущий управляющий встал передо мной по стойке смирно и произнёс слова клятвы.

— Ваша Милость, клянусь, что своими действиями или бездействиями не нанесу ущерба вам и вашему делу, сохраню тайну, и всеми своими силами и знаниями буду способствовать увеличению прибыли.

— Клятву принял! С этой минуты, ты мой управляющий Дейн тан Лати. Вас, тан Касиб я не задерживаю, а вас Дейн прошу задержаться. У нас состоится долгий разговор. Лазуна подойди, послушай, может, внесёшь какую ни–будь мысль. И я рассказал им о косметике всё, что знал сам, а знал я, как оказалось немало. Оба слушали меня внимательно, ни разу не прервав, Дейн даже успевал что то записывать. — Вот так вот Дейн, ищите алхимиков, заказывайте ингредиенты, нанимайте помощниц Лазуне, продавщицу в зал и начинайте торговлю. Для начала найдите краснодеревщика, пусть изготовят вам шкатулки для фиалов, и рамы для зеркал, Лаки для ногтей, начнёте продавать не раньше, чем получите пузырьки от Яра, Лазуна пусть займётся изготовлением смесей, а я постараюсь сделать вам известность. Даю вам на всё про всё четыре дня, через четыре дня, салон должен принять первого покупателя.

Эти четыре дня, я вовсю, рекламировал свой салон и ароматы. Началось всё с того, что в тот же вечер я появился, благоухая в зале кондитерской Жиндера. Дамские носики, учуяв необычный аромат, быстро выявили источник запаха и меня засыпали вопросами, что, где, когда? Ещё через день, меня пригласили в королевский дворец. Родная сестра королевы, мать раненого мною наследника, рассказала о необычном бароне Орж и расписав мои достоинства до небес. Более благоприятного случая для рекламы духов было трудно придумать. Уложив в поданую карету кофр с инструментом, я прихватил с собой и небольшой ларец, в котором умещалось семь фиалов. Мы назвали этот набор «Неделька». Вот его я и решил презентовать королеве при случае. Приняли меня в большой гостиной, где кроме королевы, присутствовали ещё с десяток женщин разных возрастов.

— Здравствуйте барон. Мне рассказали о вас как о необычно талантливом музыканте и поэте. Порадуйте свою королеву парой песен.

— Сочту за честь моя королева. Я открыл кофр, достал инструмент, поискал взглядом стул, нашел его и установив его в непосредственной близости от слушательниц, проиграл первую мелодию без слов. Так сказать для разогрева. Затем спел пару песен, одну из них про королевских гвардейцев. Если дамы вначале продолжали болтать между собой, то в конце в гостиной установилась идеальная тишина. Исполнив, как меня просили пару песен, я отложил инструмент, встал со стула и отвесил неглубокий поклон.

— Королева встала, подошла ко мне, протянула руку для поцелуя. Барон вы превзошли все мои ожидания. Я поцеловал руку немолодой женщине, с умными глазами, и приятным голосом. — А чем это от вас так приятно пахнет?

— Разрешите моя королева, преподнести вам в дар, набор ароматов под названием «Неделька». На каждый день недели по одному аромату. Это продукция моей мастерской, и будет продаваться в «Салоне Ароматов» при гостинице «Рабат». Дамы сразу окружили нас, я открыл изящный ларец, где в семи гнёздах стояли семь фиалов и достал один из них, открыл его и передал королеве. В общем, о концерте сразу забыли, гвалт стоял такой, что не на всяком курятнике бывает. Ахи, летали, сталкивались с охами, а я. опасаясь за инструмент, сложил его в кофр и отошел к окну. Наконец ажиотаж прошёл, и королева движением кисти позвала меня подойти поближе.

— Умопомрачительно! Барон вы не только сладкоголосы, но ещё и великолепный дамский угодник. Просите себе награду! Дамы меня поддержат, вы достойны самой высокой награды, ещё никто и никогда ранее не подумал о нас, и не придумал специально для нас ничего подобного. Чего бы вы хотели?

— Привилегии изготавливать и торговать ароматами и косметикой моя королева.

— Ароматы я понимаю, а что такое косметика? Объясни. В двух словах, рассказал о планах выпуска лака для ногтей, помады для губ, и теней для макияжа. — Барон, ещё до вечера вам привезут королевский указ о привилегии. Как звучит ваше полное имя?

— Сьерж Рэй ван Орж, моя королева.

— Надеюсь, я ещё увижу вас у себя на приёмах.

— Сожалею, но долг чести, зовёт меня в дорогу, буквально на днях я уезжаю, вернусь, как только смогу.

— Тогда исполните нам ещё что–нибудь.

— Мама, пусть лучше он расскажет нам повесть о двух влюблённых, в дверях стояла Оженна и Ирида. Оженна без вуали была прекрасна, голубоглазая блондинка, стройная с прекрасно оформившимся телом, семнадцатилетняя девушка.

— Пропал! Что делать? А иди оно всё лесом, делай, что должно Съерж, и пусть будет, что будет!

— Если позволите королева? Я подошёл к Оженне, достал из кармана небольшую коробочку с моим парным ароматом и преподнёс его принцессе.

— Это вам ванесса Оженна, на память обо мне. Отдал коробочку, быстро отошёл в центр зала, достал сатур, проиграл вступление, и за три девять звёздных систем или галактик, за три девять веков вперёд или назад по времени, под сводами гостиной, прозвучали первые слова Вечной повести, — Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте…

Наконец, всё позади, отданы последние распоряжения. Своему управляющему я дал доступ к своему второму счёту, с которого он имел право единовременно снимать, не более пятнадцати золотых в год, через банковскую почту договорились держать связь. Я отдал, ему договора с поставщиками, копию королевской привилегии, которую, кстати, мне действительно прислали на второй день после моего концерта у королевы. Наконец, спета последняя песня на вечере в честь моего отъезда, утром я запрыгнул в седло, помахал провожающим рукой и выехал за ворота. Отъехав квартала два, я повернул в сторону академии, где у ворот меня ждал Дейн. Ему я передал своего коня, а сам с сумками и ларцами остался у ворот. Навстречу мне вышел привратник, и узнав, что я приехал учиться, нисколько этому не удивился, а просто вызвал ещё пару служителей и те подхватив моё имущество привели меня к канцелярии. Довели до кабинета ректора и велели ждать. Через полчаса мимо меня прошествовал лысый старик в фиолетовой мантии, его сопровождали трое разновозрастных мужчин, в таких же мантиях, но с разного цвета правыми рукавами.

— Наверное, стихийники, — подумал я. — видимо собирается приёмная комиссия.

Дверь в кабинет открылась, и один из спутников старика проговорил, — заходите молодой человек.

Зашёл, обыкновенный кабинет, письменный стол, книжные шкафы набитые фолиантами, глобус, карта королевства и его окрестностей, за столом в кресле видимо ректор, на стульях его деканы.

— Ну тес, молодой человек, представьтесь и скажите на каком бы вы факультете, хотели бы обучаться.

— Сьерж Рэй ван Орж, Мой последний учитель Дэйв ван Бара, предположил что у меня склонности к четырём стихиям. Мы случайно с ним встретились в печальный для него момент. Он умирал. До тех пор, я не предполагал у себя склонности к магии.

— Вы говорите, что магистр Дей умер?

— Увы.

— Я всегда ему говорил, что его поиски на орочьем континенте до добра не доведут, так и случилось. Жаль, блестящий был учёный. Так вы говорите, что расположены к четырём стихиям?

— Так сказал магистр Дэй.

— И можете продемонстрировать?

— Здесь?

— Вас будут контролировать, не бойтесь, начнём с воздуха, ко мне подошёл мужчина с белым рукавом, взял меня за руку, я привычно вызвал ключ–схему, приложился лучиком от небольшой воображаемой звезды горевшей у меня в груди, махнул кистью руки, и слабый порыв ветра пронёсся по кабинету, разметал стопку бумаги на столе у ректора.

— Поздравляю вас, вы ярко выраженный воздушник. Что теперь? Огонь? Ради Матери не сожгите мне кабинет. Ко мне подошёл второй декан, и тоже взял за руку, я соединил схемы огня и воздуха, закрутил их, и маленькое солнышко, вспыхнувшее под потолком, было ему ответом.

— Браво! Вы даже это умеете? И как долго вы упражнялись? Я так понимаю, вы добились таких результатов самостоятельно?

— Полгода, я выбирался из той глуши пешком, потом по реке, в общем, у меня было время и место для практики.

Полгода! И сами зажгли светляка? Удивительно.

— Нет, схему светляка мне успел показать учитель.

— А вода? Вы говорите, что овладели и водой?

— Разрешите?

— Да, пожалуйста, я вылил графин воды на пол, активировал ключ–схему, превратил эту лужицу в сосульку и метнул её в стену, во все стороны разлетелось облако снежной пыли, а в каменной кладке образовалось углубление с мой кулак величиной. — Кхе, кхе, прокашлялся ректор, смахивая с себя пыль, достаточно было бы превращение воды в лёд, но ваша демонстрация была более убедительна. Поздравляю вас, Вода вам подвластна. Теперь земля. Ради Матери, Варей, возьмите его под контроль, если он вызовет землетрясение, мы этого не переживём.

— Видите ли, господа, Мэтр Дэй, не был адептом магии земли, и он смог передать мне только общие знания об этой стихии, пока я умею только уплотнять материалы, ни о каких катастрофических аспектах магии земли не имею понятия.

— И слава Матери! Покажите нам пример уплотнения, ну хоть на… этой деревянной линейке, ректор взял со стола линейку, пару раз её согнул в руках и передал её мне.

Мне осталось только взять её и пропустить через марево возникшее у меня не ладони. На всякий случай я дважды пронёс её сквозь «давилку» так я назвал для себя это марево, и отдал её ректору, тот безуспешно попытался согнуть её, передал на обозрение своим деканам, после чего, объявил.

— Комиссия, в составе, ректора, и трёх деканов академии, признаёт, что вы владеете четырьмя стихиями, и с этого момента, вы считаетесь слушателем академии. В силу вступает королевский указ, о вашем обеспечении и о предоставлении вам индивидуального учителя по всем четырём стихиям. Поздравляю вас, и представляю вам ваших учителей.

— Магистр Карин тан Нант- обучит вас владению стихией воздуха.

— Магистр Зеин ван Соло, ваш учитель по овладению стихией воды.

— Магистр Варей тан Бара — земля, и я магистр Боруз ван Рабат, ваш учитель стихии Огня. Сейчас вас проводят в ваш коттедж, вам приставят служителей, вам выдадут свод законов и правил, действующих на территории академии, А к вечеру вам передадут ваше расписание занятий. Форма одежды для слушателей у нас свободная. Ношение личного оружия для дворян не запрещено, но не писанными правилами не одобряется, Никаких дуэлей, за убийство слушателя пожизненная каторга. За нанесение ран, дополнительный год обучения, За побег из академии, смертная казнь. О том, что выйти из стен академии, можно только по её окончании, знаете? Я кивнул. — Ну и отлично. Всего доброго, устраивайтесь, до встречи на лекции. Варей, будьте так любезны, проводите слушателя за дверь, отдайте распоряжения и возвращайтесь, будем делить дни. Вот так буднично и просто, я стал слушателем академии. Мэтр Варей вышел со мной из кабинета, переговорил со старшим из служащих и меня отвели в небольшой двухкомнатный домик, через некоторое время, подошёл молодой парень, принёс пару тонких книжиц, стопку постельного белья, и корзину с посудой. пока он протирал пыль, и раскладывал бельё, я осмотрел домик.

— Небольшая кухня, — бормотал я это плюс, а вот туалет на улице это минус, высокий забор из декоративного кустарника, это плюс, большой задний двор это плюс, отсутствие деревьев на участке это минус. Купальня, не шикарна это точно. Они что столетиями моются в тазиках? Так я их научу! В зале стол на четверых, четыре стула, Ага! Камин! а вот это дело. Любитель я лучистого тепла, надо заказать дров, И кресло. Качалку.

— тебя как зовут служивый?

— Фердом, Ваша Милость Маг.

— Итак Ферд, Что я могу получить ещё кроме того что вижу.

— То, что вы видите, вам гарантирует Академия, плюс питание, плюс бесплатная библиотека. От короля вам выделяется сто золотых в год, на ваши потребности, в отделении банка на территории академии вам откроют счёт на эту сумму, и вы вправе ею распоряжаться по своей воле, на ваши прихоти. Кроме того, если у вас есть свои сбережения в королевском банке, вы можете ими воспользоваться. У нас есть свои лавки, свои портные, свои сапожники, кузнецы, столяры.

— Чего–то мало народу? Сколько здесь всего слушателей? Всего не знаю, но в харчевне кормятся около сотни человек, кто то готовит себе сам, то есть не сам конечно, служитель ему готовит, вот я например тоже могу приготовить жаркое, только мясо надо в лавке купить.

— А пиво, вино в лавке есть?

— А почему ему не быть, несмышлёнышей тут нет. Все взрослые.

— Вот это я хорошо попал! Где у вас тут лавки?

— А вон там, видите высокий шпиль, это канцелярия, по правую руку от неё, учебный корпус, по левую библиотека, а за канцелярией и есть улица лавок, мастеров, и весёлого дома.

— Тогда, приводи в доме всё в порядок, дров мне для камина, завези, А я пойду, пройдусь по лавкам.

Всё было, как говорится в шаговой доступности, пяток лавок, книжная — бумага- принадлежности, Лавка алхимика, продуктовая, овощная, Мясная лавка. Посудная. Ни тебе очередей, ни толкучки, всё тихо и спокойно. Пиво. Отличное. Оплатил с доставкой, пятилитровый жбан. В продуктовой лавке, прикупил копчёного угря, хозяйка нахваливала, что без костей во рту тает. Взял круг колбасы, целую копченую ножку местного свинтуса, каравай хлеба. Пусть будет, а то придет, знаете ли, фантазия в гости, а угостить её и нечем. А уж холодильник я себе обеспечу. По другую сторону находились мастерские, сапожная, портного, и столяра. Где–то дальше слышался звуки удара металла о метал, ах да, «Весёлый дом» — уменьшенная копия заведения тётушки Бобо. Такие же крестьянские девушки, зарабатывающие себе на приданое.

— Да я тут за семь лет офигею нахрен. Что–то надо делать. То ли принять встречный план и зафигачить семилетку за пять лет, потом принять ещё повышенные обязательства, и отработав за «того» парня, пятилетку одолеть за три года? Вот так размышляя, я возвращался домой. Покупки за мной несли нанятые за медяк старшие дети хозяев лавок. В общем и целом, академия не впечатлила. Башня, оказалась скальным останцем когда–то потухшего вулкана, Фальшивый фасад вырубленный в старину, придавал ей вид огромного зиккурата, а на самом деле, там была всего на всего вырублена крытая спиралевидная галерея ведущая на вершину скалы, где находилась древняя обсерватория. Это я узнал из обзорной статьи предварявшей «Свод правил и законов Академии». Как понял я сейчас, и убедился в последующем, это, скорее всего, напоминало школы студии при магистрах стихийниках. Мэтры показывали возможности ключ схем, демонстрировали её на полигоне, затем указывали параграфы в учебниках и предоставляли слушателей самим себе. Через десятидневье, промежуточный смотр достигнутого, правка ошибок, три дня доводки до приемлемых результатов, экзамен. Сдал, молодец, вот тебе пряник в виде новой ключ–схемы, и снова цикл в четырнадцать дней. Тоска. Если посчитать то за семь лет я выучу всего двести десять схем, по пятьдесят на каждую стихию. Интересно это много или мало?

— Мало! — Ответил магистр у меня в голове, тебе нужно будет выучить гораздо больше. По двести схем! По каждой стихии! Сьерж отнеситесь серьёзно к занятиям, у вас впереди очень трудные годы, если вы хотите стать хорошим магом вам придётся напрячься.

Семь лет спустя.

Что ж Сьерж. Разрешите ещё раз вас поздравить с окончанием учёбы в академии. Вы оказались лучшим выпускником за последние триста лет, и третьим четырёх стихийным магом Королевства. Я предлагаю вам остаться в академии преподавателем, подумайте. Оплата такая, что не всякое баронство обеспечит, почёт, уважение, возможность заниматься наукой, столица, общество, в конце концов.

— Спасибо Мэтр Боруз, я подумаю.

Ещё бы не стать лучшим, Магистр ночами трудился аки белка, Во первых, в трёх стихиях он и сам был дока, во вторых, память приведённая им в порядок, запоминала всё остальное в лёт. Семь лет я не только учил схемы, учился мгновенности их вызывания, и быстроте их использования. Очень помогло мне то, что я раньше играл в шахматы, в работе с магией было необходимо предвидение. Иногда выполняя то или иное задание преподавателей, я практически мгновенно рассчитывал последствия приложения сил и успевал воспользоваться ещё одной или двумя схемами, усугубляя воздействие или наоборот облегчая его.

— Я просто хочу немного отдохнуть, развеяться, всё же семь лет в академии это очень тяжело. Практически одни и те же лица, небольшая территория, Я, если честно сказать, едва дополз до финиша.

Ну, ну, юноша! Вы преувеличиваете трудности, которые вам пришлось преодолеть, Вот в мои годы! На стенах академии стояла стража, Лавка только одна, и та книжная, про пиво и вино вообще забыли.

— Врёт как сивый мерин. Я учился шестью годами его позже, о его похождениях ещё долго рассказывали среди слушателей, но как маг он очень хорош.

— Этим, мы и отличаемся от остальных академий, — продолжал ректор. — когда то было решено, что маг должен иметь законченное магическое образование и только после этого, волен заниматься магией. В других государствах, обучение мага растягивается на всю жизнь, через каждые десять лет обладатель Искры подтверждают свои статус, и сдаёт экзамен на следующую ступень. В общем и целом, лет через двадцать, тридцать в профессиональном плане, наши и их выпускники выравниваются в показателях. Разные традиции понимаете ли.

Да, да. Читал я в хрониках о начале этой традиции. Выпускник, демонстрируя своё «мастерство» перед родственниками, не рассчитал силу приложения искры к схеме, и вморозил в лёд цвет герцогства Нант, плюс Наследника приехавшего на смотрины своей невесты. Вот с тех пор и появилась «традиция».

— А чем вы думаете заняться в будущем.

— Да есть кое–какие мысли. Например, наблюдая грозу, при ударе молнии, я ощущал некое возмущение стихии, Вам, кстати, не приходилось ли их ощущать?

— Есть такое дело, но я отношу это к нашей повышенной чувствительности.

— Вот, вот, а если заменить нас, на некий прибор, то возможно мы начнём улавливать это возмущение.

— И что это нам даст, это пойманное возмущение.

— Еще не знаю мэтр, но обязательно узнаю.

— Тогда остаётся пожелать вам всяческих успехов. Заходите к старикам, пишите в случаях каких либо затруднений. Поможем чем сможем, нас же так мало.

Да. Магов было мало. При общей численности населения королевства в восемнадцать миллионов человек, магов, было около девяти сотен. И численность их постоянно уменьшалась. Сказались через столетия, постоянные войны, где маги были самой желанной целью для противников. Генофонд магов разрушился, а смешанные браки всё реже и реже приводили к рождению одарённого ребенка.

— Может Академии заняться поиском одарённых невест для нашей молодёжи, за пределами нашего королевства, предложил я. Если сейчас этим не заняться, то вскоре Королевство останется без магов.

— Может быть, может быть. Надо собрать деканов и обсудить ваше предложение, в нём я точно вижу рациональное зерно.

Но вот и свобода, Никаких салютов, фейерверков, бросание чепчиков. Организованный мною прощальный вечер, прошёл уныло, несмотря на все мои усилия. Парни мрачно сидели за столом, и каждый видимо считал оставшееся ему время учёбы. Что сказать? Я сам пару раз провожал, и тоже не особо веселился. Наконец я за воротами, со мной все мои вещи, кроме ларца, который я нашёл на берегу озера. Поднаторев, в искусстве, я взломал непокорную коробку, каково было мое разочарование, когда я увидел её содержимое, передать невозможно. Любовные письма! Стоило их таскать через всё королевство? Некто, кого история не запомнила, писал некой, такой же незнакомке. — " Увы! Мне перси Ваши недоступны, позвольте ручку лобызнуть», на что та ему отвечала, — «Но вы, ещё не шли на приступ, дерзните рыцарь, я паду!»

В общем, ларец рассыпался в прах от моего заклинания, а письма сгорели в камине. Доступ к моим счетам через отделение банка на территории академии, позволили мне следить за состоянием моих дел. Всё было великолепно. Деньги поступали постоянно, Списавшись с Яром, я дал ему указание отправлять всю продукцию в столицу, дал адрес моего «Салона» и фамилию управляющего. Успокоил его тем, что его доля будет переводиться на его счёт постоянно. Кроме того я разрешил, ему открыть лавку, по продаже зеркал, в городе. Пусть и оттуда течёт ручеёк. Вспоминая, сколько стоит метр шёлковой ткани, я мечтательно улыбнулся, денег хватало на небольшой воздушный флот. Модель двигателя я уже опробовал, пришлось, конечно, повозиться с формой корпуса, но зато, запущенный внутрь воздушный вихрь засасывал через переднюю воронку воздух и с силой выбрасывал его через сопло назад. Части двигателя с локоть длиной я заказал у кузнеца, сначала воронку, потом металлический полый шар с люком и защёлками. Остался вопрос управления «Облакором» — Облачным кораблём, я что то помнил об управляемых соплах и надеялся решить эту проблему.

— Ваша Милость Маг! Наконец то! Это Дейн на лёгкой, но шикарной повозке вихрем подскочил ко мне и рассыпался в поздравлениях.

— Всё, перестань привлекать к нам внимание, оборвал я его щенячьи радости. Поехали в гостиницу. Откуда экипаж?

— Наш это подарок вам Ваша Милость Маг!

— Чей, наш?

— Мой Ваша Милость Маг и моей жены. Вы её помните, Лазуна.

— А вот это молодец! Что не сообщил о свадьбе? Как давно это произошло?

— Пять лет уже, у нас детей уже трое. Но она работает, вызвала ещё одну сестру, и та её замещает, нисколько в качестве ароматов не потеряли. А не сообщил, потому, что все думают, что вы далеко в Орже, пока туда письмо дойдёт, пока оттуда, вот решили и не беспокоить.

— Что Жиндер?

— Кондитерские во всех шести крупных гостиных дворах, три новомодных «Ресторана» в трёх кварталах столицы, два еще достраиваются, три кухни для изготовления «Мороженного». Три сотни ящиков. Деньги гребёт лопатой.

— Наш Салон?

— А мы тоже разрослись, семь салонов, по одному в каждом районе. В нашем первом салоне, устроили мастерскую по приготовлению ароматов, и отсюда развозим по мере потребностей в салоны города.

— Браво Дейн. Ты как доволен службой, доходами?

— Доволен Ваша Милость Маг. Даже выше ожидаемого.

— Так Дейн, давай остановимся на, Ваша Милость, маг я конечно маг, но не все об этом должны знать.

— Понял Ваша Милость.

— Ну и отлично.

Заехали в открытые ворота, подкатили к крыльцу, на встречу выкатился служащий и запустил рекламный ролик. — Аяяяй, да у нас гостиница лучшая в столице, а номера…,так и вовсе закачаешься, и цены вас приятно удивят….

Да брось ты Лойм! Видал я гостиницы и по круче.

— Ваша Милость! Вернулись! А вы нисколько не изменились, даже багаж тот же, вот я помню этот длинный ларец. А вы знаете? Ваш сосед умер. Год назад. Запил сильно, в оно утро зашли к нему с уборкой, а он уже холодный.

— Помер, говоришь Максим?

— Вот не знаю, как его звали, нелюдимым стал ван после вашего отъезда.

— Вы какой номер хотите занять?

— Найди ка братец, такой же, как тот из которого я уехал.

— Найду Ваша Милость. Проходите за мной, о багаже не беспокойтесь, не пропадёт ни нитки.

Иди за мной Дейн, у меня к тебе разговор.

— Отличный номер, спасибо Лойм. Представь слугу, золотой тебе аванса, и свободен.

— Тышик, Ваша Милость.

— Я буду звать тебя Тыш. Не против?

— Нет, Ваша Милость.

— Тогда запоминай. Бутылку «Графского», два бокала, закуску. Сапожник, портной. Быть недалеко, вдруг ещё чего вспомню, вот пять серебра, в номере должно быть всегда вино, пиво, я люблю тёмное, к пиву копчёная рыба, к вину сыр, холодное мясо, кончатся деньги, скажешь. Тебе вот серебряк, чтобы летал мухой. Действуй.

— Теперь о деле Дейн, в общем и целом я тобой доволен. Но! Дейн напрягся, а я продолжил, — задумал я грандиозное дело, если помнишь, семь лет назад я говорил, что мне нужны деньги на два проекта. Которые вернут мне затраченные на них деньги десятикратно.

— Припоминаю Ваша Милость.

— Так вот, мне нужна земля, Можно неудобье, даже болото подойдёт, Если найдётся такой участок, надо его купить и оформить на моё имя.

— Какой величины должен быть участок Ваша Милость?

— Во первых, участок должен быть более или менее квадратным, то есть, что в длину, что в ширину одинаковым. Всё остальное не важно, во вторых, надо скупить потихоньку шёлк. Мне для реализации проекта, нужно тридцать две тысячи квадратных аров щёлка. Цвет не важен. Арендуешь склад, и тащи в него ткань. Кроме того, мне нужна древесина дерева санжо, покупай брёвнами, распилим на месте.

— Сколько?

— Сотен десять кубов. Кроме того, поищи среди своих знакомых выпускников, механиков, кораблестроителей, увлечённых новинками людей. Тех, кто и сам пытается, что то изобрести или улучшить уже изобретённое. Мне нужны организаторы и исполнители. Обещай разумную зарплату и безумную работу.

Тыш занёс «графское» и закуску, открыл бутылку и доложился, — мастера будут в течение получаса.

— Отлично! Зайди в кондитерскую и спроси, стоит ли ещё стол, его Милости Рэя ван Оржа? И если нет, то пусть поставят, вечером зайду на мокко.

— Что скажешь Дейн?

— А что я могу сказать Ваша Милость? Я поклялся вам в верности, и моё дело исполнить ваше задание каким бы странным оно мне не казалось. Я уже работаю над ним. Одно скажу. В лепёшку разобьюсь, но выполню. Подключу отца, Слава Матери он ещё жив, использую его связи. Тридцать тысяч шёлка это не шутка, за день не купишь.

— Так мы и не торопимся Дейн. Первым делом ищи землю. Не далее, дня пути от столицы. А шёлк надо покупать там, где его производят. Пошлём человека, найдёт и купит. Также и дерево санжо.

— Разрешите мне уйти Ваша Милость, надо мне подумать, прикинуть, вспомнить, составить план. Чувствую, спокойная жизнь кончилась.

— Зато началась интересная Дейн!

В дверь постучались, — Зайдите, кто там?

— Мы это мастера. А я помню вашу милость, вы уже заказывали у меня одежду.

— И я тебя помню. Значит так, видишь костюм на мне? Четыре таких же, но разных цветов, белого, чёрного, синего, и коричневого цвета. Рубашки такие же, как на мне, для образца могу дать запасную. Дюжину, тех же цветов, что и костюмы. Бельё, дам образцы — две дюжины, снимай мерки.

Мастер закрутился вокруг меня, измеряя и записывая, попутно обсуждая крой и чужое мастерство. Сапожник тем временем разглядывал мои полусапожки. В академии с конными прогулками был напряг, всё больше пешком, вот и заказывал я время от времени обувь, но лишь до того момента когда в изучении магии земли я не наткнулся на схему крепления разно плоскостных конструкций и материалов. Помните, как крепилась дорога выложенная плиткой? Здесь то же самое, испортив пару своих и десяток чужих стоптанных сапог, я добился того, что спрессованная подошва практически не истиралась. После достигнутого результата, я повторил опыт на шёлковом мешке. Надутый микро вихрем мешок, после воздействия бегущей волны заклинания, сохранил свою форму и упругость стенок и после того как я деактивировал вихрь. Вот тогда–то я и утвердился в мысли, что построить цеппелин возможно. Осталось найти гелий и наполнить им мешки. Вспомнилось, что на земле гелий был спутником урановых месторождений, или выделялся из природного газа. — Будем искать!

Наконец мастера ушли. И я решил проехаться по городу. Всё же семь лет «каторги» в академии, отсутствия новых лиц и впечатлений оставило свой след на душе. Хотелось новизны. Через Тыша вызвал свой экипаж и через десяток минут уже имел удовольствие от радуги цветов одежды модниц и модников. Кучер, получив на свой вопрос, — куда едем Ваша Милость, ответ, — правь к ресторану Жиндера, не спеша ехал вдоль тротуара, давая мне возможность поглазеть по сторонам. Вот я углядел мороженщика, с ярко раскрашенным ящиком на колёсиках. Тот приплясывая у ящика зазывал покупателей, — а вот мороженное угощение, поднимает настроение, медяк цена, налетай мелюзга. Стайка детворы крутилась возле мороженщика в ожидании доброго дяди или тёти которая не пожалеет медяка и угостит хотя бы одним мороженным на всех.

— Останови. Эй мороженщик! Всем по угощению, и мне одно, я бросил ему серебряк.

Орава детишек завизжала от радости, окружила продавца, и получив сладость, как воробьи разлетелись в разные стороны. Продавец подал мне шарик мороженного на палочке, и сдачу медяками.

— Оставь, и каждый день из этих денег, будешь угощать детишек.

— Сделаю, Ваша Милость не сомневайтесь, только можно я растяну им удовольствие, буду выдавать им по три мороженного в день.

— Делай, как считаешь нужным.

Наконец мы доехали до ресторана. Что сказать? Жиндер правильно понял идею ресторана. во первых он был расположен на втором этаже углового здания, на пересечении двух широких и оживлённых улиц. на улице стоял швейцар и помогал выйти грузным клиентам, из карет и колясок, далее клиента перехватывала официантка и провожала его к столу, или в отдельный кабинет. Меня так же приняли и провели, усадили за стол и приняли заказ. Всё спокойно без суеты. Чуть в глубине зала была устроена маленькая эстрада, на которой в данный момент кто–то терзал сатур. Минут через десять мне принесли заказ, и я с удовольствием выпил бокал «графского» и закусил его солёными орехами. Что ж? Я увидел что хотел, расплатился и вышел из ресторана.

— Теперь давай к ближайшему «Салону Ароматов». Через пару кварталов, экипаж остановился у трёхэтажного здания, треть первого этажа которого занимал «Салон». Дейн, не стал заморачиваться. а просто повторил интерьер первого салона. Дверь, звонок, навстречу вышла очаровательная девушка, и нежным голосом сообщила, что готова помочь вану в выборе одеколона.

— Сделайте одолжение, подберите мне аромат .

— Есть два пути Ваша Милость, мы можем вам подобрать, что ни будь из готовых ароматов, или вы запишетесь к госпоже Лазуне, нашей главной мастерице, и она вам подберёт индивидуально.

— А где её найти?

В гостином дворе «Рабат», наш первый салон мастерская, госпожа Лазуна тан Лати принимает ежедневно, но к ней надо записаться заранее, до конца года у неё всё время расписано.

— Ладно, тогда давайте подберём из готового.

— Осмелюсь предложить вам три аромата на выбор, мужских ароматов конечно больше, но госпожа Лазуна нас учила на взгляд определять, те или иные предпочтения клиента.

— Давай, предлагай красавица. В итоге я заплатил золотой за флакон отличного одеколона. Девушка, отдавая мне ящичек, поблагодарила за покупку и просила заходить при необходимости. Едва я рассчитался, как в дверь вошла женщина, и принялась выбирать себе лак для ногтей, терзая продавщицу вопросами, а подойдёт ли этот лак к моим глазам и тому подобному. Продавщица терпеливо выслушала клиентку, потом мягко и ненавязчиво раскрутила её на тени для макияжа кисточку для их укладки и пару флаконов лака.

— Молодца! Мысленно похвалил я свою служащую и вышел из салона.

— Давай ещё проедем пару кварталов, и поворачивай обратно.

— Как скажете Ваша Милость.

Что же, надо заглянуть к «госпоже Лазуне». А госпожа Лазуна выбежала из салона едва коляска остановилась перед крыльцом, Как она сдержалась, что бы не кинутся на шею, не знаю. Дейн наверное всё же сказал ей о моём возвращении, поэтому скрывая эмоции бывшая девчонка, а ныне известный в столице парфюмер, встретила меня почтительным поклоном.

— Наконец то вы вернулись Ваша Милость, а то уже и все гляделки просмотрели и все жданки потеряли. Тут вас несколько раз спрашивали, да фиал ваш парный, просили тем же ароматом залить.

— Оженна? Чёрт возьми, эту академию, я напрочь забыл о ней, и только сейчас, когда мне напомнили, о её существовании, я вновь ощутил вкус её губ, и ожог от пощёчины. Рука непроизвольно поднялась и прикоснулась к месту удара. Семь лет. Ей уже двадцать четыре, наверное, дети, муж. Может уже и королева? Кто я? И кто она? Но если восполняет аромат, значит помнит. И не просто помнит, а…, что неужели любит? А я? Я прислушался к себе. Что тёплое, билось птицей в груди, давно, давно забытое чувство. Что это? Ради Матери! Только не это! Я вспомнил, свою первую юношескую любовь, тогда точно также в груди билось о грудную клетку сердце, мозг пьянил адреналин, а губы болели от поцелуев. Гораздо позже я узнал отвратительное слово, «спермотоксикоз», вымаравшее грязью всю романтику свиданий. Надо сегодня же найти ночную феечку или романтическую дуру, и в корне задушить и убить, это чувство какой–то важной потери. Утвердившись в этой мысли, направился в кондитерскую Жиндера. Стол был на месте, я сел за него, кинувшийся было, что-то вякнуть официант был отброшен взглядом. На его месте появился другой, постарше, тот с радостной улыбкой сообщил:

— Давно ждали вас Ваша милость, хозяин с минуты на минуту будет, что желаете?

— Ветеранское, и мороженное.

— Два мгновения Ваша Милость.

Пока приехал Жиндер, я успел опрокинуть в себя три «ветерана», хмель не брал меня и это меня злило.

— Магистр! — орал я себе в голову, — дай напиться!

— Увы, это невозможно Сьерж.

— Будь ты проклят! И что мне теперь делать? Мне сердце рвёт на части чувство чего–то упущенного, важного, архиважного.

— Во первых, успокоится, ты ничего не потерял. Если ты о принцессе, то вспомни, её замужество, это государственный акт. Ни от тебя, ни от неё, ничего не зависело. Короли не властны над собой, вспомни, у тебя есть прекрасная песня на этот счет.

— Ага, Всё могут короли, только вот женится по любви, никак не могут.

— Вот, вот, здесь как раз тот случай. Поэтому забудь. В столице полно женщин, тысячи из них свободны, сотни сочтут за счастье, десятки отдадутся тебе просто так, зачем тебе искать ту единственную, которая потом через десятилетия, умрёт от старости, у тебя молодого на руках. Привыкай Сьерж, и к своей вечной молодости и к своему относительному бессмертию.

Интересное дело, — привыкни к молодости, — подумал я. Как к ней привыкать, это же не каша и котлета, это состояние души.

— И тела, — добавил магистр. — Представь себе молодую душу, в дряхлом теле, и хочется и колется и печень не велит, вот что такое дряхлое тело.

— И как вы, прожили свои двести сорок лет?

— Ну, во первых, я учёный больше, чем маг, мои стихии позволяли мне много экспериментировать как у вас называют, на стыке наук, во вторых я уехал в провинцию, жил уединённо, занимаясь любимым делом. Если и заводил любовные связи, то ненадолго, обрывая их, как только дело начало сводится к свадьбе.

— А дети?

— За двести сорок лет, от меня родилось шестеро детей, и только один из них, родился Одарённым. Всех, я обеспечил, все они рождены представительницами благородных семейств, так что не пропадут.

— Что чем больше детей, тем больше шансов родить Одарённого?

— К сожалению нет. Мать, почему то, сдерживает рост количества магов. Магическое сообщество давно заметило, маг умирает — маг рождается.

— Значит, я занял чьё–то место?

— И что вам до этого Сьерж? Вы заняли своё место, место моего ученика, место продолжателя моих дел, место учёного. Ваша идея летающего дома, превосходна, у меня есть наработки получения летучих газов, Я получил их случайно, при эксперименте с горючими газами. Была у меня идея, заменить, огнешар, которым может пользоваться только маг, на струю огня из баллона. И пусть армейцы жгут друг друга до одури, зачем нам магам стоять в первых шеренгах и гибнуть, так вот при очищении и сгущении природного газа, истекаемого попутно из нефтяных ключей, можно получить летучий газ. Вот смотри, это схемы очищения, это, схема охлаждения, всё уже рассчитано и испытано, активируешь их, и собирай гранулы застывшего газа. Засыпаешь в баллон, активируешь другую схему, гранулы тают, заполняя баллон газом до предела прочности его стенок. Только отойди подальше, от места активации, там мороз стоит лютый.

— И как далеко нефтяные ключи?

— От столицы в шести ста верстах.

— Блядь!

— Да перестаньте Сьерж, верхом неделя, с обозом три. Зато потом как я понимаю ваш Облачный корабль, будет летать с неимоверной скоростью, сто вёрст в час! Разве не стоит это удовольствие недели, ну пусть двух недель сидения в седле.

— Ваша Милость! Наконец то! Погрузневший и постаревший Жиндер, стоял у моего стола, а я увлечённый разговором с магистром и не заметил его приближения. — Ваша Милость, надеюсь, вы надолго? А вы совсем не изменились. Знаете, всё получилось, как вы говорили, кондитерские, рестораны, мороженное. Честно признаюсь, я опасался, что не получится, но когда мне стал помогать ваш управляющий, дело пошло. Потихоньку, помаленьку, всё как вы говорили, там уголок, сям уголок, потом расширение, и вот уже кофейня, ресторан. Даже не знаю, просить ли вас о новом рецепте.

— А что, наступил какой- то предел, и прибыль не растёт? Ты охватил своими ресторанами все кварталы, кофейни на каждом углу? Или столица, это единственный город в королевстве? А пять столиц герцогств? Я, правда, слышал одну мудрую поговорку, — «Всех денег не заработать». Поэтому, выбор за тобой. Идей у меня много, и каждая может принести, столько же денег, сколько дало «Мокко Рэя». Если хочешь за половинную долю, могу тебе открыть секрет одной из них.

— Договорились Ваша Милость! Я так и знал, что вы придумаете, что ни будь новенькое. Я готов выслушать его.

— Тогда найди Дейна, всё равно он нам нужен, вот втроём и обсудим моё предложение.

Жиндер щёлкнул пальцами, мигом нарисовался официант, они переговорили, и на стол понесли закуски вино, фрукты. Вскоре подошёл и Дейн.

— Ваша Милость меня искала?

— Присаживайся Дейн, есть разговор. Вот мэтр Жиндер хвалил тебя, говорит, что очень ты ему помог.

— Я ваша милость поклялся, что ни действием, ни бездействием, не нанесу ущерба вашим интересам. В деле Жиндера был и ваш интерес, поэтому помогая ему, не забесплатно, конечно же, я и ваш интерес соблюдал.

— Но, но, Дейн, никто тебя ни в чём не обвиняет, заработал и заработал. Хвалю. Я вот совместно с мэтром хочу новое дело, запустить. Жиндер даёт деньги, я идею, прибыль пополам, тебе доля, из моей доли.

— И из моей добавил Жиндер.

— Хорошо. Раз мы договорились, слушайте. И я им выдал всё, что знал о газете. О типографии, о литерах, о печатном станке, о способе распространения, о сборе информации, о рекламе, о новостях. О рубрике «Куплю и продам», «Поучительные истории», «Смешные истории».

— Кроме того, это новые рабочие места для талантливой молодёжи, выпускников университетов, не нашедших себе работу в столице. Гарантирую доходность предприятия на уровне доходов от всех предприятий Жиндера. Не сразу конечно, но и газета изначально будет маленькая, в один лист, цена у неё будет медяк, это потом она растолстеет, сначала на один лист. потом ещё на один, а каждый лист, это, плюс медяк. Потом можно будет распространять её по подписке, заплатил авансом половину, тебе газету каждое утро на дом принесут, а в ней все новости столицы. Ну как вам?

— А откуда там появится прибыль. Ваша Милость?

— Настоящая прибыль, там появится тогда, когда торговые люди, и вообще все те, кто захочет продать что либо, или купить, что либо, начнут платить деньги за пару строчек в рубрике «Куплю—Продам». Сначала пусть будет одна строчка один медяк, затем будут платить и по медяку за слово, и в очереди ещё будут стоять. А до той поры, надо народ заинтересовать смешными историями, новостями из жизни знати, военными новостями, зарубежными новостями, а для этого, надо пораспрашивать купцов, путешественников.

— Я вам верю Ваша Милость, и вкладываю в это дело сто золота для начала. С чего начнём ваша милость?

— С поиска того, кто это дело возглавит. Дейн тут на тебя надежда, нужен человек с фантазией. Найдёшь?

— Найду ваша милость, В столице лучший в королевстве университет, там дураков не держат, лучшие из лучших там учатся. Найду, но нужно время, я так понимаю, что ваши личные проекты имеют приоритет?

— Да! Вот поэтому, предлагаю тебе заняться сначала подборкой кадров. Слышал я про одного мага, у него всё строилось, ездило, летало и плавало, только потому, что он соблюдал собою же и установленное правило. Оно звучало так, — «Кадры, решают всё!» Потом, когда наша газета окрепнет, я составлю сборник его изречений, и мы их напечатаем. Есть очень глубокие мысли.

— Поражаюсь вашему образованию Ваша Милость, вы какой университет заканчивали?

— Странно что ты об этом спрашиваешь меня Дейн?

— Ах да! Вот память! Забыл, совсем забыл Ваша Милость.

Кстати, Жиндер, А не хочешь ли ты поучаствовать вместе со мной в одном действительно великом проекте?

— Согласен! Я даже не спрашиваю в каком проекте, я заранее согласен.

— Подожди, я ведь серьёзно, предлагаю вложить по три тысячи золотых …

— По сколько???

— Жиндер, проект летучего корабля просто не может быть дешовым.

Ты видел морские корабли? Мачты паруса, моря, океаны? Так вот это всё останется в прошлом. Мы построим флот, летучих кораблей, и будем летать между герцогствами, королевствами и континентами.

— И всё это за шесть тысяч?

— Жиндер, сколько по–твоему стоит тридцать пять тысяч квадратных аров шёлка? А три тысячи стволов, дерева санжо? А распилить стволы и построить корпус корабля.

— Никакой корабль не несёт столько парусов, зачем нам столько шёлка?

— Надо! Поверь мне на слово.

Потом конечно будут нужны и те, кто сошьёт нам шёлк в один огромный мешок. В общем, лучше один раз увидеть, чем десять раз услышать. Предлагаю тебе следущее, ты во всех кондитерских распускаешь слух, что де барон Сьерж Рэй ван Орж, покажет незабываемое зрелище, полёт на воздушном шаре нал столицей. Желающие храбрецы взлететь и посмотреть на столицу с высоты птичьего полёта, за разумную цену в пять золотых приглашаются, где у нас есть луг, площадь?

— В парке Трёх Озер, Ваша Милость, между озерами, там огромный луг.

— Вот туда и пусть собираются. Запомни, через две недели.

— И вы точно полетите?

— Ты во мне сомневаешься?

— Нет, что вы!

— Тогда действуй. И думай, думай, как быстрее и дешевле купить шёлк и дерево.

— мне можно посоветоваться с Болиндером?

— Конечно, можешь даже пригласить поучаствовать в деле.

— Теперь ты Дейн, Мне нужно пять тысяч, квадратных аров шёлка, Плетеная корзина со стенками в ар высотой, и сеть из верёвок, сможешь мне это обеспечить?

— Несомнено Ваша Милость, В столице самый большой рынок, а какого цвета вам нужен шёлк?

— А давай сошьём его цветов государственного флага! Шить и собирать воздушный шар, будем здесь во дворе, а запускать с луга, с корзиной проблем не будет? Сеть нам свяжут?

— Всё будет готово и через неделю Ваша Милость, соберу всех портняжек в округе, Но шар сошьём.

— Хорошо! Это будет проверкой наших возможностей.

Не через неделю, а через двенадцать дней удалось, наконец собрать всё вместе. Оболочку, корзину, сеть, балласт. Вечером Всё вывезли на луг, разложили шар, загрузили балластом корзину, на лугу возле шара остался я и Дейн, остальных мы отправили до утра по домам.

— А теперь Дейн, самое главное, без чего ни один летучий корабль не полетит. Я запустил горячий вихрь в оболочку, та слегка приподнялась, но вихрь всё добавлял и добавлял порции горячего воздуха и вот гигантский шар приподнялся над лугом удерживаемый сетью и балластом.

— Теперь вторая фаза, и по поверхности надутого шара, побежала волна искр, вверх по швам, и вниз по полотнищу, Форма шара, вписанная в схему выпрямила все неровности кроя и шитья, шар стал монолитным только внизу где крепилась ложная жаровня, вот над ней было оставлено отверстие ара в два в диаметре.

К тому моменты когда нанятые служащие утром вернулись на луг, шар уже плавал в воздухе. Я не собирался взлететь и улететь, поэтому была куплена вполне приличная лебёдка и метров шестьсот крепкой верёвки. По моим прикидкам, шар спокойно мог поднять пятерых взрослых человек, но в первый полёт со мной решился подняться только Дейн.

— Тем хуже для тех кто отказался, наши имена навечно останемся в истории, а о них никто и не вспомнит.

И вот, лебедка, закреплена, верёвка привязана, всё на сто раз проверено, балласт потихоньку сбрасывается за борт. Десятый, двадцатый, сороковый, пятикилограммовый мешок с песком выброшен, и корзина мягко толкнула нас в ноги, начался подъем. Я добавил вихрю температуру, шар дёрнулся вверх. Дейн побледнел и с опаской посмотрел вверх на верёвки держащие корзину.

— Ты лучше вниз посмотри, незабываемое же зрелище, со всех сторон парка к месту старта стекался народ. С высоты четырёхсот метров открывался изумительный вид.

— Матерь наша Утешительница! Дейн глянул вниз и отпрянул от борта корзины. — Как вам не страшно Ваша милость?

— Вот не страшно и всё. В академии я забирался на башню, кстати, вон она виднеется вдалеке, и смотрел вниз, ничего страшного. Попробуй ещё раз, и привыкнешь. Дейн попробовал, на этот раз задержал взгляд дольше и я решив его отвлечь от страха высоты, сказал ему , — по моему я видел Лазуну в толпе?

— Где? Дейн, забыв про свои страхи, выглянул за борт, разглядывая толпу.

— Вон та дама разве не она?

— Нет, не она, и только теперь сообразив, что я его научил отвлекаться от высоты, он засмеялся и поблагодарил меня за урок.

— Я дал заранее оговоренный знак и нас начали опускать. Чем ближе была земля, тем явственнее слышался шум толпы. Зеваки всех возрастов и сословий, дети и женщины все с изумлением смотрели, как маленький издали шар, постепенно превращался в гигантское яйцо сказочной птицы. Наконец нас подтащили почти к самой к самой земле.

— Настало время, что то сказать, исторический же момент.

— Ваны и ванессы, — обратился я к группе особняком стоявшей молодёжи, — Я счастлив, открыть эру воздухоплавания. Пройдёт еще немного времени и в небытие канут утомительные путешествия верхом на лошади или в тесных каретах. Небеса открыты отныне для человека. При известной доли осторожности они столь же безопасны, как и езда в карете.

— Ха! Из кареты выпал и не убился, а если упасть оттуда, то никакой брат не поможет, это кто то из осторожных, и недоверчивых высказал своё мнение.

— Убиться, можно и упав с жены. Но никто почему–то не перестаёт лазать на эту горку ежедневно! ответил я говоруну. Хохот сотряс толпу.

— Есть ли желающие уподобиться птице? Толпа подалась назад.

— Есть! Вперёд вышла молодая девушка, — я поднимусь!

— Поздравляю вас ванесса, вы станете первой женщиной поднявшейся в небеса живой. Что ваны, храбрецов среди вас нет? Посмотрите мы только что поднялись и опустились, это почти безопасно. Ну же! Вам не стыдно? Девушка летит, а вы трусите? Наконец от толпы оторвались трое, толкая и подбадривая, друг друга, они направились к корзине.

— Заходите, я открыл дверцу в корзине. Все четверо вошли и остановились разглядывая шар, — проходите , — рассредоточитесь по периметру, и сбрасывайте мешки с песком до той поры пока корзина не всплывёт над землёй. Через пять минут корзина подвсплыла, я добавил температуры светляку, и шар начал подниматься. Повторилась ситуация с Дейном, сначала ужас в глазах, затем удивление, затем восторг. Больше всего радовалась впечатлениям, конечно же, девушка, но и парни к концу полёта стали вести себя более раскованно, стали задавать вопросы, выслушивать ответы, и даже спорить.

— Вот видите, как быстро вы привыкли к полёту. Но это, честно говоря, ещё не полёт, это высокий прыжок на месте. Я собираюсь построить летучий корабль, и путешествовать в новом океане, воздушном.

— Как это путешествовать?

— Если я сейчас обрежу верёвку, соединяющую нас землёй, то ветер понесёт этот шар в ту сторону в какую он дует. Но у ветра есть одна удивительная особенность, на разной высоте он дует в разные стороны. Можно подниматься вверх, выбрать себе попутный ветер и лететь туда, куда вам нужно.

— Ой, смотрите, там скачут королевские гвардейцы. Девушка показала пальчиком, и все с любопытством уставились вниз, забыв про свои страхи. Конники быстро проложили себе путь к лебёдке, о чём- то переговорили с Дейном, и нас потянули к земле.

— Чем обязан? Корзина остановилась на уровне морды лошади, а всадник с любопытством рассматривал меня.

— Король желает видеть вас и ваш шар.

— Я разве препятствую ему? Шар невозможно переместить к дворцу.

— Может быть, вы лично ему это скажете?

— Могу и лично. Дайте лошадь. Командир скомандовал, кто то из гвардейцев подвёл мне свою лошадь.

— Дейн, сегодня ещё катаешь всех желающих бесплатно, с завтрашнего дня, только за деньги. Известие о том, что халява вот- вот кончится, подстегнуло интерес, толпа заволновалась, и к корзине моментально выстроилась очередь. Ванеса, — я обратился к смелой девушке, приглашаю вас с собой на приём к королю. Поедете? Не побоитесь?

— Барон, после того восторга, что я испытала, я ничего не боюсь.

— Тогда, дайте мне вашу руку, и я усадил её перед собой .

— Поехали барон, король ждёт! Кстати, а это правда, что это вы сочинили наш гимн?

— А что в столице появился ещё один Сьерж Рэй ван Орж?

— Господа гвардейцы! Для почётного эскорта автора нашего гимна, становись!

Гвардейцы, окружили меня «коробочкой», оголили палаши, и вот с таким эскортом, я, под изумлёнными взглядами публики, проследовал во дворец. Там нас встретили, и провели в малую приёмную короля. Я кстати уже встречался с ним, когда я давал клятву магии и короне. Клятва прозвучала примерно, так же как и клятва Дейна мне. Практически те же слова, про действие и бездействие. С той лишь разницей, что после моей клятвы, полыхнули камни стихий на моих перстнях. И помню, это мне не очень понравилось. Показалось, что меня закрыли в клетке. Я тогда ещё, мысленно рубанул по этой клетке ладонью, и с криком, — «Свободу попугаям», выбрался из её виртуальных остатков.

— Так и знал! Это король, вошедший в приёмную, разглядел меня. Вы барон меня ещё в академии заинтересовал, что то в тебе такое — эдакое, непонятное. А это кто такая? Она зачем здесь?

— Позвольте мой король?

— Да! Не только позволяю, но и требую! Объясните мне, что это за яйцо летает над моей столицей?

— Это яйцо, Мой Король, прообраз, будущих летающих кораблей.

— Невероятно! Вы хотите сказать, что есть возможность летать в небе как птицы?

— Нет конечно, так вольно и бестолково вряд ли, но степенно как большой грузовой корабль, вполне возможно. Вы же ежедневно видите на небе облака, иногда они проливаются дождём, а задумывались ли вы, сколько весит вся вода, выпавшая из дождевого облака?

— Никогда! А сколько она весит?

— Приблизительно от нескольких сот тонн, до нескольких тысяч тонн.

— Мать Защитница! А если эти тонны упадут разом нам на голову? Раздавят же!

— Не бойтесь Мой Король, Мать, не даёт каплям собраться вместе, поэтому облако летает, а озеро нет. Так вот, я придумал способ передвижения в небесах, и это «яйцо» как Вы говорите этому подтверждение, а эта ванесса, первая женщина, поднявшаяся в небо. Очень храбрая и красивая молодая девушка, Мой Король.

— Молодая? Да! Красивая? Да! Храбрая? Спорно, скорее безрассудная. И не спорьте ванесса! Именно безрассудная.

— Ну что вы напали на бедную девочку, у вас есть барон, вот и ругайте его, а девочку я вам ругать не позволю! Это вошедшая королева, подошла и обняв, взяла под свою защиту, первую воздухоплавательницу королевства.

— Я вас узнала барон! Это вы семь лет назад, дали нам концерт. И ваши духи, и косметика. Как жаль? что я не имею права награждать, я бы обязательно вас наградила самым высоким орденом в королевстве.

— Так он ещё и поёт?

— Гимн королевских гвардейцев помнишь?

— И что?

— Перед тобой стоит автор слов и музыки!

— Барон. Чем мне вас наградить? За вас ходатайствует королева, чего вам не хватает? Денег, чинов, поместий?

— Давайте остановимся на последнем Мой Король. Для выполнения моих замыслов, мне не хватает земли, где я бы смог реализовать свои планы. Конечно, я мог бы вернуться в своё наследное баронство, уж там бы мне отец выделил бы, какую ни будь долину, но где я возьму там, плотников, кораблестроителей, кузнецов, парусников.

В округе свободных земель нет барон. Есть правда одно моё охотничье угодье, и знаете, вам оно подойдёт. С вашими талантами, я уверен вы, превратите Сардийские болота в то, что вам нужно.

Я заглянул в карту, поискал там Сардийские болота, мне открылась страница. Мать моя Родная, кто бы мог подумать, что в дне пути на север, лежат столь обширные территории заболоченной местности. Да там хорошее графство легко поместится.

— Вы отдаёте мне все болота!

— А вам нужно всё?

— Мой король, я из Орж, а у нас говорят, либо всё, либо ничего!

— Ох уж эти Оржи! Храбрецы и наглецы! Никогда своего не упустят, забирайте его всё! Мне всегда не нравились тамошние комары, понравилось им, видишь ли, пить королевскую кровь. Так что решено! Вы получаете все болота, со всем тем, что там находится. Моя дорогая вы довольны.

— Вы как всегда великодушны и щедры мой дорогой.

— Барон, можем ли мы надеяться ещё на один концерт?

— Безусловно.

— Тогда мы ждём вас на ужин. Дорогая, пойдёмте. расскажите мне, о полёте на этом огромном яйце, и королева увлекла за собой мою спутницу.

— Отлично! Там я и вручу вам эдикт на право владения, это уже довольный тем, что угодил своей супруге, вставил своё, прямо скажу золотое слово, король, — но перед этим я хочу, что бы вы подробно рассказали мне, о том, что вы придумали.

— Летающий корабль!

— Это же неслыханное чудо! И что? Можно будет плыть по ветру и под парусами?

— Можно будет, Мой Король. И не только по ветру, но и против ветра, и со скоростью ветра.

— Нет! Это не возможно! Вы берётесь это доказать?

— Берусь. Через три дня, я на своём шаре, пролечу перед вашим дворцом, во всех возможных направлениях. С небольшой скоростью правда, ибо шар это не рысак, а вот «Облакор» это сможет.

— Что такое «Облакор»?

— Сокращенное, от «Облачный Корабль», Мой Король.

— А как долго вы будете строить свой корабль?

— Для его постройки нужен шёлк, дерево санжо, твёрдый газ, мастера, и всё это в очень больших количествах. Достаточно сказать, что на шар ушло около шести тысяч метров шелковой ткани. А «Облакор» будет в семь раз больше. Длиной, около двухсот аров, диаметром около пятидесяти аров, и сможет брать на борт около 150 тонн груза. Так что строить его придётся долго, тем более, что это первенец будущего воздушного флота королевства, поэтому я предлагаю королевству поучаствовать в его строительстве.

— А вы хитрец барон, эка вы развернули сеть на простаков. Получили землю, теперь хотите что бы за счёт королевской казны, построить себе корабль, а вы будете летать на нём в своё удовольствие? Я переговорю со своими министрами, послушаю их, что они скажут по этому поводу.

— Обязательно посоветуйтесь мой король, и спросите их, сколько они готовы заплатить мне за возможность переговоров в реальном времени между Столицей и Рабатом, Нантом, Бара, Соло, Орж? Возможны также подобные переговоры между королевствами, и даже между континентами.

— Что значит «реальное время»?

— Вы спрашиваете герцога Соло как его здоровье, он вам тут же отвечает как. Или наоборот.

— Вы так уверенно о нём говорите, как будто уже видели нечто подобное.

— Конечно, видел, Мой Король.

— Где? Где вы могли видеть такие чудеса?

— В своих грёзах, судьба подарила мне возможность их построить, и я их построю. Через три дня я пролечу перед вами, на «Попрыгунчике», через год, я подниму в небо «Облакор». И если мне будут помогать, то через год, вы будете свободно общаться со своими герцогами, или с командующими армиями, это уже как вы захотите. Но всё это будет при условии, что мне помогут. Король не был бы королём если бы не оставил последнее слово за собой.

— Вам сообщат о нашем решении барон. Сегодня раз я дал слово, вы получите эдикт, а через три дня мы примем то или иное решение о степени нашей помощи. Всё зависит от того, насколько вы нас удивите.

— Разрешите откланяться Мой Король, мне надо приготовиться к концерту.

— Вы свободны барон.

На выходе меня ждал тот же гвардеец, что привёз меня во дворец.

— Барон, гвардия желает познакомится с вами, Сегодня я так понимаю вечер у вас занят, что вы скажите о завтрашнем вечере.

— Сожалею, но через три дня я должен буду предъявить королю летающую лодку, как вы понимаете времени у меня в обрез. А вот через три дня, после смотра, я свободен. Надеюсь гвардия простит мне три дня?

— За этот гимн, гвардия простит вам всё, кроме измены, оскорбления женщины, и чести.

Помогите мне добраться до парка, там я оставил свой экипаж.

— Без проблем.

Мне дали лошадь, сопровождающих, и через полчаса я стоял около лебёдки.

— Как у вас идут дела, много ли желающих?

Человек сорок уже подняли Ваша Милость. Устали крутить лебёдку.

— Тогда закругляйтесь, через три дня мне приказано, продемонстрировать все возможности , аппарата, поэтому он нуждается в доработке. Объявите народу, что шар нуждается в ремонте и полёты возобновятся через три дня. Народ естественно разочаровано загудел, но сопровождающие меня гвардейцы, закрутили вокруг шара конную «карусель» постепенно расширяя пространство свободное от народа, и пока толпа отбегала, я запустил сворачивающую схему, оболочка шара сморщилось, и упала на траву. Работники тут же получили задание собрать, скрутить, и погрузить оболочку в корзину, лебёдку в телегу и через сорок минут мы выехали из парковой зоны.

— Дейн, обратился я к своему управляющему, — проблему с поместьем я решил, король отдал мне Сардийские болота.

— Но они же огромны! Мало того, там дикие топи, непроходимые и непролазные, от горизонта до горизонта.

— Вот и отлично, именно о такой земле я и мечтал, через месяц, ты не узнаешь эти топи, ищи людей под заселение баронства Сардийского. Но в первую очередь, завтра к вечеру, мне нужна большая лодка, а к утру кузнец, или даже лучше, адрес хорошего кузнеца, а также каретных дел мастера. Всё, свободен. До утра. Время было около полудня, пора было, и перекусить, приказав Дейну, следовать с повозкой до гостиного двора, сам на коляске повернул в сторону ближайшего ресторана, где заказал себе обед, ибо как я смутно помнил, при приглашении на королевский обед, вас не обязательно посадят за стол и накормят. До вечера была ещё масса времени, но мне надо было пересмотреть свой гардероб, настроить сатур, и хотя бы пару часов поиграть на нём , подбирая музыку и песни которые надо будет сыграть для короля и его свиты.

Ну «Гвардейцев», это само собой. Затем для дам надо сыграть что то особенное , допустим «Эсмеральду», это точно их потрясёт, следующую надо для мужчин, наверное подойдет эта… потом эту… Можно несколько мелодий и без слов. А чем закончить? Надо чтобы запомнилось.

— Не уходи побудь со мною — Здесь так отрадно, здесь так светло…

Это подойдёт, и для тех и для других. Ну что Моя Королева, я готов.

— Просто сказать, что вечер удался, значит, ничего не сказать. Гвардейцы приняли на ура свой гимн в моём исполнении, дамы «Эсмеральду», затем «Черные глаза», «Берега», да всё что я пел и играл, слушалось, в полной тишине и по окончании песни и мелодии, я срывал аплодисменты. Король не утерпел, и прервав концерт, дал команду зачитать эдикт о наделениями меня землями и присвоении мне титула «граф Сардийский». Многие из придворных знали, где находятся эти земли и что они собой представляют, поэтому эдикт приняли как наказание и насмешку. В зале поднялся шум непонимания, пришлось выступить с ответным словом.

— Благодарю вас Мой Король, за столь щедрый подарок, постараюсь оправдать ваши надежды, и привести эти земли в надлежащий вид. У нас в Орж говорят, дорог не подарок, дорого внимание. Я отслужу Отечеству и Королю.

Три дня спустя…

Король вышел на балкон своего дворца в сопровождении свиты министров и генералов, граф Сардийский обещал показать своего «Прыгуна» сегодня пополудни, время подходило, ни графа ни его детища видно не было. Но вот всё же кто–то глазастый углядел точку в небе, и обратил на её внимание толпы сановников.

— Летит! со стороны парковой зоны приближалось нечто похожее на гигантский плод омеры (дыни), с подвешенным под ним баркасом. Вот он приблизился настолько, что можно было узнать стоящего у руля человека. Это был новоиспечённый граф, кроме него на борту был еще, кто то видимо исполнявший роль матроса. Граф опустил аппарат, до самой земли помощник выскочил из баркаса и заякорил его, привязав верёвку к ближайшей статуе, благо в парке перед дворцом их было много, моряк подхватил ещё одну веревку и проделал ту же манипуляцию с кормой аппарата. Граф выпрыгнул из баркаса и подошёл к балкону.

— Мой Король! Я готов продемонстрировать возможности «Прыгуна».

— Ну так демонстрируйте граф, в чём проблема? Мы в нетерпении.

— Может, кто то из генералов, хочет увидеть возможности воздушного корабля?

— Это что ли корабль? Граф, вы видели, что такое корабль? Это даже не шлюпка. поверьте, бывшему капитану, а ныне морскому министру.

— Министр, тогда кто как не вы, можете сказать последнее слово в оценке возможностей. Я полностью отдаю вам право оценки, но при условии, что вы подниметесь на борт, этого баркаса.

— А граф прав! Это уже король, — не узнать норов коня, не сев на него. Кто ещё рискнёт?

— Гвардия рискнёт, Мой Король.

— Граф, ваш баркас подымет генерала гвардии и морского министра?

— Конечно!

— Тогда принимайте пассажиров.

Проведя короткий инструктаж, усадив и привязав пассажиров, я стал у руля, и скомандовал Дейну.

— Отвязывай.

— Отдать швартовы!

— Что простите?

— Граф, во флоте такая команда, звучит так; — Отдать швартовы!

— А в гвардии, — встрял в дискуссию генерал: — По, коооням!

Дейн наконец отвязал верёвки, и я поддав жару светляку, и активировав вихря в моторе поднял аппарат в воздух. Памятуя о том, что все эволюции надо делать на виду у короля, я совершил циркуляцию вправо, затем развернул аппарат практически на месте левую. Затем прошелся змейкой, затем, поднялся на высоту около километра, и там повторил эволюции, наконец, спустившись метров на двести над прудом в королевском парке, обратился к генералу.

— Генерал, что будет с вражеским солдатом, если ему на голову упадёт камень? Теперь смотрите на поверхность пруда, и я вывалил за борт корзину с заранее припасённой галькой. Широкий след фонтанчиков отметил наш путь. Теперь вы адмирал. Какова ныне стратегия битвы на море между кораблями?

— Таран и абордаж!

— А если уронить сверху на вражеский корабль, камень покрупнее? И я сбросил за борт, камень весом килограммов в десять.

— Да он пробьёт его насквозь! Закричал бывший капитан, а ныне морской министр. Флот покупает " Прыгуна»!

— Нет! Это гвардия его покупает!

— Господа успокойтесь! Этот «Прыгун» не продаётся, самому нужен, у меня графство расположено в болоте, пока всех лягушек не разгоню, никаких продаж. Ваше дело убедить короля в необходимости воздушного флота. Это, в конце концов, действительно даже не шлюпка, а вот построить настоящий корабль, задача трудная, но выполнимая. И я повел «Прыгуна» к лужайке перед дворцом.

— Привязывай Дейн!

— Отдать якорь, сухопутные хроги!

Адмирал первым покинул борт баркаса, и не дожидаясь генерала пошёл во дворец, генерал же задержался и спросил:

— Что, действительно можно построить большой корабль?

— Двести аров в длину генерал.

— Да на таком корабле полк можно увезти!

— Увы Генерал, не более ста человек, но со скоростью не менее сто вёрст в час.

— Вы хотите сказать, что эскадра из ста таких кораблей, увезёт десяти тысячную армию за десять часов на расстояние в тысячу вёрст?

— Именно.

— Считайте, что армия вас поддержит, что вам нужно для строительства.

— Много чего генерал, но в первую очередь деньги. Шёлк, дерево санжо, всё стоит денег, работа мастеров, тоже должна оплачиваться, их надо кормить, где–то уложить спать. Корабль тоже строится в своеобразной верфи, огромном сарае, его тоже надо строить.

— Думаю, мы объединим усилия с флотом. Но одно я понял точно, воздушному флоту быть, гвардия, возьмёт его строительство и в дальнейшем полёты на кораблях, на себя.

Генерал! Граф! Король ждёт вас!

— Итак! господа министры, генералы, кто, что хочет сказать?…

После эмоционального выступления морского министра, генерала гвардии, стало ясно армия и флот однозначно за проект, осталось выступить казначею, и выслушать последнее слово короля. Казначей промямлил де, — Деньги есть, но их поберечь надо, может ввести новый налог, и за счёт его построить так желаемую игрушку для армии.

— Кроме воздушного корабля, граф обещает в течение года, устроить нам возможность говорить с нашими герцогствами, как вы там сказали граф про время?

— В реальном времени, Мой Король.

— Вот, вот. В реальном времени. Это если кто не знает, блеснул эрудицией король, я спрашиваю, например герцога Соло, — Как здоровье мой друг? А он тут же отвечает мне, и я его слышу. Или например, спрашиваю генерала о ходе военной компании, а он просит помощи припасами или людьми. Не через гонца и три недели, а в течение нескольких минут.

— И что? Вы сможете послать, а генерал получить через пять минут помощь?

— Нет. Но эскадра в десять воздушных кораблей, перевезёт тысячу солдат и тысячу тонн грузов, на тысячу километров, за десять часов.

Это решило дело. Король дал добро, и возложил на казначея финансирование проекта, на морского министра, строительство кораблей, на гвардию, охрану и доставку грузов, обучение и подбор экипажей. На меня возложили обязанность общего руководства. Когда король удалился, и все остальные свитские ушли следом, а мы остались вчетвером, я сказал.

— Ваны! Дело серьёзное, слава Матери нас не связали Договором, что через год мы должны, что то предъявить, но! Место, где будут устроены верфи, это Сардийские болота, Туда флот повезёт шёлк, мастеров кораблестроителей, армия возьмёт на себя доставку дерева санжо, и баллонов с твёрдым газом. Мне нужны десять выпускников магической академии, два десятка выпускников университетов по всем областям науки. Четыре опытных управляющих. Мы заложим четыре верфи и поставим производство флота на поток.

— Но Сардийские болота! Это же фрагова задница, почему именно там?

— Во первых именно из–за того, что все знают, что это, как вы выразились генерал «Фрагова задница», и не будут совать туда нос. Или у нас не существует такого понятия как государственная тайна? Во вторых, пока вы наладите, доставку материалов, болота я осушу. Есть такая у меня возможность. — В третьих, — это я уже добавил про себя, — Вы построите мне, город. Привезёте людей, корабли будут строить не одну сотню лет, люди осядут, пойдут семьи, дети, земли много, кто то будет работать на верфях, им захочется кушать, а тут свободная плодородная земля. Плати десятину и селись, обрабатывай землю, разводи животных. Но вслух я сказал, — вы господин казначей, выделяя средства. исходите из того, что на один корабль уйдёт не менее сорока тысяч метров шёлка и около тысячи стволов санжо, плюс металлы на гвозди, трубы на двигатели, заложите и непредвиденные расходы. Кроме того, мне понадобятся средства на устройство дальносвязи. Этот проект конечно не столь масштабен и дорогостоящ, но тоже влетит не в одну сотню золотых. Имейте в виду, что для связи между двумя городами нужны четыре устройства, по два на город. Через месяц, графство будет готово принять людей и грузы. Как вы говорите генерал? По коням!

Вечером у меня была встреча с гвардией, спели несколько романсов, выпили, закусили, генерал рассказал о перспективе создания воздушной кавалерии, народ принял это на ура, меня качали и подбрасывали. Наконец оставили в покое и под утро, я был доставлен под эскортом в гостиницу. Здесь меня встретил Дейн и доложил, что с «Прыгуном» всё в порядке баллон собран и загружен в баркас, который на его собственных колёсах довезли в гостиный двор и закрыли в хранилище.

— С вами очень хотят встретится, Жиндер и Болиндер.

— До полудня меня не беспокоить, в полдень назначь им встречу в кондитерской. Я хочу немного отдохнуть. Эх, хорошо, что в сутках здесь 30 часов вместо 24, и с шести до полудня восемь часов. Я прекрасно выспался и отдохнул. Спустился в кондитерскую, мой стол был накрыт, за соседним столом сидели и ждали меня местные деловары.

— Здравствуйте Ваша Милость, Позвольте поздравить вас с королевской милостью и щедростью.

— Спасибо, но мы я так понимаю, здесь собрались не для этого.

— Мы, что бы вы знали, краем глаза наблюдали за полётом вашего «Прыгуна». И сразу поняли, какую выгоду можно поиметь с такого корабля. Хотим в долю Ваша Милость. Даже больше, мы готовы внести две трети стоимости корабля.

— Три четверти! И ни медяком меньше, и при условии, что вы вдвоём, покупаете и доставляете на мою верфь материалы, на два корабля, один построим вам, один мне. Себе в команду вы наймёте мага. Своим кораблём я буду управлять сам. Управлять делами строительства будет мой управляющий. Договорились?

— Договор свят, и он заключён, торопливо проговорил Болиндер.

— Тогда ищите, где наиболее дёшев шёлк, я отвезу туда вашего человека.

Место известно Ваша Милость, это Рабат, там самый крупный рынок тканей. Поеду я, у меня там хорошие связи среди купцов, Болиндер шагнул, вперёд указывая, что он решительно настроен на поездку.

— А за деревом санжо ехать придётся мне, Жиндер взвалил на себя свою часть ноши.

— Где его лучше всего покупать?

— В Нанте Ваша Милость.

— Тогда жди меня здесь. Вы Болиндер когда будете готовы к путешествию?

— Завтра с утра, ночью у нас никто не путешествует.

— Тогда, прихватите бочонок хорошего вина, закуски на двоих дня на три, одеяла и подушки, оденьтесь потеплее, ну или прихватите, в конце концов, себе шубу. Я отвезу вас в Рабат на «Прыгуне», к вечеру будете на месте.

— Но в Рабате сейчас стоит жара.

— В Рабате может и жарко, но в небе, на высоте, прохладно.

— Ваша Милость! Вы абсолютно уверены в своём «Прыгуне»? Не получится, что поспешив, мы только людей насмешим.

— Болиндер! Время деньги! Армия заказала себе десять кораблей, Выкупит весь шёлк, и вам придётся искать его гораздо дальше. Так что решайтесь.

— Лечу Ваша Милость!

Утро следующего дня.

— Поднимайся не борт Болиндер.

— Боюсь Ваша Милость! Не поверите, ноги не идут, вот умом понимаю что надо, а ноги не идут.

— Так ладно, но просто подойти к борту баркаса можешь?

— Просто, могу, Болиндер сделал два шага и оказался около борта.

— Вот, хорошо, ничего же страшного, потрогай борт, видишь, какой он крепкий, Вот выпей кружку вина. Это тебя успокоит и придаст храбрости. Закусывай. Я пожалуй тоже выпью и закушу, дорога длинная , когда ещё придётся поесть, садись вот рядом, наливай себе сам. я отодвинулся, ничего не подозревающий Болиндер, залез в баркас, потянулся за бочонком, а в это время в баллоне ярко вспыхнул светляк поддав жару, и «Прыгун» мягко прыгнул в небо. Прости Болиндер, я устал тебя уговаривать. Если боишься сидеть, ложись на дно баркаса, благо меховых одеял ты прихватил в достатке, Я сейчас подниму «Прыгуна», разверну его в сторону Рабата, разгоню и приду к тебе. Поднял на километровую высоту аппарат, сориентировался, и запустив вихрь в трубе двигателя, начал набирать скорость. На мотоцикле ездили? Примерно те же ощущения. Только не слышно, мотоциклетного мотора. На мой взгляд, «Прыгун» летел со скоростью около пятидесяти километров в час. Первое время я с интересом разглядывал, виды открывающиеся мне с верху, потом мне это надоело, я закрепил «руль»,(это был не совсем руль а скорее всего поворотное устройство для трубы двигателя) и добравшись до спящего Болиндера лёг рядом с ним. Проснувшись часа через четыре, имел удовольствие наблюдать как проснувшийся раньше меня Болиндер, приподняв над краем борта голову, с интересом разглядывал пролетающие под нами пейзажи. Вот лентой блеснула, речка, вот голубым глазом глянуло на нас снизу озеро, а вон там видна шахматная доска , огородов и полей какой–то деревеньки.

— Мы не заблудимся в небе Ваша Милость? На земле хоть спросить дорогу у прохожего можно, а здесь и птиц не видно.

— Не заблудимся, У меня есть артефакт, он указывает мне дорогу, четверть пути мы уже проделали. Если бы вместо «Прыгуна» у нас был бы большой корабль, мы бы пролетели за это же время половину пути. Кстати нас немного снесло, пойду, подправлю курс.

— А что Ваша Милость, в небе разве есть течения, что нас снесло?

— А ветер? Болиндер, в небе дуют ветра, это и есть течения. Воздухоплавание это такая же наука, как и мореплавание, в небе есть всё, и рифы, и водовороты, и тихие гавани. Всё это вам придётся изучать.

— Так всё–таки, есть возможность разбиться спросил разом побледневший Болиндер.

— Врать не буду, есть. Но скажи мне старый и мудрый Болиндер, ребёнок, родившись, сразу начинает бегать? Нет, он сначала дрыгает ножками, потом начинает ползать, потом делает первый шаг, и лишь через год начинает ходить. Умножь все этапы на десять, а лучше на двадцать, вот так и вы научитесь летать. Изучите воздушный океан, найдёте течения, научитесь видеть восходящие и нисходящие потоки. Построите новые корабли. Я вам открыл небо Болиндер. Теперь оно ваше.

Мать, еще не коснулась краем горизонта, а мы уже увидели стены Рабата, снизился, и высадил Болиндера, недалеко от пригородной харчевни. Распрощались, я поднял аппарат в небо, дал ему направление и скорость, завернулся в одеяла и уснул. Утром выяснилось, что я пролетел столицу, и отклонился на север километров на сто.

— Ага, так вот ты какой, северный олень, — сказал я, — разглядывая бескрайние болота Сардийского графства. Давай ка мы поднимемся повыше, и рассмотрим подробнее, что то там внизу есть такое, что вблизи, не разглядеть. Поднявшись на высоту около полутора километров, я разглядел паутину старых дорог, пятна ушедших под воду городов и деревень.

— Так тут раньше, всё же жили люди. И что же случилось? Почему всё утонуло? Облетев болота по периметру, я определил диагноз и способ лечения больного графства. В низовьях реки протекающей по его территории, произошел крупный обвал, с высоких холмов запирающих долину вниз сошли миллионы тонн грунта, бег реки был остановлен, она вышла из берегов, и за короткое время затопила благодатный край. Десятилетия спустя, она нашла себе дорогу в другом месте, но из края ушли люди, и в него пришло запустение. Задача для меня была не простая, но выполнимая. Для начала я наметил, где хотел бы, что бы у меня в графстве были озёра, подлетел к этому месту, запустил две схемы, активировал их, на моих глазах, участок болота метров пятьсот в диаметре, провалился метров на сто вниз, и со всех сторон эту гигантскую яму устремились потоки воды из окрестностей. Ещё пять таких же озёр я устроил в разных концах графства, осталось разобраться с завалом, но это я оставил на потом, сначала «Озёра» пусть наполнятся водой.

— «И сказал он хорошо», — процитировал я одного создателя, — тоже, наверное, магом земли был. Глядя как в в гигантскую впадину водопадом хлещет вода, увлекая за собой, кустарник, камыш, какие–то водоросли, я уже думал над тем, как очистить все это, до приличного вида.

Ладно, надо лететь в столицу, там Жиндер меня заждался, кроме того надо слегка перестроить «Прыгуна», сидеть на ветру у руля, удовольствия мало, а лежать на дне баркаса, для целого графа как то не комильфо. Баркас надо перестроить, для демонстрации возможностей «Прыгуна» он может быть был хорош, но для путешествий не годился. Нужна была каюта, диваны, столик, окна, рундуки для припасов. Туалет, в конце концов. Не снижаться же каждый раз когда «приспичит». В общем, пока летел, я успел набросать в памяти план перестройки «Прыгуна» из неказистого баркаса в приличную яхту, но сначала надо было отправить Жиндера за деревом санжо.

Жиндер ждал меня в той же пригородной харчевне, откуда я увёз Болиндера в Рабат.

— Забирайся на борт, садись на лавку, и привязывайся. Ничего не бойся, Болиндер тоже поначалу боялся, а в конце путешествия спокойно разглядывал окрестности с высоты в тысячу аров.

— Ваша Милость, а зачем забираться так высоко? Горы есть только у вас в Орже, в остальных герцогствах равнина, насколько я знаю.

— А чтобы нас меньше видели. Люди боятся непривычных вещей. Давай сюда свои сумки, устраивайся. Если всё же боишься, ложись на дно.

— Я не боюсь, Ваша Милость, только опасаюсь.

— Это здоровое чувство Жиндер, бесстрашны только глупцы. Летим. Через пятнадцать часов будем на месте. Жиндер действительно оказался куда смелее Болиндера. Через час полёта, он свободно передвигался по баркасу, выглядывал, за борт, а ещё через пятнадцать часов, с сожалением покидал летающую лодку.

— Итак, жду караваны с деревом, направляй их на Сардийскую дорогу, там их встретят и направят куда надо. Имей в виду, нам на два корабля понадобятся две тысячи стволов. Через две недели я буду на этом же месте, расскажешь мне, как идут дела. Если дело будет налажено, заберу с собой, что бы ты, не трясся три десятка дней на телеге. Запомни, армия заказала мне десять кораблей, так что постарайся первым выкупить лес. К тому моменту, когда их закупщики, достигнут Нанта, наш лес уже должен быть в пути.

— Сделаю всё, что смогу Ваша Милость. А нам точно только дерево санжо надо? В нантских лесах растёт ещё и багрянец, для поделок и мебели лучшего дерева нет.

— Покупай и его. Нужен кстати и строительный лес, верфи тоже надо из чего- то строить, дома для мастеров.

— Такого леса, и ближе найдём Ваша Милость.

— Тогда счастливо тебе, и до встречи через две недели. Утром следующего дня я опять встретил над бывшими Сардийскими болотами, вода уже стекла в рукотворные озёра, обнажив кое- где каменную дорогу и остатки поселений, Добравшись до начала одной из таких дорог, я сформировал нехилое торнадо, и погнал его впереди «Прыгуна» вдоль старой дороги. Ветер срывал пласты грязи с полотна и разбрасывал её по окрестностям, За четыре часа, я таким образом, очистил около ста сорока километров дорог проложенной когда то вглубь моей земли. По ходу осмотрел «Озёра», все они были по края заполнены водой и различным плавающим мусором. Пора было решать проблему с преградой, послужившей причиной древней катастрофы. Рассмотрев её с воздуха, решил проделать широкий канал, Река, в которую когда–то впадал её левый приток, была судоходна, и была возможность привести корабли вглубь своей территории, поэтому я сначала пробил неширокий канал, хлынувшая в него вода размыла трёх километровую перемычку за пару часов. Активизировав ещё одну схему, уплотнил берега нового канала до каменной твердости. Остатки воды хлынули в новое русло и унесли с собою грязь, обломки, мусор. Работы было ещё море, но её надо было делать, ибо как говорится, — Кто, если не я? Вечером вернулся в столицу, на окраине города посадил аппарат на дорогу, и послал первого же попавшегося мальчишку за Дейном и лошадьми. Ещё через два часа я уже мылся в купальне, а на столе меня ждал сытный ужин. Дейн дождался, когда я искупаюсь и сяду за стол, начал свой доклад.

— За три дня Ваша Милость, мне удалось найти семерых моих однокурсников, все получили знаки отличия по окончании университета, но так как свободных мест, в столице мало, то заняты постольку, поскольку, мелкими заказами. На моё предложение откликнулись сразу, согласились на все ваши условия, так как трое из них были в парке, когда мы испытывали шар, а один из них умудрился на нём подняться. По мастерам, плотников набрал тридцать человек, кузнецов трое, бывших моряков умеющих шить паруса пятеро, Заказы на баллоны для твёрдого газа разместил в мастерских, там же заказал и металлические тросы, двадцать километров, в бухтах по сто метров. Что ещё я упустил, или вы не успели мне сказать?

— Спасибо Дейн! Ты проделал хорошую работу. Итак, что я не успел, но вспомнил. Во первых, надо найти помещение для нашей конторы, несколько больших комнат, общий коридор, мой или твой кабинет. Там мы соберём всех умников и умниц, дадим им задание начертить на бумаге мои схемы и перевести их в чертежи. Затем по этим чертежам, они, возглавив три бригады плотников, сначала построят себе дома, потом верфь, затем, займутся строительством кораблей. Мне нужен кто то, кто прямо завтра займётся покупкой и доставкой леса, в Сардийское графство.

— Но там же нет дорог Ваша Милость.

— Всё там есть Дейн. Вернее было. Там, давным, давно, тому назад, произошла катастрофа, огромный холм сошёл вниз и перегородил реку, очень быстро долина была затоплена, народ сбежал, а древние дороги и города оказались под водой. Я кое–что, там предпринял, река вернулась в свои берега, появилось несколько озёр, почистил старые дороги, подсыхает земля. Всё там в порядке.

Как тебе, кстати, перспектива стать графским управляющим?

— Сочту за честь Ваша Милость.

— Ну и отлично. Значит так. Мне снова нужен каретных дел мастер. Срочно. Найдёшь, сразу посылай его ко мне, на все остальные дела даю тебе сутки, послезавтра я хочу встретиться со своими сотрудниками в своей конторе. Иди и держи меня в курсе событий.

Назавтра с утра у меня в номере стоял каретник.

— Мастер подойди к столу, посмотри на рисунок, и скажи, сможешь ли ты сделать такую карету?

— Отчего же нет, Ваша Милость! Построю, позвольте только уточнить размеры.

— Длина девять аров, ширина четыре ара, высота три ара.

— Да где же вы на ней развернётесь ваша милость? Нет в городе таких дорог. Я понимаю сортир, понимаю окна, понимаю два помещения, но девять аров длины? Да сколько лошадей надо будет впрячь в такую карету?

— Мастер, ваша забота выполнить заказ, а лошадь я вам покажу.

— Вы хотите сказать, что такую карету потащит одна лошадь?

— Скажем, не одна, а две.

— Ставлю стоимость кареты, что ни одна лошадь, ни две, не стронет с места эту громадину.

— Договорились мастер.

— Через две недели приводите лошадь, карета будет готова.

— Всенепременно. Только прошу учесть, что управлять поворотом задних колёс я хочу из передней комнаты, и не забудьте окна, я люблю большие окна.

— Стёкла дорогие Ваша Милость, такая карета вам обойдётся в сорок золота, не меньше.

— Возьми расписку на пятьдесят, и не жалей денег на отделку.

Через сутки, в помещении снятом Дейном, я встретился со своими будущими сотрудниками.

— Я граф Сардийский, Сьерж Рэй ван Орж. Перед тем, как я оглашу круг ваших обязанностей, я требую, что бы вы принесли мне клятву верности. Работа которой вам предстоит заняться, во первых интересная, во вторых, вы будете в случае принятия вас на работу заниматься ею всю жизнь.

Семь раз я прослушал клятвы, семь раз сказал, — я принимаю вашу клятву. Наконец торжественная часть закончилась и я объявил.

— Времени на раскачку нет, все вы назначаетесь младшими управляющими. Подчиняетесь Дейну. Я отдаю распоряжение ему, он вам, вы исполняете его по своему разумению, но как в клятве сказано не в ущерб делу, а пользы ради. Каждому выплачиваю по двадцать пять золотых подъёмных, оплата десять золота в месяц, далее зарплата будет повышаться только с полученной прибыли. Построили корабль, продали, вычли затраты, поделили прибыль по долям, всё. К полудню, хочу видеть столы, бумагу, ручки, чертилы, линейки, циркули. Я принесу схему, общий вид корабля, и основные размеры, вы же, используя эту схему, должны будете вычертить мне детальные чертежи, по которым сами будете работать на верфи. Как там, в гвардии говорят? По коням!

В общем, пока народ искал чертёжные принадлежности, я сидел у себя в номере и перерисовывал по памяти «Цеппелин». Где и когда я видел эти схемы, было как в тумане, видимо это не столь важная информация, а вот обводы, конструкция каркаса, пассажирского салона, рубки управления, вспоминалось отчётливо. «Цеппелин» я планировал строить для военных и коммерсантов, а свой «Облакор» в единственном экземпляре для себя. Нарисовав схемы, я спустился в полуподвал, а именно там, Дейн нашёл нашей конторе, пустующие помещения, которые и взял в аренду. Младшие управляющие тоже время даром не теряли, помещения были вычищены, полы вымыты, столы расставлены. Итак, таны, вот так выглядит схема небесного корабля. Этот длинный я предполагаю выпускать для армии, такой же мы построим нашим партнёрам, а вот этот вариант, будет построен пока в одном экземпляре. Это мой корабль , моя мечта, «Облакор». Кстати, почему вас пятеро?

— Один отправлен за лесом, второй за мастерами, завтра они выедут на место будущей стройки. Надо же присмотреться к местности, говорят, там были огромные болота.

— Да были! Но как говорится, были и сплыли. Ладно, схемы я вам дал, через три дня хочу видеть результаты. Вопросы?

— Какой коэффициент прочности закладывать в конструкции?

— Кто спросил? Вы? Умница. Закладывайте высший.

— Но дерево санжо, из которого планируется строительство кораблей очень ломко.

— Дайте мне вашу линейку, Видите, она легко гнётся, но специалист вроде меня, легко исправит этот недостаток. Пришлось продемонстрировать свои способности, и потом с удовольствием разглядывать их удивлённые лица. Да, да! Кроме того что я граф, я ещё и маг, так что проблем с прочностью материалов у нас не будет. Мне собственно чертежи не нужны, они будут нужны в первую очередь вам. Мне надо, что бы вы точно представляли, что вы строите, и могли потребовать от мастеров неукоснительно следовать размерам и геометрии. У нас будет не три, а десять бригад, и каждая на своём стенде будет делать своё кольцо и фермы для их соединения. таких сорока аровых кольца, на один корабль нужно будет восемьдесят штук, а флот хочет построить десяток кораблей. в перспективе сотни, так что работы вам и вашим детям, хватит на всю жизнь.

Неделю спустя.

Первый обоз из сотни повозок с лесом прибыл к границам Сардийского графства, где его встретили мои помощники, и повели обоз вглубь территории. Возницы с удивлением разглядывали чистую дорогу и непролазную грязь вокруг, а через десять часов, обоз достиг огромного поля с каменной поверхностью, на котором то тут, то там, стояли кучками палатки и шатры, Обоз быстро разгрузили, и он отправился в обратный путь, а мастера принялись строить себе посёлок. Да не просто в первом попавшемся месте, а строго по плану. Двое младших управляющих, с помощью стального троса, и металлический штырей рисовали и оконтуривали места будущих построек, первым делом конечно было строительство храма. Когда и как, здесь появился «брат», я не видел, но первой постройкой стал небольшой храм, второй, харчевня, третей купальня, и далее уже началось строительство посёлка. Наконец зашевелились военные. Сперва лихо прогарцевала и подняв облако пыли, перед нами проскакала охрана, затем в коляске, прикатил Генерал.

— А вы граф время терять не любите, смотрю, работы развернули полным ходом, где развернём строительство мы, военные?

— Рядом генерал, вот план строительства, верфей, вот это моя верьфь, вот место для вашей, здесь на плане отмечены, склады казармы, эллинги, и места для стендов. Вы кстати подобрали мне специалистов?

— Да. Королевским указом, все выпускники университета этого года выпуска, отдаются под ваше руководство, там специалисты всех направлений. Причём лучшие из лучших. Через три месяца у них выпуск, и после этого они все ваши.

— Прекрасно! Но теперь мне надо построить им жилищ, лабораторные и производственные корпуса, надеюсь армия и флот не оставит меня без помощи?

— Не оставят. Сюда направляются мастера со всего королевства, вместе с семьями и пожитками. По дорогам не протолкнуться от обозов. Мы тоже умеем работать граф. Кстати не покажите мне графство с высоты? Я так понимаю, кроме того, что вы поэт и музыкант, вы имеете отношение и к магии, иначе бы вы так быстро не осушили эти хроговы болота.

— Что есть, то есть генерал, не вижу смысла таиться перед вами, Да я выпускник магической академии.

— И эти семь лет вы учились магии?

— Да, генерал.

— А я старый дурак, помню, предлагал вам вступить в гвардию. Хе, хе. Как тонко вы провели меня тогда, — желаю так сказать, быть клистирной трубкой и всё тут. А?

— Было дело генерал.

— Да ладно, я вам за эту идею небесного флота, прощу даже флирт с моей женой, ха, ха, ха. Так вы покажите мне графство?

— Если вы настаиваете, давайте полетаем.

— Настаиваю граф, есть приватный разговор.

— Тогда давайте проедем к «Прыгуну».

Мы прямо с коляски перебрались в баркас, я поднял «Прыгуна» в небо. С высоты в двести аров, были видны, расчерченные квадраты зданий, круги под стенды для сборки колец, дорога уходящая вдаль, подсыхающая земля вокруг, ветром нас несло вдоль дороги мимо мною же сотворённого озера.

— Работы здесь не на одно десятилетие, — генерал начал разговор явно не с того, с чего хотел. — Такое дело граф, я получил письмо от своей племянницы. Она, почему то интересуется вами, всё было бы нормально, если бы не её нынешний статус.

— Генерал, я едва вышел из академии, занят был по макушку своими проектами, клянусь, я не совратил никакую беззащитную девственницу.

— Последний раз она вас видела семь лет назад.

— Ну, вот видите, тогда это значит, что она ещё была ребёнком.

— Тогда, ей было семнадцать лет.

— И?

— Её зовут Оженна. И она, вдовствующая королева.

— Принцесса Оженна? Да, я помню её, и что она хочет?

— Она хочет встретиться с вами.

— Где и когда, а главное зачем, что у нас общего, кроме мимолётной встречи на концерте у её матушки?

— Вот не знаю я этих подробностей граф, но Оженна, может официально пригласить вас, как мага, для оказания услуги королевству. Я же вижу, что вы кое что умеете, там кстати ситуация наоборот, надо привести воду в пустыню.

— Наш король, не будет против оказания такой помощи?

— Нет, мы знали, что тамошний наследник не здоров, и планировали этим бракосочетанием объединить два королевства. Тем более, что тамошняя знать не возражает против объединения. Да и почему бы не объединиться, практически один язык, одни традиции. И многие роды уже давно стали родственниками. Добавим, таким образом, королевству шестое герцогство, вы кстати, не хотите примерить, на себя герцогскую корону?

— Шутите генерал? Я и графскую, ещё себе не заказал.

— Шучу, конечно, по законам нашего королевства маг не может быть герцогом или королём, но ведь есть возможность стать её официальным любовником, есть в законодательстве такая лазейка. Одна королева, вдова, приняла этот закон, лет двести назад. У меня с племянницей доверительные отношения, она выросла у меня в семье, вместе с моими детьми. Я кое что о её к вам чувствам знаю. Кроме того, письмо привезла её подруга и охранница. Письмо, кстати написано пять лет назад, его оказывается каждый год, эта подруга возила сюда и не найдя вас, отвозили обратно. В этот раз ей повезло, в салоне ароматов, где она пополняла коллекцию парфюмов для своей королевы, ей сказали, что вы вернулись. Что мне ей ответить?

— Задержите подругу, скажите ей, что я отвезу её на «Прыгуне». Мне нужно десять дней, что бы запустить производство, и затем я слетаю к Оженне.

— Договорились. Возвращайте Вашу «лодку», к причалу. Через полчаса «Прыгун» приземлился, его привязали к двум вбитым в грунт столбам, генерал перебрался в коляску, и через пятнадцать минут, о присутствии военных на стройплощадке, напоминал только конский навоз.

— Оженна, Оженна, отвлекшись на столь масштабное строительство, я заглушил тлевший костёр воспоминаний, но судьба решила всё по своему, и кинула в него охапку сухих дров.

Пять дней спустя.

Я привёз всех своих управляющих, во главе с Дейном, на место стройки.

— Вот таны, что я успел сделать. Представляю вам вашего коллегу, он назначается управляющим по строительству города Облачный. Второй ваш коллега назначается управляющим верфей. Один из вас займётся крестьянами, полями, урожаями. Кому это направление близко?

— Мне Ваша Милость. Сам из крестьян, знаю всю подноготную.

— Договорились! Надеюсь, через год накормишь нас?

— Накормлю Ваша Милость.

— Тогда, выбери себе лошадь, объедешь графство, наметишь места для хуторов, крестьяне скоро появятся, частью сами, частью наймём арендаторами.

— Сделаю Ваша Милость.

— Остальные возглавят мастеров, и проследят за качеством работ. Дейн, проследи, что бы мастера приняли управляющих, и не воротили нос. Если вдруг такие случаи проявятся, поступать с непокорными, по суду. Через неделю здесь будут армейские, они обязаны королевским указом блюсти здесь порядок. Запомните, вы мои главные специалисты, все остальные вам подчиняются, независимо от того, моряк это или армеец.

Подходило время, когда каретных дел мастер, должен был предъявить, мне «карету». Заказанные у кузнеца корпуса двигателей, уже лежали в баркасе. Мне надо было показать мастеру двух лошадей, и я велел вычеканить их силуэты на стенках приёмной воронки. Мне не жалко было пятидесяти золотых, но шутку надо было довести до конца.

Наконец, появился подмастерье с известием, — что карета готова, извольте забирать.

— Ну, забирать так, забирать, к этому времени у меня была уже сформирована, наземная команда для обслуживания полётов. В баркас впрягли двух лошадок, и потащили его к каретной мастерской, которая располагалась на самой окраине столицы, дальше за забором было чьё–то поле, а ещё дальше лес. На обширном дворе стояла яхта на колёсах, конечно без мачты, без тяжёлого киля, но нарисованные мною обводы были выполнены в точности. Прикинув размеры оболочки «Прыгуна», приказал передвинуть карету на середину двора, команда облепила яхту со всех сторон, и с большим трудом сделала это.

— И где же две лошади, Ваша Милость?

— Да вот они, видишь, их к колёсам крепят.

— Это воронки ваша милость.

— А ты подойди поближе присмотрись, Может, и лошадей увидишь.

— Пару минут спустя.

— Ну, ежели, эти лошади потянут эту карету, я вам верну деньги.

— Я тебя мастер за язык не тянул, сам напросился. Договор свят.

Наконец двигатели закреплены, я дал команду всем отойти от кареты. Через минуту, марево окутало её, послышался слабый треск и шелест, ещё рез минуту марево пропало, я подошёл к борту, открыл дверцу вошел в салон. Всё было на месте, диваны, столики , рундуки, окна, садись и лети.

— Раскладывайте оболочку! Через минут сорок оболочка подвсплыла, и её начали закреплять над каретой.

— Подтягивайте вплотную к крыше, совместите отверстие в оболочке, с люком на крыше кареты. Привязывайте крепко, больше, снимать её с «Прыгуна» не будем. Вскоре и эта операция была закончена. — Всем отойти от «Прыгуна»! Запущена, одна схема, вторая схема, следом ещё одна, Оболочка приобрела свою форму и затвердела. Третья схема и её активирование сплавило всю конструкцию в монолит. Вот теперь можно было вставлять стёкла в рамы окон, что подмастерья быстро сделали.

Ты ещё сомневаешься мастер, что эти лошади сдвинут Мою карету?

— Нет, Ваша Милость Маг.

— Спрячь деньги Мастер, ты их заработал. Но это тебе будет уроком, не ставь на кон свой труд, ты работал, а его упрут.

— Спасибо Ваша Милость за урок.

— Баркас оставляю тебе на память, береги его, с него начался воздушный флот королевства, и уже обращаясь к своим, — загружайте продукты, воду, вино, по рундукам. На сегодня свободны, завтра к вечеру буду на стройке, ждать меня там. Добавил светляку мощности, вихрям оборотов, и аппарат прыгнул в небо. Решил слетать, за Жиндером, во первых надо было испытать, новый «Прыгун», комфорт это хорошо, но если ещё и скорость сохранится, будет вообще отлично, всё же карета тяжелее баркаса раза в три.

«Прыгун» потерял в скорости совсем немного, Тяжесть компенсировалась отсутствием зазора между корпусом и оболочкой и обводы морской яхты. Зато добавился момент инерции, но при скорости в пять десятков вёрст в час, кого это волновало? большие окна обеспечивали отличный обзор, штурвал в передней части салона легко поворачивал двигатели, принеобходимости я мог их отклонять и в вертикальной плоскости. то есть мог ими помогать «Прыгуну» подниматься и снижаться.

Пятнадцать часов спустя.

— Не узнать «Прыгуна» Ваша Милость! Да на нём и королю, не потеряв лица можно полетать.

— Можно, Жиндер, можно. Ноги вытирай! Теперь рассказывай.

— Всё на мази, Ваша Милость. Два обоза по пятьсот брёвен я отправил, ещё два готовят, с багрянцем два собирают. Договорился о постоянных поставках, обоз в месяц, заплатил предоплату. Теперь, на пять лет, у нас с местными купцами, «Договор». Тогда полетели домой? Или у тебя есть ещё нерешённые вопросы?

— Летим ваша Милость, летим.

Всю дорогу, Жиндер восхищался удобствами и отделкой. А и правда, нет этого свиста в такелаже, нет ветра дующего в лицо, даже свист от двигателей стал едва слышен.

Вечером, мы подлетали к месту строительства, города и верфей воздушных кораблей. Завидев «Прыгуна» наземная команда подбежала к месту посадки приняла швартовы, и закрепила аппарат.

— Надо бы заиметь пару человек команды, не гонять же народ за мной по королевству, подумал я.

31.02.15.

За семь лет, ванесса Ирида Нант, почти не изменилась, те же с зелёной искрой глаза, стройная фигура, тонкая талия, и смешливый характер.

— Где тебя носило барон? За семь лет, можно объехать дважды весь мир, что, неужели все семь лет ты не слезал с коня?

— И вам здравствуйте баронесса. Увы, все семь лет, я находился здесь в столице, учился в академии, а вы знаете их правила. Из ворот Академии выходит либо дипломированный маг, либо выносят труп. Пришлось выбрать менее болезненное, но более трудоёмкое.

— Вот даже как? Всё же ты сказал мне тогда правду, ты маг.

— Теперь даже дипломированный.

— Вот держи письмо, Его писала Оженна пять лет тому назад, оно запечатано, и я не знаю о чём оно, хотя и догадываюсь, мне приказали передать его тебе в руки.

Сломав печати, я развернул лист бумаги, там было всего три слова …, протянул письмо Ириде, та прочитала, вздохнула и сказала.

— Я знаю об этом Сьерж, после вашего последнего концерта, Оженна закрылась от всех и проплакала всю ночь, а после вашего исчезновения рвала и метала. В гостинице «Рабат» мне сказали, что вы выехали утром и больше вас никто не видел.

— И что теперь мне делать? Она королева, я новоиспечённый граф.

— Мать наша Утешительница! Сьерж! Вы поэт, и не знаете, что ждёт, от мужчины женщина? Ей нужна ваша любовь и ваше внимание, ваша верность, и ваше крепкое мужское плечо. Всего остального у неё в достатке. Её покойный муж не был уродом, или слабоумным, он был болен, наследника от него было не дождаться. Поэтому после свадьбы, они спали в соседних спальнях, в конце концов, они подружились, и он умер у неё на руках. Только после похорон мужа, она написала это письмо и велела мне не прекращать ваши поиски. Что вы решили?

— Что, что? Едем, вернее летим.

— Но у меня лошади, багаж, слуги!

— Могу принять вас, пару служанок, ваш багаж, если это не больше трёх, пяти, баулов. Лошадей если они вам дороги, отправьте с остальными слугами, и выбирайте ванесса, или два дня в полёте лёжа на диване, или восемьдесят дней в седле или карете.

— Если два дня, и лёжа с вами на диване, то я согласна Сьерж! Надеюсь, мы полетим не высоко, что бы успеть выпрыгнуть в случае чего. Вы сатур с собой берёте?

— Я что? Лечу туда давать концерты?

— Как хотите. Но представляете, как это будет романтично, вечером, вы под её окном, исполняете её любимую песню.

— А какая её любимая песня?

— Ну, эта же конечно, которую вы спели ей в кондитерской. Про берега, вот вспомнила.

— Ну да, я и сейчас ощущаю её аплодисменты на своей щеке.

— Вы простите её Сьерж, молодая была, глупенькая, будь я на её месте…. Хотя, я и на своём месте, получила от вас прекрасную ночь. Как вы, за семь лет не растратили силы? Я ведь проверю.

И ведь проверила. Следующую ночь мы изощрялись в способах доставить друг другу удовольствие, под утро мы уснули уставшие и довольные друг другом. Засыпая Ирида пробормотала, — буду иметь честь Сьерж, рекомендовать тебя любовником Оженне, я ей завидую, — и уснула. Под вечер, разглядев далеко внизу небольшое озеро, я опустил «Прыгуна» на его берег, мы искупались, поужинали на природе, и я снова поднял аппарат в небо. Ирида, пока мы были на берегу, осмотрела «Прыгуна» со всех сторон, задала мне кучу вопросов, итогом всех разговоров стало, — «я тоже такой хочу». Когда я озвучил стоимость аппарата, прозвучало, — «Оженне, это по карману». Тогда, я предъявил последний козырь, — управлять им, может только маг.

— Найдём, у нас своя академия.

Ближе к полудню третьего дня, я посадил «Прыгуна» на площадь перед королевским замком. Гвардия, мгновенно окружив аппарат, ощетинилась пиками, и только вышедшая Ирида, успокоила капитана дворцовой охраны. Выгрузили багаж, следом выпрыгнули её служанки, вот это окончательно уверило гвардейцев в наших мирных намереньях.

— Знакомьтесь ваны, — Маг, граф Сардийский, Сьерж Рэй ван Орж, давний знакомый нашей королевы. Пошлите, кого ни будь, предупредить её о нашем прибытии.

— Никого, никуда, не надо, посылать! — Властный голос, остановил рванувшегося исполнять приказание гвардейца, остальные расступились, почтительно склонив головы. Передо мной стояла Оженна. Нет! Передо мной стояла Королева! Нет! Передо мной стояла уставшая от ожидания, Пенелоппа. Черт, я запутался! Передо мной стояла Моя Женщина. Черт бы побрал, эту Ириду, с её проверкой.

Видя в моих глазах, тысячу терзаний, Оженна подошла ко мне, и не обращая внимания ни на кого, склонилась к моему плечу и заплакала. Я несмело обнял её, прижал к своей груди, дал ей выплакать своё горе, и облегчить душу от тяжести ожидания. Гвардейцы без команды развернулись и прикрыли свою королеву от нескромных взглядов. Рядом плакала Ирида, и её служанки. Вот такая получилась встреча. Минут через пять Оженна успокоилась, я попросил капитана об охране «Прыгуна», и вошел за Оженной во дворец, ещё через полчаса, мы сидели за столом, Ирида красочно расписывала прелести полёта, дамы ахали, кавалеры недоверчиво хмыкали. Нам с Оженной было не до них. Мы молча рассматривали друг друга, можно было бы сказать, что наши души, общались на астральном уровне, если бы, я верил в эту чушь.

— Где вы пропадали всё это время Сьерж?

Учился в Академии, Моя Королева.

— Для тебя Сьерж, я просто Оженна. Как давно я поняла, титул не означает счастье. Можно быть безродной крестьянкой и быть счастливой женщиной и матерью, а можно быть королевой, но несчастной. Меня окружают здесь чужие мне люди, в большинстве своём льстецы и карьеристы. Всем что- то от меня надо, и никому не нужна я. Устала. Если бы вы знали, как я устала от одиночества Сьерж. Ты останешься со мной?

— Видишь ли, я обещал твоему отцу, построить флот таких кораблей как тот, на котором я сюда прилетел, за это он подарил мне землю, титул. Я не могу нарушить своё слово.

— Мы можем строить корабли здесь, я дам тебе всё то же самое, земли, титул у тебя есть, что ещё нужно? Люди? У меня две академии в столице.

— Есть другой выход Оженна, «Прыгун» позволяет мне быстро перемещаться между королевствами, там у меня уже налажено всё, для начала строительства флота. Здесь, я могу открыть производство, ещё чего ни будь полезного, идей у меня много. Кроме того я связан магической клятвой верности королевству. Но, мы с тобой могли бы путешествовать. Путь между столицами занял у меня полтора дня. И ни тебе трясучей кареты, ни отбитой о седло задницы, сидишь в удобном кресле, или лежишь на диване, а корабль несёт тебя со скоростью, на которую никакая лошадь неспособна. Мало того, «Прыгун», не корабль, а маленькая прогулочная яхта. Корабль я построю в течение года. Это будет летающий дворец, вот там действительно будут все удобства. Дай мне это время Моя Королева, я выполню своё обещание твоему отцу, построю ему корабль и освобожусь от клятвы «Договора». После чего, я весь твой.

— Что действительно, ты можешь построить летающий дворец?

— Могу! Мало того, я устрою так, что ты сможешь разговаривать со своими министрами из любой точки королевства.

— Ты великий маг Сьерж!

— Не столь великий, сколь начитанный Моя Королева. (Не соврал же ни в одной букве.)

— А ты можешь меня покатать на своей яхте?

— Прямо сейчас?

— А есть какие–то затруднения?

— Никаких затруднений Моя Королева, возьмите с собой вашего капитана охраны, ещё кого ни будь и полетели.

Королева встала из–за своего стола, дав понять остальным, сидевшим в небольшом отдалении за общим столом, что званый обед закончен, по её приказу, в зале остался капитан, и глава местной магической академии.

— Ваны, Мой друг, граф Сьерж Рэй ван Орж, по моей просьбе согласился продемонстрировать возможности летающей яхты, как вы отнесётесь к тому, что бы сопроводить меня в полёте?

Ваны выразили своё согласие, один, правда, без особого энтузиазма. Капитан был сугубо земным человеком, выше лошади не сидел, и ему перспектива стать птицей не понравилась. Ирида уже летавшая, с радостью согласилась, а глава Академии, засуетился, предвкушая возможность постичь тайны чужой магии. Сначала он обошел аппарат вокруг, потрогал стенки, «кареты», пригляделся к оболочке, и обернувшись ко мне спросил:

— И сколько стихий вам подвластны?

— Четыре, магистр.

— Браво! Редкое сочетание. Как вам пришла в голову такая идея? Вот ведь какая штука, я сам сто раз запускал воздушные шарик, и ни разу мне в голову не пришла мысль сделать его величиной с облако. Ещё раз примите мои поздравления. А это что? Он указал на корпуса «двигателей».

— Туда я запускаю две схемы вихрей, они со стороны воронки засасывают воздух, с другой стороны выбрасывают его. Вам же приходилось встречаться с сильным ветром, и с трудом идти ему навстречу. А как ветер толкает корабли, надувая паруса? Тот же принцип.

— Мы называем плетение, не схемы, а плетение. Очень оригинальное решение, очень. Ещё раз вам мои поздравления.

— Прошу вас Королева, я подал Оженне руку, и помог ей взобраться на борт, следом запрыгнула Ирида, капитан, затем я, последним забрался глава академии. Рассаживайтесь ваны, прошу вас Королева, садитесь в это кресло. Гости расселись, я запустил светляка в оболочку, вихри в двигатели, и через пару минут, «Прыгун» мягко практически бесшумно оторвался от земли и поднялся в небо.

— Излишне напоминать вам магистр, что любое ваше магическое вмешательство, приведёт к катастрофе, поэтому просто наслаждайтесь видами, из окна. Прошу вас к окнам, мы над столицей.

Пока очарованные видами пассажиры глазели в окна, я разлил по бокалам «графское» и предложил его присутствующим.

— С какой скоростью летает ваш, аппарат?

— Этот, летает со скоростью в пять десятков вёрст в час, и это не предел. Просто пока не было необходимости лететь быстрее. Но в перспективе возможны скорости до трёх сотен вёрст в час.

— Откуда вы можете знать о таких возможностях? — магистр испытующе посмотрел на меня.

— Догадываюсь.

И сколько времени вы летели из Семибашенного к нам?

— Сорок часов.

— Уму непостижимо! Я помню, когда мы ездили за Вами, Моя Королева, то провели в дороге туда три месяца, и обратно столько же.

— Вы граф, открыли нам новые возможности, и сократили расстояния. Да вам можно уже сейчас ставить памятники.

— Боюсь, меня больше будут проклинать, чем славить. Я подарил человечеству небо, а оно обязательно начнёт в нём воевать. Так было всегда. Мы маги придумали светляк, военные заставили нас сделать их по горячей и бросить в противника, мы подняли воду из–под земли, военные заставили нас утопить в ней врага. Что придумают военные с воздушными кораблями, я даже не берусь предсказывать, хотя признаюсь, кое- чему, я сам их научил. Мне крайне необходима была их поддержка, для развёртывания строительства небесных кораблей.

Через минут двадцать нам пришлось вернуться во дворец, первое очарование полётом прошло, у Оженны от высоты началась «кружиться голова» и я быстро приземлил «Прыгуна» в том же месте, откуда стартовал.

— Ничего страшного Моя Королева, так бывает, не все переносят качку на корабле. есть люди которые боятся высоты, это пройдёт, надо всего лишь каждый день подниматься чуть выше .

— Проводите меня Сьерж, я немного устала. Мы вошли во дворец, перед нами открывались всё новые и новые двери, наконец, Оженна привела меня в свои покои.

— Расскажи мне, как ты прожил эти годы Сьерж, где был, что видел? Ты уехал так неожиданно.

— Я не покидал столицу, Моя Королева.

— Я разрешила тебе звать меня по имени Сьерж.

— Все эти годы, я учился в магической академии. Судьба одарила меня властью над четырьмя стихиями, и поверь, мне пришлось много трудиться, чтобы отточить мастерство.

— Так всё–таки ты маг.

— Да.

— Поцелуй меня, — вдруг попросила она, — я понимал, что повторить, то очарование нашего первого поцелуя не удастся, и всё же рискнул. И она, и я, поняли, что искра не вспыхнула, и пламя не охватило нас, разочарованно мы отодвинулись друг от друга. Наступила неловкая пауза.

— Почему? Почему Сьерж? Я так ждала этого момента, Оженна заплакала, теперь уже навзрыд, видимо оплакивая свою молодость, глупые надежды, несостоявшееся счастье, кто то принёс сюда мой сатур, я открыл кофр, достал инструмент, тронул струны,…

Все могут короли, все могут короли, И судьбы всей земли вершат они порой, Но что ни говори, жениться по любви Не может ни один, ни один король…

Оженна, перестала плакать, дослушала песню, и попросила, — спой мне ещё. — И я спел, нам принесли вино, закуски, я пел песни, в перерывах рассказывал о годах в Академии, вспомнил несколько смешных историй, Оженна оттаяла, забыла про своё горе, начала смеяться, и после одной мелодии без слов, молча взяла меня за руку, и повела в спальню. Утром, я проснулся от того что кто–то шлёпнул меня по щеке. Открыл глаза, Ирида, сидя на краю кровати, допивала, судя по запаху чашку мокко.

— Одевайтесь Сьерж. Вот ваше утреннее мокко, булочка, масло.

— Что то случилось?

— Да.

— Что же?

— Вы улетаете, ваши вещи уже в вашем летучем корабле, а на словах, мне велено передать вам, — «чуда не произошло». Вы догадываетесь о смысле этих слов?

— Да.

— Тогда прощайте.

Уже находясь в воздухе, я вспомнил древнюю истину, — «в одну и ту же реку, дважды не войти».

— Ты прав, тысячу раз прав, древний мудрец!

Меня впервые в обеих жизнях выбросили за дверь, как нассавшего в тапки котёнка. Чувство не из приятных. Попытался проанализировать ситуацию, и не нашел в ней никаких своих ошибок, разве что, возможно Ирида со своим длинным языком не ко времени рассказала о своём «экзамене» подруге и госпоже. Никому не понять женскую логику. Даже наш Господь, создав женщину, через некоторое время выбросил её из рая, вместе с наивным Адамом.

— Первым делом, первым делом дирижабли! Ну а девушки, а девушки потом! — пропел я пару строчек из песни, как нельзя лучше подходящей к данной ситуации, и добавил, — всё, что ни делается, делается к лучшему! Хорошо, что так легко обошлось, а ведь могли, ножом по горлу и в колодец, кто их этих королев знает. Пролетая над давешним озером, я решил смыть с себя остатки своего позора, перекусить, и отдохнуть пару часов. Опустил «Прыгуна» на тоже место что и днём ранее, вынес из салона раскладной столик, стул, разложил закуску, и решив, что бокал вина лучше выпить после купания разделся и зашёл в воду. Накупавшись вволю, подошёл к столу, и увидел среди разложенной закуски мышь, та ещё слабо дёргала лапками, пытаясь убежать от смерти, но по всему видать, ей это сделать не удастся. Яд? Я развернул плетение,(мне понравилось это определение) и увидел красные кляксы яда на аппетитном на вид круге колбасы. Кто–то щедро облил его «вкусной» добавкой, и бедная мышка, дала мне урок на всю оставшуюся жизнь. Нет, конечно, фатального со мной ничего не произошло бы, есть, знаете ли, схемы–плетения вывода токсинов, но неприятных минут мне бы не избежать. Проверив остальную пищу на предмет яда, и не найдя его в ней, я всё же с сожалением сжёг её вместе с мышью. Отдых был испорчен возникшими подозрениями, желудок закатил мне истерику, что мол, — «без куска пищи он не тронется с места…», а я даже вино из бутылок вылил. Заглянув в карту, увидел, что летел я над безлюдной местностью, а до ближайшего города часа четыре лёта, Вспомнил, что сумки мои в рундуках, нашёл свою добычливую донку, наживил тут же пойманного жука на крючок, и забросил в озеро. Сначала, леску дёрнула слабая поклёвка, затем кто–то заглотил наживку, и решил без «спасибо» уйти, но некто, кто–то, кто всё это следил всё это время за «халявщиком», решил наказать хама, в конце концов, я выволок на берег щуку, проглотившую карася.

— Сложно тут у вас брат, — обратился як ещё живому карасю, лишний раз не обернёшься и трындец.

— Можно подумать, у вас не так, — огрызнулся потенциальный обед, широко разевая, рот.

— Да так же и у нас, вот и меня тоже, едва какая–то сука не сожрала. Со стороны, наверное было интересно, наблюдать как стоя над разделанной рыбой, человек размахивая ножом, о чём то с ней разговаривал. Не заморачиваясь костром, я обжарил карася малюсеньким огнешаром, и съел полкило отличного мяса, благо и приправы никуда не делись. Над стройкой я появился ближе к вечеру. За три дня моего отсутствия изменения если и произошли, то они, остались мне, не заметны. «Прыгуна» приняли и закрепили. Я вышел, и первым делом потребовал, еды, после съеденного карася, я ничего до сих пор не ел, сначала мне было некогда (подняв аппарат над озером и сориентировав его в направлении полёта) я сел за описание и чертежи радиотелеграфа. Увлёкся, и забыл про всё на свете. Для начала я нарисовал простейшую схему Попова. Все материалы для изготовления «грозоотметчика», можно было легко найти на рынке или многочисленных мастерских. Подумав, я решил не присваивать себе славу «первооткрывателя». Мне нужно было лишь бросить с горы первый камешек, дабы родилась лавина. Ну и подправлять эту лавину если надо. Конечно, идея дирижабля была не совсем камнем, а скорее глыбой упавшей в море, я очень надеялся, что цунами, поднятое моими полётами , не смоет собственное развитие истории на планете. На мой взгляд, она немного тормозилось наличием магии. Своей задачей я избрал создать сплав науки и магии. Как там говорил кот Матроскин? — «Общественный труд на мою пользу, — облагораживает!»

За три месяца, мне удалось, где обещаниями, а где и деньгами, переманить к себе на верфь ещё пару десятков специалистов. Были построены корпуса, лабораторий и мастерских. Выступая перед выпускниками двух академий, я обратился сначала к магам, обрисовав их унылую перспективу собственного устройства в общество, и наоборот, блестящую перспективу в воздушном королевском флоте. Флоту нужны, маги всех стихий! Никто вас насильно держать не будет, но вам придётся отслужить до следущего выпуска академий. Тех, кто останется, ждёт прибавка в жаловании.

Теперь вы таны. У меня на вас большая надежда, я создаю Воздушный флот, есть ещё несколько идей, кому как не вам молодым попробовать свои силы в новом деле. Есть мастерские, есть лаборатории, есть материалы, есть идеи, есть такие же молодые и амбициозные маги. Знаете, как мне пришла в голову мысль о Воздушном корабле? Через задницу, коллеги! Я практически три месяца провёл в седле, пока добирался в столицу. Когда задница упёрлась в голову, произошло озарение. Понадобилось ещё семь лет учёбы в академии, чтобы озарение обрело чёткие очертания, потом понадобился мешок золотых, и вот перед вами результат моих мечтаний. Теперь я путешествую лёжа на диване, или в кресле с бокалом вина в руке и никакому коню не угнаться за моим «Прыгуном». Что? Вы ещё колеблетесь? Я даю вам возможность попробовать свои силы, возможно у вас есть свои идеи, пожалуйста, реализовывайте, мало того, графство новообразованное, земли пока пустуют, можно успеть и взять в аренду разумное количество земли. Думайте таны, второго такого шанса у вас не будет.

На мой рекламный ролик клюнули и те и другие. Среди магов были, конечно, те, у кого были свои планы на будущее, но против королевского указа не попрёшь. Сначала я отделил «двигателистов» то есть магов воздушников, подвёл их к «Прыгуну» и показал им «двигатель». Сформировал внутри слабенький вихрь и обьяснил принцип действия. — «Сюда засасывает отсюда выбрасывает».

— Но это ваны, двигатель для маленького прыгуна. Ваши корабли будут огромны, две с половиной сотни аров в длину и сорок–сорок пять в диаметре, значит и двигатели им нужны соответствующие, и не два как у «Прыгуна», а шесть, восемь. Сможете ли вы поддерживать вихри? хватит ли вам сил? Поэтому, надо создать полигон, на котором установить закреплённые корпуса двигателей и попробовать, на сколько, хватит вашего Пламени. Если вдруг окажется, что вам не под силу поддерживать их меньше суток, надо будет искать другую силу, или другие принципы движения. Что у вас с резервами звездной пыли? (Стандартные накопители получает каждый выпускник, все остальные он приобретает за свой счёт). Может, я смогу вам помочь в её накоплении, у меня есть один интересный и нестандартный способ. Способ заинтересовал всех, но понять принцип звёздного пылесоса сразу, им оказалось не под силу. Вечером созвал своих «Управляющих». Объяснил им новые задачи, распределил между ними выпускников университета, и предъявил им схемы «грозоотметчика».

— Чувствую в этом, что то есть! Создайте группу, пусть сядут и подумают, пусть сделают этот прибор и понаблюдают за его поведением, грозы шумят в округ ежедневно. Может, придёт им какая–то дельная мысль, через неделю доложить мне о результатах.

— Теперь вопросы ко мне?

— Ваша Милость, первые кольца и фермы готовы, не можем снять их со стендов, пока вы их не «закрепите».

— Завтра с утра буду у стендов, готовьтесь к транспортировке колец в ангар. Размеры, геометрия соблюдены?

— Соблюдены, и трижды проверены мною лично, Ваша Милость.

— Ещё вопросы?

— Газ? Ваша Милость. Надо бы слетать и проверить сколько собрали. Оболочка первого корабля почти готова, мы решили делать её из пяти частей, и дошивать по месту, вам останется «закрепить» её и наполнить газом.

— Да с газом, неувязка вышла, старик, небось, проклинает нас. (Дейн нашел мага воздушника, и тот за золотой в день согласился, используя схему покойного магистра Дея собирать нам твёрдый газ на нефтяных ключах). Резервные баллоны ему отправили? — Давно ваша милость, по времени так уже неделя как они уже у него.

— А давай посчитаем, баллон гранул он собирает полдня, с первым обозом ушла сотня баллонов, со вторым восемьдесят. Резерв ещё сорок, всего времени прошло два с половиной месяца. Да надо лететь, и либо забирать его оттуда, либо уговорить остаться до следующего завоза. В общем, сразу после стендов я улетаю. Ещё вопросы? Нет, тогда все свободны.

С утра был у стендов. Молодец всё- таки «Управляющий верфями. Один из стендов он построил таким образом, что внутри большого «рядового» кольца, собирались кольца поменьше, и так до первого самого маленького. Итого за раз, можно было изготовить набор передней четверти дирижабля. Следующим набором, на этом стенде собирали последнюю четверть.

Рабочие отошли в сторону, я запустил плетение, и искры оббежали окружности заготовок, под воздействием магии дерево санжо становилось таким же лёгким и крепким как титан. Двадцать человек без труда поднимали кольцеобразную ферму и несли её в эллинг, где его давно уже ждали сборщики корпусов. Так как первенец воздушного торгового флота, строился грузовым судном, я решил использовать принцип контейнеровоза. Корпус дирижабля, был сам по себе целой конструкцией, а в трёхметровой ширины и высоты, пятидесятиметровый грузовой трюм — пенал, можно было загружать и разгружать контейнерами. Оболочка огибала пенал с трёх сторон, с четвёртой стороны он на метр выступал из дирижабля и служил посадочной плитой. С такой конструкцией пришлось повозиться, но мне всё же удалось преодолеть некоторые сложности.

— Теперь Ваша Милость, дело пойдёт веселее, мастера набрались необходимого опыта, дело будет тормозить распиловка стволов санжо на бруски.

— Думайте, думайте. Вот ни за что не поверю, что нет возможности механизировать процесс. Я навскидку, прямо сейчас готов дать вам идею, но дам её по частям. Если подумаете хорошо, может у вас что–то и получится. Итак, воздушный вихрь, диск, пила, на мой взгляд, этих трёх элементов достаточно. И вот ещё что, наймите рабочих, чтобы собирали опилки дерева санжо. Их тоже можно пустить в дело. Они нам слишком дорого обходятся, чтобы затаптывать их в землю.

Взяв на борт, двух молодых магов и выпускника университета(будущего капитана строящегося дирижабля), сказал:

— Тан, вы будущий капитан, эти двое магов ваши помощники. Доставьте меня к нефтяным ключам. Действуйте.

Парень откровенно растерялся, ни одна команда не приходила ему на ум. Оно и понятно, он вообще в первый раз взошел на борт хоть и маленького, но воздушного корабля.

— Понятно! Тогда садитесь и подробно записывайте, последовательность команд.

Первая команда экипажу, — Осмотреться в отсеках, по этой команде проверяют закрепление груза, животных, если они будут на борту.

Вторая команда. Отдать швартовы! По этой команде, сматывают все верёвки держащие дирижабль у земли. Двигатели на старт! Это команда магам, запускающим вихрей, двигатели развёрнуты к этому времени вертикально вверх.

У воздушного корабля положительная плавучесть в воздухе, как только его отвяжут, он во власти стихии, нельзя дать ветру развернуть его и ударить какой ни будь частью о землю или какое либо препятствие, поэтому команду «старт» надо давать одновременно с отрывом корабля от земли.

— Старт! Маги добавляют мощности вихрям и двигатели, отрывают корабль от земли и поднимают в небо.

— Корабль на курс! С помощью рулей, выводите корабль на курс, затем звучит команда, «Малый вперёд», корабль разгоняется, и звучит следующая команда магам, " Маршевая скорость!». Маги должны вывести режим двигателей, при котором он плавно набирает скорость, с которой будет двигаться большую часть своего пути. При прибытии на место разгрузки, команды отдают в обратном порядке, в плоть до, «Принять швартовы». Понятно? Теперь давайте проверим, насколько вам стало понятно.

«Прыгун» с честью прошёл испытание на прочность. Невнятно прочитав первые строки «молитвы», молодой капитан, заорав «Старт!», заставил магов резко увеличить обороты вихрей, нас прижало к полу, а «Прыгун» свечой ушёл в небо. Слова, которые я извергал из себя следующие полчаса, были откровением для этого мира. «Капитан», узнал, наконец, кто он, кто его родня, и где я их всех видел, что можно засунуть простому смертному во все его природные отверстия, в общем, фантазия у меня богатая, да и за свою жизнь я наслушался всякого, и вот мне представился случай всё вспомнить. Оба мага уползли от греха подальше в соседнее помещение и слава матери им хватило ума не развеивать заклинание, а вот куда летел «Прыгун» я выяснил через полчаса, после которых, я прислушавшись к себе понял, что начал повторяться. Успокоившись, я заставил тана вернуть корабль на курс, магов дать нормальную скорость, налил всем по бокалу вина и сказал, — Я очень надеюсь, что вы запомнили этот день, и ваши ошибки. один из магов ответил:

— Я даже успел кое- что законспектировать Учитель, не объясните ли мне смысл этого выражения, ……..! … ….! ……..! …..!! …………….!

— Это непереводимая игра слов, означающая крайнее неудовольствие чьим либо действиями, — ответил я ему, — а что я должен был ещё сказать?

Долетев до «Ключей», я начал отдавать команды, «капитан» репетовал их, маги выполняли команды, и мы благополучно сели.

— Вот где-то так и должно всё происходить. Вернёмся, я заставлю армейцев, построить большой макет, и все кандидаты в капитаны и маги двигателисты, будут там оттачивать свои навыки. Ибо нехер ломать мне «Прыгуна»! А вообще–то надо строить учебный корабль, небольшой, чуть больше «Прыгуна», привязать его для начала, накрепко к земле, и пусть тренируют взлёт посадку.

Наш командированный к месту истечения природного газа маг, добивал последние баллоны, двух сотен баллонов твёрдого газа за глаза хватало заполнить оболочку гиганта, своему следующему систершипу, он их должен будет привезти одним рейсом, а пока, старика можно было увозить из мест добычи газа. Неплохо заработав, маг поинтересовался перспективой, и узнав, что газа нужно в десятки и сотни раз больше, попросил отдать месторождение ему в аренду, за десятину, а баллоны он и сам закажет. Места были глухие, ключи не принадлежали никому, брать на себя это решение, я не захотел, отговорился тем, что поинтересуюсь, как это сделать, у гвардейского генерала. В общем, подождав старика ещё день, мы дождались, пока он отправит обоз с последними баллонами, соберёт свои вещи, и под мою «молитву» и повтор моих команд будущим капитаном, взлетели, к утру были в районе стройки. Садились уже лучше, но и «аэродромная команда» здесь была опытной, разом разобрали концы и притянули аппарат к земле.

— На вопрос Дейна, — как слетали? — Ответил приказом построить учебный центр, для будущих команд, в команды набирать сначала добровольцев. Организовать соревнование, между командами за право полетать на «Прыгуне», и начать шить оболочку, для «Рысака» учебного дирижабля для гражданских и военных команд.

— Второго такого полёта я не переживу, объяснил я свое раздражение своему управляющему.

Камень брошенный мною всё–таки вызвал лавину. Сначала «радиотелеграфисты» развили схему Попова, в схему Маркони. Попутно мы «изобрели» аккумуляторы, потом «выяснилось» что их можно заряжать, цепочка изобретений удлинилась, но уже без моей помощи. Динамо машина, генератор, электродвигатель, столбы, провода. И вот уже в столице, очагами, сначала в домах знати загорелись первые лампочки. Наш первый грузовой дирижабль приказом короля был отдан армии и использовался ею как учебный. Жиндеру и Беримору, возместили ущерб, пожали руку, похлопали по плечу, и сказали спасибо. «Рысак» трижды падал, были жертвы, но мой пример, у них был перед глазами, поэтому героев отправляли к Матери, а новые экипажи возобновляли тренировки. На своей верфи, я заложил свой «Облакор». Прошел год. Пришла пора отчитываться перед королём, о проделанной работе. «Телеграфисты» развезли на «Рысаке» свои аппараты по всем столицам герцогств, кроме столицы Орж, и оставили там по своему представителю, дабы тот обучил местных работе на ключе. Королевскую телеграфную станцию установили на самой высокой башне, пришёл день и в этом мире впервые послали в эфир первые точки и тире, которые приняли и расшифровали за тысячу вёрст.

— Граф, а насколько я могу быть уверен, что именно Герцог Соло мне отвечает?

— Хороший вопрос Мой Король. Может, вы пригласите герцогов и договоритесь о секретном слове, с которого будет начинаться ваш диалог. Теперь, имея два небесных корабля, вы можете послать любой из них за герцогом, и в течение суток он будет иметь удовольствие говорить с вами лично. А через некоторое время, небесных кораблей будет достаточно, для того чтобы организовать регулярные полеты меж столицами. Прошёл год Мой король, я выполнил то, что обещал вам, теперь позвольте мне, заняться проблемой " Поветрий» в Орж. Что–то мне подсказывает, что проблема может быть решена, и решение лежит в магической плоскости. Надо поискать источник заражения и как то его закрыть.

— Не буду вас отговаривать граф, хочу только напомнить, такие попытки уже были и мы потеряли несколько опытных магов и десятки их помощников. Мы уже давно не имеем сведений из Орж, ни о нашем родственнике герцоге, ни о его семье, ни о положении дел там. Буду вам очень признателен, если вы прольёте свет на события в крае.

Продолжение следует…

1

Хрог — противная вонючая крыса.

(обратно) Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg