«Северные волки»

Игорь Конычев Северные волки

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()

* * *

Глава 1

– Ненавижу эти эльфийские леса! Могли бы сейчас отдыхать в Хагенроке, не вылезать из «Хмельного берсерка» и опустошать пивные запасы ворчливого коротышки! – Высокий, покрытый шрамами одноглазый старик сплюнул в траву и провел широкой ладонью по лысой голове. Татуировки на его теле и манера держаться выдавали в нем воинственного уроженца северных земель Империи. – Угораздило нас оказаться в этих местах! Что мы здесь забыли?! – Он повернул голову и посмотрел на своего спутника.

Довольно молодой мужчина с красивым, благородным лицом и проницательными голубыми глазами удостоил старика мрачным взглядом. Он отбросил со лба прядь длинных светлых волос и, почесав своего коня за ухом, продолжил смотреть прямо перед собой, на широкую дорогу, лениво петляющую среди высоких деревьев.

– Ты язык проглотил, что ли? Я же не с кобылой своей говорю, а с тобой! – продолжил ворчать северянин. – Приспичило тебе тащиться в Крепость Альянса, будто мест поближе не нашлось! Деньги – это, конечно, хорошо, но заработали мы немного! Стоило ради этого ехать на задворки Империи во владения остроухих? Что ты молчишь, Вегард? Скажи хоть что-нибудь! – Одноглазый мужчина неуверенно заерзал в седле, и его пегая кобылка недовольно покосилась на наездника карим глазом. – Если я подохну в этих лесах, то передай своему отцу, что моя бесславная кончина – полностью на твоей совести! – Единственный глаз старика впился взглядом в едущего рядом человека.

– Ах, на моей! – моментально вспыхнув, воскликнул светловолосый мужчина и даже привстал в седле. На его загорелом лице выступили багровые пятна, а ярко-голубые глаза гневно сверкнули. – Я виноват в том, что в твою лысую голову пришла потрясающая идея разбить морду представителю древней дворянской семьи? Или моя вина в том, что ты набросился на его охрану и раскидал их словно слепых щенков? Или, может, я виноват, что ты высморкался в фамильный герб того напыщенного индюка? Скажи мне, Тред, скажи, в чем именно я виноват?! – Пальцы мужчины сжали уздечку так, что костяшки побелели и его пегая лошадь заметно занервничала.

– Да ладно тебе, парень, не злись. – Старик примиряюще поднял руки, покрытые татуировками, изображающими волков. – Ну, оплошал слегка. – Он виновато улыбнулся. – Я же не знал, что этот урод – из дворян. На нем же не написано…

– Будто ты читать умеешь, – буркнул Вегард, немного успокаиваясь. Его взгляд вновь стал холодным и слегка надменным.

– Ну не умею, и что с того? – с достоинством произнес северянин, скрестив могучие руки на груди. – Больно кому поможет эта ваша грамота, когда он столкнется в бою с обезумевшими орками! Вот! – Старик похлопал по зазубренной секире, такой же старой, как и он сам. – Вот что нужно настоящему воину!

– Да-да-да… – лениво отозвался молодой мужчина. – Топор и борода – вот что делает мужчину истинным воином.

– Ладно. – Тред шумно выдохнул, невольно коснувшись седой, заплетенной в длинную косичку бороды. – Извини, что из-за моих пьяных выходок нам пришлось свалить из Хагенрока, не успев даже потратить деньги, которые отсыпали нам магистр с Рональдом.

– Долго же мне пришлось ждать твоего раскаяния, если оно вообще имело место в твоей речи, – кисло улыбнулся Вегард. – Кстати, не Рональд, а Император.

– Кому какая разница? – пожал плечами старый воин. – По мне – так хоть котелком назови, только в печь не ставь!

– Не сомневаюсь. Лучше скажи мне – тебе и правда понадобилось почти шесть месяцев, чтобы осознать свою вину и попросить прощения у своего лучшего друга?

– Парень, – Тред, прищурившись, взглянул на спутника, – я знаю тебя с рождения. Ты вырос на севере и мотался по всей стране с «Волчьей стаей». Но, видимо, я кое-что упустил. Когда ты успел стать таким же занудой, как твоя мать?!

– Моя мать дала мне хорошие манеры и образование, – назидательно произнес Вегард, – если ты это считаешь занудством, то ты – дикий варвар!

– Хах! Да ты тоже дикий варвар! – возмущенно воскликнул старик. – Во всех уроженцах севера течет кровь Торфела! Ты – сын Валгарда! Ты – берсерк! Да ты даже больший варвар, чем многие из тех, кто так сам себя называет!

– Закончил? – спокойно осведомился Вегард.

– Да, – недовольно буркнул старик и засопел, – но то, что ты не очень-то похож на северянина внешне, не значит, что мы отличаемся!

– Я никогда не отрекался от своей крови, и ты это знаешь. Я «волк» из Стаи, и вот тому подтверждение. – Вегард поднял руку, продемонстрировав спутнику татуировку в виде оскаленной волчьей морды, которая начиналась на запястье и тянулась до локтя. – Или ты с чем-то не согласен? – невозмутимо осведомился молодой мужчина, и Тред неохотно покачал головой, бросив взгляд на свою, точно такую же, татуировку. – И вообще, не переводи тему, мы говорили о том, что ты сожалеешь…

– Я не сожалею! – отрезал одноглазый северянин. – Будь у меня еще одна возможность, и я с превеликим удовольствием еще разок вмазал бы той заносчивой скотине в его свиное рыло!

– Заносчивую скотину, к твоему сведению, зовут лорд Патрик де Суржен. Он потомок древнего семейства, пользующегося расположением почившего Императора. Если бы не Фаргред, то ты сидел бы в клетке или даже болтался на виселице! – Молодой северянин осуждающе посмотрел на сразу сникшего товарища. – Именно из-за тебя нам пришлось в спешке уйти из столицы тогда, когда у нас были полные кошели золота! А теперь, вместо заслуженного отдыха, мы проторчали два месяца в Крепости Альянса, где из противников только вонючие гоблины, и даже подраться не с кем!

– Ну насчет повоевать – это да, тут ты прав. – Тред печально вздохнул. – Зеленые карлики ни разу не воины. Пока замахнешься, уже троих раздавишь. – Он презрительно скривился и неожиданно спросил: – Куда мы теперь-то? В Скетрон или Дромунг? Они вроде как по пути, хотя я не очень-то разбираюсь в дорогах, мне больше по нраву рубить врагов. А может, двинем в Опору Трона? – неожиданно предложил старик, немного повеселев. – Если повезет, удастся вдоволь повеселиться на спорных землях! Может, даже разживемся золотишком! Отличное будет дополнение к уже имеющимся деньгам! Надо бы придумать, куда их потратить… – Старик в задумчивости закусил губу и принялся ожесточенно теребить бороду. Он всегда поступал так, когда размышлял о чем-либо.

– Мы пройдем по границе леса в Алктор. – Вегард почесал гладко выбритый подбородок. – Поглядим: может, кому-нибудь нужны лишние мечи. От услуг наемников Стаи еще никто не отказывался. А там – посмотрим… Нам все равно еще рано возвращаться в Хагенрок: все дворяне – злопамятны.

– Может, не надо? – взмолился Тред. – Не нравится мне такое тесное соседство с остроухими. Лучше вернемся в столицу да пристукнем того напыщенного хмыря! Иначе я с ума сойду. Здесь даже к лесу поворачиваться спиной нельзя! Того и гляди, какой-нибудь перевозбужденный эльф выскочит из кустов наперевес с…

– Не беспокойся, старина, я надежно прикрою твой тыл! – перебил друга Вегард, и его тонкие губы тронула улыбка.

– Довольно сомнительное заявление. – Старый воин поежился и недовольно взглянул на хмурое небо над головой. Темные тучи нависли над лесом так низко, что вот-вот готовы были задеть верхушки деревьев. – Я даже не знаю – опасаться мне или радоваться.

– Я же не эльф. Так что можешь спать спокойно! – весело отозвался молодой воин, и мужчины беззаботно рассмеялись.

– Вегард… – Отсмеявшись, Тред решил вернуться к разговору. – Нам надо бы куда-нибудь заехать. У меня от седла уже зад болит. Я, если ты не заметил, уже давно не молод, чтобы не слазить с лошади сутками.

– Ты не очень-то жаловался, когда мы ехали в Крепость Альянса. – Молодой северянин хмыкнул.

– Тогда было другое дело. По реке да через озеро – все не на лошадях. И быстрее, и удобнее. Там и поспать есть где, и полежать, а тут уже который день мотаемся, но кругом по-прежнему этот клятый лес!

– Потерпи, через недельку доберемся до Алктора, – успокоил спутника Вегард. – По крайней мере, я так думаю. Мне ранее не приходилось бывать в здешних краях.

– Тогда с чего ты взял, что мы на верном пути? – Тред приподнял бровь над уцелевшим глазом и недоверчиво огляделся.

– Дорога тут одна, – пожал широкими плечами молодой северянин, поправляя потрепанный, подбитый мехом плащ. Несмотря на то что Император и совет магистров весьма щедро наградили наемников за участие в битве цитадели ордена, Вегард не стал тратить деньги на то, без чего он и раньше мог обойтись. Поэтому видавший виды плащ до сих пор надежно защищал своего хозяина от капризов природы и не был заменен на новый. Все, что позволил себе берсерк, – новые кожаные сапоги да отличная кольчуга дворфийской работы, лежащая в седельной сумке. – А недавно, если ты не забыл, мы перебирались через реку на пароме. Судя по размерам и благоговейному лицу паромщика, это была любимая всеми эльфами без исключения река Анноверен. К тому же погода начинает портиться; стало быть, мы приближаемся к окраинам лесов.

– А я предлагал выкинуть эльфа за борт, – проворчал Тред.

– Он же нормально себя вел. – Вегард отвлекся от своих мыслей о предполагаемом пути и взглянул на старого воина.

– Это только потому, что я не терял бдительности! – убежденно заявил северянин. – Значит, еще неделя – и я смогу нормально поспать?

– Раньше ты не жаловался из-за таких пустяков, как ночевка под открытым небом, – прищурился Вегард.

– Раньше я был моложе, – парировал его спутник. – К тому же мне по возрасту полагается ворчать и вечно проявлять недовольство! Иначе ты избалуешься!

Вегард на такое заявление лишь покачал головой. Он давно уже привык к непростому характеру друга, поэтому не придавал значения гневным тирадам спутника. Молодому северянину и самому надоело целыми днями болтаться в седле, жарясь на солнце или вымокая до нитки под дождями. Непогода вовсе не пугала воина. Сыны севера с легкостью могли переносить любые капризы природы. Вегарда угнетало отсутствие битв, приключений и веселья. Берсерк все острее ощущал необходимость проткнуть кого-нибудь своим клинком и почувствовать теплые брызги чужой крови на своей коже. Сердце воина жаждало боя! Пока он с Тредом патрулировал границы Империи, за весьма среднее денежное вознаграждение, как следует подраться им так и не удалось. Многочисленные стычки с большими отрядами гоблинов берсерк не считал даже достойными упоминания. Тщедушные зеленокожие карлики всячески избегали рукопашной схватки, обсыпая людей дротиками и тут же скрываясь в густых зарослях, за которыми раскидывались бескрайние вечные болота. Жалкие трусы! Вегард ненавидел и презирал оружие дальнего боя. Неудержимый берсерк признавал лишь битву лицом к лицу! Он никогда не бежал от хорошей драки и всегда упивался ею, наслаждаясь каждым мгновением. Но, видимо, покровитель всех воинов Торфел не спешил баловать своих детей весельем сечи, и они уже который день продолжали следовать по однообразной лесной дороге.

– Столько едем – и ни одной деревни! Клянусь топорами Торфела, я почти забыл, как выглядят женщины! – нарушил молчание Тред, и молодой северянин вздохнул, соглашаясь со старшим товарищем.

Поселения эльфов располагались в лесной глуши, далеко от дорог, и поворачивать к ним – значило потерять несколько дней, не меньше. Вегард не раз боролся с искушением свернуть с дороги по одной из многочисленных лесных троп. Его останавливало лишь то, что он понятия не имел, где точно живут остроухие, а блуждать по незнакомым лесам берсерку вовсе не хотелось.

– Крепись, дружище! – попытался приободрить старика Вегард. – В Алкторе ты сможешь найти себе такую женщину, какую только захочешь.

– Главное, чтобы это действительно оказалась женщина, а не какой-то переодетый огузок. К тому же до Алктора нужно еще добраться, – проворчал Тред, но на его суровом, продубленном всеми ветрами лице появилось мечтательное выражение.

– Доберемся, – заверил спутника берсерк. – Я даже готов поторопиться, так как не хочу видеть, как ты, одичав, будешь бросаться на эльфов.

– Тьма с тобой, парень! – не на шутку встревожился северянин и зябко поежился. На иссеченном шрамами и морщинами лице промелькнула тень волнения, едва заметная из-за замысловатых узоров татуировки. – Да я в жизни до такого не дойду!

– Искренне на это надеюсь, – серьезно сказал Вегард, но все же не смог скрыть улыбки.

– Весь в отца, – вздохнул старый воин, – такой же болтун. – Тред скептически глянул на спутника и, нахлобучив на бритую голову капюшон, задремал.

Остаток дня северяне провели в седлах, устроившись на ночлег лишь когда стемнело. Ночная прохлада не спеша окутала лес, и мужчины, разведя костер, устроились под старым раскидистым деревом недалеко от дороги. Тред поспешно перекусил и завалился спать, а Вегард некоторое время лежал на спине, рассматривая далекие звезды сквозь просветы меж тощих ветвей. У эльфов и небо, казалось, было другое. Серебряные огоньки светили над самой кромкой леса, словно ждали, когда берсерк протянет руку, чтобы схватить их. Молодой воин фыркнул, прогоняя ненужные мысли. Завтра будет еще один скучный день, угнетающе похожий на предыдущие, а после него наступит еще один, точно такой же. Но деваться некуда. Вегард повернулся на бок и, закутавшись в теплый плащ, закрыл глаза.

Дежурить по очереди мужчины не стали. Места здесь были безопасные, к тому же северяне спали очень чутко. Правда, Тред все равно положил любимую секиру рядом с собой, опасаясь «коварных эльфов», и теперь ласково, словно любимую женщину, обнимал ее во сне.

Вегард почти заснул, когда над лесом разнесся могучий храп его спутника. Встревоженные птицы, разместившиеся на причудливо изогнутых ветвях деревьев, с беспокойным криком взлетели с насиженных мест, и берсерк выругался сквозь зубы. Не открывая глаз, он нашарил свою сумку и с силой бросил ее на звук. Послышался глухой стук и недовольное ворчание Треда. Старый воин перевернулся на бок и вновь заснул, правда, на этот раз без храпа. Некоторое время Вегард вслушивался в ночную тишину, размышляя, чем бы еще запустить в старика, если тот вновь надумает храпеть. Но Тред, судя по всему, решил пожалеть спутника, и молодой северянин вскоре заснул, положив руку на внушительный булыжник.

Утро не собиралось жалеть мужчин, и безжалостное солнце, не успев подняться в небо, сразу же принялось светить им в глаза. Вегард, слушая непрерывный поток проклятий Треда в адрес неуемного светила, встал и с хрустом потянулся. Костер давно догорел и теперь едва дымился, но берсерк все равно тщательно затоптал его, разбросав ногами слабо тлеющие угли.

– Доброе утро, – улыбнулся Вегард мрачному словно грозовое небо другу.

– Утро бывает добрым, лишь когда ты просыпаешься в мягкой кровати в объятиях очередной красотки, после знатной пирушки, следующей за отменной дракой! – проворчал Тред, потирая заспанный глаз. – И я что-то не вижу ни женщин, ни кровати.

– Тебе лишь бы поворчать…

– Угу. – Старый воин сел на траву и, подтянув к себе сумку Вегарда, принялся извлекать из нее небогатые съестные припасы.

Наскоро перекусив луком, старыми сухарями и соленым сыром, северяне продолжили свой путь. Тред привычно начал сетовать на отсутствие мяса, выпивки и так далее. Говорил он, правда, в основном со своей лошадью, которая сочла за благо во всем соглашаться с наездником, и теперь то и дело кивала головой. Проникшись к понимающему его чувства животному, старый воин даже поделился с лошадью оставшимся сморщенным яблоком, которое таскал с собой демоны знают сколько времени, видимо, оставив на черный день. Ближе к полудню странники остановились у звонкого веселого ручейка, чтобы пополнить запасы воды и дать лошадям заслуженный отдых.

– Единственное хорошее в этих лесах – чистая вода. – Тред опустил кожаный бурдюк в воду и принялся наблюдать за жизнерадостными пузырьками, резвящимися на поверхности.

– Говорят, что сама Наэла благословила здешние воды. – Молодой северянин умылся и растянулся на влажной от брызг траве, заложив руки за голову. Он даже прикрыл глаза, слушая успокаивающее журчание.

– Может, оно и так, – легко согласился Тред, – но лучше бы она благословила остроухих, и те начали бы нормально себя вести.

– Брось. Ни один эльф еще не сделал тебе ничего плохого.

– Потому что боятся.

– С тобой бесполезно спорить. – Берсерк сорвал длинную, сочную травинку и принялся задумчиво грызть ее кончик.

– На себя посмотри. – Тред сел рядом с ручьем, прислонившись спиной к холодному камню. – Неделю, говоришь? – безнадежно протянул он.

– Может, чуть меньше, может, чуть больше. Но это если верить тому, что нам сказали в крепости, – не стал зря обнадеживать друга Вегард. Он нехотя поднялся и пошел к лошади, которая щипала густую зеленую травку неподалеку.

– Лучше бы меньше… – пробубнил Тред и направился следом. Настроение у старого воина вмиг испортилось, и он начал привычно ворчать вполголоса что-то о несправедливой судьбе.

Вегард уже готов был попросить друга помолчать хотя бы чуть-чуть, когда из леса послышался шум – тяжелые, быстрые шаги и треск ломаемых веток. Северяне остановили лошадей и переглянулись. Несколько мгновений спустя на дорогу перед воинами выкатился запыхавшийся человек. Увидев всадников, он радостно вскрикнул и бросился к ним. Вегард отчетливо слышал, как застонал Тред, увидев острые уши бегущего. Берсерк отметил про себя, что первый раз видит столь не грациозного остроухого, который ломится через родной лес, будто стадо свихнувшихся кабанов. Между тем эльф уже оказался рядом с ними и вцепился в стремя лошади одноглазого старика.

– Молю вас, путники! Помогите мне! – пытаясь отдышаться, выпалил остроухий высоким, чистым голосом, и берсерк, присмотревшись, наконец понял, что перед ним вроде бы мужчина. – За мной гонятся бандиты! Они хотят меня… – Он попытался схватить Треда за штанину, но северянин уперся тяжелым сапогом эльфу в голову, не подпуская его к себе.

– Кыш-кыш! – Сапог старого воина попал назойливому бегуну по носу, и это немного охладило его пыл.

– Кто там за тобой гонится? – Вегард не смотрел на эльфа. Он внимательно наблюдал за лесом, но не слышал никаких звуков погони. «Может, засада?» – подумал берсерк.

– Шайка каких-то отбросов! Они хотели подкрасться ко мне, пока я спал, но у эльфов чуткий слух! – Остроухий прекратил тщетные попытки подержаться за ногу Треда, но по-прежнему не выпускал стремя его лошади из рук.

– Вон оно что… – Берсерк перевел взгляд с деревьев на эльфа.

Одет тот был довольно странно. Его сородичи придерживались более утонченных вкусов и даже в походе стремились выглядеть так, словно идут на званый прием. Этот же представитель древней расы одевался не в пример хуже: потертые сапоги, грязные, драные штаны и легкая куртка с оторванным рукавом и бесчисленными заплатами. Одежду шили явно не эльфы, а ее цена даже не заслуживала упоминания. Заметив взгляд берсерка, остроухий замялся и потупился, и Вегард отметил отсутствие у него каких-либо украшений, которые эльфийские мужчины любили гораздо больше, чем женщины.

– Ну и где там твои преследователи? – недовольно проворчал Тред, не сводя взгляда с незваного гостя.

– Здесь мы! – Из-за деревьев бесшумно выступили четыре тени. Одна, что пониже, осталась стоять вдалеке, а трое пошли навстречу всадникам.

Вегард поначалу подумал, что ему показалось. К ним уверенной походкой шли орк, человек и еще один эльф, а за их спинами стоял с арбалетом самый настоящий гоблин. Одежда на бандитах оказалась под стать их жертве. Все грязные и потрепанные, словно перлись пешком через всю Империю, преодолевая самые сложные места ползком. Берсерк грустно вздохнул, увидев, как эта шайка держит оружие. Им бы фермерские мотыги да дубины в своих лапах сжимать, а не клинки. Хотя ржавым мечом владел только человек. Орк вооружился зазубренным топором, а у эльфа оказались два коротких, изогнутых кинжала.

– Вы откуда такие нарядные-то? – поинтересовался Тред, глядя на гоблина, который целился точно ему в грудь.

– Не твое дело, северянин! – огрызнулся орк, нещадно коверкая слова. – Слазьте с коняшек, отдавайте, все что у вас есть, и мы, может быть, отпустим вас!

– Какая длинная речь для тупоголового орка, – цокнул языком Вегард. – Долго учил? Небось по бумажке готовился да ночи напролет репетировал? Хотя о чем это я, ты же наверняка безграмотный.

– Зато ты что-то больно храбрый! – огрызнулся человек, придерживая орка, взбешенного словами берсерка. – Может, нам подстрелить твоего дружка, чтобы ты стал более сговорчивым?

– Рискните здоровьем, отребье. – Тред расправил широкие плечи, выпятив грудь вперед. – Готов поспорить, что этот ваш зеленый заморыш и в крепостную стену с двух шагов не попадет.

– Гурлюп! Убей лысого! – выкрикнул человек. Видимо, он и возглавлял эту разношерстную шайку.

– Эт я да! – пискляво протараторил гоблин, и арбалет вздрогнул в его тонких руках, посылая острую смерть в грудь наемника.

За миг до того как смертоносный болт устремился в грудь Треда, старый северянин подался вперед, а Вегард, ударив пятками по бокам своей лошади, бросил ее в галоп, прямо на изумленно замерших на месте бандитов.

Удивлению эльфа, стоявшего рядом с лошадью Треда, не было предела, когда могучий северянин, перегнувшись в седле, схватил его за плечи и, рывком оторвав от земли, выставил перед собой, словно щит. Остроухий возмущенно пискнул и тут же затих навсегда – арбалетный болт вошел ему точно под левую лопатку.

– О, Наэла милосердная! Они убили Кенриннонена! – с ужасом выкрикнул побледневший эльф с кинжалами.

– Сволочи! – прорычал орк и занес топор над головой.

Лошадь Вегарда грудью врезалась в зеленокожего верзилу, и тот, выронив оружие, упал на спину. Берсерк, не останавливаясь поскакал дальше, к гоблину, торопливо перезаряжающему арбалет. Коротышка завизжал, увидев несущегося на него воина, и, отбросив оружие, попытался скрыться в лесу. Рыча от злобы на трусость зеленого народца, берсерк выхватил из-за спины любимый северянами топор и на скаку метнул его в убегающего противника. Страшное, покрытое рунами оружие врезалось гоблину промеж лопаток, рассекая кости и опрокидывая его в высокую траву. Зеленое безжизненное тельце кубарем прокатилось вперед и замерло в неестественной позе, ткнувшись острым загнутым носом во влажный мох. Развернув лошадь и выхватив великолепный меч, клинок которого покрывали гравированные рисунки изумительной точности и красоты, Вегард ринулся на помощь другу, хотя помощь Треду уже и не требовалась. Разрубленный почти пополам эльф лежал в луже собственной крови, и его мертвые глаза устремились к высокому небу. Одноглазый северянин, никогда не любивший сражаться верхом, спешившись, теснил оставшихся в живых человека и орка, которые уже готовы были броситься от него наутек. Вот бандит отпрыгнул назад и швырнув ржавый меч в Треда, развернулся, пытаясь убежать. В глазах мужчины мелькнуло удивление, когда сверкающий клинок Вегарда опустился на его голову, развалив ее пополам, словно перезрелую тыкву. Покрывающие лезвие изображения сцен охоты и битв окрасились в алый цвет, и обезглавленное тело рухнуло под копыта кобылы северянина.

Старый воин легко отбил брошенное в него оружие и, поймав оставшегося противника на противоходе, ударил рукоятью секиры по оскаленной пасти. Орк рухнул на землю и, сплевывая кровь, затравленно взглянул на подступающих к нему с двух сторон северян.

– Он твой. – Вегард остановился рядом с телом мертвого эльфа и принялся безразлично вытирать окровавленное лезвие об одежду убитого.

– Рад, что ты даешь старику развлечься, – мрачно усмехнулся Тред. – Ну что, морда зеленая, так и будешь на солнышке лежать?

Орк тяжело поднялся и зашарил глазами по земле в поисках своего топора. Зазубренное оружие лежало у ног одноглазого северянина.

– Тебе это не понадобится. – Тред отшвырнул топор орка ногой и, аккуратно положив свою секиру на землю, шагнул навстречу противнику. – Покажи, чего стоишь, тварь!

В красных глазках зеленокожего блеснула надежда. Он с хрустом размял толстые пальцы, сделав осторожный шаг вперед, к северянину, который был почти с него ростом и не сильно уступал в сложении.

Вегард, убрав меч в кожаные, отделанные серебряными пластинами ножны, сел на мертвое тело эльфа и принялся с интересом наблюдать за схваткой.

Вот орк, зарычав, устремился вперед, пытаясь сжать человека в крепких медвежьих объятиях. Но Тред, вместо того чтобы отступить, храбро шагнул вперед, ударив лбом по вздернутому носу противника. Орк смешно раскинул огромные лапы и неуверенно отступил назад, явно ошарашенный таким поворотом событий. Между тем Тред, стремясь развить свой успех, подскочил к потерявшему равновесие противнику и, коротко замахнувшись, ударил правым локтем в нижнюю челюсть орка, затем, развернувшись всем корпусом, обрушил кулак на поджарый живот противника. Воздух с шумом вышел из груди зеленокожего, и он согнулся пополам, держась лапами за грудь и отчаянно пытаясь глотнуть столь желанного в этот момент воздуха. Одноглазый северянин схватил орка за голову и со страшной силой ударил коленом по морде, продолжая держать готового упасть противника. Стальные мышцы старого воина вздулись тугими жгутами, и он с ревом поднял безвольное тело противника над головой. Крутанув почти потерявшего сознание орка в воздухе, Тред практически воткнул его окровавленной мордой в землю. Послышался сухой треск, и зеленое тело замерло с неестественно вывернутой шеей.

– Только эльфов валять и умеешь. – Тред сплюнул на тело орка. – Дохляк!

– Куда ему до тебя. – Берсерк поднялся с трупа и несколько раз хлопнул в ладоши, приветствуя победителя. – Ты все же еще кое-что можешь.

– А ты думал, я просто ворчливый старик? – усмехнулся одноглазый северянин и важно подбоченился.

– Было дело. – Вегард присел на корточках рядом с эльфом, в чьей спине торчал арбалетный болт. – Как ты догадался, что он заодно с этой неудачливой шайкой?

– А они были заодно? – тупо моргнул Тред и уставился на друга.

– Только не говори мне, что подставил бедолагу под стрелу просто так.

– Почему это «просто так»? – незамедлительно насупился старый воин, отчего начал напоминать филина. – Мне моя шкура дороже, чем всякие там остроухие, которые сами о себе позаботиться не могут. По правде, я и не думал, что его убьют. В любом случае, бедняга Кен… как его там звали-то? – Тред на мгновение задумался. – А, не важно. В общем, остроухий сослужил хорошую службу и, в отличие от большинства своих сородичей, сгодился хоть на что-то. Да провалится в Бездну его жалкая душонка.

– Ты неисправим… – устало покачал головой берсерк.

– Меня уже поздно исправлять, – проворчал Тред и принялся обыскивать мертвого орка, тщательно шаря по дырявым карманам.

– Вряд ли мы найдем у них что-нибудь ценное, – грустно вздохнул Вегард, закончив с обшариванием карманов эльфа, в которых дыр оказалось не меньше, чем в учебных мишенях лучников его народа. – Скорее всего, у них где-то есть лагерь, куда они стаскивали награбленное, если оно у них вообще имелось. Надо же – бандиты в эльфийских лесах…

– Можно подумать, здесь какое-то особенное место. Таких шаек, как эта, везде навалом, – равнодушно пожал плечами Тред и, выпрямившись, пнул труп ногой. – Этот тоже пустой.

Пока одноглазый воин возился с трупом мужчины, ругаясь на неаккуратного берсерка, всюду разбрызгивающего чужую кровь и мозги, Вегард сходил к гоблину и с чавкающим звуком высвободил свое оружие из раны, которая занимала почти половину тщедушного тельца. Не найдя у неудачливого стрелка ничего интересного, берсерк направился к дороге, где его уже ждал Тред с лошадьми.

Остановившись у разряженного арбалета, брошенного гоблином при попытке к бегству, Вегард на мгновение задумался. Оружие дальнего боя он не любил, но арбалет можно было использовать для охоты.

– Тред! – позвал берсерк. – Ты умеешь стрелять из арбалета? – Он брезгливо поднял оружие с земли, словно оно являлось чем-то мерзким, и, удерживая за край приклада, показал товарищу.

– Я тебе что, девка, что ли? – оскорбился северянин.

– Ясно. – Арбалет, брякнув, упал в траву. – Значит, не видать нам мяса до Алктора.

– Так у эльфов вроде бы нельзя на зверей охотиться, они для них священны, что ли… – Тред почесал лысую голову, нечаянно испачкав ее кровью орка. – И деревья вроде как рубить нельзя. Хотя, может, и нет. – Он поплевал на ладонь и принялся полировать свою лысину.

– Откуда такие познания? – Берсерк запрыгнул в седло и с любопытством взглянул на друга. Он путешествовал в компании со стариком с самого детства, но тот не переставал удивлять его и по сей день.

– Поживешь с мое, еще и не такое узнаешь. – Северянин расплылся в самодовольной улыбке. – Но точно я не помню, на кого тут можно охотиться, а на кого нет. Сами-то эльфы мясо едят… по крайней мере некоторые, – задумчиво добавил он.

– Что значит – некоторые? – Берсерк вскинул бровь.

– Ну, видал я как-то парочку остроухих, так они сказали, будто мясо животных вовсе не едят.

– Странные какие-то, – протянул Вегард, искренне не понимая, как может мужчина вообще не есть мяса.

– Я тебе про то и толкую. Остроухие – мутный какой-то народец. – Тред обернулся на лежащие посреди дороги трупы. – Тьма с ними, поехали поскорее вперед. Жду не дождусь, когда увижу стены Алктора! Ребятки нас, конечно, развлекли, как могли, но скоро я снова начну скучать!

– Твоя правда, – согласился с товарищем Вегард, и северяне продолжили путь.

Глава 2

На седьмой день пути, когда Вегард уже с превеликим трудом переносил непрерывное ворчание своего спутника, они наконец подъехали к высоким стенам Алктора. Крупный город, служивший раньше крепостью Империи, гордо возвышался на границе эльфийских лесов. Несмотря на то что у городских стен уже очень давно не видели врагов Империи, доблестные стражи не теряли бдительности. На украшенных флагами башнях и стенах то и дело мелькали часовые, а у ворот и вовсе дежурил отряд городской стражи в полных тяжелых доспехах, под командованием сурового мужчины в золотом плаще паладина ордена Зари.

После вступления эльфов в Империю и заключения вечного союза между расами, чтящими Свет, троллям Красного Гребня пришлось отступить обратно в глубь своих земель. Леса стали вновь безопасными и относительно спокойными. Троллей надежно сдерживали объединенные силы людей, дворфов и эльфов, не позволяя агрессивным племенам каннибалов пересечь границу Империи. Раз за разом волны захватчиков разбивались о неприступные стены Лесной Твердыни, и тролли всегда отступали в свои заснеженные земли ни с чем. Темные эльфы отказались присоединиться к Империи и продолжали чтить своих богов, однако поддерживали дружеские отношения с людьми и своими светлыми братьями. К тому же они ненавидели троллей сильнее, чем кто-либо, и ни за что не объединились бы с ними. Империю такое положение дел вполне устраивало, и ее жители могли не опасаться неожиданного вторжения. Постепенно почти все войска вывели из Алктора, расположив гарнизоны в Лесной Твердыне, Крепости Альянса и Болотном Страже, а сам город стал неким торговым центром, куда стекались купцы со всей Империи. Здесь можно было найти все – от грубых, но надежных изделий суровых дворфов до хрупких и изящных творений эльфийских мастеров. Особенно ценился шелк темных эльфов, который те получали при помощи огромных пауков, живущих в глубоких пещерах. Из этого безумно дорогого материала шилась самая роскошная одежда, которую могли себе позволить лишь представители богатых родов.

Солнце поднялось довольно высоко, когда северяне ступили под тень каменных стен. Стража не стала задерживать их, а лишь с любопытством разглядывала угрюмых сынов Торфела. Рыцарь ордена Зари, представившийся Готфридом, только мельком взглянул на татуировки волчьих оскалов, украшающих мускулистые руки северян, и, коротко кивнув, пропустил их в город, пожелав на прощанье всего хорошего. Наемников из «Волчьей стаи» знали и ценили во всей Империи, несмотря на необузданный нрав и весьма сложный характер, зачастую являвшийся причиной жестоких расправ. Татуировка лучших из лучших всегда служила великолепной рекомендацией для любых военных чинов. Все знали, что тот, кто осмелится незаслуженно нанести на свою руку символ волчьей пасти, в лучшем случае останется одноруким калекой. И то, если у северян будет хорошее настроение, что при подобных обстоятельствах случалось крайне редко. Испытывать удачу и сердечную доброту «волков» из Стаи не хотел никто. Желающих ради удобства и красоты украсить себя волчьей татуировкой попросту не находилось. Слишком высока была цена.

Не успели северяне миновать ворота, как их лошадей тут же облепили любопытные детишки. Разинув рты, они вовсю глазели на покрытых шрамами и татуировками воинов, возбужденно перешептываясь между собой. Треда такое пристальное внимание довольно быстро начало раздражать, и он грозно рыкнул на детишек, которые тут же разбежались в разные стороны, чтобы потом вновь сбиться в плотную кучку и отправиться следом за северянами, но на более почтительном расстоянии. Вегард против столь «почетного» эскорта не возражал, а вот одноглазый воин сердито сопел и время от времени бросал суровые взгляды на любопытных детишек. «Волки» из Стаи давно привыкли к повышенному вниманию, хотя в Хагенроке к ним давно уже привыкли, но Тред, как всегда, отличался от большинства. С каждым мгновением все более мрачнеющий воин поглаживал обтянутую кожей рукоять секиры и бросал на встречных такие взгляды, что те поспешно отворачивались, спеша убраться с дороги северянина подобру-поздорову.

– Тебя что-то смущает? – Вегард с улыбкой взглянул на спутника.

– Да! – огрызнулся старик. – Я что, девица на выданье? Чего на меня все таращатся, словно я магистр в золотых доспехах или бородатый эльф?!

– Наверное, их привлекает твоя сказочная красота. – Улыбка берсерка стала еще шире, и он весело подмигнул спутнику, чем окончательно вывел того из себя.

– Тебе лишь бы зубоскалить! – прорычал Тред и, резко развернувшись в седле, показал бегущим за ним детям огромный кулак. Маленькие преследователи испуганно завизжали и, мигом прыснув в стороны, принялись осторожно выглядывать из-за различных укрытий.

– Все равно ты их не распугаешь, у тебя лицо слишком доброе, – серьезно заявил Вегард.

– У меня? – Старый воин округлил единственный глаз и указал пальцем на свое заросшее бородой, исполосованное морщинами и шрамами лицо. Он неуверенно поправил повязку, скрывающую пустую глазницу, и легко коснулся сложной рунической татуировки, покрывающей половину его лица.

– Да. Ты просто лучишься добротой, – невозмутимо отозвался берсерк, рыская взглядом по широким улочкам в поисках таверны.

– Ну тебя к демонам! – проворчал старый воин. Он достал широкий кинжал, чем еще больше перепугал окружающих, и, повернув лезвие боком, принялся разглядывать свое отражение на нем. – Добротой… ага, как же, – вздохнул старик. – Может, лучше свернем куда-нибудь да осядем в уютной таверне?

– Я как раз ищу такую. – Не заметив подходящей вывески, Вегард нахмурился.

– Чего искать-то? Надо вон там свернуть налево – и совсем недалеко будет прекрасная забегаловка. – Тред указал острием кинжала вперед.

Полный мужчина, стоящий рядом с нужным воинам поворотом и уплетающий сдобную булку, решил, что северянин показывает на него. Румянец мигом сошел с сального лица, и толстяк, кажется, даже потеть забыл. Он выронил еду, вздрогнул всем телом и с потрясающей для своего веса скоростью побежал прочь.

– Бывал здесь раньше? – Вегард смотрел на сверкающие пятки убегающего мужчины.

– А то! – подтвердил догадку друга Тред. – Я, правда, тогда еще совсем молодой сопляк был. – Ко всеобщему облегчению, северянин убрал оружие в кожаные ножны.

– Ты – и молодой? – притворно удивился берсерк, подняв тонкие светлые брови. – Я всегда считал, что ты сразу родился старым, одноглазым, лысым, ворчливым, бородатым, покрытым татуировками и шрамами, да еще с секирой под мышкой! Сколько зим минуло со времен твоей юности? Три сотни? – Вегард решил заняться любимым делом и пошутить над старым другом, хоть как-то отплатив тому за нескончаемое ворчание. – Древняя таверна наверняка уже рассыпалась в пыль, а в воспоминаниях ныне живущих горожан нет ни единого намека на когда-то существовавший образчик древнего зодчества!

– Очень смешно, малыш. – Тред скривился, хотя было видно, что шутка ему понравилась. – Я уже снискал себе славу, когда твой папаша еще пешком под стол ходил, а твоей матери и в помине не было!

– Мне, правда, безумно льстит близость столь значимого артефакта былых времен, как ты, старина. – Молодой северянин хлопнул товарища по крепкому плечу. – Столько лет прошло, а ты ничего, не разваливаешься, хотя немного и запылился. Впрочем, я слышал, что медведи медленнее стареют.

Тред в ответ на колкость лишь презрительно хмыкнул.

С каждым ударом сердца северяне приближались к вожделенным мясу, выпивке и заслуженному отдыху. Настроение у них значительно улучшилось, когда воины заметили старенькую вывеску, на которой нестройными, кривыми буквами красовалась трудночитаемая надпись – «Непробиваемая башка». Краска давно выгорела на солнце, а дерево покрылось множеством трещин, сплетающихся в сложную паутинку. К тому же одна из изъеденных ржавчиной цепей, удерживающих доску, лопнула, и теперь вся довольно тяжелая конструкция угрожающе нависала над входом, немного покачиваясь и поскрипывая на ветру, готовая в любой момент сорваться вниз, дабы преподнести неожиданный сюрприз какому-нибудь забулдыге. Но, видимо, хозяина таверны это не очень-то волновало, и он не спешил обновлять износившуюся вывеску.

– Я же говорил, что это здесь! – победоносно провозгласил Тред, словно только что нашел тайный проход в сокровищницу императорского дворца.

– Да уж, это место действительно такое же старое, как и ты. Но на этом ваше сходство не заканчивается. – Вегард отвлекся от рассматривания вывески и взглянул на товарища.

– В смысле? – не понял одноглазый воин.

– Ты знаешь, как называется эта дыра? – Берсерк кивком указал на выцветшие буквы.

– Не все такие грамотные, как ты. – Северянин пожал плечами. – Там было неплохое пиво и вкусная еда… вроде бы. Кого вообще интересует название?

– Пожалуй, ты прав, – согласился Вегард и направил лошадь к низеньким воротам, у которых, глазея на северян, стоял мальчишка.

– Что благородные господа желают? – испуганно выдавил мальчик, задирая голову, когда берсерк спрыгнул с коня и встал рядом с ним.

– Благородный у нас только вон тот лысый, а я – так, обычный варвар. – Вегард с улыбкой покосился на сопящего рядом Треда и вновь обратился к мальчику: – За лошадьми приглядишь?

– Да. – Тот так посмотрел на одноглазого воина, что берсерк не смог сдержать улыбки. Похоже, что ребенок нисколько не сомневается в «благородстве» северянина, искренне считая его кровным родственником самого Императора. – Вы надолго к нам?

– Как получится. – Закинув за спину свою поношенную сумку, Вегард подбросил на ладони серебряную монетку, ловко поймав ее на лету. – Лошадей покормить, напоить и вычистить.

– Да, господин, конечно. – Глаза мальчика теперь непрерывно следили за монетой.

– И спать их уложи. – Взяв свою секиру, Тред отстранил друга в сторону и направился к дверям. – А если они не смогут заснуть, то прочитай им сказку.

– Господин изволит шутить. – Берсерк вложил монету в узкую ладонь ребенка. – Но если с нашими лошадьми случится что-нибудь плохое, то он заберет тебя с собой и, скорее всего, сожрет. Он часто так делает.

– С ними все будет в порядке, господа! Все в лучшем виде сделаю, специально для вас! – затараторил мальчик, испуганно глядя на Треда, который нетерпеливо топтался на пороге, ожидая друга. – Да я лучше…

– А это чьи? – прервал молодой северянин мальчишку, указав рукой на стоящих под навесом животных. Вегард немного разбирался в лошадях и сразу понял, что эти довольно дорогие, как и их богато украшенная сбруя.

– Постояльцев это… – Ребенок немного растерялся.

– И что такие богатые люди забыли в вашем заведении? – Берсерк насчитал девять лошадей, рядом с которыми лежали вместительные тюки.

– Мне не ведомо, господин. – Казалось, ребенок испугался, что своим ответом прогневает северянина. – К нам завсегда только пьяницы заходят, которые рядом живут, а вот вчера вечером приехали эти господа. В основном эльфы, с ними девушка и еще паладин, самый настоящий!

– Опять эльфы, – вздохнул Тред. – Может, поищем другую таверну?

– Почему же… – В голубых глазах молодого воина вспыхнул интерес. – Разве тебе не любопытно…

– Нет, – отрезал одноглазый, – совсем не интересно. Я хочу выпить, поесть и завалиться спать, а если мне будут мешать, клянусь топорами Торфела, они об этом пожалеют! И плевать я хотел, кто там – остроухие, девка или паладин! – Тред взмахнул тяжелой секирой, едва не задев дверь, и мальчик, стоявший недалеко от него, громко икнул, отступив на несколько шагов.

Вегард понимающе улыбнулся. Оружие Треда, равно как и его владелец, внушало людям ужас – длинное, толстое, крепкое, обитое железом и обтянутое кожей древко не смог бы полностью обхватить обычный воин Империи, а о том, чтобы сражаться столь грозным оружием, и речи быть не могло. Но огромный северянин без труда держал секиру, прозванную им «Вдовьей скорбью», то и дело с любовью поглаживая блестящие отточенные лезвия, выполненные лучшими кузнецами севера по образу топоров Торфела, бога войны. Сияющую сталь украшали древние руны, призванные защитить владельца оружия от магии и проклятий. На деле, конечно, особой защиты от этого не было, и рисунки служили лишь украшением секиры, но Треда это не очень-то волновало. Оружие ни разу не подводило своего хозяина, верой и правдой прослужив ему долгие годы, и старый воин души в нем не чаял, холя и лелея свою «девочку», словно зеницу ока.

Отвернувшись от затаившего дыхание мальчишки, Вегард толкнул тяжелую дверь. В ноздри северянина тут же ударил непередаваемый аромат, свойственный практически всем подобным заведениям. Далеко не изысканные таверны, трактиры и постоялые дворы всегда служили пристанищем для всякого разношерстного сброда. Пахли местные посетители абсолютно не розами, лакали дешевую выпивку, перебрав которой, зачастую теряли над собой контроль и справляли нужду, не сходя со своего места. Однако в «Башке» было относительно чисто, если такое определение вообще применимо к средненькой таверне. Посетителей оказалось немного. Скорее всего, народ хлынет ближе к вечеру, а пока в широком зале сидели лишь завсегдатаи, которые слегка окосевшими от выпивки глазами пытались разглядеть вновь прибывших.

– Раньше лучше было, – проворчал Тред, перешагивая порог и пригибаясь, чтобы не удариться головой. Кто бы ни строил здание таверны, он явно не предполагал, что сюда будут захаживать настоящие великаны, подобные старому воину.

– Нам и так сойдет. – Берсерк уверенно направился к стоящему у дальней стены столу. Вегард не обращал внимания на захмелевших посетителей таверны, которым было дело лишь до содержимого их кружек, хотя некоторые из них по-прежнему силились получше рассмотреть воинов. Но их усилия были тщетны, так как они с трудом различали, что стоит у них на столах, не говоря уже о том, чтобы разглядеть хотя бы друг друга.

– Наконец-то! – Тред тяжело опустился на грубо сколоченный стул и прислонил секиру к столу. – Вот скажи мне, зачем ты напугал мальчишку?

– Это ты его напугал, одним своим видом, – отмахнулся воин.

– Ага… – неопределенно произнес Тред. – А если серьезно?

– Фаргред как-то заверил меня, что так надежней. – Берсерк сел напротив товарища и жестом подозвал к себе пожилого худощавого мужчину в сером фартуке.

– Раз уж сам пятый магистр тебе такое сказал, то в этом определенно что-то есть. – Тред тоже сосредоточил свое внимание на стремительно приближающемся к их столику мужчине.

– Я тоже так подумал. – Берсерк посмотрел в глаза услужливому старичку, который чуть склонившись, замер рядом с их столом. – Пива и мяса, – коротко бросил он.

– Желаете чего-нибудь еще? – Старик заискивающе посмотрел на северян. – У нас вкусная похлебка, неплохой сыр и отличное вино!

– Пока ограничимся тем, что заказали. – Вегард задумчиво посмотрел на лестницу с другой стороны зала. В покосившихся перилах, одно из которых и вовсе оказалось сломанным, не хватало нескольких балясин, а расстеленный на лестнице ковер кто-то «заботливый» уложил так, что споткнуться об него и свернуть себе шею не составляло ровно никакого труда. Посмотрев на косо висящие картины, которые даже такой непривередливый ценитель искусства, как он сам, не мог назвать иначе как мазней, северянин в очередной раз задался вопросом, что забыли не самые бедные путники в этом месте. К тому же если среди них есть утонченные эльфы, для которых аккуратность, изящество и комфорт являются самой главной определяющей при выборе места пребывания.

– Желаете остановиться здесь? – Старик проследил за взглядом берсерка. – У меня есть одна свободная комната, и я готов уступить ее вам. Но цена будет не маленькая. В нашем городе всегда много гостей, и все места заняты.

– Мы возьмем комнату на ночь. О цене – договоримся, – холодно произнес молодой воин, понимая, что трактирщик прав и шансы найти комнату в торговом городе действительно не велики.

– У меня всегда много постояльцев, поэтому я не уверен, что смогу удержать для вас место… ведь если кто попросит или предложит больше, то я…

– Будешь собирать выбитые зубы сломанными пальцами! – зло прорычал Тред, и хозяин таверны вздрогнул.

– Мой друг имеет в виду: если мы сказали, что берем комнату, – значит, мы ее берем. – Вегард со скучающим видом посмотрел в испуганные глаза старика. – О цене не беспокойся. Лучше принеси нам то, что мы заказали, да побыстрее.

– В таверне паладин! – предупреждающе пискнул старик, глядя на то, как Тред достает кинжал.

– Ну и что? – невозмутимо поинтересовался северянин, принимаясь выковыривать кончиком лезвия грязь из-под обломанного ногтя.

– Э-э-э… – Мужчина явно опешил.

– Милейший, нам долго ждать? – Голубые глаза берсерка сузились, и старик, быстро кивнув, опрометью унесся от стола северян.

– Смотри-ка, не наврал магистр. – Тред положил кинжал на край стола. – Испуганные люди куда более сговорчивы.

– Он крайне редко врет. – Внимание берсерка привлекли три сдвинутых стола, стоявших неподалеку. Рядом с ними непрерывно суетились две пожилые женщины и совсем еще молодая девушка, которая носила тяжелые подносы. На столах уже стояли дымящиеся миски с похлебкой и несколько глиняных кувшинов.

– Семь, – прошептал Вегард, сосчитав деревянные ложки, которые как раз раскладывала одна из женщин.

– Чего «семь»? – не понял одноглазый наемник.

– Думаю, здесь устроятся те самые гости, что прибыли на дорогих лошадках.

– Будто места другого не нашлось… – Тред со злобой глянул на женщин так, словно это они виноваты во всех его злоключениях. – А ты не очень-то и расстроен, как я посмотрю. – Он перевел взгляд на друга.

– Мне кажется, назревает что-то очень интересное. – Тонкие губы берсерка слегка растянулись, демонстрируя ровные белые зубы. – Эльфы, какая-то девушка и паладин останавливаются в такой дыре… это явно неспроста.

– А нам-то чего?

– Может, и ничего, а может – найдем работенку. – Вегард откинулся на стуле и поправил ножны с мечом, которые немного мешали ему удобно расположиться, но берсерк все же не стал их снимать.

– Последний раз, когда я слышал что-то подобное от твоего отца, мы попали в серьезную переделку и кое-как вышли оттуда живыми, заодно прихватив с собой и твою мамашу, которая тогда еще и не помышляла стать женой северянина. – Тред нахмурился. – Хотя не стану скрывать – повеселились мы тогда на славу. Драка вышла – будь здоров!

– Отчего же не повторить столь славный опыт? – кровожадно усмехнулся берсерк. Его красивое лицо, подсвеченное неровным пламенем свечи, приобрело зловещее выражение. – Все равно в Хагенрок нам возвращаться еще рано, так как ты слишком сильно задел чувствительное сердце дворянина.

– Не сердце я задел, а рыло его свиное. – Огромный кулак Треда ударил по столу, и все в зале обеспокоенно покосились в его сторону.

– Это не меняет дело. – Вегард пожал плечами. – Сердце, рыло, у них все едино. В любом случае, обиду эта свинья еще не скоро забудет.

– Так уже много времени прошло!

– Возможно, ты прав. Давай для начала поедим и отдохнем, а там разберемся, что делать дальше. – Вегард знал старого воина столько, сколько себя помнил. Одноглазый северянин был для него как родной дедушка, и за свою жизнь берсерк усвоил одно: переупрямить Треда невозможно. С ним нужно или соглашаться, или искать вариант, устраивающий всех. Третьего не дано.

– Согласен. – Тред кивнул и уставился на хозяина таверны, который тащил к их столу поднос с мясом и двумя полными кружками. Следом за ним семенил на тонких кривых ножках невысокий полный мужичок в смешном колпачке: видимо, помощник. В пухлых ручках он сжимал увесистый бочонок.

– Ваша комната скоро будет готова; как подниметесь по лестнице – четвертая дверь слева. – Хозяин таверны положил перед берсерком небольшой ржавый ключ. – Желаете еще чего-нибудь?

– Пока нет, спасибо. – Вегард накрыл ключ широкой ладонью.

– В таком случае не будем вам мешать, господа. Если что-нибудь понадобится – просто позовите. – Мужчина в фартуке чуть склонил голову и убрался прочь, жестом позвав за собой помощника.

– Кое-кто опаздывает к трапезе. – Взгляд берсерка вновь остановился на остывающих мисках. К слову, похлебка и правда пахла весьма аппетитно, и Вегард всерьез задумался, не заказать ли им того же. Однако эта мысль быстро оставила в покое разум воина, уступив место мыслям о странных постояльцах.

– Гум-хрм-мрм… – послышалось с другого конца стола.

Повернувшись к другу, Вегард увидел, что тот уже опорожнил кружку и теперь жадно вгрызается в большой свиной окорок. Идея о необычном отряде настолько захватила жаждущего славы и приключений северянина, что он чуть было не забыл о голоде. Отбросив ненужные пока мысли о битвах и наградах, Вегард взял свою кружку и в несколько глотков осушил ее, жмурясь от удовольствия. Затем он нанизал на кинжал небольшой кусок мяса и принялся за еду. Тред уже расправился с очередной порцией и теперь, вытерев руки о и без того грязную скатерть, откупоривал бочонок. Без труда справившись с нехитрой задачей, северянин вновь наполнил кружки.

К тому моменту когда острый слух берсерка уловил шум шагов на лестнице, сопровождающийся душераздирающим скрипом рассохшихся досок, еды на столе почти не осталось. Несмотря на гул, царивший в зале, где постепенно прибавлялось посетителей, Вегард сразу понял, что идут именно те, кто ему нужен. Догадка северянина подтвердилась сразу же, как он увидел шедшего первым человека в легких доспехах и золотом плаще паладина. Светловолосый статный парень показался берсерку смутно знакомым. Где точно он мог видеть представителя ордена Зари, северянин подумать не успел, так как его отвлек следующий человек, появившийся на лестнице следом за паладином. Вроде бы девушка. Глубокий капюшон скрывал лицо, но манера держаться, грация и утонченность движений выдавали женщину. Далее мягкой кошачьей походкой двигались эльфы, одетые в легкую кожаную броню, разрисованную узорами в виде тонких узких листьев. На поясе у каждого висел длинный, чуть изогнутый меч в темно-зеленых ножнах. Тред, который тоже следил за спускающимися в зал, тихонько зарычал.

Между тем странная компания спустилась в зал и двинулась к своим столам. По пути светловолосый паладин, вежливо отвечавший на приветствия всех без исключения посетителей таверны, внезапно остановился и не мигая уставился Вегарду в глаза.

– Знаешь его? – на всякий случай быстро спросил одноглазый воин, мгновенно напрягшись и аккуратно пододвигая к себе страшную секиру.

– Вроде видел где-то… – Берсерк невозмутимо наблюдал, как губы паладина растягиваются в улыбке и тот, приветливо вскинув руку, направляется к их столу.

– Все-то нас знают, – с сожалением протянул Тред и слегка расслабился, но руки от секиры не убрал. Северянин незаметно подобрался, словно готовый к прыжку волк.

– Рад видеть вас в добром здравии, господа! – Паладин остановился в двух шагах от стола. – Я не имел чести представиться вам при нашем первом знакомстве, во время битвы за обитель ордена в Хагенроке. – Мужчина слегка склонил голову. – Мое имя – Марк Горден, я паладин ордена Зари.

– Рады встрече, Марк. – Вегард встал со своего места и протянул рыцарю руку. Паладин несколько смутился, но, быстро справившись с собой, снял перчатку и пожал жесткую ладонь северянина. – Я Вегард из Стаи, а этот старый медведь – Тред.

Берсерк только сейчас вспомнил, где видел этого человека. Марк и правда оказался одним из немногих счастливчиков, которым удалось выжить после боя за обитель паладинов. Остаться в живых среди кровожадных демонов, заклятий некромантов и вихря холодной стали предателей – это заслуживало уважения.

– Здорово, – попытался изобразить вежливую улыбку Тред, с сожалением отодвигая от себя секиру.

– Не хотите ли присоединиться к нашей трапезе? – Паладин сделал приглашающий жест в сторону накрытого стола, но берсерк лишь покачал головой.

– Мы уже поели, – сказал он. – К тому же вашим друзьям будет неловко в присутствии незнакомцев.

– Возможно, вы правы, но я все же хотел бы вас представить, – замялся паладин. Он бросил осторожный взгляд через плечо на сидящих за столом спутников. Эльфы с интересом разглядывали северян, и темный капюшон девушки тоже оказался повернут в их сторону. – По правде говоря, у меня к вам дело. – Паладин приблизился и перешел на шепот.

– В таком случае садись! – не выдержал Тред. – Чего стоишь здесь столбом и отсвечиваешь? Закажем еще выпивки и все обсудим, а то как-то не по-людски, честное слово!

– Я не хотел бы вам мешать, к тому же…

– Сядь, – тоном, не приемлющим отказов, произнес «старый медведь», и паладин поспешно опустился на стул.

– Прошу вас простить грубость моего друга, – Вегард улыбнулся, – он порой бывает излишне резок и несдержан.

– Это ты слишком уж вежлив! В этом виновата твоя мать! Чему хорошему женщина может научить воина? – фыркнул Тред и откинулся на спинку скрипнувшего стула, ножки которого предательски прогнулись под немалым весом.

– Ничего страшного! – поспешно вставил Марк, прежде чем Вегард успел что-нибудь ответить старому воину.

– Так какое у вас дело к нам, Марк? – поинтересовался берсерк, глядя через плечо паладина на перешептывающихся за столом эльфов.

– Речь пойдет о безопасности людей и чести Империи! – тут же заявил Марк, и «старый медведь» фыркнул еще раз, выражая этим свое мнение по поводу столь высоких целей.

– Я думал, что если речь идет о чести Империи, то паладинов должно быть гораздо больше, нежели один, – осторожно заметил Вегард, и представитель ордена Зари слегка смутился.

– Орден переживает не лучшие времена. Нам сейчас катастрофически не хватает людей. После уничтожения предателей в ордене осталось меньше половины паладинов и всего три магистра, – с грустью произнес Марк. – К тому же наш поход держится в тайне. Не все в ордене Зари знают, куда мы отправились.

– Угу. Никто прямо-таки и не видит твоего плаща, – не удержался от колкости Тред. – Или мой старый глаз обманывает меня, и эта штука у тебя на спине не отливает золотом? – Для наглядности северянин потер единственный глаз огромным кулаком и, сильно прищурившись, взглянул на плащ собеседника.

– Я надел его в городе, чтобы избежать лишних расспросов и облегчить здесь наше пребывание, – попробовал оправдаться паладин. Однако по его глазам было видно – он уже пожалел о том, что не снял знак своей принадлежности к ордену. – В любом случае так проще путешествовать! Паладин не обязан отчитываться ни перед кем, кроме членов ордена и Императора! – выдал Марк свой последний аргумент.

– Но для нас ты решил сделать исключение? – осклабившись, спросил Тред.

– Вы уже доказали свою честь, доблесть и верность Империи, – гордо произнес паладин, и старый воин страдальчески закатил глаз. – Я уверен в том, что могу доверять вам! – Марк подался вперед и вновь перешел на шепот: – Если честно, мне не очень-то уютно в компании эльфов, – признался он. – Не то чтобы я им не доверял, но хотелось бы присутствия людей, на которых можно положиться.

– Ну и что за дело-то? Не тяни! – не выдержал Тред.

– Нужно пробраться в земли троллей, – будничным тоном поведал воинам служитель Света.

После этих слов паладина над столом разлилась тишина. Хмурые северяне молча переглянулись, и Тред многозначительно покрутил указательным пальцем у виска.

– Зачем? – наконец коротко бросил Вегард.

– Прошу меня извинить, но, несмотря на то, кто вы, я все же не имею права раскрыть всего, пока не получу вашего согласия на участие в нашей миссии, – виновато произнес Марк, и на его щеках выступил легкий румянец.

– Все мы вряд ли вернемся оттуда, ты это понимаешь? – Тред не моргая смотрел на паладина, и тот неловко поежился под тяжелым взглядом старого наемника.

– Риск полностью оправдан, – справившись с собой, выдавил Марк.

– Но цена за него будет высока, – в тон ему произнес Тред, хищно оскалившись.

– Цена? – несколько раз моргнув, тупо переспросил паладин.

– Мы наемники, парень, а не солдаты Империи. – Одноглазый северянин расплылся в щербатой, счастливой улыбке.

– Да, конечно, – нашелся Марк, – но по поводу оплаты нужно будет поговорить с госпожой Энвинуатаре.

– Ну так поговори. – Тред бросил взгляд на фигурку в плаще. – А мы пока посовещаемся.

– Конечно! – Паладин встал и, слегка склонив голову, направился к столу, за которым его ждали девушка и эльфы.

– Энвинуатаре… эльфийка? – Берсерк смотрел мимо удаляющегося золотого плаща, пытаясь что-нибудь разглядеть под низко опущенным капюшоном девушки.

– Может, не стоит думать о бабах, когда на кону жизнь и, скорее всего, большие деньги? – Облокотившись локтями на стол, Тред пристально наблюдал, как паладин что-то пылко втолковывает эльфам, время от времени показывая в сторону северян. Остроухие бросали на воинов любопытные взгляды и сосредоточенно кивали, видимо, признавая правоту Марка.

Вегард оставил реплику друга без внимания. Он не пытался расслышать слова паладина, так как в зале стало довольно шумно. Вместо этого берсерк не сводил глаз с девушки в капюшоне. Вот ее тонкие пальчики скользнули под темную ткань, поправляя непослушный светлый локон, выбившийся наружу, и спустя мгновение девушка легко кивнула. Тут же один из эльфов, довольно полный для представителя своей расы, привстал и сделал рукой приглашающий жест.

– Эй вы, варвары, чего расселись-то? Давайте-ка живо сюда! – Голос у говорившего оказался донельзя писклявым и противным.

Марка аж перекосило после таких слов его спутника, и он с ужасом перевел взгляд на разом помрачневших северян. Все жители Империи знали, что суровые варвары не терпят, когда им приказывают, а уж тем более – грубят.

– За собак нас держит, что ли? – недовольно буркнул Тред. – Вот только жирный эльф мной еще не командовал. Сейчас я к нему так подойду…

В единственном глазу старого северянина начал разгораться воинственный огонек, и Вегард не собирался предпринимать ни единой попытки остановить друга. Берсерк равнодушно смотрел, как хмурый «старый медведь» поднимается со своего места, как его мозолистая рука привычно обхватывает рукоять тяжелой секиры. Бросив взгляд вдоль столов, Вегард с улыбкой отметил изменения в лице хозяина таверны, видящего боевой настрой Треда и осознающего неминуемые убытки.

«Надо бы остановить его, вдруг покалечит нанимателей…» – подумал берсерк, но, увидев нахальную рожу остроухого, который смел подозвать их, словно дворовых псов, решил присоединиться к старому другу в охоте на эльфийские уши.

Положение, как ему и положено, спас паладин.

Блюститель добродетели и справедливости мгновенно вскочил, опрокинув стул, с глухим стуком упавший на деревянный пол, и, выскочив вперед, склонил голову перед старым воином, который как раз с хрустом разминал бычью шею.

– Прошу простить господина Кенрамионна за его невежество, – поспешно произнес Марк, видя, что массивная фигура Треда неотвратимо надвигается на него, подобно грозовой туче. – Не могли бы вы опустить оружие и, выслушав искренние извинения моего товарища, сесть за наш стол?

– Знавал я одного Кен… остроухого с похожим имечком… очень недолго знал, потому что он крайне плохо кончил. – Тред даже не сбавил шаг. Он положил тяжелую ладонь на плечо паладина и легко отодвинул его в сторону.

– От лица ордена я молю вас воздержаться от насилия и решить все миром! – не сдавался Марк, снова вставая на пути северянина, с которым уже поравнялся Вегард. Такое упорство, возможно, и принесло бы свои плоды, если бы вместо озлобленных наемников оказались обычные солдаты. Но «волки» из Стаи не очень-то жаловали такие фразы, как «Воздержаться от насилия» и «Решить все миром», считая их проявлением слабости и трусости, не достойных воина.

Видя, что уговоры здесь не помогут, паладин решился на крайний шаг.

– Плату увеличим вдвое, если господин Кенрамионн не пострадает! – выпалил он и облегченно вздохнул, когда Тред остановился.

– Не пострадает вообще или только сейчас? – сверля кровожадным взглядом сжавшегося на своем месте эльфа, спросил «старый медведь».

– Не от ваших рук, – быстро нашелся Марк, почувствовав себя немного увереннее.

Тред немного попыхтел, ожидая победы жадности над злостью или наоборот. Наконец жадность все-таки победила, хотя и с превеликим трудом. Одноглазый северянин взглянул на стоящего рядом Вегарда, и тот, тяжело вздохнув, пожал могучими плечами, предоставляя старшему товарищу право выбора.

– Увеличенная втрое плата и ОЧЕНЬ вежливые извинения, возможно, я повторяю – возможно, спасут этому чересчур языкастому эльфу его никчемную, жалкую жизнь, – хмуро пробурчал Тред, медленно выговаривая каждое слово. – И то я делаю это исключительно из-за твоей просьбы, Марк.

На благородном лице паладина отражались двоякие чувства. С одной стороны, он радовался, что все обошлось без кровопролития, а с другой – не был уверен, располагает ли его отряд необходимой суммой, так как северяне еще не назвали свою цену и не выслушали их предложения.

Фигура в темном плаще грациозно поднялась со своего места и легкой походкой подошла к воинам. Она откинула капюшон, и Вегард увидел ярко-желтые миндалевидные глаза, неестественно блестящие для человека. Девушка расправила длинные светлые волосы медового оттенка, из-под которых виднелись чуть заостренные кончики ушей.

– По пятнадцать бриллиантов Лантонелла каждому, и плачу я вперед, – негромко, но довольно жестко сказала она, поджав полные губы. – Соглашаетесь или нет?

Северяне недоверчиво переглянулись. Сумма оказалась очень велика. Настолько велика, что за такое многие отважились бы на самые безрассудные поступки. Эльфийские камни ценились по всей Империи и всегда пользовались колоссальным спросом. Любой скупщик с радостью выложит за них хорошие деньги и собственную бабушку в придачу.

– Люблю смазливых девочек с деловой хваткой, – расплылся в щербатой улыбке Тред, – за такое вознаграждение эльф может просто извиниться и не лизать мои сапоги, ползая на коленях.

– Это можно расценивать как согласие? – Девушка испытующе посмотрела на молчащего берсерка.

– Можно, – кивнул Вегард, продолжая рассматривать ее. Поначалу он принял девушку за эльфийку и только сейчас заметил, что оказался не совсем точен. Нос у нее был недостаточно острым, как и кончики ушей, к тому же в речи девушки не слышалось привычных для эльфов интонаций.

«Полукровка», – решил для себя берсерк. В принципе ничего удивительного в этом не было. Множество жителей Империи могли похвастаться смешанной кровью, а уж в полуэльфах, самом распространенном смешении рас, недостатка никогда не возникало, несмотря на их, такую же как у обычных людей, продолжительность жизни. Чуть бледноватая кожа и цвет глаз девушки свидетельствовали о том, что кто-то из ее предков, скорее всего мать, являлся светлым эльфом. Как бы то ни было, полукровка оказалась весьма недурна собой, к тому же с характером. Вегарду всегда нравились такие женщины. Хотя, по правде говоря, нравились ему и не властные; главное, чтобы красивые. Но твердый характер привлекал берсерка сильнее, нежели слабость и беззащитность, которые, следовало признать, тоже имели свой особенный шарм.

– Тогда прошу вас присесть. – По виду девушки стало ясно, что она рада такому повороту событий, пусть и пытается это скрыть.

– Сначала я жду извинений. – Тред, мрачно улыбаясь, впился взглядом в побледневшего Кенрамионна.

– Извинись перед воинами, пока они готовы тебя просто выслушать, – велела девушка, искоса взглянув на эльфа, и тот нехотя встал.

– Господа… – начал было он дрожащим от волнения голосом.

– БЛАГОРОДНЫЕ господа! – сразу же жестко поправил эльфа Тред.

– Конечно же… – Кенрамионн виновато и довольно натянуто улыбнулся, проведя кончиком языка по вмиг пересохшим губам. – Благородные господа, прошу простить мои дерзкие речи. Я был не прав в отношении вас. – Он неуклюже поклонился, чуть не ударившись лбом о стол, чем немало повеселил остальных эльфов.

– Человек? – неуверенно спросил Вегард.

Речь взволнованного, обливающегося потом Кенрамионна теперь довольно сильно отличалась от певучего выговора эльфов. К тому же до их пластики и грации ему было, как вплавь от Штормового Пика до Таинственного острова. Причем если плыть со сломанными ногами.

– Да. – Кенрамионн склонился еще ниже, ткнувшись лбом в тарелку. – Благородный господин, – сдавленно добавил он, жалобно шмыгнув носом.

– Он и правда, что ли, того… блаженный, – привычно покрутил пальцем у виска Тред, глядя на друга.

– Кто ж его знает… – Берсерк впервые столкнулся с чем-то подобным. Человека, изображающего из себя эльфа или еще какого-то представителя иной расы, он раньше не встречал.

– Пусть я родился человеком, но внутри меня живет прекрасный эльф! – пропищал Кенрамионн, не поднимая глаз. – Я лишь стараюсь выглядеть так, как велит мне сердце!

– Точно – душевнобольной, – вынес свой веский вердикт Тред и, опустив секиру, взял стул от соседнего стола. Пододвинув его поближе, одноглазый воин уселся и, покачав головой, произнес: – Садись уже, болезный, ты прощен!

Человек с явным облегчением опустился на свое место, расправив темно-зеленый плащ. На северян он старался не смотреть, впрочем, как и они на него. Вегард лишь мельком скользнул по непонятному типу взглядом. Вблизи стало отчетливо видно, что на голове у того парик, а глаза подведены углем, чтобы казались больше. Помимо всего вышеперечисленного, Кенрамионн являлся обладателем сразу двух, а может, и всех трех подбородков, чего бы ни один эльф себе никогда не позволил. Лишний вес обожатель остроухих, видимо, умело прятал под плащом. Человек шмыгнул слегка курносым носом и принялся за еду.

– Стало быть, вы из «Волчьей стаи»? – нарушила молчание девушка, когда северяне окончательно устроились за столом.

– Вы не ошиблись… леди, – ответил берсерк, решив для себя, что девушка наверняка из благородных. Обычные люди и выглядят по-другому, и говорят; даже смотрят на окружающих несколько иначе.

– Мое имя Энвинуатаре; простите, что не представилась сразу. – Полукровка чуть склонила хорошенькую головку, отчего несколько локонов ее роскошных волос соскользнули с плеча.

– Я – Вегард, а это мой старый друг и почти что родственник – Тред.

– Просто Вегард и Тред? – Энвинуатаре вскинула тонкую бровь.

– Угу, – словно старый филин, ухнул Тред.

– Что ж, приятно познакомиться. – Девушка наконец сбросила темный плащ, повесив его на спинку стула. – Значит, вы и есть одни из лучших воинов Империи?

– Хотите узнать, не зря ли потратите деньги? – Вегард едва заметно улыбнулся.

– Деньги – ничто по сравнению с важностью нашей миссии. – Тон у девушки неожиданно стал серьезным. – То, за чем мы едем, возможно, поможет Империи укрепить свое могущество и покончить с некромантами раз и навсегда. – Последнее предложение она произнесла почти шепотом.

– Даже не представляю, что ты хочешь достать, девочка. – Тред оценивающе взглянул на эльфов. – Но если дело настолько серьезное, может, все же стоило прихватить с собой пару-тройку магистров, с десяток магов и небольшую армию?

– Нет, – отрезала Энвинуатаре, – слишком много постороннего внимания. Верховные жрецы решили все сделать без огласки. На землях Империи могут оказаться сотни предателей, и я не хотела ставить под угрозу столь важную миссию из-за того, что золотые доспехи и алые плащи сводят зевак с ума.

– Однако одного паладина вы все же прихватили? – Вегард взглядом указал на Марка.

– Я сам напросился, – виновато признался паладин, – мне случайно стало известно об этой миссии, и я счел своим долгом отправиться в путь.

От внимания Вегарда не укрылось, что, когда Марк сказал «случайно», эльфы и девушка недовольно покосились на сникшего Кенрамионна.

– Что от нас требуется? – спросил берсерк.

– Так вы согласны? – Энвинуатаре прищурила золотистые глаза и чуть подалась вперед.

– Если бы мы не согласились, то сейчас не разговаривали бы, – проворчал Тред. Одноглазый воин уже освоился за столом и теперь, нисколько не смущаясь, пододвинул к себе тарелку с сыром. – Рассказывай, кого надо убить?

– Мы надеемся все сделать тихо, – вмешался Марк.

– Тогда зачем вам мы? – Старый северянин встал и, сходив к столу, за которым сидел ранее, притащил свою кружку. Перехватив взгляд хозяина таверны, воин поднял кружку над головой и ткнул в нее пальцем. Мужчина в фартуке поспешно кивнул и скрылся за дверью на кухню.

– В пути все может случиться, и лучше приготовиться заранее, – когда Тред вновь занял свое место, продолжила девушка.

– Хватит ходить вокруг да около, леди. – Вегарду надоели все эти разговоры ни о чем, и он решил перейти к делу. – Что именно является целью похода?

– Вы лишь должны сопроводить меня до одного места в землях троллей. Это не очень далеко от границы Империи, в нескольких днях пути, – говорила Энвинуатаре не очень-то охотно, постоянно озираясь по сторонам, – остальное предоставьте мне.

– Куда именно проводить? – настойчиво спросил берсерк. На самом деле его больше интересовала истинная цель, которую преследует жрица. Но девушка четко обозначила свою позицию касательно разглашения своей миссии, а северянин не собирался пытать ее, чтобы все разузнать. Пока не собирался.

– Развалины одного старого эльфийского города, название которого вам все равно ничего не скажет, – отмахнулась девушка и предупреждающе посмотрела на паладина.

– Видимо, город действительно старый, – задумчиво протянул Вегард, – эльфы жили в тех местах очень давно, еще до основания Империи.

– Откуда вам это известно? – В желтых глазах зажегся интерес.

Даже бесстрастные эльфы с любопытством посмотрели на молодого воина.

– Я умею не только убивать людей…. и не только людей. – Губы берсерка тронула хищная улыбка, и он взглянул на остроухих. – Значит, мы должны ПРОСТО довести вас до руин?

– Именно. Надеюсь, что это действительно окажется легко, – устало вздохнула полукровка. Она сделала знак одному из эльфов, и на столе перед северянами появился туго затянутый черный бархатный мешочек. – Здесь ровно три десятка.

– А вы уверены, что найдете там искомое? – Приняв плату из рук остроухого, берсерк начал возиться со шнуровкой.

– Да, – уверенно заявила Энвинуатаре, – один некромант оказался столь любезен, что рассказал моей наставнице одну интересную и весьма занимательную историю.

– И вы поверили колдуну? – искренне удивился Тред. – Они же подлее самой гадской змеюки!

– В принципе вы правы. – Девушка позволила себе улыбку. – Но, как многие знают, братья и сестры дознаватели могут быть очень убедительными в своих просьбах, а те, кого они расспрашивают, сразу же становятся необычайно искренними.

– Пытки… – Старый воин поморщился.

– Вежливые расспросы, – поправила его жрица. – Но я и так сказала слишком много, давайте сменим тему. Плата вас устраивает? – Она перевела взгляд с одного северянина на другого.

– Вполне достойно. – Вегард вытащил один из камней, любуясь его красотой. Довольно крупный, изумительно чистый, с приятным голубоватым оттенком, камень разом отметал все сомнения касательно своего происхождения.

– Видимо, вы и правда хорошие наемники, раз уже имели дело с подобными драгоценностями, – промямлил Кенрамионн.

– Было дело. – Берсерк загадочно улыбнулся и убрал мешочек в свою сумку. – Позже, когда посторонних глаз станет меньше, я все пересчитаю.

– Мы договорились? – Девушка встала и протянула воину узкую ладонь.

Северяне переглянулись, после чего Вегард, поднявшись, пожал Энвинуатаре руку.

– Договорились. Мы доведем вас до руин или погибнем, – сказал он, и «старый медведь» важно кивнул, подтверждая слова товарища. – Так где там ваши развалины? – спросил он, вновь садясь на свое место.

– Маргос обещал вывести нас к нужному городу, – певуче сказал один из эльфов, и девушка еле заметно склонила голову в знак согласия.

– Маргос? – эхом переспросил берсерк, еще раз оглядывая остроухих. Такое имя явно не принадлежало ни одному из светлых эльфов. Дворфы, гномы и люди вряд ли могли бы похвастаться хорошим знанием земель троллей. Оставались лишь темные эльфы.

– Проводник будет ждать нас в Лесной Твердыне, – пояснила девушка. – Он и пара его братьев, которым можно доверять. Темные эльфы довольно хорошо знают Владения Красного Гребня.

– Еще и темные… – почти простонал Тред. – Знай я такой расклад раньше – не согласился бы меньше чем на два десятка камней!

– Вам чем-то не угодили наши народы? – поинтересовался один из эльфов, говоривший ранее о Маргосе.

Прежде чем ответить, Тред встретился взглядом с другом, и тот предостерегающе сузил глаза.

– Нет… все в порядке, – нехотя произнес старый воин, – просто из-за возраста я плохо запоминаю длинные имена. Вот и все. Старость – не радость, знаете ли… – Он несколько раз неестественно кашлянул.

– О! – Эльф чуть не вскочил с места. – Прошу простить меня и моих братьев! Мы повели себя столь бестактно и дерзко!

– Чего случилось-то? – Тред в недоумении уставился на оживившихся остроухих. Его мускулистая рука вновь потянулась к секире.

– Мы же не представились! – выпалил один из эльфов, округляя большие зеленые глаза.

– Ах, ну как же без этого-то… – В голосе одноглазого воина проскользнула ирония, но эльфы приняли все всерьез. Они все встали и вытянулись по струнке.

– Я Нелоннориен! – чинно произнес остроухий, говоривший ранее, склоняя светловолосую голову. – Из рода Танцующих под дождем.

– Мое имя Мирвионнен. – Еще одна голова с острыми ушами почтительно кивнула. – Я принадлежу к древнему роду Шепчущих ветру.

– Астарионнен, – представился третий. – Из рода Воинов радуги.

– Оминороннен. – Четвертый эльф с заплетенными в косички волосами последовал примеру братьев. – Взращивающие цветы.

– Боги, у меня сейчас череп треснет! – Тред обхватил голову руками. – Вы похожи и внешне и по именам!

Вегард лишь хмыкнул. Старый друг говорил правду. У всех эльфов оказалась очень бледная кожа и зеленые глаза, они даже говорили с одинаковыми интонациями. Различались лишь прически. Волосы Нелоннориена, которым могла бы позавидовать любая девушка, разметались по плечам, Астарионнен затянул свои в хвост, а Мирвионнен являлся обладателем роскошной тугой косы, спускающейся ниже пояса.

– Принимая во внимание ваш почтенный возраст, мы не обидимся, если вы слегка напутаете с нашими именами, – вновь взял слово Нелоннориен, одним только своим предложением оказывая северянину огромную честь.

– Вот уж спасибо, – скривился Тред, решивший уже не утруждать себя запоминанием хитроумных имен остроухих, – вы уж простите старика, если что…

– Конечно же. Уважение к возрасту – это первое, чему нас учат! – Нелоннориен ослепительно улыбнулся наемнику.

Вегард по-прежнему молчал и старался скрыть улыбку. Ведь он точно знал: не предложи Энвинуатаре «старому медведю» такую огромную награду – быть бы эльфу беззубым. Одноглазый воин шумно выдохнул носом и сосредоточил свое внимание на кружке пива, которую услужливо предоставил ему подоспевший хозяин таверны. Мужчина в фартуке уже давно стоял рядом со столом, не решаясь прервать целую церемонию, в которую эльфы умудрились превратить обычное знакомство. Но как только представился удобный момент, хозяин таверны сунул северянину пиво и с нескрываемым облегчением поспешил убраться от странной компании.

– Стало быть, больше вы нам ничего не расскажете? – Вегард и так знал ответ, но не мог не спросить.

– Ваша задача – помочь мне живой добраться до цели. Не сочтите за дерзость, господа, но я не хотела бы говорить об этом, по крайней мере – пока что. – Полукровка изъяснялась вкрадчиво и очень вежливо.

– Когда выдвигаемся? – задал берсерк второй мучавший его вопрос.

– Как только перекусим, – отозвалась Энвинуатаре, пододвигая к себе тарелку с аппетитно пахнущей и почти уже остывшей похлебкой.

– Так и знал… – сокрушенно произнес Тред, с сожалением глядя на лестницу второго этажа, на котором оставалась мягкая и удобная кровать, столь близкая, но в то же время недоступно далекая…

– Оно того стоит, приятель, – приободрил погрустневшего друга берсерк, похлопав по своей сумке.

Это подействовало лучше всяких уговоров.

Тред живо вспомнил, что он теперь богат, и, заметно повеселев, потребовал у хозяина таверны еще мяса.

Глава 3

Небольшой разношерстный отряд, состоящий из двух северян-наемников, паладина ордена Зари, четырех светлых эльфов, одной девушки-полукровки и одного странного мужчины, считающего себя не тем, кто он есть на самом деле, привлекал бы к себе слишком много внимания. Так что Марку пришлось снять свой плащ, северяне скрепя сердце все же согласились скрыть татуировки под рубахами с длинными рукавами, а эльфам не оставалось ничего иного, кроме как накинуть глубокие капюшоны. Ситуацию это, конечно, не слишком-то исправило, но даже отсутствие золотого плаща порядком снизило интерес к путникам. Со стороны все выглядело, будто какая-то знатная госпожа с супругом путешествуют под охраной наемников. Супруга старательно, но не очень-то успешно из себя изображал Кенрамионн. Мужчина, сняв свой парик и фальшивые острые уши, сразу стал еще несноснее. Он постоянно ржал, словно конь, над собственными идиотскими шуточками, иногда даже похрюкивая. Как оказалось, настоящее его имя Кенрит де Рамион, и он сын какого-то то ли чиновника, то ли купца из Дромунга. Несмотря на благородное происхождение, вел себя мужчина совершенно неподобающе своему титулу. Хотя множество дворян, по заверению Марка, вели себя не лучше. Паладин лишь иногда, и то крайне вежливо, намекал лже-эльфу, что среди них присутствует дама и непростительно для высокородного господина вести себя подобным образом. Северяне же с каждым днем все более мрачно глядели на не затыкающегося Кенрита, и Вегард даже задумался – кому первому надоест. Молодой воин был сдержаннее своего старшего товарища и всегда старался вести себя вежливо и деликатно, как учила его мать. Но благородный уродец выводил из себя даже его, чего уж говорить о скором на расправу Треде. Берсерк не раз слышал, как старый воин, вперив полный ненависти взгляд в спину похрюкивающего богатея, злобно скрипит зубами. Но потом «старый медведь» касался пальцами черного бархатного мешочка с драгоценными камнями и немного успокаивался, вспоминая о работе.

Вопреки ожиданиям и опасениям молодого воина отряд держал хороший темп. Вегард поначалу думал, что им придется, скрываясь, пробираться через заросли вечнозеленых эльфийских лесов, и молодого северянина немного угнетало то, что они с Тредом не смогли как следует отдохнуть, а теперь им пришлось вновь отправиться в долгий путь. Но Энвинуатаре решила иначе. Девушка предпочла скорость скрытности и теперь нещадно гнала лошадей по тракту, ведущему от Алктора до Лантонелла, второму по величине городу эльфов. Путники лишь изредка останавливались в трактирах или мелких поселениях эльфов, чтобы пополнить запасы провизии и поменять лошадей, на которых, кстати, Энвинуатаре не скупилась. Жрица безошибочно находила тропы, ведущие в скрытые от посторонних глаз эльфийские поселения, и без труда выводила отряд обратно на тракт. В результате путь, который мог занять больше месяца, а то и все два, был пройден гораздо быстрее.

К великому сожалению северян, никаких неприятностей, за исключением присутствия Кенрамионна, с ними не приключилось. Тракт патрулировался вооруженными отрядами эльфов, которые бдительно охраняли покой своих лесов. Мелкие шайки бандитов, наподобие тех, что бесславно и скоропостижно почили при встрече с «волками» из Стаи, скрывались больше на окраинах владений остроухих. Они старались держаться подальше от оживленных дорог, подстерегая одиноких путников на узких лесных тропинках. Дело это было не слишком прибыльное и очень рискованное, но желающих поживиться за чужой счет от чего-то меньше не становилось. Они, словно грибы после теплого дождя, словно вырастали из-под земли на пути расслабившихся путников. Остроухие же абсолютно не терпели подобного поведения. Чаще всего нарушителей спокойствия и безмятежности связывали, отводили в Илланос, главный город эльфов, и там приносили в жертву духам леса. Насколько было известно Вегарду, бандитов попросту сбрасывали в яму с хищниками, где их раздирали на части и поедали на радость любителям природы. Если же при разбойниках находили мясо убитых животных, то, по словам Треда, эльфы и вовсе расстраивались. Убийство священных животных считалось очень серьезным преступлением, за которое полагалась ужасная и мучительная смерть, чаще всего под пытками. В общем, остроухие, несмотря на свою вежливость и некоторые странности, все же оставались хорошими воинами, отменными стрелками и великолепными следопытами, не стесняющимися прибегать к жестокости, когда это необходимо.

Но гнев эльфов касался лишь их врагов. Друзей они всегда ждали с распростертыми объятиями. В прямом и переносном смысле. Молодые эльфийки при встрече зачастую бросали на северян пылкие взгляды, но те лишь печально вздыхали и следовали дальше. Может, оно было и к лучшему, если учесть, что не менее, а то и более пылкими взглядами их удостаивали и некоторые эльфы. Задержись наемники в каком-нибудь поселении подольше и выпей они побольше слегка приторного вина – все могло оказаться не так безобидно. Возможно, Вегард и попытался бы поговорить с чересчур пылкими остроухими, прежде чем бить их, благо многим эльфам хватало и вежливого отказа. Но вот Тред точно даже говорить бы не стал.

Когда отряд выезжал из очередного мелкого городишки, Вегард всерьез пожалел, что они не оставили Кенрамионна там. До Лантонелла оставалась пара дней пути, и берсерк не терял надежды избавиться от надоевшего попутчика именно там. Убивать странного человека он не собирался, а вот стукнуть его по голове и оставить в каком-нибудь переулке казалось молодому воину весьма хорошей идеей. Как Вегард понял из разговоров с Марком, господин Кенрит де Рамион и впрямь оказался женихом Энвинуатаре и к тому же ярым почитателем Света. Потому он и оплачивал весь этот поход, что хоть как-то объясняло присутствие Кенрамионна в отряде, хотя берсерк не очень-то верил в любовь между странным парнем, считающим, что он эльф, и полукровкой на службе у жрецов Света. В принципе такое было бы возможно, будь у Энвинуатаре другой характер. Девушка казалась северянину властной, решительной, гордой и целеустремленной. Такая, как она, точно не смогла бы полюбить толстую размазню и трепло, которыми являлся де Рамион. В любом случае Вегарда не очень интересовали взаимоотношения членов отряда. Он знал, что может рассчитывать на паладина и старого друга, этого ему хватало.

На что способны эльфы, берсерк не знал, но надеялся, что толку от них будет не меньше, чем от виденных им ранее эльфийских воинов. Четверка остроухих всегда держалась вместе и оказалась совсем не разговорчивыми ребятами, хотя Вегард и не лез к ним с дружескими беседами.

Полукровка до сих пор оставалась для северянина темной лошадкой. Она говорила еще меньше, чем эльфы, и в основном с Кенрамионном, который ехал рядом с ней. Так что компанию наемникам составлял лишь паладин. Впрочем, их, как и его, это вполне устраивало. Марк, несмотря на довольно юный возраст, оказался отличным собеседником, способным поддерживать разговор на любую тему, и Вегард с удовольствием общался с ним. Любознательный паладин засыпал берсерка вопросами о его жизни и северных землях. Марка через год должны были отправить в крепость Ледяная Стража, на смену братьям по ордену, поэтому он и проявлял такой интерес. Простой и честный паладин, мечтающий о подвигах во имя Света, быстро завоевал расположение северян. Хотя они и так хорошо относились к нему, после того как узнали, что он сражался в битве за обитель ордена в Хагенроке. Дети Торфела всегда ценили верность слову и воинскую отвагу, ставя их превыше всего. К тому же, за исключением обостренного чувства ответственности и справедливости, бесконечной доброты и честности, абсолютной веры в торжество Света и идеалы ордена, Марк и вправду был хорошим парнем.

Не то чтобы Вегарду не нравились паладины, нет. Он просто смотрел на жизнь несколько иначе. Проще. К примеру, в отличие от паладина, Вегарду никогда не пришло бы в голову жертвовать собой ради незнакомого человека. Какой толк от мужчины, если он не может постоять за себя или хотя бы достойно встретить смерть? Женщины и дети – другое дело; и то северянин в точности не знал, как бы он поступил в той или иной ситуации, предпочитая действовать по обстоятельствам. А большинство паладинов, которые целиком и полностью посвящали свою жизнь служению Свету, не задумываясь бросились бы даже в пасть к голодному дракону, если это могло кого-нибудь спасти.

От размышлений о превратностях жизненного пути Вегарда отвлек проснувшийся Тред. Старый воин взял в привычку дремать в седле, так как благочестивые речи Марка его зачастую порядком утомляли.

– Подумать только, подрядились сопровождать эльфов и жрицу! Что дальше? Наймемся водить пилигримов и паломников? А потом добровольно отправимся таскать стариков на своих горбах? – вполголоса завел свою старую песню Тред.

Старый воин придирчиво посмотрел на Вегарда, но тот никак не отреагировал на слова друга. «Старый медведь» недовольно посопел, но, как оказалось, даже и не подумал прекратить свои причитания.

– Сколько мы уже трясемся на этих клячах? – как всегда ворчливо поинтересовался одноглазый северянин, недовольно покосившись на породистого жеребца эльфийской породы, на котором и восседал.

– Около месяца, – пожал плечами берсерк, наблюдавший, как паладин что-то обсуждает с Энвинуатаре.

– С ума можно сойти в этих дрянных лесах! – Тред с непередаваемой тоской окинул взглядом надоевший пейзаж. – Мало того, что они всегда зеленые, так еще и погода тут одна и та же.

– Вечная весна. – Вегард потянул свежий лесной воздух носом и поднял глаза к голубому небу, выглядывающему из-за раскидистых крон высоких деревьев. Крохотные беленькие облачка вальяжно проплывали по бескрайнему небесному океану, не обращая никакого внимания на происходящее на земле.

– Да здесь даже когда дождь льет, и то солнечно! – не успокаивался наемник. – Или ты не заметил?

– Конечно, я не заметил. Ведь это не я. Тьма знает сколько дней таскаюсь по этим лесам вместе с одним ворчливым старым медведем.

В ответ одноглазый воин пробурчал что-то отдаленно напоминающее извинения, заодно посетовав на злую судьбу.

– Долго нам еще чесать по лесам-то? – вновь обратился он к другу.

– Если бы ты не дрых всю дорогу, распугивая своим могучим храпом всю окружающую нас живность, то услышал бы, как Марк сказал, что через пару дней мы достигнем Лантонелла, а оттуда до Лесной Твердыни не так уж далеко… – Берсерк на мгновение задумался. – Примерно за пару недель доберемся.

– Так нам вроде как дальше надо, – погладил бороду Тред, – остроухие говорили, мол, нужно будет преодолеть еще несколько дневных переходов, тра-та-та… Надеюсь, не заплутаем.

– Если нас поведет темный, то точно не заплутаем, – успокоил товарища Вегард. – Темные эльфы довольно часто наведываются к Красному Гребню, за свеженькими скальпами.

– А еще чаще оставляют там свои, – весело поддержал его старик, искренне считая, что отлично пошутил.

– И такое наверняка случается.

– Скорее бы уже добрались, что ли… – Тред в очередной раз перевел печальный взгляд на бесконечные деревья, непрерывно тянущиеся вдоль широкой дороги, словно живая изгородь.

Вид, неизменно приводивший в восторг любого ценителя природы, северянам давно уже надоел. Залитые кровью поля сражений с парящими в мрачных небесах стервятниками были им милее, нежели зеленая безмятежность эльфийских лесов и легкие пушистые облачка на голубом небосводе, а предсмертные вопли врагов ласкали их слух слаще пения здешних птиц. Дикие сердца варваров требовали кровопролития, столь угодного суровому богу северян. Но пока помахать оружием случая не представлялось, и Тред, печально вздохнув, вновь прикрыл глаз, собираясь задремать. К тому моменту когда Марк, развернув своего белоснежного скакуна, поравнялся с берсерком, одноглазый воин уже погрузился в сон.

– Леди Энвинуатаре желает поговорить с тобой. – После долгих убеждений и даже угроз чрезмерно вежливый паладин все же сдался и наконец-то перешел с северянами на «ты».

– С чего бы это леди вздумалось пообщаться с варваром? – Вегард улыбнулся. – Не обращала на нас внимания целый месяц, считая чем-то вроде лишних лошадей, а сейчас ее потянуло на откровения? – Видимо, дурное настроение Треда все-таки оказалось заразным, и Вегард, вопреки своему обыкновению, не стал скрывать эмоций за маской хороших манер.

– Она попросту не знает, о чем с вами можно поговорить. Видишь ли, леди Энвинуатаре – жрица и крайне редко общается с такими людьми, как вы. Тем более она выросла в благородной семье…

– Я уже понял, что здесь только я да Тред из простых смертных, все остальные, включая лошадей, – особенные. – Берсерк не мог не съязвить. Такое бывало довольно редко, но иногда ему надоедало вести себя вежливо и учтиво. В такие моменты молодой воин отбрасывал все, чему его учила мать, происходящая, кстати, из древнего аристократического рода, и становился больше похожим на своего отца – обычного воина.

– Я думал, мы друзья, и… – Паладин обиделся и взглянул на северянина с укоризной.

– Друзья, друзья. Прости мне мое поведение, приятель. Просто до смерти надоело это скучное путешествие. – Берсерк нисколько не кривил душой. Он и вправду считал Марка своим другом. Пусть не самым близким, но все же другом, и совсем не собирался обижать его без веской на то причины.

– Понимаю, – вздохнул паладин, – но Свет учит нас кротости и смирению! – Его ясные глаза сверкнули.

– Вот смирись и укротись, коли учат-то! Не мешай спать! – недовольно глянул на Марка проснувшийся Тред. Если настроение одноглазого северянина почти всегда было плохим, то в моменты пробуждения оно ухудшалось еще больше. Намного больше. – Чего надо-то?

– Леди Энвинуатаре желает поговорить с Вегардом.

– Делать нам больше нечего, как со всякими ледями разговаривать… – пренебрежительно фыркнул «старый медведь», поправив повязку на лице, скрывающую пустую, пересеченную широким шрамом глазницу. – Она от нас всю дорогу нос воротит, а теперь вон чего ей подавай!

– Она просто смущается… – попробовал заступиться за девушку паладин.

– Да ну вас, – отмахнулся старик и, бросив на ехавшую впереди полукровку злобный взгляд, вновь сделал вид, будто дремлет.

– Смотрю, недоэльф ей уже надоел? – отвлек паладина Вегард. Он смотрел, как сникший Кенрамионн отстал от девушки и подъехал к эльфам. Те не то чтобы держали странного мужчину за своего, но общались с ним довольно охотно.

– А он разве еще кому-нибудь не надоел? – Марк, собиравшийся прочитать похрапывающему Треду гневную проповедь о почтении путей Света и уважении к дамам, скривился.

– А как же кротость и смирение? – заулыбался берсерк. Марк иногда чем-то напоминал ему пятого магистра ордена Зари Фаргреда Драуга, которого, по слухам, нынешний Император упорно, но безрезультатно уговаривал занять главенствующее место в совете. Однако до Фаргреда Марку было довольно-таки далеко, поэтому Вегард лишь порадовался тому, что паладин все же не рискнул будить Треда.

– Возможно, этот человек – заблудшая овца и заслуживает снисхождения… но по мне, так он напыщенный индюк, который лжет всем, включая самого себя.

– То есть в пасть к дракону ты бы за него не прыгнул?

– Что? – Паладин удивленно посмотрел на берсерка.

– Да так, не обращай внимания, – поспешил сменить тему Вегард. – Значит, она хочет со мной поговорить?

– По крайней мере, она мне так сказала.

– Что ж, оставляю тебя в компании со старым медведем, только не прерывай его спячку…

– Иди давай уже! – Тред вновь открыл глаз. – Достали жужжать тут, словно проклятые пчелы! Лучше бы мед делали тогда!

– Тред, ты должен быть немного сдержаннее! – не выдержал паладин.

– Никому я ничего не должен! – насупился северянин. – С чего это мне быть более сдержанным?

– Свет учит нас… – привычно затянул паладин, но с одноглазым воином такие штучки не проходили.

– Я уже говорил, что учит он таких, как ты! – Северянин ткнул пальцем в грудь Марка. – А таким, как я, он все прощает!

– Свет, конечно, всемилостив, но если смотреть на это…

Вегард не услышал продолжения спора. Он пришпорил коня и, обогнав эльфов с Кенрамионном, поравнялся с Энвинуатаре. Некоторое время они ехали молча. Молодой воин бросил взгляд через плечо, дабы убедиться, что Тред в споре с паладином не спешит приводить свой самый веский довод – «Вдовью скорбь». Но старый северянин вполне мирно о чем-то беседовал с Марком, и берсерк переключил свое внимание на дорогу, ведущую отряд вперед. Энвинуатаре, несмотря на заверения паладина, вовсе не спешила изливать воину душу. Вместо этого она натянула капюшон до самого подбородка, низко опустив голову. И вот когда уже Вегард устал слушать топот лошадей и их тихие всхрапы, разбавляющие птичье чириканье, льющееся на путников со всех ветвей, жрица, не сводя глаз с дороги, тихо сказала:

– Скоро мы будем в Лантонелле.

– Это все? – нахмурился Вегард. После слов паладина он ожидал услышать от полукровки что-нибудь интересное.

– Нет. – Девушка повернулась к северянину и растерянно захлопала длинными пышными ресницами. – Мы же договаривались, что вы последуете за нами в земли троллей и…

– Это все, о чем вы хотели со мной поговорить? – Вегард подавил подступающую волну гнева, решив оставаться вежливым в общении с девушкой.

– О, конечно же нет! – выпалила Энвинуатаре и, потупившись, вновь замолчала. Всегда спокойная и невозмутимая, сейчас она выглядела немного растерянной.

Это интриговало Вегарда.

– И? – не выдержал берсерк, когда молчание порядком затянулось.

– Я хотела бы извиниться перед вами и Тредом за свое поведение. – Девушка говорила очень тихо, отчего ее прекрасный мелодичный голос напоминал шелест теплого ветра. – Я была неучтива с вами, так как никогда раньше не общалась с… ну, вы понимаете? – Она с надеждой взглянула на Вегарда.

– Думаю, да. – Берсерк кивнул. – Извинения приняты.

Девушка заметно повеселела и мило улыбнулась ему.

– А вы не такой, как говорят. – Она сбросила капюшон, позволяя легкому ветерку играть золотистыми прядями.

– Кто говорит? – вскинул бровь Вегард.

– Слухи… – уклончиво ответила Энвинуатаре. – Слухи говорят, что Вегард из Стаи – дикарь, неистовый берсерк, безумный варвар и… много чего еще.

– Эти ваши слухи, случайно, не носят накладные уши и парик? – Оглянувшись, берсерк встретился взглядом с Кенрамионном. Едва это случилось, как лже-эльф мгновенно отвернулся, сделав вид, что ничего не заметил. – Следует укоротить кое-кому язык, – нарочито громко добавил Вегард, положив ладонь на эфес широкого меча, висевшего у него на бедре.

Де Рамион вздрогнул.

– У нас договор! – Похоже, девушка всерьез подумала, что северянин решил расправиться с говорливым мужчиной.

– Именно поэтому наш «дорогой», необычный и неординарный эльф все еще бодр, весел и здоров. – Пальцы Вегарда скользнули по обтянутой черной кожей рукояти меча, погладив оскаленную волчью морду, венчавшую ее.

– То есть вы не будете его убивать?

– Пока мы не выполним свою часть сделки – нет, – заверил девушку северянин. – Но имейте в виду: если что, я лично убью его совершенно бесплатно, а Тред за такую возможность даже не пожалеет одного бриллианта.

– Я это запомню. – Энвинуатаре серьезно кивнула и неожиданно рассмеялась.

Веселый, искренний и радостный смех девушки Вегард слышал первый раз. Он удивленно взглянул на жрицу, и его тонкие губы растянулись в улыбке.

– Прямо-таки гора с плеч, – отсмеявшись, произнесла полукровка. – Пусть ваши шутки грубы и злы, но я не ожидала, что общение с варваром может доставить удовольствие.

– Рад, что смог услужить вам, леди, – иронично сказал Вегард, склонив голову в шутливом поклоне. Он не ожидал от строгой и надменной Энвинуатаре, которую они с Тредом для себя прозвали Снежной королевой, такого проявления эмоций. Теперь девушка всерьез заинтересовала берсерка, и ему захотелось узнать о ней побольше. О ней и о ее цели.

– Я не хотела вас задеть! – поспешно вставила полукровка, расценив реакцию берсерка как обиду. Она закусила губу, не зная что еще сказать.

– Вы и не задели, – пожал широкими плечами Вегард, – я прекрасно знаю, как относится к моему народу знать Империи. Мы – неотесанные, грубые, склочные, кровожадные и необразованные варвары, даже понаслышке не знающие о манерах, так?

– В общем-то, да, – неохотно признала полукровка, горько усмехнувшись, – но я слышала, что вы не чистокровный северянин…

– Вот это уже больше смахивает на оскорбление… – нахмурился Вегард.

– Простите!

– Шучу. – Берсерк улыбнулся. – Вы правы, моя мать – представительница одного некогда знатного рода Империи, а отец – северянин.

– Значит, в вас и вправду течет благородная кровь? – Девушка с возросшим любопытством посмотрела на берсерка. – К какому роду вы принадлежите?

– Кровь во всех людях течет одинаковая. По крайней мере, вытекает точно одинаковая, – спокойно заметил Вегард. – Уж я-то ее видел в достатке, можете мне поверить. – Его слова прозвучали слишком резко, и северянин немного смягчил тон. – Я не принадлежу к какому-либо роду, так как моя мать отказалась от титула и предпочла поселение варваров родовому поместью.

– Но у вас все равно есть право наследия, и если вы только захотите, то можете…

– Нет, – отрезал Вегард. – История моей матери – длинная, запутанная и полная интриг. Но это ее история, и я не вправе делиться ею. Кем бы ни была моя мать – я ее сын, и мне этого достаточно. Моя жизнь принадлежит богу войны, и мне нет дела до всяких благородных господ, пусть кто-то и считает меня таковым.

– Довольно необычная точка зрения. – В голосе девушки слышалось удивление. – Я привыкла, что даже те, в ком благородной крови гораздо меньше, чем в вас, так кичатся этим, будто в их роду – сам Император.

– На севере происхождение не имеет значения, точно так же как и кровь, ведь я уже сказал – она у всех одинаковая. Мы ценим лишь воинское умение, храбрость и верность данному слову.

– Вы совсем не такой, как о вас рассказывали… – прошептала Энвинуатаре.

– Вот уж не думал, что я настолько знаменит, что про меня СТОЛЬКО рассказывают. – Вегард еще раз покосился на Кенрамионна, о чем-то переговаривающегося с эльфами.

– И о вас и о вашем друге говорят не только в Хагенроке. «Волчья стая» довольно известна и малочисленна, так что вы очень популярны. – Девушка подарила берсерку еще одну очаровательную улыбку.

– Не могу сказать, что рад такой известности, – северянин брезгливо поморщился, – хотя мне все равно. Кстати, с чего бы это жрице интересоваться наемниками?

– Меня всегда интересовал окружающий мир и различные культуры… – неуверенно протянула эльфийка, отведя взгляд.

– А если честно? – Вегард ни на мгновение не поверил полукровке.

– Честно? – Желтые глаза лукаво блеснули.

– Можете попытаться солгать еще раз, но старайтесь делать это более убедительно.

Девушка вновь рассмеялась.

– Мне всегда нравились воины, – ответила она, отсмеявшись.

– Вы точно жрица? – с сомнением взглянул на собеседницу берсерк.

– Ничто не мешает таким, как я, заводить семью. Наоборот, Свет поощряет зарождение новой жизни! – Щеки девушки залил густой румянец, но она не отвела взгляд.

– Угу. – Молодой северянин поймал себя на мысли, что сейчас напоминает самому себе «старого медведя».

– Вы просили честности! В конце концов, я люблю суровых и решительных мужчин! – выпалила Энвинуатаре, с вызовом глядя на молодого воина.

– Это комплимент или ответ на вопрос? – Вегард совсем не ожидал от полукровки таких разговоров. За месяц, что они знакомы, девушка перекинулась с северянами всего-то парой слов. Если не считать их первой встречи и разговора в таверне. Берсерк даже подумать не мог, что Энвинуатаре окажется совсем другой, нежели он представлял.

– Ответ. – Полукровка оценивающе, теперь уже без всякого стеснения оглядела Вегарда. – Вы не похожи на северянина.

– Стало быть, мне следует расстроиться?

– А вы хотите мне понравиться?

– Вообще было бы неплохо, – честно признался Вегард и заработал еще одну улыбку.

Дальше они ехали молча. Энвинуатаре то и дело бросала на берсерка хитрые взгляды, а он, не зная, что сказать, делал вид, что изучает надоевшие эльфийские леса.

– Мы чем-то похожи, – неожиданно произнесла девушка, и северянин, уже в который раз, удивленно посмотрел на нее. – И в вас и во мне течет смешанная кровь. Вам интересно?

Берсерк согласно кивнул, и она продолжила:

– Мой отец – эльф, он погиб до моего рождения, в одной из стычек с троллями… – Энвинуатаре тяжело вздохнула. – А мама… моя мама – жрица. Они поженились тридцать зим назад. Мама отправилась за мужем в Лесную Твердыню, и там они прожили семь счастливых лет. Когда отец погиб, мать уже носила меня под сердцем. Поэтому она перебралась в Хагенрок, где стала настоятельницей в одном из храмов. – Девушка сникла. – Год назад она умерла, и теперь я вместе с моей наставницей много путешествую по Империи.

– Все когда-нибудь умирают. – Берсерк подъехал поближе к девушке и положил руку ей на плечо. – Твой отец погиб достойной смертью. Он был воином и пал в бою, сжимая в руках оружие, как и подобает мужчине. Твоя мать… твои родители жили не зря и оставили после себя красивую и храбрую дочь, которая ради блага Империи готова рискнуть жизнью… хотя, по-моему, это не очень-то разумно.

– Несмотря на хорошие манеры, вы не очень-то умеете утешать женщин. – Энвинуатаре устало улыбнулась и смахнула с щеки слезинку.

– Обычно те женщины, с которыми я… кхм… имею дело, отнюдь не нуждаются в утешении, – неопределенно попытался оправдаться берсерк.

– Дайте-ка догадаюсь… они нуждаются в деньгах?

– В них тоже, – вновь ничего не стал отрицать берсерк.

– И не было ни одной девушки, которая смогла бы занять место в вашем сердце? – непринужденно поинтересовалась полукровка. Ее миндалевидные глаза хищно прищурились, а уголки алых губ поползли вверх.

– Мой образ жизни не способствует долгосрочным отношениям, – без какого-то либо сожаления ответил Вегард, – вчера мы были в одном месте, сегодня – в другом. Нас ведут попутный ветер и деньги.

– Того, что вы заработаете, вполне хватит на безбедное существование в течение довольно длительного времени, – парировала девушка.

– Я воин, – сухо промолвил Вегард, – я рожден, чтобы сражаться.

– Вряд ли ваша мать с вами согласится. – Девушка и не думала сдаваться.

– Не буду спорить. – Молодой северянин понимал, что Энвинуатаре отчасти права. Но сейчас он руководствовался не ее правотой, а одним из своих принципов – не спорить с женщинами и детьми. Полукровка же была молодой девушкой, сочетая в себе и женщину и ребенка одновременно, поэтому любой спор с ней заранее обречен на провал. Сначала ему пришлось бы отстаивать свою точку зрения, затем успокаивать собеседницу, а потом и вовсе просить у нее прощения за то, что указал на ее неправоту. Куда проще было пропустить ее доводы мимо ушей и согласно кивнуть, молчаливо оставаясь при своем мнении.

– Так, может, когда мы вернемся, вы все-таки попробуете…

– Если мы вернемся, – прервал девушку берсерк, заметив, как из-за деревьев на дорогу выходят фигуры в темных одеждах.

Глава 4

С двух сторон из-за широких деревьев на дорогу выходили темные человеческие силуэты. Около трех десятков незнакомцев двигались совершенно бесшумно и стремительно. Высокие худощавые тени в узких темных плащах.

Внезапно за толстым стволом одного из старых деревьев вспыхнуло черное пламя, и до берсерка донесся предостерегающий крик паладина. В то же мгновение тени бросились вперед, на ходу выхватывая из спинных ножен тонкие кривые клинки. Они бежали, низко пригибаясь к земле, и кончики их мечей рассекали притоптанную землю.

Вегард выхватил меч и, ударив пятками по бокам своего коня, устремился навстречу незнакомцам. Сгусток темного пламени с воем вылетел из лесной чащи и разбился о замерцавший перед берсерком золотистый щит. Молодой воин мысленно пожелал долгих лет Энвинуатаре с ее способностью к магии, только что сохранившей его жизнь. Расстояние между северянином и нападавшими было недостаточно велико, чтобы конь мог набрать скорость, поэтому Вегард заставил животное подняться на дыбы. Тени отпрыгнули назад, уворачиваясь от вспарывающих воздух тяжелых копыт породистого жеребца. Берсерк проворно спрыгнул на землю и, выхватив из-за спины топор, бросился на врагов.

Рядом с ним промелькнуло размытое пятно, и лошадь Треда смяла грудью ближайшего нападавшего. Сам старый воин неуклюже спрыгнул на землю. Он крутанул над головой тяжелую секиру и, яростно скалясь, встал бок о бок с товарищем.

Зазвенели тетивы луков, и еще двое врагов упали на землю, сраженные стрелами эльфов. При падении капюшон одного из нападавших сполз с головы, и берсерк краем глаза заметил бледное лицо, обрамленное длинными спутанными волосами, тонкие губы и остроконечные уши.

Светлые эльфы!

Ближайшая фигура в плаще стремительно атаковала Вегарда, рассекая воздух серебристыми молниями клинков. Молодой воин отпрыгнул назад, и противник, подавшись за ним, получил страшнейший удар секирой в незащищенный бок. Хруст костей и вопль боли разнеслись над лесом.

Новый шар темного пламени устремился к стреляющим из луков эльфам, которые загородили собой Энвинуатаре. Жрица вскинула руки, и вокруг ее защитников замерцал золотой щит, успешно отразивший очередное смертельное заклинание.

Марк попытался добраться до скрывающегося за деревьями некроманта, но его конь пал под ударами противников. Паладин успел выскочить из седла и, закрываясь щитом, вынужден был отступить к союзникам. Отходя назад, Марк смог убить двух врагов и ранить еще трех. Но, несмотря на все свое мастерство, ему не удалось бы добраться до северян живым, если бы не стрелы эльфов. Остроухие, сопровождавшие отряд, быстро расправились с тремя стрелками нападавших и успели прикрыть паладина.

Несмотря на скорость эльфов в темных плащах, двигались они довольно неуклюже, по большей части бестолково размахивая мечами и совсем не заботясь о собственной защите.

Кенрамионн тоже достал свой эльфийский лук. Но пользы от него оказалось мало. Стрелять мужчина совершенно не умел, однако по счастливой случайности не попал в спины северянам и даже подстрелил одного противника.

Прекратив всаживать стрелы в наседавших на «волков» из Стаи врагов, Нелоннориен принялся стрелять в лесную чащу, целясь в сполохи темного пламени. Стрелы эльфа, конечно, не могли причинить некроманту вреда, но, по крайней мере, отвлекали того от боевых заклинаний, принуждая тратить часть сил на защиту.

Северяне сражались со всей безудержной храбростью детей Торфела. Они не обращали внимания на раны, обрушивая на врагов свою неудержимую ярость.

Тред значительно уступал нападавшим в скорости. Но длинное древко секиры позволяло ему сдерживать противников на расстоянии. Несколько раз одноглазый воин атаковал, оставляя окровавленные безжизненные тела на пыльной дороге. Тяжелая секира без труда рассекала плоть и кости, не оставляя незнакомцам ни единого шанса.

Молодой северянин вертелся волчком в окружении врагов. Он без устали колол, резал и рубил. Теплая кровь противников заливала Вегарда с головы до ног. Их предсмертные хрипы заставляли его дух ликовать, а сердце – биться быстрее. Упоение боем накрыло берсерка с головой, окрасив весь мир в кровавые цвета его необузданной ярости. Красивое лицо молодого воина исказила гримаса злобы, и его леденящий душу хохот заставил нападавших вздрогнуть.

Прикрываемый с двух сторон Тредом и паладином, Вегард ринулся на врагов, наступая прямо на трупы. Его меч и топор, не уступая в скорости кривым клинкам нападавших, плели свой смертоносный узор, забирая их жизни.

Из леса вылетел очередной сгусток пламени. Разбив вдребезги золотой щит жрицы, он ударил прямо в Астарионнена. Эльф даже не успел вскрикнуть, как вместе со своим конем превратился в маленькую зловонную лужицу бурой жижи. Бледная, словно снег на склонах северных гор, Энвинуатаре начала сползать с седла, но ее вовремя подхватил Оминороннен. Неизвестно, хотел ли он этого или нет, но эльф закрыл жрицу собой, получив в спину удар новым заклинанием некроманта. По телу остроухого прошла судорога, и плоть начала кусками отваливаться от его костей. За несколько ударов сердца от эльфа остался один белый скелет, который тут же рассыпался на части.

Энвинуатаре упала на землю. Поднявшись на четвереньки, девушка ошеломленно затрясла головой. Пользуясь тем, что ливень стрел эльфов прекратился, нападавшие тут же устремились к беззащитной жрице, но их встретил Мирвионнен. Он выхватил точно такие же, как у противников, клинки и принял основной удар на себя. Кенрамионн завизжал, будто заколотая свинья, и практически в упор выстрелил в голову ближайшему врагу. Стрела пробила череп и вышла с другой стороны темного капюшона. Ободренный успехом мужчина вновь натянул тетиву, и еще один враг пал, пораженный в грудь.

Мирвионнен очертя голову бросился на двух оставшихся врагов. Его клинки сверкнули, и остроухая голова упала в пыль. Оставшийся противник отчаянно атаковал. Ему удалось дважды достать Мирвионнена. Эльф выпустил один из мечей, схватившись раненой рукой за окровавленный бок. Нападавший шагнул ему навстречу и тут же упал со стрелой в глазнице.

– Мой лучший выстрел! – воскликнул Кенрамионн. Он хотел добавить еще что-то, но, вновь заверещав, выпал из седла, спасаясь от заклинания некроманта, которое, просвистев над головой его коня, ударило в стоящее с другой стороны дороги дерево, расщепив его надвое.

Окончательно пришедшая в себя Энвинуатаре резко выпрямилась и неожиданно ударила таким же, но более мощным сгустком темного пламени в направлении, откуда атаковал некромант. Послышался сдавленный вопль, перекрывший даже шум битвы, и девушка почувствовала, как угасла темная магия врага вместе с его жизнью. Опасаться смертельных атак колдуна больше не следовало.

Полукровка опасливо огляделась – не заметил ли кто-нибудь ее заклинания, но северяне и паладин были слишком увлечены сражением, Мирвионнен потерял сознание, а Нелоннориен сосредоточенно обстреливал оставшихся врагов. Он находился чуть впереди девушки и не мог видеть, что происходит за его спиной. Оставался Кенрамионн, но тот, запутавшись в собственном плаще, никак не мог подняться и до сих пор катался в дорожной пыли, противно повизгивая.

Марк почувствовал вспышку темной магии, но не придал ей значения, сочтя это очередной атакой некроманта. Паладин лишь мысленно вознес мольбу Свету, чтобы никто из его союзников не пострадал от мерзкой смертоносной магии, и, удвоив усилия, атаковал врагов. По крепкому щиту Марка со звоном ударил эльфийский клинок, беспомощно соскользнувший вниз, и человек, изловчившись, ткнул острием меча прямо под темный капюшон нападавшего. Крик умирающего эльфа заглушил дикий рев Треда, который, крутанув свое страшное оружие, отсек одному из нападавших руку, а затем мощным ударом разрубил того пополам.

Сверкая безумными глазами, Вегард прыгнул вперед, оказавшись между тремя оставшимися врагами. Ослепительно сверкнуло на солнце окровавленное лезвие топора, и оружие с чавкающим звуком вонзилось одному из них в лоб. Крутанувшись на пятках, воин рассек живот еще одному врагу, оставляя того корчиться в груде собственных внутренностей. Последний противник выбросил оружие и развел руки в стороны, показывая, что сдается.

Но гнев берсерка было уже не унять.

Лезвие меча вошло безоружному мужчине в живот. С кровожадной улыбкой Вегард поднял свой топор и сверху вниз ударил нанизанного на клинок врага в ключицу. Сталь рассекла ее и жадно впилась в содрогнувшееся тело, остановившись лишь на середине груди. Голова в капюшоне сникла, и мертвец упал бы на землю, но берсерк удержал его на мече. Хохоча, он снова и снова поднимал свой топор, обрушивая покрытую рунами сталь на развороченный труп ненавистного врага. Оставшиеся в живых члены отряда с ужасом взирали на берсерка, вымещающего свою ярость на поверженном противнике. Только Тред, усевшись на труп в темном плаще, принялся спокойно вытирать лезвия обоюдоострой секиры.

– Лучше не подходите к нему сейчас, он скоро успокоится, – предупредил спутников одноглазый воин, не отрываясь от своего занятия. Будто чистота оружия волновала его больше всего на свете.

Кенрамионн, раскрыв рот, продолжал смотреть на неистового берсерка, который, превратив свою жертву в бесформенную груду мяса, сбросил ее с клинка и теперь яростно топтал ногами, не прекращая смеяться. Марк лишь кивнул Треду. Он развернул бледную, не сводящую с Вегарда полных ужаса и какого-то странного восхищения глаз девушку и повел ее к слабо шевелящемуся Мирвионнену.

– Леди, если ранами эльфа не заняться сейчас, то его жизнь может вскоре оборваться, – прошептал паладин на ухо Энвинуатаре, и та, слабо кивнув, устремилась за ним.

– Я попробую излечить его рану, а вы остановите кровь.

Смех берсерка прекратился.

Теперь покрытый кровью воин молча стоял посреди мертвых тел. Его грудь тяжело вздымалась, а глаза тщательно осматривали поля боя, выискивая живых врагов. Не найдя выживших, Вегард развернулся и направился к выжившим спутникам.

– Повеселился? – поинтересовался Тред, тяжело поднимаясь с мертвого тела.

– А то как же! – довольно оскалился берсерк. – Сегодня мы пролили немало крови во славу бога войны! – Он воздел к ясным небесам окровавленное оружие.

– Видела бы тебя твоя мать, – хохотнул старый воин. – Готов поспорить на свои пятнадцать камушков, что она точно потеряла бы сознание от увиденного!

– Ты лучше меня знаешь, что она переживала нечто подобное, когда мой отец вместе с тобой вытащил ее из той резни, связанной с грызней богатеев.

– Было дело, – подтвердил северянин. – Хорошая битва, отменная добыча! Как сейчас помню – возвращались мы из Дромуга в Хагенрок и вдруг увидели дым. Поначалу хотели не вмешиваться, но потом все же решили посмотреть, что там к чему. – Одноглазый воин помрачнел. – Вот дрянь-то, из-за того что какие-то богатые идиоты вздумали из зависти уничтожить соседей, погибло много людей. Из десятка наших в живых только пятеро остались… жалко, поместье сгорело… хорошее местечко.

– Старик, я слышал эту историю сотню раз. – Берсерк сел на корточки рядом с мертвецом в черных одеждах, которого сразила стрела одного из эльфов. – Благородные семьи Империи то и дело строят козни друг против друга. Я рад, что моя мать ушла от всей этой грязи. – Откинув капюшон с бледного лица мертвеца, Вегард мрачно посмотрел в безжизненные, подернутые мутной пленкой глаза.

– Зуб даю – все остроухие! – Тред подошел к молодому воину и пнул мертвого эльфа.

– Что-то тебе сегодня так и хочется поспорить, – взглянул на него берсерк. – Не терпится остаться без зубов и камней? Кстати, а чего у тебя больше?

– Зубов, конечно, дурья твоя башка! – уверенно заявил старый воин, слегка надувшись.

– Откуда знаешь? Неужто считать умеешь? – Горячка боя нехотя выпускала сознание берсерка, и он медленно приходил в себя.

– Так смешно, что сейчас обделаюсь. – Взвалив секиру на плечо, Тред медленно пошел к лошадям. – Наемник должен уметь считать, иначе его обжулят, и придется дохнуть задарма!

– Да не злись, приятель. – Вегард оторвал от черного плаща мертвеца большой лоскут и принялся тщательно оттирать свое оружие.

Одноглазый наемник пробурчал что-то невнятное, и берсерк, взглянув на него, увидел, как Тред, задумчиво разглядывая нависшие над головой ветки, водит языком под губами.

– Два десятка и еще шесть. Понял, да? – с вызовом прорычал северянин. – А камней пятнадцать!

– Прости недостойного, что посмел усомниться в твоей исключительной грамотности, – шутливо поклонился берсерк, и его окровавленные волосы упали на благородное лицо, которое уже покинула жестокая безумная маска.

– То-то же! – важно произнес Тред. – Кстати, где колдунишка-то? Пристукнули?

– Я отразила заклинание некроманта, и оно поразило его самого. – Уставшая Энвинуатаре подошла к воинам. Бледная девушка еле стояла на ногах. Под миндалевидными глазами залегли темные круги. Жрица выглядела так, словно ничего не ела и не спала несколько суток.

– Могешь! – В голосе старого воина слышалось неподдельное восхищение. – Но я, на всякий случай, схожу и все проверю. Отчекрыжу колдуну голову, в конце концов, а то выздоровеет еще! – Северянин быстрым шагом направился туда, где рядом с дорогой возвышались обугленные стволы искореженных деревьев.

Девушка проводила старого воина взглядом и обернулась к Вегарду, замерев в нерешительности. Берсерк наконец отчистил от крови клинок и, убрав меч в ножны, принялся за топор.

– Вы в порядке? – нарушила молчание Энвинуатаре.

– В полном. – Воин не отвлекался от своего занятия.

– Я могу залечить ваши раны… – Полукровка выглядела испуганной. Ее голос дрожал.

– Царапины. – Вегард взглянул на нее. – Что-то не так?

– Они ждали нас, – еле слышно прошептала жрица.

– Это всем и так понятно. Ваша миссия вышла не такой секретной, как предполагалось, – хмыкнул берсерк. Он снял с пояса флягу и, намочив новый кусок ткани, начал оттирать обтянутую кожей рукоять топора. – Как там остроухие?

– Астарионнен и Оминороннен погибли. – Кажется, девушка побледнела еще сильнее и ссутулилась, словно на ее хрупкие плечи кто-то взвалил непосильную ношу. – Я не смогла защитить их…

– Не мели… мелите ерунды, леди! – Вегард с трудом остался вежлив и не повысил тона. – В смерти эльфов нет вашей вины. Им просто не повезло.

– Но мой щит не выдержал… – Слезы покатились по бледным щекам.

– Да плевать мне на твой щит! – Берсерк вскочил, в сердцах пнув ногой чью-то отрубленную голову. – Если бы не ты – некромант всех нас прикончил бы. ТЫ спасла нас! Так что возьми себя в руки! – Он убрал оружие в ножны. Стремительно подойдя к девушке, Вегард с силой встряхнул ее за плечи.

– Ты и правда отличаешься от остальных… – Полукровка посмотрела воину в глаза и слабо улыбнулась. Улыбка вышла вымученной и очень усталой.

– Все люди разные. – Молодой воин выпустил девушку. – Кенрамионна, стало быть, не прибили?

– Нет. – Она покачала головой и плотнее закуталась в плащ, будто бы замерзла. – Он и Марк сейчас перевязывают Мирвионнена. Нелоннориен – обходит трупы. – Энвинуатаре кивком головы указала на эльфа, который, держа наготове лук, аккуратно ходил между мертвецами.

– Все при делах. – Вегард наблюдал, как из леса появился Тред.

Старый наемник зажал секиру под мышкой и теперь волок обезглавленное тело некроманта, сжимая ногу колдуна татуированной рукой, а в другой, намотав кучерявые волосы на кулак, он держал человеческую голову. Воин дотащил труп до паладина, который как раз прекратил возиться над раненым эльфом, и теперь мужчины, о чем-то тихо переговариваясь, принялись обыскивать некроманта.

Вегард собрался было принять участие в осмотре пожитков руководившего засадой колдуна, но неожиданно остановился, затылком ощущая взгляд жрицы. Он резко обернулся, не мигая уставившись прямо в золотистые глаза девушки.

– Что? – Та испуганно сжалась и отступила на шаг.

– В чем проблема?

– Я… – Она опустила взгляд. – Первый раз в жизни я видела такую дикую ярость и неконтролируемую злобу. Я вас теперь немного боюсь, – нехотя призналась жрица. Теперь Энвинуатаре напоминала маленькую испуганную девочку.

– Это хорошо, – серьезно кивнул берсерк. – Это все, что вы хотели мне сказать?

– Нет. – Энвинуатаре замялась. – Может, уже перейдем на «ты»?

– Боги, женщина! – Вегард чуть не подскочил на месте. – Ты непостоянна, как волны у Штормового Пика! Только что заявила, будто боишься меня, а теперь предлагаешь дружбу? – Сознание берсерка еще не совсем пришло в норму, и контролировать себя он мог не до конца.

– Вижу, что мы уже перешли на «ты», – лучезарно улыбнулась Энвинуатаре и, легкой походкой миновав удивленного воина, направилась к трупу некроманта.

«Странные перемены настроения». – Берсерк провел ладонью по лицу, но лишь размазал чужую кровь. Он хотел еще поразмышлять о поведении девушки, но у него было слишком мало сведений. Может, она вообще не в своем уме или у нее раздвоение личности – кто их поймет, этих женщин? В любом случае, Вегарду показалось более важным испачканное лицо. Скоро кровь начнет подсыхать и кожу стянет неприятной коркой. Молодой северянин вновь взялся за флягу. Потратив остатки воды, он кое-как умылся, вновь почувствовав себя нормальным человеком.

– Вот теперь можно и поговорить, – прошептал он и направился к спутникам, которые столпились вокруг трупа колдуна. Лишь Кенрамионн остался сидеть рядом с раненым эльфом. Странный мужчина старался не смотреть на берсерка, и в его непрерывно бегающих глазах отчетливо читался страх.

Когда Вегард подошел к спутникам вплотную, то Марк лишь мельком взглянул на него и, коротко кивнув, принялся читать молитву очищения над обезглавленным трупом некроманта. Выживший эльф, имя которого берсерк запомнил довольно смутно, глядел на него с опаской. Остроухие никогда не любили чрезмерной жестокости, хотя сами, если понадобится, не брезговали к ней прибегать. Одноглазому Треду было абсолютно наплевать на происходящее, так как он со счастливой улыбкой тормошил дорожный мешок некроманта и уже стал обладателем увесистого кошеля и искусно выполненной золотой броши с крупным сапфиром.

Не сводившая глаз с молящегося паладина жрица отступила на несколько маленьких шагов назад. На это никто не обратил внимания.

Никто, кроме Вегарда.

Молодой воин нахмурился, и ему очень кстати пришла в голову мысль, что он в горячке боя заметил, как девушка атаковала некроманта каким-то темным сгустком. Берсерк, как и почти весь его народ, был не очень-то сведущ в магии. Как только он услышал о том, что Энвинуатаре отразила заклинание колдуна, то безоговорочно в это поверил. Но стоило ему увидеть неуверенность и трепет девушки перед обращавшимся к Свету паладином, как в душу воина закрались сомнения.

Первым желанием варвара было подскочить к девушке и попросту отрубить ей голову. Но эту идею пришлось отмести сразу же. Едва ли он успеет объяснить остальным спутникам причину своего поступка. Тред конечно же займет его сторону, но берсерку вовсе не хотелось убивать паладина. Кенрамионн ему по-прежнему не нравился, эльфов он тоже недолюбливал, но все портил паладин. С другой стороны, полукровка могла просто устать или, может, она боялась трупа некроманта или вида крови. Обезглавливать невинного человека – как-то некрасиво, это Вегарду говорила его мама, когда он был еще ребенком.

Оставался лишь третий вариант – продолжить пристально наблюдать за жрицей. Вегарду это показалось наиболее разумным, хотя варвар в нем жаждал крови. Однако магия – это магия, а работу надо выполнять, особенно если заплатили вперед. Конечно, договор можно расторгнуть, но для этого необходимы доказательства лжи заказчика. Обрывочное воспоминание боя и увиденные шаги назад таким доказательством являться не могли.

«Уж убить-то всегда успею», – рассудил берсерк. Успокоив себя этой мыслью, он подошел к девушке и положил руку ей на плечо.

Вегард почувствовал, как жрица вздрогнула. Когда она резко обернулась к нему, ее красивые глаза пылали гневом, который, впрочем, тут же погас. Полукровка несколько мгновений смотрела на северянина, затем, благодарно улыбнувшись, коснулась тонкими пальцами его руки.

– Я в порядке, – сказала она, – просто немного устала. Светлые заклинания… – она запнулась, но тут же продолжила: – как и любые другие, сильно выматывают.

– Ага, – неопределенно отозвался Вегард, стараясь не тянуться к мечу. – В Лантонелле ты сможешь нормально отдохнуть и восполнить силы, там наверняка есть храм Света и…

– Нет! – Энвинуатаре энергично замотала головой. – У нас нет на это времени! Мы просто проедем через город, возможно, остановимся на ночь в одном из постоялых дворов, но не более!

– В словах леди есть смысл. – Старый наемник обернулся к девушке. – Эти парни ждали нас, это может подтвердить даже самая паршивая гадалка. Время поджимает, Вегард.

– Эльф не выкарабкается, если мы продолжим путь. Даже молитвы паладина не смогут быстро поставить его на ноги. – Берсерк понимал, что старый друг прав. Более того, он был с ним целиком и полностью согласен. Однако если они не покажут раненого целителям, то эльф может умереть. Марк не обладает навыками магистров и не способен исцелять серьезные раны, а жрица обессилена боем с некромантом… Вегард взглянул на бледного, покрытого испариной Мирвионнена.

– Мы оставим раненого в надежных руках и отправимся дальше, – твердо заявила девушка, и паладин кивнул, соглашаясь с мнением Энвинуатаре, – или у тебя есть возражения? – Она пристально посмотрела берсерку в глаза.

– Нет. – Вегард отрицательно покачал головой, при этом одинокая капелька чужой крови сорвалась с его волос и аккуратно приземлилась на заросшую щетиной щеку. – Я просто делаю то, за что мне платят. Остальное – ваша забота. Но я бы хотел обыскать мертвых, прежде чем мы продолжим путь. – Он достал из кармана помятый платок и медленно провел по лицу.

– Что ж… – девушка оглядела спутников, – это разумно. Кому-то есть что добавить?

Желающих что-либо добавлять не нашлось. Поредевший отряд принялся поспешно обыскивать мертвые тела. К удивлению северян, у трупов в темных плащах при себе не было абсолютно ничего. Все их вещи – мечи, темные одежды да несколько луков на всех. К тому же все это небогатое снаряжение оказалось похожим друг на друга как две капли воды, точно так же были похожи друг на друга и мертвые эльфы. Даже старые шрамы на бледной коже располагались в одних и тех же местах. Ни еды, ни воды, ни денег у мертвых не нашлось.

Все это казалось более чем подозрительным. Пусть засада и была организована недалеко от города, но это не объясняло отсутствия у нападавших личных вещей. А уж их внешнюю схожесть и вовсе не получалось объяснить никоим образом.

– Этот такой же, как и предыдущие! – крикнул Тред, с отвращением глядя в застывшие, широко открытые глаза мертвеца.

– Всех проверили? – Вегард взглянул на паладина.

– Всех, за исключением того, которого ты превратил в фарш, – хмуро отозвался Марк.

– Наверняка он не сильно отличался от остальных, – подала голос Энвинуатаре.

Жрица, как и раненый Мирвионнен, не принимала участия в обыске. Она, широко раскинув пальцы, сосредоточенно водила чуть дрожащими руками над ближним к себе мертвецом.

– Это, конечно, странный вопрос, леди, но все-таки – откуда такая уверенность? – деланно возмутился Тред, взваливая секиру на перевязанное плечо.

– Они все… вроде как близнецы, – убежденно сказала девушка.

– Как это так? Сразу больше двух десятков? – округлил глаз старый воин.

– Они созданы с помощью магии. – Энвинуатаре прекратила свое занятие и, выпрямившись, щелкнула пальцами.

В этот же миг от тел в плащах повалил густой белый дым, и спустя пару мгновений от мертвецов не осталось и следа. Из напавших на отряд остались лишь некромант и один из эльфов, а точнее – их трупы.

– Ни хрена себе, сказал я себе… – задумчиво протянул Тред, нарушая тишину, воцарившуюся над лесом. Северянин сделал два шага вперед и огляделся, подергивая себя за бороду. – Это что за фокусы?

– Я развеяла магию, – пожала плечами жрица. Круги под ее золотистыми глазами стали еще больше.

– Странно, – вмешался молчавший до этого Марк, – я не чувствовал волшебства…

– Потому что эта магия – не темная. Их создали при помощи алхимии и каких-то ритуалов. Старшие жрецы говорили, что такое возможно, и даже сами пытались воссоздать человека, но все их попытки были пресечены Императором и советом магов. Да и далеко не все служители Света были рады перспективе воссоздания живых тварей столь неестественным путем. Но это случилось очень давно. Способ создания и поддержания жизни воссозданных существ давно забыт. Может, где-то что-то и осталось, но подробности мне не известны. – Энвинуатаре перевела дух.

– Однако вы уверены, что здесь мы имеем дело с ненастоящей жизнью? – Паладин неуверенно взглянул на оставшегося мертвого эльфа в темных одеждах.

– Уверена, – жрица кивнула, – перед вами лежит прообраз для уничтоженных нами созданий.

Вновь над лесной дорогой разлилась зловещая тишина. Даже птицы прекратили свое пение или попросту улетели куда подальше от места схватки. Большинство живых существ боялись темной магии некромантов и бежали прочь, едва почувствовав жуткое волшебство.

– Если мы только что столкнулись с этими тварями, то, судя по всему, не все эти знания позабыты. – Берсерк машинально погладил рукоять меча. – Так у нас есть все шансы встретиться с чудесной армией близняшек.

Тред хмыкнул.

– Этого не стоит опасаться. – Энвинуатаре подошла к своей лошади и тяжело запрыгнула в седло. – Насколько мне известно, воссоздать живое существо было очень сложно. Процесс занимал много времени и требовал определенных, редчайших ингредиентов…

– Если все так сложно, то эти ребятки в плащах – не более чем галлюцинации? – язвительно заметил Вегард, обводя рукой место, где совсем недавно пролилась кровь.

– Галю… чего? – взглянул на друга Тред.

– Видения, – задумчиво подсказал старому воину паладин.

– Они самые, – согласно кивнул берсерк. – Но вот что я скажу. До сегодняшнего дня я знать не знал ни о каком создании столь странной жизни. Однако сейчас мы сражались с противниками из плоти и крови. – Он пристально взглянул жрице в глаза. – Говоришь, редкие ингредиенты? Тогда как этот некромант собрал почти три десятка этих созданий?

– Я… я не знаю… – Энвинуатаре тяжело вздохнула и провела ладонью по лбу. Вегарду показалось, что девушка побледнела еще больше. Встретившись с молодым воином взглядом, жрица опустила глаза и накинула на голову тяжелый капюшон. – Я рассказала вам все, что знаю, и…

– И пора валить отсюда, – закончил за девушку Тред. – Живые – неживые… теперь уже точно – мертвее мертвых. А вот нам, если мы хотим от них отличаться, пора поспешить. Не знаю, как вы, а вот я еще собираюсь пожить. – С этими словами старый воин взобрался в седло. – К тому же эльф может скопытиться, – добавил одноглазый наемник, многозначительно посмотрев в сторону раненого Мирвионнена, которого поддерживал Нелоннориен. Паладину и жрице удалось остановить кровь, но выглядел остроухий паршиво. Его глаза запали, коса растрепалась, а бледностью лица он вполне мог поспорить с Энвинуатаре.

– Ты прав. – Вегард прекратил вглядываться во тьму капюшона, скрывавшего лицо жрицы. – Как говорит Фаргред: «Проблемы надо решать по мере их возникновения».

– Вот-вот, – закивал Тред, – эти мы уже решили, а других пока еще нет. Так что предлагаю продолжить путь, пока они не появились, и не разводить здесь заумные споры о бытии.

– Я согласен, – пискнул Кенрамионн, который все время боязливо косился на лес, – у меня от этой зауми уже голова болит.

– Можно подумать, у тебя там есть чему болеть, – сказал берсерк, даже не удостоив мужчину взглядом.

– Голова – это кость, она болеть не может, – важно произнес Тред, ткнув в сторону де Рамиона пальцем. – Так что не ной и делай, что тебе говорят.

Кенрамионн обиженно надул губы, но смолчал и, устало кивнув, забрался в седло. Вегард помог Марку усадить раненого эльфа на лошадь. Держался мужчина достойно, но было видно, что силы покидают его. Берсерк сходил к своему скакуну и, достав из седельной сумки веревку, на всякий случай привязал Мирвионнена к седлу. Убедившись, что эльф не собирается терять сознание и падать с лошади, Вегард оставил его на попечительство Нелоннориена, который вызвался ехать рядом с собратом.

– Можем выдвигаться, – произнес молодой воин.

Не поднимая головы, Энвинуатаре развернула свою лошадь и, не оборачиваясь, поскакала по дороге в сторону города. Отряд двинулся следом.

Глава 5

Деревья в эльфийском лесу стали реже, но намного крупнее. Настоящие гиганты, ствол которых не смогли бы обхватить даже дюжина воинов, взявшихся за руки. Большие зеленые листья, шириной с ладонь взрослого мужчины, мягко светились в полумраке ночи. Их приятное серебряное сияние отгоняло тьму и освещало широкую дорогу, по которой и двигался отряд.

– Мы уже близко, – подал голос Нелоннориен. Улыбка на губах эльфа с каждым мгновением становилась все шире. Он приободряюще похлопал по плечу Мирвионнена, и тот тоже слабо улыбнулся.

– Вы, ребята, как я посмотрю, рады вернуться домой? – Шея Треда затекла, и он перестал пялиться на высокие кроны деревьев, где радостно сновали разноцветные ночные пташки.

– Любой эльф всегда рад вернуться под сень родных лесов. – Нелоннориен отбросил с лица светлый локон. – Лантонелл – мой родной город, и я счастлив вновь оказаться здесь. Разве твое сердце не начинает биться быстрее при виде твоей родины, северянин?

– Я даже не знаю, где родился, – одноглазый воин равнодушно пожал плечами, – да мне это и не больно-то интересно.

– Ты странный человек. – Эльф усмехнулся и покачал головой, отчего его волосы сильнее рассыпались по плечам.

– А вы, эльфы, просто – странные, – парировал Тред.

– Вовсе не правда! – протестующе пискнул Кенрамионн, ехавший рядом с остроухими.

– Вот только тебя, самого странного из всех, кого я только знаю, спросить и забыли, – поморщился одноглазый наемник, – ты даже более странный, нежели эльфы.

– Возможно, когда ты увидишь красоту нашего города, то пересмотришь свои взгляды на родину. – Нелоннориен пропустил колкость северянина мимо длинных ушей. – Ты не бывал здесь раньше?

– Нет, – коротко бросил Тред.

– Я тебе даже завидую, – вновь заулыбался эльф, – мне не испытать тех чувств, которые переживает тот, кто впервые увидел Лантонелл; чего уж говорить о сердце лесов – Илланосе. – Нелоннориен мечтательно вздохнул и начал о чем-то тихо переговариваться с Мирвионненом на их родном языке.

– Кому нужна эта красота… – проворчал Тред и повернулся к ехавшему рядом Вегарду. – Господин всезнайка, ты чего-нибудь знаешь о том, что говорил остроухий?

– Кто ты такой и что ты сделал с Тредом? – с притворной злобой прорычал берсерк и даже положил ладонь на рукоять меча. – Старый одноглазый медведь ни за что не стал бы так долго трепаться с эльфом, а потом еще расспрашивать меня об особенностях их городов!

– Да ну тебя! – привычно отмахнулся Тред от друга. – Всего лишь стало любопытно, куда мы едем.

– Я, как и ты, первый раз в этих землях. О Лантонелле мне известно лишь то, что раньше он служил опорной крепостью эльфов и стоял точно на границе с троллями. Город построили очень давно, когда Красный Гребень выжил эльфов с их родных земель. Уже позже, когда остроухие присоединились к Империи, им с помощью людей и дворфов удалось вернуть себе часть владений и отбросить ненавистных врагов назад, возведя на новой границе неприступную Лесную Твердыню. Так что, памятуя о прошлом города, скорее всего, мы увидим высоченные крепостные стены, мощные ворота и что-нибудь в этом духе.

– Ты чего-то недоговариваешь… – хитро прищурился Тред.

– Я просто еще не закончил. – Берсерк обжег товарища недовольным взглядом голубых глаз. – В книгах написано…

– Ну вот, началось… – Старый воин страдальчески закатил единственный глаз. – Книги такие замечательные, такие великолепные, бла-бла-бла… – Он попытался подражать интонациям и манере речи друга.

– Ты сам просил рассказать, – озлобился берсерк, – теперь или слушай молча, или проваливай ко всем демонам или к своим новым остроухим друзьям, и пусть они тебе все расскажут сами… а может – еще и покажут!

– Извини, больше не буду. – Тред нахмурился и бросил недобрый, опасливый взгляд через плечо на ехавших сзади эльфов.

– Так вот, – Вегард сменил гнев на милость и решил продолжить рассказ, – в книгах написано, что Лантонелл – довольно красивый и живописный город. Он построен на почитаемой всеми эльфами реке – Анноверен, так же как и их столица – Илланос. После того как Лантонелл прекратил быть крепостью и разросся до полноценного города, эльфы взялись за его благоустройство и возвели на месте опорной твердыни настоящий дворец, с висячими садами, фонтанами, озерами и парками. Но мы вряд ли все это увидим, если заедем в город лишь ради ночевки. По красоте Лантонелл, конечно, уступает столице, но по словам многих побывавших там – способен поразить воображение.

– Ясно… – протянул Тред, дернув себя за бороду. – А что этот Илланос, там тоже красиво?

– Я и правда не узнаю тебя, старина. – Вегард улыбнулся. – Неужто ты решил осесть в живописных местах и свить себе уютное гнездышко с какой-нибудь эльфийкой?

– Скажешь тоже… – Слова воина прозвучали не очень-то уверенно. – Просто я вроде бы и жизнь уже прожил, а многого так и не увидел.

– Сожалеешь? – недоверчиво прищурился берсерк.

– Нет, – немного подумав, твердо ответил Тред, – я не жалею ни об одном мгновении своей жизни, просто… – Одноглазый наемник осекся.

– Просто сделаем дело и на обратном пути посетим Илланос. – Вегард потрепал друга по мощному плечу. – Тем более мне самому жутко интересно взглянуть на столицу эльфов! Говорят, что этот огромный город парит над водами озера Лондаррен, удерживаемый волшебством.

– Брехня! – уверенно заявил Тред.

– Вот и увидим, – не стал спорить с другом Вегард. – Или можешь спросить у своего приятеля, – он с улыбкой указал кивком на Нелоннориена.

– Сами поглядим, – отрезал нахмурившийся старый воин, чуть не оторвав свою драгоценную бороду нервным рывком.

Вегард согласно кивнул и посмотрел на подъезжающего к ним паладина. Марк все дорогу о чем-то говорил со жрицей, которая ни с кем, кроме него, больше не общалась. Лишь мельком взглянув на северян, паладин проехал мимо и что-то тихо сказал Нелоннориену. Эльф взглянул на раненого собрата и согласно кивнул. Паладин развернул коня и, поравнявшись с наемниками, поехал по левую руку от Вегарда.

– Скоро мы увидим городские ворота, – ни к кому конкретно не обращаясь, негромко произнес Марк. – Леди Энвинуатаре решила, что как только мы прибудем в Лантонелл, Нелоннориен отвезет Мирвионнена к лекарю, – продолжил он. – Мы же отправимся на постоялый двор и, переночевав там, наутро покинем город.

– Вчетвером? – Берсерк вопросительно взглянул на паладина.

– Вчетвером, – повторил Марк.

– Так даже лучше, – заявил Тред, – может, еще и болезного там же оставим?

– Это вряд ли, – грустно вздохнул воин Света, – видите ли, именно де Рамион играет важную роль в нашей миссии. Это он нанял проводника, который ждет нас в Лесной Твердыне, и именно он сделал так, чтобы нас сопровождали эльфы. К тому же Кенрит заявил, что до конца останется со своей возлюбленной. – По виду паладина было хорошо заметно, что он тоже не рад таким новостям. – Из Лантонелла мы выйдем на лодке и проделаем часть пути по воде.

– Попутное течение? – осведомился Тред. – Учтите – я не подписывался работать веслами!

– Эльфийским лодкам и кораблям не нужно течение, – назидательно сказал Вегард, – Анноверен сама несет их посудины в нужном направлении.

– Опять волшебство?! – Тред презрительно сплюнул на землю. – Ты это тоже в книжках вычитал?

– Эльфы – дети природы. Они почитают и боготворят ее, а она, в свою очередь, заботится о своих драгоценных отпрысках. – Берсерк и сам недолюбливал магию, но довольно часто находил ее весьма удобной.

– А если двум корытам остроухих нужно в разные стороны? – не сдавался одноглазый северянин. – Как эта самая природа выйдет из такого положения?

– Значит, они поплывут туда, куда им надо, и смогут даже помахать друг дружке со своих кораблей.

– Это так, – подтвердил слова Вегарда паладин.

– Демоны знают что! – чуть деланно возмутился Тред. – В мои времена реки текли в одном направлении и не делали ни для кого исключений!

– А у тебя хорошая память, старина, – похвалил друга берсерк, – не каждый может вспомнить, что было три сотни зим назад! А ты тут и про травку, которая росла зеленее, и про солнце, которое ярче и теплее светило, а вот сейчас и про воду разглагольствуешь.

– Снова зубоскалишь! – возмутился Тред. – Весь в мать! Та уж остра на язык, но ты, парень, ее переплюнул!

– Спасибо за похвалу! – Берсерк склонил голову в очередном шутливом поклоне, зная, как это раздражает его друга.

– Это не похвала! – Старый воин выпучил глаз. – Боги, за что мне такое наказание?!

– Ну ты таким родился… – вновь не удержался Вегард.

Несколько мгновений Тред озадаченно пялился на берсерка. Первым не выдержал Марк. Поначалу паладин закрывал рот ладонью, но все же не выдержал и тихо захихикал. Он изо всех сил старался не смеяться и извинился перед Тредом за свое поведение, но тут и сам старый наемник громогласно захохотал.

– Что верно, то верно, парень, – сквозь смех выдавил Тред.

Энвинуатаре на мгновение обернулась на ехавших позади нее мужчин, но берсерку так и не удалось поймать ее взгляд. Он чувствовал, что девушка что-то недоговаривает, и ему очень хотелось знать, что именно. Но та явно была не расположена делиться своими мыслями, а гордость и манеры не позволяли Вегарду вот так просто пытать женщину. Другого способа узнать что-нибудь от жрицы берсерк не видел, поэтому вновь решил ждать. Впрочем, ему больше ничего и не оставалось.

– Тяжесть вины давит на нее, – проследив задумчивый взгляд Вегарда, сказал паладин, – она винит себя в смерти эльфов.

– Глупая бабенка! – фыркнул Тред. – Вечно они жалеют о прошлом, вместо того чтобы жить настоящим. Остроухие знали, на что шли, когда ввязались в это дело, и их смерть не является чьей-то там виной!

– Ты прав. – Марк взглянул на одноглазого воина. – Именно это я и говорил ей всю дорогу, правда, слова были несколько иными, но смысл – тот же. Но все безуспешно.

– Не волнуйся, вскоре она придет в себя, – уверенно заявил Тред.

– А ты у нас знаток женских сердец? – полюбопытствовал берсерк, получив в ответ хорошо знакомое фырканье.

Вегард вновь посмотрел на спину девушки. Он не ожидал от жрицы подобного проявления чувств. При первой их встрече, в таверне, она произвела на него впечатление сильной, волевой женщины, твердо идущей к своей цели, невзирая ни на что. Но все обернулось иначе. Вегард даже подумал, что Энвинуатаре не видела раньше гибели людей или, возможно, ее терзают какие-то воспоминания. Только так он мог объяснить ее реакцию на происходящее. Привыкшему к крови и смерти воину сложно было понять чувства молодой жрицы, и Вегард, осознавая это, решил предоставить все времени. Оно, как ничто другое, способно затягивать не только рассеченную плоть, но и душевные раны.

– Леди Энвинуатаре провела почти всю жизнь в окружении городских стен. – Паладин вздохнул, машинально коснувшись пальцами шеи в том месте, где обычно находилась застежка его золотого плаща. – Она не привыкла к смерти близких. Я тоже скорблю по эльфам, но даже не могу представить, что творится у нее на душе.

– Слишком много слов ни о чем. – Тред смерил Марка тяжелым взглядом. – Былого не воротишь. Как бы вы ни жалели остроухих, это не вернет их к жизни.

– Возможно, ты прав…

– Я совершенно точно прав! – отрезал старый воин.

– Не спорь со стариком, – похлопал погрустневшего паладина по плечу Вегард, – он прожил долгую жизнь и знает, что говорит. Нас с рождения учат не бояться смерти. Каждый из сынов Торфела, впервые взяв в руки оружие, готов пасть в битве. Таков удел воинов. Такова наша судьба.

– Я понимаю. – Марк слабо кивнул. – Любой паладин с радостью отдаст жизнь за правое дело! Но здесь все иначе. Проблема леди Энвинуатаре – не в страхе смерти. Я уверен, что она предпочла бы сама расстаться с жизнью, если бы это могло спасти эльфов.

– Проблема лишь в том, что полукровку растили не так, как нас. Небось мамаша холила и лелеяла единственную дочурку, и та, оказавшись в жестоком мире за крепостными стенами, попросту растерялась, – сурово заявил Тред. – Вот, взгляните на ее женишка! – Он, не оборачиваясь, указал рукой через плечо. – На болезного даже смотреть противно! Дрожит словно лист на ветру, даже руки трясутся! Небось уже несколько раз пожалел, что отправился в столь опасное путешествие.

Северянин говорил громко, и де Рамион услышал его слова.

– Да, я боюсь – и что? – с вызовом проблеял он. – Что в этом такого?

– Ничего, кроме того, что тебе должно быть стыдно за свое поведение! Прекрати трястись и не наделай в штаны! Ты мужик или что? – Тред обернулся, гневно взглянув на Кенрита.

Де Рамион взглянул на едущую впереди невесту и, сжавшись еще сильнее, тихонько пискнул:

– Мужик.

– Вот и веди себя как мужик! – взвился северянин. – Чего ты пищишь, словно мышь, которой наступили на хвост?! Соберись, тряпка! Никто тут с тобой не будет нянчиться! Понял?!

– Понял. – Кенрит поднял глаза и неуверенно кивнул.

– Да ничего ты не понял… – безнадежно сказал Тред и, махнув на де Рамиона рукой, отвернулся от него. – Мой тебе совет – оставайся в Лантонелле, если хочешь еще пожить, или веди себя нормально, не то я отдам твоей невесте свою долю и лично сверну тебе шею, словно задохлому куренку!

– Я не останусь! – воинственно пропищал Кенрит.

Тред вновь обернулся к мужчине и, тяжело посмотрев на него, тихо произнес:

– Делай что хочешь, но учти – я тебя предупредил.

После этих слов северянина в отряде повисло тяжелое молчание. Марк опять догнал жрицу и теперь ехал рядом. Эльфы и Кенрит тоже не проронили ни звука. Тред хмурился, словно свинцовая туча, то и дело кидая по сторонам недовольные взгляды.

– Неужто ты переживаешь за жизнь придурка? – тихо поинтересовался Вегард у друга.

– Чего? – изумился Тред. – Мне плевать на этого слабоумного уродца!

– Тогда к чему был весь этот разговор? – не понял берсерк.

– Только представь, как раскиснет наша жрица, если еще и этого идиота кто-нибудь пристукнет! Девочка должна сосредоточиться на миссии, а не забивать голову всякими глупостями. Не знаю, как ты, а я собираюсь вернуться от троллей живым, здоровым и богатым! Поэтому я хочу, чтобы девочка прикрывала наши задницы своими щитами, а не размазывала по своей смазливой мордашке слезы и сопли о бесславно почившем дружке!

– Не слишком ли рано ты его похоронил? – улыбнулся Вегард.

– Ты и сам не хуже меня знаешь, что шансы выжить у этого типа – хуже некуда.

– Вообще-то да, – согласился с другом берсерк. Он уже вдоволь насмотрелся на таких, как Кенрит, искателей славы. Кто-то из них хотел денег, кто-то власти, а кто-то, как и де Рамион, шел на риск ради любви, хотя Вегард и не верил в теплые чувства между ним и Энвинуатаре, но неизменно все, кто брался за меч ради собственной выгоды, не обладая должной подготовкой, умирали. Берсерк даже удивился, когда после стычки на лесной дороге увидел Кенрита живым. Воистину у судьбы на всех свои планы. Кто знает, возможно, странный мужчина и вернется домой живым. Но Вегард в это не верил. В любом случае, северянин для себя решил, что не станет рисковать жизнью ради спасения богатенького дурачка. Кенрит сам выбрал свой путь и сам должен его пройти… или умереть. Как получится.

Занятый размышлениями о жизни, Вегард задумчиво смотрел на слегка подергивающиеся уши своего коня. Так могло продолжаться довольно долго, но из раздумий воина вывел изумленный голос Треда:

– Вот же их мать, построили так построили! – Одноглазый воин даже привстал в стременах, чтобы получше рассмотреть возвышающиеся перед путниками стены Лантонелла.

Посмотреть действительно была на что. Массивные камни, чуть светящиеся под луной, плотно прилегали друг к другу, формируя грандиозной высоты стены, которые отражались в водах реки Анноверен, охватывающей город с двух сторон. Обтянутые плотным ковром вьющегося вечнозеленого плюща смотровые башни тянули свои острые шпили к бескрайнему небу. Но несмотря на колоссальную высоту крепостных стен, над ними раскинули свои кроны настоящие деревья-великаны, в мощных ветвях которых порхали не виданные северянами существа, размером намного превосходящие птиц.

Вегард с трудом сдержал восхищенный вздох, а вот его друг не счел нужным контролировать свои эмоции:

– Нет, ну ничего себе! – выдал старый воин. – Лес-лес, а потом бац – и на тебе! Как я чуть было не проглядел такую громадину?!

– Волшебство эльфов скрывает наши города от посторонних глаз. – Сияющий от счастья Нелоннориен поравнялся с северянами, придерживая шатающегося в седле собрата. Мирвионнен был бледен, но на его бескровных губах блуждала довольная ухмылка.

– Прям-таки и скрывает? – недоверчиво поинтересовался Тред, не отводя глаза от приближающихся стен.

– Ты же сам сказал, что город появился из ниоткуда, старик. – Вегард, так же как и его приятель, не мог оторвать взгляда от мерцающей кладки.

– Сама Наэла защищает эти древние стены! – с придыханием продолжил Нелоннориен. – Разве они не прекрасны?

– Ну ничего так, сойдет. – Мимолетное восхищение отошло на второй план, и Тред снова стал самим собой. – Внутри-то у вас как?

– Лучше вам самим все увидеть. – Улыбка эльфа стала шире. – Я, правда, жалею, что лично не могу показать вам город. Но если воля богов вновь приведет вас к стенам Лантонелла, помните, что за ними вас ждут друзья!

– Танцующие под дождем и Шепчущие ветру всегда будут рады вам! – тихо сказал Мирвионнен и тут же хрипло закашлялся.

– Вот уж спасибо… – Неожиданно Тред хлопнул рукой Нелоннориена по узкому плечу. Не ожидавший подобного проявления чувств эльф чуть было не выпал из седла. – Но лучше уж вы к нам, – справившись с собой, добавил он.

– Непременно. – Нелоннориен натянуто улыбнулся, потирая ушибленное плечо. – Мы с Мирвионненом поскачем вперед. Он сможет выдержать непродолжительную скачку, и его следует как можно скорее показать нашим лекарям. Кенрит поедет с нами и встретит вас завтра утром на пристани. Нам пора. Отсюда уже видны ворота, так что с нами ничего не случится. Берегите себя, друзья!

– Да пребудет с вами Свет, – склонил голову Марк.

Северяне ограничились краткими кивками, и три всадника помчались вперед, обогнав оставшихся позади членов отряда.

– Следовало попросить этого, без косичек, оставить придурошного где-нибудь у себя, – с сожалением сказал Тред, провожая всадников грустным взглядом.

– Редкие, хорошие мысли, посещающие твою бритую голову, отчего-то приходят с превеликим опозданием, – насмешливо произнес Вегард.

Прежде чем старый воин нашелся что ответить, северян окликнула Энвинуатаре:

– Нам тоже следует поторопиться! Чем раньше мы приедем, тем больше нам удастся поспать!

Спорить с таким веским доводом никто, разумеется, не стал, и четверо людей дружно пустили лошадей в галоп. Перекинутый через реку мост стремительно приближался, и, когда странники достигли его, дорогу им преградил отряд эльфийских воинов.

– Приветствую вас, путники. Я командир стражи – Леннариенон из рода Вьющих плющ, – выступил вперед высокий эльф в начищенной до блеска броне. Немногие эльфы носили латные доспехи, предпочитая им легкую, кожаную броню или кольчуги, но бывали и исключения. Впрочем, эльфы ковали свои латы из специального сплава, секретами изготовления которого они не делились ни с кем. Доспехи, конечно, уступали в прочности работе дворфийских и человеческих мастеров, зато выигрывали в легкости. – Наши братья предупредили нас о вашем приближении. Лантонелл с радостью примет достойных людей. – Эльф склонил голову, скользнув взглядом по северянам.

– Приветствую тебя, Леннариенон из рода Вьющих плющ. – Энвинуатаре, поправив слетевший во время скачки капюшон, тоже поклонилась. – Мое имя – Энвинуатаре, и я… – Девушка замолкла, заметив, что эльф поднял руку.

– Прошу простить меня, леди, – мягко сказал он, – но мне известны ваше имя и имена ваших спутников. Я возьму на себя смелость предположить, что вы устали и хотите как можно скорее поесть и отдохнуть. Поэтому я не стану задерживать вас. Об этом просили мои братья.

– Спасибо за понимание. – Жрица еще раз склонила голову.

– Вы знаете, где остановиться, или мне выделить вам сопровождающего?

– Благодарю за заботу, но я знаю дорогу. Перед тем как мы въедем в город, я кое о чем хотела бы вас спросить, капитан.

– Чем могу служить, леди? – Эльф с интересом взглянул на девушку.

– Нам нужно добраться до Лесной Твердыни, и мы хотели бы нанять лодку; не подскажете ли, где это лучше сделать?

– Наши рыбацкие лодки не заходят так далеко… – Леннариенон на миг задумался. – Но после полудня к Твердыне отправляется обоз с припасами, так что вы можете присоединиться к ним. Они пройдут по Анноверен, а оставшуюся часть пути проделают по благословенным лесам. Если хотите, я предупрежу братьев о том, что вы изъявили желание составить им компанию.

– Буду вам очень признательна, – благодарно улыбнулась Энвинуатаре.

– Меня сейчас стошнит от такой вежливости, – доверительно прошептал Тред на ухо берсерку, но тот лишь осуждающе взглянул на друга и покачал головой.

– В таком случае завтра в полдень вам нужно прибыть на пристань; при всем моем уважении – ждать вас не станут. – Эльф еще раз поклонился и отступил в сторону, освобождая путь.

– Мы не заставим себя ждать. – Полукровка послала лошадь вперед. – Спасибо за вашу доброту, да хранит вас Свет.

– Ступайте с благословением Наэлы, – на прощанье сказал эльф.

Проехав по мосту, отряд достиг высоких ворот города, рядом с которыми тоже несли стражу эльфы. Но на этот раз никто не стал останавливать людей. Один из остроухих дал знак сородичам, и тяжелая решетка, выполненная в виде переплетающихся колючих ветвей, бесшумно поползла вверх, открывая странникам вход в Лантонелл.

– Надеюсь, здесь есть годные таверны… – пробормотал Тред вполголоса.

– Леди Энвинуатаре знает, куда ехать, – успокоил северянина паладин. Судя по его виду, он тоже оказался в Лантонелле впервые и теперь удивленно глазел по сторонам, изредка одергивая себя и пытаясь сохранять спокойный, беспристрастный вид. Получалось это у Марка не очень хорошо, все же сказывался возраст и небольшой опыт путешествий. Такое поведение спутника отчего-то очень забавляло Вегарда, который, глядя на пребывающего в смятении чувств воина Света, весело улыбался.

Лантонелл встретил припозднившихся гостей приветливым стрекотанием сверчков, мелодичным журчанием воды и тихим пением ночных птиц. Несмотря на позднее время суток, в городе царил приятный полумрак, и при этом северяне не заметили ни одного факела вокруг. Веселые светлячки, то и дело пролетавшие мимо, испускали мягкий голубоватый свет, который и не давал ночной тьме вступить в свои права. Но так казалось лишь на первый взгляд. Стоило странникам въехать в город, и они сразу же заметили, как с высоких крон вековых деревьев на землю серебряным дождем неспешно падают светящиеся искорки. Не долетая до зеленой травы совсем чуть-чуть, они таяли в воздухе, уступая свое место другим. Всю эту красоту дополняли эльфийские строения. Они идеально вписывались в величественный лес, раскинувшийся за крепостными стенами, гармонично дополняя его своим непередаваемым изяществом. Дело было в том, что эльфы устраивали свои жилища в стволах огромных деревьев, превращая их в настоящие дворцы. При этом само дерево продолжало расти как ни в чем не бывало, словно породнившись с жившими внутри него существами. Вегард знал, что у каждого рода эльфов есть свое дерево, в котором они живут и которое чтят, как своего прародителя. Собственно говоря, почти весь город, насколько хватало глаз, состоял из таких вот причудливых дворцов, разделенных водными каналами, бравшими свое начало из Анноверен. Вокруг деревьев-домов раскинулись прекрасные сады, поражающие воображение обилием разнообразных растений и наполняющие воздух приятными ароматами. Здесь росли и тонкие, сияющие всеми цветами радуги цветки, среди которых встречались виды со всех концов континента, и аккуратно подстриженные кустарники, больше напоминающие живые зеленые статуи, и невысокие деревца, под сенью которых неизменно произрастала вечнозеленая ровная травка. Среди всего этого великолепия беспрепятственно разгуливали дикие животные, не обращая на людей никакого внимания. Больше всего Вегарда поразило то, что на одной лужайке расположились семейство пятнистых оленей и небольшая стая волков. Причем любопытные оленята задорно скакали вокруг одного из хищников, а он, игнорируя такое панибратство, лишь изредка отгонял животных взмахом хвоста.

– Мы все еще в Империи? – ожесточенно потирая глаз, осведомился Тред. – У меня ведь не эти самые галю… глю… видения, в общем?

– Думаю, что нет. – Вегарда настолько поразила открывшаяся взору картина, что он даже не знал, куда смотреть. – Или нам всем кажется.

– Это ж надо, какая красотища… чего мы раньше сюда не приехали-то? – Тред оставил глаз в покое и теперь, как и его молодой друг, непрерывно вертел головой по сторонам.

– Потому что мы наемники и воины, а не ценители красоты и деятели искусств. – Берсерку удалось справиться с собой. – Когда я читал о городах остроухих, то не представлял, что написанное окажется правдой. Я думал, что в текстах нарочно все приукрашивают, а оказалось, что недоговаривают…

– Да… – неопределенно выдал Марк.

По-прежнему молчавшая Энвинуатаре вновь накинула на голову капюшон и уверенно вела отряд по широким, устланным зеленым ковром тропинкам. Иногда она ненадолго замирала, словно к чему-то прислушивалась, но вскоре вновь продолжала путь. Посмотрев под копыта своего коня, Вегард сделал вывод, что трава здесь тоже не простая. Стоило лошадиному копыту подняться, как придавленные им травинки сразу же выпрямлялись, будто ничего с ними не произошло.

Навстречу отряду стали попадаться эльфы. Они с любопытством разглядывали людей своими яркими, слегка раскосыми глазами и приветливо улыбались им. Северян, как всегда, удостоили особого внимания. Вечно юные эльфийки игриво стреляли в них глазками, лукаво улыбаясь и перешептываясь друг с дружкой. Некоторые эльфы тоже вели себя подобным образом. Но если в случае с женщинами воины позволяли себе ответные улыбки, то здесь они вели себя совершенно иначе. Один эльф послал Треду воздушный поцелуй, отчего старый северянин пришел в ярость. Он подъехал поближе и одной рукой приподнял эльфа до уровня своего лица.

– Еще раз так сделаешь – и я схвачу тебя за голову обеими руками и буду поворачивать ее, пока не оторву, – зловещим шепотом пообещал он побледневшему от страха мужчине и разжал пальцы. Эльф, смешно дернув ногами, свалился на траву, а северянин продолжил свой путь, свирепо зыркая по сторонам.

– Может, не следует быть таким грубым? – аккуратно поинтересовался Марк, оглядываясь на держащегося за горло эльфа.

– Раз ты такой вежливый – иди и помоги ему, – буркнул Тред, – уверен, уж он-то найдет способ отблагодарить тебя за доброту.

– Спасибо, как-то не хочется… – Марк слегка вздрогнул.

– То-то же, – понимающе улыбнулся северянин. – Надо бы мне заняться твоим воспитанием, все равно делать нечего. – Он огляделся и, повысив голос, спросил: – Эй, госпожа жрица, долго нам еще до таверны?

Как показалось Вегарду, Энвинуатаре содрогнулась, будто только что очнулась ото сна, и спустя пару мгновений, чуть повернув голову, ответила:

– Постоялый двор находится недалеко от пристани, так что нам нужно проехать почти через весь город.

– Ясно… – разочарованно протянул воин. – Тогда, может, поедем быстрее?

Энвинуатаре пожала плечами, но ее лошадь ускорила ход. Дорога по-прежнему вела отряд по широкой улице, иногда виляя из стороны в сторону, огибая сады, пруды и деревья. Иногда от нее в стороны уходили тропинки поменьше. Пять раз отряду пришлось пересекать широкие каналы по мостам с великолепной плетеной оградой, напоминающей виноградные лозы. По воде неспешно плавали немногочисленные лодки, очень похожие на больших белых лебедей, причем некоторые из них оказались пустыми. Словно величественные птицы, с сияющими драгоценными камнями вместо глаз, лодки величаво огибали многочисленные белые огни кувшинок, будто боясь побеспокоить их покой. Гладь воды отражала все великолепие второго города эльфов, многократно увеличивая его красоту. Проследив движение одной лодки, в которой никого не было, берсерк увидел, как она медленно подплыла к невысокому берегу и замерла в ожидании, ничем не сдерживаемая. Когда Вегард уже миновал мост, он вновь обернулся назад и заметил два человеческих силуэта, подошедших к кромке воды. Стоило им сесть в терпеливо ожидающую лодочку, как та будто по волшебству отчалила от берега, унося своих пассажиров вдаль по священной реке.

Зачарованные видами Лантонелла, мужчины даже не заметили, как Энвинуатаре привела их маленький отряд к большому дереву, внутри которого расположился один из эльфийских домов. Довольно широкая тропинка тянулась через сад ко входу в необычный постоялый двор.

– Вот уж никогда бы не подумал, что придется есть и спать в дереве… – пробубнил Тред, недоверчиво глядя на идущего к ним навстречу эльфа.

– Все когда-то случается в первый раз, – философски заметил берсерк. – К тому же здесь вроде бы не так уж и плохо. По крайней мере, красиво.

– Демон с ней, с красотой! – обернулся к другу старый воин. – Главное в таверне – это вкусная еда, отменное пойло и мягкая постель!

– Не могу с тобой не согласиться, старина.

– Вот то-то же! – торжествующе заявил Тред. – Мы ведь недалеко от пристани? – обратился он к спешившейся жрице.

– Да. – Та кивнула. – А что?

– Да так, ничего… – пожал широкими плечами северянин, довольно улыбаясь. Только слепой бы не заметил, что «старый медведь» замышляет что-то, но никто не придал этому особого значения, лишь паладин с опаской взглянул на наемника.

Выехав навстречу остроухому, жрица вытащила из-под складок плаща аккуратный конверт и передала его эльфу.

– Рад приветствовать вас, госпожа Энвинуатаре. Вас и ваших друзей. – Пробежавший глазами по написанному, эльф засиял словно новенькая золотая монета. Облаченный в дорогие, с виду, одежды, с красиво уложенными волосами, стройный и подтянутый, он вовсе не походил на хозяина постоялого двора. – Как я вижу, господина Кенрамионна с вами нет, все ли с ним в порядке? – Насмешливые, светло-зеленые глаза внимательно осмотрели спутников девушки.

– С ним все хорошо, Веннориновенн. – Жрица чуть склонила голову. – Наши комнаты готовы?

– Конечно же, госпожа, я приготовил их еще трое суток назад; все, как заказывал господин Кенрит. – Улыбка эльфа стала настолько широкой, что Тред всерьез заопасался, не разорвет ли этот услужливый остроухий свою пасть, столь довольно скалясь. – Лошадей вы можете оставить прямо здесь, я ручаюсь – с них ничего не пропадет и они никуда не денутся, а утром будут бодры и полны сил.

– Прекрасно. Как я понимаю, вы уже получили оплату или мы еще что-нибудь должны доплатить? – Энвинуатаре, будучи наполовину эльфийкой, да к тому же из благородной семьи, всегда старалась оставаться предельно вежливой и учтивой. Она грациозно соскочила с седла, выпустив уздцы из рук и предоставляя животному полную свободу. Пегая лошадка полукровки отошла немного в сторону и принялась невозмутимо жевать зеленую травку, которая, как показалось берсерку, тут же вырастала заново. Пораженно покачав головой, Вегард выпрыгнул из седла. Остальные последовали примеру воина и жрицы.

– Господин Кенрамионн полностью рассчитался со мной еще во время прошлого своего визита. – Все же хозяин таверны – он и у эльфов хозяин таверны. На красивом лице эльфа на мгновение мелькнуло выражение величайшей скорби, что лишний раз подтверждало лишь одно – все хозяева постоялых дворов, таверн и трактиров исключительно жадны до денег. В этом они способны поспорить даже с торговцами, сборщиками податей, чиновниками или же просто с бандитами.

– Замечательно. – Жрица впервые за долгое время позволила себе легкую, еле заметную улыбку. Видимо, мимолетная метаморфоза, произошедшая с лицом эльфа, не прошла для нее незамеченной. – Не будете ли вы так любезны, уважаемый Веннориновенн, и не приготовите ли для нас чего-нибудь? – спросила она, чем несказанно обрадовала собеседника.

– Чего желаете? В моем заведении великолепная кухня и богатые винные погреба! – Гордость прямо-таки сочилась через слова остроухого. – Я бы рекомендовал вам попробовать несравненного эльфийского вина. Также у нас отменная рыба и мясо птиц. – Говоря это, Веннориновенн сделал приглашающий жест рукой и повел людей ко входу в дерево – постоялый двор.

– У вас есть мясо?! – счастливо поинтересовался Тред.

– Конечно… благородный господин воин. – Мы – уважающее себя и своих посетителей заведение, и мы в состоянии удовлетворить самые притязательные запросы наших клиентов.

– Вон оно как… – Старый северянин задумался. – В таком случае мне бочонок пива, жареную баранью ногу, а лучше две, и вдобавок к этому – пару эльфиек да хорошую драку!

Второй раз за короткое время эльф изменился в лице. Впрочем, он вновь быстро справился с эмоциями и, низко поклонившись, произнес:

– Прошу прощения, господин, но драки в моей таверне, как и во всем городе, не поощряются, народ здесь весьма мирный и спокойный. – Северянин немного погрустнел, а Веннориновенн невозмутимо продолжил: – Касательно пива, я могу предложить вам лишь дворфийское, сами мы пивоварением, увы, не занимаемся. Бараньей ногой мы вас с радостью обеспечим, даже двумя и, если пожелаете, всеми четырьмя. А по поводу женщин… вообще-то у нас это тоже не принято… – Тред нахмурился, и эльф поспешно добавил: – Но я более чем уверен, что такой суровый и мужественный воин не останется сегодня без женского внимания и ласк.

– Ладно, уговорил, речистый! – Морщины на лице старого воина немного разгладились, а взгляд стал менее злым. – Пойдем, покажешь нам свои владения!

– Как пожелаете, – еще раз поклонился эльф и повел людей дальше.

– Что-то ты сегодня поразительно добрый… – Паладин все еще недоверчиво глядел на северянина. – Это не похоже на тебя, Тред. Что ты замышляешь?

– Я скажу тебе, если пообещаешь пойти со мной, – заговорщически взглянул на Марка «старый медведь» и приобнял паладина за плечо.

– Не уверен, что мне стоит соглашаться… – нерешительно промямлил воин Света, глядя на берсерка в поисках поддержки.

– Думаю, у тебя, как у преданного слуги Ульва и защитника добродетели, попросту нет выбора. – Вегард прекратил глазеть по сторонам и повернулся к спутникам. – Ты только посмотри на эту бандитскую личность, – он кивком головы указал на Треда, но тот нисколько не обиделся. – Ведь он непременно вляпается в какую-нибудь историю, и поутру в Лантонелле не досчитаются пары десятков эльфов, а вот если с ним будешь ты, то я уверен – тебе удастся наставить его на путь истинный и уберечь от неугодных Свету деяний! – Молодой воин весело подмигнул паладину, и тот, грустно вздохнув, кивнул.

– Я согласен идти с тобой Тред.

– За-ме-ча-тель-но! – осклабился «старый медведь».

– Так можно мне узнать, куда ты, точнее – мы собрались? – осторожно осведомился Марк, предчувствуя какой-то подвох.

– Вот поедим – и я тебе сразу все расскажу, не волнуйся, – успокоил паладина Тред, и тот еще раз грустно вздохнул. – Да не переживай ты, парень, старина Тред научит тебя, как нужно отдыхать и ценить каждый момент жизни, ведь… – Северянин осекся и изумленно уставился прямо перед собой. Туда, где у самого входа в таверну на высоком камне возвышалась статуя эльфа, украшенная небольшими фонтанчиками. – Это еще что за хрень?! – вновь обретший дар речи Тред ткнул пальцем в изваяние, которое весело улыбалось ему.

Кем бы ни был скульптор, но дело он свое знал. Статуя изображала молодого эльфа в натуральную величину. Он стоял, широко раскинув руки, будто бы приветствуя гостей. Вода из фонтанчиков с тихим журчанием лилась под ноги эльфу и ниспадала на зеленую траву, тоненьким ручейком уносясь в глубь раскинувшегося у таверны сада. Однако старого воина поразило отнюдь не мастерство скульптора, а нечто иное. Именно в это «иное» он сейчас крайне возмущенно и тыкал пальцем.

– Что за непотребство ты тут выставил?! – Тред наконец оторвался от созерцания статуи и, подскочив к хозяину таверны, сгреб его за грудки, приподняв над землей.

– Господин, это просто статуя, она стоит тут с самого основания города, – прохрипел остроухий, задыхаясь.

– Тред, отпусти его! – Паладин попробовал разжать стальную хватку старого воина и высвободить начинающего бледнеть эльфа, но это оказалось не так-то просто.

– Старик, отпусти парня, иначе не видать нам комнат и еды, – лениво изрек берсерк, даже не взглянув в сторону все тише хрипящего Веннориновенна, который уже успел сменить розоватый оттенок лица на бледно-зеленый.

– Демоны с вами! – Пальцы Треда разжались, и многострадальный хозяин таверны плюхнулся на траву, жадно ловя ртом чуть прохладный ночной воздух.

– Могу ли я узнать, что вызвало ваш гнев, господин? – Остроухий, пошатываясь, встал и, потирая рукой шею, опасливо взглянул на насупившегося Треда.

– Эта вот дрянь! – Старый воин вновь ткнул пальцем в статую.

– А что с ней не так? – изумился Веннориновенн. – Эта работа одного из наших величайших мастеров, которого звали…

– Да мне плевать, как его звали! – Мощные руки наемника вновь потянулись к шее хозяина таверны, и тот поспешно спрятался за Энвинуатаре.

– Несомненно, нужно быть величайшим эльфийским мастером, чтобы вылепить мелкого уродца, стоящего у входа в таверну и сверкающего своим… своими… – по виду Треда стало заметно, что он давно подобрал подходящее слово, но не пустил его в ход, так как встретился взглядом со жрицей, – причиндалами! – наконец нашелся северянин. – Кому пришло в голову ставить голого задохлика перед местом, где люди собираются отдохнуть и сытно поесть?!

– Я же сказал – это был наш величайший скульптор… – снова начал Веннориновенн.

– Ой, да заткнись уже и уведи нас прочь от этого безобразия! – Тред отмахнулся от эльфа, словно от назойливой мухи, и уверенно зашагал вперед. Проходя мимо статуи, он на мгновение остановился, повернул голову и плюнул в улыбчивое белоснежное лицо.

– Давайте обойдемся без вандализма! – тонко заверещал Веннориновенн и стремительно влез на камень, служивший пьедесталом. С благоговейным видом он достал ослепительно чистый платок и тщательно принялся оттирать меткий плевок наемника с белой щеки статуи. Чтобы не упасть, Веннориновенн обвил ногой ногу изваяния и вплотную прижался к нему, чуть обхватив его одной рукой за тонкую талию.

– Меня сейчас стошнит… – признался старый воин, глядя на Веннориновенна.

– Нет, прошу, только не на статую! – Эльф развернулся и, широко раскинув руки, встал между Тредом и изваянием. При этом он потерял равновесие и с тихим всхлипом начал падать прямиком на наемника.

Тред без особого труда мог бы удержать эльфа от падения или даже поймать его, но вместо этого он просто отошел в сторону, предоставляя остроухому свободно упасть на траву. С наслаждением проследив за коротким полетом Веннориновенна, одноглазый северянин довольно улыбнулся и направился прямиком к выдолбленной в дереве невысокой лестнице, которая вела на открытую террасу, затянутую плющом.

Потирая ушибленную ногу, Веннориновенн, слегка прихрамывая, обогнал людей и, встав перед плетеной дверью, распахнул ее, сделав приглашающий жест.

– Прошу вас, – с улыбкой, словно с ним ничего не произошло, сказал эльф.

– Вот спасибочки! – ядовито ухмыляясь, произнес Тред и первым шагнул за порог. Северянин осмотрел полупустой зал, украшенный цветами, и решительно двинулся в самый дальний угол. Остальные последовали за ним. Замыкал шествие Веннориновенн.

Тред, не обращая внимания на заинтересованные взгляды немногочисленных посетителей, прошел через весь зал, по пути чуть было не растоптав пару красивых клумб, которые отделяли столы от друг друга. Он недоверчиво изучил деревянный стул на тонких, причудливо изогнутых ножках и, сокрушенно покачав головой, все же сел на него. Изделие эльфийских мастеров еле слышно скрипнуло под немалым весом северянина, но, к чести собравших его умельцев, выдержало.

– Не стоит хмуриться, мой друг! – пытаясь как-то разрядить обстановку, сказал паладин. Он устроился напротив старого воина, который недовольно поглядывал по сторонам.

В зале сидели в основном эльфы. Мужчина и женщина, которые о чем-то тихо шептались, разместившись за маленьким столиком у стены, покрытой мхом, одинокий эльф, медленно попивающий вино, да небольшая компания совсем еще молодых представителей той же расы. Эти ребята вели себя довольно шумно, но не настолько, чтобы мешать остальным. Исключение составляли лишь человек в богатых одеждах, судя по всему – торговец, и его охрана – двое крепких ребят с настороженными лицами.

Стоило кому-нибудь из посетителей встретиться взглядом с Тредом, как они сразу же отворачивались. Некоторые находили в себе храбрость, чтобы вежливо поздороваться и отвернуться лишь после этого.

Между тем остальные члены отряда тоже расселись за большим столом, а Веннориновенн, с неизменно сияющей улыбкой, замер рядом.

– Если я правильно все понял, то господа из северных земель предпочтут пиво и жареное мясо? – учтиво поинтересовался он.

– Именно! – отчеканил Тред. – И побольше! – Он на мгновение задумался, взглянул на притихшего Марка и добавил: – В три раза больше!

– Я бы предпочел воду и… – промямлил паладин, но северянин заставил его замолчать властным жестом и еще раз повторил:

– В три раза больше!

– В четыре, – неожиданно вмешалась Энвинуатаре, и одноглазый воин испытующе взглянул в ее золотистые глаза.

– В четыре так в четыре! – наконец одобрительно прогудел наемник. – Клянусь боевой славой, ты начинаешь мне нравиться, девочка!

Жрица вернула северянину улыбку и благодарно склонила голову, принимая его слова как комплимент.

– Это все или еще чего-нибудь? – Хозяин таверны еще раз обвел стол взглядом.

– Шагай давай, хватит отсвечивать! – не выдержал Тред. – Неси что попросили, а если что, мы знаем, где тебя искать. – Окончание реплики «старого медведя» больше походило на угрозу.

Веннориновенн еще раз поклонился и поспешно отправился раздавать указания. Стоило эльфу уйти, как над столом повисло молчание. Марк, прикрыв глаза и опустив голову, тихонько шептал молитву Светлому Ульву, в которой просил бога вразумить одного дикого северянина и уберечь его от неправедных поступков. Сам дикий северянин пребывал в отличном расположении духа и мурлыкал себе под нос какую-то песенку. Глядя на двух мужчин, Вегард невольно улыбнулся, представляя, какие приключения ожидают паладина, когда тот, следуя обещанию, отправится с Тредом. Берсерк совершенно точно знал, куда именно пойдет его старый друг, и даже размышлял о том, чтобы составить тому компанию. Однако внимательный взгляд Энвинуатаре заставил его пересмотреть свои планы. Стоило молодому воину встретиться с полукровкой глазами, как та сразу же отвернулась, сделав вид, что рассматривает одну из картин, украшавших стены.

– Что-то не так? – тихо поинтересовался берсерк у девушки.

– Все в порядке. – Она робко взглянула на него и виновато улыбнулась. – Просто мне немного нехорошо.

– Устала? – Вегард вскинул бровь. – Может, тебе стоит пойти в комнату и прилечь?

Энвинуатаре лишь покачала головой и вернулась к изучению картин. Она чуть сместилась в сторону так, чтобы между воином и ей находилась ваза с бледно-розовыми цветами. Берсерк некоторое время смотрел на жрицу поверх пухлых бутонов, ожидая, что та скажет еще что-нибудь. Но полукровка молчала, и Вегард, пожав плечами, повернулся к Треду, который с оживлением смотрел ему за спину. Обернувшись, северянин увидел, как к их столу спешат три стройные молодые эльфийки. Об их возрасте свидетельствовали чуть заостренные ушки, кончики которых виднелись из-под пышных распущенных волос цвета свежей соломы. По мере взросления уши у представителей этой древней расы вытягиваются в длину и заостряются на кончиках. Если бы не этот признак, то определить возраст вечно юных эльфов оказалось бы совершенно невозможно. Но, к сожалению, так удавалось отличать лишь молодежь. Достигнув определенной длины, которая составляла примерно шесть-семь дюймов, неотъемлемый атрибут всех эльфов останавливался в росте и с этого самого момента о точном возрасте остроухих можно было даже не гадать. Судя по всему, девушкам едва ли исполнилось по двадцать зим. Первая несла широкий поднос со свежим хлебом и какими-то плодами ярких расцветок, вторая поставила на стол две вместительных миски с жареным мясом. Третья, шедшая последней, девушка катила впереди себя небольшую тележку, в которой лежали три бочонка. Чарующе улыбаясь Треду, она поставила на стол четыре изящных стакана из тонкого хрусталя. Заулыбавшийся было в ответ эльфийке северянин сразу же нахмурился и непонимающе уставился на стаканы.

– Что-то не так, господин? – учтиво осведомилась девушка.

– Вроде того… – Одноглазый воин поднял на нее взгляд. – Милочка, – проникновенно сказал он, – а из чего нам пить?

– Но господин, – девушка опешила, – я же принесла стаканы, и…

– Я вижу. – Тред протянул руку и взял один из стаканов, который буквально утонул в огромной лапе северянина. – А пить-то нам из чего?

– У нас вся посуда… такая, господин… – попробовала оправдаться девушка. Она взглянула на своих подруг, но вид у тех был столь же растерянный.

– Куда только мир катится! – посетовал Тред.

– Мы можем вполне обойтись и тем, что есть, – вмешался Марк, не сводящий глаз с эльфиек.

– Вы, пожалуй, и сможете, а я – нет, – тяжело вздохнул старый воин. – Ладно, я сам себе помогу. – С этими словами он поставил стакан на стол и сгреб своими ручищами стоявшую неподалеку вазу. Под ошарашенными взглядами девушек он бесцеремонно выкинул находящиеся в ней цветы, выплеснув воду на ближайшую клумбу. Взвесив в руке опустевшую вазу, Тред остался ею доволен и, поставив перед собой, довольно улыбнулся. – Вот это я понимаю, стакан!

– Ты и правда будешь из нее пить?! – В ясных глазах паладина читалось такое же удивление, как и у эльфиек.

– Так больше не из чего, – пожаловался Тред. – Хотя я, конечно, могу и из бочонка!

– Ну уж нет, старик, – возразил берсерк, – тогда нам ничего не останется. – Он с укоризной взглянул на друга, затем перевел взгляд на окончательно растерянных эльфиек. – Юные леди, – обратился к ним Вегард, – не будете ли вы столь любезны и не принесете ли мне точно такую же вазу, как у моего товарища?

– Сейчас, – хором пискнули эльфийки, и спустя пару мгновений перед берсерком стояла точно такая же импровизированная кружка, как и перед Тредом, позаимствованная с соседнего стола.

– Ну дело будет! – Старый воин нетерпеливо потер руки. – Не желаете ли присоединиться к нам, девочки?

– А можно? – осторожно поинтересовалась одна из эльфиек.

– Наверное… – Тред покосился на Энвинуатаре, и та, безразлично пожав плечами, все-таки кивнула.

– Но нам нельзя, – с сожалением спохватилась одна из девушек, – Веннориновенн может…

– Он может катиться к демонам или это… полировать свою драгоценную статую хоть всю ночь напролет! – проревел Тред. – Если что, я все улажу!

Дважды просить эльфиек не пришлось. Они проворно придвинули себе стулья от соседних столов, присоединившись к людям. Как и все молодые представители расы эльфов, девушки оказались крайне любознательными. Они безостановочно расспрашивали Треда о его приключениях, не переставая восхищенно охать и хлопать длинными, пушистыми ресницами. Марк тоже не остался без внимания, хотя поначалу был этому не очень-то и рад. Но после того как второй бочонок опустел, скромный паладин все же вспомнил, что он мужчина, и подсел поближе к девушкам. Эльфийки также попытались поговорить и с Вегардом, но тот отвечал коротко и сухо, больше налегая на еду и вежливо давая понять, что он не расположен общаться.

– Ты в порядке? – Теплая ладонь неожиданно коснулась руки молодого воина, и Энвинуатаре придвинула свой стул ближе к нему. В золотистых глазах жрицы сияли веселые искорки, и она лукаво подмигнула берсерку, окончательно сбив его с толку.

– В порядке, – осторожно ответил Вегард, покосившись на опустевший стакан полукровки и отмечая про себя, что выпила та совсем не мало.

– Мне здесь не по себе, – прошептала девушка ему на ухо, почти касаясь кожи губами. – Может, проводишь меня в комнату?

Вегард никогда не считал себя дураком и довольно хорошо умел понимать намеки. Особенно такие прозрачные. Стоило ему услышать слова Энвинуатаре, как он с готовностью поднялся и подал ей руку.

– Конечно, я провожу тебя.

– Уже уходите? – весело поинтересовался Тред.

– Я неважно себя чувствую. – Энвинуатаре, слегка пошатываясь, поднялась со своего места. – Завтра мы встречаемся здесь, ближе к полудню, так что не засиживайтесь. – Она пригрозила мужчинам пальцем. – Я пойду. Вегард проводит меня до комнаты.

– А-а-а… – понимающе осклабился Тред и хитро взглянул на друга. – В таком случае – до завтра.

– Не шалите тут. – Берсерк вернул другу улыбку.

– Нашел дураков! – искренне возмутился старый воин. – Я как раз собирался как следует пошалить, чего и тебе желаю. Так что твои наставления меня не остановят.

Стоило Вегарду и Энвинуатаре скрыться на лестнице, ведущей на второй этаж, как Тред решительно встал из-за стола, опрокинув стул.

– Куда это ты? – изумился паладин.

– Не ты, а мы! – многозначительно изрек Тред, обняв пискнувшую эльфийку. – Мы идем веселиться! – Он отодвинул стол в сторону и направился к притихшей компании остроухих.

– Что ты собираешься с ними делать? – Обеспокоенный Марк живо догнал северянина и встал между ним и эльфами.

– Как что? Конечно же перво-наперво я научу их пить! – провозгласил Тред, довольно улыбаясь. – Парень, – он положил свободную руку на плечо паладину, – мы отправляемся демоны знают куда, и не понятно, вернемся ли обратно. Так что не будь скучной задницей и присоединяйся к веселью, как и обещал!

– Свет свидетель – я делаю это, только чтобы проследить, что ты не сотворишь ни с кем ничего плохого! – уверенно произнес Марк.

– Смотря что считать плохим! – усмехнулся старый воин, устраиваясь между двумя эльфийками и сажая ту, что была с ним, на колени. – Эй, молодежь! – обратился он к испуганным посетителям. – Хотите послушать истории странствий «волков» из Стаи?! – громко спросил он, поднимая над головой руку с татуировкой волчьей пасти.

Упоминание легендарных наемников заставило раскосые глаза эльфов широко раскрыться.

– Хотим! – единогласно взревела захмелевшая молодежь.

– Тогда еще пива нам за этот стол и всем – нормальных кружек! – взревел Тред, чем вызвал еще больше одобрительных восклицаний.

– Но нам же завтра в путь! – взмолился паладин. – Может, не стоит…

– Поверь мне – стоит! – заверил Марка наемник, делая солидный глоток и вытирая губы тыльной стороной ладони. – Поспать сможем и завтра, пока будем плыть по реке, все равно делать будет нечего.

– Но ты хотел еще куда-то идти… – осторожно напомнил воин Света.

– Уже нет, – отмахнулся Тред, – я собирался наведаться в порт. Ведь если в городе есть порт, то там наверняка найдутся и портовые… забудь; все, что нам надо, мы получим здесь! – С этими словами он стиснул в крепких объятиях сидевшую у него на коленях эльфийку, и та шутливо пригрозила ему пальчиком.

Вегард замер перед дверью, ведущей в комнату Энвинуатаре, прислушиваясь к происходящему внизу. Когда он забирал у хозяина таверны ключ от комнаты, то заверил его в том, что все будет нормально и Тред никого убивать не станет. По крайней мере, пока у него нет недостатка в выпивке и еде. Судя по громкому смеху и довольному голосу, дела у старика и правда шли хорошо.

– Может, все-таки заглянешь? – поинтересовалась жрица. Она уже зашла в просторную комнату и, дойдя до окна, задернула плотную занавеску, отчего помещение погрузилось в полумрак. Девушка сбросила свой плащ прямо на пол, оставшись в обтягивающих кожаных штанах и плотной льняной рубахе.

– Не очень-то похоже на изысканные платья благородной леди, – усмехнулся Вегард, запирая дверь и входя в комнату.

– А ты ожидал увидеть что-нибудь вычурное и пышное? – вскинула тонкую бровь Энвинуатаре. Она сделала несколько быстрых шагов и, обвив шею Вегарда руками, пристально посмотрела ему в глаза.

– Не то чтобы… – неопределенно ответил берсерк.

– Значит, ты не разочарован, и поверь мне – разочаровываться тебе сегодня не придется. – Она зашла ему за спину и легонько подтолкнула к широкой кровати.

– Ты изменилась… – Вегард сделал несколько шагов вперед и, развернувшись, пристально посмотрел на девушку.

– Это плохо? – Теперь Энвинуатаре не спешила и медленно, словно хищная кошка, приближалась к воину. В ее блестящих глазах, которые отчего-то показались Вегарду зелеными, плясали шальные огоньки.

– Пока не знаю… – Едва берсерк успел договорить, как полукровка стремительно прыгнула к нему, впившись своими губами в его губы.

– А теперь? – спросила девушка после того, как их страстный поцелуй закончился.

– Довольно неплохо, – честно признался Вегард, однако все же отстранил жрицу от себя, – но как же твой жених?

– Кто? – Она непонимающе уставилась на него. – Я хоть раз упоминала, что у меня кто-то есть?

– Но Кенрит…

– Он просто удобный дурачок, который до сих пор живет своими больными фантазиями. – Губы Энвинуатаре скривились в ядовитой усмешке.

– Довольно жестокое заявление, – заметил Вегард, ощущая, как теряет контроль над своими желаниями. Близость прекрасной девушки после месяцев одиночества быстро вскружила ему голову. Берсерк и думать забыл об очередной перемене характера полукровки. Все его мысли сейчас были заняты другим.

– Возможно. – Она вновь толкнула его в грудь узкими ладошками, и воин, отступив на пару шагов, сел на кровать. – Я уже большая девочка и сама решаю, что и как мне делать, – расстегивая пуговицы на рубахе, прошептала она.

– С этим трудно поспорить. – Губы Вегарда растянулись в довольной улыбке, когда Энвинуатаре с тихим рычанием кинулась в его объятия.

Глава 6

Вегард проснулся оттого, что скрипнула входная дверь. Открыв глаза и схватившись за рукоять меча, прислоненного к спинке кровати, он увидел жрицу, которая уже успела одеться и теперь выжидающе смотрела на воина.

– Ночью тебя можно было даже за уши тянуть, и ты бы не проснулся, но стоило тебе услышать скрип двери – и ты сразу открыл глаза. Что это, врожденные инстинкты или случайность?

– Чутье. – Берсерк сел, отбросив с лица прядь волос, которые отросли до такой степени, что теперь касались его покрытых татуировками плеч. – Нам пора выдвигаться?

– Да, скоро полдень, – кивнула Энвинуатаре. – Я буду ждать вас всех снаружи, так что собирайся и поторопи остальных. – Девушка нахмурилась. – И еще… не думай, что ты стал для меня особенным после сегодняшней ночи. Мы слишком много выпили… и просто помогли друг другу расслабиться.

– Хорошо, – легко согласился Вегард, встав с кровати. – Я сделаю вид, что ничего не было.

– Надеюсь, ты не потребуешь за молчание дополнительную плату, наемник? – В глазах жрицы мелькнула злость.

– Посмотрим. – Вегард тяжело взглянул на полукровку. Постоянная смена настроений жрицы начинала выводить его из себя.

Девушка выдержала его взгляд и стремительно покинула комнату, хлопнув дверью.

– Воистину женщины – странные создания… – пробормотал воин, одевая штаны. – Сначала они требуют внимания, потом начинают жаловаться на то, что его мало, а когда получают то, что хотят, – ведут себя так, словно весь мир им что-то должен… – Он поискал глазами сапоги и, не увидев их на полу, заглянул под кровать, где и нашел искомое. – Только мне так везет или все женщины такие? – снова поинтересовался Вегард, но никто ему, разумеется, не ответил.

Молодой северянин быстро оделся, забрал оружие и, покинув комнату, запер ее на ключ. Оказавшись в просторном коридоре, он поймал себя на мысли, что понятия не имеет, в каких комнатах расположились паладин и Тред. Берсерк уже собирался отправиться на поиски хозяина таверны, чтобы разузнать у него, где искать друзей, когда одна из дверей открылась и из нее легко выскользнула одна из молодых эльфиек, которых Вегард видел ночью. Встретившись глазами с берсерком, девушка залилась краской, поспешно кивнула воину и опрометью бросилась прочь.

– Наверное, здесь, – рассудил Вегард, глядя вслед убегающей эльфийке, слегка наклонив голову.

Он бесцеремонно толкнул незапертую дверь и зашел в комнату, где обнаружил Треда. Старый воин и не думал просыпаться, ласково обнимая еще одну эльфийку, которая дремала на его широкой груди, сжимая в кулачке кончик его бороды.

– Силен, бродяга, – насмешливо произнес Вегард и ловко отпрыгнул в сторону, избегая встречи с широким кинжалом, который с треском воткнулся в дверной косяк и расщепил его пополам.

– А, это ты… – вскочивший было Тред отставил секиру в сторону. – Не бойся, девочка, никто тебя не обидит, – ласково сказал он встревоженной эльфийке.

Закутавшаяся в одеяло девушка робко кивнула и потупилась. Старый воин как ни в чем не бывало подошел к двери и легко выдернул из дерева свой кинжал, который перед сном всегда прятал под подушку. При извлечении оружия косяк пострадал еще значительнее, но наемника этот факт абсолютно не заботил.

– Чего тебе надо-то? – недовольно бросил Тред другу.

– Во-первых, чтобы ты надел штаны или хотя бы прикрылся, в память о нашей старой дружбе, – невозмутимо ответил берсерк, – нервы у меня не железные, и зрением своим я очень дорожу.

– И?.. – Одноглазый воин не сдвинулся с места, даже и не думая одеваться.

– Еще я хотел засвидетельствовать тебе свое почтение – ведь, несмотря на свою древность, ты еще…

– Дальше, – грубо перебил берсерка Тред.

– Нам пора выдвигаться, так что ждем тебя у входа. – Вегард подмигнул эльфийке и, развернувшись, собрался уже выходить, но остановился в дверях. – Кстати, где мне искать Марка? – Он взглянул на друга через плечо.

– Откуда ж я знаю, я же ему не нянька! – Пожав плечами, Тред все-таки смилостивился и взялся за штаны.

– Он в соседней комнате, той, что слева, – пискнула эльфийка.

– Благодарю вас, юная леди. – Вегард элегантно поклонился девушке и плотно прикрыл за собой дверь.

Комната Марка оказалась заперта, и берсерку не удалось вторгнуться туда столь же бесцеремонно, как к «старому медведю». Пришлось стучаться.

– Сейчас-сейчас, – послышался голос паладина, и спустя мгновение дверь открылась.

К удивлению Вегарда, Марк стоял перед ним полностью одетый и весьма бодрый. Отодвинув мужчину в сторону, северянин заглянул внутрь комнаты и увидел спящую на кровати эльфийку, заботливо укрытую одеялом.

– Только не говори мне, что вы всю ночь беседовали о бытии и таинствах Света… – удивленно пробормотал берсерк, обеспокоенно глядя на Марка.

– Нет, – слегка покраснев, отозвался смутившийся паладин.

– Вот и хорошо, – облегченно вздохнул Вегард, потрепав Марка по плечу. – Видимо, общение со стариком идет тебе на пользу, хотя тебе еще учиться и учиться. – От внимания молодого воина не укрылось, что в комнате у паладина – только одна девушка, в отличие от Треда.

– Я учту. – Паладин улыбнулся. – Не мог бы ты подождать снаружи, пока я не разбужу Лэннориену.

– Я более чем уверен, что старый медведь даже имени у них не спрашивал, – хмыкнул Вегард и собрался уже выйти за порог, когда новая реплика Марка повергла его в шок, заставив на несколько ударов сердца изображать каменное изваяние.

– Как же я могу не запомнить имя своей будущей жены? – невозмутимо заявил паладин таким тоном, будто не сказал ничего важного.

– Че-го? – округлил глаза берсерк.

– Мы проговорили с ней всю ночь, она необыкновенная, удивительная девушка! – Паладин расплылся в счастливой улыбке, и Вегард тихонько застонал. Он явно поторопился делать выводы касательно перевоспитания друга.

– Ты же сказал, что вы не то чтобы разговаривали…

– Вот именно! – Тон и поза Марка просто источали уверенность. – После того что между нами было… ну, помимо разговоров, я, как приличный и благородный человек, обязан взять на себя ответственность!

– Ты напомнил мне одного вашего магистра, как там его… Энберн вроде бы, высокий такой, с молотом. – Вегард заглянул в глаза собеседнику. – Он вроде как тоже собирался жениться на какой-то там шпионке, за то, что принудил ее раздеться у всех на глазах.

– Так было нужно, – обиженно заявил паладин, словно Вегард в чем-то его обвинял, – магистр Энберн заботился о безопасности людей! К тому же они и правда поженились.

– Паладины… – обреченно произнес северянин, на мгновение прикрыв глаза ладонью и покачав головой. – Но ведь ты ее не принуждал?

– Да как ты только мог такое подумать?! – искренне возмутился Марк. Лицо его пуще прежнего залила краска, даже слегка оттопыренные уши стали пунцовыми. – Я бы никогда такого не сделал!

– А если все было взаимно, то зачем жениться? – не понял Вегард.

– Просто я понял, что люблю ее.

– Вот так просто? – недоверчиво поинтересовался берсерк. – Провел с девочкой ночь и сразу влюбился?

– Да! – Марк нисколько не колебался с ответом.

– Ты хоть представляешь, сколько у нее было таких, как ты? – привел свой последний аргумент Вегард, хотя уже осознал всю тщетность своих попыток.

– Я у нее первый. – Паладин остался непреклонен.

– Уверен?

– Я же не совсем идиот и кое-что знаю о женщинах! – вспылил Марк, первый раз потеряв над собой контроль, но быстро опомнился и тихо продолжил: – Или эльфийки чем-то отличаются? – бросив обеспокоенный взгляд через плечо, поинтересовался он.

– Нет, в этом плане – нет, не волнуйся. – Вегард довольно сильно потрепал облегченно вздохнувшего паладина по плечу, словно собирался вытряхнуть из того ненужные мысли, что ему конечно же не удалось. – Но ты ведь в курсе, что она может жить целую вечность, а ты – нет?

– Знаю, – сразу погрустнел Марк, и в глубине грубой души берсерка зародилось чувство, отдаленно напоминающее жалость.

– Хотя ты всегда можешь стать магистром, – обнадежил парня северянин. – Я уверен, что если мы завершим миссию, этот ваш Ульв обязательно это оценит.

– Я здесь не ради награды! – Воин Света даже отступил на шаг назад.

– Ладно, не будем о грустном. Скажи мне лучше вот что, о бескорыстный блюститель справедливости: не смущает ли тебя тот факт, что твоя невеста работает в таверне?

– Больше ей не придется этого делать! Я обеспечу ее до моего возвращения, а потом мы поженимся и она никогда не будет ни в чем нуждаться! – гордо выпятив грудь, заявил Марк.

– В таком случае – поздравляю тебя, приятель, – улыбнулся берсерк, думая, что ему будет действительно жаль, если паладин не выживет.

– Спасибо! – Марк сильно сжал протянутую наемником ладонь. – Я надеюсь, вы с Тредом придете на нашу свадьбу?

– Естественно, как мы можем пропустить нечто подобное! – прогудел голос одноглазого воина, и он, распахнув дверь так, что та почти сорвалась с петель, вышел из соседней комнаты.

– Медведица-мать не учила тебя, что подслушивать нехорошо? – деловито осведомился Вегард.

– Нет, она учила меня лишь впадать в спячку и пожирать тех, кто мешает, – довольно улыбнулся Тред. – Вы просто слишком громко говорили, а у меня очень хороший слух.

Вегард хмыкнул.

– Вы хотя бы позаботились, чтобы девушкам не влетело за то, что они отлынивают от работы?

– Конечно, Тред обо всем договорился с Веннориновенном, – заверил воина Марк.

– Во время заключения договора эльф не пострадал? – Берсерк недоверчиво покосился на стоящего рядом друга, но «старый медведь» лишь невинно улыбнулся и развел руками.

– Вроде бы нет. Хотя я, признаться, не очень хорошо помню произошедшее до того, как я с Лэннориеной оказался в комнате, – виновато произнес Марк, вновь оглянувшись через плечо.

– Ладно, – махнул рукой берсерк, – раз все улажено, встречаемся у входа в таверну. Я пока спущусь и куплю чего-нибудь пожевать. Иначе нам всю дорогу придется выслушивать бесконечное ворчание старика.

– Хорошо, – согласился паладин и аккуратно закрыл дверь.

– И вовсе я не ворчу! – обиженно пробубнил Тред, следуя за товарищем.

– Конечно, ты не ворчишь, солнце не встает, вода не мокрая, а кровь у людей зеленая… – скривился Вегард.

– Вот как раз ты сейчас и ворчишь! – насупившись, словно старый филин, буркнул Тред.

– С кем поведешься, как говорится, – весело отозвался берсерк, подходя к лестнице, ведущей на первый этаж таверны, где их встретил донельзя довольный Веннориновенн.

– Уже уходите, господа? – вежливо полюбопытствовал он.

– Приходится, – с нескрываемым сожалением ответил эльфу Тред. – Дела не ждут.

– В таком случае, как только покончите с делами – милости просим в гости, отметим все, так сказать, по-императорски!

– Обязательно, – сказал Вегард. Ему начинало казаться, что эльф вот-вот научится испускать лучи света и счастья. – Но прежде чем уехать, я хотел бы прикупить припасов в дорогу…

– Леди Энвинуатаре уже об этом позаботилась. – Веннориновенн довольно потер руки. – Голодать вам не придется, господа. Кстати, она уже давно ожидает вас у входа.

– Тогда мы не станем заставлять леди ждать еще дольше. – Вегард нахмурился, вспомнив не самый приятный утренний разговор с девушкой.

– Да пребудет с вами благословение Наэлы! Удачи вам! – Эльф склонил голову в вежливом поклоне.

– И тебе не болеть! – попрощался Тред и первым направился к выходу.

– Сколько ты ему заплатил, что он светится от счастья? – тихо спросил Вегард, догнав друга.

– По меркам Хагенрока – вполне неплохо… да еще накинул сверху за статую… – неопределенно ответил старый воин. – Он оказался не таким уж плохим парнем, надо бы запомнить это местечко.

– Вот только не говори мне, что тоже собрался вернуться сюда и жениться на эльфийке, – лукаво подмигнул товарищу Вегард.

– А что? Неплохая идея! Эльфиечки-то ничего, самое оно! Особенно та, что посветлее! – заулыбался Тред. – Сыграем свадьбу в один день с Марком, и ты со своей жрицей присоединяйся!

По тону старого воина берсерк безошибочно определил, что тот шутит. Но ответить Вегард ничего не успел, так как одноглазый наемник тут же полюбопытствовал:

– Ну как оно?

– Бывало и лучше. – Вегарду очень не хотелось поднимать эту тему. – Лучше поясни, что ты там говорил о статуе?

– Увидишь, а насчет девки – не повезло, – посочувствовал другу Тред. – Вот у меня была одна жрица – огонь, а не женщина! Эх… молодость-молодость… интересно, где она теперь…

– Молодость? – Вегард вышел на улицу, сразу же встретившись взглядом с хмурой Энвинуатаре.

– Нет, я о Жаннетт. – Тред мечтательно вздохнул и прикрыл глаза.

– Ты не перестаешь меня удивлять. – Берсерк спустился по ступеням и не сумел сдержать улыбки при виде бесформенной груды камней, между которыми играл на солнце журчащий ручеек. Именно на этом месте ранее стояла статуя эльфа. Затем он стремительно прошел через сад к своему коню, седельные сумки которого значительно увеличились в размерах.

Тред с гордостью окинул взглядом живописные останки статуи и последовал за другом, грустно вздыхая на ходу при воспоминании о своей первой любви.

Едва мужчины запрыгнули в седла, как из таверны в сопровождении Лэннориены вышел паладин. Он нежно обнял девушку и, поцеловав в лоб, поспешил к ожидающим его людям, удивленно покосившись на все ту же груду камней.

Когда отряд отъехал от таверны, Вегард обернулся назад и увидел, как эльфийка со слезами на глазах смотрит им вслед. В это время Марк тоже обернулся и помахал девушке рукой. Берсерк вынужден был признать, что немного завидует паладину, ведь его самого никто не ждет, кроме родителей и немногочисленных друзей. В этот момент Вегард дал себе слово, что сделает все возможное для того, чтобы Марк вернулся к своей невесте живым.

Ехать снова пришлось в молчании. От Энвинуатаре, казалось, веяло осязаемой злостью, и к ней никто не лез. Даже паладин не решался заговорить со жрицей. Хотя ему было не до этого. Лицо Марка всю дорогу сохраняло мечтательное выражение, и он полностью погрузился в свои фантазии о будущем. Тред, видимо, до сих пор вспоминал о той самой Жаннетт, в прошлом покорившей его жестокое сердце. Вечно угрюмое лицо северянина слегка разгладилось, и на нем то и дело блуждала загадочная улыбка. В общем, вышло так, что поговорить Вегарду оказалось не с кем. Берсерк, конечно, вполне мог обойтись без общения, но с каждым взглядом на едущую впереди жрицу на душе у него становилось все неспокойнее. В голове Вегарда одна за другой всплывали неприятные догадки и мрачные мысли. Вновь вспомнилось о том, как Энвинуатаре вроде бы использовала темную магию во время скоротечной стычки на дороге. К тому же зачастую ее поведение вовсе не соответствовало тому, как она винила себя в гибели двух эльфов. Вегарду все больше казалось, что в полукровке как бы живут два разных человека – кроткая и чувствительная жрица соседствует с жесткой, эгоистичной и властолюбивой женщиной. Берсерк тряхнул головой, отгоняя странные мысли. Это не укрылось от внимания Треда.

– Чего случилось? – деловито поинтересовался «старый медведь», соизволив наконец отвлечься от воспоминаний.

– Да так… – отмахнулся Вегард. – Плохо спал ночью.

– А-а-а… – многозначительно протянул старый воин и расплылся в счастливой улыбке, которая сильно выделялась на его суровом, иссеченном шрамами лице. – Но если ты мало спал, то чего эта жрица-то такая недовольная?

– Кто ж их разберет… – Берсерк не спешил делиться с другом своими догадками. Доказательств или чего-то более весомого, чем просто подозрения, у него не было. А если нет серьезных поводов для беспокойства, то нечего забивать голову ерундой, да еще и волновать товарищей.

– Твоя правда, – серьезно кивнул Тред, – сколько живу – они для меня загадка. – Он кивнул на едущую впереди Энвинуатаре. – Не забивай себе голову, парень, – озвучил он мысли молодого воина.

– Как раз и пытаюсь этим заняться, – улыбнулся Вегард. – Но все равно спасибо за совет.

– Да без проблем! – Старый северянин хлопнул берсерка по плечу и, кивнув на Марка, произнес: – Мальчишке нужно выкинуть дурь и романтические опилки из башки, коли он хочет вернуться к своей ненаглядной живым и здоровым.

– Вернется, – уверенно сказал Вегард, вспомнив о своем решении защитить паладина.

– Мне бы твою уверенность… – пробормотал Тред и, догнав Марка, принялся о чем-то тихо с ним говорить.

Берсерк уже собрался присоединиться к наставлению молодого защитника обездоленных на путь истинный, когда деревья перед ними неожиданно расступились, открывая взгляду священную для всех эльфов реку Анноверен. Она величественно несла свои прозрачные воды через земли остроухих, даруя и поддерживая жизнь. Все без исключения эльфы чтили Анноверен, говоря о ней с превеликим уважением, трепетом и придыханием.

– Кажись, приехали, – вздохнул Тред, наблюдая, как Энвинуатаре, слегка нагнувшись с седла, тихо говорит с одним из многочисленных стражников, охранявших порт. Эльф в легкой кожаной броне, вооруженный длинным луком и слегка изогнутым клинком в заплечных ножнах, важно покивал и указал жрице нужное ей направление.

Не оглядываясь на мужчин, полукровка направила лошадь к довольно крупному судну. Как и все эльфийские корабли, этот напоминал скорее живое существо или творение природы, но никак не дело рук человека или какого-нибудь мастера другой расы. Корабль мог похвастаться изумительной резьбой на бортах, выполненной в форме перьев, венчавшей нос головой орла и кристально белыми парусами с изображением грифона, одного из существ, по мнению эльфов, наделенного благословением самой Наэлы. Берсерк никогда не видел грифонов живьем, но не раз слышал, что те действительно существуют и в изобилии водятся в Илланосе.

– «Рассекатель небес», – прочитал вслух название корабля Вегард.

– Ты понимаешь эльфийские каракули? – искренне изумился Тред, пристально вглядываясь в замысловатые символы на борту корабля.

– Вообще-то там написано не по-эльфийски, – усмехнулся молодой воин, – но ведь тебе все равно, не так ли?

– Конечно, – важно кивнул «старый медведь», явно считая неграмотность веским поводом для гордости, – главное, чтобы это корыто не пошло ко дну, водичка наверняка холодная.

– Ни разу не слышал, чтобы корабли эльфов тонули в водах Анноверен, – присоединился к разговору паладин. Он приложил ладонь к глазам, защищаясь от ярких солнечных лучей, и всматривался в голубую гладь воды, где вдалеке можно было разглядеть противоположный берег.

– Вот и я про то же: не тонут, потому что дерь… – Тред не успел договорить, так как его бесцеремонно прервали.

– Я уж думал, вы меня бросили! – пропищал до боли знакомый голос, и к отряду подбежал запыхавшийся Кенрит, встреченный раздосадованными вздохами.

– Мы как раз собирались, но ты нас нашел… – без особой радости сказал Вегард, смерив странного мужчину недовольным взглядом.

– Я с рассвета вас тут жду, – пожаловался де Рамион.

– И правильно делаешь. – К мужчинам подъехала Энвинуатаре. – Капитан просит нас подняться на борт, лошадей тоже разрешили взять. Ждут только нас, так что прошу всех поторопиться. – Девушка говорила резко и властно. Не дожидаясь ответа спутников, она первой направила лошадь к широкому помосту, ведущему на корабль.

– Что это с ней? – Кенрит растерянно смотрел вслед своей возлюбленной.

– Она, как и мы, безумно рада тебя видеть, – осклабился Тред и пустил свою лошадь вперед, чуть не сбив стоявшего на пути де Рамиона.

Кенрит побежал за своим конем, которого ему подарил Нелоннориен, очевидно обрадованный тем, что его неудавшийся сородич наконец-то оставляет его в покое, и вернулся как раз перед тем, как уставшие от ожидания эльфы собирались отчалить. Глядя, как полный мужчина в эльфийских одеждах, утирая пот с лоснящегося лица, поднимается на борт, Тред грустно вздохнул и, отдав поводья лошади одному из матросов, поплелся на корму. Паладин и берсерк решили составить компанию старому воину, оставив все еще озлобленную жрицу в компании де Рамиона, посчитав, что лучше пожертвовать им, чем кем-либо другим.

– Пусть паренек побудет козлом отпущения. – Берсерк похлопал по плечу Марка, который обеспокоенно косился на потупившего взгляд Кенрита, на которого уже успела сорваться жрица.

– Угу, хоть на что-то же он должен сгодиться, – ядовито усмехнулся Тред, – раз его нельзя выкинуть за борт, пусть успокаивает свою склочную бабенку.

Вегард ожидал, что паладин вновь начнет читать северянину мораль о таком неподобающем отношении к благородной жрице. Но Марк вместо гневной проповеди лишь понимающе хмыкнул и больше не оборачивался.

Корабль довольно быстро набрал скорость и теперь полным ходом мчал людей и эльфов вперед, вспарывая ровную гладь воды. Улыбчивые эльфы сновали по палубе туда-сюда, и улыбки их становились еще шире, стоило хотя бы капле воды Анноверен попасть на их кожу или одежду. Кенрит даже специально подобрался поближе к борту и с благоговейным трепетом ловил сальной рожей каждую несчастную капельку. Северяне подобных восторгов не разделяли, но и воды не боялись. Единственное, чего опасался Вегард, – что Треду надоест слушать восклицания де Рамиона и он попросту выбросит его за борт. Однако все обошлось и корабль продолжал свой ход без происшествий.

Ничего не предвещало беды. Маленькие облачка словно клочья пуха разметались по бескрайнему небу, а мягкие солнечные лучи приятно согревали людей, когда случилось нечто непредвиденное. Причем это оказалась не просто беда, а самая настоящая катастрофа. Кенрит вытащил из сумки небольшую разукрашенную лютню и начал играть. Точнее, только ему казалось, что он играет. Инструмент в руках мужчины издавал ужасающие наборы несочетаемых звуков, от которых не по себе стало даже лошадям.

– Это последняя капля… – прорычал Тред и решительно направился к пританцовывающему де Рамиону.

Вегард уже решил, что горе-музыканту не избежать справедливого возмездия за беспощадное надругательство над слухом и чувствами окружающих. Но недоэльф, не останавливаясь на достигнутом, совершил еще одно преступление против всех без исключения жителей Империи и окрестных земель, так как не каждая злобная тварь, по мнению берсерка, заслуживала столь беспощадной и бессмысленной кары.

Кенрит запел.

Причем запел он так, что Тред застыл на месте с поднятой ногой и открытым ртом.

– О, боги! – воскликнул старый воин, вновь обретя дар речи. – Он воет, словно его сажают на кол! Или нет! Клянусь топорами Торфела! Наверняка ему в зад залетела какая-то полоумная птица, и, когда он открывает свою поганую пасть, мы слышим ее предсмертные крики!

В два прыжка «старый медведь» преодолел отделявшее его от Кенрита расстояние и, вырвав у того лютню, разбил дорогой инструмент о голову неудавшегося артиста. Ноги мужчины подкосились и он попытался рухнуть на палубу, но не тут то было. Тред, подобно самому де Рамиону несколькими мгновениями прежде, не желал останавливаться на достигнутом. Не дожидаясь, пока его жертва, чуть не сделавшая жертвой его самого, придет в себя, он схватил почти потерявшего сознание де Рамиона за ногу и теперь удерживал его над водой.

– Я не стану требовать плату назад, но тебе лучше его отпустить, – крикнула Энвинуатаре уже готовому разжать пальцы Треду.

– Мои уши стоят дороже денег. – «Старый медведь» тряхнул пришедшего в сознание де Рамиона, и тот громко взвыл.

– Я ценю твой поступок и полностью с тобой согласна, но инструмент ты уже уничтожил, а Кенрит еще нам пригодится. – В голосе полукровки зазвенела сталь. – Ты дал слово! – на всякий случай напомнила она.

– Демоны с тобой, жрица! – с досадой рявкнул Тред и бросил взвизгнувшего мужчину обратно на палубу. – Услышу от тебя еще хотя бы один звук – ничто меня не остановит! – пообещал он растянувшемуся на досках мужчине и собрался уже было уйти, когда вода недалеко от корабля пошла рябью.

– К оружию! – неожиданно прокричал капитан, вскидывая лук.

Тут же на корабле началось оживленное движение. Одни эльфы принялись разворачивать баллисты, установленные на палубе, другие взялись за луки. Вегард заметил несколько остроухих в мантиях магов, которые, оживленно переговариваясь, поспешили к капитану.

– Неужто идиот своим пением достал не только нас?! – Тред схватился за секиру и повернулся в поисках врага.

Между тем рябью покрылось довольно большое пятно воды. Корабль резко дернулся, словно сел на мель, и застыл на месте. Рябь сменилась пеной, а потом вода и вовсе словно вскипела, и наконец на поверхности показалась ужасная морда неизвестной северянам твари. Толстое, в несколько обхватов руками, чешуйчатое тело нависло над кораблем, переливаясь перламутром под солнечными лучами.

– Только не говорите мне, что и это какая-нибудь священная для остроухих дрянь! – Тред сильнее сжал рукоять секиры, приготовившись к бою.

– Это вряд ли… – пробормотал берсерк.

Теперь, когда чудовище поравнялось с кораблем, его удалось разглядеть получше. Перламутровая чешуя покрывала далеко не все тело твари. Во многих местах она выглядела более тусклой, а кое-где и вовсе отсутствовала, обнажая разлагающуюся плоть и белые тонкие кости. Ужасающая пасть, в которой без труда поместился бы взрослый бык, разверзлась, обдав смрадным дыханием людей и эльфов. Выпустив из ноздрей две струйки густого пара, тварь начала водить мордой из стороны в сторону. Пугающие, непроглядно черные глазницы словно шарили по палубе в поисках первой жертвы.

– Тварь ведь не уйдет, даже если мы скормим ей придурка? – вслух поинтересовался Тред.

Вегард не успел ответить. Над палубой разнесся громкий крик капитана корабля:

– Метить в пасть и глаза! Залп!

Дружно запели тетивы эльфийских луков, и стрелы с белым оперением словно хищные птицы устремились к своей цели. Остроухие не зря считались лучшими стрелками Империи. Стрелы кучно вошли в оскаленную морду твари. Некоторые попали в язык, другие ушли в темные провалы глазниц. Чудовище запрокинуло отвратительную башку назад и издало громкий рев. Спустя мгновение тварь метнулась вперед, но в этот же миг в чешуйчатое тело ударили баллисты, отбросив его назад. Эльфы в мантиях встали плечом к плечу и, вскинув витые посохи, резко выкрикнули заклинания.

Стена из воды поднялась у самого борта корабля и начала закручиваться в огромный шар. На лбах магов выступили капельки пота, но они не потеряли сосредоточенности. Раздался оглушительный треск – и вот над кораблем, отражая солнечные лучи, завертелся колючий ледяной ком. Он качнулся в воздухе и с шипением устремился навстречу монстру, который вновь попытался атаковать корабль.

– Слаженно работают ребятки! – Тред, поняв, что повоевать ему пока не удастся, широко расставил ноги, облокотился на секиру и с любопытством наблюдал за происходящим.

– Может, не первый раз имеют дело с подобным, – предположил Вегард, убирая бесполезное сейчас оружие. – Анноверен довольно глубока: кто знает, что за твари обитают в здешних водах…

– Эта не живое существо! – отрезал Марк. Бледный паладин сжимал в руках меч, неотрывно глядя на шипящее чудовище. – Я чувствую темную магию!

– Значит, нас снова выследили, – выдвинул новую догадку берсерк, беспокойно оглядываясь. – Но до берега довольно далеко; думаешь, некромант на борту? – После этих слов Вегарда одноглазый наемник недоверчиво покосился на эльфийских магов, которые трудились над новым ледяным шаром.

– Нет, – покачал головой паладин, – мне кажется, он сотворил эту тварь ранее или оживил, я не знаю, а потом уже послал ее на поиски нас!

– Но откуда она знает, что именно этот корабль нужен ее хозяину? – изумился Тред. – Или у нее мозгов больше, чем у Кенрита? – Он кивнул на сжавшегося в стороне и изо всех сил пытающегося обнять мачту де Рамиона.

– Не знаю. – Марк наконец-то отвел взгляд от битвы. – Я правда не знаю, – вздохнул он.

– Да не переживай! – успокоил его «старый медведь». – Какая теперь разница? Остроухие, как я погляжу, скоро покончат с этой образиной… жаль, нам работы не нашлось, – с некоторой толикой грусти добавил он.

Между тем маги эльфов обрушили на монстра уже третий ледяной шар, разворотив тому половину морды. Однако настырное порождение темной магии не собиралось сдаваться. Оно снова и снова кидалось на корабль, но не могло добраться до вожделенной цели. Стрелы и магия не подпускали тварь на расстояние атаки. Наконец, когда очередной колючий шар льда ударился о чешуйчатую плоть, снеся изувеченную голову подчистую, чудовище вздрогнуло всем телом и рухнуло в воду, подняв множество брызг. Корабль еще раз вздрогнул и плавно поплыл вперед, покачиваясь на волнах.

– Так и знал, что нам не достанется, – вздохнул Тред. – Сплошные расстройства. – Он злобно покосился на все еще дрожащего Кенрита.

Вегард не слушал старого друга. Он поспешил к борту корабля, за которым покачивались на воде останки твари. На ходу он нашел взглядом Энвинуатаре. Девушка замерла, вцепившись в резные перила так, что костяшки ее тонких пальцев побелели, и пристально вглядывалась в даль.

– Капитан, – обратился берсерк к стоявшему рядом с ним эльфу, – что за чудовище напало на корабль?

– Морской демон. – Эльф не сводил глаз с огромной туши, которая медленно начала уходить ко дну. – Хотел сытно пообедать, но не учел, что наткнулся на военное судно. – Капитан гордо подбоченился. – Только все это кажется мне каким-то странным.

– Каким-то мертвым? – поинтересовался Вегард.

– Точнее не скажешь. – Капитан оторвался от созерцания поверженного противника и обратил свои сиреневые глаза к воину. – Я видел такого впервые. Хотя морские демоны и так довольно редкие гости в наших краях – несколько столетий назад их было значительно больше. Но я ума не приложу, откуда здесь и сейчас взялась подобная тварь. В любом случае, надо будет доложить о случившемся, когда мы вернемся домой. Демон мог быть не один, поэтому мирным судам здесь пока лучше бы не появляться.

– А далеко ли нам еще плыть? – Берсерк задумчиво поглядел на далекий горизонт, к которому тонкой полоской сужались речные берега.

– Не очень, – немного подумав, ответил эльф. – Если не случится ничего непредвиденного, думаю, что доберемся к месту до наступления сумерек, так что ночевать вам придется уже на суше.

Берсерк кивнул и поспешил вернуться к друзьям. Солнце пока не собиралось садиться, так что при желании вполне можно было и поспать. Вегард нутром чуял, что скоро сон для них окажется настоящей роскошью. Так что он решил отдыхать, пока есть время…

Лэннориена первой увидела незнакомого мужчину, который, восседая на огромном черном жеребце, направлялся прямиком к таверне. Эльфийка была настолько погружена в мысли об удивительном юноше, с которым их, видимо, свела сама судьба, что не сразу заметила приближения незнакомца. Вообще-то она могла и вовсе не обратить на него внимания, если бы не сияющие на солнце золотые доспехи и алый плащ магистра ордена Зари. Лэннориена никогда раньше не видела настоящего магистра, поэтому даже не заметила, что тот был не один.

Девушка вскочила со ступенек, на которых сидела с того самого момента, как проводила своего возлюбленного в далекий путь, и опрометью бросилась в помещение. Спустя несколько мгновений она вновь появилась на крыльце вместе с обеспокоенным Веннориновенном. Хозяин таверны внимательно следил за человеком, который уже приблизился к ним настолько, что можно было разглядеть проницательные серые глаза, один из которых перечеркивал длинный старый шрам, стянутые в хвост черные волосы и насмешливую кривую улыбку, выглядящую довольно жутковато из-за еще одного шрама, почти скрытого щетиной. Рядом с мужчиной ехали три женщины. Одна из них оказалась юной, стройной эльфийкой, с любопытством глазеющей по сторонам, будто бы первый раз оказалась в одном из двух городов своей расы. Время от времени она принималась задумчиво накручивать на пальчик локон светлых, ниспадающих ниже талии волос, морща очаровательный лобик. Эльфийка держалась к паладину ближе всех, иногда подергивая его за алый плащ, чтобы что-то сказать. Другая женщина была человеком, в ее каштановых волосах проглядывалась седина, но выглядела она достаточно молодо. Ее строгое лицо, с правильными чертами, тонкими, капризно изогнутыми губами и необычайно живыми, темно-синими глазами, было обращено к хозяину таверны, и от взгляда женщины тому стало не по себе. Он вдруг почувствовал себя совсем маленьким мальчишкой, стоявшим перед разгневанным преподавателем. Чувство оказалось не из приятных, и эльф поспешно отвел взгляд. Стоило Веннориновенну обратить внимание на третью спутницу магистра, как его брови сами собой удивленно поползли вверх.

Хозяин таверны быстрым шагом вышел навстречу нежданным посетителям.

– Рад приветствовать вас и ваших прекрасных спутниц, магистр! – произнес Веннориновенн, почтительно поклонившись.

– Добрый день. – поздоровался мужчина. Голос у него оказался властным и немного хриплым. – Я вижу, тебя что-то беспокоит. – Он внимательно посмотрел эльфу в глаза, и тому стало не по себе еще больше. – Расскажи мне, что случилось?

– Просто… – Веннориновенн прочистил пересохшее горло и, посмотрев на третью женщину, произнес: – Рад видеть вас в добром здравии, леди Энвинуатаре; признаться, я не ожидал вашего столь скорого возвращения. Сопровождающие вас мужчины отправились в путь одни? – Вежливая улыбка сползла с лица эльфа, когда он увидел, как внимательно смотрит на него магистр.

– Вот это ты нам сейчас и расскажешь, – зловеще произнес тот, и эльфу больше всего на свете захотелось сейчас оказаться где-нибудь в другом месте.

– Веннориновенн. – Хозяин таверны облизнул губы. – Мое имя – Веннориновенн.

– Рад с тобой познакомиться, Веннориновенн. – Мужчина в золотых доспехах улыбнулся, и эльф судорожно сглотнул, стараясь подавить дрожь в коленях. – Я лорд Фаргред Драуг, пятый магистр ордена Зари, и у меня к тебе есть несколько вопросов. – В глазах паладина вспыхнул золотой огонь…

Глава 7

Капитан «Рассекателя небес» оказался прав. Корабль пристал к берегу еще до заката, и все пассажиры удачно сошли на твердую землю. После быстрого прощания судно отправилось в обратный путь. Капитан торопился как можно скорее доложить в Лантонелл о случившемся. Появление чудовища произвело на эльфов сильное впечатление, но во время боя они, как и подобает воинам, четко исполняли приказы капитана. Теперь же, когда опасность миновала, остроухие оживленно переговаривались друг с другом, обсуждая сам бой и причины появления столь редкого монстра в этих краях.

Тред слушал эльфов вполуха, недовольно морщась из-за того, что ему не удалось принять участия в битве. Вегард, напротив, жадно ловил каждое слово, все больше убеждаясь, что морской демон атаковал «Рассекателя небес» вовсе не случайно.

Похоже, Энвинуатаре разделяла подозрения берсерка. Не успели пассажиры корабля сойти на берег, как девушка сразу же отозвала своих спутников в сторону.

– Мы не остаемся ночевать вместе со всеми, – жестко сказала она, убедившись, что ее слова не достигнут посторонних ушей.

Северяне и паладин, мрачно переглянувшись, молча кивнули. Им троим удалось неплохо выспаться во время пути, а вот не смыкавший глаз Кенрит тихонько застонал, но все же не стал перечить жрице.

– Сейчас быстро перекусываем и отправляемся в путь, – продолжила полукровка. – Дорога здесь одна, не заблудимся. – Она указала рукой куда-то себе за спину. – Ехать придется всю ночь, у нас мало времени.

– К чему такая спешка? – Если Марк и был согласен выйти вперед, чтобы не подвергать опасности ни в чем не повинный обоз, направляющийся к крепости, то стремление Энвинуатаре двигаться всю ночь показалось ему странным.

– Он… она… приближаются… – неохотно начала жрица. Девушка на мгновение замолчала и с тревогой взглянула в ту сторону, откуда они недавно приплыли. Туда, где за широкой рекой остался Лантонелл.

– Но я ничего не чувствую, – прислушавшись к своим ощущениям, заявил Марк. – И кто эти «он» или «она»?

– Не знаю! – раздраженно вскрикнула девушка и с ненавистью взглянула на спутников. – Просто давайте поспешим. – Она взяла себя в руки. – Простите мое поведение. Но мне правда не по себе.

– Да какая, к демонам, разница? – Тред почесал бороду. – Лично я выспался на эльфийском корыте и даже успел поесть, так что готов отправляться в путь хоть сейчас. К чему эти ссоры, если все согласны с тем, что нам нужно спешить.

– Ты прав, – кивнул паладин. – Простите мне мое недоверие, леди Энвинуатаре, я был не прав. – Он слегка склонил голову.

– Раз все согласны, мы можем отправляться прямо сейчас? – Полукровка, казалось, пропустила слова Марка мимо ушей. Она ни на миг не прекращала вглядываться в горизонт, где вдалеке можно было разглядеть огни Лантонелла.

Тревога в глазах жрицы медленно перерастала в страх, и это не ускользнуло от внимательного взгляда берсерка.

– Предлагаю седлать коней, проедем сколько сможем, а когда остановимся на ночевку, тогда и поедим. Кем бы ни были наши преследователи, у них больше шансов нас найти, если мы останемся с обозами, – решительно заявил Вегард.

– Но здесь мы будем под защитой эльфов! – попробовал было вставить Кенрит, но на него никто не обратил внимания, за исключением Марка.

– Я не стану подвергать невинных опасности только из-за того, что тебе страшно или попросту не хочется отправляться в путь сейчас, – строго сказал он. – К тому же наша миссия гораздо важнее твоей сиюминутной прихоти! – В этот момент паладин показался Вегарду гораздо взрослее своих лет. Слова Марка прозвучали не так, как раньше, теперь в них слышались жесткие, повелительные нотки. Взгляд паладина тоже стал иным. Цепким, даже немного колким. – Хотя ты можешь оставаться вместе с обозами, если пожелаешь.

– Нет, я пойду с вами! – выпалил де Рамион, взглянув на полукровку, которая уже стояла рядом со своей лошадью.

– Тогда хватит трепаться и поехали уже, – проворчал Тред. – Мы дольше ведем бесполезные разговоры, давно бы уже доехали до крепости!

На этом разговор кончился. Если опасения Энвинуатаре подтвердятся, то отряду действительно дорого каждое мгновение. Возможно, те, кто очень не хочет, чтобы полукровка добралась до своей цели живой и невредимой, уже напали на ее след и теперь могут наступать людям на пятки. Встреча с неизвестным противником, который обладает даром темной магии, – не самый приятный способ скоротать ночь. Поэтому люди предпочли альтернативу – движение.

Когда Энвинуатаре заявила о своих намерениях эльфу, который считался старшим в обозе, тот попробовал было переубедить жрицу, но она оказалась непреклонна. Поняв, что переупрямить девушку не выйдет, остроухий попытался отправить вместе с ней несколько воинов, но и от этого Энвинуатаре отказалась. Причем не самым вежливым образом. Тогда эльф лишь развел руками и искренне пожелал людям удачи, указав направление, в котором находилась Лесная Твердыня.

– Дорога одна, главное – никуда не сворачивайте, – напоследок сказал он людям. – Близость границы с не самыми лучшими соседями дает свои плоды. – Эльф неприятно поморщился. – Пусть это земли Империи, но тут вполне может быть небезопасно. Да пребудет с вами благословение Наэлы. – Он помахал людям рукой и, развернувшись, направился к кострам, за которыми расположились на ночевку его сородичи.

– Поехали уже, – взмолился Тред, – остроухие сейчас жрать усядутся, а ветер – с их стороны… не хочу истечь слюной в дороге.

Энвинуатаре с явным облегчением повела мужчин за собой, оставляя обозы эльфов за спиной.

Несмотря на ясное ночное небо, холодного лунного света было недостаточно, чтобы осветить незнакомую лесную дорогу. Зазевавшийся Кенрит с хрустом врезался головой в толстую, низко свисавшую ветку и, выпав из седла, заверещал, словно его режут. Энвинуатаре некоторое время уверенно вела отряд вперед, не обращая внимания на непрерывные причитания де Рамиона, но вскоре даже полукровка признала, что различать дорогу становится все сложнее и сложнее. Недовольно озираясь по сторонам и сверкая в темноте желтыми глазами, девушка медленно выдохнула и свела руки вместе, будто собиралась слепить комок из невидимого снега. По спине Вегарда пробежала неприятная волна холода, словно едва заметное дыхание смерти коснулось его тела. Это чувство показалось воину очень знакомым. Он уже ощущал нечто подобное. В битве за обитель паладинов в Хагенроке и во время стычки с некромантом в эльфийских лесах, которая теперь уже казалась такой давней. Острое чувство опасности стальной иглой пронзило сознание воина. Берсерк быстро огляделся, но вокруг, насколько хватало глаз, не было никого, кроме его спутников. Не спеша молодой северянин перевел взгляд с ковыряющегося в носу Кенрита на жрицу. Девушка закрыла глаза и принялась что-то шептать. Рука Вегарда потянулась к мечу. Он краем глаза взглянул на паладина, но тот, казалось, не ощущал никакой опасности. Сделав над собой усилие, воин убрал руку от эфеса оружия и сосредоточил внимание на Энвинуатаре. Стоило той развести ладони в стороны, как между ее пальцев заплясал веселый золотой огонек, чуть подрагивающий на ветру. Света от него оказалось достаточно, чтобы продолжить путь, не опасаясь съехать в канаву или «почесать» голову о низко растущие ветви. Единственное, что смущало северян, – волшебный огонек как указывал им путь, так и обнаруживал отряд перед неизвестным противником. О чем незамедлительно и сообщил жрице Тред.

– Не волнуйся, – ответила Энвинуатаре, не оборачиваясь, – его не видно со стороны.

– Поводов для беспокойства действительно нет, – на всякий случай заверил Треда паладин, заметив, как недоверчиво северянин поглядывает на порождение магии. – Жрецы Империи могут и не такое.

– Ты погляди, все всё могут… – привычно заворчал одноглазый воин. – И раны-то они лечат, и волшебные огни зажигают… порой мне начинает казаться, что во всей Империи только я да Вегард не умеем колдовать! – Он зло сплюнул на землю.

– А ты хотел бы научиться? – неожиданно обернулась к северянину жрица. Видимо, девушке было не по себе от сложившейся ситуации, и она заметно переживала. Когда ночью пытаешься сбросить с хвоста некроманта, а то и не одного, волей-неволей начинаешь нервничать. А разговор, как известно, – первое средство отвлечься.

– Я что, похож на полоумного? – Тред для выразительности ткнул пальцем в Кенрамионна. – Жил раньше без этих ваших заклинаний и дальше проживу!

– Бесполезно говорить с варваром о магии, – поморщилась полукровка и вновь отвернулась. – Ваш народ всегда славился упрямством.

– Если уж на то пошло, девочка, то наш народ славится не только упрямством, но и храбростью да воинским мастерством, – с достоинством парировал «старый медведь».

– Храбрость – удел глупцов! – насмешливо фыркнула Энвинуатаре, и Вегард заметил, как нехорошо сузился глаз его товарища.

– Может быть, я и глуп, – грубо процедил сквозь зубы Тред, – но никто и никогда не посмеет назвать меня трусом!

– Каждому свое, – философски рассудила девушка и накинула капюшон, давая понять, что разговор окончен.

– Много ты понимаешь, девчонка… – прорычал северянин, сверля спину жрицы взглядом.

– Успокойся, приятель. – Вегард решил отвлечь друга от неприятных мыслей. – Какая разница, что она думает? Нам нужно просто сделать то, за что мы получили плату.

– Твоя правда, – после недолгих раздумий согласился с берсерком старый воин, – все равно спорить с бабой – гиблое дело!

Неожиданно для северян Марк согласно кивнул.

Небольшой отряд провел в пути остаток ночи, и, когда солнце уже начало свое неизбежное восхождение на небесный трон, жрица наконец решила устроить привал. Обрадованный Кенрит со вздохом облегчения свалился с коня в зеленую траву, в изобилии растущую на обочине. Он накрылся плащом с головой и приглушенным голосом попросил, чтобы его не будили столько, сколько это возможно. Пренебрежительно глядя на неподвижно лежащего де Рамиона, Тред спрыгнул на землю, с хрустом размяв плечи.

– Кто дежурит первым? – прежде всего поинтересовался он.

– В этом нет необходимости…

– Я, – коротко бросил берсерк, перебив жрицу на полуслове.

Энвинуатаре обратила на воина испепеляющий взгляд, но промолчала. Она демонстративно медленно, наступая на все сухие ветки, подошла к одному из деревьев и, привязав свою лошадь неподалеку, устроилась между высоких корней.

– Может, кто пожевать чего хочет? – не обращая внимания на девушку, спросил Тред, деловито роясь в одной из седельных сумок.

– Почему бы и нет, – пожал плечами Вегард.

Не разводя костра, мужчины поспешно поели, и Тред с Марком отправились спать, оставив берсерка наедине с незнакомым лесом, пением неприметных птиц, тихими всхрапами лошадей и собственными мыслями.

Привалившись спиной к стволу дерева и сунув в зубы длинную травинку, Вегард взглянул на небо. Теперь, когда отряд продвигался к окраинам владений Империи и покидал леса эльфов, климат начинал меняться. Несмотря на ясное небо, воздух становился холоднее, и берсерк подумал, что им не помешают теплые плащи, если они не хотят мерзнуть.

Вегард вздохнул и взглянул на спящую жрицу. После того как они провели вместе ночь, северянину показалось, что он начал испытывать к полукровке какие-то чувства. Ему хотелось защитить хрупкую девушку, столь упрямо идущую к своей цели, но в то же время он поймал себя на мысли, что не прочь пригвоздить ее мечом к стволу. Если сердце Вегарда хотело лишь тепла, то его первобытный инстинкт варвара жаждал крови. Берсерк, как ни старался разобраться, не понимал поведения Энвинуатаре, а тут еще это неприятное чувство опасности… У северных народов есть одно простое правило – если чего-то не понимаешь, то для начала разруби это клинком, а уже потом разбирайся.

Внезапно девушка широко открыла глаза и, вскрикнув, вскочила на ноги. Вегард мгновенно выхватил оружие и, пригнувшись, начал озираться, словно дикий зверь. Спустя пару мгновений к нему присоединились Тред с Марком. Не заметив ничего пугающего, мужчины вопросительно посмотрели на бледную Энвинуатаре.

– Ничего… – Дыхание у девушки было частым и прерывистым. – Просто приснился кошмар. – Она выдавила из себя виноватую улыбку. – Простите.

Марк обеспокоенно взглянул на Вегарда, но берсерк лишь пожал плечами. Прежде чем снова лечь спать, паладин еще раз огляделся, но, не заметив ничего подозрительного, вновь закутался в свой плащ.

– Мало того, что всю ночь гнала по лесу, так теперь еще и спать не дает… – раздраженно прорычал Тред. Он развернулся на пятках и с ненавистью взглянул на мирно посапывающего Кенрита. – Так и хочется пнуть, – честно признался он берсерку.

– Ну так и пни, если очень хочется. – Вегард убрал оружие и вновь уселся на свое место.

– Воплей небось на весь лес будет, даже в крепости услышат. – Старый воин скривил рот. – Пойду лучше еще посплю, если не помешают… – С этими словами он улегся на свой плащ и, ласково обняв тяжелую секиру, закрыл глаза.

Вегард представил, как рассвирепевший Тред бьет ногами плачущего Кенрита, и улыбнулся своим мыслям. Когда он опять посмотрел на Энвинуатаре, то сразу же встретился с ней взглядом. Испуганные золотистые глаза с мольбой смотрели на него, и молодой воин, сжалившись над девушкой, подвинулся, освобождая место на своем плаще. Полукровка, благодарно кивнув, перебралась поближе к Вегарду и, прижавшись к нему теплым боком, вскоре уснула. Хотя девушка больше не просыпалась с криками, сон ее все же нельзя было назвать спокойным. Она то и дело тихо всхлипывала и вздрагивала всем телом.

Берсерк не знал, сколько времени прошло, когда открывший глаз Тред молча встал со своего плаща и, отряхнув его, набросил на плечи.

– Спи, теперь мой черед, – одними губами прошептал он другу.

Молча кивнув и поправив сползший с Энвинуатаре плащ, Вегард закрыл глаза. Только теперь молодой воин понял, что ему очень хочется спать. Сквозь сомкнутые веки берсерк не мог видеть, как обеспокоенное выражение покинуло лицо спящей девушки, и губы ее тронула хищная, зловещая улыбка.

День для молодого воина начался с беспощадных солнечных лучей, которые, пробившись сквозь густую листву, бесцеремонно падали на его лицо. Стоило Вегарду открыть глаза, как он сразу же наткнулся на колючий, полный злобы и негодования взгляд Кенрита. Де Рамион сидел прямо напротив молодого воина и поглаживал кинжал, который сжимал в правой руке. Страшные взгляды и обнаженное оружие никогда не были тем, что могло испугать берсерка, а не самое приятное пробуждение пагубно сказалось на его настроении. Вегард как раз собирался встать и с предельной жесткостью объяснить де Рамиону, что неприлично так откровенно пялиться на спящих людей, когда кто-то легонько дернул его за руку. Недовольно покосившись в сторону, берсерк обнаружил, что Энвинуатаре до сих пор спит рядом с ним, сжимая между пальцев краешек плаща, в котором во время сна запуталась рука воина. Полукровка сладко потянулась и, приобняв Вегарда, открыла заспанные глаза.

– Ничего не хочешь объяснить?! – сквозь зубы поинтересовался у жрицы Кенрит.

– С чего бы? – невинно ответила вопросом на вопрос девушка. Она еще не совсем пришла в себя ото сна, но ее взгляд уже успел приобрести былую холодность.

– Но мы же… я же… – Де Рамион удивленно захлопал глазами, и пальцы на рукояти кинжала заметно задрожали.

– Послушай. – Энвинуатаре едва заметно погладила Вегарда по ноге и, решительно встав, подошла к Кенриту. – У меня нет времени щадить твои щенячьи чувства и играть с тобой во влюбленных. Ты сам вызвался идти со мной, так что или смирись, или проваливай! – В голосе жрицы проскользнули гневные нотки. Вегарду даже показалось, что девушка сейчас поразит незадачливого толстяка каким-нибудь заклинанием, но ничего подобного, к его разочарованию, не произошло.

– Я все понял, прости, – промямлил де Рамион и, сникнув, отвернулся от берсерка и жрицы.

– Не переживай, толстый! – приободрил Кенрита проснувшийся Тред. – Может, и тебе когда-нибудь повезет. – Старый воин, не удержавшись, расхохотался и направился за деревья.

– Что-то произошло? – Сидевший в стороне Марк резко вскинул голову. Ожесточенно потерев глаза, он окинул небольшую поляну встревоженным взглядом. – Я лишь на мгновение задремал, к тому же Кенрит к этому времени уже проснулся, вот я и подумал…

– Все нормально, – успокоил паладина Вегард, вставая с влажного от росы плаща. Проходя рядом со смотрящим в одну точку Кенритом, берсерк остановился и, склонившись к лицу мужчины, тихо прошептал: – Меня не волнуют твои мечты и прочая чушь, творящаяся у тебя в голове. Но если ты еще хотя бы раз криво посмотришь на меня – клянусь своим мечом, я перережу твою глотку от уха до уха, а потом брошу здесь, предоставив лесным хищникам вдоволь полакомиться твоими потрохами. Мы поняли друг друга? – Он положил тяжелую ладонь на плечо разом побледневшего Кенрита, и тот, судорожно сглотнув, поспешно закивал, выронив кинжал на влажную траву. – Вот и славно. – Молодой воин хлопнул де Рамиона по плечу, весело подмигнув ему.

– Если хочешь пустить пузану кровь, то будешь в очереди сразу за мной, – на ходу застегивая пряжку ремня, произнес Тред, чем еще больше испугал Кенрита.

– Никто никого убивать не будет, – строго сказала Энвинуатаре. – Сейчас мы быстро едим и продолжаем наш путь. – С этими словами она распахнула одну из сумок и принялась доставать из нее аппетитно пахнущие свертки.

«Старый медведь» недовольно поворчал для вида и сохранения статуса, но все же, усевшись прямо на холодную землю, взял свою порцию и с аппетитом принялся за еду. Энвинуатаре и в этот раз не поскупилась, взяв в дорогу далеко не дешевую снедь, чем несказанно подняла свой авторитет в глазах, а точнее – в глазу Треда.

– Знаешь ты, девочка, чем порадовать старика, – с набитым ртом сказал «старый медведь», благодарно глядя на жрицу.

– Мама не раз говорила мне, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, – кисло улыбнувшись, ответила девушка. Она уже покончила с едой и теперь с явным нетерпением ждала, когда отряд сможет отправиться в путь.

– Глупости! – убежденно заявил Тред, вытирая губы тыльной стороной ладони и заботливо выбирая крошки из седой бороды. – Путь к сердцу мужчины лежит через грудь, и лучше до него добираться при помощи чего-нибудь острого. А отравление – недостойное занятие для воина.

– Буду иметь это в виду, – фыркнула полукровка. – Давай уже доедай, нам пора! – Последнее относилось к Кенриту, который, так и не притронувшись к еде, сидел в той же позе, что и раньше.

– Если не ест, значит – не хочет. – Тред ухватил де Рамиона за шкирку и рывком поставил на ноги. – Жрать будешь в седле! – Он сунул в руки мужчины лепешку и бурдюк с водой. – Давай живее шевели отростками! – Одноглазый воин недовольно подтолкнул де Рамиона в сторону лошадей и, когда тот, сделав два шага, остановился, отвесил ему хорошего пинка.

– Не стоит прибегать к насилию там, где без него можно обойтись, – без особого энтузиазма вмешался Марк. – Собирайтесь, а я прослежу, чтобы наш друг не задерживал нас в пути. – С этими словами паладин приобнял Кенрита за плечи и повел к лошади, что-то тихо говоря на ходу.

– Следовало оставить толстого вместе с его драгоценными эльфами. – Тред смерил де Рамиона злым взглядом, и Вегард согласно кивнул.

Неясно, что именно сказал паладин Кенриту, но тот пришел в себя и теперь выглядел довольно бодрым. Он быстро поел в седле и даже перестал жаловаться. Неизвестно как, но он вообще молчал весь день, пока отряд скакал по широкой дороге, ведущей в Лесную Твердыню. Никто не возражал против такого поведения де Рамиона, хотя времени возражать особо и не находилось. Ближе к наступлению ночи Энвинуатаре вновь начала беспокойно оглядываться назад и подгонять отряд. И без того короткие остановки стали еще короче. Если бы полукровка не боялась загнать лошадей, она бы скакала вперед столько, сколько смогла, пока не свалилась бы от усталости. Когда стало совсем темно, Энвинуатаре вновь призвала волшебный огонек, чтобы освещать путь.

Вегард с возрастающим беспокойством смотрел на жрицу. Движения девушки стали резкими, черты лица заострились, под покрасневшими глазами залегли темные круги. Она, будто затравленный зверь, боязливо озиралась по сторонам и все сильнее подгоняла отряд. Ее немногословные реплики стали грубыми, резкими, полными злобы.

Когда лошадь под Энвинуатаре начала спотыкаться от усталости, жрица спрыгнула на землю, раздраженно выругавшись, и посмотрела на животное так, будто оно виновато во всем на свете.

– Леди, животным нужен отдых, да и нам с вами тоже. – Марк тоже слез с седла. – Если так продолжится и дальше, то мы останемся без лошадей.

– У нас нет времени ждать! – взвилась жрица. – Я чувствую их приближение! – Она принялась ходить взад-вперед по дороге, и волшебный огонек принялся летать вслед за ней.

– Девочка, если лошади издохнут, то времени у нас станет еще меньше, – с хрустом размяв затекшую спину, произнес Тред. – К тому же чего мы бежим? Может, устроим засаду да и порешим преследователей? Меня уже достало, что нам приходиться драпать, словно трусливым зайцам!

– Ты… вы не понимаете! – прорычала жрица. Она осеклась, заметив, как обеспокоенно смотрят на нее мужчины. Девушка несколько раз глубоко вдохнула и продолжила более спокойным голосом: – Наша миссия слишком важна, чтобы так рисковать. Мы не можем себе позволить вступить в бой, ставки слишком высоки! Я прошу вас, воины: забудьте о своей гордости хотя бы на несколько дней, ради блага Империи!

– Да мне, в общем-то, все равно. – Тред пожал плечами. – Гордость гордостью, но у нас с тобой уговор. Если ты говоришь, что нам не следует вступать в бой, то так и сделаем. Но на ночлег нам все равно придется остановиться, все и так уже порядком устали трястись в седле.

– На удивление мудрая мысль. – Никого не дожидаясь, Вегард уже устроился недалеко от дороги и принялся раскладывать съестные припасы прямо на траве.

– Ну не все же одному тебе умничать-то, – подбоченился старый воин. – Эй, почти-что-эльф, давай-ка со мной за хворостом, пока остальные занимаются лошадьми и едой.

– Может, не будем разводить костер сегодня? – взмолилась девушка, но Тред лишь покачал головой.

– Милочка, если мы уснем без огня, то ничего хорошего из этого не выйдет. Ночи здесь слишком холодные.

– Ладно, – полукровка сдалась, но по ней было отчетливо видно, что это решение далось ей с трудом, – но утром я всех вас подниму пораньше! – повелительным голосом добавила она.

– Как скажешь, – не стал спорить Тред и, поманив за собой Кенрита, отправился набирать сухих веток для костра.

Пока Вегард возился с едой, паладин отвел лошадей в сторону, привязав их недалеко от того места, где расположился берсерк. Энвинуатаре села подальше от мужчин, обхватив руками колени и положив на них голову. Она не мигая смотрела перед собой, не обращая никакого внимания на висящий над ней огонек.

Вскоре вернулись Тред и Кенрит. Как ни странно, но пришли они без веток.

– Там недалеко есть ручей, – старый воин махнул рукой куда-то в сторону, – давайте обоснуемся там. Место хорошее, и от дороги подальше. Хворост мы там уже сложили.

Вегард с тоской посмотрел на разложенную еду, но делать было нечего. Пришлось все собирать обратно и переходить на новое место для ночевки.

Когда люди уселись вокруг мирно потрескивающего костра, а лошади принялись жадно пить воду и щипать молодую, росшую вдоль ручья травку, ночь уже полностью вступила в свои права.

Поев, Вегард вновь вызвался первым охранять сон остальных. Следующим после него на страже решил встать Марк. Тред должен был сменить того ближе к утру, а потом еще чуть-чуть вздремнуть, пока Кенрит несет вахту. Де Рамиона, может, и огорчило то, что ему придется вставать раньше остальных, но он этого никак не демонстрировал. Мужчина коротко кивнул, показывая, что все понял, и, закутавшись в плащ, лег там же, где сидел, повернувшись к костру спиной. Что касается Энвинуатаре, то девушка уснула практически сразу, отказавшись от еды. Она накрылась плащом с головой и легла ближе всех к огню. Марк с Тредом еще немного посидели у костра и тоже отправились спать.

Полукровка, как и обещала, разбудила всех ни свет ни заря. Только-только вновь задремавший «старый медведь» с трудом поднялся с пригретого места, как всегда, озлобленный на весь мир. Но Энвинуатаре, видимо, решила поупражняться в тирании. Она не переставая торопила мужчин, не дав им спокойно поесть и едва ли не подталкивая их к лошадям.

– Ты так и сама изведешься и нас изведешь, – буркнул Тред.

– Потерпите! – отрезала девушка. – До крепости всего-то пара дней пути!

– Не всего-то, а целых два дня пути! – поправил ее старый воин, запрыгивая в седло. – Готов поспорить, что лошадки падут раньше, чем мы увидим крепостные стены.

– Значит, пойдем пешком! – отрезала Энвинуатаре.

Весь последующий день слился в сплошную скачку. Слева и справа от людей мелькали бесконечные деревья, а дорога ни в какую не хотела заканчиваться, уводя небольшой отряд на окраины земель Империи. После полудня небо затянули облака, вскоре сменившиеся свинцовыми тучами. В воздухе сразу же запахло сыростью, и не успел Тред как следует выругаться, а Кенрит – снять с лука тетиву и убрать стрелы в мешок, как полил довольно сильный и холодный дождь. Однако никакие капризы природы не могли остановить жрицу. Она, не обращая внимания на сорванный порывистым ветром капюшон, подгоняла свою усталую, поскальзывающуюся лошадь.

Неожиданно дорога резко свернула в сторону, огибая ставший более густым и темным лес, в глубь которого вела еле заметная, заросшая высокой травой тропинка, рядом с которой из земли торчал покосившийся указатель.

Подъехав поближе, Марк, стряхнув с лица дождевые капли, принялся вглядываться в потрескавшуюся от времени деревянную табличку, прибитую к прогнившему столбу.

– Там написано чего-то? – поинтересовался любопытный Тред, подъехав поближе.

– Странный указатель… – Паладин озадаченно почесал мокрую голову, взъерошив светлые волосы. – Если верить написанному, то и дорога, и тропинка ведут к Лесной Твердыне.

– Но этот путь здесь поворачивает. – Старый воин указал пальцем направление, куда тянулась дорога.

– Возможно, просто огибает лес, – пожал плечами Марк.

– Эта дорога ведет напрямую к крепости, – пискнул Кенрит, – эльфы говорили о ней.

– Тогда почему ею не пользуются? – удивился Тред. – Если так ближе, то зачем тащиться в обход?

– Местные леса не безопасны. – Де Рамион боязливо покосился на негостеприимную лесную чащу. – Говорят, здесь обитают твари, пришедшие из земель троллей.

– Если мы поедем в обход, то сколько времени потеряем? – Энвинуатаре не сводила взгляда с тропинки.

– День… наверное, – неуверенно отозвался Кенрит. – Я проезжал здесь дважды и оба раза мы пользовались объездной дорогой.

– Значит, решено, двигаемся напрямую. – Полукровка выехала вперед. – Тропинка вроде бы расширяется, да и ветви находятся довольно высоко. Мы сможем ехать один за другим.

– Вы уверены, леди? – Паладин посмотрел на жрицу, и та энергично кивнула.

– Дикие звери не так страшны, как те, кто гонится за нами, – убежденно сказала девушка.

– И то правда, – неожиданно поддержал жрицу Тред. – Как по мне, то лучше уж получить несколько укусов и царапин, чем опалить задницу о темное пламя некромантов!

Паладин перевел взгляд на Вегарда.

– Мне все равно, – честно признался молодой воин. – К тому же если наша леди что-то решила, то нам ее все равно не переубедить.

– Да и зверей мы можем и не встретить. – Энвинуатаре уже миновала указатель и теперь выжидающе смотрела на спутников.

– Может, все-таки поедем по нормальной дороге? – умоляюще взглянул на паладина Кенрит, но тот лишь покачал головой.

– Леди Энвинуатаре права, – медленно произнес Марк, – мы не можем терять целый день.

– Но…

– Расслабься, приятель! – Тред отжал намокшую бороду и с улыбкой хлопнул Кенрита по спине. – Твое мнение все равно здесь никого не интересует.

Де Рамион обреченно вздохнул, осознав, что северянин абсолютно прав, и направил свою лошадь следом за полукровкой. Люди, следуя друг за другом, въехали в лес, который оказался более густым и даже немного зловещим. Сплетенные над головой путников кривые ветки деревьев почти что скрывали серое небо, пожухлая трава низко пригибалась к сырой земле, противно чавкающей под копытами лошадей. В воздухе пахло сыростью, плесенью и еще чем-то довольно неприятным.

– Это точно земли эльфов? – Тред положил ладонь на рукоять кинжала. – Здешний лесок – какое-то убожество в сравнении с предыдущими.

– Мы приближаемся к Лесной Твердыне, – пропищал Кенрит. – Как я уже говорил, здесь рукой подать до тролльских владений. Всякая пакость, что ползет оттуда, отравляет землю.

– Пакость? – заинтересовался Тред.

– Тролли известны своими дикими ритуалами, требующими множества жертвоприношений. Насколько я знаю, они даже деревни свои основывают на пропитанной кровью земле, – развернувшись в седле, сказал Марк. – Некроманты в сравнении с этими клыкастыми тварями просто бледнеют.

– Они и так бледные, – буркнул одноглазый воин. – А почему эльфы не занимаются этими лесами? – Он опять повернулся к Кенриту.

– Они говорят, что Наэла покинула эти земли, дух здешних лесов искажен и обезображен чужеродным вмешательством. Это уже необратимо. – Де Рамион грустно вздохнул и боязливо оглянулся.

– А нормально объяснить можешь? – недовольно скривился Тред, не очень-то понявший замысловатые выражения. – Простыми словами, для обычных людей?

– Он хочет сказать, что здешний лес давно мертв, и с этим уже ничего нельзя поделать. – Берсерк отвлекся от созерцания нестройных рядов причудливо скрюченных деревьев.

– Ясно… – задумчиво протянул Тред. – Так мы это… по трупу едем, получается?

– Если тебе так понятнее, то да, – кивнул Вегард. – Чуешь, здесь даже пахнет гнилью.

– Ага, – согласился Тред, наморщив кривой нос. – Воняет тут будь здоров, хотя я поначалу подумал, что это толстый чересчур испугался. – Он хохотнул и весело взглянул на де Рамиона, ожидая от того какой-то реакции.

Но ничего не последовало. Кенрит, сжавшись в седле и закутавшись в свой плащ, лишь бросал по сторонам опасливые взгляды, абсолютно не прислушиваясь к разговору спутников.

– Какой-то он скучный стал, – пожаловался Тред, – даже издеваться над ним не хочется.

– Ради всех богов, вы можете помолчать? – Не выдержав, Энвинуатаре бросила на мужчин испепеляющий взгляд. – Я плачу вам не за разговоры, а за охрану, так что будьте любезны – помалкивайте и пристальнее смотрите по сторонам!

– Ты еще слишком молодая, чтобы так нервничать, – назидательно произнес Тред. – Будешь продолжать вести себя так же – станешь сморщенной, как дряхлая старушенция, и никто на тебе никогда не женится! – Пока девушка собиралась с достойным ответом, северянин поспешно добавил: – Ладно-ладно, молчу. – Он демонстративно прижал ладонь ко рту.

Полукровка раздраженно тряхнула головой, отбрасывая назад намокшие спутанные волосы. Время от времени она резко оборачивалась, испытующе глядя на мужчин, но те сохраняли молчание. К тому же говорить отчего-то не хотелось. Вегард поймал себя на мысли, что единственное, чего бы ему сейчас действительно хотелось, – убраться из проклятого леса, который, казалось, давил на сознание ступивших под сень его деревьев людей. Обернувшись назад, воин не увидел ни единого намека на хоть какой-нибудь просвет. Лес проглотил их, растворив в себе незваных гостей.

– Уж лучше встретиться лицом к лицу с некромантом, – прошептал Вегард, поглаживая рукоять меча.

По мере продвижения отряда вперед у берсерка складывалось впечатление, что чем дольше они едут, тем крупнее будут ожидающие их неприятности. Он встряхнул головой, отгоняя ненужные мысли. Неприятности придут в любом случае, ожидаешь ты их или нет. Причем появляться они предпочитают с самой неожиданной стороны, так что зря гадать не стоит.

Но вопреки опасениям Вегарда с ними ничего не произошло, и они даже нашли вполне неплохое место для ночевки. Энвинуатаре отправилась за хворостом вместе с Тредом и Кенритом, подсвечивая им путь волшебным огоньком, а паладин и Вегард остались с лошадьми.

– Тебе не кажется это место… странным? – поинтересовался у Марка берсерк.

– Еще как кажется, – признался паладин. – У меня от этого леса – мурашки по коже. Я как-то спускался в подвал, где некроманты творили свои темные ритуалы, так вот там все же поспокойнее было.

– Когда ляжешь спать, не убирай меч далеко, – посоветовал Марку молодой воин. – Если что-то случится, то займем круговую оборону возле костра.

– А что должно случиться? – нервно сглотнув, спросил паладин.

– Все что угодно, – как ни в чем не бывало ответил Вегард. – А может, и вовсе – ничего.

– Очень образное объяснение. – Марк натянуто улыбнулся. – Но если честно, меня больше заботит леди Энвинуатаре. Она пугающе бледна и, кажется, переутомилась. Я волнуюсь за ее здоровье.

– Девочка просто устала. – Берсерк ногой отбросил небольшой камень и расстелил на земле плащ. – Она слишком молода для таких миссий, я вообще удивляюсь, почему послали именно ее. – Он сам не очень-то поверил в свои слова.

– Послали не только ее, – прошептал Марк, покосившись в сторону, где слышались приглушенные голоса их спутников.

– С этого места – поподробнее, – попросил берсерк.

– Несколько жриц должны были отправиться в путь. Но некромант, который наплел им о древних руинах, попытался сбежать. В результате чего в живых осталась лишь леди Энвинуатаре.

– Могли бы набрать новых людей. Насколько я знаю, у Империи нет недостатка в жрецах.

– Набрали, – кивнул паладин, – они должны были встретиться с нами в Алкторе…

– И? – вопросительно взглянул на собеседника берсерк.

– Мы ждали. Но никто так и не пришел, – выдохнул Марк. – Только не говори больше никому, иначе леди Энвинуатаре вконец себя изведет.

– И нас за компанию, – оскалился Вегард. – Не переживай, я ничего не скажу. – Он в задумчивости опустился на землю.

Единственная выжившая жрица, не пришедшая вовремя помощь… В конце концов, если полукровка не дождалась своих сестер, то почему не обратилась в один из храмов Света в Алкторе? Вегард закусил губу.

– Что-то не так? – Паладин взволнованно взглянул на воина.

– Нет, просто задумался, – улыбнулся берсерк. Он почувствовал, что улыбка вышла довольно фальшивой, но в темноте Марк ничего не заметил. – Вроде возвращаются, – стремясь отвлечь паладина от предыдущей темы разговора, добавил Вегард. На душе у северянина скребли кошки, однако он не спешил никого посвящать в свои опасения. Возможно, не все жрецы оказались так уж преданы Свету и кто-то поделился вестями с некромантами. Иначе откуда те все узнали? Может, поэтому Энвинуатаре избегает своих братьев и сестер? Не доверяет им?

Вегард взглянул на вышедшую из-за деревьев девушку. Она молча прошла между мужчинами и устало опустилась на землю. Следом за ней появились Тред и Кенрит, несшие по большой охапке хвороста.

– Все сырое, – проворчал старый воин, бросая на землю влажные ветки и вытирая ладони о штаны. – Но огонь нужно поддерживать всю ночь, мне здесь очень уж не нравится.

– Вряд ли кто-нибудь здесь поспорит с тобой. – Берсерк поковырял ногтем скрюченную ветку и, поморщившись, бросил ее к остальным. – Если того, что вы принесли, не хватит, то пусть тот, кто будет стоять на страже, разбудит остальных, чтобы добрать хвороста.

– Хватит нам дерева, не переживай, – заверил друга Тред. – Я на своем веку хрен знает сколько этих костров пожег и знаю, о чем говорю. Если вовремя подкидывать веток, то все будет нормально.

– Тебе виднее, – усмехнулся Вегард. – Дежурить будем как обычно? – Он оглядел спутников.

Возражать никто не стал, и люди, поев, устроились на ночлег. Берсерк, вставший на стражу первым, отошел от костра в сторону и расположился на ветвях небольшого дерева. Вышло не очень-то удобно, зато более безопасно, да и обзор отсюда был немного лучше. Вегард положил на колени топор и принялся вслушиваться в ночь, так как что-нибудь разглядеть в окружающей костер темноте не представлялось возможным.

Ночная тишина поначалу показалась воину абсолютной. Если не брать в расчет треск костра и тихий храп Треда, то больше ничего не было слышно. Это само по себе казалось противоестественным и не на шутку тревожило берсерка. Но еще больше ему не давало покоя ощущение, что кто-то из темноты пристально наблюдает за ними. Кто-то крадучись двигается вокруг костра, бесшумный, незаметный и от того еще больше опасный. Вегард с трудом поборол желание обнажить оружие и выйти на свет, вызвав ночного гостя на бой. Но им могли оказаться разыгравшееся воображение или какой-нибудь дикий зверь, а может быть, и нет.

Молодой северянин так увлекся, что совсем забыл разбудить Треда. Но, как оказалось, этого и не потребовалось. Старый воин приоткрыл глаз и, слегка подняв голову, пошарил взглядом по освещенной полянке. Он поднялся и, сжимая в руках секиру, обошел вокруг костра.

– Что-то не спится мне, – тихо сказал он, находясь недалеко от укрытия Вегарда, – как-то неспокойно…

Молодой воин ничего не ответил. Тред вернулся к своему плащу и, подобрав его с земли, перенес под дерево. Привалившись к нему спиной и положив секиру рядом, он застыл словно каменное изваяние, глядя прямо перед собой. Издалека могло показаться, что «старый медведь» спит, но Вегард знал, что это не так. Если кто-то захочет подойти поближе, то ему придется познакомиться с «Вдовьей скорбью» поближе, а это не самое приятное знакомство. Берсерк не стал слезать с дерева, ведь еще оставался шанс, что если кто-то и вправду захочет напасть на отряд, то, может быть, он решит, что путников всего четверо. Шансы на такой исход небольшие, но лучше, чем ничего. Вегард закрыл глаза и, продолжая сжимать рукоять топора, забылся беспокойной дремой.

Спалось молодому воину паршиво. Ему снилась Энвинуатаре, только почему-то с ярко-зелеными глазами и татуировками на лице. Затем рисунки на коже девушки начали медленно сползать с ее заострившегося лица, волосы стали клочьями выпадать, из-под губ показались острые клыки. Она вскинула костлявые руки, и сорвавшийся с ее пальцев сгусток темного пламени полетел прямо в Вегарда…

Берсерк мгновенно открыл глаза. Вокруг по-прежнему было темно, и единственным источником света служило тихо потрескивающее пламя костра, у которого сидел Марк, баюкающий на коленях обнаженный меч. Вегард перевел взгляд в сторону и увидел спящую Энвинуатаре. Естественно, никаких татуировок на ее лице не оказалось, и молодой воин, с облегчением выдохнув, вновь задремал…

Энвинуатаре сладко спала в его объятиях. Он слышал ее ровное дыхание, а шелковистые волосы девушки щекотали берсерку грудь. Они лежали на широкой кровати, в чистой ухоженной комнате, освещаемой пламенем свечей. Вегард провел тыльной стороной ладони по нежной щеке жрицы, и та, открыв свои прекрасные золотистые глаза, с улыбкой посмотрела на него. Соблазнительная ножка легла на бедро воина, и девушка, грациозно подавшись в сторону, села на него верхом, положив теплые ладони на его грудь. Энвинуатаре склонила голову, накрыв лицо берсерка волной своих пышных, пахнущих цветами волос, и коснулась губами его губ. Он на мгновение прикрыл глаза, а когда открыл их, увидел, что перед ним уже не жрица. Ланэра Темная – некромантка, погибшая в битве за обитель ордена Зари, – смотрела на него своими черными словно угли глазами. Насмешливая улыбка тронула ее выкрашенные в черный цвет губы, и она прошептала:

– Прощай, любимый… – Колдунья вскинула руки над бритой, покрытой странными рунами головой, и между ее пальцев заплясало зеленоватое пламя. Изуродованные ритуальными шрамами плечи Ланэры затряслись, и она звонко рассмеялась…

Вегард вздрогнул и проснулся.

Ночная тьма уже отступила, и луна убралась восвояси, предоставив еще только встающему солнцу властвовать на бескрайнем небосводе. Протерев глаза и оглядевшись, берсерк увидел, что остальные члены отряда, кроме Кенрита, все еще спят. Де Рамион сидел у почти потухшего костра, спиной к Вегарду.

Берсерк глубоко вдохнул прохладный утренний воздух и, отодвинув в сторону ветку с густой, бурой, пахнущей гнилью листвой, повернул голову в сторону, пытаясь размять затекшую шею. Вегард не сразу понял, что забыл выдохнуть. Совсем недалеко от него, в прибитой к земле легким дождем пыли, отчетливо виднелся довольно странный след, который не мог принадлежать ни человеку, ни лошади. Остатки сна мгновенно улетучились из головы молодого воина. Он поспешно повернулся к стоянке отряда и увидел, как Кенрит медленно заваливается на спину с блаженной улыбкой на лице. Де Рамион растянулся у костра и, свернувшись калачиком, громко всхрапнул.

– Убью гада… – с нескрываемой ненавистью прошипел берсерк. Поняв, что взглядом Кенрита ему умертвить все же не удастся, северянин решил слезть с дерева, чтобы от души пнуть дрыхнущего на посту увальня. Оттолкнувшись от ветки, на которой сидел, Вегард краем глаза заметил метнувшуюся из-за деревьев тень…

Они приземлились одновременно. Сжимающий оружие воин и какой-то странный зверь, одним прыжком оказавшийся возле костра. Раньше Вегард не то что не видел подобных существ, он даже и предположить не мог, что на свете существует нечто подобное. С виду зверь напоминал огромную дикую кошку, в холке превосходившую рост человека. Однако вместо шерсти гибкое тело покрывала темная, матовая чешуя, под которой бугрились узлы мышц. Мгновение горящие злобой оранжевые глаза зверя неотрывно смотрели на Вегарда, не позволяя тому отвести взгляда, но воин довольно быстро пришел в себя. Он гортанно крикнул, предупреждая спутников об опасности, и, рванувшись к твари, попытался достать ту мечом или хотя бы заставить отступить от костра.

Не успели ноги Вегарда коснуться земли, как тварь мерзко зашипела и, высунув длинный, раздвоенный язык, сместилась в сторону. Причем сделала она это с такой скоростью, что берсерку осталось лишь позавидовать. Проснувшийся от крика северянина Кенрит поспешно сел и, открыв ничего не понимающие глаза, оказался лицом к лицу с оскалившим зубастую пасть зверем, изогнувшим длинную шею. Де Рамион икнул и, потеряв сознание, повалился навзничь. С торжествующим ревом тварь попыталась достать его одной из шести когтистых лап, но сразу же отдернула ее назад, так как секира Треда со свистом рассекла воздух и вонзилась в землю как раз в том месте, где должна была находиться конечность неизвестного существа.

– Можешь сожрать толстого и свалить, иначе я не посмотрю, что ты такой мерзкий! – угрожающе крикнул одноглазый воин, вырывая лезвие из земли и поудобнее перехватывая обтянутую кожей рукоять.

Зверь вновь зарычал и, крутанувшись на месте, ударил старого воина хвостом по ногам. Тред успел отпрыгнуть, но, споткнувшись об обугленную ветку, оступился и растянулся на траве во весь свой немаленький рост. Зверь еще раз взмахнул хвостом, на кончике которого имелось острое, напоминающее широкий клинок, навершие, отгоняя спешащего на выручку другу Вегарда, и постаралось цапнуть пытавшегося встать на ноги Треда. Острые, словно стилеты, клыки твари со скрежетом соскочили с щита Марка, загородившего северянина собой. Паладин ткнул зверя в морду навершием щита и тут же попытался уколоть острием клинка в глаз. Две мощные лапы врезались в сияющий нагрудник Марка, который он, по счастью, не стал снимать на ночь, отбросив паладина назад, прямо на вскрикнувшую Энвинуатаре. Тварь хотела добить новую жертву, но вставший на ноги Тред отогнал ее назад двумя широкими взмахами «Вдовьей скорби».

Северяне принялись по широкой дуге обходить оскалившегося хищника. Двигались они в разных направлениях, так что твари пришлось постоянно вертеть уродливой башкой, чтобы держать их обоих на виду. Как только наемники оказались с разных сторон от противника, Тред, сделав ложный замах, сразу же отпрыгнул назад, избегая смертоносных когтей, а Вегард, перескочив через извивающийся хвост, опустил топор на одну из задних лап чудовища. Берсерк вложил в удар всю свою силу, стараясь, чтобы лезвие не соскользнуло по чешуе.

Полный негодования и обиды рев разнесся над мертвым лесом. Вырвав оружие из кровоточащей раны, Вегард кое-как разминулся с лязгнувшей у самого его лица челюстью и ударил мечом снизу, вздымая сверкающее лезвие вертикально вверх. Однако бить пришлось из неудобного положения, и клинок, скользнув по длинной шее, лишь срезал с нее несколько чешуек. Левое бедро молодого воина пронзила острая боль, но он, стиснув зубы, перенес вес на правую ногу и еле успел парировать новую атаку твари. Удар был такой силы, что Вегарда отбросило в сторону и он довольно ощутимо приложился головой о какое-то дерево. Между тем не терявший времени Тред одним мощным ударом перерубил переднюю лапу зверя и успел вогнать лезвие секиры во вздымающийся бок твари. Пока Вегард, тряся головой, вставал на ноги, подоспевший паладин присоединился к атаке, но вынужден был сразу же перейти к обороне, закрываясь щитом от сверкающих когтей.

Берсерк бросил взгляд в сторону костра, надеясь на помощь Кенрита и жрицы, но одного взгляда ему хватило, чтобы понять – рассчитывать на них не следует. Энвинуатаре лежала на земле. Из-под ее светлых волос на лоб вытекала тоненькая струйка крови, а дрожащий де Рамион со слезами на глазах крутился рядом с девушкой.

Невзирая на боль в бедре, Вегард, прихрамывая, кинулся в бой. На ходу он, подгадав момент и широко размахнувшись, метнул свой топор, попав твари в основание шеи. Зверь снова разразился воем и, отпрыгнув назад, ударил заносящего секиру над головой Треда хвостом. Северянин успел закрыться древком, но, повалившись с ног, кубарем покатился по земле.

– Сразись же со мной, порождение Тьмы! – крикнул Марк и ударил мечом по щиту, привлекая внимание твари.

Обезумевшее от боли существо повернулось к паладину как раз в тот момент, когда взвившийся в воздух берсерк врезался ей в бок, вгоняя в чешуйчатое тело свой меч. Зверь поднялся на задние лапы, и Вегард, не выпуская рукояти оружия, заскользил вниз, распарывая острым клинком плоть твари. Теплая кровь заливала северянину глаза, но он упрямо цеплялся за скользкую рукоять меча, таща его вниз. Как только ноги берсерка коснулись земли, он провернул оружие в страшной ране зверя и успел ударить дважды, прежде чем когтистые лапы существа заставили его отступить. Зверь тоже попятился назад, однако теперь он двигался без прежней скорости и грации.

Отпускать такого опасного противника, оставляя его за спиной, было нельзя. Поэтому Тред преградил чудовищу путь к отступлению и, крутанув секиру в мощных руках, зловеще произнес:

– Куда же ты собрался, приятель? Веселье только началось!

Видимо, осознав, что из охотника он превратился в жертву, зверь издал полный злобы рев и ринулся на людей, преграждавших ему путь к свободе. Но силы уже начали покидать хищника, так что Вегард, без труда увернувшись от скользящего удара и пропустив над головой еще одну когтистую лапу существа, прокатился по влажной траве и вонзил клинок в незащищенное брюхо зверя. Зловонные потроха мерзкой кучей упали берсерку на голову, и он, непрерывно ругаясь, откатился в сторону, чуть не попав под лапы бьющейся в агонии твари. Зверь в последнем, отчаянном рывке попытался дотянуться до человека клыками, но опять тяжелый щит паладина оказался у него на пути, и тут же «Вдовья скорбь» обрушилась на обтянутый чешуей череп, пригвоздив голову твари к земле.

– Допрыгался? – осторожно поинтересовался Тред, высвобождая свое оружие.

– Кажется, да. – Паладин опустил меч и отступил на пару шагов назад. – Ты в порядке, Вегард? – Он повернулся к отплевывающемуся берсерку.

– Если не считать того, что теперь я пахну как исподнее Кенрита, то – да. – Молодой воин с отвращением сбрасывал с себя зловонные ошметки.

– Вот это была…

Неожиданно зверь вскочил и, сбив паладина и не договорившего Треда с ног, попытался встать на задние лапы, но в этот же миг стрела с глухим звуком вошла твари в глаз, и она, завалившись назад, вновь распласталась на залитой кровью земле.

– …тварь, – закончил свою реплику поднимающийся на ноги Тред.

– И чье исподнее теперь воняет? – деловито поинтересовался опустивший лук Кенрит.

– Твое, – в один голос ответили ему северяне.

– Однако именно я прикончил зверя, – гордо заявил де Рамион, жестом победителя поднимая над головой лук.

– Ну хоть какая-то от тебя польза, – осклабился «старый медведь». – По крайней мере, стреляешь ты лучше, чем поешь. – Кенрит скривился, а Тред заулыбался пуще прежнего. – Хотя я уверен: спой ты этой твари – и она издохла бы гораздо раньше!

– Вместе со всеми нами, – поморщился Вегард, вспоминая выступление де Рамиона на корабле. Он оторвал от плаща полоску ткани и занялся своей раной.

– В любом случае, зверя победил я! – Кенрит даже топнул ногой. – Ибо не будет пощады тому, кто покусится на мою ненаглядную Энвинуатаре! – Он воинственно взглянул на берсерка, но тот лишь криво усмехнулся.

– Здесь ты немного опоздал, – произнес он. – Кстати, как… – Вегард прекратил улыбаться, настороженно наблюдая, как де Рамион приближается к окровавленному трупу твари. Берсерк собирался узнать о состоянии жрицы, но происходящее заставило его сменить тему. – Я бы на твоем месте не подходил к этому зверю!

– Но ты не на моем месте! – Обернувшись, Кенрит указал пальцем на берсерка.

– И слава всем богам… – пробормотал молодой северянин.

– Я докажу моей невесте, что я тоже могу быть отважным! – продолжил разглагольствовать де Рамион, приближаясь к своей цели. – Отныне я буду вести себя так, как подобает мужчине! Если Энвинуатаре любит суровых и неотесанных мужланов, то я тоже стану таким! Я покажу моей возлюбленной стрелу, сразившую столь грозного противника, и она, несомненно, вознаградит меня поцелуем! А может, и не только…

Выражение лица у несостоявшегося эльфа стало настолько слащавым и идиотским, что Вегарду даже захотелось прикрыть лицо ладонью, но та все еще пахла внутренностями твари, и берсерк воздержался от этого жеста.

– Умей проигрывать, варвар! – Кенрит презрительно сплюнул и, ухватившись обеими руками за древко стрелы, потянул ее на себя.

Поначалу всем показалось, что де Рамион приподнял голову зверя при помощи застрявшей в глазнице стрелы, но, когда вроде бы издохшая тварь, изогнувшись всем телом, рванулась вперед, мужчины поняли, что ошиблись. Вегард увидел, как удивленно расширились глаза Кенрита, как самодовольное, надменное выражение его лица меняется на бледную, застывшую в немом крике маску и как мощные челюсти изогнувшей шею твари смыкаются на его горле.

Мгновение – и на залитую кровью землю рухнули два трупа. Неведомая тварь и обезглавленное тело Кенрита. Над лесом сразу же разлилась тишина, длившаяся совсем недолго.

– Ну ни хрена себе! – завопил Тред и, подскочив к неподвижно лежащему зверю, двумя мощными ударами отрубил ему башку. Челюсти твари разжались, и голова де Рамиона не спеша покатилась в сторону неподвижно стоявшего Вегарда.

– Умей проигрывать… – шепотом повторил берсерк недавние слова Кенрита, глядя в его мертвые, широко открытые глаза.

– Ты прям как в воду глядел, когда сказал про его место… – Тред еще несколько раз ударил мертвую тварь секирой. Он несколько мгновений придирчиво изучал зверя, а затем, обойдя его, направился к телу Кенрита. – Надо же… горе-то какое! – притворно скорбящим тоном принялся причитать одноглазый «медведь», оттаскивая труп подальше от твари. – Как же мы теперь без нашего воинственного жирдяя?!

– Тебе что, совсем его не жалко? – Бледный Марк, который, казалось, до сих пор не сумел поверить в происходящее, тупо уставился на Треда.

– Мне? – невинно поинтересовался северянин, хлопая единственным глазом. – Конечно же жалко, еще как. – Он беззастенчиво принялся шарить по карманам мертвеца. – Мне его так жалко, что будь я женщиной, то лил бы слезы трое суток, не прерываясь даже на обед. О! – Тред достал из нагрудного кармана залитой теплой кровью куртки золотую брошь, украшенную драгоценными камнями.

– Может, ты прекратишь обворовывать мертвеца! – возмутился паладин. – Прояви хоть каплю сострадания и уважения к умершему!

– Кто сказал, что я обворовываю? – деланно изумился наемник. – Ему это теперь все равно ни к чему, а я вот продам все эти абсолютно-не-нужные-мертвецу-вещи и выпью за то, чтобы ему хорошо лежалось. – Брошь перекочевала в поясную сумку северянина. – Я уверен, что наш добрый друг Кенрами-как-то-там не стал бы жадничать и полностью поддержал мою идею, сумей он сейчас высказать свое мнение; но, увы, без башки на плечах говорить умеет не каждый. Так что поверь мне на слово.

Поняв, что спорить с Тредом бесполезно, паладин лишь махнул на него рукой и направился к лежавшей без движения Энвинуатаре.

– Жива? – спросил Вегард, подойдя к склонившемуся над девушкой Марку.

– Вполне. Просто ударилась о щит, когда тварь сбила меня с ног. – Словно в подтверждение его слов жрица тихонько застонала. – Сейчас придет в себя, – добавил паладин.

– Ты не сердись на старика, – на всякий случай произнес Вегард. – Кенриту мы уже ничем не поможем…

– Да я понимаю. – Марк устало провел ладонью по волосам. – Я все понимаю… просто все произошло так быстро… Пойду помолюсь над телом. – Паладин решительно встал.

– Только не подходи близко к зверю, – предупредил друга Вегард. – И не затягивай с молитвами, нам нужно как можно быстрее покинуть этот лес: кто знает, что за твари придут сюда, учуяв кровь.

– Но мы должны хотя бы похоронить его. – Паладин с надеждой взглянул на берсерка, но тот лишь покачал головой.

– У нас нет на это времени. – Тред, вытирая руки о пучок травы, подошел к месту стоянки.

– Но это неправильно! – возмутился Марк.

– Неправильно будет сдохнуть здесь же от клыков новых тварей, – строго сказал одноглазый наемник. – Так что иди помолись – и сваливаем отсюда подобру-поздорову.

Паладин нехотя кивнул, признавая правоту слов северянина, и, тяжело вздохнув, пошел к телу де Рамиона.

– Глупая смерть… – Тред проводил Марка взглядом. – Не нужно таким, как этот Кенрит, бродить по лесам в поисках приключений. Сидел бы дома, с богатенькими родственниками – и был бы жив.

– Теперь уже ничего не изменить, – сухо произнес берсерк.

– Чего не изменить? – тихо простонала Энвинуатаре, открыв глаза и силясь подняться на ноги. – Где эта тварь?

– Пока ты лежала без сознания… – Вегард осторожно подбирал слова.

– Пока ты валялась на травке, наслаждаясь утренней дремой, тварь сожрала Кенрита. Все! – жестко заявил Тред. – А теперь давайте быстро собираться! Я больше не хочу ночевать в этом проклятущем лесу!

Вегард хотел было одернуть друга, столь бесцеремонно вываливающего на только пришедшую в себя девушку такие подробности, но, взглянув на Энвинуатаре, осекся. На лице жрицы не дрогнул ни один мускул.

– Помоги мне встать, – бросила полукровка и, опираясь на плечо берсерка, поднялась на ноги. С его же помощью она сделала несколько шагов, а потом, довольно грубо оттолкнув его в сторону, подошла к телу Кенрита, над которым на коленях стоял паладин.

Марк, закончив молиться, встал и, склонив голову, отошел в сторону.

– Как это произошло? – Голос Энвинуатаре не выражал абсолютно никаких эмоций.

– Он попал твари в глаз и хотел вытащить стрелу, чтобы произвести на тебя впечатление. – Вегард тоже подошел поближе. – Хотел показать, что тоже может быть воином. Но, как оказалось, зверь выжил и в мгновение ока откусил бедняге голову… мы ничего не успели сделать.

– Он всегда был дураком и умер идиотской смертью, – неожиданно резко бросила Энвинуатаре.

Паладин округлившимся от удивления глазами посмотрел на жрицу. Его рот открылся, но он явно не мог найти подходящих слов.

– Оставим тело здесь, у нас нет времени. – Полукровка отвернулась от мертвого де Рамиона и быстро зашагала к лошадям, у которых уже суетился Тред.

– У бедняги, возможно, и были свои недостатки, но он явно не заслужил такого… – Марк растерянно смотрел вслед Энвинуатаре.

– Тут даже я с тобой соглашусь. – Первый раз Вегард взглянул на бледное лицо Кенрита с жалостью. – Марк, ты не поможешь мне?

– Что? – Паладин несколько раз быстро моргнул и, отвернувшись от жрицы, взглянул на берсерка. По глазам воина Света было не понятно, что его больше потрясло – внезапная смерть спутника или необъяснимое поведение Энвинуатаре.

– Оттащи Кенрита вон к тому дереву. – Вегард указал рукой на старый раскидистый дуб.

Не спрашивая, что задумал северянин, паладин ухватил обезглавленное тело за начинающие холодеть руки и волоком потащил в указанное место. Вегард пошел следом, подняв с земли головы человека и зверя. Берсерк уложил де Рамиона между выступающих из-под земли корней, плотно прижав голову к залитому кровью телу. Достав из кармана черный, аккуратно сложенный платок, купленный у одного мелкого торгаша на «Рассекателе небес», воин стер кровь с мертвого лица и навсегда закрыл поблекшие глаза Кенрита, отбросив с его лба прядь слипшихся от крови и слюны зверя волос. Затем Вегард сложил руки погибшего спутника на груди, вложив в них кинжал покойного. Лук и колчан со стрелами он оставил рядом. Положив в ноги Кенрита голову зверя с торчащей из глазницы стрелой, берсерк вытянул из полупустого колчана еще одну и, подойдя к массивному стволу, принялся царапать на коре острым наконечником.

– «Кенрамионн. Пал за благо Империи», – прочитал неровную надпись Марк. – Почему ты не написал его настоящего имени? – обратился он к молчавшему берсерку, с размаху вогнавшему стрелу над буквами.

– Я думаю, что если он сам выдумал себе другое имя и назывался им, то оно ему было ближе. – Молодой воин перевел взгляд с надписи на лицо де Рамиона. – Ты пал достойной смертью, – сказал он мертвецу и склонил перед ним голову.

– Скоро выдвигаемся. – К мужчинам тихо подошел Тред. Старый воин нес в руках охапку сухих веток, которые, опустившись на одно колено, принялся складывать на тело Кенрита.

– Я думал, тебе его не жалко. – Вегард присел и принялся помогать другу.

– Если бы я помнил, что такое жалость… – тяжело вздохнул старик, и его лицо помрачнело. – Когда постоянно видишь смерть, начинаешь к ней привыкать… – Он немного помолчал. – Не скажу, что я был в восторге от знакомства с парнем, но он погиб достойно и, задери меня демоны, имел мужество сражаться с нами бок о бок. Торфел не одобрит, если мы просто бросим тело на поруганье падальщикам.

Закончив со своим невеселым делом, мужчины поднялись, глядя, как поначалу робкое пламя начинает с аппетитом пожирать подсохшую древесину, а вместе с ней и тело Кенрита.

– Судьба не всегда справедлива… – вздохнул «старый медведь». – Кто-то доживает до седых волос, ходя при этом по острию клинка, а кто-то умирает молодым… Прощай, парень. – Тред отсалютовал костру секирой и, развернувшись, пошел прочь от занимающегося погребального костра.

– Свет свидетель – мы поступили правильно. – Марк с благодарностью взглянул на берсерка. – Спасибо за то, что ты сделал.

– Я не сделал ничего особенного. – Вегард покачал головой и грустно улыбнулся. – На его месте мог оказаться любой из нас.

– Но оказался он, и я рад, что мы не бросили его тело гнить на холодной земле.

– Надеюсь, что когда придет мое время – рядом будет кто-нибудь, кто сделает для меня то же самое. – Берсерк не мигая смотрел на все сильнее разгорающееся пламя. – Прощай, Кенрит, – прошептал он и, отвернувшись, пошел к лошадям, слегка прихрамывая из-за боли в бедре.

– Вы спалите здесь все со своими обрядами, – недовольно проворчала Энвинуатаре, когда отряд покинул место стоянки.

– Было бы неплохо, – мрачно отозвался Вегард, чуя, как ветер доносит до него неприятный запах горящей плоти. – Если проклятый лес выгорит до последней травинки – клянусь своим мечом, я буду только счастлив.

Пламя жадно лизало почерневший ствол дуба, окутывая небольшую поляну едким дымом, когда к обезглавленному трупу зверя подошел человек в золотых доспехах и алом плаще. Он мрачно огляделся и, подойдя к бесновавшемуся огню, замер, с грустью глядя в жаркое пламя.

– Что здесь произошло, Ред? – Юная эльфийка грациозно спрыгнула с лошади и с удивлением принялась рассматривать останки жуткой твари.

– Бой, – коротко ответил магистр. – Бой, унесший жизнь одного из людей. Надеюсь, что это не мои друзья.

При этих словах девушка в глухом темном капюшоне заметно вздрогнула.

– Я не знаю, кто это… я не могу больше видеть, мы слишком близко, – всхлипнула она.

– Значит, ты не ошибся, когда предположил, что они выберут короткий путь… – Эльфийка прекратила осматривать зверя и вернулась к своей лошади. – Да ладно тебе… – Она погладила по плечу девушку в плаще. – Они не такие уж и страшные, эти северяне. Вполне милые ребята, если их не злить.

– Тебе виднее, Лиза, но ты же знаешь, что он сделал с ней… со мной… они вместе… – тихо зашептала девушка. – Я же никогда раньше не… – Она осеклась. – Но больше всего этого меня пугает нечеловеческая жажда крови этого мужчины… несмотря на то что я видела все это ЕЕ глазами, меня до сих пор переполняет ужас. Я не знаю никого, кто бы так радовался убийствам. Но ей это нравится… мне противно от того, что мы связаны…

– Если бы не связь между вами, мы бы не смогли так быстро найти ее. – Магистр покачал головой. – Но можешь мне поверить, Вегард – не самый плохой человек на этом свете, если это, конечно, тебя хоть как-то успокоит.

Девушка слабо кивнула.

– Они сильно спешат, – продолжил Фаргред, резко развернувшись и запрыгнув в седло огромного, черного как смоль жеребца, – и нам тоже стоит поспешить, если мы хотим нагнать ее.

– Я смогу еще некоторое время поддерживать наших лошадей, хотя твое чудовище и не нуждается в магии. – Немолодая женщина недовольно покосилась на роющего землю копытом жеребца. – Думаю, до крепости моих сил хватит, но я настаиваю на быстрой скачке. Свет не даст лошадям пасть, они даже не устанут… в отличие от меня, – недовольно добавила она.

– О, не стоит скромничать: для одной из верховных жриц поддерживающие заклинания такого уровня – сущие пустяки, – улыбнулся магистр. – Но я не стану спорить, мы должны поспешить. Ваша ученица выдержит?

– Со мной все будет в порядке. – Третья спутница Фаргреда вновь вздрогнула и подняла на него свои ясные, миндалевидные глаза, такие же желтые, как у юной эльфийки, но менее блестящие. Она отбросила с бледного лица капюшон и, слегка склонив голову, добавила: – Но мне льстит ваше беспокойство.

– По мере нашего приближения к цели моя ученица все больше приходит в себя. – Верховная жрица погладила девушку по светлым, вьющимся волосам. – Ты чувствуешь ее, деточка? – мягким голосом поинтересовалась она.

– Совсем близко. Но она тоже знает о нашем приближении и с каждым ударом сердца отдаляется… мне все труднее ощущать ее. Мы сближаемся и становимся самими собой.

– Вполне ожидаемо. – Фаргред развернул коня. – Скорее бы разобраться со всем этим, я за всю свою жизнь не проводил столько времени в этих доспехах.

– Они тебе очень идут. – Элизабет обворожительно улыбнулась. – И вот что я еще хотела спросить: ты до сих пор представляешься пятым магистром, хотя вас осталось всего трое, и Эрик, то есть Император, хотел бы…

– Будь моя воля, я бы вообще никому не говорил, что я магистр, – безрадостно бросил лорд Драуг, перебив эльфийку. – Прости, что не дал договорить, но ты знаешь, как я отношусь к этой теме. Я уже привык быть пятым и не желаю что-то менять. – Он одернул плащ.

– Как скажешь, – успокаивающе улыбнулась паладину Элизабет. – По крайней мере, твой алый плащ помогает нам избежать кучи не нужных сейчас проблем.

– Именно поэтому я и терплю неудобства. Я, знаешь ли, не очень люблю, когда на меня все пялятся и тычут пальцами, – недовольно усмехнулся Фаргред, – но на что только не пойдешь, ради блага любимой Империи и торжества Света! – Никто не обратил особого внимания на то, что голос магистра был полон сарказма. За время их долгого путешествия спутницы лорда Драуга уже успели привыкнуть к его непростому характеру. – Не будем терять времени! – произнес паладин, и его огромный жеребец первым сорвался с места.

Глава 8

Стоило небольшому отряду выехать за пределы проклятого леса, как лошадь под Тредом пала; сказалась непрерывная скачка с бешеной скоростью. Энвинуатаре осознанно взяла такой темп, чтобы покинуть зловещее место раньше заката. Судьба животных ее совершенно не заботила. Старый северянин с отборной руганью рухнул на пожухлую траву, кубарем покатившись по ней. Встав на четвереньки, он ошеломленно затряс головой, словно настоящий старый медведь, с которым его постоянно сравнивал Вегард.

– Все нормально? – Марк резко остановил своего коня и хотел было спрыгнуть, чтобы помочь наемнику, но тот предупреждающе вскинул руку.

– Еще бы не нормально, – недовольно заворчал он, вставая на ноги, – я ведь постоянно падаю с лошади на полном скаку, это у меня развлечение такое, ага… – Хромая и потирая ушибленную спину, он подошел к распростертому на траве, прерывисто дышавшему животному. Сразу заметив, что одна из ног лошади неестественно вывернута, Тред, тяжело сопя, опустился на одно колено и, подняв свою секиру с земли, провел ладонью по взмыленному боку. – Больно не будет, – неожиданно мягким голосом произнес северянин и, встав, сильным ударом перебил животному хребет.

– Хватит возиться! – Энвинуатаре развернула коня. – У нас есть еще свободная лошадь, оставшаяся от одного идиота! – Она указала пальцем на животное, принадлежавшее раньше Кенриту. – Кто бы мог подумать, что хотя бы после смерти этот придурок окажется полезен!

– Помолчала бы ты лучше. – Единственный взгляд Треда с ненавистью впился в жрицу. Пальцы северянина сжались на древке «Вдовьей скорби» так, что костяшки побелели.

– С удовольствием помолчу, если ты сейчас же сядешь в седло и мы продолжим путь! Я плачу тебе не за советы!

Тред еще несколько мгновений не мигая смотрел на жрицу, но потом все же поднял седельные сумки и, взвалив секиру на плечо, поспешил к Марку, который вел к нему свободную лошадь.

– Совсем баба сбрендила, с этой своей миссией, – ворчал «старый медведь», взбираясь в седло, – раньше она мне больше нравилась…

– Мне тоже, – согласился с товарищем Вегард, подъехав поближе. – Но мы скоро доберемся до крепости – если мои глаза не лгут, то вон там уже виднеются стены. – Он указал пальцем вперед, где над кромкой леса и вправду можно было различить Лесную Твердыню, темным пятном выделявшуюся на общем фоне окружающей зелени. С небольшой возвышенности, на которой находился отряд, хорошо было видно также дорогу, которая огибала проклятый лес.

– Нет повода для радости, ведь сумасшедшая бабенка не даст нам отдохнуть. – Тред заерзал в седле, умащиваясь поудобнее. – Найдет этого своего проводника и погонит дальше…

– Я, между прочим, все слышу. – Жрица недовольно взглянула на мужчин.

– Ну и что? – равнодушно пожал плечами одноглазый наемник. – Можно подумать – я вру или боюсь высказать свои мысли!

– Сейчас доедем до дороги и там отдохнем. – Энвинуатаре предпочла сменить тему. – Не хочу проделать остаток пути пешком. – Она искоса взглянула на мертвую лошадь.

– Животным нужен нормальный отдых, а не короткая передышка, – попробовал возразить жрице Марк. – Они могу не выдержать…

– Мне плевать! – жестко отрезала Энвинуатаре. – Главное, чтобы они дотянули до крепости! – Прежде чем паладин успел открыть рот, девушка продолжила: – Разговор окончен; все за мной! – Она ударила пятками в бока своего коня и понеслась вперед.

– Совсем спятила девка; жаль, симпатичная ведь… – сокрушенно сказал Тред. – С таким характером ее ни один мужик терпеть не станет. – Он многозначительно взглянул на Вегарда. – Ведь правда же?

– Не станет, – согласился с другом берсерк и, потрепав своего коня за ухом, поскакал следом за жрицей.

– Дорога-дорога-леса-дорога-дорога-дорога в лесах… – недовольно продолжил бурчать Тред, догоняя берсерка. – Если я когда-нибудь захочу сложить песнь о наших странствиях или описать их для потомков, то получится какая-то непонятная карта, а не рассказ!

– Ты все равно не умеешь писать, – улыбнулся Вегард, – и тем более – слагать песни. Если мне не изменяет память, то в последний раз, когда ты занимался чем-то подобным, то зарифмовал такие слова, как – убить, разбить, разрубить, зарубить, расчленить и много пить. Я ничего не напутал?

– Ну да… – согласился старый наемник, пытаясь изобразить на суровом лице смущенную улыбку. – А вдруг какой-нибудь бард или этот, как его, мине… мене… менесе…

– Менестрель, – подсказал товарищу берсерк.

– Точно! – обрадовался Тред. – Если вот этот самый… или еще какой писака захочет рассказать всем о приключениях обычных наемников, ему же придется только и делать, что описывать их скитания!

– Что это ты так озаботился этим? – рассмеялся Вегард. – Раньше тебя не беспокоили чужие проблемы.

– Как-то не очень приятно осознавать, что полжизни мотаешься в седле, – скривился Тред, плюнув на землю. Ветер подхватил плевок северянина, и сзади послышалось недовольное восклицание паладина. – Так вот, – как ни в чем не бывало продолжил наемник, – таскаться по дорогам и так скучно, да еще какой-нибудь бездарный зануда добавит еще больше скуки и уныния!

– Да с чего ты вообще взял, что кто-то захочет писать про твою жизнь? – не выдержал Вегард. – И если все-таки кто-то возьмется, то почему он сразу бездарный, да еще и зануда?

– А разве кто-то еще пишет эти твои книги? – искренне изумился Тред, и берсерк сокрушенно покачал головой, а «старый медведь», сделав вид, что не заметил этого, продолжил: – К тому же если бы он не был бездарным, то нашел бы для себя какую-нибудь другую историю! Вот если наша миссия и правда поможет Империи…

– Все! – отрезал молодой воин. – Когда вернешься, у тебя будет достаточно денег, чтобы нанять для себя сразу нескольких человек и лично руководить их работой по увековечиванию твоих и без того великих, бессмертных деяний!

– И то правда! – Обрадованный таким предложением одноглазый наемник оскалился и, погрузившись в свои размышления, молчал до тех пор, пока отряд не сделал короткую остановку недалеко от дороги. Когда же неугомонная Энвинуатаре опять подняла мужчин, принуждая скорей продолжить путь, Вегард краем уха услышал, как его старый друг, глядя на девушку, мстительно пробормотал:

– А ее пусть опишут страшной, толстой и в бородавках!

Слова «старого медведя» так развеселили берсерка, что тот, не выдержав, расхохотался.

– Чего это ты? – осведомился у друга Тред, посчитавший, что молодой воин, как и жрица, повредился рассудком.

– Все в порядке, – продолжая смеяться, ответил берсерк, представляя, как Тред, сидя у камина под теплым одеялом, с пушистым котом на коленях и чашкой травяного отвара в руках, рассказывает долгую историю о страшной, покрытой бородавками жрице, стремящейся спасти Империю. А прямо напротив него столпились жаждущие продолжения писатели, жадно ловящие каждое его слово. – Смотри, чтобы менестрели не передрались за право описывать твою жизнь, – сквозь смех выдавил он.

– Но если они не будут драться, как я узнаю, кто из них лучше? – нахмурился Тред, а Вегард, только запрыгнувший в седло, чуть было не упал на землю от нового приступа хохота.

– Что случилось? – Обеспокоенно глядя на скрючившегося от смеха берсерка, к северянам подошел Марк.

– Вегард рехнулся, – равнодушно заявил Тред. – Ржет как конь и всякую глупость несет.

– Всякую глупость вскоре предстоит нести твоей лошади. – Берсерк красноречиво перевел взгляд со «старого медведя» на его кобылу.

Паладин, стараясь не смеяться, прижал ладонь ко рту, а Тред непонимающе посмотрел на друга, а потом тоже взглянул на лошадь.

– О чем это ты? – не понял одноглазый северянин. Он с трудом взгромоздился на жалобно всхрапнувшее от такого немалого веса животное.

– Да так… неопределенно произнес Вегард, стараясь скрыть улыбку.

– Что значит «предстоит нести глупость»? – Тред привстал в стременах и осмотрелся. – На лошади еду только я и… – Он замолчал, недобро взглянув на берсерка. – Очень хорошая шутка, парень, как раз в духе твоего отца, – скривился одноглазый наемник. – Но я тебе все это припомню, в…

– В великой, но еще ненаписанной книге о нелегкой судьбе одного старого медведя, который по какой-то ошибке вылез из берлоги раньше времени? – осведомился Вегард.

– Шути-шути… – недовольно проворчал Тред.

– Я думаю, Вегард вовсе не хотел тебя обидеть, – вмешался паладин. – Он просто…

– Дурак, – поставил точку в разговоре Тред, – просто дурак.

– Вы все втроем просто дураки! – не выдержала Энвинуатаре. – Неужто так сложно просто сесть на лошадей и поехать за мной, до этой проклятой крепости?! Я многого от вас прошу?!

Хорошего настроения мужчинам слова жрицы не прибавили, но и спорить с ней никто не стал. Возможно, за отрядом до сих пор следует загадочный враг или же неведомые хищники могли пойти по их следу, учуяв запах крови.

Мрачно оглядев своих спутников, полукровка продолжила:

– Скакать будем до тех пор, пока не достигнем ворот крепости! – Она поежилась и поплотнее закуталась в плащ, стараясь укрыться от промозглого ветра, неустанно швыряющего в людей мерзкую изморось. По мере продвижения отряда на север воздух становился все холоднее, а погода – все капризнее.

– Придется ехать почти всю ночь. – Вегард взглянул на жрицу. – Лошади могут не выдержать.

– Значит, пересядете к кому-то другому, и поедем дальше! – прорычала Энвинуатаре, с опаской взглянув за спину северянина – туда, где на холме мрачной стеной возвышался темный, густой лес, который они недавно покинули. Девушка на мгновение прикрыла золотистые глаза и несколько раз глубоко вздохнула. – Они почти догнали нас, – тихо произнесла она, вновь начав всматриваться вдаль, и берсерку показалось, что глаза девушки сменили свой золотистый оттенок на светло-зеленый.

– Может, мы с Вегардом и Марком останемся и устроим засаду на преследователей? – Тред погладил древко секиры. – Чего мы постоянно скачем, словно трусливые зайцы?

– Нет! – жестко отрезала полукровка. – Ты уже предлагал нечто подобное! Вы будете мне нужны в землях троллей, так что никаких засад!

– Наймешь в крепости еще кого-нибудь, – недовольно произнес одноглазый северянин, явно не обрадованный отказом жрицы.

– У нас с вами договор, или вы забыли? – Девушка нехорошо прищурилась. Дождавшись неохотных кивков от северян, она продолжила: – Так что извольте исполнять все мои приказы без ненужных пререканий и неуместного промедления!

– Вот поэтому-то я и не женился, – доверительно поведал Тред друзьям.

Энвинуатаре страдальчески закатила глаза и, ничего не говоря, поскакала по направлению к видневшейся между деревьев дороге.

– Сейчас веревки из нас вьет, а потом еще и на руках ее таскать заставит! – не унимался «старый медведь».

– Потерпи еще немного, – подбодрил друга Вегард. – Мне помнится, как она говорила, что нужные руины находятся не очень далеко от крепости, так что скоро нашим мучениям придет конец.

– Очень на это надеюсь. – Тронув поводья, Тред направил свою лошадь вперед, объезжая высокий кустарник, на котором яркими пятнами выделялись какие-то алые ягоды. – Чтобы я еще раз согласился работать на женщину… да никогда! Надеюсь, что еще и эта скотина подо мной не подохнет раньше времени, я больше не хочу кататься по земле…

Опасения Треда оказались напрасны. Лошадь под ним хоть и дышала очень тяжело, но все же не собиралась падать, чего нельзя было сказать о жеребце Вегарда. Когда солнце уже начало садиться, молодой воин ощутил, что конь под ним стал задыхаться, сбивая шаг. Воздух с хрипом вырывался из широких ноздрей животного, а на его губах показалась пена. Не желая повторять полет Треда, берсерк ловко спрыгнул на землю с заваливающегося на бок скакуна. Приземление вышло не самым удачным, но все же довольно мягким и безболезненным, благодаря густой растительности вдоль дороги.

Увидев, что конь под северянином пал, Марк окликнул едущих впереди Треда и жрицу. Не дожидаясь гневной проповеди полукровки о потерянном времени, Вегард встал и, подойдя к коню, одним точным ударом завершил муки несчастного животного. Наскоро забрав свои вещи, он передал сумку паладину, а сам сел вместе с Энвинуатаре.

– Ты самая легкая из нас, – напомнил он собиравшейся было протестовать против его решения жрице, и та нехотя признала такой довод. Девушка села позади северянина, обвив холодными руками его крепкий торс.

– Вперед! – нетерпеливо скомандовала она, и скачка продолжилась.

Когда Вегард обернулся назад, чтобы посмотреть, не отстали ли Марк и Тред, то он заметил, как на холме, у самой границы проклятого леса, что-то золотом сверкнуло в мягких лучах заходящего солнца. Посмотревшая в том же направлении Энвинуатаре резко вздрогнула, сильнее сжав тело берсерка, и мужчина отчетливо почувствовал, как ногти девушки впиваются в его кожу, несмотря на плотную рубаху. Вегард дернул плечом, и жрица, выйдя из оцепенения, ослабила хватку.

Деревья стремительно проносились мимо отряда, а комья земли из-под копыт взмыленных, мчащихся во весь опор лошадей разлетались далеко в стороны. Безудержный ветер проворно забирался под плащи, стремясь обжечь кожу людей холодом, а яркая, не скрываемая облаками луна щедро проливала свой серебристый свет на ночной лес, помогая всадникам не сбиться с пути. Вегард ощущал все нарастающее беспокойство жрицы, чувствовал, как она то и дело оглядывается назад, но ничего не мог с этим поделать. Скакать еще быстрее лошади попросту не могли, и молодой воин сильно сомневался, выдержат ли животные оставшийся путь.

Дорога плавно виляла из стороны в сторону, и далекие огни Лесной Твердыни с каждым вздохом становились все ближе. Когда каменные стены, словно огромные великаны возвышавшиеся над освещенным луной лесом, были уже совсем рядом, сзади послышался сдавленный крик Марка. Паладин успел выпрыгнуть из седла прямо перед самой землей, и издыхающее животное не подмяло его под себя только чудом. Когда покрытый грязью Марк кое-как сел позади Треда, лошадь, ранее принадлежавшая Кенриту. протестующее заржала и чуть было не сбросила седоков.

– Потерпи еще немного, девочка! – обратился к ней Тред, погладив тяжело дышавшее животное по слипшейся гриве. – Еще чуть-чуть – и я куплю тебе столько вкусного овса и чистой воды, что тебе до конца жизни хватит, а потом тебя помоют и как следует вычистят, найдешь себе хорошего жеребца… – Он еще что-то успокаивающе шептал на вздрагивающее ухо лошади, и, похоже, животное прислушалось к нему.

Ближе к утру небольшой отряд все же добрался до заветных ворот крепости, где их встретил не на шутку обеспокоенный паладин и еще два десятка солдат, несших стражу у входа в Лесную Твердыню.

– Ульв милосердный, с вами все в порядке? – Паладин выскочил вперед. – За вами кто-то гонится?

– Нет, просто мы очень спешим. – Энвинуатаре вытащила из-под плаща какие-то бумаги и протянула и мужчине. Берсерк успел заметить промелькнувшую печать верховных жрецов.

Паладин, подозвав к себе солдата с факелом, быстро пробежал глазами по тексту и, коротко кивнув, вернул свиток жрице.

– Рад приветствовать вас в Лесной Твердыне. – Он отошел в сторону и дал знак стражам на стене. В это же мгновение лязгнули цепи и высокая стальная решетка, преграждающая путь в крепость, медленно поползла вверх.

– Нам нужно место под названием «Стойкий страж», – пряча бумаги за пазуху, произнесла Энвинуатаре. – Вы знаете, где это?

– Альберт. – Паладин слегка склонил голову.

– Не подскажете ли, как нам быстрее добраться до этого места, Альберт? – Полукровка неотрывно смотрела на лениво поднимающуюся решетку, словно ее взгляд мог ускорить происходящее.

– Это таверна, совсем рядом с воротами. Как только окажетесь внутри, сверните налево и сразу же увидите вывеску, яркая такая и подсвечивается факелами, так что не пропустите.

– Благодарю вас. – Жрица нетерпеливо похлопала берсерка по плечу.

– Всегда рад помочь, – улыбнулся Альберт. – А мы с вами нигде не встречались? – Он, прищурившись, пристально посмотрел на Марка.

– Возможно, в Хагенроке; этот молодой человек – послушник в одном из храмов столицы, а сейчас он помогает мне. – Энвинуатаре обожгла взглядом сидящего за Тредом паладина, и тот лишь развел руками, незаметно прикрывая сумку, в которой аккуратно сложенным лежал его золотой плащ.

– Скорее всего. – Видимо, такое объяснение устроило Альберта. – Не смею вас больше задерживать.

– Послушай, парень, – подъехав к паладину, Тред чуть склонился в седле, – ты вроде обязательный и ответственный человек, так что у меня есть к тебе дельце.

– Какое? – тут же насторожился Альберт.

– Хочу сделать добровольное пожертвование ордену Зари в лице этой замечательной лошадки, – оскалился старый наемник и ласково похлопал животное по взмыленной шее.

– Да она же вот-вот издохнет! – изумленно вскинул брови паладин, глядя на взмыленное животное.

– Нет, она крепкая! – заверил мужчину Тред. – И выносливая! Я оставлю ее в таверне, а ты, как закончишь с дежурством, будь добр, забери ее оттуда. – Видя, что паладин все еще недоверчиво поглядывает на лошадь, северянин добавил: – Девочка меня очень выручила, и я обещал ей счастливую старость, так сказать, а это вот – для обеспечения ее беззаботного, я надеюсь, будущего. – Он протянул удивленному таким заявлением Альберту несколько золотых монет.

– Я скоро возвращаюсь в обитель Хагенрока, так что возьму ее с собой – моя матушка давно хотела себе лошадь для прогулок. – Паладин решительным движением отвел руку северянина в сторону. – Платы мне не нужно.

– Вот и славно, – расплылся в счастливой улыбке Тред. – Ведь слуга Света не станет врать старику? – Говоря это, он так посмотрел паладину в глаза, что тот поспешно завертел головой.

– Мы оставим обеих лошадей в таверне. – Несмотря на обольстительную улыбку Энвинуатаре, в ее голосе отчетливо слышались недовольные нотки. – А благородный паладин позже заберет их оттуда, так что не стоит переживать по этому поводу, Тред, – с нажимом выделила она имя северянина.

– Хорошо, – легко согласился «старый медведь» и, еще раз погладив лошадь, направил ее к открывшимся воротам, – только придумай ей какое-нибудь красивое имя, пусть начнет новую жизнь! – крикнул он Альберту, на прощание помахав паладину рукой.

– Что написано в той бумаге с печатью? – поинтересовался Вегард у жрицы, когда они оказались по ту сторону крепостных ворот.

– Приказ не чинить препятствий и заверения, что предъявитель сего, то есть я, действует от лица Света и Императора. – Энвинуатаре напряженно вглядывалась вперед, ища взглядом нужную вывеску, которая в принципе нашлась очень быстро, так как была единственной.

Девушка коснулась плеча берсерка, и тому даже через одежду показалось, будто пальцы полукровки – холоднее льда. Он встревоженно посмотрел в ее глаза, которые не казались теперь такими блестящими и живыми.

– Нам туда, – сказала Энвинуатаре, указывая пальцем в нужную сторону. – И поторопись, – добавила она, отводя взгляд в сторону.

Вегарду очень захотелось поговорить с девушкой, как-то успокоить, заверить, что все будет хорошо и они непременно выполнят ее миссию. В этот момент жрица показалась ему столь беззащитной и испуганной, что закаленное в боях сердце северянина дрогнуло.

– Ты оглох?! – почти выкрикнула Энвинуатаре, и образ хрупкой девушки сразу же облетел с нее, расколовшись на тысячи мельчайших осколков.

– Нет, – холодно ответил Вегард, проклиная себя за наивность. «Нашел к кому проникнуться чувствами… – со злостью подумал он. – Лучше жалеть каменную стену или вот, к примеру, ворота крепости, чем эту змею». Он с досады даже скрипнул зубами.

Отряд вплотную подъехал к большому, крепкому строению, выполненному в дворфийской манере – приземистое, каменное, с маленькими бойницами окон и крепкими воротами; таверна словно по волшебству перенеслась в пограничную крепость из заснеженного Дормбара.

– Напоминает родного «Хмельного берсерка», – с тоской в голосе произнес Тред. – Вот бы сейчас оказаться в Хагенроке…

– До Хагенрока довольно далеко, господин наемник, так что, может, остановитесь у нас? – поинтересовался хриплый голос, и из-за приоткрытых ворот выглянул крепкий, низкорослый дворф, дымящий торчащей из-под бороды трубкой. – Я, как хозяин этой великолепной таверны, заверяю вас, что здесь вы найдете лучшую выпивку, вкусное мясо и конечно же развлечения, от жарких объятий страстных девочек до хорошей драки!

– Даже хозяева похожи, – счастливо улыбнулся «старый медведь», мысленно вознося благодарность Торфелу за столь щедрый дар. – Знай я о таком месте раньше – непременно перебрался бы сюда! – Он проворно спрыгнул с лошади, и та облегченно фыркнула, освободившись от тяжелой ноши.

Прежде чем Тред успел завязать с дворфом теплые, дружеские отношения, основанные на любви к выпивке и хорошим побоищам, в разговор вмешалась Энвинуатаре.

– У нас нет времени на отдых, господин дворф, – сказала девушка, и хозяин таверны, злобно глянув на нее, мигом потерял всякий интерес к беседе.

– Давай хотя бы перекусим! – взмолился старый воин, но жрица оказалась непреклонной.

– Нет, – жестко сказала она, но, увидев, как помрачнело лицо северянина, все-таки смягчилась. – Ладно, пока я улаживаю дела с проводником, вы можете перекусить, но только быстро!

– Чего изволите? – тут же ожил заскучавший было дворф.

– По кружке пива и хорошей порции жареного мяса! – Тред, как всегда, был неприхотлив в еде. – И еще, мы бы хотели оставить у тебя лошадей, позже за ними придет паладин, Альберт, он сейчас у ворот.

– Без проблем. – Дворф сделал неопределенный жест рукой, покрытой густыми рыжими волосами, и к нему подбежали два заспанных мальчика. – Лошадок – в стойла, – скомандовал им хозяин таверны.

– Напоить, накормить, почистить и проследить, чтобы они были довольны! – обратился к мальчикам Тред и дал каждому из них по серебряной монете. – Вещи принесите ко входу в таверну.

– Все сделаем, добрый господин! – обрадовались дети и, взяв под уздцы лошадей, повели их за ворота.

– Ну так мы пойдем или вам еду сюда тащить? – насупился дворф, вытряхивая из трубки табак.

– Идем, – сказала ему жрица и, пропустив вперед хозяина таверны, пошла следом за ним.

Вегард потрепал по плечу паладина, который увлеченно глазел по сторонам, рассматривая смешанную архитектуру крепости. В постройках Лесной Твердыни лаконично сочетались, казалось бы, несочетаемые стили эльфов, дворфов и людей. Здесь, конечно, не было прекрасных, поражающих воображение домов-деревьев, которые видели путники в Лантонелле, но все же встречались небольшие, высокие домики из различных пород деревьев, обвитые ярким, зеленым, несмотря на холодную погоду, плющом. По соседству с таверной располагался вполне обычный двухэтажный дом, которых полным-полно в Хагенроке, а сразу за ним стояла еще одна дворфийская постройка из серого камня.

Марк рассеянно перевел взгляд с высокого, протяженного по фасаду здания, крышу которого украшали каменные горгульи, на берсерка и виновато улыбнулся.

– Никогда прежде не видел таких разных домов, стоящих совсем рядом один с другим.

– На обратном пути задержимся здесь, и все разглядишь. – Вегард и сам очень жалел, что не может насладиться необычными видами внутренних построек огромной крепости, но он привык ставить дело важнее всего остального.

– Нет, как только мы покончим с делами, я сразу же отправлюсь к Лэннориенне. – Паладин мечтательно прикрыл глаза.

– К кому? – переспросил берсерк, поздно сообразив, что Марк говорит об эльфийке из Лантонелла.

– К моей невесте. – Паладин, кажется, так увлекся своими мечтами, что не придал значения словам северянина.

– Хватит утирать парню слюни! – окликнул их Тред, уже стоявший на пороге таверны. – Давайте шевелите костями, иначе даже выпить не успеем!

Мужчины переглянулись и быстрым шагом направились ко входу, посчитав доводы «старого медведя» более чем разумными. Они постоянно спешили ради призрачной цели Энвинуатаре, так почему бы не поспешить ради вполне реальной и столь желанной еды и выпивки? Прежде чем шагнуть за порог, Вегард еще раз обернулся и увидел, как на крыши домов, кружась в причудливом танце, начали падать ослепительно белые снежинки, так напоминающие ему о родине.

Внутри «Стойкого стража» оказалось полно народа, причем столь же разнообразного, как и архитектура крепости. Здесь за одним столом с людьми сидели и дворфы, и эльфы, как светлые так и темные, и даже несколько здоровенных, кровожадного вида орков с татуировками союзных Империи кланов.

Бегло осмотрев полный зал в поисках хотя бы одного свободного стола, Вегард сразу же наткнулся взглядом на Энвинуатаре, которая уже о чем-то говорила с высоким, статным эльфом, чьи волосы отливали серебром, а кожа по цвету напоминала пепел. Темный эльф перехватил взгляд северянина и неприятно улыбнулся ему, слегка наклонив голову в знак приветствия. Проследив взгляд своего собеседника, жрица поманила стоявших у входа мужчин к себе.

– Это Маргос, – представила девушка эльфа, – он будет нашим проводником. – Не дожидаясь от спутников ответных приветствий, жрица продолжила: – Ваши имена я ему уже сказала, так что пройдите за стол, который его друзья великодушно согласились вам уступить. – Она указала рукой на дальний стол, за котором сидели еще двое темных эльфов. – А мы пока поговорим о делах. – Энвинуатаре дала мужчинам понять, что в их присутствии она больше не нуждается.

– Вот спасибо! – Тред подошел к Маргосу и с силой хлопнул его по плечу. – Удружил ты нам! – Еще один хлопок и следом – еще один.

– Я безмерно рад, что вы это оценили, – певуче произнес эльф и натянуто улыбнулся, стараясь не обращать внимания на весьма болезненные знаки внимания со стороны наемника.

Тред хотел сказать что-то еще, но тут он заметил, как за стол, который эльфы решили им уступить, несут дымящееся мясо и кружки с хмельным пенным напитком. Все мысли о разговоре с будущим проводником стремительно покинули бритый череп северянина, и он уверенной походкой направился к столу.

– Поторопитесь, мы ждем вас у входа, – напоследок сказала Энвинуатаре берсерку, когда он проходил мимо нее.

Вегард коротко кивнул, даже не взглянув на жрицу. К этому времени «старый медведь» уже добрался до стола, из-за которого как раз вставали темные эльфы. Не говоря людям ни слова, остроухие деликатно обошли их и присоединились к Маргосу и жрице, которые как раз направлялись к выходу из таверны.

– Эти парни не нравятся мне еще больше, чем светлые. – Тред с жадностью впился зубами в мясо.

– И правильно! – поддакнул северянину невесть откуда выросший за их столом хозяин таверны. – Мутные какие-то ребятки, я их раньше и не видел здесь. Держите с ними ухо востро! – Он посмотрел вслед эльфам. – Кстати, я Граг из клана Сокрушителей скал! Вы не против, если я выпью с вами?

– Конечно нет! – сразу повеселел Тред, поднимая кружку. – Я Тред, а это Вегард!

– Нечасто увидишь «волков» из Стаи! – Дворф важно кивнул на татуировку волчьей пасти, украшающую мускулистую руку старого воина. – Я несколько раз бился бок о бок с сынами Торфела, лихие вы ребята! А паренек тоже с севера? – Он вопросительно посмотрел на паладина.

– Нет, это Марк, он… просто наш друг, – нашелся Тред.

– Стало быть, за знакомство! – Граг с улыбкой поднял свою кружку, и люди последовали его примеру.

За время непродолжительной беседы с общительным дворфом Вегард узнал много интересного. Больше всего его заинтересовали слова Грага о том, что Маргоса с его дружками никто тут раньше не видел. Троица темных эльфов появилась в крепости всего лишь несколько дней назад. Ни с кем не разговаривали и старались держаться в тени, но неизменно каждый вечер наведывались именно в «Стойкого стража».

«Значит, в случае чего их никто не хватится», – мрачно подумал Вегард, поглаживая рукоять меча. Проводник с первого взгляда не понравился молодому воину, а берсерк привык доверять своим чувствам.

Также дворф поведал северянам о том, что тролли совсем недавно предпринимали атаку на Лесную Твердыню, но, как всегда, обломали зубы о крепостные стены. Так что теперь они довольно долго будут зализывать раны и отступят назад, в глубь своих земель.

Толком поговорить мужчины не успели, так как на пороге вновь появилась недовольная Энвинуатаре и только начавшуюся беседу пришлось отложить до лучших времен.

На прощанье Граг пожелал людям удачи, даже не спросив о их целях. Искатели приключений нередко отправлялись во владения Красного Гребня. Кто-то за мифическими богатствами троллей, кто-то в поисках потерянных городов эльфов, а кто-то просто из любопытства. Все чего-то искали, но многие нашли только смерть.

– Мы еще вернемся и напьемся с тобой как следует! – клятвенно пообещал дворфу Тред, положив на стол несколько монет.

– Тут больше чем надо. – Хозяин таверны решительным движением придвинул часть монет обратно северянину.

– Стало быть, выпьешь за наше здоровье! – Монеты вновь пересекли грубую столешницу.

– Это можно! – Граг усмехнулся в густую рыжую бороду. – Буду ждать вашего возвращения!

Под пристальным взглядом жрицы мужчины пересекли зал и вышли на улицу. Темных эльфов поблизости не оказалось, что немного озадачило Вегарда.

– Маргос будет ждать нас у северных ворот, – ответила Энвинуатаре на так и не заданный вопрос берсерка, – они раздобудут для нас припасы и теплую одежду.

– Стало быть, можно еще посидеть? – обрадовался было Тред.

– Нет, – огорчила северянина девушка, – у них все почти готово, остались лишь мелкие детали, так что берите свои пожитки и следуйте за мной. – Она указала на лежавшие у дверей сумки, которые ранее были приторочены к седлам лошадей.

– Надеюсь, они умеют выбирать коней. – «Старый медведь» с тоской взглянул на расположенные неподалеку стойла и, легко подняв одну из сумок, забросил себе за спину.

– Лошадей не будет. – Жрица развернулась на пятках и вышла за ворота.

– То есть как это не будет? – изумился Тред. – Совсем не будет?

– Владения Красного Гребня – плохое место для животных, по крайней мере обычных. – Жрица сочла возможным дать северянину развернутый ответ, видимо, надеясь, что, ничего не поняв, тот замолчит. – Лошади там… хм… не совсем нормально себя ведут. Местная атмосфера давит на них, и они зачастую сходят с ума.

– Да ладно?! – «Старый медведь» недоверчиво прищурился.

Забрав свои вещи, люди вышли на одну из немногочисленных улочек Лесной Твердыни и привычно последовали за полукровкой.

– Это одна из немногих причин, по которой Империя не может начать полноценную кампанию по захвату этих земель. – Энвинуатаре так бодро шагала вперед, словно не провела почти сутки в седле и нисколько не устала.

– Что за народ пошел? Что-то изменилось и теперь нельзя проломить череп врагу, если твоя задница не восседает в седле? – сокрушенно произнес Тред. – А что еще за причины, по которым тролли до сих пор живы?

– Они очень быстро излечивают свои раны и имеют определенную устойчивость к магии воды и воздуха, – пожала плечами Энвинуатаре. – Также их физическая сила превышает человеческую, они более выносливы и кровожадны, но, по счастью для Империи, довольно тупы.

– Я слышал, что они обладают магией, – встревоженно заметил Марк, продолживший осмотр построек.

На этот раз внимание паладина привлек большой монумент, изображавший человека, эльфа и дворфа. Облаченная в доспехи троица сжимала в руках оружие, словно готовилась в любой момент отразить атаку неведомого врага. Казалось, что эльф вот-вот оживет и выпустит свою стрелу, а человек надежно закроет его крепким щитом, предоставляя обоюдоострому топору дворфа разметать противников. Изваяния окружала ограда из воткнутых в землю копий, которые скрепляли между собой толстые цепи.

– Магия троллей довольно примитивна и основывается на проклятиях, с которыми вполне могут справиться даже не самые опытные жрецы, – отмахнулась Энвинуатаре. – Но сдерживать тварей здесь гораздо удобнее, нежели вести войну на их территории, где им знаком каждый сугроб и везде может ожидать засада.

– Но раньше эти земли принадлежали эльфам, – вставил берсерк.

– Раньше – да, но теперь – нет. – Девушка привычно передернула плечами. – Идолы троллей вытеснили светлых богов с этой земли. Ведь божество тем сильнее, чем больше людей верит в него, а много ли почитателей той же Наэлы найдется по ту сторону крепостных стен?

– Раз ты такая разговорчивая, может, хотя бы теперь просветишь нас насчет этой твоей миссии? – Тред поравнялся с девушкой, заглянув ей в глаза.

– Ваша миссия – довести меня до руин, об остальном позабочусь я сама.

– Не удивила, – фыркнул старый северянин и, отстав от жрицы, пошел вровень с берсерком, стряхивая назойливые снежинки с седой бороды. – Не находишь странным, что наша Снежная… – он злобно зыркнул на небеса, с которых неустанно продолжали сыпаться белые хлопья, – королева вдруг снизошла до беседы с нами?

– Тебе только это кажется странным? – криво усмехнулся Вегард; выставив перед собой открытую ладонь, он поймал на нее несколько снежинок, которые довольно скоро растаяли, оставив на грубой коже воина крохотные капельки влаги.

– Мне весь этот поход не понравился с самого начала, – признался старый наемник, чем вызвал очередную улыбку берсерка.

– Вся наша жизнь полна странностей, – философски рассудил Вегард. – Все мы, словно снежинки в бесконечном круговороте жизни, беззаботно витаем в серых небесах реальности, а потом падаем на землю, растворяясь во множестве таких же, как мы, прежде чем и вовсе бесследно исчезнуть.

– Парень! – Тред широко раскрыл глаз и, остановившись, уставился на молодого воина, словно перед ним оказался настоящий дракон с китом в зубах, верхом на котором сидели голые дворфы. – Я ни хрена не понял из того, что ты сказал, но ты мне близок, ты заговорил… – Он дважды ударил себя кулаком по широкой груди. – И достучался до сердца!

– Вот уж не знал, что у тебя есть сердце. – Молодой воин изучающе посмотрел на друга. – Скажи еще, что у тебя и чувства есть!

– Я, по-твоему, не человек, что ли? – надулся одноглазый наемник. – Конечно, у меня есть чувства… и всякое такое!

– И какие? – Вегард недоверчиво прищурился, словно в чем-то подозревал товарища.

– Ну… – замялся Тред. – Сейчас я чувствую, что сыт и что не отказался бы поспать, – глубокомысленно изрек наемник.

Несколько мгновений Марк и Вегард широко открытыми глазами смотрели на «старого медведя», а потом разразились громким хохотом. Энвинуатаре покосилась на сгибающихся от смеха мужчин и, недовольно фыркнув, пошла дальше.

– Чего ржете-то? – возмутился Тред. – По-вашему, голод – не чувство? – Этот вопрос старика вызвал новый приступ смеха у его друзей.

– Конечно же чувство! – сквозь смех выдавил Вегард. – Голод точно такое же чувство, как грусть, злоба, радость, любовь и… скажем… когда что-то чешется!

– Да ну вас! – разозлился Тред. – Только и можете, что смеяться над старым, больным человеком.

– Прости, старина, но иногда ты выдаешь совершенно потрясающие речи. – Берсерк с трудом подавил смех и похлопал друга по плечу. – А мы попросту не способны понять всю глубину твоих мыслей, так как по скудоумию своему черпаем из источников мудрости лишь мусор, занесенный туда ветром.

– Довольно глубокая мысль для того, кого окружающие считают варваром и безжалостным головорезом. – Марк изо всех сил пытался выглядеть серьезным.

– Так он и есть варвар и безжалостный головорез. – «Старый медведь» улыбнулся так счастливо, словно только что нашел мешок с золотом. – Видишь, парень, нас незаслуженно считают неотесанными!

– Особенно тебя, – хмыкнул Вегард, ускоряя шаг, чтобы догнать ушедшую вперед жрицу.

– Кстати, не думай, будто я не понял, что ты вновь решил посмеяться надо мной. – Взвалив секиру на плечо, Тред смерил друга суровым взглядом. – Будь на твоем месте кто-нибудь другой, я бы живо проломил ему дурью башку!

– Я знаю, старина, я знаю… – Берсерк с благодарностью взглянул на одноглазого наемника и подмигнул ему. – Я же тебе как сын, единственный родственник, близкий по духу…

– Нет, – прервал его откровения «старый медведь», – просто у тебя очень уж злющая мать, от которой я не смогу спрятаться даже в землях этих проклятых троллей. Клянусь своим глазом, она подчинит их и заставит искать меня!

– Что ж… стало быть, следует привезти ей какой-нибудь подарок за подобную защиту. – Вегард криво усмехнулся, отчего его правильное, красивое лицо стало выглядеть довольно зловеще. – Думаю, шкура старого, ворчливого медведя ей очень понравится!

– И к гадалке не ходи! – серьезно подтвердил Тред, и северяне дружно засмеялись.

Отряд двигался довольно быстро и вскоре добрался до северных ворот протяженной больше в ширину, чем в длину, Лесной Твердыни; ворот, ведущих в дикие, ледяные пустоши, бывшие некогда зимними лесами эльфов. Зубчатые стены, казалось, вгрызались в хмурые, нависшие над землей небеса, а шпили высоких обзорных башен скрывались от взора под плотной завесой влажного тумана.

Стоило людям подойти к воротам, как они сразу же заметили тройку темных эльфов, о чем-то переговаривающихся с человеком в золотом плаще. Говорил Маргос, а двое его молчаливых дружков стояли чуть в стороне, держа под уздцы довольно странное животное.

– Что это за дрянь?! – четко выделяя каждое слово, Тред указал пальцем на заросшее длинной шерстью существо, высотой со взрослого жеребца, но гораздо массивнее. Маленькие водянистые глазки, мощные копыта и короткие, торчащие в разные стороны рога придавали животному еще более нелепый вид.

– Смесь лошади, коровы, медведя и, кажется, какой-то свиньи, – предположил берсерк, с любопытством разглядывая чудное существо.

– Я на нем не поеду, – решительно заявил старый воин, помотав головой, отчего его борода, словно живое существо, забралась на плечо своего хозяина.

– Тебя на него никто и не посадит. – Вегард заметил замысловатое двухместное седло, закрепленное на широкой спине животного. Помимо него, там висели две довольно объемистые сумки.

Заметив приближающихся людей, Маргос приветливо помахал им.

– Будто лучших друзей встретил, – презрительно фыркнул Тред.

Подойдя к темному эльфу и паладину, небольшой отряд остановился. Северяне с Марком встали чуть в стороне, а Энвинуатаре о чем-то быстро заговорила с седовласым мужчиной в золотом плаще ордена Зари. Холодный, порывистый ветер расторопно подхватывал слова людей, унося их в сторону крепостных стен, так что берсерк не смог разобрать, о чем именно говорила жрица.

– Подошел бы да послушал. – Тред заметил озабоченное выражение лица берсерка, но тот молча покачал головой и отвернулся в сторону.

Разговор у паладина, жрицы и темного эльфа вышел не самый короткий, и не привыкший к холоду Марк успел замерзнуть. Парень сбросил свою сумку на снег, который уже успел скрыть под собой промерзшую землю, и, отчаянно шмыгая покрасневшим носом, прыгал на месте. Он старательно закутывался в плащ и вид имел весьма жалкий.

– Может, тебе денег на шубку одолжить? – Тред расхохотался, скрестив на груди могучие руки. Родившийся на севере воин легко переносил и пронизывающий ветер, и снег, и холод, абсолютно не обращая на них внимания.

– Н-нет, с-спасибо… – стуча зубами, выдавил паладин. – П-похож-же у н-нас п-проблемы…. – он указал рукой, укрытой под плащом, в сторону стоявшего на страже ворот паладина, который смотрел на темного эльфа и жрицу как на сумасшедших.

– Скоро начнется настоящая снежная буря… – донеслись до берсерка слова седого паладина.

– Сейчас наша склочная леди небось опять начнет руками махать и полезет за этими своими бумажками. – Тред без особого энтузиазма наблюдал за полукровкой, которая и вправду взмахнула руками и, выудив из-под плаща уже знакомый мужчинам свиток с печатью верховных жрецов, сунула его под нос помрачневшему паладину. – Я же говорил… – «Старый медведь» развел руками.

Седой служитель Света внимательно просмотрел бумаги, придирчиво изучил печать, для чего-то поковыряв ее ногтем, и в конце концов махнул рукой на упрямую жрицу, с тоской взглянув на северян. Довольная собой Энвинуатаре жестом подозвала стоявших в стороне мужчин и, когда те подошли, сразу же скомандовала:

– Идите к Келосу и Фирелосу, – она указала на двух темных эльфов, о чем-то шепчущихся возле странного животного, – они выдадут вам теплую одежду.

– А ты у нас не мерзнешь? – осведомился Тред, на что девушка развела в стороны плащ, продемонстрировав северянину теплую шерстяную рубаху и одетую поверх нее куртку из мягкой кожи. – Когда только все успеваешь… – деланно изумился наемник и, пропустив вперед замерзшего Марка, направился следом.

Келос и Фирелос молча сунули каждому мужчине по грубому свертку, в котором находились такие же, как у полукровки, рубахи из шерсти и кожаные куртки. Марк дрожащими руками еле-еле справился с застежками плаща и с удовольствием влез в теплые вещи, сменив нездоровый синий цвет лица на слегка розоватый, более подходящий живому человеку. Берсерк не замерз, но, решив довериться эльфам, которые, в отличие от него, уже бывали во владениях троллей, послушно переоделся. Куртка немного жала в плечах, но Вегард рассудил, что это гораздо лучше, чем мерзнуть. Если молодой воин и паладин оделись без проблем, то Тред, как всегда, отличился. Мало того, что одежда оказалась ему коротка, так еще и его мускулистые руки не проходили в рукава куртки.

– На задохликов, что ли, шили? – проворчал «старый медведь», без усилий разрывая крепкие нити, стягивающие кожу на рукавах. – Ну хотя бы так… – Он надел кожаную теперь уже безрукавку и недовольно покосился на темных эльфов, когда не смог стянуть застежки на широкой груди.

– Мы не думали, что кто-то твоей комплекции будет в отряде, – не пытаясь оправдаться, сказал один из эльфов. Вегард, как ни приглядывался, так и не нашел различий между ними; видимо, парни были близнецами.

– Из-за того что некоторые эльфы ленятся думать, честные воины должны обтягиваться, будто одинокие девки на гуляньях. – Тред накинул на плечи свой потертый, подбитый мехом плащ и привычным движением взвалил на плечо тяжелую секиру. – Вещи-то наши на свою клячу пристроите или нам самим их переть? – Он кивком указал на лежавшую у его ног тощую сумку.

– Пристроим, – так же холодно отозвался второй эльф. – Если встретим троллей, для всех нас будет лучше, если руки воинов окажутся свободными. – С этими словами он взял у мужчин вещи и принялся прилаживать их к сбруе странного существа, которое, не обращая на людей никакого внимания, флегматично жевало свежий снег. – И это не кляча; это фарнокс, одно из немногих приручаемых существ, способных сохранить рассудок по ту сторону стены.

– Может, мне его за это расцеловать теперь? – скривился северянин, но его реплику оставили без внимания.

– Готовы? – Энвинуатаре с Маргосом, закончив говорить с паладином, подошли ближе. – Не дожидаясь ответа, девушка продолжила: – Сейчас решетку ворот приподнимут, и мы сможем наконец-то покинуть эту дыру.

– Старик что-то говорил про бурю или мне показалось? – спросил Вегард, не глядя на жрицу. Вместо этого он наблюдал за медленно ползущей вверх решеткой, прутья которой по толщине больше напоминали деревья.

– Мы переждем бурю в надежном месте, – вместо полукровки ответил Маргос. – Можете не беспокоиться, все будет в порядке.

Вегард безразлично пожал плечами, машинально погладив рукоять меча. Если наниматель говорит, что надо идти – значит, надо идти.

– Выходим, – решительно сказала эльфу Энвинуатаре, и тот, кивнув, пошел вперед, к поднятой чуть выше человеческого роста решетке.

Пройдя под нависшими над головой стальными зубьями, Вегард оглянулся, встретившись взглядом с седым воином Света. Густые усы и борода мужчины зашевелились, но ветер вновь унес его слова.

«Да поможет вам Свет», – прочитал по губам берсерк, благодарно кивнув паладину. Что-то подсказывало ему, что помощь, не важно чья, вскоре окажется не лишней.

– Торфел, направь мою руку, укрепи мой дух, даруй мне свою безудержную ярость, чтобы сокрушить моих врагов, – прошептал Вегард единственную молитву северян к их суровому богу.

Отряд ступил во владения Красного Гребня.

– Они не отстанут! – прокричала Элизабет, плотно прижимаясь к шее своей лошади, чтобы избежать столкновения с нависшей над тропой веткой.

Сумасшедшая скачка по проклятому лесу уже должна была подойти к концу, когда острый глаз эльфийки заметил мелькавшие между искривленных стволов тени. Поначалу девушка решила, что это просто какой-то пенек или большой камень на огромной скорости показался ей живым существом, но раздавшийся через мгновение вой заставил ее изменить свое мнение. Не успел леденящий душу звук стихнуть, как ему тут же ответил другой, доносящийся откуда-то со стороны. И теперь небольшой отряд мчался вперед, преследуемый двумя огромными кошками, покрытыми чешуей, которые явно не из добрых намерений мчались по бокам от коня Фаргреда, выбирая момент для атаки.

Пропустив над головой корявую ветвь, кончик которой неприятно чиркнул эльфийку по плечу, Элизабет извернулась и на полном скаку выпустила в ближнего зверя стрелу. Обычному человеку, сидящему на галопирующей лошади, почти не целясь попасть по движущейся неровными скачками цели можно лишь по счастливой случайности. Но для эльфийки проделать подобное не так уж и сложно, особенно если она упражнялась в стрельбе из лука каждый день. Стрела пропела свою короткую песнь, и не ожидавшая ничего подобного тварь, не успев среагировать, получила рану в основание длинной шеи. Однако Элизабет не пришлось радоваться своему успеху, так как хищник, не обратив никакого внимания на, казалось, смертельную рану, продолжал преследования. Его горящие ненавистью глаза впились в эльфийку, и девушке стало не по себе от вида стекающей с длинных клыков пены.

– Ред! Твари просто так нас не отпустят! – крикнула девушка скакавшему последним и прикрывающему остальных паладину, стараясь перекричать зловеще подвывающий ветер.

Фаргред кивнул, показывая, что услышал эльфийку. Он и сам давно понял, что их преследователи не остановятся, пока не попробуют людей на вкус или пока не издохнут сами. Магистр не горел желанием вступать в бой посреди леса и до последнего надеялся, что отряд успеет покинуть его пределы, прежде чем звери нападут на их след.

Но хищники думали иначе. Почуяв кровь себе подобного, они, обрадованные освободившейся территорией, направились осваивать новые владения, но по пути чуткие ноздри зверей уловили еще один запах. Запах, который будоражил их кровь, заставляя истекать слюной; запах, манящий их; запах, слаще которого не было ничего: запах человеческой плоти. Причем не какого-то одинокого путника, который по ошибке забрел в их леса, а сразу нескольких людей. Упускать такую добычу – слишком большая роскошь для изголодавшихся по человечине хищников. Именно поэтому два зверя-одиночки, объединив усилия, отправились на охоту. Охоту на людей.

– Придется вступить в бой. – Не увидев впереди ни малейшего намека на просвет, Фаргред принял решение. Они могли еще потянуть время, но упрямые хищники вот-вот начнут хватать лошадей за ноги, а остаться без средства передвижения, когда Лесная Твердыня еще далеко, значит потерять довольно много времени. Времени, которого у магистра не было.

Огромный черный жеребец Фаргреда, повинуясь воле хозяина, сбавил темп и, резко развернувшись, поднялся на дыбы. Сразу же один из хищников с торжествующим воем кинулся вперед, готовясь вонзить свои клыки в теплую плоть животного. Но мечте твари не суждено было сбыться. Вместо вожделенного мяса хищник получил сокрушительный удар тяжелым копытом и с жалобным воем рухнул на землю, где его настигла стрела эльфийки, вошедшая прямиком в зубастую пасть. Второй зверь не мешкая атаковал магистра с другой стороны, но Фаргред успел поднять щит. Серые глаза лорда Драуга вспыхнули золотым пламенем, и он легко отбросил тяжелую тварь в сторону, будто это была обычная деревенская дворняга, а не огромный, жаждущий крови хищник. Тварь перекувырнулась в воздухе и, приземлившись на все шесть лап, низко припала к земле, готовясь к новому прыжку, когда в нее с мягким шелестом врезался шар ослепительно белого цвета. Едва соприкоснувшись с чешуйчатой кожей зверя, заклинание жриц с тихим хлопком лопнуло, обдав визжащую тварь снопом золотых искр. Хищник рухнул на землю, жалобно скуля и сотрясаясь всем телом. Он беспорядочно дрыгал лапами и бил себя хвостом по бокам, с которых, обугливаясь, сползала плоть. Еще один шар света поразил тварь; легко пройдя сквозь ее шкуру, светлая магия прожгла в обугленном теле огромную дыру. Маска предсмертной агонии застыла на морде зверя, и он затих навсегда.

Тем временем вторая тварь, несмотря на точные стрелы Элизабет, перекусила торчащее из пасти древко и вновь кинулась на людей, растянув свое израненное тело в длинном прыжке. Но Фаргред не дрогнул и в этот раз. Он властно вскинул левую руку, и его золотой щит распался золотыми искрами, ослепив скалящегося хищника. Стальные пальцы паладина мертвой хваткой сошлись на толстой шее зверя, а его пылающий золотым пламенем клинок по рукоять вошел в тяжело вздымающуюся грудь существа.

– Нужно было тщательнее выбирать добычу, – произнес лорд Драуг и, разжав пальцы, выпустил издыхающего зверя, одновременно рванув меч вверх. Пылающее лезвие с шипением рассекло длинную шею и череп зверя, оборвав его предсмертный хрип.

– Только стрелы зря извела. – Элизабет с сожалением посмотрела на израненное тело мертвой твари, в котором торчали более десятка стрел.

– Можешь попытаться вытащить, но только если поспешишь, – предложил Фаргред, старательно вытирая перчатку платком. – Ну и вонь от них… – Он осторожно понюхал свои пальцы и сразу же брезгливо поморщился.

– Нет уж, я к этим мерзким чудовищам и близко не подойду, – уверенно отказалась эльфийка. – Спасибо за вашу помощь! – Она улыбнулась жрицам.

– Твари, пожирающие людей, не угодны Свету. – Немолодая женщина холодно взглянула на изуродованное магией тело. – Мы совершили благое дело.

– Первый раз я использовала свои умения для того, чтобы причинить боль живому существу, – прошептала девушка в плаще.

– Не живому существу, а кровожадному чудовищу, к тому же у тебя это довольно неплохо получилось, – похвалила ученицу старшая жрица. – Только в следующий раз не теряй концентрации и не жалей врага, тогда твоя булава Света будет более прочной и без труда прожжет оскверняющих наш мир тварей, – наставническим тоном произнесла она.

– Я… постараюсь, – сказала девушка, хотя по ее виду было понятно, что она не очень-то ждет этого следующего раза.

– Прошу меня простить, но если с переживаниями и лекциями покончено, то я предлагаю продолжить путь, – вежливо вмешался магистр.

– Конечно же, лорд Драуг. – Старшая жрица сложила ладони вместе и, подняв их на уровень груди, тихо прошептала несколько слов. Не успела она договорить, как вокруг лошадей вспыхнул золотой ореол, который тут же пропал. – Можем ехать дальше, животные выдержат, – уверенно заявила жрица.

– Тогда – вперед! – скомандовал паладин, и его черный жеребец сорвался с места. – Как мне надоела это бесконечная погоня, – прошептал лорд Драуг, обращаясь к самому себе. – Не снимая доспехов, трястись в седле – это ли занятие для пятого магистра ордена Зари?..

– Прекрати жаловаться. – Эльфы всегда отличались отличным слухом, и Элизабет, несмотря на шум скачки, без труда разобрала шепот паладина. – Раньше ты без устали путешествовал по Империи.

– Раньше я был моложе, – парировал Фаргред.

– Во-первых, ты бессмертный, а стало быть – не стареешь, – улыбнулась девушка. – А во-вторых, не ты ли не так давно вернулся из очередной поездки к Горному Пику? Или путешествовать с Инуэ тебе нравится больше, чем со мной? – Золотистые глаза эльфийки недобро сощурились.

– Не говори ерунды, – отмахнулся лорд Драуг, предчувствуя неприятный разговор.

– Конечно же соблазнительная демоница, считающая тебя своим хозяином, – идеальная спутница, а я только и делаю, что говорю всякую ерунду! – вскинулась Элизабет. – Все мужчины одинаковы!

Неожиданно лорд Драуг оказался рядом с девушкой, и его конь поскакал бок о бок с ее лошадью.

– Элизабет, ты прекрасна, – тихо сказал паладин, и эльфийка сразу же залилась краской, – особенно когда не говоришь ерунды, – с улыбкой добавил Фаргред и, поспешно уклонившись от кулачка спутницы, отъехал подальше. – Серьезно, Лиза, прекрати дуться, ты замечательная девушка и тебе совершенно не идет, когда ты хмуришься. К тому же от этого могут появиться морщины.

– Так с кем тебе приятнее путешествовать? – пропустив слова магистра мимо острых ушек, спросила девушка.

– Одному, – не задумываясь, ответил лорд Драуг. – Хотя бы потому, что мне не приходится каждый день слышать этот вопрос, что от тебя, что от Инуэ.

– Вот вернемся домой – и я ей все расскажу! – мстительно пообещала Элизабет. – Мы еще устроим тебе веселую жизнь!

– Куда уж веселее-то, – горько усмехнулся Фаргред, подумав, что никогда не простит себе, если Элизабет или Инуэ не смогут вернуться домой из очередного, полного опасностей путешествия. Правильно ли он поступает, соглашаясь взять их с собой? Хотя его никто особо-то и не спрашивает…

– Лес кончается! – Окрик старшей жрицы вывел магистра из состояния задумчивости.

Посмотрев вперед, Фаргред увидел мелькающий за искривленными стволами просвет, который стремительно приближался. Несколько мучительно долгих мгновений они двигались навстречу теплым закатным лучам, а затем проклятый лес неожиданно кончился, сменившись приятным зеленым редколесьем.

Въехав на небольшой холм, лорд Драуг увидел возвышавшуюся вдалеке Лесную Твердыню. Отведя взгляд от темнеющих на горизонте стен, Фаргред обратил внимание на едва различимые точки, двигавшиеся в направлении крепости. Расстояние было слишком велико, чтобы разглядеть подробнее, но магистр сразу понял: это именно те, кто ему нужны.

Глава 9

– Не то чтобы я не люблю снег или боюсь морозов, но, клянусь топорами Торфела, лучше уж эльфийские леса, чем эти проклятые, забытые всеми богами пустоши!

Начиная с того момента, как ведомый темными эльфами отряд покинул Лесную Твердыню, Тред, не прерываясь ни на мгновение, ворчал. Ему не нравилось абсолютно все: снег, хмурое небо, скучный пейзаж, темные эльфы, упертая жрица, подозрительная мохнатая тварь, везущая его вещи, не застегивающаяся куртка, шмыгающий носом паладин и безразличный ко всему происходящему берсерк. Пожалуй, молчание Вегарда больше всего злило старого наемника, так как он надеялся, что именно молодой воин поддержит его, проникшись тяготами старика.

– У этих мест есть свои преимущества, – улыбаясь, сказал Маргос. Улыбка вообще ни на миг не покидала темные губы эльфа, словно он насмехался над всем происходящим, считая всех хуже себя.

– И какие же? – недоверчиво зыркнул в его сторону Тред, размышляя о том, сколько бы радости он получил, если бы только мог разорвать проводнику пасть, навсегда лишив его возможности смеяться. – Белый цвет хорошо подходит к вашей коже?

– Здесь мало людей, – пропустив колкость северянина мимо ушей, ответил эльф.

– Это конечно же полностью меняет дело, – буркнул Тред. – Долго нам еще идти до места, где можно переждать бурю? – Он поднял взгляд к низким небесам, которые щедро посыпали снежинками и без того покрытую сугробами землю.

– Да. – Маргос приложил ладонь ко лбу и вгляделся в даль.

Вегарду всерьез начинало казаться, что эльф, так же как и они, ничего не видит в усиливающейся пурге, попросту делая вид, будто ему хорошо известна дорога.

– Мы будем идти столько, сколько сможем, и укроемся в одной из пещер от снегопада, когда тот усилится и заодно занесет наши следы. – Созерцание горизонта утомило проводника, и он соизволил взглянуть на спутников, смешивая во взгляде презрение и скуку.

– Будто какой-то умник за нами сюда попрется. – «Старый медведь» оглянулся на свои следы, отчетливо выделявшиеся на снегу. Точнее, выделялась широкая колея, оставленная фарноксом, неспешно шагающим впереди; именно по этой протоптанной тропинке и двигался отряд.

Услышав слова старого воина, Энвинуатаре вздрогнула и бросила встревоженный взгляд на оставшуюся где-то позади крепость, словно боялась увидеть неизвестных преследователей. Это не укрылось от внимательно наблюдавшего за жрицей берсерка.

– Даже если кто-то и вышел за нами, мы вряд ли его увидим, – сказал он.

– Да я спустя сотню шагов и крепости-то не разглядел, – сокрушенно поддержал друга Тред, – что уж говорить о людях, когда такая махина растворилась в проклятом снегопаде. – Он погрозил небу кулаком, ни на что в принципе не рассчитывая.

– Вы не понимаете… – тихо произнесла жрица.

Внезапно она оступилась и упала бы, но Вегард быстро подался вперед и успел удержать девушку над самым сугробом, готовым поглотить стройную фигурку.

– Нам надо идти быстрее. – И не думая благодарить северянина, девушка потопала ногами. Не из-за того, что ее что-то раздражало, хотя раздражало ее абсолютно все. Полукровка попросту сбивала с обуви налипший снег, мешающий идти.

– Куда еще быстрее-то? – удивился Тред. Он, глядя на девушку, тоже решил обстучать свои огромные сапоги, но, опустив ногу на снег, провалился почти по щиколотку. – Здесь кругом сугробы, а мы с ног валимся после этих твоих бесконечных скачек. – Сумев извлечь ногу из холодного плена ледяной корки, «старый медведь» обстучал обувь рукоятью секиры.

– Такой большой, а все жалуется, – хмыкнул Келос, насмешливо глядя на старого воина.

– Может, он слишком стар для всего этого? – поддержал Фирелос.

Парочка эльфов вальяжно расположилась на широкой спине фарнокса, глядя на северян с чувством собственного превосходства.

– Может, и так, – не стал спорить Тред, поудобнее перехватив «Вдовью скорбь», – но я не слишком стар для того, чтобы укоротить языки двум болтливым задохликам.

Темные эльфы, мгновенно став серьезными, недобро прищурились, но Маргос, вмиг оказавшийся между ними и северянином, что-то быстро сказал им на наречии темных эльфов, и близнецы остудили свой пыл.

– Извини, мы не хотели тебя обидеть, – нехотя промямлил Келос, и Фирелос согласно кивнул.

– Засуньте свои извинения своей мохнатой скотине в…

– Тред! – прикрикнула на «старого медведя» Энвинуатаре. – Не время для ссор.

– Хорошо, – прорычал Тред, – но когда оно наступит, не надейтесь легко отделаться. – Он обжег эльфов взглядом. – За сохранность ваших шкур мне не платили. – Сунув секиру под мышку, одноглазый наемник попробовал положить руки в карманы куртки, но широкая ладонь северянина не смогла протиснуться внутрь. Тред, слегка прикрыв горящий злобой глаз, несколько раз глубоко и шумно вдохнул и выдохнул, стремясь унять злость. Безрезультатно. Тогда наемник предпринял еще одну попытку добиться своего, и треск рвущихся нитей оповестил всех о том, что если чего-то очень хочется, то все обязательно получится. Вопрос лишь в том, какой ценой… – И так будет с каждым, – зачем-то брякнул «старый медведь».

– О чем это он? – не понял Маргос и вопросительно взглянул на жрицу.

– Не важно, – ответила та и подняла глаза к небу, силясь разглядеть хоть что-нибудь сквозь сероватую дымку. – Скоро закат? Я ничего не вижу сквозь эти никчемные тучи.

– Устали? – Эльф насмешливо вскинул тонкую белую бровь.

– Да, – честно призналась девушка, тяжело вздохнув и смахнув рукой в толстой перчатке назойливые снежинки, прилипшие к волосам. – Если за нами кто-то идет, то вряд ли он может передвигаться быстрее, чем мы… – Она нахмурилась и продолжила: – А когда мы все-таки встретимся, то я предпочла бы не валиться с ног от усталости.

– Спасибо, что подумала о нас, – буркнул Тред. – Ты такая заботливая, прямо как мама…

Маргос, взявший за правило игнорировать склочного попутчика, внимательно всмотрелся в даль и, повернувшись к девушке, произнес:

– Я посмотрю, есть ли где-нибудь поблизости укрытие, а вы пока продолжайте идти вперед. Келос и Фирелос знают путь.

– А как ты нас найдешь? – поинтересовался Марк.

– Это уже мои заботы. – Улыбка эльфа стала шире, обнажив едва заметные белые клыки. Маргос быстрыми скачками ушел вперед, вскоре растворившись среди усилившегося снегопада. Теперь о том, что в отряде было на одного эльфа больше, напоминали лишь одинокие следы, уходящие далеко вперед.

Несмотря на то что отпечатки ног Маргоса петляли из стороны в сторону, оставшиеся эльфы уверенно вели отряд одним им известным путем, придерживаясь не ведомых людям ориентиров. Несколько раз отряд вновь натыкался на следы, оставленные темным эльфом, но самого Маргоса не было видно. Только когда начало темнеть, эльф неожиданно вынырнул из непроглядной снежной завесы всего в двух шагах от жрицы.

– Я нашел пещеру, – коротко бросил он. Общаться длинными предложениями не получалось, так как усилившийся снегопад, забавляясь точно озлобленный ребенок, стремился заполнить рот говорившего колючим снегом.

– Спасибо, что поторопился, – ядовито улыбнулся Тред, не опасаясь наглотаться холодных кристаллов. – Мы прямо-таки и не заметили, как ты пропал на полдня… – едва успев договорить, он начал отплевываться и шумно прочищать горло.

– Прошу меня простить, я спешил как мог. – Улыбка Маргоса вышла натянутой, и он тут же скрыл ее перчаткой, делая вид, что прикрывает рот от снега.

– Вот с этого надо было начинать! – «Старый медведь» вновь заворчал. – А то явился тут весь такой довольный собой, словно не какую-то заснеженную яму отыскал, а таверну с бесплатным пойлом!

– Прости, что не оправдал твоих надежд. – Эльф, похоже, вообще не собирался замечать настроения северянина. – Неподалеку отсюда имеется подходящее место, – продолжил он, – но есть одна проблема.

– Да, и она заключается в том, что ты… – Тред наверняка собирался сказать что-то очень обидное, но Энвинуатаре вновь ему не позволила:

– Проблема решаема? – Она прислонила перчатку к обрамленному седыми волосами рту северянина.

– Вполне. – Улыбка Маргоса стала кровожадной. – Всего лишь несколько троллей, которые или отбились от своих при отступлении, или просто выслеживают здесь одиноких искателей приключений.

– Какая же это плохая новость? – легко отведя в сторону руку полукровки, спросил Тред.

– Вновь прошу прощения, – взглянул на него эльф, – я и забыл, что для вашего народа нет большей радости, чем пустить кому-то кровь.

– Особенно если этот кто-то считает себя лучше остальных, – неожиданно сказал Вегард, которому надоели усмешки эльфа, явно издевавшегося над северянином.

– Я это учту. – Стерев ухмылку с темного лица, Маргос с вызовом посмотрел на молодого воина, но тот с достоинством выдержал взгляд светло-серых глаз.

– Ты уверен, что мы сможем обойтись без потерь с нашей стороны? – жрица не стала ничего говорить берсерку и обратилась к темному эльфу.

– Конечно, – кивнул тот, отводя взгляд от глаз Вегарда. – К тому же с нами двое «волков» из Стаи, они троллей зубами загрызут. – Мерзкая улыбочка вновь заиграла на лице Маргоса, в которое молодому воину очень захотелось ударить топором.

Порою желаниям невозможно противиться.

Вегард скрипнул зубами и вознамерился показать остроухому, как именно он перегрызает горло своим врагам, но ему на плечо легла тяжелая ладонь. Обернувшись, молодой воин увидел Треда, который, тяжело взглянув ему в глаза, едва заметно покачал головой.

– Помни о плате, – одними губами произнес «старый медведь», и Вегард, скосив глаза, заметил, как наемник свободной рукой поглаживает мешочек с камнями, висевший у него на поясе. – Придет время, и мы все им припомним. – Тред сказал это громче, чтобы эльфы могли услышать.

– Следуйте за мной, – сквозь зубы процедил Маргос с таким видом, будто делал всем величайшее одолжение. Развернувшись, он вновь растаял в сгущающихся сумерках.

Темный эльф не солгал: пещера находилась не очень далеко от местоположения отряда. Для Вегарда осталось загадкой, каким образом Маргос смог обнаружить небольшой, занесенный снегом холм, с обратной стороны которого темнел вход. На подходе к нему эльф повернулся и поднес указательный палец к губам. Он неслышной тенью скользнул к темному провалу и замер, прислушиваясь. Мгновения тянулись и тянулись, а Маргос все не двигался. Он медленно выглянул из-за небольшого сугроба, нанесенного слева от входа, и замер вновь, вглядываясь во тьму. Понаблюдав за пещерой еще немного, проводник вернулся к отряду.

– Если мне не изменяет память, то пещера недостаточно просторна, чтобы там поместилось больше пяти-шести троллей, – оживленно прошептал он. – У нас есть все шансы справиться с ними, если мы последуем моему плану, шесть против шести – вполне неплохой расклад.

– Я тоже могу сражаться, – выступила вперед Энвинуатаре, но темный эльф покачал головой.

– Единственное, чем вы можете помочь, так это излечить наши раны, если таковые будут. Любое боевое заклинание всполошит всех троллей, находящихся поблизости.

– И много их здесь может находиться? – Тред тут же начал подозрительно озираться вокруг, поражаясь, с какой скоростью сменяются паршивые новости последнее время.

– Кто знает; может, никого, а может – несколько десятков… – пожал узкими плечами эльф и вновь повернулся к жрице. – Но я все равно попросил бы вас воздержаться от заклинаний.

– Почему тролли ощущают боевые заклинания, но в то же время можно спокойно врачевать раны? – удивился Марк.

– Лечение, по сути, – простое ускорение и усиление обычной способности человека к восстановлению, затягиванию незначительных ран, к примеру, – пояснила Энвинуатаре, – а если начать выжигать тварей направо и налево разрушительными лучами добра – думаю, это почувствуют даже самые отсталые тролли.

– Ясно. – Паладин кивнул.

– Вообще-то не совсем так. – Темный эльф не желал упускать очередного шанса для демонстрации своих знаний. – Заклинания жрецов вызывают слишком яркие вспышки, которые в темноте будут видны довольно далеко, а тролли – очень любопытны, почти что как ты, – он подмигнул Марку.

– Тогда я могу их… – Жрица внезапно замолчала. – Могу помолиться за вас Свету.

– Право, не стоит, – отмахнулся Маргос. – Все решат не молитвы, а быстрота и слаженность действий. – Он жестом подозвал мужчин к себе. – План прост… – начал эльф.

– Другого я от тебя и не ожидал, – брякнул Тред.

– Я, Келос и Фирелос тихо пробираемся внутрь и занимаем позиции. – Похоже, Маргос оказался мастером пропускать слова мимо своих длинных остроконечных ушей. – Ваша задача – пошуметь, но не слишком сильно. – Он предостерегающе покосился на Треда. – И когда твари выползут из норы, мы ударим с двух сторон. Предупреждаю сразу – бить надо в голову. Можете подрезать ноги, отрубать лапы, но самое главное – рубите голову.

– Вот об этом нас два раза просить не нужно. – «Старый медведь» любовно провел рукой по лезвию «Вдовьей скорби». – Моя девочка голодна, и мне не терпится накормить ее свежим мясцом.

– В таком случае я предлагаю начать, скоро станет совсем темно. – Эльф проверил, легко ли выходят его кривые клинки из заплечных ножен, после чего вся троица совершенно бесшумно скрылась во тьме прохода.

– Наконец-то хоть что-то интересное. – Сбросив плащ прямо на снег и с хрустом размяв могучие плечи, «старый медведь» пошире расставил ноги, приготовившись к бою.

– Кому как. – Марк с видимым сожалением скинул теплый плащ, опасаясь запутаться в тяжелой ткани, и, устроив на руке крепкий щит, встал рядом с одноглазым наемником, поправив ножны с мечом.

– Битва – это единственное, что не может надоесть, – серьезно заявил Вегард, следуя примеру друзей и сбрасывая стеснявшую движения одежду. – Торфел всегда рад свежей крови, пролитой в его честь.

– Вот-вот, – поддакнул Тред, – давненько я не разминался, того и гляди забуду, с какой стороны оружие держать. – Он несколько раз взмахнул секирой, любуясь, как отточенное лезвие вспарывает ночной воздух. – Готовы? – Он окинул спутников полным кровожадного веселья взглядом.

– Мы – да, а вот насчет эльфов я не знаю. – Вегард покосился на вход в пещеру, где царила кромешная тьма. Чтобы определить, заняли ли эльфы свои позиции, необходимо было или громко спросить об этом у них самих, или зайти внутрь и хорошенечко поискать.

– Ну, мы начнем, а кто не спрятался – я не виноват! – Широкими шагами старый воин вышел вперед и встал прямо напротив темного пролома. – А ты, девочка, отойди-ка подальше, поиграй лучше вон с той мохнатой скамейкой, – он кивнул в сторону фарнокса, флегматично пожевывающего снег.

К удивлению мужчин, жрица послушно отошла в сторону, встав за не обращающим на нее никакого внимания животным.

– Да я волшебник! – Гордо выпрямившись, Тред важно оттопырил нижнюю губу.

– А я тогда – бородатый эльф. – Вегард встал рядом с другом. – У нас все готово, так что пора звать гостей.

– Да поможет нам Свет, – прошептал паладин, вставая с другой стороны от Треда и обнажая свой меч. Он немного поводил лезвием из стороны в сторону, разминая кисть.

– Хозяева, выходите, я вам тут подарочек принес! – выкрикнул Тред, поудобнее перехватывая секиру.

– А тролли понимают человеческую речь? – очень вовремя озаботился Марк. – В смысле – не все ли равно, что им кричать?

– Не знаю, – пожал плечами Тред, – но так как-то интереснее, что ли…

– Может, и не понимают, но нас они определенно услышали. – Вегард указал острием клинка на тьму впереди себя, где одна за другой загорались яркие пары глаз цвета бирюзы.

– Чего-то не спешат знакомиться… – поджал губы Тред. – Может, я их напугал? – Он вышел вперед и, смачно плюнув в сторону глаз, крикнул: – Давайте уже, мерзлозадые, высовывайтесь из своей норы и не надейтесь, что я умру от старости, дожидаясь вас, непотребные куски фарноксовых испражнений!

Громкий рык послужил ответом на грубые слова наемника, и тролли дружно бросились вперед, отталкивая друг друга в стороны, стремясь первыми добраться до наглецов, смевших так открыто предстать перед ними.

– Все-таки понимают, – обрадовался Тред, занося секиру.

«Старый медведь» сделал обманный замах, и бежавший первым тролль сразу же вскинул шипастую дубину, стремясь защитить голову. Воспользовавшийся этим берсерк мгновенно сместился вперед и в сторону, вонзая меч в поджарое брюхо врага. Не успел клинок войти в нежно-голубую плоть, как Вегард крутанулся на месте, опустив топор на выставленное вперед колено противника. Хрустнула кость, и тролль подавился своим криком, когда секира Треда завершила дело, опустившись на голову раненого, увенчанную высоким ярко-красным гребнем.

– И раз! – выкрикнул при этом «старый медведь», но Вегард его уже не слушал.

Близость врага, истекающего кровью, пробудила дремлющего в воине берсерка. С потрясающей скоростью молодой северянин ушел от просвистевшего рядом с ним каменного топора и, коротко замахнувшись, перерубил мощную когтистую лапу. Тролль разинул пасть в вопле боли, и хищно сверкнувший топор берсерка начисто срубил твари половину головы.

– А говорили, что они здоровенные! – возмутился Тред, перехватывая за древко дубину очередного противника и тыкая в оскаленную пасть обухом секиры.

Тролль отшатнулся, пытаясь вырвать оружие, и «старый медведь» разжал пальцы, выводя врага из равновесия. Чтобы не упасть, тварь широко растопырила ноги, и наемник, стремясь проверить очередную догадку, что есть силы ударил носком сапога под куцую набедренную повязку. Бирюзовые глаза чуть ли не выпали из глазниц, и Тред, довольно хрюкнув, раскроил невезучему троллю череп.

– В сравнении с нормальным человеком они и так здоровые! – Паладин парировал неловкий выпад противника, вооруженного ржавым двуручным мечом, доставшимся ему от какого-то бедолаги, и попытался атаковать, стремясь поразить бирюзовый глаз врага, но тварь выпрямилась во весь свой рост, и лезвие просвистело ниже, отрубив кончик крючковатого носа.

– Я, по-твоему, ненормальный! – Тред, разделавшись со своим противником, врезался плечом в схватившегося за морду тролля и, ударив его лбом в скулу, опрокинул наземь, где его двумя быстрыми ударами добил Марк.

– Просто ты тоже здоровенный. – Паладин с трудом вытащил меч из черепа тролля и бросился на помощь берсерку, окруженному сразу тремя противниками.

Но опасения воина Света оказались напрасными.

Словно вихрь из смертоносной стали, вертелся Вегард между врагами. Каждый его удар достигал цели, и берсерк упивался брызжущей из ран врагов кровью. Он не обращал внимания на неглубокие порезы, доставшиеся ему от троллей, и не заботился о собственной защите. Весь разум воина заполняло лишь безудержное желание убивать.

Развернувшись на пятках и перехватив меч обратным хватом, Вегард ушел в сторону, пропуская вперед огромную дубину тролля и быстрым движением вгоняя холодную сталь в мускулистую грудь. Вырвав из раны клинок, он молниеносным взмахом заставил двух противников отпрянуть и, воспользовавшись этим, перерубил зажимающему грудь троллю горло. Топор легко вошел в шею врага, вгрызаясь в плоть и сокрушая кости. Дубина выпала из ослабшей руки, и почти обезглавленное тело рухнуло в снег, орошая его кровью. Не успел мертвый противник коснуться земли, а Вегард снова бросился вперед. Поднырнув под грубым топором, просвистевшим в опасной близости от головы берсерка, он ударил своим оружием в незащищенный бок тролля, с хрустом ломая ребра. Продолжив движение, воин развернулся, и острие его меча вошло в широкую спину врага, пройдя между позвонками и выйдя с левой стороны груди.

Один из троллей, бешено размахивая дубиной, бывшей некогда небольшим деревцом, и отгоняя Вегарда от раненого сородича, заставил его отступить на несколько шагов. Зарычав от досады, не успевший добить врага берсерк плюнул в нового противника и с ревом ярости метнул свой топор. Тускло сверкнув в слабом свете скрытой за облаками луны, страшное оружие с чавкающим звуком вошло в голову тролля, и тот, неуверенно попятившись, остановился, как раз для того, чтобы секира подоспевшего Треда тяжело опустилась ему на ключицу, разрубив тварь до самого пояса.

Оставшиеся тролли наконец выбрались из пещеры и уже собирались вступить в бой с людьми, когда в спину им ударили метательные ножи, а затем и кривые клинки темных эльфов. Четверо обитателей заснеженных земель умерли сразу. Двух сразили метательные ножи. Один мгновенно лишился головы, которую одним быстрым движением снес Маргос, а другой, получив сразу четыре раны в спину, от парных сабель близнецов, упал на колени, и сверкнувший клинок Келоса завершил начатое.

Оставшиеся тролли замешкались, не ожидая атаки со спины, и это предрешило их судьбу. Бой был стремительным и жестоким.

Стоило троллю перед Вегардом лишь мельком посмотреть в сторону, как берсерк сразу же отвел его оружие в сторону и нанес удар широким кинжалом, продолжая высвободившее его из ножен движение, точно под подбородок. Отбросив оседающего противника мощным пинком, берсерк наступил на него и, сильно оттолкнувшись, взвился в воздух, словно голодный ястреб, атаковав нового врага с воздуха. Меч молодого северянина с треском пробил покатый череп тролля и под тяжестью веса своего хозяина заскользил вниз, разрезая плоть, словно податливый шелк. Приземлившись на ноги, Вегард отступил в сторону, предоставляя безжизненному телу свободно упасть и рыская взглядом по месту кровавой бойни в поисках новой жертвы, которая нашлась сразу же, так как недостатка в троллях пока не наблюдалось. Кинжал Вегарда совершил короткий полет, с глухим звуком войдя по рукоять в висок противника, с которым сражался Тред.

– Эй, так нечестно! – возмутился «старый медведь». Взмахнув над головой секирой, он вонзил обоюдоострое лезвие в бедро пошатнувшегося врага. Тролль со вздохом упал на одно колено, и Тред, выпустив рукоять «Вдовьей скорби», схватил его за голову, резким движением сломав толстую шею.

Вегард уже не видел, что делает его старый друг. Взгляд берсерка был прикован к самому здоровенному троллю, который мощным ударом разнес в щепки щит Марка и теперь неумолимо наступал на паладина, чья левая рука плетью свисала вдоль туловища. На мгновение кровавая пелена отхлынула от сознания берсерка, и ее место заняло встревоженное лицо эльфийки, смотрящей вслед удаляющемуся паладину. Зарычав, словно дикий зверь, молодой воин молнией метнулся вперед, вложив в прыжок все силы, и в последний момент успел-таки перехватить грозный каменный молот, отведенный троллем назад для удара, который должен был отнять жизнь Марка. Мускулы вздулись на залитых кровью руках северянина, и он нечеловеческим усилием заставил противника развернуться. Неуклюже переступив с ноги на ногу, тролль дернул рукой, стремясь отбросить помешавшего ему человека, но Вегард только этого и ждал. Он проворно отскочил назад, и тварь, не сумев вовремя остановиться, повернулась к нему боком. Берсерк пнул противника под колено и, когда тот начал заваливаться на бок, пробил ему горло мечом. Провернув оружие в смертельной ране, Вегард высвободил меч и, занеся его обеими руками над головой, что есть сил опустил на череп врага. Закаленная сталь без труда рассекла башку тролля, но обезумевший северянин не желал останавливаться. Еще дважды он ударил сверху вниз и еще один раз наискось, срезав врагу половину изуродованного лица.

– Ты должен мне одного тролля! – раздался совсем недалеко голос Треда, и Вегард, подняв затянутый кровавой дымкой взор, наткнулся на улыбающегося друга.

– А эти уже кончились? – Молодой воин, прищурившись, огляделся. Кровь, струящаяся по лбу, так и стремилась угодить в глаза.

– Все вышли, – с тоской сказал одноглазый наемник. – Так что за тобой должок.

Берсерк рассеянно кивнул. Кровь троллей, стекающая по его лицу, оказалась довольно зловонной, и Вегард, поспешно отойдя в сторону и набрав пригоршню чистого снега, начал остервенело тереть кожу. Тихий стон заставил воина насторожиться и вновь схватиться за меч, но угроза оказалась ложной. Темные эльфы обходили поле боя, беспощадно добивая выживших противников.

– Спасибо, ты спас мне жизнь. – Марк, прихрамывая, подошел к берсерку. Паладин выглядел потрепанным, но довольно веселым для человека, получившего несколько неприятных ранений.

– Обращайся. – Молодой воин набрал еще снега и стал оттирать меч, иногда поглядывая, как Келос и Фирелос ловко снимают с поверженных врагов скальпы, заботливо раскладывая их рядом.

– Кто это вам разрешил снимать скальпы с тех, что убили мы? – Над близнецами угрожающе навис Тред.

– У нас на родине дают по золотой монете за это. – Келос приподнял только что снятый скальп, наблюдая, как капельки крови, срывающиеся с обрезка кожи, оставляют следы на снегу. – Как насчет половины стоимости?

– Три четверти! – не уступил наемник.

– Тогда иди и сам занимайся грязной работой. – Темный эльф бросил скальп к ногам северянина, с вызовом глядя тому в глаз. Видя, как северянин поджал губы, проводник самодовольно улыбнулся. – Или, как я и предложил, получишь ровно половину.

– Демоны с тобой, эльф, ты жаден, словно безбородый гном! – «Старый медведь» ногой отшвырнул неприятный трофей обратно проводнику, ловко нанизавшему летящий скальп на острие кинжала. – Рассчитаемся, когда закончите, – важно добавил он, пристально наблюдая за работой эльфов.

Улыбнувшись жадности друга, Вегард убрал оружие в ножны и отправился на поиски своего топора, который нашелся там же, где северянин его и оставил – в голове тролля.

– Как рука? – Берсерк, упершись ногой в изувеченное тело, высвободил оружие и, сбросив с него кровавые ошметки, огляделся. Найдя глазами чистенький островок белого снега, непонятно как уцелевший среди кровавой бойни, воин отправился к нему.

– Нормально. – Паладин, ни на шаг не отходивший от северянина, морщась от боли, несколько раз сжал и разжал пальцы. – Жалко щит. – Он поискал взглядом обломки.

– Щит, в отличие от новой руки, можно купить, – назидательно произнес «старый медведь», подойдя к друзьям. – Вот, – он протянул каждому по несколько монет, – наша доля за то, что остроухие продадут части троллей у себя дома, – пояснил он.

– Какой же ты жадный! – криво усмехнулся молодой воин.

– Не жадный, а запасливый! – поправил товарища Тред. – Точно! – Он забрал с ладони Вегарда несколько монет. – Это за тролля, что ты мне должен! – ответил он на молчаливый вопрос берсерка.

– Жадный, – еще раз, с твердой уверенностью, повторил Вегард.

– Если наемники делят добычу, значит – все нормально. – К мужчинам подошла Энвинуатаре. Девушка двигалась очень медленно, стараясь не наступать на алый снег и обходя трупы. – Раненые есть?

– У меня царапины, – отмахнулся Тред.

– Я тоже в порядке. – Паладин еще раз пошевелил рукой, слегка поморщившись. – Боль еще осталась, но пальцы уже слушаются.

– А ты, – жрица провела пальчиком по груди Вегарда, – мой кровожадный мясник?

– Ничего серьезного.

Берсерк прислушался к своим ощущениям. Внимания заслуживали глубокий порез на плече и небольшая рваная рана на боку. Куда больше его беспокоили слова и тон Энвинуатаре. Лично Вегард мог с ходу придумать огромное количество более удачных мест для заигрывания, нежели вход в пещеру, рядом с которым на залитом кровью снегу лежат обезглавленные мертвые твари, с которых еще и скальпы сняли. К тому же не стоит упускать еще и то, что вот-вот начнется снежная буря, которую предстоит пережидать в столь недружелюбных землях. Пытаясь понять, что же все-таки творится в голове у странной жрицы, Вегард, задумавшись, провел пальцами по ране на боку и сразу же стиснул зубы от ослепительной вспышки боли.

– Показывай! – повелительным голосом произнесла девушка.

За время путешествия Вегард понял, что если жрица чего-то требует, то не успокоится, пока не получит желаемое. Несмотря на холод и усилившийся снегопад, воин стянул шерстяную рубаху, предоставляя Энвинуатаре заняться его ранами. Жрица положила ладони на кровоточащие порезы, на ее лбу залегла едва заметная морщинка, а по телу воина растеклась волна тепла, которая вдруг сменилась жгучей, нестерпимой болью. Запахло опаленной кожей. Вегард скрипнул зубами, а полукровка, вздрогнув, отдернула руки. На месте ран берсерка теперь находились ожоги.

– Странно, конечно, но кровь остановилась и заражения не будет. – Тред удивленно посмотрел на Энвинуатаре. – А разве жрицы так могут?

– Как видишь. – Девушка смутилась. – Ладно, я пойду посмотрю, что внутри пещеры. – Она поспешно отвернулась и, больше не стараясь идти по чистому снегу, направилась к темным эльфам.

– Ты хотя бы раз видел подобное? – обратился Вегард к паладину, демонстрируя ожог на плече.

– Первый раз мне пришлось наблюдать такой способ заживления ран, – пробормотал Марк. – Ты что-нибудь почувствовал?

– А что чувствует человек, когда ему прижигают рану? – ответил вопросом на вопрос молодой северянин. – Хочешь, мы разведем костер и, раскалив лезвие кинжала, что-нибудь тебе прижжем?

– Это странно. – Паладин выглядел растерянным.

– Что странного-то? – не выдержал Тред, дергая себя за бороду и то и дело поглядывая вслед жрице.

– Свет, призванный во благо, никогда не причиняет боли, – прошептал Марк, уставившись прямо перед собой. – Такого просто не бывает.

– Все когда-то случается первый раз. – Вегард поспешно натянул рубаху. – А ты не забивай голову всякой ерундой. Лучше подумай о чем-нибудь приятном: к примеру, о своей невесте и о том, как ты вернешься домой героем.

– Но… – Паладин взглянул берсерку в глаза.

– Она просто устала и переволновалась, – улыбнулся Вегард. – К тому же боль была не сильной, лишь чуть-чуть припекло, так что не волнуйся, лучше иди в пещеру и отдохни, заодно займись своими ранами. – Лжец из северянина был не самый хороший, но в этот раз ему повезло.

– Наверное, ты прав, – устало вздохнул Марк, – мне нужно отдохнуть. – Он зевнул и направился следом за жрицей и эльфами, аккуратно переступая через распростертые, почти уже занесенные снегом тела троллей.

– Ты сам-то веришь в то, что заклинания могли так сработать только из-за того, что девка устала? – вполголоса поинтересовался Тред у друга.

– Нет, – честно признался Вегард. – Мне кажется, что она что-то от нас скрывает, но, прежде чем начать действовать, нужно узнать, что именно.

– Эх… если бы не уговор, то пристукнули бы ее – и дело с концом, а так… хотя, может, она действительно устала. Да и чего скрывать, жалко девку-то, смазливая такая… Что сам-то скажешь?

– Все может быть, – ушел от ответа берсерк, – но сейчас я слишком устал и проголодался, чтобы думать о чем-то кроме отдыха.

– Тут ты прав, – заулыбался Тред. – Пойдем оценим нашу новую берлогу. – Он хотел было хлопнуть Вегарда по больному плечу, но вовремя сдержался. – Наши остроухие проводники решили оставить тела здесь? – Старый воин вдруг остановился.

– Снег сейчас занесет их, да и что прикажешь с ними делать? – Вегарду очень не хотелось прилагать хоть какие-то усилия ради мертвых троллей.

– Ну пускай полежат тогда, погреются на солнышке, а то бледные какие-то. – Тред хохотнул, довольный своей шуткой. Кровавый бой и полученные от эльфов деньги значительно улучшили настроение старого вояки, и он даже прекратил ворчать, что случалось с ним крайне редко.

Подойдя ко входу в пещеру, северяне сразу же увидели знакомый им огонек, вызванный полукровкой. Правда, на этот раз он оказался больше красным, чем золотым, но, изменив цвет, разгонял тьму не хуже.

– Надеюсь, эти тролли не гадят там, где дрыхнут… – Пригибаясь, чтобы не задевать головой потолок, Тред первым двинулся вперед. – Если там внутри навалены кучи тролльего дерьма, то пусть остроухие сами убирают, я этим заниматься не стану! Я – воин, а не этот… ну, ты понял.

– На наше счастье, прежние хозяева этой славной пещеры отличались исключительной чистоплотностью и запасливостью. – Маргос неслышно вышел из-за плавного поворота.

– А вот воинскими умениями они не отличались. – Не замедляя шаг, Тред прошел мимо эльфа, задев его плечом, хотя ширина прохода позволяла им спокойно разойтись. – Кстати, их оказалось больше, чем ты говорил.

– Нельзя предугадать все. – Вновь Маргос не стал обращать внимания на очередную выходку «старого медведя». – Но не стоит обольщаться из-за легкой победы. Наши противники спали, а спросонья много не навоюешь, – мрачно улыбнулся он.

– Да я даже во сне дерусь лучше, чем эти жалкие твари. – Тред презрительно сплюнул, явно стараясь попасть на ногу проводнику, но тот успел убрать ее. – Как вообще эльфы пустили таких слабаков на свою землю?

– Их было много, они напали внезапно и оказались сильнее, ведь в те времена у наших светлых братьев не оказалось под рукой столь великих воинов, как вы. – Слова проводника буквально источали яд. К тому же ему хватило наглости ехидно хихикнуть и подмигнуть Треду, за что он, несомненно, поплатился бы, не выйди им навстречу Энвинуатаре.

– Прекратить! – требовательным тоном выкрикнула девушка, и ее глаза зловеще сверкнули. – Или вы сейчас же забудете о своей неприязни, или я оставлю вас гнить рядом с троллями!

– Они не скоро начнут гнить при таком холоде, – буркнул Тред, однако выпустил горло темного эльфа из своих пальцев и опустил уже занесенную для удара секиру.

– Маргос! – прорычала жрица, и проводник медленно убрал в поясные ножны кинжал, который мгновение назад касался живота старого воина.

– И тебя это тоже касается. – Энвинуатаре не обделила вниманием и берсерка.

– Я-то здесь при чем? – деланно изумился Вегард, показывая полукровке открытые ладони.

– Думаешь, я не вижу, как ты смотришь на эльфов? – прищурилась жрица. – Так смотрят волки на овец! Готова поспорить, что в мыслях ты не раз убивал их; так вот… – она наклонила голову, тяжело глядя на воина исподлобья, – пусть мысли останутся мыслями!

– Что здесь происходит? – Из-за поворота выскочил Марк с обнаженным мечом. За ним по пятам следовали темные эльфы.

– Мы друг друга поняли? – Не обращая внимания на вновь прибывших, девушка поочередно посмотрела на Треда, Вегарда и Маргоса. Никто из мужчин не произнес ни слова, но полукровка, видимо, осталась довольна. – А теперь все идем есть и отдыхать, – скомандовала она.

– Вы позволите? – притворно вежливо поинтересовался Маргос, обращаясь в старому воину.

Тред молча отошел в сторону, пропуская эльфа вперед.

– Так, значит, ты тоже задумывался о том, чтобы прикончить поганцев? – поинтересовался он у берсерка.

– Лишь мысль об этом способна согреть мое сердце холодной ночью.

– Красиво сказал.

– Старался. – Вегард похлопал старого друга по плечу, и они вместе пошли к ждавшему их паладину.

За поворотом каменный коридор заметно расширился, выводя мужчин в небольшой округлый зал. Оглядевшись, Вегард сразу понял, почему Маргос столь лестно отзывался о троллях. В середине причудливого зала, созданного природой, тихо потрескивало пламя аккуратно сложенного костра, а рядом лежал внушительный запас высушенного мха вперемешку с тонкими ветками и разделанная туша какого-то зверя. К тому же вокруг костра тролли расстелили теплые шкуры, на которых и спали, не подозревая, чем завершится спокойная, казалось бы, ночевка.

– Прямо-таки подарок судьбы! – радостно потер руки Тред. – Мясо-то съедобное? – Он недоверчиво принюхался.

– Да, – отозвался Фирелос, – это мясо, как и шкуры, принадлежат диким фарноксам, оно вполне пригодно в пищу и чем-то напоминает баранину.

– Да все равно, что напоминает. – «Старый медведь» плотоядно улыбнулся, пожирая подарок судьбы жадным взглядом. – Главное, что свежее и съедобное! О! – спохватился он. – А как же ваша скотина-то? Не убежит?

– Он никуда не уйдет без нас. – Келос ловко принялся нарезать огромные ломти мяса на более подходящие людям по размеру. – Холод ему не страшен, а если кто-то задумает подкрасться к пещере, то он даст нам знать.

– Надо же, какой полезный… – скривился старый воин. – Да не мельчи ты! – Он уселся рядом с темным эльфом и деловито начал ему помогать. С той лишь разницей, что разрезал кусок пополам, а не на четыре части, как это делал Келос.

Вегард уселся на одну из приятно теплых шкур и озадаченно начал вглядываться в пламя. Наконец он понял, что его смущает.

– А где дым? – вслух спросил он.

– Я об этом позаботилась, – позволила себе улыбку Энвинуатаре, перебираясь поближе к воину, – не люблю, знаешь ли, пахнуть костром.

– Тогда другой вопрос, – нахмурился берсерк, – не сбегутся ли тролли на твое волшебство?

– Я же говорил – они не слишком чувствительны к магии, – скучающим тоном сказал Маргос, – их могут всполошить или очень мощные боевые заклинания, или яркие вспышки.

– Надо же, сколько всего полезного может делать жрица, – тихо пробормотал Вегард, чувствуя, как теплый бок Энвинуатаре касается его бедра.

– Гораздо больше, чем ты думаешь, – проворковала полукровка.

Вегард подумал, не сострить ли по поводу того, что он-то как раз не столь давно имел приятную возможность лично убедиться в разнообразии талантов юной жрицы. Он внимательно посмотрел в ее глаза, отмечая, что они стали еще более зелеными, чем раньше, и благоразумно решил не давать Энвинуатаре повода для злости.

Между тем полукровка сладко потянулась и, прильнув к берсерку всем телом, прошептала:

– Я немного вздремну; разбуди, когда мясо будет готово.

Берсерк молча кивнул. Почему-то он чувствовал себя довольно неуютно, несмотря на то что близость красивых девушек всегда радовала Вегарда. Энвинуатаре обладала прекрасным лицом и великолепной фигурой, но молодой воин все равно ощущал беспокойство каждый раз, когда оказывался рядом с ней. Поначалу он даже не замечал этого чувства, затем не мог понять, откуда оно берется, и вот сейчас, в этот самый момент, он понял, что настораживало его с самого начала. Берсерк взглянул на лицо девушки и провел ладонью по ее золотистым волосам. Ошибки быть не могло.

Перед глазами северянина всплыло старое, давно позабытое воспоминание…

Он совсем еще юный, недавно встретивший свою тринадцатую зиму, сидит в богато украшенном зале, наблюдая, как его отец договаривается с одним из купцов Кронвига о сопровождении его каравана. Что-то привлекает внимание молодого северянина, и повернувшись, он видит, как прямо к нему на мягких, но в то же время сильных лапах идет огромная черная кошка. Медленно, чтобы не спровоцировать животное, Вегард тянется к рукояти меча, но тут слышит смех отца.

– Не бойся, мальчик: Шиара не нападет на гостей моего дома, – с благосклонной улыбкой говорит купец.

Видя реакцию мужчин, Вегард с большим усилием заставляет себя убрать руку от оружия. Он настороженно следит за каждым движением кошки, которая с любопытством разглядывает его своими зелеными, с вертикальным зрачком, глазами. Она несколько раз обходит вокруг него, тщательно принюхиваясь, и в конце концов растягивается на полу, умащивая тяжелую голову у Вегарда на коленях. Юный северянин широко открытыми глазами смотрит на огромные клыки, выглядывающие из пасти кошки, когда та облизывает свой нос длинным, розовым языком.

– Ты ей понравился, – одобрительно говорит купец, – погладь ее, не бойся.

– Мой сын ничего не боится, он настоящий воин, – гордо вскинул голову Валгард, отец Вегарда.

Слова отца заставляют юного северянина стряхнуть оцепенение и понять, что все это время он даже не дышал. Он робко поднимает руку и осторожно опускает ее на покрытую мягкой, темной шерстью голову огромного хищника.

– Молодец, – слышит Вегард слова отца и, взглянув на него, замечает, что рука Валгарда сжимает рукоять кинжала, – покажи ей, что ты не боишься!

Мальчик увереннее проводит рукой между чуть подрагивающих ушей животного, заканчивающихся необычными кисточками, и слышит благодарное мурчание кошки. Губы Вегарда сами собой растягиваются в радостной улыбке, и он продолжает гладить зажмурившуюся от удовольствия хищницу…

Встряхнув головой, Вегард прогнал почти забытое воспоминание и по-новому взглянул на полукровку. Сейчас он испытывал те же самые чувства, что и тогда, в юности. Теперь у него на коленях тоже лежала непредсказуемая хищница – ласковая, когда ее все устраивает, и жестокая, если ей что-то не понравится. Такой ли должна быть жрица, посвятившая свою жизнь служению идеалам добра? Найдя взглядом Марка, берсерк обнаружил, что паладин тоже задремал, пригревшись у костра.

– Хватит дрыхнуть! Давайте уже жрать! – Радостный возглас Треда вырвал берсерка из размышлений.

Вегард запоздало коснулся плеча жрицы, когда та уже открыла глаза и приподняла голову.

Мясо фарнокса действительно напоминало баранину, но пахло гораздо приятнее, так что весь отряд с превеликим удовольствием принялся за еду. После сухарей, которыми последнее время им приходилось питаться прямо на ходу, сочное, горячее мясо показалось поистине божественным кушаньем. Если бы кто-нибудь спросил Вегарда – где было вкуснее, в «Стойком страже» Грага или здесь, в демонами забытой пещере, посреди заснеженных пустошей, берсерк ответил бы, не задумываясь: здесь. Оголодавшие путники быстро наелись и приступили к неприятному вопросу – кому дежурить первому. Темные эльфы утверждали, что фарнокса в качестве стража вполне достаточно, но северяне ни в какую не желали доверять свои жизни «какой-то непонятной мохнатой твари». В результате все, как всегда, решила Энвинуатаре, предоставив северянам и паладину время для отдыха, а эльфов назначив нести ночную стражу. О своих обязанностях девушка деликатно умолчала и, обняв Вегарда словно мягкую подушку, быстро уснула.

– Разбудишь меня ближе к рассвету, – без особого желания сказал Тред Маргосу, которому выпало дежурить последним. – Я покараулю, а ты чуток подремлешь, перед походом.

– С чего такая забота? – ехидно поинтересовался эльф, опасливо покосившись на заворочавшуюся во сне жрицу.

– Я забочусь в первую очередь о себе и своих друзьях. – Северянин широко зевнул, не считая нужным прикрывать рукой рот. – Ты – наш проводник и должен нормально отдыхать, чтобы не завести отряд Торфел знает куда. – С этими словами он положил «Вдовью скорбь» рядом с собой и накрылся плащом. – Кстати, я говорил, что спросонья сражаюсь еще яростнее, чем обычно? – не открывая глаза, спросил Тред.

– Нет, – безрадостно отозвался темный эльф, укладываясь ближе всех ко входу.

– И сплю очень чутко, – добавил «старый медведь», улыбаясь.

– Я запомню.

– Не сомневаюсь. – Тред погладил свою любимую секиру. – Всем спокойной ночи, – объявил он напоследок и вскоре уснул.

Поначалу Вегард думал, что не сможет заснуть, но усталость все-таки взяла свое. Молодой воин лишь на мгновение прикрыл глаза и сразу же провалился в глубокий сон.

– Какие забавные! – Элизабет, словно маленькая девочка, не пытаясь скрыть своего восторга, крутилась рядом с двумя фарноксами, то и дело поглаживая безразличных к ее ласкам существ. – Такие мохнатые и спокойные! – Она с улыбкой почесала неподвижно стоящее животное за ухом.

– Зато цена у них совсем не забавная. – Лорд Фаргред Драуг передал поводья своего жеребца старому паладину. – Позаботься о нем до моего возвращения, Нордек.

– Можете не волноваться, – заверил магистра старик.

– А ты веди себя нормально! – прикрикнул Фаргред на Грома, недовольно косящегося по сторонам. – Ты даже соскучиться не успеешь по мне, приятель, как я вернусь.

В ответ конь магистра недовольно фыркнул, но все же ласково потерся мордой о плечо хозяина.

– Не люблю долгие прощания, – магистр потрепал животное по холке, – нам пора.

– Но ведь буря совсем недавно закончилась! – Уже не в первый раз Нордек попытался уговорить Фаргреда остаться. – Пусть не сильная, но все же буря. Куда вы пойдете-то?

– Мы уже не раз обсуждали этот вопрос. – Магистр не обратил внимания на причитания старика.

– Возьмите хотя бы десяток солдат и проводников! – не унимался паладин.

– Десяток солдат ничего не решит, – отрезал Фаргред. – Обнаружить нас будет намного легче, а если тролли нападут толпой, то нам все равно не выстоять.

– К тому же я не смогу поддерживать необходимые заклинания на таком количестве народа, – неожиданно поддержала магистра старшая жрица. – Предлагаю закрыть обсуждение и немедленно выдвигаться, мы и так потеряли много времени. – В приятном голосе женщины вдруг зазвенела сталь.

– Ульв свидетель – я сделал все, что мог… – страдальчески заломил руки Нордек. Вид у старого паладина был столь подавленный и несчастный, словно он только что обрек пятого магистра ордена Зари на мученическую смерть.

– Лучше помолитесь за нас, – смягчившись, произнесла женщина. Она легко коснулась пятками мохнатых боков фарнокса, и тот медленно пошел вперед, без труда неся на себе молодую жрицу, ее наставницу и вместительную сумку с припасами.

– Непременно помолюсь, – кивнул Нордек, – но вы хотя бы знаете, куда ехать? – Он умоляюще взглянул на Фаргреда.

– Мы все знаем, будем осторожны, скоро вернемся и не забудем мыть руки перед едой. – Магистра начинала раздражать навязчивая забота старика. – Так что вели своим людям открыть ворота! – Лорд Драуг быстро приблизился к своему фарноксу, на котором уже сидела эльфийка. – Да! – Он резко развернулся. – И если мы не вернемся, не вздумай сам нас искать! – строго сказал он Нордеку. – Просто передай мое письмо магистру Энберну, если мы не появимся по истечении десяти дней.

– Понял… – совсем уже тоскливо отозвался старый паладин. – Да хранит вас Свет! – Он сделал знак солдатам на крепостной стене, и ворота, протяжно скрипнув, начали открываться, а стальная решетка, подергиваясь, потянулась вверх.

– Это гораздо интереснее, чем сидеть в особняке! – восхищенно прошептала эльфийка. глядя на раскинувшийся перед ними пейзаж. Бескрайние ледяные пустоши производили неизгладимое впечатление на любого, кто видел их в первый раз. – Никогда не видела ничего подобного!

– Рад, что тебе весело, – безрадостно произнес Фаргред, поправляя свой алый плащ и запрыгивая на спину фарноксу. – Жаль, что я не могу взять Грома с собой. – Магистр заерзал в неудобном седле, пытаясь устроиться поудобнее.

– Чем тебе не угодили эти милые зверюшки? – непонимающе уставилась на лорда Драуга эльфийка.

– Во-первых – они странные, – решительно произнес Фаргред, – а во-вторых – стоят дорого!

– Но тебе-то они достались совершенно бесплатно, – поглаживая огромную голову фарнокса, проворковала Элизабет.

– Должны же быть хоть какие-нибудь положительные стороны в том, что я магистр, – недовольно проворчал лорд Драуг, наконец более-менее устроившись в седле. Спина животного в несколько раз превышала лошадиную по ширине, отчего наездникам приходилось сидеть, шире раскинув ноги, что оказалось весьма неудобно.

– Разве паладины должны искать выгоды в служении идеалам добра? – Лицо старшей жрицы оставалось серьезным, но ее необычайно живые глаза смеялись.

– Любой труд должен быть вознагражден. – Невозмутимый магистр в очередной раз скептически посмотрел на фарноксов.

– Отстаивать справедливость – не труд, а призвание. – Похоже, беседы на подобные темы доставляли жрице истинное удовольствие. – Ведь нет более высокой награды, чем торжество Света над Тьмой!

– Однако сражаться с врагами лучше сытым, а не голодным; отдохнувшим, а не валящимся с ног от усталости; в крепких доспехах, а не голышом; и желательно – с надежным клинком в руках, а не с ивовым прутиком, оторванным от ближайшего дерева, – достойно ответил лорд Драуг. – И поверьте, за «спасибо» или из одних лишь добрых побуждений ни один кузнец не станет утруждать себя лишней работой. Стало быть, без вознаграждения за свои деяния мы не смогли бы достойно противостоять Злу.

От подобных откровений пятого магистра ордена Зари Элизабет прыснула в ладошку, а молодая девушка в черном плаще, широко распахнув глаза, удивленно уставилась на лорда Драуга.

– Ты нисколько не изменился, Фаргред. – Старшая жрица не смогла сдержать благосклонной улыбки. – Сколько лет прошло, а ты все такой же упрямый сорванец, как и раньше. Только я-то знаю, что за всеми твоими колючками скрывается доброе сердце.

– Просто я отличаюсь от прихожан, которые ежедневно простаивают в храмах Света чуть ли не сутки, вместо того чтобы сделать что-нибудь действительно полезное. Поэтому я более практичен, нежели те, кто только и может, что возносить хвалу Ульву, пальцем о палец при этом не ударив.

– В храме каждый находит то, что ищет…

– Вот и оставьте свои речи для этих самых искателей, – жестко произнес Фаргред. – Единственное зло, которое может победить молитва, – это зло в сердце молящегося. Чтобы противостоять истинным порождениям Тьмы – необходимо сразиться с ними лицом к лицу!

– Ты прав и неправ одновременно, мальчик мой, – мягко улыбнулась женщина.

– Я не нуждаюсь в чьем-либо одобрении для того, чтобы служить Свету. – Лорд Драуг своим тоном отчетливо давал понять, что разговор на данную тему закончен.

– Я не смею спорить с тем, кого Ульв избрал служить гневом его и карающей дланью, – смиренно произнесла старшая жрица, добро глядя в серые глаза магистра.

Вместо ответа Фаргред лишь поморщился.

Под завывания холодного ветра, яростно бросающего в лица путников скопы колючих снежинок, небольшой отряд покинул земли Империи. С каждым широким шагом фарноксов они углублялись в чужие, совсем не радушные пустоши троллей, но в то же время становились все ближе к цели своего долгого путешествия. И несмотря на то, что все должно было скоро закончиться, лорду Фаргреду Драугу отчего-то казалось, будто все только начинается.

Глава 10

Утро четвертого дня почти ничем не отличалось от предыдущих трех. Кругом, насколько хватало глаз, а хватало их, надо отметить, не очень-то далеко, все было белым-бело от не перестающего падать снега. Даже редкие деревья стали похожи на высокие, странные сугробы. Коротать холодную ночь пришлось в очередной пещере, сильно уступающей в размерах той, которую когда-то облюбовали тролли и из-за которой те и погибли. В принципе никто не жаловался, так как все прекрасно понимали, что лучше в тесноте, но в тепле, чем на просторе, но в снегу и под ледяным ветром.

Вегард не переставал удивляться, как эльфам удается отыскивать эти природные укрытия при таком снегопаде. Дважды он пытался разузнать, в чем секрет остроухих проводников, но оба раза они очень деликатно уходили от темы, ссылаясь на опыт или же банальное везение. Но берсерк точно знал две вещи. Во-первых – об опыте можно забыть, если вокруг ничего не видно и приметных ориентиров также не наблюдается. В принципе темные эльфы могли определять путь по звездам, но ведь днем их не видно. Во-вторых – чтобы четыре раза подряд так крупно повезло… такого просто не может быть. Все это очень не нравилось Вегарду. Следовало незамедлительно прижать остроухих и, приставив нож к горлу, разузнать все их секреты, хотя берсерк не был уверен, что эльфы что-нибудь скажут им даже под пытками. Такой уж они гордый и своевольный народец. Оставался еще один вариант – перебить проводников, но тогда придется остаться одним неизвестно где. Перспектива, подобная самоубийству, абсолютно не радовала молодого воина. Так что ему приходилось с трудом подавлять злость и продолжать идти следом за фарноксом, на котором по-прежнему ехали Келос и Фирелос, стараясь не обращать внимания на повеселевшую Энвинуатаре, с каждым днем радующуюся чему-то все больше и больше. Казалось бы, нет ничего подозрительного в искренней человеческой радости, и тут полукровку вполне можно было понять. Как-никак, пройти практически половину Империи и наконец почти достигнуть заветной цели – тут любой бы обрадовался. Но жрица отнюдь все меньше и меньше напоминала обычного человека. Ее глаза из золотистых стали светло-зелеными, а во время одной из ночевок она взяла у Вегарда кинжал и, прежде чем он успел отреагировать, отрезала свои роскошные длинные волосы.

Несколько раз к Вегарду подходил Марк, встревоженный такими переменами, происходящими с полукровкой, и берсерку не оставалось ничего иного, кроме как пожимать плечами. Вчера вечером паладин, решившись выяснить мучавший его вопрос, подсел к Энвинуатаре и попытался заговорить с ней, но девушка в ответ на высказанные вслух опасения Марка лишь издевательски захихикала, чем окончательно выбила мужчину из колеи. Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не Тред, который подошел к остолбеневшему Марку и, положив мозолистую ладонь ему на плечо, мягким голосом заявил:

– Рехнулась бабенка.

Паладин оторопело перевел взгляд с северянина на продолжавшую смеяться полукровку и, тяжело вздохнув, покачал головой. Казалось, что он, свыкшись с мыслью о помешательстве жрицы, прекратит обращать на нее внимание, но все оказалось совсем не так.

Утром четвертого дня, когда ухмыляющаяся Энвинуатаре в который раз принялась переговариваться с Маргосом, обсуждая дальнейшее направление, паладин подошел к скучающим северянам.

– Есть серьезный разговор, – прошептал он, внимательно наблюдая за стоявшими в стороне эльфами и девушкой.

– Если ты попросишь вытереть тебе сопли, из-за того что ты извелся в разлуке со своей ненаглядной, то я – пас, – привычно огрызнулся Тред.

– Дело гораздо серьезнее. – Вид у Марка был такой, что наемники решили оставить шуточки на потом.

– В чем дело? – Беспокойство паладина передалось берсерку, и тот, бросив недобрый взгляд в сторону проводников, положил ладонь на рукоять меча.

– Я не буду ходить вокруг да около… – начал воин Света.

– Вот и не ходи, – вновь встрял Тред, – говори уже, не томи!

– Мне кажется, что леди Энвинуатаре – одержима! – выпалил Марк, тут же прикрыв рот ладонью.

– Одержима собственной дурью, ты имел в виду? – осторожно уточнил «старый медведь», как бы невзначай поудобнее перехватывая секиру.

– Боюсь, что нет. – Голос паладина дрогнул. – Мне кажется, что здесь замешаны темная магия или демоны. – Последнюю фразу он произнес еще более зловещим шепотом, еле различимым на фоне завывающего ветра.

– Уверен? – Тред с тревогой поглядел на жрицу, которая на повышенных тонах о чем-то спорила с эльфами.

– Резкие смены характера, внешние изменения… – начал перечислять Марк, но внезапно тряхнул головой, словно хотел прогнать ненужные мысли. – К демонам эти идиотские приметы. – Он даже топнул ногой, тут же утонувшей в снегу. – Вы не чувствуете, что от нее просто веет опасностью!

– Предлагаешь нам завалить девку? – понимающе ощерился Тред, глядя, как поменялся в лице Марк при этих словах.

– Я… я не знаю, – промямлил паладин, сразу растеряв весь свой боевой настрой. – А вдруг мне показалось? – Он неуверенно посмотрел на берсерка, словно ожидая, что тот начнет его разубеждать и отговаривать.

– Мне кажется, ты прав, – после недолгого молчания произнес Вегард. – Энвинуатаре сильно изменилась с момента нашей встречи…

– Решено, – просто согласился Тред и, взвалив секиру на плечо, сделал шаг по направлению к жрице, не удосужившись дослушать, что скажет молодой воин.

– Стой! – Вегард проворно ухватил друга за плащ, чем привлек внимание Келоса.

Темный эльф вопросительно взглянул на людей, но от Вегарда не укрылось, как он напрягся, нащупав под плащом рукоять кинжала.

– Долго вы чего-то, хотел вас поторопить, – улыбаясь, заявил «старый медведь», а берсерк возблагодарил всех богов за то, что послали неожиданное просветление на старого воина, пришедшееся столь кстати.

– Подождете, – недовольно буркнул один из проводников и вновь отвернулся.

– Давайте и уродцев заодно завалим? – предложил Тред, злобно глядя на эльфа. – Наверняка они в сговоре.

Вегард готов был уже согласиться с другом, но тут неожиданно заговорил Марк:

– Нельзя, – уверенно произнес он, – только леди Энвинуатаре знает, где находится искомая нами реликвия, столь необходимая Империи! Ведь лишь она осталась в живых из тех, кто присутствовал при допросе некроманта. – Он закусил губу. – Без нее мы ничего не найдем, а без эльфов замерзнем в ближайшем сугробе.

– Что за реликвия? – навострил уши Вегард.

– Если бы я знал… – погрустнел Марк. – Все, что мне удалось узнать за все время нашего путешествия, – целью похода является некая реликвия эльфов, утерянная во время их поспешного отступления под натиском троллей.

– И за каким хреном Империи всякое эльфийское старье? – искренне возмутился Тред, презрительно сплюнув на снег. – Стоило переться сюда, чтобы откопать расшитые золотом рейтузы владыки остроухих или его хрустальный ночной горшок!

– То, что мы ищем, поможет Империи, – убежденно заявил паладин, и Вегарду показалось, что в глазах Марка блеснули золотые огоньки.

– Ты предлагаешь выжидать? – безрадостно поинтересовался берсерк. Он и сам склонялся к принятию подобного решения, но не в его принципах было пускать дела на самотек.

– Нам не остается ничего другого. Без леди Энвинуатаре мы не сможем найти даже вход в руины, не то чтобы отыскать в них нужный путь, а без проводников мы до них даже не дойдем, – охотно поделился своими доводами Марк, обрадованный тем, что северяне решили его поддержать.

– Идет, – принял решение Вегард, – поступим так.

– А может, все-таки того… – Тред выразительно посмотрел в сторону эльфов и резко провел ребром ладони поперек своей бычьей шеи.

– У нас уговор, – напомнил другу Вегард, – Торфел не одобрит, если мы нарушим данное слово.

– Ты прав, – с печальным выражением на лице вынужден был признать «старый медведь». – Но сдается мне, что мы все еще пожалеем о принятом решении, – добавил он, кивнув в сторону закончивших обсуждение эльфов и жрицы.

– Что сникли? – весело осведомилась подошедшая к мужчинам Энвинуатаре.

– Гадаем, когда же наконец придем куда надо, – буркнул одноглазый наемник. – У меня скоро задница инеем покроется!

– Ваши манеры, дорогой Тред, по-прежнему оставляют желать лучшего, – промурлыкала жрица.

– Конечно, ведь когда на таком морозе нужда прижмет, тут, естественно, только о манерах и думаешь, – недовольно пробурчал северянин, не смутившись ласковым тоном полукровки, – стоит только портки стянуть, как…

– Прошу, избавьте меня от столь шокирующих подробностей! – поспешно вскинула руку Энвинуатаре, предупреждая дальнейшие откровения наемника.

– Да пожалуйста. – Тред фыркнул. – Так когда мы доберемся до нужного места?

– Через пару дней; может, раньше, – недовольно сообщил Маргос, прекратив общаться с сородичами и вставая во главе отряда, – если ничего не изменится, – почти прорычал он, резко меняя направление движения.

– Мы возвращаемся? – с надеждой поинтересовался Тред.

– Нет, просто я внесла некоторые изменения в наш маршрут, – невинно улыбнулась Энвинуатаре.

– Изменения… – передразнил жрицу Маргос. – Нам придется идти лишний день, да еще и в глубь территории троллей! Мы с Кенритом договаривались иначе!

– Кенрит мертв, – бесстрастно произнесла полукровка, смерив проводника колким взглядом, более холодным, чем все окружающие отряд снега.

– В таком случае ты могла бы указать нам правильный маршрут заранее! – первый раз за все время Маргос почти что вышел из себя.

– А какая разница? – пожал плечами Тред. – Вам же платят за каждый день; радуйтесь, что сможете заработать больше.

– Я не могла рассказать все раньше, – видя, что темный эльф до сих пор недоволен, Энвинуатаре решила объясниться, – нас могли подслушивать, или тот же Кенрит мог оказаться шпионом или изменником. Я не вправе подвергать столь важную миссию подобному риску. К тому же я изучала карты, нам всего-то придется сделать небольшой крюк и пройти чуть дальше.

– Леди, – процедил сквозь стиснутые зубы Маргос, – каждый шаг вглубь этих проклятых земель может оказаться для всех нас последним. Вам не приходило в голову, что мы, возможно, вообще не бывали в тех краях?

– Если вы чем-то недовольны, то можете уходить прямо сейчас, – надменно заявила полукровка. – Я даже заплачу вам больше, за потраченные нервы.

– И как же вы хотите найти руины, леди? – хмыкнув, спросил Маргос.

– Я чувствую то, что ищу, и этот зов ведет меня гораздо надежнее любых ориентиров. – Девушка скрестила руки на груди. – Так вы идете с нами или поворачиваете назад? – В зеленых глазах заплясали недобрые огоньки.

Эльфы переглянулись, и Маргос недовольно изрек:

– Мы пойдем, но только если вы пообещаете, что больше подобных сюрпризов не будет.

– Наша цель – руины Миранелла, и никаких неожиданностей касательно маршрута больше не будет, – снисходительно заявила Энвинуатаре. – Если это все, то я не понимаю, почему мы до сих пор стоим.

Вегард не смог сдержать довольной улыбки, глядя, как надменный темный эльф, смиряя собственную гордость, молча разворачивается и начинает вести отряд в указанном девушкой направлении. Впрочем, улыбался берсерк совсем недолго, так как его смущала одна деталь – слишком уж легко Маргос согласился со жрицей. Берсерк ожидал от проводников чего угодно: от неожиданной атаки до банального ухода темных эльфов обратно в крепость. Но чтобы представители такой гордой и самовлюбленной расы столь легко подчинились, как-то не укладывалось у берсерка в голове.

Вегард оглянулся и сразу же поймал настороженный взгляд Марка. Видимо, паладину тоже показалось странным поведение темных эльфов.

«Во что мы ввязались?» – подумал молодой воин, шагая вперед по протоптанной фарноксом тропинке. Мохнатое животное все так же невозмутимо продолжало идти по глубокому снегу, словно по дворцовой площади. Когда отряд решил ненадолго остановиться, чтобы немного отдохнуть и перекусить, Келос и Фирелос быстро развернули зверя боком, чтобы скрыться за ним от ветра и надоедливых снежинок, словно за каменной стеной. Настроение у всех, кроме эльфов, значительно улучшилось: сказывалась близость долгожданной цели. Вскоре все должно было решиться, вот только вопрос – как именно?..

От размышлений о возможных развязках сложившейся ситуации Вегарда отвлек Маргос. Темный эльф быстро прожевал свою порцию сухарей с вяленым мясом и как бы невзначай поинтересовался у жрицы:

– Леди, а в тех руинах, к которым мы двигались изначально, есть что-нибудь или же вы просто выбрали первые попавшиеся в качестве ложной цели?

– Отнюдь… – Губы полукровки растянулись в зловещей ухмылке, и Маргос заметно побледнел.

Видя, что жрица не собирается продолжать, темный эльф быстро справился с эмоциями и небрежно, будто это совершенно его не интересует и он лишь пытается поддержать разговор, спросил:

– И что же там?

Несколько мгновений Энвинуатаре изучающе смотрела на проводника. Затем ее глаза разгорелись мрачным торжеством, и она медленно, смакуя каждую букву, произнесла:

– Смерть…

– Только смерть.

Услышав эти слова, произнесенные девушкой в темном плаще, лорд Фаргред сдвинул темные брови.

– Ты уверена, деточка? – Старшая жрица пристально посмотрела ученице в глаза, и та робко кивнула.

– Там нет ничего, кроме смерти… я… и она, мы обе это чувствуем. – Голос девушки задрожал, и Элизабет, подсев к ней поближе, успокаивающе провела ладонью по ее длинным, светлым волосам медового оттенка.

– И куда нам теперь? – Магистр покосился в сторону выхода из пещеры, в которой небольшой отряд решил скоротать ночь. Мысль о том, что придется возвращаться ни с чем или же вслепую бродить по заснеженным землям, совсем не радовала паладина.

– Миранелл, – прошептала девушка, плотнее закутываясь в свой плащ и прижимая колени к груди. – Что-то зовет меня туда, какой-то голос шепчет мне…

– Я примерно знаю, где это. – Фаргред задумался. – Мне несколько раз приходилось участвовать в вылазках в эти земли, – пояснил он, заметив заинтересованный взгляд эльфийки. – Но, насколько я помню, там и руин-то особо нет, лишь несколько каменных плит да огромные обгорелые пни, если я ничего не путаю. Точнее сказать не могу, так как мы не заходили далеко, останавливаясь в небольших поселениях, разбросанных вокруг Миранелла.

– Почему не заходили? – Эльфийка по-птичьи склонила голову набок, отчего ее волосы свесились с плеча, мерцая от бликов пламени.

– Солдаты рассказывали, что в тех руинах пропали два разведывательных отряда, и с тех пор они туда не заходят, – пожал плечами магистр. – Нашей целью не являлось изучение развалин, поэтому я не стал настаивать.

– А что у вас была за цель? – тут же поинтересовалась любознательная Элизабет.

– В первый раз – карательная вылазка, а во второй – захват одного из шаманов, – коротко пояснил Фаргред, не желая говорить о прошлом. – В общем, я не могу точно указать местоположение руин и детально описать их.

– Какая разница, все равно их наверняка занесло снегом… – Элизабет придвинулась поближе к огню. – И нас бы занесло, не найди Энви эту пещеру.

– Благодаря отголоскам магии на руинах старых эльфийских городов снега нет и там довольно тепло. – Лорд Драуг нахмурился еще сильнее. – Говорят, что это остатки могущественной древней магии совета эльфов… Как я уже говорил, мы с ребятами не раз использовали руины небольших поселений в качестве укрытий; там относительно спокойно, если не соваться в катакомбы.

– А что в этих катакомбах? – В золотистых глазах Элизабет мгновенно разжегся интерес. – Тролли?

– Троллей как раз там нет, они считают такие места проклятыми и обходят их стороной. Я не знаю почему, даже не спрашивай. От входов под землю веет злом и солдаты всегда обходят их стороной; я не стал их переубеждать, – предупредил магистр любознательную эльфийку. – И как видно, не зря они туда не заглядывают… – задумчиво добавил он, взглянув на сжавшуюся у костра молодую жрицу. – Большинство входов в подземелье обвешано оберегами троллей, призванными сдержать что-то, запертое внутри.

Девушка почувствовала на себе взгляд паладина и, подняв голову, встретилась с ним глазами, но сразу же потупилась.

– Как ты нашла эту пещеру? – задал Фаргред интересовавший его вопрос.

– Она была здесь… это как видеть следы… которых больше не видит никто, – ответила девушка. – Думаю, я смогу вывести нас к Миранеллу.

– По этим следам?

– Нет, следуя зову. – Жрица покачала головой. – А она… она тоже идет туда, правда, ей теперь идти дольше, чем нам… наверное.

– Разве ваша связь не ослабла? – Лорд Драуг вскинув бровь, перевел взгляд на старшую жрицу, но та лишь пожала плечами.

– Ослабла не связь, а скорее – зависимость. – Девушка говорила медленно, старательно подбирая слова. – Теперь каждая из нас сильнее ощущает свою индивидуальность, все больше становясь сама собой, но чары ключа все еще крепко связывают нас. Она думала, что уничтожила общую нить, однако узы древней магии не так-то просто порвать. Ключ помнит меня с того момента, как мы провели ритуал… – Посмотрев на свою наставницу, она замолчала и, глубоко вздохнув, заговорила вновь: – Несмотря на то что ключ похищен, он все еще помнит меня, а она лишь перехватывает то, что он пытается до меня донести, считая, что все это предназначается ей.

– Как все непросто… – пробормотал Фаргред. – Угораздило же тебя, девочка, ввязаться в такую историю. Но то, что ты отправилась с нами, достойно уважения.

– Я не столь храбра, как вы думаете, магистр, – горько усмехнулась юная жрица. – Если я сильно отдалюсь от нее – наша связь разорвется и, скорее всего, я лишусь рассудка, а может, и погибну.

– Тогда почему она так рвется вперед? Ищет смерти? – Элизабет сжала кулаки. – Безумная тварь!

– Боюсь, что с ней ничего не случится, если связь оборвется; она лишь станет собой, ведь это она похитила… – девушка замолчала, подбирая подходящее слово, – часть меня, и теперь я вынуждена следовать за ней, чтобы выжить… не утратить частичку души. Так что я вовсе не храбрая… обычная трусиха, боящаяся умереть. – Жрица закрыла бледное лицо руками. Ее узкие плечи тихонько затряслись.

– Как бы то ни было, твоя помощь поистине неоценима, – попробовал подбодрить девушку Фаргред, глядя, как эльфийка пытается успокоить ее. – В любом случае, волноваться не стоит, у нас все получится. Ты веришь мне? Магистры никогда не врут. – Видя, что жрица все еще всхлипывает, лорд Драуг решил использовать самый убедительный, на его взгляд, аргумент и тут же мысленно выругался, вспомнив об изменниках.

– Это нормальные магистры не лгут, а ты… – скептически взглянула на паладина Элизабет, но жрица, прекратив плакать, подняла голову и, откинув волосы с лица, благодарно улыбнулась.

– Я верю вам, магистр, – уверенно сказала она.

– А когда все закончится, у меня будет очень серьезный и долгий разговор со старшими жрецами. – Фаргред обжег сердитым взглядом подсевшую к девушке наставницу. – Ваша неосмотрительность обошлась слишком дорого!

– Но то, что нам удалось выведать у слуги Тьмы, оказалось правдой! Найденная нами книга тоже не лгала, и ключ действительно настоящий. – Старшая жрица заботливо поправила сползший с плеча ее ученицы плащ, и та благодарно кивнула. – То, что в наши сети попала такая добыча, и есть провидение Света! Кто бы мог подумать, что в сердце Империи еще остались скрытые от посторонних глаз убежища нечестивых колдунов! Мы не только нашли крысиную нору, выполнив, кстати, вашу работу; нам удалось схватить ее обитателей, да еще и найти столь ценные вещи. Поистине подарок небес!

– Но в результате ваших манипуляций несчастная девушка до сих пор вынуждена страдать. – В голоса Фаргреда зазвенела сталь. – Кто дал вам право самовольно, без одобрения ордена проводить описанные в колдовской книге ритуалы?

– Мы виноваты, и я это признаю, – с достоинством сказала старшая жрица, однако все же отвела глаза, не в силах выдержать тяжелый взгляд магистра.

– Во всем виновата я; если бы я знала, что она только притворяется больной, то не стала бы за ней ухаживать и она не смогла бы применить заклятие, – шмыгнула носом юная жрица.

– Ты поступила так, как велело тебе сердце. Не из-за гордыни, не из-за пустой прихоти, не из корысти, а исключительно по доброте. За это никто не смеет тебя винить, – мягко произнес Фаргред. – Однако я не могу сказать того же об остальных жрицах, участвовавших во всем этом безобразии. Как вы могли рисковать человеческой жизнью? – Он грозно взглянул на старшую жрицу.

– Это была не наша воля – ключ сам сделал свой выбор, стоило нам прочитать первые строки… – Вновь слова женщины прозвучали как оправдание, и она закусила губу. – Мы лишь…

– Лучше бы вы сожгли все. – Лорд Драуг устало вздохнул. – Не следовало читать древнюю рукопись эльфов, не показав ее их старейшинам. Вас не насторожило, что половина страниц вырваны?

– Сестра Наломиэль уверила нас, что подобные этой книге ей никогда раньше не встречались; хотя она провела не один десяток лет в библиотеках Илланоса, но не видела там ничего похожего. Я не стараюсь приуменьшить свою вину. Того, что случилось, уже не вернуть. Я просила Маргариту остановиться, но она не слушала; более того, остальные сестры поддержали ее… – попыталась оправдаться женщина.

– И теперь они мертвы… – скрипнул зубами паладин. – Все, чего вам удалось добиться, это потерять сестер, причинить боль своей ученице, оживить дремлющую в ключе магию, пробудить ото сна силы, о которых лучше и вовсе забыть… – Лорд Драуг сокрушенно покачал головой. – А результат вам известен.

– Но, возможно, то, что мы ищем, поможет Империи! – Старшая жрица с надеждой взглянула на свою ученицу, словно хотела успокоить ее, показать, что страдания девушки не напрасны.

– Или погубит ее, – не разделил надежд жрицы магистр. – Вы даже не знаете, что искали.

– Страницы, в которых говорилось о том, что сокрыто за воротами, были вырваны…

– Были вырваны неспроста! – резко бросил Фаргред, ударив кулаком по стене пещеры. На мгновение золотое пламя полыхнуло в его глазах, но он, быстро взяв себя в руки, смягчился. – Книги древних времен считаются настоящим сокровищем. Кто бы стал уничтожать их просто так? Думаю, что остальные страницы просто не успели вырвать, ведь недаром же начали с тех, где говорится о назначении ключа и о том, что он должен открыть. Я понимаю, что вами двигали лишь добрые побуждения, но ведь благими намерениями выстлана дорога в Бездну…

– Если мы совершили ошибку, то мы ее и исправим, – уверенно заявила жрица.

– Если ее вообще можно исправить. – Человеческая самоуверенность нередко злила магистра, и не будь старшая жрица столь подавлена, он бы не удержался от более гневной речи. Но, видя, как та сникла, Фаргред решил не рубить с плеча, ведь что сделано, то сделано. – В любом случае, ключ необходимо забрать, – решил сменить тему магистр. – Былого не вернуть, но сейчас мы обязаны сделать все, что в наших силах, чтобы предотвратить… нежелательные последствия.

– Умеешь ты подбодрить, – язвительно заметила Элизабет. Эльфийка сидела рядышком с молодой жрицей, неотрывно глядя в пламя костра. – Значит, неизвестно, что случится, если запертое с помощью ключа попадет в чужие руки?

– Да. – Магистр кивнул. – Но будь уверена – ничего хорошего.

– Тогда, может, отберем ключ и запрячем куда-нибудь? – предложила девушка.

– Не выйдет, – покачал головой Фаргред, его золотые доспехи рассыпались яркими искрами, и он, закинув руки за голову, с удовольствием вытянулся на мохнатой шкуре. – Пока существует ключ и то, что он отпирает, всегда найдутся те, кто захочет это заполучить. Не исключено, что когда-нибудь это кому-то удастся, и не исключено, что это будет подданный Империи. К тому же твоя подруга сойдет с ума, до конца жизни слыша шепот в своей голове… думаю, приятного мало. – Он взглянул на девушку в плаще, и та, поежившись, согласно кивнула.

– Так что мы должны сделать? – не унималась Элизабет.

– Сначала необходимо вернуть ключ, затем разберемся в текущей ситуации, а там… там видно будет. – Фаргред прикрыл глаза. – Проблемы следует решать по мере их возникновения.

– Ты всегда так говоришь. – Эльфийка, фыркнув, проверила свой лук и, наложив стрелу на тетиву, устроила оружие на коленях, приготовившись первой охранять сон остальных.

– И никогда еще об этом не пожалел. – Губы Фаргреда тронула легкая ухмылка.

Глава 11

Вегард проснулся от едва различимого легкого шороха. Приоткрыв глаза, молодой воин заметил, как размазанная тень скользнула внутрь пещеры. Рука берсерка потянулась к мечу, но тут он узнал в незваном госте Маргоса.

– Гулять ходил? – вполголоса осведомился Вегард.

– Обходил окрестности. – Эльф смерил наемника надменным взглядом, прозрачно намекая, что не обязан посвящать его в свои дела, а уж тем более – отчитываться о каждом шаге.

– Скоро рассвет? – спросил Вегард, подавляя желание выбить из остроухого всю его гордость. Вместе с Маргосом у костра сидел Фирелос, а он должен был сторожить последним.

– Нет. – Проводник многозначительно посмотрел на сородича и энергично дернул головой, отбрасывая длинные волосы за плечо. – Ему тоже не спится. – В подтверждение его слов Фирелос коротко кивнул.

– Ясно, – протянул берсерк, делая вид, что потерял интерес к происходящему и собирается спать дальше, хотя на самом деле все было совсем не так.

Очень уж подозрительно переглядываются темные эльфы… к тому же как можно не спать, проведя весь день на ногах? Да и Маргос раньше никогда не выходил из укрытия посреди ночи, а сейчас вот решил проверить окрестности.

«Завтра все закончится», – мысленно успокоил себя Вегард, незаметно придвигая к себе ножны с мечом.

Молодой воин не слышал, как Маргос на наречии темных эльфов сказал то же самое ухмыляющемуся Фирелосу, а открывший глаза Келос бесшумно сел, окинув пещеру недобрым взглядом.

Когда Фирелос начал будить остальных членов отряда, Вегард уже проснулся. По правде говоря, спал северянин отвратительно, так как ему не давали покоя невеселые мысли относительно проводников. Но несмотря на неспокойный сон, берсерку все же удалось отдохнуть, и он был вполне готов провести очередной день в пути. Тред, наоборот, ни в какую не желал просыпаться и даже чуть было не пришиб настойчивого эльфа, когда тот, не подумав, решил потрясти старого воина за плечо. Не успев толком открыть глаз, «старый медведь» с быстротой змеи перехватил Фирелоса за тонкую кисть и мощным рывком повалил на пол, тут же придавив всем своим немалым весом и приставив к шее эльфа кинжал, тускло сверкнувший в пламени затухающего костра.

– А, это всего лишь ты… – Тред с сожалением убрал оружие от возмущенно сопящего эльфа и нехотя встал с него, бесцеремонно опираясь при этом на его живот.

– Это тебе еще повезло, что он тебя за девушку не принял, – криво усмехнулся берсерк, глядя на отряхивающегося проводника, – а то не успел бы ничего понять, а уже…

– Спасибо за заботу, – раздраженно бросил Фирелос, обжигая Вегарда полным ненависти взглядом.

– Не за что, обращайся в любое время, – невозмутимо ответил молодой воин, замечая, как еще две пары глаз неотрывно смотрят на него. – У меня что-то с лицом? – невинно поинтересовался Вегард, взглянув на Маргоса с Келосом и проводя по длинной щетине кончиками пальцев.

Темные эльфы промолчали и принялись выкладывать из сумок не балующий разнообразием завтрак. Есть особо не хотелось, но берсерк все равно быстро расправился со своей долей, а Тред, который, значительно опередив всех, первым разобрался со своей порцией, начал чуть ли не силком кормить паладина.

– Давай, как за маму! – отведя руки Марка в сторону, Тред сунул ему под нос кусок вяленого мяса.

– Но я… – говорить паладину пришлось, почти не открывая рта.

– И за папу, и за свою эльфийку! – «Старый медведь» вложил в ладонь Марка черствый хлеб и потянулся за новым куском. – Сегодня важный день, приятель, так что давай-ка жри по-хорошему, пока я не начал силой запихивать в тебя еду!

– Я не хочу. – Марк попробовал положить хлеб обратно, но Тред грозно посмотрел на него и прорычал:

– Начиню, как повар утку!

Решив не испытывать терпение одноглазого наемника, паладин покорно принялся за еду.

– Так бы и сразу! – снисходительно прогудел Тред, собиравшийся уже сжать нос Марка, чтобы тому пришлось открыть рот для дыхания. – А то ломался как девка!

– Заканчивайте, нам пора. – Маргос резким движением поднялся на ноги. – Некогда рассиживаться.

– Ты бы не спешил, – очень спокойно произнес Тред, недобро глядя эльфу в глаза, – иначе можешь и успеть.

В наступившей тишине отчетливо было слышно, как скрипнули зубы проводника. Он решительно шагнул к северянину, но на его пути встала Энвинуатаре.

– Нет смысла спешить, мы почти добрались, – холодно сказала полукровка, пристально глядя на эльфа.

Несмотря на непринужденную позу и легкую улыбку, жрица казалась довольно напряженной. Опустив взгляд, Вегард заметил, как подрагивают кончики ее пальцев.

– Мы ждем вас снаружи. – Маргос обошел стоящую на месте девушку и подал знак своим сородичам, которые, подхватив свои сумки, сразу же устремились за ним.

– Не стоит провоцировать их, – предостерегла Треда Энвинуатаре. – Темные эльфы – весьма искусные воины. Но что еще важнее – они очень горды.

Старый северянин лишь фыркнул и сплюнул в сторону дальней стены пещеры, демонстрируя тем самым, как он относится к гордым остроухим воителям.

– Мое дело – предупредить, – пожала плечами жрица и, развернувшись, направилась к выходу.

– Искусные… ага. – Тред проводил девушку взглядом и, дождавшись, пока берсерк с Марком соберут свои вещи и отойдут от костра, повернулся к ним спиной, закрыв собой пламя.

– Чего это ты? – Паладин хотел подойти к старому воину и посмотреть, чем он занят, но Вегард придержал его за плечо.

Марк непонимающе взглянул на молодого воина, и в этот момент раздалось журчание, смешавшееся с шипением недовольного столь оскорбительным отношением пламени.

– А теперь представь, что было бы, если бы ты это увидел, – назидательно сказал Вегард смутившемуся паладину. – Я только что сохранил тебе зрение, приятель. – Берсерк улыбнулся и, насвистывая услышанную им в какой-то таверне песенку, покинул пещеру, радушно приютившую путников на ночь.

Стоило поправляющему штаны Треду, который вышел последним, присоединиться к остальным членам отряда, как Маргос сразу же пошел вперед, взяв довольно быстрый темп. По словам проводника, ближе к вечеру они должны были достигнуть руин Миранелла, первого города эльфов, в былые времена называемого обителью мудрецов.

После первого привала начался очередной снегопад, тут же смазавший линию горизонта, а вскоре и вовсе скрывший ее за непроглядной, находящейся в постоянном движении белой стеной. Несмотря на то что каждый шаг давался отряду со все большим трудом, странники упорно двигались вперед, прикрывая раскрасневшиеся лица от вороха колючих снежинок.

Вегард с беспокойством следил за Энвинуатаре, опасаясь, что хрупкая девушка может не выдержать подобного перехода. Но та держалась весьма стойко, с нетерпением вглядываясь вперед. Поначалу берсерк хотел предложить жрице сесть на фарнокса, на котором, как всегда, ехали Келос и Фирелос, но, заметив блеск торжества в глазах девушки, понял, что этого не требуется. Энвинуатаре выглядела так, словно готова была пройти всю Империю вдоль и поперек, чего уж говорить об оставшемся пути, совершенно крохотном в сравнении с тем, что пришлось пройти полукровке.

Дважды Маргос останавливался, о чем-то переговариваясь со своими сородичами на родном языке. Несколько раз отряд слегка изменял направление движения, а проводник то и дело доставал из-под плаща какой-то небольшой, округлый предмет, внимательно разглядывая его.

– Не волнуйся, это всего лишь слабая магическая безделушка эльфов, помогающая им находить нужное направление, – заметив, как пристально наблюдает за манипуляциями Маргоса берсерк, сказала Энвинуатаре. – Но в ней нет нужды. – Девушка улыбнулась. – Я чувствую, что мы почти у цели!

– Хорошо, если так… – пробормотал Вегард, нетерпеливо поглаживая оскаленную волчью пасть на рукояти меча.

Снегопад и не думал заканчиваться, но берсерку казалось, что он видит какие-то размытые темные силуэты за беспорядочно кружащейся снежной завесой. Вскоре молодой воин убедился, что глаза не обманывают его.

Прямо на пути отряда возвышался толстый деревянный столб, на котором неизвестный мастер высек множество лиц, искривленных в немом крике боли. Обхватывая столб по всей его длине, тянулась толстая, покрытая льдом веревка с привязанными к ней гладкими черепами. Некоторые, довольно крупные, с выступающими вперед клыками и покатыми лбами, определенно принадлежали троллям, но встречались и человеческие.

– Мы на правильном пути, – спокойно сказал Маргос, обходя столб.

– Это указатель, что ли, такой? – задрав голову, Тред с интересом разглядывал необычную находку.

– Вроде того, – отозвался темный эльф, – тролли считают старые руины проклятыми и обносят их вот такими защитными тотемами, призванными не дать мстительным духам эльфов вырваться за их пределы.

– Духам? – недоверчиво переспросил «старый медведь», озираясь по сторонам.

– Всего лишь поверье троллей, – отмахнулась жрица и видя, как подозрительно смотрит на нее Тред, добавила: – В любом случае, тебе нечего опасаться, ведь с тобой паладин и жрица.

– Угу, теперь мне стало намного спокойнее, – буркнул северянин, поглаживая «Вдовью скорбь». Он последний раз взглянул на тотем троллей и, покачав головой, пошел вслед за всеми.

Несмотря на слова Маргоса, отряд двигался довольно долго, и Вегард уже было решил, что сегодня они не достигнут руин, когда снегопад вокруг него внезапно закончился, словно он ступил под какой-то невидимый навес, а воздух наполнился насыщенным, живым запахом весны. Мало того, снег не только не падал с неба, но еще и не хрустел под ногами. Берсерк изумленно уставился на высокую зеленую траву; несколько раз моргнув, он поднял голову и обнаружил, что в ясном небе отчетливо видно заходящее солнце.

– Это как? – Молодой воин обернулся к следующей за ним жрице, желая получить разъяснение. Но замер, чуть не открыв рот от удивления. Прямо за ним сплошной стеной валил снег, сдерживаемый какой-то неведомой границей, за которую не в силах был проникнуть.

– Отголоски магии эльфов. – Энвинуатаре вышла прямо из снегопада и, с облегчением сбросив с головы капюшон, принялась отряхивать одежду.

– Чего встали-то, забыли, как… НУ НИЧЕГО СЕБЕ! – изумленный Тред застыл на месте. – Это как так-то? – Не веря собственному глазу, он протянул руку за невидимый барьер, и на его обтянутую перчаткой ладонь сразу же начали сыпаться снежинки. «Старый медведь» поводил рукой из стороны в сторону, а потом, отступив на шаг, прижал ее к груди, глядя, как стремительно начал таять снег. – Твою-то мать… – наконец глубокомысленно изрек он. – Чего только в жизни не увидишь…

– Полностью с тобой согласен. – Магия эльфов произвела на Марка такое же впечатление, как и на остальных людей, но больше всего его поразило то, что он увидел перед собой. – Невероятно, – только и смог сказать паладин.

Обернувшись, Тред проследил взгляд друга и разразился новой порцией отборных ругательств, половину из которых сочинял на ходу.

Посередине огромного острова сочной зеленой травы, среди белоснежных обломанных колонн и разбитых на множество кусков каменных плит находился округлый обугленный пень поистине гигантских размеров.

– Это какое же дерево здесь росло… – прекратил сквернословить Тред, на всякий случай потерев глаз кулаком.

– Ломенариннель, великое Древо жизни светлых эльфов. – Энвинуатаре, в отличие от ее спутников, увиденное не очень-то удивило. – Древо мудрецов, или Прародитель, как его еще называли.

– Но разве Древо жизни эльфов не в Илланосе? – Берсерк сделал несколько шагов вперед и забрался на обломок плиты, чтобы получше разглядеть руины.

– Когда эльфы потеряли эти земли и Ломенариннель, как вы уже успели заметить, уничтожили тролли, то совет высших принял решение об основании новой столицы, сердцем которой стало древо Номенариннель, выращенное из ростка Ломенариннель, – любезно пояснила жрица. Казалось, девушке доставляет удовольствие демонстрировать свои знания.

– Боги, у эльфов хоть что-нибудь называется коротко и ясно? – поинтересовался Тред. – Что ни слово, то язык сломаешь!

Энвинуатаре лишь сухо улыбнулась в ответ. Она прикрыла глаза и, глубоко вздохнув, замерла на месте, чуть приподняв руки ладонями вверх. Так продолжалось несколько мгновений, после чего девушка решительно направилась к некогда цветущему, а теперь уничтоженному Древу жизни эльфов.

Отряд медленно потянулся за жрицей, остановившись у подножья огромного пня, значительно превосходящего человеческий рост.

– А чего мы сюда пришли? – Тред аккуратно ткнул пальцем в обугленный ствол.

– Наша цель – внутри. – Эльфийка стала двигаться вокруг останков дерева, внимательно изучая каждую трещинку. Вскоре ей это надоело, и она ускорила шаг.

– Так мы ищем дверь? – не понял «старый медведь».

– Мы ищем место, где можно залезть наверх. – Жрица начала терять терпение. – Дерево, по сути, – большой дворец, так что где-то там, – она указала рукой в сторону центра пня, – находится спуск в подземелье.

– Погоди-ка, – замер на месте Тред, – уговор был проводить тебя до руин, ни про какие подвалы речи не шло!

– Я и не тяну вас за собой! – не выдержала Энвинуатаре. – Плату вы уже получили, так что можете идти на все четыре стороны!

– Ваше решение кажется мне весьма поспешным, леди, – вежливо заметил Маргос, слегка склонив голову перед полукровкой. – Никто не знает, что скрывается внизу, так что я предлагаю сесть и все обсудить; заодно и поедим. Возможно, наши друзья составят нам компанию – за дополнительную плату, разумеется, – добавил он, видя, что Тред не разделяет его планов.

– Я не желаю терять времени! – не терпящим возражения тоном высказала свою точку зрения Энвинуатаре. – Цель близка!

– В том-то и дело, – примирительно улыбнулся эльф. – Если мы спустимся в катакомбы, кто знает, когда сможем перевести дух? Я считаю, что разумнее будет идти туда хорошо отдохнувшими и готовыми к бою.

Жрица испытующе посмотрела проводнику в глаза. В конце концов, эльф привел весьма убедительные доводы, тем более что время на отдых – лишь ничтожная крупица от того, что было потрачено на путь к заветной цели.

– Хорошо, – нехотя согласилась девушка, – устроимся прямо здесь.

– Как пожелаете. – Что-то в улыбке Маргоса не понравилось берсерку, но он промолчал, а эльф продолжил: – Пока мы располагаемся, Келос и Фирелос быстро объедут руины на фарноксе, и, возможно, им удастся найти место, где мы сможем подняться наверх.

– Может, зверюга и твои сородичи тоже не прочь отдохнуть? – нахмурил густые брови Тред. – Не стоит лишать их такой возможности, а потом все вместе начнем обход; если, конечно, договоримся о цене.

– Мы не устали, ведь почти весь путь провели в седле. – Келос похлопал животное, на котором до сих пор сидел, по толстой шее.

– К тому же верхом мы двигаемся намного быстрее, – поддержал его Фирелос, отстегивая сумки и небрежно бросая их на траву.

– Только ищите тщательнее. – Энвинуатаре лихорадочно шарила взглядом по обугленной древесине. – Ничего не пропустите!

– Как скажете, леди. – Близнецы поклонились и направились в обход. Поначалу мохнатое животное медленно брело в указанном направлении, но постепенно начало набирать скорость. С лошадью фарнокс, конечно, тягаться не мог, но все же двигался чуть быстрее бегущего человека.

– К демонам! – Жрица проводила удаляющегося зверя взглядом. – Маргос, где-то в нашей поклаже лежит мех с вином, предлагаю отпраздновать нашу маленькую победу.

– Всего лишь какой-то мех… да еще и с вином… да еще и на всех… особо и не попразднуешь, – с сожалением пробубнил Тред и, отойдя в сторону, принялся ковырять все, что осталось от Ломенариннель, заботливо складывая обугленную древесину в карман.

– Решил пожевать коры? – осведомился Вегард, приблизившись к другу.

– Да иди ты… – «Старый медведь» ни на мгновение не отвлекся от своего занятия. – На обратном пути попробую продать столь ценную для остроухих реликвию какому-нибудь простофиле-эльфу!

– Ты и так заработал почти целое состояние, вполне можешь купить себе особняк и завести слуг, – хмыкнул берсерк. – Не пристало богатому человеку так цепляться за возможность заработать! – продолжил наставлять старшего товарища Вегард.

– Еще как пристало, если он хочет и дальше оставаться богатым. – Наконец Треду удалось срезать довольно большой кусок и он, оставшись довольным, прекратил истязать бренные останки эльфийской святыни.

– Знаешь, остроухие могут посчитать тебя вандалом, когда узнают, как ты добыл эту штуку. – Берсерк не прекратил донимать друга.

– Кем?

– Тем, кто оскверняет… в нашем случае – святыню.

– Богатым вандалом! – поправил его Тред, запахиваясь в плащ на манер мантии. – Лорд Тред… как тебе – звучит?

– Ага, как песни бедолаги Кенрита, – скорчил кислую мину Вегард.

– Завидуй, завидуй! – осклабился «старый медведь», сунув в нагрудный карман кусок дерева.

– Конечно же я завидую, ведь я не получил за работу столько же, сколько и ты!

– Послушай, – прекратив улыбаться, Тред стал серьезным и перешел на шепот. – Как думаешь, стоит согласиться на спуск в эти катакомбы?

– Весьма неожиданное предложение, особенно если учесть, что поступило оно от тебя. – Обернувшись через плечо, Вегард взглянул, как жрица с темным эльфом расстелили на траве не самую чистую тряпицу, служившую отряду чем-то вроде скатерти, и теперь выкладывали на нее съестные припасы, а Марк, стоя рядом, глазел на руины города.

– Ну не отпускать же девчонку одну. Пропадет же.

– А если честно? – Берсерк очень хорошо знал своего друга, поэтому, недоверчиво прищурившись, пристально посмотрел ему в глаз. – Надеешься что-нибудь утащить из подземелий?

Несколько мгновений Тред с выражением оскорбленной невинности на лице глядел на берсерка, но потом, не выдержав, плюнул себе под ноги.

– Да, хочу! – честно признался он. – Что тут такого?

– Ничего. – Вегард нахмурился, услышав топот приближающегося фарнокса. Боковым зрением он заметил, как Маргос поднялся на ноги, пристально всматриваясь в стену снегопада, лютовавшего за невидимым барьером. Эльф еле заметно кивнул и, отойдя подальше, с улыбкой посмотрел на жрицу, которая подозвала Марка, чтобы он помог ей извлечь тугую пробку из меха с вином.

– Что за… – Вегард сделал несколько шагов в направлении проводника, который, заметив это, весело подмигнул берсерку, и в то же мгновение раздался предостерегающий крик выронившего мех Марка:

– Некромант!

Не успел пузатый бурдюк, выпущенный паладином из рук, упасть в траву, как огромный шар ревущего темного пламени врезался в землю рядом с людьми. Марка, словно тряпичную куклу, сорвало с места и, протащив по воздуху, с бешеной силой впечатало в обугленный пень. Отскочив от него, паладин рухнул в траву и замер без движения. Из-за густого дыма Вегард не смог разглядеть Энвинуатаре, но догадывался, что девушке, находившейся точно в том месте, куда попала огненная глыба, пришлось несладко.

Не сговариваясь, северяне одновременно ринулись на выручку друзьям. Это их и спасло. Новое смертоносное заклинание некроманта ударило как раз туда, где только что стояли наемники, проделав в земле огромную воронку. Северяне повалились на траву, но, быстро перекатившись, вновь оказались на ногах прежде, чем вывороченная земля градом осыпалась на опаленную траву.

Маргос быстро подскочил к пытающейся подняться Энвинуатаре и наотмашь ударил девушку мечом поперек груди, после чего его отбросило в сторону, а обгоревшая жрица, не обращая внимания на ужасную рану, выпрямилась в полный рост.

– Убейте предателей, колдун мой! – прокричала она не своим голосом и, взмахнув руками, выпустила широкий веер зеленых, дымящихся брызг прямо в снежную завесу.

У берсерка по спине прошла волна холода, когда он ощутил, как от магии жрицы веет смертью. Но размышлять об этом не было времени, так как Маргос, поняв, что Энвинуатаре пришла в себя, предоставил ее заботам некроманта, а сам с хищной улыбкой бросился на северянина.

– С этим пляши сам, я подожду сладкую парочку, – донесся до Вегарда крик товарища, и он, быстро глянув в сторону, увидел, как Тред, повернувшись к нему спиной, встал между лежащим в траве паладином и стремительно приближавшимся фарноксом.

Словно порыв ледяного северного ветра, налетел берсерк на Маргоса. Сталь ударила о сталь, высекая снопы искр, и противники, обменявшись быстрыми ударами, отпрыгнули в разные стороны.

– Довольно неплохо, – мерзкая улыбка никуда не делась с лица темного эльфа, – для человека, – добавил он, сбрасывая плащ и рассматривая широкий порез на левой стороне груди.

– Я еще только начал. – Вегард рассек мечом веревку, удерживающую пряжку плаща, и мешающая в бою ткань с тихим шелестом упала в траву. Стоило молодому воину двинуться с места, как его правая нога незамедлительно отозвалась режущей болью. Маргосу тоже удалось достать своего соперника.

– Вот оно как… – с донельзя фальшивым сожалением произнес эльф, чуть надув губы. – Право, жаль, что тебе так и не удастся закончить. – С этими словами он вновь атаковал, с бешеной скоростью рассекая воздух клинками.

Напор проводника был столь стремительным, что Вегарду пришлось попятиться, но, даже несмотря на это, он пропустил пару скользящих ударов, оставивших на его теле кровоточащие царапины.

Неожиданно Маргос отступил и, опустив сабли, с насмешкой уставился на берсерка.

– Братья, не вмешивайтесь! – громко крикнул он, и Вегард подумал, что эльф спятил, но тут же разубедился в этом, глядя, как внутрь зеленого острова из-за снежной завесы выходят фигуры в потрепанных, местами грубо разорванных черных плащах. Они сделали по шагу вперед и, сбросив капюшоны, замерли в ожидании. Бесстрастные лица темных эльфов были обращены к сражающимся.

Фарнокс мощными скачками приближался к застывшему на месте Треду. Старый воин понимал, что если он и успеет уклониться от зверя, то избежать кривых клинков сидящих на нем эльфов у него точно не выйдет. К тому же отойди он в сторону – и Марк неизбежно попадет под копыта несущейся твари. Близнецы, свесившись с разных сторон, кровожадно взирали на свою жертву, поднимая оружие для сокрушительного удара. Добыча была у них в руках и даже не пыталась убежать; легкая победа. Но, к сожалению эльфов, Тред не привык считать себя добычей, точно так же как и уклоняться от битвы. Несущийся вперед фарнокс, как и его седоки, ожидал, что человек попробует увернуться или же просто побежит прочь, но все оказалось совсем не так.

С гортанным рычанием «старый медведь» сорвался с места и грудью сшибся с оторопевшим от такого внезапного маневра животным. Воздух с хрипом вышел из груди северянина, его ноги скользнули по траве, уходя в податливую почву, но он устоял, чего нельзя было сказать о фарноксе. Почти с человеческим стоном животное завалилось на бок, прижав к земле не успевшего среагировать Келоса. Эльф попытался закрыться саблей, но тяжелая секира Треда, пропев свою песнь, перебила тонкое лезвие и, с хрустом ломая кости, опустилась на грудь проводника, с искрами рассекая звенья не выдержавшей удара тонкой кольчуги. Кровь брызнула из раскрытого рта Келоса, и он, выпустив свое оружие, попытался ухватиться за древко секиры. Но Тред не дал ему этого сделать, рывком высвободив «Вдовью скорбь» из плена сведенных предсмертной судорогой пальцев эльфа и опустив свой тяжелый ботинок на висок проводника. Келос дернулся и замер, теперь уже навсегда. «Старый медведь» крутанул оружие, разбрызгивая струящуюся по лезвию кровь, и одним мощным ударом пробил череп начавшему вставать фарноксу.

– Никогда ты мне не нравился! – с трудом вытаскивая секиру из мертвого животного, изрек Тред, ища глазами оставшегося эльфа.

Как и ожидал северянин, искать долго не пришлось. Фирелос стоял неподалеку от него, со слезами на глазах глядя на безжизненное тело брата, лежащее без движения с развороченной грудью.

– Как… как ты посмел?.. – заикаясь, прошептал эльф, переходя на истеричный крик. – Как ты посмел!

– Как видишь. – Тред резко взмахнул секирой, сбрасывая с нее алые капли. – Иди сюда, и я отправлю тебя следом за братцем! – Видя, что противник не двигается с места, «старый медведь» выкрикнул: – Сражайся как мужчина, жалкий сын свинопаса, рожденный без матери!

Фирелос вздрогнул всем телом и с громким криком бросился на убийцу брата. Злость, отчаяние и страх придали эльфу сил. Он, словно рассерженная оса, кружил вокруг Треда, осыпая его градом быстрых ударов, которые старый воин с трудом умудрялся парировать. Фирелос оказался отличным бойцом, и северянин, несмотря на разницу в росте и длинное древко оружия, не мог удержать его на расстоянии, постоянно пропуская удары. Жажда мести вскружила эльфу голову, и он ринулся в атаку, стремясь раз и навсегда покончить с ненавистным врагом. Собрав всю свою мощь и воинское умение, Тред с нечеловеческой силой изменил направление удара, чуть было не застав торопящегося Фирелоса врасплох, но проводнику каким-то чудом удалось избежать хитрого приема, и он проворно отскочил назад.

Но эльф не учел одного. Промазав одним ударом, «старый медведь» не собирался останавливаться. Взмахнув оружием над головой, Тред метнул его в замершего противника, бросившись следом за ним. Обладающий реакцией и гибкостью кошки, Фирелос смог уклониться от свистнувшей у него перед лицом секиры, но он на мгновение потерял северянина из виду, и это мгновение стоило ему жизни. Эльф даже не успел ничего понять, как его ноги оторвались от земли, и он, словно сухой лист под порывом осеннего ветра, взмыл в воздух.

Тред без труда рывком поднял эльфа над головой и, подавшись вперед, выставил перед собой правую ногу, согнув ее в колене, об которое и ударил не успевшего даже вскрикнуть проводника.

Фирелос почувствовал, как его взлет закончился, и он начал быстро падать вниз. Эльф абсолютно забыл о зажатой в руке сабле и с ужасом наблюдал, как голубое небо стремительно поднимается над ним, а потом его позвоночник пронзила нестерпимая боль. Проводник не смог даже издать рвущийся из легких крик, который остался внутри. Раздался хруст ломающихся костей, и больше Фирелос ничего не чувствовал: он был мертв.

Маргос лишь на мгновение отвлекся на гибель сородича, и Вегард сразу же атаковал. Берсерк не собирался церемониться с предателем, так что ни о каком честном бое не могло идти и речи. К тому же неизвестно, сколько времени им отведено. Пока Энвинуатаре успешно отвлекала на себя внимание некроманта, используя смертоносные заклинания темной магии, и этим необходимо было воспользоваться, что Вегард и сделал. Верный меч северянина свистнул в опасной близости от лица эльфа, но тот вовремя сумел подставить свой клинок, защищая голову. Искры брызнули во все стороны. Следуя за оружием, молодой воин развернулся, метя топором по опорной ноге противника, и, когда тот сделал шаг в сторону, ткнул мечом снизу, направляя лезвие, распоровшее куртку проводника, вверх. Клинок эльфа метнулся вперед, рассекая северянину кожу на плече, и противники вновь отпрыгнули друг от друга, начав двигаться по кругу.

Замерев на месте, человек и эльф опять бросились в атаку. Усталость после переходов давала о себе знать, и Вегард чувствовал, как силы вместе с сочащейся из ран кровью покидают его. Маргос, наоборот, казалось, совсем не устал и с каждым ударом двигался все быстрее. Он чувствовал свое превосходство над наемником, и ему хотелось потешить свое самолюбие издевательством над противником. Он нанес берсерку еще несколько порезов и отскочил, любуясь своей работой.

– Алый тебе идет, человек, – бахвальски заявил Маргос, цокнув языком.

Вегард не ответил противнику. Он исподлобья смотрел в насмешливые глаза эльфа, чувствуя, как волна неконтролируемой ярости поднимается в его груди, затапливая рассудок. Яркие краски вечнозеленых эльфийских руин погасли вместе с солнечным светом, и перед глазами Вегарда распростерлась кровавая мгла.

– Убей! Убей! УБЕЙ! – Шепот в голове молодого воина перерастал в яростный крик.

Берсерк чувствовал, как его тело наполняется силой, все стремления и желания уходят на второй план, а затем и вовсе исчезают, оставляя в сознании только неконтролируемую жажду. Жажду крови.

Словно дикий зверь, Вегард бросился вперед, не замечая ничего, кроме своего врага. Встретившись взглядом с безумными глазами берсерка, Маргос неуверенно попятился, содрогнувшись от ужаса, когда обезображенное гримасой ярости лицо Вегарда оказалось рядом с ним. Темный эльф выставил перед собой клинок, на который берсерк не обратил никакого внимания, скользнув боком по отточенному лезвию. Проводник попытался достать противника вторым клинком, но Вегард, отведя удар своим мечом, ударил эльфа локтем в челюсть и обратным движением рассек ему грудь.

Что случилось дальше, Маргос так и не смог понять. Наемник, стоявший перед ним, превратился в размытое пятно, и эльф не успевал следить за его движениями. Лязгнула сталь, – кажется, Маргосу удалось задеть противника, – снова металлический скрежет, после которого что-то твердое врезалось в нос эльфа. Из глаз сами собой брызнули слезы, и проводник на мгновение потерял ориентацию в пространстве, видя все происходящее с ним словно в тумане. Вот левая рука проводника, все еще сжимая рукоять меча, упала в траву. Вот следом за ней последовала кисть правой. Жгучая боль алым росчерком распорола куртку вместе с животом, и что-то теплое упало на сапоги Маргоса. Последовала еще одна ослепительная вспышка боли, после которой эльф вновь смог разглядеть своего противника. Тот стоял прямо перед ним, указывая рукой на его грудь. Опустив затуманенный взгляд, Маргос понял, что берсерк вовсе не показывает на него пальцем, а сжимает в вытянутой руке рукоять меча, уткнувшегося перекрестьем в его дорогую куртку. Эльф почувствовал, как влажное пятно расползается по его шерстяной рубашке, и с усилием поднял глаза на берсерка, отчаянно пытаясь сфокусировать взгляд. Когда же ему это удалось, новая волна ужаса сковало замирающее сердце проводника. Маргосу показалось, что сейчас на него смотрит сама смерть. Он попытался что-то прошептать, но опустившийся на его голову топор заставил эльфа замолчать навсегда.

Кровавая пелена немного рассеялась, и Вегард с запозданием сообразил, что хлопки, доносящиеся до него, – отнюдь не разрывы темных заклинаний. Обернувшись, он увидел Треда, который, держа окровавленную секиру под мышкой и хлопая в ладоши, не спеша идет к нему.

– Вполне неплохо, малыш, – снисходительно похвалил берсерка старый воин. – Как одному из твоих учителей, мне есть чем гордиться.

– Доброе слово и кошке приятно. – Вегард поискал глазами Марка и обнаружил его на прежнем месте в той же самой позе. – Как паладин?

– Вроде дышит, – пожал широкими плечами Тред, – но пусть это заботит тебя в последнюю очередь, – северянин перехватил «Вдовью скорбь», указав ею на медленно приближающихся к ним эльфов в черных плащах, – у нас есть дела поважнее.

– А…

– Про магию можешь забыть, – в голосе Треда проскользнула легкая грусть, – девчонка и ее противник вроде как сгорели на работе. Пока ты угощал остроухого сталью, в жрицу, – если она, конечно, вообще была ею – попал здоровенный зеленый череп. Она успела ответить чем-то подобным, и после этого все стихло. Кажется, оба мертвы, точнее – она-то точно не боец; надеюсь, и некромант подох.

– Плохи наши дела, приятель. – Морщась от боли, Вегард сбросил изрезанную куртку и стянул через голову влажную от крови дырявую рубаху.

– Очень похоже на наш последний бой, – без страха в голосе поддержал друга Тред, тоже освобождая от одежды мощный, покрытый татуировками торс. – Покажем ублюдкам, как умирают сыны Торфела?

– Конечно, еще и захватим остроухих с собой, – ответил Вегард, – их всего-то два десятка, к тому же кто-то их неплохо потрепал, да и луков у них не видно. Так что повеселимся!

Северяне, зловеще ухмыляясь, провели пальцами по ранам, собирая собственную кровь и рисуя ею на груди причудливый символ, называемый топором Торфела; символ того, что воины идут в бой, вверяя свои души богу войны, не заботясь о собственной жизни, с одним лишь стремлением – уничтожить как можно больше врагов.

Когда наемников от обнаживших оружие эльфов отделяло несколько десятков шагов, над эльфийскими руинами раздался боевой клич детей Торфела:

– Победа или смерть! – выкрикнул Тред.

– Победа или смерть! – Вегард крутанул оружие.

С мрачной решимостью северяне двинулись навстречу врагам. Сначала медленно, но постепенно ускоряясь, наемники неминуемо приближались к готовым к бою эльфам.

Переходя на бег и занося для удара «Вдовью скорбь», Тред затянул старинную боевую песнь своего народа. Песнь, которую все без исключения северяне знали с самого детства, впитывая ее слова с молоком матери, певшей им ее вместо колыбельной. Песнь, с которой они жили и умирали.

Если я вернусь домой На щите своем, —

громко выкрикивая слова, начал «старый медведь», обрушивая свое страшное оружие на ближайшего противника и сразу же смещаясь в сторону, чтобы избежать атаки другого врага.

Знай, что, гордо приняв бой, С честью пал я в нем! —

поддержал товарища Вегард, уводя в сторону клинок пытающегося защититься эльфа и обрушивая свой топор на незащищенный бок врага. Стоило холодной стали рассечь плоть под черным плащом, а берсерку вновь почувствовать запах крови, как яростное безумие с новой силой захлестнуло сознание молодого воина. Леденящий душу хохот сорвался с искаженных в зловещем оскале губ берсерка, и Тред понял, что дальше ему придется петь одному.

Меч зажат в руке моей, Он в крови врагов…

«Старому медведю» удалось перехватить чрезмерно ретивого эльфа за запястье и, рванув на себя, закрыться им словно щитом от кривых клинков его сородичей. Толкнув мертвого врага вперед, он широко замахнулся и мощным ударом снес голову подходящему к нему с левой стороны остроухому. Тяжелая секира без труда рассекла плоть и кость и, не замедляя своего движения, глубоко вошла в плечо стоящего рядом врага.

…И крестьян и королей, Воинов и скотов!

Неожиданно раздался громкий, грубый голос, продолжая слова древней песни, и между сражающимися северянами из ниоткуда появился высокий мускулистый мужчина в меховой безрукавке, одетой на голый, покрытый татуировками торс. Грива его густых иссиня-черных волос развевалась на ветру, борода была заплетена в доходящую до середины груди косичку, а необычайно яркие голубые глаза пылали ледяным безумием. Подняв над головой два топора, Торфел, почитаемый северянами бог войны, решил поддержать своих сынов в неравном бою, мощнейшим ударом разрубив замершего от изумления рядом с ним эльфа с головы до пояса.

Многим смерть в бою принес, Многих взял с собой…

Приободренный неожиданным и столь серьезным подкреплением, Тред яростно накинулся на ошеломленных противников, разбрасывая их словно слепых щенят, и без устали работая секирой, вздымавшейся и опускавшейся, словно топор дровосека. Вот только вместо дров северянин рубил черепа.

Реки крови, море слез И жестокий бой!

Торфел с немыслимой скоростью вращал топорами, выкрикивая слова песни. На губах бога войны выступила пена, а пылающий ненавистью взгляд заставил эльфов попятиться. Боевое безумство обуяло Торфела, и он, швырнув свой топор в обошедшего Треда с тыла врага, с треском вбил другой в голову не успевшего защититься противника. Оставив оружие в раскуроченной сильным ударом голове, бог войны ухватил заваливающегося на спину эльфа за ноги и, размахнувшись, швырнул перед собой. Не обращая внимания на сыпавшиеся на него со всех сторон удары, Торфел двумя руками поймал вопящего эльфа за голову и с диким ревом сжал ладони с неистовой силой, раздавив череп остроухого.

А теперь и мой черед, Но не дрогну я! Меч о щит и шаг вперед — Лейся, кровь моя!

Поняв, что бог войны, как и берсерк, впал в боевое безумие, Тред решил допеть песню сам, а не ждать, пока товарищи соизволят отвлечься от кровавой мясорубки и пропеть следующие строки. «Старый медведь» ткнул обухом секиры в лицо противнику, отшатнувшемуся от ревущего словно десяток драконов Торфела, и с хаканьем опустил «Вдовью скорбь» на выставленную вперед ногу врага, начисто перерубив ее. Уже в падении изувеченного остроухого настиг еще один удар секиры, перебивший ему позвоночник.

Пусть разорвана броня, Силы нет в руках, Знаю – Торфел ждет меня! Прочь уходит страх!

Вегард слышал пение своего друга, и эти слова заставляли его сердце биться быстрее, призывая воина бросаться на врагов вновь и вновь. Все тело берсерка покрывали кровоточащие раны, но он неудержимо рвался вперед, сокрушая дрогнувших эльфов. Меч Вегарда пел свою песнь, песнь смерти, и окровавленный топор вторил ему, круша в сумасшедшей пляске вражеские жизни. Молодой воин не чувствовал боли, не испытывал страха, он ощущал лишь безудержную ярость. Прыгнув вперед, берсерк что было сил опустил свой топор, стремясь отнять жизнь у очередного эльфа в темном балахоне. Несчастный попытался парировать удар, но закаленная сталь, направляемая безумной силой берсерка, без труда перебила тонкий эльфийский клинок, вошла в ключицу и остановилась лишь на середине груди. Отбросив хрипящего врага ударом ноги, Вегард с рычанием бросился к следующему.

Пой же песню смерти! Пой, Верный мой клинок! Это наш последний бой, Жизни вышел срок!

Широко расставив ноги, Тред ударил древком секиры в зубы пойманного на противоходе эльфа и обратным движением отсек ему кисти рук, которыми тот ухватился за разбитое лицо. Широкое лезвие с шипением рассекло еще и горло эльфа, и тот, орошая северянина кровью, упал на ставшую алой траву, забившись в конвульсиях. Место павшего врага тут же занял другой, и Тред грубо выругался: песня уже кончилась, а он все еще был жив и даже способен сражаться.

Послав в сторону эльфов очередное проклятие, очень не лестно описывающее способность остроухих держать оружие, «старый медведь» затянул новую песню:

Воин смерть в бою найдет, Вот его удел! К Торфелу в чертог пойдет, Тот, кто духом смел.

«Вдовья скорбь» с наслаждением упивалась пролитой кровью, неустанно взмывая к равнодушным небесам, чтобы голодным ястребом упасть на головы врагам. Но находить жертв становилось все сложнее, так как эльфы, подрастеряв былую уверенность, начали отступать. Но убежать от жаждущих крови северян еще не удавалось никому, и стоило эльфам трусливо повернуться к наемникам спиной и сделать несколько шагов, как их неизменно настигал прорубившийся сквозь строй врагов Вегард.

Их тела в ладьях сожгут, Что плывут в закат.

И…

Тред замер, так и не опустив свою секиру, так как бить больше было некого. Среди мертвых тел стояли лишь он, Вегард и Торфел.

– Что за безрукие уроды?! – гневно изрек «старый медведь». – Мало того, что повоевать не с кем на старости лет, так еще и допеть не дали!

– Их доконало твое чванливое горлопанство, – с трудом произнес Вегард, вонзив в землю меч и оперевшись на рукоять, чтобы устоять на ногах.

– Да это он фальшивил! – Тред ткнул пальцем в ухмыляющегося Торфела, который, скрестив на груди могучие руки, с удовольствием рассматривал поле битвы.

– Отличная битва! – прогудел бог войны. – Но не последняя. – Он громогласно расхохотался и, вспыхнув ярким пламенем, превратился в черный пепел, мгновенно разлетевшийся по окрестностям.

– Мы бы и сами справились! – в никуда проворчал Тред, устало опираясь на древко секиры. – Жаль, он быстро свалил, не успев разглядеть, что жить нам осталось не так уж и долго, с такими-то ранами. – Он безрадостно оглядел себя. – Какая, к демонам, не последняя битва? – «Старый медведь» сердито погрозил кулаком ясным небесам.

– Он тебя уже не слышит. – Вегард, медленно переставляя ноги и ощутимо пошатываясь, направился к тому месту, где среди выжженной травы должны были находиться останки Энвинуатаре.

– Да и пусть! – сплюнув на ближайший труп, Тред отправился следом за товарищем. – Скоро я окажусь в его чертогах и все выскажу ему в лицо! – бурчал северянин, шагая по трупам. – Хотя бы одно радует! – Он остановился и неожиданно улыбнулся.

– Что? – Вегард непонимающе взглянул на друга, искренне недоумевая, что может радовать в подобной ситуации, когда стоишь посреди земель троллей, истекая кровью, и помощи ждать неоткуда. В этот момент берсерк всерьез подумал, что «старый медведь» все-таки лишился рассудка.

– Я всегда мечтал умереть богатым, – осклабился Тред, похлопав по черному мешочку с драгоценными камнями, до сих пор висевшему у него на поясе.

– Ну тогда это полностью меняет дело, – растянул губы в язвительной усмешке Вегард. – Рад за тебя, дружище.

– Ладно, хватит зубоскалить, – отмахнулся старый воин. – Пойдем глянем, как там Марк.

Но берсерк покачал головой.

– Сначала жрица, – прохрипел он.

– Они оба никуда не денутся, но пусть будет по-твоему. – Прихрамывая, казалось, на обе ноги сразу, Тред поплелся к месту гибели полукровки.

В центре ровного круга выжженной земли, в небольшой воронке лежало изувеченное тело Энвинуатаре. В ноздри берсерка сразу же ударил запах обгорелой плоти, перебивающий даже стальной аромат крови, но он все же приблизился и с удивлением отметил, что полукровка все еще дышит. Несмотря на обожженную до костей грудь и оторванную левую руку, в единственном уцелевшем глазу Энвинуатаре еще теплилась жизнь. Услышав шаги Вегарда, девушка взглянула на него и попыталась улыбнуться потрескавшимися, окровавленными губами.

– Обнимешь меня напоследок? – еле слышно прохрипела она.

– Как-то не хочется, – откровенно признался молодой воин. – К тому же не припомню, чтобы мы были знакомы… леди.

– Значит, все и вправду кончено, – с сожалением произнесла девушка. – Если чары прекратили действовать, то скоро я воссоединюсь с Бездной… – Она закашлялась, выплюнув сгусток темной крови.

– Раньше ты выглядела лучше. – Подошедший Тред скептически оглядел распростертую на земле девушку, остановив взгляд на ее гладко выбритой, покрытой татуировками голове. – Без волос ты и на девку-то не похожа, – фыркнул он. – Все ведьмы больные какие-то.

– Стало быть, ты видел кого-то еще? – скривила темные губы Энвинуатаре. – Дай догадаюсь… неужто сестричку Ланэру? – Она хрипло рассмеялась. – Хотела бы я передать ей привет, когда окажусь в Бездне, хорошо, что это, судя по всему, случится не скоро. Столько смертей вокруг… ВОСХИТИТЕЛЬНО! – Она попробовала встать, но Вегард грубо придавил ее ногой к земле. – А ночью ты был более ласков, – сдавленно прошипела девушка.

– Ночью я не знал, что сплю с некромантским отродьем, – зло прорычал берсерк.

– Ни капли уважения… ты хоть знаешь, с кем разговариваешь, отребье? Я сама Шиддара…

– Ты – труп, – холодно прервал ее молодой воин, – остальное уже не имеет значения.

– А мне показалось, что я тебе не безразлична. – Непонятно, откуда колдунья черпала силы, но она еще раз попыталась встать, впрочем, так же безуспешно. – Нарушишь клятву наемника? – Единственный глаз девушки расширился, когда она увидела, как Вегард занес над ней свой меч.

– Мы обещали довести тебя до руин, – спокойно произнес берсерк, – и мы выполнили свою работу, ты сама об этом сказала.

– Тогда занесите меня внутрь и не будете бедствовать до старости!

– Нет. – Вегард покачал головой. – Один раз ты уже обманула нас. Никто из сынов Торфела не очернит осознанно свое имя, служа лживым тварям, подобным тебе!

– Без меня вы сдохнете здесь! – затравленно прохрипела колдунья, когда берсерк сильнее придавил ее ногой.

– Возможно, – не стал отрицать Вегард, – но только после тебя. – Он взмахнул мечом, не обращая внимания на умоляющий взгляд девушки.

– Передавай привет сестричке! – Тред равнодушно смотрел, как, сверкнув в лучах заходящего солнца, меч берсерка пробил правую ладонь девушки, вскинутую в жесте последней надежды, и вошел прямо в открытый рот ведьмы, оборвав ее вопль и пригвоздив бритую голову к земле.

Северяне молча стояли над мертвой некроманткой. Рывком высвободив меч, Вегард вытер его о штаны, но только сильнее испачкал лезвие в крови. Он хотел что-то сказать, но тут Тред взмахнул секирой, отрубив колдунье голову.

– Так надежней, – пояснил «старый медведь» свой поступок.

Берсерк лишь пожал плечами и, сплюнув кровь, направился к паладину.

– Ты прямо-таки вырос в моих глазах, парень! – Тред поспешно догнал друга, стараясь не обращать внимания на боль в многочисленных ранах.

– Очень вовремя, – безразлично отозвался молодой воин.

– Нет, я серьезно! – не отставал северянин. – Я много чего в жизни повидал, но чтобы кто-то переспал с некроманткой, да еще и оба были не против… – Он с силой хлопнул друга по плечу и, не обращая внимания на то, что тот зарычал от боли, невозмутимо выдал: – Ну ты мужик!

– Ты такой добрый, потому что нам жить осталось всего-ничего? – раздраженно бросил Вегард.

– Нет, я по жизни добряк, – хохотнул Тред. – Право, жалко, что она скоро оборвется.

– И глазом моргнуть не успеешь, да? – Молодой воин даже на пороге смерти не мог удержаться от острот.

– Не смешно, как всегда. – На бледных губах «старого медведя» появилась тень улыбки, и он легко коснулся немного сползшей на щеку повязки, скрывающей глазницу.

– Тогда… – Берсерк неожиданно остановился и, обернувшись, всмотрелся в бушующий за барьером снегопад.

Несколько мгновений ничего не происходило, а затем из белой завесы вышел человек в обгорелом темном балахоне, сжимающий в руках обломанную косу.

– А я-то надеялся, что он подох, – не скрывая сожаления, сказал Тред, со злостью глядя на приближающегося некроманта.

Глава 12

Неведомая сила резко толкнула северян, опрокинув их на землю и протащив по траве, грубо прижала к теплому стволу Древа жизни.

– И ты здравствуй, гнида! – прорычал Тред, пытаясь подняться, но некромант лишь слегка пошевелил рукой, и северянина вновь вжало в почерневший пень.

– Стало быть, вы и есть те самые наемники, помогавшие Шиддаре? – Мило, по-соседски улыбаясь, колдун неторопливо приблизился. – Кстати, как она? – От его темных одежд поднимался пар, а на обожженном лице двумя яркими пятнами выделялись злорадные глаза.

– Не смогла прожевать сталь, чего и тебе желала, перед смертью, разумеется. – Тред еще раз рванулся вперед, но некромант снова пресек его попытку подняться.

– Мертва… – Смакуя это слово, колдун подошел ближе. – Значит, мои бывшие братья по Тьме потерпели неудачу! – внезапно расхохотался человек в черном балахоне. – И теперь никто не встанет на моем пути к величию и власти!

– В твоем рванье, да еще и с такой рожей, только и властвовать. – «Старый медведь» обжег говорившего взглядом.

– Что? – не понял некромант. – Ах, это! – Он оглядел свои изорванные одежды, проведя по обезображенному лицу кончиками пальцев, украшенных драгоценными перстнями. – Кто же знал, что маленькая хитрая дрянь направит нас по ложному следу? Очень мило со стороны этой издохшей сучки – вместо Миранелла назвать своей целью другое место. Тамошние твари оказались очень рады внезапному кровавому пиршеству. – Некромант прекратил улыбаться и стал серьезным. – Если бы Маргос не подал нам сигнал, мы бы могли скитаться по этим ледяным пустошам целую вечность; право, жаль, что он не дожил до момента моего триумфа и я лично не смог убить этого бездаря, сполна насладившись его мучениями.

– Тред, похоже, нам попался самый разговорчивый некромант в Империи. – Берсерк попробовал поднять меч, который не выпустил при падении, но тот оказался неожиданно тяжелым.

– Я готов поделиться с вами моей радостью, прежде чем убить, – просто пояснил колдун.

– Вашему дерьмовому Братству все равно не…

– О каком Братстве ты говоришь, варвар? – непонимающе уставился на Треда некромант. Он прошел из стороны в сторону, размышляя о чем-то своем, после чего остановился на прежнем месте. – Мне нет дела до этих старомодных, выживших из ума идиотов, которые доверили какой-то выскочке охоту за скипетром Кинраделлиона! – Мужчина сердито топнул ногой. – Хотя, надо отдать ей должное, она ловко провела этих простушек, именующих себя жрицами, подкинув им наживку. До сих пор не могу поверить, что легкомысленные дуры купились на такой простой трюк! – Некромант расхохотался.

– Ты о чем вообще? – «Старый медведь» недоумевающе взглянул на Вегарда, но тот не обратил на это внимания, пристально наблюдая за колдуном.

– Какая разница… а впрочем, вы же все равно умрете, – вслух рассудил человек в темной мантии. – Так что можете послушать, как все было на самом деле. Если вам интересно. Интересно? Тогда не смейте подыхать, не дослушав моей замечательной истории! Так вот, Шиддара специально попалась в руки жрецов, да еще прихватила с собой древний фолиант, сохранившийся с незапамятных времен, предусмотрительно вырвав оттуда несколько важных страниц. Интересный и безусловно интригующий ход. Она напела напыщенным бабкам о могущественной реликвии, впрочем, совсем не солгав при этом, наверняка она еще и притворилась до смерти запуганной. Услышав красивую сказку, слепые курицы уверовали в собственные силы и провели необходимые ритуалы, соединив в ключе светлую и темную магию и пробудив его. Подумать только! Слуги Света, – он презрительно сплюнул, – оказали некромантам такую шикарную услугу по доброй воле! Они даже додумались запечатлеть ключ на одну из своих сестер, облегчив работу хитроумной твари. В результате все, что оставалось сделать Шиддаре, так это сыграть роль невинной овечки и, воспользовавшись добротой наивной дурочки, похитить часть ее души, с помощью которой она приняла облик жрицы и завладела ключом. Шах и мат! Поверить не могу, что все оказалось так легко! – Некромант разразился новым приступом хохота.

– И правда ведь, курицы, – согласился с колдуном «старый медведь». – Но как жрецы выпустили ведьму из своих подвалов? – Глаз Треда расширился от негодования. – Они что, ослепли?!

– Они не знали, кто она есть на самом деле, – словно учитель, натаскивающий непутевого ученика, некромант пустился в новые пояснения. – Слияние душ – это очень сложное, требующее тщательной подготовки заклинание, которое позволяет заклинателю не только принять чью-нибудь внешность, но и фактически этим человеком стать. Пока настоящая жрица лежала без сознания в камере, Шиддара беспрепятственно покинула храм и отправилась на поиски реликвии, с благословения старших жриц и Света. Трижды «ха!»

– А Марк, Кенрит и эльфы… – Вегард покосился на неподвижно лежащего паладина.

– Эти действительно считали, что помогают правому делу, как и вы, бедняжки. – Он с доброй улыбкой заглянул берсерку в глаза. – За исключением темных эльфов: эти просто решили наплевать на старого нанимателя и поработать на меня. А Братство сделало все возможное, чтобы задержать жрецов, когда те разобрались, что к чему, и попробовали остановить Шиддару. Но, как видите, она почти добралась до цели. Почти…

– А какова твоя роль? – Вегард чувствовал, как кровь начинает закипать в его венах от осознания того, как он был обманут.

– Я и несколько моих друзей просто решили, что достойны власти более, чем остальные, – оскалился колдун. – Пришлось поднять небольшой бунт, унесший множество жизней, и отправиться следом за посланницей Братства. По счастью, из всех бунтовщиков выжил только я, поэтому мне не придется ни с кем делиться властью! – Некромант чуть ли не прыгал от восторга. – Даже с этими бесполезными темными эльфами, готовыми родную мамашу прирезать за деньги; все вы, наемники, одинаковы. Хотя я и не собирался оставлять их в живых, слишком многого они хотели. Так что, – он отвесил северянам шутливый поклон, – благодарю за то, что сделали за меня всю грязную работу; но, увы, от вас я тоже избавлюсь. Теперь, при помощи скипетра, я подчиню себе сначала Империю, а потом и весь мир! – с придыханием поведал он северянам. Не нужно было долго учиться на лекаря, чтобы понять – колдун явно не в себе, это отчетливо читалось в его безумном взгляде и неконтролируемом желании поделиться своей радостью с врагами.

– То есть ты – предатель?! – запоздало догадался Тред.

– Мне не нравится это слово, – нахмурился некромант. – Я – победитель!

– Ты – невнимательный идиот, – рассмеявшись, поведал колдуну берсерк.

– Что?! – округлил выпученные, покрасневшие глаза мужчина в мантии. – Сейчас я заставлю тебя пожалеть о том, что ты меня расстроил! – Он взмахнул обломком косы и начал произносить какое-то заклинание, но прервался на полуслове, уставившись на пылающий золотым огнем клинок, вышедший из его груди.

– Я же говорил – невнимательный идиот, – повторил Вегард, глядя, как охваченный пламенем меч покинул рану на груди некроманта и спустя мгновение снес тому голову.

Колдун неуверенно качнулся и с глухим звуком рухнул на землю, разбрызгивая кровь, судорожными толчками вытекающую из ровного среза. Тело рухнуло на траву рядом с Тредом, который незамедлительно плюнул на него.

– Рад видеть вас, друзья, – широко улыбнулся Фаргред, склоняясь к раненым воинам.

– Вот уж кого не ожидал здесь увидеть, так это тебя. – Тред с кряхтением поднялся на ноги, расправив спину. – Давно не виделись! – Бледный словно снег северянин не утратил присутствия духа.

– Давненько, – подтвердил магистр, пожимая руку Вегарду. – Паршиво выглядите, должен вам сказать.

– Даже спорить с тобой не буду, – держась за бок, сказал берсерк. Ему очень хотелось пнуть обезглавленное тело несостоявшегося победителя, но он подумал, что может при этом упасть. – Какими судьбами? – непринужденно спросил он ухмыляющегося Фаргреда.

– Гулял, – невинно улыбнулся паладин.

– Хватит тут вести беседу благородных лордов, вашу мать! – хрипло прикрикнул на друзей «старый медведь», тут же закашлявшись. – Ты будешь нас лечить или таскаешь этот свой алый плащ только для того, чтобы девок подцеплять?

– Ты меня раскрыл… – непринужденная улыбка лорда Драуга стала еще шире. – По правде говоря, я не слишком силен в лечении, а вы вполне способны еще чуть-чуть прожить, так что подождите немного, и вами займутся. Кроме вас, выжившие есть?

– Марк лежит вон там. – Одноглазый воин указал Фаргреду на лежащее в высокой траве тело. – Вроде бы живой.

– Надеюсь, что ты прав, – магистр поспешил к замеревшему без движения паладину. – А вы сидите смирно и ждите, – велел он северянам.

– Ты вытащишь из кармана пяток жриц и велишь им излечить нас? – Тред терял терпение гораздо быстрее, нежели кровь. – Или сейчас явится сам Ульв и заодно омолодит меня на пару десятков зим?

– Вот только не надо богохульствовать! – раздался суровый голос, и под магический барьер ступила немолодая женщина в теплом плаще с капюшоном, из-под которого выбивались каштановые волосы. – Иначе я сделаю вид, что никто здесь не истекает кровью, – добавила она, смерив Треда взглядом темно-синих глаз.

– Угу, а я сделаю вид, что увидел женщину, а не вредную каргу, – не остался в долгу «старый медведь».

– Фаргред, этот неотесанный варвар точно твой друг? – Женщина взглянула на магистра, и тот утвердительно кивнул. – В таком случае я излечу его, но только благодаря твоей просьбе. – Она решительно подошла к недовольно ворчащему Треду и положила на его лоб сухую, теплую ладонь. – Расслабься и полежи немного спокойно. И желательно молча, – повелительным тоном сказала старшая жрица.

– Тред, сделай как она говорит. – Видя, что старый друг вот-вот обзовет человека, который может их спасти, каким-нибудь нехорошим словом, а может, и не одним, Вегард счел своим долгом вмешаться.

Одноглазый наемник недовольно фыркнул, но все же сделал то, о чем его просят. Берсерк устало прикрыл глаза, но тут же вновь открыл их, услышав шорох приближающихся шагов. Рука молодого воина скользнула к лежащему рядом мечу, и одна из двух фигур в подбитых мехом плащах, испуганно ойкнув, спряталась за другую.

– Не пугай мою ученицу, не то она не сможет приблизиться к тебе, чтобы излечить! – сурово прикрикнула на Вегарда жрица, сидевшая рядом с Тредом.

– Он же не специально, правда, Вегард? – Стоявшая ближе к северянину фигура откинула капюшон, и молодой воин встретился взглядом с юной эльфийкой. – Здравствуй. – Элизабет весело подмигнула северянину.

– Как раз собирался этим заняться, – попытался улыбнуться молодой воин.

– Не бойся их. Лучше поздоровайся, – шепнула эльфийка стоявшей позади нее фигуре, и та медленно выступила из-за спины девушки.

– Добрый… вечер. – Слова прозвучали очень тихо и испуганно, но Вегард все равно узнал этот голос.

Пальцы берсерка мгновенно сомкнулись на рукояти меча, и не успевшая снять капюшон девушка вновь юркнула за спину эльфийки.

– Молодой человек! – четко выговаривая каждую букву, сказала жрица, от ладоней которой исходили лучи мягкого, золотого света. – Я, кажется, просила вас не пугать мою ученицу.

– Прошу прощения… – Берсерк вдруг почувствовал себя страшно виноватым маленьким мальчиком, которого отчитывает строгий наставник.

– Надеюсь, этого больше не повторится, – уже более снисходительно произнесла женщина и вернулась к лечению Треда, раны которого начали затягиваться, а на бледных, заросших бородой щеках проступил румянец.

Вегард выпустил рукоять меча и отложил оружие в сторону. Тем временем Элизабет за руку подвела слабо сопротивляющуюся девушку в капюшоне к сидящему на земле берсерку.

– Он не кусается! – Эльфийка стянула темный капюшон с головы юной жрицы.

Несколько мгновений Вегард удивленно смотрел в миндалевидные желтые глаза Энвинуатаре, не зная, что сказать.

– Неприлично так смотреть на девушку, с которой провел ночь, а потом убил! – звонко рассмеялась Элизабет, но тут же, кашлянув, спрятала улыбку. – Простите, неудачная шутка, – она виновато взглянула на побледневшую Энвинуатаре. – Дело в том, что она знает обо всем, что происходило с той, которую вы считали жрицей, – попыталась сбивчиво объяснить эльфийка обескураженному Вегарду. – То есть с вами была не она, но как бы она… в общем, Энви все знает и вроде как присутствовала при… ну ты понял…

– Погоди. – Берсерк, зажмурившись, устало потер переносицу. – У меня сейчас, помимо ран, начнет болеть и голова от твоих объяснений, Элизабет. Но суть я уловил. – Он поднял взгляд на склонившуюся над ним девушку. – Мое имя Вегард, – он постарался, чтобы его голос звучал как можно мягче, – хотя ты и сама наверняка это знаешь. – Ему все же удалось улыбнуться. «Если девушка и правда видела глазами умирающей некромантки в момент, когда я пронзил ту мечом, то ей сейчас приходится нелегко», – подумал молодой воин. Вегард даже представить себе не мог, каково это: говорить с человеком, который совсем недавно убил тебя… – Можешь не бояться меня, я не сделаю тебе ничего плохого, – вот и все слова, которые он смог подобрать.

– Энвинуатаре, – тихо представилась жрица, стараясь не встречаться с молодым воином взглядом. – Расслабься, пожалуйста. – С этими словами она прижала свою узкую ладонь ко лбу берсерка, и он вдруг почувствовал, как приятное тепло мягкой волной растекается по всему телу, унося усталость и боль. – Закрой глаза… пожалуйста, – попросила Энвинуатаре, и Вегард выполнил ее просьбу.

Берсерк хотел сказать молодой жрице еще что-нибудь, но мысли путались в его голове, а спустя мгновение он провалился в крепкий сон…

– А эта твоя магия – вполне себе ничего, – услышал Вегард кряхтящий голос «старого медведя». – Меня иногда бессонница мучает, теперь буду знать, что надо в таких случаях искать жреца: не сможет помочь заснуть, так хотя бы найдется с кем выпить! – Он хрипло рассмеялся.

– Я всерьез начинаю жалеть, что спасла тебя, – холодно бросила старшая жрица.

– Это твоя работа, так что не жалуйся, – не остался в долгу одноглазый наемник, ни на мгновение не забывая о своем склочном характере.

– Медведь, лучше бы ты поблагодарил госпожу за то, что она исцелила твои раны. – Берсерк с трудом разлепил веки и сел. – Теперь мы у вас в долгу. – Голова Вегарда слегка кружилась, а ноги и руки словно налились свинцом, но никакой боли от ран, а уж тем более кровотечения не было.

– Я сказал «спасибо», – буркнул Тред, недовольный тем, что друг оказался не на его стороне.

– Нет, не сказал. – Старшая жрица, поджав губы, обожгла «старого медведя» взглядом.

– Спасибо. – Всем своим видом демонстрируя, что сделал своей спасительнице величайшее одолжение, одноглазый наемник ожесточенно вгрызся в большой кусок жареного мяса, нанизанный на кинжал.

– Всегда пожалуйста… – процедила сквозь зубы женщина. – И вам, молодой человек, спасибо на добром слове. – Она приветливо улыбнулась берсерку. – Приятно сознавать, что в наше время молодежь еще помнит о хороших манерах.

Вегард кивнул, принимая похвалу, и огляделся. Он сидел у костра, вокруг которого расположились и остальные. Старшая жрица, Элизабет и Энвинуатаре сидели чуть в стороне, девушки тихо шептались, время от времени бросая в сторону берсерка загадочные взгляды. «Старый медведь», бесцеремонно облокотившись на закутанного в плащ Марка, с наслаждением грыз мясо.

– Ред сказал, что с парнем все будет в порядке, ему просто надо поспать, – с набитым ртом пояснил молодому воину Тред. – Ему сильно досталось тем заклинанием, но жить будет. – Он по-отечески похлопал заворочавшегося Марка по голове, заодно вытерев запачканную жиром руку о длинные волосы. – Ты сам-то как? Жрать будешь? – С этими словами он протянул Вегарду кусок жареного мяса. – Упрямая скотина эльфов пригодилась нам и после того, как издохла!

– Пока что-то не хочется. Долго я спал? – Берсерк поднял глаза к небу, на котором яркой россыпью блестели далекие звезды.

– Не очень, мы только и успели, что костер разжечь да вот мяса нажарить. – Тред с аппетитом вновь принялся за еду, откусывая от еще дымящегося мяса огромные куски. – Я хотел эльфов обыскать, но темно уже, так что это завтра. Хорошо хотя бы с колдуна побрякушки стащил; правда, пришлось пальцы ему резать, перстни сниматься не хотели.

– А где Ред? – Берсерк с запозданием сообразил, что так и не увидел магистра у костра.

– Пошел искать место, где можно влезть на этот пень, – махнул рукой куда-то в сторону одноглазый наемник. – Похоже, нам все-таки придется спускаться в эти катакомбы, будь они неладны…

– Нам бы очень пригодилась ваша помощь, – сказала старшая жрица. – Но, к сожалению, у нас нет при себе денег, однако по возвращении в Хагенрок вам заплатят столько, сколько пожелаете.

– Оставьте. – Вегард придвинулся поближе к костру. Аромат жареного мяса все же пробудил аппетит берсерка, что не было странным, поскольку нормально поесть воину давно не удавалось. – Мы и так обязаны вам своими жизнями, так что согласны помочь. Об оплате не беспокойтесь.

– Спаси… – Старшая жрица как раз собиралась благодарно кивнуть, но так и не успела наклонить голову.

– То есть как это не беспокоиться об оплате?! – почти взревел Тред, чуть не вскочив с места.

– Старик, у тебя на поясе висит целое состояние, вкупе с драгоценностями колдуна, и ты остался жив только благодаря помощи жриц, но ты все так же жаден, как и прежде, – вздохнул Вегард, глядя на надувшегося словно сыч товарища. – Долги надо возвращать, старина.

Тред некоторое время переводил задумчивый взгляд с друга на жрицу и все же кивнул.

– Ладно уж, – согласился он, – один раз в жизни можно и заняться благо… бла-го-тво-ри-тель-нос-тью! – по слогам произнес он. – Кстати, у вас с собой много сумок? – поинтересовался он у жрицы.

– Не очень… – Женщина удивленно взглянула на старика. – А зачем они?

– Мы же идем в подземелье к эльфам, да? – Тред решил начать издалека.

– Так, – согласилась все еще ничего не понимавшая жрица, а берсерк с кривой ухмылкой принялся за еду, сразу разгадав план друга, который с годами не собирался изменять своим принципам.

– И тролли туда не ходили, так? – продолжил «старый медведь», хитро прищурившись.

– Я вообще сомневаюсь, чтобы кто-то спускался в подземелья, по крайней мере, если кто и заходил туда, то точно недалеко, – кивнула женщина.

– А что обычно держат в подвалах, под замками? – довольно осклабился Тред.

– Не может быть… – пробормотала жрица. – Ты хочешь обокрасть захоронения эльфов?

– Вообще-то я имел в виду сокровищницу. – «Старый медведь» сделал вид, что слова женщины оскорбили его в лучших чувствах. – Но, на худой конец, могу обойтись чем придется, и никто… – он ткнул блестящим от жира пальцем в сторону побледневшей от его слов старшей жрицы, – никто мне не помешает!

– Это немыслимо! – негодующе вскричала женщина. Ее темно-синие глаза метали молнии.

– Ладно, я поделюсь с тобой, если ты окажешься полезной, – буркнул Тред. – Как насчет одной четверти?

– Да как ты смеешь! Это же гробницы!

– Только в память о том, что ты исцелила меня, я согласен отдать вам половину, но это последнее слово! – «Старый медведь» сжал кулаки, вперившись в жрицу взглядом.

– О, Свет! Да как ты можешь только думать о подобном! Я ушам своим не верю! Как можно быть столь безнравственным, закостенелым, жадным варваром, чтобы грабить захоронения! – задыхаясь от негодования, выпалила старшая жрица.

– Ну и что? – невозмутимо поинтересовался Тред, нанизывая на кинжал новую порцию еды. – Захоронения, не захоронения… какой толк от побрякушек, когда они просто где-то там лежат? Тем более трупам золото вообще ни к чему. – Он развел руками, чуть не задев при этом беспокойно заворочавшегося от громких голосов Марка.

– Ты ужасный человек. – Поняв, что спорить с одноглазым наемником не имеет смысла, жрица сдалась. – И ты его поддерживаешь? – Она взглянула на Вегарда так, что у того кусок в горле застрял.

– Мы пока еще ничего не нашли, так что я не вижу смысла спорить. – Чувствуя на себе четыре пристальных взгляда, берсерк решил избежать прямого ответа.

– Я спрашивала не об этом. – Взгляд жрицы стал еще строже, но тут Вегарду на помощь пришел лорд Драуг. Точнее, сам он еще не подошел к костру, но звук его приближающихся шагов был уже различим, так же как и приятное мерцание золотых доспехов.

– Вы так кричите, что слышно с той стороны руин, – донесся до сидящих у костра голос магистра. – Что-нибудь случилось?

– Ничего особенного! – громко ответил Тред, окончательно разбудив Марка. – Иди уже сюда, иначе мясо остынет.

– Мы не закончили наш разговор, – напомнила северянам жрица, наблюдая за приближающимся магистром.

– Ну ты, может быть, и нет, а я вот – закончил, – ухмыльнулся «старый медведь», подмигивая Вегарду. – Можешь прочитать свои нравственные проповеди вот… – он указал на Марка, который, потянувшись, сел и подслеповато огляделся, – ему.

– А что произошло? – удивленно захлопал длинными ресницами паладин. – Добрый вечер, – неуверенно добавил он, встретившись взглядом со старшей жрицей.

– Ты многое пропустил, парень! – приобнял паладина за плечо Тред. – Тут такое было! – И он принялся в красках описывать Марку все недавно произошедшие события.

Сухие замечания старшей жрицы нисколько не смущали одноглазого северянина, и он лишь отмахивался от нее, словно от надоедливой мухи, чем выводил женщину из себя. Если бы не Энвинуатаре, которая, вцепившись в рукав наставницы, что-то успокаивающе шептала ей, то все могло бы кончиться не очень хорошо.

Когда старый воин, под облегченный вздох жрицы, закончил свое повествование, подошедший Фаргред рассказал всем о том, что ему удалось найти способ подняться выше. Также магистр отыскал наверху нечто похожее на спуск в подземелья. Но тот оказался наглухо завален, так что утром всех ожидала нелегкая работа.

– А твоя магия может кидать камни? – тут же спросил у старшей жрицы Тред.

– Только если целью будет твоя лысая голова, – фыркнула та.

Все сидящие у костра, включая самого Треда, рассмеялись. Даже Энвинуатаре позволила себе легкую улыбку, но, встретившись взглядом с берсерком, сразу же опустила глаза и сникла.

– Завтра нелегкий день, так что предлагаю всем лечь спать, – отсмеявшись, произнес Фаргред. – Здесь вроде бы безопасно, но я подежурю первым.

– Позвольте мне, – попросил Марк, чувствовавший себя виноватым из-за того, что пролежал без сознания весь бой и не смог помочь северянам, – я все равно уже выспался.

– Хорошо, – легко согласился лорд Драуг.

– Я буду вторым, – подал голос Тред, уже закутавшийся в плащ и вот-вот собравшийся заснуть.

– Значит, я третий. – Вегарду не хотелось спать, наоборот, тяжесть, сковывающая его, прошла и все тело молодого воина наполнилось былой силой. – Или же я могу дежурить под утро.

– Тебе лучше отдохнуть, так что остаешься третьим, а ближе к утру разбудишь меня, – принял решение Фаргред. Его золотая броня рассыпалась сверкающими искрами, и магистр облегченно потянулся.

– А нам вы, значит, не доверяете? – обвела мужчин недовольным взглядом Элизабет.

– Мы о вас заботимся, – с улыбкой успокоил девушку лорд Драуг. – Впрочем, если кто-то из вас желает нам помочь, то никто не станет прогонять и спорить.

– Спасибо, что спросил мое мнение, – пробормотал почти заснувший Тред. – Я буду очень признателен госпоже старшей жрице, если она во время моего дежурства будет спать кверху задницей, а не надоедать мне своим брюзжанием.

Женщина как раз собиралась запустить в «старого медведя» увесистой головешкой, когда Энвинуатаре проворно ухватила ее за руку.

– Ты права, деточка, не стоит обращать внимания на выживших из ума стариков, – согласилась с девушкой наставница.

Тред презрительно фыркнул, однако не стал ничего говорить, а может, просто заснул. В любом случае, очередной ссоры удалось избежать, и обрадованный этой мыслью Вегард растянулся на теплом плаще, закинув руки за спину. Некоторое время молодой воин разглядывал далекий небосвод, но сон все же сморил его, и берсерк закрыл глаза.

Когда отчаянно зевавший Тред разбудил молодого воина, небо по-прежнему оставалось темным, сверкая беззаботными огоньками звезд, озорно подмигивающими спящим людям с небесной высоты.

– Не обращай внимания на вой, это откуда-то снаружи. – Не дожидаясь, пока Вегард встанет, «старый медведь» развалился на своем месте. – И если услышишь скрежет, тоже не пугайся, Ред сказал, что это из катакомб, – в очередной раз зевнув, буркнул наемник. – Проклятые твари; вот спущусь к ним утром и разобью их тупые головы о камни, чтоб неповадно было мешать сну добрых людей! – Он погрозил кулаком черневшим остаткам священного дерева и спустя несколько мгновений спокойно засопел, укутавшись в плащ с головой.

Чтобы опять не заснуть, Вегард поднялся и крадучись подошел поближе к костру, сев прямо на траву. Несмотря на остатки магии эльфов, ночь оказалась довольно холодной, но берсерк не хотел надевать свой плащ, опасаясь, что тот будет лишь мешать, если кто-то протяжно завывающий за барьером все же решит зайти на огонек.

С тихим шипением клинок берсерка покинул ножны, и воин положил его рядом с собой, любуясь бликами пламени на благородной стали. Меч, которому Вегард дал имя – «Прощальная песнь», – достался ему от матери. Древнее оружие передавалось в ее роду из поколения в поколение и оказалось единственным, что мать северянина забрала с собой из отчего дома. Вегард ласково провел пальцами по рисункам на лезвии, изображавшим сражающихся воинов, и довольно улыбнулся, чувствуя прикосновение оружия, ставшего ему продолжением руки. Делать все равно было нечего, поэтому берсерк достал из заплечных ножен и боевой топор, подаренный ему отцом. «Кровавого жнеца» специально по заказу Валгарда выковали дворфы, и глава «Волчьей стаи» преподнес его сыну, когда тому исполнилась дюжина зим. Молодой воин положил два таких разных, но столь привычных, можно сказать – родных оружия рядом друг с другом. Вместе с ними он впервые вступил в битву и когда-нибудь встретит смерть, сжимая их в руках. Вегард, как и все северяне, довольно равнодушно относился к смерти, принимая ее как неизбежное завершение человеческой жизни. С раннего детства сынов Торфела учили не бояться гибели, ставя воинскую доблесть превыше всего. Что может быть достойнее, чем встретить смерть с оружием в руках, обагренным кровью павших врагов, с именем бога войны на устах? Только так и никак иначе настоящий воин должен покинуть этот мир и отправиться в чертог Торфела на пылающей ладье. С улыбкой Вегард в очередной раз провел ладонью по волчьим пастям, венчавшим рукояти оружия, и резко обернулся, услышав едва различимый шорох.

Энвинуатаре медленно встала и, кутаясь в плащ, подошла к берсерку.

– Я не помешаю? – тихо спросила она, стараясь не смотреть ему в глаза.

Вместо ответа Вегард сделал приглашающий жест рукой, и девушка опустилась на траву рядом с ним. Они молча сидели у костра, слушая тихое потрескивание пламени, жадно пожирающего сухую древесину.

– Оно красивое, – нарушила молчание юная жрица, кивнув на лежащее перед берсерком оружие. – Если так вообще можно говорить о том, что отнимает человеческие жизни.

Вегард внимательно посмотрел на нее. Некромантка в точности приняла ее облик, и если бы две девушки стояли рядом, то берсерк не смог бы отличить одну от другой. Разве что в глазах той, что сейчас сидела рядом с ним, было больше грусти и… страха.

– Не все заслуживают того, чтобы жить. – По правде говоря, молодой воин не знал, что сказать, и брякнул первое пришедшее ему на ум.

– А она заслуживала? – Энвинуатаре впервые посмотрела ему в глаза. – Та, за которой ты пришел сюда?

– Не мне говорить тебе о зле, которое несут в себе некроманты.

– То есть ты не жалеешь о том, что убил ее? – Желтые, с золотыми искорками, миндалевидные глаза полукровки пристально смотрели на берсерка.

– Ты хочешь услышать, получил ли я удовлетворение от ее смерти? – Девушка кивнула, и Вегард грустно улыбнулся. – Нет, – ответил он после непродолжительного раздумья. – Она лгала нам, использовала, чтобы добиться своей цели, и, видит Торфел, заслужила смерть, но…

– Можешь не продолжать, – прервала его жрица. – Мне достаточно того, что я услышала сейчас и увидела в твоих глазах, когда ты занес надо мной… над ней свой меч. – Девушка взглянула на лежащий рядом с берсерком клинок. – Наши воспоминания переплелись. Я… как будто прожила всю ее жизнь; все, что происходило с ней, до сих пор в моей памяти, и ты можешь не сомневаться – она заслужила смерть.

– Прости, что тебе пришлось это увидеть и за то… что было в таверне. – Вегард внезапно почувствовал свою вину перед полукровкой.

– Ты не виноват. – Щеки Энвинуатаре вспыхнули, и она поспешно отвернулась.

– И все же… – Почувствовав себя крайне неловко, берсерк провел ладонью по лицу, словно мог стереть с него неуверенное выражение.

– Это я должна извиниться перед тобой, – жрица вновь повернулась к воину и посмотрела на него уже без всякого страха, – за свое поведение, – менее уверенно добавила она.

– Значит, мы квиты? – улыбнулся Вегард. На душе у берсерка действительно стало легче после слов девушки.

– Да. – Энвинуатаре ответила на его улыбку, совсем не так, как это делала некромантка. Девушка подарила воину мягкую, нежную, искреннюю улыбку. – Я рада, что мы смогли поговорить.

– И я…

– И ты достал тут мяться! – проворчал из-под плаща Тред. – Или займитесь уже делом, или заткнитесь и не мешайте спать!

– Ты… – скрипнув зубами, протянул берсерк, чувствуя, как в нем медленно закипает ярость.

– Я, – невозмутимо отозвался «старый медведь», – кто же еще?

– Он прав, я пойду спать. – Теплая ладонь девушки коснулась плеча Вегарда, как раз когда он собирался встать. – Спасибо, что был честен со мной. – Она еще раз улыбнулась и вернулась на свое прежнее место, оставив молодого воина в одиночестве.

– Я не виноват, – донеслось из-под плаща «старого медведя», – нужно было действовать напористее, ведь с ведьмой-то прокатило…

– Заткнись и спи уже! – рявкнул берсерк.

В ответ он услышал неразборчивое бормотание старого друга о том, что он хотел как лучше, а один неразумный малец не желает слушать мудрых советов старшего и более опытного товарища.

– Сам как-нибудь разберусь, – прошептал Вегард и поднял глаза к небу, думая о том, что такая Энвинуатаре нравится ему гораздо больше.

Глава 13

– Так вот, значит, как… – Дослушав рассказ Треда о том, что сказал некромант перед смертью и с усилием отодвинув в сторону тяжелый обломок каменной плиты, Фаргред вытер струящийся по лицу пот тыльной стороной ладони. В магии эльфов, поддерживающей тепло в месте, некогда являвшемся городом, определенно были хорошие стороны, но, видимо, что-то поменялось со временем, и теперь забытое волшебство собирало здесь слишком много тепла. Так что тела разгребающих завал мужчин блестели от пота на беспощадно палившем солнце. – Если некроманты спланировали все заранее… – Магистр вместе с Вегардом ухватился за очередной булыжник, и вместе им удалось сдвинуть его, немного приблизившись к спуску в катакомбы. – В таком случае все становится на свои места. – Облокотившись на горячие камни, лорд Драуг решил перевести дух.

– Да это и так понятно. – Стальные мускулы Треда напряглись, и огромный камень словно пушинка отлетел в сторону. – Лучше вот расскажи нам, почему вход завален? Может, нам и не стоит туда лезть?

– Мне кажется, кто-то умышленно устроил завал. – Магистр с благодарностью взглянул на белоснежное облачко, ненадолго скрывшее жгучее светило. – Я слышал, что раньше здесь пропали несколько отрядов, отправленных в земли троллей на разведку. Возможно, их товарищи и завалили проход.

– Зачем? – «Старый медведь» сел прямо на пол.

– Призраки, – будничным тоном пояснил магистр. – Думаю, все дело в призраках, обитающих в этих руинах, хотя не исключено, что в подземельях водятся еще какие-нибудь твари.

– Просто прекрасно, – скривился одноглазый наемник. – Проклятым остроухим делать больше нечего, кроме как скрестись по ночам, мешая людям спать. Лучше бы в свое время озаботились и построили стены вокруг своих домов, а не жили в чистом поле.

– Зачем стены, если не с кем воевать? – вмешался в разговор Вегард. – Я читал, что в былые времена эльфы жили тихо и мирно, пока не пришли тролли.

– Потому что надо быть прозорливее! – важно ответил «старый медведь».

– Вот и расскажешь им об этом, когда спустишься. – Берсерк знал, что спорить с товарищем бесполезно, поэтому вновь взялся за работу, мощными толчками расшатывая камень. Благо нынешнее состояние молодого воина, благодаря лечению Энвинуатаре, позволяло ему работать в полную силу. На месте серьезных ран теперь красовались зарубцевавшиеся шрамы, которые даже не болели от прикосновения.

– И скажу! – выпятил губу Тред. – Они еще должны ответить за свое поведение посреди ночи!

– Оставь их в покое, – постарался успокоить наемника Марк. – В конце концов, что может быть хуже, чем, не обретя покоя, скитаться по этой земле, принадлежащей теперь убийцам, в поисках утешения? Возможно, поэтому духи нападают на всех, принимая за троллей?

– Так кто велел им так просто умирать и становиться призраками? – заупрямился Тред. Он недовольно взглянул на магистра, вновь взявшегося разбирать завал, и неохотно присоединился к нему. – Вместо этого следовало отстаивать свой город до последней капли крови!

– А кто тебе сказал, что было иначе? – Фаргред шумно выдохнул, и еще один камень покатился в сторону.

– Если здесь когда-то произошла битва, то где кости? – привел свой аргумент «старый медведь». – Даже если здесь все это время пировали падальщики, но оружие-то звери не жрут!

– Трупы жрут не только падальщики, но и те же тролли, они поедают даже своих умерших, причем вместе с костями, а оружие они вполне могли забрать себе. К тому же основной бой наверняка происходил в подземельях, куда отступило большинство эльфов. Все станет ясно, когда мы спустимся вниз. – Магистр жестом подозвал к себе Марка, чтобы тот помог ему с еще одним обломком плиты, разбитой на несколько частей.

– Все такие умные… – Видя, что паладины не справляются, Тред решительно отодвинул их в сторону, чтобы суметь ухватиться за неподдающийся камень. – На счет «три»! – сдавленно прохрипел он и тут же крикнул: – Три!

Раздался душераздирающий скрежет, и плита мучительно медленно поползла вперед, открывая мужчинам темное око входа в подземелья, откуда сразу же потянуло прохладой и неприятным запахом сырости и плесени.

– Первый – мой! – «Старый медведь» поспешно подхватил прислоненную к чудом уцелевшей колонне секиру и с нетерпением принялся вглядываться в темнеющий проход.

Но ничего не произошло.

– А где призраки? – с сожалением спросил Тред, опуская оружие.

– Спят, наверное, устали всю ночь скрестись о камни, – улыбнулся Вегард, отходя в сторону.

– Может, следует позвать остальных? – осторожно поинтересовался Марк, припав губами к рассеченной об острый скол плиты руке.

– Погоди. – Тред подошел к паладину и, ухватив его за раненую руку, потащил ближе ко входу. Помотав конечностью Марка над камнями, старый северянин смахнул несколько капель его крови на ту сторону завала. – Вот теперь иди, – удовлетворенно позволил наемник непонимающе смотрящему на него паладину. – А я тут это… порыбачу, так сказать! Надеюсь, проклятущие призраки уже мчатся сюда со всех ног, учуяв свежую кровушку!

– Старик, может, их там и нет вовсе… – Вегард подал товарищу его куртку и уселся рядом на округлый камень.

– Есть, – убежденно заявил Тред, продолжая вглядываться во тьму. – Ведь кто-то же сделал вот это, – с этими словами он указал на ту самую, широкую плиту, которую они вытащили последней.

– Аргумент, – кивнул берсерк, проведя ладонью по глубоким отметинам на белоснежном камне. – Словно когтями драли. – Он на всякий случай поудобнее поправил оружие, чтобы быстрее вытащить его в случае опасности.

– Сходи за женщинами, Марк, – попросил магистр. – Я останусь здесь.

– Хорошо. – Паладин, продолжая зализывать рану, поспешил на край огромного пня, где в тени уцелевших витых колонн расположились жрицы с эльфийкой, крайне обиженные на лорда Драуга за то, что он не позволил им принимать участия в разгребании завала. Хотя все понимали, что магистр вынужден был поступить так по двум причинам. Первая – ограниченное место, так как приходилось куда-то складывать вытащенные камни. И вторая – склочные характеры Треда и старшей жрицы, которые ни на мгновение не прекращали своих, всем уже надоевших, споров. За утро наемник и жрица успели поругаться более десятка раз, причем совершенно без повода. Не раздели Фаргред эту сварливую парочку – и неизвестно, что могло бы случиться.

– Спускаемся сегодня? – Тред с грустью смотрел на приближающихся жриц.

– Да, – не задумываясь ответил лорд Драуг, и старый северянин согласно кивнул. – До заката еще долго, и я не вижу смысла сидеть здесь полдня, а потом еще и всю ночь, ожидая, пока кто-нибудь полезет из земных недр на белый свет. Так что немного отдохнем и сразу же начнем спуск.

– Поскорее бы уже, – вздохнул «старый медведь», нетерпеливо заерзав на месте. – Давай все сделаем быстро, не люблю я все эти подземелья!

– Боюсь разочаровать тебя, друг, но катакомбы под столь значимым для эльфов городом должны быть огромны, – безрадостно поведал приунывшему наемнику Фаргред. – Я даже не представляю, сколько нам придется бродить во тьме, прежде чем мы найдем то, что ищем.

– Я выведу нас к замку, отпираемому ключом. – Энвинуатаре уже не шептала, а говорила довольно уверенно. – Наша связь укажет путь.

– Ну хоть какие-то хорошие вести, – кисло улыбнулся Тред. – Может, еще и эту ощипанную ворону здесь оставим?

– Когда нас начнет интересовать мнение дикого животного, мы дадим тебе знать. – От ледяного тона старшей жрицы у всех по спине ровным строем промаршировали мурашки.

– Как только сможешь догнать какое-нибудь живое существо, удирающее от тебя без оглядки, испугавшись одного твоего вида, вот тогда и расспросишь его. – Тред даже не думал промолчать.

– Не желаю слышать о своем внешнем виде от комка мускулов и жира, – поморщилась жрица, отвернувшись в сторону и вздернув острый нос.

– Послушай, девочка, – неожиданно обратился «старый медведь» к Энвинуатаре, – как можно меньше времени проводи с этой старой ведьмой, иначе станешь такой же, как она, – страшной, древней, злобной и, следовательно, одинокой.

– К твоему сведению, у меня есть дочь, – не выдержав подобного неприкрытого хамства, выпалила старшая жрица, – и внуки!

– Случайно нашла в темном переулке связанного, слепого калеку? – хохотнул Тред, хлопнув себя по ноге.

– Если тебе интересно, то это был молодой, статный и учтивый северянин. Настоящий мужчина, в отличие от тебя!

– Он, безусловно, обладал изрядным запасом мужества, коли отважился возлечь с тобой! – прогудел «старый медведь». – И где этот «настоящий мужчина» теперь? – насмешливо поинтересовался одноглазый наемник, выделив слова, которые повторил за женщиной. – Свела несчастного парня в могилу?

– Я не обязана перед тобой отчитываться! – Старшая жрица с трудом взяла себя в руки. – Моя личная жизнь тебя не касается!

– И слава всем богам! – поднял руки северянин. – Никогда не связывался со жрицами и до сих пор не горю желанием… – Он внезапно замолчал. – Хотя нет, – по покрытому шрамами лицу наемника расползлась мечтательная улыбка, – была одна девчушка, с которой я как-то знатно погулял, надеюсь, теперь она не стала столь скверной, что способна заставить обделаться даже некроманта.

– Все! – Голос жрицы дрогнул. – Я устала это слушать! – Она резко обернулась к ухмыляющемуся Фаргреду, который поспешно спрятал улыбку. – Магистр, я настойчиво рекомендую вам избавиться от этой необразованной скотины!

– Успокойся, Жаннетт, – примиряюще произнес лорд Драуг. – Мой друг просто слишком остер на язык и абсолютно несдержан. – Он недовольно покосился на Треда.

– Тред, тебе и вправду стоит придержать язык за зубами! – сурово сказал берсерк удивленно таращившемуся на жрицу товарищу.

– Тред?! – Темно-синие глаза старшей жрицы широко открылись. – Тред из «Волчьей стаи»?!

– Жаннетт? – Челюсть старого воина чуть не упала на засыпанный каменной крошкой пол.

– Не может быть! – единогласно воскликнули северянин и жрица, тыча пальцами друг в друга.

Над руинами воцарилось неловкое молчание.

– Да уж… – первым нарушил тишину Тред. – Знай я, какой стервой ты станешь, никогда бы…

– И это все, что ты можешь сказать мне после стольких лет разлуки? – В глазах Жаннетт блеснули слезы, и «старый медведь» ошеломленно уставился на нее. – Я думала, что ты погиб, а ты, оказывается, жив-здоров и даже не вспоминаешь обо мне!

– Ну не то чтобы не вспоминаю… – виновато пробубнил Тред. – Ты тоже не очень-то вспоминала меня, раз обзавелась дочерью… – Видя, как напряглась жрица, наемник осекся. – Ты хочешь сказать…

– Всю жизнь я любила только одного мужчину и хранила ему верность… мне очень жаль, что он оказался такой свиньей! – Жаннетт резко отвернулась. – Простите, мне необходимо немного побыть одной, – прошептала она, и ее голос предательски дрогнул. Отстранив попытавшуюся успокоить ее Энвинуатаре, старшая жрица скрылась за ближайшей колонной.

Во второй раз молчание окутало руины, правда, на этот раз оно оказалось более тягостным.

– Тред, ты будешь ничтожным куском лошадиного помета, если не… – серьезно начал Вегард, но старый воин уже вскочил на ноги.

– Сам знаю! – бросил он через плечо, устремляясь за жрицей.

– Поистине у судьбы на все свои планы, – подвел итог случившемуся Фаргред. Он говорил нарочито громко, чтобы заглушить речи жрицы и наемника. – Надеюсь, теперь они поладят.

– А я надеюсь, что дочка медведя не похожа на своего отца: ведь это некрасиво, когда у девушки шерсть по всему телу и на лицо она чуть только симпатичнее фарнокса. – Несмотря на грубые слова, берсерк искренне надеялся, что у его старого друга все получится.

– Такие бывают? – испуганно спросила Энвинуатаре, поворачиваясь к Вегарду. – Хвала Свету, что я не такая.

– Да, тебе нечего стыдиться, – ляпнул молодой воин, поздно сообразив, что сморозил очередную глупость. – Я имел в виду… – Он собирался оправдаться, но покрасневшая девушка остановила его.

– Ничего страшного, – выдавив из себя сконфуженную улыбку, сказала она. – Я все равно уже почти свыклась с этой мыслью, так что не нужно извиняться.

Вегард счел за лучшее промолчать и украдкой взглянул, как там дела у Треда, надеясь, что жрица до сих пор не испепелила его каким-нибудь смертоносным заклинанием. К величайшей радости и удивлению берсерка, наемник и Жаннетт вполне мирно беседовали и даже тепло улыбались друг другу. Молодой воин на всякий случай потер глаза, дабы убедиться, что увиденное им – не галлюцинация, но, несмотря на это, ничего не изменилось.

«Хвала богам, старик вспомнил, что может не ворчать», – подумал берсерк, облегченно улыбаясь.

Раздавшийся из-под земли скрежет заставил губы Вегарда плотно сжаться, не оставив от хорошего настроения и следа.

– Кажется, отдых закончен. – Последовала яркая вспышка, и облаченный в сверкающие доспехи Фаргред смело шагнул в темноту. Он стремительно прошел вперед и остановился, подняв над головой пылающий меч.

Золотое пламя легко разогнало мрак, осветив широкий, длинный коридор, плавно изгибающийся и уводящий вниз. Потрескавшиеся стены все еще хранили следы былой роскоши – некогда яркие, величественные мозаики, изображавшие леса, горы и реки. Теперь потемневшие от времени, местами отвалившиеся камушки служили лишь бледной тенью самих себя.

– Животных так и оставим снаружи? – Морщась от противного хруста под ногами, Элизабет остановилась позади магистра, зажав рот ладошкой. В исходящем от доспехов Фаргреда свете эльфийка увидела, что стоит на белых костях, обтянутых истлевшими клочьями одежды. Судя по размерам костей, пол устилали тела защитников, павших в неравном бою.

– Они никуда не денутся. – Лорд Драуг не спешил идти вперед, ожидая, когда весь отряд соберется вместе. – Прирученные фарноксы шагу не могут ступить без своих хозяев, так что будут смирно пастись на травке, ожидая нашего возвращения.

– Я же говорил, что они – тупые. – Мощная фигура Треда практически заслонила проход, и стало заметно темнее. Северянин зашел в катакомбы последним, поэтому позволил себе задержаться на входе, бросив беглый взгляд на залитые ровным солнечным светом руины.

– Какие-то проблемы? – Марк обеспокоенно взглянул на одноглазого наемника, думая, что тому удалось разглядеть нечто неприятное.

– Нет, – шумно вздохнул Тред, делая шаг вперед, – просто жуть как не хочу таскаться по подземельям. Чувствую себя землеройкой или дворфом, в обоих случаях приятного мало.

– Не вешай нос, старик. Быстрее зайдем – быстрее выйдем. – Поправив соскользнувшую с плеча сумку, берсерк подмигнул товарищу.

Несмотря на то что Фаргред настаивал на уменьшении ручной клади, взять с собой все равно пришлось немало: веревки, пресную воду, запас провианта, который заметно увеличился после разделывания фарнокса темных эльфов, а также факелы. Света, исходящего от доспехов и клинка магистра, пока хватало, а при необходимости жрицы могли призвать золотистые огоньки, не только освещающие путь, но и согревающие людей волшебным теплом. Но после непродолжительного обсуждения факелы решили все же взять с собой. Никто не знал, что может поджидать незваных гостей в древних подземельях, но остаться без источника света никому не хотелось.

– А вход заваливать не будем? – Тред не сдвинулся с места, будто собирался впитать в себя приятные солнечные лучи.

– Хватит предлагать всякие глупости, – огрызнулся молодой воин. – Если придется быстро выходить, то упереться носом в камни будет очень не кстати.

– Он прав, Тред, – поддержал берсерка Фаргред. – Если тебя волнует, не выползет ли кто-нибудь отсюда, то не переживай, к руинам все равно никто не подходит.

– Кроме нас, – сердито пробурчал «старый медведь», но все же пошел вслед за остальными, стараясь держаться поближе к повеселевшей Жаннетт.

– Надеюсь, что после столь чудесного воссоединения двух любящих сердец вы перестанете ссориться? – спросил Вегард, заметив, как тепло смотрят друг на друга мужчина и женщина.

– Вот тебя только забыли спросить, чего нам делать, – набычился слегка покрасневший северянин. – Эй, вы только гляньте! – неожиданно сменил он тему, тыча пальцем себе под ноги. – Похоже, я зря упрекал эльфов и они все же дали здесь неплохой бой. – В голосе наемника промелькнули уважительные нотки. Он опустился на одно колено и, подняв небольшую кость, задумчиво повертел ее между пальцев. – Только кое-что мне все равно непонятно, – он выпрямился, отбросив невеселую находку, – где кости троллей? Ведь не могли же остроухие никого не прихватить с собой на тот свет.

Остальные члены отряда начали внимательно осматривать пол.

– Будь уверен, они прихватили, – невозмутимо ответил северянину Фаргред.

– С чего такая уверенность? Или тебе теперь, как и Эрику, видения приходят? – «Старый медведь» начал озираться вокруг, стараясь найти хоть одну кость крупнее эльфийской. – Где трупы-то тогда? – не найдя ничего похожего на останки троллей, наемник вновь обратился к магистру за ответом.

– Возможно, тролли считают руины проклятыми, так как духи их сородичей до сих пор слоняются по подземельям не в силах обрести покой. А причиной тому, скажем, какое-нибудь проклятие умирающего эльфийского мага или еще кого, – высказал свое предположение лорд Драуг. – Я слышал, что такое случалось.

– Бред какой-то… – недоверчиво сказал Тред. – Духи духами, но кости-то где? Оружие?

– Хм… – Магистр немного помолчал. – Я неправильно выразился; это скорее не обычные духи, а озлобленные духи, которые не могут покинуть свою мертвую оболочку.

– Какую еще оболочку? – не понял «старый медведь».

– Тело, – терпеливо пояснил ему Фаргред. – Души троллей навечно прикованы к их мертвым телам и бродят по подземельям в поисках жертв.

– Похоже на какую-то детскую сказку, – вынес свой вердикт Тред. – Не представляю себе разложившегося тролля, истыканного эльфийскими мечами, который таскается здесь в потемках и скребется о… камни. – Голос северянина потерял былую уверенность. – Ты не шутишь? – Пальцы наемника впились в рукоять секиры, и он, обогнав Жаннетт, встал перед ней, готовый защитить женщину от любой опасности.

– Нет, не шучу, – серьезно заявил Фаргред. – Я просто говорю о том, что вижу. – Он указал мечом вперед, где на границе между золотистым светом и всепоглощающей тьмой застыли уродливые, скрюченные силуэты.

Побледневшие Элизабет и Энвинуатаре, не сговариваясь, отпрянули назад, а мужчины, отбросив сумки, схватились за оружие.

– Раньше сказать не мог? – возмущенно прорычал Тред, переводя взгляд с одного почти истлевшего тролля на другого. – Давно они здесь стоят?

С тел тварей кусками свисала мертвенно-серая плоть, обнажая пожелтевшие от времени кости, между которыми кое-где все еще торчали ржавые мечи и кинжалы эльфийской работы.

– Если ты имеешь в виду, как давно они стали такими, то я не могу точно ответить на твой вопрос. А если ты о том, когда именно я их заметил, то они появились сразу после твоего вопроса о трупах. Просто я решил не торопить события, – улыбнулся Фаргред, – думал, мало ли, вдруг они нам что-нибудь скажут.

– Отличное время и место для шуток, магистр. – Старшая жрица выглянула из-за Треда.

– Ага, когда кто-то хочет поговорить, он конечно же пялится на тебя пустыми глазницами и истекает слюной, – также не оценил шутки магистра «старый медведь».

– Тред, хватит злиться по пустякам. – Положив ладонь на плечо северянина, Жаннетт вышла из-за его спины, невзирая на протестующее сопение. – Сейчас я покажу тебе величие Света, перед которым не может устоять ни одно порождение Тьмы! – Жрица картинно вскинула руки, и между ее тонкими пальцами сразу же заплясали золотые искры, сплетающиеся в плотный, ровный шар.

– Мне кажется, не стоит… – не успев договорить, Фаргред деликатно отошел в сторону, пропуская золотой шар, который с мелодичным перезвоном устремился навстречу замершим тварям.

Волшебный снаряд, выпущенный старшей жрицей, врезался в грудь не успевшего среагировать тролля и, треснув, разбился на множество частичек, обдав остальных мертвецов снопом искр и заставив их, вскинув когтистые лапы, прикрыть глазницы.

– …провоцировать их, – закончил свое предложение Фаргред, поднимая щит.

– Это все? – Тред осуждающе взглянул на удивленную жрицу, явно ожидавшую, что ее заклинание не оставит от мерзких созданий даже воспоминания. – Все, на что способна твоя хваленая магия жрецов?

– Не понимаю… – прошептала Жаннетт. Она вновь атаковала оживших мертвецов, на этот раз яркой россыпью золотых брызг.

Твари отступили на шаг, вновь закрыв клыкастые рожи, и злобно зарычали.

– Отойди уже, – пресек Тред очередную попытку старшей жрицы атаковать троллей. – Стой и смотри, как добрая сталь сделает то, на что не способна ни одна магия! – Он потряс «Вдовьей скорбью» в воздухе, который стремительно наполнялся неприятным трупных запахом.

– Но моя магия… – попыталась протестовать Жаннетт.

– Твоя магия годится, только чтобы зубы лечить да помогать бороться с бессонницей. – «Старый медведь» решительно направился навстречу троллям, которые, в свою очередь, низко припадая к каменному полу, тоже двинулись на людей.

– Не расходуйте силы зря, – предупредил жриц Фаргред, – тролли и при жизни не очень-то восприимчивы к магии, а уж после смерти – и подавно.

– И как с ними сражаться? – Элизабет с отвращением смотрела на приближающихся тварей, натягивая тетиву.

– Конечно же головы рубить, девочка! – выкрикнул Тред, пронесшийся мимо эльфийки словно разъяренный бык. – Сейчас я покажу вам, как мешать мне спать!

«Старый медведь» врезался в ближайшего тролля, отбросив шипящую тварь прямо на каменную стену. Послышался хруст ломаемых костей, слившийся с еще одним точно таким же, когда «Вдовья скорбь» нашла свою первую жертву.

– Марк, прикрывай женщин! – крикнул берсерк рванувшемуся было в бой паладину и бросился в схватку.

Тред успел обезглавить еще одного противника, когда к нему присоединился Фаргред. Магистр оттолкнул ярко вспыхнувшим щитом наседавших на северянина троллей, и те, закрывая морды лапами, попятились в спасительную тьму. Но не успели они сделать несколько шагов, как их настиг берсерк. Тускло сверкнув, его клинок легко снес голову твари, с засевшим меж ребер кривым эльфийским мечом, а топор, обрушившийся сверху, раскрошил еще одного противника. Уродливая башка ожившего мертвеца, пытавшегося цапнуть Вегарда за руку, дернулась, и он упал на холодный пол, стараясь выдернуть из глазницы засевшую там стрелу. Берсерк благодарно кивнул эльфийке, вновь вскидывающей лук, и, стремительно присев, перерубил кости ноги очередной твари, которой не посчастливилось оказаться рядом с ним. Издав невнятный звук, тролль, словно поскользнувшись, начал заваливаться на спину, и его уже в полете настиг «Кровавый жнец», расколовший и без того треснувший череп.

Золотой молнией мимо вертящегося волчком Вегарда пронесся магистр, круша оживших мертвецов налево и направо. Стоило его клинку лишь коснуться какой-нибудь твари, – и та, мгновенно превращаясь в пепел, осыпалась на устланный костями пол. За лордом Драугом пыхтя бежал Тред, безостановочно укоряющий магистра в том, что тот забирает себе всех врагов и не дает ему повеселиться. Несколько раз «старый медведь», изловчившись, все же успевал ударить отшатнувшуюся от Фаргреда тварь, каждый раз издавая при этом радостный смешок.

Элизабет успела выпустить еще четыре стрелы, и все кончилось. Закинув «Вдовью скорбь» на плечо, Тред с видимым сожалением наблюдал, как Фаргред обходит поверженных врагов, касаясь каждого своим мечом.

– Игрушки магистров – и то получше твоей магии будут, – хмурясь, заявил он Жаннетт.

– Извини, что не оправдала твоих надежд, – подавленно отозвалась жрица, протягивая северянину его сумку. – Навоевался – теперь, будь добр, тащи дальше, – строго добавила она.

– Ты решила сегодня проесть мне плешь за все те годы, что мы не виделись? – Тред недовольно взглянул на женщину, но все же взял сумку из ее рук.

– Тебе и проедать-то особо нечего, – жрица указала на лысую, покрытую татуировками голову воина, – разве что со спины волосы выпадать начнут.

– Смешно, – скривился наемник и отвернулся от Жаннетт.

Старшая жрица ласково провела ладонью по широкому плечу Треда и, обняв его руку, прижалась к ней. «Старый медведь» снова заворчал, однако по нему было видно, что его все устраивает.

– Тебя не ранили? – К Вегарду подошла Энвинуатаре.

– Нет. – В голосе берсерка слышалось сожаление. – Какие-то они слабые. – Он пнул отрубленную голову без нижней челюсти в сторону магистра, и тот ловко проткнул ее мечом, превращая в пепел.

– Значит, ты не всегда впадаешь в ярость? – Девушка с надеждой заглянула в глаза воина.

– Конечно нет, – отмахнулся тот, – не всегда, но довольно часто.

– Ясно… – протянула жрица, продолжая смотреть на него.

– Что? – не выдержал Вегард.

– Нет, ничего. – Энвинуатаре весело улыбнулась. – Ты и вправду не такой страшный, как мне показалось вначале.

Берсерк с удивлением увидел, как улыбка мгновенно исчезла с лица девушки. Жрица рассеянно моргнула, и, когда открыла глаза, Вегарду показалось что они будто сделаны из стекла. Губы Энвинуатаре приоткрылись, и она с тихим стоном начала падать на спину, но воин все же успел подхватить легкое тело девушки и удержать ее.

– Эй! – взволнованно окликнул он остальных. – Жаннетт, Ред!

Дважды звать никого не пришлось. Заметив, что с девушкой что-то случилось, старшая жрица и магистр бегом бросились к ней. Аккуратно уложив Энвинуатаре на заботливо расстеленный плащ, Жаннетт сразу же начала водить над ее телом охваченными ярким свечением ладонями. Вегард с возрастающим волнением следил за каждым движением старшей жрицы.

– Она… спит. – Тонкие брови Жаннетт удивленно поползли вверх. – Просто спит.

– Нет, не просто, – возразил Фаргред, указывая на то, как едва заметно шевелится одежда на груди девушки.

С легким перезвоном тонкая цепочка, охватывающая шею девушки, поползла вверх, и из-под воротника ее рубашки показался небольшой, искусно выполненный ключ, инкрустированный драгоценными камнями. Под изумленными взглядами окружающих он без посторонней помощи поднялся в воздух и застыл на месте, раскачиваясь из стороны в сторону.

– Вот это охренеть! – озвучил Тред свои мысли по поводу происходящего.

– Это тот самый ключ? – напрягшись, спросил Вегард, по привычке хватаясь за рукоять бесполезного сейчас меча.

– Да. Мы забрали его с тела некромантки. – Магистр не мигая следил за таинственным предметом, который начал источать едва заметное серебряное свечение.

Вдруг Энвинуатаре глубоко вздохнула, открыв глаза, и ключ мягко опустился на ее грудь, словно ничего не произошло.

– Я знаю, куда идти, – ровным голосом произнесла молодая жрица. Она ухватилась за протянутую берсерком ладонь и легко села. – Ключ указал мне путь.

– Он бы еще карту нарисовал, – буркнул Тред, недоверчиво разглядывая ключ, совсем не казавшийся теперь волшебным. – Или на каждом повороте сообщал бы нам направление каким-нибудь нежным голосом.

– Этого не потребуется. – Энвинуатаре спрятала таинственный предмет под одежду. – Наш путь лежит в глубины подземелий, через центральные залы.

– И что там? – затаив дыхание, спросила Элизабет.

– Гробница Кинраделлиона, первого короля эльфов, – коротко ответила жрица.

Глава 14

Темнота нехотя отползала прочь от яркого пламени меча магистра, словно огромный черный паук, которого кто-то более опасный отогнал от уже заботливо завернутой в кокон добычи. Фаргред уверенно вел отряд вперед по широкому, уходящему по спирали вниз коридору. Потертые мозаичные изображения эльфов неприветливо смотрели на незваных гостей с покрытых плесенью стен своими когда-то яркими глазами-камнями, и от этих взглядов людям становилось не по себе. Под ногами продолжали хрустеть останки тех, кто пал здесь от оружия троллей, защищая то, что дорого сердцу эльфа. Ожившие мертвецы, единожды обломав желтые клыки о неожиданное сопротивление, более не решались испытывать удачу в новых атаках. А может быть, лишь отступили в глубь подземелий, ставших для них одновременно и гробницей, и домом, и проклятием, собираясь все вместе для внезапного нападения. В том, что безмозглые твари в состоянии мыслить, Фаргред очень сильно сомневался, но он привык доверять своим глазам, а видел он, как, казалось бы, ослепленные жаждой крови и голодом порождения Тьмы, презрев свои извращенные инстинкты, отступили назад, укрывшись в темноте катакомб. Могла ли чья-то воля направлять оживших мертвецов? Лорд Драуг предпочел бы не узнавать ответа на этот вопрос, надеясь без лишних приключений дойти до цели и вернуться обратно. Надеялся, но не верил. Магистр ордена Зари чувствовал Зло, затаившееся во мраке подземелий.

Остальные члены отряда заметно нервничали, спускаясь все глубже и глубже под землю. Заявление Энвинуатаре о том, что она знает путь, никого особо не порадовало. Дойти до цели – это лишь полдела, а ведь нужно еще и вернуться! Составлять компанию останкам троллей никто желанием не горел, поэтому все оставались начеку.

Северяне крепче сжимали оружие, готовые в любое мгновение обрушить его на любого, кто посмеет заступить им путь. Но, кроме ползающих по стенам насекомых, желающих испытать на себе силу холодной стали не встречалось.

Спуск оказался не очень-то долгим, однако показался всем чуть ли не дневным переходом. Широкий коридор привычно вильнул в сторону, но вместо очередных мозаик перед отрядом раскинулся внушительный, уходящий куда-то вдаль зал. Света, исходящего от доспехов и клинка магистра, не хватало, чтобы осветить все пространство, и Жаннетт, коротко взмахнув руками, призвала крохотный сияющий огонек, который сразу же весело закружился вокруг людей, выхватывая из тьмы мощные колонны, подпирающие довольно высокий потолок. Стоило появиться новому источнику света, как тьма вдоль потрескавшихся стен зашевелилась и с тихим шипением заскользила в глубь зала.

– Не люблю прятки, – фыркнул Тред, пытаясь разглядеть, что именно движется в темноте.

– Как по мне, так пусть лучше прячется, чем нападает, – пробормотал Марк, опасливо озираясь по сторонам.

– Ты же паладин! – не упустил возможности поддеть друга Тред. – Разве ты не должен сломя голову рваться вперед в бессмысленной попытке уничтожить Зло и героически погибнуть по собственной глупости?

– Тред, – недовольно взглянула на ухмыляющегося «старого медведя» Жаннетт, – оставь мальчика в покое.

– Да я же шучу… – попробовал оправдаться воин, виновато улыбаясь. – Он все правильно делает; небось берет пример со старших. – Он многозначительно взглянул на Фаргреда, но магистр лишь пожал плечами.

– Я не очень-то жалую различные самоубийственные тактики. – Лорд Драуг остановился и повел мечом из стороны в сторону, отгоняя сгустившийся мрак. – И не имею ничего против того, чтобы пожить подольше, – добавил он, подмигнув Марку. – Ведь если паладин умрет, он больше не сможет бороться со Злом.

– Нашли время рассуждать о всяких глупостях, – испуганно прошептала Элизабет, поспешно отпрыгивая в сторону, чтобы уступить путь величаво перебирающей несколькими десятками мохнатых лапок многоножке, которая, преодолевая препятствия в виде многочисленных костей, деловито ползла ей навстречу. – Фу, гадость какая! – Девушка с омерзением поморщилась, нервно передернув руками. – Далеко нам еще идти? – Хотя этот вопрос эльфийки не был адресован ни к кому конкретно, все одновременно посмотрели на Энвинуатаре.

– Здесь три яруса, в каждом по несколько залов, – прошептала девушка, – есть множество ответвлений, но нам…

– Нам конечно же в самую зад… – Тред прикусил язык, когда Жаннетт больно наступила ему на ногу. – Чего ты творишь, старая овца?! – взревел старик, встопорщив бороду и гневно блеснув глазом.

– Не выражайся в присутствии дам. – Нога старшей жрицы вновь резко опустилась, и одноглазый воин зашипел не хуже скрывающихся во тьме тварей.

– Пойдем вперед, пока эти двое не перебили друг друга, не оставив троллям работы. – Вегард обнажил клинок.

Магистр понимающе кивнул и первым пошел вперед, высоко поднимая свой пылающий меч над головой.

Они дошли примерно до середины зала, когда все вдруг не сговариваясь остановились.

– Вы тоже почувствовали? – неуверенно спросил Марк, облизав вмиг пересохшие губы.

– Как будто кто-то пялится на тебя? – Тред снял секиру с плеча и несколько раз взмахнул ей, вспарывая влажный воздух. – Не обращай внимания, – с сожалением произнес воин, – если бы кто-то хотел на нас напасть, он бы уже это сделал. А так… просто пугает, слабак! – Последнее слово северянин произнес с вызовом, плюнув во мрак. – Надеются, что мы начнем гоняться за ними по всему подземелью и угодим в засаду или ловушку.

– Едва ли мы наткнемся здесь на ловушки: эти залы служили эльфам домом и превратились в поле боя слишком быстро, чтобы успеть установить ловушки. Идем вперед не останавливаясь. – Магистр первым выполнил сказанное собой. – Твари не решаются приблизиться к свету, это нам только на руку, никто не знает, сколько порождений Тьмы рыскают во мраке этих забытых залов. Кстати, сколько помещений на первом ярусе?

– Если считать основные, которые нам необходимо миновать, то три на первом, два на втором, один на третьем, а дальше я не знаю. – Подойдя поближе к берсерку, Энвинуатаре двумя пальцами сжала ремень его сумки.

– То есть как это не знаешь? – тут же полюбопытствовал Тред. – Эта странная штука, висящая у тебя на шее, разве не указала, куда идти?

– Только как дойти до дверей гробницы. – Девушка говорила, будто извинялась.

– А-а-а… – протянул «старый медведь». – А с чего это остроухие, словно дворфы какие-то, под землю полезли?

– Все подземелье построено между корней священного дерева, служившего эльфам домом, – пояснила северянину жрица. – Если ты не заметил, то наверху не так уж много места, не заваленного снегом. Поэтому эльфы преимущественно жили внутри дерева и здесь, – она развела руки в стороны, – в его корнях. Также здесь располагались усыпальницы и, я думаю, какие-то ритуальные залы. Говорят, раньше здесь было теплее и только с приходом троллей климат окончательно испортился, но точно уже никто не знает. В любом случае, мы сейчас находимся в подземных залах, построенных эльфами. Возможно, им помогали темные собратья, предпочитающие пещеры лесам, или же они тогда жили вместе, составляя один народ…

– Муравьи какие-то, – подытожил Тред.

В ответ на такое высказывание старшая жрица обреченно вздохнула, устало взглянув на северянина, но ничего не сказала.

Пройдя через весь зал, дальние стены которого так и остались скрыты под покровом тьмы, отряд вышел к высокой арке, выполненной в виде двух древесных стволов, обвитых плющом и сплетающихся кронами. Фаргред жестом попросил всех оставаться на месте и первым прошел под аркой, выйдя в новый зал, очень напоминавший предыдущий, но более протяженный в длину. Сделав несколько осторожных шагов вперед, магистр замер на месте, шире расставив ноги и подняв щит. Позади него послышался тихий шорох и лязг металла – все приготовились к битве, но ничего по-прежнему не происходило. Лорд Драуг медлил, стараясь разглядеть хотя бы какое-то движение впереди. Несмотря на абсолютную тишину, в которой можно было услышать биение собственного сердца, магистр ощущал присутствие незримого противника.

Едва уловимый шелест, донесшийся откуда-то сверху, заставил Фаргреда сместиться в сторону, закрываясь щитом, в который тут же ударило что-то тяжелое. Тонко пропел лук Элизабет, и к ногам магистра рухнула тварь, отдаленно напоминавшая летучую мышь, каким-то образом разъевшуюся до половины человеческого роста и отрастившую длинные клыки и острые, изогнутые когти на мускулистых задних лапах. Стрела эльфийки по оперение вошла в ярко-красный, налитый злобой глаз, выйдя из покрытого свалявшейся шерстью затылка. Но, несмотря на это, тварь все еще силилась подняться, беспомощно колошматя крыльями по каменному полу, разбрасывая в стороны обломки костей. Элизабет вновь подняла лук, и еще одна стрела с шипением вошла в уцелевший глаз зверя. Раздался пронзительный писк, не прекращавшийся до тех пор, пока Тред, наступив на мохнатое, бьющееся в агонии тело, не раскроил уродливый череп твари.

– Ишь, разорался-то… – С чавканьем выдернув оружие из трупа, северянин придирчиво изучил обагренное кровью лезвие.

– Друзей звал. – Вегард, как и остальные, вполне четко слышал нарастающий писк, приближавшийся с противоположной стороны зала.

– У меня и для друзей подарочек найдется, – заверил всех Тред, вскидывая страшное оружие.

– Сверху! – выкрикнул магистр, отскакивая в сторону и рывком поднимая меч.

Пылающий клинок, вспыхнув, снес голову вынырнувшей из тьмы летающей твари, и та с глухим звуком впечаталась в пол. Тут же когти еще одной скользнули по спине Фаргреда, но надежный доспех выдержал удар, и магистр, крутанувшись на месте, ударил щитом в морду пытающегося взлететь чудовища, отбросив его в сторону, где меч Марка завершил дело.

– Свет! – уворачиваясь от новой атаки, вскричал лорд Драуг.

– Не лучшее время для молитв… – прокряхтел Тред, нанося сокрушительный удар обухом секиры по мохнатой макушке пытавшейся цапнуть его твари.

Но Фаргред и не собирался молиться. Он обращался к жрицам, и те поняли, что хотел сказать магистр. Они одновременно вскинули руки, и яркая, словно солнечный свет, вспышка озарила каменные своды, выхватив из мрака с десяток крылатых чудовищ, кружащихся под самым потолком.

Светлая магия не повредила глазам людей, чего не скажешь о тех, кто решил полакомиться человечиной. Крылатые создания испуганно запищали, и, прежде чем зал вновь поглотила тьма, две из них рухнули на пол, сраженные стрелами эльфийки. Они попытались взлететь, но Вегард мощным прыжком оказался между ними, и одна клыкастая голова мгновенно слетела с костлявых плеч. Вторая тварь, взмахнув кожистыми крыльями, поднялась в воздух, но меч берсерка настиг ее в полете, распарывая тощий живот и опрокидывая на пол.

Сразу три порождения Тьмы атаковали Треда, охранявшего жриц. Одну тварь, приземлившуюся совсем рядом, старый воин с кривой усмешкой пнул в уродливую морду, в то время как вторая, более удачливая, опустилась ему на плечи. Не успели когти чудовища коснуться куртки северянина, как он, заведя руку за спину, ухватил коварного противника за крыло и, мощным рывком перебросив через себя, обрушил на третью тварь, словно кузнец свой молот на стальную заготовку. «Вдовья скорбь» с торжествующим пением взмыла ввысь и резко устремилась навстречу свежей крови, без труда рассекая сразу два мохнатых тела.

Летун, которому «посчастливилось» познакомиться с сапогом Треда, кубарем покатился в сторону Энвинуатаре, неустанно поднимающей к потолку все новые и новые светящиеся огоньки, обескураживая летающих там тварей. Чудовище торжествующе пискнуло и бросилось к беззащитной девушке. Молодая жрица, поздно заметив опасность, растерялась и вскинула руки в попытке защититься. Челюсти твари уже готовы были сомкнуться на мягкой плоти, когда «Кровавый жнец» Вегарда врезался в оскалившуюся морду, опрокидывая мгновенно умершего противника. Кровь брызнула во все стороны.

Элизабет удалось подстрелить еще трех летунов, которых быстро добили, едва те коснулись пола. Оставшаяся парочка попыталась улететь, но выпущенный Жаннетт шар золотого огня, напоминающий маленькое солнце, легко настиг их и, разорвавшись, обратил беглецов в пылающие факелы, с надсадным воем рухнувшие вниз.

– Все же ты что-то умеешь… – вынужден был согласиться Тред, наблюдая за падением летающих монстров.

– Заткнись и покажи свою спину, – требовательно сказала ему старшая жрица.

Старый медведь немного посопел, но все же послушно стянул куртку без рукавов, демонстрируя женщине три неглубоких пореза от когтей твари.

– Еще кто-то ранен? – осведомилась Жаннетт, залечивая раны северянина золотым свечением.

– Я. – К ней подошел Марк, зажимающий левое плечо. Из-под пальцев паладина стекал ручеек крови, капая с локтя на потрепанные штаны.

– Сейчас. – Жрица похлопала Треда по плечу, показывая, что лечение закончено, и занялась раной паладина.

– В следующий раз держись ко мне поближе, – попросил Вегард бледную Энвинуатаре, высвобождая свой топор из распростертого у ее ног монстра. Девушка молча кивнула.

– Что это за живность такая? – «Старый медведь» приблизился к одному из мертвых летунов и перевернул тело ногой. – Небось даже несъедобные.

– А ты попробуй, – улыбнулся берсерк, – вдруг они на вкус, как индейка, к примеру.

– Что-то пока не хочется… – поморщившись, Тред нашел взглядом Фаргреда, который по-прежнему стоял впереди, окруженный несколькими трупами чудовищ. – Дальше идем или как?

– Идем, – кивнул магистр и, равнодушно перешагнув через мертвые тела, повел отряд в глубь подземелий древнего города.

– Интересно, что изображено на стенах? – Марк тщетно всматривался во тьму. – В момент вспышки я видел огромные изображения, вроде бы эльфы, стоящие вокруг огромного дерева, нарисованы слева, справа какой-то лес, а на потолке вроде как листва… – Он задрал голову и едва не споткнулся о чей-то проломленный череп.

– Ты бы меньше на картинки смотрел, целее бы был, – назидательно сказал «старый медведь», кивнув на руку паладина, которую не так давно излечила Жаннетт. – Останешься ротозеем – не дождется тебя невеста.

– Простите, – смущенно выдавил Марк, тяжело вздыхая.

– Так ей и передам, – важно кивнул «старый медведь», – скажу: мол, помер любопытным дурачком, за что и просил прощения.

– Не слушай старика, – вмешался Вегард, – это он так о тебе беспокоится.

– Правда? – радостно осведомился Марк, благодарно глядя на одноглазого воина.

– Угу, я вообще за всех переживаю, почти как Ульв, только чуть поменьше, – пробубнил Тред, недовольно покосившись на ухмыляющегося берсерка.

– Не богохульствуй, а лучше вообще – молчи, – прошептала воину Жаннетт, – нам ни к чему привлекать излишнее внимание.

– Да после того что мы тут устроили, мы можем даже песни петь, прятаться уже бесполезно. – «Старый медведь», видимо из принципа, не желал соглашаться с женщиной. Он набрал в грудь воздуха, но в самый последний момент решил все-таки не искушать судьбу и не петь.

Отряд двигался довольно быстро, и скоро второй зал первого яруса остался позади, сменившись третьим. Фаргред, не замедляя шага и не останавливаясь ни на мгновение, двигался вперед. Колонны, выхватываемые из привычной тьмы светом его клинка, молчаливыми стражами этого некогда прекрасного места равнодушно возвышались над людьми. Дальше, там, где зал, медленно сужаясь, плавно переходил в широкий коридор, возвышалась самодельная баррикада из разнообразного хлама. Кое-где безошибочно угадывались треснутые столы, ощетинившиеся переломанными ножками, высокие стулья, обломки древесины и даже сколотые камни с куском одной из колонн. Импровизированную преграду, как и пол, устилали кости, с тем лишь отличием, что здесь их было гораздо больше. Видимо, эльфы из последних сил старались удержать этот рубеж, своими телами возвышая наскоро собранную баррикаду, но их усилия оказались тщетны. Ряды защитников были смяты, и их тела навеки остались здесь безмолвными свидетелями минувшей битвы. Вегард с грустью взглянул на непогребенные останки погибших воинов.

Фаргред прошел влево и вправо, но обходного пути найти не смог, так что отряду пришлось карабкаться вверх. Стараясь не потревожить костей, они все же перебрались на другую сторону, где черным провалом их встретил очередной спиральный спуск, ведущий на второй ярус.

Так как отдохнуть перед походом в подземелья не удалось, всем хотелось сделать привал, но мрачное место не располагало к стоянке. Отряд поспешно двигался по коридору, который являлся точной копией спуска в катакомбы. Возможно, мозаика на стенах и была другой, но выявить это сейчас не представлялось возможным. Время и когда-то кипевшая здесь битва почти полностью уничтожили плоды работы древних мастеров.

Миновав несколько плавных поворотов, Фаргред все-таки принял решение остановиться. Сбросив сумки, члены отряда очистили от костей небольшой участок пола, сев прямо на холодные камни. Есть в столь мрачной обстановке не очень-то хотелось, но магистр настоял на том, чтобы все хоть немного, но перекусили. Треда, как всегда, уговаривать и вовсе не пришлось. «Старый медведь» быстро умял несколько кусков остывшего мяса в прикуску с ломтем черствого хлеба, шумно запив все это водой из фляги. После чего облокотился на стену и, прикрыв глаза, задремал.

– Завидую я ему. – Марк с нескрываемым восхищением взглянул на старого воина.

– Тоже хочешь стать старым, сварливым и лысым? – прожевав, осведомился Вегард.

– Он не такой уж и старый, – неожиданно заступилась за наемника Жаннетт, сидевшая рядом с ним.

– В таком случае Хагенрок – тоже совсем еще юный город, – ляпнул берсерк, и уголки губ женщины едва заметно сдвинулись вверх.

– Вы давно знакомы? – Она посмотрела Вегарду в глаза.

– Всю мою жизнь. Так что я могу вам с полной уверенностью заявить, что на самом деле он не такой уж плохой человек, каким хочет казаться, просто немного грубый.

– Я рада, что у него есть настоящие друзья. – Женщина тепло улыбнулась, погладив северянина по мускулистой руке, в которой он даже во сне сжимал секиру. – Надеюсь, нам удастся выбраться отсюда живыми и он сможет увидеть свою дочь и внуков.

– Кстати, какие они, внуки? – неожиданно открыл глаз Тред. – Надеюсь, вы не вырастили их какими-нибудь хлюпиками? Кто их отец?!

– Капитан городской стражи, весьма достойный человек, – заверила взволнованного северянина Жаннетт, и тот немного успокоился. – Вообще-то я очень удивлена, что ты только сейчас решил меня обо всем расспросить. – Она осуждающе посмотрела на Треда. – Даже не удосужился узнать, как зовут твою дочь.

– Ну и как ее зовут? – Угрюмое лицо северянина расползлось в щербатой улыбке.

– Я назвала ее Хельгой, подумала, что тебе бы понравилось.

– Довольно неплохо, – не стал спорить Тред. – А что там с внуками? Много их?

– Двое сорванцов, Олаф и Тир. Младшенький, Тир, еще только начал ходить в школу…

– Куда?! – Единственный глаз старого воина округлился. – Как ты вообще додумалась отдать моих внуков в какую-то там школу, разорви ее все демоны Бездны! Да чему их там могут научить?! – Не давая Жаннетт даже рта раскрыть, Тред продолжил свою гневную речь: – Ты же говорила, что их отец – капитан стражи?! Вместо того чтобы учить детей держать меч, он решил сбагрить их на попечение каким-то многомудрым уродцам, чтобы те забили головы детей всякой ненужной ерундой?! – Он замолчал, чтобы отдышаться.

– Уймись, пожалуйста, – на удивление спокойно произнесла Жаннетт, не переставая гладить воина по руке.

– Успокоишься тут! – рявкнул все еще негодующий «старый медведь». – Стоит ненадолго, всего на пару-тройку десятков зим отлучиться, как из твоих внуков уже растят демоны знают что! После услышанного я просто обязан с глазу на глаз поговорить с их отцом!

– С глазу на глаз, это ты смешно сказал, – хмыкнул Вегард, – пошутил так пошутил, что называется.

– А тебе-то не стыдно? – Тред показал пальцем на молодого воина. – Ты им почти что родственник, так что тебя должна заботить судьба ребятишек! Только посмей подохнуть тут, не увидев моих внуков!

– Если я здесь и умру, то только от твоего занудства, – признался Вегард, – к тому же кто, как не я, защитит детей от твоего пагубного влияния? Может, уже пойдем? – обратился он к молчавшему Фаргреду, прежде чем Тред собрался с достойным ответом.

– Как раз хотел это предложить. – Магистр легко поднялся на ноги и галантно подал Элизабет руку.

Вегард тоже встал со своего места и, подхватив сумку, уже собрался идти, как вдруг услышал легкое покашливание. Опустив глаза, он встретился взглядом с Энвинуатаре, которая по-прежнему сидела на полу и недвусмысленно протягивала ему свою ладонь.

– Где ваши манеры, БЛАГОРОДНЫЙ господин? – поддел друга Тред.

– Там же, где и твой глаз, – незамедлительно огрызнулся Вегард. – К тому же в отличие от некоторых, я действительно благородный, – самодовольно улыбнулся берсерк. Аккуратно сжав руку девушки, он легко помог ей встать, продержав теплую ладонь чуть дольше, чем это требовалось.

– Спасибо, – благодарно улыбнулась Энвинуатаре.

– Всегда пожалуйста.

– Торфел, не дай моим внукам вырасти слишком умными и вежливыми! – страдальчески закатил глаза Тред и тут же получил болезненный тычок локтем под ребро от старшей жрицы.

– Прошу простить за то, что отвлекаю вас. Но если никто не против, то, может, уже пойдем? – любезно поинтересовался Фаргред, делая приглашающий жест рукой, закованной в латную перчатку.

– Пойдем, – поддержал его Тред, – иначе я здесь состарюсь.

– Вынужден тебя огорчить – ты опоздал зим на тридцать со своими опасениями, – радостно сообщил другу берсерк, и тот привычно скривился, сплюнув под ноги.

Переход с первого яруса на второй занял больше времени, чем спуск в подземелье. Костей на полу становилось все меньше и меньше, но они все же довольно часто попадались на пути до тех самых пор, пока коридор не закончился очередной аркой, выводящей в первый зал второго яруса. Путь вновь преградила гора эльфийских останков, почти полностью скрывающая под собой еще одну наспех возведенную баррикаду.

Фаргред и Вегард первыми вскарабкались наверх, чтобы осмотреть раскинувшийся перед ними зал.

– Вроде бы тихо. – Магистр подал сигнал, и остальные члены отряда последовали за ним.

Когда все преодолели неприятный подъем, лорд Драуг с удивлением обнаружил, что стоит не на каменном полу, а на мягкой траве. Он незамедлительно попросил жриц призвать побольше огоньков, чтобы осветить просторный зал.

Стоило призванным светлым волшебством огням взмыть ввысь, как у всех перехватило дыхание от величественности открывшейся перед ними картины. На потолке, находившимся на высоте двух десятков человеческих ростов, какой-то мастер изобразил красивую, молодую девушку, облаченную в светло-зеленые одежды, напоминавшие яркую молодую листву. Незнакомка с теплой, почти материнской улыбкой взирала сверху на присутствующих в зале, широко разведя руки в стороны, будто собираясь обнять всех. Ее яркие серебристые глаза лучились добротой и нежностью, а белоснежные волосы двумя водопадами ниспадали с плеч, достигая босых ног, выглядывающих из-под платья. Девушка стояла на крохотном островке короткой зеленой травы, по которому яркими бусинками раскинулись разноцветные цветы. Сам же кусочек земли словно дрейфовал в бескрайнем голубом океане, воды которого, плавно колыхаясь от вымышленного художником ветра, переходили на стены и словно стекали в небольшие углубления по краям зала.

– А девочка-то ничего так, – присвистнул Тред и тут же ойкнул от звонкой затрещины Жаннетт.

– Следи за языком, невежда, перед тобой сама Наэла, богиня светлых эльфов! – сурово сказала старшая жрица, почтительно склонив голову перед изображением.

– А вода-то настоящая или мне кажется? – «Старый медведь», пропустив замечание женщины, приложил ладонь к уху, прислушиваясь.

Теперь, когда люди стояли на месте, они и вправду услышали отчетливое журчание воды и тихий свист неощутимого ветра, гуляющего где-то под потолком. Все так увлеченно разглядывали столь живописную картину, что не сразу заметили еще одну, которая, в отличие от первой, поражала не своей удивительной красотой, а, скорее чудовищной жестокостью. Посреди просторного зала в неестественных позах были разбросаны человеческие тела, лежавшие в темной от крови траве.

– Осторожно, – предупредил всех Фаргред, хотя этого и не требовалось.

Он пошел первым, аккуратно ступая по зеленому ковру в направлении ближайшего тела, облаченного в доспехи солдата Империи. Опустившись на одно колено перед трупом, магистр сразу же заметил удивительную худобу человека. Широко открытые глаза с застывшим в них ужасом взирали вверх, неприятно выделяясь на бледном, заросшем седой щетиной лице. Проследив взгляд мертвеца, лорд Драуг встретился взглядом со все так же добро улыбающейся богиней жизни.

– Их убили совсем недавно. – Подошедший к магистру Вегард бегло осмотрел тело. – Думаю, сегодня утром или даже раньше.

– Но взгляни на доспехи: они же покрыты ржавчиной… – В подтверждение своих слов лорд Драуг провел пальцами по холодной, изорванной в клочья кольчуге, не сумевшей уберечь своего хозяина от страшных рваных ран. – К тому же как они могли пробраться сюда, когда проход был завален снаружи?

– Может, есть другой вход? – Берсерк взглянул на бледную Энвинуатаре, с ужасом взиравшую на следы безжалостной бойни, но девушка покачала головой.

– Здесь много разных комнат и переходов, в которые ведут проходы, расположенные в нишах у стен залов, но вход в подземелья только один, – прошептала она.

– Возможно, они спустились сюда раньше и блуждали в темноте, пока не наткнулись на что-то… – предположил Марк.

– Сколько надо блуждать, чтобы так загадить оружие? – «Старый медведь» двумя пальцами поднял с земли обломанный, изъеденный ржавчиной клинок. Изучив зазубренное лезвие, он положил обломок на грудь лежащего у его ног трупа. – К тому же они все седые, я сомневаюсь, что все солдаты спустились сюда исключительно старцами; взгляни на лица – они, конечно, выглядят паршиво, но и слепому понятно, что им же не больше тридцати зим.

– В любом случае, им уже не поможешь. – Фаргред тяжело поднялся, с грустью окинув взглядом мертвые тела.

– Магистр, – старшая жрица, в глазах которой стояли слезы, умоляюще посмотрела на Фаргреда, – позвольте мне хотя бы помолиться здесь, чтобы души этих несчастных смогли отыскать путь к Свету из этого темного подземелья.

– Я не смею отказывать солдатам Империи в последней почести. – Лорд Драуг, склонив голову, отступил в сторону. – Мы подождем. – Магистр с ненавистью уставился на чернеющий впереди проход, ведущий во второй зал, и глаза его полыхнули золотым пламенем праведного гнева.

Отряд замер в скорбном молчании, пока Жаннетт медленно, нараспев произносила слова молитвы о павших воинах. По щеке Марка скатилась одинокая слеза, и он сразу же смахнул ее рукой, устыдившись подобного проявления эмоций. Лица северян, привыкших к смерти и мрачно взиравших на следы битвы, оставались бесстрастными. Лишь Тред скрипнул зубами, плотнее сжимая рукоять секиры.

– Мы можем идти. – Закончив, старшая жрица взглянула на магистра. – Спасибо.

Лорд Драуг кивнул и, резко развернувшись, решительно и быстро, словно хищник, почуявший добычу, направился вперед.

Дальше вел красиво изогнутый мост, раскинувшийся над протекавшим прямо по полу ручьем, который, пробегая вдоль стен, вытекал во второй зал, образуя огромное озеро, заполнявшее почти все помещение. Волшебные огоньки тут же проворно устремились вперед, выхватывая из темноты круглую площадку, расположившуюся прямо на воде. В ее центре росло огромное, раскидистое, когда-то зеленое дерево, на засохшие ветки которого кто-то нанизал черепа. Выглядело это поистине жутко и пугающе.

– Эти тролли – вконец больные. – Тред с отвращением рассматривал оскаленные черепа, с радушной улыбкой взирающие на людей.

– Это и есть тролли. – Подошедший ближе Фаргред указал мечом на череп, висящий довольно низко. Сухая ветвь проходила через темную глазницу, выходя из трещины в затылочной кости. – У эльфов и людей черепа меньше, к тому же нет таких клыков.

– Так это сделали остроухие? – недоверчиво спросил «старый медведь». – Какая-то у них больная фантазия, хотя после того, что эти твари сделали здесь… погодите-ка… – Он вплотную подошел к сухому стволу и, присев на корточки, сощурил глаз. – Что тут написано? – Он взглянул на Вегарда.

– Ничего, – пожал плечами берсерк, – просто какие-то непонятные каракули нацарапаны на коре, это даже не буквы.

– Как вы их различаете… – почесал лысую голову старый наемник. – Буквы, не буквы… как по мне – так это тоже похоже на букву. – Он ткнул пальцем в замысловатую загогулину, чем-то напоминающую маленького человечка. – И эта тоже. – Он начал медленно двигаться вокруг ствола, проводя пальцами по непонятным символам.

– Именно поэтому твои внуки ходят в школу, чтобы не стать безграмотными бестолочами, как их дед.

– Не называй меня дедом, старая ты брюква! – обиделся Тред на старшую жрицу. – Сама-то не намного младше меня!

– Вообще-то намного, – заметил Вегард. – По крайней мере, она не стара, как этот мир, в отличие от тебя.

– Да пошел ты… – устало огрызнулся старый наемник и неожиданно замер. – О! – издал он многозначительный звук. – Я нашел какую-то дверь!

Тред принялся шарить руками по стволу, в котором и правда виднелась округлая трещина. Ее нестройным кольцом охватывали точно такие же символы, как и на стволе. Выглядело это, словно кто-то сначала вырезал кусок дерева, а потом вновь заткнул его обратно. Наемник постучал костяшками пальцев по коре и довольно улыбнулся, услышав звук, недвусмысленно дающий понять, что в этом месте дерево полое.

– Оно тебе надо? – скучающим тоном поинтересовался Вегард, наблюдая, как его друг, достав кинжал, пытается всунуть его в едва заметный зазор.

– Надо! – По тону Треда всем стало понятно, что его за уши не оттащишь от этого дерева, пока он не добьется своего. – Я хочу… твою мать! – Лезвие соскользнуло, отцепив от ствола тонкий кусок твердой словно камень коры. – Все равно я узнаю, что там! – взревел наемник и, вскочив, обрушил «Вдовью скорбь» на злополучную преграду.

От второго мощного удара кусок дерева сложился пополам и словно пробка влетел внутрь, откуда незамедлительно раздался испуганный писк.

– Ага! – обрадовался Тред. – Сейчас я все узнаю!

– Может, все-таки не стоит? – взмолилась Жаннетт. – Магистр? – В поисках поддержки она взглянула на Фаргреда, с любопытством рассматривающего таинственные знаки.

– Я не чувствую Зла, – пробормотал лорд Драуг, проводя пальцами по нацарапанным на коре символам. – Кажется, это защитные руны, я уже видел нечто похожее раньше… в книгах дворфов имеются похожие символы, хотя они все-таки отличаются – по плавности то, что здесь, больше напоминает древние эльфийские письмена… но кое-какие сходства с рунами явно прослеживаются.

– Вот и ладушки. – Расценив слова Фаргреда как одобрение, Тред быстро передал секиру скептически наблюдающему за его действиями берсерку и, зажав лезвие кинжала зубами, полез в открывшееся дупло. Здоровенному северянину пришлось согнуться в три погибели, чтобы он сумел протиснуться в небольшой проход.

Несколько мгновений ничего не происходило, а потом из дупла раздались приглушенные слова наемника:

– А тут довольно светло… жуки какие-то светятся… да как их тут много… о, боги! Я нашел тут какого-то странного… медведя, что ли… такой маленький! – Голос Треда звучал абсолютно по-ребячески. – Вы не поверите! – радостно заявил он. – Кто-то надел на него крохотную человеческую одежку. Эй, иди сюда, малыш, я тебя не обижу! – Послышалась возня, затем что-то упало, кто-то пронзительно запищал, а потом все перекрыл рев Треда. – Иди сюда, мелкая мерзкая тварь, не заставляй меня гоняться за тобой, иначе я размозжу твою тупую мохнатую башку о стены твоего гадского жилища, и все, что от тебя останется, – это мокрое, воняющее пятно из внутренностей!

– Тред всегда умел завязывать новые знакомства, – холодно прокомментировал происходящее Вегард.

Шум, доносящийся из дупла, стих, и вскоре оттуда появилось донельзя довольное лицо Треда. С трудом выбравшись наружу, наемник продемонстрировал всем странное существо, которое он бесцеремонно держал за голову. Небольшое, размером чуть больше новорожденного ребенка, покрытое густым мехом животное действительно напоминало медведя, только окрас оказался несколько иным: вокруг глаз располагались черные пятна, а шерсть на лапках и смешном кругленьком хвостике тоже была черной. Тело и голова сверкали белизной, словно недавно выпавший снег. Маленький жилет из бурой ткани, одетый на зверька, казавшегося круглым, придавал ему еще более нелепый вид.

– Он такой пушистый и мягкий! – хохотнул Тред, поднимая испуганного зверька на вытянутой руке. – Интересно, что он здесь делает?

– Живу, – последовал короткий ответ.

Присутствующие не сразу поняли, что тонкий голосок принадлежит загадочному существу.

– Оно разговаривает! – Старый наемник едва не отбросил испуганно пискнувшего зверя прочь, но в последний момент ловко перехватил его за заднюю лапу.

– Как чудесно, – улыбнулся Вегард, – наш старый медведь сначала обрел давно потерянную любовь, потом обзавелся дочерью и внуками, а теперь вот нашел своего близкого родственника.

– Вашу радость разделять я, но встать на ноги предпочел бы, – пропищало существо со страшным акцентом, разглядывая людей черными глазами-бусинками. – Голова вниз висеть не привычно мне.

– Говори нормально! – Тред требовательно потряс заскулившего зверя за лапу. – Или не можешь?

– Могу… – нехотя призналось существо.

– Тогда чего выпендриваешься? – Наемник приподнял своего пленника повыше и, поднеся к лицу, пристально посмотрел ему в глаза.

– Думал, что так быть загадочнее, – совсем по-человечески вздохнув, расстроенно признался зверек. – Можно вас попросить поставить меня на ноги, я буду не убегать.

– Это я сам решу, – серьезно произнес «старый медведь». – А пока что, будь добр, странная штуковина, расскажи-ка нам, откуда ты такой… такое… рассказывай, в общем!

– Хорошо. – Зверек снова вздохнул, еще более грустно, чем в предыдущий раз. – Я расскажу вам все…

Глава 15

– И ты всерьез думаешь, что мы поверим, будто ты представитель одной из древнейших рас… как вас там, кхурины? Вы, значит, прибыли сюда с таинственного острова, где вам житья не было от троллей? – нехорошо улыбаясь, спросил Тред у пленника. – А потом, значит, вы стали жить с эльфами, пока сюда не приплыли те же самые тролли и не напали на вас? В результате они перебили все твое племя, за компанию с остроухими?

– Вы может мне не верить, но я рассказать вам все, что мне когда-то рассказали мой родители, – жалобно пропищал кхурин.

– Он просто расстроен, что вы не родственники, – успокоил сжавшееся существо берсерк. – Старик, будь повежливее с потомком древней цивилизации загадочных медведей-карликов. – Несмотря на серьезный тон, губы Вегарда растянулись в улыбке.

– С другой стороны, его рассказ объясняет природу этих рун, – задумчиво произнес Фаргред, как и все, не спускающий взгляда со зверька.

– Црапинег не лгать вам! – раздался тоненький голосок, и из дупла высунулась еще одна черно-белая мордашка, чуть меньшая, чем у их нового знакомого.

– Ущипните меня, – требовательно сказал Тред, – их двое или мне кажется?

– Твоя семья растет с каждым ударом сердца. – Берсерк больно ущипнул друга за бок.

– Отпустить его, пожалуйста, – взмолилось существо, выглядывающее из своего укрытия.

– В любом случае, он не сделает нам ничего плохого, так что, Тред, будь добр, поставь его на пол, пока он не потерял сознание, – смягчился магистр, и старый воин неохотно расстался со своей добычей, опустив ее на холодный пол.

Второе существо незамедлительно выскочило из дупла и обняло пошатывающегося сородича короткими черными лапками. Несмотря на высохшее дерево, увенчанное черепами, картина вышла весьма забавной.

– Может, представишь нам… – Лорд Драуг решил вновь завязать прервавшийся разговор.

– Это Милшанна, она… – зверек задумался, – кхао.

– Че? – прищурился Тред.

– Кхао, – растерянно повторило существо. – Я не знаю, как это на вашем языке…

– Самка? – догадался «старый медведь».

– А? Да. – Црапинег кивнул.

– Скажи мне вот что, уважаемый Црапинег, – начал Фаргред, – а откуда тебе известен наш язык? Ведь если ты сидишь здесь с тех самых пор, как тролли захватили эти земли, то ты наверняка раньше не видел людей.

– Видел. – Существо жалобно шмыгнуло носом. – Давно сюда спускались люди, не раз и не два, но все они нашли здесь только свой смерть. Я увидел ваше племя первый раз, когда быть совсем маленьким и мы жили семьей. Мы хотел покинуть это место вместе с людьми, но нам не дать. Почти все умереть, выжил только я и Милшанна, с нами еще быть… был человек с белыми волосами, он один выжил, и мы укрывай его в наш дом, – он указал на дерево. – Человек жил с нами, учил нас язык… языку, а потом его не стать.

– Дела… – протянул Тред, оглядывая своих спутников.

– А что ты знаешь о людях, которые погибли в соседнем зале? Ты говорил с ними? – Несмотря на нетерпение, Фаргред старался говорить спокойно.

– Они прийти сюда очень давно, не слушать меня, хотеть богатств. – Црапинег с грустью взглянул в сторону моста, ведущего в соседний зал. – С тех пор я их не видеть и только недавно они бежать мимо, а за ним гнаться много… мертвых, тех, кто убивал эльфов давно… я испугался… простите.

Милшанна подошла к нему и принялась трогательно поглаживать пушистой лапкой по плечу, успокаивая.

– Твоей вины здесь нет. – Лорд Драуг улыбнулся. – Ты хочешь уйти отсюда?

– Давно… но мы быть заперты здесь, а дальше зло, прохода нет.

– Предлагаю сделку. – Фаргред не любил ходить вокруг да около. – Ты рассказываешь нам о том, что находится на нижних ярусах, а мы помогаем вам выбраться.

– Человек, не ходить вниз, там только умереть! – испуганно затараторил Црапинег, схватившись за алый плащ магистра.

– Мы все равно пойдем туда, поможешь ты нам или нет, – ввязался в беседу Тред. – Нам позарез нужно то, что находится в самом низу, и просто так мы не уйдем.

Существа переглянулись между собой и принялись тихонько перешептываться на непонятном языке. При этом они размахивали крохотными лапками и изредка попискивали.

– Какие милашки! – Элизабет, опустившись на колено, погладила Милшанну по головке, и та, с благодарностью взглянув на эльфийку, потерлась о ее ладонь. – Правда, они хорошенькие? – Она взглянула на Энвинуатаре, и та поспешно кивнула. Поначалу полукровка с опасением разглядывала диковинных существ, но теперь, решив последовать примеру подруги, осмелилась погладить одно из них по мягкой шерстке.

– Мы идти с вами вниз и помогать. – Црапинег с нескрываемой завистью наблюдал, как девушки гладят его подругу. – Но вы потом правда помочь нам выйти? Не обмануть?

– Ред, давай возьмем их к себе? Рози они понравятся! – Элизабет так жалобно посмотрела на магистра, что тот лишь махнул рукой.

– Даю слово, – произнес он. – Но, может, вам лучше пока остаться здесь и дождаться нашего возвращения?

– Нет, если вы спасай нас, то мы идти с вами и помогать! Сражаться! – воинственно встопорщив шерстку, заявил Црапинег.

– Вот это настрой, шерстяной! – одобрил Тред, не особо задумываясь, что именно могут противопоставить два пушистых комочка ожившим тварям. – Так что там внизу?

– Я там не быть, но старшие рассказывать давно, – передернул плечиками Црапинег. – Говорить, что там страшно и холод, мы не ходить туда и всегда жить здесь.

– Что вы жрали-то тут? – изумленно спросил Тред, оглядываясь. – Здесь же кругом вода, кости да это проклятое дерево. – Он пнул ногой ствол. – Вы падальщики? – озвучил он свою догадку.

– Кто? – не поняли существа.

– Кто про что… – Вегард страдальчески закатил глаза. – Старик спрашивает, чем вы тут питаетесь, что едите.

– А! – Пушистая мордашка Милшанны расплылась в счастливой улыбке. – Сейчас принести и угостить вас, как правильная хозяйка! – Она деловито засеменила к дуплу и спустя мгновение скрылась в нем.

– Ты говорил про зло, – напомнил оставшемуся существу магистр. – Знаешь ли ты, когда тролли ожили?

– Ожили? – переспросил кхурин. – Когда я быть маленьким, они уже жить. Старшие говорили, что зло прийти сюда давно, а тролли его пробудить, когда убивать эльфов там, внизу.

– Много вас здесь жило раньше? – Фаргред наблюдал за тем, как Милшанна, вновь показавшись снаружи, несла в крохотных лапках что-то непонятное.

– Очень много, но нас постоянно убивать, охотиться на нас, – поведал магистру зверек. – Раньше мы жить в том зале, где много вода и трава, там есть деревья в сторонах. – Он показал лапкой за мост. – Потом наша стало мало и мы прийти сюда, там летать крылатые. А потом остаться только мы, остальных они сожрать. – Он сделал страшные глаза.

В этот момент Милшанна подошла к людям и, раскрыв лапки, заставила жриц и эльфийку, брезгливо поморщившись, отшатнуться.

– Чего там? – полюбопытствовал Тред, заглядывая в ладошки существа, где медленно извивалась огромная личинка бледно-зеленого цвета.

– Мы разводить их внутри и есть, – улыбнулась Милшанна, демонстрируя ровные острые зубки. – Твоя может пробовать. Вкусно!

– Тред, ты же не будешь… – прикрывая ладонью губы, начала старшая жрица, но старый северянин уже взял личинку двумя пальцами и закинул себе в рот.

– Фу! – в один голос воскликнули Элизабет, Энвинуатаре и Жаннетт.

– В жизни надо попробовать все… – тщательно пережевывая скользкую тварь, прочавкал «старый медведь».

На его угрюмом лице отразилась не свойственная ему задумчивость, когда он проглотил угощение. Глаз воина поднялся к потолку, и наконец Тред произнес:

– Вполне съедобно… скользко, конечно, но похоже на рыбу, только пива не хватает. – Он улыбнулся.

– Ты – ужасен, как всегда. – Вегард сунул секиру в руки другу.

– Вы не хотеть? – поинтересовалась Милшанна. – Я могу принести еще, у нас много…

– Спасибо, мы не голодны, – выразил общее мнение Фаргред. – Скажите лучше, вам нужно собирать какие-то вещи или еще что?

– Вещи? – Похоже, существа успели позабыть многие слова или же их попросту не успели доучить.

– Еда, вода, одежда… что-то, что вы хотели бы забрать отсюда, – любезно пояснила им Элизабет.

– Нет, – переглянувшись, хором ответили кхурины.

– Я не мочь донести столько еды, чтобы кормить всех, – с сожалением пискнула Милшанна, виновато оглядев людей. – Вы помогать мне нести?

– Еда у нас есть, – поспешно заверил существ магистр. – Вы готовы идти?

– Да, – кивнул Црапинег, – только мы меньше вас быть и не успевать.

Тред молча сгреб зверьков в охапку и посадил к себе в сумку, откуда виднелись теперь только любопытные мордашки.

– Я говорить вам, что совсем скоро здесь пробегать много тролль и уходить вниз? – осведомился из сумки Црапинег.

– Теперь уже да. – Под изумленный писк существ меч магистра вспыхнул, разгораясь ровным золотым пламенем. – Все будьте готовы.

Члены отряда сосредоточенно кивнули, в очередной раз проверяя вооружение. Они обогнули страшное дерево и, пройдя ровную площадку, поднялись на еще один мост, за которым находился проход на третий ярус.

Пологий спуск все продолжался и продолжался, будто вовсе не желал заканчиваться. То и дело из основного коридора в стороны отходили другие, чуть меньше. Лорд Драуг даже остановился, чтобы все могли отдохнуть, так как постоянное движение по гладкому, залитому водой, скользкому полу, плавно уходящему вниз, отнимало довольно много сил. Гладкие, блестящие стены сверкали, словно зеркала, по чьей-то странной прихоти изготовленные из оникса, когда свет падал на них.

– Проклятые остроухие! Им делать было нечего, кроме как строить такие глубокие подземелья, а потом носиться по ним взад-вперед, словно угорелым, – тяжело пыхтя, сказал Тред. Он попробовал облокотиться на стену, но его рука соскользнула с гладкой поверхности и воин чуть не упал, с трудом сохранив равновесие и вовремя успев опереться на свою секиру. – Сволочи! – сквозь зубы прорычал он.

– Нужно аккуратнее быть! – пискнул из сумки Црапинег. – Упасть если удариться можно.

– Да ну, правда, что ли? – недовольно покосился на существо наемник.

– Правда, – важно ответил Црапинег, не обратив внимания на тон северянина.

– Лучше скажи нам, умник, долго еще спускаться? – «Старый медведь» стряхнул влагу с древка секиры и заботливо вытер его о штаны.

– Я плохо помнить путь… – Мохнатый зверек вдруг беспокойно заерзал, завертев пушистой головкой по сторонам, и неожиданно замер, уставившись глазами-бусинками на остановившуюся Энвинуатаре.

– Снова ключ? – Вегард сделал шаг навстречу девушке, но какое-то шестое чувство заставило его остаться на месте. – Ты как? – тихо спросил он по-прежнему не двигавшуюся и не дышавшую жрицу.

– Всем оставаться на месте! – Магистр, шедший первым, вернулся в хвост отряда.

– Смертные! – не своим голосом произнесла Энвинуатаре, и все, включая Црапинега и Милшанну, вздрогнули. Молодая жрица медленно опустила веки, а когда вновь подняла их, уже смотрела на спутников абсолютно черными глазами.

Встретившись взглядом с полукровкой, Вегард обнажил клинок, но лорд Драуг удержал его за плечо.

– Это не она, – шепнул он берсерку, и тот нехотя опустил оружие.

– Я знаю, зачем вы пришли сюда! Торопитесь, смертные! Скипетр первого короля давно ждет нового владельца! Я жду! – Тьма стремительно развеялась из глаз жрицы, и она, глубоко вздохнув, растерянно посмотрела на окруживших ее спутников. – А почему все на меня смотрят? – осторожно поинтересовалась она.

– Дык не каждый день увидишь, как девчонка пялится на тебя черными буркалами и вещает зычным голосом странные вещи, – усмехнулся в отросшие усы Тред.

– Понятие «деликатность» тебе что-нибудь говорит? – раздраженно спросила северянина Жаннетт, подходя к ученице и беря ее под локоть.

– Это что-то из еды, что трудно достать и оно дорого стоит? – высказал свою догадку Тред.

– Это называется «деликатес», – сухо поправила его старшая жрица.

– А ты разве не так сказала? – тупо моргнул наемник, почесав лысую голову.

Жаннетт смерила его недовольным взглядом и вместо ответа обратилась к своей ученице:

– Милочка, ты ничего не помнишь?

– Нет, – виновато покачала головой Энвинуатаре. – Помню только – шла рядом с вами, потом ключ вдруг стал теплым, а потом я просто моргнула, а вы уже все на меня смотрите.

– Может, выбросить его? – предложил Тред.

– Голову свою выброси, она все равно тебе не нужна! – сорвалась старшая жрица.

– Нужна! – возразил ей северянин. – Я в нее ем и пью!

– С этим трудно поспорить, – улыбнулся берсерк, обрадованный тем, что настоящая Энвинуатаре не оказалась некроманткой. Он на миг задумался, смог бы он убить ее еще раз. Чувства и совесть было воспротивились такому решению, но внутренний голос уверенно сказал берсерку, что да, смог бы.

– Человеки! – вдруг вмешалась Милшанна. – Вы слышать это тоже?

– Слышать что? – Марк, который теперь стоял первым, обеспокоенно начал водить мечом перед собой, вглядываясь во тьму.

– Твою-то мать… – с чувством произнес магистр. Взглянув себе под ноги, он сразу же понял, что паладин ищет угрозу не там, где надо. – Хреновы наши дела. – Фаргред опустил меч к полу, указывая на поднявшийся уровень воды. Кроме того, течение усилилось и теперь уже все это почувствовали.

– У меня есть блестящая идея! – «Старый медведь» кивнул в подтверждение своих мыслей.

– Удиви нас, – пробормотал берсерк, наблюдая, как вода с двух сторон обтекает его ногу.

– Вода – это не тот противник, которого можно поразить старой доброй сталью, – начал одноглазый наемник, – посему биться с ним невозможно…

– Короче! – потребовала Жаннетт.

– А от того, кого нельзя победить, можно и убежать! – говоря, Тред легко закинул ничего не понимающую Жаннетт себе на плечо и последние слова прокричал уже на бегу, стремительно несясь вниз по коридору.

– У старика все же бывают светлые мысли. – Вегард схватил Энвинуатаре за руку и, рывком потянув за собой, побежал вслед за другом, сбросив мешающуюся сумку с факелами.

– Может, и ты меня понесешь? – Элизабет остановилась, чтобы бегущий последним Фаргред нагнал ее.

– Ага, сейчас! – Едва не сбив девушку с ног, магистр звонко шлепнул ее пониже спины. – Шевелись, если не хочешь искупаться!

– Вечно ты так, – обиделась эльфийка, поднимая повыше лук и колчан со стрелами. Однако Элизабет, несмотря на надутые губы, значительно ускорилась, и они с Фаргредом быстро нагнали остальных.

Гул воды все нарастал, и теперь она уже доходила людям почти до колен. Бежать становилось все труднее, но останавливаться никто не пожелал. Волшебные огоньки жриц, весело кружась под потолком, двигались над людьми, что есть сил бежавшими вперед. Силуэты бегущих, отражающиеся в ониксовых стенах, слились в одно размытое пятно, стремительно несущееся по зеркальной глади.

– Если успеем добежать до зала, то сразу все отскакивайте в стороны и прижимайтесь к стенам! – стараясь не сбить дыхания, прокричал магистр, с трудом перекрывая гул бурлящего потока.

Неожиданно для всех огоньки света взмыли вверх, к высокому звездному небу.

– В стороны! – проорал Фаргред.

Члены отряда проворно прыснули в разные стороны, словно перепуганные звери, плотно прижимаясь мокрыми спинами к холодным стенам, и в то же мгновение с диким ревом вода хлынула из коридора. Мощный, бушующий поток вырвался из сдерживающих его стен и разлился по открывшемуся пространству, быстро сойдя на нет.

– Я… слишком… стар… для такого, – с трудом пытаясь отдышаться, Тред поставил старшую жрицу на пол. С другого плеча северянина спрыгнули намокшие кхурины, тут же принявшиеся отфыркиваться и отряхиваться, разбрызгивая влагу во все стороны.

– Главное, что мы успели. – Берсерк даже не сбил дыхания и теперь, высоко задрав голову, рассматривал раскинувшиеся над его головой звезды. – Где мы?

– Зал прощания, – пискнул Црапинег, заботливо расчесывая мокрую шерстку, – самый последний зал нижнего города.

– Красиво… – с придыханием произнесла Элизабет, и никто не мог с ней не согласиться.

Потолок, столь высокий, что казалось, будто наверху и правда небо, покрывали яркие, почти не отличающиеся от настоящих звезды. Они же разместились и на стенах, создавая впечатление, что стоящие внутри зала находятся на высоком холме, покрытом густой зеленой травой и нежными белыми цветками, едва заметно шевелящимися под легким, теплым ветерком, приносящим откуда-то издалека запах… крови.

Тяжелый, неприятный, металлический запах быстро заполнил собой все помещение и тут же к нему примешался еще один.

– Сюда заползло стадо фарноксов и издохло здесь? – скривившись, прохрипел Тред.

– Лучше бы было так… – Марк сглотнул и принял боевую стойку.

– В смысле? – не понял старый воин, помогавший старшей жрице отжать намокший подол ее широкой мантии. Оторвавшись от своего занятия, он проследил взгляд паладина и довольно осклабился. – Я как раз начал замерзать. – Он поднял свое грозное оружие. – А теперь, глядишь, и согреюсь.

– В принципе я что-то такое и ожидал, – вздохнул Фаргред, привычно вставая впереди всех. – Марк, прикрываешь женщин. Тред и Вегард, не отходите от меня далеко.

– Мы сами о себе позаботимся! – Элизабет ловко натянула на лук тетиву и поудобнее передвинула колчан со стрелами.

Жрицы, молча кивнув, встали по сторонам от нее.

– Все же я останусь. – Марк слегка сместился в сторону, чтобы не загораживать эльфийке обзор и ненароком не попасть под стрелу. – Скорее всего, они попробуют до вас добраться, и я смогу их задержать.

– Может, хватит уже планы-то строить! – нетерпеливо облизнулся Тред. – Нас уже заждались! – Он весело подмигнул замершим на середине зала троллям, пялящимся на людей провалами глазниц.

– Да поможет нам Свет. – В глазах Фаргреда всколыхнулось золотое пламя. – Честь и доблесть! – выкрикнул он, устремляясь вперед.

С радостным завыванием ожившие мертвецы бросились на людей, словно им удалось пересилить чью-то волю, сковывающую их инстинкты. Роняя зловонную слюну на траву, они неровными скачками мчались к долгожданной добыче. Когда людей и тварей разделяло лишь с десяток шагов, целая стая волшебных огоньков, опустившись с потолка, начала кружить вокруг порождений Тьмы, заставляя их пятиться, закрываясь лапами от яркого света. Предоставив огоньки самим себе, жрицы вскинули руки, посылая к потолку большие сияющие шары, лопающиеся с мягким, едва слышным хлопком, осыпая искрами снующих наверху крылатых тварей. Сразу несколько обгорелых летунов, скривившихся в предсмертной агонии, нелепо переворачиваясь в воздухе, упали на землю, где их сразу же добивали стрелы эльфийки и меч паладина.

Не успели первые крылатые твари издать предсмертный хрип, как Фаргред, взмахнув сияющим клинком, первым врезался в толпу оживших мертвецов. Отстав от магистра всего на полшага, северяне с именем бога войны на устах обрушили свое оружие на порождения Тьмы, рассекая прогнившую плоть и круша пожелтевшие кости.

Орудуя горящим мечом и отталкивая наседающих противников щитом, Фаргред неумолимо продвигался вперед, стремясь разбить плотную толпу на две части. Наемники не отступали от магистра ни на шаг, рубя направо и налево.

«Вдовья скорбь» в руках Треда описывала широкие круги, скашивая наседающих троллей, словно серп тонкие колосья. «Старый медведь» с размаху опустил секиру на голову оказавшегося поблизости тролля и потянул оружие на себя, высвобождая из ужасной раны. Но лезвие прочно засело где-то в груди мертвеца и ни в какую не желало покидать тело, словно старалось выпить остатки жизни из порождения Тьмы. Двинув жаждущему попробовать его на зуб мертвецу локтем в выпавшую челюсть, Тред рванул рукоять изо всех сил и, подняв прицепившийся труп в воздух, обрушил его на нового врага. С торжествующим ревом освободив наконец «Вдовью скорбь» из трухлявого плена, «старый медведь» крутанулся, снеся пару клыкастых голов и перерубив пополам еще одного тролля. Продолжая вращать секиру над головой, он то и дело резко выбрасывал руки вперед, поражая по нескольку противников сразу.

Стараясь держаться подальше от размахивающего страшным оружием северянина, Фаргред умело теснил врагов. Он то и дело бил мечом по щиту, высекая снопы золотых искр, заставляя и без того обескураженных волшебными огнями мертвецов в панике отступать назад и безжалостно разя их в спины. Охваченное пламенем лезвие без труда рассекало прогнившую плоть, обращая тварей в пепел и не давая им ни единого шанса на спасение.

Вегард безуспешно пытался сохранить здравый рассудок, чтобы сражаться бок о бок с друзьями, но упоение битвой вскоре взяло верх над разумом. Кроваво-красная пелена окутала все вокруг, и время для молодого воина словно остановилось. Подобно молнии. метался он между противниками, слишком медленными, чтобы достать его, неся с собой смерть. Сверкающие лезвия бросались из стороны в сторону в поисках жертвы, не в силах утолить свою жажду. Меч берсерка вошел в истлевшую грудь мертвеца, и «Кровавый жнец» тут же обезглавил вскинувшего голову тролля. Лезвие «Прощальной песни», рассекая зловонный воздух, рванулось вверх, перерубая когтистую лапу, и топор тут же ударил в костлявый бок, круша ребра и позвоночник. Вегард сшиб плечом еще одного врага, резко развернувшись, снес половину черепа другому и, перехватив меч обратным хватом, вонзил его в живот не успевшего упасть противника. Двигаться молодому воину становилось все легче, так как все меньше тварей заступали людям дорогу, падая на этот раз замертво на безмятежно колышущуюся траву.

Несколько раз Фаргред замечал, как ожившие мертвецы поднимаются в воздух, бессмысленно дрыгая конечностями, и разрываются там на куски или же взмывают под самый потолок, с воем падая на своих же сородичей. Но магистр не придал этому значения. Ведь если твари дохнут, не все ли равно, как они это делают? В очередной раз отбросив противников назад, лорд Драуг бегло осмотрелся, выискивая взглядом друзей.

Слева мощный одноглазый северянин кидался на обступивших его мертвецов, словно дикий кабан, легко разбрасывая их в стороны. На его мускулистом торсе повисли сразу несколько троллей, но наемник, не обращая на них внимания, продолжал размахивать своей страшной секирой, разя врагов. Стоило Треду взмахнуть руками, как прицепившиеся к нему враги разлетелись в стороны. Одного еще в полете настигла «Вдовья скорбь», а череп другого с глухим треском раскололся под сапогом северянина. Третий тролль замер в воздухе и сам собой разорвался пополам.

Несколькими быстрыми ударами расправившись еще с несколькими врагами, Фаргред выкроил мгновение и взглянул направо. Сердце магистра дрогнуло, когда вместо Вегарда он увидел лишь копошащихся троллей, но, услышав жуткий хохот, лорд Драуг понял, что хоронить берсерка пока не стоит. В подтверждение его мыслей толпа мертвецов будто взорвалась изнутри, и они один за другим начали падать на землю, лишаясь конечностей, а в центре этого жуткого круговорота, зловеще хохоча, метался обезумевший берсерк с маской мрачного торжества, застывшей на лице.

Сразив стоявшего перед ним тролля, магистр увидел, что ему все же удалось прорубиться через толпу мертвецов. Недолго думая он развернулся и поспешил на помощь друзьям, хотя те вполне справлялись сами. Зажатые с двух сторон порождения Тьмы оказались довольно скоро порублены на куски и обращены в пепел. Но у воинов не было времени перевести дух.

Женский крик заставил их обернуться на проход, через который они попали в зал…

Марку с трудом удавалось сдерживать прущих откуда-то сверху мертвецов. Тело паладина ныло от боли в многочисленных ранах, сказывалась привычка сражаться со щитом. Но он, стиснув зубы, стойко бился, не отступая ни на шаг. Впрочем, долго он не смог бы сдерживать тварей, если бы не неожиданная помощь Црапинега и его подруги. Крошечные пушистые существа оказались неожиданно мощными союзниками. Смешно шевеля короткими лапками, они заставляли троллей взмывать над полом, разрывая их на куски или колошматя о стены и потолок. Позади паладина Жаннетт громко пела молитву Свету, вливая в израненное тело Марка новые силы и не давая ему упасть от усталости и потери крови. Элизабет, при помощи Энвинуатаре, удалось расправиться с оставшимися крылатыми тварями, и теперь она выпускала в коридор стрелу за стрелой. Когда колчан эльфийки опустел, она вырвала из ножен кривой клинок и заняла место подле паладина, чувствуя, как молитва старшей жрицы наполняет ее тело силой. Двигающийся с потрясающей скоростью клинок Элизабет обезглавил одного из прущих сквозь тьму троллей, когда женский крик заставил ее вздрогнуть и обернуться…

– Все назад! – Фаргред первым помчался на помощь друзьям, которые из последних сил сдерживали ударивших в тыл тварей. Издалека магистру показалось, будто твари попросту хотят укрыться в зале, а на людей они накинулись лишь потому, что те встали на пути. Но разбираться было некогда.

Услышав позади себя тяжелое дыхание, лорд Драуг краем глаза заметил, как его догоняет сопящий Тред. Прямо над ними пролетела крылатая тварь, сжимающая в когтях вновь закричавшую Энвинуатаре.

– Бегите вперед, я помогу ей, – принял решение за магистра Вегард.

Отсутствие противников, до которых он мог бы дотянуться мечом, вернуло берсерку трезвость рассудка, и он со всей возможной скоростью побежал наперерез низко летевшей твари. На ходу убрав оружие в ножны, Вегард оттолкнулся от лежащего под ногами трупа и, вытянувшись, словно дикий кот, прыгнул в сторону пытающейся набрать высоту крылатой твари. Чудовище поднялось выше, и пальцы берсерка скользнули по одеянию жрицы, которую летун по-прежнему сжимал в когтях. Ощущая, как ткань выскальзывает из его пальцев, Вегард сжал кулак и сумел-таки ухватить жрицу за щиколотку. Не выдержав веса сразу двух человек, тварь беспомощно забила крыльями и, издав дикий визг, рухнула на землю, не желая выпускать добычу из когтей.

Сначала берсерк почувствовал сильный удар, когда ударился спиной о лежащие на траве трупы. Затем прямо на него упала Энвинуатаре и следом за ней – порождение Тьмы. Клыкастая пасть рванулась навстречу лицу Вегарда, но он, высвободив одну руку, успел схватить чудовище за обвисшее горло. Силясь удержать бьющуюся тварь, берсерк зашарил рукой вдоль пояса, пока его пальцы не сомкнулись на знакомой с детства рукояти кинжала. Высвободив оружие из ножен, молодой воин несколько раз ударил в глаз вопящего противника и, когда тот бессильно уронил голову, с трудом сбросил тварь с себя. Вегард поспешно сел, зашарив пальцами по бесформенной груде черной ткани, под которой угадывалось тело жрицы.

– Я в порядке… – донеслось откуда-то сбоку, и берсерк понял, что ищет не стой стороны. Это подтвердил и возмущенный возглас полукровки, когда ладонь воина коснулась чего-то мягкого и упругого.

– Извини, – он поспешно отдернул руку, – не ранена?

– Нет, оно схватило меня за плащ. – Энвинуатаре встала с воина, и тот тоже поднялся на ноги. – Ты слышишь? – вдруг спросила она.

– Да. – Берсерк взглянул в сторону прохода, где остальные члены отряда вполне успешно сдерживали ослабевающий натиск оживших мертвецов. – Нам следует поторопиться.

– Да не то… – Привычным движением убрав растрепавшиеся волосы за заостренные уши, полукровка прислушалась. – Что-то трещит, – глядя берсерку в глаза, сказала она.

– Что тут может треща-а-а-а-а… – Пол под их ногами резко ушел вниз, и Вегард с девушкой полетели куда-то вниз в сопровождении одинокого огонька, следующего за жрицей. Молодой воин только собрался всерьез задуматься о том, куда они падают, как пол очень недружелюбно ткнулся ему в спину. Не успел воздух с шумом выйти из груди Вегарда, вновь прямо на него рухнула Энвинуатаре, а следом за ней целый ворох костей, пыли, конечностей мертвецов и каменной крошки.

– Похоже, это становится традицией… – сдавленно прохрипел берсерк, заново вспоминая, как дышать.

Девушка ничего не ответила и даже не пошевелилась. Вегард с трудом перевернул жрицу на спину и подрагивающей рукой прикоснулся к ее груди, сразу же облегченно вздохнув – сердце полукровки билось. Но долго радоваться чудесному приземлению воин не смог. Зловещее стрекотание прямо за спиной заставило его скрипнуть зубами.

Волшебный огонек, зависший над Энвинуатаре, давал достаточно света, чтобы берсерк заметил, что яма, в которую они провалились, сплошь завешана толстой паутиной. Так что ему не составило труда догадаться, кто именно решил испортить ему настроение в этот раз.

– Наверняка здоровенный… – прорычал Вегард, вскакивая с места и оборачиваясь, одновременно выхватывая оружие.

Молодой воин оказался не прав. Слово «здоровенный» не могло в полной мере описать колоссальный размер застывшей перед берсерком твари. Уродливая, усеянная черными глазами голова застыла прямо напротив лица человека, щелкая у него перед носом длинными жвалами. Удерживаемое на толстых, покрытых длинными волосками лапах мохнатое тело превосходило в размерах пару фарноксов, стоящих друг на друге, и это открытие отнюдь не прибавило Вегарду радости.

– На чем ты здесь так отъелся? – прошептал берсерк, но, заметив неподалеку несколько маленьких коконов, сразу понял, кто именно охотился на сородичей Црапинега. – Что-то мне подсказывает, что ты просто так не уйдешь, да? – По привычке Вегард сделал шаг в сторону, намереваясь начать движение вокруг противника, но тут же вернулся на прежнее место. Нельзя было оставлять Энвинуатаре беззащитной.

В отличие от воина, паук, бодро перебирая лапами, каждая из которых в толщине не уступала руке берсерка, принялся огибать приготовившегося к бою человека. Вегард медленно поворачивался вслед за противником, заодно оглядывая место, где они оказались. Большая пещера не имела никаких видимых выходов, кроме дыры в потолке, через которую сюда и провалились берсерк и жрица. Повсюду здесь валялись иссушенные коконы и обломки костей, как совсем маленьких, так и больших, скорее всего, принадлежащих троллям.

– Хорошо, что ты тут хотя бы один живешь… – пробормотал Вегард, не обнаружив поблизости других пауков.

Огромная черная тварь зловеще застрекотала, перебирая жвалами, и берсерк расценил это как начало поединка. Он бесстрашно бросился на врага, едва увернувшись от мохнатой лапы, с пугающей скоростью выброшенной ему навстречу. Молодой воин из крайне неудобного положения неуклюже рубанул по конечности паука, и тот, противно зашипев, отпрыгнул назад.

– Не нравится? – довольно поинтересовался Вегард.

Вместо ответа паук размытой тенью вернулся на прежнюю позицию и, поднявшись на нескольких лапах, попытался достать воина длинным кривым жалом, располагавшимся на мохнатом брюхе. Вегард успел отскочить в сторону, но не смог избежать сокрушительного удара лапой и, не устояв на ногах, покатился в сторону. Мигом вскочив, он наотмашь ударил «Кровавым жнецом», прочно засевшим в передней конечности врага, и тут же вновь покатился по земле, получив удар в грудь и выпустив рукоять топора. Тяжело дыша, берсерк поднялся на ноги и увидел, как паук, нависнув над едва шевелящейся жрицей, собирается пронзить ее своим жалом.

– Бейся со мной, урод! – отчаянно взревел Вегард, чувствуя, как теряет над собой контроль.

Издав нечеловеческий рык, он метнул меч прямо в уродливую морду, таращащуюся на него множеством непрерывно двигающихся глазок, и с голыми руками бросился на врага.

– Убей… Убей! УБЕЙ! – едва различимый шепот в голове берсерка сорвался на крик, и воин последовал ему.

Презрев опасность, он устремился навстречу замершему пауку, трясущему головой с засевшим в ней мечом. Для Вегарда сейчас не существовало ничего, кроме него самого и врага, которого он ненавидел всем своим естеством.

Оказавшись рядом с пауком, Вегард ухватил его за жвала, прилагая нечеловеческие усилия, чтобы удержать голову твари. Стальные жгуты мускулов вздулись на израненном теле воина. Он чувствовал, как горит огнем плоть на его ладонях, но даже не думал ослабить хватку, неумолимо раздвигая слабо шевелящиеся жвала в стороны. Паук попытался встать на задние конечности, но Вегард, рыча словно раненый зверь, рывком заставил его опуститься и с размаху ударил лбом прямо в скопление мигающих глазок, рядом с тем местом, где уже торчал его меч. Берсерк почувствовал, как под его лбом что-то лопнуло и паук сильнее задергался, пытаясь освободиться, но воин держал крепко. Неожиданно Вегард ослабил хватку и тут же что было сил рванул жвала в разные стороны, слыша, как те с хрустом вырываются из мерзкой пасти чудовища, и в то же мгновение ослепительный град золотых шаров буквально разорвал тело паука на мелкие клочки, отбросив берсерка точно на небольшую кучку иссушенных коконов.

Некоторое время молодой воин лежал не двигаясь, пытаясь сфокусировать зрение на затянутом паутиной потолке. Когда ему это почти удалось, перед ним вдруг возникло заплаканное лицо Энвинуатаре. Он почувствовал, как ее теплые ладони коснулись его груди, и по всему телу растеклась уже знакомая волна тепла, забирая усталость и боль.

– Я цел. – Вегард попробовал сесть, и жрица сразу же заключила его в крепкие объятия.

Их лица оказались так близко, что молодой воин не смог устоять и коснулся своими губами губ полукровки. Ее руки обвили его шею, и девушка ответила на поцелуй. В голове молодого воина пронеслась мысль о том, что это место, пожалуй, еще меньше подходит для подобных занятий, нежели заснеженная пещера троллей.

– Вы там живые? – донесся откуда-то сверху обеспокоенный голос Треда.

Энвинуатаре вздрогнула и, отстранив от себя берсерка, потупилась.

– Твоими молитвами… – зло бросил Вегард, недовольный столь неуместным вмешательством друга, умудрившегося испортить все во второй раз.

– Слава Торфелу! – обрадовался «старый медведь». – Сейчас сбросим веревку. – Сверху послышалась возня, а затем тонкий голос Црапинега:

– Веревки не надо. Пусть они подойти ближе.

– Шерстяной говорит, чтобы вы просто подошли к пролому, – озадаченно пробасил Тред.

– Спасибо, я слышал. – Поднявшись на ноги, Вегард помог встать жрице, после чего обвел пещеру взглядом в поисках своего оружия. Застрявший в оторванной лапе паука топор он заметил сразу, а вот «Прощальную песнь» пришлось поискать. Отбросив в сторону покрытый слизью кусок мохнатого тела, Вегард облегченно вздохнул, заметив среди бесформенной груды изуродованной плоти знакомый блеск.

Наскоро отчистив оружие, берсерк поспешил встать прямо под дырой в потолке, где его уже ждала Энвинуатаре.

– Человеки готовы? – Рядом с лицом Треда наверху появились две пушистые мордочки.

Вегард вопросительно взглянул на Энвинуатаре, и та коротко кивнула.

– Готовы, – повысив голос, произнес берсерк, и в то же мгновение неведомая сила подхватила его и мягко потянула вверх, следом за жрицей. Плавно поднявшись над проломом, Вегард сместился в сторону, и наконец его ноги коснулись травы.

– Спасибо. – Он наклонился и погладил довольных собой существ.

– Рады помогать! – весело отозвались те.

– Чего вы там внизу делали-то, пока мы сражались? – возмущенно поинтересовался Тред.

– Развлекались, – поморщился Вегард, демонстрируя другу испачканный в слизи меч.

– Потом расскажешь, – не стал выспрашивать подробностей «старый медведь». – Главное, что живые. Мы, между прочим, тут тоже не отдыхали, видел бы ты мои раны! Если бы не бабка, я бы уже сидел в чертогах Торфела, а Марк и вовсе почти увидел Свет, когда его все же удалось привести в чувство, – он кивнул в сторону улыбающегося паладина. – Да и шерстяные поработали на славу, даже я так не могу врагов швырять! Эх! Давненько я так не развлекался!

– Наша цель близка, – оборвала радостное повествование «старого медведя» Жаннетт. Убедившись, что ее драгоценная ученица в порядке, старшая жрица вновь вспомнила о миссии и многозначительно посмотрела на Фаргреда.

– Где спуск к гробницам? – спросил магистр у Црапинега.

– Все же идти туда, да? – безнадежно поинтересовался зверек и, видя, как лорд Драуг согласно кивнул, продолжил: – В конце зала есть спуск, не глубокий, там быть то, что вам нужно. Но моя предупредить, там только смерть! Много смерть!

– Нам не привыкать, – обнадежил существо магистр.

Быстро миновав просторный зал, Фаргред вывел свой отряд к высокой, гораздо больше, чем предыдущие, арке. Два эльфа, высеченных из белоснежного камня, сложив руки на груди, скорбно взирали сверху на путешественников. Над их головами раскинулись ветви деревьев, на которых вместо листьев были набухшие почки.

– Путь в усыпальницу… – едва слышно прошептала Энвинуатаре. Она подошла ближе к берсерку и крепко сжала его руку.

– Еще чуть-чуть, – попытался успокоить девушку Вегард.

Жрица тепло взглянула на молодого воина и благодарно улыбнулась.

– Давайте уже заканчивать это дело. Мне надоели эти подземелья и вонючие мертвецы. Хочется уже вернуться в Хагенрок. – С хрустом размяв пальцы, Тред опять взялся за секиру. – Что скажешь, Ред? – Он обернулся к магистру за ответом и замолчал, глядя, как в глазах Фаргреда разгорается золотое пламя.

– Великое Зло сокрыто в этих глубинах, – голос пятого магистра звенел от гнева, – я чувствую его зловонное дыхание. Пришла пора выжечь это место во имя Света, и ничто мне не помешает! – Лорд Драуг пошел первым, освещая путь своим пылающим клинком.

– Нравится мне, когда он начинает говорить эти свои вдохновляющие речи, – улыбаясь, Тред первым последовал за магистром, – сразу становится похож на паладина, а не на какого-то разбойника.

– Я ему все время это говорю, – согласилась с северянином эльфийка.

Все члены отряда чувствовали присутствие чего-то зловещего и стремились скрыть волнение за непринужденным разговором, хотя слова сами застревали в горле. Словно невидимая рука медленно сжимала сердца людей, стремясь внести страх в их души, но уверенность, исходящая от храбро идущего вперед лорда Драуга, вселяла в следующих за ним надежду. Пятый магистр ордена Зари не может позволить Злу восторжествовать, ибо никогда лживой Тьме не одолеть Свет истинной веры.

Стоило отряду ступить под арку, как всем стало еще более не по себе, чем раньше. По всей длине коридора, насколько хватало света волшебных огоньков, на стенах висели распятые люди, пригвожденные к стенам острыми обломками костей. Почти все из них носили доспехи имперских солдат. Некоторые трупы только начали разлагаться, от других уже остались лишь скелеты, провожающие отряд бессмысленным взглядом пустых глазниц. Спустя несколько десятков шагов, когда коридор начал плавно уходить влево, среди распятых начали появляться и тролли, некоторые из которых оказались еще живыми. Пугающе худые, израненные, но по-прежнему озлобленные, они, слабо скалясь, взирали на людей полными ненависти глазами, не в силах покинуть свои места.

Тред, подойдя к одному из пленников подземелья, примерился было для удара секирой, но, уже замахнувшись, опустил оружие.

– Лучше виси дальше, мразь, – со злостью сказал он, глядя в мутные глаза тролля. – Смерть от холодной стали – слишком хорошая награда для таких, как ты. – Он смачно плюнул в оскаленную морду и, отвернувшись, нагнал друзей.

Поворот следовал за поворотом, уводя отряд все ниже и ниже: туда, где уже давно властвовала смерть.

Глава 16

Вильнув еще несколько раз, коридор выпрямился, уходя в темноту, из которой самые расторопные огоньки уже начали выхватывать высокие резные створки. Но никто не почувствовал облегчения, несмотря на близость ворот.

– Безжалостные твари… – испуганно прошептала Элизабет, пораженно глядя на открывшуюся перед ней картину.

Пол, словно ужасающий ковер, устилали кости, многие из которых были совсем маленькими. Раздробленные черепа то и дело выглядывали из костяного крошева, неприветливо скалясь белыми зубами.

– Женщины и дети. – Фаргред, не замедлив шага, продолжал идти вперед. – Видимо, они не успели уйти и надеялись укрыться в глубинах подземелья, но не смогли открыть створки, так как ключ унес кто-то из тех, кому посчастливилось прорваться. Здесь этих несчастных и настигли тролли, смявшие сопротивление эльфийских воинов. – Пылающие золотой ненавистью глаза магистра обратились к распятым на стене тварям. – Осторожно!

Взревев от ярости, один из троллей, судя по всему, распятый совсем недавно, с силой рванулся вперед, вырывая куски собственной плоти и спрыгивая со стены. Зажав в изуродованной лапе острый обломок кости, он с диким воем прыгнул на стоявшую к нему ближе всех Жаннетт. Растерявшись, старшая жрица с ужасом смотрела на приближавшуюся к ней смерть, когда чьи-то мощные руки отпихнули ее в сторону, и выронивший секиру Тред столкнулся с троллем, повалив его на землю и подмяв под себя. Пальцы северянина сомкнулись на шее противника, и та, не выдержав медвежьей хватки старого воина, с хрустом сломалась. Тяжело вздохнув, наемник перевернулся на спину, и все увидели торчащий у него из груди обломок кости.

– Нет! – оттолкнув в сторону растерявшегося Марка, вскочившая с пола Жаннетт опрометью бросилась к распростертому телу северянина. – Нет! – Из глаз женщины лились слезы, когда она дрожащими руками коснулась обломка кости, отнявшего жизнь наемника. Не решившись его вытащить, старшая жрица, продолжая рыдать, попыталась обнять Треда, прижав его голову к своей груди.

Все молчали. Никто не знал, что сказать.

– Задушишь же… – раздался сдавленный шепот.

– Что? – непонимающе моргнув, Жаннетт отстранилась, уставившись на пытающегося высвободиться из ее объятий северянина.

– Пусти, говорю, ты сейчас мне все отдавишь! – взмолился Тред.

– Ты жив! – Не веря своим глазам, женщина вновь попробовала обнять воина, но тот воспротивился.

– Да отодвинься же от меня! – прохрипел он.

– Жив, хвала Свету! – Не обращая внимания на попытки «старого медведя» отбиться, Жаннетт крепко обняла его.

– Да отлепись от меня, скорбная пиявка! – не выдержав, взревел Тред. – Убери свое копыто с моего достоинства, пока и вовсе его не отдавила, толстозадая ты корова! – Грубо оттолкнув оторопевшую от такого напора женщину, «старый медведь» поспешно сел, зашарив руками по обломку кости, торчавшему из нагрудного кармана куртки, подаренной ему ранее темными эльфами. Без особого труда вырвав длинный обломок, Тред извлек из кармана почерневший кусок древесины, в котором виднелось глубокое отверстие от застрявшей в нем кости.

– И правда же – Древо жизни… – благоговейно пробормотал старый воин. – Не буду я его, пожалуй, продавать: может, еще когда пригодится. – Он провел пальцами по обгорелой поверхности и заботливо засунул кусок дерева обратно в нагрудный карман.

– Никогда бы не подумал, что твоя жадность способна спасти тебе жизнь, – счастливо улыбнулся берсерк, помогая товарищу подняться и протягивая ему его секиру.

– Я не жадный, а запасливый, – важно поправил Вегарда «старый медведь».

– Ты… ты… – Жаннетт медленно поднялась с пола, не мигая глядя на неуверенно переступившего с ноги на ногу Треда.

– Э-э-э… прости за «корову», просто ты… – Наемник попытался уклониться от бросившейся на него жрицы, но та, крепко обняв северянина, прижалась к нему всем телом.

– Не смей умирать раньше меня… – прошептала Жаннетт.

– Не могу ничего обещать, но я постараюсь. – Северянин нежно провел грубой ладонью по каштановым волосам женщины.

Все отвлеклись на произошедшее и никто не заметил, как Энвинуатаре медленно двинулась к створкам. Только когда под ногами девушки затрещали, ломаясь, кости, на нее обратили внимание. Вегард хотел окликнуть девушку, но Фаргред жестом попросил его помолчать, наблюдая, как молодая жрица подходит к резным воротам. Сияющий ключ сам выплыл из-под ее одежды и, покачиваясь в воздухе, опустился в раскрытые ладони девушки. Энвинуатаре медленно, словно в трансе, вставила ключ в едва заметную выемку в воротах, находящуюся на уровне ее живота. Отступив на шаг, она воздела руки к потолку и тихо начала что-то говорить.

– Это на эльфийском, – прошептала Элизабет, – она просит двери открыться.

Створки с тихим шелестом медленно поползи внутрь, но, словно наткнувшись на невидимый барьер, замерли в нерешительности. Пальцы Энвинуатаре дрогнули, и ворота вновь начали открываться. Когда в образовавшуюся щель почти что мог протиснуться взрослый человек, створки со скрипом сдвинулись в обратном направлении.

– Ей будто кто-то мешает. – Наблюдавший за происходящим Вегард взглянул на магистра.

– Возможно, так и есть, – не стал отрицать лорд Драуг.

Голос Энвинуатаре стал громче и в нем зазвучали повелительные нотки. Девушка сделала руками движение, будто отталкивает от себя что-то невидимое, и в тот же миг сорванные с петель створки с грохотом унеслись в глубь королевской усыпальницы.

– А вот теперь ее лучше остановить. – Фаргред и берсерк одновременно бросились вперед.

Подскочив к сделавшей несколько шагов жрице, Вегард обхватил ее за тонкую талию. Зашипев словно дикая кошка, девушка попыталась освободиться, сверкая черными как ночь глазами, но подоспевший Фаргред положил ладонь на ее покрывшийся испариной лоб.

– Изыди! – В глазах магистра всколыхнулось золотое пламя.

Из глубины усыпальницы донеслось громкое шипение, схожее с тем, что издавала Энвинуатаре, пытаясь вырваться от державшего ее берсерка. В тот же миг черная тень отделилась от девушки и змеей скользнула в темноту древней гробницы.

– Тебе не сбежать! – властно произнес лорд Драуг, направляясь следом за исчезающей Тьмой.

– Идти можешь? – Вегард провел пальцами по бледной щеке жрицы, и та слабо кивнула. – Тогда не будем медлить. – Берсерк поспешил следом за магистром.

Лорд Драуг первым вбежал в зал, освещенный множеством горящих голубым пламенем факелов, на ходу перескочив через искореженные створки. Прямо перед магистром полукругом стояли саркофаги древних эльфийских королей, возвышавшиеся на обтянутых давно увядшим плющом мраморных пьедесталах. Изготовленные из древесины священного Древа жизни, саркофаги выглядели совершенно новыми. Вырезанные на крышках эльфы словно просто уснули и вот-вот распахнут сомкнутые веки, окинув мрачный зал заспанным взглядом. Но это было не так. Замеревшие навсегда статуи являлись лишь подобием эльфийских королей, а сами древние владыки давно покоились внутри своих саркофагов, уснув когда-то вечным сном.

Лишь один пьедестал оказался пуст. Саркофаг, который должен был находиться на нем, лежал на полу, разбитый на несколько частей. Вбежав в зал, Фаргред едва не наступил на обломок деревянной маски, изображавшей прекрасное женское лицо, с высокими скулами, слегка раскосыми, закрытыми глазами и пухлыми губами.

– Давно мне не приходилось принимать гостей. – Мелодичный женский голос, казалось, исходил отовсюду.

– Прошу простить меня и моих друзей за столь внезапное появление, – в тоне магистра не было и следа вежливости, – но я не привык разговаривать с пустотой.

– Отчего же, милый паладин? – Игривые нотки в женском голосе заставили Фаргреда нахмуриться. – Прошу простить мне мои манеры, – резко став серьезным, голос теперь звучал со стороны саркофагов. – Я начала разговор, даже не представившись. – На пустом пьедестале закружился темный дым, формируя очертания женского тела, и спустя несколько ударов сердца перед настороженными людьми появилась красивая, окутанная черной дымкой эльфийка в откровенном обтягивающем платье цвета небесной лазури с глубоким вырезом на высокой груди. Ее манящие губы растянулись в довольной усмешке, а ярко-голубые глаза надменно взирали на гостей из-под полуприкрытых век. Непринужденным движением бледной руки она откинула с лица прядь отливающих серебром волос и мелодично рассмеялась. – Я – Нимироэль, – звонко произнесла эльфийка. – А вы можете не утруждать себя представлениями, мне не интересны имена тех, кто скоро пополнит мою коллекцию кукол. – Она жестом указала на коридор, ведущий в усыпальницу.

– Не слишком-то ты радушно встречаешь гостей. – Тред выглядел так, словно собирался в любое мгновение наброситься на эльфийку и разорвать ее на части. Впрочем, так оно и было.

– Когда живешь столько столетий, невольно начинаешь забывать о вежливости и радушии. – Ни на миг эльфийка не переставала улыбаться, чем-то напоминая северянам убитого проводника. – Несмотря на вашу скорую и неизбежную смерть… К тому же я знаю ваши имена, так как наблюдала за вами с того момента, как вы ступили в пределы моих владений. – Она сделала паузу, с любопытством глядя, какие эмоции у присутствующих вызвали ее слова. – Я благодарна вам за то, что помогли одной из двух моих избранниц добраться сюда целой и невредимой и отпереть мою тюрьму. Ее тело мне очень пригодится.

– Вынужден огорчить вас, леди… – Фаргред сделал шаг вперед, наступив латным сапогом на маску, в точности повторявшую лицо эльфийки, и та, не выдержав, треснула под весом магистра. – Но мы пришли сюда с несколько иной целью, нежели удовлетворение ваших капризов.

– Какая бестактность перед лицом великой эльфийской королевы, – надула пухлые губы девушка, – готова поспорить, что вы пришли за этим. – В ее открытой ладони появился небольшой витой скипетр, навершием которому служил матовый черный камень, переливающийся в неясном призрачном свете. – Скипетр моего супруга с момента своего создания не дает покоя жаждущим власти.

– Благородные леди не должны порочить свое доброе имя недостойными спорами, – лорд Драуг говорил мягко, медленно двигаясь в сторону сидящей на пьедестале девушки, – и уж тем более – воскресать из мертвых в то время, когда им полагается благополучно обращаться в прах внутри уютного саркофага.

– Ха, вам удалось рассмешить меня, магистр. – Губы эльфийки искривились в неприятной, холодной улыбке. – Но разве может королева спокойно спать, когда десятки ее подданных захлебываются кровью так близко, что она слышит их предсмертные стоны? Как можно спать, когда совсем рядом течет еще теплая кровь невинных созданий? Как можно спать, ощущая ненависть троллей и страх гибнущих под их дубинами детей? Я просто не могла такого пропустить. – Она плотоядно улыбнулась. – Колоссальное количество разлившейся силы – тот самый подарок, от которого не отказываются.

– Не знал, что эльфы после смерти в состоянии что-то ощущать. – Фаргред остановился напротив пьедестала, не дойдя до него пару шагов.

– Вы определенно нравитесь мне, магистр, у вас очень… необычное чувство юмора. – Эльфийка гибко потянулась и легко встала. – И такой взгляд… так же смотрел на меня мой супруг, прежде чем похоронил меня после того, как уличил в занятиях темной магией. – Она расхохоталась. – Пустоголовый кретин не желал порочить честь королевской семьи насилием над женой и понадеялся на яд, рассказав всем, как его любимая супруга скончалась от неизвестной болезни. Наивный глупец! – Эльфийка топнула босой ногой по мраморной плите и, подбросив в воздух скипетр, ловко поймала его. – Он даже не подумал, что никогда бы не достиг своего величия, не будь меня рядом с ним! Если бы не мои чары, его драгоценный жезл никогда не стал бы столь могущественным. А что сделал он? Запечатал его вместе со мной в проклятом саркофаге, послушавшись кучки старых недоумков из совета! Он мог бы владеть всем! – Девушка перешла на крик. – Господин мог дать ему все, что он пожелает! При помощи древней магии, заключенной в камне глубин, мы могли бы подчинить весь мир, и он склонился бы перед нашей волей!

– Больная тема, что ли? – не утерпел Тред.

– Заткнись, невежда! – Нимироэль вскинула руку, и массивный северянин, сорвавшись с места, с силой врезался в каменную стену. Глаза эльфийки гневно сверкнули, и их начала заволакивать тьма. – После того как я возрожусь в новом теле и смогу наконец покинуть это надоевшее мне за века подземелье, я заставлю тебя множество раз пожалеть о том, что посмел влезть в разговор!

– Этому не бывать, – холодно бросил Фаргред.

– И кто меня остановит? Вы? – Она вновь рассмеялась. – Те, кто добровольно помогли мне обрести свободу, следуя на поводу у собственной гордыни и жадности? Те, кто созданы для того, чтобы ими управляли, и ваше здесь присутствие – лучшее подтверждение моим словам! Вам нечего противопоставить скипетру Кинраделлиона. – Эльфийка фыркнула, произнеся имя древнего короля. – Хотя я считаю, что столь замечательная вещица и не должна носить имя моего недалекого супруга. Вам никогда не одолеть Господина, даровавшего мне свою мощь, и никогда не убить меня! С помощью силы, заключенной в этом камне, я смогу создать себе столько воинов, сколько захочу, и вы, ничтожные глупцы, ничего не сможете с этим поделать!

– Вот раскудахталась-то, курица! – сплюнув кровь, Тред поднялся с каменного пола.

– Тебя я убью первым, варвар, – сверкнув глазами, пообещала эльфийка и, взмахнув скипетром, выкрикнула: – Иль терисарре ним хорэссе!

Многоголосный стон, раздавшийся из коридора, послужил ответом Нимироэль.

– После того как я убью вас, пожалуй, присоединю ваши тела, бездушные оболочки, к своей непобедимой армии. Мне доставит искреннее наслаждение взирать, как вы собственными руками начнете убивать своих друзей и родственников!

– Ответьте мне лишь на один вопрос, королева. – Золотое пламя вспыхнуло в глазах Фаргреда. – Вы с рождения были такой злобной стервой или же стали таковой после того, как нашли камень?

– После того как я пожру душу той, что отворила мою тюрьму, и займу ее тело, я лично вырву глаза маленькой девочке, которую ты считаешь дочерью и о которой так сильно беспокоится эта юная эльфийка! – зло прошипела Нимироэль. – А возможно, мне надоест новая оболочка, и я займу ее юное тело, если оно, конечно, мне подойдет!

– Ты ее и пальцем не посмеешь тронуть, тварь! – побледневшая от ярости Элизабет с ненавистью смотрела на ту, что когда-то была королевой ее народа.

– Как я уже сказала, вам не остановить меня, – надменно произнесла Нимироэль, указывая тонким пальчиком за спину девушки, откуда слышался топот множества ног.

– Ред, заткни уже эту сумасшедшую суку, а мы позаботимся о том, чтобы тебе не мешали. – Угрозы королевы эльфов не смогли сломить боевого духа «старого медведя». Напоследок показав Нимироэль неприличный жест, одноглазый северянин перехватил секиру и с боевым кличем бросился в коридор.

– Спасибо, – произнес ему вслед магистр. – Друзья, – обратился он к остальным членам отряда, – я был бы вам очень признателен, если бы вы помогли Треду. Здесь я разберусь сам.

Жрицы, Элизабет и Марк замерли в нерешительности. Црапинег и Милшанна озадаченно переглянулись. Только Вегард коротко кивнул магистру и бросился на помощь старому другу.

– Идите! – прикрикнул на остальных лорд Драуг, и никто не решился перечить пятому магистру ордена Зари, в чьих глазах расплескалось целое море праведного гнева.

– Не стоит переоценивать себя, человек! – Королева эльфов вскинула скипетр, с досадой глядя на скрывшуюся в коридоре Энвинуатаре. – Ты умрешь здесь, как и все твои друзья.

– Это мы еще посмотрим! – Магистр ринулся вперед, рассекая воздух огненным клинком.

Фаргред, в мгновение ока оказавшись рядом с эльфийкой, рубанул ее мечом по животу, но та словно перетекла в сторону, продолжая смеяться. Магистр, следуя в направлении удара, круто развернулся на месте, ударив девушку щитом в грудь. Черный туман, окутывающий тело эльфийки, с шипением встретил новую атаку паладина, сбросившую его противницу с пьедестала. Нимироэль, не успев коснуться каменного пола, испарилась, появившись в противоположном конце зала.

– Неплохо. – Она провела длинными, острыми ногтями по клубящемуся туману.

С молчанием палача, исполняющего приговор, магистр легко спрыгнул на каменные плиты и медленно двинулся навстречу эльфийке.

– Тебе не победить! – взмахнув скипетром, королева эльфов выпустила в сторону Фаргреда дымящийся черный череп, с воем устремившийся навстречу человеку.

Лорд Драуг закрылся щитом от хорошо знакомого ему заклинания некромантов, но удар вышел настолько сильным, что его ноги заскользили по полу. Нимироэль, словно обезумевшая, посылала в сторону магистра новые и новые заклинания, заставляющие его пятиться назад до тех пор, пока он не уткнулся спиной в один из саркофагов.

– Ты не кажешься способным победить меня! – рассмеялась ему в лицо девушка.

– Я не отступлю! – вскричал Фаргред, бросаясь вперед.

Воющие черепа словно град бились о его золотой щит, рикошетя от него и с треском врезаясь в каменные стены, оставляя в них глубокие дымящиеся выбоины.

– Твоей решительности недостаточно! – перекрывая рев темных заклинаний, рассмеялась Нимироэль.

– Решимость моя так же крепка, как моя вера! – прорычал Фаргред, продолжая упрямо идти вперед, невзирая на то, что его левая рука практически онемела. – А покуда я верую, Свет дарует мне силы! – Золотой молнией магистр пронесся через весь зал и, оказавшись перед удивленно смотрящей на него эльфийкой, пронзил ее пылающим клинком. – Трепещи перед мощью Его! – приблизив свое лицо к лицу королевы эльфов, произнес Фаргред, проворачивая меч в ее ране.

Черный туман с шипением начал отползать от объятого пламенем клинка, и удивление на лице Нимироэль сменилось гримасой боли. С визгом она оттолкнула от себя паладина, и тот, отлетев на дюжину шагов, заскользил по гладкому полу, столкнувшись с каменным пьедесталом, и тут же в него врезался шар темного пламени.

– Ты ответишь за то, что осмелился причинить мне боль! – Темный камень на скипетре эльфийки начал пульсировать, испуская черный туман, заскользивший в обгорелую рану на животе девушки. – Твой путь закончится здесь, человек! – Она наставила скипетр на поднимающегося магистра, и туман, повинуясь воле Нимироэль, начал концентрироваться вокруг черного камня.

– Свет защитник мой и проводник! – Лорд Драуг обеими руками сжал рукоять своего пылающего меча, и священный огонь взметнулся ввысь. – И покуда он направляет меня, я не отступлю!

Ревущий столп клубящегося тумана и магистр одновременно бросились навстречу друг другу. Охваченная золотым пламенем сталь с тихим звоном встретилась с шипящим черным дымом.

– Я вновь буду править! – оскалила ровные белые зубы Нимироэль.

– Ты – падешь! – Фаргред сделал шаг вперед, рассекая мечом туман. – Точно так же, как пали все, кто нес Зло в этот мир!

– Нет! – Уверенность пропала из голоса эльфийской королевы, и она перешла на противный визг. – Никогда!

– Тьме никогда не возобладать над Светом! – Теперь магистра от эльфийки отделяло всего несколько шагов.

Сжимающие меч руки Фаргреда дрожали под чудовищным напором темной магии, рвущейся из глубин черного камня, но магистр, до боли стиснув зубы, продолжал двигаться вперед, понимая, что если так пойдет и дальше, то все его силы уйдут на попытку приблизиться к Нимироэль. Губы эльфийки кривились в гримасе боли и отчаяния. Она уже не пыталась ничего сказать, направляя всю свою мощь на то, чтобы остановить паладина.

Неожиданно лорд Драуг развел руки в стороны, и сгусток черного тумана ударил в его грудь. Торжествующий смех Нимироэль сразу же перешел в вопль ужаса, когда она поняла, что ее магия не может причинить человеку вреда, разбиваясь о непроницаемый щит его непоколебимой веры, окруживший магистра золотистым ореолом.

– Я силен силою Его! – прокричал Фаргред, бросаясь вперед и опуская пылающее лезвие на скипетр эльфийки.

Звон лопнувшего камня и визг королевы эльфов слились воедино. В то же мгновение ослепительная золотая вспышка выжгла редкие клочья черного тумана, охватывающие Нимироэль, и лорд Драуг, врезавшись в нее латным наплечником, сбил эльфийку с ног.

– Невозможно… – шептала она, пытаясь отползти от надвигающегося на нее пятого магистра.

– Нет ничего невозможного для тех, кто верует! – Ногой Фаргред придавил рыдающую эльфийку к ледяным плитам.

– Пощади! – давясь слезами, простонала Нимироэль. – Мы вместе будем править миром, только пощади!

– Зло не заслуживает милосердия! – холодно произнес лорд Драуг, поднимая меч.

– Не-э-э… – Королева эльфов захлебнулась собственным криком, когда пылающее лезвие вошло в ее открытый рот, кроша зубы и рассекая плоть, пригвождая голову Нимироэль к полу.

Фаргред молча наблюдал, как тело эльфийки превращается в пепел, и, когда все было кончено, рывком вырвал свой меч из каменных плит. Уловив какое-то движение в темноте коридора, лорд Драуг поднял взгляд, но не успел защититься от бросившегося на него с радостным всхлипом крылатого силуэта.

– Только попробуй еще раз рисковать своей жизнью без меня! – сквозь слезы прошептала Инуэ, укусив улыбающегося магистра за мочку уха.

– Эй! – В коридоре появилась Элизабет и, надув губы, уставилась на подругу. – Вообще-то это наше приключение!

– Если бы не я, оно здесь бы и закончилось, – не удостоив эльфийку взглядом, ответила демоница, продолжая висеть на Фаргреде, обхватив его черными крыльями.

– Без нее мы и правда никогда не нашли бы вас, – прогудел лорд Энберн, поправляя свой алый плащ, входя в зал. Огромный боевой молот на его плече источал мягкое золотое сияние. – Быстро же ты скачешь, Фаргред. – Он приветливо улыбнулся лорду Драугу. – Мы с ребятами еле за вами успевали, и жрецы выбились из сил, защищая нас всех от непогоды.

– Не было времени ждать вас, прости.

Лорд Драуг, оставивший всякие попытки высвободиться из цепких коготков суккубы, с улыбкой смотрел, как в усыпальницу входят потрепанные северяне, с сидящими у них на плечах Црапинегом и Милшанной. Кхурины выглядели несколько помятыми, но ужасно довольными собой. Рядом с наемниками шли жрицы и Марк, успевший обзавестись длинной кровавой отметиной на лбу. Следом за паладином в зал вбежали еще десяток мужчин в золотых плащах и вдвое больше воинов в доспехах Империи. Замыкали шествие два человека в одеждах магов.

– Остальные ждут снаружи. – Энберн переступил с ноги на ногу, оглядывая эльфийскую усыпальницу.

– Сколько же народу ты притащил с собой? – изумился лорд Драуг.

– Совсем немного. – Четвертый магистр ордена Зари широко улыбнулся. – Ты здесь закончил?

– Да. – Фаргред устало кивнул. – Осталось лишь забрать с собой все, что осталось от скипетра Кинраделлиона: возможно, Стефану он все-таки пригодится.

– Думаешь? – Энберн поднял с пола разрубленный скипетр с застрявшими в нем осколками черного камня. – Может, сжечь эту дрянь? Столько зла принес скипетр…

– Он не опасен, по крайней мере – теперь, – отмахнулся пятый магистр. – Но мне кажется, Стефан сможет нам многое о нем рассказать, к тому же именно за ним, как оказалось, мы и шли.

– За этим? Что ж, если так… то вполне разумно забрать его с собой, – согласно кивнул Энберн. – Но вначале я хотел бы услышать о том, что вы тут без меня делали.

– Рассказ получится довольно долгим, – предупредил Энберна лорд Драуг.

– Путь наверх – тоже не близкий, – возразил четвертый магистр, улыбаясь еще шире.

– Да оставь ты Реда в покое! – вмешался Тред. – Не видишь, человек устал! Я расскажу тебе, как тут все было. – Он важно подбоченился, оперевшись на секиру.

– Можно подумать, что ты бодрее всех, старик, – беззлобно вмешался Вегард, обнимая прижавшуюся к нему Энвинуатаре. Бледная девушка выглядела довольно усталой, но не переставала счастливо улыбаться; впрочем, как и облокачиваться на придерживающего ее северянина.

– Я-то? – насмешливо вскинул бровь «старый медведь». – Да я даже не запыхался!

Эпилог

– Вот так все и было! – Лысый, одноглазый, покрытый татуировками мужчина погладил себя по заплетенной в косичку седой бороде. Он взъерошил рыжие, непослушные волосы на голове сидящего у него на коленях мальчишки и, щелкнув его по курносому носу, поставил на землю.

– Я тоже хочу приключений. – Второй мальчик серьезно посмотрел на северянина своими голубыми глазками. – Я, как и ты, хочу стать волком из стаи!

– И ты им обязательно станешь, Олаф. – Старый воин погладил мальчика по длинным светлым волосам. – Если будешь поменьше сидеть за книжками, – еле слышно добавил он, косясь на двери богатого особняка, на высоком крыльце которого он и сидел.

– А ты куда-то собрался, дедушка? – Рыжий Тир многозначительно посмотрел на «Вдовью скорбь», прислоненную к крыльцу.

– Сегодня я наконец-то схожу в «Хмельного берсерка» и как следует отмечу благополучное возвращение, – довольно ухмыльнулся воин, поднимаясь на ноги. – Торфел не простит, коли я не напьюсь после всего, что произошло!

– И тебе обязательно брать с собой оружие? – недоверчиво взглянул на него мальчик.

– Дурачок! Воин всегда должен носить с собой оружие! – наставническим тоном пояснил младшему брату Олаф, с завистью и восхищением глядя на грозную секиру. – Дедушка, – он перевел взгляд на одноглазого северянина, – а ты правда подаришь нам мечи?

– Конечно, – кивнул Тред, – какой же мужчина без меча?

– А когда? – Голубые глаза Олафа заблестели.

– Когда ваша зануда бабушка наконец перестанет упрямиться, словно брюхатая ослица, – презрительно прокаркал северянин, – и поймет, что вы должны стать воинами, достойными продолжателями моего рода, а не какими-то там избалованными слюнтяями!

– Я не хочу становиться слюнтяем! – испуганно сказал Олаф.

– И я не хочу, правда-правда! – поддержал брата Тир.

– Почаще повторяйте это бабушке, и, может, хотя бы тогда в ее скудоумную, ничего не сведущую в мужском предназначении голову придет светлая мысль доверить ваше воспитание мне!

– Но ведь ты и так уже учишь нас владению клинком! – В доказательство своих слов рыжий Тир вытащил из-за пояса грубый, выточенный из дерева меч.

– Постигать воинское искусство с палкой – все равно что делать детей пальцем. – Тред сплюнул в зеленую траву.

– Чего делать? – переглянулись мальчики.

– Э-э-э… – «Старый медведь» понял, что сболтнул лишнего, но в этот момент дверь особняка отворилась, и на порог вышли две женщины.

– Снова забиваешь головы мальчикам? – строго спросила у него Жаннетт.

– Тебя забыл спросить, старая кляча, – обиженно буркнул старый воин.

– Что ты сказал? – Старшая жрица нехорошо прищурилась.

– Говорю – пожелай мне удачи, глухая ты овца!

Олаф и Тир, не выдержав, громко рассмеялись.

– Мальчики, ведите себя нормально, – сурово прикрикнула на детей молодая женщина, очень похожая на Жаннетт, с такими же каштановыми волосами и голубыми глазами. – А ты, отец, не оскорбляй маму, по крайней мере при ребятах!

– Уйду я от вас, – серьезно заявил Тред, взваливая на плечо секиру. – Сразу две зануды – чересчур для меня.

– Надеюсь, что к ужину ты успеешь вернуться, – сказала ему вслед Жаннетт.

– Ага, – хмуро отозвался он, не оборачиваясь и не замедляя широкого шага. – Только не ешь без меня… глядишь, и похудеешь заодно.

– Ах ты старый… – Старшая жрица с трудом сдержала себя в руках, вовремя вспомнив о стоящих рядом детях. – Возвращайся скорее, дорогой, – с ядовитой улыбкой пропела она, наблюдая, как передернуло одноглазого северянина при этих словах.

– Кстати, отец! – окликнула Треда Хельга, и старый воин все-таки обернулся. – Я говорила вчера с Арком, он не против того, чтобы ты занимался с детьми, так что можешь наконец купить им эти ваши мечи и перестать донимать нас.

– Хвала Торфелу за то, что послал тебе достойного мужчину! – обрадовался «старый медведь». – Мальчики, завтра мы с вами отправляемся к одному моему знакомому дворфу, чтобы он подобрал для вас подходящие клинки!

Дети встретили такое предложение Треда радостными криками.

– А разве ты сейчас идешь не к Драгу? – вскинула бровь Жаннетт.

– К нему, – согласился воин, – но мальчикам пока рановато ходить в таверны по вечерам, пусть еще подрастут… на пару зим.

– Хоть одна здравая мысль в твоей лысой… ЧТО?! Пару зим?! Ты издеваешься? – Взбешенная Жаннетт, сжав кулаки, обожгла невозмутимого Треда яростным взглядом.

– Не мешай мне делать из мальчиков мужчин, скучная ты старушенция! – Тред ткнул пальцем в сторону старшей жрицы и, не дожидаясь ее реакции, быстро отправился по своим делам.

– Мама, почему вы не можете нормально общаться? – Хельга с укором взглянула на продолжающую смотреть вслед северянину мать.

– Да как можно общаться с таким, как он? – всплеснула руками старшая жрица. – Невоспитанный, некультурный, грубый, неотесанный варвар!

– Но ты же его по-прежнему любишь? – Девушка улыбнулась.

– Думаешь, я стала бы его терпеть, если бы не любила? – Немного остыв, Жаннетт тепло взглянула на удаляющуюся массивную фигуру северянина, который, уже пройдя через сад, подходил к открытым воротам.

Тред покинул особняк, ставший теперь для него домом, если такое понятие вообще совместимо с образом жизни наемника. Старый северянин легкой и пружинистой походкой двигался по знакомым дорогам Хагенрока, направляясь в свою любимую таверну. Он уже миновал несколько кварталов, когда знакомый, слегка насмешливый голос негромко окликнул его:

– Чуть ли не вприпрыжку бежишь, старый медведь!

– Ба! – наигранно удивился Тред. – Смотрите-ка, кто все-таки сумел вырваться из объятий своей жрицы! – сказал он, сжимая широкое запястье берсерка в воинском приветствии.

– Самого-то за уши не оттянешь от внуков. – Вегард с улыбкой потрепал старого друга по плечу. – Уже пятый день, как ты безвылазно торчал дома.

– Дома… – эхом повторил одноглазый наемник. – Никогда не думал, что на старости лет обзаведусь домом.

– Понравилась спокойная жизнь?

– Как был дурачком, так дурачком и остался, – сокрушенно произнес Тред, с укоризной глядя на берсерка, – ты всерьез думаешь, что я променяю дорожную пыль и радость сечи на парочку спиногрызов и древнюю, скрипучую бабку?

– Да, – честно признался Вегард, глядя другу в единственный глаз.

– Ну… может, я и погощу у них еще… – нехотя вымолвил старик, нерешительно дернув себя за бороду. – Но лишь до тех пор, пока мы не промотаем свои деньги и не найдем стоящую работенку!

– Примерно такого ответа я и ожидал, – рассмеялся Вегард. – В таком случае – вперед, тратить наше состояние!

– Не стоит просить меня дважды, – осклабился в щербатой улыбке «старый медведь», и северяне вместе направились в «Хмельного берсерка».

Таверна старого дворфа, как всегда, встретила наемников широко распахнутыми дверями и радостным гулом, доносящимся из них. Войдя внутрь и вдохнув полной грудью запах хмеля, северяне сразу же встретились взглядом с рыжебородым, коренастым дворфом, сидящим за своим любимым дальним столом.

– Вот это да! – воскликнул Драг. – Кого же это демоны изрыгнули и затащили ко мне в гости!

– Я же говорил, что они придут. – Откинувшись на спинку стула, лорд Фаргред Драуг с удовольствием тянул пиво из большой кружки.

– А ты чего один? – Тред плюхнулся на свободный стул, завистливо глядя на стоящий в середине стола пивной бочонок.

– Инуэ и Элизабет сейчас гуляют с Розой и кхуринами, – пожал плечами магистр.

– Кем-кем? – переспросил «старый медведь», с вожделением глазея на поднос с двумя кружками, который несла к их столу Мила.

– Теми, кого ты называешь «шерстяными», – пояснил северянину Фаргред. – Црапинегу и Милшанне очень понравился мой сад, и они даже облюбовали себе подходящее дерево, решив остаться в Хагенроке. К тому же у них скоро пополнение.

– Ребятки возрождают свой вид? – весело хохотнул Тред. – Это правильно, они довольно забавные и весьма полезные! Все лучше, чем эти странные эльфы, будь они неладны! А как там Марк?

– Он слишком занят приготовлениями к предстоящей свадьбе, которая, между прочим, состоится уже скоро.

– Все-таки он был серьезен насчет эльфийки?

– Как видишь. – Лорд Драуг отхлебнул еще хмельного напитка. – Он просил передать, что всех нас ждет в качестве почетных гостей.

– С другой стороны, иметь жену эльфийку не так уж и плохо, – рассудил повеселевший от пива Тред. – Даже когда он станет стариком, под его боком по-прежнему будет молоденькая женушка.

– Вряд ли он станет стариком, – загадочно усмехнулся лорд Драуг, и северяне недоверчиво взглянули на него.

– Да ну? – прищурился Тред.

– В совете сейчас имеются свободные места, и я счел Марка достойным того, чтобы поручиться за него. Парень не раз доказал свою преданность ордену и Свету.

– За это стоит выпить, будь я проклят! – Тред встал со своего места, поднимая наполовину опустевшую кружку.

– Могу поделиться с тобой еще одной новостью, – видя, что заинтриговал собеседника, Фаргред довольно усмехнулся.

– Не томи! – Залпом допив свое пиво, Тред утер бороду тыльной стороной ладони.

– Стефан все еще продолжает изучать скипетр, но кое-какие догадки у него уже имеются.

– Стефан – это тот ненормальный волшебник-альбинос? – догадался «старый медведь».

– Твоя память поистине достойна уважения. – Вегард пристально уставился на магистра и поспешно спросил: – Что за догадки?

– Думаю, вскоре мне предстоит еще одно путешествие, – уклонился от прямого ответа лорд Драуг, обведя сидящих за столом хитрым взглядом. – Составите мне компанию?

– Ты еще спрашиваешь! – Драг аж подскочил на месте, едва не перевернув подпрыгнувший стол. – Клянусь бородой своей бабки, что я не пропущу ничего в этот раз!

– Мы в деле, – переглянувшись, кивнули северяне. – Если, конечно, нам заплатят, – поспешил добавить Тред.

– В таком случае я сообщу вам сразу, как только узнаю подробности. – Пятый магистр ордена Зари принял из рук дворфа наполненную до краев кружку пива. – Если Стефан прав, то, возможно, нам удастся раз и навсегда покончить со Злом, на заре Империи пробудившимся в древнем храме, и лишить некромантов серьезного подспорья. Этот Господин порядком начинает меня злить.

– За успех! – тут же предложил «старый медведь». – И за то, чтобы мы наконец прикончили гада!

Мужчины с глухим стуком сдвинули свои кружки, расплескав пену по грубой столешнице.

– Слушай, Драг, – подслеповато прищурившись, Тред указал в сторону огромного камина, выложенного у дальней стены таверны. – У тебя какой-то новый мен… мене… менстрене… бард? – Он с любопытством принялся разглядывать взъерошенного черноволосого парня в длинном потертом кожаном плаще, который, устроившись у камина, вертел какие-то рычажки у похожего на лютню инструмента.

– Ага, – радостно отозвался дворф, – уже третий вечер поет здесь.

– И как поет? – Продолжая наблюдать за возней парня, одноглазый наемник отхлебнул пива.

– Хорошо поет, – заверил северянина Драг. – И песни у него такие… жизненные, что ли…

– И про что песни? – не унимался воин.

– Про приключения, про битвы, про жизнь. Это не песни даже, а истории целые!

– О! – изрек Тред один из своих любимых многозначительных звуков. – Тогда стоит послушать!

– Стоит! – согласился с ним дворф. – К тому же про него даже легенда есть!

– Только про меня нынче не складывают легенд? – угрюмо поинтересовался «старый медведь», завистливо взглянув на заканчивающего свою возню музыканта. – И чего говорят?

– Говорят, будто он умер, – сделав страшное лицо, загадочно изрек Драг.

– Дык вот же он! – Тред взглянул на друга как на умалишенного.

– Ну в легенде-то и говорится, что его самого уже нет, но песни его живы до сих пор и будут жить еще много лет! А он, значит, стал воплощением людских воспоминаний, потому как оставил своим творчеством неизгладимый след в их сердцах! – Запустив руку в бороду, Драг почесал квадратный подбородок, размышляя, не напутал ли он чего в умных словах, услышанных от дочери. – Точно, так все и было… – сам себе прошептал он.

– Ничего не понял, но звучит красиво! – пораженно промолвил одноглазый наемник, в очередной раз наполняя свою кружку. – Давай выпьем за него и за это… бессмертное искусство!

Между тем загадочный бард, поправив плащ и засунув в карман довольно большой черный платок, на котором был изображен оскалившийся череп, наконец-то уселся поудобнее и взял в руки свой инструмент.

– «За столом сидели!» – грубым голосом пропел он, с силой ударив по струнам, и все присутствующие заметили, что у него во рту не хватает передних зубов…

Друзья сидели за столом до поздней ночи, слушая песни о леснике, ведьме, разбойниках, троллях, шутах и много о чем еще. Песни, которые могли бы показаться сказками чьему-нибудь избалованному сынку, а кому-то напомнить собственную жизнь.

– И правда, красиво поет. – Тред смахнул со щеки пьяную слезу, слушая грустную песню о невесте палача, которую тому пришлось убить. – Может, возьмем его с собой в следующий поход? – Он с надеждой взглянул на друзей.

– Не стоит, – покачал головой Фаргред, – пусть лучше несет людям радость, чем таскается с нами демоны знают где. Его место – среди ликующей толпы, жаждущей его песен.

– И то правда, – согласился с магистром одноглазый северянин. – Так что ты там говорил о догадках этого своего мага? – Язык наемника немного заплетался от количества выпитого, в то время как обычный человек столько бы и вовсе не осилил.

– Я говорил, что нам еще предстоят великие дела, – напомнил другу лорд Драуг.

– А-а-а… – обрадованно протянул Тред. – Великие дела – это хорошо! Погоди, а чего музыка кончилась? – Он поискал взглядом барда, но место у камина оказалось пустым.

– Он всегда пропадает неожиданно, – развел могучими руками дворф. – Я же говорил, он – человек-легенда! Кстати, не подумайте, что я вас выгоняю, но, Ред, если завтра твои девочки снова устроят мне выговор за то, что ты проторчал у меня всю ночь, оставив их одних, то я очень расстроюсь!

– Ты прав, старина! – Фаргред неохотно поднялся из-за стола.

– И не забудь позвать меня, когда отправишься на поиски приключений в очередной раз! – строго напомнил ему Драг, по-отцовски погрозив толстым пальцем.

– Непременно, – клятвенно пообещал дворфу магистр.

– Мы тоже, пожалуй, пойдем. – Вегард похлопал задремавшего Треда по плечу.

– Вершить великие дела? – сонно поинтересовался тот.

– Ага, – кивнул берсерк, – два раза.

Попрощавшись, мужчины разошлись в разные стороны, оставив Драга выслушивать ворчание его дочери. Вегард вел пошатывающегося друга по опустевшей улице, раздумывая о том, что сказать Жаннетт, которая наверняка до сих пор не спит, ожидая возвращения Треда.

– Чего приуныл? – осведомился одноглазый наемник у друга.

– Думаю, что сказать твоей благоверной в ответ на ее упреки, старый медведь, – безрадостно отозвался Вегард, не представляя, как ему оправдываться перед строгой женщиной.

– Кстати, прекрати звать меня медведем! – вдруг возмутился Тред.

– И как же тебя называть, медведь? – улыбнулся берсерк.

– Я – «матерый старый волк»! – важно выдал северянин слова из недавно услышанной песни, подняв к темному небу указательный палец.

– Как скажешь, – рассмеялся Вегард, и ему показалось, будто он слышит, как смеется кто-то еще. Берсерк оглянулся, но, не заметив никого вокруг, пожал плечами и повел напевающего несложный, запавший в душу мотивчик друга домой.

– «Старый волк», а? – Стоящий на крыше высокого здания мужчина поправил развевающуюся на ветру черную бороду. – Я, пожалуй, тоже начну так себя называть.

– Ты скорее медведь, – слабо улыбнулся его собеседник.

– Волк, медведь – какая разница?! – махнул мускулистой рукой первый мужчина. – Лучше ответь мне, Ульв, почему ты без разрешения втянул моих ребят в это темное дельце?

– Разве я тебя не предупредил? – невинно вскинул брови Светлый бог. Его красивое лицо приняло опечаленное выражение.

– Может, и предупредил. – Передернув могучими плечами, Торфел взглянул на звезды, полной грудью вдыхая ночной прохладный воздух.

– Они отлично справились. – Улыбка Ульва, как всегда, лучилась добротой.

– И будут справляться дальше! – гордо бросил бог войны. – Раз уж ты втянул нас в эту свою борьбу со Злом, то теперь не смей отнекиваться! Нет такой битвы, в которой я бы с радостью не принял участия! Что там дальше?!

– На все воля Света…

Торфел обернулся, чтобы спросить Ульва о его планах, но на том месте, где только что стоял Светлый бог, теперь кружили лишь золотистые искры.

– Ничего, мы еще встретимся, – произнес бог войны, глядя вслед удаляющимся северянам. – И готов поспорить, встретимся довольно скоро…

Бледная луна спокойно взирала с высоких небес на то, как пепел смешался с золотыми искрами и, подхваченный беспокойным ветром, унесся прочь.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg