«Призраки Аскалона»

Мэтт Форбек, Джефф Грабб «Призраки Аскалона»

Посвящается миллионам геймеров, вдыхающим жизнь в миры, созданные разработчиками.

Спасибо всем сотрудникам «ArenaNet», в особенности Уиллу Макдермоту, Ри Соусби, Рэнди Прайсу, Калину Йохансону, Бобби Штайну и Джеймсу Финни. Также огромная благодарность нашему редактору, Эдду Шлезингеру.

От Мэтта:

Как обычно, самая большая благодарность моей жене Энн и моим детям: Марти, Пэт, Нику, Кену и Хелен. Без их любви, поддержки и понимания я ни на что не способен.

От Джеффа:

Особая благодарность Джеффу Стрейну, Патрику Уайету и Майку О'Брайену, основателям «ArenaNet» и создателям «Guild Wars». Надеемся, вам понравится наше видение мира.

Хронология

10 000 до Исхода: Последние Giganticus Lupicus, Великие Гиганты, исчезают с Тирианского континента.

205 до Исхода: На Тирианском континенте появляются люди.

100 до Исхода: Люди изгоняют чарров из Аскалона.

1 до Исхода: Боги Людей дарят магию народам Тирии.

0 после Исхода: Исход Богов Людей.

2 после Исхода: Орр становится независимым государством.

300 после Исхода: Крита основывает колонию Элона.

358 после Исхода: Крита становится независимым государством.

898 после Исхода: Возведение Великой Северной Стены.

1070 после Исхода: Вторжение чарров в Аскалон. Пожарище.

1071 после Исхода: Затопление Орра.

1072 после Исхода: Аскалоняне бегут в Криту.

1075 после Исхода: Кормир становится божеством.

1078 после Исхода: Примордус, Древний Огненный Дракон, шевелится, но не просыпается. Азуры выходят на поверхность земли. Преображение гномов.

1080 после Исхода: Король Адельберн Аскалонский призывает Эбонский Авангард. Основание Эбонхока.

1090 после Исхода: Легионы чарров захватывают столицу Аскалона. Вспышка Пламени Проклятия.

1103 после Исхода: В горах Шиверпикс основана Приория Дурманд.

1112 после Исхода: Чарры возводят Черную Цитадель на руинах аскалонского города Рин.

1116 после Исхода: Калла Скорчрейзор встает во главе восстания и ведет повстанцев на штурм замка шамана Огненного легиона.

1120 после Исхода: Примордус пробуждается.

1165 после Исхода: Джормаг, Древний Ледяной Дракон, пробуждается. Норны бегут на юг, в горы Шиверпикс.

1180 после Исхода: Кентавр-пророк Вентари умирает под Бледным Деревом, оставляя скрижали.

1219 после Исхода: Жайтан, Древний Бессмертный Дракон, пробуждается. Из моря поднимается Орр. Затопление Лайонз-Арка.

1220 после Исхода: В кританской провинции Шемур основан Город Божества.

1230 после Исхода: Корсары и прочие морские разбойники поселяются на обсыхающих руинах Лайонз-Арка.

1302 после Исхода: На Обугленном Побережье, вблизи от Бледного Дерева, впервые появляются сильвари.

1320 после Исхода: Кралкаторрик, Древний Хрустальный Дракон, пробуждается. Создание Совета Драконов. Сотворение Драконьего Клейма. Создание Дозора.

1324 после Исхода: Дугал Кин входит в подземелья под Городом Божества.

1

Многолетний опыт заставил Дугала Кина взять за правило: никогда не пускайся в путь с людьми, которые тебе нравятся. При крайней необходимости он мог слегка расширить этот принцип: никогда не путешествуй с теми, на чью гибель тебе будет тяжело смотреть.

Сейчас, в криптах под Городом Божества, беспокойство за жизнь попутчиков ему нисколько не докучало. Поскольку эти попутчики были весьма и весьма неприятными личностями. Столь же неприятным казалось и задание, но больше всего он возненавидел подземную духоту.

Нестерпимый летний зной, окутавший Город Божества, прокрался в эти тайные усыпальницы и теперь уподобился нарывающей ране. Преобладающие ветра, что овевали подходы к склепам со стороны скал, уносили от города запахи тления, но в извилистые коридоры подземного кладбища не проникали. Люди спускали сюда умерших родственников со времен основания новой столицы Криты, и Дугал был готов дать голову на отсечение, что сейчас чувствует вонь каждого из этих покойников.

Путь привел Дугала и его спутников к криптам, о существовании которых Дугал даже не догадывался. На каждом пересечении проходов Клагг сверялся со светящейся картой и выбирал самую нехоженую дорогу. Гладкие, до блеска отполированные каменные плиты у Врат Черепа в Городе Божества сменились глинистыми тропами, а потом — залами и коридорами, где не ступала нога человека с тех незапамятных времен — еще до основания города, когда здесь погребли мертвых.

И все же, шагая вперед и слыша хруст обломков черепов всех форм и размеров под ногами, Дугал мысленно напоминал себе, что случалось ему бывать в местах и похуже. Разрушенные храмы в Каледонском лесу, Побережье Кровавых Приливов, где на берег то и дело выносило изуродованные зловещие трупы.

Или Аскалон. Место хуже, чем Аскалон, нужно еще поискать.

Дугал остановился и поскреб щетину на подбородке, вглядываясь в проход, усыпанный костями. Проход заканчивался просторным залом, тянувшимся, видимо, далеко: пламени факела не хватало, чтобы осветить его целиком. Но костей на полу видно не было.

Это Дугалу не понравилось.

Он поднял руку, и его спутники: сильвари, норна и азура, восседавший в седле на груди голема — тот самый, который позвал остальных в это странствие, — резко остановились позади него.

— В чем дело? — оскалившись, выговорил Клагг.

Этот азура вел себя раздраженно и тогда, когда они впервые встретились, а затхлость и духота подземелий благодушия ему не прибавили.

Народ Клагга два столетия назад выбрался из-под земли. Именно это стало предвестием грядущих в Тирии перемен. Азуры были низкорослыми, большеголовыми, с приплюснутыми лицами, которые казались еще более широкими из-за длинных ушей. У Клагга кончики ушей повисли. Кожа у азур могла быть любого оттенка серого цвета, а глаза стали огромными из-за того, что всю жизнь азуры жили в пещерах, озаренных магическим светом. Азуры вышли в верхний мир не как беженцы, а как полноправные поселенцы, уверенные в своем умственном и магическом превосходстве над всеми другими народами.

И, как вынужден был себе признаться Дугал, зачастую они были правы.

Клагг удобно сидел в седле, висевшем на груди голема. Сбруя из полосок бронзы и драгоценных камней была настоящим шедевром. Суставчатые лапы голема были закреплены светящимися магическими драгоценными камнями. Камни держали вместе отдельные части этого безголового угловатого существа, не прикасаясь к его телу. Голем существовал благодаря магической силе. Такая магия была для Дугала непривычна и не слишком приятна. Большой кристалл, расположенный между четко очерченными плечами голема, служил ему глазами и ушами. Остро ограненный камень то и дело поворачивался в оправе, озирал окрестности.

Клагг называл голема Громилой. Похоже, о нем он заботился куда больше, чем об остальных членах отряда.

— Я спросил: «В чем дело?» — повторил азура, злобно сверкнув акульими зубами.

Дугал редко видел, чтобы азуры улыбались, а когда они все же улыбались, он сомневался, улыбка ли это на самом деле.

— Что-то не так, — негромко ответил Дугал.

— Люди, — презрительно пробормотала Гайда Оддсдоттир, покачав головой. — Всегда размышляют, вместо того чтобы действовать.

Она стукнула по земле громадным молотом. Серебряные колокольчики, вплетенные в ее желтую бойцовскую гриву, громко звякнули. Попавший под молот череп рассыпался в прах.

Дугал вздрогнул — не от слов норны, а от грохота. Ростом в девять футов, обвешанная оружием, она шла по проходам, топая громче голема азуры. Этой дочери далеких заснеженных Шиверпикс — Знобящих Гор — было плевать, слышит ли кто-нибудь ее топот. Нет, она хотела предупредить всех о своем приближении. В подземельях было жарко, и испещренная татуировками кожа норны блестела от пота.

Предки Гайды были изгоями. Они бежали от тирании северных Драконов-Старейшин. Норны отличались физической крепостью, общительностью, они были вспыльчивы, но отходчивы, быстро обижались и так же быстро прощали обиду. В свое время, после того как Дугал покинул Эбонхок, на его пути встречались добрые и злые норны. Для добрых каждый день был новым приключением, любая проблема — вызовом, любой противник — шансом стяжать личную славу. Большинство людей не понимало, насколько опасны могут быть темные уголки мира, а норны, похоже, с восторгом исследовали эти места.

Гайда относилась ко второй категории норнов. Она была заносчива, надменна и с неприязнью относилась ко всем, кто ее окружал. Постоянно была готова обидеться и оскорбить в ответ. Казалось, успехи других принижают ее доблесть. Ее улыбки Дугалу тоже не нравились.

— Пол, — сказал Дугал. — Он слишком чистый. Костей нет. Здесь никто не захоронен.

Он ответил Клаггу, но его слова предназначались прежде всего Гайде.

— А это означает, что тут западня, — мелодичным голосом произнесла сильвари Киллин, последний член отряда.

Дугал кивнул. Некромантка сильвари была, пожалуй, самым неприятным персонажем в их пестрой компании. Ростом ниже человека, но не такая маленькая, как азура. Кожа ярко-зеленая, а волосы больше похожи на листья суккулентного растения. Когда она двигалась, с нее сыпалась золотистая пыльца.

Дугал знал, что человекоподобное обличье сильвари — обман. Киллин и другие представители ее народа рождались абсолютно зрелыми из плодов гигантского белоствольного дерева на дальнем юге. В ее плоти не было живого тепла. Сильвари появились в мире недавно, их раса была не намного старше Дугала, но они уже успели распространиться по всему континенту, будто сорняки. Киллин была наделена всеми особенностями своего народа: честна, откровенна и собранна. В чем-то она лучше многих людей, знакомых Дугалу.

Возможно, именно поэтому Дугалу рядом с Киллин было не по себе.

Киллин приняла слова Дугала как подобало, а Гайда фыркнула:

— А я думаю, ты просто хочешь задержать нас на пути к цели.

Сильвари Гайду слушать не стала. Она спросила у Дугала:

— Как думаешь, чем она активируется?

Дугал сердито зыркнул на норну.

— Не шумом. Может, сотрясением земли, может — весом.

— Человек, пожалуй, прав, — сказал Клагг, более-менее безопасно устроившийся в бронированном седле. — Бывает, и слепой находит алмаз.

Азура провел рукой по полоске драгоценных камней, обрамлявших край сбруи, и глубокомысленно кивнул:

— Ага, вот такой. Грубоватый, но полезный.

— Что это? — спросил Дугал, хотя задавать этот вопрос ему совсем не хотелось.

Он понимал, что азура ищет очередной повод показать, какой он гениальный. Для азуры все остальные народы существовали главным образом для того, чтобы делать черную работу, рисковать собой и задавать глупые вопросы.

— Если бы кто-то из нас по глупости вошел в этот зал, — четко выговаривая каждый слог, ответил Клагг, — прогремел бы жуткий взрыв и все погибли бы.

Гайда набычилась. Она хотела показать, что ее не пугают никакие взрывы, в том числе и магические. Однако Дугал заметил, что норна не тронулась с места.

— Если это ловушка, не мог бы Дугал ее обезвредить? — спросила Киллин. — Разве не для этого ты его нанял?

Из уст любого другого подобный вопрос прозвучал бы с сарказмом и желчностью. Но сильвари каждое слово произнесла спокойно и серьезно. Действительно, именно поэтому Дугала позвали в этот поход. Из-за того, что он много знал. О ловушках. Об истории. О том, каким мир был прежде.

— Он нанял меня, поскольку у меня есть опыт поиска могущественных артефактов, — сказал Дугал.

Гайда гортанно рассмеялась.

— Расхищения гробниц, ты хотел сказать.

Дугал сделал вид, что не услышал.

— Кто-нибудь хочет сказать что-нибудь умное? — спросил он.

— Женщина с головой-цветком сказала правду, — строго, будто школьный учитель, проговорил Клагг. — Именно для этого мы тебя взяли с собой, человек. Мы знаем: там ловушка. Так займись ею.

Дугал наклонился и подобрал с пола череп, стараясь не думать о том, что это мог быть его предок. Он нашел точку примерно посередине зала и другой рукой прикоснулся к медальону, висевшему под рубахой на груди, — на удачу. А потом аккуратно подбросил череп.

Ничего. Он взял с пола другой череп и бросил в другое место. И снова — ничего. Дугал бросил третий череп.

Гайда сделала большие глаза, наблюдая за его бесполезными действиями, и строптиво скрестила на груди могучие руки. Клагг покачал головой с таким видом, будто Дугал был ребенком-неумехой.

— На шум не откликается, — заключил Дугал. — На сотрясение и движение — тоже. Остается тяжесть. Нужно отправить туда что-нибудь потяжелее.

Он взглянул на Гайду.

— Я не стану делать за тебя твою работу, — тихо проговорила норна, и ее лицо помрачнело.

— Ладно. Тогда давайте отправим голема, — предложил Дугал.

— Даже не думай об этом, — прошипел Клагг. — Я не для того сотворил Громилу из пригоршни праха, чтобы увидеть, как он разлетится вдребезги. Это твоя работа, человек. Сам ее и делай.

— Ты больше заботишься о своем ходячем истукане, чем о нас, — укорила Клагга Гайда.

— Неправда, — мотнул головой азура. — Просто в него я вложил больше стараний, чем в вас.

Киллин вдруг просияла. В ее глазах вспыхнул мягкий зеленый свет.

— Пожалуй, я могла бы помочь.

Сильвари обхватила подбородок и пристально уставилась на кости вдоль левой стены прохода. Затем она причудливо переплела пальцы и начала произносить непонятные слова. От ее голоса у Дугала разболелась голова. Зеленоватое свечение озарило кости, стало плотнее вокруг чьих-то останков. Похоже, человеческих.

На глазах у Дугала кости отделились от груды останков и собрались в скелет. Не рассыпаться ему помогали не сухожилия, не мышцы, а зеленое сияние. Череп с правой стороны был проломлен, недоставало нижней челюсти и правой руки от кисти до локтя. Плечевая кость снизу была размозжена. Скелет встал перед Дугалом и его спутниками, словно слуга перед господами.

Киллин приветствовала свое создание довольной улыбкой. Дугал поежился. Сильвари дала скелету знак, он повернулся и зашагал по проходу вперед, к залу.

Дугал запрокинул голову и посмотрел на потолок, из которого тут и там торчали кости. Где-то над этими черепами и скелетами были камни и земля.

— Погоди, — сказал Дугал и протянул руку к Киллин, с улыбкой глядевшей вслед скелету. — Нам нужно отойти назад и…

Взрыв заглушил последние слова. Оживший скелет исчез в облаке пламени и дыма.

Дугал упал ничком и закрыл голову руками. С потолка посыпался дождь осколков костей, они со стуком запрыгали по полу. От ожившего скелета отлетел особенно острый осколок, пробил кожаную рубаху Дугала и застрял в ней, будто потерянный хищником клык.

Дугал встал и увидел Клагга. Тот вглядывался в проход, поджав губы.

— Грубо, — отметил азура. — Но действенно.

Гайда, задев Дугала плечом, протолкалась вперед и расхохоталась. Подойдя, она с ухмылкой воззрилась на обугленный пол в том месте, где только что стоял скелет.

— Неплохо сработано, стебелек, — сказала она, глянув на Киллин. — Хотя бы ты свои денежки отрабатываешь.

Услышав это плохо замаскированное оскорбление, Дугал поморщился. Не обращаясь ни к кому конкретно, он сказал:

— Нам нужно поторопиться. Эта ловушка может восстановиться за несколько дней, а может — и за несколько минут. Возможно, она была рассчитана на одиночный взрыв, но лучше не гадать.

Гайда засмеялась.

— Он хотел сказать: «Спасибо тебе, сильвари, за то, что сделала мою работу».

Будь Киллин человеком, она бы покраснела, но человеком она не была. Ее бледно-зеленые щеки стали темно-зелеными.

— Прими мои извинения, — сказала она Дугалу. — Я не хотела тебя унизить. Я обезвредила ловушку, и никто при этом не пострадал.

Дугал скривился. Он знал, что извинения сильвари искренни, но от этого ему было только хуже. Он хотел ответить по-доброму, но не получилось.

— Могла бы предупредить, чтобы мы отошли назад — на нас мог обрушиться потолок.

— Понимаю, — проговорила Киллин, ненадолго задумавшись. — Я не хотела подвергнуть наше дело опасности.

— Не сомневаюсь, — кивнул Дугал.

Ему стало неловко, что он отчитал сильвари. Он невольно восторгался ее искренностью.

— Возможно, все дело в том, сколь чудесно это место, — продолжала оправдываться Киллин, задумчиво запрокинув голову. — Оно просто зачаровывает: Для моего народа смерть — неотъемлемая часть жизни. Мы поклоняемся жизни во всей ее целостности, даже самым мрачным ее проявлениям. Но мы не до конца понимаем ее… пока.

Она обвела зал широко раскрытыми от изумления глазами.

— И все же… мы никогда не воздвигли бы такой памятник мертвым.

— Это не памятник мертвым, — негромко проговорил Дугал. — Скорее, это завет живым.

Раздражение понемногу угасало. По крайней мере, на сильвари он больше не сердился.

— Пойдем, — сказал он. — Вперед нужно идти с осторожностью. Наверняка нам еще встретятся подобные ловушки.

— Ты прямо как старуха, человек, — фыркнула Гайда. — Моя прабабка Ульрика не трусила бы так, как ты, а она померла всего семь лет назад.

Норна пнула груду костей и вытянула руку с факелом.

— Больно много волнуешься. Как жить без опасностей?

— Дольше, — сказал Дугал.

Норна первой пошла по залу, где прогремел взрыв. Дугал — за ней. Прежде ему случалось трудиться рука об руку с норнами. Во многом они заслуживали всяческого уважения, но у забияк и наглецов из любого народа всегда есть что-то общее. Наверняка за бравадой Гайды пряталась какая-то слабость. Дугал не стал упоминать о том, что норна, как она ни хорохорилась, не больно-то рвалась входить в зал с ловушкой.

— Пффф, — фыркнула Гайда. — Такая жизнь только кажется более долгой. Это как безвкусная еда.

Шагая следом за ней, Дугал заметил, что воздух становится немного прохладнее. Как только все вошли в следующий зал, они с норной высоко подняли факелы. В их свете стало заметно что-то толстое, серое, висевшее под высоким сводчатым потолком посреди костей.

Дугал приставил ладонь ко лбу, чтобы лучше рассмотреть, что это такое. Сначала ему показалось, что это висячий мох, но в следующее же мгновение он догадался.

Паутина. Ловчая сеть.

Дугал выругался. Он только раскрыл рот, чтобы предупредить остальных, как раздался пронзительный крик Киллин. Дугал резко обернулся и увидел, как сильвари исчезла в дыре, черневшей в полу.

2

Дугал мгновенно понял, что произошло. Напавший на Киллин дождался, пока над его ловушкой пройдут более крупные существа — Дугал и норна, а как только появилась маленькая и легкая сильвари, ловушка сработала. Киллин провалилась в дыру между древними каменными плитами, и дверца ловушки, сплетенная из паутины и костей, захлопнулась и стала неотличима от пола.

Гайда тоже развернулась.

— Некромантка! Где она?

— Вон там, внизу! — крикнул Дугал. — Паук!

Дугал бросился к замаскированной дверце, отшвырнул факел и, выхватив меч, принялся разрубать паутину. В разные стороны полетели осколки костей.

Киллин выскочила из ловушки, будто пловец на поверхность воды, и вскрикнула. Она раскинула руки, ища, за что бы схватиться, но кости осыпались под пальцами.

Косматый черный паук размером с небольшого волка схватил сильвари за плечи и, пятясь, грозил укусить ее за шею. Дугал в отчаянии замахнулся на паука мечом. Лезвие отсекло ногу мерзкому чудовищу и вонзилось ему в бок. Тварь дернулась от боли, с хелицер закапала ядовитая слизь.

Дугал выдернул меч и был готов нанести новый удар, но услышал окрик Клагга:

— Назад, тупица!

Дугал успел вовремя обернуться и увидел прямо перед лицом кулак Громилы — размером с увесистый булыжник. Он бросился в сторону, оставив меч в боку паука. Каменный кулак голема не попал ни по озлобленному пауку, ни по сильвари, но разнес на куски меч Дугала.

Тут за дело взялась Гайда. Она схватила Киллин за руки и выдернула из норы.

Лишившись меча, Дугал выхватил из-за пояса нож, гадая, много ли толку будет от этого оружия. Хелицеры были длиннее лезвия ножа.

Гайда оторвала паука от спины Киллин. Черная тварь задергалась в могучей руке норны, беспомощно болтая в воздухе ногами. Из-под обломка меча Дугала, застрявшего в боку паука, текла синяя кровь, заливая сплошь покрытую татуировками руку Гайды.

Норна швырнула паука к Громиле и Клаггу. В следующее мгновение тяжелая ступня голема опустилась на злобную тварь и превратила ее в мокрое место.

Клагг, безопасно сидевший в высоком седле, крикнул:

— Осторожней! Это паучиха! У нее там потомство!

— Позаботься о нашей травяной девочке, — велела Дугалу Гайда. — А я займусь отродьями этой твари.

Норна отвернулась от Дугала. Похоже, ей было все равно, исполнит он ее приказ или нет.

Дугал подошел к Киллин и стал осматривать ее раны. Спина сильвари была залита теплой голубоватой кровью. Он надеялся, что большая часть этой крови принадлежит паучихе. Прежде Дугалу никогда не доводилось видеть раненых сильвари, и он понятия не имел, что могло вытекать из их тела.

Дугал рукавом отер плечи Киллин. Открылись две колотые раны, из них сочилась золотистая жидкость — живая, искрящаяся. Значит, голубая кровь принадлежала паучихе. Киллин потеряла не слишком много крови, но кожа вокруг ран уже начала припухать и окрасилась в ярко-желтый цвет. Кожа у сильвари была крепкой, как скорлупа конского каштана, и холодной, но не влажной. Это хорошо или плохо? Дугал даже не знал, потеют ли сильвари.

— Немного больно, — сказала Киллин.

Блеск в ее огромных глазах потускнел. Но тут она заметила мрачный взгляд Дугала, моргнула и спросила:

— Думаешь, я умираю? Откуда ты знаешь? Как это можно понять?

Она хотела спросить еще о чем-то, но закашлялась. Кожа вокруг ран стала светло-желтой, и эта желтизна начала расплываться по всему телу.

Пока Дугал осматривал раны сильвари, норна и голем занялись изничтожением потомства паучихи. Во все стороны полетели клочья, обрызганные голубоватой кровью, и осколки человеческих костей. Дугал наклонился над сильвари, прикрыл собой, глядя в ее бледно-золотистое лицо.

Дугал понял, что нарушил свое первое правило. Если она умрет, он будет ужасно переживать.

Он обернулся и увидел Гайду. Та тяжело дышала, сжимая обеими руками боевой молот. Вокруг нее образовалось кольцо из паучьих трупов. Под ногами у голема синела лужа паучьей крови.

Бой завершился. Сильвари лишилась чувств. Дугал подозвал остальных.

— Крылья Ворона… — тяжко, устало дыша, выговорила Гайда. — Она уже бледнее тебя, человечек.

Клагг соизволил спешиться, чтобы лучше рассмотреть сильвари.

— На мой взгляд, еще несколько минут — и яд ее окончательно погубит. Есть ли у кого-нибудь из вас снадобье или зелье, которое могло бы ей помочь? Или, быть может, вам ведомо какое-нибудь целительное заклинание?

Гайда пожала плечами. Дугал поморщился и сказал:

— Я что, похож на алхимика?

— Зная, каков ты, — буркнул Клагг, — вполне можно предположить, что ты мог где-нибудь украсть целебные снадобья. Ну да ладно. У меня есть кое-что, что может помочь быстро.

Клагг порылся в переброшенной через плечо торбе и вытащил прозрачную склянку, наполненную вязкой синей жидкостью. Он прижал горлышко склянки к губам Киллин, ставшим сухими, словно осенние листья, и влил ей в рот немного жидкости.

Клагг выпрямился и заткнул склянку пробкой.

— Этого должно хватить, чтобы она не умерла, — сказал он. — По крайней мере, на какое-то время.

Он снова склонился к сильвари и громко проговорил:

— За это я вычту из твоего жалованья.

Клагг хлопнул норну по коленке и добавил:

— Привяжи ее к спине моего голема.

Гайда подняла сильвари — легко, как куклу.

— Если мы прямо сейчас отнесем ее в Город Божества, она поправится, — сказал Дугал.

— Истинно так, — кивнул Клагг, — но не для того мы проделали такой путь, чтобы теперь поворачивать назад.

— Нечего и думать о том, чтобы идти дальше, — проворчал Дугал. — Нас стало на одного меньше. Походу конец.

Он протянул руки к Гайде, готовясь забрать у нее Киллин. Гайда замерла, как статуя. Отдавать сильвари она не желала. Оттолкнув Дугала, она подошла к голему и принялась привязывать сильвари веревкой к его спине.

Дугал свирепо зыркнул на Гайду, но ничего не сказал ей. Глядя на Клагга, он решительно произнес:

— Мы вернемся в город и позаботимся о Киллин. А потом, когда все будем в силах, вернемся сюда и продолжим путь.

— У нас нет на это времени, — заявил Клагг и забрался в бронированное седло.

— Тут — горы костей, — в отчаянии проговорил Дугал, гневно глядя на азуру. — Все мертвы. Другие пауки могут и подождать. Куда торопиться?

Клагг, глядя на Дугала сверху вниз, вздернул брови и щелкнул языком.

— Если я догадался, кто тут похоронен, могут догадаться и другие. Слухи распространяются. Мы пойдем дальше. Око Голема ждет.

Дугал и прежде замечал алчность в глазах Клагга. Это было предвестием беды. Алчность любого делала беспечным, а в таких подземельях беспечные погибали.

— Это просто безумие. Я возвращаюсь к Вратам Черепа, в Город Божества. Дорогу я знаю. А сильвари я возьму с собой.

Он подошел к голему сзади, но на его пути воздвиглась Гайда.

Клагг кашлянул.

— Боюсь, пока мы не можем позволить тебе покинуть нас, — сказал азура. — Твое присутствие повышает наши шансы на успех — пусть даже ненамного. Поэтому в первую очередь я и нанял тебя. Ты останешься с нами.

Дугал выругался. Он больше был зол на себя, чем на Клагга.

— У меня нет меча.

Клагг холодно улыбнулся.

— Я тебя нанял не из-за твоего меча, а из-за твоего ума — уж какой есть.

Гайда жестоко рассмеялась.

Дугал обвел взглядом расхитителей гробниц. Без меча он не мог бы на равных сразиться ни с азурой, ни с норной, да и будучи вооруженным до зубов, вряд ли смог бы их одолеть. Вернуться назад в одиночку означало, что Киллин останется с ними и умрет, когда они по глупости погибнут сами.

Довольно долго Дугал молча смотрел на Клагга и Гайду, а потом отвернулся, подобрал едва горящий факел и зашагал вперед, дальше в глубь подземелий. Гайда пошла следом за ним. На ходу она пинала валявшиеся на полу кости, и они ударяли по сапогам Дугала. Клагг, усевшийся в седле на груди голема, замкнул строй. Голем шагал как ни в чем не бывало. Казалось, он не замечал веса привязанной к его спине Киллин. На каждом пересечении проходов Клагг сверялся с картой и выбирал самый неудобный путь.

По мере приближения к искомой крипте Дугал заметил еще несколько ловушек и быстро их обезвредил. Попалось и несколько запертых на замок дверей. С замками Дугал без труда справился с помощью набора стальных инструментов, которые лежали в торбе, скроенной из кротовых шкурок. Теперь Дугал и его спутники шли молча. Лишь время от времени слышались приказы Клагга да стоны сильвари. Дугал шагал по проходам и думал о том азуре, чье захоронение им предстояло ограбить.

Его звали Блимм.

Когда Клагг нанял Дугала для этого дела, он покопался в древних свитках и фолиантах, найденных в городском архиве, но о Блимме узнал мало. Блимм, который был гением даже по азурским меркам, жил пару веков назад. Поначалу он служил подмастерьем у Оолы, легендарного големансера — изготовителя големов. Уйдя с этой службы, Блимм поселился там, где впоследствии был основан Город Божества, и здесь он предположительно добился поразительных успехов в создании големов, но записи об этом не сохранились.

Судя по рассказам Клагга, величайшим триумфом Блимма было сотворение огромного таинственного кристалла, наполненного колдовской энергией. Этот камень был прозван Оком Голема и, по всей видимости, утрачен вместе с познаниями Блимма и сведениями о том, где захоронили этого великого азуру.

То есть — до последнего времени. Клагг где-то раздобыл эти сведения и собрал команду на азурский манер: несколько разнообразных талантов для достижения единой цели. Азуре были нужны заклинательница, боец, мастер по обезвреживанию ловушек и предводитель. Лидерство Клагг безоговорочно взял на себя. И команда отправилась в подземелья на поиски Ока Голема.

— Почему мы остановились? — послышался сзади окрик Клагга.

— Застряли, — отозвался Дугал, постаравшись, чтобы азура не догадался, как он этому рад.

Преграда была пустяковая: дверь, окованная железом. Клагг погнал голема вперед, остановился напротив двери и покачал головой.

— Открой ее, — распорядился Клагг.

— Не могу, — сказал Дугал. — Она не заперта. Она просто не открывается. Рассохлась, застряла в раме. Замок тут ни при чем. Это все равно что глухая стена.

— Я знаю, как обращаться со стенами, — буркнул Клагг. — Гайда?

Норна подошла к двери и дала знак Дугалу и азуре отойти подальше. Дугал сделал несколько шагов назад. Он надеялся, что ловушка — если он ее случайно не заметил — быстро себя обнаружит.

Гайда пристально уставилась на дверь. Дугал решил, что норна собралась испепелить дверь взглядом. Но тут Гайда негромко зарычала. Это было похоже на ворчание большой дикой кошки. На ее обнаженной коже начала расти белая шерсть. Через пару мгновений ее окутал призрачный силуэт гигантского зверя. Еще миг — и силуэт стал более плотным. Гайда превратилась в громадную двуногую кошку со снежно-белой шерстью в черных пятнах. Ее доспехи и оружие скрылись под мехом этого существа.

Гайда призвала на помощь свой тотем — снежного барса. Она прыгнула, и ее тяжелые лапы ударили по двери.

Дверь уцелела, но сорвалась с петель и упала внутрь. Даже Дугал был потрясен силой и ловкостью норны. Он произнес:

— Это было очень…

Норна не дала ему договорить. Она фыркнула и сказала:

— Вот поэтому ваш народ вымирает и лучшие расы приходят вам на смену.

Дугал покраснел от гнева. Однако молча прошел мимо Гайды, высоко держа факел. Перед ним простирался очередной проход со стенами из останков умерших. Дугал уже не сомневался в том, что Город Божества, прекрасный город, построенный людьми, стоит на горе костей.

— Есть одно насчет Блимма, чего я никак не могу понять… — бросил Дугал через плечо, обращаясь к Клаггу.

Клагг хмыкнул:

— Да уж… Бука вроде тебя напихал бы в гробницу Блимма много всякого, назначение чего ему самому было бы непонятно.

Дугал пропустил оскорбление мимо ушей.

Буками азуры порой называли людей, и в этом прозвище не было ничего хорошего.

— Я много раз слышал, что азуры всегда сжигают своих умерших. А Блимма не сожгли. Вот ты мне и скажи, почему он построил для себя гробницу?

— К концу жизни он разуверился в Вечной Алхимии, в том, что все мы — частица великого уравнения, — сказал Клагг. — Блимм счел себя отдельной функцией. Вот, наверное, почему он достиг таких больших успехов в некромантском деле — создании големов из костей и мертвой плоти. Ему хотелось проверить гипотезы, которые не выдвинул бы ни один азура.

— А поскольку все прочие азуры ему были не ровня, он не пожелал, чтобы кто-то из них насладился плодами его изысканий, — понимающе кивнул Дугал.

— Близко к истине, но это еще не все, — сказал Клагг. — В последние свои годы он водился со странной компанией. С людьми. С некромантами. Без обид, деревце.

Киллин ответила ему сдавленным стоном.

— Послушать, так он был просто без ума от себя, — съязвила Гайда.

Ее слова удивили Дугала. Он думал, что норна вообще не слушает Клагга.

— Но с другой стороны, чего еще ждать от азуры? — хмыкнула Гайда.

Клагг холодно, лающе рассмеялся.

— Многие мои сородичи отличаются самовлюбленностью, согласен. Но Блимм, помимо этого, был законченным параноиком. Говорят, гении частенько бывают психами. А Блимм определенно был психом.

Коридор, по которому они шли, сменился широким залом, залитым неестественным светом. От дальней стены зала начиналась лестница со ступенями из полированного зеленого камня. По краям ступени были отделаны полосками бронзы. Лестница вела к огромным дверям, обитым медью. По обе стороны от дверей стояли большие чаши, в них полыхало голубоватое пламя. Трудно было понять, за счет чего оно горит. Золоченая дверная рама была украшена чеканкой с изображением букв азурского алфавита и падающих на них лучей. Символы и буквы излучали неземное сияние. Дугал многое повидал в жизни, но тут он просто лишился дара речи.

— Господа и дамы, — довольно произнес Клагг, убрав в мешок светящуюся карту, — мы прибыли к цели. Добро пожаловать в гробницу Блимма.

3

Все трое, выстроившись в шеренгу, начали подниматься по ступеням. Дугал шел слева. Он казался себе слабым и маленьким рядом с рослой норной и големом азуры. Ступени были широкими и плоскими, лестница, ведущая к дверям, больше походила на трап.

Дугал бросил взгляд на Киллин, лежавшую в веревочной сетке на спине голема, словно дитя в люльке. Киллин вяло улыбнулась и приподняла руку. То ли снадобье Клагга сработало, то ли включились силы живучести сильвари.

Спутники добрались до верхней ступени. У Дугала было такое чувство, будто он пришел помолиться в величественный храм. По одну сторону от дверей стена была украшена большим стальным барельефом в рост Дугала. Казалось, барельеф сам возник на стене. На нем был изображен старинный голем, глядящий на всех, кто подходит к двери. Вместо приплюснутой головы голема горел ярко-красный драгоценный камень. Увидев его, Гайда ахнула.

Норна протянула руку и выдернула камень из оправы. Пару секунд она смотрела на него, держа на ладони, а потом сжала. Камень негромко хрустнул, словно скорлупа перезревшего ореха. В следующее мгновение норна разжала кулак. На ее ладони лежала горстка розовой пыли.

— Подделка, — с презрительным вздохом сообщила норна. — Уж слишком легко и просто мы разыскали такое великое сокровище. Похоже, твоему Блимму недоставало воображения.

Клагг ухмыльнулся.

— Ты вправду думаешь, что такой азура, как Блимм, оставил бы Око Голема здесь, что он вставил бы его в стену рядом с дверью?

Дугал едва удержался от смеха, слыша издевку в голосе Клагга. Приятно было осознавать, что кончик словесного хлыста азуры на этот раз коснулся не его, а кого-то другого.

— В моих краях мне случалось видеть много более глупого, — проворчала Гайда.

— Как и в любом зеркале, мимо которого ты проходила, — еле слышно пробормотал Дугал, шагнув вперед, чтобы лучше рассмотреть письмена, начертанные на двери и раме, в которую она была вставлена.

— Стой! Что ты ска…

Дугал остановил норну взмахом руки.

— Тссс. Я читаю.

— Ты можешь это прочесть? — с едва заметным удивлением спросил Клагг.

— Ты же меня с собой из-за моего ума взял, — отозвался Дугал чуть резче, чем намеревался.

Несколько мгновений он рассматривал текст, вычеканенный на поверхности двери. Он был написан по-азурски, но на древнем диалекте, который был в ходу до того, как жившие под землей азуры были вынуждены подняться на поверхность, то есть более двухсот пятидесяти лет назад. На двери была написана фраза, наполовину составленная из слов, наполовину — из математических символов. Перед таким синтаксисом бледнело любое, самое заумное предложение, какое мог бы измыслить человек. Мало кто из современных азур был способен прочесть подобные письмена. Судя по тому, что успел выяснить Дугал, паранойя заставила Блимма в своих записях прибегнуть к диалекту именно по этой причине.

Дугал провел кончиками пальцев по знакам текста. Казалось, он пытается впитать смысл написанного.

— Письмена очень древние, но, пожалуй, я все же смогу прочесть, — проговорил он, кашлянул и начал громко читать: «Здесь покоится Блимм, величайший из големансеров, возлюбленный советник Ливии, подмастерье Оолы, чью гениальность он превзошел, величайший гений, почтивший своим бытием Тирию на протяжении своей жизни и на все грядущие века…»

— Да, да, да, — нетерпеливо прервал его Клагг. — Бла-бла-бла. Поскорее переходи к обещаниям проклятий любому, кто осмелится нарушить его покой. Тут должно быть что-то более полезное.

Дугал пожал плечами и пропустил несколько слов.

— Так-так… «Пусть те, кто дерзнет потревожить его покой, будут на веки вечные прокляты прахом, из которого сложены эти подземелья. Пусть погребет их земля, а их жалкие останки послужат залогом его величия. Пусть они лягут рядом с останками тех, кто покоится здесь». Ну и далее в таком же духе.

— Как это человечно со стороны Блимма, — фыркнул Клагг. — Похоже, он слишком долго прожил под солнцем. Между тем угрозы звучат достаточно банально. Такое пишут на всех дверях гробниц. «Взгляни на меня, и познаешь страх». «Не тронь меня, а не то я стану являться тебе по ночам» и так далее и тому подобное. Слабовато.

— Это вовсе не значит, что угрозы не могут сбыться, — сердито заметил Дугал.

— Ой, ладно тебе, — махнул рукой Клагг. — Если бы те, кто такое написал, были способны осуществить свои угрозы, они бы по сей день разгуливали по миру в том или ином обличье. Это просто болтовня.

Гайда расхохоталась — негромко, гулко, чуть злорадно.

— Если ты так презираешь этого своего Блимма, с какой стати мы явились грабить его гробницу?

— Блимм — выдающийся творец големов, — ответил Клагг и ласково похлопал по каменной груди Громилы. — Чаще всего для того, чтобы понудить голема двигаться с удовлетворительной скоростью, требуется несколько арканных мотиваторов — по меньшей мере по одному на каждый сустав, да еще один для того, чтобы задействовать ощущения. Эти заклятия нужно особым образом выстроить, иначе получится разнобой. А Блимм придумал способ, как наделить рубин размером с кулак потребным количеством энергии — такой рубин, какой вы видите у моего Громилы. Блимм унес этот секрет с собой в могилу, но легенда гласит, что тайна захоронена вместе с ним. Как только в моих руках окажется Око Голема, я смогу стать величайшим големансером нынешнего века.

Гайда подняла могучую руку и нахмурила брови. Дугалу показалось, что она задумалась.

— Ты такой коротышка, — проворчала она, искоса глянув на азуру, — а болтаешь слишком много. Давай поскорее разыщем этот твой рубин и уберемся отсюда. Мне тут уже надоело.

Она пристально уставилась на двери, и Дугал догадался, что у нее на уме.

— Постой, — сказал он, взяв свою торбу с инструментами. — Давай сначала испробуем более простой способ.

Дугал подошел к барельефу и внимательно осмотрел отверстие во лбу изображенного там голема. Барельеф оказался полым. За ним оказалась паутина тонких проводков, посреди которых виднелись шестеренки, горящие голубым светом. Дугал распустил шнурки на горловине торбы и достал тонкий плоский инструмент, кончик которого по форме напоминал азурский знак суммы. Он вставил инструмент в отверстие, повернул, и створки гигантских дверей с грохотом распахнулись наружу. Клаггу и Гайде пришлось попятиться.

За дверями располагался круглый зал. Из стен и сводчатого потолка торчали кости, как повсюду в этих подземельях. Гранитный пол был сложен из треугольных плит, и рисунок напоминал порезанный на куски круглый пирог. От краев к середине круга гранитом были выложены концентрические кольца. В центре возвышалось надгробье — гора черепов. Правда, стоя у дверей, Дугал не мог судить, настоящие это черепа или вытесанные из камня. «Наверное, все-таки настоящие, — подумал он. — Для устрашения грабителей». Поверх груды черепов стоял большой мраморный ящик. Его боковины были покрыты затейливыми азурскими письменами. Крышку саркофага венчало крупное, больше натуральной величины, выпуклое изображение покойного, одетого в резные каменные одежды, украшенные драгоценными металлами. Блимм был изображен лежавшим на спине и скрестившим руки на груди. Над головой каменного Блимма в воздухе висел красный драгоценный камень размером с кулак Клагга. Камень вращался и сверкал в лучах факелов.

Клагг понудил своего голема подтолкнуть Дугала вперед.

— Делай свою работу, — распорядился азура.

— Моя работа — взламывать замки и обезвреживать ловушки.

Клагг фыркнул:

— Вот и удостоверься, что тут нет ловушек и что парящий в воздухе камень можно беспрепятственно взять. Ты подтверждаешь, что это так?

Дугал не ответил. Гайда хлопнула его по спине.

— Вперед, — прорычала она. — Добудь для нас этот рубин, а не то я тебя отсюда зашвырну прямо на крышку саркофага.

Норна протянула руки к Дугалу, готовясь исполнить угрозу, и он переступил порог зала. Оказавшись на безопасном расстоянии от спутников, он вытащил из мешка моток тонкой бечевки, размотал ее и один конец бросил Клаггу. Азура обвязал бечевкой пояс голема. Дугал обмотал бечевкой запястье и пошел вперед. Бечевка потянулась за ним. Каменные плиты проседали под ногами, как уличная брусчатка после весеннего проливного дождя. С виду они были крепкими, но все же Дугал продвигался осторожно, шаг за шагом к центру зала.

Чем ближе он подходил к саркофагу, тем четче различал азурские письмена — точно такие, как на двери. Судя по тому, что ему удалось разобрать, надписи содержали те же предупреждения, но изложенные более угрожающе. Опустив на пол последние витки бечевки, Дугал встал на цыпочки и наклонился над саркофагом, покоящимся на груде костей. Над рельефным изображением Блимма висел в воздухе, вертелся и сверкал бликами красный камень. Он не был фальшивым.

— Этот настоящий, — сказал Дугал.

— Принеси его мне, — приказал Клагг, не скрывая нетерпения. — Скорее.

Дугал несколько секунд рассматривал камень. Изнутри рубин едва заметно светился. Этот потаенный свет дремал здесь, в гробнице, с незапамятных времен.

— Наверняка тут есть ловушка, — сказал Дугал.

— Ты видишь ловушку? — раздраженно спросил Клагг.

Дугал осмотрел камень со всех сторон. Ни проволочек, ни шестеренок, ни потайных пластин, ни движущихся панелей внутри саркофага. Азурская магия. О, как же он ненавидел азурскую магию!

— Нет, — наконец ответил он. — Не вижу. Но это вовсе не означает, что ее нет.

— Кровь медведя! — выругалась Гайда. — Такого никчемного взломщика я еще ни разу в жизни не встречала. Не увидеть ловушку и я бы могла.

Не ответив норне, Дугал обратился к Клаггу:

— А ты ничего не замечаешь?

Азура сверился с драгоценными каменьями на сбруе и покачал головой.

— Судя по всему, камень не таит опасности.

Дугал недоверчиво фыркнул. В подобные моменты ему не раз случалось слышать такие слова. И ни разу они не подтверждались.

Он скрипнул зубами и протянул руку к камню. Свечение усилилось, и камень закрутился быстрее, будто нечто внутри магического рубина готово было ответить на прикосновение пришельца. Дугал поднес кончики пальцев еще ближе к острым граням камня — и пол у него под ногами чуть заметно завибрировал, хотя, возможно, у него просто сдали нервы.

Он отдернул руку.

— Унесите Киллин подальше отсюда, — сказал Дугал. — Добром это не кончится.

— Трус бесхребетный, — процедила сквозь зубы Гайда. — Это же просто камень! Возьми его, и покончим с этим.

— Тут нужна осторожность и ювелирная точность, — резко отозвался Дугал, — а не грубая сила!

— Ты ничего не знаешь о силе! — гаркнула Гайда. — Твою руку сковала трусость! Надо бы мне войти туда и показать тебе, как это делается!

— Ты бы все только испортила, — рассеянно ответил Дугал. — Когда мне понадобится разъяренный бык, я позову тебя.

Стоило Дугалу произнести эти слова, и он тут же пожалел о них. Гневно брызгая слюной, норна занесла над головой боевой молот и переступила порог. Пол под ее массивными сапожищами задрожал.

Шагая вперед, Гайда надменно говорила:

— Я пришла в эту грязную страну цивилизованных трусов, чтобы заработать себе имя, и хотя я трудилась в тени моего легендарного кузена Гуллика, имя я себе все-таки сделала. Это только начало моей саги, песни обо мне, которую будут распевать вокруг норнских костров в грядущие века! А о тебе, человечек, в этой саге будет сказано только походя!

Дугал выронил бечевку и поспешно встал по другую сторону саркофага, подальше от рассвирепевшей Гайды. Та оставила молот и бросилась к нему. Дугал, пригнувшись, побежал вокруг горы черепов. От дверей доносился хохот — Клагг потешался над нелепостью положения, в котором оказался Дугал.

Он понимал, что успокоить разбушевавшуюся норну невозможно. Нужно было обернуть ситуацию себе на пользу.

Норна, свирепо сверкая глазами, снова бросилась к Дугалу, но он успел обежать саркофаг с дальнего конца Затем он еще дважды улизнул от Гайды. В конце концов она подпрыгнула, надеясь дотянуться до него крепкими руками, но промахнулась и шлепнулась на крышку саркофага.

Дугал взялся за свой конец бечевки, протянул руку и схватил Око Голема.

Ярко-синие глаза Гайды раскрылись так широко, что Дугал увидел белки. Он ухмыльнулся, глядя на норну, и быстро сделал три шага назад. Если сейчас должно было произойти нечто ужасное, то ему предстояло увидеть это рядом с обезумевшей норной. Рубин сиял в руке Дугала, словно пламя, угодившее в клетку.

Первое предупреждение о «чем-то ужасном» выразилось в том, что пол задрожал и накренился, будто палуба корабля, налетевшего на риф. Дугал не удержался на ногах. Гайда зацепилась за крышку саркофага могучими руками и ногами. Дугал огляделся. Ему показалось, что по полу пошла рябь.

Клагг прокричал:

— Не вырони камень, бука несчастный! Брось его мне!

Дугал отполз подальше от груды черепов и крепче сжал камень в руке. Он был уверен, что если он бросит камень азуре, тот перережет свой конец бечевки и оставит их с Гайдой на произвол судьбы. Дугал театральным жестом опустил камень в карман рубахи и застегнул пуговицу. Потом он ухватился обеими руками за бечевку и, лежа на раскачивающемся полу, начал подтягиваться к азуре.

Но не успел он подползти и на пару футов, как стены гробницы задрожали. Дугал обернулся и увидел, что гора костей под саркофагом рассыпается.

Один за другим черепа выкатываюсь из-под саркофага. На миг они замерли в воздухе, а потом собрались вместе и повисли в изголовье каменного гроба, будто стая костяных пчел. Через несколько мгновений саркофаг сполз на пол, раздавив остатки черепов, служивших постаментом. Продолжая держаться за золоченый барельеф, изображавший Блимма, Гайда вскрикнула. Ужас и гнев смешались в ее крике. Вокруг нее завертелись осколки костей.

Дугал с трудом поднялся на ноги и, согнувшись в три погибели, побежал к дверям, перебирая руками веревку, по-прежнему привязанную к поясу голема. Он увидел над плечом Громилы голову приподнявшейся Киллин. Сильвари посмотрела на него ярко-зелеными глазами. Она пыталась развязать веревки, которыми была привязана к спине голема.

От стен тоже начали отваливаться кости. Они со всех сторон полетели к черепам в изголовье саркофага.

Дугал продолжал двигаться к дверям, пробираясь через костяной вихрь. Сделав несколько шагов, он наступил на катящийся черен, не удержался на ногах и с размаху шлепнулся на пол во весь рост — с такой силой, что из него вышибло дух. Пытаясь отдышаться, он понял, что угодил под самый мощный поток летящих сбоку костей. Скосив глаза на саркофаг, он увидел Гайду, стоящую перед постепенно уплотняющейся фигурой. Норна злобно ревела и с удвоенной силой размахивала боевым молотом.

Призрачное существо напоминало человека, но ростом втрое выше крепкого мужчины, и его тело было скроено из кусков человеческих костей. На месте ног виднелась спираль из берцовых и лучевых костей вперемежку с костяными осколками. Все это было магическим образом соединено между собой. Голова страшилища состояла не менее чем из дюжины крупных обломков человеческих черепов, склеенных воедино.

С решительностью и задором Гайда пошла на костяного монстра.

— Наконец-то! — прорычала она. — Битва, достойная меня! Я вам покажу, на что способны норны!

Молот Гайды вновь и вновь крушил врага. Осколки костей рассыпались вдребезги, превращались в пыль. Казалось, норна может взять верх над жутким творением Блимма. На миг в сердце Дугала зародилась искорка надежды. Лежа под ураганом летающих костей, он намотал несколько витков веревки на запястье.

— Страж гробницы! — услышал он восклицание Клагга. — Из костей образуется могучий хранитель гробницы! Самовозрождающееся тауматургическое существо! Вот не ожидал, что Блимму удалось решить эту проблему!

Но стоило норне разметать кости, как они вновь слетались к тому же месту и образовывали ту же фигуру. Летающие по воздуху обломки костей ранили кожу Гайды. Из порезов сочилась кровь. На миг взгляд норны стал диким, и Дугал готов был поклясться, что Гайде страшно. Но она вновь пошла в атаку, полная решимости одолеть костяное чудище. Правда, с таким же успехом можно было атаковать песчаную дюну.

— Да! Продолжай бой! — крикнула Гайда монстру. — Расти, расти!

На ее окровавленном лице расплылась широкая улыбка. Но дышала она все тяжелее, да и молотом замахивалась не так резво.

— Медвежьи клыки! — выругалась она. — Пусть это будет схватка, о которой сложат предания!

Клагг был вне себя от предвкушения удачи.

— Если победим стража гробницы, мы сумеем добраться до останков Блимма! Внутри саркофага нас ожидают великие чудеса! Громила! Помоги норне разбить стража!

Каменный голем, громко топая могучими ногами, вошел в зал. Азура восседал в седле, сильвари так и не смогла отвязаться от спины Громилы. Дугал догадался, что может вот-вот случиться. Он крикнул Клаггу:

— Стой! Не надо!

Но было слишком поздно. Громила ступил на качающийся пол, и он тут же проломился под его весом.

Клагг вскрикнул. Громила вместе с ним и Киллин провалился во тьму.

4

Дугал был настолько потрясен, что забыл о веревке, обмотанной вокруг запястья, пока она не натянулась с такой силой, что чуть не выдернула руку из плечевого сустава. На другом конце веревки находился тяжеленный голем, и Дугала потащило по раскачивающемуся полу прямо к дыре, в которую провалился Громила. Скользя по гранитным плитам, Дугал ухитрился повернуться к дыре в полу ногами и стал искать, во что бы упереться.

Откуда-то снизу донесся жуткий грохот, и в это самое мгновение каблуки сапог Дугала уперлись в край плиты. От удара плита сдвинулась с места, и под ней открылась новая бездна. Дугал на пару секунд задержался на ее краю и рухнул в темноту спиной вниз.

Он пролетел всего полдесятка футов, как вдруг веревка туго натянулась, и Дугал повис в воздухе. Растянутую руку пронзила жгучая боль. Веревка лежала на паре-тройке хрупких обломков плиты, которые вот-вот могли сползти к первой дыре, проломленной в полу Громилой.

Качаясь, словно маятник, Дугал посмотрел вниз. Сквозь плотную дымку он разглядел голубое свечение колдовских камней Громилы. Огоньки двигались по кругу. Голем пытался подняться на ноги. Азура колотил кулаками по краю сбруи.

— Нельзя было ставить силу выше скорости! — кричал Клагг. — Вставай, Громила! Немедленно!

Веревка раскачивалась все медленнее, и Дугал, перебирая руками, стал подниматься. Он обнаружил, что с головы до ног его облепила толстая паутина. К счастью, те, кто сплел эту паутину, давно ее покинули. Все пространство под полом крипты было затянуто ловчими сетями. Когда-то здесь обитали предки той паучихи, от яда которой пострадала Киллин.

Дугал понял, что произошло. Блимм сконструировал пол своей гробницы таким образом, чтобы он проваливался под большой тяжестью — например, под весом грабителя, убегающего от костяного стража. Однако огромное количество паутины, которой пол был оплетен снизу, придало ему дополнительную крепость и помогло выдержать намного большую тяжесть, чем рассчитывал Блимм. И пол держался — до тех пор, пока его не раскачала Гайда. А Громила стал последней каплей.

Дугал не мог не восхищаться устройством этой ловушки. Наверное, изначально Блимм предполагал, что грабители будут падать в нижнюю крипту, и там страж гробницы сможет с ними позабавиться всласть. Дугал подумал, что саркофаг, скорее всего, подперт какой-нибудь колонной, чтобы останки Блимма могли избежать участи грабителей, но в темноте он никакой колонны разглядеть не мог.

Более всего Дугала сейчас волновали мысли о том, как уцелеть.

Наверху послышался грохот, подземелье сотряслось. Фальшивый пол закачался на толстых нитях паутины.

Дугал успел выругаться — но не более. Сквозь пол, ближе к саркофагу, провалились Гайда и страж гробницы. В нижней крипте стало светлее. И точно — посередине стояла колонна — нетронутая, устойчивая и безнадежно далекая. Гайда победно взревела. Последним ударом молота норна раскрошила костяного монстра. Кости горой рухнули на пол нижней крипты и разлетелись, но снова начали собираться, формируя силуэт стража.

— Вот это, — зычно прокричала Гайда, поднявшись на ноги и приготовившись продолжать бой, — схватка, достойная норны!

В ее голосе чувствовалась усталость, однако азарта не убавилось.

Дугал не стал медлить и смотреть, что будет дальше. Он полез по веревке так быстро, как только мог. В одно мгновение он добрался до пола верхней крипты и рывком лег на него. Затем он проворно пополз к выходу, надеясь, что, лежа на животе, не провалится снова.

Обогнув дыру, пробитую Громилой, Дугал дополз до порога. Порог, похоже, держался крепко. Только здесь Дугал отпустил веревку, до боли врезавшуюся в запястье.

Та часть сознания Дугала, которая чуть раньше восторгалась хитростью устройства ловушки, сконструированной Блиммом, подсказала ему: пора сматываться. То, зачем они пришли в подземелья, у него, а сам он цел и невредим. Он вполне мог разыскать другого азуру, который пожелал бы купить Око Голема, и тогда все вырученные деньги остались бы при нем. А задерживаться здесь — верная гибель.

Норна все время к нему придиралась, нарывалась на драку, азура его постоянно оскорблял. А сильвари…

Сильвари. Дугал задумался о ней только на секунду. Удары молота Гайды слышались все слабее и реже. Он выругался и пробормотал:

— Никогда не путешествуй с теми, чья гибель тебя расстроит.

Он ползком вернулся к дыре в полу, схватил конец веревки, глянул вниз и прокричал:

— Я здесь, почти у выхода! Давайте сюда!

Веревка вылетела из его пальцев. Громила снова завалился набок. Дугал успел схватить веревку, но не дал утянуть себя под пол.

— Хватайся за веревку, Клагг! — крикнул Дугал, надеясь, что азуре удалось уцелеть. — Я смогу тебя вытащить! Я держу веревку!

— Они разбились! — всхлипнул Клагг. — Прекрасные ноги моего Громилы, которые я сам высек из камня! Они разрушены!

— Забудь о големе! — крикнул Дугал. — Отрежь свой конец веревки от голема, и я вытащу наверх тебя и Киллин.

— Да, да, — проговорил Клагг таким тоном, словно этот план все время был у него на уме. — Я перережу веревку, и ты меня вытащишь. Я буду в безопасности.

— И Киллин тоже!

— Она мертва, — сказал Клагг. — Наверняка мертва.

— Нет, я не мертва, — еле слышно отозвалась Киллин. — Я просто никак не могу выпутаться из этих веревок.

— Перережь веревки! — крикнул Дугал.

— Нет! — истерично взвизгнул Клагг. — Нет времени!

Снова послышался грохот. Вскрикнула Гайда — на этот раз от боли. Но почти сразу вновь послышались удары молота.

— Отвяжи Киллин, и я вас обоих вытащу!

Дугал покачал кулаком с зажатой в нем веревкой и процедил сквозь зубы:

— Сделай это немедленно, иначе я брошу веревку вниз и вы погибнете вместе с Гайдой!

Клагг пропищал что-то нечленораздельное и начал орудовать ножом.

— Спасибо, — послышался голос Киллин, поблагодарившей азуру.

С другого конца нижней крипты донесся крик Гайды:

— Клянусь медведем! Сколько раз еще повторять?

Дугал опустил голову и вгляделся в темноту. Норна стояла около колонны — уставшая, изможденная. Она тяжело дышала, бойцовская грива растрепалась, татуировки и шерсть залиты кровью.

Разбитый вдребезги страж гробницы продолжал в очередной раз возрождаться. «Запасные части» слетались к нему от стен и с пола. Гайда встретилась взглядом с Дугалом, и впервые за все время Дугал увидел в чертах ее лица неподдельный испуг. Это был взгляд бойца, понявшего, что он вступил в схватку, выиграть которую невозможно.

Гайда подняла молот и указала в сторону выхода из гробницы.

— Ступай, — сказала она и развернулась к стражу гробницы, занеся молот для удара.

— Мы готовы! — крикнул Клагг и потянул за веревку. — Вытаскивай нас скорее! Пожалуйста…

Дугал отполз за порог, встал на верхнюю ступень лестницы, ведущей в гробницу, покрепче уперся в пол ступнями и изо всех сил потянул веревку на себя. По отдельности азура и сильвари не были такими уж тяжелыми, но вместе весили не меньше крепкого мужчины. Дугала подгонял страх перед костяной тварью, которая вот-вот могла прикончить раненую, измученную Гайду.

И тут сердце у него ушло в пятки. Стук молота прекратился.

— Быстрей! — провизжал Клагг. — Он приближается!

Дугал услышал ритмичное клацанье десятков костей. Сильвари закричала. Дугала оторвало от ступени, швырнуло на спину и потащило обратно в гробницу, к зияющей в полу дыре. Он сопротивлялся как только мог, искал точки опоры. Кости, рассыпанные по полу и попадавшиеся на его пути, скользили к дыре и падали в нее. И сам он неумолимо к ней приближался.

Дугал перебросил веревку в одну руку, а другой схватился за косяк двери. Тянуло с такой силой, что руки чуть не оторвались, но все же ему непостижимым образом удалось удержаться. Он расставил ноги, уперся ими в края дверной рамы и снова схватил веревку обеими руками. Глянув вперед, вдоль веревки, он увидел Клагга и Киллин, висевших на другом конце. Клагг набросил на плечи Киллин петлю, а сам теперь повис на плечах у сильвари, вцепившись в них так, что костяшки его пальцев побелели.

Прямо под ними стоял залитый кровью страж гробницы. Рукой, слепленной из десятков осколков человеческих костей, он схватил сильвари за ногу. Кости продолжали слетаться к жуткому творению Блимма. Не успевший до конца возродиться монстр замахнулся на Киллин и Клагга другой рукой, но она развалилась на части. Облако костной пыли окутало беспомощных азуру и сильвари.

— Помогите! — завопил Клагг. — Проклятье! Дугал, спаси нас!

Рука стража гробницы окрепла за счет новых костей. Он опять занес ее для удара. Дугал в отчаянии искал глазами хоть какой-нибудь предмет, которым можно было если не разбить костяное чудище, то хотя бы отвлечь, но ничего подходящего не попадалось. Дугал зажмурился. Он понимал, что все кончено. Оставалось только сжимать в руках веревку до тех пор, пока не оторвутся руки, или пока костяная тварь не утащит его под пол следом за азурой и сильвари.

Он не мог им помочь. Он мог только погибнуть вместе с ними. Держа веревку правой рукой, левую Дугал сунул под рубашку и сжал медальон — напоминание о предыдущем провале, о том, как он в одиночку ушел из города призраков, оставив позади друзей.

Спасение было только в одном… Его рука, почти против воли, скользнула к нагрудному карману, пальцы начали расстегивать пуговицу.

Снизу донесся оглушительный треск, похожий на разряд молнии. Дугал заставил себя открыть глаза и увидел, что полуразрушенный Громила все-таки ухитрился подняться на обломанные каменные ноги и вогнал надломленные ручищи в грудь стража гробницы. Создание Блимма отцепилось от Клагга и Киллин и развернулось к новой угрозе. Сильвари и азура болтались на веревке над головой у костяного чудовища. Страж гробницы задался целью превратить голема в груду щебня.

— Вытаскивай нас! — крикнул Клагг.

Дугал попытался сделать это, но скованные дикой болью руки не слушались. У него попросту не осталось сил. Он мог только держать веревку, чтобы Киллин и Клагг не упали на пол нижней крипты.

— Ничего не получается! — крикнул он в ответ. — Не могу!

— Вот люди! — в отчаянии рявкнул Клагг. — Какой от вас прок?

Дугал опять закрыл глаза и напрягся изо всех сил. Но как ни старался, он смог подтянуть веревку к себе всего на дюйм. От натуги он в отчаянии взвыл, но у него ничего не получалось. Он почувствовал, что конец веревки сильно дрожит, и понял, что если сейчас же не отпустит ее, то погибнет вместе с остальными.

Но за мгновение до того, как он решился отпустить веревку, к его запястью прикоснулись тонкие пальцы, а потом тихий нежный голос призрачным шепотом произнес:

— Дугал, помоги мне!

Дугал от изумления чуть не выронил веревку. Пока Громила — вернее, то, что от него осталось, — отвлекал стража гробницы, Киллин взобралась по натянутой веревке. На спине у нее висел Клагг.

Держа веревку одной рукой, Дугал протянул другую и рванулся назад. Киллин и Клагг вылетели из дыры в полу и упали на Дугала.

Дугал слегка покраснел, Киллин слегка позеленела. Они оторвались друг от друга и встали. Все трое, как по команде, наклонились и заглянули в дыру.

От голема почти ничего не осталось. Страж гробницы топнул костяной ногой в последний раз, и главный колдовской камень потускнел и погас.

Клагг в отчаянии застонал.

— Вы знаете, сколько жизни, сколько сил я вложил в Громилу?

Словно в ответ, костяной страж гробницы протянул к ним длинные руки. Клагг отпрыгнул, а Дугал остался на месте. Он был уверен, что детище Блимма до них не дотянется.

— Терпеть не могу колдовство, — сказал Дугал. — То есть я, конечно, догадывался, что, как только мы возьмем Око, что-нибудь непременно случится. Азура вроде Блимма ни за что не оставил бы такое сокровище без охраны — но когда речь идет о колдовстве, ничего нельзя знать наперед.

Киллин прислонилась к стене, сложенной из скелетов, наклонилась. Она была похожа на новорожденного жеребенка, пытающегося впервые в жизни встать на ноги.

— По всей видимости, Блимм твердо решил хорошенько защитить свою гробницу. Но такое чудовище… По-моему, он переусердствовал.

Клагг презрительно фыркнул.

— Тупицы. Око Голема — это не просто красивый камешек. Это магическая конструкция, внутри которой содержится разум того, кто ее создал. Этот страж гробницы не существовал до тех пор, пока мы туда не вторглись. — Он гневно зыркнул на Дугала. — И как только ты прикоснулся к рубину, ты пробудил Око. А Око в ответ сотворило стража гробницы.

Костяной монстр ударил руками по стене. На глазах у Дугала обломки костей разлетелись. Страж гробницы продолжал колотить по стене вновь и вновь, и с каждым ударом от него отлетали кости, и наконец осталось всего несколько черепов. Дугалу показалось, что пустые глазницы смотрят на него свирепо, обвиняя в воровстве.

— Ну вот, великому творению Блимма приходит конец. — Клагг крякнул. — А Око Голема теперь мое!

Дугал был готов улыбнуться, однако радость победы угасла. Кости, слагавшие стены коридора, вдруг начали дрожать.

Дугал огляделся.

— Говоришь, рубин — разум этой твари?

Азура кивнул. Он по-прежнему был в восторге от того, что завладел таким сокровищем.

— В каком-то смысле. Блимм все придумал так, что главный цереоимпульс побуждает стража гробницы строить себя из подручных материалов. Я думал, это будет понятно даже человеку.

— Значит, если рубин цел и невредим, это чудище сможет построить себя где угодно?

Клагг помрачнел.

— Разве я только что не это самое сказал, бука? Он может построить себя где угодно, где только найдет достаточно подходящих…

Голос азуры сорвался. Клацанье костей вокруг становилось все громче. Клагг вытаращил глаза, осознав то, что сам только что сказал.

— …материалов, — негромко выговорил он, обводя взглядом стены подземелья, сложенные из костей.

— Нам нужно скорее бежать отсюда, — сказала Киллин.

Кости начали отделяться от стен. Дугал одной рукой схватил факел, другой взял за руку сильвари и побежал. Он не стал оглядываться и смотреть, бежит ли за ними Клагг.

Они мчались по залам и коридорам, слыша позади сухое постукивание костей. Замедлили бег только вблизи ямы, в которую сильвари утянул паук, да еще там, где была взрывчатая ловушка. Только после того, как эти два зала они одолели без происшествий, Дугал крикнул, что можно остановиться. Клагг согнулся, отчаянно пытаясь отдышаться. Киллин пожелтела от усталости.

Тяжело дыша, Дугал прислушивался. Погони слышно не было.

— Мы обставили его, — наконец выговорил Дугал и утер пот со лба.

— Это невозможно, — выдохнул азура. — Вокруг по-прежнему полным-полно костей. Покажи мне Око.

Дугал вытащил из кармана колдовской рубин и показал его азуре, но не отдал. Огонек внутри камня погас. Камень выглядел мертвым, безжизненным.

— Так я и думал, — кивнул азура. — Он выключился. Хранившееся внутри него малагетическое поле иссякло. Со временем он мог бы вновь зарядиться естественным путем. Но его может зарядить и кто-то, наделенный мастерством.

Клагг сделал выразительную паузу. Он намекал на себя.

— Отдай мне его.

Дугал сомкнул пальцы.

— Не сейчас.

Клагг оскалился.

— Я тебя нанял для того, чтобы ты раздобыл Око.

Дугал уточнил:

— Ты нанял нас, чтобы мы сопроводили тебя в эти подземелья, где следовало разыскать этот камешек. Пока мы по-прежнему находимся в подземельях. Как только мы выйдем отсюда и, что крайне важно, получим причитающуюся плату, я отдам тебе камень.

С этими словами Дугал театрально убрал камень в карман и застегнул пуговицу.

Но на этот раз он прикрыл карман рукой.

Клагг раскрыл рот, готовясь осыпать Дугала новой порцией оскорблений, но, взглянув в его улыбающееся лицо, буркнул что-то сердитое, развернулся и зашагал в ту сторону, где находились Врата Черепа.

Киллин сказала:

— Ты думаешь, что он тебя обманет.

Это было утверждение, а не вопрос.

Дугал кивнул:

— Определенно. Ну, скорее всего. Лучше не рисковать.

Он посмотрел на сильвари. Та ответила ему озадаченным взглядом.

Дугал кашлянул и пошел следом за азурой.

Врата Черепа — главный вход в подземелья под Городом Божества — получили свое название в честь длинного туннеля, сложенного из отполированных черепов тех безымянных мертвецов, чьи останки всплыли, когда затонул Орр, и когда это потерянное королевство снова возникло из бездны по приказу Дракона. Дугал подумал о том, что здесь могло сработать могущество Ока Голема, и в ужасе поежился.

Впереди, за поворотом, забрезжил свет. Они пробыли под землей большую часть дня, но даже теперь, когда город окутали сумерки, естественный свет был так желанен.

Клагг исчез за углом, но тут же поспешно вернулся. Настолько поспешно, что налетел на Дугала и сбил его с ног. Дугал проворно вытащил из кармана колдовской камень.

Дугал почувствовал, как маленькие пальчики азуры обшаривают его рубаху. Но Клагг схватил не камень, а золотой медальон. Свободной рукой Дугал отнял у азуры свой талисман.

— Благодарю, — сказал он. — В чем дело?

— Городская стража, — буркнул Клагг. — Проклятье. Придется переждать.

— Ну-ка, покажи, где они, — сказал Дугал.

Они крадучись пошли вперед. Заходить в подземелья не запрещалось, но для этого требовались подписанные властями бумаги и пропуска. Ни бумаг, ни пропусков у них, естественно, не было. Поэтому сейчас встреча с серафимами в планы Дугала не входила.

Клагг остановился и заглянул за угол. Дугал последовал его примеру. Рукой, в которой был зажат колдовской рубин, он оперся на череп, торчащий из стены.

Насчет стражников азура не соврал. Серафимы, одетые в прочные белые с золотом доспехи, служили в городской страже и войске Криты. «В таком количестве на площади у Врат Черепа их быть не должно», — подумал Дугал. Нет, серафимы не выстроились боевым порядком и вряд ли поджидали именно Дугала и его спутников, и все же если бы на площадь вышел потрепанного вида человек, азура и сильвари, с головы до ног усыпанные костяной пылью, они непременно привлекли бы внимание и их бы подвергли допросу. А уж если бы стражники обнаружили Око Голема, допрашивать всю троицу стали бы с пристрастием.

Дугал вставил драгоценный рубин в глазницу ближайшего лакированного черепа и вогнал поглубже. Не самое надежное хранилище, но лучшего не было.

— Ну, есть у тебя план, человек? — спросил Клагг.

— Дайте-ка мне посмотреть, — послышался голос Киллин. — Что-то не так?

Сильвари вскарабкалась по спине Дугала. Стройную ногу, обутую в маленький ботинок, она поставила на ремень, которым был подпоясан Дугал.

Дугал резким движением сбросил сильвари со спины.

— Что ты творишь? — сердито спросил он. — И так все плохо, а тут еще ты…

Сильвари испуганно попятилась. Дугал сдержался и больше ничего ей не сказал. Он повернулся к азуре.

— План такой, — сказал он, глядя на Клагга сверху вниз. — Будем ждать.

Клагг, измученный и отчаявшийся до последней степени, покачал головой.

— А что, если они осматривают подземелья?

— Допустим. Если это так, то один из нас выйдет и отвлечет на себя их внимание. А потом остальные разбегутся.

— Дугал… — проговорила Киллин.

— «Один из нас» — это я или сильвари, конечно? — сердито проворчал Клагг.

— Если хотите, первым пойду я, — буркнул Дугал, свирепо зыркнув на азуру.

Они слишком много пережили, чтобы теперь затевать глупый спор.

— Дугал… — повторила Киллин.

— Интересно получается, — покачал головой Клагг. — Там небось у тебя дружки имеются, так ты с ними договоришься, а нас тут бросишь, и они нас сцапают.

— Вместе нам выходить нельзя! — рявкнул Дугал. — Тогда нас всех задержат!

— Дугал Кин! — решительно произнесла Киллин.

— Что? — гневно прошипел Дугал и обернулся.

На этот раз сильвари не попятилась назад.

— Мы не одни, — сказала Киллин.

Дугал развернулся и увидел прямо перед собой обнаженный меч стражницы-лейтенанта. За ее спиной стояли еще двое с мечами наготове.

— Дугал Кин — кажется, так тебя назвали, — сказала лейтенант. — Ты и твои приятели арестованы, Дугал Кин. Пройдемте с нами.

5

На взгляд Дугала, кандалы в такой ситуации — просто лишнее оскорбление. Камера, в которую его отвели, вытесана в скальной породе. Ни раствора в щелях, ни уступов, ни выбоин. Решетка, отделяющая камеру от коридора, — старая, но крепкая, прутья толщиной с большой палец. Свет проникает только из маленького окошечка в потолке, и оно тоже зарешечено. На двери — тяжеленный амбарный замок. С помощью подходящих инструментов Дугал мог бы его открыть, но инструменты у него отобрали. За решеткой короткий коридор ведет к двери, окованной железом. Если бы Дугала посадили в камеру вместе с норной, они бы смогли и эту дверь выломать, но он был совсем один.

Если учесть все это, то тяжеленные железные кандалы на ногах и наручники, соединенные цепью, прикованной к кольцу, вбитому в каменную стену, — это уже перебор.

Миновало четыре дня, и за это время Дугала посещал только хмурый, ворчливый сержант, который утром приносил кашу, а вечером — похлебку. Однако к вечеру четвертого дня все изменилось.

Кованая дверь открылась. Вошел усатый стражник-здоровяк, за ним — молодой чиновник, несущий письменный столик. Стражник поглядел на Дугала через решетку. Чиновник поставил столик около камеры и ушел, но вскоре вернулся с табуретом, поставил его перед столиком, откупорил небольшую склянку с чернилами, вставил ее в углубление на крышке столика, выдвинул ящик, достал перо, отточил его, взял несколько листков бумаги, затем сел на табурет и стал ждать, когда офицер обратится к заключенному.

— Дугал Кин… — произнес офицер.

— Здесь, — отрапортовал Дугал.

Офицер нахмурился и начал сначала:

— Дугал Кин, ты обвиняешься в расхищении гробниц в подземельях Города Божества. Чем оправдаешься?

— Вы нашли какие-нибудь предметы, похищенные из гробниц, у меня или у моих спутников?

— Нет, — невозмутимо ответил офицер.

— Много ли оружия и инструментов было у нас найдено?

— Нет, — столь же бесстрастно ответил офицер.

— Ну, тогда, — сказал Дугал, — если мы и расхитители гробниц, то на редкость невезучие.

— Вопрос не в том, насколько вы везучие, — сказал офицер. — Вопрос в том, какие у вас были намерения.

— В таком случае мой ответ: «Невинные», — проговорил Дугал, обратившись к писарю.

Тот послушно записал его ответ.

— Вас задержали у Врат Черепа. Все вы были ранены и покрыты костяной пылью. Пропусков у вас нет. Твои ответы неудовлетворительны. — Офицер ухмыльнулся. — А кое-кто из твоих спутников уже признался, что вы разыскивали гробницу Блимма и находящееся в оной Око Голема.

«Клагг», — подумал Дугал. На миг у него перехватило дыхание.

— Тогда к чему этот разговор? — осведомился он.

— Формальность, — сказал офицер, и белые зубы блеснули из-под усов.

Он подошел к письменному столу, дал знак писарю, и тот вынул из ящика еще один листок бумаги.

— Дугал Кин, — прочел офицер.

— Все еще здесь, — вздохнул Дугал.

— «Родился в Городе Божества, но в детстве был увезен в Эбонхок. Служил в Эбонском Авангарде. Помечен пропавшим без вести, предположительно погиб». Дезертир?

Его белые зубы снова зловеще сверкнули.

— Нас взяли в плен чарры во время длительного патрулирования линии фронта, — ответил Дугал, старательно подбирая слова.

— Ты исчез пять лет назад, — заметил офицер.

— Да, патрулирование получилось весьма длительное, — сказал Дугал, надеясь, что его ответы звучат убедительно.

Он не удержался и добавил:

— В то время между нами и Эбонхоком чарры кишмя кишели.

— Ты так и не вернулся, — сказал офицер, презрительно причмокнув. — Королева оказывает большую поддержку Эбонхоку. Мы могли бы отправить тебя туда, в твое подразделение.

— Не сомневаюсь: те, кто еще жив, обрадуются моему возвращению, — съязвил Дугал, откровенно блефуя.

Офицер пожал плечами и продолжил чтение с листа:

— «Разыскивается в связи с обвинением в многочисленных мелких кражах в Лайонз-Арке».

— Королева и Лайонз-Арку большую поддержку оказывает? — поинтересовался Дугал, с притворным недоверием вздернув брови.

— Преступление есть преступление, — буркнул офицер. — Даже в Лайонз-Арке.

— Лайонз-Арк был основан корсарами, грабившими и топившими чужие корабли, — заметил Дугал.

Впервые за все время офицер согласно кивнул. Даже писарь улыбнулся.

Офицер вернулся к документу.

— Ты работал в Приории Дурманд — предположительно.

— Совсем недолго, — ответил Дугал. — Мы расстались — из-за разногласий по поводу их политики одалживания книг.

— Вот не знал, что в Приории Дурманд принято на время выдавать драгоценные книги.

— Вот и я не знал, — усмехнулся Дугал.

Писарь улыбнулся и кивнул. Офицер пожал плечами.

— Твое имя всплыло в истории с затонувшим Храмом Веков.

— Никогда там не был, — солгал Дугал.

— Несколько землевладельцев разыскивают тебя, ты задолжал им ренту, — продолжал офицер.

— Это просто череда взаимных недопониманий, — сказал Дугал.

— Ты побывал в Аскалоне, — проговорил офицер. — И вернулся оттуда живым.

Это обвинение было неожиданным. Дугал не сразу нашелся, что ответить. Возникла пауза. Писарь оторвал взгляд от протокола допроса. Дугал кивнул.

— Да, — наконец выговорил он. — Это правда.

Офицер покачал головой.

— Просто поражаюсь — как ты с такими талантами не достиг большего.

Дугал несколько секунд собирался с мыслями, а потом сказал:

— Такова уж наша жизнь в эти драконовские времена. Возможно, у меня не все так просто с трудовой этикой.

— Прекрасно, — кивнул офицер. — Думаю, кое-какую порцию трудовой этики мы тебе могли бы привить. Ты поступишь в бригаду рабочих на озере Дорик.

— Меня не будут судить? — удивился Дугал.

— Тебе положено слушание, — ответил офицер. — Оно состоялось. Именем королевы Дженны, именем Города Божества и народа Криты ты объявляешься виновным. Завтра утром ты будешь под конвоем отправлен на север города в составе бригады рабочих.

Дугал был готов протестовать, но в это время в камеру вошел еще один серафим.

Если тот, кто его допрашивал, с трудом помещался в форму, то этот словно бы родился в доспехах. Высокий, с темными волнистыми волосами, расчесанными на пробор и обрамлявшими суровое лицо с благородными, будто вытесанными из мрамора чертами.

Дугал охнул. Это был Логан Тэккерей, капитан стражи Города Божества, фаворит ее величества королевы Дженны, протектор Криты. Об этом человеке ходили предания еще до того, как он вступил в ряды гвардии серафимов. Он был членом одной из самых знаменитых гильдий последних времен, называемой Клинком Судьбы. И хотя этой гильдии больше не существовало, слава Логана Тэккерея не померкла.

Офицер, проводивший допрос, вытянулся в струнку и отдал вошедшему честь. Писарь отложил перо и почтительно поклонился. Даже Дугал невольно выпрямился.

— Лейтенант Гробан, — коротко поприветствовал офицера Логан.

— Сэр, — ответил Гробан, резко опустив руку. — Я как раз объявил арестованному о том, что он зачислен в бригаду каторжников.

— Дугал Кин? — осведомился Логан.

— Да, сэр! — отрапортовал Гробан, довольный, что капитан проявил внимание к расследуемому им делу.

А Дугалу стало не по себе. Когда такому высокому чину известно твое имя, ничего хорошего ждать не приходится.

— Его придется освободить, — сказал Логан.

На лице Гробана отразилось неподдельное изумление. Словно Логана только что окутало божественное сияние и он на глазах у лейтенанта отделился от пола и взмыл ввысь.

— Освободить? — переспросил Гробан.

— Согласно указу ее величества, он должен быть освобожден и препровожден к руководителям Дозора, — объявил Логан.

У Дугала так мерзко засосало под ложечкой, словно там образовалась черная бездна. Королева? С чего бы в его дело вмешиваться королеве?

Лейтенант Гробан, нервно перебирая ключи на связке, нашел нужный и отпер замок на решетке. Затем он выбрал ключ поменьше и принялся отстегивать кандалы Дугала.

Мысли Дугала бешено метались. С какой стати им заинтересовались люда из Дозора? Дозором именовалась группа будущих рыцарей и героев, сражавшихся с Древними Драконами и их приспешниками. Занятие для законченных тупиц.

Зачем он мог им понадобиться? Дугал перебрал в уме имена тех, кого в последнее время обидел, у кого что-то украл, кому задолжал деньги. Никого не вспомнил.

— Ты везучий, — сообщил Логан Дугалу. — Ты понадобился кое-кому, кто имеет достаточное влияние, чтобы вытащить тебя отсюда.

Судя по тону, можно было не сомневаться: Логан предпочел бы, чтобы Дугал под надзором вооруженных охранников трудился на ремонте дока на озере Дорик.

— На твоем месте я бы ее не разочаровывал. Здесь я тебя больше видеть не желаю.

Он не стал уточнять, где именно — в этой камере, в Городе Божества или вообще в Крите.

У Дугала голова пошла кругом.

— Ее? — выдавил он.

Логан подошел к двери.

— Госпожа? — пригласил он.

В камеру вошла стройная женщина в кольчуге, и на полсекунды сердце Дугала замерло. Ярко-рыжие волосы женщины спускались тугими кудрями почти до плеч. Холодный взгляд голубых глаз выдавал опытного бойца.

— Риона, — еле слышно проговорил Дугал.

— Риона Грейди из Дозора, — сказала женщина, протянув капитану бумагу, на которой виднелась лиловая сургучная печать. — Прибыла, дабы, согласно приказу, взять под свою ответственность этого узника.

Дугал протянул руки к Гробану.

— Если вам все равно, лейтенант, — попросил он, — я думаю, для меня будет безопаснее, если вы снова наденете на меня наручники и, уходя, запрете камеру.

6

Риона произнесла всего три слова, а потом Дугал забрал свои немногочисленные конфискованные вещи и следом за ней вышел из тюрьмы.

Город Божества напоминал огромное колесо с шестью спицами, и каждая из этих спиц представляла собой широкую дорогу-эстакаду, тянувшуюся от наружных белокаменных стен к дальним окраинам. Верхний город, где находились дворец, сенат и сады, накрытые куполами, служил ступицей колеса. Большинство горожан обитало в пространствах под сбегавшими с холма дорогами-мостами. За годы эти разделенные дорогами сектора приобрели каждый свой колорит. Урожденные критане большей частью жили в одном районе, а потомки аскалонян, чья родина была несколько столетий назад сожжена чаррами, обитали в другом. Остальные места между мостами занимали иммигранты из Элонии и Канты. С тех пор как на их родине захватили власть Древние Драконы, ни элонианцы, ни кантане не могли туда вернуться.

В двух секторах, располагавшихся ближе к югу, находились многочисленные конторы, пивные, гостиницы для путешественников и купцов, а также ярмарочная площадь. На этой огромной площади можно было увидеть немало затейливых аттракционов и лавочек. Всем, что относилось к этой зоне, ведал один из самых могущественных кританских чиновников. Праздничный вид площади создавал ложное ощущение, будто в последнем людском королевстве все прекрасно и спокойно.

Риона и Дугал лавировали между зеваками, торговцами и покупателями. С неба сыпалось конфетти, издалека доносились басовые ноты механического оркестра.

Риона остановилась у райка, где шло представление театра теней. Белое полотнище, подсвеченное сзади, было натянуто у основания опоры эстакады. В тени собралось около двух десятков горожан с детишками. На экране танцевали силуэты кукол.

— Риона, я… — нерешительно проговорил Дугал.

— Тссс… — прошипела Риона, не спуская глаз с экрана.

Спектакль рассказывал об истории королевств Тирии. Сначала показали Аскалон, защищенный Великой Северной Стеной. Чарры атаковали стену. Широкоплечие, похожие на больших кошек воины шагали по экрану. На стене появились солдаты-люди, возглавляемые королем-героем. На чарров обрушился дождь стрел, их атака была отбита. Но вскоре они вернулись с огромными котлами, и из этих котлов вылетели громадные снаряды-кристаллы. Попав в стены, снаряды разбили их и подожгли. Это было великое Сожжение. Чарры хлынули в город сквозь пробоины в стенах и захватили Аскалон.

Экран потемнел, но тут же снова осветился. На нем возник красивый город. Здания, украшенные затейливым орнаментом, извитые башенки, величественные арки. Это была Ара, самый великий город Орра. И вновь чарры со своими загадочными котлами ринулись на город. На самой высокой башне появилась фигура человека в балахоне. Он произнес длинное заклинание. Вспышка — и чарры отброшены назад, но город при этом содрогнулся. Взметнулась волнистая линия, обозначавшая океан, и обломки городских зданий рухнули на дно Моря Печали. Это было Затопление Орра.

Еще одна вспышка — и большое черное пятно побежало от одного края экрана к другому. А потом пятно превратилось в огромный глаз дракона Разрушенный город Ара поднялся над волнами, и в самой высокой точке появился гигантский крылатый силуэт. Дракон поднял голову к небу и взревел. Это было Возвышение Орра и пробуждение бессмертного Древнего Дракона по имени Жайтан.

Дракон взревел вновь, взмахнул крыльями и поднял величественную волну. Волна отхлынула, поднявшийся со дна океана город сместился влево, а справа возник другой город. Это был Лайонз-Арк — Львиная Арка. Волна ударила, и во все стороны полетели обломки зданий. Когда пробудился Дракон, Лайонз-Арк был разрушен и смыт в море.

Экран вновь потемнел. Действие опять переместилось в Аскалон, где чарры осадили столицу. Гигантские кошки снесли городские ворота, забрались на стены и вступили в схватку с людьми, защитниками города. На самой высокой башне король Адельберн бился с могучим чарром. Они скрестили клинки. Последовала ярчайшая вспышка, раздался взрыв. Чарров словно ветром сдуло, а силуэты людей побледнели. Они стали призраками. Это было Пламя Проклятия.

Экран в очередной раз потемнел, затем возникла толпа беженцев. Одетые как критане аскалоняне, кантане и элонианцы, они ехали на повозках и тащили большие мешки. Перед ними встали стены Города Божества, верхний город, а на самом верху холма — королевский дворец. На башне появилась королева. Эта кукла изображала королеву Дженну. Она приветствовала беженцев, пришедших в город. С неба посыпался дождь конфетти. Счастливые странники наконец оказались в безопасности. Последние беженцы вошли в город, ворота закрылись, и на самой высокой башне дворца был поднят флаг Города Божества.

Толпа зрителей вежливо захлопала в ладоши. Кукловод — улыбающаяся кантанка невысокого роста — вышла из-за экрана с куклами, прикрепленными к тоненьким палочкам, и стала кланяться. Риона не аплодировала. Она молча пошла дальше. Дугал — за ней. Риона остановилась около шатра, где торговали пивом, и попросила кружку темного лагера. Дугал тоже взял кружку пива, но позволил Рионе расплатиться. Риона уселась за стол рядом с шатром. Дугал сел напротив. Несколько секунд они молчали. Риона рассматривала шершавую крышку стола, исцарапанную ножами.

— Риона, я… — попытался вновь завести разговор Дугал.

— Я хочу, чтобы ты знал… — с горечью произнесла Риона и умолкла.

Дугал благоразумно молчал. Механический оркестр, играющий вдалеке, завел новую мелодию. Из медных труб полилось нечто похожее на вальс.

Риона начала сначала:

— Я хочу, чтобы ты знал: будь моя воля, я бы бросила тебя в тюрьме, и пусть бы ты там сгнил. Бросила бы, как ты бросил меня.

— Я не хотел… — пробормотал Дугал.

— Как ты бросил меня, — повторила Риона и пронзила его взглядом серо-голубых глаз.

— Это… — начал Дугал, но понял, что если скажет: «Это не я придумал», его слова будут плохо приняты и вдобавок далеки от правды.

— Это было ошибкой, — сказал он. — Мне очень жаль. Прости. Мы не должны были бросать тебя.

— Вы меня не просто бросили, — процедила сквозь зубы Риона. — Вы меня так стукнули, что я лишилась чувств, и оставили там, где меня могли найти люди из Эбонского Авангарда. Мне пришлось заплатить за ваши преступления.

Настала очередь Дугала уставиться на дощатую крышку стола. Пять лет назад они с Рионой и еще кое с кем служили в Эбонском Авангарде. Воинская служба шла у них не слишком хорошо, и они мечтали убраться в Лайонз-Арк или в Город Божества — куда угодно, лишь бы не оставаться в городе, осажденном чаррами.

А потом Дак нашел карту — карту Аскалон-Сити, столицы Аскалона. На карте были обозначены башни и улицы этого древнего города людей во времена до первого и второго Сожжения, до изгнания чарров. И еще на карте был нарисован дворец короля Адельберна.

А самое главное — на карте было указано место, где находилась королевская казна, и перечислены все сокровища, которые там хранились.

Дак нашел карту, а Джервис предложил отправиться на поиски сокровищ. Марга спросила, зачем ждать. Вала и Дугал с ней согласились. Только Риона сказала, что это дурацкая идея и что если их поймают, то отправят на каторжные работы, а не поймают свои, так они попадут в плен к чаррам и те их казнят, потому что Аскалон-Сити находится в самом центре земель, захваченных чаррами.

И как-то ночью, когда они должны были отправиться в составе патруля за городские стены, Марга ударила Риону по затылку и та отключилась. Марга и Дугал уложили ее на койку, а командиру сказали, что она приболела. А потом они ушли из Эбонхока и назад не возвратились.

— Когда ваш патруль не вернулся, за мной пришли люди из Эбонского Авангарда, — сказала Риона. — Я им что-то наболтала, но они мне не поверили. Я взяла вину на себя. Меня сослали на каторгу на два года. Только потом я смогла подать прошение о помиловании. С тех пор меня не выпускали за пределы города.

— А теперь ты в Дозоре, — сказал Дугал и отвел взгляд.

Вокруг шумела ярмарка.

— Я ушла. Мне нужна была какая-то цель в жизни. Я нашла ее в Дозоре и приехала сюда, в Город Божества. Я здесь уже целый год, но за все это время я не пыталась выследить тебя.

— Зачем-то я понадобился Дозору. Зачем? — спросил Дугал, встретившись глазами с Рионой.

Та гневно смотрела на него. Ему больно было глядеть ей в глаза, но что поделаешь — нужно привыкать.

— Ты ушел из Аскалона живым. А остальные?

— Мертвы. Дак, Джервис, Марга… — Медальон на шее Дугала вдруг стал тяжелым, как камень. — И Вала. Все погибли в Аскалоне.

— А ты все-таки выжил, — сказала Риона с недружелюбной усмешкой. — И почему это меня не удивляет?

Дугал вновь посмотрел в ее гневные глаза и сказал:

— Мы совершили ошибку. Я прошу у тебя прощения от имени погибших. Теперь я тебе нужен. Зачем?

Риона прикусила губу.

— Мне нужно, чтобы ты пообещал мне, что не убежишь, когда я отвечу тебе на этот вопрос, — сказала она, и ее взгляд немного смягчился.

— А ты мне поверишь? — спросил Дугал.

— Нет, — ответила Риона, — но мне все равно нужно, чтобы ты пообещал.

Дугал немного подумал и проговорил:

— Тебе что-то нужно в Аскалоне. Дозору что-то нужно в Аскалоне. И тебе надо, чтобы кто-то туда отправился.

— Ты дашь мне обещание?

— Понять не могу, как тебя занесло в Дозор. Их предводитель…

— Я знаю, каков их предводитель, — прервала его Риона. — Повторяю: я искала цель в жизни. Шанс изменить себя, изменить мир. И все это я нашла в Дозоре.

— Риона, — сказал Дугал негромко, наклонившись к столу. — Они думают, что смогут одолеть Древних Драконов.

— Не бойся, тебя не попросят сражаться с драконом. Ни с Древним, ни с каким бы то ни было еще.

— Допустим. Тогда чего от меня хотят? — спросил Дугал и отхлебнул эля.

— Чтобы ты отправился в Аскалон-Сити, — сказала Риона.

Дугал посмотрел на нее поверх края кружки.

— И сделал там что?

— Об этом поговорим, когда доберемся до Лайонз-Арка.

Дугал ненадолго задумался и сказал:

— Мне понадобится меч.

— Фехтовальщик ты всегда был никудышный, — хмыкнула Риона.

— Я повысил свое мастерство, — сказал Дугал.

Потом они какое-то время ничего не говорили, и каждый не осмеливался нарушить молчание.

— Отлично, — буркнула Риона. — Давай допивай. Раздобуду я тебе треклятый меч.

Они вернули кружки хозяину пивной и пошли дальше по многолюдной ярмарке. Риона то и дело поглядывала на Дугала, словно предполагала, что он может затеряться в толпе.

Дугал, конечно же, подумывал о том, чтобы улизнуть от Рионы, забрать Око Голема оттуда, где он его спрятал — он считал это место ненадежным, — а потом тихонько, без шума добраться до какой-нибудь маленькой деревушки подальше от Города Божества. И хотя предложение Рионы Дугала заинтриговало, сама мысль о возвращении в Аскалон-Сити была безумна. В прошлый раз он там едва жизни не лишился. И все же — возможность оправдаться за прежние лживые обещания…

— Только что привезли из Клэйнула, — сообщил торговец, приземистый и широкоплечий. — Отличные мечи, прямо из кузницы.

Забавно: он был окружен таким количеством острых клинков, а самому не мешало бы хорошенько побриться.

Риона вздернула брови.

— Ты шутишь? Погляди, вот тут щербинка, и еще, и еще… Рукоятка шатается. Да и баланса никакого, и лезвие плохо заточено.

Торговец раздраженно пожал плечами.

— Ну, таких мечей, как у серафимов, у меня не бывает. И вообще: самые хорошие клинки везут этим головорезам, в Эбонхок.

— Что это значит? — прищурившись спросила Риона.

— Аскалон мертв и похоронен, — проворчал торговец. — Пусть им владеют чарры. Там нет ничего, кроме сажи, золы и призраков, как я слыхал. А туда людей шлют, припасы всякие, в Эбонхок. Деньги на ветер, я так считаю. Разве нам тут не на что деньги потратить? С кентаврами бьемся, с разбойниками. А это… Доброе золото за злым гонится.

Торговец говорил, а Дугал посматривал на Риону. Лицо той становилось все мрачнее, рука скользнула к рукоятке собственного меча.

— Ладно, сойдет, — сказал Дугал поспешно. — Расплатись с человеком, Риона.

— Я бы лучше его… — процедила сквозь зубы Риона.

— Расплатись с ним, — сказал Дугал. — И пошли отсюда.

Они вышли из лавки. Риона свирепо бормотала:

— Гад, изменник чертов! Вот что о нас думают люди в Городе Божества!

— Эбонхок далеко, — сказал Дугал. — Так же далеко, как Орр и драконы. Можно понять местных жителей. Само собой, их больше беспокоят кентавры, нападающие на торговые караваны, и разбойники, грабящие поля. Но в одном ты права.

Дугал сделал несколько пробных выпадов с мечом. Прохожие опасливо на него поглядывали.

— Клинок никудышный.

— Я тебя предупреждала, — буркнула Риона.

— Почти все нынешние мечи никуда не годятся. — Дугал убрал меч в ножны. — Человеческие, по крайней мере. Да… Такова наша жизнь в эти драконовские времена.

Вдруг кто-то окликнул Дугала, и он обернулся.

— Это еще что? — сердито проворчала Риона.

Дугал заметил в толпе зеленое лицо и тонкую руку, поднятую над головами прохожих.

Он улыбнулся и искоса глянул на Риону. Та нахмурилась, увидев приближающуюся сильвари. Она была раздражена, и Дугалу это понравилось. Киллин, судя по виду, вполне оправилась после всего, что ей довелось пережить в подземельях.

— Риона Грейди, участница Дозора, позволь представить тебе… — начал было Дугал.

— Киллин, рожденная в Цикл Ночи, — сама представилась сильвари и протянула Рионе руку на людской манер.

Риона хмуро кивнула, но руку не пожала.

— Приятно познакомиться с тобой, Киллин-Ночная, но, боюсь, нам с Дугалом надо поговорить о важных делах…

— Эля не желаешь? — спросил Дугал у Киллин. — Тут совсем рядом пивной шатер. Темный лагер там сносный.

Взглядом, которым одарила Дугала Риона, можно было бы убить хищника с десяти шагов. Дугал ухмыльнулся и подумал, что, заставляя Риону злиться, он, быть может, сумеет новыми грехами загладить старые.

— Очень вкусно, — проговорила Киллин чуть погодя, сделав глоток эля. — Кажется, в пиво добавлен тертый серый орех?

Дугал весело пожал плечами. Риона строптиво сложила руки на груди и сказала:

— У меня не так много знакомых сильвари.

По тону, каким она произнесла эти слова, было ясно, что она бы предпочла, чтобы знакомых сильвари у нее было еще меньше.

— А я не слишком много знаю о Дозоре, — сказала Киллин. — Кроме того, что члены Дозора принадлежат к разным расам, нациям и гильдиям. Они посвятили себя вооруженному сопротивлению Древним Драконам. Ты хочешь нанять Дугала для сражений с драконами?

— Я рад, что тебя отпустили из тюрьмы, — вмешался Дугал и вдруг поймал себя на мысли о том, что не вспоминал о Киллин с момента, как их арестовали.

— Я провела там ночь, а потом один любезный человек с усами стал задавать мне вопросы, и я на них ответила, и тогда меня отпустили.

Киллин сделала еще глоток эля.

Дугал вспомнил, как лейтенант Гробан сказал, что кто-то из его спутников признался в содеянном.

— Так это ты? — выдавил Дугал. — Ты ему все выболтала?

— Конечно, — кивнула Киллин. — Я рассказала ему про Клагга и Громилу, про тебя и Гайду и про то, где мы нашли гробницу Блимма, а еще про то, где ты спрятал волшебный камень. Этот человек очень обрадовался, когда я рассказала, где находится место упокоения Блимма. Он сказал, что про гробницу Блимма все давно забыли. Знаешь, мне это показалось странным. Раньше я об этом не думала — о том, что знания могут умирать. Но если задуматься: кто-то, кому что-то известно, умирает, никому об этом не рассказав, и тогда знания теряются. Но для сильвари это очень странно.

Киллин не заметила, что Дугал в отчаянии обхватил голову руками, а Риона усмехается.

— Значит, — наконец обрел дар речи Дугал, — ты сказала им, где я спрятал камень…

— Да, — с улыбкой ответила Киллин. — Знаешь, на мой взгляд, честность лучше всего.

Риона расхохоталась, а Киллин спокойно продолжала:

— Кстати, я вспомнила, что нужно отдать тебе это.

Она сунула руку в торбочку и вытащила что-то небольшое, размером с кулак азуры, завернутое в кружевной носовой платочек, и положила на стол. Предмет, видимо, был тяжелый — послышался громкий стук. Дугал проворно развернул платок. В лучах закатного солнца сверкнули грани алого кристалла.

— Миленький камешек, — сказала Риона. — Как раз такой, ради которого ты бы рискнул жизнью. Не колдовской, случайно?

Дугал запихнул камень в карман вместе с носовым платком.

— Ничего не понимаю, — помотав головой, пробормотал он. — Ты ведь только что сказала…

— Что рассказала тем, кто упрятал нас за решетку, где ты спрятал камень, — кивнула Киллин. — Но я ничего не сказала о том, куда спрятала его потом…

— Куда ты… — В сознании Дугала сложились между собой частицы головоломки. — Понятно. Когда забралась мне на спину…

— Я вытащила камень оттуда, куда ты его положил, и засунула повыше, в другой череп. А когда я увидела, как ты вышел из тюрьмы, я быстро забрала камень.

Дугал не выдержал и рассмеялся. Киллин наклонилась к столу и заговорщицким шепотом проговорила:

— Ну, какая же у тебя будет новая работа? Это все-таки драконы?

Риона покачала головой.

— Извини, Киллин-Ночная, но это дело касается только меня и…

— Аскалон-Сити, — прервал Дугал Риону, не обращая внимания на ее гневный взгляд. — Она хочет, чтобы я отправился в Аскалон-Сити ради Дозора. Зачем — она мне пока не сказала.

Киллин отстранилась от стола и взволнованно сложила ладони.

— Аскалон-Сити находится в самом центре земель, захваченных чаррами, там кишат призраки.

— Знаю, — сказал Дугал. — Я там бывал.

Киллин изумленно заморгала.

— Я этого не знала, — призналась она и умолкла.

Дугал не удержался и добавил:

— Мое пребывание там закончилось не слишком удачно.

Он посмотрел на Риону. Впервые за все время она, поджав губы, согласно кивнула.

Киллин оторвала взгляд от стола и сказала:

— Хорошо. Я пойду с вами.

Риона изумленно вытаращила глаза и пробормотала:

— Прошу прощения, но это невозможно.

— Почему? — спросила Киллин. — Его же ты берешь.

Она указала на Дугала рукой, в которой держала кружку.

Дугал немного оскорбился.

— В Аскалон-Сити призраки кишмя кишат, — сказала Риона, повторив слова сильвари.

Она словно уговаривала несмышленого ребенка.

— Она — некромантка, — объяснил Дугал. — Так что ее это не пугает.

— Именно так, Риона Грейди из Дозора, — подтвердила Киллин. — Моему народу не более двадцати пяти лет. Никто из нас пока не умер ни от насилия, ни от ядов, ни от болезней. Мы не слишком много знаем о том, каково умирать. И для меня мертвые и призраки очень интересны. Если вы пойдете в Аскалон-Сити, я пойду с вами.

Риона посмотрела на Дугала. Он улыбнулся.

— Ты бы ее в подземельях послушала, — сказал он. — Ее речи звучали почти поэтично.

— Мне очень жаль, — развела руками Риона, — но это невозможно.

— Она пойдет, — заявил Дугал.

Риона зыркнула на него, ее щеки покрылись гневным румянцем.

— Не тебе решать.

— Почему же не мне? — пожал плечами Дугал. — Если она не пойдет, то и я не пойду в Лайонз-Арк. Можешь отвести меня обратно, к капитану Логану Тэккерею и лейтенанту Гробану. Ничего, поторчу ближайшие несколько лет на починке доков на озере Дорик. И между прочим, в этом будет возвышенная справедливость. А ты вернешься к своим приятелям из Дозора и расскажешь, как упустила единственного человека, который побывал в Аскалон-Сити, выжил и рассказал об этом. И тогда плакал весь твой план.

Дугал отсел подальше от стола.

— Тебе решать.

Риона побагровела от злости. На пару мгновений Дугалу показалось, что он перегнул палку. Новые грехи быстро перевешивали старые. Риона хрипло выругалась и залпом допила эль.

— Ладно, — сказала она наконец. — Киллин-Ночная, согласна ли ты идти с нами хотя бы до Лайонз-Арка?

— Почту за честь, — ответила Киллин.

— Вот и славненько, — кивнул Дугал. — А я, в свою очередь, скажу «да».

— Да? — решила уточнить Риона.

— Обещаю не дать деру, когда выясню, чего тебе на самом деле надо, — сказал Дугал. — По крайней мере, пока мы не доберемся до Лайонз-Арка.

7

На следующее утро Дугал обозревал свои пожитки, разложенные на кровати. Торба из чертовой кожи с инструментами — отмычками, гаечными ключами, крючками. Нож. Несколько мятых листков бумаги с заметками о гробнице Блимма. Смена одежды, в том числе плащ с теплой подкладкой, которым можно было укрыться, как одеялом. Новый меч — грубый, изготовленный людьми, в красивых старинных ножнах, похищенных в каком-то разрушенном храме в Каледонском лесу. А еще Око Голема — драгоценный рубин, по-прежнему завернутый в носовой платок Киллин.

Много вещей Дугал с собой никогда не брал. Все, чем он владел, умещалось в потертый кожаный заплечный мешок, с которым он странствовал со времен своей юности в Эбонхоке. После того как здесь, в Городе Божества, умерла его мать, он жил с отцом в Аскалоне, последнем человеческом форпосте, а его тетка Бринна подарила ему этот мешок. Мешок с тех пор пережил многих родственников Дугала и оказался вернее любого друга.

Прошедшая ночь была беспокойной. Во сне Дугалу являлись лица мертвых. Даже сейчас, собираясь в дорогу, Дугал размышлял о том, как бы смыться. Только и всего — не встретиться с Рионой в условленном месте, около Узоланского механического оркестра. Улизнуть через главные ворота или даже спрятаться где-нибудь в городе, залечь на дно в кантанском районе, где у Рионы не было знакомых. Дугал знал: если он пустится в бега, Риона его ни за что не найдет — по крайней мере, если и найдет, то не скоро. Выйти из дома и повернуть не направо, а налево — и все, поминай как звали.

Для себя он давно похоронил Аскалон-Сити и не желал туда возвращаться. Да и кому бы захотелось? Этот город был уничтожен Пламенем Проклятия, его обитатели превратились в призраков, его стены охраняли чарры, не желавшие расставаться с тем, что считали своим.

И все же его странным образом тянуло туда. Тянуло чувство собственного провала. Ощущение цены, уплаченной за случившееся. Ему казалось, что он не завершил начатое дело.

Дугал сунул руку под рубаху, вытащил медальон и долго смотрел на него. Потом осторожно нажал на замочек. Внутри скрывалась камея. На пластинке слоновой кости, лежащей на черном янтаре, был вырезан профиль Валы. Точно такой же медальон с портретом Дугала — черный янтарь на слоновой кости — остался в Аскалоне вместе со всем, что он потерял.

Риона и Киллин ждали его около Узоланского механического оркестра — замершего скопления гигантских духовых труб на краю ярмарки. Было рано, и оркестр еще не завели. Тишина на месте непрерывного праздника навевала мысли об одиночестве и пустоте. На мостовой валялись стружки и прочий мусор. Несколько рабочих-каторжников в толстых кожаных ошейниках сгребали его в большие кучи.

Женщины молча ждали Дугала в условленном месте. Киллин, похоже, заинтересовалась тем, как устроен механизм оркестра. Риона нервно расхаживала из стороны в сторону, сложив руки на груди. Сейчас она выглядела полноправной представительницей Дозора — суровым мастером своего дела. Дугал подумал, хорошо ли спала Риона прошедшей ночью, узнав, что ее прежние сослуживцы наверняка мертвы.

— Пора, — сказала Риона. — Пошли.

Она была так же мрачна, как вчера. Грозовая туча на ясном утреннем небе. А Киллин, естественно, сияла, как солнышко.

— Я так радуюсь, — призналась она. — Сама мысль о городе, наполненном призраками, так интригующа. Насколько мне известно, никто из сильвари никогда не путешествовал в Аскалон-Сити. Я стану первой представительницей моего народа, побывавшей там.

— Радостного в этом мало, — сказал Дугал. — Больше пугающего.

Риона негромко выругалась.

— Удивлена, что я до сих пор здесь? — спросил Дугал.

Она покачала головой.

— Люди Тэккерея всю ночь дежурили у твоего дома.

— А ты думаешь, я не проскочил бы мимо них, если бы захотел?

Риона небрежно пожала плечами.

— Не проскочил же.

Дугал взглянул на нее.

— А ты могла рассказать капитану Тэккерею и его людям о том, что мы все-таки кое-что вынесли из подземелий.

— Капитан Логан Тэккерей меня в лучшем случае терпит, — сказала Риона. — Скажи я ему о том, что колдовской камешек у тебя, — и тебя бы снова швырнули за решетку. А ты нужен мне в Аскалон-Сити.

Дугал забросил мешок за плечо.

— Ладно, давайте двигаться.

Он повернулся к югу, к главным воротам, а Риона — на север, к району, где обитали аскалоняне. Киллин осталась на месте. Она растерялась, не зная, в какую сторону идти.

— Главные городские ворота — там, — сказал Дугал.

— Мы не пойдем через главные ворота, — заявила Риона. — Времени мало. Пойдем через Азурские врата.

Дугал нагнал Риону. Киллин пошла за ним. Она пыталась сделать вид, будто не слушает, о чем говорят Риона и Дугал.

— Ты не предупредила про Азурские врата, — прошипел Дугал, стараясь не выдавать волнения.

— Только не говори, что ты их боишься, — съязвила Риона и едва заметно улыбнулась.

— Ничего я не боюсь, — буркнул Дугал. — Все дело в колдовстве. Я колдовству вообще не доверяю, а уж особенно азурскому. Они на таком уровне колдуют, что даже людям-чародеям за ними не угнаться.

— Ты боишься! — Риона удивилась. — Ты побывал в городе, битком набитом призраками и бог знает чем еще, и боишься колдовских ворот.

— Азурских колдовских врат, — подчеркнул Дугал. — Есть разница. Они их то и дело открывают и закрывают. А тебе хоть раз кто-нибудь объяснил, как это делается?

— Там действует простейший неподвижно-локационный переместитель пространства, — сказала Киллин. — Он производит разрыв реальности за счет совмещения двух фиксированных точек с помощью соответствующего оборудования, настроенного на одну и ту же метавибрационную эфирную частоту.

Дугал ошарашенно уставился на Киллин, и она добавила:

— У нас есть такие переместители пространства в Роще. Азуры были первым народом, с которым мы познакомились, когда появились в вашем мире.

— Сочувствую, — проворчала Риона и решительно зашагала в сторону аскалонийского квартала.

Город Божества просыпался. Люди, зарабатывавшие на жизнь честным трудом, шагали на работу. Смеющиеся беззаботные детишки бегали от дверей к дверям. Серафимы патрулировали улицы, где по одному, где втроем. Они всегда были готовы защитить невинных и призвать к порядку нарушителей закона. Зазвучали голоса торговцев, продававших все на свете — от яблок до оружия. Наставники были готовы приступить к занятиям с учениками. Глашатаи выкрикивали указы королевы, городские и иноземные вести.

Дугал и его спутницы миновали внутреннюю городскую стену, отделявшую центральную часть города от Азурских врат. Дугал заметил, что вдоль стены ходят патрули серафимов, одетых в белые доспехи. Эти стражники были вооружены новомодными гладкоствольными мушкетами. Око Голема, лежавшее в кармане рубахи, вдруг показалось Дугалу тяжелым.

Они прошли через кордон без происшествий. Дугал заметил, что принадлежность Рионы к Дозору производит должное впечатление на стражников. К тому же капитан Логан Тэккерей, по-видимому, жаждал, чтобы Риона и Дугал как можно скорее убрались за пределы Города Божества.

Врата располагались на невысоком земляном валу около наружной городской стены и представляли собой огромную каменную петлю, внутри которой пульсировало энергетическое поле цвета бронзы. Когда Дугал увидел, как смещается поверхность открывающихся ворот, у него слегка закружилась голова. Перед вратами стояли повозки, толпились носильщики и поводыри големов, стояла небольшая группа солдат в темных доспехах. Эбонский Авангард. Дугал вспомнил, что в аскалонском квартале есть больница, где лечат тяжелораненых солдат из эбонхокской крепости.

Риона прошагала мимо вереницы повозок и подошла к группе людей. Рядом стояли двое азур со своими големами. Азур потрескивание энергетического поля, похоже, нисколько не смущало, а люди нервничали.

— Мы намереваемся пройти без очереди? — спросила Киллин.

— Вот этим нужно в Эбонхок, — сказала Риона, кивком указав на большую группу воинов. — Ворота будут настроены для переброски около полудня. Для этого требуется немало энергии. А мы отправимся в Лайонз-Арк.

Она посмотрела на азур, которые о чем-то горячо спорили, стоя перед колонной, испещренной руническими письменами. Тут и там на поверхности колонны сверкали кристаллы, а в других местах из нее торчали рычаги.

Дугал знал, что вратами управляют азуры, народец низкорослый, физически слабый. Азуры ни за что не стали бы рисковать собственной жизнью, для начала не проверив любое устройство самым доскональным образом. Одни врата от других отделяли многие лиги, но стоит шагнуть в овальную арку — и можно оказаться у точно таких же ворот в Лайонз-Арке. Однако азуры с неуемным упорством трудились над усовершенствованием собственных конструкций, и это пугало Дугала.

Двое азур перед колонной, усеянной кристаллами, завершили жаркий спор. Тот, что постарше, подошел к Рионе и ее спутникам. Младший остался у колонны и свирепо посмотрел вслед старшему.

— Прошу прощения, — сказала азура — как выяснилось, женщина. — Учебный день. У моего ученика имеются свои соображения о процессе обоюдной настройки двух врат. Пришлось его вразумить.

Она обернулась. Ученик улыбнулся от уха до уха, а как только его наставница отвернулась, тут же снова набычился и помрачнел. Дугал заметил, что молодой азура изучает колдовские руны, начертанные на колонне, и заволновался: уж не решит ли ученик-выскочка проверить на практике свои соображения, не поменяет ли он настройки?

— Бумаги? — сказала азура.

Риона протянула письмо с лиловой сургучной печатью, похожее на то, которое она вручила Логану Тэккерею в тюрьме. Азура пробежала глазами письмо, хмыкнула и спросила:

— Не имеется ли у вас при себе чего-либо из Орра, из Драконьего Клейма или из любых иных земель, где правят Древние Драконы либо где земли изменены из-за их присутствия?

Вопрос азура произнесла без запинки. Видно было, что она его повторяла тысячу раз на дню.

— Нет, — ответила Риона.

— Нет ли у вас при себе каких-либо предметов, которые являются противозаконными в Лайонз-Арке? Не собираетесь ли вы проникнуть в Лайонз-Арк с намерением совершить какие-либо противоправные действия? Не бежите ли вы от правосудия властей Города Божества?

Киллин была готова что-то сказать, но Дугал поспешно ответил:

— Нет, нет, нет.

При этом он одарил сильвари весьма выразительным взглядом, дав ей понять, что азуре вовсе не нужно знать про Око Голема и про то, что они с Дугалом не так давно покинули тюрьму.

— Очень хорошо, — сказала азура и вернула Рионе документ. — Через несколько мгновений мы будем готовы к переброске.

— Если только кое-кто, — проговорила она, обернувшись к ученику, — не прекратит злиться и настроит ворота на точную эфирную частоту.

Практикант начал прикасаться к рунам и поворачивать кристаллы. Цвет внутри овальной арки изменил оттенок, стал темно-золотым. Один за другим странники приближались к золотистому сиянию и исчезали.

Киллин шагнула во врата без промедления. Дугал растерялся и посмотрел на Риону.

Она махнула рукой — дескать, «после тебя». Дугал понял: она не оставит его по эту сторону врат. «Никакого доверия людям в эти драконовские времена», — с тоской подумал Дугал и шагнул в арку ворот.

Это оказалось не сложнее, чем пройти через мыльный пузырь. Вот Дугал в Городе Божества, и восходящее солнце едва появилось над городской стеной, а сам город еще окутывали предрассветные сумерки, а в следующий миг он и все остальные оказались под жарким, ослепительным солнцем. Дугал заморгал и поднял руку, чтобы прикрыть глаза от солнца. Даже воздух стал другим. Утренняя прохлада сменилась полуденным теплом, свежестью, запахом морской соли. Неторопливое пробуждение города осталось позади, ему на смену пришел гомон торговцев и занятых своими делами горожан.

Только что он был в Городе Божества — и мгновенно перенесся сюда. Дугалу совсем не хотелось думать о том, где он находился в промежутке между этими двумя мгновениями.

Он и его спутницы стояли на невысоком земляном валу, за которым простирались торговые кварталы Лайонз-Арка. Вокруг них, по дуге, располагалось несколько врат. В одних пульсировало золотистое энергетическое поле, в других — бронзовое, а в некоторых — лиловое. Рядом с воротами трое азур оживленно обсуждали какие-то рабочие моменты.

Риона, не обращая внимания на азур, прошла мимо Киллин и зашагала вниз по ступеням лестницы, ведущей к громадному рынку. Туда же направлялись другие путники.

Лайонз-Арка былых времен давно не существовало. Память о нем сохранилась только в виде городских укреплений, устоявших под напором гигантских волн, поднявшихся при возвышении Орра. Когда Жайтан, бессмертный Древний Дракон, поднял давно затонувший Орр на поверхность, на все страны, расположенные вдоль побережья Моря Печали, нахлынули огромные волны. Лайонз-Арк был почти полностью разрушен, на его месте осталось болото, из которого торчали остовы затонувших кораблей, вырванные с корнем деревья и кости мертвецов.

За последние сто лет на этом скорбном фундаменте был отстроен новый Лайонз-Арк. Город начали строить пираты и корсары, им нужна была безопасная гавань. К ним присоединились команды мародеров, которые подбирали и присваивали себе все, что море выносило на берег. Через некоторое время Лайонз-Арк стал процветающим торговым центром.

Некоторые дома были выстроены из камня, но большая часть — из дерева. Самые первые постройки здесь возводили из обломков выброшенных на берег кораблей. Эта архитектура и теперь была характерна для города. В контурах построек проглядывало что-то вроде килей и корпусов кораблей вместо привычных стен и крыш. Город, выстроенный из подручных материалов, где принцип «на скорую руку» обрел постоянство, пока не мог сравниться красотой и блеском с Городом Божества или Черной Цитаделью и даже с азурским городом Рата Сум.

Народ в Лайонз-Арке был таким же пестрым, как постройки. До возвышения Орра здесь стоял город людей, кританский город. После того как потоп уничтожил дома, осталась лишь горстка коренных жителей — братство людей, преданных морскому берегу и стремившихся выжить в мире, перевернувшемся вверх тормашками. Команды уцелевших пиратских кораблей поселились на останках Лайонз-Арка, их капитаны стали первыми вождями нового поселения. В итоге на сегодняшний день Лайонз-Арк управлялся советом капитанов, и моральные устои и законы здесь были куда более гибкими, нежели в других крупных городах.

Новое население было намного разнообразнее, чем где бы то ни было в Тирии. Людей здесь обитало примерно столько же, сколько норнов, азур и сильвари, если не меньше. Порой на улице можно было встретить раздутого, как пузырь, похожего на амфибию хайлека или горбатого зубастого дреджа. Отверженные полудюжины наций и ассорти сообществ — все смешались здесь, в Лайонз-Арке.

И чарры. Это больше всего заботило Дугала. Люди и чарры все еще воевали в Эбонхоке, а в Лайонз-Арке чарры и люди жили — ну, если не в любви и согласии, то, по крайней мере, встречались без открытой враждебности. У Дугала, который большую часть юности ненавидел чарров и сражался с ними, это никак не укладывалось в голове.

Чаще всего, описывая чарров, люди употребляли слово «кошки», но на самом деле у чарров с кошками очень мало общего. Ростом чарры выше человека, не так массивны, как норны, но при встрече с ними один на один человек мог и проиграть схватку. Удлиненные лица — даже скорее морды. Челюсти как у хищника, острейшие зубы. И у мужчин, и у женщин на голове четыре рога — по два с каждой стороны. У мужчин рога крупнее, а у женщин поменьше, и росли они чуть выше верхнего края скул. За рогами располагались весьма чуткие уши. У мужчин на чуть сгорбленной спине росла грива. Женщины-чарры стройнее и подвижнее, но так же опасны, как мужчины.

Когда Дугал впервые оказался в Лайонз-Арке, его потрясло присутствие чарров, а в особенности тех чарров, которые вели дела с людьми и представителями других народов. Ему трудно было смотреть на чарров, не видя в них несокрушимых врагов, которые изгнали людей из большей части Аскалона и устроили осаду Эбонхока. Именно из-за этих существ произошло Пожарище и было зажжено Пламя Проклятия.

Дугал с чаррами никогда не связывался. При любом удобном случае он предпочитал иметь дело с торговцами-людьми или норнами, но не с чаррами. Даже если он был вынужден вступить в разговор с кем-то из чарров, по коже бегали мурашки, а волосы на затылке вставали дыбом. Чарры славились дурным характером, вспыльчивостью и жестокостью, и Дугал никогда не знал, что именно может их разъярить. Он нисколько не сомневался, что чарры нюхом чуют его нелюбовь к ним, они были весьма наблюдательны, а он не скрывал нежелания с ними общаться. Он ни за что не отправился бы в подземелья с чарром, не пожелал бы остаться с кем-то из них наедине.

И вот теперь, спускаясь по лестнице, ведущей к рынку, Дугал увидел чарров впервые за год. Они не осмеливались показываться в Городе Божества — точно так же, как Дугал не сунулся бы в главную твердыню чарров — Черную Цитадель. Ему было не по себе из-за их присутствия, а эти существа, похоже, чувствовали себя здесь как дома — в отличие от него.

Большой рынок размещался в котловине, окруженной холмами, ближе к центру города. На склонах холмов стояли высокие мощные столбы, между ними были натянуты канаты и веревки, паутину которых накрывала выкрашенная в голубой цвет парусина. Сверху лоскуты парусов походили на нарезанный на куски океан, а под этим громадным пологом словно бы оказываешься на дне неглубокого азурского моря.

Вокруг кипело и бурлило население Лайонз-Арка, занятое торговлей — смыслом жизни города. Тут можно было увидеть крестьян из северных земель и старьевщиков, собиравших все до мелочей с кораблей, потерпевших крушение в южных заливах и устьях рек. Азуры и сильвари набивали цену за сверкающие летающие платформы и оружие, изготовленное из крученого дерева и крыльев бабочек. Норны пробивались сквозь толпу, будто медведи, плывущие по бурной, порожистой реке. Кое-где расхаживали чарры, которым, как и всем остальным, не было никакого дела до только что прибывшей в город троицы.

— Киллин! — послышался оклик.

Сильвари обернулась, Дугал тоже. Риона немного растерялась, но тут же пошла дальше.

Через толпу пробирался голем, грубовато сработанный из камня и дерева. Он производил такое же впечатление временности, как и все прочее в этом городе. Плоская плашка на груди голема испускала голубоватое свечение. Одна рука была намного больше другой, обе заканчивались клешнями, и из-за этого голем выглядел помесью человека с манящим крабом. Но гораздо важнее, что в седле на груди голема сидел коротышка азура. Дугал присмотрелся и заморгал от изумления.

Клагг. Вне себя от злости.

«Интересно, — подумал Дугал. — Логан Тэккерей хоть кого-нибудь теперь держит в тюрьме?»

— Изменница! — выкрикнул Клагг. — Ты выдала нас! Ты все рассказала серафимам! И ты заплатишь за это!

В словах азуры звучала неприкрытая угроза, и толпа сразу же расступилась. Образовалось открытое пространство между азурой, восседавшим на груди у голема, и Киллин, которую сопровождали двое людей. Дугал огляделся по сторонам и заметил двух стражников. Происходящее вызвало у них любопытство, но вмешиваться они не собирались. «И не соберутся, — подумал Дугал, — пока не грозит опасность торговцам».

Лайонз-Арк находился слишком далеко от Города Божества и бдительных серафимов.

Дугал сжал рукоять меча. Он был готов встать рядом с Киллин, но Риона остановила его, положив руку на плечо.

— Он с ней разговаривает, а не с тобой, — проговорила Риона громко, чтобы ее услышала сильвари. — Это ее проблема.

— Большой проблемы не вижу, — сказала Киллин.

— Как я понимаю, поговорить для начала ты не хочешь? — спросила она у Клагга.

Азура ответил ругательством и указал на сильвари. Бесчувственный и послушный голем зашагал вперед. Киллин присела на корточки. Над ее ладонями появились зеленые пятнышки, вспыхнули и превратились в сгустки некротической энергии.

Она немного опоздала. Голем быстро преодолел расстояние, отделявшее его от сильвари, и нанес ей сокрушительный удар. Киллин качнулась в сторону, а голем ударил ее второй раз. Киллин не удержалась на ногах и упала на мостовую. В уголке рта появилась струйка золотистой крови.

На этот раз Клагг, похоже, решил, что скорость важнее силы.

Дугал вскрикнул и, стряхнув с плеча руку Рионы, побежал вперед, на бегу выхватил меч из ножен, едва их не сломав. Еще мгновение — и он оказался рядом с големом, который был намного выше его ростом.

Клагг прокричал приказ. Голем отвернулся от лежавшей на мостовой сильвари и пошел к Дугалу. Тот отпрыгнул, и тяжелая ручища ударила по воздуху в том месте, где он только что стоял.

Голем, можно сказать, раскрылся, и Дугал проворно вогнал меч в «плечевой сустав» — место, где тяжелая рука голема соединялась с туловищем. Лезвие вошло глубоко, и Дугал с радостью услышал громкий треск. Ему удалось нарушить целостность каркаса голема.

Голем отдернул руку, в которой застрял меч Дугала и резко согнул. Дугал выдернул искореженный меч, ставший намного короче. На миг он задержал взгляд на изуродованном клинке и выругался.

Голем взмахнул другой конечностью. Клешни сомкнулись на правой руке Дугала. Дугал вскрикнул, болтая в воздухе свободной рукой и ногами, а голем размахнулся, готовясь нанести ему удар, от которого человек мог отлететь к Морю Печали и камнем рухнуть на дно.

В этот момент в драку вступила Риона. Она ловко вонзила свой меч в щель на плече голема, откуда торчал обломок клинка Дугала. Риона действовала быстрее. Грозная ручища голема, осыпанная колдовскими искрами, беспомощно повисла. Запечатанные внутри нее руны и заклятия пытались овладеть управлением, но тщетно.

Обретя преимущество, Риона не растерялась и нанесла удар по незащищенной груди голема. Хрупкая плашка над сердцем голема треснула, полыхнул разряд, похожий на вспышку молнии, посыпались искры.

Риона, воин Дозора, и не подумала отступать. Она опустилась на одно колено и рубанула мечом по коленям голема. И снова — вспышка стихийной энергии. Клинок Рионы рассек кристаллы, спрятанные внутри голема, с точностью хирургического скальпеля.

Голем замер и отпустил Дугала. Тот упал на мостовую с высоты нескольких футов. Голем отшатнулся и рухнул на спину. Изумленный Клагг вывалился из сбруи.

— Вот что такое паршивый меч! — воскликнул Дугал и посмотрел на Киллин.

Она зашевелилась и медленно встала.

Дугал вскочил, но Риона вновь его опередила. Она бросилась на Клагга, словно сова на зайца. Схватив азуру за шею, она оторвала его от земли и размахнулась мечом, готовясь заколоть. Клагг захрипел, вытаращив глаза от страха.

Дугал положил руку на плечо Рионы.

— Отпусти его, — сказал он.

Риона замерла. Клагг с трудом выговорил:

— Она на нас донесла! Я потерял Око Голема из-за того, что она все разболтала серафимам! Ты говорил…

Остальные слова застряли у него в глотке. Риона крепче сжата тонкую шею азуры.

«Боги всевышние, — подумал Дугал. — Он ничего не знает про камень».

— Все, перестал умничать, ничтожный уродец? — процедила сквозь зубы Риона. — И тебя, и всех твоих сородичей давно следовало бы истребить. Надо бы тебя прикончить прямо здесь!

Дугал посмотрел на Риону. Ее глаза метали молнии, она свирепо поджала губы. Да, она очень сильно изменилась, а ведь когда-то в их взводе была голосом разума.

— Не стоит, у нас есть важное дело, — урезонил Риону Дугал, скосив глаза на Киллин.

Та встала и пыталась выпрямиться.

— Нельзя позволять мелочам отвлекать тебя от главного. Он — мелочь.

Риона взглянула на Дугала, сделала глубокий вдох и разжала пальцы. Клагг упал на мостовую, задыхаясь и прижимая руки к шее.

— Исчезни, — сказал ему Дугал. — Все, поговорили. Больше не желаю тебя видеть.

Клагг не без труда поднялся на ноги и устремил на Риону ядовитый взгляд. Он был готов что-то сказать, но Риона тут же приняла боевую стойку и зарычала на азуру — совсем как чарра. Этого хватило. Клагг проворно развернулся и затесался в толпу. Зеваки проводили его улюлюканьем.

Киллин выпрямилась и прижала руку к боку в том месте, куда пришелся удар голема.

— Ты в порядке? — спросил Дугал.

Риона пристально смотрела вслед Клаггу.

— Не совсем, но это пройдет, — ответила Киллин и побрела к распростертому на земле голему, из которого все еще вылетали искры стихийной энергии.

Киллин опустилась на колени рядом с големом, и на миг ее окутала зеленоватая дымка, похожая на саван. Она прижала к голему ладони, и остатки энергии перешли из его рукотворного тела в тело сильвари.

Киллин встала и кивнула своим спутникам.

— Мне уже лучше, — сказала она, указала на голема и обратилась к зевакам. — Заберите.

Тело голема тут же окружила толпа желающих поживиться запасными частями.

Дугал перевел взгляд на Риону:

— А ты как?

Риона несколько раз подряд глубоко вдохнула и выдохнула и негромко ответила:

— Такое впечатление, что стоит нам где-нибудь появиться, как сразу на пути оказываются национальные меньшинства Я уже начинаю от этого уставать.

Дугал открыл рот, готовясь возразить, но его остановил взгляд Рионы. В ее глазах была боль. И кое-что еще. Ненависть. Дугал сказал:

— Пора трогаться, верно?

Риона кивнула и зашагала по рыночной площади, не сказав Дугалу ни слова. Он и Киллин последовали за ней.

Выйдя из-под синего полога, они нашли дорогу к району города, где каменных домов было больше, чем деревянных, хотя корабельные мотивы и здесь можно заметить. Наконец Риона остановилась перед неприметной на вид дверью и постучала.

Дверь отворил хайлек, ростом чуть выше Киллин. Риона невольно попятилась, увидев перед собой широченную уродливую физиономию. Хайлек походил на жабу — примерно настолько же, насколько чарры походили на кошек. Он стоял на двух ногах, его округлое тело, лишенное шеи, венчала голова с огромным ртом и большущими глазами, которые на всех смотрели обвиняюще.

Риона собралась с духом и сказала:

— Крестоносец Риона Грейди из Дозора Города Божества. Я привела Дугала Кина к генералу.

Хайлек ответил низким сиплым голосом:

— Крестоносец Наугатль с Побережья Кровавых Приливов, я тоже из Дозора. Входите. Я сообщу о вашем прибытии.

Следом за хайлеком все трое вошли в прихожую. У Дугала было такое ощущение, словно их пустили в дом с бокового входа. На кого бы ни работала в Дозоре Риона, он — или она — не хотели, чтобы прибытие гостей сопровождалось лишним шумом. Дугал гадал, как посмотрели бы члены Дозора на атаку Клагга и на то, как при этом вспылила Риона.

Хайлек провел их в небольшую приемную. Все сели. Киллин выглядела как обычно — словно не на нее полчаса назад напал голем. Риона поморщилась и стала растирать затылок, пытаясь снять напряжение. Ждали молча — каждому было о чем подумать.

Примерно через пятнадцать минут хайлек вернулся и гулко произнес:

— Следуйте за мной!

Он повел их по извилистым коридорам. Дугал понял, что конспиративный дом Дозора занимает почти весь квартал. Наверняка здесь имелось множество запасных выходов, в том числе и через городскую канализацию.

Наконец они оказались в просторной комнате с большим столом посередине. Повсюду были развешаны карты Тирии, вдоль стен громоздились объемистые шкафы. У дальней стены, у камина, стоял кто-то высокий и широкоплечий, сцепив руки за спиной. Как только гости вошли, стоявший у камина обернулся и в упор уставился на них зоркими кошачьими глазами.

Это была женщина-чарра. У Дугала волосы на затылке встали торчком. Он не смог побороть инстинктивную реакцию.

— Дугал Кин, Киллин-Ночная, — без запинки выговорила Риона. — Позвольте представить вам генерала Алморру, Хранительницу Душ, основательницу Дозора.

8

— Удивительный Дугал Кин. Твоя слава опережает тебя.

Генерал Алморра, Хранительница Душ, ударила кулаком по груди на чаррский манер и протянула Дугалу руку, больше похожую на лапу. По спине Дугала потекла струйка холодного пота. Он пожал крепкую, сильную руку женщины-чарра, и острые кончики ее когтей впились в тыльную сторону его ладони. Алморра указала на стулья, расставленные около большого стола. Люди и сильвари сели. Алморра взяла со стола кувшин.

— Вина? Вино неплохое, с альмутенских плантаций.

Киллин сказала:

— Благодарю вас.

— Неплохо бы промочить горло, — сказал Дугал.

Риона промолчала и почтительно кивнула. Дугал поразился, как изменилась Риона: всего полчаса назад она вела себя как свирепый воин.

Алморра налила вина в четыре кубка и подала гостям. Подняла свой кубок и сказала:

— Смерть и отчаяние Драконам и их приспешникам!

— Смерть и отчаяние! — откликнулась Риона.

Дугал и Киллин переглянулись. Ничего не сказав, они подняли кубки. Дугал пригубил вино. Чарра была права. Оно действительно великолепно.

— Жаль, что мы не смогли встретиться в Дозорной Башне, к северу от города, — сказала Алморра, усевшись на широкую скамью — такие скамьи чарры предпочитали стульям. — Подобные беседы лучше всего вести там, но когда от крестоносца Рионы прибыло послание о том, что она разыскала тебя, Дугал Кин, я решила, что будет лучше встретиться здесь. Дозор по-прежнему высоко ценит все, что ты сделал для нас.

— Ничего особенного я не сделал, — пожал плечами Дугал. — И не сделаю, пока не пойму, чего именно вы хотите. Я согласился прийти сюда и поговорить, только и всего.

Алморра резко взглянула на Риону, и четыре ее уха слегка прилегли к голове.

— Ты ему не сказала?

Риона смутилась.

— Я решила, что будет лучше, если мы все скажем ему здесь. Не так просто было доставить его сюда.

Алморра издала звук, похожий и на мурлыканье, и на рычание, и спросила:

— Что тебе известно о нашей организации?

Вопрос был адресован Дугалу, но ответила Киллин:

— Дозор — это группа из представителей многих рас, наций и гильдий. Они преданы делу сопротивления Древним Драконам и оказывают им вооруженный отпор.

Риона негромко выругалась, недовольная вмешательством Киллин, но та не обратила на это никакого внимания.

Генерал Алморра кивнула.

— В нашей организации есть несколько представителей твоего народа, включая моего заместителя. Ваши познания высоко ценятся.

— Вы хотите сразиться с драконами, — сказал Дугал.

Алморра снова кивнула.

— Но вы не хотите, чтобы я сражался с Драконами. Так мне было сказано.

Он указал на Риону, и Алморра вновь кивнула.

— Ты бывал в Аскалон-Сити, — сказала она.

— Мне то и дело об этом напоминают, — ответил Дугал. — Что вам потребовалось в Аскалоне?

— Мы разыскиваем Когти Хан-Ура, — спокойно ответила Алморра и сделала большой глоток вина.

Образовалась тягостная пауза.

Наконец Дугал произнес:

— Знаете что? Вы, прошу прощения, чокнутая.

— Это я уже слышала, — отозвалась Алморра. — Как правило, от чарров.

В ее словах прозвучала угроза. Дугалу в словах чарров угроза слышалась всегда — как откровенная, так и скрытая.

— Зачем вам понадобились Когти? — спросил он.

— Прощу прощения, — вмешалась Киллин. — Я об этом ничего не знаю. Что такое Когти Хан-Ура?

Риона ответила:

— Это легендарное оружие, которое чрезвычайно ценится в легионах чарров. Оружие уникально. Четыре клинка отходят от рукоятки. Два лезвия торчат вперед, два — назад.

— Что более важно, — подхватила Алморра, — Хан-Ур в древние времена был полководцем чаррских легионов, называемых Железо, Пепел, Кровь и Пламя. Когти Хан-Ура были символом единства чарров тогда, когда легионы были действительно едины. Оружие пропало в Аскалон-Сити.

— Когда вспыхнуло Пламя Проклятия, — уточнил Дугал.

— У нас есть основания полагать, что Когти до сих пор там, — сказала Алморра.

Дугал посмотрел на Риону. Почти наверняка она ожидала, что он сейчас вскочит и бросится к ближайшему выходу. Но он остался на месте и спросил:

— Зачем Дозору чаррский артефакт?

— Не мы хотим его вернуть, — ответила Алморра, — а ваша королева.

— Прекрасно, — кивнул Дугал, у которого возникло такое ощущение, будто ему читает мораль азура. — А зачем Когти понадобились королеве Дженне?

— Она хочет вернуть оружие чаррам, — сказала Алморра.

Дугал бросил взгляд на Риону. Та промолчала, но нахмурилась.

Дугал покачал головой и сказал:

— Похоже, я чего-то не понимаю.

Алморра, Хранительница Душ, наклонилась вперед и положила когтистые лапы на стол.

— Ваш народ и наш — как долго мы ведем войну?

— Со времен Пожарища, — ответил Дугал.

— Дольше, — сказала Алморра. — Когда люди впервые пришли в Тирию, чарры уже жили здесь. Все земли Тирии были нашими охотничьими угодьями, все существа — нашей добычей. Вы, люди, оттеснили нас на север, основали в Тирии свои королевства, а когда мы попытались вернуть земли, по праву принадлежащие нам, вы оказали сопротивление.

При этих словах Алморры Риона напряглась, но промолчала. А в голосе генерала вновь прозвучала угроза.

— С тех пор были победы и поражения с обеих сторон, — продолжала Алморра. — Теперь люди ушли с земель к востоку от гор Шиверпикс — за исключением города-крепости Эбонхок, который уже много лет находится в осаде.

— Позволю себе заметить, что пока осада безуспешна, — сказал Дугал, решив, что ему стоит вставить слово насчет своего родного города.

— И стычки между людьми и чаррами продолжаются. Но теперь появилась возможность заключить мир.

— Прошу прощения, но верится с трудом, — усмехнулся Дугал.

— Обе стороны устали, — сказала Алморра. — И у обеих сторон хватает других забот. Люди оттеснены на многих фронтах — почти до ворот Города Божества. Вас измучили нападения кентавров на ваши караваны и разбойников на ваши поля. У нас все тоже далеко не блестяще. Три чаррских легиона сохраняют единство — Кровь, Железо и Пепел. Четвертый легион, Пламя, который некогда стоял во главе остальных, выступил против нас. А с гор Блейзридж спустились огры, им нужны земли, чтобы пасти стада.

— А Аскалон населен призраками, — добавил Дугал.

— А Аскалон населен призраками, — кивнула Алморра. — После вспышки Пламени Проклятия.

— Ну и при чем тут Когти? — спросил Дугал.

— Среди чарров возникла группа миротворцев, — ответила Алморра. Немного помолчала и добавила: — Быть может, я излишне доверяю своим людям. Назовем это так: группа, которая выступает за перемирие. Эти чарры хотят положить конец вражде с Эбонхоком и Критой, чтобы потом спокойно провести переговоры с легионом Пламени.

— А у людей, как вы справедливо заметили, — негромко проговорила Риона, — есть и другие враги.

— Дозор все время действовал как посредник, — сказала Алморра. — У нас есть агенты-люди в Городе Божества, есть крестоносцы-чарры в Черной Цитадели. До сих пор все переговоры велись в строжайшей тайне. Есть люди и чарры, которые отвергают любые попытки заключения мира и именно из-за этого запрещают деятельность нашего ордена.

Алморра снова наклонилась к столу.

— Чаррские легионы согласились начать официальные переговоры и прекратить вражду. Но им желателен знак доброй воли со стороны людей.

— Когти, — заключил Дугал.

— Когти, — подтвердила Алморра, Хранительница Душ.

— А лично у вас какой в этом интерес? — осведомился Дугал.

— Древние Драконы, — ответила на его вопрос Киллин.

Все это время сильвари внимательно слушала его разговор с Алморрой.

— Вы надеетесь: если люди и чарры смогут прекратить воевать, то тогда они сумеют повести свои войска против Жайтана, Кралкаторрика и прочих Драконов.

Риона едва заметно кивнула. Алморра сказала:

— У сильвари подлинный дар проникать в самую суть.

— А легионам известно, что Когти находятся в Аскалон-Сити? — спросил Дугал.

— Они подозревают, что это так, — ответила Алморра. — Но те, кто пытался разыскать Когти, назад не вернулись. А ты вернулся.

— Мне просто повезло, — сказал Дугал, никому не адресуя эти слова — разве что самому себе.

— Мы могли бы снова воспользоваться твоим везением, — заметила Алморра.

Повисла долгая пауза. Наконец Дугал произнес:

— Могу только повторить: вы сумасшедшая.

— Это мир сошел с ума, — ответила Алморра. — Нам просто приходится иметь дело с этим сумасшедшим миром.

— В Аскалоне на каждом шагу призраки. Аскалон-Сити — в самом сердце Пламени Проклятия, там призраков еще больше. Не просто так вашим легионам не удалось захватить этот город.

— Тем не менее ты там побывал, — сказала Алморра. — И возвратился живым.

— Я был молод, — сказал Дугал. — И глуп.

Он бросил взгляд на Риону, но ее лицо было непроницаемым.

— И все-таки ты вернулся оттуда живым, — повторила Алморра.

— Нет, — покачал головой Дугал. — Прошу прощения, но у меня нет никакого желания возвращаться в Аскалон-Сити.

Предводительница Дозора моргнула и прижала уши к голове.

— Ты согласился прийти сюда.

— Я согласился выслушать ваше предложение, — сказал Дугал. — И сделал это. А теперь я говорю «нет», потому что вы гонитесь за безумной мечтой, а я в этом участвовать не желаю. И теперь я хотел бы уйти.

Дугал встал и забросил на плечо свой небольшой дорожный мешок. Киллин и Риона тоже поднялись, хотя и не так проворно.

И снова возникла пауза. Дугал почти физически ощутил нарастающее напряжение. Алморра Хранительница Душ, встала и сказала:

— Конечно. Мне бы хотелось, чтобы ты подумал об этом, но я с уважением отнесусь к твоему решению. Если ты будешь так любезен и подождешь немного за дверью, я бы поговорила наедине с крестоносцем Рионой.

Дугал и Киллин вышли из комнаты. Хайлек Наугатль открыл двери и проводил их в приемную. В то мгновение, когда Наугатль закрывал дверь, до Дугала донесся сердитый голос Алморры:

— Ты хочешь сказать, что ни слова не сказала ему о том, что нам нужно…

Но тут дверь закрылась, и больше Дугал ничего расслышать не успел.

Он сел на стул и уставился на собственные руки. Киллин садиться не стала.

— Я не боюсь, — проговорил Дугал. — Я хочу, чтобы ты знала, что…

— А я пойду туда, — заявила Киллин.

Дугал поднял голову и увидел искренность в глазах сильвари.

— Киллин, ты не понимаешь…

— Да, не понимаю, — согласилась Киллин, — но хочу понять. Думаю, они стремятся сделать как лучше. Для людей. Для чарров. Для всех.

Дугал покачал головой, но Киллин взволнованно продолжала:

— Вашим народам повезло. Вы живете тут с незапамятных времен. Мой народ обитает здесь всего двадцать пять лет и никогда не знал мира, в котором не было бы Древних Драконов, пожирающих наши земли со всех сторон, приводящих за собой зомби и прочих отвратительных существ. Мой народ зародился не просто так — я думаю, это случилось из-за Драконов, и если смогу сделать хоть что-нибудь, чтобы помочь другим народам прекратить распри и вместе выступить против большего зла, я это сделаю.

— Киллин, — сказал Дугал. — Даже чаррские легионы обходят Аскалон-Сити стороной. Там властвуют призраки.

— Я — некромантка, — напомнила ему сильвари с улыбкой. — Так что этим меня не запугать.

— Без меня ты там не продержишься и минуты, — сказал Дугал, встал и посмотрел сверху вниз на улыбающуюся сильвари.

— Если так, то ты должен повести нас туда, — сказала Киллин, покачала головой, словно подумала о чем-то смешном, встала на цыпочки и прикоснулась ко лбу Дугала.

— Эх, люди, — проговорила она. — Вы слишком много думаете головой.

Она опустила руку, прикоснулась к груди Дугала, к его медальону.

— А надо бы думать и сердцем.

Дугал мрачно сдвинул брови, покраснел и отвернулся от Киллин. Сделав глубокий вдох, он произнес:

— Киллин…

В этот миг открылась дверь и вошла Риона. Ее щеки пылали лихорадочным румянцем — от едва скрываемого гнева. Дугал мог представить, каково это — когда тебе устраивает выволочку чарра, а уж тем более чарра-начальница.

— Она готова еще раз поговорить с вами, — сообщила Риона. — Пойдемте со мной.

— Пожалуй, я останусь здесь, — сказала Киллин. — Возможно, вам нужно поговорить наедине.

Риона вышла из приемной с таким видом, будто не слышала слов сильвари.

В коридоре Риона резко развернулась к Дугалу и сердито вопросила:

— Дугал Кин. Что с тобой стало?

— Риона, но я вправду не хочу… — начал Дугал и запнулся, вспомнив, что ему только что сказала Киллин.

Но Риона не желала слушать отговорок.

— Раньше ты рисковал. Ты все время говорил о главном ударе, о великой награде, о несметных сокровищах. О шансе доказать миру, что ты способен его одолеть.

— Да, однажды я здорово рискнул, — мрачно произнес Дугал. — И когда рискнул, мы предали тебя.

— И вдобавок при этом ты проиграл, — сказала Риона. — Что бы там ни произошло в Аскалон-Сити, ты потерял больше, чем остальные из нашего взвода. Ты потерял волю. Отвагу. Ты обратился в бегство да так и не остановился.

— Ты все сказала? — осведомился Дугал.

Несколько мгновений они сверлили друг друга гневными взглядами.

Риона поджала губы.

— Да. Пожалуй, все.

— Отлично, — кивнул Дугал. — Теперь веди меня к своей генеральше.

Минуту спустя, когда Риона вышла из кабинета Алморры и закрыла за собой дверь, Дугал негромко произнес:

— Ну, теперь вы будете на меня орать?

— Нет, — ответила Алморра, Хранительница Душ, стоя у камина и глядя на пламя с таким видом, словно пыталась найти в его языках ответ. — Я хочу рассказать тебе одну историю. Насколько мне известно, пять лет назад ты покинул Эбонхок и обратно не возвращался.

— Я решил, что там для меня ничего не осталось, — сказал Дугал.

— Я участвовала в осаде Эбонхока, — сообщила Алморра. — Возможно, мы охотились друг за другом или смотрели друг на друга через оборонительные линии. Мой боевой отряд и твой патруль.

Дугал молча кивнул. Следующие слова Алморры были наполнены чувствами.

— Я побывала там. Четыре года назад, когда пробудился Кралкаторрик, Хрустальный Дракон.

У Дугала засосало под ложечкой.

— Я… я не знал, что тогда хоть кто-то уцелел.

Алморра пустилась в воспоминания:

— В то время я служила в легионе Крови. Наш центурион возглавлял осаду Эбонхока и отвечал за наши лучшие воинские подразделения. Я со своим отрядом была в патруле в Восточном Аскалоне, когда пробудился Хрустальный Дракон. При пробуждении этой твари все вокруг нее завертелось, и я почувствовала, как завибрировал воздух. Это было отчасти похоже на еле слышный гром. Вибрации пробрали меня до костей, и каждая шерстинка встала дыбом. Хартхог, Истребитель Душ, мой заместитель, увидел Дракона раньше всех.

Он появился над горным хребтом позади нас, летел с севера, будто злобное солнце, желающее сжечь Тирию. Хартхог был из самых отважных чарров, каких я только знала, но я видела, как он выпучил глаза от ужаса, указав на Дракона. Остальные обернулись, а я схватила своего друга за плечи, чтобы стряхнуть с него страх. И тут же увидела перемены, которые начали с ним происходить. В его глазах появился неземной лиловый свет, кожа плотно обтянула лицо, и оно стало похожим на зубастую пасть гигантской пиявки. Шерсть стала прозрачной, доспехи соскользнули с похудевших плеч, руки превратились в лапы с длиннющими когтями. А потом кожа сползла с лица, губы, нос и веки сморщились и отвалились. И тогда он превратился в ком живого стекла прямо у меня на глазах. А сзади я ощутила сильнейшее давление. Казалось, гигантская длань прижала к земле весь мир.

В этот момент над нами пролетал Дракон. Несмотря на то что он летел на высоте нескольких сотен футов, земля под ним почернела и все растения превратились в чудовищные скопления кристаллов. А у меня едва не лопнули барабанные перепонки от воплей моих товарищей. Я успела выхватить меч за мгновение до того, как существо, которое только что было Хартхогом, бросилось на меня и чуть не укусило щелевидной пастью. Я закричала от ужаса, видя, во что превратился мой товарищ, с какой алчностью он был готов сожрать меня заживо. Не знаю, что уберегло меня от такой же участи. Все остальные из нашего отряда стали чудищами. Я стояла всего в футе от Хартхога, он и все другие изменились до неузнаваемости, а меня судьба почему-то пощадила. И тогда я прикончила монстра, которым стал Хартхог, Истребитель Душ. Мой меч рассек его глотку, но он продолжал надвигаться на меня. Мне пришлось разрубить его на куски.

Я развернулась и увидела, что остальные мои товарищи, обратившиеся в чудовищ, пытаются перебить друг дружку. Я немного подождала, а потом добила уцелевших. Когда все было кончено, я огляделась и увидела, что вся земля там, где над ней пролетал Дракон, изменилась таким же страшным образом. Трава хрустела под ногами, как стекло, и превращалась в песок.

— Драконье Клеймо, — с благоговейным ужасом выговорил Дугал.

Алморра кивнула.

— Проклятье, наложенное Драконом. Изуродованная местность тянулась на бессчетные мили в направлении его полета с севера на юг. Все превратилось в хрусталь — деревья, животные и даже земля. Но самое страшное, что Дракона это ничуть не заботило. Куда он летел и зачем — это было ведомо только ему самому. Для него Драконье Клеймо значило не больше, чем для тебя следы от сапог. А мы для него были, наверное, не более чем муравьями. И ему было наплевать, сколько я всего потеряла в тот день. Мои друзья были убиты силой, против которой я не могла выступить, и я погрузилась во тьму — в свою личную тьму.

Генерал Алморра, Хранительница Душ, казалось, забыла о том, что в комнате находится Дугал. Она оскалилась и проговорила:

— Я стала гладиумом — чарром без отряда, и не было мне в моей тьме ни от кого помощи. Наконец я нашла самых невероятных союзников, пришла в себя и поняла, что надо делать. Я поняла, что с таким врагом не справится ни один народ в одиночку. Чтобы обрести хоть какую-то надежду одолеть Древнего Дракона, народы Тирии должны сплотиться.

— И поэтому вы организовали Дозор, — сказан Дугал.

— Да, — кивнула Алморра. — И хотя я прилагаю немало старания ради спасения Тирии, я отдаю себе отчет, что одновременно пытаюсь спасти себя самое.

Алморра словно бы возвратилась в настоящее время, в комнату, озаренную пламенем камина. Она повернулась к Дугалу и сказала:

— Крестоносец Риона поведала мне, что твои товарищи погибли при вылазке в Аскалон-Сити. Они были твоими боевыми соратниками и друзьями. Я понимаю твое нежелание туда возвращаться.

— У меня есть десяток причин держаться оттуда подальше, и ни одной достаточно веской, чтобы возвратиться туда, — сказал Дугал. — Но все же я согласен с вашим планом, генерал. Я поведу отряд в Аскалон-Сити. Я найду эти ваши Когти Хан-Ура. Если, конечно, вы готовы заплатить мне за эту услугу.

— Заплатить? — переспросила Алморра изумленно.

Похоже, мысль об оплате трудов Дугала ей в голову не приходила.

— Конечно. Полагаю, ты сможешь оставить себе все прочее, что там разыщешь, и поделиться находками со своими спутниками. В любом случае Дозор не бедствует. Скажи, что тебе нужно?

— Ну, прежде всего, — ответил Дугал, позволив себе устало и многозначительно улыбнуться, — мне нужен новый меч.

9

— В прошлый раз, когда шли в Аскалон-Сити, — сказал Дугал и постучат пальцем по карте Тирии, — мы преодолели горы Шиверпикс вот здесь, пройдя через перевал Сноуден. Лайонгард — Львиная гвардия — устроила на этой дороге несколько постоялых дворов, чтобы защитить купцов от нападения разбойников.

Он посмотрел на спутниц. Киллин впитывала каждое слово, сосредоточенно сдвинув брови. У Рионы на губах все еще играла самодовольная улыбка — с тех пор, как Дугал сообщил, что согласен идти в Аскалон-Сити. Пока они обсуждали предстоящее путешествие, слуги подали легкий завтрак. Теперь кувшины с родниковой водой опустели, на тарелках остались крошки сыра, солонины и хлеба.

Генерал Алморра, сидевшая напротив Дугала, Рионы и Киллин, молча кивнула.

— Затем мы пошли на север через развалины Великой Северной Стены, спустились к восточным районам Аскалон-Сити и свернули на запад, к главным городским воротам. В других местах было слишком много чаррских военных лагерей, — закончил Дугал.

— Я всегда считала, что наш северный фланг охранялся хуже остальных, — заметила Алморра.

— Есть одна загвоздка, — вмешалась Риона. — На этих дорогах теперь лежит Драконье Клеймо. Почти наверняка там, на границах Клейма, дежурит множество патрулей. Придется идти осторожно.

— Нет, — покачала головой Алморра, — на долгий обходной путь времени нет. Чарры, которые призывают к перемирию, не станут ждать вечно. И королева людей тоже.

— Тогда что вы предлагаете? — спросил Дугал.

— Азурские врата, — сказала Алморра.

Дугал неприязненно поморщился и ответил:

— В Аскалон-Сити Азурских врат нет.

Риона проговорила:

— Врата есть в Эбонхоке, но для того, чтобы попасть туда, нам придется вернуться в Город Божества. Прямой связи между Лайонз-Арком и Эбонхоком нет.

— Вам придется пройти через Эбонхок. Там стоят врата, ближайшие к Аскалон-Сити.

Дугал хмурю уставился на карту.

— Возможно, — сказал Дугал. — Когда мы впервые ушли из Эбонхока, мы срезали путь и направились к югу, поэтому местность вблизи от Эбонхока мне знакома. Но ближе к Аскалону окрестности я знаю не так хорошо.

— Допустим, — продолжал он, — до Эбонхока мы доберемся. Но там мы застрянем. Даже если удастся миновать кордоны легиона Железа, осадившего город, все равно нам придется пройти десятки миль по землям, захваченным чаррами, и даже через Драконье Клеймо, прежде чем доберемся до Аскалона.

— Я думала об этом, — сказала Алморра. — У нас есть связные в Эбонхоке, они смогут вывести вас из города. Вас проведут по землям, занятым нашим легионом, я и об этом договорилась.

Послышался громкий стук в дверь. Дугал вздрогнул. Алморра улыбнулась.

— Прибыл тот, кто ответит на эти самые вопросы, — сказала генерал.

— Входи! — крикнула она.

Дверь, подвешенная на хорошо смазанных петлях, распахнулась, и порог переступила улыбающаяся чарра, моложе Алморры, но не менее могучего телосложения. Ростом она была намного выше Дугала, короткие рожки едва не задели дверную раму. За раздвинутыми в улыбке черными губами сверкали белые клыки. Казалось, ухмылка никогда не покидает лица чарры. Она обвела комнату желтыми глазами с таким видом, будто каждый присутствующий здесь мог представлять для нее угрозу, но взгляд чарры тут же стал равнодушным.

Шерсть чарры в тех местах, которые не были закрыты доспехами, была полосатой, черно-желтой, как у тигра, только вокруг шеи — снежно-белой. Ее доспехи, видимо, были отлично смазаны — передвигалась она бесшумно. У чарры не было оружия, да она в нем и не нуждалась. Ее когти были выпущены — острые и длинные, как кинжалы.

Дугал вдруг понял и удивился, насколько быстро он смирился с присутствием генерала Алморры. То, что Дозор возглавляла чарра, его уже не пугало. А вот появление этой чарры вернуло все былые страхи. Мышцы непроизвольно напряглись, будто он ожидал внезапной атаки.

— Риона Грейди, это твоя соратница, она работает в Черной Цитадели, — сообщила Алморра. — Киллин, Дугал Кин, познакомьтесь с искуснейшим воином наших драконовских времен. Крестоносец по имени Эмбер, по прозвищу Думфордж — Топка Проклятия. Она будет сопровождать вас в походе по чаррским территориям как страж и проводник.

Чарра по прозвищу Думфордж, нарочито игнорируя остальных, обратилась к вождю Дозора:

— При всем моем уважении, генерал, эти слабаки мне совсем не нужны при выполнении столь важной миссии. Они будут только мешать.

— И я того же мнения, — буркнул Дугал, отсев подальше от вновь прибывшей чарры.

От нее исходила угроза и запах смерти.

— Пошлите ее на задание, и тогда все мы сможем разойтись по домам.

— Это невозможно, — возразила Алморра.

Она ответила Дугалу, но ее слова были обращены и к Думфордж.

— Твои познания, Дугал Кин, станут неоценимы, как только вы окажетесь в Аскалон-Сити. Крестоносец Думфордж поможет вам добраться туда.

— При всем уважении… — вновь проговорила Думфордж, сверля взглядом генерала Алморру.

— Крестоносец Думфордж поможет вам добраться туда, — повторила Алморра, развернувшись к чарре, выпрямившись в полный рост и выпустив когти.

Дугал, конечно, не ожидал, что в кабинете генерала может разразиться драка, но эти двое вполне могли осыпать друг дружку оскорблениями — у чарров такое происходило нередко.

Думфордж съежилась под взглядом Алморры. Дугал заметил, что она втянула когти.

— Прошу простить меня, — вмешалась в разговор Риона.

Говорила она мягче, чем чарры, но все же настойчиво.

— Если для того, чтобы попасть в Эбонхок, мы воспользуемся Азурскими вратами, нам нужно вернуться в Город Божества. Но мы не сможем привести чарру в Криту, а уж тем более — в город-крепость. Крестоносец Думфордж не сможет попасть туда с нами. Она будет для нас обузой.

— Что бы вы ни говорили, генерал, — проворчала Думфордж и пошевелила ноздрями, принюхиваясь, — но все эти людишки — трусы, они страшатся могущества чарров. Я чую запах страха.

Дугал фыркнул. Он почувствовал, что чарра врет.

— Просто удивительно, что ты что-то смогла учуять, — сказал он. — Во что ты вляпалась по пути сюда?

Он и моргнуть не успел, как Думфордж взметнула лапу и, схватив его за ворот рубахи, пригвоздила к стене. Он пытался говорить, но не мог — лапа чарры сдавила грудь.

— Отпусти его! — рявкнула Алморра, и Думфордж отдернула лапу.

Она смотрела на Дугала с неприкрытой злостью.

Дугал отлепился от стены и судорожно вдохнул.

— Крестоносец Думфордж! — резко произнесла Алморра. — Мы ведь говорили об этом. Ради Дозора и нашей великой цели следует забыть о старой вражде!

Думфордж отступила на шаг, не спуская глаз с Дугала. А он только теперь заметил, что сжимает в руках клочья шерсти чарры. Он разжал кулаки, бросил шерсть на пол и отряхнул ладони.

— Те, кто состоит в Дозоре, должны оставлять свои прежние войны за порогом, — сказала генерал, адресуя свои слова Рионе и Думфордж. — Вы пойдете в Эбонхок вместе.

Она оскалилась, показав острые зубы.

Дугалу почудилось, что Думфордж побледнела под пушистым мехом.

— Не понимаю, как я могу поспособствовать примирению, — процедила сквозь зубы Думфордж, — если окажусь в крепости, которой правят люди.

Дугал наконец обрел дар речи. Его озарило.

— Единственный чарр, которого я видел в Эбонхоке, был закован в цепи, — сказал он Алморре и пристально посмотрел на запястья. — Только в таком виде эта воительница сможет попасть туда живой.

Прищуренные глаза Думфордж широко раскрылись. Она поняла, о чем говорил Дугал.

— Ни за что! — прорычала она. — Ни один человек никогда не закует меня в цепи!

Алморра задумалась. Потеребила когтями шерсть на подбородке, смерив Думфордж взглядом с головы до ног. Немного помолчав, она фыркнула.

— Из нее вполне может получиться убедительная пленница. Думаю, у нас найдется пара кандалов, которые ей подойдут.

— Генерал! — Рыжая шерсть возмущенной Думфордж встала дыбом. — Вы, наверное, шутите!

— Я никогда не шучу, — буркнула Алморра, и Дугал ей поверил. — Это самый простой способ решить проблему — точно так же, как проще всего развязать узел когтем.

— Я подам в отставку! — брызжа слюной, прокричала Думфордж. — Я отказываюсь подвергаться такому униже…

Алморра стукнула кулаками по столу. Все притихли, а когда Хранительница Душ заговорила, в ее голосе не было злости — только холодная угроза.

— Я — твой командир, и ты будешь исполнять мои приказания, — сказала она Думфордж. — Я не потерплю непослушания — тем более от тебя.

Думфордж выдохнула через нос и произнесла — медленно, старательно подбирая слова:

— Генерал. Люди в Эбонхоке нападут на меня, как только увидят. Мне будет сложно защищаться закованной в цепи.

— Мы будем тебя охранять, — вмешалась в разговор Киллин. — Все в Эбонхоке будут на тебя таращиться, а некоторые, возможно, осыпать проклятиями, но тронуть тебя никто не посмеет.

— К тому же нам нельзя быть одетыми так, будто мы из Дозора, — добавил Дугал. — Но и воинами Эбонского Авангарда мы представляться не должны. Они все друг дружку знают.

Риона понимающе кивнула.

— Значит, мы должны выглядеть независимыми воинами. Ловцами грабителей. Охотниками за сокровищами. Но, как бы то ни было, рисковать все равно нельзя. Нельзя появиться в Эбонхоке с чаррой при свете дня.

— Может быть, получится, — сказала Алморра. — Мне нужно послать весточку нашему человеку в Эбонхоке, чтобы он все подготовил. Что же до появления при свете дня, для этого тоже есть решение.

Думфордж скосила глаза на Риону.

— Я думаю, в Эбонхоке вы меня прямым ходом отведете в камеру для допросов.

— Если боишься, так оставайся здесь, — съязвил Дугал.

И добавил:

— Киска.

Думфордж раскрыла страшную пасть и зарычала на него. Ее дыхание было подобно жаркому ветру. У Дугала зашевелились волосы, заболели глаза.

— Хватит! — перекрыв рычание Думфордж, прозвучал крик Алморры.

Генерал гневно воззрилась на строптивую воительницу.

— Твой император определил тебя ко мне на службу, — процедила Алморра. — И ты будешь держать язык за зубами и выполнять мои приказы. Ты. Меня. Поняла.

Думфордж прижала уши к голове. Она немного присмирела под гневным взглядом генерала. Облизнула губы, словно собралась что-то сказать, но, похоже, передумала. Она склонила голову и кивнула:

— Да. Поняла.

— Прекрасно.

Алморра обратилась к остальным:

— Вот наш план. И это единственный шанс — нравится вам это или нет.

Широко раскрыв желтые глаза, Алморра обвела всех взглядом. Дугал сомневался, что Алморра в восторге от того, кого она видит перед собой, но работать ей все же предстояло с ними — за неимением лучшего. Она отвернулась и задумчиво уставилась на огонь в камине.

— Задержись, Думфордж, — распорядилась Алморра. — Остальные свободны. Отдохните немного перед ужином. Вас проведут в отведенные вам комнаты.

Риона, Дугал и Киллин вышли из кабинета генерала. Дугал заметил, что Риона усмехается мрачно и глубокомысленно. Похоже, она догадывалась, о чем пойдет разговор между двумя чаррами.

Крестоносец-хайлек проводил их в комнаты. Остановившись у своей двери, Риона кивнула и сказала:

— У меня есть кое-какие дела в городе. За ужином встретимся.

— А мне бы хотелось походить по Дому Дозора, — призналась Киллин. — Мне показалось, что в коридоре я видела сильвари.

— Ну-ну, развлекайтесь, — сказал Дугал. — Лично я последую совету генерала Алморры и вздремну. Денек выдался нелегкий, а до вечера еще далеко.

Они разошлись в разные стороны. Киллин ушла с хайлеком, которого тут же засыпала вопросами. Дугал проводил их взглядом и еще долго стоял в коридоре. Да, он дал согласие, но имел ли он право вести Риону и Киллин в смертельно опасную ловушку — Аскалон-Сити? Возможно, чарра права; лучше всего идти быстро и налегке.

— Никогда не отправляйся в путь с теми, чья гибель тебя огорчит, — пробормотал Дугал себе под нос.

Погрузившись в раздумья, он не заметил, что дверь перед ним открыта. Он вошел в свою комнату.

Закрыв за собой дверь, он добрел до кровати и опустил на пол мешок. День выдался долгий, и сейчас Дугалу ужасно хотелось спать. Алморра упомянула о том, как важно время. Если ближайшая ночь была последней, которую суждено проспать в удобной кровати, никому не удастся его разбудить — даже на ужин.

И тут он услышал позади тяжелые шаги.

Дугал резко обернулся. Из тени около двери появился кто-то огромный и направился к нему. Это был норн ростом не менее девяти футов и размерами с матерого медведя. Светлые волосы норна были скручены в тугую косицу. Огни ламп, висевших по обе стороны кровати, отражались в его голубых глазах. Обнаженную грудь покрывал лабиринт замысловатых татуировок. Из одежды на норне был только отороченный мехом килт и сапоги из мягкой кожи, причем на сапогах темнели пятна запекшейся крови.

Норн испустил пронзительный боевой клич, от которого кровь стыла в жилах. Звук эхом отразился от каменных стен. Дугал на крик особого внимания не обратил. Гораздо больше его волновал обоюдоострый боевой топор, которым на него замахнулся норн.

Дугал метнулся к кровати. Топор едва не задел его. Дугал вспрыгнул на кровать. Норн мог бы нанести ему удар, но топор с треском врезался в ножку кровати и застрял.

Дугал проворно соскочил с кровати. Норн, обеими руками ухватившись за рукоятку, пытался вытащить топор. Дугал проклинал себя за то, что до сих пор не обзавелся мечом. Он решил, что нужно заставить Алморру исполнить обещание — если, конечно, он уцелеет в схватке с норном. Он выхватил нож. Норн, ругаясь на чем свет стоит, продолжал сражаться с застрявшим в древесине топором. От его грозного оружия теперь не было никакого толку.

Дугал обвел комнату взглядом в поисках еще чего-нибудь, чем можно было бы воспользоваться как оружием, и заметил стул, валявшийся на полу рядом с перевернутым столом около большого окна, не закрытого ставнями. Дугал бросился к стулу, схватил его и поднял над головой.

Норн в отчаянии зарычал.

— Медведь тебя побери, — проговорил он глухим, немного гнусавым голосом. — Если ты не отдаешь мой топор, треклятая кровать, ты за это заплатишь!

Норн ухватился за ножку и могучей рукой оторвал ее от кровати. Уставившись на деревяшку, которая была уже его запястья, норн с изумлением обнаружил, что топор по-прежнему торчит из нее.

Дугал бросился вперед и изо всех сил размахнулся стулом, намереваясь стукнуть норна по голове. Но норн был таким высоким, что удар пришелся ему по шее и стул разлетелся на куски.

Норн развернулся, держа в руке массивную ножку кровати — так, словно это была тоненькая палочка, и ухмыльнулся.

— Славный удар, парнишка! — гнусаво выговорил он. — Даже почти больно.

«О боги! — в отчаянии подумал Дугал. — Да он пьян!» Хуже норна мог быть только пьяный норн.

Дугал тупо смотрел на глупо ухмыляющегося норна, а тот размахнулся деревянной ножкой на манер дубинки. От удара Дугал пролетел через всю комнату, стукнулся об стол и порадовался, что норн огрел его не той стороной ножки, в которой застрял топор. Дугал лежал на столе и пытался собраться с мыслями.

Норн пару мгновений глядел на него сверху вниз, а потом довольно кивнул.

— Ну, все как у людей, — изрек он пьяным голосом. — Расстелился на столе, прямо как скатерть.

С этими словами он бросил ножку кровати на пол, наступил на нее ногой и, держась за рукоятку топора обеими руками, попытался его выдернуть. Однако его первый удар был невероятно силен, и топорик засел в древесине накрепко.

— Проклятье, — выговорил норн, удивленно крякнув. — Надо бы разузнать, что это за дерево такое, да заказать себе доспехи из него.

Тут он пьяно расхохотался.

Дверь распахнулась, и на пороге возникла Риона. Дугал крикнул:

— Уходи!

Но Риона не послушалась. Она выхватила меч и пошла в атаку на норна.

— Стой, где стоишь, девчонка! — захлебываясь от хохота, выговорил норн, но все же на меч Рионы посмотрел с опаской и попятился к окну. — К тебе у меня… претензий нет. Дай мне исполнить… мой долг. Разделаюсь с этим… под-донком — и все дела.

Риона растерялась. Ее взгляд заметался между Дугалом и норном. Норн воспользовался ее замешательством, кинулся к ней и ударил кулаком в бок. Риона вскрикнула, отлетела к дальней стене и не сразу поднялась на ноги.

В дверном проеме появился внушительный силуэт. Мелькнули черные и рыжие полоски. Раздался душераздирающий боевой клич. Дугал закрыл бы уши ладонями, но руками он упирался в пол, пытаясь отползти подальше от норна.

Норн развернулся к чарре и загоготал — презрительно и кровожадно.

— Отлично! Вот враг, достойный моего топорика… если бы я только мог выдернуть его из этой гадской деревяшки…

Думфордж прыгнула к норну, выпустив когти, похожие на драконьи. Норн закрылся топориком, застрявшим в ножке кровати, как щитом. Чарра налетела на него, и оба повалились на пол.

Лежа на спине, норн изо всех сил уперся руками в деревяшку, пытаясь оттолкнуть чарру. Думфордж, скалясь, словно рассвирепевший волк, давила на ножку, вцепившись когтями.

Дугал прокричал:

— Он пьян и ничего не соображает!

Он надеялся, что эти сведения как-то помогут Думфордж. Дугал понимал, что еще пара секунд — и кто-то из них сможет каким-то образом обрести преимущество, тогда схватка очень быстро закончится. Если чарре удастся вырвать деревяшку из рук норна, она просто разорвет его на куски, а если норн сумеет продержаться достаточно долго и найдет способ перевернуться, тогда он придавит Думфордж к полу и задушит.

Дугал дотянулся до валявшейся на полу ножки разбитого стула. Не меч, конечно, но хоть что-то. Схватив ножку, он с громким воплем бросился к норну, надеясь хотя бы отвлечь его, чтобы дать Думфордж шанс освободиться.

Заметив приближение Дугала, норн брыкнул ногами и сбросил с себя Думфордж. Чарра полетела прямо на Дугала. Их руки и ноги сплелись, и они бесформенным комом врезались в стену.

Думфордж остервенело рыкнула и толкнула Дугала. Тот проворно отполз от нее подальше, боясь, как бы она не обрушила свою ярость на него. Но далеко отползти он не сумел. Прямо рядом с ним встал норн.

Норн со страшной силой ударил ножкой кровати по стене, и ему наконец удалось освободить боевой топор. Сжав оружие в могучей ручище, он приготовился разделаться с Дугалом и с любым, кто встанет на пути.

— Стой! — послышался крик появившейся на пороге Киллин. — Что ты делаешь?

В первое мгновение Дугалу показалось, что она обращается к нему, но сильвари вбежала в комнату, подскочила к норну и схватила его за руку.

— Гуллик! — воскликнула она. — Прекрати! Тебя убьют!

Дугал ошеломленно гадал, на чьей же стороне сильвари. А Думфордж и спрашивать не стала. Она оттолкнула Дугала и бросилась на норна, выставив когти. Наконец и Риона нашла в себе силы подняться. Она подобрала с пола меч.

Киллин встала между чаррой и норном.

— Нет! Не надо! Он — друг!

Думфордж резко остановилась. Когти замерли всего в паре дюймов от лица Киллин. Чарра свирепо смотрела на норна через голову сильвари, похожей на ребенка, вставшего между двумя великанами.

— Объясни, — процедила чарра сквозь стиснутые зубы.

Она не спускала глаз с норна, ожидая атаки.

Норн опустил топор и оперся на рукоятку, как на трость. Дугал вспомнил, что уже видел другого норна в такой позе — в подземельях под Городом Божества. Схватка прервалась, адреналин выветрился из крови норна, и он зашатался, с трудом держась на ногах. Норн заговорил медленно и старательно — так пьяные говорят, пытаясь убедить окружающих в том, что трезвы.

— Гром и кровь! Все должно было получиться так просто! Найти человека, который был рядом с моей любимой двоюродной сестрой, когда она погибла. Найти и отомстить ему, будь его душа трижды проклята.

Дрожащей рукой он указал на Дугала.

— И уйти, сохранив мою честь и честь сестры.

— Только и всего, — пробормотала Риона, держа меч наготове.

Норн пропустил ее слова мимо ушей и, прищурив остекленевшие глаза, уставился на Дугала.

— Медвежья желчь! Ну никак в голову не возьму, как такая малявка могла прикончить женщину-норна.

— И какую! — добавил он, часто заморгав. — Какую норну!

Киллин собралась что-то сказать, но норн махнул рукой, глубоко вздохнул, и Дугал был готов поклясться, что в уголках глаз воина-великана блеснули слезы.

— Она была такая… нежная, — проговорил норн с тоской. — Всюду за мной ходила. Ну да, я герой, так кто же обвинит ее в том, что и ей хотелось стать героиней? Но не так просто влезть в мою шкуру… и теперь… теперь бедняжка Гайда мертва.

— Гайда? — У Дугала отвисла челюсть. — Она была твоей сестрой? Но я ее не убивал.

Норн посмотрел на него и лениво моргнул.

— Ну ясное дело, малявка. Что еще скажет человек, когда за его головой явился самый лучший воин в горах Шиверпикс?

Норн поднял могучую руку и опустил на плечо Дугала. Думфордж и Риона шагнули ближе, готовясь пустить в ход когти и меч. Но норн просто стоял, слегка пошатываясь, и не спускал глаз с Дугала. «Может быть, он сейчас упадет в обморок и мне придется его поддержать?» — подумал Дугал.

— Клянусь черным сердцем Ворона, кто бы тебя стал винить, если бы ты сейчас покончил с собой со страху? — Норн заглянул Дугалу в глаза. — А ты ведь храбрый, верно? Я вижу твою душу как на ладони.

Дугал раскрыл рот, готовясь возразить, но норн не дал ему сказать ни слова.

— Конечно, ты ее не убивал, — сказал норн, покачав головой. — Глянь на себя. Кто бы подумал, что тебе такое под силу?

Вдруг норн умолк и с трудом вздохнул. Дугал испугался: как бы пьяного воина сейчас не стошнило.

— Но дело не в этом, — совладав с собой, проговорил норн. — Совсем даже не в этом. Не в том дело, что моя милая сестра Гайда мертва. А дело в том, что ты никому об этом ни словечком не обмолвился. Я-то узнал, что она погибла, но больше — никто. А ведь это героическая история, и Гайда достойна того, чтобы о ней сложили сагу. Ни один истинный норн не страшится смерти. Страшится только забвения.

Рука норна тяжелее надавила на плечо Дугала. От запаха перегара у Дугала уже слезились глаза. Он попытался помочь великану удержаться на ногах, но опоздал. Глаза норна закатились, и он рухнул на пол.

Увернуться Дугал не успел. Могучей грудью воин сбил Дугала с ног, он тоже упал на пол и взвыл — больше от отчаяния, нежели от боли.

— Дугал! — воскликнула Риона, бросившись к нему. — Ты в порядке?

— Все нормально, — ответил Дугал, пытаясь высвободить ноги. — Просто стащите его с меня!

Преодолевая отвращение и ругаясь на чем свет стоит, Думфордж ухватилась двумя руками и перевернула заснувшего пьяным сном норна на спину.

— Кто это такой? — спросил Дугал, поднявшись на ноги.

— Гуллик Оддсон, — ответила Киллин.

Думфордж присвистнула. Это был странный негромкий свист сквозь зубы.

— Оддсон, вот как? Тот самый? Я слыхала, он в одиночку одолел дюжину врагов в старых копях гномов рядом со скалами Дреджхонт.

Риона шумно выдохнула.

— А я слышала, что он взял на абордаж шхуну «Водяная могила», убил капитана по кличке Смертельная Борода, а потом командовал этим кораблем и наводил ужас на всех в Море Сирен.

— Гайда рассказывала мне, что он прикончил бешеного грола голыми руками — а ведь он тогда был мальчиком, не выше меня ростом, — сказала Киллин.

— Он — пьяный засранец, — буркнул Дугал и в сердцах пнул Гуллика. — Пытался меня убить и едва ноги мне не переломал.

Норн продолжал громко храпеть.

— И спать он здесь не будет.

Думфордж хмыкнула:

— И как ты предлагаешь его перенести куда-нибудь?

В комнату вошел крестоносец Наугатль в сопровождении отряда стражников, явившихся на шум. Хайлек и стражники, изумленно вытаращив глаза, уставились на распростертого на полу норна, но Думфордж дала им знак, и они убрали мечи в ножны.

— Оставьте его здесь, — сказала чарра. — Заприте дверь и закройте окно. Выставьте у двери охрану и сообщите мне, как только он начнет просыпаться.

Она указала на одного из стражников.

— А ты найди и приготовь другую комнату для Дугала Кина.

Стражник поспешно бросился исполнять приказание. Думфордж вышла из комнаты следом за ним и махнула рукой остальным.

— Пойдемте, — сказала она. — Не знаю, как вам, но после всего этого мне надо выпить.

Киллин взяла с кровати одеяло и укрыла храпящего норна.

У двери она обернулась и спросила у Дугала и Рионы:

— Вы идете?

— Я собирался поспать, — ответил он.

— Мне нужно на рынок, — сказала Риона.

Посмотрела на Дугала и добавила:

— Можно тебя оставить одного хотя бы на пять минут?

— Может быть, — сказал Дугал, — если весь остальной мир перестанет меня колотить почем зря и даст мне задремать.

10

— Это не чтение мыслей, — сказала Киллин, — и мы не связаны единым коллективным разумом. Но до рождения в этом мире все сильвари соединены между собой Сном Снов.

Киллин, Дугал и Риона сидели рядом на углу огромного стола, за которым могла бы уместиться целая рота солдат. Дугал проспал часов шесть, не меньше, на самой удобной кровати в Лайонз-Арке. Он бы не проснулся, если бы его не разбудила Киллин и не сообщила, что Риона вернулась и их ждут к ужину. Через полчаса. Уже стемнело, за высокими окнами на небе горела большая тяжелая луна.

Ужин был превосходный. Дугалу редко случалось отведать подобных яств. Большую часть жизни он проводил в дороге и питался только теми припасами, которые брал с собой. Короче говоря, перебивался хлебом и сухарями да порой поджаривал на костре мелкую дичь.

А сегодня Алморра позаботилась о том, чтобы он, Риона и Киллин полакомились самой лучшей едой, какую только можно было раздобыть в Лайонз-Арке. Им подали сочную жареную баранину, тушеное мясо моа, свежеиспеченный хлеб и всевозможные свежие фрукты, купленные на городском рынке. Они распили пару бутылок вина, которое было старше любого из трапезничающих. Более прекрасного вина Дугал не пробовал ни разу в жизни.

Это была не первая «последняя трапеза», после которой Дугалу предстояло отправиться в путешествие туда, откуда он мог не вернуться. Он очень надеялся, что этот ужин не станет на самом деле последним, несмотря на все сомнения, и решил насладиться им в полной мере.

Риона обескуражила Киллин вопросом:

— Тебе всего пять лет. Откуда ты так много знаешь?

Этот вопрос и Дугалу не давал покоя. В отличие от Рионы, он был знаком с несколькими сильвари, и они всегда изумляли его глубиной и широтой познаний, при том что о многом сильвари не имели представления. Похоже, им сложно было понимать чужие эмоции, не слишком близко им было и такое понятие, как «тактичность». Те сильвари, с которыми доводилось иметь дело Дугалу, порой могли невольно оскорбить представителей других народов, высказывая очевидную и не слишком приятную правду.

— Все мы — потомство Бледного Дерева, растущего в самой середине Рощи, — сказала Киллин. — Давным-давно жил человек-воин по имени Рохан. Он нашел в пещере семя Бледного Дерева. Рохан устал от войны и вместе со своим былым недругом, кентавром по имени Вентари, отправился в странствие на юг и посадил дерево, вокруг которого затем выросла Роща. Рохан умер, через некоторое время не стало и Вентари, который до конца своих дней заботился о саженце. Перед смертью Вентари изготовил скрижали и положил их к подножию дерева. Когда мы проснулись, эти скрижали стали нашим Законом и в нас проникли дух отважного Рохана и нежная душа Вентари. Когда это происходило, нас еще не существовало, но все это нам известно из Сна Снов. Пока мы созревали внутри золотого плода Бледного Дерева, оно говорило с нами о внешнем мире, рассказывало о сути пробуждающегося мира.

Мы не всезнающи, — продолжала рассказ Киллин. — Сон Снов — это не фолиант, в котором собраны знания. Но Сон Снов дает жизнь до жизни, и мы узнаем многое о мире, в который нам предстоит прийти. Огонь горяч. Дикие звери могут быть опасны, но многих можно приручить. Вот так правильно пользоваться мечом. Вот так произносятся заклинания, если вам это нужно. Мы приходим в мир со знанием о мире, но не обязательно — с опытом.

Риона покачала головой.

— Разве есть разница? Опыт дает знания.

— Для людей — вполне вероятно, — кивнула Киллин. — Но не для нас.

Она взяла с блюда большущую кость с мясом.

— Это нога молодого моа. О том, что это моа, я знаю из Сна, я даже знаю, что мясо хорошо прожарено, но не пережарено. Я знаю, каково оно на вкус, хотя я его никогда не пробовала.

Она откусила кусочек мяса и стала жевать.

— Похоже на курятину, — наконец приглушенно выговорила она.

— Даже не знаю, что более странно, — покачала головой Риона. — Эти ваши телепатические сны или то, что я сейчас своими глазами вижу, как растение поедает животное.

— Многие растения едят животных, — возразила Киллин. — Мухоловки, росянки, жакаранда и другие хищные растения. Например, окхарт выслеживает насекомых и мелких зверьков, ловит их, перемалывает и этой массой удобряет почву для молодой поросли.

— Это я знаю, — кивнула Риона.

Повернулась к Дугалу и громко прошептала:

— Такая мерзость!

Если Киллин и слышала, что сказала Риона, она не подала вида.

— Но никаких телепатических сновидений у нас не бывает. Во время Сна Снов возникает сущность сильвари. Когда каждый из нас просыпается и входит в мир, он почти забывает Сон. Но то, что мы узнаем о мире, возвращается в Сон и помогает новым сильвари многое осознать. Перворожденные вышли в мир, в котором еще не было сильвари, но то, что они познали, помогло всем, кто за ними последовал. Точно так же и то, что уже известно мне, поможет новым поколениям.

— Наверное, для сильвари сложно хранить тайны, — заметила Риона.

Дугал понял, о чем она думает: Киллин было известно все о предстоящей миссии. Мало ли кто теперь родится из плода Бледного Дерева, будучи наделенным знанием об этом?

— Мы стараемся не хранить тайн, — сказала Киллин, и в ее голосе прозвучало что-то похожее на хитрость. — Но наши знания чаще не слишком конкретны. Лицо, предмет, имя — все это может сохраниться в нашей памяти при пробуждении. Нас может тянуть куда-то, к кому-то, мы можем чувствовать, что должны сделать какое-то дело. Порой какой-то эпизод из Сна эхом отзывается в сознании пробудившегося сильвари, но это скорее ощущение, нежели видение, наполненное подробностями. Вот почему столь многие сильвари желают сразиться с Древними Драконами. Во сне нам является громадная тень, и когда мы просыпаемся и входим в мир, мы видим, что Драконы оставили ужасную тень на земле.

— Ну вот, например, — продолжала Киллин, глядя на Дугала и покачивая костью моа, — мне известно о долгой войне между чаррами и людьми, но я не слишком много знаю о причинах этой войны и о том, что произошло в Аскалон-Сити.

Киллин, не спуская глаз с Дугала, откусила еще кусок мяса моа и тем самым дала ему понять, что готова умолкнуть.

Риона допила вино из бокала и потянулась за бутылкой.

— Расскажи ей, только покороче, — попросила она.

Дугал вытер губы салфеткой, откинулся на спинку стула и начал:

— Как сказала генерал Алморра, чарры первыми пришли в Тирию и быстро расселились по всему материку. Когда сюда прибыли люди, они стали первой серьезной опасностью для чарров за несколько столетий. Но если бы не был убит Хан-Ур, люди могли в те стародавние времена и не выжить. Дети Хан-Ура, четыре императора, предводители собственных легионов, вступили в спор за право на царскую мантию, и каждый обвинял остальных в измене. Они натравливали свои легионы друг на друга. Легионы Крови, Пепла, Железа и Пламени. Ни один не был достаточно силен, чтобы одолеть три остальных, и в ходе гражданской войны были потеряны Когти Хан-Ура. Внутренние распри чарров обеспечили людям передышку. Тогда мы и захватили Аскалон.

Несколько столетий спустя, когда чарры снова сплотились, мы стали сражаться с ними за земли, которые уже считали своими. Короли Аскалона начали строить мощную стену от гор Шиверпикс на западе до гор Блейзридж на восточной границе. На строительство этой стены ушло девятьсот лет, и с ее помощью удалось сдержать атаки чарров с севера. На самом деле стена позволила нам оттеснить чарров еще дальше на север. В итоге для большинства аскалонян чарры превратились в угрозу далекую, но о которой не стоит забывать.

Северная Стена простояла невредимой почти две сотни лет, но в тысяча семидесятом году чаррские шаманы придумали могущественное магическое средство. Они научились заключать таинственную энергию в огромные котлы. Этот секрет шаманы поведали предводителям легионов, и чарры устроили Пожарище. Гигантские горящие кристаллы падали с небес и выжигали землю. Этими кристаллами была проделана брешь в Великой Северной Стене.

Чарры хлынули сквозь эту брешь несокрушимой волной, которая пронеслась по Аскалону до самых берегов Орра. В Орре могущественный визирь произнес некое запретное заклятие, и наступление чарров было остановлено — ценой гибели всего народа Орра, объятого волнами моря. Но это, как говорится, уже другая история.

Пожарище вынудило короля Адельберна перенести столицу из Рина в Аскалон-Сити — единственный уцелевший крупный город в стране. Король понимал, что именно здесь ему предстоит дать чаррам последний бой.

Наследник короля, принц Рурик, был не согласен с отцом. Он не желал оставаться в Аскалон-Сити и ждать ужасной участи и увел большую часть людей через горы Шиверпикс в Криту. Но надо сказать, что до Криты принц Рурик и те, кто пошел за ним, так и не добрались. За свободу подданных принц заплатил собственной жизнью. В преданиях говорится, что гибель сына огорчила короля Адельберна сильнее, чем падение Рина.

В это время чаррский легион Пламени готовился к последней атаке, к осаде городских стен. Император, полководец легиона Пламени, каким-то образом завладел Когтями Хан-Ура.

— Значит, этот император легиона Пламени был последним Хан-Уром?

Дугал прищелкнул языком.

— Не совсем. Когти, как говорится в преданиях, — это мощное оружие, сила, которая может объединить легионы. Но все равно для этого нужно сначала убедить другие легионы в необходимости объединения и заслужить титул Хан-Ура. Император легиона Пламени решил, что будет достаточно, если он захватит Аскалон-Сити и обезглавит короля Адельберна Когтями Хан-Ура, и он решил сделать это.

Войска, возглавляемые шаманами из легиона Пламени, атаковали Аскалон-Сити колдовским оружием — магическими котлами. Орды чарров одолели защитников крепости и прорвались за стены. Адельберн, вооруженный тяжелым магическим мечом Магдаэром, сражался до последнего. Магдаэр когда-то был найден в Аре, Городе Богов, и наделен великой силой. Говорят, что близнец Магдаэра, меч Соготин, был у сына Адельберна, Рурика, когда тот погиб. Как бы то ни было, Адельберн в одиночку на стене у главной башни отражал одну волну захватчиков за другой.

И вот наконец перед Адельберном предстал император легиона Пламени, главный полководец чарров, вооруженный Когтями Хан-Ура. Когда соприкоснулись два магических клинка, произошла ярчайшая вспышка, которую было видно с вершин гор Шиверпикс.

— Пламя Проклятия, — пробормотала Киллин.

Дугал умолк. Страшная картина сражения предстала перед его мысленным взором и соединилась с жутким зрелищем, свидетелем которого он стал, посетив разрушенный город.

— Расскажи мне еще о Пламени Проклятия, — попросила Киллин. — Я некромантка, и мне это интересно.

Вдруг из коридора донесся хрипловатый голос Думфордж. «Интересно, давно ли она здесь, — подумал Дугал, — и многое ли успела услышать?»

— В Пламени Проклятия сгорели все чарры в Аскалон-Сити и на многие лиги за его пределами. Дома, фермы, земли не пострадали, но все чарры погибли. Людей же постигла иная судьба. Души покинули тела погибших и превратились в привидения, которым суждено во веки вечные ревностно охранять город. Адельберн, которого называют королем-колдуном, обрек свой народ на уничтожение. Своим проклятым колдовством он добился того, чего людям не удавалось сделать многое годы, и лишил чарров заслуженной победы.

Думфордж переступила порог, и все остальные умолкли. Чарра-воительница встала в арочном дверном проеме, ожидая, не захочет ли кто-то оспорить сказанное ею. Дугал удержался от такого искушения. Риона и Киллин тоже, видимо, не были настроены на ссору.

Думфордж недовольно хмыкнула.

— Генерал Алморра, Хранительница Душ, просила передать, что она просит у всех прощения, но не сможет присоединиться к нам.

— К «нам»? — переспросил Дугал.

Думфордж вошла в комнату и обвела взглядом остатки трапезы. Она сняла доспехи, и сейчас на ней была легкая одежда из веревок и полосок кожи, которую Дугал иначе как сбруей назвать бы не смог. Он всегда считал, что чаррам, покрытым густой шерстью, одежда вообще ни к чему и носят они ее исключительно из скромности. Но даже тот наряд, в котором явилась Думфордж, человек счел бы скандальным. Правда, вид у нее в этом легком облачении был еще более скованный, чем в доспехах.

— Алморра попросила меня отужинать с вами, чтобы мы ближе познакомились, — сказала Думфордж. — Но, как вижу, вы уже почти все съели.

Дугал думал, что с этими словами чарра развернется и уйдет. Он с любопытством наблюдал, как Думфордж пытается решить, сколь долго ей следует пробыть в этой компании, чтобы считать приказ Алморры выполненным. Несмотря на то что Думфордж спасла его от норна, он не собирался вести себя с ней по-дружески.

Киллин, напротив, проявила гостеприимство. Она вскочила, взяла чарру за руку и провела к столу.

— Генерал так же мудра, как и щедра, — сказала сильвари. — Я просто в восторге от того, что ты станешь членом нашей гильдии.

При слове «гильдия» Дугал поморщился и заметил, что Думфордж тоже недовольна. Чарра села на стул, который для нее отодвинула от стола малышка сильвари.

— У меня есть свой отряд, — буркнула Думфордж. — И никакая гильдия мне не нужна.

Дугал кивнул. Наконец он хоть в чем-то согласился с чаррой.

— Мы ни в коем случае не гильдия, — сказал он. — Гильдии — это постоянно действующие организации. Они создаются и поддерживаются их членами, и, как правило, задачи перед гильдиями стоят долгосрочные. А нас четверых собрали вместе ради одного-единственного задания. Мы — команда, компания, ну, может быть, даже то, что азуры называют кревом. А мне, честно говоря, даже команды не слишком по душе.

При этих словах Дугала Риона презрительно фыркнула, но он не стал обращать внимание.

— Чаще легче работать в одиночку.

Киллин улыбнулась, поглядев на Дугала, перевела взгляд на Думфордж и покачала головой. Похоже, они оба казались ей строптивыми ребятишками.

— И все же ты не работаешь в одиночку, верно? А ты, — обратилась она к Думфордж, — сейчас одна, без своего отряда. Наверное, теперь мы в каком-то смысле и есть твой отряд.

Дугал чуть не захлебнулся вином, но, услыхав ответ Думфордж, присмирел.

— Я — чарра, — сказала она. — Мой боевой отряд для меня — это то, что люди, пожалуй, назвали бы семьей. Мы выросли вместе, как телята в стойле. У нас это называется фархар. Нас учили драться вместе. Мы не родня по крови, каждый из нас чтит своих родителей и пращуров, но боевое братство крепче кровных уз.

— Семья? — задумчиво проговорила Киллин, склонив голову к плечу. — Все сильвари — единая семья. Мы все из одной колыбели, мы происходим от Бледного Дерева, но еще сильнее нас связывает Сон Снов — наша общая история и подсознание. Возможно, именно поэтому индивидуальность для нас — подлинное сокровище. Между нами очень много общего, и любой новый опыт отделяет каждого из нас от всех остальных и делает уникальным.

Вошел слуга и поставил на стол перед чаррой блюдо с дымящимся зажаренным поросенком. Думфордж несколько секунд смотрела на поросенка, а потом принялась когтем ловко отдирать мясо от костей, словно опытный мясник.

— Я хотела сказать, — проговорила чарра, — что у меня уже есть семья, или гильдия, или отряд — как хотите, так и называйте. И ничего другого мне не нужно.

— Всегда можно войти в другую семью, — возразила Киллин.

Один за другим Думфордж отправляла куски розовой свинины в пасть. Дугала зачаровало движение жующих челюстей. И хотя Думфордж сердито смотрела на него поверх горы костей, он не мог отвести глаз.

— Хорошо, — кивнула Киллин. — Пусть не семья. Но мы можем хотя бы быть командой.

Думфордж сдвинула брови и потянулась за кубком эля, который ей принес слуга.

— Ты, видно, забыла, — сказала она Киллин, — что в Эбонхок я войду не как друг, а как узница.

Последнее слово чарра произнесла так, словно ей хотелось его выплюнуть и растоптать.

— Это будет не увеселительная прогулка, не бой на арене ради славы и известности. Это миссия. Мне не нужны ни друзья, ни семья, ни команда. Мне нужно только выполнить приказ, и я это сделаю.

— Понятно, — кивнул Дугал. — Ты уже достаточно времени провела с нами? Можешь считать сегодняшний приказ выполненным?

— Нет, — ответила чарра, и Дугалу показалось, что на миг черты ее лица смягчились. — Есть еще одно дело. Я пришла еще и затем, чтобы извиниться. Перед тобой, Дугал Кин.

Дугал изумленно вздернул брови, но чарра сделала глубокий вдох, опустила глаза и продолжала:

— Я вела себя несдержанно в присутствии генерала и должна принести тебе свои извинения за это. Если только ты не будешь меня провоцировать, это не повторится вновь. Кроме того, — добавила Думфордж, — совершенно непростительно было позволить норну — даже такому прославленному герою, как Гуллик Оддсон, — проникнуть в Дом Дозора. По всей видимости, он нашел незакрытое окно и пробрался в дом при свете дня. Окажись он более ловким или не таким пьяным, он мог бы добиться желаемого, и тогда наша миссия стала бы вдвойне невозможной. Я говорила со стражниками. Такое больше не повторится. Оддсон протрезвел, и сейчас, насколько я понимаю, он в полной мере ощущает на себе гнев генерала Алморры.

Дугал выслушал извинения и отмахнулся. Не так долго им предстояло пробыть здесь, чтобы волноваться за свою безопасность.

— Лично меня заботит только одно: поскорее тронуться в путь, Думфордж.

Думфордж потянулась к бокалу, сжала в когтях, но пить не стала.

— Эмбер, — проговорила она тихо.

— Прошу прощения?

— Зови меня Эмбер.

— Серьезно? — удивился Дугал, стараясь сдержать улыбку.

Чарра выглядела смущенной. Он попытался вспомнить, кто из чарров удостаивал его такой чести, как обращение только по имени, и не вспомнил никого.

— Генерал посоветовала мне предложить тебе это.

— Значит, мы должны подружиться?

— Вовсе нет, — ответила Эмбер.

Дугал был готов поклясться, что она усмехнулась. Он кивнул.

— А меня зови просто Дугал.

— А у меня только одно имя, — с улыбкой проговорила Киллин.

Риона нахмурилась.

— Меня называй крестоносцем, чарра, и я тебя буду называть точно так же — из уважения к нашему ордену. Но то, что вы помирились, детишки, мне нравится.

— Лишь бы через Эбонхок пройти, — сказал Дугал. Повернулся к Эмбер и добавил: — Я пробовал придумать план получше, но ничего в голову не идет — кроме зелья, с помощью которого становятся невидимками.

Киллин прикоснулась к шерстистой руке Эмбер.

— Ты согласишься, чтобы тебя заковали в цепи?

Эмбер оскалилась, немного помолчала и сказала:

— Мне ненавистна эта мысль. Но генерал права: если другого выхода нет, я это сделаю.

— Это же будет понарошку, — сказала Киллин. — На самом деле это ничего не значит.

— Если ты так думаешь, — буркнула Эмбер, — то ты ничего не знаешь о чаррах.

Дугал сделал приличный глоток вина.

— Намекаешь на чарру по прозвищу Скорчрейзор — Палящий Клинок?

Эмбер вздрогнула и кивнула.

— Скорчрейзор? — переспросила Киллин.

— Калла Скорчрейзор, — сказал Дугал. — Даже люди в Эбонхоке знают о ней. Одна из самых знаменитых чарров со времен Пожарища. В те времена, когда чаррскими войсками командовали шаманы легиона Пламени, женщины-чарры не пользовались особым авторитетом. Их не брали на войну, не позволяли занимать важные должности. Многие работали закованными в кандалы. Скорчрейзор все это изменила. Она сразилась с шаманами и прикончила почти целый легион.

— Как это типично для людей, — фыркнула Эмбер. — Болтать о том, о чем они почти ничего не знают. А между прочим, вам и так слишком много известно, и потому вы опасны.

— Ну ладно, — проговорил Дугал, — просвети нас.

Он не обиделся — у него разыгралось любопытство.

Эмбер выдернула у себя несколько шерстинок и поднесла к горящей свече, стоявшей посередине стола. Шерстинки вспыхнули, и Эмбер бросила их в свой бокал. Вино озарилось голубоватым пламенем.

Освещенная этим огнем, Эмбер заговорила непривычно мягко, без обычной угрозы.

— В те дни, когда люди еще представляли опасность для чарров, мы совершили ужасную ошибку и с тех пор поклялись больше таких глупостей не делать: мы стали поклоняться богам.

Пока в Тирию не пришли люди, у нас не было никаких богов. Мы знали, что есть существа, чье могущество для нас почти непостижимо, но мы воспринимали их как врагов, которых можно и нужно победить, а совсем не как богов, которых следует почитать. Когда мы впервые потерпели поражение от рук безволосых людей, многие чарры сочли, что это произошло потому, что люди могли молить своих божеств о помощи, а мы сражались в одиночку, полагаясь только на самих себя.

И вот однажды к чаррам явился отряд из легиона Пламени, и они возвестили о том, что нашли для нас богов, которым мы будем поклоняться. Этих существ потом стали именовать титанами, но они были настолько могущественны, что такое слово, как «боги», к ним вполне можно было отнести. Шаманы, возглавившие новый культ, вместо икон использовали жаровни с огнем. Другие легионы были в смятении, они не решались принять этот культ, но все же воины из легиона Пламени сумели многих обратить в свою веру — и зачастую насильно. Очень многие поверили, что на их стороне — боги. Именно титаны дали нам магические котлы, с помощью которых была пробита брешь в Великой Северной Стене.

В легионе Крови служила одна известная чарра — Батея Хавокбрингер — Носительница Смятения. Она поняла суть злобных планов легиона Пламени и их новых шаманов, которые насаждали культ почитания богов ради собственной власти и обогащения. И Батея сказала: «Я не стану кланяться никому и ничему, ни смертному, ни богу», и ей удалось склонить на свою сторону многих чарров.

Однажды ночью шаманы сошлись и устроили против Батеи заговор. Ее схватили и принесли в жертву новым богам. Шаманы объявили Батею изменницей и обвинили в том, что она соблазняла мужчин и уводила с пути истинного. После этого всех женщин стали клеймить особым клеймом и перестали брать на службу в легионы, где они могли встречаться с мужчинами.

Многие женщины выступали против этого, и некоторые мужчины тоже. Кое-кого из них постигла судьба Батеи, а потом другие поняли, что у них нет выбора и следует подчиниться воле новых богов. Так мы жили на протяжении столетий — так долго, что мало кто помнил, что когда-то все было иначе.

Эмбер накрыла рукой бокал с горящей жидкостью. Язычки пламени стали ниже, вскоре огонек погас. Если Эмбер и обожгла ладонь, она этого не показала.

— После Пожарища, — продолжала она, — некоторые чарры поняли, что шаманы легиона Пламени — уже давно пользовавшиеся своей властью — обманули нас. Воин по имени Пайер Фирсшот — Свирепый Удар — помог нам выступить против легиона Пламени, но мы не одержали победу до тех пор, пока его внучка, Калла Скорчрейзор, не возглавила восстание, и тогда женщины-чарры смогли вернуть свое законное положение.

— Как же ей это удалось? — спросила Киллин.

Эмбер усмехнулась.

— Мужчины, почитающие женщин ниже себя, не умеют хранить от них тайны. Женщины наблюдали за шаманами, увидели, что те обманывают мужчин, лишают их права самим решать свою судьбу. Вооружившись этим знанием, женщины распространили его по всем землям, населенным чаррами, и в конце концов большинство чаррских женщин встало на сторону Скорчрейзор.

Но еще до того, как Скорчрейзор подняла бунт, у многих чарров, вразумленных Пайером Фирсшотом, накопилось недовольство действиями шаманов легиона Пламени. По мере того как возрастало число недовольных, шаманы со все большей жестокостью пытались их укротить. Но с помощью Скорчрейзор у мятежников наконец появился шанс одержать победу.

Скорчрейзор говорила, что шаманам из легиона Пламени, в отличие от мятежников, недостает одной вещи: мятежники были наделены ясностью ума. Если бы мятежники позволили женщинам сражаться плечом к плечу рядом с ними, они бы смогли за сутки удвоить свое число. Тогда их войско сумело бы одолеть шаманов, невзирая на все их колдовство. А со временем они смогли бы разбить и королевства, где власть принадлежала людям.

Однако женщины-чарры много веков жили рядом с мужчинами на положении рабынь, и поэтому многие мужчины не желали отказываться от этой «традиции». Они утверждали, что женщины слишком долго просидели дома, что от них не будет никакого толку на поле боя.

И тогда Скорчрейзор бросила вызов своим противникам. Самым главным был Фордж Айронстрайк — Железный Удар — император легиона Железа, и он согласился встретиться со Скорчрейзор в схватке один на один. Уговор был такой: если Скорчрейзор его одолеет, он признает, что женщины-чарры имеют право становиться воинами наравне с мужчинами. Если же победа достанется ему, он убьет Скорчрейзор в назидание другим женщинам.

Схватка произошла на развалинах Рина, древней столицы Аскалона, где когда-то правили люди, а теперь этот город принадлежит нам и зовется Черной Цитаделью. Секундантами стали императоры легионов Крови и Пепла. Легион Крови поддерживал свою дочь Скорчрейзор, а легион Пепла встал на сторону Айронстрайка.

Эмбер отпила вина, немного подумала и продолжила рассказ. Видно было, что эта история разгорячила ее больше, чем спиртное.

— Многие десятки чарров собрались на полуразрушенных трибунах Рина, чтобы посмотреть на этот бой. Соперники стоили друг друга. Айронстрайк, конечно, был выше ростом и сильнее, но зато Скорчрейзор была более ловкой и проворной.

Вновь и вновь Айронстрайк бросался в атаку, пытался сомкнуть когти на горле Скорчрейзор, но она каждый раз давала ему отпор и наносила рану за раной. Со временем усталость и потеря крови сделали свое дело. Айронстрайк изнемог. Тогда в атаку пошла Скорчрейзор.

Она погнала раненого Айронстрайка по арене, и наконец ему уже было некуда отступать. Он собрал последние силы для отчаянного контрудара, но Скорчрейзор отразила этот удар и повалила Айронстрайка наземь. Он упал навзничь на пыльную арену, а Скорчрейзор поставила ногу ему на грудь и заставила сдаться.

Когда Айронстрайк был помилован, он согласился выполнить условия договора. Он признал право Скорчрейзор сражаться рядом с ним, он позволил другим чаррским женщинам участвовать в мятеже. Даже шаманы легионов Железа Крови и Пепла встали на сторону мятежников.

Войска легиона Пламени и их шаманы встретились с повстанцами в последней битве на Равнинах Голгхайна. Воины из легиона Пламени велели своим женщинам «сидеть дома, где им и место», поэтому мятежники сильно превзошли их числом, и легион Пламени скоро запросил пощады.

Император легиона Пламени так устыдился, когда пришлось сдаться, что, встретившись со Скорчрейзор, ударил ее отравленным клинком. Ради победы чарры способны на все, но только самые отъявленные трусы поступают так. Предательство императора стоило Скорчрейзор жизни, но ее последние слова были такими: «По крайней мере, я умираю, зная, что мои сестры свободны».

— Вот почему ты так не хочешь надевать кандалы, — сказала Риона.

Эмбер залпом допила вино.

— А что стало с убийцей? — спросила Киллин, оторопело прижав руку к губам. — Он остался безнаказанным?

Эмбер покачала головой.

— Император Айронстрайк самолично перерезал ему глотку. Предводитель легиона Пламени расстался с жизнью раньше, чем Скорчрейзор.

— А завтра, — проговорил Дугал, — нам предстоит отправиться на поиски оружия, которое в стародавние времена другой император легиона Пламени потерял во время вспышки Пламени Проклятия.

Эмбер кивнула.

— Мы хотим разыскать Когти Хан-Ура, чтобы между твоим народом и нашим воцарился мир. И ради моего народа я готова надеть кандалы — но каждую секунду, покуда я буду закована в цепи, я буду вспоминать о Калле Скорчрейзор.

На миг ее взгляд вновь стал возмущенным и свирепым.

— Однако я получила приказ выполнить эту миссию любой ценой, и я сделаю это. Но знайте: если кто-то из вас встанет на моем пути — если помех от вас будет больше, нежели помощи, я не стану медлить. Я прикончу любого.

С этими словами она поднялась, развернулась и стремительно вышла из комнаты.

Риона сделала большие глаза и, прижав руку ко лбу, откинулась на спинку стула. Дугал снова потянулся за бутылкой. Киллин довольно улыбнулась, когда вошел слуга и подал на десерт охлажденный заварной крем.

Сильвари подняла бокал.

— Воодушевляющее начало, — сказала она. — Может быть, мы не гильдия, и не отряд, и даже не семья. Но мы — компания искателей приключений, объединившихся ради единой цели. Пока этого достаточно. Я пью за наш успех.

11

Сытый и согревшийся, Дугал подошел к двери своей комнаты. Переступив порог, он проверил, нет ли в комнате незваных гостей, и посмотрел, хорошо ли закрыты ставни. Мало ли что — вдруг поблизости ошивался еще кто-нибудь из бешеных родичей Гайды. Убедившись, что все спокойно, Дугал сел на кровать и задумался о новых спутниках.

Они относились к предстоящей миссии более легкомысленно, чем он. Риона, похоже, была предана делу Дозора. Крестоносец-чарра собралась следовать полученному приказу до последней буквы. А Киллин нисколько не пугала перспектива посещения города, битком набитого призраками.

«Проблема в том, — думал Дугал, — что они не имеют представления, что нас ждет в Аскалон-Сити». Он побывал там, и это ему очень многого стоило. К его предостережениям, увы, никто не желал прислушиваться — здесь, в безопасном и спокойном городе Лайонз-Арк. А станут ли они его слушать, когда их окружат воющие толпы призраков?

Дугал улегся на спину и уставился в потолок. Он почти сразу задремал и проснулся от громкого стука в дверь. Проморгавшись, он увидел, что масляный светильник все еще горит, а в щели в ставнях не проникает свет. Значит, проспал он не более двух часов.

Он, сонно пошатываясь, добрел до двери и приоткрыл ее. В коридоре стоял хайлек Наугатль. Его выпученные жабьи глаза покраснели спросонья.

— Собирайся, — сказал Наугатль. — Вы уходите.

Дугал непонимающе уставился на хайлека. Тот повторил свои слова, отошел к соседней двери и постучал. В ответ раздались ругательства.

Поняв, что Риона так же раздражена, как он сам, Дугал принялся собирать нехитрый скарб, с трудом удерживаясь от улыбки. Чтобы окончательно проснуться, он поплескал на лицо холодной воды из кувшина. Потом подумал — не переодеться ли, но решил, что не стоит тратить на это время, и отправился в ту комнату, где они вчера ужинали.

Он успел оказаться там раньше Рионы, и почему-то это его порадовало. Киллин уже была на месте, но выглядела невыспавшейся и усталой. Только на Эмбер, похоже, ранний подъем никак не повлиял. Она сидела за столом и подбирала с тарелки остатки мяса моа.

Довольно долго они сидели молча. Слуги принесли тарелку с сыром и кувшин вина.

— Риона опаздывает, — зевнув, проговорила Киллин. — Может быть, придется уйти без нее.

— Не исключено, — кивнул он.

Киллин посмотрела на Дугала большими зелеными глазами. Несколько мгновений он выдерживал взгляд, а потом ему стало неловко.

— Что такое? — спросил он.

— Я просто гадаю, как будут выглядеть твои кости.

Дугал нахмурился. Эмбер перестала жевать и гневно воззрилась на сильвари.

— Какое твое последнее желание? Это я на тот случай спрашиваю, если ты погибнешь, — добавила Киллин.

— Чего-чего? — ошарашенно спросил Дугал.

Киллин пожала плечами.

— Вполне возможно, кто-то из нас не вернется из этого путешествия. Поэтому было бы разумно, чтобы каждый сказал о своем последнем желании. Ты бы что предпочел — чтобы тебя погребли в земле, сожгли или что-то совсем иное?

Дугал раздраженно махнул рукой.

— Делайте что хотите. Если я помру, мне будет все равно.

— Правда? — Глаза Киллин зажглись, словно рассветное солнце над морем. — Это радует. Большинство людей предпочитает, чтобы их хоронили, но в последнее время из Орра прибывает так много неумерших, что многие стали просить, чтобы их после смерти сжигали — чтобы они не превратились в каких-нибудь зомби или скелетов и не попали в услужение к Дракону Жайтану. Правда, в любом случае тогда это как бы уже не совсем эти люди, ибо их дух к этому времени отлетает от тела. Но большинство людей не видит разницы — либо им все равно.

Киллин придирчиво осмотрела Дугала с ног до головы — как будто выбирала кусок говядины на рынке.

— Из тебя получился бы превосходный неумерший раб. — Она обошла вокруг Дугала, оглядела со всех сторон. — Ты уверен, что не станешь возражать?

Дугалу этот вопрос показался странным. Он пожал плечами.

— Риона права, — сказал он. — Порой ты можешь напугать.

Киллин улыбнулась, обнажив белоснежные зубы.

— Я такая, какая есть.

Разговор прервал громкий голос, донесшийся из коридора.

— Привет вам, мои новые друзья! О, это будет сага, которую с гордостью пропоют наши внуки!

В первый момент Дугал порадовался спасению от пугающего любопытства Киллин, но, обернувшись, увидел входящего в комнату норна. Гуллик улыбался от уха до уха. Дугал напрягся, готовясь к худшему. Мало ли — может быть, этот норн решил завершить то, что начал вчера.

Но Гуллик сегодня был трезв и, к его чести, ни слова не сказал о намерении немедленно прикончить Дугала. Норн подошел к Эмбер, кивком поприветствовал ее, с тоской обозрел блюдо с жалкими остатками моа, вздохнул и удовольствовался куском сыра.

В комнату вбежала Риона, а за ней неторопливо вошла Алморра.

— Стой! — крикнула Риона Гуллику. — Генерал тебя только спросила, хочешь ли ты к нам присоединиться. Мы ни о чем не договорились.

Гуллик пожал плечами, отбросил за спину длинные пряди волос и стянул кожаной ленточкой.

— Так ведь это же приключение века! — воскликнул он. — Я именно о таком вызове для себя мечтал. Жизнь в этих низинах наскучила мне страшно, и я ни о чем думать не в силах больше, как только о том, чтобы оставить новый след в истории.

Норн встал перед Дугалом, склонил голову и заговорщицки подмигнул.

— В конце концов, даже я не вечен, а я должен запечатлеть свой образ. Барды будут хором петь наши имена в одном ряду с именами всех прославленных героев наших времен!

— А как ты себя чувствуешь нынче утром? — с едва заметной усмешкой осведомился Дугал.

— Так, будто у меня в черепушке гуляет еж и гадит за ушами, — с понимающей улыбкой ответил норн. — Лучше не придумаешь!

Гуллик наклонился и доверительно сказал Дугалу:

— Прошу прощения за вчерашнее. Клянусь языком медведя, я так не напивался с того дня, когда мне пришлось засесть в таверне «Тощий кот» в Городе Божества и отбиваться от серафимов. Меня грозили навсегда изгнать из этого города.

— И когда это было?

Норн потер заросший щетиной подбородок и задумался.

— Месяц назад. Э-э нет, пожалуй, что в прошлом году. Давненько. Но как бы то ни было, надеюсь, я ничего не натворил такого, о чем стоило бы сожалеть.

— Ты отрубился как раз после того, как тебе не удалось меня прикончить, — сказал Дугал.

— Блеск! — Гуллик водрузил тяжеленную ручищу на плечо Дугала, и тот не на шутку испугался — не задушит ли его могучий норн. — Я все помню. Ну… почти все. Я рад, что у тебя будет шанс покаяться по дороге к Аскалон-Сити.

Риона шумно вдохнула и облегченно выдохнула.

— Когда Гуллик наконец очнулся, его отвели к генералу Алморре. Она лично попросила больше не трогать тебя, поскольку Дозором тебе поручено важное задание. Узнав об этом, он стал настаивать на том, чтобы идти с нами.

Судя по выражению лица Рионы, она совсем не одобряла этого.

Алморра спокойно проговорила:

— Лишняя физическая сила вам не помешает. — Она посмотрела на норна, а тот негромко рассмеялся. — Думаю, даже при том, что с вами идет Думфордж, схваток предстоит немало.

— Я не нуждаюсь в его помощи, — буркнула Эмбер, но больше ничего не сказала.

Было ясно, что чарра пристыжена и не собирается более сердить генерала.

Риона промолчала, но гневно глянула на Дугала.

Дугал счел за лучшее придержать язык. Он понимал: даже если Думфордж будет вести себя идеально, все равно из-за ее присутствия в отряде могут возникнуть сложности. А норн — даже такой, как Гуллик, — может стать противовесом.

Риона поняла, что Дугал спорить не собирается, и горько вздохнула.

— На самом деле помощь вам понадобится больше той, какую даст один-единственный норн, — сказала Алморра. — Но придется удовольствоваться им. По крайней мере, Гуллик Оддсон всегда сможет отвлечь на себя врагов.

— Хей-хо! — гаркнул в ответ норн и воздел к потолку руку, сжатую в кулак. — Уж что-что, а отвлекать на себя я мастак.

Алморра встретилась взглядом с Дугалом и почти по-человечески пожала плечами.

— Я хотела предложить ему свободу взамен на участие в вашей миссии, но он пожелал отправиться с вами, не дав мне сказать ни слова.

— Кстати, о предложениях, — заметил Дугал. — Мы с вами говорили насчет меча. То есть помимо всего прочего.

— Это верно. — Алморра кивнула, провела кончиками когтей по виску и бросила взгляд на пустые ножны, висящие на ремне у Дугала. — Ты словно чарр без когтей. Нельзя выпускать человека в мир без подобающего клинка, верно?

Дугал покачал головой. Риона сказала:

— Надеюсь, это будет и впрямь подобающий клинок, который он не сломает.

Алморра махнула рукой Наугатлю, стоявшему за дверью в коридоре. Похожий на жабу хайлек перепрыгнул через порог на длинных пружинистых задних лапах, держа в тонких передних что-то длинное, завернутое в холстину.

— Ты сделал хороший выбор, сухокожий! — булькающим голосом выговорил хайлек. — Этот клинок даже слишком хорош для тебя!

— А миссия не слишком хороша, ты хочешь сказать? — сдвинув брови, поинтересовался Дугал.

— Нет. — Хайлек моргнул прозрачными веками, развернул кусок холста и протянул Дугалу меч. — Миссия для тебя очень даже плоха.

Дугал взял меч и одним ловким движением выдернул из ножен. В свете пламени, горящего в камине, сверкнуло черное маслянистое лезвие. Казалось, цвет черного дерева не нанесен на металл. Клинок словно был целиком пронизан этой чернотой.

— И что он умеет? — осведомился Дугал, сжав рукоятку меча и сделав на пробу несколько взмахов.

Меч двигался легко и плавно, он как бы стал продолжением его руки.

— Это ты о чем? — спросила Алморра. — В смысле, может ли этот меч метать молнии, или вспыхивать огнем, или еще что-нибудь в таком роде?

— Да-да, что-нибудь в таком роде.

— Боюсь, нет, — ответила генерал.

— Но что же в нем такого особенного? — хмыкнул Дугал, но уже произнося эти слова, понял, что ему это безразлично.

Меч, похоже, был идеальным. Он всю жизнь искал для себя именно такое оружие, но до сих пор не осознавал, как ему недостает такого меча.

— Он умеет убивать, — сказала Алморра.

Хайлек булькающе рассмеялся. Будь он человеком, можно было бы испугаться, что его сейчас стошнит.

— Убивать, — добавила Алморра, — он умеет очень и очень хорошо. Разве не для этого нужны мечи?

С этим Дугал поспорить не мог. Он взглянул на Эмбер, которая соревновалась с норном в поедании остатков мяса моа и, надо сказать, проигрывала. Чарра небрежно бросила Дугалу обглоданную кость, а он лишь едва заметно шевельнул мечом — так, словно указал им на эту кость. Меч легко рассек кость, и две аккуратные половинки упали на пол.

Дугал проводил их взглядом и одобрительно кивнул, посмотрев на Алморру.

— Начало неплохое, — сказал он, зачехлив меч. — А почему нас подняли в такую безбожную рань?

— Вам надо попасть в Эбонхок, — ответила Алморра.

— Если мы отправимся туда через Азурские врата, нам сначала надо вернуться в Город Божества, — сказан Дугал. — Сейчас там все еще спят.

— Насчет последнего ты прав, — кивнула Алморра. — Но возвращаться в Город Божества вы не будете. Вы напрямую отправитесь в Эбонхок.

Тут наконец подала голос Риона:

— Это невозможно. Единственные надежные врата, через которые можно попасть в Эбонхок, в Городе Божества.

— Я разве сказала, что вы пойдете через Азурские врата, заранее настроенные на Эбонхок? — изумленно выговорила Алморра. — Мы можем сами настроить врата Лайонз-Арка на эфирную частоту Эбонхока. У нас есть… свой человек в Эбонхоке, который может сделать то же самое. Насколько я понимаю, нам под силу синхронизировать врата на краткое время и переместить вас. Но нужно спешить, поскольку временное окошко очень мало.

Риона громко проговорила:

— Вы хотите сказать, генерал, что в системе Азурских врат есть лазейка? А чарры не могут ею воспользоваться, чтобы проникнуть в Эбонхок?

— Для этого понадобился бы агент в Эбонхоке, — сказала Алморра. — Но даже если бы у чарров был такой агент, их предводители не стали бы пытаться. Они с опаской относятся к азурской магии.

— Они в этом деле не одиноки, — буркнул Дугал.

— Но если кто-то спросит — мы ничего такого не делали, — строго предупредила Алморра, посмотрев на Эмбер и переведя взгляд на Гуллика.

Великан-норн пожал плечами. Похоже, он был доволен, что не понимает, о чем речь.

— Кроме того, — добавила Алморра, — вы вообще не должны упоминать о Дозоре. Удачи вам. А теперь — все свободны!

Алморра сжала руку в кулак и прижала к сердцу. Наугатль, Риона и Эмбер повторили ее жест. Дугал просто забросил за плечо дорожный мешок и следом за хайлеком вышел из комнаты. Довольно долго они петляли по коридорам и вышли из конспиративного дома через ту же неприметную дверь, в которую вчера вошли.

По улице медленно шел одинокий фонарщик, а больше вокруг не было ни души. Ветер с моря дул в спину, но Дугалу все равно казалось, что он чувствует запах соли.

— Ничего не получится, — сказал Дугал Рионе. — Нас слишком много, чтобы мы могли где-то проскользнуть незаметно, но при этом нас слишком мало, чтобы от нас был толк.

— Все понимаю, — негромко отозвалась Риона. — Но мы будем стараться как можем. Моя задача — доставить тебя в Аскалон-Сити. Возможно, за это придется дорого заплатить.

— Ты смогла договориться с серафимами, — сказала Киллин. — Я уверена, и здесь твои бумаги с печатями сработают.

— Эбонский Авангард — это совсем не то же самое, что серафимы, — возразил Дугал. — Их не так просто уговорить.

— Разве они не подчиняются вашей королеве Дженне? — удивилась Киллин.

— Эбонский Авангард? И да и нет. До Пожарища они были Аскалонским Авангардом — элитным воинским подразделением, которое сражалось плечом к плечу рядом с принцем Руриком, а потом они отправились в поход на земли чарров и стали биться с ними. Многие освобожденные ими из плена люди вступили в ряды Авангарда. В это время Авангард уже не был частью аскалонского войска, поэтому они сменили свое название на «Эбонский». Позднее Адельберн призвал этих воинов и попросил их укрепить Эбонхок, дабы обеспечить снабжение столицы продовольствием и прочими припасами и чтобы эта крепость стала последним оплотом на пути врагов.

— Значит, Эбонхок был основан принцем Руриком? — с неподдельным интересом спросила Киллин.

Дугал покачал головой.

— Рурик умер во время перехода войска через горы Шиверпикс. К тому времени, когда Авангард прибыл в Эбонхок, им командовала героиня по имени Гвен Тэккерей. Именно под ее началом Эбонхок стал таким, каким мы его знаем сегодня, именно она возглавляла оборону города в самые мрачные времена, после вспышки Пламени Проклятия. А это, как вы можете себе представить, дико злило всех оставшихся в Тирии чарров. Под руководством Гвен Тэккерей были укреплены крепостные стены Эбонхока — укреплены настолько, что и теперь стоят целые и невредимые.

— Ничто не вечно, — проворчала Эмбер.

— Видимо, эта Гвен Тэккерей была удивительной женщиной, — сказала Киллин.

— Поистине величайшей, — согласилась Риона. — Самой выдающейся героиней своего времени. Пожарище пришлось на годы ее детства, и несколько лет она пробыла в плену у чарров, пока ей удалось бежать. Она вступила в Эбонский Авангард и со временем стала его предводительницей. Она превратила Эбонхок из форпоста в крепость, и этот город по-прежнему остается последней надеждой в войне за независимость Аскалона.

Эмбер ухмыльнулась:

— Ты хотела сказать: в аскалонском мятеже.

Дугал попытался увести разговор от опасной темы:

— Гвен сражалась с чаррами. Она их ненавидела за то, что они сделали с ее семьей. Но она изменила мнение о чаррах, когда вместе с Пайером Фирсшотом они одолели разрушителей.

— Да, она была та еще женщина, — проворчала Эмбер.

— Кстати, тебе известно, что Логан Тэккерей — потомок Гвен? — спросил Дугал у Киллин.

— Похоже на то, — кивнула сильвари. — Мне показалось, что он чрезвычайно предан своей королеве и стране.

— Я читал записки Гвен, — сказал Дугал. — Они хранятся в Дурмандской Приории. Она вышла замуж за рядового солдата Эбонского Авангарда. Его звали Киран Тэккерей. Логан — их прямой потомок.

— Значит, героизм у него в крови.

— Ой, я вас умоляю, — простонала Эмбер. — Избавьте меня от этого.

— Прошу прощения? — проговорила Риона.

— Избавьте меня от вашего человеческого вранья, — напряженно проговорила Эмбер. — Кровожадная Гвен убила десятки моих сородичей. Она вовсе не была героиней.

— Для нас — была, — возразила Риона. — Не будь ее, чарры уже давно захватили бы весь Аскалон. Что бы тогда стало с нами?

— Вы бы превратились в далекие воспоминания, — ощетинившись, проворчала Эмбер. — Тирия принадлежала чаррам, пока вы, как мыши, не прокрались на наши земли, и они останутся нашими еще долго после того, как вы все исчезнете.

Риона фыркнула.

— Думала бы, прежде чем говорить. Не забывай: нам предстоит играть роль тех, кто взял тебя в плен, киска.

Эмбер необычайно быстро и резко согнула руку в локте и ударом кулака сбила Риону с ног. Бросилась к ней, выставив когти, и приготовилась разорвать доспехи Рионы.

Но чарра не успела опустить руку. Норн Гуллик схватил ее за шкирку и рванул к себе с такой силой, что Дугал удивился, как он Эмбер голову не оторвал.

Эмбер свирепо оскалилась, вырвалась и бросилась на Гуллика. Тот сдаваться не собирался и отвесил Эмбер такую увесистую пощечину, что та рухнула на мостовую. Эмбер дико зарычала на норна. Дугал встал между ними, обнажив новый черный меч. Он был готов пустить его в ход, если чарра не утихомирится.

— Стой! — крикнула Риона. — Не делай этого! Она нам нужна!

Дугал сердито уставился на чарру. Ссору спровоцировала Риона, а теперь решила загладить свою вину. Наверное, поняла, что не стоит возвращаться к генералу Алморре и объяснять, что произошло. Дугал спросил у Эмбер:

— Все, успокоилась?

Эмбер скривила губы. «Уж не собралась ли она меня за нос укусить?» — подумал Дугал. Но чарра, похоже, действительно присмирела. Она кивнула и негромко проговорила:

— Похоже, у меня скоро войдет в привычку извиняться перед тобой, Дугал Кин.

Она вытерла уголок рта, и к подушечкам ее пальцев прилип пучок шерсти, вымокшей в крови. А Рионе она сказала:

— Тебе бы лучше помнить, что у вас свои истории, а у нас — свои, и они сильно отличаются.

Дугал убрал меч в ножны и отошел от чарры. Гуллик, забыв о том, что и сам повел себя резко, протянул чарре руку и помог подняться.

— Ты — свирепый воин, — сказал он ей. — Хотел бы я когда-нибудь сразиться в бою плечом к плечу с тобой. Но сегодня — втяни когти.

Дугал посмотрел вокруг. На улице было так же пусто, как раньше. В Городе Божества к месту стычки уже примчались бы полдюжины серафимов, горожане стали бы поспешно захлопывать ставни и закрывать двери на засовы. А здесь — здесь это была обычная утренняя потасовка, не более того.

Они пошли дальше по тихим переулкам к крытому рынку. Светильники на треногах подсвечивали голубую парусину. Рынок казался иным миром. Несколько стражников, нанятых торговцами для охраны рынка, пристально оглядели разномастную компанию и вернулись к своим бутылкам и теплым одеялам.

Как только впереди показались Азурские врата, Риона велела всем остановиться. Она вытащила из мешка, который нес Гуллик, наручники и кандалы. В мешке лежали и доспехи Эмбер. Увидев кандалы, чарра вздрогнула, но смиренно протянула руки Рионе.

— Волчьи зубы! — негромко выругался Гуллик. — Чарра позволяет человеку заковать себя в цепи? Наверное, я еще не до конца очухался!

— У меня есть приказ, — процедила Эмбер сквозь зубы. — И я его исполняю.

— Ты храбрее меня, — признался Гуллик.

— Только так мы сможем провести Эмбер через Эбонхок, — объяснила норну Риона и выразительно зыркнула на Гуллика, чтобы тот понял, что лучше заткнуться.

Правда, норн никак не показал, что ему все понятно.

— А-а-а, Эбонхок! — вздохнул Гуллик. — Я эту крепость хорошо знаю. Но я там не бывал с тех пор, как однажды меня вышвырнули из города за то, что я одну местную пивную порушил.

Риона закрепляла кандалы на запястьях Эмбер, а та вдруг резко развернулась к норну. Риона выругалась. Под взглядом чарры Гуллик перестал ухмыляться.

— Об этом ты и словом не обмолвился. У нас из-за этого могут быть неприятности? Или нет? — строго спросила чарра.

Гуллик примирительно поднял руки.

— Конечно нет. Это было несколько лет назад. Небось ту пивную давно отстроили заново.

Эмбер повернулась к Рионе и позволила той закончить работу.

— Если ничего не выйдет, Эбонский Авангард меня повесит как шпионку, — сказала она. — Но прежде чем меня заберут, я прикончу любого, из-за кого наша задумка сорвется. Клянусь.

— А она обидчивая, — сказал Гуллик Дугалу. — Но при этом царственная, будто львица. Похоже, она мне нравится!

Они вышли из-под полога возле полукруглого вала, на котором стояли Азурские врата. Каменные и металлические овалы мерцали редкими беспорядочными вспышками колдовской энергии. Дугал заметил, что у врат суетились трое женщин-азур. Азуры были просто вне себя от волнения, они перебегали от кристалла к кристаллу, что-то вертели, двигали, пытаясь настроить врата на нужную эфирную частоту.

— У меня ничего не получается! — сердито буркнула одна.

— Постарайся наладить симпатическую диатуэргическую связь! — посоветовала вторая.

— Погоди, вот у меня проскочило рукопожательное заклинание. Сейчас настрою проверочную струну!

— Есть! — крикнула первая азура. — Заработало! Плоскость действует. Полное соответствие. Поразительно! Все работает, а мы живы!

— Кранкскс, ты просто чудо! — воскликнула вторая азура.

— Эй, вы! — недружелюбно крикнула третья, посмотрев на Дугала и его спутников. — Идите сюда! Мы можем продержать настройку всего десять секунд! Потом глушители резонанса обретут прежнюю настройку, и кто знает, где вы тогда окажетесь!

Эмбер подняла закованные в кандалы руки, тряхнула цепью и кивнула Рионе, которая держала другой конец цепи. Риона поправила шлем и кивнула в ответ. Они быстро взбежали по пандусу и прошли через врата. Дугал последовал за ними.

Как только он оказался по другую сторону врат, его сразу охватила сухая жара. Не сказать, чтобы в Лайонз-Арке было так уж сыро, но здесь даже пот мгновенно высыхал. Эбонхок стоял на краю Хрустальной Пустыни, и даже ночью здесь было жарко.

Здешние врата напоминали те, что стояли в Городе Божества. Тот же невысокий земляной вал, тот же каменный пандус. На тот случай, если бы через врата явились незваные гости, ожидала группа приветствия.

Но, правда, ночью на постах не было ни души, а около пандуса переминался с ноги на ногу и то и дело теребил длинные спутанные волосы один-единственный азура.

«Ну ясное дело, — подумал Дугал. — „Свой человек“ Алморры в Эбонхоке — азура. Кто же еще?»

Азура уставился на прибывших.

— Все переместились? — осведомился он. — Отлично. Сейчас я перенастрою глушители.

Он прикоснулся поочередно к нескольким рунам на столбе и вернул кристаллы в изначальное положение. Светящийся овал врат погас.

— Нужно скорее уходить. И чтобы вы знали, это была самая худшая идея Хранительницы Душ!

— Стоять! — послышался окрик из темноты, и через проем отключенных врат прошагали трое воинов Эбонского Авангарда.

А на парапетах, окружающих врата, в этот же миг появились еще несколько воинов, вооруженных винтовками.

— Руки вверх! — рявкнул офицер. — Только потянитесь к оружию, и будете убиты на месте!

Они попали в западню.

12

— Вы что, сдурели? — сказал начальник караула. — Куда вы направляетесь с этой чаррой?

Дугал огляделся. Риона стояла на месте, крепко сжимая в руках цепь, прикованную к наручникам, надетым на Эмбер. Чарра вела себя спокойно, но Дугал заметил, что мышцы у нее напряжены — так, словно она была готова сорваться с места и броситься наутек. Киллин, по обыкновению настроенная доброжелательно, улыбнулась и подняла руки вверх. Гуллик скрестил руки на груди, нахмурился и молчал.

— Офицер, — сказал Дугал, подняв руки перед собой с таким видом, словно был готов отразить неожиданный удар, — у нас на этот счет имеется объяснение.

— Объяснения потом, — буркнул офицер. — Передайте нам эту узницу, быстро! Я сказал: передайте ее нам!

Дугал посмотрел на Риону. Она прикусила губу и протянула ему цепь, к которой была прикована Эмбер.

— Ну ладно.

Эмбер вытаращила глаза. Дугал не сомневался, что чарра сейчас взбунтуется.

Азура, управлявший вратами, подбежал к офицеру и встал между ним и Эмбер.

— Минутку, минутку, лейтенант. Что это вы делаете с моей собственностью?

— С твоей собственностью, мастер Кранкскс? — переспросил офицер, глядя на коротышку азуру сверху вниз, но руку, протянутую, чтобы взять у Дугала конец цепи, опустил. — Интересно, зачем тебе понадобилось контрабандой переправлять чарру в Эбонхок?

— Для исследований, естественно, — ответил Кранкскс. — Ваше начальство на меня знаете как давит, чтобы я поскорее придумал новые способы изничтожения чарров? Вот я и нанял этих…

Он указал на Дугала и его спутников и немного задумался в поисках подходящего слова.

— Этих индивидуумов, чтобы они доставили мне живой образец данной расы.

— Чарра мы тебе и сами могли бы доставить, — сказал лейтенант. — За крепостными стенами их более чем достаточно.

— Вы меня, похоже, не расслышали, лейтенант, — нахмурился Кранкскс. — Мне нужен живой, дышащий материал. А те, которых мне поставляете вы, зачастую уже в весьма плачевном состоянии.

Дугал искоса взглянул на Эмбер. Она перестала паниковать, но злилась.

— А зачем тебе понадобилось приводить сюда чарру посреди ночи? — поинтересовался лейтенант.

— Вот люди! — всплеснул руками Кранкскс. — До чего же глупые! Да вы представляете, что бы тут началось, если бы я получил живую чарру вместе с обозом, везущим припасы из Города Божества? Нет, я, конечно, такое предлагал, но ваш командор Самуэльсон и слушать меня не пожелал.

— Самуэльсон об этом знает? — спросил лейтенант.

— А как же, — солгал азура, не моргнув глазом. — Неужели вы думаете, что я решился бы на что-то подобное, не поставив в известность начальство? У вас насчет субординации все четко, так что кому это понимать, как не вам. Ну давайте, давайте разбудим вашего командора Самуэльсона. Меня-то он отпустит и скажет, чтобы я шел и занимался своим делом, а вот с вами, лейтенант, у него потом будет долгий и нудный разговор о том, что такое личная инициатива и с чем ее едят.

Начальник караула помрачнел.

— Что ты собираешься делать с этой чаррой?

— Я подвергну ее вивисекции, — ответил Кранкскс.

Эмбер вздрогнула от неожиданности и чуть не выдернула цепь из рук Рионы. Гуллик положил тяжелую руку на плечо чарры и негромко рыкнул. Лейтенант кивнул и спросил:

— Ты будешь держать ее в своей мастерской?

— У меня для нее клетка приготовлена, — сказал азура. — Если желаете, могу потом, когда закончу опыты, изготовить для вас коврик из ее шкуры.

— Хорошо, — кивнул лейтенант. — Олсен! Уинн! Проводите мастера Кранкскса до его мастерской и встаньте на страже у дверей. Утром пришлю вам смену.

— Прекрасно! — обрадовался азура и поманил к себе Дугала и Риону. — Эй, вы! Ведите узницу за мной. Мне нужно многое успеть до рассвета!

Они пошли вперед под пристальными взглядами до зубов вооруженных стрелков из Эбонского Авангарда, выстроившихся на крепостной стене. Дугал негромко проговорил:

— Это было весьма…

— А ну тише! — прошипел азура на ходу. — Молчать! Следите за узницей! Мне совсем не нужно, чтобы она взбунтовалась, пока я не загляну ей под ребра!

Дугал пошел дальше рядом с Рионой, гадая, уж не состоит ли этот азура, часом, в родстве с Клаггом.

Они шагали по мощеным улицам Эбонхока и, хотя было еще темно, сердце Дугала вдруг сжалось от тоски по родине. Улицы были пусты, ночные ставни на окнах верхних этажей закрыты. Комендантский час действовал до сих пор, как в годы юности Дугала. Но Дугал знал, что в узких проулках шныряют воришки, ищущие, чем бы поживиться, и мальчишки-подростки, не боящиеся стражников и всегда готовые их подразнить. В свое время он занимался и тем и другим.

Дома и крепостные стены в Эбонхоке по большей части были выстроены из серого камня, который добывали в каменоломнях за городом и обтесывали, а затем каменные блоки подгоняли друг к другу, как кусочки головоломки. Стены верхних этажей побелены, но днем можно увидеть, что побелка стала серой из-за постоянных пыльных бурь, налетавших с юга. А сейчас, при свете убывающей луны, стены казались бледными, как призраки.

Дугал увидел витрину старой лавочки, в которую, бывало, заглядывал, а потом знакомый фонтан и, наконец, таверну, где они с Даком, Джервисом, Валой и Маргой сиживали, отдежурив в патруле. В бледном, мертвенно-тихом городе он вспомнил о них, и сердце заныло.

Он посмотрел на своих спутников. Киллин набросила на голову капюшон плаща. У Гуллика вид был откровенно скучающий. Эмбер глазела по сторонам — похоже, искала пути для побега. На миг Дугал встретился взглядом с Рионой, и увидел в ее глазах печаль.

Наконец они подошли к невероятно толстой двери, обитой железом. Дверь вела в мрачный дом без окон. Стражники встали по обе стороны от двери, а Кранкскс достал из кармана связку здоровенных ключей и принялся открывать один замок за другим. В конце концов он толкнул дверь, открывавшуюся внутрь, и отошел в сторону. Стражникам он сказал:

— Утром увидимся.

Повернувшись к Дугалу, он крикнул:

— Эй, вы! Входите уже! Хватит тратить мое драгоценное время!

Все один за другим послушно вошли в дом. Эмбер для вида попыталась вырваться, а Гуллик подтолкнул ее вперед. Когда все вошли, азура закрыл дверь, запер на ключ три замка и для пущей безопасности задвинул пару засовов.

Они очутились в небольшой комнате с низким потолком. Гуллику пришлось пригнуться, чтобы не стукнуться макушкой о стропила. Тут и там стояли наковальни, жаровни, лежали камни странных очертаний, черепа, на полках — пробирки, колбы и различные инструменты. Но клетки, о которой Кранкскс сказал лейтенанту из ночного караула, не было.

Наконец азура закончил возиться с замками и засовами и взял с полки инструмент, смутно напоминающий длинный камертон. Кранкскс ударил этим предметом по металлической пластине, и между остриями вилки вспыхнул электрический разряд.

— Мне нужно, чтобы ты закричала, — тихо сказал Кранкскс, пристально посмотрев на Эмбер.

Эмбер сердито глянула на азуру сверху вниз и сгорбилась, словно собралась напасть на него.

— С какой стати я должна…

— За дверью стоят двое стражников, которые слышали, как я сказал, что намереваюсь заживо содрать с тебя шкуру, — сказал азура. — Не сомневаюсь, что сейчас они оба прижали уши к двери в ожидании твоих воплей. Надо их уважить.

Эмбер злобно глянула на азуру и громко зарычала.

Кранкскс покачал головой:

— Не пойдет. Я же сказал: ты должна вопить.

Он снова ударил двузубой вилкой по металлической пластинке. Разряд получился еще более сильным, послышался треск, похожий на раскат грома. Вспышка была такая яркая, что на стене комнаты появились тени — силуэты всех, кто стоял рядом с азурой.

Закованная в кандалы чарра, стоящая футах в десяти от Кранкскса нахмурилась, а потом завопила:

— Нет! Я ни за что не сдамся! Аррррргггхх!

— В клетку, скотина! — гаркнул азура.

— Чарра никогда… Аррргх! Как больно! Моя шерсть! Я горю! — крикнула Эмбер.

— Ты еще не знаешь, что такое «больно». В клетку, я сказал!

Кранкскс в третий раз ударил вилкой по пластине, и инструмент полыхнул дождем искр.

Эмбер душераздирающе завизжала.

— Швырните ее в клетку, и начнем! — крикнул азура.

— Слушаюсь, мастер Кранкскс! — воодушевленно гаркнул Гуллик.

Риона и Эмбер изумленно уставились на норна. Тот вздернул брови и сказал:

— Просто помочь хочу.

— Отлично! — победно возопил Кранкскс. — А теперь дайте ей снотворного, и мы сможем начать. Хочу разрезать эту тварь заживо!

Он спокойно положил длинную вилку на полку и тихо проговорил:

— Ты молодец, чарра. Ты в этом деле профессионал, да?

— Были возможности потренироваться, — буркнула Эмбер.

Она уже не так сильно боялась, как раньше.

— Отлично, — кивнул азура.

Прислушался к происходящему за дверью и сказал остальным:

— Пойдемте, нужно уходить отсюда. Лейтенант Стаффорд не решится будить своего командора, но как только рассветет, он явится к себе в участок. Эй, не смей это трогать!

Последние слова были обращены к Гуллику, который потянулся к вилке, высекавшей молнии.

Кранкскс вытащил из ящика стола мешочек и положил в него вилку, пару склянок с голубой жидкостью и еще несколько инструментов. Затем он прибрал на столе, обвел взглядом мастерскую, горько вздохнул и повернулся к дальней стене, вдоль которой лежали штабелем бочонки. Кранкскс открыл один, чем-то щелкнул, и вся стена вместе с фальшивыми донышками бочонков выдвинулась вперед. За стеной обнаружилась лестница. Ступени уводили под землю.

— Идите за мной, — сказал азура, вынул из кармана небольшой драгоценный камень и дунул на него.

Камень загорелся янтарным светом. Кранкскс начал спускаться по лестнице. Зажглись другие камни, вставленные в стены. Свет был тусклый, его едва хватало, чтобы разглядеть ступени под ногами.

Риона, все еще державшая конец цепи, тянущейся к наручникам Эмбер, пошла за Кранксксом. За ней последовали Киллин и Гуллик. Дугал замкнул процессию. Оглянувшись, он обвел взглядом опустевшую темную мастерскую, и ему показалось, что он слышит потрескивание остывающего металла. «Интересно, — подумал он, — долго ли стражники проторчат за дверью, прислушиваясь к тому, как себя ведет напичканная снотворным зельем чарра?»

Шагая по узкому подземному ходу, Дугал обратил внимание, что светящиеся камни в стенах постепенно гаснут. По его подсчетам, они прошли под землей примерно два квартала, потом повернули направо и прошли еще квартал. Дугал попытался определить, под каким районом города они сейчас находятся, но не смог.

Наконец они вышли в большой подвал под каким-то зданием — скорее всего, это был склад. Поднявшись по пандусу, спутники оказались в помещении, которое по размерам вполне годилось для тронного зала. Но здесь вдоль всех стен тянулись полки. Почти все полки были пусты. Лишь кое-где место было занято какими-то припасами, каменными плитами и металлическими слитками. В углу штабелем лежали наполовину собранные големы, к стене прислонен незаконченный каркас азурских врат. У дальней стены место было расчищено. Там стоял овальный лабораторный стол именно такой высоты, чтобы за ним было удобно работать азуре.

Кранкскс, войдя в зал, ударил ладонью по небольшой панели на стене, и под глиняным горшком, стоящим на металлической поверхности, вспыхнул огонек.

— Прошу прощения за беспорядок, — сказал азура. — У меня не так часто бывают гости.

Эмбер принюхалась и брезгливо поморщилась.

— Догадываюсь, почему, — сказала она. — Пахнет так, будто тут кто-то сдох.

— Никто не докажет, — с улыбкой проговорил Кранкскс. — А если и докажут — ну, меня тут не было в это время.

Он повернулся к Рионе.

— Ты тут главная или только вызвалась держать цепь, к которой прикована чарра?

Риона раздраженно ответила:

— Слушай, мы очень тебе благодарны за помощь, но наше дело — это только наше дело. Мы должны как можно скорее уйти отсюда. Таков приказ королевы Криты.

— Понятно, — сказал Кранкскс. — А меня на самом деле зовут мастер Снафф, и я из Города Божества.

— Как я понимаю, ты и есть «свой человек» генерала Алморры в Эбонхоке, — сказал Дугал.

Кранкскс ухмыльнулся.

— Она не назвала вам моего имени? О, как это похоже на Алморру! Но порой она даже слишком мудрит. Будто руководит каким-нибудь там «Орденом Шепотов».

— Как ты сказал? — полюбопытствовала Киллин.

— Тактик Кранкскс, воин Дозора, — быстро представился азура, слегка поклонившись Киллин.

Рионе он сказал:

— Ты — крестоносец. Алморра часто принимает в орден таких, как ты.

— Мы обе — крестоносцы Дозора, — сказала Эмбер. — Меня зовут Эмбер Думфордж. А эту женщину зовут Риона Грейди. И она говорит правду: задание нам поручила королева Криты.

Кранкскс кивнул.

— Генерал предупредила меня о том, что вы — народ не слишком проницательный, но когда я вступал в ряды Дозора, я даже представить себе не мог, что дойдет до такого! Притащить чарру в Эбонхок! Она что, рассудка лишилась?

Киллин раскрыла рот, готовясь сказать, что эта идея принадлежала Дугалу, но Дугал поднял руку и взглядом дал понять, что лучше ей держать свои правдивые мысли при себе.

— А что тебе вообще передала генерал Алморра? — спросила Риона.

— Она была немногословна, — ответил азура. — Больше, чем нужно, не сказала. «Жди гостей, которым нужно будет незаметно покинуть Эбонхок. С некоторыми могут возникнуть проблемы». Проблемы! Она просто мастер недооценки! А еще она сообщила дату и время вашей переброски. Между прочим, это было чертовски сложно. После вашего перемещения придется полностью перенастраивать все кристаллы. Эй, это нельзя трогать!

Гуллик заинтересовался мешком, висевшим на крючке рядом со столом, и теперь смущенно отошел в сторону.

— Ну хорошо, — сказала Риона. — Ты доставил нас сюда и сумел уберечь от Эбонского Авангарда. Куда мы отправимся теперь?

— Мне нужно выйти и сделать кое-какие последние приготовления, — сказал Кранкскс. — Проложу пару-тройку ложных следов, завершу личные дела. А потом мы выберемся отсюда через городскую канализацию.

— Через канализацию? — переспросила Риона.

— Мы? — переспросил Дугал.

— Мы, — подтвердил Кранкскс. — После всего случившегося мне нельзя здесь оставаться. Наверняка будет расследование, после которого примут решение насчет использования и охраны Азурских врат. Как только проснется командор Самуэльсон и с ним поговорит лейтенант, мной сразу же заинтересуются. Так что нравится вам это или нет, но я пойду с вами. Куда мы направляемся?

— В Аскалон-Сити, — ответил Дугал.

Кранкскс негромко присвистнул.

— Алморра… Никогда ничего не делает наполовину. Ну что ж, ладно. В таком случае отдохните пока немного — вам стоит отдохнуть. Я вернусь. И во имя Вечной Алхимии, — он выразительно посмотрел на Гуллика, — ничего здесь не трогайте.

Разочарованный Гуллик уселся на груду мешков в углу. Один мешок при этом лопнул, и из него на пол посыпалась картошка. Киллин устроилась рядом с норном и прилегла на мешки, использовав один из них в качестве подушки.

Эмбер вытянула перед собой руки, закованные в кандалы, и негромко зарычала.

— Потерпи немного, — сказала Риона. — Мы еще не выбрались из Эбонхока.

— Ты, наверное, шутишь? — сердито проговорила чарра. — Мы в подвале. Если нас здесь застигнут стражники, мне лучше быть свободной.

— Не думаю… — покачала головой Риона.

— Освободи ее, — сказал Дугал. — Эмбер права.

— Мы сильно рискуем… — возразила Риона.

— Освободи ее, — повторил Дугал, — иначе я достану свои инструменты и сам сниму с нее кандалы.

Риона одарила Дугала гневным взглядом, но все же вытащила из торбы ключи и открыла замки на наручниках и кандалах, надетых на Эмбер. Чарра сразу же выпрямилась в полный рост, подняла руки, размяла их и громко зарычала.

— Вы просто не представляете, как мне стало хорошо, — призналась она.

— Почему же — я очень даже представляю, — буркнула Риона.

Эмбер не стала ее слушать и села рядом с Гулликом и Киллин на кучу мешков с картошкой.

Риона повернулась к Дугалу. Ее лицо было искажено злобной гримасой. Но при этом, как заметил Дугал, она была все-таки немного смущена. Риона спросила у него:

— Хочешь немного отдохнуть? Я постою на страже до возвращения тактика Кранкскса.

— А ты струхнула, — заметил Дугал. — Там, у Азурских врат. Ты была готова сдать Эмбер.

— Ты бы что-нибудь придумал, — буркнула Риона.

Дугал покачал головой.

— Ты могла бы показать стражникам свои волшебные бумаги с лиловой печатью, — сказал он. — Приказ королевы Криты и пропуск от Логана Тэккерея.

— Теперь имя Тэккерея здесь не имеет такого веса, как раньше, — ответила Риона. — Что касается королевы Дженны, знай: большинство не слишком верит в ее власть.

Дугал пропустил эти слова мимо ушей и негромко проговорил:

— Но ты была готова отдать стражникам свою соратницу, крестоносца.

— Крестоносца-чарру, — уточнила Риона тихо, но покраснела. — А ей известно, что такое риск.

— Это к делу не относится, — упрямо произнес Дугал.

Риона разозлилась не на шутку.

— Ты помнишь вчерашний вечер? Крестоносец Думфордж сказала, что готова на все ради успеха миссии — даже если это будет означать гибель одного из нас, — помнишь?

Дугал кивнул. Риона пылко продолжала:

— Я настроена точно так же. Если бы нам там, около врат, пришлось вступить в бой и погибнуть, наша миссия провалилась бы. Ты это прекрасно понимаешь. И Эмбер понимала. Если бы пришлось пожертвовать собой, она бы сделала это. Так поступают все, кто состоит в Дозоре.

— Нам повезло, — вздохнул Дугал.

— Это тебе повезло, — процедила сквозь зубы Риона. — Тебе вечно везет. Вот почему ты жив до сих пор. И тебе ли читать мне нотации насчет того, что такое — жертвовать друзьями?

Дугал разжал губы, но сказать ничего не смог. Риона победно кивнула.

— А теперь, — сказала она, — если не возражаете, мне хотелось бы какое-то время побыть одной.

С этими словами она отошла к дальней стене, закуталась в плащ и встала там, не спуская глаз с Эмбер и всех остальных. Гуллик уже громко храпел.

Дугал вздохнул. Он посмотрел на Риону, стоящую у стены, потом перевел взгляд на троицу, устроившуюся на мешках с картошкой. Подошел к невысокому столу и проверил его на прочность. Похоже, стол выдержал бы даже норна. Дугал улегся на стол, накрылся плащом и мгновенно уснул.

Спал он, по всей видимости, без сновидений, а проснулся оттого, что его тряс за плечо кто-то маленький, ростом с ребенка.

— Да просыпайся же, бука! — рявкнул Кранкскс, благоразумно отскочив подальше, как только Дугал сел.

Дугал проморгался и стал гадать, удалось ли ему на этот раз проспать всю ночь.

— Ну что еще? — недовольно спросил он, разглядев сердитую физиономию Кранкскса.

— Где она? — спросил Кранкскс и скосил глаза на кучу мешков.

Киллин встала и потягивалась, Эмбер пыталась разбудить норна.

— Она? — непонимающе переспросил Дугал.

— Девушка Риона! — прошипел Кранкскс. — Пока вы спали, она ушла!

13

— Придется уходить без нее, — сказала Эмбер.

Сердцем Дугал чувствовал, что чарра права. Но все же спросил:

— Сколько у нас времени, чтобы попытаться ее разыскать?

— Час, не больше, — раздраженно ответил Кранкскс. — Когда я ушел отсюда, я первым делом вернулся в мастерскую и устроил там пожар. Дым, конечно, должен был привлечь внимание стражников, но, как я и рассчитывал, когда они погасили огонь, я уже был далеко.

— Это ты сделал первым делом. А потом? — спросила Эмбер.

— Еще я постучался к конюху и велел, чтобы он приготовил к полудню повозку со всеми необходимыми припасами, — сердито ответил Кранкскс. — Я вовсе не собираюсь забирать эту повозку, но если меня станут искать, это послужит отвлекающим маневром. Кроме того, я оставил записку своему помощнику, и в этой записке написал, что уезжаю в Элону и препоручаю все, что связано с работой Азурских врат, и все переговоры с эбонхокским начальством его заботам.

Он немного помолчал и добавил:

— Знаете, мне мой помощник никогда особо не нравился.

— Ну хорошо, — кивнул Дугал. — Давайте рассчитывать на полчаса — в лучшем случае.

Он посмотрел на остальных.

— Киллин, не представляешь, куда она могла пойти?

— Я спала, — ответила сильвари. — Если ты имеешь в виду Сон Снов, то с его помощью о таком узнать невозможно.

— Ясно. В любом случае ты пойдешь со мной, — сказал Дугал. — Эмбер, расскажи Кранксксу вкратце — что, как и почему. Гуллику тоже неплохо было бы понять, с чем нам предстоит столкнуться. Мы вернемся через полчаса.

— А если не вернетесь? — спросила Эмбер.

— Тогда действуем по твоему плану, — ответил Дугал. — Уйдете без нас. Сумеем — догоним. Киллин, пойдем.

Дугал вышел и безмолвно выругался. Небо на востоке уже посветлело, город просыпался. Раскрывались тяжелые ночные ставни, по улице, громко тарахтя, катилась повозка золотаря с большущей бочкой. Тащил повозку здоровенный дольяк. Ни одного стражника из Эбонского Авангарда поблизости видно не было, но издалека доносились звуки сигнального рога, а это означало, что через несколько минут утренняя стража заступит на смену.

— Так, — сказал Дугал. — Мы разделимся. Ты пойдешь к центру города. Я — к Ястребиным воротам. Десять минут, потом возвращаемся. Смотри не потеряйся.

— Она поднялась на крепостную стену, — неожиданно сообщила Киллин.

— Ты вроде бы сказала, что Сон Снов не подскажет тебе, где она.

— Глаза у меня есть все-таки, — улыбнулась Киллин. — Она вон там.

Дугал посмотрел туда, куда указала Киллин, и увидел Риону. Та, одетая в дорожный плащ, стояла на внутренней городской стене спиной к ним.

Дугал торопливо зашагал вперед. Киллин поспешила следом. Дугал хорошо помнил лабиринт улочек и лестниц Эбонхока. Город был с планирован так, чтобы через каждые несколько ярдов можно было свернуть за угол. Это было сделано для того, чтобы затруднить передвижение захватчиков.

Когда-то Эбонхок представлял собой небольшое укрепление, расположенное между южными отрогами гор Шиверпикс и хребтом Блейзридж, на самом краю Хрустальной Пустыни. После Пожарища аскалонский король Адельберн увидел в Эбонхоке последний бастион, способный сдержать набеги чарров. И наконец, как раз перед вспышкой Пламени Проклятия, он отправил сюда для усиления Эбонский Авангард.

И укрепления были усилены: возведены новые крепостные стены, на севере поставлены мощные Ястребиные ворота. В окрестных предгорьях стали добывать камень, из него выстроили жилища для беженцев из покидаемых людьми северных городов. Воины Эбонского Авангарда научили горожан, как обороняться, как защищаться от осадных орудий чарров.

Дугал понял, почему Риона поднялась на стену именно там, где она теперь стояла. С внутренней стены она видела наружные, более низкие. Отсюда видны и Ястребиные ворота, и все окрестности вплоть до Полей Разрухи. Дугал взбежал по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки. Сильвари сильно отстала.

— Риона! — выдохнул Дугал, и Риона вздрогнула.

— Дугал! — проговорила она смущенно. — Я не слышала, как ты подошел.

— Нам пора уходить, — сказал Дугал. — Кранкскс вернулся, и у нас очень мало времени.

— Знаю, — кивнула Риона. — Но ты посмотри.

Дугал проследил за взглядом Рионы и понял, что она имеет в виду.

Далеко к северо-западу от города виднелись позиции осаждавших Эбонхок чарров. Они были расположены там, куда не могли долететь снаряды оборонительных баллист, — ни на фут ближе, ни на фут дальше.

Боевые повозки так давно стояли на месте, что рядом с ними выросли высокие деревья, и у чарров появилась возможность укрываться в тени. Боевые повозки представляли собой передвижные металлические стенки. Собранные вместе в поле, они образовывали подвижное укрепление для армейских лагерей.

За повозками и теперь располагался лагерь, посреди которого можно было увидеть разнообразные осадные орудия, баллисты, пушки и обслуживающие их расчеты. В прошлом, когда чарры налаживали точность стрельбы, они забрасывали стены города и ближайшие кварталы тяжелыми камнями и горящей смолой. Как только на чарров начинали падать снаряды, выпущенные людьми из оборонительных орудий, они отступали и выстраивали новую осадную линию. Легион Железа, который больше других уделял внимание совершенствованию осадных орудий, уже более ста лет вел осаду, и город для этого легиона служил полигоном для испытания новой техники.

Вдоль всей передовой линии чарров горели огни. Походные костры, плавильные печи, очаги для приготовления пищи для воинов, которые уже начали просыпаться. Издалека доносилось хрипловатое пение рогов и барабанный бой. Чарры, как и люди в Эбонхоке, готовились к новому дню войны.

Дугал хорошо помнил войну. Когда он жил в Эбонхоке, каждый день чарры атаковали крепость, а люди каждый день устраивали вылазки за крепостные стены. Жизнь была жестокая, грубая, и люди от такой жизни становились жесткими.

Или уходили отсюда, как сделал он со своими соратниками. Они ушли и бросили в городе Риону.

Наконец на стену поднялась Киллин.

— Мы волновались, — сказала она Рионе. — Остальные ждут.

Риона покачала головой и негромко проговорила:

— Не знаю.

— Нам нужно идти, — повторил Дугал, с трудом отведя взгляд от горизонта, где всегда располагались враги.

Столько лет. И теперь — враги.

— Думаю, мне придется остаться, — сказала Риона. — Я сомневаюсь в целесообразности нашей затеи. Я думала, что сомнений нет, но тут ко мне вернулось прошлое, и я почувствовала, что должна находиться здесь, а не в Дозоре и не заниматься поисками потерянных сокровищ. Нам следует находиться здесь и оборонять Эбонхок.

— Риона, это не так, — возразил Дугал.

— Сюда идут стражники, — вдруг четко проговорила Киллин.

Дугал посмотрел налево и увидел, что по стене к ним шагают двое воинов Авангарда. Шли они неторопливо, даже вальяжно, как и полагается стражникам, которым вот-вот настанет пора сменяться. Они вовсе не разыскивали чарру, обманом прокравшуюся в город, и людей, которые ей в этом помогли.

Дугал очень порадовался, что все обстоит именно так, но когда обернулся и посмотрел на Риону, он заметил, как та печальна. Она разрывалась на части и не знала, как поступить.

— Я их отвлеку, — шепнула Киллин. — Поговори с ней.

Дугал не успел ее остановить. Сильвари пошла навстречу стражникам, на ходу отбросив на спину капюшон и разбросав по плечам длинные зеленые волосы, похожие на стебли травы.

Дугал снова уставился на Риону.

— Между прочим, ты сама все это затеяла.

— Помню, — сказала Риона, горько вздохнула и наморщила лоб. — И знаешь, пока я думала о том, что нужно только разыскать тебя, а потом пробраться в заброшенный Аскалон-Сити, все было нормально. А теперь к нам присоседилась целая толпа изгоев и добровольцев. А мне кажется, что чем нас больше, тем меньше шансов на успех.

Дугал пожал плечами.

— Наш успех еще менее вероятен, если нам будет некого терять.

Риона понурила голову.

— Мы могли бы уйти одни. Ты и я, больше никого.

Дугал вздрогнул, а Риона поспешно продолжала:

— Двоим людям выбраться из крепости намного проще, чем с нашей клоунской труппой. Норн, чарра, сильвари, а теперь еще и азура. Такая компания вряд ли сумеет притаиться и стать незаметной посреди поля. А мы с тобой могли бы добраться до Аскалон-Сити, разыскать Когти и принести сюда, в Эбонхок. А потом это оружие можно было бы хранить здесь. Это очень удачный маневр, он помог бы нашему народу обрести точку опоры.

— Знаешь, для чарров эти Когти много значат, — напомнил ей Дугал. — Если они узнают, что священное оружие здесь, они ни перед чем не остановятся, лишь бы его заполучить. И тогда грянет атака страшнее той, какая тут случилась семьдесят лет назад, когда чарры подошли к наружным крепостным стенам, сделали подкоп и пробрались в город.

— Ты так думаешь? — спросила Риона и шагнула ближе к Дугалу.

— Посмотри на это так, — предложил Дугал. — Чарры так жаждут заполучить Когти, что ради этого готовы вступить в мирные переговоры с людьми. Ну, что ты об этом думаешь?

Риона кивнула.

— Если эти инициаторы мира…

— Инициаторы переговоров, — уточнил Дугал.

— Инициаторы переговоров, — повторила Риона. — Если в их руки попадут Когти, они смогут, по крайней мере, заставить остальных чарров прекратить осаду и начать переговоры. То есть теоретически.

— И тогда возможно, вид с этих крепостных стен будет посимпатичнее.

Дугал сказал это почти шутливо, но Риона нахмурилась и пристально вгляделась в чаррские позиции. Чуть погодя она сказала:

— Ты был прав.

Дугал искоса посмотрел на Риону. Она продолжала:

— Да, я струсила там, у Азурских врат. Я надеялась, что смогу выкрутиться и придумать, как провести весь наш отряд мимо стражников, если что-то пойдет не так, но вдруг поняла, что ничего не могу сделать. Сплошные сомнения.

Дугал поджал губы и, осторожно подбирая слова, проговорил:

— Все дело в Эмбер.

— Ты ей доверяешь? — спросила Риона. — По-настоящему?

Дугал пожал плечами.

— Она из твоего ордена. Крестоносец Дозора.

— Знаю, — кивнула Риона. — Но насчет генерала у меня таких сомнений нет. Да, она тоже чарра, и она много лет сражалась против нашего народа. Но то, как ведет себя Эмбер, чересчур сильно напоминает мне… о них.

— Если это тебя хоть немного утешит, знай: я испытываю точно такие же чувства. С Алморрой я через пять минут забыл о том, что она — чарра. Она ведет себя естественно и приказы отдает естественно, а из этого проистекает все прочее. А Эмбер — частица своего народа, как мы — частицы нашего. Ты прекрасно видишь, каких трудов ей стоят разговоры с нами.

— Мне они тоже стоят трудов, — вздохнула Риона. — И все же я хочу, чтобы ты знал: я рада, что мне удалось найти тебя. Я рада, что ты сейчас здесь. Тебе я доверяю.

Риона встала еще ближе к Дугалу, он невольно обнял ее и сразу почувствовал тяжесть медальона на шее.

— Я тоже тебе доверяю, — сказал Дугал. — И все у нас получится. Чтобы там ни говорил Кранкскс, план Алморры должен осуществиться. Мы добудем Когти. Вместе. Обещаю.

Они довольно долго стояли молча, и в какое-то мгновение Дугал понял, что совсем забыл о Киллин, направившейся навстречу стражникам. Когда он, не снимая руку с плеча Рионы, обернулся, то увидел идущую к ним сильвари. Киллин снова накрыла голову капюшоном. А стражники удалялись в противоположном направлении.

— Мы готовы? — осведомилась Киллин.

— Думаю, да, — ответил Дугал.

Риона отошла от него и кивнула. Они втроем пошли вниз по ступенькам.

— Я довольно мило поболтала со стражниками, — сказала Киллин. — Ужасно интересно — чего только не расскажут люди, если смотреть на них вытаращенными глазами и вести себя так, словно ты с дерева свалилась. Видимо, в последнее время чарры не атакуют город. И что еще интереснее: Авангард, со своей стороны, прекратил рейды и патрулирование. Говорят, это решение принято какими-то важными шишками.

— Чаррами-миротворцами, — пробормотал Дугал, — и нашей королевой.

— Да, — сказала Киллин. — Но из-за этого здесь очень сильно нервничают. Ожидают мощной атаки чарров, и многие воины-люди хотят атаковать сами, не дожидаясь нападения врагов.

— Ты сильно рисковала, — покачала головой Риона. — Возможно, они разыскивали нас.

— Все видели чарру, и большинство стражников наверняка запомнили норна, — сказала Киллин. — Мало кто, наверное, обратил внимание на сильвари в плаще.

— А ты что-нибудь сказала про нас? — спросил Дугал.

Они уже подошли к дверям склада.

— Я сказала, что вы влюбленные и что у вас свидание, — ответила Киллин, — и вела себя так, будто не понимаю, что это значит. Они решили, что это забавно.

Когда они вошли в подвал, остальные были почти готовы трогаться в путь. Кранкскс аккуратно укладывал в дорожный мешок множество маленьких вещиц, старательно завернутых в промасленную бумагу. Эмбер облачалась в доспехи, которые лежали в мешке у Гуллика: одеяние, скроенное из черных лакированных пластин. Гуллик рассеянно почесывал подбородок. Впервые за все время он впал в глубокие раздумья. Риона взяла шлем и быстро пристегнула к поясу меч в ножнах.

— Мы опаздываем, — буркнул Кранкскс.

Забросил за спину мешок и схватил со стола бесформенную тряпицу. Только тогда, когда он пристроил эту тряпицу на голове, стало ясно, что это шапка. Затем азура взял с полки небольшой фонарь и зажег его.

— Ты решила надеть доспехи, — глядя на Эмбер, проговорила Риона.

— Кранкскс сказал: если нас остановят, будет неважно, в доспехах я или нет, — отозвалась чарра, поправив ножны и положив руку на рукоятку тяжелого пистоля, висевшего на другом бедре.

— Пусть хотя бы Гуллик понесет твое оружие, — предложила Риона. — И кандалы надень.

Глаза Эмбер гневно полыхнули. Дугал добавил:

— По крайней мере, пока мы не выберемся из города.

Дугал кивнул Рионе. Эмбер шумно выдохнула через нос, нехотя расстегнула ремень и протянула норну вместе с мечом и пистолем. Затем она вытянула руки перед собой. Гуллик взял цепь, а Риона надела кандалы на шею и запястья чарры и защелкнула замки.

— Пока не выберемся из города, — сказала Эмбер.

Кранкскс выглянул за дверь. Уже почти совсем рассвело. Небо на востоке окрасилось алым.

И тут к северу жахнуло, где-то за первой стеной. А потом послышались крики и призыв: «К оружию!» Можно считать, это было прошение Кранкскса об отставке.

Быстро, но без паники азура нырнул в проулок и дал знак остальным поспешить. Все сгрудились в тени, а мимо проулка по мостовой пробежала колонна воинов в черной с золотом форме. Воины бежали от казармы к мастерской Кранкскса, которая, как надеялись Дугал и его спутники, уже была объята пожаром.

Дугал смотрел на лица бегущих солдат: мрачные, усталые, решительные. Эти люди ненавидели свою работу, но гордились ею и не дрогнули бы ни на миг. Когда-то такими же были Дугал и Риона. Стоило Дугалу вновь увидеть воинов Эбонского Авангарда, спешащих куда-то, чтобы спасти город, и он покраснел от стыда из-за того, что он не рядом с ними. Хорошо, что в проулке было темно и спутники не могли видеть его лица.

Дугал думал, что Кранкскс поведет их в ту сторону, откуда прибежали солдаты, но азура повел в глубь проулка, в лабиринт узких улочек, змеившихся мимо житниц и складов, окна которых были закрыты ставнями. В какой-то момент они быстро перебежали через площадь, а потом снова оказались в переулках, не знакомых даже Дугалу. Он догадывался, что они продвигаются на запад. Наконец они остановились в тупике, перед люком канализации.

Кранкскс вытащил ключ и вставил в замочную скважину. Он поманил к себе Гуллика, и тот попробовал приподнять тяжелую крышку. Это ему удалось.

— А нам действительно нужно туда спуститься? — спросил Дугал, заглянув в темноту и зажав пальцами ноздри.

Из люка пахло просто отвратительно. Даже глаза заслезились.

— Только так можно выйти из Эбонхока, не столкнувшись с Авангардом, — сказал Кранкскс. — Нет, можно, конечно, явиться к командору и попросить у него разрешения покинуть город, но, учитывая то, куда и зачем вы идете, а также то, что вас, скорее всего, уже разыскивают, командор попросту швырнет вас в тюремную камеру.

При упоминании об эбонхокской тюрьме Дугал бросил взгляд на Риону. Было уже совсем светло, и он увидел, как она вздрогнула.

— Жаль, что стены такие высокие, — проворчал Гуллик, с трудом удерживая края тяжелой крышки люка. — А вы слишком маленькие. Будь мы все норнскими воинами, просто перелезли бы через стену, и поминай как звали.

Риона хмыкнула.

— Вас бы пронзили стрелами и прострелили пулями, еще до середины стены не успели бы подняться. А успели бы — с другой стороны вас расстреляли бы чарры.

— Эбонский Авангард, — сказал азура, — выстроил эту крепость, чтобы она могла выстоять против чаррских атак. Воздвигая Эбонхок, люди использовали опыт, накопленный при строительстве Северной Стены, и вот уже более двухсот лет крепость стоит, а чарры гадают, где же ее слабые места и как можно пробить брешь в обороне.

— Тогда как же ты заметил то, чего не предусмотрели они? — поинтересовался Дугал.

Кранкскс негромко рассмеялся.

— Потому что они люди, а я — азура. Люди мыслят категориями целостности. Они что-то строят и надеются, что их постройка устоит. Если где-то что-то ломается, люди начинают ремонтировать постройку в этих местах. А те, у кого есть мозги, представляют себе систему — или даже несколько взаимодействующих между собой систем. Эбонхок до сих пор стоит не благодаря стенам или Авангарду. Все дело в Азурских вратах. Без них чарры давно бы уморили защитников крепости голодом. Но именно врата помогают людям столько времени выдерживать осаду.

— Это верно, — проворчала Эмбер, ощетинившаяся при мысли о том, что ее народу никак не удается овладеть Эбонхоком. — Многие чарры верят, что Эбонхок несокрушим, поэтому не стоит понапрасну тратить силы на его осаду. Главный противник этих настроений — легион Железа. Вот почему именно он возглавляет осаду.

— Со своими машинами они могут в один прекрасный день преуспеть, — проговорила Риона громче, чем нужно. — И это еще одна причина, почему мы должны сделать все, чтобы помочь мирным переговорам.

— Разрушить крепостную стену, дети мои, не так уж сложно, — заметил Кранкскс. — Для этого просто-напросто нужны правильные машины, и у чарров имеются грубо сработанные, но вполне годящиеся для этого орудия. Фокус в том, чтобы поставить эти орудия в правильных местах, а Авангард делает все возможное, чтобы держать чарров подальше от этих мест.

Гуллик крепче ухватился за край крышки и приподнял ее еще на несколько дюймов. Темнота в люке казалась открытой гнойной раной.

— Объясни еще разок, почему мы должны туда спуститься? — спросил Дугал у азуры.

— Потому что в стене есть одно место, за которым воины Авангарда наблюдают редко, и чарры его редко обстреливают. Это выход из канализации. Вода в Эбонхок в основном поступает из родников в окрестных горах. С помощью глубоких колодцев местные жители добывают эту воду. Но кроме того, нужно куда-то сбрасывать нечистоты. В противном случае город просто захлебнется ими.

Эмбер, несмотря на густую шерсть, слегка позеленела.

— Золотари сливают нечистоты в ямы, которые рассредоточены по городу. Ямы находятся ниже по течению реки, чем колодцы, и из некоторых ручьев, вода поступает в канализационные туннели. Эта отведенная вода уносит отходы из города, и они выливаются с дальней стороны горы, в паре сотен ярдов от крепостной стены.

Дугала замутило.

— Ты шутишь, — сказал он, хотя прекрасно понимал, что азура говорит правду.

Азура улыбнулся.

— Чарры еле терпят эту вонь. Время от времени кого-нибудь из воинов Авангарда посылают проверить, надежно ли заперта решетка на выходе из канализационного туннеля. Всякий раз посыльный докладывает, что все в порядке, поэтому начальство Авангарда не устраивает проверки каждый день. Но о том, что выход из канализации существует, они, конечно, не забывают, и он надежно защищен от чаррских атак.

— Но не изнутри! — обрадованно воскликнул Гуллик, которому наконец удалось поднять крышку люка.

Он стоял, расставив ноги и держа крышку.

— Клянусь ленивым хвостом снежного барса, у нас все может получиться!

— Может получиться? — хмыкнул азура. — Еще как получится! Обязательно!

Кранкскс обвел взглядом своих спутников.

— Все получается, когда имеешь дело с тупицами.

Эмбер зарычала на него, и он нервно хихикнул.

— Окружающих я в данный момент в виду не имею.

— Нам пора, — сказала Риона. — Нужно уходить как можно скорее, пока стражники не распознали уловку Кранкскса. Тогда они начнут искать нас по-настоящему.

Это было сказано настолько решительно, что Дугал перестал опасаться за Риону. Теперь он был уверен: она сделает все ради успеха миссии.

Дугал указал в темноту под крышкой люка. Вниз вела чугунная лестница.

— Давайте покончим с этим.

14

Спуск казался бесконечным. Дугал гадал, на какой глубине были прорыты канализационные туннели. Гуллик закрыл крышку люка, и, наверное, по мнению норна, сделал это почти бесшумно, но остальным показалось, что прозвучал набат.

У подножия лестницы Кранкскс передал фонарь Гуллику, порылся в мешке и, вытащив несколько палочек, составил из них длинный шест с крюком на конце. Этот шест он вставил в узкий карман, пришитый к мешку, а на крюк подвесил светящийся голубой камень. Он забросил мешок за спину, и горящий камень повис над его головой, примерно в пяти футах от пола туннеля. Кранкскс снова возглавил процессию.

Киллин шла следом за Кранксксом, глядя вперед и по сторонам со смесью отвращения и восторга. Дугал и Риона шагали за Киллин, за ними — Эмбер. Замыкал шествие Гуллик. Ему пришлось втянуть голову в плечи и ссутулиться, чтобы не задевать потолок.

Туннель был прорыт в склоне горы и укреплен плотно пригнанными друг к другу камнями. Потолок поддерживали деревянные стропила, но кое-где он просел. О канализационных туннелях здесь заботились гораздо хуже, чем в Городе Божества. «Видимо, все дело в том, ради чего был построен Эбонхок, а ради чего — Город Божества». Здесь, в Эбонхоке, места было так мало, что негде было хоронить умерших. Их тела сжигали и верили, что дым костра уносит души в Страну Туманов.

Сначала пол был ровным и сухим — как в тех туннелях, куда в детстве забирались Дугал и Риона, но Дугал слышал, как над головой журчит вода. Вскоре они дошли до места, где туннель пересекался под прямым углом с другим. С левой стороны этот туннель был углублен, и по канаве тек широкий поток. Справа к стенке был прикреплен узкий дощатый настил, но его ширины едва хватало, чтобы мог уместиться один человек.

Запах стал еще хуже.

— Волчий нос! — выругался Гуллик. — Воняет хуже, чем в уборных, которые мне доводилось чистить, когда я в юности служил в армии. Это было во время битвы на Горящем Перевале.

Дугал посмотрел на текущую по канаве зловонную воду и постарался заставить себя не думать о том, что плывет по этой воде.

Кранкскс первым пошел по правой стороне туннеля. Малютка азура легко умещался на узком настиле. Киллин, Рионе и Дугалу приходилось ступать более медленно и осторожно. А Эмбер и Гуллику оставалось одно — идти по канаве.

— Не могу, — с отвращением выдохнула чарра. — Должен быть какой-то другой путь.

— Нет другого пути! — рявкнул Кранкскс, и его голос эхом отразился от покрытых слизью каменных стен.

— Я не могу… — выговорила Эмбер, и ее едва не стошнило.

— Ты — отважный и сильный воин гордого и могучего народа, — урезонил ее Гуллик. — У тебя хватит сил одолеть этот путь, и я буду рядом с тобой.

Несколько секунд Эмбер молчала, а потом вытянула руки и попросила:

— Хотя бы кандалы с меня снимите.

Риона покачала головой:

— Нет. Пока не выберемся из Эбонхока. Что, если нас настигнут воины Авангарда, а ты будешь без кандалов?

— Я не пойду по этой дряни в кандалах, — упрямо заявила Эмбер.

— А она права, — заметила Киллин. — Что, если канава станет глубже и Эмбер придется плыть?

При мысли о том, что Эмбер может провалиться на дно, Дугала едва не вывернуло наизнанку.

— Нет, — резко возразила Риона. — Она согласилась с нашим планом, и мы от него не отступим.

Куда подевались ее слабость, ее нежность в те минуты, когда они с Дугалом стояли на крепостной стене? Вернулась Риона — командир отряда во всей красе.

— Если так, то я дальше не пойду, — заявила Эмбер. — Вернусь наверх и уйду от любой погони. Я не боюсь смерти, но так погибать чарра не должна.

— Бросить чарру в Эбонхоке? — прищурившись, резко проговорила Риона. — Ни за что.

Дугал не знал, что сказать. Он подошел к Эмбер — туда, где пересекались туннели, и остановился перед ней. Эмбер спокойно смотрела на него. Он вытащил из кармана торбочку из чертовой кожи, в которой лежали отмычки. Достав связку отмычек, он покачал ими перед лицом чарры. Эмбер с улыбкой вытянула вперед руки, и Дугал принялся за работу.

— Ты что делаешь, Дугал? — возмутилась Риона.

Она бросилась к Дугалу, сжав рукоять меча. На ее пути встал Гуллик. Риона попыталась его обойти, а норн расставил ноги и всем своим видом показал, что пропускать ее не намерен.

— Посветить? — спросил Гуллик у Дугала, не обращая внимания на все старания Рионы пробраться мимо него, на все ее проклятия.

Дугал тоже не обращал внимания на Риону, и через несколько мгновений запястья Эмбер были свободны и Дугал занялся металлическим ошейником.

Риона в отчаянии взвыла и, просунув голову подмышку норну, прокричала:

— Дугал Кин! Я приказываю тебе прекратить это!

— Слушаюсь, — отозвался Дугал.

Ошейник раскрылся, и кандалы со звоном упали на мокрый каменный пол.

— Ой. Ты немножко опоздала.

Эмбер подняла кандалы. Дугал подумал, что чарра сейчас швырнет свои оковы в канализационную канаву. Но Эмбер протянула кандалы норну. А тот взял их и убрал в мешок. Дугал спокойно сложил отмычки в торбочку и сунул ее в карман. Риона наконец добралась до него и схватила за руку.

— Да как ты смеешь! — прошипела она, резко развернув Дугала к себе.

Дугал принял боевую стойку, готовясь отразить атаку Рионы. Он думал, она влепит ему пощечину. Он хотел объяснить ей, почему так поступил, но тут последовало нечто намного хуже пощечины.

Риона толкнула его в канаву.

Дугал замахал руками, пытаясь удержать равновесие, но это ему не удалось. В последний момент он перестал сопротивляться и, сгруппировавшись, спрыгнул в канаву. Коснувшись поверхности воды, он на всякий случай затаил дыхание.

И в следующее мгновение выдохнул, поскольку встал на дно, погрузившись в воду чудь выше пояса. Вода была жутко холодная. Дугал удивился, как он сразу же не окоченел. От изумления он вскрикнул, и его крик эхом разлетелся во все стороны.

— Ты это заслужил! — гневно рявкнула Риона.

Дугал указал на Эмбер:

— Нужно было снять с нее кандалы!

— А ты, — обратившись к Рионе, проговорила Киллин, — вообще-то могла бы представить, что мы уже не в городе.

Риона несколько раз вдохнула и выдохнула, но больше ругаться не стала. Она развернулась и, подтолкнув вперед Кранкскса, зашагала следом за ним. Киллин пошла за Рионой по узкому настилу. Эмбер и Гуллик спустились в канаву. И норн, и чарра застонали и выругали вонь и холод, но им вода доходила только до колен.

Эмбер вытащила Дугала из зловонного потока и подсадила на настил. Они молча благодарно кивнули друг другу. Дугал развернулся и пошел за Рионой, чарра и норн продолжили свой путь по канаве.

— Когда собирается такая компания, бед не избежать, — сказал Гуллик, когда они с Эмбер догнали остальных. — Я такое раньше видал. Уж слишком мы разные. Раньше или позже можем ополчиться друг на друга.

— Риона и Эмбер — крестоносцы Дозора, — возразил Дугал. — Какие бы они ни были разные, они должны уметь действовать сообща. И не забывай: мы с Рионой родом из Эбонхока.

— Я же не о народах говорю, а о том, что все мы разные, — сказал Гуллик. — Между тобой и Рионой мне видится пропасть шириной в океан.

Дугал обернулся, посмотрел на усмехающегося норна и сам не смог удержаться от улыбки.

— Гуллик, дружище, — сказал он, — а ты умнее, чем кажешься.

— Разница невелика, я бы сказал, — пробурчал Кранкскс, шагавший во главе процессии.

Потом они долго шли молча. Туннель несколько раз поворачивал. Путники спускались все ниже и ниже в недра горы. Поток, текущий по канаве, становился все гуще, а запах все зловоннее.

Дугал старался не думать о том, далеко ли они ушли и сколько еще предстоит идти. Он смотрел только на светящийся камень на конце шеста над головой у Кранкскса и шагал вперед. Время от времени он замечал другие туннели, уходящие вверх от того, по которому они шли. Некоторые были чистыми и сухими, а из других в главную канаву стекали ручейки.

Когда Кранкскс дошел до очередного пересечения, где сухой туннель подходил к тому, по которому передвигались путники, он дал знак остановиться, и все сгрудились позади него. Риона поставила на пол фонарь.

— Нам надо отдохнуть, — сказал азура. — Здесь можно устроить привал перед последним отрезком пути, а он не самый короткий.

Стоило только Кранксксу произнести эти слова, как в сухом туннеле вспыхнули фонари. Дугал поднял руку, чтобы прикрыть глаза от яркого света, и увидел отряд Эбонского Авангарда, выстроившийся плотной фалангой поперек сухого туннеля. Впереди стояли те двое стражников, с которыми Дугал и его спутники столкнулись у Азурских врат.

Офицер, лейтенант Стаффорд, поднял меч и прокричал:

— Ваш путь закончится здесь! Бросайте оружие и сдавайтесь — быстро!

— Постойте, — проговорил Дугал. — Мы можем все объяснить.

Он лихорадочно сочинял в уме завиральную историю и надеялся, что, пока он будет эту историю излагать, его спутники придумают, как прорваться. Он понимал, что его вряд ли кто-то станет слушать, но был обязан попытаться.

— Лейтенант! — крикнул воин Авангарда. — Чарра без кандалов. И она вооружена!

— Стрелять без команды! — гаркнул офицер, побагровев и вытаращив глаза. — В атаку! Пленных не брать!

Воины первого ряда фаланги опустились на одно колено. За ними стояли их соратники, вооруженные мушкетами. Дугал успел только выругаться и присесть на четвереньки. В следующее мгновение грянули выстрелы, запахло порохом — зельем, придуманным гномами. Не успело утихнуть эхо, а стрелки Авангарда уже схватили мечи и бросились в атаку следом за своими товарищами.

Дугал сам не заметил, как выхватил меч из ножен. Его спутники тоже пришли в себя и приготовились отразить нападение. Риона обнажила меч — более тонкий, чем у Дугала. Киллин быстро и ловко водила руками в воздухе, рисовала какие-то замысловатые фигуры. Кранкскс — недавний лидер — теперь спрятался позади остальных, бросил на пол свой мешок и лихорадочно в нем рылся. Мушкетеры прежде всего целились в Эмбер, но она не была ранена — лишь в некоторых местах, где пули прошли по касательной, ее шерсть дымилась. Чарра зарычала, выставила когти и попятилась, готовясь к прыжку.

Но прежде чем кто-то успел начать контратаку, Гуллик гортанно взревел. Он оброс шерстью, его лицо вытянулось, уподобилось звериной морде. И атакующие, и обороняющиеся на миг растерялись.

«Ясное дело, — подумал Дугал. — Норн всегда может принять облик своего тотемного зверя. Его кузина могла превращаться в снежного барса, а он — в медведя».

Гуллик-медведь зачерпнул могучими лапами нечистоты, текущие по канаве, и швырнул через головы друзей в атакующих воинов. Гвардейцы возмущенно закричали. Мерзкая жижа одним попала в глаза, другим — под ноги, и они начали скользить и падать.

Тут вперед прыгнула Эмбер и одним ударом лапы располосовала живот лейтенанта. Офицер рухнул на каменный пол, истекая кровью. Чарра перешагнула через него и направилась к последним рядам атакующих гвардейцев.

Риона скрестила меч с клинком женщины-офицера — из тех, с кем они встретились у Азурских врат.

— Мы действуем по приказу королевы! — прокричала Риона почти умоляюще. — Я требую прекратить бой!

Но женщина ничего не ответила и, блокировав удар Рионы, сделала резкий выпад. Ее меч ударил по шлему Рионы.

Гвардеец проскочил мимо Эмбер и попытался пронзить мечом Дугала, но тот легко отразил атаку. Лезвие меча гвардейца скользнуло по клинку Дугала и ударилось о стальную гарду. Однако воин удержался на ногах и блокировал контрудар Дугала. Тот понял, что схватка предстоит серьезная.

Он услышал, как Киллин у него за спиной завершает заклинание. В первое мгновение ничего не произошло, и Дугал подумал, что сильвари растерялась, что-то произнесла неправильно или ее ранили. Но тут он услышал в глубине туннелей писк, быстро приближающийся со всех сторон. Писк становился все громче с каждой секундой. Гвардейцы занервничали. Один в отчаянии закричал, но его голос был почти не слышен за пронзительным писком.

Со всех сторон набежали крысы. Одни мокрые, перепачканные зловонной слизью, другие — сухие. В свете фонарей их глаза горели красными огоньками. Судя по всему, крысы были ужасно голодны.

Вскрикнувший гвардеец бросился к волне крыс, бешено размахивая мечом. Но его удары приходились большей частью не по крысам, а по камням, и вскоре грызуны облепили его с ног до головы и начали кусать.

Гвардеец кричал от ужаса и боли. Товарищи бросились ему на выручку, но крыс было такое множество, что они сразу же набросились на воинов, и те тоже стали отчаянно звать на помощь. Через несколько мгновений крики прекратились, и гвардейцы рухнули на пол, сраженные натиском крыс.

К этому времени Гуллик успел добраться до сухого туннеля. Он вернулся в обличье норна и принялся размахивать боевым топором направо и налево. Люди вокруг него падали, как подрубленные деревья.

Дугал понял: тот воин, с которым он ведет схватку, вскоре останется в единственном числе. Но это не убавляло страсти, с которой дрался его противник. Дугал тоже не собирался сдаваться. В какой-то момент голова врага, отрубленная Гулликом, отлетела и ударилась о шлем противника Дугала. Дугал воспользовался мгновенным замешательством гвардейца и сбил его с ног.

Гвардеец отлетел к стенке туннеля. Дугал прижал кончик меча к его шее. Гвардеец замер. Дугал посмотрел в его испуганные глаза и предложил:

— Сдавайся.

Понимая, что выбора нет, гвардеец разжал пальцы, сжимавшие рукоятку меча, и меч со звоном упал на пол. А в следующий миг над головой Дугала просвистел топор Гуллика и снес голову с плеч гвардейца. Дугал развернулся и увидел норна, идущего за своим оружием.

— Тупая ты ско… — Дугал прикусил язык, пытаясь сдержать гнев.

На норна он разозлился сильнее, чем на человека, который был готов его прикончить.

— Не надо было этого делать! — Дугал с такой силой сжал рукоятку, что побелели костяшки пальцев. — Он сдался!

— Он и его друзья хотели нас убить. — Норн похлопал Дугала по спине. — Они в нас стреляли. Они бросились на нас, обнажив клинки. Этот человек сам избрал свою судьбу. Если тебе от этого будет легче, я хорошо напишу о нем, когда стану слагать сагу. И о других тоже.

Дугал обвел взглядом туннель. Повсюду валялись остывающие тела гвардейцев в черной с золотом форме. По туннелю, которым сюда пришли эти люди, растеклись ручьи крови. Кровь стекала в канаву и смешивалась с нечистотами. Большинство крыс убежали так же проворно, как появились, но некоторые все еще кусали мертвую плоть воинов Авангарда.

Все спутники Дугала были целы и невредимы. Эмбер вытирала кровь с когтей, Гуллик очищал лезвие боевого топора. Киллин склонилась над трупом убитого крысами гвардейца и пристально его разглядывала. Риона, припав на одно колено, с нескрываемым ужасом смотрела в лицо женщины-офицера, с которой только что сражалась. Лицо женщины было обезображено. Дугал понял, что убить ее помогла Эмбер.

Кранкскс стоял около своего мешка, держа в руке склянку с голубой жидкостью.

— Кто-нибудь ранен? — спросил он. — У меня есть целительный бальзам. Я изготовил его сам и мечтаю испытать.

Никто не выразил желания воспользоваться снадобьем азуры. Он расстроился:

— Ну, никому не нужно? Эмбер? Нет? Ну что ж, ладно.

Кранкскс завернул склянку в промасленную бумагу и убрал в мешок.

— Сберегу на будущее.

Дугал подошел к павшим гвардейцам и пинками отогнал пирующих крыс. Крысы в испуге убежали. Киллин покраснела — вернее говоря, ее лицо стало темно-зеленым.

— Мне редко доводилось наблюдать столь недавнюю смерть, — призналась она.

Дугал кивнул, зачехлил меч и обхватил голову руками. Киллин начала что-то бормотать, но он не стал ее слушать. Ему нужно было на минуту отключиться.

— Эбонский Авангард — это те, кто защищает закон в этом городе, — проговорил он в отчаянии, обращаясь больше к самому себе, нежели к кому-то. — А мы просто убили этих людей.

— Если так, то очень хорошо, что мы отсюда уходим, — сказала Эмбер, выгнув спину и хрустнув костяшками пальцев. — А еще лучше бы нам сюда не возвращаться.

Дугал зашагал к туннелю, по которому пролегала канава.

— Я тебя понимаю, — проговорила Риона, догнав его.

Ее голос звучал негромко и мягко, но в глазах отражались боль и тревога.

— Они первыми начали в нас стрелять. Нам пришлось обороняться.

Она не задала вопрос, который ее мучил: «Если бы ты послушался меня, если бы ты не снял с Эмбер кандалы, можно ли было бы этого избежать?»

Дугал поморщился, наткнувшись на обезглавленный труп гвардейца, с которым сражался. Парень был моложе Дугала, они не были знакомы. Если бы Дугал остался в Эбонхоке, они, возможно, вместе служили бы в Авангарде. А теперь этот человек был мертв, и хотя убил его не Дугал, он все равно чувствовал себя виноватым.

— Нам нужно идти дальше, — сказала Эмбер, направившись к канаве. — Сомневаюсь, что они спустились сюда никому об этом не сказав. Может быть, сюда придут другие отряды, а если нет — все равно, скоро этих людей начнут искать.

Дугал даже не знал, что его теперь волнует больше — необходимость как можно скорее уйти от погони или возможность нового сражения. Он обернулся и с ужасом увидел, что на пересечении туннелей стоит женщина-офицер — та самая, с которой дралась Риона. Женщина стояла перед сильвари, окутанной зеленым некромантским сиянием.

— Киллин! — вскрикнул Дугал.

Сильвари обернулась и, гордо улыбнувшись, указала на женщину, демонстрируя Дугалу свою работу.

Недавний враг предстал перед Дугалом в обличье обескровленного трупа, лишившегося одной руки. Другая рука была вывихнута, но при этом сжимала меч мертвой хваткой — в буквальном смысле. Левая сторона лица женщины была ободрана до костей, справа кожа была белее мела. Оживший труп зашевелился, шагнул. Невидящие глаза тупо поворачивались в глазницах.

Киллин применила свое некромантское колдовство. Заставила мертвое тело ожить.

15

— Киллин! Прекрати немедленно! — крикнул Дугал. — Отпусти ее, слышишь?

Он изумился собственной ярости, но ничего не смог с собой поделать. Ему прежде приходилось видеть, как сильвари оживляла трупы, но эта женщина умерла только что, и к тому же она была офицером Эбонского Авангарда.

Киллин озабоченно нахмурилась.

— В чем дело? — спросила она, наблюдая за шагающим трупом. — У нее глаза выпадают, что ли? Порой я что-то упускаю.

Искренность Киллин немного сгладила гнев Дугала Он постарался говорить более спокойно и взвешенно.

— Киллин, — сказал он, — не могла бы ты позволить этой женщине упокоиться с миром?

— Почему? Разве тебе не кажется, что из нее получится прекрасный… О!

Сильвари прижала ладонь ко лбу. Ее взгляд отразил искреннее сожаление.

— Прости! Я не подумала о том, как сильно это может огорчить тебя.

— Все нормально, — сказал Дугал, обессиленно опустив руки. — Просто отпусти ее.

— Нет! — горячо возразил Кранкскс.

Он бросился вперед и снизу вверх уставился на шагающий труп.

— Не делай этого. Это просто совершенство.

— Дугал прав, — вмешалась Риона, расстроенная не меньше Дугала. — Это оскорбительно. Женщина просто делала свою работу.

— А мы делаем нашу работу, — буркнул Кранкскс. — Не исключено, что на выходе из туннеля нас ждет ловушка, и мы могли бы отправить этого мертвяка вперед, на разведку.

— Именно об этом я и думала, — проговорила Киллин, порадовавшись, что хоть кто-то понял ее замысел, продиктованный самыми лучшими намерениями.

— Ловушка? — Дугал гневно уставился на Кранкскса. — А почему же ты раньше молчал?

Кранкскс пожал плечами.

— Не хотел усложнять ситуацию. Я думал, что вы все и так будете долго решать, стоит ли пробираться в Аскалон-Сити этим путем. Зачем нагружать вас лишними мелочами?

— Волчий дух! — выругался Гуллик. — Мы топали по этой реке дерьма только для того, чтобы угодить в ловушку?

— Некоторые — да, — хмыкнул Кранкскс. — А некоторые до сих пор сухие и чистенькие.

— Может быть, даже чересчур чистенькие, — прорычала Эмбер. — Ты ведь рук не замарал в бою, да?

Кранкскс съежился, втянул голову в плечи.

— Я собирался разыскать в мешке один сюрприз для наших врагов, но вы так быстро управились с ними, что у меня не было шанса отличиться.

— Ну конечно, — буркнула Эмбер. — Тебе просто повезло.

Кранкскс оскорбился:

— Когда в следующий раз я успею кое-что достать из своего мешка, не забудь зажмуриться!

— Пока ты будешь копаться в своем мешке, нас всех перебьют, — проворчала чарра.

Дугал повернулся к Киллин и повторил свое требование:

— Отпусти эту женщину.

— Винна, — хрипло выговорила Риона. — Я ее знаю. То есть… знала. Ее звали Винна. Ее отец был другом моего отца, когда мы были маленькие. Он владел оружейной лавкой.

Дугал не в силах был больше смотреть на Винну. Он отвернулся.

— Она мертва, — сказала Эмбер. — Но от нее еще может быть польза. Мне кажется, это хороший способ почтить ее память.

— Мне все равно, от кого я это слышу — от чарры или от человека, — сказал Дугал. — Но это просто полное бездушие.

— Медвежья кровь! — воскликнул Гуллик. — Сроду не слыхал, чтобы воины вот так языком мололи, будто старушки за вязаньем!

Норн обратился к Киллин:

— В следующий раз выказывай больше почтения к тому, кого убиваешь. Любой когда-то был ребенком.

— Я не была, — возразила Киллин.

Гуллик отмахнулся:

— Ты понимаешь, о чем я говорю.

Повернувшись к Дугалу, норн сказал:

— Что сделано, то сделано. Хватит спорить, давайте извлечем из этого хоть какую-то пользу. Или ты предпочитаешь, чтобы судьбу этой женщины разделил кто-то из нас?

Дугал в отчаянии застонал и снова бросил взгляд на Винну. Она была в крови с головы до колен. На колени Винна упала, когда Эмбер нанесла ей смертельный удар. Ее обезображенное лицо было едва узнаваемым.

— Ладно, — покачав головой, негромко проговорил Дугал. — Пусть она… идет первой. Тогда хотя бы не придется видеть ее лицо.

— А как быть с остальными? — спросила Риона. — Бросим их здесь? Чтобы их сожрали крысы?

Дугал с горечью пожал плечами. Он разделял возмущение Рионы, но не представлял, что можно сделать.

— Мы не можем сжечь их тела здесь, не можем захоронить под камнями. Кто-нибудь наверняка скоро будет их искать и обнаружит. К тому времени мы должны оказаться как можно дальше отсюда, если только нам не придется снова нанести урон рядам Эбонского Авангарда.

Киллин поставила изуродованную Винну во главе процессии. Сильвари пошла следом за оживленной ею мертвой женщиной, за ней — Кранкскс. Следующей с места тронулась Риона, последним по настилу пошел Дугал. Чуть позади по канаве побрели Гуллик и Эмбер.

Последний отрезок пути по туннелю казался бесконечным. Дугал вглядывался в темноту, надеясь увидеть хоть искорку света. Но первым признаком близости выхода оказалась дрожь стен и пола туннеля, которую Дугал ощутил подошвами сапог.

Безмолвная вибрация постепенно сменилась глухим рокотом. Дугал понял, что это шум потока, выливающегося из туннеля и текущего по горному склону.

— Похоже, скоро выход, — сообщил Кранкскс.

Дугал уловил в голосе азуры волнение.

— Значит, ты точно не знаешь? — спросила Риона. — Ты что, не бывал здесь раньше?

— Конечно нет, — ответил Кранкскс. — Разве ты не понимаешь, как это опасно? Но я много раз изучал карты.

Дугала это не воодушевило. Он собрался что-то сказать, но вдруг из виду скрылась Винна.

Настил накренился под весом путников, и Винна упала в бурный поток. На миг ее изуродованная голова вынырнула на поверхность, она неловко забарахталась в потоке, но тут же исчезла под водой.

Киллин вскрикнула Она чуть было не упала в воду следом за Винной. Сильвари раскинула руки, пытаясь удержать равновесие. Кранкскс пришел ей на помощь. Он наклонил шест с крюком на конце, и Киллин успел а ухватиться за крюк, но при этом потянула за собой азуру. Еще миг — и они оба могли рухнуть вниз, но Дугал сумел обойти Риону и схватиться за заплечный мешок Кранкскса. Казалось, они сейчас свалятся, но он уперся каблуками в доски настила и изо всех сил откинулся назад. Наконец ему удалось остановить скольжение Киллин и Кранкскса. Риона помогла ему вытащить сильвари и азуру на более устойчивый участок настила, и все рухнули на пол.

— Где-то близко обрыв, — сообщила Эмбер. — Судя по течению.

— Спасибо за предупреждение, — проворчала Риона.

Дугал огляделся по сторонам, убедился, что все его спутники на месте, а потом встал на колени и стал осматривать настил, чтобы понять, что произошло. Кранкскс примостился рядом с ним, освещая пол горящим камнем.

Ближе к краю в настиле имелась соединительная петля. Ее почти невозможно было рассмотреть даже при свете фонаря. Дугалу был знаком этот тип ловушек. Он выругался.

— Медвежий дух! — ругнулся Гуллик. — Ну что там еще такое? Холодно, знаете ли, стоять в этом дерьме!

— Очень многие ловушки одноразовые, — сказал Дугал. — А эта перенастраивается автоматически. Здесь настил превращается в качели. Снизу подвешены противовесы, они удерживают настил в горизонтальном положении — до тех пор, пока на конце не появляется достаточно большая тяжесть. Тогда участок настила наклоняется — и тебя сбрасывает в поток нечистот.

— А потом ты погибаешь, — резюмировала Эмбер.

Дугал покачал головой:

— Не совсем так. Потом тебя несет к решетке, перекрывающей выход из туннеля, и прижимает к ней давление тысяч фунтов воды, и в конце концов ты тонешь.

— И тогда ты погибаешь, — проговорила Киллин.

Дугал кивнул:

— И ты болтаешься там, пока твой труп не сгниет, и тогда давлением воды тебя разрывает на куски, и эти куски пролетают сквозь ячейки решетки вместе с эбонхокскими нечистотами.

Дугал указал на светящийся камень Кранкскса.

— Можешь его погасить?

Кранкскс вытащил из мешка плотную торбу и накрыл камень. Дугал долго вглядывался в темноту.

— Да, — сказал он наконец. — Я вижу свет впереди. Думаю, мы не так далеко от выхода.

— Отлично, — сказала Риона. — Надо только придумать, как туда добраться — и при этом не погибнуть.

Дугал огляделся и указал на боевой топор норна.

— Дай мне его, — сказал он.

— Ты чокнутый, как Ворон, — сказал Гуллик. — Ни один воин не отдаст своего оружия, пока не закончен бой.

— Твой топор нужен, чтобы сломать ловушку. — Дугал протянул руки к норну. — Поверь мне.

Гуллик скривил губы. Несколько секунд он испытующе смотрел на Дугала, но потом все же протянул ему топор.

— Надеюсь, ты вернешь мне его целым.

Дугал только теперь узнал, как тяжел норнский топор. Он не был уверен, что сумеет занести его над головой. К счастью, делать этого не пришлось.

Он положил топор на настил и осторожно спустился в зловонный мутный поток. Ощущения оказались такими же, как в первый раз. Как он ни старался привыкнуть к вони и холоду, ничего не получалось. Дугал взял топор и опустил его в воду топорищем вниз. Затем присел — так, что вода дошла ему до плеч. Повозившись некоторое время, он сумел подвести топор под настил. Дугал проверил, крепко ли встал топор, и рискнул отпустить руки. Топор стоял крепко.

— Я хочу свой топор, — упрямо проговорил Гуллик. — Я не терял оружие с тех пор, как однажды горный великан отнял у меня копье и превратил его в зубочистку.

— Мне просто нужно открыть решетку, — объяснил Дугал. — Потом получишь обратно свой топор.

Он выбрался из канавы и поманил к себе Кранкскса.

— Мне нужен свет, — объяснил Дугал, — к тому же ты легкий и от твоего веса ловушка не сработает. Остальные стойте, за нами не ходите. Мы скоро вернемся.

Дугал пополз по настилу на четвереньках, ожидая, что или рукоятка топора треснет, или он каким-то непостижимым образом ощутит, что его жизнь вот-вот оборвется. Добравшись почти до самого края настила, он увидел конец туннеля.

Туннель выходил на склон горы под скальным навесом — вот почему сюда плохо проникал солнечный свет. Но даже теперь свет был тусклым. «Видимо, сейчас ночь», — решил Дугал. Выход был перекрыт железной решеткой, успевшей за двести лет покрыться толстым слоем ржавчины и слизи. Городские нечистоты выливались через решетку водопадом, исчезавшим в тумане. Решетка открывалась наружу, но замок находился внутри, и Дугалу показалось, что с ним можно справиться.

Кранкскс стоял позади Дугала и светил ему волшебным камнем. Дугал осторожно прополз еще несколько футов по настилу. Наконец смог дотянуться до решетки и перенес свой вес на нее. Решетка держалась крепко, как и камни, в которых она была закреплена. Дугал вынул из кармана торбочку с отмычками и принялся за работу. Если бы не ржавчина и слизь, он бы справился с замком быстрее, но, как бы то ни было, у него все получилось.

Но решетка не желала поддаваться.

Дугал стукнул по ней рукой — без толку. Попытался навалиться плечом, но только оцарапал его. Тогда он рискнул встать во весь рост и изо всех сил толкнул решетку вперед.

И тут она поддалась. Даже слишком хорошо. Дугал не удержался на узком настиле, его качнуло вперед. Кранкскс попытался дотянуться до него крюком, но у него не вышло. Дугал сделал единственное, что мог: он оттолкнулся от настила и прыгнул к решетке.

Его пальцы сомкнулись на скользких прутьях. Решетка со скрипом качнулась в сторону. Дугал держался изо всех сил. Он посмотрел вниз. Светила полная луна, и он увидел, что водопад эбонхокских нечистот падает на груду острых скал. Дугал в ужасе закричал, понимая, что не сможет долго держаться за покрытые слизью прутья решетки.

— Держись! — крикнула Риона.

Дугал не мог обернуться и посмотреть, чем заняты его товарищи, но ему очень хотелось верить, что его спасением. А спасать его нужно было как можно скорее. В следующее мгновение он услышал голос Кранкскса:

— Что? Погоди! Нет!

И тут же над головой Дугала и над решеткой пролетел азура, обвязанный веревкой вокруг пояса. Веревка туго натянулась. Кто-то крепко держал другой ее конец, поэтому Кранкскс не разбился насмерть. Затем тот, кто держал веревку, подтянул ее к себе.

Как только азура ухватился за решетку, Дугал обернулся и увидел, что веревку держат Гуллик и Эмбер. Решетка откачнулась назад и с громким скрежетом закрылась. Напор зловонной воды был очень силен. Дугала со страшной силой прижало к решетке. Все же ему удалось найти точку опоры, он подтянулся и поднялся выше.

— Спасибо! — крикнул он, обернувшись.

— Эй! А как насчет меня! — прокричал Кранкскс, оказавшийся по другую сторону решетки.

— Что видишь, Кранкскс? — спросил Дугал.

— Вижу, что вот-вот погибну!

— Да нет, что ты видишь внизу? Можно отсюда как-нибудь спуститься? Есть хоть какой-то путь?

— Полно.

— Такой путь, чтобы не разбиться насмерть.

— Тогда вариантов значительно меньше.

Кранкскс повернулся, держась за веревку руками, и стал смотреть в разные стороны.

— Трудно что-то разглядеть! — крикнул он. — Туман очень плотный. Но похоже, тут обрыв. Футов пятьдесят, если не больше.

Азура порылся в мешке и вытащил моток веревки. Один ее конец он крепко привязал к решетке, а другой бросил вниз. Дугал добрался до замка на решетке.

— Отпускайте веревку, — сказал он Гуллику и Эмбер. — Медленно!

Норн и чарра так и сделали. От давления воды решетка снова качнулась вперед. Как только щель стала достаточно широкой, Дугал переместился к дальнему краю решетки и ухватился за веревку.

— Почему ты не начал спускаться? — спросил он у Кранкскса.

— Чтобы я спускался по скользкой веревке неведомо куда? — Азура покачал головой. — Может, там кишмя кишат какие-нибудь чудища! Спускайся первым ты.

Дугал дал знак Эмбер и Гуллику немного потравить веревку. Решетка качнулась назад. Тогда он вытянул ногу и обмотал ее веревкой. После чего проверил, крепко ли держится узел, завязанный Кранксксом, а потом начал осторожно спускаться.

Сначала было довольно легко — пока Дугал не добрался до той части веревки, которая покрылась нечистотами и стала отвратительно скользкой. Дугал с ног до головы вымазался в дерьме, да и вонь его уже не пугала, но ему нужно было как можно крепче держаться за веревку, чтобы не соскользнуть вниз. Вскоре стало ясно, что это невозможно. Как он ни старался, все равно руки заскользили по веревке, и он упал на землю с приличной высоты.

Ноги подкосились, но он все же как-то сумел сгруппироваться и покатился по земле. Он выпустил из рук веревку и испугался, как бы не свалиться в озеро под зловонным водопадом или в пропасть, которую не было видно в темноте. Но ему повезло: прокатившись по склону, он остановился у груды камней.

И в следующее же мгновение отряд чарров, поджидавших в засаде, окружил его со всех сторон.

16

Дугал от неожиданности вскрикнул и вскочил на ноги. Но он не успел обнажить меч — чарр сбил его с ног, и Дугал упал лицом в грязь. Второй чарр вспрыгнул ему на спину и пригвоздил к земле.

— Только крикни, человек, и я тебе глотку порву, — прошипел чарр на ухо Дугалу.

Дугалу дышать было нечем, и крикнуть он вряд ли смог бы, поэтому послушно кивнул. Ему хотелось сосчитать чарров, но, лежа ничком на земле, сделать это было непросто. В большинстве чаррских отрядов для мобильности насчитывалось меньше дюжины бойцов, но всегда возможны исключения.

Дугал попробовал приподняться, но когтистая лапа грубо прижала его голову к земле, усыпанной щебнем. Дугал взвыл от боли. Коготь чарра впился в шею.

Следующим по веревке спустился Кранкскс — не так быстро, как Дугал. Азура вгляделся в желтоватый туман.

— Дугал? — окликнул он.

Шагая по следу Дугала, азура вскоре оказался в тени валунов.

— Только не говори, что в итоге ты сломал ногу.

Из темноты выскочили двое чарров и схватили Кранкскса. Сопротивлялся тот или нет — этого Дугал не слышал. Зато сквозь плеск вонючей воды он услышал голоса своих товарищей, оставшихся в туннеле.

— Медвежья задница! — гаркнул Гуллик. — Помогите мне вытащить мой топор!

— Остальные — спускайтесь, — распорядилась Риона. — Внизу встретимся.

В следующее мгновение веревка закачалась и на землю спустилась Киллин.

— Дугал? — не испуганно, но озабоченно окликнула она. — Кранкскс? Где вы?

Дугал напрягся, чтобы вскрикнуть, но чарр, сидевший на нем верхом, еще сильнее сжал его шею когтистой лапой. Дугал почувствовал, как по шее стекает теплая кровь.

Следом за сильвари по веревке спустилась Риона. Она мгновенно выхватила меч и с опаской вгляделась в темноту.

— Дугал? — крикнула она. — Это совсем не смешно!

Из тумана выскочили чарры и окружили Риону и Киллин. За спиной у них остался зловонный пруд. Обе женщины подняли руки и, оглядываясь по сторонам, попытались найти Дугала и Кранкскса.

— Есть! — послышался сверху голос Гуллика. — Мой топор свободен!

— Только не целуй его, — с отвращением выговорила Эмбер.

Один из чарров отошел назад и прокричал:

— Мы вас слышим! Все ваши приятели у нас! Спускайтесь побыстрее и решетку оставьте открытой — иначе все они умрут!

Сначала Дугал слышал только взволнованный шепот Эмбер и Гуллика. Потом Эмбер крикнула:

— Я — Эмбер Думфордж, и я подчиняюсь только генералу Алморре, Хранительнице Душ.

— А? Ты — чарра? Я так и знал. А я — Скоркин Блейдбрейкер из отряда Клинок, легион Крови, — представился чарр. — Отличная работа! Всех твоих пленников мы схватили. Поскорее присоединяйся к нам, и мы вместе продумаем атаку на Эбонхок.

Дугал пошевелился. Чарр еще сильнее прижал его к земле. Он совсем не подумал о том, что Эмбер может оставить решетку открытой и тогда чарры хлынут в Эбонхок. Чарр заставил Дугала сесть.

Эмбер выскочила из туннеля, проворно спустилась по веревке и приземлилась посреди поляны. Выпрямившись во весь рост, она указала на Блейдбрейкера и заявила:

— Все, кого вы взяли в плен, участвуют в порученном мне задании, и вы вернете их мне.

— Я знаю про Хранительницу Душ, про ее Дозор, — сказал Блейдбрейкер. — И с каким же заданием она тебя послала сюда?

— Я не имею нрава отвечать, — сказала Эмбер.

Блейдбрейкер оскалился:

— Ну, тогда ступай своей дорогой. Мы о твоих пленниках позаботимся.

Эмбер шагнула ближе к Блейдбрейкеру.

— Ты не понял. Они пойдут со мной.

— Погоди-ка, — прищурившись, проговорил Блейдбрейкер. — Они — твои пленники? Или ты у них в плену?

Эмбер возмущенно оскалила зубы:

— Нет. Ни то ни другое. Мы вместе трудимся в Дозоре, и ты должен пропустить нас.

Блейдбрейкер фыркнул:

— Ты можешь идти на все четыре стороны, Думфордж. Но этим твоим дружкам я не могу позволить разгуливать по Аскалону.

— Ты пропустишь нас. Всех до одного, — сердито произнесла Эмбер Думфордж.

— Ты мне угрожаешь? — Судя по тону Блейдбрейкера, он был бы только рад вступить в схватку с Эмбер.

Эмбер гортанно расхохоталась.

— Думаешь, я бы не мечтала растерзать этих слабаков на куски? Думаешь, мне не хочется вместе с тобой прорваться в Эбонхок? Я жажду отомстить нашим заклятым врагам, но сейчас у меня задача поважнее.

Дугал не мог понять, блефует Эмбер или нет, но после этих слов Блейдбрейкер в удивлении отступил.

— Задача важнее прорыва в Эбонхок? В город, который наш народ осаждает уже два столетия?

Эмбер молча кивнула.

Блейдбрейкер оторопело вытаращил глаза, но все же упрямо стиснул зубы.

— Это мои пленники, — заявил он.

— Это мои союзники, — возразила Эмбер. — Вызываю тебя на бой за их жизнь.

— Принимаю твой вызов, — ответил Блейдбрейкер. — Итак, ты меня вызвала, и мы будем драться по справедливости.

Эмбер выставила перед собой меч, сверкнуло влажное лезвие. Она махнула рукой Киллин и Рионе, веля им отступить к краю пруда. Другие чарры взмахнули саблями. Риона и Киллин неохотно повиновались. Дугал видел, что обе настроены решительно и будут искать возможности атаковать врагов.

— Повторяю, — гордо проговорила Эмбер, — я должна вести эту группу с собой по приказу генерала Алморры, Хранительницы Душ.

Она держала меч, словно жезл.

— Ты должен принять мои слова, иначе ты погибнешь из-за своей ошибки.

Блейдбрейкер обнажил саблю. Ее лезвие было черным, блестел только заточенный край. Они стали сходиться с плавностью жрецов, совершающих какой-то древний ритуал. В трех футах друг от друга они скрестили клинки. Гулкое эхо отлетело от стен узкого ущелья. Поединок начался.

Дугал огляделся. Остальные чарры с интересом наблюдали за схваткой, а на пленников особого внимания не обращали. Кранксксу даже позволили сесть. Он держал на коленях свой пухлый мешок, судорожно обхватив его руками. На краю пруда стояла Риона, ее рука тянулась к рукоятке меча. Она что-то шептала Киллин.

Эмбер первой пошла в атаку, высоко подняв меч. Блейдбрейкер парировал ее удар, но Эмбер опустила меч с такой силой, что лезвие все же задело усеянные стальными шипами доспехи противника. Тот ответил ударом свободной руки. Выставленные когти прочертили в шерсти Эмбер три параллельные линии.

Эмбер взвыла — не столько от боли, сколько от злости — и отбежала от Блейдбрейкера подальше. Она провела рукой по животу, на ладони осталась кровь.

Эмбер снова бросилась в атаку и обрушила на Блейдбрейкера свой меч. Она сражалась совсем не так, как человек. Она вкладывала в каждое движение всю силу и скорость, на какие только была способна. Она металась по крошечной полянке как бешеная. Она не думала об отражении контрударов и вообще об обороне как таковой. Она просто атаковала, атаковала, атаковала.

Похоже, особых шансов у Блейдбрейкера против нее не было. Первым же ударом Эмбер заставила его отступить, и теперь ему оставалось только защищаться, чтобы хоть как-то противостоять ее ярости.

Но вскоре Блейдбрейкер оправдал свое прозвище — Сокрушитель Клинков.

Дугал не успел заметить, как это получилось, но яростная атака Эмбер сыграла на руку Блейдбрейкеру. Всякий раз, когда чарра наносила удар, Блейдбрейкер его парировал, при этом искал самое слабое место меча Эмбер и бил саблей именно по этому месту. Он рассчитывал на то, что в конце концов его стратегия сработает — если только Эмбер его не убьет раньше.

Эмбер нанесла очередной удар, и Блейдбрейкер развернул свою саблю плашмя. Клинок Эмбер разлетелся на несколько кусков, в руке у нее остался короткий обломок. На мгновение Эмбер задержала на сломанном оружии отчаянный взгляд, но ей тут же пришлось обороняться от свирепой атаки Блейдбрейкера.

Дугал рванулся на выручку, но чарр, державший его, впился в плечи когтями. Риона и Киллин тоже были готовы броситься на помощь Эмбер, но чарры, стоявшие рядом с ними, перекрыли дорогу. Дугал бросил взгляд на Кранкскса и увидел, что азура медленно, незаметно роется в мешке. Чарр, охранявший его, пристально следил за поединком и громко подбадривал Блейдбрейкера. Он не обращал внимания на то, чем занимается его пленник.

Блейдбрейкер всеми силами старался закрепить достигнутое преимущество. Он не был таким ловким фехтовальщиком, как Эмбер, но теперь у него имелось оружие, а у нее — нет. Эмбер отчаянно защищалась обломком меча. Она выставила когти, но задеть ими машущего саблей Блейдбрейкера ей никак не удавалось.

Вынужденная отступать, Эмбер наткнулась на камень и упала навзничь. Она выхватила из-за пояса тяжелый пистоль, потянула спусковой крючок… Послышался глухой щелчок. Осечка. Эмбер выругалась.

Блейдбрейкер занес саблю для смертельного удара, но тут сверху донесся громкий звон.

Дугал запрокинул голову и увидел, что Гуллик захлопнул решетку на выходе из туннеля и перерезал веревку. Издав яростный боевой клич, норн прыгнул к крошечному уступу на скале, ухватился за него рукой, поднял ноги, отлетел от скальной стенки и приземлился на полянку рядом с Эмбер и Блейдбрейкером. Размахнувшись боевым топором, он нанес сокрушительный удар в грудь чарра.

Блейдбрейкер на миг замер, глядя на оружие, словно по волшебству появившееся неведомо откуда и пронзившее его доспехи. Чарр раскрыл рот, хотел что-то сказать, но не смог и рухнул наземь замертво.

На пятачке около зловонного озера стало тихо. Тишину нарушил всплеск — это веревка упала в озеро.

— Тупица! — вскричала Эмбер, вскочив на ноги. — Я могла выиграть спор, только если бы сама его убила!

Гуллик ухмыльнулся от уха до уха.

— Ну, тогда получается, что спор выиграл я. — Он указал на остальных чарров. — Убирайтесь восвояси, да поскорее, а не то я с вами тоже поспорю и выиграю!

Чарры жутко зарычали хором, да так громко, что у Дугала заболели уши. Эмбер была права Если бы она убила командира чаррского отряда, остальных бы это устрашило настолько, что они отпустили бы пленных. Но теперь… Оскорбление, нанесенное норном, подействовало на них сильнее, чем гибель Блейдбрейкера. Чарры начали окружать Гуллика.

Норн понял, что безоружен. Его топор застрял в груди Блейдбрейкера.

— Хо! — воскликнул он, подняв руки и ухмыльнувшись еще шире. — Вот это вызов так вызов!

Он на глазах начал меняться, превращаться в медведя. Еще пара мгновений — и он оброс густой шерстью, руки стали тяжелыми лапами.

Тот чарр, который держал Дугала, отбежал от него, чтобы присоединиться к товарищам, готовящимся разорвать норна на куски. Дугал не растерялся. Он вскочил и проворно выхватил меч. Сделал он это бесшумно, но все же чарр заметил, как он обнажил меч, и быстро развернулся.

Дугал поднялся слишком резко, и у него закружилась голова, оттого что чарр долго сдавливал его шею. Он выставил перед собой меч, надеясь, что чарр в темноте не разглядит черное лезвие и случайно напорется на него.

Но ничего такого не случилось. В следующее мгновение Кранкскс что-то швырнул на середину полянки. Брошенный им предмет завертелся, извергая искры, около задних лап Гуллика-медведя.

— Азурское изобретение! — воскликнул Гуллик. — Вы только поглядите!

— Глаза! — гаркнул Кранкскс во всю глотку.

Дугал тут же зажмурился. Вспышка от взрыва была настолько яркая, что почти ослепила его даже сквозь сомкнутые веки.

Потом Дугал долго моргал, а когда проморгался, увидел, что чарры, корчась от боли, трут лица и ругаются на чем свет стоит. Дугал понимал: это нечестный прием, но схватка с самого начала была нечестной.

Его меч легко вонзился в шею чарра, который еще несколько минут назад сидел на нем верхом и прижимал к земле. Чарр умер сразу. Другой чарр вздумал атаковать Дугала. Он, почти ничего не видя перед собой, пошел на предсмертный крик товарища, шатаясь и неловко размахивая саблей. Дугал дождался подходящего момента и без труда проткнул чарра мечом.

Риона успела в одиночку расправиться с тремя чаррами. Она действовала как опытный воин, желавший скорее завершить схватку. Киллин произнесла заклятие, благодаря которому еще трое чарров сгнили заживо за несколько мгновений. Кранкскс в кровопролитии не участвовал. Он рылся в мешке в поисках еще какого-то волшебного средства. Гуллик вернулся в свое истинное обличье, выдернул топор из груди поверженного Блейдбрейкера и разрубил пополам последнего чарра.

Посреди этой мясорубки стояла Эмбер и отчаянно рычала. Она схватила саблю Блейдбрейкера и замахнулась на умирающих чарров, но не стала добивать их.

— Этого не должно было случиться! — крикнула она Блейдбрейкеру, корчащемуся в агонии. — Вы не должны были погибнуть. Если бы вы послушали меня, мы бы просто ушли отсюда, а вы бы остались в живых и могли бы в другой день попытать удачи и проникнуть в Эбонхок.

А в следующий миг она прикончила Блейдбрейкера его же мечом.

На полянке воцарилась тишина. Был слышен только плеск падающей в пруд зловонной воды.

Дугал подошел к Эмбер, но благоразумно остановился на некотором расстоянии от нее.

— Я тебя понимаю, — сказал он. — Я чувствовал то же самое, когда воины Авангарда погибали от наших рук в туннеле.

— Здесь все было иначе, — буркнула Эмбер.

— Да нет, точно так же, — проговорила Риона.

Она вытерла лезвие меча и убрала его в ножны.

— Нет! — горячо возразила Эмбер и оскалилась. — Вы сожалеете о гибели своих сородичей. А я — о том, что мои сородичи повели себя так глупо. Пусть их тела сожрут стервятники.

— Не все они так уж глупы, — проговорил Дугал и, словно в подтверждение его слов, вдалеке затрубили рога.

Чаррское воинское подразделение двигалось маршем к Эбонхоку.

— Еще один патруль легиона Крови, — заключила Эмбер. — Ждут ответа от этого отряда.

Она походила среди мертвых тел, подняла с земли боевой рог и поднесла к губам.

Риона порывисто шагнула к чарре, но Дугал остановил ее. Эмбер сыграла мелодию, в точности повторив далекий сигнал. Последовала пауза, затем снова вдалеке прозвучал рог — но с другой стороны, затем послышался еще один сигнал — еще дальше.

— Мы выиграем время, — объяснила Эмбер. — Они не узнают, что здесь что-то произошло, вплоть до конца дня, когда патрульные отряды возвращаются в лагерь. А когда станет ясно, что все воины этого отряда перебиты, за нами отправят погоню.

Дугал запрокинул голову. Рассветное солнце наконец заглянуло в узкое ущелье. Желтоватый водопад озарился множеством маленьких радуг. Нужно было как можно скорее разыскать укрытие.

— В таком случае, — сказал Дугал, — нам стоит поспешить.

17

Зловонный ручей, вытекавший из пруда под водопадом нечистот, скоро почти иссяк, сменился болотистой трясиной — еще до того, как путники вышли из ущелья. Дальше двинулись по предгорьям, стараясь идти скрытно, но быстро, чтобы как можно скорее удалиться от выхода из канализации.

Стало теплее. Грязь, покрывавшая одежду и волосы, подсохла и начала отваливаться, но пахла все так же отвратительно. Дугал радовался, что пресловутый нюх у чарров оказался не таким уж острым, но понимал, что даже группа сильно простуженных азур смогла бы учуять их отряд за лигу.

— Пффф! — фыркнул Гуллик, помотав головой, чтобы отогнать стайку мух, увлекшихся его перепачканной гривой. — Можно подумать, мы медовые — так нас любят мухи!

— Нам важно до конца дня разыскать укрытие, — проворчала Эмбер. — Здесь полным-полно узких ущелий — вроде того, где выход из канализационного туннеля. Иногда наши отряды заходят в такие ущелья под предлогом прочесывания местности. На самом же деле — чтобы хоть на время спрятаться от солнца.

— Можно вон туда пойти, — сказала Киллин, указав на непримечательную расселину в камнях.

— Сон Снов подсказал? — спросила Риона.

— Вроде того, — ответила сильвари.

Утренний туман постепенно рассеивался. Небо затянули плотные свинцово-серые тучи. Эмбер первой пошла по ущелью, прорезанному в скалах мелкой речушкой. Вскоре путники подошли к небольшому озерцу. Все вошли в воду, не раздеваясь, и смыли с себя грязь. Переоделись, разложили мокрую одежду для просушки на камнях, отошли к стене ущелья и принялись проверять и протирать оружие и доспехи, а потом перекусили на скорую руку.

Эмбер сердито выругалась:

— У меня, пока я плелась по этой гадской канаве, половина пороха отсырела. Да и тот, что сухой… не знаю, годится ли он.

Она смахнула с камня промокшие патроны и старательно переначинила оставшиеся пулями и порохом.

— А я пользуюсь бумагой, пропитанной пчелиным воском, — сообщил Кранкскс, отряхивая мокрую шапку. — У меня ничего не промокло.

— Я понимаю, — сказала Риона — все очень устали, но отдохнуть можно только пару часов, а потом надо идти дальше.

Дугал покачал головой.

— Чаррские патрули наиболее активны днем, и именно в это время они хорошо просматривают окрестности. Ты заметила холмы вдалеке, когда мы входили в ущелье? С чаррского наблюдательного пункта на таком холме все отлично видно на многие мили вокруг, и как только нас заметят — беды не миновать.

— Совершенно верно, — подтвердила Эмбер. — Лучше побыть здесь до сумерек. У нас впереди долгий путь, и отдохнуть не мешает.

Дугал посмотрел на Риону и сказал:

— Насчет кандалов… ты была пра…

Риона подняла руку.

— Ничего не говори. Что сделано, то сделано. Если мы начнем друг друга укорять и каяться, станет только хуже.

Дугал кивнул.

— И все же они могли остаться в живых.

— Они исполняли свой долг, — сказала Эмбер, — и совершили большую глупость, оказавшись в неправильном месте в неправильное время. Точно так же, как отряд Блейдбрейкера. Ведь они не стояли лагерем у выхода из туннеля. Они патрулировали окрестности. Им просто не повезло, и повели они себя по-дурацки.

— Насколько я поняла, ты не служила с ними в одном отряде, — заметила Риона. — И даже в одном легионе не служила, верно?

Эмбер растерялась.

— Нет, — ответила она немного погодя. — Не служила.

Дугал прищурился, глядя на Эмбер.

— Чарры с большим почтением относятся к воинским званиям и своим легионам. Между прочим, Блейдбрейкер сразу назвал свой легион. А ты — нет.

— И что? — проворчала Эмбер.

— Так из какого ты легиона? — спросил Дугал.

— Это… Это не имеет значения, — буркнула Эмбер. — Теперь я служу в Дозоре.

Дугал решил не отступаться.

— У тебя есть причина не называть свой легион?

Эмбер молчала. Она убрала в ножны чистую и сухую саблю Блейдбрейкера.

— Что, все ослепли, когда взорвался мой маленький сюрприз? — ухмыльнувшись, осведомился Кранкскс. — Вы на ее доспехи поглядите, на ее манеры. Она из легиона Пепла, или я не азура.

— Ты уверен? — спросила Риона. — Я считала, что они все — наемные убийцы и шпионы.

Но Эмбер и вправду походила на воина из легиона Пепла. Темные одежды, стройность на грани худобы, манера убивать — все сходилось.

— Не все они — убийцы и шпионы, — возразил Дугал. — Только наиболее преуспевающие. В легион Железа стремятся попасть те отряды, кому по сердцу оружие и взрывчатка. В легионе Крови собраны самые сильные и самые кровожадные воины. В легионе Пламени по-прежнему больше шаманов и колдунов, чем во всех остальных.

Риона подошла к чарре вплотную.

— Отвечай, на кого ты воистину работаешь, крестоносец Думфордж.

Дугал ожидал, что чарра вскочит на ноги, оскалится и станет угрожать. Но она встретила Риону спокойным взглядом.

— Приказы я получаю от генерала Алморры. Последний приказ таков: добыть Когти Хан-Ура и доставить ей.

— Но кто твой истинный господин?

— Никакого «господина» у меня нет, — проворчала Эмбер. — Да, азура прав. Я из легиона Пепла, из отряда Проклятия. Мой император — Мэлис Сордшэдоу — Тень Меча. Она лично послала меня в Дозор. Она знала, что в Дозоре я принесу пользу.

— Кому? — спросила Риона.

Эмбер неловко заерзала на камне.

— Алморре, естественно, — и легиону Пепла.

— Значит, ты шпионила в Дозоре для легиона Пепла? — спросил Дугал.

Эмбер немного помолчала и кивнула.

— Генерал Алморра знала об этом с самого начала. Она не дура.

— И она позволила тебе вести свою игру? — недоверчиво спросила Риона.

Эмбер кивнула.

— Она получила то, что хотела: опытного воина, готового выполнять ее поручения. И дала императору Сордшэдоу то, что было нужно ей: сообщения о деятельности Дозора от агента, которому она могла доверять. Их интересы не противоречат друг другу. Никто никому не причиняет вреда.

— А если бы вред был, тебя бы это волновало? — поинтересовалась Киллин.

— Я не любитель работать со шпионами, — заметил Гуллик. — Только глупец станет доверять тому, кто зарабатывает на жизнь ложью.

Риона покачала головой.

— Служить сразу нескольким господам невозможно. В конце концов приходится решить, кому из них ты верен по-настоящему.

Эмбер ответила:

— Значит, нам повезло, что пока еще не пришлось делать такой выбор.

Потом все долго молчали. Тишину нарушил Дугал:

— Сордшэдоу из тех, кто хочет мира, верно? Вот почему ее интересы и интересы Алморры совпадают.

— Не могу сказать, — ответила Эмбер. — Мы об этом не разговаривали.

— Не разговаривали, ясное дело. Потому что если бы об этом стало известно, другие легионы открыто выступили бы против Сордшэдоу.

Эмбер кивнула и сказала:

— В других легионах многие тоже будут не против мирного договора, если его условия окажутся приемлемыми. Но много и тех, кто готов к союзу с легионом Пламени.

В ее голосе появилась желчность. Стало ясно, на чьей стороне она сама.

Дугал понимающе кивнул.

— Среди людей тоже найдутся такие, кто порадуется успеху нашей миссии, и те, кого больше устроит наша неудача.

Кранкскс кашлянул и сказал:

— Кстати, я давно хотел поговорить кое о чем.

Он нахмурился и стал вертеть в руках шапку.

— Когда вы вошли в Эбонхок через врата, никого из Авангарда там не должно было быть. В то утро у врат должны были дежурить серафимы, и у меня был… ну, если хотите, уговор с их офицером. Стражников из Авангарда я заметил на стенах только тогда, когда вы появились и вас остановили.

Он обвел всех взглядом и остановился на Рионе.

— Каким-то образом о вашем прибытии стало известно.

Риона напряглась.

— Хочешь сказать, что среди нас — шпион?

— Думаю, уже ясно, кто из нас шпион, — вмешалась Киллин. — Это Эмбер.

— Я бы не стал делать скоропалительных выводов, — покачал головой Кранкскс. — Но поскольку ты сказала… допустим, это так и есть. Кому еще известно о ваших недавних действиях?

Риона села на камень и задумалась.

— Алморре, естественно.

— Нет, — сказал Кранкскс, — это исключается. Алморра — кремень. Она сведениями не делится даже с ближайшими соратниками, а уж тем более с кем-то вне Дозора.

— Тогда это может быть кто-то еще из Дозора, — сказала Риона, и Эмбер согласно кивнула.

— Вполне вероятно, — проговорил Кранкскс. — Но Алморра склонна набирать в Дозор достойных и верных мужчин и женщин.

Он посмотрел на Эмбер, перевел взгляд на Риону и добавил:

— В то утро ты уходила, Риона. Где ты была?

— Не думаешь же ты… — возмущенно произнесла Риона.

— Риона ходила на разведку, — поспешно вмешался Дугал.

Он не хотел, чтобы остальные узнали о сомнениях Рионы и стали об этом размышлять сейчас, когда положение и без того зыбкое.

— Она подумала, что можно попробовать покинуть Эбонхок, перебравшись через крепостную стену. Там мы с Киллин ее и нашли — минутах в пяти от двери твоего склада. Она опасалась… что ты можешь не вернуться.

— Или что я куплю себе жизнь ценой ваших, — резко выговорил Кранкскс. — Говори, не стесняйся. Мне знакомы азуры, которые своих родителей бы продали за крышу над головой и надежную синекуру. Если бы я того пожелал, я мог бы вернуться с гвардейцами из Авангарда. Тогда нам всем не пришлось бы пробираться по канализационным туннелям.

— Пожалуй, и я могла бы так поступить, — сказала Риона. — Но есть еще и общий Сон сильвари…

Киллин вздрогнула.

— Сон так не…

— Так не работает, — закончил за нее Дугал, нахмурив брови. — Согласен. Но в эти дни мы все время передвигаемся с места на место, и я так мало спал, что не мог как следует пораскинуть мозгами.

Он повернулся к Гуллику, развалившемуся на большом валуне и слушавшему разговор.

— Скажи-ка, как ты меня разыскал?

Норн заметно побледнел — будто Дугал его ударил.

— Ты о чем?

— В Лайонз-Арке, — сказал Дугал. — Я попадаю туда — и в этот же день ты оказываешься в моей комнате, пьяный в стельку.

Гуллик смущенно улыбнулся.

— Я думал, мы с этим уже покончили. Наверняка ты успел убедиться в моих добрых намерениях.

— Откуда ты узнал, где меня искать? — не отступал Дугал.

Гуллик поджал губы. Он гадал, как лучше ответить на этот вопрос. Наконец, оставив всякую надежду слукавить, он буркнул:

— От азуры.

— От меня? — изумленно воскликнул Кранкскс.

— От другого азуры, — сказал Гуллик. — От того, который был с тобой, когда погибла Гайда.

— Клагг, — выговорила Киллин, как ругательство.

— Клагг? — спросил Кранкскс.

— Да, точно, его зовут Клагг, — подтвердил Гуллик и прищелкнул пальцами. — Он пришел ко мне. Я выпивал. Кажется, в таверне «Соленый пес». Он мне купил несколько кружек пива. Сказал, какой ты подлец и негодяй и что ты забрал себе все, что было добыто в битве, стоившей жизни моей дорогой кузине. Он сказал, что ты лишил ее славы. А потом сказал, где тебя искать.

— Короче, он тебя одурачил, чтобы использовать в своих целях, — заключил Кранкскс. — Вполне по-азурски.

— Я же уже извинился, — сказал Гуллик. — Как только я протрезвел, мне стало стыдно и захотелось тебе чем-нибудь помочь, Дугал.

— А Клагг не сказал тебе, откуда ему известно, где я нахожусь? — спросил Дугал.

— Меня в тот момент такие мелочи не интересовали, — признался Гуллик.

— И все-таки он это знал, — сказала Риона. — А если Клагг знал, где находится Дугал, что еще ему могло быть известно о конспиративном Доме Дозора?

— Вот-вот, — кивнул Дугал. — И не пробрался ли он в Эбонхок раньше нас?

— Азуры проходят через врата постоянно, — сказал Кранкскс. — Я не помню никого по имени Клагг, но это ничего не значит. Он мог пройти в город прямо у меня под носом.

— Все это теперь бессмысленно, — сказала Эмбер. — Предположим, этот азура шпионил за Дугалом. Но мы ушли из Эбонхока. Хотела бы я посмотреть, как он идет за нами по канализационным туннелям, как спускается с обрыва.

— Туннели… — задумчиво проговорила Риона. — Между прочим, там нам встретились гвардейцы. И среди них были те самые стражники, которые задержали нас около врат.

— Я этого не забыл, — сказал Кранкскс. — Конечно, такая возможность не исключается, но тут нужен очень большой энтузиазм, а я такого у большинства жителей Эбонхока не наблюдал. Присутствующих я в виду не имею. Но помимо этого, чаррский патруль поджидал нас у выхода из туннеля. Мы, можно сказать, прямо им в руки спрыгнули.

— Однако при этом никто из них, похоже, не знал, куда и зачем направляется наша развеселая компания, — заметил Дугал. — Ни гвардейцы не знали, ни чарры.

— Возможно, — предположила Риона, — кто-то знает, что что-то происходит, но не уверен — что именно. Всегда найдутся такие, кто будет против любого сотрудничества между людьми и чаррами, какова бы ни была цель этого сотрудничества.

— И такие, кому просто не нравится, что они ничего об этом не знают, — добавил Кранкскс.

Все замолчали. Наконец Гуллик громко зевнул.

— Правильная мысль, — кивнул Дугал. — Теперь, когда мы прояснили положение дел, имеет смысл немного отдохнуть. Первым в дозоре постою я.

— Не один, — возразила Эмбер.

— Я тоже не буду ложиться, — сказала Киллин. — Кранкскс не сомкнул глаз со времени нашей встречи, наверняка ему надо поспать.

— Вот самые мудрые речи, какие я услышал с тех пор, как в последний раз открыл рот, — сказал Кранкскс и улегся, подложив под голову пухлый дорожный мешок.

— Я, пожалуй, тоже посплю, — сказала Риона.

Наклонилась к Дугалу и негромко прошептала:

— Спасибо.

Она нашла удобное, ровное место неподалеку от свернувшейся калачиком Эмбер, и вскоре послышалось ее ровное, глубокое дыхание.

Дугал посмотрел на Риону и подумал, долго ли продлится это затишье перед бурей. «Наверное, до тех пор, пока я не сделаю что-нибудь такое, что ей не понравится», — решил он.

Он обернулся и увидел Киллин. Та села, скрестив ноги, на солнце, у входа в маленький оазис, и замерла в неподвижности. Можно было принять ее за спящую, а можно — за мертвую. Дугал подошел ближе к сильвари и увидел, что ее глаза открыты, но она не моргает. «Может, сильвари вообще моргают, — подумал Дугал, — только для того, чтобы не смущать людей и представителей прочих рас?»

Он кашлянул. Киллин закрыла глаза и снова открыла, и они наполнились светом и жизнью.

— Что такое, Дугал Кин? — спросила Киллин. — Считаешь меня шпионкой?

— Нет, — ответил Дугал. — Но я хочу поговорить с тобой о том, что ты сотворила в туннеле.

— С той стражницей. С Винной. Я не хотела ничего дурного. Я ведь и раньше такое делала — с тем скелетом в подземелье под Городом Божества. И скелет послужил для той же самой цели — чтобы сработала ловушка и чтобы мы от нее не пострадали. А крестоносец Риона теперь злится на меня. И ты, видимо, тоже.

— Я не злюсь. Мне просто не по себе. Знаешь, среди людей некромантов всегда недолюбливали, хотя они такие же маги, как элементалисты, месмеристы и прочие.

— А у моего народа это самая обычная магия, — сказала Киллин. — Для нас она ничем не отличается от изготовления големов и странных математических волхвований, которые практикуют азуры.

— Пожалуй, в этом что-то есть, — кивнул Дугал. — Азуры внешне выглядят странно, и к ним относятся соответственно. А вы больше похожи на людей, поэтому…

Дугал умолк, не зная, что добавить к сказанному.

— И когда мы ведем себя странно, это напоминает вам, насколько мы разные, — заключила Киллин.

— Я так думаю, многих твое некромантство может напугать, — сказал Дугал. — И тебе не стоит никого превращать в бессмертных прислужников.

— Даже Эмбер? — спросила Киллин с улыбкой.

— Даже Эмбер.

— Как скажешь, — сказала Киллин и отвернулась.

— Хорошо, — проговорил Дугал.

Киллин промолчала. Он отошел от нее на пару шагов и повторил:

— Хорошо.

Он нашел место в тени, откуда можно было наблюдать и за Киллин, и за входом в ущелье, и за всеми остальными. У маленького озера воцарился покой — самый безмятежный, какого только можно было ожидать неподалеку от стен Эбонхока, на границе вражеской территории.

Дугал покачал головой. Гуллик был прав: в этой группе все были такие разные, и разногласия могли всех рассорить между собой. Эмбер хранила верность легиону Пепла, славящегося своим пристрастием к секретности. Риона была клубком противоречий. Киллин порой являла чудеса мудрости и ясновидения, а порой не понимала очевидных вещей. О Кранксксе Дугал не знал ничего, кроме того, что этот азура сумел вывести их из города, закрытого на все засовы.

А Гуллик, похоже, был умнее и тоньше, чем казалось на первый взгляд. Может быть, с ним тоже предстояли сложности?

Дугал глубоко вздохнул и подумал, сумеют ли они вообще добраться до Аскалон-Сити, не говоря уже о поиске Когтей. Даже если это треклятое оружие находилось там, где он предполагал.

Он вовсе не собирался засыпать, но, видимо, теплое послеполуденное солнце все же его разморило. Он очнулся от того, что Киллин прикоснулась к плечу.

— Я подумала, что первым стоит разбудить тебя, — сказала сильвари. — Не хотелось, чтобы остальные узнали, что ты заснул.

Дугал встал, зевнул и посмотрел на солнце. Тени коснулись дальней стены ущелья, но до темноты еще оставалось несколько часов. Потянувшись, Дугал пошел будить Риону и Эмбер, чтобы они его сменили и он мог с чистой совестью поспать.

18

— Быстрее! — прорычала Эмбер.

Она первой шагала в темноте по горному склону к лежавшей внизу Аскалонской равнине.

— Если нас заметит патруль — нам конец.

Луна была почти полной, и хотя она пряталась за облаками, света было вполне достаточно.

Чарра быстро шла по каменистому склону. Дугал старался не отставать от нее. Риона шагала за ним. Позади нее шла Киллин, семеня короткими ножками. Замыкал строй Гуллик. Ему очень скоро надоело подгонять коротышку Кранкскса, и он усадил азуру на свои широкие плечи.

— Волчьи зубы! — чуть слишком громко выругался Гуллик. — Я бы сам на них охоту устроил и всех поубивал!

— Тссс! — шикнула Риона. — По звуку нас найдут так же легко, как по запаху.

— Пусть найдут! — гаркнул Гуллик. — Я искупаюсь в их крови!

Кранкскс проговорил норну на ухо:

— Это же простая арифметика! Нас шестеро. В каждом чаррском отряде до двадцати воинов. Эмбер? Сколько отрядов в южном Аскалоне?

Чарра ответила не оборачиваясь:

— Легион Железа здесь обосновался с тех времен, как началась осада Эбонхока. Патрули высылают из этого легиона, а также из легиона Крови. Прибавьте к этому еще группы разведчиков из легиона Пепла. Словом, здесь сотни отрядов.

— Именно так. Получается, что местность постоянно прочесывают тысячи чарров. Что произойдет, если хотя бы один их отряд нас обнаружит?

— А еще говорят, будто азуры мудры, как Ворон! — хмыкнул Гуллик. — Мы их прикончим, само собой!

— Прикончим, не сомневаюсь. Но что они сначала сделают?

— Дрогнут перед нашей мощью!

— И?

— Пощады запросят?

Кранкскс в отчаянии вздохнул и заговорил медленно, старательно выговаривая каждое слово:

— Они расшумятся. Протрубят тревогу. Созовут своих.

— Глаз Ворона! — сказал Гуллик немного удивленно. — Пожалуй, ты прав.

— Следовательно, — проговорил Кранкскс, — осторожность — это лучший путь к?..

— Сражению?

— К доблести, — поправил норна азура.

— Это почему же?

Кранкскс обхватил голову руками и чуть не упал с плеч Гуллика.

— Это означает, что всегда лучше для начала понять, с чем тебе предстоит столкнуться, прежде чем бросаться в бой. Это означает проведение разведки, составление планов, предварительный подсчет возможного урона…

— Отлично, дружище Кранкскс. — Гуллик выгнул шею и поглядел на азуру. — Расчеты я поручаю тебе. Ты мне, главное, скажи, когда будет пора драться!

Кранкскс прикрыл рот рукой, чтобы не выругаться.

Дугал, негромко рассмеявшись, зашагал дальше следом за Эмбер. Чарра шла проворно и ловко, словно горная кошка, широкими шагами, так что поспевать за ней в темноте было довольно затруднительно.

Местность была по большей части открытая. Лишь кое-где чернели небольшие купы деревьев, иногда на пути попадались фундаменты разрушенных домов. Порой путники обходили стороной полуобрушившиеся воронки от взрывов, прогремевших несколько столетий назад во время войны между людьми и чаррами. Иногда воронки были пустыми, а иногда на дне сверкала вода, похожая на хрусталь. Трава доходила Дугалу почти до колен. Наверное, днем она пестрела полевыми цветами.

Путники старались держаться на освещенных луной склонах. Здесь их, конечно, легче было увидеть, но зато меньше риска не заметить крутой обрыв или ущелье.

Шестеро путников бесшумно шагали в темноте. Говорили только по необходимости. Сине-белые пятна лунного света время от времени сменялись отсветами костров, горевших в чаррских лагерях. Из-за того что облака отражали свет костров, все вокруг было окутано тускло-оранжевым сиянием.

Вскоре после полуночи Эмбер дала знак остановиться. Все замерли, а потом тихо прошли следом за чаррой и присели на корточки в тени старой чаррской боевой повозки. Повозку почти целиком растащили, остался только ржавый железный остов. Эмбер молча указала на горевшее в темноте ночи пламя факела. Пламя мало-помалу приближалось.

Дугал обернулся и увидел, что Гуллик нетерпеливо сжимает и разжимает пальцы на рукоятке топора. Норн был готов броситься в бой при малейшем намеке на то, что их заметили. Киллин положила руку на запястье норна — совсем как дитя, потянувшееся к отцу. Гуллик замер.

Огонь факела приближался, и Дугал расслышал голоса чарров, ворчливо перекликавшихся друг с другом. На несколько мгновений голоса зазвучали громче, а потом начали стихать, и вскоре пламя факела исчезло вдалеке. Убедившись, что опасность миновала, Дугал похлопал Эмбер по плечу. Она кивнула и встала. Они заговорили шепотом.

— Это был патруль из легиона Железа, — сказала Эмбер.

— Они искали нас? — спросил Дугал.

Эмбер покачала головой:

— Нет. Пока нет.

Дугал был склонен с ней согласиться. Чарры из легиона Железа шли спокойно, как обычные ночные патрульные. Они не ожидали беды.

Выждав еще минут десять, Эмбер дала команду продолжать путь.

К тому времени когда начало светать, Эмбер повела своих спутников выше в горы и нашла пещеру, где можно спрятаться.

— Волчья задница! — ругнулся Гуллик. — Не стану я прятаться в грязной норе!

Риона кивнула:

— Если нас обнаружит патруль, нужно будет куда-то бежать.

— Это Аскалон, — сказала Эмбер. — Мы, чарры, владеем всеми здешними землями — за исключением места, откуда мы пришли, и того места, куда мы идем. Бежать нам некуда.

— По крайней мере, в пещере будет прохладно, — благоразумно изрек Кранкскс. — Свое следующее изыскание я посвящу поиску способов поглощения невероятного количества тепла, выделяемого норнами при больших физических нагрузках.

— К тому же выход из пещеры смотрит на юг и я смогу видеть солнце, — с улыбкой проговорила Киллин.

— Да, вид потрясающий, — сказал Дугал и обернулся в ту сторону, откуда они пришли.

Далеко на юге еще видны были вершины гор, посреди которых стоял Эбонхок. Скалистые пики сменялись предгорьями — более пологими холмами. На склоне одного из этих холмов они сейчас находились. Когда-то здесь росли леса, но война опустошила землю, и теперь она поросла высокой травой.

В первый раз, пять лет назад, Дугал шел в Аскалон другой дорогой. Тогда он и его товарищи пошли через горы Шиверпикс. Большую часть своей жизни он изучал карты Аскалона. Он знал, что по другую сторону холма земля пойдет под уклон и довольно скоро путники окажутся на плоской равнине. Именно тогда они станут наиболее уязвимы, спрятаться там почти негде. «Но если идти только по ночам, — подумал Дугал, — возможно, нам все же удастся добраться до цели».

— Постарайтесь отдохнуть как следует, — посоветовала Эмбер. — Тронемся в полдень.

— Что? Почему? — удивился Дугал.

В этот момент послышался оглушительный храп Гуллика.

Риона кивнула и проговорила громко, чтобы ее было слышно на фоне храпа норна:

— Ты же говорила, Эмбер, что передвигаться днем будет опасно.

— Да, но мы совсем недалеко от Драконьего Клейма, — ответила Эмбер. — А его лучше не пересекать ночью.

Риона встретилась взглядом с Дугалом и дала понять, что первой в дозор сегодня встанет она вместе с Эмбер. Дугал слишком сильно устал и не сообразил, что второго дежурства не будет. Он улегся на пол и постарался не обращать внимания на храп норна.

Время пролетело так быстро, что, когда Дугал проснулся, ему казалось, будто он совсем не спал. Он почувствовал, что кто-то зажал ему рот рукой. Широко раскрыв глаза, он увидел перед собой сидящую на корточках Риону, прижавшую палец к губам. В знак того, что он все понял, Дугал кивнул, и Риона отняла руку от его губ. Дугал сел. Риона встала и сделала знак следовать за ней. Они прошли мимо Эмбер, которая молча посмотрела огромными глазами, поднялась и пошла за ними.

Риона подошла к выходу из пещеры, опустилась на колени и указала Дугалу на две белесые фигуры, поднимающиеся по склону при свете занимающейся зари. Дугал протер заспанные глаза и, прищурившись, стал разглядывать странные фигуры. Это были старик пастух и мальчик-подпасок. На миг Дугал удивился: как этим людям удалось привести свое стадо в эти края. Он даже обвел взглядом округу в поисках отары овец, но тут же догадался, что это за пастухи.

Дугал поманил Риону в глубь пещеры. Поравнявшись с Эмбер, он заговорил шепотом.

— Это призраки, — сказал он. — Видимо, работали в полях в то время, когда Адельберн зажег Пламя Проклятия.

Риона хрипло прошептала:

— И их духи томятся здесь уже больше двух столетий. Ужасно.

— Похоже, они безобидны, — сказала Эмбер.

Дугал покачал головой:

— Ни в коем случае. Мне не раз доводилось встречать призраков. У большинства неупокоившихся душ есть причина бродить вблизи тех или иных мест: незаконченное дело, месть и так далее. Довольно часто они в здравом уме, и с ними даже можно связно побеседовать. Они могут оказаться маньяками, они могут быть злыми, но они разумны — то есть настолько, насколько могут быть разумны призраки.

— А эти двое — нет? — спросила Эмбер.

— Призраки, порожденные Пламенем Проклятия, как бы замерли во времени. Для них бесконечно тянется один и тот же день, день Пламени Проклятия. Адельберн по-прежнему их король, а у ворот города стоят враги — чарры.

— Как сейчас в Эбонхоке, — тихо проговорила Риона, но ни Дугал, ни Эмбер не обратили внимания на ее слова.

Дугал продолжал:

— Когда призраки встречаются с живыми существами, они принимают их за чарров — или в лучшем случае за пособников чарров. Кто встретился им на самом деле, значения не имеет. Это может быть сильвари, а может — сама королева Дженна. Для призраков любой, кто приходит в их края, — чарр.

— Пламя Проклятия уничтожило всех людей в этой стране, — сказала Эмбер. — Гнев короля-колдуна распространился далеко за крепостные стены.

— Да, — кивнул Дугал. — Пожарище убило все население страны, за исключением жителей Эбонхока.

— Что нам с ними делать? — спросила Риона.

— Ничего, если только они не войдут в пещеру, — ответил Дугал. — Схватка с ними нам совсем ни к чему.

— Очень плохо, — буркнула Эмбер, вернулась в пещеру и взяла саблю Блейдбрейкера.

Дугал и Риона пошли за ней.

— Только не говори мне, что ты собралась поохотиться за этими призраками, — в ужасе проговорила Риона.

— Нет нужды охотиться, — ответила Эмбер, кивком указав за плечо Дугала. — Они уже здесь.

Дугал резко обернулся. Двое призраков вошли в пещеру и замерли у входа. Оба выглядели так же, как, наверное, выглядели при жизни, но только вся жизнь, до последней капли, из них исчезла Это были бледные тени прошлого, за ними тянулись облачка светло-голубой эктоплазмы, колеблемые ветром, ощущать который могли только привидения. Казалось, призраки непрерывно горят на невидимом огне, и это ощущение только усиливалось из-за того, что их лица то и дело искажали гримасы ярости и боли.

— Чарры! — вскричал призрак старого пастуха, поднял суковатый посох и издал нечеловеческий визг.

— Убьем их!

Юноша-подпасок обнажил меч и бросился вперед, подражая воплю старика. Дугал испугался, как бы не лопнули барабанные перепонки.

Все остальные в пещере тут же проснулись. Никто, включая Дугала и Риону, не успел и пальцем пошевелить. Эмбер в мгновение ока оказалась между двумя призраками и принялась размахивать саблей и свободной когтистой рукой. Сабля и когти проходили сквозь силуэты призраков, словно они были сотканы из тумана.

Визг привидений звучал все громче, к нему добавилось рычание и шипение Эмбер. У Дугала глаза были готовы выскочить из орбит от этой какофонии.

Эмбер взвизгнула. Призрачный меч подпаска пронзил ее насквозь. Нет, она не была ранена, но боль почувствовала. Призраки вопили всякий раз, когда их касались сабля или когти чарры, и свечение эктоплазмы с каждым ударом Эмбер становилось тусклее.

Риона тоже выхватила меч, но Дугал поднял руку, призывая остальных не вмешиваться в схватку.

— Если мы попытаемся ей помочь, нам самим может достаться! — сказал он Рионе.

А остальным крикнул:

— Собирайтесь и будьте готовы уходить!

Кранкскс, Гуллик и Киллин замешкались, растерялись.

— Быстро! — гаркнул Дугал.

Эмбер крутилась на месте с резвостью волка и всеми силами старалась превозмочь боль от ударов, которые наносили призраки. Вскоре призрак старика полностью исчез.

Призрак юноши взвыл от ярости и удвоил силу атак. Теперь у Эмбер остался только один противник, и она начала драться еще более жестоко. Дугал догадывался: если бы эти пастухи были живыми, Эмбер бы их уже давно прикончила. К тому моменту, когда она наконец расправилась со вторым привидением, остальные готовы были тронуться в путь.

Дугал поднял с пола дорожный мешок Эмбер.

— Ты в порядке? — спросил он, когда она взяла у него мешок.

— Все нормально, — сказала Эмбер. — Только дышать больно.

— Кажется, у меня кое-что найдется, — проговорил Кранкскс и стал развязывать бечевку на горловине мешка.

Чарра отмахнулась.

— Призраки ранят скорее не плоть, а душу, хотя такие удары порой тоже бывают смертельными.

— Ты молодчина! — похвалил ее Гуллик. — Быстро разделалась с этими призраками. Жаль, что мне не довелось вступить в схватку!

— Если мы сейчас же отсюда не уберемся, у тебя появится такой шанс, — буркнул Дугал. — Убить призрака окончательно очень трудно.

Он указал на клубы серого тумана у входа в пещеру.

— Через несколько минут они возродятся. А может быть, и скорее.

— Не хочу оказаться здесь, когда это произойдет, — проговорил Кранкскс и проворно забрался на плечи к норну.

— Мне бы очень хотелось задержаться и понаблюдать за ними, — сказала Киллин. — Вероятно, они находили в этой пещере укрытие от дождя, когда пасли здесь своих овец.

— Прежде всего нам следует думать о нашей миссии, — сказала Риона и широко зашагала к выходу из пещеры.

Вскоре Эмбер снова возглавила строй, и путники стали подниматься к вершине холма. Когда они одолели подъем, солнце выглянуло из-за горизонта, и Дугал впервые в жизни увидел Драконье Клеймо.

Его словно укололи клинком под ребра. Появление призраков его, конечно, взволновало, но зрелище ущерба, нанесенного Аскалону, его просто потрясло. Вершину холма озаряло солнце, но горизонт с севера на запад затянули грозовые тучи, и между ними не было ни единого просвета. Надвигающийся грозовой фронт был похож на бурную реку. Тучи мчались, словно бревна по порожистому потоку.

Посреди черной ленты туч сверкнула молния, прогремел гром. Услышав раскаты грома, Дугал понял, что слышал этот звук во сне, но спутал его с храпом Гуллика. Кое-где из туч низвергался ливень, а молнии разрывали черноту, где им вздумается.

Но больше всего Дугала поразила земля под грозовыми тучами. Она была почти целиком покрыта остроконечными кристаллами. Казалось, они светятся, излучая энергию, но Дугал не мог судить, действительно ли это так. Возможно, грани кристаллов просто отражали солнечный свет. По краю замершей кобальтовой реки стояли аметистовые деревья. Остановившаяся река огибала кусты, на ее берегах кое-где росла трава. И кусты, и трава тоже превратились в кристаллы — тонкие, хрупкие и острые. Там, где на земле ничего не росло, она была покрыта вспученной застывшей лавой. Местами, под кристаллическими деревьями, лава застыла пузырями, и они напоминали гигантские окаменевшие яйца.

В одно дерево ударила молния, и в стороны разлетелись бесчисленные осколки аметиста. Осколки со звоном ударились о стеклянную землю, разбились на еще более мелкие кусочки, снова взлетели вверх, и снова разбились, и в конце концов превратились в серо-сиреневую пыль, осыпавшуюся на то место, где только что стояло дерево.

Эмбер пихнула Дугала локтем.

— Я думала, ты бывал тут раньше.

— Мы шли через горы Шиверпикс, — сказал Дугал. — Да и было это до того, как все стало так, как теперь.

Киллин ахнула.

— Как страшно, — проговорила она, — а между тем так красиво.

Заметив, что остальные смотрят на нее, сильвари спросила:

— Это сделал Дракон?

— Да, — ответил Кранкскс, сидевший на плечах у Гуллика. — И притом без малейших усилий. Его звали Кралкаторрик. Он настолько чудовищен, что так жутко преобразилась земля, над которой он просто пролетел. Ему даже не пришлось к ней прикасаться.

— Медведь, Снежный Барс, Ворон и Волк, — выдохнул Гуллик.

Он произнес эти слова очень тихо, словно боялся, как бы его голос не вызвал еще большие разрушения.

— Просто ужас, — в отвращении произнесла Риона. — Преступление против природы.

Дугал кивнул.

— Вот почему мы идем в Аскалон-Сити, верно? Если мы не научимся сотрудничать, у нас не будет ни единого шанса противостоять существам, способным на такое.

— В принципе, у нас в любом случае не так много шансов противостоять драконам, — проворчал Кранкскс.

Риона сердито глянула на него, и он добавил:

— Но при объединении народов на борьбу против драконов мы продвинемся от «никаких шансов» до «очень мало шансов».

Не говоря ни слова, Эмбер сорвалась с места и вприпрыжку помчалась вниз по склону. Дугал с ужасом посмотрел ей вслед. Ему очень не хотелось этого делать, все тело протестовало, но куда деваться? Он начал спускаться с холма, за ним пошли остальные. Вперед, к открытой ране на теле земли — к ране, наполненной кристаллами.

Дорога до Драконьего Клейма была широкой и ровной. С тех пор как путники покинули Эбонхок, более удобной дороги они не видели. Солнце ярко светило в небе, трава покачивалась под легким ветерком, словно волны моря. Так приятно было шагать при свете дня и дышать полной грудью.

Дугал бросил взгляд на Киллин. Казалось, она была немного не в себе после ночного пути и пребывания в пещере. А теперь сильвари широко улыбалась — видимо, ее радовала окружающая природа. Дугал сам невольно улыбнулся.

Скоро они добрались до края Драконьего Клейма. Казалось, изуродованная местность почувствовала их приближение и теперь подкрадывается ближе, собираясь напасть. А может быть, Дугалу просто слишком сильно хотелось продлить последние мгновения пребывания на незатронутой жуткими изменениями земле, и поэтому ему казалось, что время летит слишком быстро.

Эмбер остановилась на самом краю Драконьего Клейма, где начиналась широкая полоса искалеченной земли, превращенной в скопище сиреневых и лиловых кристаллов. Остальные выстроились рядом с чаррой. Все взволнованно смотрели, гадая, какие ужасы от них может скрывать Драконье Клеймо.

Сделав глубокий вдох, Эмбер шагнула вперед. Остальные последовали за ней.

Стеклянная трава хрустела и превращалась в пыль под ногами. Вскоре она стала довольно высокой — до лодыжек. Воздух, насыщенный электричеством, потрескивал, и у Дугала волосы встали дыбом. Опасности он не видел, но угроза чудилась ему повсюду. Он выхватил меч и заметил, что остальные тоже обнажили оружие.

— Удивительно, — проговорила Киллин. — Такое впечатление, что все эти растения замерли между жизнью и смертью. Интересно, они еще растут?

— После того как мы на них наступаем — нет, — буркнул Кранкскс.

— Интересно, как это получается, — сказала сильвари. — Так любопытно…

Она сорвала сапфировый цветок с аметистового куста и стала смотреть, как он рассыпается у нее в руке.

— Давайте не будем задерживаться, — сказал Дугал. — Чем скорее мы минуем этот отрезок пути, тем лучше.

— Медвежья кровь! — воскликнул Гуллик. — Жутко странно все это, но ведь это не может быть хуже, чем сам Аскалон-Сити, верно?

Раздался далекий, еле слышный звук выстрела, и что-то подпрыгнуло, ударившись о землю, прямо под ногами норна. Собственно, не о землю, а о стеклянную поверхность бывшей лужи. По стеклу расползлась паутина трещин. В бывшую лужу угодила пуля.

Дугал резко развернулся, пытаясь понять, откуда стреляли, но Эмбер уже определила.

— Вон там! — крикнула она.

На краю Драконьего Клейма стоял чаррский боевой отряд — десятеро бойцов, вооруженных до зубов и готовых к бою. Один воин поднял к плечу винтовку и взревел. Остальные хором подхватили его клич.

— Бежим! — крикнул Кранкскс и стукнул Гуллика кулаком по макушке.

Норн расхохотался и выхватил из чехла топор.

— Если они нас уже заметили, мой маленький друг, прятаться нет нужды! — Он потряс топором в подтверждение своих слов. — Волчьи клыки! Настало время битвы!

— Стой! — гаркнул Дугал и пригляделся к отряду чарров. — Похоже, они не собираются нападать.

Глаза Гуллика горели яростным огнем.

— Тогда мы нападем на них!

Эмбер схватила норна за локоть и удержала, чтобы он не бросился в бой.

— Если бы они хотели драться с нами, они бы уже атаковали, — сказала она.

Остальные чарры заряжали винтовки.

— О-хо! — вскричал Гуллик, гордо ухмыляясь. — А они умнее, чем я думал. Они боятся вступать в бой с нами!

— Не думаю, что они боятся нас, — покачала головой Риона. — Они просто не хотят пересекать границу Драконьего Клейма.

— Возможно, им известно нечто такое, чего не знаем мы, — сказал Дугал, оглядываясь по сторонам.

— Еще один отряд подходит с северо-востока, — сообщила Эмбер.

— И с юго-запада тоже, — добавила Риона.

— Надо уходить, — сказал Дугал.

Снова послышался выстрел, снова треснуло стекло неподалеку.

— Скорее!

Между тремя отрядами, сходившимися к границе Драконьего Клейма, началась перекличка. Запели сигнальные рога.

Не говоря ни слова, Эмбер развернулась и быстро зашагала на северо-запад. Остальные устремились за ней. Норн с азурой на плечах замкнул строй.

— Клянусь волчьим воем, — проворчал Гуллик, — только трусы бегут от такого боя!

— А ты не думай, что мы бежим от этого боя, — посоветовал ему Кранкскс. — Ты думай, что мы бежим к бою еще получше этого.

Норн хмыкнул.

— Ты меня радуешь своей мудростью!

— Все равно мне это не нравится, — буркнул Дугал, шагая рядом с Рионой следом за Эмбер. — Что тут может быть такого страшного, что три отряда чарров опасаются броситься в погоню за нами?

Риона усмехнулась.

— Надеюсь, нам не придется это выяснять.

Стрельба усилилась, но попасть в них с такого расстояния было сложно. Пули попадали в стеклянную траву и кристаллическую листву деревьев, и, похоже, чарры даже не особо стремились кого-то подстрелить.

— Стой! — вдруг крикнул Дугал.

Эмбер резко остановилась на клочке растоптанной лиловой травы. Все остальные тоже замерли.

— В чем дело? — спросила чарра.

Дугал прикрыл глаза ладонью и посмотрел на юго-запад.

— Вон там, — сказал он. — Они в нас больше не стреляют. Посмотрите.

Два чаррских отряда сошлись на южном краю Драконьего Клейма и теперь палили из винтовок по хрустальному холму к западу от них. Эта цель, конечно, была крупнее и ближе, но никак не связана с Дугалом, его спутниками и их бегством.

— Ничего более странного не видел с тех пор, как побывал на ритуале половозрелости хайлеков! — воскликнул Гуллик.

И тут Дугал понял, что происходит. Он слышал рассказы о прислужниках, сотворенных Древними Драконами, дабы те исполняли их волю и сражались с любым, кто дерзнет посягнуть на их владения. Драконье Клеймо считалось владением Хрустального Дракона. Пролетев над этими землями, Дракон изуродовал их и присвоил себе. Вполне можно было предположить, что если здесь обитали какие-то существа, то они тоже принадлежали Хрустальному Дракону.

— Мы должны как можно скорее выбраться отсюда! — крикнул Дугал и схватил Эмбер за плечо.

Она зарычала и стряхнула его руку.

— Нам надо обойти этот холм и укрыться за ним!

— Нет, — сказал Дугал. — Нам нужно как можно скорее бежать в другую сторону!

— Мы не можем вернуться на юг, — возразила Риона. — Эти чарры разорвут нас на куски.

Киллин прикоснулась к руке Дугала.

— Что случилось? — спросила она.

Дугал указал на холм. Холм начал сотрясаться.

— Вот что!

Холм дрожал с такой силой, словно началось землетрясение, хотя в том месте, где стояли Дугал и его товарищи, никаких толчков не ощущалось. А потом со стороны холма послышался жуткий шум — словно тысячи стекол разбились одновременно.

И тут холм поднял голову и открыл глаза.

19

— Бежим! — крикнула Риона. — Бежим к северному краю!

Эмбер сорвалась с места и невероятно быстро побежала на север. За ней устремилась Риона. Дугал схватил Киллин за руку и потащил за собой.

Гуллик застыл, глядя на оживший холм. Кранкскс забарабанил кулаками по макушке норна.

— Да не стой ты, тупица! — закричал азура. — Пора сматываться!

— Клюв Ворона! — воскликнул Гуллик. — Какая красотища!

Он взмахнул топором.

— Это станет моей величайшей победой — или трагическим завершением моей истории!

Дугал оглянулся через плечо и увидел, что норн стоит на месте.

— Гуллик! — крикнул Дугал. — Уходим! Скорее!

— Оставайся со мной — или прощай! — гаркнул в ответ норн. — К этому врагу я не повернусь спиной!

Дугал резко остановился, держа за руку Киллин.

— Треклятые герои, — выругался Дугал. — Они же оба погибнут, он и Кранкскс!

Холм в последний раз содрогнулся и поднялся на ноги. Чудовище было похоже на человека — но только формой. Ростом втрое выше норна, оно целиком состояло из бесценных алмазов, каждый размером со здоровенный валун. На месте глаз сверкали одинаковые алмазы. Ни рта, ни ушей у алмазного великана не было. Кем было это существо до того, как над этими краями пролетел Кралкаторрик, можно только гадать, но теперь оно стало слугой дракона, стражем этой земли — расплавившихся и застывших камней, поросших кристаллическими лесами.

Похрустывая руками и ногами, великан распрямился в полный рост. Скрежет был таким громким, что у Дугала свело зубы. Гуллик стоял как вкопанный и хохотал во всю глотку. От его хохота звенели листья на аметистовых деревьях.

— Мы говорили об осторожности, или ты забыл? — пытался образумить норна Кранкскс. — У нас есть дела поважнее!

Гуллик запрокинул голову, чтобы лучше видеть азуру, и спросил:

— Важнее этого? Я так не думаю!

Кранкскс потерял равновесие, в сердцах в последний раз стукнул норна по макушке и сполз с его плеч на землю.

— Он чокнулся! — прокричал азура, со всех ног бросившись к Дугалу и Киллин.

— Это точно, — кивнул Дугал.

Трудно сказать, возмущало или восхищало его поведение норна.

— Но я бы против него ставить не стал.

Как только Кранкскс покинул Гуллика, тот шагнул к приспешнику дракона, выискивая цель для первого удара. Норн перебежал влево, потом — вправо, наблюдая за реакцией великана. Гуллику не терпелось начать поединок, и он срубил топором хрустальное деревце, которое мгновенно рассыпалось на тысячи осколков.

Сверкая алмазными глазами, великан уставился на норна, наклонился и пошел в атаку.

При каждом шаге чудовища земля содрогалась и сверкали молнии. Движения великана казались медленными, но шаги получались огромными. Дугал и глазом не успел моргнуть, как алмазное чудище поравнялось с Гулликом.

Великан поднял руку, лишенную пальцев, и с невероятной быстротой опустил, намереваясь раздавить Гуллика. Тот проворно отпрыгнул в сторону, и удар пришелся по земле.

Не дав великану приготовиться к новой атаке, норн сжал топорище обеими руками и, размахнувшись, ударил топором по ноге чудовища. Нога треснула в колене, и когда великан попытался шагнуть, упала на землю.

Потеря ноги изумила великана. Он зашатался и накренился вперед. Дугал понял, что может произойти, и крикнул норну:

— Отбеги в сторону!

Но чудище было слишком огромно, а норн промедлил, и великан, упав, подмял Гуллика под себя.

Дугал в ужасе замер. Он считал, что Гуллик поступил невероятно глупо, затеяв драку с великаном, но в глубине души верил, что могучий норн не может проиграть схватку — и уж тем более так быстро.

Дугал порывисто шагнул к алмазному великану. Кранкскс, поравнявшийся с ним, шлепнул его по ноге и помчался дальше.

— Бежим отсюда! — крикнул он.

Дугал медленно пошел к упавшему великану, отчаянно ища взглядом хоть какой-то знак, что Гуллик жив.

Только в этот момент он осознал, что рядом нет Киллин. Сильвари опередила его. Она уже стояла около поверженного алмазного чудища и вычерчивала в воздухе замысловатые фигуры, произнося заклинание.

Дугал остановился, сложил ладони рупором, прижал к губам и прокричал:

— Киллин! Не надо! Он погиб!

— Нет! — крикнула в ответ сильвари, не глядя на Дугала. — Он не может умереть. Я не позволю этому случиться!

Светящаяся чернота потянулась от рук Киллин к лежащему на земле великану. Все тени от алмазов, составлявших тело чудища, стали ослепительно белыми, все сверкающие грани драгоценных камней — черными как ночь. Мгновение великан лежал неподвижно, а потом забросил руки за голову. Казалось, он безмолвно вскрикнул.

Искорка надежды зажглась в сердце Дугала, но тут же погасла. Мрак, объявший алмазное чудовище, с громким треском распался, и великан со страшной силой ударил руками по стеклянной земле. Похоже, заклятие сильвари не подействовало.

Дугал обернулся и увидел вдалеке Риону, Эмбер и Кранкскса. Они остановились и, видимо, спорили между собой — бежать дальше или вернуться. Великан между тем встал на колени и был готов напасть на Киллин. Ему мешало только то, что он стал одноногим. Сильвари попятилась, но великан мог быстро догнать ее, даже стоя на коленях.

Дугал выругался. Одно дело — позволить Гуллику в одиночку сразиться с чудовищем: Гуллик был норном и, более того, ветераном многих сражений, мечтавшим о легендарной гибели. Киллин, какой бы она ни была странной, виновата только в одном: она хотела помочь другу.

— Бегу к тебе! — прокричал Дугал и со всех ног бросился на выручку к сильвари.

Он обнажил свой черный меч, гадая, можно ли этим клинком причинить хоть какой-то вред алмазному чудовищу. Он боялся, что с таким же успехом можно нападать на каменную стену. На бегу Дугал рубанул мечом по аметистовому кусту, и тот послушно рассыпался на мириады осколков. Великан остановился и уставился на Дугала. На миг Дугал заглянул в алмазные глаза чудовища и не увидел в их глубине ничего, кроме ненависти. Великан снова повернулся к некромантке.

Дугал не успел помешать великану, и тот обрушил на сильвари сокрушительный удар. Она сумела увернуться, но земля содрогнулась у нее под ногами, и Киллин едва не упала.

Дугал поравнялся с чудищем, когда оно было готово нанести Киллин новый удар. Он уколол великана мечом. К его изумлению, клинок вошел в тело чудища так же легко, как если бы он пытался проткнуть мешок с зерном. Из раны посыпался сверкающий всеми цветами радуги песок.

Великан недовольно поежился, и его следующий удар снова пришелся по земле, довольно далеко от Киллин. Но при этом Дугал не удержал рукоятку меча, и клинок отлетел в сторону.

Великан, стоявший на коленях, развернулся и вознамерился ударить Дугала. Тот увернулся и пробежал мимо уцелевшей ноги чудища И тут он заметил Гуллика, пытающегося выбраться из ямы, заполненной стеклянной пылью. Яма образовалась, когда великан рухнул на норна и подмял его под себя. Вся кожа Гуллика кровоточила. Он словно между жерновами побывал. Но несмотря на это, сжимая в руке топор, он испустил боевой клич. А в следующее мгновение его снова затянуло в зыбучий хрустальный песок.

Киллин снова принялась читать заклинание и шевелить руками, а великан собрался обрушить очередной удар на Дугала.

— На него твои заклятия не действуют! — крикнул Дугал. — Беги отсюда!

— Возможно, я не причиню ему вред напрямую, — откликнулась сильвари, — но есть другие способы!

Дугал вновь увернулся от удара, но поскользнулся, наступив на хрустальную траву. Не удержавшись на ногах, он рухнул на спину. Великан был совсем близко. Его алмазные глаза зажглись алым огнем.

И вновь чудище размахнулось, чтобы ударить Дугала кулаком, но он проворно откатился в сторону и встал на четвереньки. Острые осколки хрустальной травы застряли у него в спине и ногах. Великан занес могучую руку для нового удара, но Дугал успел выпрямиться и побежал туда, куда упал его меч. Меч лежал в ветвях хрустального куста, и его уже успели обвить стебельки аметистовых цветов.

Дугал ухватился за рукоять меча и потянул к себе. Разрушающиеся цветы и листья противно заскрежетали. Освободив меч, Дугал быстро развернулся и обнаружил, что великан прекратил попытки прикончить его и снова принялся гоняться за Киллин.

Сильвари отбежала к краю воронки, заполненной лиловым зыбучим песком. Она отчаянно пыталась завершить заклинание. На этот раз оно было направлено на Гуллика. Израненному норну наконец удалось выбраться из ямы. Кровь лилась ручьями из его бесчисленных ран. Пошатываясь, норн встал на ноги. Дугалу показалось, что по меньшей мере в трех местах кожа и мышцы у Гуллика содраны до костей, но норна и это не останавливало.

Гуллика окутало ярко-красное сияние. Правда, трудно было судить, действует ли на него колдовство, или это цвет крови, сочащейся из ран. Как только последние слова заклинания слетели с губ сильвари, она перевела взгляд на алмазного великана и увидела, что тот собрался сбить ее с ног раненой рукой. Рука еле держалась, и чудище взмахнуло ею, как плетью.

Гуллик успел отскочить в сторону, а Киллин не повезло. Великан задел ее краем тупоконечной руки. Раздался противный хруст, сильвари подбросило в воздух, и она полетела к северу. Туда же полетела и большая часть руки чудища. Дугал оторопело смотрел, как Киллин и кусок алмазной руки летят по воздуху, будто выпущенные из катапульты. Он в ужасе вскрикнул: кусок руки великана размером с добрый валун упал на сильвари в то самое мгновение, когда та рухнула наземь.

Рассвирепев, Дугал обернулся, поднял меч над головой и бросился к приспешнику дракона. Теперь, лишившись руки и ноги, алмазное чудище двигалось медленнее, но все равно оставалось смертельно опасным. Дугал рубанул мечом по голове великана, и клинок прочертил большую трещину — чуть ниже глаз чудовища.

Великан поднял уцелевшую руку и занес для удара. Глядя на опускающееся на него алмазное бревно, Дугал уже решил, что совершил последнюю в своей жизни ошибку, но великан промахнулся — всего на несколько дюймов. Гадая, как это могло случиться, Дугал увидел, что его спас Гуллик: норн ухитрился подойти к великану довольно близко и рубануть топором по уцелевшей алмазной ноге.

Сияние, окутавшее Гуллика, распространилось на раненую ногу великана. На глазах у Дугала рана ниже колена норна — рана, из которой торчала кость, — затянулась кожей.

И тут Дугал понял, что сделала Киллин. Ее заклинание позволяло Гуллику забирать жизненную энергию у алмазного великана. Всякий раз, как норн наносил удар чудовищу, оно теряло силы, а у норна сил прибавлялось.

Удар норна отвлек великана от Дугала. Чудище попыталось пристукнуть Гуллика уцелевшей рукой, но промахнулось. Дугал решил не упускать такую возможность. Он подбежал к великану и вновь замахнулся мечом. Удар попал в цель. Великан отпрянул. Трещина, проделанная предыдущим ударом Дугала в голове алмазного чудища, раскрылась, словно пасть, и великан озадаченно развернулся к Дугалу.

И тут его левый алмазный глаз взорвался.

Дугал искоса глянул вправо и увидел дымящийся ствол пистоля Эмбер. Чарра тут же опустила пистоль и выхватила саблю. К месту схватки быстро бежала Риона. Кранкскс сжимал в руке палочку, способную извергать молнии. Увы, от волшебного оружия азуры вреда получилось больше, чем пользы. Молния ударила прямо под ногами Дугала, Гуллика и великана. Все трое едва удержались на ногах.

Помощь была близка, но до подхода товарищей великан вполне еще мог обрушить свой гнев на Дугала. Дугал в отчаянии начал, пятясь, отступать по земле, усеянной алмазными осколками. Гуллик снова подбежал к великану сзади и нанес новый удар топором.

От удара чудище содрогнулось всем телом. Гуллик, питаясь энергией великана, продолжал атаку. Сжав рукоятку топора обеими руками, он ударил по шее великана, и шея треснула.

Голова приспешника дракона закачалась на рассыпающейся на куски шее. Дугал накрыл макушку руками, чтобы уберечься от разлетающихся острых осколков, и отполз в сторону, дабы на него не упала алмазная голова.

Очередным ударом Гуллик повалил великана наземь. Облако алмазной пыли взлетело в воздух там, где обезглавленное чудище рухнуло ничком. Пока завеса пыли не заслонила все, Дугал успел увидеть норна, сжимающего рукоятку топора, засевшего в спине поверженного врага. Другую руку Гуллик сжал в кулак, воздел к небу и издал торжествующий норнский боевой клич. Звук его голоса был настолько могуч, что, казалось, его должно быть слышно на вершинах далеких гор Шиверпикс.

А когда пыль рассеялась, Дугал поднялся с земли и стряхнул с лица и рук осколки алмазов и хрусталя. Гуллик стоял на спине безжизненно замершего великана, забросив топор за плечо. Алое сияние уже не окутывало норна. Вид у него был изможденный, но он ухмылялся от уха до уха.

Правда, улыбка тут же погасла, и Дугал вспомнил, какой ценой далась норну победа.

— Киллин… — прошептал Дугал и бросился к сильвари, сраженной обломком руки великана.

Сильвари лежала, придавленная поперек талии гигантской рукой. Глаза Киллин были открыты. Она не моргала и, похоже, давно перестала дышать.

20

Дугал опустился на колени рядом с Киллин. Эмбер, Риона и Кранкскс встали у него за спиной. Гуллик, с головы до ног покрытый лиловой хрустальной пылью, подошел последним. Риона прикоснулась к плечу Дугала, но он сбросил ее руку. Довольно долго он молча стоял на коленях, смотрел на мертвую сильвари и пытался совладать с закипавшим в сердце гневом. Грянул раскат грома, пошел дождь.

Никто не произносил ни слова. Все стояли и смотрели, как струи дождевой воды смывают пыль с тела Киллин.

— Дугал, — тихо проговорила Риона. — Мне так жаль…

Дугал не дал ей договорить.

— Молчи, — процедил он сквозь зубы, не отрывая глаз от Киллин.

— Надо было убежать, — сокрушенно выговорил Кранкскс. — Всем вместе. Любому дураку было понятно, что добром эта схватка не кончится.

Дугал обернулся и свирепо уставился на азуру.

— Что ж, один из нас, дураков, заплатил за это жизнью.

Кранкскс неловко переступил с ноги на ногу.

— Я попробовал применить свою волшебную палочку, мечущую молнии, но здесь она повела себя странно. И мегазаклинательные контуры перегорели.

— А я, — добавила Эмбер, — дважды промахнулась и только с третьего раза попала великану в глаз.

Дугал покраснел от злости и стыда.

— Я должен был ее увести!

— Если бы ты ее увел, — сказала Эмбер, — мы бы оставили Гуллика одного биться с этим чудовищем.

— Нет, надо было увести ее, — покачал головой норн, глядя сверху вниз на неподвижно лежащую сильвари.

Он произнес эти слова так тихо, что Дугал еле расслышал.

— Я вообще не ожидал, что кто-нибудь из вас поступит так глупо и останется со мной. А уж тем более она.

— Прекратите, — строго произнесла Риона. — У нас нет времени. Сражение с великаном наверняка привлекло внимание. Чаррские отряды, пробудившие прислужника дракона, по-прежнему находятся к югу от Драконьего Клейма. Они могут возобновить погоню за нами.

— Они дерзнут бросить вызов сопернику, прикончившему чудище, которое их так долго пугало? — хмыкнул Гуллик.

— Некоторые чарры подобны падальщикам, — сказала Эмбер. — Они только рады напасть на ослабевшего врага.

— Как бы то ни было, — упрямо и бесстрастно проговорила Риона, — мы должны продолжать путь.

Гуллик указал на неподвижное тело Киллин:

— Она заслуживает того, чтобы ее погребли как героиню.

Несмотря на то что тело сильвари омывал дождь, кожа Киллин начала чернеть, будто лепестки увядающего цветка. Гуллик в одно мгновение превратился в медведя, наклонился, поднял обрубок алмазной руки и откатил в сторону. Затем он вернулся в обличье норна, опустился на колени и взял мертвую сильвари на руки.

— По крайней мере, мы не бросим ее тело здесь, в этом проклятом месте.

Прозвучали ружейные выстрелы. Дугал посмотрел на юг и увидел: три объединившихся чаррских отряда медленно и осторожно начинают продвигаться вперед от границы Драконьего Клейма. Теперь, когда погибла Киллин, их осталось пятеро против шестидесяти с лишним чарров — вооруженных до зубов, полных сил и жаждущих боя.

Гуллик яростно смотрел на врагов. На миг Дугал испугался, как бы норн не бросился в одиночку навстречу чаррам. Он покачал головой и похлопал Гуллика по руке.

— Думаю, мы лучше почтим жертву Киллин, если останемся в живых.

Держа одной рукой тело Киллин, другой Гуллик обнял Дугала за плечи, и они пошли сквозь дождь следом за остальными.

— Ты прав, — пробормотал норн. — Да и сражаться с такой жалкой горсткой чарров — какая в этом слава?

Киллин похоронили на северной границе Драконьего Клейма, под грудой острых камней, а сверху набросали влажного дерна. Надгробный холм сооружали все, кроме Кранкскса. Азура, забравшись на дерево, наблюдал за чаррами в подзорную трубу — для нее тоже нашлось место в его объемистом дорожном мешке.

Дугал и Эмбер укладывали поверх камней последние куски влажного дерна, когда Кранкскс спустился с дерева.

— Чарры повернули обратно, — сообщил азура. — Похоже, они напоролись на что-то связанное с алмазным великаном.

— Они не так глупы, как я боялась, — пробормотала Эмбер, отступив на несколько шагов от могилы.

Дугал уложил кусок дерна и выпрямился.

— Будь Киллин человеком, я бы предложил прочесть молитву Шести Божествам, чтобы они провели ее через пелену Тумана.

— У чарров нет богов, — покачала головой Эмбер. — Но мы не каменные, и будь она чаррой, мы бы восславили ее отвагу и доброту и постарались бы брать с нее пример.

— Азуры верят в Вечную Алхимию, — сказал Кранкскс. — В Великую машину, в которой все мы — маленькие винтики и шестеренки. Винтики и шестеренки могут износиться или сломаться, они в конце концов всегда изнашиваются и ломаются, но их выход из строя тоже приносит боль.

Гуллик глубоко вздохнул и сказал:

— Я встретился с ней в Каледонском лесу. Я там охотился на крупных кошек ради их красивых шкур. Кошки меня сильно поранили. Я прилег отдохнуть у странного дерева, неподалеку от дороги, а в это самое время по дороге проходила сильвари. Она спросила, не желаю ли я, чтобы мои раны перестали кровоточить. Я сказал, что очень даже желаю, и она поворожила надо мной, и ко мне вернулись силы. А потом мы вместе пошли до ближайшего постоялого двора.

Не так уж много мы странствовали вместе, но все же она успела удивить меня своей добротой и своим великим даром. Она рассказала мне о своем народе, о том, как сильвари вырастают на дереве. Еще — о том, как им важно понять, зачем они появились в Пробудившемся Мире. А я рассказал ей о Медведе и Вороне, о Снежном Барсе и о Волке, и о других наших духах, которых уже нет, как и духа Совы. Она задавала мне много вопросов, а через несколько дней мы расстались как добрые друзья.

С тех пор я впервые снова увидел ее той ночью у тебя в комнате, Дугал. И она удержала меня от величайшей ошибки. Остальное вам известно. Она всегда искала свое место в жизни. Когда ей о чем-то рассказывали, ей всегда было любопытно, чем закончилась история. Я так думаю, свое место в жизни она нашла в нашем отряде, а о том, чем закончится наша история, она, надеюсь, узнает в Туманах Загробного Мира.

Наступила тишина. Дождь все еще лил. Наконец Риона проговорила:

— Чаррские отряды прекратили погоню, но, вне всякого сомнения, они доложат о нас своему начальству. Мы должны уходить.

Все промолчали, но взяли свои дорожные мешки и направились к холмам, примыкавшим к Драконьему Клейму с севера. К тому времени, когда они поднялись на вершину холма, проливной дождь сменился легкой моросью и из-за туч выглянуло солнце. Обернувшись, Дугал увидел радугу, вставшую вдоль края Драконьего Клейма.

Как же приятно вновь идти по земле, которой не коснулось драконье проклятье! Казалось, почва пружинит под ногами и подгоняет вперед. Не без труда, но все же Дугал стал думать о том, что их ждет.

— Здесь насчет патрулей уже особо переживать не стоит, — сказала Эмбер. — Существа, преображенные Драконьим Клеймом, тоже редко покидают места своего обитания. Чарры считают, что полоса изуродованной земли защищает их южный фланг. Конечно, кое-где расставлены дозорные, которым поручено наблюдать за обитателями Драконьего Клейма, но это ерунда в сравнении с патрулями вблизи от Эбонхока.

— Приятно слышать, — хмыкнул Кранкскс, снова забравшийся на плечи к Гуллику. — Надеюсь, теория не разойдется с практикой.

Норн размашисто шагал вперед. Азура для него, похоже, был легче пушинки, а на его ворчание норн вообще внимания не обращал. Он почти все время молчал, погруженный в собственные мысли.

Путники продвигались строго на северо-запад по гряде холмов. Задолго до заката они поравнялись с полуразрушенным крестьянским домом. С южной стороны дом осел, но на северной половине было сухо и тепло. Судя по мусору на полу и золе в очаге, этим пристанищем пользовались и другие путешественники.

— Теперь придется снова идти по ночам, — сказала Эмбер. — За две-три ночи мы сможем добраться до окраин Аскалон-Сити. Мы обойдем Аскалонскую котловину по южному берегу озера, там меньше патрулей. К западу от озера патрулей бывает больше — там пролегает главная чаррская военная дорога. Мы постараемся избежать столкновений с патрулями и попытаемся подойти к городу с запада.

Дугал молча кивнул. Разговаривать ни у кого особой охоты не было. Кранкскс вытащил из мешка небольшой каравай орехового хлеба и всем раздал по кусочку. Хлеб стал добавкой к солонине. На вкус он оказался сладковатым. Как ни странно, вкус хлеба вызвал у Дугала тоску.

— Я прожил в Эбонхоке немало лет, — сказал он, — но через Драконье Клеймо прошел в первый раз в жизни. Надеюсь, и в последний.

— Древние Драконы опустошили Тирию, — сказала Эмбер, выковыряв когтем обломок скорлупки ореха, застрявший между зубов. — Мало призраков прошлого, мало людей из Эбонхока, мало легиона Пламени, так еще Кралкаторрику понадобилось оставить этот шрам на наших землях.

— Моему народу ведома жестокость Драконов, — заметил азура. — Первый Дракон, Примордус, поселился прямо на величайшем источнике магической энергии. На этом месте мы построили нашу главную переместительную камеру, средоточие мощных Азурских врат. Когда пробудился глашатай Дракона, которого гномы назвали Великим Разрушителем, он разрушил нашу конструкцию и выгнал нас на поверхность земли. Какими бы могущественными мы ни казались сейчас, это всего лишь бледная тень нашего прошлого.

Гуллик проворчал:

— Я знаю, о чем ты говоришь, малявка. Когда-то норны правили севером, пока Джормаг, Ледяной Дракон, не воскрес и не встал из своей гробницы. Мы сражались с ним, но потерпели поражение и были изгнаны из родных краев. Один из наших величайших героев, Эсгир, вступил в схватку с Ледяным Драконом. Духи Природы помогли ему, он выжил и смог поведать остальным норнам свою историю. Более того: Эсгир вернулся с единственным трофеем, ставшим свидетельством наших битв с Драконом, — с клыком Джормага. Этот драконий зуб хранится в поселении Хоэлбрак, и самые великие наши герои проверяют на нем свою мощь. У нас есть поверье: если кому-то удастся сломать клык Джормага, это будет знак для нашего народа. Тогда мы должны восстать и победить Ледяного Дракона раз и навсегда.

— Кралкаторрик, Примордус, Джормаг, — проговорил Дугал, — и Жайтан, который воскрес в другом источнике магической энергии — прямо под городом Орр. При пробуждении этого Дракона был затоплен Лайонз-Арк, а теперь его логово — в Городе Богов. И насколько нам известно, Драконов может быть больше. Поэтому людям и чаррам вряд ли стоит биться между собой.

— Тем больше причин успешно завершить нашу миссию, — едва слышно пробормотала Эмбер. — Похоже, мы все устроили привал на краю пропасти, и если мы не покончим с разногласиями, Драконы нас всех сожрут.

Дугал согласно кивнул. Триста лет назад Тирией правили люди. Теперь, из-за непрерывных набегов кентавров и разбойников, из-за пробуждения Драконов, из-за мучительной, непрекращающейся войны с чаррами, у людей осталась малая толика былых земель. Дугал думал о том, не принадлежит ли он к вымирающей расе вроде гномов, которые почти исчезли из большого мира.

— А в какое время нам лучше подойти к городу? Днем или ночью?

Вопрос Рионы вывел Дугала из раздумий.

— Что-что? — часто заморгав, переспросил он. — А, вот ты о чем. Я бы предпочел сделать это днем. В это время призраки не так активны.

— Но днем нас скорее заметят чаррские патрули, — сказала Эмбер. — Как тебе удалось проникнуть в город в прошлый раз?

— С трудом, — ответил Дугал. — Чарры нас пугали сильнее, чем призраки. Мы прокрались мимо патрулей и вошли в город ночью, при полной луне. Это… это была просто катастрофа.

— Однако ты, мой друг, уцелел и смог поведать миру свою историю, пропеть сагу о своих товарищах и об их гибели, — печально улыбнувшись, проговорил Гуллик. — Они недаром прожили жизнь.

Дугал покачал головой:

— Не стоит романтизировать их гибель. Ничего в ней хорошего не было. Мы совершили ужасную глупость и поплатились за это.

— Что произошло? — негромко, но настойчиво спросила Риона. — Нам надо это знать.

Дугал задумался, посмотрел на остальных. Эмбер кивнула в знак согласия с Рионой. Гуллик внимательно смотрел на Дугала и молчал. Даже Кранкскс перестал жевать и в ожидании уставился на Дугала.

Да, он оттягивал это мгновение сколько мог. Сделав глубокий вдох, Дугал сказал:

— Раньше я никому об этом не говорил. Со временем сложилась легенда о том, как мне удалось уцелеть в Аскалон-Сити. Я ничего не делал, чтобы прекратить эти слухи, мне они даже были выгодны. Но я ни разу не рассказывал о том, что случилось на самом деле. Поэтому, очень вас прошу, отнеситесь ко мне снисходительно, потому что в этой истории я далеко не герой.

Гуллик раскрыл рот, собираясь что-то сказать, но Эмбер ткнула его локтем под ребра.

Дугал продолжал:

— Вы знаете, что мы с Рионой служили в Эбонхоке в одном воинском подразделении. Наш друг, Дак, в какой-то эбонхокской библиотеке нашел старую карту. На ней был изображен древний город — крепостные башни, королевский дворец со всеми палатами, а самое главное — королевская сокровищница. Мы все запомнили эту карту наизусть — на тот случай, если она потеряется.

— Ты думаешь, Когти Хан-Ура хранятся в королевской сокровищнице? — спросила Эмбер.

— Да, — коротко ответил Дугал и умолк.

Он вспомнил, что произошло потом, и решил не рассказывать про то, как они оставили Риону в Эбонхоке, чтобы свалить вину на нее.

— Мы с Даком и еще несколько человек решили стать охотниками за сокровищами и ушли из Эбонхока в Лайонз-Арк.

Он бросил взгляд на Риону. Она кивнула. Похоже, она не собиралась говорить при всех о его предательстве. Дугал продолжал рассказ:

— Мы собрали как можно больше сведений об Аскалон-Сити и ушли из Лайонз-Арка. Дак, Джервис, Марга, Вала и я. Все мы были близкими друзьями. Нам нужна была помощь, и мы наняли нескольких местных жителей. Эти искатели приключений из Лайонз-Арка думали, что мы просто хотим чем-нибудь поживиться в Аскалон-Сити. Про королевскую сокровищницу мы им ничего не сказали. Мы вышли из Лайонз-Арка, перевалили через горы Шиверпикс и спустились в Аскалон. Потом мы довольно долго шли, стараясь избегать встреч с чаррскими патрулями. Но это оказалось не так просто, и наш отряд сильно поредел к тому времени, когда мы добрались до Аскалон-Сити…

Дугал умолк. Картины прошлого предстали перед его мысленным взором.

— Что случилось потом? — поторопила его Риона.

Дугал с трудом сглотнул подступивший к горлу ком. Он взял флягу и сделал глоток воды, но горло у него так пересохло от волнения, что и вода не помогла.

— Что случилось потом, Дугал?

Он посмотрел на Риону. Если уж кто и должен был об этом услышать, так это она. Она имела право знать, что произошло с их общими товарищами. Он должен быть честным с ней. Забыв о том, что его слушают остальные, Дугал стал рассказывать о случившемся Рионе.

— Это было… ужасно. К тому времени, когда мы подошли к городской стене, из жителей Лайонз-Арка с нами осталась только одна женщина. Ее звали Котив, она была элементалисткой. Нам стоило повернуть назад, но мы решили, что проделали такой долгий путь не для того, чтобы теперь возвращаться домой, и поэтому мы все же вошли в Аскалон-Сити. Вот тогда-то все и пошло из рук вон плохо.

Не прошло и пятнадцати минут в городе, как Котив лишилась рассудка. Она вообще была очень чувствительной, ее ужасно огорчила гибель друзей по пути к Аскалон-Сити. Она знала, что этот город наполнен призраками, и это на нее очень сильно подействовало. Увидев улицы, на которых валялись скелеты, она начала выть от горя, и никто из нас не мог ее утешить, успокоить. Мы стояли на площади, орали на нее, приказывали замолчать и пререкались друг с другом.

А потом Дак ударил Котив. Она упала и ударилась затылком о мостовую. Мы пытались помочь ей, но все было бесполезно. Она умерла мгновенно.

Дака можно было понять. Мы вошли в город, где кишмя кишели призраки, а Котив подняла крик, от которого и мертвый мог проснуться.

— У вас не было с собой никаких снадобий? — спросил Кранкскс. — Никто из вас не владел целительной магией?

Дугал покачал головой:

— Может быть, что-то и можно было сделать, будь у нас больше времени. Но, увы, было слишком поздно. Когда Дак нечаянно убил Котив, призраки нас услышали.

Вала опустилась на колени рядом с упавшей Котив, и тут появились первые привидения. Их было около дюжины. Они… они были почти как живые. Одеты в старую аскалонскую военную форму, вооружены мечами. Но кожа бесцветная и почти прозрачная.

Заметив нас, призраки резко остановились. Видно, не могли поверить, что в город вошли живые люди. А потом они бросились в атаку.

При этом они завыли намного громче и пронзительнее, чем кричала Котив. Это были безумцы — самые настоящие, страшные безумцы. Они не произносили связных слов, они просто вопили и вопили, размахивая мечами.

Помните призраков, которые вошли в пещеру? Пастух и подпасок, помните? Когда встречаешь призрака, когда видишь, насколько он бестелесен, первая мысль: как он может тебе повредить? Как может ранить, убить? Разве тебе может что-то дурное сделать туман? Это кажется смешным, бессмысленным.

Но призрак налетел на Дака и нанес ему удар мечом, и удар оказался настолько силен, что у Дака кровь изо рта потекла. Джервис начал произносить заклинания, но призраков было слишком много. Призраки схватили Джервиса, схватили Маргу и утащили прочь.

Я никогда не забуду, как они кричали.

Ком снова подступил к горлу Дугала. Он кашлянул, помолчал немного, потом продолжал:

— Вала, поняв, что Котив уже ничем не поможешь, вскочила и бросилась на выручку к Даку. А я побежал следом за призраками, которые уволокли Джервиса и Маргу.

Я бежал на крики друзей. К тому времени, когда я догнал их, призраки успели вытащить их на главную городскую площадь. А там были десятки, сотни призраков — целое войско. А на стене, окружавшей дворец, стоял призрак короля Адельберна и выкрикивал приказы своим мертвым воинам.

Я забрался на стену дома, чтобы лучше видеть, что происходит на площади. Марга была мертва. Призраки подбрасывали ее безжизненное тело, будто куклу. Другие привидения рвали на части Джервиса. Я решил положить конец его страданиям и выпустил ему в грудь стрелу из лука, но только сделал ему больнее, и вдобавок призраки поняли, что я где-то неподалеку. Я выпустил вторую стрелу, потом третью. Третья стрела угодила Джервису в шею, и он умер.

— Ты убил Джервиса? — так тихо спросила Риона, что Дугал ее едва расслышал.

«Может, притвориться, будто я не слышал вопроса?» — подумал он, но все же кивнул.

— Это было самое лучшее… это было единственное, что я мог сделать для него.

Дугал закрыл глаза, пытаясь прогнать воспоминание о том, как выглядело лицо Джервиса в тот момент, когда стрела убила его. Взгляд Джервиса был благодарным.

— Медвежья кровь! — покачал головой Гуллик. — Не останавливай свой рассказ на этом месте! Что произошло с остальными?

— Я побежал обратно — туда, где оставил Валу и Дака. Дак лежал в луже крови, мертвый.

— А женщина? — спросила Эмбер.

Дугал даже не знал, что она тоже внимательно слушает его рассказ.

— Я… Мне не удалось найти ее. Я искал, но… Я услышал ее голос, она крикнула мне… чтобы я бежал. Но ее крик прервался. Я пробовал разыскать ее, но меня заметили призраки и пустились в погоню.

Кранкскс удивленно покачал головой.

— Значит, ты остался совсем один. За городом — чарры, а в городе — войско призраков. Как же ты поступил?

— Я поступил так, как вынужден был поступить. Я бежал. Словно пес в ночи, я выбежал из Аскалон-Сити и вернулся в Лайонз-Арк. Мы кое-кому рассказали о том, куда идем, и когда я вернулся один, моя история стала обрастать слухами, и многие желали предложить мне работу, потому что я выбрался живым из Города Призраков. Они так и не поняли, что я совершил ужасную ошибку и что мои друзья за эту ошибку поплатились жизнью.

Дугал обхватил голову руками. Его лицо было мокрым от слез. А он и не заметил, когда они потекли.

Риона прикоснулась к руке Дугала. Он не стал сбрасывать ее руку.

— Я все понимаю, — проговорила Риона. — Мне тоже очень жаль, что они погибли. Они были нашими товарищами, нашими соратниками.

— Не только, — покачал головой Дугал. — Мне нужно сказать вам кое-что еще.

Он перевел взгляд на Риону и сжал в руке медальон, висевший у него на шее.

— Даже тебе я об этом не говорил.

Дугал раскрыл медальон и горько вздохнул.

— Вала… — проговорил он, глядя на камею. — Милая, красивая, чудесная Вала.

— Что ты хотел сказать о ней?

— Мы… мы поженились как раз перед уходом из Лайонз-Арка, — произнес Дугал, и каждое слово прозвучало для него самого словно удар молота. — Вала была моей женой.

Он поднял голову и увидел, что Риона смотрит на него горящими глазами, полными гнева и тоски. На миг Дугалу показалось, что Риона сейчас ударит его. Ему даже хотелось, чтобы она его ударила.

Но Риона не сделала этого. Она встала и отошла в сторону, завернувшись в дорожный плащ. Она остановилась в дверях полуразрушенного дома спиной к остальным.

Дугал тоже поднялся. Заплаканный, с трудом передвигая ноги, он сделал два шага к двери. Гуллик покачал головой. Дугал на миг замер и понимающе кивнул. Нет, сейчас он ничем не мог утешить Риону. Норн встал, подошел к дверям и сел у стены — так, чтобы не мешать Рионе, но и не слишком далеко — на тот случай, если ей захочется с ним заговорить.

Эмбер и Кранкскс молча расстелили на полу плащи и улеглись. Дугал долго сидел у холодного очага. Когда солнце село, он решил, что нужно немного поспать перед дорогой.

21

Они молча шли в ночной темноте. Строй возглавляла Эмбер. Риона старалась держаться подальше от Дугала. Она то уходила вперед, то замыкала строй. Гуллик мрачно молчал, и даже шутки Кранкскса его не веселили.

Путники обходили старые густые леса. Дугал порой видел огни костров в лагерях чарров, но костры горели слишком далеко, опасаться нападения не стоило. Несколько раз встретились полосы заграждений — металлическая проволока, натянутая между деревянными столбами. Кое-где попадались и ржавые ворота — знаки того, что эти земли кому-то принадлежат, но при этом тут редко кто-либо ходит — из-за войн с людьми.

Дугал тоже молчал — пока наконец Эмбер не проговорила:

— Не понимаю я вас, людей.

Дугал посмотрел на Риону. Та глядела прямо перед собой и молча шла вперед.

— Меня не спрашивай, — буркнул Дугал. — Я людей тоже неважно понимаю.

Вчерашний гнев Рионы сменился холодной мрачностью. За время перехода она произнесла всего три слова, и эти слова были адресованы Эмбер.

— Если я правильно тебя поняла, — сказала чарра, — вы с Рионой были, если можно так выразиться, близки.

— Если можно так выразиться, — кивнул Дугал.

— Однако она осталась в Эбонхоке, а ты… ушел. — Эмбер тактично промолчала о том, что Дугал, получается, дезертировал. — А потом ты с другой подругой… стал близок, так?

— Не просто близок, — покачал головой Дугал. — Мы поженились. Мы хотели прожить вместе до конца жизни.

— С твоей подругой так и вышло, — задумчиво проговорила Эмбер и покачала головой. — Меня удивляет другое: Риона хладнокровно слушала о том, как погибли ее товарищи. Даже о том, как ты был вынужден сам убить одного из них, чтобы прервать его страдания. Но когда ты признался, что Вала была твоей женой, Риона жутко разозлилась.

Дугал искоса взглянул на темный силуэт Эмбер. Похоже, чарра проявляла искреннее любопытство.

— Поведение людей трудно объяснить тому, кто принадлежит к другой расе.

Эмбер фыркнула:

— О, я все понимаю. В отношениях между чаррами таких театральных драм тоже хватает. Иногда мы создаем союзы на всю жизнь, хотя чаще все складывается острее, и тогда каждый может получить свою долю ревности, соперничества, ожиданий и разочарований. Влюбленные встречаются, расстаются, а через много лет могут снова встретиться. Мы чтим семьи, но наши дети довольно рано поступают на службу в фархары легиона кого-то из родителей. Там мы учимся сражаться бок о бок с другими чаррами, и между нами возникают гораздо более прочные связи, нежели семейные или любовные узы. Однако вы с Рионой не виделись шесть лет. Наверняка она не могла ожидать, что за это время ты не сойдешься ни с одной женщиной. Ты же не принимал обет безбрачия?

— У нас отношения… сложные, — пробормотал Дугал.

«И более чем неопределенные», — напомнил он себе мысленно.

Много раз они с Рионой жарко спорили, а потом мирились еще до той памятной ночи, когда решили уйти из Эбонхока. А когда ушли, Вала стала невероятно заботливой и нежной — намного заботливее и нежнее, чем прежде.

«Может быть, — гадал Дугал, — между Рионой и Валой было какое-то соперничество, а я его не замечал?» Да, далеко не впервые он не смог правильно прочесть чужие мысли.

— Думаю, новость стала для нее неожиданной, — наконец проговорил Дугал. — До сегодняшнего дня она знала только то, что все остальные из нашего взвода погибли. Об этом я ей честно рассказал, и она успела примириться с этим. Но о моей женитьбе на Вале она услышала впервые. Думаю, она привыкнет и к этой мысли. Надеюсь.

Вскоре на их пути снова встретилось заграждение. При свете луны они подошли к воротам, миновали их и оказались на очередном поле. Трава здесь росла не такая высокая, и сорняков было меньше. Они шли по полю минут десять, а потом Гуллик неожиданно замер на месте.

— В чем дело? — прошипела Риона, которая шла последней.

— Там что-то движется, — прошептал в ответ норн.

Кранкскс выругался и посмотрел на запад:

— Я тоже вижу.

Дугал и Эмбер вернулись назад. Все пятеро встали рядом. На западе, на фоне светлой травы виднелись несколько крупных темных фигур. Одна из них пошевелилась и издала низкий, басовитый звук.

Дугал облегченно выдохнул:

— Коровы. Ну конечно.

— Коровы? — переспросил Кранкскс заинтересованно.

Похоже, коровы не входили в его расчеты.

Дугал чуть не рассмеялся:

— Естественно! Ведь мы находимся на пастбище, обнесенном изгородью.

Все радостно вздохнули.

Эмбер объяснила:

— Большинство чарров плотоядны. Почти вся наша земля расчищена под ранчо, и часто можно встретить скотобойни. Мы запасаемся провизией на зиму. Коровы, овцы, козы, дольяки — их мясом кормятся легионы.

Гуллик хмыкнул и почесал подбородок.

— Интересно, нельзя ли…

— Нет, — строго проговорил Кранкскс. — Ты не станешь красть коров.

Норн недовольно фыркнул:

— Ну прямо ничего нельзя! Никаких забав!

Эмбер проговорила более серьезно:

— Мы пересекаем густонаселенную область. Луна вот-вот сядет. Нужно поскорее найти укрытие, где мы переждем остаток ночи и день.

Они разыскали амбар, в котором скот держали в зимние месяцы, а сейчас он пустовал. Огонь разводить не решились, а остатки прошлогодней соломы всем показались не хуже самой лучшей кровати в Лайонз-Арке.

— Эмбер, — сказал Дугал, — когда мы впервые встретились, ты высмеяла мой рассказ о Пламени Проклятия. Теперь твоя очередь. Расскажи нам правду об этом.

Чарра фыркнула:

— Тебе не нужна правда. У тебя есть своя ложь. Зачем тебе моя?

— Чем больше лжи, тем лучше, — усмехнулся Дугал.

Риона вопросительно вздернула брови, посмотрев на Дугала. Это был первый более-менее дружественный взгляд с ее стороны за последние сутки.

— Хочешь сказать, что наши легенды о героях — это ложь, Дугал Кин?

— Когда я в прошлый раз отправился в Аскалон-Сити, мне была известна только одна история о том, что произошло при вспышке Пламени Проклятия, — сказал Дугал. — Я никогда не говорил об этом с чаррами. Поэтому мне хотелось бы узнать, что известно тебе.

Эмбер фыркнула и скрипнула зубами.

— Ладно, — неохотно согласилась она. — Я расскажу все, что мне известно, но ради вас краски смягчать не стану.

Все дружно кивнули.

— Вторжение в Аскалон-Сити должно было стать нашей главной победой, — сказала чарра. — С завоеванием этого города был бы уничтожен последний очаг сопротивления людей в этой стране, был бы положен конец Аскалонскому Мятежу.

— Последний, кроме Эбонхока, ты хотела сказать, — уточнила Риона.

Эмбер подняла руку.

— Кто рассказывает — ты или я?

Риона заупрямилась, она не желала позволять чарре унизить ее.

— Ты рассказываешь о моей стране.

— Которую вы отобрали у моего народа, — огрызнулась Эмбер.

— Пожалуйста, Риона, — взмолился Дугал. — Я попросил Эмбер, чтобы она без прикрас поведала нам о том, что ей известно о Пламени Проклятия. Она не сможет этого сделать, если ты будешь ее прерывать.

— Когти Ворона! — воскликнул Гуллик. — У норнов говорят: «Лучшие рассказы — это ложь, за которой прячется правда». Пусть чарра говорит!

Риона скорчила гримасу. Она была готова высмеять слова норна, но все же промолчала. Чарра благодарно кивнула Гуллику и продолжала:

— Чаррская версия этой истории дошла до нас из уст Фрая Файерберна, воина легиона Пламени, легендарного героя. Фрай был командиром одного из самых прославленных отрядов своего времени, называемого Файершэдоуз — Тени Огня. Этот отряд состоял из лучших разведчиков и наемных убийц, они напрямую подчинялись императору легиона. И пока ты вновь не прервала меня, — Эмбер выразительно глянула на Риону, — я скажу: да, я страстно ненавижу легион Пламени. Они растоптали древние обычаи чарров и заставили нас поклоняться ложным богам. Они сделали нас слабыми и глупыми, и я готова сражаться с ними, чтобы они ни на йоту не приблизились к былому могуществу. Но я должна сказать всем вам, что Фрай Файерберн из легиона Пламени был истинным героем, а чтобы вы поняли, почему я считаю его таковым, я продолжу свой рассказ.

Когда легион Пламени окружил Аскалон-Сити и был готов к последнему штурму крепостных стен, император легиона призвал к себе Тени Огня и приказал им пробраться в город и убить короля Адельберна. Он считал, что тем самым обезглавит войско аскалонян, что они отчаются и не смогут достойно противостоять атаке чарров.

— Как звали этого императора? — спросил Дугал. — Я с тобой не спорю, мне просто очень хочется узнать, как его звали. Люди никогда не называют его имени. «Император легиона Пламени» — и все.

Эмбер кивнула:

— И я его имени не знаю. С тех пор как он впал в немилость, его имя было вычеркнуто из летописей.

— Медвежьи слезы, это жестоко! — пробормотал Гуллик.

— Так у нас принято, — буркнула Эмбер.

Немного помолчала и спросила:

— Можно продолжать?

Кто-то промолчал, кто-то вежливо кивнул. Эмбер возобновила повествование.

— Отряд с Фраем Файерберном во главе в ту ночь взобрался на крепостную стену. Они сумели пробраться в личные покои короля. По пути они убили много стражников, действуя клинками и заклятиями.

Но когда они вошли в королевские покои, там никого не было. Они решили, что упустили ненавистного короля-колдуна, что он, вероятно, узнал о готовящемся покушении и даже устроил им западню. Они вошли в его покои посреди ночи — а его нет.

Тени Огня обыскали покои короля. Вот тут-то чарры наткнулись на человека, лежавшего ничком под столом в королевской опочивальне.

Фрай перевернул человека на спину. Человек глубоко вздохнул. Из его груди торчала рукоятка кинжала, но все же он нашел в себе силы и заговорил.

— Кто же вогнал кинжал в его грудь? — спросила Риона. — Кто-то из чарров?

Эмбер сверкнула глазами, недовольная, что ее снова прервали, но она не поймалась на удочку Рионы и спокойно ответила:

— Говорят, клинок был человеческий. Если бы это сделал чарр — не сомневайся, я бы так и сказала. Имя умирающего человека было Савион. Он сказал, что он — слуга короля. Даже Фраю сразу стало ясно, что он не воин.

И вот слуга по имени Савион открыл глаза и заговорил: «Когда Адельберн увидел полчища чарров у стен города, он впал в отчаяние. Мы укрепились и старались держать оборону, сколько могли. Но когда мы увидели, как к городу подходит новая волна чарров, мы поняли, что близка наша погибель. Его величество сказал мне: „Это уже не осада, Савион. Это будет битва. Но если нас подведет сила оружия, нас выручит сила воли. Чего не может меч, то сможет колдовство“. Его величество владеет могучим оружием, мечом, вывезенным из Орра. Этот меч зовется Магдаэр, он близнец другого славного меча, Соготина. Его величество обнажил свой меч и заглянул в открываемые им глубины.

И король сказал: „Мне давно было ведомо, что Магдаэр наделен особым могуществом, что в этом клинке сила древних богов. Пусть мы, аскалоняне, обречены на погибель, но Аскалон будет жить вечно!“»

Савион посмотрел на склонившегося над ним чарра. Он уже едва дышал, жизнь покидала его тело. «Он в тронном зале, — сказал слуга короля, — а с ним — королевская гвардия и еще столько воинов, сколько может вместить зал. Он собирается пустить в ход могущество священного меча Магдаэра. Он готов погубить всех чарров — но какой ценой, какой жертвой…»

Савион закрыл глаза. Целители Теней Огня не смогли спасти его. Фрай посовещался со своими воинами и принял решение. Если умирающий человек сказал правду, то выходило, что весь легион мог попасть в ловушку. Король-колдун был слишком хорошо защищен, убить его не представлялось возможным. Фрай решил вернуться к императору легиона и предупредить его о грозящей опасности.

Когда Фрай Файерберн со своим отрядом вернулся к императору — который, позвольте вам напомнить, в то время владел Когтями Хан-Ура и пользовался авторитетом у других легионов, он обо всем рассказал императору, но тот не пожелал слушать. «Сегодня же ночью мы разрушим стены города», — заявил он.

«Это ловушка — пытался убедить его Фрай. — Как только наше войско войдет в город, этот безумный король нас всех убьет».

Император плюнул Фраю в лицо и сказал: «Ты должен страшиться моего гнева! Как ты посмел вернуться и поведать мне эту лживую байку? Небось все выдумал, чтобы оправдать свою неудачу. Я послал тебя убить короля, а ты вернулся и плетешь невесть что! Я не потерплю подобного неповиновения в легионе Пламени!»

Фрай и его подчиненные выступили против обвинений императора. Они утверждали, что каждое их слово — чистая правда, они требовали отложить штурм города до тех пор, пока они не придумают, как совладать с новой угрозой короля-колдуна.

Император отказался слушать Фрая и его товарищей и велел их арестовать. «Только из-за того, что до сего дня вы мне верно служили, — сказал император, — я не разорву ваши глотки».

И он приказал связать Фрая и его товарищей по рукам и ногам и привязать к столбам, поставленным на Дозорном Холме. Не знаю, как его называют люди, но с вершины этого холма очень хорошо виден Аскалон-Сити.

Император решил, что это наказание будет хуже смерти. «Вы увидите триумф вашего легиона, но вы не будете в нем участвовать. Вы будете страдать от стыда до того дня, пока боги не смилуются над вами и не даруют вам смерть», — так сказал он.

— Клюв Ворона! — воскликнул Гуллик. — А я думал, что у чарров нет богов.

Кранкскс, раздраженный, что Гуллик прервал рассказ Эмбер, толкнул норна локтем.

— От богов они избавились позже, — проворчал азура, — когда Калла Скорчрейзор уничтожила касту шаманов. Неужели ты так долго прожил в своих заснеженных горах, что у тебя заледенели мозги и ты утратил чувство времени?

Эмбер не стала слушать их перепалку.

— Фрая и его товарищей по приказу императора пригвоздили к позорным столбам. Все они в отчаянии стенали, глядя, как стены Аскалон-Сити наконец пали под натиском чарров. Они давно надеялись, что такой день настанет, но теперь боялись, что из-за бахвальства и недальновидности императора все может пойти прахом.

Они висели на столбах и не могли отвернуться. Вскоре после того, как были взломаны главные ворота, император легиона Пламени вышел на главную городскую площадь. Адельберн, король-колдун, дерзко стоял на парапете самой высокой башни дворца, сжимая в руке волшебный меч. Лезвие меча полыхало огнем и казалось живым. Король кричал на своих воинов, которые бежали от наступающих чарров, и на тех, которые пытались покинуть город через дыры, пробитые чаррами в крепостной стене.

«Отступление? — прокричал король-колдун. — Отступать нельзя!»

Но город был уже потерян, его оборона сломлена. Воины короля Адельберна не слушали его.

Обезумевший король поднял над головой меч — реликвию древней страны Орр — и крикнул своим людям: «Мы никогда не сдадимся! Никогда!»

И он опустил меч, и вогнал его в камень у себя под ногами. Ослепительная вспышка белого пламени в форме огромного клинка объяла Адельберна. Башня рухнула. Даже камни, из которых она была сложена, не смогли выдержать мощи колдовского пламени. Адельберн упал вместе с камнями и исчез в облаке пыли.

Колдовское пламя продолжало полыхать, вскоре оно объяло весь город. Волна разрушений от столицы прокатилась по всему Аскалону.

Чарры, стоявшие ближе других к башне, — император и его гвардия — мгновенно сгорели заживо. Но еще страшнее оказалась судьба горожан.

Воздух в Аскалон-Сити переполнился жуткими воплями. Люди умирали на месте и даже на бегу. Их тела разлетались на множество горящих кусков, но их души оставались нетронутыми. На мостовые упали кости, а души несчастных аскалонян остались навеки привязанными к своей стране. Из чарров в колдовском пожаре погибли только те, кто был ближе к городу, но каждый человек на многие лиги от Аскалон-Сити превратился в призрака.

Вот почему мы называем Адельберна королем-колдуном. Вот почему то, что стало с Аскалоном, зовется Пламенем Проклятия. Одним ударом король-колдун отнял у легиона Пламени победу и обрек на жуткую участь своих подданных. К рассвету в Аскалон-Сити не осталось ни одного живого существа.

Фраю и его товарищам удалось освободиться, и они побрели прочь от города, твердо решив рассказать всем остальным чаррам о том ужасе, свидетелями которого они стали.

Тени Огня возвратились туда, откуда началось вторжение в Аскалон, — теперь там стоит Черная Цитадель. Мало кто поверил собственным ушам, услышав весть о поражении императора легиона Пламени, которую принесли Фрай и его товарищи. Но те, кто хорошо знал Фрая и его соратников, поверили каждому слову, потому что они увидели, как пережитый ужас их изменил.

Вся шерсть на их телах, с ног до головы, стала снежно-белой.

В пустом амбаре стало тихо. Даже Риона присмирела — такое сильное впечатление на нее произвела история, рассказанная Эмбер. Наконец Дугал нарушил молчание:

— А что стало с Когтями Хан-Ура?

— Это оружие было у императора, — ответила Эмбер. — Он погиб в Аскалон-Сити. Несколько раз чарры пытались проникнуть в город и забрать Когти, но там было слишком много призраков, и вскоре город был объявлен запретной территорией. Мы решили, что Когти утеряны безвозвратно.

— Кое-кто на этот счет другого мнения, — заметил Кранкскс. — Иначе зачем бы Когти понадобились вашим миротворцам? Зачем бы Алморра послала нас в Аскалон-Сити?

Гуллик добавил:

— Значит, Когти надо искать там, где погиб этот безымянный император?

Дугал нахмурился, немного подумал и сказал:

— Когти — в королевской сокровищнице. На обороте карты, добытой Даком, был перечень всего, что хранится в сокровищнице. Золото, серебро, дары из разных стран. Драгоценные доспехи. Сундуки, шкатулки. А в самом низу — слово «когти». Вот почему я думаю, что оружие, хранится там.

— Но как кто-то мог узнать о том, что Когти там, если это оружие пропало при вспышке Пламени Проклятия? — спросила Риона.

Похоже, она забыла о своей обиде.

— Этого я не знаю, — покачал головой Дугал. — Думаю, об этом могло быть написано на другом куске пергамента, а на карту слово «когти» попало позднее. Возможно, это дело рук мародеров, которым было известно больше преданий, чем нам. Если бы кому-то удалось побывать в королевской сокровищнице за последние двести лет и что-то из нее вынести — будь то чарры или люди, — мы бы наверняка узнали об этом.

— И про Когти тоже, — сказала Риона.

— И про Когти, — согласился Дугал. — Версия слабенькая, но наиболее вероятная.

— Загадка на загадке, — зевнул Гуллик. — А я знаю только одно: я шел всю ночь, я устал, а скоро снова в путь. Давайте все это обдумаем попозже, когда хорошенько выспимся.

Кранкскс вызвался первым постоять в дозоре. Дугал предложил себя в напарники. Риона ничего ему не сказала. Правда, когда она расстилала на соломе плащ, чтобы лечь спать, вид у нее был уже не такой суровый. Дугал решил, что потрясение мало-помалу проходит. Это его не удивило. Риона не привыкла унывать.

Дугал уселся около стены амбара и вытащил из-за ворота рубахи медальон с камеей — портретом Валы. Медальон был приятно теплым на ощупь. Из кармана Дугал вынул Око Голема. Внутри рубина плясал алый огонек. «Нельзя ли им осветить камею?» — подумал Дугал.

— Это то, что я думаю? — неожиданно послышался рядом голос Кранкскса. — Как это ты вообще можешь держать в руках древнюю тауматургическую конструкцию? Таких теперь днем с огнем не сыщешь, никто не умеет снабжать их нужными заклятиями.

Дугал хотел спрятать камень. Он собирался сохранить его в секрете. Но что ему дала скрытность? От тайн ничего хорошего не было ни ему, ни другим. Он медленно поднял руку с Оком Голема, и на рубин упал лунный свет, просачивающийся сквозь щели в стенах амбара.

— Я… я добыл его, — негромко проговорил Дугал, — с помощью Киллин из гробницы азуры по имени Блимм.

При упоминании имени Блимма Кранкскс закашлялся.

Дугал похлопал его по спине.

— Можно… — прохрипел азура.

И робко, как ребенок, просящий третью конфетку, добавил:

— Можно посмотреть?

Дугал строптиво поджал губы, немного подумал и нерешительно протянул Кранксксу драгоценный колдовской камень.

Азура осмотрел камень со всех сторон.

— Он деактивирован, — заключил Кранкскс. — Это остаточное свечение в самой середине… Очень древняя магия — из тех времен, когда азуры только-только вышли из-под земли.

Часто моргая, азура осторожно повертел камень в руках, негромко присвистнул и отдал Око Голема Дугалу. Не слишком охотно, правда, но все же отдал.

— Если ты считаешь, что камень, как ты выразился, «деактивирован», — сказал Дугал, — то это произошло с ним, как только мы вышли из подземелий под Городом Божества.

Дугал убрал камень в карман. Кранкскс усмехнулся:

— Существует одно, давно устаревшее матричное заклятие, но, похоже, я все-таки знаю, как перезарядить этот камень. Если тебе интересно, конечно.

Дугалу стало не по себе. Око Голема было его победой — сомнительной, купленной дорогой ценой, но все же победой. Такую диковинку он мог загнать за хорошую цену в Лайонз-Арке или даже в Рата Суме.

А блеск в глазах Кранкскса напомнил Дугалу о Клагге.

— Думаю, у нас и без того забот хватает, — сказал Дугал.

К его изумлению, азура не стал спорить. Кранкскс кивнул, отошел к противоположной стене и сел около выхода из амбара.

И все же до конца дежурства Дугал не мог избавиться от ощущения, что азура наблюдает за ним, а не за тем, что происходит снаружи. Через несколько часов, которые прошли без происшествий, Дугала и Кранкскса сменили Эмбер и Гуллик. Дугал предусмотрительно переложил Око Голема в левый карман, застегнул его на пуговицу и лег спать на левый бок.

Когда Дугал проснулся, бодрый и свежий, уже светало. Первым делом он пощупал карман. Камень лежал на месте, и он выругал себя за недоверие к Кранксксу. Дугал обвел амбар взглядом. Риона, Эмбер и Кранкскс крепко спали на мягкой соломе. Гуллик в одиночестве сидел у дверей амбара.

— Не смог уснуть? — спросил Дугал.

Гуллик покачал головой.

— Обычно я сплю крепко, как медведь, но почему-то нынче ночью не удалось глаз сомкнуть.

Дугал сел рядом с норном. Из-за разницы в размерах казалось, что он — ребенок, усевшийся рядышком с отцом.

— Думаешь о Киллин?

Гуллик кивнул.

— Ты не виноват.

— Конечно виноват! Если бы я не ввязался в бой с этим великаном, мы могли бы попросту перебежать через Драконье Клеймо и все бы остались живы!

— А могло выйти и так, что великан догнал бы нас и всех убил.

— Хотелось бы верить, что ты прав.

Дугал немного подумал и сказал:

— Гуллик, ты постоянно бросаешься в бой. Такой уж ты есть, и все мы это знаем. Киллин никогда не бросала друзей в беде, и это всем нам тоже известно. Случилось неизбежное.

— Хочешь сказать, что ей суждено было погибнуть?

— Вовсе нет. Я хотел сказать, что ты должен был сразиться с этой алмазной тварью, а Киллин должна была прийти тебе на помощь.

— И ты тоже должен был присоединиться к нам!

Дугал улыбнулся — впервые после гибели Киллин.

— Наверное. Как бы то ни было, ты не должен винить себя за то, что был самим собой. Не всем это удается.

Гуллик глубоко вздохнул:

— Так больно, когда гибнут товарищи. Но еще больнее, когда они гибнут из-за того, какой выбор сделал ты.

— Я тебя понимаю, — кивнул Дугал. — И я часто думал о том, что никогда не стоит отправляться на поиски приключений с теми, кто тебе дорог, потому что их тяжело терять. И все же странствовать с друзьями намного лучше.

Норн протянул руку и на удивление бережно хлопнул Дугала по спине.

— Из тебя получился бы славный норн. А я таких слов на ветер не бросаю.

От громкого голоса Гуллика проснулись остальные и стали потягиваться. Солнце уже всходило над горизонтом на востоке. На пол амбара легли решетчатые тени. Путники перекусили на скорую руку. Похоже, даже у Рионы настроение улучшилось.

— На день нам нужно спрятаться, — сказала Риона. — Слишком опасно идти в светлое время.

— Нет, мы продолжим путь, — покачала головой Эмбер, но ее голос прозвучал негромко и взволнованно. — Вот только… Патрули мы вряд ли встретим, однако нас могут заметить пастухи, а чарры всегда докладывают хозяевам о нарушении границ своей территории.

— Как же ты советуешь поступить? — спросил Дугал.

Чарра сделала глубокий вдох и судорожно, с негромким рычанием выдохнула.

— Гуллик, — спросила она, — кандалы все еще у тебя?

Гуллик улыбнулся и ответил:

— Конечно! Ты отдала их мне, и я их сберег для тебя!

Риона вытаращила глаза.

— Нет, — сказала она. — Нет, только не это.

— Боюсь, именно это, — возразила Эмбер, всеми силами стараясь скрыть злорадство за озабоченностью. — Вам с Дугалом войти в Аскалон можно только под видом моих пленников.

22

— Ты, видимо, шутишь, — сказала Риона, густо покраснев.

— Хотела бы пошутить, но я говорю совершенно серьезно, — ответила Эмбер. — До сих пор нам везло, но теперь мы будем передвигаться по землям, занятым чаррскими поселенцами. Здесь можно встретить и военные отряды чарров, и небольшие патрули. И мы можем идти даже днем — я, чарра, и ее пленники-люди.

Дугал согласно кивнул, а Риона заспорила:

— Мы не можем идти безоружными и беззащитными по чаррской территории.

— Я что-то забыл? — насмешливо поинтересовался Гуллик. — У нас вроде уже был похожий разговор.

— Минутку, — вмешался Дугал и отвел Риону в сторону.

Она очень неохотно пошла с ним.

— Ты сейчас говоришь точно так же, как Эмбер в Эбонхоке.

— А ты вспомни, как там все замечательно закончилось! — горячо возразила Риона.

— Но она права. Не так давно ты у меня спросила, доверяю ли я ей. Тебе тоже стоит ей доверять.

— Да я вовсе не в ней сомневаюсь сейчас, — буркнула Риона и с укором посмотрела на Дугала.

Дугал пристыженно отвел взгляд.

— Вот это мне и нужно было знать, — сказала Риона. — Вспомни, что ты мне сказал тогда, когда мы с тобой стояли на крепостной стене в Эбонхоке. Ты сказал правду? Ты поможешь мне добыть Когти?

Дугал почувствовал, что краснеет.

— Конечно. Да, я сказал тебе правду. Мы обязательно разыщем Когти Хан-Ура.

— Ну хорошо, — кивнула Риона и вернулась к Эмбер, которая уже держала кандалы с цепями.

Риона протянула ей руки.

— Давайте сделаем это и продолжим путь.

Кандалы, выкованные для чарры, для людей оказались великоваты. Кранкскс повозился с цепями и кандалами. В итоге бывшие наручники Эмбер перекочевали на шею к Дугалу и Рионе. Руки им перевязали веревками. Широкий стальной ошейник, который прежде надевали на шею Эмбер, она протянула норну.

— Ты будешь их поводырем, — сказала она. — Чарры часто пользуются услугами норнов-наемников.

— А как ты объяснишь, что я еду верхом на норне-наемнике? — полюбопытствовал Кранкскс.

— Боюсь, тебе придется идти пешком, — сказала Эмбер. — И приготовь свою палочку, мечущую молнии.

— Она не действует, — покачал головой азура. — Перегорели мегазаклинательные соленоиды.

— Тогда никому об этом не говори, — посоветовала Эмбер. — Просто пугай своей палочкой наших пленников и держись высокомерно.

— Это я умею, — осклабился Кранкскс.

— Только не слишком увлекайтесь, — процедила Риона сквозь стиснутые зубы.

— Обещаю постараться, — кивнула Эмбер.

Гуллик сложил оружие Рионы и Дугала в мешок.

Дугалу ужасно не хотелось расставаться с мечом, но Эмбер не стала забирать у него медальон и Око Голема. К тому же при нем остались его уникальные отмычки.

Эмбер вдохнула поглубже, расправила плечи и вывела свой отряд из амбара.

Поначалу дорога была похожей на ночную: невысокие холмы перемежались огороженными пастбищами. Но теперь Дугал видел, что изгороди сверху усажены острыми кусками металла. Он порадовался, что в темноте им не пришлось перелезать через такие изгороди. Довольно часто на глаза попадались стада коров и еще более крупных лохматых животных — дольяков. Как только путники ступали на пастбище, где паслись дольяки, животные сразу становились плотным кругом, выставив рога.

Прошагав примерно милю, Эмбер и ее подопечные поравнялись с торной дорогой, тянущейся с востока на запад. Эмбер повернула на запад. Идти стало легче.

Перевалив через очередную гряду холмов, все увидели небольшую группу чарров. При виде их Дугал чуть не оступился. Гуллик строго, сурово посмотрел на него.

Чарров было около десятка. Торговцы и стражники шагали рядом с тяжело нагруженной повозкой, в которую был запряжен дольяк. При виде Эмбер и ее спутников некоторые чарры потянулись за оружием. Эмбер помахала им рукой и прошла мимо, за ней прошествовал Гуллик, ведущий за собой Дугала и Риону. Замкнул строй Кранкскс.

Дугал старался шагать опустив голову, но все же рискнул исподтишка взглянуть на проходящих мимо чарров. Некоторые смотрели на странную процессию с любопытством, другие — с удивлением, и совсем немногие — с открытой враждебностью, злобно оскалив зубы. Дугал снова опустил голову и стал смотреть себе под ноги. Так он поступал всякий раз, когда на пути попадались чарры.

К дороге стекались тропы с разных сторон, она становилась все шире, на ней появились хорошо утрамбованные колеи от тележных колес. Все чаще стали встречаться торговцы и крестьяне — по одному и по двое. Крестьяне, скотоводы и торговцы отходили в сторону и уступали дорогу Эмбер, а потом провожали ее и пленников бормотанием и шепотом.

Но отряду из легиона Пламени Эмбер и ее товарищи сами уступили дорогу. Эмбер отдала воинам честь, и первая шеренга ответила на ее приветствие. Никто и не подумал останавливать и допрашивать чарру, ведущую пленных. Несколько чарров — мужчины и женщины, шагавшие в последних шеренгах, ударили себя кулаками в грудь и зарычали, минуя людей, а потом долго пересмеивались.

Ближе к полудню дошли до перепутья, где кругом стояло несколько боевых повозок. Эмбер дала знак остановиться футах в ста от перепутья и громко сказала Гуллику:

— Вы двое, следите за пленными, глаз с них не спускайте. Мне надо поесть. Может, и вам чего принесу.

С этими словами она удалилась. Гуллик отвел Риону и Дугала в сторону от дороги. Кранкскс занял место рядом с ними, сжимая в руке бездействующую волшебную палочку.

— Клянусь, — еле слышно выговорила Риона, — она просто в восторге от всего этого.

Дугал покачал головой.

— Она волнуется — точно так же, как ты волновалась в Эбонхоке. Все зависит от нее. Один неверный шаг — и всем нам конец.

Несколько чарров прошли мимо и одарили их хмурыми, недовольными взглядами. Гуллик на чарров смотрел тоже без особой приязни. Но никаких проблем не возникло, и минут через десять вернулась Эмбер с торбой, из которой извлекла увесистый кусок жареной говядины для норна, а для людей и азуры — кусочки поменьше и булки.

— Что это? — спросила Риона.

— Не спрашивай, ешь, — со смехом проговорил Кранкскс. — Почти горячее!

Дугал только теперь осознал, что за все время пути от Эбонхока они ни разу не ели горячей пищи.

— Кормишь своих зверушек, киска? — прозвучал грубый хриплый голос.

Дугал поднял голову и увидел шагающего к ним широкоплечего чарра. Судя по всему, этот чарр был пожилой. Шерсть на физиономии поседела, рожки потускнели и сточились. Доспехи на нем были обшарпанные, старые. Еще Дугал заметил, что на левой руке у чарра не хватает нескольких пальцев.

Однако, невзирая на внешность чарра, Эмбер приветствовала его, ударив кулаком по груди.

— Эмбер Думфордж, — представилась она. — Легион Пепла.

Старый чарр ответил на ее приветствие немного скованно:

— Феллбоу Сэвидж, легион Железа, — до того, как вышел в отставку. Я об этих мышей за годы затупил свой меч. Почему эти двое до сих пор живы?

Эмбер пожала плечами.

— Я начальству вопросов не задаю, просто выполняю приказы. Этих гадов надо доставить в Черную Цитадель. Император приказал. Кажется, они шпионы.

— Хм… — задумчиво произнес Феллбоу. — Тебе они оба нужны живыми?

— Пока — да, — ответила Эмбер и натужно рассмеялась.

Ветеран легиона Железа тоже расхохотался и пошел своей дорогой. Дугал только тут понял, что все это время не дышал.

Эмбер указала на запад и негромко проговорила:

— Эта дорога ведет к Черной Цитадели. Но как только на пути не будет встречных, мы сразу свернем на север, к горам Лорклоз, а за ними — Аскалонская котловина и Аскалон-Сити.

Гуллик и Кранкскс кивнули. Дугал посмотрел на Риону. Ее глаза полыхали от злости.

Через полмили к западу от перепутья местность стала более каменистой. Пастбища теперь встречались редко, и на дороге почти не попадались повозки и пешие. Эмбер повела отряд прочь от дороги, к холмам.

Земли здесь выглядели так, как, наверное, выглядели до нашествия чарров, а возможно, и до прихода в эти края людей. Огромные валуны и обнаженные слои серого гранита обрамляли долины. Тонкий слой почвы размыли дожди. Лишь кое-где росли молодые деревца. С севера налетал порывами холодный ветер.

— Некоторое время дорога будет легче, — сказала Эмбер. — По крайней мере, пока мы не доберемся до котловины.

— Если так, то тебе стоит освободить нас, — буркнула Риона и потянула за край железного ошейника.

Он сильно сдавил ей шею, стала видна красная полоска.

— Еще рано, — ответила чарра. — Я сказала только, что дорога будет легче. В смысле, будет проще идти. Но эти края не безобидны. В холмах можно наткнуться на разбойников — чарров, людей и представителей других рас. Кроме того, время от времени холмы прочесывают патрули. Полный боевой отряд мы тут вряд ли встретим, но и это не исключено.

— Она пытается вам объяснить, — добавил Кранкскс, — что легионы правят этими землями, как своими владениями правит ваша королева. Чарры управляют городами, присматривают за дорогами, но на открытой местности, где нет никакого жилья, где не стоят военные лагеря, путник предоставлен сам себе.

Эмбер пропустила мимо ушей слова азуры и сказала Дугалу:

— Если что-то пойдет не так, ты освободишь ее.

Она указала на Риону. Дугал кивнул.

Большую часть дня они шли без особых происшествий, лишь однажды увидели небольшую семейку падальщиков. Здоровенные зверюги, похожие на скорпионов с двумя ядовитыми хвостами, пожирали мертвого оленя. Падальщики зашипели и выгнули дугой хвосты. Эмбер обошла их стороной.

Через некоторое время сделали привал и перекусили остатками еды, которую принесла Эмбер, а потом пошли дальше, чтобы поскорее разыскать подходящее место для ночлега. Вскоре впереди послышались крики, звон металла, выстрелы и взрывы.

Эмбер и Гуллик переглянулись и осторожно пошли вверх по склону холма. Гуллик повел за собой Дугала и Риону. Кранкскс замкнул процессию.

Одолев последние футы подъема, Эмбер и Гуллик остановились на вершине холма. Еще пара секунд — и к ним присоединились Дугал с Рионой. Представшее перед глазами Дугала зрелище изумило его.

Чарры сражались с чаррами.

Внизу лежала чашеобразная долина, посреди нее горел большой костер, а вокруг стояло несколько шатров. Сюда вела широкая дорога, и по этой дороге пытался прорваться в долину патруль из легиона Крови. Путь им преградили воины в красных с золотом доспехах. Возглавлял патруль высокий и широкоплечий чарр, поросший черной шерстью и вооруженный сверкающим мечом. Он выкрикивал приказы своим подчиненным.

Обороняющиеся чарры отступали, но некоторые из них были вооружены винтовками и палили по наступающему патрулю. У костра стоял чарр в узорчатом балахоне и что-то выкрикивал. Дугал решил, что чарр читает заклинания.

— Легион Пламени, — оскалив зубы, проговорила Эмбер. И велела Гуллику: — Оставайся здесь. Я скоро вернусь.

Риона рявкнула:

— Нет!

Но Эмбер уже вприпрыжку мчалась вниз по склону холма.

Дугал выругался. На его взгляд, Эмбер абсолютно зря решила ввязаться в схватку между чаррами. На ней были темные доспехи, и воины из легиона Крови ее вряд ли тронули бы, а вот людям могло сильно не поздоровиться.

Эмбер уже была недалеко от шатров. Обнажив саблю, она устремилась к шаману у костра. Голос шамана звучал громко и пронзительно. Среди пылающих в костре поленьев что-то зашевелилось. На глазах у Дугала в самой середине костра возникла огромная рука, оплетенная ивовой лозой.

Гуллик ругнулся. Дугал видел, каких усилий норну стоит удержаться и не броситься в бой. Норн задержал взгляд на странном существе, рождающемся из языков пламени, посмотрел на Дугала и Риону и снова уставился на костер. Он стал похож на пса, которому нестерпимо хочется сожрать лакомый кусочек.

— Чучело, — наконец проговорил Гуллик. — Легион Пламени вызвал огненное чучело. Я слыхал про них, но сам никогда не видел. И никогда с такой тварью не сражался.

— Иди, — буркнул Кранкскс. — Я тут побуду. Только смотри не погибни.

Гуллику только того и надо было. Он бросил на землю цепь, к которой были прикованы Риона и Дугал, выхватил боевой топор и с воплем, разлетевшимся эхом по долине, пулей помчался вниз. На миг все чарры прекратили бой и обернулись на этот зычный крик, но тут же возобновили сражение.

Раздались выстрелы. Пули пролетели над головой чарров из легиона Крови, гадавших — то ли это их союзники, то ли пришло подкрепление к патрульным из легиона Пламени. Дугал, Риона и Кранкскс распластались ничком на вершине холма.

— Открой замок, — прошептала Риона указав на свою шею.

Дугал взглянул на поле сражения. Эмбер подбежала к шаману и прикончила его одним ударом. Он рухнул наземь, как мешок, но его заклинание успело сработать. Еще одна тяжелая рука выпросталась из пламени костра, и теперь в самой середине огня появилась огромная голова — карикатурное подобие воина-чарра. Гуллик со всех ног мчался к костру, боясь, что его кто-нибудь опередит и лишит возможности прикончить огненную тварь.

— Эмбер сказала: если что-нибудь случится, ты должен меня освободить, — сердито проговорила Риона. — Будем считать, что случилось. Ну?

Дугал вытащил из кармана торбочку с отмычками, но в это самое мгновение услышал шаги у себя за спиной.

Воин из легиона Пламени взбирался по склону холма. Он нес на спине какой-то странный ранец, к которому было короткой трубкой присоединено ружье. То ли это дезертир, то ли снайпер — но, как бы то ни было, он заметил Риону, Дугала и Кранкскса.

— Быстрее! — прошипел Кранкскс. — Я его отвлеку.

Чарр вскинул ружье к плечу, из дула вылетела струя пламени. Кранкскс взвизгнул и опрометью бросился к зарослям кустов.

Дугал втянул голову в плечи и стал возиться с замком на железном обруче на шее Рионы. Замок был знакомой конструкции, и Дугал быстро с ним справился и снял ошейник.

Чарр с огненным ружьем побежал за Кранксксом и принялся поливать пламенем кусты. Заросли вспыхнули. Сухие ветки загорелись с громким треском, и чарр не услышал, как к нему сзади подбежала Риона.

Она налетела с разбега, вцепилась в него, и они вместе покатились по склону холма. Риона отцепилась от чарра только тогда, когда оторвала трубку, подсоединенную к ранцу. Воздух наполнился дымом, окутавшим горящие кусты. У Дугала начали слезиться глаза. Скатившись к подножию холма, легионер сбросил ранец, в котором, по всей видимости, находилось горючее для ружья. Шерсть чарра дымилась. Риона стояла на склоне, сжав в руке увесистый камень.

На миг их взгляды встретились, а потом чарр повел себя, на взгляд Дугала, совершенно неожиданно. Он вскочил, развернулся и побежал прочь. Риона свирепо вскрикнула и бросилась следом за чарром.

Дугал тоже закричал и побежал за Рионой, сжимая в руке цепь от кандалов и намереваясь воспользоваться ею, как оружием. На полпути он услышал громкий кашель и обернулся. Из дымящихся кустов вышел Кранкскс. Его руки были покрыты волдырями, выпученные глаза покраснели от дыма.

— Ты жив! — облегченно проговорил Дугал и понял, как он этому рад.

— Вернись на минутку, — умоляюще прохрипел азура. — Помоги мне добраться до моего мешка.

Риона скрылась из виду. Он вернулся на вершину холма, где лежали дорожные мешки. Ему пришлось почти нести азуру вверх по склону. Там Кранкскс опустился на колени и стал рыться в своем мешке, битком набитом мелочами, завернутыми в промасленную бумагу. Наконец Кранкскс разыскал склянку с какой-то красной жидкостью. Он молча выпил жидкость из склянки, и его сразу же вырвало черной жижей. Этой жижей он быстро смазал обожженные руки. Обгоревшая кожа мгновенно почернела и начала отваливаться клочьями, а под ней проступила новая, светло-серая кожа.

Дугал подошел к краю холма и посмотрел вниз. Бой продолжался. Строй воинов легиона Пламени поредел. Чарры легиона Крови наступали, многим из легиона Пламени приходилось биться поодиночке или по двое. А Эмбер и Гуллик вступили в схватку с огненным чучелом. Чарра то подбегала к пламенеющей твари, то отпрыгивала и все время тыкала чучело острием сабли, пытаясь его раздразнить. Тем временем норн со всего размаху бил топором по ногам чучела, как обезумевший лесоруб. На глазах у Дугала огненный великан зашатался и упал на спину в облаке искр, объявшем его фигуру, сплетенную из лозы.

Дугал рванулся догонять Риону, но Кранкскс ухватился за конец цепи.

— Нет, — покачал головой азура. — Она вернется. Я надеюсь.

Дугал неохотно кивнул. Сражение мало-помалу затихало. Чарры из легиона Крови тыкали пальцами в Кранкскса и Дугала, стоящих на вершине холма. С полдюжины чарров уже взбирались на холм. Дугал успел убрать в карман торбочку с отмычками и смиренно замереть на месте рядом с Кранксксом, а тот, сжав в руках конец цепи, постарался сделать вид, что он при деле и никому не угрожает.

Чарры из патрульного отряда быстро подняли с земли дорожные мешки и погнали Дугала в долину. Когда они спустились, Эмбер о чем-то жарко спорила с чаррой-офицером.

— Это мои пленники, — заявила Эмбер. — И я требую, чтобы ты немедленно вернула их мне.

— Мы высоко ценим твою помощь, Думфордж, — сказала офицер — чарра с рыжеватой шерстью. — Но я не могу позволить тебе проследовать дальше, если ты не скажешь мне, какое у тебя поручение.

— Я действую по приказу Мэлис Сордшэдоу, императора легиона Пепла, — оскалив зубы, ответила Эмбер. — А о том, какое она мне дала поручение, я не могу сказать и не скажу.

— Да и не надо, — послышался глубокий, гулкий баритон чуть поодаль. — В конце недели я буду ужинать с Сордшэдоу. Не премину спросить ее об этом деле.

Воины расступились. К Эмбер подошел чарр-командир с черной шерстью. Его злобные глаза сердито сверкали. Меч он убрал в ножны. По его властным манерам Дугал сразу догадался, что этот громадный кот — самый главный в чаррском войске.

Но больше всего удивило Дугала то, как напряглась и замерла Эмбер при появлении этого чарра. Она вытянулась по струнке и отдала честь командиру. Похоже, он внушал ей еще большее почтение, нежели генерал Алморра.

— Эмбер Думфордж, легион Пепла, откомандирована, господин! — отрапортовала Эмбер.

— Вольно, солдат, — проговорил чарр, но Эмбер и не подумала расслабиться. — Так это твои пленные, говоришь?

— Так точно, господин! — ответила Эмбер. — Я веду этих пленных для допроса. Они были задержаны около Драконьего Клейма!

Чарр с черной шерстью проворчал:

— Ты сказала «пленные». А я вижу только одного. Ты кого-то потеряла?

Эмбер резко обернулась и только тут заметила отсутствие Рионы. Изумление и страх наполнили ее глаза.

— Где она? — прошипела Эмбер, глядя на Кранкскса.

Азура не сразу нашелся, что ответить, а потом забормотал:

— На нас напал легионер с огненным ружьем. Мы его прогнали, но в суматохе женщина бежала. Я выражаю самые искренние сожаления и готов откупиться.

— Просто прелесть, — негромко прорычал командир. И громко крикнул: — Мышь выбежала из мышеловки! Я требую, чтобы ее поймали, да поскорее! Прочешите местность от подножия холма!

— Господин! — проговорила Эмбер, и Дугал услышал в ее голосе страх. — Пленница… нужна мне… живой и невредимой.

Командир недовольно рыкнул и крикнул:

— Мышь нужна мне живой и невредимой! Всякого, кто принесет ее разорванной на клочки, я самолично выпотрошу! Все поняли?

В ответ прозвучал дружный согласный хор. Чарры разбились на группы. Одни начали собирать тела погибших товарищей для сожжения на костре, другие уложили трупы чарров из легиона Пламени на склонах — на съедение воронам и стервятникам. Большой отряд поднялся вверх по склону холма.

— Ты пойдешь с нами, — строго сказал командир Эмбер. — Поговорим позже.

— Слушаюсь, господин! — отдав честь, послушно проговорила Эмбер.

Командир развернулся и зашагал к шатрам, из которых его подчиненные выносили пожитки чарров легиона Пламени.

Оставшись одна, Эмбер не смогла расслабиться. Ее, Дугала и Кранкскса окружили легионеры. Подошедший Гуллик взял у Кранкскса цепь. Эмбер нарочито старательно проверила, крепко ли держится железный обруч на шее Дугала.

— Ну и что случилось? — строго спросила чарра.

— На нас напал легионер, — прошептал Дугал. — Кранкскс говорит правду. Этот чарр подстрелил бы его, но я освободил Риону, и она его напугала. Чарр бросился наутек, а она побежала за ним.

— Тупица, — процедила сквозь зубы Эмбер, но Дугал не понял, кого она имеет в виду — его, Риону, Кранкскса или себя.

Эмбер громко добавила:

— Держи рот на замке и молись своим ложным богам!

— Что стряслось? — прошептал Дугал.

— Я привела вас из огня в полымя, — шепнула в ответ Эмбер. — Будь это простой офицер, я бы что-то придумала и пробилась, но этот…

— Что?

— Этот командир, — прошептала Эмбер, — трибун Ритлок Бримстоун, он прославленный герой. Если он решит отобрать вас у меня, я ничего не смогу сделать.

23

Чарры из легиона Крови примерно через час привели Риону. Она была вся в синяках и царапинах, однако приказ командира был исполнен. Она была жива, и ее глаза гневно сверкали.

Чарры подвели Риону к Эмбер. Их взгляды встретились. Эмбер отступила на шаг, размахнулась и ударила Риону по лицу тыльной стороной ладони. Удар пришелся Рионе по подбородку и оказался настолько силен, что она рухнула на колени перед Эмбер.

— Наденьте на нее ошейник, — буркнула Эмбер Кранксксу и Гуллику, — да закройте замок покрепче на этот раз, а не то я брошу вас на съедение воронам!

Один из чарров одобрительно кивнул и рассказал Эмбер, как им удалось поймать пленницу. Они нашли ее в небольшой пещере, она была безоружна и быстро сдалась.

Гуллик и Кранкскс послушно надели на Риону ошейник.

— Она должна была ударить тебя, — еле слышно прошептал Гуллик. — Негоже ей сейчас проявлять слабость.

— Я не из-за этого так зла, — сверкнув глазами, шепнула в ответ Риона. — Я упустила того чарра, за которым гналась. Он убежал.

— Только не говори об этом Эмбер сейчас, — посоветовал Кранкскс. — Скажи попозже.

Все участники похода собрались вместе. В центре стояла Эмбер и ее пленные. Она никого к ним не подпускала, но было ясно, что бежать им не удастся. Как только на костре были сожжены погибшие чарры из легиона Крови и шатры легиона Пламени, отряд во главе с Ритлоком Бримстоуном сразу тронулся в путь, на север.

Чарры шли очень быстро. Бедняга Кранкскс с большим трудом поспевал за остальными. Позади клубился дым от догорающего костра — свидетельство того, что в долине побывал легион Крови. Ритлок не собирался задерживаться в этих краях.

Дугал чувствовал, как по спине стекают струйки пота. Он устал и ужасно злился. Они с Рионой со всех сторон окружены чаррами, и ему казалось, что он — мышь среди котов. Желание взбунтоваться и бежать было необычайно сильным, и Дугал опасался, как бы оно не взяло верх над здравомыслием.

Он искоса взглянул на Риону. Та смотрела прямо перед собой. Подбородок у нее распух от удара Эмбер. Риона заметила, что Дугал смотрит на нее, и кивнула. Как только чарры устроили привал, Риона склонилась к Дугалу.

— Этот командор, похоже, работорговец.

— Эмбер сказала, что его зовут Ритлок Бримстоун, — прошептал Дугал. — И она его боится. Я не виню ее.

— Ты что-то знаешь об этом Ритлоке? — спросила Риона.

— Прославленный чаррский герой, — проговорил Дугал, и двое-трое чарров зыркнули на него.

Дугал помолчал, пока они не отвернулись.

— Он из легендарных авантюристов. В эту компанию входили капитан Логан Тэккерей, азура по имени Снафф, сильвари Кайт и норна Эйр.

— Эйр Стигелкин, — сурово проговорил Гуллик. — Когда-то она была великой героиней.

Слово «была» он подчеркнул.

— Стало быть, работорговец связался с какими-то жалкими, простыми людьми? — презрительно и нарочито громко проговорила Риона. — Какой позор.

Несколько чарров сразу обернулись и уставились на нее.

— Молчи, пленница! — прошипел Кранкскс и ударил Риону по бедру бездействующей волшебной палочкой.

Риона не дрогнула и сдачи азуре не дала. Дугал восхитился ее мужеством.

После привала шли долго. Солнце палило немилосердно. Ближе к вечеру добрались до лагеря, разбитого на берегу озера. Это было самое большое озеро в Аскалонской котловине. В лагере царил военный порядок, шатры стояли ровными рядами. Солдаты по приказу командира разошлись по шатрам. Эмбер и ее пленники остались одни, без охраны, но скоро к ним размашистым шагом подошел Ритлок Бримстоун.

— Думфордж! — рявкнул он.

— Так точно, господин! — встав по стойке «смирно», откликнулась Эмбер.

— Ты загадка, Думфордж, — оскалившись, изрек Бримстоун. — А я в своем лагере загадок не люблю. Займешь самый дальний шатер, у берега.

— Слушаюсь, господин! — застыв на месте как каменная, пролепетала Эмбер, очень натурально показав, как ее унизил этот приказ.

Не обращая на это никакого внимания, Бримстоун продолжал:

— Там, на берегу, найдешь лодку. Мы доложим, что она прохудилась и пошла на дрова. Короче: чтобы завтра к утру тебя тут не было. Мы пойдем по берегу на восток. Выбери другое направление.

— Так точно, господин!

— Я больше не желаю тебя видеть, ясно? — процедил сквозь зубы Бримстоун. — Вольно.

Эмбер ударила себя кулаком по груди:

— Слушаюсь, господин!

Она дала знак Гуллику отвести пленных к дальним шатрам.

— И еще, Думфордж… — проговорил Ритлок Бримстоун.

— Слушаю вас, господин!

— У тебя глаза, как у твоей бабушки, — сообщил трибун и оскалил зубы.

Дугал предположил, что это улыбка.

— Благодарю вас, господин! — едва заметно расслабившись, воскликнула Эмбер и махнула рукой Кранксксу.

Отведенный для Эмбер и ее пленников шатер стоял на приличном расстоянии от лагеря, неподалеку от лежавшей на берегу лодки. Эмбер велела всем войти в шатер.

— Отдохните, — сказала она. — Тронемся, как только стемнеет.

— Он знает, — проговорил Кранкскс, сняв помятую шапку и проведя пятерней по спутанным волосам. — Он знает про наше задание.

— Нет, — покачала головой Эмбер. — То есть он понял, что я что-то задумала и к этому каким-то образом причастна император Сордшэдоу. Он понял, что с нами связана какая-то тайна, а он терпеть не может тайны и загадки. И чем скорее мы исчезнем с его глаз, тем скорее он перестанет думать о нас и о том, что мы затеяли.

— Он сказал про глаза твоей бабушки. Что он имел в виду? — поинтересовалась Риона.

— А ты не поняла? — пожала плечами Эмбер, остановившись у входа в шатер. — По-моему, тут и гадать нечего. Просто он знаком с моей бабушкой. Отдыхайте. Вам потребуются силы.

С этими словами Эмбер ушла. Остальные устроились как могли. Дугал не стал снимать кандалы, и Риона не попросила его, чтобы он снял с нее ошейник.

Лодка, которая якобы прохудилась и должна была пойти на дрова, оказалась в прекрасном состоянии. Два тяжелых весла вставлены в обитые холстиной уключины, вдоль борта лежал длинный рулевой шест. Под скамьями спрятаны несколько жестянок с вареным мясом.

Азура прошел на нос, за ним — люди и Эмбер. Гуллик оттолкнул лодку от берега, ловко запрыгнул на корму и взялся за весла. Лодка бесшумно отплыла от лагеря, да никто из чарров и не сознался бы в том, что видел, как Эмбер и ее пленники бежали.

Как только они удалились на такое расстояние от берега, что чаррские костры превратились в горящие красные точки, Эмбер сняла с Дугала и Рионы железные ошейники. Дугалу ужасно хотелось бросить кандалы за борт, но он отдал их Гуллику. Норн быстро убрал кандалы и цепи в мешок и вернул Дугалу и Рионе их оружие.

Когда они покинули лагерь, уже взошла луна, но озеро полностью поглощало ее свет, поэтому плыли в темноте. Едва была видна линия горизонта — там, где меркли звезды и сгущался непроницаемый мрак. Далеко на севере небо чуть заметно светилось.

Риона и Дугал сменяли друг друга на руле. Они нащупывали шестом дно, отодвигали с пути коряги и водоросли. Слева послышался громкий плеск, но когда Дугал обернулся и посмотрел в ту сторону, он увидел только, как блеснула серебристая чешуя.

Через некоторое время впереди засветился огонек. Вскоре огней стало два, потом четыре, а потом — дюжина. Подплыв ближе, спутники поняли, что огни горят в кузницах и плавильных печах.

— Это Айрондок, — сказала Эмбер. — Здесь куют оружие круглые сутки. Правьте к дальнему берегу.

Гуллик оказался сильным и ловким гребцом. Он быстро увел плоскодонную лодку к левому берегу и повел по узкой протоке.

Озеро сужалось, стали хорошо видны доки и покачивающиеся у причалов большие лодки, обитые металлом. Гуллик бесшумно провел лодку мимо причалов, и вскоре они обогнули скалистый мыс и повернули к северу.

— Вы изготавливаете оружие, — негромко проговорила Риона.

— Да, — кивнула Эмбер. — Даже если будет заключен мир с людьми, с Эбонхоком, у чарров врагов — не счесть. Призраки, легион Пламени, великаны, тролли.

— И Драконы, — добавил Дугал.

— И Драконы, — подтвердила Эмбер.

Правда, в темноте Дугал не видел выражения ее лица.

Свечение неба на севере не было отражением луны — теперь это стало ясно. Как только лодка одолела протоку, Дугал понял, откуда исходит свет.

Это был мощный, яркий белый луч. Он рассекал небо подобно гигантскому клинку, и Дугалу показалось, что острие этого клинка кольнуло его прямо в сердце, потому что в основании луча лежал самый центр Пламени Проклятия.

Дугал посмотрел на своих спутников. Эмбер это зрелище было знакомо, она не выразила ни изумления, ни страха. Риона и Кранкскс, широко раскрыв глаза, уставились на свет, похожий на огонь маяка. Даже Гуллик на несколько секунд бросил весла и, раскрыв рот, воззрился на север. Правда, он быстро опомнился и снова принялся грести.

Озеро мельчало, все чаще Дугал доставал концом шеста до дна. На берегах появились деревья — высокие мангры с длинными висячими корнями. В кронах мангров обитали полчища летучих мышей и ночных ласточек. В конце концов озеро сменилось болотом, а потом — сушей, по которой вполне можно было идти. Эмбер указала на груду камней на северном берегу, и Гуллик вытащил лодку на илистую отмель. Эмбер пошла по берегу вверх, остальные поспешили за ней. Эти места были хорошо знакомы Дугалу.

Горизонт на севере теперь выглядел иначе. На фоне света проступили угловатые тени. Руины Аскалон-Сити.

Выше по берегу лежала широкая дорога. Выждав несколько минут, путники перебежали через дорогу очень быстро, опасаясь чаррских патрулей. Затем Эмбер направилась к холму. Все поднялись на вершину и обнаружили там окаменевшие обрубки толстых столбов, простоявших здесь два столетия.

— Дозорный Холм, — проговорил Дугал, вспомнив рассказ Эмбер. — Отсюда Файерберн видел Пламя Проклятия.

— Да, — кивнула Эмбер. — Сюда я должна была привести вас, но на этом мои познания заканчиваются. С утра нам потребуются твои познания, Дугал Кин. То, насколько хорошо ты знаешь город.

— А что мы будем делать до рассвета? — спросил Дугал.

— Ждать, — ответила чарра.

Теперь они совсем близко от города, и опасаться чаррских патрулей не приходилось. К тому же здесь, за городскими стенами, можно было не слишком бояться призраков. Дугал видел шпили полуразрушенных башен, тускло подсвеченных сиянием Пламени Проклятия. Город казался призрачным, мертвым. Примерно через час после того, как Дугал и его спутники поднялись на холм, с запада налетели тучи, закрыли луну, встали над лучом Пламени Проклятия, и свет растекся по тучам.

От того, что город был так близко, стало не по себе. Неплохо бы отдохнуть после долгого пути, но все были не в настроении. Эмбер внимательно просматривала местность — не появится ли где чаррский патруль. Кранкскс перебирал вещи в мешке. Гуллик уселся на южном краю холма, спиной к городу, и смотрел на дороги, уходящие к югу, и озеро. Только Риона решила отдохнуть, но не легла, а села на землю и положила шлем и меч рядом с собой, словно чего-то опасалась.

Дугал попытался расслабиться, глядя на небо, где отражался луч Пламени Проклятия. Но в конце концов это ему надоело, он сел на землю и перевел взгляд на город.

Кранкскс тактично кашлянул.

— Этот… Эта амбиентная тауматургическая конструкция еще у тебя? — спросил он.

— Око Голема? — уточнил Дугал.

— Можно взглянуть на него?

Дугал вытащил камень из кармана и посмотрел на него. Этот рубин стоил больше, чем он мог заработать за год, но какой в этом сейчас смысл?

— Конечно, — ответил он и протянул камень азуре. — Только смотри, поаккуратнее с ним.

— О, это я могу тебе обещать! — воскликнул Кранкскс. — Большую часть своих инструментов я оставил в Эбонхоке, но захватил матриксулятор. При наличии достаточного объема симпатической энергии я могу преобразовать его в зарядное устройство.

Дугал часто заморгал, глядя на Кранкскса. Он впервые осознал, от чего отказался этот азура, чтобы отправиться в опасное путешествие. Дугал думал, что больше всего Кранкскс переживает за свою шкуру, а теперь стало ясно, что азура отказался от своей лаборатории, от своих проектов, что для любого азуры было так же важно, как собственная жизнь.

— Ну так попробуй, — пожав плечами, проговорил Дугал.

Азура взволнованно вытаращил глаза, его длинные уши встали торчком.

— Сейчас! — воскликнул он, подбежал к своему мешку, покопался в нем и вернулся со склянкой, наполненной чем-то вроде густого красного сиропа.

— Вот, держи, — сказал он Дугалу. — Если тебя ранят, смажь этим рану. Хорошее средство.

Дугал улыбнулся и убрал целительный бальзам (ему хотелось верить, что Кранкскс его не обманул) в карман.

— Знаешь, — сказал он, — давай сделаем так: если в Аскалон-Сити мы не добудем слишком много сокровищ, считай, что этот камешек твой. Купи себе новую мастерскую.

Кранкскс издал сдавленный булькающий звук и вытащил из кармана устройство, напоминавшее помесь скрипки с арбалетом.

— Да. Да! Понимаешь, прибор прекрасно настроен, просто нужно в него ввести арканные обновления… и учесть ежегодные смещения звезд за последние двести лет!

Дугал покачал головой. Он почти ничего не понял. Два слова из трех остались для него загадкой, но в разговоре с азурой это было лучше, чем обычно. Дугал перевел взгляд на Гуллика, сидевшего над скалистым обрывом, свесив ноги.

— Прошу прощения, — сказал Дугал и встал.

Азура, похоже, искренне расстроился.

— Ты не хочешь послушать, как работает этот прибор?

— Может быть, потом, — сказал Дугал. — Я должен кое о чем рассказать Гуллику.

По пути к обрыву Дугал встретился с Эмбер, продолжавшей наблюдать за окрестностями. Эмбер молча кивнула и пошла дальше. Дугал сел рядом с норном, обвел взглядом красивый пейзаж и тихо кашлянул.

— Я познакомился с Гайдой… — негромко проговорил Дугал и заметил, что при упоминании имени двоюродной сестры Гуллик вздрогнул.

Дугал начал снова:

— Я познакомился с Гайдой Оддсдоттир в Городе Божества. Нас обоих нанял Клагг, с которым ты знаком. Сразу замечу: Клагг из тех азур, которые храбры только тогда, когда восседают верхом на големе или когда рядом с ними здоровенный норн. У Клагга был и голем, и норна — твоя храбрая и сильная кузина, так что, сам понимаешь, он был, можно сказать, неуязвим.

Гуллик хмыкнул. Дугал начал рассказ о приключениях в подземельях под Городом Божества. Он рассказал, как они нашли гробницу Блимма, о сражении со скелетом — стражем этой гробницы. Он ни словом не обмолвился о том, как Гайда его оскорбляла, как она угрожала ему. Пару раз сказал, какой она была доброй. Гуллик глянул на него искоса и улыбнулся. Большей частью Дугал говорил правду, но это была такая правда, которую говорят о мертвых ради блага живых.

Когда он закончил свой рассказ, Гуллик дружески похлопал его по плечу. Небо на востоке посветлело, но густой слой облаков скрыл восход солнца. Предстоял серый, пасмурный день в городе мертвецов.

Вялый, бесцветный рассвет встал над Аскалон-Сити, который представлял собой скорее кладбище, нежели город. Наружные крепостные стены были разбиты и походили на щербатую челюсть. Шпили башен покосились, пустые дверные проемы и окна в домах смотрели черными глазницами. Некоторые постройки были знакомы Дугалу по карте и по трагическому посещению Аскалон-Сити. Рассветная Башня королевского дворца с самым высоким шпилем, здание королевской сокровищницы. Главная башня рухнула, похоронив под обломками короля Адельберна. Палата, в которой хранились свитки с летописями, стояла без крыши, а все, что в ней сберегалось веками, сгнило.

Когда Дугал увидел главную городскую площадь, где призраки пытали Джервиса и где ему пришлось пристрелить друга из лука, дабы прекратить его мучения, у него заныло сердце. Товарищи встали у него за спиной. Некоторое время все молчали.

— Сплошные развалины, — нарушив безмолвие, проговорила Риона. — Просто ужас. Я слышала предания, конечно, но я никогда не представляла себе…

— Внутри все еще хуже, — сказал Дугал.

— Ну, — спросила Эмбер, посмотрев на Дугала. — Каков будет план атаки?

Дугал повернулся к друзьям. Все были вооружены и ждали его. Отступить невозможно, даже если бы они этого захотели. Они заплатили слишком высокую цену за то, чтобы оказаться здесь.

— Идите за мной, — сказал Дугал, чувствуя, что ведет товарищей на смерть.

Он подвел остальных к полуразрушенной крепостной стене, а потом они свернули направо, подальше от зияющей пасти главных городских ворот.

— Этой дорогой мы шли в прошлый раз, — сказал Дугал.

— И мы знаем, чем все закончилось, — проворчал Кранкскс.

— А почему не войти через главные ворота? — спросил Гуллик.

— Тогда встречать нас выйдут все призраки, обитающие в городе, — ответил Дугал. — В большинстве своем они безмозглые чудовища, но они помнят, как обороняли эти ворота и как чарры, взломав их, хлынули в город. Там у них выставлены дозорные. Нет, там никому не пройти.

Он остановился возле широкого пролома в крепостной стене, через который даже Гуллик мог пролезть.

— К тому же именно здесь я в прошлый раз проник в город, поэтому знаю, чего можно ожидать.

Риона обвела взглядом груды камней.

— Никогда не представляла, — призналась она, — что все настолько ужасно.

— Ладно, успокойся и возьми себя в руки, — буркнул Дугал и, вскарабкавшись на несколько футов, спрыгнул с другой стороны. — Тут есть кое-что пострашнее призраков.

— Медвежьи кости! — ахнул Гуллик. — Что же может быть страшнее войска призраков?

От стены уходил проулок. По нему Дугал вывел товарищей к началу широкой улицы, где в стародавние времена процветала торговля. Дугал развел руками:

— Что страшнее? Все трупы, из которых родились призраки.

Улицы города были завалены скелетами и доспехами защитников Аскалон-Сити, павших там, где их застигла вспышка Пламени Проклятия. Ни стервятники, ни звери-падальщики не тронули трупы — их тоже пугали призраки и само Пламя Проклятия.

Несколько скелетов лежало в самом начале улицы. Гуллик случайно задел ногой один, и кости со стуком рассыпались, ржавые доспехи клацнули, упав на мостовую. Все вздрогнули. Гуллик выругал себя за неуклюжесть и пропустил Дугала вперед.

— Эти кости соединены между собой только памятью, — пробормотала Риона.

— Да и воспоминания быстро тают, — грустно отозвался Дугал и указал в сторону небольшой площади в конце улицы. — Вон туда мы направились в прошлый раз.

— А мы куда направляемся? — осведомилась Эмбер.

— Главная цель — королевская сокровищница, она за дворцом. Но когда мы до нее доберемся, встанет вопрос о том, как в нее спуститься. Когда король Адельберн породил вспышку Пламени Проклятия, произошло нечто вроде землетрясения, здания сдвинулись, нижние этажи оказались завалены обрушившимися верхними. Но королевские покои на самом верху Рассветной Башни почти не пострадали. По идее, оттуда должен вести какой-то ход в сокровищницу.

— Ты говоришь — «по идее», — недоверчиво хмыкнул Кранкскс. — А точно не знаешь?

— Мы туда не добрались, — покачал головой Дугал. — И к тому же в город мы проникли ночью.

Он медленно пошел дальше по улице между скелетами и стараясь выбирать дорогу так, чтобы за ним мог пройти Гуллик. Но, несмотря на все старания, норн то и дело задевал валяющиеся на мостовой скелеты, и древние доспехи звякали по камням.

Дугал надеялся, что днем, при свете солнца, призраки будут не так активны, как ночью. Но полуразрушенные крепостные стены все же слишком высоки, и город был окутан тенями.

К тому же то, что в прошлый раз призраки встретились Дугалу и его товарищам ночью, еще не означаю, что они вообще не появляются днем и что днем они не так опасны.

Вскоре они добрались до улицы, ведущей к главной городской площади. Чем ближе они к ней подходили, тем сильнее Дугал нервничал. В какой-то момент он поймал себя на том, что затаил дыхание. Пришлось насильно заставить себя дышать.

Он вдруг понял, где находится. Намеренно или нет, но он привел остальных туда, где в последний раз видел живыми Валу и Дака. Он так старался прогнать из памяти это место, что не сразу его узнал. Но как только он увидел знакомые доспехи, лежащие на мостовой посреди лужи запекшейся крови, которая не исчезла за столько лет, воспоминания нахлынули на него.

Дугал опустился на колени рядом со скелетом своего друга и робко прикоснулся к краю стального шлема.

— Дак Тернбулл, — прошептал он. — Как же это могло случиться?

Риона подошла и положила руку на плечо Дугала.

— Это действительно он? — тихо спросила она, и вдруг ее лицо словно постарело.

Дугал встал и оказался в объятиях Рионы.

— Все хорошо, — проговорила она. — Мы сделаем свое дело, и все будет хорошо.

Вдруг она умолкла и затаила дыхание. Похоже, что-то увидела за плечом Дугала.

— О нет… — прошептала Риона.

Может быть, она добавила что-то еще, но Дугал не расслышал. Голос Рионы заглушили крики из глубины улицы.

— Тревога! Тревога! — прокричал кто-то пронзительным, жутким голосом. — Брешь в стене! В Аскалон-Сити проникли захватчики! Тревога! Тревога!

24

Дугал резко обернулся, чтобы увидеть, кто кричит. Посреди улицы возник призрак женщины. Женщина указывала на Эмбер и громко кричала. На ней были эбонхокские доспехи, обеими руками она сжимала тяжелый меч. В первое мгновение Дугалу показалось, что это Вала, воскресшая из мертвых, и он обмер. Но дымка, окутывавшая лицо призрака, развеялась, и… Нет, это была незнакомка, наверное из дозорных. Только в этот миг Дугал осознал, что на него кричит кто-то еще.

— Дугал Кин! — гаркнула Эмбер, схватила его за плечо и развернула к себе.

— Что? — плохо соображая, что происходит, спросил Дугал.

— Вот что! — Эмбер указала в сторону еще одной улицы, выходившей на площадь.

По картам Аскалон-Сити Дугал помнил, что эта улица когда-то вела к казармам, хотя он был уверен, что казармы давным-давно пустуют.

Колонна воинов-призраков мчалась по улице к главной городской площади. Дугал сразу узнал их по воинской форме. Точно так же были одеты призраки, которые убили его друзей в ту ночь, когда они имели глупость проникнуть в Аскалон-Сити. Это были духи людей, убитых Пламенем Проклятия. Они ничем не отличались от простых пастухов, которые забрели в пещеру, где отдыхали Дугал и его товарищи, но эти призраки были гораздо опаснее. Дугал смотрел на них и не видел на лицах ни любви, ни сострадания к живым — только безумие и всепоглощающую жажду смерти.

— Медвежья кровь! — возопил Гуллик, сняв с плеча боевой топор. — Вот это будет сражение, достойное моей саги!

— Тупица! — крикнула Эмбер. — Всех призраков тебе не одолеть!

— Я не погибну без боя!

— Постарайся вообще не погибать! — крикнул Кранкскс, сидевший на плечах у норна. — Беги!

— Сюда!

Эмбер опрометью бросилась прочь от колонны призраков. Она передвигалась с грациозностью львицы, ловко перепрыгивая через валяющиеся на мостовой скелеты и лавируя между ними.

— Дугал! — воскликнула Риона, схватив друга за плечи. — Надо бежать!

Она наклонилась, взяла Дугала за руку, заставила подняться и потащила его по улице следом за Эмбер. Дугал, с трудом переставляя ноги, словно налившиеся свинцом, едва поспевал за Рионой.

— Нам от них не уйти! — бросила на бегу Риона. — Нужно бежать к воротам!

— Слишком далеко! — крикнул Дугал в ответ.

— За мной! — гаркнул он остальным. — Бежим к дворцу!

Риона свирепо глянула на Дугала. Он быстро протараторил:

— Призраки мыслят точно так же, как мыслили при жизни. Они стараются не покидать город. Поэтому, я думаю, они не станут врываться в королевские покои без дозволения.

Он схватил Риону руку и поволок за собой, но она не сразу его послушалась. Поравнявшись с ним, она в сердцах стукнула его по спине.

— Дурак! — процедила сквозь зубы Риона. — Почему ты там замешкался? Что ты увидел?

Дугал прикусил язык. Он был не в настроении объясняться с Рионой. Он побежал еще быстрее.

Они мчались по улицам в сторону королевского дворца. Дугал знал дорогу, поэтому Эмбер и Гуллик с Кранксксом на плечах замедлили бег и дождались, пока их догонит Дугал. Поравнявшись с ними, он вырвался вперед и устремился к цели, искренне надеясь, что дворец стоит на прежнем месте.

Вскоре стал виден столп белого сияния — энергия Пламени Проклятия, сосредоточившаяся в гигантском светящемся клинке, воздетом к небесам. В тот миг, когда Адельберн вызвал к жизни этот колдовской огонь, пламя пробилось к катакомбам, паутиной лежащим в основании города. Из глубокой ямы вздымался светящийся луч — неистребимая память могущественного заклинания.

Не добежав до колдовского луча, Дугал и его спутники свернули вправо и, лавируя по узким улочкам, усыпанным щебнем, оставили призраков позади. Наконец они оказались на просторном дворе прямо перед дворцом.

На миг у Дугала сердце ушло в пятки. Проход к нижним этажам дворца был завален, арки на входах обрушились, верхние этажи сильно покосились. Вдоль внутренней стены дворца наверх вела единственная длинная лестница. Дугал мысленно сверился с картой, которую помнил наизусть, и понял, что эта лестница может вести прямо в королевские покои.

К несчастью, лестница охранялась. Возле ее подножия выстроился отряд воинов-призраков. Завидев Эмбер, стражники обнажили мечи и побежали ей навстречу.

— Смерть захватчикам! — завопили призраки. — Смерть! Смерть!

— Нет другого выхода отсюда? — спросила Эмбер, выхватив саблю.

— Нет! — Дугал обернулся и увидел, что к дворцу приближается колонна призраков, заметивших их на главной площади. — Нам надо пробиться к лестнице! Наверху — королевские покои!

С этими словами Дугал выхватил из ножен меч, и ему показалось, что черное лезвие с гулом завибрировало.

— Впереди призраков меньше, чем позади, — сказала Риона, обнажив свой меч.

— Тогда вперед! — прорычал Дугал, развернулся к лестнице, но налетел на Гуллика.

Норн успел подхватить его и не дал упасть.

— Подержи-ка его, — распорядился Гуллик и, проворно сняв с плеч Кранкскса, передал его Дугалу. — Он славный товарищ, но не очень удобный пассажир! Я возьму на себя призраков!

— Что ты заду…

Дугал не успел договорить. Гуллик проскочил мимо него, на бегу размахивая топором.

— Ну? — гаркнул он наступающим привидениям. — Кому тут первому подарить вечный покой?

Риона схватила Дугала за руку и протащила мимо Гуллика, устремившегося навстречу призракам, бегущим со стороны площади. Эмбер уже вступила в схватку с привидениями, охраняющими подступы к лестнице. Рубя саблей направо и налево, свирепо орудуя когтями, она кромсала эфемерные тела призраков. И хотя призраки, похоже, не испытывали боли, достаточно было нескольких сильных ударов, чтобы их силуэты начали развеиваться, как туман. В сердце Дугала вспыхнула искорка надежды.

Кранкскс начал молотить кулаками по груди Дугала.

— Отпусти меня! Быстро!

— Тебе ни за что не устоять против призраков, — крепко держа азуру на руках, сказал Дугал. — И прекрати вырываться!

— Мне-то, ясное дело, не устоять, тупица! А вот у тебя шанс есть. Отпусти меня, кому говорят!

Дугал поставил азуру на ступеньку лестницы.

— Давай, вперед! — крикнул Кранкскс. — Поработай своим мечом!

Не успел Дугал ответить азуре, как один из призраков, уничтоженных Эмбер, возродился из клубящегося вокруг чарры тумана. Он заметил Дугала и бросился прямо к нему, вопя:

— Смерть захватчикам! Смерть! Смерть!

Дугал инстинктивно выставил перед собой меч и проколол им призрака насквозь. Привидение остановилось, на миг сжало клинок руками, закричало от боли, рухнуло на ступени и вскоре испарилось.

Против воли Дугал улыбнулся.

— Дай дорогу, Эмбер! — крикнул он. — Иду на прорыв!

Чарра с грацией охотящейся кошки отпрыгнула в сторону. Дугал взбежал по ступеням и рубанул мечом трех призраков подряд. Все они протестующе взвыли и задергались, когда их коснулся черный клинок, но развеиваться не подумали и тут же продолжили бой.

Дугал выругался.

— Похоже, — процедил он сквозь зубы, — этот меч разит их, только если пронзает насквозь!

— Этого было бы достаточно, — откликнулась Эмбер.

Она заметно дрожала от полученных от призраков ударов.

— Риона! — крикнул Дугал.

Вдоль клинка скользнуло лезвие призрачного меча и задело его. Он ощутил леденящий холод. Застонав от боли, он воскликнул:

— Риона, бегите с Эмбер вверх по лестнице!

— Нет! — крикнула в ответ Риона. — Мы не можем потерять тебя!

— Я вас скоро догоню, — пообещал Дугал и снова ринулся в атаку.

Призраки немного отступили.

— Обещаю!

Недовольно скривившись, Риона схватила Эмбер за руку, и они обогнули толпу призраков слева, а Дугал еще больше оттеснил врагов вправо. Как только Риона и Эмбер удалились на безопасное расстояние, Дугал удвоил мощь атаки, и в конце концов на пути к королевским покоям призраков не осталось.

Он уже был готов прекратить бой и устремиться вслед за Эмбер и Рионой, как вдруг заметил, что Кранкскс остался позади. Азура присел на корточки на ступеньке и ожесточенно рылся в своем дорожном мешке.

— Шевелись! — крикнул Дугал азуре. — Я долго не выдержу!

— У меня тут есть кое-что, что поможет ему! — крикнул в ответ Кранкскс.

— Кому? — спросил Дугал, но тут же понял, кого имеет в виду азура.

Продолжая отбиваться от уцелевших призраков, он бросил взгляд на Гуллика. Тот дрался с несколькими дюжинами привидений.

— Клянусь окровавленными когтями Медведя! — рявкнул норн, размахивая топором направо и налево. — Я буду сражаться с вами до последнего вздоха! Споют об этом дне сагу или нет — мне все равно. Как бы скоро вы меня ни прикончили, знайте: эта битва для вас смертельна!

— Гуллик! — проорал Дугал так громко, как только мог. — Прекрати бой и беги за нами!

— Чтобы я позволил им броситься за вами в погоню? — ухмыльнувшись от уха до уха, крикнул норн. — Ни за что!

— Водный громобой не поможет, — забормотал Кранкскс. — У меня есть граната, порождающая мрак, но не знаю, в каком она состоянии.

Он сокрушенно покачал головой.

— Поднимайся ко мне, слышишь? — рявкнул Дугал.

Норн повернулся к нему и указал топором в сторону лестницы.

— Запомни меня! — крикнул Гуллик, отвернулся и продолжил бой с призраками.

От его ударов они превращались в стелющийся над мостовой туман, но через несколько мгновений возрождались и продолжали сражение. Окруженный со всех сторон, Гуллик рассвирепел и начал преображаться в медведя.

— У меня осталась последняя склянка целительного бальзама, но это не то, что… Ага! Вот оно! Сейчас, сейчас!

Кранкскс запустил руку в глубь мешка и что-то извлек из внутреннего кармана.

— Да! — прокричал он и швырнул в призраков, обступивших Гуллика, маленький шарик.

Гуллик обернулся, усмехнулся и что-то крикнул азуре. Видимо, поблагодарил.

Место сражения озарилось ярчайшей вспышкой. Ударной волной Кранкскса и Дугала толкнуло вверх. А когда пламя угасло, Дугал и Кранкскс не увидели ни призраков, ни норна. На месте боя чернела плоская воронка, а над ней начали образовываться клубы голубоватого тумана — возрождающиеся привидения.

Кранкскс в ужасе уставился на плоды своего деяния.

— Клянусь Вечной Алхимией! Я употребил слишком много арканной энергии! Я убил его! Хотел помочь, а убил Гуллика!

Быстрее всего возродились двое призраков у самой границы воронки. Они тут же бросились к лестнице. Дугал проткнул обоих насквозь, и призраки попятились. Дугал быстро наклонился, схватил остолбеневшего от горя Кранкскса за ворот рубахи, развернулся и помчался вверх по лестнице, волоча азуру за собой.

Ступеням не было числа. Дугал видел впереди Эмбер и Риону. Они бежали так быстро, как только могли. Снизу доносился душераздирающий вой. Бросив взгляд назад, Дугал увидел, что из дверей всех окрестных домов выскакивают призраки. Они подбегали к лестнице, но не решались подниматься по ней.

Наконец Дугал достиг распахнутых настежь дверей на самом верху и втащил за собой Кранкскса. Согласно старинной карте, эти двери вели прямо в королевские покои. Зацепившись за порог, он рухнул на пол вместе с азурой. Дугал не успел опомниться, как к ним подбежали Эмбер и Риона, схватили за плечи и поволокли по полу за старинную ширму, разделявшую комнату на две половины.

Дугал только собрался спросить, что происходит, как Эмбер накрыла когтистой рукой его рот, а Риона сделала то же самое с Кранксксом. Дугал обвел комнату взглядом и увидел, что прямо перед ними стоит призрак.

Дугал мысленно выругал себя за то, что поверил, будто никто из призраков не посмеет проследовать за ними в королевские покои. Но то привидение, что стояло перед ним, смотрело на него добрым, мягким взглядом.

Дугал обмер от изумления. В глазах призрака не было ни безумия, ни злобы. Этот призрак выглядел… печальным.

На нем не было доспехов, он был одет в красивое, богатое платье придворного. Это был лысеющий мужчина с заметным брюшком, и по его взгляду было ясно, что он многое пережил и повидал. При нем не было никакого оружия, но из раны в груди торчала рукоятка призрачного кинжала.

Риона схватилась за меч, но Дугал удержал ее. Смертные и призрак несколько секунд молча смотрели друг на друга. Наконец к Дугалу вернулся дар речи.

— Савион, — еле слышно выговорил он. — Ты слуга короля, Савион.

Призрак в богатых одеждах нахмурился и недовольно фыркнул.

— Главный придворный, к вашим услугам, — представился он. — Но мое имя действительно Савион. А тебе уже давно пора прийти сюда. Тебе или кому-то вроде тебя.

За дверью послышался топот. Призрак Савиона повернулся и бесшумно скрылся за ширмой. Вскоре раздался его голос.

— Как вы смеете врываться в королевские покои без приглашения? — решительно и сердито вопросил Савион.

Воины-призраки залепетали:

— В город проникли захватчики!

— Мы должны защитить Аскалон!

— Мы должны защитить короля!

Савион строго ответил:

— Я весь день провел в покоях короля и не видел здесь ни разбойников, ни грабителей. Ступайте прочь!

Призраки смутились. Один из них проговорил негромко и неуверенно:

— Мы видели захватчиков!

Савион ответил тихо, но угрожающе:

— Уходите немедленно, иначе я призову его величество, нашего великого и могущественного короля Адельберна, и он самолично вас накажет за вторжение в его покои. Ступайте и ищите захватчиков в другом месте.

При упоминании имени короля призраки окончательно присмирели, но мысль о том, что захватчики могут разгуливать по городу, их воодушевила. Негромко переговариваясь, призрачные воины удалились и отправились искать чужаков где угодно, но только не в королевских покоях.

Савион заглянул за ширму.

— Думаю, теперь можно спокойно поговорить, — сказал он, пройдя за ширму. — Их преданность королю почти так же бездумна, как их кровожадность, поэтому я могу без труда их обмануть.

Дугал поднялся на ноги и изумленно уставился на призрака. Он был поражен до глубины души тем, что привидение сохранило в себе так много от человека, которым некогда было.

— Вот видишь, — сказала Эмбер, ткнув Дугала локтем. — Файерберн был прав. Это Савион.

Придворный не улыбнулся. Лишь совсем немного разгладилась складка между его бровей. Он сказал Дугалу:

— Да, я Савион. Но боюсь, не совсем… во плоти. Простите, с кем имею честь, господин?

Дугал часто заморгал.

— Кин. Дугал Кин.

— Кин… — Глаза призрака осветились радостью. — Не родственник ли лейтенанта Дориона Кина?

У Дугала перехватило дыхание.

— Потомок, — проговорил он еле слышно.

Призрак задумчиво кивнул:

— Да, пожалуй, имеется некоторое сходство. Славный был человек и доблестный воин. Он бы пригодился нам здесь, но долг службы призвал его в другие края.

— Но как это возможно? — вмешалась Риона. — Я думала, что все призраки в Аскалон-Сити обезумели от Пламени Проклятия!

— Вспомни мой рассказ, — сказала Эмбер. — Ведь я говорила о Савионе. Он уже был мертв, когда Адельберн с помощью магического меча Магдаэра возжег Пламя Проклятия. Полагаю, у этого человека действительно есть незавершенное дело.

— Необычайно приятная встреча, — сдавленно прошептал Кранкскс, с трудом сдерживая ярость. — Но сейчас у нас есть дела поважнее!

— Если только воины не услышат ваши голоса и не увидят вас, они сюда не войдут, — заверил всех Савион. — Более всего они опасаются гнева короля.

— А он… здесь?

Дугал испуганно обвел взглядом покои.

— О нет, нет, — успокоил его Савион. — Ночью и днем он обходит дозором Северную Стену в ожидании новой атаки чарров.

Призрак искоса взглянул на Эмбер.

Вой привидений, доносившийся снизу, стал громче. Мысли бешено метались в голове у Дугала.

— Похоже, эти призраки все еще жаждут крови, — сказал он.

Савион с искренним сожалением кивнул.

— Еще никогда я не видел, чтобы они были настолько возбуждены. Так близко к королевским покоям никто не приближался со времен вспышки Пламени Проклятия. Возможно, призраки ослушаются моего приказа и все же прорвутся в башню, догадавшись, что вы здесь.

Риона нахмурилась.

— Интересно, стали бы они вас слушаться, если бы узнали, что вы предали своего короля? Если чаррская легенда правдива, вы сразились с Адельберном в то самое время, когда чарры штурмовали городские ворота.

— Несправедливо и немилосердно, — укоризненно взглянув на Риону, проговорил Савион. — Я всеми силами пытался уберечь воинов, которых его величество решил умертвить! Адельберн был в отчаянии из-за того, что чарры вот-вот возьмут Аскалон-Сити, он был готов сделать что угодно, лишь бы предотвратить это. Он был в гневе на солдат за то, что те не смогли сдержать атаку чарров, он счел их трусами.

— Но они вовсе не были трусами, — сказал Дугал.

— Вот именно! Это были самые отважные мужчины и женщины, каких я только знал. Но мы вступили в бой со слишком сильным противником, превосходившим нас и числом, и оружием. Пожарище изгнало нас из Рина, и былой позор не давал покоя его величеству. Он не согласился с принцем Руриком, своим единственным ребенком, который предлагал заключить мир со старыми врагами Адельберна в Крите, дабы получить пристанище в их владениях. Рурик поссорился с отцом, увел часть аскалонян в Криту и вскоре погиб.

Старик придворный вздохнул, вспомнив об этой давней утрате.

— Его величество был вне себя от горя, потеряв сына, но он преисполнился еще большей решимости выстоять в войне против чарров, чтобы доказать, что его сын ошибался, что можно защитить королевство даже в одиночку, если потребуется. А когда стало ясно, что Аскалон-Сити падет, что он не в силах это предотвратить, он… я так думаю, он лишился рассудка.

— Не знаю, не знаю… — проворчал Кранкскс хриплым и усталым голосом. — Мне кажется, он получил именно то, чего хотел.

Остальные, включая и призрака, изумленно уставились на азуру.

Дугал пристально смотрел на Кранкскса. Он был готов поклясться, что тот только что плакал. Но азура есть азура, а у азур логика всегда берет верх над чувствами.

— Что вы смотрите на меня? Никто из вас не интересовался теорией игр? Если не можешь выиграть, начинаешь добиваться того, чтобы не мог выиграть и твой соперник. Уверяю вас, срабатывает гораздо чаще, чем вы можете себе представить, потому что правила игры меняются без разрешения вашего противника. Зачастую даже без его ведома. Вы начинаете играть не ради собственной победы. Вы играете ради того, чтобы не дать победить противнику, а помешать этому гораздо труднее.

Призрак-придворный часто заморгал от изумления.

— Кто ты такой? — спросил он.

— Я азура, — ответил Кранкскс. — В ваше время мы жили под землей, вы о нас не знали.

— Вот уж воистину мудрые речи! Однако ты предполагаешь слишком много разумности в деяниях того, кто лишился рассудка.

Взгляд Савиона стал ледяным, и Кранкскс струхнул.

— Я был рядом с ним, — продолжал Савион. — Я слышал его бредовые речи. Я видел безумие в его очах, когда он вонзил кинжал мне в грудь!

Произнося эти слова, Савион шагнул ближе к Кранксксу — наверное для того, чтобы азура лучше разглядел рукоятку кинжала, торчавшую из его груди. Кранкскс спрятался за Дугала, устрашившись неприкрытого гнева призрака.

— Я все понял! — пискнул азура.

— И даже смерть ничего не изменила в его величестве. — Савион скрестил руки на груди, чуть выше рукоятки кинжала. — После смерти его безумие только возросло. Он говорит так, словно Аскалон-Сити не лежит в руинах, словно чарры отброшены от города, а его сын жив.

Дугал понимал, что нужно действовать как можно скорее. Если их найдет призрак Адельберна, Савион не сможет их защитить. Он сказал призраку старика придворного:

— Мы пришли сюда за великим сокровищем, упомянутым на старинной карте. Вы не знаете, где может храниться такое сокровище?

— А-а-а… — протянул Савион с невеселой улыбкой. — Значит, до вас дошло мое послание.

— Ваше послание? — удивился Дугал.

— В первые несколько лет моей… жизни после смерти я размышлял о том, как мог бы отомстить Адельберну. И я нарисовал несколько карт, снабдив их описаниями города и ценностей, хранящихся в королевской сокровищнице. Я вышел на крепостную стену и бросил эти карты на ветер. Я надеялся, что кто-нибудь явится в Аскалон-Сити и погубит призрак Адельберна. И действительно, некоторые приходили сюда, движимые жаждой наживы, но войско призраков и безумный король всех убили или прогнали. А потом у меня закончились чернила и иссякло терпение, и я отказался от этих усилий.

Риона тихо проговорила:

— Карта Дака…

Дугал кивнул. Одно послание Савиона попало в старинный архив, а из архива — в руки Дака.

Но Дугал заметил, что, хотя Савиона вроде бы и не интересовали сокровища, зато он по-прежнему мечтал отомстить королю.

— Я сомневаюсь, что мы могли бы убить призрак короля, — сказал Дугал. — Мы разыскиваем оружие, которое принадлежало предводителю чарров — необычное, украшенное драгоценными камнями. Оно называется Когтями Хан-Ура.

Савион кивнул.

— Мне знакомо это оружие. Его величество забрал его с трупа чаррского императора, который пришел с этим оружием в Аскалон-Сити. Много лет его величество бродил по городу, собирал доспехи и оружие — все, что имело ценность. Все это он складывал в сейф в королевской сокровищнице.

— Значит, ваши древние карты верны, — заключила Риона.

— Большей частью, — кивнул Савион. — Но почти все входы во дворец при вспышке Пламени Проклятия были полностью завалены, а другие частично обрушились. Если вы желаете попасть в королевскую сокровищницу, вам придется спуститься в яму, где находится Сердце Пламени Проклятия.

Дугал мысленно совместил нынешние руины с картой, которую хранил в памяти. Точно. Если спуститься в яму, можно оказаться близко от сокровищницы.

— Вы нам поможете?

— Я вам уже помог, — ответил призрак. — И я так думаю, что утрата трофея сильно огорчит Адельберна. Если вы причините ему боль, я буду вам весьма признателен. Сам я не имею возможности отправить призрак короля в Страну Туманов, но небольшая месть меня порадует и немного утешит. Быть может, я его настолько разозлю, что…

Савион собирался сказать что-то еще, но его прервала Риона, отошедшая к окну.

— Он здесь, — сообщила она шепотом.

— Что ты хочешь этим сказать? — тоже перейдя на шепот, спросила Эмбер. — Что значит: «Он здесь»?

— То и значит, что он здесь, — прошептала Риона. — Адельберн. На парапете, прямо над нами.

Она указала на потолок. Все запрокинули голову и прислушались. Дугал ничего не услышал.

— Обычно он либо патрулирует Северную Стену, либо бродит по катакомбам под замком, — сказал Савион. — Что бы ему делать над своими покоями?

— Часто вас посещают живые гости? — спросил Дугал.

— Почти никогда, — ответил Савион.

— Возможно, он услыхал шум погони, — сказал Дугал. — И теперь ищет нас.

Могучий, зычный голос послышался в тот же миг и эхом разнесся по всему городу.

— Стража! — проревел король Адельберн. — Я нашел лазутчиков! Ко мне, мои верные воины, и мы накажем их за вероломство!

25

Услышав приказ короля, воины-призраки громко взревели.

— У нас очень мало времени, — сказал Савион. — Вам нужно бежать.

— У меня есть план, — сказала Риона. — Когти Хан-Ура в катакомбах, верно? И для того чтобы их добыть, мы должны пройти через Сердце Пламени Проклятия, так?

— А между нами и входом в катакомбы — сотни разъяренных призраков, — кивнула Эмбер. — Думаю, это всем ясно.

— Значит, просто спокойно спуститься в катакомбы и взять Когти мы не можем, — продолжала Риона, — если только кто-то не отвлечет внимание призраков на себя, а другие в это время не отправятся за Когтями.

— Я отвлеку их, — скромно проговорил Кранкскс.

Все удивленно посмотрели на него.

— Я серьезно говорю, — моргая покрасневшими глазами, сказал азура. — Грубой силой тут не обойдешься. Я хитрее всех вас троих, вместе взятых, и у меня есть мешок, битком набитый всякими маленькими отвлекающими приспособлениями. И еще у меня есть одна идея, совершенно особенная.

Он многозначительно посмотрел на Дугала, но тот не понял, что имеет в виду Кранкскс, и горячо возразил:

— Кранкскс, мы уже потеряли здесь одного члена отряда, и…

Кранкскс покачал большой головой.

— Я должен это сделать. Если не ради кого-то еще, то хотя бы в память о Гуллике. Он погиб из-за меня. И я не собираюсь умирать, не отомстив за него. Он бы меня никогда не простил, если бы я этого не сделал.

— Кто-то должен пойти с тобой, — заявила Эмбер. — Воля у тебя сильная, а ножки коротенькие.

— Неплохая мысль, — кивнула Риона. — Кто лучше отвлечет на себя толпу призраков, как не чарра? Как только они тебя увидят, сразу забудут обо всем остальном.

— На самом деле я думала о тебе, — сказала Эмбер. — Ты в нашем отряде не самый важный персонаж, и потерять тебя не так страшно.

— Хорошо, — процедила сквозь зубы Риона. — Я пойду с Кранксксом. Если Эмбер Думфордж такая трусиха, что ее пугает толпа аскалонских призраков, то пусть драпает, поджав хвост.

— Я не трусиха, мышь! — оскалив зубы, прошипела Эмбер, и Дугал испугался, как бы перепалка между ней и Рионой не переросла в драку.

— Докажи это! Я видела котят, которые храбрее тебя!

Эмбер прорычала:

— Ладно. Если Кранкскс решился на отвлекающий маневр, я пойду с ним. С тобой я бы его все равно не оставила. Итак, мы постараемся задержать призраков как можно дольше. А вы должны бежать быстрее ветра. Чем больше призраки будут гоняться за нами, тем больше у них будет шансов нас прикончить.

Дугал протянул руку Эмбер, потом — Кранксксу, и они обменялись рукопожатиями.

— Спасибо вам, — сказал он.

— Не бойся за нас, — хитро подмигнув, сказал Кранкскс. — У меня в запасе еще много фокусов.

— Я не прощаюсь, — ощетинившись, проговорила Эмбер. — Сегодня же ночью мы отпразднуем победу над врагами!

Эмбер и Кранкскс подошли к дверям, переступили порог и начали спускаться по высокой лестнице. Заметив их, король испустил зычный крик, и тут же двор перед дворцом заполнился призраками. Немного помедлив, воины короля Адельберна устремились вверх по лестнице, навстречу чарре и азуре.

Эмбер подхватила Кранкскса на руки и с громким рычанием побежала вниз по ступеням.

Дугалу было страшно смотреть им вслед, но на середине лестницы Эмбер вдруг круто свернула влево и спрыгнула. Пролетев десять футов, чарра приземлилась на полусгнившую крышу соседнего здания. Из-под ее ступней полетели обломки черепицы, но Эмбер устояла на ногах и тут же перепрыгнула на соседнюю крышу, а с нее — на следующий дом.

В итоге она приземлилась на груду камней, широко расставив ноги, и, удержав равновесие, съехала на мостовую.

Кранкскс все это время пронзительно визжал от страха.

Призраки бросились за ними. Те, которые успели взбежать вверх по лестнице, перескочили через поручни и побежали по двору, а те, которые не успели подняться, проворно развернулись и устремились за чаррой и азурой.

Дугал проводил взглядом призраков.

— А теперь вам пора, — сказал Савион. — Они не смогут отвлекать их слишком долго.

Риона первой бросилась к дверям, Дугал — за ней. На лестнице никого не было. Неподалеку от ее подножия чернела большая яма — Сердце Пламени Проклятия. Но Дугала не оставляло ощущение, что кто-то за ним следит. Против воли он обернулся и взглянул на парапет башни над королевскими покоями.

Там стоял последний король Аскалона.

Адельберн был пожилым мужчиной, но с виду крепким и подтянутым, как молодой солдат. Он был в доспехах. «Будь они настоящие, а не призрачные, они были бы начищены до блеска и сверкали», — подумал Дугал. Голова короля была обнажена, и ветер развевал длинные седые волосы. Адельберн пронзительно смотрел на Дугала. Его губы скривились в усмешке.

Адельберн сжал руку в кулак, воздел над головой, а потом бледным пальцем указал на Дугала.

— Как ты посмел проникнуть в мое королевство, вор! — проговорил король зычным голосом, наполненным гневом. — За это ты дорого поплатишься!

Дугал понимал, что, если они с Рионой сейчас побегут, король пошлет за ними призраков и тогда все пойдет насмарку. Он должен был потянуть время. Опустившись на одно колено и надеясь, что все сказанное Савионом правда, Дугал произнес:

— Нет, ваше величество! Я — аскалонянин по рождению, и я пришел к вам за благословением!

Странная просьба застала Адельберна врасплох, но он гневно вскричал:

— Я готов благословить только твою погибель!

— Но, ваше величество, — возразил Дугал, — я пришел к вам от имени вашего сына, принца Рурика!

Эта дерзкая ложь ошеломила призрачного короля. На миг он замер.

— Рурик? — спросил он растерянно. — Мой сын?

На миг его взгляд смягчился, но тут же снова помрачнел.

— Рурик погиб! Для меня он умер, как только покинул Аскалон!

— Ваш сын мертв, как и вы, — послышался голос от дверей королевских покоев.

Король резко обернулся, и его бледное лицо побагровело.

— Савион! — вскричал он гневно. — Наглое ничтожество! Как ты смеешь являться передо мной, когда я не звал тебя?

— Нет, сир! Эти люди пришли сюда, чтобы исправить зло, причиненное вами! Я не позволю вам тронуть их!

— Прочь с дороги! Дай мне убить эту дерзкую скотину, осмелившуюся лгать мне! Чтя годы твоей верной службы, я даю тебе последний шанс!

— Годы! — Савион в отчаянии всплеснул руками. — Может быть, столетия? Вы убили меня и при этом до сих пор считаете, что я состою у вас в услужении? Но нет, я более не служу вам!

Старик придворный уставился на Адельберна и заговорил короткими, холодными, рублеными фразами:

— Я отказываюсь служить у тебя при дворе. Тебе больше нечего отнять у меня, Адельберн. Ты ничего не можешь сделать со мной.

— Тебе это только кажется!

Адельберн шагнул вперед, вырвал призрачный кинжал из груди Савиона и замахнулся на него мечом. Савион не уклонился от удара, и лезвие меча Адельберна разрубило его пополам.

Дугал думал, что Савион возродится — точно так же, как те призраки, с которыми Эмбер сражалась в пещере неподалеку от Драконьего Клейма. Но две половинки Савиона упали в разные стороны.

Не успев окончательно растаять в воздухе, призрак Савиона произнес последнее слово, прозвучавшее мрачно, но с облегчением:

— Наконец.

А в следующее мгновение он исчез, его дух улетел с порывом ветра, словно полузабытый сон. Адельберн отвернулся и обнаружил, что лестница пуста. Риона и Дугал уже затерялись между полуразрушенных домов. До них донесся отчаянный вопль короля-призрака.

— Похоже, мы его здорово разозлили, — проговорила Риона, забежав за угол и остановившись, чтобы отдышаться.

— Думаешь, теперь Савион умер окончательно? — спросил Дугал.

Риона пожала плечами.

— Я думаю, все, что стало с Савионом, и все, что может случиться с Эмбер и Кранксксом, не важно. Главное — найти Когти Хан-Ура.

Дугал сурово сдвинул брови, глядя на Риону. Он обернулся и бросился взгляд на верхушку башни.

— Ладно, — сказал он. — Я понимаю, что ты права, но это не значит, что мне это нравится. Вперед.

Дугал мчался по городу со всех ног, не оглядываясь. Риона совсем ненамного отставала от него, но он все время слышал ее шаги позади. Вскоре они добрались до главной городской площади, и Дугал резко остановился.

От зрелища, представшего перед глазами, у него перехватило дыхание. От одного края площади до другого грудами валялись останки, словно неряшливый великан похозяйничал на своей скотобойне. Кости, доспехи, оружие лежали вперемежку, будто дрова для чудовищного костра.

Ближе к городским воротам и прямо в их проеме лежали груды скелетов чарров, два столетия назад напавших на Аскалон-Сити. Рядом с фонтаном посреди площади останки чарров и людей валялись вперемежку.

Дугал и Риона начали осторожно пробираться по площади, стараясь не задевать останки павших воинов. Дугалу казалось, что наступать на кости грешно, что это — оскорбление памяти погибших, но вскоре он понял, что иначе не пройти.

Неожиданно прозвучал почти звериный вопль. Это был голос Эмбер. Сразу же после ее крика грянул взрыв. Дугал стиснул зубы и побежал вперед, стараясь не оступиться.

Они с Рионой успели добраться до дальнего края площади, когда появилась чарра. Она все еще несла на закорках азуру. Губы Эмбер покрылись пеной. Кранкскс торопливо доставал из изрядно похудевшего мешка один предмет за другим и швырял в толпу озверевших призраков.

Сверкнула ослепительная вспышка, и стена старинного архива медленно рухнула, похоронив под собой призраков. Поднялась туча пыли. Призраки начали постепенно выбираться из-под руин.

Эмбер заметила Риону и Дугала, выпрямилась во весь рост и стукнула себя кулаком по груди. Она тяжело дышала, но, похоже, была невредима.

— Уходи отсюда! — крикнула Риона. — Ты должна увести их от нас!

— Стой! — пискнул Кранкскс, как только Эмбер сорвалась с места. — Нашел!

Чарра замерла на месте. Азура спрыгнул на мостовую и проворно выхватил из груды костей, валявшихся на площади, белый череп чарра.

— Да! — довольно воскликнул Кранкскс, глядя в пустые глазницы черепа. — Непосредственная близость от Сердца Пламени Проклятия. Отличное состояние. Наверняка сохранилось немало остаточной некротической энергии. Вполне сгодится.

Кранкскс вытащил из кармана приспособление, которое Дугал уже видел, — нечто среднее между маленькой скрипкой и арбалетом.

Не теряя времени даром, Эмбер быстро усадила Кранкскса на закорки и побежала прочь от Дугала и Рионы. Возродившиеся призраки, выбравшись из-под руин архива, с воем бросились следом за чаррой.

Дугал и Риона присели на корточки за грудой костей. Как только последний призрак скрылся из виду, они облегченно выдохнули.

— Так… — проговорила Риона. — Теперь нам нужно добраться до…

В это самое мгновение со стены ближайшего полуразрушенного дома прямо на Риону спрыгнули три призрака. Они были одеты в древние аскалонские доспехи и бросились в бой с боевыми кличами, которые прозвучали для Дугала знакомо — даже слишком знакомо.

— Вала! — воскликнул Дугал и рубанул мечом по ближайшему призраку.

Призрак, получив удар черным клинком прямо в сердце, вскрикнул и развеялся.

— Я с ними справлюсь!

Следующему призраку Дугал нанес удар между глаз. Призрак взорвался и лопнул, как мыльный пузырь.

Третье привидение оставило Риону и метнулось к Дугалу — слишком быстро, и он не успел закрыться. Призрак прошел сквозь Дугала, и тот почувствовал, как сердце словно превратилось в льдинку. Дугал проворно развернулся к призраку, появившемуся позади него, и нанес сокрушительный удар мечом. Призрак и вскрикнуть не успел, как растаял в воздухе.

Риона с трудом поднялась на ноги. Она сильно побледнела — видимо, сказалось прикосновение призраков.

— Нужно бежать, — сказал Дугал, — пока другие призраки нас не обнаружили.

— Слишком поздно, — пробормотала Риона глядя через плечо Дугала на площадь, заваленную скелетами.

Теперь на площади было полным-полно призраков — воинов и простых горожан, мужчин, женщин и детей. Они молча глазели на Дугала и Риону, и их взгляды были наполнены любопытством и безумием.

— Чего они ждут? — прошептал Дугал и сразу получил ответ на свой вопрос.

На противоположной стороне площади, на развалинах башни появился король Адельберн — в доспехах, с призрачным обрубком колдовского меча Магдаэра в руке.

— Вы вторглись в мое королевство и угрожали моим подданным, — возгласил Адельберн.

Призрачный ветер растрепал его седые волосы.

— Вы предали Аскалон и все человечество. Я признал вас виновными, и вы приговариваетесь к смерти! Подданные! Схватить этих…

Адельберн не договорил. Мостовая у него под ногами загудела и затряслась. Одна из человеческих костей, валявшихся на площади, оторвалась от остальных и, взмыв вверх, полетела над полуразрушенными зданиями на восток. Затем то же самое произошло с берцовой костью, когда-то принадлежавшей чарру. Потом вверх полетел череп. Казалось, какой-то невидимый магнит притягивает кости к востоку. Вскоре из поднявшихся в воздухе костей образовалось некое подобие реки.

— Что это такое? — вскричал Адельберн. — Что это за колдовство?

— Это Кранкскс! — воскликнул Дугал, опустившись на колени рядом с Рионой за поваленной колонной. — Он сказал, что у него есть какая-то идея. Видимо, он зарядил энергией Око Голема.

Призраки впали в смятение. Кости, летящие по воздуху, пронзали их насквозь, и зыбкие тела привидений начали колебаться. Один за другим призраки разворачивались и устремлялись в погоню за летящим по воздуху потоком костей. Возможно, кости при жизни принадлежали этим людям. Их прах потревожили, и они это почувствовали.

— Стойте! — рявкнул король вслед своим подданным, обратившимся в бегство. — Стойте, я сказал! Убейте этих лазутчиков, а потом мы расправимся с колдуном!

Но тут послышались шаги, от которых содрогалась земля. Адельберн, призрачный король Аскалона, король-колдун, вселявший ужас в сердца чарров, повернулся в ту сторону, откуда донесся шум, и его лицо исказилось гримасой ужаса.

Над домами за площадью встала гигантская фигура. Она смутно напоминала человеческую, но с хвостом змеи. От головы до хвоста великан состоял из целых костей и их обломков. Он выглядел так же, как страж гробницы Блимма в подземельях под Городом Божества, только был значительно выше, поскольку на его изготовление пошли кости всех, кто погиб в Аскалон-Сити.

А на плечах гиганта восседала крошечная фигурка с большой головой. Азура держался за пару костей, словно всадник за поводья. В другой руке он сжимал мятую шапку и погонял ею свое произведение.

— Я его заставил работать! — донесся до Дугала с огромной высоты писклявый голосок азуры. — Слава Алхимии! Я создал стража города!

— Разрушить его! — гаркнул Адельберн. — Уничтожить эту тварь!

Тут появилась еще одна змея — тонкая, длинная, бело-голубая. Она обвила торс костяного стража города. Эта змея целиком состояла из призраков, вцепившихся друг в друга и пытавшихся дотянуться до малыша-азуры.

— Убейте это маленькое чудовище! — прокричал король-призрак. — Убейте его и заберите его силу!

Кранкскс заметил призрачную змею и изо всех сил пришпорил костяного великана. Колосс вильнул змеиным хвостом, обрушил несколько зданий и стряхнул с себя орду призраков. Но их место тут же заняли новые десятки привидений. Дугал услышал хохот короля Адельберна.

— Вы останетесь в моем королевстве! — проревел Адельберн. — И вы, и весь мир живых! Вы будете принадлежать мне, я произведу вас в генералы, и мы пойдем маршем на мир живых и сметем всех на своем пути!

— Холодный будет денек в Рата Суме! — крикнул Кранкскс, и страж города стал еще выше ростом — почти до самых туч.

— Я заберу себе твою силу! — заорал Адельберн, брызжа призрачной слюной.

— Я исполню твое желание! — крикнул в ответ Кранкскс, глаза у которого стали почти такими же безумными, как у короля. — Это тебе за Гуллика! Я похороню и тебя, и твоих приспешников!

После этих слов азуры страж города резко выставил перед собой гигантские руки и наклонился, уподобившись кобре, совершающей смертельный бросок.

— Получай, бука! — прокричал Кранкскс в тот миг, когда костяной колосс обрушился прямо на Адельберна.

Король-призрак едва успел вскрикнуть.

Кости градом посыпались на Адельберна. Ударяясь о камни, они тут же превращались в пыль, но костей было слишком много, они падали и падали на королевский бастион.

Это продолжалось несколько немыслимо долгих минут. А когда все закончилось, над городом повисла дымка пыли и смерти. Не стало видно ни призраков, ни короля, ни азуры.

26

С трудом держась на ногах, Риона и Дугал зашагали вперед, сквозь облако костяной пыли, к еле видному за ним столпу света.

— Похоже, он собрал все до одной кости в городе, — проговорил Дугал, покачав головой.

— А вместе с костями — и призраков. Думаю, они теперь не скоро возродятся.

— Как думаешь, он прикончил Адельберна? — спросил Дугал.

Риона пожала плечами.

— Думаю, он загнал его далеко в глубь земли и теперь Адельберн долго не появится на поверхности. Но боюсь, когда это произойдет, он будет не один.

Стоящая в воздухе пыль была такой густой, что Дугал с Рионой едва не упали в яму, не заметив ее. Наконец пыль немного развеялась, и стал виден луч света, бьющий из ямы и устремляющийся к небесам. Где-то на дне этой ямы покоились руины башни, с вершины которой обезумевший король Адельберн вызвал к жизни вспышку Пламени Проклятия.

Дугал покопался в своем дорожном мешке и вытащил большой моток веревки. Протянув моток Рионе, он сказал:

— Привяжи один конец к чему-нибудь прочному. Я спущусь.

— Я пойду с тобой, — заявила Риона.

Дугал заглянул в яму и покачал головой.

— Мне нужно, чтобы ты осталась здесь и потом помогла мне выбраться. Иначе я ни за что не вернусь обратно живым.

Риона нахмурилась, но все же согласно кивнула, отошла в сторону и принялась обвязывать веревкой постамент ближайшей статуи. Статуя изображала молодого Адельберна вскоре после того, как он вернулся из сражений с Критой, дабы заявить свое право на аскалонский престол. Больно было думать о том, что стало с королем с тех пор. И с ним, и со всем миром.

Как только Риона надежно закрепила веревку, Дугал обвязал другой конец вокруг пояса, сел на край ямы и постарался вспомнить карту Дака. Вернее, карту Савиона. Не в этом ли состояло проклятие старика придворного — он не мог уйти в Страну Туманов, пока из груди не будет выдернут кинжал? Или Савион тоже мог вернуться вновь в обличье призрака?

Дугал стал осторожно спускаться в яму. Риона постепенно стравливала веревку. Дугал даже спиной ощущал свет Пламени Проклятия. Он был настолько силен, что почти придавливал Дугала к стенке провала. Но если он не ошибался, ему не нужно спускаться до самого дна.

Стенка ямы оказалась скользкой, поросшей мхом. Дугал с трудом находил выступы, за которые можно ухватиться руками. Конечно, это не было ему крайне необходимо при наличии веревки, но все же он не привык полностью полагаться на страховку. Случалось, что веревки обрывались. Мало ли что — могли явиться призраки и перерезать веревку. Но если бы это произошло, потеря веревки стала бы самой малой из бед, ожидавших Дугала.

Ну вот наконец. Примерно на полпути до дна провала вбок уходил туннель. В стародавние времена вход в туннель был закрыт тяжелыми дверями, но одна створка пропала, а вторая, сильно искореженная, висела на одной петле. Вход в туннель, озаренный Пламенем Проклятия, был похож на глазницу черепа, выбеленного солнцем.

Дугал раскачался на веревке, чтобы оказаться ближе к двери, и встал на узкий порог. Сунув руку в мешок, он вытащил небольшой фонарь, привязанный к бечевке, зажег его и повесил на шею. Свет Пламени Проклятия освещал туннель только на несколько десятков футов.

— Я на месте! — крикнул Дугал Рионе, запрокинув голову.

Риона наклонилась над краем ямы.

— Отлично. Что видишь?

— Видимо, это был потайной ход для королевского семейства. Ну все, я пошел.

Дугал осторожно двинулся вперед по туннелю. Его удивляло, что этот подземный ход никак не охранялся.

Но стоило ему об этом подумать, как что-то щелкнуло под ногой. Ощущение было очень знакомое. Пластина с пружиной, реагирующая на давление.

Дугал замер и приготовился к самому худшему.

Однако ничего не произошло. «Ну понятно, — подумал Дугал. — Значит, ловушка сработает, когда давление на пластину ослабнет».

По всей видимости, ловушка активировалась, как только он наступил на пластину. Значит, если он отпрыгнет назад, он должен уцелеть. Ловушка, по идее, должна была сработать впереди пластины.

Но могло быть и так, что какой-то механизм сработает по всему туннелю и убьет его.

Дугал решил, что это вряд ли случится, если туннель действительно предназначался для того, чтобы в спешке покинуть дворец. Мастерам, изготовившим ловушку, это было известно. Они бы не поставили здесь ловушку, которая могла случайно прикончить людей, которых они обязаны были оберегать. Хитроумный мастер установил бы ловушку так, чтобы она срабатывала только в том случае, если бы кто-то пытался проникнуть в катакомбы со стороны площади.

К тому же ловушка, скорее всего, была поставлена здесь очень давно, до вторжения чарров, до начала правления Адельберна. Дугал не мог представить, чтобы Адельберн бежал из дворца через потайной ход.

Дугал отскочил назад, упал на спину, быстро перевернулся на живот и накрыл голову руками.

Ловушка сработала, как только вес Дугала перестал давить на пластину. Но в туннеле не вспыхнуло пламя. И пол не провалился. Что-то с грохотом ударилось об пол сверху — именно в том месте, где оказался бы Дугал, сделай он шаг вперед.

Дугал сел и посмотрел туда, где только что стоял. В свете маленького фонаря он разглядел несколько остроконечных металлических стержней, опустившихся из потайных отверстий в потолке. Эти колья проткнули бы его насквозь, и он либо истек бы кровью, либо умер от жажды.

Но как бы то ни было, по обе стороны от кольев до стен места хватало, чтобы Дугал мог пройти.

Он повернулся ко входу и прокричал:

— Я в порядке!

Но Риона не откликнулась. Возможно, она его уже не слышала.

Дугал осторожно протиснулся вдоль стены и пошел дальше по катакомбам. По обе стороны ему встречались то полуразвалившиеся двери, то пустые дверные проемы, похожие на разрытые могилы. Когда-то за этими дверями находились комнаты и залы, но теперь пол там был усыпан кирпичами, отвалившимися от стен и потолков. Кое-где своды обрушились полностью, в других местах они выглядели так, словно могут рухнуть в любую минуту.

Наконец Дугал добрался до места, где на карте значился склеп. Вход в склеп был закрыт каменной плитой, на вид такой массивной и прочной, что она могла бы послужить основанием для башни. Плита не была снабжена ни петлями, ни скобами. Только в самой ее середине чернело круглое отверстие размером чуть больше кулака Дугала.

Пять лет. Прошло пять лет с тех пор, как он решил добраться до этого места.

Дугал осветил плиту фонарем, ощупал, пытаясь найти какой-нибудь выступ или вмятину, хоть какой-то намек на то, что нужно сделать, чтобы каменная дверь открылась. Так ничего и не обнаружив, Дугал встал на колени, поднес фонарь к отверстию в середине плиты и заглянул в него.

И тут же выругался.

— Да это же «кошмар грабителя»! — воскликнул он.

Чтобы открыть такой замок, нужно просунуть руку в отверстие, ухватиться за расположенную на другой стороне двери рукоятку и повернуть ее в определенной последовательности. Если повернуть рукоятку неправильно, хитрый механизм выбрасывал острое лезвие и оно отрезало руку в запястье. Мало того: поворачивать приходилось вслепую. Рука заслоняла поле зрения. Варварский механизм. Но чрезвычайно надежный.

Дугал вдохнул, выдохнул и просунул руку в черную дыру, надеясь, что, когда увидит руку в следующий раз, она будет на своем месте. Металлическая рукоятка на ощупь оказалась холодной.

Дугал поворачивал рукоятку против часовой стрелки до того, как почувствовал сопротивление. Послышался щелчок. Ни внезапной острой боли, ни упавшего сверху острого лезвия. Итак, первый шаг в открывании хитрого замка завершен удачно. Покрывшись холодным потом, Дугал стал поворачивать ручку в противоположном направлении и вскоре снова ощутил сопротивление. Сработал механизм открывания или сейчас включится ловушка?

— Остановись, — прозвучал вдруг голос прямо у него над ухом.

В первое мгновение Дугал решил, что за ним в подземелье спустилась Риона. Он обернулся. Нет, никого. Он стоял на коленях перед каменной дверью совершенно один. И все же он что-то слышал. А может быть, просто разыгралось воображение. Где-то мог упасть или сдвинуться кирпич, а он принял этот звук за слово.

Как бы то ни было, чутье подсказывало Дугалу, что он уже многого добился. Он вернул рукоятку в первоначальное положение и начал снова осторожно поворачивать ее против часовой стрелки. Как только он на этот раз добрался до точки сопротивления, послышался щелчок. Да. Это сработал второй тумблер.

Дугал крепче сжал рукоятку и осторожно повернул ее по часовой стрелке. На этот раз в тот же миг, как только он ощутил сопротивление, что-то острое прикоснулось к его запястью. Он похолодел и замер.

— Хорошо, — проговорил призрачный голос прямо ему в ухо.

Собравшись с мужеством, Дугал сделал глубокий вдох. Если он ошибся, значит, очень скоро он лишится своей любимой руки, и тогда ему останется надеяться только на то, что он сумеет открыть эту чертову дверь другой рукой, не погибнув от потери крови.

Дугал резко повернул рукоятку. Лезвие, прижавшееся к его запястью, убралось.

Внутри каменной плиты послышался скрежет. Отодвинулись тяжелые железные засовы.

Дугал обернулся, обвел взглядом коридор. Никого не было. Только голубая дымка на миг окутала статую женщины-воительницы и тут же исчезла.

Дугал, не вынимая руку из отверстия, потянул за ручку, и дверь, висевшая на хорошо смазанных петлях, открылась внутрь.

Наконец перед Дугалом предстала сокровищница короля Адельберна. Дугал перешагнул порог и оказался в большой комнате с полками вдоль стен. Магические огни освещали комнату с пола до потолка неземным голубым светом. Стены и потолок были сложены из идеально пригнанных друг к другу каменных плит, скрепленных пересекающимися между собой полосками железа. Наверняка это сделано для того, чтобы в подземную сокровищницу грабители не могли проникнуть сверху, однако в самой середине потолка полоски железа сильно прогнулись. Дугал понял, что у них есть еще одно предназначение: они должны предотвратить падение потолка под весом обрушившейся башни.

Ему очень хотелось верить, что потолок продержится еще хотя бы несколько минут.

На полках по обе стороны комнаты стояли терракотовые сосуды, по горлышко набитые золотыми монетами и драгоценностями. Под полками были горами свалены доспехи и мечи — трофеи, собранные королем Адельберном в погибшем городе. Так старушки прячут от воров столовое серебро — рассовывают по всему дому. Во всех углах и нишах лежали мешки с золотом и платиной.

У дальней стены, на полированном мраморном полу стоял большой сундук. Его крышка была открыта и откинута. Рядом на полу валялось несколько золотых монет, выпавших из ближайшего мешка.

Дугал вошел в сокровищницу осторожно, опасаясь ловушек. От волнения все его чувства обострились. Конечно, глупо было ожидать опасностей за дверью, закрытой на такой сложный замок, но он знал: многие, кто верил в такое, погибали.

Он подошел к сундуку и заглянул в него.

В сундуке, поверх груды золотых монет и драгоценных камней, лежали Когти Хан-Ура. Бриллианты, изумруды, сапфиры и рубины сверкали в свете маленького фонаря.

Но камни Дугала сейчас не интересовали. Его внимание было приковано к старинному оружию. Два лезвия с одной стороны, два с другой. А между ними — рукоятка, украшенная четырьмя самоцветами — красным, черным, серым и золотым. В честь четверых детей императора, четверых основателей нынешних легионов.

А на одном лезвии висела простая тонкая золотая цепочка, а ней… медальон, близнец того, что носил Дугал.

Дугал взволнованно схватил медальон, поднес к свету фонаря и открыл, хотя точно знал, что там увидит. Это была камея с изображением его профиля. Слоновая кость на гагате.

Он вспомнил о негромком, призрачном голосе, который услышал в коридоре.

— Спасибо тебе, Вала, — пробормотал Дугал, не зная, услышит ли его любимая.

Он убрал медальон в карман, опасливо опустил руку в сундук и взялся за инкрустированную самоцветами рукоятку древнего артефакта.

Конечно, он не думал, что Адельберн установит ловушку в сундуке, да и необходимыми для этого познаниями король вряд ли располагал, но — как знать? Как бы то ни было, время поджимало, нужно торопиться. Дугал взял себя в руки и одним резким движением вытащил Когти Хан-Ура из сундука.

Ничего страшного не произошло. Дугал осмотрел оружие при свете фонаря. Оно перенесло вспышку Пламени Проклятия и пролежало в сундуке пару столетий, но было цело и невредимо. Когти выглядели именно так, как говорила Эмбер, — вплоть до золотых пластин и цвета четырех самоцветов на рукоятке.

Лезвия остались острыми и такими блестящими, что Дугал мог видеть в них свое отражение, а своего отражения в зеркале он не видел очень давно. Без особого удивления, учитывая, что ему довелось пережить, он вынужден был признать, что выглядит просто ужасно. Грязный, оборванный, покрытый белесой костяной пылью. И все же Дугал не удержался от улыбки.

Когти Хан-Ура он держал осторожно, словно клинки могли в любой момент его уколоть. Он обвел взглядом сокровищницу. «Может, все-таки еще что-нибудь прихватить?» — подумал он. В конце концов, Алморра сказала, что они имеют право взять себе в награду все, что им попадется в Аскалон-Сити. Но слишком много Дугал взять не мог. Что бы он ни забрал отсюда, это нужно поднять на веревке из ямы, а потом вынести из города. В конце концов он взял два небольших мешочка с изумрудами и бриллиантами и увесистую торбу с платиновыми монетами, на которых был вычеканен герб королевского дома Криты.

Дугал развернулся и выбежал из сокровищницы. Каменную дверь он закрывать не стал и помчался обратно по подземным коридорам. Скоро он протиснулся между стеной и кольями ловушки, а потом оказался на выходе из туннеля. Веревка висела на месте.

— Нашел! — крикнул Дугал. — И еще камешков прихватил и платины!

У края ямы появилась Риона и помахала ему рукой. Дугал не рискнул забросить за спину Когти Хан-Ура. Оружие было слишком тяжелым и острым. Он привязал Когти к веревке и потянул ее один раз. Риона потащила веревку с Когтями вверх, и вскоре они исчезли за краем провала.

Дугал ждал, что Риона снова сбросит веревку вниз, но она почему-то медлила.

— Риона! — крикнул он. — Нам надо скорее уходить! Отвяжи конец веревки от Когтей и брось мне!

Может быть, что-то случилось? Призраки напали?

Но вот Риона наклонилась над краем ямы. В руке она держала Когти Хан-Ура.

— Все в порядке. Когти у меня! Спасибо, Дугал!

— Погоди! — стараясь унять панику, проговорил Дугал. — Брось мне веревку.

Голос Рионы прозвучал подобно свисту меча, рассекающего воздух:

— Боюсь, я не могу этого сделать.

Сердце Дугала похолодело.

— Что ты такое говоришь? — выдавил он, начиная догадываться, что происходит.

Риона жестоко рассмеялась.

— Я получила то, за чем пришла сюда, и теперь мне пора уходить. Спасибо тебе за помощь. Без тебя у меня бы ничего не вышло.

У Дугала словно кровь застыла в жилах.

— Таков и был твой план с самого начала, да? Это ты донесла на нас стражникам в Эбонхоке.

Риона снова засмеялась.

— Да. И сказала Клаггу, где тебя искать. Алморра не единственная, кто посылает гонцов через Азурские врата. Но, честно говоря, я ни в чем не была уверена до тех пор, пока мы не оказались в Эбонхоке и я своими глазами не увидела чаррское войско, ведущее осаду.

— Почему? — спросил Дугал, осторожно ощупывая скользкую стену.

Взобраться по ней без веревки было сложно, но не невозможно.

— Почему? Ты спрашиваешь о Клагге и эбонхокской страже? Мне хотелось избавиться от нежелательных союзников. Я считала, что это только наше с тобой дело. Я подумала, что мы с тобой и без них справимся, а потом мы могли бы договориться и оставить Когти себе. Насколько я тебя знаю, тебя можно было бы… уговорить, лишь бы рядом никого постороннего не было. Но наш отряд не поредел, а, наоборот, стал еще более многочисленным. Я рассказала о тебе Клаггу — и в итоге к нам присоединился Гуллик, а потом пришлось прихватить из Эбонхока этого маленького крысенка, азуру.

— А гвардейцы в туннеле? — спросил Дугал, вспомнив, как они с Рионой переживали после боя с воинами Эбонского Авангарда.

— Печальная случайность, — чуть дрогнувшим голосом ответила Риона. — Я поднялась на крепостную стену, чтобы встретиться с гвардейцами, но ты и эта травяная девка их опередили. Что тут скажешь? Эти люди делали свою работу, как и чаррский патруль.

— Ты не сможешь вернуться с Когтями в Эбонхок, — сказал Дугал и медленно сдвинулся в сторону по узкому уступу — так, чтобы Риона его не видела.

— Оставайся там, где я тебя вижу, иначе я уйду, — процедила сквозь зубы Риона, и Дугал вернулся на прежнее место. — Ты прав. Именно таков был мой изначальный план, когда Алморра велела мне разыскать тебя и подключить к поискам Когтей. Я подумала, что у меня появилась возможность вернуться в Эбонхок героиней, а не пособницей дезертиров. Но после нашего разговора на крепостной стене я поняла, что ты прав. Чарры, если бы они что-то проведали… Нет, они ни перед чем не остановятся. Нет, я не смогла бы отнести Когти в Эбонхок, и Алморре отдавать их я тоже не хочу.

— Так что же ты собираешься с ними делать? — спросил Дугал, оглядываясь по сторонам.

Он подумал: «Найти бы камень поувесистее и швырнуть в нее… Но нет, вряд ли я попаду с такого расстояния».

— Легион Пламени, — радостно ответила Риона. — Я отдам Когти Хан-Ура легиону Пламени.

— Что? — едва не сорвавшись на крик, выговорил Дугал.

— Ты подумай хорошенько, Дугал, — сказала Риона. — Если легион Пламени получит Когти, вспыхнет гражданская война. Женщины-чарры вроде Эмбер сразу же взбунтуются, но в других легионах наберется достаточно чарров, которые пойдут за новым Хан-Уром ради объединения легионов. Гражданская война между чаррами — это именно то, что нужно. Натравливая одних чарров на других, мы смогли бы прорвать осаду Эбонхока. Люди смогли бы отвоевать весь Аскалон. Ты понимаешь? Мы могли бы отвоевать Аскалон!

Мысли бешено метались в голове у Дугала.

— Так значит, ты… — медленно выговорил он. — Ты все-таки догнала этого воина из легиона Пламени?

— И заключила с ним сделку.

— Остальные доверяли тебе, — сказал Дугал. — Киллин, Кранкскс, Гуллик и даже Эмбер.

— Да какое нам дело до них? — Риона хмуро сдвинула брови. — Они даже не люди. Я — истинная дочь Эбонхока. А ты должен быть истинным сыном этого города. Ты знаешь, что произойдет с Эбонхоком, если королеве и этим тупым чаррским миротворцам удастся прийти к какому-то соглашению? Мы проиграем. Пройдет совсем немного времени, а потом чарры предадут нас — и Эбонхок падет.

Дугал пристально посмотрел на склонившуюся над краем ямы Риону.

— Я тебе тоже доверял. Ты заставила меня поверить.

— А я думала, что доверяю тебе, — сказала Риона. — Правда, я так думала. Я считала, что ты достаточно умен и все понимаешь. Все, что я знала о твоей жизни с тех пор, как ты и все остальные наши друзья бросили меня в Эбонхоке, — все это подсказывало мне, что я смогу тебя уговорить. Но нет, ты по-прежнему не можешь забыть о своей погибшей жене. О жене! Когда ты сказал об этом, я поняла, что вряд ли смогу тебя убедить: ты до сих пор любишь мертвую женщину. Вот зачем ты на самом деле пришел сюда, верно?

— Мы можем об этом поговорить, — сказал Дугал, отчаянно продумывая план подъема по скользкой стенке.

Он поставил рядом с собой торбу с платиновыми монетами. Она была слишком тяжелой.

— Нет, не можем, — сказала Риона. — Когда на нас напали призраки, ты выкрикнул ее имя, а не мое. Ты до сих пор любишь ее, Дугал. Ты пришел сюда, чтобы разыскать ее. И вот теперь я оставляю тебя с ней. Не разлучайтесь в смерти.

Риона расхохоталась, но ее смех тут же сменился криком изумления и боли. Ее силуэт у края ямы исчез. Послышался свирепый рык и звон металла.

Дугал подбежал к стене и начал взбираться вверх. Он не знал, поспеет ли вовремя, он не знал, что увидит наверху.

Но одно он знал точно: Эмбер Думфордж жива.

27

Дугал отчаянно держался за малейшие выступы и вмятины. Чтобы не соскользнуть, он сдирал со стены мох и цеплялся за щелочки между камнями. Он так стремился как можно скорее выбраться из ямы, что содрал пальцы в кровь.

Теперь он хорошо слышал голос Эмбер.

— Изменница! — взревела чарра, и снова послышался звон клинков.

Дугал удвоил усилия. Наконец он ухватился за край провала и увидел, что Риона стоит, глядя на чарру. Доспехи Рионы сильно пострадали, ее оголенные руки были покрыты глубокими порезами от когтей чарры. Но Эмбер выглядела хуже. Ее сабля валялась на мостовой. Она обеими руками зажимала большую рану на животе.

Эмбер выругалась, упала на колени и рухнула ничком на мостовую. Дугал подтянулся, перебрался через край ямы и встал на ноги.

Жуткая ухмылка искривила губы Рионы.

— Я всегда так радуюсь, когда погибают чарры.

Дугал выхватил из ножен черный меч и выставил перед собой, сжав рукоять окровавленными пальцами.

— Не хотелось бы делать тебе больно, Риона. Просто отдай мне Когти.

Риона резко повернулась. Появление Дугала застигло ее врасплох. Но она быстро совладала с собой и ласково улыбнулась.

— Дугал, — проговорила она. — Я тебя недооценила. Ты так решителен — я просто не ожидала. Прости, что заставила тебя так долго ждать там, внизу.

Риона была вооружена Когтями Хан-Ура. Она и не подумала бросить оружие. Она шагнула вправо. Дугал отошел от края ямы и начал кружить около Рионы.

— Это твой шанс, Дугал, — проговорила Риона. — Каждый из нас пойдет своей дорогой. Ты вернешься в Город Божества или в Лайонз-Арк. Куда пожелаешь. Ты выжил в Аскалон-Сити. Уже во второй раз ты здесь уцелел. У тебя есть драгоценные камни и золото. И пока чаррские легионы будут рвать друг дружку на куски, ты сможешь дождаться момента, когда все утрясется, когда в Аскалон вернутся люди. Тебе нужно просто уйти отсюда.

— Боюсь, я не могу этого сделать, — сказал Дугал. — Ты это знаешь.

Риона пошла на него, повернув в руке Когти Хан-Ура. И тут Дугал понял, что часть порезов на ее руках — вовсе не от Эмбер. Риона поранилась о лезвия Когтей. С этим уникальным оружием Риона обращаться не умела. Она с одинаковой легкостью могла ранить и его, и себя. И тем не менее она почему-то не бросала Когти и не обнажала собственный меч.

Дугал ответил на ее атаку несколькими контрударами подряд, но как он ни старался, выстоять против Когтей, снабженных четырьмя клинками, было очень непросто. Да, Риона не слишком ловко обращалась с этим оружием, но все же ей удалось измотать и без того усталого Дугала, с трудом сжимавшего в окровавленных пальцах рукоятку меча. Риона всегда была более ловкой фехтовальщицей. Дугалу было трудно с ней справиться.

Он отбежал назад, подальше от лезвий Когтей Хан-Ура. Он очень надеялся, что Риона, пойдя в наступление, поскользнется на неровных камнях мостовой.

Лезвия Когтей снова и снова мелькали перед Дугалом, он мог только всеми силами обороняться. Стоило ему заметить просвет для контратаки, как Риона закрывалась и продолжала нападение. Порой при этом она получала раны от Когтей сама, но, похоже, это ее не смущало. Дугал медленно отступал, выигрывал время и расстояние, шел по кругу, заставляя Риону повернуться спиной к яме.

— Просто уходи, Дугал! — крикнула Риона, глядя на него в упор. — Ради старой дружбы я отпущу тебя. Так или иначе, но я заберу Когти. Тебе не обязательно умирать.

Она снова бросилась в атаку. Дугал еле сумел ее отразить. Клинок Когтей Хан-Ура задел его голень и прорезал глубокую рану.

Риона остервенело продолжала атаку, яростно размахивая древним чаррским оружием. Отражая мощные удары, Дугал попятился. Риона вынуждала его поменять позицию, оказаться спиной к яме, к лучу Пламени Проклятия.

Он представлял собой превосходную мишень. Собственно, именно этого он и добивался.

Риона испустила гортанный крик. Это могло быть проклятие, угроза, молитва. Она взмахнула Когтями Хан-Ура, и сдвоенные лезвия рассекли левое плечо Дугала. В это самое мгновение Дугал, превозмогая боль, нанес удар мечом, целясь прямо в сердце Рионы. Ей удалось отчасти парировать удар, и меч задел бок.

Но, что гораздо важнее, закрываясь от удара, Риона была вынуждена повернуться и по инерции сделала несколько шагов вперед, к краю ямы. Она снова замахнулась на Дугала Когтями Хан-Ура, но на этот раз он был точен и пронзил грудь Рионы. Лезвие черного меча проткнуло кольчугу и наполовину вошло в ее тело.

Риона вытаращила глаза от ужаса и изумления и качнулась назад, одними губами выговорив имя Дугала.

Дугал разжал пальцы на рукоятке меча, торчавшего из груди Рионы, и выхватил у нее Когти Хан-Ура. Риона еще сильнее отклонилась назад, к краю ямы.

В следующее мгновение она безмолвно рухнула в яму. Дугал не расслышал звука падения.

Часто и глубоко дыша, Дугал сел на краю ямы. Он крепко сжимал в руке рукоятку Когтей Хан-Ура. Из раненого плеча текла кровь, слезы заволокли глаза.

Он вздрогнул, услышав позади негромкое рычание. Значит, Эмбер жива. Дугал поднялся, пошатываясь от изнеможения, и, пошарив по карманам, нашел склянку — подарок Кранкскса. Он перевернул Эмбер на спину и влил немного красноватой жидкости ей в рот, а потом сам сделал глоток. На вкус жидкость походила на густой клюквенный сироп, но Дугал сразу же ощутил тепло и покалывание в раненых голени и плече. Азурское снадобье действовало.

Остатки целительного зелья Дугал вылил в рот чарры. Эмбер закашлялась, повернулась на бок, и ее вырвало кусками собственной плоти. Потом чарра осторожно прикоснулась к животу, чтобы убедиться, что рана срослась.

— Изменница… — процедила Эмбер сквозь зубы.

— Мертва, — сказал Дугал и заглянул в яму. — А мне понадобится новый меч. Опять.

Эмбер поворчала, кивнула и спросила:

— Как насчет тебя, Дугал Кин?

— Что — насчет меня?

Несмотря на выпитое снадобье, боль у Дугала еще не прошла. Он понимал, что один на один с чаррой он сейчас биться не в состоянии.

— Ты вернешься со мной в Дозор? Ты отдашь Когти Хан-Ура Алморре?

Слова чарры звучали враждебно, но в ее глазах Дугал прочел искреннюю тревогу.

Он не мог точно знать, что на уме у Эмбер, но медленно кивнул.

— Мне бы хотелось сделать это.

Эмбер обнажила острые зубы в улыбке.

— Хорошо. Знаешь, хотя я и окрепла немного после этого целительного зелья, драться с тобой у меня сил нет.

— Значит, ты хочешь вернуться, — проговорил Дугал.

— Конечно, — ответила Эмбер. — Не могу же я прийти к бабушке с пустыми руками.

— К бабушке? — удивился Дугал. — Ты хочешь сказать, что Алморра…

— У меня — ее глаза, — едва заметно улыбнувшись, сказала Эмбер. — Хотя моя мать служила в легионе Пепла. Только не говори мне, что ты не догадывался. По-моему, это даже человеку должно быть ясно с самого начала.

С дальнего края площади донесся могучий клич. Дугал и Эмбер вздрогнули и обернулись. На площадь, пошатываясь, вышел Гуллик.

— Не верю, — пробормотала Эмбер.

— А я верю, — сказал Дугал.

Норн был очень бледен, в нем с трудом можно было заметить признаки жизни. От его доспехов почти ничего не осталось, на теле не было живого места. Его густая и длинная грива почти целиком сгорела, окровавленную кожу покрывал слой белесой костяной пыли. Но он был жив.

— Клянусь Медведем! — гаркнул норн. — Вы что же, всех поубивали без меня? Азура совершил чудо. Его хитрая штуковина подарила мне крылья, можно сказать. Я очнулся в развалинах какого-то дома и пошел вас разыскивать.

Он немного помолчал, пожал плечами и добавил:

— Похоже, я заблудился. Не слишком хорошо запомнил дорогу.

Дугалу хотелось обнять норна. Он шагнул к Гуллику, но Эмбер опередила его. Она крепко обняла товарища и похлопала по спине. Гуллик поморщился от боли, но в ответ хлопнул чарру по плечу.

— Где он? — спросил Гуллик. — Где этот могущественный азура?

Дугал помрачнел. Эмбер ответила:

— Он погиб, Гуллик. Кранкскс умер, сразившись с Адельберном.

Гуллик опечалился.

— Понятно. Он погиб как герой?

Дугал сказал:

— Его смерть достойна легенды.

— Я с радостью выслушаю эту легенду, — сказал норн. — А Риона?

Дугал и Эмбер переглянулись, и чарра сказала:

— Она тоже погибла.

Гуллик уселся на мостовую.

— Боюсь, — проговорил он, — надо мне подбирать себе не таких хрупких товарищей.

Все трое несколько секунд молчали, сидя посреди мертвого города.

— Мешок при тебе, норн? — осведомилась Эмбер, нарушив молчание.

— Конечно, — кивнул Гуллик и снял с плеча мешок.

— Нужно кое-что положить в него, — сказала Эмбер.

Дугал показал Гуллику Когти Хан-Ура.

Гуллик вздернул брови.

— Так весь сыр-бор из-за этой штуковины? И она стоила гибели наших товарищей?

— Ничто не стоит чьей-то гибели, — покачал головой Дугал. — Но если у тебя в мешке найдется местечко, то в яме, на полпути до дна, лежит торба с платиновыми монетами, а дальше по коридору — королевская сокровищница. Но нам лучше поспешить, пока Адельберн не возродился в своем призрачном обличье и не призвал на помощь воинов.

Гуллик вскочил на ноги.

— Пусть только попробует! — рявкнул он. — Я обрушу на него весь свой гнев — во имя Кранкскса! И все-таки… И все-таки выбраться из города мертвецов хорошо. Но еще лучше выбраться из города мертвецов с грузом сокровищ. Внизу, в яме, говоришь?

Норн быстро шагнул к краю провала.

Дугал уложил Когти Хан-Ура в мешок Гуллика. Места в мешке еще было предостаточно. К тому же он мечтал обзавестись новым мечом.

— Знаешь, он прав, — сказал Дугал, посмотрев на Эмбер. — Эти Когти у меня не вызывают большого восторга. Вряд ли они стоили стольких жертв.

— То есть? — удивилась Эмбер.

— Я ожидал, что это какое-нибудь магическое оружие — вроде меча Магдаэра. А это всего-навсего позолоченная безделушка.

Эмбер гортанно заурчала. Дугал знал, что чарра так смеется.

— Это не просто оружие. Это ключ, с помощью которого мы добудем шанс к достижению мира между нашими народами, а затем — возможность одолеть Древних Драконов. Нет ничего важнее.

Дугал кивнул и завязал горловину мешка тесемками.

— Нам еще предстоит обратный путь, — сказал он.

— Любой мост мы перейдем, как только доберемся до него, Дугал Кин, — сказала чарра и опустила тяжелую руку на плечо человека.

Послышался крик Гуллика:

— Вы тут собираетесь языком трепать, как дряхлые старушки, или все-таки поможете мне? Кто-то упомянул про сокровищницу. Если Адельберн еще жив, мне бы хотелось украсть у него самое лучшее столовое серебро!

Дугал и Эмбер расхохотались и вместе подошли к краю ямы. Им еще многое предстояло сделать.

Оглавление

Хронология

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

25

26

27 X Имя пользователя * Пароль * Запомнить меня

Регистрация

Забыли пароль?