«Короли ночи»

Роджер Желязны Короли ночи

Эта ночь началась, как и другие, но она имела все-таки что-то особенное. Полная и роскошная луна поднялась над горизонтом, и ее молочный свет разливался по каньонам города.

Остатки дневной бури образовали клочья легкого тумана, которые, как привидения, двигались вдоль тротуара. Но дело было не только в луне и тумане. Что-происходило в течение нескольких последних недель. Мой сон был тревожным. И дела шли слишком хорошо.

Я безуспешно пытался выпить чашку кофе до того, как он остынет. Но посетители все шли, беспорядочные запросы продолжались и телефон звонил постоянно. Я предоставил моему ассистенту Вику управляться со всем, с чем он может справиться, но люди продолжали толпиться у прилавка — как никогда в другие дни.

— Да, сэр? Чем могу помочь? — спросил я мужчину средних лет, у которого подергивался левый угол рта.

— У вас есть заостренные колья? — осведомился он.

— Да. Вы предпочитаете обычные или обожженные?

— Я думаю, обожженные.

— Сколько?

— Один. Нет, лучше два.

— Доллар скидки, если вы берете три.

— Хорошо, пусть будет три.

— На дюжину очень большая скидка.

— Нет, трех достаточно.

— Хорошо.

Я наклонился и раскрыл коробку. Черт побери. Осталось только два. Нужно вскрывать другой ящик. Наконец Вик заметил мое затруднение и принес еще одну коробку из подсобки. Парень обучался.

— Что-нибудь еще? — спросил я, когда завернул покупку.

— Да, — сказал мужчина. — Мне нужна хорошая колотушка.

— У нас есть три — разного вида, по различной цене. Самая лучшая из них...

— Я возьму лучшую.

— Прекрасно.

Я подал ему одну из-под соседнего прилавка.

— Вы оплатите наличными, чеком или кредитной карточкой?

— Вы принимаете «Мастеркард»?

— Да.

Он вытащил бумажник, открыл его.

— О, мне нужен еще фунт чеснока, — сказал он, вынув карточку и передав ее мне.

Я позвал Вика, который в данный момент был свободен, чтобы он принес чеснок, пока я выбиваю чек.

— Спасибо, — сказал мужчина, повернулся и пошел к выходу, держа покупку в руке.

— Спокойной ночи, удачи вам, — сказал я. Звуки далекого уличного движения донеслись до меня, когда дверь открылась, и затихли, когда она закрылась.

Я вздохнул и взял свою чашку кофе. Вернулся к креслу перед телевизором. Только что пошла реклама зубной пасты. Я переждал ее, зато потом была Бетти Девис... Через секунду я услышал покашливание за спиной. Обернувшись, я увидел высокого темноволосого и темноусого мужчину в бежевом пальто. Он выглядел хмурым.

— Чем могу служить?

— Мне нужны серебряные пули, — ответил он.

— Какого калибра?

— Тридцать шестого. Мне нужно два ящика.

— Выбирайте.

Когда он вышел, я прошел в туалет и вылил кофе в раковину. Потом налил себе свежего из кофейника у прилавка.

По пути назад в уютный уголок магазина я был остановлен одетым в кожу юношей с розовой прической панка. Он стоял, уставившись на узкий, длинный опечатанный футляр, висящий высоко на стене.

— Эй, сколько он стоит? — спросил он меня.

— Эта вещь не продается. Это демонстрационная модель.

Он вытащил толстую пачку банкнотов и протянул мне, не отводя мечтательного взгляда от блестящей вещи, висевшей вверху.

— Мне нужен заколдованный меч, — сказал он просительно.

— Извини. Я могу продать тебе тибетский кинжал, поражающий привидения, но меч только для осмотра здесь.

Он внезапно повернулся ко мне:

— Если ты когда-нибудь передумаешь...

— Я не передумаю.

Он пожал плечами и пошел прочь, растворившись в ночи.

Когда я огибал угол, Вик остановил меня взглядом и прикрыл телефонную трубку ладонью.

— Хозяин, — сообщил он мне, — эта женщина говорит, что китайский демон посещает ее каждую ночь...

— Пусть зайдет, мы дадим ей храмовую постельную собачку.

— Хорошо.

Я отпил кофе и добрался до своего кресла, в то время как Вик заканчивал разговор. Маленькая рыжеволосая женщина, которая рассматривала что-то в витрине, выбрала момент и приблизилась ко мне.

— Простите, — сказала она. — Есть ли у вас аконит?

— Да, есть — начал я и тут услышал резкий звук, как будто кто-то бросил камень в дверь черного хода.

Я знал точно, кто это мог быть.

— Простите меня, — сказал я. — Вик, не будешь ли ты так любезен позаботиться об даме?

— Сию минуту.

Вик подошел, высокий и сильный, и она улыбнулась. Я повернулся и прошел через заднюю часть магазина. Отпер тяжелую дверь, которая выходила в узкий проулок, и оставил ее открытой. Как я и подозревал, здесь никого не было.

Я осмотрел землю. Рядом с лужей лежала летучая мышь, слегка подергиваясь. Я остановился, легонько тронул ее и сказал:

— Все в порядке. Я здесь. Все в порядке.

Я вернулся внутрь, оставив дверь открытой. По пути к холодильнику позвал:

— Лео, я даю тебе разрешение войти. Только на этот раз. Только в эту комнату, и никуда более.

Минутой позже он вошел, пошатываясь. Он был одет в темный поношенный костюм и грязную рубашку. Волосы были всклокочены, на лбу синяк. Он протянул дрожащую руку и спросил:

— Есть ли у тебя немного?

— Вот.

Я передал ему бутылку, которую только что открыл, и он сделал большой глоток. Потом он медленно сел в кресло за маленьким столиком. Я вернулся назад и закрыл дверь, потом сел напротив с чашкой кофе. Я дал ему время сделать еще несколько глотков и прийти в себя.

— Не могу даже толком попасть в вену, — пробормотал он, беря бутылку в последний раз.

Затем он поставил ее, взъерошил волосы, потер глаза и уставился на меня зловещим взглядом.

— Я могу сообщить о местонахождении троих, которые сейчас двигаются к городу, — сказал он. — Какова будет плата?

— Еще бутылка.

— За троих? Черт побери! Я должен был сообщить о них по одному и...

— Мне не слишком нужна твоя информация. Я только снабжаю ею тех, кому она нужна, чтобы они сами заботились о себе. Мне нравится иметь сведения такого сорта, но...

— Мне нужно шесть бутылок.

Я покачал головой.

— Лео, ты знаешь, чем это кончится? Ты не вернешься и...

— Шесть бутылок.

— Я не хочу давать их тебе.

Он потер виски.

— Ладно, — сказал он. — Предположим, я знаю нечто, касающееся лично тебя? Действительно важная информация.

— Насколько важная?

— Дело идет о жизни и смерти.

— Продолжай, Лео. Ты меня знаешь, но ты не знаешь меня настолько хорошо. Не так много в этом мире или каком-либо другом...

Он назвал имя.

— Что?

Он повторил, но мой желудок уже среагировал.

— Шесть бутылок, — сказал он.

— Хорошо. Что ты знаешь?

Он посмотрел на холодильник. Я доставал и упаковывал каждую бутылку отдельно. Затем положил все в большую коричневую сумку. Я поставил ее на пол рядом с его креслом. Он даже не посмотрел вниз. Он только качал головой.

— Теперь рассказывай.

— Он пришел в город пару недель назад. Осматривался. Искал тебя. И сегодня именно та ночь. Он поразит тебя.

— Где он?

— Сейчас? Не знаю. Хотя он на подходе. Он созвал всех на встречу. Пригласил ко Всем Святым за рекой. Сказал нам, что собирается убрать тебя, причем сделает это без вреда для нас, так как желает завладеть этой территорией.

Он взглянул на маленькое зарешеченное окошко, расположенное высоко на задней стене.

— Лучше я пойду, — сказал он.

Я поднялся и выпустил его. Он ушел в туман, шатаясь, как пьяный.

Сегодняшняя ночь может стать и его ночью. Гемоголик. Небольшой процент из них кончает именно так. Одной шеи становится недостаточно. Через некоторое время они уже не могут летать прямо и начинают просыпаться в чужих гробах. Затем в одно прекрасное утро они не в состоянии вернуться на место. У меня было видение: Лео, в неуклюжей позе развалившийся на скамейке в парке, коричневая сумка прижата к груди костлявыми пальцами, первые солнечные лучи скользят по его лицу.

Я закрыл дверь и вернулся в магазин. Снаружи было холодно.

— ...Рога быка, — услышал я. — Именно. Заходите к нам. До свидания.

Я подошел к передней двери, закрыл ее и выключил свет. Затем повесил на окно табличку «Закрыто».

— Что случилось? — спросил Вик.

— Отключи телефон.

Он выполнил указание.

— Помнишь, я тебе рассказывал о прежних днях?

— Когда вы победили вашего противника?

— Да. И более ранних.

— Когда он победил вас?

— Да. На днях один из нас должен одержать окончательную победу.

— Как же вы встретитесь?

— Сейчас он на свободе. Он идет сюда. Я думаю, он очень силен. Ты можешь оставить меня, если пожелаешь.

— Вы что, смеетесь? Вы обучили меня. Я встречусь с ним.

Я покачал головой.

— Ты еще не готов. Но если что-нибудь произойдет со мной... Если он победит... Тогда дело за тобой, если захочешь.

— Я говорил много лет тому назад, когда пришел работать к вам...

— Я знаю. Но ты еще не закончил своего ученичества, и это происходит раньше, чем я думал. Я должен дать тебе возможность отказаться.

— Спасибо, но я не хочу.

— Что ж, я тебя предупредил. Выключи кофеварку и погаси свет в подсобке, пока я закрою кассу.

Комната, казалось, немного посветлела, когда он вышел. Это был эффект рассеянного лунного света, который падал через стену тумана, подступившего прямо к окнам. Еще минуту назад его там не было.

Я подсчитал чеки и положил деньги в сумку.

Как только Вик вернулся, послышались тяжелые удары в дверь.

Мы оба посмотрели в этом направлении.

Это была очень юная девушка, ее длинные белокурые волосы развевались по ветру. На ней был легкий плащ, и она постоянно оглядывалась назад через плечо, пока стучала по филенке и оконному стеклу.

— У меня очень срочное дело! Я вижу, что вы внутри! Пожалуйста!

Мы оба двинулись к двери. Я отпер ее и открыл.

— Что случилось? — спросил я.

Она уставилась на меня и не сделала попытки войти. Затем перевела взгляд на Вика и слегка улыбнулась. Ее глаза были зелеными, а зубы в полном порядке.

— Вы владелец? — обратилась она ко мне.

— Да, я.

— А это?..

— Мой ассистент, Вик.

— Мы не знали, что у вас есть ассистент.

— А вы... начал я.

— Его ассистент, — ответила она.

— Давайте мне послание.

— Я могу сделать большее, — ответила она. — Я здесь, чтобы провести вас к нему.

Сейчас она почти смеялась, и ее глаза были тверже, чем я подумал сначала. Но я должен попытаться.

— Вы не должны служить ему, — сказал я.

Внезапно она всхлипнула:

— Вы не понимаете. У меня нет выбора. Вы не знаете, отчего он спас меня. Я в долгу у него.

— Он получит назад все, и даже больше. Вы можете уйти от него.

— Как?

Я протянул руку, и она посмотрела на нее.

— Возьмите мою руку, — сказал я.

Она продолжала смотреть. Затем, довольно робко, протянула свою руку. Почти коснулась моей... Затем засмеялась и отдернула руку.

— Вы чуть не подчинили меня себе. Гипноз?

— Нет, — сказал я.

— Но больше так не делайте.

Она повернулась и взмахнула левой рукой. Туман расступился, образуя мерцающий туннель.

— Он ожидает вас на другом конце.

— Он может подождать еще немного, — сказал я. — Вик, оставайся здесь.

Я повернулся и прошел обратно в магазин. Остановился перед футляром, который висел высоко на стене. Мгновение я смотрел на него, смотрел, как он сияет в темноте. Затем я достал маленький металлический молоток, который висел на цепочке сзади, и стукнул. Стекло зазвенело. Я стукнул еще два раза, и осколки посыпались на пол. Я выпустил молоток.

Затем я осторожно протянул руку и обхватил рукоять. Знакомое ощущение овладело мной. Как давно это было?..

Я вытащил меч из футляра и держал перед собой. Древняя сила вернулась, снова наполнив меня. Я надеялся, что последний раз будет действительно последним, но подобные вещи имеют обыкновение возвращаться.

Когда я вернулся, глаза девушки расширились, и она сделала шаг назад.

— Все в порядке, мисс. Ведите меня.

— Ее зовут Сабрина, — сообщил мне Вик.

— Да? Что еще ты узнал?

— Нас проведут к кладбищу Всех Святых.

Она улыбнулась ему, затем повернулась к туннелю. Она вошла в туннель, и я последовал за ней.

Ощущение было, как на движущихся дорожках, которые есть в больших аэропортах. Я мог бы сказать, что каждый шаг, который я делал, переносил меня дальше, чем обыкновенный шаг. Сабрина, не оборачиваясь, решительно шла вперед. Позади я один раз услышал кашель Вика, он прозвучал приглушенно среди мерцающих, похожих на пластмассу стен.

В конце туннеля была темнота, и в ней — ожидающая фигура, еще более темная.

В том месте, где мы появились, не было тумана, только чистый лунный свет, достаточно сильный, чтобы погребальные камни и памятники отбрасывали тени. Одна из них легла между нами — длинная линия разделяющей тьмы.

Он изменился не так сильно, как я думал. Он был еще выше, стройнее и выглядел лучше. Он жестом приказал Сабрине отойти направо. Я так же отослал Вика в сторону. Когда он ухмыльнулся, его зубы блеснули. Он достал свой клинок — такой черный, что был почти невидим внутри слабо светящегося ореола, — и небрежно отсалютовал мне. Я ответил тем же.

— Я не был уверен, что ты придешь, — сказал он.

Я пожал плечами:

— Это место не хуже и не лучше другого.

— Я делаю тебе то же самое предложение, что и раньше, — сказал он, — для того чтобы избежать неприятностей. Отдельное королевство. Оно могло бы быть лучшим, чем ты мог надеяться.

— Никогда, — ответил я.

Он вздохнул.

— Ты упрямец.

— И ты не меняешься.

— Если это достоинство, прости. Но это так.

— Где ты нашел Сабрину?

— В канаве. У нее есть способности. Она быстро учится. Я вижу, у тебя тоже появился подмастерье. Ты знаешь, что это значит?

— Да, мы становимся старше, слишком старыми для такой чепухи.

— Ты мог бы уйти в отставку, брат.

— Так же, как и ты.

Он засмеялся:

— И мы могли бы, шатаясь, рука об руку войти в эту специальную Валгаллу, зарезервированную для таких, как мы.

— Я мог бы думать о худшем жребии.

— Рад это слышать. Такие речи означают, что ты ослабеваешь.

— Мы это выясним очень скоро.

Серия небольших движений привлекла мой взгляд. Существа, похожие на собак, летучих мышей, змей, прибывали, усаживались и занимали места вокруг нас, как зрители, пришедшие на стадион.

— Насколько я понимаю, мы ожидаем, пока твои зрители усядутся, — сказал я.

Он снова усмехнулся и ответил:

— И твои зрители тоже. Кто знает, но, может быть, даже здесь у тебя есть несколько почитателей?

Я улыбнулся в ответ.

— Уже поздно, — сказал он.

— Далеко за полночь.

— Они действительно стоят этого? — спросил он, и его лицо внезапно посерьезнело.

— Да, — ответил я.

Он засмеялся:

— Конечно, ты должен был сказать это.

— Конечно.

— Давай-ка начинать.

Он поднял свой клинок из мрака высоко над головой, и сверхъестественная тишина заполнила пространство.

— Аштарот, Вельзевул, Асмодей, Велиал, Левиафан... — начал он.

Я поднял свое оружие.

— Ньютон, Декарт, Фарадей, Максвелл, Ферми... — сказал я.

— Люцифер, — произнес он нараспев, — Геката, Бегемот, Сатана...

— Да Винчи, Микеланджело, Роден, Майоль, Мор... — продолжил я.

Казалось, мир поплыл вокруг нас, и это место внезапно оказалось вне времени и пространства.

— Мефистофель! — вскричал он. — Легион! Лилит! Иблис!

— Гомер, Вергилий, Данте, Шекспир, Сервантес, — продолжал я.

Он нанес удар, я парировал его и нанес ответный, который он отбил в свою очередь. Он начал говорить нараспев и увеличил темп атаки. Я сделал то же самое.

После нескольких минут боя я увидел, что наши силы практически равны. Это означало, что поединок будет тянуться и тянуться. Я попробовал несколько приемов, о которых даже забыл, что знаю их. Но он помнил. Он применил свои приемы, но я вспомнил и их.

Мы начали двигаться еще быстрее.

Удары, казалось, сыпались со всех сторон, но мой клинок был повсюду, успевая их отразить. Он делал то же самое. Это превратилось в танец движущегося металла, исполняемый внутри клетки, окруженной рядами горящих глаз.

Вик и Сабрина стояли рядом, казалось, забыв друг о друге. Они были целиком поглощены поединком.

Мне не хотелось говорить, что это было весело, однако это было так. Столкнуться наконец с воплощением того, с чем боролся все это годы. Полная победа неожиданно оказалась рядом — на расстоянии одного удара, но надо было нанести этот точный удар...

Я удвоил усилия и потеснил его на несколько шагов. Однако он быстро оправился и занял прежнюю позицию. Из-за памятников донесся вздох.

— Ты все еще можешь удивлять меня, — пробормотал он сквозь стиснутые зубы, нанося удар. — Когда же этому придет конец?

Я отступил на шаг, затем снова нанес удар. Наши клинки давали нам нужные силы, и мы продолжали сражение.

Несколько раз он оказывался близко, очень близко. Но каждый раз мне удавалось уклониться и контратаковать. Дважды я думал, что поразил его, и каждый раз он чудом уклонялся и нападал с удвоенной силой.

Он ругался, смеялся, и я, вероятно, делал то же самое. Луна сияла, и роса стала заметней на траве. Создания иногда перемещались, но их глаза не отрывались от нас. Вик и Сабрина что-то шептали, не глядя друг на друга.

Я нанес удар в голову, но он парировал его и в свою очередь нанес мне удар в грудь. Я остановил его и попытался поразить его в грудь, он отбил удар...

Внезапно подул ветер, и пот на моем лбу стал холодным. Я поскользнулся на влажной земле, а он упустил возможность воспользоваться моей оплошностью. Неужели он начал уставать?

Я еще усилил нажим, а он, казалось, отвечал чуточку медленнее. Было ли это моим преимуществом или трюком с его стороны?

Я попал ему в руку. Легкое касание. Царапина. Ничего серьезного, но я почувствовал, что моя уверенность растет. Я сделал новую попытку, выложив все, на что я способен, во взрыве вдохновения.

Яркая линия появилась у него на груди.

Он снова выругался и дико замахнулся. Когда я парировал удар, то понял, что небо на востоке начало светлеть. Это означало, что я должен спешить. Есть правила, ограничивающие даже нас.

Я применил свой наиболее сложный прием, но он смог отразить его. Я пытался сделать это снова и снова. Каждый раз он казался все слабее, и в последний раз я увидел гримасу боли на его лице. Наши зрители тоже приустали, и я чувствовал, что истекают последние песчинки в песочных часах.

Я нанес удар — и на этот раз я попал. Клинок вошел в левое плечо, и по звуку было понятно, что у него задета кость.

Он застонал и упал на колени, в то время как я отпрянул назад для последнего смертельного удара.

Вдалеке прокричал петух, и я услышал его смех.

— Близко, братец! Близко! Но еще не все кончено, — сказал он. — Сабрина! Ко мне! Немедленно!

Она сделала шаг к нему, повернулась к Вику, затем снова к моему поверженному врагу. Она поспешила к нему и обняла, как только он начал исчезать.

— Aufwiedersehen[1]! — донеслось до меня, и они оба пропали.

Наши зрители отбывали с большой поспешностью, хлопая крыльями, уносясь скачками по земле, скользя в норы, так как солнце появилось над горизонтом.

Я оперся на клинок. Через некоторое время Вик подошел ко мне.

— Увидим ли мы их когда-нибудь снова? — спросил он.

— Конечно.

Я двинулся туда, где вдалеке виднелись ворота.

— И что теперь? — спросил он.

— Я пойду домой и просплю весь день. Может быть, устрою небольшие каникулы. Дела теперь будут идти не так бойко.

Мы пересекли освященную землю и ступили на улицу.

Примечания

1

До свидания (нем.).

Оглавление