«Ловушка для темного эльфа»

Наталья Бульба Ловушка для темного эльфа

Глава 1

Лера

Этот год в моей жизни был довольно тяжелым.

Сначала меня бросил любимый мужчина, с которым нас много лет связывали близкие отношения. Они, конечно, не сулили уже ничего нового, но были удобны, как растоптанные тапки, знакомы до каждого слова, малейшей интонации, полужеста и радовали мнимой стабильностью.

Моя соперница, молоденькая длинноногая блондинка, обладающая к тому же гипертрофированным чувством собственной значимости, всерьез поколебала мою уверенность в себе.

Вскоре начались проблемы с сыном. Впрочем, трудности возникли не у сына, а у меня. Потому что он вырос, а я продолжала делать вид, что ему ну никак не обойтись без моей заботы, от которой он категорически отмахивался, настаивая на своем праве быть самостоятельным. Попытки уговорить себя, что все матери рано или поздно через это проходят, результата не приносили, а сил относиться к этому спокойно не хватало.

А затем, как и следовало ожидать, началось что-то непонятное на работе. Вроде бы ничего особенного, но… Идти туда не хочется. И с работы домой тоже не тянет.

Так что, несмотря на то что на дворе зима и температура за окном вызывает желание закутаться потеплее и с кружкой чего-нибудь горячего занять место на любимом диване, я иду в парк. И гуляю там до тех пор, пока окончательно не скрючит пальцы и ступни не примерзнут к стелькам сапог.

Вот и сегодня, как только народ потянулся к выходу из офиса, я, натянув шубку, тоже вышла на улицу.

Будем считать, мне повезло. Столбик термометра поднялся до отметки, не угрожающей мне в ближайший час превратиться в сосульку. Это значило, что, пока я доберусь до дома, как раз останется время лишь на то, чтобы, забросив что-нибудь в желудок, принять душ. А потом сразу завалиться спать, сделав вид, будто тебя не интересует, во сколько вернется домой твой взрослый ребенок.

Я дождалась, пока на светофоре загорится зеленый, перешла дорогу вместе со спешащими куда-то, в отличие от меня, людьми. И направилась по тротуару вдоль ограды, которая отделяла укутанный снегом парк от кишащей машинами улицы.

Что заставило меня поднять глаза?.. Наверное, это был коварный план судьбы, чтобы сделать мою безрадостную жизнь еще мрачнее. Или та самая случайность, которая способна перевернуть все с ног на голову.

Он шел мне навстречу, о чем-то тихо разговаривая со своим спутником. И казалось, что весь этот мир существовал лишь для них.

С первого взгляда на него я поняла, что моя женская сущность, которая, как я думала, благополучно скончалась, оказывается, не только живет, но и здравствует. Только спрятавшись где-то глубоко, где я не могла ее задеть своим придирчивым взглядом.

Это был… Как ни смешно звучит, это был мужчина. В отличие от смазливых представителей сильной половины, которыми пестрят телеэкраны, он был по-мужски красив. И от него даже на расстоянии веяло силой, уверенностью, надежностью и… абсолютной самодостаточностью.

Высокий, даже по сравнению со вторым, который шел рядом и тоже был немаленького роста. Атлетически сложенная фигура. Стремительные и грациозные движения делали его похожим на хищника, уже выследившего добычу и теперь уверенной тенью скользящего за ней.

Он ступал так мягко, что практически не оставлял следов на недавно выпавшем снегу, не издавая ни единого звука.

Обращали на себя внимание гладко зачесанные назад, собранные в хвост длинные волосы и странная татуировка на правом виске, которая, пересекая бровь, спускалась на скулу и была похожа на раскрывшую капюшон кобру.

При взгляде на него комплекс, заставивший меня поставить жирный крест на своей личной жизни, раздулся как воздушный шарик. А уровень самооценки резко понизился.

Нет, я, конечно, старалась убедить себя, что для своего возраста выгляжу вполне ничего. Я даже делала по утрам зарядку, чтобы сохранить остатки своей фигуры, утруждала себя ежедневным макияжем. Надеялась, что какой-нибудь индюк с пивным животиком и абсолютной уверенностью в своей неотразимости сделает меня счастливой.

Но теперь, глядя на это явление, которое с безоговорочностью танка продвигалось в противоположную мне сторону, я понимала, насколько напрасными были мои надежды.

Возраст, в котором можно было мечтать о принце на белом коне, остался давно позади.

Да и для того чтобы его встретить, надо самой быть… минимум принцессой.

Опешив, я не заметила, как мужчины поравнялись со мной, и незнакомец, заставивший мое сердце сладко замереть, ненароком задел меня плечом. От этого случайного движения я отлетела, едва не вписавшись в решетчатую ограду.

Он же, почувствовав препятствие на своем пути, резко остановился, окинул меня взглядом, от которого хотелось зарыться в ближайший сугроб, и замер. Не сводя с меня твердого, даже несколько жесткого взгляда темно-серых, почти черных глаз.

Сколько это длилось, я не знаю – мне показалось, что вечность. И в этой вечности у меня не было жизни, настолько было пронзительно и страшно.

Спас меня от наваждения второй. Он что-то произнес, отвлекая своего спутника от моей скромной особы. Незнакомец вздрогнул, на его лице отразилась гримаса, словно что-то вызвало в нем отвращение, и… пошел прочь.

Оставив мою душу растерзанной на куски.

Не помню, как добралась до дома. По дороге я ненадолго приходила в себя и опять проваливалась в воспоминания, которые одновременно пугали и манили, создавая вокруг меня странную иллюзию.

Ночь была тяжелой.

Он, как несбыточная мечта, проходил мимо меня, и от его взгляда, который так и стоял перед моими глазами, тело начинало трясти в лихорадочном ознобе. Весь следующий день я провела в состоянии, похожем на сон, дав своему директору, и без того готовому придраться к чему-нибудь, кучу поводов для нудных нотаций.

Мысль о том, что я снова могу встретить его, вызывала во мне животный ужас. Но ноги сами принесли меня на то же место, где, как того и следовало ожидать, никого не было.

Как я ни желала еще раз увидеть его, я была рада, что этого не случилось: слишком сильны были эмоции, слишком несбыточной мечта. Я, успокоившись, вошла в ворота парка и побрела по засыпанным белым снегом тропинкам, чувствуя, как замедляется ритм взбудораженного сердца. Как тает в сумраке наваждение и легче становится на душе.

Мои мысли витали где-то, не цепляясь ни за облепившие меня проблемы, ни за незамысловатые надежды.

Я не заметила, как вдоль аллей зажглись фонари и количество любителей прогулок на морозе сократилось до одной меня, как воцарилась вокруг тяжелая, напряженная тишина. Очнулась я, лишь когда мой нос уперся во что-то мягкое.

Вздрогнув от неожиданности, я быстро подняла глаза, чтобы тут же отступить на шаг назад, наткнувшись на жесткий взгляд темно-серых, слегка раскосых глаз.

– Я должен тебя убить.

Впечатляющая причина для знакомства.

Но то, что последовало за этим, заставило меня не столько испытать страх за несвоевременное прекращение моей бесполезной жизни, сколько усомниться в здравости моего рассудка.

Полы волчьей шубы распахнулись, его рука скользнула к поясу, и в ней появился кинжал, на лезвии которого был изображен узор в виде переплетенных листьев винограда.

Все остальное произошло очень быстро. Но мой взгляд словно в замедленном режиме воспроизведения фиксировал все происходящее с поразительной ясностью.

Вот кончик этой игрушки приближается к моей груди. Вот меняется внешность незнакомца, словно искаженная струящимся горячим воздухом. Вот вытягиваются к вискам глаза, острее становится подбородок, на удлинившемся лице… появляются, раздвигая гладкие пряди волос, острые уши… кожа становится почти бронзовой. Тело приобретает гибкость.

Ужас происходящего еще не успел достигнуть моего ума, когда в области сердца, куда устремилось лезвие клинка, вспыхнуло сияние, словно заиграл на солнце мыльный пузырь.

Потом сияние охватило все тело, а в моей руке, которой я машинально попыталась отгородиться от летящей мне навстречу смерти, холодным блеском в свете электрических фонарей отразился длинный меч с довольно тяжелой рукоятью. От неожиданности меня ощутимо повело в сторону.

Раздался лязг металла, больно ударивший по ушам. А в его глазах вспыхнула не ярость, которую можно было ожидать, а удивление.

Он попытался что-то сказать, но мое тело, совершенно не контролируемое сознанием, сделало шаг вперед, отталкивая от себя ставшего для меня опасным человека.

Человека?!

От моего толчка он отступил назад, замер, рассматривая меня, словно впервые увидел. На его губах мелькнула улыбка, больше похожая на оскал. Он слегка наклонил голову. И в этом едва заметном движении было столько изящества, что мое сердце, несмотря на всю нестандартность ситуации, сладко заныло.

Но это длилось совсем недолго: жаркое марево, искажающее его внешность, пропало, и я вновь увидела перед собой гладко зачесанные волосы и татуировку на виске.

А его голос довольно игриво пообещал:

– Мы с тобой еще встретимся. – И, на мгновение задумавшись, добавил: – Скоро.

И исчез, оставив после себя ощущение нереальности произошедшего и меч, который медленно исчезал из моей руки.

Я огляделась по сторонам, пытаясь избавиться от ощущения фантастического сна. И мне это почти удалось: вокруг все так же стояли деревья, запорошенные снегом, фонари освещали уходящие вдаль аллеи, прикрытые словно пуховым одеялом.

И лишь цепочка моих следов нарушала эту чарующую картину. Да небольшая вытоптанная площадка у березы, рядом с которой он, по-видимому, и ждал меня, напоминала о его присутствии.

Значит… это правда.

Я опустилась на колени, прижала замерзшие руки к своему горящему лицу и заплакала. То ли от радости, что осталась жива, то ли… То ли от понимания того, что не у всех сказок бывает счастливый конец.

Олейор Д’Тар

Пролетев мимо быстро расступившейся охраны и толкнув дверь, не дожидаясь, когда это сделает кто-нибудь из воинов, я ворвался в покои отца.

Он невозмутимо поднял голову от лежащей на высокой подставке книги. Будто в порядке вещей было то, что я заглянул к нему на огонек в то время, когда никому не позволялось его тревожить, даже в том случае, если бы на наши границы напали полчища степных орков.

Оценил мой наряд, сделав вид, что его нисколько не смущает, что я не переоделся в приличествующую наследному принцу одежду, продолжая щеголять в костюме не то что другой расы, а даже другого мира.

И совершенно не обратил внимания на иллюзию, которая все еще прикрывала мою внешность.

– Ты раскрыл очередной заговор?

Я резко затормозил, не дойдя до него всего нескольких шагов. Тон, которым он произнес эту безобидную фразу, не предвещал ничего хорошего. Похоже, правитель Элильяр сегодня встал не с той ноги.

– Нет. – Я торопливо снял морок и встряхнул гривой волос.

Задумчивая складка пролегла на его лбу, а взгляд еще раз внимательно прошелся по мне.

– Тебя пытались убить? – с легкой насмешкой в голосе уточнил он.

Не знаю, как бы он отреагировал, если бы меня действительно пытались убить, но, раз я стоял перед ним живой, это был не тот вопрос, по которому я мог его беспокоить.

И я отрицательно покачал головой.

– Ты забыл обновить заклинание, и теперь твоя очередная подружка ждет от тебя ребенка?

Да… Что-что, а уж издеваться тонко и изящно в моей семейке умеют все.

Пришлось усмехнуться и вновь повторить отрицательный жест.

– Тогда, – его голос переходил в рычание, – может быть, ты сможешь объяснить мне, что ты делаешь здесь в такое время. – И для полноты ощущений хлопнул половинками книги, закрывая ее.

Я тоже тебя обожаю, папочка. Нашел кого напугать демонстрацией своего монаршего гнева.

Но тем не менее стоило соблюсти правила игры, и я, спрятав норовившую появиться на лице улыбку, спокойно заметил:

– Я нашел на Земле еще одну магичку.

Да, от такого взгляда Большой Совет в полном составе готовился передавать свои земли, богатство и титулы ближайшим родственникам. Потому что тому, на кого он был направлен, ничего хорошего ждать не приходилось.

Но только не мне. Первое, чему я научился в своей сознательной жизни, – смотреть именно так.

Но было ясно, что отца я довел. Тем, что пришел к нему с этой ерундой: такого я не позволял себе еще в том счастливом возрасте, когда за мной ходила куча нянек, а я носил на поясе деревянный меч.

Убить, конечно, не убьет, но возможности поиздеваться не упустит.

– И ты ворвался ко мне, чтобы сообщить эту знаменательную новость? Вместо того чтобы просто пойти и убить ее. – Пауза первая. И снова особенный взгляд, оценивающий уровень моего развития. – Или она была столь хороша, что ты решил прежде с ней развлечься? – Ничего нового, все в том же духе. Осталось коснуться моего возраста, и… можно переходить к серьезному разговору, ради которого, впрочем, я и пришел. – Но ты достаточно взрослый, чтобы не спрашивать разрешения у отца, прежде чем провести ночь в объятиях человеческой женщины.

Пока он выделывался, я в такт ритму его слов кивал головой, показывая, что полностью согласен с каждым из них.

А что мне еще делать, если у моего отца увлечение такое: показывать нам, как мы его достали.

Самое главное – не пропустить тот момент, когда можно переходить к решению вопросов. А не то… повторится все то же самое, но без родительских чувств. И станет совсем не смешно.

Похоже, пора.

– Я не смог ее убить.

В его взгляде проявилась заинтересованность. Да, папочка, тут даже твоего чутья не надо, чтобы понять, что намечается что-то интересненькое.

Он жестом предложил мне присесть, но сам так и остался стоять, постукивая длинными, ухоженными ногтями по кожаной обложке фолианта.

Его тело заметно расслабилось, взгляд слегка поплыл, выдавая быструю работу мысли, – он уже анализировал те крохи информации, которые я смог ему дать.

– Говори.

Я слегка наклонил голову, устремившись внутренним взором на ту дорогу, где я совершенно случайно столкнулся с той женщиной, еще не подозревая, к каким невероятным открытиям приведет меня это на первый взгляд тривиальное происшествие.

– В ней не ощущалось магии, пока я не задел ее своей аурой, – сказал я, уже зная все, что он может мне на это ответить.

– Так бывает. При слабых способностях или…

– Нет. – Я весьма невежливо перебил его, но слушать элементарные вещи мне не хотелось. Мы оба достаточно разбирались в этих вопросах. – Ее способности, которые мне удалось определить позже, весьма впечатляют. Тем более что, похоже, она даже не универсал. – Вот это выражение его лица мне нравится больше: начал проявлять интерес. А мне-то как интересно. Смотришь, и план мой одобрит. Сохранив мои нервы, которые мне еще ой как пригодятся. – В ней чувствуется равновесие, а таких я уже несколько сотен лет не встречал. И… она уже находилась на грани инициации. До нашей встречи.

– Ты уверен? – Он даже вышел из-за подставки для книг.

Еще бы не удивиться. Маг перед полным раскрытием потенциала фонит так, что только не имеющий никаких способностей может этого не почувствовать, а здесь случай действительно странный. Но то ли еще будет.

– Да, как уверен и в другом. Столкновение со мной фактически провело ее через грань.

– То есть… – В его голосе опять начал слышаться рык, и я его очень понимал. – Ты оставил в живых необученного мага с проявленным потенциалом?

Что я мог ему ответить? Только кивнул, подтверждая, что он, как всегда, прав.

– А еще у этой человеческой женщины есть сын, и он примерно на том же уровне.

И я наконец-то позволил себе весьма многозначительно улыбнуться, обещая этой улыбкой еще и другие сюрпризы.

Но он сломал мне всю игру. Крикнув слугу, приказал принести вино и фрукты. И пока тот накрывал на небольшой столик, все, что нам оставалось, – лишь переглядываться, выражая во взглядах наши чувства.

Я понимал, что предстоящие события вряд ли добавят спокойствия в нашу и без того веселую жизнь: слишком напряженными в последнее время стали наши взаимоотношения как со светлыми, так и с оборотнями. Словно кто-то, преследуя одному ему известные цели, сталкивал наши расы. Пока еще несерьезно, но и тех мелочей, что сменяли одна другую, вполне хватало, чтобы держать нас в постоянной готовности к очередной войне. Либо с теми. Либо… с другими.

Он же пытался угадать, что я еще ему не сказал.

Ну наконец-то. Слуга, которого я помню еще с детства, вышел, плотно закрыв за собой дверь.

Я взял со стола бокал, наполненный солнечным напитком, вдохнул его мягкий аромат. У отца в запасах плохого не водится. Надо будет в самое ближайшее время устроить небольшой набег на его подвалы. Смотришь, и удастся сохранить душевное равновесие.

Как вспомню, с кем придется иметь дело… И это мне… рядом с которым всегда были только самые прекрасные представительницы женского пола.

– Может, ты прекратишь мечтать?

Ну-ну… Если бы ты видел это чудо. Боюсь, я и в самом страшном сне не мог себе представить, что сам, добровольно…

Ладно, хватит об этом. А то мой разлюбезный папаша точно меня сейчас на тонкие ленты разорвет.

– Я не смог ее убить, потому что… – Я позволил себе короткую паузу перед нанесением смертельного удара. – На ней стоит защита. – Удивленный взлет брови на лице отца послужил самым лучшим подарком моему самолюбию. – Защита рода. Мой кинжал не смог пробить ее. – Ну не буду я напоминать ему, что на моем оружии заклинание уровня архимага и оно не смогло пробить вставшие перед ним щиты.

– На щитах было клеймо? – Его голос понизился до шепота. Не зря мой отец правил темными эльфами уже второе тысячелетие. Умеет он создать о себе неправильное впечатление, оставаясь при этом хитрым и опасным.

– Да. И я его узнал. – И еще одна совсем крошечная пауза. Словно только для того, чтобы перевести дыхание. Под дернувшейся в нетерпении губой показался длинный клык. – На ней символ двух спящих драконов – символ Равновесия. Клеймо исчезнувшего сто лет назад великого мага Равновесия.

– И…

– И у мальчишки тоже.

Сколько бы я отдал, чтобы узнать все те комбинации, что выстраиваются в его голове. Те планы, в которых предстоит участвовать этой человеческой женщине, какими-то пока еще не ведомыми мне путями оказавшейся связанной с таким странным представителем людского рода, как пропавший около ста лет тому назад Там’Арин.

Может, не стоит пока говорить отцу про то, что она смогла вытянуть из пространственного кармана родовой меч, чтобы он сам не кинулся эту барышню защищать. Уж больно заманчивые перспективы вырисовываются с этим почти мифическим существом.

– Твои предложения?

Вот это уже другой разговор. Как раз сейчас и узнаю, насколько одинаково мы понимаем ситуацию.

– Раз ее нельзя убить, буду учить.

По одному пункту сошлись. Это радует. Значит, в оценке происходящего я ничего не упустил.

– Ты сам?

Прежде чем ответить, еще раз оценил, сколько проблем я на себя взвалю и есть ли другой выход. Похоже, нет.

И я медленно, все еще пытаясь найти для себя лазейку, склоняю голову. Если бы дело было лишь в том, чтобы научить ее использовать свои силы, я смог бы подобрать ей учителей, хотя бы даже из наших. Впрочем, только наши маги и пошли бы на такую авантюру – инициация и обучение в ее возрасте приводили обычно к весьма печальным последствиям: жители техногенных миров воспринимали магию как сказку. Но и, сталкиваясь с ней лично, с трудом принимали то, что она действительно существует. Поэтому уже с давних пор их предпочитали уничтожать, а не обучать.

Но… ее надо было к себе приручить. Чтобы в случае чего…

Красивый получается ход: заиметь под свое крыло парочку магов Равновесия и благодарного главу рода, если, не дай демоны, он опять появится в нашем мире.

– А что с ее ребенком?

Никто и не спорит, что два ученика для меня много.

– Вот за этим я и пришел. Нужен наставник и мастер клинка.

– Хорошо. К утру я решу, кто пойдет с тобой, и на всякий случай подберу для них телохранителей.

Ну, кажется, все решили, можно пойти и хотя бы немного передохнуть. Следующие несколько месяцев, пока она не научится контролировать себя, будут для меня не самыми легкими.

Я уже успел подойти к двери, когда отец с легкой иронией в голосе уточнил:

– Она хоть ничего?

Мне не оставалось ничего другого, как закатить глаза к небу. Не знаю, во что она превратится, когда магия начнет ее менять.

Но пока…

Глава 2

Лера

Я приползла домой с четким осознанием того, что мир, в котором я жила, полностью разрушен. И в нем больше нет ничего, что могло бы послужить мне опорой.

Друзей, к которым можно было бы обратиться за помощью и которые при этом не покрутят пальцем у виска, у меня не оказалось. Да и просто друзей тоже. Все отношения, которые меня с кем-то связывали, можно было лишь с большой натяжкой назвать приятельскими.

Трудно сказать, как так получилось. Но… Мужчина, который меня бросил, был для меня всем. Он ушел и забрал это все с собой, за исключением сына.

А его впутывать в эту историю я не хотела.

Так что с трудом натянув на лицо лживую улыбку и собрав волю в кулак, я сделала все, что надлежит делать приходящей вечером с работы матери. И впервые обрадовалась закрытой двери в комнату Сашки.

Надеюсь, он не заметит той беспросветной тьмы, что свернулась клубком в глубине моих глаз.

Наконец все вокруг меня начало затихать, погружаясь в ночную мглу. Где-то вдалеке одинокими сигналами еще отзывались проезжающие по дороге автомобили. Где-то еще слышался назойливый ритм популярной мелодии. Но день уходил, оставив после себя тишину и покой.

Только не для меня.

Стрелка часов наматывала круги, уже давно зашкалив за полночь, а я все продолжала стоять у замерзшего окна.

Я думала… Пытаясь понять, почувствовать, принять то, что произошло. И… не могла. Ежесекундно ловя себя на желании завыть, вцепившись пальцами в волосы. Захлебнуться криком, выплескивая поселившийся в душе страх.

Утро подступило незаметно, вынырнув ярким лучом морозного солнца из-за стены соседнего дома. А я все не могла избавиться от наваждения. Плотно сжатые губы, четко очерченные брови и пронизывающие мертвенным холодом глаза, которые, заставляя сердце сжиматься, смотрели на меня через темное окно.

Что делать? И ответ пришел сам.

Продолжать жить. Насколько это возможно. И… сколько отпущено.

И лишь после этого, хоть и с трудом, я вдохнула полной грудью, решив сражаться, пока хватит сил.

Следующий день, как ни странно, прошел мирно и спокойно. Дорога на работу, борьба за место в общественном транспорте. Все было так знакомо и настолько мало напоминало вчерашние события, что я практически забыла о происшествии.

На работе… Начальство оказалось в настроении. Компьютер ни разу не завис. Нужные люди по непонятной закономерности без лишних проволочек решали важные для меня вопросы. Все происходило так, словно кто-то пытался компенсировать мои тревоги.

Так что к обеду я могла уже едва заметно улыбаться, отвечая на вопросы сослуживцев, и не вздрагивать от каждого направленного в мою сторону взгляда.

Но страх был рядом. Он никуда не уходил. Лишь затаился в самом темном уголке моей души. Но чем ближе стрелка подходила к шести, тем сильнее давал о себе знать. Биением сердца, которое отдавалось в висках. Неконтролируемой дрожью, стоило кому-нибудь громко заговорить за моей спиной. Надеждой еще раз увидеть эти глаза. И… пониманием того, что моя очередная встреча с этим очаровательным чудовищем может закончиться весьма плачевно. Но в любом случае рано или поздно она должна была состояться. И не только потому, что он обещал, а я склонна была ему верить. Все было намного сложнее и одновременно проще: только он мог объяснить мне суть происходящего. Поэтому, несмотря на то что ощущение страха становилось все мучительнее и сладостнее, заставляя чувствовать себя живой и… продолжая сводить с ума, я в очередной раз взяла себя в руки и, закрывая дверь офиса, не рассчитывала на поблажки судьбы, готовая ко всему, что она еще собиралась мне подкинуть.

Делая шаг в сторону автобусной остановки, кинула быстрый взгляд на ограду парка. Не знаю, чего я ожидала: увидеть знакомое лицо, резкого окрика или разверзшейся пропасти под ногами, но, не заметив знакомую фигуру, ощутила легкое недовольство. Хотя еще вчера сожалела об обратном. Мучиться ожиданием было нелегко.

Первые несколько шагов дались мне с огромным трудом. Но стоило мне оказаться среди таких же, как я, спешащих домой людей, как ритм движения захватил меня и мое напряжение смыло словно волной.

Я свернула за угол, когда меня довольно бесцеремонно взяли под руку. Я машинально сделала сразу три вещи: крепче прижала к себе сумку, которая висела на правом плече, дернулась, пытаясь освободиться от неожиданного захвата, и… подняла глаза. В слабой надежде увидеть кого-нибудь из своих знакомых.

Не подумав, что и его уже можно отнести к этому кругу. И это был действительно он. Мой прекрасный карающий ангел.

Сегодня на нем была короткая черная куртка с наполовину расстегнутым замком. Ярким пятном на черной, плотно обтягивающей его рельефную фигуру водолазке выделялся кулон темного, будто припорошенного пеплом, серебра в виде такой же, как на татуировке, змеи. Темные волосы на непокрытой голове искрились крупинками изморози. Гладкая кожа, словно никогда не знавшая бритвы, настойчиво требовала, чтобы к ней с нежностью прикоснулись.

И взгляд, в котором к вчерашней жесткости добавилось нетерпение.

– Я…

Он покачал головой, позволив себе насмешливо улыбнуться:

– Не стоит. Нас все равно никто не услышит.

Не знаю почему, но я вновь ему поверила, не сделав даже попытки позвать на помощь. Так и стояла, пытаясь в пустоте его взгляда, в изгибе бровей и едва заметном движении губ увидеть будущее, которое он мне приготовил.

Молчание становилось все тревожнее, но, похоже, не для него. Потому что с каждым мгновением все ярче проявлялось удовлетворение на его лице.

И все тверже сжималась ладонь, удерживая мою руку, которую я не оставляла попыток высвободить.

Первой не выдержала я:

– Что тебе от меня надо?

И вновь в его улыбке мне почудились едва заметные клыки. Что заставило меня невольно вздрогнуть.

– Пока только поговорить.

– Так мало по сравнению с тем, чего ты хотел вчера.

Моя слабая попытка огрызнуться вызвала у него приступ смеха. Яркого, звенящего, заразительного. От которого по спине побежали мурашки.

Его веселье прекратилось внезапно. В глубине зрачков вспыхнул и мгновенно погас огонь.

– Тем не менее я всегда получаю то, чего хочу.

Серьезное заявление, на которое стоило обратить внимание.

И он, схватив меня за другую руку, потащил в сторону злополучного парка. Уводя все дальше от людей, которые хоть и не могли оказать помощь, но своим присутствием помогали ощущать реальность окружающего мира.

Я едва успевала за его широким шагом, изо всех сил пытаясь сохранить остатки уверенности, которая слабела по мере того как мы все дальше уходили в глубь аллеи, где, как казалось, глядя на девственно чистый снег, с начала этой зимы не ступала нога человека.

Он остановился внезапно, не утруждая себя тем, чтобы придержать меня, и я по инерции полетела в снег. Недовольно посмотрев, как я отряхиваю шубу, отошел к припорошенной скамейке. Проведя над ней рукой, сел на оттаявшее сиденье.

Если он рассчитывал, что я отблагодарю его за те несколько секунд отсрочки, в течение которых мне удалось если и не вернуть душевное равновесие, то хотя бы не выказывать паники, зря. В моей душе уже появился гнев. Я хоть и не самая яркая представительница женской половины человечества, но это отнюдь не повод позволять так с собой обращаться.

Если бы только…

Очередной его взгляд, в котором не отражалось ни одной эмоции, я встретила насколько могла достойно.

– Можешь называть меня Олейор.

Эх, если бы еще не этот голос. Слушая который, начинаешь осознавать, как глупо было с его стороны кидаться на меня с кинжалом. Мог просто приказать этим своим особенным тембром, в котором одновременно слышится и журчание воды, и стук перекатываемых ею камней. И я бы, ни на секунду не задумываясь, сама устремилась навстречу лезвию. А если бы еще в его глазах мелькнула хоть капелька тепла…

Я четко осознавала, насколько велика надо мной его власть, которой, к счастью для меня, он не торопился воспользоваться. Не знаю почему, но понимание этой зависимости заставило меня отрезветь, добавив еще пару капель ехидства в наш диалог.

– Мне тоже надо представляться?

Надеюсь, это будет действенным методом защиты, которая поможет сохранить мой рассудок в некотором здравии, несмотря на все те чувства, которые я испытывала из-за этого мужского совершенства.

– Мне известно твое имя, Валерия.

– Не стоит так напрягаться. Называй просто Лера.

И вновь этот едва заметный наклон головы. И его губы складываются в снисходительную улыбку. А в глазах, как тонкая пленка льда, вновь появляется холод. Вытягивая наружу все те чувства, которые я пыталась спрятать как можно дальше.

– Что тебе от меня нужно, Олейор? – Не знаю точно, но мне показалось, что мой голос прозвучал достаточно твердо.

Но… не ему.

– Я пришел предложить тебе сделку.

И улыбнулся. Да так, что я едва не забыла, как меня зовут. Остатки крови отхлынули от моего лица, и я покачнулась.

Я еще не успела опустить ресницы, чтобы не видеть его, а он уже стоял рядом. Его пальцы грубо приподняли мой подбородок, принуждая смотреть в глаза, в которых расстилалась снежная пустыня.

– У меня есть выбор. Убить тебя или… стать твоим учителем. – Он говорил медленно, сдерживая рвущееся из груди шипение. Заставляя меня ощущать себя даже не пылью под его ногами, а чем-то неизмеримо меньшим, что посмело стать препятствием на его пути и не имело ни одного шанса на пощаду. – Я выбрал второе. Потому что ты… мне… нужна. И поэтому ты будешь жить!

Чем грубее он был, тем легче становилось мне найти силы, чтобы сопротивляться ему. И, несмотря на всю униженность моего положения, я ответила ему довольно резко:

– Если мне не изменяет память, стать моим учителем тебе не удалось.

Я понимала, что нарываюсь. И нарвалась.

Он еще выше поднял руку, заставляя меня приподняться на цыпочки и замереть. Я боялась даже дышать, когда холодный металл коснулся моей кожи на шее.

Его лицо было абсолютно бесстрастным. Исчез так мучающий меня холод. В нем не было высокомерия. В нем не было ярости. В нем не было ничего, кроме уверенности в том, что он может сделать со мной все что захочет.

И я сдалась. Надеясь, что не навсегда.

Лезвие исчезло едва ли не сразу, как только я начала опускать ресницы, признавая свое поражение. И он, отпустив мой подбородок и кинув на меня еще один пронзительный взгляд, вернулся на скамейку.

– Я хочу, чтобы ты поняла сразу. И не заставляла меня больше повторять.

Дождавшись, когда я кивну, так и не добавив в свой голос эмоций, продолжил:

– Ты маг. Необученный и потому опасный. Таких либо сразу убивают, либо…

Заметив, как в моих глазах начинает проявляться недоверие, проглотил остаток фразы.

На его ладони вспыхнул огненный шарик, увеличился до размера теннисного мяча и, продолжая расти, полетел в мою сторону.

Слишком стремительно, чтобы я успела отклониться.

И вновь, как и вчера вечером, стоило ему приблизиться, как вокруг моего тела вспыхнуло радужное сияние, полностью его поглотив. Как и второй. Колюче-голубой.

– Тебе нужны еще доказательства?

И я отрицательно покачала головой.

Олейор Д’Тар

Я сидел в своих покоях и смотрел на огонь, играющий искрами в большом камине. Ауру отца заметил, как только он подошел к двери, и поэтому даже не повернул головы, когда он вошел.

– Она не сломалась.

Он не задал свой вопрос вслух, но… этот факт был ключевым моментом в нашем плане, от которого зависело будущее темных эльфов.

– Разве ты не предполагал этого?

Он прошел за моей спиной к столу, на котором стояла открытая бутылка с вином из его собственных запасов. Я не видел, но точно мог описать выражение удовлетворения на его лице, пока он ее рассматривал.

Да, несмотря на его прямой приказ и кучу защитных заклинаний, мне вновь удалось пробраться в его личные подвалы. Мы так развлекаемся.

– Но это не значит, что у меня не было сомнений.

За спиной раздался звук разливаемой по бокалам жидкости. И я, не оглядываясь, протянул руку, забирая свой.

– Если бы у тебя их не было, вряд ли я позволил бы всему этому случиться.

Я едва заметно хмыкнул. Он очень удачно выразился – «позволил». Не удивлюсь, если все запреты, на которые я время от времени натыкаюсь и которые успешно игнорирую, на самом деле являются тем, чему он позволяет случиться. Интересно, а как насчет моих развлечений в других мирах? Спрашивать не буду. Чтобы не лишать себя наслаждения сделать что-либо против его воли.

– Так что же тебя тревожит?

Прежде чем ответить отцу, я сделал глоток. И замер, наблюдая, как отблески огня делают цвет благородного напитка еще насыщеннее.

Он ждал. А я… Я не знал ответа на его вопрос, потому что все… все было не совсем так, как я ожидал.

И он правильно понял мое молчание. Пододвинув второе кресло ближе к огню и сбросив на пол ножны с парными кинжалами, с которыми он никогда не расставался, присел рядом.

– Ты устал.

Вот только его сочувствия мне не хватало. И я, слегка ухмыльнувшись, поднял на него глаза:

– Мне пришлось подпитать ее своей силой. Иначе она не смогла бы находиться во временном коконе.

Он, соглашаясь с правильностью моих действий, на мгновение прикрыл глаза.

– Я прикажу подготовить тебе накопители.

Вместо благодарности отсалютовал ему бокалом и вновь сделал глоток. Такая поддержка для меня лишней не будет – спрессованное время отняло много сил. И не только магических. А чтобы вытянуть из нее все, что зарыто в глубинах ее памяти, и отшлифовать это за несколько месяцев, отведенных на обучение, без подпитки не обойтись.

– У нее меняется цвет волос.

Я сделал все, чтобы мой голос прозвучал нейтрально, никак не выражая моих чувств. И с удовлетворением заметил, как вскинулись его брови.

Еще бы. Такие изменения происходят с магом значительно позже. Но никак не сразу после инициации.

– И что же это будет?

Я пожал плечами. Если с голубизной глаз все сразу стало понятно, то волосы…

– Стихии их знают. Похоже, что огонь решил поставить свою метку.

Его задорный смех заставил меня вздрогнуть. Он смеялся громко и самозабвенно. Полностью отдаваясь эмоции.

И я снова пожал плечами. Закончит, скажет, если захочет, что же его так развеселило. Ну вот, все как я и предполагал: звук резко оборвался.

– Ты не хочешь рассказать про ее меч.

Теперь уже моя бровь удивленно поползла вверх. Насколько я помню, о нем я так ничего и не сказал. Вопросительно посмотрел на отца, который с довольной улыбкой не отводил от меня взгляд.

Видимо, я смог поднять ему настроение, потому что он снизошел до объяснения:

– Вряд ли одна защита смогла тебя остановить.

Соглашаясь, кивнул – как всегда, прав. Я больше удивился появлению Пронзающего, о котором неоднократно читал в хрониках. А защита… пока я пытался нащупать границы, успел прицепить к ауре своей ученицы заранее заготовленное заклинание, которое должно было помочь найти в ней брешь. И нашел. Правда, совсем не там, где рассчитывал, и совершенно не то.

Прежде чем ответить, протянув руку, переставил бутылку со стола на пол. Поближе к нам. Вставать неохота, а промочить горло придется еще не раз.

– Если я не ошибаюсь, это Пронзающий.

Его губы плотно сжались, выдавая напряжение. Но это длилось всего лишь мгновение. И вновь на его лице спокойное удовлетворение.

– Двуручник, выкованный гномами для основателя рода Там’Арин. Серьезная вещь. Я о нем не слышал уже больше пяти веков. Он исчез, если мне не изменяет память, после смерти последнего его владельца.

На память мой предок никогда не жаловался. Тем более когда дело касалось оружия, имеющего свое имя. Я кивнул, позволив себе лишь добавить:

– И заклятый драконами.

Мелькнувшая мысль заставила мое лицо вытянуться: теперь становилось понятно, почему ее локоны начали приобретать золотистый блеск. И вновь я услышал задорный смех эльфийского правителя. Правда, теперь мы уже смеялись вместе. Над собственной глупостью.

Недолго.

– Может…

Я ответил не задумываясь:

– Не стоит. Я справлюсь. Тем более… – Я вспомнил, как она опустила ресницы, признавая поражение, не успев скрыть вспыхнувшую в зрачках ярость. – С ней интересно играть.

Теперь уже отец, соглашаясь, кивнул. И, как мне кажется, я его понимал. Наверное, так чувствует себя застоявшийся в стойле скакун. А ему было от чего заскучать. Все его приказы выполнялись раньше, чем он успевал их произнести. А если не выполнялись… Но такого уже давно не было.

Разве только я. Правда, со мной разговор особый. Сколько себя помню, он делал все, чтобы привить мне даже не самостоятельность – самодостаточность.

Так что… Наши взаимоотношения с ним – только его заслуга. Потому что даже сейчас, когда я позволяю себе общаться с ним на равных, ни на мгновение не допускаю сомнений в его праве повелевать.

В том числе и мной.

– Когда ты собираешься забрать ее сюда?

Пришлось поправить:

– Их. Она никуда не пойдет без своего сына.

Его бровь опять замерла в удивлении.

– Ты будешь ей потакать?

Я, улыбнувшись, кивнул:

– Буду. И не только в этом.

От моего заявления он даже поднялся из кресла. Пришлось слегка его успокоить:

– Не сейчас. Позже. Когда закончатся все изменения.

По тому, как он покачал головой, было понятно, что такой поворот событий его не совсем радует. Но… его планов не нарушает.

– Месяца через четыре мне понадобится парочка кристаллов возврата. С временной петлей. Я могу рассчитывать на такую щедрость со стороны моего правителя?

Вот ведь как задумался. Даже пропустил мой излюбленный прием доведения его до легкого бешенства.

– Путешествие?

В его глазах мелькнули искорки неподдельного интереса. Да, такого поворота событий он явно не ожидал. А ведь интересная может получиться картинка. Если все это правильно устроить.

– Под нашей защитой.

И мы одновременно подняли бокалы в предвкушении новой забавы.

Глава 3

Лера

Бросив взгляд на часы, я резко оторвалась от созерцания в зеркале своей эффектной внешности. Рыжеволосая бестия с голубыми глазами.

И… опоздала. Поднявшись из кресла буквально на мгновение позже, чем он вошел в комнату. Как всегда забыв постучать и чувствуя себя в моем доме хозяином.

Правда, надо отметить, заботливым хозяином. Все, что теперь окружало меня, можно было назвать одним словом – лучшее.

Самый красивый мужчина – мне завидовали поголовно все, кому посчастливилось видеть нас вместе.

Самые лучшие вещи. Мне не приходилось даже ходить по магазинам – все приносил либо он сам, либо те люди, которых он коротко называл «охраной», не утруждая себя знать их по именам.

Он водил меня в самые лучшие клубы, чтобы развлекаться самому. Он заставлял меня звереть, наблюдая за тем, как очередная красотка вешается ему на шею, и неизменно появлялся словно ниоткуда, стоило кому-нибудь из носящих брюки оказаться в поле моего внимания.

А когда начала меняться моя внешность, в списке самого лучшего появился еще и миф о хирургах-косметологах, которые со мной такое сотворили.

Не уверена, что, если бы у меня была возможность решать, я добровольно отдалась бы в руки таким умельцам, как он.

И… лучший друг. Вот только не для меня, а для моего сына Сашки, с которым они быстро нашли общий язык. Даже несмотря на то что наставниками у него были другие маги, а с Олейором он общался только у нас дома. Правда, довольно часто. Каждый раз, когда тот притаскивал меня на своем плече после очередной тренировки.

– Время.

Слава стихиям, успела опустить глаза, не давая ему проникнуть в глубину моих зрачков. Где в клубок свивались два чувства, которые я к нему испытывала.

– Извини.

В моем голосе он не услышит ничего, кроме искреннего раскаяния. И даже аура не взметнулась волной ярости – это было первое, чему я научилась. Еще до того, как освоилась с заклинаниями, позволяющими мне терпеть боль от ран и ссадин.

Хотя надо признать, учителем он был прекрасным. Его терпение, особенно в начале моего обучения, было безграничным.

И… он всегда был.

Он был рядом, когда, сорвав последние преграды, неконтролируемые стихии скручивали мое тело в бараний рог, заставляя орать от невыносимой боли. Он удерживал меня ниточкой своего взгляда, когда на последнем этапе инициации сдвинулось пространство, вынеся меня на край пропасти. Он, точнее, те чувства, которые я к нему испытывала, дали мне силы сделать шаг вперед, закрыв за собой дверь в старый мир. Чтобы открыть в новый. Он делился своим теплом, когда я замерзала. Он разминал, едва не морщась от брезгливости, мои уставшие мышцы. Он подносил стакан с водой. Он поддерживал стремя, помогая вскочить в седло. Он стоял рядом, когда я впервые сжала ладони на рукоятях выбранных им же парных клинков.

Он…

Он был всем. В течение всех этих четырех месяцев, пока вытягивал из меня то, что было заложено моими предками. Помогая, утешая, повторяя из раза в раз то, что я не могла понять. Не переставая быть при этом все таким же холодным и чужим.

И он же научил меня прятать свои мысли и чувства. Насмешкой или жестким взглядом выжигая любое проявление моих эмоций.

Единственное, чего он не смог, – это заставить меня не любить его. И вытравить из моей души огромное желание. Нет, не отомстить. Мне не за что было ему мстить. Хотя бы по той причине, что он не был человеком. Все, что я желала, – доказать ему, что достойна любого другого чувства, но не презрения, которое, несмотря на мои успехи, читалось в его глазах.

Он дождался, пока я возьму в руки крошечную дамскую сумочку. Окинул меня внимательным взглядом, не пропуская ни одной мелочи. Удовлетворенно кивнул.

– Ты хорошо выглядишь. – Без единой эмоции в голосе. Лишь опущенные ресницы да легкая, едва ощутимая улыбка могли подтвердить, что увиденное действительно его устраивает.

И… отступил на шаг, пропуская меня вперед.

Сегодня мне предстоит не самый легкий вечер. Правда, вряд ли за то время, что прошло с момента нашей первой встречи, хоть одна минута была для меня легкой. Но, похоже, на этот раз он приготовил особенную гадость. Не зря же с такой тщательностью он подбирал наряд, в котором я должна сопровождать в очередной элитный ночной клуб.

Бросил вскользь намек на сдачу очередного зачета, которые он громко именует испытаниями. А по мне, как ни называй… Заканчивается все это примерно одинаково. Едва сдерживаемыми слезами.

Иначе бывает лишь тогда, когда дело касается боевой магии, к которой у меня обнаружились способности. Да боя на мечах. Но тут уже виновата передаваемая по наследству память. Так что мне оставалось лишь вспоминать и закреплять все то, что умели мои предки. Жаль только, что у меня не было нескольких сотен лет, чтобы отшлифовать эти умения до уровня моего мучителя.

А о его возрасте, как и о положении, которое он занимает у эльфов, мне рассказал сын. А ему под большим секретом его учителя. Теперь стало понятно, откуда в этом представителе длинноухого племени столько высокомерия. Если бы еще не задумываться, зачем наследному принцу могла понадобиться моя скромная особа. Даже одаренная такими специфическими талантами.

Сомневаюсь, что только трудности, возникшие при попытке убить меня, подвигли его на столь бескорыстный поступок, как мое обучение. Ну-ну… Других забот у него нет.

Мы вышли из портала, как раз напротив дверей того заведения, куда и направлялись. Защитные заклинания в виде легкого морока поддерживала я. Впрочем, и портал в пределах этого города был мне тоже доступен.

Все оказалось не так сложно, как описывалось в фэнтезийных книгах, которые я любила до этой злополучной встречи. Достаточно было четко держать в матрице заклинания привязку к началу и концу туннеля и иметь способности к пространственной магии.

Да только в этом деле он мне не доверял… свою персону.

И правильно, кстати, делал. А то бы я его… куда-нибудь… Чтоб глаза мои его не видели.

Мы вошли внутрь, без проблем пройдя фейс-контроль. Да при одном взгляде на моего спутника любые возражения исчезали сами собой.

В зале царил полумрак. Негромко звучала музыка. На танцевальной площадке несколько пар переступали с ноги на ногу под медленную композицию.

Столики были заняты не полностью. Но большинство из тех, кто присутствовал в зале, оборачивались нам вслед, пока мы проходили к своему, стоящему у самой сцены.

И не надо быть эмпатом, чтобы ощутить их мысли. То-то у моего спутника начинает трепетать краешек губы, выдавая ехидную улыбку. Знает же, что теперь не только его, но и моя внешность вызывает повышенный интерес. Так еще и обрядил меня в черное, обтягивающее, как вторая кожа, длинное платье с разрезами по бокам, начинающимися всего на полсантиметра ниже того места, где проходит кружевная каемка чулка.

Заказав бутылку шампанского, которое он любил так же, как и я, и фрукты, он откинулся на спинку мягкого дивана. Прошелся взглядом по залу, продолжая нагнетать напряжение едва сдерживаемой улыбкой.

Пусть рассказывает кому другому, что не может скрыть эмоции. Да его самообладанию может позавидовать даже крокодил. Так что… Все, что я сейчас вижу, рассчитано на публику. В моем единственном лице.

Хотя в последнее время он начал позволять себе становиться чуть… более живым. И, к моему огромному сожалению, более желанным.

– Ты снова меня не слушаешь.

Ну вот опять. В глазах лед.

Он только учитель. А я – обуза. На которую он вынужден потратить часть своей жизни.

Вот только у меня под действием царящей в зале атмосферы уже начал гулять адреналин в крови. И я встретила его взгляд, выпустив на ресницы совсем безобидное заклинание, позволяющее ему прочесть те мысли, которые роятся сейчас в моей голове.

О том, что бы я сделала, если бы на моих запястьях не было ограничителей. И движением руки указала на ту стеночку, под которой он мог бы валяться, после общения с боевыми матрицами ветра, которые, по его же словам, получаются у меня лучше всего.

И пусть скажет спасибо, что у меня достаточно выдержки, чтобы не сорвать со своих рук эти тоненькие цепочки и не выполнить свою угрозу прямо сейчас.

– Я тебя внимательно слушаю.

Думаете, то, что я дала ему возможность узнать, его удивило? Нисколько. О моем отношении к нему он прекрасно знает.

Хорошо еще, что у него хватает человеколюбия этим знанием не пользоваться. А то бы он из меня веревки вил.

– Твое задание – мужчина вон из той парочки. – Он слегка повел подбородком. – Ты должна его очаровать. Никаких приворотных заклинаний. Только чары. Ну и… возможно, иллюзии. Как только он выйдет за тобой из зала – испытание окончено. И тебя ждет подарок. – Он на мгновение задумался, видно не зная, стоит или нет говорить заранее о моем вознаграждении. – Всю следующую неделю ты будешь отдыхать от меня.

Да… За это стоит побороться.

Не торопясь, чтобы не привлечь к себе лишнего внимания, оглянулась. За что?!

Лишь почувствовав, как на моей ладони самовольно начинает формироваться огненный шарик, взяла себя в руки и повернулась к Олейору:

– Почему именно он? – Может, если я не буду столь ярко демонстрировать свое отношение к этому субъекту, он поменяет его на кого-нибудь другого.

– А чем он плох? Достаточно привлекателен как мужчина, чтобы такая женщина, как ты, обратила на него внимание.

– С чьей точки зрения ты судишь? – Сделать заинтересованное лицо и не допустить, чтобы язвительность проникла в голос. Иначе…

Не получилось. Сквозь тень иллюзии в его оскале мелькнули клыки. Да так, что их сумел заметить подошедший официант.

А не надо доводить женщин до такого состояния. Знает ведь, мне до его выдержки ой как далеко.

– У тебя есть выбор. Либо ты отрабатываешь действия чар на нем. Либо… – Он опустил ресницы, пряча от меня глаза, в которых, что поделать, я успела заметить вспыхнувшее торжество. – На мне.

Разве я чего-нибудь другого ожидала? Нет.

Одно интересно, как ему удалось притащить в этот зал моего бывшего мужчину. С той самой блондинкой, при одном взгляде на которую у меня возникает неконтролируемое желание сделать ей депиляцию на голове. Ручным способом. Вырывая по одному волоску собственными руками.

Правда, теперь уже не за то, что увела у меня того, с кем мне было тепло и уютно.

Зачем он это сделал? Если бы только потрепать мне нервы, я бы могла предоставить ему достаточно возможностей для этого. Но он в очередной раз пытался продемонстрировать свою власть надо мной. Весьма, кстати, успешно.

Не знаю, какое наказание он придумает в случае моего отказа. Но то, что это будет весьма изощренная пытка для моего самолюбия, сомневаться не приходится.

Вот только… А ведь это… Шанс.

И я, принимая его условия, кивнула.

Олейор Д’Тар

– Отведите ее домой. И…

Этого объяснять охране не надо было. Если с ней что-нибудь случится, смерть будет для них самым простым способом избежать моего гнева.

Выставив в матрице перехода координаты гостиной отца, я шагнул в туннель, начав давиться смехом еще в сером тумане. Взгляд правителя, когда я вывалился из портала и сполз на пол, уже не сдерживая рвущихся из груди эмоций, был, как всегда, бесстрастным.

Он, понаблюдав, как я корчусь, не в силах взять себя в руки, сдернул со стола кувшин с водой и плеснул на меня. Заставив вздрогнуть.

– Извини. – Я хоть и смог подняться, отряхиваясь от стекающих по моему лицу капель, но продолжал всхлипывать.

– Да нет… Все нормально. Может, поделишься, и я смогу разделить с тобой веселье.

Зря он это сказал. Я не успел еще сделать попытку произнести первое слово, как вновь безудержно захохотал.

Умудрившись расслышать тихий шепот:

– Похоже, не обойтись без лекаря.

И прежде чем кинжал, пущенный его умелой рукой, стремительно полетел в мою сторону, я поднял боевые щиты, молниеносно придя в себя.

– Вина? – Он, словно ничего и не произошло, поднял со стола темную бутылку.

– Не откажусь. И… побольше. – И вновь на моем лице появилась бесшабашная улыбка.

Заставив отца приподнять в удивлении брови и ухмыльнуться. Ладно, посмотрим, как ты будешь вести себя после того, как я расскажу обо всем, что вытворила моя ученица.

Я, проходя к своему любимому креслу – есть такое в его покоях, – принял протянутый мне бокал и свободной рукой прихватил со стола тарелку с сыром и гроздью винограда – моей любимой закуской, к которой я приучил и отца, принося эти лакомства из своих путешествий на Землю.

– Я дал ей выбор. Очаровать или своего бывшего любовника, или… меня.

Самое главное – точно рассчитать, произнеся ключевое слово именно тогда, когда первые капли живительной влаги попадут ему на язык.

И подождать, пока он будет отфыркиваться, наслаждаясь моей небольшой местью за вылитую на голову воду. И не реагировать на вспыхнувший в его глазах огонь.

Видели. И… неоднократно.

– Она выбрала тебя?

Жаль. Теперь он будет настороже. Но… У меня впереди еще много весьма пикантных моментов.

Если бы…

И в моем взгляде, который я, надеюсь, успел спрятать, вновь мелькнуло то мгновение, когда она вернулась в зал, накрыв иллюзией лишь платье, в которое я ее заставил влезть.

«Тонкая белая ткань, словно языки неведомого пламени, колыхалась вокруг ее тела. Не стесняя стремительных движений.

Не скрывая ее тела, но… не давая глазу ни за что зацепиться. Надежно защищая ее от нескромных взоров».

Я чуть печальнее, чем стоило, чтобы не дать отцу пищу для размышлений, улыбнулся.

– Да. Она выбрала меня.

– Ты хотел другого?

Вот ведь любит он задавать правильные вопросы. Если бы я еще знал такие же правильные ответы.

«Ее взгляд… Он был растерян. Напуган. Решителен. И беззащитен.

Он звал. Рождал желание защитить. И не принимал помощи.

Он… Он заставлял чувствовать себя чудовищем, которое с ней все это сделало.

И при этом никаких чар. Только она сама с отражением души в глубине зрачков. И иллюзия платья эльфийских невест, в котором они подходят к алтарю, для того чтобы произнести слова священных клятв.

И золото прядей, стекающих сверкающим потоком на обнаженные плечи».

Его бокал звонко скользнул по моему, отрывая меня от воспоминания.

– Ты все еще считаешь, что это не ошибка?

Я хорошо понимал его опасения. Тем более что свое отношение к той игре, которую я затеял, он высказал сразу. Но позволил мне настоять на своем. Да только… Как ему объяснить, что последние четыре месяца были самыми живыми за всю мою жизнь.

Из того непонятного существа, с которым я встретился морозным вечером, получался очень хороший маг. И… не менее сильный воин.

Так что все, ради чего это затевалось, практически выполнено. Она не может не видеть того чувства привязанности, которое испытывает ко мне ее сын. Кстати, весьма взаимно. Из этого парня выйдет толк. И в нашем мире ему найдется достойное место.

Рядом с темноэльфийским правителем.

Что же касается Леры… В отличие от него, она уже вполне сформировавшаяся личность. И так поступать с ней было нельзя.

– Нет. Все идет как я планировал. А те небольшие отступления… – я растерялся, когда, не дойдя до нашего столика несколько шагов, она свернула к другому, – …лишь добавляют остроты нашему поединку.

– Ты признаёшь ее своим противником?!

Я твердо встретил удивленный взгляд отца. Похоже, мне удалось ввести в заблуждение даже его.

– У меня никогда не было сомнений в этом.

И я сделал большой глоток. Ощутив терпкий вкус на языке, который заставил меня зажмуриться от неожиданного удовольствия.

– Я не помню у тебя такого изысканного напитка.

Отец с достоинством принял похвалу.

– Это подарок светлых. Вчера прибыли с делегацией.

И молчит… Я едва сдержался, чтобы не зарычать. Оказывается, тут такие дела крутятся, а он мои бредни слушает.

– У них какие-то к нам претензии?

Хотя если они расщедрились на подарок правителю…

Он покачал головой, задумчиво рассматривая вино, играющее в лучах солнца, что прочертили дорожку в комнату через цветные витражи.

– Пришли за помощью.

Мои брови взлетели от удивления.

Оценив выражение моего лица, отец чуть заметно улыбнулся.

– У правителя Ксандриэля пропала дочь.

– Надеюсь…

И вновь его пристальный взгляд направлен внутрь темной жидкости.

– Нет. Там действовал кто-то из светлых магов.

– И ты…

– Обещал помочь.

И наши взгляды встретились. Без слов было понятно, в какую авантюру мы ввязываемся.

– Мои кристаллы готовы?

Вместо ответа довольная улыбка во все лицо. И ехидство, что переливается в свете его изумрудных глаз.

– Так ей удалось?

Я, сделав попытку убрать все эмоции со своего лица, задумчиво созерцал ту картину, участником которой удостоился стать.

И ведь нашла кого выбрать.

«Он среагировал на нее именно так и именно в той последовательности, в которой мог бы это сделать я.

На ее растерянную нерешительность – твердой уверенностью. На спрятавшуюся в глубине глаз беззащитность – желанием уничтожить каждого, кто посмеет обидеть ее хотя бы взглядом.

Его плечи расправились, когда он поднялся, чтобы предложить ей руку.

В его взгляде, которым он обвел замерший от этого зрелища зал, горело торжество победителя, выигравшего смертельную схватку.

В его движении, которым он подавал ей бокал…

А в ее глазах, которые она подняла на меня…»

– Да… Ей удалось.

Вот только не буду рассказывать о том, как меня, говоря Сашкиным языком, замкнуло.

Нет, у меня хватило выдержки ничем не выдать бушевавшие в груди эмоции. Я даже смог небрежно улыбнуться, проходя мимо нее к выходу, где нас ждала охрана. И взгляд, которым я встретил таящееся в глубине ее глаз торжество, оставался холодным и бесстрастным.

– Я просил тебя очаровать одного конкретного мужчину, а не весь клуб. Но я готов дать тебе поблажку и счесть, что со своим заданием ты справилась. Так что попрощайся со своим новым знакомым и следуй за мной.

Мой голос звучал совершенно равнодушно, несмотря на то что сжавшееся от ярости горло с трудом пропускало воздух, а сердце билось настолько гулко, что в наступившей тишине звучало набатом, и с каждым произнесенным словом я видел, как разливается бледность по ее лицу и плотно сжимаются губы, сдерживая обиду.

И все это вопреки алым всполохам, пронзающим клубящийся туман, который застилал все вокруг меня.

Глава 4

Валиэль Д’Сар’Амэль

– Мой принц, правитель просит вас пройти в его покои.

– Благодарю, Леру, – кивнул я старому слуге своего отца. – Предупреди его, что я сейчас буду. – И, подняв глаза на брата, уточнил: – Ты проводишь меня?

– Конечно.

Он слегка укоризненно улыбнулся, упрекая в глупости вопроса. Получив от меня в ответ полный раскаяния взгляд. Естественно, притворного.

– Ну что? Она подтвердила?

Я слегка помедлил с ответом, отвечая на приветствие начальника внутренней стражи, спешащего в сторону казарм и бросившего в нашу сторону заинтересованный взгляд.

Что делать?! Некоторые новости распространяются значительно быстрее, чем хотелось. Особенно теперь, когда не знаешь, кому еще можно доверять. А кому – уже нет.

Вряд ли остался во дворце хоть один эльф, который бы не знал, о чем разговаривал наш отец с оракулом. Точнее, что она ему ответила. И теперь ждали лишь подтверждения – кто из принцев отправится на поиски пропавшей принцессы.

– Да, Тамри. Она подтвердила, что именно я смогу найти Альену.

– Хоть что-то. – В его голосе явно читалось облегчение. – Если бы она еще могла подсказать, откуда начинать.

Я резко притормозил, заставив старшего брата удивленно оглянуться. И немедленно улыбнуться, наткнувшись на мой насмешливый взгляд. Открыто и радостно.

– Ну… не тяни.

– Она не ответила конкретно. Но… Ее намек был достаточно прозрачен. Это человеческий город на пересечении трех границ.

– Сарадин? – И его глаза неожиданно стали тревожными. – Я отправлю с тобой скользящих.

– Я чего-то не знаю? – Его тревога передалась и мне. Не стал бы мой старший брат отдавать своих лучших воинов без достаточных на то оснований.

– Не уверен… – Он бросил взгляд на пустой коридор, в котором, как ни странно, не было даже ставшего привычным после похищения нашей сестры патруля. – Там видели темноэльфийского наследника.

И пожал плечами. Мол, какие хочешь, такие выводы и делай.

Да… умеет мой братишка ошарашить. И ведь не верить ему у меня нет никаких оснований. Он уже давно взял на себя всю разведку, которая в его руках стала проблемой для всех остальных рас. И тем более для считавшейся до этого лучшей разведки дроу.

Так что если он утверждает, что Олейора Д’Тара там видели, то сомневаться в том, что это именно так, не приходится. И это при том, что последние несколько месяцев наши лучшие шпионы не могли ответить: где он и чем занимается.

– Ты думаешь…

– Нет. Темные ко всей этой истории не имеют никакого отношения. В этом я уже успел убедиться. Но… – Он легонько хлопнул меня по плечу и, подбадривая, подмигнул: – Пошли. Не стоит заставлять отца ждать. Он и так едва сдерживается, чтобы не устроить вокруг столицы массовое захоронение.

Мы сделали еще несколько поворотов, встретив несколько троек отнюдь не праздно шатающихся блюстителей порядка, прежде чем подошли к лестнице, которая вела в королевское крыло.

Охранники молча расступились, пропуская, и вновь встали плечом к плечу за нами.

Ощутив тяжелый взгляд в спину, я резко обернулся, успев заметить, как сомкнулись шторы, пряча кончик направленной в нашу сторону стрелы.

– Отец усилил стражу лучниками?

Брат обернулся, посмотрев в ту же сторону, что и я. Покачал головой.

– Это мои. Гвардейцы отца, конечно, звереют. Но… Пока я не выясню, кто из нашего окружения мог в этом участвовать…

– И правитель на это согласился?

На его лице появилась ехидная улыбка, и он вновь мне задорно подмигнул.

– А у него были другие варианты?

И он несколькими быстрыми прыжками преодолел оставшиеся ступени, заставив меня поторопиться.

Не дождавшись, пока я его догоню, и не оборачиваясь, бросил:

– Я зайду к тебе позже. – И свернул по коридору направо, в противоположную от покоев отца сторону.

Ну кто бы сомневался в причинах, заставивших его покинуть меня. А то я не заметил, как Леру успел сунуть ему в руку ажурный шарфик.

А уж аромат… Помню я ту красавицу из младшего Дома Лар’Тен, которую представляли на последнем весеннем балу. Остается только поразиться тому, как он все успевает. И постараться не признаться в том, что я ему слегка завидую.

Слуга уже ждал, с упреком покачивая головой, и немедленно отворил дверь, как только я приблизился, и плотно прикрыл ее за мной.

– Отец…

Он обернулся от окна, у которого стоял, дожидаясь меня. Несмотря на тревожные дни, его взгляд был спокоен. И лишь то, что он иногда крутил на пальце родовой перстень, выдавало волнение. Да длинные, двумя блестящими потоками спадающие вдоль лица темные волосы подчеркивали, насколько он осунулся за эти несколько дней.

– Значит… Это ты.

Он ничем не выдал своего отношения к тому, что именно мне придется отправляться на поиски младшей сестренки. Но мне и без того была ясна его озабоченность. Все-таки, в отличие от старшего брата, это будет моя первая серьезная задача. Все предыдущие поездки, в том числе и в человеческие земли, я совершал либо в сопровождении кого-то из Большого Совета, либо с Тамриэлем.

Но… Когда-нибудь все равно пришлось бы начинать. Жаль, конечно, что не с самым радостным поручением я покину дом.

– Что она сказала? – Он показал на стоящее у камина кресло, предлагая сесть.

Но я, покачав головой, отказался.

– Ее найдет человек, рядом с которым я буду.

В его взгляде читалась заинтересованность. Видел бы он выражение моего лица, когда, рассматривая выпавшие руны, наша милая эльфийка, носящая звучное имя Всевидящая, выдала мне эту фразу. При этом сама многозначительно хмыкнула.

– Она дала какие-либо подсказки, чтобы ты смог опознать этого человека?

– Да. – Я позволил себе усмехнуться. – Очень исчерпывающие. – И добавил: – Этот человек за короткое время должен меня трижды удивить.

Лера

– Эльфам не лгите. Они эмпаты. Лучше просто скажите, что не можете отвечать.

– Поняла, – насупила я брови, с трудом удержавшись, чтобы не сказать, что я думаю о его близких и не очень родственниках.

– В случае чего ваши кристаллы возврата вернут вас обоих сюда.

– Я помню. – Пришлось закатить глаза. Хорошо еще, он с задумчивым выражением смотрел в другую сторону. Видно, пытался вспомнить, о чем же он еще не сказал. В трехтысячный раз.

– У тебя и Саши в ауре метка моего Дома. Она даст понять любому магу, что вы находитесь под нашей защитой.

– Я знаю. – Плечи опустились, не выдерживая тяжести высказанных рекомендаций. А взгляд на автомате переместился на запястья. Где с сегодняшнего утра больше не было тонких серебряных цепочек.

– Ваша легенда…

– Олейор. – Кажется, я сейчас нарвусь на очередной леденящий взгляд. Но слушать эти наставления я больше уже не могу. – Если ты повторишь это еще раз, я решу, что ты за нас волнуешься.

И вопросительно подняла бровь. Только сейчас заметив, что Сашки в комнате нет. Вот ведь… Успел сбежать. Пока я на себя отвлекала внимание.

Ладно, я хоть и старшая и мудрая… Но это предательство…

Это ведь у них приятельские отношения.

– Я не за вас, я за наш мир волнуюсь.

И он улыбнулся. Во все свои… Заставив меня, открыв от удивления рот, опуститься на ближайший стул.

Ну что?! Остается только себя поздравить: с чувством юмора у этого красавчика все в порядке. А все, что он мне демонстрировал, – тренировка самообладания. На моей явно не подготовленной для такого испытания хрупкой натуре.

Как я и предполагала. И ведь как хорошо прикидывался, едва не запугал меня.

– Если ты так переживаешь, можешь снова ограничители на меня надеть. – И я протянула ему руки.

– Ты думаешь, это поможет?

А вот и наш пропащий. Стоит косяк подпирает. И улыбается… Он что, с этого великого и сурового пример берет?

Да… похоже, я круто попала, говоря на жаргоне моего ребенка: двоих мне уже не одолеть.

– Вряд ли. Я больше на тебя надеюсь.

Ну вот. То, чего я больше всего боялась, случилось. Начали демонстрировать мне свое единодушие. Пора вносить коррективы в происходящий процесс. Иначе это надолго затянется. А я от желания отделаться от своего наставника уже завыть в голос готова.

– Может, мы все-таки пойдем? – Пытаюсь одновременно посмотреть на обоих.

Не удалось. Смотреть в разные концы комнаты глаза категорически отказались.

– Лера… – На его лице опять застыло невозмутимое выражение, сбивая с толку.

Пришлось сделать попытку изобразить на своем лице его знаменитый оскал, вызвав у одного истерические всхлипывания, а у второго машинальное движение руки к поясу.

Довел.

– Олейор, если ты хочешь, я дословно повторю все, что мы должны или не должны делать. – И, привычно запнувшись за мелькнувший в его глазах холод, уже более жалобно добавила: – Командуй отправку, командир.

Сашка сполз по стенке, пытаясь даже не смотреть в нашу сторону.

Ну-ну… Может, стоит ему напомнить про ближайшие два месяца…

Портал за моей спиной вспыхнул внезапно. Я не успела еще почувствовать, как сложились в матрицу слова заклинания перехода, как меня легким толчком в плечо отправили в серый, клубящийся туман. Вот ведь совершенство мне в наставнички досталось. Все, за что ни возьмется, сделает так, что завидки берут.

Мне до такого изящества, с которым он с пространственной магией работает, и жизни может не хватить. Несмотря на то что благодаря моим проявившимся способностям она стала значительно длиннее, чем у остальных людей. Бесталанных.

Нет… Я, конечно, тоже кое-чему успела научиться… Фаерболами кидаться, ветром подножки ставить…

Вывалилась я с другой стороны. Машинально подняла щиты: кое-какие рефлексы этому чудовищу вбить в меня все-таки удалось.

И… замерла, не в силах поверить собственным глазам.

С небольшого холма, покрытого низкорослым кустарником, открывался вид на окруженный каменной стеной город, который в лучах утреннего солнца казался окрашенным в розовые тона.

Несколько дорог тянулись к нему, как паутинки к расставившему в разные стороны лапки пауку. Высокие башни, справа и слева от внушающих уважение ворот, заставляли задуматься о проблемах, которых, по-видимому, хватало и в этом мире.

А так мечталось о цветущих садах, волнующих комплиментах и всеобщем благоденствии.

Раздавшееся из-за спины лошадиное ржание вырвало меня из созерцательного состояния. Я резко обернулась, быстрым движением вынимая из ножен меч.

– Это свои.

Он сделал шаг вперед, с достоинством ответив на приветствие двух воинов, которые держали коней под уздцы. Обменялся с ними несколькими певучими фразами на эльфийском.

В список претензий, которые я ему рано или поздно предъявлю, надо внести и это: со мной он общался только на всеобщем.

Судя по тому, как фыркнул выходящий из портала Сашка, говорили не о погоде.

И тут до меня дошло. Если бы не сын, который подавился смешком, глядя на меня, кинулась бы их ощупывать. Проверяя, настоящие или нет.

Я, конечно, эльфов до этого видела. Накрытых мороком. Так что отличить их от обычных представителей земного населения было невозможно.

Эти же были…

Стройные, затянутые в узкие кожаные брюки и плотно облегающие камзолы. Словно специально, чтобы сводить с ума женские сердца. У них были длинные шелковистые волосы. Темные у одного и светло-русые, цвета выгоревшей пшеницы, у другого.

С удлиненными лицами и большими, вытянутыми к вискам глазами.

Короче, обаяшки.

И как у меня раньше эта мысль не мелькнула: что на них можно бешеные деньги зарабатывать.

В стриптиз-барах.

– Здесь мы и расстанемся. – Задумавшись, я не заметила, как он снова обернулся ко мне. Хорошо еще, сказались месяцы тренировок, и лицо приняло абсолютно равнодушное выражение. – Я не буду тебе напоминать, что нужно сделать, если понадобится моя помощь. – И не надо. Заучивала наизусть. Судя по задумчивому взгляду, которым он меня одарил, тоже помнит. – Лошади, конечно, не так хороши, как те, к которым ты привыкла. Но не будут привлекать лишнего внимания. И… – Он уже второй раз за сегодняшний день открыто улыбнулся. – Удачи.

Эх… Надеюсь, двух месяцев мне хватит, чтобы вспомнить, что значит просто быть человеком.

Приняла повод у темноволосого, решив, что кобыла рыжей масти как раз мне под стать. Тем более что она той же масти – рыжая.

И лишь когда Олейор уже заносил ногу, чтобы переступить границу открытого портала, вспомнила, о чем хотела его попросить.

– Олейор! – Он резко обернулся на окрик, вопросительно вскинув брови. – Сними иллюзию.

Он повернулся полностью, сменив на своем лице удивление на ехидство.

– Может, не стоит?

Сама знаю, что не стоит. Но ведь так хочется.

– А если я пройду мимо и не узнаю? – Делаю мордашку попроще. – Это не будет считаться оскорблением для наследного принца?

Принц бросил укоризненный взгляд в сторону Сашки. Тот в ответ лишь пожал плечами: мол, так получилось. Ну не будет же он рассказывать, как я пообещала сдать его, застав за отработкой приворотных заклинаний на соседской девчонке.

– Только не говори, что я не предупреждал. – И улыбка стала шире, открывая…

Он был прав, когда сопротивлялся моей просьбе.

Конечно, при большом желании я могла найти изъяны в его внешности. Посчитав ушки слишком острыми, а клыки – слишком внушительными. Можно было сказать и то, что его фигура не столь мускулиста, как на статуях римских гладиаторов.

Только все это не мешало ему быть изысканно красивым и… смертельно опасным.

Я с трудом проглотила вставший в горле комок. И… тяжело вздохнула. Радуясь тому, что в человеческих землях, по которым нам придется путешествовать, такие экземпляры будут встречаться не на каждом шагу.

Князь Аль’Аир

– Что с ним будет?

Прижав женщину к себе, я нежно поцеловал ее в макушку. Пытаясь хотя бы немного успокоить.

Только… Она не хуже меня знала, что случится, если нашего сына не найдут в ближайшие два дня.

– Родная. – Она подняла на меня глаза, наполненные слезами. – Я все еще надеюсь…

– Мой сын… – выдохнула она в ответ с невыразимой горечью, но все равно сдержалась, не позволив себе разрыдаться.

– Его ищут и обязательно найдут…

Если бы только я сам мог поверить в это. Прошло уже столько дней… И как только закончится последняя ночь полнолуния… Лучше об этом не думать.

Я так долго ждал своего счастья, свою Ирэн. Мы так долго ждали сына, продолжателя нашего рода.

Мы так радовались, когда он делал первые шаги, когда я впервые посадил его перед собой в седло.

Мы так гордились, когда Тахир, мой старый воин, выстрогал из дерева ему первый меч…

Мои руки гладили жену по волосам, не столько чтобы успокоить ее, сколько в тщетной попытке вырвать себя из объятий тягучей тоски, которая вот уже несколько дней не давала мне не то чтобы жить – дышать. Не давала чувствовать себя живым в доме, который еще совсем недавно был наполнен детским смехом.

Как?.. Как могло такое случиться?

Мои руки, по-видимому, чуть сильнее сжали ее хрупкое тело. Она вновь подняла на меня глаза, в которых отражались мои страхи.

– Они его не найдут…

Лера

– Ты неплохо держишь в руке меч. Для человека.

Подняв левую руку в знак остановки боя, я резко обернулась.

– Это вы мне? – А я так надеялась, что отдохну от этих длинноухих.

Он изобразил на своем лице легкую, но отнюдь не доброжелательную улыбку и едва заметно наклонил голову.

Все понятно: очередной субъект с повышенным самомнением и вызывающим душевный трепет обаянием. Хорошо еще, после того монстра, который столько месяцев у меня иммунитет вырабатывал, при одном слове «эльф» выражение лица само каменным становится.

Но надо отдать должное, порода в этом ярком представителе своего племени чувствуется.

– Тебе. Ты позволишь присоединиться к твоей тренировке с…

– Младшим родственником. – Правда. И ничего, кроме правды. Движением головы показала Сашке, чтобы вышел за пределы утоптанной площадки, на которой охрана караванов обычно упражняется во время остановки в гостинице. Вместе с местной стражей. – Прошу. – Вернула ему усмешку.

Движение, которым он оказался рядом, было легким и быстрым, выдавая в нем искусного воина. Это настораживало.

Он снял камзол, осмотрелся вокруг, ища куда положить.

– Саша, возьми.

Сын отреагировал мгновенно. Пусть и не так стремительно, но достаточно для того, чтобы получить оценивающий взгляд. Выделываясь, выставил, словно перекладину, руку. И держал так, демонстрируя подобострастное выражение лица, пока темная ткань, украшенная причудливой вышивкой, на нее не легла.

И… Серьезный взгляд в мою сторону, плотно сжатые губы на напряженном лице и… Он вновь вышел за пределы тренировочного поля.

Похоже, мой мальчик достаточно вырос, чтобы научиться адекватно оценивать обстановку.

– Ваши условия? – Я сделала все, чтобы ехидство в моем голосе звучало как можно сильнее. От снобизма, которым разило от этого яркого представителя светлых эльфов, хотелось, не дожидаясь начала поединка, поставить этого выскочку на место.

– Ты магичка?

Все-то он видит. Глазастый. Не зря Олейор советовал с его собратьями не связываться.

– Это так заметно?

Со школы знаю, лучший способ довести противника – ответить вопросом на вопрос.

Увы, только не этого.

– На тебе искажающий амулет.

Вот ведь, даже снизошел до объяснений. Надо не забыть уточнить у хозяина гостиницы, что этот представитель светлого племени делает в человеческом городе.

Не знаю, откуда оно появилось, но есть у меня смутное предчувствие, что Олейор не просто так нас именно сюда закинул. Уже успела убедиться. Этот, не преследуя дюжины целей, ничего не делает.

– Я не услышала условий поединка. – Интересно, мы со стороны как два петуха смотримся? Или как дворовые шавки, что кость не поделили?

Спрошу потом у Саньки. Если не до смерти заиграемся.

– Без магии и до первой крови. Устроит?

Эх, жаль, рубашка у него красивая. Мой любимый цвет: прозрачного летнего неба. Да и кружево, украшающее воротник и манжеты… Может, предложить ему и дальше раздеться, чтобы такую прелесть не портить?

– Вполне. Начнем.

Я встала в стойку, вновь вынимая меч из ножен и ощущая, как кинжал удобно ложится в левую руку.

– Лера. – Даже глазом не повела. Мой сын тащится, имея возможность обращаться ко мне по имени. Да только некогда сейчас с этим разбираться, этот противник требует, чтобы с ним держали ухо востро. – Постарайся не лишить этого лорда чего-нибудь нужного.

Лорда? И где мои глаза были. Точно. Весьма примечательный перстень у него на пальце блестит.

Как я и предполагала, атаку он начал неожиданно. Еще мгновение назад его тело было расслаблено, обманывая бдительность. И вот уже он весь похож на сгусток энергии.

Наши мечи сталкиваются, издавая звук тоньше, чем хрустальные бокалы.

Наши взгляды… Нет, глазами такое не увидеть. Это можно лишь ощутить. Когда лезвие клинка проносится слишком близко, чтобы заставить сердце замереть в предчувствии небытия.

Когда мышцы трепещут от напряжения, вызывая сладостную истому. А страх… не успев возникнуть, растворяется в смертельном танце, оставляя за собой лишь ощущение дикого, пьянящего восторга.

От себя. От него. От вязи, что выписывает в воздухе наше оружие.

Мой противник хорош. Не настолько, конечно, как Олейор. Но тому, в отличие от этого, не грозило уронить свое эльфийское достоинство, уступив человеку.

Так что юный светлый эльф (а что он юный, было хоть и незаметно, но чувствовалось) старался. Я старалась тоже, чтобы не давать ему повода разочароваться.

Его кинжал, которым он уводил мой меч в сторону, пролетел дуновением свежего ветра у моего лица. Срезав прядь, которая от скорости, с которой это было сделано, на один стук в виске повисла в воздухе и… осыпалась золотым дождем.

Ну засранец… Такую красоту испортил.

Жаль… Придется обойтись без магии… И я, поднырнув под увеличивающееся на глазах лезвие, надрезала кружево на одном из его рукавов. Отскочив при этом за его спину.

И вновь поразилась, с какой быстротой оказался он ко мне лицом.

Поднимая ладонь вверх и… улыбаясь.

Довольно.

– Боевая ничья. – Я проследила за взглядом Сашки. На моей руке набухала капельками крови тонкая царапина. – Неплохо помахались.

Он вышел вперед, продолжая держать камзол нашего нового знакомца перекинутым через руку.

Эльф, соглашаясь, кивнул и провел ладонью по разрезу на своих штанах.

Все-таки достала.

Глава 5

Олейор Д’Тар

Я так задумался, что не услышал, как в комнату вошел отец. Но не позволил ему в этом сознаться, когда его рука легла на мое плечо.

– Есть новости? – Все-таки он сумел заметить, что застал меня врасплох. Явно давая это понять легкой укоризной, проявившейся в его взгляде.

– Особых пока нет. – Я извиняюще улыбнулся. Это, конечно, непростительная расхлябанность, но уж больно думы у меня были напряженными. – Подтверждается лишь то, что мы с самого начала и предполагали. Ее появление в нашем мире начало сводить события воедино. – Я поднялся из кресла, в котором читал последнее донесение от своих наблюдателей. Потянулся, едва не издавая кошачье мурлыканье от удовольствия, ощущая, как наполняются кровью затекшие мышцы. И лишь после этого передал свиток, озвучивая только одну важную для нас новость, которую там прочел. – В Сарадине появился младший принц светлого правителя.

Все мои надежды хотя бы на несколько спокойных дней рухнули сразу, как только начали поступать доклады от моей личной разведки, о которой, надеюсь, не догадывается мой родитель.

А то… Несмотря на то что он мне все еще доверяет… Что крайне редко встречается, когда речь заходит о двух дроу. Если, правда, такое доверие не заслужено ценой спасенной жизни. В Старших же Домах степень паранойи значительно превышает все разумные пределы.

Где уж тут говорить о полном раскрытии своих карт.

– Тебе не кажется, что все слишком быстро начало закручиваться?

Мой предок, тщательно изучив послание и вновь свернув его в тонкую трубочку, теперь выискивал, куда бы его закинуть. Пришлось подойти и вытянуть свиток из твердых пальцев.

Сильно, видно, зацепило батюшку.

– Значит, ситуация уже не терпит промедления. – Я отошел к столику, на котором стояла очередная бутылка из подарка светлых, раздумывая, могу я себе позволить или нет пропустить бокал-другой, раз уж не удается развлечься с так долго ждавшими меня придворными красавицами.

К сожалению, решить не успел.

В дверь постучали, и мы одновременно крикнули:

– Войдите. – И переглянулись, единодушно фыркнув.

Дверь распахнулась. На пороге появился мой старый друг и… побратим. И совершенно негласно, естественно, начальник моей разведки. И еще многое, многое…

Короче, если где-то пахло нешуточными разборками и поблизости мельтешила моя персона, можно было не сомневаться, что рядом обязательно появится и этот кадр.

А уж если дело касалось прекрасного пола…

Он даже среди нашего весьма привлекательного племени выделялся если не красотой, то каким-то только одному ему присущим стилем. Утонченный, изящный и… опасный, как сорвавшаяся с тетивы стрела, пропитанная ядом.

Так что встречи с этим черноволосым экземпляром помнили все. И те, кому повезло, и те… Кому не очень.

Похоже, с чем-то очень важным. Даже пыль с сапог не смахнул.

Надеюсь…

– Лорды. – Он слегка кивнул мне, успев дать понять, что оценил ситуацию, и, как положено, низко поклонился правителю. – Прошу прощения, мне не сказали, что вы заняты. – И сделал шаг назад, чтобы покинуть комнату.

– Не стоит. – Отец едва заметно улыбнулся, затем, по-дружески мне подмигнув, продолжил: – Думаю, что новости, о которых так спешил рассказать лорд Гадриэль, будут мне также интересны. – И он сделал приглашающий жест рукой: – Прошу – и опустил руку на рукоять кинжала, намекая, что больше никакие возражения не принимаются.

Выпью я все-таки вина. Чтобы, когда по приказу отца меня сбросят с ближайшей к столице горной вершины, было о чем вспомнить в свободном полете.

Похоже, разговор о степени доверия мне все-таки предстоит. Хорошо еще, все на благо отечества. Может, зачтется?

Я налил бокал до краев, полностью игнорируя понимающую усмешку отца. Одно утешает, до конца этой истории меня, скорее всего, помилуют.

А там… Вдруг еще в чем повезет.

– Мне стало известно, что у князя Аль’Аира пропал наследник.

Я резко обернулся, пролив несколько драгоценных капель на светлый ковер. Отец присел в освободившееся кресло, моментально забыв о своих намерениях довести меня до чистосердечной исповеди.

Гадриэль понимающе смотрел на нас обоих. И всей своей душой наслаждался зрелищем.

Тем более что, будучи в курсе всех происходящих событий, он не хуже нас понимал, к каким последствиям все это может привести.

– Кого подозревают? – Голос правителя, несмотря на весьма неожиданные новости, оказался спокоен. Даже слишком. Неужели я чего-то не знаю?

И я исподлобья посмотрел на родителя, не смея выразить свои сомнения вслух.

Тот, заметив мой взгляд, отрицательно покачал головой, заставив меня испытать огромное облегчение.

Вся задумка, будь мы к этому хотя бы косвенно причастны, полетела бы ко всем демонам.

– Следов никаких нет. Похоже, действовал кто-то из очень близкого к князю окружения. И вот еще что… – Его голос понизился до шепота. Заставив и меня, и отца податься вперед, чтобы не пропустить ни слова. Таким голосом хорошие новости не сообщают. – Мальчишка готовился пройти первую трансформацию.

Мысли в моей голове понеслись галопом. Пытаясь собрать воедино все, что мне было известно об этом периоде в жизни двуипостасных.

Судя по тому, что я помнил, ничего хорошего это не предвещало.

– Сколько ему лет? – Похоже, мысли отца двигались в том же направлении.

– Семь. Но… Его мать – человеческая женщина. Поэтому…

– Как имя князя? – Я едва сумел поставить бокал обратно на стол, чуть не разлив остатки вина. Чем заставил замолчать удивленного друга и вызвал неподдельный интерес у отца.

Меня наконец-то разомкнуло. Да так, что я уже и сам был не рад тому, что до меня дошло.

– Князь Аль’Аир. Клан Серебряного волка.

И я захохотал.

Не обращая внимания на то изумление, в которое поверг их мой самозабвенный смех. Смеялся так, как, наверное, уже никогда не буду смеяться. Но не потому, что жизнь не подкинет больше поводов, чтобы предаться веселью. Надеюсь, такая несправедливость с ее стороны меня минует. Но лишь потому, что таких стечений обстоятельств…

Звонкая пощечина остановила меня значительно раньше, чем я планировал сам. Отец стоял рядом, заставляя чувствовать себя неуютно под пронзительным взглядом потемневших глаз.

Мой побратим тоже стоял вплотную, держа руки на рукоятях клинков.

И ведь не понять, то ли защищать меня собирался, то ли… сам себя успокаивал.

Я, стараясь не обращать внимания на откровенный интерес, с которым они оба на меня смотрели, отвернулся к столу, долил в бокал вина и выпил его тремя крупными глотками.

Немного поддержки в виде лишних градусов мне совершенно не помешает.

И лишь после того как налил второй и свернул в тонкий рулетик кусочек сыра и темную горошину винограда, обернулся к собеседникам.

– Около ста лет тому назад у великого мага Равновесия из нашего мира сбежала дочь. – Сделав паузу, дождался кивка правителя. Это мы раскопали вместе с ним, когда искали концы появления Леры. Гадриэль же просто стоял и, склонив голову в мою сторону, внимательно слушал. – Предположительно именно она является той, от которой в семье моей ученицы и появились магические способности. – Эх и люблю же я выдерживать эффектные паузы. Благо можно это обставить так, словно в горле пересохло. И пусть только попробуют придраться. Вообще молчать буду. – А кто-нибудь знает причину, по которой эта девица решила бежать?

Все, в бокале снова пусто. Но третий я себе уже не позволю. Без того по телу словно не кровь, а кипящая лава бежит. Так и хочется пойти и как минимум оркам какую-нибудь внушительную разборку устроить. С захватом их территорий в свое безраздельное пользование.

У всех взгляды любо-дорого посмотреть. Задумчивые. Пытаются хроники вспомнить. Да только мало где это было написано. Я, несмотря на то что серьезно этими изысканиями занимался, всего пару раз вскользь на этот факт наткнулся.

Хотя по моей реакции могли бы уже и сами обо всем догадаться.

Не догадались. Смотрят на меня в упор. С нескрываемой угрозой для моей, пока еще очень желанной жизни. Ладно, придется сдаваться. И так уже в преддверии своего триумфа довел собеседников до крайней степени любопытства.

Еще чуть-чуть – как оборотни к горлу тянуться начнут.

И все-таки решившись налить себе еще один бокал до половины и отсалютовав в нетерпении клацающему клыками отцу, ответил на свой же вопрос:

– Маг предполагал выдать ее замуж. За… князя Аль’Аира.

И пусть мне теперь кто-нибудь попробует доказать, что появление носителя сути Равновесия в моем мире случайность.

Вот только чувствовать, как тебя используют, даже из самых лучших побуждений, не очень приятно.

Одно радует. Я еще не сказал своего последнего слова.

Лера

– Не понимаю, почему огненную магию считают самой эффективной в разделе боевых? По мне, так и с землей, и с воздухом таких дел можно натворить. – Сашка, как обычно, когда начинал волноваться, доказывая что-то собеседнику, активно размахивал руками. Хорошо еще, за грудки трясти не пытался.

А вообще, нам с сыном повезло. Сказочно.

И эльф, с которым нас свела эта выдра, которую умные люди судьбой называют, оказался не столь высокомерным и занудливым, как показалось на первый взгляд.

Он не только довольно спокойно перенес свое пусть и не поражение, но и не победу, так еще и, пропев что-то на своем эльфийском, заставил рану на моей руке сначала покрыться корочкой, а через несколько минут и совсем затянуться.

– Это каких, например? – Валиэль, похоже, действительно заинтересовался идеями, которые выдавал мой неугомонный отпрыск. К счастью, он обладал поразительной реакцией, которая позволяла его прелестной мордашке избегать встречи с мелькающими слишком близко Сашкиными руками.

А что касается боевого использования стихий, о которых он собирается прочитать очередную лекцию, я с ним вряд ли соглашусь. Это у него потенциал: вызвать что-нибудь типа небольшого землетрясения большого труда не составит. Один раз. А потом что? Бери голыми руками?

Да и больно длинные они, эти заклинания. Пока закончишь, тебя уже по этой самой земле и раскатают. Так что это он перед эльфом показуху устраивает. Хотя… Кто его знает. Может, лорду и впрямь интересно с человеком, который на него смотрит без умиления, пообщаться. А то, куда с ним ни пойдешь, даже мужики вслед с восхищением оглядываются.

– Ну…

Ответить он не успел.

Из резко распахнувшейся двери таверны, мимо которой мы проходили, возвращаясь в свою гостиницу с прогулки по городу, прямо на меня, едва не сбив с ног, выскочил ребенок. А следом, толкаясь и на несколько голосов весьма нецензурно комментируя невозможность всем сразу пройти в узкий проем, вывалилось несколько мужиков весьма примечательной наружности, распространяя вокруг себя «аромат» крепких напитков.

Я успела схватить кинувшегося в сторону мальчишку, тут же ощутив отвратительный запах давно не мытого тела, дешевого вина и гнилого сена, исходивший от него. Сквозь его разодранную одежду просвечивала залепленная грязью и покрытая синяками и царапинами кожа.

Я с удивлением заметила, как мои спутники слаженно, словно занимались этим по нескольку раз в день, встали между мной и орущими на разные голоса искателями развлечений.

Так и стоим.

Те вроде как на легкую добычу настроились. Ну а мы… Неплохо было бы выяснить, не заказывал ли кто из нас на сегодня подвиг.

– Это наш трофей. – А слова-то какие знают.

Из толпы вышел один мужик весьма впечатляющего телосложения и с устрашающим взглядом из-под кустистых бровей.

Теперь хоть понятно, кто именно удерживал толпу на месте. Имея такие габариты несложно создать давку и в не столь узком пространстве.

А с учетом размеров его кулака… Надеюсь, ребята догадаются, что не стоит доводить процесс мирных переговоров до рукопашной схватки, шансы выстоять в которой у нас вряд ли будут велики.

Догадались. И ответили. Надо сказать, довольно внушительно.

Сначала Валиэль, а затем и Санька, не говоря ни слова, медленно, очень медленно подняли мечи. Их лезвия, выходя из ножен, скользнули, словно змеи по опавшей листве.

Расстояние между нами и нашими агрессивно настроенными оппонентами несколько увеличилось. После их дружного шага назад и активной перестановки в рядах.

Мужики хоть и витали в алкогольных парах, но, видимо, еще понимали ситуацию.

– Может, отдадите, – раздался жалобный голос откуда-то из-за туши местного Голиафа.

Мы заняли оборону, обнажив кинжалы. А вокруг эльфа к тому же заискрились магические щиты.

Это подействовало лучше, чем ушат холодной воды. Энтузиазм у народа резко поутих, и они, хоть и нехотя, начали покидать улицу, бросая в нашу сторону недовольные взгляды.

Не могу сказать, что я их не понимаю. Когда прямо из-под носа уводят.

Только не будем рассуждать о праве сильного… Я еще крепче прижала к себе тощее тельце, ощущая, как оно вздрагивает под моей рукой, и погладила мальчика по взъерошенной макушке.

– Ну так бы сразу и сказали… – Громила, уходящий последним, тяжело вздохнул, глянув на уткнувшегося мне в живот ребенка, пожал плечами и поплелся к таверне, продолжая что-то бурчать себе под нос.

Наконец дверь за ним закрылась, заглушив шум музыки и гомон пьяной толпы. И я позволила себе слегка расслабиться.

Сашка обернулся с обаятельно-ехидной улыбкой на лучащейся любопытством физиономии.

– И из-за кого такой сыр-бор? – Он присел передо мной, осторожно отдирая ручонки пацана от подола платья. – Покажись-ка, герой. О… боги… – Его слова растворились в коротком восклицании, когда он развернул найденыша к себе.

Валиэль вторил ему отнюдь не музыкальной фразой.

Я хоть и не понимала эльфийского, но без труда смогла оценить степень экспрессии, с которой выругался мой новый знакомый.

На безмолвный вопрос сын кивнул на лицо ребенка: мол, посмотри сама. И я опустилась перед мальчишкой на корточки, машинально отметив, что ладошки, которыми он прикрыл свое лицо, испугавшись Санькиного возгласа, мало напоминают человеческие. Так же как и когти на тонких и грязных пальцах.

Я еще не успела прикоснуться к покрытым коркой грязи и крови запястьям, как он опустил руки и сжался в комок, похоже не ожидая от нашей встречи больше ничего хорошего.

Его… Морда…

Не знаю как, но мне удалось не вскрикнуть.

Я резко обернулась к эльфу, на лице которого застыло так хорошо мне знакомое отвращение. Чистоплюй длинноухий.

– Это кто? – Похоже, никто из присутствующих не ожидал такого тона.

Сашка вскинул на меня удивленный взгляд, который я демонстративно проигнорировала. Малыш вздрогнул, но, несмотря на напряженную обстановку, сбежать не пытался.

Валиэль… Валиэль быстро пересматривал мнение о моей персоне.

– Оборотень. В неполной трансформации.

– Почему? – Не стоило ему рассчитывать так быстро от меня избавиться, несмотря на ярость, промелькнувшую в глубине изумрудных зрачков. Тоже мне, нашел чем напугать. Может, стоит объяснить, что до некоторых представителей темных собратьев ему еще ой как далеко. – Если ты не хочешь отвечать на мои вопросы, я… – Выдержала паузу, подкрепляя ее схожим с его выражением своей физиономии. – Не смею больше отнимать ваше время, лорд Валиэль.

Такого от меня уж точно никто не ожидал.

А зря. Просто кое с кем мы еще очень мало знакомы. Ну а в общении с сыном мне, к счастью, не приходилось еще демонстрировать эту сторону своей личности.

Ближе всех подбирался к такому моему состоянию Олейор. Но… Ему хватало чувства самосохранения, чтобы балансировать на грани и не узнать, на что способна влюбленная женщина, когда ее доводят до состояния хищницы, у которой изо рта вырывают кусок парного мяса.

Эльф был искренне удивлен. Сашка, приоткрыв рот, в замешательстве покачал головой.

А я… Я продолжала рассматривать существо, которое не переставало вздрагивать от каждого моего прикосновения, несмотря на то что я старалась вложить в них всю нежность, на которую была способна в таком состоянии.

– Скорее всего, она у него первая. И ему либо не дали ее пройти, либо… – Я соизволила поднять на него глаза, не прекращая ни на секунду поглаживать ребенка.

– Либо? – Если он рассчитывал, что я тут же расплывусь в благодарности, то очень сильно ошибся. Меня очень сложно разозлить, но уж если это случилось… Лучше мне под руку не попадаться. Размажу по стенке и скажу, что так и было.

Еще и экскурсии к экспозиции водить буду, чтобы прониклись.

– У него просто не хватило на это сил. – Не скажу, что после такого обращения в его голосе слышалось бешеное стремление мне помочь, но… По крайней мере, он сделал над собой усилие, чтобы продолжить отвечать на мои вопросы.

А на большее я и не рассчитывала.

– Что нужно сделать… – Я не успела еще закончить, как вынуждена была лицезреть вторую серию проявления эмоций на эльфийском лице.

Тонко очерченные брови скользнули вверх, делая его еще моложе, чем он казался до этого. И без того большие глаза стали еще крупнее.

– Для него ты уже ничего не сможешь сделать. – И он кивнул в сторону поднимающегося над горизонтом диска луны.

– Почему? – Ну не сильна я в оборотнях. Олейор, конечно, о них рассказывал вскользь. Заострив внимание лишь на том, что от их укуса можно подцепить все, что угодно, но только не возможность оборачиваться.

Успокаивал, короче. Чтобы не вздумала шарахаться, если вдруг сведут нас дорожки в одной точке пространства-времени.

– Сегодня последняя ночь полнолуния.

Если бы это для меня что-то значило.

– И…

Если он думает, что его мнение обо мне меня сколько-нибудь волнует…

До чего же понятливый эльф мне попался. Быстро потушил глазки.

– Если он не сможет трансформироваться полностью, до утра не доживет.

Плечи опустились сами. Пусть и не признавая поражения, но… Решение почему-то в голову само собой не приходило.

– На нем навешено заклинание. – Мне даже не пришлось наклоняться, чтобы рассмотреть, как Сашка, погрузившись в легкий транс, сканировал ауру ребенка. Если бы еще Олейор не предостерегал нас от демонстрации своих способностей. Да только… Не пошел бы он со своими рекомендациями. – Что-то вроде блоков. Некоторые каналы словно перевязаны.

– Ты сможешь снять?

Он поднял на меня уже вполне осмысленный взгляд. На мгновение задумался, оценивая свои возможности, и, соглашаясь, кивнул.

– Это не поможет. – Похоже, в нашей жизни чудеса еще не перевелись. Или это я на него так положительно подействовала? Валиэль опустился рядом, спуская с ладони заклинание. – Он слишком слаб для трансформации. Нужен маг, чтобы его вытянуть.

И кто это здесь пытался сдаться раньше времени?

Говоришь, нужен маг. Будет тебе целых два мага.

Стоп… Третий на этом решил свою задачу выполненной? Или…

– Какие стихии отвечают за трансформацию оборотней?

Я поднялась. Эльф немедленно последовал за мной. Причем в его глазах, которые оказались напротив меня, уже читался интерес. Точно, мое влияние. Будем считать, что в полку авантюристов больше нет вакантного места.

– Земля и воздух. А ты?

Нет, родной. До такой степени доверия ты еще не дорос. Но…

– Справлюсь.

И все-то он понимает. На губах едва ли не чертенята прыгают.

– Нужно вызвать патруль. Иначе…

– Вызовем. Пока готовиться будем. Ну что, в гостиницу?

Он, не стирая ехидной улыбки, кивнул.

А Сашка уже поднимал мальчишку на руки, прижимая его лицом к себе, чтобы не привлекать лишнего внимания зрелищем обезображенного трансформацией волчонка.

В гостиницу мы влетели, словно за нами гналась стая голодных вампиров. Надеюсь, хотя бы с этими радостями жизни мне в моем путешествии встретиться не придется.

А то я точно предъявлю солидный счет некоторым длинноухим, которые меня уверяли в полной безопасности моего времяпровождения в этом прекрасном мире и обещали едва ли не увеселительную прогулку с видами девственной природы и не испорченным выхлопными газами воздухом.

Правда, в последних двух пунктах он нас не обманул.

Если бы еще и с остальными обстояло так же…

Хозяин, увидев наши горящие воодушевлением физиономии, попятился к стойке, вводя в испуг и без того немногочисленных посетителей.

Не тут-то было. Эльф оказался быстрее. Да и я свою лепту внесла, раздавая приказы, как заправский отец-командир.

– Горячую воду в комнату к брату. – Сашка тут же кивнул, беря на себя помывку нашего найденыша. Судя по тому как быстро закивал в ответ хозяин, перспектива нахождения в заведении столь грязного существа его тоже не устраивала. – Кашку, какую вы варите маленьким детям. – На удивленный взгляд не обращать внимания. В искривленные челюсти можно влить только что-нибудь жидкое. – И пошлите за патрулем и дежурным магом. – Это уже охраннику, замершему скульптурой у двери, которую мы едва не вынесли. – Ко мне?

Эльф не растерялся. Согласно опустил длиннющие ресницы и, пропустив меня вперед, начал подниматься следом по лестнице, ведущей в жилые комнаты…

– Вряд ли кто из магов взялся бы ему помочь.

Ну вот, надоело ему играть в молчанку. А то, как в комнату зашли, ни единого слова не вымолвил.

Я высунула голову из-за ширмы, за которой меняла испачканную волчонком одежду на привычные кожаные брюки и легкую белую рубашку, украшенную не столь изящным, конечно, как у эльфа, но симпатичным кружевом.

– Почему? – И подкрепила свой вопрос выражением полного недоверия к такой интерпретации создавшейся ситуации.

– А зачем им это надо? – И Валиэль вопросительно поднял брови. Мол, хотелось бы мне знать, а зачем это надо тебе.

А вот надо. И нечего задавать мне глупые вопросы, ответы на которые я связно вряд ли смогу сформулировать.

Бросив грязное платье на стул в углу, подошла к задумавшемуся над чем-то эльфу. Он машинально выводил тонкой кистью стрелочки и кружочки на листе бумаги, на котором я пыталась начать записывать дорожные впечатления.

И… тихо присела на край кровати, боясь спугнуть родившуюся в голове мысль.

Все-таки, когда меня прижмет, могу я быть умной и сообразительной. А в этот раз, похоже, прижало круто, потому что я даже представить себе не могла, что такая поразительная мысль может появиться в моих запыленных кладовых.

То, что творилось на лице у моего новоявленного знакомого, когда он посмотрел на меня, приличными словами озвучить было невозможно.

Только рано он начал изумление демонстрировать. Посмотрим, что он скажет, когда я ему выдам свою идею.

Глава 6

Лера

– Госпожа, прибыл патруль. – Охранник гостиницы протиснул голову в узкую щель приоткрытой двери. Похоже, наш дружный ответ «Войдите» вызвал у него стойкое нежелание последовать приглашению.

– Спасибо. Мы сейчас спустимся. – И, дождавшись, когда дверь вновь закроется, я обернулась к сыну: – Мы пойдем договариваться. А ты… – я бросила взгляд на задремавшего после горячей ванны и еды волчонка, – побудь пока с ним, чтобы он не напугался, проснувшись один.

Дождавшись кивка, тихо, словно ни к кому не обращаясь, но, надеясь, что эльф меня все равно услышит, сказала:

– Пошли, авантюрист длинноухий.

Многозначительное «КХМ» подтвердило мое предположение. Услышал.

По лестнице я спускалась решительно, не позволяя даже тени сомнения мелькнуть на моем лице. Слишком многое зависело от того, как воспримет меня маг, который должен будет контролировать проведение магических действий и… убить мальчишку, если не удастся вернуть его в нормальное состояние.

Не из сострадания. На которое ни люди, ни эльфы по отношению к оборотням не способны. А чтобы не позволить ему выпустить звериную сущность.

Об этом меня успел просветить все тот же Валиэль. Пытаясь в очередной раз удостовериться в моей решимости довести дело до конца и утвердиться в мысли, что сопротивляться моему напору бесполезно.

Магом оказался весьма интересный мужчина средних лет с короткими, слегка вьющимися черными волосами. Хотя… внешне возраст определить было нелегко. Его выдавали лишь глаза – вдумчивые и лишенные наивного восторга юности.

Слегка опустив голову, он довольно вежливо поздоровался со мной. Насколько я могла уже судить скорее как воин, а не представитель благородного сословия. И значительно более почтительно с эльфом.

Еще один вопрос, ответ на который мне хотелось бы знать. Не сейчас. Терпение – это то качество, которое Олейор выдрессировал во мне первым.

– Кто вы и что делаете в нашем мире?

И вновь интерес только к моей персоне. Личность же нашего эльфа вопросов не вызывает.

Ладно, попробуем слегка подкорректировать ситуацию. А если удастся, и с толку сбить.

– Вали. – Надеюсь, он простит мне это панибратство. – Я могу тебя попросить выйти на пару минут? – Стараюсь не обращать внимания на искристый блеск его глаз и приподнявшуюся бровь.

И лишь дождавшись, когда дверь скроет от присутствующих его насмешливую улыбку, сняла искажающий ауру амулет. Позволив магу считать метку Дома Д’Тар.

Маг удовлетворенно кивнул и представился:

– Рамон Каре. Дежурный маг патруля Сарадина. К вашим услугам, леди. – На мгновение отвел взгляд от меня, чтобы сказать одному из воинов, с которыми пришел: – Попросите лорда вернуться. – И снова ко мне: – Боюсь, все то, что вы мне открыли, давно не является для него секретом.

А внешне – полное самообладание, словно все эти тайны мадридского двора для него сущие пустяки.

Обидно. Вдвойне. В том числе и по поводу обещанной мне увеселительной прогулки. Ладно, потом со всем разберусь. До кучи.

А что касается мага… Он еще главного не слышал. Только бы не сбежал, приняв наш рассказ за бред сумасшедшего.

– Я весь внимание.

Вот ведь многосторонняя личность. Слова складывает так, что начинаешь сомневаться, кого видишь перед собой. В каждой фразе умение вести светскую беседу. Хотя кто их знает. Может, их в магических академиях этому специально учат. Чтобы могли соперничать с эльфами и драконами в искусстве беседы.

Я сама, конечно, с драконами не встречалась. Но уж если Олейор, рассказывая о них, кривился так, будто кислого в рот набрал…

– Мы с лордом… – Я решила, что пальцем показывать не стоит – такой в нашей компании лишь один. Если я, конечно, по поводу нашего контролера правильно определилась. – Нашли на улице мальчика-оборотня. – На лице мага проявилось легкое недоумение, чему я нисколько не удивилась. Просветили меня уже на тему того, что в Сарадине оборотней давненько не видели. – Он находится в состоянии неполной трансформации. – Легкое недоумение сменилось некоторой озабоченностью. Надеюсь, теперь ему стало понятно, что мы его пригласили не вина выпить. – Я готова ему помочь обернуться полностью. – Вот только не надо по примеру нашего длинноухого друга спрашивать, зачем мне это надо.

Не спросил.

Похоже, мне в очередной раз повезло. Другой бы уже послал куда подальше. А этот стоит. Брови хмурит. О чем-то думает. Главное, чтобы не о том, куда именно…

– Вам уже приходилось оказывать такую помощь? – А сам уже что-то решил. Взгляд твердый. Слова четко произносит.

– Нет.

Так он и думал: кивнул в ответ своим мыслям.

– Как вы собираетесь это делать?

Ну, дорогой, если все получится, я все-таки заставлю эльфа тебя напоить. Мне с моим хрупким телосложением с этой задачей не справиться, а Валиэль, если сам много выпить не сможет, то в чужую кружку вовремя подливать не забудет.

Я вытащила из-за пазухи у эльфа листочек, на котором мы описали наш план, стараясь не обращать внимания на косые взгляды.

Вместо подставки для записей пришлось использовать спину этого же члена моей команды. Тихим шипением прекратив слабые попытки к сопротивлению.

На лице у Каре не дрогнул ни один мускул.

Я его уже обожала.

– Вектор Земли направлен горизонтально. Он отвечает за волчью форму. Вектор воздуха – вертикально. Он контролирует человека. Их составляющая выглядит так. – Проведя пальцем по линии, направленной под углом сорок пять градусов, посмотрела на мага. Он внимательно следил за моими движениями, сопровождая их едва заметными кивками. – Именно в этом положении мальчик сейчас и находится. Нужно вернуть его в исходную точку, подтолкнуть его параллельно земле, чтобы он вытянул вторую ипостась и… – Я выдержала короткую паузу. Все глаза, в том числе и воинов патруля, оказались направлены в мою сторону. – Поднять его до человека.

– Что будет служить исходной точкой?

После этого вопроса я едва удержалась от торжествующей усмешки. Мне было очень приятно, что я сумела в этой маленькой особенности двуипостасных разобраться.

Но… Сейчас больше от моей уверенности зависит, а не от того, какая я умная и красивая.

– Положение, в котором человек и волк наиболее близки друг к другу. – И, не дожидаясь очередного вопроса, нарисовала на листе закорючку, напоминающую незаконченный виток спирали.

Он поднял взгляд от моих каракулей, больше не требуя пояснений. Выпрямился, продолжая смотреть куда-то мимо меня.

Его молчание длилось невыносимо долго. Так долго, что я успела усомниться в правильности своего решения, пробежаться глазами по схеме, не найти в ней видимых изъянов, но вновь засомневаться.

И когда желание вдарить чем-нибудь огненным, чтобы снять стресс, стало настолько велико, что я пожалела об исчезнувших с моих рук ограничителях, он кивнул:

– Хорошо. Не будем терять времени. У нас его и так мало.

И тогда я решила: если он еще раз на меня так посмотрит, забуду своего Олейора и влюблюсь в него.

Только уточню сначала, может, ему эта головная боль ни к чему…

Князь Аль’Аир

– Мой князь!

Я движением руки остановил влетевшего в церемониальный зал Тахира. Ловя всем телом отзвуки магии крови, которая связывала меня с сыном.

Он, легко ступая по каменному полу, стараясь не потревожить меня, подошел ближе.

Остановился передо мной, легкой улыбкой на осунувшемся лице давая понять, что тоже чувствует волчонка. Если бы еще в глубине зрачков не пряталось сомнение в том, что все закончится так, как нам бы этого хотелось.

Пелена тумана, которая скрывала ауру Аншара, исчезла около полуночи, когда надежд на то, что с мальчиком будет все в порядке, уже не осталось.

Хорошо еще, удалось хитростью заставить Ирэн выпить сонный настой: ее состояние к тому времени было близко к помешательству, и я начал опасаться, что потеряю сразу двоих.

Когда душа наполнилась спокойствием и искренней радостью, я не поверил своим ощущениям, не сразу поняв, что просто почувствовал сына.

Но с каждым мгновением наша связь становилась все отчетливее и крепче. Словно тот, кто находился рядом с ним, питал его своей силой.

Но моя радость сменилась новыми тревогами. Он не чувствовался ни как человек, ни как волк. А значить это могло только одно: он не смог трансформироваться и застрял между двумя ипостасями.

Появившаяся было надежда исчезла, оставив после себя боль и понимание того, что моя участь – быть с ним каждое мгновение, пока его сердце не отзовется во мне последним ударом.

Я опустился на колени, сдерживая истошный вой. Боясь своими эмоциями испугать малыша и… пытаясь найти в своей душе мужество, которое сможет мне помочь вынести посланные судьбой испытания.

Остаться вновь одному, когда жизнь только начала налаживаться.

Когда в ней кроме клана, долга, появилось то, что не просто было радостью каждодневного существования, а дарило ощущение целостности себя. Благодаря жене и сыну привычные с детства слова «семья», «род», «честь», приобрели совершенно иное значение.

Мои чувства метались, мысли путались. Я пытался искать виновных… не находил их. Как и не мог представить свою жизнь, в которой их больше нет.

Понимая, что гибель Аншара не будет единственной.

Не знаю, к чему бы привели меня мои рассуждения, если бы в момент, когда меня накрыла очередная волна отчаяния, я не ощутил отголосок чужой магии.

И замер… Не в силах поверить.

Я задержал дыхание, когда кто-то смог вернуть ему (не приведи стихии, увидеть такое искореженное тело) человеческую форму.

Я умолял покровителей волков сжалиться над моим ребенком в те казавшиеся вечностью минуты, пока его тело не смогло твердо опереться на четыре лапы.

Я поклялся себе, что найду этого мага и благодарности моей не будет предела, когда торжествующий вой отозвался в моей душе не восторгом, а… покоем, которого я уже не смел ждать.

Он смог. Он смог заставить прозвучать первую песню юного волка. И значит, мой сын не станет взбесившимся оборотнем, теряющим человеческий разум, как только его плоть покроется шерстью, а лицо примет очертания звериной морды.

Тахир поднял на меня взволнованный взгляд. Мой старый воин когда-то стал для наследника нянькой и прошел обряд единения, чтобы быть для него не просто наставником. Чтобы в случае чего заменить меня в тех ритуалах, в которых присутствие близкого родственника является обязательным.

И, не успев услышать мой приказ, который я только готовился отдать, улыбнувшись впервые за эти дни, понимающе кивнул:

– Пошел я седлать лошадей.

Больше ничто не мешало нам найти мальчика.

Валиэль Д’Сар’Амэль

Щиты, переливаясь в свете полной луны и едва слышно потрескивая, поднялись вокруг утоптанной сотнями ног площадки для тренировки, на которой всего лишь утром ушедшего дня мне довелось повстречать эту удивительную парочку.

…Младший родственник. Именно так. Не солгав. Но и… не сказав правды. Вынуждая меня строить догадки.

Эти двое, как искры пламени в ночи, отличались от всех людей, которых мне доводилось встретить. Не только внешне.

Хотя, глядя на эту женщину (не знаю почему, но у меня ни разу не возникло желания назвать ее девушкой, несмотря на юный вид), радовался, что встретил ее я, а не мой старший брат или отец. Их интерес к ней мог оказаться не столь платоническим и не дать увидеть то, что открывалось моему не замутненному ее очарованием взору.

Она… Трудно подобрать слово, которое могло бы сразу раскрыть то, что представало перед глазами.

Золотые кудри. Большие голубые глаза. Утонченный овал лица. Фигура, которой могла бы позавидовать любая женщина. И… любоваться самый избалованный мужчина.

Эстетично и… обманчиво, словно создано с одной целью: скрыть за приятной внешностью внутреннюю сущность. Ощущение глубокого спокойствия, когда начинаешь не видеть, а… чувствовать. Наслаждаться состоянием, в котором пребываешь рядом с ней.

И оно мне было знакомо.

Та ночь, семь лет тому назад, отложилась в памяти не только потому, что Всевидящая, проходя мимо меня на балу, устроенного отцом в честь моего столетнего дня рождения, случайно коснулась меня рукой и застыла. С улыбкой, которая так не гармонировала с пустым, устремленным вдаль взглядом, довольно громко, так, что ее смог услышать находящийся рядом со мной брат, проговорила, продолжая нежными пальцами едва ощутимо сжимать мою ладонь:

– Тебе предстоит удивительная судьба, принц. И начнется все… очень… очень…

Она не договорила. В ее взгляд вернулась осмысленность, стирая очарование таинственности.

Мы разошлись в разные стороны. Ее подхватил в танце Тамри. Ну а я… Быстро покинул зал, пытаясь вернуть душевное равновесие, покачнувшееся не только от ее слов, но и от мимолетного прикосновения, когда ее тонкие пальцы скользнули по моим волосам.

Я проходил мимо покоев отца, когда почувствовал, как открывается портал в его гостиной.

Во дворце, в котором такое было просто невозможно. Ведь защиту от такой магии плели и укрепляли не одно тысячелетие.

Но… Тем не менее…

Обнажив клинки и выбив дверь ногой, я ворвался внутрь и застыл на пороге. Поняв, какое слово хотела произнести моя дальновидная собеседница.

– Это твоя сестра Альена.

Закутанная с головой в светлую ткань женщина, положив пищащий сверток на диванчик, обернулась ко мне. Нисколько не испугавшись ни готовых сорваться с моих губ заклинаний, ни кинжалов, лезвия которых отблескивали в свете магических светильников.

Заслышав топот охраны, прижала обтянутый перчаткой палец к тому месту, где под тканью должны были находиться ее губы, и, вновь раскрасив возникшую паузу мелодией своего голоса, негромко произнесла:

– Люби ее и… береги.

И растаяла в дымке перехода. Оставив после себя ощущение покоя и… правильности того, что происходит.

– Начали. – Четкая команда Рамона вернула меня к действительности.

Вот ведь… Дежурный маг патруля Сарадина… Ну-ну… А главу отделения боевой магии человеческой академии не хотите? Архимага, которого боится вся нечисть Лилеи.

И ведь мысли не допустил, что я могу его выдать. Хотя… Если он не поможет Лере вытянуть волчонка, именно так и поступлю. От того, останется этот оборотень в живых или нет, лично мне…

Знаю я, что так надо. А кому? Зачем?

Я, конечно, не Тамри. Тот от возможности разгадать очередную загадку едва ли сон не теряет. Но… Внутри зреет уверенность, что все происходящее – звенья одной цепочки.

И мне просто интересно. Быть рядом.

– Саша, снимай блоки, – говорит она.

Спокойна. Сосредоточенна. Уверенна. И для того чтобы понять это, не надо пытаться разглядеть искаженную амулетом ауру.

И становится ясно, что она значительно старше, чем это может показаться, глядя на нее. И не только по возрасту. По состоянию души.

– Готовься взять контроль. Снимаю последний.

Он действительно родственник. И… младший.

Они похожи. Как… Мать и сын. Хотя… у людей не принято обращаться к родителям по имени. Этот же ни разу не сделал ни малейшей паузы, прежде чем его произнести.

И уважение. Не в словах. Не в обращении. Во взгляде, жестах. В том, как слушает, смотрит, улыбается.

С гордостью и… нежностью.

Брат и сестра?

Возможно. Очень возможно. Особенно если ей пришлось воспитывать его.

– Взяла. Будь рядом. Если что, послужишь мне донором. – И легкий кивок в ответ. Без малейшего сомнения в правильности и праве приказывать.

Все-таки мать и сын.

Движение справа. Короткий взгляд туда. Стрела уперлась оперением в натянутую тетиву, направив свое жало в сторону мальчишки.

Наши глаза, мои и мага, встречаются на мгновение, и я, кивнув головой в сторону лучника, чуть заметно качаю головой.

Тот не меняет выражения лица, но готов пожертвовать своими клинками, что в душе он усмехается. Короткий приказ – и я отвечаю ему улыбкой. Я, конечно, уступаю ему в уровне магического потенциала.

Пока.

Но у меня для него найдется немало неприятных сюрпризов. Вот только… Ни я, ни он не собираемся выяснять, кто из нас круче. Для этого он слишком хитрый. А я…

Я эльфийский принц.

И мы, взглядами заверив друг друга в полном взаимопонимании, вновь возвращаемся к тому, что происходит за тонкой ажурной пленкой магической защиты.

Она стояла у самого края площадки. Ее тело казалось бы абсолютно расслабленным, если бы не едва ощутимое колебание земли, которое заметно даже здесь.

Волчонок, лежа, свернулся клубком в паре шагов от Леры. Его лица не видно, но по тем отголоскам, которые до меня доходят, можно понять, что это уже именно лицо, и ей удалось вернуть ему человеческий вид.

Не могу сказать, что это была победа. Даже еще не самое ее начало. Но…

Резкий взмах рукой, пальцы максимально разведены в стороны.

Тельце мальчишки вздрогнуло, ладошки проползли по земле, и он вытянулся в струну.

Серая пелена заклинания сливается с пробивающейся на локтях, ногах, позвоночнике шерстью. И вот уже, разрывая туман, волчья морда с серебристой полосой между напряженными ушами тянется к бледно-желтому диску ночного светила, оглашая окрестности торжествующим воем.

Серебристая полоса…

И наши взгляды, мой и мага, вновь сталкиваются. Чтобы осознать и… помочь друг другу поверить. Наследник клана Серебряного волка…

Обратная трансформация еще не успела закончиться, когда Рамон опустил щиты, давая понять, что теперь он готов первым броситься на помощь. Если она понадобится. А когда обнаженное детское тельце проявилось сквозь нежное сияние стихии воздуха, шагнул вперед, сбрасывая с себя камзол.

Хорошо еще, я, предвидя такой поворот событий, успел кинуться наперерез.

– Рано. Обряд не окончен. – И, игнорируя удивленный взгляд, снял перевязь кинжала, который подарил мне отец в тот день, когда, пройдя испытание в крепости Тор’Маэ, я получил звание мастера клинка. Не знаю, одобрит ли он мой поступок. Но…

И я, так и не переступив границ круга, протянул ножны Лере.

– Ты должна подарить ему его первое оружие. – И вздохнул с облегчением.

Надеюсь, наступающий день не принесет новых сюрпризов. Прежде чем нам всем не удастся хотя бы немного перевести дух.

– У меня есть. – Она легко улыбнулась, словно отвечая на не высказанные мною мысли.

– Нельзя. – И я качнул головой.

Представляю, что творится с ней, если я мечтаю лишь об отдыхе и не испытываю желания объяснять все тонкости этого ритуала.

Надо же, поверила на слово. Взяла, вопросительно приподняв бровь. Мол, что дальше?

– Просто отдай ему. И скажи…

И она, как эхо, повторила за мной.

– Для чести, доблести и славы…

И… неожиданно покачнувшись, упала на руки подоспевшего мага…

Наступило утро.

Наша весьма пестрая компания, в которую кроме Леры, Сашки и меня вошли еще волчонок и Рамон, умудрилась разместиться в одной весьма небольшой комнате, где должна была поселиться моя новая знакомая. В гордом одиночестве.

С двумя из нас было все понятно. Сашка дико беспокоился за свою «старшую» родственницу, носясь вокруг нее так, что я вновь начал сомневаться, кто из них кем является.

Ну не принято у нас так открыто проявлять свои чувства. Тем более к тем, кто носит на поясе ножны, утяжеленные отнюдь не тренировочным оружием. Хотя… Не думал я, что буду завидовать.

Аншар, успевший назвать свое детское имя, прежде чем заснуть, при малейшей попытке отодрать его от Леры, открывал глаза и начинал ими зловеще сверкать, вызывая на лицах у всех, кто это видел, умиление и… истеричный смех.

Первое – у самой виновницы торжества. Второе, у всех остальных. Волчонок, добиваясь права быть рядом с объектом своего обожания, а никак иначе нельзя было оценить те взгляды, которые он на нее бросал, – действовал тактически правильно, распугивая находящихся рядом мужчин.

Я вытянулся от осознания торжественности момента, когда он, стоя перед Сашкой в накинутом на голое тело камзоле, в который его можно было завернуть несколько раз, с княжеским достоинством склонил голову. Признавая за собой долг за помощь. Князь Аль’Аир может гордиться своим наследником.

Я попытался вытащить свое затекшее тело из кресла, которое явно не было предназначено для отдыха. Но, к сожалению, к тому моменту, когда я принял решение не отрываться от коллектива и поспать, все более удобные спальные места были уже заняты.

Рамон, не смущаясь тем, что на его вопрос: «Кто-нибудь будет против, если я останусь здесь?» – никто не ответил, устроился на расстеленном у самой двери плаще. Положив перевязь с мечом и кинжалом рядом с импровизированной лежанкой.

И именно эта фраза, брошенная в пустоту засыпающей комнаты, заставила меня задуматься.

Была в появлении рядом с нами мага какая-то неправильность, словно не тот лицедей появился на подмостках бродячей труппы, нарушая слаженное представление.

А столько загадок в одном месте…

Глава 7

Лера

– Этот мальчик княжич? – Я в задумчивости крутила в руках ложку, пытаясь поверить в то, что уже несколько минут Рамон (по имени и на «ты») и Валиэль пытались вбить в мою голову.

Сашка же продолжал усиленно поглощать что-то очень похожее на гуляш, ничуть не смущаясь отсутствием любимой каши и не обращая внимания на такие подробности, как положение в обществе нашего волчонка.

– Да, Лера. Он единственный наследник князя Аль’Аир. Правящего клана оборотней. – Маг оказался значительно терпеливее эльфа и повторял эту фразу уже в пятый или… не знаю, какой раз.

А мои мозги категорически отказывались верить в такую несуразицу. Чтобы единственный сын правителя оказался в столь отдаленном от земель оборотней месте?! Да еще в такое время, когда заботливый папаша должен был стоять рядышком со своим отпрыском и лично контролировать процесс первого в жизни своего чада превращения в мохнатого четвероногого.

Чувствую, что не врут. Не знаю как, но чувствую. А поверить не могу.

Не думаю, что охрана у этих бегающих ковриков хуже, чем у моего чудовища.

И надо было мне вспомнить! Только начала расслабляться, женщиной себя ощущать, наблюдая по известным только дамам приметам процесс возникновения заинтересованности у одного конкретного мага к моей скромной персоне.

Ладно, у нас есть более насущные проблемы, чем пронзительный взгляд серых глаз этого длинноухого Маккиавелли. И отнюдь не платонические мысли, которые находят отражение на лице мага, когда его взор гуляет по некоторым выступающим частям моего тела.

– Мне может кто-нибудь ответить, что этот ребенок делал в Сарадине в таком виде? Если, по вашим же словам, его папаша в нем души не чает? – И я бросила быстрый, но нежный взгляд на этого княжеского отпрыска, который в человеческом обличье оказался весьма симпатичным мальчуганом. С русыми непослушными волосами и мягкими, медового оттенка, глазами.

Радуясь тому, что догадалась отгородить мальчишку пологом безмолвия. Вроде и под присмотром и… наши разговоры ему слушать совершенно ни к чему.

Тот, почувствовав мой взгляд, оторвался от тарелки, с содержимым которой успешно справлялся.

Улыбнулся, как могут улыбаться лишь дети. Искренне. Радостно. Веля морщинкам на лбу непроизвольно разглаживаться, а тревогам – улетучиваться.

Я замечаю, как двое моих оппонентов (и ведь знают друг друга, мерзавцы) быстро переглядываются, прежде чем ответить. И… не успевают.

– А что думать. Банальный шантаж. – Пришлось перевести взгляд на собственного… младшего родственника. Попросив всем выражением лица заткнуться и не мешать мне проводить допрос. По всем правилам. Зря я, что ли, детективы взахлеб читала.

Хотя… Может, и хорошо, что он со своими комментариями влез. У эльфа в глазах растерянность дымкой расплывается. Рамон, несмотря на то что делает вид, будто в этом месте пьесы его ролью реплики не предусмотрены, смотрит так, что многие вопросы отпадают сами.

Эх… Надо было в юридический поступать. Или… медицинский. Чтобы знать, в какие места иголки засовывать для пущей разговорчивости.

Красиво молчат. Дружно.

Я барышня умная, намеки с полуслова понимаю, так что в политические разборки лезть не буду. Тем более… Есть возможность и другим способом по чужим нервам в кирзовых сапогах пройтись.

И вообще, то ли тесное общение с сыном, то ли аура моих новых знакомых на меня так действует, то ли начинают сбываться предсказания моего наставника, и магия изменила не только мою внешность, а и во внутреннем мире принялась порядки наводить, но мое настроение начало улучшаться.

– Саша, ты узнал, когда караван в Марлаш отправляется? – А на лицо – полную невозмутимость. Мол, наши планы к вашим никакого отношения не имеют. Вы сами по себе. Ну а мы, следовательно…

Умница, намек понял сразу.

– Завтра утром. С караванщиком я уже успел парой слов перекинуться. Возьмет он нас. – И смотрит на всех со всей невинностью своего юного возраста.

– Вот и хорошо. Так что… – Я аккуратно отложила вилку. – Мальчика мы возьмем с собой. И в столице передадим либо в общину оборотней, либо…

Договорить мне не дали. Рамон поднял на меня слегка насмешливый взгляд, в глубине которого я тем не менее успела заметить сгущающиеся тучи, позволил кончику губы дрогнуть, намекая на возможную улыбку, и голосом, от которого хотелось растечься киселем по тарелке, перебил:

– Я не могу позволить наследнику добираться до столицы в сопровождении лишь гостьи нашего мира. Я еду с вами. – Сказал как отрезал.

И ведь не скажешь, что если бы мы его случайно не встретили… Неудобно как-то напоминать про себя. Подумают еще…

– Мне кажется, Рамон, что моего присутствия с Лерой будет достаточно, чтобы гарантировать безопасность княжича. – А тон! Как на дипломатическом приеме. И взгляд… Куда подевался мой чуточку наивный и забавный эльф?

– Да, ваше высочество. В другое время этого было достаточно. Но теперь…

– Ваше высочество?! – Я сделала попытку встать из-за стола. Но не для того, чтобы начинать отвешивать поклоны новоявленному принцу, а от переизбытка эмоций.

Не дали. Валиэль успел приподняться первым и, слегка надавив мне на плечи, заставил снова сесть. Всем своим видом показывая, что ничего неординарного не произошло.

Вот только не надо мне сказки на ночь рассказывать. Уж в свои не восемнадцать лет я могу сообразить, что появление третьего высокородного сыночка в столь близком от меня окружении…

Ничего хорошего оно сулить не может. Лично мне.

– Ну принц я. Младший. Это ведь не повод для того, чтобы начинать заикаться? – А в глазах уже не искорки, бесенята носятся.

Если бы он еще так же на мага нашего смотрел. Любой волк-людоед позавидовать может. После таких гляделок жертва сама должна в пасть кидаться.

Только не Рамон Каре.

– Я думаю, что легенда о семейной паре с маленьким ребенком, братом и другом брата…

Теперь уже перебила я:

– Кандидатура на роль счастливой мамаши лишь одна. А кого ты… – Могла не спрашивать. У одного на лице сомнение. В моих умственных способностях. У двух остальных – изумление от наглости первого.

Хотя. Если хорошо подумать.

А если еще на сыночка посмотреть, которого наш юный оборотень изображать будет… Мысль о ветвистых рогах некоторых представителей мужского рода сама по себе в голове формироваться начинает.

Видно, пока я глаза с одного на другого переводила, Сашка с эльфом до подобного тоже додуматься смогли. Потому что хрюкнули практически одновременно, отвлекая на себя внимание и дав мне возможность нацепить на свою физиономию слегка глуповатое выражением.

А что? Пусть знает наших.

Следующее хрюканье было более слаженным и многоголосым.

Можно было подводить промежуточные итоги. За неполные три дня нахождения в этом мире нашего полку прибыло на двух высокородных особ и одного уж больно подозрительного мага.

При этом все удачно вписались в коллектив, не вызвав у основного состава никакого душевного сопротивления.

Неясным в этой ситуации оставался лишь один вопрос: к какому боку в этом клубке можно приладить острые ушки одного хорошо мне знакомого темного эльфа?

Ну не мог он не иметь к происходящему хотя бы какого-нибудь отношения.

Придется, видно, опять возвращаться к своему любимому занятию и терпеливо ждать. Надеясь, что, когда все прояснится, удастся обойтись без банального мордобоя.

Вот такой командой мы и отправились за покупками – готовиться к предстоящему вояжу.

Рамон, сославшись на необходимость решить перед отъездом кое-какие дела, сбежал, приставив к нам тем не менее парочку бодигардов из тех, кто этой ночью стоял в оцеплении, наказав им держаться в стороне и не выдавать знакомства с нами.

Самому смешно не стало?

Дуэт мужичков под два метра ростом в форме патруля Сарадина, следующий в фарватере весьма языкастой группы.

Да только спорить себе дороже.

Я проснулась от странных звуков, которые, как оказалось, издавал Валиэль, делая попытки вынуть свое скрюченное тело из объятий жесткого деревянного кресла, в которое я даже садиться не решалась. И сразу наткнулась на оценивающий взгляд карих глаз Рамона. Внимательный… и слегка насмешливый. И пусть я не была хорошим знатоком человеческой души, но сразу насторожилась. Не все так просто было и с ним самим, и… с его отношением ко мне.

Неизвестный

– Как удалось мальчишке сбежать?

Черная бездна глаз смотрела на оборотня равнодушно, и от этого холодок пробегал по спине, а ноги отказывались поддерживать тело.

– Но, господин…

– Я просил обойтись без имен и титулов.

Черная ткань плаща взметнулась крыльями, когда он очень быстро пересек комнату и оказался напротив.

– Он…

– Он… не должен… Вернуться к князю. – Искры Хаоса вспыхнули, подсвечивая изначальную Пустоту. – Ни при каких обстоятельствах.

– Я все сделаю, господин.

Олейор Д’Тар

– Олейор…

Похоже, я обернулся резче, чем этого можно было ожидать. Гадриэль, который окликнул меня сразу, как я вышел из портала в малом портальном зале дворца, машинально сделал шаг назад.

– Кто умудрился довести тебя до такого состояния?

Да, выдержка у моего друга… Другой на его месте уже давно сбежал бы и постарался в ближайшее время мне на глаза не показываться.

С трудом, но я заставил себя успокоиться.

– Пойдем куда-нибудь, пока я еще могу держать себя в руках.

Мой начальник теперь уже официальной личной разведки, продолжая весьма ехидно улыбаться, покачал головой.

– Тебя ждет отец. Просил сразу, как ты появишься, доставить к нему.

– Надеюсь, не под конвоем? – У меня еще остались силы шутить. Хотя способность быстро приходить в себя после всякого рода сюрпризов была отличительной чертой нашего семейства.

Друг от души рассмеялся.

– Нет. Он жаждет вестей с мест боевых сражений. А ты, как назло, задерживаешься.

– У меня есть время хотя бы перекусить. Голоден, как…

Тот покачал головой:

– Стол накрыт. И… не стоит заставлять ждать правителя. Он уже обещал открутить тебе голову.

Мои брови сложились домиком в задумчивости.

Последний раз такие угрозы в свой адрес я слышал лет четыреста тому назад, когда на свадьбе у сына светлоэльфийского посла умудрился соблазнить невесту как раз в те короткие минуты, когда она оставалась одна, прежде чем идти к алтарю.

Хорошо еще, что, кроме отца, который как раз нас и застукал в момент наивысшего экстаза, никто об этом не узнал. А то бы точно одним разрывом дипломатических отношений не отделались.

У нас и тогда отношения со светлыми были отнюдь не миролюбивыми.

Чем же я его на этот раз так прогневал?

– Хорошо, пошли. Как раз по дороге последние новости и расскажешь.

– Ну уж нет. – Он вновь рассмеялся. – Я еще жить хочу. – На мой удивленный взгляд добавил: – Твой батюшка пригрозил лишить меня самого ценного, если я тебе хотя бы намеком что-либо выдам.

Я резко притормозил. Вопросительно приподнял бровь, уточняя, что под этим самым ценным подразумевалось.

Хохотали теперь уже оба.

Наша дружба с Гадриэлем с той самой истории и началась. Пока я с невестой развлекался, мой смазливый начальник охраны, кем он тогда являлся, успел с четырьмя ее подружками разобраться. Те до сих пор ему кружевные платочки с оказией шлют в надежде, что он их еще не забыл и счастье может повториться.

Да только наш лорд в одной постели дважды крайне редко оказывается.

Не думал я, что кому-нибудь удастся вернуть меня в нормальное расположение духа после всего того, свидетелем чего мне довелось стать. Хорошо все-таки иметь такого друга, особенно когда жизнь начинает по-звериному скалиться.

Охрана, как видно, была предупреждена о моем появлении. Воины молча расступились, даже не потребовав у Гадриэля оставить оружие на столике у входа.

На мой вопросительный взгляд тот лишь усмехнулся. Мол, дома надо чаще бывать, чтобы быть в курсе событий.

Ладно. Я ведь тоже умею быть злопамятным. Тем более… С такими новостями.

В гостиную я вошел первым. Взгляд тут же наткнулся на сервированный на троих стол.

Видно, мои гастрономические мысли отразились на лице, потому что отец, выражение лица которого трудно было назвать благодушным, неожиданно тепло улыбнулся:

– Тебя легче убить, чем прокормить. – И, убирая в шкатулку свиток, который он изучал до нашего появления, добавил: – Ты не стесняйся…

Было бы кого. И я, не дожидаясь, когда Гадриэль и отец обменяются любезностями, желая друг другу долго здравствовать, добрался до ближайшей тарелки и, едва сдерживая себя, чтобы не залезть в нее руками, начал накладывать аппетитные куски мяса, сыр и овощи.

Горячее подали, когда я еще не успел наполнить бокал вином. Похоже, меня действительно ждали.

Оставалось лишь надеяться, что ничего непредсказуемого в мое отсутствие не произошло. А собрались лишь по поводу встречи моей подопечной с эльфийским принцем, о которой я успел сообщить, отправив вестника.

Если отец после этих сведений мне такой прием устроил, то что будет, когда он узнает остальное.

Утолив первый голод и щедро запив напитком, поднял на своих сотрапезников осоловевший взгляд.

Только на такую щедрость, как сон, я вряд ли могу рассчитывать. Сидят напротив. Глаз не сводят. Каждое движение отслеживают. От нетерпения только зубами не скрежещут.

Вот только мне на голодный желудок такие разговоры вести нельзя было: об их безопасности беспокоился.

Главное – успеть заметить, когда у моего родителя зрачки красным отливать начнут, чтобы самому в качестве первого блюда не оказаться.

– Про предсказание Всевидящей по поводу исчезновения принцессы вы уже знаете? – Оба дружно кивнули. – Так вот наша парочка… – уточнять не пришлось, сразу сообразили, кого так нежно я могу называть, – прогуливаясь по Сарадину, наткнулась на…

Отец откинулся на спинку стула, догадавшись, что именно я хотел сказать.

А вот друг подкачал. Смотрит недоуменно, пытаясь сообразить, почему я выдерживаю столь длительную паузу. Хотя он так до конца и не поверил в то, кем является моя ученица.

Вот если бы он был с ней знаком… Я едва не задохнулся от абсурдности своей мысли.

Ни в коем случае! Это последнее, чему я позволю случиться, прежде чем она не окажется в моих объятиях. А то знаю я, как эти шелковые волосы да нежный, чуточку наивный взгляд влияют на женские умы.

– Они наткнулись на похищенного княжича.

Вот это выражение лица на физиономии моего начальника разведки мне нравится значительно больше. Если что, можно будет задавать вопросы, чем он занимается в то время, когда я вместо него на себя же и работаю.

Коротко рассказал обо всем, стараясь не выдать своих эмоций, описывая тот момент, когда вся эта дружная компания расположилась на ночлег в комнате моей будущей любовницы.

Сами немаленькие, могут догадаться, что в гостинице нет трупов лишь благодаря моей поразительной выдержке.

Отец в задумчивости водит пальцем с изящным, как всегда, маникюром по кромке бокала. Гадриэль запивает информацию мелкими глотками.

Я… Жду. Когда у них картинка в голове сложится. Чтобы ее с ног на голову перевернуть.

Правитель на меня глаза поднял. Вопросительно. Ну этот меня хорошо знает. Столько лет мои повадки изучает.

Ладно, начну с того, что попроще.

– Они собираются мальчишку в Марлаш везти. С караваном.

Отец даже не моргнул. Гадриэль взгляд с меня на него переводит. Пытается разобраться, и чего мы не поделили, что обстановка за столом начинает накаляться.

– Маг, который за ритуалом наблюдал, с ними отправляется.

Бокал с вином в руке отца разлетается звонкими осколками. Бордовые капли стекают на тонкую ткань рубашки, пятном растекаются по изысканной скатерти.

Взгляд моего друга становится удивленным.

А то он не знал, где я стойкость характера вырабатывал.

– Его имя… – Я даже не стал делать своей излюбленной паузы. Ради безопасности собственной жизни. – Рамон Каре.

И у второго бокала отлетает ножка.

Надеюсь, это не был папочкин любимый сервиз.

– Ты отправляешься с ними. – Отец поднимается медленно, с трудом сдерживая рвущийся из груди рык.

Лучше бы на меня посмотрел. Рядом с этим типом находится моя женщина, а я и то пытаюсь держать себя в руках.

И я, не соглашаясь, качаю головой.

– Нет. Рано еще. – Мне удается не вздрогнуть под жестким взглядом отца, которым он по мне прошелся. И совершенно спокойно добавить: – Она неглупая девочка, сама разберется. А пока они малышку Альену не найдут…

– Может, тогда я?

Ах ты сволочь голубоглазая! А то я в твоих невинных взглядах не разбираюсь. По части женского пола у меня кроме моего друга есть лишь один соперник. И тот сейчас рядом с моей ученицей находится.

Теперь мы стоим уже втроем. Отец, недовольно скаля зубы. Гадриэль… С этим все понятно.

Ну а я… Мне как-то сразу стало легко и спокойно. Видно, встряска сняла лишние эмоции. Да и эльфийский принц рядом с Лерой будет находиться. Уж ему-то эта бестия по имени Рамон Каре не меньше нашего знакома.

И я, долив себе вина, опускаюсь на стул.

– А что у нас новенького произошло, пока я на благо дроу в человеческих землях надрывался?

Мой друг, перелив остатки благородной жидкости в другой бокал, последовал моему примеру. Правильно, нервы, во всяком случае собственные, беречь надо.

У отца после моего вопроса выражение лица изменилось. Куда только делась злоба? Вместо этого ехидство и торжество.

Они что, без меня тут мировое соглашение со всеми недовольными нами расами подписали? Так не замечаю я что-то народных гуляний и прославления правителя.

Теперь уже я позволяю брови вопросительно подняться, а клыкам сделать улыбку более плотоядной.

Первым не выдерживает Гадриэль:

– К нам делегация от орков прибыла.

Я попытался в уме еще раз воспроизвести услышанную фразу. Потому что есть такие вещи, которых быть не может только потому, что не может быть.

И наши взаимоотношения с орками именно к таким и относятся. Или…

– Шаман? – Мой начальник разведки строит обиженную мину, отец удовлетворенно кивает.

Вот только я неожиданно для себя начинаю хмуриться. Не слишком ли поздно я начал понимать, что Лере с ее способностью влиять на все вокруг нее происходящее не место в нашем мире.

Глава 8

Лера

– Лера…

Я подняла голову от книги, которую мы с волчонком рассматривали и по которой Валиэль пытался учить меня эльфийскому языку. Надо признаться, весьма успешно.

За те две недели, что мы в пути, весь список выражений, которыми можно было ненароком до глубины души оскорбить своего собеседника, я произносила на автомате.

С остальным было сложнее. Но мой ушастый друг каким-то способом умудрялся догадываться о том, что я хотела сказать. Даже если я об этом и сама не знала.

Аншар тоже оторвался от очередной иллюстрации, которую мы дружно комментировали, фыркая и посмеиваясь. Чем вызывали удивленные взгляды у тех, кто проходил мимо.

А пусть не ходят, нам с мальчишкой весело: так легко, как с момента нашего отъезда из Сарадина мне не было никогда.

Хотя последний вечер заставил изрядно понервничать. Не знаю, чего не поделили Рамон с принцем… Но не поделили серьезно. После разговора за закрытой дверью комнаты, которую снял на ночь маг, оба спустились в обеденный зал злые и… задумчивые.

А эльф тихо, чтобы не услышал Каре, предложил Сашке провести эту ночь в моей комнате, прихватив с собой и волчонка.

Что тот и сделал.

Вопреки моим ожиданиям, ночь прошла тихо и спокойно.

– Я всего лишь хотел сказать, что завтра после полудня мы будем в Марлаше.

– Спасибо, Рамон. – Я улыбнулась. Хотя и не видела особой причины мне об этом сообщать: довольный караванщик с утра вокруг обоза скачет, всех об этом оповещает.

Как я ни старалась, но мнение о Рамоне у меня никак не складывалось. Всегда вежлив, корректен, услужлив. Из всех эмоций, которые он позволяет себе демонстрировать, – лишь намек на улыбку в те мгновения, когда мы вдруг остаемся вдвоем. Что случается крайне редко. Потому что всякий раз, как маг оказывается поблизости от меня, Валиэль старается быть рядом.

Случайно.

Он что, ревнует? Так вроде сам испытывает ко мне лишь дружеские чувства. Да и маг… Последний раз его заинтересованный взгляд я заметила давно, еще в Сарадине.

Вот и теперь. Пыль вдоль дороги столбом стоит. А ведь они с Сашкой впереди каравана дефиле верхом устраивали, о чем-то весело разговаривая. Видно, этот глазастый опять умудрился Рамона у нашей повозки заметить.

Так что… дальше будет все как обычно. Эльф подъедет с очередным замечанием: типа не соскучились ли мы в его отсутствие. Маг, скорчив насмешливую физиономию, в ответ выскажется, что со своей дорогой супругой может и без свидетелей пообщаться. Аншар фыркнет, в очередной раз показывая, что особой симпатии к магу не испытывает.

Сашка… Тот продолжает ехидно скалиться, получая от происходящего удовольствие. Но… Я же вижу, что общение с магом ему приятно. Да и тот охотно и обстоятельно отвечает на все вопросы моего сына. Так что личность он весьма разносторонняя. И загадочная.

– Вы без нас не соскучились? – Я тяжело вздохнула, едва не закатив глаза. И за что мне такое наказание?!

Спас меня от дальнейшего развлечения проезжающий мимо охранник.

– Господин маг, вас просит к себе караванщик. Мы останавливаемся на ночевку.

И, не ответив на привычный вопрос эльфа, Рамон направил лошадь в начало каравана.

Вернулся он не скоро. Возничие уже успели выпрячь лошадей из повозок и отвести пастись на большую поляну на другой стороне дороги. Похоже, именно здесь обычно располагаются караваны для отдыха: места для кострищ заботливо выложены камнем.

Он принял у меня кусок холодного мяса с хлебом и, не дожидаясь, когда закипит вода для отвара, который здесь пили вместо чая, ушел на приготовленное для него место, успев бросить короткую фразу, которая заставила меня напрячься.

– Держите оружие при себе.

Не замечала за нашим спутником склонности к глупым шуткам. Да и Валиэль, несмотря на пробежавшую между ними черную кошку, к словам Рамона отнесся отнюдь не легкомысленно. Внимательным взглядом осмотрел окрестности. Брови нахмурил. Похоже, не понравилось ему то, что увидел.

Я тоже по сторонам огляделась.

К дороге с двух сторон почти впритык стоит лес. В порывах ветра едва слышно шелестит листва. Сквозь ветки пробиваются лучи заходящего солнца, прочерчивая на густой траве ярко-зеленые полосы.

С нашей стороны на вырубленной площадке расположился обоз. Повозки стоят в обычном порядке. Одна линия – со стороны леса. Вторая – вдоль дороги. В центре – несколько особо значимых персон.

Кстати, мы к ним тоже относимся. Благодаря Рамону, естественно. К эльфу отношение не столь трепетное. А он и не огорчается. Ведет себя словно Санькин ровесник.

Да только мы как-то сразу решили, что под чистым небом сон лучше. Если, конечно, с него дождичек не заморосит. Хорошо, такое только раз за наше путешествие случилось.

Так что, даже с моей дилетантской точки зрения, место для нападения весьма удобное. Если бы не находилось так близко к столице, а караванщик не уверял, что чем ближе мы будем подбираться к Марлашу, тем спокойнее и безопаснее будет дорога.

А может…

Я обернулась к Валиэлю. Поймав его взгляд, покачала головой. Мол, не вмешивайся. Тот на мгновение опустил свои длиннющие ресницы и как-то грустно улыбнулся.

Подойдя к костру, недалеко от которого маг доедал свой ужин, запивая водой из походной баклажки, я присела на край плаща, который он бросил на траву.

– Рамон, что происходит? – Не скажу, что очень умный вопрос. Но очень хотелось бы знать, к чему стоит готовиться.

Он ответил не сразу. Огляделся, словно запоминал, кто где находится. Потом язвительно усмехнулся и лишь после этого повернулся ко мне:

– Это я у тебя хотел спросить.

Безумно интересный разговор у нас получается. Не удивлюсь, если мы вообще о разных вещах говорим.

Ладно, я барышня негордая.

– Для кого все эти приготовления? – И я киваю на меч, который он положил рядом с собой.

А меч у него серьезный. Не такой, как у меня, короткий, а полуторник. С перевитой тонким кожаным шнурком рукоятью. А в лезвие по всей кромке серебро вплавлено. И магией от него… У меня даже голова начала кружиться, когда я попыталась в тех заклинаниях разобраться. Кое-что распознать удалось, но все же очень мало. Все, что понять смогла, – не против живых плетения выведены.

Он баклажку на землю положил, рядом остатки ужина на белой чистой тряпице. Сам с земли приподнялся. Пришлось и мне встать.

Стоим друг против друга.

Он меня внимательно изучает, словно впервые видит. Хорошо ему – он едва ли не на голову выше: сверху вниз смотрит. А мне, чтобы в его глазах что-то прочесть, приходится голову задирать.

Ничего не понимаю! Кто и когда его до такого состояния довести успел?

– Ты можешь мне сказать, кто ты? – Может, не стоило подходить к нему с глупыми вопросами. И ведь Валиэль не поможет: сама попросила в сторонке постоять. Наблюдателем.

– От моего ответа что-либо зависит? – А на его лице от моего заявления изумление. Он что, думал, что я от его красоты ему на шею брошусь. И все военные тайны запросто выдам.

Да только из нас двоих он противник серьезнее. Во всем, что он делает, чувствуется большой жизненный опыт.

– Степень моего доверия.

Круто попала. С таким поворотом событий можно далеко зайти. Мне все больше хочется знать, что за разговор у него с караванщиком состоялся. И с ним ли?

– Мне кажется, я здесь лишним не буду. – Я даже не услышала, как подошел эльф. И не знаю, жалеть ли о том, что не выполнил мою просьбу. Он хоть и ведет себя как друг, но я ни на секунду не забываю, что за этой веселой физиономией скрывается эльфийский принц. Пусть и младший.

– Не будешь. Я думаю, что таким составом мы быстрее договориться сможем.

Я позволила себе оглянуться на Сашку с Аншаром, которые не сводили с нас глаз.

Сын, встретившись со мной взглядом, несмотря на тревогу, которая явно читалась на его лице, подмигнул. Указал головой на взбудораженную парочку. Мол, сама знаешь, что с ними делать.

Спасибо, утешил. Хотя такая оценка моих способностей доставлять другим неприятности несколько воодушевила.

– Открытым остается еще один вопрос. – Я позволила себе добавить в свою речь немного язвительности. С удовлетворением заметив, что такой реакции от меня они не ожидали. – А насколько я могу вам доверять?

Правильно говорят, лучшая защита… Стоило мне слегка перейти в наступление, как лицо Рамона приобрело несколько растерянное выражение.

– Тебе что, принц ничего обо мне не рассказал?

– А должен был? – Теперь уже у меня брови вверх поползли. И мы оба посмотрели на невозмутимого эльфа.

Так, похоже, степень недоверия в нашей команде… А внешне все так хорошо выглядело.

И ведь опять слабой женщине за все отдуваться приходится.

– Может, начнем все сначала? – Эльф с магом переглянулись. Самообладание у них… Знаю ведь, что под черепной коробкой напряженная работа мысли идет. А на лице…

Первым к решению пришел, кто бы сомневался, Рамон. Кивнул головой и коротким жестом предложил продолжить наши переговоры сидя.

С такими собеседниками не захочешь, а научишься ходы на сотню вперед просчитывать. Вот встретится мне длинноухий красавчик, я ему за все счет предъявлю.

Кстати, а не стоит ли…

Брови самостоятельно нахмурились. Нет, не стоит. Боюсь я, при таком раскладе малыша кто угодно в столицу сопровождать будет, но только не я.

Присели. Ждем, кто первым начнет душу перед другими раскрывать. Им-то проще. Если я не ошибаюсь, они друг о друге много чего хорошего знают. И нехорошего, похоже, тоже. Так что основной удар все равно мне держать придется.

– Надеюсь, я могу рассчитывать на то, что мои тайны не статут достоянием общественности? – С этой стороной моего характера они еще не знакомы. Пора бы уже знать, не мальчики ведь, что не стоит провоцировать женщину на всякие пакости.

– Если ты хочешь, чтобы я дал клятву… – Я не дала эльфу закончить.

– В моей истории нет ничего такого, ради чего стоило бы так напрягаться.

– Я обещаю, Лера. – Некоторые уже и про имя мое вспомнили. Как чужими секретами запахло… Глупо. Я действительно мало чем могу с ними поделиться.

– Мы гости этого мира. Находимся под защитой правящего Дома Д’Тар. Оба маги. Вот в принципе и все.

Разочарование на лице Рамона порадовало меня. А нечего было себе придумывать. На ровном месте.

– А что вы делаете в нашем мире?

Я сначала удивилась. И лишь потом, когда до меня дошла суть вопроса, позволила себе открыто улыбнуться. Вызвав на лицах своих собеседников оживление.

– Мы с Сашкой из техногенного мира. И наши наставники предложили нам посмотреть на этот.

Да, такого поворота событий маг явно не ожидал. Похоже, он себе совершенно другую картину представлял. Хотя с его стороны мне все эти события тоже странными могли показаться.

– Теперь я могу узнать…

– Подожди. – Маг весьма невежливо перебил меня. И, судя по тому, что я увидела в его глазах, следующий вопрос мне вряд ли понравится. – На какие стихии ты инициирована?

Не зря он мне показался не столь безобидным. Именно этого вопроса Олейор просил меня избегать. И отвечать только в крайнем случае.

Вот только можно ли считать этот разговор именно таким?

Судя по взгляду, которым отслеживает каждый мой жест Каре, придется приоткрыть завесу таинственности.

– Я маг Равновесия, Рамон. Как и Сашка.

Нет, я, конечно, понимаю, что, когда все стихии и основы под контролем, это круто. Но все же не повод ошарашенно смотреть на меня, не объясняя, что могло их так удивить.

– Может, мне кто-нибудь…

Я не успела задать столь интересующий меня вопрос, потому что маг неожиданно поднял ладонь, призывая меня замолчать, и замер, настороженно вслушиваясь в гомон готовящихся ко сну людей.

Его рука словно сама по себе уже сжимала рукоять лежащего рядом с ним меча, заставив и меня и эльфа повторить его движение.

– Нечисть! – Громкий крик. Мгновение тишины, рассыпавшейся в звоне вынимаемого из ножен оружия, женских завываниях и детском плаче.

Рамон уже стоял на ногах, закутанный в щиты, словно в мантию. А его обманчиво расслабленное тело заставило вспомнить о первой встрече с моим будущим учителем.

– Лера, Саша, держитесь рядом…

– Саша, – я повернулась к сыну, – ты остаешься рядом с Аншаром. Если что, активируй амулет. – Тот молча кивнул. Хорошо понимая, что из нас двоих лучший мечник я.

– Послушай. – Маг с искривленным от ярости лицом попытался схватить меня за руку, но я одарила его таким взглядом, что он тут же передумал.

– Я знаю, что делаю. – Шипя, словно рассерженная змея. – И заклинания против нечисти мне уже известны. – Не буду заострять внимание на том, что чисто теоретически. А на практике… Будем считать, что мне повезло до сегодняшнего момента с этой разнородностью врагов не встречаться.

– Хорошо. Постарайся быть рядом со мной или Валиэлем. И…

– Обойдусь без наставлений. Пошли.

Мы, немного пробежав, выскочили в центр внешнего кольца. Я на мгновение оглянулась, выискивая взглядом в сгущающейся темноте сына. Но… Его не было видно за повозками.

Надеюсь, нам удастся справиться. Не знаю откуда, но у меня появилось чувство ответственности за тех людей, которые остались за моей спиной и были не в силах противостоять тем, кого мы с напряжением ожидали у кромки леса.

Но я верила, что все закончится благополучно. В том числе и для меня.

Вернулся выпущенный магом в лес поисковик. Легким свечением опустился на подставленную ладонь.

С внутренней дрожью я смотрела за тем, как выражение лица Рамона становится озабоченным. Правда, от этого вечера, который уже и так пошел наперекосяк, ничего хорошего я больше не ожидала.

– Это ночные гончие. И… с ними маги. Двое или трое. Один некромант. – И, повернувшись ко мне, добавил: – К этому не лезь. Он тебе не по зубам.

Хотела уточнить, насколько он оценивает свои шансы, но тут из-за спины донесся чей-то вопль:

– Разбойники.

Справа раздался отборнейший мат. А казался таким вежливым. Слева то же самое, но уже на эльфийском.

– Валь, бери часть охраны – и туда. – Быстро он соображает.

Эльф кивнул и исчез за повозками.

Кому-то от нас что-то надо. Очень. Что меня хоть немного успокаивало, так это амулет, при активации которого нас вытянет из этого мира в свой. И благодаря петле времени в ту самую минуту, когда мы покинули свою квартиру, отправляясь в это, по уверениям некоторых, абсолютно безопасное путешествие.

Так что ни мне, ни Сашке, ни даже Аншару реальная опасность не грозила. Уж о волчонке мой сын побеспокоится.

Мне на секунду даже жалко стало Олейора. Он еще не знает, что ни его коронный взгляд, ни выражение лица не смогут остановить тех разборок, которые я ему намерена устроить при встрече. Пусть молится своим стихиям, или кому он еще может молиться, чтобы эта встреча произошла как можно позже. Когда я хотя бы немного успокоюсь.

Они выступили из-за кромки леса, беззвучно ступая по траве призрачными лапами. Милые собачки по метру ростом. С шерстью, отливающей бледной зеленью. Со светящимися в сумраке красными глазами. Распространяя ужас, который, как рассветный туман, полз впереди них.

То, что происходило, напоминало не столько нападение, сколько психическую атаку. Настолько мягкими и медленными были их движения.

А за спиной уже раздавались звуки разыгравшейся схватки. Только бы…

Первый пес, по холке которого пробежали разноцветные искры, неожиданно прыгнул. И вся стая немедленно пришла в движение.

Заклинание само сорвалось с губ, помимо моей воли. И перед нашей линией вспыхнули щиты. Не те, которыми прикрывал себя Рамон, – от таких зверюшек они могли защитить только своего хозяина. Сплошная стена огня.

Надо будет, несмотря на все гадости, сказать спасибо моему мучителю. Посадив меня под домашний арест, он догадался подкинуть мне один весьма интересный манускрипт. Правда, меня потом по ночам мучили кошмары. Но… Это такие мелочи по сравнению с тем, какой сюрприз ожидает теперь наших гостей.

Когда первая тварь впечаталась в выставленную мной защиту и заверещала, сжигаемая вспыхнувшим огнем, Рамон, видимо оценив мои старания, крикнул в мою сторону:

– Постарайся продержаться, пока я не нащупаю некроманта.

Я кивнула. Через разрыв в ткани заклинания просочилась еще одна шавка, и пришлось не только поддерживать щит, но и махать мечом, не давая ей добраться до выстраивающего поисковую сеть Каре.

Шум за спиной нарастал. И я все с большей тревогой начинала прислушиваться к тому, что там происходило. Похоже, как я и предполагала, нападение нечисти было отвлекающим маневром, хотя и весьма опасным. Если бы в караване не было магов…

Но тем не менее основной удар был направлен совсем на другое. И я даже догадывалась на что.

– Охрана, на ту сторону. – Голос мага перекрыл визг умирающих тварей и не всегда приличные крики воинов, раздающиеся со всех сторон.

Боюсь, мой лексикон значительно расширится. Только бы дожить до того времени, когда я его смогу использовать.

И мы остались втроем: Рамон, я и маг. Люди из каравана посматривали на Каре и меня с еще большим ужасом, чем на бесившуюся за щитами нечисть.

Очередная собачка, сумевшая преодолеть преграду, кинулась мне под ноги, и я, пытаясь одновременно сохранить равновесие и не дать этой твари меня укусить, потеряла контроль над заклинанием.

Щиты в последний раз моргнули, и я поняла, что значит – весело.

Думать времени не было. Чувствовать тоже. Осталась одна цель – выжить. И дать Рамону возможность разделаться с тем извергом, что на нас этих монстров натравил.

Фаерболы, стрелки, атака мечом, удар кинжалом. Все, что происходило, было похоже на странный танец под визги, вопли раненых, стук собственной крови в висках. И среди всей этой вакханалии лишь одно – держаться, держаться…

Несмотря на то что пот заливает глаза. Что ноги отказываются держать. Что сердце собирается выпрыгнуть из груди. Что…

И дикий крик знакомым голосом:

– Мама…

Когда пахнущая падалью тварь в прыжке едва не достает до моего горла, в последний момент сбитая точным заклинанием сына.

Все закончилось неожиданно. Когда казалось, что еще мгновение – и не то что силы, сама душа покинет тело. Тяжело опустилась на плечо чья-то рука, когда я, среагировав на движение, машинально повела мечом.

– Все, Лера. Мы справились.

И я опустилась на землю. Не обращая внимания на то, что все вокруг меня было залито какой-то склизкой дрянью.

Маленькое тельце врезалось в меня, тонкие ручки обвили шею. И Аншар, срываясь на всхлипы, тихо прошептал, щекоча теплым дыханием у моего уха:

– Я так боялся, Лера.

Не буду говорить ему, как я сама боялась. А то последний авторитет у ребенка потеряю.

Рядом опустился Сашка. Обнял одной рукой. И так же тихо в другое ухо:

– Ну ты и даешь, мать.

Сил спорить с ним или делать замечания у меня не было.

Напротив на корточки опустился весьма потрепанный Валиэль. Изысканный костюм… Изысканным когда-то был костюм.

А на лице ехидная улыбка. Чувствую, не к добру.

– Ты знаешь, Лера. А вы с Рамоном очень хорошо смотрелись.

– А я тебе что говорил? – И подошедший маг, слегка подтолкнув эльфа, заставил того приземлиться на… Короче, сесть по-другому. – Лера… – Я с трудом подняла на него глаза. – Там у нас раненых много. Ты как в целительстве?

Кивнув в ответ, сделала попытку подняться.

– Не… так дело не пойдет. – Сашка, за шкирку заставив эльфа встать, попробовал подставить его под мое плечо. – Я в этом посильнее буду. Она у нас сейчас только на убийства способна. – И весело мне подмигнул, уходя весьма бодренько в ту сторону, куда сносили раненых.

– Ладно, я здесь неподалеку ручей знаю. Пойдем, красавица, приведем тебя в нормальный вид. Аншар, ты можешь принести Лере чистую одежду?

Мальчишка, радостно кивая, помчался в сторону повозок.

– Валь… – и я показала в сторону убегающего пацана, – присмотри.

– Если Рамон приставать будет…

Я посмотрела на мага, который выглядел немногим лучше меня. Представила картину, как тот начинает ко мне приставать… Похоже, все остальные это тоже представили, потому что дружно улыбнулись.

– Спасибо, Валь. Я с ним справлюсь.

И мы поковыляли в сторону ручья, который, как и говорил Каре, оказался неподалеку от места стоянки.

Я скинула остатки того, что еще недавно называлось камзолом, положила меч рядом с собой и опустилась на колени к бьющему из-под земли роднику. Ледяная, искристая вода не только смыла грязь с лица, но и вернула утраченные силы.

Прежде чем скинуть рубашку, оглянулась. Рамон обещал вести себя прилично и не подглядывать.

Хотя он взрослый мужчина. Я не менее взрослая женщина. Тем более, когда вместе убиваешь, условности перестают иметь значение.

Он стоял, прислонившись к дереву, спиной ко мне и смотрел в ту сторону, откуда должны были появиться эльф с волчонком. Черные влажные волосы волнами спадали на широкие плечи. Узкая талия, обтянутые темной кожей бедра, сильные ноги…

Ржание лошади раздалось неожиданно. И с другой стороны.

Тело среагировало быстрее, чем я успела запаниковать. Перекатившись по земле с того места, куда устремилась черная паутина заклинания, и выставив мерцающий щит, бросила в своего противника стрелку. Но не ту, простую, которой я отбивалась от нечисти. Было у меня в запасе хитрое заклинание, одно из тех немногих, которыми мне удавалось доставать своего Олейора. Довольно сложное, поддающееся только тем магам, которые владели стихиями и воздуха и ветра. И… безжалостное, пробивающее даже такую защиту, какую я видела у Рамона.

Звук падающего тела подсказал мне, что и в этот раз мое заклинание достигло своей цели.

Я оперлась на руку подскочившего ко мне мага, на лице которого была решимость покрошить все, что еще может двигаться, в мелкую стружку. Когда до него дошло, что опасности больше нет, он тяжело вздохнул, словно жалея, что очередная схватка не состоялась.

Потом в его взгляде появилось нечто, что заставило мое сердце пропустить парочку ударов. Он аккуратно положил мне руку на спину, принуждая прижаться к нему всем телом. Его губы дрогнули в попытке что-то произнести, но…

Они становились все ближе к моим, раскрывшимся им навстречу…

Тихий детский плач, который раздался с того места, где находился убитый мною маг…

Глава 9

Валиэль Д’Сар’Амэль

– Валь?! – Брови моей спутницы удивленно взлетели вверх, уголок губы дернулся, когда я опустился рядом с ней на одно колено.

– Я, младший принц Валиэль, даю тебе, гостья нашего мира по имени Лера, право требовать. – И я склонил голову. В ожидании слов, которые она должна была произнести, принимая мое служение.

– Рамон. – Она с весьма недовольным выражением лица обернулась к стоящему в двух шагах от нее магу. Все так же прижимая к себе обнявшую ее за шею Альену. – Тебе лучше объяснить мне, что это все значит. – И кивнула в мою сторону.

Мы ведь ей так и не рассказали, из-за чего на нее Каре накинулся. Такая мелочь, а… Придется ему теперь за двоих отдуваться. Пока она не примет мой долг или… Лучше бы первое.

Я едва сдерживал улыбку и представлял, как Тамри будет от зависти слюной давиться, сожалея о том, что все эти события происходили без его участия. А уж когда, связанный клятвой, я пойду рядом с ней по ее пути…

Одно интересно, что Рамон придумает, чтобы тоже у нее под ногами путаться.

И я замер. Только теперь сообразив, что все его знаки внимания могут значить. Он что, решил ее любовником заделаться?

Да, до такого я бы не додумался. Хотя… Ладно, подожду, как события будут развиваться. Выводы правильные всегда успею сделать. Когда в таких людях, как наш маг, пытаешься разобраться, несложно в их многоуровневой игре запутаться.

Все-таки правильно я сделал, что отказался от скользящих. Они бы мне весь праздник своим вмешательством испортили.

За спиной раздались легкие шаги.

Ну вот и оставшиеся участники прибыли, быстро Аншар умудрился за Сашкой сбегать.

– Видишь ли, Лера… – Наконец-то. Только зря он с ней таким тоном разговаривает. Наверное, уже успел забыть, как она когти демонстрировала. – Этот ребенок, которого ты держишь на руках, – младшая сестра нашего принца, похищенная из дворца правителя светлых эльфов около месяца тому назад.

На минуту воцарилась полная тишина. Похоже, не к добру.

– А когда пропал Аншар? – Я чуть не улыбнулся. Но, как и в прошлый раз, мне удалось сдержаться. А она еще в придачу и умненькая. Думаю, на одном колене стоять мне долго не придется.

– В это же время.

Да, Рамон, это не та барышня, которым ты привык сказки рассказывать. И смотреть, как они от восторга ресничками хлопают и в твои объятия сами прыгают.

– И часто у вас такие штучки с детками правителей происходят? – От сарказма, с которым прозвучал весьма закономерный вопрос, я даже голову приподнял. Чтобы проверить, правильно ли я оценил интонацию в ее голосе.

Судя по выражению лица, еще и приуменьшил. А ведь такая милая была все это время. Может, не стоило ее злить.

– Нечасто. – Силен. Я бы на его месте уже меч доставал. – Лера, может, ты сначала примешь его клятву, а потом мы спокойно поговорим? – Видно, общение со студентами Академии закалило его характер.

– Валь? Тебе что, неудобно так стоять? – Она слегка наклонилась вперед, пытаясь заглянуть в мои глаза. И я склонил голову еще ниже.

Не стоит ей встречаться со мной взглядом. Я пока еще жить хочу.

– Мама. – Не послышалось. О таком варианте в летописях говорится лишь как о возможном, если ты…

– Я знаю. И вообще, обязательно всем знать, что у меня такой взрослый сын? – Я с трудом сдержал смех, чувствуя, насколько маг близок к истерике.

Да, с такой подружкой точно не соскучишься. Может, не стоит его жизнь и рассудок беречь, не все ему над барышнями измываться.

– Не беспокойся, дорогая. По сравнению со мной ты совсем ребенок. А Валиэль, тот тебе в дедушки годится… – Я уже начал жалеть, что его нечисть не сожрала. Чтобы не превращал в балаган древние ритуалы эльфов.

И опять тишина. Лишь слышно, как тяжело вздыхает моя будущая подопечная.

– Может, кто-нибудь догадается мне имя Дома Валиэля назвать?

– Д’Сар’Амэль. – Эх, так и вижу, как удивленно смотрит Лера на Сашку. И с какой усмешкой он ей отвечает.

Эта парочка друг друга стоит. Сразу видно, что родственники…

– Валиэль Д’Сар’Амэль, я, Лера, гостья этого мира, принимаю право требовать. Да будут тому свидетелями стихии и основы. – И она прикоснулась пальцами к тому месту на виске, где скрытый иллюзиями, находится знак Дома.

Проскочила голубая искра, изменив цвет трилистника с изумрудного на черный.

Я вздрогнул. Не только от необычных ощущений, но и от мысли, мелькнувшей в моей голове. Готов свои клинки на кон поставить, что на вопрос, кто является ее учителем, она вряд ли ответит.

И я поднялся. Нисколько не удивившись тому зрелищу, что предстало перед моими глазами.

На лице Рамона задумчивое выражение. Видно, персона инициировавшего нашу общую знакомую интересует не только меня.

Сашке с трудом удается справиться с эмоциями, а волчонок прижался к нему, обхватив его ногу.

Лера… Наша Лера едва на ногах стоит.

Скользнул к ней. Видя, какого труда ей стоило не отшатнуться от моего стремительного движения.

– Я возьму. – Альена попыталась заверещать, но через мгновение, все-таки узнав меня, также как до этого обнимала женщину, обвила мою шею своими ручонками. Засопев носом где-то в районе груди. Так знакомо. – Рамон. – Я показал головой на Леру. – Тебе лучше заняться нашей дамой, пока она не рухнула прямо здесь. Второй раз к ручью она уже не дойдет.

Держись, Каре, нам с тобой теперь долго придется быть вместе.

К сожалению, до него это тоже дошло.

– С каких это пор ты мне стал доверять? – И он, не обращая внимания на слабые попытки сопротивления, поднял ее на руки.

– Не с каких, а до каких. – Я повернулся к ним спиной, чтобы не видеть, как его губы едва ли не касаются ее лица. Лишь после этого добавив: – Тяги к трупам за тобой вроде бы не замечали.

Лера

Утро наступило быстро: я словно закрыла и открыла глаза. А вокруг уже вовсю светило солнце, разговаривали вполголоса люди, чтобы не прервать сон тех, кто еще не восстановил свои силы. Трещал где-то поблизости огонь, ржали лошади.

Идиллия.

Я убрала со своей груди сначала одну детскую ручонку: справа, тихо посапывая носом и положив мне голову на плечо, пристроился Аншар, потом вторую: Альена заползла под мышку, сложив на меня еще и ноги. Осторожно приподнялась на локте, стараясь не разбудить ребятишек.

Рассветное солнце раскрасило картину вчерашнего боя совершенно в иные тона. И зрелище сломанных повозок, некоторые из которых лежали на боку, было самым невинным из того, что предстало перед моими глазами.

Везде кровь: на траве, лентах ткани, которыми бинтовали раненых, брошенном оружии. Этот мир и так уже перестал казаться милым и невинным. А после сегодняшней ночи… Не уверена, что хотела бы здесь остаться.

– Лера… – Подошедший Сашка протянул мне руку, чтобы помочь встать.

– Ты уж определись, как ко мне обращаться, – скорее для того чтобы скрыть всю ту теплоту, которую я испытывала к сыну, проворчала я.

– Ты меня простишь? – Он крепко обнял меня, зарывшись лицом в растрепанные волосы.

Странно, раньше он всячески избегал, как он говорил, телячьих нежностей.

– Куда же я денусь. – И я, вырвавшись из кольца его рук, сама нежно погладила его по лицу. Похоже, только теперь до конца осознав, что передо мной стоит не тот мальчик, которым я привыкла его считать. А мужчина. Причем весьма симпатичный.

– А меня? – Я резко обернулась на прозвучавший из-за спины вопрос.

Рамон. В глазах – ехидство. Уголок губы подрагивает – он едва сдерживает улыбку. Бровь вопросительно изогнута.

Интересно, если ему сказать, что все, что вчера произошло, простое недоразумение, он поверит?

И сама себе ответила: «Вряд ли».

– Тебя – что? – Я постаралась сделать вид, что совершенно не понимаю, о чем он говорит.

Не надеясь, правда, что он этому поверит.

– Кстати, Рамон… – А этого кто просит влезать в разговоры взрослых? – Лера не замужем. – И это мой сын!

– Ты предлагаешь мне исправить эту оплошность? – Только этого мне для полного счастья не хватало.

Хотя… Вот только представленная картина радости не прибавила. Не знаю, что сделает при таком раскладе Олейор со мной. Но вот что грозит магу… Сомнений нет никаких.

– Ну… если ты знаешь, как вести себя с хищниками.

– Мальчик, – его ноздри дернулись, словно напоминая, что он не менее опасен, чем те, о ком они сейчас говорили, – я не один десяток лет общаюсь с нечистью…

От моего хорошего настроения не осталось и следа.

– Хватит! – Я отметила, как они удивленно переглянулись, не понимая, с чего я окрысилась. – Саша, присмотри за детьми. Я пойду умоюсь.

И, постаравшись не встретиться взглядом с потемневшими глазами мага, двинулась в сторону ручья, весьма для меня памятного: если бы не плач Альены, наше общение с Рамоном вряд ли бы закончилось невинным поцелуем.

Не успела я выйти из-за кромки леса, освежившись ледяной водой и приведя волосы заклинанием в порядок, как ко мне подошел воин в форме королевских гвардейцев. Хорошо же меня вышибло, что я пропустила такое количество новых действующих лиц. Лишь теперь заметив, что весь периметр площадки, на которой происходила ночная заварушка, оцеплен патрулем.

– Госпожа Лера, командир патруля просит вас подойти. – Во взгляде, которым он окинул меня, явно читалось любопытство.

Не знаю почему, но желание активировать амулет и оказаться как можно дальше от этого места, стало просто невыносимым. Но… Я согласно кивнула и последовала за гвардейцем. Надеясь, что все закончится быстрее, чем я от голода начну искать виновника всех своих проблем.

Шли мы недолго. Группа людей, среди которых светлым пятном выделялась фигура Валиэля, стояла недалеко от того места, где мы с Рамоном встретили призрачных псов.

Эльф, как только я подошла ближе, скользнул ко мне грациозным движением, на мгновение прижал меня к себе, успев мурлыкнуть прямо в ухо: «Моя госпожа», и сделал шаг назад еще до того, как я огрызнулась в ответ.

За меня это сделал другой. Из-за спины раздался насмешливый голос:

– Тебе одного служения мало?

Улыбка на лице моего ушастого должника затмила сияние глаз.

Если так будет продолжаться, срочная эвакуация домой останется единственным вариантом для сохранения собственного рассудка.

Проигнорировав как самих клоунов, так и весьма заинтересованные взгляды невольных свидетелей этого представления, подошла к мужчине, который, по моим представлениям, и был командиром прибывшего на место разборок патруля. Лет тридцати пяти, крепкий в плечах, с короткими темно-каштановыми волосами, посеребренными на правом виске седой прядью.

– Меня попросили подойти.

Он окинул меня спокойным взглядом, в котором трудно было заметить что-либо выходящее за рамки обычного служебного любопытства.

Мое настроение поднялось на одну отметку вверх. Надеюсь, те два создания, которые продолжают спорить за моей спиной, будут исключением из правил.

– Да, благодарю вас, леди. Все, что касается вас, вашего родственника и вашего совместного участия в данном происшествии, мне подробно объяснил не только господин архимаг… – У меня екнуло сердце. Я едва сдержалась, чтобы не оглянуться и не устроить небольшую словесную дуэль. – …И его высочество, младший принц Валиэль, но и воины охраны, которые сопровождали караван. – Он кинул напряженный взгляд мне за спину, и там наконец-то стало тихо. – Я хотел лично поблагодарить вас за помощь и просить, как только вы устроитесь в столице, сообщить в казармы патруля о том, где вы остановились. – Заметив, как на моем лице начало проявляться недовольство, тепло улыбнулся. Отчего вокруг его глаз разлетелись стрелки тоненьких морщинок, сделав его лицо более мягким и приветливым. – Мне кажется, вы достойны более значимой награды, чем мои слова.

– Мы можем идти, капитан? – Рамон вышел вперед, встав между нами. Похоже, даже не обратив внимания на то, с каким холодком встретил его слова воин. Умеет наш маг поддерживать дружеские отношения с не самыми последними людьми. Ведь если мне не изменяет память, то звание капитана в их воинской табели о рангах должен носить едва ли не начальник внутренней стражи.

– Конечно. Личное приглашение будет выслано на ваш адрес. – И он, слегка поклонившись, ушел в сторону выставленных в ряд повозок, где, судя по тому, что с той стороны время от времени раздавались приглушенные крики и стоны, расположился импровизированный лазарет.

Я двинулась в другую сторону. Не дожидаясь, когда парочка кандидатов в смертники продолжит состязаться в остроумии. Может, ребятишки уже проснулись… Надеюсь, Сашка еще не начал на людей кидаться.

Несмотря на мои опасения, не начал. Он сидел, прислонившись спиной к колесу повозки, рядом с которой мы провели остаток ночи, и держал Альену на коленях. Рассказывая сказку ей и пристроившемуся напротив Аншару.

Едва сумев скрыть изумление, я опустилась рядом на колени. Девочка, заметив меня, радостно заулыбалась, протянула ко мне руки, что-то защебетав по-эльфийски.

А я в очередной раз пожалела, что плохо понимаю этот певучий язык.

– Лера, тебе придется поехать со мной во дворец. – Я даже не посмотрела на присевшего рядом принца. – Не думал, что моя сестренка с такой радостью пойдет к незнакомому человеку.

– Она поедет со мной. – Волчонок вскочил с расстеленного на земле одеяла. Его глаза вспыхнули яростью, когда он посмотрел на веселящегося Валиэля. – Я познакомлю ее с отцом, и она останется жить у нас.

Пришлось, чтобы он не кинулся с кулачками на эльфа, перехватить его за руку и прижать к себе.

– Тсс, малыш. Не надо. – Я, глядя на принца, покачала головой. Он что, с детьми раньше дела не имел? Не знает, что детская ревность вспыхивает мгновенно. А вот тухнет… – Я не смогу жить с тобой. Мы с Сашей из другого мира и должны будем уйти. Ты ведь знаешь, что такое долг?

Он, всхлипнув, кивнул. Совсем еще ребенок. Хотя и пытается держаться как подобает сыну правителя.

У меня у самой, как представлю, что придется расставаться с ним, а теперь еще и с Альеной…

– А вы сможете приезжать к нам в гости? – Он с надеждой заглянул в мои глаза.

Девочка, вряд ли понимая, что происходит, но чувствуя чужие эмоции, крепче прижалась ко мне.

– Конечно. А может… – Сашка придвинулся ко мне, обняв, насколько хватало его длинных рук, нас всех. – Может, вы тоже к нам заглянете. – Его улыбка была такой искренней и беззаботной, что не только Аншар, но и я сама поверила в то, что мы еще не раз с ними увидимся.

– Мне не хотелось бы прерывать ваше всеобщее признание в любови, но у нас, кажется, гости. – В язвительных интонациях, с которыми Рамон произнес фразу, слышалась еще и озабоченность. И поэтому, вместо того чтобы ответить ему в том же духе, я передала девочку сыну, а сама, встав, посмотрела в ту сторону, куда был направлен потемневший взгляд мага.

Рука эльфа опустилась на плечо, заставив вздрогнуть от неожиданности.

Надо этого ушастика отвадить от привычки подходить незаметно. Каким-нибудь хитрым заклинанием, чтобы надолго запомнил.

– Вымпел. – И как он умудрился в этом темном пятне, приближающемся к нам по тракту, рассмотреть небольшое полотнище флага. Судя по тому, как остатки шутливого настроения улетучились, красующийся на нем герб тоже перестал быть для него секретом. – Князь Аль’Аир.

Я тяжело вздохнула, бросив взгляд на волчонка, который уже стоял рядом и тоже всматривался вдаль, в мгновение из ребенка превратившись в княжеского сына.

И сердце защемило от предстоящего расставания.

Приближающихся всадников заметили не только мы. В небо взвилась белая птица и растаяла дымкой: магический вестник. Из-за спины повеяло холодом пространственной магии. Краем глаза я успела заметить, как с ладони эльфа скользнула едва заметная тень – второй вестник.

Сашка, обернувшись, с тревогой посмотрел на меня. Я медленно опустила ресницы, соглашаясь с тем, что ситуация становится непредсказуемой. И осторожно, стараясь, чтобы мое движение осталось незамеченным, сняла тоненькое серебряное колечко с безымянного пальца одной руки и надела на другой.

Давая знак Олейору, что нам нужна его помощь.

Надеюсь, он появится раньше, чем нам с сыном придется сбежать домой.

– Отец! – И все-таки победил ребенок. Аншар бросился в сторону тракта, наперерез первой в кавалькаде лошади.

Я едва не вскрикнула, когда вороной скакун замер, почти коснувшись мальчишки. Всадник выскользнул из седла с проворством змеи, сделал быстрый шаг и… опустился на колени, прижав сына к себе.

Не знаю, о чем думали другие. А я… Мое сердце разрывалось. От счастья… От горечи… От одиночества.

Меня ни в том мире, ни в этом никто не искал.

Больше ни о чем подумать я не успела. Потому что по спине вновь прошла морозная волна и с хрустом, словно снег под ногами, в нескольких шагах от нас пространство разорвалось туннелем портала.

По тому, как подобрался Валиэль…

Шальной взгляд Рамона мне очень не понравился. Похоже, все происходящее доставляет ему удовольствие.

– Правитель Ксандриэль. – Валиэль опустился на одно колено перед выходящим из тумана перехода эльфом.

Рамон низко опустил голову в приветствии. Следом повторил этот жест и Сашка. И лишь потом я. Когда сообразила, что в мужской одежде реверансы демонстрировать не очень эстетично.

А в голове лишь одна мысль: если я досчитаю до десяти, а этот гад не появится…

Черные волосы двумя потоками падают на белую одежду. Узкий серебряный обруч, который венчает его голову, украшен большим дымчатым камнем. Узкое лицо, острые скулы, прямой нос. И пронзительные глаза стального цвета. Его взгляд остановился на сыне, и иллюзия, прикрывающая татуировку на его виске, сползла, словно смытый водой грим, открывая цвет клятвы.

Вот только на лице правителя ни тени эмоций.

Он перевел взгляд на Альену, удобно устроившуюся на Сашкиных руках, наматывая на пальчик прядь волос. Затем на меня.

И я произнесла про себя: десять. Но претендент в смертники не появился, переставая с этого момента быть просто претендентом.

Правитель скользнул мимо склонившегося эльфа, успевая в движении поднять его с колена, и очень осторожно забрал девочку.

По его лицу нельзя сказать, какие чувства бушуют в его сердце, но, чтобы осознать это, мне не надо видеть. Достаточно лишь быть рядом, чтобы ощутить тепло и радость, исходящие от него.

– Отец, ты позволишь представить тебе гостью нашего мира, которая нашла мою сестру и твою дочь? – А вот мой должник в напряжении и скрыть этого не пытается.

– Ты забыл добавить про носительницу твоего долга. – Инстинкт самосохранения кричит лишь одно слово: бежать. Из мира, в котором мужчины могут говорить столь проникновенно самые обыденные фразы. Голосом, от которого хочется растаять и покаяться во всех грехах. – Как твое имя, дитя?

Только не обращать внимания, как фырчит за спиной Рамон.

Ответить я не успела. Ураган, в виде волчонка едва не сбившего меня с ног, не дал мне возможности соблюсти приличия.

А когда я увидела, что следом подходит тот самый всадник… В сопровождении нескольких воинов.

Интересно, сколько раз я уже успела повторить цифру десять? Начиная с единицы.

– Правитель Ксандриэль, князь. – Молчавший до сих пор Рамон вышел вперед. Если он избавит меня от столь пристального внимания, я ему, так и быть, все прощу. – От имени короля Сигнара я рад приветствовать вас на древней земле Холдареи.

– Похоже, герцог… – Он еще и герцог! Ну после архимага этот титул звучит не столь впечатляюще. – …Вы, оправдывая свое прозвище, опять оказываетесь в гуще событий.

Мужчина, которого мой несостоявшийся возлюбленный назвал князем, бросил на меня внимательный взгляд и, мягко улыбнувшись, ответил на приветствие.

– Если вас, Рамон, не дай стихии, съест какая-нибудь нечисть… – эльфийский правитель провел тонкими пальцами над головой мага, почти касаясь волос, – жить станет намного скучнее. – И, наклонившись к его уху, но так, чтобы было слышно всем присутствующим, добавил: – Берегите себя.

Может, я сплю? И весь это дурдом мне только снится?

– Благодарю вас за лестные слова, – сказал он, все больше напоминая мне Олейора в нашу первую с ним встречу, – но позвольте теперь уже мне представить гостей нашего мира. Лера. – Он широким жестом указал на меня. – И Саша. – Тот вновь поклонился. – Ее младший родственник. – Наши взгляды встретились. И перед тем как ресницы скрыли от меня его глаза, я успела заметить в глубине зрачков удовлетворение. Не могу сказать, что это открытие меня обрадовало. – Оба маги Равновесия.

И вновь то же задумчивое выражение на лицах, которое я наблюдала у Рамона и Валиэля.

Ну не нравится мне все это.

А тот продолжает наслаждаться. Теперь уже представляя мне остальных.

– Правитель светлых эльфов, Ксандриэль Д’Сар’Амэль.

Я подала руку, только потом вспомнив, что у светлых принято совершенно иное приветствие. Но тот тем не менее ее принял и прикоснулся губами к внутренней стороне запястья. И пока совсем не склонил голову к руке, наблюдал за выражением моего лица, которое менялось от противоречивых эмоций.

– Князь клана Серебряного волка Аль’Аир.

Этот был более решительным. Подойдя ко мне, пристально посмотрел в глаза. Твердо, спокойно, внимательно. Оценивая и принимая. И, словно что-то для себя решив, крепко обнял, прошептав на ухо лишь одно слово: «Спасибо».

– А теперь, господа… – Он чуть наклонил голову, его волосы скользнули на лицо. – Я имею честь пригласить вас всех в королевский дворец. – И он вынул из кожаного кошелька, который висел у него на поясе, кристалл перехода.

Явно демонстрируя решительность настаивать на своем предложении.

Ответить не успел никто.

Этого портала я не почувствовала. Лишь заметив, как все напряглись и посмотрели куда-то мне за спину, оглянулась.

Он стоял в сопровождении всего лишь двоих воинов. Темные волосы собраны в традиционный хвост. Татуировка темными линиями раскрашивает загоревшую кожу. Темно-серые глаза цепко отслеживают каждое движение, каждый взгляд. Белая рубашка, украшенная рюшами и кружевом, небрежно заправлена в темные кожаные бриджи.

Не буду интересоваться, откуда я его вытащила, все понятно и так. Аромат женских духов долетает даже сюда.

Знакомые парные клинки в украшенных драгоценными камнями ножнах. На голове, так же как и у правителя светлых эльфов, тонкий обруч с небольшим черным кристаллом.

Я уже и забыла, какие эмоции вызывает у меня мой учитель.

Он делает несколько шагов мне навстречу, проводит длинными пальцами с изящным маникюром по моему лицу, а не по волосам. И лишь теперь я вспоминаю, что это жест покровителя. Того, кто несет ответственность.

– Господа. – Он, слегка наклонив голову, обвел всех одним быстрым взглядом, подчеркивая свое равенство с присутствующими. – Если у вас есть вопросы к моей ученице, я буду рад от имени моего отца пригласить вас всех в наше посольство в Марлаше.

Судя по тому, что я увидела, это предложение будет принято единогласно.

Даже оскалившимся Рамоном.

Глава 10

Олейор Д’Тар

– Олейор! – Я, оторвавшись от созерцания собственных клинков, лежащих на столе, повернулся к вошедшему в мою комнату другу. – Наши гости ждут тебя в большой гостиной.

– Собрались все? – Я все-таки решил, что даже в нашем посольстве не могу позволить себе остаться безоружным, и застегнул на бедрах двойную перевязь.

– Нет. Правитель Ксандриэль посчитал присутствие младшего принца излишним.

Игривый тон начальника моей разведки заставил меня удивленно вскинуть брови. И наткнуться на невинный взгляд.

Мало мне Каре на моей территории и рядом с моей… Воспоминание о той сцене, свидетелем которой мне довелось стать… Едва удержался, чтобы не сбросить невидимость и не вызвать мага на дуэль.

Я, конечно, понимаю – долг. Чего только не сделаешь, когда речь идет о выживании твоей расы. Но видеть, как он обнимает ее… Как его губы властно требуют поцелуя…

Пусть так и не принято, но пора заявлять свои права на эту женщину.

– Гадриэль. – Я не стал контролировать ярость, которая огнем горела в моих глазах. – Я тебя прошу…

Он шутливо замахал на меня руками. Но глаза… были очень серьезными.

– Мы же договорились. Тут и без меня желающих много…

Я не дал ему закончить. Кожа на рукоятях кинжалов жалобно заскрипела под моими ладонями.

– Кто?!

Он дуновением ветра преодолел разделявшее нас расстояние. Замер напротив меня, насмешливо улыбаясь. Но я, хорошо его зная, видел, насколько он собран и опасен.

И… хитер.

– Они, может, и не знают точно, но уже догадываются, кем является твоя ученица.

– Я сам в этом до конца не уверен.

– Тебе мало доказательств? – Похоже, сам-то он нисколько в этом не сомневался.

– Доказательств?! Более чем достаточно. – И я грустно улыбнулся. – Только меня не покидает ощущение, что это не она, а я являюсь марионеткой в чьей-то игре.

Ироничное выражение исчезло с лица моего друга. Я давно знал, что этого черноволосого лорда лучше иметь среди своих друзей, чем среди врагов.

– Тех, кто может манипулировать такими силами…

– Я знаю. Но не забываю, что один из возможных игроков является ее предком.

Он неожиданно расслабился, словно скинул с плеч тяжелый груз. Фыркнув, подмигнул. И, хлопнув меня по плечу, направился к выходу. Едва слышно прошептав:

– Я бы на его месте совершенно о другом думал.

Одной короткой фразой сумев и усмирить мой гнев, и вернуть веселое настроение. А когда я представил, кого удалось собрать под одной крышей…

Я догнал его у самой двери, когда его рука уже легла на ручку. Он поднял на меня глаза, и наши взгляды на мгновение встретились.

Чувствую я, что этот день мы запомним надолго.

И Гадриэль в этом со мной полностью согласен.

Он открыл дверь и с поклоном отступил на шаг, пропуская меня вперед и улыбкой помогая настроиться на разговор.

Так мы и шли по коридорам. Сначала я. Следом, сзади и справа, он. Миновав несколько постов охраны и поднявшись по широкой лестнице на второй этаж, мы подошли к высоким дверям красной гостиной. Названной так за удивительно красивый ковер на полу.

И вновь мой спутник открыл дверь и отступил назад, успев выдохнуть в самое ухо:

– Удачи.

Да, благосклонность этой леди мне не помешает.

Я вошел внутрь, окинув присутствующих быстрым взглядом. Все трое стояли у окна, что-то внимательно рассматривая в парке, окружавшем дом со всех сторон. Если мне не изменяет память, с этой стороны нет ничего примечательного, кроме одной весьма милой беседки, в которой так приятно уединяться в сумерках.

И я, не затрудняя себя излишними приветствиями (все слова, которыми мы должны были обменяться по протоколу, уже были произнесены), подошел к ним. Все же бросив взгляд туда, куда они смотрели.

Зрелище впечатляло. Лера, приподняв подол светлого платья, бегала по траве за весело смеющейся принцессой: ее звонкий голосок доносился даже сюда.

Вот она словно с большим трудом догнала ее, дотронулась рукой до плеча и кинулась прочь. Едва не сбив с ног разбегающихся в разные стороны Сашку и княжича.

– Она хорошая мать.

Теперь понятно, о ком говорил Гадриэль.

– Правитель, с каких это пор светлые эльфы в вашем лице оценивают женщину с такой точки зрения? – Мой голос был спокоен, но сам я таким не был.

– С тех пор, наследник, – он поворачивался медленно, мягко улыбаясь, – как понял, что значат в моей жизни дети.

Не могу ни согласиться, ни опровергнуть этот тезис. Чувства, которые я испытываю к своему младшему брату…

То, что он второй десяток лет проходит обучение в крепости Сармре, доставляет мне огромное удовольствие.

– Мне кажется, наша встреча была посвящена несколько иной теме. – Голос мага вызывает у меня стойкое желание освободить ножны.

А то, что мы равны в искусстве владения оружием, лишь добавит мне наслаждения пролить его кровь.

Увы, пока все еще рано.

– Вино, фрукты? – Я указал на столик, который был сервирован легкими закусками. Только теперь заметив, с каким вниманием следит за мной Каре. Ну у него нюх на сюрпризы развит не хуже, чем у меня.

– Олейор. – Похоже, светлый не только решил взять нить разговора в свои руки, но и определить стиль общения. Что ж, такой поворот событий меня вполне устраивает. – Как давно ты инициировал Леру?

Поторопился он с этим вопросом. Но…

– Около полугода тому назад. – И я подал ему бокал вина, постаравшись при этом не встретиться с ним взглядом.

Не понимаю, почему отец решил, чтобы встречу провел я. Должен знать, что правитель светлых – это не мой уровень.

– Те щиты, которые она выставила против нечисти… – И за что мне такое наказание в виде этого герцога.

– У нее склонность к боевой магии. – Я постарался, чтобы мой голос звучал ровно, несмотря на то что я его перебил.

– Правитель…

– Обойдемся без титулов.

Я, улыбнувшись, кивнул, завидуя другу, который остался за дверью.

– Ксандриэль, почему здесь нет твоего младшего сына? Это связано с клятвой, которую он дал моей ученице?

Прежде чем ответить, он поднял свой бокал, приглашая меня выпить с ним, чем я не преминул воспользоваться, чтобы перевести дух.

С этими хищниками… чувствуешь себя так, будто острие меча уже холодит твою кожу.

Он едва смочил губы и, продолжая улыбаться, ответил так, словно мы говорили о самых обыденных вещах.

– Я знал, что он это сделает. – И слегка приподнял бровь, как бы спрашивая, удовлетворил ли он мое любопытство.

– Видящая?

Опущенные ресницы стали однозначным ответом.

Было о чем задуматься. Официальная версия общения правителя со своей одаренной подданной звучала совершенно иначе. Боюсь, что с этой стороны меня ожидают сплошные сюрпризы.

– Кстати, Олейор, ты не будешь против, если я приму клятву на себя? А своего сына сделаю лишь ее исполнителем? – На его лице вновь была улыбка, но теперь она не выглядела столь безобидной.

Мои мысли помчались галопом. Сбивая друг друга.

Что-то очень серьезное стоит за похищением принцессы. Раз правитель готов связать светлых и темных эльфов через мою подопечную.

Не скажу, что именно об этом мечтает мой отец… Но пока сам Ксадриэль не сделает чего-либо, что освободит его от служения, принц Валиэль будет находиться поблизости от Леры. Фактически под моим полным контролем.

Думай, Олейор. Думай. Что здесь вообще происходит?!

– Хорошо. – Моя улыбка была столь же легка. Но не сомневаюсь, что он догадался, с каким трудом она мне далась. – Я даю разрешение на проведение ритуала.

Надеюсь, за этот союз меня не отправят в длительное изгнание.

– И все-таки, принц… – От этого типа одни только неприятности. Но, к сожалению, лучше он, чем ковен магов в полном составе. – Зачем ты притащил ее в наш мир? – Сама невинность.

– Рамон, я не поверю, что ты еще сам себе не ответил на этот вопрос. – Низкий голос князя, который, казалось бы, совершенно не интересовался разговором, заставил меня вспомнить, что о нем рассказывал Гадриэль.

Мужествен, честен, решителен, прямолинеен.

И, судя по тому, что я вижу, непредсказуем.

– Может, я хотел услышать подтверждение своей догадке.

Не уверен, но Аль’Аир, похоже, тоже недолюбливает моего соперника.

– Происходит скачок способностей, если у мага есть доступ к знаниям, накопленным предками. С магами Равновесия такое случается. Ее предок из нашего мира, не так ли, твое высочество?

Решение пришло неожиданно. Не знаю, была ли это игра, или моя извращенная подозрительность виновата. Но… я тоже люблю неожиданные ходы.

– Более того, князь. Этот предок тебе хорошо знаком.

Не обращая внимания на то, что теперь уже все трое не сводят с меня глаз, поставил пустой бокал на столик и, сделав несколько шагов, опустился в кресло напротив окна, откуда я мог видеть всех.

– Около сотни лет тому назад твоя невеста, дочь великого мага Равновесия, в ночь перед свадьбой, воспользовавшись помощью брата, сбежала из этого мира. – Не знаю, оценит князь мою тактичность или нет, но я даже не стал смотреть в его сторону. А разглядывал замысловатый рисунок из оттенков красного на ковре – древнюю руну «Опасность». – Моя ученица, князь, внучка твоей невесты.

Воцарилась тишина.

Ненадолго.

– Саша ее сын? – Мне пришлось поднять на него взгляд. И то, что я увидел, меня не обрадовало. На его лице была решительность. Но… я не успел его остановить. – Я приму их в младшую ветвь своего рода.

Расслабиться не удалось. Я приподнялся с кресла, понимая серьезность происходящего.

– Я не могу этого позволить. – В душе замирая от восторга.

– Брось, принц. Даже когда она перестанет быть твоей ученицей, что, несмотря ни на что, случится, эти годы свяжут ее с тобой. – Он впервые с того момента, как я вышел из портала и пригласил их сюда, проявил эмоции. Улыбнулся. И в улыбке этой не было ни грусти, ни сарказма, ни сожаления. – Это, конечно, не союз. Вот только забыть, кто спас моего сына, я вряд ли смогу.

Теперь немного накалить обстановку.

– Нет, князь. Мы поступим по-другому. – Спокойная улыбка и… пауза. Совсем короткая. Не для князя, для Каре, который не сводит с меня напряженного взгляда. – Спросим у нее. И если она согласится… – И вопросительно поднял брови.

Тот в ответ кивнул. И вновь отвернулся к окну – наблюдать за незамысловатыми развлечениями, к которым успел присоединиться еще и принц Валиэль.

– Ты будешь сопровождать свою ученицу на церемонию? Или… Доверишь ее мне?

Только пообщавшись со светлым правителем лично, мне становится понятно, почему отец, несмотря на сложные взаимоотношения наших рас, лично к Ксандриэлю питает симпатию. Такого восторга, который я испытываю от милой беседы с ним, не доставляла мне ни одна подружка.

– Прости, но Лера – самое дорогое, что у меня есть. А ты… – я демонстративно взглядом прошелся по его излучающей силу и покой фигуре, – не заслуживаешь ни капли моего доверия.

Получил в ответ задумчивый взгляд мага и довольный смех правителя. Князь же… Он на мгновение обернулся, пронзительно посмотрел на меня, уже не оценивая, а принимая решение, быстро кивнул и снова отвернулся.

Многое бы я отдал, чтобы узнать, какие мысли бродили у него в голове в этот миг.

– Я могу присутствовать на церемонии?

Задорно звякнуло горлышко бутылки, коснувшись края бокала. Выдавая, что за равнодушием, с которым Каре произносил свои слова, стоит нечто совершенно иное.

Увы, ответить «нет», я не могу. А вот потрепать нервы…

– Это вопрос члена ковена магов или частного лица? – Самое главное – не обольщаться. Этот монстр из нашей стаи. Но от его ответа… зависит слишком многое.

– Как частное лицо. – И он отсалютовал мне бокалом.

– Тогда все вопросы к правителю. – И я вернул ему насмешливый взгляд. Подтверждая, что он только что дал мне ниточку, за которую я, нисколько не сомневаясь, потяну. Если в нашем соперничестве за Леру появятся запрещенные приемы. – Лично я не буду возражать против твоего присутствия.

Надеюсь, он поймет все, что я хотел сказать.

Понял. В глазах вспыхнула ярость. Его рука потянулась к поясу…

– Я тоже не буду. – И правитель сделал шаг в сторону столика, словно только затем, чтобы долить вина. Но… закрыл мага собой. – Когда ты намерен завершить свои дела, Олейор, чтобы мы могли перейти в мой дворец?

Я в уме пробежался по списку, пытаясь определить, что из того, что я планировал сделать, можно отложить. Отнес к этой же категории и общение с отцом. Отправлю к нему Гадриэля. Потому что оставить посольство на ночь… Точнее, оставить Леру в посольстве на ночь без собственного контроля я больше не могу.

– После завтрака. Я прикажу подготовить порталы.

И вновь короткая пауза. Похоже, у других планы были не менее грандиозными.

– Насколько рассчитана петля времени на их кристаллах возврата?

Прежде чем ответить князю, удивленно посмотрел на светлого правителя, словно ища у того поддержки.

Я, конечно, понимал, что оборотень в нашей компании – самое неизвестное звено, но чтобы настолько. А глядя на него, не скажешь, что он владеет и пространственной магией, и магией времени.

У Ксандриэля чуть дернулась губа в насмешливой улыбке. Мол, чего только не случается, когда встречаются взрослые мужчины.

Вот в этом он прав.

– У них осталось чуть больше месяца на возврат в момент перехода. И запас две недели. – И ведь не скажешь по его лицу, устраивает его мой ответ или нет. Даже не оглянулся, продолжая придерживать рукой тяжелую штору.

Пора закругляться. Иначе… Да я лучше с орками пойду повоюю. Хотя и эти тоже…

– Если больше нет вопросов, встретимся за ужином. – И я, поклонившись, шагнул к выходу, надеясь, что леди Удача, которую недавно поминал мой друг, проявит милосердие и прямой вопрос все-таки не прозвучит.

Как всегда, зря. Более коварную особу, чем она, в нашем мире отыскать трудно.

– Так кто твоя ученица, Олейор?

У меня осталось лишь два варианта.

Первый – убить его. Разрушив все свои хитроумные планы по налаживанию дипломатических связей между нами, светлыми и оборотнями. А в перспективе еще и с драконами.

О мире с орками я, понятно, не мечтал. Но их шаман оказался прозорливее, и пусть не союз, но гарантии ненападения, пока Лера не пройдет весь срок ученичества, уже подписаны.

И второй – ответить. Несмотря на те сомнения, которые у меня еще остались.

Я взялся за ручку двери, прошелся по заклинанию, которое поставил сразу, как зашел в гостиную. Внутренне улыбнулся, наткнувшись еще на три таких же.

Это хорошо. Все отдавали себе отчет, что наш разговор не только не предназначен для чужих ушей, но и слишком многое меняет в нашем мире.

– Она, Рамон, возможный носитель сути Равновесия. И ей об этом пока знать не стоит.

И выскочил за дверь, понимая, насколько я близок к тому, чтобы начать крушить все вокруг.

Лера

Как оказалось, наибольшее наслаждение приносят самые простые вещи, которые ты начинаешь ценить лишь тогда, когда их лишаешься.

Горячая ванна, большое количество густой жидкости, которая заменяет здесь сразу и шампунь и бальзам. Мягкая ночная рубашка, настолько красивая, что без труда сошла бы за изысканное вечернее платье в нашем мире, вызвав при этом волну зависти у модниц.

Легкий ужин с бокалом чуть терпкого вина, от которого затуманиваются мысли и убегают тревоги. Чистая постель, едва ощутимо пахнущая травами.

И такое очаровательное утро, начавшееся с теплого луча солнца, который, скользнув через неплотно прикрытые шторы, попытался заглянуть под мои ресницы.

Окончательно же разбудили меня маленькие демонята, которые с визгом «Пора вставать» влетели в мою спальню.

А уж когда они попытались вытянуть меня из-под одеяла, в которое я усиленно закутывалась, прячась от их крошечных, но таких шаловливых ручонок…

Вошедшая в комнату служанка лишь широко развела руками, наблюдая за тем, как мы, чуть не сбивая хрупкие этажерки с цветами, играли в догонялки.

Пришлось отложить это занятие до более подходящего времени, которое нам удалось найти после завтрака. Тем более что, по словам забежавших к нам Валиэля и Сашки, наши высокопоставленные знакомые будут сегодня заняты более важными делами, чем наши скромные персоны.

Судя по довольным мордашкам ребятишек, мы нисколько не огорчились.

Место в парке, которое мы выбрали для наших развлечений, выглядело шикарно. Большой газон с нежной травой, окруженный с трех сторон высокими деревьями, отгораживающими посольство от столичной суеты, а с четвертой – примыкавший прямо к каменному зданию. Красивая белоснежная беседка под самыми кронами, словно специально поставленная там для уединения. Несколько клумб с яркими цветами. Пара скамеек.

Простор для маневров.

Младший принц отказался принимать участие в развлечении, сославшись на какие-то мелкие дела, которые он не успел доделать. Но, похоже, осознав, как много теряет, быстро вернулся и активно включился в игру. Прятки.

После обеда, на котором опять, кроме нашей веселой компании, никто из четверки не появился, Валиэль снова исчез. Но ненадолго, шепнув мне и Сашке, что им все так же не до нас. Несмотря на откровенную радость Аншара и Альены, мне стало тревожно. А если еще учесть то количество воинов, которые хоть и старались казаться незаметными, но очень хорошо ощущались защитными заклинаниями (я на всякий случай навесила их на себя, попросив сына сделать то же самое), причины для волнения у меня были. Так что я даже не удивилась, когда он в ответ не огрызнулся. А Вал еще и одобрительно кивнул. Сплошные вопросы.

После ужина за малышней пришли. За волчонком – уже немолодой воин, который прятал улыбку в густых усах. Принцессу же забрал мой ушастый друг.

Принимая девочку из моих рук, нежно коснулся горячими губами моего уха и (это уже начало входить у него в привычку) чуть слышно прошептал: «Моя госпожа». Вот только в этот раз я ответила, хлестко ударив ладонью по его мягкому месту.

Тот от неожиданности взвизгнул. Потом, увидев, как лучится улыбкой стоящий у двери Сашка, весело мне подмигнул. А выходя вслед за сыном из комнаты, обернулся и, едва удерживая смех, добавил: «Мамочка».

Вот только этого мне не хватало.

Но, несмотря ни на что, настроение у меня было превосходным.

Я отпустила служанку, накинула поверх ночной рубашки шелковый халат мягкого розового оттенка и, взяв очередной манускрипт из тех, что подбросил мне для самостоятельного изучения мой учитель, залезла с ногами в большое уютное кресло.

Негромкий стук в дверь раздался, когда я успела перевернуть всего пару страниц. Пришлось встать: дверь за ребятами я закрыла на защелку. И вновь на всякий случай, несмотря на все утверждения охраны в полной безопасности моего пребывания в этом доме.

Кинжал удобно лежал в моей руке, когда в комнату вошел Олейор. Окинул меня внимательным взглядом. Заметив оружие, одобрительно улыбнулся.

– Ты позволишь? – Он приподнял руки, в одной из которых была темная бутылка с вином и два бокала, в другой – тарелка с виноградом.

Я кивнула на столик между двумя креслами, в одном из которых до этого разбирала очередное заклинание.

Тревога в моей душе вспыхнула с новой силой. За все время нашего знакомства такого еще не было. Его серые глаза были мягкими. А на лице блуждала легкая улыбка, что было подозрительно. Чего ожидать от пронзительного, жесткого взгляда, я уже знала. А вот чем грозит мне такой принц…

Пока он разливал вино по бокалам, вложила клинок в ножны, оставив их тем не менее рядом с собой. И вновь перехватила его одобрительный взгляд.

Он сел напротив, не произнеся ни слова. Поднес бокал к губам, не сводя с меня глаз. Не знаю почему, но и теперь, когда на моем пути появился не единственный мужчина, которого можно было отнести в разряд состоявшихся покорителей женских сердец, он продолжал все так же волновать меня.

С Рамоном все было значительно проще. Тот достаточно привлекателен, чтобы почувствовать себя не просто женщиной, а единственной. Достаточно опасен, чтобы будоражить кровь. Относительно предсказуем.

И хотя многое в нем оставалось для меня неизвестным, отвечая на его поцелуй, я чувствовала, что могу все же контролировать ситуацию.

С этим же все было не так.

Опасен? Да! Так, что кровь стынет в жилах. Непредсказуем? А как можно предсказать мощь огня, что добрался до своей добычи и теперь урчит от удовольствия, готовый в любую секунду ринуться на новую жертву. Красив? Более чем в той личине, что он избрал для своих земных развлечений.

И если с магом можно было попытаться остаться свободной, даже толком не зная, что ему от меня надо, то с Олейором…

И он уже доказал мне, что всегда добивается своего.

– Лера! – Я подняла взгляд от бокала, на глубине которого искала ответы на свои вопросы. – Я хочу, чтобы ты знала, что рядом с тобой всегда был кто-то из моих людей.

Он напряженно ждал ответа.

Все-таки наше длительное общение научило меня различать оттенки его эмоций, даже если он абсолютно спокоен.

– Я догадывалась. Но… – Он хотел меня перебить, но я не дала, быстро закончив фразу: – …Мне было трудно. И не говори, что так надо было.

Он усмехнулся:

– Хорошо. Не скажу. Только… так действительно было надо.

Ненавижу эти игры.

– Ты пришел мне об этом сказать? – С трудом сдержала себя, чтобы не окрасить его рубашку благородным напитком.

– Нет.

Он больше не скрывал своих чувств, давая мне понять, что все, что здесь происходит… А я разве не знала, что более самовлюбленного типа, чем этот, в моей жизни не было.

– Я жду.

Пора брать себя в руки, пока это еще возможно.

– Правитель Ксандриэль хочет взять клятву сына на себя. Я дал разрешение. Так что после завтрака мы отправляемся в светлоэльфийскую столицу.

– А Валиэль?

Я не знала, как правильно сформулировать свой вопрос, но, похоже, он меня понял.

– Младший принц остается носителем служения. И будет находиться рядом с тобой, пока все, что он для тебя сделает, не превысит его долг.

– Я могу этого избежать?

Надежд, конечно, никаких. Но чем стихии не шутят…

– Нет.

В глубине его взгляда мелькнула хорошо знакомая мне жесткость. Напоминая, насколько осторожной мне стоит быть.

Я сделала большой глоток, совершенно не ощущая вкуса.

– Есть еще что-то, чем ты меня можешь удивить?

Не знаю почему, но перед глазами встала та сцена: я и маг. Плечом к плечу. И его губы что-то кричат, пробиваясь сквозь визг нечисти.

Как просто там было. Вот мы. Там они. И никаких недосказанностей. Все предельно ясно.

– Князь Аль’Аир за спасение единственного сына хочет ввести тебя и Сашку в младшую ветвь своего рода.

– Здесь так принято? – Я едва не поперхнулась очередным глотком.

Новости сыпались как из рога изобилия. И не скажешь, хорошие или плохие.

– Если бы ты была из этого мира, то нет. Он обошелся бы чем-нибудь более дорогим и менее существенным. А так… – Длинные пальцы оторвали виноградинку, поднесли к самым губам. Я едва сдержала вздох, представив, как эти губы касаются моей кожи. – Этот вариант не хуже других. Тем более что его наследник уже воспринимает тебя как сестру.

– Насколько я понимаю, план нашего путешествия меняется?

Если он еще раз так улыбнется… Я за себя не отвечаю.

– Именно. Около недели мы проведем в гостях у правителя Ксандриэля, а потом отправимся к оборотням.

Я его предупреждала. Резко поднялась, сбив рукой бокал.

Движение принца было молниеносным. Ни одна капля не пролилась на ковер, когда его рука коснулась ножки хрусталя у самого пола. А он уже стоит напротив. И его дыхание едва не касается моего пылающего лица.

– Зачем тебе все это надо? – В моем голосе звучит зверь. Дикий, голодный зверь, которого раздразнили запахом крови.

– Мне?!

Ему не надо делать ни одного шага, чтобы его пальцы коснулись моих волос, вызывая у меня не дрожь – ураган чувств. От желания сорвать с него все, что мешает мне ощутить его тело. До панической мысли: «Бежать».

– Мне?! – И подушечки пальцев касаются моих влажных и горячих, словно от температуры, губ. А глаза… Серая бездна пугает и манит, заставляя раствориться в себе, потерять ощущение реальности. – Мне нужна ты. – И его рука, скользнув вниз по шее, стягивает тонкую ткань с моего плеча.

И я понимаю, что выбора у меня больше нет.

Есть лишь он. Наглый, коварный, самоуверенный. Не знающий, что такое отказ, и берущий все, что он хочет. И чтобы спастись, у меня есть лишь один способ. Тот, что уже однажды оказался весьма действенным.

И я, выпустив на волю все чувства, что много месяцев прятала под маской, позволила зрачкам вспыхнуть, опалив его своим желанием. Я скользнула пальцами в его волосы и, сжав шелковые пряди в ладони, заставила его наклонить голову к моему лицу.

Наши взгляды встретились, словно лезвия клинков. Заливая все кровью, оглушая биением сердца в груди и… не уступая.

И когда в глубине его глаз я увидела пусть и не победу, но хотя бы сомнение в том, что эту битву выиграет он, второй рукой скользнула под его рубашку, почувствовав, как вздрогнуло его тело под моей обжигающей ладонью.

Стук в дверь я не услышала. Отскочила, когда из-за спины раздался голос Гадриэля, друга моего ходячего кошмара.

– Извините, леди, что прерываю, но прибыл магический гонец. – И он, подмигнув мне, склонил голову, словно пытаясь скрыть усмешку. – Принца Олейора ожидает его отец.

Похоже, мне придется сказать ему спасибо.

Глава 11

Олейор Д’Тар

Моя плотоядная улыбка заставила стражу, охраняющую покой отца, не расступиться – отскочить в разные стороны, как только я приблизился.

Как она меня…

Ну а со своим побратимом я разберусь позже, чтобы не смел появляться в такие моменты.

Я влетел в гостиную, понимая, что отец со своим сарказмом может оказаться для меня лучшим средством успокоения, чем холодная вода.

– Ты хотел меня видеть?

Он поднял на меня глаза, и я вынужден был резко остановиться, напоровшись на пылающий в его глазах огонь.

– Тебе других женщин мало? – Он медленно поднялся из кресла, давая мне возможность оценить всю грациозность его движений.

Признаюсь, такого приема я не ожидал.

– Отец…

– Мальчишка! – Его рык ураганом пронесся по комнате. Заставив меня машинально отступить назад. – Ты взял на себя ответственность стать ее учителем.

– Она всего лишь человеческая женщина, – вынужден был огрызнуться я. Надеясь, что он поверит хотя бы тону, с которым я это произнес.

Он подошел ко мне вплотную. Его ноздри затрепетали, впитывая то, что могло ему сказать больше, чем мои слова. Запахи, следы чувств, оттенки ауры.

И вдруг… Его лицо расщедрилось на ехидную улыбку.

– Я надеюсь, об этом ты и будешь помнить. – И он отошел к креслу, в котором до этого сидел. Встал рядом, облокотившись на спинку.

Я, конечно, ожидал, что он найдет способ привести меня в чувство. Но чтобы так…

Тем более что он прав. Я так увлекся своим стремлением заполучить Леру в свою постель, что едва ли помнил, ради чего она стала моей ученицей. Хотя, увидев вызов в ее глазах… Я всегда знал, что из нее получится хороший противник. Но никак не ожидал, что это проявится таким образом.

– Зачем ты позвал меня? – И я, желая хотя бы слегка отыграться за свои потрепанные нервы, не снимая пыльных сапог, развалился на небольшом диванчике, на котором, я это точно знал, отец любил начинать свои игры с очередной красавицей. Прикрываясь, естественно, важными государственными делами.

Словно у матери больше не было других забот, как следить за неверным супругом, который хорошо еще не высказывает сомнений в отцовстве ни в отношении меня, ни в отношении брата.

– Не хотел, чтобы ты совершил ошибку.

Я даже приподнялся на локте, чтобы лучше видеть его лицо, освещенное магическим светильником.

– Отец, эта женщина будет принадлежать мне. И никто, даже ты, не сможет мне помешать в этом.

Тот в ответ лишь фыркнул, заставив меня насторожиться. Я, конечно, всегда добивался своего. Но лишь тогда, когда это не шло вразрез с желаниями моего родителя.

А уж если представить их встречу… Одно утешает, общение с Ксандриэлем должно смягчить ее шок от знакомства с правителем темных эльфов.

– Я разве спорю? – Тонкая линия брови вопросительно дрогнула. Если бы еще при этом на его губах не блуждала легкая улыбка.

Я резко поднялся с удобного ложа.

Он сквозь полуопущенные ресницы следил за каждым моим шагом, которые я проделал, преодолевая внутреннее сопротивление. Быть в непосредственной близости от батюшки, когда он находится в таком состоянии…

– Правитель светлых готов взять клятву сына на себя. – Не знаю кого, себя или его я пытался успокоить.

– Я рад этому. – Его губы дрогнули, обнажив клыки. Но уже через мгновение он вновь стал абсолютно спокоен.

От этих загадок у меня уже голова кругом идет.

– А князь Аль’Аир намерен принять моих подопечных в младшую ветвь рода. – При упоминании имени оборотня отец едва заметно вздрогнул, не желая того, дав мне очередную подсказку.

Такого поворота событий он не предполагал.

Я, кстати, тоже. И значит, здесь тоже не все так просто, как и с эльфийской принцессой.

– Ты хорошо справился.

Ну наконец-то. А то я уже не знал, к чему готовиться. Удивляюсь, как с таким папочкой мне удалось дожить до моих лет.

– И все-таки… – Я бросил взгляд сначала на диван, с которого только что встал. На кресло, сидя в котором любил выпить бокал вина, когда у отца находилось для меня время и желание пообщаться. На стол с закусками и тем самым напитком, который мог помочь мне вернуть душевное равновесие. Не в силах ни на чем остановить свой взор. Такой встряски, как эта, мне, кажется, еще не устраивали. – Зачем ты меня вызвал?

Похоже, он тоже понял, что перестарался. Его лицо смягчилось. В глазах появилась некоторая растерянность. И… усталость. Не хотелось бы мне второй раз за день произносить одну и ту же фразу. Но…

Что же все это значит?!

– Тебе налить? – Он взглядом показал на уже попавшую в поле моего зрения бутылку.

– Отец… – Мало того что вытащил меня из объятий женщины, которая сделала вполне удачную попытку разбудить во мне азарт охотника, так еще и создает излишне нервозную обстановку.

– Я думаю, немного вина тебе не повредит. – И он до краев наполнил бокал.

Боюсь, идей для объяснения происходящего у меня больше нет.

– Отец…

И он, кивнув, подошел к креслу. Поднял книгу, которая до этого, словно слившись с тканью обивки, была совершенно не видна. Протянул ее мне.

Не знаю почему, но мое сердце сжалось от предчувствий.

– Что это? – Темная кожа фолианта расплывалась в мареве защитных заклинаний. Серебряные застежки в форме драконьих морд отсвечивали искристым холодом.

– Это для твоей ученицы. – Он не сделал ни одного шага в мою сторону, продолжая держать книгу в вытянутой в мою сторону руке.

Вот только… Я не торопился принять его подарок.

– Отец… Я устал от загадок. Может, пора…

– Это… – Он, видно решив, что я действительно нуждаюсь в небольшой передышке, бросил книгу обратно. И я с удивлением наблюдал за тем, как она раскрашивается яркими цветами, сливаясь с рисунком обивки моего любимого кресла. – Первая книга Равновесия.

– Никогда не слышал о такой. – Мое изумление было слишком велико, чтобы не отразиться на моем лице.

– Я тоже. До сегодняшнего дня. – И он грустно улыбнулся.

– И что произошло сегодня? – уточнил я, не будучи уверенным в том, что хочу услышать его ответ.

И вновь на его лице улыбка, от которой хочется бежать, потому что ничего хорошего такой оскал предвещать не может.

– Ко мне пришли и… – Он залпом опустошил бокал, который совсем недавно предлагал мне. – Предложили передать ее Лере.

– Так просто пришли? – Мой голос был совсем тих. Но в напряженной тишине прозвучал набатом.

– Порталом. – И, не обращая внимания на мое изумление, добавил: – Прямо в мои покои.

Может, зря я отказался от дополнительной поддержки. Потому что ответы на большинство не заданных еще вопросов я уже знал. И они меня не радовали.

– Чего он хотел?

– Ничего, кроме того, что я уже сказал.

– Хорошо. – И я сделал шаг к креслу, понимая, что ошибся уже во второй раз. Когда думал, что это моя игра. И когда опасался, что являюсь пешкой в чужой игре. Все было не так. Но как?! – Я передам ей книгу.

– Не сейчас.

А я думал, что удивиться больше уже невозможно.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты должен отдать ее после того, как она сделает то, что должна сделать.

Все, на что я был способен, – тяжело вздохнуть. Надеясь, что всю глубину моего восторга от сложившейся ситуации можно понять и без слов.

– Поправь, если я ошибусь. – Я по старой привычке слегка склонил голову. Прядь волос скользнула на лицо. Тонкий аромат духов моей ученицы ударил в ноздри, разлившись горячей волной в теле. И перед глазами вновь запылала ярость, которой вспыхнули ее зрачки, когда она бросила мне вызов. Да, эта женщина была достойна того, чтобы за нее бороться. И слава стихиям, что она еще не осознала, какую силу вложили в нее предки. Иначе… – Последний из рода Там’Арин, чтобы вытащить свою правнучку из другого мира…

– Нет. – Он покачал головой, словно убеждая. Но не меня – себя. – Когда его дочь сбегала из-под венца, она использовала заклинание, которое полностью лишило ее связи с нашим миром и отрезало от сил. Но не от памяти предков, чем он и воспользовался, чтобы вернуть роду продолжение.

– И ему это удалось? – Только теперь сообразив, что ни о ее родителях, ни тем более бабушке ничего не узнал. Досадная оплошность.

– Только не с ней. Не удалось это и с внучкой. И только Лера откликнулась на его зов.

– А я? – И вновь замерло сердце в ожидании слов, от которых зависело так много. И… не зависело ничего.

– Ты случайность. Из тех, что сильнее закономерностей. Твои прогулки на Землю начались раньше, чем начали раскрываться ее способности. Но…

Ну хотя бы с этим что-то прояснилось.

– Сколько книг Равновесия?

– Три. Первые две доступны любому магу, инициированному на все стихии и основы. Если он проходит испытание.

Мои мысли, зацепившись за знакомое слово, сделали неожиданный скачок. Колыхнулись воспоминаниями.

Элитный ночной клуб. Белая ткань, ласкающая ее тело. И взгляд… В котором в единый узор слились сила и беззащитность.

И понимание вспышкой озарило мое сознание: мы созданы друг для друга.

И шок от осознания того, кто я и кто она.

И смех, в котором сгорала иллюзия моей самодостаточности. Я знал, как поступить, но боялся признаться себе в этом. Осталось лишь принять решение.

Несмотря ни на что.

– Ты веришь, что он не имеет отношения ко всем этим событиям?

Видно, что-то прозвучало в моем голосе, что отец порывисто шагнул ко мне и… сделал то, чего я от него никак не ожидал.

Его руки скользнули по моей спине, он обнял меня. Так что два сердца слились в одно, оглушая своим биением. Его глаза были так близко, что я мог заглянуть в их глубь. Туда, где было скрыто то, что никогда не было доступно никому.

Мой голос сорвался, когда я попытался заговорить:

– Отец, прости…

– Я беспокоюсь за тебя.

Эмоции захлестнули, срывая все щиты, которыми я сотни лет прикрывался, создавая себя таким, каким меня знали все. Почти все. Как оказалось, для него все, что происходило под надетой на лицо маской, не было секретом.

А для меня? И я был вынужден признаться сам себе, что тот, на кого я стремился быть похожим, оказался способным на чувства, на которые, как я считал, он не был способен.

Не знаю, стоило ли влезать в такую авантюру, чтобы об этом узнать.

Инстинкт самосохранения подсказывал, что это надо прекращать. Я осторожно освободился из его объятий. Улыбнулся, умоляя понять и простить. Отошел в сторону, давая ему время вернуться в привычное состояние. И, лишь отметив, как расслабилось его тело, ответил на невысказанное пожелание.

– Все будет хорошо. – Встретившись взглядом с его глазами, в которых не было спокойствия, словно произнося заклинание, добавил: – Я справлюсь.

И, взяв из кресла книгу, которая, как только я коснулся ее пальцами, вновь приняла свой первоначальный облик, вышел из комнаты.

Надеясь, что все действительно будет хорошо.

Лера

Несмотря на переполнявшие меня эмоции, ночь прошла спокойно.

Возможно, благодаря короткой фразе, которую бросил разгневанный Олейор своему ухмыляющемуся другу, прежде чем выйти из комнаты:

– Охранять!

Тон, которым это было сказано, заставил вздрогнуть не только меня, но и значительно более уверенного в себе эльфа.

Если я надеялась, что на этом все закончится, – сильно ошибалась. Перед тем как закрыть за собой дверь, Гадриэль оглянулся и посмотрел на меня. Но не так, как смотрело на меня большинство мужчин: оценивая.

А как смотрит друг: сочувствуя и заботясь.

– Будь с ним осторожна.

Я еще не успела осознать сказанное им, как дверь мягко закрылась, пряча за собой еще одну загадку. И я рухнула на постель, понимая, что после такого приказа мне точно ничего не угрожает.

Сон пришел быстро. Лишь голова коснулась подушки. Даруя не только отдых, но и забвение. Утро же началось с легкого прикосновения – едва ощутимое тепло скользнуло по моему лицу. Коснувшись губ, пробежало по шее.

– Просыпайся, соня.

Дрогнули от неожиданности ресницы. В глубине серых глаз плескалась нежность, которую он не пытался скрывать.

– Олейор, тебе не говорили, что врываться в комнату женщины без стука неприлично.

– А я когда-нибудь был приличным?

Ну если вспомнить мои ученические будни…

Он наклонился ко мне, и мое сердце тревожно забилось в ожидании, что он снова начнет заявлять права на меня.

Его волосы скользнули мне на лицо, темным шелковым плащом укрыли грудь, обдав дымным ароматом, который звал за собой, обещая полную приключений дорогу.

Так вот ты кто, наследный принц темных эльфов – неугомонный странник. Только можешь ли ты сказать, что же ты ищешь?

Едва коснувшись губами моей щеки, он отстранился, наблюдая, как ожидание на моем лице сменяется удивлением. А потом и озабоченностью.

Боюсь, что помощь в лице Гадриэля мне уже не светит.

– Не бойся, принцесса. Я сегодня сытый.

И он, откинув волосы за спину, отстранился, дав мне возможность увидеть усталость на своем лице. Тени, что залегли под глазами. Волнение, что делало его движения чуть более порывистыми, изломленными.

Похоже, его ночь была не столь спокойна.

– Что-то случилось?

– Ничего, с чем я не мог бы справиться. – Он резко поднялся с моей кровати. Потянулся, заставляя мое тело трепетать. – Постарайся не опоздать к завтраку.

Негромкий стук застал его у самой двери. Он оглянулся, насмешливо мне подмигнув. Мол, весьма пикантная ситуация. А когда заметил, как вспыхнуло мое лицо, еще и ехидно заулыбался, наконец-то став таким, каким я привыкла его видеть. Вместо «Войдите» потянул ручку, запуская в комнату служанку.

Надеюсь, он не расслышал, как вслед ему полетел тихий шепот: «Ты мне за это заплатишь».

Все последующие события можно описать коротко: тихий ужас. Не знаю как, но завтрак я пережила. А потом и портальный зал дворца светлоэльфиского правителя.

Белый мрамор пола, изящных колонн, поддерживающих кажущиеся хрупкими своды. Огромные окна, украшенные цветными витражами. И цветы… Куда ни кинь взгляд.

А потом и эльфийки. Хрупкие, нежные. Они казались еще нереальнее в таком сказочном антураже. Похоже, я действительно ничего не понимаю в психологии мужчин: иметь перед глазами такое совершенство и устраивать отнюдь не дружескую пикировку, пытаясь доказать, у кого из двоих больше прав на меня.

Естественно, моим мнением по этому вопросу совершенно не интересуясь.

Когда меня наконец-то отвели в предназначенные для меня покои и оставили одну, дабы я могла отдохнуть перед предстоящим обрядом, я поняла, что четыре месяца, в течение которых Олейор доводил меня до истерики одним своим присутствием, были самыми счастливыми в моей жизни.

Поражало лишь одно: Сашка во всей этой кутерьме чувствовал себя превосходно, успев обаять своей непосредственностью не только старшего брата Валиэля, но и двух очаровательных особ, одну из которых представили как невесту наследного принца светлых.

Солнце уже давно село, когда я, бросив в последний раз взгляд на платье, которое в качестве подарка преподнес мне правитель Ксандриэль и в котором я должна была на рассвете войти в тронный зал, откинула одеяло. Мечтая о сне и опасаясь, что этой мечте не удастся сбыться: взгляд, которым проводил меня Олейор, не оставлял сомнений в его визите.

Не успела об этом подумать, как дверь открылась. Одновременно со стуком.

Он ворвался как порыв ураганного ветра. Одним движением скинул перевязь с клинками на небольшой столик, который стоял у входа, качнув вазу с цветами. Обвел быстрым взглядом комнату, прошелся по моему телу, едва прикрытому прозрачной тканью. Довольно покачал головой.

Брошенный уверенной рукой камзол упал поверх небрежно лежащего на кресле бирюзового халата.

Пришлось, тяжело вздохнув, вернуть край одеяла на место.

Я слишком устала за день, чтобы позволить ему продолжать свои игры.

Так что… Если у него возникнет желание закончить то, на чем мы остановились прошлым вечером… Боюсь, что небольшими разрушениями дело не обойдется.

– Ты мне не рада? – Его недоумение было довольно искренним. Если бы я не успела заметить, как дернулся край губы, выдавая его шальное настроение.

– Олейор! – Я постаралась, чтобы мой голос звучал нейтрально, не выказывая рождающегося гнева. – Сегодняшний день был очень трудным. Давай перенесем наши разборки на завтра.

Нас разделяло широкое ложе. Но насколько хрупкой была эта преграда для такого, как он. Мой взгляд заметил лишь тень. А он уже стоит рядом. И от его улыбки начинает закипать кровь.

– Ты мне не рада. – И он протягивает руку, чтобы коснуться моего плеча. Но я отступаю назад, понимая, что всего пара шагов отделяет меня от украшенной гобеленом стены.

– Зачем ты играешь со мной? – Мой голос тих. И… спокоен. Потому что, если я позволю хотя бы капле своих чувств просочиться сквозь преграды безразличия… Сдамся сама. Без боя.

– Мне интересно. – И его взгляд выдал бурю чувств, лишая меня не только сил сопротивляться, но и возможности дышать.

– Олейор…

На его лице появляется та самая беспечная улыбка, которую я почувствовала чуть раньше. Он медленно, наслаждаясь моментом и не сводя с меня серых глаз, снимает с мизинца перстень, вокруг черного камня которого обвивается змея, младшая сестра той, что на его виске, и протягивает мне.

– Что это?

В его чуть напряженном лице тлеет ожидание.

– Это кольцо для моей невесты. Если хочешь, возьми его.

Я отступаю еще на шаг. Понимая, что все происходящее зашло слишком далеко.

– Это делается так просто? – Тревога, наполняющая мою душу, заставила голос хрипло сорваться.

– Конечно нет. – Его губа дрогнула, обнажая клык, словно напоминая мне о благоразумии. – Я перестану быть наследником. Вряд ли мой отец согласится на брак своего преемника с человеческой женщиной.

Это был более чем запрещенный удар. И он… Он хорошо меня знал. И понимал, что такую жертву я не приму.

Надеюсь, у меня будет еще шанс отыграться. А пока… Пока стоит прояснить парочку моментов.

– Как долго я пробуду твоей ученицей? – Чем дольше мы разговаривали, тем четче я чувствовала, что каждая моя фраза не становится для него неожиданностью.

– Пока не пройдешь вторую ступень. Даже если тебя будет учить другой, твоим наставником останусь я.

Мрачная перспектива. Как бы ни обернулась ситуация, в проигрыше все равно остаюсь я.

– Хорошо. Если я так тебе нужна, прошу. – И я качнула головой в сторону постели. Не скрывая своего отношения к такому решению этого вопроса.

Не скажу, что его довольный смех вызвал у меня удивление. Я тоже смогла пусть и немного, но понять его.

Он, надев перстень, обошел кровать, по пути прихватив из кресла свой камзол. Протянув руку к перевязи, оглянулся, чтобы полюбоваться моим растерянным видом. Даже зная, как он поступит, я не могла поверить, что отсрочка досталась мне столь легкой ценой.

– Тебя будет охранять Гадриэль. – Он оскалился как саблезубый тигр, а глаза при этом лучились удовольствием.

– Ты ему настолько доверяешь? – Да… судя по тому, что я вижу, происходящее доставляет ему огромное наслаждение.

– Больше чем себе.

Мой задумчивый взгляд заставил его хмыкнуть. И уточнить. Но… От тона, которым это было сказано, мне стало еще более не по себе: боюсь, что передышка, которую он мне дал, не будет долгой.

– Он останется с той стороны. А если тебя буду охранять я…

И он, проверив, как выходят клинки из ножен, повернулся к двери, вызвав у меня мимолетное сожаление.

Вот только открыть ее не успел.

Чувство опасности, пронзив сердце словно острый нож, заставило меня вскрикнуть. Я еще не успела произнести его имя, а он уже стоял рядом. И в его взгляде, выражении лица, фигуре не было ничего от того расслабленного, играющего со мной Олейора, которым он был еще мгновение назад.

– Где? – Его глаза, запорошенные вековым холодом, стали глазами хищника. И ничего, что говорило бы о его разумности, в них не было.

И… я… смела… ему… сопротивляться?!

Дура!

– У Альены. – Я уже успела заметить, что малышей, с которыми меня свела судьба, чувствую так же хорошо, как и собственного сына.

– Пробивай портал.

Я отбросила мысль о том, что весь дворец окутан защитным плетением, еще до того как я ощутила, что чужая магия рвет паутину. Голос, которым отдавал приказ мой учитель, был настолько страшен, что, если бы он потребовал сделать что-либо еще более невозможное, я бы сделала.

Матрица заклинания раздвинула пласты пространства, отчего те завыли, с трудом преодолевая сопротивление сдерживающих их узлов. Серый зев перехода взвился вихрем, обдав холодом и вытягивая из меня силы.

Шаг в чужую комнату мы сделали одновременно.

Клинки сверкнули слева от меня, завизжали, встретившиеся лезвия, напоминая, что сама я безоружна.

Почти.

С моей ладони, которая машинально двинулась вперед, слетел порыв ветра, откидывая к стене мужчину, склонившегося над детской кроваткой.

Похоже, не зря я обещала Олейору разделаться с ним именно таким способом: общение с этой стихией всегда давалось мне наиболее легко и было весьма действенным.

Тело нападавшего сползло на пол. Он был мертв.

Второго мага, который контролировал открытый портал, тоже пришлось взять на себя. Потому что принц, изысканно выражаясь, пытался объяснить еще троим всю неправильность их поведения.

Быстрый взгляд в их сторону заставил меня усомниться в том, что я хочу видеть то, что там происходит. Размытая тень, в которой я с трудом узнала Олейора, смертью скользила между глупцами, пытавшимися противиться неизбежному.

– Лера, сзади… – Все остальное, что он добавил к своему крику, я решила благоразумно не слышать: его мнение обо мне было весьма нелицеприятным.

Но вполне заслуженным.

Белоснежная сфера с клубящимся внутри туманом соскользнула с руки мужчины, которого я определила как своего противника. Укрытый мощными щитами и плотным маревом иллюзии, которая не давала не только разглядеть его лицо, но и ощутить его ауру, он и с первого взгляда не производил впечатления легкой цели. Теперь же, когда я опознала заклинание, которое он отправил в мою сторону…

Мамочка!.. Как же жить-то хочется!

Я могла отойти. Я могла активировать кристалл возврата. Но за моей спиной, в кроватке, испуганно свернулась калачиком принцесса.

И я подняла щиты. Понимая, что даже усиленные всем моим резервом, они не смогут остановить магию Хаоса.

Дверь, выбитая волной воздуха, разлетелась в щепу.

– Саша, назад…

И, перекрывая мой крик, рык Олейора:

– Возьми меч.

И вновь никаких сил противиться его воле. И мои ладони, потянувшись в пустоту, ложатся на рукоять призрачного оружия, которое наполняется теплом моего тела, тяжестью уводит меня в сторону. Лезвие, вспыхивая, окрашивается черным. Серебряная вязь ползет к рукояти, складываясь в древние руны. Ноги привычно сдвигаются в стойку. Время замедляется, заставляя фигуры вокруг меня двигаться словно в густой мути.

Руки сына тянутся к замершей девочке. Ее русые кудри взмывают вверх, когда он вытягивает ее из-под кружевного одеяла.

В глазах застывшего на пороге правителя Ксандриэля смешиваются гнев и ужас. Похоже, он тоже знает, что собой представляет белый шар, который почти касается сияющего первобытной темнотой двуручника.

Сгусток света взрывается искрами, когда мерцающая пленка, которая прячет за собой суть атакующей матрицы, касается кромки лезвия. Шипящее облако ползет вниз, к моим рукам, отдаваясь неимоверной тяжестью.

Боль пронзает меня насквозь, когда тонкая струйка дымки, которую не смогла поглотить мгла, касается моей кожи.

Я пытаюсь кричать, чтобы заглушить треск огня, который сжигает внутренности, плавит душу. Мои глаза еще успевают увидеть, как захлопывается за неизвестным магом туннель перехода. Как приближается ко мне лицо Олейора, в глазах которого ярость уступает место растерянности.

Как что-то шепчут его губы, на одной из которых набухает капелька крови. Я еще чувствую, как его руки трясут мои плечи. Жалобный звон меча, который падает на каменный пол, отдается в моей голове гулким эхом.

И где-то на задворках сознания затухает единственная мысль:

«Доигралась…»

Глава 12

Олейор Д’Тар

Я безумен. В моей душе, в моем сердце, в моем взгляде… Безумие стало мне другом, любовницей. Оно стало мной. И лишь в нем я себя чувствую… Я чувствую, что я еще есть.

Мои пальцы гладят ее руку, еле теплую. Осторожно, чтобы не причинить ей боль. Я ведь не могу причинить ей боль. Я… не… могу…

И на мои глаза наворачиваются слезы. Надо же, а я и не знал, что умею плакать… А может, я просто никогда раньше не сходил с ума?

…Я боюсь за тебя…

Он все знал. Не знаю откуда, но знал. И пытался меня предупредить. Но… Я так заигрался. Я так хотел видеть среди темных будущего мага Равновесия. Я так хотел заполучить ее в свою постель… Что ничего не замечал.

Не видел, как она перестает быть моей ученицей. Не ощутил, как она входит в мою жизнь. Не осознал, как она становится частью меня.

А он видел… Понимал… Знал… Предостерегал… Но не остановил.

Очередной целитель отходит в сторону. Качает головой, не поднимая глаз на Ксандриэля.

И я… Я едва сдерживаю стон.

…Она всего лишь человеческая женщина…

Я готов убивать, рвать на части, грызть зубами… Лишь бы не чувствовать эту боль, которая раздирает меня на части. Кого я обманывал?!

Я замечаю, как капелька крови с губы, которую я в очередной раз прокусываю, пытаясь не закричать от отчаяния, сорвавшись, расползается алым пятнышком на белоснежной ткани.

Ее волосы рассыпались по подушке. Бледные губы, заострившиеся скулы. Но даже сейчас она красива. И я смотрю, чтобы продолжать верить. Даже зная, что сфера Хаоса не отпускает тех, кому не посчастливилось с ней встретиться.

Рядом на пушистый ворс ковра опускается Рамон. Мой несостоявшийся соперник. Ставший для меня за эти несколько часов самым дорогим.

После нее.

Потому что в его глазах отражение моей пустоты. Моей ярости. Моего отчаяния.

Он тихо, словно боясь ее разбудить, произносит лишь одно слово.

– Да.

И я в ответ, с трудом заставив себя, согласно киваю.

Слава стихиям, ему удалось усыпить посеревшего от горя Сашку, который к тому же додумался до того, чтобы винить себя в том, что она приняла на себя удар. Тот вопль, с которым он кинулся к матери, когда она осела на каменный пол, до сих пор стоит в моих ушах.

Если кто виноват…

– Олейор. – Я поднимаю затуманенный взгляд, едва различая сквозь влажную пелену правителя светлых. – Прибыли маги от твоего отца. Ты выйдешь к ним?

И я качаю головой.

– Там Гадриэль. – Этот хриплый голос не может принадлежать мне… Но это я…

Я не виню его в том, что случилось. Но ему лучше держаться от меня подальше. Похоже, он это понимает и, не сказав больше ни слова, уходит.

А я не знаю, в который уже раз пытаюсь понять, как мог попасть демон Хаоса в защищенный дворец. И не понимаю… Я не понимаю.

Не понимает хитрый и опасный зверь, который живет во мне. И он говорит, что здесь никак не могло обойтись без предателя. И этот предатель очень близко. Настолько близко, что знал о возвращении юной принцессы.

Я обвожу затуманенным взглядом покои Ксандриэля, в которые принес потерявшую сознание Леру. Из тех, кто знал, здесь нет лишь младшего принца, его старшего брата, начальника внутренней стражи и пары советников правителя.

Но Валиэль, проскользнув мимо отца, прикрыл собой Сашку, пока тот выносил из комнаты Альену. Остается четверо. В остальных… В остальных я почти уверен. Почти…

Ее тело вздрагивает, с губ срывается сдавленный стон. И мы с магом с нежностью, на которую только способны, в четыре руки удерживаем ее, не давая забиться в судорогах, которые становятся все реже и реже.

И все слабее становится надежда.

Разве такое возможно?!

Рамон, опускаясь обратно на пол, вдруг замирает, не сводя глаз с моей руки. На его измученном лице появляется кривая улыбка. Он поднимает на меня дикий взгляд и кидает срывающимся голосом, в котором слышится горькая решимость:

– Пусть она уйдет твоей.

И, видя, что я не понимаю, чего он от меня хочет, кивает на…

…Я медленно, не сводя с нее безумного взгляда, стягиваю с мизинца перстень…

Боль слишком сильная, чтобы я мог сдержать вой сквозь сжатые зубы. Но рука машинально повторяет движение из воспоминаний. Черный камень бездной смотрит в мои глаза. И раздувшийся капюшон змеи… Символ Старшего Дома Д’Тар.

И я приподнимаю ее ладонь, чтобы, пусть и не получив ее согласия, назвать невестой.

Своей…

…Ее глаза полны яростью. И она вонзает в меня свой взгляд, как вонзают кинжал. В самое сердце. В самую душу. Заливая горячей кровью. И я содрогаюсь от этого взгляда. Я делаю шаг ей навстречу. Чтобы боль стала ярче. Я принимаю ее вызов, чтобы если и не ощутить вкус ее губ, так хотя бы почувствовать тонкий аромат ее тела, коснуться бархата ее кожи…

Твердая ладонь тяжело ложится поверх моей, не давая надеть кольцо на ее палец.

– Нет.

Как он посмел?! Я вскакиваю, держа ладони на рукоятях клинков. Взгляд князя спокоен. И это спокойствие ранит сильнее, чем я мог бы предположить.

– Она фактически княжна моего рода. Пока она сама не даст своего согласия, я не позволю тебе назвать ее невестой.

И мое безумие вырывается наружу. Оно изливается из меня глухим рычанием. Смехом, страшнее которого может быть только сама смерть. Оно заставляет меня щериться в клыкастой улыбке. Не давая мне расслышать, как звенит металл лезвия, вынимаемого моими руками из ножен.

Желая лишь одного… Убивать.

– Ее меч…

Кончик кинжала почти коснулся его шеи, когда его голос разорвал алую пляску перед моими глазами. И, видно заметив, что в моем взгляде впервые с того времени, как я опустил тело Леры на шелк простыней, появилась осмысленность, он повторил:

– Ее меч…

Мы с Каре машинально двинулись за оборотнем, не отрывая взгляда от его спины. Он обошел огромное ложе, на котором ее фигура казалась еще более хрупкой и безжизненной. Остановился с другой стороны, кивнул на лежащий на полу двуручник.

Двуручник… Черное лезвие, украшенное серебряной вязью древних рун, среди которых, я только теперь это заметил, выделяются две: Хаос и Порядок.

Но… Я хорошо помню, что меч остался в комнате принцессы.

– Меч рода Там’Арин никогда не покинет живого хозяина.

– Ты прав, Аль’Аир. Если оружие признало, то уже не покинет.

Голос, который раздался из-за спины, я слышал впервые. Но я уже знал имя того, кого должен был увидеть.

Едва удерживая себя на подгибающихся ногах, вернул клинки обратно в ножны. Безумие медленно отпускало мое сердце. Давая ему возможность дышать. И… верить. Боясь, что это невозможно. Но… верить. Верить!

И я повернулся на голос.

Только теперь поняв состояние отца после встречи с великим магом Равновесия. Отгадав секрет его проникновения в покои отца, защищенные не одним слоем заклинаний. Прелестные эльфийки, которыми украшен гобелен на стене, просвечивают сквозь зыбкие очертания его тела.

Самого мага здесь нет.

Но тем не менее склоняю голову в приветствии. Я хоть и наследный принц дроу, но… Может, мне это когда-нибудь и зачтется.

– Вы рано хороните ее, принц Олейор. – Он отвечает мне легким поклоном. А от уверенности, которая звучит в его голосе, мое сердце начинает биться ровно.

– Разве такое возможно? – За сомнения, которые позволил себе высказать Рамон… Похоже, недолго мы пробыли друзьями.

Но отвечает не Там’Арин. Князь почти вплотную подходит к мерцающей фигуре. Поднимает руку, едва касаясь призрачного плеча. Жестом, так похожим на тот, которым обмениваемся мы с Гадриэлем, встречаясь после того, как приказы отца разведут нас в разные стороны.

– Равновесники рода Там’Арин инициируются не только на стихии и основы. – Он оборачивается ко мне, и в каждом его движении я вижу едва сдерживаемое волнение, подтверждающее мои выводы об отношениях, связывающих оборотня с этим магом. – Если бы Лера была просто магом Равновесия… – Пауза, которую он делает, мне не нравится. Она так напоминает те, которыми я люблю доводить своего родителя, прежде чем выдать самую важную информацию. Но я жду… Стараясь не показать, как сжимается мое сердце в предчувствиях. – Она бы не выдержала встречи с магией Хаоса. Но она сама суть Равновесия. И обе первоосновы являются ее частью.

– Тогда почему она в таком состоянии?

Я видел, как тихо прикрыв за собой дверь, в покои вернулся Ксандриэль. И, облокотившись на спинку кресла, вслушивался в наш разговор. И с каждым мгновением его лицо становилось светлее.

И вопрос, который он задал, опередил мой всего лишь на один вдох.

– Все происходит слишком быстро. Она просто еще не готова.

– К чему? – Вопрос вырвался помимо моей воли. Вновь всколыхнув остатки отчаяния, которое, наверное, уже никогда не сможет меня покинуть.

Он направил на меня взгляд, до мельчайших подробностей напомнивший тот, которым одарил меня князь во время нашей встречи в Сарадине. Пронзительный взгляд знающего то, что мне еще предстоит узнать.

Это длилось всего лишь долю секунды, но мне хватило и этого, чтобы в моей душе начал просыпаться гнев: это моя женщина, и я не позволю им играть ее судьбой.

Похоже, по тому, как сжались мои ладони, обнимая рукояти кинжалов, до присутствующих дошло, что не стоит дразнить меня и дальше.

Ксандриэль, словно танцор в грациозном па, плавно, мягко, стремительно отодвинул Рамона, покачал головой, тяжелым взглядом упрекая великого мага, и медленно, не давая мне повода выпустить душившую меня ярость наружу, опустил руку на мое плечо. Успокаивая.

Там’Арин улыбнулся, хотя и было заметно, что эта улыбка далась ему с огромным трудом.

– Уже одного тебя хватит, чтобы превратить ее жизнь в кошмар. – И, заметив, что я не смог оценить его юмор, тихо добавил: – Мне нужна ее помощь.

Лера

Я проснулась от ощущения чьего-то присутствия в комнате.

То, что я в комнате не одна, я почувствовала уже давно, как только ко мне вернулась возможность ощущать. Движения, тихие разговоры, прикосновения. Их эмоции били через край, не давая мне затихнуть в сладком забытьи.

Но все, кто был рядом, воспринимались как свои. Я не узнавала их в туманной дымке беспамятства, которое лишь изредка прерывалось волной боли, заставлявшей меня убегать все дальше. Туда, где было уютно. И… Так тоскливо. Но я помнила глаза, волосы, движения. Я помнила их опасными, дикими, невыносимыми, мягкими, ранимыми… родными.

Тот же, кто находился сейчас рядом со мной, не был мне знаком. В его присутствии не было угрозы. Но мягкое сияние, исходящее от этого существа, заставляло чувствовать себя неуютно. Оно манило к себе. Рождало желание открыть глаза. Вопреки той слабости, в которой плавало мое тело.

Любопытство оказалось сильнее. И я сделала попытку приподнять ресницы.

– Я помогу.

Нежные, но тем не менее сильные ладошки подхватили меня. Помогли удобно устроиться на подушках.

– Кто ты? – Мой голос показался мне таким жалким. У меня на глазах, едва не выступили слезы от осознания собственной беспомощности.

Похоже, досталось мне серьезно. И это несмотря на то что большую часть заклинания впитал в себя меч. Мой родовой меч.

Не хочу даже представлять, что было бы со мной, если бы мне не удалось призвать его. Хотя… даже представлять не стоит. Горстка пепла на вечную память. Хорошо еще, сфера Хаоса не разрушила душу. А то перспектива была бы совсем мрачной.

Фигура, закутанная в светлую ткань, отступила на шаг, давая мне возможность себя рассмотреть и… сдернула накидку, скрывающую лицо.

Светлые волосы, мелкими кудрями падающие на плечи, кончиками прятались где-то на спине. Золотисто-медовые глаза. Ямочки на щеках, делающие ее удивительно милой.

Мне не надо говорить, кто она. Потому что Альена до самых мелких черточек похожа на свою мать.

– Я пришла тебя поблагодарить. – И даже голос струящийся звонким ручьем.

Я улыбнулась в ответ, повела бровями: мол, обращайтесь, если что… И кивнула на парочку, что спала в креслах, приставленных с одной стороны моей кровати. Так близко друг к другу, что длинные волосы одного темной волной скатывались по белой рубашке другого.

Вряд ли такое могло случиться по доброй воле.

Жаль, нет с собой камеры. Чтобы снять, как ладони касаются друг друга, как шевелится волосок на щеке в такт чужому дыханию.

Как… Да у них даже выражения лиц во сне похожи. Я бы сказала: спокойное, если бы едва заметная усмешка не кривила их губы.

И они похожи. Не только внешне. Хотя один из них человек. А второй… Похоже, никак, кроме как собственным ходячим кошмаром, я назвать его не могу.

– Чтоб не мешались. – И улыбнулась, как шаловливая девчонка.

Отгоняя этой легкостью тревожный вопрос, родившийся в моей голове. Это ж кем надо быть, чтобы отправить в магическое сновидение этих двоих?

И она отвечает, добавив в свой взгляд немножечко ехидства:

– Меня зовут Тиасаль. Я дракон.

– А по виду и не скажешь, – хмыкнула я, даже не пытаясь представить ту форму, в которую обращается эта красавица, расставаясь с человеческой личиной. Ну никак не вяжется это существо, больше похожее на фею из сказок, с теми летающими ящерами, которых я видела только на картинках.

Она отзывается насмешливым взглядом, от которого хочется смеяться. Радостно, не задаваясь вопросами о причинах счастья, которым наполняется сердце. О легкости, от которой летит душа. Об ощущении покоя, которым пропитывается тело.

И я смеюсь. Изгоняя из себя тот страх, тот молчаливый крик, который я издала, осознав, с каким заклинанием мне предстоит встретиться.

Пока боль, впервые с того момента как я открыла глаза, не пронзила меня насквозь, заставляя стиснуть зубы, чтобы сдержать стон. Но даже в таком состоянии я не могу не наслаждаться ее движениями.

Она словно огонь. На мгновение замирает, растворяясь в воздухе, сливаясь с ним, становясь им. И… вспыхивает. А ее платье поднимается, как всполохи пламени.

Она так быстра, что я не замечаю, откуда в ее руке появляется темный флакон, который она подносит к моим губам.

– Пей.

У меня нет причин ей верить. Но вопрос, доверять ли ей, даже не возникает. В моих ощущениях нас связывает вечность. Я ее не знаю – я ее чувствую. Я ощущала аромат ее тела, когда держала на руках малышку. Я удивлялась ее искренности, когда детские ручонки обвивали мою шею. Я не знаю, почему она не рядом с дочерью, но у меня нет сомнения, что причина для этого есть. И она очень существенная.

И с трудом, пытаясь сфокусировать свой взгляд на ее зрачках… вертикальных зрачках, раскрываю губы.

Жидкость обжигает их, огненной волной омывает язык и лавой скользит внутрь.

И боль отступает, растворяясь. В наполняющей мое тело силе.

– Что это? – Мой голос все еще слаб, но уже не наводит на мысль о скоропостижной кончине.

– Лучше тебе не знать. – И она легко, лишь одними уголками губ, улыбается. Эту улыбку было бы трудно заметить, если бы не глаза. Они настолько живые, настолько радостные, что не оставляют сомнения в том, что творится в ее сердце. Но, видно для того чтобы избавить меня от глупых мыслей, она объясняет: – У тебя восстанавливаются родовые щиты, забирая остатки резерва. Отсюда и боль. А это, – она кивает на пустой пузырек, – эликсир на основе крови драконов. Так что к утру будешь как новенькая.

– Спасибо.

Она удивленно смотрит на меня.

– За что?! Это ты дважды спасла мою дочь.

Глупая ситуация. Придется искать слова, объясняя, что никого я не спасала. Специально. Просто так получилось. Просто вот тот самовлюбленный красавчик, что распластался в одном из кресел, вздумал погулять по чужому миру. Просто одна дура тогда же решила убить время в ближайшем парке. Просто та дамочка, о которой не стоит упоминать вслух, вздумала свести их на одном перекрестке.

Просто… Просто…

А Альена всего-навсего ребенок. И будь на ее месте… Да я за своего Сашку, за Аншара, за малышку принцессу…

И я поднимаю глаза на прекрасную драконицу, пытаясь если не членораздельной речью, то хотя бы взглядом прояснить свое участие в этой заварушке.

Но, похоже, это ни к чему. Потому что Тиасаль уже сидит рядом со мной и прижимает мою ладонь к своей щеке:

– У нас редко встречается дружба. А тем более с людьми. Но… мне бывает так одиноко.

– А мне еще и посплетничать не с кем. – Чтобы не показать, насколько тронули меня ее слова, пытаюсь перевести все в шутку.

И она, как ни странно, соглашаясь, кивает. Теперь смеемся уже вдвоем. Так легко мне давно уже не было.

Внезапно она останавливается. Ее взгляд становится сначала задумчивым, потом в нем мелькает искорка, и вот весь ее зрачок пылает золотом. А у меня возникает ощущение нереальности происходящего: чужой мир, ночь, драконица, сидящая на краешке моей кровати, и двое мужчин, готовых послужить темой для обсуждения.

– Ты об этих? – И она, прикусив губу, кивает на экспозицию из двух тел.

Ответить я не в состоянии, потому что выражение ее лица не требует ответа. Надеюсь, она не решила избавиться от меня таким изощренным способом. Ее губки сложены бантиком, глаза со слепым обожанием смотрят то на Рамона, то на Олейора. Но все-таки я нахожу в себе силы кивнуть.

Она перекатывается через кровать, встает слева от кресла, в котором беззаботно раскинулся принц. Приподнимает тонкими пальчиками его голову за подбородок.

Не знаю, какие мысли роятся под ее роскошными волосами, но то, как она внимательно, словно наслаждаясь, рассматривает его лицо, уморительно. А когда она то же самое проделывает с магом…

Я сползаю по подушке. Давая себе обещание, никогда не рассказывать им о том, как шаловливые женские ручки сравнивали ширину их плеч. При этом удовлетворенно цокая язычком.

– Ты хоть определилась, кто из них? – Она поворачивается ко мне, и ее брови вопросительно складываются домиком.

Я пожимаю плечами. А ее лицо… вдруг становится серьезным. И я тоже резко обрываю смех.

– И один и другой любят тебя. Хотя и не признаются себе в этом.

– Это они тебе сказали? – Я пытаюсь ехидничать, чтобы скрыть свое волнение.

Как-то не приходилось мне смотреть на их отношение ко мне с этой стороны. Воспринимая себя как добычу для одного. И экзотику для другого.

– Я была здесь, когда все они считали, что ты умираешь. И оба были искренни в своем горе.

– Подожди… – Я даже приподнялась с подушек, чтобы не пропустить ни одной эмоции на ее лице. – Ты была здесь и не защитила дочь?!

– Нет. – Она покачала головой. Словно для того чтобы я поверила, что ее действительно не было здесь. – Я появилась позже. – Она осторожно присела на краешек кровати, опустив голову. – Альена – эльф с кровью дракона. Я не чувствовала ее. Я даже не предполагала, что на нее идет такая охота. Потому что… – Ее голос стал таким тихим, что я едва могла его расслышать. – Никто, кроме Ксандриэля, не мог знать, что ее мать не эльфийка.

Она словно потухла. Сжалась от вины, которую, я это ощущала, испытывала. Став хрупкой и беззащитной. Вызывая желание утешить, прижать к груди, гладить по волосам, говорить всякие глупости. Лишь бы не видеть этой сломленной фигуры.

Преодолевая сопротивление собственного тела, я попыталась сдвинуться к краю ложа, чтобы прикоснуться, согреть своим теплом. Но не успела. Потому что, увидев мои безуспешные попытки, она грозно свела брови и рывком вернула меня на место:

– Еще рано. Лежи. А я тебе расскажу то, что смогу. Выводы делай сама. Хочешь ли ты, чтобы мы были подругами? – И, не дожидаясь, когда я кивну в ответ, начала свой рассказ: – Я часто путешествую, прикрываясь человеческим обликом. Выдавая себя то за знатную даму, то за наемницу. В одной из таких прогулок, на балу у короля Сингара, я и познакомилась с Ксандриэлем. – Ее взгляд стал задумчивым. Она словно вся ушла в себя. В свои воспоминания. Но продолжала тихо говорить. Хотя история ее была так очевидна, что я могла бы и сама, до слова, до взгляда, до последнего ощущения, закончить ее. – И полюбила. Не с первого взгляда… С первого мимолетного отсвета ауры, который я почувствовала. И это было как наваждение. Для нас обоих. Он, ощутив мое внимание, оглянулся… – Она, опустив ресницы, перевела дыхание. – Мы, драконы, можем иметь детей только от любимых. И любим один раз и навечно. Поэтому никто из моего народа не сказал ни слова против, когда я решилась родить от него ребенка.

– Почему ты не забрала ее с собой? – Это был, наверное, единственный вопрос, ответ на который я хотела узнать. Но не для того, чтобы судить. Кто я?! Женщина из другого мира, живущего по своим законам. И эти законы очень часто не менее кровожадны, чем в этом мире, привыкшем к звону мечей и кинжалам в спину.

Олейор шевельнулся в кресле, слегка повернув голову в нашу сторону. Так, что создалось впечатление, что он тоже слушает эту грустную исповедь. Но, заметив мой взгляд, Тиасаль покачала головой:

– Он спит. И не проснется, пока я не уйду. А забрать… Никто не мог сказать до сегодняшней ночи, кто Альена: эльф или дракон.

– А сегодня ночью…

– От страха ее кровь пробудилась. И теперь попытки выкрасть ее продолжатся.

– Не пониманию, Тиасаль. Почему? – Я снова попробовала приподняться. И вновь движением руки она вернула меня на подушки.

– Потому что кровь драконьего детеныша, Лера, основной ингредиент магии Хаоса и может подчинить даже мага Равновесия. Там, где хватит одной ее капли, потребуется вся моя.

Я тяжело вздохнула. Похоже, кое-что начало становиться на свои места. И хотя вопросов до сих пор больше, чем ответов, мое место в этой истории становится более чем понятно. И я даже знаю, кому сказать спасибо за все эти приключения.

Но… Видимо, придется ему все-таки сказать спасибо. Хотя бы за радость в глазах моей подруги.

Подруги?! Неужели после всех этих ярких представителей самовлюбленных мужчин судьба решила надо мной сжалиться.

– А ты кого бы из них выбрала? – И я насмешливо ей подмигиваю. Наблюдая, как тревога сменяется удивлением, а затем растворяется в надежде.

– Не знаю. – Она легко улыбается, уже догадавшись, что за девочкой я присмотрю. Тем более что я даже знаю, где ее точно искать не будут. – Они оба хороши. Но… я бы. Нет… – Она смотрит на меня растерянно и пожимает плечами. – Может, ты сама определишься?

И мы вновь смеемся. Уже вдвоем.

– Хорошо. Если ты выполнишь мою просьбу. – Теперь в ее взгляде настороженность. И правильно. Она еще не представляет, какой вредной я умею быть. – Ты придешь к Ксандриэлю.

Не знаю, какого подвоха она ждала от меня, что успела передумать за эти короткие мгновения. Успела разочароваться или… ее инстинкты оказались сильнее моего коварства. Но, видя, как она изумлена, получаю огромное удовольствие.

– Зачем?

Да, иногда мы, женщины, бываем непроходимо глупыми.

– Затем, что он тебя любит.

– Эльфы…

– Извини, Тиасаль. Но ты дура. Ты никогда не видела, каким взглядом он смотрит на Альену? – Она не сводит с меня своих янтарных глаз, в которых недоверие соседствует с радостью. – Да в них такая любовь и такая тоска, что выть хочется, когда на него смотришь. А ты еще спрашиваешь – зачем?

Она недолго думает. Молча кивает, осторожно кончиками пальцев касается моей руки. Благодаря. Мои ресницы успевают лишь опуститься и взлететь, а она уже стоит у окна, закутавшись в свой плащ.

И я негромко кричу ей вдогонку:

– Эй… Ты ничего не забыла?

Она оглядывается, и по ее глазам я догадываюсь, что она ждет от меня очередной пакости. И правильно ждет. Я делаю невинное выражение лица и хитрым голосом уточняю:

– Что мне передать правителю? Когда тебя ждать?

И она в ответ улыбается.

– Передай ему, что я приду следующей ночью. – И исчезает в портале, которого я даже не чувствую.

А я… не дожидаясь, когда очнется моя, боюсь, теперь уже неразлучная парочка, закрываю глаза. В надежде, что мне удастся немного поспать, прежде чем до них дойдет, что умирать в ближайшее время я не собираюсь.

Глава 13

Лера

Не знаю, сколько длился мой сон и был ли он причиной того, что я ощущала себя не просто живой, но и готовой к подвигам. Вспомнив про Тиасаль, улыбнулась, прежде чем открыть глаза.

Будет сегодня сюрприз правителю. Надеюсь, я права в своих выводах и мне удастся увидеть удивление на его лице.

Моя улыбка спугнула тишину в комнате. Я еще только поднимала ресницы, а сильные родные руки уже обнимали меня за шею. И не то крик, не то всхлип.

– Мама… – И Сашка, уткнувшись мне носом в шею, замирает. Лишь гулко бьется его сердце, отдаваясь во мне радостью, тревогой, жалостью, отчаянием.

Только не думать, как он пережил эту ночь. Чтобы самой не начать тихо поскуливать, лишь теперь начиная осознавать ужас того, что едва не случилось.

Я крепче прижала его голову к своей груди. Он знает, насколько я его люблю. И он затихает. Так и не выпуская меня из объятий, пока Олейор, аккуратно приподняв его за плечи, не отдирает в прямом смысле этого слова от меня. Шепча при этом в самое его ухо:

– Все будет хорошо. – Как заклинание.

Для кого? Для себя? Для Сашки?

В серой бездне его глаз нет ничего от того принца, которого я знаю. Его взгляд бесстрастен, даже несколько отстраненно холоден. Но этот холод не обжигает, не ранит. Это всего-навсего преграда, чтобы то, что прячется за ней, не вырвалось наружу.

Похоже, драконья кровь дала мне не только физические силы. Я не вижу, но словно теплый ветер доносит до меня отголоски тех чувств, что скрываются под маской невозмутимого учителя.

Не знаю еще, как я поступлю с этим неожиданным для меня открытием, но… Меня это несколько пугает, наводя на мысль, что та игра, которую он вел со мной до этой памятной ночи, покажется мне детской шалостью.

– Ты нас всех напугала, принцесса.

И этот туда же. На лице Рамона легкая улыбка, но глаза… Глаза как у больной собаки.

А в голове ни одной идеи. Как разрядить обстановку и перевести все в шутку. Спасибо Ксандриэлю. Он влетает в комнату, сделав несколько танцующих шагов, замирает, обводит всех взглядом. Быстро оценивает, что сцена, свидетелем которой он является, тянет больше на похороны, чем на воскрешение, и как-то легко, словно никто и не сопротивляется, оттирает их от собственного ложа, на котором я чувствую себя весьма уютно.

– Все, кто не целители и не служанки, – и он, опускаясь на край кровати, насмешливо улыбается, – за дверь.

– А ты? – Наконец-то ожил. А то я уже начала бояться, что переживания отбили у моего кошмара способность ехидничать.

– А я? – И лицо правителя становится таким безмятежным, что от предчувствия гадости, которую он сейчас выдаст, становится радостно. В этой команде, похоже, все друг друга стоят. А те, кто еще не дорос до уровня старших, к этому успешно стремятся. – А я? – Он вновь повторяет свое восклицание, растягивая наслаждение. – Я здесь главный. И что хочу, то и делаю.

С таким утверждением действительно не поспоришь.

– А меня примешь в свою компанию?

И в комнате появляется еще один персонаж.

Среди эльфов я не видела таких, кого можно было бы назвать некрасивым. Будь то мужчины или женщины. Они разные. В ком-то красота бросается в глаза, заставляя опускать взгляд. У других она сродни легкому ветру, мягкому летнему утру, журчанию ручья. Дарует наслаждение и радость. У третьих первое, что замечаешь, – ощущение опасности. Необъяснимой, но настолько явной, что нет возможности находиться рядом. И только потом начинаешь видеть грациозность движений, их стремительность, неуловимость.

Этот же…

Лишь цвет волос, светлого серебра, отличает его от темноволосого Олейора. Он немного выше ростом. Чуть более спокоен. И этих «чуть» набирается столько…

Хватает для того, чтобы понять мгновенно: мне очень повезло. В том, что первым на моем пути встретился принц, а не его отец. Потому что никаких шансов остаться собой после этого знакомства у меня не было бы.

Я сглотнула вставший в горле комок. Надеясь, что никто не заметит моего затравленного взгляда. Зря надеялась.

Его губы чуть заметно дрогнули, и он медленно, до последнего мгновения давая мне увидеть удовлетворение в своих глазах, опускает ресницы. Но когда снова поднимает их, смотрит не на меня, а на Ксандриэля. Словно не замечая, как, слегка склонив голову, приветствует его сын и в более глубоком поклоне Рамон и Сашка.

– В нашу компанию, Элильяр. В нашу… – Князь стоит, прислонившись к двери. Сначала его насмешливая улыбка направлена в сторону правителя темных, потом мягкий и теплый взгляд – на меня. Словно придавая сил, чтобы справиться с шоком от появления нового действующего лица.

И я отвечаю ему тем же, надеясь, что он ощутит мою благодарность. А он принимает ее, чуть наклонив голову.

– Вам не кажется, что леди Лера нуждается сейчас больше в хорошем завтраке, чем в нашем присутствии?

И все как-то очень тихо, легко согласившись с князем, покидают покои правителя. А некоторые даже пытаются изобразить на своем лице раскаяние. Впрочем, весьма безуспешно.

Ксандриэль начинает подниматься с ложа, когда, кроме него и князя, в комнате не остается никого.

Но я успеваю коснуться кончиками пальцев его руки, и он замирает. Что-то в моем взгляде, видимо, выдает мои намерения, потому что он едва ощутимо напрягается.

А я шепчу одними губами:

– Сегодня ночью.

Он явно не понимает того, что я хотела ему сказать. Его брови изображают усиленную работу мысли. Он удивленно смотрит на меня, похоже расценивая мои слова как обещание встречи.

Со мной!

И я улыбаюсь еще шире, наслаждаясь этим моментом. И когда уже не остается сил наблюдать за тем, как эмоции сменяют друг друга, я добавляю, совершенно уверенная, что полностью угадала со своими прогнозами:

– Она придет сегодня ночью.

Он не утруждает себя тем, чтобы скрыть свое изумление. Растерянность. Страх оттого, что он неправильно меня понял. И надежду…

Его губы касаются моего запястья, когда последнее чувство становится верой. И, двигаясь медленно, словно в сгустившемся воздухе, он выходит из комнаты.

Князь уходит последним. И прежде чем закрыть за собой дверь, оглядывается. Я уже знаю, что моя бабушка должна была стать его женой. Я чувствую, что он ежесекундно сравнивает меня с ней. И вряд ли находит общее.

Мы разные. Я совершенно не похожа ни на кого из своих родных. И в нашей семье частенько звучали шутки про соседа, в которого я, скорее всего, пошла. Но, к большому сожалению всех, кто хотел пройтись по этой теме, таких соседей, от кого я могла бы взять черты лица, в нашем окружении не было. А отец, несмотря на все шуточки, любит меня искренне. Настолько, насколько любят желанных детей. И я отвечаю ему тем же.

Так что не знаю, о чем думает Аль’Аир, но думы эти не столь безоблачны (я это хорошо чувствую), как та улыбка, которой он меня одаривает.

Но благоразумие берет верх, и я решаю, что все проблемы буду решать по мере того, как они будут брать меня за горло.

А пока…

Две девушки-полукровки помогли мне подняться. Все-таки, как я ни хорохорилась, мое физическое состояние оставляло желать лучшего.

Но горячая вода с легким ароматом цветов, а затем и легкий массаж с таким количеством масел, что я фактически купалась в них, сделали свое дело. Мое тело стало легким и сильным.

И снова ванна, после которой ловкие руки девушек укладывают мои волосы в прическу. При этом они ни на секунду не прекращают весело щебетать, рассказывая, какой переполох царил нынешней ночью во дворце правителя.

Не знаю, насколько весело это смотрелось со стороны этих юных созданий, но мне бы не хотелось оказаться один на один с разъяренной толпой крутых мужиков. Похоже, это именно я отделалась легким испугом, сраженная одним из самых разрушительных заклинаний магии Хаоса.

Тем не менее все хорошее рано или поздно заканчивается. И, к сожалению, значительно быстрее, чем плохое. Обрядив меня в бирюзовое платье в эльфийском стиле, девушки посчитали свою миссию выполненной и передали меня в руки…

Не знаю, кто из нас более сумасшедший: я, когда полезла под сферу Хаоса, или правитель Ксандриэль, обеспечивший меня сопровождением.

Я только успела открыть дверь в гостиную, как ко мне легкой тенью бросается Валиэль. Пытается склониться в глубоком поклоне, но я успеваю перехватить его за плечи: не хватало мне только, чтобы этот ушастый юморист начал устраивать свои представления перед гвардейцами из охраны своего отца.

Тогда его губы, едва не касаясь мочки уха, шепчут ставшее уже привычным «моя госпожа», и он отступает, широким жестом руки предлагая мне следовать за четверкой воинов. Еще столько же встают за моей спиной, когда мы выходим в широкий коридор. Хорошо еще, принц идет рядом со мной, и я могу видеть, как довольно он скалится, когда искоса на меня посматривает.

Мы подходим к лестнице, и он подает мне руку, чем я решаю тут же и воспользоваться. Естественно, не рукой. А тем, что он настолько рядом со мной, что мы можем шепотом переговариваться.

– Как Альена?

Он отвечает тихо, одними губами. Хотя вокруг нас (я уже достаточно восстановилась, чтобы чувствовать магию) полог тишины.

– Испугана. Но быстро оправилась. Она под надежной защитой.

Я облегченно киваю.

– А Аншар? – Воины вытягиваются, когда мы проходим мимо. И Валиэль приветствует их легким наклоном головы. Я же с большим трудом сдерживаю улыбку. Он, конечно, младший принц, но его уморительные выходки заставляют меня об этом постоянно забывать.

– Князь отправил его порталом домой. Дав обещание, что доставит тебя, как только ты оправишься.

– Похоже… – Я делаю паузу. Но не для того, чтобы тяжело вздохнуть, – эти эмоции я хотела бы скрыть от своего юного, несмотря на возраст, друга. Нет лучшего способа привлечь его внимание, чем замолчать. – Я пользуюсь в этом мире большой популярностью.

А вот ему скрыть свои чувства не удается, или он этого не хочет. Он приглушенно фыркает, чтобы не засмеяться в голос, и, подмигивая, отвечает:

– Ты не представляешь насколько. Уж если сам правитель Элильяр появился…

– Кстати, не расскажешь о нем?

Лицо Валиэля становится напряженным, и я искренне жалею, что задала этот вопрос. Я, конечно, вижу его стремление оказаться в гуще событий. Вот только события эти становятся все серьезнее, чтобы ими занимались такие дилетанты, как я и он.

Но тем не менее принц, чуть наморщив лоб, отвечает:

– Правит около двух тысяч лет. Наследовал от погибшего во время переворота отца в возрасте чуть старше пятисот лет. Очень рано по меркам эльфов. – Да, судя по всему, он гениален в способности к кардинальному решению проблем. Взять власть во время переворота. Да еще и удержать ее. – Четверо детей. Было. Старшая дочь – жена правителя темных эльфов на Верее. Второй – сын, брат Олейора, погиб еще в детском возрасте. Ну наследника ты знаешь. – Он ехидно улыбается и закатывает глазки, доводя меня едва не до нервного тика. – Есть еще младшенький. Заканчивает обучение. Где? Правящий Дом держит эту информацию в большом секрете.

– А что он за… – Хотела сказать «человек», но вовремя остановилась.

Но Валь понял, о чем я пыталась его спросить. И его лицо вновь становится жестким, а ответ кратким, но весьма понятным:

– Эмблема Дома Д’Тар – готовящаяся к прыжку змея. К описанию Элильяра добавить больше нечего.

– Да, если сыночек пошел в папочку…

Но принц не поддерживает мою шутку. Он резко останавливается, поворачивается ко мне.

Воины вокруг нас замирают. И ни один взгляд не направлен в нашу сторону, словно внутри квадрата никого нет.

– Лера, о многом я могу только догадываться. С той или иной степенью вероятности. Я вижу, что ты нужна Олейору. Очень нужна. Но… я не могу объяснить себе зачем. И именно это меня и пугает. Пойми, он не просто пошел в папочку…

– Валиэль! – Эльф, который выходит из-за поворота, мне уже знаком – старший брат моего ушастика. И наследник светлоэльфийского правителя. – Все ждут только вас.

Воины расступаются, пропуская его внутрь квадрата. Он склоняет голову так, что пряди волос, удерживаемые тонким обручем, падают сплошной стеной, закрывая от меня его глаза. Но чувство тревоги, которое просыпается в моем сердце сразу, как только он появился, заставляет меня буквально вглядываться в его лицо.

И то, что я вижу, не нравится мне еще больше. Потому что эмоций на его лице нет. Совершенно. И это означает для меня лишь одно: он отгородился от меня. В отличие от остальных, которые позволяют мне видеть свои чувства, считая если и не достойной доверия, то хотя бы достаточно безопасной, чтобы не прикрываться масками.

Впрочем… И я принимаю решение не торопиться с выводами. Ведь я могу очень сильно ошибаться, привыкнув во время пусть и недолгого, но весьма богатого на события путешествия, что вокруг меня бушуют нешуточные страсти.

– Извини, брат. – И Валиэль вновь подает мне руку, на которую я опираюсь несколько сильнее, чем было до этого, вызвав у принца удивленный взгляд.

Обед, а скорее ранний ужин прошел довольно спокойно. И то лишь потому, что правитель светлых в своей короткой вступительной речи попросил присутствующих воздержаться от серьезных разговоров. Как ни странно, с ним не только согласились, но и сделали так, как он просил. А так как других разговоров, кроме серьезных, ни у кого желания вести не было… все закончилось довольно быстро и без кровопролития.

А потом начало происходить нечто странное. Князь, предложил мне руку и, говоря о том, какой прекрасный сегодня день, вывел из обеденного зала. Мы прошли в небольшую гостиную, основной достопримечательностью которой являлся камин и большой гобелен, на котором были изображены весьма откровенные любовные сцены. Хорошо еще, я девочка взрослая и меня такими картинками смутить трудно, тем более что это было красиво.

Спустя несколько минут в гостиной появились один за другим оба правителя, Олейор и Рамон. И за последним дверь плотно закрылась. Но прежде чем это произошло, я успела заметить фигуры гвардейцев, что встали спина к спине.

Я не растерялась. К сожалению, нечто подобное я и предполагала. И даже со списком участников не сильно ошиблась.

Но… Я опять поймала себя на мысли, что хочу домой. И может быть, даже в то время, когда я еще не знала своего учителя.

И вот Аль’Аир подводит меня к стоящему у окна креслу, сам присаживается в другое, неподалеку. Ксандриэль и Элильяр – напротив. А принц и Каре, взяв с заранее сервированного столика по бокалу вина, остаются стоять. Но Рамон у самой двери, ближе к оборотню. А вот мой учитель ближе ко мне, но подальше от собственного отца. И как-то чересчур напряженно.

Все начинается быстро и без предисловий. Или… Или вся прелюдия прошла раньше. А то, что происходит теперь…

Ну как и кому объяснить, что я не хочу, не могу участвовать в этом…

– Готовы ли присутствующие здесь дать клятву, что все, что будет сказано в этих стенах, останется тайной? – У этого Ксандриэля тепла в глазах было еще меньше, чем у Олейора во время самых наших серьезных стычек.

Говорить, что влипла, уже слишком поздно. И я, стараясь больше не удивляться происходящему и не показывать, как ужас касается липкими лапами сердца, вслед за всеми остальными произношу древние слова клятвы. Правда, в отличие от других, в том числе и Рамона, на межрасовом.

– Олейор, может быть, начнешь ты?

Принц кидает яростно-хлесткий взгляд на отца. А ведь еще несколько минут назад их отношения казались безоблачными. Что происходит?!

– Насколько мы теперь знаем, появление Леры в нашем мире… – он чуть поворачивается в мою сторону, одними уголками губ улыбается, словно пытаясь меня подбодрить, если бы еще глаза при этом не смотрели тревожно, – связано с желанием главы рода Там’Арин вернуть отколовшуюся часть рода на Лилею. – Он сделал короткую паузу, словно в ожидании вопросов. Не знаю, чего он хотел этим добиться, но этого времени мне хватило, для того чтобы зацепиться за слово «отколовшуюся» и задаться мыслью о том, что никто не поторопился познакомить меня с родственниками, которые, как я понимаю, благополучно проживают в этом мире. – Я не могу сказать, связано это с зовом или это действительно стечение обстоятельств, в котором меня пытаются убедить… – Он не смотрит на отца, но, теперь я в этом совершенно уверена, между ними пробежала черная кошка. – Но я инициировал Валерию. – Он второй раз за время нашего знакомства называет меня полным именем, и это мне совершенно не нравится. – И она стала моей ученицей.

– Извини, Лера… – Ксандриэль улыбнулся мне и теперь не сводит взгляда с Олейора, – мой вопрос, возможно, будет неприятен. Но… – Его стальные глаза смотрят на принца пристально. Вот только есть в его фигуре какая-то мягкость, которая заставляет меня сомневаться в том, что я вижу. – Почему ты не убил их до инициации? Как это обычно и делается.

Олейор напряженно смотрит на меня. И я чуть заметно ему улыбаюсь, то ли поддерживая. То ли… От этого меня уже давно в дрожь не бросает.

– Великий маг поставил на свой род щиты, которые и не позволили мне это сделать. – И он так, чтобы это не бросалось другим в глаза, подмигивает мне.

Вот только… Рамон ехидно фыркает и запускает пальцы под перевязь клинков. Клинки… Только тут до меня доходит, что они все вооружены. Причем кроме привычной пары у Рамона над голенищем сапога видна рукоять стилета.

И это в присутствии двух правителей!..

– То есть ты изначально собирался использовать Леру и ее сына как магов Равновесия рода Там’Арин?

Ну если светлый решил прояснить этот вопрос для меня, зря старался. Олейор этого никогда не скрывал. Более того, при каждом удобном случае, которых было немало, усиленно подчеркивал.

Так что…

– Перестань, Ксандриэль. – Князь отвлекся от изучения чего-то таящегося в глубине дымчатого камня, украшающего его перстень. – Если бы такая возможность появилась у тебя, ты воспользовался бы ею, так же как и Элильяр. Тем более что лишь теперь, собравшись вместе, мы смогли удостовериться в том, что информация о дроу была… несколько искажена. Так что, – он склонил голову в сторону Олейора, хотя продолжал обращаться к правителю светлых, – давай вернемся к тому, ради чего мы здесь и собрались. – И вновь пауза. Короткая, но ощутимо тревожная. – К заточению великого мага, крошке Альене, моему сыну и… – Он поворачивается ко мне. – Лере.

– Мой прадед…

– Твой прадед, Лера… – Он протягивает руку и кладет ее поверх моей ладони. И вновь у меня возникает ощущение, что мы с ним связаны. Как? Не знаю. Но есть что-то, кроме, естественно, бабушки, что заставляет меня чувствовать его родным и близким. – …Пропал вскоре после того, как сбежала его дочь. И лишь этой ночью мы смогли узнать, что эти два события – звенья одной цепи. Он потерял осторожность и… – Он чуть сильнее сжал мои пальцы. – Им не удается сломить его волю и заставить выполнять их приказы. Но… его силы на исходе. И если мы не сможет ему помочь в ближайшее время…

– Где он?

Князь качает головой, а потом поднимает на меня глаза. Не самые веселые…

– Он не смог определить где. Знает лишь кто. В нашем мире их называют демонами Хаоса.

И я в ответ на незаданный вопрос согласно киваю. Рассказывал мне Олейор про этот закрытый и запрещенный клан, практикующий магию Хаоса, привнесенную в этот мир даймонами – черными воинами из соседнего с Лилеей мира.

– Сколько он продержится? – спрашивает Олейор.

И я даже знаю, в каком направлении двигаются его мысли. Похоже, мое дальнейшее обучение пойдет невиданными темпами. Хотя во всем этом есть весьма положительный момент. Вряд ли я буду в том состоянии, в котором можно удерживать отнюдь не платонический интерес к своей персоне: хищники на кости не бросаются.

– Полгода. – Вздохи, которые вырываются у меня, у моего наставника и, что самое интересное, у Рамона, об одном и том же. – Может, чуть больше. И то в том случае, если не случится чего-нибудь непредвиденного.

Последняя фраза мне совершенно не нравится. Тем более что я знаю, о чем непредвиденном идет речь.

Естественно, что конспиратор из меня никакой и все мои нерадостные раздумья в полной мере отражаются на моем лице. Вызывая настойчивый интерес у всех присутствующих. Кроме… И я поднимаю глаза на правителя светлых. Намекая, что некоторым придется поделиться своими скелетами из ближайшего шкафа.

И вновь наши взгляды, а затем и его легкий кивок не становятся ни для кого секретом. И теперь все, кроме Олейора, переводят взгляды с одного на другого. Олейор же… Боюсь, что то, что я вижу, называется ревностью.

Тоже мне нашел время. Хотя…

– Мать Альены – драконица.

А вокруг тишина. Вот только выражения лиц у всех разные. На лице моего принца безмятежная улыбка. Похоже, он вычеркнул светлого из списка своих соперников. Его батюшка что-то задумчиво ищет в районе изящной люстры. И, судя по тому, как светлеет его взгляд, весьма успешно. Рамон делает вид, что его это нисколько не касается. Но уж если даже я замечаю, как дергается уголок губы в предвкушении приключений, от остальных это тем более не скроется.

Князь… Тот просто кивает, принимая это к сведению. И уважение к этому мужчине, которое я начала испытывать с того самого мгновения, как он опустился перед найденным сыном на колени, становится еще больше.

– Подожди. – Элильяр поворачивается в сторону светлого правителя. – Это та самая? – И совершенно шальные глаза.

А я понимаю, что моя новоявленная подруга, рассказывая о себе, была излишне краткой.

Тот молча кивает. И оба почему-то смотрят на меня, не торопясь объяснить мне причины такого внимания. Но я и не прошу. Не расскажут добровольно в более спокойной обстановке, буду добывать знания силой. Если они надеются, что от общения с ними характер у меня не испортился…

Зря.

И, судя по тому, как улыбается мой ночной кошмар, читая угрозы в моих глазах, он мне в этом поможет.

– Остается Аншар. – Я уже забыла, насколько проникновенным может быть низкий голос мага. Короткая фраза, а по моему телу, словно волна прокатывается. Но я держусь. Потому что если принц, который не сводит с меня глаз, заметит хотя бы малейшую реакцию, вряд ли присутствие остальных сможет его остановить.

Похоже, если и не судьба моего предка, так хотя бы цели тех, кто его похитил, интересуют его и Рамона значительно больше собственных разборок.

Или… И догадка заставляет меня, с трудом преодолевая вставший в груди комок, тяжело вздохнуть. Вот это и называется совмещение приятного и полезного.

– Мне кажется… – Голос князя все так же спокоен, и я радуюсь этому. Потому что сама едва не взрываюсь от переполняющих меня эмоций. – Меня просто хотели вывести из игры.

И все, соглашаясь, кивают. Я тоже. Потому что, зная Аль’Аира совсем недолго, могу представить, к чему, не приведи стихии, могла привести гибель его сына.

– Ну что, ввязываемся? – Ксандриэль обводит всех вопросительным взглядом, в котором тем не менее бегают чертенята. Надеюсь, сами правители не решат тряхнуть стариной и не полезут в эту авантюру.

Я, лишь на секунду представив такой поворот событий, едва не сползаю с кресла. Если отец Валиэля вызывает у меня желание благоговейно опуститься перед ним на колени, то про батюшку Олейора я предпочитаю даже не думать. Во избежание ранней кончины.

– А разве у нас есть выбор? – Бровь на лице у князя взлетает вверх, а в глазах – родные братья тех, что носятся в зрачках у правителя светлых.

– Я остаюсь с Лерой. – Взгляды серых глаз жестко встречаются. У одного они чуть светлее, чем у второго. Но ярость, которая в них плещется, делает их почти прозрачными. Вот только Элильяр не просто соглашается с таким решением сына. В его глазах полное одобрение и глубокое удовлетворение от такого развития событий. И Олейор буквально отскакивает на шаг назад, а скрежет зубов доносится не только до меня.

– Я тоже. – И Рамон салютует принцу бокалом с вином. После чего тот неожиданно успокаивается и отвечает таким же движением.

А в моем сознании начинается свистопляска. Потому что я уже не могу разобраться в нагромождении эмоций вокруг меня.

– От светлых с вами пойдет Валиэль. – И эльф, легко поднявшись из кресла, смотрит на князя, который продолжает чуть заметно улыбаться. Отчего его лицо становится мягче, моложе и… Не могу я понять бабушку. Сбежать от такого мужчины… Это выше моего понимания.

Но… я перевожу взгляд на Олейора. Потом на Рамона. И… вновь тяжело вздыхаю.

– Я дам лучших воинов для охраны. – Все опять кивают. Еще бы… Оборотни на равных даже с демонами сражаются. – Так что нам остается только выпить, чтобы этот день закончился значительно лучше, чем прошлый. – И князь вслед за Ксандриэлем идет к столику, на котором кроме нескольких бутылок с вином стоят еще и тарелки с фруктами.

– Нет, не все… – Вот эта растерянность на обращенных в мою сторону лицах нравится мне значительно больше, чем подбадривающие меня взгляды и ласковое касание рук. У меня за плечами, конечно, нет сотен лет жизни, полных опасности. Я, конечно, и меч-то в руки взяла всего лишь… Да и в отличие от них, я слабая женщина, на которую они делают ставку. И пусть я против женской эмансипации, но… Я за равенство. Хотя бы на словах. – Во-первых, меня кто-нибудь спросил? – И я, переняв это движение у Олейора, слегка наклоняю голову, при этом вопросительно приподнимая бровь. – Во-вторых, опасность для Альены становится все серьезнее и я… – Я с недвусмысленной улыбкой оборачиваюсь в сторону правителя светлых, краем глаза замечая, как ошеломлен мой учитель. – Сомневаюсь, что вам удастся обеспечить ее охрану в своем дворце. В-третьих… – Похоже, что мой выпад доставляет удовольствие всем. – Кто-нибудь помнит о том, что у моего кристалла возврата ограничение по времени? В-четвертых… – Закончить мне не дают.

Элильяр тенью скользит ко мне и останавливается напротив. Он выше меня, но он сам склоняет голову, чтобы заглянуть в мои глаза. Я не знаю, что ищет он в глубине моих зрачков? Какую информацию дают ему поисковые заклинания, тонкими струйками скользящие по моей ауре? Что улавливают его трепещущие ноздри? Но, только ощутив его рядом с собой, я осознала то, к чему, признаться честно, была не готова.

Отец Олейора не был мне врагом. А вот был ли он другом?

Похоже, то, что он узнал обо мне, его удовлетворило. Потому что он улыбнулся, приоткрывая клыки, соглашаясь, кивнул и, обернувшись к остальным, уточнил:

– С чего начнем?

И я… я была готова улыбнуться, радуясь, что мне не придется ожидать удара в спину хотя бы с этой стороны. Но имела неосторожность посмотреть в сторону принца…

В глазах которого пылало бешенство…

Олейор Д’Тар

Я прилег на кушетку, не снимая сапог и не скидывая перевязи с ножнами. Закинул руки за голову и уставился на незамысловатые картины, которыми был украшен потолок в гостиной.

Позволив себе если и не расслабиться (похоже, об этом мне оставалось только мечтать), так хотя бы дать своему телу несколько минут покоя. Прежде чем… Я кинул быстрый взгляд на столик.

Жаль, что фолиант я уже успел ей отдать, а то был бы весьма подходящий повод.

Ну-ну… Среди ночи. Я потянулся, едва не урча от удовольствия и напоминая себе большую дикую кошку, такую же безобидную с виду и такую же… непредсказуемую.

Надо признать, гостевые покои во дворце Ксандриэля весьма уютны. Правда, за все время, что я здесь нахожусь, в своих комнатах я провел… А… лучше не считать. Тем более пока есть возможность спокойно подумать. А может, и предаться воспоминаниям про то счастливое время, когда я мотался на Землю лишь для того, чтобы развлечь себя встречей с очередной раскованной девицей.

Словно мне эльфиек мало было.

Мысли, зацепившись за знакомое слово, побежали по кругу. Перед глазами вставали блондинки, брюнетки, рыженькие… Рыженькие…

Тихий стук в дверь вырвал меня из приятного круговорота лиц как раз в тот момент, когда в нем должна была появиться моя головная боль. В виде одной весьма одаренной ученицы.

Так… отец, потрепав мне нервы, отправился домой, оставив парочку магов и моего друга. Гадриэль… Где находится этот черноволосый покоритель женских сердец, можно было только догадываться. Да и не стал бы он страдать вежливостью: давно вломился бы, будь здесь хоть дюжина красоток.

Поисковое заклинание, вернувшись, принесло мне слепок ауры и…

– Ты совсем с ума сошла?! – Сердце всего лишь раз гулко отдалось в виске, а я уже закрывал дверь, прижимая ее к стене. – Почему без охраны?

Похоже, я зря надеялся на раскаяние. На лице легкий испуг. Скорее от стремительности того, как она попала внутрь, чем от рычания, которым я пытался добиться от нее ответа.

– Ты хочешь, чтобы весь дворец знал, что я к тебе приходила? – И глазки такие невинные. Так и хочется поверить. Вот только растерянные лица правителей да ухмылка князя все еще как наяву видятся.

А от близости ее тела, от аромата ее кожи, от того, как шевелится волосок на щеке от моего дыхания… Может, сказать ей, что именно этого я и хочу: расставить все по своим местам и больше не терзаться сомнениями.

– Это опасно, Лера. – И я из последних сил удерживаю маску на своем лице. Не давая чувствам выскользнуть за пределы привычного уровня раздраженности.

Нет, это не значит, что я намерен отказаться от своего желания. Но… Ей действительно нужна хотя бы короткая передышка.

Да и мне она в свете последних событий совсем не повредит.

– Я знаю. – Она ладонями отталкивает меня от себя, даже не сделав вид, что удивлена моим послушанием. Проходит в комнату и присаживается на ту самую кушетку, с которой мне пришлось так быстро вскочить, узнав ее в коридоре. – Вот только… – И она улыбается. Потерянно. Жалобно. Так, что мои брови удивленно вскидываются, не справляясь с изумлением. – Есть только двое, кому я могу доверять. Но… – Она задумчиво смотрит на меня, словно что-то окончательно для себя решает. А меня начинает слегка поколачивать от предчувствия. – Я не могу разговаривать с князем о тебе и твоем отце.

И эта о том же. Эх, и напиться бы сейчас. До полного отключения мозгов, чтобы не думать. О себе. О своем отце. И о том разговоре, что у нас состоялся.

Да вот только… Вряд ли это поможет.

– Выпьешь чего-нибудь? – И я делаю шаг в сторону столика, на котором стоит пара бутылок из запасов Ксандриэля.

Мой побратим, когда притащил их мне со словами: «Они тебе пригодятся», похоже, был прав.

– Только не вина, – как-то не очень весело отреагировала Лера на мои слова. Вынуждая меня мысленно снова вернуться к предстоящему разговору.

– Извини, тогда, кроме воды и собственной крови, ничего предложить не могу.

Она чуть заметно улыбнулась. Но… глаза так и остались тревожными.

– Если бы ты был драконом…

– Если бы я был драконом, – неожиданно резко перебил я ее, – ты бы уже давно была в моих объятиях. Причем… – на ее лице появилось любопытство, – добровольно.

– Почему? – Ее наивность прямо-таки умиляла. Если бы еще при этом не наводила на мрачные размышления о ее беззащитности перед нашим миром. При всей ее силе.

Я еще раз, глазами, показал на бутылку и теперь уже вопросительно приподнял бровь, надеясь, что она все-таки передумает. Глоток вина ей явно не повредит.

Да и мне тоже.

И она действительно, соглашаясь, кивнула.

Темная струя скользнула в бокал. Расползаясь маслянистой пленкой по стенкам, заиграла на гранях. Терпкие нотки ударили в нос, кружа голову уже от аромата. И… предвкушения.

– Чары – одна из сутей драконов. Они притягивают к себе, даже не желая этого. А уж если им кто-то нравится…

Она аккуратно приняла у меня фужер, взяв его тремя пальцами за ножку. Чуть взболтала вино. Улыбнулась. Едва ощутимо, легко, нежно.

– Это действует на все расы? – Хорошо еще, не успел расслабиться, наслаждаясь обществом неогрызающейся ученицы.

– Пожалуй, на все. Кроме эльфов. Мы и сами кого угодно можем… – И я все-таки позволил насмешке отразиться на моем лице. Чтобы не забывала, где она и с кем она.

Ее зрачки вспыхнули от понимания того, что я собирался затеять. И… потухли, растворившись в тяжелом вздохе.

– Олейор. – Ресницы опустились, скрывая от меня все, что происходило в ее душе. Вот только мне было достаточно и других признаков ее волнения. Чуть более напряженные пальцы. Чуть более сжатые плечи… Но… она пришла ко мне, и именно она должна была начать говорить. И я ждал. Ощущая, как вино ласкает мой язык, мягко касается нёба. Заставляя щуриться от блаженства. – Я не понимаю, что происходит.

– Насколько я могу судить, ты говоришь не о предстоящей веселой прогулке, целью которой является спасение твоего предка из лап страшных злодеев? – Чем дольше я говорил ехидным тоном, тем мрачнее становилась Лера.

Боюсь, что она оказалась лучшей кандидатурой, чтобы отыграться за все те проблемы, в которых я, кажется, погряз.

Ее щеки слегка порозовели. То ли от выпитого вина. То ли…

– Я не уйду, пока мы не поговорим.

Удивление, которое я воспроизвел на своем лице, не было искренним. Уж я-то давно понял, что за внешней хрупкостью и ранимостью кроется сильная личность. И она это неоднократно доказывала.

Вот только… Если бы я еще мог понять, чего мне больше хочется: чтобы она была послушна моей воле или… как прошлой ночью, могла плечом к плечу встать рядом со мной в бою.

– А я разве против? – И я салютую ей бокалом, предлагая продолжать.

– Что нужно от меня твоему отцу? – Ее вопрос заставляет меня засмеяться в голос. С трудом переводя дыхание и смахивая слезы с ресниц.

И наблюдая, как она растеряна и задумчива.

Эх, Лера, Лера… Как бы я хотел знать ответ на этот вопрос. Правда, немного в другой постановке.

Что нужно от меня моему отцу? Возможно, тогда и с ее вопросом можно было бы разобраться.

И я, глубоко вдохнув, резко обрываю смех.

– Мой отец никогда и ничего не делает просто так. Он предусматривает множество вариантов. И, – я весело подмигиваю нахмурившейся ученице, – в любом случае оказывается в выигрыше. Даже если все остальные будут думать, что это не так.

– И ты…

– И я… – Мой взгляд становится жестким. Вот только к ней он не имеет никакого отношения. – …Уверен лишь в одном. Наша встреча – заслуга его, а не твоего прадеда. Обо всем остальном… – И я вновь приподнимаю бокал, чтобы не видеть, как ее взгляд становится еще более тревожным. – …Я узнаю лишь тогда, когда он посчитает нужным поставить меня об этом в известность.

– Он показался мне…

Хрусталь, задорно звякнул, скользнув по темному боку бутылки, когда я, резко поставив фужер на столик, опустился перед ней на колени. Вынув из ее пальцев граненую ножку, отставил бокал на пол и сжал ее ладони в своих руках, чувствуя ее тепло.

– Лера, прошу тебя, не обманывайся. Мы все милые, хорошие, добрые, нежные… Для тех, кто нам дорог. Или… нужен. Но мы правители. Или будем ими. И хорошо, если чьи-то интересы совпадают с нашими собственными и интересами наших народов…

Я ждал слез. Гневной тирады, обвиняющей меня в том, что я пытаюсь ее запугать. В крайнем случае полноценной истерики. Вплоть до следов ногтей на моей физиономии, которые я ей позволил бы оставить.

Но тихого, чуть грустного взгляда я ожидать никак не мог.

– Я знаю это, Олейор. – Она не отвела взгляд, позволяя мне видеть, как становится гуще голубизна ее глаз, напряженно смотрящих на меня. – Но мне лучше знать правду, чем о ней догадываться. – И лишь теперь она осторожно вытянула свои ладошки из моих рук. Встала, на мгновение для опоры прикоснувшись к моему плечу.

…«Я не против твоего брака с ней. У меня есть лишь одно условие. – Он поднял на меня свой взгляд. Холодный. Пронзительный. Властный. От которого хотелось укрыться за щитами, спрятаться в одурманивающем глотке вина, в жарких объятиях желанной женщины. – Твоим наследником может стать только эльф чистых кровей. – И он вышел. Мягко прикрыв за собой дверь. Не сказав больше ни слова. Не оглянувшись. Не вздохнув, в сожалении от того, что должен был сделать…»

Зачем ты со мной так, отец?!

И ее глаза напротив. И в них… мне трудно разобраться в этой гремучей смеси тоски, нежности, горечи, надежды, мольбы… И, глядя в них, я чувствую себя… Я чувствую себя нормальным мужиком, которому она нужна.

– Ты сможешь обеспечить безопасность Сашки на Земле? – Реальность медленно возвращается вместе с ее голосом.

– Да. – Чуть более хрипло, чем хотелось бы. – За него не беспокойся. Да и Альена… Вряд ли кто догадается искать ее в другом мире.

– Спасибо. – Она чуть качнулась в мою сторону. Ее губы едва раскрылись, влажно поблескивая. Я, конечно, не обольщался. Предполагая, что единственный поцелуй, который она может мне сейчас подарить, будет чисто дружеским.

Но даже этому не довелось случиться. Решительный стук в дверь, и поисковик возвращается, неся с собой отпечаток оборотня. Вот только его нам тут не хватало. Одно утешает, этот не будет сразу кидаться на меня с кинжалом.

Хотя, для того чтобы разделаться со мной, ему достаточно лишь обернуться. Сомневаюсь, что даже с моей подготовкой у меня будут шансы выстоять против него.

Лера вздрогнула, напряглась.

– Не беспокойся, это князь. – Тихо, ей на ушко. Но в ее глазах замелькала если и не паника, то что-то близкое к ней. А чего она боится?! Оборотня? Того, что он застанет ее в моей комнате? Или… И мне на память приходит растерянность на ее лице там, в гостиной, которая возникает каждый раз, когда ее взгляд натыкается на Аль’Аира. Но ответа нет. Пока нет. И я твердо разрешаю: – Войдите.

Он быстро, со звериной грацией, проскальзывает в приоткрытую дверь. Мягко прикрывая ее за собой.

Заставив меня любоваться им.

Наши взгляды встречаются. Я первым наклоняю голову, приветствуя. Главу клана. Мудрого правителя. Сильного мага. Того, к кому, как бы странно это ни звучало, я начинаю испытывать уважение.

И единственного мужчину, к которому у меня не возникает ни малейшего желания ревновать Леру.

Почему? Это необъяснимо. Но его чувства к ней иной природы, и я это очень хорошо ощущаю. Не исключая возможности рано или поздно найти причины этого.

Он отвечает спокойно. В глазах нет ничего, кроме мягкой нежности, когда они касаются моей ученицы и легкого интереса, когда смотрит на меня.

Кто бы сомневался в его умении мгновенно оценивать ситуацию.

– Надеюсь, я не помешал вам закончить разговор? – Чуть насмешливо, уголком губы, улыбкой в мою сторону.

– Князь… – От ее заступничества становится радостно на душе. Она хоть и неправильно понимает происходящее, но…

– Лера, я не собираюсь ужинать твоим принцем. – Его насмешка все явственней. И я в ответ закатываю глаза: ох уж эти женщины. – Я просто не хочу, чтобы ты возвращалась в свою комнату одна. Или… – Его глаза лучатся хитростью, но как-то по-доброму. Не обижая. – С ним.

И только теперь, когда он ясно намекает на то, что следил за ней, еще раз пройдясь по ее ауре, я замечаю крошечный маячок.

И вновь склоняю голову, признавая его мастерство.

Короткий жест рукой – и моя ученица, смущенно мне улыбнувшись, идет к двери.

А я, опустив за его спиной щиты, тихо спрашиваю, делая слабую попытку разгадать загадку по имени Аль’Аир:

– Чего ты хочешь, князь?

В моей душе не ярость – лишь огромное стремление, очень схожее с тем, что тревожит душу Леры: понять, что происходит.

Хотя… Я почти не надеюсь на ответ. Слишком велика разница между нашими расами. Слишком глубоко проникли корни вражды, которой уже не одна сотня лет.

Но он отвечает. И в его тоне, взгляде, раскованной позе нет ничего, что могло бы задеть мое самолюбие, быть неправильно мной истолковано.

Так бы мне мог отвечать только отец.

– Все, чего я хочу, Олейор, это, чтобы она не страдала от твоего легкомыслия.

Лера

Дверь медленно закрылась за спиной князя, и вокруг замерцали заклинания. И полог тишины был самым простым из того, что я сумела опознать.

Аль’Аир, продолжая мягко улыбаться, предложил руку, на которую я с радостью оперлась.

Эта не самая умная выходка посетить принца ночью не только лишила меня последних сил, но и заставила сомневаться даже в том, в чем я была абсолютно уверена. А ведь на рассвете мне предстояла церемония принесения клятвы светлым правителем.

Первые шаги дались мне с огромным трудом. Состояние было такое… Как если бы меня заставили бежать марафон, преодолеть полосу препятствий и сдать экзамен по высшей математике. Не знаю, как пошло бы дальше, но князь, не дав даже возможности сопротивляться, легко подхватил меня на руки.

И я… ощутила себя ребенком, прижавшимся к груди своего отца: спокойно, надежно, уверенно. Его движения продолжали оставаться такими же свободными, словно он не чувствовал тяжести ноши. Волна каштановых волос касалась моих обнаженных плеч. Все понимающие глаза так рядом с моими…

Это чувство было такое яркое, такое живое, что кружилась голова, и я едва сдерживалась, чтобы, обхватив руками его шею, не прижаться к нему в попытке сбежать от тревог. И я вынужденно опускаю ресницы, не давая ему увидеть, что творится в моей душе.

Вот только… он это чувствует и в ответ улыбается.

Он свернул в коридор, ведущий к моим покоям, но остановился в небольшом зале, украшенном портретами. Похоже, тех, кто имеет какое-то отношение к нынешнему главе Старшего Дома Д’Сар’Амэль. Опустив меня на диванчик, стоящий там, видимо, для удобства желающих насладиться созерцанием предков, присел рядом. Не настолько близко, чтобы меня смутить, но достаточно, чтобы иметь возможность коснуться.

Из-за поворота появился патруль внутренней дворцовой стражи, Аль’Аир сделал движение рукой, и они исчезли в другом коридоре. Изящество, с которым он использует магию, вызывает заслуженное уважение. И вновь я ловлю себя на мысли, что отношусь к нему иначе, не так, как к остальным в нашей компании. И доверие, которое я испытываю по отношению к нему, вряд ли имеет разумные объяснения. Но… оно есть. И я в этом уверена небезосновательно.

– Лера. – Его голос звучит спокойно, но чуть нежнее, чем если бы я была для него просто спасительницей его сына. И это еще раз убеждает меня во мнении, что за всем этим что-то кроется. Но… поверить не могу. – Если у тебя остались вопросы, я с радостью тебе на них отвечу. – И он слегка склоняется вперед, давая мне заглянуть в свои глаза, в которых отражается то же чувство, что звучало в его голосе.

И я чуть смущенно улыбаюсь ему в ответ.

– Мне еще многое неясно, князь. – Осторожно.

– Значит, наш разговор будет долгим. – От его открытой улыбки мое сердце замирает в смятении. И я с оглушающей очевидностью понимаю, каким должен быть мой первый вопрос. Потому что недомолвки, намеки, ощущения, чувства, взгляды, прикосновения… Его желание ввести меня и Сашку в свой род, кажущееся естественным другим, но вызывающее сомнения у меня. Все это наводит лишь на одну мысль. Вот только… Смогу ли я его задать?

– Князь…

Его рука ложится поверх моей. И я вспоминаю, как таким же движением он успокаивал меня после ужина, в гостиной. Так, как может успокаивать только… Неужели все-таки это правда?! И мама… У меня нет ни братьев, ни сестер. И на мой вопрос: «Почему?» – я всегда получала один и тот же ответ: «Так получилось».

– Зови меня Алистер. – Это ничего не значит. Но… отчего-то все становится на свои места. Я поднимаю на него удивленные глаза. Потому что… Нет… Такого не может… Я пытаюсь вскочить, но он напрягает руку, удерживая меня на месте и… кивает: – Да.

И его глаза пронзительно смотрят на меня: в них нет тревоги, в них нет опасения, что я оттолкну, не приму. Он просто ждет, готовый к любому приговору.

А я жалобно, по-детски, всхлипываю и выдаю то, что первое приходит в голову.

– Я тоже оборотень? – Почти на грани истерики от свалившихся на меня открытий.

И он уже совсем близко. Его сильные руки прижимают меня к себе, а плечи вздрагивают от беззвучного смеха.

– Нет, девочка. Ты человек. Без всяких примесей других рас. – И я замолкаю. Не потому, что меня больше ничего не интересует, – вопросов стало только еще больше. Но… Мне так тепло и уютно рядом с ним. И спокойно. От понимания, что в этом непонятном мире, среди этих самодостаточных и красивых мужчин, каждый из которых ведет свою игру, мне есть к кому прислониться. Меня есть кому защитить.

И он робко, словно пробуя, как это, целовать взрослую дочь, прикасается губами к виску и говорит. Тихо, как если бы рассказывал сказку на ночь:

– У рода Там’Арин много тайн. И эта лишь одна из них. Твоему прадеду пришлось приоткрыть кое-что мне, когда ему потребовалась помощь. Теперь же я должен рассказать об этом тебе. – Он чуть крепче сжал мои плечи и вновь взъерошил дыханием волосы, прикасаясь губами ко лбу. А я… Я пытаюсь заставить себя… Нет, не поверить – поверила я сразу и безоговорочно. Осознать. Что не бабушкины черты он искал в моем лице. Свои. – Подвиги первого Там’Арина хорошо известны. Маг Равновесия. Великий воин. Владелец носящего имя меча, который выковали для него гномы. Известно и то, что ваш род единственный среди человеческих, в котором способности к магии передаются от родителей к детям.

– Ты хочешь сказать… – Я чуть отстранилась, чтобы иметь возможность увидеть его глаза.

– Той или иной магией обладают все расы. Кроме людей. У людей эта способность встречается довольно редко. Еще реже у магов рождаются одаренные дети. Совсем маловероятно, если магом является только отец или мать.

– А в нашем роду маги встречаются в каждом поколении?

И он, подтверждая, кивает. Заставляя меня по-новому посмотреть на все взгляды, которыми меня одаривали.

– И более того, это маги Равновесия. А среди женщин еще и носители сути. И… – В его глазах вспыхивают шальные искры, словно предупреждая меня. – Только люди.

Но… я никак не реагирую на его слова, занятая попыткой связать воедино части головоломки, что не дает мне покоя. Вроде разгадка вот она, лишь протяни руку. И…

Пришлось уточнять:

– А если один из родителей другой расы?

Улыбка не сходит с его лица. Лишь становится грустной.

– Летописи не сохранили свидетельств о том, откуда в твоем роду появились маги. Эта история передается только от родителя к обладающему способностями ребенку. – Его пальцы, словно успокаивая, чертят узоры на моем плече. Но я не могу расслабиться под этой незамысловатой лаской. Уж больно тревожным было все, о чем он говорил. Тревожным и странным. – И никто не знает, что основателем рода Там’Аринов был… – Он все еще улыбается. Губами. Глазами. Подбадривая. Утешая. Готовя ко всему, что я еще должна была услышать. И пугая. Своей неизбежностью. – Черный воин. Даймон, который не ушел из нашего мира. Остался здесь из-за человеческой женщины. Потом вплелась кровь драконов. Наверное, именно тогда Хаос уравновесился сутью Порядка, стражами которого являются ящеры. Потом появились эльфы, демоны, оборотни, люди. Все представители твоей линии были яркими, красивыми, ищущими страстной любви. Такой же была и дочь очередного главы, которая стала женой человеческого мага и родила того, кого и считают первым из твоих предков.

– А дальше… – Мне кажется, я уже начинала понимать, что к чему. Но это было столь невероятно, что поверить мыслям, а не словам я не могла.

– А дальше все просто. Равновесие расставило все по своим местам. Если рождается девочка, она берет расу матери. Если мальчик…

– И если бы у моей матери родился мальчик…

– Нет, Лера. Было сделано все для того, чтобы родилась ты. Иначе… – От его опущенной головы, от плеч, что ссутулились под тяжестью боли, которая отражается на его лице. От того, как сжимаются в кулаки его пальцы… Все, чем я могла ему помочь, лишь теснее прижаться к его груди, отогревая своим теплом. – Шансов спасти твоего прадеда у нас сейчас бы не было.

– Это так важно? – Не шепотом, но с трудом выдавливая из себя слова.

– Важно, Лера. Для меня, потому что я не хочу, чтобы моя жена, которая будет рада видеть тебя, и сын погибли в войне, победить в которой будет очень тяжело. А может, и невозможно. Важно для Ксандриэля. Для Элильяра, который, похоже, тоже не прочь увидеть внуков. – И он кидает на меня короткий, но многозначительный взгляд, который я благополучно пропускаю как не имеющий отношения к теме. – Большинство разумных вряд ли обрадуется, если с помощью великого мага Равновесия черные воины начнут наводить свои порядки на нашей земле.

Я слушаю его голос. Я понимаю то, что он говорит, но постоянно ловлю себя на странном переплетении ощущений.

Покоя. От того, как ровно бьется его сердце.

Тревоги. От слов, которые произносятся тихим и спокойным голосом: не уговаривая, не убеждая, не прося. На равных. Ни на мгновение не допуская, что я могу отказаться, оставить, предать.

– Мне кажется… – Я слегка задумалась, подбирая слова, но, так и не придумав, как правильно задать вопрос, решила пойти обходным путем. Надеясь, что он поймет. – Ты мне не все рассказал.

Я не видела его лица, он смотрел куда-то в сторону. Но по тому, как напряглось его тело, поняла, что мой вопрос ему более чем ясен.

– Мать твоей бабушки была с Земли. Но она умерла при родах, и твой прадед, узнав, что его дочь осталась сиротой, взял ее в свой дом. Не думаю, что его жена была этим довольна. Хотя внешне, глядя на то, как она и ее сын вели себя с девочкой, сказать об этом было нельзя. Всегда радушна, ласкова, внимательна. Вот только оборотней в таких вещах провести трудно. И много раз, навещая своего друга, я замечал испуг в ее глазах, когда мачеха, словно невзначай, прикасалась к ней. Ее способности проснулись поздно. Она еще только готовилась к инициации, когда я предложил магу отдать ее мне в жены. Не из любви. Не из жалости. Нет. Из понимания того, что оставаться под одной крышей с даймоном будущему магу Равновесия небезопасно.

– Даймоном?! – Он не удерживал меня, когда я выскочила из кольца его рук. – Его жена была даймоном?

– Почему – была? – И он снова позволил себе улыбнулся. Вот только в мареве, струящемся вокруг его лица, мне чудилась оскалившаяся морда волка. – Она продолжает оставаться его женой. А ее сын – его сыном.

– Ее сын?

– Да. Черный воин.

Глава 14

Лера

Бледно-розовая ткань струится по телу, нежно касаясь кожи, чуть холодя ее. Волосы крупными волнами падают на плечи, ползут на спину. Тонкий, черного металла, обруч делает золото прядей ярче, украшая мою голову так, как принято у эльфов. По крайней мере, на церемониях.

Принц Олейор рядом. Он весь в белом. Брюки плотно облегают его тело, заставляя меня время от времени сглатывать комок, что встает в горле. Высокие сапоги. Из-за голенища одного выглядывает рукоять стилета, украшенная таким количеством камней, что вряд ли это оружие используется по своему прямому назначению – скорее уж приковывает взгляд к его ногам. На длинном камзоле богатая вышивка серебряной нитью, кружево рубашки выглядывает из рукавов.

Он красив и изящен. Настолько, что притягивает к себе отнюдь не платонические взгляды. Даже на фоне своих светлых сородичей.

И я каждый раз, когда очередная барышня весьма многозначительно проходится взглядом по его фигуре, ловлю себя на том, что не прочь не только продолжить нашу игру, но и… проиграть в ней.

Утешает меня лишь одно. Он мой учитель. Он отвечает за меня в этом мире. И моя рука… Моя рука на его, когда мы медленно идем по залу к возвышению.

В изящном кресле, так мало похожем в моем представлении на трон, – правитель Ксандриэль. Я касаюсь его глаз вопросительным взглядом, и на его лице мелькает улыбка. Его губы чуть раскрываются, чтобы вновь коснуться друг друга, словно воспроизводя легкий поцелуй.

И я, несмотря на всю торжественность ситуации, на сомнения, которые живут в моей душе, на смятение, что тревожит мое сердце, отвечаю ему радостью, что отражается в моих глазах. Она приходила. Как и обещала. И он… Он счастлив. И я счастлива вместе с ними.

Почти.

Потому что лицо моего принца бесстрастно, на нем нет ни одной эмоции, словно душа его так далеко, что ее отблески сюда не доходят. Под его глазами стали заметнее темные круги. Высокие скулы кажутся еще более четко очерченными…

И мне больно видеть его таким. Настолько больно, что я незаметно сжимаю пальцами его ладонь, пытаясь не поддержать – моей поддержки он не примет, – но хотя бы напомнить. Я рядом. Я с ним.

И в его взгляде, который он искоса бросает на меня, действительно проносится отблеск чувств. Только не тех, которые я ждала.

В них нет ничего мягкого и теплого. В них нет пугающего холода самодостаточности. В них обреченная решимость. И это мне не нравится. Мне очень многое не нравится после сегодняшней ночи.

Но я вновь принимаю единственно правильное, как мне кажется, решение – никаких решений не принимать.

Пока.

За спиной Ксандриэля справа изящная фигура наследника. Бирюза ткани только подчеркивает его нежность и хрупкость. Длинные волосы блестящим шелком струятся по его одежде. Он так похож на отца, что сомневаться в их родстве не приходится. Но если правитель смотрит открыто и не скрывает своего отношения ко мне, даже сейчас, в присутствии самых именитых эльфов, то Тамри, как ласково называет его мой ушастый друг, продолжает оставаться полностью закрытым. И… непонятным для меня.

Его взгляд скользит где-то за моей спиной по лицам присутствующих в зале. И я вижу это, даже не поднимая глаз, лишь удивляясь, как много можно узнать, если время спрессовано накалом чувств. И пути назад нет. И ничего изменить нельзя. И на многие вопросы я получила ответы. Правда, не всегда те, что хотела. И остались лишь два.

Что будет? И… Хочу ли я этого?

Но я найду их. Просто потому, что никому не позволю решать что-то за меня. Даже тем, кто мне близок и дорог.

Рядом с наследником князь. На фоне хрупких эльфов он кажется более тяжелым. Более мужественным. Более надежным. Может быть, более опасным. И… достойным соперником для всех красавчиков, которые здесь собрались. Хотя и отличается от них другой, более привычной для меня, красотой.

Теперь я знаю, что связывает нас. Как знаю и причины, что привели его на Землю около сорока лет тому назад.

Но насколько велика оказалась разница между знать, понимать и принимать. И мое сердце едва не разрывается, ища выход из ловушки, в которую я его загнала. Любовь, долг, дружба… И никто не подумал, а что буду чувствовать я? Узнав о том, что своим рождением обязана дружбе князя-оборотня и великого мага Равновесия. Что моя встреча с Олейором была предопределена необходимостью моего появления в этом мире. Что…

Я на мгновение опускаю ресницы, чтобы никто не смог увидеть, как выступают слезы на моих глазах. Потому что я знаю: я сделаю то, что должна сделать. Но… Как легко было еще вчера.

И я делаю еще один шаг. Последний.

Стоящий слева от правителя Валиэль скользит вперед, ко мне. И в этот раз я не успеваю его перехватить. Он опускается передо мной на одно колено. И в этой позе нет ничего, что унижало бы его достоинство. Его спина совершенно прямая. Голова чуть склонена, так, что прядь волос, скользнув на лицо, прячет лукавый взгляд его изумрудных глаз.

Безуспешно.

Его губы шепчут что-то, и мне не надо слышать слова, которые он произносит, потому что я их слышала уже много раз. И уже много раз, глядя на этого эльфа, я ловила себя на одной и той же мысли: наверное, все не так плохо, если рядом с тобой есть те, кто просто радуется тому, что ты существуешь.

И до меня наконец-то доходит, что никакой ловушки нет – есть жизнь. И в этой жизни стоит судить лишь себя. Свои чувства, свои мысли, свои поступки. И я улыбаюсь своим мыслям в ответ. Почти легко и свободно.

Вот только…

Ксандриэль поднимается со своего кресла. И теперь уже в его глазах вопрос. Но я только для него качаю головой. Свои открытия я сделала. Теперь… их черед.

– Именем главы Старшего Дома Д’Сар’Амэль я принимаю клятву, данную младшим принцем Валиэлем Д’Сар’Амэль, на себя и признаю за Лерой, гостьей нашего мира и ученицей наследного принца Олейора, право требовать.

Он говорит на древнеэльфийском, но Олейор чуть слышно переводит на межрасовый. И в его голосе…

Ладно, я напомню ему чуть позже, чем занимаюсь по его милости все то время, что нахожусь на Лилее. Вместо того чтобы дышать свежим воздухом, совершенствоваться в местных языках и любоваться красотами природы.

– Я, наследный принц Старшего Дома Д’Тар, учитель гостьи нашего мира Леры, подтверждаю истинность принесенных клятв и принимаю младшего принца Дома Д’Сар’Амэль носителем данного слова, даю ему разрешение сопровождать свою ученицу, дабы он имел возможность исполнить право требовать. В любом месте. В любое время.

Как хорошо, что они не умеют читать мысли. А не то… Одно радует. Любое утро заканчивается вечером. И уж тогда… Я вам устрою проводы князя. Сразу… Как только мы его проводим. Чтобы своими выходками не сорвать операцию по незаметному исчезновению Альены из охраняемого всеми мыслимыми и немыслимыми способами дворца.

Видно, что-то такое мелькает в моих глазах, потому что светлоэльфийский правитель вдруг мрачнеет и удивленно косится в сторону моего мучителя, потом на Рамона, который стоит среди гостей.

Сегодня он в черном, словно для контраста. И я представляю, как они будут смотреться вместе. Два ангела. Или… Что больше похоже на правду.

Не знаю, что он там увидел, но все заканчивается слишком быстро. Меня еще раз благодарят за возвращение дочери, ни словом не обмолвившись о ночных разборках. И от этих тайн мои ладони машинально сжимаются в кулаки.

Эльфийские подданные, настроившиеся на более длительное представление, недоуменно переглядываются друг с другом. Но… довольно бодро начинают покидать зал – похоже, спорить с собственным правителем настроения у них нет.

И зачем тогда, спрашивается, надо было меня так рано будить? Если все дело было лишь в паре фраз, которые можно было произнести и при меньшем скоплении народа. Да в тонком колечке, украшенном вязью рун, которое правитель надевает на мой палец.

И я начинаю медленно закипать. Едва не издавая булькающие звуки.

– Лера, что случилось? – Голос Рамона у самого уха заставляет меня внутренне вздрогнуть. Хорошо еще, удается удержать свое тело и не выдать, насколько я задумалась, строя козни и не заметив, что в тронном зале остались лишь те, кого можно отнести к категории «свои».

Но, как говорится, на ловца и зверь…

И я, подхватив мага под руку, отвожу его к большому окну. Успев отметить, как хмурятся брови Олейора, который хоть и обсуждает что-то со своим черноволосым другом и Ксандриэлем, но тем не менее не выпускает меня из поля зрения.

– Ты можешь рассказать мне, кто такие даймоны? – Я встаю спиной к витражам, чтобы успеть прекратить разговор сразу, как лопнет терпение темного принца.

– Зачем? – Взгляд Рамона, которым он меня окидывает, уже не столь благодушен, как в тот момент, когда я коснулась его руки. Да и голос… Похоже, мой вопрос довольно неожиданный для него.

– Я спросила, можешь или нет? – Вот только не надо так удивляться, видя, как милые барышни превращаются в мегер.

– Да, конечно. Я просто не думал, что Олейор не поделился с тобой этим. Ведь Лилея – единственный из миров веера, где они еще иногда появляются. – Все-таки богатый опыт общения с дамами не проходит для него бесследно, и он предпочитает со мной не спорить.

– Может, я хотела, чтобы именно ты удовлетворил мое любопытство. – Олейор что-то говорит правителю светлых и делает шаг в мою сторону. Но… Гадриэль, словно чувствуя, как мне нужна эта информация, что-то тихо произносит уже в спину, и тот возвращается, чтобы продолжить разговор.

Рамон кивает и быстро оглядывается с ухмылкой. Видно, заметив мое осторожное наблюдение.

– Даймоны – раса воинов и магов. Причем владеют они и магией Хаоса, и магией крови. Пару тысяч лет тому назад их мир закрыли. За набеги. – Я вся внимание. И он добавляет: – Практически ни одна раса не могла сопротивляться им на равных. Кроме драконов. Кстати, именно ящеры и дали им второе название: черные воины.

– Почему черные? – Хотя определенные ассоциации у меня уже возникли, я все-таки не удержалась от вопроса.

– За их любимый цвет. Черная одежда. Черные платки, которыми они полностью закрывают голову. К тому же в боевой форме цвет их кожи…

– Черный, – перебиваю я его. Все кажется понятным. Вот только меня интересует не это. – Они красивы?

Но… Рамон не удивлен моим вопросом.

– Мне иногда кажется, что возможность перехода в другие миры им заблокировали не по причине их опасности.

Что ж. Теперь хоть становится понятным, что делала дамочка этой расы в доме моего прадеда. Одно слово – мужчины.

– Что им нужно в других мирах? Своего не хватает?

На лице у мага… Словами это не высказать, нужно только видеть: смесь ехидства, торжества, негодования, ярости.

– Женщин наших им надо. Что-то они намудрили, занимаясь улучшением своей породы. Так что барышни у них – величайшая ценность, которая при этом не стремится к продолжению рода.

– Ты хочешь сказать, что женщины других рас…

– Именно. – И в его голосе те же чувства, что и на лице. – Причем все их детишки – чистокровные даймоны.

Мои брови самостоятельно стремятся к переносице. Похоже, вопрос остается открытым. По поводу того, кого считают сыном моего прадеда. Хотя… Уж князь-то – я по привычке продолжаю думать о нем именно в таком качестве – должен знать что-то, раз так уверенно отказывает своему другу в радости отцовства.

– Тогда скажи-ка мне… – Я не успеваю закончить вопрос, потому что Олейор, буквально оттолкнув друга, направляется в нашу сторону, дав мне возможность лишь быстро прошептать: – Ты мне ничего не говорил.

И я, игнорируя удивленный взгляд Рамона, делаю шаг навстречу своему кошмару, уже понимая, что меня ожидает.

К сожалению, я не ошибаюсь и все остальные события лишь укрепляют меня в огромном желании сделать так, чтобы они запомнили это день. И с каждым уходящим мгновением тот сюрприз, который я им готовлю, продолжает обрастать все новыми и все более изощренными подробностями.

И все, что я могу сделать, – держаться.

И я держусь.

Я молчу, когда мне дают всего несколько минут, чтобы сменить церемониальное платье на мужскую одежду.

Я лишь отвожу взгляд, когда меня выводят на утоптанную множеством ног площадку и вручают в руки клинки.

Я только улыбаюсь, когда князь и Олейор по очереди и вместе заставляют меня отвоевывать возможность хотя бы смахнуть пот с лица, оставляя синяки и царапины на моем теле.

Я сдерживаю тяжелый вздох, когда к этому издевательству добавляются магические штучки.

Потому что я знаю, скоро придет мое время.

И оно приходит. Сразу после ужина. Когда все, кто находится в моем списке на долгую и небезболезненную смерть, собираются в портальном зале. Может, мне еще и заплакать от умиления: князь клана Серебряного волка покидает гостеприимного правителя светлых эльфов.

Так бы и сделала, если бы не несколько советников Ксандриэля, которые должны были подтвердить всем, кто этим заинтересуется, что Аль’Аир покинул эльфийские земли один. Надеюсь, они успеют исчезнуть из огромного помещения, прежде чем…

И я опускаю голову, чтобы не испугать никого своим звериным оскалом.

Для такого события целитель свел с моей кожи все следы издевательств, а те же девушки, которые помогали мне после памятной ночи, вернули женский облик. Если кто-то думал, что это их спасет…

Я стою чуть в стороне. Мои пальцы… Уже не первый раз я заставляю их отпустить мягкий серый шелк платья, чтобы не выдать раньше времени своего волнения.

– Мне очень жаль, Аль’Аир, что ты так рано покидаешь мой дворец. – На лице Ксандриэля искреннее сожаление. А я едва сдерживаю хищный блеск в глазах.

Конечно, с Алистером мне спокойнее. Но… сейчас он лишний. Да и… Чем скорее малышка окажется у оборотней, тем быстрее я вздохну с облегчением.

– Прости. – Он пожимает плечами. – Твоя церемония уже закончилась. А мне надо подготовиться к встрече Леры и Саши. Надеюсь, ты не задержишь их дольше, чем мы договорились? – Он косится в мою сторону, но я успеваю спрятать ехидную улыбку и невинно опускаю ресницы.

– Не беспокойся. Завтра к обеду жди их. – И он кивает магу, который держит открытым портал во владения князя.

И отходит назад, давая сигнал к началу представления и не догадываясь, что в его программу внесены некоторые изменения.

Я делаю шаг в сторону туннеля, словно затем, чтобы проститься с князем. Но… наступаю на подол длинного платья и теряю равновесие.

Рамон – он ближе – быстрым движением подхватывает меня. Его руки обнимают мою талию, скользят по спине. Он, словно удерживая, прижимает меня к себе. И его губы скользят по моей щеке, виску…

– Герцог, вам не кажется, что вы забываетесь… – Голос Олейора больше похож на шипение змеи. Той самой, что украшает его висок.

А в воздухе явственно начинает пахнуть магией. За спиной раздается визг вынимаемого из ножен оружия и шелест поднимаемых щитов.

Обожаю этих двоих. Похоже, воодушевление, которое я наблюдала на их лицах, как раз и было связано с возможностью выяснить отношения. Причем с полного одобрения остальных участников.

– Именем правителя Ксандриэля, всем убрать клинки. – Первым приходит в себя наследный принц. И выступает вперед, закрывая собой отца.

Может, зря я отношусь к нему так подозрительно?

Гвардейцы, которые присутствуют в портальном зале, пытаются повторить маневр, но Тамриэль жестом приказывает им оставаться на своих местах.

Глаза мага близко. И они… смеются. Словно предупреждая, что не все было предусмотрено сценарием. А то я и сама уже не вижу, как происходящее выходит из-под контроля. Вот только… Боюсь, что и меня они явно недооценивают. Точнее, мою жажду разрушений, после всех откровений, которые мне пришлось выслушать. Его губы все ближе, я пытаюсь его оттолкнуть, для вида, но его руки держат меня крепко.

И время срывается стрелой с натянутой тетивы. Короткий, но очень горячий поцелуй. Вот только… Я на него весьма охотно отвечаю. Заставляя одного недоверчиво замереть, прежде чем отбросить меня буквально Сашке в руки.

Второго…

И они стоят друг напротив друга в стойке, которая никак не допускает двусмысленного толкования.

– Ваше высочество, я прошу вас немедленно прекратить, – вступает сам Ксандриэль, и на его лице нешуточный гнев.

Это зрелище могло бы меня напугать. Если бы… я не знала, что это всего-навсего игра.

– Простите, правитель, но этот наглец должен ответить за оскорбление, которое он нанес моей ученице. – И вокруг клинков принца вспыхивает голубое свечение атакующих заклинаний воздуха.

– Олейор, не надо, – говорю я, делая вид, что пытаюсь вырваться из рук сына. На лице Сашки… Я его не вижу, но знаю, что он растерян.

– Лера, дорогая, ты, кажется, переоцениваешь своего наставника. – Ехидная улыбка Рамона действует на Олейора как сигнал к действию и…

Лезвия несутся навстречу друг другу, встречаясь словно ненасытные любовники.

Это красиво. Это настолько красиво, что трудно отвести взгляд. Их тела словно размытые тени. Глаз не успевает замечать, как одно движение сменяет другое. Выпад, блок. Неудавшийся удар – на гарду. Чуть сдвинуться, когда лезвие проносится слишком близко. Едва отступить, когда кончик жала почти касается кожи.

И не понять, где кто. Два танцора. И я. Правда, они еще ни о чем не догадываются.

Они так рядом. Они настолько близко, что кажутся одним целым.

Два мастера клинка.

Звон металла и вспышки заклинаний. Мерцание щитов, которые удерживают наносимые друг другу удары.

Это уже нисколько не похоже на то, о чем мы договаривались. Но… Будем считать, что и этой парочке разрядка не повредит.

– Активировать портал. – Я не вижу, я знаю, как к князю, пользуясь тем, что все не сводят глаз со сцепившихся Олейора и Рамона, проскальзывает младший принц. И, закрывая Аль’Аира собой, передает ему закутанную в иллюзии Альену.

Еще мгновение – и туннель захлопывается, оставляя за собой лишь серую дымку.

Я, конечно, могла бы уже расслабиться. Все-таки в том хаосе, что сейчас творится в зале, почувствовать заклинания, которыми Валиэль прикрывал принцессу от любопытных глаз, практически невозможно. Так что можно быть уверенным: никто, кроме тех, кто все это придумал, не знает, что девочки во дворце больше нет.

Вот только…

Мой выход. Потому что разбираться с этими двумя предстоит мне. Других желающих быстро расстаться с жизнью вроде не наблюдается.

И понимаю это не только я. Сашка опускает руки, чуть слышно шепчет в самое ухо:

– Сразу не убивай.

И отступает, давая мне простор для действий.

Если мне не изменяет память, я предупреждала, что не стоит загонять меня в угол. Магия струится по мне словно кровь. Воздух сгущается вокруг. И единственное, о чем я жалею, чувствуя, как щекочет ладони ветер, это то, что не все из тех, кого бы я хотела сейчас видеть, находятся здесь.

Взгляд правителя… Он качает головой, но я лишь улыбаюсь в ответ. Я не злопамятна. Но события последних дней сделали меня несколько нервной. И за это должен кто-то ответить.

Я развожу руки, позволяя воздушным потокам скрутиться в гудящие жгуты.

– Лера, не надо. – Ксандриэль отталкивает от себя старшего сына, но теперь уже я качаю головой, и он застывает на месте.

Единственный из всех понимая, что связываться с женщиной, да еще и с будущим магом Равновесия, не стоит.

И я опускаю ресницы, хваля его за разумность, и… отпускаю заклинание на волю.

В первое мгновение ничего не происходит, лишь становится трудно дышать и… Тишина стоит такая, что все, что происходит в портальном зале, кажется невероятным.

Лишь два цвета: черный и белый. Да пряди волос вдруг замирают в воздухе. Словно останавливается время, чтобы дать возможность лучше рассмотреть, с каким упоением эта парочка пытается выяснить, кто из них более достоин моей скромной персоны.

Вообще-то могли бы и спросить. И я бы ответила, что, как только все закончится, предпочту вернуться домой. И забыть. Все. Как страшный сон.

Я чувствую, как на высокой ноте вибрирует сфера, ожидая лишь заключительного слова.

– Может, не стоит?

Я оборачиваюсь на голос Валиэля. Он стоит за моей спиной и улыбается. Ну еще бы. Ветер – его стихия, и это заклинание, хоть и чуть подправленное, ему должно быть хорошо знакомо.

Вот только…

У меня перед глазами все последние дни. И я не хочу останавливаться.

– Тебе их жаль? Или… – Я насмешливо улыбаюсь. – Ты хочешь к ним присоединиться.

Принц в притворном испуге машет руками. Вызывая у Сашки приступ очень похожего на сдавленный смех кашля.

– Что ты… Я лишь подумал, что воспитанным барышням на это смотреть не стоит.

– Не беспокойся. – И я мило ему улыбаюсь. – Я отвернусь.

И поднимаю щиты за секунду до того, как произношу слово-ключ, освобождающий мою месть.

Контур, что удерживал внутри себя ветер, лопается, словно мыльный пузырь. Ураганный порыв растаскивает моих ухажеров по полу, срывая по пути одежду. Клинки, словно крошечные смерчи, грозя своими смертоносными лезвиями, позванивая каждый раз, как сталкиваются с очередной колонной, носятся по залу.

Ксандриэль пытается последовать моему примеру, но… Я позволила себе крошечную хитрость. И заготовки, спрятанные по углам, взрываются фейерверками. Отвлекая на себя внимание.

– И это все? – В голосе моего юного друга откровенное разочарование.

– А ты думал, что я здесь устрою полноценный стриптиз? – Я еще только задаю вопрос, но по тому, как на лице Валиэля расползается плотоядная улыбка, понимаю – именно этого он и ожидал.

Вот только… Представление еще не окончено.

И второе слово-ключ освобождает мой главный сюрприз.

В самом центре зала, там, где формируется рамка туннеля перехода, туманом клубится серая мгла. Две фигуры, закутанные в черное, медленно с кошачьей грацией выступают на белый мрамор.

Гвардейцы, с огромным трудом преодолевая порывы стихии, пытаются обнажить оружие. Но… Это не входит в мои планы. И их аккуратно, без тяжелых телесных повреждений, отбрасывает к стенам. Так что способными передвигаться остаются лишь четверо.

Мне, конечно, не хотелось бы видеть наследного принца светлых участником той вакханалии, что я затеяла. Вдруг не сможет оценить глубокий смысл моего извращенного чувства юмора. Да только… Он оказался в ненужное время в ненужном месте. Остается лишь надеяться, что это не повредит репутации всех тех, кто вынужден будет играть главные роли.

Олейор поднимается первым. В остатках того, что раньше называлось парадным костюмом. На его лице… Похоже, он намерен расстаться с жизнью, защищая всех остальных. Его губы шепчут слова заклинания. И я даже догадываюсь, что должно сорваться с его ладоней.

Ведь именно на это я и рассчитывала.

Его магия касается существа, которое я создала. Сплетается с ней жесткими нитями, связывая принца с моей задумкой. И одна из фигур делает шаг.

Шаг в его сторону. Черный платок сползает с ее головы, открывая волосы цвета воронова крыла. Чернота глаз…

Второе заклинание со стороны Рамона. И вторая барышня начинает освобождаться от своей одежды.

Это иллюзия, но… очень хитрая. Я лишь задала форму, все остальное они будут вытягивать из своего воображения. Боюсь, весьма богатого.

Черная ткань сползает с обнаженных плеч, скользят вниз, открывая… И я в ответ на тяжелый вздох Валиэля протягиваю руку, чтобы прикрыть глаза сыну.

– Спасибо, что предупредила, принцесса. – Вот ведь пристало ко мне это прозвище. Гадриэль перехватывает мою ладонь и касается ее губами. – Я обещаю, что никогда не буду тебя злить.

Щиты не пропускают чар, но я знаю, насколько обольстительными кажутся эти призрачные барышни объектам моего весьма недоброжелательного чувства юмора.

Жаль только, что здесь нет Тиасаль. Она бы оценила такое использование драконьей крови, которой она со мной поделилась.

Черные, гладкие тела, блестящие, словно окутанные легким мерцанием. Плавные изгибы. Тонкая талия. Высокая грудь. Призывно покачивающиеся бедра… А на лице у бывших соперников… Полное единодушие.

Вот только. Этих двое. А тех…

И я, не сдержавшись, начинаю тихо похихикивать, представляя дальнейшее развитие событий.

Руки чернокожей красавицы ложатся на плечи Олейора, и я… Замираю. В ожидании того, ради чего все это затевалось.

Мой крошечный штрих в его потаенные мечты.

Ноготки с изящным маникюром начинают удлиняться, становясь тверже и острее. Впиваясь в обнаженную кожу темного эльфа. Ее губы приоткрываются. Белоснежные зубы… Клыки, которым может позавидовать и сам принц, с которых капают алые капли крови…

– Пойдем, принцесса. Я провожу тебя в твои покои. – Друг моего кошмара, удовлетворенно хмыкнув, подает мне руку. И уточняет, настойчиво пряча усмешку: – Долго они так будут развлекаться?

Я отворачиваюсь, чтобы не видеть, как извивается принц в руках моего создания, в тщетном стремлении избежать нежного поцелуя. И стараясь не выдать торжества, надо сказать весьма заслуженного, спокойно отвечаю:

– Если не догадаются, как развеять, то до утра.

– Я на всякий случай останусь с тобой. – Сашка проскальзывает вперед меня и открывает дверь, не переставая оглядываться.

– Я бы тоже. Но… – И Валиэль тяжело вздыхает. Ему всю ночь придется изображать тщательную охрану комнаты, в которой уже нет принцессы.

– Пожалуй. – Черноволосый лорд снова прижимает мою ладонь к своим губам. При этом умудряясь не сводить с меня пристального взгляда. – Я составлю вам компанию.

Я притормаживаю прямо в проходе и нескромно интересуюсь, наблюдая одинаково ехидное выражение лица у всей троицы:

– Вы думаете, он придет меня убивать?!

Ничто так не сближает, как дружный смех. А смеются они самозабвенно. Вытирая глаза от выступивших слез. Пытаются остановиться. Но, бросив случайный взгляд на меня, отдаются смеху снова и снова.

И я жду. Пока Гадриэль, с трудом переведя дыхание, не находит в себе силы ответить:

– Нет, принцесса. Они оба придут тебя благодарить.

И мы снова смеемся. Теперь уже все.

А лично я… с чувством полного удовлетворения.

Глава 15

Лера

Все мои надежды на сладкие сны до утра… Проснулась я от ощущения чужого взгляда. И это защитнички…

Сашка дрыхнет на кушетке, свернувшись калачиком под цветастым покрывалом. Гадриэль откинулся на спинку кресла, положив ноги на мягкий пуф. Ножны с оружием небрежно валяются на полу.

Глаза… Закрыты. А по той улыбке, что освещает его лицо, можно делать однозначный вывод о том сне, который он сейчас видит.

А в воздухе разлит… Короче, пахнет драконом.

Выползаю из-под одеяла и активирую магический светильник. Ну не научилась я еще, как некоторые, в темноте видеть. Она, сбросив свою накидку на пол и откинув занавесь, сидит на широком подоконнике и смотрит на меня. Весьма насмешливо.

– Тебе жить надоело?

Я даже не удивляюсь. Мол, не понимаю, о чем таком ты, подруга, говоришь.

– Ксандриэль позвал?

Она кивает и, словно дуновенье ветерка, оказывается рядом со мной. Скинув туфельки, забирается на кровать с ногами, устраивается поудобнее, прижав колени в груди.

– Как там? – Я киваю в пустоту, имея в виду то место, откуда она появилась.

Вместо ответа Тиасаль закатывает глаза. Но через мгновение добавляет:

– Спорят. Кто будет первым.

Я, конечно, понимаю, что она шутит. Но насколько?

– Девушки плохо старались? Им не понравилось?

Драконица удивленно поднимает брови и начинает непроизвольно качать головой. Не будучи в состоянии определиться: то ли ей смеяться, то ли приниматься меня оплакивать.

И все-таки первое ей нравится больше, и она начинает тихонько хихикать, не столько боясь разбудить парочку храбрецов, сраженных ее магией, сколько пытаясь не уронить свое драконье достоинство. Но, похоже, то, что она видела, заслуживает большего, и она начинает смеяться в голос, пытаясь при этом еще и поделиться впечатлениями.

– Олейор… Вся шея и грудь… волосы дыбом… от Рамона…

В эти нечленораздельные всхлипы я не вслушиваюсь – бесполезно. Разобраться в том, что она говорит, невозможно. Остается лишь одно – ждать, пока она успокоится.

Но уже сейчас я могу представить себе масштаб разрушений. Уж если драконица сумела впечатлиться последствиями…

От той гордости, которую я начинаю испытывать по отношению к самой себе, страх улетучивается.

Осталось только дожить до обеда, чтобы сбежать под теплое крылышко оборотней. Надеюсь, князь не обидится, что пропустил такое зрелище, и предоставит политическое убежище жертве эльфийских репрессий.

– Тиа, может, тебе водички дать? – Я начинаю посматривать на барышню с опасением. Каждая ее попытка произнести что-либо вразумительно заканчивается новым приступом гомерического хохота.

Нет, я не против того, чтобы мои действия оценивались так высоко, но ведь мне тоже интересно, чем все закончилось.

И тут… До меня доходит. Что жертв должно быть не двое. А… несколько больше. И один из этого списка…

Ой… мамочка. Придется действовать быстро и решительно.

Потянувшись, стаскиваю с небольшого столика, который стоит рядом с кроватью, кувшин с водой. На постели мокрое пятно, драконица отфыркивается, но… больше не смеется. Надеюсь, надолго, потому что второго кувшина в этой комнате нет.

– Ну вот, и до меня добралась. – И Тиасаль улыбается. Вокруг ее тела клубится марево, и ее платье, а вместе с ним и одеяло, на котором она сидит, уже сухие.

Что еще можно с дракона взять: ходяче-летающий обогреватель.

– Я просто хотела узнать, кого мне первым ждать? – Моей выдержке могла бы позавидовать и железобетонная конструкция. Так что ее взгляд я игнорирую, даже не моргнув и глазом.

– Ты хотя бы правителя не трогала. Ему вроде не положено прилюдно прихоти обнаженных иллюзий исполнять.

– Да кто, чьи прихоти? – Я от возмущения едва дар речи не потеряла. Это же надо на моих скромных девочек такую напраслину возводить. – Да они сама невинность.

– Эти?! – Тиасаль, едва не захлебнувшись воздухом, шевеля губами, но не издавая ни звука, качает головой.

– А я так старалась. – И я опускаю ресницы, исподволь наблюдая, как меняется выражение лица моей подруги.

– Это заметили все. Тамриэль предложил продать тебя демонам, наставницей в гарем повелителю. Чтобы ты свои умения демонстрировала более подготовленной публике. – Я даже не улыбнулась. Пусть скажут спасибо, что я не устроила им бои без правил, совмещенные с грязевыми ваннами.

– А твой? – И я мило ей улыбаюсь. В надежде что она не обиделась за включение Ксандриэля в состав подопытных кроликов. Хотя… если учесть их более чем свободные взгляды…

– Мой?! – Она тяжело вздыхает. Вот только в глазах… – Он сказал, что надо взять этот бесценный опыт и испробовать его в более уединенной обстановке.

Вот ведь загнула. Нет чтобы по-человечески сказать, что кому-то достанется в самое ближайшее время.

– Вы когда договорились с ним встретиться? – уточняю я, пытаясь сделать вид, что меня это нисколько не волнует. Да только ее лицо расплывается в загадочной улыбке. – Могла бы и спасибо сказать. Он же теперь ни о чем думать не сможет, кроме тебя и предстоящего свидания.

Да, женщина сама по себе существо весьма опасное. Что и было уже неоднократно доказано этим ничего не понимающим с первого раза экземплярам. А уж две женщины…

– Рамон готов взять тебя в свой отряд хоть сейчас. Говорит, будет выпускать впереди всех, против нечисти. Чтобы ты ее своими шуточками доводила до добровольного массового самоубийства.

И я в ответ молча киваю головой. Пора строить новые планы.

А подруга снова начинает закатывать глаза и прикладывать руку туда, где должно находиться сердце. Хотя кто их, драконов, знает, где оно у них находится.

Но то, что Рамон возвращается в список, ясно и без лишних слов.

– А Олейор? – Произнося имя принца, я, сама того не желая, несколько напрягаюсь.

– Олейор? – Тиасаль задумчиво приподнимает бровь. Словно пытаясь вспомнить, какие же кары на мою несчастную голову призывал этот темноэльфийский отпрыск. – Олейор намекнул, что срок ученичества покажется тебе слишком долгим.

– Понятно. – Я тяжело вздыхаю. – Все как всегда. И ни одного доброго слова. – И я медленно, не сводя глаз с Тиасаль, опускаю голову.

– Доброго слова?! Да ты бы его видела. На нем живого места нет. Только следы от жарких поцелуев и объятий. И это с его-то регенерацией.

– Он чем-то недоволен? – Я едва держусь. Бровки домиком. Лицо серьезное. – Все претензии в письменном виде.

– Претензии?! – Я чувствую, как кровь отливает от моего лица. Тиасаль, оглянувшись, пытается натянуть на себя одеяло, на котором сама и сидит. – Да я этот талмуд поднять не смогу.

Он стоит, прислонившись к стене у открытой двери. Волосы убраны в хвост. Темные брюки… И что у них за мода такая… Это, конечно, не вторая кожа, но женщину с ума свести могут. Белая рубашка с открытым воротом. На шее и груди… Либо действительно хорошая регенерация, либо… моя подруга несколько приукрасила события.

И ведь не спросишь. Потому что выражение лица у него…

Вариантов у меня два. Либо немедленно скончаться. Либо… Кидаться в атаку. Если бы еще драконица догадалась вернуть мою охрану в строй.

– Олейор, я не… – От его взгляда я тут же замолкаю. Уговаривая сама себя, что первый вариант будет намного лучше. Остается выбрать лишь наиболее быстрый способ. О том, насколько болезненным будет процесс, речи уже не идет.

– Леди Тиасаль, я еще раз благодарю вас за помощь. И прошу дать мне возможность поговорить со своей ученицей наедине. – Его изысканная вежливость наводит меня на весьма неутешительные выводы. Как-то очень сильно напоминая наши первые встречи.

Похоже, с шуточками пора прощаться. И вспоминать про свое положение, возраст, место нахождения и… Короче, расставаться с иллюзиями. Правда, не столь безобидными, как те, что я создавала.

Вот только… Все уже не так. Не так, как было. Пусть еще и непонятно, как есть.

– Ваше высочество… – Она уже стоит рядом с ним. И в мою душу начинают закрадываться некоторые подозрения. Я ведь так и не узнала, кем она в драконьей табели о рангах значится. Уж больно величава ее осанка. – Лера моя подруга, и я…

– Кем бы ни была для вас эта женщина, – он не только позволил себе ее прервать, но и заговорил таким тоном, от которого у меня по спине побежали мурашки, – она моя ученица. И насколько значимыми бы ни были ее заслуги в этом мире, до окончания срока ученичества лишь я один имею право решать ее судьбу. – И он чуть склонил голову, показывая, что разговор окончен.

А я, как была в ночной рубашке, сползла с кровати, уже готовая к любым неожиданностям.

– Олейор… – Драконица, похоже, сняла заклинания сразу, как в комнате появилось новое действующее лицо, потому что, судя по взглядам, которые бросали на принца Гадриэль и Сашка, они слышали его заключительную речь.

– Вон. – Короткий рык, тягостная тишина, и черноволосый лорд, не сказав больше ни слова, отвесил короткий поклон и вышел из комнаты.

– Саша. – Он поворачивается к моему сыну. И чуть спокойнее и значительно тише: – Мне надо поговорить с твоей матерью. Оставь нас. – И неожиданно для меня добавляет: – Пожалуйста.

Всплеск портала, быстрый взгляд Сашки в мою сторону, прежде чем за ним закрылась дверь, и мы остались одни.

Не знаю почему, но я не боялась. Происходящее было мне неприятно, заставляло чувствовать себя неуверенно, но… Я изменилась. Я больше не была той растерянной женщиной, которую он встретил в парке.

И мне кажется, что он это понимал. Несмотря на то что действительно имел огромную власть надо мной. И не только ту, что давал ему статус моего учителя.

Он начинает двигаться неожиданно. Только что его взгляд сдерживал мое дыхание, а спустя мгновение из-за ширмы, за которой находится небольшая гардеробная, на постель падает костюм для верховой езды.

– Переодевайся. – И он, отодвинув ту же штору, которую до этого отодвигала моя подруга, отворачивается к окну.

Его приказ я выполняю молча. Даже не проверяя, не подглядывает ли он. Заклинания, что запечатали комнату за спиной уходящего сына, однозначно заявляют о том, что здесь и сейчас на чью-либо помощь я рассчитывать не могу.

Так что по мелочам с ним лучше не спорить. Тем более что пока он ведет себя достаточно корректно. Если не считать грозного вида.

– Я готова.

Он оборачивается сразу, как только я начинаю говорить. Его взгляд, не отражая ни единой эмоции, скользит по моей фигуре. Быстрое движение рукой – и перевязь, что лежала там же за ширмой, летит мне в руки.

– Идем.

И, не дожидаясь, пока я затяну ремни, едва заметным жестом снимает защиту и, даже не проверив, выполнила ли я его приказ, выходит из комнаты.

В широком коридоре, ведущем к лестнице, нас уже ждут. Вот только это не гвардейцы светлоэльфийского правителя. Шестеро воинов-дроу, похоже из личной охраны самого Олейора, окружают нас уже привычной коробочкой.

Мы проходим мимо нескольких патрулей внутренней стражи, которые даже не смотрят в нашу сторону, спускаемся по лестнице вниз. Руку мне, естественно, никто не предлагает. И я этому только рада: накал страстей в моей душе набатом отдается в каждой клетке.

Еще один небольшой зал – и мы выходим из дворца. Правда, не с парадного входа.

У высокого крыльца восьмерка оседланных лошадей.

Я пытаюсь поймать взгляд принца. Благо вся площадь перед нами освещена магическими светильниками. Но он, не смотря в мою сторону, говорит что-то одному из наших сопровождающих, и ко мне подводят скакуна. Гнедого жеребца, который весьма недружелюбно косит на меня глазом.

Может, стоит все-таки уточнить, когда мне надо начинать бояться. Уж больно все происходящее кажется странным.

Но я, стиснув зубы, молчу. По большому счету, убивать меня не за что. Да и злиться, если уж на то пошло, тоже не стоит.

Только моего мнения на этот счет никто не спрашивает. Хорошо еще, я к этому давно привыкла.

Мы галопом вылетаем за ворота, ни на секунду не задерживаясь: стража начала открывать их сразу, как только мы появились в поле зрения. Моя лошадь, несмотря на первое мое впечатление, ведет себя весьма послушно, так что я начинаю чувствовать себя увереннее – гибель под копытами можно вычеркнуть из списка возможных неприятностей.

На улицах спящего города тихо. Лишь дробный гул от нашей кавалькады эхом отлетает от каменных зданий, мимо которых мы скачем.

Думать и следить за тем, чтобы выглядеть в седле хотя бы не бесформенным кулем, мне не удается. И я этому несказанно рада. Потому что в мыслях царит полный хаос. Разумных объяснений происходящему нет. А с неразумными…

Эльфийские города, в отличие от человеческих, стенами не окружены. Так что на тракт, вдоль которого тянется густой лес, мы попали совершенно для меня неожиданно.

Еще несколько минут бешеной скачки – и воин впереди, которого едва видно в предрассветном сумраке, поднимает руку, давая команду остановиться.

Мы молча спешиваемся. И вновь кто-то из охраны забирает у меня повод.

Мое богатое воображение пасует перед тем, что происходит вокруг меня. Сплошные вопросы. И нет ни одного намека, чтобы зацепиться и попытаться прояснить ситуацию.

– Уже скоро. – Олейор проходит мимо меня и кивком головы требует следовать за ним.

Как ни странно, остальные остаются на месте, когда мы углубляемся по плохо различимой тропинке в лес.

Он легко идет впереди меня. Белая рубашка, поверх которой он не накинул ничего, служит мне единственным ориентиром в сгустившейся мгле.

Ни одна веточка не хрустнет под его ногами. И создается впечатление, что не живое существо, а призрачная тень скользит между деревьями, настолько неосязаемы его движения, в отличие от моих. Я хоть и стараюсь ступать как можно мягче, но вынуждена признать, что шума произвожу довольно много.

Темнота заканчивается неожиданно. Я делаю всего лишь один шаг и… Сплошная стена деревьев остается за моей спиной.

А впереди… Мы находимся на небольшом холме, у подножия которого тихо шелестит река. Мраморные плиты, заросшие густой травой. Каменная лестница, спускающаяся к самой воде.

Олейор останавливается на верхней ступеньке. Ждет, когда я подойду.

И в этот миг… Первый луч просыпающегося светила трогает бледно-розовым белоснежные изваяния справа и слева от нас.

– Это храм судьбы. Разрушенный, кстати, даймонами. Считалось, что те решения, которые принимались здесь в первые минуты рассвета, становились судьбоносными. – Он отступает на шаг назад, чтобы мы стояли плечом к плечу. – Я очень хотел привести тебя сюда.

То, что он говорит, не требует ответа. И я молчу, пытаясь осознать, что чувствую, о чем думаю, стоя там, где, кажется, сама история требует очень вдумчивого отношения к тому, что творится в твоем сердце.

Уже давно мои мысли не текли так спокойно, как сейчас. Уже давно я не ощущала такого умиротворения. Уже давно с такой поразительной четкостью я не осознавала, чего хочу в своей жизни.

И только сейчас, в это самое мгновение, я наконец-то поняла, кем для меня стал мужчина, который стоит рядом со мной.

Поняла и не испугалась. Ни того, кем он является. Ни того, во сколько сотен лет пропасть между нами. Ни того, что он не сможет мне дать того, чего хочет мое сердце.

Потому что все это было неважно.

Потому что он просто есть. Рядом.

Олейор Д’Тар

Было весело, правда не в первый момент. Мне, слава стихиям, до этого момента не приходилось встречаться с черными воинами. Даже в женской форме. Но все, что я о них знал, говорило лишь об одном. Опасность от их появления здесь была слишком велика.

Хорошо еще, думал об этом я недолго. Пока они не начали… Снимать одежду.

А уж когда поднялись защитные щиты, от которых несло знакомой мне магией, а моя ученица пошла к выходу…

Вот тогда-то мне и стало весело. Ну а потом до меня дошло, кто управляет иллюзиями… И к желанию немедленно ее удавить добавилась гордость. Знать, что перед тобой будущий маг Равновесия, и ощущать на себе, как она набирается опыта на моей собственной шкуре… Смутило лишь одно – явное присутствие крови драконов в заклинаниях.

Но и об этом догадался. Как раз в тот момент, когда красотка, которая, стоило мне чуть ослабить над собой контроль, начинала меняться, становясь очень похожей на одну хорошо мне известную барышню, когда та добралась до моей шеи с безумно жарким поцелуем…

Голову прочистило мгновенно. Никогда не думал, что отстаивание собственной чести так хорошо влияет на способность расставлять все по своим местам. А еще более этому способствует вопль разъяренного соперника: «Да уберите же ее от меня…»

Жизнь кажется поистине прекрасной.

Одно было плохо. Развеять художества моей ученицы никак не получалось. Даже с учетом активной поддержки со стороны светлоэльфийского правителя. Единственное, что нам удавалось, это выкроить несколько минут передышки, пока темнокожие дамы определялись со своей жертвой. Все-таки нас было четверо – гвардейцам Тамриэль приказал покинуть портальный зал, чтобы не смущать их видом разгоряченных тел.

Не знаю, на сколько была рассчитана проделка Леры и смогли бы мы выстоять до этого времени, но помощь пришла совершенно неожиданно. Похоже, все происходящее окончательно достало Ксандриэля, и он вызвал свою подружку. Мать Альены.

Появление еще одной красавицы в светлой одежде в первый момент вызвало некоторую панику в наших рядах. До тех пор пока звонкий женских смех не влился в весьма агрессивные высказывание в адрес прекрасных незнакомок.

Один миг – и лишь серая дымка тает там, где только что извивались соблазнительные фигуры.

Единодушный вздох облегчения, и… смеемся уже все. Потому что видеть то, что они с нами сделали, без того чтобы не помянуть некоторых отсутствующих весьма недобрыми словами, невозможно.

Вот только… Несмотря на полученное удовольствие, немного страху нагнать стоит, чтобы хоть иногда вспоминала о том, над кем измывается.

Я отзываю Тиасаль в сторонку – благо с младшей дочерью властителя драконов мы знакомы уже давно и ее авантюрный характер мне хорошо известен – и предлагаю продолжить развлечение. Стараясь не обращать внимания на тот сумасшедший блеск, который начинает пылать в ее глазах каждый раз, когда ее взгляд проходится по тому, что я из себя в этот момент представляю. Хорошо еще, таким зрелищем ее трудно смутить, потому что уж драконы в своих любовных безумствах доходят еще и не до такого.

Как я и предполагал, драконица с радостью соглашается. И… исчезает. Готовить подругу к моему появлению. Надо же, и тут она успела наладить взаимоотношения.

А я вновь мыслями возвращаюсь к этой милой проказнице.

Все-таки моя ученица очень изменилась за эти дни, что провела на Лилее. Она стала… Она стала значительно увереннее и в себе, и в своих силах. Вряд ли еще недавно я мог предполагать, что она сможет выстроить настолько сложную иллюзию. Да еще и привязать ее ко мне так, чтобы я этого не почувствовал.

Жаль, но, похоже, срок ее ученичества будет значительно короче, чем я на это рассчитывал.

И дело даже не в том, как легко она работает с магией высокого уровня, но и в том, с каким внутренним спокойствием она начала воспринимать мои деспотичные выходки. Очередное подтверждение чему я получил, когда, приведя себя в достойный наследного принца вид, добрался до ее комнаты.

Давно я так не развлекался. Только теперь начиная понимать, какое удовольствие получал мой отец, общаясь со мной подобным образом. Надеюсь, Гадриэль не порежет меня на ленточки за такое обращение с ним и за то, что, поручив ему охранять свою ученицу, сам же и выкрал ее у него из-под носа.

Видел я, как он метнулся к конюшням, когда садился в седло.

Вот только… С той минуты как она ступила на землю Лилеи, я мечтал привести ее на эти развалины. Встать рядом с ней, встречая рассвет, загадать желание, веря в то, что сбудется самое невероятное, самое сокровенное.

Сказать ей об этом. И забыть упомянуть о том, что двоих имевших смелость ступить на белый мрамор храма навеки связывали узы, которые не могли быть разорваны никем из живущих.

Могли бы связать… Если бы сам храм не лежал сейчас в руинах.

Мы вернулись во дворец, когда там уже вовсю кипела жизнь. Я подал ей руку, помогая сойти с лошади. Отпустив охрану, довел Леру до ее комнаты, под дверью которой уже караулил Сашка. Правда, завидев нас, точнее, увидев, что его мать жива и невредима, кивнул и исчез, к моей большой радости. Несколько лишних минут без свидетелей, когда она не огрызается на каждое мое слово, можно расценивать как подарок.

– Зайдешь? – Она вопросительно смотрит на меня, а я лихорадочно пытаюсь сообразить – это действительно приглашение или… – Проверишь, не появился ли кто посторонний, пока нас не было. – Рано же я обрадовался: насмешка в ее голосе была слишком явной.

Молча открываю дверь и прохожу в комнату первым.

– Тебе надо отдохнуть. Я прикажу принести завтрак сюда. – Внутри никого. Лишь следы ее быстрых сборов: на разобранной постели лежит ночная рубашка, в которой она смотрелась настолько соблазнительно, что я едва смог удержать себя, завидуя Тамриэлю, который отправился лечить нервы к своей очередной поклоннице.

– Спасибо, Олейор. Но не стоит – я не голодна. Кстати. – Она остановилась в паре шагов от меня и теперь не сводит с меня своих голубых глаз. – Тебе самому не мешало бы немного поспать. – Ее забота неожиданно приятна. А если вспомнить, сколько ночей я спал лишь урывками… – Если хочешь, – сбросив расстегнутую перевязь с ножнами на пол, она делает крошечный шажок в мою сторону, заставив мое сердце замереть в предчувствии, – можешь остаться со мной.

– Ты уверена? – Мой голос даже не дрогнул. Но кто бы знал, каким трудом мне это далось.

– Здесь целых три спальных места. – Она чуть заметно улыбается, и моя душа срывается в пропасть. – Можешь выбирать.

– Ты разбиваешь мое сердце, принцесса. – Никогда не думал, что просто говорить глупости можно с таким наслаждением.

– Мое ты разбил уже давно. Так что… – и ее улыбка становится чуть ехиднее, – мы квиты.

– Лера, если я останусь, уже не смогу уйти. – Это было неправильно. И я должен быть уверен, что ее решение не минутная слабость. Слишком неожиданно изменилось ее отношение ко мне. Слишком быстро, чтобы я мог поверить в то, что она сейчас делала.

– Зачем откладывать то, что рано или поздно случится. Тем более что мы оба этого хотим.

Она встретила мой взгляд открыто. Без малейших сомнений. Без колебаний. С той же решимостью, что и летящую ей навстречу сферу Хаоса. Понимая и принимая.

Красивая. Сильная. Решительная. Отдающая себя полностью. Даже зная, что вряд ли я смогу назвать ее своей женой. И согласная на ту роль, которую я могу ей предложить.

Вот только… Именно это и не давало мне сделать этот короткий шаг ей навстречу. Словно спеленав меня путами.

Могу ли я поступить так с ней? Могу ли я принять этот дар, который она готова была мне вручить? Могу ли позволить, чтобы, говоря о ней, звучала короткая фраза «очередная подружка»?

Пусть даже и наследного принца.

Она была настолько близко. Ее тело было настолько доступно. Ее сердце было открыто для меня, так же как и губы, что влажно блестели в ожидании моего поцелуя.

Но уходили мгновения вечности, и… я не мог принять решения. Наверное, впервые в своей долгой жизни. Разрываясь между желанием прижать ее к своей груди и осознанием того, что должен уйти. Возможно, от этой мысли мне захотелось завыть.

Дверь в ее комнату отворилась слишком неожиданно и так вовремя. Ксандриэль замер на пороге, не сводя с нас безумных глаз. Он был слишком бледен, чтобы я не выбросил из головы все мысли, кроме одной.

И отзвуком этой мысли были слова, что он произнес хриплым шепотом:

– Тиасаль пропала. – А из его руки на пол сползла светлая накидка, вышитая драконами, которой она покрывала свою голову.

Глава 16

Лера

– Она его знала. И… доверяла. – Свой собственный голос показался мне чужим.

На правителя смотреть невозможно. Его лицо, искаженное горем, кричало о том, что для него значила прекрасная драконица, заставляя остальных опускать глаза.

– Валиэль. – Младший принц приподнял голову. Он был не менее бледным, чем его отец. И… растерянным. Похоже, все, кто присутствовал сейчас в покоях Ксандриэля, в ответ на мои слова про себя назвали одно и то же имя. Имя предателя. – Прикажи немедленно собрать Большой Совет. Я проведу его отречение и… – Их взгляды пылают, вызывая внутреннюю дрожь. – Моим наследником я объявлю тебя.

– Ты не торопишься? – Его глаза режут по живому, когда он смотрит на меня. Но я выдерживаю этот взгляд. Твердо. – Пока это лишь догадки.

– Лера, если это правда… – Олейор, так же как и я, до этого предпочел не произносить имя старшего принца вслух. – Ему будет очень легко стать правителем светлых эльфов. – И он склоняет голову. Так привычно… но сейчас это почему-то ранит.

И я сжимаю кулаки, пытаясь сдержать рвущийся из груди крик, в котором смешивается все. Страх – то, что мне предстояло сделать, казалось безумством. Боль – я не могла поверить, что Тамриэль, Тамри, оказался тем самым демоном Хаоса, с которым я встретилась в комнате Альены. Отчаяние – я отдавала ему себя, а он… Как только закончилась игра, в его взгляде появилось сомнение.

Но мне вновь удалось откинуть все эти мысли и вернуться к тому, что сейчас является самым важным.

– Если это правда… – говорю я, покачивая головой в такт словам. В ответ на непоколебимую уверенность в виновности Тамриэля. Несмотря на то что сама в этом почти уверена. – …Что ему мешает вслед за отцом уничтожить и младшего брата. Или вы думаете, после того как он начнет убивать, что-то его остановит?

– Все так, Лера. – Я не услышала, как отворилась дверь и на пороге гостиной появился Аль’Аир. С таким же встревоженным выражением лица, как и у остальных. Быстро же он. Мага за ним послали, казалось, совсем недавно. Да только за это время уже столько могло произойти. – Но тот, кто признан наследником, наравне с правителем имеет доступ к некоторым весьма опасным артефактам.

Я смущенно опускаю голову. Такие подробности мне были неизвестны.

Но рядом со мной уже стоит Валь и, нежно обняв меня за плечи, тихо в самое ухо шепчет: «Спасибо».

Да Олейор чуть заметно улыбается. То ли поддерживая, то ли… Разбираться в этом некогда. Да и не хочется. Перед глазами продолжает стоять то мгновение. Я и он. И гамма чувств, сменяющих друг друга на его лице.

– Все ритуалы подчинения начинают на растущей луне. Сейчас она вошла в последнюю четверть. – Князь кивнул в сторону двери, ведущей в кабинет, словно предлагая переместиться туда, и достал из-за расстегнутого колета свернутый в трубочку свиток.

Ксандриэль, у которого после этих слов взгляд становится чуть более осмысленным, кивает, соглашаясь, и первым делает шаг в том направлении. Все остальные направляются за ним. Лишь Валиэль чуть отстает, чтобы выглянуть в коридор и дать распоряжение охране, среди которой недавно прибывшие воины-дроу составляют уже большинство.

Если бы я не знала, что здесь происходит, посчитала бы захватом власти.

Комната, в которую мы вошли, отличается особой изысканностью. Мебели совсем немного. Но каждая вещь сама по себе заставляет любоваться мягкостью линий, гармоничностью цветов, фактурой дерева. Все идеально сочетается, и глаз отдыхает, скользя по окружающей обстановке.

Но… не сейчас.

Несмотря на то что хватает места, чтобы расположиться всем, никто не торопится присаживаться. Похоже, ожидая, пока Аль’Аир развернет свиток, который держит в руках. Что он и делает.

Свитков на самом деле оказывается два, свернутые один в один. Первый небольшой, что-то вроде карты. Едва он касается поверхности стола, начинает увеличиваться в размерах. Вытягиваясь в разные стороны, подстраиваясь под размеры столешницы, плотно натягивается, как только достигает ее краев.

Второй так и остается размером с обычный лист, с неровными краями, словно небрежно вырванный из старой книги, такой же пожелтевший и сморщенный.

– Если бы к ним в руки попала Альена, шансов у нас не было бы: сила крови драконьего детеныша такова, что первый же ритуал стал бы единственным. Но принцесса дважды ускользнула из их рук, и им пришлось действовать по-другому. И теперь они будут использовать другой вариант обряда. Первые семь дней кровь дракона используется только для создания оков и точек контроля. По одной капле на каждый объект. Так что Тиасаль в течение двух недель ничего не грозит. – Он поднимает взгляд на Ксандриэля, потом переводит его на меня, связывая нас словно нитью. – С каждым последующим днем вероятность освободить великого мага будет уменьшаться, а риск для драконицы расти. На четырнадцатый день дракон умрет. А твой прадед, Лера, станет полной марионеткой в руках того, кто будет проводить действие.

– Значит… – Олейор, подойдя к столу, провел над его поверхностью ладонью, едва слышно что-то прошептал. И все, что было изображено на поверхности карты, стало изменяться, приобретать объем и цвет. Выросли горы, кое-где с шапками снега на вершинах. Заструились голубые реки. Зеленью покрылись леса. Темные линии дорог, словно кровеносная система, испещрили весь этот плоский мир. – За это время мы должны не только найти, где они его держат, но и придумать, как спасти.

– Аль’Аир, он давал хотя бы какие-то ориентиры? – Правитель склонился над картой, коснулся пальцами парочки особенно высоких гор, чьи белоснежные склоны, казалось, никогда не знали солнца.

– Практически нет. По его словам, на этом месте стоит ближняя защита. Первый раз, когда решался вопрос о моем участии в рождении Леры… – Все дружненько повернулись в мою сторону, а я сморщилась, словно от зубной боли. Как это все-таки цинично. Хотя, стоило признаться самой себе, с какой стороны посмотреть. – Его проекция прорвалась сюда. – И он указал пальцем как раз на небольшую долину в основании одной из тех двух вершин, к которым потянуло правителя светлых. Почему-то меня это не удивило, но уточнять я не стала, догадываясь, что все разъяснится и без моих вопросов. – Второй раз, когда он посетил Элильяра, он смог пройти защиту здесь. – Вторая точка оказалась с той же стороны горы, что и первая, но значительно ближе к выходу из ущелья. – В третий раз, по его же словам, ткань заклинаний была особенно плотной, и он оказался совсем близко от земель светлых эльфов.

– То есть чем слабее он становился, тем дальше отбрасывало выделенную им сущность от того места, где он находился?

– Да, Лера. Именно по такому принципу работает ближняя защита. Если ты идешь изнутри, то чем слабее, тем дальше отодвигается граница, которую тебе придется преодолеть. Когда пойдем мы, то сопротивление будет тем сильнее, чем ближе мы будем подходить.

Я кивнула: мол, поняла. Надо будет еще просмотреть фолиант, который мне передал Олейор. Когда я его пролистывала, видела что-то подобное.

И я склонилась над макетом, пытаясь сообразить, как лучше соединить эти три точки, чтобы как можно ближе подобраться к возможному логову наших противников.

Князь отошел от стола и задумчиво мерил комнату шагами. Рамон, Олейор и правитель о чем-то тихо переговаривались. До меня долетали лишь некоторые слова. Да собственное имя, которое время от времени произносил кто-нибудь из них.

Я машинально это отмечала и не сводила глаз с белоснежного склона, надеясь, что случится невероятное и меня посетит какая-нибудь интересная идея.

Вот только она почему-то запаздывала.

– Саша должен как можно скорее покинуть Лилею. Вместе с Альеной и, возможно… – Князь остановился и почему-то посмотрел на меня. И его взгляд не предвещал ничего хорошего. – …Аншаром. И желательно, чтобы он оставался с детьми не у тебя дома, а у твоих родителей. – Он замер, подняв глаза к потолку, что-то еще раз обдумывая. – Олейор, ты дашь своих воинов? – И только после этого оглянулся на темного принца.

А я… я осталась в полном недоумении. Боюсь только, ненадолго. Потому что у того, к кому обращался Аль’Аир, взгляд был не менее озабоченным, чем у меня.

– Воинов я, естественно, дам. Да и парочку магов подкину. Вот только… ты не хочешь объяснить?

Остальные тоже не спускали глаз с Алистера.

А у меня в голове словно что-то щелкнуло, и многое теперь, когда я видела, как двигаются эльфы и оборотни, становилось понятным.

– Он из твоих оборотней? – Это хоть и звучало как вопрос, но… было скорее утверждением. И ответа мне не требовалось.

Но князь, кивнул, все-таки отвечая.

– А мама знала?

Но вместо кивка он качает головой. А я чувствую, как начинаю звереть.

– Я не буду очень назойливым, – на лице Олейора отображается напряженная работа мысли, – если попытаюсь уточнить, о чем вы говорите?

– Он, мой принц… – Сдерживая внутреннюю дрожь, я обернулась к своему учителю. Все-таки закалка у меня не та, чтобы продолжать держать себя в руках. – …Говорит о том, что приходится мне отцом. А тот, которого я так называла, – одним из его оборотней.

Похоже, на какое-то время все присутствующие забыли, что у нас вообще-то выкрали из-под носа дракона. Что даймоны собираются подчинить великого мага Равновесия. Что у нас, в конце концов, демоном Хаоса оказался наследник светлоэльфийского правителя.

Разве это важно? Когда здесь выясняется, что я совсем не то, что обо мне думали.

Первым пришел в себя Олейор.

– Но я не ощущаю в ней второй ипостаси. – Медленно так и задумчиво. Словно прислушиваясь к себе. И совершенно равнодушно принимая известие о том, кто является моим родителем. А я с огромным удовольствием смотрю на папочку. Мол, давай выкручивайся.

Правда, улыбка, которую я получаю в ответ, слишком спокойная. Боюсь, я не сделала ничего, что оказалось бы для него неожиданным.

– Лера – чистокровный человек. Магия рода не позволяет рождаться полукровкам. Так что… – Его взгляд, который он бросил на меня, на мгновение стал напряженным. Словно он просил меня быть внимательной к его словам. – Она взяла кровь матери и не является оборотнем.

– Может… – Рамон впервые за весь вечер вклинился в общий разговор. И я даже чуть вздрогнула от неожиданности. – …Есть еще что-то, чего мы не знаем?

А я постаралась как можно быстрее спрятать насмешливый взгляд под опущенными ресницами. А то по тому буйству чувств, которые пылают в моих глазах, можно все самые секретные тайны выведать.

– Есть, Каре. Но… – Его улыбка была задумчивой и насмешливой одновременно. – Это никак не может повлиять на то, ради чего мы здесь собрались.

– Ладно, Аль’Аир, будем считать, что так оно и есть. – И вновь Олейор взял решение на себя. И все как-то очень естественно это приняли. – Гадриэль… – Он обернулся к своему другу, который стоял у самой двери, подпирая стену. Но по тому, как легко и нежно его ладони лежали на рукоятях клинков, мне теперь уже было понятно, что он готов ко всякого рода неожиданностям. – …Ты забираешь Сашку и детей, сопровождаешь их на Землю и возвращаешься в Тарикон. Мы будем ждать тебя там. Князь… – Он лишь встретился взглядом с глазами Алистера, а тот уже ему отвечал, протягивая черноволосому лорду печатку с изображением бегущего волка на черной пластине.

– Ирэн знает и ждет. Передашь ей кольцо. Из моих с детьми отправится Тахир. Ему я доверяю полностью. И… будь осторожен.

Пока он уже шепотом давал последние указания побратиму Олейора, я подошла к Сашке. Тот был… таким серьезным, что у меня сердце сжалось. Я-то хоть успела свыкнуться с мыслью о том, что все в моей жизни оказалось не так, как хотелось. Он же… На его лице не отражалось ничего.

Он стал взрослым.

Он стал совсем взрослым. И теперь уже не я, он нес за кого-то ответственность. Брал на себя заботу о детях. Должен был защитить их. Он стал мужчиной. И не позволил мне увидеть своих чувств.

Но… я мать. И каким бы взрослым он ни был, я продолжала беспокоиться о нем.

Вот только… Если раньше я могла прижать его к своей груди, гладить по волосам, шептать всякие глупости, поддерживая и успокаивая. То теперь… Как мне сказать ему, что каждую секунду, каждый вдох, каждый взмах ресниц я буду рядом с ним. Что мои мысли, независимо от моего желания, будут касаться его. Где бы я ни была. И что бы я ни делала.

Я буду рядом с ним.

Мой взгляд бегал по его лицу, запоминая. Каждую самую мелкую черту. Пока он, шагнув ко мне, не обнял меня.

Не знаю, сколько бы мы так стояли, если бы не Гадриэль, который, проходя мимо, коснулся его плеча и негромко сказал:

– Пора.

Чуть сильнее его руки сжали мои плечи. Чуть слышно, шепотом, в самое ухо: «Ты самая лучшая мама на свете». И он следом за эльфом выходит из кабинета, оставив меня утешаться мыслью о том, что на Земле они будут в большей безопасности, чем здесь.

И словно эхо голос Олейора:

– Там им будет спокойнее.

И я, прикусив губу, чтобы не разреветься, киваю в ответ. Но, видя, как окружающие не сводят с меня глаз, задаю нейтральный вопрос, лишь для того чтобы не дать им возможности меня жалеть:

– Почему нам надо перебираться в Тарикон? Что есть в столице темных, чего нет здесь?

Конечно, всем все понятно, но они предпочитают сделать вид, что это крайне серьезно. И я им за это благодарна.

– И здесь, и во владениях князя могут оставаться члены клана Демонов Хаоса. Причем из самого близкого окружения правителей. А у нас… – Олейор обводит остальных взглядом, будто ждет возражений; но… их нет, – более надежно.

– Хорошо. – Аль’Аир подходит к столу, шепотом – лишь по шевелению губ можно понять, что он не молчит, – произносит несколько слов, и спустя мгновение в его руке тонкий сверток. – Все остальное – в Тариконе. Может, и у Элильяра найдется что добавить к нашим мыслям. Так что…

Он не успевает договорить, потому что в кабинет без стука входит эльф и что-то тихо говорит подошедшему к нему Валиэлю.

Тот кивает и поворачивается к нам:

– Отец, Большой Совет ждет в тронном зале.

Быстрый обмен взглядами. И кажется, все, кроме меня, понимают, о чем идет речь.

– Я останусь с Лерой. – Рамон подходит ко мне, стараясь не встречаться взглядом с помрачневшим Олейором.

Тот, похоже, намерен возразить, но князь, соглашаясь, кивает и добавляет, подталкивая принца к выходу:

– Постарайтесь собрать вещи, пока идет Совет. Маги как раз успеют подготовить портал.

Мы с Каре выходим сразу за ними. И я успеваю заметить, как поразительно меняется их осанка, как только они переступают порог покоев Ксандриэля. Их движения полны достоинства. В том, как они держат головы, – власть. Вокруг них ауры опасности. Они, как и говорил однажды Олейор, правители. Правители своих народов.

Неужели, для того чтобы я могла это понять, должно было случиться столько всего.

– Пойдем, принцесса. У нас мало времени. – Рамон тронул меня за руку, отвлекая от мрачных раздумий.

– Не называй меня так. – И как-то жалобно добавила: – Пожалуйста. – Заставив Каре растерянно на меня посмотреть.

Охрана молча окружила нас, стоило лишь сделать шаг. Вызвав у меня очередной приступ тихой паники. Еще какие-то полгода назад я была обычным офисным работником. Брошенной женщиной. Страдающей сомнениями матерью.

Разве я об этом мечтала тоскливыми темными вечерами? Разве этого хотела?

Я хотела любви. Я желала чего-нибудь новенького, что могло скрасить мою слишком унылую жизнь. Вот только вряд ли я просила то, что имею сейчас.

Мы дошли до гостевых покоев довольно быстро. Не знаю, как в других частях дворца, но здесь, кроме воинов внутренней стражи, никого. И это довольно сильно напрягает. То, что и на словах звучит довольно страшно, на деле оказывается еще неприятнее.

Первыми в комнату вошли два воина. Несколько напряженных минут, в течение которых Рамон буквально прижимал меня к стене, загораживая собой, и нам разрешают войти внутрь, плотно прикрыв за нами дверь.

А я в который уже раз радуюсь, что не успела переодеться в платье, оставшись в мужском костюме.

Заскочив за ширму, набросала в дорожный баул лишь самое необходимое. Правда, есть у меня опасения, что этого необходимого будет недостаточно для той прогулки, которая нам предстоит.

И, словно отвечая на мои сомнения, из-за спины раздался голос Рамона:

– В Тариконе мы найдем все, что нам сможет понадобиться. Так что возьми только оружие и фолиант, который тебе передал прадед.

Я, не оборачиваясь, кивнула, укладывая поверх пары рубашек вещички, без которых ни одна уважающая себя женщина из дома не выйдет.

Оглядела комнату быстрым взглядом: ничего не забыла и… едва не застыла от изумления.

– Лера, ты должна стать моей невестой.

Я медленно повернулась к стоящему у камина магу. Вот только… Его взгляд слишком серьезен, чтобы это можно было расценивать как шутку.

– Я хочу, чтобы ты надела мое родовое кольцо. Пока все это не закончится.

– Зачем тебе это надо? – Я пыталась держать себя в руках. Но… мне это давалось с огромнейшим трудом.

– Я хочу быть спокоен. – Я продолжаю удивленно смотреть на него, и он считает нужным ответить более подробно: – Во всей этой заварушке ты будешь играть главную роль. Никто, кроме тебя, не сможет на равных сражаться с даймонами. Никто не сможет без особых затрат сил разорвать матрицу подчинения. Поэтому все, кто больше, кто меньше, будут тебя защищать. – Я не спорю с ним, к сожалению соглашаясь, что так оно и будет. – А теперь посмотри, что у нас получается. Валиэль – теперь уже единственный наследник. Если с ним что-то случится, следующим правителем светлых будет муж Альены, чего ни Ксандриэль, ни сам наследник не очень-то и хотят. Тем более что она еще совсем юна. Олейор тоже наследник, пусть и не единственный. Но по сравнению со своим младшим братом он более достоин и готов принять власть. И они это понимают. Так что из тех, кем можно реально пожертвовать, если что, и кто до конца способен тебя охранять, остаюсь лишь я. И я это сделаю. – Его карие глаза смотрят на меня жестко и решительно. Не давая мне ни одного шанса для сомнений в том, что все будет именно так. И мне становится страшно. Ведь он… Он знает. И он готов. – А теперь подумай, что будет дальше. Когда каждый из тех, кто находится рядом с тобой, имеет на тебя какие-то виды. Для прадеда ты продолжатель рода. И, несмотря на дружбу с Аль’Аиром, он настоит на том, чтобы ты взяла его имя. Светлый правитель… Он будет тянуть с отказом от клятвы. Чем ближе к тебе будет кто-то из его родных, тем надежнее его власть. Олейор… Если бы не условие отца, ты бы уже стала его женой. Но, боюсь, не только потому, что он тебя любит. Для темных и ты, и Сашка – гарантия мира. И не только со светлыми и оборотнями. Основной их проблемой являются орки. Но те с магом Равновесия связываться не будут.

– О каком условии ты говоришь? И… – предчувствия сжимают мое сердце, – откуда ты знаешь, что он уже просил разрешения на брак. – Все остальное я услышала. Но сознание зацепилось лишь за это.

– Знаешь, Лера, – он очень грустно улыбнулся, – все слишком часто забывают, что я не только декан факультета боевой магии, но еще и архимаг ковена. А у нас такие звания так просто не дают. Так что… – И вновь усмешка, горечь, тоска… И в улыбке и в глазах. – Я просто обошел защиту принца и подвесил ему парочку заклинаний. Как теперь выясняется, не зря.

– Я жду, Рамон. – Я сглотнула вставший в горле комок. – Какое условие ему поставил отец?

Его напряженный взгляд встречается с моим. Словно уточняя, действительно ли я хочу услышать то, что он может мне сказать. Но я настроена слишком решительно, чтобы отступить. И он сдается:

– Он согласен на ваш брак. Но наследником Олейора может стать только чистокровный эльф.

А я замираю. От того, как все сплетается в единую паутину. Мне трудно судить обо всех их целях. Возможно, я вижу лишь малую часть. Только ту, что находится на поверхности. Но даже этого мне хватает, чтобы осознать, что я лишь игрушка в их руках.

И теперь мне становятся понятны те колебания, которые я видела совсем недавно на лице темного принца.

– Чем мне может помочь то, что я буду твоей невестой?

– Абсолютной неразберихой.

Я удивленно вскидываю бровь, не понимая. И вновь он отвечает спокойно и обстоятельно. Ничего не приукрашивая. И я верю, что хоть он-то играет по-честному.

– Принимая мой перстень, ты попадаешь под защиту короны, уже находясь под защитой темных. Плюс клятва светлых и отец, князь волков-оборотней. Пока сильные мира сего будут разбираться, кто на тебя имеет больше прав, у тебя будет время решить. А если в эти разборки ввяжется ковен магов, который обязательно это сделает, то возможностей сделать что-то по-своему у тебя будет значительно больше.

– Рамон, я не хочу, чтобы все случилось именно так.

– А я-то как не хочу. – Он чуть заметно улыбается. И его взгляд на мгновение теплеет. – Но если вдруг произойдет чудо и я останусь жив, я буду просить тебя стать моей женой. Но уже так, как положено. С цветами, красивыми словами и искренними заверениями в своей любви.

– Спасибо. – Я пытаюсь улыбнуться в ответ, да только из груди просятся совершенно иные чувства. – Но после того как все закончится, я вернусь домой.

– Я все равно буду просить тебя об этом. – Он спокойно выдерживает мой тяжелый взгляд. – И пойду за тобой, где бы ты ни была.

– Не понимаю… – Все, что я знаю о нем, так непохоже на то, что я слышу. Я вижу, насколько он открывает себя мне. В нем нет ни тени фальши. В его глазах все, что я вижу и чувствую. Но… мне тяжело этому верить.

– Мне больше шестидесяти лет, Лера. И как боевой маг, архимаг и повеса я стал известен лишь лет двадцать. И никто, кроме короля и самых близких мне людей, не знает, кем я был до этого. – Он чуть наклоняет голову, и пряди темных волос прячут от меня боль в его глазах. Но когда он вновь поднимает взгляд на меня, в нем лишь одна решимость. – Я не был подданным короля Сигнара. Другой правитель принимал мою вассальную клятву. Другой давал разрешение на мой брак с юной девушкой, чье сердце пленило меня сразу и, я надеялся, навеки. У нас родилась дочь. И я был счастлив. Настолько, что не замечал, что королевский взгляд все чаще останавливается на моей жене, когда мы бываем во дворце. Когда же я об этом узнал, было уже поздно. И меня обвинили в самых немыслимых преступлениях. Единственным решением было – бежать. Бежать сюда. – Его лицо скривилось от воспоминаний. Я вижу, насколько трудно ему продолжать. И когда он замолкает на миг, я уже готова его остановить, но не успеваю. И он хриплым голосом продолжает рассказ: – И жена и дочь погибли в пограничных лесах. Я тогда был не столь хорошим магом и не смог защитить их от стаи призрачных псов. Я готовился уйти вместе с ними, когда на помощь пришел патруль магов, как раз и зачищавший эту местность после очередного нападения нечисти. Обо всем остальном ты можешь догадаться и сама: меня выходили, оценили мой магический потенциал. Восстановили мое имя, титул. Доучили кое-чему, и я стал тем, кем сейчас являюсь. Вот только… Ни одна женщина больше не могла тронуть мое сердце. Пока я не встретил тебя.

– Рамон, мне жаль… Но я…

– Я знаю, Лера. Я знаю, что любишь ты его. И, возможно, будешь любить всегда, несмотря на то что ты о нем знаешь. Но я не требую от тебя немедленного ответа. И я отпущу тебя, когда все закончится. Если останусь жив и ты этого захочешь. А если нет… – Его улыбка получилась чуть сумасшедшей. – Я уйду. Веря, что для нас все могло быть по-другому.

– Ты сам-то себе веришь?

– Нет. – И Рамон, словно подтверждая то, что говорит, качает головой, заставляя меня относиться к его словам еще более серьезно. Потому что он честен. – Именно поэтому я и собираюсь дать клятву, которую не смогу нарушить.

И я принимаю решение. Неожиданно для себя. Настолько тяжелое, что мне хочется очнуться в том злополучном парке в своем родной городе. Хочется не быть и не знать. Но я понимаю. Что это невозможно.

И тихо произношу лишь два слова:

– Я согласна.

Начиная ощущать тяжесть кольца на среднем пальце левой руки, еще до того как заканчиваю говорить.

И его голос мне вторит. Хрипло и судорожно:

– Я клянусь силой, которой владею, что расторгну помолвку по первому требованию той, кого сейчас, призывая в свидетели стихии и основы, называю своей невестой. И будет тому порукой мое слово. Слово герцога Рамона Каре Де’Сайере.

– Лера… – Короткий выдох.

Все четверо стоят и не сводят с меня глаз.

Они вошли как раз в тот миг, когда Рамон, надев мне на палец кольцо, начал говорить. Но ни один…

Ни кажущийся спокойным князь, на лице которого тем не менее ясно читалось сомнение.

Ни правитель, губы которого тронула горькая улыбка.

Ни Валиэль, удовлетворенно кивнувший в ответ на мой вопросительный взгляд.

Ни Олейор, в глазах которого растерянность, но руки твердо лежат на рукоятях клинков.

Ни один не прервал слов клятвы.

И лишь когда мы с Рамоном проходим мимо них, так и застывших у раскрытой двери, я слышу, как принц кидает в спину моему жениху. Негромко. Но в тишине, что стоит вокруг, эта фраза звучит хлестким выстрелом:

– Долго это не продлится.

Глава 17

Олейор Д’Тар

Дворец правителя светлых мы покинули не все. Ксандриэль остался наводить порядок в своей вотчине, прихватив пару дюжин наших воинов, да нескольких магов из тех, что отправил отец, когда Лера попала под сферу Хаоса.

Разве мог я подумать совсем еще недавно, что дроу будут защищать своих извечных противников. Вот только цена этого… на мой взгляд, была слишком высока.

Несмотря на дикую усталость, сон не шел. И я, чтобы не начать уничтожать все вокруг, накачивал себя вином. Совершенно не чувствуя его вкуса.

– Ты думаешь, тебе это поможет?

Я слышал, как вошел Гадриэль. Я приказал охране отправить его ко мне сразу, как только он появится. И в душе на мгновение даже мелькнула радость: все-таки мой побратим был единственным, с кем я мог говорить откровенно.

Мелькнула и исчезла. В горечи предстоящего разговора.

– Присоединишься? – Я заканчивал вторую бутылку, но голос, к моему большому сожалению, продолжал оставаться твердым.

– Только ради того, чтобы тебе меньше досталось. – Он подхватил со стола еще одну открытую бутылку, бокал, тарелку с холодным мясом и буквально упал в кресло напротив.

– Как там Сашка и дети? – Первый бокал он выпил залпом, заставив мою бровь приподняться. Отношение лорда к благородному напитку я знал слишком хорошо. Так что позволить себе такую бестактность по отношению к той редкости, что пряталась за темным стеклом… Было для него кощунством.

– Все нормально. Отвел, передал, проинструктировал. Запугал всех, кого можно было. Довел оборотней до заикания, Сашку до истерики, Аншара до просьбы стать его наставником, Альену… – Он едва заметно улыбнулся. Но его глаза вспыхнули на мгновение такой радостью, что я едва не выронил из рук хрустальный фужер. – Придется мне жениться на светлоэльфийской принцессе. Если, конечно, наш юный маг Равновесия меня не опередит. – И не успел я еще соответствующим образом отреагировать на новости, как он добил: – Кстати, Сашка передал письменное прошение к твоему отцу. После окончания срока обучения он хочет остаться подданным темноэльфийского правителя.

Я грустно вздохнул:

– Он еще не знает о последних событиях.

– Знает. – Я удивленно вскинулся, но тут же вспомнил: один из магов, которого я отправлял на Землю, был в портальном зале, когда мой батюшка в весьма красочных выражениях поздравлял Рамона и Леру с помолвкой. При этом поглядывая на меня с таким выражением лица, что я не знал, то ли мне уже самому пора отрекаться от права быть наследником, то ли… все было именно так, как он и задумал.

Я так и не смог понять, чего он хотел добиться, выстраивая вокруг меня эти замысловатые интриги.

– Ну… тогда утром передашь отцу. – И вновь его улыбка заставляет меня напрячься.

– Уже передал. На Землю отправился один из его советников с полномочиями принять клятву. Так что один из магов Равновесия наш. Элильяр просил передать тебе свою огромную любовь.

Я в ответ лишь киваю. Предпочитая не высказываться по поводу последней фразы.

– Не стоит пока об этом говорить Лере. Последствия могут быть непредсказуемыми. – И следующий, не знаю уже какой по счету, бокал вина тяжело плюхается в мой желудок.

Гадриэль сочувственным взглядом смотрит на меня и делает так же. Боюсь, такими темпами он догонит меня слишком быстро.

Тем более что пока одна его рука тянется за куском мяса, вторая снова наполняет бокал.

– За счастье молодых. – И на хрустальной кромке остается лишь одинокая капля.

Если он думал, что после его слов я взорвусь… Ошибался. Вся подноготная этого трюка с помолвкой как на ладони. И надо отметить, что поступок мага вызывает у меня лишь уважение.

Оставаться в тени, собирать информацию, усыплять мою бдительность и ждать. Ждать того единственного момента, когда накал страстей достигнет своего апогея. Когда вся ситуация повернется черной стороной. Когда на все вопросы будет лишь один ответ: они все меня использовали.

Желали добра? Возможно. Но при этом не забывали и про свои цели.

И… шагнуть вперед. Никого не сделав врагами и став единственным.

Да… он достоин уважения. Вряд ли я смог бы так же.

Но это совсем не значит, что я отдам ему Леру.

– Еще не все потеряно, Оли. – Мой друг впервые за последнюю сотню лет назвал меня тем прозвищем, которое мы использовали очень давно, знакомясь с очередными красотками. – Если хочешь, я сделаю его жизнь удивительно короткой. – На его лице насмешка. Но он более серьезен, чем старается показать.

– Не стоит. Если она заподозрит что-то подобное… – И я приподнимаю в очередной раз наполненный бокал, предлагая ему присоединиться. – Чтобы заполучить ее, не обязательно избавляться от соперника.

Он отвечает мне подобным жестом. Темная жидкость, похожая на кровь, расцвечивает граненые стенки и исчезает.

– Как ты думаешь, зачем Тамриэлю все это надо? – Лорд продолжает держать опустевшую емкость в руках. С напряжением рассматривая что-то на дне.

– Сколько я его помню, он всегда был амбициозным эльфом. А слово «самый» было среди его любимых. – В голове наконец-то зашумело. И реальность поплыла перед глазами, принимая причудливые формы.

– Это стоит того, чтобы отказаться от власти, которая фактически находится в твоих руках, и замахнуться на весь мир? – Он поднимает глаза на меня, и даже сквозь пелену, которая застилает мне глаза, я вижу, насколько трезв и напряжен его взгляд.

– Не знаю, Гадри. Мне же мои чувства к Лере не мешают добиваться и другого. – Я попытался подняться, чтобы добраться до наполненной гроздьями винограда тарелки. Но мой друг опередил меня, видимо понимая, что та форма, в которой я сейчас нахожусь, несколько уступает боевой. И вожделенное блюдо осторожно опускается мне на колени. – Не просто так ведь ковен магов объявил клан демонов Хаоса вне закона. Ты мне лучше скажи, где сейчас моя ученица и что она делает?

Мой собеседник легко улыбается и укоризненно качает головой:

– Она в своей комнате. И когда последний раз один из моих воинов проходил мимо, сидела у окна и, похоже, читала. У ее двери охрана с приказом: до утра, кроме Элильяра, тебя и меня, к ней никого не пускать. Валиэль попытался, но его быстренько препроводили в свои покои. Теперь, так же как и Рамон, у себя. В их комнатах движения не слышно. Возможно, спят. Князь у твоего отца. И находился там, когда я пришел с прошением. Был крайне недоволен. Но… Спорить не стал. При мне. Когда я уже подходил к тебе, охрана доложила, что на покоях правителя поставлена двойная защита.

– Папенька изволит мило беседовать с отцом моей принцессы. – Надеюсь, моя усмешка не показалась другу излишне кровожадной.

– Ты знаешь, Оли, что-то мне во всей этой истории очень не нравится. Ты еще способен здраво рассуждать или уже не стоит поднимать эти темы?

– Это одно из немногого, на что я еще способен. – И я перевел взгляд на последнюю открытую бутылку, которая одиноко высилась среди тарелок с закуской. Но напряжение начало отпускать, и я решил ненадолго воздержаться. Тем более что Гадриэль затронул весьма интересную для меня тему. – За что ты зацепился?

– За чистокровность Леры, естественно. Если бы ее отцом был эльф, демон или дракон, я бы, возможно, согласился с объяснениями князя. Но оборотень…

– А как же даймоны?

– Даймоны – раса не нашего мира. И насколько мы знаем, эта их способность не была присуща им изначально.

– Но спорить с тем, что моя ученица – человек, ты не будешь? – Общение с другом обычно давало такой же результат, что и разговор с отцом. Правда, нервов при этом тратилось значительно меньше.

– Нет. Не буду. И сомневаться в том, что ее отцом является Аль’Аир, – тоже. Мои подняли кое-какие записи, сделанные в то время, когда князь должен был быть на Земле. Похоже, именно там он и был. Да и позже связь с миром Леры он поддерживал постоянно.

Очередная ягода лопнула у меня во рту, оставляя восхитительный вкус.

– Это может значить лишь одно. Чего-то мы не знаем, связанного с магией их рода. И кстати… – Я на мгновение задумался, решая, стоит ли делиться с Гадриэлем своими сомнениями. Вот только без его помощи мне, похоже, не обойтись. Надеюсь, я не пожалею о своем доверии. – Попытайся выяснить, какое отношение мой отец имеет к этой истории.

Выражение лица черноволосого лорда меня порадовало.

– Ты считаешь, что он знал обо всем?! – Он медленно произносил слова, не сводя с меня глаз. Еще раз убеждая меня в том, что не зря является начальником моей личной разведки.

– Да, считаю. – С наслаждением видя понимание в его глазах.

– И ты думаешь, что наш поход на Землю был спровоцирован именно им? – И вновь довольно осторожно, словно пробуя на вкус каждое слово.

– Да. – А на моем лице впервые за сегодняшний вечер появляется улыбка.

– И, по-твоему, он хотел, чтобы у тебя проснулся к ней интерес не только как к будущему магу Равновесия? – Похоже, наживку он уже заглотил.

– Именно. – Не знаю, насколько невероятно это звучит, но других объяснений поведению отца я не нахожу.

– И князь об этом знал? – А вот об этом я подумать не удосужился. И отвечаю то, что кажется мне более вероятным:

– Скорее нет, чем да. У Аль’Аира в последнее время было немало своих хлопот. А вот к тому, что Леру бросил ее мужчина, скорее всего, именно папенька приложил руку. Тем самым ускорив ее возможную инициацию.

– Зачем, Оли? Скажи мне – зачем?! – Он уже стоит рядом, практически нависая надо мной.

– Не знаю. – Я чуть оттолкнул друга, вставая. – Не знаю. Но очень хочу об этом узнать. С твоей, кстати, помощью. Если ты, конечно, согласишься мне помогать.

Мы, не сводя друг с друга глаз, стоим по разные стороны кресла. Я – спокойно и твердо. Словно не было двух бутылок вина. Не было неожиданной помолвки моей Леры. Не было демонов Хаоса, даймонов и великого мага Равновесия.

Он чуть более задумчиво, но со знакомыми искрами в глубине глаз, видя которые я всегда понимал – с моим другом скучно не будет.

Вот и теперь. Его губы неожиданно легко сложились в улыбку. Он едва ощутимо коснулся моего плеча и, подхватив клинки, которые он сбросил рядом со своим креслом, направился к выходу, успев проговорить, не оборачиваясь:

– Это или очень сложно. Или… совсем просто. Но… в любом случае… это интересно.

И я, проводив взглядом закрывающуюся за ним дверь, ответил. Вслух. Но сам себе:

– Да, Гадри. Это будет и интересно и… очень опасно.

И, вздохнув с облегчением, свалился на постель, не снимая одежды, сберегая каждое мгновение для сна, который уж теперь-то должен был ко мне прийти.

Лера

От того, как неожиданно распахнулась дверь, я вздрогнула. Вошедший Гадриэль, заметив это, улыбнулся, успокаивая меня.

– А если бы я была не одета? – Я и сама не заметила, как переняла у Олейора привычку чуть склонять голову, как только на лице появлялась насмешка или взгляд становился внимательным.

– Охрана доложила, что ты сидишь у окна в гостиной. И, скорее всего, читаешь. Так что… Я не предполагал застать тебя в неподобающем виде. Хотя… – Его глаза заискрились. – Безумно на это надеялся.

Я чуть смущенно улыбнулась в ответ:

– Ты пришел меня поздравить?

– С этим? – Он кивнул на перстень на моей руке. – Тогда надо поздравлять нас всех.

Видимо, недоумение на моем лице выражалось так явно, что эльф, прежде чем ответить, хмыкнул.

– Предстоящая прогулка покажется нам легким развлечением по сравнению с тем, что теперь будут устраивать эти двое. А если им еще и помочь… – И он неожиданно для меня опустился рядом со мной на колени и коснулся губами моей руки, которая лежала на раскрытой книге.

– Гадриэль! – И он быстро встает. На лице улыбка. В глазах…

– Не бойся, принцесса. Я с ними справлюсь.

– Ну ты и шут.

– О-о-о… Таких комплиментов мне барышни еще не делали. – Он едва не смеется. И от этого, от того, как он смотрит на меня, мне становится легко и спокойно. Повезло принцу с другом. И мне повезло, что Гадриэль относится ко мне так, как мог бы относиться старший брат: бережно, но с долей доброжелательного ехидства.

– Лучше скажи, как Сашка?

– Все нормально. Передавал привет. Мы немного напугали твою маму, но ее муж нашел нужные слова, чтобы ее успокоить. И просил сказать тебе, что ты для него всегда была дочерью.

Я опускаю ресницы, чтобы он не увидел, как на моих глазах выступают слезы. Но он все-таки замечает и вновь устраивается на ковре рядом со мной:

– Э, принцесса, мы так не договаривались. Это же порочит мою репутацию покорителя женских сердец. Если кто узнает, что в моем присутствии дамы плачут… Я же останусь совсем один. А без женского внимания я зачахну от тоски.

– Не беспокойся. Я никому не скажу. – И я пытаюсь улыбнуться ему в ответ. Правда, получается не очень.

– Тебе надо отдохнуть. – Его лицо становится серьезным. – Это, вероятно, последняя возможность нормально поспать. Я не хочу, чтобы ты ее упустила.

– Похоже, ты кому-то уже в этом помогал? – Теперь, когда он рядом, тонкий аромат вина, исходящий от него, ласкает мои ноздри.

Он опять мило улыбается, но не отвечает. Одним движением поднимается на ноги, закрывает книгу на моих коленях, откладывает ее на кресло, которое стоит напротив, и подхватывает меня на руки.

Несколько легких шагов – и он опускает меня на край постели:

– Элильяр приказал утром тебя не будить. За дверью охрана. Проснешься, вызови служанку. Завтрак подадут в комнату. А потом и я подойду.

Он еще раз коснулся губами моего запястья и пошел к двери.

– Я под арестом? – Мой вопрос настиг его, когда он уже взялся за ручку. Медленно обернулся. Его губы чуть дрогнули. Видно пытаясь удержать улыбку. Зато глаза… Не скрывали ничего.

– Если тебя успокоит, то это для твоей безопасности. А если серьезно… – И он все-таки улыбнулся. – Ты во дворце темноэльфийского правителя. Старшим в команде, которая пойдет на спасение твоего прадеда и Тиасаль, будет Олейор. Не знаю, о чем ты думала, соглашаясь на эту помолвку, но… Твоя жизнь в ближайшие две недели будет очень веселой. – Он, видимо, хотел еще что-то сказать, но, увидев, как на моем лице все сильнее проявляется растерянность, закончил неожиданно. – Если мне доложат, что ты не спишь, приведу целителя и усыплю с помощью заклинаний.

И выскользнул за дверь.

Я же решила, что он прав и возможностью отдохнуть, так любезно предоставленной отцом моего учителя, стоит воспользоваться в полной мере.

Не знаю, как долго я спала, но, проснувшись, чувствовала себя если и не готовой к подвигам, то достаточно бодрой, чтобы веселую жизнь устраивали не только мне.

Человеческая девушка-служанка, которая уже ожидала, когда я встану, помогла мне привести себя в порядок после непродолжительной, но прекрасной ванны.

К тому времени когда она закончила заплетать мои волосы в косу замысловатым, непривычным мне плетением и я, одевшись в мужской костюм, состоящий из плотных обтягивающих брюк, украшенной рюшами рубашки и короткого колета, вышла в гостиную, стол был уже сервирован к завтраку.

– Я вижу, ты выполнила мою просьбу. – Гадриэль сидел в кресле, ожидая меня.

Как только я вошла в комнату, он скользнул ко мне и его губы обожгли мою руку.

– Мне начинать думать, что ты решил внести меня в список своих побед?

Тот, довольно фыркнув, подвел меня к креслу напротив того, где сидел сам.

– Знаешь, принцесса, милых барышень много, а хороших друзей… Так что я предпочитаю, чтобы и ты и Олейор остались в другом списке. Значительно более коротком, но и более дорогом. – Он, налив в мой бокал немного вина, разбавил его водой: – Это тебя чуть взбодрит.

– Мне это пригодится? – Я хоть и смутилась от его слов, но его внимание было мне приятно. Впрочем, тот вариант отношений, который он предлагал, был и для меня более приемлем.

– Около часа назад прибыл брат Тиасаль – Риган. Властитель посчитал опасность достаточно серьезной, но пока не хочет поднимать шум. Надеется, что вы вдвоем справитесь с ситуацией.

– Тогда, может, стоит поторопиться? – Я кивнула на множество больших и маленьких тарелочек, которыми был уставлен стол.

– Не стоит. – Он улыбнулся и потянулся за очередным блюдом, которое выглядело весьма аппетитно. – Тебе, как даме, естественно заставлять себя ждать. А я не горю желанием раньше времени оказаться в компании Элильяра, твоих ухажеров, разъяренного дракона и парочки оборотней, один из которых младший родственник Аль’Аира, а второй – средний сын князя леопардов.

– А Валиэль? – Отсутствие среди перечисленных теперь уже наследника светлых немного встревожило.

– Наш юный принц – самое безобидное существо среди этих хищников. Но, судя по тому, что я видел, он уже начал получать удовольствие от своего статуса. Так что пусть развлекается. А мы здесь… – он приподнял бокал, в котором вино, так же как и у меня, было бледно-розового цвета, – продолжим мило общаться.

– Боюсь, вам этого не позволят сделать. – Похоже, наша первая встреча с Олейором пройдет без битья посуды. Лицо темного принца, который, как всегда без стука, вошел в гостиную, было не только спокойно. На его лице, смущая меня, играла легкая улыбка. – Нас всех ждут в малом зале. Кстати, Лера, – он чуть склонил голову в мою сторону, – ты прекрасно выглядишь.

Я в ответ лишь молча киваю, не торопясь встречаться с ним взглядом. И, бросив на стол салфетку, поднимаюсь.

– Клинки, – коротко бросает мой учитель, а Гадриэль, тенью скользнув в мою спальню, выходит оттуда, держа в руках перевязь с оружием. – Я прошу тебя ни на миг не оставаться безоружной. Для тебя сейчас нигде не безопасно.

– Ты решил меня запугать? – Я затянула ремни на бедрах и поправила ножны, чтобы ладони удобно ложились на рукояти.

– Я хочу, чтобы мне не пришлось хоронить свою ученицу. – И улыбка на его губах становится насмешливой. Он явно хотел сказать не то, что произнес вслух. – И надень вот это. – Он протягивает мне цепочку с дымчатым камнем.

– Зачем? – Я не спрашиваю, что это. И так чувствую, что амулет защитный.

– Чтобы ты не почувствовала на себе чары драконов. – И он мне ехидно подмигивает. – Меня не очень радует перспектива усложнять отношения еще и с этими.

– Вы так мило пререкаетесь. Я могу это слушать часами, но нас вроде бы ждут. – Лорд стоит у открытой двери и, заметив, что я перевела взгляд на него, задорно улыбается.

И я проглатываю заготовленную фразу.

Его предсказания начинают сбываться. Хотя внешне все и выглядит весьма пристойно.

Малый зал, в который мы направляемся, находится в другом крыле дворца. И мы довольно долго идем по коридорам, спускаемся и вновь поднимаемся. Уже по другим лестницам. После очередного поворота я начинаю понимать, что одна в этом лабиринте заблужусь в два счета.

И, словно в ответ на мои мысли, Олейор чуть замедляет шаг, сравниваясь со мной.

– Гадриэль всегда будет находиться рядом. И имей в виду… – Он на мгновение оборачивается ко мне, и то, что я вижу в его глазах, заставляет меня сжаться в ожидании неприятностей. – Если он тебя потеряет, я его убью.

И вновь нагоняет своего друга. А я машинально продолжаю передвигать ноги, которые меня с трудом держат, понимая, насколько хорошо меня знает этот ходячий кошмар.

Но, слава стихиям, мы почти пришли, и я не успела довести себя до состояния, в котором единственным средством успокоения была бы полноценная истерика. С ногтями по лицу и вырыванием шикарных волос из шевелюры этого демона. Короче, я была готова забыть, что я взрослая, отдающая себе отчет в своих действиях женщина.

– Прошу. – Гадриэль открывает дверь и пропускает впереди себя сначала принца, а затем и меня. Успевая шепнуть мне на ухо: – Не обращай внимания, принцесса. Он с утра пообщался с драконом, а тот умеет подпортить настроение.

Я киваю в ответ: мол, поняла, и вхожу в довольно большое помещение, которое можно было бы сравнить с нашими комнатами для совещаний, если бы не одно отличие.

Стол, вокруг которого сейчас расположились присутствующие, стоит с одной стороны комнаты, ближе к окну. А кресла – в другой стороне, у камина. Одно из них, более массивное, выделяется среди других, менее изящных.

Как только мы оказываемся внутри, все замолкают и поворачиваются к нам. Последним оборачивается один из незнакомых мне мужчин. Если с теми двумя все понятно – оборотни, значительно более крупные и тяжелые по сравнению не только с эльфами, но и с Рамоном, – то о расе этого я могу догадаться только методом исключения.

Он высок. Хорошо сложен. Не столь хрупок, как Валиэль, и не кажется таким опасным, как Олейор или его отец.

Пока не поднимает на меня глаза. Я была уже довольно близко, чтобы заметить: зрачки у него насыщенного золотистого цвета с чуть более темной каемкой, вертикальные, в отличие от Тиа, у которой в человеческом обличье они круглые.

Он всего лишь раз поднял ресницы, а я, несмотря на то что на моей шее висит амулет, сразу почувствовала, как марево его внимания начинает клубиться вокруг меня.

И не могла сказать, что это неприятно.

Так что Рамон, который вышел откуда-то из-за спины и взял меня за руку, буквально вырвал меня из омута, куда я медленно погружалась. Чувствуя себя при этом настолько необычно, что возвращение в реальность едва не заставило меня скулить от обиды.

– Не смотри ему в глаза. – Тихий шепот и дыхание Каре, шевелящее волоски на виске. И я окончательно прихожу в норму, понимая, что была очень неправа, когда злилась на Олейора за его предосторожности.

Еще два шага вперед, уже ощущая ладонью надежное тепло руки жениха, и мы стоим перед драконом, рядом с которым стоят и двое оборотней.

– Лера. Моя невеста, гостья нашего мира и ученица принца Олейора, маг Равновесия и носитель сути Равновесия. – Я слегка наклоняю голову в знак приветствия, но успеваю заметить, как удовлетворенно прикрывает глаза мужчина напротив, который прекрасно понимает, что именно от него я прячу сейчас свой взгляд.

– Средний сын властителя драконов, Риган. – Я подаю свою руку для поцелуя так, как здесь принято. Его губы оказываются обжигающими, и я едва не вскрикиваю, ощущая, как теплая волна проносится внутри меня. Но лишь мгновение спустя, когда мое тело становится легким и сильным, я понимаю, что это его кровь и дар моей подруги узнают друг друга.

– Я рад встретиться с той, в чьих жилах огонь моего рода. – У него глубокий, бархатистый голос, которым он мастерски пользуется, играя обертонами на чужих нервах. Глядя на него, у меня возникает совершенно дикая мысль, подтверждение которой я тем не менее вижу на лицах остальных здесь присутствующих: независимо от их отношения ко мне все они воспринимают дракона как своего соперника.

И он отступает назад, освобождая место еще двоим незнакомцам, а на лице Рамона явное облегчение.

– Младший князь рода Аль’Аир – Тарлас. Младший князь рода леопардов – Хаиде.

С этими проходит все быстро и спокойно. Ни один из них не принимает моей руки. И это меня нисколько не смущает. Судя по меткам рода на их лицах, они вошли в период жениховства, и любое проявление внимания к женщине может расцениваться как нечто большее, чем простая вежливость. Так что, обменявшись лишь короткими кивками и считая, что процедура представления окончена, мы подходим к столу, на котором такой же макет, который я видела вчера. Но, учитывая размеры, этот выглядит более подробным.

– Лера, Гадриэль! – Элильяр берет в руки короткую указку темного дерева, украшенную серебряной инкрустацией. – Мы в ваше отсутствие кое-что обсудили и решили, что местонахождение великого мага и Тиасаль примерно здесь. – И он очерчивает кусок леса на горном склоне, находящийся между первой и второй точкой выхода проекции.

Лорд молча кивает, я же уточняю. Я хоть и просмотрела ночью все, что касается выделенной сущности, и вроде бы понимаю ход их рассуждений, но очень хочется знать, насколько правильно я усвоила то, что прочла:

– Почему?

Нисколько не опасаясь того, что это может повредить мнению обо мне. Пусть лучше сразу осознают, что я им не терминатор, который придет и победит.

– Проекция при выделении, – отец Олейора реагирует на мой вопрос совершенно спокойно, – ищет наиболее короткий путь к тому месту, которого она должна достичь. Мы знаем, что в первом случае это был замок князя. Во втором – мой дворец. Ну а в третьем – владения правителя Ксандриэля. Так что с большой долей вероятности, зная точку выхода и место назначения, мы можем определить место, где его держат.

– Чьи это земли?

– Ничьи, – отвечает Риган, неожиданно оказавшийся рядом. Он наклонился ко мне, словно вслушиваясь в то, как бьется мое сердце. – Тебе не нужно носить амулет. Кровь Тиасаль в твоих жилах защитит тебя от моих чар и от чар других драконов. – Он едва заметно улыбается. Вот только… От его улыбки у меня как-то смутно становится на сердце. И не тревожно, но спокойствие меня покидает. Хорошо еще, через мгновение его лицо вновь становится серьезным. – Гномы ушли из этих гор во времена нашествия даймонов, у которых здесь… – Он указал на место, которое являлось нашей предполагаемой целью. – Здесь… – Его рука скользнула к другой горной вершине и спустилась в долину под ней. – И здесь… – Он указал на другой конец карты, где, судя по цвету и отсутствию деревьев, была степь. – Были межпространственные порталы. С тех пор как черных воинов изгнали из нашего мира, эти земли остались не заселенными разумными расами.

– Это звучит настораживающе. – Я позволяю себе усмехнуться, пытаясь скрыть тревогу.

– Выглядит еще более опасно, чем звучит. – Олейор стоит напротив, не скрывает напряжения в голосе. – Эти леса кишат нечистью. И призрачные псы – самое безобидное из того, что там можно встретить.

Если он хотел меня запугать, у него это очень хорошо получилось. И мне пришлось приложить немало усилий, чтобы оставаться относительно спокойной. Хотя, учитывая количество эмпатов вокруг меня, скрывать эмоции бесполезно.

– Мы откроем портал примерно вот сюда. – Элильяр указкой очертил небольшую окружность у кромки леса. – Лера, я прошу тебя оказать помощь нашим магам. Защита здесь должна быть уже достаточно сильна, чтобы сбивать настройки, так что твоя помощь в удержании перехода будет кстати.

Я молча киваю, чувствуя, как сильно бьется в груди сердце. И руку Рамона, которая, успокаивая, ложится поверх моей.

– Идете без лошадей. На дорогу уйдет дней пять. Запас по времени у вас есть, поэтому торопиться не стоит: силы вам понадобятся, когда дойдете до места. Старшим идет принц Олейор. С этим согласны и властитель… – Элильяр повернулся в сторону дракона, но возражений не последовало, и он продолжил: – И оба князя кланов. – Оборотни чуть склонили головы, принимая главенство темного. – И правитель Ксандриэль. – Валиэль с едва заметной ехидцей улыбнулся. – Выходите завтра на рассвете. Сегодня сборы, подгонка оружия и отдых. – Он прошелся по всем твердым взглядом. – Вопросы есть?

– Да, мой господин. – Гадриэль отлепился от стеночки, которую подпирал все время, как зашел в зал. – Я должен идти с ними.

Брови правителя темных поползли вверх, Олейор, пряча усмешку, опустил голову, ну а я слегка напряглась.

– У тебя для этого есть веская причина? – Голос Элильяра стал мягким и певучим. Вот только я уже не обольщалась по поводу этого правителя. Судя по всему, за той улыбкой, что украсила лицо отца Олейора, должна была последовать немедленная казнь, если причина действительно не будет настолько важной, что правитель темных не сможет ее проигнорировать.

– Да, мой господин. Его высочество наследный принц Олейор потребовал от меня дать клятву на крови, что я буду защищать его ученицу ценой своей жизни. – Он пожал плечами, словно говоря: «Сами видите, я тут ни при чем, все произвол вашего сына».

– Хорошо. – Он продолжает улыбаться, но уже не столь кровожадно. – Ты отправляешься с ними и охраняешь Леру. Так и мне будет спокойнее. – И он, чуть ухмыльнувшись, перевел взгляд с сына на Рамона. – Все свободны. А ты, – он вновь остановился взглядом на принце, – задержись ненадолго.

И мы, кинув сочувственный взгляд на нашего новоявленного предводителя, покинули комнату. Вот только, судя по тому, как с одной стороны ко мне пристроился Рамон, а с другой, предложив опереться на его руку, Гадриэль, очень спокойным мой отдых не будет.

Глава 18

Олейор Д’Тар

– Если тебе удастся закончить все успешно, я передам тебе власть.

Мои брови, как я ни пытаюсь их удержать, устремляются вверх: я настроился на очередной разнос, а здесь… Или это он решил сменить тактику общения со мной.

– И за что же я удостоился такой чести? – Мне всегда было с отцом нелегко. Но была между нами какая-то теплота, которая сглаживала особо острые моменты в общении. Чувствовать себя свободно я не мог никогда, с того момента как взял в руки настоящее оружие. Теперь же непонимание его целей, той игры, в которую он меня втянул, лишило меня возможности и доверять ему.

– Прибыл советник с Земли. Саша принес клятву Старшему Дому Д’Тар. Орки теперь замолчат надолго. – Он спокойно смотрит на меня, хотя и понимает, что говорит сейчас очевидные вещи. – Да и от остальных в ближайшую сотню лет, пока все эти события будут живы в памяти, можно не ожидать кинжала в спину. Все, что мы задумали, выполнено.

– А Лера? – Я ухмыляюсь и отхожу к окну, чтобы не видеть ярость на его лице. Я знаю, он удержит себя от вспышки. Он даже не позволит себе ответить мне язвительно. И, несмотря на его слова, я не уверен, что он освободит мне место правителя. Чтобы отказать мне в этом, можно найти немало весомых аргументов, а отыскивать чужие огрехи он умеет. Не зря же весь Большой Совет Старших Домов смотрит на него с обреченностью храмовой жертвы.

– Ты допустил ошибку. Но… – Я чувствую, как он делает шаг в моем направлении, и напрягаюсь. В отличие от него, я после недавних событий настолько хорошо держать себя в руках не могу. – Ты нашел очень удачный способ ее исправить. Клятва Гадриэля открывает для тебя великолепные возможности для этого.

Я ощущаю, он стоит позади меня и не столько ждет моих слов, сколько хочет видеть мое лицо и боль, что прячется в глубине моих глаз. Словно мне недостаточно знать, что он недоволен, так надо еще и продемонстрировать это: взглядом, насмешливой улыбкой, больше похожей на оскал, нарочито расслабленной позой, буквально кричащей о том, что я недостаточно силен, чтобы быть его противником.

И я медленно поворачиваюсь, умоляя свое тело не дать ему повода уязвить меня еще больше. Но… я ошибаюсь. И мое представление об отце в очередной раз переворачивается с ног на голову.

Он спокоен. Его уверенный взгляд касается моих глаз. На его лице нет усмешки. А вид хоть и расслаблен, но не кажется вызывающим.

– Рядом с ней Рамон не потому, что он лучше. – Он говорит тихо, словно не со мной разговаривает, а сам с собой размышлениями делится. – Не потому, что он оказался поблизости тогда, когда был нужен. Не потому, что его защита надежнее, чем твоя. У него есть то, чего сейчас не хватает тебе. – И только теперь, прежде чем сделать короткую паузу, в течение которой я безуспешно пытаюсь заставить себя сделать вдох, его голос становится громче. – Ты не знаешь, чего ты хочешь. От себя. От нее. От вас. И пока ты этого не поймешь, ты будешь ему проигрывать.

– Отец… – Я едва смог произнести это слово. Настолько необычным было то, что он говорил. – …Чего ты добиваешься?

– Я?! – Он чуть заметно улыбнулся. Вот только я от этой улыбки едва не взвыл, такой мягкой и родной она была. – Я дам тебе последнюю подсказку. Надеюсь, ее тебе хватит, чтобы понять больше, чем я скажу. Я не добиваюсь. Я хочу. Хочу, чтобы ты был счастлив. – Он пристально на меня смотрит, словно и взглядом пытается объяснить то, что только что сказал. – А теперь иди. У тебя еще много дел. – И, кивнув, указывает мне на дверь.

Хорошо еще, стража привычна к виду тех, кто выскакивает от батюшки. Кто бы это ни был: наследный принц или член Большого Совета Старших Домов. Так что мой бледный и взъерошенный вид не вызвал у них никаких эмоций, кроме едва заметного сочувствия, которое исчезло, прежде чем я успел на него отреагировать.

Первые шаги дались с трудом. В ушах продолжал стоять его голос и короткая фраза, которая вряд ли теперь даст мне покой: «Я хочу, чтобы ты был счастлив».

Странное сочетание для будущего правителя.

Хорошо еще, незаконченных дел много. И мне, желаю я того или нет, необходимо продолжать делать вид, что все идет по плану. И неважно чьему. Моему или…

Так что в оружейную, где, как мне доложили, обосновалась наша команда в полном составе, я вошел в состоянии, в котором должен находиться предводитель такой разношерстной компании: бесстрастный, уверенный, олицетворяющий собой нашу будущую победу.

Быстрым взглядом оценил ситуацию.

Риган появился у нас вооруженным до зубов и теперь рассматривал сокровища темноэльфийского правителя, время от времени издавая восторженные возгласы – здесь можно было найти экземпляры, весьма достойные похвалы такого ценителя, каким считался средний сын властителя.

Валиэль перебирал серебряные стрелы для своего арбалета. Да прибавил к своему короткому мечу и кинжалу парочку стилетов гномьей работы. Они хоть и были тяжелее, чем эльфийские, но зато имели хитрый механизм, с помощью которого треугольное жало раскладывалось веером, увеличивая опасность удара.

Оборотни стояли чуть в стороне, обсуждая достоинства полуторника. Кстати, с весьма примечательной историей: его я выиграл у одного из их князей. Как раз сразу после того, как получил звание мастера клинка. Но для меня он оказался несколько тяжеловатым, так что пришлось передать его в хранилище, в надежде что кому-нибудь и когда-нибудь он пригодится. Похоже, пригодился: уж больно блестят глаза леопарда, когда он смотрит на эту предназначенную для быстрого и безоговорочного убийства вещь.

Маг стоит в паре шагов от Леры и Гадриэля, который помогает подобрать ей подходящее для похода оружие.

Вот только… Я отошел в дальний угол, недоступный остальным из-за заклинаний, которые позволяли пройти сюда только членам Дома Д’Тар.

– Лера, будь добра, подойди ко мне. – Я краем глаза, пока доставал завернутые в грубую ткань ножны, видел, как она едва заметно вздрогнула. Подошла.

И я облегченно вздохнул: уж очень мне не хотелось препираться с ней на тему дисциплины в команде.

Остальные, чему я не очень-то удивился, пристроились следом.

– Риган, что ты скажешь вот об этой паре. – Я вынул из ножен, обтянутых темной кожей с серебряными застежками, короткий меч. Как раз под женскую руку. А следом и кинжал для левой руки.

Ответом мне послужил задумчивый взгляд и тяжелый вздох.

Кто бы сомневался, что он сразу узнает эту красоту. Уж у драконов в их сокровищницах обязательно найдется что-то подобное.

Лезвия излучают золотистое, мерцающее сияние. Изогнутые крестовины гард, так же как и набалдашники, украшены россыпью мелких кристаллов. Темное серебро на кромке.

С таким оружием не только против разумного существа, но и против нечисти выйти не страшно.

– Это их? – Он задает вопрос, не сводя с меня глаз. И я вижу, как становится темным вертикальный зрачок, выдавая глубокое волнение, которое он испытывает.

Я молча киваю, стараясь не смотреть, как сглатывает вставший в горле комок мой соперник. Вряд ли он догадывается, насколько ценно то, что я держу в руках, но и того, что он видит, достаточно, чтобы восхищаться.

– Им более двух тысяч лет. К ним ни разу с тех пор не прикасалась ничья рука, а они… – я осторожно провожу рукой по приятно прохладной поверхности, – словно только вчера выкованы и заточены.

– Красивая пара. – Гадриэль чуть заметно качает головой. Не в силах иначе выразить свое потрясение – на него одинаково действуют и изгибы женского тела, и изящество линий клинка. А я поворачиваюсь к своей ученице: – Попробуй.

Ее руки нежно касаются рукоятей. Словно лаская их. И я, не выдерживая, быстрым движением вынимаю из ножен оружие и встаю в стойку.

Она реагирует мгновенно. Будто не она только что завороженно наблюдала за игрой света на рунах, которыми украшено лезвие.

Атака. Она уклоняется, и лишь тонкий звук говорит о том, что двум мечам все-таки довелось встретиться. Мимолетно. Вскользь. Но я вновь наношу удар. И снова она за короткий миг до того, как змеиное жало кинжала коснется ее кожи, ускользает от него. Теперь уже переходя в атаку сама.

Нет. Она все еще недостаточно сильный для меня противник. И, скорее всего, сама это понимает. Но ее напористость вызывает восхищение. И мне на миг кажется, что я знаю, чего я хочу от нее. Это понимание касается моей души и исчезает, оставляя после себя щемящую горечь. Потому что это выбор. Который я должен сделать.

Еще пара связок в чуть более быстром темпе – и я опускаю клинки.

А у нее на лице сияющая улыбка, которая болью пронзает мое сердце. Заставляя стиснуть зубы, сдерживая стон.

– Забирай. Это тебе. – Ее глаза искрятся радостью.

А вот у Рамона… Это возвращает меня к жизни. И я ему чуть заметно улыбаюсь. Надеясь, что он поймет, что это только начало. И я не отступлюсь.

– Чье это оружие? – Гадриэль помогает ей сменить перевязь. А она похожа на ребенка, получившего долгожданный подарок.

Но я не успеваю ответить. За меня это делает Риган, продолжая задумчиво смотреть то на меня, то на Леру.

– Даймонов. И если я правильно разобрался в клейме, именно оно должно было принадлежать черной жрице. Женщине-убийце, которая обычно охотилась за правителями и военачальниками.

– Весьма символический подарок. – Валиэль выглянул из-за спины Леры и нежным голосом, почти зарываясь в ее волосы, уточнил: – Ты уже решила, с кого начнешь?

Резкий поворот, замах, шлепок по его затылку – и наш новоявленный наследник начинает закатываться от смеха, с трудом, сквозь судорожные всхлипы добавляя уже для меня:

– Олейор, она безоружная с вами лихо разделалась, а уж с оружием даймонов…

На Ригана без слез смотреть нельзя. Он такого обращения с особами королевских кровей явно не ожидал. Да и оборотни… Пусть привыкают. В нашем балагане мы все их младшекняжеские устои быстро сломаем.

Я поворачиваюсь к дракону, пожимаю плечами, взглядом пытаюсь дать понять: мол, молодежь, не обращай внимания – нервы не выдерживают перед предстоящим мероприятием. И понимаю, что за моей спиной происходит что-то не то.

На его лице понимающая улыбка, в глазах разгорается восторг, а сзади – неудачная попытка сдержать дружный смех.

Нет. Я, конечно, за то, чтобы разрядить обстановку, уж больно напряженными были последние сутки. Но если такие представления будут продолжаться, наши недруги точно начнут сдаваться без боя.

И, уже готовый ко всему, медленно поворачиваюсь.

На месте Леры закутанная в черное фигура. Вот только ее размеры несколько превышают те, которые демонстрировали дамочки в портальном зале. Ее бедра призывно покачиваются, накидка начинает сползать с головы.

И к веселящимся светлому принцу и Гадриэлю вынужденно присоединяются все остальные.

Куцые седые космы, завлекающая улыбка, между приоткрытыми губами одиноко торчащий гнилой зуб. Руки, которым может позавидовать любой кузнец. И игриво отставленная ножка. Размера этак…

Жаль только… И я, с трудом сдерживая себя, чтобы не засмеяться снова, укоризненно качаю головой, когда ее шаловливые ручки начинают тянуться в сторону Валиэля, который в притворном ужасе кидается за спину дракона.

Иллюзия мгновенно спадает, и Лера смущенно опускает глаза, а все остальные смотрят на меня.

Весьма неласково.

Впрочем, ничего другого я и не ожидал – у моей ученицы поразительная способность располагать к себе всех, кто находится рядом с ней.

И вновь мое сердце пропускает удар. Моя ученица… А могла бы… Могла бы…

– Гадриэль… – Мой друг смотрит на меня пристально, словно читая в моей душе как в раскрытой книге, но ни сочувствия, ни поддержки нет в его взгляде. И меня это радует. Он, наверное, даже больше чем я сам, уверен, что еще в моих силах все изменить. В моих силах. И от его уверенности мне самому становится легко и спокойно. – …Помоги Лере подобрать походную экипировку. А всех остальных я прошу пройти со мной. Повторим еще раз предполагаемый маршрут.

Направляюсь к выходу, краем глаза замечая, как возвращается серьезность на их лица. Как грустными становятся ее глаза. Как тревожно смотрит на нее светлый наследник. Как жестко сжимаются губы Рамона. Как Риган…

Как странная улыбка тенью касается лица дракона и исчезает, прежде чем я оказываюсь способным ее себе объяснить.

Лера

Защита в точке выхода оказалась сильнее, чем мы предполагали, и настроить портал удалось отнюдь не с первого раза. Да и тогда, когда конец туннеля все-таки зафиксировали, вероятность сбоя была очень велика. Так что последние наставления пришлось отложить, и наша команда один за другим быстро нырнула в серый туман, как только маг, контролировавший матрицу настройки, посчитал ее достаточно устойчивой и дал разрешение на переход.

Я шла последней, удерживая заклинание, чтобы не сбиться с заданных координат. Спина Олейора скрылась в клубящейся темноте, и я, чувствуя, как меня покидают последние силы, уже собиралась сделать шаг, когда ко мне подошел правитель Элильяр. Свернутый листок с едва слышным шелестом скользнул за широкий отворот рукава теплой рубашки. Короткая фраза: «Сбереги их всех, девочка», – и я проваливаюсь в вязкую мглу.

Хорошо еще, ненадолго. Ощущение не падения, а пустоты вокруг мало способствует поднятию настроения. И чем дальше, тем тяжелее это чувство нахождения в «нигде». А мы пытаемся зайти довольно далеко.

Вываливаюсь… Именно вываливаюсь, потому что остатки силы истрачены на то, чтобы держать матрицу до последнего: в этой паутине защитных плетений, которая пронизывает окружающее пространство, малейшая оплошность может стоить жизни не только тем, кто идет впереди, но и мне.

Так что руки Рамона, которые подхватывают меня, весьма кстати.

Олейор смотрит на меня задумчиво, но не выказывает никаких чувств, видя меня на руках жениха. И я очень хорошо понимаю, какие мысли сейчас его тревожат: мы надеялись сделать небольшой марш-бросок, прежде чем устроить привал, на тот случай если магическое возмущение привлечет к себе непрошеных гостей.

Вот только… Никто не ожидал, что я буду в состоянии, в котором не то что идти, дышать трудно.

– Хаиде, Тарлас… – оборотни на грани трансформации, готовые в любое мгновение сменить форму на звериную и броситься в бой, – вы по очереди несете Леру, пока она не сможет идти сама. – Оба согласно кивают, несмотря на то что прикасаться к женщине для них в этот период очень тяжело: все чувства обострены, любой контакт вызывает эмоциональный всплеск. Но из всех они наиболее сильны, чтобы мой, пусть и не слишком внушительный, вес не задерживал наше движение. И лицо Хаиде остается совершенно бесстрастным, когда он осторожно забирает меня из рук Рамона, который даже не пытается спорить. И не только потому, что это единственный выход. Но… Олейор – старший. И никакие взаимоотношения не должны помешать нам выполнить долг.

– Риган, Валиэль, заберете часть их вещей. Гадри… – Серо-зеленая одежда очень сильно изменила лорда. Он не перестал быть красивым, но походный комплект словно обнажил его внутреннюю суть. И лишь теперь особенно отчетливо стало понятно, что связывает его и темного принца. Они оба словно остро заточенное оружие в умелых руках: изящные и смертельно опасные. – …Ты охраняешь Леру. Я впереди. Рамон… – Быстрый взгляд. Глаза в глаза. Карие и серые. И мое сердце сжимается. Правильно ли я поступила? Не поговорив с Олейором, не объяснив, что ни с одним из них я не останусь. Что мой выбор – вернуться домой. – …Ты прикрываешь.

Жест согласия – и наша цепочка углубляется в лес.

Они идут быстро. Но движения Хаиде настолько мягки, что меня мерно покачивает, словно на волнах. И я в ритм этого скольжения то проваливаюсь в бездну, то словно лечу к небу. Не замечая, как скатываюсь в глубокий, без сновидений, сон.

Я открываю глаза, когда меня пытаются уложить на брошенные поверх срубленных веток одеяла. Тарлас, заметив, что я проснулась, чуть придерживает меня за плечо, не давая приподняться. Его взгляд становится рассеянным, и я замечаю, как по моему телу пробегает легкая волна сканирующего заклинания.

Понимая, что среди нас, оказывается, есть целитель.

Увиденное, вероятно, его удовлетворило, потому что он вежливо улыбается и отходит, уступая место Рамону.

– Ты как? – На его лице и в глазах заметно беспокойство, но голос звучит твердо.

– Умирать пока не собираюсь. – Я поднимаюсь, стараясь незаметно оценить свое состояние. – Далеко смогли отойти? – Осматриваюсь по сторонам, пробуя соотнести то, что вижу сейчас, с тем, что было на макете. Но довольно быстро прекращаю это бессмысленное действие – оставь меня сейчас в лесу одну… Надеюсь, что силы полностью восстановятся до того, как мной захотят пообедать местные жители.

– Немного не дошли до того места, что планировали. – Заметив, что на моем лице мелькнуло сожаление, быстро добавил, успокаивая: – Погода хорошая. Успеем наверстать упущенное.

Я лишь молча киваю, еще раз осматривая окрестности. Правда, теперь совершенно с другими целями.

Но хвойный лес решению моей задачи плохо способствует: вокруг, куда ни кинь взгляд, местность просматривается довольно хорошо.

А Каре, как назло, словно не понимает, по какой причине бегают мои глаза. Не знаю, как долго продолжалось бы это издевательство, если бы к нам не подошел Гадриэль. Вот тот сразу сумел оценить и мой взгляд, и непонятливость моего жениха.

– Лера, радость моя, брось ты его. – Его волосы заплетены в несколько косичек и перевиты кожаной лентой так, что видны чуть удлиненные ушки, при взгляде на которые я с трудом удерживаю себя от того, чтобы их не коснуться. – Пойдем, я провожу тебя. – И он обнимает меня за плечи.

– Гадриэль. – Лицо Рамона мрачнеет, но черноволосый лорд словно бы и не обращает на него внимания.

– Вон в той стороне. – Он показывает кивком на другой конец небольшой поляны, где расположились, тихо о чем-то переговариваясь, Риган и Олейор. – Есть просто замечательный ручей. А вокруг… – Его голос становится низким и бархатистым, вызывая у меня легкую дрожь, – великолепные кустики.

Тут я уже не выдерживаю и начинаю тихонько хихикать, потому что взгляды, которые при этом мне дарит этот наглец, весьма однозначны.

Валиэль и оборотни, которые разводят костер, с интересом косятся в нашу сторону, но я машу им рукой. Мол, все в порядке.

Почти. Если бы еще и Каре воспринимал все происходящее как шутку. Прав был Гадриэль, эта прогулка для меня будет очень веселой.

И я, чтобы не усугублять обстановку, выскальзываю из объятий эльфа, напоследок все-таки успев ему легко улыбнуться, и иду в указанном им направлении.

– Лера. – Темный принц, когда я прохожу мимо, отходит от дракона и аккуратно берет меня за руку. – Будь осторожна. – Киваю головой и с трудом удерживаю себя от того, чтобы не отвести взгляд: в глубине его глаз клубится щемящая душу тоска. – Возьми маячок. – И с его ладони ко мне скользит едва заметная искорка. Я чувствую, как она, словно паучок лапками, цепляется за мою ауру и исчезает, растворившись. – Мне так будет спокойнее. – И, не дождавшись моей реакции, хотя я с ним спорить не собиралась, возвращается к дракону.

А я, ощущая, как под мягкими сапожками пружинит ковер из хвои, углубляюсь в лес, не забывая контролировать поисковый импульс, которым ощупываю дорогу.

Лес не кажется мрачным, несмотря на то что кроны деревьев, очень сильно напоминающих наши сосны, пропускают совсем мало света. Здесь довольно тепло, как ранней осенью. Маслянистый запах слегка кружит голову, но не тяжело, как бывает в жару, а едва ощутимо, только создавая настроение.

И лишь легкое напряжение, что сжимает сердце, напоминает о том, что не все так спокойно, как может казаться при взгляде на это очарование.

Присутствие чужой магии, пока еще не агрессивной, но уже сопровождающей каждое движение, заставляет держаться настороженно и не дает любоваться окружающей красотой.

Я, словно почувствовав чей-то взгляд, оглядываюсь. И действительно, Гадриэль стоит, опираясь на ствол, на самом краю поляны и смотрит в мою сторону. Я машу ему рукой, сама себе улыбаясь. Его забота ненавязчива и естественна настолько, что я постоянно забываю и о том, что мы знаем друг друга совсем недавно, и о том, что он является начальником личной разведки наследника темного правителя. И о том… Ну с тем, что он будет всячески стараться вернуть меня в список принадлежащего его другу, я уже смирилась.

Он тоже машет в ответ, и я отворачиваюсь, заканчивая обмен любезностями. Тем более что веселый говор ручья уже слышен.

Вожделенные кустики оказались именно там, где нужно. И я, выполнив первоочередную задачу и умывшись, достала из-за отворота рукава свернутый в несколько раз листок. Поисковое заклинание, сделав очередной круг, вернулось обратно, никого не обнаружив. И я со странным душевным трепетом развернула послание темного правителя.

Первая часть текста, занимающая большую часть, оказалась написанной на эльфийском. Хотелось бы только знать, с каким умыслом. Учитывая, что Элильяр знает о моем крайне специализированном знании этого языка.

Похоже, придется обращаться за помощью. Остается лишь выбрать к кому. Кандидатур всего две: черноволосый лорд и мой должник. Правда, второй вариант отпадает, стоит лишь предположить, что в тексте может быть информация, не предназначенная для светлых.

Я тяжело вздыхаю. Это называется, с кем поведешься. Прежде чем что-то сделать, приходится решать дипломатическую головоломку: а не повредит ли это кому? А что могут подумать эти?

Достали?!

И я перевожу взгляд на две коротенькие строчки, дописанные на межрасовом.

Я читаю их один раз. Второй.

Понимая… Понимая, что я уже ничего не понимаю.

И самое главное – я не в состоянии сама себе ответить на вопрос, почему эти строчки читаю именно я.

Мои глаза снова и снова складывают буквы в слова, пытаясь убедить меня в том, что я не ошибаюсь.

Потому что то, что стоит за этим, переворачивает все.

И если первая фраза касается нас всех: «Во дворце правителя светлых я не нашел предателя», то вторая имеет отношение лишь ко мне и Олейору: «Мне известна тайна магии рода Там’Арин».

Очень четко давая мне понять, что страсть к играм у моего принца наследственная.

Не знаю, как долго я разглядывала бы написанное, если бы меня не вывел из задумчивого состояния голос Ригана:

– Лера, пойдем перекусим.

Я быстро свернула листок, спрятала его в потайном кармашке штанов и вышла из-за кустарника.

Он стоял за деревом, не смотря в мою сторону, но резко оглянулся, как только я сделала первый шаг.

Он дождался, когда я подойду, и вновь повторил:

– Пойдем перекусим.

И я, прежде чем что-либо ответить, на мгновение встретилась с его глазами.

Они спокойны и доброжелательны. Меня не окутывает то марево, что так напугало в нашу первую встречу. Похоже, кровь Тиасаль действительно защищает от чар драконов.

Вот только… Есть что-то в глубине его золотых зрачков, что рождает в моей душе не тревогу. Предчувствие.

Предчувствие беды.

Глава 19

Лера

Третий день нашего похода перевалил за середину. От повторяющегося пейзажа: деревья, деревья, деревья – меня начинает мутить. Не скажу, что в своей прежней жизни, которая уже кажется чем-то невероятным, я не любила природу. Но, похоже, я отношусь к той категории людей, которые предпочитают иные средства передвижения, чем собственные ноги. Да и здесь перемещение через порталы не способствовало изменению моих привычек.

А если учесть, что я в компании существ, чувствующих себя в лесу так же уверенно, как и в королевских покоях…

Но, надо отдать им должное, ни одного косого взгляда, ни одной реплики в мой адрес. Ни за то, что мы идем медленнее, чем хотелось бы. Ни за то, что им частенько приходится нести мои вещи. Оставшиеся. Потому что скатку из одеял и плаща мне даже не доверили – Хаиде забрал ее сразу и… вспоминал, что это принадлежит мне, лишь тогда, когда мы останавливались на ночевку.

Причем всем им довольно достоверно удавалось делать вид, что ничего другого и не предполагалось.

Олейор же… будет хорошим правителем.

Он приказывал забирать у меня походную сумку в тот самый момент, когда последняя капля сил исчезала в моих заплетающихся ногах. А решение организовать привал принималось, как только очередная травинка грозила стать для меня непреодолимым препятствием.

И… ни на мгновение раньше. Понимая, что сделай он это, и остаток своего самолюбия я истрачу на то, чтобы найти достойные слова в ответ на дискриминацию моей скромной персоны.

А так… Все, что им оставалось, дойдя до места отдыха, уложить меня где-нибудь поближе к костру. И можно даже не вспоминать о моем существовании. А если еще и принести чего-нибудь пожевать… Благодарности моей точно не будет предела.

Но был в этой ситуации один весьма положительный момент. Учитывая мое состояние, противоборствующие стороны решили на какое-то время забыть распри и тихо наблюдать за тем, как я привыкаю к жизни на лоне дикой природы. Тем более что это занятие, похоже, развлекало их не меньше, чем до этого выяснение, кому из двоих я в конце концов буду принадлежать.

Правда, как раз нынешним утром во мне проснулось не знаю какое по счету дыхание, и я начала замечать не только изменение оттенков бурого, серого и зеленого, но и впервые услышала пение птиц, которые прятались где-то в листве.

Самое главное было не показать свое пробуждение к жизни. Но, учитывая, что Гадриэль постоянно находился рядом со мной, задача оказалась нелегкой, и он уже начал заинтересованно коситься в мою сторону.

Вот и теперь, я едва успела отвести взгляд от очередной причудливой ветки и упереться глазами в собственные сапоги, прежде чем он успел понять, что я не собираюсь свалиться замертво.

Сзади раздался негромкий свист. Насколько я уже успела разобраться в их системе сигналов, этот означал, что принца настойчиво приглашают в хвост нашей движущейся цепочки. И не ошиблась.

Олейор что-то тихо сказал кивнувшему в ответ Ригану и быстрым шагом прошел мимо, тем не менее успев окинуть меня внимательным взглядом и чуть заметно улыбнуться.

Еще бы, свое положение предводителя он не задумываясь использовал, чтобы Рамон оказывался как можно дальше от меня. Так что перекинуться парой слов нам удавалось лишь во время привала, когда я пыталась найти силы, чтобы заставить свои челюсти переработать очередную порцию чего-то, по их словам, очень питательного. И… чрезвычайно тягучего. Да в те короткие минуты, пока я пыталась не заснуть, чтобы успеть добраться до подушки..

Вот именно тогда мой жених, напоминая всем, кем он для меня является, устраивался в непосредственной близости от меня. Настолько близкой, что я чувствовала, как его дыхание шевелит мои волосы. А сегодняшний рассвет я вообще встретила, ощущая тяжесть его руки на своей талии. Хотела устроить небольшое выяснение отношений, но взгляд принца, которым он сопроводил пожелание доброго утра, отбил всякую охоту и дальше удерживать нейтралитет. Еще раз возвращая меня к мысли о том, что начало разборок отодвигается не по их доброй воле, а по причине моего измученного состояния.

Так что на улыбку принца я ответила вымученной гримасой, надеясь, что мой нераскрытый актерский потенциал еще на какое-то время оградит меня от необходимости вставать каменной стеной между этими любителями острых ощущений.

Хорошо еще, он явно не собирался задерживаться рядом со мной.

В первый момент я не обратила внимания на эти изменения дислокации – такое происходило не раз и не два за день. Вот только Гадриэль посмотрел вслед другу как-то излишне настороженно, заставив напрячься и меня.

Мы продолжали двигаться в прежнем темпе еще некоторое время. А я, каждый раз как мой телохранитель оглядывался назад, начисто забывала, что мне нужно изображать из себя барышню на предпоследнем издыхании, и делала то же самое.

Но, похоже, черноволосый лорд, так же как и я, страдал рассеянностью, потому что не обращал на мои телодвижения никакого внимания. А если и замечал, то никоим образом этого не демонстрировал.

Олейор вынырнул из-за спины неожиданно. Кинул быстрый взгляд на меня, Гадриэля. Легкая тревога на его лице сменилась некоторой задумчивостью.

– Лера, передай вещи, – он взглядом прошелся по цепочке, что-то для себя решая, – Ригану. – И прежде чем я успела возразить, спокойно добавил: – За нами погоня.

А я, как ни странно, вздохнула с облегчением. Идиллия, царящая вокруг, излишне расслабляла. И… наталкивала на нехорошие мысли о том, что мы чего-то не понимаем в происходящем.

Я скинула закрепленную по типу рюкзака походную сумку, передала ее дракону, который выглядел не то что бесстрастным – абсолютно равнодушным к происходящему.

Мы быстро перестроились. К оборотням, которые прикрывали нас со спины, добавился Рамон. Валиэль перебрался поближе ко мне, а черноволосый лорд пристроился к Ригану, снова ушедшему вперед.

И началась гонка. Мы не бежали. Но их шаги… Они словно скользили в воздухе, едва касаясь земли ногами. И это скольжение завораживало, тянуло за собой. И я не заметила, как мое тело начало приспосабливаться к этому ритму, словно я стала их частью.

Не знаю, как долго продолжалось это стремительное движение, но, когда рука Олейора опустилась на мое плечо, требуя остановиться, солнце было уже довольно низко над землей.

– Несколько минут отдыха – и короткий бросок до холма. – Я молча кивнула, пытаясь понять, как умудряюсь еще дышать. Судя по тому, как пот заливал мое лицо, в другое время и в другом месте мои легкие уже давно бы разорвало от недостатка воздуха. Сейчас же… Я чувствовала, что добраться до того места, на которое указал принц, мне удастся.

Так и получилось. Было еще достаточно светло, когда мы буквально влетели на небольшую поросшую молодой порослью возвышенность, с которой очень хорошо было видно все вокруг.

Хаиде, сбросив скатку у тощего ствола, накинул серо-зеленый эльфийский плащ, почти растворившись в окружающем пейзаже. И, прошептав что-то Тарласу, скрылся в гуще леса, из которого мы только что вынырнули.

Рамон спустился к подножию холма, склонился к земле, и из-под его руки выскользнуло темное облако поисковика. Но не такого, каким обычно пользуюсь я. Это было значительно темнее, и даже сюда доносился странный отголосок, заставивший не только меня, но и остальных брезгливо морщиться.

За спиной тихо переговаривались между собой принц и Гадриэль. Я не вслушивалась, но машинально улавливала, как несколько раз то один, то другой произносили мое имя. Мешая мне сосредоточиться на заклинании, которое я вычитала в подкинутой мне прадедом книге и которое как нельзя лучше подходило, для того чтобы несколько прояснить ситуацию, опробовав его именно сейчас.

Я отошла чуть в сторону, туда, где, вглядываясь в даль, стоял светлый наследник. В магии Равновесия, в отличие от магии стихий, очень мало слов. Есть состояния, ощущения. Звуки нужны лишь для того, чтобы нащупать внутри себя точку опоры, на которую, как бусины на нитку, будут нанизываться действия.

Вот и сейчас. Одно мгновение тишины, четкий ритм короткой фразы – и вокруг меня все затихло и успокоилось. Но они продолжали заниматься каждый своим делом, не ощущая того, как уравновешиваются две самые глубинные основы существования. Хаос и Порядок.

Лишь дракон, носитель одной из этих составляющих, уловил изменения, и я почувствовала, как скользит ко мне его внимание. Легко касается и отступает, опасаясь помешать рождающейся магии.

Веер раскрывается с тонким звоном и срывается со стержня, расползаясь словно взрывная волна. А я прикрываю глаза, чтобы быть везде, где любое проявление Хаоса откликнется возмущением порядка.

Я опережаю оборотня, который уже в звериной ипостаси размытой тенью стремительно несется между деревьями, касаюсь тонких нитей заклинания Рамона – под моим натиском они начинают жалобно трепетать.

Мое сознание скользит все дальше. Вот все ощутимее становится напряжение защитного поля, с которым я, казалось бы, успела свыкнуться за эти дни. Оно уже не напоминает легкую дымку, а обретает плотность сгустившегося тумана, затрудняя не только видимость, но и тяжестью ложась на плечи.

Вот одна из кромок веера словно натыкается на невидимую стену, не настолько твердую, чтобы она не смогла проникнуть в нее, но вязкую и липкую, вызывающую желание с брезгливостью отскочить назад.

Вот…

– Хаиде!..

Такого от себя я не ожидала. Резкий всплеск – и портал выбрасывает меня рядом с тормозящим всеми четырьмя лапами леопардом. Серая мгла еще продолжает клубиться, когда я, схватив за шкирку меняющего форму прямо в движении мужчину, втаскиваю его в туннель за мгновение до того, как челюсти чего-то большого и уродливого смыкаются на том месте, где он только что был.

Сердце вырывается из груди, когда мы вываливаемся прямо под ноги весьма недовольному таким поворотом событий Олейору. Да и на моего телохранителя… лучше не смотреть. И нет чтобы спасибо сказать…

Ну ладно эти. Не успеваю встать на ноги, как меня начинают трясти словно грушу. Причем не кто-нибудь, а мой собственный жених, сопровождая это фразами на двух языках. Теми самыми, которые я понимаю даже на эльфийском.

Похоже, они уже забыли, что это именно я прикрывала их от сферы Хаоса. И я на полном автомате ветром сбиваю всех стоящих.

На мгновение устанавливается тишина. Народ медленно приходит в себя от обеих моих выходок. А я, пользуясь передышкой, пытаюсь сообразить, что я знаю о той зверюшке, которая пыталась закусить одним из моих носильщиков. А если вспомнить, что она была лишь первой из желающих им полакомиться…

– Лера… – Выражение лица Гадриэля мне не очень нравится. Несмотря на мою демонстрацию сил, этот смотрит на меня как папаша, намеревающийся отшлепать нерадивую дочь. И я чувствую, как помимо моего желания я начинаю приходить в бешенство, которое я с большим трудом, но умудряюсь сдержать. – …Я тебя просил не отходить от меня ни на шаг.

Ну наконец-то маски сброшены. И я слышу голос настоящего лорда Гадриэля. Жесткий. Властный. Не предполагающий возражений. Прямо как у Олейора в начале моего обучения.

Одного лишь он не учитывает – проходили, знаем. Не зря же темный принц хоть и находится на последней стадии озверения, но мнение свое держит при себе.

– Хаиде, – я оборачиваюсь к леопарду, в глазах которого напряжение сменяется при взгляде на меня чем-то похожим на обожание, – что это за твари?

– Варлахи, – вместо оборотня отвечает Рамон. Он уже успел выбраться из небольших зарослей, которые притормозили его вынужденный полет. И хотя все так же недоволен, но по крайней мере ручонки ко мне больше не тянет, держит на рукоятях клинков. – Эти существа, так же как и даймоны, не из нашего мира. В нашем понимании нечистью не являются. Серебра не боятся, но не любят. Очень остро реагируют на любую магию, которая на них, за исключением магии Хаоса, не действует.

– Как их можно убить? – Похоже, не я одна не знакома с этой разновидностью наших противников. Иначе Олейор не стал бы задавать столь глупых вопросов, не забывая при этом поглядывать в ту сторону, откуда должны были появиться гости.

– Обычным оружием. Меч. Арбалетная стрела. Вот только… – И он грустно улыбается. – Они нападают обычно стаями. И, несмотря на свои большие размеры, очень быстрые.

– Огонь? – Я начинаю перебирать в уме любые способы защиты, кроме магических.

– Нет. И вот еще что. Длительный контакт с ними блокирует на какое-то время магические способности. Так что у нас не больше четверти часа, если мы не хотим на ближайшую пару дней остаться с пустым резервом.

– Хаиде, через сколько их ждать?

Он отвечает мгновенно. Словно уже сам задавал себе этот вопрос.

– Не больше получаса. Ты всплеском магии должна была их сбить со следа. Правда, ненадолго.

– Может, – я смотрю на Олейора, который и сам не сводит с меня глаз, – портал?

Он медленно, в раздумье, качает головой. А Риган, который до этого не включался в разговор, соглашаясь с решением принца, произносит:

– Защита не позволит сделать большой переход, а короткий прыжок они почувствуют. Так что, – он обводит всех решительным взглядом, – остаемся здесь.

И все как-то быстро и слаженно начинают двигаться. Валиэль, пристроившись у куцего деревца, заряжает арбалет. Повизгивает воздух, рассекаемый полуторником, который кажется продолжением руки леопарда.

Риган… На поясе у дракона, от которого он отстегнул широкую кожаную полоску, богатый арсенал метательного оружия, большинству из которого я даже и названия не знаю.

Рамон пристроился неподалеку от оборотней. Время от времени искоса поглядывая в мою сторону. Но с пожеланиями не лезет. Вот что значит вовремя пресечь попытку произвести себя в слабые и беззащитные. Хотя… Возможно, так оно и есть. Иметь способности – это не значит уметь их применить.

Вот только рефлексировать в данный момент я не собираюсь. И, вспомнив, что не всем поделилась со своим учителем, подхожу к принцу.

– Олейор… – Я едва не проваливаюсь в серую бездну его глаз. За короткий миг, пока наши взгляды пронзают друг друга каждым прожитым мгновением, каждым сказанным и непроизнесенным словом, каждым пропущенным вдохом, теряясь в лабиринте чувств, словно наяву переживаю все, что произошло с нами за время, прошедшее с момента нашей встречи. И понимаю: мне не забыть. Не стать той, прежней, которая могла жить без него. Не очнуться от этого сладкого дурмана. Мне не уйти. И я, с трудом сдерживая рвущуюся из груди горечь, чуть более сухо, чем хотела, говорю: – Я, пока находилась в поиске, нащупала границу. – Не знаю, смог ли он заметить мои душевные терзания, но на его лице, как и на лице Гадриэля, проявляется нешуточная заинтересованность. И я, опережая их вопрос, показываю рукой в ту сторону, где неприятное чувство от ощущения защитного поля переросло в желание быстро и далеко бежать. – Не больше одного дневного перехода.

– С тобой или без тебя? – Не таясь, тяжело вздыхаю. Мои мрачные предсказания начинают сбываться. И нашел же время.

Лорд смотрит на меня с легкой усмешкой, словно не замечая, как слегка напрягается его друг.

– Со мной, Гадриэль. – Я отвечаю спокойно. Лишь через короткую паузу добавляя: – Со мной, на твоих руках.

И отворачиваюсь. Чтобы не видеть, как на его лице начинает расцветать плотоядная улыбка. И чтобы, сорвавшись, не выдать заранее, что за его хамский тон я с ним разделаюсь сразу, как разберемся с непрошеными гостями.

Но не успеваю отойти, как меня окликает темноэльфийский наследник.

– Лера, имей в виду, что твоя парочка, – и он головой кивает на мой меч, – закаливалась в Хаосе. И еще… – Он неожиданно оказывается совсем рядом со мной. Вокруг нас опускается двойной полог: тишины и невидимости. Ни одна мысль еще не успевает оформиться в моей голове, а его обжигающие губы требовательно касаются моих. И я… Я отвечаю на его поцелуй. Со всей искренностью чувства, в котором в очередной раз сгорает мое намерение покинуть этот мир сразу, как только мы вернемся из этой увеселительной прогулки.

Он отстраняется первым, ждет, когда в моих глазах появится осмысленность, и медленно, твердо произнося каждое слово, чтобы я не могла неправильно его понять, произносит:

– Ты самое дорогое, что есть у меня. Сбереги себя. Чтобы и я мог жить.

И отступает, растворяя выставленную защиту.

Да только… Разве может быть все так просто. Рамон уже в шаге от принца, и намерения у него не самые дружеские: губы сведены в кривой усмешке, в глазах ярость, а руки в любое мгновение готовы вынуть оружие из ножен.

Боюсь, именно это и случилось бы, тем более что и Олейор не горит желанием решить все миром, если бы не крик Тарласа, раздавшийся у подножия холма:

– Варлахи!

И мы дружно смотрим в ту сторону.

Не знаю, кто автор этих созданий, но… матушка-природа такого создать не могла. Даже самые малопривлекательные существа, сотворенные ею, обладают некоторой гармонией.

Эти же… Могли чем-то напоминать оголодавшего за зиму медведя, если бы на покрытое свалявшейся шерстью тело не была насажена полностью лишенная покрова голова, с круглыми, светящимися алым глазами, провалами на месте ноздрей и двумя парами клыков, как у кабанов.

Часть из них двигалась вертикально, а часть – на четырех лапах и очень быстро.

Рамон был прав. Нам придется постараться, чтобы не попасться им на прокорм.

Олейор, Гадриэль…

Я замерла, когда они проскользнули мимо меня.

Я стояла рядом с Рамоном, когда мы отбивались от нечисти. Мне довелось видеть, как темноэльфийский принц вел смертельную игру со своими противниками в комнате Альены. Но мне еще не доводилось видеть, как слаженно… нет, как единое целое двигаются эти двое.

Это как танец. Меч Хаиде режет воздух. Тарлас чуть отклоняется, когда несколько разъяренных тонн мяса летят на него, и вонзает лезвие в открывшийся на долю секунды бок. И отступает, вытягивая клинок с капающей с него бурого цвета кровью.

Визг пущенной стрелы, и Рамон, который отбивается сразу от двоих, прыжком отскакивает в сторону, чтобы третий, который уже даже не хрипит, падая, не придавил и его.

Вот только… Их как-то неприлично много. И за время, которое установил Рамон, им не управиться. Себя я даже во внимание не принимаю. Смотря на то, что творится у подножия холма, я очень четко осознаю: самой большой моей заслугой будет не путаться у них под ногами.

Но оставаться совсем в стороне я не могу. Тем более что подсказку мне дали.

И я вынимаю клинки из ножен и обращаюсь к тем первоосновам, что все еще находятся на грани моего сознания. Сдвигаю внимание с Порядка на его противоположность… Но вместо того что я ожидала, происходит…

Меч в руке словно просыпается: четкий пульс в подушечках пальцев, сжатых на рукояти, легкое покалывание, бьется ритм в левой руке, сжимающей кинжал. Я еще осознаю, что то, что творится со мной, таит в себе угрозу. И в первую очередь для меня самой. Но магия уже окутывает меня своим покрывалом – темным, словно не расцвеченная лунным светом ночь, искрящимся, словно звездный отблеск, звенящим, как натянутая тетива.

И я… Я перестаю быть собой. Почти. И часть меня знает, что отбивающиеся от нечисти существа не должны погибнуть, а другая, управляющая телом, пытается понять, почему взбесились слуги, набросившиеся на разумных без приказа.

Почему?! Это неважно. Об этом я подумаю позже, как только отправлю в небытие тех, кто посмел ослушаться моей воли.

Мои шаги легки. И не шелохнется травинка, которой касается моя нога. Ни один из держащих в руках оружие не почувствует движение воздуха, когда мое тело проскользнет мимо.

Одна из тварей… Откуда я знаю это слово? Я никогда не называла их так… Но мне нравится произносить его…

Лапа одной из тварей почти коснулась черных косичек, когда мой меч точным ударом перерезал ей глотку. И сладкая, дурманящая мои ноздри кровь заливает лицо спасенного мной мужчины. Его глаза удивленно смотрят на меня…

Он красив. Даже для меня. И от него пахнет опасностью. А я люблю мужчин, от которых так пахнет. И я позволяю себе на короткий миг отвлечься и припасть губами к его губам. Таким манящим от вкуса чужой крови.

– Лера?! – Тот, что стоит рядом с черноволосым, касается моего плеча. И мой кинжал стремительно несется к его сердцу, замирая у самой груди.

Я не хочу его убивать. Я помню, что его нельзя убивать. Но страх, который вырывается из глубины его серых глаз, так сладостен, что я не могу не играть с ним.

Но мне приходится отвлечься. Потому что еще четверо созданных избрали своей жертвой человека, которого я должна защищать.

И я, успев шепнуть: «Я скоро вернусь», ускользаю от застывшей парочки, рядом с которой угрозы пока нет.

Я успела разделаться и с этими, когда почувствовала чье-то внимание. Нет… Два чувства вонзали мне в спину свои острия. И если с одним было все просто и понятно – вожак этой стаи, который пытался добраться до двуипостасных, начал узнавать во мне свою хозяйку.

То со вторым… Я знаю его? Я помню его? Рядом с ним Хаос. Но он бережно укрыт несколькими слоями щитов. Так что даже не я, мой меч ощущает родственную силу.

И я останавливаюсь, крикнув в ту сторону, где в плечо одного из оборотней вонзились клыки моего слуги: «Не сметь!»

Все вокруг замирает. Потому что ни одно создание даймонов не может ослушаться команды, данной на древнем языке.

Второй оборотень вонзает кинжал в глазницу варлаха, и, прежде чем его сознание окончательно угасает, до меня доносится его последняя мысль: «Не бросай меня, хозяйка».

Но мне нет дела до твари, которая охотилась без моего разрешения. И я вслушиваюсь в течение сил, в паутину, которая подрагивает, окутывая меня.

Он рядом. Тот, кто носит внутри себя Хаос. Он смотрит на меня. Под чужой маской складываются в заклинание слова. Слова подчинения…

Меня?!

Гнев внутри меня разносит в пыль уже готовую матрицу, щупальца поиска пронизывают все пространство вокруг меня, настигают ускользающего врага.

Он рядом… С каждым мгновением я все четче вижу след чужой магии… Кинжал в ладони сдвигается, чтобы мне было удобнее отправить его в смертельный полет. Я…

– Лера! – Резкий рывок – и моя голова запрокидывается. А из груди рвется звериный вопль: как он посмел?! – Лера! – И темно-серые зрачки заполнили собой все, затмевая, кружа голову туманным маревом, вытягивая из меня то, что глубоко внутри. То, что знает. Чувствует. Любит?! И я проваливаюсь… Я… – Лера! – Резкая боль обжигает мою щеку.

– Олейор? – Это не слабость – слабость такой не бывает. Я даже не осознаю, как подкашиваются мои ноги.

Его руки пытаются меня подхватить, но я скольжу вниз и, упав на колени, начинаю сотрясаться в конвульсиях.

Когда мне удается избавиться от того, что еще оставалось в моем желудке, сознание немного проясняется.

– Возьми. – Баклажку с водой буквально вкладывают в мою руку. Я ополаскиваю рот, делаю несколько судорожных глотков. Чувствуя, как начинает оживать мое тело.

Пытаюсь подняться, но ноги продолжают оставаться ватными. И я цепляюсь за принца, чтобы хоть как-то встать.

– Что это было? – Гадриэль пристраивается с другого бока, и стоять становится настолько легче, что я позволяю себе начать задавать вопросы.

Олейор сначала наклоняется ко мне. В его глазах… Нет, в этом хитросплетении чувств и в более здравом состоянии разобраться было бы непросто. Так что я даже не пытаюсь понять, почему мне так хочется ускользнуть от его взгляда.

Но он отводит его сам и кивком головы показывает на то, что творится перед нами.

– Я и сам бы хотел у тебя это узнать.

А мой телохранитель, весь покрытый засыхающими бурыми пятнами, вторит ему с другой стороны:

– Великолепная работа. В основном твоя.

Лучше бы он об этом не говорил. Потому что количество туш. Перерезанные глотки… Выколотые глаза…

Надеюсь, разорванное плечо Хаиде…

Сознание возвращалось как-то странно. Вроде я. Вроде лежу. Тяжесть сверху. Одеяло. И не одно. Они что, все на меня сгрузили?

И вновь то ли сон, в котором к моему лицу прикасается прохладная ладонь. То ли явь… В которой меня нет.

Я открываю глаза, перед которыми пляшут языки пламени. Меня тут же приподнимают, и теплый край кружки согревает мои онемевшие губы.

– Выпей.

– Что случилось? – Быстрый вопрос. Между первым и вторым глотком воды, в которой чувствуется привкус вина.

– Ты так испугалась за наши задницы, что решила самостоятельно разделаться со стаей варлахов. И, осознав масштабы содеянного, благополучно свалилась в банальный обморок. – Пришлось опустить ресницы, чтобы не видеть, как сияет лицо черноволосого лорда.

– Гадриэль! – Принц укоризненно качает головой, продолжая поддерживать меня за спину.

А я начинаю вспоминать, и оптимизма мне это не добавляет.

– Как остальные? – Я делаю еще парочку глотков, которые возвращают мне силы.

– Ранен Хаиде. Но Тарлас надеется, что завтра к обеду он уже сможет продолжить путь. Они с Риганом сейчас им занимаются. У остальных царапины. Рамон с Валиэлем ставят вокруг стоянки сигнальную защиту. Скоро подойдут. – Он забрал у меня кружку, которую я пыталась куда-нибудь пристроить, и передал ее другу. – А теперь, – его глаза становятся почти черными, – расскажи, что это было?

И ведь бесполезно говорить, что я ничего не помню: оба настроены весьма решительно. А учитывая мое весьма беспомощное состояние, способов заставить меня выложить все, вместе со всеми интимными подробностями, у них предостаточно. И рассчитывать на заступничество Рамона не стоит. И не только потому, что тот тоже не упустит возможности вынуть из меня душу. Но и… Прав был Гадриэль, зря я ввязалась в эту историю с помолвкой. Каре хоть ни на что, кроме возможности меня защищать, и не претендовал, а все равно ощущение подлости с моей стороны во всем этом явно присутствует.

Так что… И я рассказываю, какие возникали мысли и чувства. И даже про тот поцелуй… Не опуская глаз. И наблюдая, как демонстративно кончиками пальцев проводит Гадриэль по своим губам.

Как ощутила магию подчинения, когда проявившуюся во мне сущность пытались взять под контроль.

Понимая, что я вряд ли смогла бы вернуться, оставшись лишь тенью в разуме новой хозяйки моего тела.

И напоследок. Каяться, так во всем. Или… Почти во всем. И я достаю из потайного кармашка штанов свернутый листок, который дал мне темный правитель. Попросив их отвернуться, складываю его так, чтобы самая последняя строчка послания не была им видна.

– Прочти, что здесь написано. – Не выпуская бумагу из рук, протягиваю ее принцу.

Он пробежался по тексту. Потом его взгляд скользнул по приписке на межрасовом, которую я решила ему показать. Посмотрел на меня. На Гадриэля. Еще раз перечитал все.

Не знаю, о чем он думал, но было похоже, что думал он одновременно о многом.

– Олейор. – Он вскинул на меня задумчивый взгляд. Я показала глазами на листочек, вынужденно торопя его, чтобы мы успели закончить разговор, пока не подошли остальные.

И он начинает переводить:

– «Быть сутью Равновесия – это не значит иметь способности. Не значит владеть силой, ощущать течение жизни и смерти, выстраивать мост между Порядком и Хаосом. Быть сутью Равновесия – это значит быть. Жить в том мире, который позвал. Осознавая всю ту меру ответственности, которую придется нести всю жизнь. Потому что один раз приняв, уже не отдать, не отказаться, не допустить ни малейшего сомнения, не оглянуться назад. И этот выбор предстоит сделать носителю сути, прежде чем он откроет третью книгу Равновесия. И да будет он тверд в своем решении. И да будет он стоек в понимании того, чем он станет для этого мира. Мира, в котором будет все, что было, но появится надежда. Надежда быть. И кто бы ни стал носителем его сути, он должен помнить, что не дает это прав, но прибавляет обязанностей. Не дает власти, но помогает решить то, что другим не под силу. Не дарует вечной любви, но открывает для этого сердце. И прежде чем сделать выбор, он должен знать, что любой выбор будет честен. Потому что не каждому это по силам».

– Зачем он это мне дал? – Устав ждать добровольных разъяснений, я вновь отвлекла принца от раздумий, которые морщинками избороздили его лоб.

– Это не для тебя, Лера. – Гадриэль чуть заметно усмехнулся. – Элильяр очень хорошо знает, что ты с эльфийским не ладишь, и был уверен, что кто-то из нас переведет тебе этот текст. Так что это послание для нашего принца. И, кстати, Оли, – он вдруг насмешливо фыркнул, – оно прекрасно отвечает на твой вопрос.

– Мне позволено…

– Не стоит, Лера. – Принц слегка сжал мою ладонь, предупреждая мою вспышку. – Тебе не стоит лезть в интриги моего отца. А вот со вторым вопросом стоит разобраться. Пока мы не добрались до места. Иначе…

– Иначе? – Я собрала всю волю в кулак, чтобы мой голос не дрогнул. От предчувствий, что сжимали мое сердце.

– Иначе, моя принцесса, мы можем попасть в ловушку того, кто все это придумал. И… – Он резко оборвал фразу, как только с той стороны костра показалась фигура Рамона. – Гадриэль, отдай Лере свои запасные клинки, а эти…

– Я подержу у себя. – Риган вынырнул из темноты неожиданно не только для меня, но и для обоих эльфов, которые, судя по всему, не услышали его шагов. – Так будет надежнее. – И он, подняв с земли перевязь, отцепил от нее ножны и вновь исчез во мраке, прежде чем кто-то смог ему возразить.

Вызвав лично у меня весьма неприятные ощущения.

Словно мы все уже допустили ошибку.

Глава 20

Олейор Д’Тар

Несмотря на количество охранных заклинаний, которые Рамон и Валиэль выставили вокруг нашего лагеря, я решил не отказываться от ночного дежурства.

Вот только… Осознание того, что демон Хаоса находится среди нас… Заставило меня еще и перестраховываться. И самому тоже напряженно вслушиваться в окружающую тишину, удобно устроившись с другой стороны костра от Валиэля, пострадавшего в бойне меньше всего и вызвавшегося караулить всю ночь.

Он надеялся отоспаться днем, тем более что раньше полудня мы с места не сдвинемся. Даже с учетом бешеной регенерации оборотня.

А я уснуть все равно не смогу. И, похоже, не один я: Гадриэль пытался сам себя обмануть, что спит, а потом, так же закутавшись в одеяло, сел спиной к огню, не отвлекая меня от раздумий.

Кто? Что имел в виду отец, настаивая на том, что не нашел предателя в светлоэльфийском дворце. Что он не из светлых?

Тогда можно сбрасывать со счетов Валиэля. Но почему тогда пропал бывший наследник?

Остаются Рамон, Риган, Гадриэль и оборотни.

Гадриэля можно заподозрить лишь в том, что он знает о планах отца больше, чем пытается мне показать. Но даже если это и так, то не игра против меня тому причиной: просто он любит чужие тайны. И… умеет их хранить.

Оборотни. Вот с ними-то проще всего. Их появление в нашей команде чистая случайность. Они недостаточно близки к Аль’Аиру, чтобы можно было их подозревать в похищении его сына. И достаточно подготовлены, чтобы стать нашими спутниками.

Рамон… Герцог. Архимаг. Охотник за нечистью. Его появление рядом с Лерой кажется случайностью: Гадриэль неплохо покопался в этой истории, чтобы остались какие-либо сомнения. Вот только… Он не меньше меня добивается ее внимания, и за этим может стоять все, что угодно. Ведь за то время, что мы с ним знакомы, ни одна женщина не вызывала у него серьезных чувств.

Риган. Этот дракон, будучи средним сыном властителя, умудрялся все время держаться в тени своих братьев. Мастер клинка. Но покажите мне дракона, который не любит блеска остро отточенного меча? Покоритель женских сердец. Ну быть драконом и не… Знаток оружия.

У меня внутри все похолодело.

Знаток оружия даймонов. Если сразу смог разобраться в клейме, историю которого я очень долго искал в летописях. И опять есть то, что заставляет сомневаться в том, что демон Хаоса именно он. Тиасаль – его сестра. Альена – племянница. А родная кровь для драконов значит очень много. Если он даже к Лере, с которой драконица поделилась своей жизненной силой, относится не так, как к другим женщинам. Да и… Он носитель сути Порядка.

Так что… И вновь по кругу. Рамон. Риган. Гадриэль или оборотни.

Или он имел в виду, что он не из тех, кто был вместе с нами во владениях Ксандриэля.

Тогда остаются Риган и оборотни. И опять оборотней можно отбрасывать. И… Дракон?!

Одно ясно. Он здесь. Он среди нас. И если бы не Лера… От воспоминаний по спине проходит неприятная дрожь. Если бы кто-то не вторгся в сознание Леры, я продолжал бы сейчас сомневаться в том, что он здесь. И остается лишь грустно улыбнуться самому себе. Потому что каждому из своих спутников я готов был доверять.

И я встречаюсь взглядом с другом, который в ответ чуть приподнимает брови и улыбается, похоже думая о том же. Вот только (и это вызывает у меня смех) в его списке присутствует и мое имя. А если это не так, то роль начальника моей личной разведки не для него.

– Ну? – Прежде чем задать вопрос, я быстро оглядываю спящих, на мгновение остановившись на свернувшейся под одеялом в двух шагах от меня Лере. Такой беззащитной в беспокойном сне, что сжимается сердце.

Боюсь, встреча с тенью жрицы, скрытой в обладающем своей душой оружии даймонов, не прошла бесследно.

– Если поверить твоему отцу, у меня остались двое. Но с Тамриэля я не стал бы снимать подозрений.

Теперь уже я вопросительно приподнимаю брови, требуя уточнить. И нарываюсь на ехидную улыбку.

– Так, значит, мне ты доверяешь?

И ведь попробуй ответить, что да. Сразу обвинит в отсутствии свойственной всем правителям осторожности.

– Решил рискнуть. – И я тоже воспроизвожу на своем лице похожую усмешку.

Он удовлетворенно кивает.

– Рамон и Риган. Или… – Он делает паузу, в течение которой воздух становится тягучим. От предчувствия. А взгляд… Мало кто видел такой взгляд у моего друга. А те, кто видел… Давно уже общаются с предками. Надеюсь, меня эта судьба минует, потому что доведись нам начать выяснять, кто из нас лучше владеет оружием… – …Старший Там’Арин.

И я согласно киваю. Это хоть и звучит совершенно неожиданно, но вполне возможно. И тогда список увеличивается еще на одного возможного претендента на роль предателя. Князя Аль’Аира.

А я вновь смотрю на свою ученицу, умоляя стихии, чтобы это было не так. И чтобы скрыть тяжелый вздох, перевожу взгляд на горизонт.

Судя по моим ощущениям, рассвет уже близко, но вокруг тяжелая темнота. Час волка. Самое мрачное время. Время, когда творится самая страшная магия.

И не успеваю я об этом подумать, как не вижу, чувствую, как приподнимается со своего места светлый эльф.

Быстро оглядываюсь. Его арбалет взведен и нацелен куда-то вдаль. Он на мгновение встречается со мной глазами, а кончики его ушей трепещут, улавливая самые незаметные звуки.

Он еще не успевает подать сигнал тревоги, а моя рука уже тянет меч из ножен. И вместе со мной, не отставая ни на миг, такое же движение делает Гадриэль.

Крик Валиэля:

– Ночные.

И в небо взлетает сигнальный фейерверк. С той стороны, куда указывала Лера, говоря о границе.

Две мысли одновременно возникают в моей голове. Одна досадная: «Вот и отдохнули». Вторая… О том, что запасные клинки Гадриэля хоть и не столь хороши, как те, что были у моей ученицы, но, судя по вчерашним событиям, более безопасны.

Можно только радоваться тому, что Лера была достаточно сильна, чтобы не дать даймону полностью завладеть собой.

Я приказываю Хаиде, который, несмотря на ранение, тоже тянется к оружию, оставаться на другой стороне холма, чтобы не опасаться нападения сзади. И, кивнув светлому принцу на подскочившую Леру, встаю рядом с остальными, готовый к бою. И мне кажется, что это нападение только начало. И не потому лишь, что нас не хотят пропускать за грань защиты, но и потому, что это лишит нас времени, чтобы думать и искать того, кто был в состоянии подчинить себе тень черной жрицы.

При этом надеясь, что я ошибаюсь.

– Рамон, ты чувствуешь нить контроля? – И маг удивленно качает головой. – Поблизости нет некроманта, который их направляет.

– Здесь Хаос. – Взгляд Леры растерян. – На каждом из нас маячки. Кроме… – Она поворачивается в сторону мага. И в ее глазах… Но ничего не успевает сказать, потому что уже объяснять что-либо становится поздно.

Светящиеся бледно-зеленым твари выскакивают из-за кажущихся в темноте сплошной стеной деревьев. Их около дюжины, глаза горят алым. Оскалены пасти, из которых на землю отвратительно пахнущими сгустками капает слюна.

Хорошо еще, с магией эти зверюшки не дружат. И вокруг с чуть слышным шелестом поднимаются щиты.

И уже некогда думать о том, что хотела сказать моя принцесса, но не думать об этом нельзя. Потому что это может стоить жизни всем нам. И я пытаюсь держаться поближе к Лере, которая довольно уверенно действует непривычным ей мечом, и стараюсь не спускать глаз с Каре.

И именно это позволяет мне заметить одну странную вещь: нападая на нас, гончие движутся чуть медленнее, чуть менее осторожно, словно позволяя себя убивать, словно отвлекая от чего-то.

А те, которые рядом с Рамоном… Вот, значит, как… На нем нет метки, но это не то, о чем подумала Лера.

– Гадриэль, – друг мило общается с парой поджарых тварей, но умудряется не только услышать мой голос, но и вопросительно вскинуть голову, – присмотри за ней.

И он двумя быстрыми ударами расправляется со своими противниками, чтобы уже через мгновение оказаться рядом с Лерой.

А я, успевая по пути перерезать глотку еще одной твари, несколькими короткими перебежками оказываюсь рядом с Каре.

Как раз вовремя. Потому что его левая рука вся залита кровью и уже висит вдоль тела беспомощным довеском. Да и на правой видны следы зубов.

И стоит мне только встать впереди него, прикрывая собой от твари, которая словно одержимая пытается добраться до горла мага, как он, едва не падая, наваливается на подоспевшего Тарласа.

Тут же слева, оттуда, где стоит Риган, сметая тех гончих, которые еще порываются близко с нами познакомиться, вылетает огненный шар. И такой же практически одновременно с первым, но уже справа.

Это Лера.

А я, подловив свою будущую жертву в прыжке, вонзаю кинжал ей в грудь. Туда, где должны сплетаться воедино нити заклинания, поддерживающие в них жизнь.

Ночная взвизгивает, разрыв заклинания бьет по чувствам, и я делаю заметку в памяти. О том, что контроль был, но не тот, который искал маг. И метки Хаоса были выставлены, чтобы отвлечь нас от чего-то, что мы и пропустили. И это может нам дорого стоить.

Дожидаюсь, когда оборотень, взвалив на плечо Каре, поднимется на холм. А следом, о чем-то тихо разговаривая со смущенной Лерой, отправится и Гадриэль.

Качнул головой, когда Валиэль шагнул в нашу сторону, кивком указав на место стоянки, и подошел к Ригану.

Он сидел на корточках у тела умирающей твари, глаза которой все еще продолжали светиться алым, но серая тень, застилающая пеленой зрачок, делала этот свет с каждым уходящим мигом все более тусклым.

А во всей позе дракона… Не жалость… Не сожаление… Разочарование?!

– Тебе не кажется, что в нашей команде не все чисто? – Риган, отвлекшись от созерцания своей жертвы, поднимает на меня взгляд, подкрепляя свои слова кривой усмешкой.

А я едва не вздрагиваю от неожиданности, но не отвечаю, пытаясь понять, что стоит за вопросом дракона.

И… стоит ли снимать подозрения с Рамона? Ведь ночные, несмотря на свой устрашающий вид, опасны лишь для тех, кто не может держать в руках оружие и не владеет магией. Или если их слишком много. Вот только… у нас был не тот вариант. И в любом случае смерть магу не грозила. Да и укусы ночных… Болезненны, но не ядовиты.

Или… Риган понял, что мы близки к разгадке. И решил играть в открытую?.. Тогда…

Тогда у меня немного шансов справиться с ним. Но уж лучше я, чем…

Я дождался, пока не померк взгляд гончей, и, лишь после того как он, коснувшись на мгновение морды твари, поднялся, не сводя с меня глаз, уточнил, стараясь ничем не выдать своего подозрения:

– О чем ты? – На моем лице улыбка, взгляд несколько озабочен, но все в рамках происходящего.

– Тебе весь список перечислить или начать с самого главного? – А вот в его глазах насмешка. И я пытаюсь заставить себя ежесекундно помнить, что этот не меньше моего эту землю топчет. Да и порядки у властителя мало отличаются от тех, к которым привык я. Так что все мои попытки ввести его в заблуждение не больше чем детское развлечение.

– Как тебе будет угодно. – Я на мгновение оглядываюсь на холм. Где…

Фигура моей ученицы очень хорошо видна в предрассветной мгле. И я в замешательстве, не в силах ничего изменить, вижу, как она делает шаг в нашу сторону. Привычным движением кладу ладони на рукояти клинков.

– Оружие даймонов. – Насмешка медленно исчезает. Лишь губы чуть дрогнули, когда он, проследив за моим взглядом, заметил идущую к нам Леру. Вот только… Все во мне кричит о том, что он наслаждается этой ситуацией. – В ее руках проснулся меч, а это может значить только одно. – И замолкает в ожидании моего вопроса.

А я вновь оборачиваюсь, теперь уже с облегчением наблюдая, как Гадриэль, в чем-то убеждая Леру, удерживает ее за руку.

– И что же это значит? – Насколько тяжело мне дается спокойствие, с которым я произношу эту фразу, знаю лишь я один. Как и то, что могу считать это своей маленькой победой, потому что в глубине его глаз на одно едва ощутимое мгновение мелькает ярость. И хотя его взгляд вновь становится равнодушным, я уже не предполагаю – я знаю.

– В ней кровь даймонов. – Он улыбается, но в его улыбке есть что-то злобное, и это заставляет напрячься меня еще больше. Потому что… – Лишь она может пробудить к жизни душу, которая заключена в оружии.

– И откуда… – Больше я ничего не успеваю произнести: в его руке словно ниоткуда возникают клинки. Очень похожие на те, которые я преподнес своей ученице. Вот только вместо короткого меча в его руке полуторник.

– Во мне она тоже есть, наследный принц Олейор. – И он чуть склоняет голову. Словно заново представляясь.

И я понимаю, что не успеваю отразить стремительный полет меча. Радуясь лишь одному: она в безопасности и о ней есть кому позаботиться.

И жалея… Я не успел сделать выбор, который был так очевиден…

Визг вгрызающихся друг в друга лезвий заставляет меня, вздрогнув, вернуться в реальность. Лицо Леры, которая с трудом удерживает в своих руках двуручник, искажено яростью. Голубые глаза выглядят бездонными озерами. Волосы взъерошены.

– Похоже, мой принц, это не мне, а тебе нужна охрана. – Ее голос напоминает шипение змеи, но для меня он сейчас звучит самой прекрасной музыкой.

Я чуть отклоняюсь, уходя от удара и давая ей возможность отвести Пронзающий, готовясь к атаке. Надеюсь, в моем голосе она слышит ту радость, которую я сейчас испытываю.

– Ты самый прекрасный телохранитель, который у меня когда-либо был. – И принимаю в стойку, теперь уже прикрывая собой ее.

Но Риган не торопится нападать снова. Его взгляд скользит от меня к Лере. Она не торопится отсылать знаменитый меч Там’Арина. Похоже, понимая, что с этим оружием ему будет нелегко справиться.

– Боюсь, я здесь несколько задержался. – И, отведя клинок, склоняется в поклоне.

Но прежде чем я успеваю предположить, что за этим может крыться, как за спиной дракона вспыхивает контур портала и он проваливается в его дымке.

Туннель захлопывается за мгновение до того, как острие черного меча касается туманного марева, оставив нам на прощание лишь эхо брошенной им фразы: «Мы скоро увидимся».

Лера

Настроение в лагере как на похоронах.

Жаль, здесь нет поезда, под который можно было бы броситься.

Похоже, лишь одна я продолжаю сохранять некоторое подобие спокойствия. Да и то лишь потому, что, позволь я себе хоть на мгновение расслабиться, все неприятности, свалившиеся на мою голову за последние полгода, заставят меня накинуться на того, кого я не без оснований считаю виновником происходящего.

Вот только… Я не уверена, что то, с чем я на него накинусь, будет адекватно расценено всеми остальными.

При малейшем взгляде на темного принца… Я вижу только его губы, сильные руки, плотно обтянутые брюками бедра…

И то мгновение, когда меч Ригана стремительно несся к Олейору, а у меня не было уверенности, что я успею вытянуть из пространственного кармана Пронзающий, я запомнила навсегда. Страх потерять его доводит меня до абсолютной паранойи. С одной стороны, желание бросить все и немедленно отправиться домой зализывать раны. А с другой… Ничего похожего на кустики, куда можно было бы утащить этого неприлично красивого эльфа, я поблизости не наблюдаю. А устраивать публичное выяснение отношений, которые я не намерена оставлять на уровне невинных поцелуев…

Пойти, что ли, окончательно испортить себе настроение?

И я, поднявшись с плаща, двинулась в сторону Рамона, который, вместо того чтобы смирно лежать, сидел, прислонившись к куцему стволу.

Взгляд Гадриэля, когда я прохожу мимо него, становится вопросительным, но я качаю головой, не имея ни малейшего желания отчитываться этому наглецу в своих действиях. Но с удивлением замечаю, как на его лице начинает появляться весьма ехидная улыбка.

Похоже, все не так плохо, как кажется, если к нашему лорду так быстро вернулась потребность поиграть на чьих-либо нервах.

Я опускаюсь рядом с магом на землю. У него затравленный вид. Вот только надо еще разобраться, кому из нас двоих должно быть стыдно.

– Я хочу извиниться. – И кладу свою ладонь на его руку. Его брови удивленно ползут вверх, и я добавляю, не дожидаясь вопроса: – Я подумала, что предатель – ты.

– У тебя были все основания для этого. – И он, стараясь не морщиться от боли, которую вызывает неосторожное движение, кладет вторую ладонь сверху.

И все, что я могу, – сдерживать тяжелый вздох, надеясь, что Олейор, который стоит неподалеку, не затеет перепалку в самый неподходящий момент. И непроизвольно оглядываюсь.

Он действительно смотрит на нас. Его лицо кажется хмурым, но, к моей большой радости, никаких признаков того, что он намеревается разрушить эту хрупкую идиллию, я не замечаю.

– Да, Рамон. Основания у меня были, но я должна была верить, а не думать. – Я чувствую, как грустно опускаются уголки моих губ. – Прости.

– Лера. – Его ладонь чуть сильнее сжимает мою, и я замечаю, как он пытается удержать на своем лице улыбку, не показывая, что даже это малейшее движение вызывает у него боль. – С таким отношением тебе будет тяжело жить в нашем мире. – Теперь уже мои брови стремительно летят вверх. А его взгляд становится задумчивым. – Олейор не позволит тебе уйти. – Я качаю головой, пытаясь не согласиться с его мнением о принце, но, оказывается, я неправильно его поняла. – За эти несколько дней многое изменилось. – В его голосе грусть, от которой мне тяжело. Нельзя было… Нельзя. – И теперь ему нужна уже ты. А не маг Равновесия, которого он хотел заиметь. Но… – И улыбка на его лице становится немного безумной, заставляя меня напрячься. – Я не отступлюсь. Иметь в соперниках самого темного принца…

– Рамон, я хотела…

– Не надо, Лера. Ты можешь расторгнуть помолвку в любую секунду. – И вновь в его взгляде появляется легкая грусть. – Моя клятва не позволит мне удержать тебя силой. Но… Я хочу быть уверен, что решение ты будешь принимать сама. – И я, понимая, что, может быть, он и прав, качаю головой.

– Нет, Рамон. Я люблю другого и не хочу пользоваться твоими чувствами ко мне. – И порываюсь убрать руку, чтобы снять кольцо, но он меня останавливает.

– Отдашь, когда все закончится. Пусть для остальных все останется как и прежде. Это хоть как-то тебя защитит. И помни. – От этой улыбки, в которой смешано все: и грусть, и отчаяние, и стремление идти до конца – я не знаю, куда скрыться. И даю себе слово не совершать больше необдуманных поступков, которые так глубоко могут ранить других. – Я отпускаю тебя. Но… не надежду.

И прежде чем успеваю что-либо сказать, за деревцем, на которое опирается маг, мелькает физиономия черноволосого лорда, а спустя мгновение Рамон отводит от меня взгляд и смотрит куда-то вверх. И это выражение глаз мне хорошо знакомо.

Я медленно оборачиваюсь, чувствуя, как замирает от предчувствия больших неприятностей мое сердце.

– Лера, Рамон… – Олейор стоит за моей спиной. И хотя в его движениях и чувствуется напряжение, кидаться на раненого мага он явно не собирается, что меня несколько успокаивает. – …Нам надо обсудить, как действовать дальше. Ты как, в состоянии? – Взгляд принца прикован к нашим рукам, и я осторожно, чтобы не причинить Каре боль, пытаюсь вытянуть свою ладонь. И он, чуть кривясь, теперь уже позволяет мне это сделать, переводя насмешливый взгляд с меня на принца.

– Да, вполне. – И пытается приподняться. Но Олейор очень осторожно, чему удивляюсь не только я, но и маг, кладет руку ему на плечо и качает головой. И сам опускается на землю рядом с нами. А через минуту подходят и остальные.

Принц молча дожидается, когда все устроятся. Переглядывается с Валиэлем, который так и остался стоять в нескольких шагах от нас, продолжая то ли вглядываться, то ли вслушиваться в окружающий нас лес.

Да и оба оборотня контролируют каждый звук. Похоже, то, что я приняла за равнодушие, на самом деле легкий транс, который я замечаю по рассеянному взгляду и чуть заторможенным движениям.

– Тарлас. – Мужчина чуть вздрогнул, но его взгляд так и остался слегка затуманенным. – Как ты оцениваешь состояние раненых?

– Хаиде в норме. Еще пара часов – и он полностью восстановится. А Рамон. – И вновь, как в первый день нашего похода, я слышу отзвук сканирующего заклинания. – К вечеру будет в состоянии самостоятельно двигаться. А вот держать в руках оружие…

– Правая рука практически в норме. – Голос Рамона был тверд.

– Чем-то можно еще помочь? – И вновь взгляд Олейора направлен на целителя.

– Все, что нужно, я сделал. Теперь только покой и время.

– И ни того, ни другого у нас нет. – И во взгляде принца что-то такое мелькает, что заставляет меня встревожиться. Надеюсь, у него не появится мысль оставить его здесь!

– Хорошо. Тарлас, ты несешь его до места нового привала. Там немного передохнем, а потом уже и Хаиде сможет помочь.

– Если мне обернуться, я могу сделать это и сейчас. – Голос леопарда чуть хрипловат.

Но наш предводитель, прежде чем что-то решить, вновь смотрит на волка. И, заметив, как тот чуть заметно качает головой, спокойно, но решительно отвечает:

– Не стоит. Сделаем так, как решили. – И собирается встать.

– Это значит, что мы продолжаем идти дальше? – Мой вопрос вызывает общее удивление, словно сегодняшнее утро не изменило сложившейся ситуации.

– Да, Лера. – Черноволосый лорд присел рядом со мной и приобнял меня за плечи, вызывая желание огрызнуться. Но я сдерживаю себя, замечая, какими напряженными становятся взгляды Рамона и принца. – Мы идем дальше. Правда теперь уже зная, с кем нам придется иметь дело.

– То есть теперь вы уверены, что предателем является Риган? Так же как раньше подозревали Тамриэля. – Похоже, остатки спокойствия я растеряла, пока приводила в чувство остальных, и теперь сама готова на всех кидаться.

– С Тамриэлем все так же непонятно. – И Олейор оглядывается на светлоэльфийского принца, который хорошо слышит наш разговор и хмурится, как только произносится имя брата: несмотря ни на что, он своему Тамри продолжает доверять. Впрочем, как и я, хотя никогда и не испытывала к нему теплых чувств. И еще я знаю, что мой должник согласился принять статус наследника лишь для того, чтобы среди подданных его отца не возникло желания воспользоваться происходящим и попытаться прибрать власть к своим рукам. Но при первой возможности откажется от него. И я, вспомнив, как он мне доказывал, что создан для того, чтобы всю свою жизнь ходить тенью за мной и исполнять все мои желания, неожиданно для себя улыбаюсь. Кажется, это было так давно… – А вот с Риганом… У властителя уже давно нет среднего сына. Не знаю, откуда в их роду кровь черных воинов, но Риган – даймон. Так же как и ты, Лера, могла стать черной жрицей.

И я, думая о своем, машинально киваю.

Воспоминания о тех минутах, когда в моем сознании хозяйничала другая личность, не вызывают у меня положительных эмоций.

Вот только… Я тоже оказывала влияние на нее. Иначе не кинулась бы она так рьяно защищать моих спутников от тех, кого считала своими слугами.

Так что, если в руки Ригану попало одушевленное оружие, в нем должно оставаться что-то от дракона. А вот если его инициировали на Хаос, тогда справиться с ним будет значительно сложнее. И того Ригана, которым он когда-то был, действительно больше не существует.

– Лера. – Я так задумалась, что лишь прикосновение Гадриэля возвращает меня к действительности. И я замечаю, как все с интересом смотрят на меня. И понимая, что я не слышала вопрос. Олейор повторяет:

– Тебе известно, откуда в тебе эта кровь?

А я, решив, что сейчас не время и не место для сохранения чужих тайн, которые могут стоить жизни всем, включая меня, как можно равнодушнее отвечаю:

– Да. Князь… – я так и не могу называть его отцом, хотя внутренне уже давно с этим смирилась, – рассказал мне о том, что в моем роду присутствует кровь большинства рас этого мира. – На лице Олейора и его друга очень схожая заинтересованность, которая наводит меня на мысль, что лишнее я все-таки сказала. Но отступать уже поздно. – А даймон был тем, от кого все это и пошло, но проявившееся Равновесие гарантировало нашу принадлежность именно к людям. Поэтому никто не помнит, а большинство и не знает, что в нас много чего есть.

– Боюсь… – принц едва дождался, когда я закончу говорить, и теперь смотрит на меня насмешливо, ничуть не смутившись, – это не все из того, чем ты со мной… – он делает ударение на последнем слове, словно намекая на тот кусок записки Элильяра, который я ему не показала, – не захотела поделиться.

Все, что я смогла, – лишь так же насмешливо улыбнуться в ответ.

Глава 21

Лера

День заканчивался значительно лучше, чем начинался. И хотя до границы, которую я постоянно нащупывала все тем же заклинанием веера, мы добраться не смогли, но до нее оставалось не более пяти-шести часов тем же темпом, который нам удалось держать всю вторую половину пути.

Первая пара часов до небольшого привала, как и запланировал Олейор, прошла у меня в состоянии борьбы с самой собой. Не знаю, как выглядела я, когда оборотни поочередно несли меня после перехода из земель дроу, но вид перекинутого через плечо Тарласа мага вызывал у меня истерический смех. Ну а глядя на меня… Хохот стоял такой, что о нашем приближении могли знать не только птички в кронах деревьев.

Закончилось все тем, что вопреки всем правилам, им же установленным, наш предводитель отправил меня вместе с Гадриэлем вперед, чтобы я своим поведением не смущала раненого.

Да еще неизвестно, кто кого смущал! А то сам не видел, какие выражения лица демонстрировал нам Рамон, когда отрывался от рассматривания нижней части спины Тарласа.

Но тем не менее приказ надо было выполнять. И я, вынужденная тащить сама свой багаж, поплелась за довольным таким поворотом событий лордом. Нет чтобы отправить со мной Валиэля. Он так переживал из-за брата, что за все время, которое мы находились в пути, ни разу не подошел ко мне со своей коронной фразой.

Правда, чтобы не общаться с Гадриэлем, я тут же развела демагогию о том, какой сосредоточенности требует заклинание поиска, которым я пользуюсь. И, избавившись таким образом от необходимости сдерживать себя, чтобы не наговорить ему гадостей, позволила своим мыслям течь свободно, не забывая при этом действительно отслеживать все, что происходит вокруг.

Но то ли Риган решил дать нам возможность добраться до своего логова, то ли еще не успел придумать для нас новое развлечение, но до места привала мы добрались без приключений.

Короткий отдых, во время которого мы наконец-то смогли позавтракать, – и мы отправились дальше. Только теперь рядом со мной шел сам Олейор. И отделаться от него так просто мне не удалось. Или… может, я этого не очень-то и хотела.

Так что пришлось мне время от времени ловить на себе его быстрый взгляд, в котором я даже не пыталась разобраться. Если залезть в эту серую бездну… Боюсь, я много интересного смогу узнать о себе, об этом мире и о той авантюре, в которую мы ввязались. И которую с моей подачи все именуют «спасательной операцией».

Хотя, если признаться честно, я ни на секунду не сомневалась в том, что доведись мне снова принимать решение, оно было бы таким же.

– Лера… – Я делаю вид, что задумалась и не слышу, – а вдруг поверит. Но он повторяет чуть громче, и на его лице начинает расплываться лукавая улыбка. – Лера, я же чувствую, что ты контролируешь заклинание лишь поверхностно.

Приходится сделать попытку изобразить легкое раскаяние. И когда мне это удается, я чуть поворачиваю голову в его сторону, стараясь при этом не забывать поглядывать под ноги. Лес хоть и хвойный… Но… какая только пакость по земле не ползает. Как вспомню ту парочку длинных и скользких, на которых я едва не наступила. Мой дикий визг, наверное, был слышен и там, куда мы идем.

– Олейор, если я буду с тобой разговаривать, запыхаюсь – и тебе придется меня нести.

– Так же как Рамона? – И мы оба одновременно оглядываемся назад. И если ему удается сдержаться, то мне приходится зажать рот ладонью.

– Ладно. – Выбор у меня невелик. Приходится смириться с тем, что из меня опять начнут вынимать душу. – Что ты хотел?

Мое ворчание его ничуть не смущает, но в его взгляде – сомнение.

– Сашка дал клятву отцу. Теперь он подданный темноэльфийского правителя. – И он испытующе смотрит на меня, словно ожидая, когда я начну использовать изученную часть эльфийского языка для выражения своего мнения по этому поводу. Вот только зря он этого дожидается. Неужели он думал, что сын, прежде чем сделать такой решительный шаг, не посоветовался со мной. Точнее, не поставил меня в известность. Потому что прекрасно понимал, что навязывать свое мнение я не буду.

И я, видя, как облегчение сменяет на его лице напряженность, спокойно отвечаю:

– Знаю. Мы обговаривали с ним такой вариант. Его клятва не должна мешать ему посещать Землю и касается лишь пребывания на Лилее.

А вот этих подробностей он явно не знал. Его взгляд становится задумчивым, но быстро проясняется, и он кивает, соглашаясь, что этот вариант устраивает всех.

И я позволяю себе уточнить:

– Ты думал, что я буду… – Я пытаюсь подобрать слово, чтобы выразить все, что я могла бы в его представлении испытывать по этому поводу, но не нахожу. И использую первое, что приходит на ум: – …Недовольна.

Он чуть смущен, но едва заметно, и я готова предположить, что мне все показалось.

– Твоя помолвка с Рамоном. Клятва Сашки. Все это произошло в одно время, и я не мог предположить, как ты на это отреагируешь.

Вот так незаметно, заходя совершенно с другой стороны, мы и добрались до главного. А если так будет продолжаться… Зная, как он умеет заговаривать зубы, прежде чем что-то сказать, надо много раз подумать.

– Моя помолвка с герцогом нарушает какие-либо твои планы? – Чувствую, как начинаю слегка заводиться. И надо же было ему затеять этот разговор в такой неподходящий момент.

Но он словно и не услышал вопрос, продолжая гнуть свою линию:

– Ты собираешься вернуться на Землю?

Да… вести такие беседы на ходу… Хорошо еще, мы довольно далеко вырвались вперед и я могу позволить себе остановиться на минутку, чтобы посмотреть этому кошмару в глаза. Совершенно забыв, что эта бездонная серая бездна действует на меня круче гномьего самогона, которым меня приводили в чувство, после того как мы нашли Альену: события того вечера настолько вышибли меня из нормального состояния, что это оказалось единственным способом вытащить меня из затянувшейся истерики.

Так что вместо категоричного «да» я произношу что-то невразумительное. И не дожидаясь, пока его взгляд снова станет насмешливым, поправляю ножны и, демонстративно отвернувшись, возвращаюсь к нашему основному занятию. Шагать, шагать и шагать.

– Лера…

От одного голоса дыхание начинает сбиваться.

– Я не могу идти и разговаривать. – Сквозь зубы, в тщетной надежде, что он от меня отвяжется.

– Лера… – А голос как у кота, объевшегося сметаной.

Резко торможу и поворачиваюсь. Он делает это одновременно со мной. На лице… Полное раскаяние. В том, что делал. И чего не делал – тоже.

– Олейор, я не настроена обсуждать эту тему.

А его взгляд неожиданно становится серьезным.

– Рано или поздно тебе придется это сделать.

И я огрызаюсь:

– Рано или поздно я это сделаю. Но… не сейчас. – Вот только на него мои слова совершенно не действуют.

И он начинает нагнетать обстановку. Тоном, который совсем не вяжется с тем, что было еще пару минут назад.

– Вокруг тебя сложилась очень странная ситуация. Ты моя ученица. Невеста Рамона. – А я делаю заметку: не знает. – Светлые эльфы дали тебе клятву. Рядом с тобой оборотни. Человеческий архимаг. Твой отец – князь волков-оборотней. Подруга – драконица. Как ты думаешь, почему никто из тех, кто слышал слова клятвы, не остановил Каре?

Признаться, этот вопрос интересовал и меня саму. Ну не бегать же за каждым и не спрашивать, преданно глядя в глаза.

И я, чуть более напряженно, чем хотелось бы, жду продолжения, которое не заставляет себя ждать.

– Никто из нас до конца друг другу не доверяет. Каждый опасается, что другой сможет на тебя каким-либо образом повлиять. Поэтому клятва Каре всем нам выгодна. Потому что она действительно дает тебе определенную свободу выбора. Да только… – И в его взгляде смятение. И я, прежде чем осознаю, что делаю, прикасаюсь подушечками пальцев к его губам. Чувствуя, как уходит напряжение.

Он ничего не сказал. Но то, что я вижу, говорит лучше любых слов.

– Я должен… – Его дыхание обжигает, но все заканчивается слишком быстро. Взгляд туда, откуда мы пришли, и он, нежно поцеловав мою ладонь, заканчивает нашу вынужденную остановку, но не прекращает разговор. – Лера, я просил разрешения отца на наш брак.

Я сначала молча киваю, намереваясь сказать, что мне об этом известно. Но в последний момент, словно внутреннее чутье не дает мне этого сделать, я уточняю:

– А у меня ты спросил? – Похоже, я угадала и с интонацией и с вопросом. Потому что его брови ползут вверх, потом в глазах мелькает растерянность, и он… Расплывается в довольной улыбке.

– А ты согласна?

И вновь мне удается все перевести в шутку.

– Ты делаешь мне предложение или просто интересуешься? – С трудом остаюсь невозмутимой.

– Интересуюсь.

– Тогда не скажу.

– Почему?

– Вот когда будешь делать, тогда и узнаешь. – И я грозно свожу брови.

– Тогда я тебе его делаю. – Боюсь, этот разговор зашел уже слишком далеко. Так что я уже и не знаю, не лучше ли было честно и откровенно ответить на все его вопросы. Вот только… Эта здравая мысль несколько запоздала, и мне приходится, напрягая извилины, вновь искать выход из создавшегося положения.

– Так предложение не делают. – И я в смутной надежде, что кто-нибудь придет мне на выручку, оглядываюсь. Тем более что солнце уже садится и подходит время подыскивать место для ночевки.

Похоже, тот, кто отвечает за исполнение желаний в этом мире, сегодня решил перевыполнить норму по добрым делам, потому что за деревьями мелькает фигура Гадриэля, который быстрым шагом нагоняет нас.

Олейор, заметив, как на моем лице появляется облегчение, тоже смотрит назад. И слегка хмурится.

Но прежде чем наш лорд подходит достаточно близко, для того чтобы нас слышать, он успевает заставить меня поволноваться.

– Не знаю, какую игру затеял мой отец, но мне уже достаточно известно, для того чтобы понять: с наследственностью в вашем роду связана какая-то тайна. А я люблю узнавать чужие тайны.

Нашел чем порадовать. А то я этого еще не заметила.

– Я и сама могу тебе рассказать обо всем. – И, дождавшись, когда на его лице появится заинтересованность, добавляю: – Когда мы победим.

Он насмешливо фыркает. И свободно, словно скинув тяжелый груз со своих плеч, улыбается:

– Это достаточно серьезный стимул… Чтобы победить.

Олейор Д’Тар

Место для ночлега мы нашли незадолго до того, как последний луч солнца коснулся земли. Небольшой пригорок был чуть в стороне от крошечной заводи тихой речушки, а берег довольно сильно порос кустарником. Так что место нашей стоянки с воды было почти незаметно. А вот мы… Оттуда, где расположился наш лагерь, был достаточно хороший обзор, чтобы к нам никто не мог подобраться незамеченным.

Но самым большим подарком для нас была, конечно, вода. Чистая. Достаточно теплая, для того чтобы выкупаться с удовольствием.

Первой право смыть с себя дорожную пыль мы предоставили, естественно, Лере. Умоляющий взгляд, который она не сводила с меня, пока я не кивнул, соглашаясь, мог растопить и более холодное сердце, чем мое. Так что в моей команде едва не созрел заговор, и она единогласно произвела меня в деспота и тирана за те несколько секунд, что я медлил с ответом и обдумывал, кого отправить вместе с ней в качестве охраны.

Конечно, если бы я мог сам… Но… И, отрядив Валиэля, в спину которого посыпались весьма недвусмысленные шуточки от тех, кому не досталась эта честь, все остальные занялись обустройством временного пристанища.

Рамон уже твердо стоял на ногах и, как только оборотни закончили собирать сушняк для костра, занялся приготовлением ужина. Длительный опыт борьбы с нечистью благотворно сказался на его кулинарных способностях. А если вспомнить, что последние дни мы налегали на вяленые мясо и рыбу, не тратя время на приготовление нормальной пищи, то все посматривали в сторону мага с повышенным интересом.

Так что к тому времени, когда вернулась моя ученица, посвежевшая, а самое главное – подобревшая, в котелке уже весело побулькивал отвар, а чуть в сторонке лежали облепленные глиной тушки мелких зверьков, которые в большом количестве водятся в этом лесу.

Во второй партии я отправил всех, кроме нас с Рамоном. Уж больно не хотелось мне оставлять его наедине с моей женщиной. И в груди потеплело. Моя женщина…

Да, в нашем разговоре с ней было больше намеков, чем слов. Но и того, что было сказано…

А тот единственный вопрос, ответа на который я так и не получил, меня уже не сильно и беспокоил. Были у меня все основания предполагать, что эту тайну рода Там’Арин я узнаю и без ее помощи. И… очень скоро.

Вода словно смыла не только усталость, но и то неприятное ощущение, которое осталось от предательства Ригана. Уж на дракона… Хотя какой он теперь дракон.

И я с облегчением наблюдал, как более спокойными становятся выражения лиц у моих спутников, когда разговор у костра словно по кругу возвращается к тому, что нам предстоит, возможно, уже завтра.

Лере не удалось заглянуть за границу защиты. Но можно было предположить, что от нее до места, где держат ее прадеда, не более одного дня – чтобы поддерживать более сильное заклинание, нужны очень мощные артефакты, но мне не было известно об исчезновении таких. Так что сегодняшняя ночь – единственное время еще раз спокойно подумать над всем тем, что мне еще непонятно.

Дождавшись, когда все угомонятся, укладываясь вокруг костра, я нежно, настолько нежно, насколько мог, едва не доведя Рамона до желания сразиться со мной на месте, улыбнулся своей принцессе, которая уснула раньше, чем смогла съязвить в ответ. А ничего другого ожидать от нее было просто невозможно. Единственная радость, в виде нескольких минут водного блаженства, вряд ли могла компенсировать те провокации, которыми я ее весь день изводил.

Хаиде, уйдя в темноту, обернулся, и я скорее ощутил, чем увидел, как мелькнула его тень среди деревьев. Тарлас сделал то же самое, но расположился неподалеку от костра, настороженно подняв уши и время от времени приподнимая морду и принюхиваясь к запахам.

А я… Решил проверить одну догадку, которая мелькнула у меня во время разговора с Лерой.

Гадриэль спустился к воде, когда я, подвесив небольшое заклинание, освещающее этот кусок берега, заканчивал чертить на влажном песке.

Внимательно осмотрел свою работу. Поднял с земли тонкую веточку и дополнил рисунок в нескольких местах, которые еще оставались пустыми.

То древо рода великого мага Равновесия, которое нам удалось воспроизвести, было далеко не полным.

– Тебе не кажется это несколько странным? – Выражение лица моего друга наводило меня на некоторые соображения о том, что выводы он давно уже сделал. Времени и возможностей у него для этого было значительно больше, чем у меня. А уж нюх…

– Что именно? Я здесь вижу не одну странность. Так что, будь добр, уточни, – спрашиваю я, давая понять, что не стоит задавать вопросы, на которые самому придется отвечать.

Вот только он не принимает моего игривого тона и продолжает смотреть не на меня, а на то, что едва виднеется под неярким светом.

– Скажи, Оли, почему никто раньше этого не замечал? Это же так очевидно. – Он поднимает на меня глаза. И в них удивление.

Я пожимаю плечами. Да, теперь, когда Аль’Аир буквально подкинул нам ключ, это действительно кажется очевидным. И я медленно начинаю понимать то, объяснение чему кажется таким простым.

– Это никому не было нужно. Да и род Там’Арин был всегда настолько силен, что ни у кого не возникало мысли задаться вопросом, как передаются способности в этом семействе. А уж что прародителем рода был даймон… С их искусственно измененными способностями… Ну а что равновесниками становились только люди… Хорошо сбивало с толку, уводя в тень всех остальных отпрысков.

– Но… они были.

– Да, были. В основном девочки, которые уходили в дом своего мужа и растворялись, словно их и не было. А в роду оставались мужчины. Маги. Люди. И так бы оно и было, если бы прадед Леры не встретил на Земле человеческую женщину, которая родила ему девочку. Первую девочку рода со способностями мага.

– Неясным остается лишь одно. – И он не сводит с меня глаз. Весьма задумчивых. – Откуда об этом стало известно твоему отцу.

Вот только с этим, как мне кажется, я разобрался. Неожиданно. Глядя на одну из ветвей, которая оборвалась около двух тысяч лет тому назад. Как раз в то время, когда женой одного из великих магов была темная эльфийка.

Похоже, сведения о том, что удержать власть юному Элильяру Д’Тару помогал именно этот представитель рода Там’Арин, имеют под собой основания. А если предположить…

Гадриэль продолжает внимательно смотреть на меня, следя за тем, как меняется выражение моего лица. И я, протянув веточку к тому месту, где может значиться имя моей матери, насмешливо приподнимаю брови.

Ему нужно всего несколько секунд, чтобы понять то, что я хочу ему сказать. И в его глазах вспыхивает восторг. Единственное, что может заворожить черноволосого лорда больше, чем прелестная женщина или редкое оружие, – это чужая тайна.

А здесь их столько…

И он уходит, вопросительно посмотрев мне в глаза и улыбнувшись, когда я в ответ чуть заметно киваю.

Я пытаюсь еще раз пройтись по той цепочке, которую мы с Гадриэлем выстроили, чтобы скрасить время. Придумываю несколько версий, которые могут с большой долей вероятности объяснить то, что произошло с Тамриэлем. Задаю себе глупые вопросы: что может представлять собой то место, где находится портал даймонов в наш мир.

Но… Ни на один вопрос я не даю себе ответа. Потому что я жду… Нет. Я не жду… Я считаю каждый миг. Я верю и сомневаюсь. Я надеюсь и… теряю надежду.

То, что происходит со мной… Такого не было никогда. А вот будет ли… Наверное, это зависит и от меня. От меня…

Мое тело напряжено, но я заставляю себя расслабиться. И дышать. Потому что каждый самый легкий шорох заставляет мое сердце замирать, забывая, что, для того чтобы жить, нужен воздух.

Я пробую вспоминать, сколько их было в моей жизни. Но перед глазами лишь она. Ее золотистые локоны. Глубокая синева ее глаз.

Тонкая белая ткань, словно языки неведомого пламени, колыхалась вокруг ее тела в тот вечер. Не скрывая ее тела, но… не давая глазу ни за что зацепиться. Надежно защищая ее от нескромных взоров.

Ее взгляд… Был растерян. Напуган. Решителен. И беззащитен.

Он звал. Рождал желание защитить. И не принимал помощи.

Он заставлял чувствовать себя чудовищем.

И понимать… Боясь признаться самому себе.

Что такого еще не было в моей жизни.

И не принимать. Прячась за долгом. Ища оправдания в том предназначении, которое появилось с правом рождения.

И ошибаться. Надеясь, что все пройдет…

Я слышу, как она тихо, стараясь не шуметь, спускается ко мне. Но не оборачиваюсь, пока ее пальцы не касаются моей руки.

– Не спится? – И я улыбаюсь. И чувствую, как проходит напряжение.

Не знаю как, но ему удалось сделать то, что он обещал.

Она встает рядом и, так же как и я, завороженно смотрит на тонкий серп луны. Вот только… Ее лицо хмурится, и я могу, нисколько в этом не сомневаясь, сказать, что за мысли бродят в ее голове. И, успокаивая, обнимаю ее за плечи:

– Мы успеем. У нас еще есть время.

Но она выскальзывает из моих объятий и становится напротив, чтобы видеть мое лицо, освещенное крошечным огоньком заклинания.

– Ты обещаешь? – И на ее лице появляется жалкое подобие улыбки, которую я стираю, нежно проводя пальцами по ее губам.

– Я пообещаю тебе это, если получу в обмен другое обещание. – И я запускаю пальцы в ее шелковистые волосы, понимая, что остановить меня будет очень сложно.

– Какое? – Ритм ее дыхания меняется. Оно становится чуть более быстрым и прерывистым. Но я вижу, как в глубине ее глаз место растерянности занимает так хорошо мне знакомое ехидство. Что ж… ночь длинная. И я, не слишком-то и прилагая усилия, отвечаю ей легкой усмешкой:

– Ты станешь моей женой.

Но она вновь переводит все в шутку. Уже в который раз. Но я не тороплюсь. Теперь я уже уверен, она будет моей. Она обязательно будет моей.

– И отец лишит тебя права наследования.

– Я с этим как-нибудь разберусь. – Не стоит пока говорить ей о том, что под нашими ногами – раскрытая тайна рода Там’Арин.

– А как же Рамон?

– Ты мне предлагаешь разобраться и с этим? – И я демонстративно медленно кладу ладони на рукояти клинков.

Она слегка хмурится, но… Ее глаза продолжают смеяться.

– Лучше с этим разберусь я сама. – И я киваю в ответ, отпуская нить заклинания.

В первое мгновение темнота становится насыщенной, но только не для меня. И я с огромным удовольствием вижу, как она замирает в ожидании того, что произойдет дальше. Должно произойти дальше. И, воспользовавшись беспомощностью, подхватываю ее на руки и делаю несколько шагов. Но… не в сторону лагеря.

Этот укромный уголок я присмотрел еще тогда, когда мы только выбирали место для ночевки. А уж после разговора с Гадриэлем и его напутствия…

Перевязь соскальзывает на землю едва слышно. Я ставлю Леру на землю, уже ощущая, как сжимаются ее кулачки.

И перехватываю ее шутливый удар.

Быстрая подсечка, и она, не успевая отреагировать, падает мне на руки. А я, уже чувствуя ее тяжесть, опускаюсь на одно колено и, чуть придерживая, укладываю на брошенный на землю плащ.

– Так нечестно. – И она слегка хмурится. Вот только губы… Чуть подрагивают, уже готовые сложиться в улыбку.

И я, опираясь на одну руку, склоняюсь над ней.

– У меня право сильного. И ты моя добыча. – И пытаюсь взглядом продемонстрировать, насколько я страшен. Благо ее глаза уже должны привыкнуть к темноте.

– Тебе нравятся чужие невесты?

Я в первый момент не понимаю, о чем она говорит, но, видя, как она улыбается, начинаю догадываться. На всякий случай уточняя:

– Тебе Гадриэль рассказал.

Она кивает, едва сдерживая смех.

– А он не поделился с тобой тем, где сам был в этот момент? – В ее взгляде проявляется заинтересованность, и я сдаю своего друга, как он до этого сдал меня. – У невесты было четыре подружки…

Дальнейшее уточнять не требуется. В ее глазах полный восторг. Вот только… не мною. Надеюсь, этот пробел мне удастся исправить достаточно быстро.

– Ты можешь гордиться своим другом. – Она вытаскивает из-под плаща небольшой камушек и прижимается ко мне… Сильно прижимается ко мне.

И кто придумал женщин такими разговорчивыми. Приходится прекратить это единственным возможным способом. И я ненавязчиво, словно играя, прикасаюсь к ее губам. Уже заранее предвкушая, как начнет плавиться ее тело в моих руках.

Ну-ну… Сложенные в замок руки сдавливают мое горло, заставляя хрипеть. Нет, для меня это… Но не драться же с любимой женщиной.

И я вопросительно приподнимаю брови.

– Ты считаешь, что это очень романтично? – А у самой во взгляде смех искрами рассыпается.

– Ага, – говорю я хриплым шепотом, обнажая клыки в оскале.

То, что происходит, похоже на морскую качку. От ее хохота меня слегка подбрасывает. Одно хорошо – удерживать мою шею в захвате в таком состоянии ей уже не удается. И я на всякий случай фиксирую одну из ее рук. Второй, пока она не в состоянии что-либо замечать, вытягиваю подол рубахи из плотно сидящих на ней брюк. Радуясь тому, что пусть не сам, а с подачи Гадриэля догадался взять с собой плащ.

– Нас услышат. – Вот только в глубине ее глаз уже полное безразличие к тому, о чем она говорит. Но я, чтобы успокоить, выпускаю заранее заготовленное заклинание. И оба полога полусферой накрывают нас. Но и такое решение вопроса ее явно не устраивает. И она успевает за это короткое мгновение не только освободить свою руку, но и забраться под мою рубашку, прикасаясь огненными ладошками к моей коже. Заставляя меня уже рычать, она все тем же шепотом добавляет: – Нас потеряют.

Приходится за дело взяться более основательно и лишить ее всякой возможности говорить.

Ну не буду же я доказывать то, что для оборотней такое времяпровождение с женщиной ночью в лесу более чем естественно. А о том, чтобы нам никто не мешал, кроме выставленной на ночь охраны, есть кому позаботиться.

Не знаю, что помогло, – долгий поцелуй, после которого ее взгляд потерял всякую осмысленность. Или… Гадать об этом, да и думать о чем-либо, кроме той, что сейчас, задыхаясь, захлебываясь в собственном стоне, произносит мое имя…

И лишь на краткий миг, прежде чем полностью исчезнуть из реальности этого мира, на самом краю сознания, с пониманием, что я теперь в неоплатном долгу, всплывает короткий разговор с моим другом.

– Этой ночью. – Я удивленно поднимаю на него взгляд. А Гадриэль, видя мою растерянность, чуть улыбнувшись, кивает головой на сидящую у костра Леру. – Ты должен быть с ней этой ночью. Или… – и его улыбка становится напряженной, – ты ее окончательно потеряешь.

– Но… – Я вечно могу смотреть на то, как волнуются в струях теплого воздуха ее волосы. – Она не придет.

– За это не беспокойся. – И он, развернув меня в сторону берега, чуть подтолкнул в спину и шепнул чуть слышно в самое ухо: – Она должна знать, что принадлежит только тебе.

Глава 22

Лера

То, что я вижу перед собой… Мне трудно скрыть восхищение. Мысли о том, как нам туда удастся попасть и с кем придется встретиться, были последними, что пришли в мою голову.

Но, похоже, первыми, что пришли в голову Олейора.

Мой принц. И он, словно поймав отблеск моего чувства, кидает на меня быстрый взгляд. И замирает… В его глазах… Это сумасшествие. Это просто не может быть правдой.

Эта ночь… Словно перевернула все. Словно прорвалась плотина чувств, которые мы скрывали друг от друга.

И я опускаю ресницы: сейчас не время и не место. Нам всего-то и нужно – преодолеть эту зубчатую стену и найти, в какой из семи башен, что белоснежными стрелами тянутся к небу, находятся те, кого мы ищем.

Ну и по пути разделаться с парой-тройкой даймонов и кучкой демонов Хаоса, которая должна защищать этот оплот чуждой этому миру магии.

Хорошо еще, и прадед и князь помогли с решением хотя бы небольшого кусочка этой задачки. Правда, никто, кроме меня, пока об этом не знает.

Грань защиты мы прошли ближе к полудню. Те несколько минут, что мы вязли в липкой паутине заклинания, надолго останутся в моей памяти. Потому что более неприятного ощущения, даже имея весьма пылкое воображение, придумать трудно: затхлый запах и ощущение необъяснимого ужаса. Но самым страшным было осознание своей полной беспомощности, когда тело отказывается делать следующий шаг, а в голове крутится единственная мысль: «Бежать».

Первыми границу пересекли оборотни и с трудом вырвали из этой западни всех остальных. Не могу сказать, как у других, но у меня создалось впечатление, что мне досталось больше всех.

Наверное, именно так и было, потому что я очень четко воспринимала настройку защиты на Равновесие.

И слава стихиям, что все закончилось.

А внутри… Все тот же лес, пахнущий смолой воздух и пьянящее ощущение свободы – настолько все вокруг было пропитано силой. Такой чарующей и… такой пугающей. Теми воспоминаниями, которые остались после встречи с тенью черной жрицы, когда весь мир воспринимался через призму чужого сознания. Но… было между нами что-то близкое. Как дежавю. То ли было… То ли не было. И принять нельзя.

Вот только след остался.

Надеюсь, никто не видел, как я, отведя от себя чужие взгляды, вынула из оставленных вещей сбежавшего Ригана его клинки. На всякий случай.

Понимая, что только крайняя необходимость заставит меня воспользоваться ими, а не страх – я уже успела понять, что смогу удержать контроль над ней. А вот смогу ли понять ту жизнь, которая открылась передо мной?

– Ну и какие есть предложения? – Олейор задумчиво посмотрел на всех, остановив взгляд на мне чуть дольше. Только нежности уже не было в его глазах. Но… она была. И я ее помнила. Я знаю… Я уверена. Мы справимся. Ведь он мне обещал.

Но я сама еще не успела ему ничего пообещать.

– Осмотреться, оценить силы гарнизона, охраняющего крепость. Потом искать способ проникнуть внутрь. – Хаиде говорит спокойно, словно с нами не парочка воинов-оборотней, а по крайней мере оба клана.

– На это уйдет несколько дней, а следующая ночь уже четвертая от новолуния. У нас не так много времени. – Не знаю почему, но, говоря, Гадриэль смотрит в мою сторону. И взгляд у него…

Если он думает, что я прощу ему все его прегрешения только за то, что он буквально силой заставил меня идти искать принца, потому что, видите ли, у того ко мне безотлагательный разговор…

Нет, он, конечно, хороший друг. Иногда даже слишком. Но я все равно на него еще злюсь.

И я отвечаю ему выражением лица, в котором удивление и обещание моей жуткой мести.

Он чуть заметно кивает, принимая вызов, и уже спокойно уточняет:

– Лера, вы с князем должны были обсуждать это.

Неужели ему не надоедает быть таким умным, хитрым и всезнающим. Словно ему одной красоты мало.

Вот только теперь он ошибся. Причем дважды. В первый раз, когда посчитал, что послание на эльфийском, которое передал мне Элильяр, предназначено для принца. Возможно, правитель дроу, как обычно, одним выстрелом решил обоих зайцев завалить, но те слова, которые переводил Олейор, нужны были именно мне.

Потому что это был ключ ко второй книге Равновесия, которая хранилась в памяти предков и могла быть открыта лишь при прохождении очередного испытания. Не знаю когда, но эти знания открылись во мне, помогая.

Так что именно доступ к родовой памяти, а не общение с князем подсказало мне, где искать пусть и не всех, но Тиасаль и моего прадеда точно.

И они должны были находиться в центральной башне.

– Олейор, тебе ничего не напоминает расположение башен? – Я принципиально не отвечаю на слова Гадриэля и обращаюсь к своему учителю.

А ведь он прав: все запуталось. Учитель, возлюбленный, наследник темноэльфийского престола. Специально захочешь такое устроить, не получится.

Выражение лица лорда, который словно читает мои мысли и наслаждается ситуацией, не нравится мне все больше. Похоже, все интриги, чужие тайны, авантюры – это то, что наполняет его жизнь смыслом.

И я мысленно призываю на его голову самую страшную кару: встретить ту, которая будет крутить им так же, как он сейчас играет чужими жизнями. И предвкушение такого развлечения заставляет меня временно смириться с его язвительностью.

– Это шестилучевая звезда с точкой Равновесия в центре. Является опорной матрицей для магии Хаоса. – Голос Валиэля раздается из-за спины и заставляет меня вздрогнуть. Я смотрю на него со всей теплотой, на которую способно мое сердце. Чем ближе мы подходили к конечной точке нашего путешествия, тем мрачнее и тоскливее становился его взгляд.

– Обряд подчинения должен проводиться на нижних этажах центральной башни. Там же может находиться и Тиасаль. – Я отступаю к своему должнику и, не отводя глаз, четко и спокойно добавляю: – Я думаю, он хотел спасти драконицу. И если он жив, мы найдем его и вытащим.

На лице не улыбка – ее слабая тень. Но его рука скользит к моим волосам, и он тихо шепчет, чуть склонив ко мне голову:

– Я верю тебе, моя госпожа.

И с моей души сваливается тяжесть. И отступает страх. Его доверие значит для меня так много, что, ради того чтобы его не потерять, я готова на многое.

Я оборачиваюсь к Олейору и замечаю, как становится напряженнее его лицо. И едва не даю сама себе оплеуху.

Совсем забыла. Они же все эмпаты. А этот еще и знает меня так хорошо, как я сама в себе разобраться не могу.

– Ты позволишь? – Наш поединок взглядами длится целую вечность. Его жесткое «нет» сменяется внутренней борьбой между боязнью меня потерять и необходимостью согласиться с тем, что действовать в основном буду я. И мне приходится, чтобы подтолкнуть его к нужным для меня словам, неслышно, одними губами, произнести: – Я обещаю.

И он, пусть и хмуря брови, кивает мне в ответ.

– Ритуал начинается в момент восхождения луны. Считается, что как раз в это время сила крови дракона становится максимальной и именно она будет использоваться во время обряда. Так что лучше всего устроить нападение до этого времени.

– У нас в запасе всего несколько часов. Вряд ли мы успеем…

– Гадриэль, наш план будет очень простым. Ты и Рамон вместе со мной отправляетесь порталом прямо туда, где сейчас находится Тиа. И мы наводим там небольшой шорох.

– Ты сможешь установить здесь портал? – Возглас удивления вырывается одновременно сразу у двоих. И я очень рада, что ни одним из них не был мой принц, который продолжает сверлить меня напряженным взглядом.

Одна радость, пока молча.

– Обычный – нет. – Ну почему никто не хочет ничего принимать на веру. Всем все объяснять надо, выдавая информацию. – Я могу выстроить переход по родству крови.

– А драконица…

– Нет, Гадриэль. Родственницей она мне не приходится. Но во мне ее кровь. А для меня это сейчас то же самое.

– Но почему тогда не прадед? – Ага, и у Рамона голосок прорезался. Как только назвали его имя, сразу в бой рваться начал.

– Годы плена, выделение проекции, начальный контроль уже установлен. Он ослаб. А решить нашу проблему можно только одним способом. – И я замолкаю, наслаждаясь моментом, когда все взгляды направлены в мою сторону. – Разрушить центральную башню.

– Я иду с тобой. – Вот этого я и боялась.

– Нет, Олейор. Первыми со мной пойдут они: больше я через портал не проведу, не хватит сил. А вот когда мне будет помогать Тиа, я смогу втянуть туда тебя и Валиэля. Его… – я кивнула в сторону опять ставшего излишне задумчивым светлого эльфа, – потянет клятва. А тебя… – И я чуть пожала плечами. Мол, сам понимаешь.

Он понимал. И это делало для него ситуацию еще сложнее. Но… он должен научиться верить мне, как я научилась доверять ему.

– Тарлас и Хаиде останутся здесь. Кровь Аль’Аира послужит мне маяком, когда мы будем возвращаться обратно.

– Похоже, – на лице Гадриэля опять ехидная улыбка, – ты нисколько не сомневаешься в том, что все будет именно так, как ты говоришь.

Прибила бы, но нельзя – он мне еще пригодится. И… не только мне. Боюсь, потеря друга не очень хорошо скажется на душевном здоровье моего принца.

И я, стараясь, чтобы в моем голосе не прозвучали эмоции, бушующие в сердце, спокойно отвечаю:

– Об этом надо было думать раньше. А теперь… – и вновь сталкиваюсь со взглядом Олейора: тягостным, напряженным, обреченным, – выбора у меня нет. Тем более что Элильяр именно меня просил за вами присмотреть. – Боюсь, они приняли мои слова за шутку. – И если мне кто-нибудь помешает это сделать…

– Хорошо, Лера. – Одно движение – и он стоит так близко, что мое сердце замирает, вспоминая, как билось единым ритмом с его. Как соединялись два дыхания. Как улетали вместе души. Как переплетались тела, давая друг другу клятву быть всегда вместе. – Это, конечно, не план. Но ничего другого у нас нет. Поэтому… – Он проводит пальцами по губам, убирая несколько волосков из выбившейся из хвоста прядки. – Ты будешь помнить, что наша задача – вытащить Тиасаль, твоего прадеда и Тамриэля, если все пройдет так, как ты предположила. И никакого геройства.

И я вытягиваюсь по стойке «смирно», прикладывая ладонь к виску:

– Слушаюсь, отец командир.

Похоже, во мне не успел родиться великий комик. По крайней мере, выражение лиц становится не таким убийственным.

Подготовка не заняла много времени. Никто не захотел подкрепиться, предпочитая оставаться голодными и злыми. Я, в отличие от них, такими предубеждениями не страдала, но… спрашивать меня никто не собирался. Пришлось тоже стать злой, потому что осталась голодной.

Заминка вышла тогда, когда казалось, что все готово: я неосторожно откинула полу эльфийского плаща, в котором собиралась идти в крепость, и… Взгляд Олейора скользнул вслед за рукой и наткнулся на ножны.

Он стремительно направился ко мне. Это было похоже на взрыв, когда сознание не успевает оценить происходящее.

– Лера!

Мое имя было единственным, что он смог произнести. Но от тона, которым это было сказано, вздрогнули все. И оцепенели в недоумении от того, с какой злобой его руки сжимали мои плечи.

Одна я была относительно спокойна.

– Попробуй еще раз мне поверить. Я знаю, что делаю. – Его дыхание было прерывистым, губы плотно сжаты и чуть вздрагивали от того, что он хотел, но не смел мне сказать. Словно понимая, что неосторожное слово может ненароком разрушить то, что нас теперь связывало. – Для меня нет опасности.

Он медленно, сомневаясь, опускает руки, но стальные зрачки продолжают смотреть в глубь меня.

И мне приходится повторить:

– Ты должен мне доверять.

И он отступает на шаг назад, а я сильнее запахиваю плащ, чтобы больше никто не увидел клинков черной жрицы, украшающих мою перевязь.

Гадриэль и Рамон встают рядом со мной, когда я, чувствуя, как внутри меня натягивается тонкая, но прочная нить, киваю, давая сигнал начинать.

Пласты пространства сдвигаются, жесткий удар в грудь, застывший внутри крик, когда боль скручивает кости, и я буквально падаю на холодный каменный пол. Еще не успев прийти в себя, сканирую пространство вокруг.

Спереди и справа Рамон. В стойке и с обнаженным мечом.

Сзади, спиной ко мне, Гадриэль.

А перед глазами…

– Я вам что, нанималась заниматься спасением? – Глядя в глаза подруги, которая с ошарашенным видом вскакивает с лежанки, мало похожей на кровать в покоях светлоэльфийского правителя.

– Лера?! – Ее голос совершенно непохож на голос умирающего лебедя. Из чего я делаю вывод, что мой отец – надо же, я все-таки это сказала – в очередной раз был прав. И особого ущерба драконице нанесено не было. Если не принимать во внимание весьма непрезентабельный внешний вид.

– Лера. Лера. – Отвечаю я резко. Сама себя уговаривая, что это, скорее всего, нервное. – Рассказывай. Только коротко.

– Это был Риган, мой брат. – А во взгляде ни капли ярости – лишь тоска. Такая, что выть хочется. А еще прижать к себе и поплакать. Как могут смывать слезами боль лишь женщины: всхлипывая и утешая друг друга между приступами рыданий.

Найду – прибью. Жаль, что нельзя наоборот.

– Где Тамриэль?

– Где-то в крепости. – Она опускает ресницы и стирает одинокую слезу, которая катится по щеке. – Они планируют с его помощью закончить ритуал подчинения. – И, видя, что я с недоумением смотрю на нее, добавляет: – Жертва. Контрольная точка.

А я радуюсь, что Валиэля среди нас нет. Хотя он-то как раз и мог предполагать, какая судьба ждет его брата.

– Где мой прадед? – Это последний вопрос, который интересует лично меня, потому что с остальным пусть разбираются другие.

И я искоса поглядываю на нарочито расслабленного Гадриэля, который, в отличие от меня, своего наблюдения за мной не скрывает.

– В лаборатории. Отсюда направо, по коридору до конца.

Я киваю и присаживаюсь на край ее лежанки. Чувствуя, как становится немного легче.

А проблемы начинают выстраиваться в очередь одна за другой. Словно убеждая меня в том, как я была неправа, думая, что протянуть портал на крови будет самым сложным из задуманного.

Ну-ну… Пришли, увидели… Наследили.

Что ж, выбора у нас нет – надо идти вперед. Следить дальше грязными кирзовыми сапогами по мраморному полу.

– Тиа… – Она стоит прислонившись к стене, выложенной из серых каменных блоков. Гладких, словно отшлифованных. Вообще, если бы не отсутствие окон и нормальной кровати, это помещение можно было бы назвать вполне приличным. По крайней мере, до камеры смертников оно точно недотягивает. – Мне нужна твоя кровь.

Она, ни мгновения не раздумывая, кивает, а я вновь сталкиваюсь с довольным взглядом Гадриэля, начиная заводиться. И ведь не скажешь, что всего пару дней назад восхищалась его достоинствами.

– Может, вооружишь барышню?

Короткий кивок – и его запасная пара оказывается в руках драконицы.

Одним движением кинжал из ножен, лезвием вдоль руки – и она уже рядом со мной.

– Угощайся.

Теперь мне явно будет что рассказать своим потомкам.

Мой телохранитель отводит взгляд, чтобы не видеть, как я, морщась и фыркая, слизываю пронизанную золотистыми отблесками кровь с фарфоровой кожи драконицы. В отличие от Рамона, который словно не понимает, насколько смущает своим взглядом.

Несколько глотков – и незаметно возникает ощущение, что эта крепость… замок на песке по сравнению с наполняющей меня силой.

Не знаю, как я выглядела в этот момент со стороны, но Тиа, почувствовав мое состояние, оттолкнула меня, тихо ворча о некоторых горячих особах, которых надо держать от ящеров подальше.

Кто бы с ней спорил?!

Порез на ее руке становится тоньше прямо на глазах и успевает исчезнуть раньше, чем я слизываю с губ остатки вынужденного лакомства.

– Теперь у тебя хватит сил, чтобы вытянуть остальных? – Гадриэль несколько более задумчиво, чем минуту назад, смотрит на меня, видно оценивая, чем ему может грозить мое опьянение драконьей кровью. И у меня, несмотря на обстановку, появляется огромное желание поиграть на его нервах.

– А может… – Я делаю вид, что с трудом фокусирую взгляд. – Сами справимся? – И совершаю безуспешную попытку подняться с экзотического ложа.

В его взгляде паника, а я уже начинаю наслаждаться розыгрышем, но все дело портит Рамон:

– Лера, у нас нет времени на развлечения. И они нужны здесь.

Ну не объяснять же ему, что это не мешало мне выстраивать связку, чтобы перебросить их сюда. Это он, когда творит магию, то руками размахивает, то слова нехорошие произносит. А у меня все тихо. Никакого внешнего антуража.

И я, состроив обиженную рожицу, разворачиваю заклинание.

Поток холода, темный провал, вспышка – и… Олейора впечатывает в стену. Не очень сильно. Но… впечатляюще. А Валиэль едва не падает ему в объятия.

И я тихо, но чтобы все слышали, обращаясь в сторону Тиасаль, произношу:

– А я ему верила. – И тяжело вздыхаю.

Похоже, в их понимании спасательная операция выглядит несколько иначе.

– Лера, ты можешь быть серьезнее?

– Могу. – Делаю шаг к двери, за которой ощущается какое-то движение. – Но… не хочу.

И не успевает еще плащ, который я скидываю с плеч, упасть на каменный пол, как массивная деревянная дверь вылетает, сметенная стихией ветра, захватив с собой парочку тех, кто пришел за драконицей. Боюсь, уже поздно рассматривать, кто они, потому что я, как всегда, с ветром не рассчитала.

И угрызений по поводу их скоропостижной кончины не испытываю.

На секунду оглядываюсь, ухмыляясь и весело подмигивая. Надо же хоть как-то себя успокоить: чай, не каждый день с демонами Хаоса общаюсь.

– Ну что, пошли громить это логово бандерлогов.

И неважно, что они не знают, кто такие бандерлоги, если ударение ставится на слове «громить».

Олейор Д’Тар

Не знаю, кто из нас двоих заблуждался, но драконья кровь произвела на Леру странное действие, начисто лишив ее чувства самосохранения, с которым у нее и так были проблемы.

При взгляде на нее возникало ощущение, что она до сих пор не поняла: все, что происходит с ней, – это не феерический розыгрыш, а реальность, в которой смерть является необратимой. Даже если ты будущий маг Равновесия.

И в тот миг, когда она, переполненная силой, вынесла дверь камеры, в которой нашли Тиасаль, мои глаза встретились еще с двумя взглядами. И Рамон, и Гадриэль сделали такие же выводы.

Каждый ее шаг необходимо было контролировать. Пока она не натворила того, с чем все мы справиться не сможем.

Одна надежда была на драконицу, у которой кроме ее силы есть еще и опыт общения со своими тюремщиками.

Поэтому, как только мы вышли в коридор и двинулись в указанном Тиа направлении, я аккуратно, чтобы Лера не сразу поняла, что происходит, оттеснил ее назад. Потом ко мне присоединился Рамон, а Гадриэль остался прикрывать ее со спины.

Проход оказался довольно длинным. И, похоже, шел вдоль внешнего края башни. Серый камень стен слегка шершавый и прохладный, пол гладкий, так что нога едва ощутимо скользила.

Под сводчатым потолком с равными промежутками магические светильники, которые зажигались, как только мы к ним подходили. И с каждой новой вспышкой все более крепла моя убежденность в том, что мы что-то упустили. Уж больно просто все выглядело. И ни охраны тебе, ни сигнальных заклинаний, ни порождений Хаоса.

Тем более… Тем более что то, чего они ждали уже больше сотни лет, вот-вот должно было осуществиться.

И эта неопределенность заставляла меня с еще большей тревогой оглядываться на Леру, которая, в отличие от меня, с каждый шагом становится все спокойнее.

Я, конечно, рад был предположить, что у нее есть в запасе знания, которые позволяют ей чувствовать себя уверенно.

Вот только я себе этого позволить не могу.

Мертвенным светом вспыхнул еще один светильник, и мы остановились перед небольшой дверью. И прежде чем я успел спустить с ладони поисковое заклинание, моя принцесса словно тень скользнула вперед и, перехватив паутинку плетения, тихо, но с ясно слышимым шипением прошептала:

– Нельзя. Здесь везде защита. Любая магия, кроме Хаоса, – и нам отсюда уже не выбраться.

– А как же портал? – таким же шепотом из-за спины уточняет Валиэль. Несколько не вовремя, потому что дверь начинает медленно приоткрываться.

Моя попытка взять инициативу в свои руки не увенчалась успехом: представляю, насколько веселой будет моя семейная жизнь, учитывая самостоятельность будущей жены.

Клинки без малейшего звука скользят из ножен. А в глазах… И я облегченно вздыхаю. В них нет ни отблеска той, которая была частью этого оружия.

Валиэль рывком тянет дверь на себя, от чего та резко открывается. А мы: Гадриэль, Лера и я – одновременно влетаем внутрь, успев по ходу избавить этот мир еще от парочки демонов Хаоса. К моему большому сожалению, в эльфийском обличье.

Помещение, в которое мы попадаем, не уступает по размеру малому тронному залу во дворце моего отца и выглядит столь же монументально.

Стены украшены фресками, причем с весьма радующими взгляд сюжетами. Белые мраморные колонны, такой же мрамор на полу, лишь в самом центре черная шестилучевая звезда.

Внутри которой…

Двое. Мужчина и женщина, закутанные в черное, одновременно оборачиваются к нам от небольшого постамента, на котором кто-то неподвижно лежит.

Вот мы и нашли того, ради которого затеяли это путешествие.

Откуда-то из-за колонн к нам кидается шестерка воинов разных рас. Среди которых я вновь вижу своих сородичей, теперь уже бывших – чья бы кровь раньше ни текла в их жилах, теперь все они лишь внешне отличаются друг от друга, но по своей сути являются одним и тем же.

Демонами Хаоса.

Валиэль, Рамон и Гадриэль кинулись им наперерез, давая возможность нам двоим пообщаться с черной парочкой.

Накидки сползают на пол, открывая… Да… те образы, которые запечатлела Лера в своей иллюзии, были лишь слабым отражением присущей даймонам красоты.

– Похоже, Олейор, нам здесь не рады. – У нее и так с чувством юмора проблем не было, а теперь, нахлебавшись драконьей крови… Но тут она, чуть повернув голову в мою сторону, совершенно иным голосом и с другими интонациями, от которых голова начинает идти кругом, тихо добавляет: – Я перетянула часть защиты на клинки, можешь пользоваться магией. И постарайся поменьше за меня беспокоиться – я уже взрослая девочка.

И скользнула вперед, лишь золотая волна прошла перед моими глазами.

– Кажется, я прихожусь вам родственницей? – Я уже рядом и вижу, насколько естественной и радостной выглядит ее улыбка. А глаза… Обманчиво равнодушные. – Меня зовут Лера, и я правнучка этого… – И она одновременно вынимает клинки из ножен и движением подбородка показывает на постамент.

Мужчина, не сводя глаз с ее меча, резко останавливается. Потом что-то едва слышно говорит своей спутнице.

А Лера, воспользовавшись паузой, не оборачиваясь, поясняет мне:

– Оружие черных жриц опасно и для самих даймонов: оно вытянет любой Хаос, что есть вокруг него. И если твой меч может убить лишь тело, то мой, при желании хозяина, уничтожит еще и душу, потому что в каждом из нас есть то, что является изначальным.

– Я рад приветствовать тебя, младшая родственница, в этой крепости. – Мужчина, словно подтверждая свои слова, делает приветственный жест.

Как будто не видит, какая милая беседа идет на заднем плане.

– Ну-ну. А как я счастлива. – Тихо, только для меня. И громче, отвечая, нежным голосом и с улыбкой на лице. Как может только женщина, которую намеренно задели за живое. – Не могу ответить взаимностью, уж больно странное отношение у вас к родичам. – И она вновь кивает на тело своего прадеда. И прежде чем мужчина успевает что-либо возразить, добавляет капризным голосом: – Вот только не надо говорить, что это не то, о чем я подумала, или уверять меня, что это недоразумение.

– Жаль, что наша встреча закончится, так и не начавшись, младшая в роду. – И мужчина вынимает оружие из ножен.

Даже отсюда видно, что сталь полуторника, который словно влитой лежит в его руке, не уступает той, из которой выковано оружие Леры. А его незнакомая стойка и спокойствие заставляют мое сердце тяжело биться.

Этот противник очень опасен. Тем более…

– Будь осторожен – женщины даймонов тоже воины и мало в чем уступают мужчинам. А некоторые… – и ее взгляд затуманивается, а на лице появляется странная улыбка, так мало напоминающая мою невесту, – и значительно превосходят.

И она, прежде чем я успеваю что-либо ответить, кидается вперед, атакуя. Так грациозно и уверенно, что у меня не возникает и тени сомнения в том, кто сейчас ведет тело Леры в этой смертельной схватке.

Вот только ни переживать, ни наслаждаться зрелищем возможности у меня нет. Потому что женщина, что прекраснее всех, кого я видел, тенью несется ко мне, втягивая в свою игру.

Этот стиль владения оружием мне незнаком, и я вынужден максимально сосредоточиться на том, чтобы лезвие ее меча не оборвало мою жизнь, которая стала для меня нынче очень дорога.

Время словно замедлило свой ход, и только ощущение усталости постепенно накапливается в теле, словно намекая на то, что схватка длится достаточно долго, для того чтобы потребовать ее немедленного завершения. Но все мои попытки хоть как-то взять инициативу на себя заканчиваются пока что одним и тем же: мне приходится уходить в глухую оборону.

И вдруг… Тело женщины качнулось, она замерла, с видимым усилием хватая воздух побледневшими губами. Ее взгляд стал рассеянным, рука, державшая меч, опустилась, и он начал выскальзывать из ослабевших пальцев, но не успел еще коснуться мрамора, как был перехвачен выступившим из-за ее спины Гадриэлем.

– Мне показалось, что эта дама не заслуживает столь пристального внимания с твоей стороны, тем более что ты уже почти женат.

– Как Лера? – Его слова хоть и несколько меня успокоили – если бы ей что-то грозило, не стал бы он бросаться шутками в мой адрес, – но… Постоянная тревога за нее, похоже, теперь станет частью моей жизни.

– В отличие от тебя, к делу подошла более серьезно. И… – Его взгляд на мгновение стал чуточку напряженным. – У нее появилась новая подружка, с которой она, как мне кажется, нашла общий язык.

– Надо…

– Я уже спросил: тело черной жрицы находится в этой крепости. Как она сказала, на сохранении. Она обещала тени найти его.

– Понятно. Рамки нашей спасательной операции раздвигаются. Как остальные? – И я повернулся в ту сторону, где Рамон и Валиэль освобождают великого мага Равновесия, подгоняемые весьма язвительными замечаниями… моей невесты, – тень черной жрицы снова отступила, отдав бразды правления Лере.

– В порядке. Небольшие царапины. Вот только… – Я кинул быстрый взгляд на помрачневшее лицо друга. – Ригана здесь не было. И еще, – он сделал паузу, – кроме него здесь еще не меньше двух дюжин воинов. Так что поиски Тамриэля и жрицы будут весьма веселыми.

– А нам что, – я попытался придать своему голосу оптимизма для поднятия не столько его, сколько своего настроения, – привыкать?

И это еще одно, за что я люблю Гадриэля: в его взгляде – блеск, в улыбке – полная уверенность в том, что в этой крепости есть единственные победители. И это не враги.

И мы – я, убрав свое оружие в ножны, а он, зацепив крестовину меча даймонов в дополнительную петлю на перевязи, – направились на помощь Рамону и Валиэлю, которые осторожно снимали с постамента безвольное тело мага.

Мы еще только подходили, а Тиасаль второй раз вспарывала вену, чтобы напоить прадеда Леры своей кровью.

Всего несколько капель – и в его бездонных голубых глазах проявляются признаки жизни. Его голос очень слаб. И я скорее догадываюсь, чем слышу, как его губы выталкивают из себя:

– Я ждал тебя.

Но Лера, несмотря на то что на ее лице смятение, твердо качает головой и, обращаясь к Тиасаль, тихо произносит:

– Его надо усыпить.

Та кивает и кладет ладонь на его лоб. Но прежде чем он вновь соскальзывает в беспамятство, он успевает улыбнуться.

И эта улыбка напоминает мне… Нет, не мою будущую жену – Сашку, умеющего побеждать всех своим обаянием.

Рамон и Валиэль подхватывают тело под мышки, и мы дружненько поворачиваемся в сторону выхода, понимая, что это далеко еще не конец. И чтобы выполнить все то, что задумано, придется еще очень и очень постараться.

Мы не успели сделать еще нескольких шагов, как моя мысль начинает материализовываться.

– Какая встреча… – Появление Ригана для нас пусть и не становится полной неожиданностью, но особой радости не добавляет. Похоже, где-то здесь есть стационарный портал – ничем иным его появление словно ниоткуда объяснить нельзя.

– И тебе здравствуй. – Лера проскальзывает между мной и Гадриэлем быстрее, чем мы успеваем это заметить. Вот только…

Мощный щит опускается за ее спиной, когда она, замерев на мгновение, делает еще один шаг, словно проведя линию, отделяющую нас от нее.

Но эта линия отделяет не нас и Леру, а нас и ту, которую можно назвать черной жрицей.

Ее движения… Она не идет – она танцует. Под ритм, которого никто, кроме нее, не слышит: легкий наклон головы, поворот корпуса. Рука, ласкающая рукоять меча, скользит по воздуху, и золотое сияние лезвия рисует замысловатые узоры.

Она останавливается в полудвижении на той грани, за которой холодной смертью к ее телу может прикоснуться кончик его полуторника.

– Не скажу, что рада тебя видеть, Ярангир. – Лезвия клинков разлетаются в разные стороны, когда она чуть приседает. Приветствуя своего… противника?

– Я редкий рассвет встречаю вдали от твоего тела, Асия.

– Мое имя еще не стало для тебя звуком, воин Хаоса? – Я так и вижу легкую улыбку на ее губах.

– Ты все так же остра на язык и прекрасна, черная жрица. – А вот его лицо продолжает оставаться бесстрастным, будто лишенным жизни.

Каждое их слово, каждая интонация слышны так, словно их не отделяет от нас ни расстояние, ни переливающееся марево защиты.

И в этих нотках… Не скажу, что это открытие придает мне оптимизма, но по крайней мере мое сердце начинает биться чуть спокойнее: сознание Леры контролирует тень хозяйки оружия.

– Я хочу, чтобы ты отпустил своего носителя. И тогда… – Ее тело в постоянном движении. Оно словно живет своей жизнью. И сейчас оно соблазняет. Ее плечи то чуть тянутся вверх, потом замирают, распрямляются. Бедра чуть колышутся. Живот, грудь… И я понимаю, что больше не могу ни о чем думать, кроме этого тела и невыносимого желания ненасытным зверем, лишенным разума, кинуться к ней и, срывая одежду… – Я позволю тебе уйти.

На лице того, кого она назвала Ярангиром, насмешливая улыбка. Впервые с того мгновения, как он появился в этом зале.

– Ты так дорого оцениваешь мою жизнь?

– Нет. – И вновь ее меч скользит в воздухе, описывая сложный зигзаг. – Я так дешево ценю его.

Мой глаз не замечает ничего, но сердце замирает, и они одновременно бросаются в атаку.

И это уже не Лера. Скорость, с которой одна позиция сменяет другую. Звон мечей сливается в единый протяжный звук на столь высокой ноте, что отдается болью в ушах.

Они вихрем проносятся по лаборатории, уничтожая все на своем пути.

И оттого что все это беспрестанно крутится перед глазами, оттого что звуки падения перемешиваются с визгом лезвий, я не сразу замечаю, как соскальзывают на гладкий пол и вонзаются в противоположные стены клинки черной жрицы.

А в руках… В руках Леры, у которой хватает сил держать его крепко и ровно, сияет черный меч рода Там’Арин.

Выражение лица ее противника трудно описать словами, так много эмоций отражается на нем. Но ярче других ярость и обреченность.

– Отпусти его. – Ей не надо делать ни одного шага, потому что Пронзающий уже выпускает тонкую струйку крови по шее… Пока еще черного воина.

– Если он так тебе нужен, я заберу его с собой. – В его голосе уже нет гнева, но слишком много ненависти.

– Среди моих спутников есть дракон, и я успею вернуть ему жизнь. Даже если заберу ее вместе с твоей. Но если ты его отпустишь сейчас, клянусь тебе честью своего рода, я найду возможность передать оружие на землю даймонов.

– Ты столь великодушна?

– Нет. – И в ее голосе насмешка. – Я просто не люблю лишних проблем.

И похоже, именно этот аргумент, а не близость двуручника убеждает Ярангира сделать то, чего она требует. Он склоняет голову, соглашаясь, его глаза закрываются, тело начинает обвисать, алая полоса на шее становится ярче. Клинки выпадают из ослабевших ладоней, касаются пола, и звук эхом разносится под сводами лаборатории.

И Лера опускает Пронзающий, оседая рядом с телом дракона.

Глава 23

Лера

Я, чуть прикрыв ноги пушистым пледом, откинулась на высоко поднятые подушки.

– И все-таки мы молодцы.

Подруга по привычке сидела, поджав колени, на широком подоконнике и смотрела вдаль. На то, как последние лучи заходящего солнца чуть подкрашивают снежные вершины гор, которые отсюда, из окон замка Аль’Аира, кажутся нарисованными.

Услышав мой голос, чуть вздрогнула, словно я ее вырвала из легкого забытья. Затем обернулась ко мне и, чуть улыбнувшись, кивнула.

Надеюсь, соглашаясь со мной, а не отвечая своим собственным мыслям.

Все-таки такие события интереснее вспоминать лежа на вышитом крупными яркими цветами покрывале в теперь уже собственных покоях – покоях младшей княжны рода Серебряного волка. А еще лучше читать в летописях, восторгаясь тем, как хорошие одерживают победу над плохими.

Да только действительность мало похожа на то, о чем поется бардами.

… – Лера, слева. – Я едва успеваю перехватить удар выскочившего из-за поворота воина. Тело прадеда обвисает на плече Валиэля, когда Рамон бросается мне на выручку. Потому что в мою сторону кидаются еще двое воинов.

А тех, кто может держать оружие, осталось лишь четверо: Гадриэль тащит на себе Ригана, которого тоже решили усыпить. На всякий, как говорится, пожарный случай.

Хорошо еще, два факта позволяют надеяться на то, что у нас все получится: тень Асии, которая готова помочь в любую секунду, и поисковое заклинание, уверенно ведущее нас к Тамриэлю.

Я не успеваю досчитать до одного, как три тела остаются за нашими спинами. А Рамон с мерзопакостной усмешкой, словно это именно он, а не я нахлебалась драконьей крови, обтерев лезвие меча об одежду убитого, склоняется передо мной в легком полупоклоне:

– Всегда к твоим услугам.

Жаль, ответить что-либо соответствующее его реплике я не успела – за следующим поворотом нас ждала новая встреча. И теперь уже я, успев оттолкнуть его с линии атаки, успеваю вонзить меч в живот одному, пока Олейор разделывается со вторым. И, не оглядываясь, уточняю у друга моего возлюбленного, о скольких дюжинах демонов Хаоса шла речь, если те две, которые он нам обещал, уже лежат позади.

Молчание за моей спиной слишком красноречиво, чтобы не понять – наши отношения все еще остаются напряженными. Вот только… Мы оба знаем, что это всего лишь игра.

Хорошо еще, очередной поворот приводит нас в тупик, в котором и находится нужная нам дверь.

С большим трудом, но мне удается успокоиться. Массивная деревянная панель тяжело кряхтит, когда я пытаюсь ее не выбить, а аккуратно выставить, надеясь, что у того, кто за ней находится, хватит ума понять: визит тюремщиков вряд ли будет сопровождаться такими нестандартными действиями.

Не знаю, кому из нас повезло, но… хватило.

И когда мы вдвоем с должником вваливаемся внутрь, мне остается только улыбаться, глядя на встречу двух светлых принцев.

Конечно, я бы на месте Валиэля тоже радовалась тому, что тяжкое бремя власти свалилось с его плеч. Вот только отчего-то начинает расплываться реальность в наполняющихся слезами глазах…

Моя рука скользит по гладкому шелку. Взгляд случайно касается перстня на левой руке, на котором изображен волк – герб рода Аль’Аир.

Вопреки всем предположениям Рамона мой прадед не выказал даже тени недовольства по поводу того, что рядом с моим именем не будет стоять знаменитое Там’Арин.

Я вошла в зал, в котором должна была проходить церемония принятия в род, опираясь на его твердую руку. И пусть на его лице следы усталости, да и обряд, который проводил мой несостоявшийся жених, чтобы снять остатки контролирующего заклинания, не прибавил ему сил, но даже в таком состоянии… я ощущаю рядом с ним внутренний покой…

Мне не предугадать, как сложатся наши отношения. Но если меня когда-нибудь спросят, что значит «спокойствие», я, может быть, и не смогу объяснить это словами, но с уверенностью буду знать: это именно то, что я чувствовала, когда мы шли вдоль выстроившейся шеренги воинов.

Клан Серебряного волка, леопарды, Хаиде. Его губы твердо сжаты, но в глазах радость.

И все они преклоняют колено, когда вперед выходит Алистер, признавая меня своей дочерью и младшей княжной Аль’Аир.

И зазвучали слова клятвы, резкие, прерывистые, обязывающие защищать, быть рядом и вести за собой, принимающие в семью и обещающие любовь.

А мгновение спустя те же слова, но уже на межрасовом, произносила его жена – княгиня Ирэн. И, глядя на них, я понимаю, что есть еще кое-что, что мне предстоит сделать. И предчувствие этого… И пусть хмурит брови отец, пусть задумчиво посматривает в мою сторону Олейор, пусть прадед с некоторым волнением касается моей ладони – ни один из них не сможет отговорить исполнить задуманное.

И я обвожу всех вопросительным взглядом, ловя летящего ко мне… Малышом Аншара назвать трудно, настолько он был по-взрослому серьезным до того момента, пока не кинулся мне на шею, презрев всю торжественность мероприятия.

От воспоминаний у меня слегка пощипывает в глазах, и, чтобы отвлечься, я вновь обращаюсь к подруге, вернувшейся к созерцанию пейзажа за окном.

– Как Риган? – Тиа, как вернулась от своего отца, передав спящего брата целителям, и забралась на подоконник, так и не сказала еще ни слова, заставляя меня слегка нервничать.

Если бы не ощущение тишины, смешанной с легкой грустью, уже давно бы заподозрила что-нибудь трагическое.

– Пройдет обряд очищения. И, как говорит отец, он вспомнит, что значит быть драконом. – Она говорит тихо, будто нехотя, но это никак не связано ни с нашим походом, ни с ее пребыванием в крепости Зари, резиденции властителя драконов.

– Тебя что-то тревожит? – Будем надеяться, что самый короткий путь – прямой вопрос – действительно окажется самым действенным.

Она быстрой тенью соскальзывает с окна и опускается рядом со мной, вновь подбирая к себе колени.

И я, не удержавшись, улыбаюсь, вспоминая о подобной композиции во дворце правителя светлых. И о том, что этому предшествовало.

Она удивленно вскидывает брови, но уже через мгновение отвечает на мою улыбку: тот розыгрыш был действительно великолепен.

Но проходит секунда, и она вновь становится печальной. И я не выдерживаю:

– Рассказывай. – Благодаря Олейору я научилась отдавать приказы тоном, возразить на который трудно даже драконам.

– Я думаю об Альене. – Теперь уже я удивленно поднимаю бровь, пытаясь найти связь между тревогой, что гложет подругу, и малышкой, которую уже завтра должен вернуть с Земли мой сын. – Лишь глядя на тебя и Сашку, я понимаю, как много потеряла, не видя свою дочь.

– У тебя были для этого причины. – Я подползаю к ней и устраиваюсь рядом, склоняя голову на ее плечо. – Но Альена еще так юна, что если ты захочешь…

– Но я не могу забрать ее у Ксандриэля! Он любит ее больше жизни!

Это называется – приплыли. Не успели решить одни проблемы, нате вам новые.

– Тиа, может, я чего-то не понимаю в ваших взаимоотношениях, но зачем тебе забирать ее у отца?

Она едва не плачет.

– Но как иначе я могу быть с ней? Только приходить к ним в гости?

Все оказывается еще запущеннее, чем я думала.

– Жить вместе с ними. – Не знаю, почему эта простая мысль не приходит в ее умную голову.

– Но я дракон!

– А я человек. И собираюсь стать женой темноэльфийского наследника. А Рамон…

…Матовый купол скрывает то, что под ним находится. И лишь подойдя ближе… У меня от удивления широко распахиваются глаза. Она похожа на высеченную из черного мрамора скульптуру. Изящные формы, мягкие линии, нежная кожа. Черные волосы, усыпанные серебряными искрами, заплетены во множество косичек и уложены в прическу. Губы, обведенные мерцающим контуром, чуть приоткрыты, показывая белую полоску зубов. Грудь едва заметно вздымается, словно подтверждая, что то, что мы видим, принадлежит живому существу.

– Что это? – Я говорю вслух, но обращаюсь к той, которая едва ощущается на грани моего сознания.

И она, словно вынырнув из призрачного сумрака, отвечает. Тихим голосом, который звучит в моей голове:

– Капсула времени. Если раненому нельзя сразу оказать помощь, его помещают сюда.

– И давно ты так? – Сущность, заключенная в клинках, лишь крошечная часть цельной души черной жрицы. Но даже она способна дать представление о той женщине, которая, похоже, скоро войдет в мою жизнь. Вот только… Кем? И я, пряча улыбку, искоса посматриваю на потрясенного Рамона. Который… Эх! Какая пара может получиться.

– Он и правда хорош. – Вот ведь, не успела еще привыкнуть, что, пока клинки в моих руках, она может слышать каждую мою мысль, способна разделить каждое мое чувство. И она, почувствовав мое смущение, торопливо отвечает: – Около двух тысяч лет.

– И эта штука действует? – Странное впечатление производит раса даймонов, когда о ней узнаёшь не из рассказов и преданий, в которых, как оказалось, так мало правдивой информации. Наверное, человеческая цивилизация на Земле могла бы стать похожей на них. Если бы люди чуть сильнее поверили в свои способности и магию.

– Пока еще да. Вот только с каждой сотней лет ее душа уходит все дальше и шансов вернуть ее становится все меньше. Именно для этого Ярангиру нужен был твой прадед. Его сила должна была разрушить заклинание, погрузившее ее в этот сон, от которого невозможно проснуться.

– Так это все не из-за власти?! – Мое восклицание заставляет всех недоуменно на меня покоситься.

И когда голос подтверждает, что причиной всей этой истории является любовь черного воина к жрице Хаоса, я понимаю, что в жизни много чего происходит по иным причинам, чем жажда быть самым сильным, могущественным и богатым.

Воцаряется молчание, а взгляды становятся говорящими, когда я пересказываю, что мне поведала Асия. Вот только создается впечатление, что из присутствующих мало кто в это верит. А… жаль.

– Панель управления под изголовьем. Большая кнопка по центру запускает программу идентификации. Если код доступа стандартный, то мне он известен. Если нет…

– Если нет, – перебиваю я тень, – найдем хакера, который взломает эту систему. А если Тиасаль даст мне еще парочку глотков своей крови, то специалист по чужим паролям будет у нас быстрее, чем мы успеем сильно расстроиться. А в самом крайнем случае придется вернуть в сознание Ярангира.

– Будем надеяться, что обойдется без этого. – Голос Олейора напоминает мне еще об одной проблеме, которую мне предстоит решить. Неожиданно для него я перестала быть той, о ком надо постоянно заботиться, кого надо оберегать, с кого надо сдувать пылинки. А вот кем я стала… Да никем другим я не стала. А те знания, доступ к которым дала вторая книга Равновесия, – всего лишь удобная вещь, с помощью которой сложное становится чуточку проще.

Хорошо еще, у моего принца с сообразительностью, а самое главное – с внутренним чутьем дела обстоят нормально и мне не придется долго ждать того момента, когда я снова увижу нежность в глубине его серых глаз и насмешливую улыбку на лице.

Мои пальцы нащупывают кнопку под днищем капсулы, и я, скрывая от всех беспокойство, сопровождающее каждое мое движение, вдавливаю ее до упора.

Панель с кнопками и небольшим дисплеем выползает без малейшей задержки. Экран вспыхивает сначала серым, потом матово-голубым. То, что появляется на экране, больше похоже на арабскую вязь, но, как бы эта надпись ни выглядела, интуиция человека, знакомого с компьютерами, наталкивает на мысль о том, что это запрос на ввод кода. И я, следуя указаниям Асии, нажимаю на череду кнопок.

Экран ярко вспыхивает, по нему снизу вверх начинают бежать строчки символов, и я ликую.

Получилось.

Верхняя панель отскакивает с легким звуком выходящего воздуха, и я слышу дружный вздох: женщина, которая лежит перед нами, еще прекраснее, чем казалась, укрытая куполом. И я, медленно обернувшись к принцу, демонстративно приподнимаю бровь.

На его лице явное смущение. А вот Гадриэль… Улыбаясь, склоняет голову, признавая мою победу.

Ну с этим мне еще предстоит доверительная беседа о том, что в моем будущем с Олейором ему придется очень постараться, чтобы вернуть мое хорошее расположение к себе.

– Что дальше?

Она говорит. А я понимаю, что, как бы страшно это ни звучало, я найду в себе силы сделать это.

И, попросив всех отойти подальше, приближаюсь к возвышению, не давая себе ни одной секунды на раздумья, чтобы от сомнений не дрогнула рука, чтобы не потерять так нужную сейчас силу, чтобы выступившие слезы не застилали мой взор.

И жало кинжала вонзается в ее тело. В ту самую точку, где едва заметный узор на коже плотной паутиной перекрывает путь душе черной жрицы, чтобы вернуться назад.

И отпускаю рукоять, ощущая, как мелкой дрожью трясутся руки, а из груди рвется истерический смех.

Все остальное Асия должна сделать сама.

Холодную руку кладу на лезвие меча и… отхожу. Стараясь не смотреть на то, как становится больше лужица крови на белом мраморе…

– А у Рамона новая невеста. И она даймон. Так что, подруга, твой случай еще не самый экзотический. – И я легко и свободно улыбаюсь ей.

– Ты думаешь? – В ее взгляде все еще заметно недоверие, но приведенные мной примеры наводят ее на мысль, что все действительно не так невозможно, как кажется.

– Я не думаю. – Я перебираюсь на край постели. – Я знаю. А вот ты… – я оглядываюсь и подмигиваю растерянной драконице, – в лице всех драконов теперь моя должница.

– Тебе моей крови было мало? – Ну наконец-то прорезалось: ее взгляд так и пылает притворным недовольством, а следующий вздох застревает где-то в районе груди.

– Мне, может быть, и хватит. Но… – И я еще раз прокручиваю в уме ту идею, которая меня захватила. – Есть кое-кто, кому она очень нужна. – И я задумчиво смотрю на подругу.

Тиа садится рядом со мной и, не сводя с меня своих янтарных глаз, ждет, когда я продолжу.

– Жена князя – человек. Без проблеска магических способностей.

Она явно не понимает, о чем я говорю, и мне приходится объяснять подробнее. Растолковывая то, как коротка человеческая жизнь и как мало удается за нее сделать.

– Ей двадцать пять. Через двадцать лет она еще сохранит красоту, но… Ты представляешь, что будет с Аль’Аиром, когда она умрет, и как тяжело ему будет смотреть на то, как она стареет, как уходит блеск из ее глаз, как становятся тусклыми волосы, как морщинки покрывают ее прекрасное лицо.

– А Олейор…

От этого сравнения я сползаю на пол, сквозь всхлипывания пытаясь связно выдать ответ.

– Те сотни лет, что нам предстоит прожить вместе…

Еще не дослушав, она оказывается рядом.

Моя идея уже полностью захватила и ее, и она, не дав прийти в себя, вытягивает меня из комнаты.

Стража за дверью несколько удивлена нашему появлению, но безропотно соглашается проводить к покоям княгини Ирэн. Мы вваливаемся туда, не только не успев успокоиться, но и не подумав о том, что княгиня может быть не одна.

Не знаю, где сейчас был сам князь, но он явно не предполагал исчезновения своей супруги из спальни, причем уже одетой ко сну.

Вспышка портала, короткая фраза изумленной женщины: «Так надо» – и мы оказываемся в портальном зале крепости Зари.

Взгляды воинов-драконов не оставляют сомнений в том, как мы выглядим со стороны: три барышни в явно неадекватном состоянии. Причем одна из них в прозрачно-воздушном одеянии, так мало напоминающем церемониальные одежды оборотней.

Но, учитывая, что одна из них дочь властителя, все усиленно делают вид, что ничего необычного не происходит.

И мы, буквально таща за собой Ирэн, сломя голову несемся по коридорам, едва не сбивая с ног всех, кто имеет неосторожность попасться на нашем пути.

Дверь личных покоев главного дракона, с которым я, кстати, еще не знакома, открывается за мгновение до того, как мы ее достигаем. Словно нас уже здесь ждут.

Сам властитель, в небесно-голубом колете и такого же цвета брюках, взглядом, в котором нет ни капли удивления, смотрит на нас, ожидая, когда мы восстановим дыхание.

– Вы уверены? – И смотрит не на меня, а на свою дочь, которая, как и положено дракону, первая начинает дышать ровно.

То мгновение, которое проходит между вопросом и легким кивком головы, кажется мне вечностью, потому что именно теперь начинают появляться сомнения в правильности того, что я задумала.

Ведь кровь дракона дарует не только долгую жизнь…

Но… Перед глазами все еще стоит капсула времени, рядом с которой Ярангир встречал рассветы, как только сумел захватить чужое тело.

И я отбрасываю все тревоги. И когда его взгляд встречается с моим, я, подтверждая, что совершенно уверена в своем желании, опускаю голову.

И на лице властителя появляется удовлетворение, словно именно этого он и ожидал.

А я язвительно отмечаю про себя, как много красивых и умных мужчин в этом мире и не пора ли ему таким сокровищем поделиться со мной.

– Ну а ты? – И он обращается к княгине, которая ни о чем ни сном ни духом. – Понятно, они не удосужились тебе рассказать. Ну и, – он чуть насмешливо улыбается, глядя почему-то на меня, словно отвечая на мой внутренний диалог, – правильно. – Его пальцы легко касаются ее лба, и Ирэн, обмякнув, падает ему на руки, весьма, надо сказать, красиво. Как бы нам за эту романтику и за все остальное вместе и по отдельности… – Ждите меня здесь. – И он уходит, оставив нас одних.

Полный ритуал, по словам моей подруги, будет длиться не меньше двух часов. Чем мы и решаем воспользоваться.

Чтобы придумать очередную пакость, этого слишком мало, а вот для того… И мы, оккупировав широкое ложе ее папеньки, заваливаемся спать.

И вновь быстрой вспышкой за мгновение до того, как сон принимает в свои объятия…

Тарлас и Хаиде кидаются к нам раньше, чем стабилизируется контур портала. Над ними вспыхивают два светлячка заклинания, тела прадеда и Ригана осторожно опускаются на зеленый ковер, сотканный из трав. Рамон и Гадриэль, заляпанные кровью, падают рядом. На мордах… Другое слово, обозначающее ту часть тела, которую я вижу, не подходит даже с большой натяжкой. Так что на их мордах удовлетворение смертников, которым в последний момент заменили казнь увеселительной прогулкой в ближайший гарем.

Старший из светлых принцев, признав окружающую обстановку достаточно спокойной, чтобы начать выражать благодарности всем участникам своего спасения, делает шаг в мою сторону.

Но я резким движением руки останавливаю не только его, но и своего возлюбленного.

Оба удивленно тормозят, но я киваю на башни, которые светятся в ночи.

И все замирают. Не только от зрелища, которое очаровывает.

Но и… В ожидании.

Асия пытается что-то сказать и не успевает.

Яркая вспышка света пронзает мрак, и на мгновение все становится четким и ясным. И резкие тени прочерчивают на земле странные узоры. И гул, который, чуть запаздывая, доносится до нас, болью отдается в ушах.

И лишь теперь я понимаю: все действительно закончилось. И мы живы…

Из этого увлекательного занятия нас вырывают довольно грубо: за шкирку. Но мы сильно и не сопротивляемся. И не только потому, что поднять – это не значит разбудить: при одном взгляде на княгиню становится понятно. Золото в ее глазах, – значит, мы получили драконье благословение.

Попытка благодарить пресекается жестко и безоговорочно. Лишь горячее дыхание на моей щеке и легкое касание губ.

И короткая фраза, предназначенная лишь мне:

– Оставайся. Ты нужна этому миру.

Не знаю, как остальному миру, но одному конкретному темному эльфу…

И на моем лице появляется предвкушение от предстоящего розыгрыша, который мы с Олейором решили устроить его папочке, чтобы надолго отбить охоту манипулировать своим наследником.

Правда, насладиться предстоящей местью мне не удалось. Не успели мы, уже смеясь в три голоса, вывалиться из замка моего отца, как ко мне подлетел Тарлас, передав просьбу князя немедленно зайти в его кабинет.

Непривычное обращение «княжна» и до меня доходит. И я уже не в состоянии удерживать очередной взрыв смеха. Едва не повиснув на шее у Ирэн, шепчу ей в ухо:

– А ведь ты мне почти мачеха.

Хорошо еще, младший княжич, понимая, что с тремя женщинами ему не справиться, буквально отрывает меня от княгини, едва стоящей на ногах от хохота.

Рабочий кабинет, в который меня ведет оборотень, находится довольно далеко от портального зала. Так что времени, для того чтобы успокоиться, мне хватило, несмотря на то, что сам Тарлас едва сдерживает счастливую улыбку. Но становится серьезным, как только мы приходим.

Стража расступается, но, прежде чем открыть мне дверь, Тарлас стучит.

Разрешение войти раздается из-за спины. Мой прадед и… Тамриэль, но такой, каким я его прежде не видела: открытый, с задорным блеском внутри бирюзовых глаз.

– Ну здравствуй, принцесса. – И это лучше всего приводит меня в норму.

– И ты туда же. – И протягиваю руку для поцелуя, всем своим видом демонстрируя, что такому обращению я не очень-то рада. Хотя понимаю, что именно так и будут называть жену принца.

Но, дождавшись, когда его губы почти коснутся моей руки, чуть склонив голову, уточняю:

– Вы с Валиэлем уже разобрались, кому из вас быть наследником? – И в голосе ничего, кроме заботы о будущем светлоэльфийского престола.

– Лера? – Мой прадед чуть укоризненно качает головой, а я в ответ пожимаю плечами: не нравится… так я в родственники сильно и не набиваюсь.

Нет, я, конечно, во всех смертных грехах его не обвиняю, тем более что именно его я должна благодарить за свою встречу с Олейором. Но… Не надо на меня давить. К тому же мне, к сожалению, не восемнадцать лет и немало пришлось пережить за эти полгода, чтобы сейчас я имела полное право подкалывать даже таких высокопоставленных мужчин, каким является принц Тамриэль.

– Вот если бы я пытался отобрать у него клятву, он бы немедленно вызвал меня на дуэль. А быть наследником ему, похоже, не очень-то и хотелось.

И прежде чем я успеваю еще что-нибудь ляпнуть, прадед открывает дверь, жестом приглашая меня войти внутрь.

Олейор Д’Тар

Она еще улыбалась, когда зашла в кабинет. Быстро осмотрелась, встретилась со мной взглядом. И я едва не утонул в глубине ее глаз.

Еще совсем немного… Еще совсем чуть-чуть… И никто не сможет отнять ее у меня, никто не посмеет встать между нами, никто не поставит условий, никто не потребует гарантий. Никто…

– Лера. – Ее прадед, проходя мимо нее к креслу рядом со столом, за которым сидит князь, чуть касается ее руки, привлекая к себе внимание. – Ты прошла все испытания, ты доказала, что Равновесие является твоей сутью и этот мир откликнулся на твое присутствие здесь. Теперь я должен предложить тебе то, что закончит твое обучение и даст тебе новые возможности.

И он указал на фолиант, одиноко лежащий на столе.

– Это третья книга Равновесия? – Все удивленно переглядываются, а я внутренне улыбаюсь. Этот тон знаком мне лучше, чем другим, и я радуюсь: ни один из нас не имеет на нее такого влияния, чтобы заставить делать то, чего она не хочет.

– Да, девочка. И ты должна сделать выбор здесь и сейчас.

Она чуть опускает глаза, но я успеваю заметить в них знакомый блеск, который говорит мне значительно больше, чем все слова.

– А не… – И дальше следует фраза на чистом эльфийском. Да такая, что даже у меня на лице вспыхивает румянец.

– Лера… – реагирует князь, решивший на правах отца приструнить непослушного ребенка. Не поздновато ли он спохватился?

И я, чуть покачивая головой, в надежде что Аль’Аир поймет мое предупреждение, смотрю в его сторону.

Но… опаздываю.

Потому что это уже не та, иногда тихая, иногда легкомысленная, но всегда такая миролюбивая Лера. Похоже, общение с Асией задело в ней какие-то внутренние струнки.

Вот только… Не скажу, что я этим недоволен.

– Я кого-нибудь просила втягивать меня во все это? Нет. Вы решили, что достаточно сильны, чтобы играть моей судьбой, но я никому из вас не сказала ни слова упрека. Я смирилась с необходимостью этого и, насколько хватало моих сил, помогала вам справляться с ситуацией. А теперь вы говорите, что я должна… – С каждым словом ее голос становился все спокойнее. И похоже, теперь уже никто не сомневается, что именно я был прав, когда говорил, что ни просить, ни тем более требовать чего-либо мы больше не можем.

Она должна решать сама. И именно тогда, когда посчитает необходимым это сделать.

– Ты тоже так считаешь? – Задумавшись, я пропустил тот момент, когда она обернулась ко мне.

В ее глазах… Была пустота. А на лице застыла кривая усмешка.

– Нет, Лера. – Я нарочито медленно поднимаюсь из своего кресла, не сводя с нее своего взгляда, в который вкладываю всю нежность, на которую только способен. Преодолевая легкое сопротивление, прижимаю ее к себе. – Я люблю тебя, и все, что мне нужно… – ее тело под моими руками напряглось, и я, скользнув по ее спине снизу вверх ладонью, склоняю ее голову к своему плечу, заставляя расслабиться, – чтобы ты приняла мою любовь. И поделилась своей.

Горячее прикосновение ее губ к моей шее было самым искренним признанием в том, что она разделяет мое желание.

– Значит, ты отказываешься от того, что может дать тебе эта книга? – Голос прадеда спокоен, но я вижу волнение в его глазах и начинаю догадываться, что за этим решением стоит нечто большее, чем я предполагал ранее.

– Я уже отказалась, – буркнула Лера, уткнувшись в мою шею носом и заставляя меня с трудом сдерживаться, чтобы не бросить это сборище и не переместиться куда-нибудь, где будет более тихо и уютно.

Вроде моей спальни. Хотя я соглашусь даже на полянку в лесу, лишь бы нам не мешали.

– Можешь забирать ее. Она твоя.

И не успела она с неподдельным удивлением выскользнуть из моих объятий, как поднялся из-за стола князь Аль’Аир.

– Наследный принц Олейор Д’Тар. Я даю согласие на твой брак с моей дочерью, младшей княжной Лерой Аль’Аир.

Надеюсь, он не думал, что смог бы запретить нам сделать это…

Эпилог

На следующий день

– Я готов передать право наследования своему брату. – На его лице… Сожаление. Он внимательно смотрит на меня, но я из последних сил пытаюсь сдержать ехидную улыбку. И он замечает это.

И я понимаю – отец обо всем догадался. Слишком быстро. Хотя ничего другого я и не ожидал, но даже это льстит моему самолюбию.

– Ты знаешь?

– Да, отец. Мне известно о магии рода Там’Арин. Так что… – Я наконец-то позволяю чувствам вырваться на волю. – Твое условие выполнено, и я прошу тебя отправить делегацию к князю, который готов отдать мне в жены свою дочь.

– Что ж, тогда сразу после свадьбы я передам тебе титул правителя темных эльфов.

А вот об этом я умудрился совершенно забыть, и теперь уже на его лице я вижу насмешку. Похоже, ему известны нерадостные мысли, что теснятся в моей голове, и те желания, которые начинают становиться недостижимыми.

– Может, ты подождешь еще… – Мой голос такой заискивающий, что я сам понимаю, насколько нелепо выгляжу. Но вероятность того, что он выполнит свое обещание и не даст мне даже насладиться медовым месяцем, приводит меня в ужас.

– Хорошо. Я подожду, пока вы не подарите мне внука. Но… – И его взгляд становится… Лучше даже не думать, какую гадость он приготовил для нас. – Пока это не случится, вы не сможете покинуть столицу.

– Запрешь?

– И охрану поставлю. И защиту навешаю. – А голос! А взгляд! Папочка в ударе.

– И ты думаешь, что Лера не справится? – И ведь не сказать, как я рад, что он сумел заставить меня совершенно по-другому взглянуть на женщину, с которой своими же стараниями свел в зимнем парке на Земле.

– Ты хочешь, чтобы Сашке пришлось выступить против матери? – И бровь удивленно взлетает вверх, а улыбка на лице становится еще выразительнее.

И я понимаю, что в искусстве доводить народ до исступления мне до отца все так же далеко. И, признавая поражение, опускаю голову, надеясь, что все, что он мне наговорил, лишь желание отыграться за мою выходку.

И… не напрасно.

– Ладно, развлекайтесь. Но… – И он, грозно сведя брови, смотрит на меня. Вот только… Глаза выдают, насколько он рад такому повороту событий. – Только после того, как дадите друг другу клятвы.

И я, соглашаясь, киваю, с легкой улыбкой произнеся:

– Лера, он согласен.

Кресло, которое стоит поодаль, подергивается едва заметным маревом, и с него, словно сквозь туман, поднимается моя невеста.

Ее глаза блестят, когда она подходит к отцу и, чуть приподнявшись на цыпочки, касается губами его щеки.

– Спасибо. – И отходит ко мне, разрешая себя обнять.

На правителя темных, без того чтобы не засмеяться в голос, смотреть невозможно. Защита, которая стоит в его кабинете…

Не хочу в такой счастливый день думать о судьбе тех магов, которые ее ставили. И ведь говорил я ему, что Сашка хоть и юный маг, но именно ему нужно было поручить это весьма ответственное дело.

Не послушал. Так что…

И я приподнимаю бровь, уточняя счет нашей очередной встречи.

Его ответ меня полностью удовлетворяет.

– Исчезните… Оба… с моих… глаз.

Пять лет спустя

Задорный детский смех раздавался из парка, и я, не удержавшись, выскользнул из кресла у рабочего стола, где мы разбирали последние депеши, которые забросил нам Гадриэль, прежде чем опять исчезнуть неизвестно куда. Я кинулся к окну, успев заметить, как потеплел взгляд отца и на его лице заиграла полная нежности улыбка.

Лера, в черных обтягивающих брючках и белой рубашке, играла в догонялки с прелестной девочкой, как две капли воды похожей на нее, моей маленькой Амалией, и нашим сыном – Вэоном. Чистокровным темным эльфом. Моим наследником. Будущим. Потому что мне до сих пор удается уговаривать отца не отдавать мне бразды правления.

Тем более что о нашей договоренности никто, кроме него, меня и моей жены, не знает. А ни мне, ни ей эти проблемы совершенно не нужны.

А как только родились наши ребятишки, с разницей в несколько минут, у меня появилась еще одна возможность шантажировать нынешнего правителя.

Стоит ему только заикнуться о передаче власти, я тут же напоминаю, что Лере может не понравиться моя постоянная занятость и она, забрав детей, сбежит на Землю.

Я, конечно, понимаю, что отец ни на мгновение не верит в возможность такого, но… Он настолько любит своих внуков, что готов согласиться на самое невероятное, если это касается их.

Так что я продолжаю значиться наследным принцем, вникать во все дела, в которых надлежит разбираться будущему правителю, мотаться между светлыми, драконами, оборотнями, орками, людьми, демонами… Радуясь тому, что, вывалившись из портала и вкратце доложив о том, где был и что видел, могу доползти до своего супружеского ложа и… Нежные руки моей жены – это единственное, что может вернуть жизнь моему уставшему телу.

А ради того чтобы, просыпаясь, ощущать ее теплое дыхание рядом с собой… Слава стихиям, а точнее, благодаря наличию в мире трех магов Равновесия последние пять лет у нас относительно тихо.

Надеюсь, так будет и дальше, потому что лишь теперь я понимаю, что является самым ценным, и потерять это я не готов.

Засмотревшись на их игру, я не заметил, как в кабинет вошел Гадриэль. Оглянулся, лишь когда он подошел вплотную и ехидно, как всегда, заметил:

– Ты теряешь форму, мой принц.

Мои клинки сверкнули в воздухе, когда он еще не закончил фразу. Лезвия взвизгнули, скользнув друг по другу, а на лице Гадриэля расплылась довольная улыбка.

– Будем считать, что я тебе поверил. – И мечи спрятались в глубине ножен, а он бросил быстрый взгляд за окно и… В его взгляде появилась легкая мечтательность: с той памятной прогулки за прадедом Леры, они вот уже пять лет ведут собственный поединок. Кто кому больше нервов попортит. Последняя выходка моей жены не только сравняла счет, но и вывела ее вперед, В тот день с абсолютной серьезностью на лице она передала Гадриэлю свиток с предсказаниями светлоэльфийской Видящей, в котором говорилось, что он очень скоро потеряет свободу в связи с женитьбой. Такой паники в его глазах я никогда до этого не видел.

Заметив, что я наблюдаю за ним, он тут же собрался:

– Рамон и Асия передают вам привет. И… – Вот тут-то мое сердце и затихло. В предчувствии. Давно я не слышал столь глубокомысленных пауз. Похоже… – Они нашли портал в мир даймонов.

Омск

Февраль – апрель 2009

Оглавление

Глава 1

  Лера

  Олейор Д’Тар

Глава 2

  Лера

  Олейор Д’Тар

Глава 3

  Лера

  Олейор Д’Тар

Глава 4

  Валиэль Д’Сар’Амэль

  Лера

  Князь Аль’Аир

  Лера

Глава 5

  Олейор Д’Тар

  Лера

Глава 6

  Лера

  Князь Аль’Аир

  Валиэль Д’Сар’Амэль

Глава 7

  Лера

  Неизвестный

  Олейор Д’Тар

Глава 8

  Лера

Глава 9

  Валиэль Д’Сар’Амэль

  Лера

Глава 10

  Олейор Д’Тар

  Лера

Глава 11

  Олейор Д’Тар

  Лера

Глава 12

  Олейор Д’Тар

  Лера

Глава 13

  Лера

  Олейор Д’Тар

  Лера

Глава 14

  Лера

Глава 15

  Лера

  Олейор Д’Тар

Глава 16

  Лера

Глава 17

  Олейор Д’Тар

  Лера

Глава 18

  Олейор Д’Тар

  Лера

Глава 19

  Лера

Глава 20

  Олейор Д’Тар

  Лера

Глава 21

  Лера

  Олейор Д’Тар

Глава 22

  Лера

  Олейор Д’Тар

Глава 23

  Лера

  Олейор Д’Тар

Эпилог

  На следующий день

  Пять лет спустя

Реклама на сайте