«Дикий ученик»

Александр Ковальков Дикий ученик

Глава 1

– Здесь остановите, – сказал я и, расплатившись, вылез из машины.

Прохладный ночной ветерок немного разогнал алкогольный дурман в моей голове, и я медленно побрел к виднеющемуся в глубине двора дому. Шестнадцатиэтажка, окруженная девятиэтажными домами, возвышалась на их фоне темной громадой, подсвеченной лишь редкими яркими окнами. У входа в парадное чуть задержался, доставая ключи и прикладывая таблетку к домофону. Не знаю, какой гад проектировал дом, но, думаю, многие жильцы недобрым словом вспомнили его предков вплоть до седьмого колена. Для того чтобы выйти только к площадке с почтовыми ящиками, надо открыть три двери, образующих два тесных неуютных тамбура.

Открыв вторую дверь, я краем сознания отметил легкий шорох, но, к сожалению, не обратил на это должного внимания. Впрочем, все равно не успел бы. Пьяная отстраненность сознания была вдруг нарушена сильным ударом по затылку.

Мое восприятие сделало неожиданный финт ушами, и я увидел оседающее безвольное тело, оказавшееся молодым парнем со странно знакомым лицом. Одетый в белые брюки и черный плащ, парень лежал на полу и не шевелился. Несколько мгновений я наблюдал за лежащим человеком, потом стал свидетелем, как к нему потянулись чьи-то руки, бесцеремонно залезли в карманы. Тогда я ощутил чужое прикосновение.

«Это же я! Это меня шмонают!»

В следующий миг я очнулся. Хриплый стон известил грабителя о том, что жертва пришла в себя.

– Гдэ дэнги? Дэнги давай.

Не буду приводить дословно свой ответ, но смысл сводился к тому, что этот нехороший человек обознался и напал на добропорядочного гражданина, у которого денег при себе нет. Видимо, мои слова не понравились, так как меня дважды пнули в лицо ботинками, после чего ворюга сбежал.

Через месяц в квартиру напротив въехал новый сосед. Это был молодой парень приблизительно моего возраста, то есть лет двадцати пяти – двадцати семи, ростом под два метра. Темные длинные, до плеч волосы, фигура стройная, можно даже сказать, атлетическая. Она вызвала у меня здоровую черную зависть мужчины, который уже начал приобретать «подушку безопасности» на емкости для пива. Правильные черты лица так и навевали мысли о сонме благородных предков. Пронизывающий взгляд черных глаз довершал картину. В голове промелькнула мысль, что отсутствие у меня девушки очень кстати, иначе пришлось бы опасаться ее звонка на радио с просьбой поставить для меня песню «В нашем доме появился замечательный сосед».

Мы с Олегом сидели у него на импровизированной вечеринке по поводу новоселья и обменивались общими впечатлениями о доме, когда я поведал ему о нападении. По пьяному делу любишь всех ближних и готов предупредить их о грозящих опасностях. Особенно пережитых лично. Наверное, не стоило мне этого говорить, по крайней мере на пьяную голову. В который раз убеждаюсь: пьянство – зло!

– Так, говоришь, увидел себя как бы со стороны? – лениво поинтересовался Олег, прихлебывая пиво.

– Да. Думаю, если опять нажрусь и получу по голове, то снова «выйду из тела», – хмыкнул я. – И можно будет смело записываться в экстрасенсы и подавать объявление в газету: «Приворожу, отворожу, сниму сглаз и порчу!»

– Для таких объявлений рановато, – рассмеялся мой собеседник. – Даже дешевому шулеру в роли экстрасенса нужно уметь показывать некоторые фокусы. Если хочешь стать экстрасенсом, придется научиться выходить из тела по собственному желанию.

– Да ладно тебе, я ж не серьезно. Нет у меня никаких экстрасенсорных способностей, да и не верю я во все это.

Олег принял вид человека, обиженного моим неверием, и стал доказывать существование в нашем мире настоящих экстрасенсов, колдунов, магов и прочей псионической братии, попутно заявив о наличии магических способностей и у меня. После пятой или шестой бутылки пива я уже начал верить в свои возможности экстрасенса, а то и мага.

– Все равно нет никакой возможности проверить, – заплетающимся языком посетовал я. – Все эти разговоры бессмысленны.

– Ха, Тимка, для этого у тебя есть я! – с пьяной бравадой воскликнул Олег, ударяя себя кулаком в грудь. – Маг со стажем собственной персоной!

– Ню-ню. Какой же у тебя стаж и что делает такая важная персона в нашем доме? Не смог наколдовать квартирку получше, в более престижном месте?

– Не веришь? – протянул он. – А давай я тебя проверю на способности и докажу, а? Только если они у тебя есть, а они есть, то ты поступаешь ко мне в ученики и во всем слушаешься? Ну как, договорились?

Сосед косил на меня пьяным глазом так насмешливо, что я махнул рукой:

– Черт с тобой, давай. Все равно у тебя ничего не получится.

– Способности у тебя есть! – торжественно объявил Олег, ни на секунду не задумавшись.

– Вот так сразу и есть? Ладно, доказывай, что ты маг! – откровенно смеясь, отозвался я на такое утверждение.

Олег хитро сощурился и потребовал, чтобы я сначала дал клятву, что согласен быть его учеником, то есть учеником мага.

– Нет уж, сначала ты докажи свою состоятельность. Вдруг ты не тот, за кого себя выдаешь?

– Так и ты поклянешься поступить в ученики к магу, а не к шарлатану, иначе клятва недействительна.

Подумав, я решил согласиться – последняя, кажется седьмая, бутылка пива явно была лишней.

Олег достал откуда-то из шкафа что-то вроде широких браслетов и надел мне на руки. Потом обхватил мои запястья своими ладонями и произнес:

– Повторяй за мной… Я, Быстрый Тимофей Федорович, поступаю в ученики к прирожденному магу, известному мне под именем Олег, и клянусь слушаться его во всем…

– Погоди, что значит «во всем»? Только что касается обучения! – решил я подыграть Олегу и «выторговать» себе более приемлемые условия.

– Пусть только в обучении, – великодушно согласился «известный мне под именем Олег», а я прикладывал титанические усилия, дабы не заржать и не испортить торжественную церемонию.

– …На весь период моего ученичества. И пусть покарает меня Кронос, если я нарушу клятву! – закончил я, недоумевая, при чем тут Кронос.

В миг, когда прозвучали мои последние слова, тело пронзила страшная боль, а из глаз посыпались искры. Дальше все поглотила тьма.

Утро началось с громких трелей мобильника, жуткой головной боли и ужасной сухости во рту. Звонила мать: вчера днем она укатила в отпуск на две недели и беспокоилась, как там ее сыночек. Заверив, что все нормально, повесил трубку. Достал минералку из холодильника и моментально осушил бутылку. В голове немного прояснилось. Но мысли ворочались тяжело, перекатываясь словно валуны, и я решил отложить на будущее попытки вспомнить вчерашнюю пьянку: и так ясно, что удалась.

– Однако такое похмелье… Больше не пью. Минимум неделю ни капли спиртного в рот не возьму! – Наверное, в моей голове что-то замкнуло, раз чуть ли не стихами заговорил.

Мои размышления прервал дверной звонок, мгновенно отозвавшийся очередным злобным приступом мигрени.

– Кого там принесло с утра пораньше? Я никого не жду, – вежливо поинтересовался я, подойдя к двери.

– Доброе утро!

Принесло, разумеется, моего нового соседа. Его радостная и довольная физиономия блудливого кота, дорвавшегося до сметаны, вызвала у меня зубовной скрежет.

– Утро. Добрым. Не. Бывает, – раздельно произнес я. – К тому же в такую рань.

– Уже одиннадцать часов, – удивился Олег. – Ладно, вижу, как тебе плохо. Держи, ученичок.

Олег достал руки из-за спины. В них оказались две бутылки пива.

– Спаситель! – воскликнул я, моментально присасываясь к горлышку.

Зарок не пить был забыт как априори невыполнимый. Тут до моего сознания дошло, как меня назвали.

– А почему «ученичок»?

Лицо соседа выразило недоумение, а взгляд стал насмешливым:

– Ты ж вчера поступил ко мне в ученики. Забыл?

– Какие еще ученики? Ты мне так и не доказал, что ты маг. Так что, – я развел руками, изображая сожаление, – извини.

– М-да-а, тяжелый случай. – От голоса соседа так и несло иронией. – Придется повторить процедуру. Присядь на стульчик, не то упадешь, бобо будет.

Честно говоря, мне очень не понравился его взгляд. Такой взгляд бывает у маньяка-садиста, когда он смотрит на свою очередную жертву. Я даже немного попятился. Блин, повезло на соседа, чокнутым оказался…

Если имеешь дело с сумасшедшим, лучше принять правила его игры, дабы не вызвать у него приступ агрессии, решил я, садясь на стул. Внутренне я весь напрягся. Мало ли?.. Олег приблизился и взял мое лицо в свои ладони так, что пальцы касались висков. Так он простоял около минуты, не мигая глядя мне в глаза.

В глубине зрачков Олега полыхнули багровые искорки. Я отшатнулся.

Ощущение дежавю – так можно назвать странное чувство, охватившее меня. Я опять оказался вне своего тела, отлетев от него, наверное, метра на три. Олег отодвинулся от меня, безвольно обмякшего на стуле, и его взгляд нашел то место, где я себя ощущал.

– Вчера ты дал клятву быть моим учеником, будь добр выполнять ее прилежно. Браслеты, которые ты надел, зафиксировали твое ученическое послушание. Каждый акт неповиновения повлечет за собой последствия, болезненные для тебя. – От его голоса веяло такой силой и властностью, которые трудно было заподозрить в молодом парне. Стало жутковато. – Учитель я строгий, но справедливый. Будешь в точности выполнять все задания – получишь поощрение.

От такого напора я просто ошалел. Вчера вроде был нормальным парнем, а сейчас… Даже думать не хочется, какие последствия будет иметь данная по пьяни клятва. Что он там говорил про учебу?

«Угу, метод кнута и пряника, «поощрение», видите ли… А что он имел в виду под «болезненными последствиями»? – подумал я. – Он что, меня за нерадивость пороть будет?»

– Нет, пороть не буду, – хмыкнул Олег. – Ремень применяется только к детям и только тогда, когда другие методы воздействия не приносят результат. Все гораздо проще…

Он не сделал ни единого движения, не произнес ни звука, меня просто скрутила страшная боль, пронзила от пяток до макушки. Кажется, пытка продолжалась целую вечность. Очнулся я уже в своем теле.

«Вот, значит, какой у него кнут! Похоже, пряником будет простое отсутствие кнута. Одного этого вполне достаточно для прилежной учебы».

Олег заставил меня лечь на диван, расслабиться и закрыть глаза. Так я лежал довольно долго, ощущая близость шаманящего надо мной изверга. Постепенно похмелье меня отпустило, в теле стало легонечко и приятно покалывать, грустные мысли о моей незавидной судьбе отступили. Я погрузился в сон.

Проснулся бодрым и полным сил на том же диванчике, где и отрубился. Пробудившееся зверское чувство голода не помешало мне выяснить, что в квартире я один, а входная дверь закрыта. Странно… Я не давал Олегу ключи от квартиры, а мои на месте. Добавим к этому факт пробуждения утром у себя дома. Делаем вывод: из Олега получился неплохой медвежатник, он собирается учить меня магии, следовательно, как минимум домой смогу попадать, даже забыв ключи.

За едой попытался подбить итоги. Олег оказался не тем рубахой-парнем, каким выглядел при знакомстве, видимо, он действительно маг. Зачем ему понадобился я? Зачем он чуть ли не обманом заставил меня дать клятву? Мог же нормально подойти, все объяснить и предложить стать его учеником? Впрочем, насчет последнего можно предположить, что это связано с его методами обучения. Если б знал о пытках – ни за что не согласился бы. Однако это не снимает вопрос: «Почему я?»

Немного прокрутив в голове варианты на тему «почему и зачем», понял, что все мои умозаключения не стоят и ломаного гроша. Вывод: надо серьезно поговорить с Олегом, или как его там на самом деле, и выяснить свои права и обязанности как ученика и его как учителя. Особенно по поводу прав. В клятве не было ни слова о моих правах, только обязанность подчиняться. Слово-то какое: «подчиняться»! Именно то, что я больше всего ненавижу делать.

Через полчаса заявился мой новый учитель. На протяжении следующей недели я только и делал, что лежал на диване, спал да ел. Никакой теорией магии Олег меня не пичкал. Только лежать, изредка выпить или съесть какую-то гадость и снова лежать. Малейшая попытка взбунтоваться моментально пресекалась болью. Разговор по душам все время откладывался на неопределенный срок.

Через несколько дней приезжает из отпуска мать. Как ей объяснить мое поведение? Какой-то чужой парень приходит к ее сыну в любое время дня и ночи, после чего сынок засыпает, просыпается, ест, потом снова приходит этот парень. Положение усугубляется тем, что живем мы с мамой вместе. Какие выводы она сделает? Правильно. Страшно даже подумать… А она так хотела внуков! Жуть.

К счастью, во время следующего визита Олег объявил:

– Первоначальную твою настройку я закончил. С сегодняшнего дня программа меняется.

Я не смог сдержать вздоха облегчения. Рано радовался.

– Если твоя энергетическая оболочка приведена в относительный порядок, то физические данные явно оставляют желать лучшего. Сейчас поедем за город. Там я оборудовал площадку для тренировок. Займемся упражнениями на выносливость и гибкость. – От злобной ухмылки учителя меня пробрала нервная дрожь.

Что еще задумал этот садист? Такое звание Олег уже успел заслужить. В последние дни он постоянно применял шоковую терапию. Причем не столько за непослушание, сколько за медленное выполнение команд. Я даже начал привыкать к боли, и она перестала быть столь всепоглощающей.

Перед выходом Олег, видимо, вспомнил об обязанностях учителя, являющихся неприятным довеском к сладкой должности профессионального садиста, и дал мне задание на концентрацию. Задание было обычным, такие Олег давал с первого учебного дня. Я должен был выбрать предмет и описывать его, и только его, в течение пяти минут. Больше двух минут я еще ни разу не выдерживал. Олег, желая проверить мою сосредоточенность на предмете, посылал мне импульс боли, после чего я сбивался и получал по полной программе.

– Сегодня продолжительность описывания предмета десять минут! Будешь заниматься всю дорогу до места либо пока не получится. – При этом он так ехидно ухмыльнулся, что я понял: не получится. Как бы ни старался.

Через один час и тридцать наказаний мы приехали. Огромный, в три этажа загородный дом стоял на участке, наверное, гектаров в двадцать. Вся территория была огорожена высоким глухим забором, дальним краем выходя на берег лесного озера. Судя по проплешинам среди деревьев и множеству дорожек, раньше здесь был санаторий. Теперь казенные постройки снесли и отгрохали коттедж.

Присмотревшись, я разглядел среди деревьев различные спортивные тренажеры, большинство из которых вызывали недоумение – как ими пользоваться? – то, что они спортивные, определялось скорее интуитивно, чем разумом.

Олег, заметив мое любопытство, не преминул меня обрадовать:

– Здесь и будут проходить тренировки. Не волнуйся, со временем ты освоишь их все. – Это прозвучало зловеще и многообещающе. – А сейчас займемся твоей физической подготовкой. Вдоль забора бегом марш!

Не успел я и рта раскрыть, как был подстегнут болевым кнутом. Пришлось засунуть все свои возражения подальше и бежать, бежать, бежать…

– Быстрее, еще быстрее! – Каждое восклицание учителя сопровождалось приступом боли. Разумеется, у меня, не у него. – Всего двадцать минут неспешного бега, а ты уже лежишь пластом, – презрительно процедил Олег, когда даже минутная пытка болью не смогла поставить меня на ноги. – Поднимайся, будем делать тебя гибким. – С этими словами он начал включать и выключать болевые ощущения с разными интервалами.

Опять не оставалось выбора, кроме как подчиниться. Мы проследовали в дом. На его интерьер внимания не обратил никакого, машинально идя за учителем. Вот он остановился, и я чуть не врезался в его спину. Одурманенное сознание вмиг приобрело ясность, как только я увидел, куда меня привели: мешанина из каких-то веревок и цепей, на концах цепей обручи, а в центре место, как раз под мои габариты.

– Не-э-э. Не пойду, – проблеял я.

Олег ухмыльнулся. Какая-то сила подхватила и бросила меня в центр странной конструкции. Цепи и веревки моментально обвили меня с ног до головы. Даже к каждой фаланге пальцев подходила своя веревочка. При этом возникло ощущение, что в кожу воткнули тысячи иголок.

Сначала от иголок пошло жжение, которое очень быстро распространялось по всему телу и причиняло невыносимые страдания. Я думал, ничто не может увеличить мои мучения, но Олег, видимо, считал иначе. Он врубил БОЛЬ. Я кричал и извивался, а цепи, державшие меня, усугубляли ее, фиксируя на некоторое время неудобные позы, которые принимало тело. Впрочем, на неудобства плевать. Все сознание заполонила боль.

Кажется, пытка продолжалась целую вечность. Я уже начал думать, что сойду с ума, но мой мучитель прекратил издевательства. Оказывается, для блаженства не нужно ничего, кроме отсутствия всепоглощающей боли. Цепи продолжали крутить и вертеть меня, выворачивая суставы и растягивая позвонки. Все это проносилось мимо моего измученного сознания. В голове билась единственная мысль: «Я не подписывался на такое! Клятва касалась только обучения магии. Только магии! Никаких издевательств над телом там не было! Я ему все выскажу! Все! Как только смогу говорить, а не хрипеть…»

Очнулся в мягкой постели. Тело ломило. Казалось, каждая его клеточка ноет от несправедливого с ней обращения.

Огляделся. Я находился в небольшой светлой комнатке, очень похожей на комфортабельную больничную палату. Рядом, на тумбочке, стоял бокал с жидкостью, который я мигом опорожнил. Стало чуть легче. Постепенно тело перестало ныть, и я с опаской сел на кровати. Вроде нормально.

В распахнувшуюся дверь зашел Олег, сияя довольной улыбкой. У меня аж скулы свело от нахлынувшей ненависти.

– Погоди, погоди, у тебя еще будет возможность высказать мне все, набить морду, и, если пожелаешь, ты перестанешь быть моим учеником. Но сначала выслушай, – зачастил он, поднимая руки в примиряющем жесте.

По здравом размышлении я решил совместить первый и второй варианты, напоследок оставив третий, так сказать, завершающий штрих. Немного поколебавшись, дал ему и возможность объясниться – не накопил еще сил на драку.

– Понимаю, у тебя ко мне масса претензий. За то, что обманом заставил пойти в ученики, за методы… Но всему есть объяснение. У меня было уже около двух сотен учеников. Выжили и стали более-менее полноценными магами только девять. Слабаки, несмотря на талант и потенциальные способности, либо погибли во время обучения, либо были убиты сразу после окончания ученичества. Я долго бился над проблемой выживаемости подопечных и наконец понял причину. Во время моего обучения Земля была насыщена магической энергией, но сейчас… свободной первородной энергии в оболочке Земли практически нет. Ее отсутствие приводит к тому, что личные запасы мага пополняются очень медленно и ученик просто не может научиться чувствовать энергию как часть себя. И поэтому разделяет себя и свой магический дар. В результате возникает неспособность управляться с энергией, ее банально не хватает на практические занятия. На простейшие заклинания затрачивается уйма энергии, так как ученик просто не чувствует ее. И никакие методики контроля не помогают.

У тебя внутренний резерв большой, но организм вырабатывает очень мало Силы. Впитывать и перерабатывать внешнюю энергию ты не умеешь, так же как и управлять внешними потоками с помощью внутренней Силы. Мои болевые посылы как раз и рассчитаны на резонанс с твоей внутренней энергетикой. За неделю занятий твой организм начал вырабатывать гораздо большее ее количество. Вчера твой резерв заполнился целиком, и я решил провести процедуру его увеличения. В результате за восемь дней ты достиг очень впечатляющих результатов. Если так пойдет и дальше, то уже через пару-тройку месяцев ты сможешь пройти обряд Принятия Силы. Тогда и начнется твое настоящее обучение. До тех пор – только балаганные фокусы уровня деревенского знахаря, общие навыки и умения и, разумеется, контроль внутренних энергий. Ими ты можешь учиться распоряжаться уже сейчас.

Начало занятий твоей физической подготовкой тоже обусловлено жизненной необходимостью. Я не могу постоянно находиться рядом, а в мире магии ты очень уязвим, большинство обладающих Силой постараются либо убить тебя, либо пленить.

– Почему это? – вырвался у меня вопрос помимо воли.

– По нескольким причинам. Во-первых, никто не любит конкурентов, а в нынешние времена – особенно. Во-вторых, из существа, обладающего Силой, можно сделать множество полезных в хозяйстве вещей, например Духа-Охранника. Об этом мы позже поговорим, – упреждая мой невысказанный вопрос, пообещал Олег.

Помимо воли я перестал испытывать к нему такую незамутненную ненависть, как во время вчерашней пытки. Остается еще множество вопросов, но попытаюсь узнать все сейчас.

– Зачем было обманом вытаскивать из меня обещание ученичества? – Пожалуй, самый животрепещущий вопрос. Не было бы обещания – не было бы и моих мучений.

– Во время той памятной ночи, когда ты вышел из тела, я был в городе. Естественно, я засек столь мощный выплеск энергии, как дикая, иными словами – самостоятельная, инициация мага. Естественно, меня это заинтересовало. Я обнаружил тебя первым. За время, пока я готовился и присматривал за тобой, тебя дважды пытались убить какие-то недоучки. – «Ага, какие-то небось после знакомства с учителем уже червей кормят». – Ты этого не заметил. Но факт остается фактом. Если бы ты отказался от ученичества, в ближайшее время в лучшем случае был бы трупом. Клятва личного ученичества заверяется богами, и маг должен ответить на все вопросы ученика предельно честно еще до ее принесения, а ты просто не согласился бы на интенсивный метод обучения.

– Но зачем эти нестерпимые пытки? – Кажется, гнев рвался из меня наружу. Свой вопрос я закончил рычанием.

– Я говорил: физическая подготовка чрезвычайно важна. «Пытки», как ты их называешь, – кратчайший путь приведения тела в необходимую кондицию. Как думаешь, какое самое главное умение ученика мага? – неожиданно спросил Олег.

– Усваивать материал? – с некоторым сомнением предположил я.

Учитель ухмыльнулся.

– Запомни, ученик! – Голос звучал несколько напыщенно и торжественно. – Главное умение ученика мага – вовремя сделать ноги! Ты еще ничего не умеешь, следовательно, можешь только убежать от возникшей опасности. Помогает даже против учителя, – а это уже с ехидцей, – хотя и не всегда и не в полной мере.

– От каких опасностей убежать? От пули? Или, – я вспомнил про ограбление в подъезде, – от удара из-за угла, в спину?

– От пули и удара в спину ты не убежишь. Не дорос еще. Но заметив опасность – вполне. Многие занятия будут проходить с участием людей. Неумело примененная ментальная магия может породить в них приступ агрессии против тебя. Человек инстинктивно чувствует направленное на него воздействие, и дать в зубы – нормальная для него реакция. Помню, за мной гонялась деревня дворов в тридцать, еле ноги унес.

Мы проговорили часа два, успев многое обсудить. К концу разговора мне было уже трудно сердиться на учителя. В конце концов, его спорный, чего греха таить, метод направлен на мое выживание.

– Что ты решил: остаешься или уходишь?

– После обряда Принятия Силы ты точно не будешь надо мной так издеваться? – задал я главный вопрос и, дождавшись утвердительного ответа, сказал: – Остаюсь. Ты, конечно, садист, но долгая жизнь с новыми возможностями – чем не повод потерпеть несколько месяцев издевательств.

Следующие дни уже не казались адом. Олег постоянно вводил мое сознание в измененное состояние, вышвыривая из тела, периодически устраивал мне забеги с препятствиями, в перерывах развивая гибкость и подвижность суставов. Болевой кнут теперь был задействован постоянно, но вызывал лишь легкое жжение и зуд. Вполне терпимо. Во время бега с препятствиями учитель периодически кидал в меня еле различимые обычным зрением шоковые сгустки. При попадании они вызывали сильнейший болевой шок и выбивали сознание из тела. Увернуться от них удавалось, но редко.

Еще немного – и смогу сам, без посторонней помощи, выходить из тела и видеть магическую энергию. Тело окрепло, приобрело небывалую ранее гибкость и выносливость. По словам Олега, организм начал не просто накапливать, но и усваивать вырабатываемую энергию, направляя ее на укрепление и общее оздоровление организма и внутренних энергоканалов. Аура приобрела насыщенный цвет.

Утром и вечером учитель отбирал всю накопленную мной энергию – моя плата за обучение. После обряда отъем Силы происходит раз в день – вечером, по окончании ученичества – регулярные заправки Камней Силы и отправка их учителю на протяжении ста пятидесяти лет. Кстати, Олегу оказалось примерно две с половиной тысячи лет. Мое желание стать полноправным магом многократно увеличилось от этой новости.

Конечно, не каждый маг способен на такое, а только достигший вершин мастерства в ментальной и целительской магии. Только полное единство тела, души и разума позволяет изменять себя и поддерживать отличное состояние организма. Мои потенциальные возможности вполне позволяют этих вершин достичь лет через… много.

Радужные перспективы примирили меня с изуверскими методами обучения, но добавился новый повод для недовольства: учитель требовал бросить курить! Из двадцати семи лет копчения неба тринадцать я коптил в буквальном смысле. Как и всякий курильщик, я неоднократно пытался бросить, но становился раздражительным и агрессивным, в результате прекращал это гиблое занятие по отказу от никотиновой соски. А уж бросать по приказу… Даже мать перестала доставать пропагандой здорового образа жизни без никотиновой зависимости, только грустно вздыхала, глядя на сигарету в зубах.

– Олег, завтра приезжает мать, да и работа хоть сейчас и не требует моего присутствия, но контроль нужен. Тем более что через пару недель мы будем продавать фирму.

– Жить ты все равно должен здесь, а потраченное на свои личные дела время будет компенсироваться за счет сна, – пожал плечами учитель. – На время твоих отлучек буду увеличивать болевую нагрузку в три раза.

И Олег, недолго думая, показал, как это будет. От неожиданности я упал и скрючился на полу. Это был ушат ледяной воды на мое предвкушающее отдых сознание. Все положительные баллы, набранные Олегом за последнее время, резко сменили знак, уйдя в глубокий минус. Силу болевых ощущений можно увеличивать еще больше? В последнее время я к боли притерпелся и почти не ощущаю, но если ее увеличить… Попробуйте представить, что у вас воспалились сразу все нервы и разболелись сразу все зубы, а потом растяните эту боль на ВСЕ нервные окончания.

– Ты в своем уме? Как я двигаться буду, как за рулем сидеть, не говоря уже об общении с людьми? – не выдержав, заорал я.

– Притерпишься. Боль будет приходить постоянно, плавно нарастая, как только ты отдалишься от меня больше чем на сорок километров. Не волнуйся, в большинстве случаев в город будем ездить вместе: у меня тоже свои дела есть, которые не решить, сидя здесь.

Во мне уверенно крепла мысль приложить все старания для скорейшего прохождения обряда Принятия Силы. С таким настроем впервые удалось самостоятельно выйти сознанием из тела. Это был краткий миг триумфа. Следующей задачей оказалось остановиться на грани отделения и постоянно пребывать в таком состоянии. Максимальная продолжительность, которой я добился к вечеру, – три секунды. Несмотря ни на что, я был рад. При постоянных тренировках такое отделенное сознание будет поддерживаться автоматически, уже не требуя контроля с моей стороны.

– Лови, – крикнул Олег, кинув в меня какой-то штуковиной.

Машинально увернувшись, подошел к упавшему предмету и поднял его. На моей ладони лежали ключи с брелком, приветливо поблескивая надписью «Bentley».

– Бегать еще не научился, так хоть уехать успеешь в случае чего, – усмехнулся учитель, увидев, что я оторопел. – Принимай машинку, она в гараже стоит.

В полной прострации я пошел смотреть свой новый транспорт. Это оказалась Bentley Continental GT Speed, спорткар купе, черного, как безлунная ночь, цвета. Машина – мечта, произведение искусства.

– Мощность шестьсот десять лошадок, разгон до сотни за четыре с половиной секунды, максимальная скорость триста тридцать кэмэ. Документы в бардачке. Владей. Позже отработаешь.

Я все еще пребывал в ступоре. Нижняя челюсть упорно не желала подниматься. Олег, глядя на меня, не выдержал и рассмеялся:

– До города наперегонки. Выиграешь – сутки выходной.

Дорога, занявшая сюда час, пролетела за пятнадцать минут. Машина слушалась руля великолепно; казалось, что я полностью слился с ней, ощущая себя мчащимся четырехколесным хищником. При вроде бы равных условиях (у Олега была такая же машинка) гонку я проиграл.

Немного расстроенный ускользнувшим выходным, решил дать имя своей «бентли». Теперь она гордо отзывалась на имя Пепелац. Сотворив таким образом свою маленькую «мстю», вернулся мыслями к неприятным для меня вещам. Как объяснить матери постоянное отсутствие и передислоцирование на новое место обитания, да и наличие Пепелаца?..

Имя машины вызвало у учителя улыбку, а от переживаний по легализации моего положения в глазах матери просто отмахнулся. Мол, это он берет на себя.

Встречать маму поехали вдвоем. На свет снова появился рубаха-парень, совсем как в день нашего знакомства. Мать была очарована. К моему удивлению, она безоговорочно поверила словам Олега о внезапно пробудившемся во мне таланте спортсмена и предоставлении спортивной ассоциацией мне новой машины (как будущему олимпийскому чемпиону, не иначе, – причем сразу во всех состязаниях). По поводу моего переезда даже проявила воодушевление, только посетовала, что некого будет попросить принести чаю.

Такое ее безоговорочное доверие к абсолютно незнакомому человеку сначала меня немного покоробило, но, проанализировав ситуацию, понял, что Олег просто применил свои таланты менталиста. Может, и мое ученичество началось под принудительным воздействием на психику? Наверняка… Иначе убежал бы от него сразу после пыточного агрегата. На вопрос в лоб он даже не стал отпираться:

– Естественно. Небольшое внушение, вызов нужных эмоций, и ты готов продолжать обучение. Предупреждаю твой следующий вопрос: ты довольно плотно сидишь на крючке, с болью почти свыкся, да и выгода налицо – отказываться поздно.

Самое обидное – учитель прав: крючок я заглотнул, и он сидит даже не в жабрах – в желудке.

(обратно)

Глава 2

Это был мой первый выходной за полтора месяца обучения. Но с маленьким практическим заданием. Мы с учителем пришли в ночной клуб. Все веселились, а я продумывал, как подступиться к практике. Недавно мы начали тренироваться в телепатии, вернее, в ее начальном проявлении – эмпатии. Эмпат из меня пока аховый. Нет, вполне могу (пропыхтев несколько минут) определить настроение собеседника, но с воздействием на сознание чужого человека знаком только теоретически. Вот и поломай голову, как увести с собой во-он ту миниатюрную красотку, да еще так, чтоб ее дружок-бугай был не только не против, но и сам предложил нам уединиться (обязательное условие учителя). А я только вырастил новые зубы. Старые организм отверг, и они просто взяли и выпали. Две недели шамкал беззубой челюстью и питался жидкими кашками, пока не выучился регенерировать.

Настроение было пасмурным, четкого плана действий не было, и я решил действовать по старинке. После третьего бокала любимого нефильтрованного пива подошел к указанной парочке и завел разговор ни о чем. Бугай, еще не подозревая о моих коварных планах, начал хвастать успехами на поприще кикбоксинга. Мастер спорта! Учитель, зараза, знал, на кого указать!

Угостил парня пивом, девушке тоже заказал какой-то коктейль, и через полчаса мы уже друзья. За это время путем хитрых манипуляций и воздействий сознанием на Настену удалось вызвать у нее несколько откровенно-оценивающих взглядов с намеком. Настя оказалась очень интересной и милой в общении. А фигурка, а точеное личико с огромными выразительными зелеными глазами и светлые, слегка вьющиеся волосы… Я сражен в самое сердце.

Паша-кикбоксер совершенно перестал обращать внимание на спутницу, сконцентрировавшись на мне и всячески выказывая свое расположение. Мне таки удалось вызвать симпатию к себе! Еще немного усилий, и можно действовать!

Зазвучавшая медленная музыка подтолкнула развитие событий. Я пригласил Настю на танец, одновременно усиливая нажим на сознание бугая – не дай бог, вспомнит, что это его девушка. Мы танцевали всего несколько секунд, потом были безжалостно разделены Пашей. Его глаза лихорадочно блестели, а внешний вид выдавал полное безумие…

Олег очень долго смеялся, гад, но выходной все-таки дал, даже на два дня.

– Это было нечто, – захлебываясь от хохота, простонал учитель. – Я наблюдал за картиной с самого начала, но когда этот бугай подбежал к вам во время танца… Давно не видел ничего подобного! Как ты отпрыгнул от него! Сальто назад, с места на три метра! Талант! А как ты от него удирал? – Олег аж глаза прикрыл от удовольствия, вспоминая. – Такие пластика и точность движений заслуживают уважения!

Еще бы я не заслужил уважение. Весь ночной клуб наблюдал, как я петлял между людьми, перепрыгивал через столы, спасаясь от обезумевшего бугая. Вырубить мастера спорта по боевым единоборствам мне не по силам, а отдавать себя любимого ему на растерзание очень не хотелось. Нет, выжить я, наверное, выжил бы, но в случае моей поимки был бы банально изнасилован. Паша ловил меня в порыве внезапно нахлынувшей страсти. Я немного переборщил с воздействием…

– А с девушкой-то вышла недоработка. На нее ты вообще не смог воздействовать.

– Как это не смог? – возмутился я. – Она кидала на меня очень откровенные взгляды!

– В этом твоя заслуга как человека, не как мага.

На выходе из клуба меня ждала Настя. Не хочется говорить банальности, но это было замечательно. Два дня в компании прекрасной девушки – чего еще желать? Правильно, только растянуть удовольствие на более длительный срок.

Жизнь налаживается! Я учусь магии, кое-что уже получается, у меня прекрасная девушка, с которой встречаюсь почти ежедневно, и отличная машина. Продажа бизнеса (при активном участии Олега) прошла великолепно. Теперь я официально очень обеспеченный безработный. Пыточный агрегат пройден трижды и больше не вызывает нестерпимой боли. Особенно после того, как научился автоматически поддерживать себя в состоянии отделенного сознания и блокировать болевые ощущения. Еще два месяца упорных занятий и встреч с Настеной пролетели как один день.

За такой продолжительный срок многому удалось научиться. Теперь я худо-бедно вижу магическую энергию. Мой личный резерв вырос до огромных размеров, полностью наполняясь за день, несмотря на все траты. Отличный результат – это признает даже Олег (у него резерв немногим больше). С помощью телекинеза могу управлять в воздухе пятью стограммовыми грузиками либо одним килограммовым, различаю ауры за сто метров и контролирую собственные внутренние резервы, гоняя их по организму как мне заблагорассудится. Это что касается магических умений. В плане физики тоже произошел грандиозный скачок. Благодаря подпитке мышц магической энергией я научился поднимать вес до двухсот килограммов и часами бегать со скоростью около тридцати километров в час, попутно преодолевая всевозможные препятствия. Скорость реакции тоже возросла, раза в два превысив обычную для человека, – Олег мог попасть в меня шоковыми сгустками во время бега, только если я зазевался либо выпустив сразу несколько.

– Я сверхчеловек! – гордо подвел итог своих размышлений ваш покорный слуга.

Услышав это, учитель назвал все мои достижения балаганными фокусами на потеху толпе.

Принесла его нелегкая, опять застукал с сигаретой в зубах. Пятиминутный спарринг и получасовое метание ножей по мишеням с ехидными комментариями обеспечены. Это идет мне на пользу (сейчас я вырубил бы Пашу секунд за пятнадцать), но лечить разбитое в спаррингах тело, а иногда и заращивать переломы – то еще удовольствие.

– Ничего ты не понимаешь! Сверхчеловеком меня можно назвать только за то, что отстоял свое право курить!

– Это точно, – рассмеялся учитель, – тут ты проявил небывалую стойкость.

– А то, – самодовольно сказал я, гордо выпустив струю дыма.

Возможность курить удалось заработать – я самостоятельно научился концентрировать и выпускать наружу свою внутреннюю энергию, создавая крошечный язычок пламени: спички, зажигалки и прикуриватель из машины отбирал Олег… Пришлось выкручиваться.

Ближе к вечеру залечивал многочисленные гематомы и перелом руки. Пришедший за порцией накопленной мной Силы учитель решил обрадовать – это я, наивный, так подумал поначалу.

– По своим энергетическим параметрам ты готов пройти обряд Принятия Силы. С завтрашнего дня будешь учиться медитировать, пропуская через себя и трансформируя внешнюю магическую энергию. Через две недели выезжаем. Надеюсь, ты переживешь обряд.

– Что значит «переживешь»? Это что, опасно для жизни? – спокойно, полагая, что учитель прикалывается, спросил я.

– Конечно, опасно. Из двухсот моих учеников только четверть пережила обряд. Остальные оказались слабаками и перегорели, не выдержав напор Силы. По своим параметрам ты можешь пройти его без особого напряжения, так что на этот счет волноваться не стоит.

– А из-за чего стоит волноваться?

– Обряд проходит в древнем храме Верховного бога Кроноса. В свое время храм частично разрушили, я его восстановил, но иногда там что-то сбоит. На троих учеников, по всем параметрам готовых к обряду, обрушился такой шквал энергии, что от них остались только пепел и браслеты.

– Значит, ты можешь с точностью определить, кто пройдет обряд, а кто нет? Почему тогда погибли те сто пятьдесят? И что за браслеты такие?

– Браслеты, те, что ты надел во время клятвы. Они по-прежнему на тебе. Они же и не позволяют проходить стадию ученичества более десяти лет: ученик за несколько дней превращается в высохшую мумию.

– Зачем тогда надевать эти браслеты?

– У меня такие же, – пожал плечами Олег.

Интересно где? Учитель, поняв мои сомнения, показал руки, и на несколько минут у него на запястьях проявились точно такие же простенькие широкие браслеты, как у меня.

– Только прирожденные маги могут надеть браслеты. Они являются как бы окончательным подтверждением способностей. Нет смысла тратить время на обучение обычных магов: они никогда не смогут пройти полноценный обряд.

Веселая перспектива: превратиться в горстку пепла или сухофрукт. Шанс сгореть примерно полтора процента и явно предпочтительней мумификации. Если б не браслеты… Стоп. Может, дело как раз в них? У учителя браслеты сохранились, а от сгоревших учеников они остаются.

– А как ты используешь оставшиеся от учеников браслеты?

– Никак. Они исчезают. Когда я нахожу нового ученика, то сбрасываю слепок его ауры и каплю крови на алтарь храма, на нем они и появляются. Браслеты ничем не отличаются друг от друга. Вряд ли дело в них.

– А если их снять? – Не то чтобы я сильно боялся, но следует рассмотреть все варианты.

– Только с трупа.

На этой оптимистичной ноте Олег и покинул меня, оставив размышлять о бренности бытия.

Занятия по медитации проходили в полностью экранированной комнате, под завязку заполненной магией. Как выяснилось, процесс пропуска через себя энергии несет опасность повреждения ауры. Направив внутрь слишком плотный поток, можно запросто выжечь какой-нибудь участок ауры, а то и пережечь энергоканалы. Их восстановление – процесс муторный, но, при всей моей осторожности, неоднократно пройденный в первые же дни медитаций. Сложность заключалась еще и в том, что моя собственная энергия утекала в районе разрыва с катастрофической быстротой.

Обучать переделывать и укреплять каналы Олегу стало лень, и он дал мне нового учителя. Им оказалась… Настя. Моя Настя. Трудно описать всю глубину и силу обуявших меня чувств, когда я узнал, что Настенька уже двести лет как прирожденный маг – одна из девяти выживших учеников Олега. Ужас, я спал со старухой! Наша встреча была банально подстроена! А я, как сопливый мальчишка, купился.

Нет, она сказала, что я ей сразу понравился и наши отношения только наша заслуга, а не коварные замыслы Олега. То испытание было задумано исключительно для того, чтоб сбить с меня излишнюю спесь, показать полное дилетантство (да я тогда только зубы вырастил, ни о чем таком и не помышлял). Очень хотелось поверить ей, но мешала обида. Держался долго – два дня. Потом помирились. Но только для того, чтоб опять поссориться: Настя призналась в своем воздействии на Пашу-кикбоксера. Благодаря ее невинной шутке меня чуть не изнасиловали при всем честном народе!

Примирение было вырвано у меня грязным методом. Настя явилась в мою комнату, когда я заснул, разделась и легла, прижавшись ко мне всем телом. Пришлось забыть обиды и простить ее, поддавшись на провокацию.

С утра мы были безжалостно разбужены оглушительным ревом.

Спросонок, еще ничего не понимая, первым делом натянул на себя штаны. Настя протянула мне перевязь с моими метательными ножами.

– Надень, – приказала она с тщательно скрываемым напряжением, – боюсь, пригодится.

– Что случилось?

– Кто-то проник за охранный периметр.

Мы выбежали в холл. У выхода нас поджидал Олег.

– Похоже, Гийом решился закончить нашу давнюю вражду. Вокруг дома рассредоточилась его личная команда.

– Он совсем спятил? Хочет нарушить перемирие? – В голосе Насти звучало неподдельное удивление.

– Нет, команда из обычных людей, только с артефактами. О! – воскликнул учитель удовлетворенно. – Он прислал мне личный вызов на магический поединок. Никто не вмешивается. Дуэль расценивается как выяснение личных отношений, и только. Что ж, он будет очень удивлен.

Олег дал нам указание сидеть тихо и не высовываться, особенно по окончании поединка – неизвестно как отреагируют эти фанатики на гибель своего лидера.

Я наблюдал в окно за спокойно идущим по двору учителем.

– Он так уверен в своих силах?

– Конечно, Гийом рассчитывает на то, что Олег потратил практически весь запас энергии из Камней Силы на твое обучение. Инквизитор силен только в огненной магии, правда подкрепленной благословением. – Девушка аж скривилась. – Он не может противостоять учителю с полным запасом Силы. Да и полностью его возможностей инквизиторы не знают. Все-таки прирожденных среди них нет, а то, что можно откопать в древних хрониках, не слишком соответствует действительности и нынешнему магическому фону.

– А много он потратил? – Меня охватило беспокойство.

Последние дни Олег вливал просто море энергии в тренировки.

– Тратил только то, что забирал у тебя! Камни и браслеты заполнены под завязку, – рассмеялась Настя. – Поэтому он и сказал, что Гийом будет очень удивлен, плюс есть еще один маленький, но веский аргументик – слабая силовая линия, к которой учитель может подключиться!

Я мысленно присвистнул. Олег говорил, что сейчас в мире существует только пять прирожденных магов, умеющих подключаться к слабым природным силовым линиям, остальным такое не по зубам. Выходит, мой наставник входит в пятерку сильнейших (разумеется, если находится на своей территории).

– Гийом… он действительно инквизитор?

– Кровожадный фанатик, личный ученик Томазо Торквемады. Олег выставил его на посмешище и хорошенько отделал, когда тот приехал в какой-то городок «очистить его от скверны». – Девушка грустно вздохнула. – Жаль, тогда учитель не захотел связываться с инквизицией и не прикончил ублюдка. Мразь, он решил поквитаться со всеми, кто был свидетелем его позора. Он вернулся в город через пару лет и сжег всех жителей старше трех лет. Младенцев просто оставил умирать.

Учитель кончил разговаривать с маленьким сгорбленным человечком, и тот запустил в него чем-то огненным. Пламя бессильно опало, столкнувшись с защитой Олега и не причинив ему никакого видимого вреда. Ответа учителя я не увидел, только почувствовал содрогание магических потоков и откат от заклинания. Гийом еще дважды запускал огненные волны, но Олег даже не обратил на них внимания. Он просто развернулся и неспешно пошел к дому.

– Инквизитор уже мертв, только не понимает этого, – пояснила Настя. – Вот ублюдок! – отбрасывая меня от окна, воскликнула она.

Вот тебе и хрупкая миниатюрная девушка! Швырнула так, что от удара об стену у меня перехватило дыхание.

Последнее восклицание и действие Насти сопровождались звоном бьющегося стекла и раздавшимся шипением. Фанатик не захотел погибать в одиночестве, отдав приказ об атаке. Нападающие, несмотря на защитные амулеты, полегли в неравной битве со слабой девушкой и сильно истощенным за время поединка учителем за несколько мгновений.

– Слабаки, покойник поскупился даже на качественную защиту, – презрительно фыркнула мое солнышко. «Солнышко» в буквальном смысле. Во время атаки маскировка ее ауры была отброшена, и та ослепительно засияла всеми цветами радуги. – Стой здесь и не двигайся – вполне возможно, остался еще кто-то, пойду проверю.

А как же защита мужчиной своей женщины? Я тут, а она рискует? Да за кого она меня принимает?

Самоуничижительные размышления были прерваны треском разлетающихся на щепки дверей. На то, что в дом проникнут приспешники Гийома, никто не рассчитывал. Настена охнула, осев на пол. На сгибе ее левого локтя и немного выше правой груди расплылись кровавые пятна. Несмотря на раны, Настя прикрыла нас пологом защиты, усилив его настолько, что он стал различим даже обычным зрением. Следующие пули бессильно упали на залитый кровью пол.

Стрелок прекратил бесполезное поливание холла свинцом: видать, кончился рожок, а нас он не мог разглядеть за маскировочно-защитным полем. Тихонько скрипнула дверь, сквозь нее просунулось дуло автомата. Защитный полог замерцал и погас – силы девушки иссякли. Еще пара мгновений, и в нас полетит новая порция свинцовой смерти. Отработанным за время бесконечных тренировок движением посылаю в видимую мной конечность врага метательный нож с перевязи, запитав его магической энергией. Тихий вскрик и рефлекторно распахнутая от боли дверь известили, что мой бросок не прошел зря. В показавшуюся в дверном проеме голову послал еще один нож. Хрип и торчащая из глазницы рукоятка! Попал.

Большей частью сознания я пытался остановить кровь у Настеньки, вливая в нее все новые и новые порции Силы, только небольшим кусочком контролируя окружающую обстановку. Еще трижды пришлось метать ножи на малейшее движение. Два трупа зафиксировали результативность бросков.

С остальными нападающими разобрался учитель. Очередной нож бессильно соскользнул с его защиты.

Одного нападающего учитель все-таки отпустил.

– Пусть передаст информацию о дуэли и нападении своему начальству. Не хватало еще развязывания войны из-за одного полоумного, – бросил он, занявшись ранами Насти.

Оказалось, на пули наложены заклятия, разрывающие энергетические каналы и не дающие им срастись. На полное заращивание повреждений ушло несколько суток, в течение которых приходилось постоянно дежурить около Насти: то подправить подушечку под поясницей, то принести свежего сока… Капризы следовали один за другим. В конце концов Олег сжалился надо мной и завалил самостоятельными практическими занятиями сверх всякой разумной нормы. Счастье – это отдых от капризов девушки по уважительной причине!

Наше убежище претерпело значительные изменения. Раньше Олег не хотел выставлять его напоказ, но в свете последних событий… Все пространство от дома до забора оказалось затянуто мощным защитным пологом (первое, чему научусь, пройдя обряд). Этим учитель не ограничился, раскинув на пару километров в диаметре охранную сеть, реагирующую на любые проявления магии. Сколько и какие атакующие заклинания навесил на все это сооружение учитель, я не стал даже спрашивать. Простое пребывание во дворе и то доставляло множество неприятных ощущений. Вся агрессивная защита настроена на появление чужих, но постоянное сканирование и сверка заклинанием с лицами, имеющими допуск, вызывала подспудную дрожь. Запитку Олег подвесил на энергетическую линию, своей энергией обеспечив только каркас заклинаний.

Всеми защитными и атакующими системами дома занимался новоиспеченный управляющий модуль Дух-Охранник – бывший инквизитор Гийом. Создание Духа-Охранника проходило под моим чутким руководством. Я даже понял почти все действия, которые учитель проводил над оболочкой инквизитора, разделывая его энергетическую сущность. Немного практики – и смогу также ловко препарировать, отделяя тело от души и подчищая нужные участки, ответственные за разум. Совсем скоро (через одно-два столетия) буду способен сочинять умопомрачительно сложные и тонкие плетения, из которых видел почти сотую часть, для создания искусственного разума. Конечно, можно и просто стереть все участки, отвечающие за память, и вбить заданную программу в заготовку, но такие Духи-Охранники могут выйти из-под контроля и попытаться уничтожить незадачливого создателя. Подумать только, меня могла ждать участь такой вот низкоквалифицированной поделки, сделанной кустарным способом, не попади я под учебный танк Олега. Все воспоминания Гийома учитель поместил в какой-то кристалл, решив разобраться с ними на досуге.

Две недели, отведенные на подготовку к обряду, давно прошли, но Олег загрузил меня учебой в ментальной и целительской магии. Под его руководством мне удалось значительно укрепить организм, существенно повысив производительность внутренних органов и насыщенность крови кислородом; крепче и еще более эластичны стали и мышцы с сухожилиями и суставами, но главное – кости. Теперь мой скелет выдерживал даже сокрушительные удары Олега – это он проверял постоянно, работая в спаррингах со мной в полную силу (я поменял приоритет первоочередного заклинания, теперь это не защитный полог, а левитация).

В результате занятий целительством над своим бренным телом я узнал его досконально, вплоть до расположения мельчайших капилляров и энергоканалов: где и за что отвечает тот или иной орган, та или иная его часть и так далее.

Сложнее обстояло с ментальной магией. Не хватало практики, вернее, объектов для практики. Кроме меня, учителя и Насти, поблизости никого. Единственный посторонний человек, ежедневно появлявшийся у нас, – развозчик из ресторана, привозивший еду. Но его я знал уже досконально, а он, зараза, выгружал еду, не заезжая на территорию, перед воротами, причем со скоростью олимпийского чемпиона. Из-за пары неудачных опытов так бояться? Нет, скорее у него изменился договор на доставку – только до ворот. Надо присоветовать Олегу сменить ресторан, очередной…

Олег с Настей моих попыток даже не замечали, моментально прорывая все мои защиты разума. Единственный успех – научился общаться мысленно. Скорость и объем перевариваемой информации таким образом возросли многократно. За что я поплатился огромным пакетом информации, загруженным мне в память учителем, с основами по ментальной и целительской магии. Странно, но жуткая мигрень, от которой невозможно отстраниться, не проходила два дня, видать, информация о целительстве оказалась бракованной.

Задержка с проведением обряда объяснилась просто. Иерархи католической церкви, к которой ранее принадлежал наш Дух-Охранник, обвинили Олега в провокации с моим обучением: слишком мало Силы затратил, ничему не обучая меня. Инициатива инквизитора с дуэлью на поверку оказалась согласованной с начальством. Они требовали присутствия стороннего наблюдателя во время обряда, дабы засвидетельствовать мой статус ученика. Обоснованно подозревая подвох, учитель отказывался.

Закончилась эпопея ссылкой на древний договор, по которому учитель, беря в ученики крещеного человека, должен известить об этом церковные власти и предъявить документы о крещении. Гийом, которому и было отправлено мысленное уведомление, подтвердить наше алиби не мог.

Церковь выдвинула ультиматум с тремя вариантами разрешения: немедленное проведение обряда под наблюдением представителя инквизиции, передача моего обучения в ее руки либо развязывание конфликта и ведение фактически боевых действий. Олег, не желая выдавать мои потенциальные магические возможности, отчаянно торговался о трех дополнительных месяцах и отсутствии наблюдателей. Как итог: срок – месяц, наблюдателей двое, оба не маги, из амулетов только защитные.

Месяц до истечения срока ультиматума оказался кошмаром. Олег с Настей поочередно в ментальном плане издевались надо мной, совершенствуя выстраиваемую моим разумом защиту и вбивая в подкорку поддержание ее на уровне рефлексов. Занятия шли круглые сутки. За два дня до обряда (не спасла ни целительская магия, которой я себя постоянно подстегивал, ни жуткие зелья Олега) разум просто отказался воспринимать реальность, погрузившись в спасительное забытье.

Глава 3

Пробуждение принесло чувство умиротворенности и блаженной неги. Замечательное ощущение, когда спать уже совсем не хочется, но можно просто поваляться в постели, ни о чем не думая, расслабив все, что можно. Упс, совсем расслабляться нельзя. Пришлось срочно срываться с кровати и бежать в туалет.

Расслабленное состояние ушло. Что ж, раз отдыхать не хочется, пойду умоюсь. Я специально не связывался с учителем по мыслесвязи – он все равно почувствовал мое пробуждение, но не предпринял никаких попыток поторопить.

После душа возникло зверское чувство голода. К накрытому столу я не пришел – прилетел. Несколько раз до меня пытались достучаться Олег с Настей, но бросили это гиблое дело, решив дождаться окончания завтрака. Насытившись, оглядел учиненный разгром и удовлетворенно развалился в кресле, сыто прикрыв глаза.

– Наелся, готов слушать? – спросила Настя, ехидно окидывая взглядом мой заметно округлившийся животик.

– Угумс, – большего выдавить из себя не смог.

– Тогда слушай. К вечеру приедут наблюдатели. – «Ого, я проспал почти двое суток!» – Один из них обязательно окажется мастером душ. Разговору наедине мы помешать не вправе, так что будь предельно собран и внимателен. Прямой агрессии можешь не опасаться, но воздействие на тебя будет мощнейшим. На их атаки не отвечай, только защищайся.

«Бла, бла, бла…» – лениво думал я, не особо вслушиваясь в Настины наставления. Все это было обмусолено месяц назад, стал бы я иначе так упорно заниматься ментальной магией. Эти мастера душ, или, как они себя называют, целители душ, – те еще типчики. Ментальная магия магией как таковой не является – это просто навыки разума, подпитываемые внутренней энергией организма, то же и с «целительством» душ. С магом человек, владеющий только этими навыками, не идентифицируется. Но воздействие на оппонента может оказать колоссальное. Инквизиторские мастера душ, относя себя к воинству божьему, а конкретнее последователи ангелов, просто стабилизируют душу в заданном состоянии, убирая из нее «ненужные метания». Человек из-за такого воздействия становится совершенно послушным чужой воле – абсолютный раб. Зачем что-то делать, чего-то добиваться, если все в руках божьих посланников на Земле – церкви. А еще вернее – в руках тех, кого раньше называли инквизиторами и кого ныне вроде как и нет официально. Разумеется, такое фиксированное состояние послушания не очень долговечно, но при постоянных воздействиях эффект остается навсегда.

Да и сами мастера лишь продукт продолжительной промывки мозгов духовно сильных личностей (не сильно верующих, а именно духовно сильных). Они старательно истязают себя аскетизмом и телесными наказаниями, доводя душу до состояния частичного отторжения и замораживания. Такое подвешенное состояние продлевает время жизни тела, постепенно полностью разрушая душу. Единственное спасение от полного распада – так называемый духовный вампиризм чужими метаниями, который ненадолго расшевеливает и оживляет собственную душу. Выдрессированный «целитель» находится в полной зависимости от своего наперсника-инквизитора, служа ему как цепной пес.

Именно для защиты от высасывания моих «метаний» я и занимался столь усиленно ментальной магией, укрепляя связи между душой, разумом и телом. До полного слияния трех составляющих мне еще как до соседней Вселенной пешком – никогда не достигну, но отбить атаку на душу с помощью разума смогу, а слабые нападки, неосознанно проецируемые мастерами душ, даже не замечу…

– Я перед ним тут распинаюсь, объясняю, что и как делать, а он меня даже не слушает! – вывел меня из размышлений гневный голосок Насти.

Хм… а в гневе она еще прекрасней. Вьющиеся, слегка растрепанные светлые волосы, сверкающие негодованием зеленющие глаза, раскрасневшиеся щечки. А я уже месяц не имел возможности к ней прикоснуться.

– Нет, вы посмотрите на него! Он тут о бабах думает, даже взгляд масленым стал!

Встрепенувшись в кресле, спешно нарастил защиту разума. Как она смогла ее пробить так, что я даже не почувствовал? Обеспечив неприкосновенность мыслей, снова посмотрел на Настю, приготовившись выслушивать порцию гневных высказываний. Взгляд сам зацепился за вызывающе торчащие сосочки, просвечивающие сквозь плотно облегающий топик, переместился на подтянутый животик и стройные ножки.

Осторожные прикосновения чужого разума были остановлены на самых верхних слоях блока. Не страшно. Шансов прочесть мои мысли у нее нет.

– Опять о бабах думает!

Епрст! Как она так легко читает мои мысли? С такими успехами отбиться от атак инквизиторов шансы просто нулевые.

Тут уж я не поскупился и воспользовался абсолютно всеми навыками, выстраивая такую мешанину из всевозможных типов защит, что даже учитель не вдруг прошибет. Окончив построение, прислушался к окружающему меня. Все находилось как в тумане, даже слух частично приглушен. Немного перестарался. Нельзя себя так ограничивать. Несколько секунд – и мешающие щиты преобразованы или убраны.

Вернувшийся слух донес до меня хохот Олега и Насти.

– Не читала она твоих мыслей, у тебя все на роже написано!

Тьфу! И стоило так корячиться?

– Кстати, отлично справился с построением защиты, только времени затрачено много. Постарайся поддерживать ее постоянно. Пробить можно, но только обладая огромным опытом и скоростью во взламывании чужого разума.

Похвала учителя перебила легкую обиду на Настин развод. Пряники в виде похвалы выпадали гораздо реже, чем кнут. Следующее высказывание учителя обрадовало еще больше:

– До приезда гостей можешь быть свободен, прогуляйся по окрестностям, отдохни.

Не успели затихнуть последние слова Олега, как я, подхватив на руки Настю, скрылся за дверью.

– И куда это вы меня тащите, молодой человек? – Голос возмущенный, но в глазах веселые искорки. Можно не обращать внимания. – Немедленно поставьте даму на землю!

– Никак невозможно. Проводится спецоперация по похищению девушки с целью изнасилования. Попытки побега исключены.

– Изнасилования? – красиво выгнула бровь объект похищения.

– Да, – подтвердил я, – многократного.

– Тогда ладно, можно, – покорилась красавица, обхватив меня руками за шею.

Вы когда-нибудь пробовали нести на руках девушку, одновременно целуясь? Жутко приятно, но неудобно, постоянно приходится отрываться, проверяя дорогу. Добравшись до машины, первым делом пристегнул Настю ремнем безопасности – теперь точно не сбежит!

Пепелац взрыкнул мощным мотором радостно, но слегка укоризненно: «Хозяин, почему так долго? Я уже застоялся!» Ничего, вот пройду обряд, тогда покатаемся всласть, а пока только небольшая поездочка. Тут недалеко, всего пара километров. Ласковое солнышко, журчание небольшой речушки, впадающей в озеро, дурманящий запах лесных трав… и вокруг ни души! Только мы с Настей да Пепелац, естественно.

– Насть, – блаженно щурясь от попадающих в глаза лучей солнца и вдыхая одуряющий запах разгоряченного женского тела и лесных трав, позвал я, – вот скажи мне, только честно, не надо этих хождений вокруг да около…

– Сказать что? – поинтересовалась она, пока я формулировал вопрос.

– Олег же вполне мог послать инквизиторов далеко и надолго. Вся эта история с их настойчивыми притязаниями на мою тушку и яйца выеденного не стоит. Так зачем учителю все это понадобилось?

– А чем тебя не устраивает версия о нежелании обострять отношения с церковью до состояния войны?

– Настюх, я же не вчера родился. – Девушка только хмыкнула. – Ну да, конечно, до твоих двух с гаком столетий…

Договорить мне не дал больно врезавшийся в ребра острый локоток и попытка придушить нежными, но стальными пальчиками. Пришлось изображать раскаяние, мол, само с языка сорвалось, брякнул не подумав… И вообще ей столько лет, на сколько она выглядит, а выглядит она ослепительно. Через полчаса доказывания моего искреннего восхищения я, переведя дух, вернулся к прерванной теме.

– У учителя, как и у всех его учеников, – при этом я выразительно глянул на девушку, – насколько мне известно, довольно часто случались локальные конфликты с представителями инквизиции. Впрочем, как и с другими ныне здравствующими и почившими в бозе магическими школами. Если я правильно понял, то и один обученный прирожденный маг вполне может справиться даже в открытом бою с десятком-другим магистров магии или инквизиторов. Никто просто не рискнул бы с нами связываться.

– Не совсем верно, – улыбнулась красавица, – но в целом правильно. Вот только при четко организованной засаде шансов нет даже у нас. Да и я, если помнишь, чуть не погибла от обычной пули-артефакта.

– Настен, – я поцеловал место ее раны прямо над холмиком правой груди, – ты не воин и слишком рано расслабилась. Ты же сама говорила, что привыкла с людьми работать, а не убивать их. – Не удержавшись, поцеловал еще раз, но, ввиду отсутствия шрама, промахнулся и, поймав губами аппетитно торчащую земляничку на небольшом холмике, слегка прикусил.

Прижав девушку к себе, продолжил мысль:

– В случае опасности тебя бы просто спрятали, а остальные ученики вместе с Олегом в это время уладили бы все проблемы. Как я понял по вашим обмолвкам, такое происходило не раз.

– Значит, я тебе уже надоела и ты решил сослать меня подальше? А сам будешь в это время развлекаться? – изобразила обиду Настя.

Ее острые коготки, пройдя сквозь волосы, вцепились мне в ухо. Через секунду к ним присоединились и крепкие острые зубки.

Нет, убеждать такую потрясную девушку, что она самая-самая и я был бы рад видеть ее постоянно, занятие приятное – не спорю. Но хотелось бы закончить начатый разговор. Нескоро, но мне это удалось.

– И все-таки?

– Ладно, – устало вздохнула моя зеленоглазая бестия, – если хочешь, то я скажу тебе одну, но самую главную причину. Остальное сам додумаешь. – Я согласно кивнул. – Во время обряда в храме необходимо присутствие двух жрецов других богов – традиция, которую нельзя нарушать. Кронос, может, и мертвый бог, но обряд проходит в его храме и может проходить только так, как заведено. Кронос был Верховным богом, и присутствие жрецов других богов во время ритуала как бы подтверждало его главенство. Не забывай, что изначально обряд Принятия Силы означал переход из послушника в младшие жрецы, это уже мы приспособили его для прирожденных магов. В каком качестве служители других богов там присутствуют – неважно. Например, к моему обряду Олег просто поймал двух инквизиторов и заставил немного поприсутствовать. – «Угу, спрашивать, что с ними случилось дальше, бессмысленно. И так ясно, что отправились в туристическую поездку в мир иной». – Важно другое. Важна их сила. А при нынешних раскладах инквизиторы сами предоставят как минимум одного очень сильного мастера душ. Уверена, что Олег под это дело еще и вытребовал с них что-то интересное для себя.

– Понятно. Дальше учитель решил совместить приятное для него – мою муштру – с полезным, по его мнению, для меня – ускоренными темпами и садистскими методами.

– Ну вот видишь, Тимка, – ее рука взъерошила мне волосы на голове, – ты и сам можешь сделать почти правильные выводы.

– А почему «почти»? – изобразил я удивление.

– Да потому, что я считаю, тебя надо было гонять еще сильнее, дабы на разные глупые размышления времени не оставалось, – лукаво улыбнулась она.

– Ах ты…

Мое искреннее негодование прервали мягкие вкусные губы.

После, пользуясь необычной сегодняшней разговорчивостью девушки, я решил прояснить еще один вопрос, который раньше, к моему стыду, просто не поднимал. Впрочем, при столь интенсивном графике обучения – ничего удивительного.

– Насть, объясни одну простую вещь, о которой раньше как-то забывал спросить… Вот мы – прирожденные маги, есть еще огненные, воздушные, короче, стихийники, есть маги церкви, вроде даже колдуны есть, демонологи. А чем мы отличаемся от остальных, кроме Силы?

Глаза Насти во время моего монолога приобретали удивленное выражение, а затем поляну заполнил звонкий серебристый смех.

– Ты как скажешь, так хоть стой, хоть падай, – сквозь смех выдавила из себя она. – Ладно, проведу ликбез. Слушай. Обычные маги, будь то стихийники, целители, некроманты, развивают свою ауру на прием, хранение и выделение каких-то определенных видов энергии. Всю Силу такой маг хранит в ауре, используя внутреннюю энергию только для создания каркаса плетений. Чем больше и чаще маг использует определенный тип Силы, тем больше он может ее накапливать и тем большую часть ауры она занимает, заменяя те места, которые изначально были предназначены для других Сил. Да еще и внутренняя энергия постепенно начинает подстраиваться под используемый эталон, незначительно, но изменяясь. Изначально ученик мага, пока не научился работать с энергиями, может на дилетантском уровне оперировать всеми типами Сил, но при этом имеет предрасположенность к управлению одной-двумя, реже тремя энергиями. По мере обучения чему-то одному ему становится все легче управлять этим и все труднее другим. Немаловажную роль играет и слабый магический фон. Именно поэтому редко можно встретить мага-целителя или некроманта, владеющего одновременно еще и стихиями. Хотя… – Девушка сожалеюще вздохнула. – Сейчас вообще редко можно встретить обученного мага.

Тряхнув головой, она продолжила:

– Чаще встречаются специалисты в области двух близких стихий – огонь – воздух, воздух – вода, вода – земля. Впрочем, – она поморщилась, – все это разделение на стихийников больше для упрощения восприятия, чем для действительно реального отражения положения дел. После обряда можно будет на этом поподробнее заострить внимание, а сейчас достаточно. Целитель-некромант – это уже из области фантастики, хоть жизнь и смерть и близкородственны, но имеют разную «полярность». Ауру такого мага просто разорвет из-за конфликта Сил. Тут может помочь преобразование Силы из одного типа в другой, но из-за большого процента потери энергии такой способ малоэффективен и не используется. В принципе некоторые целители пользуются накопителями, заполненными энергией смерти, но и тут есть существенное ограничение. Слабый, плохо обученный маг не сможет на должном уровне управляться с разнополярными Силами. А действительно могучих и опытных целителей или некромантов, способных на такое, у нас практически не встречается.

Встряхнув пакет из-под сока, Настя укоризненно взглянула на меня. Что делать, я еще не полностью контролирую свое тело, усиленные физические нагрузки приводят к обильному потоотделению, вызывая приступы жажды. Притянув телекинезом стаканчик, она сотворила незамысловатое плетение, и он на глазах начал наполняться кристально чистой водой. Я завистливо вздохнул. Пока мне недоступен даже такой простейший уровень. Отпив, она продолжила:

– Ну и отдельной когортой идут колдуны. Их аура абсолютно неразвита, и напрямую воздействовать на окружающий мир они не могут. В принципе колдун – это обычный человек, научившийся управлять своей внутренней энергией. Для воздействия на окружающий мир они используют так называемую магию слова и жеста – фиксируют на подсознательном уровне выплеск трансформированной по нужным параметрам внутренней энергии, закрепляя это действо на какой-то определенный жест или звук. Очень неудобный способ. Прожив достаточное время, колдун теоретически сможет стать магом, но по факту такое происходит очень редко. Надо обладать огромным запасом времени, терпения и усидчивости на совершение однотипных упражнений и вхождений в транс. До того как запылали костры инквизиции, любимый способ колдунов повысить свое могущество был призвать демона.

– Ты хочешь сказать, что все эти истории про продавших душу – правда? – удивился я.

– Такой большой, а в сказки веришь, – хмыкнула Настя. – Нет. Они не продавали душу. Хотя в какой-то степени эта версия тоже имеет под собой основание. Поглощать души могут только сильнейшие из демонов, да и делают они это сразу по призыву, не откладывая в долгий ящик, а призывали в основном мелочь. Просто после определенного ритуала между демоном и колдуном устанавливалась связь, благодаря которой они обменивались энергией. Человек по образовавшемуся каналу передает часть своей внутренней энергии, а взамен получает гораздо больше Силы Хаоса. Для демона это тоже один из способов быстро поднять свой уровень, и идут они на ритуал с охотой. Проблемы, из-за которых колдунов не любили и простые смертные, и маги, начинались уже после. При длительной связи, а оборвать канал может только сильный и обладающий огромными знаниями маг, внутренняя энергия колдуна начинает постепенно замещаться Хаосом. Неконтролируемые мутации, резкие скачки настроения и повышенная агрессивность – только часть следствия такого замещения. Представь себе обладающее огромной силой существо с полностью разрушенным разумом и одержимое только одной целью – убить. А именно к этому рано или поздно приводила такая связь. Но самое страшное – когда у колдуна под воздействием Хаоса не полностью пропадает разум, а только частично. В таком случае это существо убить сложнее стократ, ибо по возможностям оно становится вровень со средними по силе демонами. Сам понимаешь, что борьба инквизиции с колдунами на этом фоне была встречена на ура. Ну а те уже подсуетились и насчет магов. Попутно уничтожая или складируя у себя все доступные книги по магии. Кстати, многие церковники подходят под определение колдунов, вот только балуются они призывами ангелов. И то только высшие иерархи.

Прирожденные же маги отличаются от прочих тем, что имеют больший объем внутренних сил, а их аура, хотя в данном случае более уместно определение «информационное поле», неоднородна, а имеет множество пластов. У нас нет четко структурированного разделения ауры на конкретные типы Сил, и в одном и том же «месте» ауры располагаются различные энергии, но на разных слоях. Да и при нужде легко можно трансформировать один тип энергии в другой, практически без потерь. Почему «информационное поле»? Да потому, что мы используем ауру не только и не столько для накопления в ней энергии или как средство воздействия на окружающий мир, сколько как средство его познания. После обряда ты поймешь, что я имею в виду. – Вид у Насти стал совсем как у преподавателя в школе или институте, втолковывающего непутевому, но любимому ученику прописные истины. Даже интонация сделалась соответствующей. Определенно, она не один год потратила на преподавание. Если бы на ней сейчас был хоть клочок одежды, я б вполне почувствовал себя маленьким школьником перед строгой учительницей. – Мы способны накапливать все типы Сил, оперировать ими одновременно, и сочетание «целитель-некромант» для нас обычно. Главное – это научиться «видеть» и «ощущать» нужную энергию. Естественно, что каждый прирожденный маг предпочитает использовать что-то конкретное, но именно «предпочитает», а не «вынужден».

Самое же главное наше отличие от остальных в том, что мы не ограничены в способах воздействия на мир. Будь то ритуальная, вербальная или мануальная магия, создание заклинаний с помощью плетений, мысленного представления цепочки рун или их начертания или воплощения в окружающем – нам доступно все это. Кстати, – Настена наставительно подняла палец, – руны и плетения суть одно и то же. Просто руны – это идеально выверенные для каждого конкретного случая части плетения, и, соединенные воедино, они гораздо компактнее и экономичнее, за счет чего и возможно их мысленное воплощение и активация. К сожалению, обучение рунам возможно только от учителя к ученику и в нашем мире не осталось никого, кто знал бы их более десятка-другого. И то некоторые руны оказываются бесполезны, являясь лишь обращением к исчезнувшим богам. Но и такие огрызки былых знаний могут дать огромное преимущество перед остальными. Сильнейшие и опытнейшие прирожденные могут воздействовать на мир напрямую, усилием мысли.

Переведя дух, зеленоглазый лектор куснула меня за ухо и зашептала:

– По секрету могу сказать: у меня есть подозрение, что Олег уже вплотную подошел к изменению окружающего мира усилием мысли.

Я не успел придумать следующий вопрос, как мои мысли были прерваны самым наглым образом:

– Надеюсь, я ответила на твои вопросы? А то кто-то, не будем указывать на него пальцем, – в подтверждение своих слов она ударила кулачком в мою грудь, – при похищении говорил что-то о многократном… – И многозначительным, но предполагающим только одно толкование взглядом посмотрела на меня.

Возвращались уставшие, но довольные. Стресс, накопленный за последние полтора месяца периода интенсивного обучения, растворился без следа. Интересно, на какой подарок намекала Настя напоследок, утверждая, что мне понравится? Вот раззадорила любопытство и отказывается говорить, как я ее ни пытал. Только после обряда, когда у меня будет заслуженный отпускной месяц, расскажет. Придется лопаться от неудовлетворенного любопытства.

Я едва успел привести себя в порядок и морально подготовиться к встрече, как по мыслесвязи учитель передал, чтобы я вышел к нему.

Инквизиторами оказались сухой сморщенный старик и молодой парень. Фигуры обоих носили следы долгого воздержания от всех жизненных благ и самоистязания. Мастера душ. Оба. Неутешительный вывод.

Олег, не желая тянуть кота за хвост, оставил нас наедине.

– Сын мой… – начал молодой, с фанатичным блеском в глазах. Я поморщился. Понимаю, если бы так меня назвал старик, но этот младше меня. – Я должен предупредить, что как верный раб божий, ты обязан отринуть служение сатанинским прихвостням…

«Как же меня достало с детства это обращение «Раб»! Я не раб, тем более не «верный». Ты еще начни разглагольствовать по поводу: отринуть служение Сатане и вернуться в лоно матери-Церкви», – подумал я.

И точно. Начал, гад фанатичный.

– …Встань на путь добра и служения Господу нашему! Подумай о своей бессмертной душе… – продолжил вещать он.

«Блин. Я такой же служитель сатанинского культа, как они служители церкви и Господа. Их методы и цели гораздо дальше от церкви (по крайней мере, официальной) и Господа, чем я. Кронос – мертвый бог, не требующий ни жертв, ни молитв, он скорее является чем-то вроде изображения на гербе нашей школы. Вроде и присутствует, а есть не просит, как горшок на полке. По крайней мере, никто из нас не разжигал костры под людьми во славу своего бога. Это благодаря инквизиторам была развязана война между служителями культов богов, благодаря этим кровожадным фанатикам маги – исчезающий вид, несмотря на пользу, которую они могут принести. Как же, кто-то надеется на свои силы – явный богохульник и еретик!» – Мысли текли вяло и неторопливо, основное внимание я уделял не доносившимся до меня словам и их обдумыванию, а попыткам воздействия на меня с помощью искусства мастеров душ.

Молодой аж слюной брызгал, увлекшись проповедью и все больше и больше возвышая голос. Вопли фанатика раздавались еще минут пятнадцать. За это время старик не проронил ни слова, сверля меня взглядом и постепенно увеличивая свое давление.

– Оставь его, – неожиданно раздался сухой и скрипучий старческий голос. Как ножом по стеклу! Молодой немедленно утихомирился. – Он потерян для нас и Господа нашего.

А сразу этого понять нельзя было, обязательно разводить всю эту канитель? Вдобавок старик увлекся и давил на грани открытой атаки. Я еле сдержался от ментального удара ему по мозгам. Или я потерян для них именно по той причине, что уже достаточно подготовлен, чтобы противостоять их бредням (нет, некоторые слова вроде как и правильные, только от творимых ими действий отличаются как день и ночь) и давлению?

К нам зашел Олег и достал с груди цепочку со сверкающим и переливающимся всеми цветами радуги камнем, творя зубодробительное по сложности плетение. У меня аж волосы дыбом встали от огромного количества Силы, стягиваемой магом.

– Закончили? Тогда приступим.

– Что это значит? – Опять этот скрипучий голос.

– Не думали же вы, что я буду проводить обряд Принятия Силы тут, полностью полагаясь на ваше слово? Обряд пройдет в храме Кроноса, там все ваши ухищрения станут бесполезными.

Молодой уже готов был разразиться гневной и длинной тирадой, но был остановлен повелительным жестом старика и кивком в знак согласия.

Я даже слегка разочаровался – не ожидал такой быстрой капитуляции. Может, все наши страхи по поводу их провокации на деле ложные? Возможно, просто хотят выведать секреты обряда? Так их нет. Ну… кроме обязательного присутствия двух жрецов.

Инквизиторы бестрепетно шагнули первыми в открывшийся зев портала. Мы вслед за ними, мгновенно перенесшись из дома в огромный, тускло освещенный зал храма. Процесс перехода почувствовать не удалось.

Стены и потолок терялись во мраке, не позволяя оценить реальные размеры и разглядеть обстановку. В центре огненный круг – там высится громадный алтарь с помостом перед ним и двумя небольшими прямоугольными возвышениями сбоку – жертвенными алтарями. Можно расслабиться, отбросить все тревоги и настроиться на прохождение обряда. Здесь инквизиторские штучки нам не страшны. Храм хоть и мертвого бога, но враждебных магических действий по отношению к нам не допустит.

Обоих инквизиторов Олег поставил на жертвенные алтари, приказав даже не дышать до начала обряда.

– Не знаю, для чего эти штуки, но они полностью экранированы, и буйство магических энергий при обряде вас не затронет, – произнес он.

«Заодно и мешать не сможете», – мысленно добавил я. Жаль, что для обряда не требуется принести в жертву двух инквизиторов, только их присутствие.

– Теперь ты. Ложишься на алтарь, когда будешь готов, выпускаешь всю накопленную внутреннюю энергию в браслеты. В тебя начнет поступать поток Силы. – Учитель замолчал и пристально посмотрел мне в глаза, подчеркивая важность сказанного. – Работаешь в два потока: Силу, преобразованную во внутреннюю энергию, отправляешь в браслеты и, одновременно с этим, пропущенную через себя, но не переработанную – на алтарь. Во время обряда отстраняться от боли бесполезно, болеть будет не тело – душа. Именно она подвергается изменению, наращивая новые слои. Не теряй концентрацию – это смерть. Выбрасывать магию в окружающее пространство нельзя: нарушится стабильность энергетических потоков. Интенсивность пронизывающей магии достигнет максимально возможных для тебя пределов и на этом остановится.

Все это обсуждалось уже много раз, но слушал я внимательно, морально настраиваясь. Решившись, подошел и лег спиной на главный алтарь. Странно, камень, а лежать удобно, как на ортопедическом матрасе. Учитель занял место у пьедестала, зачитывая заклинание на древнем языке, выбрасывая в пространство накопленную Силу. В древние времена это было обращением к богу, сейчас – дань традиции.

Пора. Сливаю все доступные мне Силы в браслеты. Легкий магический ветерок пролетает по залу. Алтари окутываются прозрачными пологами. Мой полог имеет одностороннюю пропускную способность вовнутрь, инквизиторские – полностью непроницаемы. Учитель выходит за границу образовывающегося круга, скрываясь из виду. Все правильно. Дальше все зависит только от меня.

Пронизывающие меня потоки магической энергии постепенно становятся сильнее. Вот уже стремительный ручеек энергии превращается в полноводную реку, а затем и в бурный горный поток. Удерживать концентрацию все сложнее. Отупляющая боль, от которой нельзя защититься, пронизывает все мое естество. Ничего, учитель и посильнее наказывал.

Я плавал в бушующем океане энергии, едва с ней справляясь, но и начиная ощущать частью себя. Браслеты, переполняясь Силой, стали расползаться по моему телу. Краем сознания я отмечал, как они полностью покрыли поверхность рук, перебрались на шею и грудь.

Что-то пошло не так. Моя энергетическая оболочка едва не рвалась, тело начало отказывать, не выдерживая нагрузки и повышая температуру. И ничего нельзя сделать. Прервать обряд значит окончить свой жизненный путь самоубийством. Когда кожа стала покрываться волдырями ожогов, а от одежды пошел дымок, я понял, что попал в полтора (а теперь два) процента статистической вероятности взбесившейся магии.

Стараясь не нарушить концентрацию, пытаюсь найти выход из сложившейся ситуации. Трое предыдущих погибли, несмотря на подготовку, а на теорию они затратили гораздо больше времени. Шанс выжить мизерный. А что, если?.. Усилием воли выхожу из тела. Бушующий шквал энергии буквально сплющивает сознание, многократно усиливая нагрузку. Используя все знания и навыки ментальной магии, постепенно подстраиваю себя под магические возмущения, сливаясь с ними, но оставаясь собой. Тело перестало покрываться волдырями, а температура пришла в относительную норму. Кажется, получается.

Буйство магии постепенно сошло на нет. Вот замерцали окружающие алтари пологи…

Старый мастер душ переглянулся с молодым. Сейчас. Ученик слишком силен. Нельзя отдавать его в руки врагу.

Слаженный удар высвободившейся из нательных крестов-амулетов энергии разрушил пологи вокруг инквизиторов, но не достиг тела ученика, рассеявшись в отголосках магических возмущений.

Олег, готовый к такому повороту событий, отреагировал мгновенно. Фанатики не успели применить свое мастерство и, ничего не почувствовав, осели пеплом на алтари. В следующий миг жертвенники впитали души инквизиторов, а тело ученика исчезло во вспышке, оставив после себя девственно-чистый алтарь.

– Настя меня убьет, – обреченно простонал маг.

Глава 4

Сознание было кристально чистым. Мысли носились, обгоняя одна другую и улетая в неведомые дали, но не задевали меня. Осталось разобраться, где они носятся – явно не в голове. Ощущение тела отсутствовало, как и все остальные чувства. Вот одна мысль чуток подзадержалась, принеся с собой кусочек воспоминаний: «Если ты проснулся и у тебя ничего не болит, значит, ты умер». А что такое «умер»? Непонятно.

«Мысля, стой. Стой, тебе говорят! – Любопытство проснулось и начало задерживать все пролетающие мысли, впитывая их как губка. – Хм… Губка? Это тоже интересно! О! Вон и воспоминания крутятся неподалеку. Надо срочно узнать, что означают все эти слова».

Разнообразные обрывки мыслей и воспоминаний повалили в меня по возрастающей, оседая в глубинах сознания. Теперь не убегут. Сознание начало ворочаться, поудобнее складывая и систематизируя память и мысли, постепенно впитывая в себя и сращивая разрозненные куски. Потом пришло осознание себя. Ощущение тела, зрение, слух – все это оставалось недоступным. Я плавал плотным комком в пустоте. На грани восприятия чувствовались энергетические линии.

Пора подводить итоги: обряд завершился неправильно, но я скорее жив, чем мертв. Мыслю – значит, существую. Дотянуться до энергетических линий никак не получается, впрочем, как и сдвинуться с места. Надо выбираться из такого подвешенного состояния.

Мысли носились роем, выхватывая из прочитанных фэнтезюшек то одно, то другое решение. Опробовав все, я отчаялся. Ни мысленное перемещение, ни попытки растянуться, ни вытянуть из себя жгутики, ни… Да ничего не помогало! Отбросить панику! Почему я зациклился на книжках? Мне же учитель передал столько знаний! Так какого черта я даже не попытался использовать их? Перелопатив все знания, вложенные в меня Олегом за время обучения, я так ничего и не достиг.

Время здесь даже не ощущается. А что происходит в реальном мире? Сколько там прошло минут, часов, дней, а может, лет? Надеюсь, учитель не решит похоронить меня, а подключит к аппарату жизнеобеспечения. Главное, чтобы у него хватило терпения дождаться моего пробуждения и не подвергнуть эвтаназии… Она запрещена, но Олегу наши законы побоку.

Грустные мысли не прибавили оптимизма, и я, для упокоения души, мысленно вздохнул и так же мысленно выматерился. Матерился долго, поминая инквизиторов вкупе со всеми предками и их сношения с флорой и фауной, включая результаты некромантских экспериментов. Пропесочил и учителя, втравившего в магические заморочки. Для полного облегчения закончил свое творчество, пройдясь по прогрызенному червями дохлому Кроносу, пожалев, что его отец не был кастрирован еще до зачатия сына. В конце тирады заметил, что энергетические линии ощущаются более полно и насыщенно не только на краю восприятия, но и несколько ближе. Помогло!

Теперь матерился, поминая инквизиторов, учителя и Кроноса, как по отдельности, так и всех вместе, постоянно контролируя восприятие. Никаких результатов.

Может, надо с полной отдачей и воодушевлением, как в первый раз, материться?

Сказано – сделано. Эх, что это были за творения! Творческий процесс ругани так захлестнул меня, что я никак не хотел останавливаться, костеря всю компанию на различные лады.

Опять никакого видимого результата, только появился какой-то зловещий багряный отблеск, несущий в себе непонятную угрозу. Попытаемся впитать!

Фух… Чуть на части не разорвало. Боюсь, повторных корчей своей души от впитывания этих зловещих отблесков не перенесу. А смысла терпеть повторно – нет. Ничего не изменилось.

«Долго же мне еще здесь торчать», – подумал я, мысленно вздохнув.

Линии на краю восприятия приблизились еще чуток. Что я такого сделал? Вздохнул, поглотив и растворив в себе окружающую пустоту – дошло до меня наконец. Надо «дышать» чаще. Зря я костерил Олега на чем свет стоит, да и «о мертвых либо хорошо, либо ничего» тоже надо было вспомнить: Кронос хоть и дохлый, но герб нашей школы.

Спустя вечность я вплотную приблизился к границе с энергетическими линиями, но дотянуться до них не получалось. Злость захлестнула меня. Столько поглощать и растворять в себе пустоту, превозмогая себя и частично растворяясь в ней… И все зря! Мое сознание приобрело зловещий отблеск, впитанный с таким трудом. Оно начало корежиться, изменяясь, наливаясь внутренним светом.

Рывок. Уцепился за один энергоканал. Тот замерцал, постепенно истончаясь. Еще рывок – зацепился еще за три канала сразу. Я снова оказался в своем теле, уцепившись за все обрывки энергоканалов! Внутренние энергетические линии повреждены, частично перекручены, но мои. Родные пенаты! Как я соскучился сам по себе. Вот только очнуться не удается.

Я с энтузиазмом принялся восстанавливать свою внутреннюю энергетическую структуру, не скупясь затрачивая внутреннюю энергию. Потом восстановится, главное – очнуться. Странно: браслеты не только увеличились и расползлись по телу, они еще и вросли в мою энергоструктуру, стали ее частью. Особенно сильно переплелись в районе затылка.

Затылка? Я начал восстановление снизу вверх от места, где осознал себя. Получается, сейчас я мыслю не головой? Так, место моего сосредоточения… да, в районе солнечного сплетения. А как я там оказался? В результате долгих размышлений появилась только одна рабочая гипотеза: в конце обряда я немного расслабился и начал мечтать о месячном отпуске с Настей, вот непонятное завершение ритуала меня и перехватило на полпути от головы…

Все энергетические линии восстановлены, но с пробуждением стоит обождать. До сих пор мне не удавалось посмотреть на свой мозг, а тут такая возможность… Я постарался максимально запомнить расположение всех энергетических линий, куда они ведут, и сопоставить со своими знаниями о том, какая за что отвечает и на что влияет.

Так, так, так… Опять от моего мозга идут линии к странному образованию в районе затылка. Надо и его как следует изучить. Странно, все образование представляло собой зубодробительную конструкцию неестественного происхождения. Она была центром объединения браслетов, но в то же время и частью меня, перехватив основные энергоканалы, более всего напоминая мне описания контролирующих плетений, используемых в том числе и для Духов-Охранников, только на несколько порядков сложнее.

Я черточку за черточкой отпечатывал в сознании все плетение, пытаясь запомнить и осознать малейшие детали, добиваясь полноценного мысленного воспроизведения. Неизвестно, смогу ли в дальнейшем войти в такое состояние полного доступа к внутреннему зрению, а учителю придется показать инородное образование. Во избежание, так сказать.

Запомнил. Следующим у нас на очереди толстый и даже на вид прочный прозрачный энергоканал, уходящий из моего тела вовне. Он подсоединен к плетению и, похоже, подпитывает его. Странно. Может, это все своеобразный аппарат поддержания жизни в бессознательном теле?

Ладно, рассуждения пора заканчивать и приводить себя в чувство. И… И что не так? Проклятый управляющий контур не дает соединиться самому с собой, отталкивая все попытки перехвата контроля.

Я мысленно восстановил в памяти плетение, ища слабое место. О его разрушении даже не было разговора – неизвестно, к чему приведет. А вот перехватить контроль… К сожалению, моих познаний явно недостаточно для тонкого воздействия и понимания его сути. Единственный вариант – попытаться отсоединить подпитывающую линию и подсоединиться туда самому.

В пустоте помогла злость. Может, и тут поспособствует?

Я стал постепенно накручивать себя, злясь на чужой контроль, на неспособность очнуться, на неопределенность положения. Мое сознание начало испускать то самое багряное свечение, что я впитал в себя. Ну, кто бы меня ни контролировал, – держись!

Явственно представив в сознании плетение и исходящий из него вовне луч, я рванул всего себя в точку их соединения. Мощный поток энергии начал вливаться в меня, как только я оказался между лучом и плетением. Сознание расплылось по контуру, вливаясь в энергоканалы, вот я взял под свой контроль плетение, все тело, внутренние органы и осторожно приступил к слиянию с мозгом. В последний момент, подчиняясь внутреннему наитию, отсоединил внешний луч от плетения, намертво заварив образовавшийся разрыв на точку слияния всех линий в голове. Пришла уверенность: контроль над плетением теперь принадлежит только мне и не доступен никому иному. Я открыл глаза.

Я лежал на упругом и мягком возвышении у стены в большой комнате возле окна. Тело было непослушным и отказывалось двигаться. Жутко хотелось пить, но не было сил даже на хрип, чтобы привлечь внимание кого-нибудь, кто мог бы меня напоить, а заодно и накормить. С ложечки.

Сбоку выпорхнула девчушка лет шести-семи на вид, с внешностью ангелочка. Она что-то щебетала на неизвестном языке, явно обращаясь ко мне. Видя мое непонимание, девочка обиженно надула губки и с укором поглядела на меня.

«Пить», – мысленно прохрипел я.

«Ты умеешь общаться мысленно?» – В мыслях девочки сквозило удивление.

«Да. Дай, пожалуйста, попить».

Девочка понятливо кивнула и исчезла из поля зрения. Вернулась спустя несколько секунд, прислонив к моим губам край кубка с одуряюще пахнущей жидкостью. Вместе с жидкостью в меня вселился такой приток сил, что я мгновенно почувствовал себя лучше и даже смог сесть.

«Спасибо, – поблагодарил я. – Чудесный напиток».

«Не за что. А ты кто? Как ты попал к дедушке? Там, где ты был, интересно?» – вопросы посыпались как из рога изобилия.

Несмотря на улучшившееся самочувствие, такой нескончаемый поток мыслеобразов вызвал нешуточную головную боль. Я даже застонал, обхватив голову руками.

«Ой. Ты еще плохо себя чувствуешь? – заметила она мое состояние. – Знаю, я научу тебя нормальному языку, и мы сможем поболтать! Мы же с тобой поболтаем? Ты не откажешься поговорить со мной? – еще чаще затараторила девочка, вызвав у меня новый приступ мигрени. – Сейчас вспомню, как это делается… Только недавно обучали…» – сообщила она, накладывая ладони на мой многострадальный отросток шеи.

Что значит: «вспомню, как делается»? Вместо ответа в меня ухнул информационный пакет, от которого мысли разбежались и попрятались по самым дальним закоулкам сознания. Осталась одна, самая настойчивая: «Меня хотели расплющить!»

«Получилось?» – пробился в мою голову вопрос девочки, полный любопытства.

– Сейчас, – пробормотал я по-русски – и уже на новом языке: – Посмотрим!

В голове моментально раздался звон, вспыхнули и погасли звезды, просочившись через дневное небо и потолок, а сознание попыталось трусливо сбежать. Ни фига себе язык! Не слова, а сплошные многовариантные образы. Так и свихнуться недолго.

«Ну вот, ты мне помешал, и я не то тебе передала, – раздался обиженный голосок в моей голове, вызывая очередной приступ мигрени. – Ничего, сейчас исправим!»

Отказаться я не успел. Знание первого «языка» отодвинулось на задворки сознания, отгородившись нерушимой стеной, на его место пришел, раскрываясь, новый пакет. Сначала перед моим мысленным взором промелькнули буквы алфавита с соответствующими им звуками, потом различные сочетания букв и правила их произношения, следом начали мелькать образы предметов с названием и действий с их обозначением, затем связные фразы и целые предложения. Информация о языке, его фразеологизмах и идиомах лилась в меня потоком, постепенно усиливая и без того невыносимую головную боль. Промелькнула мысль, что Олег с девочкой явно знакомы, иначе откуда у нее такие садистские наклонности, и я погрузился в темноту, уходя в спасительное забытье.

Очнулся совершенно разбитым. Кажется, такое состояние начинает у меня входить в привычку. Та же комната с окном. Единственное отличие: кряхтя и постанывая от просыпающейся при малейшем движении мигрени, удалось доковылять до окна.

В саду играла знакомая девочка. Перед ней разворачивалась умопомрачительно качественная иллюзия городка эпохи Средневековья, послушно подстраиваясь под взгляд и приближая место, на котором сосредоточено внимание. Толпы праздношатающихся людей в непривычных для меня нарядах на улочках. Вот в нескольких местах народ начал жаться к домам, давая проехать всадникам. От девочки отлетела маленькая искорка и пропала в толпе, вызвав там оживление. Решив посмотреть на результаты ее воздействия, я дождался очередной искорки и внимательно наблюдал за ней. Вот она пролетела сквозь стены дома, залетела в подвал со множеством склянок, пучков сухих трав и различных вещей непонятного назначения. Там она поменяла местами две колбочки, впитавшись в одну из них.

И это все? А, тут еще находится парень, химичащий со склянками. Точно, он потянулся к колбочке, в которую впиталась искорка! После, наверное, пяти минут махинаций со смешиванием составляющих он, горестно вздохнув, решительно выпил полученную смесь.

Не знаю эффекта, ожидаемого парнем, но точно не приобретение нежно-фиолетового оттенка кожи, зеленых пупырышек и покрытых слизью волос…

– Правда, здорово получилось? – спросила девочка, теребя меня за остатки джинсов, местами истлевших во время обряда, и требовательным взглядом ожидая похвалы.

И как она здесь очутилась? Только что в саду была. Но вопрос ребенка требует ответа.

– Да, занимательный эффект. Я, конечно, понимаю, иллюзия и все такое, но тебе не кажется это довольно жестокой шуткой?

– Не-а, – довольно промурлыкала девочка. – Он пытался приготовить себе зелье, чтобы отворотить невесту. Я только помогла!

Я рассмеялся, представив реакцию иллюзорной невесты на такого женишка.

– А как тебя зовут, проказница?

– Ну… – Девочка смущенно шаркнула ножкой. – Дед и некоторые люди так и зовут – Проказница. Но вообще – Лика.

– Приятно познакомиться, Лика. Меня зовут Тимофей. Не скажешь, где я оказался и куда делся мой учитель Олег? – Пора бы уже прояснить обстановку.

– Как где? Ты у деда дома! – возмущенная моей непонятливостью, заявила Лика. – А твоего учителя я не знаю. И имя мне твое не нравится, я буду звать тебя Трим. Трим, расскажи мне сказку! – Тут же, без перехода, потребовала она.

– Кхм… Сказку? Так сразу и не вспомнишь… – Я сел на свою кровать, поморщившись от продолжающейся головной боли.

– Хочешь пить? – спросила девочка, протягивая кубок с уже знакомым напитком.

Выпив, почувствовал себя бодрым и полным сил. Ни следа от прежней разбитости организма. Я горячо поблагодарил Лику и расцеловал в обе щечки, отчего она засмущалась и покраснела.

Вернувшаяся способность трезво мыслить позволила по-новому взглянуть на ситуацию. Странная девочка использует магию так искусно, что не вызывает ни малейших возмущений Сил. А как она у меня в мозгах покопалась – учителю такой уровень недоступен. Добавим к этому ее полную нечитаемость, даже отблеска ее ауры не удается увидеть. Об учителе она и не слышала, а он у нас фигура известная в магических кругах. Впрочем, появление кубка с напитком из ниоткуда – фокус очень сильный. По Силе и умению Олег ей ощутимо уступает, а он один из сильнейших магов. Приходим к выводу: ясно, что ничего не ясно…

Размышляя об окруживших меня странностях, рассказал Лике сказочку про Конька-Горбунка. Ей понравилось, но слова «Русь» и «Земля» ей ничего не сказали.

Все это время я машинально катал Лику на коленке, ловя и щекоча ей то ножку, то ручку, а она весело смеялась. Я внимательно посмотрел на бесенка в ангельском обличье. В голове мелькнула мысль: «Кто же она такая, что в возрасте пяти-шести лет умеет столько, сколько не снилось нашим магам?»

– Лика, а сколько тебе лет? – неожиданно вырвался у меня вопрос.

Девчушка посмотрела на меня немного обиженно.

– Тебе разве не говорили, что задавать женщинам такие вопросы бестактно? – серьезным тоном высказала она свое возмущение. – Через три года я стану уже совсем-совсем взрослой и смогу гулять одна, без присмотра родителей. Тогда я бы не посмотрела, что ты хороший, и, как мама советовала, перестала бы с тобой играть! – Лика отвернулась от меня, надув губки, впрочем продолжая раскачиваться на моих коленях.

Я поднял руки в жесте раскаяния и безоговорочной капитуляции:

– Прости, просто интересно, сколько это: почти взрослая?

– Через месяц мне будет ровно девятьсот девяносто семь лет! – заявила девочка, гордясь своей почти взрослостью.

Я выпал в осадок. Верилось в ее возраст с трудом, но оснований не верить не было. На всякий случай повосторгался вместе с ней ее взрослостью.

– Лика, ты говорила про дедушку. Кто он и почему я его не видел?

– Дед – это дед. Он сказал, что если увидит тебя, то сделает тебе плохо. Ты его разозлил, хотя подаркам он обрадовался. Говорит, редко жрецы чужих богов добровольно приносят себя в жертву на его алтарях.

Вот тут уж меня прошиб холодный пот. Я глубоко вздохнул, посмотрел на Ликины ушки, представил, как они сворачиваются в трубочку, и решил обождать.

– Твоего дедушку случайно не Кронос зовут? – Утвердительный кивок заставил нервно поджаться место предчувствия неприятностей. Догадываюсь о причинах его негодования, как и о возникновении зловещих багряных отблесков… – Он очень зол?

– Не, не очень. Я же с тобой играю, – заявила Лика и с грустью добавила: – А так было бы не с кем. Скоро он тебя на Ойкум отправит. Я буду скучать.

– На какой еще Ойкум?

– Один из пяти обитаемых миров под куполом. Там красиво. – Она мечтательно закатила глазки. – Вырасту – сразу туда гулять пойду!

М-да. От Лики связных ответов не добиться. Что за пять миров и купол? Ойкум непонятный. Надо попросить ее повлиять на деда, пусть отправит меня обратно на Землю.

Лика замерла у меня на коленях, вслушиваясь во что-то.

– Все. Мне пора, дедушка зовет. – Она соскочила на пол и побежала к выходу из комнаты. У двери обернулась и помахала ручкой: – Пока, Трим! Иди на восход.

– Какой еще восход? – вопросил я лесную поляну.

Вокруг стояли настоящие джунгли. Воздух был чист и свеж, а мне, до сведенных скул, захотелось курить.

Что ж, теперь можно не опасаться за нежные Ликины ушки. На пятнадцать минут жизнь в лесу замерла, с уважением слушая чувственный монолог на великом и могучем.

Глава 5

Отведя душу, сел прямо на землю. Зачирикала одна птичка, ей ответила другая. Через минуту лес опять наполнился гомоном птиц, настраивая на добродушный лад.

– И что мне теперь делать? На какой, к черту, восход идти, если небо затянуто облаками? – вопросил я пустоту.

Тихим урчанием напомнил о себе желудок, настойчиво выводя из задумчивости и требуя срочно подкрепиться. Проблема. Меня терзают смутные сомнения о нахождении поблизости кафе или закусочной.

Я осмотрелся. На краю поляны заметил несколько кустов с неизвестными мне ягодами – не разбираюсь в экзотике. Придется научиться: в джунглях для меня все экзотика. Для начала попробовал самую спелую на вид. Вкусно. Нечто среднее между лимоном и апельсином, только кожура тонкая и размеры подкачали. Желудок моментально переварил, требуя добавки. Я прислушался к своим ощущениям. Все процессы в организме протекали нормально – можно лопать дальше. За пять минут я объел с кустов все спелые ягоды. Зеленоватые решил не трогать – вдруг пронесет?

На повестке дня встал вопрос с ориентированием на местности. Оглядевшись, заприметил одно дерево. Оно возвышалось над другими метров на десять. Занятия физической подготовкой не прошли даром, да и в детстве любил лазать по деревьям, так что довольно быстро я забрался на самую верхушку исполина. Хм, исполина? Только среди местных двадцатиметровых карликов. Далеко окрест простирались девственные джунгли без малейших признаков цивилизации. Только в той стороне, где сквозь облака угадывалось солнце, на расстоянии километра от меня расстилалась бескрайняя водная гладь.

Солнце довольно низко, осталось определить, какое сейчас время суток, и направиться на восход.

Спустившись, вспомнил, что я хоть и начинающий, но маг. Пусть неизвестно, где и как я очутился, но учитель с меня шкуру спустит за отлынивание от тренировок. Я приступил к медитации, перешел на магическое зрение и… поразился насыщенностью магического фона. Он просто зашкаливал, забивая восприятие переливами энергии. Дальше пяти шагов от меня все сливалось в сплошное марево. Попытка пропустить сквозь себя энергию чуть не привела к перегоранию ауры и внутренних энергетических линий. Я решил воспользоваться удачным опытом обряда и отделился сознанием от тела.

М-да. О пропуске энергии через себя можно пока забыть: с трудом удавалось просто удерживать стабильное состояние. Решив не забивать голову вопросами о причинах таких странностей, начал подстраиваться под окружающий меня мир энергий, привыкая к высокой плотности магии. Процесс привыкания проходил трудно, вынуждал действовать только на ощущениях, подстраиваясь то к бешено крутящемуся вихрю, то к полной неподвижности энергии.

Странно: это результат моего обряда или место такое? Лика говорила, что Кронос меня отправит на какой-то Ойкум. Интересно, где это? Кстати, что там насчет подарка в виде двух добровольно принесших себя в жертву жрецов чужого бога? Я попытался в мельчайших деталях вспомнить финал обряда. Что за странное возмущение прошло в его конце? Раз за разом я прокручивал воспоминания, пока не обратил внимание на замеченное краем сознания: мастера душ попытались на меня воздействовать. Теперь понятно, почему они «добровольно» принесли себя в жертву. Они не могли не понимать: учитель моментально избавится от них. Значит, осознанно жертвовали собой, лишь бы уничтожить меня, да и на жертвенник их никто за уши не тащил.

Что такого произошло, ради чего фанатики пошли на смерть? Или план был в уничтожении ученика как такового, дабы враг не усилился, а несколькими фанатиками можно и пожертвовать? Они не могли не понимать – это новый виток войны. Десять прирожденных магов (и это только ученики Олега, у них тоже могут и должны быть свои), по крайней мере один из которых способен управляться с силовыми линиями, тем более на своей территории, способны не оставить от местных инквизиторов и воспоминаний без потерь со своей стороны. А если захотят отомстить, то, возможно, и подпортить много крови уже на территории инквизиторов.

За размышлениями не заметил, сколько прошло времени, а действующее на инстинктах сознание с гораздо большим успехом стало подстраиваться под природный магический фон. Еще немного помедитировав, я вернулся в нормальное состояние.

Нечеловеческая слабость навалилась на все мое естество, мгновенно погрузив в сон. Только и успел отметить краем потухшего сознания окружающую меня темноту да грохот ночных цикад.

С утра проснулся бодрым и полным сил. Проверил свой внутренний резерв: он был полон. Потянувшись, начал разминаться. За прошедшие месяцы я так привык к физическим нагрузкам, что уже не мыслил себя без них, они просто вросли в мое подсознание. Закончив разминку, определился с направлением дальнейшего передвижения. Солнце встало в глубине джунглей, но я задумал сначала наведаться к водным просторам. Заурчавший желудок напомнил о регулярном полноценном трехразовом питании и нескольких легких перекусах. Ноги затоптались в нерешительности, а глаза неуверенно посмотрели на кусты с ягодами: там остались только зеленоватые. Желудок в знак согласия забурлил – мол, переварим: в детстве сколько зеленых фруктов употребил, и ничего. Ягоды оказались немного кислее спелых, но лучше утолили жажду.

Глубоко вздохнув, как перед нырком в воду, я ступил под сень деревьев. Там царил сумрак и влажный воздух был насыщен испарениями перегноя. Углубившись метров на двадцать, я начал мысленно чертыхаться, а пройдя еще чуть, материться в голос. Молодая поросль, густые колючие кусты и свисающие лианы – вся растительность тропических джунглей пыталась помешать моему продвижению, цеплялась за одежду, царапала открытые участки кожи. Тучи насекомых кружились надо мной, массированно атакуя с разных сторон. Ноги то и дело спотыкались о переплетения корней, что грозило вывихами и переломами.

Сделав очередной шаг, почувствовал, как что-то хлещет меня по ноге. Из-под подошвы кроссовок виднелся шершавый коричневато-зеленый стебелек в пару сантиметров диаметром и сантиметров пятьдесят в длину. Я стоял и тупо наблюдал за извивающейся ожившей лианой. Что за растение такое? Догадавшись переключиться на аурное зрение, заметил небольшие отличия стебелька от прочих растений. Всполохи его ауры все больше и больше напоминали ауру живого существа.

Пока я размышлял, стебелек затих и его аура начала стремительно тускнеть.

– Как я не догадался: надо просто отойти и посмотреть! – рассмеялся я своей глупости и убрал ногу с дерганой лианки.

Стебель заканчивался утолщением на корне дерева. Я присмотрелся и разглядел сплющенную голову змеи.

– Ага, укусить меня хотела! – обвиняюще воскликнул я. – Фиг тебе, сама станешь обедом!

Настроение стремительно поднималось: после легкого утреннего завтрака наконец пришло чувство насыщения, только что избежал укуса наверняка ядовитой змеи и разжился блюдом на обед. Осталось выйти к морю, или что там есть, набрать сухих дров и развести огонь. А уж приготовить местный деликатес смогу.

Я погрузился в воспоминания, связанные со змеями. Мне тогда было лет пять, мы с родителями поехали на машине в отпуск на юг. Во время остановки на берегу речки отец нашел в кустах садок для рыбы со спутавшейся сетью. Видимо, его бросил рыбак перед встречей с рыбинспекцией. В садок залезли штук двадцать ужей, гадюк и кобр, а вылезти не смогли, образовав шипящий клубок. Отец сразу заявил, что на обед у нас будет деликатес – жареные змеи. Мать подняла крик, мол, она не будет жрать всякую гадость и нам не даст. Если он хочет, пусть жарит их на чем угодно, но не на нашей сковороде, она ее просто выкинет потом. Тогда батя сдался и не стал жарить змей – в советские времена, да еще и в отпуске, когда до ближайшего города не меньше сотни километров, трудно найти новую сковороду.

Усмехнувшись, подумал, что сейчас у меня сковороды нет, но все равно отведаю жареных змей. И никто мне не помешает. А куда добычу пристроить? Ну можно и на ремень намотать, он не развалится.

Жаль, что до воды долго добираться. Джинсы и футболка уже успели превратиться в лохмотья, а кроссовки вот-вот кушать попросят. Скоро буду по джунглям голышом, как Тарзан, бегать. Тарзан? А это идея! Тропический лес огласился ликующими воплями человека, прыгающего с дерева на дерево, имитирующего крик Тарзана, срывающегося на мат после неудачных прыжков.

Прыгая по деревьям, я избавился от докучливых насекомых. Воздух тут был не таким спертым, как внизу, и настроение поднялось на заоблачные высоты. Жизнь прекрасна! Вокруг разбегается и разлетается мелкая живность, уступая дорогу жизнерадостному мне. Плевать, что уже босиком, без футболки и в коротких драных джинсовых шортиках. Все замечательно!

Деревья стали реже, и я спустился на землю. Обойдя широченный ствол, нос к носу столкнулся с симпатичным зверьком. Он стоял на двух ногах, копошась в коре четырьмя лапками-ручками, выискивая и поедая насекомых. Шерстка короткая, черная с коричневым, ушки кругленькие, как у медведя, а мордочка похожа на кошачью, с длинными усами и рыжими пятнами по щекам и лбу, длинный хвост с кисточкой извивается по земле. Красавец!

Зверек уставился на меня своими зелено-желтыми глазами и настороженно втянул воздух, принюхиваясь. Я послал ему волну доброжелательности, медленно протянул руку и почесал за ушком. Он не заставил себя ждать и довольно заурчал, распространяя ауру удовольствия.

– Кронк, – проворковал зверек. – Кронк. – На сей раз лапки потянулись к моему поясу.

– Тоже хочешь змею попробовать?

Я снял с пояса свою добычу и протянул малышу. Только дети могут выглядеть так симпатично, несмотря на непривычный вид. Зверек тут же выхватил змейку из моих рук, выпустил из пальцев острые коготки и освежевал ее в пять секунд. Довольно заурчав, он проглотил завтрак, после чего начал крутиться, приближаться ко мне, дотрагиваясь одной из лапок и сразу отбегая. Все это сопровождалось смешным «кронк».

– Хочешь поиграть? Давай!

Мы начали весело играть в догонялки, саля друг друга. К нам присоединилось еще два таких же зверька, но уже повыше меня ростом. Мой знакомец оказался самым маленьким из компании. Краем сознания отмечались взрослые особи метра по три – три с половиной, но я не принимал их в расчет как нечто несущественное. Так весело и хорошо!

Через час игра мне немного надоела, и необычайно приподнятое настроение начало меня покидать. Я уселся на краю леса. Дальше каменистый берег, заканчивающийся обрывом в море. Какого черта я так веселился? Я, конечно, не самый опытный ходок по девственным лесам, но они полны хищников, и без осторожности здесь просто не выжить. Странно, что родители спокойно смотрят на мои забавы с их детьми. Могли и поужинать мной.

Надо сматываться отсюда, пока не стало хуже. Но сначала необходимо проверить свое состояние и определить причину неадеквата. Скорее всего, причина в неспелых ягодах. Воспользовавшись внутренним зрением, не нашел ничего постороннего, но, во избежание, произвел полную очистку организма.

Вышел из целебного транса только через час, жуткий голод сразу напомнил о себе. Да, вместе с вредными вышли и нужные мне вещества. Надо уделять больше внимания организму и учиться более точно распределять все то, что переносит кровь. Хорошо бы еще перейти с управления на клеточном уровне до уровня химических соединений, тогда точно никакой гадостью не отравлюсь.

– Кронк, – гаркнул над ухом старый знакомый.

Испугал, зараза, но напомнил о том, что выведенное в кишечник из организма требуется убрать и из него. Малыш, не встретив во мне желания поиграть, убежал, а я, сорвав несколько листиков, пристроился за камешком.

Справившись со своими делами, я, не особо скрываясь, пошел вдоль берега прочь от теплой компании. Взрослые особи и так подозрительно на меня смотрят. Не успел я пройти и ста метров, как малыш догнал меня и попытался потянуть назад. Я считал поверхностные образы, которые промелькнули в его голове, – оказывается, убегать от взрослых дальше ему нельзя, а он еще не наигрался.

«Мне надо идти, я больше не могу с тобой играть», – я попытался передать ему свои мысли.

Кажется, он сумел их воспринять, и его мордочка приобрела грустное выражение, но он не перестал тянуть меня назад. Я заметил направляющуюся к нам взрослую самку, от которой явственно исходило недовольство.

«Вон и твоя мама уже беспокоится, иди к ней», – как можно более ласково внушал зверьку.

Меня охватило чувство тревоги, постепенно перераставшее в предчувствие опасности. Если малыш не уйдет, я стану обедом их стаи.

Мощный ментальный удар проломил несколько моих щитов разума и завяз в оставшейся защите, но на пару секунд вывел меня из строя. Я спешно восстановил и усилил защиту и принялся искать противника, нанесшего удар. Мелькнувшую мысль о том, что напала мамаша, я отмел, только бросив взгляд на малыша: он стоял с совершенно стеклянными глазами, а в уголке рта начала собираться и капать слюна.

Острые когти вонзились сзади в мое плечо и рванули вниз, раздирая мышцы до локтя, а чьи-то челюсти сомкнулись на голове малыша. Действуя на рефлексах, отпрыгнул в сторону и нанес самый сильный ментальный удар, который смог, в атаковавшую меня полутораметровую ящерицу. Она успела полоснуть меня когтями еще и по бедру, но мое нападение ошеломило ее, и она решила пообедать более доступной добычей. Мощные передние лапы и челюсти безжалостно раздирали тельце моего маленького знакомого на куски.

– Кр-ро-о-онк! – раздался страшный рев, и в бок ящерицы ударил камень размером с голову быка и отбросил ее в сторону.

Ящерица не успела опомниться, как на ее голову со всей дури опустили камень еще больших размеров. Хруст сломанного черепа, разлетающиеся брызгами мозги и несколько секунд агонии. Мать звереныша, а это была именно она, всеми четырьмя лапами-руками трижды поднимала и опускала камень на тело врага, превратив его в фарш. Наконец, удовлетворившись результатом, она с жалобным воем, исполненным горя, медленно подошла к тельцу сына и принялась качать его, словно убаюкивая.

Я старательно останавливал хлещущую из меня кровь, попутно пытаясь срастить мышцы. Слинять незаметно не получилось, а теперь это и вовсе невозможно – прибежавшая на драку стая не давала сделать ни шагу. Странно, что меня еще не разорвали на части. Они явно не вегетарианцы, – вон уже и самый крупный самец (наверняка вожак) буквально вывернул наизнанку и пожирает ящерицу, изредка бросая куски сородичам.

Страшный удар по голове бросил меня прямо под ноги безутешной матери. Еще удар в голову. Меркнущее сознание успело отметить сдвоенный рев, и я погрузился в беспамятство.

«Хоть не почувствую, как меня раздирают на куски», – только и успела промелькнуть мысль угасающего сознания.

Я беззвучно соскользнул с ветки дерева и исчез в высокой траве. Ни единый шорох не выдал моего присутствия. Используя все навыки, я старался слиться с лесным фоном, даже аура полностью заглушена, а вместо родной напоказ выставлена аура, присущая растениям. Полгода я потратил на нарабатывание необходимых умений по сокрытию ауры, изменению химического состава пота (сейчас от меня исходил запах обожравшегося кузнечика), бесшумному передвижению, а главное, я научился терпению.

Пять минут ушло на то, чтобы убедиться: никто из стаи кронков меня не заметил. Метрах в тридцати виднелась могучая спина их вожака. Могучий боец и умелый охотник, он по праву являлся лидером. Подкрасться к нему незаметно практически невозможно, но именно это мне и предстоит совершить. Черт бы побрал дикие законы полуразумных кронков – детеныш считается взрослым, только если сумел застать врасплох вожака. Без сдачи экзамена на самостоятельность мне не покинуть стаю. Многочисленные попытки побега были пресечены в зародыше, а когда меня ловили… Пятая точка от воспоминаний немилосердно заныла.

Так, можно потихоньку продвигаться. Чуть позади вожака, двумя метрами левее, лежит валун, за которым можно спрятаться и подготовиться к внезапному прыжку. Удастся – и я свободен! Еле-еле, буквально по миллиметру протискиваясь через траву (не дай боги, пошевелю больше, чем ветер), я вспоминал, как докатился до такой жизни.

Очнулся с ощущением, будто по мне проехался грузовик, а сейчас меня несут на носилках. Нижними руками самка, которая потеряла детеныша, нежно прижимала меня к своей груди. Вокруг нас собралась вся стая, и самый крупный самец громогласными «кронк» и жестами пытался убедить самку отдать меня. Та ни в какую не хотела расставаться с моей тушкой и пятилась от громилы – отсюда и ощущение, что меня несут.

Я постарался не выдать себя и продолжал притворяться бессознательным, внутренне подготовившись к рывку и спешно инспектируя и леча повреждения организма. Легкое сотрясение было устранено в рекордные сроки, рука все еще отказывалась повиноваться, но на ногу уже можно опираться без особых опасений.

Спор зверей окончился временной победой самки, и она, отойдя на безопасное расстояние от сородичей, начала нежно тормошить меня, явно пытаясь привести в чувство. Пришлось «очнуться». Самка восприняла мое пробуждение с радостью. Тут же я был аккуратно опущен на землю и отпущен. Она подбежала к валявшемуся трухлявому стволу дерева и начала копаться в нем, вытаскивая из него личинок, постоянно косясь на меня: не сбежал ли. Попытку смыться я решил отложить на потом, стая следила за каждым моим движением.

Насобирав достаточное количество личинок, мать погибшего детеныша попыталась впихнуть их мне в рот. Не понял, с чего это меня хотят накормить? Используя навыки в ментальной магии, я пришел к неутешительным выводам: во-первых, она относится ко мне с трепетной нежностью; во-вторых, считает своим сыном. Видать, от горя совсем повредилась в уме самочка. Я совершенно непохож на ее сыночка.

Несколько дней моя новоиспеченная мамаша не отходила от меня ни на шаг. Тогда же я и пришел к так поразившей меня идее: кронки разумны. Почти. Они находятся примерно на уровне развития людей каменного века, кочующих с места на место в поисках пропитания. Вот только огня не знают, и приходится поедать добычу сырой. Они едят все, что хоть сколько-нибудь съедобно. В качестве орудий труда используют палки, каменные ножи и копья.

На пятый день трогательной материнской заботы я не выдержал и попытался сбежать. Неудачно. Самка, играющая роль приемной матери, в доступных ей выражениях (громкое «кронк»), используя эмоции, взялась за мое воспитание, заодно отшлепав по попке двадцатисемилетнего мужика. Из ее головы я сумел вытащить необходимые сведения о возможных способах побега: либо я взрослею (в ее мыслях я предстал трехметровым гигантом) и приношу в качестве добычи собственноручно задавленного большого вкусного зверя (я, трехметровый, тащу вдвое превосходящее меня по размерам чудище, вид которого вызовет заикание и у заядлого любителя фильмов ужасов), либо я (ловкий, быстрый и хитрый) подкрадываюсь к вожаку и обозначаю удар когтями по его шее. Только тогда, и никак не раньше, я смогу в одиночку отойти от стаи больше чем на двести метров. Смогу даже уйти, но мамаше будет грустно, и она будет скучать.

Определившись с условиями, я как одержимый принялся тренироваться. Каждая неудачная попытка подкрасться незаметно наказывалась его шлепками по моему достоинству и самоуважению. Промахов поначалу было много… Как хорошо, что я владею ментальной магией, иначе не смог бы изъяснятся с кронками.

Надо сказать, что кроме вполне естественного желания свободы решимость смыться мне придал один факт, связанный с погибшим малышом. Нет! Нельзя вспоминать о том, что детеныш самки был… Нельзя, это вызовет всплеск негативных эмоций, и вожак сможет меня засечь.

Успокоившись, я добрался до камня и еще раз проверил: не обнаружил ли меня кто-нибудь. Теперь собраться, последний рывок, прыжок на несколько метров и… Мои пальцы чиркают по шее вожака кронков!

– Ур-ра! Кронк! Кронк, кронк, кронк! – Моему ликованию не было предела.

Сбежавшиеся на шум малыши прыгали вокруг, отвешивая мне на радостях хлопки по плечам, от которых опять будут синяки. Моя приемная мамаша смотрела на суматоху со смесью печали и затаенной гордости. Сынок вырос!

На следующее утро я попрощался со всеми и, взяв свой нехитрый скарб, отправился на восход. Теперь джунгли для меня дом родной. Я знаю здесь каждый кустик, кого и что можно есть, и с водой проблем нет (многие деревья оплетены лианами, полыми изнутри – там они накапливают влагу). Все снаряжение состоит из четырех каменных ножей и одного копья, и я смогу охотиться в пути.

Теперь я взрослый и стая мне не указ. Я взрослый – могу ходить где хочу, а не только на виду у матери. Но самое главное… Я взрослый – меня нельзя больше кормить грудью!

Глава 6

Мой путь протекал легко и свободно. Перепрыгивая с ветки на ветку ближе к кронам деревьев, не беспокоился о многочисленных крупных хищниках, обитающих внизу. Опасность могла исходить только от тех, кто обладал сильной ментальной магией, да от не слишком крупных животных и огромных змей, которых выдержат кроны деревьев. Если, конечно, меня смогут заметить. А уж пробить мои нынешние ментальные щиты… Защита разума теперь постоянно поддерживается на таком уровне, что даже совместная атака трех ящеров, таких, как тот, что напал на меня и малыша, не сможет ее нарушить.

Шесть с лишним месяцев, проведенных среди кронков, не прошли даром. Желая как можно быстрее освободиться от их навязчивого опекунства, я тренировался как проклятый, постоянно совершенствуя свои навыки и учась. Члены стаи не владеют магией как таковой (местный магический фон этому не очень благоприятствует), зато отлично управляют телекинезом, да и эмпатия у них развита так, что самый старый и мудрый самец племени даже мог немного общаться мысленно, перейдя на уровень телепатии. Старик, правда, не мог участвовать в загонных охотах, но к его мнению прислушивался сам вожак. Можно сказать, что он выполнял функцию шамана племени. Именно благодаря ему вождь смирился с моим присутствием.

Познакомились мы с шаманом довольно просто: на седьмой день пребывания в стае мне надоело питаться змеями и личинками насекомых, и я решил заняться охотой на птиц. Подобраться к юрким и пугливым птицам на небольшое расстояние оказалось делом непростым (тогда я еще не умел даже бесшумно передвигаться), а бросать в них камни издалека мешали ветви деревьев. Решив попытаться приманить юркую пищу с помощью ментальной магии, я отошел от стаи метров на пятьдесят. Мне уже почти удалось приманить упитанную птицу размером с голубя, когда подошел шаман с тройкой могучих самцов. Каждый из них нес по здоровенному валуну. У меня зародились подозрения, что они захотят отобрать у меня птичку, но старик послал мне успокаивающий импульс, мол, продолжай, не отвлекайся – и они рассредоточились, затаившись на расстоянии метров двадцати от меня.

Я успел приманить и свернуть шею трем птицам, когда услышал легкий треск и увидел крадущегося ко мне ящера. Память о последней встрече была еще свежа, поэтому я моментально усилил свои щиты разума и сорвался с места. Ящерица, поняв, что ее обнаружили, нанесла ментальный удар и бросилась за мной в погоню, но успела достигнуть только того места, где я сидел раньше. Там одновременный удар четырех валунов прекратил ее жизненный путь. Шаман был доволен, но стал укорять меня за то, что я слишком рано сбежал. Ящер успел набрать приличную скорость, и они могли промахнуться. Короче, я чуть не испортил им охоту, поэтому свою долю добычи сегодня не получу.

Мысль, что был приманкой для хищника, вызвала у меня волну возмущения.

«Когда приманиваешь ящериц, надо предупреждать меня или вождя. Хорошо, я успел понять, чем ты занят, и позвал охотников. Ты еще маленький и беззащитный для охоты в одиночку!» – раздался у меня в голове голос шамана. Он был очень недоволен моим самоуправством.

Пока племя пиршествовало, шаман забрал двух моих птиц и отдал мне на съедение третью. За этим легким перекусом он продолжил свои нотации: «Место ты выбрал хорошее, открытое, но уделял мало внимания окружающему и слишком поздно заметил добычу. Да и приманивал издалека и очень долго. Птички вкусны, но их недостаточно. В следующий раз я сам покажу, где приманивать. И не забудь замаскироваться. Убегать можно только после того, как охотники будут готовы убить добычу!»

Несмотря на умение общаться мысленно, шаман был дикарем, и все, что его беспокоило, – это сытые желудки членов племени и умение каждого прокормить себя и подбросить лишний кусок остальным. Тогда, рассуждал он, самки кронков будут рожать больше детей, а племя будет сильнее. Шаманом я начал называть его скорее потому, что он был просто искуснее всех в изготовлении орудий труда и старше остальных (в силу возраста и смог освоить начальные азы телепатии). Его слово было вторым по значимости в племени, а иногда и первым.

Племя вело кочевой образ жизни и за день пересекало как минимум одни охотничьи угодья ящеров-менталистов. Каждый день я подманивал ящериц. Иногда приходили сразу две, тогда приходилось нарезать круги, уворачиваясь от когтей, сдерживая ментальные атаки и нанося свои. Среди молодежи семьи кронков я был самым маленьким, но самым полезным, и от каждой добычи мне доставалась половина печени и мозгов жертвы (другая половина предназначалась шаману). Если ящериц оказывалось две, мне перепадал и глаз ящерицы – кронки считали его большим деликатесом. Всю свою долю мне было не съесть самому, и я делился с приемной матерью. Вот если бы она еще не воспринимала меня как грудничка… Хорошо, что все осталось в прошлом. Теперь я свободен!

Шаман взял надо мной шефство и вместе с мамой-кронком обучал бесшумному передвижению по лесу, премудростям дикого образа жизни. Именно благодаря им мне удалось научиться сокрытию ауры.

За время пребывания у кронков я полностью подстроился под сумасшедший магический фон и смог пропускать через себя и преобразовывать энергию. Мой внутренний резерв и скорость его наполнения постоянно росли, хоть Олег и говорил, что после обряда это будет проблематично. Скорее всего, такие успехи с внутренней энергией появились из-за того, что мне так и не удалось научиться наполнять свои плетения внешней энергией (что меня поначалу сильно удручало) – их просто разрывало бешеными перепадами магических потоков, носящихся в пространстве.

Опыты с пропуском через себя Силы вполне заменяли приманку ящеров. Последние даже более охотно бежали на такие магические возмущения. А уж когда я применил единственное известное мне плетение магического огонька, постаравшись как можно быстрее создать плетение и напитав внешней энергией… В тот день я чуть не сжег половину своей ауры, а прибежало сразу три ящерицы, моментально набросившись на меня. Пока с ними разобрались, меня трижды достали когтями и чуть не откусили ногу. И все это в сочетании с возрастающей потерей Сил через разорванную ауру. На залечивание ран ушло три дня, и шаман запретил мне проводить такие опыты… Так я и не облагодетельствовал кронков – не подарил им огонь.

Обидно. Вокруг масса магической энергии, а я не могу ее использовать. Все излишки переработанной Силы я сливал в браслеты, которые оказались просто бездонными. Сейчас я еще не умею ею пользоваться и впитывать из браслетов обратно, но когда-нибудь… Главное – добраться до людей, там меня научат. Надеюсь. Очень надеюсь. Особенно на то, что люди здесь есть…

Пока жил с племенем, я учился всему доступному и осваивал знания, переданные Олегом и шаманом. Но как быть дальше? В этом мире я чужой, к тому же номинально являюсь жрецом Кроноса. Как он отреагирует на то, что я не возношу ему молитв, и что будет, если я попытаюсь стать чьим-нибудь учеником мага? В том, что в этом мире существуют маги, я практически не сомневался. При такой насыщенности магического фона они просто обязаны быть. Но вот может ли жрец быть магом? Да и Олег не освободил меня от клятвы ученичества и де-юре остается моим наставником. И главное – как вернуться домой? Наверняка Кронос мог отправить меня на Землю, но он перенес меня сюда, в этот странный мир диких колебаний магической энергии и не менее диких кронков. Зачем? Что он задумал?

С такими грустными мыслями о своем незавидном будущем я решил поохотиться на птичек, благо для этого не надо спускаться на землю и ящеры мне не страшны. Приманив пару птичек, я плотно пообедал. Сейчас, при желании, я могу полностью взять под контроль любую птицу или змейку, заставив повиноваться всем моим приказам.

С сытым желудком и жизнь веселей! Как бы разнообразить дорогу? Уже неделю путешествую. Скучно. Сбросить, что ли, маскировку и поиграть в пятнашки с ящерицей? Благо я ощущаю, что метрах в ста от меня притаилась в засаде одна молодая особь. Привык я уже к этим играм с рептилиями. А что, если попытаться взять под контроль ее?

«Надо подобраться к ящерице поближе и поймать ее взгляд», – поставил я себе задачу.

Поймав взгляд противника, гораздо легче подчинить его, но и сам оказываешься в невыгодном положении, если не успел атаковать первым. Тут уж как карта ляжет. Но не зря же я смог подкрасться к вождю племени кронков!

Соблюдая меры предосторожности, начал продвижение к жертве моего настроения. Первым делом спустился на нижние ветви деревьев. Тут они настолько мощные и так тесно переплетаются, что можно ходить по ним, как по тропинке. Подбирался с подветренной стороны – не дай кронос, почует. Вот она, красавица! Затаилась в кустах перед родником, поджидает добычу. Поймав взгляд рептилии, моментально нанес мощнейший ментальный удар. Крепкая, зараза, не поддалась с первого раза. Минут пять мы пытались продавить защиту друг друга, но так никто и не смог переломить ход поединка. Наконец ящерица не выдержала, дрогнула и попыталась смыться, отказавшись атаковать меня. Воспользовавшись моментом, усилил нажим… Сминая последние остатки сопротивления, ворвался к ней в разум. Это вам не птичек ловить! Но взять ее разум под контроль не получилось. Сказалось отсутствие опыта в борьбе с таким сильным противником, и я просто выжег ей весь мозг.

– Топорно действую. Продавил грубой силой, вместо того чтобы обойти блоки. Надо больше тренироваться. С двумя бы точно не справился и был бы на их месте, – вынес я вердикт своим действиям. – Ладно, не пропадать же добыче, надо ее освежевать. Печень и глаза у нее действительно деликатес, да и мозг вкусненький.

Вот при разделке туши у меня и возникли трудности. Глаза я выковырнул без особого труда, но до мозга не добрался. Мои каменные ножи не могли разрезать кожу рептилии. Используя всю свою силу и напитав кромку ножа энергией, сделал лишь небольшой надрез. Нож ломался после двух-трех ударов, и только испортив все четыре ножа, смог вытащить печень. Сами кронки сначала протыкали кожу ящериц ножом, потом просто разрывали добычу на части. Мне такое не по силам.

– Вот это кожа! Какая прочность! – восхищался я, заворачивая печень в большие лопухи, росшие у родника. В них она не испортится до ужина, да и запах отбивают. – Эх, мне бы хороший ножичек, какую набедренную повязку можно было бы сделать!

Сейчас на мне была набедренная повязка из шкуры шестиметрового травоядного (именно такого надо задавить голыми руками как экзамен на взрослость), добытого вождем племени. Тогда я без особого труда разрезал шкуру и сделал в ней прорези, в которые пропустил кожу змеи, используя ее в качестве ремня. Голышом бегать по джунглям – то еще удовольствие, а так хоть какая-то защита библейского места от порезов и царапин.

– Ладно, на нет и суда нет. Зря только ножи угробил. Придется новые делать.

Делать ножи шаман меня научил только к концу моего пребывания у кронков. Дело в том, что они не искали для орудий труда крошащийся камень. Они брали осколок гранита и с помощью телекинеза буквально отщипывали от него по кусочку. Долговечность таких поделок кронков не волновала, – главное, чтобы выдерживали один-два могучих удара по цели. В результате длительных тренировок я и сам научился такому фокусу, но моим поделкам до кронковских далеко.

Уже истекает второй месяц моих мытарств по джунглям. Начался сезон ливней, а путешествовать в таких условиях то еще удовольствие. С утра распогодилось, и я, забравшись на самую вершину лесного исполина, смог рассмотреть вдали полоску водных просторов. Не теряя времени, я решил уже сегодня дойти до моря, осмотреться и дальше двигаться вдоль берега.

Вчера мне удалось аккуратно продавить разум ящерицы так, что она даже и не заметила. Попытки взять рептилий под контроль приводили к их мгновенной гибели, но мне нравился сам процесс взламывания их защиты. В последнее время я просто взламывал их защиту, показывался им на глаза, а когда они замечали меня, блокировал их неуклюжие попытки взломать мою защиту, после чего насылал на них волну ужаса и со смехом провожал улепетывающего противника, мстя таким образом за погибшего малыша кронков. Но у последней ящерицы удалось прочитать узнавание вкусной и легкой добычи. В ее памяти человек ассоциировался с соленым запахом близкого моря, а там часто встречаются такие деликатесы.

От прочитанного я настолько опешил, что даже не стал изгаляться над ней, отпустив на все четыре стороны, и просто скрылся в кронах деревьев. Возле моря живут люди! Вот только где их там искать и как к ним выйти? Ладно, проблемы будем решать по мере их поступления. Сейчас главное – найти!

Дорогу к морю преградила заболоченная низина. Пришлось обходить ее по широкой дуге. Нет, конечно, можно было скакать с дерева на дерево до самого берега, но тогда на многих участках придется делать прыжки метров десять – пятнадцать, что грозит быть обнаруженным местными охотниками.

В последние дни мне стали попадаться участки, на которых буйство магических энергий было минимальным. В таких местах обитали собакомедведи с двумя рогами на голове. При виде добычи они сноровисто соединяли кончики рогов, и с них срывалась ослепительная зеленая молния, оглушающая или убивающая жертву в зависимости от ее массы и сопротивляемости. Вдобавок ко всему эти собакомедведи отлично маскировались, и заметить их можно было, только до предела напрягая все свое восприятие мира, причем одновременно и в видимом, и в аурном, и в магическом диапазоне. От первого близкого знакомства с этими милыми созданиями меня спасло только то, что я постоянно поддерживал свою маскировку и бесшумно передвигался по деревьям. Притаившийся в засаде собакомедведь выпустил молнию по пробегавшему мимо небольшому зверьку, за минуту растерзал его и неспешно выбрал место новой засады, где и затаился.

Не виданный мною ранее хищник так заинтересовал меня, что я потратил полдня на то, чтобы научиться уверенно чувствовать его с расстояния в тридцать метров. Убедившись, что смогу обнаружить это чудо магической природы, попробовал взять его под ментальный контроль и… Следующие двое суток я уносил ноги от разъяренного хищника, преследующего меня по пятам и периодически выпускающего молнии. Оторвавшись от погони, я до темноты путал следы, чтобы у собакомедведя не было ни малейшего шанса меня найти. Все это время я благодарил Олега за его принуждения к длительным забегам, во время которых он пускал в меня шоковые сгустки. Его труды не прошли даром. Осталось научиться чувствовать, когда можно, а когда нельзя дергать хищника за хвост. Не то в следующий раз могу и не успеть унести ноги…

Обходя болото по краю, я сумел засечь метрах в ста пятидесяти от меня человеческую ауру. Наконец-то! Успокоив разбушевавшиеся чувства, чуть не нарушившие мою маскировку, подобрался поближе к человеку. Человеку? Хм, где-то я уже видел это абсолютно голое, покрытое слизью существо нежно-фиолетового цвета и в зеленых пупырышках…

«Ха, так это над тобой поиздевалась Лика!» – промелькнула мысль.

Человек передвигался по болоту на небольшой лодочке, отталкиваясь от дна шестом. Время от времени он вылавливал сачком из воды змей, выдавливал из их клыков яд в разнообразные скляночки и бросал пресмыкающихся обратно в воду.

Я решил плюнуть на излишнюю осторожность и уже не упускал человека из виду, следуя за ним. Ближе к вечеру он подплыл к краю болота, замаскировал лодку, достал спрятанный узелок и копье с широким листовидным наконечником, после чего пошел к морю. Здесь берег был высокий, и вода не затапливала его, оставляя сухую полосу шириной метров пятьсот, а среди деревьев часто встречались прогалины.

У берега я обнаружил еще пять человек, затаившихся в кустах и на деревьях. Эти были одеты в легкие кожаные куртки и штаны. На поясе у каждого висели меч и кинжал, а в руках они держали по взведенному арбалету. Один из них заметил приближающегося фиолетового и тихонько свистнул, привлекая внимание остальных. У пятерки была какая-то странная защита от магии разума, и я не смог взломать ее с ходу, но их намерения были ясны и так.

«Интересно, что такого натворил мой знакомец, что на него решили поохотиться? Ладно, вмешиваться не буду, все-таки это не мои разборки, но предупредить надо. А как? О, придумал!»

Маленькая неядовитая змейка, специализирующаяся на охоте на крупных насекомых и небольших лягушек, пришлась как нельзя кстати. Под моим контролем она проползла по нависшей над кустами ветке и упала на косматую голову ближнего к моему знакомцу человека. Стремительный бросок, и джунгли оглашает вопль укушенной за губу жертвы.

Фиолетовый на мгновение замер, увидел мечущегося мужика и попытался убежать, но был настигнут арбалетным болтом, пропоровшим ему бедро.

«Блин! Чего ж ты такой неуклюжий! – мысленно подосадовал я. – Больше я тебе помогать не буду».

Укушенный мужик наконец успокоился, рассмотрев, кто его укусил, и разрубил змейку мечом.

«Покойся с миром, мой чешуйчатый боевой товарищ. Надеюсь, твоя смерть не была напрасной и фиолетовый сможет смыться».

Засадники стали обходить спрятавшегося за широким стволом дерева противника, сжимая его полукругом. Тот лихорадочно рылся в своем узелке, доставая оттуда склянки. Вот он размахнулся и кинул в ближайшего какой-то пузырек. Тот разбился рядом с головой мужика и окутал его легкой мерцающей дымкой. Дикий рев боли перешел в режущий слух визг, а через несколько мгновений первому вторил уже и второй мужик, попавший под другую склянку. На этом везение моего знакомого кончилось, и его руку пронзил арбалетный болт.

– Не шевелись, жабово отродье, – процедил сквозь зубы подстреливший пупырчатого мужик, приставив к его горлу кончик меча.

Я отметил, что понимаю их язык. Спасибо тебе, Лика.

Оставшиеся в живых мужики связали пленного, споро обобрали трупы погибших товарищей и потащили моего знакомца к лодке, предварительно от души его попинав. На берегу они соорудили под деревьями навес от дождя и развели костер.

– Крыс, перевяжи эту жабу, он нам еще нужен, – приказал самый рослый хриплым голосом.

– Какого марха я его буду перевязывать? – недовольно пробурчал укушенный. – Ты его и так скоро на ленточки порежешь. Зачем зря горбатиться?

– Такого, что я тебе приказал, – грубо оборвал его хриплый, пнув по ноге. – Шевелись.

После пинка Крыс подчинился и с завидной скоростью, выдающей большую практику, выдернул болты, залил открывшиеся раны остро пахнущей дрянью и перевязал пленника.

Тем временем третий мужик поставил на огонь котелок и принялся кашеварить. От аппетитных запахов у меня заурчало в животе. Сколько времени я был лишен нормально приготовленной еды, перебиваясь сырыми продуктами, а они даже не собираются делиться со мной. То, что они обо мне не знают, их не оправдывает. В моих глазах оценка мужиков упала на пару пунктов, но еще не настолько, чтобы я бросился на них. Кто знает, почему они напали на пупырчатого. Кстати, а мой знакомец начал приобретать нормальный цвет. Зеленые пупырышки уже рассосались, слизь исчезла и обнажила абсолютно лысое тело. Странно, раньше у него волосы были.

Хриплый взял принесенный Крысом котелок с водой и выплеснул на пленника. Тот зашевелился, очнувшись, и опять стал возвращаться к прежнему виду.

– Надо было соглашаться на предложение Урбая работать на нас. Теперь наденем на тебя рабский ошейник, и будешь пахать бесплатно. – Закончив обращенную к пленнику тираду, хриплый расхохотался.

– Не собираюсь я на вас работать. Сами ищите цветы краснушки и свою дурь делайте.

– Будешь, будешь работать, – многообещающе протянул хриплый. – Тебя местная живность на болотах за своего принимает, так что найдем подход. Как миленький начнешь таскать цветочки. Если думаешь сбежать и на болотах от нас спрятаться, то напрасно: с ошейником Калама не смоешься.

При последних словах пленник вздрогнул и спал с лица. А хриплый, заметив такую реакцию, расхохотался и отошел к костру.

– Ну, скоро жрать готово будет?

Кашевар утвердительно замычал, кивая. Ага, значит, он у нас немой.

Хриплый достал из-под куртки пятнадцатисантиметровую палочку шириной в пару пальцев, сунул ее в рот и вытянул из костра горящую головню. Легкий ветерок донес до меня облачко дыма с болезненно знакомым запахом. Это и предрешило их дальнейшую судьбу. Я мог простить нападение на незнакомого мне лично человека, угрозы превратить его в раба, даже доносящийся запах готовящейся пищи и тот мог простить. Но когда вожак этих разбойников ЗАКУРИЛ!..

Хриплый, оправдывая данное мной ему прозвище, захрипел, выронив из рук сигару и уткнувшись лицом в землю. В основании его шеи торчала рукоять моего каменного ножа. Следующим умер безымянный кашевар. А в грудь Крыса вонзилось копье. Он еще трепыхался в агонии, когда я подлетел к упавшей сигаре и блаженно затянулся. От вдыхаемого дыма я закашлялся. Это не никотин! Та жуткая смесь не имела ничего общего с табаком, кроме запаха.

Осознав, что зря убил ни в чем не повинных людей, я разразился длинной тирадой. Связанный фиолетовый пленник почтительно внимал, вслушиваясь в мою прочувствованную речь.

Каим лежал и смотрел на беснующегося человека. Тот только что разделался с остатками ватаги Хрипача и сразу затянулся скрученными листьями алиссанского папоротника – легким наркотиком, дурманящим сознание. Первой мыслью Каима, когда он увидел промелькнувшую тень, устремившуюся к дури, что это опустившийся до скотского состояния наркоман, готовый ради очередной дозы убить любого. Человек хоть и обладал впечатляющей скоростью и развитым телом, был гол, его прикрывала только узкая полоса кожаной набедренной повязки. Спутавшиеся и слипшиеся космы свисали неопрятными прядями, доставая до плеч. Все это лишало Каима надежд на освобождение.

«Хорошо, если просто оставит тут связанным, а то ведь и прирежет лишнего свидетеля, – мелькнула неутешительная мысль в голове. – Боги, за что мне это?!»

Но странный мужчина, сделав одну затяжку, тут же выбросил дурь подальше и разразился эмоциональной тирадой. Когда он успокоился, то обратил свое внимание на связанного пленника.

В сгущающихся сумерках и багряных отблесках костра его фигура вызывала жуткое ощущение надвигающихся неприятностей. Хотя куда уж больше?

– Нет, ну что за мир такой, даже нормального tabaka нету. Все какую-то гадость подсунуть норовят, – проговорил дикарь, ни к кому конкретно не обращаясь.

«Он ожидал, что вместо дури будет что-то другое?» – удивлению Каима не было пределов.

– Слушай, пупырчатый, если я тебя развяжу, ты в меня бросаться склянками не будешь? Кстати, меня зовут Трим.

– Каим. Буду признателен, если развяжешь, и обещаю отблагодарить по мере моих скромных сил и возможностей.

– Ага, «отблагодарить», говоришь, – пробормотал парень (вблизи стало видно, что он ненамного старше самого Каима), рассекая веревки подобранным кинжалом. – Ну тогда посмотри, готова ли еда в котелке, и рассказывай, куда это меня занесло.

Глава 7

– Ладно, лежи, не двигайся, – сказал я своему знакомому, когда он, кряхтя, как древний старик, попытался встать.

В котелке оказалась бурлящая масса из круп и кусочков мяса. Со словами «горячее сырым не бывает, а уж для меня тем более» снял ужин с костра. Порывшись в вещах невинно убиенных, нашел две ложки. Живем! Не придется мастерить столь необходимый прибор из палок. Только продезинфицировать надо. Я уже стремительно начал по новой обрастать привычками цивилизованного человека, среди которых первой значилась брезгливость. Нет, я уже привык тащить в рот всякую пакость, но если есть варианты…

За едой мы сосредоточенно молчали, думая о своем и присматриваясь друг к другу. Меня очень беспокоила проблема легализации в обществе, да и с легендой моего появления и абсолютного незнания местных традиций и жизненного уклада тоже надо что-то делать. Иными словами, меня занимали извечные вопросы: как быть и что делать. Впрочем, мои мысли периодически прерывались, ведь я впервые за долгое время ел горячую пищу.

Когда моя ложка выскребла последние остатки каши со дна и стенок котелка, я сыто отвалился и наткнулся на внимательный, изучающий взгляд Каима.

– Трим, я очень тебе благодарен за спасение, но, во имя богов, кто ты и как оказался тут, да еще так вовремя? И что за внешний вид?

М-да, надо было первым начать задавать вопросы. Может, проигнорировать и задать вопросы самому? Ага, а какие вопросы задавать? Я же не знаю местных реалий и запросто попаду впросак. Вздохнув, решил перемешать в своих откровениях правду и ложь.

– Тебя я заметил, когда ты еще на болоте змей ловил, и решил сначала понаблюдать за тобой. Потом обнаружил эту пятерку. Кто вы такие, я не знал, так что решил не светиться. Ну а когда понял, что они устроили засаду, решил дать тебе шанс ее избежать и бросил в этого, – я кинул камушком в труп укушенного, – змейку, он и заорал. Послушал ваши разговоры, да и решил помочь тебе. Но, – я поднял вверх указательный палец, – заметь, не бесплатно. Тебе придется объяснить мне, что это за место такое странное. Потому как сам не знаю, как здесь очутился. Просто в один далеко не прекрасный момент оказался на полянке в этих непонятных джунглях. У нас о таком месте даже не слышали. А насчет внешнего вида – посмотрел бы я на тебя после нескольких месяцев скитаний.

Упс, кажется последнюю фразу не стоило говорить. Вон как вылупился и глазами хлопает.

– Ты хочешь сказать, что несколько месяцев бродил по Галантару и выжил? – В голосе Каима было столько изумления, что я понял, что сморозил что-то не то.

– Если ты называешь Галантаром это место, то да. – Не отказываться же от своих слов – поздно.

– То-то я удивлялся, что никто тебя не заметил, – расхохотался Каим, тут же зашипев от боли в простреленном плече. – За столько времени ты просто обязан был научиться шкериться. Да и маг ты, видать, не из последних, так замаскировать ауру… – продолжил он, внимательно присмотревшись ко мне. – Такой способ я встречал только у местных змеек. Даже не думал, что это в человеческих силах.

Тьфу, пропасть. Надо же было так попасться. Привык поддерживать маскировку на автомате, теперь проблем не оберешься. И ведь не прочитать поверхностные мысли Каима. Амулетов на нем нет, ментальной защиты тоже, так что это либо его врожденная иммунность к магии разума, либо результат вмешательства Лики. Хорошо, его эмоции все-таки читаемы и пока не несут никакой враждебности. Я начал всерьез задумываться о том, что делать с моим новым знакомым. На данный момент у меня нет никаких особых причин ему доверять, да и не знаю, что он за человек. Если в этом мире отношения между магами такие же, как в моем, то не стоит светиться. Ладно, об этом потом, не убивать же его, в конце-то концов. В крайнем случае попытаюсь стереть ему память, может, что и получится… Эх, еще бы подделать ауру обычного человека, и даже Каим не сможет меня узнать, когда я помоюсь и приоденусь.

– Да какой, на фиг, маг, только начал обучение, даже с энергиями не научился работать, как здесь очутился, – недовольно пробурчал я. – Как теперь к учителю вернуться, даже не представляю.

– Так ты еще и приносил клятву личного ученичества? – Каим аж присвистнул от удивления. – Не советую кричать об этом на каждом углу. Маги не любят тех, кто ушел от учителя, не закончив обучения. Независимо от причин.

– Сам знаю.

Я со злостью посмотрел на фиолетового гада. Надо было держать язык за зубами.

– Да ладно тебе, – поднял Каим руки в жесте примирения, – я ж не хотел обидеть. У самого аналогичные проблемы. Меня учитель выгнал, а это еще хуже, – печально закончил он.

– За что тебя так? И вообще, что мы все обо мне да обо мне? Это я должен задавать вопросы.

– Я учился у мастера Таррога ад’Беррена на алхимика и артефакторщика. Все ничего – да у него дочка захотела за меня замуж. Стерва, каких поискать, а внешность как у опоросившейся самки тупорыла.

– Ты на себя посмотри, красавец писаный, – хмыкнул я.

– Не, тогда я был красавчиком и девушки были от меня без ума. Сделал я отворотное зелье, да что-то напутал, вот и стал таким, как сейчас. Одно хорошо: Стелла, увидев меня, сразу расхотела видеть своим мужем. Мастер же просто выгнал. Хвала всем богам, он уже уведомил гильдию о том, что скоро назначит мне выпускные экзамены на звание подмастерья – после свадьбы хотел повысить мой статус. Официально направил меня на выпускную практику, но реально у меня сейчас такой же, как у тебя, статус дикого ученика. И никто не будет мстить за мою гибель, и на защиту учителя в случае чего рассчитывать не приходится.

Каим немного помолчал, заново переживая свои беды, и продолжил:

– В общем, дал он мне в качестве задания сделать два артефакта защитно-атакующего и один чисто атакующего направления и приготовить основу для эликсира омоложения. Сам знаешь, сколько стоят одни только ингредиенты для эликсира. Не говоря уж об основе для хорошего артефакта. А если учесть, что на экзамене требуется показать не только мастерство в наложении плетений, но и умение работать с дорогими ингредиентами… – Он обреченно махнул рукой. – Как ученик работать по специальности я не могу, так что скопить денег возможности нет. В Карроте, это город, где я жил, оставаться было нельзя: слухи о моем изгнании разлетелись мгновенно и слишком много ревнивых мужей захотели бы невозбранно отомстить.

– А тут как оказался и что с покойниками не поделил?

– Тут километрах в двадцати город Галан. Он стоит на полуострове, соединенном тонким перешейком с Галантаром. Оттуда я на лодке сюда добираюсь и собираю травы, яд змей и прочее. В городских лавках все это стоит гораздо дешевле, чем на материке, но кое-что скопить можно. На болоте удалось найти место, где растут цветы краснушки – это один из ингредиентов основы для эликсира омоложения. Только они входят и в компоненты одного из самых сильных наркотиков. Трактирщик, у которого я снимаю комнату, видать, порылся у меня в вещах и заложил Урбаю. Тот и послал Хрипача с шайкой надавить на меня, чтоб я для них доставал цветы, еще и мои запасы отобрали.

– А чего не пожаловался?

– Ха, кому? Цветы краснушки подлежат обязательной сдаче в храм Адели. Только они имеют право торговать ими. А продают только членам гильдии, и каждый лепесток на строгом учете. Если бы жрицы Адели узнали обо мне, в лучшем случае стал бы храмовым рабом и горбатился на них лет пять.

М-да, объяснения Каима вызывают еще больше вопросов. Понятно, что эти цветочки товар дорогой, так почему он не натаскал их побольше? Сдал бы жрицам Адели… Интересно, кстати, что это за богиня? Пришлось бы потаскать для них еще, но, глядишь, и накопил бы достаточно денег. Наверняка перед отъездом из этого Галана смог бы заныкать нужное количество и увезти контрабанду. Эти жрицы, судя по всему, обладают немалой властью, наверняка нашли бы способ защитить нужного человека от местного криминального воротилы. Видимо, Каим – человек с принципами и не согласился бы работать на Урбая, но почему не поработать на жриц?

Эти размышления, естественно без вопроса о богине, я и изложил Каиму.

– Какая разница, если все равно придется в одиночку добывать эти цветочки? Местные змеи только меня не трогают, так что на болото никого с собой не взять. А они растут на краю болота. Сам не знаю, как удалось в прошлый раз сорвать парочку и ноги унести. Еще чуть-чуть – и попал бы на завтрак василискам, их там целых три штуки за мной побежало. Хорошо, у меня амулет защиты разума был. Пришлось его активировать. Теперь и не знаю, когда смогу накопить на новый. Знаешь, сколько за него жрецы Калама требуют? Проще по болоту плавать да яд змей собирать, чем каждый раз на амулет тратиться.

– А почему «каждый раз тратиться», неужто нельзя повторно использовать? Или сам такой амулет не сделаешь?

– Использовать-то можно, только если не на территории Галантара его активировал. Тут такие возмущения магического фона, что любые амулеты на раз летят, стоит только активировать. Да что говорить, если даже артефакты, изготовленные мастером третьего ранга, больше недели не держатся. А насчет сделать… – Каим очень уж подозрительно на меня уставился. – Откуда ты такой вылез, что не знаешь общеизвестных вещей? Не каждый магистр-артефактор сможет сделать подобное. Не слышал, что ли, что магия разума под запретом? Да и твое незнание про Галантар, хоть ты и прожил здесь несколько месяцев, подозрительно. Не думаю, что на Ойкуме найдется хоть один человек, не знающий таких вещей. – Тут его глаза удивленно расширились. – Погоди, так ты не с Ойкума? Ну ты и попал, братец! Местные жрецы очень не любят почитателей Кроноса.

– А с чего ты взял, что я почитатель Кроноса, и за что его так не любят?

– Не смеши меня, в остальных четырех мирах Кронос уже давно Верховный бог. Нет никакой разницы, чьим адептом из пантеона подчиненных ему богов ты являешься. Жрецы Верховного бога Рагана, если только учуют на тебе покровительство чужих богов, мигом обеспечат самое удобное место на жертвенном алтаре.

– И как они это учуют?

– Не знаю. Говорят, обращение к своему богу-покровителю оставляет на человеке след, который могут учуять жрецы Верховного на расстоянии пары километров. А уж если бог тебе ответил… Они слетаются на такие возмущения, как василиски на магов.

– Как василиски на магов? Василиски – это такие полутораметровые в холке ящерицы?

– Да. Я все мечтаю накопить на ингредиенты для хорошего амулета защиты и нескольких атакующих, копье гномьей ковки у меня есть. Тогда можно будет попытаться подманить одного и убить. Все мои проблемы были бы почти решены. Одна только шкура василиска стоит как несколько готовых амулетов мастера-артефактора. А ведь от этой ящерицы еще много чего полезного можно взять.

Глядя на мечтательно улыбающегося Каима, я решился:

– Давай заключим сделку: я помогаю тебе с добычей необходимых ингредиентов и убиваю двух василисков, а ты помогаешь мне влиться в ваш мир так, чтобы никто ничего не заподозрил. Согласен?

– Конечно, согласен! Ты, главное, воздержись от молитв своему богу, иначе ничем помочь не смогу. Вернее, если так уж припрет помолиться, попросить чего у него там, – при этих словах я не удержался, хмыкнул (Кронос мне так ответит, что мало не покажется), – то придется тебе таскаться сюда, на Галантар. Здесь тебя жрецы вряд ли поймают, а за сутки след от обращения исчезнет. Говорят, в Галане есть адепты Кроноса, их и ловят, если они слишком рано возвращаются в город.

– А чего они в таком случае срок не выдерживают?

– Не все же способны месяцами тут жить. Многовато хищников, а от них боги не защищают, – ухмыльнулся мой собеседник. – Кстати, о хищниках: как бы не набежали на запах крови.

– Да нет, тут только мелочовка поблизости крутится, трупы первых двух доедают. Впрочем, ты прав. Сейчас займусь.

Прежде всего я избавил покойников от вещей и одежды. Не появляться же на людях практически голышом. Еще не так поймут, потом доказывай, что ты не такой. Противно, конечно, надевать тряпки мертвецов, но что делать. Надо бы ее постирать, что ли? Обобрав жмуриков, оттащил их подальше от нашей стоянки.

– Не мешало бы на деревьях переночевать. Ты как, сможешь залезть?

– Вряд ли. Зелье кровь остановило, но до заживления рукой точно двигать не смогу.

Я задумчиво осмотрел раны Каима. В принципе ничего серьезного, но возможно воспаление, да и помощи от него никакой не дождешься.

– Знаешь, могу попробовать тебя подлечить, – неуверенно начал я. – Проблема в том, что раньше я никого, кроме себя, не лечил, и за результат не отвечаю. Еще и твои постоянные изменения облика – я просто не знаю, как твой организм отреагирует. – Каим уже перестал быть нежно-фиолетовым и опять выглядел как обычный человек, только абсолютно без волосяного покрова.

– Готов рискнуть, если пообещаешь действовать осторожно. Очень уж хочется взглянуть, на что ты способен.

Первая попытка оказалась неудачной. Проанализировав причины, я пришел к выводу, что придется сбросить маскировку ауры. Для излечения необходим плотный аурный контакт, а лучше еще и физический.

Для начала сбросил ложную ауру, а потом шаг за шагом, смакуя каждый миг, стал раскрывать свою, родную. Постепенно мир приобретал большую насыщенность. Восприятие сделало резкий скачок, и я гораздо лучше стал видеть окружающие меня ауры и магические энергии. Люблю этот момент. Такое ощущение, что раньше ты ходил в очках сварщика, не дающих нормальный обзор и искажающих картинку. Жаль, редковато удается в джунглях раскрыть ауру без последствий. Я машинально проверил окружающее пространство: а Каим не дурак, хорошее место выбрал. Мы находились на небольшом пятачке суши посреди болота. Раньше я не мог этого заметить, но сейчас, видя, как на краю восприятия зашевелился василиск и, ткнувшись в топкий берег, повернул обратно, по достоинству оценил наше месторасположение.

Посмотрев на Каима, я наткнулся на абсолютно бессмысленное выражение выпученных глаз. Не понял?

– Каим, ты чего вылупился? Иди за кустики и там тужься, нечего здесь воздух портить.

От моих слов он дернулся, и глаза приобрели осмысленное выражение.

– Прирожденный! – прохрипел мой пупырчатый друг.

А-а-а, вот что его так изумило. Это не желание погадить. Впрочем, я потянул носом: возможно, все вкупе.

– Ну да, а что такого?

– Никогда не раскрывай ауру полностью при посторонних, если не хочешь стать жрецом Рагана или умереть. А учитывая, что ты уже вышел из того возраста, в котором принимают в послушники, то однозначно умереть, – выдал, наконец справившись со своим изумлением, Каим.

Ну вот, очередное «нельзя». Смысл было Кроносу направлять меня на Ойкум, если тут приходится постоянно таиться?

– Ладно, будем лясы точить или делом займемся? – пробурчал я и быстренько, пока Каим не передумал, погрузил его в сон. Надо же мне на ком-то тренироваться, а если он вдруг откажется, то неудобно против его воли лечить.

Не забывая, где нахожусь, я краем сознания продолжал следить за всем вокруг, одновременно обследуя больного. Постепенно я срастил поврежденные сосуды и мышцы. Поначалу, конечно, пережег парочку… Но я же все исправил! Через час с небольшим закончил. Устал. Но дело того стоило. Где я еще найду добровольца? Почаще бы он получал раны, а то мне практика нужна.

Решив не будить подопытного, я затащил его на дерево и, устроив в развилке ветвей, для надежности привязал веревкой. Еще раз полюбовавшись на дело своих рук, заметил, что его аура потускнела. Непорядок. Надо его подпитать… Упс. Ну и ладно, зато потренируюсь в лечении повреждений ауры!

Наутро обнаружил, что Каим все еще спит. Ну и горазд же он дрыхнуть! Я уже давно отучился от этой пагубной привычки. Кто много спит в джунглях, тот долго не живет. Мне вполне хватает и трех часов сна вполглаза.

Подхватив котелок, сбегал к обнаруженному вчера родничку за водой. Раздул угли костра, приманил пару птиц, быстренько ощипал и выпотрошил их, затем кинул в закипевшую воду. Скоро можно будет и позавтракать нормально!

Нет, Каима даже запах готовящейся пищи не разбудил! Может, с ним что-то не так? Я внимательно осмотрел пациента – все в порядке. Потряс за плечо – нулевой результат. Этот гад даже и не думает просыпаться. Задумавшись над причинами странного сна, снова осмотрел больного. Черт! Я же погрузил его в сон, перемкнув пару энергоканалов, а вернуть на место забыл. Привел все в порядок. Каима сразу удалось разбудить.

– Ну и горазд ты дрыхнуть! Еле добудился, – осуждающе сказал я.

Тот, не проснувшись, пробормотал извинения, мол, это для него нетипично, обычно он рано встает и вообще спит чутко.

– Ладно, давай спускаться и завтракать, засоня.

Мой лысый друг, еще не до конца соображая, начал спускаться с дерева и свалился с двухметровой высоты. Я радостно потер руки – если повезет, буду лечить переломы!

– Ничего не сломал, а то могу опять полечить? – с надеждой проговорил я, заглядывая ему в глаза.

– Нет, нет, не надо. Я в порядке, – попятился от меня Каим.

Тут до него дошло, что накануне я его лечил, и он начал осматривать свежую розовую кожицу на месте бывших ран. Закончив осмотр, он перевел на меня вопросительный взгляд.

– Ну чего смотришь такими недоуменными глазами? Не умею я загар восстанавливать. Походишь с белыми пятнами, ничего с тобой не случится.

– И ты говоришь, что ты ученик, не научившийся работать с энергиями? Жаб на болоте смеши такими сказками, – резко закончил он. – Если хочешь, чтобы я тебе помог, рассказывай правду!

– Да чего рассказывать, – протянул я, досадуя на очередной промах. – Учитель только и научил пропускать через себя внешнюю энергию да работать с внутренней. А во время обряда Принятия Силы что-то пошло не так, и меня зашвырнуло сюда. Здесь уже удалось более-менее подстроиться под местный магический фон, но когда пытался воспроизвести единственное известное мне плетение огня… Я тогда чуть не стал закуской для василисков и несколько дней восстанавливал ауру. Ну а азам целительства учитель меня обучал до обряда.

Ну и чего я опять не так сказал? Каим даже в нормальном обличье на жабу похож из-за постоянно выпученных глаз. Кстати, надо выяснить вопрос с его периодической сменой облика.

– Мой тебе совет: если не хочешь неприятностей, подделай ауру обычного человека и даже не заикайся о том, что ты маг. По крайней мере, до тех пор, пока ума не наберешься. Даже странно, у выдающегося мага оказался такой бездарь в личных учениках. Надо было лучше слушать его лекции, может, и знал бы некоторые общеизвестные вещи.

Я не нашел что ответить. Не говорить же, что вместо нескольких лет обучался всего полгода и учитель давал только то, что могло бы помочь выжить в условиях постоянной нехватки магической энергии и угрозы со стороны инквизиторов. Про занятия ментальной магией лучше вообще не заикаться. Она и так тут под запретом, пусть будет хоть один козырь в рукаве.

Быстренько позавтракав, я занялся сортировкой вещей ватаги Хрипача. Подобрал себе одежду по размеру, но надевать не спешил. Сначала надо постирать. Из денег обнаружил один золотой, четыре серебряных и десятка три медяков. Также я стал обладателем прочного пояса, на который не замедлил повесить ножны со всеми пятью найденными кинжалами. Мечи навешивать не стал – все равно не умею пользоваться. Заодно выбрал себе арбалет, сделав несколько пробных выстрелов из каждого. Досадливо поморщился от результатов стрельбы. Максимум с тридцати метров попаду в цель размером с голову, если не буду телекинезом подправлять движение болта, а это тоже требует навыка.

– Что делать будем? Может, сгоняем туда, где ты нашел цветы краснушки, да заодно на василисков поохотимся?

Похлопав по спине подавившегося парня, я повторил вопрос.

– Ты что, псих, на василисков вдвоем охотиться? На них идут отрядами человек пятнадцать – двадцать в полной броне и с гномьими клинками. У нас нет шансов.

– Я не заставляю тебя охотиться, сам ими займусь. Но насколько я понял, цветы тебе тоже позарез нужны. Ты мне просто покажешь место, а остальное мои заботы. – Подумав, добавил одно условие: – Разделывать ящериц ты будешь.

– А, марх с тобой. Еды у нас достаточно, даже если не убьешь василиска и они тобой пообедают, я хоть еще яда змей наберу.

На этой оптимистической ноте мы и отправились к болоту, предварительно спрятав вещи покойников – пригодятся еще.

Каим сел в свою лодочку, а я прыгал за ним по деревьям.

– Каим, почему, как только подошел к болоту, ты опять стал похож на жабу?

– На себя посмотри, дикарь, – огрызнулся он. – Не знаю почему. Стоит мне подойти к любому водоему или намокнуть – превращаюсь непонятно во что. Видимо, боги надо мной пошутили. Я даже к Оракулу ходил. Он сказал, что разгадка моего превращения находится на Галантаре. Вот только я всех кого можно и нельзя обошел, всем богам молился – никто ничего не знает, и никто не помог.

– Знаешь, на твоем месте я бы помолился Лике. Такие проказы в ее стиле. – О том, что был свидетелем его преображения, решил не говорить. Мало ли что.

– Это которая внучка Кроноса? – сиплым голосом спросил Каим, вылавливая из воды выпущенный от неожиданности шест. – Хочешь сказать, это ее проделки? Тогда мне никто не поможет. Вряд ли она ответит на мои молитвы.

– А что ты теряешь? Зато будешь знать, что она не поможет, и сосредоточишься на поиске других путей. К тому же, думаю, она ответит тебе. Лика очень любопытная девочка и наверняка наблюдает за тобой.

– Ты так говоришь, будто лично знаком с ней, – недоверчиво хмыкнул он.

Я промолчал. Не стоит подтверждать личное знакомство с богиней, пусть и маленькой девочкой.

Следующие полтора часа мы провели в молчании.

– Там, – махнул рукой Каим.

Мой ответ был так же краток:

– Жди здесь.

Я вернулся через час в состоянии сильнейшего возбуждения.

– Каим, дай мне свое копье. Фиг с ними, с василисками, там притаилась такая тварюшка… В прошлый раз ее сородич двое суток за мной гонялся. Было бы у меня тогда нормальное копье, еще неизвестно, кто б за кем охотился. – Видя, что Каим не понимает меня, я продолжил: – У меня есть шанс подобраться к ней незаметно. Очень уж хочется попробовать ее на вкус.

Видя, что он колеблется и не хочет давать копье, я подхватил оружие телекинезом и был таков. Возмущенный вопль пупырчатого был проигнорирован.

Ага, вот и дерево, под которым затаился рогатый собакомедведь. Еще раз проверив маскировку и до предела напрягая восприятие, начал осторожно подбираться к добыче. Перепрыгнув на означенное дерево, чуток смазал приземление – и из-под ноги вылетел кусочек отколовшейся коры. Пришлось на пятнадцать минут превратиться в изваяние. Далее я по миллиметру начал спускаться на нижние ветви. Одна из них очень удобно нависала над объектом моей охоты и могла бы стать плацдармом для атаки. Вот почему всегда так: обнаружить добычу недолго, а незаметно к ней подкрасться на расстояние удара занимает ужасно много времени? Достигнув намеченной точки, я замер, выискивая, куда нацелить копье. Отчетливо понимая, что у меня будет только одна попытка, решил бить в районе затылка так, чтобы наконечник пронзил мозг зверя. Подобравшись, резко оттолкнулся от ветки, распрямляя тело и выставляя вперед копье. Удар…

Есть! Наконечник воткнулся в затылок тварюшки и, пронзив насквозь, пришпилил ее к земле. Я моментально отпрыгнул от своей жертвы, спасаясь от ударов когтей агонизирующего животного.

– Кронк! Кронк, кронк! – позволил я выплеснуться своему торжеству.

Крича «кронк», я одновременно выплескивал в окружающий мир переполнявшие меня эмоции. На эти выплески сбежалось целых четыре ящерицы. Они приближались ко мне парами, с небольшим отставанием друг от друга. Подпустив первую двойку поближе, я взломал защиту одной ящерицы и прикончил ее. На элегантный взлом защиты второй времени уже не оставалось, поэтому просто сжег ей мозги мощным ментальным ударом. Не зря я два месяца тренировался взламывать их защиту. Когда досконально знаешь все уязвимые места противника, для победы достаточно нанести всего один точно выверенный удар. Оставшиеся два василиска, почувствовав опасность, бросились наутек, но мои ментальные удары не дали им убежать.

– Мало кто может похвастаться, что ему удалось уйти от великого охотника Трима! – гордо провозгласил я.

Стащив добычу в кучу, отправился отдавать так пригодившееся мне копье его законному владельцу. Надо и мне такое же приобрести!

Каима пришлось долго убеждать, что можно спокойно идти за добычей и в лесу поблизости нет кронков. Оказывается, аборигены считают их самыми опасными и агрессивными обитателями Галантара. Интересно, откуда они взяли эту чушь? Очень милые и заботливые существа. Если вспомнить мою приемную мамочку, даже слишком заботливые. Зато когда мы подошли к валяющимся тушкам, я был вознагражден зрелищем вылупившей зенки жабы с раззявленной пастью.

– Мы договаривались, что разделываешь их ты, заодно костром займись. А я буду вкушать заслуженный отдых! – распределил я стоящие перед нами задачи.

Глава 8

С костром возникли неожиданные сложности. У Каима просто не оказалось с собой огненных палочек, он оставил их с вещами на месте нашей прошлой стоянки.

– Так сделай пару. Ты же артефактор и должен уметь их делать!

– Сделать я их могу, но только в городе. Там магический фон ровный, без этих ужасных перепадов.

– Каим, – мой голос так и сочился язвительностью, – если ты не обратил внимания, здесь фон тоже ровный. Эти рогатые тушки, – я указал на собакомедведя, – сидят в засадах только в таких местах, если ты не знал или не удосужился проверить течение магических потоков.

– Коли ты такой умный, то и плети заклинание огня, а я не рискну, – буркнул Каим и ехидно добавил: – Сам же говорил, что это плетение тебе известно. А я и без костра обойдусь, тем более что разводить его – сущее самоубийство. Неизвестно, может, тут обитал не один марх, а семейство.

Ага, видимо, собакомедведя прозывают мархом. Будем знать.

Пятно со спокойным магическим фоном было не слишком большим – метров триста в диаметре, но, для успокоения совести, я оббежал его и проверил на предмет наличия других особей мархов, заодно и дров для костра набрал.

Плетение мне, конечно, известно, но очко играет. Воспоминания о прошлом неудачном опыте еще слишком свежи… Надо решаться. Живот уже потихоньку урчит, и сырое мясо надоело до чертиков. Рискну. Я осторожно создал плетение огня, напитав его толикой внутренней энергии (с внешней я еще не научился работать), а этот способ уже мною испробован. Несмотря на мои опасения, тоненький язычок пламени лизнул мелкие веточки, и через минуту костер весело полыхал, предлагая немедленно заняться готовкой.

Портить шкуру василисков, чтобы достать печень, не хотелось (напарник еще не начал даже ее сдирать), поэтому я отлучился и приманил пару птичек. Ощипал их и соорудил подобие вертела.

– Пока не снимешь шкуру хотя бы с одной ящерицы, на еду можешь не рассчитывать. – Я решил отомстить пупырчатому за отлынивание от обязанностей по разведению костра. – Ну а я пока поэкспериментирую.

Раз уж я в кои-то веки нахожусь в зоне с нормальным магическим фоном, раз мои способности позволяют отбиться от местных хищников, раз единственно реально опасный лежит, отбросив рожки, не стоит упускать шанс наполнить плетение огня внешней энергией. Для начала я полностью раскрыл свою ауру и начал пропускать через нее как можно больше энергии. Немного потренировавшись, я сплел каркас заклинания и, запитав его от энергии, накопленной в ауре, направил в него поток Силы. Язык жаркого пламени выплеснулся метров на пять вперед, дотла спалив несколько кустиков. Вот это из меня огнемет получился! После получаса пускания языков пламени различной плотности и размера пришлось прекратить эксперименты. Весь подлесок уже был выжжен, уже начали заниматься лесные исполины, а оказаться в эпицентре пожара собственного изготовления не очень хотелось.

Все это время Каим нервно поглядывал на меня и с опаской озирался – не сбегутся ли василиски на мое представление. Впрочем, это не мешало ему заниматься потрошением трупов. Его действия сопровождались словесными оборотами, то радостными, то полными разочарования, по поводу отсутствия нужных упаковочных материалов и сетования на то, что многое придется оставить. Оказывается, кровь василисков и марха можно сцедить и стоит она несколько золотых, которые лишними не бывают.

– Кончай бухтеть. Сколько стоят их шкурки и что еще можно сейчас вырезать?

– Шкура василиска, в зависимости от величины и повреждений, стоит от двухсот до четырехсот золотых. Глаза, печень, селезенка, сердце, когти и клыки еще на полторы сотни с каждого. С марха полезного: глаза, когти, клыки, сердце, селезенка и печень, но самое дорогое – рога и щитки, которыми покрыта спина, бока и грудь, шкурка тоже кое-чего стоит. Если хорошенько поторговаться, то на тысячу – тысячу сто золотых. Итого тут тысячи на три золотых. Так что не обращай внимания, это я просто бурчу от жадности. На самом деле сумма огромная, и я даже не знаю, как все это продать и остаться незамеченными. Могут начаться проблемы с Гильдией охотников.

– Что за гильдия и какого рода проблемы? – тут же отреагировал я.

– В Гильдию охотников входят практически все отряды, которые промышляют василисками и прочими животными Галантара, а иногда даже и мархами. Гильдия обеспечивает лечение после неудачной охоты или выплачивает компенсацию семьям погибших, плюс еще кое-что по мелочи. Отряды сдают добычу в гильдию, она уже сама ее реализовывает, зато деньги отдает сразу, правда, процентов на десять – двадцать меньше, чем средние цены по городу. А проблемы… Слишком много вопросов возникнет. Как такой небольшой отряд смог завалить столько ящеров, не говоря уже о мархе, да еще и не повредив шкуру. Кстати, как ты их убил? На них нет ни царапинки.

– Через пару минут узнаешь. К нам еще один ящер пожаловал, – недовольно пробурчал я.

И как его прикончить, чтобы не вызвать подозрений во владении запретной ментальной магией? Можно, конечно, спалить его, но это вызовет новые вопросы… Придется скакать перед ящером козликом и применить целительский арсенал для убийства.

Пупырчатый после моего заявления проявил чудеса героизма и акробатики. Не успел я оглянуться, как он залез на дерево и привязал себя поясом к толстой ветке. Это он так спасается от попадания на клык после ментального удара василиска? Может, сказать, что ему не страшны их атаки? Нет, рановато.

Перед ящерицей прыгал минут пять, уворачиваясь от ее клыков и когтей, прежде чем удалось перемкнуть энергоканалы в ее голове и вызвать кровоизлияние в мозг. От таких плясок меня била нервная дрожь. Дабы скрыть тряску коленей, я сел на голову василиска и позвал пупырчатого.

– На твоем месте я бы поторопился содрать с тушек все полезное, иначе у нас не хватит сил унести добычу.

Подтащив пятого василиска к основной куче, я вырезал несколько огромных ломтей мяса со спины уже разделанной ящерицы. За время моих плясок птички успели подгореть, а эти рептилии тоже ничего на вкус, да и жареными их охота попробовать.

Плотно пообедав, начал помогать пупырчатому в его нелегком труде. К вечеру мы разделали всех ящериц и марха, но переправляться к берегу решили наутро. За это время мы успели получше узнать друг друга и выработать стратегию сбыта добычи в городе. Из болтовни Каима удалось выцепить много полезной информации.

Дабы переправить все нажитое непосильным трудом и охотой, Каиму пришлось дважды пересекать болото туда-обратно. Лодчонка у него была утлая и грозилась потонуть от большого груза. Благо произошедшие с моим знакомым за ночь метаморфозы добавили ему сил, а второй новый облик даже мог вызвать зрительскую симпатию у ученых, изучающих земноводных. В общем, добычу доставили на берег за каких-то пару часов.

Каим все-таки внял моему совету и обратился к Лике. Она ему ответила. Во сне. Я только-только заснул и вдруг был разбужен громким кваканьем. На ветке, к которой был привязан Каим, сидела огромная зелено-фиолетовая жаба и громко квакала. Ее глаза горели в темноте зловещим желтым цветом, а перепончатые лапы заканчивались внушительными когтями. Боясь навредить Каиму огненной атакой, я выдал по жабе мощнейший ментальный удар, от которого она даже не почесалась. Зато, прислушавшись к кваканью, с удивлением разобрал такие перлы художественной словесности, которые не портило даже «ква» между словами и слогами.

– Пупырчатый, это ты? Что это с тобой? – выдавил я, справившись с удивлением.

– Ты, ква-а, за-ра-ква-а-за, по-ква-советовал обратиться к ква-а-Лике. – Жаба обличающе наставила на меня растопыренную когтистую пятерню. – Она, ква, с-ква-зала, ты по-ква-смотришь и раз-ква-а-берешься.

Из дальнейшего жабьего кваканья удалось восстановить довольно забавную картину. Каим вечером обратился к Лике, но та не ответила поначалу. Зато явилась к нему во сне и сказала, что возвращать как было – не хочет, но может нынешний облик разделить на два: человеческий и не очень. Заодно добавила, что переключение между обликами, пока он не освоится с ними, будет проблематичным и делать это сможет только Трим. Каим проснулся уже в облике жабы и сейчас требует вернуть ему человеческую внешность, иначе он будет по гроб жизни мне благодарен за совет обратиться к богине-проказнице. Гроб, что удивительно, мой.

Обследовав пациента, я так и не придумал способ переключения. С трудом, но удалось уговорить жабу подождать до вечера. Может, на меня снизойдет озарение и смогу явить миру чудо в виде Каима-человека.

Переправив добычу к морскому берегу, Каим опять пристал ко мне с требованием переключения облика. Новое обследование снова не привело ни к каким результатам. Его энергоструктура и строение тела слишком сильно отличались от человеческого, а в одном месте энергоканалы образовывали странный комок, и мне пришлось на время отступиться от этой задачи. Банально не хватало не только знаний, но и возможности рассмотреть тончайшие линии Сил.

– Каим, я пока не могу придумать, как тебе помочь. Дай еще немного времени, может, что и получится, – выдал я резюме своим исследованиям и, не дожидаясь очередного возмущенного «ква», скрылся с его глаз.

Надо еще отобранную одежду постирать, не появляться же в городе грязным и окровавленным. Полоща вещи в роднике, я размышлял над поставленной задачей. Лика, конечно, проказница та еще, так подставить, переведя все стрелки на меня… Кстати, а почему на меня? Мысль, что проказница пошутила и я не справлюсь, я, поколебавшись, отбросил. Но мои познания в магии более чем скудны, и Лика не может об этом не знать. Так почему? Что я такое знаю, чего не знают другие обитатели этого мира? Знания обитателя Земли тут явно не помогут, значит, ответ надо искать здесь, на Ойкуме, скорее всего, у ее дедушки.

От пришедшей в голову мысли я замер, боясь ее спугнуть. Лика – богиня, и подходить к ней с мерками для обычных девочек будет недопустимой ошибкой. А что из этого следует? Правильно, знания первого «языка», которые передала мне проказница, вряд ли были из разряда случайных. Что из этих знаний я воспроизвел и запомнил? Только одно: «Посмотрим!»

В момент вспоминания единственного многовариантного образа, который был мне доступен, я смотрел на ползущую по ветке маленькую змейку. Внезапно восприятие мира расширилось, и я увидел все энергетические линии змеи, вплоть до самых мельчайших, а самое главное, чем больше я в них всматривался, тем больше понимал, какая за что отвечает.

К Каиму я буквально прилетел. В состоянии крайнего возбуждения я заставил огромную жабу сесть и не шевелиться, пока буду его осматривать.

– Кажется, я понял, что Лика имела в виду под фразой «Трим посмотрит»! – сообщил я. – Теперь подожди немного, может, что и получится.

Так, для начала надо успокоиться, в таком состоянии я опасен для пациента. Глубоко вздохнув, я расслабился, машинально проверил свой внутренний резерв и… грязно выругался.

– Каим, может быть, я немного поспешил. Способ, которым я хотел тебя обследовать, сжирает столько внутренней энергии, что просто ни в какие ворота не лезет. На одну маленькую змейку у меня ушла половина резерва.

– Ква, – выразил свое отношение пупырчатый.

Нет, слов было больше, но это единственное цензурное.

– Да погоди ты бесноваться, – не выдержал я этот поток ругани. – Сейчас восстановлю резерв и постараюсь заодно осмотреть тебя, не отрываясь от работы с энергиями. Думаю, моего резерва хватит на изучение того странного энергетического комка. Скорее всего, проблема в нем.

Полностью развернув ауру, я начал пропускать через себя хаотические потоки Силы, трансформируя ее во внутреннюю. Надо было заниматься этим там, где марха свежевали, насколько проще было бы работать. Восполнив резерв, я мысленно произнес «посмотрим», сосредоточившись на энергетическом образовании Каима и попутно продолжая работать с Силой.

Осмотр Каима занял почти четыре часа. В итоге я выяснил две вещи: я практически ничего не знаю и странный комок есть не что иное, как свернутые энергетические линии человеческого организма. Для придания жабе облика человека надо немного расширить один энергоканал, соединяющий обе энергоструктуры Каима, и влить в него внутреннюю энергию.

– Все, кажется, разобрался, – устало сообщил я заждавшемуся пупырчатому. – У тебя две энергоструктуры, работающие независимо друг от друга: человеческая и… вот эта. Создается впечатление, что Лика сделала тебя чем-то вроде оборотня-жабы. Переход из одной формы в другую осуществляется волевым усилием. По идее… Проблема в том, что человеческая энергоструктура полностью атрофировалась. Я укрепил энергоканалы, но твоих внутренних резервов Силы недостаточно для поддержания человеческого обличья. – Хотелось бы мне чувствовать ту уверенность, с которой я все это говорил.

– Так, ква-а, что, ква, делать?

– Подожди немного. Сейчас я отдохну, полностью восстановлю свой резерв и попробую залить в тебя необходимое количество энергии.

Из последовавшей благодарной тирады Каима выходило, что, пока я отдыхаю, он сам попробует наполнить себя энергией. Остановило его две вещи: неумение работать в хаосе магического фона Галантара и то, что простая сырая Сила тут не годится.

На возвращение жабе человеческого облика ушло две трети моего полного внутреннего резерва – просто невероятный объем. Для сравнения: на поддержание трехметрового языка пламени в течение пяти минут при всей неэкномичности плетения у меня ушла только половина собственных Сил. Проверив насыщенность энергоканалов Каима, пришел к неутешительному выводу: для поддержания его облика мне придется подпитывать его ежедневно, по крайней мере первое время. О чем я не замедлил ему сообщить.

– Ты же хотел, чтобы я помог тебе обжиться в этом мире. Ты помогаешь мне, я тебе. Все честно! – резюмировала хитрая рожа Каима.

– Э-э, нет. За помощь в этом нелегком деле я отдаю тебе двух василисков и помогаю собрать цветы краснушки! Смысл мне тратить еще и такую прорву энергии? Предложи что-нибудь другое. – Я выжидательно уставился на него, думая: «Придет ли он сам к необходимому мне решению?»

– Да какая прорва? Ты же сам говоришь, что потратил всего две трети резерва. Вряд ли твой резерв намного больше моего, а у меня две трети – это подзарядка одного защитного амулета средней сложности.

– Знаешь, во время осмотра у меня была возможность сравнить, у кого больше. – Я усмехнулся двусмысленности фразы. – Так вот, у меня раз в пятьсот – шестьсот больше. И не выпучивай так глаза – опять в жабу превратишься.

– Да, способного на такое мне не найти. Откуда и зачем у тебя такой резерв?

И что ему ответить? Думаю, что во всех известных пяти мирах магический фон не чета земному. Мои слова о скудности магических энергий во время обучения и целенаправленный рост резерва, благодаря методике учителя, останутся для него непонятными в применении к местным реалиям. Впрочем, а что я теряю? Каим в ближайшие полгода-год будет полностью зависеть от меня. Не захочет же он всю оставшуюся жизнь провести в облике жабы. Только и подстраховаться не мешает.

– Каим, я могу ответить на большинство твоих вопросов, но тебе придется поклясться именем Кроноса, что ты меня никому не выдашь.

– О! А почему не именем Рагана?

– А сам ты как думаешь?

Каим думал не очень долго, видать, вопросов у него ко мне накопилась масса. Он поклялся именем Кроноса. Любопытно, но у меня возникла абсолютная уверенность, что клятва принята.

Рассказ о Земле и моем ученичестве занял весь остаток дня. Нет худа без добра – мне удалось кое-что выторговать у Каима: он обучает меня алхимии и артефакторству в обмен на подзарядку. Заодно наметили план действий уже с учетом всех известных фактов.

Следующие два дня пришлось провести на Галантаре, и только на третий мы двинулись в сторону Галана. Мы на всякий случай выдержали срок больший, чем сутки, после обращения к Кроносу и Лике, все-таки они нам ответили, а попадаться на такой ерунде к жрецам Рагана… Нет уж, увольте. Это решение стоило нам несколько сот золотых – протухли вырезанные из добычи органы. Зато теперь, действуя в команде, мы вполне можем хоть ежедневно добывать по туше василиска.

Мы перенесли небольшую двухместную лодку, на которой приплыл сюда Каим, к болоту, взамен нее реквизировав лодку разбойников. Она вместительнее, и мы в ней вполне свободно расположились вместе с добычей.

Ближе к обеду мы причалили к пристани города Галан.

Следуя нашей договоренности, Каим первым делом отправился в лавку кожевенных дел мастера, а я остался сторожить лодку. Со слов пупырчатого, этот мастер всего полгода как открыл свою лавку в Галане, но уже по праву заслужил звание лучшего. Правда, последний месяц его дела шли не очень. Мастер Драмур прибыл сюда вместе со своим сыном и пятью его друзьями. Они принципиально не захотели иметь дело с местными гильдиями. Сын Драмура Драмар вместе с друзьями организовал охотничий отряд и добывал василисков и прочую живность, а сам мастер выделывал кожу и шил из нее одежду, обувь и прочие изделия.

Поначалу дела шли хорошо, и плевать они хотели на гильдии. Естественно, Гильдии охотников и ремесленников не захотели смотреть, как сквозь их пальцы утекает существенный золотой поток. Доказательств нет, но и так ясно – именно они натравили на отряд Драмара Ночную гильдию, когда тот возвращался с охоты. Тогда василиск здорово потрепал одного из друзей Драмара, и они спешили вернуться в город за помощью целителя. На самой границе леса и перешейка на них и напали. Залп из арбалетов на месте убил двоих и ранил еще одного. Однако вооружение и выучка отряда не шли ни в какое сравнение с ночными шакалами, способными по большей части на удар из-за угла, и они быстро покрошили разбойников. Не учли только того, что у разбойников не выдержали нервы, и один из них активировал амулет, стреляющий ледяными стрелами. Первый же выстрел сразил еще одного из отряда, а потом… Потом амулет не выдержал магических возмущений Галантара и взорвался. От выброса магической энергии погибли все, кроме Драмара да его друга, которого потрепал василиск и который не участвовал в драке. Самому Драмару сильно повредило руку и перебило позвоночник. С тех пор у кожевенных дел мастера и начались неприятности. Гильдия охотников резко взвинтила отпускные цены на кожу для Драмура, а использование перекупщиков съедало практически всю прибыль. Все деньги мастера ушли на лечение сына и его друга, но Драмар так и остался с парализованными ногами. Сейчас они едва сводили концы с концами.

Для нас вести с ними дела – идеальный вариант остаться в тени на какое-то время. Потом, конечно, тайное станет явным, но мы надеялись на лучшее. Очень уж не хочется светиться сразу.

Каим вернулся через час вместе с двумя низкорослыми, но очень мощными и широкими в плечах людьми. У одного в волосах и бороде серебрилась седина. Наверняка это мастер. Второй заметно прихрамывал, из чего я сделал вывод, что это второй выживший из отряда Драмара.

– Трим, познакомься, это мастер Драмур. – Каим указал на пожилого человека. – И Брам. – Жест в сторону второго. – Они готовы покупать шкуры по нормальной цене и держать в тайне наше сотрудничество. Более того, мастер Драмур любезно согласился предоставить нам две комнаты. Дела у мастера сейчас не очень, – при этих словах Драмур заметно поморщился, – так что никого это не удивит.

– Заканчивай трепаться, пока я не передумал, – мощным гулким голосом прервал мастер словесный поток Каима. – Давай показывай шкурки. Может, и не стоит с вами ни о чем говорить.

А мужик-то гордый, не любит, когда ему напоминают о его слабости. Могут возникнуть проблемы, если неправильно себя поведем.

Я молча откинул тряпье, укрывавшее на дне лодки нашу добычу. И насладился удивленным выражением лица Драмура и Брама. Видать, не очень они поверили Каиму о количестве добытого. Впрочем, их удивление продолжалось недолго. Мастер быстро ощупал шкурки, загрузил их в захваченные с собой мешки и, кивнув нам, потопал в город. Пожав плечами, мы с Каимом последовали за ним.

Идти пришлось недолго. Через пять минут мы вошли в двухэтажный деревянный дом с подвалом. На первом этаже располагались торговый зал и мастерская, второй этаж был жилой. Брам показал нам наши комнаты и ушел помогать мастеру.

Оставив все лишнее в комнатах, мы отправились на рынок, чтобы сбыть собранный Каимом яд, а заодно когти и клыки марха и василисков. Рога и щитки собакомедведя было решено оставить как особо ценный товар.

Торговались удачно, в наших кошелях приятно позвякивало почти двести золотых.

Отыскав лавку с одеждой, мы с Каимом приоделись и приобулись. Заодно я купил еще пару комплектов одежды на смену. В продуктовой лавке накупили готовой еды, фруктов, два двадцатилитровых бочонка пива и несколько кувшинов вина с доставкой на дом – надо поближе познакомиться с хозяевами. Да и обмыть удачное прибытие не мешает.

Оружейные ряды нас задержали до самого вечера. Я был неприятно удивлен ценами на гномьи клинки. Самый дешевый кинжал гномьей ковки стоил сто пятьдесят золотых, притом что обычный – не более десяти – пятнадцати. Нет, конечно, были и вычурные с изысканной резьбой и драгоценными камнями, цены на которые доходили и до двухсот, но перед кем красоваться? Перед василисками? Так они больше ценят гномью ковку.

Планы на приобретение копья пришлось отложить до лучших времен. Вот мастер-кожевенник расторгуется, выплатит причитающееся, тогда можно купить. Любопытно, но, судя по всему, кожевенник с присными тоже гномы. А с виду обычные люди, только ростом невысокие, около ста шестидесяти сантиметров, да широкоплечие не в меру.

На подходе к нашему новому жилищу услышали громкие голоса и ругань, раздающиеся из лавки. Внутренне подобравшись, я оставил пупырчатого на улице и, готовый к неприятностям, заглянул внутрь. От увиденного я слегка опешил.

– Придется тебе сходить в трактир и заказать еще пару бочонков пива. Они уже второй приканчивают, а ругается мастер из-за того, что шкуры успели засохнуть и ему пришлось приложить немало усилий для приведения их в удобоваримый вид, – сообщил я новости, вернувшись. – И знаешь, лучше бери сразу четыре бочонка.

Глава 9

– Ква-а-а, – раздалось над моим ухом.

Пришлось разлепить глаза и отмахнуться от чего-то зелено-фиолетового первым, что под руку попалось. Нечто умудрилось увернуться от брошенного кинжала. С жуткого похмелья руки держат плохо, вот бросок и смазал.

– Ты, ква, что тво-ква-а-ришь! – заорала моя похмельная галлюцинация.

Что-то у меня глюки слишком громкие, надо еще чем-нибудь запустить. Может, сгинут?

Мутный взгляд наткнулся на кувшин, стоящий на прикроватной тумбочке. Руки, независимо от сознания, потянулись к сосуду и, почувствовав, что внутри плещется жидкость, поднесли горлышко к пересохшему рту. Ополовинив кувшин, испытал небольшое облегчение и даже распробовал вкус. Недаром народная мудрость гласит: «Клин клином вышибают!» – вино очень хорошо пошло. Оторвавшись от божественного нектара, оросившего Сахару моей глотки, обнаружил чудище из моих галлюцинаций возле себя, а вскорости даже узнал его!

– Каим, с похмелья ты выглядишь еще ужасней, чем обычно, – пробурчал я. – Зачем разбудил-то?

Из раздавшегося возмущенного кваканья я понял, что не я один с похмелья кидаюсь чем ни попадя. Брам, например, запустил в него стулом. Хорошо, что Каим обернулся еще вчера во время пьянки, и гномы узнали своего постояльца. В общем, он требует вернуть ему нормальный облик.

– А чем тебе этот не нравится? Драмур, когда ты уже в отключке валялся, все восхищался твоим внешним видом. Хотя… Когда мы уговаривали последний бочонок, он кидал на тебя слишком уж профессионально оценивающие взгляды…

Очистив организм от алкогольных шлаков, я влил в Каима энергию и вернул ему человеческий облик.

– Тебе бы побриться не мешало, щетина отросла, а волосы еще нет. Мне, кстати, тоже надо бы.

– Пойдем в купальни, все равно срочных дел нет.

О, купальни! Как много в этом слове хорошего. Нас отмыли, постригли, побрили, а когда мы нежились в теплом бассейне, к нам присоединились местные представительницы древнейшей из профессий. Не то чтобы я люблю пользоваться услугами продажных женщин. Нет, скорее даже наоборот. Не хватает в общении с ними азарта охотника и нежности, но… Это «но» длилось у меня уже много месяцев, и организм просто кричал о вопиющем пренебрежении мною своим физическим удовлетворением.

Из купален мы выбрались только утром следующего дня, оставив в них два десятка золотых. Дорого, но в Галане сильное превалирование мужского пола. Девушки тут товар штучный, потому их услуги и дороги. К тому же мы не ограничивали себя в различных напитках и лакомствах.

Каим зашел к трактирщику, у которого раньше снимал комнату, и забрал свои вещи, оставленные на хранение. В принципе ничего ценного там не было, кроме одного – информационного кристалла с записанными на нем сведениями по алхимии, артефакторству и начальной магии. Сам пупырчатый и так все отлично помнил, но для моего обучения – самое то.

На трактирщике не было амулета защиты разума, поэтому я просканировал его поверхностные мысли. Толстяк был очень удивлен, что Каим жив, и собирался сообщить об этом людям Урбая. Только проблем с Ночной гильдией нам не хватает. Сделать пока ничего не могу, но стоит вести себя поосторожней и не забывать оглядываться.

– Не внушает мне доверия этот трактирщик. Он явно удивился, увидев тебя. Предлагаю закупиться всем необходимым и рвануть обратно на Галантар, поохотиться немного. Переждем там несколько дней, а сейчас попросим Брама пособирать слухи о пропаже шайки Хрипача. Заодно будет время позаниматься магией и с мечами потренироваться, – выдал я свое видение ситуации.

– Можно, конечно, но я уже говорил: из меня мечник как некромант из жрицы Адели.

– Адель – это богиня природы и целителей? Ничего, хоть какая-то база, я ж ни разу в жизни меч в руках не держал.

– От нападений из-за угла меч не поможет. Помогут только защитные амулеты и быстрые ноги, – возразил Каим.

– Это понятно, но кроме ног и ножей хотелось бы иметь шанс отбиться и от наемного убийцы, а не только от ночных шакалов. А когда научишь меня основам фехтования, найдем нормального учителя, – и, опережая возражения, я резко закончил: – Вместе будем заниматься, или после каждой стычки ты неделю будешь ходить в жабьем обличье.

Надо сказать, мои опасения были не беспочвенны. В Галан стекаются авантюристы и искатели приключений всех мастей. Многих привлекает возможность быстро разбогатеть, да не многим это удается. Из неудачников и формируется костяк Ночной гильдии. Причем большинство из них владеет оружием вполне на уровне. Мастеров клинка среди грабителей конечно же нет, но среди элитных убийц частенько встречаются.

Против последних не поможет быстрый бег или метание кинжалов. Как маги мы ничего не стоим. Использование ментальной магии вызовет нашу травлю всеми жрецами. Единственный шанс выбраться из передряги живым – продержаться до прихода стражи. Вариант самому стать мастером не рассматривается ввиду трудной выполнимости. Дело это долгое, дорогое и нудное, но, если выучиться, того стоит. А мы успели не только перейти дорогу Урбаю – одному из заправил в Ночной гильдии, но и покусились на доход Гильдии охотников. Вот убийц от гильдий я и опасался. Вариант, что для нашего убийства наймут мага… Не хочется даже рассматривать.

Конечно, можно плюнуть на все, добыть еще несколько шкурок, продать их и смыться на материк. Каим сдаст экзамен, а я… Мне делать нечего. В незнакомом мире нужны деньги и связи. Связей нет, но деньги-то здесь заработать можно, и немаленькие.

Я поставил себе цель заработать на первое время тысяч тридцать золотых. Я не жадный, но мне предстоит покупать множество вещей, не говоря о знаниях по магии, которые стоят очень и очень дорого. Одна-единственная книга с одним-двумя средненькими боевыми заклинаниями на черном рынке стоит от пары сотен золотых. Каим же, пока не подтвердит квалификацию подмастерья, не имеет права покупать в Гильдии магов ни одной книги. Считается, что учитель сам обеспечивает ученика нужными знаниями и определяет, что изучать. Да и после экзамена пупырчатый сможет приобретать только то, что относится к алхимии и артефакторству.

Довольствоваться лишь средними боевыми плетениями я не собирался, а нелегальное приобретение книг с действительно мощными заклинаниями, на раз пробивающими стандартную защиту, влетит в такую копеечку, что без портков останешься. Каким бы богачом ты ни был. Получить же в свои загребущие ручонки материалы по самостоятельному составлению плетений вообще недоступная мечта. Хорошо, хоть учитель вбил мне в голову начальные знания по целительству и худо-бедно, но тут я смогу составить собственное простенькое заклинание. Нет, что-то совсем уж простое вполне можно создать и на базе других школ, но именно простое, с малым КПД и без возможности удаленного управления, что никуда не годится против мало-мальски обученного мага.

За пару часов мы закупили все необходимое для обработки, упаковки и длительного хранения добычи и различные причиндалы для Каима, после чего, предупредив мастера Дармура об отъезде на охоту на недельку-другую, отплыли. К вечеру мы уже были на месте нашей прошлой стоянки.

Две недели пролетели в бешеном темпе. Каим занимался со мной фехтованием и преподавал основы алхимии и артефакторства, заодно обучив заклинаниям огненной стрелы, огненного шара, ледяной стрелы (с ней у меня возникли некоторые сложности), воздушного щита, смерчика и светящегося шарика – базовый набор начинающего мага. Насколько пупырчатый был никудышным фехтовальщиком, настолько же он оказался въедливым и придирчивым во всем остальном.

Больше всего моего друга (да, уже можно сказать именно друга) возмущало мое переиначивание ледяной стрелы. Не знаю, что послужило первопричиной: неправильное объяснение Каима или некорректное восприятие его слов вместе с желанием создать плетение самому, руководствуясь интуицией и базовыми знаниями по магии и физике, но результатом стал ледяной шар с огненной начинкой. Скорее всего, именно я неправильно понял его слова и, создав каркас заклинания, всю энергию из образовавшегося объема направил в центр фигуры, вымораживая окружающее пространство. В итоге при ударе по мишени та сначала промораживалась, а потом резко вспыхивала. Нет, когда он показал мне, как делать правильно, я смог повторить, но моя бомбочка понравилась мне гораздо больше. Ведь, по сути, что огненная стрела, что ледяная, что огненный шар – все это были просто каркасы, наполненные сырой Силой. Их эффективность против умелого мага нулевая, а вот мой двойной шар Каим отказался ловить своим защитным амулетом, так что против немага он вполне сгодится.

В свободное от учебы и тренировок время я охотился на василисков. В округе они перевелись уже на второй день, и мне самому приходилось за ними бегать. Каим в это время делал выжимку из цветов краснушки и заготовки для артефактов с амулетами, а иногда и меня припрягал к этому занятию в качестве практиканта. В итоге, возвращаясь в город, мы не на шутку испугались, что лодка просто потонет от перегруза. Шутка ли – свалить в нее шкуры и внутренности двадцати двух василисков и трех мархов, плюс, для маскировки, мы накоптили целую гору мяса.

На пристани в Галане Каим нанял телегу без возницы. Пока мы грузились, к нам подошел какой-то толстый чиновник в сопровождении отряда стражи.

– Предъявите груз для досмотра и уплатите пошлину. – Его глаза так и бегали с одного тюка на другой, предвкушая приличный левый заработок.

– Да чего там предъявлять? Мы лесную корову завалили, вот и накоптили мяса да шкурку сняли, – выдал я заготовленную заранее отмазку.

– Порядок такой: все надо учитывать и досматривать. Вдруг вы приволокли контрабанду с какого судна?

– Уважаемый, ну какая контрабанда? Контрабандисты наверняка по ночам разгружаются, а не при свете дня. Да ты сам посмотри, – проговорил я, подводя чиновника к мешку. – Видишь, мясо копченое и ничего больше?

– Да, действительно, – пробормотал он, перекладывая куски мяса с места на место. – С вас пошлина сорок серебряных. Тимар, – это уже к начальнику отряда стражи, – выпишешь квитанцию.

С этими словами чинуша ушел, а я завязывал мешок уже без кошеля с десятью золотыми в нем. В одном золотом пятьдесят серебряных, заплатить пошлины надо сорок серебряных. Итого на налоги мы списали одиннадцать золотых (решили не лишать стражу заслуженного пива).

– И стоило отдавать золото? Добыча василисков не облагается налогом. А за мясо заплатили бы только серебро, – недовольно бурчал Каим всю дорогу до кожевенной лавки.

– Что, жаба душит? А как бы ты объяснил такое количество добычи? Мало тебе проблем с Ночной гильдией? Ты лучше подумай, куда нам деньги девать. Не дай боги, воры нагрянут.

– А чего? Откроем счет в банке, и никаких проблем.

– Может быть, может быть, – задумчиво пробормотал я. – Слушай, а анонимные счета тут есть, на которые может положить деньги любой человек, а снять со счета только имеющий доступ?

– Вроде есть, – неуверенно протянул Каим, – только банки за них такие деньги гребут, что просто жуть.

– Лучше так, зато для нас безопасней. Договоримся с мастером, что золотом будем брать только небольшую часть, а остальное пусть нам на счет кладет. Кстати, уже приехали. Спроси, куда все сгружать, и пусть помогут.

Кожевенник обрадовался нам как родным. Еще бы, теперь у него есть возможность специализироваться на изделиях из кожи василиска. На шкурах обычных зверей много не заработаешь. На радостях он даже пообещал пошить нам по комплекту одежды и обуви бесплатно. Для прижимистого гнома – небывалая щедрость. Пожалуй, я знаю только одного человека, который может посоревноваться с гномами в жадности. Разумеется, это Каим. Только у него прижимистость направлена на то, что он лучше влезет в неприятности, чем отдаст кому-то деньги ни за что, да лучше сбережет их для гулянок. А гномы сначала все взвесят, а потом решат – платить или нет, но халявы от них фиг дождешься.

– Драмар, смотрю, ты отца за прилавком подменяешь? Молодец. Хочу сказать тебе огромное спасибо за науку по сдиранию шкур. Очень помогло.

Надо сказать, во время нашей прошлой пьянки Драмар был в плохом настроении и оживился только тогда, когда я вывел его на разговор об охоте и шкурковании. Эти сведения очень пригодились мне для быстрого и качественного обдирания василисков и мархов. Конечно, из пьяной болтовни много не выцепишь, но амулета защиты разума на Драмаре не было (чего дома опасаться?), и я беззастенчиво подсмотрел яркие картинки его воспоминаний. Ну а то, что уже отца подменяет, вообще хорошо. Значит, вышел из депрессии.

– Не за что, – довольно буркнул Драмар. – Это я вам спасибо должен сказать. Отец скопил достаточно, чтобы оплатить заклинание высокого исцеления. Правда, целитель сказал, шансы небольшие, так как травма старая. Но хоть какая надежда.

– Поздравляю, рад за тебя. – Понятно, откуда у мастера такая щедрость. Тут меня осенило: – А можно мне присутствовать, когда целитель будет накладывать заклинание? Никогда раньше не видел, а очень хочется. Зато столько разного слышал о нем!

– Трим, зачем тебе это? Ты обычный человек. Отец говорит, что если у тебя и есть способности, то на уровне деревенского знахаря. Все равно ничего не поймешь. А мне будет неприятно, если кто-то еще смотреть будет.

Значит, мастер уже задавался вопросом о наших способностях. Интересовался, как мы тех василисков добыли? Возможно. Ладно, это потом. Сейчас надо дожимать.

– Опыт лишним не бывает. Зато вне зависимости от результата я организую пьянку за свой счет. Идет?

– Договорились, – махнул рукой парень, немного поколебавшись для виду.

Отлично, завтра будет возможность подсмотреть заклинание! Если не буду щелкать клювом и напрягусь по максимуму – вполне возможно, что и запомню.

Остаток дня мы с Каимом провели в купальне, а на вечер взяли два бочонка пива.

Рано утром пришел целитель, пожилой, с внешностью добродушного веселого толстячка. Держал себя легко и непринужденно. Чем вызвал у меня симпатию. Кстати, звали лекаря мастер Йорик.

– Так, выпей вот это, это и это. – Целитель достал несколько склянок и передал их Драмару. – Эти эликсиры предназначены для того, чтобы у твоего организма хватило строительного материала на восстановление. Так, а ты, – палец толстячка указал на меня, – раз уж изъявил желание помогать, когда закончу, дашь мне выпить вот этот эликсир. Боюсь, сам я буду слишком изможден.

Подождав несколько минут, пока выпитое гномом усвоится, целитель начал осторожно, шаг за шагом, плести заклинание. Вот это подарок! Видать, не слишком часто он занимается подобным и проверяет каждый штрих плетения. Я наблюдал за ним затаив дыхание, по максимуму используя ментальные навыки для запоминания и Ликино «посмотрим», которое уже начал называть особым зрением. К моменту наполнения магом плетения энергией у меня начала раскалываться голова, но я запомнил все до последней черточки.

Начало действия плетения завораживало своей красотой. Казалось, невесомая паутинка тончайшим слоем укутывает тело больного. Миг – и от плетения отходят тысячи крохотных нитей, соединяясь с энергетическими линиями, и начинают свою работу, переливаясь всеми возможными оттенками различных цветов.

Любопытный факт: целитель для заклинания использовал только внутреннюю энергию, не истратив ни капли накопленной в ауре. Ну это понятно. В ауре держится сырая Сила, просто разделенная на различные потоки в зависимости от типа. Я, ввиду постоянного роста моего внутреннего резерва и заглушенной до уровня обычного человека аурой, уже давно предпочитаю работать с собственной Силой. Придать ей нужную направленность труда не составляет, а работать удобнее. К тому же при этом практически не возникает лишних возмущений магического фона и случайно засечь применение магии уже с расстояния пяти метров практически нереально.

– Чего застыл? Эликсир давай, – устало прошептал целитель, откидываясь на спинку стула.

Выпив зелье, маг довольно быстро восстановился и принялся за осмотр Драмара.

– Вот поэтому заклинание высокого исцеления и стоит так дорого. Не у каждого целителя хватит Сил и умения его создать. Да и время накопления такой прорвы энергии не меньше двух-трех дней, – наставительно произнес маг.

А вот по мере осмотра пациента от него так и стало шибать недовольством, хоть на лице это и не отразилось. Я обеспокоенно посмотрел на Драмара, предвидя результат лечения. Действительно, все внутренние и внешние повреждения как рукой сняло, но вот нервные окончания в сломанном позвоночнике так и не срослись как надо. Черт, да после такого лечения у него никаких шансов на выздоровление не останется. В месте повреждения нервы просто срослись по разным краям от трещины. Это как пучок нитей перерубить, а для восстановления не пытаться соединить и срастить их, а просто прижечь края.

Маг вышел из комнаты и обратился к нервничающему отцу:

– Исцеление я наложил, а дальше на все воля богов. Думаю, пара недель, и он начнет ходить.

Мое отношение к этому коновалу резко упало далеко за минусовую отметку. Самое поганое, что и оспорить его утверждение я не могу.

Целый день все ходили радостные и веселые. Мне приходилось прикладывать немалые усилия, чтобы никто ничего не заподозрил. На пиру, устроенном мной, как и обещал, я довольно быстро набрался и ушел спать.

Проснулся посреди ночи от ощущения посторонних в доме. Чувство опасности меня подстегнуло, поэтому очистку организма от последствий пьянки провел секунд за десять, попутно одевшись и нацепив на себя все свои ножи и кинжалы. Заодно, на всякий случай, полностью скрыл свою ауру, поставив зарубку на память – потренироваться быстрее накидывать ложную.

В доме оказалось три чужих человека. Двое уже поднимались по лестнице на жилой этаж, а третий оставался внизу, в лавке. Интересно, это грабители или убийцы? А если убийцы, то по чью душу?

Я решил, по возможности, попытаться взять хоть одного живым. Но как? Незаметно разбудить я никого не смогу, только переполох подниму. Все с бодуна, и пользы от них никакой. Если это убийцы, то они могут начать действовать очень жестко, вплоть до применения атакующих амулетов. Чего не хотелось бы. Каим еще только подготовил необходимые элементы для защитных амулетов, не успев заняться их окончательным сбором.

Решив дождаться наилучшего момента, я внимательно просмотрел людей. У тех, что поднимались по лестнице, ауры немного искажены. По всей видимости, это результат действия амулетов. Никаких магических побрякушек, кроме искажающих ауру, у них не было. Зато у третьего аура была хоть и плохо, но приглушена самостоятельно. Маг!

«Твою налево. Только разборки с магом и не хватало», – мысленно чертыхнулся я. Ругань руганью, но ни единого всплеска мысленной активности не вырвалось наружу. Не дай боги, маг заметит!

И ведь что-то его насторожило. Он точно что-то почуял. Что его встревожило? Меня он точно не засечет, даже если очень будет стараться. Не тот у него уровень. Судя по ауре, он гораздо слабее Каима, да и специализация у него на воздушной магии.

«Остолоп! Он просто перестал меня ощущать. Ладно, пора и мне реагировать. Моя дверь первая от лестницы, и они как раз собираются заглянуть ко мне на огонек». Дверь тихо скрипнула. В открывшийся проем прошел один человек. В его руках сверкнуло лезвие кинжала, отражая рассеянный свет луны, заглянувшей в окно. Второй остался страховать в коридоре. Сомнений в цели ночных гостей не осталось. Невыясненным остался вопрос: «По чью душу?»

Пока первый крался к моей кровати, я воспользовался тем, что второй контролировал коридор, и сначала вырубил контролера, ткнув его пальцем в сонную артерию. Затем таким же макаром вырубил и несостоявшегося убийцу.

Благодаря искажающим ауру амулетам невозможно определить, в сознании человек или нет, но их неподвижность может насторожить мага. Стараясь соблюдать тишину, я слетел вниз по лестнице, на ходу напитывая метательные ножи энергией.

Маг успел среагировать на мое появление, запустив в меня лезвием ветра, срезавшим клок разлетевшихся в прыжке волос. Я тоже хочу научиться такому заклинанию! Защита на маге была, но напитанные энергией ножи без проблем пронзили слабое поле амулета, вонзившись в его руки. От болевого шока следующее его плетение развеялось, так и не успев сформироваться. Секундного замешательства убийцы хватило, чтобы обойти его слабенькую природную ментальную защиту и полностью парализовать, лишив возможности не только двигаться, но и пользоваться магией.

Уфф… Получилось. Теперь они у меня запоют!

Обшмонав и связав убийц, отправился всех будить. Мастер Драмур с похмелья сначала даже не понял, что произошло, но, поняв… Он предложил не вызывать стражу, а самим все вызнать. Для этих целей вполне подходит подвал. Признаться, я думал, мне придется уговаривать мастера не вмешивать в это дело стражу. Ан нет. Что ни делается, все к лучшему. У меня появилось целых три подопытных для тренировки в ментальной и целительской магии. Тем более есть одна идейка по поводу позвоночника Драмара. Первым на очереди, как самый информированный, – маг. А дальше… Дальше посмотрим!

Я попросил не мешать, пока буду заниматься с пленниками. Мастер сначала возмущался, но быстро сдал свои позиции. А не фиг без амулета защиты разума ходить!

Первым делом я высосал из бессознательного тела мага всю лишнюю энергию, оставив только для поддержания жизни и минимальной возможности двигаться. Приведя его в чувство, стал задавать интересующие меня вопросы, сканируя мельтешащие в его мозгу обрывки воспоминаний. Через полчаса у меня была полная картина происходящего.

Усыпив пленника, вышел к остальным.

– Пойдем в комнату к Драмару, ему тоже будет интересно, – не дав мне начать, предложил мастер.

В комнате Драмара все было готово для долгой и обстоятельной беседы. Брам, пока я допрашивал пленного, натащил туда мяса и несколько кувшинов с пивом. Перед обсуждением сложившейся ситуации мы немного перекусили и неторопливо выпили по кружке пива. А я все не мог собраться с мыслями и начать рассказ.

– Не тяни, господин маг, рассказывай, что узнал, – обратился ко мне Драмур.

Его заявление сбило меня с толку, и я недоуменно уставился на него. Вроде никому не говорил, что маг.

– Ауру забыл раскрыть. Так и ходишь закрытым, – ухмыльнулся мастер. – Да не переживай, никому мы не расскажем. Гномы друзей не выдают. Тем более ты сегодня всех нас спас.

– Спасибо. Не хотелось бы, чтобы кто-нибудь еще узнал, что я маг. – Я вздохнул с облегчением. Насколько успел узнать мастера, его сына и Брама, они не нарушают данного слова.

– Но почему? Обычно если человек маг, то не скрывает этого. У магов гораздо больше прав, чем у обычного человека, каким ты притворяешься.

– У магов – да, а вот у учеников, тем более диких… Слишком опасно.

– Тогда да, – понимающе покивал Драмур. – Ладно, отвлеклись немного, пора к делу приступать. Что узнал?

– Все мы допустили ошибки. Первая была в том, что тот чинуша, что проверял нас на пристани, хорошо разбирается в своем деле и понял, что мы привезли мясо василисков. Поэтому он и взял взятку, заодно и в Гильдию охотников стуканул, а та в Ночной заказ на вас сделала. Очень вы им поперек горла встали со своей самостоятельностью. Вторая: мастера Йорика мы попотчевали этим мясом, да и несколько шкур он увидел. – Я сделал предупреждающий жест готовым разбушеваться гномам, показывая, что еще не закончил. – К тому же он узнал Каима. Оказывается, толстяк плотно сотрудничает с Урбаем. Тот сложил дважды два и послал к нам этих неудачников. Все. Остальное вы знаете.

– Но как же так? Мастер же целитель, он Драмара вылечил! – закричали возмущенные гномы.

То, что Ночная гильдия интересуется не только ими, но и Каимом, прошло мимо их сознания под впечатлением о подлости мастера Йорика.

– Да не вылечил он его! – в сердцах воскликнул я. – Только хуже сделал да золотишко содрал.

Зря я это сказал. Драмар побледнел, осознав услышанное, а мастер сначала побагровел от гнева, а потом как-то сдулся, и взгляд его приобрел потерянное выражение.

– Объяснись, – тихо прошептал придавленный горем отец.

– Повреждения были уже старыми, нервные волокна под воздействием заклинания просто спеклись по краям разрыва. И Йорик об этом знает.

В комнате повисло тягостное молчание. Ни на ком из гномов не было амулетов защиты разума, и я без труда улавливал их гневные эмоции и обрывки мыслей с пытками и убийством целителя. Вот только от парализованного сына кожевенника начала исходить такая волна тоски и отчаяния, что мне стало не по себе. А уж когда мелькнули мысли о самоубийстве, я не выдержал.

– Успокойся, – жестко приказал я, подкрепляя слова ментальным воздействием. – Возможно, я смогу тебя вылечить. Только сначала надо потренироваться. – Я растянул губы в оскале, от которого гномам стало не по себе. – И у меня как раз есть трое подопытных.

На выработку планов ушел еще час. В итоге мы решили, что Каим выходит в город для покупки необходимого только в сопровождении Брама (единственного среди нас полноценного воина), все свое время делая артефакты и амулеты, дабы нас максимально обезопасить. Я первым делом до конца залечиваю ногу Брама, занимаюсь опытами с пленниками и осмотром Драмара. Все остальное время помогаю нашему артефакторщику. Отдельные споры и пререкания вызвало мое желание найти мастера клинка и учиться у него, но гномов я быстро убедил, а Каим отступился перед большинством. (Пока я еще не подобрал ключики к его иммунитету ментальной магии. Вернее, не иммунитету, а очень совершенной защите, наложенной не иначе как самой Ликой.)

Шкур василисков у нас вполне достаточно для загрузки мастера работой еще месяца на два, чем тот и будет заниматься, обеспечивая наличностью на необходимые траты.

Оставив всех обсуждать детали, я спустился к пленникам. Слабые угрызения совести сделали робкую попытку укорить меня, но я не поддался на собственную провокацию. Эти люди сами выбрали свою судьбу. Никто не заставлял их убивать нас. За все надо платить, и их плата – быть подопытным материалом. Приняв окончательное решение, я разорвал несколько энергетических каналов мага, не давая ему накапливать Силу, и тремя точными и сильными ударами перебил каждому работнику ножа и топора позвоночник.

Глава 10

Идя по узким улочкам Галана, я размышлял над вопросом, насколько изменился с попаданием на Ойкум. Несколько часов назад я без лишних эмоций покалечил трех человек. Не убил, защищая себя и своих друзей, а целенаправленно превратил в инвалидов для проведения экспериментов. Вопреки ожиданиям совесть не мучила меня. Да, я поступил ужасно, с точки зрения среднего землянина, но в то же время я поступил вполне оправданно, исходя из сиюминутной ситуации. Каим много рассказывал о том, какие опыты могут поставить надо мной маги, если прознают, что я дикий. Стать Духом-Охранником, управляющим защитой дома, – один из лучших вариантов, и то если попаду к магу высокого ранга.

По местным законам убийца, плененный на месте преступления, переходит в собственность пленившего. Если на то будет желание. Единственное условие такого рабства – хозяин полностью отвечает за все поступки, буде раб сотворит какую гадость.

Еще вчера, увидев результаты целительства, решил попытаться вылечить Драмара. Разумеется, первоначально я намеревался ставить опыты над животными, отвергая мысли прикупить для этого раба. Строение животных и человека во многом различны, и что хорошо для одного, может оказаться плохо для другого, но приемлемого с позиций морали выхода из ситуации я не видел. Появление убийц расставило все по своим местам.

Самым трудным было нанести первый удар, но, когда я заглянул в глаза одного из ночных шакалов, сомнения отпали. Перед моим мысленным взором как вживую пронеслась картинка семилетней давности.

…Я лежал на полу в луже собственной крови. Перед глазами все плавало как в тумане. Удар стальной палкой по голове не прошел даром.

Тот, что с палкой, навис надо мной и пинал ногами при каждой попытке пошевелиться. Другой… Другой стоял посреди комнаты и угрожал пистолетом матери, сидевшей на диване, и сестре, прижавшейся спиной к батарее. Грабители требовали отдать им деньги и постоянно спрашивали, где кубышка. Денег не было, и отдавать, соответственно, было нечего. Все ценное они уже забрали.

Они не удовлетворились результатом и принялись нас избивать. Наконец, решив, что побоями ничего не добьются, один из них вынул из пистолета магазин и показал боевые патроны. Его глаза были совершенно безумны, в них плескалось наслаждение властью над нами. Наверное, он ощущал себя всемогущим. Как же, ведь у него в руках пистолет. Напарник, такой же как он, тоже упивается моментом. Сейчас им можно все, и никто не помешает. Соседи по лестничной площадке, даже если и слышали крики, никак не отреагировали. Чего бояться? Они уже здесь минут сорок. Жертвы беспомощны и осознают это. Заодно можно и поглумиться, подняв себя в собственных глазах. Продемонстрировав нам патроны и вернув магазин на место, грабитель картинно передернул затвор и поднес ствол к виску матери. На его роже появилась довольная мерзкая ухмылка…

– Дети, хотите увидеть, как ваша мать умирает? – спросил он и…

Тот сухой стук спускаемого курка часто снился мне потом…

Гадкий, клокочущий смех ублюдка, довольного своей шуткой, и переключение предохранителя пистолета на боевой режим…

Тогда удалось отобрать пистолет. Живыми они ушли по чистой случайности: патрон перекосило в стволе. Вот в воспоминаниях убийцы я и увидел несколько похожих ситуаций. Только его жертвы не спаслись…

Тряхнув головой, чтобы прогнать воспоминания, сосредоточился на окружающем. Я еще не бывал в городе дальше рыночной площади и сейчас подходил к воротам в стене, отделяющей элитный район. Стражники деловито осведомились целью посещения, содрали серебряный как пошлину за вход, а за дополнительную серебрушку объяснили, как дойти.

Внутренний город разительно отличался от внешнего. Здесь царили чистота и покой. Праздношатающихся не было. Богато одетые горожане либо чинно прогуливались, либо целеустремленно вышагивали по своим делам. Дома, добротные, красивые, утопали в зелени садов.

Следуя объяснениям стражников, я довольно быстро сумел найти то, что искал. Ворота были открыты, и я вошел внутрь. Ощущение дежавю напомнило учебную базу, где меня тренировал Олег. В саду стояли спортивные снаряды, а тропки периодически прерывались возникающими из ниоткуда препятствиями. Я попал точно по адресу. Осталось найти мастера и напроситься в ученики.

Метрах в пяти от ворот на скамейке сидел щуплый парнишка лет пятнадцати. При моем появлении он встал и грозным, как ему казалось, голосом окликнул меня:

– Тебе чего тут надо? Шуруй отсюда, пока цел!

Я внимательно осмотрел пацана. Одет он был в широкие полотняные штаны, не мешающие движениям, и только. На этом его экипировка заканчивалась. Длинный шест, упертый пяткой в землю, вкупе с насупленным выражением лица и фиолетовым синяком под правым глазом, никак не придавал ему воинственности. Единственное, что меня насторожило, – плавность движений, нарабатываемая долгими тренировками в боевых искусствах.

Не желая вступать в конфронтацию, я ответил миролюбиво:

– Слушай, парнишка, скажи, где найти мастера Валиора? А еще лучше отведи меня к нему.

– Я тебе не привратник! Если принес что, так мне можешь оставить. А поговорить – жди. Увидит, может, и подойдет, – нагло заявил он.

У меня создалось впечатление, что парень ищет повод для драки и пытается спровоцировать конфликт. Со слов Драмара, прийти сюда учиться может любой, были бы деньги, а сегодня как раз день приема новых учеников. Мастер Валиор проводит набор не чаще одного-двух раз в месяц. Да и ни о каких привратниках он не упоминал. Впрочем, может, это уже один из экзаменов? Кто знает, какие требования тут предъявляют?

– Парень, просто позови мастера. Скажи, что я хочу обучаться бою на клинках. Не зря же тебя привратником поставили, вот и работай, а не отлынивай.

– У тебя денег не хватит тут учиться. Даже на меч не накопил, голытьба, – рассмеялся парень. – Но раз уж ты так хочешь видеть мастера, то пройди мимо меня. Мастер в доме.

– Сам напросился.

Сдерживая раздражение, я пошел вперед. Парнишка явно обрадовался моему решению и предвкушающе улыбнулся, покачивая шест в руках. Первая же попытка приблизиться окончилась провалом. Шест превратился в гудящий вихрь, больно жалящий из самых разных позиций. Получив несколько сильных тычков по корпусу и с десяток ударов по рукам и ногам, я отступил. Недооценил я парнишку. Думал, хватит моей обычной скорости реакции, а он показал виртуозное обращение с шестом, для которого не хватило моих навыков рукопашки и реакции.

– Вали отсюда. Тебе здесь не рады. Мастер не обучает кого ни попадя, – заявил мой противник.

Вместо ответа я напитал свои мышцы энергией и, ускорив восприятие, сделал шаг вперед. Время немного замедлилось, и теперь я вполне отчетливо различал движения шеста. Уклонившись от первого выпада, приблизился еще на шаг, но тут же пришлось блокировать следующий удар. Драка сразу пошла веселее. Парнишка немного уступал мне в скорости, но это компенсировалось наличием у него длинного шеста, не дающего мне подобраться на расстояние удара. На мои атаки он отвечал резкими и неожиданными выпадами, но постепенно отступил. Наконец мне удалось блокировать шест и перехватить его рукой. Удар ребром ладони по древку, и у парня в руках осталась только половинка шеста. Со следующим шагом я с удовольствием вмазал кулаком в его левый глаз.

Оставив противника приходить в себя, прошел в дом. Почти все пространство первого этажа занимал огромный зал, вдоль стен которого располагались скамейки и стойки с разнообразным оружием. На мой неискушенный взгляд казалось, что половина оружия остро заточено и явно боевое, а другая половина – деревянные тренировочные копии. В центре зала стоял мужик лет сорока пяти на вид и ростом под два метра. Он был весь увит тугими жилами мускулов без единой капли жира, но в то же время не вызывал ощущения перекачанности, как земные бодибилдеры. В руках он держал два одинаковых полутораручных обоюдоострых меча наголо. На пряжке широкого пояса красовалось изображение перекрещенных меча, копья и секиры – знак мастера клинка.

– Весьма впечатляет, молодой человек, но это ничего не меняет. Ты уже почти труп. Защищайся! – С этими словами мужик кинул мне меч, который я машинально поймал за рукоять, легким, стелющимся шагом подскочил ко мне и попытался развалить на две неравные половинки.

Спасло меня только ускоренное восприятие, из которого я еще так до конца и не вышел, да рефлекторно подставленный меч. От удара клинок чуть не вырвало из моих рук, а от следующего я ушел прыжком в сторону. Мастер Валиор, а это был он, гонял меня по всему залу. От его выпадов я умудрялся уворачиваться каким-то чудом и в последний момент. Однако и сбежать мне было не по силам.

Видя, что он постепенно теснит меня в угол, я решил воспользоваться ментальной магией и сжечь ему мозги. Конечно, это меня демаскирует, да и проблем с использованием запретной магии не оберешься, придется потом с максимальной скоростью тикать из Галана, но жизнь дороже. Запустить в него тем набором заклинаний, что владею… Это надо еще успеть ими воспользоваться, да и в магическом плане мастер так и светится от различных амулетов.

Еще пяток прыжков, и буду зажат окончательно. Но перед использованием ментальной магии решил применить последний козырь. Швырнув в мастера бесполезную оглоблю, в простонародье именуемую мечом, я с бешеной скоростью начал выхватывать и метать в него все свои кинжалы и ножи, благо у меня всегда их с собой целая куча. К моему ужасу, ни один из пущенных снарядов не достиг цели – мастер либо уворачивался, либо сбивал бешено крутящимся в его руках мечом. Совершив очередной прыжок назад, я в полете кинул последний нож. Наверное, отчаяние придало мне сил и точности, нож прошел сквозь сверкающую завесу стали и воткнулся в плечо… Легкая муть защитной пелены образовалась в последний момент, не дав ранить хозяина, а в следующий миг я увидел вонзающийся мне в грудь меч, и сознание померкло во вспышке боли.

Очнулся я с больной головой, но абсолютно невредимым. Не было не только раны в груди, но даже и рубашка оказалась цела. Вместо крови она была пропитана потом, как и вся остальная одежда. Схватка вымотала меня основательно, раз я даже не следил за теплообменом организма. Кстати о схватке… Меня же вроде убили? Пытаясь не застонать, поднялся с пола, упираясь руками в оказавшуюся поблизости скамью. Головная боль постепенно утихала, и мне удалось сфокусировать взгляд на том, кто сидел на этой же скамье и весело скалился мне в лицо.

Видимо, на моей роже была написана целая гамма чувств, потому что мастер Валиор, а это был он, не выдержал и расхохотался.

– Видел бы ты свою морду! – заявил он. – Показал ты себя хорошо. Даже умудрился в меня зубочисткой своей попасть, хвалю! Сойдемся в цене – буду тебя обучать. А то что это за дело? Ножи кидаешь здорово, а мечом орудуешь хуже моей кухарки. Но ей простительно: то задница перевесит, то грудь поменяет центр тяжести, а тебе – нет.

Я все еще пребывал в состоянии прострации и ощупывал себя на предмет повреждений, поэтому и не особо обращал внимание на мастера. Видя такое, он проводил меня к неприметной двери в небольшую комнату, где находились еще два молодых парня лет семнадцати, и там оставил.

– Выпей, – протянул мне хрустальный бокал с вином один из парней с лицом, наполовину заплывшим синяком. Я благодарно кивнул. – Впервые столкнулся с такими мечами?

– Угу, я же почувствовал, как он в меня вонзился, да и боль зверская… Думал, все. Каюк мне.

– А ты думаешь, мастер такие деньги берет только за обучение? Он тут и целителя содержит, и мага, что все эти шпуты заряжает. Зато большинство тренировок проходит не на деревянных макетах, как у других, а со шпутами, и удар можно не сдерживать.

– Ясно. А что за шпуты такие? – решил я прояснить незнакомое слово.

– Из какой дыры ты вылез? Это же магическое оружие. Вонзаясь в человека, оно не наносит ран, но причиняет жуткую боль, а если ранение «смертельное», то вызывает потерю сознания, – удивился он моему незнанию. – Вот шпутом тебя мастер и приложил. Но ты молодец, быстро в себя пришел. Силя минут за пятнадцать до тебя мастер нашинковал, так до сих пор еле языком шевелит. – Тут парень задумался на пару секунд и замер, будто неожиданно вспомнил что-то важное. – Прошу простить мои манеры: я – Элиор а’Картус, а это, – жест рукой в сторону второго парня, – Сильвестр а’Марине.

Приставка «а’» к родовому имени означает принадлежность к дворянскому сословию, а буква «д» в ней (звучит как «ад’») – что человек к тому же является и магом не ниже уровня мастера. Следовало ожидать, что у мастера клинка обучается в основном местная аристократия. Вообще дворянство на Ойкуме очень многочисленно и в основном идет по военной стезе и службе правителю. При средней продолжительности жизни крестьянского населения около ста пятидесяти лет дворянство, с помощью целителей, продлевает этот срок до трехсот, не говоря о сильных магах, живущих еще дольше. За столь длинную жизнь у каждого человека появляется множество голодных деток, которых надо прокормить. В итоге среди аристократов очень популярно проведение дуэлей по любому поводу, что немного регулирует их численность и отбраковывает нежизнеспособных. Основным же регулятором численности населения являются войны, которые позволяют враждующим сторонам на время забыть о проблеме перенаселения.

Опасным для меня моментом в общении с аристократией является как раз то, что по местной табели о рангах мое социальное положение находится на уровне бесправного крестьянина, и убить меня может любой дворянин, выплатив символическую виру городской казне в пять серебряных. Впрочем, при моем вступлении в Гильдию охотников, буде у меня возникнет такое желание, вира увеличивается до двадцати золотых. И то если меня убили просто так, а не на дуэли.

– Трим, – коротко представился я, опустив родовое имя, которого у меня в этом мире нет.

Брови Элиора поползли вверх, даже Сильвестр удивленно уставился на меня, забыв о плохом самочувствии.

– Сиволапый? И что ты тут забыл? – В голосе жертвы шинковальной машины мастера сквозило нескрываемое презрение.

– Крестьянином я никогда не был. Так получилось, что в этом мире не осталось никого из моего рода и единственные, кого сейчас могу назвать родственниками, – это кронки, поскольку много времени провожу на их территории, – спокойно ответил я, не реагируя на явную грубость. Сила и закон пока не на моей стороне.

– Ха, родич животных. Еще лучше. Тебе здесь не место. Проваливай, пока я тебя не убил. Не позорь школу мастера Валиора. – Попытка наладить отношения с Сильвестром явно не удалась.

– Кого это ты собираешься выгнать из моей школы?

Голос мастера из раскрывшейся двери раздался неожиданно даже для меня. Слишком много уделил внимания собеседникам, оставив без плотного контроля окружающее пространство. Нет, его приближение я засек уже давно, но вот сам момент открывания двери остался незамеченным. Мысленно обругав себя, решил больше не ослаблять внимания, особенно с учетом растущего клуба недоброжелателей.

– Я сам решаю, кто у меня учится, а кто нет. И не тебе, щенок, мне указывать.

Сильвестр под гневным взглядом мастера и насмешливым Элиора немного смутился и попытался оправдаться. Не получилось.

– Значит, так, – отрезал мастер Валиор, – все отношения в моей школе выясняются путем проведения пяти дуэлей до «смерти». Оружие для поединков и правила выбираю я. Узнаю, что сцепились за пределами школы, – выгоню всех участников. Обучение ежедневное с полудня и до вечера. По истечении месяца – неделя отдыха. И горе тому, кто через год не достигнет хотя бы уровня мастера меча. Оплата четыреста золотых в месяц.

От названной суммы у меня глаза на лоб полезли. Я рассчитывал максимум на сотню золотых, даже с учетом элитности заведения. А тут… С другой стороны… жизнь, она дороже. Ходить по городу с одними только кинжалами – сущее самоубийство, особенно по ночам, а с мечом на поясе – просто более экзотичный способ покончить с собой, учитывая мое «мастерство» в обращении с ним.

Видя ошарашенное выражение моего лица, мастер пояснил:

– В оплату входит сотня золотых за услуги целителя. Он присутствует на всех тренировках и лечит ушибы и переломы. За дополнительную плату сможешь договориться о модификации организма. Хотя, судя по твоей скорости, об этом ты уже позаботился.

Так, так, так… подпускать к себе целителя в мои планы никак не входит. При лечении он обязательно обнаружит маскировку и проведенные изменения в организме, невозможные без того, чтобы самому быть целителем. Но не это самое страшное, а то, что при плотном контакте он вполне сможет замерить мой внутренний резерв, громко кричащий о том, что я прирожденный маг.

– Мастер, я бы хотел отказаться от услуг целителя. Ушибы у меня и так рассасываются, а переломы, если они будут, залечит мой друг.

Моя просьба не вызвала особого удивления у мастера, зато я заработал еще один взгляд Сильвестра, полный собственного превосходства и презрения ко мне.

В комнатку вошел парень с шестом, встречавший меня на входе. Теперь оба его глаза светили всеми оттенками фиолетового. Я с гордостью отметил, что синяк, оставленный мной, гораздо красивее первого.

– Это мой сын Родрик. На первых порах именно он будет вашим наставником и учителем. Сегодняшнее занятие бесплатное, в честь поступления. Завтра к полудню принесете оплату за первый месяц обучения. А сейчас все во двор, пройдете полосу препятствий, потом посмотрим, кто каким оружием лучше владеет.

Родрик задержал меня и, отстав от остальных, извинился за свои слова на входе.

– Да я понимаю, что ты проводил первичный отбор кандидатов, – ухмыльнулся я и, не удержавшись, добавил: – А за слова ты уже получил сполна. Хотя, если честно, я думал, вы с отцом приняли меня за кого-то другого. А в поединке с ним решил, что он действительно жаждет моей смерти.

– Нет, мы поступаем так со всеми претендентами, которых не знаем. Элиора а’Картуса и Сильвестра а’Марине мы уже знали, а тебя нет, поэтому я и пытался вывести тебя из себя. Вот, кстати, о том, что я получил… – Родрик задумался, формулируя мысль. – Отец говорит, ты мечом совсем не владеешь, только навыки рукопашного боя хорошие да скорость впечатляет. Почему так?

– Раньше занимался с одним человеком, так он говорил: для начала надо научиться владеть своим телом, а пока этого не будет – учить чему-то другому все равно без толку.

– Интересная мысль. В чем-то он прав, – задумчиво проговорил Родрик. – Почему от него ушел?

– Не по своей воле. Боги решили подшутить надо мной да и забросили на Галантар.

– И в чем же их шутка?

– Я бы предпочел оставить это при себе.

За разговором мы незаметно вышли в сад. Тут все шевелилось и стонало: Сильвестр с Элиором проходили полосу препятствий. На тропках между деревьями и препятствиями крутились какие-то механизмы, с рваными интервалами выпускающие на пути бегущих тяжелые мешки, сбивающие с ног, не говоря уже о мельтешащих из стороны в сторону палках, так и норовящих ударить побольнее.

– Ты побежишь после них. Маршрут отмечен розовой полосой на земле. Отклоняться нельзя.

При моем забеге мастер врубил интенсивность мельтешения на полосе препятствий в три раза больше. В итоге пришлось ее проходить в режиме ускоренного восприятия, и то несколько раз был сбит с ног.

Весь день мастер доказывал, как опрометчиво я поступаю, отказываясь от услуг целителя. Деревянными мечами, копьями, секирами, ножами, даже булавами, напоследок руками меня превратили в отбивную. Закономерным итогом стало отсутствие на моем теле живого места и перелом трех пальцев (несмотря на укрепленные кости) на левой руке, которые я потихоньку залечивал. Апофеозом насыщенного тумаками дня стало пять дуэлей до «смерти» с Сильвестром.

Первая дуэль с использованием меча и щита, вторая – двух мечей; обе я проиграл. Дворянчик постоянно «отрубал» мне конечности, только напоследок нанося «смертельный» удар. Воспользовался собственным опытом дуэлейс мастером, гад. Но его мастер Валиор отметелил за дело: не фиг было пользоваться магией в квалификационном бое на клинках. Особенно зная, что бой учебный. Третья дуэль была на ножах. В ней я оторвался по полной, отомстив за себя. Теперь уже Сильвестр периодически получал по зубам, а мой нож жалил и резал его руки и ноги, не нанося «смертельного» удара. Четвертая дуэль была с копьем у меня и коротким мечом и щитом у противника. С трудом, но удалось победить. Зато пятая была с точностью до наоборот и закончилась моим поражением.

Домой я возвращался уже в темноте, уставший, голодный, злой и весь разбитый. После трех «смертей» раскалывалась голова, а залечивать ушибы было нельзя, отчего ныло все тело. Вдобавок длительное нахождение в режиме ускоренного восприятия с непривычки вымотало донельзя. А ведь дома меня еще пленники ждут не дождутся…

По дороге ко мне никто не решился привязаться. И правильно – сегодня это для грабителей небезопасно.

Ввалившись в свою комнату, первым делом залечил ушибы, не оставив от них и следа. Почувствовав себя лучше, поужинал. Вернее, ужином это нельзя было назвать, так как я просто набил желудок до отказа, не чувствуя вкуса еды.

Немного осоловевший от тяжести в животе, спустился в алхимическую лабораторию к пленникам. Гномы освободили для них комнатку два на два метра, где и оставили ждать меня. Осмотрев каморку всеми доступными способами, пришел к выводу, что полностью тут ауру раскрывать не стоит, ибо экранировка этого помещения оставляет желать лучшего.

Пленники не дали мне сразу же приступить к их обследованию, ибо витавшие в воздухе миазмы не способствовали сосредоточенной работе. Один из них опорожнил кишечник, завоняв всю комнату. М-да… Одному надо было оставить позвоночник целым. Очень не хочется прибирать тут за ними. Ладно, вот и шанс испробовать заклинание высокого исцеления. Если удастся вылечить одного, то пусть ухаживает за остальными.

– Два часа! Два часа я плел заклинание. И для чего? Вот где я напутал? А ты чего зыркаешь? Следующее заклинание на тебе испытывать буду.

Моему негодованию не было пределов. Все пошло совсем не так, как требовалось. Два часа упорных трудов, постоянных сверок с запечатленным в памяти, исправлений… А что в итоге?

Я со злостью посмотрел на растекающуюся по полу зловонную лужицу, которой когда-то был засранец. Именно на этом обосравшемся гаде испытал вариацию исцеления, а он, вместо благодарности, сгнил прямо на глазах. Даже кости и те сгнили!

Подавив раздражение, поплелся за ведром и тряпкой. Придется самому убирать, раз напачкал. Пачкаться зловонной жижей жутко не хотелось. Но, как говорится, голь на выдумку хитра. Уборка превратилась в тренировку телекинеза (с его помощью я орудовал тряпкой, не прикасаясь к ней) и практику по отстранению от неприятных запахов.

«Не мой сегодня день», – была последняя мысль перед сном, когда я наконец управился с делами и добрался до кровати.

Глава 11

Сидя у себя в комнате, я просматривал данные с информационного кристалла Каима. Приобретенная привычка спать мало и чутко в городе доставляет больше проблем, чем пользы. Все показатели я уже успел изучить и сейчас занимался их систематизацией и более глубоким осмыслением. Новой информации пока не достал, так что придется искать новые источники знаний, иначе умру от скуки, дожидаясь, пока все проснутся.

Первоначальная надежда использовать знания в артефакторстве для построения плетений не прошла проверку реальностью. Нет, можно, конечно, обладая большими знаниями и внушительной практикой, использовать плетения, зашитые в амулеты и артефакты в обычных заклинаниях, но… Об это «но» все и разбивалось. В артефакторстве очень многое зависит именно от используемого материала, наличия примесей в металле и так далее. Например, использование чистого серебра дает на выходе один тип энергии, серебро с небольшой примесью – другой. Не говоря уже о правильной форме деталей. Немного не тот угол, – и, как следствие, отклонение стыковочной линии плетения от требуемых параметров. Все должно быть соединено просто с ювелирной точностью. Если проводить аналогии, то артефакторство – это использование трехмерных микросхем с одним или несколькими типами источников энергии. При этом в одной части может быть использовано, допустим, электричество, в другой – радиоволны, в третьей – гравитация. И все это надо правильно состыковать и заставить работать, не мешая друг другу. Не говоря о том, что для их создания нужно специально оборудованное помещение, исключающее влияние посторонних Сил и создающее оптимальные условия для различных действий.

Единственное, что в моих силах по артефакторству, – тупо копировать уже сделанные артефакты, изучая их строение и функции. Разумеется, все вышесказанное относится к сложным артефактам. Простые можно сделать и без таких заморочек. Простые амулеты смогут работать и в обычной деревяшке, если сумеешь обеспечить их энергией, и даже плетения почти не меняются, за исключением небольших штрихов, но информацию по этим заклинаниям в гильдии может получить и Каим за небольшие деньги, да и касаются они в основном бытовых мелочей. Попытка в такие амулеты загнать низкоуровневое боевое плетение в принципе даст нужный эффект, но это будет сопоставимо с ношением в кармане гранаты с выдернутой чекой.

Самым же главным плюсом сложных артефактов, недоступным амулетам, является надежность и слабый фон в магическом зрении, который возможно замаскировать при должном умении. Это уже не говоря о том, что действительно качественный артефакт может стабильно работать не только в условиях Галантара, но и во время активного использования магии, например в битве магов. Да и энергопотери у него на несколько порядков меньше, и реже надо заниматься их подзарядкой. Эксклюзивные же работы мастеров, сделанные на заказ, сами подзаряжаются из окружающего пространства.

С алхимией на первый взгляд все обстояло значительно лучше. Казалось бы, смешивай ингредиенты да время от времени обрабатывай определенным типом Силы с заданной интенсивностью. Ан нет. Не хватает практики работы с энергиями, а сухие рекомендации обрабатывать типом и мощностью такими-то, с диапазоном колебания Силы не более такого-то вызывают головную боль и упадок настроения. Каим смог показать мне только доступное ему, сказав, что для преобразования энергии из одного типа в другой используются специальные артефакты, а преобразующие плетения он не знает и показать мне наглядно не может.

Анализируя вчерашнюю провалившуюся попытку использования заклинания высокого исцеления, я пришел к следующему выводу: моя неудача обусловлена неумением правильно работать с энергией. Мало создать плетение и вбухать в него Силу. Надо еще делать это равномерно, сразу в нескольких ключевых точках, не перегружая отдельные участки, а в некоторых случаях с разной интенсивностью и разными типами магии.

Исходя из таких предпосылок, я составил список первоочередных дел. Во-первых, найти и купить манипулятор – артефакт, с помощью которого обучают работе с энергиями. Даже страшно думать, в какую копеечку выльется такая покупка. Манипуляторы – редкая и дорогая вещь. Во-вторых, всеми законными и не очень путями искать знания по магии. В качестве первого источника буду потрошить сознание пленного мага, оставив второго убийцу на роль подопытного в целительстве. Да и Каима надо запрячь с покупкой, все же он официально числится на практике перед сдачей на звание подмастерья. В-третьих, в городе с магией особо не поэкспериментируешь, а свободного времени для охотничьих экспедиций по Галантару не так уж и много, да еще приходится отвлекаться, чтобы отпугнуть мелких хищников от места стоянки для обеспечения безопасности Каима. Вывод: пусть жаборожий заботится о нашем благосостоянии, находясь в городе. Все необходимое он может закупить и здесь, оставив на мою долю добычу всего остального. В-четвертых, основные тренировки в ментальной магии проводить на моем пупырчатом друге (ключик к первому уровню его защиты уже почти подобрал и кое-что из изученного успел применить к себе), копание в мозгах, как уже упоминалось, остается на долю пленного мага. В-пятых, использовать любую возможность узнать, подсмотреть или даже банально украсть знания по боевой магии. В случае удачи любым способом достать книги по теории самостоятельного создания плетений.

На этом составление списка было прервано бесцеремонно ворвавшимся в мою комнату Брамом.

– Трим, один из пленников умудрился сбежать.

– Не сбежать, а смыться. – Видя, как лицо Брама меняет выражение с обеспокоенного на обеспокоенно-удивленное, решил уточнить: – В канализацию. И не сам, а из-за моей ошибки.

– Не понял?

– А чего тут непонятного? Неправильно я создал заклинание исцеления, он и умер.

– То есть он не сбежал? – уточнил гном, не особо понимая, что произошло.

Заверив, что ничего страшного не случилось, решил заняться подопытными, раз уж от размышлений все равно отвлекли. Для начала покопался в воспоминаниях мага, напрямую переворачивая его память. Ничего существенного и полезного узнать не удалось. В Галане он был новичком, сбежав сюда с материка от преследования за убийство знатного аристократа. Бежал второпях, поэтому никаких вещей с собой не было, самое обидное, не захватил и информационный кристалл, наподобие каимовского. Добраться до воспоминаний о том, как создавать неизвестные мне заклинания, не удалось также. Чувствуя, что еще чуть-чуть, и я получу пускающий слюни овощ вместо ценного пленника, копошение в мозгах прекратил. Облом.

Следующие три часа потратил на второго. Тут дело хоть и медленно, но продвигалось. Я залез в его голову и заставлял напрячь то одну мышцу на ноге, то другую, отслеживая, какой нерв за что отвечает и как прерывается нервный импульс в месте перелома позвоночника. Потом сравнивал с аналогичными у себя, затем вновь переключался на пленника и, уже с другой стороны, от разрыва нервных тканей, посылал импульс по нерву, наблюдая, за что он отвечает в организме. Методом перебора удалось срастить несколько десятков нервов. А их осталось еще… много. Очень.

Израсходовав весь внутренний резерв, потопал завтракать в ближайший кабак. Жрать хотелось неимоверно.

– Трим, подожди секундочку, – уже в дверях поймал меня мастер Драмур. – Я обещал тебе обновку из кожи василиска. Примерь.

С этими словами он передал мне внушительный сверток. Поблагодарив мастера, я решил немного потерпеть с набиванием желудка и по-быстрому все примерить. Развернув в комнате сверток, обнаружил сапоги, штаны, куртку, перчатки и широкий пояс. Надев, с удивлением понял: мало того что все сидит идеально и ни капельки не мешает движениям, словно вторая кожа, так еще все это сделано абсолютно цельным. Нигде: ни на куртке, ни на штанах, ни на сапогах – ни единого шва. Вдобавок мастер так обработал кожу, что при движении она абсолютно не скрипела и была довольно эластична в нужных местах. В таком прикиде даже по джунглям Галантара можно прыгать без проблем, выкинув наконец надоевшую набедренную повязку!

– Ну, мастер! Пожалуй, я буду снимать пошитую вами одежду только перед сном, да и то с неохотой, – не скрывая обуревавших меня чувств, заявил я, спустившись к Драмуру.

– Оценил, значит. На «вы» обратился, – довольно ухмыльнулся кожевенник.

Надо сказать, обращение на «вы» на Ойкуме – это признание важности человека. Даже к дряхлому старику тут обращаются на «ты», если он не достиг в своей жизни звания мастера в какой-либо сфере. Также на «вы», следует обращаться к жрецам, имея в виду и бога, которому он служит, и к представителям высшей аристократии (короли, герцоги, графы…), не распространяя такое обращение на их отпрысков, за исключением официальных наследников. Назвать на «вы» любого другого – грубая форма лести, изредка практикуемая по отношению к чиновникам.

Еще раз заверив в своем уважении, пригласил мастера составить мне компанию за завтраком. Тот отказался, сославшись на занятость. На нет и суда нет. С чистой совестью, урчащим желудком и с повышенным обновой настроением в гордом одиночестве ушел в трактир.

Врут книги, в трактире необязательно должна быть драка. Сытный завтрак прошел абсолютно спокойно, без всяких эксцессов.

Каим не стал скрывать радости от моего решения заниматься добычей всего необходимого самому и свалить на него только обработку и сбыт. Тем более такой подход снимет вопрос о разделе прибыли с добычи. Он теряет часть дохода со шкур, зато по дешевке получает от меня сырье для занятий артефакторикой и алхимией. На радостях он пообещал достать через гильдию всю возможную информацию, положенную ему по статусу.

Еще одним приятным известием стала договоренность Каима с местной Гильдией магов, а точнее, с ее подразделением Артефакторов, о проведении экзамена на звание подмастерья в Галане, минуя необходимость возвращаться в родной город. Встала эта договоренность в копеечку, но дает возможность пупырчатому использовать инструментарий гильдии для производства своих артефактов и сбыт готовых через гильдию. А после экзамена появится возможность закупить необходимое оборудование для собственного производства. Придется потом собственным домиком в Галане обзаводиться.

Наверное, действительно стоит на ближайшее время осесть здесь. Занятия боем на клинках в любом случае не повредят, а отсутствие возможности полноценно тренироваться в магии компенсируем артефакторикой. В собственном домике вполне можно оборудовать полностью экранированный от внешнего мира подвал, там раскрывать ауру и если не испытывать боевые заклинания, то тренироваться в создании уже известных плетений.

Радужные перспективы захватили мое воображение, и я не сразу понял, о чем говорит подошедший кожевенник. Оказывается, Драмур уже реализовал все шкуры василисков и зовет в банк, где и произведет с нами расчет.

– Мастер, возможно, это не мое дело, но… Как вы смогли? Немыслимо успеть за столь короткий срок найти клиентов для пошива изделий, продать приезжим купцам, – удивился я. – Мы же договаривались о соблюдении осторожности. А такое количество изделий из кожи василисков многих заставит задуматься, откуда у вас все это.

– Ну почему же немыслимо? Ты думаешь, почему мы с сыном с местными гильдиями в плохих отношениях? – Что за дурацкая привычка отвечать вопросом на вопрос? – Все просто. На родине у меня остался брат. Он тоже кожевенник и передает мне заказы на пошив изделий вместе с оплатой за них. Мне остается только передать доверенному купцу готовую продукцию, а он уже сам платит вывозные пошлины. Так как я член Гильдии ремесленников у себя, то получать членство и здесь – лишние расходы. Драмар же не вступал в Гильдию охотников по причине сдачи ценной добычи напрямую гильдии. Вот и получается, что нам выгоднее было не вступать в гильдии, оставаясь одиночками.

– Понятно, купец вывозит, платит пошлину, а у кого он купил – никого не интересует. – Тут я заметил нестыковку в рассказе Драмура. – Как же тогда получилось, что брат вам не помог и не выслал денег на лечение племянника?

– На устройство здесь да на экипировку с необходимым оборудованием у нас денег не хватило. Пришлось кредит брать, – поморщился мастер. – Как раз перед несчастьем и погасили. А новый больше не давали – охотников-то мы лишились…

М-да… И тут банки перед выдачей кредита не только анализируют кредитную историю, но и оценивают бизнес-планы. Не появился на них еще Маркс и его верный последователь Ленин с планами раздуть мировой пожар, экспроприировать у всех нажитые капиталы и сделать медицину бесплатной. Может, подкинуть аборигенам идейку социалистической революции? Кронос явно будет доволен такой подлянке Рагану. Может, и вернет на Землю в знак благодарности…

Ладно. Отставить досужие размышления. Такая подлянка и по мне ударит, ведь сейчас я иду в банк открывать собственный счет.

После всех взаиморасчетов у меня на счету оказалось более пяти тысяч золотых. А ведь я потратил пятьсот золотых только на приобретение ГОКа. Отличная, между прочим, вещь этот ГОК. Он представляет из себя нечто вроде наших земных банковских карточек, но при этом привязывается к своему владельцу, и никто другой не сможет им воспользоваться. Выглядит как тоненькая пластинка, которую можно закрепить на теле и которая не отвалится ни при каких условиях. Снять ее может только владелец. Вдобавок у него есть такая полезная особенность, как перевод денег непосредственно с одного ГОКа на другой, без посещения банка. А если учесть еще и анонимность счета, к которому выдан ГОК и доступ к которому возможен только по трем сорокасимвольным паролям… Получается абсолютная анонимность капиталов. У такой системы есть пара существенных недостатков: дороговизна обслуживания счета и ГОКа и нереально муторная процедура получения дополнительной карты в случае утери основной. Но эти недостатки перекрываются трудностью предъявить мне счет от фискальных органов. Практически деньги, переведенные с ГОКа на ГОК, отслеживаются только банками, и, при условии анонимности счета, с них не надо платить никаких налогов.

Из банка я вышел в отличном расположении духа. Каим в сопровождении Брама уже ушел по своим делам в гильдию, а мастер Драмур покинул нас еще раньше. Делать было нечего, и я пошел гулять по внутреннему городу, где, собственно, сейчас и находился.

Первая же лавка привлекла мое внимание, как показанная наркоману доза. Книжный магазин! На рыночной площади не продавали книг, кроме бульварных романов (видать, контингент не тот), а тут такой подарок судьбы! Начавшийся внезапно ливень, будь неладен сезон дождей, поторопил меня, и я буквально ворвался в обитель информационно зависимых.

– Молодой человек, ты так жаждешь приобщиться к книгам или спасаешься от дождя? – насмешливо поинтересовался сухонький старичок, удобно расположившийся в мягком кресле с книгой в руках недалеко от дверей.

– И то и другое… – Я замялся, не зная, как называть старика.

– Карнер ад’Либикус, – представился он.

А старичок-то не так прост. Я внимательно посмотрел его ауру: водная и воздушная стихия, и по крайней мере по одному из этих направлений достиг уровня мастера, судя по приставке к родовому имени.

– Трим, – назвался я. – Меня действительно интересуют знания. В первую очередь меня интересуют книги по истории и все, что связано с Галантаром.

– Необычный выбор для молодого человека. Обычно люди в таком возрасте больше интересуются книгами по тактике и стратегии. А что конкретно по истории?

– Ну… – Я немного растерялся, не зная, как сформулировать. – Наверное, общую историю по пяти мирам под куполом и историю Ойкума в особенности.

Карнер с интересом взглянул через окно на улицу. Чего он там высматривает?

– Ты забыл захватить телегу или, на худой конец, носильщиков, – ехидно выдал старикашка.

Угумс. Видать, книг по истории, даже в кратком изложении, наберется несколько сотен. Обломс. Впрочем…

– Меня не особо интересует полная история миров. Больше всего подошел бы краткий справочник с описанием основных событий. Вдобавок я никогда не поверю, что у вас все книги только на бумаге. Меня вполне устроит копия на информационном кристалле.

– Ты, видимо, не представляешь себе объем информации. Только по истории выйдет три информационных кристалла да по Галантару еще один. У меня нет столько свободных кристаллов. Впрочем, можешь приобрести кристалл душ. Так и быть, наложу на него заклинание хранения информации со скидкой.

Поперхнувшись от такой наглости, я возмущенно уставился на гадкого старикашку. Он явно не воспринял меня как серьезного покупателя и сейчас старается вежливо указать на дверь. Приобрести кристалл душ? Такая покупка пока не входила в мои планы. Кристаллы специально выращивают магистры химерологии и артефакторства. И магов, способных на такое, как легко догадаться, не так уж много, что сказывается на цене. Только один такой камушек стоит тысячу золотых. Цена фиксированная и зависит от приобретаемого количества. Впрочем, скидка на оптовые партии не такая уж и большая. Обычно их используют как накопители Силы, а название такое из-за того, что их объем просто огромный и для наполнения Силой к ним прикрепляют плененные души магических существ (чаще всего убитых магов). При наложении заклинания хранения информации как накопитель их использовать уже нельзя, зато в них можно поместить порядка десяти тысяч книг по магии. Сколько можно поместить обычных книг – никто не считал. Много. Очень.

И этот Карнер ад’Либикус предлагает мне потратить тысячу золотых за кристалл плюс заклинание и неизвестно сколько на книги. Оно мне надо? В принципе да. Все равно рано или поздно придется покупать такой кристалл. Можно, конечно, купить сейчас только часть, но я привык к обилию информации, и не факт, что тогда я не пропущу нечто важное. Надо делать свои собственные выводы об окружающем меня мире, потому как многое из сказанного Каимом уже не прошло проверку реальностью. Ознакомившись с историей, я по крайней мере начну понимать движущие силы этого мира с учетом влияния богов. Да и наверняка там окажется информация о том, как и зачем боги вмешиваются в жизнь простых смертных.

– Сколько за все? – скромно поинтересовался я.

Замешательство и сильнейшее удивление, появившиеся на лице старого прохвоста, стали мне наградой.

– Две с половиной тысячи.

– О, две с половиной тысячи серебряных! Вы действительно предлагаете мне отличную скидку! Беру.

– Нет-нет, молодой человек. Я сказал: две тысячи четыреста золотых, – немного снизил цену он.

– Побойтесь богов! Ваша жадность просто не имеет границ. Это все стоит не больше тысячи трехсот монет. – Никогда не любил торговаться, но сейчас это дело принципа.

В результате длительных взаимных обвинений в скупердяйстве, срывающихся на крик, мне удалось скинуть цену до тысячи восьмисот золотых, а потом еще уменьшить ее на пятьдесят желтых кругляшков за оплату с помощью ГОКа. Как отличному покупателю мне еще была обещана скидка на будущие покупки.

С тяжелым вздохом я достал пластинку ГОКа и перевел тысячу семьсот пятьдесят монет старику. Тот попросил немного подождать, крикнул в глубь лавки, чтобы мне принесли легкого вина и фруктов, дабы скрасить ожидание, и скрылся.

Отсутствовал старикан минут тридцать. За это время я успел выпить пару бокалов отличного винца, принесенного миловидной девушкой, и начать жалеть о внезапной покупке.

Вернулся старикан. Он принес кристалл в виде четырехугольной пирамидки. Кристалл душ оказался маленьким прозрачным камушком, похожим на алмаз размером с ноготь на мизинце. Быстренько проверив его, я мысленно присвистнул. Там действительно было море информации – почти полторы тысячи книг.

– В качестве бонуса я тебе туда скинул брошюрку: что, почем и где можно купить в Галане, – довольно ехидно заявил он.

Быстренько просмотрев книжицу на предмет стоимости заклинания хранения информации (двадцать золотых) и средних цен за информационные копии книг, я понял, насколько меня обул старый жулик. Популярные книги стоили около десяти серебряных, а по истории не превышали пяти. Даже если взять по максимуму, то из расчета десять серебряных за каждую из полутора тысяч книг я должен был заплатить всего тысячу триста двадцать золотых.

– Спасибо. Пожалуй, я пойду, – довольно резко попрощался я, не сдержав охватившего меня раздражения.

Под понимающую, добродушно-насмешливую улыбочку и приглашение заходить еще я покинул лавку и направился в школу мастера Валиора. Времени до начала занятий оставалось немного, а мне еще надо приобрести тренировочную одежду.

Сегодняшняя тренировка не слишком походила на вчерашнюю. Во-первых, из недельного отпуска вернулись остальные ученики мастера. Их оказалось почти сорок человек. Новичками, то есть мной, Элиором и Сильвестром, занимался Родрик. Второе отличие заключалось в том, что сегодня не было никаких спаррингов. Мастер успел оценить уровень нашей подготовки и владения различными видами оружия, и Родрик просто показывал основные стойки, движения и связки.

Сначала было трудно правильно повторить все движения, но когда я догадался воспользоваться своими возможностями мага… Внимательно наблюдая за показываемым ударом, с помощью навыков целительства и поверхностно пользуясь внутренним зрением, я старался заметить, какие мышцы и как задействованы. Благодаря осторожному сканированию поверхностных мыслей парнишки я вполне представлял, в каких ситуациях наносить тот или иной удар, когда следует ринуться в атаку, а когда, наоборот, отступить. Ну а для запоминания правильного движения вполне хватало нескольких повторов. Еще за несколько повторов удавалось адаптировать связку к своим габаритам и возможностям. Дальнейшее закрепление результатов уже не представляло сложности. Главное – побольше практики.

Практику нам обеспечил мастер Валиор под конец занятия. Он приволок мешочек, куда забросил палочки с написанными на них именами учеников. Затем он поочередно доставал две палочки и вызывал учеников, чьи фамилии были на них написаны. Вызванные ученики должны были сойтись в поединке на выбранном мастером оружии до двух побед. Победой считалась «смерть» противника.

Меня, Элиора и Сильвестра жеребьевка миновала. Мы по очереди бились друг с другом.

От обилия изученной, но еще не освоенной информации я периодически путался и из пяти проведенных боев выиграл только один у Сильвестра, а Элиор сделал меня всухую.

После тренировки Элиор предложил зайти в трактирчик и познакомиться поближе. Я, естественно, согласился. Не стоит пренебрегать возможностью улучшить отношения. Сильвестр заявил, что не будет сидеть за одним столом с деревенщиной, это порочит его честь. Выслушав этот высокомерный отказ, Элиор пожал плечами и выразил надежду, что не заставит меня скучать в своем обществе.

Трактирчик, как небрежно бросил мой знакомый, оказался одного уровня с респектабельным земным рестораном. Четверка вышибал с тяжелыми дубинками гарантировала фейсконтроль на входе и спокойную обстановку в зале. Еда и вино своей изысканностью задвигали мой завтрак на уровень тюремной баланды. В общем, мне понравилось, и отдать пяток золотых было ничуть не жаль. Я даже решил сделать традицией ужинать здесь после тренировок.

Немного напрягали постоянные любопытные вопросы Элиора о моем прошлом и настоящем. Приходилось говорить туманно-расплывчато. В частности, признался, что над моим телом действительно поработал целитель для увеличения силы и скорости реакции. Принадлежность к дворянскому сословию я не отрицал, но и не подтверждал, оставляя собеседнику делать самостоятельные выводы.

Попутно и сам расспросил Элиора. Он оказался сыном десятника личной гвардии герцога Галанского. Мечтает стать мастером клинка. От поступления в гвардию пришлось отказаться ввиду слабого магического потенциала: герцог может себе позволить держать в личной маленькой армии только высококлассных боевых магов, вот и установил нижнюю планку для претендентов. Набрать же мясо в случае необходимости всегда можно из стражников (которых тоже гоняет до седьмого пота, не давая обрасти жирком) и, совсем уж в крайней ситуации, постоянно ошивающихся в большом количестве на острове охотников из гильдии.

Походив вокруг да около наших личностей, переключились на школу мастера Валиора в общем и на Сильвестра в частности. Вот тут я услышал тревожные колокольчики. Сильвестр а’Марине оказался внучатым племянником Энрико ад’Марине, герцога Галанского. Его аристократическая спесь и неплохие магические способности (сейчас он в ранге подмастерья по боевой магии) уже успели войти в легенды Галана, равно как и его умение провоцировать дуэли. Обучаться бою на клинках Сильвестра отправили только потому, что в тот раз, когда ему самому пришлось вызывать на дуэль, противник выбрал мечи без применения магии. Вовремя подоспевший целитель, после признания поражения, спас его жизнь, но родители заставили уделять внимание не только магии.

Я мысленно поставил зарубку в памяти – досконально изучить местный дуэльный кодекс.

– Элиор, приятно было с тобой пообщаться, но время уже позднее, а у меня есть еще несколько неотложных дел, – решил я завязать беседу и попрощался.

– Ладно, до завтра. И будь осторожен с Силем. Не стоит наживать себе врагов на пустом месте, – напутствовал меня новый приятель.

По пути домой мне показалось, что активность на улицах слишком высока для полуночного времени. Уже почти добравшись до лавки кожевенника, я не сдержал любопытства и окликнул вооруженную группу из пяти человек, старательно освещавшую и осматривавшую все темные углы.

– Что случилось? Из-за чего переполох?

Бородатый мужик с охотничьим копьем осмотрел меня подозрительным взглядом и, видимо придя к выводу, что я им не конкурент, сообщил:

– Какая-то галантарская тварь пробралась в город. Несколько охотников из гильдии заметили ее недалеко отсюда, вот и ищем, пока другим шкурка не досталась.

Смутная догадка вызвала у меня беспокойство, и я преодолел оставшийся отрезок пути чуть ли не бегом. Подозрения в образе зелено-фиолетового когтистого чудища с желтыми глазами подтвердились. С утра я потратил весь резерв и не зарядил Каима. Но он молодец: вливание Силы у него держится уже более полутора суток!

Глава 12

Следующие несколько недель прошли весьма буднично. С утра, пока все спали, я занимался изучением истории Ойкума, потом спускался к пленникам и продолжал свои эксперименты, следом шли занятия в школе мастера Валиора. Изредка мы с Каимом оккупировали алхимическую лабораторию Драмура, и пупырчатый загружал меня практическими заданиями по составлению зелий и смесей. Разумеется, не забывал я практиковаться и в артефакторстве.

В овладении колюще-режущим оружием особых сдвигов не было. Да и глупо ожидать их появления за такой короткий срок. Все показанные и «подсмотренные» атакующие и защитные связки пока лежали мертвым грузом в моей памяти. Да, я их знал и умел проводить, но знание – это одно, а умение применить в нужный момент – другое. Хотя благодаря обильной практике в поединках в моем сознании постепенно происходил какой-то сдвиг и я уже не допускал очень глупых ошибок и больше не путался в руках и ногах при смене тактики противником.

Сильвестр продолжал выказывать мне свое презрение, и дуэли между нами назначались чуть ли не каждый день. Впрочем, за истекшую неделю он бросил мне только пару вызовов – видимо, не очень любит проигрывать. В последние несколько дуэлей он выиграл только поединки на мечах, всухую проиграв остальные схватки. Все-таки он с детства занимался на мечах, не уделяя должного внимания другим видам оружия, а я старался без особой необходимости не переходить на слишком ускоренное восприятие, чтобы не лишиться основного козыря.

Зато с Элиором наши отношения стали если не дружескими, то приятельскими точно. Он не кичился дворянским происхождением, будучи аристократом всего в третьем поколении. Единственное неудобство было в его неуемном любопытстве по поводу прошлого моей персоны. Впрочем, тут он был не одинок. Родрик также мною заинтересовался. С сыном мастера Валиора я сошелся накоротке на почве рукопашного боя и периодически оставался после тренировок для проведения нескольких спаррингов с ним.

В общем, все было хорошо, за исключением потери подопытного мага. Его мозг таки не выдержал моего грубого вторжения, и ценный пленник превратился в пускающего слюни идиота с таким хаосом в черепушке, что пришлось проявить милосердие и использовать на нем заклинание высокого исцеления, так и не добравшись до его знаний плетений. Несмотря на то что я учел печальный прошлый опыт, пациент так и не смог пережить лечение.

Если угробив первых двух пациентов, я заработал почетное звание врача, то с третьим начал приближаться к званию целителя. К исходу месяца мой подопытный уже вполне мог шевелить обеими ногами и большим пальцем левой ноги. Достигнуть таких результатов мне во многом помогло то обстоятельство, что его травма была свежей и организм еще не успел забыть, какой нерв за что отвечает, почти самостоятельно сращивая отдельные поврежденные участки.

В случае с Драмаром я не был уверен в таком благополучном исходе и постоянно затягивал его лечение, но тянуть дальше уже не имеет смысла и даже может усложнить дальнейшие процедуры. С этими мыслями я и прошел в комнату к сыну кожевенника.

– Послезавтра я ухожу на охоту. Когда вернусь, если ты не передумал, займусь тобой, – вместо утреннего приветствия сообщил я.

На лице гнома отразилась вся гамма чувств: от безмерной надежды на исцеление до неприкрытого ужаса при воспоминании о двух погибших в результате моего лечения.

– Мне терять нечего, а жить калекой и надеяться на милость богов претит. – Голос звучал твердо, не оставляя ни капли сомнений. – Я не передумаю.

– Ну и отлично. Мы с Каимом наготовили для тебя много общеукрепляющих зелий. Через пять дней начнешь их принимать строго по списку.

С этими словами я протянул ему листок с перечнем зелий и порядком их приема. Над составлением плана лечения я бился последние две недели, почти позабросив изучение истории, но оно того стоило. Пришлось перелопатить несколько десятков книг по целительству и зельеварению, зато теперь организму Драмара не грозит истощение.

Как я добыл книги по целительству – отдельная история. Мне как не члену Гильдии магов в общем и целителей в частности купить их в свободной продаже не удалось бы ни в коем случае, а выходов на черный рынок я так и не нашел (в основном по причине его малого объема в Галане и из-за напряженных отношений с Ночной гильдией). На следующее утро после покупки камня душ с книгами настроение мое было не радостным, и, когда я поинтересовался у Драмура, где лучше приобрести цепочку и крепления для кристалла, он заметил это, заодно поинтересовавшись, зачем мне такая дорогая вещь. Не сдерживая сочных эпитетов и смачных характеристик, я рассказал, как меня надул хитрый старикашка. А напоследок добавил:

– Чтоб его проказница Лика за такие шуточки своим вниманием не обделила!

Оказавшийся рядом в момент произнесения последней фразы Каим, не разобравшись, к кому обращено мое «проклятие», сбледнул с лица. Пришлось успокаивать, мол, это не в его адрес. А вот мастер удостоил меня долгим задумчивым взглядом. Заглянув в его мысли, я понял, что он окончательно утвердился во мнении о моем поклонении Кроносу и его пантеону богов. Тогда я еще удивился его странному равнодушию к такой новости, но изучение истории расставило все по своим местам. Дело в том, что гномам плевать на Верховных богов, у них есть свой главный, которому они и поклоняются, признавая при этом Верховным как Кроноса, так и Рагана. Бог гномов Ганиом – бог недр и банкиров – ранее был Верховным богом одного из пяти миров под куполом. Он первым потерял власть, уступив пальму первенства более удачливому сопернику. Однако к этому моменту гномы уже основали колонии в остальных четырех мирах и успели зарекомендовать себя как непревзойденные каменщики и кузнецы, заодно опутав все миры сетью банков. Так что Верховные (на тот момент) боги без особых проблем позволили гномам жить на подконтрольной им территории и разрешили поклоняться Ганиому, но с условием признания их верховенства и вознесения молитв местным пантеонам.

Короче говоря, в религиозных войнах они не участвовали, соблюдали нейтралитет, что не мешало им влезать в обычные стычки за ресурсы.

Неизвестно, какая кошка пробежала между Ганиомом и богиней Аделью – покровительницей целителей и природы, – но в результате гномы потеряли возможность обращаться за исцелением к ее жрицам. А ведь божественное вмешательство может поставить на ноги и безнадежно больного.

Иными словами, Драмур в такой ситуации не очень жаловал как Адель, так и Рагана, не собираясь меня выдавать кому-либо. На первых порах меня устраивало такое положение, но сейчас, когда я уже собираюсь вплотную приступить к лечению Драмара, с этим надо что-то делать. И скорее всего, ради сохранения инкогнито придется мне поставить гномам ментальную защиту. Против мастера магии разума она не поможет, но для обычного выборочного и поверхностного сканирования из толпы жрецами Калама вполне сойдет. Подозрений моя защита вызвать не должна, так как, очутившись в городе, я доработал ее на случай поверхностного сканирования. Пару раз я попадал под такую выборочную проверку, шатаясь по внутреннему городу, и оба раза с моих мыслей можно было считать только любование красотами города, или размышления по поводу цен на товары, или кому бы набить морду, в зависимости от настроения в конкретный момент. Эти выпущенные на поверхность мысли маскировали мою глубокоэшелонированную оборону разума, не позволяя ее разглядеть. Ставить ментальную защиту на других людей мне пока не доводилось, но через неделю мне уже не нужен будет оставшийся в живых третий убийца. Думаю, это будет его искупление грехов во благо мое и моих друзей. Потом можно его и отпустить… в мир иной.

Ну да это я немного отвлекся. Возвращаясь к Карнеру ад’Либикусу, могу сказать, что через неделю после приобретения кристалла с книгами мне понадобилась более существенная информация по животному и растительному миру Галантара. Единственным местом в Галане, где я мог купить нужные книги, к глубокому моему сожалению, оказалась его лавка. На подходе к книжному магазинчику в глаза бросилось несоответствие старого и нового в облике лавки. На двери висела табличка «Закрыто».

«Думаю, ко мне это не относится. Старик же приглашал заходить еще», – с такими мыслями я открыл дверь и сделал шаг вперед. Стоило переступить порог, как в нос шибануло запахом плесени. Странно, в прошлый раз никаких неприятных запахов не было. Наоборот, в воздухе витал аромат свежести.

– Ни фига себе помойка! – восхищенно пробормотал я себе под нос, оглядываясь.

Впечатление было такое, что все стеллажи с книгами в радиусе пяти метров от входа превратились в гниющую труху. Приглядевшись, обнаружил в дальних благоухающих кучах корешки целых книг с мерцающей защитной магией аурой. Впрочем, их защита постепенно слабела и истончалась.

– М-да… Только крыс не хватает.

– Ни слова больше! – раздался полный ужаса вопль из глубины лавки.

С трудом, но я признал в говорившем ад’Либикуса. Не успел я удивиться такой странной реакции на мое невинное замечание по поводу помойки, организованной стариком у себя в магазине, как мимо моих ног из открытой на улицу двери скользнуло серое тельце. От неожиданности я отпрыгнул в сторону и с удивлением стал наблюдать за неравным боем. Множество мелких ледяных стрелок и лезвия ветра начали методичный отстрел крыс, сбежавшихся, казалось, со всего города изо всех щелей.

Удивление ничуть не помешало мне со вниманием следить за тем, как мастерски старик плетет множество заклинаний. Конечно, стрелки и лезвия – простейшие заклинания с очень простой формой плетения, но Карнер делал их по пять штук одновременно, и редко какое из них не достигало своей цели.

«Интересно получается: стоило мне сказать, что не хватает крыс, как они сразу же появились. Не иначе как Лика действительно обратила на старика свое «благосклонное» внимание и выполняет желания посетителей лавки, – подумал я, оглядываясь и подмечая следы других таких же невинных желаний. – Очень опрометчиво он поступил, сделав надпись на вывеске «Выполню любой литературный каприз». Повезло ему, что никто не пожелал что-нибудь позаковыристее, к примеру, чтоб у него волосы стальными стали. Да и элитность района бережет от случайного визита пьяных морячков. Вот чьи образные пожелания в такой ситуации и в могилу свести могут».

Через несколько минут старик вышел победителем из схватки, отделавшись всего несколькими продырявленными книгами и очередным рухнувшим стеллажом, у которого срезало ножки.

– Что-то быстро на этот раз все закончилось. Раньше каждая пакость не менее получаса длилась, – подозрительно пробормотал старый книжник.

Наблюдая, как Карнер ад’Либикус создает плетения, я вовсю использовал «особое зрение», именно поэтому я успел где-то практически за гранью восприятия почувствовать легкое магическое дуновение. А через секунду морщины на лбу старика начали разглаживаться под тяжестью заплетенных в хвост волос, наливающихся металлическим блеском.

– О боги, за что мне это?! – запричитал он, обхватив голову руками и ощутив вместо волос жесткость стали.

Бессильно опустив руки, старик взвыл. Кроме отчаяния, в его вое присутствовала и жуткая боль.

«Под мышками не бреет, – констатировал я. – Интимприческа тоже отсутствует». – Это уже наблюдая, как старик дернулся всем телом и опрометчиво попытался куда-то убежать.

Вой перешел в хрип, сменившийся такими заковыристыми оборотами, что я постарался не упустить ни слова. Наконец сквозь ступор пробилась беспокоящая меня мысль.

– Не ругайся. За тобой ребенок наблюдает. Ей еще рано слышать такие слова, – попытался я остановить поток ругани. – Хоть старый прохиндей и заслужил наказание, но это уже чересчур. Лика, прекрати немедленно. Он же так и умереть может. Где я потом книги покупать буду? А у него наверняка есть сказки. Ты ведь любишь сказки?

Признаться, сам не знаю, на что надеялся, вопрошая пустоту. Для меня само существование богов до сих пор было чем-то из ряда вон выходящим, а уж то, что они еще и активно вмешиваются в жизнь людей… Но результат превзошел мои ожидания. Неожиданно воздух передо мной сгустился, показалось неясное свечение. Вот свечение начало приобретать форму, и в воздухе зависла маленькая полупрозрачная фигурка девочки лет семи.

– Привет, Трим! – звонко поздоровалась она. – Зачем ты его заставил замолчать? Я уже почти взрослая, а он так интересно разговаривал. И почему ты его пожалел? Он же тебя обманул, ты сам хотел подшутить над ним.

Лика обиженно надула губки и посмотрела на меня невинным вопрошающим взором. Девочка, хоть и богиня, была столь непосредственна в своих вопросах и так искренне не понимала мое поведение, что я улыбнулся.

– Привет! – искренне радуясь встрече, поздоровался и я. – Вот будешь взрослой, тогда и послушаешь, если захочешь. А пока – рано. Наказание не соответствует проступку. – Я пытался придать своему голосу строгость, но, по-моему, ничего не получилось. – А от моей шуточки он бы пострадал не очень сильно, зато на лечение потратил бы в разы больше, чем выгадал, обманув меня.

– Ой, а что ты для него придумал? – На секунду фигурка девочки замерла. – Не-э, ты неправильно рассчитал. Вот тут, тут и тут, – у меня в мозгах развернулась картинка энергетических линий, – надо перемкнуть другие энергоканалы и вот эти капилляры подвинуть сюда. Иначе отросшая шерсть будет завиваться и врастать обратно в… – Изображение Лики мило засмущалось и покраснело. – Ну… в этот. И незаметно ты не смог бы провернуть такое. У тебя еще опыта маловато.

– Лика! Опять ты у меня в голове копаешься! И вообще, ты еще маленькая для чтения таких мыслей! – от возмущения, что мои расчеты оказались неверными и кто-то сомневается в моих способностях, чуть ли не закричал я. – Ладно, старик уже и так наказан. А эту задумку я потом на ком-нибудь другом опробую.

Все это время старик безуспешно пытался прикинуться предметом мебели и старался даже не дышать. Глядя на него, я подумал: «И что мне теперь с ним делать? Так запалиться перед аборигенами, поклоняющимися Рагану… Может, не стоило останавливать Лику? Нет, она хоть и богиня, но еще маленькая девочка. Пусть наши нормы морали к ней не совсем подходят, но и стать учителем спокойного отношения ребенка к смерти человека не хочется».

– Уважаемый, я, собственно, пришел еще книг прикупить. Разумеется, со скидкой и возмещением.

Не успел я протянуть книжнику снятую с шеи цепочку с кристаллом, как он ее выхватил и умчался в подсобку. Может, зря ему Лика вернула нормальные волосы, он даже не спросил, что именно меня интересует.

– Трим, расскажи мне сказку! – На меня уставились требовательные глазки.

– Кхм… Сказку? Ну ладно, слушай. Жили-были дед да баба…

Я почти закончил историю про золотую рыбку, когда примчался старик и протянул мне кристалл. На кристалле было записано несколько десятков тысяч книг. Из них примерно сотня магических по целительству.

– Не отвлекайся, потом посмотришь. Дальше рассказывай! – Требовательный голосок вывел меня из созерцательного ступора. У меня просто не хватит денег заплатить за все! – А ты иди, не мешай нам. Будешь себя хорошо вести, может, больше и не буду шутить над тобой.

Пришлось рассказать еще несколько сказочек, благо в детстве любил их и перечитал всю домашнюю детскую библиотеку, а книг у нас было много. Когда маленькая проказница исчезла, напоследок посетовав, что, мол, пока не стала совсем взрослой, ей никак нельзя во плоти находиться на Ойкуме, я разыскал в подсобке Карнера ад’Либикуса. Старик наотрез отказался брать с меня деньги. Впрочем, я не настаивал. О том, что он кому-то расскажет обо мне, тоже не приходилось беспокоиться. Не думаю, что он полностью лишен чувства самосохранения.

После этого случая я с утроенным энтузиазмом занялся изучением истории, особенно уделяя внимание всем описанным случаям вмешательства богов в жизнь смертных. Вывод, к которому пришел: жить буду мало, но весело!

Начал с образования пяти обитаемых миров под куполом. Вкратце это выглядит так.

Боги, у которых уже был статус Верховных у каждого в двух разных мирах, провели какой-то ритуал, в результате чего отделили целое звездное скопление от остальной Вселенной. Под куполом у каждого осталось по одному миру. Кроме этих пяти миров туда же попали еще сорок три звездные системы. Все это произошло… более пятисот тысяч лет назад. Вот тут у меня возникло несколько вопросов. Первый: на Земле Кронос был Верховным богом не так давно, из чего сделал вывод, что здесь время течет по-иному. Второй: почему развитие людей на таком низком уровне? Из моих исторических изысканий я понял, что в разных мирах в разное время были периоды взлетов и падений. Падения в основном обеспечивали конкурирующие Верховные. Миры по нескольку раз переходили от одного Верховного бога к другому, что не могло не сказаться на общем уровне развития разумных. В результате множества коварных и подлых комбинаций (согласно книгам) Кронос сумел захватить власть в четырех мирах. Однако могучий и благородный (по тем же книгам) Раган, призвав на свою сторону демонов хаоса и порядка (впоследствии его предавших), захватил родной мир Кроноса Ойкум. К сожалению (для Рагана, разумеется), Кронос в ответ захватил мир Рагана и почти отбил свой.

Итогом противостояния богов на Ойкуме стали взбесившиеся магические источники в Галантаре, отчего тут практически невозможно магичить, и образование Проклятого материка, иначе называемого материком Кроноса, – места, куда запрещено соваться простым смертным и где жизнь невозможна. Во власти Рагана остался только один материк и несколько архипелагов. Эти события произошли «всего» десять тысяч лет назад.

За это время на материке образовалось две империи и несколько десятков королевств, на одном из архипелагов множество мелких баронств, графств и так далее, а ближний к Галантару архипелаг оккупировала в основном пиратская вольница. Мелкие военные разборки происходили в них ежегодно, а крупные военные кампании с периодичностью примерно раз в полвека.

Самое удивительное – жрецы одного и того же бога могли выступать с разных сторон и вполне качественно резать друг друга. По всей видимости, боги руководствуются принципом: выживает сильнейший.

Несмотря на власть Рагана на Ойкуме, периодически войны шли и против жрецов Кроноса. Вот это я толком не понял. Откуда они появляются? Их что, Кронос в ссылку сюда отправляет? Судя по моему первому к нему обращению, перед тем как очнулся у него в гостях, – очень похоже.

Кроме книг по истории я прочитал и много других, в том числе и развлекательных. Вы скажете: неинформативно? Отнюдь. В развлекательной литературе можно вычитать многое, в том числе и кто как к кому относится. Главное – не читать любовных романов: мозги могут склеиться, пытаясь вычленить рациональное зерно.

Единственный существенный исторический вопрос, на который я так и не смог найти даже намека на ответ: «На кой ляд богам понадобилось организовывать купол для своих разборок?» Но у меня и своих проблем хватает, чтобы пытаться влезать в тайны богов.

Более всего меня порадовала информация, что, несмотря на контроль жрецов за всеми сферами жизни, между магами, жрецами и государствами существует конфликт интересов. А уж как я веселился, узнав о нормальном существовании магов, не входящих в гильдию… Оказывается, в каждом государстве существует Гильдия охотников за головами, принимающая в свои ряды талантливых магов и бойцов и обеспечивающая их работой. Правда, тут есть и минусы: все они под контролем у служб безопасности и обучением состава не занимаются, обеспечивая только практикой и возможностью прихватить нужные знания у жертв, что не всегда удобно. Но все же есть шанс использовать поступление в гильдию как трамплин для развития. Признаться, такая мысль завладела мною, и я постоянно ее обсасываю на протяжении последних нескольких недель. Ну а пока буду учиться, копить небольшой капиталец и заниматься своими браслетами.

До сих пор я до конца не разобрался со своими неформатными браслетами. Они все так же расползаются по телу и все больше переплетаются с внутренней энергетикой, становясь моей неотъемлемой частью. Знать бы, как их использовать, но пока не помогает даже «особое зрение». Единственное, что мне понятно, – им требуется прорва энергии и времени. Время пока у меня есть, а вот с энергией проблемы – вся уходит на эксперименты, а оставшихся крох явно недостаточно.

Ну ничего, послезавтра уже буду на Галантаре. Там будет много времени и никаких лишних глаз.

Утро выдалось прекрасным! Целый месяц я ждал этого дня, впереди целая неделя свободы и отсутствия людей. Никогда не думал, что буду так желать одиночества и скучать по джунглям. Это я-то – типичный городской житель. Но не полный еще контроль над эмпатией и телепатией в толпе сводил с ума – мне просто необходима небольшая передышка. Даже погода решила сжалиться надо мной. В окно светило встающее солнышко, и это в середине сезона ливней, когда небо затянуто облаками. Кайф!

Больше по привычке, нежели из необходимости, я спустился к пленнику. Может, попробовать на нем мою задумку под редакцией Лики? Не, не стоит. Еще скопытится в мое отсутствие, а он мне пока нужен.

– А, Трим, как всегда, раньше всех проснулся, – поприветствовал меня мастер Драмур.

– Доброе утро. Что делать: привычка. – Я пожал плечами. – А вы что так рано встали?

– Хотел у тебя спросить, пока не убежал: тебе все еще нужен манипулятор?

Опа, опа. Неужели мастер нашел? Я весь Галан оббегал, но так и не отыскал нужного. Все встреченные мною манипуляторы были узкоспециализированные и использовали максимум четыре разных Силы, что меня не устраивало. И заказать, не раскрывая себя, нет никакой возможности.

– Конечно. – От волнения голос у меня слегка охрип.

– Ну тогда готовь деньги. Я покумекал с родственничками, через два месяца пришлют. И цена небольшая – всего пятнадцать тысяч. Стоимость сохранения тайны включена! Пять тысяч задаток.

Пятнадцать штук золотом?! От услышанной суммы меня чуть кондратий не хватил. Образно говоря, конечно. Что я за маг, чтоб от кондрашки мучиться? Но жаба душит. И ведь не тот случай, чтобы торговаться. Другого шанса может не представиться, а манипулятор мне жизненно необходим. И на ГОКе всего шестьсот монет осталось, все на закупку нужных вещей ушло.

– У меня нет сейчас столько. – В моем голосе прозвучала обреченность. – Хотя, мастер, может, поднимемся ко мне? Хочу кое-что вам показать – может, хватит на первый взнос.

В комнате я отпер большой кованый сундук, в котором хранил личные вещи, не предназначенные для посторонних глаз.

– Вот, думаю, этого достаточно.

С этими словами я выложил перед изумленным Драмуром четыре комплекта рогов и костяных пластин мархов. У него даже руки начали дрожать, когда он ощупывал представленные экземпляры.

– Откуда?

– Ну не только же на василисков мне охотиться. На мархов гораздо интереснее, они и сдачу дать могут в случае чего.

Ошарашенный взгляд гнома стал небольшой компенсацией за душащую меня жабу.

– А еще добыть сможешь?

– В принципе да. Только зачем вам? Вы же кожевенник, они для вас бесполезны.

– Наковальней-то не прикидывайся. Из кожи василиска и щитков марха отличный доспех получается, крепкий и легкий, который к тому же и замагичить можно.

– А вот это уже интересно. Сколько стоит? – Меня начали раздирать любопытство и хомячья натура, вопящая о нужности такого в собственном арсенале.

– Твой материал, моя работа и тысяча золотых, – выпалил гном.

Хомяк начал бороться с жабой. Интересно, кто в итоге выйдет победителем?

Решив обдумать такую дорогую покупку и ее последствия более тщательно, попрощался с гномами, заскочил к Каиму пожелать удачи при сдаче экзаменов на звание подмастерья (они у него через три дня) и был таков. Через пять минут я уже отчаливал в сторону Галантара. Солнечная погодка и отсутствие волнения на воде настраивали на миролюбивый лад, а мощные гребки быстро приближали пятачок суши на берегу, окруженный болотом. Место уж больно хорошее, и я решил высадиться именно там. И от Галана далеко, и незваные хищники незаметно не подберутся.

Наверное, только радужным настроением можно объяснить то, что я заметил пристальное внимание к своей персоне с рыбацкого баркаса лишь к моменту высадки на берег. Впрочем, не ощутив никакой непосредственной угрозы, успокоился и, замаскировав лодку, отправился на охоту. За сохранность лодки я не опасался, хотелось бы посмотреть, как ее будут снимать из переплетения ветвей с пятиметровой высоты.

Охота прошла великолепно. Новое копье показало себя с лучшей стороны, а тяжелые кинжалы с длинным прямым лезвием гномьей ковки, направляемые телекинезом, здорово выручили меня, когда я напоролся сразу на трех мархов. Двое самцов, дерущихся из-за наблюдающей за ними издали самки, даже не успели сообразить, откуда прилетела смерть. С самочкой вышла небольшая заминка, и она успела заметить меня и атаковать. Двигалась она быстро, но не слишком. Последний, третий кинжал поранил ей ногу, а от пущенных ею молний я успешно уворачивался на сверхскорости. Минута, и наконечник копья с хрустом вонзился в оскаленную пасть, пронзая нёбо и мозг. Судорожные рывки жертвы вырвали копье из моих рук, но зверюга уже не смогла ничего сделать. Из схватки я вышел победителем.

Самая приятная встреча в джунглях произошла буквально на второй день. Кронки! Встретившаяся мне большая стая (около семидесяти особей) отнеслась сначала настороженно, но, когда я достал из своего безразмерного рюкзака мясо добытых мархов и василисков, опасения моментально развеялись, и я был принят за своего.

Кстати, именно на покупку копья и безразмерного рюкзака и ушли почти все мои сбережения. Рюкзак представлял собой пространственный артефакт, способный выдерживать хаос энергий в условиях магического боя, не говоря уже о галантарском энергетическом фоне. Тонко выделанная кожа полтора на два метра с окаемкой из кости с несколькими драгоценными и полудрагоценными камнями в оплетке из различных металлов отлично складывалась и крепилась лямками к спине. Немного неудобно, конечно, постоянно снимать и разворачивать, чтобы достать что-либо, зато вес помещаемых внутрь предметов уменьшался в двенадцать раз, а храниться там могло что угодно и сколь угодно долго. Правда, изначальный вес рюкзака без содержимого уже равнялся тридцати килограммам, и путешествовать с ним по кронам деревьев не получалось, только по более мощным ветвям нижнего и среднего яруса. Я долго не решался отдать почти полторы тысячи золотых за изделие магистра артефакторики, но в результате не прогадал. Ну а то, что тяжелый, так и я не хилятик. Зато вполне можно надеть рюкзак под куртку, и никто ничего не заметит.

Копье же у меня было просто замечательным. Пятидесятипятисантиметровое тонкое лезвие шириной в ладонь на стосемидесятисантиметровом древке, при нажатии на определенные места от лезвия отделялся небольшой шип длиной в двадцать сантиметров и под наклоном в тридцать градусов, а из пятки древка выскакивал тридцатисантиметровый четырехгранный клинок, которым очень удобно пробивать бронированные цели.

Среди кронков я провел пять замечательных дней. Чувствуя себя Прометеем, научил их добывать огонь с помощью кремня и кресала. Поначалу кронки не оценили подарка, но, распробовав жареное и копченое мясо, прониклись. Все добываемое мясо я отдавал племени, взамен запряг малышей собирать травы и корешки. К концу моего пребывания у них я стал обладателем целого стога полезных редких травок.

Естественно, я не забывал про тренировки с боевыми заклинаниями, используя для этого любую возможность. К сожалению, места с нормальным магическим фоном встретились мне всего три раза, зато отработал я по полной.

Самым легким была охота на василисков. Я постоянно впитывал и перерабатывал Силу, полностью раскрывая ауру, и они сами сбегались ко мне, как мухи… гхм, как пчелы на мед. Это принесло свои плоды. Браслеты, да какие, к марху, браслеты, судя по тому, как они разрастаются по моему телу, ими они точно не являются. В общем, они полностью покрыли мою голову и торс с руками и продолжают разрастаться.

К лодке я возвращался уставший от отдыха и еле волоча ноги. Слишком уж много я всего нахапал. Вес моего рюкзачка не казался мне таким уж маленьким после нескольких часов непрерывного ношения.

Несмотря на усталость, расслабляться в джунглях смерти подобно, и я не ослаблял бдительности. «А это кто у нас тут такой умный? Что за приемная комиссия? – Возле моей лодки находилось два десятка человек, что не могло не удивлять. – Ну что ж, посмотрим, что им от меня нужно». Скинуть и спрятать рюкзак – секундное дело. Вскорости я осторожно крался к поджидавшим меня (а кого еще они могут ждать?) людям.

Глава 13

Осторожно перепрыгивая по верхушкам деревьев, я неслышной тенью проскользнул мимо внимательно следивших за окрестностями четырех часовых. Ребятам не мешало бы пройти школу жизни у кронков. Глядишь, смогли бы заметить пробегающее мимо стадо крупных жвачных. Еще несколько минут, и я уже удобно устраиваюсь в переплетении ветвей рядом с пятнадцатью мужиками, о чем-то переговаривающимися между собой. Ауры еще троих ощущались чуть поодаль, на границе берега и воды. По всей видимости, они караулят лодку.

Чуть напрягаю слух, и можно различить едва слышные разговоры.

– …же глотка пересохла, – долетел до меня обрывок фразы.

– Потерпишь. Вот закончим тут, тогда и погудим.

– Да сколько можно? Служанки у дядюшки Мо давно по мне соскучились, а мы на этой проклятой богами земле каждую секунду рискуем на хищников и змей нарваться. Зака с Болтом уже закопали, почти у каждого укусы мелких хищников. Сколько еще ждать? Пока все не сдохнем? – На последней фразе мужик почти сорвался на визг, но тычок в зубы его успокоил.

– Вас наняли только из-за хорошего владения арбалетом и для толпы. Кто вернется – не мои проблемы. – На этот раз голос принадлежал другому мужику, выгодно отличающемуся от остальных, а в интонациях слышались сухость и презрение.

«Все страньше и страньше», – как говаривала Алиса. И зачем кому-то понадобилось нанимать… Я пристальнее пригляделся к мужикам и их вооружению: полтора десятка, а то и два, если учитывать погибших и находящихся на часах, трусоватых, но метких арбалетчиков? Вряд ли мои выходки с пленением убийц так разозлили Ночную гильдию, чтобы они НАНЯЛИ арбалетчиков со стороны. Своих не нанимают, им приказывают. Кто же тогда остальные? А если учитывать, что трое тут не слабые маги… Вот какой прок на Галантаре от магов? Странно.

Не знаю как и почему, но я удержался от попытки разрешить все вопросы банальным взламыванием мозгов. Что было тому причиной: неясное чувство тревоги, непонятность самой ситуации, а может, еще что? Но факт остается фактом. Слава всем известным и неизвестным богам, я не использовал ментальную магию. Вместо этого я пошел долгим путем подслушивания и подсматривания, параллельно напрягая все свое восприятие, выискивая странности и непонятности в окружающей обстановке.

Мои старания были вознаграждены обнаружением магической аномалии у ствола дерева в десяти метрах от меня. Хаос магических потоков там будто наталкивался на препятствие, обтекая его с разных сторон. Самое странное – ни в обычном, ни в аурном зрении там не было ничего необычного: ничем не примечательный ствол дерева и несколько мощных выступающих из земли корней.

Ну что ж, «посмотрим». А это уже интересно. Используя «особое зрение», я увидел удобно сидящую на могучем корне фигуру, закутанную в одеяния жреца Калама. Откуда тут жрец? Неужели старый книжник решился меня заложить? Жаль, но я так ни разу и не зашел к нему в лавку. Все время находились более неотложные и срочные дела, а зря. Конечно, от этого мало что могло измениться, но я был бы готов к такому развитию событий.

Так, отставить сожаления о несвершенном, пора думать о насущном. Жрец не вытащил бы свою тушку с уютного Галана без особой на то причины. Причина уже известна – это я. А вот какие следствия? В принципе тут не все так плохо. Он явно не один день готовился и набирал отряд для моей поимки именно на территории Галантара. Почему? Скорее всего, действует в одиночку и не доложился своему начальству обо мне. Калам – бог-покровитель рабовладельцев, ищеек и разбойников. А этот жрец, вероятнее всего, из тех, кто больше отдает предпочтение либо ищейкам, либо разбойникам. У жрецов ищеек и жрецов разбойников жесткая конкуренция, и они всегда стараются обойти своих соперников и продвинуться еще чуть-чуть в храмовой иерархии. Вообще, с жрецами тут складывается довольно забавная ситуация. Все они искренне почитают своих богов, но, так как боги зачастую покровительствуют нескольким разным конкурирующим областям, стараются всячески обойти конкурентов. Среди жрецов Калама такое противостояние наиболее развито, и неудивительно. Если ищейки призваны ловить преступников, то покровители разбойников, наоборот, – защищать. В Галане всего по нескольку жрецов всех трех ипостасей Калама, и это дает мне шанс, что нынешний противник не поставил в известность свое начальство о моей скромной персоне.

Теперь передо мной встает трудноразрешимая дилемма: уйти по-тихому и вернуться в Галан по перешейку, практически наверняка сталкиваясь с проблемами в ближайшем будущем, и неизвестно, в какой форме, или рискнуть навлечь гнев бога, убив жреца. Вероятно, это и сойдет мне с рук, разумеется, если сам не протяну ноги. Возможность пленения жреца была отброшена ввиду трудной выполнимости, да и неизвестно, чего ожидать от такого противника. Проще прикончить.

Немного подумав, решил остановиться на варианте с элиминацией жреца и, по возможности, пленением нескольких человек. Вот только как это сделать? Ладно, посмотрим, а пока можно послушать, о чем говорят потенциальные покойники. А послушать было что. Три мага и два самых вооруженных воина организовали вокруг себя пустое пространство и начали о чем-то оживленно шептаться. Рискуя быть обнаруженным, спустился еще немного и пристроился на ветке буквально над их головами.

– Все равно не понимаю, зачем рисковать и соглашаться на эту авантюру? – донесся до меня приглушенный шумом дождя шепот. – В городе взяли бы его без проблем, так нет, полезли в эти проклятые богами джунгли.

– Я вам уже тысячу раз говорил: парень – охотник не из последних, при нем одного снаряжения на несколько тысяч. – Ага, это произнес уже знакомый голос, осадивший визгливого арбалетчика. А он непрост, его обладатель. Мало того что маг, так еще и главарь могучей кучки. Интересненько. – Пятьсот золотых, что жрец за его поимку обещал, не идут ни в какое сравнение с тем, что сможем тут захватить.

Про меня любимого, больше не про кого. Никто из охотников не рискует соваться сюда в одиночку с целым состоянием на руках. Если и были раньше сомнения в их целях, то теперь они полностью отпали.

– Это мы могли и в городе с него получить.

– А несколько шкур василисков ты тоже там с него снимешь? Я ж говорю, он охотник не из последних, в прошлый раз притащил мяса как минимум с десятка ящеров. Да и в городе к нему соваться не с руки. Жрец не слишком-то уверен в его причастности к бардаку в книжной лавке. Насколько я понял, он почувствовал сильное божественное вмешательство и увидел парня, выходящего из магазина. Старик в уме повредился, а отсвет божественного вмешательства был только на нем.

– Зачем тогда ему этот, как его, Трим? Сдал книжника, и все, больше никаких проблем.

Главарь оглянулся на жреца и, посчитав, что тот его не услышит, ответил:

– Может, он и непричастен, а может, он жрец одного из богов Кроноса. И пока не поймаешь – не узнаешь. Понимаешь теперь, зачем мы этому жрецу понадобились?

– А чего тут понимать? – хмыкнул второй маг, до сих пор не принимавший участия в разговоре. – Ежели жрец – постараться взять живым, а нет – концы в воду, душу в кристалл, и никакого шума. Вот только, думаю, шакалов этих, – легкий кивок в сторону арбалетчиков, – при последнем раскладе тут оставить надо.

– А какого ляда их вообще взяли?

– На мясо. Особого прока от них нет, но время нам выгадают. Ладно, кончай базарить, печенкой чувствую, парень близко. Либо вечером, либо с утра заявится.

– Одного не пойму, почему раньше не сказал, что он, возможно, жрец? – В голосе спрашивающего сквозило подозрение. – Хотел нас втемную использовать?

– А зачем вас раньше времени нервировать? Только перетрухнули бы зазря. А сейчас у вас свалить не получится, погода не та.

– Вознаграждение увеличится? – Ага, вот что его беспокоит.

– Возможно. Там посмотрим, а сейчас по местам, и чтоб ни одна тварь вас не заметила.

Тут мне больше делать нечего. Пора сваливать. Если раньше и планировал попытаться их всех завалить, то сейчас даже думать об этом не хочется. Хорошо подготовленная пятерка во главе со жрецом мне не по зубам. Не говоря и о полутора десятках арбалетчиков в довесок. Медленно и осторожно я выбрался из этого импровизированного лагеря. Несмотря на плюсы решения вопроса на месте, риск слишком велик. Похоже, придется сваливать из Галана на материк. Там гораздо проще затеряться.

Вернувшись к рюкзаку, задержался, чтобы еще раз обдумать свои шансы. Итак, что мы имеем? А имеем мы пятнадцать середнячков с арбалетами (эти не слишком опасны в джунглях), двух явно неплохих рубак, причем один с мечом и щитом, а второй – обоерукий мечник, трех магов, явно с хорошим боевым опытом, но самое поганое – жрец Калама. Не было бы последнего в условиях бешеного магического фона, всех бы тут и прикопал, но служитель бога… Слышал я парочку историй о том, как ловили с их помощью и более опытных магов, чем я.

Жрец обеспечивает для магов стабильный фон и возможность магичить без помех, я же буду этого лишен. Что из этого следует? Правильно, меня схарчат и не подавятся. Единственный выход – первым же ударом выбить гада, что при такой защите проблематично, мягко говоря. И ведь ментальную магию не использовать: засечет. Он и сам неплохой менталист.

Впрочем, если их вырезать по-одному… Но как?

Мои мысли метались из крайности в крайность и не находили приемлемого варианта. Пробить с первого раза защиту жреца, не подойдя к нему вплотную, не представлялось возможным, а второго шанса не будет. По всем прикидкам, единственный реальный способ покончить с ним – нанести по защитному пологу жреца удар копьем, напитанным энергией, с одновременной аурной атакой. Такую атаку я несколько раз пробовал на василисках, но тут есть пара минусов. Первый – я буду практически беззащитен перед другими, и второй – потребуется минимум две секунды на полное раскрытие ауры и заполнение ее и копья Силой. Трудно предположить, что засадники дадут мне это время и будут пялиться в другую сторону.

– Я ИДИОТ!!! – с чувством прошептал я, сдерживаясь, чтобы не заорать. – Вот оно! Надо их отвлечь. Как? – Улыбка, больше похожая на звериный оскал, тронула мои губы. – Поглядим, как вы справитесь с парочкой милых галантарских зверушек!

Взять все необходимое, в очередной раз спрятать рюкзак – и вперед, к полянке с нормальным магическим фоном. На пути к лодке я так устал, что прошел мимо парочки мархов, не став их забивать на шкурки, но сейчас они сослужат мне хорошую службу. Главное – самому успеть унести ноги.

Я уже говорил, что я идиот? Сейчас это можно повторить снова. В прошлый раз, совершая двухсуточный марафон под названием «Перепрыгни на другое дерево раньше марха», я убегал от одного не слишком разъяренного зверя, вполне комфортабельно прыгая по верхушкам крон. Теперь… Теперь меня преследуют два адски злых чудовища с таким упорством, что уже с десяток раз только чудо и нечеловеческая скорость спасали от неминуемой гибели. И все это в условиях разбушевавшегося ливня, практически перешедшего в ураган. Даже самые нижние толстые ветви устроили бешеные пляски друг с другом, а резкие порывы ветра так и норовили бросить в страстные объятия собакомедведей.

Нет, я, конечно, понимаю, получить пару ментальных плюх в самый ответственный момент никому не доставит удовольствия, но откуда такая ярость? Согласно моим планам дети им не светят. Неужели они не понимают, что я просто не дал им зайти в своих заблуждениях слишком далеко?

Прыжок. Тонкий сучок пропорол левую руку, попав между рукавом и перчаткой. Привычно заглушаю боль, а вот времени на остановку крови нет. Любое секундное промедление грозит смертью от клыков и когтей. Как хорошо, что мастер Драмур пошил мне одежду из кожи василиска: не было бы ее – уже был бы растерзан. Два треснувших ребра и большая гематома на правой икре от когтей мархов – доказательство качества работы кожевенника.

Последняя сотня метров – и… свечой взмываю вверх, к самой кроне бешено раскачивающегося дерева. Рогатые твари по инерции проскакивают мимо и оказываются в эпицентре скопления засадников. Крик, глухой звук ударов железа по костяным пластинам… Все, мархам больше нет до меня дела. Ветка подо мной обламывается, короткий полет, прерванный стволом соседнего дерева. Бедные мои ребра!

Ага, вот и жрец вступил в схватку. Цел еще, зар-р-раза. Его аура наполняется ослепительным сиянием, а хаос магических потоков начинает все больше и больше успокаиваться. Все три мага пока живы, а вот обоерукий мечник и четыре арбалетчика уже не подают признаков жизни.

Маг, который спрашивал об увеличении вознаграждения, неправильно оценивает ситуацию и слишком рано начинает плести заклинание. Минус маг – теперь он долго проваляется без сознания с разорванной аурой, если не сдохнет раньше.

Но вот самку марха удачно принимают на щит, и короткий укол лишает ее глаза. Рев раненого зверя заставляет содрогнуться и обратиться в бегство двух арбалетчиков. Самец, следуя древнему инстинкту «бегут – рви», кидается на спину одному, другому. И вот уже оказался напротив жреца. Тот, не раздумывая, сплетает простенькое лезвие ветра, но вбухивает туда огромное количество энергии. Зверю не удается увернуться, и его рассекает пополам сгустившимся до бритвенной остроты воздухом.

Пора! Хватаю в руки по кинжалу (копье потеряно при падении с кроны) и в прыжке раскрываю ауру, одновременно напитывая лезвия силой. Жрец не успевает среагировать на опасность, летящую сверху, но оба кинжала разлетаются раскаленными осколками о его защиту, проделав в ней лишь небольшую брешь. Вкладываю почти всю доступную мне Силу в один разящий удар, и моя аура буквально разрывает приспешника Калама на множество не связанных между собой обрывков энергетических линий, оставляя нетронутой физическую оболочку. И сразу, не теряя ни мгновения, устремляюсь в спасительное переплетение ветвей и лиан. Бедную самочку, так и не успевшую насладиться радостью замужества, тоже убили, и тут мне делать пока нечего. Огненная плеть достает мою многострадальную левую руку в районе предплечья уже в последний момент, но кожа рукава гасит удар почти полностью, не позволив ее отсечь.

Все, еще одного магического удара можно не опасаться. Галантар ревностно хранит свою территорию, мгновенно восстанавливая хаос энергий.

Немного отдалиться от места схватки, залечить раны и проверить караульных у лодки. На все уходит не больше пяти минут. Часовые не успели ничего понять, чему очень способствовали метательные ножи. За лодку, а вернее, за рыбацкий баркас можно не беспокоиться – быстро спустить на воду его невозможно, да и самоубийственно в такой шторм, но на всякий случай я проломил ему борт.

Черт, совсем забыл опять замаскировать ауру, и теперь оба оставшихся более-менее дееспособными мага знают, что я побывал около их средства эвакуации. Впрочем, оно и к лучшему. Пусть боятся! Одно дело – устраивать засаду на гипотетического жреца, и совсем другое – на прирожденного мага. Им же не дано знать, что маг я почти липовый, а опытный прирожденный вполне может магичить и на Галантаре, не испытывая никаких затруднений.

Ну что ж, время подвести итоги и приступить к зачистке остальных. Сколько их там осталось? Трое магов, из них один серьезно ранен и один в длительной отключке. Один мечник со щитом доживает последние мгновения, и шесть арбалетчиков, из которых четверо, сидевшие в карауле, улепетывают во все лопатки.

– Куда же вы? Не ходите, дети, в джунгли в сумерки гулять. Там живут ужасные, ага, те самые, на кого двое из вас как раз выбегают. Нет, понимаю, конечно, что будь вы настороже, то, скорее всего, отделались бы не слишком тяжелыми травмами, но бег, не различая дороги, приводит к плачевному результату. Даже мелкий хищник, выпрыгнувший из засады, способен перегрызть горло, а уж если их стайка… – Я поцокал языком. – Вот именно, минус два.

Блин, вот это отходняк. Меня ощутимо потряхивало. Сам с собой заговаривать начал. С боевым крещением, мать вашу так и эдак. Это тебе не ножичком ткнуть из-за угла, а реальный магический поединок, да еще и после длительного забега с риском для жизни. Так, расслабиться, успокоить дыхание и собраться с мыслями. Еще ничего не закончено. Остались маги и мелкая шушера. Сначала разобраться с ними, психовать – потом.

На джунгли окончательно опустилась темень, тяжелые тучи полностью закрывали все небо, не давая проникнуть сквозь себя ни единому лучику света. Воцарившаяся мгла нарушалась лишь краткими вспышками молний, озарявших стонущий под резкими порывами ветра лес и придававших ему неестественно жуткий облик. Сквозь штормовой рев трудно различить какой-либо звук, но я и так догадывался, о чем могут перекрикиваться два мага и два арбалетчика, сбившиеся в плотную кучку. Рядом с ними на земле валялось тело третьего мага, и его аура тускнела все больше и больше – не жилец.

Адреналин еще бушевал в моей крови, заставляя быстро и жестко разобраться с деморализованным противником, но остатки здравого смысла победили, и я решил не спешить. Эх, мне бы сейчас хоть полчасика на восстановление резерва… Но кто знает, куда эти гады разбегутся? Лови их потом, время трать на каждого, и так двое часовых уже вышли из зоны моего восприятия. А ведь мне еще надо парочку пленных взять.

Живой и здоровый главарь шайки в странном жесте выставил вперед левую руку, направляя ее на кажущиеся ему подозрительными места. Неужели хороший артефактик с собой прихватил, такой, чтоб и тут работал? Морда выглядит уверенно, не давая усомниться в его силах, но я-то вижу не только глазами. От него так же, как и от его соратников, просто разит страхом.

Вся живность запряталась от разбушевавшейся стихии поглубже в норки, и, чтобы перехватить контроль над их разумом и довести до места, пришлось бы потратить почти столько же сил, сколько на мощный ментальный удар по человеку. Поэтому я и решил действовать сам, без посредников. Ни у кого из арбалетчиков не было амулета, защищающего от ментального воздействия, и я быстро и аккуратно проломил естественные барьеры.

Давно хотел попробовать заставить человека искаженно воспринимать окружающую реальность, вот и представился случай попрактиковаться. Чуть-чуть сместить восприятие, и он уже, глядя прямо, видит то, что на тридцать градусов левее. Теперь даем время на пережидание легкого головокружения и кидаем нож во второго арбалетчика, одновременно показываясь так, чтобы тот, что под воздействием, увидел меня краем глаза.

Напряженные нервы не выдерживают у мужика, и так не слишком стойкого. Не разобравшись толком, что к чему, он резко поворачивается и спускает тугую тетиву арбалета. Тяжелый болт, способный прошить и бронированную цель, летит совсем в другую сторону, чем та, куда он целился. Крик и без того уже раненного мага возвещает о верности моего расчета. С болтом в грудине он точно долго не протянет.

Метательных ножей у меня всего девять штук, и три из них я трачу на незадачливого стрелка, ранив его в обе ноги и правую руку. Все. Остался только один противник, представляющий для меня опасность. Все мои ножи отбиты быстро выхваченным мечом. Он еще и мастер меча, никак не ниже! А ведь именно на него я и возлагал больше всего надежд как на источник информации.

– Выходи, трус! – Крик, полный ярости, заглушившей страх, доносится даже сквозь рев ветра и скрип деревьев.

Ага, сча-а-аз! Делать мне больше нечего, как с мастером меча махаться. Вот только его ментальную защиту так просто не сломать – он действительно хороший маг, а у меня практики маловато, и могу не рассчитать силу удара, спалив его мозги. Впрочем… Притягиваю телекинезом клинки мертвого обоерукого мечника. Шершавые рукояти мечей как влитые ложатся в ладони. Несколько пробных взмахов. Отлично! Изогнутые, метровой длины, с односторонней заточкой и кишкодером в половину лезвия с другой стороны, они, казалось, созданы для меня. Почувствовав их в руках, я захотел попробовать свои силы.

– Ты хотел сразиться со мной? Ну так получай! – Мой голос громовыми раскатами проносится над замершим магом.

«Тьфу, чего-то меня на пафос потянуло. Глядишь, еще и честный поединок предложу», – мысленно одернул я себя.

Я решил дать противнику немного понервничать, давя своим присутствием, для чего отошел от него метров на сорок – гигантское по меркам джунглей расстояние – и полностью раскрыл ауру, начиная впитывать разлитую в пространстве энергию. Сейчас я перерабатывал только часть Силы, остальную оставлял в ауре, заставляя ее светиться даже в обычном зрении.

Тактика «побеждай присутствием» начала приносить плоды, и маг поддался панике. Вытянув руку в мою сторону, он дважды бесполезно выпустил мощные огненные шары. Подозрения насчет артефакта полностью подтвердились. Впрочем, уже можно и воспользоваться «особым зрением». Проверка принесла странные результаты. У мага были пространственные ножны для меча (поэтому я сразу и не заметил его клинок) и еще один мощный артефакт, но явно не боевого назначения. Уж на это моих знаний хватило, а для чего он – буду позже разбираться.

Успокоившись и приведя себя в состояние полной боевой готовности, я ускорил свое восприятие до максимума и, стараясь двигаться не слишком быстро, пошел в наступление. Противник заметно напрягся и, глуша страх, запустил еще одним огнешаром. Пустая трата энергии, а в колечке у него осталось магии только на два выстрела. Если не зевать, то и на близкой дистанции мне они неопасны: летят медленно, а формируются еще дольше.

Первая же сшибка на клинках показала всю мою несостоятельность мечника. Его клинок был длиннее моих, чем он и пользовался просто мастерски. Казалось, это у него два меча, а у меня один. Вдобавок приходилось постоянно опасаться магической атаки, что не прибавляло мне уверенности. Проведя несколько атак и пропустив два не слишком сильных удара, которые, однако, рассекли мою куртку из кожи василиска и неопасно меня ранили, я понял, что пора менять тактику. Такими темпами меня нашинкуют в капусту. Отскок назад и резкий разрыв дистанции. На губах мага появляется ехидная усмешка, а в глаза возвращается уверенность. Между прочим, совершенно преждевременная. Я вполне мог убить его в любой момент тем же способом, что и жреца, буде его атаки окажутся для меня действительно опасными, но мне необходима объективная оценка своих воинских умений.

– Что, щенок, переоценил свои силы? Только исподтишка бить и умеешь, – прошипел он.

– Нет, – хмыкнул я, – лишь проверил свой уровень как мечника.

Что ж, пора воспользоваться магией. Семь метательных ножей поднялись в воздух и замерли у меня над головой и по бокам. Большее количество мне пока не удержать, не потеряв контроль над окружающей обстановкой. Жаль только, что при свернутой ауре я могу контролировать телекинезом объекты на расстоянии полуметра от меня. На больших расстояниях начинает тратиться внутренний резерв. Зато при полностью раскрытой… Все в радиусе пятнадцати метров может быть использовано без особых хлопот и затрат сил. Вот только воздействовать телекинезом на живые объекты о-о-очень затруднительно. Каждый организм поддерживает себя в относительном порядке и сопротивляется внешнему воздействию. Гораздо проще телекинезом швырнуть валун, чем сдвинуть с места человека или пережать ему не слишком крупный сосуд. Впрочем, это не особо и нужно. На таком небольшом расстоянии гораздо удобнее и результативнее проводить прямую атаку аурой, как я проделал со жрецом. Идея так воздействовать на энергоструктуру противника пришла ко мне во время занятий целительством, а в книгах нашел упоминание о таком способе как о довольно результативном. Единственный минус – во время удара аура должна быть свободна от заранее заготовленных плетений и ей не должны мешать никакие пологи защиты. Со жрецом я сильно рисковал нарваться на плетение, паразитирующее на моей энергетической оболочке и высасывающее Силу, а то и еще что похуже. Вообще, книги расширили мой кругозор в применении магии, осталось только набраться необходимых знаний и умений.

Убивать мага я не собирался, поэтому метательные ножи в основном отвлекали его внимание, нацеливаясь на открытые участки тела. Попытка захватить меч противника в телекинетические тиски также провалилась, видимо, он защищен от подобного. Впрочем, мой будущий пленник уже не помышлял об атаке, целиком сосредоточившись на обороне.

Не затягивая поединок, точечными аурными атаками повредил несколько энергоканалов соперника. Однако, увлекшись нападением, чуть не пропустил формирующийся огнешар. Уйти с его пути я не успевал никак, зато поставил на его пути метательный нож. Раздавшийся взрыв и потоки огня раскидали нас в разные стороны. Хлещущие струи дождя не дали загореться одежде, но не спасли от нескольких неприятных ожогов. Оглушенный маг больше не шевелился. Близкий взрыв оказался непосильной нагрузкой для его подорванной энергоструктуры.

Все. Теперь подлечить пленников так, чтоб не померли, обыскать, связать и вплотную заняться беглецами. Два арбалетчика как раз достигли болота и, недолго думая, ринулись через него. Я даже восхитился их мужеством. Ночью, во время бушующего шторма, да лезть в топкую жижу, кишащую ядовитыми змеями… Для этого надо обладать воистину бесстрашным сердцем… или быть полностью не в ладах с головой.

На другом берегу топи беглецов уже поджидали три василиска, привлеченные магическими возмущениями. Не все же мне на ящериц охотиться, иногда и подкормить можно. Может, сегодня они и подкрепятся с моей помощью, если змеи ужин не перехватят.

Мысленно пожелав беглецам не слишком долго мучиться, сбегал за рюкзаком. Сейчас он мне очень пригодится для сбора трофеев.

Глава 14

Вернувшись к пленникам, в первую очередь еще раз проверил их состояние. Маг с разрывом ауры уже немного оклемался, а вот тот, что с болтом в грудине, чуть не склеил ласты. Пришлось в срочном порядке затягивать ему раны более основательно. Не подумайте, что во мне проснулось человеколюбие и жалость по отношению к гаду, хотевшему меня убить. Нет, все гораздо проще. У мага, как и у главаря, оказался ГОК, да и в плане информации покойник не стоил бы ничего. Некромантией не владею, хотя и неплохо было бы. Приведя больного в более-менее стабильное состояние, я позволил себе небольшой отдых и приступил к сбору трофеев.

В лодке ничего ценного не оказалось, но, руководствуясь своей хомячьей натурой, забрал с нее прямоугольник небольшого паруса. Обыскав трупы троих сторожей, я забрал у них все оружие, не побрезговав даже дрянными ножами, и, обрубив канаты, столкнул баркас в бушующее море. Авось его немного отнесет от этого места, а если повезет, то он затонет на глубине, а не на мелководье. Могучие волны подхватили дырявое судно, спеша исполнить мое пожелание. Теперь обобрать все оставшиеся трупы арбалетчиков, и можно приступать к самому вкусному.

Вещи магов и мечников я осматривал с большой тщательностью, вовсю используя «особое зрение». И не зря. В их одежде оказалось довольно много тайников с разными полезными вещицами. Жреца я оставил на десерт, как больше всех внушающего надежд на богатые трофеи.

Все магические вещи я, руководствуясь техникой безопасности при обращении с артефактами, снимал только с помощью телекинеза и раскладывал поодаль друг от друга на расстеленной между деревьями парусине для последующего тщательного изучения. Пришлось выворотить с насиженного места несколько валунов и перенести их на ткань, дабы она не развевалась под порывами ветра.

Закончив с мародерством, вспомнил и о безвременно почившей супружеской паре мархов. Несколько пластин на них были безнадежно испорчены вандалами, не ценящими прекрасного общества красивых животных, но я не стал предаваться унынию. Даже такие порченые костяшки стоят немалых денег.

Заварушка со жрецом и его отрядом принесла мне очень неплохую прибыль (даже учитывая поверхностный осмотр добычи) и бесценный опыт. Однако, вспомнив, из-за чего все началось, и пофантазировав на тему, чем могло бы кончиться, я зарекся произносить имена богов всуе. Беглый допрос пленников подтвердил, что жрец действовал на свой страх и риск, но это меня не слишком успокоило. Плох тот начальник, что не знает, чем дышат его подчиненные. А уж жреческих иерархов не стоит недооценивать. Вполне вероятно, что они и не знают, за кем конкретно охотился покойный, но слишком уж он много народу привлек.

В результате стычки я стал обладателем почти пятисот золотых, что нашлись в карманах наемников (у арбалетчиков в среднем было по десять золотых на брата, остальное у могучей кучки), и еще тысячи от жреца. Видимо, последний выдал аванс только после отбытия из Галана. Ну да это мне на руку. Но что мне презренный металл, когда у двух магов нашлись информационные кристаллы с магическими книгами! Не кристаллы душ с информацией, но тоже очень, очень неплохо. Это не говоря уже о пяти камнях с заточенными в них душами, правда, в четырех слои, отвечающие за личность и память, были стерты. Единственное, как их можно использовать, – это как магические насосы, заполняющие кристалл, да как проводники и основное средоточие энергии при особо мощных заклинаниях, дабы не сгореть самому. Зато последний камушек с душой меня порадовал отсутствием повреждений личностной составляющей. Энергию он не качает (иначе дух, если при жизни был сильным и знающим магом, может освободиться и попытаться вломить хозяину), но использовать можно по-разному. К сожалению, считать память духа у меня не хватает умений, но на будущее пригодится. Его я отложил в сторонку, к информационным кристаллам. Пустых кристаллов было всего два, а ведь магов у меня три. Обидно, тем более что главная моя добыча – доставшийся от жреца артефакт, вытаскивающий души полностью, вместе с личностными характеристиками и памятью, а в камушек можно вложить только одну душу с личностью или пять обработанных. Скорее всего, одного мага придется просто переработать в магический насос.

Из полезных вещей было колечко, пускающее огнешары, шесть мечей могучей кучки и столько же кинжалов гномьей работы. Пять кольчуг, из которых одна пришлась мне впору, я также отложил на всякий случай на самое дно рюкзака, туда же отправились и наручи с поножами от мечников. Все отличного качества. Проблема в том, что в Галане мне их не носить: улики, чтоб их. Щит восстановлению не подлежал – слишком сильно покорежен мархом, и я с чистой совестью определил его в переработку к остальному железному хламу. Из арбалетов нормального качества оказались только семь, и к ним несколько сотен болтов. Их я решил определить в подарок племени кронков – пусть детишки побалуются, взрослым они ни к чему.

Со жреца кроме артефакта, отделяющего души, снял два стилета с нанесенными на них рунами. Крепящиеся хитрым устройством на руку, они очень удобно вылетали в подставленную ладонь. Жреческое одеяние тоже представляло из себя один сплошной артефакт, но оставлять себе такое нельзя. Разве что изучить как следует да уничтожить. Несколько артефактов и амулетов с неизвестными мне функциями я решил пока спрятать, от греха подальше.

Покончив с разборами трофеев, приступил к допросу. Первым делом я отключил несколько энергетических линий, питающих ту часть мозга, что отвечает за волю, лишив пленников возможности сопротивляться ментальной магии. Так, оказывается, гораздо проще и безопаснее взламывать уже существующую защиту разума, да и на сам допрос уходит не в пример меньше сил. Однако при продолжительном разговоре «по душам» повышается вероятность сумасшествия пациента.

– Как на тебя вышел жрец и что входило в твои обязанности? – задал я вопрос главарю.

– Мы давние знакомые, иногда помогали друг другу в делах. Он предложил подработать и поручил нанять команду. – Бесцветный голос лишенного воли человека сопровождался яростными картинками в мозгу и целой бурей эмоций.

– Маги и мечники, как ты их нанял?.. Арбалетчики?.. Лодка?..

Я сыпал вопросами один за другим, и в результате передо мной встала полная картина, которую я уточнил и у остальных пленников.

Жрец с щекотливым предложением поймать меня обратился к главарю, и тот уже подбирал команду. Кого и почему предстоит ловить, жрец сказал только Заккери – старшему из магов. Главарь осторожно навел обо мне справки, привлек свою сработанную команду и заодно, дабы не рисковать и было кому стоять на часах, нанял два десятка арбалетчиков через Ночную гильдию.

Самое приятное – у Заккери в Галане была репутация, позволяющая нанимать шакалов гильдии без лишних вопросов, и никто не знал его конечной цели. Если не оставлю следов и не попадусь на какой мелочи – на меня не выйдут.

– Переведи все деньги со своего ГОКа на мой, – поочередно выдавал я приказ каждому пленнику.

Изрядно пополнившийся счет согрел мне душу. Пожалуй, самый большой минус ГОКов: если тебя «уговорили» отдать золото, то оно потеряно навсегда. Отследить меня невозможно – банки свято блюдут репутацию, не разглашая сведений по переводам. Наследники, если объявятся и предоставят пароли, вполне могут получить доступ к счету. Вот только денег там уже не будет.

Теперь оттащить трупы в болото, и можно отдохнуть и привести себя в порядок.

Аура от непривычной работы болела буквально физически, и такое ощущение, будто весь чем-то заляпался. Опасаясь некромантских штучек, разрушил личностную составляющую погибших, пока их души не отошли полностью. Сделал это единственным известным мне способом, а именно аурной атакой. Отсюда и такие последствия. Зато теперь уверен, что, какой бы сильный некромант ни призвал духов погибших, ничего от них не добьется.

К утру ураган стих, и я, вытащив лодку, погрузил в нее магов. Арбалетчика, немного повоевав с некстати пробудившейся совестью, отправил вслед за его приятелями, предварительно отрепетировав свое «фирменное проклятие» под редакцией Лики. Изъятие душ, как и припрятывание трофеев, решил провести на любимой полянке с нормальным магическим фоном. Вернее, спрячу добычу неподалеку, в хаосе энергий, дабы никто не смог обнаружить.

Путь по болоту с пленниками оказался неплохой тренировкой. Небольшая двухместная лодка едва выдержала три тела и мой рюкзак, а сам я, перепрыгивая с дерева на дерево, подталкивал ее телекинезом.

Из разума магов вытащил только парочку слабеньких боевых плетений, поставив пленников на грань безумия, но надеюсь впоследствии поработать с их воспоминаниями из кристаллов. Артефакт сработал, как и требовалось, и я получил еще два камня душ с неповрежденными личностями магов. Жаба душила перерабатывать третьего ценного пленника на магический насос, но выхода я не видел – свободных кристаллов не было. Тут меня осенило! Ведь можно душу из камня просто выпустить, а на ее место впихнуть новую.

Внимательный анализ кристалла с помощью «особого зрения» показал, что выполнить задуманное мне вполне по силам. Оборвать несколько линий, и душа удерживается только парочкой энергетических ниточек. Я уже почти решился полностью освободить ее для последующего перерождения, или что там происходит, но, подумав, предпочел сначала выкачать всю энергию из кристалла. Неизвестно, как душа себя поведет, вырвавшись на свободу с такой уймой Силы.

Естественно, впустую растрачивать такое количество магии не стоит, поэтому я материализовал свои браслеты, почти полностью закрывшие мое тело наподобие доспехов. Миг скачивания Силы из кристалла в браслеты, и камень девственно-чист. Душа, полностью лишенная оков, отправилась по одному ей известному пути.

Ну с основным покончено, теперь можно осуществить и задумку, ради которой обобрал трупы на предмет железа.

Разобрав дешевые амулетики на составляющие и добавив кое-что из своих запасов, сделал несколько простеньких артефактиков, для простоты запитав их от заполненных Силой камней душ. Первый артефакт создавал полусферу полуметрового диаметра от физического проникновения, второй – обычную сферу, двухсантиметровую, с той же функцией. Еще два защищали меня и окружающее пространство от повышенной температуры.

Закончив с приготовлениями, активировал артефакты и сгрузил все ненужное мне железо в полусферу. Ну а дальше совсем просто. Нагреваю железо до температуры плавления и маленькой сферой черпаю расплавленный металл, охлаждаю, и у меня получается идеально круглый стальной двухсантиметровый шарик весом примерно пятьдесят граммов. Учитывая, что железа я набрал почти восемьдесят килограммов (у многих арбалетчиков в куртки были вшиты стальные пластины), шариков наделал много.

За время моих магических экспериментов ко мне попытался приблизиться только один василиск, но шкурковать его было лень, и пришлось прогнать, наслав на бедолагу ужас.

– А неплохо получилось! – Я удовлетворенно ухмыльнулся, опробовав новое оружие.

Шарики, разогнанные телекинезом до скорости, близкой к звуковой, по поражающей способности оказались сопоставимы с крупнокалиберным охотничьим ружьем. Пожалуй, даже против одоспешенных целей помогут. Хорошую броню не пробьют, но синяки, а то и переломы, обеспечены. Да и ошеломит и выведет противника из строя надолго.

В принципе все задуманное сделал, осталось починить куртку, и можно отправляться. Мастер Драмур обучил меня основам обращения с кожей, так что подлатать ее для меня не составит труда. Вообще-то я не рассчитывал, что кожевенник раскроет мне секреты ремесла, но обещание вылечить его сына и дружба с гномами привели к тому, что мастер научил меня некоторым азам. Чтобы срастить кожу без швов, достаточно одной магии, но тогда крепление не будет прочным. Для лучшего результата нужна кровь василиска. Пропитываем ею кожу в месте соединения, добавляем парочку алхимических реагентов и соединяем края. Несложное заклинание, очень похоже на целительское заживление ран. И… вуаля!

Возвращение в город прошло без проблем. Все свои трофеи я спрятал, захватив только кристаллы и деньги: пока ситуация полностью не разрешится, добыча может меня выдать. Уже знакомому чиновнику, собирающему дань, предъявил предусмотрительно набитый популярными травками мешок, уплатив символическую пошлину в несколько серебряных.

– Здравствуйте, мастер Драмур! – с порога поздоровался я, сверкая улыбкой до ушей. Приятно увидеть лица друзей после недельной отлучки.

– И тебе не хворать, – прогудел кожевенник. – Что-то видок у тебя не очень. Где ж ты умудрился так одежку испоганить?

М-да, я был лучшего мнения о своих способностях. Если не присматриваться, то и не видно, что куртка была в нескольких местах рассечена и прожжена, но взгляд у мастера цепкий, наметанный.

– Да с несколькими животными повздорил, вот и… – Я махнул рукой, мол, не стоит особо уделять внимание. – Можете исправить?

– Давай уж, снимай. Как охота?

– Отлично, мастер! Буду заказывать у вас доспехи, да и вам для работы материала достаточно!

– Ты, ква, чего так дол-к-ква-го? Да-квай возвращай меня, ква-а, в нормальный вид!

О, вот и пупырчатая морда выглядывает сверху. Долгое пребывание в жабьем обличье благотворно повлияло на его речь, и теперь ее вполне можно понять не напрягаясь.

Перед уходом на охоту я заполнил купленный Каимом кристалл душ энергией на пару-тройку подзарядок, что должно было ему хватить до сдачи экзамена. Несколько дней в своей жабьей ипостаси после получения звания мага-подмастерья не позволили ему насладиться гулянкой в трактирах, и он провел их в беспрерывной пьянке с гномами.

За время моего отсутствия не обошлось без проблем. Лавку мастера Драмура в очередной раз попытались ограбить. Бедные воры не учли, что пупырчатый, готовясь к экзамену, наделал столько охранных и атакующих артефактов, что, проникнув в лавку, неудачники не успели сказать даже «мяу». На случай проникновения в дом посторонних с последующим появлением стражи я подсоединил боевой артефакт, находящийся на пленнике, к общей системе охраны, и теперь мне не на ком ставить эксперименты. Зато у явившихся по вызову стражников не возникли вопросы, кого это мы там держим.

Следующие два месяца я провел в бешеном режиме. Учеба клинковому бою, лечение Драмара, алхимические опыты, занятия артефакторикой и отработка до автоматизма плетения известных мне заклинаний. Дабы не зависеть от алхимической лаборатории кожевенника, мы с Каимом прикупили соседний с лавкой мастера Драмура дом, абсолютно экранировав подвал. Полностью раскрывать там ауру я не рисковал, но до уровня обычного, не очень сильного мага – вполне.

Изучение ментальной магии позволило мне досконально запоминать все проведенные и увиденные поединки и анализировать их, примеряя приемы на себя. Чем я и занимался почти все свободное время. Да и пресловутое разделение сознания очень помогло с массой различной информации. Поначалу я чуть с катушек не слетел, бессознательно обрабатывая всего лишь два-три мыслепотока, но, сумев установить один главный поток сознания и подчинив ему остальные, счастливо избежал участи шизофреника.

Насколько несомненны были успехи в алхимии и артефакторстве (по уровню знаний и умений я опередил Каима, заставляя брать все больше и больше информации в Гильдии магов), настолько плохо обстояло дело с обычной магией. Нет, те плетения, что знаю, могу вызвать и воплотить одним усилием мысли, но новых так и не набрал.

Самый большой облом вышел с захваченными информационными кристаллами магов. Больше чем на девяносто процентов они были забиты… Чем бы вы думали? А вот и не угадали. Поначалу я принял объемные пакеты информации в них за магические книги, но, просмотрев… Пришлось в тот день идти в купальни и заказывать девушек. Клубничка земного кинематографа отдыхает. Трехмерная иллюзия обеспечивала эффект присутствия, а уж качество графики с нашим даже рядом не стояло. В общем, не думал, что тут так развиты эротические танцы и их запись.

Нет, на кристаллах была и полезная информация: несколько вариантов магических маячков и следилок, в основном годных только против абсолютно не сведущих в магии людей; огненная и водная плети; схема управления воплощенными заклинаниями на расстоянии, позволяющая незначительно отклонить курс; несколько вариантов средненьких защитных пологов – вот в принципе и все. А, забыл совсем, там еще была полная информация по созданию качественных иллюзий. К сожалению, только статичных. Изменять что-либо в плетениях я пока не рисковал, опасаясь быть прожаренным самому из-за некачественной теоретической базы, да и проводить такие эксперименты в городе небезопасно: экранировка в подвале – вещь хорошая, но не абсолютная.

А самое плохое – так и не научился работать с различными видами энергии. Благодаря артефактам я изучил множество вариантов насыщенности и плотности потоков, но нормальной практики без манипулятора не устроить. Дня, когда его все-таки привезут, я ждал с огромным нетерпением.

Для себя я решил: еще два месяца, и все, пора сматывать из этого Галана. Здесь у меня возникает такое ощущение, будто с головой засасывает в трясину рутинных дел. Мало того что тут знаний особо не раздобыть, так и попрактиковаться вволю нельзя. Ну что мне стоило при появлении в городе подобрать себе ауру не сильного, но мага? Гипотетические проблемы не в счет, а если я сейчас частично раскрою ауру, то это вызовет слишком много вопросов. Один из них: «А какова реальная Сила? Ведь так маскировать ауру могут только сильные маги».

Я привычно занимался обследованием Драмара, когда произошло долгожданное событие. В принципе физическое состояние гнома уже можно было считать нормальным. Все повреждения я залечил, осталось только дождаться, когда мозг воспримет эту информацию. Дальше от меня практически ничего не зависит. Ему надо заново учиться ходить, но тут все зависит от его упорства.

– Трим, – раздался снизу крик мастера Драмура, – иди сюда.

– Ладно, Драмар, все у тебя нормально. Сейчас ты самый здоровый гном из тех, кого я видел. Теперь все в твоих руках. Вспомнишь, как двигаться, – можешь выбрасывать костыли. Главное, не сильно напрягайся первое время, дай мышцам окрепнуть, – привычно консультировал я пациента.

Спускался к мастеру, соблюдая осторожность, на всякий случай даже подготовил колечко с огнешарами и несколько других приятных сюрпризов. Конечно, голос у мастера был абсолютно ровный, да и не чую я агрессии со стороны пришедших к мастеру с моей покупкой, но откуда взялось сразу десять посыльных, с ног до головы увешанных амулетами? Вот, вот, и я о том же. Тем более что один из гостей, судя по аурам, держит кожевенника в захвате.

Еще шаг, и можно остановиться, оценить обстановку. Маленькое зеркальце под потолком с этого ракурса отлично показывает всю лавку, оставляя наблюдателя невидимым. Первое, что бросилось в глаза, – девять закованных в доспехи фигур, все при оружии, но позы расслабленные, на губах улыбки. Ну а второе – еще одна фигура в борцовском захвате пытается переломить хребет мастеру, тот в долгу не остается и точно таким же захватом ломает противника.

– Все, все! – Мастер расцепил руки и поднял их вверх. – Сдаюсь, старый пират.

– Совсем жирком заплыл, – пробасил его противник. – Небось и тренировки все забросил?

– Да какие тут тренировки? Целыми днями работаю, а вечером только пивком и тренируюсь. Тут же такие цены на слезы гор, что я лучше в пиве утоплюсь, чем буду расточительством заниматься! – Возмущению Драмара, что его подозревают в расточительстве, не было пределов. – А с секирой у меня нету времени плясать, заказами завалили.

Да уж, раз мастер заговорил о тренировках с алкоголем, жди попойки. Вот чем гном от алкоголика отличается? Правильно, на алкоголика длительный запой влияет негативно, и самостоятельно из него выйти ему трудно, а для гномов это способ хорошо провести время да сжечь лишний жир – и удовольствие, и польза. Но только чтобы выдержать пьянку с гномами, нужно иметь опыт русского человека, да неплохо еще и целителем быть. Мне, как представителю и русских, и целителей, вместе взятых, приходится отстаивать честь людей в этом мероприятии.

– Мастер? – Я вопросительно уставился на кожевенника, неслышно выскользнув из-за угла и встав напротив.

Девять закованных в броню гномов (а это были они) нервно дернулись, проморгав мое появление.

– А, Трим, познакомься, это дядя Мардок. Он привез то, что ты так долго ждал.

«Манипулятор!» – сразу сообразил я. Мои глаза радостно вспыхнули, что не укрылось ни от мастера, ни от его дяди.

– Где? – Даже голос слегка охрип.

– Сначала деньги, потом артефакт, – хмуро проговорил Мардок.

Не понял, чем он недоволен? Наверняка себе тысчонку за посредничество отхватил. Хм… Влезать в разум человека, с которым только познакомился, – плохой тон, но интересно же. Почему? А… Вот в чем дело. Драмур не предупредил, что манипулятор предназначен для какого-то человека. Все думали, что один из гномов инициировался в прирожденного мага. Что ж, жаль обламывать Мардока, но манипулятор нужен мне, и две трети я за него уже заплатил, так что на попятную гномам не пойти. Это вопрос деловой чести.

Расплатившись и получив на руки медальон размером с ладонь, умчался в свой подвал, где меня догнал крик Драмура. Через пару часов ждет меня на пирушку. Ладно, занятия в школе мастера Валиора можно и пропустить разок. Тем более что гости наверняка привезли с собой слезы гор.

О, слезы гор! Душа русского поет при упоминании этого названия. Водка – отдыхает. Семидесятиградусная, прозрачная, как слеза, освежающая, как прохладный высокогорный воздух, и жгучая, как расплавленное железо, жидкость просто создана для хорошего застолья.

Насчет одного дня я погорячился. Крупно. Три дня мы не просыхали. Наутро четвертого я проснулся с больной головой, не помогли даже мои способности целителя. Зато я доказал всем гномам-гостям, что способен пить наравне с ними. Мы даже подружились. Кажется…

Умывшись и выпив здоровенную кружку пива, привел себя в порядок и начал вспоминать гулянку. Услужливая память, уже неспособная отбросить воспоминания в дальний угол, дабы не было мучительно стыдно за свершенное, сразу подкинула парочку картинок. Я застонал.

Пьянка началась не очень. Прибывшие гномы отнеслись ко мне и Каиму настороженно, что сказывалось на общей атмосфере. Но по мере выпитого и рассказов Драмура с сыном (изредка свое веское слово вставлял Брам) удалось расположить гостей к себе. А дальше гулянка понеслась во всю ширь гномьей и русской души. Запасы слез гор таяли неимоверно быстро, однако мы не растерялись. В состоянии «легкого» опьянения я пошел на рынок, захватив с собой Брама. К тому времени лавки почти все закрылись, в том числе и нужные нам. Но разве это может остановить двух пьяных людей, желающих продолжения банкета? Нет. До недовольного отрывом от заслуженного отдыха продавца все-таки достучались. Заказ пятидесяти кувшинов слез гор (мы подумали, что брать надо с запасом) сразу вернул упитанному хозяину лавки хорошее настроение, а уж когда я припомнил поговорку: «Водка без пива – деньги на ветер» – и заказал еще два десятка бочонков пива… Его настроение взлетело до заоблачных высот.

Вся ночь и весь следующий день пролетели за столом. А потом… Потом кто-то пожаловался, что, будучи в Галане, так и не попробовал жаркое из василисков. Пьяному море по колено, а уж мне только по щиколотки. Прихватив с собой бочонок пива, сел в лодку. Грести было лень, глотка сохла очень быстро, так что толкал я суденышко телекинезом и через пятнадцать минут причаливал к берегу Галантара. Еще через два часа был уже за столом.

Ящерицу разделывали прямо в лавке, не забывая запивать это дело слезами гор, чередуя с пивом. Решили затариться еще алкоголем. С гномами я уже стал неразлейвода. Ужасное случилось вечером третьего дня. Я вспомнил, что, будучи на пьяной охоте, напоролся сразу на трех василисков. Убил я одного, а двух оглушил и засунул в рюкзак. Живое существо в свернутом пространстве рюкзака выживает, но это такой стресс для психики, что милосерднее просто убить. И тогда я предложил собутыльникам устроить охоту на василисков прямо тут. В городе.

На заднем дворе из рюкзака были извлечены две дрожащие ящерицы. Несколько ударов по морде немного привели их в чувство. А когда на них поперли вооруженные до зубов, бряцающие оружием пьяные гномы, они правильно оценили свои шансы на выживание и дали деру. Полночи город оглашали азартные пьяные вопли охотников, устроивших погоню по внешнему городу.

После такого загула мне явно не светит остаться в Галане еще хоть на сколь-нибудь длительный срок. Пора уносить ноги.

Глава 15

Покинуть Галан мне пришлось, хоть и не совсем по причине пьяной охоты. В конце концов, то, что я бегал за ящерицами, можно списать на защиту города от агрессивных хищников, проникших на полуостров, минуя стражу. Слухи о наших ночных похождениях по городу ходили самые разные. По одним, мы были олицетворением мужества, защитниками без страха и упрека, по другим – случайно наткнувшимися на тварей и спьяну решившими добыть ценные шкуры (таких, кстати, к нам много присоединилось), раз уж они сами в руки пришли. До простой мысли, что ящериц мы в город протащили, не додумался никто.

Были и другие причины. Во-первых, работа с манипулятором на серьезном уровне требовала прорву энергии – такую в городе никак не замаскировать; а во-вторых, из города тикать все равно пришлось. Вот только на корабль к Мардоку (да-да, у него был свой купеческий корабль) попасть не было никакой возможности – проклятая стража обложила город знатно. Тикать пришлось на Галантар, где я и затаился, пока все уляжется.

Началось все в принципе буднично. В то утро я мотался по городу как угорелый. Сначала забежал на рынок и закупил кучу разной мелочовки, необходимой в длительном путешествии. Потом смотался во внутренний город, где приобрел сразу десять кристаллов душ. Такое огромное количество потребовалось для работы манипулятора. Честно говоря, когда выяснил эту маленькую деталь, о которой гномы «забыли» сообщить, выпал в осадок. Пятнадцать тысяч за артефакт да плюс десять на кристаллы – дорогая цена, но того в принципе стоит.

Забежал в школу мастера Валиора попрощаться с его сыном и получил пренеприятное известие: Сильвестр а’Марине все-таки допек моего приятеля Элиора. В результате Элиор а’Картус вызвал Силя на дуэль. По местному кодексу вызываемый выбирает вид поединка и оружие, а вызывающий время и место. Вот только спесивый аристократишка выбрал дуэль без правил. Если на клинках у противников были примерно равные шансы, то в данном случае против боевого мага, пусть и в ранге подмастерья, у моего приятеля шансов не было никаких.

Сильвестру мало было победить противника, он решил еще и поиздеваться над ним. Практически мгновенно набросив на Элиора магические путы, лишив его подвижности и голоса, он отрубил ему обе руки по плечи. Все это происходило прямо перед воротами школы, и лишь вмешательство мастера Валиора, объявившего поражение а’Картуса, предупредило добивающий удар.

И надо было такому случиться, что во время нашего с Родриком разговора Сильвестру с тремя дружками приспичило подойти к месту своей славы. Он начал в красках описывать им, как Элиор корчился от боли, не имея возможности сдаться. От нападок в адрес мастера Валиора, прекратившего поединок, он благоразумно удержался, однако неудовольствие этим фактом высказал.

Признаться, я вспылил. С Элиором мы были дружны, и выслушивать такое было невмоготу. Не сдерживая себя, я выдал самоуверенному недоумку все, что о нем думал. А думал я о нем много всякого и не очень приятного. У Сильвестра, оскорбленного на глазах у прихлебателей, дабы не потерять дворянскую честь, было только два выхода: вызвать меня на дуэль либо попытаться просто убить, как недворянина. На клинках он был гораздо слабее меня, а использовать боевую магию без официального повода – расписаться в собственном бессилии. Он предпочел третий вариант: начал хаять меня, не стесняясь в выражениях. В принципе его оскорбления были мне по барабану, но когда он перешел на личности и прошелся по моим родственникам… Вот этого я простить не сумел. Все мои близкие остались в невообразимой дали, неизвестно еще, смогу ли когда-нибудь вернуться к ним, а он начал выливать на них помои!

Прямой удар в челюсть прервал моего оппонента и послужил формой вызова на дуэль. Прихлебатели Сильвестра решили, что поединок состоится в расширенном формате четыре к одному, но немного просчитались. Я уже давно переоборудовал свой пояс, и теперь в нем дожидалась своего часа сотня четырехсантиметровых игл. Первоначально предполагал сделать их из стали, но, подумав, сделал несколько сотен иголочек из рога мархов. Это позволяло не только хорошенько пропитывать их различными ядами и преодолевать слабую магическую защиту, но и, при желании, делать из них одноразовые боевые амулеты. И сейчас я выпустил четыре иглы с сильным парализующим ядом мгновенного действия.

Четыре острых костяных жала с легкостью вонзились в незащищенную плоть, и мои противники осели на землю безвольными кулями. Рывком оказываюсь рядом с Сильвестром, наношу удар кулаком в челюсть, чтобы замаскировать аурную атаку, разрывающую ему несколько энергоканалов и не позволяющую воспользоваться магией. Фух-х… Вот что значит неожиданная атака! Не совсем по дуэльному кодексу, зато эффективно!

– Знаешь что, сосунок, – прошипел я Сильвестру в лицо, – таких самовлюбленных типов, как ты, которые ни во что не ставят других, надо учить. Убивать не стану, но наказать накажу!

Двумя короткими ударами его же мечом перерубаю ему руки в районе предплечий и сразу же останавливаю кровь. Я же сказал: «Убивать не буду!» Впрочем, руки ему быстро пришьют обратно. Однако я уже успел изучить методики такого лечения и могу с уверенностью заявить, что целители не будут возиться «вручную», они используют заклинание высокого исцеления. И вот тогда сработает мой основной подарочек. Не зря я тренировался в своем «проклятии». После первого же раза мне стало ясно, что такое заклинание ему не помеха. Наоборот, энергоканалы и капилляры займут такое место до тех пор, пока целитель не разберет, в чем причина, а на это уйдет очень много времени. Попробуй заметить незначительное отклонение в чужом организме. Зато без высокого исцеления «проклятие» продержалось бы от силы месяц.

– Пожалуй, я назову болезнь твоим именем. Впервые вижу такой запущенный случай. Да и звучит как: «Болезнь Силя»!

Судя по затуманенным болью глазам, аристократ не обратил на мои слова никакого внимания, чего не скажешь о его прихлебателях и ставшем свидетелем происшествия Родрике.

– Зря ты на них набросился. У Сильвестра влиятельные родственники. Они этого так не оставят, – решил меня предостеречь он.

– Знаю, – отмахнулся я. – По-любому собирался сматываться с Галана. Так что это уже ничего не изменит.

– Не скажи. Уже через полчаса ни один корабль не покинет пристань без тщательного досмотра пассажиров. Что ты говорил про болезнь?

– Чего теперь скрывать? Я неплохо знаком с целительством и обнаружил у него одну редкую болезнь. Она очень запущена, но скоро проявит себя. И знаешь, что самое смешное? – Если уж делать гадость, то пусть еще и слухи о ней разнесутся. Родрик – парень умный и не станет распускать язык, чего не скажешь о ловящих каждое наше слово прихлебателях Сильвестра. – Такой запущенный вариант возможен только в одном случае… – Я выдержал театральную паузу. – Силь не просто спит с мужиками, а это единственный способ заразиться, он еще и делит свою постель с животными.

Судя по ошарашенным взглядам уставившихся на меня четырех пар глаз, мои слова восприняли всерьез. Жаль, а’Марине не слышит меня сейчас из-за шокового состояния.

Решив не дожидаться стражи и разного рода мстителей, через полчаса уже попрощался с гномами и уплыл в джунгли. На корабль к Мардоку все равно не попасть, а подставлять лишний раз никого не хочется. Каим продержится на оставленных мною кристаллах с душами минимум месяц, тем более что ему уже не так часто нужна подзарядка. Да и связь с друзьями я терять не собирался, договорившись о встрече с жаборожим через три недели.

Найдя полянку с нормальным магическим фоном на расстоянии дневного перехода от моря (это моя скорость передвижения по джунглям и трехдневный марш-бросок для остальных), я погрузился в освоение энергий с помощью манипулятора. Принцип действия артефакта был довольно прост: сначала манипулятор создавал тонкий каркас заклинания-пустышки и несколько энергетических точек, которые надо было соединить строго по линиям каркаса и заполнить энергией. Первоначально артефакт самостоятельно наполнял плетение для образца, затем следовало самому повторять все как можно быстрее до тех пор, пока не получится. Тип и мощность используемой Силы для каждой точки помечались соответствующим цветом и насыщенностью мерцания в магическом плане.

Подспудно я ожидал от манипулятора какого-нибудь подвоха в виде любимых моим учителем наказаний болью за неправильное исполнение, но, слава богам, обошлось. Несмотря на отсутствие наказаний, я с неослабевающим энтузиазмом тренировал скорость создания незнакомых плетений и точность приложения Силы.

По мере тренировок я стал гораздо лучше различать и использовать различную магию. Если раньше для меня целительская энергия имела всего несколько сотен оттенков золотистого цвета, то через три недели я стал различать уже несколько тысяч. То же происходило и с другими типами энергий. Такой прогресс сказался и на экономичности используемых мною заклинаний, не говоря уж о скорости их создания.

Помимо трансформации внутренней энергии в нужную мне в конкретный момент, я тренировал накапливание и использование напрямую в ауре всех типов задействованных мною Сил. Иначе у магов могут возникнуть закономерные вопросы о том, откуда я беру энергию – использование внутренней никак не влияет на состояние ауры. К сожалению, у этого оказалась своя цена. По мере разработки аура приобрела такую насыщенность, что замаскировать себя под обычного человека я мог только либо после очень долгого и кропотливого труда, рискуя упустить некоторые неизвестные мне пока детали, либо путем полной заглушки своей и накидывания ложной, которую постоянно приходится контролировать, дабы не было проколов. Ведь эмоции также находят свое отражение в ауре, да и с сотворением заклинаний в такой маскировке испытываются определенные сложности.

Немного подумав, я решил, что в любом случае пора поменять свой социальный статус среди людей и маскироваться под мага среднего уровня, может, чуть выше. Единственный вопрос: «А какими, собственно, основными Силами, что называется напоказ, я владею?» Это требовало тщательного размышления.

Несколько раз мою поляну навещали кронки. Эти милые создания оказались охочи до новых знаний, которые я давал им. Конечно, несколько десятков здоровенных тесаков (которые в их руках казались обычными ножиками), распределенных между ближайшими племенами, тоже сыграли свою роль, но хочется думать, что я смог обучить их многому вне зависимости от подарков. Для начала я обучил их обрабатывать шкуры и делать из них полезные вещи, например сумки, рюкзаки, щиты и даже нечто наподобие навесов от непогоды. Потом обучил делать из глины посуду. Их поделки почти всегда копировали мои, но частенько были все-таки немного лучше. Например, сделанные ими глиняные кружки и котлы издалека можно было принять за таковые, в отличие от моих.

Детишкам кронков пришлись по душе подаренные мною арбалеты. С телекинезом у малышей были существенные трудности, зато с помощью подарков и врожденной меткости они с легкостью стреляли птиц в густой листве джунглей. Единственное, что огорчало: арбалетов было мало, а болты периодически терялись, так что подарок мой был недолговечен. Но и тут с помощью огромной библиотеки в моем кристалле удалось выйти из ситуации: научил своих диких «родственников» изготавливать неплохие составные луки, а для стрел использовать двузубые костяные наконечники, дабы не слишком сильно рвать тушки птиц. Взрослым кронкам луки были без надобности, они вполне могли использовать любые подручные материалы для метания телекинезом, да и с помощью обычной мускульной силы тоже.

Вообще с дикими обитателями Галантара я чувствовал себя как дома. Ни от кого не надо скрывать свои способности, да и удара в спину можно не бояться. Кронки – очень миролюбивые и добрые существа.

Так, за встречами с кронками, их обучением и своими собственными тренировками три недели пролетели почти незаметно. В оговоренный срок я пришел к морю увидеться с Каимом.

– После твоего ухода к нам приходили стражники и даже гвардейцы Энрико ад’Марине, герцога Галанского. Очень им не понравилась твоя выходка с нападением на аристократов и отрубанием рук внучатому племяннику герцога. – Поворачивая над костром вертел с птичьей тушкой, пупырчатый снабжал меня последними новостями. – Меня, как уже действительного члена Гильдии магов, не особо допрашивали. Просто отделался рассказом о том, что встретил тебя на Галантаре и что ты хороший охотник, который способен подкрасться к василискам на расстояние удара копья. Но на гномов насели основательно – за ними никакая гильдия не стоит. Короче, рассказали они, что ты немного владеешь целительской магией и в алхимии не дурак, но способности слабые и ты скрываешь ауру каким-то амулетом.

– А что с гномами?

– Да ничего особенного. Помурыжили их немного да штраф наложили, – Каим хмыкнул и, явно пытаясь подражать голосу взяточника, продекламировал: – За недонесение на потенциально опасного для города человека на вас накладывается штраф в размере пятьдесят золотых.

– Неплохо живут стражники. Или это гвардейцы?

– Гвардейцы. На этом в принципе все и закончилось. Правда, жесткий режим проверок кораблей и тотальных облав по городу только пару дней как утих. Вся Ночная гильдия очень хочет отблагодарить тебя за такой подарок.

Я расхохотался. Представляю, какие убытки они понесли за эти дни!

– Между прочим, зря смеешься. Гильдия ремесленников и Ночная гильдия прознали, сколько и чего Мардок увез от мастера. Так что и на имущество гномов уже почти в открытую объявлена охота. Хорошо, мы постарались и запихали в их дом артефактов по самое не балуйся. Драмуру с Брамом все равно каждую ночь приходится в карауле стоять. Даже Драмар, хоть и слаб еще, с оружием не расстается. В общем, кожевенник со своими думает уезжать из Галана. Месяца через полтора опять приплывет Мардок, и они с ним уплывут.

Да, этого следовало ожидать. Официальные структуры общества не жалуют одиночек и всегда стараются навязать им свою волю, а если те отказываются, тогда начинают действовать организации вроде Ночных гильдий. Правда, еще неизвестно с кем дешевле сотрудничать: с официальными организациями либо с криминальными, да и разница между ними подчас незначительная. Вот гномы не захотели делиться с Гильдией ремесленников, теперь пожинают плоды симбиоза официальных и криминальных структур.

– Передай Драмуру, что я тоже хотел бы с ними на корабле уплыть. Подобрать меня в море им труда не составит. – Немного подумав, спросил: – Ты как, с нами или здесь останешься?

Каим задумался. Видно было, как ему не хочется срываться с насиженного места и искать новое. С другой стороны, он до сих пор был слишком зависим от меня. Без моей подзарядки нынешних его запасов кристаллов с душами, собирающих энергию, при экономном расходовании хватит на полтора-два месяца, а зарядка душами камней занимает от трех до четырех месяцев. Зная врожденную жадность пупырчатого, я предположил, что он лучше предпочтет сидеть в жабьем обличье, чем потратит на покупку огромные деньги. Ведь один камень с заточенной душой мага стоит порядка трех тысяч золотом. Да и просто опасно таскать с собой или оставлять без личного присмотра такие дорогие вещи. Всегда есть шанс банального ограбления, а пупырчатый так и не стал заниматься клинковым боем, надеясь на артефакты. Они, конечно, вещь хорошая, но никак не панацея.

– Пожалуй, я отправлюсь с тобой, – с тяжким вздохом подвел итог своим размышлениям Каим.

– Отлично! – Я не скрывал своей радости. – Тогда…

Дальше мы обсуждали нюансы: куда направиться и как лучше поступить. Кстати, выяснилось, что в Галане за мою голову объявлена нехилая награда, существенную часть которой выплачивает Гильдия охотников.

– Не знаешь, как там Элиор и что с Сильвестром? – Не то чтобы меня беспокоило здоровье последнего, но узнать стоит.

– Я уж думал, ты не спросишь, – хихикнул пупырчатый. – Про Элиора ничего не могу сказать, а вот после твоей потасовки по городу поползли слухи о Сильвестре. Причем один слух другого краше. Мол, аристократик предпочитает мальчиков девочкам, но и это еще не все! Он, оказывается, скотоложец! За то и был тобой бит, дабы не позорил род людской! – Хохот Каима слился с моим и распугал всю живность в округе. – Но и это еще не все. Оказывается, он от этих своих увлечений заболел редкой болячкой. Поначалу никто не поверил, но через неделю его слуги разнесли слух, что он действительно болен и его болезнь… – Тут мой друг не выдержал и заржал так, что не смог больше произнести ни слова.

– …выражается в повышенной нетрадиционной волосатости, – закончил я за него.

От удивления Каим даже перестал ржать:

– А ты откуда знаешь?

– Ну так целитель я или кто? Между прочим, знаешь, как трудно было скрыть мои манипуляции? – Гордость за свершенное явственно звучала в моем голосе.

– Так ты не только сплетни про него пустил, но еще и болячкой наградил? – Восхищение было неподдельным. – А что конкретно ты сделал, а то слухи о болезни разные ходят?

– У меня на родине подростков пугают: мол, от рукоблудства на ладошках волосы расти начинают. Я и подумал, что у такого… хм… любителя пощупать, и не только мужиков за зад, из прямой кишки должна целая грива выглядывать!

Распрощавшись с Каимом на следующий день, я обдумывал пришедшую мне в голову мысль и не спешил возвращаться к своему временному убежищу. В самом деле, если в классической магии я пока ни бельмеса не знаю (буду реалистом, не считать же за знания всего несколько боевых и защитных плетений и кучку бытовых!), то уж все, что накопал по артефактам, изучил от и до. Добавляем к этому умение передвигаться скрытно и знание обстановки. На выходе получаем, что я вполне могу облегчить друзьям оставшиеся полтора-два месяца проживания в городе. Ведь кто им больше всего мешает? Правильно, Ночная гильдия. Их шакалы, науськанные Гильдией ремесленников, слишком плотно опекают гномов. Значит, надо просто занять всех воров и убийц Галана чем-нибудь лежащим ближе к их шкурным интересам.

Проникнуть ночью в город по соединяющему полуостров с Галантаром перешейку оказалось делом очень простым. Не удивлюсь, если в следующий раз хищники из джунглей смогут пробраться в город и без моего участия. Слишком уж стражники полагаются на стену, загораживающую проход. Полчаса скрытного передвижения, и я оказываюсь возле неприметного здания в глубине небольшого ухоженного парка во внутреннем городе. Окна закрыты, а из щели под дверью не выбивается даже тончайший лучик света.

Я не зря допрашивал всех своих пленников. Особенно много ценной информации по местному криминальному миру и его привычках выдал маг Заккери. Все эти сведения и позволили мне без труда найти «головной офис» Ночной гильдии. По счастливому совпадению им оказался дом мастера Йорика – целителя-коновала, лечившего Драмара. Дом был отлично защищен магически, а управлял всеми заклинаниями и артефактами Дух-Охранник. Но как у любой защиты, у этой имелся один маленький недостаток, а именно проверка лиц, имеющих доступ в здание, производилась по ауре, а все артефакты по границе здания были стандартными. Разумеется, в нужные мне помещения доступ преграждали более продвинутые заклинания и артефакты, да и обычные охранники тоже присутствовали. Но сейчас у меня задача незаметно попасть внутрь и затаиться. Несмотря на название гильдии, ее главари предпочитают вести дневной образ жизни и раньше полудня здесь не появляются, а это значит – у меня уйма времени во всем разобраться.

Тренировки с манипулятором не прошли даром, и я с легкостью сделал дыру в сигнальных нитях охранных заклинаний, не вызвав тревогу. А пройдя их, вернул все на место. Взобраться на крышу здания, минуя опасные участки, и вовсе не составило труда. Окна защищены настолько хорошо, что и думать было нечего в них пролезть, зато, проделав небольшое отверстие в крыше, можно оказаться на чердаке.

Еще только обнаружив дом мастера Йорика, я предполагал, что буду не совсем званым гостем, поэтому подготовил все необходимое. Немного кислоты, и покрытие крыши с легкостью снимается, открывая мне лаз метр на метр. Несмотря на общепринятое мнение о заброшенности и захламленности чердачных помещений, тут было чисто, а вдоль стен стояли различных размеров сундуки.

Что ж, пора осмотреться и просканировать дом более тщательно.

На посту у входа сидели два полусонных охранника, в одной из спален тихонько похрапывал незабвенный мастер Йорик. Вот и все обитатели немаленького домика. Видать, прислуга здесь приходящая.

Никто не засек моего вторжения. Можно двигаться дальше.

Оценив обстановку, решил сразу же разобраться с защитой дома. При соединении артефактов в сеть обычно все запитывают от одного источника, лишь некоторые, особенно мощные, имеют собственный накопитель. Выявив нахождение крупных аккумуляторов магической энергии, первым делом прокрался к тому, от которого запитан Дух-Охранник.

Местом его обиталища оказался кабинет, совмещенный со спальней целителя. Вот тут пришлось попотеть. Дух сам по себе мог обнаружить меня и задействовать все свои ресурсы для отправки моей невинной души по пути перерождения. Запитан он был сразу аж от пяти кристаллов душ, так что энергии у него было более чем достаточно. Энергетическая линия, контролирующая деятельность артефактов и тянущаяся от него, оказалась настолько мощной, что перехватить ее с заглушенной аурой было невозможно, а раскрывать ауру – быстрый способ самоубийства.

М-да… Можно, конечно, рискнуть, но шанс нарваться очень уж велик. Ну да ладно. Мы люди не гордые, задачи полной зачистки логова шакалов передо мной не стоят. Будем потихоньку чистить дом от неприятных сюрпризов, стараясь не попасть в поле видения следящих артефактов.

Используя «особое зрение» и знания артефакторики, вывести из строя все атакующее особого труда не составляет. Найти один артефакт, незаметно изменить в нем несколько линий с помощью заранее заготовленных магических отмычек, идти к следующему, соблюдая тишину и не попадаясь в зону действия еще не активированных. Муторно и долго, но через пару часов все боевые и защитные артефакты внутри дома при активации выдадут один большой пшик и высосут всю энергию из накопителей.

Последней зачищал спальню мастера Йорика. У пухлой заразы оказался очень чуткий сон, и замирать приходилось буквально через шаг. Зато детальный осмотр показал, что на шее у него висит амулет контроля Духа-Охранника.

Вы когда-нибудь пробовали незаметно для Духа и мастера-целителя погрузить самого мастера в глубокий сон? Нет, можно, конечно, его просто убить, но тогда весь план порушится, а использовать сонные зелья нельзя – обнаружат при пробуждении остатки в организме.

На снятие цепочки с амулетом ушел целый час. Зато потом безбоязненно (почти) проник в кабинет, где и оказался Дух-Охранник. Кабинет очень уютный. Большое панорамное окно в сад, массивный овальный стол с огромными креслами, стоящими вдоль него. У стен несколько шкафов с толстенными книжными томами и парочка диванов. Сам артефакт с заточенным в нем Духом-Охранником находился в стенной нише за портретом мастера Йорика. Неизвестный художник сумел разглядеть хищную натуру в добрячке целителе. На картине был изображен не добрый дедушка, лечащий страждущих иногда бесплатно, а серый кардинал Ночной гильдии, по совместительству ее казначей. Властность, исходящая от фигуры на портрете, и строгий взгляд были различимы даже ночным зрением в абсолютной темноте, когда все краски тусклы. Да, художник был мастером. Разглядеть такое в целителе Йорике, наверняка не зная его основного занятия, – на это нужен талант. Перед портретом у неуверенного в себе человека наверняка разовьется комплекс неполноценности.

Впрочем, это все лирика. Пора заняться делом.

Отодвинув картину в сторону, уже по наработанной схеме отделяю души-накопители от кристаллов и, вызвав свои браслеты-доспехи, переливаю в них всю энергию. Как и в прошлый раз, заточенные души куда-то делись, лишившись оков. Зато доспехи полностью поглотили мое тело.

Странно. В джунглях я то и дело заливал в них целое море энергии, но они так и не закончили свое формирование, а тут от не очень большого (по сравнению с предыдущими вливаниями) количества Силы явно завершили свой рост.

Ладно, над этим потом голову поломаю. На данный момент у меня есть более важные задачи.

Вставить в Духа-Охранника (спасибо науке Олега) свои параметры ауры и выставить свой абсолютный приоритет в приказах, наполнить один из кристаллов небольшой толикой энергии, достаточной для поддержания охранной системы в активном состоянии, вернуть амулет контроля посапывающему Йорику, расставить несколько ловушек и найти себе нычку, до тех пор пока не соберутся все нужные мне члены гильдии ночных шакалов.

В том, что они соберутся здесь сегодня днем, я не сомневался. Во-первых, это день их сбора и подведения итогов. Во-вторых, мысли о встрече без особого труда удалось извлечь из головы спящего казначея гильдии.

Мастер Йорик проснулся с утра в отличном настроении. Накануне пришел корабль, с капитаном которого гильдия уже давно и плодотворно сотрудничает. Неожиданная облава в городе не позволяла уже около месяца отправить контрабандный груз на материк, и в доме скопилось очень много товара.

«Что бы ни говорил магистр гильдии и его помощники, а без меня они никуда. Да и зависят они от меня больше, чем от герцога Галанского и жрецов Калама, – промелькнула самодовольная мысль у казначея гильдии. – Даже в такой ситуации я смог отправить парочку грузов в обход таможни. Пусть герцог и жрецы и имеют с этого долю, но, когда объявлена облава по всему городу, обычные способы контрабанды бесполезны».

Надо сказать, что серый кардинал Ночной гильдии (сам себя он называл «тайным главой») нашел выход из этой ситуации. Когда проверяют всех и каждого, старые каналы поставок перекрываются. Но он придумал простой и действенный способ.

Гильдия вычисляет, кто из неродовитых дворян отплывает на том или ином корабле, и к нему засылается бретер. Нет, аристократика не убивают, только ранят. Зато мастер Йорик, возмущенный несправедливостью, лечит дворянина почти даром. Ну а то, что он вшивает в тело пострадавшего небольшой артефактик с пространственным карманом, а в порту прибытия с раненым происходит несчастный случай, – ничего страшного. Надо быть внимательнее. Конечно, много товара подобным образом не переправишь. Да и дороговат этот способ контрабанды. Зато дело не стоит, и ни одна поставка наркотиков к императорским и королевским дворам еще не была сорвана. А в таком бизнесе это много значит. Власть имущие очень трепетно относятся к собственным развлечениям и за допущенное промедление могут послать убийц за твоей головой. Сам Йорик не боялся заплечных мастеров, считая себя незаменимой фигурой. (Кто еще будет готовить заказчикам эликсиры и порошки счастья? А ведь основной товар делается из свежих ингредиентов.) А с задержкой остальной контрабанды перебьются. Какая в принципе разница: получат заказчики необходимые ингредиенты по дешевке сегодня или через неделю?

Зато сегодня уходит весь месячный товар сразу, и удалось выторговать надбавку за риск.

Мастер никому, даже себе, не признавался, насколько любит блеск золота и драгоценных камней, служащих оплатой за его скромные услуги. Но более всего он получал удовольствие при виде солнечных лучей, преломляющихся в гранях кристаллов душ.

Кристаллы душ – универсальная валюта. Они ценятся везде и всегда идут по твердому курсу. А уж если в них заточить душу… Мало кто догадывается, что большинство магов, прибывающих в Галан в надежде обогатиться, пропадают не в джунглях, а от рук наемных убийц, находящихся под присмотром милых лиц с артефактом для отделения душ.

Сегодняшнее событие особенно согревало душу старого мастера. Товар уходит под надежным конвоем на корабле в торговом караване. Редко когда удается спихнуть такую огромную партию контрабанды. А если учесть, что расплатились кристаллами душ (несмотря на заявления гномов о тайне переводов по ГОКам, об очень крупных суммах они обязаны уведомлять тайные службы тех стран, где совершен перевод), то больше трехсот камушков, что лежат в сейфе, приводили казначея гильдии в трепетный восторг. Жаль, что они не задержатся в его доме и после обеда будут перемещены в банковскую ячейку в присутствии главы гильдии и трех его заместителей.

Мысль о предстоящей встрече и расставании с милыми сердцу ценностями вызвала у целителя небольшой упадок духа.

– Гребаный жрец! Не мог сдохнуть на пару лет попозже. Магистру гильдии осталось жить не больше месяца, уж я-то знаю натуру его первого заместителя. А ведь тогда я имел бы все шансы наложить свои руки на общак! – в сердцах выругался серый кардинал. – Ну да ладно, я терпеливый. Через пару десятков лет и к новому жрецу Калама можно будет подыскать подход. Главное, чтобы другие не смогли. Но уж это я проконтролирую.

Со злой усмешкой мастер Йорик прошел в кабинет и проверил содержимое сейфа.

– Потерпите, милые мои. Настанет время, и я, единственный, буду распоряжаться вами!

Полюбовавшись на игру света в гранях кристаллов душ и блики, оставляемые преломляемыми лучами на золотых монетах, казначей Ночной гильдии запер сейф. Через пару часов в дом придут первые лица гильдии с доверенными лицами, и, после короткого совещания и обсуждения текущих вопросов, все богатство отправится в банк.

Глава 16

Ждать, пока соберутся главы Ночной гильдии, пришлось до полудня. Где-то в глубине дома сновали слуги, периодически в кабинет заходил мастер Йорик забрать что-то из стола. Но меня никто не заметил. Да никто и не искал. Трудно предположить, что в офис Ночной гильдии, находящийся под патронажем пугающей не только простого обывателя, но и не ладящих с законом одиночек, проникнет залетный вор или убийца.

Кстати, я был сильно удивлен, когда узнал о практически легальном крышевании гильдией некоторых домов и торговых лавочек. Незнакомому с криминальным миром человеку ничего не скажет нанесенный на косяк входной двери незаметный значок с изображением кинжала, увитого колючей лианой, но человек сведущий никогда не станет грабить такой дом. В противном случае на нарушителя будет объявлена охота не только со стороны законных, но и со стороны теневых властей. Ни один залетный гастролер не нарушит табу и не вломится в дом с таким знаком. Мне терять нечего: на меня и так охотятся и те и другие, жить с ними в любви и согласии я не собираюсь, да и своих следов оставлять не буду. Проверну задуманное как можно быстрее, подчищу улики, хотя бы теоретически указывающие на меня, да и слиняю по-тихому.

Наконец мое ожидание подошло к концу. С интервалом в несколько минут в дом к целителю пожаловали три группы, по пять-шесть человек в каждой. Пока гости собирались, слуги быстро уставили стол в кабинете легкими закусками и прохладительными напитками.

Дверь открылась, и в кабинет вошли шесть человек, с ног до головы увешанные защитными и атакующими артефактами. Хм… Многие артефакты я даже пока не смог идентифицировать и чего от них ожидать – не имею ни малейшего понятия, а изучать их более пристально при живых владельцах – плохой тон, да и почувствовать чужое внимание могут. За вошедшей шестеркой следовал мастер Йорик. Закрыв за собой дверь, он легким магическим импульсом активировал защиту кабинета от чужих глаз и ушей.

Я мысленно улыбнулся. Ясно ведь, что оставшиеся за дверью не просто охранники, а доверенные лица глав гильдии, но тайны им не доверяют. А это значит, что моя задумка имеет очень неплохие шансы на успех.

Из своего укрытия я был лишен возможности наблюдать за воротилами криминального мира, рассаживающимися за столом. Может, это и к лучшему: человек способен ощутить направленный на него взгляд, не говоря уж о магах. А трое из присутствующих обладали неплохими магическими возможностями: сам мастер Йорик, глава гильдии (судя по тому, что он занял место во главе стола) и еще один незнакомый мне. Однако моему аурному и магическому восприятию небольшие преграды не мешали, так что я вполне контролировал обстановку.

– Мастер Йорик, – голосом, в котором так и чувствовалась властность, начал главарь гильдии, – вы уже подсчитали, во что нам обошлась облава?

Все. Игры кончились. Теперь надо собраться, незаметно размять мышцы и быть готовым ко всему. Вряд ли они обсуждают дела долго. Максимум, на что стоит рассчитывать, – часа полтора.

Легким движением кисти откидываю пробку со склянки с собственноручно изготовленным зельем. За несколько минут вся жидкость испарится, остается подождать, пока все вдохнут безвкусные и бесцветные испарения.

– Да, магистр. Не считая потери нескольких проверенных посредников, что обернется для нас убытками, мы лишились товара на сумму более восьмидесяти тысяч. Плюс множество задержек с поставками. За время облавы удалось отправить только на тридцать тысяч.

«Ого! Герцог, видать, сильно разозлился. Оно, конечно, понятно: так поступить с его внучатым племянником. Это плевок ему в лицо. Но ведь с контрабанды он имеет больше, чем с официальных поставок (не надо платить в императорскую казну, забирающую около восьмидесяти процентов с налогов, насколько я знаю), а значит, моя шалость обошлась ему очень недешево! – От таких мыслей мне стало немного не по себе. – Пожалуй, пока герцог правит Галаном, на острове мне появляться не стоит. Иначе за свою шкурку сам не дам и ломаного гроша. Такие вещи властями предержащими не прощаются. Да и после его кончины плохое ко мне отношение достанется по наследству преемникам».

Тем временем казначей продолжал:

– Большая часть скопившегося товара отправляется сегодня. Всего на сумму в триста сорок тысяч. За дополнительные трудности удалось выторговать надбавку почти на двадцать тысяч, что частично покрыло наши убытки. Люди герцога обещали лично прикрыть посредника от чрезмерного внимания, так что с этой стороны проблем не будет.

– Получается, наши потери не так уж и велики, – подытожил магистр гильдии. – Если я правильно помню, то стража схватила только мелких сошек?

– В основном облава коснулась только начинающих членов гильдии, – подтвердил один из присутствующих.

– А что с причиной переполоха?

– Его не установили ни наши люди, ни люди герцога. Наблюдение за его друзьями тоже ничего не дало. – Судя по ауре, отвечавший был не кем иным, как Урбаем. Его я уже видел, когда интересовался своими недоброжелателями. – Наш чтец не смог проникнуть в мысли артефактора, с которым этот щенок был наиболее дружен. У кожевенника тоже стоит какая-то мудреная защита разума. – Недовольство Урбая по ауре было едва заметно, но я, своим обостренным восприятием, чувствовал это отлично. – Предлагаю поинтересоваться более традиционными методами. Наверняка артефактор расскажет много интересного, а может, даже укажет, где прячется этот Трим.

«Значит, у них на службе есть менталист, который ничего не смог узнать при поверхностном сканировании. Вот и прошла установленная гномам защита разума собственного изобретения проверку боем. – Я даже позволил удовольствию от этого чуть-чуть поплескаться на краю сознания. Большего проявления чувств сейчас допускать нельзя. Это, конечно, не джунгли Галантара с его чрезвычайно чуткими обитателями, но и расслабляться не стоит. – Впрочем, мое зелье уже испарилось, и все в кабинете успели им надышаться. Пора!»

Активированный амулет заполнил помещение звуковыми волнами с очень высокой частотой. Это самая рискованная часть плана. Если испарения сами по себе абсолютно безвредны и на них не реагируют амулеты защиты от ядов, а работающие в холостом режиме защитные пологи пропускают газ, то активация магического амулета и тонкий, на грани слышимости, писк могут привлечь внимание. Благо что испарения уже притянулись к ауре живых существ, вошли в соприкосновение с их слизистой и проникли в легкие.

Слава богам, за те пять секунд, пока еще можно было что-то сделать, никто так ничего и не понял. Под действием звуковых колебаний строго заданной частоты зелье начало входить в реакцию с жидкостью организмов и выделять сильнодействующий токсин, обладающий вдобавок и разъедающими свойствами.

Кабинет наполнился криками боли и глухими ударами тел, которые падали и продолжали корчиться в агонии. Пелена от прослушивания, поставленная мастером Йориком, не дала поднять тревогу, а через минуту все было кончено. В помещении, кроме меня, не осталось никого живого. Что ж, можно по праву гордиться своими достижениями в алхимии. Состав зелья и, главное, противоядия отличался зубодробительной сложностью. Кроме толстого кошелька на приобретение редких ингредиентов (благо большинство можно добыть в джунглях) для их изготовления требуется немалый талант и ювелирная точность. Экзамен на звание подмастерья, можно сказать, сдан.

Для того чтобы выбраться наружу из спинки дивана, в которой я прятался, пришлось разрезать кожаную обивку, прежде любовно приведенную в порядок при помощи знаний, переданных мне мастером Драмуром. Немного подумав, опять вернул коже первоначальный вид. Нечего оставлять заинтересованным лицам даже намеков, откуда взялся убийца главарей Ночной гильдии.

Зрелище оказалось не для слабонервных: разъеденные кислотой глаза, вытекающие изо рта струйки крови, перекошенные от ужаса и боли лица. Преодолев тошноту, я обыскал покойников и сложил добычу в рюкзак. Отбросив сомнения, заодно заточил души магов в кристаллы душ.

Потрошение сейфа и библиотеки целителя заняло почти час. Напоследок забрал и кристалл с Духом-Охранником.

Робкий стук в дверь прервал процесс. Время безнаказанного грабежа закончилось. Люди, оставшиеся в доме, вспомнили о хозяевах и решили проведать их, а может, случилось что-то срочное, требующее немедленного доклада.

Иглы, сделанные из рога мархов и пропитанные сильным нервно-паралитическим ядом, оставляющим жертву живой, уже были подготовлены и ждали своего часа. Рывком открываю дверь и телекинезом отправляю иглы в шеи троим ожидающим за дверью. Они даже не успели ничего понять. Рухнули на пол как подкошенные.

Отлично! Меня они не видели, а значит, не смогут сообщить ищейкам ничего важного. Теперь пройтись по дому и тем же макаром обезопасить себя от остальных.

Чувство безнаказанности и ощущение за спиной могучей организации, внушающей всем страх и ужас, сыграло с ночными шакалами злую шутку. Они даже не смогли среагировать на мою атаку. Впрочем, я им и шанса такого не дал.

Собрать иглы (не оставлять следов), забрать все мало-мальски ценное у людей в отключке и еще раз пробежаться по дому. Ночью, обезвреживая защитные артефакты, я обнаружил несколько тайников. Сейчас самое время их обчистить.

Рюкзак, забитый трофеями, сделался неподъемным, несмотря на уменьшение веса хранящихся в нем вещей. У мастера Йорика оказалась богатая библиотека с более чем тысячей толстенных фолиантов – а это очень тяжело. Надо было оставить лишнее в джунглях, так нет, попер с собой в город в надежде передать шкуры гномам. С Каимом я их не решился отправить – засекут.

Ну да ладно. Проблема с рюкзаком решаема. Нельзя сказать, что я до конца разобрался с принципом действия пространственного артефакта, но свести его вес практически к нулю могу. Для этого мне надо всего лишь два заполненных энергией кристалла, и на сутки можно забыть о такой проблеме, как тяжесть рюкзака. Далее либо заменить опустевшие камешки, либо таскать как есть.

Сняв костюм из кожи василиска и переодевшись в неброскую, но добротную одежду зажиточного горожанина, проверил, нет ли кого поблизости, и, накинув ложную ауру, не таясь, вышел из дома целителя.

Того, что кто-то меня опознает, я не боялся. Целительская магия позволяет менять внешность, и теперь у меня нос картошкой, резко очерченные скулы, пухлые губы и кустистые брови – родная мать не узнает.

– Хозяин, тащи пива и что у тебя на обед. Да побыстрее, – крикнул я, заняв столик в углу зала недорогой, но приличной таверны.

До ночи еще далеко, а слоняться без дела по городу не лучший выход. За свою маскировку я не особо беспокоился, но и лезть на рожон не хотел.

Обед ухомячил со скоростью лесного пожара. Заказав еще кувшин пива и мясо, откинулся спиной к стене и, прикрыв глаза, прислушался к разговорам в зале.

– …Точно тебе говорю. Она не только с тобой…

– Ты платишь, я решаю твои проблемы…

Гул голосов не сливался в голове воедино, а раскладывался на составные части и анализировался. «О, а тут уже интересно!»

– А я говорю, что не враки! – горячо убеждал своего собеседника красномордый тип, уже изрядно принявший на грудь. – Те василиски от него и сбежали. Они потому никому мозги и не поджарили, что этот скотоложец замучил!

– Брехня это все! Никакой он не скотоложец, иначе уже давно про него слухи гуляли бы, – возражал ему собутыльник. – Вот то, что мальчиками интересуется, – это точно. Говорят, от портовых побирушек и заразился чем-то.

– Ерунда! Мне кум говорил, а у того троюродная тетка двоюродного брата жены работает прислугой в доме лекаря. Так вот… Э-э-э-э… О чем это я? – Мужик схватился за кружку, как утопающий за соломинку, и, сделав большой глоток, продолжил: – В общем, лекарь сказал, что эта болезнь только от мерзких тварей из проклятых богами джунглей может… это… раз-виваться. Вот!

– Брешешь! Мне сестра жены точно сказала: от побирушек все пошло!

Да-а-а. Когда я запускал этот слух, то не предполагал такого результата. Мне даже стало немного неловко за свою шутку. Сильвестр – а разговор точно о нем идет, больше не о ком, – конечно, слишком спесивый и самовлюбленный, но в Галане ему теперь житья не будет. Впрочем, если уедет отсюда, может, слухи за ним и не потянутся и не будут преследовать всю жизнь. Жаль, что урок ему на пользу не пойдет, только озлобит. А у меня появился враг, который не простит такого до конца жизни.

Посидев еще немного в зале и послушав, подозвал трактирщика:

– Комната до завтра свободная есть?

– Пять серебряных, ужин и завтрак включены.

Цена высока для такого заведения, видать, трактирщик решил сдать одну из лучших комнат, профессиональным нюхом определив мою платежеспособность. Расплатившись с трактирщиком сразу за все, поднялся в комнату.

Наконец-то можно промыть глаза и нос – защита от примененного зелья вызывала легкий зуд и жжение. Немного постояв под душем (комната действительно оказалась хорошей), проверил дверь и завалился спать. До вечера еще четыре часа, так что успею выспаться.

Поужинав, направился на лодочную пристань.

Слухи о резне в доме мастера-целителя уже разнеслись по городу, так что в ближайшие несколько недель, а то и больше, за друзей можно не беспокоиться – местным будет не до них. Вся Ночная гильдия будет заниматься любимым делом демократов – выборами руководящего состава. А если учесть, что лучший способ привлечения электората – нож в печень оппонента, то веселые деньки и ночи городу обеспечены. Именно по этой причине не зашел в гости к друзьям, чтобы передать шкурки. Сейчас не до них. Но если пойдет слух о количестве находящихся у мастера шкур и уже готовых изделий, то друзьям несдобровать: демократические выборы требуют больших инвестиций в претендентов, для оплаты труда наемных убийц.

Оставшиеся два месяца до прибытия корабля, на котором мы с Каимом и гномами должны уплыть, пролетели незаметно. Все свое время я посвящал тренировкам, тренировкам и еще раз тренировкам. Из библиотеки мастера Йорика удалось почерпнуть очень много ценного по целительству, так что по объему знаний в этой сфере магии (когда изучу полностью доставшееся мне наследство) приближусь к званию мастера. Останется только закрепить это на практике.

Несмотря на постоянное общение с племенами кронков, к концу срока я начал откровенно скучать. Все-таки полудикие обитатели джунглей не очень хорошие собеседники. Да и чего греха таить, хочется похвастаться своими достижениями, и Каим – единственный человек, которому можно доверить такие тайны. Кронков мои успехи не слишком впечатляли. Они просто не понимают сложность производимых мною действий и не могут оценить результат.

Хотя одна неделя с четырехрукими гигантами запомнилась мне надолго и внесла разнообразие в череду тренировок. Тогда мы с кронками охотились на стадо лесных коров (тех самых шестиметровых чудищ, задавить которых приравнивается к экзамену на взрослость). Потом на протяжении семи дней мне пришлось убеждать наивных дикарей в необходимости сохранить жизнь пойманным детенышам. Благо детеныши лесных коров растут быстро и за это время успели значительно прибавить в весе. Только после этого удалось уговорить шамана одного из племен несколько сезонов заботиться о коровках. По крайней мере до тех пор, пока они не принесут приплод, а дальше уже пусть кронки сами решают.

Для кронков с их врожденными эмпатическими способностями приручить диких животных не составляет труда. Надеюсь, они поймут всю прелесть животноводчества. Уже сейчас они используют детенышей коров как отличную приманку для хищников, устраивая засады.

В общем, на момент, когда сел в лодку и направился в открытое море на встречу с кораблем, настроение было самым радужным.

Корабль Мардока оказался небольшим парусником. Впрочем, как только мы покинули зону возмущений магического фона Галантара, паруса сменили на другие. Теперь они являлись частью двигателя-артефакта, потихоньку собирая подходящую энергию, разлитую в окружающей среде.

Встреча с друзьями прошла радостно и бурно. Больше всего меня поразил вид ИДУЩЕГО навстречу Драмара. Молодой гном уже не пользовался костылями и уверенно держался на раскачивающейся палубе.

Все гномы, включая команду Мардока, обрадовались мне как родному. День пролетел в приятных воспоминаниях о нашей попойке и ночной охоте на василисков, сдабриваемых пересказом сплетен, которые гуляли после по городу.

Жаль, но на вопросы о том, как я выжил в смертельно опасных джунглях, приходилось либо отвечать общими фразами, либо плавно уводить разговор в сторону. Ни к чему посторонним знать о моих тайнах.

– Трим, – обратился ко мне Драмур, – ты так и не сказал, где собираешься обосноваться. Даже Каим до сих пор толком ничего не знает. – Мастер осуждающе покачал головой. – Уж своим-то друзьям можешь раскрыть этот секрет?

– А тут нет никакого секрета, – я не сдержал ухмылки, – просто я и сам долго не мог определиться, куда лучше податься. Поначалу думал отправиться в одну из империй, но потом передумал. Сейчас я склоняюсь к мысли обосноваться в королевстве Багрион.

– Хм… Это же не так далеко от наших гор! Значит, можно рассчитывать, что вы с Каимом будете наведываться к нам в гости? – обрадовался мастер.

Брам с Драмаром тоже не стали скрывать довольные улыбки.

– Разумеется. Впрочем, как и вы к нам.

– А почему именно в этом королевстве? – неожиданно спросил Мардок. – Там неспокойно. Багрион граничит с обеими империями, степью и еще парой королевств, и со всеми у него напряженные отношения.

– Именно поэтому я и решил обосноваться именно там. Ведь причина, по которой у них со всеми напряженные отношения, в том, что король больше полагается на помощь местной Гильдии магов, чем на жрецов богов. Знания по магии там более доступны, да и с магической практикой проблем нет.

– А меня ты не забыл спросить? – ехидно поинтересовался мой пупырчатый друг. – Вдруг у меня другие планы, и я решу, что не хочу туда направляться?

– А куда ты денешься? – Я постарался, чтобы в моем голосе было как можно больше искреннего недоумения. – С твоей жадностью может поспорить только тяга к повышению навыков и получению необходимого опыта для сдачи экзаменов на мастера артефактора. А я могу обеспечить для этого все условия, не тронув любимую тобой жабу. – Последняя фраза прозвучала весьма двусмысленно, что не укрылось от внимания пупырчатого.

– Вот так всегда! Вместе думаем, а решает он, – наставив на меня растопыренную пятерню, проворчал Каим, словно жалуясь на нелегкую судьбу всем желающим послушать.

Ворчание не нашло поддержки в сердцах жестокосердных гномов, которых больше интересовало: чем конкретно мы будем заниматься.

– Будешь бухтеть – не дам изучить несколько артефактов работы мастера.

– Откуда это они у тебя в джунглях появились? – с подозрительностью поинтересовался пупырчатый.

Я прикусил язык. Черт меня дернул говорить об этом в присутствии гномов.

– Действительно, откуда?

Ну вот. Еще и Драмур заинтересовался.

– Неважно. Во время прогулки нашел.

– А владельцы против не были?

– Не успели, – буркнул я. – Все, хватит об этом.

Постепенно разговор перешел на нейтральные темы, и этот вопрос больше не поднимался.

Две недели пути, пока корабль шел в порт города Тервил, что почти на границе империи Мален с горами гномов, я читал книги по целительству и предавался безделью. Корабль был небольшим, что в принципе понятно: при распространенности пространственных артефактов вместительные трюмы не нужны, а на команду в двадцать человек много места не надо, так что передвигаться по палубе, никому не мешая, оказалось проблематичным.

Обидно: попал в другой мир, изучаю магию и боевые искусства, а плавание на корабле прошло абсолютно спокойно. Куда делись пираты? Или в книгах все врут и вовсе необязательно в каждом походе влипать в стычки с разбойниками? Непонятно.

Как бы то ни было, в порт города Тервил мы прибыли без приключений.

Мастер Драмур предварительно связался с друзьями по амулету связи – местному аналогу сотовых телефонов (в Галане они были не распространены, так как город и так не большой, а для связи с материком нужна гораздо более серьезная вещь), – и прямо с корабля гномы присоединились к каравану. Который тут же вышел из города.

– Ну что, Каим, все-таки, думаешь, дилижанс? – Мы уже давно спорили, как попасть в город Карон королевства Багрион, но так и не пришли к однозначному решению.

– Конечно! Это гораздо дешевле, чем телепорт.

– Зато гораздо дольше. Твоя жаба когда-нибудь тебя окончательно задушит. Нельзя быть таким жадным.

– А ты что, куда-то торопишься? Зачем тратить лишние полторы сотни?

– Затем, что мы и так две недели провели без движения. На корабле даже размяться толком не удавалось, а теперь еще неделю трястись в дилижансе? Да я лучше и за тебя заплачу!

– Согласен. Отправляемся телепортом, – быстро, пока я не передумал, согласился Каим.

Вот ведь гад. Сразу было понятно, что этот скупердяй нервы мотает, только чтобы самому не платить. Ладно, я из-за одной потраченной сотни не обеднею, зато до места доберемся быстро и без проблем.

– Где тут телепорт? – с тяжелым вздохом поинтересовался я.

– На главной площади города. Где же еще?

Прогулка по тесным улицам далась нелегко. Множество шатающегося народу так и норовило попасться под ноги. Телеги, груженные товаром, грозили эти самые ноги отдавить, а всадники – сбить с ног. Вот уж не думал, что начну скучать по гаишникам, с их стремлением брать на лапу за любое нарушение правил дорожного движения. А ведь всадники в основном не обращали внимания на пешеходов, и попасть под копыта коня или химеры (на них разъезжали люди с сильной магической аурой) – плевое дело, стоит только чуть зазеваться. Вдобавок вокруг начали происходить разные непонятные и оттого настораживающие вещи.

Вот маленький воришка-карманник потянулся за кошельком богато одетого горожанина, но в последний момент споткнулся и схватился за другой кошелек. Человек со срезанным кошельком оказался стражником и, быстро заметив пропажу, погнался (воришка не растерялся) за похитителем.

Вот продавец пирожков рассеянно потирает наливающийся фингал под глазом и один за другим разламывает пироги. Его выпечка оказалась с протухшим мясом, а покупатель не стал разбираться, что к чему.

Вот под наглым всадником взбрыкнула лошадь, и он слетел с нее прямиком в огромную бочку с соленой рыбой.

По отдельности такие вещи не могли насторожить никого. Всякое бывает. Но когда эти события встречаются одно за другим на пути нашего следования – очко начинает поджимать.

Я знаю только одну особу, которая любит так шутить, и это лишь маленькие проказы. Боюсь, как бы Лика не решила подшутить надо мной.

Путь до главной площади города я преодолел, утроив бдительность, и только чудом избежал неприятных ситуаций. Первый раз, когда парнишка срезал чужой кошель, но, поняв, что его обнаружили, попытался подсунуть кошелек мне. В другой раз, увернувшись от копыт взбесившейся химеры, чуть не заехал локтем в бок прогуливающейся с охранниками дамы.

Самое неприятное, что все это действительно проделки Лики. Тренировки с манипулятором не прошли зря, и теперь даже без «особого зрения» я мог различить легкие вспышки магии с запашком божественности.

Кстати, вот и раскрылась тайна, почему прирожденным магам только два пути – либо в жрецы, либо смерть: мы можем видеть и распознавать магию богов. Такая мысль закралась в меня, еще когда исследовал вещи жреца Калама, а сейчас, увидев недоумение сильного мага, под которым взбесилась химера, еще более в этом уверился.

– Сколько? – От суммы за телепорт жаба душила уже не Каима, а меня. – За два человека и мою пространственную сумку такие деньжищи? Да ты в своем уме?

– Не хочешь – не плати, – невозмутимо ответил маг, обслуживающий телепорт. – Не задерживайте очередь, если не хотите отправляться.

Очереди у телепорта не было, и теперь я понял почему. За каждого телепортируемого по сто золотых – дорого, но терпимо. Особенно если надо куда-то добраться срочно. Однако все пространственные артефакты оплачиваются отдельно и по объему вещей, в них запиханных. Итого за мой рюкзачок надо заплатить тысячу сто семьдесят три золотых и десять серебряных. Грабеж!

– Каим, мы едем на дилижансе.

Станция дилижансов была на краю города, рядом с базаром. К ней мы и направились, заодно прицениваясь к товарам. На артефакты и оружие цены тут оказались гораздо ниже, чем в Галане, зато товары с Галантара здесь редкость и более чем в два раза дороже.

Я приблизительно прикинул стоимость накопившихся у меня различных зелий и ингредиентов. От получившейся суммы мне стало не по себе. Кронки натаскали мне такое количество редких трав, корешков и тому подобного (это не считая шкурок, когтей, рогов и так далее), что трофеи от Ночной гильдии оказались не так уж и велики. Продавать все это я не собирался – самому пригодится. Но факт остается фактом.

Мы с Каимом протискивались сквозь толпу у помоста, на котором продавали рабов. Краем сознания я отметил, что девушка, за которую сейчас ведется оживленный торг, очень красива и выгодно отличается от других рабынь. Взгляды, которыми она награждала своих потенциальных хозяев, были полны ненависти и презрения. Видать, ее еще не успели сломить.

– Итак, три тысячи девятьсот золотых. Раз… – Против воли я заинтересовался ценой.

«Что же в ней такого, что за такую цену уходит? Да, красивая, но по средним ценам не больше пятисот… Ага, понятно. Магичка в ошейнике Калама. Полная зависимость от хозяина и невозможность противиться его воле. Мне, кстати, две такие цепочки в наследство от жреца остались».

– Четыре тысячи сто! – выкрикнул кто-то из толпы.

– Четыре тысячи сто пятьдесят! – О! Этот рядом с предыдущим и удостоился его полного ненависти взгляда. Не может повысить цену, а так хотелось заполучить игрушку?

– Господин явно ценитель женской красоты и покорности! – соловьем заливался толстый мужичок, ведущий торги. – Итак, четыре тысячи сто пятьдесят золотых раз! Четыре тысячи сто пятьдесят золотых два! Кто больше? Отличный товар! Она будет послушной и покорной рабыней и с радостью исполнит любые ваши желания! – Никто больше не повышал цену, и толстяк, горестно вздохнув, продолжил: – Четыре тыся…

В этот момент я почувствовал тянущуюся к моему кошелю руку. Меня зажали со всех сторон, и перехватить кисть воришки я не успевал. Подняв свою руку над головой, сжал ее в кулак и с силой опустил на макушку вора.

– Пять тысяч! – радостно завопил толстяк. – Пять тысяч золотых раз!

На меня уставилось множество заинтересованных и несколько ненавидящих взглядов, но больше всего меня доконал обожающий взгляд продавца.

– …Пять тысяч золотых три! Продано щедрому господину!

«Лучше бы вор стырил мой кошелек», – мысленно застонал я.

Глава 17

Первой мыслью было отказаться от сомнительной чести стать рабовладельцем и попытаться как-то объяснить случившееся недоразумение. С другой стороны, насколько я знал, если торги закончились и тебя объявили победителем, не стоит даже пытаться не заплатить. Нет денег – рабыня опять пойдет с молотка, только уже вместе со мной, отдельным лотом, в качестве возмещения ущерба.

Пришлось доставать ГОК (светить рюкзаком и вытаскивать оттуда целое состояние не очень хотелось) и расплачиваться.

Толстяк отдал мне покупку. Выглядела она потрясающе: ростом около ста семидесяти сантиметров, с золотисто-шоколадным от загара цветом кожи, темные, почти черные, волосы, узкая талия и высокая упругая грудь. Тонкие аристократические черты лица и огромные выразительные карие глаза, мечущие громы и молнии, довершали картину. Из одежды на ней только две тоненькие тряпочки, которые не прикрывают грудь и бедра, а скорее подчеркивают достоинства фигуры и будоражат воображение. Обуви нет, зато на шее поблескивает серебристая цепочка ошейника Калама.

– И что мне с тобой делать? – задал я риторический вопрос.

Тут я почувствовал ментальное давление. Кто-то очень осторожно пытался прочитать мои мысли. А через пару секунд ко мне в голову попытался залезть еще один визитер.

Вот это номер! Сразу два мага, балующихся запретными знаниями. И оба сканируют меня.

На поверхность, доступную для сканирования и скрывающую мою защиту, сразу вытащил приличествующие данной ситуации мысли, одновременно постаравшись незаметно локализовать сканирующих меня магов. Я уже перебрал в уме все возможные пытки для воришки, втравившего меня в такие расходы, так что переключил внимание на рабыню.

Перед моим мысленным взором с огромной скоростью замелькали картинки одна соблазнительнее другой, на миг останавливаясь на самых пикантных подробностях. Удовлетворив любопытство магов показом то обнаженной, то одетой рабыни и многообразием поз (Камасутра отдыхает!), я смог наконец локализовать сканирующих меня.

Одним из магов оказался давший последнюю цену, но выбывший после моего вмешательства богато одетый мужик. А вот другим… вернее, другой оказалась моя новоиспеченная собственность! И если попытка рабыни просканировать меня вполне объяснима, то внимание мужика не очень. От него исходили ясно читаемые в эмпатическом плане волны ненависти не только ко мне, но и к рабыне, а также желание узнать, что я с ней буду делать.

Кстати, интересно, к какому типу имущества она принадлежит: движимому или недвижимому? Наверное, все-таки к движимому, раз может самостоятельно передвигаться. Хотя больше чем уверен: она сразу станет недвижимой, стоит только попытаться затащить ее в постель. Нет, двигаться она будет – чисто механически выполняя прямой приказ, – но секс с безвольной куклой не прельщает. Гораздо проще и приятнее познакомиться с девушкой и очаровать ее, чем пользоваться услугами той, которой ты неприятен. Особенно с моей развитой эмпатией. В Галане при походах в купальни и вызове девушек и то приходилось пользоваться услугами одних и тех же. Слишком много сил приходится затрачивать на то, чтобы девушка на промысле не только делала вид, но и ощущала демонстрируемые чувства. Особенно занимаясь проституцией не по призванию, а по принуждению или ввиду обстоятельств.

Впрочем, прочь досужие рассуждения. Моя покупка уже насладилась подсмотренной перспективой стать постельной игрушкой, и на ее лице появилось выражение плохо скрываемой брезгливости. Маг еще не удовлетворил любопытство в плане изучения новых поз и тоже пока не прекратил сканирование. Странный тип. Не боится так, внаглую, пользоваться ментальными способностями. Девушке-то уже все равно, а его и поймать могут на запретном.

Я давно стараюсь не пользоваться активной ментальной магией в общественных местах – слишком велик риск нарваться на артефакт, реагирующий на ее проявления. Хотя не стоит сбрасывать со счетов, что такие артефакты указывают только на сам факт применения запретных техник, никак не локализуя нарушителя. В Галане с его относительно небольшим населением и маленькой площадью гораздо труднее затеряться в случае расследования, чем на огромном материке.

Рабыня, нагло пользуясь тем, что я пока не успел дать ей никаких указаний и установить круг запретов, все еще пыталась покопаться в моих мозгах. Стремление узнать побольше о хозяине и его привычках, конечно, похвально, но не в моих интересах. А поэтому… стоит ее немного наказать, дабы впредь неповадно было сканировать меня без спросу.

Невинные эпизоды показанных мною порнофильмов начали обрастать подробностями вроде кожаного нижнего белья, плеток и тому подобного… Не впечатлило. Что ж, перейдем к более жестоким извращениям. Самому противно, но пусть отвыкает от привычки копаться у меня в мозгах.

Ага! Проняло! Во время демонстрации мыслеобразов лабораторных испытаний, хирургических операций и последующего лечения она не выдержала и вырвала свои мыслещупальца из моей головы. Цвет лица рабыни заметно побледнел, а взгляд приобрел испуганное выражение.

Маг, с мрачным удовлетворением, также прекратил свои попытки и подошел ко мне.

– Уважаемый, если тебе надоест эта рабыня, я с удовольствием куплю ее у тебя. В каком бы состоянии она ни была.

– Я подумаю над твоим предложением. Кого мне спрашивать в таком случае?

– Барона Дромского. Меня тут каждый знает. – С этими словами он развернулся и ушел.

Интересно, чем его допекла рабыня, что он давал за нее такие деньжищи и готов купить впоследствии, «в каком бы состоянии она ни была»? Или дело в чем-то другом?

– Трим, так и будешь любоваться на свою покупку? – Ехидный голос Каима вывел меня из задумчивости. – Неужели ты решил задержаться в городе еще на денек для более тесного знакомства?

– Пожалуй, нет. Познакомимся в дороге. Вот только придется нам теперь поменять свои планы. Сейчас покупаем лошадей и выезжаем своим ходом.

– Ты с ума сошел – трястись в седле неизвестно сколько времени?

– А чего тебя не устраивает? Тренироваться в боевых искусствах не начал, так хоть таким образом жирок растрясешь, – довольно зло буркнул я.

Блин. Надо держать себя в руках и не срываться на друге по мелочам. Каим, конечно, парень умный и обижаться не будет, но осадок может остаться.

– Извини, не сдержался, – покаялся я и добавил: – Хотя жирок тебе все равно полезно растрясти.

– Боги, за какие грехи мне в друзья достался такой изверг! – картинно воскликнул пупырчатый.

– За скупердяйство и отказ жениться на прекрасной дочери бывшего учителя.

Каим даже не сразу нашелся что ответить на такое нелепое, с его точки зрения, обвинение. По его мнению, он абсолютно не прижимистый, так, чуть-чуть бережливый, а дочка учителя хоть и близка к идеалу, но в том-то и дело, что это идеальная стерва. В конце концов он попытался все это объяснить мне, но я уже не слушал, переключив внимание на рабыню.

Странная у нее аура. К стихийникам точно не относится – слишком малый процент ауры отводится под накопление и управление соответствующих энергий. Может, в этом все и дело и у нее просто редкий дар, ранее не встречавшийся мне? Или это результат воздействия ошейника? Ладно. Потом разберусь, сейчас есть другие проблемы.

Одежды у девушки нет, обувь отсутствует. Нормально кормили ее, похоже, довольно давно. Вывод: перед путешествием придется еще и приодеть мою покупку.

– Иди за мной и не отставай. – Отдав приказ рабыне, я махнул рукой и, как ледокол, пошел сквозь толпу. В спину мне дышал Каим, а за ним, понуро повесив голову, шла девушка. Надо узнать, как ее зовут.

С одеждой разобрались довольно быстро, а вот с обувью возникла заминка. Подходящей для путешествий просто не нашлось, и пришлось делать на заказ. Отбытие из города перенесли на утро следующего дня. Зато приобрели дополнительные походные принадлежности.

Рынок животных встретил ржанием коней и безучастными взглядами химер. Для пупырчатого и рабыни подобрал две прекрасные лошади, еще одну взял в качестве заводной. Я беззастенчиво пользовался своими целительскими навыками, так что кляч мне не подсунули, и я был полностью спокоен за здоровье лошадок. Справедливости ради стоит отметить, что лошадей с существенными дефектами на рынке не было. Оно и неудивительно. Все-таки за ними с самого нежного возраста следят маги и устраняют все недостатки.

Кони здесь все как на подбор: выносливые красавцы, приспособленные как для длительных скачек, так и для переноса больших грузов. Но для себя я присмотрел химеру. Мощное животное невзрачного грязно-серого окраса, с покрытыми костяным панцирем грудиной и головой. Самое удивительное – пятипалые лапы с длинными когтями, при необходимости поджимающимися наподобие копыт. Такое строение конечностей позволяет с равным удобством передвигаться по любому грунту, кроме болот – весит она все-таки будь здоров! Химера способна рвать и топтать противника, бежать галопом пять часов без перерыва и нести груз весом до полутонны. Последнее мне было особенно важно: тратить по два заполненных энергией камня душ в сутки на облегчение веса слишком расточительно. Как я узнал, эта порода выращивается в основном для егерских отрядов. Единственный минус – прожорливость и дороговизна химеры. Если отличный конь стоит максимум сотню золотых, то химера идет по цене от тысячи и выше. Зато ее можно поставить в стойло и погрузить в спячку. Совсем как мотоцикл, только живой и команд слушается.

Присмотрев в центре города приличный постоялый двор, скорее даже гостиницу, сняли номер. Живность сдали подоспевшему конюху. В номере оказалось три комнаты, и выглядели они довольно роскошно. Дождавшись заказанного обеда, активировал амулет от прослушки. Мне хотелось познакомиться с рабыней поближе, и длинные уши постояльцев совсем ни к чему. К сожалению, защищающее приватность разговора плетение мне пока неизвестно.

За все это время девушка не произнесла ни слова. Я даже начал беспокоиться, что она немая.

– Ты вообще разговаривать умеешь?

– Да, – тихий, полный ненависти ответ.

– Хоть что-то радует. – Я взял ее за ошейник и, глядя в глаза, четко отдал приказ: – Тебе запрещается использовать ментальную магию во вред мне или моему другу. Без приказа ты можешь использовать ее только для защиты моей и моих друзей и при непосредственной угрозе твоей жизни и здоровью. Наказание за нарушение – боль четвертого уровня. Также тебе запрещается прямо или косвенно сообщать посторонним любые сведения, кроме разрешенных мною лично, обо мне или Каиме. Наказание – разрушение разума. – Дождавшись легкого укола в ладонь, подтверждающего обязательное исполнение приказа и неотвратимость наказания, разжал руку.

Услышав запреты, девушка испытала настоящий ужас, а в ее глазах поселилась безнадежность. Кажется, она начала постепенно осознавать положение бесправной рабыни.

– А теперь расскажи о себе.

– Что тебя интересует? – спросила дерзко и нагло, пытаясь продемонстрировать, что подчиняется только из-за рабского ошейника, и скрывая все более и более обуревающее ее чувство безнадежности. Даже обязательное «хозяин» пропустила.

– Для начала как тебя зовут? – На дерзость, несмотря на опешившего пупырчатого, я никак не отреагировал. По-моему, она от этого немного растерялась.

– Никреосса.

– Ники, значит. Сколько лет?

– Двадцать пять.

Хм… А выглядит моложе. Максимум двадцать можно дать.

Слова приходилось из нее буквально вытаскивать клещами. Она тщательно следила за ответами, подолгу обдумывая каждый. Давить на нее не хотелось, применять в городе активную ментальную магию тоже, да и не продумал еще свою линию поведения по отношению к рабыне, поэтому пока довольствовался односложными ответами. В дальнейшем видно будет.

Из ее ответов в голове у меня сложилась следующая картинка.

Ники была внучкой шамана степных кочевников. Он с детства обучал ее общению с духами и другим азам магии. Основным направлением деда была некромантия, чему он и учил девчушку, благо у моей рабыни (трудно привыкнуть) были хорошие способности к этому виду магии.

В четырнадцать лет у степняков наступает совершеннолетие, и девушек выдают замуж, но Ники эта чаша миновала. Дело в том, что она привыкла к опасливому поклонению мужчин их небольшого клана, и деду не удалось подыскать ей подходящего жениха среди своих, а лишать клан хорошей (в будущем) некромантки, передав ее в другой, – непозволительная роскошь. Свой отпечаток наложила и специфика магии, не добавив хороших черт в девичий характер. Иными словами, до двадцати трех лет Ники оставалась при шамане, успев к этому времени перенять невеликое (это еще как посмотреть: несколько мелькнувших воспоминаний показались мне очень впечатляющими) дедово искусство.

А потом… потом клан был уничтожен. Деда и некоторых родственников убили, остальные разбрелись, и Ники осталась одна, выжив лишь чудом. Не желая сдаваться на волю победителя, она покинула родную степь и подалась в соседнее королевство. Ни в какой гильдии магов юная некромантка не состояла, устроиться работать по профилю без официального подтверждения статуса очень сложно, особенно недоучившейся магичке, так что Ники оказалась на улице без средств к существованию. А учитывая ее занятия некромантией, напрямую сопряженные с запретной ментальной магией, она стала персоной вне закона.

Вот следующий ее шаг поразил меня до глубины души. Чего-чего, а от такой изящной и хрупкой девушки никак не ожидал, что она встанет на путь разбоя. Видимо, пойти на поклон к городским властям (некроманты очень востребованы в службах городского сыска; те частенько составляют таким одиночкам протекцию, требуя взамен полного подчинения) показалось для нее еще хуже.

Юная некромантка не зарывалась – грабила в захудалом королевстве только слабо защищенные караваны и одиноких путников. Свидетелей не оставляла, защититься от расследования причин исчезновения людей умела, так что несколько месяцев существовала спокойно. В качестве помощников использовала местных крестьян. Они-то и оказались в конечном итоге слабым звеном.

Парочка последователей учения марксизма-ленинизма забыла главный постулат: деньги – рабочим, а не крестьянам. Жаль, что они так и не поняли: крестьянам нужна только земля (если хозяин расщедрится). Чересчур высокие траты крестьян-бедняков, практически забросивших (раньше тоже не особо старались) поля, привлекли ненужное внимание. Мужиков быстро раскололи, и на Ники объявили охоту.

Покидать обжитое место пришлось в спешке. Забравшись в самую глубь лесов, решила переждать в глухой деревушке. Так прошло около года. Предположив, что охота на нее уже утихла, вышла к небольшому портовому городку и села на первый попавшийся корабль. К несчастью, судно было захвачено пиратами и девушка стала рабыней. Некромантия не помогла против жреца Калама, оказавшегося на пиратском корабле.

Маг, хотевший выкупить Ники, был постоянным клиентом работорговца и, как некоторые другие, пользовался привилегией осматривать товар в числе первых, дабы заранее его выбрать. Не привыкшая к пренебрежительному отношению, девушка нарушила запрет на непричинение вреда свободным и двинула ему коленкой в причинное место. Кому из двоих было больнее – спорный вопрос. Рабыня ударила от всей души, а ошейник вынес ей наказание болью. Несмотря на желание мага, а скорее всего благодаря желанию пострадавшего сразу же выкупить рабыню по цене выше среднерыночной, работорговец выставил ее на торги. Вот и вся история.

Отправив девушку в соседнюю комнату, обратился к другу:

– Ну, что думаешь?

– Красивая рабыня с довольно специфическими знаниями и навыками. Дороговато, конечно, но товар редкий. Вот только ломать ее надо побыстрее. Слишком уж своевольна и дерзка. От таких даже в ошейнике можно проблем огрести… и наказание не остановит. Если хочешь, могу взять ее воспитание на себя, – облизнувшись, высказался пупырчатый.

– Нет уж. Безвольная кукла мне не нужна. Если ее не ломать, а приручить, выйдет гораздо полезнее.

– И как ты сбираешься это сделать?

– Есть кое-какие идеи. Так что рабыню мне не портить и руки с ней не распускать.

– Не портить? – Пупырчатый аж подавился. – Хочешь сказать, она девушка?

– Не в этом смысле. Уж поверь целителю, она давно не девушка. Да и пребывание в пиратской команде этому не способствовало, – хмыкнул я. – Просто никакого насилия над ней не допущу. Так что спрячь свою масленую улыбочку. Лучше позови служанку, она тебе и спинку потрет, и все остальное.

– Ей же придется деньги платить! – возмущенно воскликнул пупырчатый, но совету внял и ушел тратить заработанные потом и магией денежки.

Я еще немного посидел в одиночестве, раздумывая о своем странном приобретении, и решил оставить нестыковки в рассказе рабыни на потом. Пусть сначала свыкнется со своим положением, начнет мне немного доверять и пойдет на контакт, тогда и можно задать ей кое-какие вопросы. Например: «Куда делись пять лет жизни, опущенные в ее рассказе?» Слишком уж расплывчатые и обрывочные воспоминания соответствуют этому периоду в противоположность детским и начиная с уничтожения ее клана. Да и знания некромантии лишними для меня не будут.

Покопавшись в рюкзаке, вытащил оттуда несколько склянок с зельями. Немного подумав, достал также защитные артефакты и амулеты. Войдя в комнату к рабыне, обнаружил ее ауру в ванной.

Ники стояла под душем, с остервенением оттирая тело. Судя по ее эмоциональному фону, она пыталась отмыться от сальных взглядов, которые бросали на нее на рынке. Будто это поможет. Почувствовав мое присутствие, она решительно закончила мытье.

Влажное, обнаженное, стройное тело показалось из ванной комнаты. Оставляя на деревянном полу мокрые следы босых ног, Ники подошла к кровати и легла, безвольно раскинув руки и ноги.

– Можешь приступать, хозяин. Я готова. – За глухим, ничего не выражающим голосом скрывались брезгливость, ненависть и беспросветная тоска.

– Выпей это, – протянул я девушке склянки с зельем.

Рабыня, ничего не сказав, безразлично выполнила приказ.

Выждав несколько минут, пока усвоятся нужные элементы, приступил к процедуре диагностического осмотра. Состояние организма Ники было в относительном порядке, но рабство не прошло для нее бесследно. Небольшие болячки я исцелил буквально за секунды. Теперь дать общеукрепляющее зелье, и готово. У меня на руках (в переносном смысле, конечно, – Ники по-прежнему лежит на кровати) абсолютно здоровая, насколько это возможно, рабыня. Последний штрих, и нужно сматываться отсюда, пока не поздно. И так уже еле сдерживаюсь, один раз провел рукой по ее упругой груди. Все-таки красивая, чертовка, а тут еще и обнаженная передо мной лежит, а я уже несколько месяцев девушки не видел. Вернее, видел, но не… щупал.

– Держи. – Я протянул ей амулеты и артефакты. – Носи их активированными постоянно. Почувствуешь угрозу жизни и здоровью – разрешаю использовать все доступные тебе умения, включая магию. То же самое, если опасность коснется меня. Ты обязана предупредить агрессора, если ситуация позволяет, об адекватном ответе. Наказание за непредупреждение – боль четвертого уровня. Провоцировать людей, чтобы они попытались причинить вред мне, тебе или моим друзьям, запрещается. Наказание – боль четвертого уровня.

Боль четвертого уровня для обычного человека практически смертельна, но магичку, тем более некромантку, привыкшую воспринимать и пропускать через себя энергию замученных пытками жертв, приведет только к болевому шоку. Главное – можно больше не беспокоиться за ее здоровье и не ожидать провокаций с ее стороны. Ошейник Калама – вещь хорошая, но стандартные запреты, устанавливаемые жрецами, не предусматривают всего, и незнающий рабовладелец может нарваться на крупные неприятности, спровоцированные строптивым рабом. Запреты, наложенные на нее ранее, я уже знал от нее самой и отменил все невыгодные для меня.

Попутно я исследовал воздействие ошейника на мою рабыню. Одно дело изучать спящий артефакт, другое – работающий. Эх… Еще бы посмотреть его в момент активации, и окончательно можно будет разобраться с принципом его действия. Жаль, но пока не на ком испытывать действие двух хранящихся у меня ошейников. Ну да это дело наживное. Не может быть, чтобы по пути в королевство Багрион на нас не попыталась напасть какая-нибудь шайка – приграничье всегда отличается повышенным содержанием преступного элемента. Тогда и разберусь с артефактом окончательно.

Реакция Ники на мои действия и подарки оставалась безразличной. Добиться от нее эмоций удалось только тогда, когда запретил без меня покидать номер и без уважительной причины заходить к Каиму. Ушел, провожаемый недоуменным взглядом, почему не воспользовался распластанным на кровати телом. Могу ошибаться, но, кажется, в ее эмоциях промелькнуло возмущение таким пренебрежением.

Уютный ресторанчик при гостинице встретил приятным полумраком и живой музыкой. Впрочем, это только на Земле живая музыка – редкость, а здесь – норма. Нет, действительно бессмертные, с точки зрения местных, музыкальные шедевры можно найти и в записи на кристаллах, но никто не будет записывать просто хорошие произведения, не говоря уже о средненьких: слишком дорогое это удовольствие, да и для прослушивания записей надо быть магом. Заняв маленький угловой столик, покрытый белоснежной скатертью, повернулся спиной к стене так, чтобы видеть вход и музыканта, играющего какую-то грустную мелодию.

– Что будет заказывать господин? – раздался нежный голосок мгновенно нарисовавшейся рядом официантки.

– Вина. Хорошего и легкого. Немного фруктов.

– Господин желает чего-нибудь еще? – спросила официантка, кокетливо стрельнув глазками, когда принесла заказ.

Я с удовольствием оценил ладную фигурку девушки, задержав взгляд на выпирающих из-под униформы полных грудях и крутом изгибе бедер.

– Я освобождаюсь через час, господин, – хихикнув, поспешила сообщить она.

– В таком случае принеси еще вина и легких закусок ко мне в номер ближе к полуночи.

– Конечно, господин. – Еще один страстный, многообещающий взгляд, и девушка удаляется, соблазнительно покачивая бедрами.

Вот так. И никакая рабыня не нужна для снятия напряжения. Я осторожно потянулся всем телом и погладил белокурую головку, тихонько посапывающую у меня на груди. Девушка оказалась страстной и ненасытной. Даже не пришлось применять эмпатию для возбуждения страсти. Красавица не только профессионалка в деле обслуживания клиентов, но и любительница своей работы.

Осторожно, стараясь не потревожить спящую девушку, соскользнул с кровати. Это мне достаточно трех часов чуткого сна для полного восстановления сил, а ей придется сегодня весь день ходить сонной. Пусть отдыхает.

Тихий шелест страниц книги по целительству (спасибо мастеру Йорику за подарок) все-таки разбудил спящую красавицу. Заметив лежащую на прикроватной тумбочке монету номиналом в десять золотых, она радостно взвизгнула и принялась выражать свою благодарность. Невнятные крики и стоны благодарности продолжались долго. Даже признанный соня Каим успел проснуться и привести себя в порядок.

Ближе к полудню нам все-таки удалось покинуть гостеприимный портовый город. Стража на воротах пропустила без лишних вопросов, и мы пустили наших скакунов легкой рысью по отличному широкому тракту, на котором легко могли разъехаться четыре повозки.

Дорога была ровной, без ям и ухабов, напоминая асфальтовое покрытие земных автострад. Единственное различие – сделана при помощи магии и гораздо прочнее и надежней. Оно и понятно: иначе подковы скакунов и деревянные колеса быстро привели бы ее в негодность. Это не мягкие шины автомобилей.

Два дня путешествия прошли абсолютно спокойно. Днем едем, ночью останавливаемся на постоялых дворах. Скукотища. Да это и неудивительно. Судя по снующим туда-сюда десяткам стражников, разбойники в этих местах не задерживаются.

Рабыня вела себя прилично и злые, полные ненависти взгляды на меня почти не бросала (ну если только разок в полчаса) и постоянно молчала, обдумывая что-то свое и не вмешиваясь в наши с Каимом разговоры.

На третий день мы свернули с главного тракта на грунтовую дорогу. Этот путь гораздо опаснее для одиноких путников, но здорово сокращает время до цели нашего путешествия.

Ближе к вечеру я обнаружил первую засаду и с досадой положил в рюкзак интересную книжку. Вечно эти разбойники не вовремя попадаются.

– Каим, как думаешь, притаившиеся в зарослях два десятка аборигенов пропустят нас спокойно или придется практиковаться?

– Если ты так хочешь, то практикуйся на здоровье, а мы с Ники пока тут пообщаемся, – пробурчал пупырчатый. Нет, надо с ним что-то делать, иначе никакой инициативы в плане повышения магических способностей путем практики от него не дождешься. Видимо, так и хочет остаться артефактором. – Ники, ты же не откажешься скрасить одиночество симпатичному парню?

Если анализировать злобный, презрительный взгляд девушки, Каиму предстоит общение с самим собой. Некромантка полностью игнорирует парня, несмотря на его попытки с ней сдружиться. А что делать? Пупырчатому я запретил силой добиваться благосклонности девушки, а приказывать ей он не может – хозяин-то я, вот и приходится ему неуклюжими комплиментами завоевывать ее расположение. Взаимности в их отношениях явно не наблюдается. Впрочем, Каим уделяет ей внимание только потому, что никакой другой девушки поблизости нет.

– Ладно, вы тут воркуйте, а я пока пообщаюсь с местными.

Судя по эмоциям рабыни, она и сама не прочь пообщаться с разбойниками, испытывая настоятельную потребность кого-нибудь убить. Может, разрешить ей спустить пар? Ладно, сейчас я все равно работников ножа и топора только пленю (серьезных противников там нет, не считать же за такового слабенького мага с аурой ученика-второгодки), а потом можно будет и проэкзаменовать девушку. Надо же реально знать, на что она способна и чего от нее ожидать в случае необходимости.

Глава 18

Первым снял дозорного, следившего за дорогой с кроны высокого дерева. Небольшое копание в его мозгах, и можно смело утверждать: я не ошибся. Дозорный по сигналу амулета должен предупредить о приближении подходящей для атаки цели, а остальные в это время быстренько займут место, уже приготовленное для засады.

Дабы облегчить процесс копания в памяти, начал задавать наводящие вопросы и просматривать только те участки, которые интересны мне. Иначе можно до вечера допрашивать, слишком уж много посторонней информации содержит мозг человека.

– Кто главарь? – Вижу образ бородатого мужика и страх перед его магическим искусством.

Уже интересно. Значит, этот слабенький недоучка внушает своим подельникам страх?

– Почему сразу в засаде не сидите, а выдвигаетесь только по сигналу?

На меня обрушивается поток смешанных образов. Ясно. Маг прихватил где-то парочку неплохих атакующих артефактов и один навевающий сон да пару слабеньких заклинаний знает, чем и пользуется. На этом все его способности исчерпываются. Вот и выходит: если караван крупный и хорошо охраняется – такую добычу лучше не трогать, сидеть подальше от дороги, не высовываясь. За голову главаря пока дают мало – двадцать золотых (не успел еще прославиться и навести страх на округу), но наемники из купеческой охраны вполне могут позариться, если почувствуют за собой силу и обнаружат разбойников.

Короче говоря, банда мне встретилась хилая, только-только вышедшая на большую дорогу. Силу за собой лесные мужики не чувствуют и грабят в основном подводы с продовольствием и другими продуктами деревенского труда, а потом продают по дешевке в трактиры. Один раз решили грабануть одинокого всадника, так тот магом оказался. Насилу ноги унесли. И то потому только, что тому лень было гоняться за мужичьем по джунглям. Тяжела жизнь благородного разбойника.

– Вот, значит, как, крестьян только грабить и можете. – И без того испуганные глаза мужика округлились от ужаса: он же мне ничего не говорил, только-только рот открыть успел. – Ну ты поспи пока. Я за тобой попозже вернусь.

Короткий магический импульс, и мужик проваливается в сладкие объятия Морфея или, вернее, Кастры – богини сна из пантеона Рагана. Кстати, вот интересно стало: а кто тут у Кроноса занимает эту почетную должность? По идее, я должен упоминать богов, подчиненных Кроносу. Или нет? Вот ведь жреческая цензура до чего довела. Из книг Ойкума полностью изъяты упоминания о противоборствующих Рагану богах и сведения о том, чему они покровительствуют, оставлены только имена Верховных. Впрочем, имя проказницы Лики тут известно. Оно и неудивительно, после стольких-то сотворенных ею шалостей.

Ну да ладно. Дела не ждут. Второго дозорного, стерегущего дорогу с другой стороны в полукилометре от первого, усыпил также легко. Подкрадываясь к мужикам, почувствовал себя взрослым дядей, намеревающимся отобрать конфетку у ребенка. Такое ощущение, что разбойники смогли бы меня обнаружить, только если громко топать и бряцать оружием в радиусе двух метров от них. На небольшой полянке метрах в ста от дороги развалились в тенечке, прячась от полуденной жары, семнадцать обросших мужиков в дешевой, из грубой ткани и донельзя грязной одежде. Состояние у них было расслабленное, и они изредка лениво перебрасывались тихими фразами. Из оружия – топоры, только у главаря на поясе висел меч. Луки… Луки были только у троих, и то скорее охотничьи, чем боевые. С такими даже на крупного зверя не пойдешь. Защитных амулетов тоже ни у кого, кроме главаря, не было, только самые распространенные в этих местах – отпугивающие змей и насекомых. Не противники. Даже руки марать не хочется. Можно их, конечно, иглами парализовать, но как целитель я был против такого способа. Вдруг у них какая зараза и потом мои любимые иголочки придется долго очищать?

Что бы такое придумать? О! А это идея.

Через полчаса, активировав на всякий случай защитные артефакты, я спрыгнул с прочного сука дерева прямо в центр поляны. Разбойники, наверное, с минуту глупо хлопали глазами и наблюдали, как их главарь пытается магией умертвить странного чужака, неизвестно как оказавшегося в середине их тесного кружка по интересам.

Знаний и сил «мага» хватило только на десяток ледяных стрел, которые я с легкостью принимал на щиты. Для начала на щит огня, потом – на воздушный и водный. Главарь банды понял, что этим меня не проймешь, и использовал артефакты. Усыпление я развеял еще на стадии формирования, а пламя двумя потоками обтекло выставленную мной защиту и разгорелось по бокам в метре от меня. Вой разбойника, кинувшегося на помощь магу и прожаренному им же, вывел из ступора остальных. С громкими криками они ломанулись прочь, стараясь убежать как можно быстрее и дальше.

Не зря я потратил полчаса. Установленные по периметру поляны артефакты, соединенные в единую цепь и управляемые Духом-Охранником (неумеха маг даже ничего не почувствовал), не дали мужикам вырваться на свободу. Кто-то оказался спеленутым, кто-то усыпленным, кого-то просто с силой отбросило обратно. Несмертельных атакующих артефактов у меня оказалось до неприличия мало, а убивать разбойников я пока не собирался. Наверное, поэтому замыкающего строй мужика отбрасывало обратно на поляну трижды, прежде чем усыпило. Экзамен по созданию комплексной системы артефактной защиты и программированию Духа-Охранника можно считать сданным на «отлично»!

Мага я решил вырубить плетением из арсенала целительской магии, на разработку которого потратил пару дней во время плавания. Заклинание я назвал «Геморрой на голову» – штука, как показало нынешнее испытание, очень эффективная. Представьте себе больного геморроем: он не может нормально сидеть, и любая нагрузка на заднюю голову вызывает сильную боль. Тут почти так же, за исключением того, что ничего не вылезает, просто до предела повышается чувствительность и раздражительность всех нервных окончаний на голове. Любое движение лицевыми мускулами, даже обычный вздох, причиняет боль. Рефлекторно человек корчит гримасу, отчего болевые ощущения только нарастают… Жаль, недолговечно такое заклинание: от получаса до двух суток, в зависимости от вложенной Силы. Мужик полностью заслужил право подопытного первопроходца. Это ж надо – поджарить собственного подчиненного.

«Ники, хватай Каима за шкирку, бери под уздцы животных, прихвати двух дозорных и двигай ко мне на полянку», – протелепатировал я своей рабыне и сбросил мыслеобразы с местонахождением пленников и себя любимого, одновременно с этим начиная создавать плетение высокого исцеления. Не помирать же обожженному раньше времени, а я заодно узнаю, правильно ли понял пояснения и наставления по этому заклинанию из книг мастера Йорика.

Хорошую я все-таки библиотеку отхватил. Если полностью ее изучу и будет достаточно практики, с легкостью сдам экзамены на звание мастера-целителя. Вот только на практику, как бы много ее ни было, уйдет не меньше нескольких лет.

Странно, но пациент выжил. Только исхудал сильно. Ну да это понятно – зелье я на него не тратил, и организм на исцеление использовал собственные ресурсы.

Через полчаса, когда все разбойники были обысканы и надежно связаны, появилась моя рабыня со свитой. Глянув на нее, я не выдержал и расхохотался. Ее лицо так и лучилось от удовольствия. Одной рукой она держала под уздечки скакунов с погруженными на них пленными, а другой… Другой она сжимала воротник полузадушенного пупырчатого. Мой приказ она восприняла слишком буквально. Вернее, пожелала его трактовать именно так.

– Ники, я смотрю, тебе весело? Думаешь, раз я не наказывал тебя за дерзость, то можно таким способом извращать мои приказы? – С этими словами я небольшим магическим импульсом вернул Каиму облик жабы. – В следующий раз я отдам тебя ему на неделю с приказом выполнять все его прихоти.

Девушка, почувствовав неладное, глянула на пупырчатого и… нет, она не завизжала. Нервы у некромантки крепкие. Но мертвенная бледность, пробившаяся через ее загорелую кожу, примирила злобно скалящуюся огромную жабу с грубыми действиями нахалки.

– А ты тоже хорош. Мало того что не смог ничего противопоставить хрупкой невинной девушке, – немного пришедшая в себя «невинная девушка» даже фыркнула от таких слов, – так еще и не догадался сам обернуться. Позор.

– Я просто не люблю этот облик и не привык к нему, – попытался оправдаться пупырчатый. Кстати, разговаривает он уже в этом облике практически нормально, лишь иногда проскальзывают квакающие нотки.

– Ничего, полюбишь еще. Ближайшие пару недель в нем походишь.

– А как же…

– Пленников я захватил? Захватил. Практиковаться надо? Надо. Вот и будем мы тут в ближайшее время сидеть и экспериментировать, – отрезал я. – Теперь с тобой! – Ники попыталась принять независимый вид. – Мне плевать на твою дерзость, видимо, для тебя это единственный способ спустить пар. Но если не будешь приносить пользу – станешь для меня бесполезной. В таком случае я просто выпотрошу все твои воспоминания и вытащу на свет интересующие меня знания, а потом выну душу и помещу в кристалл. Будешь полезна – получишь максимально возможную в твоем нынешнем статусе свободу. Все поняла?

– Д-да, – неуверенный ответ и мешанина чувств ненависти, злобы и надежды на… неизвестно какую, но свободу. Хоть и в ошейнике, но… чем боги не шутят.

– Значит, договорились? Ты делаешь все, что от тебя требуется, и делаешь это хорошо, а я не ограничиваю твою свободу сверх необходимого и не принуждаю делать то, что тебе будет противно.

– Договорились. – На этот раз ответ прозвучал четко и внятно.

Так, трофеи я уже рассортировал. Хотя какие там трофеи… Несколько горстей медяков, с десяток серебряных и ни одного золотого. Из оружия самое ценное – меч из дрянного железа. Артефакты у мага оказались тоже из разряда ширпотреба – стандартная поделка, доступная любому, у кого есть деньги. Короче, самое ценное – пленники как подопытные кролики в ментальной магии. Ну еще некоторые целительские заклинания на них можно испытать. Ну еще душу из мага можно выдрать и использовать как насос. Хотя… У меня теперь есть собственная некромантка. Вот пусть и покажет, чего от нее ждать в случае необходимости.

– Ники, что конкретно ты умеешь как некромантка и шаманка?

– Общаться с духами и душами…

– Погоди, что значит общаться с духами и душами? Это разве не одно и то же?

Девушка посмотрела на меня, как на слабоумного. Судя по взгляду жаборожего, он тоже так считает.

– Дух – это оболочка из разума, инстинктов и личных качеств живого существа. Часто, если душа покидает тело насильственным образом, дух и душа разделяются. Дух остается в нашем мире, при этом определяющим для него качеством становится желание любой ценой поддерживать существование, а душа отправляется к Владыке Мертвых, ну… или к тому богу, чьим рьяным последователем был человек при жизни или его убийца. Впрочем, иногда душа задерживается в мире, особенно если сильных повреждений духа нет.

– Я не это имел в виду. В чем принципиальная разница в общении?

– Духам легче отдавать приказы, но только те, которые не противоречат их существованию и оставшемуся отпечатку личности. В противном случае приходится их перекраивать, затрачивая уйму сил, и периодически подпитывать энергией. Ну а если душа сохранилась, с ней труднее найти общий язык, если не держишь ее за глотку, а подчинение очень энергоемко. Зато пользы от них больше.

– Ладно, оставим это пока. Что еще умеешь?

– Ну-у… призыв слабых астральных сущностей (сильные духи, обзаведшиеся неким суррогатом души), проклятия, подъем мертвых, – девушка немного замялась, – правда, с мертвецами на практике плоховато пока. Дед говорил, с опытом придет. У нас в клане не очень часто бесхозные мертвяки образовывались, и в основном он сам пускал их в дело. Вот практики и не хватало. Зато ритуальные пытки мне даются лучше всех! Даже дед признавал, что я переросла его уровень! – Последнее она произнесла с неописуемой гордостью за свои успехи.

«А ведь ей действительно хочется стать полезной. С мыслью о рабстве не смирилась, конечно, но решила добиться максимум возможного в ее положении. За эти пару дней ко мне немного привыкла, увидела, что зря не обижаю и насиловать не собираюсь, вот и боится сейчас показаться бесполезной, а ошейник солгать и приукрасить собственные умения не позволяет, – мелькнуло у меня в голове понимание причин некоторой неуверенности в ответах. – Такими темпами скоро на ее доверие можно будет рассчитывать. А там уж и сама инициативу в нужных ситуациях проявлять будет».

– Ясно, Трим? Захочешь принести жертву своему богу, а у тебя и помощник в ритуальных пытках уже есть, – съехидничал жаб.

– И как ты это себе представляешь? – решил я разобраться с вопросом о жертвоприношениях. – Что нужно для жертвоприношения? Да и вообще, нужны они богам или им фиолетово?

– Для жертвоприношения нужен храм с алтарем или если в походных условиях, то малый алтарь, – вместо пупырчатого решила ответить Ники, доказывая свою полезность. – Пытки – смотря какому богу жертва. Обычно молитвой-обращением жреца обходятся. Да и вообще, не все боги принимают человеческие жертвоприношения.

– Угу. Только еще больше вопросов возникло, – пробурчал я себе под нос.

– А что за вопросы? – услышал все-таки пупырчатый. Зараза.

Отвечать? Не отвечать? Самому хотелось бы получить ответы на некоторые вопросы. Каим меня не выдаст – клятвой связан. Рабыня… девушке так и так надо ставить хорошую защиту разума. Не буду же я постоянно таиться от своей собственности, да и случайно подслушать невольную оговорку может. А рассказать кому-нибудь, даже против собственной воли, ей ошейник не позволит. Так почему бы не озадачить их своими небольшими проблемами?

Вот только защиту от прослушки поставить все равно не помешает. Вдруг какой из пленников сбежит и выживет или его дух вызовут и допросят? Маловероятно, конечно, но в данном случае лучше быть параноиком. Достав и активировав амулет от прослушивания, решил озвучить свои вопросы, но для начала поинтересовался отношением рабыни к богам. Вдруг она фанатично верующая или посвящена какому богу?

– Нет, никакому богу я не посвящена, да и дед говорил, что к богам надо относиться с уважением, но на расстоянии. Один раз я даже ездила с дедом для принесения даров в храм Владыки Мертвых. – Несмотря на удивление, вызванное вопросом, Ники ответила четко, практически не задумываясь. – Чем дальше ты от внимания богов, тем лучше. А уж если судьба заведет в гущу схватки богов и их адептов, то разумнее не принимать никакой стороны. Целее будешь.

– Ну что ж, спешу тебя обрадовать: ты уже привлекла внимание богов. Вернее, одной молоденькой богини. То, что я тебя купил, иначе как ее проделкой объяснить невозможно. Ну да оставим эту тему. Сейчас меня интересует другое: во-первых, нужны ли Кроносу человеческие жертвоприношения? – Лицо рабыни вытянулось. – Сильно сомневаюсь, что Верховный бог по крайней мере четырех миров может испытывать недостаток в душах, но все-таки…

– Простые отговорки. При желании все это можно узнать.

– Я не понял, Каим. Ты хочешь, чтобы я начал приносить жертвы Кроносу? – Я неподдельно удивился. – В любом случае ничего не получится. При жертвоприношении наверняка надо молитвы произносить, а где мне на Ойкуме раздобыть краткий молитвенник для жреца-чайника?

– Жреца?.. – Изумленные выдохи Каима и Ники слились воедино.

Поняв, что проговорился, решил не отнекиваться:

– Да, жреца. И это только во-первых. Правда, о том, что я жрец Кроноса, узнал только после… хм… молитвы к нему, и он меня сразу сослал на Ойкум, причем на западную оконечность Галантара. Во-вторых, если надо приносить жертвы, то где достать жертвенный алтарь или как его сделать? Создать алтарь уметь надо, да и хлопотно и долго наверняка это. Короче говоря, нет у меня ни теоретической, ни материальной базы как служителя Верховного бога.

– Да-а, – протянул пупырчатый. – Умудрился же ты вляпаться в жрецы Кроноса. – Он даже головой покачал, выражая свое отношение к этому. – Но меня другое интересует: что же это за молитва, после которой бог посылает своего жреца практически на верную смерть? Ты же тогда вообще в магии не разбирался, если не ошибаюсь? – Заминка перед словом «молитва» не укрылась от внимания пупырчатого.

– Ну… – я немного смутился, – я тогда не знал, что являюсь жрецом Кроноса, да и вообще считал его мертвым богом, – заметив недоумение на лицах собеседников, сделал жест рукой: потом объясню, – вот и… Я тогда думал, мол, обряд Принятия Силы – это просто посвящение в маги, а тут что-то пошло не так, и я оказался неизвестно где и непонятно в каком положении. Вот и… высказал некоторые свои мысли по поводу Кроноса, его родственниках и сексуальных пристрастиях… А он разозлился…

Оглушающе квакающий хохот Каима соединился с неуверенным хихиканьем Ники. Отсмеявшись, пупырчатый спросил:

– А что ты имел в виду, когда назвал Кроноса мертвым богом? И кстати, почему раньше не говорил, что ты его жрец?

– Я тебе уже рассказывал, что учился магии у прирожденного мага, вот только не сказал, что мир, в котором я жил, называется Земля. Может, тебе больше скажет старое название – Гея? – Видя непонимание в глазах пупырчатого, пояснил: – Это не один из миров под куполом. Когда-то Кронос был там Верховным богом, но потом исчез из того мира и больше не отзывался на молитвы своих последователей. Мой учитель использовал храм Кроноса для проведения обряда Принятия Силы, дабы ученики научились работать с большими объемами энергий – Земля очень бедна по части свободно разлитой в пространстве магии. Вот только он не учел, а может, просто «забыл» мне сказать, что браслеты ученика на самом деле являются браслетами жреца Кроноса. Во время обряда что-то пошло не так, и я оказался… не знаю где, предварительно послав «молитву» к Кроносу.

– Хозяин… – неуверенно начала Ники.

Неприятно ей называть кого-либо хозяином. Да и мне, если честно, такое обращение не по душе. Разрешить ей в узком кругу называть меня по имени? Тоже не вариант. Мало того что Каим не поймет (все-таки он дитя этого мира и впитал отношение свободных к рабам с молоком матери), так еще и Ники может потерять связь с реальностью и посчитать себя равной мне. Нет, в отношениях хозяин – раб такое не прокатит. Была бы она служанкой, тогда другое дело.

Наконец девушка переборола себя и продолжила:

– Хозяин, а что такое «краткий молитвенник для жреца-чайника»? И что это за жрец-чайник такой и зачем ему молитвенник?

– А как ты думаешь, могу я знать хоть что-то об обращениях к богам, если как жрец я полный чайник? При одной только мысли, что надо кому-то молиться и приносить жертвы, у меня мозги закипают и из ушей пар идет! У меня на родине люди всегда в таких случаях исходили из правила: бери, боже, что нам негоже!

Ощущение неясной тревоги заставило меня активировать все свои защитные артефакты и попытаться воздвигнуть доступные магические щиты. Фиг. Легкая искра божественной магии, как бы насмехаясь надо мной, покружила у меня перед носом и проникла в мою голову. Горячий пар ошпарил мои уши.

– Лика! – вскричал я, почувствовав ожог. – Это не смешно!

– А по-моему, смешно! – раздался из ниоткуда голос маленькой богини. – Твоим спутникам нравится.

Хрюкающие звуки, которые даже при самом большом желании нельзя принять за сочувствующие, подтвердили слова проказницы. До конца дня я злился и ни с кем не разговаривал, с какой-то ожесточенностью копаясь в мозгах пленников. Когда я чувствовал, что один на грани сумасшествия, переходил к другому. На десятом разбойнике я уже начал уверенно вызывать нужные мне воспоминания, как бы глубоко они ни были похоронены, и при этом не боялся разрушить разум допрашиваемого. Одиннадцатый пленник трагически погиб при попытке изменить его воспоминания, впрочем, как и следующие трое.

Решив немного отдохнуть, попытался снова разобраться с тем, что сделала со мной Лика. Периодически вырывающийся со свистом пар из ушей сильно отвлекал. Надежда на быстрое избавление от напасти оказалась тщетной. Не мне тягаться с воздействием богов. Я способен почувствовать, что боги что-то делают, но воспрепятствовать их действию не могу. Даже обезвредить девочку-богиню не в моих силах.

Одно хорошо. Если сначала пар из ушей шел каждые пять минут, то сейчас интервал увеличился. Такими темпами шутка проказницы перестанет действовать к утру… послезавтрашнему… следующей недели…

– Ники, у меня тут четыре трупа бесхозных образовалось. Не хочешь попрактиковаться? – обратился я к девушке.

– У меня инструмента нет, – грустно ответила она. – Можно, конечно, обычным ножом воспользоваться, но это отразится на качестве.

– Воспользуйся обычным, – я пожал плечами, – не думаю, что это так важно.

– Важно. Стальной нож не подходит для ритуального вскрытия. Железо негативно действует на остаточную энергетическую оболочку организма. Лучше всего для таких целей подходит обсидиан или специально обработанное серебро, а еще лучше кость магического существа.

– Если найдешь подходящий камень, я в два счета сделаю такой нож, который тебе нужен.

– Правда? – обрадовалась она. – А можно одного живого взять, а то своей Силы у меня сейчас… Успела только с последних двух покойников энергию смерти перехватить, да и накопителей нет.

– Угу, понятно. Сбрось мне мыслеобраз кинжала, который тебе нужен, вместе с информацией по дополнительным ингредиентам и попытайся найти подходящий камень.

Получив разрешение на поиск, Ники сразу убежала в джунгли.

Зря я, наверное, велел ей скинуть мыслеобраз ножа. Девушка, на радостях, сбросила мне довольно внушительный инфопакет по ритуальным ножам и материалам для их создания, пометив вариации эмоционально. Надо полагать, помеченные восторгом – самые лучшие.

На нашу стоянку уже опустилась ночь, когда Ники, облазив весь прилегающий лес, приплелась обратно, понурив свою прекрасную головку. Задача найти в джунглях вулканический камень оказалась ей не по силам.

Предполагая подобный исход, я к этому времени уже почти закончил вытачивать кинжал из рога мархов. Рог этих магических животных имеет очень плотную и прочную структуру, ничем не уступая в крепости костям, даже немного превосходя их. По лезвию и рукояти кинжала пролегали глубокие борозды и ямочки. Я смог догадаться о назначении только семи. Четыре ямки, как раз на стыке лезвия и рукояти, должны были стать основой для гарды, образуемой из клыков марха, в навершии рукояти еще три ямки для когтей. Интересный получается кинжальчик, особенно если учитывать, что для его изготовления нужно довольно много редких и дорогих ингредиентов (шестьдесят граммов чистейшего алхимического серебра – один из самых дешевых). Я выбрал его, так как он был помечен восторгом, и всего необходимого для него у меня просто до дури много. Практически все основные ингредиенты добываются в Галантаре.

– Держи заготовку, – окликнул я девушку, аккуратно складывая отрезанные кусочки рога в мешочек (еще пригодятся), – и смотри, испортишь – пеняй на себя.

Плохое настроение рабыни как рукой сняло, когда она увидела, ЧТО я для нее приготовил. В неровном свете, отбрасываемом пламенем костра, девушка начертила на земле умопомрачительную по сложности пентаграмму на глазах у испуганных разбойников. Они слышали наш с ней разговор и сейчас гадали, кто из них будет жертвой. Некромантка с удовольствием впитывала разлитый в воздухе страх, пропуская через себя и перерабатывая в подходящую энергию.

Вот именно из-за таких штучек среди людей, практикующих некромантию в чистом виде, практически невозможно встретить эмпатов. При недостаточном контроле дара эмпатии он просто глушится болью и страхом жертв, постепенно отмирая и навсегда лишая человека способности ощущать чувства других людей, кроме боли, страха, ненависти… Зато уж эти эмоции они улавливают на огромном расстоянии.

Надеюсь, в нужные моменты я абстрагируюсь от чужой боли. Впрочем, я могу не пропускать энергию смерти через себя, накапливая ее в ауре. Да и трансформировать из внутренней энергии можно. Благо запасов внутренней у меня хватает, и можно не уделять особого внимания ритуальным пыткам и жертвоприношениям.

Между тем Ники уже закончила рисовать пентаграмму и приступила к расстановке нужных ингредиентов. Все необходимое для создания артефакта, облегчающего нелегкую долю некроманта, я ей выдал. В том числе и мага – главаря разбойничков. Я даже не пожалел на благое дело один камень душ.

– Помоги, пожалуйста, перетащить этого увальня в центр пентаграммы. – Рабыня обратилась за помощью к пупырчатому. Ко мне обращаться она побоялась: субординация – великая вещь! – Ага, вот так… нет, еще левее… Да, теперь отлично! Все! Дальше я сама справлюсь.

Пасс рукой, и в углах пентаграммы разгораются магические огоньки. Две тонкие иглы вонзаются в горло жертвы, обрывая тихий скулеж. Ужас мага ощущается почти физически, а невозможность произнести ни звука еще больше увеличивает его.

С кончика лезвия, зажатого в руках девушки, начинают срываться серые искорки, обрушиваясь на грудь жертвы, разъедая плоть и обнажая колышущиеся в такт дыханию ребра. Ники с мягкой мечтательной улыбкой на губах, тихо напевая что-то себе под нос, отрезает от каждого ребра по кусочку и прислоняет кости к рукоятке и лезвию кинжала.

Через полчаса от пленника остался только костяк с выпученными безумными глазами и трепещущими внутренними органами. От этой жуткой картины мне стало не по себе, а Каим уже давно избавился от съеденного ужина и не показывается на поляне. Ждет, когда можно будет опять прийти без опасения за свою психику.

Все это время с губ некромантки не сходила мечтательная улыбка, а исходящие от нее волны удовольствия перебивали в эмпатическом плане даже ужас жертвы. Страх. До меня только сейчас стало доходить, что за рабыню всучила мне Лика.

Апофеозом ритуала стало вонзание клинка в трепещущее сердце жертвы и тусклое мерцание кристалла душ, вплавленного в рукоять жертвенного ножа. Душа мага пленена и навсегда останется рабыней жертвенного кинжала некромантки. А у меня из ушей пошел пар.

Находясь под впечатлением, я долго не мог заснуть (вдобавок постоянно отвлекали вырывающиеся из ушей клубы пара) и ворочался с боку на бок. Заниматься сегодня поднятием мертвецов я Никреоссе запретил. Еще одно такое испытание моя психика не выдержит. Отреагировала она на это с философским безразличием, поглощенная любованием созданным артефактом. Лишь набросила на трупы, предварительно спросив разрешение, заклинание удержания душ и нетления, дабы не пропадал ценный рабочий материал.

Нежное поглаживание по щеке вывело меня из состояния полусна. Передо мной мерцали в темноте два человеческих глаза. Очень близко. Сквозь сон пришло понимание – это глаза моей рабыни Ники. Влажные руки расстегивают ремень и начинают стаскивать с меня одежду… Горячий, оглушающий шепот прямо в ухо:

– Хозяин… Трим…

Я пытаюсь что-то сказать, но мокрая ладонь закрывает мой рот. На губах остается солоноватый металлический привкус.

Кровь…

Холодный пот прошибает меня от носков до корней волос на макушке. Вскакиваю с лежанки с криком, готовым сорваться с губ… Все спят. Беспокойно ворочается во сне Каим, тихо посапывает с другой стороны костра рабыня. В раскрытых глазах отражаются блики огня – пленные разбойники не могут уснуть.

– Сон… Просто плохой сон… Кошмар… – тихо пробормотал я себе под нос.

Сегодня уже точно больше не уснуть.

Глава 19

Решив не тратить время попусту, приступил к практике в ментальной магии. Спецэффектов не будет, так что никого не разбужу.

Проанализировав причины предыдущих неудач с изменением участков памяти, пришел к выводу, что, во-первых, действовать надо тоньше, во-вторых, изменяя один участок памяти, надо менять еще и ассоциативные цепочки. Любой жизненный опыт записывается в голове не только в хронологическом порядке: от каждой вехи жизни идут ассоциации к предыдущим опытам, а потом наслаиваются и более поздние ассоциативные цепочки. Меняя один участок памяти, необходимо перекинуть эти цепочки на другие участки, иначе пациенту грозит разрушение разума при более-менее глубоком вмешательстве. Я же делал все так топорно, внаглую стирая ненужное мне, да еще и сильным воздействием вместо легких касаний, стирающих по чуть-чуть. Ломился, как стадо лесных коров Галантара – практически напрямик, обходя лишь серьезные препятствия. Называется, привык вкладывать команды в Духа-Охранника, потому и решил действовать так же и с живыми людьми.

Впрочем, разница в том – как надо сделать и в умении это сделать – все-таки очень существенна. К рассвету никто из пленников не умер, что уже прогресс, но пятеро превратились в овощи. Интересно, для Ники они годятся или уже бесполезны?

Вот ведь тоже покупка на мою голову. Нет, я, конечно, понимаю: хочешь сделать что-то хорошо – делай это с любовью. Но не до такой же степени!

Несмотря на мое обещание предоставить максимум возможной свободы, придется ей довольствоваться коротким поводком со строгим ошейником. Отпускать Ники в «свободное плавание» без присмотра все равно что проводить обряд призыва могущественного демона без ограждающей пентаграммы. Может, демон и не убьет, но, вырвавшись на свободу, наделает дел, виновным в которых будешь ты. Ники что этот демон: ее привлекают страдания и боль, а значит, предоставь я ей свободу передвижения, она будет там, где много смертей. Вот и выстраивается простая цепочка: рабыня безвольна, значит, виноват во всем ее хозяин. Оно мне надо? Вот то-то же…

Самое обидное, я не могу Ники даже продать, сняв с себя ответственность за ее поступки. Мало того что засветился перед ней, что владею ментальной магией, так еще и рассказал про свой статус жреца Кроноса. Рабский ошейник, конечно, штука хорошая и бережно хранит секреты, но это не панацея. Те же жрецы Калама наверняка могут узнать у носящего ошейник раба все, что угодно, минуя установленные запреты. Да и перепродавать рабыню… Не настолько я еще врос в этот мир, чтобы иметь одинаковое с аборигенами мировоззрение на рабство. И вряд ли когда буду относиться так же, как местные. Ладно. Об этом потом думать буду. Сейчас важнее получить от нее все возможные знания и попутно узнать ее получше. Тогда и решу, как с ней поступать.

Между тем мне удалось стереть некоторые воспоминания и заменить парочку другими. А главное – разбойник после этой процедуры остался в здравом уме. Если, конечно, возможно применять к нему такое определение, как наличие ума.

До рассвета еще далеко, а уже надо сделать перерыв. Пусть полученный опыт сначала уляжется у меня в голове. Потом сделаю работу над ошибками, и можно будет приступать по новой. Ну а сейчас хорошо бы прокрутить все известные мне бытовые заклинания. Их запас уже изрядный, к тому же я постоянно пополняю свои знания из книг и банально подсматривая при любой возможности. Больше всего меня заинтересовало несколько почти одинаковых плетений, разнящихся незначительными на первый взгляд деталями в построении, но довольно сильно отличающихся по результату: мощности и площади воздействия.

Кажется, еще немного – и смогу сопоставить все изменения в плетениях с управляющим контуром заклинания. Например, заклинания для сушки тканого белья и изделий из кожи практически идентичны, за исключением маленькой детальки в плетении и конечного результата. Применив предназначенное для ткани на кожу, ты либо не высушишь ее до конца, либо (если кожа не была мокрой) содержащаяся в ней самой влага полностью испарится и кожа рассыплется в труху. Поняв, где в плетении устанавливаются ограничители, и научившись их изменять, могу получить вполне себе боевое заклинание. Да, оно будет энергетически неэкономичным, будет действовать лишь на небольшой дистанции, но на безрыбье… И так со множеством вроде бы безобидных на первый взгляд заклинаний.

– Трим, ты почему пожрать ничего не приготовил? – отвлек меня вопрос только что проснувшегося пупырчатого.

Выглядел Каим неважно. Видать, тоже кошмары снились, что не добавило здоровых зеленых оттенков к его роже фиолетового цвета. Да и ранняя побудка (с первыми лучами солнца пташки основательно распелись) сказалась.

– Не, сегодня готовит Ники. – Я кивком указал на сладко позевывающую девушку. Вот уж кому спалось хорошо. Она так и провела всю ночь в обнимку с кинжалом, не выпуская ни на миг драгоценную поделку.

– Лучше уж я сам приготовлю, – пробурчал пупырчатый. – Есть приготовленное ею никакого желания. Будь ее воля – наверняка накормила бы нас вчерашней жертвой.

– А чего добру пропадать? Печень у него вроде не слишком пропитая, вполне сгодится. – Кажется, меня потянуло на черный юмор.

От моего замечания жаб приобрел очень бледный фиолетовый вид. Если бы он еще вчера не расстался с ужином, то сейчас сделал бы это точно. А так…

– Х-хозяин… Может, я что другое приготовлю?

Глянув на растерянную и испуганную физиономию девушки, я не выдержал и расхохотался: она приняла мою шутку за приказ к действию.

– Его уже давно зверье растащило, сама же оттаскивала тело подальше от стоянки, – отсмеявшись, сказал я. – Неужели вы решили, что я это всерьез?

– А кто его знает, чего от жреца Кроноса ожидать? Может, ритуал у вас религиозный такой? – тихо, надеясь, что я не услышу, пробурчал Каим. Судя по эмоциональному фону девушки, она тоже услышала и полностью поддерживает данную реплику.

– Отставить разговорчики! Каим занимается дровами, Ники – завтраком. Потом ты, – мой палец уставился на пупырчатого, – собираешь наши вещи. Отойдем в глубь леса хотя бы на полкилометра от дороги, иначе охрана первого же крупного каравана решит к нам наведаться: слишком сильные магические возмущения мы тут вчера вызвали – отголоски до сих пор гуляют.

– Мне только одно непонятно: рабыня готовит, я тоже при деле, а чем собираешься заниматься ты?

Вопрос пупырчатого не поставил меня в тупик.

– Я – руководитель! Я вожу рукой, говорю, что делать и как это сделать лучше!

Каим даже сплюнул с досады. Удачно, надо сказать, сплюнул. Я еле успел убрать свою ногу. В результате плевок попал на камень и… Зашипев, часть камня растворилась, образовав немаленькую выемку. А если бы он мне на ногу попал?!

– Вот тебе еще задача: как только выберем место новой стоянки, разворачиваешь полевую алхимическую лабораторию и проводишь анализ слюны, – немного ошарашенно проговорил я.

Ошалевший взгляд жаборожего показал, что он тоже не ожидал от себя подобного.

Так… Задачи расставлены, все занимаются делом. Пупырчатый отвлекся от вчерашнего и уже не бросает на Ники готовые убить взгляды. Теперь узнать у пленников план местности и выведать, где поблизости подходящее для стоянки место. Быстренько смотаться туда, а потом… Потом надо серьезно поговорить с девушкой.

В лесу мы пробыли еще две недели и, лишь выполнив все задуманное, двинулись дальше. С остававшимися в живых разбойниками я работал очень аккуратно, стараясь не превратить их в пускающие слюни овощи и давая им время передохнуть между сеансами. Это принесло свои плоды, и пленники продержались довольно долго, а я многому научился. Одному овощу даже вернул разум. Ну… Почти вернул. На уровень двух-трех баллов ай-кью. Нельзя возвратить человеку то, чего он был изначально лишен.

Эти проведенные в джунглях дни разительно отличались от моего галантарского опыта. Тут, обвешавшись амулетами, можно не только самому прорубаться сквозь буйную растительность, но и вести за собой животных. Попробовал бы кто-нибудь на Галантаре так же орудовать мачете – не прожил и пяти минут. А в местных джунглях змеи и мелкие хищники разбегаются как можно быстрее, даже не пытаясь ужалить или загрызть наглого человечишку. Да и растительность тут хлипкая, бедная…

Никреосса, несмотря на кое-какие профессиональные заскоки, оказалась вполне вменяемой. Не без закидонов, конечно, но кто из нас похвастается абсолютной нормальностью и как эту норму определить? Кстати, так впечатлившая меня и пупырчатого мечтательная улыбка и явно испытываемое удовольствие объяснялись вполне просто и обыденно. Девушка, попав в рабство, мысленно распрощалась с реальной магией. Максимум, на что она рассчитывала, – это призывать по приказу хозяина духов погибших. Занятие в основном для начинающих некромантов. Прибыльное, конечно, дело (очень часто наследники не имеют другой возможности доказать смерть человека), но для мага, ранее без ограничений использовавшего свою Силу, – капля в море. Только напоминает о том, чего он лишен. А тут я не только позволил ей заниматься настоящей магией, а не ширпотребом, но и дал все необходимое для создания очень мощного артефакта.

Человеку, никогда не ведавшему, что такое магия, не понять переживаний и мук, когда осознаешь, что отныне тебе доступны лишь крохи реальных возможностей. Твои способности никуда не делись, и, казалось бы, стоит только захотеть, и можешь пользоваться… Ан нет. Проклятые запреты не дают вздохнуть полной грудью и почувствовать мощь, без которой ты не отличаешься от обычных смертных. А вкупе с рабским ошейником и невозможностью даже умереть по своему желанию…

К пыткам Ники относится абсолютно спокойно. Это просто необходимая часть ее искусства, без которой невозможно работать. Ее отношение к таким ритуалам можно охарактеризовать как ровное. Надо – сделаем, нет – еще лучше. Все-таки дед вырастил из нее хорошего профессионала, и ритуальные пытки не вызывают у нее эмоций. Она как патологоанатом, в результате вскрытия невозмутимо констатирующий смерть пациента. Только для врачей это трагедия, а для нее – нормальная рабочая обстановка.

– Во время работы надо сохранять абсолютное хладнокровие. Единственное исключение – создание артефактов с душой. Тот, кто создает, должен прочувствовать и полюбить каждую, даже малую, часть созидаемого. Только тогда созданный предмет с душой будет служить тебе верой и правдой даже ценой своей псевдожизни и не предаст в самый ответственный момент, – так ответила мне Никреосса на вопрос о своей блаженной улыбке во время ритуала.

Разумеется, простыми разговорами и ответами на вопросы я не довольствовался. Ментальную магию никто не отменял, хоть ее и объявили запретной. Во время диалога я незаметно взломал защиту Ники и считывал не только поверхностные, но и глубинные мысли. Все-таки для рабыни магия разума лишь вспомогательный инструмент, да и необходимых знаний у нее нет.

А ножичек получился мировой. Основная беда некроманта – необходимость пропускать через себя боль жертвы. Именно поэтому они используют ритуалы и вспомогательные предметы, оттягивающие на себя до девяноста процентов всех негативных последствий. С ритуальным кинжалом последствия от пыток для мага практически нивелируются, а материал ножа и встроенный в него кристалл душ позволяют скапливать в нем огромное количество энергии смерти. Душа самого мага в нем играет роль проводника Силы (особенно при вытягивании энергии из жертвы). При должной сноровке можно в нее даже вложить несколько заклинаний и использовать их практически мгновенно.

Близость к смерти не особо хорошо влияет на здоровье и стабильность души самого некроманта, и возможность сбрасывать энергию смерти из ауры в накопители существенно продляет жизнь. Итак, некроманты обычно не живут больше четырехсот лет, под конец жизни внешне (да и по внутренней составляющей) больше походя на свежеподнятого зомби. Постоянный контакт со смертью и болью лишают мага интереса к жизни и убивают эмоции, заставляя постепенно уходить в мир мертвых. Так что я решил не увлекаться некромантией и, если уж только припрет, обходиться без ритуальных пыток и жертвоприношений. Не хочется терять интерес к жизни, особенно если впереди, по скромным прикидкам, меня ожидает как минимум пара-тройка… интересных тысячелетий. Если никто раньше мою душу на встречу к Кроносу не отправит. Ну да для этого я сейчас активно изучаю все аспекты магии, особенное внимание уделяя боевой ее составляющей.

В некромантии, кстати, оказалось очень много подводных камней. Она требует своего, особого, восприятия мира. Обычный маг, даже переключившись полностью на магическое восприятие, просто не увидит тонких нюансов, а без этого о нормальной работе с душами и духами можно забыть. Правда, не особо уверен, что это навык именно некромантский, а не шаманский. Все-таки дед обучал Ники, не разделяя одно с другим, да и для большинства плетений смерти отсутствие восприятия не помеха.

Вот и сейчас, мерно покачиваясь в седле химеры, я держал в руках костяшку с заточенной в ней душой и пытался «увидеть» тонкие эманации силы. А ведь потом надо будет научиться ими управлять.

– Хозяин, если отварить вон те грибочки и выпить отвар, а потом еще покурить смесь сушеных трав, то ты гораздо быстрее увидишь! – в который раз влезла с советом рабыня.

– Лучше еще раз перейди на нужное восприятие, а я понаблюдаю, как ты это делаешь. – Для нее применение наркотиков как способ погрузиться в транс – уже пройденный этап. Ей сейчас хватает пятиминутной концентрации для погружения в нужное состояние.

А я не такой идиот, чтобы обдалбываться наркотой (принципиально против таких методов «обучения»), да еще и в присутствии рабыни. Мало ли чего она попросит сделать, пока я буду не в себе? Может ведь и намекнуть, мол: «Я бы лучше показала, да ошейник мешает… Не мог бы ты его снять?» И ведь сниму, если соображать ничего не буду. Как ее хозяин я единственный, кроме жрецов Калама, способен это сделать.

Наблюдая за поэтапным погружением девушки в транс, я пытался запомнить и воссоздать уже у себя малейшие нюансы. К сожалению, наблюдение и самостоятельные тренировки грозятся затянуть этот процесс не на недели – на месяцы. Обидно, особенно если учесть, что у меня до сих пор сохранились кристаллы с целыми душами магов. Руки так и чешутся попытать их на предмет знаний как можно быстрее. Впрочем, чередуя попытки войти в транс со своим «особым зрением», можно немного ускорить процесс обучения.

Ну да зато я смог выучить парочку боевых заклинаний из арсенала некромантии. Например, «гниение» – боевое плетение, превращающее противника в кучку гнилых отходов, – гораздо проще и менее энергоемко, чем мое неправильное высокое исцеление. Да и применять его можно на расстоянии до пятидесяти метров, и бьет оно по площадям.

Путешествие до границы империи прошло практически спокойно. Пару раз нам встречались мелкие разбойничьи шайки, но стоило запустить в дозорных простейшую огненную стрелку, как они становились тише воды, ниже травы. Один раз попались два десятка лесных братьев, до бровей обвешанных артефактами, да еще и с двумя магами. Тут уже мы вели себя тихо и, потеряв целый день, по широкой дуге объехали их по лесу.

Мы решили передохнуть в небольшой деревушке почти на границе с королевством Багрион, куда стремились, и решить один щекотливый вопрос с контрабандой. Дело в том, что меня никак не прельщала мысль платить на таможне за содержимое рюкзака, а замаскировать его надежно никак не получалось. Так что на разведывание обстановки и путей нелегального пересечения границы я решил выделить пару дней.

Хозяин трактира оживленно переговаривался с путником лет тридцати в пропыленной одежде и при оружии. Мужик, кстати, выглядел довольно внушительно: под добротной курткой кольчуга, на поясе полуторный меч и пара кинжалов, боевые наручи, поножи, окованные железом сапоги, причем все высшего качества. В общем, отличная экипировка, не стесняющая движений и при этом дающая достаточную защиту. Вдобавок он весь светился в магическом плане от всевозможных амулетов. Причем, как я сразу определил, все амулеты и артефакты у него по армейскому стандарту для элитных частей. Мне пока удалось изучить не очень много таких милых артефактиков. Только те, что нашел в доме у мастера Йорика, но те были в основном защитные. Такие же в свободной продаже не очень-то и найдешь. Выдаются только на службе в элитных армейских частях, да есть еще у влиятельных шишек.

Небольшой зальчик трактира был практически пуст, только парочка местных забулдыг тихонько накачивалась пивом. Я выбрал небольшой столик в углу и сел спиной к стене с таким расчетом, чтобы видеть зал. Каим примостился по соседству, а Ники села напротив. Что ж, подождем, пока упитанный трактирщик примет заказ и подойдет к нам.

Вот интересно, почему если хозяин трактира или какой-нибудь лавки, то обязательно упитанный, а то и жирный? Тощим никто не доверяет или это профессиональный бренд? Единственные, кто не вписываются в «аппетитные рамки», – владельцы книжных и оружейных лавок.

– Чего изволите, господа? – угодливо спросил толстячок, при виде которого у меня зародились подозрения, что размер наших кошельков он оценил, как только мы вошли.

– Все самое лучшее, что у тебя есть. – Сомневаясь в качестве стряпни, я сделал заказ. – Кувшин легкого вина, пару кувшинов морса и три комнаты на ночь.

– Господа, к сожалению, мест нет, – ошарашил нас хозяин трактира.

– Как нет? А если хорошенько подумать? – В моей ладони появился золотой. Для такого захолустья огромная сумма. Все-таки мы двигались не по главным трактам, а по дорогам местного значения.

– Простите, но все, что я могу предложить, – хороший стол и договориться с местными о ночлеге. Незадолго до вас сюда прискакал гонец и снял все комнаты для графини и ее эскорта. – По виду, трактирщику было глубоко плевать на имя графини, достаточно того, что его заведение почтит визитом высокая особа. – И то, боюсь, на всех не хватит, придется других постояльцев выселить. К тому же гонец передал, чтобы никого постороннего здесь не было. Лучше уж так, чем испытать на себе благородный гнев гвардейцев графини. – Хозяин провожал алчным взглядом каждое подбрасывание золотого на ладони. Такой наизнанку вывернется, лишь бы не упустить выгоду. Мест действительно нет и не предвидится.

Трактирчик тут небольшой, рассчитанный в основном на местных. Кстати, их гонец вытолкал взашей, дабы не смущали благородных немытыми рожами.

– Договаривайся, а пока организуй нам стол. – Золотой исчез в потной ладони толстяка.

Гонец окинул нас подозрительным взглядом, явно решая: не попросить ли нас покинуть помещение и насколько грубо это можно сделать. Его колебания прервал мой покачивающийся из стороны в сторону палец, на кончике которого разгорелась маленькая, но яркая точка огнешара. Понятливо кивнув, мужик вышел на улицу – видать, своих встречать.

Пока готовился ужин, нам принесли легкие закуски, на кои мы и набросились – день в седле нагуливаешь зверский аппетит. Минут через пятнадцать раздался гул земли под копытами скакунов, а еще через мгновение в зал вошла десятка гвардейцев. Пятеро тут же отправились наверх проверять комнаты. Забегали служанки, расставляя свите графини заранее заказанный ужин.

Показалась поднявшаяся наверх пятерка: они подгоняли к выходу какого-то мужика с огромным тюком на спине. Бедняга не успел съехать сам и сейчас, наверное, жалел об этом.

Постепенно в зал вошли остальные прибывшие. Три дамы, лиц которых не разглядел, так как старался не особо выпячивать свой интерес (и так гвардейцы подозрительно косились на нас, пока женщины не скрылись из виду), в сопровождении одного гвардейца, одетого более богато, чем остальные, сразу поднялись наверх. В зале осталось двадцать девять гвардейцев, тут же шумно принявшихся обмениваться шуточками и хлестать вино в три горла, уделяя совсем немного внимания стоявшим перед ними блюдам.

– Трим, неуютно тут как-то. Три десятка вояк, жрущих вино… Это к проблемам.

– Не дрейфь, пупырчатый. Сейчас быстренько поужинаем, а там и трактирщик с местными договорится. Не успеют они на грудь столько принять, чтобы в драку полезть. Все-таки личная графская гвардия, а не стража.

– Не вижу разницы: что в лоб, что по лбу. Хуже пьяной стражи могут быть только благородные задиры.

– Вот поэтому едим быстро и ни на что внимания не обращаем. А ты, – я выразительно посмотрел на Ники, – не привлекаешь к себе внимания.

Рабыня понятливо кивнула и склонилась над столом. Благо расторопные служанки как раз его накрыли. Окинув их оценивающим взглядом, понял, что у нас проблемы. Все они выглядели весьма потасканно и желание могли вызвать только у пьяного забулдыги. На их фоне Ники, как бы ни старалась, притягивает взгляды, как магнит, хоть и сидит спиной к воякам.

«Может, плюнуть на все и, как только трактирщик договорится с местными, сваливать отсюда, а поедим потом?» – мелькнула в голове вполне здравая мысль. Но, втянув носом аппетитный запах, отбросил ее. В конце концов, проблемы возможны чисто гипотетически, а целый день в седле обеспечил просто зверский аппетит.

Поужинали мы спокойно. Гулянка гвардейцев набирала обороты, и шум в зале постепенно усиливался, но обошлось без эксцессов. Направленной в нашу сторону агрессии я не ощущал, да и внимание гвардейцев было сосредоточено друг на друге.

Конопатый двенадцатилетний мальчуган подбежал к нашему столику и сообщил, что хозяин снял для нас дом и наших скакунов уже отвели туда.

Проблемы начались на выходе. Встав из-за стола, Ники сразу привлекла к себе внимание.

– Девушка, бросай этих бедняков, иди к нам…

– Посмотри, какие тут красавцы собрались, не чета твоим спутникам…

Несколько особо принявших на грудь гвардейцев отреагировали мгновенно, принявшись «подбивать клинья» к Ники.

– Да она рабыня! На ней ошейник! – крикнул какой-то глазастый.

– Эй, кто ее хозяин, лови! – Мне под ноги полетела мелкая серебряная монета. – Оставляй рабыню здесь и проваливай. Утром вернем, что останется.

Шутник, кинувший монету, встал и, покачиваясь, направился к нам. К сожалению, сидел он как раз около выхода, и обойти его не удавалось.

– Не бойся, красавица, мы тут все хорошие, зря обижать не будем, – проговорил он, схватив Ники за руку.

– Это мое имущество, и у нее приказ защищать принадлежащие мне вещи любым способом, вплоть до убийства, – отчеканил я, глядя прямо в пьяные глаза. Это ж надо так нажраться за те полчаса, что мы ужинали. Им бы практику у гномов пройти, глядишь, научатся пить. Если не умрут от алкогольной интоксикации раньше. – Убери руки и дай пройти.

– Да иди ты! – выдохнул пьяница и потащил девушку к своему столу.

Хрупкая степнячка-некромантка ткнула пальцами в сонную артерию гвардейца, и тот безвольным кулем рухнул на не очень чистый бревенчатый пол. Живой, разумеется, я по мыслесвязи запретил Ники убивать придурка.

Несколько мгновений, пока гвардейцы переваривали случившееся, позволили нам еще немного приблизиться к выходу. Грохот опрокидываемых лавок и топот торопливо выскакивающих из-за столов людей показал, что мирный жест не был оценен по достоинству. Плохо. Надо было убивать сразу. Хотя… тут действуют законы кабацкой драки. Максимум по роже всем скопом надают, а рабыню попробуют забрать на ночь. Смелые мужики. Уважаю. Мало того что хотят набить рожу, так еще наверняка рискнут плотно пообщаться с некроманткой, несмотря на то что она к ним не очень благоволит.

До выхода семь шагов и три полупьяных придурка. Если не потянутся за оружием, то прорвемся. Не потянулись.

Мужики оказались отличными бойцами, даром что на ногах нетвердо стоят, но почти успели оказать сопротивление. Подвела их недооценка противника. Мгновенно взвинтив восприятие, я ускорился до предела и двумя ударами и одним броском раскидал их по разным углам, но при этом умудрился пропустить один ответный.

Пупырчатый тут же проскочил в свободный проход, а Ники остановилась. Все правильно, если ситуация выйдет за рамки рядовой кабацкой драки и меня начнут убивать, у нее не останется другого выхода, кроме как поддержать меня магией. Моя смерть автоматически означает и ее смерть, только долгую и в жутких мучениях – особенность ошейника Калама. Впрочем, Каим тоже не убежал, а подготовил к использованию парочку артефактов.

– Стоять, – выкрикнул я, оборачиваясь к основной толпе. Из-за пропущенного удара я потерял темп и выбежать, захлопнув за собой дверь, не успевал.

– Сам виноват, надо было оставить рабыню и уйти. А ты на наших напал. Нехорошо, – разминая руки, проговорил здоровяк с сединой на висках, предвкушая драку.

Опасный противник. Это ж какой у него боевой опыт, что уже до седин дослужился? При здешней-то продолжительности жизни? Против такого я и один на один не хотел бы выходить, а уж когда он с группой поддержки… Четверо на время выведены из строя, осталось еще двадцать пять.

И миром разойтись не получится. Формально я неправ по всем статьям: почувствовал себя оскорбленным – вызови хама на дуэль, а не разбирайся с ним с помощью рабыни. Рабыня не человек – вещь. Отработала бы ночь, я еще и в прибытке бы оказался. Зато у них есть отличный повод для драки. Убивать не будут, нет. Только бока намнут. Не удивлюсь, если у этих гвардейцев такая сценка расписана до мелочей. Либо драка, либо дуэль, что-то одно должно выгореть. В крайнем случае просто попинали бы труса от души, если он побоялся идти на конфронтацию.

Ну точно. Здоровяк сделал своим знак не вмешиваться и пошел на меня. Все ясно. Справлюсь с одним – выйдет другой, не справится этот – выйдет следующий.

Я уже приготовился к схватке, когда на полу зашевелился гвардеец, перекинутый броском через столы. Очумело тряся головой (сильно приложился, болезный), он выхватил кинжал и ринулся в атаку. А это уже не по правилам. Обнажать оружие в кабацкой драке… Такое не прощают. Вот теперь я вправе воспользоваться всем своим арсеналом. Им сложнее. У меня в ногах валяются два их товарища, и боевые артефакты они против меня применять не рискнут, тогда как я ничем не стеснен.

Активирую защитные артефакты. Огненная плеть, извиваясь и шипя, обхватывает руку с кинжалом. На кончиках пальцев моей левой руки дымным облачком застывает готовое сорваться заклятие гниения. Из-за спины повеяло магией смерти – рабыня готова прийти на помощь хозяину. От боли мужик бросает кинжал на пол, и я выпускаю его руку из огненных объятий.

– А ведь по всем законам я буду прав, убив вас за то, что вы обнажили оружие.

– Уверен, что справился бы со всеми? – с лестницы, ведущей к номерам, раздался немного ехидный голос.

А, вот и начальство пожаловало. Злое начальство, но, к счастью, не на меня. Не уверен насчет звания, но явно командир. На широком поясе в качестве пряжки бляха с изображением перекрещенных меча, копья и секиры – знак мастера клинка, причем в обрамлении лепестков огня. Еще и боевой маг огня. С ним я точно не справлюсь.

Телепатирую Ники погасить готовые плетения и не высовываться.

– С ними? – Я обвел взглядом гвардейцев. – Вполне. Большинство до сих пор не активировали свои амулеты. Выжили бы только хорошие маги, да и то не факт, а их в этой компании только трое. Вот с вами пришлось бы повозиться. – Не стоит ему знать, что моя предыдущая реплика была рассчитана на него и по большому счету я нагло блефую. Кстати, пора бы и мне убрать активированные плетения. – Надеюсь, у вас ко мне нет претензий? Не хотелось бы задерживаться в столь теплой компании. Трезвый пьяному не товарищ.

– Нет, к тебе у меня претензий нет. А вот к вам… – Продолжение не сулило ничего хорошего гвардейцам, но я не стал слушать, поспешно, но с достоинством преодолев оставшиеся до двери пару метров.

Жаль, не удастся насладиться перлами изящной словесности, обработанными под командный язык. В любой армии начальство гораздо на доходчивое объяснение, в чем неправ солдат. А этот мужик явно может научить паре новых фраз. Но… Лучше убраться отсюда побыстрее.

Домик, снятый для нас, находился недалеко от трактира. Обстановка скудная, да и места немного, зато чисто. Хозяева ушли ночевать в другое место, так что нас никто не беспокоил.

– Каим, на всякий случай давай-ка организуем сеть из артефактов с Духом-Охранником. Не по себе мне что-то. Какое-то тревожное ощущение.

– Думаешь, гвардейцы после разноса захотят с нами поквитаться? – усомнился пупырчатый.

– Нет, просто тревожно. Будто в воздухе что-то витает. Не могу сказать ничего определенного.

– Трим, а зачем надо было нарываться? Отдал бы ее парням, пусть развлеклись бы. С нее не убудет, а нам спокойней, – спросил пупырчатый, после того как мы привели в состояние покоя мою разыгравшуюся паранойю и развернули мощную охранно-атакующую сеть.

– Я же тебе говорил, что вырос в другом мире. Такой поворот идет вразрез с моими принципами. Да и ничем я особо не рисковал. Вы вдвоем уже вышли, а бросаться всем на одного им бы дворянская гордость не позволила. Максимум рожу бы набили. Зато моя последняя эскапада заставила их со мной считаться, да и начальник им таких пистонов вставил… – Я аж зажмурился от удовольствия, представляя эту картину. – Жаль, нельзя было остаться послушать.

– Хозяин, а домой ты бы хотел вернуться? – неожиданно задала вопрос Ники.

– Трудный вопрос на самом деле. Там у меня остались родственники, друзья, учитель, девушка… Мой мир для меня привычен, хотя в последнее время пребывание в нем преподнесло много сюрпризов. И не все приятные… С другой стороны… Этот мир тоже по-своему притягателен. Здесь я могу научиться настоящей магии, а не жалким остаткам былого могущества. – Немного помолчав, добавил: – Нет, домой хочется. И даже очень. Но желательно предварительно получить тут как можно больше знаний и иметь возможность посещать этот мир в будущем…

Раздавшийся грохот от применения боевой магии прервал мои словоизлияния.

Глава 20

Тщательное сканирование окрестностей показало, что сцепились гвардейцы графини с почти пятьюдесятью противниками, также по самые уши увешанными амулетами. Перед трактиром уже валялось по нескольку трупов с той и другой стороны. То ли еще будет! Еще десяток нападавших, разбившись по парам, контролировал местность вокруг трактира. Сразу стала понятна причина моих опасений: агрессия направлена не на нас, а на постояльцев трактира, но ее отголоски вполне могут задеть нашу компанию.

Два десятка гвардейцев перешли в почти безнадежную атаку под прикрытием своих магов, давая остальным время эвакуировать своих подопечных из занявшегося веселым пламенем и начавшего уже разваливаться трактира.

Но самое противное – вокруг нашего дома тоже рассредоточилось десять человек. И, судя по всему, уже пошли в атаку.

– Вот чего бы им в другой день разборки не устроить, подальше от нас? – приблизительно так можно было перевести мои слова, пока я на всякий случай облачался в извлеченный в спешном порядке из недр рюкзака доспех, изготовленный мастером Драмуром и немного мною доработанный в магическом плане.

Стоил такой доспех из кожи василисков с пластинами мархов просто огромные деньги плюс несколько дней напряженного труда как со стороны мастера, так и с моей. Но на такой шедевр потраченных денег не жалко. Произведение искусства, не побоюсь этого слова, обеспечивало все мое тело максимально возможной защитой. Даже полные доспехи работы гномов не обладают такой прочностью, не говоря уж о подвижности. Что неудивительно, учитывая, сколько пластин с мархов пошло на их изготовление. Доспехи, скорее, можно сравнить с классическим фантастическим боевым скафандром. Все части плотно прилегают друг к другу, повторяя контуры тела, а небольшое магическое усилие буквально спаивает на время составные элементы, делая доспех полностью герметичным. Единственный минус: в герметичном состоянии кислорода хватает только на пару вдохов, потом приходится опять доспех возвращать в исходное состояние. Ну да эту проблему я уже продумал, как решить, осталось только немного отшлифовать детали по взаимодействию нескольких артефактов, внедряемых в общую конструкцию.

Между тем сунувшиеся к нам атакующие были почти полностью уничтожены Духом-Охранником. Защитные амулеты им не помогли, а магов среди них не оказалось. Лишь два человека остались в живых, обездвиженные магическими путами.

Несколько наблюдателей от нападающих живо заинтересовались довольно мощной магической защитой нашего домика и гибелью своих товарищей. Учитывая наше расположение на другой стороне улицы всего лишь в ста метрах от трактира и быструю расправу с их соратниками, они явно подумали, что мы – резерв гвардейцев.

Магов среди нападавших на графиню со свитой было шестеро, и двое из них обратили на нас свое внимание в виде шквала заклинаний. В то время как остальные не без успеха атаковали трактир. Работали по нашему дому огневик и воздушник. Причем первые их удары были прощупывающими и лишь выявляли бреши в обороне, но скоро они примутся за нас всерьез.

– Быстро все на задний двор, нечего в доме делать. Ники, накинь, – кинул я девушке одну из своих курток из кожи василиска. Авось убережет от случайного болта в случае чего. – Готовь свою звезду с духами. Каим, контролируй защиту.

Раздав указания, задумался. Можно попытаться сбежать, но не факт, что нам дадут уйти. Неизвестно, какие цели у нападающих. Вернее, понятно, что они собираются грохнуть графиню, но что насчет свидетелей? Да и скакунов жалко бросать. Я уже успел привязаться к Пепе.

Пепе – моя химера. Я назвал его так по аналогии с оставшимся на Земле Пепелацем. Но его «мощность» не превышала шести лошадиных сил, так что и имя решил сократить.

– Ну что будем делать: драться или свалим по-быстрому? – обратился я с вопросом к Каиму. Рабыня пока права голоса не имеет.

– Уйти не дадут. Нападают явно профессионалы-наемники. Наша защита держится только потому, что с энергией у нас проблем нет.

– Ладно, значит, план такой: Ники, если защита падет, то вся надежда на тебя – из Каима маг никудышный, а пока поможешь мне в атаке, только накопи сил побольше, чтобы уж наверняка. Ну я пойду прогуляюсь.

Несмотря на спокойный голос, уверенности в своих силах я не испытывал. Ну да им этого знать не надо. В сущности, весь мой боевой магический опыт ничтожно мал и представляет из себя неожиданные атаки из-за угла. Вступать же в реальный поединок стремно.

Жреца Калама с шайкой я одолел только благодаря внезапности, главы Ночной гильдии Галана тоже не успели ничего понять, так что в реальные магические схватки я не вступал. Не считать же за таковую проверку своих скромных навыков на лесном разбойнике-маге? Вот то-то и оно. Значит, вся надежда только на артефакты, зелья да недоступную большинству мощь моих атак. Не слишком хорошая альтернатива опыту и знаниям противников. Да и артефакты у них тоже есть. Не говорю уж об их количественном перевесе.

Так, мешок с сотней стальных шариков на пояс, взять еще полсотни игл, выточенных из рога мархов и превращенных в одноразовые артефакты в дополнение к тем, что уже находятся в поясе и рукавах. Иглы с ядами долой, оставить только десяток на всякий случай – защитные амулеты их не пропустят, но пусть будут. Рунный меч с двумя кинжалами на поясе, копье в руки, стилеты… стилеты и так закреплены на запястьях. Надеть перевязь с метательными ножами поверх доспеха и отрегулировать ремни. Все. Готов.

Времени на сборы ушло всего ничего. Минута, не больше.

За нас даже пока не принялись всерьез. Только несколько атакующих артефактов из нашей защиты вывели из строя. Может, все еще обойдется? Может, они подумают, что тут просто богатые хозяева, позволившие себе нанять артефактора, чтобы защитить свой дом? Нет, откуда в этой дыре богачи? Да и домик шикарным не выглядит. Вот и эти гады так же подумали.

Маги, взламывающие защиту, начали совместно плести что-то убийственно-мощное, уже не обращая внимания на наши атакующие артефакты. Остальные вояки, приданные им в помощь, тоже не спешат приближаться и подставляться под удар, находясь за спинами магов и готовые ворваться в дом, как только падет защита.

Не желая попасть под прямую атаку магов, забрался на крышу дома. Тут хоть часть летящих в меня подарочков возьмут на себя артефакты, управляемые Духом-Охранником. Защита атакующих магов оказалась непробиваема для моего уровня знаний. Огненные шары, лезвия ветра и прочие простейшие, но мощные заклинания не причиняли ей вреда, в лучшем случае вынуждали чуток прогибаться. Так дело не пойдет. Жо… Печенкой чую, стоит им закончить свое совместное творение, как от дома не останется и следа.

– Демоны, да что ж вы такие заразы-то, а? – в сердцах ругнулся я. – Не хотелось этого делать, но придется.

Сконцентрировавшись, нанес мощнейший ментальный удар по огневику. Его защита не была рассчитана на противодействие магии разума, и в следующий же миг он упал со вскипевшими мозгами.

Повторить атаку, но теперь уже на воздушника. Выдержал, гад! Пошатнулся, потерял концентрацию, даже защитный купол его почти рассеялся, но выдержал! Ну да пока не очухался, кинуть в него ледяной шар с огненной начинкой. Да помощнее, помощнее!

Воздушник оказался не лыком шит и успел среагировать на угрозу. Моя льдисто-огненная бомбочка отклонилась от его защиты и улетела в сторону. Прямо под ноги стоявшему рядом с ним наемнику. У того амулеты хоть и были хороши, но защита истощилась, компенсируя холод, а уж когда вспыхнул огонь, от вояки остались одни головешки. Тем временем маг переключил все свое внимание на меня, заставив покинуть гостеприимную крышу. Спрыгнул и мгновенно пересек улицу, скрывшись между домами. Пущенные мною льдисто-огненные бомбочки даже не долетели до противника, сработав на середине пути.

Попутно я телекинезом с почти звуковой скоростью запускал сразу по пять стальных шариков в вояк, но их амулеты выдержали испытание, почти не истощаясь. Стальные шарики не оправдали надежд. Против защищенных магией противников они практически бесполезны. В реальном бою просто нет времени пускать в шары энергию, а останавливаются или тормозятся воздушной стеной они запросто. Иглы тоже оказались не очень из-за прикрытия наемников магом. Только одна игла-артефакт из рога марха смогла миновать воздушную стену и пробить защитное поле амулета наемника.

Выбросив сумку с ненужными теперь железяками, стал решать, что делать дальше. Потом, если выживу, буду пользоваться только иглами, да и то при отсутствии поддержки противников магом. Ну… или неожиданно из-за угла, так можно и мага угробить.

Голой силой искусство и опыт не сломить. Все, что я могу применить, противник нейтрализует, практически не замечая. Ментальная магия тоже не панацея, а теперь еще и с выдержавшим удар магом разбираться. Выпускать его живым нельзя – донесет, кому следует, и за мной начнется охота.

Еще раз попытался грубой силой вскипятить мозги воздушнику, но и на этот раз он только пошатнулся, в то время как я уже еле уворачиваюсь от его атак. Сволочь, оказался как минимум мастером воздушной магии. Мало того что уверенно делает плетения на ходу, так еще и почти все они управляются им на расстоянии. Но хуже всего: не я один балуюсь запретной магией разума, иначе уже вышел бы победителем из схватки.

В очередной раз в последний момент подставив щит под настигающее меня заклинание, начал без остановки ментально давить на мага, постепенно усиливая нажим, но теперь вторым слоем взламывая его защиту разума. Атаки на меня сразу прекратились, зато в мою сторону побежали вояки.

Ага! Значит, одновременно на двух планах он биться не может! Мне, конечно, тоже не сахар – параллельно с ментальной атакой плести заклинания пока не получается, но двигаться и пользоваться телекинезом я могу. А противник – нет.

Поудобнее перехватив копье и продолжая давить на мага, ринулся в атаку. Иглы-артефакты прошли защиту троих впереди бегущих, как горячий нож проходит сквозь сливочное масло, и отправили их души к богам (подозреваю, к Кроносу), до того как остальные добежали до меня.

Я, конечно, крут, но сражаться против пятерых воинов, собаку съевших на битве сталью, не собираюсь. Лучше сначала с воздушником разобраться, а там можно будет и с ними поговорить. Благо иглы хорошо пробивают их амулетную защиту, да и льдисто-огненные бомбочки неплохо себя зарекомендовали против немагов.

Прыжок. Увернуться от нескольких заклинаний из артефактов, запущенных в меня атакующими. Еще один прыжок. А теперь бежать как можно быстрее, пока оставленные позади наемники не сообразили, что воздушника сейчас надо защищать.

На бегу постарался влить как можно больше энергии в копье, не теряя концентрации в ментальном поединке. В принципе еще минута-другая, и я и так продавил бы его, но не стоит забывать о еще четырех, вернее, уже трех магах, атакующих гвардейцев.

Там дела совсем швах. Графиню эвакуировать не удалось, и сейчас один оставшийся в живых маг прикрывал всех магическим пологом, в то время как их командир пытался атаковать трех магов нападавших. Пожалуй, единственное объяснение, почему десять гвардейцев были до сих пор живы, – это превосходство амулетов и отличная выучка. Но численное преимущество наемников сводило на нет все преимущества гвардейцев. Вот-вот маги нападающих разберутся с противниками и обратят пристальное внимание на мою скромную персону. И чего Ники медлит? Неужели недостаточно народу полегло, чтобы она смогла создать заклинание из арсенала некромантии?

Уже подбегая к воздушнику и направляя в копье энергию, понял: я себя переоценил. Несмотря на несколько потоков сознания, у меня просто нет опыта битвы сразу на разных уровнях. Ментальная магия требует огромного сосредоточения, и одновременно бегать, уворачиваться от арбалетных болтов и прочих подарков, да еще и управлять обычной магией, просто невозможно на моем уровне.

Маг воздуха, воспользовавшись моей заминкой и ослаблением давления на разум, избавился от ментального давления и даже укрепил свой защитный воздушный полог. Впрочем, ему это не слишком помогло. Я был уже на расстоянии двух метров и, подскочив, нанес удар. Когда копье, до предела наполненное энергией, соприкоснулось с защитным пологом мага, бешеный воздушный вихрь отклонил атаку. Пришлось приложить силы, дабы наконечник копья не ушел в сторону. В следующий миг лезвие с чавкающим звуком прочертило кровавую дорожку по горлу врага, хотя первоначально целился в сердце.

Маг мог бы выжить, но из-за ранения потерял концентрацию, и его защита полностью развеялась, а я нанес аурный удар, разрывая его энергетическую оболочку. Ему хватило.

Из двора того дома, где мы остановились на ночлег, повеяло смертью. У меня даже мурашки по спине побежали. Ники наконец-то решила поработать. Метнувшиеся со двора пять призрачных теней были практически незаметны в темноте, но их стремительное приближение ощущалось буквально кожей. Мелькнув мимо меня, три тени обволокли фигуры оставшихся в живых магов нападающих, а еще две устроили настоящий переполох в рядах наемников. Атаку теней пережил только один маг, продлив себе жизнь всего на несколько секунд. Командир гвардейцев – тот самый огненный маг и мастер клинка, – воспользовавшись неразберихой в рядах врага, подскочил к нему и двумя огненными росчерками меча развалил мага на несколько хорошо прожаренных по краям кусков мяса.

Оставшиеся без магической поддержки наемники бросились наутек. Успели не все. Выжившие гвардейцы не добили их только потому, что не имели права бросить дам.

«Ники, ты молодец. Отлично поработала и, главное, своевременно, – мысленно похвалил я некромантку и сразу же дал указания: – Скажи Каиму, пусть собирает трофеи. А ты ищи раненых. В первую очередь среди местных. Наверняка не многие успели спрятаться, когда началась заварушка. Если найдешь кого в тяжелом состоянии, зови меня, если ранение простое, направляй ко мне».

Отдав приказ, сам направился к гвардейцам. Надо прояснить некоторые вопросы. Ну а Ники пока поищет раненых. С ее способностями ей это сделать гораздо легче, чем мне. Она может с точностью до метра определить источник боли в радиусе метров четырехсот. Особенности профессии, так сказать.

– Благодарю за помощь, – сказал мне командир гвардейцев, когда я подошел ближе. – Я Эдвин ад’Рал, и мои люди в долгу перед тобой.

– Благодарите не меня, а нападавших. Если бы они не попытались нас атаковать, ни я, ни мои люди не стали бы вмешиваться, – отбрехался я от сомнительной чести, снимая шлем. – Не хватало мне еще приобретать могущественных врагов на пустом месте.

Эдвин ад’Рал понимающе улыбнулся и сделал жест рукой, мол, пустое: неважно, что было бы, важно, что случилось.

Одна из дам лет тридцати пяти, немного полноватая, на мой вкус, уже занималась ранеными гвардейцами. Целительница. Я с интересом начал приглядываться к ее действиям. Одно дело теоретически знать, что и как делать, другое дело – смотреть за работой профессионала. Тем более скоро Ники приведет местных, и наверняка там будут и поражения магией, и физические травмы.

Кстати, из гвардейцев на ногах осталось семеро: Эдвин, еще один маг и пятеро воинов. За жизнь еще троих боролась целительница.

– Не знаю, как к тебе обращаться, но не мог бы ты мне помочь? Ты ведь владеешь целительской магией, – произнесла дама, отвлекаясь на секунду от составления плетений и вливая зелья в рот раненого.

– У меня было не очень много практики, но попробую.

По иронии судьбы, раненый, к которому я подошел, оказался тем самым хамом, который бросил мне под ноги монетку и был вырублен рабыней. Он был очень плох. Бок разворочен, в печени застрял ледяной осколок, а часть внутренностей вывалилась наружу. Единственное, что поддерживало в нем жизнь, – мощный целительский амулет. Судя по всему, целительница оставила его умирать, иначе у нее могло не хватить сил на других пострадавших, спасти которых гораздо легче, да и шансов больше.

Вынув ледяные осколки, остановил хлынувшую потоком кровь и уложил внутренности в отведенные под них местах. Быстро, пока работает амулет, удерживая его в мире живых, скрепляю порванные ткани. Только чтобы держались.

– Эликсиры есть? – обратился я к целительнице. С такими повреждениями внутренних органов зелья нельзя применять – принесут больше вреда, чем пользы. А эликсиров – зелий с внедренными плетениями – у меня с собой нет. В рюкзаке есть по парочке пробных экземпляров разных эликсиров, сделанных по книгам мастера Йорика. Но, во-первых, рюкзак в доме, а во-вторых, пока не покажу их профессионалу, не рискну применять ни в коем случае.

– Нет, все осталось в карете.

Угу, карета, как и трактир, так полыхает, что там ничего уже не осталось.

– Ты, – обратился я к самому свежему на вид гвардейцу, – сбегай к тому дому, – я указал рукой, – да к тому, где на входе трупы валяются. Позови Каима, он поблизости должен быть. Пусть принесет мой рюкзак. Сам не заходи, если жить охота.

Мужик сорвался с места как наскипидаренный.

Ладно, ждать, пока принесут рюкзак и целительница проверит качество эликсиров, нет времени. Нужно было их раньше проверять, на разбойниках. Так нет, пожадничал. Дорого они стоят, вот и решил, по возможности, показать профессионалу. За проверку недорого берут. Теперь мужик, хоть он и хам, может сдохнуть из-за этого в процессе лечения.

Залечив больному самые сильные повреждения ауры, начал плести заклинание высокого исцеления. Будем надеяться, этот гвардеец выживет. Много крови потерял, организму может банально не хватить ресурсов на восстановление после заклинания высокого исцеления, а «вручную» – долго, тогда уж точно не дотянет.

Несмотря на тренировки, на создание плетения ушла почти минута, очень уж оно объемное. Деактивировав у пациента целительский амулет, активировал заклинание и стал наблюдать за его работой. Восстановление печени прошло нормально. Кишки тоже срослись, потом надо будет чуть-чуть подправить. Все остальное также штатно. Вот только от больного осталась половина. Что поделать, организму нужен строительный материал, и он взял его из самого доступного источника – из мышц. Жировых клеток у гвардейца практически не было, да и расщепление жиров происходит хуже, чем углеводов.

Прибежал гвардеец с моим рюкзаком, и я сразу влил в рот больному общеукрепляющее зелье. Вернее, уже здоровому, но ужасно исхудавшему. Надо бы ему еще очистку организма сделать, но это уж пусть его целительница графини до ума доводит. Хотя… можно, конечно, попрактиковаться, но потом.

Пока я возился с одним, целительница почти закончила со вторым своим пациентом. Я успел полюбоваться только на завершающие ее действия штрихи. Глядя на нее, понял разницу между нами. Там, где я действовал неуверенно, то и дело сверяясь по памяти, как нужно поступить, она работала быстро и решительно, практически не задумываясь.

– Возьмите, – протянул я целительнице общеукрепляющие зелья.

– Спасибо, – устало кивнула она, приняв склянки.

– А вот насчет этих не уверен. Если сможете проверить качество, то пожалуйста, – я передал ей еще две скляночки с зеленоватой жидкостью, в которой мерцали золотистые искорки, – эликсиры восстановления. Полезная штука. Благодаря уже внедренным в них плетениям они почти моментально усваиваются организмом и могут даже затянуть небольшие раны и срастить переломы (главное, кость сначала вправить, если было смещение), одновременно восстанавливая силы. Для большего они не годятся, но и этого более чем достаточно. Да и лечение облегчают неимоверно.

Пару минут целительница напряженно изучала эликсиры, после чего их одобрила и сразу пустила в дело, дав сначала моему пациенту, а потом и своему, первому.

– Элия ад’Рал, мастер-целитель, – назвалась она.

Интересно, а Эдвин ей кто: муж или брат? Сравнив их ауры, понял: скорее всего, муж.

– Тримион а’Кронк, можно просто Трим, – в свою очередь представился я своим дворянским именем. Документами аристократа меня снабдили благодарные гномы и даже денег за это не потребовали.

– Прости мое любопытство, но у тебя явный дисбаланс между практикой и знаниями. Отчего так? Когда ты латал Марка… – Значит, хама зовут Марк? Будем знать. – Ты действовал хоть и умело, но неуклюже, а вот скорость и исполнение заклинания высокого исцеления у тебя на уровне мастера, постоянно практикующего это заклинание. Да и редко когда такой молодой человек, как ты, кроме целительства активно практикует еще и магию, огненную и воздушную.

– Мой учитель считает, что развиваться надо разнопланово, а не так, как обучают в большинстве школ – в одном, максимум в двух направлениях. Конечно, все знания сразу не охватить, да и в ауре можно накопить на порядок меньше разных энергий, но такой подход дает больше преимуществ, и в дальнейшем легче будет осваивать другие стихии, – ответил я. И, подумав, добавил: – Если не убьют раньше, чем достигну могущества.

– Спорная теория, – возразила она. – Многие считают, что лучше достичь мастерства в чем-то одном, чем растратить себя. Взять хоть моего мужа Эдвина: он достиг уровня мастера огненной магии к сорока годам. Если бы он начал развивать еще и, допустим, воздух, к которому у него не было предрасположенности, то достиг бы уровня мастера только по одному из направлений годам к шестидесяти – семидесяти, а по обоим так, возможно, и позже.

– Мой учитель считает, что для меня лучше такой путь. Кто я, чтобы спорить с его опытом?

– У тебя личный учитель? Впрочем, неудивительно. В столь юном возрасте так уверенно и на таком уровне контроля оперировать энергиями не каждому дано. – Ага, знала бы ты, что у меня это, можно сказать, врожденное. Недаром же я «прирожденный». – А почему ты путешествуешь без учителя?

Скользкий вопрос. Можно, конечно, соврать, что уже получил ранг подмастерья. Элия не уличит меня во лжи – ауру и эмоции я контролирую отлично. Но подмастерье – это полноправный член Гильдии магов, в то время как ученик числится в ней номинально. С другой стороны, без учителя, тем более что Олег явно не состоит в местных гильдиях, меня вполне можно назвать диким, а это грозит проблемами.

– Волею богов, мы с учителем оказались на время разъединены. – Вот так. Понимайте как хотите. Мы с Олегом просто на время расстались. У него образовались свои дела, у меня – свои. И даже ни словом не солгал. – До его возвращения («или, вернее, моего к нему») я решил немного попутешествовать самостоятельно в компании друга.

– Элия, представь нас друг другу, – раздался властный женский голос у меня за спиной, и беседа прервалась.

– Графиня Паларская, Лаура а’Калине, – послушно произнесла Элия.

На первый взгляд графине можно было дать лет двадцать. Вот только глаза, проницательные глаза много повидавшего в жизни умного человека, и аура выдавали ее настоящий возраст – далеко за двести. Кстати, аура у нее слабенькая для мага, зато в ней присутствуют все четыре стихии примерно в равных пропорциях. Судя по всему, она маг-бытовик. Графиня имела хрупкое телосложение, рост около ста шестидесяти сантиметров, небольшую грудь, голубые глаза и светлые, слегка вьющиеся волосы, уложенные в сложную прическу, сейчас немного растрепавшуюся. Правильные, тонкие черты лица, на котором написана властность, не давали усомниться в ее принадлежности к высшим аристократическим кругам. В то же время взгляд графини выражал доброжелательность и благодарность. Стерва? Возможно. Но близкого знакомства с ней я сводить не собираюсь, так что мне все равно. Да и должна быть в женщине толика стервозности.

– …И ее дочь Кассиопея а’Калине, – добавила целительница.

Кассиопея – вылитая мать, только ей около пятнадцати, и на лице нет отпечатка привыкшего повелевать человека. Аура, как и тело, пока окончательно не сформирована, однако уже сейчас можно сказать, что у девушки гораздо больше магических способностей, чем у матери, а природные способности тяготеют к огню. Взгляд любопытный, проницательный. Судя по ауре и исходящим от нее эмоциям, передряга ей далась нелегко, однако она держит себя в руках и чувства напоказ старается не выставлять. Не знаю, что именно послужило такому самоконтролю: воспитание или, может, лошадиная доза успокоительного, но держится молодцом.

– …Позвольте представить вам Тримиона а’Кронка.

– Рад знакомству, хоть оно и состоялось при столь трагичных обстоятельствах, – сказал я и почтительно склонил голову перед графиней.

Книгу по этикету хоть и по диагонали, но осилил. Теперь пригодилось. Графиня благосклонно кивнула в ответ.

– Госпожа, пожары в деревне потушили, – сообщил подоспевший командир гвардейцев. – Мы очистили один дом неподалеку, там вы сможете отдохнуть.

– Тримион, завтра к полудню зайди вместе со спутниками к нам с дочерью. Мне хотелось бы поговорить с тобой. А пока, прошу нас извинить. Вечер был слишком тяжелым испытанием, и нам необходимо отдохнуть. – С этими словами графиня с дочерью под эскортом направились к не тронутому пожарами и разрушениями дому, откуда пару минут назад довольно бесцеремонно выкинули жильцов.

Ну что же, мне тоже пора. Пока мы разговаривали, пришли пострадавшие крестьяне и, стараясь не привлекать к себе внимания, ждали, пока я освобожусь. Всего раненых оказалось человек двадцать. За час я быстренько подлечил всех. Не потребовались даже эликсиры с зельями. Ни у кого ничего серьезнее переломов и ожогов не было. Вернее, не было среди живых.

Семья из пяти человек – муж с женой, трое детей от пяти до семи лет – оказалась замурована в полуразрушенном заклинаниями доме и сгорела заживо.

Вернувшись в снимаемый нами дом, машинально отметил окровавленное тело в центре пятилучевой звезды – Ники использовала на свое заклинание еще и жертву, взяв одного из наемников, плененных Духом-Охранником.

– Каим, а куда второй пленник делся? – обратился я к оживленно копающемуся в сваленной груде трофеев пупырчатому.

– Гвардеец, когда прибегал за твоим рюкзаком, увидел его, – не отрываясь от интересного занятия, пробурчал он. – Потом их командир приходил и очень убедительно просил дать с ним поговорить. Люди графини ни одного живым захватить не удосужились, а вопросы задавать кому-то надо. Обещал вернуть, если он тебе понадобится.

– Да демоны с ним. Завтра у Эдвина спрошу чего да как, – отмахнулся я. – Я спать. Меня не беспокоить.

Войдя к себе в комнатку, разделся и завалился в кровать. Прикрыв глаза, начал погружаться в глубокий транс, изучая самые потаенные участки своего подсознания. Сегодняшний бой, а вернее, мои реакции во время и после него подняли кучу вопросов. Если раньше я отмахивался от некоторых неадекватных реакций на те или иные события в моей жизни, то сейчас неадекватность достигла критической массы. Когда я увидел погибшее семейство, я не испытывал никаких чувств. А ведь погибли они, в том числе, и по моей вине: воздушник обрушил дом, за которым я прятался, а наемники, стреляя по мне из артефактов, подожгли. Тем не менее я не испытал даже малейших угрызений совести.

Пора разобраться в самом себе. Моих теперешних знаний хватит по крайней мере на то, чтобы откопать в глубинах подсознания причины моего поведения, а возможно, и что-то исправить. Впрочем, Олег дал мне множество знаний по менталистике, но понимать их и, главное, использовать я начал только в последние месяцы. Пора применить умения на практике.

Глава 21

Из транса я вынырнул уже на рассвете, когда золотистый диск солнца самым краешком показался из-за горизонта и осветил комнату рассеянным мутноватым светом. Никаких криминальных изменений в своей психике, как и постороннего вмешательства, я не обнаружил. Да, я стал гораздо жестче, чем был до обучения у Олега. Да, при необходимости могу выложить дорогу трупами и пройти по ним. Но такие изменения психики и мировоззрения вполне естественны. Особого пиетета перед ценностью человеческой жизни я и так никогда не испытывал, а жизненные испытания только сильнее разрушили вдалбливаемую с детства теорию общечеловеческих ценностей.

Еще до становления на путь мага я был готов убить любого, кто посягнет на жизнь и свободу мою и моих близких, но не имел необходимых навыков. Да, как большинство обывателей, страшился возможности быть осужденным за убийство нашим «гуманным» судом.

Тогда, во время разбойного нападения на мою семью, грабители ушли живыми только потому, что отобранный у них пистолет оказался самопальной переделкой из газового и в самый ответственный момент просто отказался стрелять. Осечка, будь она неладна. А потом, когда передернул затвор, перекосило в стволе патрон, ну а дальше стрелять было уже не в кого. Убежали, сволочи. Но тогда я действовал скорее в состоянии аффекта, чем руководствуясь здравым смыслом. Зато столкнувшись со следующей жизненной неурядицей, я спасовал. Испугался применить против нападавших баллонный ключ, попавшийся мне на глаза, и попытался отбиться голыми руками, тем более что незадолго до этого п…сы махали перед носом ксивой. Как результат – просидел девять дней в заложниках со скованными за спиной руками и трехразовым питанием (понедельник, среда, пятница). Сколько нервов и лет жизни забрали у меня и моих родных эти дни, даже представить боюсь.

Подобные события и разрушили пропагандируемую обществом любовь к ближнему и непротивление агрессору. Девиз «хороший враг – мертвый враг» надежно укоренился у меня в голове. Слишком дорогую цену я заплатил, чтобы заново поддаваться пропаганде и подставлять левую щеку после удара по правой.

С тех пор мир для меня окончательно разделился на своих (друзей и родственников) и чужих (все остальные). За своих буду зубами грызть горло, если понадобится, ну а чужие… Чужие, они и есть чужие. Если не представляют опасности, то можно и помочь в случае чего, но и подставляться из-за них и жалеть их не буду.

Ну а учитель за время уроков ментальной магии не раз копался у меня в голове. Никаких закладок он не сделал, но избавил от неуверенности в применении силы против агрессора. Вбивая в меня навыки рукопашного боя, Олег любил повторять: «Увидел врага – убей. Лучше помолиться богам о хорошем посмертии душе невинноубиенного, чем те, кто тебя любят, будут молить о твоем». Единственное серьезное вмешательство Олега в мой разум состояло в том, что он раздул во мне любопытство и страсть к познанию нового. Благодаря чему я из прирожденного лентяя превратился в прирожденного мага.

Да, да. Учитель все-таки соврал мне. Он заметил меня примерно за год до моей инициации и все это время незаметно воздействовал на меня, подводя к необходимому шагу. Так что моя инициация была не такой уж и спонтанной. Ну да это небольшое вмешательство простительно. В конце-то концов я стал тем, кем стал, только благодаря ему. К лучшему или к худшему – не знаю. Скорее всего, к лучшему, ведь теперь только от меня зависит, каким я стану в дальнейшем. Вру. Во многом это зависит еще от одного неизвестного мне фактора – Кроноса. Но пока он не дает о себе знать и от меня ничего не требует.

Жизнь в джунглях научила меня убивать животных ради пропитания, а человек – тот же зверь, только гораздо коварнее, злее и подлее (судя по вкусовым пристрастиям галантарских хищников, еще и вкуснее). В итоге мое отношение к животным плавно переросло и на людей, научив убивать их без сожаления.

Вообще на Ойкуме я со своим мировоззрением пришелся, что называется, ко двору. Люди на Ойкуме гораздо честнее друг с другом, чем отравленные пропагандой демократии и общечеловеческих ценностей земляне. Здесь главное мерило человека – сила, ум, навыки и польза для других, а мерилом основания для помощи другим выступает целесообразность. Здесь хаос анархии и диктат власть имущих сдерживаются не столько законами (на которые при любой демократии власть имущие плюют с высокой колокольни и вертят ими как хотят), сколько равновесием трех основных столпов. Императоры и короли с дворянами представляют официальную власть. Это первый столп. Второй – маги с их гильдиями, а третий – жрецы. Купцы и ремесленники пользуются уважением и почетом, но к реальной власти не допускаются – просто не хватит денег подмазать сразу три верхушки власти в сколь-нибудь серьезном вопросе. Крестьяне и рабочий люд не имеют практически никаких прав, но каждый сеньор будет о них заботиться хотя бы из чувства самосохранения. Ведь плохой хозяин умрет еще до того, как полностью развалит вверенные ему территорию и инфраструктуру: слишком много желающих будет занять его место. Да и возможность подняться вверх по социальной лестнице есть, хватило было желания и упорства. Другое дело, что в природе человека перекладывать свою ответственность на чужие плечи и люди редко подтверждают собственное стремление подняться наверх поступками.

На Ойкуме человеческая жизнь ценится ровно настолько, насколько ценен сам человек. Если ты слаб и ничего не умеешь – ты никто, и любой, кто стоит выше по социальной лестнице, может убить тебя или использовать по своему разумению, в крайнем случае отделавшись символическим штрафом. Разбойники не считаются за людей и не обладают абсолютно никакими правами. Убить их на месте, пустить на опыты, сдать страже или обратить в рабство – личное дело каждого. Разумеется, если тебя самого не убьют или не пленят. Ну а если тебя пленили, а ты обладаешь магической силой или ты воин, значит, не имеешь право на свободу, так как не оправдал свой статус, и рабский ошейник для тебя достойная награда. Любой жрец Калама с радостью подтвердит статус раба. Но даже разбойник не наденет на пленника ошейник, если тот не маг или не воин – жрецы за этим строго следят. Максимум – выкуп с родственников, при отсутствии выкупа – смерть. Крестьяне, ремесленники и купцы могут стать рабами только в трех случаях: за долги, за совершенное преступление и в результате захвата на войне. Да и то с купцами такое редко проворачивают, ибо за них выгоднее получить выкуп, а иногда дешевле с ними вообще не связываться.

Над всеми людьми тут стоят боги, незримые, но от этого не менее реальные арбитры и хранители мира. Они преследуют свои, пока не очень понятные мне цели, однако при этом заботятся о людях, как пастухи о своих стадах: не мешают овцам пастись, нагуливать жирок и плодиться, помогают найти новое пастбище и не дают стаду сорваться в пропасть на узких горных тропах. Но если понадобится, без сожаления пустят под нож половину стада, если в нем заведется хоть одна чумная овца.

Так что мое отношение к жизни и смерти очень быстро пришло в соответствие с местными реалиями. Ценность жизни человека для меня теперь определяется исключительно моим к нему отношением. Если он мне дорог – это одно, ну а если безразличен…

Отсюда и безразличие к смерти ни в чем не повинной крестьянской семьи. Да, косвенно я виноват в их гибели, потому что заклинания, лишившие бедняков дома, предназначались мне. Но убил их не я, а наемники и собственная слабость. В конце концов, каждый человек от рождения обладает пусть и неразвитым, но магическим даром. У кого-то сильнее, у кого-то слабее, но такой дар есть у всех. Если он слаб, развить его трудно, и нужно много времени, а потом еще потребуется посторонняя помощь для инициации, но это возможно. Вот только нежелание напрягаться, перекладывание на чужие плечи бремени собственной безопасности да рутина текущих дел погребают под собой этот дар. С возрастом все труднее научиться воспринимать привычный мир по-другому, и человек останавливается в своем развитии. У крестьян был шанс встать на путь самосовершенствования, но они его упустили или просто не имели возможности пойти по нему. В этом мире каждый отвечает только за себя и свои поступки, а также за доверившихся тебе людей. Но чем больше доверившихся тебе и чем больше твоя власть, тем больше с тебя и спрос.

– Пожалуй, меня можно поздравить. Теперь, после погружения в глубины своего подсознания, я осознанно принял правила игры этого мира. Четкая жизненная позиция – одно это уже многого стоит, – пробормотал я, проваливаясь в объятия сна. Глубокий транс сильно утомил меня, и несколько часов отдыха мне необходимы. Благо времени до полудня, когда надо будет идти к графине, навалом: успею не только выспаться, но и переделать много дел.

Встал через два часа не совсем отдохнувшим, но присутствие в доме чужих сбросило с меня остатки сна, как нетерпеливый жених срывает платье с невесты в первую брачную ночь. Все объяснилось очень просто. Местные, в благодарность за заботу о раненых, послали к нам двух молодых девушек прибраться и приготовить завтрак. Судя по долетавшим до меня обрывочным мыслям и испытываемому ими волнению, девушки готовились не только исполнить роль хозяек. Они надеялись на избавление от каких-то болезней, мешающих нормально жить.

Проникать в их разум и выяснять суть проблемы я не стал. Захотят – сами попросят исцелить их от болячек, а лезть в голову из простого любопытства – увольте. У меня и своих тараканов в голове достаточно, не хватает еще копаться в женских мыслях.

М-да. Надеюсь, местные не рассчитывают, что я буду просто так всех лечить. Вчерашний сеанс исцеления раненых я провел только потому, что они были непричастны к разыгравшимся событиям и стали жертвами обстоятельств. Ну и еще в качестве практики, которой мне так не хватает.

Ладно, пусть хозяйничают, а там посмотрим. Может, мне и самому будет интересно. А я пока пойду на задний дворик размяться.

Труп уже убрали, но линии использованной Ники пентаграммы еще виднелись, и от них по-прежнему тянуло энергией смерти. Приглядевшись, я заметил на концах пятилучевой звезды пять костяшек фаланг мизинцев, в которых были заточены души разбойников. Да, если слабые душонки разбойников посеяли хаос смерти среди наемников, то чего ожидать от душ магов, окажись они в руках опытного некроманта?

Отбросив мысли, приступил к разминке, плавно перешедшей в бой с тенью сначала без оружия, а потом и с использованием клинков. В середине тренировки, когда отрабатывал удар копьем, пришел Эдвин. Я отметил его появление краем сознания. Буквально через минуту он достал свой полутораручный меч и молча встал напротив меня, приглашая к бою.

Остановившись, посмотрел на его меч и с сожалением отбросил копье в сторону. Клинок соперника был испещрен рунами, и хотя мое копье тоже гномьей ковки, но меч Эдвина в любом случае оставит на лезвии и древке зазубрины. Слишком велика разница между обычным клинком и рунным, а беречь оружие во время тренировочного поединка, используя только скользящие блоки и отводы, означает добровольно поставить себя в невыгодные условия. К тому же Эдвин уже успел оценить уровень моей подготовки в копейном бою во время разминки, а в бое на мечах, думаю, смогу его удивить.

Достав свой рунный клинок, отметил, что по длине они почти одинаковы. Пожалуй, мой даже на пару сантиметров длиннее. Судя по взгляду мастера, он тоже оценил размер и качество моего меча.

«Что же, размерами померились, отдали дань уважения дедушке Фрейду, можно и к поединку приступить», – мелькнула у меня мысль перед атакой Эдвина.

Первыми ударами мы обменялись довольно лениво, привыкая к манере боя и возможностям друг друга, но постепенно наращивали темп. Через минуту по дворику с диким звоном метались два вихря из стали.

Эдвин оказался мастером клинка по уровню явно выше Валиора, у которого я начинал учебу. Он не придерживался какой-то одной схемы, менял рисунок боя прямо на ходу и наносил удары из невозможных позиций, презирая законы инерции. Иногда казалось, что он сражается не одним клинком, а как минимум тремя. Кое-как держаться против него мне позволяла только моя большая скорость.

Время, проведенное в джунглях, я не потратил зря: по деталям разобрал все проведенные и виденные тренировочные поединки, отработал приемы, заставлял тело действовать на автомате, целиком передав управление спинному мозгу. Моя скорость превышала возможности Эдвина, но я все равно ничего не мог противопоставить ему. Его контроль над эмоциями не позволял с помощью эмпатии предугадать направление и момент удара. Всех моих тщательно оттачиваемых навыков оказалось недостаточно.

В бое с мастером клинка я продержался две минуты.

– У тебя отличная техника, Тримион, – заявил Эдвин, приставив острие меча к моему горлу и тут же убрав клинок в ножны, – а скорость просто потрясающая, но чего-то тебе недостает. Уж и не знаю, чего больше: уверенности в собственных силах или практики. Дважды я специально немного раскрылся. Но первый раз ты не увидел предоставленной возможности, а второй отреагировал с запозданием. Избавься от этих недостатков, и я первый обращусь к тебе на «вы».

– Спасибо за лестную оценку, мастер. Но, думаю, вы преувеличиваете мои скромные возможности. До уровня мастера меча мне еще ой как далеко. Ваша техника не идет ни в какое сравнение с моей, – рассыпался я в ответных комплиментах.

– Ну ты и хватил, – рассмеялся Эдвин. – Я оттачиваю искусство боя уже два столетия. Поверь, для получения звания мастера тебе необходимы только уверенность в своих силах и практика. Я видел, как ты управляешься с копьем, и могу предположить, что ты учился в школе у мастера клинка, причем далеко не последнего, и обращаешься с другими видами оружия приблизительно на том же уровне. Так?

– Вы абсолютно правы.

– Что ж, если позволит время, с удовольствием проведу с тобой несколько боев на различном оружии.

– Почту за честь, – поклонился я.

– Да, я что заходил-то? – Эдвин сделал вид, что спохватился. – Элия сказала, что ты путешествуешь. А куда ты направляешься?

– Сначала в королевство Багрион. Думаю осесть на какое-то время возле границы с Карашем и империей Мален. – В моих планах не было ничего секретного, так что я решил не увиливать от ответа.

Реакция Эдвина оказалась несколько неожиданной. Он подобрался, как марх, изготовившийся к прыжку. И от него явно повеяло угрозой. Нет, внешне он остался таким же расслабленным, но в эмпатии я уже собаку съел. И не одну. Одно только общение с кронками чего стоит.

«Твою налево! С чего это он так отреагировал? И ведь даже в разум к нему не залезть. Амулеты у него отменные и среагируют на применение ментальной магии, а последствия для меня будут плачевны», – мысленно выругался я.

– Позволь поинтересоваться столь странным выбором. В тех местах сейчас очень неспокойно.

– Именно потому, что там неспокойно, я их и выбрал. Как вы правильно отметили, мне необходима практика, а там я смогу практиковаться вдоволь не только на клинках, но и в магии. К тому же, как я слышал, в Багрионе лучшие на Ойкуме школы клинкового боя.

– Что ж, разумно, – расслабился Эдвин. – Могу посоветовать город Палар.

«Ну конечно! Графиня Паларская – как я сразу не догадался. Ее графство как раз на границе с империей Мален и королевством Караш. Понятна и эта странная напряженность – заподозрил черт знает в чем. Хоть я и развеял его опасения, но только частично. Я и так его заинтересовал, а теперь он землю носом рыть будет, пытаясь узнать всю мою подноготную».

– Спасибо, учту. Если я правильно понял, вы как раз оттуда?

– Да. И я буду рад, если ты примешь мой совет.

Мы еще немного поговорили, знакомясь поближе. Приказал Ники принести легкое вино и закуски прямо во двор, где нашелся невзрачный стол грубой работы.

Командир отряда гвардейцев в основном делился воспоминаниями о посещениях тех или иных стран и отслеживал мою реакцию на разные темы, попутно стараясь выведать мое прошлое и настоящее. Пришлось рассказать сказку о гибели родителей и ученичестве у мага. Мол, мать отравили, а отца убили на дуэли, когда был совсем маленьким. Потом ученичество, во время которого мы с учителем жили в глуши. Ну а потом учителю пришлось срочно отбыть по каким-то делам, при этом он надежно запечатал наше обиталище от посторонних, дав мне задание набираться опыта. Когда учитель разберется с делами – не ведаю. Но он даст мне знать, когда возвращаться. Сказал, что некоторое время провел в Галане – единственное место в этом мире, которое я могу описать достоверно.

– Хозяин, стол накрыт. – Ники прервала наш разговор, больше похожий на плохо завуалированный допрос.

– Эдвин, предлагаю переместиться в дом и позавтракать с нами.

– Благодарю, я и так задержался. Дела! – Гвардеец развел руками. – За моими людьми нужен глаз да глаз. Думали, поездка будет безопасной, взяли с собой в основном юнцов. У большинства еще не выбил задиристость. Вчера выжили только потому, что после инцидента с тобой и твоим спутником я принудительно отрезвил всех и запретил пить.

За едой нам прислуживали девушки, что пришли готовить и прибираться. Делали они это неумело, но старательно. Даже Ники, хоть и рабыня, обслуживалась вместе со мной и Каимом. Служанкам оказалось лет по пятнадцать-шестнадцать, но видимые проблемы были только у одной: небольшое косоглазие и щека дергалась от нервного тика. Я решил помочь. Жалко ее – красивая деваха, а эти мелкие неприятности ей наверняка мешают.

Забавно было наблюдать за метаниями девушек. Они и хотели попросить об исцелении, и жутко стеснялись, и набирали в грудь побольше воздуха, но краснели и так и не произносили ни звука.

– Каим, что с трофеями? Есть что стоящее? – решил я поинтересоваться насущным и прервать молчание, когда все немного насытились.

– Амулеты наемников стандартные, армейского образца. Несколько, те, что с магов, крайне интересные – индивидуальная работа. С ними тебе надо будет разобраться самому, – начал отчет пупырчатый. – Видимо, отряд раньше действовал успешно, раз смогли позволить себе такую экипировку. Еще нам досталось много разного оружия и то, что было в кошелях наемников. Кстати, гвардейцы собрали и принесли все, что было у тех, кого убила твоя рабыня.

– Ники, я так понимаю, что пять костяшек с душами ушло на заклинание?

– Нет, хозяин. На заклинание ушло пятнадцать душ. При жизни это были слабые и никчемные создания, ни разу не работавшие с энергиями. Пришлось качество увеличивать за счет количества. – Ники даже попыталась сделать виноватое выражение лица, мол, она только выполняла мой приказ.

– А что с накопленной в кинжале энергией? – Я нахмурился. Не хватало еще оказаться в бою без поддержки некромантки. – Тоже все потратила?

– Тут лучше, хозяин. Тень охотника отдает половину энергии убитых ею разумных призвавшему, так что кинжал почти полон силой смерти, – ответила рабыня, продемонстрировав мне ритуальный нож.

Прислуживающие девушки от одного только упоминания о некромантии задрожали как осиновый лист, а уж при виде кинжала чуть в обморок не грохнулись, окатив меня волной ужаса. Не очень приятные ощущения для эмпата. Особенно за столом.

– Ладно, девчушки, – обратился я к ним, – мне надоело ощущать ваши неуверенность и страх, а теперь еще и ужас. О чем вы хотели меня попросить?

А я думал, что, заговорив с ними, облегчу их задачу. Щ-ща-а-з-з-з. Они только еще больше испугались, в глазах появились слезы.

– Ну и что мне с вами делать? – Нет, все-таки надо было залезть ко второй в голову и узнать, что там ее беспокоит. Лучше уж попытаться разобраться в женских мыслях, чем без магии пытаться понять логику женских поступков.

Ладно, чуть-чуть успокоить девчушек, послав им волну доброжелательности. Воздействуя на них эмоциями, как учил меня в свое время Олег, быстро привел их в норму.

– А теперь давайте рассказывайте, – начал я ласковым голосом. – У тебя есть еще проблемы, кроме косоглазия и подергивания щеки? – Усиленное мотание головой. – Нет? Значит, ты хочешь, чтобы я избавил тебя от этого? – А теперь девчушка головой кивает так, что возникают опасения: не отвалится ли? – Отлично. С тобой разобрались.

Убрать нервный тик и косоглазие – минутное дело. Гораздо больше времени ушло на закрепление результата, дабы больше такое не повторилось.

– Ну вот и все, красавица. А ты спросить боялась. Ведь не страшно же? Нет?

– Не страшно, – тоненьким голоском ответила она.

– Ну а у тебя что за проблема? Вроде бы ты здорова, – обратился я к ее подруге.

Она мило покраснела, стушевалась и начала заламывать руки в нерешительности. Ради одного этого зрелища не стоило просматривать ее мысли. Интересно, чего же она все-таки хочет?

Наконец решившись, девушка вынула из складок платья небольшую фигурку и протянула ее мне. Я внимательно рассмотрел ее. Это была обычная восковая свеча сантиметров десять в высоту, которой придали форму обнаженной женщины: самые интересные места прикрыты переплетенными колосьями злаков и листьями полезных растений, на шее ожерелье из ягод и плодов. Пока я любовался красотой и изяществом исполнения, первая девушка вручила мне точно такую же свечку, которую я машинально принял.

– Красивые фигурки. И что это означает?

Подруги покраснели и, кажется, немного растерялись, а со стороны пупырчатого и рабыни донеслась волна веселья и странные хрюкающие звуки.

– Трим, неужели ты забыл о деревенских обычаях? – уже не скрывая смех, спросил Каим.

Видя мое недоумение, он пояснил:

– Ты, как сильный маг и дворянин, принял из рук девушек свечи Паланы. – И тут же уточнил: – Богини плодородия Паланы.

Сказать, что у меня отвисла челюсть, – ничего не сказать.

– Девушки, надеюсь, вы сами друг дружке свечки подержите и никого постороннего приглашать не будете? – только и смог выдавить из себя.

Переглянувшись, девушки кивнули. У меня гора с плеч свалилась.

– Тогда жду вас ближе к вечеру. – Сейчас времени заниматься ими нет. Уже пора идти к графине.

Довольные, девчушки выскочили из дома. Ну а мне пока надо обновить противозачаточное заклинание. В этом мире выражение «держать свечку», особенно в первую ночь девушки, имеет буквальный смысл. Хорошо, подружки согласились подержать их друг дружке – это предусматривается обычаем. В противном случае приглашается старшая в роду женщина, а выслушивать наставления и советы старой карги, что и как делать во время «процесса», мне никак не улыбается.

Глава 22

Время до полудня пролетело незаметно. Глубокий транс, в который я входил ночью, оказался очень полезной штукой. Разбив поток сознания на части, не только вспомнил все, что видел и чувствовал когда-либо, но и разобрался с различными плетениями, которые когда-то использовали при мне. Восстановил даже те, которые использовал Олег во время моего ученичества, когда я толком не умел даже ощущать магию. Самое сложное – это воссоздать по кусочкам обрывочных сведений цельную картину, понять, в какой последовательности и как создавать плетение и наполнять его энергией. Особенно если твое внимание не было направлено на изучение действий учителя или противника.

К полудню я уже почти сумел восстановить в памяти плетение защиты, использованное учителем во время встреч с нежелательными лицами (о мертвых либо хорошо, либо ничего, так что не будем уточнять, с какими именно лицами и где, а главное, в каком положении я бы хотел их видеть). Если, вернее, когда мне удастся создать это плетение, то об одной из самых насущных нынешних проблем – защите себя любимого – можно будет особо не беспокоиться. Плетение Олега из разряда надежных, экономичных и, что не менее важно, практически незаметных посторонним.

В планах еще стоит разобрать весь вчерашний бой. Но… не сейчас, не сейчас. Что-то мне подсказывает, что от встречи с Лаурой а’Калине зависит мое будущее на ближайшие несколько лет.

– Каим, пора идти к графине. Нехорошо красивую женщину заставлять ждать, – поторопил я пупырчатого, увлеченно копающегося в трофеях, а для себя мысленно добавил: «Особенно женщину, привыкшую повелевать и воспринимающую любую задержку исполнения ее воли, будь то приказ или простое пожелание о встрече, как личное оскорбление».

– Ага, сейчас, – с неохотой оторвался от любимых артефактов Каим.

Идти недалеко, метров сто пятьдесят. Но эти полторы сотни метров проходили как раз по местам вчерашних баталий. Крестьяне вовсю убирали следы битвы, засыпали ямы на дороге, меняли сгоревшие и сломанные штакетины забора и растаскивали бревна разрушенных домов. Несмотря на нанесенный урон, эмоции большинства местных были далеки от негативных.

«Так, и отчего это никто даже не ругается? Убытки они… А, вот оно в чем дело, убытки вам уже возместили. Теперь жены подумывают, как бы выпросить побольше, и подбивают мужей идти грудью на амбразуры. Только наглеть надо понемножку, как бы не перегнуть палку. У гвардейцев с наглецами разговор короткий. Вот и мучаются мужики. С одной стороны, хочется, а с другой – колется», – мысленно отметил я, внаглую залезая в разум первых встречных.

На фоне сосредоточенных мужиков ярким пятном выделялась стайка молоденьких девушек, о чем-то весело щебетавших. Ага, о чем-то. Среди них я заметил тех двух, что вручили мне свечки-фигурки богини Паланы. Ну точно, одна из них указала на меня рукой, и меня обдало пулеметной очередью жарких взглядов.

«Все. Отставить ментальную магию. У графини тоже хватает артефактов, и сейчас я как раз подхожу к зоне их действия. Еще учуют, потом проблем не оберешься», – оборвал я свой ментальный произвол.

Критически взглянув на Каима, огорченно вздохнул. Как его ни одевай (пришлось буквально заставить его купить несколько парадных костюмов, несмотря на вопли о напрасных тратах, – сейчас вот пригодились), а выглядит все равно как жаба, напялившая фрак. Вроде и придраться к костюму нельзя, и сидит как влитой, но посмотришь на пупырчатого и сразу понимаешь – не по нему эта одежка. Ему больше подходит прожженная алхимией и магией мантия, чем роскошные костюмы. Да и манеры жаборожего оставляют желать лучшего. Одно утешает: графиня тоже сейчас в походных условиях, и вряд ли нам предложат сесть за накрытый по всем правилам стол.

Мои знания этикета, конечно, тоже не ах, но я хоть несколько раз оттачивал почерпнутые из книги знания в дорогих ресторанах Галана. Да и выходной костюм из кожи василиска, пошитый мастером Драмуром, мне идет несравненно больше.

– Каим, выглядишь отвратно. Так что очаровывать барышень буду я, а на тебе торговля, если графиня решит отделаться за нашу помощь деньгами.

– Ты действительно думаешь, что она решит отдариться золотом? – Каим скептически, но с надеждой изогнул бровь.

– Не думаю, – усмехнулся я, – это так, на всякий случай. Она производит впечатление умной женщины и понимает, что в деньгах мы не нуждаемся.

– Если тебе золото не нужно, можешь мне отдать, – моментально отреагировал пупырчатый.

– Договорились. – На этот раз я ухмыльнулся шире. – Но как я уже сказал, денег ты не увидишь. Скорее, она предложит нам гостеприимство и, возможно, работу.

– Лучше бы деньгами, к мархам гостеприимство при дворе графов. Клоака та еще, – тихонько вздохнул Каим, но тему продолжать не стал. Мы уже пришли.

Вход в самый большой и богатый дом в деревне караулили два гвардейца. Вчера я их не видел. Видать, из тех, что прибыли незадолго до полудня. Завидев нас, один из новичков коснулся переговорного амулета и что-то в него пробормотал. Через несколько секунд из дверей вышел Эдвин. Увидев нас с Каимом, приветливо улыбнулся и провел внутрь.

Обстановка в занятом графиней доме оказалась роскошной по деревенским меркам, но явно не соответствовала статусу владетельной аристократки, занимающей высокое положение в табели о рангах королевства Багрион. Судя по всему, ее вояки на время реквизировали дом старосты. Лаура а’Калине явно была огорчена, что встречает гостей в неподобающей обстановке, но за неимением лучшего приходится довольствоваться тем, что есть. Ее дочь Кассиопея а’Калине, в противоположность матери, не забивала свою головку вопросами приличий и гордо восседала на подоконнике, ожидая гостей. При виде меня и Каима она радостно спорхнула от раскрытого окна и, поздоровавшись, моментально уселась за накрытый стол.

Вместе с нами кроме графини и ее дочери за стол сели Эдвин и его жена. Поздоровавшись со всеми, я представил пупырчатого. Вопрос, куда делась моя спутница-некромантка, – так и не возник. Видимо, все уже были осведомлены о ее статусе рабыни. После обмена дежурными приветствиями и взаимными любезностями приступили к трапезе, разговаривая на нейтральные, до времени, темы. Графиня лично возвела вокруг нас полог тишины, препятствующий подслушиванию тех, кто стоял в дверях. Два гвардейца – мастера меча, между прочим. Такие меры предосторожности меня немного удивили, но списал это на врожденную паранойю аристократов, подстегнутую вчерашним покушением.

Кстати, сервировка стола не соответствует уровню деревенского старосты. Судя по изысканности, посуда из запасов графини. Сперва я даже удивился такой несуразности: ведь все вещи аристократки должны были сгореть во время пожара. Поразмыслив, пришел к выводу, что я дурак. Конечно, всякая бытовая мелочь и несколько платьев могли сгореть, но остальные вещи явно находились в походном сундуке. А зная здешние нравы, разумно предположить, что он был защищен всеми мыслимыми и немыслимыми способами. Что ему слабый пожар от боевых заклинаний, когда он рассчитан и не на такое?

– Трим, Эдвин сказал, что ты недавно был в Галане? А когда? Мы с мамой тоже оттуда возвращаемся. Что ты там делал? Мы точно там не встречались? – сыпала вопросами Кассиопея, дождавшись, пока графиня закончит беседу о погоде и прочих малозначительных, но обязательных предметах.

– В Галане я был недолго, можно сказать проездом. В основном бродил по рынку – там очень много редчайших ингредиентов, используемых в алхимии и артефакторстве, которые трудно найти на материке. Пару раз ходил в джунгли. Да и уехал я оттуда уже несколько месяцев как. Так что мы точно не виделись.

– Ты ходил в джунгли с охотниками? Это же опасно! Говорят, на Галантаре смерть подстерегает людей на каждом шагу, зато там очень красиво. А ты охотился на василисков? – Глазки девушки восторженно загорелись. Она предвкушала интересный рассказ.

– О, поверь, красавица, слухи об опасности тамошних джунглей несколько преувеличены. Взять для примера Каима. Он передвигается по джунглям, как лесная корова, создавая жуткий шум, но при этом довольно долго ходил в одиночку в поисках ингредиентов. До тех пор пока не сдал экзамены на звание подмастерья артефакторики и алхимии. Если соблюдать осторожность и избегать встреч с крупными хищниками, то прогулка ничуть не опасней, чем по городским трущобам в темное время суток. – Надеюсь, Касси (она разрешила так себя называть) удовлетворится таким объяснением и мне не придется врать про охоту на василисков. Не хотелось бы попасться на явной лжи, а Каим и так уже пару раз едва не выдал меня своими эмоциями.

– А почему вы решили податься в Багрион? – неожиданно задала вопрос графиня.

Голос ровный, доброжелательный, вот только в эмоциональном плане от нее так и «пахнет» самоконтролем. Странно. Хотя, может, это у нее привычка постоянно держать эмоции под контролем при разговоре с чужими людьми? Вчера ведь тоже старалась не показывать обуревавших ее чувств. А они у нее явно зашкаливали после передряги. Да и обмануть мою эмпатическую чувствительность мало какой контроль сможет. Полгода жизни в племени кронков и общение с ними развили мои способности до запредельного для большинства уровня. Сейчас от всех собеседников, кроме, пожалуй, Касси, которая явно не обращала внимания на всеобщую скованность, веяло напряженностью. Чем-то для них этот разговор важен, но не до такой степени, чтобы проявлять агрессию.

– Я еще могу понять тебя, Трим, но Каим… Почему подающий надежды подмастерье, а я слышала в Галане о тебе краем уха, вдруг неожиданно срывается с места и отправляется в королевство магов, где конкуренция гораздо сильнее?

Меня охватило беспокойство. Ни внешне, ни в ауре я этого не показал, но вот пристальный взгляд целительницы буквально прожигал во мне дыры, старательно фиксируя малейшие изменения ауры.

«Если они слышали о Каиме, то только в контексте моей ссоры с дворянчиком. Болезнь Силя – самая обсуждаемая сплетня на острове и еще долго таковой останется. И пупырчатый в ней фигурировал как мой друг, – забегали мысли у меня в голове. – Черт! Надо было сменить имя. Наверняка ведь уже связали одно с другим и сопоставили меня и того, кто запустил такой слушок про Сильвестра. С другой стороны, графине должны быть безразличны мои трения с аристократией Галана, а мне она жизнью обязана».

– Польщен. Не думал, что моя скромная персона могла заинтересовать столь влиятельную особу, как вы. И уж тем более удивлен, что вы запомнили явно случайную оговорку обо мне, – тем временем вступил в разговор пупырчатый.

– О, поверь, – голос графини начал источать неприкрытое ехидство, – это не было случайной оговоркой. Герцог Энрико ад’Марине довольно подробно описал тебя как талантливого артефактора.

– Даже не знаю, чем я мог привлечь внимание такой влиятельной личности, – хрипло пробормотал Каим, хватаясь за бокал с вином.

У меня тоже немного запершило в горле. Но в отличие от пупырчатого я схватился за бокал с соком – он больше.

– Все очень просто. – Теперь ее голос стал приторно-ласковым. Опасно ласковым. – Разговор о тебе зашел как о друге некоего молодого человека… Попробую дословно повторить описание, данное начальником службы охраны герцога: молодой, довольно высокого роста, волосы темные, глаза карие, фигура атлетическая, черты лица аристократические. По косвенным данным – чей-то бастард либо последний уцелевший наследник уничтоженного древнего рода. Нагл, без должного уважения относится к тем, кто стоит выше его. Судя по ауре – обычный человек без магических способностей, но, скорее всего, это очень качественная маскировка. В смертельно опасных джунглях Галантара чувствует себя как дома, способен находиться в них длительное время. Охота на василисков без амулета защиты разума вкупе с быстрыми темпами обучения в школе мастера клинка Валиора косвенно подтверждает владение запретной магией разума на достаточно высоком уровне. Я ничего не пропустила?

Все эти слова Лаура а’Калине произносила, глядя мне в глаза и внимательно наблюдая за моей реакцией.

– Ах, да. Еще одна маленькая деталь… – Графиня картинно взмахнула рукой, и из лежащего на столе небольшого кристаллика появилась миниатюрная иллюзия, изображающая… меня. Поверх изображения золотым цветом горела цифра: 2000. Я даже немного обиделся: я стою больше! Меня явно недооценили.

Пока обдумывал сложившуюся ситуацию, активно сканируя поверхностные чувства и обрывки громких мыслей собеседников, прорывающиеся даже сквозь амулеты защиты разума, и решал, что же ответить, напряженность момента нарушила Кассиопея. С радостным визгом.

– Так это был ты?! Значит, ты уже дважды спас меня! – Она выскочила из-за стола и бросилась мне на шею, чудом не опрокинув со стула. – Спасибо! Спасибо! Я еще так молода, мне еще пожить хочется!

Уже ничего не соображая, оглушенный бурей эмоций, настоящим шквалом обрушившихся на меня, попытался отцепить от себя Касси. Не тут-то было. Девушка так вцепилась в меня, что отодрать ее оказалось почти невозможно.

Наблюдая за этой сценой, сначала целительница, а за ней и ее муж начали тихонько хихикать. Ну а когда к ним присоединилась и графиня, то рассмеялись все. Кроме меня (было не до смеха) и смущенной девушки с благодарным взором.

– Кто-нибудь объяснит мне, что все это значит?

На мой вопрос ответила сама Касси:

– Как только я родилась, папа договорился о моей помолвке с Сильвестром а’Марине. Если бы не ты, меня выдали бы замуж за скотоложца! Он мне еще три года назад не понравился, когда приезжал к нам. – Ее эмоции били через край, мне даже пришлось приглушить свое эмпатическое восприятие. – А все ради какого-то торгового договора. – Последние слова были произнесены с нескрываемой обидой на родителей за себя любимую.

Вот… чтоб… и… Это ж надо было так вляпаться! Мало того что подставился своим конфликтом с внучатым племянником герцога, так еще и разрушил торговый договор. Тут я уже влез не просто в разборки между аристократами, а в сферу политических интересов влиятельных персон.

– Не беспокойся, Трим. – Графиня явно поняла, что за мысли бродят у меня в голове. – Все-таки ты спас нам жизнь, а это дорогого стоит. Конечно, окончательный срыв договора на поставки ценнейших ингредиентов тоже немалого стоит, но счастье дочери для нас важнее. Да и Сильвестр, что ни говори, был не слишком подходящей партией для нее.

Несмотря на ее уверения, мне все равно стало не по себе. В первую очередь из-за хорошей информированности о моих предполагаемых способностях. Конечно, изучение ментальной магии еще надо доказать, но достаточно простого подозрения, чтобы жрецы богов взяли меня в оборот. С моими нынешними знаниями и умениями приведет это только к печальному для меня концу. Что ж, попробуем оценить обстановку. Я принял задумчивую позу, давая понять, что мне необходимо немного времени для подготовки к разговору, и погрузился в легкий транс, до предела обострив эмпатическое и пассивное ментальное восприятие.

В первую очередь Лаура а’Калине, графиня Паларская: в эмоциях преобладает доброжелательность ко мне, легкая досада по поводу срыва выгодного брака, но в то же время и радость за свою кровинушку, которую не придется отдавать замуж против ее воли. Судя по эмоциональному фону, опасаться ее не надо. По крайней мере, сейчас. Что будет дальше – посмотрим. Интересы власть имущих слишком зависят от диктуемой обстановкой целесообразности, чтобы принимать решения, опираясь только на личные пристрастия. От простой выдачи меня жрецам выгоды практически нет, но вот сдать при случае людям герцога Галанского – вполне. Главное, чтобы положительный эффект превысил отрицательные моменты. В то же время она явно заинтересована во мне как в сильном маге с не до конца ясными пока умениями.

Дочь графини, Кассиопея: ну с ней все отлично. Эмоции бьют через край, и все положительные. С ее стороны ожидать подвоха не приходится.

Элия ад’Рал, мастер-целитель: судя по эмоциям, относится ко мне благосклонно, как к шаловливому юноше, который по причине молодости и вспыльчивости влез в разборки сильных мира сего. С ее стороны опасности ожидать не стоит.

Муж Элии, Эдвин ад’Рал: явно симпатизирует мне, но стоит только графине подать ему сигнал, как превратится в машину смерти и обратит меня в горстку хорошо прожаренных ломтиков мяса.

Еще два гвардейца, находящихся поодаль от стола, за пределами полога тишины: настроены равнодушно, но настороженно. В обрывках их мыслей проскальзывает полученный приказ вмешаться в случае обострения обстановки.

Тот факт, что разговор проходил при включенной защите от прослушивания, может свидетельствовать о нежелании графини выносить сор из избы, и информацией о моей персоне делиться с посторонними она не намерена. А может и ни о чем не свидетельствовать, может, просто привычка у нее такая.

Итак, подводим итог: благодарность за спасение пока перевешивает отрицательные моменты. В дополнительные плюсы можно добавить, что власть имущие не привыкли разбрасываться перспективными магами, в кои кроме меня с Каимом можно смело заносить и Ники. В минусы: излишняя информированность графини о моих шалостях в Галане и подозрение в занятиях ментальной магией. Конечно, я не настолько наивен, чтобы не предполагать баловство запретным знанием в среде высшей аристократии (у той же Лауры а’Калине довольно развиты соответствующие участки мозга, что не укрылось от моего «особого зрения»). Но на шалости властей предержащих жрецы богов часто закрывают глаза, а то и дают откровенное добро на подобные занятия. А с никому не известным магом без мощных покровителей в верхах разговор у жречества короткий.

Вывод: пока от завязавшегося знакомства все же потенциальной пользы больше, чем неприятностей. Придя к такому решению, я расслабленно откинулся на спинку стула, показывая, что готов к дальнейшей беседе. На обработку и анализ всего разговора, а также эмоций и мыслей собеседников времени ушло всего ничего, так что никто даже не успел заскучать без такого милого собеседника, как я.

– Позволь поинтересоваться, к чему привели твои размышления? – спросила меня графиня.

– Думаю, вы сильно во мне заинтересованы, раз решили играть почти в открытую, сразу показав некоторые из припасенных козырей. Готов выслушать ваши предложения. Могу пообещать тщательно их обдумать, если они не будут идти вразрез с моими планами.

– Да, насчет наглости в описании сказано верно, – несколько удивленно протянула графиня. – Не скрою, ты вызываешь у меня интерес. Элия, – легкий жест тоненькими пальчиками в сторону целительницы, – отзывается о тебе как об очень способном целителе и алхимике. Эдвин – как о перспективном, но неопытном воине-маге. Добавим умение маскировать ауру и, предположительно, магию разума. Хотя какое, к демонам, предположительно! Это доказанный факт. Вчера одному из магов ты буквально вскипятил мозги. Твой спутник Каим тоже вызывает интерес. Малый объем знаний он явно перекрывает талантом. Защита занятого вами дома артефактами была выполнена отлично. – Пупырчатый даже покраснел от такой похвалы. – Да и твоя рабыня-некромантка, работающая с энергией смерти не по принуждению, а с полной самоотдачей, – редкое явление. Заставить мага, пусть даже и в ошейнике Калама, исполнять приказы хозяина не из-под палки, а с завидной инициативой – задача не из легких.

Выдав эту тираду, Лаура сделала небольшую паузу, заполнив ее глотком вина, и продолжила:

– Не скрою, для такой компании найдется место при любом дворе, не только в Паларе. Ну а если учесть, что Багрион – королевство магов, где конкуренция очень высока, то и для вас лучше иметь хороших друзей в верхах, которые смогут в нужный момент оказать свое покровительство, а возможно, и дать работу.

– Не спорю, все это интересно и лестно выслушивать, но почему вы решили, будто мы нуждаемся в работе? Денег что у меня, что у Каима вполне достаточно для безбедной жизни.

– Эдвин уже просветил меня по поводу стоимости вашей экипировки и некоторых артефактов, – улыбнулась графиня. В вопросах торга, а именно он сейчас и начался, она чувствовала себя явно в своей тарелке. – Но ты также проговорился Элии о временной, – она сделала ударение на последнем слове, – разлуке с учителем и самостоятельном обучении в данный момент. Думаю, мы можем быть полезны друг другу.

Понятно, Лаура а’Калине предлагает мне доступ к знаниям и свое покровительство в обмен на некоторые услуги с моей стороны. Осталось выяснить, что именно ей от меня надо.

– И как именно вы видите наше сотрудничество? – Я решил показать, что наживка проглочена и сейчас пробую ее на вкус.

– Молодой перспективный маг, оказавший услугу графу, спасший его семью и за это приближенный ко двору, явно вызовет интерес как наших сторонников, так и недоброжелателей. А с твоими ментальными способностями из этого можно выгадать немало пользы.

Угу. Ловля на живца. Вот только…

– Тем самым я волей или неволей, но втянусь в политические дрязги. Чего хотелось бы избежать. Да и мое неожиданное приближение к вам создаст мне много врагов. Причем большинство из них будет как раз из ваших сторонников. Это означает дуэли. А как правильно заметил Эдвин, мне пока недостает опыта для противостояния опытным бойцам. И, честно говоря, очень не хочется лезть в клоаку.

– Допустим, двор графов Паларских – это не королевский двор с его чрезмерным количеством интриг, – мило улыбнулась графиня, – да и я не жду от тебя моментального вливания в него. Время ознакомиться с местными реалиями и подтянуть знания и навыки дадим. К тому же окончательное решение за моим мужем. Я просто предлагаю один из вариантов нашего сотрудничества.

– Что ж, ваше предложение понятно. Если вы не против, я хотел бы детально обсудить его с Каимом и только после этого сообщу вам наше решение.

– Конечно, конечно, – несколько переигрывая, замахала руками графиня, – такие решения нельзя принимать в спешке. Мы отбываем завтра на рассвете. Надеюсь, вы присоединитесь к нам и составите компанию на остаток пути?

Раскланявшись с графиней, ее дочерью (та весь разговор просидела тихо, как мышка, лишь посверкивая от любопытства глазками) и целительницей, мы в сопровождении Эдвина пошли на выход.

– Позволь дать тебе два совета, – обратился ко мне Эдвин и после моего кивка продолжил: – И граф, и графиня не будут подставлять тебя зря. – «Ага… А не зря – будут», – мелькнула у меня мысль. – Их покровительство дорого стоит, о своих людях они заботятся. Если хочешь многого достичь в королевстве Багрион, то лучшего шанса у тебя не будет.

– Приму к сведению, – согласно кивнул я. – Ну а второй совет?

– Выходи через задний ход и пробирайся к дому задворками, – ухмыльнулся гвардеец.

– Э-э-э… – только и смог протянуть я, ошарашенный странным советом.

– Видишь ту стайку девиц? – Эдвин указал на стоящих на дороге два десятка девчушек, среди которых были и те две, что вручили мне свечки.

– Думаешь, мне надо прятаться от них?

– Конечно, мои люди сообщили, что как минимум у половины из них заготовлены свечи Паланы. Догадайся, кому они предназначены?

– М-да… Две уже вручили мне свечки… Если даже принять их еще у половины, то с утра мне будет тяжело влезть в седло. И поспать точно не удастся. Пожалуй, не стоит подвергать противозачаточное заклинание таким нагрузкам.

Услышав мою последнюю фразу, Эдвин расхохотался.

– Ты действительно решил воспользоваться противозачаточным заклинанием? Ой… Не могу! Это же самый верный способ обратить на себя внимание богини Паланы! Тогда бастарды тебе точно обеспечены.

Немного отсмеявшись, гвардеец понизил голос и, опасливо косясь внутрь дома, быстро зашептал:

– Я по молодости тоже понадеялся на заклинание, когда задержался в глухой деревушке… Хорошо, дело было вдали от Багриона и моя жена там ни в жизнь не появится… В общем, через год я побывал там опять, проездом… – Эдвин замолчал, прислушиваясь к подозрительному шороху, донесшемуся из дома, и, на всякий случай, повесил полог тишины. – Все девушки родили. Две двойни и одна тройня. Так что богиня плодородия на такие ухищрения очень обижается. Ну а так… Только если у девушки дни подходящие будут.

Представил, что было бы, если б я принял у ждущих меня девушек свечки-фигурки, а Эдвин меня не предупредил… Воображение живо нарисовало картинку: пятнадцать девчонок с орущими на все лады близнецами у каждой на руках. Дети – цветы жизни, но в количестве трех десятков – пусть растут на чужом огороде. Я не собираюсь пока вешать себе на шею такое ярмо. Покуда не обустроюсь в этом мире – никаких детей. И так неясно, что случится из-за двух уже принятых свечек. А ведь и не принять без веских причин нельзя – богиня обидится.

– Трим, ты чего так побледнел? – забеспокоился пупырчатый, не слышавший этих страшных откровений.

– Есть причины. Ты иди к дому, а я чуть попозже подойду. Задворками. И если не хочешь детей, сделай задумчивую морду лица, упри взгляд в землю и иди, ни на кого не обращая внимания. Не стоит принимать у девушек свечи, буде они решат их предложить тебе. В крайнем случае, перед тем как взять фигурку в руки, прими второе обличье. – Последнюю фразу я прошептал ему на ухо.

– ???

– Потом объясню.

Поблагодарив командира гвардейцев за предупреждение, попросил проводить меня к черному входу. Тайное перемещение к занимаемому дому прошло без сучка без задоринки. Тут, конечно, не джунгли, но и в деревне полно мест, где можно укрыться от нежелательного внимания.

– Молодой господин, – раздался скрипучий старческий голос, когда я входил в дом с заднего двора.

Окинув взглядом древнюю старушенцию с соседнего дворика, которую ошибочно посчитал дремлющей на лавочке, досадливо сплюнул. Вот и старая карга, желающая лично подержать свечку.

– Я настаиваю на своем присутствии при обряде. Моя правнучка, – интересно, сколько раз «пра», – не может доверить столь ответственное дело той распутнице, которую по ошибке считает подругой!

Пока я раздумывал, что ответить и насколько далеко ее можно послать, подошли местные, привлеченные скрипучим голосом. Такое ощущение, что они специально околачивались поблизости, дабы не пропустить этот момент.

– Слушай, старая, один твой вид может испугать девушку, не говоря уж о том, что явно отобьет желание у нормального мужика, – раздался веселый мужской голос.

Действительно, редкие клочья седых волос, морщинистая, как у залежавшегося яблока, кожа, беззубый рот со стекающими на трясущийся подбородок капельками слюны любого мужика введет в ступор. Причем явно не от вожделения.

– Зоська, ты, что ль, там вякаешь? – прошамкала старуха. – Небось, когда я над твоей жинкой свечку держала, у тебя желание не пропало, так и тут нормально все пройдет. Совет опытной женщины никогда не помешает!

За время своей тирады карга, опираясь на клюку, довольно бодро засеменила ко мне, пытаясь помешать войти в дом.

– Ха! Нашла чего вспомнить! У меня самого внуки давно, – раздался все тот же голос из-за забора. – А ты все небо коптишь.

– Старая, я не допущу тебя до первой ночи девушек. И не только потому, что их жалко, а потому, что самому противно будет рядом с тобой находиться. – Я уже успел влезть в мысли старушенции и не собирался ей уступать. У нее оказался скверный, склочный характер, из-за которого она за свою жизнь успела достать всю деревню. Да и подержать свечку ее толкает не забота о благополучной первой ночи прапра…внучки, а обязательный в таких случаях ценный подарок «держательнице». Так что в моем голосе не было ни грана почтительности к старости, только нескрываемая брезгливость. – Девчушки и сами прекрасно справятся. В крайнем случае, прикажу подержать свечку своей рабыне.

– Не по обычаю это – доверять такое дело рабыне! – обвинительно наставив на меня корявый палец, проскрипела карга. – А у девушек у самих еще молоко на губах не обсохло! Не знают они, что и как делать надо, и советы друг дружке дать не смогут…

– Ничего, справятся, – оборвал я ее и захлопнул дверь перед ее носом.

– Стой, – донеслось до меня. – Ты же сильный маг, верни мне молодость, раз уж я тебе не нравлюсь старой. В молодости я красавицей была! Тогда и свечку подержать смогу так, что твоя похоть только разгорится! А там, чем боги не шутят, может, и покажу, как надо!

С улицы до меня донеслась волна нескрываемого ужаса тех, кто слышал этот спич. Судя по обрывочным мыслям пожилого населения, старуха в молодости действительно была красавицей. Вдруг соглашусь? А она тут всем потом покажет, где раки зимуют. В молодом-то теле да со скверным характером… Не сдержавшись, я расхохотался. Рядом смеялись Ники и Каим, до этого буквально до крови искусавшие себе кулаки, чтобы сдержать рвущийся наружу смех, который мог бы прервать представление.

Остаток дня прошел в хлопотах. Следовало до конца разобраться с системой защитного полога, используемого учителем на Земле, детально вспомнить вчерашнюю схватку и попытаться воссоздать по памяти используемые плетения, тщательно просмотреть трофеи, обсудить предложение графини и подготовить подарки для девушек. Да поставить себе на заметку, что через девять месяцев надо будет заехать в эту деревушку. Проверить результаты ночи, так сказать.

Несмотря на то что закрывался я в комнате с девушками с мрачными предчувствиями, жаркие молодые тела довольно быстро вытеснили лишние мысли из головы. Процедура лишения девственности под наблюдением девственницы или девушки, только что ставшей женщиной, оказалась незабываемой, особенно для эмпата.

Поспать мне так и не удалось. Утром, сидя в седле своего Пепе, я отчаянно зевал, думая, как бы повторить описанный в книгах подвиг – заснуть на скаку.

Новоприбывшие гвардейцы графини оказались отчаянными ребятами. Они даже не побоялись позубоскалить по поводу моей вялости. Впрочем, прошедшая ночь действительно здорово меня вымотала, так что пока их поведение для них безопасно. Ничего, будет привал – мне хватит часика сна на восстановление сил, а там и отомстить можно.

Глава 23

Три часа неспешной скачки до пересечения границы империи Мален и королевства Багрион пролетели незаметно. Графиня, ее дочь и целительница ехали в спешно нанятой в ближайшем городе карете в сопровождении уже полусотни гвардейцев – вчерашняя десятка оказалась лишь первой ласточкой. К вечеру прискакали еще сорок отменных бойцов на химерах. В деревню они не заезжали, расположившись лагерем на небольшом лугу неподалеку и уведомив о своем прибытии. Так что теперь мы путешествовали в сопровождении аж шести полноценных боевых магов. Раненые, которым пока противопоказаны нагрузки, будут добираться самостоятельно под присмотром нескольких непострадавших товарищей. Для них нашли крестьянскую телегу, в которой они хоть и медленно, но с относительным комфортом доедут до Палара.

Такие меры предосторожности по охране графини, а именно большой отряд сопровождения, меня немного обеспокоили. Не оказалось бы мое решение принять ее гостеприимство слишком поспешным. Впрочем, это вполне может оказаться банальной перестраховкой после пережитого покушения. Да и менять что-либо сейчас поздно. Один из магов постоянно крутился неподалеку от меня, ни на секунду не выпуская из виду.

Нельзя сказать, что стража империи ревностно несет свою службу на границе, впрочем, как и стража королевства. Эдвин направил к пограничному посту одного гвардейца с документами, а вся наша кавалькада проскочила границу, не задерживаясь для проверки документов и досмотра. Первая прибыль в виде контрабандно пронесенных в рюкзаке ценных вещей, облагаемых таможенной пошлиной, даже немного примирила меня с ненавязчивым наблюдением. Конечно, прибылью это назвать трудно, скорее не понесенные убытки, будь то деньги либо время на нелегальное пересечение границы туда и обратно. Туда – пронести и спрятать рюкзак, а обратно – надо же мне в бумаги потом штампик получить. Штамп в бумагах особо не нужен, но мало ли.

Хм… Может, почаще путешествовать в свите графини? А что, займусь контрабандой. Нет. Слишком мелко. Да и сам, более чем уверен, смогу пересечь любую границу так, что никто и не заметит.

– Эдвин, – обратился я к командиру гвардейцев, как только немного оклемался и восстановил силы после бурной ночи, – не мог бы ты (мы договорились, что в неформальной обстановке я не буду ему выкать) хоть немного просветить меня в плане обстановки в Багрионе? Кое-что я, конечно, знаю, но только в общих чертах. Раз уж придется потолкаться в серпентарии высшего света графства Паларского, то хотелось бы почетче ориентироваться, кто друг, а кто враг.

– Ну окружение графа серпентарием не назовешь, хоть и попадаются отдельные экземпляры чешуйчатых. Вот при дворе короля – там да. Там не серпентарий, там, скорее, рассадник демонов.

– Не придирайся к словам, – хмыкнул я. – Это и у меня неплохо получается. Окружение графа – это не весь высший свет. А там, где сходятся интересы разных могучих кучек, у каждого не только кинжал за пазухой, но и пузырек с ядом в потайном кармашке. Серпентарий по отношению к политике и крупным капиталам – это еще мягко сказано. Тут даже невинный разговор не с тем человеком может иметь множество незапланированных последствий.

Эдвин расхохотался. Отсмеявшись, он повесил вокруг нас полог молчания:

– Ты прав. И эти болваны с Галана еще высказали предположение, что ты чей-то бастард! С таким знанием ситуации описывать высший свет может только тот, кто в нем крутился. А бастардов редко допускают ко двору, ограничиваясь обычно только оплатой их обучения. Хотя… – Я был удостоен задумчивого взгляда. – Это не очень-то вяжется с твоей историей об ученичестве в глуши.

Ага, либо тот, кто смотрел много фильмов и читал еще больше книг. Впрочем, на Ойкуме позволить себе выделять много времени и денег на книги все равно что признаться в благородном происхождении.

– Глушь глуши рознь, – возразил я. – Да и разве это что-то меняет? – невинно поинтересовался я.

– Ты прав, это ничего не меняет. В общем, слушай. Политическая ситуация в Багрионе довольно стабильна. Грубо говоря, королевство разделено на шесть частей: коронные земли и прямые вассалы короля – в основном в центре, четыре примерно равных по территории герцогства и отдельно можно выделить графство Паларское, немного не дотягивающее до герцогства. В коронных землях есть еще небольшое герцогство, по традиции занимаемое наследником престола, но не суть важно. Наш граф также является прямым вассалом короля и занимает у него немаленькую должность. При этом с двумя ближайшими соседями отношения можно охарактеризовать так – вооруженный мир. Все бы ничего, но герцог Бригонский (его владения проходят по северной границе графства) заигрывает с королевством Караш и обеими империями. О прямом мятеже против короны речь не идет – слишком слаб герцог магически, чтобы претендовать на должность короля в королевстве магов. Но, апеллируя к древности и могуществу рода, а также прошлой обширности владений, постоянно претендует на часть земель графства Паларского. Не забывая при этом гадить по мелочам и по-крупному, но не зарываясь и не оставляя следов. Больше чем уверен: нынешняя попытка покушения на графиню была предпринята с его подачи. К сожалению, за последние шестьсот лет он заручился поддержкой многих дворян, а его земли одни из самых процветающих в нашем королевстве. Прошлый король лояльно к нему относился и позволил накопить немалую власть. Хвала богам, что герцог Бригонский плохо контактирует с жречеством и Гильдией магов. Сковырнуть герцога тихо не получается, так что за ошибки отца расплачивается его венценосный сын и мы.

– Пленный ничего не знает? – спросил я, бросив взгляд на обмотанную веревками тушку, лежащую на крыше кареты.

– Нет, он простой наемник, заказчика не знает. Жаль, что Тень Охотника полностью разрушает личностную составляющую и некромантам не удастся допросить предводителя, – подосадовал Эдвин. – Иначе можно было бы надеяться раскрутить цепочку. А так… Думаю, некромантам мало что удастся вытащить из обычных наемников, а воздушнику и огневику ты разрушил разум.

– Но какой смысл этому герцогу устранять графиню? Земли графа от этого к нему не перейдут. – Я решил проигнорировать еще один намек на свое владение магией разума и продолжить интересующую меня тему.

– Как я уже упоминал, граф занимает высокий пост при дворе короля и неотлучно находится в столице. Делами графства занимается графиня. Ее смерть нанесла бы ощутимый удар, а там несколько провокаций, скорее всего устроенных руками карашцев, слезных просьб граничащих с ним баронов о защите… – Эдвин ненадолго замолчал, предоставив мне самому додумать, какие еще могут быть неприятности. – Дальше смена вассалитета и присоединение к герцогству нескольких баронств вполне официальным путем. С рук ему это, конечно, не сойдет, но, пока будут идти разбирательства, пока поднимут все документы, подтверждающие права владения за последние несколько тысяч лет, земли уже будут его по факту. Ну а вооруженного противостояния герцогства и графства в одном королевстве никто не допустит.

Странно. Вроде Эдвин искренне рассказывает о сложившейся обстановке, но у меня не пропадает ощущение, что делает он это, намеренно расставляя акценты в нужных ему местах. Создается впечатление, что Лаура а’Калине заранее проинструктировала гвардейца о направлении разговора. Например, он уделяет много внимания взаимоотношениям с герцогом Бригонским, намекает на его тесную связь с верхушкой других стран и полностью игнорирует иные влиятельные группировка королевства.

Что это? Намек, мол, я успел поссориться уже с двумя герцогами, имеющими нешуточную власть в своих государствах, а также их союзниками? Они рассчитывают таким образом на то, что я буду желать их покровительства на любых условиях, а великодушный граф Паларский тем самым оказывает мне услугу? Или расчет на что-то другое? Чем больше я находился в обществе графини, тем больше понимал, какую глупость совершил, когда спас ее.

Да, граф Паларский (надо бы выяснить, как его зовут, а то неудобно как-то) обязан мне за спасение жены и дочери, но при этом имеет зуб за сорванный брак последней с Сильвестром а’Марине. Добавляем к минусам их знание обо мне как о сильном менталисте и догадки о статусе дикого, не говоря уж о таком маленьком факте, как объявление меня в Галане преступником.

И что же будет, если я приму покровительство? В сухом остатке получаю сильную зависимость от графа (из-за наличия у него компромата на меня) с легким налетом его благодарности. Обещанные знания? Пожалуй, они не стоят риска ввязывания в политику. Конечно, я всегда могу изменить внешность, ауру и податься в бега, осев где-нибудь в глуши, но тогда новые знания на долгое время окажутся недоступными.

С другой стороны, если удастся заинтересовать графа своей скромной персоной, не влезая в политику, то его покровительство будет стоить многого. Не зря Эдвин дважды упомянул его высокий пост. Интересно, какая у него должность? Среди первых, вторых и даже третьих лиц королевства его нет. Списки высоких должностей при дворе я уже изучил. Вернее, его нет среди представителей официальной власти. Учитывая, что графство Паларское за последние лет двести сильно увеличилось в размерах (в том числе и после войны с Карашем) в обход соседей герцогов, – влияние у него не маленькое.

– А что за должность у графа? – решил я выяснить этот вопрос.

– Глар ад’Калине при встрече сам расскажет, если сочтет нужным. Он не любит излишней популярности, предпочитает работать в тишине, не выпячивая свою фигуру. Слишком много просителей было бы, если б всем был известен его пост, – усмехнулся Эдвин.

Вот и подтверждаются мои худшие подозрения. Скорее всего, граф Глар (кстати, надо запомнить, как его зовут) работает на местную СБ. Не глава, но и не на последней должности. Это не есть хорошо. Хотя… Не станет же он использовать меня в своих операциях, особенно если не будет уверен в успехе. А для уверенности ему надо твердо знать, на что я способен. В таком случае мне действительно предложат реальные знания. Сильными магами, а в стычке я показал результаты, значительно превышающие средние показатели, не разбрасываются. Вариант использования втемную в качестве промежуточной фигуры, конечно, тоже нельзя исключать, но от этого я не застрахован и в случае отказа от его покровительства. Долго ли намекнуть нужным людям и посмотреть, что выйдет?

Поговорив еще немного с Эдвином, задумался. В конце концов решил принять гостеприимство и покровительство графов Паларских. Зависимость? Небольшая, конечно, не исключена, но не такая, как при моем первоначальном плане легализации в Багрионе как мага. Ведь туда я направлялся с намерением постепенно набраться опыта и знаний, вступить наемником в Гильдию охотников за головами, а они и так тесно связаны с СБ. После успешного выполнения нескольких заданий Тайная канцелярия наверняка заинтересуется мной. Так пусть это произойдет раньше, но на моих условиях. У меня есть что предложить безопасникам, а тем более графу Паларскому. В доме мастера Йорика я захватил не только библиотеку, но и множество деловой документации. Если грамотно этим распорядиться, это будет гораздо выгоднее торгового договора через брак. В крайнем случае, передам еще один козырь – плененные души главарей Ночной гильдии. Не хотелось бы отдавать их, не выпотрошив сначала самому, но неизвестно, как дела повернутся. К тому же протекция графа может очень помочь при вступлении в Гильдию магов. Изображать из себя неумеху, не знающего азов управления Силой, поступать в одну из многочисленных магических школ и протирать штаны за партой не очень хотелось. А для поступления в Академию магии нужно быть как минимум подмастерьем и состоять в гильдии.

Сейчас я аристократ и в принципе могу самостоятельно подать прошение о вступлении в гильдию, присвоении мне ранга подмастерья (дети дворян часто проходят первоначальное обучение на дому) и поступлении в Академию, но тут встает сразу несколько вопросов. Во-первых, по какой специализации – алхимик-артефакторщик или целитель? По другим дисциплинам (кроме ментальной магии) я на подмастерье не тяну. Не по силе – по знаниям. Да и отношение на экзамене будет предвзятым. Мол, домашнее обучение захудалых безземельных дворян (а откуда ты, кстати, родом?) не может дать всестороннего и полного образования по данной тематике. Во-вторых, кроме как погодником, бытовиком, целителем, алхимиком и так далее по мирным профессиям меня никуда не примут. Ты подданный Багриона? Нет? Тогда будь добр изучать боевую магию у себя на родине. В-третьих, раз я не подданный Багриона и за меня не просит могущественное лицо, обучение себя любимого будет стоить не только кругленькой суммы (на которую в принципе плевать), но и клятвы верности с обязательством работать на благо Академии в течение десятка лет. А если не оплачивать обучение или оплачивать не полностью, то гораздо дольше.

В случае с графом какой-либо клятвы верности тоже избежать не удастся, но тут есть простор для маневра. Клятва клятве рознь. От того, как ее сформулировать, зависит многое.

Решено. Пока держусь моих новых знакомых, а дальше видно будет. В крайнем случае, смыться всегда успею. Приняв решение, начал оптимистичнее смотреть в будущее и больше внимания обращать на окружающее.

А посмотреть было на что. Стоило пересечь границу, как в глаза стал бросаться контраст с империей Мален. Плотность населения тут превышала имперское пограничье в несколько раз. Джунгли по краям дороги не были такими густыми, не подступали к ней вплотную и имели более проходимый вид. Каждые несколько километров они прерывались полями, засаженными различными сельскохозяйственными культурами и полезными в алхимии травками. Поля сменяли ряды фруктовых садов, и, наконец, показывались деревеньки. Голод королевству тут явно не грозил: урожай благодаря магам собирали четыре раза в год. Зато все явственнее вставала угроза перенаселения. На краю восприятия я не раз замечал группы людей, старательно избегавших встреч с грозной кавалькадой полусотни гвардейцев и явно бывших не в ладах с законом.

Ухоженные деревеньки, тянущиеся вдоль дороги, были, в большинстве своем, небольшими, дворов десятка три-четыре, огороженные частоколом для защиты от диких животных и лихого люда. Попадались они часто, да и дорога постоянно разветвлялась. Пожалуй, в здешних джунглях больше шанс встретить разбойника, чем опасного хищника.

Через два дня мы достигли нашей цели.

– Давай за мной, – крикнула Касси и, свернув с дороги, погнала свою химеру на возвышающийся невдалеке холм.

Пришлось отделяться от кавалькады и догонять. Следом за ней устремилась и пятерка гвардейцев с магами, не желая выпускать подопечную из виду.

– Палар! – объявила Кассиопея, как только я подъехал к ней, и указала на показавшийся вдалеке город. Ее голубые глаза сияли гордостью за родной город и светлой радостью человека, вернувшегося после долгого отсутствия в любимый дом.

С Касси мы за время пути неплохо поладили. Она оказалась очень непоседливой и любопытной девушкой. Не усидев в карете, она, после небольшой пикировки с матерью, согнала с химеры гвардейца (отправив его составить компанию кучеру) и сама села в седло. Не отставая от меня ни на шаг, она с девичьей непосредственностью принялась терроризировать меня расспросами о Галантаре.

В ответ на мои рассказы она емко и красочно описала всех придворных. Кто чем живет и на что надеется, у кого и по какому поводу пересекаются интересы, с кем лучше не иметь никаких дел. Описания каждого дворянина, влиятельного купца или могущественного мага она сопровождала яркими характеристиками и про каждого вспоминала какую-нибудь историю. Причем делала это с таким задором, что смеялись не только я и Каим, но и гвардейцы, наверняка слышавшие их не раз. Не сдержала смех даже Ники, хоть ей и по статусу не положено. Было не положено.

В первый же день Касси устроила мне головомойку по поводу Ники:

– Она спасла нам жизнь, вовремя использовав Тень Охотника. Вполне возможно, что этим она спасла жизнь и тебе! Как благородный человек, ты просто обязан освободить ее! – Услышав такое первый раз, я только хмыкнул. Как оказалось, зря.

Девушка разбушевалась и начала приводить мне десятки примеров освобождения из рабства и за меньшие заслуги. На резонные возражения, мол, она выполняла приказ и так далее, Касси ненадолго обижалась, а потом снова начинала доказывать необходимость освободить Ники из рабства. Даже осаженная матерью, чтобы не лезла не в свои дела, она продолжила гнуть свою линию. Непоседливая и любопытная (что можно записать как в плюс, так и в минус), Кассиопея а’Калине оказалась еще и разбалованной особой, привыкшей всегда добиваться своего и плевать с высокой колокольни на логические доводы других.

Через несколько часов ожесточенного спора с дочерью сдалась даже графиня.

– Трим, я предлагаю выкупить у тебя рабыню для дочери. Пусть она сама ее освободит, если так хочет.

Такая постановка вопроса поставила меня в тупик. Отказать – значит поссориться с Касси и дать повод графине задуматься, чем мне так дорога рабыня. Вернее, какие мои секреты, известные Ники, еще неизвестны им.

Я уже открыл рот для отказа, но положение спас объект нашего спора, почувствовавший, что свободы ему не видать.

– Хозяин, – раздался тихий, вкрадчивый голос, – я могу принести тебе клятву именем всех богов кровью и душой.

В осадок выпали все. Девушка на пороге свободы (так думали все, кроме меня, Каима и самой Ники) ДОБРОВОЛЬНО обещает остаться верной своему господину. При такой клятве приказ господина равносилен приказу хозяина своему рабу. Только и разница, что де-юре девушка становится свободной и вольна делать что угодно, но при этом я по-прежнему распоряжаюсь ее жизнью и смертью, а она не может меня предать и выдать секреты. Предательство, пусть даже по незнанию, может обернуться для нее участью гораздо хуже смерти. С другой стороны, если я разрешу, она становится вольной и может уйти от меня и заниматься своими делами, но обязана будет явиться по первому же зову.

– Ладно, вечером проведем ритуал, – буркнул я, стараясь не замечать странные взгляды, которыми обменялись Касси с матерью. Об их реакции еще только предстояло подумать.

Вечером я прихватил с собой рюкзак, оружие и рабыню и отправился в джунгли. Кассиопею, как и гвардейцев, я предупредил, что если кто-нибудь из них попытается проследить за нами, то я очень сильно обижусь. Желающих получить мою обиду в дополнение к обещанным карам за утреннюю язвительность, к счастью, не нашлось, и никто за нами не последовал. Сгустившиеся сумерки, быстро перешедшие в непроглядную для обычного человека ночь, не могли помешать продвижению ни моему, ни тем более некромантки.

Углубляясь в джунгли, в очередной раз заметил, что Ники идет слишком шумно. Постоянно цепляется за ветки, натыкается на свисающие лианы, спотыкается практически на ровном месте. Будто медведь идет, а не хрупкая девушка. Хотя чего еще ожидать от дочери степей?

Ну вот, в очередной раз отодвинула рукой не лиану, а свисающий с ветки хвост змеи. И это несмотря на умение различать ауры и отлично видеть в темноте. Хорошо, что на некромантке активированный амулет защиты от змей, да и сама чешуйчатая гадина почувствовала, кому в руки попалась, и благоразумно решила прикинуться толстой веревкой.

– Ники, придется тебе учиться передвигаться по лесу. Это никуда не годится, – обратился я к девушке, чтобы не молчать в пути.

Местность тут довольно нахоженная, большинство опасных хищников повывели, а те, что есть, двум магам не опасны. От остальных же спасают амулеты. Почему бы не поболтать? Тем более что это может уменьшить риск ее отказа от клятвы после снятия ошейника. Клясться именем всех богов кровью и душой может только свободный, а мне не хотелось бы убивать Ники, если она взбрыкнет, только ради сохранения своей тайны.

– Зачем, хозяин? – спросила она, явно испытывая удовольствие оттого, что таким образом обращается ко мне в последний или почти последний раз. Дальше уже либо господин, либо по имени, но никак не отождествляя себя с говорящей вещью.

– Ты же понимаешь, что, несмотря на клятву, я не смогу отпустить тебя на все четыре стороны?

– Понимаю, – грустно вздохнула она.

– Ты мне слишком дорого обошлась, так что некромантии и шаманизму будешь продолжать меня учить и дальше.

От такого известия Ники вскинулась, но промолчала, а в эмоциональном плане так и шибанула недовольством. Оно и понятно: кому охота расставаться с секретами по обязанности?

– У тебя есть только один способ избавиться от моего общества – это моя уверенность, что после твоего освобождения все мои секреты останутся секретами, – продолжил я. – Так что готовься: будешь заниматься боем с оружием и без него до тех пор, пока я не буду удовлетворен. Но главное – придется плотно заниматься магией разума. Твой уровень никуда не годится.

Вот теперь некромантка просияла. А я (каюсь, опять покопался в ее голове) уверился, что все пройдет нормально. Действительно. Сразу после того как ошейник был снят, Ники, видимо решив не подвергать себя искусу полной свободы, принесла клятву. Произошло это довольно буднично. Встав в центр пентаграммы, предварительно начертанной на освобожденном от мусора и выровненном пятачке земли, Ники дала клятву, с каждым словом выплескивая из себя внутреннюю энергию:

– Всемогущие боги! К вам взываю быть свидетелями моей клятвы. Клянусь кровью, – Ники полоснула кинжалом по запястью и подставила под алую струйку небольшой кубок, – и душой, – очередной выплеск Силы заставил скопившуюся в чаше кровь вскипеть и засветиться тусклым светом, – быть верной при жизни и в смерти Тримиону а’Кронку и добровольно признаю его своим господином. Да будет его слово для меня законом, и пусть кара богов настигнет меня, если я его предам.

С этими словами Никреосса передала мне кубок. Выпив до последней капли бурлящую кровь, я почувствовал, как от бывшей рабыни ко мне протянулась незримая нить, дающая полную власть над жизнью и смертью девушки. Ники же обессиленно рухнула на землю. Клятва забрала у нее много сил, и теперь ей требовалось время на восстановление.

Залечив некромантке рану, взял ее на руки и перенес к оказавшемуся поблизости дереву. Прислонил к стволу – пусть посидит, отдохнет. У меня же найдутся другие дела. Еще раз проверив состояние девушки, развернул свою походную алхимическую лабораторию и приступил к осуществлению мстительных замыслов. Я долго прикидывал, как отомстить утренним насмешникам так, чтобы было не обидно и чтобы не снизить боеспособность отряда. В итоге приготовил порошок, который в своих шалостях любят использовать дети алхимиков. Когда закончил, Ники уже чувствовала себя нормально, и мы двинулись обратно, на постоялый двор.

По дороге я подчинил своей воле мелкого ночного грызуна. Назвал его Диверсантом за юркость и способность бесшумно передвигаться в абсолютной темноте. Ну и за поставленную на нынешнюю ночь задачу тоже.

Освобождение рабыни «за спасение лиц благородной крови» привело Кассиопею в полный восторг. У меня сложилось ощущение, что она начала считать себя поборником справедливости. Наверное, поэтому она согласилась помочь мне в маленькой шуточке. Вечером следующего дня, когда мы сидели в таверне, Касси отвлекала тройку языкастых гвардейцев, больше других зубоскаливших по поводу моего вялого утреннего состояния после бурной ночи. Пока они, отодвинув бокалы, внимали своей юной госпоже, я незаметно подсыпал им в вино одно интересное лекарство.

Само по себе оно даже полезно и выводит из организма накопившиеся вредные вещества. Но есть побочный эффект, из-за которого порошок не очень популярен. Во время его приема нельзя употреблять алкоголь – процесс очищения будет сопровождаться сильным газообразованием. И не дай боги, выпить лекарство вместе с вином. Нет, вкус почти не изменится, но через несколько минут во рту разразится огненный шторм. Слабое подобие ощущений может описать человек, который нажрался до отвала острого красного перца и запил его чистым медицинским спиртом. Продолжается это недолго, но запоминается навсегда.

Гвардейцы, впечатленные новоявленными огнедышащими драконами, решили больше не зубоскалить надо мной. Но полностью глубину моей мести шутники ощутили, когда разошлись по комнатам и, ложась спать, стянули сапоги. За целый день скачки, как бы хорошо ни работали амулеты, защищающие от жары, ноги взопрели. Пот вступил в реакцию с порошком, заранее подсыпанным в обувь Диверсантом, и при контакте со свежим воздухом начал высыхать, выделяя зловонные миазмы.

Кстати, Диверсант за великолепно выполненную задачу был накормлен от пуза и отпущен на свободу.

В ту же ночь, пока все спали (а кое-кто проветривал комнаты и пытался отмыть ноги и сапоги), я выбрался в джунгли, чтобы проверить на деле восстановленную по памяти защиту учителя. Накинув защитный полог на подходящую по размеру корягу, начал испытывать на ней все известные мне плетения. Кроме огромного расхода энергии у полога к тому же оказалась и плохая защита. Я видел, что мои простые, но мощные плетения почти пробивают ее. Это не говоря уже о ее полной непрозрачности.

Горестно вздохнув – мало вспомнить, надо обладать нужным уровнем восприятия, – я развеял заклинание защитного полога. Там, где была коряга, осталась лишь кучка зловонной гадости.

Тряхнув головой, чтобы прогнать непрошеные воспоминания, посмотрел на город.

– Впечатляет, – признался я.

Мы с Касси стояли на вершине холма, с которого открывался отличный вид на Палар. Деревянные постройки беднейшей части населения – Нижний город. Огорожен он, скорее символически, специально посаженными вплотную друг к другу деревьями, кроны которых, переплетаясь, образуют наверху удобный настил, по которому прохаживаются стражники. Оборонный эффект от такой живой стенки небольшой, и выращена она, скорее, для контроля за контрабандистами. В Нижнем городе расположены дешевые таверны, склады, два рынка и мастерские мелких ремесленников.

Нижний и Средний город разделяют основные городские стены, заслуживающие отдельного описания. Высотой около двадцати метров, они тем не менее ничуть не напоминают средневековые крепостные стены Земли. Сделанные из камня, увитого агрессивной растительностью, они образуют непреодолимую преграду. Мощнейшие заклинания не позволяют ее разрушить или повредить, а растения никому не дают по ней взобраться, отправляя осмелевшего наглеца на компост. Подкоп делать бесполезно: корни также не отличаются особым миролюбием. Шесть ворот при необходимости перекрываются конгломератом камня, зелени и магии.

В Среднем городе стоят дома знати, магов, купцов и мастеров-ремесленников. Естественно, что постройки здесь богаче и красивее, чем в Нижнем, площадь занимают больше, и у каждого дома свой маленький садик, а то и парк.

Ну а в Верхнем городе, тоже отделенном стеной, находятся храмы богов, здания гильдий, магических школ, особо влиятельных в графстве лиц и, естественно, графский дворец.

Но самое главное: как раз в районе дворца на поверхность выходит магический источник. Благодаря ему город в случае осады может не скупиться на магическую защиту и атаку. Да и в мирной обстановке маги не испытывают недостатка в Силе. Главное – успевай перерабатывать в нужную тебе. Вообще, графству Паларскому в этом плане повезло. Обычно магические источники редко располагаются поблизости друг к другу, а на территории графства их три. Один в Паларе, другой – километрах в двадцати от города на вершине небольшой горы, где построили гладиаторскую арену, и третий недалеко от границ с королевством Караш и герцогством Бригонским. На последний, разумеется, слюнки текут у обоих соседей, но пока они обламывают зубы. А если учесть, что не так давно (всего лишь каких-то сто лет назад) эта территория принадлежала Карашу, то нетрудно догадаться, сколько крови из-за него пролилось.

Касси уже давно умчалась к своим, оставив меня любоваться открывшимся видом в одиночестве. Ей предстояло пересесть с химеры в карету: не годится юной леди въезжать в город в седле. Иначе урон чести и достоинству.

– Что ж, какое-то время мне предстоит тут жить. Можно сказать, сейчас заканчивается одна веха в моей жизни и начинается новая, – пробормотал я себе под нос и, дав посыл Пепе, направил химеру догонять кавалькаду.

Эпилог

Совершенно ослабевший магически после проведенной тренировки, я ввалился в свою комнату и распластался на кровати. Граф Глар ад’Калине посодействовал мне с приобретением загородной недвижимости, и теперь у меня свой небольшой (десяток гостевых апартаментов, холл и два зала для приемов, не считая подсобных помещений вроде кухни и тому подобного) особнячок неподалеку от Палара. Зачем мне такая громада – не знаю. Но у домика есть одно неоспоримое достоинство – в его подвале протекает линия Силы.

Пока (надеюсь, только пока) я не могу подключаться к ней напрямую, но предыдущий владелец, мир его пеплу, подключил к линии систему защиты и большого объема магический накопитель. Полностью переделав систему защиты и экранирования, для чего пришлось нанять магистра артефакторики, я теперь мог без опаски создавать в своем заклинательном покое мощнейшие из доступных заклинаний.

Нет, при желании я вполне могу воспользоваться турнирной ареной рядом с дворцом графа или его личной библиотекой. Как мне сказали, я всегда желанный гость, особенно на тренировках гвардейцев. Но отрабатывание заклинаний некромантии и других школ, не предусмотренных маскировкой моей ауры, там не проведешь. Да и не особо горю желанием показывать кому-либо свои реальные возможности, а в поединке, пусть и тренировочном, использовать лишь часть доступного нецелесообразно. Сразу теряется весь его смысл. Так что туда я хожу в основном позвенеть клинками. Эх-х… Если бы еще и в закрытую для посторонних часть библиотеки пускали, я был бы на седьмом небе от счастья.

Попутно, под присмотром Элии ад’Рал, я набирался опыта и в целительстве. Местный госпиталь оказался поистине бесценным источником практики. В него попадали как больные, так и раненые, несколько раз встречались пациенты со следами магического воздействия. Лечил я, разумеется, не бесплатно, хотя ради опыта был готов и на благотворительность. Да и несколько полезных знакомств удалось завязать именно на почве исцеления.

Можно сказать, что я довольно органично и плавно начал вписываться в жизнь города. Даже врагов не успел завести. Почти. Хоть меня поначалу и «обласкали» своим вниманием владыки Палара, но оно не было чрезмерным, и завистников много не набралось. А те, что появились, не заслуживают пристального внимания.

Вообще, несмотря на опасения, граф оказался вполне вменяемым человеком. При четырехсотлетнем возрасте это и неудивительно. Он сразу согласился не вмешивать меня в политические дрязги. Единственное, он заставил поклясться, что я ничего не замышляю против королевства Багрион в целом и графства Паларского в частности, заодно поинтересовавшись, служителем или последователем какого бога я являюсь. Я клятвенно заверил его, что не служу никакому богу (жрец не служитель, а скорее работник, тем более я даже молитв Кроносу не возношу), а ко всем богам отношусь одинаково ровно, лишь бы они не вмешивались в мою жизнь.

По поводу нашего дальнейшего сотрудничества Глар ад’Калине сказал, мол, будет думать, где меня лучше использовать. Спасителя жены и дочери он явно не собирается подставлять (еще бы он этого захотел, особенно после предоставления всех бумаг, взятых в Ночной гильдии Галана, и тонкого намека на возможность передачи впоследствии душ с целой личностной матрицей главарей гильдии), и я могу не беспокоиться об этом. Разумеется, он хотел бы использовать меня в некоторых операциях, но так как я сильный менталист, но плохой боевик, мне сначала надо подтянуться в боевке – нигде неучтенных магов разума, про которых ничего не известно противнику, не принято терять из-за всяких случайностей. Но и прохлаждаться долго он мне не даст: благорасположение влиятельных лиц надо поддерживать.

Кстати, я казался прав: Глар ад’Калине работает на Тайную канцелярию. Если конкретнее – возглавляет аналитический отдел. Он и сам неплохой менталист, поэтому общаться со мной предпочитает мысленно. Все-таки при таком способе практически невозможно допустить ложь или двоякость толкования слов.

В общем, несколько месяцев, проведенных в Паларе, дали мне очень много в плане теории и еще больше в практике. Как в магической, так и в пляске со сталью.

За размышлениями я и сам не заметил, как уснул. Но очень скоро проснулся весь в холодном поту, с застывшим на губах криком ужаса.

– Это сон, просто сон, – бормотал я, пытаясь убедить себя, что ничего страшного не произошло. – Ведь так не бывает! Ну ладно, допустим, я действительно во сне общался с Ликой. Реально? В этом мире – да. Так, надо просто досконально вспомнить сон и свои ощущения, наверняка это просто мое разыгравшееся воображение.

Немного отдышавшись и выпив стоящий на тумбочке у кровати кувшин сока, стал вспоминать.

– Так, сначала я парил в белесом тумане и при этом не ощущал своего тела. Сон? Наверняка. Потом туман расступился, и я почувствовал тело и ровный пол под ногами. Затем появилась Лика… Поздоровавшись, она, как обычно, потребовала с меня сказку, а затем огорошила известием, что у нее сегодня день рождения и через год она станет взрослой. Сон? – Скривившись, словно съел кислый лимон, ответил: – Вряд ли.

Пока я соображал, как реагировать на новость о дне рождения и что подарить, Лика и выдала то, от чего я в ужасе проснулся.

Тщательно копируя ее детский голосок, полный радости и предвкушения, я произнес слова, убеждая себя в их нереальности:

– Дедушка сказал, что как жрец ты ему не нужен. – От этих слов меня охватила радость, но дальше: – А мне, так как я уже почти взрослая, надо набираться опыта. Поэтому, – голос юной богини торжествующе зазвенел, – он дарит тебя мне! ТЕПЕРЬ ТЫ МОЙ ЖРЕЦ!

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Эпилог

Реклама на сайте