«Последний дракон Паутины»

Бондарь Ирина Михайловна Последний дракон Паутины

Пролог

В моем сне я вижу тебя, мой враг. Знаю каждую черточку твоего лица, дрожь ресниц, обрамляющих черные глаза. В моем сне ты сжигаешь меня взглядом. Завораживающим и полным ненависти. Ты кричишь от ярости мне в лицо и замахиваешься мечом. И я знаю, что один из нас сейчас умрет.

* * *

Трое. Зловещие фигуры, закутанные в бесформенные одежды, с лицами, скрытыми в капюшонах. Прозрачный янтарный алтарь, с лежащим на нем обнаженным мужчиной. Шепот заклятий, потрескивающее в воздухе напряжение. Одна из фигур идет к алтарю, не прекращая шептать. Голос крепнет, слова древнего языка все громче. Негасимое магическое пламя в лампадах дрожит в такт каждому слову. Из простых деревянных ножен появляется прозрачный клинок, с шипением разрезает воздух. В последний момент обнаженный открывает полные муки зеленые глаза и успевает увидеть, как падает лезвие в занесенной руке.

Обрывается крик, останавливается пронзенное клинком сердце. Кровь течет медленно, начинает светиться, лезвие прошло тело насквозь, войдя глубоко в алтарь.

Фигуры в капюшонах синхронно воздели руки к потолку, их подхватил океан магии и энергии, исходящей от сверкающих капель крови, которая нестерпимо горящим водоворотом закружилась вокруг.

* * *

Огромный зал полон танцующих пар. Сияют тысячи волшебных свечей, играет музыка, королева этого бала. В воздухе витает радостное ожидание, сверкающие струйки фонтанов мелодично, но ненавязчиво дополняют льющиеся отовсюду звуки арф и свирелей. Сквозь балконы и открытые окна свободно гуляет вечерний ветерок, наполненный ароматами цветущих садов; он играет с легкими шелками одежд, развевает распущенные пряди и локоны, нежно гладит разгоряченную танцами кожу.

Моя рука в твоей. Глаза в глаза. Улыбка. Мой король, я знаю, что в одном из твоих королевских карманов лежит кольцо лунного серебра, которое ты сегодня наденешь мне на палец в знак того, что твое сердце принадлежит мне. Легкая дрожь, волнение, смущение.

Мы танцуем. Тишина обрушивается на нас неожиданно. Звуки и краски меркнут. Беззвучно кричат люди, оседают на паркет изломанные тала. Тяжелые капли летят во всех направлениях, в стекленеющих глазах ужас. Вспышка холодного света. Присутствие. Кто посмел?…Невероятная сила врывается между нами, расшвыривая в разные стороны. Сплетенные пальцы пытаются удержать объятие, но нет сил. Пытаюсь принять истинный облик, но не успеваю. Твое прикосновение тает, как сон. Остается только боль.

* * *

На миг погасли все звезды в Паутине миров. Все до единой. Миры сдвинулись с точки опоры, которая держала их в окружающем Хаосе мириады лет. Цепь Равновесия была разорвана впервые, с того момента, как первый Дракон своей кровью выводил руны охранных заклинаний вокруг искры рождающегося нового мира. Первого в Паутине.

В этот миг абсолютной темноты из Паутины миров исчезли Драконы. Кроме одного, чье сердце было частью Первого мира. Драконья кровь уснула в глубине хрупкой оболочки человеческого тела, сохраняя знания и память о хранителях Порядка.

Звезды засияли вновь. Но в их свете больше не было покоя. А в брешь в Цепи Равновесия хлынула тьма.

Глава 1

Я шла по узкой лесной тропке, изредка уворачивалась от нависающих слишком низко ветвей. Цель моего путешествия была уже близка, о чем свидетельствовала натянутая до предела поисковая нить, настроенная на нужный мне объект. Я усмехнулась и ускорила шаг, перебросив на грудь косу с вплетенными в нее тонкими лезвиями. Они были закляты на моей крови, и в бою можно было не опасаться порезов, зато врагов ожидал довольно неприятный и болезненный сюрприз. А нечего расслабляться, товарищи враги!

Кстати, забыла представиться. Меня зовут Аррлея, немногочисленные близкие друзья зовут просто Лея, многочисленные враги и противники придумывают разные не совсем лестные эпитеты на свое усмотрение. Дело в том, что я выпускница Боевой Академии Астана, довольно специфического заведения, чьи специалисты ценятся в Паутине миров в буквальном смысле на вес золота. Дожить до выпускных экзаменов может не каждый поступивший, зато, если вы обладаете почетным званием выпускника — перед вами открыто множество дорог. Мы служим охранниками и наемными убийцами, выполняем различные задания по желанию заказчика, среди нас множество непревзойденных воинов, боевых магов и заклинателей, так что если у вас есть неразрешимая проблема и есть деньги — мы к вашим услугам для решения любого вопроса!

Нить поиска дрожала и тускло светилась в темноте, благодаря магическому зрению, изменившему мои зрачки на вертикальные узкие полоски, я видела это совершенно отчетливо. Несколько долгих дней я выслеживала воров, похитивших магический камень у одного уважаемого исследователя, и только вчера вечером след стал настолько четким, что удалось зацепить его нитью. Которая и привела меня в непроходимые леса в не самой популярной части Астана, вызывая невольный вопрос: кому в такой глуши понадобился редкий камень? Явно не доброму человеку, если человеку вообще. Обворованный старик был очень расстроен пропажей (что, в принципе, неудивительно), так что не поскупился выложить круглую сумму за наем боевого мага. Выходит, камень еще ценнее, чем могло бы показаться. Ну да хмыр с ним, не мне думать о его ценности, когда за услугу щедро оплачено.

Тропа окончательно пропала, так что дальше приходилось идти, пробираясь сквозь плотно сплетенные колючие ветви, оставлявшие на одежде зацепки и дырки. Ну да, предстану перед похитителями эдаким симпатичным ободранным пугалом с растрепанными волосами, они сжалятся и отдадут камень, хе-хе! Наконец, я вырвалась из колючих зарослей на поляну, оставив позади очередной лоскут черной плотной рубашки. Передо мной высилось довольно мрачное строение необычной формы, что наталкивало на нехорошие мысли.

Высотой в несколько метров, здание отталкивало ощущением какой-то неправильности, словно обычный дом с круглой крышей-куполом собирали из всего, что попалось под руку: неотесанные камни, куски гранита, обломки каких-то статуй с мерзкими лицами и так далее. И ни одной щели, к сожалению для меня, да и входа с той стороны, где я стояла, тоже не наблюдалось.

Судя по всему, передо мной было одно из немногочисленных святилищ Хаоса, которому поклонялись некоторые сумасшедшие жрецы, веря, что раз все сущее когда-то было великим Ничто, то вернуться к своим корням тоже было бы неплохо. Не разделяю их точку зрения, мне и здесь неплохо. Остался вопрос: зачем жрецам Хаоса камень?

Я несколько раз обошла святилище, не приближаясь, впрочем, к главному входу, ведь там я в любом случае успею появиться, а эффект неожиданности может дать больше преимуществ, так что надо было искать черный ход. Да хоть вентиляция какая-то должна же у них быть или что-то в этом роде, дым от обрядов и ритуалов выветривать иногда и все такое? Я забралась по стене к основанию купола и начала ощупывать камни в поисках пресловутого дымохода. Через несколько минут мои усилия увенчались успехом: я отодвинула в сторону голову какой-то статуи со змеей, свисавшей изо рта, поморщилась и аккуратно пристроила ее в углубление между соседними плитами. Убрала из получившейся дырки еще несколько камней и перед моими глазами предстал довольно широкий закопченный лаз, который по логике вещей должен был привести меня внутрь. Что ж, проверим. И я ползла, злобно ругаясь на нерадивых жрецов, которые не удосужились ни разу прочистить дымоход.

— А я должна вам тут задыхаться, хмыр вас раздери вместе с вашим Хаосом!

Полчаса поползав под разными углами, в разных направлениях, перепачкавшись с головы до ног, я была готова разрушить хмырово святилище до основания, но тут услышала голоса и на время отложила воспитательные намерения. Продвинувшись вправо на несколько метров, я стала различать голоса более отчетливо. Лаз спускался вертикально вниз почти на метр, закрываясь ажурной металлической решеткой, через дыры которой было отчетливо видно происходящее в главном зале святилища. Я согнулась пополам, осторожно уперлась руками в решетку и в такой загадочной позе вниз головой стала рассматривать, чем там занимались мои противники.

Противники приносили жертву. Вернее, к моменту моего появления, жертва уже благополучно скончалась, отдав свою жизненную силу на нужды жрецов. Уважаемые, а вы не в курсе, что человеческие жертвоприношения в Астане караются смертью? Нет? Надо вас просветить, а то так и умрете неграмотными. Так-так, а это у нас что?

Обнаженное мужское тело, из которого адепты Хаоса секунду назад закончили черпать силу, подняли и выбросили за пределы заклинательного круга. Который, между прочим, состоял из девяти здоровенных драгоценных камней, один из которых, янтарно желтый мерцающий топаз, и был мне нужен. Прислужники тем временем выстроились вокруг заклинательного круга, монотонными голосами напевая какую-то молитву своему ненаглядному Хаосу. Магическим зрением я улавливала какие-то странные вихри, появившиеся в круге, и с каждой минутой заметно возраставшие. Я судорожно пыталась вспомнить, с чем могут быть связаны черные вихри, как тут заклинание жрецов само дало мне ответ: на меня дохнуло бесконечным холодом абсолютного Хаоса.

Мать вашу, идиоты! Они собирались прорвать магический эфир, окружавший Астан и защищавший его от проникновения разрушительных сил Хаоса, взывая к последнему во всю силу своих голосов! А тот, не будь дураком, с радостью отвечал на зов, пытаясь прорвать неподатливую защиту мира. На этом месте мое терпение лопнуло, как и болты, удерживавшие решетку на месте, и мы вместе с ней полетели вниз, прямо в круг. Эффект неожиданности сработал еще как, хе-хе!

Решетка отлетела на адептов Хаоса, выведя двоих из них из строя, а я успела сгруппироваться в воздухе и мягко приземлилась на ноги, одновременно вытащив катану, поминая недобрым словом всех демонов Паутины и прочих хмыров.

— Сюрприз, товарищи! — я огляделась, выбирая лучшую позицию для нападения, пока хозяева отходили от шока. — Щас такой хаос тут устрою, что мало не покажется, хмыр вас забери!

Поскольку приземлилась я точно в заклинательном круге, камни, из которых он состоял, лежали прямо передо мной. Носком сапога я подкинула топаз, чтоб не терять из вида вооружившихся дубинами и короткими кривыми мечами жрецов, и сунула его за пазуху.

— Ты нарушила ритуал, мерзавка! — один из жрецов с властным голосом дал команду остальным, и они кинулись на меня.

Но время сюрпризов, как оказалось, еще не прошло! Не успели злобные адепты добежать до меня, как вдруг круг полыхнул черным пламенем, отбрасывая всех присутствующих, и меня в том числе, назад. Что за хмырь тут происходит?

В круге клубился черный туман, отдаленно напоминавший помесь телепорта с тем, что хотели вызвать прислужники Хаоса. Когда плотный дым рассеялся, нашим глазам предстал двухметровый демон с черной лоснящейся кожей, несерьезными бледно-розовыми волосами и налитыми кровью глазами. Рога, хвост, остроконечные уши, торчавшие из-под растрепанных волос, тоже присутствовали, куда ж без них демону.

Немая сцена длилась минут пять, после чего демон взревел и начал крошить бедных адептов голыми руками, расшвыривая изломанные тела направо и налево.

— Какого хмыра вы, дрянные людишки, посмели потревожить мой покой!

Надо же, голос у него оказался очень приятным, аж мурашки по спине пошли.

Оставшиеся в живых адепты, не причинив своими игрушечными мечиками демону никакого вреда, лишь пару неглубоких царапин, поняли, что с таким противником им не справиться.

— Это не мы, это все девчонка! Она нарушила круг, сбила настройки вызова! — глава адептов, не так давно грозно приказывавший своим воинам порешить меня, со спринтерской скоростью улепетывал от демона. Еще несколько жрецов позорно попрятались за небольшие алтари у стен святилища.

— Девчонка, говоришь? — демон, наконец, догнал несчастного, и теперь внимательно изучал дрожащего человека, держа его за горло. — Какая девчонка?

Девчонка, я то бишь, мелкими перебежками двигалась в сторону выхода, поудобнее устроив камень под рубашкой. Наши с демоном глаза встретились, я так и замерла на месте в крадущейся позе. Нет, ну какой красавчик, несмотря на красные газа и довольно большие загнутые назад рога. Розовые волосы, рассыпавшиеся по спине, падающая на глаза челка удивительно контрастировали с угольно-черной блестящей кожей, создавая потрясающее впечатление невинности и опасности одновременно.

— Эээ…привет?

Отличное начало знакомства со злобным демоном.

Он швырнул об стену главу адептов, все еще висевшего в кулаке, краем глаза понаблюдал как тот красиво сполз на пол, и направился ко мне. Вот уж не было печали!

— Ну, ведьма, и какого хмыра ты призвала меня? — демон по ходу тоже достал меч, превышавший по длине мою катану раза в два.

— Я нечаянно, извини, — невинная улыбка вызвала у красавца-демона лишь кривую усмешку, красные глаза, казалось, готовы просверлить меня насквозь. — Могу перекинуть тебя обратно туда, где взяла.

— А ты нахалка! Как и все люди, впрочем. Назад я уж доберусь как-нибудь, но ты мне ответишь за прерванный отдых!

— Может, все же решим дело полюбовно? Я имела ввиду миром! — быстро исправилась я под ставшим на миг изучающим взглядом демона.

Демон расхохотался и сделал выпад, который я без труда отбила. И начала кончиками пальцев плести заклинание перемещения.

— Обойдешься, девчонка! Мир не компенсирует мне потраченного времени!

— А что компенсирует? Ну, хочешь, добей этих адептов? — милостиво предложила я, а забытые адепты возмущенно взвыли в своих укрытиях.

— Нет уж, малышка, обойдешься! Удовлетворюсь твоей кровью и вернусь к своим делам!

— Фи, не думала, что ты страдаешь такими извращениями! — я захихикала, а демон, взревев, усилил натиск, вдобавок ко всему взмахнул когтистой рукой и оставил несколько глубоких царапин у меня на плече. Вот хмыр, чуть не сбил мне почти готовое заклинание!

Он облизнул пальцы и причмокнул.

— А ты вкусная, ведьмочка, так что и не думай, что тебе удастся так просто отделаться! Выпью тебя до дна!

— Нет, легко — точно нет, силы придется потратить, — проворчала я и скользнула к нему под мечом. — И я не ведьма!

Долю секунды, пока демон не успел среагировать, я прыгнула на него, обвивая ногами, и впечатала в широкую налитую мышцами грудь заклинание локального перемещения. Демон, отчаянно перебирая руками, падал под тяжестью моего тела в «одноместный» телепорт, а я даже успела на прощанье чмокнуть его в нос и помахать ручкой.

— Зря ты расслабился, малыш! В твоем возрасте пора бы знать разницу между боевым магом и ведьмой.

Краем глаза я зафиксировала шевеление адептов Хаоса, которые сообразили, что демона рядом больше нет, и вспомнили, с чего все веселье началось.

— Ну, мне пора! — я взмахнула рукой и стандартный телепорт, который не требовал такой подготовки, как локальный, подхватил меня, унося подальше из такого негостеприимного места.

Я вывалилась из телепорта на окраине крошечной деревни, примыкавшей к бесконечному лесу, в котором я и нашла святилище Хаоса. Я перекинула за спину свою любимую сумку и отправилась на поиски подходящего транспорта. Заклинание нити поиска, маскировка, борьба с демоном — все это отняло достаточно магических сил, так что возвращаться в Астан телепортом было слишком расточительно. Времени было достаточно, посплю в седле денек, по дороге как раз восстановлю резерв, чтобы предстать перед Учителем в подобающем виде. Тут я вспомнила, в каком виде должна быть после лазанья по дымоходу и ужаснулась! Пришлось отряхивать одежду и волосы, потом тщательно отмывать лицо в чьем-то ведре у колодца.

Неспешным шагом я шла по ночной улице небольшого поселения. По логике, в центре должен быть постоялый двор, когда я проезжала через эту деревеньку несколько дней назад, что-то такое видела мельком. Логика не подвела: одно из немногих ярко освещенных зданий оказалось трактиром, предлагающим кров за отдельную плату.

Мое появление на пороге посреди ночи удивления не вызвало. Знак Академии на подранной колючками рубахе и оголовье меча над головой отбивает лишние вопросы, одновременно не давая никому возможности принять меня за ночную бабочку. Вот и славно. Но подвыпившая компания деревенских мужиков все равно присвистнула, когда я проходила мимо них к стойке и заказала себе квас. После таких приключений я готова выпить хоть целую бочку.

— Эй, красотка, чего дома не сидишь, детишек не рожаешь, как нормальные бабы мужа не найдешь? И охота тебе по трактам с мечом бегать? — кричит один под смешки и посвисты дружков.

— А я ненормальная. — отрезаю я мрачно и показываю ему язык. Несолидно, конечно, но в двадцать пять лет, несмотря на звание боевого мага-выпускника, трудно поддерживать солидный вид.

Мужики заржали так, что затряслись окна во всем доме, а я уже вышла за порог, бросив трактирщику золотой и просьбу поскорее оседлать мне лошадь. Оперлась локтями о бортик колодца, подняла голову к звездам. Небо сегодня отличалось поразительной чистотой, можно было рассмотреть мириады светящихся точек. Скопление звезд и туманностей на северо-востоке, напоминавшее мне глаз волшебной ящерки из книги старых сказок, особенно притягивало взгляд. Что-то в нем было такое…Томящее, влекущее, завораживающее. В детстве я мечтала, что если умру, попаду на небо и стану одной из звезд Желтого Глаза. Четыре звезды в виде ромба в круге из восьми звезд. После того, как в шесть лет меня отдали на обучение в Академию, времени и желания мечтать уже не было. Тут уж лишь бы выжить…

Конюх прервал мои размышления, сказав, что лошадь готова. Молча кивнула ему, взлетела в седло и тронула поводья. До рассвета еще часов пять, а до Астана в два раза больше. Эх. Но мне не привыкать. Очередное и не самое сложное задание после выпуска я выполнила успешно. Еще пару десятков таких заданий, чтобы оплатить обучение, и я буду свободным боевым магом.

* * *

Проехала Южными воротами Астана в разгар дня. Мимо меня ползли неспешно купеческие караваны, груженые всякой всячиной, проходили пешие путники из недалекого городка Саддина, шныряли карманники, сидели в пыли калеки и нищие. Стражники у ворот кивали приветственно — с учеников Академии въездную пошлину не берут, и то счастье. Двинулась по улице дальше в город, несколько поворотов и я остановилась возле постоялого двора. Сдала лошадь мальчику-конюху, заказала комнату и ванну с горячей водой — но показываться же Учителям и заказчику чучелком чумазым. Хотя, за время обучения в каком только виде нас не лицезрели. Не видели только в мертвом. Да и то, только выпускников. Кому не повезло — видели и в мертвом.

Хозяин просил некоторое время подождать, пока приготовят комнату и ванну. Я прошла к барной стойке, заказала травяной чай и уселась на высокий стул, подперев кулаком щеку. Перед глазами маячили видения мягкой постельки, подушек и одеяла. Мечты, мечты. Прежде чем расслабляться, надо сдать отчет. Приятные думы были нарушены хриплым мужским голосом.

— Эй, красотка, составь компанию горячим мужчинам и выпей с нами! Лаской не обидим! — я обернулась в поисках горячих мужчин, каковых в наличии не оказалось. Зато передо мной, обдавая перегаром и смрадом давно не чищенных зубов стоял мускулистый небритый мужичище, одетый как типичный наемник. Напарник, стоящий рядом, отличался разве что цветом глаз и волос. Выпить в такое время? Нее.

— Не расположена, как можно холоднее произнесла я, отворачиваясь. Не хватало мне еще пьяных кавалеров посреди белого дня.

— Детка, ты че это носом воротишь? Да мы заплатим, не ломайся, — при этом наглая волосатая рука уже поглаживает меня по бедру.

Беее! С брезгливым видом стряхиваю конечность с себя, сдерживаясь из последних сил.

— Сказала же, отвали, пьянь! — или уже не сдерживаясь. — Я из Академии, шлюхи в другом квартале.

Странно, грозное имя Боевой Академии впервые не производит должного впечатление в Астане. Эта мысль пронеслась в моем мозгу, пока я летела к стене, смачно впечатавшись в нее, после получения нехилого удара по щеке. Ну все, товарищ, тебе крындец.

Мужики стояли ржали, невзирая на крики хозяина и угрозы немедленно вызвать стражу. Нормальная женщина после такого удара лежала бы в отключке с сотрясением мозга. Я же, помотав головой, чтобы разогнать искорки из глаз и шум в ушах, встала и медленно двинулась к обидчикам.

Интересно, думала я по пути, от чего это вы так побледнели и затряслись, мальчики? Неужели от вида моих глаз со зрачком, расширившимся настолько, что радужки уже не видно. А может, от потрескивания электрических зарядов, побежавших по волосам (говорила же, люблю спецэффекты)? А, это, наверное, от гудения огненного вихря, окутавшего мою фигуру вращающимся водоворотом.

— Ни. Один. Ублюдок. Не. Смеет. Бить. Меня. По. Лицу! — чеканю слова, перемежая их низким горловым рычанием. Это так, до кучи, они и остальной демонстрацией были сыты. Протрезвление произошло в рекордные сроки, слово «Академия», наконец, дошло до сознания этих мершессов. — Приласкать собирался, милый? Так я тебя приласкаю, горячий мужчина! — резкое движение, сжимаю в кулаке основное достоинство ловеласа. Тот взвыл от боли, завоняло горелой тканью и паленой кожей.

Выдержав две секунды, брезгливо убрала руки. Идиот упал без сознания, все еще воняя паленым. Рядом бухнулся на колени его скуливший от ужаса дружок.

— Теперь уже не мужчина, — задумчиво произнесла я и посмотрела в глаза второму любителю женской ласки. — Две секунды, чтоб убраться!

Прошла одна. Прямо-таки с молниеносной скоростью несостоявшиеся любовники исчезли, как будто их и не было. Взмахом руки рассеиваю неприятный запах, извиняюсь перед хозяином.

— Вы уж простите, отпугнула клиентов.

— Госпожа магичка, прошу вас, эти балбесы каждый месяц тут околачивались, отпугивали нормальных посетителей, так что вам большое спасибо. Хоть и жалко дураков, сурово вы с ними.

— Ничего, раскошелится на хорошего лекаря — через пару дней в туалет уже сможет ходить. А насчет детей уже не гарантирую. Ненавижу, когда поднимают руку на женщин. Я-то могу за себя постоять, а если б другая была?

— Вы правы. За счет заведения позвольте угостить вас еще одним настоем, снимет усталость и головную боль! — благодарно приняла из рук хозяина чашку, а через несколько минут служанка сообщила, что мои комната и ванна уже готовы.

Залажу в гигантскую бочку с горячей водой, блаженно расслабляюсь. Когда задание выполнено — это самый лучший момент. Плещусь и намыливаюсь, счастливо вздыхая. Щека уже не болит, след от удара тоже исчез. Все же выпускники Академии вам не барышни кисейные, так что подобное происшествие хоть и осталось неприятным осадком, никаких отметин не оставило.

Тут на столе начинает постукивать кусочек горного хрусталя. Издаю мученический стон — не дают помыться толком. После нескольких постукиваний над кристаллом появляется изображение наставника. Такой вот хрусталь — замечательное средство связи. Следить за собой не дает, а вот общаться — запросто. Чтобы отказаться от сеанса связи, достаточно накрыть кристалл какой-нибудь вещью или ладонью. Но моя ладонь в паре метров от кристалла. Ныряю в бочку по самые уши и приветствую наставника.

— Аррлея, почему ты еще не на пути в Академию? — я на пути, конечно, только путь проходит через горячую ванную, о чем наставник, конечно, не мог догадаться.

— Учитель Рра, задание выполнено. — позволяю себе выглянуть одним глазком из своего укрытия. — Я уже собираюсь в Академию с трофеем, разве не видно?

Учитель только ехидно хмыкает моему невинному тону. Тут же ныряю обратно в бочку.

— До меня уже дошли слухи, что некая представительница Академии покалечила честного горожанина в неравной схватке. Ты же знаешь, что мы не ссоримся с мирным населением.

Мой голос из глубин бочки возмущенно ответил, что это все гнусная клевета и поклеп.

— Вот нечего было приставать к уставшей от трудов праведных девушке с интимными предложениями в особо грубой форме. А еще он меня ударил. Больно, между прочим.

— Свидетели есть? — судя по заледеневшему голосу Учителя, слово «ударил» ему не понравилось. Ой, чувствую, кляузники еще и от него получат!

— Полно. Например, хозяин заведения.

Учитель хмыкает в бороду. Качает головой и хитро на меня смотрит.

— Ты в своем репертуаре. А приказ «Срочно по исполнении задания вернуться в Академию» тебе ведом?

— Ведом. Я срочно заканчиваю омовения и еду в Академию, поэтому, чтобы вы не смущались моим. ээ. несобранным видом, можно прерывать связь и через полчаса я буду с отчетом. — Размахиваюсь одной рукой и накрываю кристалл полотенцем, успев услышать слова наставника: «Вот паршивка». Да. Я такая.

Срочно вытираюсь, надеваю чистые штаны и рубашку, высушиваю заклинанием волосы, хватаю вещи и кубарем скатываюсь по лестнице. Бегу по улице, на ходу заплетая косу и держа в зубах мешок с камнем. Ничего, когда-нибудь и я буду степенной, серьезной магичкой. Когда-нибудь…

Подхожу к воротам Академии и прижимаю ладонь к красному треугольнику на левой сворке. Ворота с характером — нетрезвых, недобрых и не магов не пускают. Магов тоже пускают не всегда с первого раза. Но, сегодня мне повезло. Ладонь кольнула искорка волшебной энергии, правая створка ворот медленно отворилась. Я проскользнула внутрь. Все. Я в Академии, теперь задание окончательно выполнено.

Шагая по черно-белому мраморному коридору в кабинет Учителя, чувствую себя неуютно. Как всегда. На меня давит великолепие двухцветных стен, черные постаменты, белые статуи. Более вольготно чувствую себя в ученическом крыле, не таком строгом и торжественном, где можно не ходить на цыпочках, не опасаться, что в любую минуту тебя застигнет грозный глас Наставника…

— Аррлея! — ну вот. Помяни упыря — сразу явится.

— Наставник! — отвешиваю поклон Учителю и его спутнику, высокому седобородому старцу в черной с серебром мантии, как нарочно гармонирующему с окружающими стенами. — Готова предоставить отчет о выполненном задании.

Учитель кивнул, пропуская спутника, потом и меня в распахнувшиеся двери своего кабинета. Сколько мы с ним всего пережили, не перечесть. С кабинетом, разумеется. Сколько нотаций было выслушано мною, сколько угроз на мою голову, сколько призывов всех громов и молний. За особо выдающиеся поступки разок даже была порота, пребывания в магически обездвиженном состоянии до сих пор забыть не могу. Сидеть потом не могла три дня, полшколы хихикало. Зато медовуху из личных запасов ректора мы с товарищами продегустировали, чего не удавалось еще ни одному ученику! Хм, памятника своим деяниям до сих пор не дождалась.

— Аррлея, присаживайся, — Наставник указал на широкий стул у стены. Сам занимает кресло за столом, второе кресло достается загадочному старцу. — Мэтр Афрон, наш многоуважаемый заказчик.

Ага, так вот у кого стянули камень. Киваю достопочтенному мэтру, выуживаю из недр заплечного мешка камень. Разворачиваю и вместе с тряпицей укладываю в протянутую сухую ладонь. Мэтр накрывает драгоценность второй рукой, на миг закрывает глаза.

— Да, это тот самый. — голос у него был на удивление приятный, не брюзжащий.

Я кратко изложила обоим мэтрам историю своих поисков, потом описала то, что произошло в святилище Хаоса. Оба мэтра заинтересовались тем, как мне удалось переместить демона обычным локальным телепортом, ведь, как известно, у них повышенная сопротивляемость к магии. Не знаю, мне было не до обдумывания таких мелочей, я себе жизнь спасала!

В моей магии периодически возникают побочные эффекты, которые не в силах предсказать даже Мастер Прорицатель. Про то, что со мной и моими заклятьями надо держать ухо востро было известно и студентам, и преподавателям, особенно Мастеру Некромантии, который после заклинаний крови…хм…не будем о грустном. Самое главное, что все слова, пассы я выполняю правильно, ингредиенты смешиваю в нужных пропорциях, но в двадцати процентах случаев помимо основного действия, появляется еще что-нибудь, превращая колдовство в лотерею: повезет или нет. Приходилось изменять некоторые заклинания «под себя», выбрасывать искусственные ингредиенты большей части зелий и менять их на натуральные, но казусы все равно продолжали случаться. Как в случае с демоном — подавление чужой сопротивляемости магии, или как в случае с Некромантом — такой выброс энергии, что крыло практической магии пришлось отстраивать заново на котловане, глубиной в три дома…Хорошо, что никто не пострадал. Чудо, можно сказать. Зато теперь подвалы глубокие для экспериментов…

Очнулась я от своих мыслей заметив, что оба старикана вопросительно на меня смотрят. Я что-то пропустила?

— Кхм, да? — я — само внимание.

— Она опять витала в облаках, — закатил глаза учитель. — Выпускница Аррлея, вы можете быть свободны. Благодарность за выполненную работу вы удачно пропустили мимо ушей.

Красная, как помидор, кланяюсь, выбегаю в коридор. Вот незадача. Ну да ладно.

Покидаю негостеприимное административное крыло Академии, возвращаюсь на постоялый двор и заваливаюсь спать. Эти труды праведные иногда так утомляют. Уже проваливаясь в сон ставлю защитный контур на комнату, на случай непрошенных гостей. Меня они не обнаруживают, зато прекрасно действуют на остальных. С этой самоуверенной мыслью я, наконец, засыпаю.

* * *

Этот сон всегда начинается одинаково. Я иду по темному каменистому проходу, вокруг мертвая тишина, только на стенах изредка отражаются отблески невидимого мне пламени. Гулко стучит мое сердце, ощущение такое, что этот звук отражается от пустых стен, грохотом обрушиваясь на меня. Но вокруг тишина…

Одежда висит лохмотьями, как будто я побывала во множестве сражений подряд, не имея возможности переодеться и отдохнуть, тело ломит от слабости, в руке прозрачный янтарный клинок.

Иду долго, поразительное однообразие окружающего мира навевает странные мысли, но ни одна из них не задерживается надолго. В голове четкое осознание того, что Цель моего путешествия скрыта в толще каменных стен, мне остается только покориться ее зову и идти, идти…

Наконец петляющая в полутьме дорога выводит меня к громадному гроту, стены которого слабо отсвечивают алым пламенем. По-прежнему ни души. И можно ли считать живой душой то, что открылось моему взгляду? Переливающийся энергией кокон, в котором, подтянув колени к лицу, скорчилась смутно знакомая человеческая фигура. Темные волосы облаком разметались вокруг головы, ладони закрыли лицо, на безымянном пальце сияет лунной желтизной огромный топаз. От свернувшегося клубком тела веет опасностью, силой и чем-то еще, чему я никак не могу подобрать определения.

По коже сразу начинает бегать стадо испуганных мурашек, покрепче сжимаю рукоять меча. Чувствую скованность, не физическую, нет. Какие-то ограничения есть внутри меня, это доставляет ужасный дискомфорт. Тело действует независимо от разума, как будто в него вложен порядок действий, необходимых для достижения цели.

Подхожу ближе к заключенному в коконе человеку, кончиком меча касаюсь мерцающей магической нити. Яркая вспышка света ударяет по глазам, привыкшим к полумраку, отшатываюсь, прикрывая лицо рукой, чтобы как-то защититься от причиняющего боль сияния. Крик нестерпимой боли наполняет грот, отражаясь от стен, заставляя невидимые источники света испуганно мигать. Падаю на землю, отползаю, пытаясь выставить магическую защиту от этого светопредставления, но чувствую, что колдовать в этом странном месте не могу. Вот влипла!

Через какое-то время можно открывать глаза. И зачем я это сделала? Встречаюсь взглядом с сидящим неподалеку мужчиной и застываю. Ты! Черные глаза, идеальные черты лица, темные волосы, рассыпавшиеся по плечам, черная одежда, сияющий серебром меч. И яростная, неизбывная ненависть, которая накрывает меня с головой, заставляя судорожно схватить выпавший из руки клинок. Янтарная гладь меча между нами дает мне силы, испуг вздергивает за шкирку так, что в одно мгновение я на ногах, готовая к бою на смерть. Только моя сила против его, никакой магии. Мастерство против мастерства. Ненависть против ненависти.

Сколько раз я видела этот сон? Твое лицо, враг, знакомо мне чуть ли не лучше моего собственного. Ранит глубоко ледяная злоба, с которой ты смотришь на меня. Хочу надеяться, что мой ответный взгляд ничуть не уступает твоему. Камень на твоем пальце цвета моих глаз, черные узоры на серебре твоего клинка. Все это знакомо. Низкий бархатистый голос, вкрадчивые интонации никак не вяжутся с выражением лица. Если бы взглядом можно было убивать… быть бы мне мертвой уже раз двадцать. Василиск и тот удавился бы от зависти.

— Зря ты пришла, ведьма, — говорит враг. — Разбудила меня от тысячелетнего сна, молодец. За это я убью тебя быстро и безболезненно. Почти. — звучит многообещающе.

«Я не ведьма! — хочется завопить мне и показать язык по привычке. Его слова выводят меня из себя, но против обыкновения сохраняю серьезность. Только губы кривит ехидная усмешка, заставляющая собеседника чувствовать себя распоследним козьим катышком. Я на это надеюсь во всяком случае.

— Я уже убивала тебя, Враг, и не раз! — шиплю в ответ. — С наслаждением сделаю это еще раз.

— Глупая девчонка! Оглянись вокруг, эта чертова пещера — последнее, что ты увидишь в своей жалкой жизни!

Не внемлю совету — еще не хватало на радость вражине действительно оглянуться. Зато не сдерживаюсь и язвлю в ответ:

— Да уж в моей жалкой жизни насмотрелась красивостей больше, чем ты в своей пещере за тысячу лет!

Мило беседуя, кружим по кругу. Почему-то ни он, ни я не жаждем первыми начать бой. Надо что-то с этим делать. Цель моего визита передо мной, смертельно опасная и жаждущая крови. Делаю пробный выпад, мужчина отпрыгивает назад и начинает смеяться фирменным злодейским смехом.

— Совсем одичал за тысячу лет? А палец показать — еще больше смеяться будешь? — показываю палец, в следующую секунду чуть не лишаюсь его. Враг посерьезнел и собрался. Шуточки кончились.

Противник обрушивает на меня град стремительных ударов, которые при всем моем мастерстве едва успеваю парировать. Удар. Блок. Выпад. Пока только защищаюсь, не пытаюсь атаковать сама.

Парируя его удары осознаю, что как мечник Враг превосходит меня в несколько раз, как бы это ни было удивительно, так что исход нашего поединка зависит не столько от мастерства, сколько от удачи и хитрости. Хотела бы верить, что пока он валялся в своей тысячелетней отключке, в мире появилось множество новых приемов, о которых он и понятия не имеет. Чтобы в этом убедиться, использую прием, которому меня научил монах в одном отдаленном мире, где я выполняла задание еще во времена ученичества. Прокручиваюсь вокруг своей оси, с ненормальной для обычного смертного скоростью рисуя мечом янтарные восьмерки, и наношу ему скользящую рану в бок, а лезвия с кончика косы оставляют кровавые полосы на чужой щеке. Враг рычит не столько от боли, сколько от ярости, раны пустяковые — он успел слегка отклониться в сторону, но все равно неприятные. Теперь, кажется, он разозлился всерьез, если это еще возможно. Зато я выяснила, что не так уж он и всемогущ, как кажется. В следующее мгновение перед моим носом оказывается сверкающее серебром лезвие, раскручиваемое с такой скоростью, что кажется, будто это сплошной щит лезвий, а пока я пытаюсь что-то поделать с таким вихрем, негодяй награждает меня увесистым пинком. Больно! Так, забыть про боль… За секунду, пока я блокировала болевые рецепторы в ноге, сильная рука схватила меня за шиворот и швырнула об стену. Удар был так силен, что в голове тут же начал разрываться дикий звон-вой. А Враг, перехватив поудобней в руке меч, делает замах над моей головой. Пытаюсь выставить вперед свой клинок, но этот звон в ушах…Выражение глаз Врага внезапно меняется, исчезает ненависть, сменяется чем-то другим, но лезвие его меча не успевает остановиться…

* * *

С криком просыпаюсь, дико озираясь по сторонам. Я по-прежнему на постоялом дворе, в своей комнате, кроме меня тут никого нет. Но вой в ушах вполне реален. Он свидетельствует о том, что кто-то коснулся защитного контура. В унисон сигнализации звучит стук в дверь — кто-то уже несколько минут барабанит в дверь, пытаясь дозваться меня.

— Госпожа, госпожа, откройте. Из Боевой Академии срочное послание для вас! — кричит слуга за дверью.

Как была в ночной сорочке пошла открывать дверь, прихватив из-под подушки кинжал. На пороге мялся веснушчатый мальчишка, который и стучал, потревожив охранную линию. Резким пассом левой руки дезактивирую заклинание.

— Что? — хмуро спрашиваю его. Мальчик протягивает мне запечатанный конверт с гербом Академии.

— Вам письмо принесли, госпожа! — он поклонился и поспешил сбежать вниз по лестнице.

Закрыла дверь, бросила кинжал на кровать и вскрыла письмо. Легким наклонным почерком Наставника там была написана только одна строчка: «Выпускнице Аррлее явиться завтра в главный корпус Академии для получения нового задания».

Ну вот, на этом временная передышка закончилась. Опять трястись в седле, наживать синяки и шишки, махать мечом и совершать сомнительные подвиги…Красота!

Глава 2

Поскольку до момента, когда надо будет появиться в Академии, еще куча времени, можно заняться и своими личными делами. Выпускник такого заведения поневоле ведет двойную жизнь. Когда перед тобой поставлена цель, необходимо забыть обо всем на свете, кроме нее. Забыть про семью, обязательства, личную жизнь и прочие человеческие нужды. Зато по окончании задания (если, конечно, посчастливилось выйти из всех переделок живым) можно вспомнить и о себе. Что я и собиралась сделать.

Себя, любимую, надо всячески холить, лелеять и ублажать, ибо кроме меня никто этим богоугодным делом заниматься не собирается. Итак, для начала пополним запасы трав и зелий, поистощившихся за время предыдущих странствий, потом надо бы еще купить пару рубашек и теплый плащ, а еще заготовки для амулетов, которые приказали долго жить, пока я шаталась по другим мирам. А под вечер — отдых и ублажение бренного тела!

Одеваюсь в «нерабочую» одежду, пристегиваю к поясу кошель с деньгами, заплетаю волосы так, чтобы лежали клубком черных змеек на затылке и не мешали. «Нерабочий» костюм отличается меньшим количеством припрятанного оружия и потайных карманов, а совсем без оружия я бы и в баню не пошла. В общем зале с утра народу немного, постояльцы уже разбрелись по своим делам. Уделяю должное внимание завтраку, оплачиваю хозяину комнату до завтра и вприпрыжку выхожу на улицу. Несолидная девица, с виду и не скажешь, что боевой маг. Мне подходит.

Каждый, кто прошел через нечеловеческую мясорубку обучения в Боевой Академии, знает о боли и смерти несоизмеримо больше остальных людей. Страшная статистика отпугивает от стен сего славного учебного заведения посильнее, чем белые скорпионы в маршанских пустынях от легендарных сокровищ, затерянных в песках. Яд этого дивного монстра необратимо сводит человека с ума его же потаенными страхами, а кроме всего прочего, у ужаленного человека начинают заживо гнить все мышцы. Противоядия нет. Размером белые скорпионы с хорошего пса, жало пробивает закаленную сталь толщиной в палец. Приятные создания, еле унесла от них ноги, испортила служившие верой и правдой сапоги из кожи божественных быков мира Т'Хаян — единственный известный мне материал, выдержавший столкновение с маршанскими чудовищами. По легендам, этих зверушек вывел какой-то древний и могущественный маг, чтобы охранять залежи своего добра от всех желающих старичка от накоплений избавить. Зачем надо было такие заморочки выдумывать — непонятно. Но, имеем то, что имеем. За несколько веков после смерти мага пустыни приобрели дурную славу, скорпионы по какой-то прихоти природы и магии не особо сильно размножались, а сокровища лежали там, где им и положено, пополняясь скелетами самонадеянных смельчаков.

К чему я? Так вот, статистика. За десять лет обучения счастливчики абитуриенты гибнут как мухи на тренировках, на магических полигонах, от огня и холода и прочих климатических условий, в которых приходится выживать; сходят с ума от боли при медитациях на этой самой боли, от закалки духа и тела, от непрерывных тренировок; умирают от ядов, которыми пичкают их наставники, дабы вырабатывался иммунитет, от болезней, которыми активно заражают студентов те же наставники для укрепления всех систем организма и опять-таки для иммунитета к болезням в дальнейшем, от мутаций и изменений организма, несовместимых с жизнью. Никто не может поручиться за то, что вышедшие из стен Академии могут по-прежнему считаться людьми. Скорее, это новая раса. А все, что пришлось пережить за долгие годы, меняет не только тело, но и душу.

Наши души истерзаны и искромсаны, перекроены и измяты так, как не снилось ни одному нормальному человеку. Лишь малый процент выпускников сохраняет жалкое подобие чувства юмора и банальные плотские желания, способны по-настоящему расслабиться и отдаться во власть удовольствий и наслаждений. Мы боевые машины. Нас невозможно остановить. Мы идем к цели неумолимо, как рок. Стоим бешеных денег. Способны позволить себе гаремы, дворцы и прочие радости жизни смертных, но… Половина из нас лишь делает вид, что живет между заданиями. Наша жизнь это вечный путь к цели. Плюс в том, что никто не задумывается над всем, что я только что рассказала. Никому оно не нужно. А моя несолидность и извращенное чувство юмора это броня, которая позволила мне сохранить себя в кровавом водовороте. За моим золотисто-карим взглядом стоит смерть. Но, в отличие от остальных, я умею прятать ее на самом дне. Хотела бы верить, что я живая и настоящая, но даже меня иногда посещают сомнения.

Иду по оживленным улицам города к центру, где раскинулся огромный рынок. Астан — столица одноименного мира, здесь можно найти все, что душе угодно. В прямом смысле. Все, чем славится этот мир, собрано здесь. Тончайшие маршанские ткани, изысканные вина Хоцлава, оружие и броня, выкованные мастерами горного Странберга, еда, утварь, экзотические животные, диковинки, развлечения — тут есть абсолютно все. Неторопливо иду в Изумрудный квартал, где сосредоточены магические товары, попутно поглядывая по сторонам в поисках чего-нибудь интересного и нужного, что пока не успело прийти в голову. На ходу жую кисло-сладкую тянучку, купленную у восточного торговца на одном из лотков. Потолкавшись у прилавков на Ткацкой площади, обзавелась рубашками, парой штанов, шейным платком и изумрудно-зеленым шелковым платьем. Почувствовала себя настоящей женщиной, ура! Предыдущих нескольких платьев лишилась в процессе работы, но это нормальная ситуация. Одно разорвал в приступе страсти любовник на Т'Хаян. Негодяй.

Выныриваю из обилия предлагаемых одежд всех размеров, цветов и фасонов, ссыпаю в карман несколько золотых, чтобы не лазить каждый раз в кошель, и вхожу, наконец, в Изумрудный квартал. Вот уж где интересно. Таинственные вспыхивающие тут и там огни, полумрак павильонов, шорохи, звуки и запахи. Публика соответствующая, конечно. Старикан в длинной коричневой мантии торгуется с продавцом за скидку на неказистую штуковину, от которой к тому же идет тоненькой струйкой пар. Даже не пытаюсь представить, что это такое и зачем оно понадобилось магу земли, коим, по моим скромным предположениям и является старик.

Дальше худощавая заплаканная женщина покупает склянки с мазями, над соседним прилавком нависла обладательница гигантского бюста, держа за руку мальчишку лет семи. Пока мамаша выбирает магические притирания вместе с увлеченно что-то вещающей продавщицей, сынок пальчиком расковыривает крошечную дырочку на стоящем рядом мешке. Ковыряния увенчались успехом, и что-то незаметно переместилось из мешка в рот мальчишки. Я уже почти завернула а угол, но любопытство заставляет обернуться на громовые вопли мамаши, заполнившие полквартала. Мальчик сменил цвет на замечательный оттенок сливового с редкими белоснежными полосами, а еще увеличился в размерах раза в два. Хе-хе, судя по всему, с мешке были орехи дерева хын, которые отлично используются для омолаживающих мазей, если их смешать с несколькими особенными ингредиентами. Через пару недель раскраска слезет, а размер вернется к исходному уже к вечеру.

Посмеиваясь, открываю дверь нового павильона. Здесь покупаю необходимые зелья и травы для заклинаний, потом останавливаюсь у лотка с амулетами. Продавец окидывает меня оценивающим взглядом, разглядев не просто праздное любопытство, а потенциального покупателя. Сразу пропускаю амулеты с защитами от стихий, таких у меня предостаточно и собственных. Беру в руки простенький браслет с прозрачными камнями. Чувствую, что накопитель.

— Браслет накапливает энергию ветров, износостойкий, большая емкость, — дает пояснения продавец. — Есть накопители огня, дождевые, накопители молний и магической энергии, если госпожа заинтересуется.

— Давайте тот, который с молниями, а еще покажите пустые заготовки для амулетов. — Верчу в руках цепочку с подвешенным на ней кусочком топаза — ловушка для молний в просторечье. Можно разрядить, когда нет времени плести собственное заклинание, эффективно три раза, после чего топаз рассыпается пылью. Тем временем торговец выкладывает передо мной пустые заготовки. Не каждый маг может себе позволить растрачивать силы на изготовление авторских амулетов. Многие предпочитают покупать готовые, цена зависит от степени защиты, материала и сложности заклинания. Разглядываю товар. Беру в руки браслет, сплетенный из белой кожи и тонких бисерных нитей. Бисер вырезан из горного хрусталя, который отличается хорошей магопроводимостью. Кожа…вроде бы белый олень из хоцлавских земель, животное волшебное и крайне редкое. Представляю, сколько заломит продавец за заготовку! Морщу нос, а у торговца глаза стали добрыми-добрыми. Хмыр с ним. Беру тонкое колечко из серебра с круглым красным камнем, а еще подвеску из мягкой бронзы на цепи с крупными звеньями. Еще раз морщусь, услышав названную цену, но достаю запрошенную сумму, как вдруг замечаю в пучке подвесок вещицу, которой мне явно в жизни не хватает. Плоский кожаный шнурок обхватывает хрупкую тонкую косточку крест-накрест, с обоих концов кость украшена черной блестящей смолой. Торговец проследил мой алчно зажегшийся взгляд и судорожно дергает на себя пучок, но моя реакция оказывается быстрей.

— Еще заверните это, а так же готова услышать предложения о скидках! — нахально улыбаюсь, дяденька торгаш нервно сглатывает. Да уж, как этот шнурок попал в гущу обычных пустышек-заготовок, не представляю. Но вещь незаконная, поскольку косточка представляет собой ребро нерожденного младенца. Страшный товар, гнусный, но крайне ценный. Заговоры на плоти и крови намного сильнее и прочнее обычных, а уж изготовление таких вещей карается так сурово, что напрочь отбивает желание этим заниматься. Не у всех, конечно. На черном рынке можно встретить и не такое, стоимость соответствующая, но вот посреди бела дня в лицензированной лавке! Скандал!

Удаляюсь из павильона с покупками и скидкой на половину предыдущей суммы, а торговец злобно косится вслед, но поделать ничего не может, еще легко отделался.

Окрыленная радостью от удачных покупок, протискиваюсь сквозь рыночную толпу. С основными делами на сегодня покончено, посему, можно поглазеть вокруг — интереностей море. В Азартном квартале развлечения понатыканы друг у дружки на голове, почти в буквальном смысле. Покупаю у девушки с лотком сладостей очередную тянучку и подхожу к группке людей, наблюдающих за икрой в наперстки. Всем ясно, что их дурят, но проделывают это настолько талантливо, что понять, в чем подвох, невозможно. Усмехнувшись, делаю попытку выбраться из толпы, когда понимаю, что что-то настораживает в окружающих. Незаметно оглядываюсь из-под ресниц — люди поглощены игрой, но чей-то взгляд не дает расслабиться, наблюдая за мной и при этом, что весьма неприятно, оставаясь незамеченным. Внезапно ощущение исчезает, как будто человек, буравивший меня взглядом, переключил свое внимание на что-то другое. Отправляю в ножны метательный кинжал, скользнувший из рукава при первых признаках опасности. Еще раз оглядываюсь, делая вид, что поправляю выбившуюся из прически каштановую прядь, и иду дальше.

Вернувшись на Ткацкую площадь, сворачиваю направо, в переулок, ведущий к выходу. На прилавке, предлагающем всевозможные шампуни, мыла, расчески и прочие мелочи для волос, вижу отличные гребни из серебра, которые прекрасно подойдут к моему новому платью. Жду, пока отоварятся две дородные купчихи, заслонившие от моих любопытных глаз весь лоток. Хмыррр! Опять ощущение взгляда в спину. Прикрыв глаза, начинаю плести поисковое заклятье. Как назло, негодяй снова отводит глаза. Может, это у меня паранойя? Вряд ли, обычные рассматривания собственной персоны не вызывают у меня желания хвататься за оружие: хвала Богам, могу различить враждебно настроенное созерцание и праздное любопытство. Делаю крошечный шажок вперед и сую руку в карман с деньгами, резко сжимая ладонь. Слышится хруст, рядом раздается болезненный стон.

— Ты идиот или как? — Моя рука застала в кармане чужую нахальную конечность, каковую, слегка поломав, я держала сейчас перед собой. Обладателем конечности оказался тощий пацаненок, лет пятнадцати, одетый в неприметные черные штаны и мешковатую рубашку. Мальчишка впился зубами в нижнюю губу, чтобы не орать, оттого, что я и не думала как-то аккуратнее обращаться с его сломанной рукой. Не рассчитала слегка, но будет воришке урок. — Магичку грабануть решил, двойка чумазая? Тебя в жабу сразу превратить или стражам сдать? Так в нашей стране таким как ты руки моментально поотрубают, если не знал!

— Пусти! — зашипел на меня сквозь зуб горе-расхититель чужого имущества.

— А ну говори быстро, пас меня еще с площади? — оттащила мальчишку в укромный закуток, где никто не помешает его расспросить или пришибить тихонько, при необходимости. — Мозгов надо поднабраться, прежде чем на промысел выходить! Я твой взгляд чувствовала, как будто ты им в меня гвозди заколачивал. Ты что, не можешь отличить обычного человека от того, кто тебе элементарно может шею намылить?

— Да пусти ж ты, Темное отродье! — воришка повышает голос, в котором уже звенят злые слезы. Он не боится привлечь внимание стражей, поскольку подворотня, в которую я его затащила, занята лишь мусорными баками и парочкой дремлющих на кучах отбросов собак. Отпускаю начинающую распухать руку, достаю из-за голенища нож.

— Раз уж все так удачно складывается, стражей звать не буду: отрежу тебе твои шаловливые ручонки и дело с концом! — кровожадно скалюсь в лицо перетрусившему подростку. По нему уже видно, что малый проклял тот миг, когда решил позариться на несколько золотых в моем кармане. Поздновато ты, малыш, разглядел во мне пластику хищника и характерные повадки человека, обращающегося на «ты» с оружием.

— Слушай, отстань, а? — слегка цепенею от подобной наглости, а парень тем временем садится и баюкает на груди поврежденную руку. — Ну не понял я, что ты из Ночных охотников, обознался. Может замнем? Ты мне и так уже руку сломала, честное слово, я проникся и понял. — Меня начинает душить неуместный смех. Пацан не промах, а лучшая защита это нападение. Принял меня за наемную убийцу, хе-хе. Я, в принципе, этим тоже могу заработать на жизнь, нам в Академии каких только заданий не достается, но мелкое воровство и у Ночных охотников не в почете. С другой стороны, пачкать руки о бестолкового подростка лень, стражам сдать — искалечит правосудие на всю оставшуюся жизнь, гуманней прибить на месте. Достаю из кармана золотой, кидаю на колени мальчишке. Ну, как бы компенсация за телесные повреждения и материальная помощь одновременно, ага. Настроение сегодня хорошее, неизвестный наблюдатель оказался всего лишь мелким воришкой, так что можно и расщедриться.

— Возьмись за ум, балбес, и найди работу, а то таки без рук останешься. — Последний взгляд в расширившиеся от боли и удивления карие глаза воришки, поворачиваюсь и иду к выходу из замусоренного тупика.

Слышу за спиной сопение, слышу, как поднимается на ноги незадачливый грабитель, слышу, как перепрыгивает по краям мусорных баков на стену тупика и, почти свернув на людную улицу, слышу свист стали. Еле успеваю развернуться и выбросить вверх руку, поймав перед самым лицом тонкий стилет. Топот ног, мальчишка, засранец, скрылся по ту сторону стены со скоростью мысли, оставив в качестве трофея чуть не прошивший меня кинжал. Криво усмехаюсь, засовываю его за голенище в компанию к моему собственному ножу. Отомщу хулигану позже, если не забуду. А бросок был неплох, отмечаю про себя. Да и смелости не занимать — метнуть нож в спину предполагаемой наемной убийце. Делаю пометку в памяти при случае разобраться с малышом по свойски.

Пока я устраивала разбор полетов криминальной молодежи, купчихи, которые мешали купить расчудесные гребни, так и не смогли решить, что им надо. С удивлением увидела две знакомые здоровенные…хм…попы, торчащие из-за прилавка. Продавец в полуобморочном состоянии прислонился к стойке с шампунями. Делаю круглые глаза и сигналю бедолаге, показывая на вожделенные гребни. Пальцами показываю, что надо две штуки. Дяденька упаковывает покупку в мешочек из тонкой замши, а над прилавком звучит низкий грудной голос одной из женщин.

— Я тебя уверяю, Наина, этот бальзам творит просто чудеса! Ты представляешь… — И продолжает уже потише, склонившись ближе к свой товарке.

Кидаю продавцу монету над склонившимися телесами подружек, тот ловко поймал оплату, перекидывая мне мешочек с гребнями. Киваю в знак благодарности и корчу сочувствующую гримасу. Тот только закатил глаза, а я уже направляюсь к выходу с рынка.

* * *

Строго-настрого наказав хозяину постоялого двора, чтобы в ближайшие несколько часов меня ни одна душа не беспокоила, запираюсь в своем номере. Вываливаю на широкую кровать свои покупки и валюсь сверху, закрывая глаза. Все-таки ходить по магазинам дело хлопотное и энергоемкое, чувствую себя так, будто полдня с мечом прыгала, хотя, мне это только предстоит. Позволяю себе расслабиться на несколько минут, делаю дыхательные упражнения, изгоняя напряжение из каждой клеточки своего тела. Заодно настраивая разум на предстоящую тренировку, загоняю чувства и эмоции далеко-далеко внутрь. Остается холодный отстраненный разум, рассчитывающий каждое движение, управляющий всеми ресурсами боевой машины, которой является мое тело. Глубокий вдох. Резкий выдох. Открываю глаза и скатываюсь с кровати на ковер. Прошептав несколько замысловатых слов, активирующих нужное заклинание, очерчиваю указательным пальцем вокруг себя по полу фигуру, включающую все свободное от мебели пространство. Затем задаю высоту, и выдыхаю завершающую фразу вместе со сгустком силы. Теперь мое тело заключено в силовую клетку, основания которой соответствуют обведенному мной контуру. Оглядываю получившееся творение, ладонями выталкиваю за пределы контура край стула, случайно попавший внутрь. На этот раз все идеально: пол, потолок, упругие стены из светящихся линий и я, мышка в ловушке. Сажусь, скрестив ноги, кладу обе ладони на колени и закрываю глаза.

Как нам рассказывали на начальных занятиях по магической практике, в результате упорных тренировок и медитаций дух чародея попадает в так называемую нематериальную реальность, где происходят битвы магов, учебные поединки, а так же ставятся различные опыты с неизвестными заклинаниями, чтобы избежать непредвиденных последствий в реальности. Нормальный среднестатистический маг видит вокруг себя в Нематериале темноту, себя воспринимает так же, как и в реальности: имеющим тело и прочие конечности, только невидимые, а других магов — как сгустки светящейся энергии разных цветов. Тело мага остается неподвижным там, где его угораздило предаться медитациям, сердцебиение замедляется, как и прочие процессы в организме. Повреждения, наносимые в поединках в магической реальности, никак не проявляются на теле медитирующего волшебника, кроме истощения резерва магических сил и летальных исходов в смертельных схватках. В таких случаях чародей просто умирает без всяких видимых повреждений. Со временем, маги учатся находиться одновременно в реальном мире и в Нематериале, биться с врагом одновременно в нескольких слоях бытия. Эта способность зависит от магического резерва каждого, а так же от величины дара, заложенного природой в конкретного представителя humanus magicus. Все это подробно описано и зафиксировано в конспектах за первый семестр изучения магии. В очередной раз доказывая, что госпожа Аррлея не является среднестатистическим, а тем более нормальным представителем магической общественности, я в своих медитациях попадаю в совершенно немыслимый и полностью материальный Нематериал. В первый раз меня это удивило и напугало, а так же стоило мне месяца штрафных отсидок после занятий за безобразный спор с преподавателем по магической практике, в процессе которого я обозвала склочного старца заплесневелым закостенелым снобом, неспособным принимать новые открытия и веяния в магической науке. Каюсь, самоуверенности во мне с тех пор стало намного меньше, но мнения своего насчет конкретного преподавателя я за все годы учебы так и не поменяла. И только после многодневных бдений в библиотеке Академии, методом проб и ошибок мне удалось пробраться в тот самый Нематериал, куда маги попадают легко и естественно. Со временем, я научилась делать это на автомате и быть «как все», но моя собственная вторая вселенная гораздо эффективней для занятий, тренировок и приготовлений, поэтому я могу при необходимости находиться в обеих.

Итак, я закрываю глаза и попадаю в Серый мир, так я назвала свой вариант магического пространства. Вокруг на многие лиги тянется тускло светящееся серым Ничто. Под ногами упругий серый пол, твердый, но из чего сделан — непонятно. Над головой — туман. Если долго идти в любую сторону, время от времени на пути попадаются светящиеся цветные Нити, переплетенные с другими или поодиночке. Один раз я прослеживала направление этих Нитей, потратила кучу времени и в результате вывалилась в совершенно другой мир, из чего сделала вывод, что каждая Нить связана с конкретным миром. Сие открытие в дальнейшем очень облегчило выполнение тех заданий, которые требовали перемещения между мирами. Потому как все, кому надо попасть в другой мир, вынуждены пользоваться системой Врат. Есть специальные карты проходов Вратами, иногда путешествие занимает крайне много времени, денег и только напоминание о долге удерживало меня во многих случаях от злобных ругательств в адрес работодателя. А во многих и не удерживало. Есть миры, в которые ведут только одни Врата. Есть такие, в которых несколько десятков, а то и сотен Врат. Правители стран, на территории которых находятся Врата, радостно потирают руки от сознания того, что ни при каких обстоятельствах казна не опустеет, потому что проход между мирами служит неиссякаемым источником прибыли от ввозных и вывозных пошлин, налогов и платы за проход и проезд. А я нашла способ ездить «зайцем». Возможно, есть магические Школы, позволяющие такое, однако я не сталкивалась с подобным ни в одном из миров, куда меня заносила нелегкая. Да и способ не подходящий для остальных магов: в моем Сером мире не удалось побывать ни одному из знакомых, кого я пыталась туда притащить. Эх.

Провожу ладонями по лицу, и, нараспев произнося строки заклинания, стряхиваю кистями, будто капли воды после умывания. Воздух напротив меня сгущается, принимая форму зеркала в полный мой рост. В нем отображается невысокая девушка с черной косой до середины бедра, одетая в штаны из тончайшей эластичной кожи, застегнутую наглухо рубашку и босиком. На бедре катана в простых черных ножнах, в косу вплетены тонкие серебристые лезвия. Лицо не выражает ни одной эмоции, янтарно-карие глаза спокойны и сосредоточены. Кладу руки на прохладную поверхность зеркала, встречаюсь ладонями со своим отражением. Лбом тоже прижимаюсь к стеклу. Постепенно чувствую под своими прикосновениями изменения. Становится тепло, стекло исчезает. И вот уже две девушки стоят, прижавшись друг к дружке ладонями и лбами. Делаем шаг назад. Отражение на долю секунды застывает напротив меня полной копией, затем начинает молниеносно меняться. Волна цветовых изменений проносится по коже меня-второй, фактура и плотность ее варьируется, насколько я могу судить на глаз, от металла и камня до чего-то совсем невообразимого. Так же появляются крылья, сначала оперенные, затем становятся кожистыми. Скулы заостряются, появляются костяные наросты над бровями. Кожа приобретает легкий металлический блеск и становится светло серого цвета, под стать окружающей среде. Одежда облипает фигуру и превращается в гладкий почти монолитный доспех. Когтистые руки уже сжимают катану, которая на глазах, изменившись несколько раз, становится широким двуручным мечом с меня ростом. И, в дополнении ко всем метаморфозам, длинный хвост нервно разрезает воздух в метре от меня. Я гляжу в глаза себе самой, несмотря на внешние изменения.

Все, что происходит, является результатом тренировочного заклинания «Бой с отражением», в которое после некоторых изменений я вложила кроме своей Силы еще частичку сознания, для пущего эффекта. Таким образом, получаю идеального противника, обладающего всеми моими знаниями, думающего так же, самообучающегося, но способного, в отличие от вашей покорной слуги, помнить абсолютно все когда либо примененные в боях и тренировках приемы, связки ухищрения. Идеальный соперник. Хотя синяки после подобных спаррингов против себя самой идеальными назвать отнюдь никак нельзя. Приступим.

Кружим друг против друга, топча упругий пол Серого мира. Обмениваемся ударами, ускоряя и замедляя темп, атакуем и отражаем атаки. У меня на щеке алеют царапины когтей девушки-отражения, у нее на предплечье сочится черной кровью след от моей катаны, вспоровшей казавшийся непробиваемым доспех. Капли пота летят в стороны, сопим как два ырчуна(видела я такого зверя в одном из миров, лохматый шумный и хищный).

Серия ударов Отражения заставляет меня отклониться под невообразимым углом, она крутит тяжеленным на вид мечом так, будто он ничего вообще не весит. Перекатываюсь назад как раз вовремя, чтобы принять ее следующую атаку на перекрестье катаны. Ощущения как от столкновения со средней толщины стеной. Свободной рукой бью в живот. Противница отлетает назад, раскрывая крылья, чтобы не упасть. Рычит сквозь стиснутые зубы и кидается на меня. Отбрасываем мечи, переходим к рукопашной. Локти, колени, ступни, даже голова — все участвует в процессе нанесения тяжких телесных повреждений друг другу. Удается схватить Отражение в захват сзади, начинаю потихоньку душить ее, но мешают проклятые демонические крылья. Еле успеваю увернуться от заведенной назад руки, и когти щелкают над моей макушкой, так и не вцепившись в изрядно растрепанные волосы. Пытаюсь повалить ее на пол, но тут извивающийся хвост, который не успеваю блокировать, сбивает с ног, после чего меня перекидывают через плечо, молниеносно падают сверху и вонзают в сердце кинжал, невесть когда вытянутый из ножен на бедре. Вот хмыррр! Сегодняшний спарринг я проиграла.

Отражение сидит на мне сверху и удовлетворенно разглядывает дело своих рук. Затем выдергивает кинжал, отбрасывает его в сторону и наклоняется ко мне. Осторожно проводит рукой по лбу, стирая капли пота, затем берет мое лицо в чашу из сложенных ладоней, целует в губы сухими серыми губами и растворяется во мне. Открываю глаза уже в нормальной реальности, лежа на полу в своей комнате.

Хмурая из-за того, что Отражение сегодня надавало мне тумаков, не рассчитываю усилий и рву ворот на рубашке, снимая насквозь пропитавшуюся потом одежку со своего побитого тела. Частично блокирую болевые рецепторы, чтобы не стонать вслух, подхожу к зеркалу. Поверхность стекла отражает мою мрачную физиономию и голый торс с намечающимися грандиозными синяками. Один самый большой слева над сердцем, куда вошел кинжал отражения. На щеке тонкие царапины, как и следовало ожидать. Еще на боку, куда вторая я пнула меня в разгар схватки. Стиснув зубы снимаю штаны, чтобы обозреть полную картину ущерба, так сказать. Будет синяк на бедре и под коленкой, а еще ноет копчик. Прекрасно.

В таких тренировочных поединках с Отражением нельзя погибнуть, но синяки и ушибы, встречающие при пробуждении в реальности, заставляют учиться намного эффективней, чем простые тренировки магов в Нематериале. Взмахом руки разрушаю силовую клетку, в которую заключила себя перед тренировкой. Это еще одно отличие моего Серого мира от Нематериала: маг при медитации остается неподвижен. Я же металась внутри своей клетки так же, как и в Сером мире, полностью повторяя все движения, и если бы не меры предосторожности, разгромила бы хмырам собачьим весь постоялый двор. Ибо были прецеденты.

Ковыляю в сторону заказанной заранее ванной. Судя по ощущениям, я отсутствовала несколько часов, за окнами темно и лохань совсем остыла. Со вздохом высыпаю в холодную воду смесь трав из своих запасов, которая идеально расслабляет уставшее тело после долгих тренировок, заодно и помогает снимать синяки. Погружаю руку по локоть, растворяю смесь, одновременно нагревая ванну, после чего тяжко переваливаюсь через бортик.

Млею.

* * *

Отмокнув в ванной достаточно долго, чтобы почувствовать себя вновь бодрой, вытираюсь подманенным с кровати полотенцем, частично одеваюсь и сажусь перед зеркалом. Последний на сегодня пункт программы — ублажение горячо любимого тела. И ванна это только начало, как вы понимаете. Втираю в щеку остро пахнущую мазь до полного удаления следов царапин. То же самое с остальными следами, с которыми не до конца справилась целебная травка в воде. Незначительная боль все равно останется, но хоть внешне все будет незаметно. Внешность на сегодняшний вечер будет моим козырем. Распускаю косу, заклинанием подсушиваю волосы. Расчесываю их, пока мягкой черной волной они не спускаются по моим обнаженным плечам на пол. Крашу ресницы, ягодной эльфийской помадой подвожу губы. Пара золотых серег-колец в уши, звенящие браслеты на запястья. Пальцем набираю из крошечного флакона экзотическую пряную смесь сухих духов, купленных в мире Инталион, втираю в основные «горячие» точки на теле. Затягиваю тонкий корсет из переплетенных серебряных пластин — прочнейший доспех, несмотря на кажущуюся хрупкость, абсолютно не стесняет движений, не виден под одеждой и защищает от прямого удара кинжала. В последнюю очередь застегиваю на спине купленное сегодня изумрудное платье и обуваю золотистые туфельки на крошечном каблуке. Кидаю взгляд в зеркало. Отразившаяся там девушка не является общепринятым каноном красоты. Невысокого роста, бедра чуть шире, чем это принято у тощих придворных красоток, чуть низковатые скулы. Но мерцающие золотистым светом глаза, яркие губы и черное облако волос создают такой образ, который в сочетании с глубоким чувственным ароматом духов заставят не одного мужчину потерять сегодня покой. Искусство обольщения всеми доступными методами, конечно, было одним из предметов, обязательных для изучения в Академии, ибо это, несомненно, тоже великая сила.

Укутываюсь в тонкий плащ с капюшоном, выпархиваю за ворота постоялого двора. Иду узкими улочками, тускло освещенными волшебными осветительными шарами. На бедре под платьем пристегнут кинжал, так что даже в такой поздний час одинокая девушка вроде меня может не опасаться нападения. Хотя, девушка вроде меня в принципе может этого не опасаться. Хмыкаю себе под нос. Через минут сорок прогулки по ночному городу вхожу в ярко освещенные двери трактира «Под синим фонарем». Одно из моих любимых увеселительных заведений, так что когда выдается свободный вечер, обязательно его посещаю. С порога снимаю капюшон, обмениваюсь кивком с хозяином за стойкой. Он оживился, узнав гостью, тут же махнул служанке, которая провела меня к столику в глубине большого зала. Через несколько минут передо мной оказалась тарелка с разнообразными фруктами и графин с медовухой. Блаженно вздыхаю. Медовуху в этом заведении настаивают замечательную, с корицей и душистыми травами, на темном меду с горчинкой и сладким послевкусием. Порядочным девицам не полагается пить сей великолепный, но крепчайший напиток, однако, порядочные девицы почти все уже разошлись по домам, так что за мою бедную репутацию можно не переживать, а хозяин знает, что я предпочитаю в свободный вечер. Выпиваю первую рюмку медовухи, заедаю долькой яблока и чувствую, как блаженное тепло разливается внутри. Вечер начинается.

На невысоком возвышении сцены музыканты играют зажигательные мелодии, посетители трактира чувствуют себя все более раскованно с каждой выпитой кружкой, несколько пар лихо отплясывает на свободном пространстве перед сценой. Притопываю ногой в такт музыке, оглядывая зал. Встречаюсь глазами с синеглазым красавцем в военной форме, который сидит в компании товарищей через несколько столиков от меня. Улыбаюсь ему и демонстративно закусываю новую рюмку медовухи ягодой пустынного винограда. Отворачиваюсь к танцующим зная, что синеглазый у меня на крючке. Проходит всего пара минут, как красавчик присаживается напротив и, галантно наполнив мою рюмку из наполовину пустого графина, представляется.

— Сударыня, вы совсем одна в такой прекрасный вечер! Позвольте назвать свое имя, я Глен О'Кроен, лейтенант городской стражи, полностью к вашим услугам!

— Здравствуйте, Глен. Я — Аррлея. Надеюсь, под стражу меня сегодня брать не придется. — Подмигиваю мужчине, мой низкий голос с едва уловимой хрипотцой обволакивает мужчину мягчайшим из покрывал. Почти вижу, как его мозг выбрасывает в кровь струю гормонов, настраивающих синеглазого лейтенанта на определенный нужный мне лад. Загадочно улыбаюсь, выпиваю до дна налитую им рюмку. Вкусно откусываю кусок сочной маршанской груши.

— Обворожительная Аррлея, я хотел бы пригласить вас в нашу компанию, будем рады избавить вас от одиночества на сегодня. — оглядываюсь на столик, за которым доблестный лейтенант оставил своих товарищей. Те заулыбались, увидев, что я смотрю на них, и приглашающее замахали руками.

— Принимаю приглашение, лейтенант! — в сопровождении молодого человека, который прихватил со стола графин с остатками медовухи и блюдо с фруктами, присоединяюсь к друзьям Глена.

Быстро знакомимся, предлагаю перейти на «ты», чтобы избавиться от официальности. Непринужденно общаемся, запивая болтовню медовухой. С каждой выпитой рюмкой общение становится все непринужденней, с удовольствием улыбаюсь симпатичным кавалерам, на полную катушку используя свое обаяние. Через какое-то время Глен берет меня за руку и ведет танцевать. Приглушенный сине-голубой свет от осветительных шаров рисует загадочные узоры на окружающих нас предметах, стенах и лицах. Мужчина кружит меня в танце, наши тела двигаются в едином ритме, ноги плетут узоры на дощатом полу. Переглядываемся и смеемся, темп мелодий нарастает, юбка моего платья то вздымается изумрудным колоколом, то облегает ноги словно вторая кожа.

Внезапно музыка замирает, все танцующие получают несколько секунд на передышку. На сцене появляется смуглый длинноволосый старик в длиннополом ярком одеянии, ставит перед собой несколько обтянутых кожей барабанов разных размеров. Мое сердце радостно забилось в предвкушении: на таких барабанах играют маршанские танцы, сложные, но при этом настолько чувственные, что усидеть на месте просто невозможно. Как и устоять от искушения перед теми, кто умеет их танцевать. Восток, понимаете ли, дело очень тонкое.

Старик начинает постукивать сухими темными ладонями по натянутой коже барабанов. Сначала маленьких, потом больших. Один из музыкантов аккомпанирует ему на странном инструменте, звук которого похож на шуршание песка в пустыне. Глядя в глаза своему синеглазому партнеру, начинаю движение. Трепет пальцев, дрожь ресниц, едва уловимое покачивание бедер. Стук барабанов совпадает с ритмом биения наших сердец, производя гипнотическое воздействие на танцующих, которых осталось всего две пары, кроме нас. Да и они просто покачиваются в такт музыке. Температура повышается, удары ладоней учащаются, заставляя нас дышать чаще, чтобы не нарушить магический рисунок движений. Шалости ради тихонько прищелкнув пальцами, заставляю осветительные шары разгораться ярче и затухать в ритме.

Мы танцуем сстак'катту, танец загадочных восточных женщин, которым они выражают почтение и уважение божеству ночи, покровительствующему соблазнам, плотским наслаждениям и запретным желаниям. Как и большинство маршанских танцев соблазнения, активную роль в нем берет на себя женщина. Мужчина же стоит на месте, изредка перехватывает порхающие в движении ладони танцовщицы и пытается не поддаваться соблазну схватить ее в охапку и немедленно унести в более уединенное место. Обилие выпитой медовухи сделало нас обоих раскованнее и обострило чувства. Медленно кружусь вокруг застывшего лейтенанта, не сводя с него пристального взгляда. Ладонью провожу по спине, потом на мгновение зарываюсь пальцами в густые светлые волосы, кончиками пальцев провожу по шее. Мужчина судорожно сглатывает, не в силах даже пошевелиться. Мои бедра двигаются из стороны в сторону в ритме, тихо позвякивают браслеты при движении рук. Завершающее па танца — мои ладони в его руках, заворачиваюсь в кольцо его рук, не касаясь остального тела, жар которого грозит расплавить меня не хуже палящего солнца. Затем молниеносно разворачиваюсь лицом к нему и резко стряхиваю его руки, отступая на шаг назад. Музыка закончилась, шумный выдох Глена нарушил тишину, а через секунду зал таверны наполнился свистом и аплодисментами. Даже те пары, которые в самом начале пытались танцевать вместе с нами, уже давно остановились и наблюдали представление в моем исполнении. Беру партнера за руку и веду его к обалдевшим зрелища товарищам. Слышу за спиной шепот Глена: «Господи, кто же ты?

Кладу ладонь на плечо капитана стражи, вместе с которым пришел мой избранник, одновременно оставляя незримую магическую метку. Теперь при желании я могу найти этого человека даже с другого конца мира.

— Феадар, мне было приятно провести с вами вечер, но вынуждена покинуть столь теплую компанию. — Улыбкой встречаю посыпавшиеся возражения.

— Прошу разрешения похитить у вас Глена. Девушке боязно добираться одной в такой поздний час. Обещаю, что вернется он в целости и сохранности.

— Аррлея, спасибо тебе за приятную беседу и великолепный танец. Глен, малыш, очнись! — приятели начали хлопать моего спутника по плечам и всячески ему подмигивать.

— Ребята, до встречи! — машу им рукой уже практически от двери, затем киваю хозяину таверны и выхожу, меня в припрыжку догоняет Глен, получивший свою долю шутливых наставлений и инструкций.

Идем по темной улице, едва касаясь друг друга руками. Мне интересно, когда же малый не выдержит. Стараюсь не улыбаться. Через несколько минут, когда воздух между нами грозил взорваться от напряжения, обнаруживаю себя прижатой горячим мужским телом к стене ближайшего дома и страстно целующейся с моим синеглазым провожатым.

— Идем скорее, — хрипло выдыхает он мне в шею в перерывах между поцелуями.

Беремся за руки и бежим, петляя, по тускло освещенной дороге. Целуемся возле фонтана, чуть не опрокинувшись через бортик. Целуемся в пустынном парке, сквозь который пролегает наш путь. Целуемся почти на каждом углу, с трудом отрываясь друг от друга, чтобы перевести дыхание, смеемся и бежим дальше до следующей остановки. Наконец, добираемся до постоялого двора, буквально вваливаемся в дверь моей комнаты. Не прерывая очередного поцелуя, торопливо щелкаю пальцами за спиной, налагая на дверь запирающее заклинание. И, уже падая на кровать, почти теряя сознание от наслаждения, добавляю ко всему прочему на комнату чары звуконепроницаемости.

* * *

Просыпаюсь медленно и неохотно. Голова раскалывается при попытке оторвать лицо от подушки, напоминая о вчерашних неумеренных возлияниях. Со стоном делаю пасс правой рукой, будто встряхиваю воображаемый стакан, затем переворачиваю его и разжимаю ладонь, касаюсь лба. Жизнь налаживается, антипохмельное заклятье в стенах Академии пользовалось бешеным успехом.

Как только сознание проясняется, ощущаю на пояснице чужую тяжелую руку. Начинаю припоминать подробности вчерашнего вечера. Ах, вот почему во всем теле такая замечательная легкость и удовлетворенность! В редкие моменты перерывов между заданиями имею право заниматься любовью с понравившимся мне мужчиной, так что выбор оказался весьма неплох. Я успела отвыкнуть от тех наслаждений, которые может опытный представитель сильной половины человечества доставить даме. С мурчанием скидываю с себя руку Глена (я вспомнила имя, ура!), целую его в сонную щеку.

— Милый, просыпайся, тебе пора! — радостно щебечу я, бодро и весело вскакивая с кровати и потягиваясь по-кошачьи. Мужчина со скрипом переворачивается на другой бок и накрывается одеялом. Хмыкаю, поднимаю с пола его трусы, стягиваю одеяло, кидаю в него трусами и, хихикая, предлагаю одуматься, вспомнить о строгом капитане Феадаре и, наконец, проснуться. Белье Глен кое как натягивает все еще в состоянии полусна. Подхожу к кровати, беру в ладони его лицо и целую в губы. Через полминуты синие глаза открываются, а руки делают попытки притянуть меня поближе.

— Дорогой, — отстраняюсь, — тебе действительно пора. Через полчаса я должна быть в Академии. — Он непонимающе смотрит на меня. Потом до него доходит, о какой именно Академии идет речь и остатки сна слетают с него испуганными птицами. Но — плюс ему — он не отстраняется, а спрашивает:

— Аррлея, я увижу тебя снова?

Вздыхаю. Это вряд ли. Но вслух отвечаю:

— Надеюсь. Я думаю, это возможно, но не уверена, что это произойдет в ближайшее время. Ты же понимаешь. — Репутация — отличная вещь, а уж репутация такого заведения как Боевая Академия тем более. — Я отправлю тебя к ребятам в казармы, так что ты не опоздаешь к утреннему построению.

Целую его еще раз, затем активирую метку, которую вчера поставила на плечо Феадара, и выдохнув заготовку перемещающего заклинания, отправляю моего синеглазого лейтенанта восвояси. Он мне действительно понравился. Но не настолько, чтобы оставить след в моем сердце или опаздывать на встречу с учителем. Иногда я думаю, что я просто каменная. Ну и пусть. Задумчиво гляжу на тряпичную кучу, при ближайшем рассмотрении оказавшуюся одеждой Глена. Ой, я же отправила его в казарму в одном исподнем! Со смешком щелкаю пальцами, после чего одежки воссоединяются с законным владельцем. На этом развлечения заканчиваются, пора становиться серьезной, собранной и все такое. Итак, вперед за новым заданием. Хмм…

Глава 3

Подхожу к высоченным воротам Академии, привычно кладу ладонь на треугольник в левой створке. Никакой реакции. Убираю руку, разминаю пальцы, повторяю манипуляции. Ноль эмоций. Хмыровы ворота! Ну, перебрала вчера, так это не повод выпендриваться! У меня даже голова не болит уже, а противная деревяшка кочевряжится. Стучу ладонью по треугольнику, теряя терпение, потом пинаю ворота ногой. Еще чуть-чуть и я опоздаю на встречу!

— Ррррр! — неожиданно для меня самой сердитое рычание вырвалось откуда-то из района желудка и прозвучало ну очень грозно, больше соответствуя не девице с косицей, а какому-нибудь здоровенному монстру. Правая створка ворот поспешно открылась перед моим обалдевшим от происходящего лицом. Я поспешила быстренько попасть на территорию Академии, пока ворота не передумали, но ни разу не слышала, чтобы рычание так чудесно помогало. Напротив, многие, кто пытался после бурных возлияний попасть внутрь с помощью слез, просьб, угроз и отборного мата, уходили отсыпаться ни с чем, а то и могли получить по лбу твердой, обитой закаленным железом, створкой, чтобы больше неповадно было. Чудеса да и только.

Иду по усыпанным гравием дорожкам между учебными корпусами и лабораториями Академии в сторону главного корпуса. Сегодня я соответствую окружающей меня официальной обстановке: жесткий черный жакет из плотной ткани, парные ему штаны заправлены в высокие сапоги до колен, белая рубашка с воротником стойкой наглухо застегнута на все пуговицы. Коса за спиной перевита двумя черно-белыми лентами, лезвия на этот раз остались вместе с остальным оружием на постоялом дворе, только верная катана в простых кожаных ножнах на бедре. Никаких украшений, полный официоз.

Киваю встреченным по пути коллегам и преподавателям. Кто спешит на занятия, кто идет к выходу в такой же униформе, как у меня, получив свое задание, ученики толпятся под дверями, ожидая результатов экзаменов или чего-то еще. Прохожу мимо кабинета Учителя дальше по коридору, толкаю высокую резную дверь в демонстрационный зал. Тут обычно проходят защиты проектов, сдача экзаменов по магическому практикуму, а так же встречи с заказчиками. Мраморный пол с узором в виде расходящихся от входа черно-белых кругов, амфитеатром уходят ввысь скамьи из черного дерева, над головой купол с двухцветными витражами. Посередине установлено тяжелое жесткое кресло, к которому я и направляюсь. Сажусь, кладу руки на неудобные деревянные подлокотники, замираю.

Открывается вторая дверь, которая находится напротив меня на самом верхнем ряду амфитеатра. Входят ректор Академии, Учитель и, насколько я понимаю, заказчик. Медленно спускаются по бесконечному ряду монохромных ступеней. Садятся за столы лицом ко мне.

Ректор, высокий жилистый мужчина с копной рыжих волос и пронзительными серыми глазами, кладет перед собой бланки соглашения сторон. Стандартная процедура.

— Госпожа Аррлея, в Боевую Академию Астана поступил заказ на ваши услуги.

Жесткий самоконтроль не позволяет мне вопрошающе оглянуться на Учителя, так что я могу только чуть качнуть ресницами. И есть от чего. Крайне редко поступают заказы на конкретных специалистов Академии. Обычно заказчик обращается в приемную, откуда заказ попадает на рассмотрение комиссии, после чего учителя выбирают кандидатуру, наиболее подходящую для решения той или иной задачи, поскольку кому как не преподавателям знать сильные и слабые стороны собственных воспитанников. Такой порядок известен всем, это открытая информация, поэтому ситуации, подобные сегодняшней, возникают редко. Например, когда клиент остался особо доволен исполнением предыдущего своего задания и упрямо хочет работать дальше с конкретным Мастером-выпускником. Но, как я уже упоминала, это не принято. Лично со мной такое впервые, да и сидящий между ректором и Учителем дяденька мне не знаком. Ладно, послушаем, что от меня хотят на этот раз.

— Мое имя Дессанир, — представляется дядя. Разглядываем друг друга в упор. Одет мужчина в длинную зеленую мантию, светлые вьющиеся волосы лежат на широких плечах. Чуть полноват, яркий румянец во всю щеку, зеленые глаза с хитринкой. Весь его облик так и светится здоровьем, силой и добродушием. Но есть что-то неуловимое, не поддающееся описанию, что отталкивает меня. Что-то ненатуральное, какой-то диссонанс в образе веселого здоровяка, который по-видимому ускользнул от взглядов Ректора и Учителя. Еще не услышав просьбы этого человека, решаю отказаться от всего, что он предложит. Инстинкт, неразумное десятое чувство, никогда не подводившее меня.

— Прежде чем рассказать вам о сути задания, молодая леди, позвольте узнать у вас следующее. — Не подозревающий о моих крамольных мыслях Дессанир, видимо, остался удовлетворен взаимным разглядыванием. — Каковы ваши знания об истории сотворения Паутины миров?

Чуть расширяющиеся зрачки стали единственным признаком удивления. Дурацкий вопрос, хе-хе. Еще спросите про мое вероисповедание. Но требует ответа, этикет как-никак, хмыр его за ногу.

— Предположений о сотворении Паутины миров великое множество. Самых распространенных и популярных несколько, они же являются основами ведущих религий. Теория яйца: наша вселенная появилась в результате раскола некоего божественного яйца, скорлупа стала твердью земной, белок — воздухом, желток — жизнью во всей ее многообразии. Лично мне это предположение не сильно импонирует. — Сдержанно улыбаюсь, заправляю выбившуюся прядь волос за ухо. — Следующая теория — божественная, это уже кажется более вероятным. Много тысяч лет назад некие божества собрались вместе и решили сотворить прекрасный упорядоченный мир среди бескрайнего хаоса, населить его различными формами жизни. Сказано — сделано. За тринадцать дней был создан Первый мир, по образу и подобию которого дальше строилась остальная Паутина. Куда после этого делись творцы — история умалчивает, храмы этим самым создателям есть в каждом уважающем себя мире в большом количестве. Следующая из теорий — теория столкновения. Миры Паутины появились после очередного столкновения сил Порядка и Хаоса, в результате чего зародилась жизнь. Святилища изначальных противоборствующих сил тоже строятся почти во всех мирах. Есть еще теория создания мира единым божественным сознанием из своей плоти и крови, появление жизни из слез какой-то богини, рождение упорядоченного мира из реки времени и окружающего ее хаоса, а еще много других. Я привела самые ходовые и распространенные варианты. Мифотворчество и теология являются профильными предметами только у прорицателей. — Произнося последнюю фразу, я чуть было не перешла на язвительный тон, и только мысленная оплеуха самой себе позволила избежать очередного отступления от этикета. Молодец, Лея. Угу.

Собеседники благосклонно внимали мне все время, пока я вспоминала сведения из курса истории за пятый-девятый годы обучения. Учитывая то, что в Академию я попала в шесть лет, ненужные знания успели практически полностью выветриться из моей умной головы. Дессанир кивнул, соглашаясь со сказанным, затем спросил:

— А известно ли вам что-нибудь о создании мира драконами?

Я задумалась, пытаясь в ворохе полузабытых сказок вычленить хоть крупицу полезной информации. Через пару минут напряженных раздумий получилось следующее:

— Известна лишь самая малость. Паутину миров сотворили драконы в незапамятные времена, потом им наскучило собственное творение, и они исчезли, оставив миры на растерзание тварям Тьмы. Драконам поклонялись как божествам, наделяя образ крылатого ящера разнообразными качествами, которых лишены обычные смертные. Со временем о них забыли все, кроме изначального участия в сотворении, а так же того, что они призвали в Паутину чуждых созданий извне, которые уничтожили уже множество миров. Что конкретно вы хотите услышать от меня кроме общих сведений? — чуть склоняю голову вправо, смотрю в глаза Дессанира. Неприятный тип.

Он улыбается, от чего на пухлых щеках появляются симпатичные ямочки.

— Та услуга, о которой я вынужден просить вас, уважаемая Аррлея, напрямую связана со всем тем, что вы уже сказали. Ваш покорный слуга является членом Межмировой Гильдии Магов(МГМ), которая объединяет большинство населенных миров Паутины. Самые выдающиеся ученые мужи из разных миров многие столетия ищут выход из сложившейся ситуации, суть которой в том, что нас действительно оставили на растерзание созданиям Тьмы. Вынужден сообщить вам, дорогая Аррлея, что история создания Паутины миров драконами имеет под собой гораздо более прочную основу, нежели нам хотелось бы верить. Нас действительно создали крылатые властители, как ни прискорбно это признавать. — Три «ха» от злобного скептика в моем лице. Не вслух, разумеется. — Недавно была доказана теория, благодаря которой мы надеемся сей животрепещущий вопрос решить, для чего нам и нужна именно ваша помощь.

— Но почему? — холодность и официальность даются мне из последних сил. Одолевает непростительное для выпускника Академии желание оказаться подальше от этого человека, хотя никаких причин этого действительно нет. Усилием воли затыкаю рот инстинкту, сосредотачиваюсь на собеседниках. Которые, к слову сказать, нахально игнорируют мой вопрос.

— Расскажите о способностях, которыми вы обладаете как выпускница Боевой Академии.

— Разве вы не ознакомились с моим досье, раз заказ делаете именно на меня? — Учитель хмурит брови в унисон с Ректором. Затыкаюсь, отвечаю.

— Кроме обращения с различными видами холодного и стрелкового оружия, отлично владею магией Огня, Земли. Воздушная магия на среднем уровне, Водная — на начальном, магия Смерти так же на среднем уровне — у меня на нее аллергия. Изучала магию различных народов, нетрадиционную, специализируюсь по волшебным травам нескольких миров, мастер маскировки и шпионажа, могу играть роль представителя любого сословия, хорошо знаю этикет различных миров и королевств. — Замолкаю. Вроде бы основные навыки перечислила. Половиной этого богатства обладают так же одаренные выпускники других подобных заведений. Дело не в умениях, а в умении этими умениями распорядиться. Простите за каламбур.

— Пирокинез, телекинез, гипноз? — серьезно уточняет Дессанир.

— Владею хорошо, слабо владею, не владею, — комментирую вопрос заказчика и уточняю: — Кроме этого иммунитет ко многим болезням и ядам.

— Отлично, — складывается впечатление, что человека обуревает желание радостно потереть руки в предвкушении. — Магия крови?

— Меньше, чем плохо. — это я серьезно. Ректор с Учителем почти рефлекторно дергаются. Да знаю я, знаю, никакой магии крови в моем исполнении ближе, чем на расстоянии целого мира от Академии. А про свои неофициальные эксперименты я и не докладывала.

Уважаемый заказчик оглянулся на Ректора.

— Почему такая необычная реакция на вопрос о магии крови?

— Хмм, выпускница Аррлея демонстрирует несколько…мм…необычное реагирование на заклинания данного вида магии. Вы, Дессанир, прибыли к нам из другого мира, но если помните, лет пять назад было землетрясение, разрушившее несколько кварталов вокруг Академии? Громкая поднялась тогда шумиха. Так вот, это как раз то, что я имею ввиду, подразумевая ее «реакцию». До того, как произошло землетрясение, это было стандартное заклинание из курса некромантии по вызову призрака умершего. Самое интересное, что призрак все же явился. Через пару дней. Но, не будем отвлекаться.

Дессанир перевел недоверчивый взгляд на меня. Еще бы, с таким редким видом humanus magicus nenormalnus он раньше не сталкивался, а в официальном досье о таком не пишут.

— В целом, я услышал все, что меня интересовало. Теперь, позвольте мне коротко ввести вас в курс дела, после чего можно будет перейти к сути моего заказа.

Ректор и Учитель со «скромной просьбой» уже ознакомились. А я про себя подумала, что уважаемый заказчик еще полдня будет тратить время на хождение вокруг да около, прежде чем мы услышим, что ему от меня все-таки надо. И почему, собственно, именно от меня.

— Итак, — начал вещать Дессанир, — вернемся к сотворению Паутины миров.

* * *

Когда-то давным-давно на том месте великой бесконечности, где сейчас находится Паутина миров, не было ничего. Пустота. Тьма. В этой пустоте лилась река времени, не имеющая начала и конца, в ней обитали твари первозданного Хаоса, осмыслить суть которых не под силу ни одному смертному. Затем среди пустоты и текущих вод реки зародилось зерно порядка, и появилось непостижимое сознание, которое мы могли бы назвать Богом. Этот высший разум существовал бессчетное количество лет в постоянном противостоянии с изначальным Хаосом, поскольку два противоположных полюса не могут не конфликтовать между собой. Бог создал других себе подобных, чтобы они могли помочь ему в бесконечной борьбе.

Потом появились драконы, крылатые властители. Откуда они взялись в нашей реальности и кто из детей Бога сотворил их самих — никто не знает, так же неизвестны причины, побудившие их создать Первый мир в Паутине, но начало существованию упорядоченной вселенной среди безумного Хаоса было положено. До наших времен, к сожалению, не дошли точные сведения о том, кто такие были драконы. Поэтому все, что мы можем сказать — они были. Спасибо и на этом.

Драконье племя никогда не было многочисленным, несколько сотен особей, согласно тем неясным легендам, которые удалось собрать по мирам исследователям МГМ. Те же древние предания утверждают, что это были существа мудрые, но непоследовательные, с нечеловеческой логикой и чуждым восприятием, непостижимым понятием о справедливости и сути человеческой жизни, воплощения стихий, подчас безумно жестокие и кровавые.

После создания Первого мира Паутины, драконы создали остальные миры, вдохнув в них жизнь, после чего устранились от участия в развитии миров, удовлетворяясь простым наблюдением. Им поклонялись как самым высшим существам, ставили храмы и приносили жертвы. Властители же являли себя мельком, не ввязываясь в жизнь и проблемы своих творений. Исключением были изредка рождающиеся молодые драконы. Они принимали человеческий облик и под видом простых смертных путешествовали по мирам Паутины, получая знания, обучая понравившихся им созданий крупицам своей магии, но часто оставляя за собой выжженные своим огнем пустыни. Поскольку, как уже упоминалось ранее, крылатые властители обладали сознанием, недоступным смертным, такие понятия как дружба, любовь и преданность по отношению к своим творениям просто не могли появиться у надменных созданий. Они могла править империями, вести кровопролитные войны друг с другом, воспринимая все как игру. Жестоки были драконы. Жестоки, но прекрасны. И бессмертны. Сколько раз были попытки убить драконов, они всегда возвращались. Еще более злые, естественно, и карали виновников так, что миры вздрагивали от ужаса. Ни яды, ни магия, ни сталь не могли остановить крылатых. Тело дракона с вырезанным сердцем через несколько минут становилось прахом на глазах у многих свидетелей, после чего этот самый дракон появлялся, когда о нем почти успевали забыть и мстил. По преданиям далекой старины нам известно, что драконы могли умереть только тогда, когда хотели сами расстаться с жизнью. Случалось такое, конечно, нечасто. Как могли люди соперничать с этими существами? Мы для них были всего лишь игрушкой. Развлечением. От какой вселенской скуки решили первые драконы создать Паутину миров? Нам не дано этого знать. Но появившись, мы имели право на существование.

Много тысячелетий миры существовали бок о бок со своими создателями. Не все так ужасно, как могло показаться. Как уже было сказано ранее, какое-то свое понятие о справедливости было и у этих нечеловеческих созданий. Людей, которые добровольно служили драконам, было много, это был шанс получить такие знания, которые и не снились смертным, а так же, как мечтало большинство, приблизиться хоть на миг к потенциальному бессмертию. Была ли в этом хоть крупица правды? Не осталось никого, кто мог бы правдиво ответить на этот вопрос. По тем же древним легендам, кровь дракона, добровольно отданная, могла исцелять от смертельных ран, излечить от любых болезней, придать сил и усилить в сотни раз любой магический ритуал, а забранная насильно служила источником неимоверных проклятий для того, кто мог осмелиться на подобное святотатство. Присутствие драконов и их магии, как нам кажется, защищало Паутину миров от вторжения других древних созданий, существующих во вселенной. Те твари и монстры, которые появлялись в наших мирах, были всего лишь порождением природы миров. Хищниками, поддерживающими естественный отбор.

Так существовала Паутина миров. Пока в один прекрасный (или не очень) момент драконам не наскучили игры. И они не ушли, бросив Паутину без всякой защиты. Зачем заботиться о ненужном творении? Драконы своим уходом открыли путь в Паутину миров порождениям Тьмы, и тогда все живое прокляло своих создателей. Это произошло почти тысячу лет назад.

Первый мир был уничтожен быстрее всего. Теперь на месте прекрасных лесов, рек, океанов и гор только голые мертвые камни. Темные твари разрушали все, к чему прикасались, в чем была хоть крупица порядка. К настоящему моменту Паутина насчитывает несколько сотен мертвых миров.

Из-за нарушения равновесия порядка и хаоса, начали происходить ужасные вещи. В мирах стали реже рождаться дети, их наводнили неизвестные болезни, увеличились вспышки агрессии и вражды между различными расами. Даже в тех местах, куда пока не смогли проникнуть исчадия Тьмы, начались мутации среди хищников, порождающие порой просто неимоверных существ. По официальным данным МГМ население Паутины миров за последнюю тысячу лет сократилось вдвое. Неофициальная статистика еще страшнее.

Не так давно, лет сто назад, ведущие маги Гильдии начали проверять на практике одну из теорий, которые разрабатывались несколько столетий в попытках избавить наши миры от нашествия тварей Хаоса. Это, конечно, не те создания, которые и по сей день существуют за пределами нашего мироздания в реке времени, но от этого легче не становится. Если вы, дорогая, когда-либо попадали в мертвые миры, вы могли видеть результаты деятельности этих тварей. Быстрые, мало заметные, обладающие коллективным сознанием, действующие стаей уродцы, которые не поддаются никакому описанию, они питаются тем, что было сотворено руками живущих в Паутине. Плоть, эмоции, вещи, жилища, выращенные нами деревья…После них остается безжизненная земля, на которой никогда уже не будет расти трава. Не буду подробно останавливаться на знамениях, позициях звезд и магических ритуалах, которые помогали нам в исследованиях, но если есть хоть малейшая надежда избавиться от того небытия, которое олицетворяет нашествие тварей Хаоса, мы должны рискнуть.

Так вот. Благодаря исследованиям МГМ, мы пришли к выводу, что в Паутине есть существо, кровно связанное с драконами либо их создателями. В разные годы, в разных мирах были зафиксированы едва уловимые возмущения магического эфира, окутывающего нашу реальность тончайшим незримым полотном. Мертвые миры лишены магии, там нет такого явления как эфир. Поэтому исследователей весьма заинтересовали изменения в строении ткани эфира, так называемой ауре миров, которая присуща всем живым существам. В тех местах, где были возмущения, эфир истончался, становясь более проницаемым для воздействий извне. Угадайте, что случалось потом? Через ослабленную ткань магической защиты начинала сочиться тьма, в таких мирах резко возрастало влияние Хаоса, смертность и все, что сопровождает близящийся Армагеддец. Армагеддон в смысле. Извините.

Первая зафиксированная информация о подобных явлениях появилась лет восемьсот назад. Примерно тогда же и были созданы Межмировая Гильдия Магов, боевая Академия Астана, Школа Теней на Т'Хаян, Корпус Каменных наемников в Сканнендейле и разные другие славные учреждения, которые помогают населению Паутины миров справляться с неприятностями за определенную плату или из любви к искусству. Хе-хе.

Через несколько сотен лет после того, как лучшие маги объединили усилия в своих изысканиях, мы выяснили, что загадочное существо, вызывающее медленную и неотвратимую гибель нашей цивилизации находится в состоянии стазиса. То есть, ни живо, ни мертво, не дышит, не двигается, не мыслит. А возмущения магической ткани вызывают его отражения. Каким невиданным способом этой твари удалось разделить себя на почти равные части, современной магической науке не дано узнать. Но данные отражения втечение ряда столетий в разных мирах занимали ведущие места среди выдающихся политиков, воителей и магов различных народов, под меняющимися личинами влияли на развитие государств и народов. Это даже хуже, чем редкие проникновения монстров с изнанки миров. Это существо может разрушить нашу цивилизацию быстрее и вернее, тварям Тьмы достанется тупое стадо животных, ничего не чувствующее, не мыслящее, не осознающее себя. Вы должны его уничтожить!

* * *

— Вы должны его уничтожить! — Дессанир кричит эту фразу, дико вытаращив глаза, руки до боли сжаты в кулаки. — Мы не можем позволить ему разрушить все, что тысячелетиями создавали!

Так и думала, что закончится лекция по истории чем-нибудь подобным. Бла-бла-бла, мир гибнет, спасай его, Аррлея. Спасибо большое. Я не нанималась спасать миры, вам это не по карману, уважаемый. Дураков нет. Мне известно прекрасно, что все шишки, виселицы, отравленные кинжалы, предатели и прочие приятные составляющие процесса спасения достаются новоявленному герою. Один раз сдуру взялась за заказ защитить королевство от переворота. Три кинжала с болезненным ядом, пять дротиков из-за угла, два бокала с отравленным вином и толпы желающих избавиться от меня в относительно честном поединке. Нет уж, никогда не бывает такого, чтобы люди единодушно хотели миру мира. Всегда найдется кучка людей, думающих иначе. Они-то и составляют основных конкурентов на пути пресветлого героя. Свобода, равенство, братство и коллективные мужья это утопия. Я самоубийца? Нет. Хорошо, что кодекс Академии позволяет отклонять глупые, невыгодные или заведомо невыполнимые задания.

Вся эта тирада проносится у меня в голове, на лице же не дрогнул ни один мускул. Ни единым движением не выказываю Дессаниру реакцию на предыдущий рассказ и вспышку эмоций в конце. Задаю вопрос:

— Вы упоминали, Дессанир, что существо, вызывающее возмущения в ткани эфира, кровно связано с драконами. Что вы имели ввиду?

Мужчина уселся на край скамьи, поправил мантию. Во время рассказа он ходил кругами вокруг меня по черно-белому мрамору пола.

— Согласно немногим сохранившимся запискам магов, живших во времена правления драконов в мирах Паутины, кровь драконов помимо остальных магических свойств, вызывает возмущения в эфире, изменяя плотность магического покрова. Пока драконы были заинтересованы в сохранности той вселенной, где обитали, их сила была направлена на укрепление защиты. После того, как последний дракон ушел из Паутины, защитные свойства крови драконов иссякли, так что теперь нас спасает лишь та магия, которая была вложена в миры при их создании, и наши, образно говоря, молитвы.

— Вы хотите сказать, что предполагаете, будто неизвестное существо, разрушающее ауру миров, это дракон?

— Нет, милая леди, — усмехнулся Дессанир. — Был бы это дракон, наш мир или уже перестал бы существовать, или стал бы недоступен для тварей Хаоса. Кроме того, следы присутствия драконьей магии очень слабы, это никак не может быть дракон. А вот кто-то, кто связан кровными узами с драконами, их потомок или тот, с кем крылатые властители делились жизненной влагой — все это вполне возможно.

— Как вы представляете себе уничтожение существа, находящегося в стазисе, местонахождение которого нельзя определить? Боюсь предположить, что кроме этой проблемы, встает еще вопрос о подходящем оружии.

— Вы совершенно правы, миледи Аррлея. — голос мага на долю секунды становится жестким и царапающим. Как ветер в пустыне. — После всех лет исследований мы так и не смогли определить, где находится, так сказать, основа, источник возмущений, само существо. Зато у нас есть часть слепка его ауры, по которому вы найдете одно за другие его отражения, уничтожите их, после чего сама тварь, создавшая их, должна будет проявить себя. Об оружии можно будет говорить после того, как мы заручимся вашим согласием.

— Почему вы выбрали меня для исполнения этого задания? — прежде чем отказываться, надо удовлетворить вечно голодного зверя, имя которому любопытство. Неистребимое мучительное чувство, не одну сотню раз заставлявшее меня вляпаться по самые уши в кичирий навоз.

Дессанир сделал хитрые глаза, переступил с ноги на ногу, завел руки за спину. Короче — явно не хочет говорить правду.

— Видите ли, милая барышня, в ближайшие пару сотен лет вы единственная обладающая возможным потенциалом, чтобы справиться с возложенной на вас задачей.

Этикет, хмыр его дери, не позволяет гордо задрать нос. Бочку меда я получила, теперь должна быть прилагающаяся к ней большущая лопата дегтя. Жду.

— Вы, моя дорогая, обладаете массой знаний и навыков, которые помогают выбираться из любой, не побоюсь этого слова, ситуации, где сложили бы головы тысячи других претендентов. Но это не главное, поскольку многие выдающиеся выпускники вашей Академии, тех же Каменных наемников или Школы теней владеют боевыми искусствами не хуже вас, уж простите, а имея за плечами столетний опыт даже лучше. Вы, Аррлея, искусный маг, одаренный природой весьма щедро, но есть среди МГМ такие индивидуумы, которым не помеха ваш магический арсенал. Грубо говоря, вы яркая личность, миледи, интересная, способная на многое, но не уникум. Однако вы единственная, кому благодаря применению всех ваших способностей и чего-то, о чем вы сама и не подозреваете, может быть удастся исполнить то, что наши лучшие прорицатели узнали от звезд. Нам нужна именно Аррлея из Астана, сирота в шесть лет отданная на обучение на специальность боевого мага, выпускница боевой Академии 994 года от Исхода по новому летоисчислению.

Спасибо, дорогой товарищ заказчик, приятно, когда тебе сообщают, что ты в общем-то, середнячок. Ну и какого хмыра тогда я тут трачу время на выслушивание разглагольствований о том, что есть в мирах бойцы и поспособней? На самом деле есть, не страдаю манией величия. Есть более способные воины, маги, шпионы и за пределами академии. Но совместить нашу способность выживать после отравлений, терактов, покушений, эпидемий, навыки обращения с оружием, магии и прочие штуки, которым совокупно не учат нигде, кроме Академии, этим больше никто не может похвастаться. Как я уже упоминала, мы идем к цели до тех пор, пока не достигнем ее, и только смерть может разлучить нас, хе-хе, мрачный юмор. Но тогда, если заказчик настаивает на выполнении задания, к твоей цели идет другой боец Академии. И сколько бы жизней не было нужно, наш контракт всегда будет исполнен. Вот почему услуги так дороги. Вот почему мне интересно, что мне предложит жизнерадостный дядя Дессанир за сложение буйной головы на благо родной Паутины миров. Так что я даже не обижаюсь на «середнячка». Почти.

— Чем вы можете заинтересовать боевого мага Академии, входящего в лучшую десятку выпускников своего года? Несмотря на то, что, как вы выразились, я не являюсь уникумом. Подобный заказ является достаточно трудоемким, потребуется затратить много материальных ресурсов, энергии, жизненных сил и времени на его выполнение.

— Кроме того, что МГМ уже оплатила взнос за внеочередное и срочное рассмотрение нашего заказа, мы, разумеется, оплачиваем ваше проживание во всех гостиницах и постоялых дворах Паутины, двухразовое питание, транспорт и необходимые издержки в пределах разумного. Кроме того, в филиалах Академии вы сможете пополнять резерв магической силы по мере расходования оной. Это, разумеется, даже не оговаривается. После выполнения задания нами выплачивается некоторая сумма, которая полностью покрывает траты Академии на ваше пятнадцатилетнее обучение, то есть вы становитесь свободным Боевым магом. — Дессанир коварно замолкает, вынуждая меня проявить интерес, поскольку тон его свидетельствует о том, что самое вкусное оставлено на десерт. Пусть подавится.

На самом деле, того, что он перечислил, достаточно, чтобы соблазнить любого здравомыслящего выпускника Академии. Обучение обходится нам в такую бешеную сумму, что после выпуска многие вынуждены еще от пяти до десяти лет работать на благо нашего дражайшего учебного заведения. Из которых я честно отработала четыре, а обретение свободы воли и выбора маячило где-то в необозримом светлом будущем. Такие прибыльные заказы попадаются счастливчикам раз на тысячу. Только почему у меня складывается ощущение, будто я сую голову в мусоловку? Только такой мус может и цапнуть, мало не покажется. Посему ровным голосом начинаю формулировать отказ.

— Уважаемый Дессанир, вынуждена… — Невежда перебивает меня на полуслове, не уловив, видимо, моего настроя. Зато его прекрасно услышали Ректор и Учитель, переглянувшись за спиной мага, который по прежнему стоял передо мной, расписывая прелести себя как заказчика. Угу.

— Кроме того, МГМ готово поделиться с вами историей вашей семьи, дорогая.

Сто очков в мою пользу, я даже не вздрогнула при этих словах. Только чуть опустила ресницы, чтобы он не увидел зрачков, превратившихся в тонкие вертикальные полоски. Усилием воли исправила последствия своей несдержанности, посмотрела в зеленые глаза мага.

— Что дает вам основания так утверждать, милейший Дессанир? Я сирота, у меня нет семьи. — При последних словах ледяной сквозняк пронесся по залу, оставляя узор инея на стенах. Маг не заметил или сделал вид, Учитель движением бровей отменил нашествие ледников и скорчил укоризненную гримасу, умудрившись не изменить вежливо-внимательное выражение лица. Мастер, что и говорить.

С тех пор, как я научилась более-менее сносно колдовать, половина свободного времени у меня ушло на поиски хоть одной живой души, с кем я была бы связана родственными узами. К слову сказать, в мире мертвых ни одного родственника тоже не нашлось. Сотни миров я исходила, выполняя тысячи различных заданий, нигде не было и отдаленного намека на то, что когда-то под небесами того или иного мира была рождена девочка с именем Аррлея.

Как меня просветили в приюте, где я воспитывалась до шести лет, кто-то оставил новорожденного ребенка там, причем не на пороге, как делают все приличные (учитывая описываемую ситуацию скорее даже неприличные) люди, а в детской, среди других спящих детишек. Пару часов после этого сотрудники приюта еще спали блаженным сном, потом няньки и кормилицы сбежались в спальню, разбуженные мощным ревом вполне здоровенького голодного детеныша. Ни тогда, ни потом никто так и не смог понять, как я очутилась внутри. На животике у меня какой-то растительной краской было выведено имя, так что воспитатели не стали придумывать ничего нового. В общем, история получилась как в классическом эльфийском романе, где главная героиня, какая-нибудь принцесса\королевна\царевна, похищена в младенчестве злобными врагами, потом она вырастает и по медальону\перстню\родинке силы добра вдруг определяют ее принадлежность к аристократическому роду. И все счастливы, включая принца на белом мерршессе, который обязательно влюбляется в высокородную сиротку.

Никаких опознавательных драгоценностей со мной оставлено не было, прав на ребенка никто не заявлял, поэтому, учитывая бесконтрольный магический дар и задиристый нрав, дорогие наставники с облегчением сдали меня в Боевую Академию. Премного благодарна, как представлю, что могла бы сейчас быть служанкой где-нибудь, или женой какого-нибудь не особо зажиточного крестьянина. Нет уж, лучше своя судьба, которую я, благодаря хорошим учителям, могу встретить во всеоружии в прямом смысле этого слова. А семья…Хотела бы верить, что я просто не нашла еще мир, в котором живы мои родные.

А теперь вернемся к тому наглецу, который вздумал утверждать, будто знает обо мне что-то такое, что не известно мне самой.

— Видите ли, дорогая, мы очень тщательно подходим к решению любых проблем. Та услуга, о которой мы просим вас, является исключительной. И мы вполне осознаем, что и предлагать вам мы должны тоже нечто очень, очень исключительное. — В тоне Дессанира проскальзывают мурчащие нотки, как у кота, поймавшего муса. Толстого вкусного муса.

— Я внимательно слушаю вас, — мой голос словно теплый летний ветерок, обволакивает собеседников, показывая, что мое внимание безраздельно принадлежит им. Голосовые трюки — мощное оружие.

— Как только мы поняли, что для выполнения нашей миссии не годится первый попавшийся наемник, МГМ очень кропотливо собирала сведения о будущем исполнителе. Как я уже упоминал ранее, в ближайшие двести лет вы одна способны остановить то существо, которое губит наши миры. Предыдущая наша попытка не удалась. Да-да, мы уже пытались достать этого негодяя, шестьдесят лет назад ученик Школы Теней взялся выполнить нашу миссию. К сожалению, он погиб. Но суть не в этом. — Хе-хе, милый циничный юмор. Дядя, будешь ли ты так же шутить, если речь пойдет о твоей жизни? Он продолжал. — МГМ тщательно изучала личности возможных исполнителей, а так же те выгоды, которые мы могли бы им предложить. После того, как звезды окончательно указали на вас, Аррлея, семь лет назад, мы начали искать способ уговорить вас дать свое согласие. Хотелось бы верить, что нам это все же удалось.

Хмырья морда, улыбается он! И нечего так понимающе на меня глядеть, Учитель, вы знаете, как это важно для меня. Ректор вообще сделал вид, что его тут нет. Сволочи.

— Позвольте полюбопытствовать, Дессанир, что вы предложили предыдущему…мм… кандидату? — чуть наклоняю голову, испытующе глядя в зеленые глаза.

— Видите ли, Аррлея, несмотря на особые способности, внешний облик, возраст и прочую чепуху, все мы люди. Хлой не мог иметь детей. МГМ смогла решить эту проблему в обмен на согласие помочь.

Я подавилась возгласом: «Это невозможно»! не соответствующим званию боевого мага. Бесплодие было неизлечимо ни в одном из миров никаким способом. Очевидно, ученые хмыры из Гильдии нашли способ избавить многих мужчин и женщин от этого проклятья, но, судя по всему, секрет явно не станет достоянием широкой общественности. Сволочи. Я уже говорила?

Ректор и Учитель встали со скамьи, подошли к Дессаниру и встали у него по бокам. Учитель Рра своим низким приятным голосом начинает меня уговаривать. Точнее, звучит все как отстраненное размышление вслух, но я-то за столько лет его знаю как облупленного. Впрочем, это вполне взаимно.

— Выпускница Аррлея, как вы знаете, стены этого зала заговорены от магии, проклятий и лжи, а то, боюсь, многие экзаменуемые подверглись бы искусу соврать что-нибудь правдоподобное во время защиты. — Киваю, понимая, к чему ведет старый хитрец. — Вы вольны выбирать.

А ректор добавил:

— Цена соответствует уровню сложности задания. Кроме того, Аррлея, разве вы не хотите остаться в памяти потомков как человек, спасший великую цивилизацию от возможного уничтожения? — мрачный взгляд в сторону Ректора. Хорошо, что он не читает мои мысли. Была бы я порота за непочтение, как в старые недобрые времена.

Чувствую, что подкладываю себе громадную такую свинью, отвечаю.

— Я согласна. — Назад дороги нет. И произношу формальную фразу, означающую заключение контракта. — Я, Аррлея, обязуюсь убить существо, ауру которого дает заказчик, в обмен на информацию о своем происхождении. — Вливаю в слова немного силы, засветившиеся бланки контрактов заполняются сами собой, затем один из них появляется передо мной, второй перед магом. Хором произносим: «Контракт заключен»! и прикладываем ладони к специально очерченному месту внизу бланка. Отпечаток ладони, закрепленный магией, остается на бумаге, которая через пару секунд растворяется в воздухе. Нерушимый магический контракт, расторгнуть который можно только по обоюдному желанию либо после исполнения сторонами договоренности.

На этом формальная часть закончена, и я могу, наконец-то, встать с неудобного жесткого кресла, на котором отсидела себе все мягкое место.

— Аррлея, мы будем выходить с вами на связь по мере того, как будут видны ваши успехи в поисках. Кроме того, через несколько дней нам надо будет встретиться, чтобы обсудить вопрос об оружии, — говорит Дессанир, отвешивая светский поклон. Киваю ему, прощаюсь с учителем.

— Вы можете вызвать меня через кристалл связи. Поскольку между нами действует договор Академии, для вас я буду доступна в поиске, и мы сможем договориться о встрече.

— Прекрасно, на этом разрешите откланяться! — маг скрылся в дверях, подхватив полы длинной мантии.

Я обернулась к Учителю.

— Ох, как я зла, вы себе даже не представляете! — даже ногой топнула, благо, каменные полы вполне способны выдержать и не такие эмоции.

— Лея, ты же знаешь, он не врал нам! — Учитель укоризненно сделал брови домиком, пытаясь вызвать муки совести там, где сия дама никогда не обитала.

— Угу, а вы, уважаемый Ректор, догадались чем меня можно уговорить, хе, памятью потомков. Еще бы памятник предложили построить!

Ректор сердито зыркнул из-под кустистых бровей.

— Не вздумай разговаривать со мной в таком тоне, девчонка! Твое несносное поведение намного перевешивает пользу от твоих способностей! Был бы у тебя характер помягче, цены б тебе не было!

— Был бы у меня характер помягче после обучения? Смеетесь? — насмешливо изгибаю бровь. Угу, большая часть выпускников торжественно-серезны, либо холодны как ледышки, либо вообще не способны на эмоции. А мы, оставшаяся меньшая половина (половина не бывает большей или меньшей, хотя большая половина людей этого не понимает) спасаемся сарказмом, цинизмом, извращенным чувством юмора и прочими штучками, доводящими окружающих до белого каления. Вам ли не знать, дорогой Ректор.

— Смотрю на тебя, Аррлея, и сам удивляюсь пределам собственного терпения, — улыбается Учитель Рра. — А желание оттаскать тебя за уши как в самый первый год обучения, обуревает меня прямо-таки с маниакальным упорством.

На всякий случай отпрыгиваю от него подальше. Мало ли. Вдруг поддастся…маниакальному желанию.

— Если забыть все остальное, что нам наговорил уважаемый заказчик, что ты об этом думаешь, девочка? — оба смотрят на меня испытующе.

— Что думаю? Хмырово будет. Ой. Ну, вы меня поняли. Если все сказанное Дессаниром правда, то противник у меня будет более чем компетентный. Чем на него воздействовать? Разве что женским обаянием. — Невесело показываю зубы в подобии улыбки. — На самом деле…я должна, понимаете? Просто обязана попытаться. Этот хмыр не лгал, ему действительно известно что-то о моей семье. Кроме того, все может оказаться не так грустно, все же и я не последняя двоечница в Академии. И не с такими справлялись.

— Лея…

— Не готова пока ничего обсуждать, простите. Поговорим потом, хорошо? — позорно удираю из зала демонстраций. Эмоции, чтоб вас! Угораздило меня сохранить все до капли в процессе обучения. Вот и мучаюсь. Сердито отбрасываю косу на спину, расстегиваю пару верхних пуговиц на рубашке. Теперь можно дышать, думать и…поесть. Плохое настроение вызывает зверский аппетит!

Глава 4

Покинув зал демонстраций в не самом радужном настроении, я мчалась по черно-белому коридору, не особо глядя по сторонам. В спину мне полетели насмешливые слова:

— Княжна Лиддарская снова несется как на пожар, отсутствие благородного воспитания налицо!

От возмущения резко останавливаюсь, заодно чуть не врезавшись в стоящих на пути преподавателей. Коса чувствительно хлестнула по спине. Медленно поворачиваюсь, придавая своему лицу выражение, которому позавидовала бы как минимум правительница целого мира. Высокомерное, надменное и горделивое.

— Как я вижу, графиня дей Фьорино своим благородным воспитанием с детства обижена, раз тычет им в лицо всем окружающим.

На меня глядела хитрющими зелеными глазами рыжевато-русая худенькая девица с задиристым носиком в веснушках. Несколько секунд смотрим друг на друга, соревнуясь в номинации «самая отмороженная благородная физиономия века», затем смеемся и обнимаемся!

— Лизка, что ты тут делаешь? — улыбаюсь, хлопаю подружку по спине.

— Как что? Мимо проходила, — хихикает та, внимательно меня разглядывая. Одета она не в форму, штанишки, кружевная кольчужная рубашка эльфийской работы, красный плащ. — Только что сдалась заказчику. Пока свободна, до следующего раза.

Значит, ничто не мешает мне, подцепив рыжую под локоток, утащить ее с собой в ближайший трактир, где можно будет неторопясь поделиться своими мыслями и узнать последние новости из жизни настоящих потомственных аристократок.

— Позвольте, дорогая графиня, пригласить вас откушать поздний завтрак в ближайший общепит сиречь таверну, — к концу моей высокопарной тирады Лизелокки скалилась во все зубы.

— О, с удовольствием, моя дорогая княгиня. И пусть удавится хозяин заведения от счастья накормить столь сиятельных дам!

И мы вприпрыжку рванули к выходу из здания главного корпуса Академии, вызывая недоуменные взгляды учеников и неодобрительные хмыканья наставников.

Лизелокки дей Фьорино, графиня Исларская, младшая дочь графа в одном очень отдаленном и очень богатом мире. Старший отпрыск там наследует титул, имущество, состояние. А самым младшим приходится вертеться, чтобы не посрамить высокий или не очень титул, за которым во многих случаях скрывался жалкий процент от состояния семьи, зачастую заключающийся лишь в самом отпрыске. Традиции, ничего не поделаешь. Так вот, моя дорогая подруженька, воспользовалась в полной мере традициями, безграничной любовью папеньки и старших братьев, которым достались кроме всего прочего ум и смекалка почтенного родителя, а так же необходимость трудиться на политическом поприще на благо родного королевства. В результате чего сбежала в восемнадцать лет из-под венца прямо в Боевую Академию. Злорадно показывая язык закрывшимся за спиной воротам, отрезавшим беглянку от злющих братцев. Политика никак не привлекала веселую, умную и хитрую девицу, ей было интереснее мотаться по разным мирам, размахивая мечом, зарабатывая собственное состояние самостоятельно. Кого только не увлекает волшебное слово «приключения»?

На факультете воителей учеба занимает семь лет, первый год ей зачли за два из-за хорошей подготовки: малышка оказалась всерьез неравнодушна к коляще-режуще-стреляющим предметам, так что учебное заведение пополнилось еще одним перспективным студентом. Лиза старше меня на три года, мы познакомились через несколько месяцев после того, как ее зачислили. Сначала возникла симпатия, которая со временем переросла в крепкую дружбу. Мы многое пережили вместе, так что сейчас чувствовали себя скорее сестрами, чем подругами-соученицами. Почему она назвала меня княжной? Была одна история. Когда-нибудь расскажу. Но на титул имею полное право, уж поверьте.

Итак, покинув Академию, мы двинулись на поиски заведения, где можно было вкусно хорошо поесть и поговорить.

— Лея, у тебя все в порядке? — спросила меня по дороге подружка, ловко лавируя в уличной толпе.

— Нормально. Скорее, терпимо, — криво усмехаюсь. Лизу не проведешь, она видела, с каким видом я неслась по коридору, кроме того, прекрасно меня знала.

— Ладно, расскажешь потом. Как всегда будешь заедать неприятности здоровенной порцией чего-нибудь вкусного? — эта рыжая язва легко увернулась от моего локтя и засмеялась. Как я уже говорила, мы слишком хорошо знали друг друга и собственные вредные привычки.

— Идите в баню, графиня. Расскажи лучше ты, как провела последние месяцы?

После того, как Лиза закончила Академию, виделись мы крайне редко. Большая удача, что столкнулись с ней сегодня. Задания Академии разбросали нас по разным мирам, мы могли месяцами не видеться, но это никак не влияло на нашу взаимную любовь.

— Провела как обычно. Занималась всякими делами, охраняла одного толстопузого придурка на Т'Хаян, сопровождала партию черных бриллиантов от места добычи до заказчика, валялась в лазарете. Всего по мелочи. Навещала папочку, отбивалась от его очередной идеи сдать меня замуж в политических целях. Старый балбес, — беззлобно ругнулась рыжая при последних словах. Папульку своего она очень любила, только очень не любила его попытки сбагрить дочу под венец. В таких случаях она била какой-нибудь попавшийся под руки фамильный сервиз, топала ногами и потом целый месяц не писала домой писем. Папа подключал братьев, все вместе они вымаливали прощения, через какое-то время комедия повторялась. У графа Лизелокки была единственной и к тому же младшей дочерью, ее мать умерла, когда малышке было лет пять от роду, так что семейные боготворили девочку. Вот и выросла из нее эдакая рыжая ведьмочка. Которая в данный момент уже затягивала меня в широкие двери таверны «Золотая рыба».

Заняв освободившийся столик в центре зала, мы сделали обильный заказ рыбных блюд, которых в ассортименте заведения оказалось более чем прилично. Попивая травяной чай в ожидании еды, Лиза бросала на меня многозначительные взгляды, от которых я старательно пряталась за своей чашкой. Заодно обдумывала, как преподнести все то, что услышала утром.

— Лея, ты уверена, что сегодня стоит придерживаться старой традиции? — подружка первая не выдержала загадочных переглядываний. У нас с ней договоренность обсуждать насущные проблемы после еды, а то на голодный желудок зачастую все выглядит еще мрачнее.

— Лиза, имей терпение! Кроме того, мне нужно как-то упорядочить в своей голове те неприятности, в которые я добровольно влезла по самое небалуй. Не хочется, чтобы тебя смыло волной моих спутанных мыслей, — усмехаюсь, видя, как рыжую затрясло от желания вонзить в меня вилку. — О, вот и моя еда!

Помогаю девушке-разносчице составить с тяжелого подноса тарелки. Знаю, человек не должен зависеть от желаний своего желудка, но попробуйте сказать это ему! Желудку в смысле. Пошлет куда подальше и не постесняется отомстить при случае.

На некоторое время окружающий мир сужается до пределов нескольких восхитительно пахнущих жаренных рыб, хрустящей картошки со специями, овощных оладий с соусом и десерта. Последним наслаждаюсь уже неторопясь, смакуя на языке воздушно-ягодное нечто. Лизелокки судя по всему, была голодна не меньше меня, и теперь с довольным видом сытого человека ковыряла вилкой вишневый пирог.

— Ну что, подружка, теперь можно и поговорить, — сказала я, рисуя кончиком пальца на столешнице несколько рун, вливая в них необходимое количество силы. Нас окружила Сфера Молчания, позволяющая без опасения секретничать, в то время как окружающие слышат ничего не значащую болтовню.

— И во что ты влипла?

— Лиза, ты ведь знаешь, чем я занимаюсь в свободное от работы время?

— Когда не берешься за левую халтуру, не соблазняешь мужиков и не пытаешься жить как человек? Ой, — моя злобная ведьма не успела убрать ноги и получила пинок под столом. — Да ладно тебе, пошутить нельзя! Я знаю, малыш, ты пытаешься найти родных.

— Так вот, с утра один хмыр нехороший сказал, что сможет дать мне информацию о семье взамен на услугу, — смотрю в округлившиеся зеленые глаза Лизы. — Вот это я и называю «вляпаться».

Рассказываю подруге все события сегодняшнего утра, опуская ненужные детали, оставляя лишь суть. Она задумчиво хмурит рыжие бровки.

— Знаешь, дорогая, кроме того, что МГМ поражает своей осведомленностью, драконья теория выглядит не намного правдивей, чем божественное сотворение мира. Никак не могло получиться, что этот Дессанир сумел обойти заклинания правды, которыми напичкан зал демонстраций?

— Лизка, ну как ты себе это представляешь? Зал заклинали десятки наших магистров, МГМ при всем желании силами одного мага не вскрыли бы защиту.

— Это был вариант. И если он не врал, то…Вспомни, что бывает со спасителями миров.

— Я обязана это сделать.

— Лея, детка, — Лиза сжала мою руку, — я знаю. Но мы должны все обдумать. Кроме того, тебе не кажется, что нужно порыться не только в библиотеках насчет древней истории, но и развести МГМ на информацию. Если они считают правдой то, что мы произошли от драконов, почему этой информации нигде нет?

Я задумалась. Лизелокки озвучивала те же мысли, что роились и в моей голове, пока я слушала Дессанира. По различным мирам существуют тысячи разных теорий Сотворения, бредовых и очень бредовых, популярных или нет. В библиотеках можно найти минимум по одной две брошюрки, которые содержат основные постулаты каждой теории. Кроме драконьей. Нам известны хотя бы общие сведения, поскольку отдельным предметом для изучения в Академии была теология. Мало ли с кем придется столкнуться при выполнении задания, а разгневанное божество, пусть даже какое-нибудь мелкое и незначительное в каком-нибудь пантеоне, не чета смертному. Лучше перестраховаться, так решили основатели Академии.

А о драконах данных не было ни в одной публичной библиотеке. Их крайне редко упоминали в народных мифах, причем всегда в роли представителей темных сил, коварных и непредсказуемых. А большинство цивилизованных людей не знали о них ничего конкретного, точнее — при упоминании о драконах каждый представлял себе их по разному. И если теперь выясняется, что Паутину миров создали именно они…Как вы думаете, что будет с творением, которое забыло своего Бога? Ничего хорошего.

Так что помимо поисков подлежащего уничтожению объекта, я должна попутно выяснить, не подставляет ли меня дорогая МГМ, для чего придется каким-то образом проникнуть в их документохранилище. И поискать людей или нелюдей, которые потенциально способны жить больше тысячи лет, чтобы могли помнить, что произошло, когда драконы исчезли. Это все если на секунду представить, что Дессанир не наврал.

— Лея, ты же не думаешь, что будешь заниматься этим делом в одиночку? — Лиза улыбнулась, склонив голову и глядя на меня под углом. Я приподняла бровь.

— Лизка, а с каких это пор ты стала вольной воительницей? Насколько я поняла, на днях ты получаешь новое задание и пропадаешь опять на неопределенный срок. А потом еще и еще.

— Ты права частично. Завтра я действительно сваливаю отсюда по очередному делу какого-нибудь очередного психа, который никогда и меч в руках не держал. Но! Во-первых, надеюсь, это займет не больше пары месяцев. Во-вторых, это последнее задание для освобождения из кабалы нашей дражайшей Академии. Я почти рассчиталась! Так что ты можешь начинать собирать информацию, а я как освобожусь, сразу тебя найду!

Рыжая радостно потирала ладошки, предчувствую скорую свободу. Я была за нее несказанно счастлива, но…Учитывая возможный «божественный» размах предстоящих мероприятий, втягивать в историю лучшую подружку не было никакого желания. Я боевой маг, справлюсь как-нибудь. У меня есть в рукаве пара козырей. Пара десятков козырей, хе-хе.

— Эээ, Лиза… — прерываю восторги подружки осторожным покашливанием. — Я не отказываюсь от твоей помощи, просто…

Лизелокки подозрительно косится на меня, затем упирает руки в бока. При ее росте, учитывая, что она еще и сидит, получилось достаточно комично и вовсе не грозно.

— Послушай, дорогая подруженька. Я так или иначе тебя найду. А все свои отговорки напиши на бумажке и отправь моему папочке, он собирает такие штуки. Либо мы идем на пару бить морду драконам или каким другим хмырьим выродкам, либо мы с тобой больше не сестры! Я воительница или принцесска комнатная? — последнюю фразу Лизка рычит, впившись в мое лицо заледеневшими глазищами.

— Локки, спокойней. Хочешь свернуть шею — не мне тебя отговаривать, упрямая ослица. Только обещай мне не терзать своими призрачными стенаниями после смерти, я этого не выдержу! — закатываю глаза при виде оживившейся бармалейки.

— Еще спасибо мне скажешь, ведьма. От ослицы слышу.

— Будешь обзываться — папе настучу! Запрет в башню и выдаст замуж!

На этом серьезные переговоры закончились, поскольку мы начали швыряться друг в дружку салфетками и прочими ложками-вилками. Ну очень серьезные тетки.

* * *

Лизелокки убежала по каким-то делам, пригрозив сегодня еще посетить меня. Я шагала по людным улицам к постоялому двору. Необходимо было переодеться, наконец, в удобную одежду, а не этот пыточный форменный костюм, а еще сходить в библиотеку Академии. Начались трудовые будни, чем скорее я найду ответы на свои вопросы, тем лучше.

Добравшись до своей комнаты, я натянула любимые штаны и рубашку, обвязала талию зеленым кушаком на восточный манер и собиралась уже идти в библиотеку, но внезапно почувствовала вибрацию кристалла вызова в кармане рубашки. Либо Учитель, либо Дессанир, больше некому. Я положила кристалл на гладкую поверхность стола, на автомате произнесла заклинание Воздушной стены, которое, в принципе, является боевым, но так же мешает собеседнику через кристалл видеть окружающую меня обстановку. Через секунду над кристаллом появилось полупрозрачная уменьшенная копия Дессанира.

— Приветствую, Аррлея, — он изобразил поклон, оглядываясь на клубящийся за моей спиной воздух, отчего предметы в комнате должны были ему казаться одним смазанным пятном.

Я кивнула ему, ожидая, пока маг начнет говорить.

— Мы договаривались, что через несколько дней встретимся, дабы обсудить вопрос о достойном оружии для выполнения задания. Но я взял на себя смелость побеспокоить вас раньше для того, чтобы пригласить вам, дорогая, посетить центральный филиал МГМ в Астане. Возможно, вы сумеете найти что-нибудь полезное среди множества старинных книг, которыми обладает Гильдия.

«Вот так сюрприз! - подумала я. — «Добровольно делятся информацией, смотрите-ка! Если старые хмыры собирали древние рукописи, книги и прочие источники данных хотя бы вполовину так тщательно, как это делали в Академии, там может быть уйма всего! Подавила в себе настойчивое желание прыгать и хлопать в ладоши — у мага может случиться сердечный приступ от удивления, хе-хе.

— Я полностью в вашем распоряжении, — кажется, скрыть алчный, жаждущий знаний взгляд так и не удалось, потому что маг как-то странно усмехнулся и кивнул.

— Аррлея, — Дессанир серьезно внимательно смотрит мне в глаза. Даже в исполнении уменьшенной копии это выглядит внушительно. — Вы очень многое унаследовали от своих предков. Великих предков.

Пока я отхожу от шока и делаю усилие, чтобы не выругаться вслух, этот змей прощается со мной.

— Жду вас через час. Уверен, телепортом вы как раз успеете.

Накрываю ладонью кристалл, прерывая связь, и развеиваю заклинание. Потом все-таки ругаюсь, громко и заковыристо. Несколько секунд сижу, глядя в пустоту, сосредотачиваюсь и вызываю в памяти образ Лизы. Еще мгновение, и связь установлена. Подружка находится в каком-то каменном каземате, стены которого увешаны отнюдь не скромной коллекцией мечей всех возможных форм и размеров, топорами, кинжалами, луками и прочим убийственным инвентарем. Так, с ней все ясно. Маньячка.

Прочитав матерную надпись у меня на лице, Лизелокки скромно спрятала за спину один из экспонатов, который на глаз весил как сама воительница, и спросила:

— Какие новости?

Я постаралась опустить непечатные комментарии. Ничего не может с собой поделать бедная воительница, слово «оружие» действует на нее как валерьянка на кота. Ни один мужчина до сих пор не смог оказать на нее подобного влияния, к одежде и украшениям она вообще равнодушна. Подозреваю, что если граф дей Фьорино хочет когда-нибудь увидеть внуков в исполнении ненаглядной доченьки, ему следует искать кандидата не с именитой родословной, а с большой коллекцией воинских железяк, которым Лизка захочет стать полновластной владелицей.

— Локки, через час меня ждут в филиале МГМ, они разрешают мне покопаться у себя в библиотеке.

— Круто, — кивает подруга. — А в закрытый фонд пустят?

— Смешишь? Закрытый фонд на то и закрытый, чтоб всяких любопытных шпионов вроде меня отваживать.

— Понятно, не пустят. Пойдешь?

— А как же. Посмотрю, как у них с охраной, поразузнаю все и пойду на дело, хе-хе. Кстати, вполне возможно, что сегодня я уйду из Астана в другой мир, так что заранее с тобой прощаюсь. Береги себя, хорошо?

Лиза машинально кивает, разглядывая меня.

— Лея, надеюсь, ты помнишь, о чем мы договорились за завтраком? Я разберусь с делами и найду тебя. Так что будь осторожна и не влезь в неприятности еще глубже.

Мы показали друг другу языки.

— Договорились. Тогда до встречи, надеюсь, что скорой, — Лизка накрывает ладонью ладонь, связь прерывается.

Вздыхаю. Надеюсь, эта рыжая заноза будет загружена работой настолько, что в ближайшие полгода точно не доберется до меня. А за это время, кто знает, могу и справиться со своими проблемами. Надежда умирает последней.

Теперь надо собрать вещи, на всякий случай полностью подготовиться к перемещению в другой мир. На сумке еще несколько лет будут действовать чары, позволяющие запихивать в не в десятки раз больше вещей, чем это предусмотрено ее объемами. Обалденно полезная вещь, купила на одном из рынков в каком-то маленьком мире. У нас таких не производят — настолько энергоемкое заклинание просто не окупится и выжмет досуха силы среднестатистического мага. А моя сумка оказалась артефактом, хоть и подверженным износу. Зато все, что мне может понадобиться, от разнообразного оружия до парочки громоздких вечерних платьев, умещается у меня за спиной. Стоила она целого состояния, но рада, что не поскупилась и отдала пригоршню черных бриллиантов за эту бесценную вещь. Пробовала распутать заклинания, из которых состоит ткань сумки, но ничего не получилось — слишком сложное многослойное плетение. Единственное, что с горем пополам оттуда удалось вычленить, так это частичное исчезновение веса конкретного предмета. В сочетании с другими заклинаниями дает потрясающий эффект и, в отличие от классического варианта, описанного в книгах, у него нет побочного эффекта, благодаря которому вес переходит из одного предмета в другой. Он просто исчезает вопреки закону сохранения магии. Настоящее стопроцентное непознаваемое волшебство.

Торопливо положила в сумку все нужное, что попалось на глаза, начала метаться по комнате проверяя, не забыла ли чего. Оглядываюсь последний раз, затем очерчиваю перед собой круг телепорта, задавая направление. Оказавшись на главной площади Гластока — города, в котором разместился главный филиал МГМ в Астане, выхожу из тени большого фонтана и иду к величественному зданию, где находится один из главных оплотов магии этого мира. Осталось еще пятнадцать минут до встречи с Дессаниром, которые можно потратить с пользой.

Медленно обхожу здание МГМ, придав лицу простоватое восторженное выражение. Под видом любопытного разглядывания, отмечаю некоторые детали, которые стерлись из памяти со времени предыдущего визита в Гласток. Окна на уровне трех человеческих ростов, каменные башни по сторонам света и, насколько могу судить, по фазам местной луны, толстые высокие стены без единой щелки явно сглажены с помощью магии. Над огромным строением висит морок яркой радуги, под которой переливается герб МГМ: посох, обвитый змеей на синем фоне, испускающий звездное сияние каменным набалдашником. Показушники. Уверена, герб и радугу можно увидеть с любого конца города.

Перебираю пальцами витой шнур кошелька, который достала из сумки. Среди обычных монет есть одна золотая, которую я самолично отливала, вплавляя в жидкий еще металл часть своей силы. Это нельзя назвать обычным маячком или отследить магические возмущения над чуть-чуть потертой монеткой, зато вещь, в создании которой я принимала непосредственное участие, смогу найти в любом мире. С магами надо играть по крупному — обычные заклинания в обители МГМ вряд ли долго останутся незамеченными, а я должна получить то, за чем пришла.

Свернула за очередной угол и наткнулась на уборщика, который как раз замахивался метлой на мелкий сор у стены. От неожиданности упала на пятую точку, маг в серой с синим кантом мантии повалился на бок, а кошелек взлетел из моих рук вверх. Мы с уборщиком наблюдали за красивым полетом кошелька, пока тот не приземлился у моих ног, разбрызгав содержимое по мостовой. Зазвенели монетки, раскатываясь вокруг. Только после этого я сделала попытку подняться, а маг-дежурный выдал не совсем цензурную фразу в мой адрес.

— Ой, извините, ради всего святого, господин маг! — благоговейно бормочу извинения, собирая пыльные денежки обратно в кошель. — Никак не хотела оторвать вас от работы!

Изображаю деревенскую дурочку перед грозным дядечкой-магом. На самом деле, уборка территорий в МГМ — функция переходящая среди магов пятого-шестого уровня, то есть самых младших. Раз в пару дней очередной дежурный напяливает серую с синим мантию, вооружается заговоренной метлой и идет мести помещения и дворы с антипыльными заклинаниями. К сожалению, дольше этого срока магия с пылью бороться не может, и процедуру приходится повторять вновь.

— Девушка, у вас что, глаз нету? — рычит на меня уборщик, пока я, стоя на коленях, кладу в кошелек предпоследнюю монетку. — Ходят такие бестолочи, топчут тут, мусорят!

— Пожалуйста, простите, господин! — низко поклонилась сердитому магу и ретировалась за угол. Через полминуты маг заметил золотой, который я не подобрала с земли, и посчитав это достойной оплатой за беспокойство, положил в карман, даже не попытавшись догнать и вернуть достаточно немаленькую сумму. Как можно догадаться, это тот самый золотой, который вышел из-под моих рук. С чувством выполненного долга я зашагала к главному входу, отряхивая коленки. Время встречи настало.

— Добрый день еще раз, дорогая Аррлея, — произносит Дессанир, едва я вошла в ворота МГМ. — Позвольте проводить вас.

— Здравствуйте.

Мы пересекли широкий мощенный двор, прошли сквозь небольшую зеленую аллею к внутреннему входу. Потом поднялись и спустились по нескольким лестницам. С интересом оглянулась: ни разу не была в этом филиале МГМ. В каждом мире у них разные здания, разное внутреннее убранство. Высокие стены здесь были увешаны яркими гобеленами, на полах и лестницах синие пушистые ковры, приглушающие наши шаги. Мимо сновали маги различных ступеней мастерства, одетые в цветные мантии. Полосы на рукавах означали степень мастерства, их цвет — дополнительную специализацию, цвет мантии — принадлежность к какой-либо стихии или виду силы. К слову сказать, на рукаве зеленой мантии Дессанира, цвет которой означал магию жизни, красовалась одна тонкая полоса. Белая. Первое означало, что человек находится на последней ступеньке перед получением звания архимага, второе — магию смерти. Странно, жизнь и смерть, конечно, неразрывны, но подобное объединение сил в одном человеке встречается крайне редко. Чаще всего они развиты у магов по отдельности и объединены со стихиями. В общем, мало того, что товарищ Дессанир мне не нравился с первого взгляда, он ко всему прочему еще и уникум в смысле объединения двух сил. С ним держать ухо востро. Очень свежая и оригинальная мысль. Угу.

Пока в моей голове бешеным галопом носились левые мысли, мы с магом подошли к высоким резным дверям. Дессанир толкнул створки, пропуская меня вперед, и моему изумленному взору открылась одна из самых гигантских библиотек, которые только приходилось встречать. Услышала, как вредный маг усмехнулся моей отвисшей челюсти. Хмыр с ним, я бы тут поселилась на пару веков! Это ж сколько лет они копили добро? Если повезет, можно будет накопать в залежах ценной информации данные о драконах. Если не повезет — придется лезть в закрытый фонд.

Дессанир познакомил меня со сгорбленным старичком в голубой мантии, магом шестой ступени.

— Аррлея, представляю вам уважаемого Сандра. Он является хранителем нашей библиотеки и сможет помочь вам получить знания обо всем, что есть в нашем распоряжении.

— Очень приятно, — пожимаю сухую крепкую руку Сандра.

— Дорогая, — отвлекает меня от разглядывания книжных полок Дессанир, — я вас покину. Вы можете пробыть здесь так долго, как считаете нужным. Если проголодаетесь, поднимитесь отсюда на первый этаж в нашу столовую, вас накормят. Когда почувствуете усталость — вызовите меня через кристалл, я провожу вас в гостевые покои, — я кивала в ответ на все уточнения. — Желаю с пользой провести время.

— До свиданья, — прощаемся мы с магом, теперь можно мучить вопросами бедного хранителя библиотеки.

— Скажите, Сандр, где я могу увидеть перечень книг? Я понимаю, их очень много, но должна ведь быть какая-то систематизация?

— Уважаемая Аррлея, есть общая классификация имеющихся книг, они систематизированы по темам и разделам, на каждом стеллаже стоят метки, показывающие, к какой теме относится ряд. Полный перечень есть только у меня в голове, — при этих словах старик улыбается. — Видите ли, я страдаю таким пороком как идеальная память, так что все мои знания в вашем распоряжении. Уже больше восьмисот лет я служу в этой библиотеке, посему рад помочь.

Мысленно подбираю отпавшую челюсть. Как маг Сандр едва ли дотягивает до пятой ступени, на рукавах его мантии шесть полос. Но феноменальная память при таких способностях? Чудо! Что ж, буду терзать это чудо!

— Мне нужны книги по древней истории, примерно тысячелетней давности, мифологии, теологии, сотворении мира. Еще разделы магии жизни и смерти, тема бессмертия, артефакты и ритуалы по всем перечисленным разделам, ментальное воздействие и защита от него. По ходу еще придумаю! — приятно было видеть легкую растерянность хранителя. — Вы не подумайте, это для работы! Я пока на богиню не тяну, — улыбнулась я.

А дальше время потеряло свой счет. Я ходила между книжными шкафами высотой в два моих роста, лазила по приставным лестницам на самый верх, лежала на ковре, выковыривая нужные книги с самых нижних полок. Каждая была помечена несколькими цветными магическими значками, которые относили ее к тому или иному разделу, теме и ряду. Еще отмечалась отдельно возможность снятия копии: значок черного квадрата напечатан на разрешенных книгах, красный — на тех, которые магическим способом нельзя скопировать.

Один раз я, с совершенно очумевшим от чтения видом, приняла вызов Лизки, она сообщила, что покидает Астан, будет в каком-то мире охранять наследника какого-то правителя. Отлично, наследники растут медленно, так что обязанности задержат ее надолго, если только не заключен контракт на какой-то определенный срок.

После разговора с Лизелокки я заблокировала кристалл вызова, чтобы никто больше не мешал. Дессанир и так знает, где меня искать, а с Учителем свяжусь позже. И снова продолжила бесконечные изыскания.

По внутренним ощущениям я провела минимум пару суток без сна, перелопатила сотни книг, кое-что копируя магией, кое-что переписывая вручную. Некоторые любопытные заклинания опробовала в испытательном зале, который примыкал к библиотеке. Его стены были опутаны сотнями охранных нитей, чтобы ни один маг-недоучка не смог навредить ценным книгам, находящимся в паре метров от испытательной площадки.

Среди книг по истории, которые мне не уставал по мере возможности, подсовывать Сандр, очень скупо упоминались драконы. Из более чем трех с лишним сотен учебников, мемуаров, очерков и научных книг, я наскребла максимум пару страниц отдельных размытых сведений. Зато у меня возникло стойкое ощущение, что втечение пары сотен лет после предполагаемого ухода драконов из нашей реальности, кто-то начал планомерную борьбу с любыми воспоминаниями о них. В тех источниках, где удавалось хоть что-то прочитать по интересующей меня темы, были ссылки на литературу, которой не было даже в этой громадной библиотеке. Когда я спрашивала о них Сандра, он пожимал плечами и сообщал, что той или иной книги нет и в других библиотеках МГМ по всей Паутине. Нонсенс. Такого просто не могло быть. И все же…Кому-то понадобилось сделать так, чтобы миры забыли о драконах, на это ушло каких-то несколько сотен лет. Упоминания об этих созданиях оказались в самых старых источниках, относящихся по времени примерно к тому моменту, когда драконы только покинули Паутину. В более поздних — ничего.

На третьи сутки я подняла голову от очередного тома, обнаружив, что свернулась калачиком на горе книг на ковре в одном из книжных рядов. И поняла, что зверски хочу ЕСТЬ! Жажда знаний отошла на второй план, если я сейчас же не съем что-нибудь посущественней, придется слегка погрызть Сандро, а он может еще пригодиться.

— О, доброго дня, Аррлея! — приветствовал меня хранитель библиотеки! — Вы голодны? Заходил с утра магистр Дессанир, но не решился вас будить. Просил передать, что вас ожидают в трапезной сразу, как проснетесь!

Судя по всему, вид у меня тот еще, если старенький маг сразу перенаправил голодную магичку поближе к еде и подальше от своей драгоценной персоны. Покинув двери библиотеки, я прошла по нескольким коридорам и лестницам, прежде чем нашла, наконец, место, где меня могли накормить. В трапезной столкнулась с Дессаниром, который отпустил добродушную шуточку насчет моей ответственности и тяги к знаниям. Получив в ответ утробный рык и оскаленные зубы, передо мной моментально возник накрытый стол, разделивший опасную для людей голодную меня и цвет магического общества в лице моего заказчика и нескольких его коллег. Ура, еда! Все в баню, пока я ем. Вся процедура повторялась несколько раз, пока я перекапывала библиотеку Гильдии. С той лишь разницей, что теперь завидев меня в дверях трапезной, мне без проволочек и задержек накрывали на стол, после того, как я чуть не покусала-таки многострадального Дессанира с его шуточками. Пусть думают, что я дикая, хе-хе.

Мои внутренние часы показывали одиннадцатый день пребывания в МГМ, когда я, наконец, поняла, что выжала из всех наличных книг по максимуму. То есть практически ничего конкретного по делу и кучу левых интересностей. Теперь пора было приниматься за диверсионную деятельность, потому что маг, которого я застала за уборкой в первый день, сегодня опять был дежурным. Я попросила у ставшего родным и близким Сандра информацию о МГМ, под шумок поинтересовавшись историей здания, в котором мы находились. Для общего развития полистала пару принесенных книг, тихонько скопировала план дома и, отговорившись необходимостью еще поэкспериментировать, убежала в зал испытаний.

Я села на ковер в углу, согнув ноги на восточный манер. Разложила перед собой план здания. Дальше положила по углам карты четыре розовых кристалла по часовой стрелке. Затем очертила вокруг себя и плана с камнями круг заранее запасенным порошком из трав. Главное, убрать после себя следы преступной деятельности, хе. Нараспев произношу строки заклинания, подключая невербальные компоненты.

Белое утро,

Красный закат,

Тени рассеет

Пристальный взгляд.

Меж двух половинок —

Призрачный дым,

Что было раздельно —

Станет одним.

Круг из трав испускает тонкий волшебный аромат, проникая под кожу, настраивая на нужный лад. Снова отключила эмоции, заперла их внутри, оставив на поверхности лишь холодный разум и аналитические способности. Кристаллы замерцали уютным розовым светом, между ними протянулись, пересекаясь, сияющие изломанные под разными углами лучи, частично вонзаясь в карту. Через пару секунд ожидания передо мной светился отличный трехмерный план здания, с движущейся по нему светящейся красной точкой. Две части одного целого — я и монета, заклятая мной. Теперь осталось только подождать, пока трудяга-дежурный обойдет ВСЕ помещения. Свернула заклинание, спрятала кристаллы и план. Уборка — дело тяжелое, несколько часов у меня есть.

Потянулась всем телом, проходя мимо надоевших книжных стеллажей. Села на ковер, прислонившись спиной к одному из них, достала кристалл вызова, снимая блокирующее заклинание. Сконцентрировала мысли на Учителе. Пару секунд ожидания, и он уже смотрит на меня негодующим взглядом.

— Аррлея, где тебя носит? Ты, конечно, забыла, что должна была связаться со мной, чтобы обсудить задание?

Мрачно гляжу на Учителя. Ну сколько можно отчитывать меня как маленькую? Увлеклась слегка, на пару дней опоздала с вызовом. Но не забыла же!

— Учитель, я все это время копала информацию в библиотеке МГМ, я же предупреждала!

— А кристалл зачем блокировала?

— Чтоб не отвлекаться.

Учитель вздыхает, качает головой. За все годы нашего общения это движение у него стало автоматическим.

— Лея, как долго ты планируешь оставаться в Гластоке?

— Мне нужно закончить сбор данных, думаю, это случится сегодня. Но я не уверена, что еще вернусь в столицу, скорее всего, отбуду на поиски в какой-нибудь другой мир. Мы еще должны обсудить с Дессаниром оружие для борьбы с великим и ужасным врагом.

— Я бы рекомендовал тебе посетить одного старца на Т'Хаян. Он ОЧЕНЬ стар, если ты понимаешь, о чем я. У него могут сохраниться какие-то сведения, которых ты не найдешь ни в одной из библиотек.

— Откуда вы знаете? — прикусываю язык, но фраза уже вылетела. Но, вопреки моим страхам, Учитель Рра не стал отчитывать за детскую непосредственность.

— Знаю, уж поверь. В дни моей юности мы с этим прохвостом неплохо проводили время. Но учти, он закрыт от магического поиска, так что по слепку ауры, как твоего клиента, его вычислить не получится. Я дам тебе наводку, а дальше он сам найдет тебя.

— Хорошо. Учитель, я должна идти, скоро встреча с Дессаниром. Я заблокирую кристалл снова, как будет возможность — выйду на связь.

— Будь осторожна, — традиционное отеческое пожелание старого Учителя прозвучало чуть более тревожно, чем обычно. Ладно, подумаю об этом позже.

Связь прервалась.

Помассировала виски: слишком сильная информационная нагрузка за последние дни. Сконцентрировала на кончиках пальцев немного силы, разогнала тупую боль. Вдох. Выдох. Пора работать.

Я вышла из долинного ряда шкафов как раз вовремя: в двери библиотеки входили Дессанир и незнакомый мне архимаг в красной с белым воротом мантии. Огонь и смерть. Отличное сочетание, такая плотная концентрация вокруг меня магов, специализирующихся на НЕ жизни, весьма радует.

— Аррлея, добрый день. Вы не голодны? — отлично я его выдрессировала, хе-хе! Качаю головой. — Тогда пройдемте с нами. Представляю вам магистра Ксафьена, он поможет мне пояснить точку зрения МГМ на то, каким оружием следует бороться с нашим врагом. Он и является одним из авторов и разработчиков нашей теории.

С любопытством разглядывала Ксафьена, пока мы шли по коридорам. Высокий, владение огнем на высочайшем уровне, неопределенного возраста, что означает как минимум несколько сотен лет. Непроницаемые голубые глаза, отличный самоконтроль, скрывающий все эмоции. В общем, вывод такой же, как и раньше: опасное знакомство.

Мы вошли в небольшой зал с низким потолком и двойными дверями, которые со щелчком захлопнулись за нашими спинами. Как мусоловка. Внутри были лишь голые каменные стены без окон, тонкие металлические подставки удерживали под разными углами гигантские, размером с кулак, разноцветные камни. Честно скажу, смотрелась сложная конструкция очень впечатляюще. Остальная обстановка дополнялась лишь парой деревянных грубо сработанных скамей. Насколько я знала, такой аскетизм мог быть вызван необходимостью избежать помех и сбоев при особо тонких магических манипуляциях, которые могут создать лишние предметы интерьера.

Мы с Дессаниром уселись на лавку, Ксафьен же подошел к конструкции с кристаллами, сверяя углы приборами, чуть разворачивая камни при необходимости. Затем начал манипулировать потоками магии, разлитыми в странном помещении, связывая их, закручивая спиралями в нужных местах, окутывая все запредельной сложности чарами. Мои зрачки превратились в вертикальные щелки, пульсируя в такт заклинанию, иной спектр зрения позволял разглядеть, но не осознать, происходящее вокруг. Через пару секунд зал погрузился в непроглядную тьму, после чего один за другим вспыхнули драгоценные камни на установке. Несколько десятков цветных лучей сошлись в одном прозрачном кристалле, после чего воздух перед конструкцией задрожал, уплотняясь. Перед моими глазами открывалось окно в другой мир.

Хорошо, что я отключила эмоции во время собственной подготовки к штурму цитадели МГМ. Сейчас изумление билось глубоко внутри о стенки самоограничений. Связи между мирами нет. Это аксиома. Единственная ниточка, соединяющая тот или иной мир — Врата. Непостижимое чудо природы, которое никому никогда не удавалось повторить. Между мирами не работают телепорты, кристаллы связи и прочая магия. При всем при том я наблюдала сейчас как раз то, чего не могло быть.

Из окна на меня смотрела ночь. Черное звездное небо, четыре цветные луны. Изображение двигается, открывая моему взору черные стволы деревьев с мясистыми яркими красными и белыми листьями. Красиво. Завораживающе. В поле обозрения попадает низенькое одноэтажное строение неправильной формы. Такое ощущение, что кто-то построил обычный квадратный дом, потом вывернул его наизнанку, смяв углы, да так и оставил. От строения веяло такой дисгармонией, что хотелось отодвинуться подальше. Святилище Хаоса я узнала с первого взгляда, чего нельзя сказать о мире. В таком я точно не была. Незнакомое небо, незнакомые звезды, теплый воздух, пропитанный ароматом пряных экзотических цветов.

— Это мир, который называется Хеллвел. Мир демонов, — поясняет Ксафьен. — В нем царит вечная ночь, но, как вы видите, целых четыре луны создают не такое мрачное впечатление, как можно было ожидать.

Да уж, согласна. Отнюдь не мрачное впечатление. Скорее, очень соблазнительное. Были бы у меня каникулы, я могла бы провести недельку-другую, купаясь в черных от ночи озерах, под светом красной, белой, желтой и голубой лун. Поднимаю глаза от окна в Хеллвел на мага.

— Что нам понадобилось в святилище Хаоса.

Дессанир рядом со мной поерзал на скамье, покряхтел и произнес.

— Дело в том, Аррлея, что служители святилища в этом маленьком мире создали нечто, не поддающееся осмыслению, что мы считаем единственно возможным противопоставить нашему врагу. Не его отражениям, нет. А именно изначальной матрице, с которой были сняты шатающиеся по мирам копии. Они вполне уязвимы для обычной стали и ядов, просто добраться до них на порядок сложнее, чем до иного императора.

Угу, утешил. Я потратила как-то несколько месяцев только для того, чтобы в обход имперской службы безопасности в одном из не самых крупных миров, передать императору послание с секретными сведениями. По его подозрениям, в СБ был шпион, поэтому действовать приходилось скрытно. И в результате всех усилий, наедине с императором я провела ровно две минуты, после чего меня чуть не изрешетили дротиками рьяные защитники императорской жизни. Чтоб их хмыры порвали! Так что «на порядок сложнее» означает запредельную сложность.

Дальше продолжал повествование второй маг.

— Аррлея, каждая из копий нашего врага является вместе с тем уникальной. Со своими знаниями, чувствами, магией и навыками. Выглядит как человек, окружен слугами, готовыми отдать все за своего лидера. Существует столетиями, перемещаясь из мира в мир, проживая каждую свою человеческую жизнь в разных городах и странах, — Ксафьен перевел дыхание, оглянувшись на святилище Хаоса, которое продолжало действовать мне на нервы своим неимоверным видом. — С двойниками можно справиться. Но для того, чтобы уничтожить первоисточник…

Несколько отрывистых фраз на неизвестном языке, наполненные силой пассы. Изображение чужого мира в волшебном окне померкло, сменившись чем-то иным. Лучи затуманились, центральный прозрачный камень исчез, и на его месте в клубящемся воздухе возник легкий изящный клинок. Катана. Словно вырезанная из куска медово-прозрачного янтаря с темной полосой в центре. От клинка, пусть даже он присутствовал рядом только в виде туманной проекции, веяло такой мощью, что зубы ломило. Я отшатнулась, чуть не слетев со скамьи.

— Господа, что это?

— Меч Света. Серебряный сердечник, впаянный в пластину из первозданной силы Хаоса, закаленный жизнью и смертью. Единственный в Паутине, обладающий уникальными свойствами, способный уничтожить тварь, в которой течет кровь драконов-предателей! — глаза Ксафьена горели ненавистью так же, как и у Дессанира, когда он рассказывал о задании.

— Как можно было создать такое. ээ. такое оружие? Как вы себе представляете первозданный Хаос? Это же не кусок металла, чтобы мечи ковать?

— Мы понимаем ваше удивление, дорогая, но перед вами именно то, что сказал магистр Ксафьен. Служители Хаоса смогли выковать Меч Света, и вам нужно найти его, чтобы выполнить нашу миссию.

— То есть, вы хотите сказать, что в святилище меча больше нет?

— К сожалению. Много сотен лет назад клинок пропал. Хотя наши источники утверждают, будто после многочисленных передвижений между мирами, он снова вернулся в Хеллвел. Вы найдете его и выполните то, зачем мы вас наняли.

Отлично. Вот тебе задание, славный боевой маг: найди хмыр знает где меч, прибей потенциально бессмертного гада. Отлично, девочка, растем.

— А что вы имели ввиду, когда сказали, что эта катана закалена жизнью и смертью?

Маги переглянулись. Возникло ощущение, что ответ на свой вопрос я буду совсем не рада услышать.

— Рождение новой жизни, сопровождаемое при этом смертью источника, дает поразительной силы эманацию, которая и…

— Вы хотите сказать, что меч закаляли эмоциями умирающих матерей, отдавших последние силы на рождение ребенка? Вы с ума сошли? — я вскочила, чуть не опрокинув скамью, с сидящим на ней Дессаниром. Кто-то сейчас получит.

Зрачки расширились до опасной ширины, в голосе зазвучало змеиное шипение. — Уточните-ка, уважаемые, может, этим женщинам еще и не помогали умирать во время родов? И смерть их была легка и приятна? А младенцы жили долго и счастливо? — шиплю на обалдевших от моей реакции магов. От угрожающих обертонов моего голоса проекция мерзкого меча, неизвестно как получившего имя Меча света, рассеялась. Перестали светиться камни на подставках, рассеялось заклинание, наведенное Ксафьеном. Я даже не заметила, как сделала это. Все барьеры, сдерживавшие мои эмоции внутри, трещали по швам, выпуская наружу чистейшую ярость.

— Я эту мерзость в руки не возьму! Близко не подойду! Лучше разорвать вашу хваленую матрицу голыми руками, сил на это как-нибудь да найду!

Мне показалось, или у Дессанира волосы слегка дыбом встали от закаченного мной концерта? Дяденька, не вы ли меня середнячком недавно называли? А простейший…ну, пусть и не совсем простейший, эмоциональный шквал заставил их растеряться. Я вам и не то устрою, хмыры ученые!

— Аррлея, ведите себя подобающе! — просипел Ксафьен.

— Подобающе кому? Я боевой маг, использую любые методы, которые считаю нужными. Кроме тех, которые противоречат моим личным понятиям чести и совести.

— Дорогая, все не так ужасно! — иронично вскинула бровь, прожигая мага насмешливым взглядом. — Насколько нам удалось разобраться в документах, оставшихся после создания меча, жрецы, хоть и поклонялись первозданному Хаосу, все же не были выжившими из ума выродками. Они находили женщин, которым суждено было умереть в родах, подписывали договор, по которому ребенок получал в наследство крупную сумму, его растили в любви и достатке приемные родители! Никаких мерзостей, о которых вы подумали! Женщины добровольно шли на это, заботясь о своем потомстве! В любом случае их ждала смерть, зато у них была возможность родить живого здорового младенца.

Верится с трудом. Со слов Дессанира эти жрецы были прямо душками. Первозданный Хаос это великое Ничто, разрушение и дисгармония. И вдруг такая забота о детях! Как трогательно. Думаете, поверю? Изобразила на лице вежливое сомнение, запихнув поглубже клокочущую внутри бурю эмоций.

— Коллега прав, — вступил в беседу опомнившийся Ксафьен, — нужно было добровольное согласие для проведения ритуала единения двух противоположных сил — жизни и смерти. Поэтому жрецам и удалось создать этот уникальный предмет! Ни в одном мире ни одному культу не удалось больше повторить подобное. Понадобились тысячи добровольно отданных жизней, чтобы получить результат. — Ни хмыра себе размах! Проклятый Хаос!

Мы некоторое время помолчали, осмысливая все произошедшее за последние минуты. Вспышка ярости, конечно, была недопустима, но…

— Хорошо, — мой голос сух и безжизнен, как ветер в пустыне, — есть примерные ориентиры, с какого мира я могу начать поиски? Или могу действовать по своему усмотрению?

— Мы рекомендуем отправиться на Т'Хаян. Крупный торговый и транспортный центр, там пересекается множество путей. Там наши наблюдатели пару раз засекали присутствие ауры отражения.

— Я готова двинуться в путь завтра утром, сегодня мне, с вашего позволения, надо закончить последние приготовления.

Холодный поклон магам, глаза в пол, повернулась, вышла.

Еще одна хмырова загадка, которую надо разрешить. Меч. Уверена, что оба мага наврали насчет его создания. Придется пачкать руки об эту гадость. А после того, как задание будет выполнено, так называемый Меч Света поможет выбить правду из заказчиков.

Бегом побежала собирать вещи, по дороге схватив пару бутербродов в трапезной. Разозлили меня, засранцы, устрою такую бурю, какая вам и не снилась. А начну со взлома вашего закрытого книгохранилища. Знания — достояния масс, нефиг прятать по углам!

Глава 5

Я накинула на плечи ремень от сумки, предусмотрительно собранной, спряталась в зале испытаний и развернула перед собой утреннее заклинание. Следом, который оставляла монета на проекции здания, было опутано все. МГМ могла гордиться ответственным уборщиком — он действительно обошел все помещения. Сравнила два плана — скопированный и мой. Через несколько минут разглядываний, нашла несоответствие. На официальном документе на первом этаже были лекционные, трапезная, несколько подсобных помещений и кабинетов. Подземные минус первый и минус второй этажи занимала библиотека, потолок которой служил полом всему первому этажу. Однако под одним из кабинетов в углу на моем плане был карман, лишняя комната, которая не значилась на официальной карте. Отлично. В том месте, где находился предполагаемый секретный архив, стена библиотеки начиналась в нескольких метрах раньше, чем это предусматривалось официальными данными. Присмотревшись к карте еще раз, я увидела парочку таких же карманов и на других этажах, в оружейной комнате, возле покоев начальника филиала МГМ, и, как ни странно, возле одного из туалетов. Оставалось только надеяться, что секретные документы не запихнули туда, было бы весьма забавно.

Схлопнула план, несколько минут поколдовала, после чего светящийся шарик исчез с моей ладони, чтобы появиться на столе Учителя Рра. Буду тешить себя мыслью, что ему пригодится на какой-нибудь случай.

С остервенением начала рыться в заветной сумке, нырнув в нее почти по самые плечи. Где же эта хмырова трава? Я искала цветки грязноцвета, неприметного серенького растения, которое росло в самых неприступных горах. А еще в оранжерее у Лизкиного папы-коллекционара, откуда и было нагло экспроприировано в научных целях. В горах эти цветочки добывали только самые отчаянные скалолазы, поскольку росли они на крутых вершинах, зато продавались потом по бешеным ценам.

Цветы грязноцвета обладали уникальным свойством, благодаря которому можно было рассмотреть, как идет драгоценная жила внутри горы, увидеть расположение полезных ресурсов как в прозрачной воде, пройти сквозь камень. Как раз последнее меня и интересовало.

Ага, есть! Я вынырнула из сумки, победно сжимая в руке мешочек с драгоценными цветами. Лизка как-то заметила, что чужие оранжереи, несмотря на зубастую охрану, а, может, и благодаря ей, для меня как мед для мух. Ничего не могла сказать в свое оправдание: те скромные деньги, которые оставались после уплаты за обучение от очередного задания никак не могли оплатить все те уникальные ингредиенты, которые я хотела заполучить. Каждый из нас выкручивается самостоятельно. Некоторые выпускники используют синтетические заменители, некоторые технические достижения науки. Я же брала все от природных источников, хоть и не брезговала разными новомодными штучками. Слишком много побочных эффектов возникало с ними именно у меня: как я уже говорила раньше, классические заклинания частенько давали нестандартный результат.

Я прошла в самый дальний угол библиотеки, остановившись между стеной и последним стеллажом с книгами. Дальше придется взбираться наверх с помощью лестницы, одним концом упирающейся в пол, вторым закрепленной на предпоследней полке с книгами. Когда я долезла до самого верха, поняла, что зря такой высокой похвалы удостоила уборщика. Ряды книжных шкафов были покрыты пылью в палец толщиной. Так, тут все ясно. Чихнув по дороге раз пять, я сползла обратно на пол, села, опять закопалась в сумке, потом извлекла из нее неглубокую пиалку, пестик, два пузырька с травяными настойками на спирту и крошечный камешек. Совсем обычный кусок булыжника с мостовой, только отмытый в свое время от пыли и грязи. Необходимо должным образом подготовить цветы грязноцвета, чтобы получить нужный эффект. Пестиком я растолкла в пыль камень и цветки, приговаривая при этом нужные слова, по капле вливая силу. После этого, вращая толкушку по часовой стрелке, влила первую настойку. Зелье на миг забурлило, окрасившись в синий цвет. Дальше пестик вращался в обратную сторону, наступила очередь второй настойки. Зелье окуталось густым паром, приятно запахшим ванилью, и сменило цвет на прозрачно-серый. Готово!

Сделала несколько глотков, выпила отвар до дна. Пальцем досуха вытерла дно пиалки. Теперь у меня есть две минуты до того, как грязноцвет начнет действовать.

Я срочно покидала остатки зельеварительной деятельности в сумку, опять поднялась по лестнице к пыльной вершине, стараясь не делать глубоких вдохов. Двадцать секунд на действие локального пылегонного заклинания, и я ложусь на вычищенный шкаф, сумку кладу на живот. Потолок на расстоянии локтя передо мной. Отсчитываю последние секунды. Наконец, по коже побежали серые полосы, сначала узкие, потом все шире и шире. Еще мгновение, и я перестала отличаться по цвету от каменного потолка надо мной. Эдакий голем в моей одежде. Прекрасно. Хорошо, что сейчас ночь, и никто не заметит меня в таком виде.

Вытянула руки, коснулась ладонями потолка. Первый раз на себе испытываю действие камнецвета, так что любопытство, не засунутое вовремя вместе с остальными эмоциями в дальний ящик внутри меня, радостно подпрыгивает. На одном из занятий в Академии мы учились проходить сквозь стены с поддержкой нескольких артефактов и зелий подешевле, чем грязноцвет. Ощущения были весьма странные, кроме того, одно из зелий содержало искусственным образом полученный заменитель корней марьевки, так что остальные ученики справились нормально, а я застряла в стене, через которую мы проходили. Да и каменистая расцветка сохранялась около суток. Эх.

Погрузила обе руки в потолок, как в густое тесто. Получается. Уже более уверенная в результате действия отвара, напрягла пресс и медленно села на шкафу. Голова беспрепятственно вошла в камень, теперь я могла рассмотреть темные и серебристые прожилки, строительный раствор, скрепляющий отдельные булыжники, стыки между кирпичами. Отлично!

Стала на колени, затем на ноги, осторожно выпрямилась. Что-то не то. Я по пояс торчала из пола в каком-то кабинете, совсем не похожем на секретный архив. Пришлось спускаться обратно на шкаф, ползти на животе к самой стене библиотеки. Сунула голову в стену: хмыр, слишком толстая. Поползла дальше. Очень странные ощущения. Как землерой, только не рою, собственно. Начала делать гребки, будто плыла в каком-то желе. Выныриваю в новом помещении, оглядываюсь. В точку!

Повернула голову, чтобы носом почти вписаться в сторожевой контур, подвешенный в ладони от пола. Упс! Чуть не вляпалась! Сердце замерло. Потом до меня дошло, что это ОБЫЧНЫЙ контур. Такие на меня не действуют. Мысленно выругалась, и, помогая себе руками, вылезла, наконец, на пол в секретном архиве.

Темно как у хмыра в…гм. Темно, в общем. Поменяла зрачки на вертикальные и сменила спектр зрения на магический, чтобы видеть не только контур, но и другие потенциальные ловушки. Надо успеть все осмотреть, пока действует отвар. Кто знает, чем еще напичканы стены хранилища. На всякий случай переложила в нагрудный карман мешочек с четырьмя дымчатыми топазами: каждый из них содержал заклинание-телепорт без определенного направления. Опасный способ бегства, который может выкинуть меня где угодно, но который невозможно отследить.

Я осматривала высокие стеллажи с книгами, полка за полкой углубляясь в секреты МГМ. Волосы дыбом от тех тайн, знать которые действительно не стоило бы. Я и не узнавала. Меня интересовали конкретные сведения. Драконы.

На самой нижней полке в дальнем ряду я, наконец, наткнулась на то, что искала. Написанная от руки тоненькая книжка принадлежала некоему Ораю Аюму. Она содержала воспоминания о похождениях этого самого Орая по миру, встрече с драконом, посиделках и попойках с крылатым ящером и удивительных заклинаниях, которыми поделился дракон с человеком. Книжка, как и остальные источники в этом зале, была помечена значком «копирование» запрещено. Пришлось пользоваться излюбленным лентяйским методом: заговорить карандаш записывать все прочитанное хозяйкой и опустить на пергамент. По мере торопливого чтения записок Орая, пергамент на полу заполнялся ровными рядами строк и рисунками. Это заклинание я сконструировала на шестом году обучения, переделав из парочки бытовых. Очень удобно, пишет моим почерком!

В самом конце книги повествование ушло в те времена, когда драконы уже исчезли. Как сообщал автор, сразу их ухода просто не заметили, поскольку крылатых властителей было и так очень мало. Но после того, как те месяцами не отвечали на зов и мольбы, люди заподозрили неладное. Годы тратились на то, чтобы отыскать хоть малейшие следы присутствия волшебных существ, но тщетно. Шло время, было множество политических переворотов, войн и культурных революций, а кроме того началась охота за людьми и нелюдями, которые близко сталкивались с драконами, получали знания от них или просто имели возможность общаться с надменными властителями. Революции пылали в огне, сжигая еретические книги, в первую очередь — о драконах. МГМ, созданная через некоторое время после исчезновения драконов, должна была объединить волнующееся магическое сообщество, уберечь от паники и вспышек анархии. А так же получало заказы на борьбу с наследниками драконьей магии. Люди медленно, но уверенно начинали забывать о драконах, находили утешение в служении новым богам. Святилища драконов исчезали, их сменяли другие храмы и церкви.

А еще Орай выражал сомнение в том, что ему удастся пережить еще одну охоту на магов, практиковавших драконьи чары, поэтому он и написал этот дневник. Судя по тому, ГДЕ я нашла дневник, бедный человек был прав.

Я отложила книжицу, взявшись за новый том. Листала снова и снова, третью, десятую, двадцатую, работая со скоростью ветра. Карандаш слегка дымился, стопка пергамента становилась все толще и толще.

Как выяснилось, момент исчезновения драконов все же был определен с достаточной достоверностью. Все источники упоминали о странном звездном затмении, случившемся без малого тысячу лет назад. Во всех книгах, авторы которых посетили множество миров, люди отметили странную мглу, накрывшую всю землю, непроглядную, после которой звезды снова стали видны, но эта мгла оставила тревожное и гнетущее ощущение у всех без исключения. Осталось выяснить, что повлекло за собой это затмение.

Опять все источники сходились в одном. Через десятилетия после ухода драконов население Паутины миров впервые столкнулось с тварями Хаоса. Был уничтожен Первый мир. Затем Тьма проникала потихоньку в те или иные миры, начались поиски способа борьбы с этим явлением.

Я устало потерла лоб. В принципе, подтверждается половина истории, рассказанной Дессаниром. Но эта борьба с драконьей магией не вписывалась в нее. Ну и пусть создатели Паутины ушли, зачем заставлять миры забывать о них? Уничтожать талантливых магов, среди которых попадались и старики, и женщины, и подростки, с которыми, по описанию Орая, драконам было интересно общаться из-за их непосредственности и открытости. А ведь МГМ в полной мере поучаствовало. Судя по статистике, найденной под обложной в одной из книг, в каждый филиал МГМ в каждом мире поступали приказы от неких влиятельных лиц с разными «целями», описаниями и по разным «причинам», в результате чего страдали драконьи маги. Основной причиной охоты во всех случаях служила так называемая угроза существованию Паутины миров. Чушь. Вроде бы это драконы натравили на миры тварей Хаоса. Даже псевдонаучные обоснования этого нашла. И такой недвусмысленный смысл между строк: «Ложь». А все повелись. Странно. Или это мне одной так показалось?

Нигде не нашла только данных о том, что это были за лица — заказчик всегда оставался в тени. Кто мог иметь такое влияние на могущественное объединение магов — такую силу даже представить себе сложно. Ладно, подумаю об этом, когда буду меньше торопиться.

Кстати, среди всего прочего я нашла свиток с неполным описанием ритуала, которым был создан Меч Света. Как я и говорила — мерзость. То, что мне поведали Дессанир с Ксафьеном, было правдой наполовину. Меньшую. Добровольцы при проведении ритуала были. А были и те, кого обманом заставили верить в то, что они обречены, потому что отдаваемая здоровой женщиной сила была во сто крат больше. Убью. Всех, кого найду из причастных. А магам-запудривателям мозгов, минимум морды набью.

Еще один интересный источник состоял из бесконечных списков имен и названий миров. Почти все они были зачеркнуты красным. Это навело меня на мысль, что я смотрю на перечень несчастных, баловавшихся драконьей магией. Которые больше не существовали. Когда в третьем по ходу томе я нашла имя Орая Аюма, мои сомнения развеялись. Да, МГМ прекрасно справлялись с задачами наемных убийц и без привлечения сторонних сил.

Вытащила с полки книгу сказок о драконах. Сказка, как говорится, ложь, но…И тут моя удача посчитала, что с меня хватит. Выпрямляясь возле полок с книжкой в руках, я неловко мотнула затекшей шеей, от чего предательская, слишком длинная коса, по инерции мотнулась и самым кончиком мазнула по охранному заклятию на соседнем стеллаже. И не простому контуру, а направленному на обнаружение именно тех, кто интересовался конкретными книгами. Пока в голове завывала сирена, взмахом руки заставила все книги вернуться на исходные места, молниеносно подчистила следы своей маги и сжала в ладони первый топаз-телепорт. А хмырову косу отрежу нафиг при первой возможности!

Путешествовать телепортом без заданного направления то еще удовольствие. Меня швыряло и мотыляло по призрачному туннелю, от чего громко трещали кости, а многострадальная тушка покрывалась синяками. Из первого портала я вывалилась…в лужу. Под проливной ливень. Как будто мне было мало грязи от лазанья по пыльным шкафам Отлично! Злобно шипя и ругаясь, раздавила в ладони второй топаз.

На этот раз попала в какой-то город, лбом поцеловала тяжелые деревянные ворота какого-то храма, упала на задницу. Пяток нецензурных слов напугал высунувшегося было на «стук» служку, узревшего мокрую насквозь злобную меня. Ладонью отмахиваюсь от летающих вокруг головы птичек и звездочек, ломаю третий телепорт.

Что за везение! Захлебывающуюся меня швыряло по камням в какой-то горной реке, тащило неумолимым течением все дальше и дальше. Едва хватало времени делать короткие вдохи, но никак не на то, чтобы рассмотреть, куда меня несет. Чувство падения. Мама! Лечу с высоты птичьего полета вместе с потоком воды! Водопад! Завывая давлю окровавленной ладонью последний телепорт, моля несуществующих для меня богов, чтобы на этот раз повезло.

После очередной серии мотаний и швыряний вываливаюсь на…О, хмыр зеленый! Лучше б уж водопад!

Сижу на письменном столе посреди бумаг, стремительно теряющих свой первоначальный деловой вид от потоков воды, стекающих с моей бедной тушки. Смотрю в ошарашенные глаза Учителя Рра.

— Эээ…Учитель? Вы получили план филиала МГМ, который я вам направляла?

Наглость — второе счастье. И третье, наверное.

Меня телекинезом подняли за шкирку, осушили заклинанием, опустили на стул. Затем старый маг привел в первоначальное состояние свой стол, все еще не глядя на меня. Пару раз тихонько вздохнул, ругнулся под нос (я услышала), и обернулся ко мне.

— Боги, за что вы наградили меня такой ученицей? Впрочем, есть за что, — я все это время изображаю покаянный вид. — Аррлея, ты мне все расскажешь однажды. Как я понимаю из твоего способа передвижения, ты торопишься.

Киваю. Учитель, вы душка!

— Так вот. Я говорил тебе о моем друге на Т'Хаян. Его зовут Орай Аюм, даю тебе слепок его ауры, чтобы ты могла узнать его при встрече. С тобой что-то не так? — Учитель, наконец, обращает внимание на мой остекленевший взгляд.

— Учитель, этот ваш друг…Он разве жив?

— Что заставляет тебя сомневаться в моих словах?

— Я видела информацию о нем в секретных архивах МГМ! В списке магов, которые были уничтожены после ухода драконов! — с удивлением наблюдала за появлением хитрой улыбочки на лице Учителя.

— Старый прохвост обвел убийц вокруг пальца! Не волнуйся, девочка, я общался с ним не далее как лет сто назад. Орай сохраняет строжайшее инкогнито, но уж старых друзей не забывает. Он найдет тебя, как только ты появишься на Т'Хаян.

— Я должна бежать! — торопливо вскакиваю со стула. — Учитель, я найду способ держать вас в курсе, но я и вправду тороплюсь! Если что — меня тут не было! — виновато развожу руками и скрываюсь за дверью.

Была поздняя ночь или, скорее, очень раннее утро, так что коридоры пустовали. Ворвалась в одно из подсобных помещений, подперла дверь метлой, торопливо создала ограждающий контур, как при тренировках. Сделала усилие, чтобы успокоиться и дышать ровно, выпала в Серый мир, побежала.

Вызвала в памяти воспоминания о Т'Хаян. Светлое зеленое небо, золотистый свет двойного солнца, теплый чуть терпковатый воздух, багряные морские волны с белой пеной, черный песок, белые каменные плиты мостовой в столице, дома с резными балконами, люди. Рядом со мной из тумана проявляется золотистая нить. Поскольку я несколько раз пробиралась на Т'Хаян таким способом то знала, что эта нить через некоторое время приведет меня в искомый мир. Побежала быстрее. Телепорты телепортами, а так мне спокойнее.

Наконец, мой золотистый проводник нырнул в серый туманный пол. Я схватилась за нить, и меня буквально втянуло в новый мир. По опыту я знала, что из кладовки в Астане мое тело при этом чудесным образом исчезло и соединилось с духом уже на Т'Хаян.

Поморгала, огляделась. В этот раз проход между мирами вынес меня в какое-то поле. Я сидела на земле посреди пшеницы или какой-то еще полезной культуры. Над головой темнела зелень небес Т'Хаян, а солнечные диски наполовину скрылись за дальними холмами. В пределах этого мира можно перемещаться по тем ориентирам, которые я взяла в прошлые разы. Маленькая гостиница с отличными завтраками — предел мечтаний на текущий момент. Очертила кистью круг телепорта. Ничего. В панике повторяю еще и еще. Тот же результат. Злобно рычу, ощущая, что мой резерв почти пуст из-за сегодняшних аварийных перемещений. Сил не хватает на простейшее заклинание. Мне срочно нужно поспать и поесть, иначе не смогу колдовать еще несколько дней! Вот хмыр, давно со мной такого не было! Эти ненаправленные телепорты здорово высасывают силы!

Вечерело. Поймав себя на мысли, что ночевать посреди полей как-то не очень хочется, я поднялась, отряхнула от мелких травинок и пыли штаны и зашагала к кромке поля, находившейся в пределах прямой видимости.

Отблески заката зажгли мою кожу золотистым потусторонним светом. Какая красота! Люблю необычные природные явления. В Астане, где я родилась и росла, небо, как и в большинстве миров, было голубым, солнце — желтым и одиноким. Редкие миры могли похвастаться чем-то из ряда вон выходящим. Например, двумя солнцами.

Тут я увидела вдалеке тоненькую струйку дыма. Цивилизация, ура! И припустила быстрее. В который раз подумала, что из-за специфики моей работы бег для меня — более привычная форма передвижения, чем ходьба. Ну и ладно.

Почти добежав до края поля, я неожиданно споткнулась обо что-то большое и, судя по ругательствам, живое и разумное. Перекатилась на спину, молниеносно вскочила, выхватив из ножен верную катану.

Передо мной с кряхтением поднимался на ноги рыжеволосый мужчина.

— Как вы меня напугали! Я и не ожидал, что в такое время в поле кроме меня еще кто-то будет, — голос у дяденьки оказался неожиданно приятным. Добродушное лицо усеяно веснушками, рыжая борода лопатой, смешливые морщинки вокруг глаз. На вид лет сорок.

— Извините, пожалуйста, — улыбнулась ему. — Вы меня тоже напугали.

Спрятала катану в ножны. С таким человеком не придется драться. Аура чистая, спокойная, никаких признаков злобы. Лишь темная полоса печали пронзает наискось красивый яркий рисунок. Видно, горе у человека. Да и кто бы торчал в одиночестве в поле, когда, судя по всему, время уборки еще не пришло.

— Вы откуда и куда, милая барышня? — он отряхнул одежду, аккуратно свернул лежащий на земле платок и нехитрые обереги. Наверное, произносил молитву матери-земле, когда я об него споткнулась.

— Я иду в столицу, в Айнору, там у меня дела. Спешила затемно добраться до какого-нибудь населенного пункта, чтобы переночевать не под деревом, — ответила честно, а подробности и так ни к чему. Улыбнулась. Хороший человек передо мной, располагающий.

— Могу проводить вас до нашей деревни, я как раз оттуда, — он махнул рукой, — и, если пожелаете, останетесь у меня. Мы с женой живем не сильно богато, но накормить и дать кров над головой усталому путнику всегда сможем.

О! Чуть не бросилась обнимать доброго дяденьку.

— Вы несказанно добры! Это как раз то, что нужно! Если я вас не стесню.

По дороге в деревню мы познакомились. Мужчину звали Тихон, он был местным кузнецом. Дома его ждали жена, трехлетняя дочь, сынишка девяти лет и семнадцатилетняя племянница, дочка покойного старшего брата и его супруги, погибших позапрошлой зимой на заснеженном тракте. При упоминании о девочке голос Тихона слегка дрогнул. Я решила не спрашивать ни о чем, пока мы не попадем в дом, после чего я, возможно, пойму, что случилось.

Поля и деревья остались позади, сменившись постепенно утоптанной дорогой. Мы с Тихоном вошли в ворота его деревни. Мужчина перекинулся несколькими словами с привратником, и свернул на одну из широких улочек. Я с любопытством оглядывалась по сторонам. Низкие деревянные дома с яркими ставнями на окнах кое-где разбавлялись каменными строениями. В каждом дворе были свой сарай, огород, слышались блеяние и квохтанье разнокалиберной живности, создававшие неповторимую атмосферу, присущую небольшим поселениям.

Дом Тихона тоже был каменным, одноэтажным. К нему, насколько я рассмотрела, примыкала кузница. На пороге стояла кроха в голубом платьице и с любопытством глядела на нас. При виде дочери, такой же огненноволосой, как и отец, лицо Тихона снова осветила улыбка.

— Даюшка, здравствуй! — Мужчина подхватил кроху на руки, расцеловал в пухлые щечки и покружил. — Папку ждешь?

— Неть, — ответило рыжее чудо, радостно хихикая в сильных руках.

— А кого? — спросила я, мне тоже было любопытно. А еще уютно и радостно внутри. Счастье, которым лучились эти двое, было так ощутимо, что можно было потрогать руками.

— Неть, — повторила девочка, хитренько щуря голубые глазки.

— Дайна, ты с кем там разговариваешь? — на пороге появилась румяная темноволосая женщина с закатанными высоко рукавами и в переднике. Руки были перепачканы в муке, на щеке тоже след от муки.

— Это мы, — Тихон с дочкой на руках поцеловал жену, нежно отерев ладонью ее измазанную щеку. — Пироги печешь?

— Да, — глаза пары были наполнены такой любовью, что мне стало неудобно: появилось эдакое растрепанное нечто и нарушило идиллию.

— Тарина, у нас сегодня гостья, — Тихон показал на меня, я кивнула и улыбнулась. — Аррлея путешествует в Айнору, некрасиво заставлять человека искать ночлег так поздно.

— Конечно, — женщина забрала притихшую дочку с мужниных рук и приглашающее взмахнула рукой в сторону открытой двери. — Проходите, милая, вы, видно, устали с дороги?

Я в очередной раз подивилась их гостеприимству. Незнакомого человека в своем доме редко когда принимали настолько радушно.

Я умылась в бочке с водой на заднем дворе, пока никто не видел привела магией в порядок волосы, и уселась ужинать с семьей. Все оказались рыжими: и маленькая Дайна, и сын хозяев Милен, и бледненькая болезненная Фиана — племянница Тихона. Атмосфера за столом витала семейная, дружелюбная, но чуть портили впечатление печальные взгляды, изредка бросаемые Тариной и ее мужем на племянницу. Девушка была тоненькой и изящной, с тяжелой золотистой косой до пояса. Под серыми глазами залегли глубокие тени, в сочетании с молочно белой кожей создававшие ощущение фарфоровой хрупкости и надломленности.

Я объелась домашними пирогами до отвала. Пожелав спокойной ночи гостье, хозяева разошлись по разным комнатам, что немало удивило меня. Тихон со спящей Даюшкой и Миленом ушли в хозяйскую спальню, Тарина с Фианой скрылись в детской, смежной с кухней, где мое уставшее тельце уже возлежало на теплой печи. С мыслью о том, что все это в крайней степени непонятно, я провалилась в сон.

Всю ночь я прометалась в бреду. Восстановление магического резерва требует очень много сил, но мне чудились крики и приглушенные стоны, полные мучений, нечеловеческих страданий. Чувствовала, как холодный пот струйками стекает по моему лицу, но не могла вырваться из липких объятий кошмаров. И уже с рассветом, когда в кухне послышались осторожные тяжелые шаги Тихона, я, наконец, справилась с собой и резко села на своей постели. Хозяин замер, не донеся ко рту глиняную кружку с водой. От вчерашнего счастливого мужчины, который кружил в объятиях дочь, целовал жену, ласково гладил по голове сына и племянницу, осталась бледная копия. В потемневших глазах стояли слезы.

Резким движением откинув одеяло, я, как и была в ночной рубашке, решительно двинулась в детскую, отпихнув по пути Тихона. Открылась дверь, открывая моему взгляду душераздирающую картину. У постели Фианы сидела заплаканная хозяйка, прикладывавшая в момент моего вторжения ко лбу девочки мокрый компресс. Сама же девушка стонала и извивалась на кровати, как будто ее трясли незримые руки. Под моим изумленным взглядом она вдруг изогнулась неестественной дугой, касаясь кровати лишь головой и ногами, затем бессильно упала на простыни. И тут я догадалась перейти на магическое зрение, чуть не вывалившись из комнаты от того, что происходило передо мной.

Над тоненьким телом девочки нависла темная тень, очертаниями напоминавшая женскую фигуру. Тень крепко держала Фиану за голову призрачными руками. Я зарычала. Тварь, которая пила жизнь из девочки, называлась ханошши. Дух женщины, покончившей с собой из-за предательства любимого человека. Прицеплялась к жертве и, обычно, выпивала за неделю ее жизненные соки. Теперь все стало ясно: и болезненный вид Фианы, и темные полосы в ауре Тихона, и измученное лицо его жены, уставшей от ночных дежурств у постели больной племянницы.

Снова оттолкнув стоявшего за спиной хозяина, я бросилась к своей сумке. Несколько секунд копалась, рыча про себя ругательства, потом достала тонкий серебряный нож с костяной рукояткой и стандартный травяной сбор от нежити низшего класса.

— Тарина, в сторону! — крикнула я женщине, разрывая зубами бумажную упаковку с травами.

— Что ты делаешь? — она смотрела на меня несчастными мокрыми глазами, но в то же время выполнила указание отойти.

— Я магичка. Не мешай.

Широким движением рассеиваю травы в сторону затихшей ханошши, выкрикивая формулу овеществления. Нежить задергалась, низко завыла, но не отцепилась от жертвы. Травяная пыль тонкими струйками опутала фигуру, словно веревками. Не успело затихнуть последнее слово формулы, как тень пошатнулась, отскочила от тела девочки и стала плотной, материальной. Это мне и требовалось. В один прыжок настигнув ее, я вонзила в черное тело серебряный кинжал. Ханошши взвыла дурным нечеловеческим голосом и распалась туманом, который через мгновение не оставил и следа.

Я перевела дыхание, обернулась к замершим людям.

— Как давно продолжается ее «болезнь», - кивок в сторону затихшей, бледной девушки.

— Пять дней, — голос Тарины дрожал, она прижималась к обнимавшему ее Тихону. Из соседней спальни тихонько прокрался Милен, молча стоя на пороге позади родителей. — Она вернулась с вечерних гуляний грустная, и с той ночи мы почти не спим.

Тарина всхлипывала, муж гладил ее по волосам и спине, с надеждой глядя на меня.

— Вам повезло. Еще пара дней и ханошши выпила бы ее до дна. У вас случались самоубийства среди женщин за последний год?

Хозяева переглянулись.

— Да, почти год назад утопилась в реке дочка нашего портного, но с тех пор не происходило никаких странностей.

— Ладно, я задержусь в вашей деревне до обеда, постараюсь узнать, кто мог сделать такое с Фианой. Не волнуйтесь, — внимательно посмотрела на обоих, укрыла девушку одеялом и выпроводила всех присутствовавших из детской, закрыв за собой дверь, — с ней теперь все будет в порядке. Это уже обычный сон, он пойдет ей только на пользу. Перед уходом я сделаю вам настойку, которая поможет быстрее устранить последствия ее болезни.

— Аррлея, — голос Тихона дрожал, когда он обнял меня. Ребра слегка хрустнули — от избытка чувств дядя не рассчитал усилий. — Вы помогли сохранить единственное, что осталось от моего брата. Девочка мне как дочь, даже рыжая, вот, как и все наши дети. Спасибо вам! Само провидение послало вас нам!

Тарина расцеловала меня в обе щеки, на глазах снова становясь той счастливой женщиной, которую я вчера увидела на крыльце.

После обильного завтрака я зашла в детскую, затворив за собой дверь, и присела на край кровати Фианы. Теперь, когда исчезла злобная тварь, убивавшая ее, можно было видеть, что малышка отличается поразительной красотой. Прозрачная фарфоровая кожа, длинные золотые ресницы, порозовевшие шелковые щечки. Думаю, завистников у нее было немало. Учитывая кроткий нрав, о котором рассказывали ее дядя и тетя.

Я осторожно тронула девушку за плече. Открывшиеся серые глаза сначала глядели на меня непонимающе, потом уже с узнаванием. Улыбнулась ей. Но пришла я отнюдь не с пожеланиями доброго утра.

— Как ты себя чувствуешь?

— Намного лучше! Нет той слабости, которая преследовала меня в последние дни.

— Отлично, — я сделала небольшую паузу. — А теперь рассказывай, что произошло на последних гуляньях.

Девушка вздрогнула и отшатнулась. Но мои глаза сказали ей, что я не уйду отсюда не узнав правду. Фиана задрожала и заплакала, уткнувшись лицом мне в колени.

В принципе, история банальная. Красавец-мужчина, который окружил заботой и ухаживаниями, цветы-подарки и все такое. Потом вместо предложения руки и сердца попытки затащить на сеновал. После того, как ловелас услышал робкие упоминания о законном браке и отказ от интима, жестоко рассмеялся ей в лицо и ушел гулять с ее подругой. Которая знала о влюбленности Фианы, но не устояла перед обаянием мерзавца.

Я успокоила девушку, сказав, что теперь она здорова и больше такое не повторится. Вышла из дома, направилась к лавке травника, которая по словам Тихона, находилась на другом конце деревни.

За прилавком стоял скромный русоволосый парень с потрясающими грустными карими глазами. Я чуть о порог не споткнулась, засмотревшись.

— Эээ…здравствуйте, уважаемый! Мне бы травок купить!

— Добрый день! Чем я могу помочь? Вы проездом у нас? — травник улыбнулся скромной, какой-то потусторонней улыбкой.

— Да, — отвечаю сразу на два вопроса. — Мне нужны травы по списку, — кладу на прилавок листок пергамента.

— Зелье силы? — еще раз окидываю парня внимательным взглядом.

— Да.

— Вы ведьма? — в голосе столько затаенной надежды, что я даже слегка напряглась.

— Магичка, — ну почему меня вечно норовят назвать ведьмой?

— Мне нужна помощь! Пожалуйста, вы должны помочь, умоляю!

Глядя в огромные глаза я уж начала подозревать, что юноша решил меня загипнотизировать. Но он продолжал говорить.

— Заболела моя…одна девушка, которую…которая…в общем, моя знакомая. Она тает с каждым днем, обычные зелья никак не помогают. Я не знаю, что еще сделать, но я не смогу жить, если ее не станет!

Понятно. Любовь, любовь. Куда же ты смотрела, Фиана. На всякий случай уточняю имя «знакомой». Все сходится.

Усмехаюсь влюбленному травнику.

— Успокойтесь, милейший. Ваша девушка вне опасности, — при словах «ваша девушка» парень отчаянно покраснел. — Я уже помогла ей. Вы не подскажете, кто тот молодой человек, которого она бросила неделю назад?

Травник слегка помрачнел.

— Его имя Каль, сын владельца полей.

— Понятно. Фиана его больше не любит, уверяю вас. Кстати, если вы сварите зелье силы и придете ее проведать, ваши шансы сильно возрастут!

Подмигнув счастливому парню, выхожу из лавки.

Иду по улицам, глядя по сторонам. Ищу человека, образ которого поймала во взгляде травника.

Сворачиваю в очередной переулок. Возле высокого каменного дома стояли двое. Красивый молодой человек с холодными глазами что-то говорил плачущей девице. Ага Это, наверное, подружка-предательница. Чувствую, она уже поплатилась за свой поступок. Девушка в слезах пробегает мимо меня. Парень смотрит ей вслед абсолютно равнодушно. Ну что ж, милый, попробуй со мной пообщайся.

— Здравствуй, Каль. Ты красивый.

Парень смотрит на меня оценивающим взглядом, улыбается. На смазливой физиономии холод глаз выглядит отталкивающе. Как могла Фиана клюнуть на такое?

— И тебе привет, красавица. Что ищешь в наших краях? — Каль берет мою руку и подносит к губам, неотрывно глядя на меня. И это на кого-то действует? Хе.

— Тебя ищу, — подхожу еще ближе, беру ладонями его лицо. Мужская рука автоматически ложится мне на талию, видно, привык к тому, что женщины на шею вещаются.

— Для чего ищешь? — игриво проводит второй рукой мне по щеке.

— Чтобы учить, мерзкая ты тварь!

Он пытается вырваться, но тонкие руки держат железной хваткой, пытается отвести глаза, но мои страшные янтарные очи с вертикальными зрачками затягивают, затягивают…

Из его воспоминаний я узнала, что девушка, которая стала в последствии ханошши, была обманута им так же, как Фиана и ее подруга. Он соблазнил ее речами и обещаниями, переспал и бросил. У несчастной были строгие родители, которые не перенесли бы позора, и она убила себя. А мерзавец даже не был ни разу на ее могиле. После того, как нашлась девушка, отказавшая Калю, он решил отомстить ей за задетое самолюбие. И наслал на нее ханошши, ритуал вызова которой нашел в заброшенном доме, где раньше жил старый выживший из ума маг.

Узнав все, что хотела, я позволила негодяю окунуться в мир собственных страхов, гипнотизируя слабого человечишку. С травником, например, это бы не получилось. Но Каль находился во власти собственных пороков, подсознательно все же ожидая расплаты за ханошши.

Через несколько мгновений мне надоело мучить этого труса, я оттолкнула его от себя. О, да, точно трус! Не знаю, что там он увидел в моих глазах, но мокрые штаны и наполовину седые волосы очень испортили его слащавое лицо. Я брезгливо отряхнула руки и пошла прочь, оставив скулящего от страха парня сидеть в пыли. Напоследок обернулась.

— Кстати, если ты не понял: с женщинами у тебя теперь ничего не получится.

Засмеялась и ушла. Теперь я отплатила сполна за доброту Тихона и его семьи, Фиану больше никто не обидит.

После того как я вернулась в дом и рассказала хозяевам о причине «болезни», все были буквально оглушены на несколько минут.

— Не волнуйтесь. Каль уже заплатил за все, что сделал с Фианой и той, другой девушкой.

— Что ты сделала? — спросила тихонько Тарина.

— Ничего такого, чего он не заслужил бы. Кстати, — обратилась я уже к девушке, — скоро придет мастер травник с настойкой силы для тебя. Пить два дня после еды, это поможет тебе быстрее поправиться. А еще…Девочка, неужели ты никогда не замечала, какими глазами парень на тебя смотрит?

Фиана покраснела.

— Замечала. Но Каль говорил…

— Все ясно. Так вот, пусть у травника не такие широкие плечи, или он не говорит столько комплиментов, но он действительно влюблен. И никогда не обидит тебя, Фиана, никогда.

Тихон с женой переглянулись и обнялись, с любовью глядя на племянницу и притихших детей.

Я собрала сумку и позволила семейству проводить меня за ворота. Тихон вел на поводу лошадь, которую я купила у местных жителей в обмен на парочку заклинаний для улучшения плодородия. Все-таки ночь была беспокойной, да и расправа над зарвавшимся красавчиком даром не прошла: мой резерв снова был почти на нуле, так что придется передвигаться по земле. Тарина сложила мне с собой узелок с едой, Даюшка засунула в карман леденец. Мы обнялись. Возникло чувство, что за сутки все эти люди стали мне очень близкими. В городах редко можно встретить существ настолько чистых душой. А если учесть ту грязь, с которой мне предстоит разбираться. Надо ехать.

— Пусть у тебя все будет хорошо, — сказал мне на прощание Тихон. — Ты особенная, Аррлея.

— Спасибо, — я тронула поводья. Лошадка пошла медленно, неохотно, но вскоре я пустила ее в галоп.

* * *

Через двое суток пути с перерывами на водопой для лошади и торопливое пережевывание очередного пирожка из запасов заботливой Тарины, я свалилась. Просто потеряла сознание от истощения и грохнулась на землю. Добрая лошадка к тому моменту, к счастью, шла достаточно неторопливым шагом, а то последствия падения были бы достаточно болезненными.

Я очнулась от голода. Сколько пролежала на земле, не знала, но есть хотелось зверски. Ощущение пустоты от отсутствия силы было почти непереносимым. Пока я валялась в отключке, жалкие крохи предыдущего могущества восстановились. Но до полного восстановления еще ой как далеко. Чем сильнее маг, тем страшнее для него потеря сил. Раньше я не доводила себя до такого истощения, проклятые ненаправленные телепорты! Вот почему мало кто рискует ими пользоваться! Выжимают досуха! В самое ближайшее время я должна выспаться в нормальных условиях и поесть. А еще воспользоваться действием своего контракта и посетить МГМ и их источник сил для полного восстановления.

Я доела последние запасы, оседлала отдохнувшую и объевшуюся густой травы лошадку и отправилась дальше. По моим подсчетам Айнорра была уже близко.

Не останавливаясь в воротах, я галопом промчалась по улицам столицы, из последних сил удерживая поводья и уговаривая полумертвую от непрерывной гонки лошадь поиметь совесть и не падать, когда цель так близка. Наконец, мы остановились у айнорского филиала МГМ. Благодаря контракту я могла чувствовать их источники энергии как саму себя.

Взбежала по белоснежным каменным ступеням, распахнула широкие деревянные двери. Передо мной лежал широкий пустой вестибюль с одиноким магом шестой ступени за конторкой. Я поспешила к нему.

— Уважаемый, добрый день! Я хочу пополнить запас сил в вашем источнике. Провидите, будьте любезны, — несмотря на то, что от истощения резерва меня шатало как травинку на ветру, вежливый тон мне удавалось сохранять. Вежливость чаще открывает двери быстрее, чем холодная сталь.

Маг взглянул на мою бледную физиономию с синяками от недосыпов под глазами, охватил взглядом растрепанные волосы и запыленную одежду и противным голосом послал куда подальше.

— Приют для наркоманов в другом конце города, МГМ не занимается благотворительностью. Катись отсюда, детка, пока я не решил потратить на тебя лишнее заклинание.

В следующую секунду я поняла, что вежливость открывает двери еще быстрее в компании высокой стали. Кончик моей катаны, упертый в ложбинку на шее вредного мага, убедил его в том, что грубить с порога не стоит: внешность обманчива. А после того, как я материализовала контракт перед его носом, где красным светилась надпись «всячески содействовать своевременному пополнению магического резерва», нахал сменил цвет на синюшно-бледный. Еще бы, перейти дорогу боевому магу Академии это вам не бродяжку с лестницы спустить.

Через полминуты я уже была в помещении источника. Выложенный цветным мрамором круглый бассейн высотой примерно мне по колено посреди комнаты. Только вместо воды в нем клубящийся потрескивающий зарядам непроглядный туман. Становлюсь внутрь, затем ложусь и позволяю потокам силы свободно течь внутри моего исстрадавшегося за последние дни тела. Зря я не восприняла всерьез слова наставника, сказанные на каком-то далеком курсе учебы. «Ненаправленные телепорты весьма опасная вещь. Они переносят вас в любую случайную точку мира. ЛЮБУЮ. Кроме того, часть ваших сил идет на погашение всплеска магии, по которому можно отследить перемещение обычными телепортами. Никогда не используйте их, если ваши силы на пределе. И строго запрещается использовать ненаправленное перемещение больше двух раз подряд, если вам дорого ваше звание боевого мага. Ибо если такой телепорт выпьет ваши силы до капли, включая неприкосновенный запас души, магом вам больше не быть». Выходит, мне повезло. Об этом напоминали отбитые при падении с лошади бока. Могло бы уже ничего не болеть, хе. Интересно, что чувствует маг, лишенный силы?

Впрочем, вопрос теоретический. Выжив после четырех перемещений, я несколько дней напоминала выжатую тряпку. Первый раз в жизни. Не самое приятное ощущение и повторять его я не собиралась.

Не знаю, сколько я блаженствовала в фонтане силы, но теперь была напитана ею под завязку и могла идти дальше.

Усмехнулась про себя, увидев в вестибюле пустую конторку. Видимо, товарищ решил переждать смутные времена где-нибудь в более защищенном месте. Но когда я спустилась по белокаменным ступеням вниз, я не увидела и лошади! Надеюсь, они отбыли отсюда порознь, хе-хе! В принципе, теперь можно было вернуться к более привычному способу передвижения.

Правильно! Пара-тройка кварталов пробежки еще никому не вредили. Я искала подходящий для отдыха постоялый двор в каком-нибудь тихом дворике. Ведь кроме магического резерва мне необходимо было поспать впервые за несколько суток.

Свернув за угол, я наткнулась на скрюченного дедулю.

— Ой, извините! — я успела подхватить сухонькое тельце, прежде чем сметенный моей скоростью прохожий впечатался в стену дома. — Пожалуйста, простите!

— Молодежь! Бежит куда-то, торопится! — голос старца напоминал скрип плохо смазанной двери. — Зачем бежать, если события сами настигнут тебя?

Не ожидала напороться на побитого молью философа.

— Вы о чем, дедушка?

Он пожевал губами, близоруко глядя на меня водянистыми глазами.

— Нет, ты не обгонишь реку времени. Все случится в нужный момент. Тебе остается лишь плыть по течению.

Я погрустнела. Ну вот, чуть не убила блаженного, которые, как известно, святы.

— Я поняла, дедушка. Я пойду, хорошо? — и бочком, бочком стала отступать в ту сторону, куда бежала. Уже отвернувшись, услышала за спиной молодой насмешливый голос.

— Ничего ты не поняла, бестолковая. Беги — не беги, от судьбы не уйдешь!

Развернулась обратно, готовая дать по мордам молодому насмешнику, посмевшему обзываться. И чуть не села на пятую точку. Со старого морщинистого лица старика на меня смотрели молодые веселые глаза цвета сочной листвы. Да и посмеивающийся голос явно доносился оттуда же, откуда несколько минут назад слышался скрип древней развалины.

— Вы кто? — на всякий случай положила ладонь на рукоять катаны.

— А как ты думаешь? Или многих ты собиралась искать в этом мире?

— Вы Орай Аюм! — до меня доходило медленно, но слепок ауры, на секунду мелькнувший перед моими глазами, полностью соответствовала той, которую дал мне Учитель на прощание. Первый раз вижу такую магию, которая позволяла бы сочетаться между собой молодости и старости. А ведь не морок! Удивительно.

— Дошло. Где мой привет от старого прохвоста Рра?

Ох, учитель, настанет ли такое время, когда я смогу называть вас старым прохвостом? Мечтать не вредно.

* * *

Друг учителя провел меня в маленькую двухэтажную гостиницу на неприметной улочке. Дом был увит красными розами, что в сочетании с белым камнем облицовки создавало потрясающее впечатление хрупкости и изящества. Дородная хозяйка выделила мне комнату на втором этаже с балконом, умудряясь в упор не замечать следовавшего за мной по пятам старика. Нас оставили наедине с большим подносом всякой снеди, пожелав приятного аппетита и отдыха.

Несмотря на то, что с трудом удавалось держать глаза открытыми, беседовать с древним магом было очень сложно и интересно одновременно. Он через слово отпускал язвительные шуточки и замечания, иногда замолкал, испытующе глядя на меня, потом начинал с новой силой сыпать колкостями, отмахиваясь от вопросов. Кстати, вторая личина его была более привлекательной, нежели сухое морщинистое тело старика. Рядом со мной на подушках развалился здоровенный парень, которому на вид не дала бы больше тридцати лет, светловолосый, со смеющимися зелеными глазами. А уж лепешки с сыром и зеленью уплетал как не в себя! Но когда он смотрел на меня неподвижным взглядом существа, которому стукнуло на днях больше чем тысячу лет, я не могла не заметить, что Орай Аюм что-то высматривает в глубине моих глаз. После четвертого или пятого вопроса об этом, маг в очередной раз обозвал меня непонятливой бестолковкой и изрек очередную философскую мудрость.

— Ты все узнаешь в свое время. И время это еще не пришло.

Потом совершенно по-стариковски пошевелил губами.

— Тебе надо поспать, девочка. Ложись, я расскажу тебе какую-нибудь историю.

Едва коснувшись головой подушки, я отключилась.

Глава 6

Я открыла глаза. Сквозь прозрачные занавески в окно проникали золотистые солнечные лучи. Прислушавшись к себе я поняла, что абсолютно восстановилась. Магия текла по моим венам, играя как шипучее вино, усталости многодневной утомительной скачки как не бывала. Прекрасно. Последний раз блаженно потянулась и выбралась из-под одеяла.

Странно. Насколько помню, засыпала я в разгар дня, а сейчас, судя по всему, солнце едва взошло, позолотив светло-зеленые облака. Значит, спала я весь день и всю ночь, не просыпаясь даже чтобы поесть. Хотя, как ни странно, есть до сих пор не хотелось.

Я уселась в легкое плетеное кресло на увитом розами балконе и пила холодный чай, как вдруг кое что вспомнила. Орай! Засыпала-то я в компании язвительного мага, зато проснулась совершенно одна, отдохнувшая и даже не вспомнила сразу о его существовании! Вот хмыр старый! Я злобно уставилась в чашку с чаем. Внезапно поверхность жидкости затуманилась, и на меня глянули полные смеха глаза.

— Ты очень мирная, когда спишь.

— Тебе не стыдно, старый хулиган, над молоденькими девицами подшучивать? А ну признавайся, что с моими воспоминаниями сделал?

— Над молоденькими девицами ни в каком возрасте подшучивать не стыдно. А с памятью ничего не делал. Ты будешь вспоминать все, что я счел нужным тебе рассказать, по мере того, как приблизишься к цели. К сожалению, убить Советника — так я назвал матрицу и ее отражения — все равно придется. Оно и к лучшему, это поможет тебе найти путь к себе самой и своим корням.

Поверьте, после очередного загадочного перла я готова была вытащить негодяя из-под земли и лично удавить!

— Послушай, ну должен же ты был рассказать мне что-то полезное, раз Учитель отправил меня к тебе?

— Хе-хе! Девочка, заканчивай отдыхать и собирайся. Чувствую, что сегодня ты будешь ночевать уже в другом мире. А насчет полезности…увидишь, это я тебе обещаю. Не все маги из списков, которые ты нашла в МГМ, попались. Есть и такие как я, кто успел вовремя скрыться. Ты разыщешь их на своем пути.

Подмигнув напоследок, изображение Орая Аюма пропало. Хмыр бы побрал старых интриганов, решивших поиграть мной в свои дурацкие игры. Ничего, разберусь.

Я отправилась бродить по улицам Айнорры в надежде наткнуться на что-то интересное. Где как не в огромной столице богатого торгового мира искать нужные сведения. Несколько часов я ходила по разным районам, покупала у торговцев вкусные тянучки, интересуясь заодно последними новостями. Узнала, что в столице уже который день гостит король какого- то соседнего мира вместе с большим посольством, из-за чего выросли цены на алкоголь и продукты. Местное правительство старалось поразить гостей всеми возможными способами, чем и возмущало жителей.

Я отправилась к царскому дворцу, стоящему на одной из самых крупных площадей Айнорры. За квартал до нужного места проход перегородили стражи.

— Девушка, дальше прохода нет, сегодня площадь закрыта.

— Что случилось? — я захлопала ресницами, очаровывая суровых вояк в надежде выведать информацию.

— Отбывает посольство, Врата перегружены, так что лучше туда не соваться. И без нас охраны целая толпа.

— Понятно. Ну хорошо! Желаю вам отдежурить без происшествий! — послала ребятам воздушный поцелуй и скрылась за углом. Оглянулась по сторонам, убедившись, что никого нет поблизости, и вскарабкалась по стене на плоскую крышу ближайшего дома. Потом побежала по крышам, длинными прыжками пересекая расстояния между соседними домами. На крайней от площади крыше остановилось, перевела дух. На самой площади толпились люди и вьючные животные, у здания с Вратами толпа оживленно переговаривалась, с краю люди более спокойно ожидали своей очереди на перемещение. Ничего себе посольство, пара сотен людей!

Я спрыгнула с крыши на маленький балкончик и с независимым видом оперлась о парапет. Двери на балкон были открыты, окна занавешены, изнутри не доносилось ни звука. Очевидно, хозяева были во дворце, ибо на площади рядом с царской резиденцией могли жить только важные придворные. Так что время для наблюдения у меня было. И тут под самым домом раздался завораживающий мужской смех.

Медленно повернув голову, я увидела компанию, выходящую из дверей соседнего здания. Несколько разнаряженных барышень разных возрастов в сопровождении кавалеров. Они смеялись, женщины обмахивались платками и веерами, спасаясь от жары. Мужчины явно обсуждали какую-то веселую историю, переглядываясь между собой, предлагая дамам руки при спуске со ступенек. Один из кавалеров, высокий черноволосый, стоял ко мне спиной. Шестым чувством я поняла, что смех, привлекший мое внимание, принадлежал именно ему. Группа двигалась к середине площади, лавируя среди остальных ожидающих, а смеявшийся мужчина выделялся среди них чем-то неуловимым, каким-то неощутимым ореолом власти. Замешкавшись, черноволосый пропустил вперед других, и обернулся, безошибочно уставившись взглядом черных как ночь глаз мне в лицо. Нас разделяло почти полплощади, однако я инстинктивно отпрянула, как будто человек стоял рядом со мной. И поняла, что это будет самое сложное задание в моей жизни. Что-то внутри оборвалось, разбиваясь на мириады осколков, потом стало на место, складываясь в новый неповторимый узор. Мир сдвинулся со своей оси, обретая новую, меняя направление. На меня смотрел Враг из моих снов.

В следующее мгновение тело отреагировало раньше разума. Я отметила, что бегу сквозь чужой дом, распахивая двери, сметая стулья и какие-то мелкие предметы мебели, попадавшиеся на пути. Затем выпрыгнула из окна второго этажа во внутренний двор и помчалась дальше, петляя во дворах и улицах как испуганная птица.

Он оказался даже лучше, чем во сне. Живой, дышащий, опасный. И аура, считанная на чистых инстинктах, идеально совпадала с наводкой МГМ. Человека, который заставил мое сердце биться с перебоями, я должна была уничтожить собственными руками.

Очнулась я в своей комнате в гостинице, прижавшись к стене спиной, выставив обнаженную катану перед собой. Все инстинкты кричали об опасности. Даже не внешней, опасность крылась внутри меня самой.

* * *

Эмоциональные уроки в Академии всегда были самыми сложными. Идеальный боевик — маг или просто воин — должен быть защищен от любого влияния на себя. В том числе от любви. Никогда не испытывавший этого чувства может оказаться в ловушке, и тогда под угрозой окажется достижение цели.

Мне было не до любовных приключений во время обучения. Теоретическая и практическая магия, науки, литература и искусства, воинские премудрости, да и просто выживание в суровых условиях. Все более-менее романтические приключения, которые случались со мной во время учебы, так или иначе затрагивали мое сердце лишь поверхностно. А потом случилось это.

Что уж тут говорить. Случился.

Как потом я узнала, все было частью сценария Академии по воспитанию из меня идеального орудия по достижению Цели. В какой-то степени я даже благодарна. В какой-то.

Мы встретились с ним в яркий солнечный день. Он был в группе воинов, сопровождавших группу учеников — боевых магов — к источнику силы в одном пустынном мире, часто используемом во время тренировок. Сначала я не обратила внимания на темноволосого зеленоглазого мужчину. Понравилась ему чем-то. Он подошел первым, привлек внимание, после чего я не могла отвести глаз от него. И пропала. Мое сердце разрывалось от неведомых ранее чувств, тело дрожало и подчинялось простому движению мыслей с его стороны. Мы были единым целым, идеальным сочетанием. Я утонула в нем, растворилась, полностью потеряв свою индивидуальность, и была готова променять все миры Паутины на одну его улыбку. Случайно выяснила, что у него была постоянная женщина в его родном мире, Днепринастане. Простила…даже не заметила, ведь он целовал меня, был со МНОЙ.

После путешествия к источнику мы расстались на полгода. Я общалась с Лизой, поверяла ей свои душевные терзания, пытаясь все же сохранить лицо под маской: я — боевой маг. Потом меня отправили на несложное задание в еще один мир. И там снова был Он.

Мы любили друг друга, жили друг другом. А когда я решила отложить на неопределенный срок возвращение в Академию с отчетом о выполненном задании, мой любимый неожиданно сдал назад. Главной его отговоркой была женщина, которая была первой — до меня. И я, конечно, как и всякая влюбленная дурочка, верила, принимала близко к сердцу его терзания, прощала. После того, как та женщина бросила его ради более морально устойчивого мужчины, до меня дошло, что и в этом случае Я ЕМУ НЕ НУЖНА. Прорыдала сутки в пустой комнате, потом долгое время все же приходила к нему, занималась с ним любовью, выполняла любое желание — лишь бы ему было хорошо. Чувствовала себя грязной, мерзкой, пропащей тварью, но…Любовь к нему оправдывала все. Никто никогда не предупреждал меня, как это может быть трудно. И не передать словами боль, какую я чувствовала, когда кто-нибудь называл вслух его имя. Такое не описывают в учебниках по практической магии или по тактике ведения боя. Чувства, испытываемые малолетней колдуньей, никого не интересовали, потому что на кону стояли невообразимые простыми смертными прибыли от заказчиков по всей Паутине миров.

Если бы я встретила воочию создание, продумавшее весь путь становления боевого мага, я бы…

В один прекрасный момент, узрев очередную дурочку, польстившуюся на беззащитный взгляд близоруких зеленых глаз и его сильные объятия властного мужчины я поняла, что любви больше нет. Остался только стыд за себя, за готовность, с которой откликалась на любой зов, на то, как под его руками делала то, что глубоко себе было в тот момент противно…

До сих пор удивляюсь, почему не убила его. Верная катана могла прервать ход его жизни одним движением, ведь благодаря моей магии можно было сделать его слабее котенка. Очевидно, разбитое сердце, восстав из пепла, все же давало о себе знать старыми шрамами и отметинами. И я не смогла причинить ему вред, просто ушла.

Несколько лет прошло с тех пор, и я стала почти идеальным магом-воином, как и хотели наставники. Только Учитель Рра иногда хмурился недовольно, глядя на беспристрастное лицо-маску. Простите, Учитель, таковы последствия воспитания, принятые в Академии, хотели вы того или нет. Но очень редко, будучи уверена, что нет ни единой души, которая могла бы считать мое эмоциональное состояние, я все еще пыталась избавиться от следов, которые оставили в моей потрепанной испытаниями душе его ласки. Безуспешно…до того дня, когда я увидела черные глаза, смотрящие на меня сквозь людную площадь.

* * *

Сколько прошло времени в состоянии напряжения — неизвестно. Я соскользнула в специальный вид магического транса, который помогал настраиваться на идеальное состояние для достижения той или иной цели. Увидев напротив отражение своей души, я сочла нужным отсечь все возможные проявления чувств. Один за другим капсулировала нервные окончания, которые могли быть подвержены влиянию, эмоции, бывшие под угрозой, обоняние, осязание, тактильные ощущения. Цель задана, нет пути назад. Черноглазый мужчина, бывший моей сутью, моей частью, должен был исчезнуть из Паутины миров. И никаких вариантов.

Я отправилась к самому лучшему на Т'Хаян портному и заказала множество нарядов. Платья — от самых шикарных до скромных траурных, костюмы для верховой езды и прочие детали туалета, которые могли понадобиться в самое ближайшее время. Отныне мне предстояло путешествовать вполне официально под именем Аррлеи, княжны Лиддарской. Оставалось прояснить последний момент.

Прелестная дама в зеленом струящемся платье с драгоценными украшениями в тон подъехала в пышном экипаже к стражам Врат на главной площади. Те, ошалевшие от дневного ажиотажа с посольством, осоловело смотрели на меня. Да-да, я оделась подобающим образом, вспомнив все правила этикета, которые вдалбливали заботливые наставники.

— Уважаемые, — томный пресыщенный взгляд из-за веера, — что за толпа помешала мне утром вовремя отбыть в соседний мир на прием, который устраивает в мою честь жених?

Надменности и возмущения хватило бы на целую роту высокородных дам.

Стражи встряхнулись, втянули животы.

— Мадам, царь Саззах'хан, да будет его правление долгим и безоблачным, изволил провожать посольство из Ольмии. Именно поэтому площадь была перекрыта, да и Врата перегружены.

— Ну что ж, я найду о чем переговорить с его царственным величеством! — громко и сердито пробормотала я и, подав знак возничему, откинулась на мягкую спинку сиденья. Пара дней понадобится господину портному для того, чтобы завершить свои шедевры, за это время я как раз успею подготовиться к путешествию в соседний мир.

В назначенный срок я подъезжала к Вратам со всей необходимой даме моего статуса помпой. Волосы, осветленные растительными смесями и магией до цвета солнечной пшеницы, завиты в высокую замысловатую прическу, пышные юбки платья прятали нехилый арсенал. Сопровождавшие меня молчаливые наемники несли нагруженные вещами сундуки, пара лакеев и служанка обмахивали меня веерами, чтобы драгоценная княжна не слишком страдала от жары. Золото и заклинания подчинения способны творить чудеса.

Оплатив необходимую пошлину за большую группу людей и провоз огромного количества единиц багажа, мы попали, наконец, в Ольмию.

Прекрасное лазурное небо, открывшееся передо мной, и пахнувший свежей сдобой и специями воздух всколыхнули множество воспоминаний. Да, были в этом мире прожиты драгоценные моменты, которые оставили следы глубоко внутри. И я не имела права сейчас вспоминать о них. Как-нибудь потом. Эх.

Мои слуги закупили нескольких мершессов, которых нам не хватало для дальнейшего продвижения вглубь нового мира, после чего наша группа выступила в путь.

Моя аура соответствовала магу пятой-шестой ступени, замаскированная после многочасовых манипуляций в Сером мире. Приемная дочь княгини Лиддарской не могла блистать особыми магическими способностями, так что пришлось их спрятать поглубже. Удобный костюм не стеснял движений, катана в дорогих ножнах, усыпанных яркими драгоценными камнями, совершенно не производила впечатления грозного оружия.

Группа всадников, нагруженных вещами, неслась к столице Ольмии, которая называлась Памирра. Поисковое заклинание, настроенное на нужную мне ауру, вело прямо, словно путеводная нить. И поскольку в ней ясно читались незаурядные магические способности ее носителя, мы никак не могли использовать телепорты для перемещения. Уж больно много следов они оставляют.

До Памирры по моим расчетам было около двух дней пути через равнины и редкие леса, ночевать предстояло в одном из трех мелких поселений, которые были расположены как раз по ходу движения.

Через несколько часов непрерывной скачки, прервавшись только для короткого привала на обед, мершесс подо мной начал как-то подозрительно крутить носом и дергать ушами. Короткая рыжевато-красная шерсть огромного животного встала дыбом, из пасти раздавалось настороженное шипение.

Я сделала наемникам знак остановиться. Мы спешились в небольшом леске, оставив скакунов привязанными к толстому дереву, способному выдержать силу десятка испуганных мершессов. Лакеи и служанка остались с ними. Рассредоточились вокруг меня, обнажив оружие. Невдалеке за лесом как раз должна была быть расположена первая деревенька.

Между деревьями в наступающих сумерках уже виднелись белые стены ближайших домов, как вдруг я поняла, что меня настораживало все это время. Тишина. Мертвая тишь, которую нарушало лишь тихое дыхание моих воинов, да нервозное шипение мершессов, оставшихся позади. Даже птиц и насекомых не слышно. Налетевший ветерок заставил пошевелиться листву на деревьях, но вместо тихого шелеста послышался шорох мертвых усохших листьев. Ближайшие к домам деревья были мертвы, словно некая неведомая сила выпила их соки до последней капли.

Мы вошли в мертвую деревню.

А потом наемник, шедший впереди, судорожно сглотнул и метнулся к ближайшей стене. Его выворачивало наизнанку, рвотные позывы сотрясали могучее тело. Я остановила остальных людей и свернула за угол, чтобы посмотреть, что же вызвало такую реакцию у бывалого воина. И чуть не присоединилась к нему.

Моим глазам открывалось невероятное, нереальное и жестокое зрелище. Как оказалось, деревня состояла всего из пары десятков домов, собравшихся кольцом вокруг небольшой площади с колодцем. Так вот, вся площадь была завалена клочками плоти, бывшими когда-то жителями деревни. Отдельные фрагменты, по-другому это назвать нельзя было, оставались вполне крупными и узнаваемыми, некоторые просто наводили ужас, лежа в пыли или впечатавшись в стены домов. Такое ощущение, что людей разрывала изнутри некая чудовищная сила, кромсая и швыряя в стороны, расплескивая кровь как воду, развешивая как праздничные гирлянды кишки и внутренности на заборах и скатах крыш.

Я сглотнула. Мне повезло, что подготовительный транс позволил притупить чувства и эмоции, в том числе обоняние, иначе я повторила бы реакцию своего наемника. Кто мог сделать такое с людьми? Что ж, посмотрим.

Я вернулась к ожидающим меня людям. Очевидно, было что-то в выражении моего лица и глаз, что заставило этих смелых ребят отшатнуться. Ах да: магическое зрение изменило зрачок на вертикальную пульсирующую полосу, да мертвенная бледность от увиденного тоже не красила.

— Господа, вы возвращаетесь в лес к мершессам и ждете моего возвращения. Я буду колдовать и выяснять, что произошло с людьми в этой деревне, и не предстоит ли нам повторить судьбу этих бедняг.

— Но госпожа, это может быть опасно! — это заговорил Гой, тот наемник, которому не повезло увидеть во всей красе деревенскую площадь и ее «украшения».

— Это и будет опасно, именно поэтому я приказываю вашей группе отступить, — я внимательно посмотрела каждому в глаза. Гой сердито нахмурился. Ему тоже не улыбалось повторить судьбу жителей деревни, но я наняла этих ребят для охраны, а дело свое они делали отлично, отказываясь покидать нанимательницу до окончания срока действия нашего договора. — Гой, не спорь. В крайнем случае воспользуетесь телепортирующим камнем, который я тебе дала. Он перенесет вас к Вратам, после чего вы будете свободны от связывающего нас договора. Марш в лес.

Люди ворча скрылись за деревьями, бросив напоследок на меня осуждающий и одновременно восхищенный взгляд. А я вернулась на обезображенную площадь.

Струей огня с пальцев выжгла в центре возле колодца широкий круг, очищая землю от крови и смерти, пропитавших ее. Уселась, разложила вокруг себя черные и белые гладкие кости, обточенные в виде плоских кругляшей. Кости когда-то принадлежали различным животным, людям и демонам. Ритуальный набор жриц богини смерти в одном из миров позволял говорить с мертвыми, не тревожа уж очень сильно их покой. Черные взывали к миру мертвых, белые поддерживали обратный коридор в мир живых, заклинатель находился посередине.

Телекинезом подтянула к себе ближайший «фрагмент», оказавшийся половинкой маленького женского ушка с крошечной сережкой-гвоздиком. Меня передернуло, но необходимо было продолжать. Не касаясь частички чужой плоти, положила его на черный костяной круг и запела Песнь вызова.

Прошло довольно много времени, Песнь была спета три раза, прежде чем дух мертвой услышал меня. В круг, очерченный костяными пластинками, ворвался сухой холодный ветер царства мертвых, шевеля волосы у меня на затылке. Из темного непроницаемого тумана появилась бесцветная худенькая фигурка молодой неживой женщины, уселась напротив меня, печально глядя большими тоскливыми глазами. Ох, нелегкая это была смерть. Мы взяли друг друга за руки, закрыли глаза, соприкоснулись лбами. И на меня обрушился шквал странных отрывочных ярких видений.

Утренняя деревня…смех маленького сынишки…соседки-кумушки у колодца…синее летнее небо…удивленный вскрик у одного из домов…темные четырехрукие рогатые существа…кровь…крики…попытки убежать…десяток тварей Хаоса расправляются с жителями, выпивая смерть, страх, эмоции, ауры, разрушая упорядоченность, заданную природой человеческим телам…боль…удивление…темнота.

Отрываюсь от женщины, отпускаю ее руки.

— Я отомщу им за твою смерть, — голос глух и безэмоционален. Твари Хаоса. Мы рассматривали в Академии возможности столкновения с этими созданиями. Не было ни одного способа навсегда избавить миры от их проникновения, уничтожить уже просочившихся в Паутину тварей было хоть и крайне сложно, но возможно. Однако целый десяток…Ладно. Посмотрим. Нам предстояло двигаться ко второй деревне и оставалось только надеяться, что ее еще не постигла участь первой.

Я отпустила погибшую так страшно женщину обратно в мир мертвых, сама откинулась на спину в сторону светлого коридора, после чего заклинание рассеялось. Собрала с земли костяные пластины, подошла к краю площади, обернулась. Кольнула руку острой шпилькой из прически, несколькими словами зажгла из капли крови на ладони черно-белый очистительный огонь.

— Мир, покой и свет! — с этими словами сдула лепестки огня в сторону площади и ушла. Очищающий огонь уничтожит следы страшной гибели людей, отпустит на покой души мертвых, очистит землю от присутствия смерти. На месте мертвого поселения никогда уже не вырастет трава, через несколько суток от нее останется выжженный круг, молчаливым памятником застынет посередине его окаменевшее черно-белое пламя. Очистительный огонь зажигали на могилах героев, павших в великих битвах. Я решила, что память о случившемся с жителями этого селения стоит увековечить.

* * *

Моя группа вновь двигалась к Памирре, однако настроение разительно отличалось. Мершессы старались побыстрее покинуть неприятно пахнувшее смертью и болью место, люди держали наготове оружие. Вернувшись к ним, я молча полезла в сумку и раздала всем амулеты Порядка, которые могли ненадолго сдержать мощь тварей Хаоса. То, что наши с ними пути пересекутся, почему-то не вызывало сомнений.

Странно, что разрушительные создания оставили нетронутыми дома и растения вокруг селения. Обычно, после столкновения сними, оставалась только мертвая пыль от всего, с чем они соприкасались. На это, конечно, нужно время. Наверное, прорыв магического эфира Ольмии случился недалеко и относительно недавно, поэтому разрушения еще не успели зайти так далеко.

Наконец, мой скакун стал проявлять такие же признаки беспокойства, как и в прошлый раз. Скосил на меня круглый черный глаз и издал высокий жалобный шипящий звук.

— Тише, тише, мальчик, — я погладила зверя мо мощной шее, — все будет хорошо.

Хе, хотела бы я это верить.

— Спешиваемся! — крикнула я своим людям. — Лир, Шейенна, Малик, вы остаетесь с вещами и животными. Что бы ни произошло, не вздумайте идти вперед. Если через пару часов нас не будет — телепортируйтесь.

Слуги кивнули. Они уже давно просекли, что я не самая обычная изнеженная аристократка, но терпеливо сносили все трудности пребывания в моей компании. Умницы, не зря я их выбрала.

— Гой, — обернулась к капитану наемников, — дальше идем пешком. Деревня за следующим холмом, я чувствую какую-то ненормальную активность неподалеку. Если я прикажу упасть — падаете, если прикажу отступать — бежать бегом на максимальной скорости и не оглядываться, всем ясно?

На этот раз возражений не последовало. Увидев издалека пылающий выше леса очищающий огонь, наемники сделали правильный вывод.

— Госпожа, — обратился ко мне бородатый гигант, которого звали Иллиан, — что нас ждет впереди?

— Твари Хаоса.

Повисло молчание. С таким противником людям сталкиваться еще не приходилось.

— Ваши амулеты на некоторое время сделают этих созданий более материальными и, соответственно, уязвимыми. Нужно действовать быстро, тогда останемся в живых.

И мы пошли навстречу Хаосу.

Почти успели. Когда мы вошли в селение, там еще оставались живые. До ужаса напуганные люди выбежали нашей ощетинившейся оружием группе навстречу, крича и рыдая, с перекошенными лицами, забрызганные кровью.

— Бегите за холм, — крикнула я им, одновременно заплетая вокруг своих бойцов потоки магии в защитном заклинании. Следом за уцелевшими жителями к нам уже приближались ужасные многорукие создания.

Они были безоружны, но каждая рука с четырьмя пальцами заканчивалась обоюдоострыми твердыми когтями, способными вспарывать человеческую и звериную кожу с легкостью иных кинжалов. Твари Хаоса не были злы или добры, просто их сущностью было воплощенное разрушение всего, в чем была хоть крупица порядка. Так что молчаливым смертоносным строем они кинулись на нас.

Да, магичка и шестеро наемников не слишком грозная сила для противостояния десятку темных созданий. Но защита амулетов и моя магия не дали нам погибнуть в первые же секунды.

Сражающиеся пары рассредоточились на широкой улице. Твари Хаоса, попадая под действие амулетов Порядка, были уязвимы для обычной стали, их, хоть и тяжело, все же можно было убить. Я взяла на себя троих, еще двое нападали на Гоя, остальные гоняли моих наемников. Ночная темень озарялась лишь неверным светом звезд и голубой луны, что никак не было нам на руку.

Катана мелькала, не давая тварям достать меня. Одной я отсекла пару рук с правой стороны, еще одной нанесла глубокую рану в живот, однако несмотря на ранения, они продолжали теснить меня к стене ближайшего дома. Попутно я умудрилась разрядить одну молнию из накопителя, чтобы хоть как-то помочь бедному Гою, на рубахе которого расплывалась кровавая полоса. Молния тварь не убила, но отвлекла, что позволило человеку воспользоваться ситуацией и срубить рогатую голову с черных плеч. Второе создание, нападавшее на капитана, издало высокий резкий свист и с удвоенной силой пошло в атаку.

Не было времени смотреть, как дела у остальных. Я избавилась от зверюги с неполным комплектом рук, еще одну на секунду обездвижила, применив заклинание Молитвенной плети, которое рекомендовалось наставниками как одно из действенных. После чего пинком отправила обезглавленную тушу в полет. Третья Тварь, словно чувствуя, что я ей не по зубам, отскочила и бросилась к другим более сговорчивым жертвам.

— А ну стой! — я побежала за ней, держа перед собой дымящуюся от черной крови катану.

Наше положение было тяжким. Из шести наемников, в живых остались трое, остальные, растерзанные острыми когтями, лежали в пыли, истекая кровью, а твари, оставив тела до лучших времен, кучковались вокруг уцелевших бойцов. Так, двоих убила я, одну замочил Гой, еще одну кто-то из ребят. Шестеро на троих раненных людей.

Я издала призывную трель на древнем забытом языке. Твари заинтересованно покосились в мою сторону, потом потопали ко мне.

— Гой, уводи остальных! — закричала я. Видя колебания воина, придала им магического ускорения воздушным пинком. Вы меня извините, конечно, но мы же договаривались слушаться беспрекословно.

Я бежала к площади, такой же, как и в предыдущей деревне. Твари Хаоса следовали за мной. Только что у меня в голове звучал голос Орая Аюма, рассказывавший о том, что знакомый дракон, с которым было выпито немало медовухи, как-то показал ему заклинание Абсолютного Света, способное остановить проявление власти Хаоса. Как и предупреждал старый плут, воспоминания о его рассказе начали всплывать в памяти по мере необходимости. И сейчас мне предстояло без подготовки воспроизвести древнюю драконью магию. Небо, помоги мне!

Возле колодца посреди площади я увидела нечто такое, от чего чуть не покатилась кубарем в грязь. От земли до неба в воздухе темнел вертикальный разрез, будто ткань реальности просто вспороли гигантским зазубренным лезвием. Края разреза колыхались от неощутимого ветра, оттуда сочилась непроглядная тьма, холодившая душу до дна. Так вот как выглядели прорехи магического эфира. Что ж, возможно Абсолютный Свет поможет мне справиться и с этим. Если не убьет на месте.

Чуть заострившимися зубами взрезаю на ходу кожу у себя на руках, позволяя горячей крови тонкими струйками стекать вниз. Останавливаюсь и, пока твари Хаоса не успели добежать до меня, проворачиваюсь вокруг себя, рисуя кровавыми каплями круг. Дальше приходится призвать на помощь все силы организма, чтобы не дать чудовищам помешать мне. Катана свистящей серой молнией мелькает в воздухе. Повторяю на неизвестном языке с обилием шипящих и свистящих звуков слова заклинания. Каждое дается с болью, будто на языке у меня битое стекло.

Двигающиеся тела, щелкающие в воздухе когти, не всегда успевающий меч. Мое тело покрыто множеством царапин и порезов, а заклинание все сплетает смертоносную сияющую сеть вокруг нас, но никак не начинает действовать.

Наконец, краем глаза замечаю нестерпимый белый свет откуда-то снизу. Это сияет моя собственная кровь под кожей и особенно сильно в местах порезов. Кровавый круг вокруг меня горит красным. Движения тварей Хаоса замедляются, когда лучи чистого света, вспыхнувшие в моем теле, пронзают их насквозь. Очень абстрактная композиция, должно быть. Я стала похожа на клубок игл, источающих Абсолютный ранящий Свет, а каждая темная тварь была прошита не одним десятком этих игл. Чудовища кричали высокими тонкими голосами, полными муки, им вторила я, срывая голос от боли и чувства счастья, которое дарило действие заклинания.

Через миллион лет по моим внутренним ощущениям, Свет начал меркнуть. Твари хаоса с выжженными дырами в черных телах постояли секунду, замершие, потом с тихим вздохом рассыпались пеплом. Я упала на землю, выгнувшись дугой, по-прежнему истекая кровью. Драконья магия пришла очень легко, оставляя внутри ощущение тепла, радости и боли. Слепо распахнутыми глазами я уставилась в светлеющее рассветное небо, не видя его. Не было сил и желания заставлять себя подниматься и идти дальше. А еще во время боя я не заметила, как под действием лучей Абсолютного Света затянулась рана на теле этого мира, которая пропускала тварей Хаоса.

* * *

Приходить в себя было тяжко. Ощущение, что меня куда-то несут, потом везут, чем-то обтирают прозрачное от потери крови лицо, разжимают зубы, заставляя что-то пить. Приходилось сопротивляться, отфыркиваться от питья, уворачиваться от чужих рук.

— Княжна, вашу мать, да откройте вы глаза в конце концов!

Эти слова вызвали какой-то отклик в памяти, заставив меня рывком сесть. После чего, конечно, повалилась обратно, обессиленная, но теперь хоть было понятно, что зовет меня Гой, причем давно и вполне безуспешно. Разлепила кое-как веки, огляделась. Разгар дня, мы куда-то скачем. Хотя, почему куда-то, скачем в Памирру. Меня прижимает к себе сильная мужская рука, чтобы при движении голова не моталась от прыжков мершесса, что при моих ранениях было бы чистым смертоубийством.

— Аррлея, наконец-то вы пришли в себя! Эй, ребята, привал!

Мое немощное тельце сгрузили на одеяло, заботливо подсунув под голову второе, свернутое рулоном.

— Гой, что произошло после того, как исчезли твари Хаоса?

И он рассказал мне, как вопреки приказу они вернулись за мной, после того как стихли нечеловеческие крики тварей Хаоса. Как хоронили погибших вместе с жителями деревни, которые подумали, что к ним на помощь пришла какая-то богиня в человеческом обличье. Как выступили в путь, омыв меня от крови и грязи, переночевав в следующей деревне, которая и слыхом не слыхивала о нападении на соседей.

Выходит, я больше суток была без сознания. Быстрая оценка состояния показала, что раны почти зажили, магический резерв почти полон. Как будто и не было той выматывающей душу бойни с применением незнакомой магии. Только физическая слабость и пустой желудок напоминали о том, что со времени последнего принятия пищи прошло довольно много времени. Для восстановления сил организма надо было срочно что-то съесть. Сейчас придется пугать людей видом хрупкой больной женщины, поглощающей съестное в несметных количествах! Ну да ладно, потерпят.

К тому моменту, как мы въехали в мощные городские ворота Памирры, Шейенна все еще косилась на меня с суеверным ужасом, а мужчины посмеивались. Я самостоятельно держалась в седле, пересев на своего красного гибкого скакуна, с каждой минутой регенерация организма близилась к концу. Группа потрепанных всадников и мершессов, нагруженных пережившим все перипетии путешествия багажом, подъехала к высокому кованому забору резиденции князей Лиддарских. Удостоверившись в том, что хозяйка дома, мы двинулись к основному зданию дворцового комплекса.

Мы спешились и поднялись по белокаменным ступеням в огромный светлый зал, когда навстречу, подобрав пышные юбки платья, вышла княгиня София Лиддарская. Высокая статная женщина, с убранными под жемчужную сетку каштановыми волосами, являлась одной из десятка престолонаследников этого мира. И по совместительству моей приемной матерью.

— Аррлея, не прошло и года, как вы навестили нас, — я склонилась в низком поклоне, скривившись втихаря от того, что потревожила этим израненные бока. Но этикет, хмыр его забери!

— Ваша светлость, прошу простить меня за столь долгую отлучку, — смотрю в ореховые глаза, которые так и не смогли скрыть радости за маской холодного официоза. Да, меня действительно не было долго. Простите.

Моих наемников и слуг отвели в левое крыло дворца, где их должны были разместить должным образом и накормить. Мы же с Софией прошли в правое крыло, которое вмещало в себя несколько спален, малую приемную, библиотеку и бальный зал. После того, как за спиной захлопнулись высокие двери моей спальни в этой резиденции, София стремительно повернулась к непутевой приемной дочери и, наконец, крепко обняла.

— Лея, девочка, ты как всегда на задании? И к чему новый цвет волос? — пытливо посмотрела мне в глаза.

— София…Я тоже очень рада вас видеть! — мы смеемся, и я с удовольствием опускаю измученное тело на бесконечную атласную гладь простыней. — Я на задании, но это не значит, что вы не сможете расспросить меня обо всех событиях последнего года подробно. Я задерживаюсь у вас на неопределенный сок. И вы даже сможете мне помочь.

Женщина хитро сощурила глаза.

— Хочешь сказать, что мне даже удастся затащить тебя на бал-маскарад к его величеству через пару дней?

К его величеству? Да бегом побегу.

— Да, и я даже запаслась парочкой неприлично соблазнительных платьев именно для этой цели, — мы хихикаем, вспоминая, с каким трудом Софии удалось вывести меня на один великосветский раут в прошлый раз, когда я нашла время между заданиями посетить ее. Этикет очень мешает жить, как и назойливые кавалеры, которым толком нельзя по морде надавать за приставания и сальные комплименты. В принципе, я к этому относилась спокойно, но в тот раз бал пришелся на…довольно нервный и эмоциональный ежемесячный период в жизни каждой женщины…так что кавалер был выведен в беседку, но вместо поцелуев при луне получил коленом по достоинствам и кулачком в шелковой перчатке в глаз.

Втечение двух дней до бала мы с Софией наобщались всласть. Я рассказывала ей о своих похождениях, опуская особо болезненные и кровавые подробности, о чудесах, виденных в том или ином мире. Она поведала о последних достойных внимания поклонниках и придворных интригах. Потом мы по сложившейся традиции облачились в траурные платья, сорвали в оранжерее по ветке пурпурных иласов и отправились в дальнюю часть резиденции, где среди цветущих белых деревьев находился небольшой холмик с черным надгробным камнем. Там была похоронена единственная дочь Софии, Айленилль.

* * *

София, графиня Лиддарская, наняла боевого мага Академии четыре года назад для того, чтобы найти похищенную дочь. По рассмотрении заявки, комиссия во главе с ректором отрядили на это задание меня. Айленилль Лиддарская была похищена во время путешествия группой наемников, служивших одному из лордов западных земель Ольмии, по совместительству маньяком и убийцей. Все это я узнала позже.

Муж Софии погиб за несколько лет до смерти княжны, два сына отбыли служить в соседние миры, раз в несколько лет присылая скупые записки о том, что живы-здоровы. О сыновьях София говорила неохотно: они были рождены от первого брака, который был заключен по расчету, и полностью пошли в папу-интригана, отравленного в результате одной из интриг собственным помощником.

Ауры кровных родственников имеют определенное сходство, поэтому тот, кто знает, на что смотреть, всегда сможет определить степень родства. Я прочесала полконтинента, двигаясь по маршруту княжны вслед за остаточными следами ее ауры, прежде чем нашлись какие-то зацепки. Так я и вышла на Эйрика Кровавого, который похитил прекрасную княжну. Не расскажу, скольких трудов и магических усилий я потратила для того, чтобы попасть во владения лорда-маньяка, и скольких его людей я убила для достижения своей цели. Но когда я увидела прикованную к каменному полу изможденную, почти обескровленную, зверски измученную девушку, я озверела. Эйрик умирал очень долго и очень страшно. И я не жалею ни о чем. Намного позже София поведала мне о том, что в секретных подвалах его дворца нашли более двух десятков трупов молодых аристократок, магически сохраняемых в состоянии «свежести». Его долго подозревали, просто ни у кого не было доказательств.

Я вернулась телепортом в резиденцию князей Лиддарских, перепачканная в крови Эйрика, Айленилль и своей собственной, представ перед графиней воплощением кровавого духа мести. Передав умирающую с рук на руки матери, я свалилась от потери крови и сил, провалявшись в беспамятстве и восстановительной коме почти неделю. Девушку уже нельзя было спасти: от полученных внутренних повреждений она угасла на исходе следующего дня. Но мать хотя бы получила возможность попрощаться с любимой дочерью. А после того, как я очнулась, она пришла ко мне с молчаливой признательностью и объявила, что официально удочерила меня. Сказать, что я была в шоке — значит ничего не сказать. София объяснила это тем, что я вернула ей пропавшую дочь, часть души которой обязательно останется связанной со спасительницей. Мы долго беседовали о наших жизнях, молчали о потерях, и в конце моего выздоровления между нами возникла прочная связь, которую никак нельзя объяснить словами. И я действительно стала для нее приемной дочерью, ниточкой к потерянной навсегда Айленниль. Так получилось, что в одном из бесконечных миров Паутины у меня все же была семья. И каждый раз, посещая приемную мать в Ольмии, я возлагала с ней кроваво-красные цветы иласов у надгробного камня Айленилль.

* * *

Мы вышли из отделанного золотом экипажа, кутаясь в струящиеся накидки. Бал-маскарад, проводимый ежегодно его величеством Юлионом Четвертым собирал в королевской резиденции самых блистательных аристократов мира. Не буду напоминать о скандале, который разразился, когда княгиня Лиддарская решила удочерить никому неизвестную магичку из чужого мира, но в конце концов, его величество сделал скидку на горечь от потери настоящей дочери и официально признал меня княжной. Большое ему спасибо, хе-хе.

Аккуратно подобрав юбки темно-синего платья, выгодно подчеркивающего золотистый цвет кожи и светлые локоны, как бы случайно выбившиеся из прически на затылке, я последовала за Софией. Синяя с золотом полумаска скрывала большую часть лица, закрепленная на волосах сапфировыми шпильками. Мы словно два духа — ночи и дня — смешались с толпой аристократов: на княгине был матовый молочного цвета наряд, талию подчеркивал корсет с широкой орехово-золотистой полосой.

Я шла следом за Софией, здороваясь с некоторыми гостями вместе с ней, отвечая банальностями на банальности, внимая комплиментам. Все присутствующие были в масках, чутьем находя в ярком скоплении народа смутно знакомые фигуры. Его величество сидел на троне на возвышении, движение гостей было направлено таким образом, что в определенный момент мы обязательно оказались бы перед его королевским взором.

— Сир, прием просто великолепен, — голос Софии журчал подобно хрустальному ручейку.

Монарх благосклонно взирал на склонившихся в поклоне женщин.

— Княгиня, боюсь ошибиться, но неужели прекрасная молодая дама, в сопровождении которой мы имеем честь вас видеть, это княжна Аррлея Лиддарская?

Она самая, дорогое величество. Та, на которую вам в прошлый раз нажаловался подлец лорд Майрон, получивший в беседке коленом.

— Вы правы, ваше величество, Аррлея вновь прибыла в Ольмию не далее, как два дня назад. И не могла упустить случая посетить большой королевский бал-маскарад, чтобы выразить вам свое почтение.

— Ваше величество, чудесный вечер! — подхватываю я медоточивую речь приемной матери. Тут Юлион удивленно глядит нам за спины.

— Даррен, вот так сюрприз! Сегодня вечером собираются блистательные молодые люди, которые обычно преступно игнорируют свои обязанности подданных и наши пышные приемы!

— Ваше величество, искренне прошу прощения за недостойное поведение. Дела короны все же важнее для вашего покорного слуги, чем балы и приемы.

От чарующего голоса волосы у меня на затылке встали дыбом. Это он. Мне даже не требовалось сканирование ауры, для того, чтобы узнать свою судьбу, стоящую за спиной.

— Дамы, позвольте представить вам нашего советника Даррена тай Ши. Насколько мы помним, ваши пути ни разу не пересекались и вы не были знакомы до сего момента, — король улыбнулся нам, а воспитанные леди поприветствовали высокого королевского советника еще одним реверансом. Я опустила глаза, усилием воли возвращая засверкавшим глазам привычную круглую форму зрачка. Определенно, присутствие рядом этого типа плохо влияет на мою концентрацию.

— Княгиня, княжна, рад знакомству, — трепещущих пальцев коснулись горячие губы, вызывая волну страха в позвоночнике. И я действительно не отшатнулась, хоть все инстинкты кричали об опасности. Ай да я! — Вы чудесно выглядите!

Я смотрела советнику в область подбородка, не решаясь глянуть в глаза. Дарен поднялся к трону, остановившись возле королевской руки на подлокотнике. Мы обменялись несколькими приличествующими случаю фразами о погоде, о великолепии королевского бала, о новом сорте черных роз, выведенных в монаршей оранжерее. Наконец, мы с Софией отправились дальше по залу, и только тогда я отважилась прямо посмотреть на Дарена. К этому моменту я тихонько выстраивала вокруг своего разума ментальные и эмоциональные щиты, и все равно защита затрещала по швам от взгляда на отражение моей души. О, небо!

Черный камзол с воротником-стойкой, отделанный драгоценными мерцающими нитями, широкий пояс с ножнами вокруг узких бедер, обтягивающие черные же штаны, заправленные в высокие ботфорты. Меч в простых без всяких украшений ножнах, в широких рукавах явно таится парочка-другая кинжалов. Черные волосы рассыпаны по плечам в эдакой элегантной небрежности. Лицо в бархатной полумаске с должным вниманием склонено к королю, однако затягивающие полночные глаза зорко оглядывали зал.

— Лея, неужели симпатичные мужчины всегда вызывают у тебя такую реакцию? — ехидным шепотом поинтересовалась София, когда мы удалились на достаточное расстояние от предмета разговора. — Как только он поздоровался, у тебя в голосе появились такие…мм…горячие нотки, что будь я мужчиной, взвалила бы на плечо и уволокла в какой-нибудь уединенный будуар!

Княгиня усмехнулась, увидев краску досады на моих щеках. Это защитная реакция! Тело в стрессовой ситуации само выбирает способ противостояния опасности, который с минимальными затратами позволит добиться победы. А не то, что вы подумали!

— Вы не понимаете. Он не столько красив, сколько опасен! Представьте себе, что будет, если я потеряю контроль хоть над одной из тех сил и способностей, которыми владею! Случится катастрофа. Я не имею права поддаваться эмоциям!

София печально посмотрела мне в глаза, точь-в-точь как Учитель Рра.

— Девочка, любви невозможно сопротивляться. Даже такие поразительные уникальные люди как ты иногда должны испытывать сильные эмоции, ведь без них наша жизнь — ничто.

— Я знаю. Но в этот раз не могу с вами согласиться. Это не любовь. Это чувство в древних трактатах описывают как предназначение свыше.

София округлила глаза. Еще бы, ведь предназначение считается старой легендой, о нем не слыхали уже пару сотен лет.

— Лея, девочка, а ты уверена?

— Да. Нас готовили и не к такому. Боец не имеет права оказаться под воздействием. Предназначение — страшная вещь, с любовью не имеющая ничего общего. Это не древняя сказка, поверьте. И сейчас я испытываю на своей шкуре именно действие Судьбы. А самое ужасное…Советник — цель моего пребывания в этом мире, — мой голос упал до едва различимого шепота.

Княгиня насторожилась, но спорить не стала. Пусть от советника есть какая-то польза королевству, угроза, которую он представляет своим существованием, гораздо больше. Но никому, в том числе и моей приемной матери, не стоит этого знать. Главное, чтобы она не вспомнила о том, ЧТО случалось с теми, кто сопротивлялся своей судьбе. Я сильная, как-нибудь выживу.

Мы продолжили передвижения по залу. Несколько раз нас приглашали на танцы таинственные кавалеры в масках, вокруг раздавался веселый смех и непринужденная светская болтовня. Насколько я заметила, советник несколько раз покидал бальный зал, один раз я наблюдала его танцующим с какой-то дамой явно в угоду королю. Так значит, наш дорогой Даррен игнорирует балы, занимаясь таинственными государственными делами вместо веселья. Похвально. Хорошо бы еще покопаться в архивах королевской службы безопасности, посмотреть на досье этого деятеля. Княгиня рассказала, что он появился при дворе лет пятнадцать назад, был приближен к королю, и оказывал трону неоценимые услуги. Маги живут долго, никого не смущало отсутствие изменений в облике черноглазого красавца. Особенно придворных дам, провожавших его стройную фигуру горящими страстными взглядами. Фррр!

Когда время перевалило далеко за полночь, и мы с Софией собрались покинуть бал, меня неожиданно ухватили за локоть в высокой перчатке.

— Прелестная княжна окажет мне честь, если согласится потанцевать всего один танец с кавалером, сраженным красотой ее глаз.

И снова импульс страха заставил мое сердце испуганно замереть, а протестующее покалывание ментальной защиты никак не приводило в чувство. Словно со стороны я услышала свой тихий хриплый голос.

— Буду счастлива.

Кинув извиняющийся взгляд в хитрые глаза княгини, я позволила увлечь себя в круг танцующих. Мы молча закружились по натертому до блеска паркету, исполняя различные па под завораживающе-тревожную музыку, полностью соответствующую моему внутреннему состоянию. Рука на талии, казалось, прожигала тонкую ткань платья. Я чувствовала его взгляд, прикованный к моему лицу в полумаске, сама же смело рассматривала шитье его камзола.

— Княжна, — прервал молчание мой черноглазый кошмар, — мне показалось, или вы меня опасаетесь?

Какой проницательный, хмыр тебя забери.

— Присутствие столь блистательного мужчины рядом может погубить молодую женщину.

Он усмехнулся, вызвав волну жара в моем теле.

— Уверяю вас, Аррлея, я не ем девиц на завтрак.

— Зато вы, очевидно, собираете их сердца в коллекцию, — пробормотала я, поймав в толпе несколько разъяренных женских взглядов.

— С вами я буду предельно аккуратен.

Вот гад!

— Поправьте меня, если я ошибаюсь, вы владеете магическим даром?

— Не ошибаетесь. Владею немного, прослушала несколько лекций от наставников, но никаких особо выдающихся способностей у меня не нашли. А у вас какая стихия?

— Вода и жизнь, — он сощурил глаза, еще раз глядя на мою ауру внутренним взглядом. На миг круглые зрачки мелькнули звериными вертикальными полосками, на меня дохнуло свежестью водной магии. Моя замаскированная аура справилась с возложенной на нее задачей, не показав Даррену ничего интересного.

Неожиданный пассаж в мелодии, и партнер изогнул меня дугой, заставляя отклониться назад, потом крепче прижимая к себе, неприлично сократив и без того небольшое расстояние между нами. Попыталась отодвинуться. Хе-хе, все равно, что вырываться из объятий живой статуи — бесполезно.

Даррен наклонился к моему уху, щекоча дыханием одну из самых чувствительных зон моего тела.

— Вы отлично танцуете. И ваш голос просто околдовывает. Не стоит меня бояться, мне кажется, если мы сможем провести некоторое время в более неформальной обстановке, мы сможем подружиться.

С ума сошел??

Музыка закончилась.

— Благодарю вас, милорд! Не думаю, что это возможно. — Выдираюсь из горячих рук, задыхаясь. Изображаю молниеносный реверанс и на максимальной, на пределе нарушения правил приличия, скорости иду к выходу.

Честнее сказать: удираю.

Вот хмыр!!

Глава 7

После того, как после памятного бала от моего злого рычания полопались окна в моей спальне во дворце, шуточки княгини насчет меня и советника стали совсем уж невыносимыми. Я мужественно терпела, мысленно огрызаясь на каждую, и старательно сдерживала под контролем магию.

Мои наемники отлично прижились в охране Софии, оправляясь постепенно от ран, полученных при столкновении с тварями Хаоса. Я запретила им говорить о том, что нам пришлось пережить, так что мы дружно соврали о разбойном нападении на наш отряд. Время от времени мы тренировались на мечах в оружейной, чтобы не потерять форму, договор между нами был исполнен, но ребята нанялись к моей приемной матери, так что Гой и остальные были неподалеку.

Я ужесточила свои тренировки в Сером мире, иногда по целому дню проводила в трансе, сражаясь, сражаясь с самой собой. Если б можно было найти выход из этой ситуации! Но в контракте четко сказано «Убить! это не оставляло мне выбора. Нарушение магического договора может лишить меня силы или еще что похуже, так что если уж выбирать…

Сердито блокирую катаной удар девушки-Отражения. Из шести спаррингов на этой неделе я проиграла половину из-за постоянных раздумий! Никуда не годится. Развеиваю тренировочное заклинание, падаю на упругий серый пол. То, что я собиралась сделать с эмоциональной сетью внутри меня, в принципе, было на грани дозволенного. Но находиться в постоянном напряжении тоже нельзя. Предназначение, или Зов судьбы — штука мало изученная, так что лучше лишний раз перестраховаться, чем погубить себя глупо попавшись.

Перед мысленным взором возник клубок разноцветных ниток: так выглядят мои эмоции в состоянии спокойствия после медитации, когда образ черноглазого мужчины почти не тревожит меня. Ну вот, тут же красная нить романтических желаний выбивается из общего клубка. Завязываю ее узлом, максимально запутываю, вытаскивая из общего сплетения. Обматываю вокруг серой нитью рассудительности, связываю узелками с синей нитью расчетливости и мерцающей — магических способностей. Еще некоторое время поиграв эмоциональным макраме, чувствую себя достаточно уверенно для того, чтобы смотреть Даррену в глаза и находиться с ним рядом, не теряя рассудка.

Затем проявляю на пальце серебряное колечко с красным камнем, купленное еще в Астане. Закручиваю в камне вихрь силы, заставляя ее вцепиться коготками в оправу, добавляя прочности плетению. Шепчу подслушанный у диких шаманов одного мира напев, который призывает древних духов спасти воинов от проявлений слабости плоти. Мне тоже должен помочь.

Сторожи чутко,

И пугай жутко,

Забери радость,

Отгони слабость,

Отрезви болью,

Защити волю,

Будет враг рядом —

Напои ядом.

Выпадаю обратно в реальный мир. Камень в кольце сменил цвет на черный. Теперь в том случае, если приготовления и ухищрения окажутся недостаточными, кольцо будет причинять мне боль, отрезвляя тем самым, не позволяя поддаться притяжению предназначенного судьбой мужчины. А боль…подружка моя верная, мы слишком хорошо знаем друг друга, чтобы бояться.

Мы с княгиней начали активно посещать все светские мероприятия, на которых мог объявиться мой черноглазый советник. София потихоньку надеялась на романтическое разрешение конфликта. И это закаленная интригами аристократка! Я только хмыкала, строя глаза ошивающимся рядом молодым лордам. Удивительно, но светлые волосы притягивали бестолковых сынков аристократов как варенье мух! Пару раз в театрах ловила на себе внимательный взгляд черных глаз, хотя чаще короля сопровождала фаворитка, а не советник.

— Вы сегодня снова затмеваете всех дам, — нагло льстил Даррен, целуя кончики пальцев при встрече.

Я со смехом отмахивалась от комплиментов и приглашений отужинать, посетить королевскую охоту, понаблюдать за летним звездопадом с дворцовых башен, сходить на открытие нового музыкального салона в центре города. Малыш, не дозрел ты еще до знаменательного дня.

Зато хитрый король как-то проведал об игнорируемых мной приглашениях, намекнув княгине, что ее приемная дочь лишила покоя главного человека в королевстве после самого монарха. После чего приглашения посыпались с новой силой. В конце концов Даррен нагло притащился на мою тренировку с наемниками именно в тот редкий момент, когда я о нем совсем забыла. Хмыр черноглазый!

Моя белая тренировочная рубашка была мокрой от пота, рукава закатаны до локтей, защитный кожаный корсет расшнурован до талии. Иллиан добродушно усмехался в бороду, два часа прогоняв меня по плацу с мечом в руках.

— Приветствую, господа! Аррлея, я и не подозревал, что вы превосходно управляетесь с холодным оружием! — ничего не могу с собой поделать. Ни одна внутренняя установка не может унять стада мурашек, топочущих по спине каждый раз, когда негодяйский советник неожиданно появляется в поле зрения.

Бросаю на него хмурый взгляд.

— Господин тай Ши, это неприлично так подкрадываться к окружающим!

Ой. Этикет машет ручкой и делает ноги.

Смоляная бровь взлетела вверх, ироничная улыбка искривила идеальные губы.

— Я напугал вас? Примите глубочайшие извинения, — он поглядел как моя бравая армия ретировалась с плаца, попрощавшись с прибывшим высоким лордом.

— Принимаю, — пытаюсь не грубить и не хмуриться, жалкие попытки. — Извините. Просто не ожидала вас увидеть в нашей резиденции.

Благосклонно принял мое извинение, с любопытством наблюдая за попытками изобразить на лице радушную улыбку.

— Аррлея, может быть, окажете мне честь? — он вытащил из ножен меч на пол локтя длиннее моего и отсалютовал.

Угу, если бы я не знала, что ты живешь на свете больше семи сотен лет, я бы с радостью согласилась. Ну, я и так согласилась, только без особой радости. Зашнуровала корсет, вскинула в руке катану. Раз уж мне все равно предстоит убить тебя, милый, почему бы не проверить, на что ты способен.

Обмениваемся несколькими пробными ударами. Даррен видел окончание моей тренировки с Иллианом, так что атакует в полную силу, не делая скидку на пол. Защищаюсь, призывно улыбаясь за свистящим веером из лезвий. Мужчина хмыкает, атакуя снова и снова.

Мы сражаемся, обмениваясь колкостями, прикрываясь мечами. Пропускаю один скользящий удар в плечо, который, впрочем, не оставил ни царапины. Чего не скажешь о рубашке: взрезанный острием дарренова меча ворот падает за спину, удерживаемый защитным корсетом и остатками ткани с другой стороны. Мой соперник довольно присвистывает, оглядывая обнаженное плечо.

— Надеюсь, мой непристойный вид не помешает продолжению поединка? — мой голос сочился ехидством.

— О, нет, скорее, даже поможет! — зубасто ухмыльнулся Даррен, нацеливаясь на вторую часть моей многострадальной рубашки. И зря.

Все-таки, вид пикантно потрепанной дамы отвлекает даже такого опытного бойца, особенно если этому помогает Зов судьбы, настойчиво шепчущий нам в уши всякие глупости. Мне помогала защита, а Даррен, бедняжка, был один на один с силой предназначения.

— Зря вы не сдались, — констатирую я, приставив лезвие катаны к горлу прижатого к стене мужчины. — Я победила.

— Утешусь созерцанием прекрасной воительницы и обещанием реванша. Вы ведь не откажете мне так же, как и в сотне предыдущих приглашений? — он спрятал меч в ножны, нависая надо мной эдакой черноволосой соблазнительной горищей.

Мурашки отправились в традиционный марш по спине. Кончиком пальца Даррен провел по крошечной царапинке, оставленной все же его мечом у меня под ключицей. Кольцо послало предупреждающий болевой разряд мне в руку, от чего я подпрыгнула и чуть не уткнулась носом советнику в грудь.

— Вам больно? — надо же, искренне встревожен.

— Нет. Но прошу не позволять себе больше подобных вольностей, — оттолкнула оторопевшего мужчину и пошла прочь. На полдороге обернулась и все же ответила на вопрос, — будет вам реванш.

* * *

Во всех дальнейших спаррингах с Дарренам я терпела неминуемое поражение. Этот хмыр гонял меня по тренировочным площадкам, где нам случалось поцапаться, и все неизменно заканчивалось либо моим падением на землю, либо приставлением меча к горлу, либо еще чем-то подобным. Еще одним неизменным атрибутом наших дружеских встреч была порча моего имущества, а именно — одежды. Проклятый советник умудрялся каждый раз срезать с меня клок рубашки, камзола, платья, короче — того, в чем я была одета на момент стычки. Я злобно скрипела зубами, награждая красавчика такими словами, какие воспитанной аристократке знать не полагалось, но больше поделать ничего не могла. Магия, которая помогла бы скрутить зловредного Дарена, свела бы все мои ухищрения на нет. Зато несомненным плюсом было то, что он научил меня нескольким хитрым приемам, видя мой интерес, да и чтобы просто подлизаться. А путь к цели с каждым днем становился все короче. Вы же не думали, что я добровольно позволила бы какому-то заносчивому, себялюбивому, совершенному хмыру так над собой издеваться?

Я узнавала о королевском советнике все больше и больше: что он ест, с кем спит, где бывает, привычки, распорядок дня, насколько силен в магии, каким оружием владеет и все такое. Странно, но с тех пор, как он начал терроризировать меня, мои шпионы ни разу не засекли его ни с одной другой женщиной. С одной стороны мне, конечно, все равно. А с другой…хе-хе!

Кроме встреч на тренировочных площадках или балах, я милостиво согласилась посетить городскую обсерваторию в сопровождении Софии и Даррена, а так же несколько концертов, театральных постановок и выступление иллюзиониста. Король Юлион, который тоже там был, понимающе переглянулся с княгиней, когда услышал, что мы с советником в очередной раз втихаря препирались из-за очередной мелочи. Я замечала все эти переглядывания, слышала шепотки за спиной и бесилась. А потом в одиночестве анализировала магическим способом пойманный аромат тела Даррена, остаточный ореол его магии над заколдованной от увядания черной розой, подаренной им. Все это помогало проникнуть глубже в его защиту, делало его более уязвимым для успешного достижения моей цели. После того, как я уяснила, что советник более чем компетентен во владении оружием, план достать его в поединке пришлось отставить. Оставалось только надеяться, что мой страшный сон о битве с матрицей янтарным мечом был…просто сном.

Привычной стала боль в руке от кольца-оберега, советник лишь все более подозрительно косился на меня каждый раз, как я вздрагивала от чувствительного разряда при малейшей опасности потерять контроль. Даже провел пару экспериментов, подлец эдакий. Один раз, признаюсь, сама спровоцировала его. После какого-то концерта я имела неосторожность резко отозваться об одной из танцовщиц, сказав, что она не потрудилась даже изучить культуру того мира, чьи танцы взялась танцевать. Что свидетельствует о неуважении к зрителю и искусству танца. После чего мне было предложено либо станцевать лучше, либо не критиковать то, чего не знаю. Ну, я и станцевала. А на заключительных па вскрикнула от нестерпимой боли в руке, когда Даррен встал со своего кресла в библиотеке резиденции княгини и направился ко мне. Опасность! Пришлось скороговоркой прокричать просьбу подождать, пока я приведу себя в порядок, и срочно ретироваться. При этом я думала, что черные глаза прожгут меня насквозь даже через захлопнувшуюся дверь!

После случая с танцами я снова начала сторониться Даррена. Действие Зова Судьбы стало практически невыносимым, а я не могла себе позволить даже поцелуя, ведь мне предстояло убить этого мужчину, уничтожить часть своей души. Я не смогла бы остановиться, перешагнув грань.

Через некоторое время стало чуть легче. София сообщила, что его величество вместе со специальной комиссией с советником тай Ши во главе отбыли из Памирры в Алинолу, деловую столицу мира. Там должно было состояться ежегодное совещание всех правительственных органов Ольмии, на которых пересматривались законы, планировался бюджет и решались глобальные вопросы по управлению. Король как глава правительства, в обязательном порядке внимательно изучал все проблемы, которые возникали в его мире. Конечно, такое серьезное мероприятие заканчивалось обязательным балом, на который каждый член королевского совета мог пригласить свою жену или даму сердца.

Я встревожено рассматривала тисненый конверт с королевской печатью. Слишком мало времени, гораздо меньше, чем я рассчитывала. Я поставила себе цель довести до конца начатое дело до исхода месяца, до которого оставалось две недели, ведь меня ждали в других мирах остальные Отражения и их матрица. Бал был весьма удобным предлогом подстроить все как несчастный случай, он должен был состояться в конце месяца, а в письме указана дата через три дня!

Путем долгих кропотливых сборов информации, передо мной сложилась следующая картина. Советник был по совместительству одним из самых толковых магов мира, на чьих плечах лежало поддержание защиты мира от внешних влияний, в том числе и Хаоса. Существовала специальная сеть заклинаний, которую каждый год после Большого Совета усиливали и обновляли. Бывали случаи, когда из-за этих самых внешних влияний заклинание сбоило, и маг, контролировавший данный участок сети, погибал от резонанса волшебной энергии. После столкновения с тварями Хаоса, когда я пользовалась древней магией драконов, а так же после своих медитаций с новыми знаниями в Сером мире, я нашла способ имитировать излучение, оставляемое Хаосом, что должно было помочь мне обезопасить себя от подозрений.

Я не могла просто убить Даррена. Кроме того, что в опале оказалась бы София, как главная подозреваемая в соучастии, советника нереально было достать просто так. Как я уже упоминала, он был великолепным мечником, владел несколькими видами единоборств, постоянно носил непроницаемые магические и ментальные щиты, нигде не появлялся без охраны. Половина мира была в курсе, что советник занимался защитой Ольмии, так что даже за мысли о покушении на всеобщего любимца меня могли порвать на тряпочки. Моя приемная мать симпатизировала этому человеку, ведь он столько всего делал для ее мира. Сути задания я ей не открыла, так что она подозревала меня либо в попытке добыть информацию для какого-то заказчика, либо еще в чем-то подобном. Увы, я не могла разочаровать человека, который так много значил для меня. Посему приходилось действовать в миллион раз осторожней.

В приглашении Даррен выражал надежду на то, что подаренная им ранее роза дополнит его подарок. Большой сверток был доставлен курьером вместе с письмом и содержал великолепное в своей дерзости платье, за которое я пообещала отдельно надрать нахальному советнику уши.

Черная бархатная ткань казалось втягивала в себя свет, отороченная по подолу и свободным рукавам кружевами цвета моих янтарно-карих глаз. Наглухо закрытое впереди, сзади платье практически полностью открывало спину, удерживаясь на теле лишь невесомой вязью янтарных же нитей и воротом вокруг шеи. София ахнула от восхищения и осуждения, когда я показалась ей в этом наряде, предварительно просканировав его на магию и яды. Так, на всякий случай. Черная бархатная роза, приколотая к лифу, смотрелась идеально. Оставшиеся дни до знаменательного события я провела в Сером мире, экспериментируя, сплетая потоки сил, чтобы добиться нужного эффекта, и несколько часов спала, чтобы не пугать общественное собрание темными кругами под глазами.

Я отправилась в Алинолу в сопровождении нескольких слуг с помощью штатного придворного мага. Нас встречал распорядитель торжества, проводив в гостевые покои королевского дворца. До бала оставалось пара часов, которые пришлось потратить на последние приготовления возложенной на меня миссии и приведение себя в порядок. Не стала мудрить с прической, перевив светлую косу янтарными нитями, и перебросила ее на грудь. Из зеркала на меня смотрела молодая нахмуренная женщина с серьезными глазами, одетая в строгое платье, но стоило повернуться спиной — ощущение серьезности напрочь отбивало. Кончиками пальцев я размяла складочку между бровей и настроилась на романтический лад, больше подходящий для бала, чем хладнокровное обдумывание предстоящего убийства мужчины, предназначенного мне судьбой. Прости, Даррен.

Герольд объявил мое имя и титул, после чего я начала медленно спускаться по высокой лестнице в бальный зал, подобрав тяжелые юбки. У подножия меня ждал он. Мы оба остановились, потрясенно разглядывая друг друга. Даррен почти изменил сегодня излюбленному черному цвету: на нем были обтягивающие черные штаны, высокие сапоги и широкий черный пояс, ярко контрастирующие с белоснежной рубашкой. Волосы угольными росчерками лежали на белых плечах. Я судорожно сглотнула. Да, все будет еще сложнее.

— Аррлея, я ослеплен, — совершенно серьезным голосом сказал он, привычно целуя кончики пальцев. Кольцо предупреждающе покалывало, мурашки отправились бродить по протоптанным маршрутам. — Я надеялся, что мой подарок вам понравится и будет к лицу, но такого не ожидал.

— Да? — невинно сказала я, поворачиваясь к нему спиной, глядя через плечо. Теперь уже Даррен избавлялся от комка в горле.

Мы ходили по залу, здороваясь с придворными, танцевали вместе и с другими партнерами, но у меня сложилось ощущение, что ни он, ни я не сводили друг с друга глаз. Кольцо кололо не переставая, но, очевидно, у меня уже выработался иммунитет.

Юлион Четвертый очень одобрительно высказался насчет моего наряда, усмехнувшись Даррену и в шутку предложил ему нанять мне охрану, чтобы никто не увел прекрасную деву.

— Думаю, я справлюсь с любым противником, дабы подольше удержать рядом с собой эту леди, — в голосе моего спутника мне почудились зловещие нотки.

Советник оставил меня с другими дамами сыграть партию в карты, а сам скрылся в толпе, пообещав найти меня, как только я соскучусь по его обществу.

— Княжна Лиддарская, поведайте нам ваш секрет! — обратилась ко мне высокая брюнетка, жена одного из членов совета Памирры.

— Какой? — притворяюсь тупой и непонятливой.

Змеюки! Мне начали приходить угрожающие письма от анонимных недоброжелательниц после первого же свидания с советником.

— Чем вы приворожили нашего красавца-советника? За столько лет он переменял сотни блистательных дам, ни с одной не оставаясь дольше нескольких ночей! А вы проводите с ним столько времени.

Я обязана отчитываться? Нет, но поддерживать образ глупой неотесанной барышни с сомнительным происхождением было необходимо.

— Не понимаю, чего добивается господин тай Ши, — дамы захихикали, переглядываясь. — Мы с ним просто друзья, он учил меня обращаться с мечом. Разумеется, никакой постели.

— Хочешь сказать, что до сих пор не спала с ним? — брови всех присутствующих придворных потаскух поползли вверх.

Делаю круглые невинные глаза.

— Девушка приличная должна беречь свою честь для жениха, — высокопарно гляжу на них, в душе отчаянно смеясь. — Вам, очевидно, это не удалось?

Ехидство прорывается в последней фразе, вызывая краску гнева и стыда на нескольких лицах. Более морально устойчивые пропускают шпильку мимо ушей. Кроме того, кто говорил, что мы перешли на «ты»?

— Да, ты сама не знаешь, от чего отказываешься, — мурлычет зеленоглазая рыжеволосая женщина с откровенным декольте. Ну да, эта уж наверняка перепробовала всех, до кого смогла дотянуться. Бедный ее муж.

Пустая болтовня начала надоедать. В карты все дамы отчаянно мухлевали, так что получилась ничья. Я уж начала опасаться, что Даррен про меня забыл, как за спиной снова раздался его волшебный голос. Хмыровы мурашки!

— Прекрасные леди, вынужден похитить у вас мою спутницу, — он достаточно фамильярным жестом положил руку мне на плечо. Я резво поднялась с кресла, как бы нечаянно сбросив нахальную конечность, и перехватила понимающий насмешливый взгляд рыжей.

— Дамы, хорошего вечера! — беру спасителя под руку и мы идем к выходу на террасу.

Темная ночь была освещена яркими звездами и полной луной, в воздухе разлиты ароматы бесчисленного количества розовых кустов, рассаженных вокруг дворца. Мы стояли на террасе, вдыхая теплый воздух, прислушиваясь к отзвукам музыки из бального зала. Я чуть вздрагивала от близости Даррена во тьме, молчание наэлектризовало воздух между нами.

— Аррлея, я совсем потерял голову! — он резко повернулся ко мне, одним длинным шагом сократив расстояние между нами, и взял меня за плечи. Кольцо отправило очередной болевой импульс мне в руку, а я впилась взглядом в верхнюю пуговицу его рубашки.

— Я не понимаю, — уперлась рукой ему в грудь, не позволяя обнять. Еще чего не хватало!

— Это Я не понимаю! Никто никогда не оказывал на меня такого воздействия! Пока не появилась ты! У меня кровь в жилах кипит при мысли о тебе, а учитывая то, что мысли о тебе преследуют меня практически постоянно, — Даррен горько усмехнулся, пытаясь заглянуть мне в глаза, — представляешь, в каком состоянии я отсидел Большой Совет?

Представляю, любимый. Потому что нахожусь в том же положении. Только, в отличие от тебя, знаю про Зов Судьбы.

— Пожалуйста, отпустите меня. Я ни в коем случае не хотела мешать вам вершить судьбы мира, — пытаюсь отпихнуть высокого сильного мужчину почти искренне, потому что на последних словах он буквально начал трясти меня, повысив голос под действием эмоций.

— Аррлея!

Молчу, продолжала прятать глаза.

— Аррлея, посмотри на меня!

Не могу! Я не могу посмотреть на тебя, Даррен, потому что мне и так слишком больно быть рядом с тобой, сопротивляться магии твоего голоса и обжигающему магнетизму твоего тела.

Советник отпустил мои плечи, чтобы не поддаться соблазну встряхнуть меня еще раз для получения хоть какой-то реакции, и взял ладони в свои.

— Лея, я прошу тебя, ответь, вызываю ли я хоть какие-то положительные чувства в тебе? Или только раздражаю до того состояния, когда ты готова уже кинуться на меня с мечом?

— Раздражаешь, — а что, это правда! — А еще просто бесишь и выводишь из себя.

Он издал нервный смешок и заорал.

— Я открываю тебе свое сердце, а ты продолжаешь язвить! Да хмыр тебя забирай, женщина, ответь серьезно хоть раз!

— Серьезно, говоришь? — это уже я ору на подскочившего от неожиданности Даррена, подняв на него яростно сверкающие янтарем глаза. — Что тебе ответить, Даррен? Что тоже измучена? Что сердце разрывается каждый раз, когда я вижу, как ты уходишь? Или лучше как в глупых романах упасть к твоим ногам, умоляя целовать меня и быть тебе верной до гроба?

Выдрала свои ладони из его рук, тукнула его кулаком в грудь, еле сдерживая себя от ярости, и мы застыли друг напротив друга, как два ошпаренных кота. Впрочем, спустя пару секунд оба остыли, с тоской глядя в чужие глаза. Затем я сделала шаг вперед, уткнулась носом ему в грудь, руками обнимая за талию. По-моему, от этого он обалдел еще больше, чем от предыдущего выступления с криками. Но мужские руки уже крепко обнимают меня, явно с намерением никуда не отпускать в ближайшее время.

— Я люблю тебя.

Сердце перестало биться. Вот я и сказала то, что поклялась не говорить ни одному мужчине никогда в жизни.

— Я знаю. Я люблю тебя.

— Знаю.

— Прости меня.

Даррен прижался губами к моему виску, и некоторое время мы стояли, обнявшись, закрыв глаза. Было хорошо, и странно не больно, пьянила близость любимого человека рядом. Очень не хотелось двигаться, идти куда-то, плести чары, убивать, но…Как всегда — но!

Мы вошли в бальный зал рука об руку, когда как раз начался очередной танец. Две сияющие глазами фигуры, излучающие силу и дикую смесь чувств, закружились по паркету.

— Пойдем, — Даррен взял меня за руку и повел к возвышению, на котором стоял трон его величества. Король, только что тоже закончивший танец, благосклонно улыбался фаворитке, что-то шепча ей на ухо. Лорды и леди на нашем пути не уставали выражать восхищение советнику и его умению вести партнершу в танце, некоторые особо нахальные дамы предлагали дать им пару уроков. Мне было все равно. В глубине моего тела уже начинал раскручиваться механизм, который через несколько часов должен был уничтожить держащего меня за руку советника. Который уже успел сказать несколько слов королю, получил его одобрительный кивок и втянул меня на возвышение рядом с троном.

Юлион Четвертый махнул распорядителю бала, заиграли трубы, привлекая внимание гостей к происходящему. Я пыталась освободить руку, чтобы отодвинуться от Даррена и не вызывать новых сплетен о нас с ним, но тот держал крепко, так что попытки со вздохом провалились. Советник обвел глазами зал и заговорил, громким проникновенным голосом завораживая публику.

— Лорды и леди, я взял на себя смелость прервать сей блистательный праздник, чтобы сделать крайне важное заявление, — тут он посмотрел на меня и, к моему ужасу, опустился на одно колено.

Хмыр! Хмыр! Хмыр! Мы так не договаривались! Любовь любовью, но ничего больше!

— Аррлея, княжна Лиддарская, мое сердце принадлежит вам с того самого момента, как я увидел вас, и до самой смерти. Прошу вас, будьте моей женой!

Нет!

— Я согласна.

Ооооо, зря я это сделала, печенкой чувствую!

На запястье защелкнулся ритуальный серебряный браслет с вязью слов на древнем языке, символизирующих помолвку. Еще один браслет надевает жених на вторую руку после заключения брака, а после смерти одного из супругов брачный ритуал терял свое действие и браслеты легко можно было снять. Что ж, как там сказал мой черноглазый: до самой смерти? Как во сне застегнула на его руке такой же как у меня браслет. Кое-кто до свадьбы все равно не доживет.

Мы приняли поздравления от короля, затем наступила очередь всех остальных слегка шокированных придворных. В толпе мелькнули рыжие волосы и ехидная усмешка, но и это не могло привести меня в чувство. Браслет жег руку каленым железом, а в голове пульсировало страшное слово «замуж». После того, как прошла первая любовь, ради которой у меня были мысли отдохнуть от битв и подвигов, я дала себе обещание, что в ближайшие полтысячи лет подобные идеи не будут иметь места в моей жизни. Утешало то, что замуж все-таки я выйти не успею, да и закончится все происходящее быстро.

Даррен за руку вытащил меня из толпы придворных, и быстрым шагом повел по бесконечным коридорам.

— Куда мы идем?

— Мне нужно сегодня закончить одно дело, так что я вынужден покинуть бал. И подумал, что не стоит оставлять тебя одну своре кровожадных сплетников и маньячек, жаждущих удушить тебя из-за меня.

— Любимый, ты крайне заботлив, — я фыркаю от смеха. — Кстати, мои покои в другой стороне.

Даррен остановился и внимательно посмотрел на меня. Моргнул, улыбнулся.

— Я хотел показать тебе кое-что.

Хе-хе, я уже взрослая девочка, милый, чтобы меня можно было удивить «кое-чем».

Но вопреки моим ехидным предположениям, мы вышли из дворца и отправились за город на черном мершессе Даррена. Он посадил меня перед собой, крепко удерживая, чтобы я не свалилась при движении. На все вопросы отшучивался, я поняла только, что он покажет мне свечение защитной сети мира в тот момент, когда ежегодное заклинание будет обновлено. Я столько раз спрашивала его об этом, интересовалась его работой под любыми предлогами, что наша сегодняшняя встреча по плану как раз и должна была закончиться экскурсией. Но внутри было тревожно. Единственное, что успокаивало — отсутствие боли в руке. И медленное движение магических потоков внутри меня, проникающих за щиты Даррена, слой за слоем снимающие его защиту.

Он внес меня на руках по ступенькам круглой высокой башни в лесу, куда мы приехали примерно через полчаса.

— Это твоя таинственная лаборатория? — сказала я, оглядывая заваленные бумагами столы, горки магических камней и амулетов.

— Угу, — Даррен рылся в каком-то шкафу. Потом положил передо мной прозрачный круглый кристаллик, активировав его парой слов.

На столе развернулась магическая карта мира с объемным отображением рельефа, гор и морей. Светлая голубая сеть затягивала карту, кое-где провисая обрывками: в этих мистах на теле мира были видны уродливые черные дыры.

— Что это?

— Это места, где в Ольмию ворвались твари Хаоса. Слышала о них?

— Да, конечно, это ужасно.

— Моя работа заключается в поддержании защитной сети, постоянной концентрации магических и ментальных сил, чтобы мир, в котором мы живем, не поглотила волна Хаоса. Каждый год маги, входящие в Большой Совет, собираются в своих башнях по всему миру, чтобы объединить усилия. Магия крови тебе знакома?

О, еще бы!

— Немного. А как она влияет на защиту? — мне нужно еще немного времени, чтобы закончить свою диверсионную работу и убраться отсюда. Как я смогу отвести взгляд от тебя, любимый?

— Некоторое время назад в ходе различных экспериментов мы наткнулись на очень интересное явление. Кровь человека, пропущенная через определенный ритуал, довольно сложный и болезненный, к сожалению, обладает свойством противостоять силам хаоса ненадолго. Ровно на год.

— Неужели маги добровольно соглашались на это? Ведь подобная процедура убивает такого подопытного, или я ошибаюсь?

Даррен обнимал меня за талию, проводя кончиком указательного пальца по черной розе у меня на платье. Сладкий аромат проникал под кожу, действуя как хороший афродизиак.

— Ну, первый эксперимент был с добровольцем, некоторые другие — не совсем. Просто добровольное согласие дает гораздо больший выброс силы.

— Это интересно, но я думаю, что человеческая жизнь все же ценней. Одно дело, если кто-то жертвует собой ради мира, зная, на что идет. Но обманом мучить людей… — я считала мгновения, почти механически отвечая, устроив голову у советника на плече.

— Мы нашли способ сделать принудительное добровольным, — он все еще гладил лепестки. Еще немного и все закончится. — Благодаря магам Совета в ритуалы, которые связаны с единением двух душ и сердец, то есть помолвку и свадьбу, были добавлены строки, дающие жениху и мужу власть над супругой. Которая, соглашаясь разделять все тяготы жизни с мужем до самой смерти, кроме всего прочего соглашалась отдавать всю себя господину и миру, если они захотят того.

Я замерла. Отдать себя миру. Помолвка. Его «прости» на террасе дворца. Мое «да», произнесенное при сотне свидетелей. Я дернула почти законченную вязь своего разрушительного кокона, но с ужасом поняла, что было поздно. Я больше не владела своим телом, своей магией. Только мысли испуганными птицами бились в оковах, которые, как оказалось, строила не одна я.

— Лея, прости меня. Я действительно люблю тебя. Но есть долг перед тем миром, который стал мне родным на долгие столетия. Я менял личины и ауры, служил всем королям, которые правили Ольмией, и всегда искал способ спасти ее от влияние Хаоса. Пусть на год, но люди смогут жить без опасения быть уничтоженными.

Ааа, засранец! Я даже кричать не могла, потому что все действия полностью контролировались магией Даррена. Он хотел принести меня в жертву своему миру. Хмыр! Хотя, даже он мне не поможет.

Предатель поднял меня на руки и долго нес по коридорам, пока мы не попали в большой круглый зал без окон, освещенный сотнями свечей. Там нас ждал маг в черной мантии без каких-либо украшений.

— Мой господин, вы готовы?

— Да, — печально сказал Даррен, беря меня за руки.

Раз за разом я билась о сдерживающие меня оковы, пыталась перехватить контроль за своим телом, которое в это время совершало необходимые действия для завершения свадебного ритуала. Защелкнулись браслеты на наших запястьях, отзвучали слова клятв. Горел на губах легкий поцелуй любимых губ. Незнакомый маг вышел из зала, закончив связывать меня с моей смертью.

Что ты знаешь о долге, милый? Долг у него…я не нанималась спасать твой мир! И чей-либо еще! Проклятый Дессанир, это он подрядил меня на спасение Паутины, и в результате отражение моей собственной души приносит меня в жертву! Ну почему?!

— Аррлея, я никак не мог понять, почему ты испытывала физическую боль каждый раз, когда я подходил к тебе ближе. Потом я заметил кольцу и тебя на пальце и дрожь, которая непременно начиналась с руки. Я зачаровал черную розу, которую подарил тебе. Ее аромат с каждым вдохом проникал глубже в тебя, нейтрализуя твою защиту. Именно поэтому твое кольцо подвело тебя сегодня.

Даррен положил меня на высокий каменный стол со множеством желобов и углублений. Снял с меня платье, чулки, туфли, оставив лишь в легкой короткой сорочке. Волосы шелковым покрывалом лежали на жертвенном столе, свободные от сдерживающих нитей и заколок. Широко распахнутыми глазами я следила за действиями любимого. Да, судя по всему, это будет ОЧЕНЬ больно.

— Лея, я освобождаю твои голосовые связки, потому что так будет…лучше. И легче переносить ход ритуала.

— Ты скотина, любимый!

Он поморщился.

— А ты думал, я тебе буду в любви признаваться? Ты приносишь женщину, предназначенную тебе Судьбой в жертву! — я не стала тратить силы на крик, прошипев все это ему в лицо. Одновременно все еще не оставляя попыток освободиться.

— Пожалуйста, не надо. Я понял, что это Предназначение, как только ты вошла вместе с Софией в зал в тот день на маскараде. Я думал, что получится сохранить тебя, — он взял мои безвольные ладони и спрятал в них посеревшее лицо. Видно, ему действительно не легко, но умирать-то мне! — Но для постоянной концентрации действие Зова Судьбы просто катастрофа! Все усилия последних дней сводились на нет, потому что ты заменила мне все! И твоя магическая сила, хоть и небольшая, но даст дополнительный толчок заклинанию. Счастье одного человека ничего не стоит по сравнению с жизнью целого мира!

Ошибаешься, милый. Счастье одного человека может спасти мир. Просто не в нашем случае. Потому что я тоже убила бы тебя, любимый. Но у тебя ведь целых пять двойников в других мирах, а я у вас одна. Не хочу умирать!

Дарен сделал множество надрезов на моей коже тонким серебряным кинжалом. Над каждым были произнесены необходимые слова. Я чувствовала, как кровь покидает мое тело, струясь по желобам стола к хитрой конструкции из магии и камней. Боль нарастала. Пока я еще могла говорить, не крича от страданий, я должна была предупредить его о последствиях. Магия крови в моем исполнении, хе-хе. Ох…

— Даррен, ты должен уйти.

— Я не могу. Я должен довести ритуал до конца. Я буду с тобой, Лея, пусть мне и суждено всю оставшуюся жизнь видеть в кошмарах твой осуждающий взгляд.

— Ты не понимаешь! Ты должен уйти, во мне течет…не совсем человеческая кровь! Твой ритуал вызовет такой взрыв энергии, что все разнесет таким взрывом, какой тебе и не снился!

Он задумался на миг.

— Не бойся, девочка моя, я смогу сдержать энергию под контролем. Надо же, — он удивленно посмотрел мне в глаза, — ты переживаешь за меня после всего, что я тебе сделал?

— Это чтобы я смогла сама убить тебя, — скриплю зубами вперемешку со стонами. Боль почти невыносима, даже во время учебы в Академии редко случалось испытывать что-то сильнее.

Мой милый грустно улыбнулся, стер капельку пота с моего лба.

— А я ведь не могу даже толком поцеловать тебя, малышка. Потому что чувствую: стоит мне коснуться тебя, и я пропал. Не смогу остановиться.

И мне жаль, любимый.

Кричу от боли, пульсирующей в каждом уголке моего тела. Сердце бьется с трудом, качая остатки крови по венам. Вокруг стола и нас с Дареном закручивается чудовищный вихрь. По расширившимся глазам советника понимаю, что подобного он все же не ожидал. Но нет сил даже прошептать ему, чтобы уходил: маг все еще пытался взять силы под контроль. Наивный.

Боль затопила сознание, заглушила эмоции, почти ослепила.

Судя по всему, у меня оставалось несколько секунд. Я немигающим янтарным взглядом смотрела на мужчину моей жизни, который одной рукой держал мою бесцветную бесчувственную кисть, а другой все манипулировал силами магии крови.

Я люблю тебя. Несмотря ни на что.

И в этот миг наши тела разорвало на молекулы потрясающей силы взрывом. Сознание накрыла темная волна. И последнее, что я увидела, прежде чем перестала существовать, это его сосредоточенные черные глаза.

Конец первой части.

Глава 8

Тишина.

Тишина.

Зарождается из ниоткуда первый тихий звук.

Тук. Тук. Тук-тук, Тук-тук.

В тишине бьется сильное сердце.

Тук-тук.

* * *

Сознание возвращалось медленно и неохотно. Обнаженное тело сотрясали спазмы фантомной боли, последнего привета из прошлой жизни. Как я ненавижу такие пробуждения! Мучительным усилием воли заставляю свое тело слушаться хозяйку и открываю глаза.

Серый мир вокруг. Я парю над полом в коконе из светящихся Мировых нитей, словно ребенок в утробе матери. Внутри кокона нет понятия времени, так что я не знаю, как давно нахожусь в нем. По опыту знаю, что возрождение может занять от пары дней до пары месяцев. Облако длинных черных волос окутывает меня словно клубок экзотических водорослей. Так же, исходя из опыта, знаю, что все изменения во внешности теряются, и я каждый раз возрождаюсь такой, какой создала меня природа: нагой и цельной. Могу позволить себе еще несколько минут понежиться в невесомости, прежде чем буду выбираться наружу за новыми синяками.

* * *

Первый раз умирать было так же неохота, как и в десятый. Но особо выбирать не приходилось.

Мне было всего пятнадцать, выполняла задание в одном довольно диком мире, должна была украсть у тамошнего князька уникальный артефакт. Вещица оказалась достаточно хорошо охраняемой, так что меня поймали, когда я взламывала защитный контур в сейфе с артефактом. Долго пытали, потом сожгли на костре как ведьму, поскольку магией в том мире владели лишь шаманы, к коим я по всей видимости ну никак не относилась. Я задыхалась в едком дыму горящих поленьев, не имея возможности использовать ни крупицы магии, чувствовала, как покрывается уродливыми липкими волдырями моя кожа, как обугливались ногти на руках и ногах, горели волосы на голове, но при этом жаждала отомстить обидчикам и до последнего вздоха не верила, что я все-таки умираю. И когда открыла глаза в Сером мире, в носу все еще стоял отвратительный запах горелой плоти, а тело помнило зверскую боль от сгорания заживо. От удивления я с воплем вывалилась из мерцающего нитяного кокона, ощупывая себя в поисках повреждений как сумасшедшая. Мне действительно показалось, что я сошла с ума, ведь я отчетливо помнила все события перед смертью вплоть до потери сознания. Как бы то ни было, я должна была закончить начатое.

Не стану утомлять подробностями о моих дальнейших действиях, но все десять человек, которые были свидетелями моей смерти, умерли, так и не рассказав никому о том, что их настигла сожженная на костре ведьма. С шаманами я действовала быстро и точно, чтобы они не успели использовать свою стихийную магию, зато князек накричался всласть от ужаса, наведенного моим огненным мороком. Он сошел с ума от воображаемой боли, точной сестрой той, которую испытала я сама, сгорая на костре во дворе его замка. Артефакт был доставлен заказчику вовремя, и только Учитель Рра отшатнулся от меня, первый раз увидев мои застывшие глаза после возвращения. Отправил меня на курс эмоциональной реабилитации, где я и познакомилась с Лизелокки, на пару с которой мы выстраивали ментальные блоки вокруг наших впечатлительных разумов, стараясь на кровавых и полных смертельных интриг заданиях сохранить себя цельными и неизменными.

Но даже самая близкая подруга не знала, почему я иногда возвращаюсь с глазами человека, заглянувшего за грань. Я действительно была там. И решила ради сохранности своего разума и безопасности никому свой секрет не доверять. А окружающие только удивлялись, почему за столько лет сражений и приключений на моем теле не сохранилось ни единой отметины или шрама: после каждого возрождения я просыпалась в идеальном состоянии.

Угадайте, почему я насторожилась, когда Дессанир читал мне лекцию о драконах? Кем бы ни был Даррен, их потомком или кем-то еще, но свое собственное бессмертие я могла унаследовать только от них, теперь это самая вероятная для меня гипотеза, ведь раньше я думала, что просто и банально проклята. А теперь, кто знает, сколько поколений назад в мою семью затесался случайный приблудный ящер, но факт его присутствия неоспорим. Вопрос только в том, почему мой любимый не умеет, как я, восставать из пепла? Посмотрим.

На моем счету было почти полтора десятка смертей, причем самые безобидные среди них — на поле брани. Простой росчерк меча или прямое попадание десятка заточенных стрел вполне милосердно прерывали мою жизнь, не оставляя в воспоминаниях запредельной боли. Ощущение рвущихся на острие клинка мышц или брызжущей из перерубленной шеи крови не так страшны, как кажется. Да и смерть на жертвенном столе от дарренова ритуала тоже не являлась самой ужасной.

Лично мне больше всего запомнилась гибель в руках одного сумасшедшего исследователя, который нанял боевого мага Академии якобы для охраны при переходе через волшебные трясины в одном дождливом мире, после чего долгое время исследовал устройство моего тела и внутренних органов, не оставив ни одной целой кости. Его опыты до сих пор иногда снились мне в кошмарных снах, а неимоверная, неизбывная дикая боль всегда готова прийти в воспоминания, стоит лишь дать слабину. Стоит говорить, что я милостиво отплатила хмырову экспериментатору тем же? Заковала себя в ментальную броню, отключила восприятие запахов и эмоции, а потом по одной раздробила каждую косточку в его теле, оставив целым лишь позвоночник для полноты ощущений. Вытаскивала осколки костей из рук и ног, поднося к глазам скулящего от мучений садиста, поддерживая в нем жизнь и сознание тем же заклинанием, что и он во мне.

Один раз я погибла в яме с голодными змеями-переростками, чей яд обездвиживал жертву, не лишая при этом чувствительности. Чувствовать, как от тебя отрывают куски плоти и не иметь возможности даже закричать — то еще удовольствие. Моих мучителей я отдала белым скорпионам маршанских пустынь.

Я не злая. Просто ненавижу, когда меня убивают и истязают. И никогда меня не замучает совесть за смерть тех, кто причинил мне боль. Смерть не страшна, если она приходит быстро, как от одного удара кинжалом. Ведь все было бы не так ужасно, если бы не одна вещь: не имеет значения, как часто тебя убивают, как часто твоя кожа рвется под чужими когтями и клинками, как часто твои кости перемалываются в кровавую кашу — ты всегда возвращаешься к жизни целым и невредимым. Но БОЛЬ всегда одинакова, сводя с ума неописуемым букетом ощущений. И каждый раз, когда тебя убивают, ты пробуешь ее солоновато-приторный кровавый вкус снова и снова. Ее дикую пляску в твоем теле, ее присутствие в каждом уголке твоей раздираемой на части души.

Трагично.

Внутренняя агония без смерти как таковой, без забвения, которое могло бы положить конец всему произошедшему.

Я жалкий монстр, недочеловек. С абсолютной памятью на ощущения.

Жалкий огрызок бессмертной души.

И лишь малое заставляет меня жить дальше с неподъемным грузом боли, сохраняя рассудок и некое подобие здравого смысла. Это неистребимое любопытство.

Подстегиваемое, конечно, жаждой мести. Хе-хе…эх.

* * *

Я развела в стороны разноцветные нити миров, выпадая на упругий серый пол, постояла на карачках, привыкая заново к необходимости ходить на своих двоих. Волосы струились по бокам, лежа на полу черной шелковой лужей. Серебряные браслеты на руках тускло посверкивали, ловя отблески нитей. Я уселась голой попой на пол, бездумно глядя на запястья.

Браслеты.

Два.

Два серебряных браслета.

Не поняла.

Озадаченно подковырнула пальцем застежку одного из украшений.

Как и положено магическому брачному амулету, тот проигнорировал мои телодвижения и остался висеть там, где был до этого.

Доходило до меня весьма медленно, что простительно — я ведь умерла и только что воскресла. Но все же постепенно страшная правда просачивалась сквозь защитные барьеры моего разума.

Я все еще замужем.

Серое небо волшебного пустого мира содрогнулось от дикого, полного ярости и изумления вопля.

Нет! Этого не может быть! Не-воз-мож-но!

Ни одного шрама, никаких магических оков, связывавших меня перед смертью, никаких следов от ран и отрезанных конечностей, никаких украшений и вещей — ничего не сохранялось после перерождения! Но браслеты были!

В ярости пыталась перегрызть их укрепленными магией клыками, в кровь царапая губы и руки. Ничего. Даже следов не осталось. Я снова взвыла от бессилия! Но ведь Даррен, за которого я выходила замуж, мертв! Почему ритуальный символ продолжал украшать мои запястья напоминанием о том, как я глупо попалась.

Тут я замерла, в испуге вытаращив глаза. Ооо неееет! Ритуал мог связать меня с личностью, с аурой, а не с конкретным живым телом и индивидом, что подразумевало под собой только то, что я буду ходить в этих хмыровых браслетах до тех пор, пока не уничтожу саму матрицу!

Я чуток побилась лбом о пол, помогая себе кулаками, но ничего хорошего в голову не пришло. Порычала, повыкрикивала в пустоту злобные угрозы, потопала ногами. Ничего. Передо мной был все тот же безмолвный флегматичный Серый мир и постепенно распутывающиеся самостоятельно из кокона Мировые нити.

А еще я насчитала три варианта. Первый: вернуться в Ольмию, чтобы досконально изучить текст свадебного ритуала в поисках лазейки. Второй: найти придворного мага, который знал о смерти Даррена, пояснить ему нестандартную ситуацию и попросить провести процедуру развода. И третий вариант, в принципе, самый надежный и неизбежный, учитывая специфику моего контракта: убить всех негодяйских Дарренов в Паутине и стать веселой вдовой.

Хмыр!

Хмыр.

Ну надо же было так вляпаться!

С кряхтеньем поднялась на ноги, потирая побитый лоб. Пора было возвращаться в Ольмию, узнать, сколько прошло времени с ммента «большого взрыва», да и вообще разведать обстановку.

Я отправилась в путь, вспоминая белые стены дворца князей Лиддарских, теплые руки Софии, красные иласы на белом надгробном камне, разноцветные фейерверки в полночном небе над королевским дворцом, круглую башню, где меня настигла смерть. Рядом постепенно проявилась сверкающая нить нужного мне мира, а еще через некоторое время я вывалилась в пространство Ольмии посреди густого леса. Отлично, вокруг ни души, а то из одежды на мне были только хмыровы браслеты да нестабильный морок, изображавший простое закрытое платье до пят. Поскольку скрываться больше не было необходимости, я очертила перед собой круг телепорта и очутилась в своей спальне во дворце Софии.

На кресле по-прежнему валялась моя чудесная сумка с вещами, из которой я тут же выудила более прочную одежку, чем та, что спасала меня последние полчаса: черная длинная юбка, темно-серая рубашка, черные корсет и камзол. Натянула высокие сапоги и отправилась искать приемную мать, позволив распущенным волосам свободным черным водопадом струиться почти до колен.

Заметив, что парочка встреченных слуг смотрели на меня как на привидение, я заподозрила неладное и, переместившись очередным телепортом к могиле Айленилль, нашла Софию коленопреклоненной, глядящей вдаль невидящим взглядом.

— София? — осторожно тронула ее за плечо, ноль эмоций. — Мама!

Так я называла ее только в самых-самых редких случаях. Женщина вздрогнула, моргнула и подняла на меня глаза.

— Лея? Ты здесь?

Странный вопрос. Ах да, до меня сегодня действительно медленно доходило, надо это срочно исправлять: все подумали, что я находилась вместе с Дареном в башне, когда произошел взрыв, и, в принципе, были правы.

— Мама, это я, Аррлея! Все в порядке, не плачь! Я жива, и я с тобой!

Я обнимала плачущую женщину за вздрагивающие плечи, гладила по волосам, шепча успокаивающие слова вперемешку с магическими. Через несколько минут София почти пришла в себя.

— Ты хоть представляешь себе, что мы все подумали, когда придворный маг сообщил о взрыве башни? Ну где ты еще могла быть, как не с советником? Ведь он был твоим женихом, вы вместе покинули бал после Большого Совета!

При слове «жених» я автоматически стянула рукава рубашки еще ниже, хоть браслеты и не были видны.

— Все было почти так. Мы действительно ушли с этого бала, но я ждала Даррена, пока он заканчивал свои дела в башне. После того, как прогремел взрыв и я поняла, что там никак не могло остаться ни одной живой души, я слегка…у меня было легкое помутнение разума. Как только я пришла в норму, я поспешила вернуться домой, к тебе. Где я бродила все это время даже не представляю.

Судя по проницательному взгляду, брошенному на меня приемной матерью, она полностью пришла в себя от последних потрясений.

— Это официальная версия, как я полагаю?

— Да.

— Какие-то уточнения персонально для меня будут?

— Я думаю об этом, мама. И к вопросу о времени: сколько меня не было?

Я взяла Софию за руку и переместила нас обратно в мою спальню.

— Почти два месяца. Сегодня последний день Темной Луны.

О, хмыр! Я пыталась в уме быстренько сообразить, что у меня со сроками. Задание я получила в начале Золотой Луны, Щедрая и Вересковая ушли на охмурение Даррена и попытки взломать его щиты, бал после Большого Совета состоялся в первый день начала осени. Да, София права: меня не было два месяца. Хмыр!

— Сейчас ты скажешь, что тебе пора бежать, — раздался рядом задумчивый голос княгини, прервавший мои размышления.

— Это правда. Мне жаль, но я должна идти дальше, уж очень долго меня не было. Кстати, ты не проводишь меня к придворному магу?

Женщина недоуменно посмотрела на меня, а я вздохнула и молча закатала рукава рубашки. Молчание. Радость в смотрящих на меня ореховых глазах быстро сменилась недоумением.

— Угу. Это именно то, что ты подумала.

— Появление брачных уз на твоих запястьях как-то связано с неофициальной версией твоего отсутствия?

— Нарямую, — я вздохнула и рассказала сокращенный отредактированный вариант моих приключений.

Магический плен, свадьба, попытка принести меня в жертву, вырвалась, убежала, случайно взорвав лабораторию советника. Бедный мой Даррен, если бы он остался жив, эта хрупкая женщина разорвала бы его на клочки за приемную дочь, а мир мог катиться к хмырам подальше.

— Гад какой! — в сердцах закончила свой гневный монолог княгиня Лиддарская.

— Ладно тебе, мам, он действовал в интересах целого мира. Гад, конечно, но какая-то крошечная часть меня благодарна ему за то, что он пытался сохранить тот мир, где есть ты, — я чмокнула ее шелковую щечку. — Идем.

Придворный маг чуть не хлопнулся в обморок, увидев княгиню в сопровождении приемной дочери, но все же проникся моим бедственным положением, позволив прочитать текст магического свадебного ритуала, принятого в Ольмии. Я все-таки влипла, да и разве были сомнения в этом? Ритуал связывал души и ауры, так что быть мне замужней до конца контракта. Пока маг втирал что-то об уникальности моего случая, я рассеянно водила кончиком пальца по причудливой гравировке браслета.

Да, брачные ритуалы в Паутине отличались богатством и разнообразием, как и ритуальные символы, обозначавшие единение. Где-то это были кольца, где-то — браслеты как в Ольмии. Были миры, где тела молодоженов покрывались специальными татуировками, были кольца в нос или свадебные ожерелья, так что можно сказать, мне достался еще не самый худший вариант. Мелькнула любопытная мысль о том, были ли парные браслеты на Отражениях, которых мне предстояло встретить, или на их матрице. Зная самый нерушимый закон вселенной — закон подлости — я могла сразу ответить на свой вопрос отрицательно. Хмырий хвост!

Юлион Четвертый поощрил печальным кивком мой темный наряд и вуаль на шляпке, черный локон на плече. Видно было, что король был искренне расстроен гибелью своего верного советника, да и просто потерей интересного человека. Ах, ваше величество…

— Соболезную вашей потере, княжна. Это так нелепо, потерять жениха сразу после обручения. Мы можем как-то помочь вашему горю? — официальная версия моего отсутствия была принята на «ура».

— Благодарю вас, ваше величество, вы очень добры. Думаю, мне надо некоторое время побыть вдали от тех мест, где я встретила Даррена, постараться забыть его.

— Время лечит, вы правы, — Юлион тихонько вздохнул, — Мой дорогой друг все же оказал нам неоценимую услугу. Он спас наш мир, отдав за него свою жизнь.

Я впилась в лицо монарха внимательным взглядом из-под вуали.

— Простите?

— Советник тай Ши помогал поддерживать защитную сеть вокруг Ольмии, чтобы мы могли противостоять проникновениям тварей Хаоса. Время от времени случались разрывы сети, гибли целые поселения, а пару десятков чудовищ с трудом удавалось уничтожить сотенным отрядом боевых магов. В момент гибели Даррена другие маги ощутили колоссальный выброс энергии, неподвластной простым смертным. Очевидно, это была какая-то новая разработка моего талантливого советника, — на этих словах я чуть не поперхнулась, отгоняя подальше воспоминания о воздействии этой «последней разработки» на мое тело. — После чего маги Большого Совета дружно сообщили нам о полном уничтожении прорех в реальности нашего мира, которые раньше не удавалось закрыть ни одному существу в Ольмии! Мир теперь недоступен для атак извне! Вы представляете себе такое чудо?

А вы представляете себе все, что я испытала, дабы вы могли с такой радостью поделиться неожиданной новостью? Вряд ли. Ладно, хмыр с вами всеми, эксплуататоры. Пользуйтесь.

Я расцеловала и крепко обняла Софию после того, как мы вместе с ней вернулись с аудиенции с его величеством. Глупо обещать вернуться через какой-то конкретный срок, поэтому я просто заверила княгиню в своей любви и намерении посетить ее сразу, как появится свободная минута. И телепортом ушла в Алинолу: мне надо было увидеть место нашей с советником гибели своими глазами.

Я стояла на краю огромного кратера. Н-да. Взрыв от моих экспериментов с магией крови в Академии был раз в десять меньше. Кажется, на месте этой дыры раньше темнел почти бесконечный лес. Хе-хе, знатно тут все бабахнуло! Недалеко от края воронки, укрепленного магией, чтобы не осыпался, стоял на каменном постаменте памятник, к которому я и отправилась, терзаемая очень смутными сомнениями.

На меня смотрел Он. Черный камень в точности повторял каждую черточку прекрасного лица, легкая усмешка чуть искривляла холодные губы, руки в карманах штанов, длинные волосы все так же небрежно лежали на широких плечах. Сердце заныло.

Надпись на постаменте гласила: «Памятник Даррену тай Ши, великому человеку, спасшему мир». Я улыбнулась, почесала внезапно защипавший нос, затем забралась наверх и прижалась к холодному каменному телу. Мы застыли двумя черными фигурами, одна из которых по нелепой случайности была живой. Я откинула вуаль с лица, взяла в ладони прохладное каменное лицо, на миг прижалась к твердым губам, закрыв глаза.

— Девочка, кончай мучить себя, — тихий голос Орая Аюма нарушил момент идеальной тишины. Старый хмыр!

— Старый пень! — это я уже вслух. — Ну почему нельзя было все рассказать по-человечески?

Вопрос риторический. Голос в моей голове подождал, пока я замолчу и усядусь на постамент у ног прекрасной статуи.

— Твой путь сейчас должен привести тебя на Инталион. Красивый мир, в нем живет множество коллекционеров, один из которых собирает древние рукописи и мемуары. Этот человек младше меня на несколько веков, и сколько я его помню, носился с идеей заполучить в свою коллекцию лабораторные журналы или дневники кого-нибудь из МГМ, а лучше — из их верхушки. Уверен на все сто, что за прошедшие годы он все же осуществил свое желание.

Да, теперь я буду ходить в гости к зубастым коллекционерам и просить тетрадочку почитать. Отлично. Вот только зачем мне записи старых маразматиков?

— Если ты спросишь, зачем тебе эти записи, то вспомни, что прочитала в архивах МГМ в моем собственном дневнике. К исчезновению драконов приложили руки именно маги, которые впоследствии возглавили Гильдию. Так что потрудись узнать побольше обо всем, прежде чем совать голову в мусоловку!

Послушно открыла телепорт к тем Вратам, через которые прибыла в Ольмию. На Инталионе мне раньше бывать не приходилось, так что лучше было не рисковать, экспериментируя с нитями Серого мира. Придется снова выкладывать солидную сумму за переход вратами. Но, ступив на землю нового мира, я забыла обо всем, увидев потрясающую картину, открывшуюся передо мной.

Если бы я знала, что на Инталионе такое красивое небо, я бы посетила его намного раньше! Сине-синее, в голубых и фиолетовых абстрактных разводах, озаряемое светом двух золотых солнц, маленького и большого. У меня вырвался вздох восхищения, невероятная феерическая картина разноцветного дневного неба просто поражала воображение. Интересно, как выглядит это фантастическое небо ночью?

С трудом заставив себя передвигаться вперед, не отвлекаясь на отстраненное созерцание захватывающего дух зрелища, я отправилась в центр столицы. Поскольку я еще не знала, как долго мне придется оставаться на Инталионе, нужно было снять комнату в трактире и начать собирать сведения о нужном мне материале. Столица называлась Унлао, была застроена довольно низкими двух и трехэтажными коттеджами, каждый из которых помещался в центре огромной, засаженной деревьями усадьбы. Даже со стороны улицы зубы ломило от защитной магии, которой была окутана каждая резиденция. Хмм, коллекционеры неплохо охраняли свои сокровища, даже если это была кучка никому больше ненужных дохлых бабочек.

Я остановилась в небольшом уютном заведении в стороне от центра города. Переоделась, разложила на широкой постели необходимые вещи и достала, наконец, заблокированный и забытый кристалл связи. Мне предстояло записать сообщение для Дессанира, с вестью о том, что первая часть задания успешно выполнена. Я вытряхнула на ладонь Слезы Дракона. Все верно: один камень стал прозрачным, словно настоящая слеза, ведь мой любимый был мертв. Интересно, какими будут остальные. Я отогнала непрошенные мысли и сосредоточилась на записи послания, после чего запечатала его в одноразовый кристалл связи, размером раза в три поменьше моего основного камня, и положила в карман. При случае забегу в местный филиал МГМ, передам послание заказчику.

Орай оставил в моей памяти несколько ориентиров для телепортации по Инталиону, которыми, впрочем, я пока пользоваться не спешила: мало ли, что произошло за эти несколько веков с теми местами, где носило старого мага. Без своих собственных меток я могла передвигаться тут только пешком или обычным транспортом.

Я отправилась бродить по местным базарам и трактирам, ведь, как известно, в таких местах собираются самые свежие и достоверные слухи в любом мире. Бледные местные жители перемешивались с гостями из других миров, смуглые, светлые, черные и вообще разноцветные люди спешили распродать свой товар. В глазах рябило от обилия вещей на лотках и прилавках, голоса торговцев вразнобой предлагали купить самые лучшие ткани, фрукты, оружие, амулеты, рыбу, украшения и прочее, и прочее. Так что не введи я себя в легкий аналитический транс — утонула бы под грузом цен, сплетен, переругиваний окружавших меня людей и прочего информационного мусора. Что интересно, на рынках можно было не только покупать понравившийся товар, но и выменивать его в случае, если было, что предложить. Пожевывая местный вариант фруктовой тянучки, я двигалась в толпе, пока послушное подсознание сортировало полученную информацию, отбрасывая лишнее.

Внезапно я выхватила глазами из толпы тощую черноволосую фигурку, смутно знакомую, быстро удалявшуюся в противоположную сторону. Хищно сузив глаза, я сняла слепок ауры с убегавшего мальчишки, мысленно сделав пометку на память заняться им в ближайшее время. Такие совпадения меня крайне не устраивали. Я спустилась в неприметный подвальчик с тусклой вывеской, изображавшей толстую рыбу с надменной мордой в купеческой шапке. Судя по тому, что я краем уха слышала в городе, в этом заведении не только готовили самые вкусные блюда из морепродуктов, но и собирались самые профессиональные сплетники, отнюдь не равнодушные к звонкой монете.

Я села за единственный свободный столик недалеко от стойки и внимательно изучила меню. Названия блюд на всеобщем языке дублировались подписями на местном диалекте. И, хотя трудно было найти в Паутине существо, которое бы не умело изъясняться на всеобщем, такое двойное написание встречалось во многих заведениях. Один язык, как и единая система времени, были достаточно удобным выходом для путешественников между мирами.

Разносчица поставила передо мной блюдо с филе какой-то местной рыбины, запеченным со специями под домашним сыром и овощами. Учитывая, что за всеми передрягами с воскрешением и всем прочим, ела я последний раз аккурат два месяца назад перед смертью, волшебный аромат прекрасно приготовленной пищи вызвал у меня ну очень хищную улыбку. Очнулась я только тогда, когда зубцы вилки жалостно поскребли идеально чистое дно тарелки, в животе поселилось блаженное тепло, а на краешек свободного стула передо мной плюхнулся худенький невзрачный мужичок.

— Госпожа, извини, что прерываю твою трапезу! Как я вижу, ты прибыла к нам издалека и возможно, у меня есть то, что ты ищешь?

Сыто сощурилась мужичку в лицо.

— Ты так уверен в том, что знаешь, что мне нужно?

Мужичок почувствовал себя уверенней и более основательно угнездил седалище на стуле.

— Каждая молодая воительница, которая посещает наш город, ищет путь к статуе древнего бога Войны, который, по легендам многих миров Паутины, дает сильному духом и чистому сердцем воину несказанную силу в бою. Меч в твоих ножнах сказал мне многое, госпожа. За самую скромную плату я готов проводить тебя к статуе, которая действительно находится в тайном святилище.

— Допустим, что все выдуманное тобой действительно правда. И чего же ты хочешь от бедной воительницы в уплату за услугу? — посмеиваюсь про себя, разглядывая хитрого мужичка в упор. Серые волосы, какое-то сероватое лицо, бегающие глазки. Даже если бы мне и надо было найти хмырову статую, с ЭТИМ проводником я бы точно никуда не пошла.

— Да сущую мелочь, госпожа. Всего пару глотков твоей горячей крови…

Я вытаращила глаза. Ну ничего себе сходили за статуей! Я положила на столешницу руку, зажигая в раскрытой ладони небольшой гудящий сгусток огня. Не знаю как в этом мире, но там, где я с ними встречалась, все вампиры были очень уязвимы для огня.

— Знаешь, дорогой, моя кровь ядовита для подобных тебе. Еще вопросы есть?

Кровопийца вжался в спинку стула, со страхом косясь на огненный шарик, который я перекидывала из руки в руку.

— Госпожа, ну почему сразу такая реакция? Это ведь сущая мелочь для такой молодой и здоровой девушки как ты!

— Ты мне комплименты не сыпь, и без них нормально живется. Если ты еще не понял, балбес, я НЕ воительница и твоя статуя мне ни к чему, если она вообще существует. Катись отсюда, пока не спалила на месте.

— Не угрожай мне, девчонка! — зашипел вампир, поднимаясь со стула. — Встретимся, еще умолять будешь помочь, только парой глотков уже не отделаешься!

— Ты мне пошипи, нечисть! — насмешливо ответила я голодному кровопийце, поспешившему скрыться из таверны, и схлопнула огненный шар.

Ко мне подошел хозяин заведения, все это время краем уха слушавший наш разговор у себя за стойкой.

— Госпожа, простите за Эргарда. Никак не можем окончательно выгнать его ни в одном заведении! Повадился встречать пришельцев в нашем мире и кусать их в подворотнях, местных-то нельзя! А обычная живность ему, видите ли, невкусная!

— А поленом по башке и в костер не пробовали? — мне действительно было интересно, почему они терпят этого бестолкового вампиришку, если он так досаждает.

— Нельзя, госпожа, он же, хоть и балбес, но свой! Местных не обижает, да и приезжих, в общем-то, до смерти никогда не пьет, так что кроме легкого головокружения и испуга им ничего не грозит.

— Ничего себе, не грозит! — забавный народ эти местные! — Он же вампир!

— Ну и что, — клыкасто улыбнулся мне хозяин заведения и засмеялся, увидев удивление на моем лице. — А вы не знали? Инталион — мир дневных вампиров! Мы живем здесь, на людей не охотимся и в общем, практически не отличаемся от людей из других миров. Разве что любовью к непрожаренным бифштексам.

— Вы меня удивили, милейший. Мирные вампиры?

— Почему бы и нет? Ведь нас, как и людей, эльфов, арашшасов, кнольдов и других существ, населяющих Паутину, много видов. Есть горные или морские эльфы, есть каннибалы и вегетарианцы среди людей. Вот и мы, вампиры, менялись вместе с теми мирами, где довелось поселиться.

Я отправила полученную информацию ко всему тому, что узнала сегодня за день.

— Скажите, уважаемый, кто из достойных внимания местных завсегдатаев может поделиться интересной мне информацией, за хорошую мзду, разумеется. Только без крови, — обезоруживающе улыбнулась.

Хозяин призадумался.

— А какого рода сведения вам нужны, госпожа?

— Видите ли, я прибыла к вам из Боевой Академии Астана. Слышали про такую? — судя по расширившимся зрачкам и дрогнувшим крыльям носа, хозяин хорошо знал мое учебное заведение. Отличненько. — Мой добрый Учитель пишет исторические очерки для последующих поколений учеников. Так вот, ему крайне необходима любая информация о магах Гильдии, истории создания МГМ, воспоминания ее членов и так далее. Разумеется, не общедоступная, а более…личная. Вы меня понимаете?

Хозяин медленно кивнул, задумавшись, и исчез из поля зрения на несколько минут. Я ждала, попивая кисло-сладкий ягодный отвар из глиняной кружки. Хозяин вернулся в сопровождении солидного низенького господина, одетого в парчовое синее одеяние.

— Госпожа, представляю вам Эриона. Смею надеяться, он вам поможет.

Мы с Эрионом внимательно рассматривали друг друга. Что ж, возможно. Судя по ауре, этот вампир при всех других своих качествах отличался еще и порядочностью, как бы ни парадоксально это звучало. Я изложила ему суть своей проблемы, он подумал и сказал, что сможет встретиться со мной утром и предоставить все сведения, которые возможно собрать. Цена оказалась хоть и кусачей, но все же приемлемой. Эрион взял четверть суммы авансом, и мы покинули таверну, оставшись вполне довольны друг другом.

А сейчас можно было и самой разведать, что к чему в этом мире. Я зашла в небольшой закуток между домами и воспользовалась одним из ориентиров, которые мне оставил в наследство Орай Аюм. Судя по воспоминаниям старого мага, телепорт должен был привести меня к крошечному уединенному поселению в горах, где любили собираться некоторые пожилые коллекционеры для обмена своими сокровищами. И уже падая носом в грязь от того, что на выходе из телепорта мои ноги ступили не на землю, а на чье-то мягкое тело, я с ужасом подумала, что зашибла одного из этих почтенных стариков. Поняла, что ошиблась, только когда встретилась глазами с обалдевшей от моего вторжения тварью Хаоса. О, небо!

Я перекатилась через себя и вскочила на ноги, выхватив катану. Вокруг меня собралось не меньше пятнадцати тварей, связанных какой-то темной нитью, которая была видна мне магическим зрением. Хмыр! В прошлый раз нам с ребятами крупно повезло, что мы наткнулись на разрозненную группу, а сейчас темная связь между тварями связывала их с так называемой маткой, вместилищем коллективного разума, уничтожить который еще сложнее, чем обычную тварь.

И понеслось! Я прыгала и крутилась вокруг себя, сверкая Молитвенной плетью и серебром катаны. Внешний вид монстров отличался от предыдущего: на сей раз это были гладкие черные гуманоиды с прежними когтистыми руками и двумя головами каждая, черные тела поглощали скудный свет вечерних солнц. Чудища бросались на меня слаженными группами, координируемые маткой для наибольшей эффективности. Занятая спасением своей жизни, я попутно пыталась выяснить, в какой из тварей находится центр их разума и жизненной силы. Поскольку в отличие от предыдущего случая, моих теперешних противников уже не останавливали отрубленные руки и почти смертельные раны. Только одна рассыпалась прахом после отрубания головы, но я к тому моменту уже была покрыта потом и сотнями царапин разной глубины.

Очень не хотелось прибегать к заклинанию Абсолютного Света. В прошлый раз оно на сутки высосало из меня силы, а ведь вокруг были свои люди, которые могли позаботиться обо мне. Сложить столь дорогую мне голову в когтях агрессивно настроенных монстров отнюдь не улыбалось, но мне почему-то казалось, что и мощное драконье заклинание будет не настолько эффективно против коллективного разума Хаоса. Как говорил учитель: «Если тебе не нравится эффект от твоего волшебства, подумай, какие компоненты изменить, чтобы добиться того, что тебе надо». Но не во время битвы же!

Что ж, рискнем.

Я отпрыгнула в сторону от основной массы нападавших молчаливым строем монстров, взрезая клыками многострадальные запястья. Ненавистные браслеты окрасились дымящейся горящей кровью. Высокий вскрик все на том же неизвестном языке, и капли драгоценной жидкости сами закружились вокруг меня и моих врагов, заключая нас в красный вращающийся круг. А теперь самое время для экспериментов, если только меня не съедят раньше.

Начала плести основу заклинания, выпевая шипящие звуки древнего языка, внимательно вглядываясь засветившимися неземным светом глазами в суть каждой твари передо мной. Катана серебряным щитом отсекала меня от клыков и когтей, тянувшихся со всех сторон. Добавила новые строки в волшебную песнь, интуитивно угадывая нужные слова на диалекте, которого я никогда не знала. Внутри плескалось безграничное счастье, смешанное с неизбывной тоской по чему-то, чего никогда не было и не будет, ранящий свет щипал раны, туманом вытекая из моего тела вместе с кровью. Танцевала пляску смерти с коллективным разумом Хаоса и с каждой тварью в отдельности, высматривая, высматривая нужную мне. Ускорила запредельный темп движений, катана перед глазами слилась в одну серую полосу, твари — в черную. Кровавый круг сжимался вокруг нас, уменьшая врагам пространство для маневров. И, наконец, краем сознания увидела то, что мне нужно.

Внутри одной из тварей пульсировал сгусток черноты, как будто громадное влажное сердце, качающее тьму по венам исполинского организма. Вместилище коллективного разума выглядело чудовищно и завораживающе одновременно. Не знаю, как тварь почувствовала то, что я разгадала ее, но заключительные слова измененного заклинания Абсолютного Света опередили ее лишь не долю секунды! Нечеловеческий смех вперемешку с рыданиями полетел из моего горла к разноцветным небесам Инталиона, сияние затопило каждую клеточку тела, хлынув невероятной волной вокруг меня, накрывая визжащих тварей с головой. Море света плескалось в кровавом круге, билось о его границы, слой за слоем очищая пространство мира от присутствия разрушительного Хаоса. Ослепленным сознанием фиксирую то, что в круге остались только мы с черной маткой. Ее плоские губы разжались и режущий уши нечеловеческий голос произнес:

— Тебе не остановить Хаос, дитя Древних.

После чего тварь рассыпалась пеплом, как и остальные, а свет все сиял, заделывая прореху на ткани мирового эфира, выпивая мои силы. Как только исчезло давящее присутствие Хаоса, заклинание сошло на нет. Я плюхнулась на колени, с трудом удерживаясь в шатком подобии вертикального положения, дрожащими руками засунула сверкающую катану без единого следа черной крови в ножны. В голове ни одной мысли, мне бы не упасть снова носом в грязь. Земля вокруг была покрыта толстым слоем жирного безжизненного пепла, а мне было лень даже повернуть голову, чтобы более внимательно осмотреться. Последний день Темной Луны оказался богат на события: воскресла, посетила новый мир, чуть не умерла снова, хе-хе. Сходила на разведку, называется!

Большим усилием воли запустила внутри своего тела регенерационные процессы, остановила кровь. Потом зачем-то сделала еще большее усилие и встала на ноги, расставив их пошире, упираясь катаной в землю как клюкой. Наверное, со стороны смотрелось комично, но в таком состоянии я убила бы любого, кто посмел бы в этот момент смеяться. Последнее усилие воли — повернула голову, глядя по сторонам. Четыре богатых коттеджа без всяких заборов, общая терраса со столами и креслами, мертвые люди — вот и все поселение. Автоматически запустила поисковый импульс, но ни одной живой души в округе не было. Я доковыляла до ближайшего чистого кресла и с облегчением откинулась на мягкую спинку. Черное небо там и сям пересекали темно-синие и фиолетовые полосы, золотистая луна размером с меньшее из здешних солнц освещала окружающие меня предметы. Вот я и увидела здешнюю ночь. Внезапно я замерла, широко распахнув глаза: что-то во мне не так!

Я лихорадочно анализировала свое состояние, находя его вполне удовлетворительным, магический резерв был наполовину пуст, это-то и пугало! После прошлого заклинания я в беспамятстве провалялась сутки, потом съела трехдневный запас провизии и проспала еще полдня, чтобы восстановиться хотя бы частично. Сегодняшнее волшебство было на порядок сложнее, я изменяла исходные в процессе боя с таким противником, от которого еще никогда не мог уйти живым одинокий маг, черпала силы из глубины своей души, что было тоже под строгим запретом как последнее средство спасения. И нате-ка, сижу в кресле, до которого добралась самостоятельно, занимаюсь самоанализом, да еще и колдую потихоньку! Хмм, из значительных потрясений, которые со мной случались за последнее время, могу отметить только смерть от рук Дарена, да и его гибель от магии на моей крови. Хмыр его знает, возможно, увеличение магического резерва произошло как раз из-за этого. Я и раньше была отнюдь не самым слабым магом, примерно второго-первого уровня по меркам МГМ. Сейчас же моих сил хватило бы на схватку с любым архимагом! Радоваться? Не была ли плата за это удовольствие слишком высока и не означает ли это, что мне предстоит столкнуться с чем-то более сложным? Подумаю об этом на свежую и не болящую голову. Взмах рукой, и я вместе с креслом в своей комнате в таверне. Теперь главное — не проспать встречу с Эрионом, это я подумала, проваливаясь в сон.

* * *

— Лея!

Ммм…

— Лея!

— Что?

— Уже забыла, как звучит мой голос?

— Нет. Но ты мертв и не можешь по-настоящему говорить со мной.

— Да, ты все же убила меня, любимая. Но я все еще живу в твоем сердце.

— И мешаешь мне спать!

— До чего же ты иногда бываешь противной!

— Сам виноват.

Молчание.

— Простишь меня?

— Уже простила. Ты всего лишь убил меня.

— Но ты жива.

— Твоими молитвами.

— А говоришь, что простила.

— Простила. И все еще люблю тебя. Но это меня не остановит.

— Я знаю. Ты столкнешься с моими Отражениями и убьешь их?

— Да. Я должна.

— Знаю.

На миг в темноте появляется столь любимое мной черноглазое лицо, тянется ко мне губами. Ощущение нежнейшего шелка, скользящего по коже, чувство вины.

— Я всегда буду с тобой…

* * *

Я распахнула глаза. Сон, это всего лишь сон. Но его завораживающий голос все еще звучал в голове. «Я всегда буду с тобой». Ох, милый, и без этого тяжело! Свернула воспоминание о своем сне в компактный комок и отправила подальше в подсознание: я не могла позволить своим чувствам помешать мне. Слишком много надо быыло сделать сегодня. Быстро совершила необходимые утренние процедуры и помчалась в давешний трактир на встречу с Эрионом.

— Приветствую вас, госпожа Аррлея!

— И вам доброе утро, уважаемый! Вы не против, если я перекушу во время нашей беседы?

Пожилой вампир кивнул, а я сделала такой солидный заказ, от которого у бедного дяденьки глаза лезут на лоб. Проигнорировала — мне надо восстановить организм после ускоренной ночной регенерации. Пока я уничтожала запас блюд, которым можно было бы накормить четырех здоровых мужчин, Эрион постепенно изложил все, что ему удалось узнать за ночь.

— Этого человека зовут Гарвин, и он действительно человек. Поселился на Инталионе около пяти столетий назад, обладает солидной коллекцией древних манускриптов и не совсем здоровым чувством юмора. Но побеседовать с ним, если он в хорошем настроении, весьма интересно. Лично я сталкивался с ним несколько раз на собраниях коллекционеров. Его резиденция находится на самой окраине Унлао, и охраняется получше иного царского дворца. — Я вздохнула. На что-то другое рассчитывать было бы глупо.

Эрион дал мне достаточно длинный перечень экспонатов коллекции Гарвина, каждую из которых тот мог бы по праву называть истинным сокровищем. Так же я узнала о количестве персонала, охранявшего резиденцию, парочку названий заклинаний, которые использовались на внешнем контуре защиты, и другие полезные сведения.

— Поговаривают, — задумчиво сказал старый вампир в конце своего отчета, — что есть у хитрого Гарвина пара вещичек, которые он никому не показывает. Они хранятся в его кабинете отдельно от всей остальной коллекции, то ли украденные у какого-то мага дневники, то ли похищенные из самой МГМ записки. В общем, история об этом темная, полная недоговорок и неясностей. А может быть, это вообще только слухи. За остальные сведения ручаюсь, но не за это.

Я задумчиво ковыряла вилкой остатки десерта, который впервые на моей памяти не влез в меня. Поговаривают, значит. Ну что ж, проверим. Поблагодарила бесценного Эриона, вручила ему обещанный гонорар и чуть-чуть еще сверху, ведь вампир очень сильно облегчил мне жизнь и сэкономил прорву времени. Дяденька удовлетворенно спрятал мешочек с вознаграждением за пазуху и поднялся, прощаясь.

— Один маленький совет, щедрая госпожа. Берегите спину! Вчера на вас обиделся Эргард, а он вредный и злопамятный, как бы не захотел отомстить.

— Спасибо вам, Эрион. Буду начеку!

Думаю, общественность не настолько печется о здравии скользкого докучливого вампиришки, чтобы мстить приезжей магичке за его смерть: если попробует испортить мне дело, порешу с превеликим удовольствием.

Я вернулась обратно в гостиницу. Для предстоящего мероприятия мне понадобится напарник, который сможет с помощью одного моего амулета нейтрализовать несколько слоев защиты вокруг дома Гарвина, пока я буду пробираться в его кабинет. В одиночку, к сожалению, слишком велик шанс попасться.

Я положила перед собой верную катану. Серебряное лезвие, вытянутое из ножен, отражало феерические небеса Инталиона, видневшиеся через окно, и солнечный свет. Моя боевая подруга, которая никогда не подведет и не предаст, обладающий волшебной силой клинок, при выплавке которого использовались не только запредельной сложности заклинания, но и моя кровь. Что уж говорить, силу магии крови отрицать невозможно, она справится с тем, перед чем бессильна любая стихия. И пусть этот вид волшбы смертельно опасен и пьет силы из колдующего, я вряд ли откажусь пользоваться ею.

После долгих поисков в бездонной сумке выудила оттуда тонкий метательный кинжал, положила его параллельно острию катаны и коснулась руками обоих клинков. Связь между оружием поможет установить связь и с владельцем кинжала. Таким способом достаточно умелый маг может найти любого человека, не обладающего должной магической защитой от него. Кроме этого, я приготовила тонкую серебряную цепочку замысловатого плетения с подвеской-руной, она поможет мне держать моего будущего помощника в повиновении. Тихонько напевая песню, в звуках которой чудились удары мечей, звон скрещивающихся в поединке лезвий, воинственные кличи невидимых армий, тянулась сквозь пространство, в поисках нужного мне юного человека.

С довольным видом я наблюдала, как посреди комнаты невидимая рука очертила светящимися линиями пространственную дверь, из которой спустя несколько мгновений вывалился тощий черноволосый мальчишка. Пока мой гость приходил в себя от перемещения, на его шее застегнулась моя цепочка с руной подчинения.

— Встать! — мой голос был весьма сух и неласков.

Тело мальчика, словно вздернутое кем-то за шиворот, приняло вертикальное положение. Карие глаза испуганно смотрели на меня, затем наполнились гневом, узнавая.

— Ведьма! Как ты посмела меня похитить! Я убью тебя!

Я неторопливо встала, подошла к мальчику и отвесила ему несколько довольно сильных затрещин. Нехорошо обижать детей, но тот, кто поднял руку на мага, должен быть готов к возмездию, особенно тогда, когда этого совсем не ждешь.

— Будешь говорить после того, как я тебе позволю. Ты опрометчиво оставил в руках опытной магички свою вещь. Цепь на шее чувствуешь? Попробуешь повторить свой поступок в Астане — цепь оставит тебя без головы, ясно? — получив утвердительный кивок, полный гнева и стыда, я продолжала. — Имя?

— Кьен Арли, — мальчишка шипел, как змееныш, но дергаться перестал, лихорадочно обдумывая свое положение. Умница.

— Итак, Кьен, ты пытался убить меня после того, как я милостиво пощадила тебя и не сдала властям в Астане. Теперь тебе придется служить мне до тех пор, пока я не сочту наказание достаточным. Уяснил?

Из-под смоляной челки меня сверлили карие ненавидящие глаза. Что ж, переходим к стадии демонстраций. Продолжая что-то говорить, повернулась к Кьену спиной. Видно, малыш только этого и ждал, поскольку через секунду почувствовала за спиной рывок и звук падающего тела. Обернулась: мальчик катался по полу, с хрипом пытаясь отодрать от горла душившую его цепь. Выждав еще пару мгновений чисто в воспитательных целях, я дала цепи приказ ослабить хватку. Кьен прекратил хрипеть, судорожно глотая воздух и возвращая себе нормальный цвет лица.

— Убедился? — мой насмешливый голос вогнал мальчика в краску. — Итак, поясняю тебе суть предстоящей службы.

Я сняла в гостинице комнату, соседнюю с моей, отодвинула к стенам всю мебель и начала обучать подрастающее поколение всему, что могло пригодиться мне в дальнейшем. Три первые недели Голой луны я гоняла бедного Кьена так, как этого не сделал бы ни один сержант в армии. Я учила его бою на мечах, помогая усваивать знания в три раза быстрей с помощью магии, улучшала его собственные способности владения метательными кинжалами, увеличивала его гибкость, скорость реакции, изворотливость, показывала ему техники концентрации сил и медитации. К концу этого срока мальчик уже почти перестал окидывать меня ненавидящими взглядами, втянулся в учебу, овладевая знаниями почти с удовольствием. Я удовлетворенно хмыкала и увеличивала темп в несколько раз, снова и снова укладывая заносчивого подростка на лопатки. После каждой тренировки малыш засыпал, изможденный нечеловеческой нагрузкой, даже не снимая промокшую насквозь одежду. Я раздевала его, омывала худенькое тело губкой с травяным настоем, который помогал восстановить силы и снимал усталость, укладывала его под одеяло. Пусть Кьен был нужен мне всего лишь для одного задания, я впервые заботилась о каком-то чужом существе, и, должна признать, все было не так страшно, как я себе воображала. Но потом мой взгляд падал на запястья, закованные плотными кожаными наручами так, чтоб не были видны проклятые браслеты, и все хорошее настроение как рукой снимало. Хмыр!

— Сколько тебе лет? — спросила я в один из дней, пока мы переводили дыхание и пили чай перед следующим этапом упражнений.

Мне действительно было любопытно. Достаточно хрупкий на вид мальчик оказался на удивление крепким и выносливым, я ожидала от него меньшего, когда впутывала в свои дела. Аура чистая, немного хитрости, есть склонность тянуть все, что плохо лежит, любовь к легкой жизни, которой, насколько я поняла, у него в принципе никогда не было. Цепкий ум, импонировавшее мне любопытство, темная полоса горечи по краю рисунка, боль потерь багряным цветком расцвела в правом нижнем углу.

— Семнадцать. Я пошел в отца, он тоже не отличался особой шириной плеч.

Он упомянул отца в прошедшем времени. Что ж, это объясняет красные цвета в ауре. Потеря близких всегда сильно влияет на людей, если только они не законченные извращенцы.

— А мать?

— Умерла, рожая мне мертвую сестру.

Вот почему подросток оказался на улице, почему начал воровать, обеспечивая себе существование. Да и на Инталионе оказался, скорее всего, скрываясь от обворованных преследователей, хоть и стоил проход Вратами хмырову кучу денег, зато надежно.

Мы продолжали тренировки. Если будет настроение, после завершения задания я бы попробовала как-то исправить ситуацию в жизни моего помощника. Его озлобленность на весь мир, колючая настороженность, отсутствие веры хоть во что-то хорошее не доведут его до добра. В один прекрасный момент такие мальчики попадают в передряги, из которых нельзя выбраться, ломаются и гибнут, как бабочки в огне. Мне было его жалко как сироте сироту, но пока он не был готов выполнению моего задания, ни о какой жалости не могло быть и речи. Итак, По прошествии почти целого месяца, в двадцать седьмой день Голой луны, мы отправились грабить коллекционера Гарвина.

Две гибкие фигуры в темно-серых одеяниях перебрались через забор загородной резиденции. Я закрепила косу на затылке шпильками, чтобы волосы не мешали и не лезли в глаза. Кьена оставила под стеной высокого каменного здания среди сада с какими-то плодовыми деревьями с четкими указаниями и амулетами.

— Запомни, мальчик. В случае чего, ты меня не знаешь и видишь первый раз. Пришел воровать фрукты, чтобы прокормить голодных братишек. Фруктов на всякий случай все же нарви, пусть лежат в мешке. Я в любом случае вывернусь, а вот тебя могут и убить, так что делай все в точности, как я сказала. Если что, постараюсь тебя вытащить.

Кьен кивнул, потом все же спросил.

— Зачем тебе меня вытаскивать? Я ведь пытался тебя убить.

Смотрю на него пристальным взглядом.

— Думаю, ты уже рассчитался со мной за это. А бросать напарников не в моих правилах. Если с рассветом меня не дождешься — беги обратно в гостиницу. Ни секундой раньше.

Я шла по коридорам, наступая на сторожевые контуры, которыми словно ковром был устлан пол. В некоторых местах, где сигнализация была настроена более сложно и могла теоретически меня обнаружить, приходилось задерживаться и аккуратно расплетать чужие заклинания. Один раз мимо меня, вжавшейся в потолок, прошли бдительные охранники. Я перевела дыхание и откинула со лба челку, которая все-таки выбилась из тугой прически, несмотря на все шпильки.

Возле нужного мне кабинета я провозилась почти час, уговаривая сложный охранный контур пустить меня внутрь и не вопить на всю округу о вторжении посторонних. Наконец, заклинание поддалось. Я попала внутрь кабинета Гарвина и осмотрелась. Да уж, защита тут была не в пример сложнее, чем в той части дома, через которую я сюда пробиралась. Магическое зрение различало ярко-красные нити, под разными углами пересекавшие комнату. Заодно и позволяло разглядеть на рабочем столе хозяина кабинета невзрачную потрепанную тетрадку, от которой разило магией. Других раритетов на книжных полках тоже хватало, но ни один из них не был волшебным, так что надо было пробираться к столу. Времени возиться с защитой больше не было, скоро должно было светать, я слишком долго добиралась до кабинета, стараясь сохранить инкогнито. Придется идти так.

Я скользила между сторожевыми нитями, как змея, бескостно изгибаясь под невообразимыми углами, стоя на кончиках пальцев рук и ног, двигаясь по стене параллельно полу в тех местах, где это было необходимо. Давно уже не приходилось этого делать, но выучка Академии и тут не подвела. Наконец, я уселась на стол Гарвина и взяла в руки драгоценную добычу, открыла обложку. Да, мне точно повезло: судя по первым строчкам, это был дневник какого-то мага Гильдии, причем записи более чем тысячелетней давности. Я оглянулась на дверь. Замечательное творение неизвестного мага работало так, что, не подняв на уши весь дом, вынести оттуда тетрадку я никак не смогла бы. Придется выбросить ее в окно, выпрыгнуть следом и убраться, пока хозяин не проснулся.

Я начала путь обратно, держа в зубах раритетные записи, снова изгибалась и стояла на голове. Преодолев почти весь путь, я почувствовала, что через секунду чихну, и тогда ко всем хмырам мои усилия. Проклятый закон подлости! Я сделала несколько вдохов-выдохов, усилием воли прогоняя свербеж в носу. Уфф, повезло! И как только я об этом подумала, кончик любимой косы выбился из прически, падая прямо на сторожевую нить. Хмыр. Нет, ХМЫР!

Глава 9

Мгновением позже ворвавшиеся в кабинет охранники во главе с хозяином имели счастье лицезреть прекрасную меня, стоявшую на руках, с разведенными в шпагат ногами и с волшебной тетрадкой в руках: сработавший контур обездвиживал, не позволяя сменить положение на более удобное и подобающее. Хмырова коса, вот теперь я ее точно обрежу!

— Дорогая гостья, вы позволите? — любезный хозяин вытащил из моих зубов коллекционный экспонат и убрал его за пазуху. Мне надели наручники и сняли обездвиживающее заклинание, затем вся группа переместилась в просторный зал и расселась на скамьях, оставив стоять только меня. Ну, я не гордая, могу и на полу посидеть.

— Итак, кто тут у нас?

— Тут у нас я, — ответила гостья в моем лице, потирая закованные в наручники запястья. Оковы сдерживали мою магию, впрочем, не до конца. Спасибо Даррену и возросшему резерву. Но пользоваться силой я не спешила, ведь мне надо было еще заполучить тетрадь!

— Что придумаете в свое оправдание? — серые холодные глаза Гарвина рассматривали меня в упор. — Раньше мои собратья-коллекционеры не присылали очаровательных девушек воровать мои экспонаты, обходились больше мужчинами.

— Может, у них мужчины закончились? — или мне все-таки повезло и хозяин находился в хорошем настроении несмотря на раннюю побудку, или все еще хуже. — И кстати, я к вам не от коллекционеров.

Гарвин поудобней уселся в кресле, принял из рук слуги чашку с горячим настоем. Угу, я бы тоже не отказалась, только кто же предложит.

— Вы о вашей басенке про Боевую Академию? Меня очень насмешили, должен признаться. Сомневаюсь, что кто-то стал бы тратить столько денег для найма мага Академии, чтобы тот похитил никому, в сущности, не нужные мемуары старого-сказочника.

Мне не верят? Давно со мной такого не случалось.

— А откуда вы вообще узнали эту версию? Я не особо афишировала цель своего пребывания в вашем мире.

— Сделаю вам одолжение, барышня, и отвечу на вопрос, хотя предпочел бы, чтобы вы отвечали на мои. Скажем, есть один хороший вампир, которому вы слегка досадили по прибытии. Он и разведал, что вы ищете некие раритетные записи, которыми обладаю только я. Признаться, мы ждали вас намного раньше.

Ждали? Убью хмырова Эргарда! А пепел развею по ветру!

— Согласитесь, не пристало нормальному человеку добровольно делиться своей кровью с каким-то незнакомым вампиром, — мои слова развеселили коллекционера. Может, потравим байки да и разойдемся мирно?

— В какой-то степени я с вами согласен. Но пошутили и хватит. Я вас внимательно слушаю, и учтите, что на Инталионе предусмотрена смертная казнь за кражу экспонатов из частных коллекций: мы заботимся о сохранности своих сокровищ. Так что рекомендую вам убедить меня не сдавать вас страже.

Ну что ж, приступим.

После того, как меня сожгли на костре, я позаботилась о том, чтобы огонь — моя самая любимая стихия — не мог причинить мне вреда ни при каких обстоятельствах. С помощью магии, которую не смогли погасить до конца зачарованные наручники, я подняла температуру в них настольно, что они просто стекли с моих рук лужицей расплавленного металла. К сожалению, уничтожив и кожаные наручи, так что глазам и без того изумленного Гарвина и его воинов предстала абсолютно неконтролируемая магичка в обгорелой до локтей рубашке. Замужняя. Ну и хмыр с ними.

Небрежным жестом я материализовала себе удобное кресло и с ногами забралась в него.

— Итак, уважаемый Гарвин, мою принадлежность к Боевой Академии не стоит отрицать так уж рьяно. И не волнуйтесь, у меня нет намерений причинить вам или вашим людям вред, — это я произнесла, когда в моих щитах застрял дротик, пущенный кем-то из замаскированных охранников вне поля зрения. — Примите мои извинения, что вторглась к вам вот так, просто были сомнения в том, что вы захотите добровольно показать мне эту тетрадь, а действовать силой не в моих привычках.

Гарвин движением ресниц дал команду своим воинам подождать с атакой и смотрел на меня, прищурившись: он понял, что я говорила правду, теперь его грызло любопытство. И это хорошо, потому что сдержать щитами десяток стрел у меня так эффективно уже не получилось бы, обязательно бы ранили. Я покосилась на окно: уже несколько минут как начало светать, так что Кьен должен быть уже на пути к гостинице. Можно считать, что руки развязаны.

— Я прошу у вас разрешения ознакомиться с записями, которые находятся в этой тетради, а лучше, если вы позволите снять копию. Академии крайне важна информация.

— Я подумаю, — Гарвин достал из-за пазухи ценный экспонат и демонстративно начал листать его.

— Ваши условия?

— Во-первых, покажете мне щели во всех защитных заклинаниях, которые вам удалось обойти. Во-вторых, рассказываете, для кого нужны мои сведения. В-третьих, оплата. Это мы обговорим отдельно, конечно, при условии, что я вам поверю. Магия не поможет: у меня несколько интересных и полезных амулетов, один из которых не даст вам ввести меня в заблуждение, второй защитит от возможного магического воздействия с вашей стороны. В-четвертых, экспонат защищен от магического копирования, а больше десяти минут на ознакомление с ним я не дам, так что выкручивайтесь как хотите. Вы начинайте рассказывать, а я подумаю пока, стоит ли ваша история того, чтобы делиться информацией. Кстати, ваше имя?

— Меня зовут Аррлея. Как вы знаете, Боевая Академия Астана и МГМ являются конкурентами в некоторых областях. Обе организации охотно берут на воспитание одаренных детей, превращая их в послушные и преданные орудия. Ни один ученик не пойдет против своих. Оба заведения любыми способами пытаются проникнуть в тайны друг друга, так что любые сведения имеют ценность. Мой учитель действительно пишет исторические труды, объединяя все знания, которые есть у нас о Гильдии Магов, но никогда еще нам в руки не попадали дневники магов или их лабораторные журналы. — я перевела дыхание и продолжала в том же духе.

Надо. Надо. Надо. Сыпала комплиментами Гарвину и его умению добиваться своего, о неимоверных восхищенных слухах, которые ходят по разным мирам о его коллекции. Льстила напропалую, только что патокой не поливала. И в самый разгар моей хвалебной речи в зал ввалился мерзкий Эргард, таща за шкирку бледного как мертвец Кьена. Сначала я подумала, что мальчик бледен от испуга, но потом заметила кровавый след у него на шее. Значит, решил продегустировать перед тем, как тащить к хозяину? Скотина! Я с трудом сохранила на лице маску безразличия, изобразив вежливый интерес к неожиданным гостям.

— Господин Гарвин, смотрите, кого я поймал под окнами! Напарничек, небось, этой, — вампир кивнул на меня, толкая мальчика в спину так, что тот свалился на колени перед креслом хозяина дома. Тот посмотрел на меня.

— Госпожа Аррлея, знаком ли вам этот юноша?

— Видела как-то на рынке. Обычный карманник, я не запоминаю подобных мелочей.

Кьен краем глаза косился на меня. Мальчик, ну вспомни же, что я тебе говорила!

— А ты, оборванец, что мне скажешь?

— Я пришел в ваш сад нарвать фруктов, господин. Я беден, голоден, круглый сирота! Пожалуйста, не убивайте меня! — на последних словах голос мальчишки вполне натурально взлетел вверх, изображая рыдание и отчаяние. Хотя, может, и не изображая.

Все присутствующие, включая меня, смотрели на тощего мальчишку с презрением и брезгливостью.

— Очень уж подозрительное совпадение, я вам скажу, — задумчиво протянул Гарвин. — Госпожа Аррлея, я склоняюсь к тому, чтобы ответить отказом на ваш запрос. Чувствую, что вы чего-то недоговариваете, а я терпеть не могу, когда меня водят за нос.

— Господин, отдайте их мне! — влез Эргард, буравя меня глазами.

— Пожалуйста, только не вампиру! — закричал Кьен, пытаясь встать с пола, но его схватил за волосы один из охранников хозяина, и мальчик затих.

— Предлагаю выход из ситуации, который должен устроить нас всех. Я выполняю те условия, которые вы перечислили ранее, включая пункт об оплате, вы наказываете этого воришку так, как вам будет угодно, готова даже помочь, и мы расходимся довольные друг другом. Что скажете?

После всего сказанного Кьен напрягся и побледнел еще больше, если это вообще было возможно. И тут же сделал глупость, которой я боялась.

— Ты предала меня! Я знал, что нельзя верить ведьмам!

Мальчик, ну что же ты наделал!

— Не стоит пытаться переложить вину за свое мелкое воровство на чьи-то плечи, — наставительно сказала я, холодно глядя на трясущегося воришку.

— Знаете, я решил принять ваше предложение, дорогая Аррлея. Выполняйте все, о чем мы договорились и убейте лживого вора, чтобы я поверил в вашу лояльность.

Я поднялась с кресла, достала из ножен катану. Ну что ж, малыш, я ведь предупреждала тебя. Мальчик с ужасом смотрел на медленно подходившую к нему убийцу, все еще не веря в то, что я собиралась сделать.

— Склони голову, мальчик, руки вытяни вперед, — мой голос напоминал колючий ветер, дующий в самые ужасные морозы во время Ледяной Луны.

Тощая шея, вытянутые вперед дрожащие руки.

— Думаю, смерть все же будет слишком сильным наказанием за воровство фруктов, — сказала я, взрезав острием катаны заплечный мешок Кьена, в который он по моему настоянию все же насовал спелых плодов. — Наказание должно быть соразмерным.

И взмахнула катаной. Брызнула кровь, по залу разнесся жуткий крик боли. Мальчик завалился на бок, потеряв сознание, кровь толчками выходила из обрубленных кистей. Отрезанные по середину предплечья руки валялись на залитом кровью полу.

— Вы удовлетворены, господин Гарвин? — я повернулась к нему с окровавленной катаной в руках. — Так наказывают воров в Астане, чтобы неповадно было.

— Да, вы жестокая женщина, — протянул коллекционер, разглядывая забрызганный кровью носок сапога. — Было бы милосердней убить его, чем оставить в живых без возможности выживать самостоятельно.

— Вы думаете? — без тени жалости посмотрела на скрюченную фигурку искалеченного подростка. — Пожалуй, подарю его Учителю для экспериментов, если вы не против?

— Забирайте. И ваши десять минут на ознакомление с моим драгоценным экспонатом пошли.

Я взяла в руки тетрадь, размышляя, как лучше и быстрее поступить. Секунды, считаемые попутно моим подсознанием, отдаляли меня от спасения Кьена, а ярость мешала сосредоточиться. Я бездумно положила ладонь на обложку, губы зашептали неизвестные слова. Интуиция подсказывала, что нужно делать, хотя еще ни разу в жизни не придумывала заклинание без единого расчета, записи и с использованием языка, которого не знала. Я просто колдовала, отпустив свой магический дар, потому что все, о чем я могла думать, это истекавший кровью Кьен.

Тетрадь под моей ладонью начала светиться черным, затем по моей руке поползли буквы, слова и линии рисунков, впитываясь в кожу где-то под обугленными рукавами. Глаза у Гарвина стали неприлично круглыми и изумленными, но мне было все равно. Ну и пусть я сейчас делала что-то, считавшееся невозможным: копировала защищенный магией текст, что не удавалось еще никому. Главное, что рядом умирал от потери крови человек, которому я обещала защиту.

Прошло не больше минуты, когда поток букв по моему телу иссяк. Я кинула Гарвину на колени мешочек, который достала из кармана.

— Надеюсь, плата достойная вашего беспокойства? — коллекционер высыпал на ладонь четыре черных бриллианта — сумма, за которую можно было купить пару коттеджей в центре столицы. — Я уже заделала все прорехи в защите вашего дома, а сторожевые контуры на меня не действуют — врожденный иммунитет. Итак, мы в расчете?

— Дорогая Аррлея, я полностью удовлетворен, — он подбросил на ладони сверкающие в лучах рассветных солнц камни, — буду рад работать с вами снова при случае.

— Будем надеяться, случай еще долго не представится, — телекинезом подняла окровавленное тело Кьена, его отрубленные руки и очертила круг телепорта. — Счастливо оставаться.

И, уже исчезая, успела бросить испепеляющий взгляд на Эргарда. Как хорошо, что в случае с магами это выражение обретает более…материальное значение. И пусть я не смогу развеять оставшийся от хмырова вампира пепел как собиралась, пусть этим занимается Гарвин, ему все равно еще ковер от крови отчищать.

Я уложила бесчувственного мальчика на пол в нашей тренировочной комнате, приложив обе отрезанные руки туда, где им и положено было находиться. Без шрамов, пожалуй, не получится, слишком много времени прошло, но жить и метать кинжалы в незнакомых ведьм сможет.

Я активирую заклинание, вплетенное в рукоять моей чудесной катаны, благодаря которой любая рана, которую я наношу, получалась именно такой, как Я хотела. И без моего позволения клинок не мог покалечить или убить никого. Отрубленную голову я бы, конечно, не прирастила обратно, но с руками проблем быть не должно. Я рисовала острием меча пентаграмму, каждая проведенная линия которой начинала светиться мягким серебристым счетом. Ритуал достаточно сложный, но я уже несколько раз проводила его при разных обстоятельствах, с разными ранами, так что уверенно выплетала целительную сеть вокруг окровавленных конечностей мальчика.

Шли минуты, магия пила мои силы, сращивая разорванные сосуды, вены, кости, восстанавливая правильное течение крови, заживляя страшные раны. Наконец, я плюхнулась на колени рядом с завозившимся Кьеном, и утерла со лба капли пота. Восстановление было закончено, осталось только помочь пациенту восполнить потерю крови, ведь его еще и вампир покойный ослабил. И еще кое-что. Мальчик распахнул глаза, в ужасе глядя на меня и озираясь по сторонам: последнее, что он помнил, это ожидание смертельного удара.

— Где мы? Что случилось? — его хриплый голос дрожал.

— Мы в безопасности, шшш, не кричи, малыш, все уже позади!

— Ты отрубила мне руки! — Кьен с ужасом смотрит на свои перепачканные в крови, но абсолютно нормальные действующие руки, шевелит пальцами. В местах разрезов тянулись тонкие белые шрамы, толщиной с волос, но и они с годами рассосутся.

Начала потихоньку колдовать, притянув бьющегося в истерике подростка к себе. Он кричал и плакал, извивался в моих руках, пытался ударить.

— Прости меня, Кьен, прости, — вставляю слова между криками и почти звериным рычанием. Колдовские обертоны моего голоса действовали на напряженную нервную систему, заставляя медленно успокаиваться. — У меня не было другого выхода. Ведь я говорила тебе, чтобы ты уходил с рассветом и не подавал вида, будто мы знакомы. Ну почему ты не послушался?

Я гладила по голове ребенка, безнадежно рыдавшего в моих руках. Бедный мой воришка, я принесла тебе самые страшные ощущения, какие были в твоей жизни, боль, кровь и страх.

— Шшш, детка, не плачь, не плачь, маленький, все хорошо, — мальчик постепенно затих, по-детски прижавшись к моему плечу.

Да ты мне всю рубашку промочил, дружок! В закрытых глазах набухли громадные слезинки, которые я осушила одним дыханием с помощью магии. Последнее, что я должна была сделать, это избавить Кьена от воспоминаний. Кому как не мне знать, что воспоминания о боли порой еще страшнее, чем сама боль, а я была виновата перед ним. Легкими прикосновениями к вискам мальчика я проникла в его память, дотрагиваясь до ранящих мыслей, страхов и дум. Несколькими штрихами затуманила память о произошедшем, чтобы после пробуждения все вспоминалось как неприятный, но незначительный эпизод. Потом не удержалась и легким ментальным поцелуем ослабила боль от потери близких, чтобы мысли о них больше не были наполнены горечью, только светлой печатью и сожалением. Это должно было помочь ему лучше сохранить в памяти их смех, лица, голоса, ведь горечь со временем выедает такие мысли словно кислота. Я очистила мальчика от следов крови и отнесла на кровать, укрыла одеялом и свернулась клубочком в кресле. Надо было поспать, прежде чем приниматься за анализ той информации, которую я впитала из тетради неизвестного мага. И последнее, что я сделала, засыпая, это развеяла цепь подчинения с худой мальчишеской шеи.

* * *

Меня разбудил божественный аромат свежей выпечки, заполнивший комнату. Я лениво потянулась, свалившись при этом с кресла на пол, и удивленно открыла глаза. Еда?

— Доброе утро! — Кьен виновато смотрел на меня с кровати, которая была заставлена подносами со всякой снедью. — Извини за вчерашнюю истерику, я не послушался тебя и втравил нас в неприятности.

Отлично, моя работа над памятью и эмоциями мальчика прошла успешно.

— Забыли. Это простительно, учитывая, что тебе пришлось пережить. Съедим булку мира и будем думать о чем-то более важном, чем вчерашнее происшествие.

За прошедший месяц Кьен хорошо уяснил, что после напряженной работы мне нужно основательно поесть, так что мы молча принялись уничтожать заказанную им провизию. Мальчик налегал на сладкое: организм требовал восстановления, а я просто ела все подряд, запивая терпковатым травяным настоем и размышляя. Мы продрыхли почти сутки, так что первый день зимы встретил нас в весьма расслабленном состоянии. Сонная Луна в этом мире была достаточно теплой, что не могло не радовать: ненавижу холод!

Очень интересные записи оказались в тетрадке. Неизвестный маг писал, помимо каких-то своих исследований, не представлявших для меня никакой ценности, свои впечатления о руководстве и работе МГМ в целом. В частности, там было упоминание о неких Управляющих, великих архимагах, которые и руководили Гильдией во всех мирах. Личности их были неизвестны, лица всегда скрыты в капюшонах, но объединенная сила троих Управляющих могла справиться с любым самым искушенным противником. Спустя пару столетий после создания МГМ один Управляющий пропал, так что до сегодняшнего дня двое неизвестных и запредельно могущественных магов держали в железных рукавицах половину самых одаренных волшебников в Паутине. Неудивительно, что я никогда не слышала о них, если их имен не знали и сами члены Гильдии.

Еще я нашла высказанные автором подозрения в том, что верхушка правления по инициативе Управляющих связалась с какими-то мелкими богами, чтобы упрочить свою власть в мирах, увеличить могущество Гильдии и самих заговорщиков в отдельности. То ли писавший был приближен к правящим волшебникам, то ли страстно стремился к этому, но забавно было читать строки, характеризовавшие его личное отношение к тому или иному человеку, превосходившему его по положению и силе.

Начало дневника по времени как раз относилось к тому моменту, когда началась скрытая охота на драконьих магов. Судя по всему, это и была та плата, которую затребовали боги с Управляющих Гильдией. Те передавали приказы подчиненным, которые не особо долго разбирались в причинах странной травли, выполняя поручения без обсуждений. Попутно уничтожали книги и учебники, потихоньку влияли на память людей, так что через пару-тройку поколений драконы превратились в основательно забытую страшную легенду. Писатель выражал одобрение уничтожению необразованных выскочек, имевших наглость назваться магами. Дальше шли оды МГМ и великой силе правильного образования.

Куда при всем этом смотрели старшие боги, и почему драконы пропустили такой грандиозный замысел у себя под носом — все это автор дневника умолчал. А я подумала, что тягаться с богами — себе дороже. Хмыр же дернул меня согласиться на этот контракт! Если эти самые Управляющие при поддержке пусть и младших, слабых, но все же, богов, смогли избавиться от драконов — а именно такой вывод напрашивался после всего, что я узнала за последние месяцы, то что могла им противопоставить простоя девчонка? И почему они сами не уничтожили Даррена и его Отражения, мне кажется, у них вполне достаточно сил для этого. Загадки, загадки. Дессанир сказал, что только мне суждено справиться с матрицей и ее копиями, если он не соврал, то и я, получается, на что-то способна. Угу, очень самоуверенно, как раз в моем духе. Главное, не забыть, что из всего этого следует неизбежный вывод: я опасна для МГМ. А что обычно случается с исполнителями? Правильно. Думать о столкновении с потенциальными родственниками создателей Паутины как-то не хотелось, от этого было очень тоскливо. А возможность того, что во мне текла кровь драконов в энном поколении, была крайне призрачной.

Итак, задачи, стоявшие передо мной: выяснить хоть что-то про Управляющих, про богов, с которыми они связались, выполнять потихоньку контракт и искать попутно способ остаться в живых. И куча мелочей по ходу — спасти мир, там, и все такое. Вот хмырище-то, попала я в переплет…

— Аррлея, ты булку доедать будешь?

Голос Кьена вывел меня из транса. Нахальный подросток водил вкусной булочкой у меня под носом, видимо, не первый раз окликая. Я улучила момент и сцапала зубами изрядный кусок, чуть не откусив мальчишке пальцы. Тот ойкнул.

— Буду, — ответила я с набитым ртом.

Время отдыха закончилось, надо было заниматься делами. Я оставила Кьена тренироваться в соседней комнате, нагрузив кучей заданий, и отправилась в местный филиал МГМ.

— Добрый день, — поприветствовала я мага за конторкой в холле. — Я бы хотела оставить сообщение магу Дессаниру из Астана. У МГМ с Боевой Академией контракт, извольте передать по назначению в самое ближайшее время.

— Передам. Госпожа Аррлея, вы очень удачно посетили нас. Не далее как вчера из ольмийского филиала пришло послание для вас. Видимо, вас не застали в Ольмии. А еще послание из Боевой Академии. Возьмите, — маг протянул мне маленький одноразовый кристалл связи.

Совпадение? Вряд ли. У Гильдии во многих мирах были свои шпионы, а не зафиксировать то глобальное изменение в мировом эфире, которое произошло в Ольмии после наших с Дареном художеств, просто нереально. Были миры без филиалов МГМ, но не без соглядатаев. Какое-то время ушло на то, чтобы узнать, куда я направилась, и отправить сообщение по новому адресу. Уж как меня умудрился найти Учитель, даже гадать не буду. Может, узнавал информацию из тех же источников, что и заказчик.

Я вернулась в гостиницу и прислушалась к звукам в соседней комнате: послушный мальчик старался и выполнял мои задания. Отлично, а то я ведь проверю! Я повесила на комнату звукоизолирующее заклинание и занялась сообщением.

— Уважаемая Аррлея, — вещала копия Дессанира над кристаллом, — вы не балуете нас отчетами! Но мне удалось узнать, что одну часть задания вы уже успешно выполнили! Мои поздравления, прекрасная работа! А загадочный феномен, благодаря которому Ольмия оказалась закрыта от вторжений тварей Хаоса сейчас изучают наши лучшие специалисты. Было бы крайне интересно услышать ваше мнение на этот счет. Не знаю, когда мое сообщение настигнет вас — почему-то никак не удается разыскать вас в мирах Паутины, но хотел бы поделиться сведениями о том, что следующим пунктом вашего назначения может стать мир под названием Славия. Хороший климат, хороший мир, и частое появление существа с нужной нам аурой. Надеюсь, что этим смогу как-то помочь в достижении нашей цели. О, забыл упомянуть: мы ограничены в сроках. До конца 999 года все Отражения и их первоисточник должны быть уничтожены. Это связано с тем, что по прошествии тысячи лет с момента ухода старых создателей, изменения в защите миров станут необратимыми. Так что у вас есть чуть больше года на все. Думаю, вы справитесь. Удачи вам, дорогая, и жду ваших сообщений с превеликим нетерпением.

Изображение мага исчезло.

Вот так сюрприз! До конца следующего года надо все успеть. Хорошо, если получится все сделать и не погибнуть при этом, а если воскресать каждый раз по два месяца — я никак не успею нормально выполнить задание вовремя. Думаю, рано отпускать от себя Кьена, будет собирать информацию, пока я втираюсь в доверие к Отражениям и уничтожаю их.

В послании от Учителя был выговор за отсутствие сведений, наставление быть осторожной и появиться, как будет возможность, на связи. Ну, как будет, так и выйду. Ох уж эти нотации!

Я сняла изоляцию, собрала вещи в сумку, затем зашла в соседнюю комнату и несколько минут наблюдала, как голый по пояс мальчишка один за другим загонял метательные кинжалы в центр мишени на противоположной стене. Хорош: тоненький, гибкий, но все еще худоват. Глаза его при этом завязаны моим шейным платком, пожертвованным для тренировок. Услышав шаги за спиной, балбес на полном автомате развернулся и метнул кинжал в меня, потом до него дошло, кто мог прийти без стука в комнату, он ойкнул и торопливо стянул повязку. Я вернула ему стилет, отвесив несильный подзатыльник.

— Реакция хорошая, но я стояла за твоей спиной достаточно долго, чтобы убить и скрыться, а ты не услышал.

— Я же на тренировке, а не на войне! — он надулся.

— Так для того и тренируешься, чтобы на войне не оплошать. Собирайся, мы уходим.

Мы подошли к Вратам полностью экипированные. Славия — достаточно далекий мир, не особо развитый, так что идти туда надо было через несколько Врат. Пришлось, скрипя зубами, опустошать карманы. В принципе, с утра в МГМ мне выдали кругленькую сумму, возместив расходы прошлых месяцев и аванс на пару ближайших, но расставаться с деньгами всегда жалко. Кьен даже не заметил того, что принуждения больше не было, и следовал за мной без вопросов. Когда мы покинули очередной пространственный переход, за спиной оставалось четыре промежуточных мира, а над головой голубело осеннее небо Славии.

Несмотря на то, что во всех мирах был первый месяц зимы, и на календарях царила Сонная Луна, Славия была миром вечной осени, как ее называли путешественники, так что под ногами шуршала желтая листва, а теплое солнце приятно согревало. Как и все миры Паутины, этот был по-своему уникальным. Два раза в год случались легкие заморозки, все остальное время погода стояла теплая и комфортная для людей. На деревьях рождались и умирали желто-красные листья, и, в общем, природа радовала теплыми солнечными оттенками во всем.

Мы с Кьеном наняли местный транспорт, гордо именовавшийся словом «лошадь». Во многих мирах под этим подразумевались абсолютно разные животные, так что в Славии это был еще не самый страшный вариант: высокие гибкие скакуны, поросшие кудрявой шерстью разных оттенков черного и коричневого, с длинными обвислыми ушами и любопытными круглыми глазами. Питались они упавшими с деревьев листьями, так что проблем с пропитанием возникнуть не должно было. Эти лошадки отталкивались от земли сильными задними лапами, в один прыжок, преодолевая достаточно большое расстояние, мягко опускаясь на передние, так что седоков в седлах практически не трясло. Не совсем привычный транспорт, но, надо сказать, довольно быстрый и удобный.

Единственным неудобством в прекрасном солнечном мире, которое и заставило нас воспользоваться лошадьми, было отсутствие возможности телепортироваться. Да, была такая проблема в некоторых мирах, из-за чего ленивые маги не особо жаловали их. Я бывала в Славии несколько раз, так что уже успела смириться с необходимостью передвилаться по земле.

— Аррлея, куда мы едем? — мальчишка с опаской цеплялся за поводья, впервые сев на скакуна, сильно отличавшегося от привычного мершесса.

Надо признать, Кьен уже давно перестал воспринимать меня как кару небес, с удовольствием разглядывая новые для него миры, ведь раньше ему довелось бывать только в родном для него Астане, да на Инталионе, где он действительно скрывался от преследователей, выложив за переход чуть ли не все имевшиеся деньги.

— Сначала в столицу мира, она называется Намина, дальше — как получится, — рассеянно ответила я, внимательно прислушиваясь к внутренним ощущениям.

Мы уже несколько часов ехали по бесконечному лиственному лесу, ало-янтарная листва которого создавала впечатление, что мы находились в самом сердце невероятного лесного пожара. И только беззаботное пение птиц да стрекотание насекомых напоминали о том, что лес живой и дышащий. Так вот, внутри у меня было странное чувство, будто кто-то целенаправленно ищет меня. Ни одного знакомого в этом мире у меня не было, кристалл связи заблокирован, так что все происходящее было достаточно подозрительным. Не так, как в Астане, когда Кьен высматривал меня в толпе, а что-то другое.

Я на всякий случай дополнила свои щиты еще парочкой, ослабив странное чувство. Мы продолжали путь, остановившись только на недолгий привал, чтобы наши кудрявые лошадки могли перекусить, утолить жажду в ручейке рядом с облюбованной нами поляной, да и всадники тоже перехватили по паре бутербродов. А ночь застала нас уже в следующем, но таком же бескрайнем лесу.

Перед сном я привычно окружила место ночлега несколькими слоями защиты, без которой спать решительно отказывалась. Кьен уже давно сопел, завернувшись в длинный синий плащ, который мы купили ему в лавке возле Врат, я же долго не могла уснуть, размышляя о событиях последних месяцев, о тех головоломках, которые предстояло разгадать, о Даррене. Пару раз по ночам он снова разговаривал со мной, после чего наутро я отличалась особой задумчивостью, но на вопросы спутника только отмахивалась, а один раз даже запустила крошечным огненным шариком на ехидные замечания о том, что все девчонки одинаковы. Это я-то девчонка? Двадцать шесть вон летом стукнет.

В эту ночь я проснулась вовсе не от снов о мертвом возлюбленном, а от злобных криков рядом и предупреждающего потрескивания охранок.

— Лея, мать твою, ты с этой работой совсем параноиком стала? Я ее ищу целый месяц, трачу кучу денег за любые сведения о ней, а она дрыхнет в лесу с каким-то недорослем! Совсем совесть потеряла?

Я недовольно открыла один глаз и запустила ленивой молнией в рыжую бестию, подпрыгивавшую от возмущения за границей охранного контура. Потом все же развеяла последний, чтобы злая подруженька могла войти.

— Еще и молнией запустила, поганка! — Лизелокки чмокнула меня в щеку, дернув попутно за косу.

— Как ты меня нашла? — я хмуро смотрела на воительницу, довольно рассевшуюся у костра, догадываясь теперь, что за странные ощущения преследовали меня весь день.

Та проигнорировала мое ворчание — спросонок я и не такое могла отколоть. Ненавижу, когда меня будят!

— Так и нашла. Спросила Учителя Рра, потом из Астана прямыми Вратами попала сюда и еще день ждала, пока ты появишься. Кстати, это кто? — девушка кивком указала на притихшего и давно уже проснувшегося мальчишку.

— Это мальчик. Зовут Кьен Арли, помогал мне с одним делом на Инталионе.

— Да уж вижу, что не девочка, — хмыкнула Лизка, осматривая заерзавшего на месте Кьена. — А с собой зачем тащить?

— Меня не тащат, я сам иду, — вякнул было мальчишка, о под саркастическими взглядами двух девиц стушевался и стал демонстративно смотреть в огонь костра, не забывая при этом втихаря приглядываться к хорошенькой Лизе.

Я рассказала подруге вкратце обо всех происшествиях последних месяцев, опустив некоторые ненужные подробности. Потом вздохнула и закатала рукава. Реакция была более бурная и менее цензурная, чем у Софии, мы с Кьеном аж заслушались. И это воспитанная подобающим образом графиня в энном поколении! Фи, стыд и срам!

— Лизка, отвянь! Как будто я и без тебя не понимаю, что вляпалась!

— А ты перепиливать пробовала?

— Дура, ты, подружка! — я в сердцах постучала рыжую по лбу. — Как будто до меня ни одно поколение замужних женщин не проверяли на прочность эти штуки! Ты же сама знаешь, что ни снять, ни распилить, ни расплавить брачные браслеты, кольца и прочие атрибуты рабского положения невозможно!

— Сама дура! — Лизка повалила меня на землю, и мы начали шутливо валять друг дружку в листьях. — Я-то от свадьбы отмазалась, а у тебя ума не хватило!

— Взрослые уже, а ведете себя как дети, — проворчал у нас над головами Кьен, закутываясь в плащ и собираясь вернуться к прерванному сну.

Мы с Лизкой переглянулись, и изваляли в листве вопящего и брыкающегося подростка. Вдоволь насмеялись, навизжались и собрались отдыхать. Я шепотом объясняли Лизе, что Кьена взяла с собой в качестве помощника по информации. И если она хочет помочь мне в выполнении задания, ей придется на пару с мальчиком копаться в книжках, пока я буду уничтожать Отражения. Подруга пыталась так же шепотом повозмущаться, я пригрозила, что вообще откажусь от ее помощи. Она надулась.

— Кстати, что там с тем наследником, которого ты охраняла? Неужели уже вырос?

— Да он и был-то взрослым. Просто его надо было охранять до коронации, что мы успешно и сделали. Так что несколько месяцев сохраняли жизнь надежде и опоре мира, неделю назад я освободилась и после пьянки по случаю коронации отправилась искать тебя. Лея, ну не будь врединой!

Я вздохнула.

— Лиза, послушай. В Славии вам в любом случае придется заняться книжным вопросом. Я оставлю тебе копии всех материалов, которые собрала, будете ходить в библиотеки и выведывать информацию у всех, кого найдете. Дальше — посмотрим. Может быть, ты окажешься в такой гуще событий, из которой я и вытащить-то тебя не смогу. Прошу тебя, не заставляй меня лишний раз волноваться за тебя, ты сама знаешь, что от этого может зависеть успех миссии.

Лизка испустила делано мученический вздох, и я поняла, что победила. Чмокнула подружку в щеку, и мы уснули, пока не начало еще светать.

Наша дружная группа прибыла в Намину в середине четвертого дня Сонной Луны. За время дороги Лиза ближе познакомилась с Кьеном, и я все время слушала их язвительные перепалки, периодически вставляя свои комментарии. Мы сняли две комнаты на постоялом дворе в торговом квартале, после чего я выложила из своей чудо-сумки все то, что могло пригодиться моим спутникам для изысканий: книжки и записи, которые я сделала в библиотеке МГМ, скопированные данные из секретного архива, а так же материализовала дневник мага из коллекции Гарвина. Получилась нехилая кучка.

— Лиза, ищите все, что связано с драконами, теми изменениями, которые произошли в мирах после их ухода, про участие Гильдии во всей этой заварушке и про меч Света.

Мы оставили мальчика на хозяйстве, и пошли по магазинам. В лавке травника я пополнила запас ингредиентов для зелий, купила пустых бутылочек и прочей тары для хранения зелий. Мы с Лизой купили по паре платьев, подружка обзавелась новыми сапогами взамен изношенных, а я еще купила плотные кожаные перчатки до локтей и карту мира.

После ужина я оставила Лизу показывать Кьену некоторые приемы боя на мечах, а сама заперлась в свободной комнате, разложив перед собой новенькую карту. Присутствие ауры Отражения жгло внутри каленым железом, но из-за особенностей строения местного магического эфира, я не могла идти по ее следу, как в Ольмии я шла за Дарреном. Приходилось искать обходные пути. Я очертила вокруг карты круг из зачарованного песка, купленного сегодня в магической лавке. Это необходимо было для того, чтобы усилить связь с землей. Зажгла три желтые свечки, положила в центр карты мелкий камешек, который до этого несколько минут согревала в ладони, и произнесла необходимые слова.

По рисунку на карте прошла мелкая дрожь, потом камешек завертелся, раскалываясь надвое. Одна половинка прокатилась до отметки, обозначавшей столицу, второй — чуть северней, к городу с названием Миленск. Именно там и следовало искать второе Отражение, до которого, судя по карте, было еще четыре дня пути через леса.

Я попрощалась с товарищами, наказав Лизке тренировать мальчишку до седьмого пота, не сильно при этом задирая, а Кьену — чтоб слушался воительницу беспрекословно. Потом чмокнула обоих, вызвав у подростка краску смущения, оседлала кудрявую лошадку и отправилась в путь. Раз уж я взяла на себя заботу о мальчик, надо было научить его чему-нибудь полезному, прежде чем я придумаю, куда его пристроить.

Я быстро продвигалась вглубь Славии, изредка останавливаясь, чтобы размяться и перекусить. Спать не хотелось, так что только на третий день пути я позволила себе забыться сном на пару часов, да и Шоко надо было отдохнуть. Так я назвала своего скакуна, в честь самого лучшего лакомства, которое мне удалось отведать в одном из миров, шоколад называлось. При воспоминании о горьковато-сладких ломтиках, которые таяли во рту, я чуть не захлебнулась слюной.

Еще через три часа, когда до Миленска по моим расчетам, оставалось чуть больше, чем полдня пути, я нашла то, что мне надо. Посреди леса стоял небольшой деревянный домик с покосившейся крышей, разбитыми окнами и заросшим палисадником. Отлично, тут и поселюсь в качестве лесной ведуньи-травницы.

Остаток дня я с помощью магии и тряпки с водой наводила порядок в своем будущем жилище. Выметала сор из дома, выгоняла поселившихся там толстых нахальных мусов, которые изгрызли оставленные предыдущим хозяином мешки с крупами. Застеклила окна, починила крышу, избавилась от грязи и птичьего помета. Дом состоял всего из двух комнат и просторной прихожей, в которой стоял шкаф с разносолами в банках и другими припасами, до которых не успели добраться прожорливые мусы. Кстати, чтобы вы знали, мус отличается от мыши тем, что имеет зеленовато-коричневую шерстку, длинный пушистый хвост и острые ушки. В остальном — такой же домашний грызун, от каких не могут окончательно избавиться ни в одном из миров.

Комната, примыкавшая к прихожей, служила столовой, гостиной и кухней одновременно. Большие окна с серыми от грязи занавесками, которые пришлось выбросить, смотрели прямо на поросший сорняками палисадник, где угадывались еще не до конца задушенные вьюнами овощи и душистые травы. Широкая печь, очищенная от копоти и грязи, оказалась добротной и вполне рабочей, с красными и желтыми узорами. Стол, три табуретки, широкая скамья и шкаф с книгами — вот и вся обстановка. Во второй комнате была небольшая спальня с широкой кроватью и одежным шкафом. Судя по всему, тут жил либо какой-то лесник, либо охотник, после небольшой ворожбы над найденной в шкафу рубахой, я выяснила, что хозяин ее уже несколько лет как покинул мир живых. Так что можно было с полным правом называть себя новой хозяйкой умытого чистого домика.

Ночь я провела вполне комфортно, матрац на кровати был хоть и старый, но не продавленный, не пах сыростью и старостью, да и насекомых в нем никаких не завелось. Так что наутро я проснулась бодрая и отправилась в Миленск на разведку. Потолкалась в толпе на местном рынке, послушала сплетни кумушек-торговок, купила необходимую в хозяйстве утварь, которую не нашла в доме. С помощью нехитрых магических ухищрений примелькалась как можно большему количеству народа, внушила им, что я лесная знахарка, которая уже несколько лет жила неподалеку в уединенном доме в лесу, помогала при случае избавиться от хворей травяными настойками и мазями.

— Здравствуйте, Лея, давненько к нам не захаживали! — приветствовал меня абсолютно незнакомый дяденька, у которого я как раз покупала медовые соты к чаю. Сластена, ничего не могу поделать!

— И вам добрый день, Никон! Мне в глуши все же интересней, чем в городе! Как ваше семейство поживает?

— Прекрасно, после того отвара, что вы приготовили, дети уже год ничем не болели, не простужались, так что милости просим в гости, всегда вам рады!

Отлично работало Заморочливое заклинание, как я его называла. Укладывала все новые покупки в бездонную сумку, прислушиваясь к разговорам, просматривая объявления и записи на информационных столбах рынка. Советника в этом мире звали Даррен ди Ойне, он исполнял обязанности лорда Северных земель, главнокомандующего армии, частенько наведывался в столицу и был возмутительно холост, как мне сообщила одна болтливая торговка пряностями.

— Вы представляете, дорогая Лея, мужик в самом соку и до сих пор не обзавелся наследниками! На него все придворные красотки вешаются, он позабавится и бежит своими вояками командовать!

— Да, непорядок, — отвечала я, с трудом сдерживая зубовный скрежет.

Я вернулась домой, разложила покупки, повесила на окна новые занавески. И все не могла успокоиться, при мысли о том, что МОЙ Даррен там крутит шашни с барышнями, пока я была вынуждена терпеть проклятые брачные браслеты! Ну, милый, я до тебя оберусь!

Шли дни. Я варила разные зелья, заполняя бутылочки и пузырьки полезными отварами, чтобы не выпадать из образа лесной травницы. Под потолком сушились связки ароматных трав и цветов, так что в доме стало не в пример уютнее. Мази для заживления ран, от боли в суставах и пояснице, от синяков и ожогов, и многие прочие выстраивались в ряды на полках. В прихожей ждала своего часа спиртовая настойка на диком меду и лесных ягодах, созревание которой я чуть ускорила с помощью магии, тщательно уничтожив все следы, в палисаднике царил образцовый порядок. Не скажу, что такой образ жизни уж очень сильно мне импонировал, но отсутствие людей и суеты уж точно помогало привести мысли в порядок. По вечерам я связывалась с Лизой через кристалл, болтала с ней, выслушивала новости о занятиях с Кьеном и их поисках, терпела язвительные комментарии о волшебном превращении грозного боевого мага в деревенскую ведьму. Новостей, в принципе, было крайне мало, ведь информация о драконах тщательно уничтожалась напротяжении почти тысячи лет.

Предпоследний день года встретил меня ярким солнцем и довольно теплой погодой. С самого утра я посмотрела на свою карту, которая показала, что мой дорогой советник посещал столицу и возвращался в свой замок неподалеку от Миленска как раз через лес, в котором я его ждала. Отлично! Думаю, во второй половине дня мы и встретимся.

Я надела повседневное красное платье, в каких ходили многие жительницы Славии среднего достатка, накинула на плечи легкий коричневый плащ, взяла печатки, корзину и отправилась в лес. В последнюю неделю каждого года в Славии, как и в нескольких схожих по климату мирах, цвели Огненные коготки: растение, цветы которого использовались в приворотных зельях, мужских эликсирах силы, некоторых живительных мазях и косметических средствах. Пару дней назад меня посетил давешний Никон с семейством, который купил заодно мазь от укусов своих пчел, растирание для поясницы и крем от синяков для своих мальчишек-сорванцов. И передавал, что знакомый трактирщик интересовался как раз эликсирами силы. На этом жена Никона захихикала, а я совершенно серьезно заверила Никона, что обязательно помогу бедному трактирщику. К слову сказать, за три недели жизни в лесу ко мне несколько раз наведывались «знакомые», приносили гостинцы и покупали отвары, так что полгорода уже воспринимало меня как давнюю и неизменную лесную соседку.

Я осторожно срезала длинные стебли Огненных коготков специальным серебряным ножом для трав, держа их руками в плотных кожаных перчатках: зловредное растение было покрыто острыми колючками, которые оставляли на незащищенной коже волдырики ожогов. Бордовые цветы с пышными лепестками пахли сладким дурманом, так что я старалась не особо вдыхать их аромат, одна ведь в лесу живу, хе-хе. Укладывала гибкие стебли в корзину на плотный кусок ткани, которым обернула свою добычу, когда корзинка заполнилась. Солнце золотило верхушки деревьев, клонясь к закату. Пора было идти назад, когда я наткнулась на пышные заросли сладких черных ягод, которыми вполне сносно можно было заменить сегодня десерт. Корзинка стояла под соседним деревом. А я углубилась в ягодные кущи, собирая вкусности в ладонь и скопом отправляя их в рот. Внезапно услышала совсем рядом недовольное сопение какого-то явно крупного зверя, и повернула голову. На меня с той стороны куста смотрели круглые коричневые глаза ырчуна. Вот хмыр!

Я ломанулась обратно к своей корзинке, на ходу вытаскивая из небольших ножен свой игрушечный кинжальчик для трав. Аура, замаскированная под слабую магичку в первый же день появления в этом мире, не должна была быть раскрыта, так что магией с рассерженным хищником расправиться было ну никак нельзя: вся конспирация хмыру под хвост. Придется пользоваться тем, что есть.

У самого дерева я повернулась. На меня наступал здоровенный матерый ырчун, забавно перебирая кривоватыми лапами. Его каштановая шкура была расцвечена яркими красными полосами, влажный нос подергивался, внушительные зубы оскалены на нарушительницу лесного покоя. Я стала в базовую стойку с кинжалом в руке и зарычала на зверюгу, слегка смутив того. Но ненадолго, еще миг и огромный хищник с меня ростом бросился к моему горлу, спасала только повышенная скорость реакции. Я отпрыгивала, оставляя в шкуре ырчуна раны своим небольшим клинком. Судя по всему, это его больше злило, чем ослабляло. Громовой рык яростного зверя наполнял лес, оглушая. Правый рукав моего платья был разодран когтями, когда я не успела вовремя убрать руку, которая теперь саднила и кровоточила.

Невдалеке послышался топот и людской говор.

— Помогите! — закричала я, в сотый раз ускользая от когтей зверя, вонзая в него мой нож. Да где ж у него уязвимые точки, хмыр его забери!

Нож остался в ырчуне, застрял в жестких мышцах, я просто не успевала его вытащить. Так что с голыми руками пришлось отступать от лесного гиганта.

— Кто-нибудь, помогите! — я снова закричала, заехав хищнику кулаком в нежный нос, от чего рев на миг сменился обиженным визгом, а я получила секунду на то, чтобы перевести дыхание и прошептать формулу роста. Трава под лапами зверя пыталась опутать их, но скользила по жесткому гладкому меху, не сумев его зацепить. Хмыр!

На поляну вылетели вооруженные всадники, когда я уже начала всерьез беспокоиться. На миг отвлеклась, и мощная когтистая лапа сильным ударом швырнула меня о ствол ближайшего дерева, сильно разодрав бок. Брызнула кровь, я закричала, ырчун радостно взревел и потопал к надоедливой чужачке, жалившей его невыносимым твердым жалом так долго. Я лежала, слегка оглушенная, у корней большого дерева, зажимала ладонью глубокие раны на боку, и краем глаза наблюдала за пришельцами. Через секунду к моим ногам упал зверь, пронзенный несколькими арбалетными болтами, и затих. Мой выход.

Я поднялась, опираясь на ствол дерева, и даже один раз не сдержала стон. Красная ткань платья и моя прижатая к телу ладонь скрывали от моих спасителей раны на боку.

— Миледи, вы в порядке?

Несколько всадников спешились и подходили ко мне.

— Д-да, спасибо, господа, вы прибыли как нельзя вовремя, — голос дрожал, а я оглядывала десяток людей в поисках своей судьбы.

— Как же вы оказались один на один с таким зверем? — чарующий голос за спиной вызвал волну дрожи в венах и обострение боли в ране. Все так же подкрадывается, гад!

Я медленно обернулась и увидела его, все такого же идеального, снимавшего капюшон я солнечно-рыжих волос. Рыжий? Тоже хорош!

— Вы ранены? — встревоженный голос, озабоченные карие глаза, многодневная рыжая щетина.

— Т-так получилось, — прошелестел мой слабеющий голос, прежде чем я, в лучших традициях эльфийских романов, упала без сознания от боли к его ногам.

Глава 10

Я очнулась от боли и чужих прикосновений, попыталась рывком сесть, на автомате сконцентрировав в ладонях по огненному шару.

— Миледи, вы всегда так реагируете на целителей?

Перед глазами расплывалось кареглазое лицо с насмешливой улыбкой, и еще какой-то субъект, склонившийся над моим многострадальным телом.

— Извините, привычка, — я поморгала, фокусируя изображение.

Судя по всему, без сознания я пробыла всего несколько минут, потому что обнаружила себя все под тем же деревом, только лежала на чьем-то расстеленном плаще, второй, свернутый валиком, был у меня под головой. Даррен держал за плечо коренастого мужичка, который манипулировал магическими силами над моей раной. Очевидно, советник просто делился силой со своим целителем. Я подумала и подстегнула регенерационные процессы, которые совершенно автоматически запустились в организме при получении ранения. Ну да, попробуйте столько лет быть боевым магом и не выработать определенных привычек, не раз спасавших жизнь после очередного похода!

Целитель Даррена смог остановить кровь почти сразу, магией закупорив сосуды, теперь скреплял края рваных ран энергетическими скрепками. Хмм, неплохо для такого мира как Славия. Через несколько дней, учитывая собственные силы организма, все будет хорошо.

— Привыкли, не глядя, кидать огненными шарами по спасителям? — язвительная усмешка искривила идеально очерченные губы.

— Я живу в лесу одна, господин, — скромно опустила ресницы, перевела сбитое исцелением дыхание, — кроме диких зверей здесь водятся и более опасные животные. Недобрые люди, например.

— Почему же вы не справились с ырчуном с помощью огня?

Я покраснела.

— Забыла. Уж слишком неожиданно он появился, так что я сильно испугалась, — вот хмыр, я действительно забыла, пока рассчитывала траекторию отступления от зверя, сохранение собственной жизни, пока контролировала маскировку магического резерва и считала секунды до появления «помощи».

Лекарь закончил манипуляции с раной, помог мне подняться. Да, тот еще видок: разодранное на боку и рукаве платье, залитая кровью кожа, мерцание волшебного бандажа, мелкие веточки в растрепанной косе. Лесная ведьма, что тут говорить.

— Ваше жилище неподалеку?

— Да, домик в паре часах ходьбы отсюда.

— Кер, доставишь леди к ней домой, потом вернешься в замок, — моя рыжеволосая мечта скомандовала одному из воинов позаботиться обо мне.

Самому слабо, милый? И почему это ты стараешься не смотреть на меня? Неужели Зов Судьбы после смерти Даррена тай Ши не чувствовал его преемник, Даррен ди Ойне? Это, получается, мне кроме хмыровых брачных браслетов еще и Зов терпеть в одиночестве? Гад!!!

— Миледи, выздоравливайте и будьте осторожней!

— Постараюсь. Благодарю за заботу, — ответила я, когда молодой русоволосый воин подхватил меня на руки и взлетел в седло.

— Кстати, я был не учтив и не представился. Меня зовут лорд Даррен ди Ойне, я управляю всеми северными землями Славии от имени короля. И мой отряд, лучшие воины его величества.

Воины дружно отсалютовали, затем засмеялись. Молодые и более зрелые, широкоплечие, статные мужчины в красивой темно-синей форме, такие кружили головы юным ведьмочкам одним движением ресниц. Что ж, я хоть и замужняя дама, но глаза хорошенькому сопровождающему построить вполне могу. Особенно учитывая то, что зловредный муж, кивнув на прощание, уже пустил своего скакуна в галоп в противоположную от меня сторону, даже не поинтересовавшись моим именем. Гад! Я повторяюсь?

— Миледи, вам очень больно? — Керр серьезными серыми глазами смотрел, как я сморщилась при виде исчезающей в лесу кавалькады.

— О, нет, благородный Кер, вполне терпимо, благодарю, — мои бледные от потери щеки чуть порозовели благодаря ускоренной регенерации, а бедняга подумал, что смутил меня тем, что пристроил мою голову у себя на плече для большего удобства. Забавный. — Меня зовут Аррлея Ларина, за всей суматохой я тоже не представилась. Вы служите лорду ди Ойне?

— Да, миледи. Я командую отрядом стрелков.

О, любимый отправил со мной неплохого воина. Хотя, он всех их представил, как лучших. Да и вряд ли станет главнокомандующий путешествовать в компании новобранцев.

— Расскажите о себе, Кер, — я невзначай потерлась щекой о сильное плечо, вызвав у парня легкий румянец.

На вид ему было столько же лет, сколько и мне. Сероглазый, привлекательный, при желании мог бы стать тем еще сердцеедом, но видно было, что это не так. Держись, Даррен, будешь знать, как жену обманывать!

— Я практически все время живу в глуши, крайне редко посещаю Миленск, так что совсем не в курсе, что происходит в мире.

— Вы живете совсем одна? — удивился Керр, не торопясь рассказывать о себе.

— Да, совсем одна. Муж ушел путешествовать по другим мирам, да так и затерялся в них. Знаю, что жив-здоров, но возвращаться не торопится. Видно, что-то его там привлекло больше, чем дом и жена, — я позволила своему голосу печально затихнуть.

— Не думал, что вы замужем. Одной в лесу очень опасно!

Мои руки все еще были скрыты длинными перчатками, в которых я работала до появления зверя.

— Да, я вышла замуж рано, теперь, вот, вообще не знаю, как быть — и не жена, и не свободна, — я горько усмехнулась. — Но жить в глуши мне нравится. Я ведь колдунья, хоть и слабенькая.

— В любом случае вы — женщина. Не порядок, когда молодая красивая девушка живет без защитника.

Твоя правда, милый.

— А я, вот, с десяти лет занимаюсь воинским делом, в пятнадцать поступил на службу лорду Даррену, с тех пор почти все время то в походах, то на тренировках. Никакого одиночества, — он улыбнулся.

Мы добрались до моего домика, и Кер, не слушая робких возражений, внес мены в дом, усадил на печку. Потом взял ведро, набрал в ручье неподалеку студеной воды. Я, конечно, обошлась бы магией, но отказываться от помощи сильного мужчины? Я еще в своем уме.

— О, спасибо большое. Кер, даже не знаю, что бы я без вас делала, — я поставила корзинку с Огненными коготками, заботливо прихваченную с места происшествия моими спасителями, на подоконник. — Почему бы нам не перейти на «ты», ведь мы с вами практически одного возраста?

Кер слегка удивился моей непосредственности, но согласился.

— Тогда спрошу: ты голоден? А то у меня от сегодняшних происшествий прямо-таки зверский аппетит!

— Спасибо, Аррлея, но я вынужден отказаться. Ты не обидишься? Я должен вернуться в замок, как приказал лорд Даррен.

Служба, хмыр ее разорви.

— Не обижусь, конечно! Еще раз спасибо за помощь! Будешь в лесу — навещай меня, — я чмокнула парня в щеку, заставив его щеки цвести огненным цветом.

Он кивнул, и через несколько минут я уже слышала топот ног его коня, затихающего в вечерних сумерках. Достала кристалл связи.

— Лизка, привет! Он появился.

— Ну привет, моя лесная ведьмочка! То-то я смотрю, что у тебя глаза горят, как у кошки на охоте!

— Иди ты, заноза! Это я к тому, что в ближайшее время опасно будет выходить на связь, так что за меня не волнуйтесь! Как там наш воспитанник?

Лиза покосилась куда-то в сторону, видимо, рассматривая мальчишку.

— Жить будет. Учила его очередным приемам, дрыхнет уже без задних ног.

Понятно, грозная воительница просто-напросто замучила подростка упражнениями. Ничего, лучше уж она, чем палачи какие-нибудь за воровство.

— Лиза, мне пора!

— Береги себя, — подружка посерьезнела и прервала связь.

Я снова заблокировала кристалл и сотворила перед собой зеркало в полный рост, тщательно отслеживая выплески силы. На меня смотрела слегка осунувшаяся молодая женщина в разодранном красном платье и растрепанной косой.

— Кстати, дорогая моя коса, пока я не попала из-за тебя в очередной переплет… — я достала из-за печи свою верную катану и, не примериваясь особо, отхватила отрезок длиной примерно с локоть. Так-то лучше. Теперь волосы были до талии, а не до бедер: вполне приличная длина, не будет мешать, да и отрастет все равно быстро. Отрезанные волосы я предусмотрительно сожгла.

Отмывшись от крови и поколдовав для надежности над раной, я поела и отправилась спать. А поздним утром меня разбудил стук в дверь. Я вытащила из ножен катану и открыла дверь. Брови невольно поползли вверх: передо мной стоял Даррен с букетом синих цветов под мышкой. Долго стучал, наверное.

— Эээ…лорд ди Ойне, какой сюрприз? — я старалась не смеяться. — Чем обязана?

Мой любимый мужчина топтался на пороге, явно не зная сам, зачем его принесло в такую даль к лесной ведьме. Не Зов ли Судьбы сработал, милый?

— Миледи. Прошу прощения за свой спонтанный визит. Кстати, это вам! — помятый букет был извлечен из-под мышки и торжественно вручен мне.

Ну-ну, что скажешь в свое оправдание?

— Я…ээ…приехал извиниться за не совсем подобающее поведение вчера.

— В смысле: за то, что меня спасали? — стою тут на пороге полуголая, плечиком в разрезе ночной рубашки свечу, а он в пол смотрит, скромник. Что ж, буду выводить из себя и на чистую воду, желательно.

— Как вы можете так говорить, Аррлея? — угу, имя у Кера спросить не поленился, умник. — За то, что бросил вас раненную в лесу без должной помощи, уехал, даже не поинтересовавшись именем спасенной.

— Очень оно вам надо, имя каждой спасенной девицы, — буркнула я язвительно, — вы на пороге долго стоять будете или все же пройдете в дом, раз уж притащились в такую даль, благородный лорд?

От возмущения бедный Даррен аж подскочил на месте.

— За цветы спасибо, — я прошла в кухню и поставила букет в кувшин с водой, — дверь за собой закрыть не забудьте, пока я привожу себя в пристойный вид.

Когда я появилась на пороге спальни в золотисто-коричневом платье, с уложенными на затылке волосами, Даррен мрачно сидел за столом, доедая от нечего делать последний оставшийся с вечера пирожок. Нахал.

— Пойдем, — бесцеремонно взяла настороженного таким самоуправством мужчину за руку, веду за собой на улицу.

— Куда ты меня ведешь? — удивительно, как легко он согласился с моей фамильярностью.

— Рас пришел, должна же от тебя быть какая-то польза? — я засмеялась. — Поможешь мне собрать сок кайялов. Сегодня единственный день, когда его сила максимальна.

— Припрягаешь лорда к физическому труду? — Даррен, наконец, разморозился, когда я перестала пытать его о причине прихода.

— Лорду это будет весьма полезно.

— Ты очень непосредственна, маленькая колдунья.

Я посмотрела ему в глаза и ничего не сказала. Уверена, что смущенный с виду своим собственным внезапным приходом, лорд вполне контролировал ситуацию, не доверяя мне, его меч в любую секунду мог быть извлечен из ножен, магическая защита наготове, так что небольшая прогулка с абсолютно незнакомой слабенькой ведьмой ну никак не могла напугать великого воителя-полководца. Какое может быть доверие к людям у человека, прожившего на свете несколько сотен лет? Лишь Зов Судьбы толкнул его ко мне вопреки многолетним привычкам.

Мы шли, переговариваясь, через лес, болтали о мелочах, время от времени кидали друг в дружку листьями и желтыми плодами здешних каштанов. Я рассказала ему байку о своем неудачном замужестве, о брате с сестрой, которые жили неподалеку от Намины, что я давно их не видела, о жизни в лесу. Лизка с Кьеном одновременно скорчили бы скептические гримасы при упоминании о таком родстве, а Даррен все расспрашивал и расспрашивал.

— Стой, — я придержала любопытного Даррена за рукав. — Мы пришли.

За деревьями росло несколько неприступных колючих кустов, волшебные цветы которых давали весьма интересный приятно пахнущий сок. Этой жидкостью смазывались доспехи воинов, после этого их не могла пробить ни одна стрела, за исключением заговоренной, разумеется. Лишь некоторые маги знали, как правильно собирать сок, чтобы действие его длилось как можно дольше, и было как можно сильнее. Полуметровые ядовитые шипы отпугивали любителей легкой наживы, ведь каждый цветок стоил довольно дорого.

— Лея, как ты собираешься их оттуда доставать?

Цветы кайялов выглядели, как круглые радужные мыльные пузыри на ножках, окруженные плотным слоем опасных шипов. На одном кусте кайяла было от трех до пяти таких пузырей, сока одного хватало на укрепление кольчуги от бедер до шеи, включая рукава.

— Как, как, магией! Или ты только для целительства и муштрования новобранцев свои способности используешь?

— Перестань меня изводить, девчонка! — Даррен зашипел, доведенный моими насмешками до белого каления.

— Дар, не злись! — я еле удержалась, чтобы не чмокнуть его в выбритую щеку. — Просто когда ты злишься, еще больше привлекаешь меня.

Я отвернулась, нацеливаясь на первый куст.

— А я тебя привлекаю? — все мужчины одинаковы, будь им хоть сотня, хоть тысяча лет. Тай Ши был более искушен в придворных интригах, ди Ойне в маленьком мирке со своей армией казался менее коварным типом. Хотя, не следует этому верить, стоит лишь вспомнить, что сделал со мной предыдущий Даррен.

— Не отвлекайся. Сотвори струю теплого воздуха и направь ее на основание куста, где выглядывают корни. Ах да, вот тебе сачок.

Мой мужчина посмотрел на меня как на больную, но сачок взял, недоуменно вертя в руках. Ах, милый, как давно ты был ребенком? Да и были ли?

Мы повернулись каждый к своему кусту и пустили узконаправленные потоки теплого ветра. Через несколько минут, когда я уже кожей чувствовала нетерпение, излучаемое Дарреном, кусты задрожали, заскрипели ветвями, издавая звук, похожий на тоненькое хихиканье. Не прекращая поддерживать воздушную струю, я подала своему помощнику знак готовить сачок. Наконец, хихикающие кайялы раздвинули меленько подрагивающие шипы, круглые цветки отделились от ножек и медленно полетели вверх, как настоящие мыльные пузыри.

— Лови! — и мы с главнокомандующим королевской армии запрыгали по поляне как трехлетние дети, стараясь поймать улетающие драгоценные цветы.

Я поймала все, Даррен упустил два: как-никак, сноровка в этом деле тоже нужна. Мы выпустили пузыри в стеклянную банку, которая была запасена заранее в моей сумке, и улеглись на траву, переводя дыхание.

— Лея, ты сумасшедшая! — Даррен повернулся ко мне, привстав на локте. — Да и я хорош, позволил себя втянуть в детские авантюры.

— А в какие авантюры тебя еще втягивать? — тембр моего голоса снизился, вызывая мурашки по коже, взгляды янтарных и карих глаз пересеклись.

Даррен протянул руку осторожно вытащил из моей прически сдерживавшие ее заколки, волна черных волос хлынула на яркую листву. Я совсем забыла, как может быть опасна близость этого человека, хотя, после событий в Ольмии его власть надо мной стала на порядок слабее, но почти забытые мурашки начали свое традиционное шествие по моей спине. Карие глаза затягивали ничуть не меньше, чем черные, исходивший от его кожи аромат солнца и корицы проникал глубоко внутрь, вызывая горячую волну желания.

— Я не могу дышать с тех пор, как увидел тебя.

От этих слов дышать на целую вечность перестала я.

* * *

Наше появление в замке Даррена в первый день нового года вызвало небольшой фурор. Главнокомандующего не было пару суток, все это время мы спали, занимались любовью, смеялись, поедали мои запасы продовольствия, снова любили друг друга и снова спали. Мой любимый, хоть и предупредил своих бойцов, что вернется к вечеру, вернулся только к вечеру следующего дня, так что его чуть не начали искать. Появление сурового командира с растрепанной рыжей косой в сопровождении растрепанной черноволосой незнакомки, завернутой в командирский плащ, собрало целую роту зевак. Которую мой грозный начальственный возлюбленный разогнал одним движением бровей.

На ступенях возле входа остались только Кер и парочка ребят, которые спасали меня в лесу.

— Привет! — я высунула нос из плаща, когда Даррен снял меня с лошади и поставил на землю. — Мы уже знакомы, не так ли? Я Аррлея. Здравствуй, Кер!

— Здравствуй, Лея! Рад тебя видеть! Как твои раны?

Я слегка покраснела: во время любовных игр в лесу мы с Дарреном совершенно забыли о том, что вообще-то бок тревожить еще нежелательно, в результате чего пришлось останавливать кровь в одной из раскрывшихся царапин.

— Все прекрасно. Эй, мы же не договорили! — это я уже возмущенно вопила рыжему негодяю, который бесцеремонно подхватил меня на руки и потащил в замок.

— Аррлея теперь будет жить со мной, еще наговоритесь, — буркнул полководец опешившим подчиненным.

Эх, долго он меня на это уговаривал. С одной стороны, строить коварные планы удобнее, когда он находился поблизости, но для этого надо сосредоточиться хоть на секунду, что в его присутствии было просто нереально. Рядом с ним я могла только наблюдать широко распахнутыми глазами, как он неторопливо идет ко мне, водит кончиками пальцев по моей вспыхивающей коже, дрожать от его дыхания на своей шее, терять сознание от наслаждения в его объятиях. И как тут работать?

Зов Судьбы действовал не так страшно, как в Ольмии. Почему — не знаю, возможно, наша гибель с Дарреном тай Ши как-то ослабила неразрывные цепи рока. Но все равно, добровольно оторваться от его губ — самая сложная задача в моей жизни.

Дни шли. Жители замка, который, в принципе, был достаточно небольшим, хоть и укрепленным не хуже королевской цитадели, привыкли к моему присутствию, а с некоторыми я даже подружилась. Женщины постарше начали было судачить о возможной свадьбе, пока я не появилась на людях в безрукавке и без привычных наручей. Серебряные гравированные браслеты осуждающе сияли в лучах утреннего солнца. Сплетницы подавились словами. А Даррен поднес мою руку к губам и поцеловал у всех на виду. В общем, все складывалось довольно неплохо. Я обменивалась знаниями с замковой травницей, помогала лекарю лечить нескольких раненных на тренировках воинов, «училась» держать в руках меч под присмотром Кера, к которому Даррен, кстати, безумно ревновал. Глупый.

Сам же возлюбленный по прошествии нескольких долгих, наполненных страстью и жадными поцелуями, дней стал все меньше времени уделять мне, возвращаясь в привычный ритм жизни, где он выполнял несметную кучу королевских обязанностей. Он на заре убегал на плац: как раз прибыла новая группа новобранцев, сменив уже более-менее обученных вояк, которых отправили на полевые учение вблизи столицы, так что командир ровнял и строил молодежь. И только ночью я владела им безраздельно. Мне было мало.

Я отчаянно скучала. И просто по нему, и по своему лесному одиночеству. Так что на двадцатый день Первой Луны, когда любимый объявил, что должен на неделю отлучиться, я радостно сообщила ему, что на время его отлучки вернусь к себе в лесной домик.

— Но почему?

— Мне скучно.

— Тут ты среди моих людей и в безопасности!

— Зато там я одна, могу вернуться к тишине, своим зельям и травам. И дома я тоже в безопасности!

Он обещал подумать, я куснула его за ухо. Он перекинул меня через плечо и под мои громкие, возмущенные, совершенно неискренние вопли протеста, потащил в спальню. Наутро Даррен отбыл с отрядом, а я на лошади из его конюшен отправилась домой. Мы условились, что через неделю я вернусь и встречу его на ступеньках замка. Времени оставалось все меньше.

Я жарко натопила печь, так что находиться в кухне было практически невыносимо. Огонь — моя стихия, мне было хорошо, вот только лед внутри все не таял. Я засунула в печку небольшую серебряную коробочку, дождалась, пока металл раскалится, голыми руками достала вещицу из огня и начала колдовать. Немного ырчуньего жира для основы, несколько ягод дикой малины для цвета и запаха, пара лепестков Огненных коготков, чтобы мой любимый не устоял перед соблазном, немного пчелиного воска для улучшения текстуры. Из заветной тряпицы со дна сумки достала три сухих цветочка: синий миакрад, красный херцеяфф и белый диллмеой, в очень узких кругах известный как «Смех мага». Растение, вызывающее невыносимо прекрасные волшебные видения, самые радостные светлые чувства, когда от счастья сердце рвется в клочья. В прямом смысле. Это самый страшный яд, от которого нет спасения. Впрочем, как и от миакрада и херцеяффа. Эти цветы росли в трех крошечных мирах-близнецах, связанных между собой едиными Вратами, где я бывала во время обучения, но пока что мне ни разу не приходилось пользоваться их свойствами. Шаманы в одном из миров заставляли меня принимать настойки, вызвавшие привыкание организма к этой отраве: каждая содержала крошечную частичку всего лишь от одного лепестка, не смертельную, но опасную дозу. Я могла теперь не бояться действия яда, но забыть воспоминания о страшной боли в сердце, прорывавшейся сквозь волшебный дурман видений, или онемение во всем теле, сопровождавшееся чудесным запахом ванили — действие миакрада, или звучание колдовских мелодий, сопровождающееся обычно обширным кровоизлиянием в мозг (у меня месяц голова просто зверски болела) — действие херцеяффа. Все три цветочка я растолкла и добавила в состав готовящейся помады. Один поцелуй, любимый, всего один поцелуй.

Приготовление волшебного состава заняло все время до утра, отняло немало магических и душевных сил, поэтому я проспала почти до следующего утра.

— Привет, Лиза, как вы?

Я, наконец, разблокировала кристалл связи. Подружка, которая явно собиралась обрушить на мою голову поток упреков, поперхнулась и даже довольно вежливо ответила.

— Мы в норме, кое-что нашли в старых архивах местной библиотеки, неплохой, к слову сказать. Что у тебя с глазами?

— Все в порядке, это пройдет, — утром на меня из зеркала смотрела осунувшаяся как после долгой болезни девушка с красными от беспокойного сна глазами.

— Лея, тебе, случаем, не нужна помощь?

— Нет, — отрезала я.

— А о времени ты помнишь?

— Лизка, не выводи меня!

— Ну, это уже лучше. А то я уж было подумала, что ты переживаешь за объект.

Вот так, вторую половину моей души назвали безликим словом «объект». О своих чувствах к Даррену я умолчала.

— Лиза, я должна идти. Чмокни Кьена. И не обижай мальчишку.

До возвращения Даррена оставалось пять дней, включая сегодняшний. Два из них я провела в Сером мире, бездумно сражаясь с Отражением, потом поспала несколько часов, и принялась за последние приготовления. Достала из недр сумки незаконный амулет, купленный в Астане, пару минут подержала тонкую косточку в сложенных ковшиком ладонях, отдавая свое тепло, настраиваясь на предстоящее колдовство. Мне предстояло создать чары запредельной сложности, объединившие бы две силы — жизнь и смерть — в одном крошечном амулете, да так, чтобы сильный маг уровня Даррена не почувствовал бы присутствия магии. И я приступила.

Существовало несколько заклятий, каждое из которых по отдельности выполняло часть нужного мне эффекта. «Чары вампира» вытягивали жизнь из человека, на которого были наложены, перекачивая их в колдующего. Таким образом, вся энергия жертвы оказывалась в заклинателе, усиливая его собственный резерв. Мне же предстояло закрыть жизненную силу Даррена в амулете.

Следующий компонент — магия смерти, поднятие нежити. Например, ханошши идеально подходило под мои замыслы. Мертвяк сам по себе мне без надобности, из этого заклинания мне требовалась имитация ауры мертвого, холодные желто-черно-зеленые оттенки, специфический рисунок, отличавший мертвого от живого. Насколько я помню, без трупа тут никак не обойтись, но придется действовать методом проб. Об ошибках я старалась не думать, времени на них просто не было.

Последняя часть — «Донор силы», способ вернуть истощенному магу способность колдовать в боевых условиях, когда поблизости нет источников сил. Как и банальное переливание крови, это представляло собой добровольную передачу энергии от колдуна к колдуну.

Я расставила на полу тринадцать черных свечей, горевших темным немигающим пламенем. Символы смерти. Кончиком серебряного ритуального ножа начертила пентаграмму, проверила, чуть подправила углы. Внутри пентаграммы начертила еще одну, звезду с шестью лучами, на остриях которых положила семена растений, косточки фруктов, морскую раковину, перо птицы, кожу змеи и прядь волос — символы жизни. Затем разделась донага, натерла тело специальной остро пахнущей смесью, легла в центр пентаграммы, положила на лоб пустой амулет, позволив концам кожаного шнурка лежать на полу, путаясь в моих распущенных волосах. И наполовину провалилась в серый мир.

Время перестало иметь значение. Магия текла сквозь мое тело, сплетаясь в запутанные узоры, управляемое ясным, нацеленным как стрела, сознанием. Впервые я составляла заклятие из трех существующих, меняя компоненты, разрывая устоявшиеся за века связки, добавляя новое, основываясь лишь на интуиции. Как художник, седьмым чувством чувствующий, какого оттенка краску накладывать на холст. На короткое, ослепительное мгновение, я стала стихией, самой жизнью, самой смертью, воплощением силы. С губ срывались отрывистые слова старых заклинаний, неизвестный язык новых составляющих, хриплый гимн рождению неведомого волшебства. Далекая часть сознания все это время контролировала бушевавшие в маленьком домике стихии, не допуская выплесков магии за пределы пентаграмм, а так же сохранение маскировки моей ауры.

Я распахнула глаза. За окном светило яркое дневное солнце, сообщившее мне, что я колдовала как минимум почти сутки. Резерв был наполовину пуст, тело ослабло, так что я с трудом встала с пола. Свечи превратились в расплавленные восковые лужицы, символы жизни стали пеплом, пентаграммы стерлись. Сделав усилие, я зачистила остатки следов с помощью нехитрого заклинания, от которого, впрочем, меня чуть не вывернуло наизнанку от слабости и головокружения. Может, прошло больше суток? Небо, только бы я не опоздала к сроку, а то ведь с Даррена станется притащиться сюда меня спасать неизвестно от чего!

Я лихорадочно заметалась по дому, где как назло не было ни часов, ни календаря. Свои собственные часы я в очередной раз где-то посеяла, дни недели сами определялись сменами дня и ночи. Вот хмыр! И поесть нечего.

Я натянула на себя платье и плащ, всунула ноги в сапожки, выбежала на улицу, не забыв захватить сумку и кусок черствого хлеба со стола. Надо было торопиться в замок Даррена, пусть даже я приду раньше, это было бы еще несказанной удачей. Зря я отпустила лошадку, на которой добралась сюда. Съеденный хлеб и несколько горстей сладких ягод, сорванных по дороге, только разожгли зверский аппетит. Да что же это такое, боевой маг не должен быть рабом своего желудка! Я ослабила чувствительность тканей в районе пустого органа пищеварения, стало чуть легче.

Солнце клонилось к закату, оставалось идти почти час, когда я вышла на довольно широкий наезженный тракт. Отлично.

— Что это такая цыпочка делает одна в лесу? — голос мне не понравился, как и его обладатель, небритый похмельный бандит с черными зубами. То, что он стоял, опираясь на простенький, но от этого не менее опасный меч, симпатии к нему не прибавило.

— Соскучилась, наверное, по горячим мужским объятиям, — предположил у меня за спиной второй голос, ничуть не лучше первого.

Я обернулась: за спиной из-за кустов вылезла пятерка чумазых бандитов, один колоритней другого. Вас только мне не хватало на мою усталую больную голову.

— Так мы ж нашу дамочку уважим, согреем и утешим, — загоготал один из них, делая многозначительные движения бедрами. — Только меч тебе ни к чему, детка, все равно не умеешь пользоваться, отдай его Большому Като, будь паинькой!

— Ребята, — сказала я им, перекидывая сумку на спину, где была закреплена в ножнах катана, — давайте договоримся: вы мне отдадите все, что у вас есть съестного, а я вас отпущу живыми и почти здоровыми?

Ребята заржали как кони, хотя ничего прочего я от них и не ожидала, в принципе.

Пришлось доставать меч.

— Хмыр, ну почему вы не пошли искать компанию и наживу на другом тракте, а? — сказала я, рисуя острием серебристые восьмерки. После долгой волшбы тело плохо слушалось и было словно тряпичным.

— Парни, она упирается! — парочка бандюков попроворней попытались напасть, но разлетелись в стороны, получив отпор, неожиданный для хрупкой барышни.

Остальные прониклись: до них дошло, что простая селянка не смогла бы повторить подобные приемы, и стали атаковать уже серьезней. Такие противники — неопрятное мужичье, толком не умеющее владеть нормальными техниками боя, с признаками дурных болезней на необремененных интеллектом лицах — не помеха боевому магу. Зато шестеро сильных мужиков, как оказалось, вполне могли стать помехой истощенной от голода и колдовства магичке.

Я с трудом успевала отмахиваться от наседающих на меня бандитов, морщась от отборного мата и перспектив того, что они обещали со мной сделать, когда доберутся. Убогая фантазия. Магией я воспользоваться боялась, памятуя сегодняшнее пробуждение: волшебство в физически обессиленном теле могло привести к печальным последствиям. Хотя, если осторожно…Один бандит выбыл из строя с огненной стрелой в груди, второй, засмотревшийся, был продырявлен моей катаной и тоже покинул нашу веселую компанию. От довольно простого заклинания меня швырнуло в противоположную от злодеев сторону и хорошенько приложило лбом о землю. Пришлось отправить боль подальше внутрь и заставлять свое измученное тело быстренько принимать вертикальное положение, как оказалось — вовремя, потому что вражины уже оправились от неожиданности магической атаки и неслись ко мне, злобно размахивая своими железяками. Из разбитой скулы текла кровь, головная боль прорывалась сквозь внутренние блоки. И тут из-за поворота дороги вылетел одинокий всадник.

Если бы я не убила двоих разбойников, банда при виде свидетеля просто убралась бы, но вид шатающейся на ветру бледной девицы, которая мало того что не дала себя ограбить, но и уменьшила количество товарищей на треть, привел остальных в бешенство. Так что мы продолжали бы развлекаться и дальше, вот только всадником оказался мой взбешенный Даррен, который выпрыгнул из седла, убрал меня к себе за спину, и зарычал на бандитов так, что даже у меня, признаюсь, волосы на затылке зашевелились.

— Хмырово отродье, вы посмели напасть на мою женщину! Да я вас в пепел развею!

Разбойники, наверное, были не местные, так что сиятельного лорда ди Ойне не узнали, да и не восприняли всерьез аристократа, посоветовав ему убраться и дать им расправиться с мерзкой тварью, которая убила их товарищей. Уже отправляясь в мир иной от столкновения с разрушительной магией Даррена, мужички, возможно, поняли, что второй раз за день напоролись на враждебно настроенного мага. Увы, понимание пришло слишком поздно.

— Лея, я же просил быть осторожней! — карие глаза любимого горели гневом.

— Не тебе меня отчитывать, Даррен! — я не собиралась терпеть подобный тон по отношению к себе. Пусть даже мужчина был прав. — Я, между прочим, к тебе торопилась!

— Хорошо же ты торопилась, еще вчера встретила меня, как обещала! — сердитый лорд подхватил мою нетвердо стоявшую на ногах тушку и залез на коня, прижимая к себе.

— Хмыр, так и знала, что опоздала! — я в отчаянии смотрела на насупленного мужа, который направлял коня к виднеющемуся вдали замку. — Пожалуйста, прости! Я потеряла счет времени со своими отварами!

Губы любимого сжались в тонкую линию. А я вспомнила о том, как же это больно, когда самый дорогой во вселенной человек не хочет смотреть тебе в глаза. Причем в первый раз все было еще не так страшно, ведь с первой любовью меня не связывал Зов Судьбы.

— Дар, пожалуйста, не дуйся, ведь все обошлось!

И тут он злобно посмотрел на меня.

— Ты это называешь «обошлось»? Посмотри на себя: ты же вся побита! На лице кровь, ты даже защитить себя не могла толком, потому что твои хмыровы зелья выпили из тебя всю силу! Эти уроды бы через пять минут тебя прикончили, надругались по очереди, да порубили бы на куски, чтоб никто не узнал и не нашел!

Ну да, а потом я вернулась бы и устроила мальчикам веселую жизнь. Но…на это не было времени, да и желания умирать, конечно.

— Не сердись, я бы справилась.

Мне показалось, что сейчас меня начнут трясти, до того перекосило лицо моего спутника.

— Женщина, что ты несешь! Вообразила себя великой магичкой! Так подумай хоть минуту головой, что четыре здоровых бугая и полуобморочная девчонка ну никак не равны по силам!

— Не ори на меня, мужчина! — я выпрямилась на руках любимого и гневно уставилась на него, повышая голос. — Ты не имеешь права разговаривать со мной в таком тоне! Я тебе не жена и не служанка, и моя жизнь принадлежит только мне! То, что я люблю тебя, не делает тебя моим хозяином, так что прекрати орать и скажи, наконец, что соскучился!

Я умудрилась кое-как развернуться к негодяю спиной, так что перед глазами присутствовавших во дворе замка людей мы появились весьма недовольными друг другом. И это еще мягко сказано!

— Ты нашел ее? — со всех сторон слышались облегченные восклицания, хотя более проницательные уже заметили, что оба героя как-то не рады всеобщему вниманию.

Даррен по традиции взял меня на руки, хотя на этот раз я возмущалась и брыкалась злобно и искренне. За спиной захлопнулась тяжелая деревянная дверь его покоев, упал засов. Мы уставились друг на друга как два кота перед дракой. Небо! Что мы делали! Теряли драгоценные минуты, когда время так неумолимо бежало сквозь пальцы.

— Даррен, — я сделала шаг ему навстречу, коснулась губами ямки на шее в вырезе рубашки, потом закрыла глаза и прижалась к нему всем телом, — любимый, почему все так сложно?

Горячие руки обняли меня, посылая волны тепла по всему телу. Я внезапно вспомнила, что очень устала, соскучилась и проголодалась.

— Лея, я никогда так ни за кого не боялся, — лорд кончиками пальцев приподнял мое лицо и коснулся губ легчайшим из поцелуев. — Прошу тебя, береги себя, всегда береги!

— Я постараюсь.

— Ты и правда мня любишь?

Я недоуменно посмотрела на него.

— Конечно! Дар, у тебя были какие-то сомнения?

— Нет. Просто я давно не чувствовал в ком-либо таких сильных чувств по отношению ко мне, все больше банальная похоть, — он усмехнулся, пропуская сквозь пальцы мои волосы, — а еще желание возвыситься, обладать, фанатичное поклонение. Это я про женщин говорю, глаза поменьше сделай!

Мы засмеялись.

— Даррен, ты часть меня, моя душа, мое дополнение. Это даже не любовь, это Судьба. Так что никогда не сомневайся во мне!

— Не буду. Я тоже люблю тебя, милая.

— Тогда покорми меня! — я засмеялась и поцеловала его. — Я зверски голодна и падаю с ног, так что если в ближайшие пять минут ничего не съем, то закушу тобой, милый, а мне бы этого не хотелось!

Замок, застывший в ожидании бури от ссоры двух магов, устоял, обитатели вздохнули с облегчением, и жизнь покатилась своим чередом. Я ждала, когда Даррен успокоится и забудет об инциденте, так что начало Ледяной Луны мы встретили в любви и согласии. Пару раз он снова уезжал, оставляя меня как бы следить за порядком, строго-настрого наказывая не отлучаться. Я как бы слушалась. Но недовольное обиженное лицо возлюбленной служило лорду укором, как мне хотелось верить. И все это время в моей бездонной сумке зрел, настаивалась, ожидая своего часа, волшебный яд, да и амулет почти постоянно был со мной.

Когда Даррен вернулся из очередной отлучки, длившейся дольше, чем он планировал, я начала его уговаривать отпустить меня в Намину повидаться с братом и сестрой. Он согласился, что семья — это святое, и сообщил, что возьмет меня с собой в столицу в следующий раз, когда поедет к королю вместе со своим отрядом.

— А когда это будет? — спросила я, чувствуя подвох.

— В середине Золотой Луны, — он на всякий случай сделал вид, что увидел что-то интересное за окном и отошел от меня на пару шагов.

— Что? Дар, ты с ума сошел? Я не была с семьей хмырову прорву времени, а ты считаешь, что я буду еще полгода сидеть и ждать? Издеваешься?

— Любимая, послушай, это всего несколько месяцев! Я поеду с тобой, а брат с сестрой тебя поймут, я уверен, ведь они не захотели бы подвергать тебя опасности одинокого путешествия через леса, кишащие хищниками?

— Ну какие хищники, Даррен? Вы их давно истребили в окрестностях трактов, единственный ырчун, которого я встретила, и тот был чудом!

— И это чудо едва тебя не порвало на кусочки! — любимый начал кипятиться. — Лея, я не могу сейчас дать тебе ребят для сопровождения, да и у меня дела, которые нельзя бросить на полпути, прошу тебя, подожди!

— А…

— А одну я тебя не пущу! — отрезал он.

— Но Дар…

— Аррлея, я все сказал! Я никуда никогда не отпущу тебя! Ты мне слишком дорога, чтобы потерять тебя в когтях какого-нибудь зверя или животного в человеческом обличье. Разговор закрыт!

Я смотрела на него исподлобья и молчала. Отлично, любимый, ты довел меня до нужной кондиции.

— Я жду одну неделю, Даррен ди Ойне! — холод моего голоса заставил всесильного правителя северных земель вздрогнуть. — И ты должен будешь меня отпустить.

Я вышла из его покоев и отправилась на смотровую башню, одно из моих самых любимых мест для размышлений. Думаете, человек, который привык к беспрекословному подчинению, смирится с моим самоуправством? Правильно думаете.

Всю неделю мы старательно делали вид, что того разговора не было. Двадцать четвертый день Ледяной Луны начался обычно, к обеду мокрый, омывшийся после утренних тренировок, Даррен нашел меня в своих покоях, сидящей с ногами в кресле. Рядом стояла собранная сумка.

— Лея…

— Любимый, я же говорила тебе, что не смогу дольше ждать! Меня не будет всего пару недель, а потом я обязательно вернусь, ты ведь знаешь, я не могу без тебя.

Он поднял меня из кресла, обнял, уткнувшись носом в пахнувшие душистыми травами волосы.

— Лея, почему ты так хочешь уйти от меня?

— Послушай, я не ухожу от тебя. Я прошу отпустить всего на две недели, потом я вернусь, и все будет как прежде. Ведь ты тоже оставляешь меня одну в своем замке, пока занимаешься своими таинственными делами!

— Я занимаюсь делами короны, и могу быть уверен, что в замке ты не подвергаешь себя опасности!

— Даррен! Ну как я, вся такая беспомощная, дожила до своих лет без тебя? — я зло рассмеялась. — И только сильный лорд ди Ойне открыл мне глаза на опасности окружающего мира! У тебя паранойя, милый!

— Не смей так говорить со мной!

— А как с тобой говорить, если ты не понимаешь нормальных слов! Я люблю тебя, но ты мне не хозяин! У нас свободный союз, и каждый волен поступать так, как захочет, ограничиваясь лишь своими моральными принципами!

— Это ты так думаешь! — он схватил меня за плечи, до боли сжав руки. Я сдавленно пискнула, но всем видом показала, что он меня не пугает. Почти.

— Отпусти!

— Нет. Если понадобится, я тебя и в цепи закую!

— Ах ты… — у меня даже дыхание от возмущений перехватило.

Даррен потащил меня по коридору, потом вверх по ступеням, не говоря ни слова, а я, так же молча, пыталась освободить руку. Хе-хе, легче ее себе вообще откусить, чем вырваться от этого мужчины. Он впихнул меня в круглую комнату без окон, с узкими бойницами наверху, в которые бы и ребенок не пролез. У противоположной стены стояла кровать, пол устилали пушистые яркие ковры, тут же был книжный шкаф и письменный стол. И больше ничего.

— Будешь сидеть здесь, пока не поймешь, что меня надо слушаться! И я никогда, слышишь, НИКОГДА не отпущу тебя! — закричал он, захлопывая за собой дверь.

Я со злости швырнула в нее огненный шар, но покои, видимо, были защищены от магического воздействия обитателей. Прислонилась лбом к двери.

— Лея, не делай глупостей.

— Ты их уже наделал, Даррен.

— Я не могу отпустить тебя, любимая. Прошу, пойми меня. Потому что ты самое лучшее, что случалось в моей жизни, так что не думай, что я потеряю тебя.

— Ты уже теряешь, — шепотом сказала я и отошла от двери.

Ах, любимый, придется учить тебя мудрости. Если любишь — отпускать. Я бы вернулась.

Усмехнулась про себя. Ну конечно, будь все так просто, я бы вернулась. Даже сейчас, сквозь обиду и злость из глубины моего сердца прорывалась такая сильная любовь, перед которой не устояла бы ни одна преграда. Этот человек — мое второе «я», с ним нельзя бороться, но я пыталась, конечно. Если бы не жгущее каленым железом внутри слово «долг», я бы вернулась к Даррену даже из бездны, даже из смерти, из небытия. Но…

Я активировала свой страшный амулет и легла на кровать, глядя в потолок, в таком положении и нашел меня Даррен, когда пришел вечером, тщательно закрыв за собой двери. Он лег рядом со мной, положив голову мне на живот. Я рассеянно гладила рукой длинные рыжие волосы. Перебирала пальцами жесткие гладкие пряди. Мы молчали. Наконец. Мужчина повернулся ко мне, привстав на локти.

— Я тебя обидел, — это был не вопрос.

— Ты еще можешь все исправить, — а все еще бездумно смотрела в потолок.

Он промолчал. Мы оба знали, что он не мог.

Даррен начал целовать меня, ласкать руками, снимая одежду, но впервые в моем теле не было никакого отклика на его близость. На самом деле, я желала его сильнее, чем когда-либо, но все чувства поглощались жадным зевом амулета, оставляя мне лишь отстраненность и расслабленность.

— Я не хочу…

Мой лорд сначала недоуменно смотрел на меня, потом в ярости затряс за плечи. Ну что за дурная привычка, что у первого, что у второго? Они все меня так трясти будут?

— Ты не сможешь меня обмануть, женщина! И не дави мне на жалость! Не хочешь меня? Не верю! Я дождусь, пока ты сама попросишь, дорогая, а я умею ждать!

Я, наконец, перевела взгляд на него. Никаких чувств: ни злости, ни любви, ни-че-го.

— Прости, любимый…

Он зарычал раненым зверем и бросился вон из комнаты.

Несколько дней его не было. Слуги, приносившие еду, забирали ее обратно, потому что я ни к чему не притрагивалась, так и продолжая лежать и смотреть в потолок. Приходил Кер, которого искренне ужаснуло мое осунувшееся лицо и темные круги под глазами.

— Лея, прости его. Он ведет себя как дурак, конечно, но он тебя любит, жить без тебя не может! Мы его уже всем отрядом ругаем, но ведь Даррен упертый как стадо ослов!

— Я печально смотрела на сероглазого воина, перед которым мне действительно было стыдно. Но так надо.

К моменту возвращения Даррена жизнь едва теплилась во мне: волосы потускнели, бледная кожа казалась прозрачной, лишь огромные янтарные глаза лихорадочно блестели на исхудавшем лице. Мой любимый бегом ворвался в комнату и замер, пораженный.

— Лея, Лея! — он схватил меня на руки, прижимая к себе.

Мое безвольное тело тряпичной куклой лежало у него на коленях.

— Видит небо, я не хотел этого! Лея, прости меня! Прости!

Его горестные восклицания путались в моих волосах. Как больно, любимый. Хотела бы я сказать: «Не мучай себя», но не могла, потому что долг был сильнее меня, сильнее нашей любви. Глаза оставались сухими. Не стоило насильно держать меня, милый, ведь случилось то, чего ты боялся: я для тебя потеряна навсегда. Горестный рык раненого зверя наполнил круглую комнату башни.

Даррен внес меня в свои покои, наказав не беспокоить нас, расчесал мне волосы, как куклу переодел в красное платье. Оставшееся до конца действия амулета время он сидел рядом, держа меня за руку. И молчал. Моя аура бледнела для него, с каждой минутой обретая новый цвет, желтые переливы, зеленые завитки, чернеющие полосы. Сердце билось тяжело и редко, широко открытые глаза не моргали по несколько минут, прозрачная кожа обдавала холодом. В одно из мгновений сердце стукнуло два раза подряд и затихло, с бледных губ слетел удивленный вздох и для любимого я умерла.

* * *

Меня уложили в украшенный цветами гроб в небольшой часовне. По местным поверьям душа еще три дня после смерти должна находиться рядом с телом до похорон, после чего отправляется на суд к богу Мудрости и Справедливости. Обитатели замка приходили прощаться, многие плакали, уговаривали Даррена поспать, отдохнуть, но тот упрямо стоял рядом с моим телом, время от времени дотрагиваясь до холодной руки, будто пытаясь проверить, с ним ли я еще. А где же мне быть, любимый мой, губитель мой.

Амулет, надежно спрятанный в моем теле, не оставлял измученному возлюбленному ни одного шанса. Жизненные силы бескрайним морем бились внутри крошечной детской косточки, сердце билось раз в час, обменные процессы замедлились так, что иллюзия смерти была полной, учитывая мертвую ауру. Все происходящее вокруг меня воспринималось как будто со стороны, что было весьма удобно, учитывая то, что глаза были закрыты. К вечеру второго дня мой бедный измученный мужчина все же внял уговорам и поднялся себе, чтобы немного поспать. А я отправила к нему проекцию своей души.

Прозрачная обнаженная фигура улеглась рядом со спящим мертвым сном Дарреном, осторожно погладила кончиками пальцев его осунувшееся лицо. В это время мое тело в часовне оставалось неподвижным, если не учитывать ледяную гору внутри и обливавшееся кровью сердце, кричащую от боли душу.

— Зачем ты так поступил со мной, Даррен?

Он вздрогнул, но не проснулся. Весь следующий день он то был со мной, то поднимался на смотровую башню, где я любила бывать. Подготовкой к похоронам занимался Кер. Ночью призрачная девушка застала его именно там, смотрящим вдаль невидящими глазами.

— Почему ты не отпустил меня? — она стояла за его плечом, гладила его несуществующими руками по спине.

— Ты была так нужна мне, — сухой безжизненный голос никак не походил на прежний, наполненный колдовскими соблазнительными обертонами.

— Нельзя удержать ветер, любимый.

— Я пытался.

— Я никогда не была бы с тем, кто ограничивал мою свободу.

— Слишком поздно я это понял.

— Я бы вернулась.

— Теперь уже нет, — тут Даррен очнулся, сообразив, что говорит сам с собой, обернулся, в поисках мена или моего призрака. Но проекцию души невозможно увидеть, милый. Терпи, недолго осталось.

Не гляди назад, любимый: Там меня ты не найдешь, Ту, чей дух развеял дымом Не воротишь, не спасешь. Стали пеплом твои сети, И часов прервался бой, Завтра с утренним рассветом Заберу тебя с собой…

От голоса призрачной девушки по коже Даррена пошли мурашки. Он бегом сбежал по ступеням замка, влетел в часовню. Я все еще была там, бледная и неподвижная, лишь красные губы, покрытые яркой помадой, выделялись на посеревшем лице.

— Ты так прекрасна, моя маленькая колдунья, — лорд сидел возле моего тела, и аромат Огненных коготков от моих губ притягивал его, будя низменные желания. — Даже мертвая ты манишь меня, насмехаясь.

Он наклонился ко мне, даря последний поцелуй, робкий, легкий и в то же время собственнический. Яд проникал в его кожу, начиная разрушительное действие. Через несколько минут Даррен вдруг встал и начал ходить по часовне, разговаривая с призраками, которых показывал ему «Смех мага». Я открыла глаза: амулет заработал в обратную сторону, возвращая мне силы, высасывая их из бормочущего рядом мужчины.

— Ты здесь, ты со мной? Небо, я думал, что навсегда потерял тебя! Ты не умерла, а всего лишь уснула? Лея, любимая, ты так меня напугала! Нет, не говори ничего! Прости меня, я был так слеп. Теперь все будет иначе, вот увидишь, я могу измениться! Я дам тебе все, чего ты хочешь! О, божественный аромат твоего тела сводит меня с ума! — он закружился на месте, сжимая в объятиях лишь одному ему видимую женщину. А по моим щекам текли слезы.

Что? Я не плакала с тех пор, как мне было десять! Но бесконечный водопад боли и горя выплескивался сейчас из глубин моего существа, когда я смотрела на мужчину моей Судьбы, а он смеялся, целуя мой бестелесный призрак из своих предсмертных видений.

Небо! Почему именно я? Почему я должна расплачиваться за спасение мира своей любовью, кровью своей души? Ответьте мне те, кто создал людей такими слабыми? Я не смогу! Не смогу дальше резать свою душу на части, убивая его Отражения. За что?

Даррен упал на каменный пол часовни: это действовал миакрад, делая тело отравленного твердым как дерево. Он уже не мог говорить, только блаженная улыбка на окровавленных губах застыла страшным укором мне. Слезы градом катились по моим щекам, смешиваясь с кровью на теле любимого. Я сидела на полу на коленях, неотрывно глядя на него, а он был счастлив в эту минуту, даже на пороге смерти. Его сердце стучало все быстрее, приближая страшную кончину, меня трясла истерика, вызывая звериный вой из самой глубины всего моего существа. Что же я сделала! Даррен! Его сердце колотилось в груди так, что это было видно невооруженным взглядом даже сквозь пелену слез. Наступил апогей действия диллмеоя, послышался тихий звук и грудь Даррена перестала дрожать, сотрясаемая рывками взбесившегося сердца: оно просто разорвалось на куски, прервав жизнь рыжеволосого лорда. А я почувствовала, как умерла вместе с ним, потому что моя душа — его душа — рассыпалась пеплом.

* * *

Как я заставила себя жить дальше — до сих пор не знаю. Машинально убрала следы крови и придала телу Даррена визуально безупречный вид, затем уложила его на стол рядом с пустым гробом и занялась трансфигурацией. Отрезала прядь волос, поколдовала, воссоздав вполне материальную иллюзию своего безжизненного тела, положила его в руки Даррена. Теперь можно было уходить.

Вещи мои так и лежали собранными в распахнутой комнате лорда, так что времени на сборы терять не пришлось. Я покидала замок никем не замеченная, углубилась в лес, затянутый влажным утренним туманом. В голове не было ни одной мысли, тело механически переставляло ноги, и поскольку необходимость в маскировке отпала, я отпустила на свободу так долго сдерживаемую магию. Из тумана вышла большая лобастая кошка, сверкая желтыми глазами. Я перекинула сумку на спину и оседлала подманенное волшебством животное, давая ему команду двигаться: до Намины было четыре долгих дня пути. Не было желания ни есть, ни спать, мелькающие перед глазами стволы деревьев помогали избавиться от черной тоски, сжимавшей сердце в тисках.

Я появилась на пороге гостиницы, в которой остановились Лизка и Кьен поздно вечером, постучала.

— Кого принесло так поздно? — ворчливый голос за дверью не вызвал никаких эмоций. Я была болью, как внутри могло оставаться место для чего-то еще?

Лизелокки открыла дверь и отшатнулась, увидев меня.

— Лея…заходи, заходи скорей! Что у тебя с глазами? Что случилось?

Я не воспринимала ее вопросы. Из соседней комнаты выглянул сонный Кьен, увидел меня и вытаращил глаза. Я не обратила внимание. В последние четыре дня я ни на что не обращала внимания, краем сознания зафиксировав на третий день дороги нападение на себя в лесу, превращение шайки разбойников в кучки пепла одним движением ресниц. Все это было неважно для окостеневшего осколка души.

— Мне нужно поспать, — я кинула сумку на кресло, прошла, попутно раздеваясь до белья, к кровати, завернулась в одеяло и отключилась. Небо, пошли мне сон без видений!

Глава 11

Я проснулась, резко сев на кровати.

Медитировавшая на полу Лиза инстинктивно подпрыгнула и приняла боевую стойку.

— Хмыр тебя задери, княжна, то спишь сутками, то подрываешься на кровати, как ошпаренная!

— И тебе доброе утро!

Я присмотрелась к подруге, потом обвела взглядом окружающие предметы. Все виделось как-то поразительно четко, как будто я всю жизнь до этого носила на глазах мутные стекла. За дверью соседней комнаты раздался грохот, и, переведя взгляд туда, я увидела смутно маячащие очертания знакомой ауры. «Не враг», определило подсознание, успокаивая хозяйку. И опять до меня доходило медленно, как до араксийского удава. Я. Вижу. Ауру. Через стену! Не применяя магию!

По краю подсознания пробежала какая-то дельная мысль, но я не успела ее поймать. Лизелокки снова уселась на пол и с подозрительным любопытством рассматривала меня.

— Что?

— Да нет, просто смотрю. Ничего не хочешь рассказать о последних событиях?

Я подумала. Потом еще подумала. Потом на меня обрушились воспоминания, тщательно блокированные умным подсознанием во время сна. Я почувствовала, что мое лицо перекосилось в гримасе боли, а в горле встал склизкий комок.

— Я убила его. И мне от этого тошно так, как не бывало и не будет никогда в жизни.

Лиза встала, деловито подошла ко мне, положила ладонь мне на лоб.

— А вроде температуры нету. Аррлея, ты забыла, чему нас учили в Академии? Никакого личностного отношения к объекту, холодное достижение цели, выполнение заказа во что бы то ни стало!

Я холодно посмотрела на подругу, что, как ни странно, заставило ее слегка отодвинуться. Обычно ее ничем не смутить. Очень подозрительно все это.

— Лизелокки, я не хуже вас знаю правила Академии, — и пока она не надулась на официальный тон (в эмоциональном фоне вокруг нее начало распухать фиолетовое пятно досады), добавила, — но ты училась вместе со мной, так что скажи мне одну вещь. Ты помнишь, что такое Предназначение?

— Я к ней серьезно, а она шуточками отмахивается! — Лизка все же надулась. — Да причем тут…

Видимо, не одна я тут соображаю как тот пресловутый удав, хе-хе.

— Но… — рыжая никак не могла подобрать слов, — но почему ты думаешь, что это именно оно?

Я смотрела на подружку убийственно серьезными глазами, ослабив на миг контроль над эмоциями: в душе неизбывным безбрежным океанам бушевала боль.

— Слушай, не смотри на меня так, — смущенно сказала Лиза.

Я послушно заблокировалась. Но подружка не перестала ежиться под моим взглядом.

— Что?

— Знаешь, как-то непривычно и…не очень уютно, когда на тебя такими глазищами не мигая смотрят…

Вопрос о Предназначении пришлось немного отложить: что-то щелкнуло в голове и все стало на свои места: странный вид вещей спросонок, видение ауры Кьена сквозь стенку, вчерашний вопрос Лизы о том, что у меня с глазами и ошарашенная мордашка мальчика. Я с перепугу материализовала перед собой зеркало и с воплем подскочила на кровати. Стоявшая на столике ваза с фруктами разлетелась вдребезги от ультразвуковой волны!

— Мама, что это за гадость!

Выскочивший с ножами на изготовку из соседней комнаты Кьен посмотрел на встрепанных и ошарашенных нас, врагов не обнаружил, обозвал нас нехорошим словом и ушел обратно.

На меня из зеркала смотрело нечто: мое родное любимое лицо в обрамлении распущенных черных волос и нереальные, нечеловеческие янтарные глазищи без белков с вертикальными зрачками, которые я, как ни старалась, никак не могла вернуть в обратную привычную круглую форму! Мать его так, хмырово задание, хмыровы все! Да чтоб вас так разэтак! Уууу!!! ААА! Что делать!

Я психовала и вопила, как последняя истеричка, неосознанно закручивая вокруг себя смерч из окружающих вещей, пока что-то твердое не стукнуло меня по голове. На меня с укором смотрела Лиза, которая и кинула в меня яблоком из расколовшейся вазы. Мне стало стыдно.

— Боевой маг Академии, заканчивайте концерт, приберите срочно бардак и расскажите, наконец, КАКОГО ХМЫРА ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ!

Я послушно привела себя и мебель в порядок, осколки вазы телекинезом перекинула в мусорную корзину, пригладила вставшие дыбом волосы и…рассказала Лизе все о Предназначении, моей половине в лице Дарена и всех последствиях моего очередного «вляпывания». …дец» — было самым цензурным словом в ее реакции. Такой стресс надо было заесть, учитывая, что я не ела во время пути в Намину, а так же пока находилась под действием амулета.

За завтраком на десять персон, на котором присутствовали: худенький Кьен, малорослая Лизка и я, змееглазая красотка, мы обсуждали дальнейшие планы учетом всех новостей. Я попутно пыталась привести в порядок свои глаза, впрочем, безуспешно.

— Знаешь, Лея, тебе даже идет?

Я чуть не подавилась очередным бутербродом.

— Раньше ты была просто привлекательной девушкой, а с этими глазами…Ты стала загадочной, притягательной, опасной и завораживающей.

— Ну спасибо, дорогая, навешала комплиментов! Вот встретишь меня, прекрасную, в темном переулке, и инстинктивно за меч схватишься, забыв все эпитеты, кроме матерных.

— То я, у меня рефлексы. Я бы потом рассмотрела получше и присвистнула бы. А мужчины так вообще на экзотику падки все поголовно! Видно же, что ты — чистокровный человек, а глаза дивные, ни у кого таких нет.

— У демонов есть, к которым мы, кстати, скоро отправляемся.

— Демоны не люди, а ты — людь.

— Иди в баню.

— Сама иди!

— Лея, Лизелокки права, ты очень красивая даже с этими глазами, — отчаянно краснеющий мальчишка влез в наши разборки и высказал свое веское мужское мнение.

— Спасибо, малыш, — я перегнулась через стол и чмокнула его в щеку, вызвав новую волну смущения. — Итак, уважаемые, на повестке дня поход в мир демонов за мечом Света.

Мои спутники переглянулись.

— Лея, помнишь, я говорила тебе, что мы накопали кое-что интересное в местных книжных скопищах? Так вот, сюрприз: мечей два!

— Не поняла?

— Мы нарыли отрывки из записок какого-то сумасшедшего шамана, так вот, в незапамятные времена существовал меч света, созданный каким-то мелким божком из мира этого самого писаки для защиты своей возлюбленной, которая, кстати, была смертной. Меч был создан из смеха ребенка, очарования первой любви и слез радости. Только не спрашивай, как из всей этой эфемерной субстанции удалось сковать меч, богу все же виднее. Так вот, последователи Хаоса сперли меч Света, подменив его мечом Скорби. Описание которого ты и нашла в архивах МГМ под биркой «меч Света». Враки это все. Какой из двух мечей в результате ты найдешь в Хеллвеле — непонятно, но пригодится любой.

Я подумала минутку и согласилась с подругой: за исключением того, что из простой брезгливости я бы не стала брать в руки меч Скорби, достаточной силой для нужного эффекта обладали оба.

— Итак, решено, идем в Хеллвел?

Ребята кивнули, и мы стали оперативно собираться.

* * *

К Вратам подошли уже во второй половине дня. Кстати, перед выходом я вытрясла из упиравшейся и матерившейся хуже портовых грузчиков Лизки клятву, что в какой бы переплет я ни попала, они с Кьеном не пойдут меня спасать. Ни при каких обстоятельствах.

— Лиза, если я не буду беспокоиться о ваших жизнях, у меня будут развязаны руки, а мой возросший резерв позволит справиться с любым противником. И не спорь. В случае чего встречаемся в столице того мира, где расстались. Я включу кристалл связи, так что буду связываться сразу, как избавлюсь от проблем.

— Ладно, — Лизка недовольным жестом прервала поток указаний и недовольно поправила меч на боку.

— Надеюсь, мы друг друга поняли?

Вопрос остался без ответа, но в эмоциональном плетении вокруг фигуры моей подруги проскакивали искорки недовольного согласия. А что, это новое зрение может быть очень даже удобным!

Мы заплатили за проход Вратами и через некоторое время вышли под свет четырех феерических лун. Я уже видела в пространственном окне этот волшебный мир, но все равно застыла, пораженная его невероятной красотой, а вот про моих спутников и говорить нечего. Кьен и Лиза стояли в полночной темноте, как два соляных столпа, освещаемые круглой желтой луной и узенькими серпиками остальных лун: голубая только-только родилась, белая шла на убыль, серп красной висел как кусок экзотического сыра. Через пару минут Кьен посмотрел на меня абсолютно шальными глазами.

— Лея, спасибо! Спасибо тебе за то, что позволила увидеть такую красоту!

Лизка только кивала, все еще не в силах отвести взгляд от расцвеченного лунами неба.

— Только не забывайте, мои дорогие, что это все же не прогулка на лугу, а мир демонов. Хмыр их знает, как нас встретят.

Демоны, обслуживавшие Врата в этом мире, были еще более-менее похожи на людей, если не считать крыльев, хвостов или клыков с рогами. Блеснув в полумраке темными глазами, один из них на мой вопрос о местонахождении столицы ответил, что пешком за сутки можно добраться, а ближайший населенный пункт, где можно нанять транспорт — в десяти часах ходу в другую сторону. Мы дружно решили идти в Фагоссу — столицу — пешком, благо погода стояла очень теплая, да и мир попутно хотелось посмотреть.

Мы шли по чуть фосфоресцировавшей лиловой траве среди деревьев с разноцветными листьями, Кьен развлекался тем, что забегал вперед и сбивал с веток скопившуюся там росу, которая сверкающим в свете лун водопадом капала на землю. Да и мы с Лизкой вели себя не лучше: подружка надела на голову венок из зеленой светящейся лианы, а я несла в руках букет из пятнистых желто-белых грибов на тонких гибких ножках. Дорвались до настоящей экзотики, хе-хе! Один раз мы остановились искупаться в прозрачном нереальном озере: черное-черное дно на бесконечной глубине, прозрачная вода и голубые светящиеся рыбки, шныряющие в глубине. Я проверила водоем на наличие опасности, но все было в порядке, так что мы рискнули окунуться. Абсолютно непередаваемое ощущение! Мы как будто парили в невесомости, над далекими звездами-рыбками под ногами, крошечные пузырьки воздуха из-под пальцев тускло серебрились, создавая впечатление светящегося шлейфа.

Навизжавшись и накупавшись, мы шли еще до конца дня, остановившись перекусить на поляне с синими мерцающими цветами, а когда совсем устали, решили переночевать в небольшой роще. Запасливая Лизка определила вечер по часам, а я заметила, что желтая луна частично скрылась за темными облаками, так что небесного света стало меньше, зато растения засияли чуть интенсивнее. Очень интересная флора оказалась в мире демонов. Почти каждая самая маленькая травинка имела в своем химическом составе фосфоресцирующие вещества. Никогда не увлекалась особо ботаникой, но, наверное, оно заменяло им хлорофилл дневных растений и помогало расти и развиваться при свете волшебных лун Хеллвела.

Роща, где мы разбили лагерь, состояла из небольших, в принципе, деревьев, примерно в полтора-два моих роста, с мясистыми красными листьями в тонких розовых прожилках. В сочетании со слабым свечением серебристой травы картина была просто сказочная. Лизка улеглась на расстеленный плащ, вглядываясь в кроны деревьев, мальчишка обрывал головки у окрестных цветов, устраивая нам дождь из лепестков.

— Я сейчас вернусь, — я встала и пошла осмотреть самые дальние кустики.

Через пару минут, когда возвращалась обратно, наткнулась на интересное растение в развилке одного из деревьев. Бледно зеленое, абсолютно не подходящее ко всей окружающей роще, оно впилось корнями в ствол дерева и, судя по всему, просто паразитировало на нем. Я подошла поближе. Что-то знакомое было в слабо шевелящихся светлых листьях, что-то…Это растение из другого мира! Я потянулась за катаной, когда на меня нахлынуло ощущение опасности, но разлившаяся в затылке тупая боль и меркнущий в глазах свет свидетельствовали о том, что было поздно.

* * *

Я пришла в себя, ощущая зверскую головную боль. А еще чувствовала, что меня куда-то везут, перекинув через седло как мешок с зерном. Изверги, поэтому-то и голова никак не проходит от удара, которым меня оглушили: попробуйте-ка сами залечивать такого рода повреждения, когда надо сосредоточиться, болтаясь на мчащейся галопом лошади! Краем глаза я разглядела только черные кожаные сапоги всадника. Происходящее все еще ощущалось как в тумане, от скачки меня затошнило, так что я предпочла пока закрыть глаза. Минут через двадцать пытка прекратилась, меня сняли с лошади, и на руках потащили дальше, а я потихоньку подглядывала из-под ресниц, одновременно собирая силы для решительного отпора, пока проклятая пелена в глазах никак не хотела рассасываться. Шум голосов в ушах, идем дальше, знакомые очертания серого коридора. Хмыр! Меня же тащат в другой мир! И уже вываливаясь из перехода Врат на землю нового мира, я резко выпрямилась на руках похитителя и заехала ему в нос крепко сжатым кулаком. Послышались сдавленные матюки.

Меня уронили на землю, чем я и воспользовалась, перекатившись по нормальной, вполне зеленой траве, вскочила на ноги лицом к обидчику с обнаженной катаной и чуть не повторила тираду своего похитителя: передо мной стоял эльф! Сероглазый пепельноволосый ушастый негодяй одной рукой держался за побитый нос, второй держал легкий серебристый клинок с явным намерением наделать из меня отбивных. Зато теперь я поняла, почему до последнего не чувствовала приближения опасности и откуда в Хеллвеле взялось эльфийское растение.

— Ну и какого хмыра тебе от меня надо, засранец ушастый? — как видите, я весьма дипломатичная особа.

Эльф скривился от звуков моего голоса, но снизошел до ответа на всеобщем, хотя, по секрету сказать, эльфийский язык меня в свое время заставили вызубрить в совершенстве.

— Ты находишься в мире Перворожденных, ведьма, изволь убрать оружие и подчиниться. С тобой хочет говорить великая праматерь Иллианэль.

— А не пошли бы вы, любезный, подальше? — я рассмеялась, но глаза оставались настороженными, следя за каждым движением эльфа.

Они называли себя Перворожденными, потому что согласно легендам, именно эльфов Творец создал с самого начала, и только потом всех остальных существ. Поскольку, как выясняется, в роли творца выступали драконы, то ушастые, значит, драконьи дети. Весело!

Эльфов редко можно было встретить в мирах Паутины, поскольку они населяли цепь из девяти миров, связанных между собой едиными Вратами, и редко выходили за пределы своих владений. В тех мирах, где мне случалось бывать, на тысячу людей приходилась хорошо если парочка-другая ушастых волшебников. Считанные люди удостаивались чести посетить эльфийские миры, так что все, что с ними было связано, окружалось тайнами и домыслами. Высокие, изящные, надменные красавцы не удостаивали вниманием остальное население Паутины, предпочитая общение с себе подобными. Что конкретного знала о них я? Сильны, опасны, им присущ особый вид магии жизни, который почти не поддавался изучению другими существами. Молниеносная реакция, гибкость, отстраненная красота и потенциально бесконечная жизнь — завершающие штрихи в портрете этого вида.

— Я тебе не девка деревенская, чтобы меня безнаказанно можно было бить по голове чем ни попадя и таскать по мирам, как неодушевленный предмет. И начхать я хотела на твою Илли-как-ее-там! Катись по своим делам. Я возвращаюсь в Хеллвел. И кстати, ты мне должен за переход, деньги гони!

Я намеренно оскорбляла представителя вечного народа, выводя из себя, изучая попутно его реакцию. И, конечно, я знала, что правительницу эльфов, великую бессмертную праматерь звали Иллианэль. Что мы имеем в результате: тщательно скрываемый гнев, трепет тонких ноздрей, чуть заметное шевеление кончиков ушей. Да, негусто.

Самые подробные и точные сведения об этих существах я получила от своего Учителя. Он, как ни странно, поделился личным опытом: его, одного из немногих представителей человеческого народа, принимали у себя эльфы, даже учили каким-то заклинаниям, которые он категорически отказался показывать, как я его ни упрашивала. Учитель Рра примерно на восьмом-девятом курсе обучения рассказал мне о жизни таинственных существ, об их кланах и иерархии, о правительнице, так же поведал несколько легенд и развеял некоторые устоявшиеся слухи. Наказал быть крайне осторожной с ними и сталкиваться пореже, но при этом отправил учить язык. Позже в нескольких мирах я встречала эльфов, с одним даже дралась на дуэли, но проиграла. Потом вернулась через пару лет, выиграла вторую дуэль и теперь могла сказать, что и среди людей встречаются те, кто в состоянии отпинать заносчивых ушастиков. Судя по пепельно-русым волосам, серо-голубой одежде и особому плетению косичек на висках, мой похититель относился к Озерной страже, личному отряду Иллианэль. С такими противниками лучше не ссориться лишний раз, но повод прибить меня на месте я уже ему дала.

Пока мысли носились сумасшедшим вихрем в моей голове, настороженный эльф плел какое-то заклинание, причем ни одного движения, которое выдало бы готовящуюся волшбу, я не заметила. Скорее, движение потоков сил, дрожание воздуха и изменение эмоционального фона, а мои новые глаза позволяли это увидеть. И вполне адекватно ответить.

— Зря стараешься, остроухий, — усмехнулась я, когда появившиеся ниоткуда шипастые лианы сомкнулись не на моем беспомощном теле, а на потрескивающей огненной броне, мелькнувшей в момент соприкосновения с чужой магией.

Растительные путы рассыпались пеплом, а я перевела дыхание: странная эльфийская магия вызывала колючий откат в теле. Зрачки противника слегка расширились, и это было единственным признаком удивления от того, что его неожиданная магическая атака провалилась. Далее последовала серия молниеносных выпадов, которые я с трудом, но успела блокировать и отвести в сторону. Эльф напротив молча изучал меня, а я решила добить.

— Что вам нужно от меня, представитель древнего народа Перворожденных? — эту фразу я произнесла на безупречном эльфийском, с непривычки запнувшись перед последним словом, что могло прозвучать как издевка, если бы не серьезный тон без моей обычной язвительности.

Ну и выдержка у этих ушастых! Услышав слова родного языка из уст молоденькой девчонки, да к тому же человеческой, эльф лишь слегка опустил ресницы, делая себе пометку о том, что от этой конкретной представительницы рода людского можно ждать сюрпризов.

— Я, Маркоарвиэль ин Крашшарми, сын Озерного клана, прошу вас сопровождать меня к правительнице Иллианэль, действую по ее распоряжению и с ее благословения, — он убрал меч в ножны и отвесил мне поклон.

Зря клинок-то спрятал, друг любезный. Я еще не решила, идти с тобой или нет, да и за удар по затылку не рассчиталась. После последней мысли в голове как по команде раздался голос Орая Аюма. Комментатор фигов, вещает, когда ему вздумается, пока я синяки и шишки набиваю!

— Лея, есть одна полезная вещица в Паутине миров, до которой не смогли добраться загребущие ручки магов Гильдии. Вещь эта называется Драконий Кодекс. Тяжело будет к ней добраться, но с другой стороны, там могут быть некоторые ответы, без которых ты не разгадаешь эту загадку. Кстати, хранится Кодекс у эльфов, можешь начинать думать, как их уговаривать показать тебе старую реликвию.

Уговаривать? Кто кого тут будет уговаривать, хе-хе!

— Маркоарвиэль ин Крашшарми, сын Озерного клана, было ли предусмотрено применение силы по отношению ко мне великой праматерью, или это ваша личная инициатива?

— Прошу простить меня. После выполнения задания правительницы я готов предоставить вам сатисфакцию в любом размере и любым удобным для вас способом. Мне было приказано сопроводить вас со всем уважением, так что некоторые применяемые мной методы могут быть не совсем одобрены Иллианэль.

Угу, накостыляет тебе правительница по первое число, если я нажалуюсь. А, может, и нет, хмыр вас, эльфов, разберешь.

— Можешь не сомневаться, размер и способ я придумаю, так что не расслабляйся, — я перешла на всеобщий, чтобы не портить мелодичный певучий эльфийский слог язвительными высказываниями. — Ну, веди, проводничок.

Я прошла мимо эльфа, старательно и совершенно случайно наступив ему при этом на ногу. Выдох сквозь сжатые зубы за спиной стал мне бальзамом на сердце.

— Кстати, — я повернулась к скривившемуся эльфу, — вы должны отправить кого-то к моим друзьям в ту рощу, где самым постыдным образом похитили меня, и предупредить их, что со мной все в порядке, так что пусть действуют согласно нашей старой договоренности. В противном случае я никуда с вами не пойду.

Как ни странно, эльф кивнул, согласившись на мои условия.

* * *

Мы с Маркоарвиэлем добирались до сердца эльфийских миров очень долго. У меня даже глаза устали от окружающих растительных пейзажей, которые могли бы быть, несомненно, прекрасными, но не в таком же количестве! Деревья, леса, луга с разнотравьями, синие-синие небеса с золотыми солнцами, озера и снова леса. Мы перемещались сетью телепортов, кое-где приходилось пробираться сквозь густые заросли, чтобы не попасться в защитные ловушки и сети, рассчитанные на нарушителей эльфийского спокойствия. Аэйя — мир, в котором находилась правительница эльфов, седьмой в цепи, тоже, конечно, был зелен и, ко всему прочему, искусственным образом закрыт для телепортации. Он состоял из множества островов, на каждом из которых среди деревьев жили знатнейшие эльфийские кланы. Наш же путь лежал к Центру мира, к так называемому Древу Мира, крона которого заслоняла половину неба на Аэйе.

При выходе из последних Врат, я чуть не споткнулась, увидев нереальное зрелище. Величественное Древо подпирало небо на горизонте, переплетаясь ветвями с несколькими деревьями поменьше, так что складывалось ощущение, будто солнце просто катится по огромным ветвям, подпрыгивая по листьям. Я подобрала челюсть и пошла следом за своим провожатым.

Мы с Маркроарвиэлем практически не разговаривали, зато на единственной вынужденной ночевке я съела все его припасы, чем несказанно удивила: одна чудесная эльфийская лепешка могла насытить на день взрослого мужчину, а я съела их штук пять, зажевала вялеными фруктами и запила травяным настоем из фляжки. На пятом пирожке глаза эльфа сменили разрез с миндалевидного на круглый, и он, наконец, снизошел до вопроса.

— Госпожа Аррлея, вы всегда столько едите?

— Нет, — ответила я, пережевывая обалденно вкусное лакомство, — только когда нервничаю. А вы меня нервируете, уважаемый. Никогда не знаешь, когда вновь придется получить по затылку от такого спутника.

Я невозмутимо отхлебнула отвар, злобно хихикая в душе. Марко держался молодцом, улыбаясь и скрипя зубами мне на радость от постоянных насмешек и подковырок. Думаю, он потихоньку молил великую праматерь, чтобы она удавила меня при встрече и этим вознаградила его за терпение. Кстати, про себя я уполовинила имя ушастика, чтобы хоть мысли не ломать, раз уж язык приходится. И если судить беспристрастно, забыв о неприятностях первой встречи, он был просто душкой. Спокойный, красивый, гибкий и тонкий, но без хрупкости, а скромная загадочная улыбка, изредка появлявшаяся на лице в те моменты, когда он забывал обо мне, вызывала желание улыбнуться в ответ. От него не веяло той мужественной силой и таинственной чувственностью, которая как магнитом влекла меня к Даррену, но Марко был по-своему очень интересным и привлекательным мужчиной. С самыми красивыми ушами, которые я только видела. Хе-хе, Даррен, я все равно люблю тебя!

По Аэйе мы шли либо пешком, либо передвигались на гигантских левитирующих листьях, которые дрейфовали над бездонными пропастями между многочисленными эльфийскими островами. Насколько я поняла, право посадить на своем острове семена Древа Мира получали кланы, заслужившие эту небывалую привилегию выдающимся служением эльфийскому трону. Так что деревья-великаны, догонявшие сердце мира по величине, служили жилищами самым сильным эльфам этого мира.

— Марко, а где живешь ты? — я спросила и сама испугалась своего нескромного интереса.

Эльф довольно спокойно отреагировал.

— Мой клан занимает третий от Древа остров, но Озерная стража всегда находится рядом со своей правительницей.

Ого, эльфик живет в самом неприступном и недоступном для других рас месте. Интересно, сколько ему лет? Но спросить я не успела, потому что мы подошли слишком близко к основанию Древа Мира, и перед нами возник десяток эльфов, одетых в такую же как у Марко форму серо-голубых цветов.

— Вы долго, — молодой воин со старыми глазами внимательно смотрел на моего сопровождающего. — Великая праматерь ждет вас.

Ни приветствий, ни напутствий, взяли и проводили неизвестную личность в моем лице к единственной и неповторимой владычице. А вдруг я убийца наемная или просто маньячка? Хотя, если им что-то от меня было надо, думаю, они подготовились не хуже магов Гильдии, когда те выбирали меня для своего задания.

Меня в сопровождении Маркоарвиэля и других Озерных стражей вели по просторным коридорам Древа Мира. Невероятное гигантское растение, живой организм, предоставивший возможность другим существам быть частью себя, перемещаться по сплетениям корней и ветвей, поражал своей сложностью и одновременно естественной простотой. Дерево-дом, дерево-замок. В громадном стволе не было ни одного отверстия, однако свет проникал внутрь, как будто снаружи это чудо природы покрывала не кора, а тончайшая просвечивающаяся кожа. Блики разных оттенков зелени и золота ложились на внутренние перегородки и переходы, подрагивая, создавая впечатление сказочного калейдоскопа. Мне приходилось каждые пять минут напоминать себе, что я серьезный специалист на задании, в противном случае я уже давно остановилась бы с раскрытым ртом, забыв обо всем на свете.

Шедший впереди эльф отодвинул с прохода свисающие плотным занавесом ветви, и мы очутились в огромном светлом зале, в дальнем конце которого на причудливом сооружении сидела владычица Иллианэль. Тоненькая хрупкая на вид женщина с властным лицом и древними, затягивающими глазами, одетая в струящееся платье цвета бледного золота, при нашем появлении лишь чуть повернула голову, ожидая, пока мы подойдем ближе. Мои конвоиры склонились в уважительном поклоне, я несколько мгновений подумала, и поклонилась тоже, ни градусом ниже, чем это было предусмотрено межрасовым этикетом: я не являлась ее подданной, но и не была ей равна по положению.

— Оставьте нас, — голос Иллианэль наполнил зал звоном хрустальных колокольчиков.

Дождавшись, когда последний эльф покинет комнату, владычица абсолютно несолидно спрыгнула с хитрого переплетения ветвей, которое служило ей троном, и подошла ко мне вплотную, пытливо вглядываясь нереальными зелеными глазами в мое лицо, будто что-то ища.

— Чем заслужила такое внимание? — я задала вопрос и тоже с интересом смотрела на могущественную эльфийку.

Она оказалась ниже меня на полголовы, длинные золотистые волосы блестящим водопадом спускались ей на спину, удерживаемые лишь тонкой диадемой с изумрудами.

— Какая же ты хрупкая, девочка! — она обеспокоенно покачала головой.

Я? Ну сказанули вы, ваше величество! Саму с места может снести первым же порывом ветра, а на меня наговаривает! Озерная стража, небось, присматривает, как бы правительницу не сдуло никуда, а не охраняет.

— Как же ты все это вынесешь?

— Слушайте, правительница, у нас с вами какой-то неконструктивный разговор получается! Прекратите говорить загадками и изложите, зачем я вам нужна была. Учтите сразу, миры спасать не буду ни за какие коврижки, и без этого проблем хватает!

Иллианэль звонко расхохоталась, после чего взяла меня за руку и повела за собой в небольшую уютную комнату с вполне удобными диванчиками, на которые мы и уселись.

— Зря ты, девочка, с такой иронией воспринимаешь спасение Паутины миров, — эльфийка взяла в руки какой-то фрукт из вазы и рассеянно катала его между ладонями. — Ты уже этим занимаешься, да и никто, кроме тебя, не справится с таким заданием.

Отлично, и тут пытаются бесплатно припрячь к самоубийственному квесту. А не пошли бы вы все!

— Я, кажется, просила мне объяснить цель моего пребывания у вас! И без загадок.

— Так без них никуда, дорогая Aarrrleyaa. Загадки окружают нас, делая жизнь более насыщенной и интересной.

Она произнесла мое имя как-то странно, похоже на добродушное рычание, если так вообще можно выразиться. Но мне понравилось, как-то очень интимно и тепло это прозвучало.

— Иллианэль, послушайте, у меня мало времени.

— Я знаю. Именно поэтому я должна помочь тебе. До конца этого года надо остановить великий Хаос, иначе миры Паутины обречены на страшную гибель. И кстати, зови меня Иллиан, можем оставить этот официоз. Ты здесь для того, чтобы получить информацию, которая поможет тебе разгадать все загадки на твоем пути.

Приехали! Значит, Дессанир все же не напрасно меня торопит. Хотя, некоторые действия МГМ все же вызывают сомнения. И что это за помощники новоявленные?

— Я правлю народом эльфов уже долгие столетия. Мы называем себя перворожденными, но строго говоря, это не так, хотя об этом знают только считанное число моих соотечественников, таких же стариков, как и я.

Старушка нашлась! Если бы не глаза, выдававшие все, маленькой эльфийке я не дала бы и двадцати. Но бывали мгновения, когда ее лицо неуловимо менялось, тогда впечатление невинной юности рассыпалось пеплом, и вы вдруг резко вспоминали, что перед вами сидит существо, прожившее на свете невообразимое количество лет. Странное чувство.

— В те незапамятные времена, когда в океанах бесконечного Хаоса уже зародилась Паутина, насчитывавшая к тому моменту около дюжины миров, наши прародители, драконы, решили, что пора заселять ее разумными существами. Вижу, упоминание о наших создателях тебя не удивило, девочка? Значит, тебе уже известна часть правды, и воспринять остальное будет не так тяжело, как я боялась. Так вот, первыми, призвав на помощь изначальную силу — божество, противостоявшее первородному Хаосу и породившего самих драконов, они создали людей, Хранителей равновесия. В жилах этих первых людей текла кровь драконов и частица чистой божественной энергии. Люди являлись опорой Паутины, на них было завязано мировое Равновесие, хранившее нашу реальность от вторжения сил Хаоса. Люди были прекрасны и сильны, обладали невероятными магическими способностям и знаниями. Их было мало, и со временем, после создания других миров, они рассеивались по Паутине. И лишь после этого драконы решили, что могут творить жизнь самостоятельно, без помощи великого Отца, и создали нас, эльфов, а потом и остальные расы: людей, кнольдов, гномов, демонов и так далее.

— Ну, надо сказать, эльфы у них вышли лучше! — это моя ремарка по ходу серьезного повествования, чтоб Иллиан не забыла, что мы не на лекции по истории. А с другой стороны, рассказ был слишком важен, чтобы отвлекаться, но дурные привычки неискоренимы.

— Спасибо, — эльфийка засмеялась, но веселье буквально на миг осветило прекрасное лицо, сменившись серьезностью с налетом тревоги. — Паутина миров расширялась, появлялись новые и новые миры, население увеличивалось, и расы перепутались между собой. Драконы охотно делились своими знаниями с теми, кто хотел узнать что-то новое. Не все и не всем было доступно, потому что и эльфам, и человеческим магам для того, чтобы колдовать, нужны были дополнительные атрибуты: амулеты, пентаграммы, источники сил, артефакты и многое другое, о чем ты и сама знаешь. Некоторые особо талантливые люди могли создавать собственные выдающиеся заклинания и волшебные формулы, до которых не дано было додуматься другим расам, но все равно это было не то. А драконы были воплощением магии, интуитивно создавая вокруг себя такие чудеса, которые и не снились простым смертным, и запас их сил был практически неисчерпаем.

Я попыталась представить себе такое. Не иметь ограничений, не биться о жесткие рамки магического резерва, не ломать голову над построением той или иной схемы, от каждой детали которой результат волшбы мог кардинально измениться, стерев колдующего с лица земли. Представляю, как на самом деле должно действовать заклинание Абсолютного Света, не мои жалкие потуги и попытки усилить выброс силы, а действительно абсолютное затопление окружающего очищающим незамутненным упорядоченным светом. Эх, оставалось только завистливо вздохнуть.

— А Что было дальше с Хранителями равновесия? Они имели какой-то повышенный статус среди остальных рас? Я про них никогда не слышала!

— Конечно, потому что до наших дней дожили только их давние потомки, понятия не имеющие, какой силой обладает их кровь. Особого статуса не было, но первые Хранители знали, что на их плечах лежит ответственность за существование Паутины. Защита, которую создали драконы вокруг нашего пласта мироздания, была как-то завязана на них, так что присутствие настоящих Перворожденных было залогом нашего существования. Просто с течением тысячелетий и они забыли о своей роли, а кое-кто, старательно собиравший информацию, сумел воспользоваться утраченными знаниями, чтобы начать уничтожать Паутину изнутри.

— Я вас с трудом понимаю, Иллиан. Неужели какому-то смертному под силу такое? Как-то подозрительно все выглядит.

Владычица эльфов посмотрела мне в глаза долгим тяжелым взглядом, и в этот момент язык не повернулся бы назвать ее юной.

— Драконы были величайшими созидателями, их творения так же являются выдающимися. Некоторые из них смогли не только перехитрить их, но и найти способ избавить Паутину от их присутствия.

— И что это за умники такие? — я спрашивала, хотя подозрения уже шевелились где-то на уровне подсознания.

— Маги, девочка, человеческие маги, которые и основали потом МГМ, на которую ты сейчас работаешь. Ради власти над мирами, ради избавления от сильных и не терпящих предательства и низости драконов они вступили в сделку с младшими богами и смогли уничтожить драконов! Люди! Порочные, эгоистичные, подняли руку на самых прекрасных созданий, каких только можно себе вообразить. И ради чего?

Из глаз Иллианэль текли огромные сверкающие слезы, лицо искажала гримаса боли и ярости, а я не решалась подойти ближе и взять ее за руку, ведь я тоже была человеком…порочным, эгоистичным и в последнюю очередь думающим о чужих проблемах.

— Но как маги, пусть даже талантливые, смогли убить всех драконов, это ведь невозможно?

— Когда за спиной стоят обиженные боги, пусть и младшие, нет ничего невозможного, ведь их силы с драконами были равны.

— А что за младшие боги? Если все, что мне известно, это правда, то есть следующее. Из Хаоса появился изначальный Бог-отец, который потом создал себе подобных. Потом он зачем-то породил еще и драконов, а те, в свою очередь, сотворили ради развлечения нашу вселенную и в ней Паутину миров. Откуда в этой истории взялись младшие боги?

— Это дети первых богов, которые появились уже после рождения драконов. Не скажу тебе, что я особо сильна в теологии и мотивах этих существ, но мне кажется, что им просто было завидно. Что драконы получились более талантливыми, что они смогли создать островок порядка в бушующих волнах великого Ничто. Самим видно слабо было или силенок не хватило. В общем, они долгие столетия наблюдали за развитием наших цивилизаций, попутно готовили себе почву для решительных маневров. И когда честолюбивые маги-предатели начали искать способ избавиться от драконов, младшие боги были тут как тут.

— А как драконы вообще допустили развитие такого нехилого заговора у себя под носом? — как-то не вязалось это у меня с образом всесильных крылатых Властителей. Да и куда в это время смотрели старшие боги?

— Ты забываешь, что смертные действовали не одни. Да и драконы привыкли быть сильными, отважными, справляться с любым противником, верили в свои силы и неуязвимость. Пока их не уничтожили. Вот и представь после этого, на что способны боги.

Я представила, мне поплохело.

— Послушайте, Иллиан, вы ведь в курсе, чем я занимаюсь?

— Ты выполняешь задание Гильдии Магов, подробности мне не интересны.

— Отлично, а что тогда от меня всем нужно?

— От твоих действий зависит то, будет ли в следующем году существовать наша вселенная, либо защита миров рухнет и нас поглотит Хаос.

— Круто! И вы думаете, что маги-заговорщики желали себе такого конца? А как же власть над мирами и все такое.

Иллиан замолчала на несколько мгновений, за которыми должен был последовать не самый приятный ответ.

— Ты ведь знаешь, Aarrrleyaa, что боги бессмертны и могут существовать в первозданном Хаосе?

— Знаю, и что из этого?

— Думаю, магам-отступникам было предложено обрести божественную силу в обмен на уничтожение Паутины и драконов.

Я сидела с открытым ртом. В подсознании шла бешеная работа мыслей, сопоставлялись факты и сведения, наблюдения и обрывки информации. Картина получалась печальная.

— Выходит…что мои основные противники это даже не сильнейшие маги Паутины, а сами боги?

Эльфийка медленно кивнула, ожидая дальнейшей реакции. А я засмеялась.

— Ну вы, эльфы, юмористы, хе-хе! — я хохотала до слез, а саму трясло. — Вы полагаете, что девчонка, которой едва стукнуло четверть века, накостыляет древним божествам и поставит всех нехороших дядей в угол? Ну, смешно, не могу, хе-хе!

Я смеялась, а глаза застыли в ужасе, потому что послушное подсознание, все это время занятое поисками ответов на вопросы, выдавало единственный результат: да, мне придется это сделать. Сколько раз я погибну, да и воскресну ли вообще после схватки с богами — кого это волнует? Только такую эгоистку как я. Мой магический контракт, составленный величайшими магами Академии, не даст мне жить, пока не будет выполнен. Мне придется уничтожить Даррена и всех его двойников, спасти мир от злобных богов или погибнуть из-за нарушения контракта, который повергнет мою душу в Хаос, а я сомневаюсь, что после такого возвращаются. Можно еще уничтожить заказчика, чтобы контракт потерял силу, но судя по всему, это ничем не отличается от всего остального.

Иллианэль встала и подошла ко мне, занесла руку для пощечины, чтобы прекратить истерику. Я перехватила ее тонкую сильную кисть возле самого лица и холодно посмотрела ей в глаза абсолютно спокойным яростным взглядом.

— Не смейте ко мне прикасаться!

— Девочка, тебе надо успокоиться!

— Мне? Да вы издеваетесь! Сообщаете мне, что я столкнусь с божественной высшей силой, непреодолимой по определению, отказаться я не могу, потому что в этом случае меня уничтожит контракт, и говорите, чтобы я успокоилась! Да будьте вы все прокляты вместе с вашими проблемами! У меня что, на лбу написано, что я рвусь мир спасать?

Я орала на существо, которое было в тысячи раз старше и мудрей меня, но это было последним, что волновало меня в этот момент. Своя шкура дороже.

Когда с древесного потолка и стен начали сыпаться куски дерева, а помещение слегка задрожало, эльфийка приняла меры, пока я истеричными воплями нафиг не развалила Древо Мира. Своим новеньким чудесным зрением я видела, что Иллианэль начала колдовать. Золотисто-зеленые струйки успокоительной прохладной магии потекли ко мне, обволакивая напряженное тело, баюкая в мягких объятиях, усмиряя пышущее гневом существо внутри меня.

— Лея, послушай, — нежные пальцы зарылись мне в волосы, массажируя напряженные виски и затылок, в то время как я сама очутилась в горизонтальном положении на кушетке. — Ты не обязательно должна погибнуть при этом. Молчи! — она властным движением закрыла рот опять собравшейся возмущаться мне. — Почему ты думаешь, всем вдруг понадобилась твоя помощь?

— Это чтобы мне жизнь медом не казалась, — пробурчала я, думая, не укусить ли нахальную конечность, закрывавшую мгновение назад мне рот.

— Глупенькая, — владычица вернулась к массажу, — просто потенциально ты единственная, кто способен на это! И ни в одном источнике, предвидящем будущее, не сказано, что ты обязательно погибнешь. И звезды, и видения, и гадания — все указывает на то, что благодаря тебе Паутина избавится от проникновения Хаоса и станет сильнее, чем когда-либо!

— Но как я узнаю, что делать?

— Узнаешь. Что-то есть в тебе, что-то особенное, благодаря чему ты пройдешь сквозь все испытания и сохранишь наши миры такими, какие они сейчас.

Я подумала и поняла, что у меня миллион вопросов. Это не считая миллиарда ругательств и проклятий на голову того, кто все это мне подсунул. Выхода не было, и мириться с этим страшно не хотелось. Я вздохнула. Потом вздохнула еще глубже и рассказала Иллиан о сути своего контракта.

— Как вы думаете, это правда, что жизнь Даррена действительно угрожает существованию Паутины? Я так и не смогла до сих пор выяснить правду.

— Не знаю, милая, не скажу тебе точно. Если насчет тебя были какие-то пророчества, то про твоего любимого информации нет. Пока ты гостишь у меня, я попробую узнать что-то. Раз МГМ потратила столько сил на то, чтобы избавиться от этого мальчика, думаю, что-нибудь мы сможем узнать.

— Почему вы назвали его моим любимым? — очко в мою пользу, я даже не покраснела, а Иллиан рассмеялась.

— Дорогая, связанных Предназначением я уж как-нибудь смогу отличить от обычных людей!

— Скажите, Иллиан…а можно как-то избавиться от Предназначения? Это жутко мешает работать, да и чувство такое, будто кто-то свыше спаривает нас, как скот какой-то. Ужасно бесит, и…это так больно, ведь я в любом случае должна убить его.

— Есть вещи в нашей вселенной, которые неподвластны даже богам, девочка. И не воспринимай это так ужасно, ведь встретить того, кто был создан специально для тебя, это великое счастье! Даже на драконов действовало Предназначение! Были поколения, в которых рождались малыши, не связанные Судьбой. Они любили друг друга, жили и умирали. Это означало, что половинка души, созданная для них, находилась не среди драконов, а где-то в другом месте и среди других разумных существ. Людей, например, или эльфов. Незадолго до исчезновения драконов должна была состояться свадьба Хранителя равновесия, человека, и дракона, но произошедшая катастрофа уничтожила всех в Первом мире, да и сам мир в нереально быстрые сроки оказался мертвым, благодаря силам Хаоса.

Ого. Выйти замуж за дракона? Сумасшествие! Да и как же с ним…хотя, если они могли превращаться в людей, то мой последний вопрос отпадает, хе-хе. Но все же, что делать с действием Судьбы, ведь это мешает исполнению моих планов!

— Но хоть как-то ослабить действие Предназначения возможно?

— Это вряд ли. Если ты умеешь работать с внутренним эмоциональным состоянием, пробуй ставить ограничения, но сомневаюсь, что это тебе поможет.

— А может, найти другого мужчину? — не хочу я другого, в этом-то вся проблема.

Иллиан, словно прочитав мои мысли, улыбнулась.

— Тебя не будут интересовать другие мужчины. Даже самые прекрасные и достойные. Для тебя теперь есть единственный во вселенной.

Хмыр. Но никто не сказал, что нельзя пытаться!

Мы с Иллиан во время долгой беседы несколько раз прерывались, чтобы побродить внутри Древа Мира по различным живописным местам, поесть и подумать, ведь разговор и разъяснение всех деталей заняли не одни сутки. Я продолжала засыпать ее вопросам обо всем, что могла вспомнить, что могло мне помочь выжить и спасти многострадальную Паутину.

— А как были убиты драконы, вы знаете?

— Маги в сговоре со жрецами, исповедовавшими теорию Хаоса, при поддержке младших богов смогли создать меч Скорби, чудовищную вещь, которая имела власть и над богами. Какие ритуалы проводились для создания этого меча, как именно он помог уничтожить драконов — нам это узнать не удалось, но его участие во всем не подлежит сомнению.

— А меч Света откуда взялся?

— О, это уже не такая мрачная история. Очевидно, даже среди младших богов были те, кто не участвовал в заговоре против драконов. Один из них влюбился в девушку в каком-то крошечном мире. Она поразила бога своей красотой и чистотой души, поэтому он создал для любимой меч Света, чтобы она могла защитить себя и их дитя в те моменты, когда его не было рядом. По легенде, адепты Хаоса похитили меч, убив попутно женщину и ее сына, после чего о мече не было никаких сведений. Бог вернулся за любимой, нашел ее и ребенка мертвыми и стал искать преступников. Многих поклонников Хаоса он уничтожил, но даже ему оказалось не под силу найти истинных виновников. Тогда он вернулся на могилы любимых людей и уничтожил себя.

— Постойте, но боги ведь бессмертны!

— Как и драконы, девочка, однако же, их нет. Боги могут умереть. Обретя материальную форму в любом из миров. Это один из тех непреложных законов, которым подчиняются и высшие существа. Когда божество нематериально, оно не имеет возможности навредить лично, зато может действовать через других существ, явления природы и так далее. Но в том случае, если бог принял материальную форму, смог взять в руки меч, чтобы лично наказать обидчика, он теряет часть своей божественности и его можно уничтожить. То же самое произошло с создателем меча Света, он просто убил себя, не в силах отомстить. И этим же придется воспользоваться тебе. Несмотря на то, что твои противники смогут стать уязвимее, они все равно останутся богами, с колоссальными силами и запасами возможностей, которые нам и не снились. Но шанс уничтожить их у тебя будет.

— Один на миллион? — я невесело усмехнулась, Иллиан ответила тем же.

— Тебе помогут.

— Кто? Боги? Хе-хе, я вообще-то атеистка, да и рассчитывать на помощь тех, кто прошляпил начало всей этой эпопеи и до сих пор ничего не предпринял как-то глупо.

— Насчет этого не волнуйся. Один из трех магов, которые участвовали в организации заговора, со временем одумался и перешел на нашу сторону. Он-то тебе и поможет.

— Ну да, а как вы определили, что он перестал баловаться и стал хорошим мальчиком? Или это была девочка, в смысле, женщина? — какой дурак откажется от перспективы стать богом?

— Уж определили, поверь мне. Он сам пришел к нам. Наотрез отказался рассказывать подробности того, что они сделали для того, чтобы уничтожить драконов, но в остальном стал оказывать неоценимую помощь. Мы опутали его такой сетью заклятий правды, что единственное лживое слово, и он перестал бы существовать даже раньше, чем ложь сорвалась бы с его языка. Несколько сотен лет он занимается тем, что ищет исполнителя на роль спасителя миров, шпионит за МГМ, разрабатывает способы защиты от Хаоса.

— Но почему вы не убили его? — я никак не могла взять в толк, почему эльфы оставили в живых человека, причастного к настолько глобальному преступлению против всего живущего.

— Лея, он был самым молодым из них, невероятно сильным и одаренным, поэтому-то его и взяли в компанию остальные заговорщики. После того, как до него дошло, что Паутина исчезнет из реальности, он пришел в ужас. Ведь он-то как раз искал именно власти над уже существующими мирами, а не их гибели и обожествления себя, любимого. Поверь мне, мы перетряхнули всю его память и эмоции, кроме подробностей ритуала, о которых он не мог рассказать, не погибнув при этом. Он действительно раскаялся. И готов сделать все, чтобы остановить своих бывших компаньонов.

— Ну хоть по морде-то вы ему надавали? — с надеждой спросила я, понимая, что несмотря на отвращение, помощь мага, которому известно все о заговорщиках, может оказаться неоценимой.

— Надавали, не волнуйся! — Иллиан захохотала и спрыгнула в небольшой бассейн с прозрачной водой, обдав меня тучей брызг.

— Кстати, — сказала я, наплававшись всласть и отфыркиваясь от воды, — мне бы на Кодекс Драконов посмотреть. Дадите?

— Конечно. Только зачем тебе сборник законов? Хотя, несколько полезных заклинаний там есть, так что в любом случае, могут пригодиться.

Я прочла от корки до корки пресловутый Кодекс, который действительно оказался книгой законов, в которую к тому же напихали различных магических формул и заклинаний. Законы я прочла, все они в той или иной форме неукоснительно исполнялись во всех мирах, так что, думаю, за основу брали как раз Кодекс. Заклинания оказались интересными, полезными и очень головоломными, так что я потратила еще несколько дней на их изучение и практику в личном заклинательном покое владычицы эльфов. Которая, кстати, после долгих медитаций и пророческих заклинаний так и не смогла выяснить ничего о Даррене и том, почему же Гильдия Магов так хочет его уничтожить.

— Возможно, он потомок Хранителей равновесия, это объяснило бы и его силу, и стремление магов с ним разделаться. Но я его, как Хранителя, не ощущаю, да и пояснить то, как он смог размножить собственную личность, не могу. Тебе придется разобраться и с этим, малышка.

Кто бы сомневался, хмыр вас всех разорви!

— Иллиан, я должна уходить, — это я ей сказала после ужина в один из дней.

— Я знаю, девочка. Мы уже собрали тебе в дорогу несколько полезных вещей.

— Да, я и так слишком задержалась. Представляю, что скажет Лизка при встрече! Это моя подруга, — пояснила я эльфийке.

— Твоих спутников предупредили, что ты присоединишься к ним позже, так что большого нагоняя не будет. Но ты права, время идет, до конца года надо успеть. И я отправляю с тобой Маркоарвиэля, он поможет вам в достижении цели.

— Зачем он нам? — я недоуменно смотрела на Иллиан.

— Он хороший мальчик, с превосходными способностями к магии, сильный воин. Кроме того, он мой правнук и сможет достоверно и беспристрастно отчитаться обо всем, что встретится вам на пути к цели.

Короче, лояльно настроенный шпион в нашей компании. Хмыр.

— Кстати, ваш правнучек мне еще должен за непочтительное обращение с дамами!

Иллиан хитро усмехнулась и повела меня вниз, к выходу из Древа Мира. За эти дни я так привыкла к сдержанным краскам внутренних помещений, что яркое синее небо и слепящее золотое солнце, чей свет пробился на миг сквозь далекую гигантскую крону, лишили меня ориентации. На выходе меня уже ждала Озерная стража и Марко с довольно увесистым заплечным мешком.

— Запасся мне лепешками в дорогу? — язвительно поинтересовалась я, но невозмутимый страж проигнорировал.

— Береги Лею, Марко! — напутствовала владычица родственника, преклонившего перед ней одно колено. — Она наша надежда. Ступайте, и пусть Небо будет к вам милостиво.

Мы тепло попрощались, после чего сама Иллианэль расплела перед нами сложные плетения защитных чар, чтобы мы могли переместиться сразу к Вратам, не теряя времени на обходные пути. Дальше мы путешествовали исключительно телепортами, так что обратная дорога к выходу из цепи эльфийских миров заняла буквально несколько часов. В последних Вратах мы купили двух тонконогих золотистых лошадок и, оплатив пошлину, наконец, вернулись в Хеллвел.

Мы с Марком ехали той же дорогой, что когда-то двигались я и мои спутники. За несколько часов до рассвета лошадки привезли нас в ту же волшебную рощу светящихся деревьев, откуда эльф похитил меня.

— Надо отдохнуть, — сказала я своему спутнику, останавливая лошадь и спешиваясь.

Марко присоединился ко мне, молча расстелил на тускло светящейся траве одеяло, до этого притороченное к седлу. Пока он занимался обустройством лагеря, я пошла дальше в рощу и выкупалась в крошечной речушке, поправила косу, вплетя в нее несколько светящихся красным светом листьев, так что получилось весьма красиво. Марко сидел возле небольшого костерка, закрыв глаза, сложив ладони на скрещенных ногах и, судя по всему, медитировал или просто наслаждался тишиной и покоем. Ага, разбежался, дорогой, ты мой должник, забыл?

Я подошла к расслабленному мужчине и села перед ним на колени, ожидая, пока он обратит на меня внимание. Прошло несколько секунд, и спокойный серый взгляд миндалевидных глаз сфокусировался на мне.

— Ты довольно беспечен в незнакомом лесу, как я вижу.

— Я узнал твои шаги, поэтому позволил себе закончить медитацию должным образом, — Марко рассматривал меня в упор, не шевелясь, его пепельная коса спускалась вдоль позвоночника почти до земли. — Ты что-то хотела спросить.

— Хотела. Но не спросить, — как-то странно начался наш разговор, этот эльф своим непоколебимым спокойствием рушит мне все планы.

— Я слушаю тебя, — мы с ним перешли на «ты» практически сразу после отъезда из Аэйи, а потом я нагло поставила его перед фактом, что не собираюсь ломать больше язык об его длинное имя и буду называть его как-то покороче.

— Марко, ты помнишь, что являешься моим должником?

— Да, — эльф слегка напрягся.

— Я хочу, чтобы ты научил меня своим приемам боя и магии, которая сможет пригодиться мне в дальнейшем. Возможно, это ваш клановый секрет, но ты поклялся загладить свою провинность, так что я вправе требовать.

В прекрасных серых глазах мелькнуло какое-то странное чувство, которое я не смогла опознать, Марко отбросил со лба челку и кивнул в знак согласия. От него приятно пахло терпким древесным ароматом и травами, на таком расстоянии я могла уловить запах его тела. Повинуясь какому-то подсознательному инстинкту, я привстала на коленях и осторожно его поцеловала, потом еще раз. Марко сначала вздрогнул от удивления, затем как порядочный мужчина ответил на поцелуй и обнял меня, прижимая к себе. Я ведь говорила, что обязательно попробую выбить клин клином, Предназначение должно ослабить свое действие, и симпатичный эльф вполне подходил для этого, да и сам был не против, насколько я поняла.

Мы целовались долго и жарко, кто бы знал, что под маской спокойного равнодушия скрывается такой огонь страстей! Голова слегка кружилась, а тихий звон где-то в подсознании не давал окончательно расслабиться под сильными горячими руками. Мы кое-как добрались до расстеленного одеяла, расстегивая одежду, а вой в голове нарастал. Марко расправился со шнуровкой рубашки и прильнул губами к моей шее, что обычно приносило немало приятных ощущений, ведь там находилась одна из сильных эрогенных зон, но вместо этого в мозгу словно взорвалась хлопушка, заставив меня выгнуться дугой в объятиях эльфа и застонать от боли, а не от наслаждения. В голове звучал печальный голос Даррена: «Не надо любимая, не делай глупостей. Мы с тобой обвенчаны Судьбой, и ты никуда от меня не сбежишь». И тут до меня окончательно дошло, насколько я влипла, и хмыр с ними, с мирами.

Я лежала, свернувшись калачиком, на одеяле под боком эльфа, и горько рыдала. Марко гладил меня по спине, накрыв своим камзолом, шептал успокаивающие слова.

— Не плачь, Лея. Предназначение не обманешь, хоть ты и пыталась, — от этих слов я зарыдала еще сильнее, сообразив, что Марко все понял, но еще и сочувствовал при этом.

Бывают на свете святые эльфы? Не знаю, но ко всему прочему мне стало еще и стыдно.

Смешались в ушах голоса Марко и Даррена, первый — успокаивающий, второй — будоражащий и вызывающий болезненное чувство вины. А я выплакивала боль от потери двух частиц своей души и предстоящую гибель остальных, а еще то, что кроме них мне действительно никто уже больше не нужен. Что же будет со мной после гибели последнего Отражения?

Я не знала. Но в тот момент мне было ОЧЕНЬ больно.

Глава 12

Мы с Марко стояли на пороге комнаты перед яростно сверлившей нас глазами Лизкой и никак не решались войти. Лично у меня было такое ощущение, что у подружки с минуты на минуту пойдет дым из ушей.

— Вы заходите, заходите, нечего на пороге стоять, — голос Лизелокки сочился медом. И ядом.

Храбрые мы вошли и сразу встали подальше от повернувшейся к нам лицом воительницы, которая уперла руки в бока и злобно нас разглядывала.

— И где тебя хмыры носили, Аррлея? Столько дней ни слуху ни духу, мы с Кьеном всю рощу на уши подняли, когда поняли, что ты подозрительно долго не возвращаешься. А потом появляется какой-то ушастый нахал и заявляет, что тебя хмыры понесли к эльфам хмыр знает зачем! Все это время мы ждали и надеялись увидеть тебя живой и здоровой поскорее. А ты, зная, что времени в обрез, прохлаждаешься у эльфов, заявляешься в компании еще одного ушастого и как ни в чем не бывало спрашиваешь, что случилось?! Да хмыр тебя задери, балбеска, волновалась я, вот что случилось!!!

Я дала Лизке минут десять поорать на нас для очистки совести, потом полезла обниматься, причитая, какая я негодяйка и все такое, что эльфы меня нагло сперли, что я ни в коем случае не хотела волновать друзей, что Маркоарвиэль теперь с нами, что наш новый ушастый друг будет очень полезен и все в том же духе. Когда подружка утихла, к нам подошел молчавший до этого мальчишка и обнял обеих.

— Девочки, я вас люблю, но вы такие шумные!

Мы засмеялись, дружно отвесили Кьену по легкому подзатыльнику, и мир был налажен.

Я познакомила друзей с Марком и спустилась вниз в трактир, чтобы заказать завтрак на всю компанию, оставив ребят налаживать контакт друг с другом. После неудавшегося интима в красной роще мы с эльфом стали, как ни странно, намного ближе эмоционально, так что мне было интересно, как воспримет гордого потомка Перворожденных моя подружка: насколько я знала, ей тоже нечасто приходилось иметь дело с ушастыми. Я открыла дверь в наш номер и чуть не вывалилась обратно от свиста стали и вовсю сыпавшихся искр, с языка чуть не сорвалось злобное ругательство. Ну, ладно, сорвалось: Лизка и Марко носились по комнате, размахивая мечами, а Кьен забрался с ногами на тумбочку, чтоб его ненароком не снесли заигравшиеся бойцы, и наблюдал за ходом поединка.

— Это что? — шепотом поинтересовалась я у мальчишки.

— Да Лизка решила подколоть этого серьезного господина, он и доказывает ей, что не только баллады эльфы слагать умеют, но и мечом махать тоже.

Похоже, пока ничья. Эльф был быстр и силен, гибок и пластичен, его серебристый легкий клинок так и сверкал, парируя и нанося удары. Да и у Лизки сказывались годы обучения в Академии и дальнейшая полевая практика, она не уступала Марко в боевом искусстве, задорно «хекая» на некоторых особо заковыристых выпадах. Я подождала пару минут, потом вспомнила, что с минуты на минуту должны принести еду и быстренько напустила на обоих товарищей несложное заклинание частичной заморозки. Очень живописное зрелище получилось, Кьен даже слез со своей тумбочки, чтобы потрогать живые статуи, злобно вращавшие на меня глазами.

— Ребята, извините, но еда — это святое! — в дверь как раз постучали, потом служанки стали расставлять на столе подносы со всякими вкусностями, косясь на моих обездвиженных друзей. — Если хотите покушать со мной — моргните два раза, если хотите продолжить драку — моргните один раз, и тогда я вас фиг разморожу, хе-хе.

Драчуны быстро-быстро заморгали, поверив мне на слово. Я сняла заморозку, и мы с Кьеном уселись за стол, накладывая себе большущие порции всего самого вкусного. Лиза и Марко доковыляли до стульев и плюхнулись за стол, все еще ощущая последствия заклинания. Если б не дружеская обстановка и эффект неожиданности, они бы не попались на этот элементарный трюк.

— Ладно, хватит дуться! — я жевала кусок ягодного пирога со взбитым кремом, блаженно смакуя его между словами. — У нас на повестке дня серьезные вопросы, так что не будем тратить время на всякую хмырь.

— Я тебе это еще припомню, княжна! — Лиза сердито насаживала на вилку жареные овощи. — Давай, выкладывай, какие неприятности нас еще ждут, кроме спасения мира.

И я рассказала ребятам почти все, что узнала от Иллианэль. Надо отдать им должное, после того, как прошел первый шок, они собрали в кучу все имеющиеся данные и не особо испугались. Лизка — воительница, ей не привыкать к угрозе смерти, а Кьен, мне кажется, до конца не осознавал масштабов грозившей нам опасности. Что думал эльф — загадка, но отступить он не мог, поскольку честь выполнять задание владычицы для него была превыше всего.

— Итак, уважаемые, мне нужно посетить филиал Гильдии, чтобы оставить заказчику сообщение о гибели второго Отражения, а потом мы можем начинать поиски меча Света. Какие-то комментарии по ходу есть?

Комментариев не было, ребята со мной согласились, так что, расправившись с последними крошками завтрака, мы двинулись к местному филиалу МГМ.

— Она всегда столько ест? — шепотом спросил за моей спиной Марко.

— Только когда нервничает, так что будь осторожен, — ответила ему ехидная Лизка.

Я гордо вздернула нос и перестала обращать на них внимание, рассматривая улицы Фагоссы. Когда мы с Марко в утреннем тумане въезжали в город, я не разглядела толком ни архитектуру, ни редких в ранний час прохожих, а зря, как выясняется. Столица демонического мира поражала своей ни на что не похожей красотой, заставляя смотреть во все глаза, чтобы не упустить ни одной детали.

Мы шли, задирая головы ввысь, где в ярком свете лун терялись высокие башни и купола окружающих дворцов, домами их назвать было бы трудно. Все здания были построены из серого и черного гранита, изредка встречался белый или розовый мрамор, но благодаря освещению неба и множества магических огней, которые горели в уличных фонарях и окнах, не было впечатления мрачности и угрозы. Зато казалось, что мы попали на яркий фестиваль-карнавал, где только мы вырядились в костюмы наемников-путешественников, а остальные гости позаботились о чем-то более замысловатом. Я честно старалась не пялиться, когда мимо проплыла величественная демоница с густой гривой кроваво-красных волос, светящимися глазами, двумя парами симпатичных рожек и прозрачном платье-пенюаре, который не скрывал абсолютно ничего. Кажется, Марко и Лиза поперхнулись одновременно, подталкивая Кьена, чтобы шел быстрее и не тормозил движение. Демоны сновали мимо нас туда-сюда, одетые в самые разнообразные наряды, зачастую кричаще-непристойные, иногда чопорно-закрытые и зашнурованные до самого горла. Рога, хвосты, крылья и змеи вместо волос, копыта вместо ног, змеиные глаза разных цветов с вертикальными зрачками — вот малый список достопримечательностей, которые отвлекали нас на пути в Гильдию Магов. Я, чтобы отвлечься от такого многообразия и экзотики, запустила поисковое заклинание, которое показало, что идти нам еще несколько кварталов, а так же…

— Ребята, он здесь!

Я резко развернулась к спутникам, отчего они чуть не налетели на меня.

— Кто? — спросил Кьен, осоловело хлопая глазами от большой информационной нагрузки.

— Даррен, точнее, его Отражение! Мой поисковик вычленил его ауру!

— Ну, так это же прекрасно, одним ударом двух демонов — и меч найдем, и Даррена.

Я фыркнула, и мы продолжили идти, протискиваясь в оживленном уличном движении. На улицах Фагоссы были не только ее коренные жители — демоны. Мимо проходили синекожие кнольды, люди, позади осталась парочка споривших о чем-то гномов, даже мелькнули вдалеке остроконечные эльфийские ушки. Людей хватало, только одевались странно: кожа с заклепками или полупрозрачные летящие ткани, множество украшений из кожи и металлов, очень вольной длины платья у женщин, очень обтягивающие штаны у мужчин. Я видела барышню в купальном костюме и сапогах выше колена, которая разговаривала с высоким краснокожим демоном в одной набедренной повязке. Что ж, мы будем просто образцом скромности и вкуса.

— Прекрасная незнакомка, может быть, вы не откажетесь приятно провести со мной время вечером? — вкрадчивый голос остановившегося передо мной демона проникал в самую душу.

Я моргнула. Передо мной стоял прекрасный демон с синими глазами-омутами, мускулистым голым торсом, в обтягивающих штанах и достаточно грозного вида мечом на боку. Кожа демона была темно-серой с несколькими синими ассиметричными полосами на боку и такого же цвета узором на левой щеке. Очень чувственный вид был у демона, я вам скажу!

— Извините, любезный, но я замужем, — почти с сожалением задрала рукава рубашки, показывая заблестевшие в свете лун браслеты.

Впрочем, демона это не смутило.

— Ваш супруг может присоединиться.

Я выдавила из себя кислую улыбку и заверила сладострастного демона в том, что супруг кроме меня ни с кем не сможет, что мы придерживаемся весьма пуританских норм морали своего мира, что мне очень жаль, но мы вынуждены идти дальше. Прекрасный обольститель остался позади, разочарованно вздыхая, а я еще долго слушала хихиканье Лизки и Кьена. В воздухе пахло эротикой, и это действовало соответственно, даже наш мальчишка раскраснелся, глядя на местных жителей, вдыхая ароматы экзотических пряных цветов, разлитых в горячем воздухе.

Мы свернули на улицу, ведущую к филиалу Гильдии Магов, на которой было подозрительно безлюдно. И бездемонно. Мне это показалось особо странным после того, как я заметила тусклые лиловые волны, катящиеся к нам от здания Гильдии. Хмыр, снова медленно соображаю!

— Нас атакуют! — я кинула это своим спутникам, одновременно на одних инстинктах накрывая нас самым мощным щитом, который имелся в арсенале.

Вовремя! В нас действительно запустили довольно сильными заклятьями из-за стен здания, а так же, судя по остаточным следам магии, с двух близлежащих крыш. Но какого хмыра?! Огненные шары, разлившиеся по поверхности моего щита, ответа не принесли. Хорошо, что чудесное новое зрение, на которое я так психовала поначалу, помогло вовремя рассмотреть готовившуюся атаку, в противном случае нас бы уже размазало по мостовой, и никакая интуиция бы не спасла от пары десятков готовых к бою колдунов.

— Эй, маги, какого хмыра тут происходит? Мы пришли с миром! Мать вашу! — последнюю фразу я добавила, отражая чью-то ветвистую молнию.

Я поделила щит, укрывая отдельно Кьена и Лизу, чтобы у них была возможность двигаться и не опасаться магии, и заметила, что подружка вдобавок активировала какой-то амулет и поделилась запасами с мальчишкой. Эльф в помощи не нуждался, окутанный золотистым сиянием волшебной брони. Ну что ж, руки развязаны.

Несколько слов, и мой голос стал в несколько раз громче.

— Эй, маги! Повторяю вопрос, чем вызвана агрессия против нас? Я боевой маг Академии, у меня контракт с Гильдией, вы обязаны помочь, а не обстреливать нас со всех сторон!

Мои злобные вопли отражались от стен, разбив даже пару окон. В ответ мне прокричали, чтоб я засунула себе свой контракт поглубже в неподобающее место, и что преступников, пользующихся запрещенной магией, наказано убивать на месте.

Запрещенной? Не поняла!

— Эй, последний вопрос! Что значит запрещенной??

Хлестнувшая вслед за вопросом ледяная плеть, от которой я увернулась не до конца, ничего так и не разъяснила.

— Лея, они разглядели остаточные следы драконьей магии! — крикнул мне Марко, запуская очередной зеленоватый шар непонятного назначения в сторону наших противников.

Ах так? Ну, держитесь!

Я запустила подряд несколько огненных дорожек, затем контрастное к ним водяное кольцо, чтобы защита противников не успела перестроиться на диаметрально противоположные силы. Послышалось несколько приглушенных криков, ледяная плеть рассыпалась ворохом снежинок. И правильно, ненавижу лед! Щека от удара плети кровоточила, правый рукав и штанина висели живописными лохмотьями. Кьен метал кинжалы в темноту, пользуясь действием амулета, нейтрализующего те магические атаки, от которых мальчишка не успевал вовремя отпрыгнуть, эльф тоже был при деле, Лизка уже по-кошачьи вскарабкалась на крышу и перебежками двигалась к магам, засевшим там, пока они отвлекались на избиение меня, бедной. Ну, раз вы напрашиваетесь, дорогие враги, только для вас!

— Ребята, не суйтесь в здание, я пошла бить морды!

Я высоким голосом выкрикнула несколько длинных заковыристых слов и закрутила вокруг себя огненный смерч с примесью драконьих чар, что пришло мне в голову в самый последний момент. И побежала к воротам здания МГМ. Вражеское волшебство отскакивало от бешено вращающегося вихря огня как мяч от стенки. А вот стенка, в которую я врезалась на полном ходу, расплавилась под действием моей магии как масло на солнце. Обожаю огненную стихию, она для меня естественна, как дыхание, даже небольшое вплетение «запрещенной» магии далось легче, чем с заклятьями других сил.

— Попались, хмыры недобитые! — радостно известила я засевших во дворе магов, которые думали, наверное, что очень круты, и поэтому им удастся закидать нас заклинаниями из укрытия. — Кому тут не нравилась моя магия?

Я добавила еще несколько слов, и мой вихрь стал расползаться в стороны, трансформируясь в огненное кольцо, яростно искрившее в темноте. Со стороны обалдевших магов прилетело несколько огненных, энергетических и ледяных стрел, несколько других боевых заклинаний, одно из которых как-то пробилось сквозь мою защиту и рассекло плечо. Я разозлилась и влила в свое колечко еще больше силы. Оно, наконец, расширилось, и затопило двор, расплескиваясь о внутренние стены как жгучее море огня. Да, со стороны должно быть зрелищно, особенно учитывая четыре равнодушные разноцветные луны, освещавшие всю картину побоища, и здоровенные сгустки огня, падавшие из ниоткуда прямо в мое личное пекло.

Даже те маги, у которых были щиты от огня, не выдержали моего натиска, так что теперь бесполезно метались по двору, пытаясь с помощью призванной воды нейтрализовать мою волшбу. Ну-ну, как наезжать на драконью магию так можно, а как позаботиться о должной защите от нее — так это вам слабо, господа маги.

Несколько адептов, чьи щиты были недостаточно прочны, сгорели заживо, как мошки в костре. Извините, ребята, но винить придется тех, кто послал вас в бой против неизвестного противника. Где-то наверху сзади послышалось два вскрика, после чего поток магии с крыш иссяк. Лишь мое огненное озеро плескалось во дворе, послушно ожидая, пока я его отзову.

Ко мне подошел Марко, абсолютно целый, без единой царапины, ступая сквозь огонь с бесстрастным лицом: моя магия не причиняла ему вреда. Ладно, пора сворачивать цирк, а то копоть от магического огня клубилась самая настоящая.

— Ты! — я телекинезом подхватила растерянного архимага в подранной и обугленной мантии, который только что наколдовал себе огромный водяной пузырь, чтобы сбить огонь.

Я держала его на достаточном расстоянии, чтоб не намочил меня, хотя мой собственный оборванный, закопченный и потерявший всякий вид костюм вряд ли уже можно было сильно испортить водой. Медленно материализовала перед собой свой контракт. Такую уникальную магию просто невозможно подделать, так что когда дяденька-маг пробежался глазами по содержанию, то слегка погрустнел.

— А теперь, я требую объяснений! — прошипела я ему в лицо, яростно сверкая нечеловеческими янтарными глазищами.

Сзади тихонько подошли Кьен и Лизелокки, вроде бы тоже целые и не раненные. Вдоль стеночки тихонько сползались в одну кучку уцелевшие маги, постанывая и помогая друг дружке. Сердобольный Марко направился к ним, на ходу формируя целительный импульс. Ну, ничего себе, добрый какой! А кто мне ущерб оплачивать будет?

Трясущийся архимаг рассказал, в принципе, то, что мы уже знали. Что с момента основания Гильдии маги вели постоянное уничтожение тех, кто использовал так называемые «запрещенные» методы колдовства, другими словами, драконью магию. И, несмотря на то, что уже долгие столетия не было ни одного драконьего мага, охранные амулеты все равно оставались настроены как надо, так что с момента нашего появления в Фагоссе нас засекли и готовили горячую встречу, только мой осведомитель никак не мог взять в толк, как же я их обнаружила.

— А вы и не поймете, — успокоила я его и разжала телекинетический захват, переместив мага к кучке его подгоревших коллег.

Ну, раз уж я тут, грех не восстановить потраченный резерв. Странно, что имея под боком колодец силы, маги не воспользовались им. Поначалу были уверенны в себе, думая, что несколько десятков волшебников уж как-то справятся с одной девчонкой, а потом и возможности не было. Я прошла прямо по коридору сквозь проходы, которые когда-то закрывались массивными деревянными дверями, а теперь лишь их обгоревшими остатками на железных петлях, запустила руку в источник сил. Несколько минут и мой ополовиненный во время битвы запас энергии был уже полон.

Я вежливо попросила у сотрудников филиала маленький кристалл связи, чтобы оставить матерную жалобу Дессаниру, не хватало еще терпеть подобное в других мирах. Один из магов, которым уже помог мой дорогой Марко, пошептал и вытащил из воздуха кристалл, дрожащей рукой передав мне.

— Благодарю, — я даже улыбнулась, довольно дружелюбно, между прочим.

В принципе, эти люди не были виноваты, что когда-то организаторы всемирного заговора, они же основатели МГМ, господа Управляющие, приказали уничтожать всех носителей драконьей магии. Ведь всех, присутствующих тут, не было и в помине на свете, когда разыгрались те события, так что мстить им было бы уже лишним. И так достаточно наказаны.

Я записала послание для моего заказчика, стоя у закопченной стены во дворе и высказав все, что я думаю о ситуации в целом и умственных способностях некоторых индивидов в частности, потом передала кристалл магам.

— Прошу вас передать это послание магу Дессаниру в Астан, уверяю вас, он очень ждет известий.

А потом мы вчетвером просто вышли из филиала как ни в чем не бывало, только обгорелая створка ворот за нашей спиной с жалобным скрипом вывалилась из петель, подняв в воздух облако копоти. Мы переглянулись и захохотали.

* * *

— Ребята, чувствую, нам пора выдвигаться на поиски меча, пока местные власти не заинтересовались нами!

Наша дружная компания, умытая и переодетая, сидела на большущей кровати в гостинице.

— Лея права, нам на некоторое время лучше убраться из столицы, — Лизка развалилась на постели, устроив голову у меня на коленях, а я задумчиво перебирала мягкие рыжие волосы.

— А в какую сторону идти, кто-то в курсе?

— Нет, но я видела нужное нам место в пространственном окне, так что, думаю, найдем. Только кто-то должен сходить и купить мне плащ с капюшоном, а то на мой экзотический по демонским меркам внешний вид слетаются как мухи всякие озабоченные. Ну его, только время отнимают, и ведь не нахамишь — они в своем мире хозяева!

По дороге обратно от погорелого филиала Гильдии ко мне раза три пытались пристать нахальные демоны, причем в одном случае это была демоница! И хоть они все отличались чувственной необычной яркой красотой, любоваться я предпочитала издали, не обращая внимания на ехидные реплики спутников. Хмыр, ну почему именно я?

Марко и Кьен отправились в лавку за обновкой, Лизка встала на голову, медитируя и концентрируя силу, а я сползла на пол, конструируя особое поисковое заклятие, которое навело бы меня на нужное место, которое я видела в дыре между мирами. Два мелких камешка, поднятых на мостовой, лежали на новенькой карте мира, так что к тому моменту, как наши мужчины вернулись с плащом, я уже знала, куда мы поедем, так что оставалось только обзавестись транспортом.

Наш путь лежал в большую пустыню на юго-востоке от столицы, где в крошечном заброшенном оазисе и находилось святилище Хаоса, в котором когда-то выковали меч Скорби. Меня передернуло от отвращения, единственное, на что оставалось надеяться, так это на то, что хотя бы меч Света мы там найдем.

— Друзья мои, у кого-то есть идеи по поводу того, как добыть меч?

— Сначала надо выяснить, там ли он, а там уж по ходу разберемся. В такой жаре лень даже думать.

Горячий черный песок переливался в свете разноцветных лун. Широкие копыта наших горбатых коней были идеально приспособлены для движения по ненадежной поверхности дюн, мы все уже давно переоделись в полотняные штаны и туники, поскольку день в пустыне оказался гораздо жарче, чем в городе. Плащ, свернутый в аккуратный валик, я привязала к седлу, время в духоте тянулось медленно и мучительно.

Когда белая и голубая луны закатились, мы решили сделать перерыв и остановиться на ночевку, Марко и Кьен разложили на остуженном магией песке одеяла, я а ленивыми пассами навесила над нашими головами легкий воздушный купол. Резерв был полон, за несколько часов отдыха потрачу немного сил, в противном случае отдых грозил превратиться в медленную пытку. Мы повалились на лежаки, уставившись в звездное небо на две кривые цветные луны. Да, хватило же у драконов фантазии создать такую красоту!

Кьен уснул, свернувшись калачиком под боком моей рыжеволосой подружки, которая вполголоса о чем-то расспрашивала Марко. Я зарылась с головой в свою замечательную вместительную сумку и искала что-нибудь полезное, чем можно себя занять на привале, поскольку сна не было ни в одном глазу. Рука нащупала шершавый кожаный край какой-то книжки. Я вытащила ее и с интересом уставилась на обложку, которая ясно сообщала мне, что я держу в руках не что иное как сказки. Что-то не припомню я в своей карманной библиотеке такой книженции, сказками никогда не увлекалась, уж больно в них всегда все хорошо заканчивалось, принцы брали в жены принцесс, повергали зло и творили добро. Враки, в общем. Потом я догадалась залезть в середину и нашла на страницах пометку библиотеки МГМ. А, так это ж та книжка драконьих сказок, которую я по ходу стащила из архива. Ну что ж, почитаем, чем древние драконьи сказки отличаются от современных. По идее, во все времена головы детям дурили одним и тем же.

Сказка о принцессе и драконе. История о благородном рыцаре, которому дракон помог спасти любимую. Сказка о злом колдуне и маленьком драконе. И так далее в том же духе. Я прочитала книжку от начала до конца примерно за пару часов, полностью отключившись от окружающего мира, и сделала вывод, что сказки всех времен и народов чем-то похожи, добрые поучительные и немного наивные. Но некоторые вопросы все же появились. В сказке о царевне и драконе рассказывалось о том, что в прекрасную наследницу престола в Первом мире в незапамятные времена влюбился молодой дракон. Дальше шли приключения, каверзы придворного мага, который хотел сам заполучить в жены выгодную невесту, как влюбленный мужчина боролся за свое счастье. Вопрос: что такое цепь Равновесия, и какое отношение к ней имеют Хранители? В царевне текла кровь первых людей, Хранителей равновесия, и после победы дракона над силами зла, он должен был своей рукой короновать возлюбленную, чтобы не случилось больше ничего плохого.

В другой сказке, тоже, кстати, о ныне мертвом Первом мире, Хранители оберегали какой-то артефакт, а злые колдуны строили козни и всячески усложняли жизнь бедным ребятам, опять-таки покушаясь на всемирное Равновесие. Но, как обычно, молодой особо одаренный колдун проникся красотой юной Хранительницы и стал ей помогать, добро победило, ура, свадьба и все такое.

— Марко, — я потыкала пальцем в спину увлекшегося беседой с воительницей эльфа. — Твоему народу известно, что такое цепь Равновесия?

Бедный эльфик аж подскочил на месте.

— Лея, а откуда тебе про нее известно?

— Да так, сказок начиталась, которые у магов украла…точнее, позаимствовала на неопределенное время, хе-хе.

— Покажи! — эльф требовательно протянул руку за книгой, а мы с Лизой недоуменно переглянулись.

— Вот. Марко, а в чем подвох? Это что, великая тайна?

— Раз вам об этом не рассказывали в Академии, и ты никогда в жизни не слышала даже упоминаний о мировом равновесии, то уж наверняка это тайна, — голос русоволосого красавца-эльфа сочился иронией, пока он бегло просматривал книжку.

— Маркоарвиэль, я вас внимательно слушаю! — я перешла на эльфийский язык, чтобы у Марко не осталось никаких сомнений в том, что сведения я из него вытрясу в любом случае.

Лиза, которая понимала одно слово из пяти, недовольно поморщилась: она-то уделяла внимание более распространенным диалектам. Бедный Марко вздохнул, растрепал идеально уложенную челку, еще раз вздохнул и начал рассказывать секретные сведения, попутно отвлекаясь на наши вопросы.

Итак, эльфам было доподлинно известно, что Паутина миров — не просто красивое название. На самом деле драконы создали идеально взаимосвязанную систему миров, каждый из которых являлся одновременно звеном в так называемой Цепи равновесия. Это понятие означало, что всю нашу Упорядоченную вселенную окутывал запредельно сложный, невообразимый для простых смертных комплекс защитных драконьих чар, который сохранял Паутину от воздействий извне. И каждый отдельно взятый мир представлял собой уникальную, незаменимую часть этой защиты. Связи между мирами соединялись в эту самую Цепь где-то за пределами обозримой и доступной для смертных реальности, охраняя творение драконов от разрушений.

— А Хранители чем занимались? — это Лизка, заинтригованная рассказом эльфа, подала голос.

— Присутствие Хранителя в мире укрепляло связь между этим самым миром и Цепью, служа как бы якорем для крепления защитных чар. То, что со временем Хранители смешались с другими расами, разбавляя свою кровь чужой, не должно было влиять на их изначальные свойства. Просто наши враги позаботились о том, чтобы в некоторых мирах не осталось никого с кровью Хранителей, уж не знаю, как им это удалось.

— Марко, в одной из этих сказок упоминалось, что для поддержания равновесия в Первом мире должен править обязательно потомок кого-то из Хранителей. Это просто красивая история или правда? Ведь этот мир мертв.

— Мертв, благодаря человеческим магам, — голос Марко был лишен всяких эмоций, в отличие от того, как рассказывала Иллианэль. — И это правда. Это одна из причин, почему наше положение сейчас так неустойчиво. Первый мир — ключевой. Ему непроста не дали никакого имени, кроме этого: он был создан самым первым и обладал неповторимыми уникальными свойствами, которых, к сожалению, не было в остальных мирах. Частично они, конечно, присутствовали везде, ведь все миры созданы по подобию Первого, но так, чтобы полностью повторить…Поэтому уничтожение Паутины началось именно с него. Сначала аккуратно, не вызывая подозрений, устроили несчастные случаи с носителями крови Хранителей, по крайней мере с теми, до кого смогли добраться, не привлекая внимания. А потом в Первый мир впустили силы Хаоса, которые уничтожили там абсолютно все, тем самым разрывая Цепь в самом сильном и укрепленном месте. Если бы удалось возродить Первый мир, найти Хранителя и провести необходимый ритуал для его коронации…Эх, насколько проще потом было бы выдворить Хаос к…гм, Хаосу, простите за каламбур!

— Откуда ты знаешь такие подробности?

— Ты забыла, чей я правнук, — Марко печально улыбнулся, а я не к месту в очередной раз подумала, какая же у него волшебная улыбка, скромная, одними губами, не показывающая зубы, и совершенно очаровательная.

Я встряхнула головой, чтобы отогнать мысли, отвлекающие от важного разговора. Лизка, которая по мечтательному выражению моих глаз поняла, что я думаю о чем-то постороннем, хрюкнула от смеха и уткнулась носом в одеяло, чтоб не захихикать. Марко тоже все понял и опять вздохнул, уже не улыбаясь.

— Девушки, какие же вы несерьезные! Нам с вами предстоит величайшая миссия, от положительного завершения которой зависит судьба всей Паутины миров, а вы лежите и хихикаете.

— Марко, а нам разве стоит заплакать? Или от нашей серьезности изменится что-то? Кстати, сколько тебе лет, что ты такой серьезный? Сто? Двести? — Мы горящими от любопытства глазами уставились на эльфа.

— Четыреста двадцать девять с половиной, — развеселился Марко и полюбовался на наши ошарашенные лица. — Мы живем в закрытых мирах, где жизнь устроена абсолютно по-другому, да и эльфы очень отличаются от людей. Например, совершеннолетие и взросление у нас наступает только к двумстам, так что, в целом, я старше вас раза в полтора. И нечего делать квадратные глаза! — он все-таки засмеялся.

— Лизка, мы путешествуем с древней развалиной!

— Это точно. Надо его испытать на прочность!

Мы поглядели на подозрительно прищурившегося эльфа и захихикали, потом я свернулась калачиком и устроила голову на мужской груди, а Лизелокки осторожно, чтобы не потревожить спящего подростка, повернулась на другой бок и угнездилась у эльфа на пузе, нос к носу со мной. Мы заговорщически улыбнулись друг другу.

— Знаешь, не такая уж он развалина, — подружка сквозь рубаху потрогала пальцем упругий пресс Марко.

— Угу, может, еще и пригодится.

Эльф зашипел какие-то гадости, вперемежку с хихиканьем. Потом мы затихли, и некоторое время помолчали, возвращаясь к серьезным вопросам.

— Кстати, мне обещали рассказать о моей семье в обмен на спасение Паутины. Ты, милый ушастик, ничего мне не хочешь поведать по этому поводу?

Эльф закатил глаза на мои насмешливые эпитеты.

— Лея, даже владычица Иллианэль заинтригована тобой. Пророчества ясно указывают на тебя, как на человека! Но откуда ты такая уникальная взялась, ни один источник не сообщает, к сожалению, так что утешься тем, что ты главная героиня в этой сказке, и жди развязки!

Я надулась.

— Для меня это важно, между прочим, а ты отшучиваешься!

— Я знаю, извини, малышка! — эльф погладил меня по волосам, растрепывая длинную косу. — Я бы обязательно знал, все слишком серьезно, чтобы разбрасываться возможными козырями в такой игре!

— Может, в нашей колдунье течет кровь Хранителей равновесия? Поэтому ее и толкают на подвиги злобные интриганы? — подруга сдула с моего лица длинную прядь челки, упавшую мне на глаза.

— Не уверен. Извини, Лея, не в обиду будет сказано, но примеси драконьей или какой-то еще крови я в тебе не чувствую. Либо она крайне глубоко спрятана, так что ее не увидела даже Иллианэль, либо, что более вероятно, отсутствует в твоем теле. Ты и так необычная девушка, зачем тебе еще и Хранительские заморочки?

Я вздохнула: это было бы хоть каким-то утешением и объяснением всех странностей последних месяцев. Лиза подмигнула мне и спросила:

— Марко, почему ваши миры закрыты для остальных рас?

— Не для всех. Мы не сильно любим контактировать с остальными, но категорический запрет сейчас есть только для людей, с другими мы кое-как сосуществуем с момента сотворения без особых конфликтов, да и с вами раньше общались более открыто. Просто мы испокон веков поняли, что каждая мелочь в каждом мире уникальна по-своему, и старались сохранить все так, как было задумано нашими прародителями, а люди…вам точно нужны комментарии, или вы сами понимаете, что род человеческий разрушает все, к чему прикасается?

Как это ни печально, но Марко был прав. Были исключения и среди людей, но, в общей своей массе мы агрессивны и разрушительны. И сильны, в этом нам не откажешь. Любое новое для себя явление мы стремимся в первую очередь подавить, переделать под себя, не разбираясь особо, а не задавать вопросы, хочет ли новое существо с нами общаться, и нужны ли мы ему вообще. И если нам что-то не нравится — проще уничтожить, чем понять. Это грустно, но против правды не попрешь.

— Мы и так не особо тесно общались с вашей расой, предупреждая драконов о том, что с вами надо держать ухо востро, но Крылатые Властители были мудры и беспечны, предпочитая наблюдать издали за развитием своих творений, не вмешиваясь особо. А когда поняли, что им грозит, было уже поздно. Да и не думаю, что они до последнего что-либо подозревали. После всего произошедшего, мы закрыли свои миры, защитив их собственными чарами. Хотя, в условиях гибели Паутины это вряд ли поможет.

Я обдумала его последние слова, и они мне не понравились.

— Но почему вы ничего не начали предпринимать уже после того, как драконы исчезли? — я никак не могла этого понять, внутри подняла голову злость. — Ведь вы оказались правы в отношении человеческих магов, почему бы не начать борьбу с ними, ведь у эльфов достаточно сил и знаний для этого! Уверена, что все было бы не так запущенно. И нам не пришлось бы действовать в одиночку против самых могущественных магов человечества, усиленных божественной поддержкой!

— Мы не вмешиваемся в жизнь других рас! — голос Марко стал холоднее, выбиваясь за рамки отрешенного спокойствия, с которым он говорил ранее. — Мы устранились от участия в ваших интригах, предпочитая сохранять нейтралитет.

А я вскочила, в ярости уставившись на этого непонятливого балбеса, потом уперлась руками ему в грудь и злобно зашипела на эльфийском ему в лицо.

— Ты хоть понимаешь, Перворожденный, что из-за вашего гребаного нейтралитета, который иначе, как страхом за свою драгоценную бессмертную шкуру назвать нельзя, вы дали кучке зарвавшихся идиотов привести Паутину к краю гибели! И теперь две малолетние девчонки, младенец с кинжалами и великий могучий Озерный страж должны вытаскивать миры из той задницы, в которой они оказались благодаря вашему хваленому невмешательству! Где была ваша древняя, мать вашу, мудрость, когда надо было спасать положение!

Я стояла на коленях, тряся эльфа, яростно сверкая нечеловеческими янтарными глазами, которые начали светиться и отбрасывали нереальные блики на сцену разборки. Лиза удерживала проснувшегося от моих воплей Кьена: мальчишка спросонок подумал, что на нас напали, и пытался достать вышеупомянутые кинжалы. Я теряла над собой контроль, и магия, отпущенная на свободу, закручивалась вокруг места нашего ночлега тугими смертельными жгутами, поднимала песок непроницаемой черной стеной, шевелила волосы на головах всех присутствующих.

— Лея… — это вроде Лизка, только почему у нее такой испуганный голос?

Марко, непонятно когда успевший вскочить на ноги, крепко держал меня за скрюченные в атакующем захвате запястья.

— Хмыровы эльфы, хмырово Равновесие! Пока вы медитировали о благополучии ваших хмыровых Перворожденных задниц, я расплачивалась кровью за ваш хмыров нейтралитет! Я выдирала из сердца куски и убивала собственную душу, ты понимаешь это, эльф?! Да пусть катятся хмыру под хвост все миры Паутины, если это заставит вас понять, что НЕЛЬЗЯ стоять и наблюдать, как стадо идиотов губит все, что вам так дорого! Надо защищать то, что любишь! Вы не сделали этого, ВЫ, гордость создателей! Ах, предупреждали они! — я засмеялась злым, холодным и абсолютно нечеловеческим смехом, — Тебя ведь и отправили с нами, чтобы наблюдать, как другие выполнят то, для чего у вас кишка тонка!

Марко коротко размахнулся и ударил меня по щеке.

Потом еще и еще раз, пока мои глаза не приняли осмысленное выражение. Лизка с Кьеном в ужасе стояли, ощетинившись всевозможным колюще-режущим оружием, а я первый раз видела свою бесстрашную язвительную подругу в таком состоянии. Хмм…ну, она меня в истерике тоже раньше не видела. Марко опустился рядом со мной на колени, поскольку воспитательные меры проводил стоя в полусогнутом состоянии, вытер мое мокрое лицо, прижал к себе сотрясаемое от боли и слез тело. Песок и наши вещи — все попадало обратно, разрушительный вихрь исчез, как и моя ярость, оставив мне только беспредельную, рвущую все на куски боль. Мой тихий шепот был отчетливо слышен в наступившей тишине и пугал больше, чем крик.

— Марко, ведь я убила его, убила часть своей души! Просто потому, что тысячу лет назад кто-то принял решение не вмешиваться. Почему чьи-то поступки должны быть оплачены ошметками МОЕЙ души? Разве так должно быть? Нельзя уничтожать любовь, это неправильно, Марко, как же мне жить дальше с этим? Я не смогу, не смогу…

Марко гладил меня по спине, успокаивая сведенные спазмами мышцы. Лизелокки, наверное, только сейчас поняла, какое опасное существо записалось к ней в лучшие подруги. Я улыбнулась ей, хотя улыбочка вышла та еще, скорее, перекошенная от боли гримаса. Воительница засунула свой верный меч в ножны, кинула его на песок и тоже плюхнулась передо мной на колени. Что-то странная ночь получается, все передо мной преклоняются! Чувствую, скоро дадут под зад для равновесия, хе-хе, эх… Я на миг закрыла глаза, концентрируя силу внутри, сворачивая колючий клубок эмоций и отправляя его подальше, так что когда я вновь открыла их — это была снова я, ни боли, ни слез, ни следа бури. Подруга легонько чмокнула меня в губы, и обняла поверх Марковых защищающих объятий.

— Аррлея, ты не одна. И пусть те, кого ты так верно обозвала идиотами, провалятся в Хаос, но мы ведь на самом деле не дадим Паутине погибнуть?

Кьен задумчиво посмотрел на кучу расчувствовавшихся спасателей, которых только в эльфийских слезливых романах описывать, и явно думал, какую бы гадость сказать, чтобы привести нас в нормальное бодрое состояние. Малыш, я тебя понимаю! Меня в твоем возрасте тоже до смерти пугали бурные проявления чужих эмоций. Терпи, с нами и не такое узнаешь!

— Не дадим. Но уж потом я надеру им задницы, нейтралитетчикам хмыровым!

Все засмеялись и с облегчением отпустили меня, а то уже тяжело было двойные объятия удерживать.

— Знаете, друзья, у меня настроение как раз подходящее, чтоб разнести ко всем хмырам святилище Хаоса и всех, кто встанет у нас на пути. Предлагаю двигаться в путь, мы ведь уже отдохнули? Особенно я, хе-хе. Кстати, а где наш транспорт?

Упс, я своими магическими фокусами, кажется, лишила нас возможности двигаться дальше в нужном темпе: наши скакуны не выдержали буйства стихий, вырвали те опоры, к которым мы их привязали на время привала, и в ужасе умчались во тьму.

— Эээ, ну извините! — я развела руками и смущенно подняла вверх брови. — Зато обратно я нас перекину телепортом!

Мы собирали вещи, готовясь к долгому пешему переходу через пустыню, а я подошла к Марко и поцеловала его, нежно и без всякого намека на сексуальность.

— Прости. Я не должна была терять над собой контроль.

— Да. Но ты ведь живая и эмоциональная, а еще очень молодая девушка. Так что тебе простительно. И я хочу, чтобы ты знала: я действительно буду помогать, а не только наблюдать, хоть и без этого никуда. И твоя судьба мне и вправду важна, честное слово, милая.

— Я знаю, — я погладила его по щеке.

— Прости, что ударил тебя. Я никогда бы не поднял руку на женщину, что бы она ни делала и не говорила, просто даже мне, древней развалине, стало страшно от того, какие силы ты привела в действие, и надо было срочно приводить тебя в чувство.

— Мне и самой сейчас уже слегка боязно, с этим возросшим магическим резервом я стала очень сильной, — я запихнула книгу сказок в сумку и выпрямилась, друзья были собраны и готовы выступать.

Марко промолчал, сворачивая последнее одеяло.

— Я тоже хочу, чтобы ты кое-что знал, Маркоарвиэль. Я сделаю это. И пусть я прихожу в ужас от мысли, что останется от меня после того, как я уничтожу свою Судьбу и ее Отражения, но…любовь и жизнь одного человека не стоят гибели всего сущего. Молчи, Лизелокки! — я сверкнула глазами на сердито пытавшуюся что-то возразить подружку, поскольку ее словарного запаса на эльфийском все же хватило, чтобы уловить суть моего высказывания. — А психую я от боли и безысходности, что уж скрывать. Я сделаю все, что от меня зависит, чтобы и люди, и эльфы, и все остальные, кто даже не подозревает о грозящей нам опасности, жили дальше, любили дальше, и продолжали дальше делать глупости в меру своих возможностей. Хмыр с ними. Я смогу!

Я замолчала, посмотрела на двинувшихся в путь друзей и добавила так, что это услышали только равнодушные цветные луны на звездном небе Хеллвела:

— А потом найду способ уйти вслед за ним…

* * *

Мы стояли перед святилищем Хаоса, утопавшим в цветах, окруженным прекрасными светящимися деревьями, и выглядевшим крайне мирно, если бы не общая неправильность строения и неуловимый дух чуждости и разрушения, присущий всем подобным ему зданиям. До оазиса добрались относительно быстро, после того как Марко надоело увязать в горячем песке, и он не заколдовал нашу обувь. Дело пошло веселее, за пару часов мы преодолели достаточно большое расстояние, и за очередным барханом, наконец, увидели оазис. Быстрое сканирование обстановки сообщило, что ни одной живой души в окрестностях нет, да и были тут последние посетители несколько сотен лет назад.

— Ну что, на экскурсию и домой? — Лизка деловито оглядывалась.

— Угу, как бы экскурсия не затянулась! Есть что-то в этом месте такое, угрожающее…

— Девушки, сосредоточьтесь!

Но в святилище мы вошли смело, игнорируя неприятные ощущения. Мне сразу не понравился алтарь, стоящий посередине, напомнивший мне прошлый визит в подобное заведение, закончившийся свиданием с демоном, а еще как-то подозрительно выглядели шесть коленопреклоненных статуй, вооруженных каменными мечами и копьями. У каждой страшилки было два ужасных лица, одно из которых смеялось, а другое — кривилось в горестном плаче.

— Вот вам дети наглядный пример раздвоения личности! — Лизка тоже не одобрила усилия скульпторов, которые перевели столько драгоценного мрамора на трехметровых уродцев.

— Будьте осторожны! Давайте поищем следы меча и поскорее уберемся, не нравится мне тут! — я осторожно запустила в пространство святилища поисковые щупы, которыми очень удобно было обыскивать труднодоступные тайники.

Мои спутники разбрелись по комнате, заглядывая за дополнительные алтари у стен, в ниши и ощупывая стены в поисках потайных мест.

— Ой, я нашел заначку! Меча тут нет, зато золота полмешка! — Кьен радостно потряс добычей.

— Вряд ли хозяевам понравится, что их нагло грабанул нахальный подросток, — Лизка подмигнула мне, воспитывая молодежь. — Но, учитывая то, что до конца пути еще далеко, а расходы предстоят немалые, разрешаю тебе на время изъять сей капитал из запасов достопочтимого Хаоса. Обещаем вернуть!

Последнюю фразу Лизелокки громко сказала в потолок, пока, надувшийся было, Кьен устраивал достаточно тяжелый мешок с добычей у выхода, чтоб не мешал.

Мы засмеялись, но ощущение опасности витало в воздухе, так что смех быстро стих.

А после того, как святилище было перерыто несколько раз и просканировано с помощью магии, надежда тоже испарилась: никаких следов меча или чего-то подобного ему не было. Я подошла к центральному алтарю и чуть не пнула его со злости, но воздержалась, на всякий случай еще раз ощупывая уродливое произведение неизвестного автора на предмет скрытых пружин, ниш или чего-либо другого, столь же полезного. Безуспешно, как и все предыдущие поиски, только поцарапалась о неровный край выступающего камня, оставив на плитах алтаря несколько капель крови.

— Ребята, похоже, мы зря сюда притащились по такой жаре, — сказала я, лизнув пораненную ладонь, попутно залечивая ее.

— И в правду зря, дитя Древних!

Раздавшийся со всех сторон нечеловеческий голос проникал под кожу, вызывая дрожь, заставив меня и моих спутников моментально оказаться спиной к спине с оружием наготове.

— Выражайтесь яснее, товарищ! И покажитесь на глаза, а то общаться с голосом не так уж удобно!

Воздух вокруг нас задрожал от холодного смеха, а над алтарем появился сгусток серого тумана, источавшего такой же серый непонятный свет. Явление приняло вполне антропоморфную форму, лишенную каких-либо признаков пола, и повторило свое выступление со злорадными смешками.

— Чего ржешь как конь? — ну нет у меня почтения к туманным фигурам, появляющимся над алтарями разрушительных богов.

Может, зря?

— Напрасно ты грубишь, дитя. Твоя участь предрешена, не тебе стоять на пути Хаоса, он поглотит тебя так же, как и твоих создателей.

— А ты кто такой?

— Тебе незачем знать мое имя. Для тебя я — высшая сила, недоступная твоему пониманию.

Я откровенно зевнула, а наш бравый воинственный мальчишка даже попробовал метнуть кинжал в грудь туманной фигуры. Лезвие прошило ее насквозь, не встретив никаких препятствий, и выпало на камни пола с другой стороны. Незнакомец повернул безликую голову в сторону смельчака и укоризненно поцокал невидимым языком.

— Бла-бла-бла, высшая сила и все такое. Бог ты, что ли?

— Угадала. У тебя смелые слуги, дитя. Да и ты сама одарена талантами сверх меры, даже пыталась пробудить спящую в тебе силу. Жаль лишать Драконью Паутину таких созданий, но вы все умрете!

Драконью Паутину? Что ж, тоже может быть.

— Проходили, знаем, не сотрясай зря воздух! Почему у всех злодеев, даже у богов, такая скудная фантазия? — мои спутники по ходу тоже слегка ошалели от моей наглости, только Лизка, которой приходилось пару раз попадать со мной в переплеты, знала, что это со мной случается в ответственные моменты. — Ты не трепись, божок, все равно не сможешь причинить нам никакого вреда, пока не примешь материальную форму. А поскольку ты трус и сражаться с нами все равно не станешь, скажи-ка по секрету: ты куда заныкал меч Света, божественная морда?

Я намеренно выводила противника из себя, как раз и добиваясь того, чтобы он принял материальную форму. Тогда можно было бы надрать ему зад, ибо чувство неудовлетворенной в недавней вспышке с Марко ярости билось внутри меня о рамки самоограничений.

— Осторожней, девчонка, перед тобой бог!

— Давай уже убивай нас скорей, как собирался, нам еще меч искать! И знаешь, такой бог не стоит того, чтобы ему поклонялись! — я холодно и уже без насмешки выплюнула ему в лицо эти слова, попавшие, видно, на благодатную почву!

Наш туманный собеседник совсем не божественно взвыл, даже уши заложило! Зал сотрясли слова неизвестного языка, а страшные статуи, до этого вполне мирно стоявшие на свих постаментах, вздрогнули и распрямили мраморные плечи, вполне недвусмысленно нацелив на нас свои каменные мечи.

— Убить их!

А то нам и без тебя не ясно, зачем ты их оживил!

— Ребята, разбежались!

И мы, стоявшие до этого компактной кучкой, рассыпались в разные стороны, уходя от ударов каменных противников. Мы с Марко вовсю колдовали, пытаясь защитить нашу группу и одновременно подобрать подходящее заклятье, чтобы уничтожить каменюки, движимые божественной силой. Лизка и Кьен, потеряв несколько кинжалов, не принесших статуям никаких видимых повреждений, шустро бегали, оглашая святилище не совсем цензурными воплями. Лизка нашарила что-то в сумке и на бегу впихнула Кьену в руки.

Тут меня отвлекли собственные противники, которых было целых двое, оставшиеся двое наседали на эльфа в его золотистой броне. Я наугад запустила в них огненными шариками, после чего еле отскочила от просвистевших над головой мечей: на статуях остались лишь закопченные следы от моей магии, в остальном они оставались невредимыми. Точно такая же «никакая» реакция оказалась на мои ледяные стрелы, воздушные кулаки и прочие магические атаки. Спасало только то, что двигались каменные статуи все же недостаточно проворно. По залу разнесся смех безымянного бога, который так и наблюдал за ходом сражения с алтаря.

— Смех без причины — признак дурачины! — злобно выплюнула я в его сторону, срывая с косы стягивавший ее шнурок, и волосы мгновенно рассыпались по спине.

Смех оборвался, сменившись шипением, так что была моя очередь веселиться.

С боку раздались громкие хлопки и замелькали вспышки света: Лизка накопала в своих запасах взрывные смеси, приготовленные исключительно из натуральных компонентов без использования магии, и теперь они с мальчишкой закидывали своих противников пузырьками с безопасного расстояния. Вот хмыр: там, где не действовала наша с Марком магия, эффективно оказалось банальное физическое воздействие!

— Ну, держитесь! — я краем глаза полюбовалась на значительные выбоины, оставленные взрывными зельями на защищенных магией телах статуй, и изменила направление колдовства.

Физическое воздействие? Да сколько угодно! Меч, конечно, против таких дур не поможет, только руки поломать можно, но никто не говорил, что я все же не смогу воздействовать на них магией. Шнурок с волос полетел под ноги одной из статуй, под действием моей волшбы распухая и увеличиваясь на глазах. Так что когда он достиг моего противника, это был уже не шнурок, а целый корабельный канат, который в силах удержать не только зарвавшуюся каменную чушку, но и целый имперский крейсер! Канат опутал ноги статуи, и она повалилась на каменный пол, со всего маха приложившись страшной мордой о плиты. Голова отделилась от статуи и откатилась в сторону, пока туловище барахталось на полу, пытаясь избавиться от пут.

— Были бы мозги — было бы сотрясение! — философски заметил мой невозмутимый эльф, опуская на одного своего противника алтарь, телекинезом вырванный из пола, и одновременно уклоняясь от свистнувшего меча второго врага.

— Угу, — поддакнула я, следуя примеру Озерного стража.

Только решила не размениваться по мелочам, и выломала из пола центральный алтарь, швырнув его в свою вражину, заодно снеся и недобитый Лизкой остаток статуи без головы, с половиной торса и одной рукой, которая продолжала размахивать мечом!

— Уйди, настырный! — тоном капризной аристократки произнесла подруга, сориентировавшись, и добивая изрядно поврежденную статую, наседавшую на Кьена.

— Бей гада! — мы дружно навалились на последнюю целую статую, мелькали бутылочки с взрывным зельем, во все стороны летели осколки камней и искры взрывов.

— Вы не подержите? — я завершила существование бедной статуи путем опускания очередного алтаря на каменную голову.

Мы перевели дыхание, после чего Кьен демонстративно кинул оставшиеся в руках две бутылки на безголовую статую, так и не освободившуюся от моего каната, и ее разнесло взрывом, я еле успела прикрыть ребят щитом.

— Да, без головы тяжело, — задумчиво протянула Лизелокки, и мы дружно засмеялись.

Рановато, кажется!

Громовой вопль обиженного божества заполнил святилище!

— Дерзкие смертные, вы поплатитесь за разрушение храма!

— Так ты первый начал! — я нарочито удивленным тоном ответила на его вопли.

— Ага, — подтвердила Лиза, — кто тебя просил статуи трогать?

Ммм, кажется, мы его таки достали! Туманная фигура задрожала, обретая краски. Спустя миг перед нами на раскуроченном полу святилища стоял двухметровый мужик с длинными белыми волосами и светящимися белесыми глазами без радужки. Голый, с каким-то листочком на причинном месте. Мы с Лизкой непочтительно захрюкали, пытаясь сдержать истерический хохот.

— Одолжить тебе одежку, бедный? — сочувственно сказал Марко, глядя на покрасневшего от ярости бога.

В принципе, фигура у этой высшей силы вполне ничего, рельефная. Только слегка перекачана, на мой взгляд, да еще и этот листочек…маловат как-то, хоть и на глаз определяла, хе-хе!

— Марко, милый, ты такой великодушный!

— Умрите, твари! — в мощных руках божества материализовались весьма грозного вида сверкающие мечи, и он с воинственным кличем кинулся на нас.

— Ребята, к выходу! — я телекинетическим пинком ускорила удивленных этим приказом соратников, так что их вынесло из здания с ветерком.

Ну не было у меня времени объяснять, что я почувствовала воплощенное разрушение, окутывавшее бога развевающимся плащом. И не могла позволить друзьям погибнуть от его рук, а уж я сама как-нибудь выкарабкаюсь.

Небольшое, в общем-то, святилище наполнилось вспышками и сиянием творившейся в нем смертоубийственной магии, в пыль стершей остатки несчастных статуй и разрушенных алтарей. Теперь уж было не до шуточек: весь мой арсенал заклинаний разбивался о совершенную защиту противника, я едва успевала парировать удары его мечей, уклоняясь все с большим трудом, а его волшба с каждой секундой вскрывала мои щиты, грозя подобраться слишком близко.

Бог яростно нападал снова и снова, не ограниченный особо такой мелочью, как физические силы, да и выбранное им мужское тело изначально было более выигрышным, чем мое хрупкое женское. На моей коже уже появилось несколько кровоточащих ран, которые я торопливо залечивала, не отвлекаясь особо от основной битвы.

— Ты, тварь, посмела угрожать всему, что мы так долго планировали! Неужели ты подумала, что тебе удастся справиться с богом?!

Я не стала сбивать дыхание и тратить время на ответ. Конечно, смела, хмырья морда! А что мне еще оставалось? Стоять в сторонке, пока вы гробите мой мир? Все миры!

— Чурбан бесчувственный, — это я пробормотала под нос, понимая, что неистребимая способность комментировать все подряд сильнее меня.

Мой громадный резерв грозил истощиться в ближайшие минуты, а против этого лба не действовали даже драконьи заклинания, которые мы с Иллианэль нашли в Кодексе! Окружающий нас купол святилища трещал, угрожая похоронить нас под весом рушащейся крыши, о чем свидетельствовали отваливающиеся от потолка куски. Броня Хаоса была непробиваема, а его мечи оставили очередные следы на моем уставшем теле. Ну что ж, когда выхода нет, надо его сделать! Я резко отступила, опустив меч.

И в то мгновение, когда бог с торжествующей усмешкой уже заносил свои клинки, чтобы раз и навсегда уничтожить досадную помеху на своем пути, я швырнула в него тем, чему невозможно сопротивляться. Своей болью, густо замешанной на последнем усилии магической импровизации, и шквальными эмоциями, скрываемыми даже от себя самой в самом дальнем уголке подсознания.

Все, чем мы с древним божеством швыряли в друг друга до этого, было, в принципе, вполне осязаемой, осознаваемой и при желании преодолимой магией. Было бы желание жить и достаточный запас сил. Того, чем я бросила в моего врага, не было ни в одном из учебников по практической магии, я уверена! Это были уже не материалистичные заклятья магических школ, а разрушение сродни Хаосу, на него я и надеялась.

Боль от того, как твое тело ломается под сильными яростными когтями животного, рвущиеся мышцы, брызжущая кровь. Боль от огня, заставляющего кожу покрываться уродливыми волдырями. Боль от магических обрядов, проводимых над тобой, и еще от множества смертей, которые тебе довелось пережить. Теперь она хлещет наружу, впиваясь своей разрушительной мощью в защиту врага, вживляясь в нее, становясь ею, ведь суть у всех этих вещей одна — сделать так, чтобы тебя не было. Ну, физическая боль — это мелочи для пущего эффекта.

Боль от разрываемой на части души, когда ты чувствуешь, как он навсегда покидает эту вселенную, и виной этому ты.

Боль от пробуждения в серой пустоте, и эта пустота заполняет бескрайние дыры в твоей сущности, безжалостно напоминая о том, что ты сделала.

Самая страшная боль от необходимости двигаться и жить дальше без него. Без самой важной части меня, без второй половины моей души, без того, кто предназначен мне судьбой.

Древний, сильный, непобедимый бог замер на месте, сотрясаемый неведомыми доселе для него ощущениями, которые превратили идеальную броню в ловушку. А я размахнулась и снесла ему голову, потом вытерла брызнувшие из глаз слезы.

— Вот на что вы обрекли меня, бессмертные. Теперь не жалуйтесь, что вам дали сдачи! — и позорно всхлипнула, быстренько сворачивая оказавшиеся таким сильным средством чувства, пряча их обратно туда, где никто не сможет до них добраться.

— Да чтоб я еще раз этим воспользовалась! — в сердцах воскликнула я, поскольку слезы не останавливались, смешиваясь с кровью из множества порезов.

Тем временем обезглавленное тело божества, истекавшее вместо крови тьмой из разрубленной шеи, полностью погрузилось в нее и исчезло, оставив на каменных плитах яростно сияющий янтарный меч.

— А вот и бонус, — я шмыгнула носом и взяла клинок в свободную руку.

И судя по спокойствию, светлой радости и умиротворению, которые нахлынули на меня, это был именно меч Света. Теперь можно было покинуть рушащийся оплот Хаоса, пока он не обвалился мне на голову, собрать явно злющих на мою последнюю выходку друзей и возвращаться в гостиницу отсыпаться. Я пошаркала к выходу, окутанная черным плащом длинных волос, жалкая, побитая и абсолютно не героическая. Непочтительно тащила за собой по земле волшебное оружие, отошла к деревьям, возле которых сидели мои насупленные соратники, и открыла уже рот, чтобы извиниться, но тут бедное святилище таки не вынесло надругательства и с грохотом рухнуло, накрыв нас волной пыли и грязи. Мы полчаса отплевывались от пыли, а потом Лизка укоризненно произнесла:

— Да, Лея, я всегда знала, что магия детям не игрушка!

Мы переглянулись и с облегчением засмеялись: как бы там ни было, мы снова победили!

И выволочка, вроде, отменяется?

Глава 13

Друзья действительно не стали особо сильно ругаться на мое самоуправство, но полностью избежать чтения моралей все-таки не удалось. После того, как я телепортом отправила нашу компанию в гостиницу и в изнеможении повалилась на кровать, доблестные соратники уселись рядом и дружно изобразили на лицах желание пришибить некоторых особо отличившихся магичек. Я жалостливо заломила брови, дала им выговориться, потом пообещала, что подумаю над их претензиями и вырубилась. По-моему, они озверели от подобного нахальства, но будить побитую подругу не решились.

Сон был долгим, спокойным и без сновидений, за исключением того момента, конечно, когда ко мне вновь приходил Даррен.

— Ты идешь к цели без сомнений?

— Тебе бы такое «без сомнений», любимый!

— Но уверена в своей правоте?

— Нет. Нет. Но буду идти до конца, пока не останешься только ты — настоящий. Там и посмотрю, правильно ли я поступила.

— Никогда не думаешь дважды?

— Это вредно.

— Жалко, что я не могу обнять тебя, любимая моя, бесстрашная Лея.

— И мне жаль, Даррен. Только ты не прав: мне очень страшно. Очень. Но не могу же я идти к цели в таком стоянии! Время для рефлексии придет когда-нибудь потом, когда мир спасу.

Он засмеялся, а я проснулась, дикими глазами оглядывая комнату. Да, подобное пробуждение скоро станет привычным, хмыр тебя забери, Даррен! Надо срочно что-то с этим делать!

— Эй, кто-нибудь есть дома? — завопила я на всю комнату, присматриваясь к соседнему номеру.

За стеной, судя по отсутствию знакомых аур, никого не было. Ну и куда делись мои друзья? За окном виднелись серпы белой и желтой лун, так что, судя по всему, я проснулась вечером или ночью, а еще в очередной раз укорила себя, что потеряла часы, без которых было демонски неудобно высчитывать время! Я быстро переоделась, расчесала растрепанные волосы, накинула плащ с капюшоном, низко надвинув его на лицо, и спустилась вниз в трактир. Довольно просторное помещение было заполнено больше чем наполовину, в дальнем тихом уголке я заметила своих пропавших соратников и направилась к ним.

— Привет! Приятного аппетита, — я уселась рядом с Кьеном, стянув у него из-под носа пирожок.

— О, великая магичка проснулась! — Лизка, ехидна!

— Да, мы проснулись и жаждем деятельности! — я изобразила из себя надменную особу королевской крови. — Н знаю как вы, но я намерена сегодня отдохнуть, забыв обо всех проблемах!

— Не уверен, что проблемы забудут о тебе, милая, — Марко улыбнулся, так изящно вытирая руки салфеткой, будто находился на великосветском приеме.

— Марко, я тебя обожаю! Всегда сумеешь приободрить в нужный момент!

Друзья заулыбались, видя кислое выражение той половины лица, которое не было скрыто капюшоном.

— Выкладывайте, что еще случилось, пока я спала. И сколько спала, кстати?

— Да, как всегда, пару дней, не больше, — Кьен увернулся от моего тычка под бок.

Научили ребенка плохому! Если начнет язвить как Лизка и хамить врагам как я, то долго он не протянет. Ну почему он не берет пример с такого идеального Марко? Хмм.

— Пока ты спала, Лея, мы разведывали обстановку, выясняли личность советника местного правителя, сопоставляли данные о нем с тем, что ты говорила. Его здесь зовут Дарринэль Аршшами, довольно древнее демоническое имя, не делай такие глаза, дорогая! Да, он не совсем человек в этом мире, даже, скорее, совсем не человек.

— Он что, демон? — я вспомнила все мои предыдущие встречи с демонами и впечатления от них: не сказать, чтобы совсем плохо, но как-то и не совсем привычно. — А какой он?

— Сама увидишь. Не хотелось бы портить тебе восприятие своей оценкой и описанием.

От этих слов я скисла еще больше. Хмыр вас покусай, товарищи!

— Лея, он уже месяц мотается по столице, у них с правителем какие-то мероприятия по уничтожению тварей Хаоса в окрестностях ближайших городов, так что несколько дней в неделю он обязательно проводит здесь, в Фагоссе.

Что ж, это радует.

— А чем он занимается тут, вы не узнали? Надеюсь, что не сидит безвылазно во дворце, как тот советник в Ольмии.

Друзья как-то странно замялись и обменялись взглядами, которые мне не понравились.

— Ну, выкладывайте!

— Видишь ли, Лея, — начала смелая Лиза, слегка опустив глаза, чтобы не смотреть на меня прямо, — Хеллвел не отличается особо устойчивыми моральными рамками поведения. Ты же видела этих демонов, когда мы шли к магам? И как ты думаешь, хоть кто-то из них способен долго сидеть на месте и заниматься государственными делами?

Ой, что-то нехорошие мысли лезут мне в голову!

— Сама посуди, в этом демоническом мире даже воздух наполнен такими чувственными ароматами, что не думать о грешном даже мне, эльфу с более чем четырехсотлетним опытом, тяжело, — это Марко сменил мою подругу на боевом посту.

— И что? — очень не хотелось самой озвучивать те выводы, которые у меня получились из их прозрачных намеков.

— Да блудят они, разве непонятно! — малыш, а понятие дипломатии тебе известно?

Мы возмущенно посмотрели на Кьена, потом рассказ пошел уже легче.

— Демоны очень сильные и выносливые существа, им хватает нескольких часов для отдыха и сна, так что большая часть суток у них остается свободной. Какое-то время они, без сомнения, посвящают делам и всему прочему, они превосходные воины, да и искусства им не чужды, но сексуальная озабоченность в этом мире просто зашкаливает! Думаешь, Дарринэль, будучи демоном, чем-то отличается от правителя и его подданных? Да они на пару с правителем периодически пускаются в такие загулы, что города на ушах стоят еще долгое время после из отъезда! Как этот мир еще не развалился на куски, не понимаю! И когда только эта парочка успевает руководить? Хорошо еще, что остальным просто лень отрываться от приятного времяпрепровождения, и они не претендуют на власть, хотя, правитель достаточно сильный и хитрый демон, чтоб удерживать своих подданных в узде, какой бы символичной с виду она не казалась.

Мать твою, половина моя, я же все еще замужем! Теперь уже за распутным демоном! Вот хмырь!!!

— И как же сии доблестные представители демонической аристократии проводят время? — мой голос подозрительно спокоен, что насторожило всех, включая Кьена, который уже достаточно хорошо меня изучил.

— Ну, как могут развлекаться демоны? Бордели, балы, охота на каких-то местных демонических зверюг, распитие спиртных напитков, поединки с такими же, как и они, демонами. И любовь женщин в неограниченном количестве! Ну, перестань, Лея, это же не настоящий Даррен, а лишь Отражение матрицы!

— Ага, а если он таким и окажется? — я никогда не была ревнива, может, потому что не было кого-то, кем я бы настолько дорожила?

Я еще не видела этого демона в глаза, а уже хотелось ему их выцарапать с особой жестокостью! По бабам, значит, шляешься, любовь моя?

— Вряд ли. Ты же видишь, какие они все разные. Мне кажется, — задумчиво сказал Марко, — что это отдельные грани одной личности, усиленные магией. В первом — гипертрофированная осторожность и подозрительность, во втором — воинская прямолинейность и жесткость с примесью простоты, как это ни странно. В третьем случае…хмм. Лучше подумай, что тебя ждет впереди!

— Ладно, проехали, — отрезала я, поставив точку в обсуждении моего странноватого возлюбленного. — Где он бывает в столице, кроме борделей, разумеется?

Извините, не было у меня никакого желание перевоплощаться в ночную бабочку только для того, чтобы поймать этого негодяя.

— Они с правителем посещают многие балы, как я уже говорил, а еще выступления иномирских танцоров, актеров и музыкантов, еще…

— Достаточно! — я прервала Марко. — Танцоров, говоришь? Ну что ж, будем совмещать приятное с полезным! Ребята, я же говорила, что хочу расслабиться сегодня? Решено, мы идем танцевать, а я заодно узнаю, где вероятней всего появится мой благоневерный супруг в ближайшие дни. Только одежку прикупим. И, вам не кажется, что выслеживание озабоченного демона — не совсем правильное времяпрепровождение для подрастающего поколения?

Кьен надулся так, что я думала, меня продырявят обиженным взглядом, но было видно, что Марко и Лиза меня поддерживают.

— Я иду с вами! И, между прочим, я уже давно не девственник! И нечего меня называть ребенком, как драться вместе с вами, так я уже взрослый, а как на грязные танцы идти смотреть, так я еще не дорос!

Мальчишка так смешно и бурно возмущался, что мы поспешили его успокоить и убедить, что он уже вполне взрослый, чтобы делать свой выбор, но если к нему, такому симпатичному, будут приставать озабоченные любители хорошеньких человеческих мальчиков, пусть не говорит, что его не предупреждали. Кьена передернуло, но он все же стоял на своем. Мы расплатились и отправились за покупками.

Время было действительно позднее, так что, когда мы вернулись домой с обновками, Лизкины часы показали полночь — самое время отправляться на поиски приключений. Дверь в комнату мальчиков распахнулась, и нашим глазам предстали переодетые по местной моде ребята. Марко в тонких темных сапогах по колено, узких черных штанах и расстегнутой почти до пояса темно-синей рубашке вызывал желание сразу же все с него снять и никуда не отпускать как минимум сутки! Ассиметричные синие узоры над правой бровью и на левой скуле подчеркивали скульптурную лепку лица, длинные русые волосы заплетены в сложную косу и перевиты черным шнуром. Мечта, а не мужчина! Мы с Лизкой судорожно сглотнули, перевели взгляд на мальчишку. Обут он был тоже в высокие сапоги, черные штаны и черный кожаный жилет на шнуровке, волосы взъерошил и уложил с помощью магии Марко в достаточно стильный ежик. В общем, наш подросток мог спокойно соблазнить любую девчонку, и не только в этом мире: худощавое смуглое мускулистое тело, гибкая грация, из него должен вырасти очень интересный мужчина со временем!

Ну, судя по ответным взглядам, выглядели мы с подружкой под стать нашим героям. Я уговорила Лизелокки одеться так, как воительницы из сборников картинок для мужчин. Она долго меня материла, проклинала, но собственное отражение ей понравилось. В серьезную заварушку в этом одеянии не стоит и соваться, поскольку от сильных ударов он не защитит, но пройтись по городу можно. И без того тонкую талию утягивал гибкий корсет из заговоренного черного металла с зеленоватым отливом, подчеркивая отнюдь не маленькую грудь воительницы, ромбовидное окошко на животе открывало взорам полоску светлой кожи и аккуратный пупок. Коротенькая плетеная из металлических колец юбочка прикрывала только самое сокровенное, зато показывала замысловатую татуировку на левом бедре (ее папочку бы удар хватил, если бы он узнал о ней). Дополняли наряд металлические наручи-браслеты и шелковые изумрудные рукава, крепившиеся к тканевой подкладке корсета и закрывавшие руки от плеч до середины предплечья, высокие сапоги в тон к ним и плетеные кожные украшения на шее. С прической мы не особо морочились, скрепив пряди с висков на затылке изумрудной заколкой, позволив остальной массе волос свободно спускаться на спину. Мужчины оценили оголенные плечи и кокетливое трепыханье рыжих ресниц в их сторону.

Я тоже оставила волосы распущенными, нарядившись в некое подобие традиционного наряда маршанских танцовщиц: золотистый лиф без бретелей, на бедрах — летящая полупрозрачная юбка в тон с множеством разрезов почти на всю длину, рукава, закрепленные на запястьях и плечах, отлично скрывавшие брачные браслеты. Одежда была покрыта искусной золотой вышивкой, которая помогала защитить от алчных демонических взглядов то, что им видеть не следовало.

— Девушки, — прекрасный Марко подошел к нам и обнял за талии, ощущение прохладной мужской ладони, лежавшей на обнаженном боку, будоражило кровь. — А вы точно уверены, что вам в таком соблазнительном виде стоит выходить на улицу? Не ручаюсь за то, что мы дойдем до нужного места в полном составе, я бы и сам украл таких красавиц, если б увидел! А что могут сделать демоны, даже представлять не хочу!

— Марко, — мы чмокнули его в щеки, — такими нарядами местное развращенное население не удивишь, так что не бойся.

Я завязала на плечах шнурки плаща, позволяя ему висеть за спиной, только капюшон все же одела, чтоб раньше времени не привлекать своим нечеловеческим взглядом любителей экзотики, и мы отправились в дорогущее заведение, в котором, как узнали ребята, неделю назад хорошо покутили правитель и его советник.

— Лея, подожди! — Марко вернулся в свою комнату и вышел обратно, держа в руках продолговатый сверток. — Ты ведь не оставишь меч Света просто в гостиничном номере? Вокруг него такая эманация силы, что виски ломит! Держи.

Он протянул мне сверток, внутри которого оказались простые деревянные ножны. Как в моем сне!

— Где ты взял их? — эльф вздрогнул от моего тона.

— Это ножны из коры Древа Мира, их дала тебе Иллиан специально для безопасного хранения меча. Что-то случилось?

— Нет, — я успокоилась, мысленно отругав ушастую интриганку, убрала меч в ножны и отдала Лизке. — Дорогая, пусть будет у тебя. Кто тут из нас воитель? Вот и не возмущайся!

Лиза спрятала меч, и наша компания отправилась на разведку.

Как мы с подружкой и предполагали, такого уж фурора своими одежками мы не произвели, но вот от Марко пару раз приходилось отпихивать игриво настроенных демониц и одного демона. О, я их прекрасно понимала! Наш очаровательный эльф был окружен плотным облаком притягательных флюидов, что в сочетании с пряными ароматами воздуха создавало непередаваемое чувственное воздействие. Эх, провались оно в Хаос, это Предназначение!

Мы заняли столик в центре зала, заказали множество горячительных коктейлей и экзотических фруктов на закуску. Ночь начиналась интересно. Большая часть столов была занята: демоны сидели с себе подобными, однако, встречались и смешанные компании — людей, арашшасов и других рас. Мы весело болтали, пили коктейли, слушали хорошую музыку, потихоньку разглядывали местную публику. Через полчаса после нашего прихода, музыканты отошли на самый край невысокой сцены, а на нее вышли три одинаковые девушки и начали танцевать какой-то местный эквивалент стриптиза. Я прищурила глаза, и с усмешкой определила, что лишь в центре танцевала настоящая женщина, остальные две были лишь ее фантомными копиями, исполненными, надо сказать, довольно качественно: у сидевших ближе демонов чуть пар из ушей не пошел от такого зрелища. После нескольких таких же номеров в исполнении демониц и демонов, парочки кнольдов-близнецов, распорядитель вечера сделал перерыв, и на танцпол потянулись первые пары любителей.

— Что ж, Марко, пора и нам показать, на что мы способны! — я взяла эльфа за руку и потянула за собой.

Мы закружились под достаточно ритмичную мелодию в кругу танцующих. Мои черные распущенные волосы и золотистые клинья юбки порхали вокруг нас, когда Марко кружил меня. Мы улыбались друг другу так, как будто вокруг нас больше ничего не имело значения, сближаясь или разрывая объятия, переплетая ноги, изгибаясь и наслаждаясь музыкой. Нашу воительницу пригласил на танец какой-то прилично одетый демон с бело-зелеными длинными волосами и молочной кожей, в принципе, довольно милый с виду. Мы с Марком прокружили по танцевальной площадке несколько мелодий, показывая такую технику танцев, которая и не снилась бедным демонам. Когда мы, наконец, устали, то сели отдохнуть, развлечь Кьена, к которому пытались пару раз подсаживаться разные представители местной публики, и выпить по коктейлю. К нашему столику подошел распорядитель вечера, представился, расспросил нас о том, где мы научились так здорово танцевать и предложил нам с Марком выступить вдвоем за достойную плату.

Мы согласились, конечно, после некоторых уговоров со стороны демона: он упомянул, что у него одно из самых престижных заведений, в которых бывают только самые привилегированные представители общества, включая правителя и его советника, и Марко кивнул. Тогда демон предложил нам не сдерживать чувств и станцевать так, чтобы публику пробрало до кончиков когтей, он был уверен, что у нас есть для этого потенциал. Я поняла, что от нас ожидают не совсем классических танцев, но, то ли воздух тут и впрямь влиял на подсознание, то ли настроение случилось подходящее, я посоветовала Лизке активировать пару защитных амулетов и дать один Кьену, потому что никто не мог бы предсказать реакцию зрителей на мое шоу.

Мы с Марком стояли друг напротив друга в полной темноте, поскольку я попросила распорядителя убрать все освещение, уверив его, что моей магической силы хватит, чтобы создать нужную атмосферу и освещение. В зазвучавшей музыке прозвучали первые робкие удары барабанов, но ощущение робости быстро испарилось, поскольку темп увеличивался с каждой секунду. Вступили струнные и духовые инструменты, интенсивность песни и вспышки магического света контролировали дыхание и сердцебиение присутствующих, в золотых всполохах мелькали наши тела, извивавшиеся в такт, вызывавшие желание, будоражившие кровь. Марко брал меня на руки, я обвивала его ногами и руками, отклонялась назад, спрыгивала, кружила вокруг него, подчинялась движению его обтянутых черным шелком бедер, разгоряченных ладоней. Я чувствовала, что наши собственные сердца колотятся так быстро, что кровь готова была закипеть в жилах. На последних тактах мелодии мы замерли неподвижно, тяжело дыша: я на коленях со щекой, прижатой к поясу Марко, обняв его руками за бедра, и он, поднявший лицо с закрытыми глазами к потолку с кистями на моих плечах.

Когда на нас обрушилась сначала звенящая тишина, а потом шквал аплодисментов, Марко подхватил меня на руки и понес к нашему месту, где с остекленевшими глазами сидел Кьен и хмурая Лизка в сопровождении парочки демонов и распорядителя вечера.

— Марко, — прошептала я ему, пока он нес меня между столиков, — ты мне очень нравишься, даже больше, чем просто нравишься. А танцевать с тобой я могла бы бесконечно!

Он поцеловал меня в висок и улыбнулся.

— Я тоже тебя люблю, малыш.

— Господа, — нам навстречу поднялся распорядитель вечера. — Вы были просто неподражаемы! Такого шквала страстей здесь не было уже очень давно! Прошу вас, будьте нашими гостями и завтра! Я доложу о вашем небывалом мастерстве его Величеству Арханаэлю, думаю, он обязательно захочет посмотреть! Вы получите очень большую плату, уверяю вас!

Мы переглянулись. Правильно, неохота гоняться за моим любимым демоном по всему миру, пусть лучше он сам придет ко мне.

— Мы подумаем, — я восстановила, наконец, дыхание. — Наша компания недавно пребыла в этот мир, мы хотели побродить по столице, посмотреть на другие заведения.

— Пожалуйста, я могу организовать ваше выступление в любом из своих закрытых клубов, они все являются престижными приличными заведениями, только соглашайтесь!

— Я дам вам ответ до конца вечера! И при условии, — я кивнула в сторону дожидавшихся за нашим столом незнакомых демонов, — что вы заберете эту публику с собой и обеспечите нам покой и неприкосновенность со стороны клиентов заведения.

— Конечно, конечно! — демоны испарились как по мановению руки, а Лизка повеселела.

Разумеется, к концу вечера я сообщила, что буду танцевать, только сольно и в разных заведениях, а если распорядителю-хозяину будет угодно организовать визит высоких гостей — пусть сам заботится о том, чтобы они попали в клуб. Я отметила на листочке дни, в которые мы посетим то или иное место, отдала его любезному демону, и мы отправились домой.

— Знаете, мне понравилось на вас смотреть, — сонно отметила Лизелокки, забираясь на кровать, — вы бы видели морды этих демонов, слюни по столам текли, на пол капали, официанты не успели вытирать!

Я погладила подругу по рыжим волосам, вплетя в ладонь сонные чары, так что спустя пару минут она уже спала глубоким спокойным сном. В соседней комнате уже посапывал Кьен, так что я улеглась спиной к Лизке, похлопала по свободному краю кровати рядом с собой и попросила эльфа посидеть рядом со мной, пока я не усну. Марко перевыполнил просьбу, опустившись на покрывало и обняв меня, так что я уткнулась носом ему в шею.

— Где ты научился так здорово танцевать?

— Дома. Не забывай, сколько мне лет, я много чего умею, просто танец выбрал для себя как способ выражения чувств и эмоций. А ты?

— Я…просто люблю, хе-хе. Танцем можно влиять на подсознание, соблазнять, выражать эмоции, как ты сказал. Кроме того, я танцую с мечом и магической силой практически с рождения, это опасное и грациозное скольжение на грани жизни и смерти…но мне нравится.

Я некоторое время молчала.

— Марко, это всегда было так сложно?

— Да, малыш, всегда, — он, понял, что я имела ввиду Предназначение.

— И все, Предназначенные друг другу, попадали в такие переплеты?

— Не совсем. Просто, когда ты встречаешь свою настоящую Судьбу, ты вдруг понимаешь, что вся предыдущая жизнь теряет смысл, так же, как все старые клятвы, обещания и чувства. Никого никогда ты не сможешь любить так, как его, ты и сама это должна понимать.

— А у вас часто случается такое, чтобы кто-то нашел свое предназначение?

— Нет, — эльф тихонько вздохнул. — Во всей Паутине это бывает крайне редко, но я достоверно знаю, что муж Иллианэль, мой прадед, ушел вслед за человеческой женщиной, которую Судьба создала для него.

Ничего себе!

— А что сделала владычица?

— Ничего. Отпустила. Потому что от Предназначения не отрекаются, оно сильнее всего, что мы можем себе представить. Ты перестаешь понимать, как ты мог жить до этого, все вокруг абсолютно преображается, ведь раньше ты был половиной, а теперь стал цельным, единым, неразрывным. Все остальное теряет смысл, и мы не в силах ничего изменить.

— А как же любовь? Что делать тому, чей возлюбленный ушел вслед за зовом Судьбы?

— Любовь приходит новая, — улыбнулся Марко, потихоньку укачивая меня, — а даже если не приходит, остается светлая грусть, либо долг, это уж как получится. Иллиан сильная женщина, она смирилась, встретила другого возлюбленного, хоть я и подозреваю, что ей до сих пор больно, даже спустя столько лет. Вот почему, несмотря на то, что при других обстоятельствах мы с тобой могли бы быть счастливы в любви до конца наших дней, тебе будет лучше с ним, чувства будут ярче и полнее, никто никогда не сможет заменить тебе твоего Даррена.

— Грустно.

— Угу.

— Но ты прав.

— Знаю. Спи, маленькая, тебе еще соблазнять твоего любимого демона, на это понадобятся силы.

И я послушно уснула.

* * *

Марко оказался прав: сил на реализацию моего плана по привлечению Дарринэля требовалась масса. Начать хотя бы с того, что через день после нашего знакомства с хозяином сети клубов, я выступала в заведении под названием «Черная луна», где было предпринято восемь попыток стянуть меня со сцены и унести подальше в уединенные будуары! Марко, Лиза и Кьен, исполнявшие на публике роли моих охранников, едва успевали реагировать на неадекватно настроенных зрителей, которым все никак не сиделось на месте.

— Лея, ты могла бы умерить свою чувственность и танцевать более сдержанно? — прорычала Лизелокки, пока я отводила толпе глаза, чтобы мы могли нормально покинуть клуб.

— Не виновата я, что простые движения приводят их в такой экстаз! — буркнула я.

— Ну, простыми бы я их не назвал! — ухмыльнулся Марко, убирая в ножны серебристый меч.

После третьего или четвертого выступления, спустя почти две недели с момента нашего приезда, нам пришлось сменить место жительства и инкогнито переселиться в другую гостиницу, а слух о новой танцовщице пошел гулять по столице. Столик наш каждый вечер шоу был завален записками и письмами с приглашениями посетить тот или иной особняк, бал или вечеринку, непристойными предложениями можно было устилать пол в комнатах, цветы и подарки не укладывались ни в какие разумные пределы. И это несмотря на то, что я действительно стала танцевать более сдержанно, не позволяя себе ничего лишнего, магией подавляя большую часть эмоций. Думаете, помогло? Один раз мне даже преподнесли бутылку изысканного вина с примесью сильнейшего приворотного зелья, после чего мне это надоело, и пришлось принимать меры.

Я отменила выступление на один вечер, после чего трое суток провела в Сером мире, медитируя и колдуя над своим старым амулетом: тем самым, который впитал в себя жизненную силу Даррена в Славии. Когда я в изнеможении выпала из своего магического транса в нашу комнату в гостинице, в моих руках был превосходный защитный оберег, создававший вокруг меня непроницаемую прозрачную сферу радиусом в несколько шагов, которая перемещалась вместе со мной так, что я всегда смогу быть неприкосновенной для чужих рук, лап и прочих конечностей. Первые несколько попыток приблизиться сулили всем страждущим лишь неприятные ощущения от энергетических покалываний, а более настойчивые получали в лоб разрядом и теряли сознание.

Испытания мой новенький оберег прошел успешно: я отоспалась, наелась и отправилась танцевать, к концу вечера собрав коллекцию из четырех поколотых демонов и шести в отключке. Хозяин заведения не возражал против защитных мер, хоть и сам поглядывал на меня подозрительно масляными оранжевыми глазищами. А еще сказал, что как раз в тот вечер, когда меня не было, в город приезжали правитель со своим советником, и сетовали на то, что им не удалось своими глазами лицезреть чудо моего выступления. Что ж, оставалось только скрипеть зубами и напоминать себе, что защита все же дороже, а Дарена достать мы еще успеем.

Прошла еще одна неделя и два выступления, я по-прежнему собирала толпы демонов, падких на экзотические танцы. По городу я перемещалась в незаметной одежде и в плаще с капюшоном, надвинутым на глаза, мы с друзьями бродили по различным местам, собирая информацию. В одном из небольших ресторанов, куда меня пустили исключительно благодаря большой взятке и магическому воздействию, я сидела у барной стойки, закутанная в свое одеяние и пила травяной настой из высокого бокала. В этом заведении, которое находилось не так далеко от городского собрания, зачастую собирались сотрудники местных органов власти и правопорядка, (насколько эти понятия были применимы к анархичному стилю правления его величества Арахнаэля). Именно здесь я надеялась посмотреть на Дарринэля, не привлекая излишнего внимания, так что выбрала не столики на возвышении, а затемненное место у стойки. Но несколько посещений так и не дали результатов, мой любимый демон как в воду канул, его аура мелькала то в городе, то где-то в окрестностях, и никак не удавалось застать его в каком-то одном месте надолго. Я по привычке запустила сканирование окрестностей, собираясь расплатиться и покинуть ресторанчик, как вдруг сканер показал присутствие Даррена в десятке шагов от меня. Неужели удача?

Я медленно опустила ножку стакана и несколько монет на стойку, абсолютно естественным жестом поправила капюшон, одновременно смещаясь на стуле так, что в поле зрения попала большая часть зала и входная дверь. Еще через мгновение внутрь вошла группа из четырех демонов, довольно милых, прилично (на демонический манер) одетых, и заняла стол в центре. Чуть приглядевшись, я поняла, что один из красавчиков с нежно-розовой шевелюрой ниже лопаток, одетый в темно-серый костюм, мне знаком. Именно этого демона угораздило попасть в перемещающую ловушку, которая получилась из-за сбитых настроек в святилище Хаоса на Астане. Интересно, он был в моем мире с дипломатической миссией или искал развлечений? В любом случае, телепорт должен был отбросить его к Вратам, и теперь главное, чтобы он не узнал меня. Ни один из товарищей моего знакомого ни капельки не напоминал мне моего возлюбленного, повторный поиск показал, что Дарринэль все еще находился у входа. Ладно, я все равно не собиралась долго его разглядывать, могу и там посмотреть.

Я спустилась со своего стула, старательно кутаясь в плащ, кивнула суетящемуся вокруг гостей хозяину и направилась к выходу, когда на самой последней ступеньке дверь распахнулась, впустив сквозняк, и в нее на полном ходу шагнула высокая фигура в черном одеянии. Тут произошло две вещи: во-первых, налетевший ветерок сдернул с головы капюшон, открыв мое лицо с нереальными янтарными глазами, и, во-вторых, я с размаху врезалась в грудь вошедшему демону.

— Извините! — это мы, кажется, произнесли одновременно, пока сильные руки удерживали меня за плечи, не давая упасть.

А потом я утонула в фиалковых глазах, падая в бесконечную пропасть. Небо, как он был прекрасен, даже в демоническом обличье! Кожа цвета шоколада, черная рубашка, расстегнутая до середины груди, открывавшая взгляду мускулистое жаркое тело, фиалковые волосы, собранные в хвост с вкраплением тонких косичек там и сям, длинные черные ресницы и брови вразлет, популярные в этом мире узоры на правой скуле светло-лилового цвета. В сочетании с аурой чувственности, плотно окружавшей Даррена, экзотическим ароматом каких-то цветов, исходившим от него — все это создавало головокружительный эффект, даже если забыть зов Судьбы, зазвеневший у меня в ушах.

— Ты? — он тоже выглядел слегка одурманенным неожиданной встречей со своим Предназначением.

— Дарринэль, дружище, ты чего в дверях застрял? Бери красотку и присоединяйся к нам!

Раздавшийся за спиной насмешливый голос разрушил то гипнотическое состояние, в котором мы замерли на несколько мгновений, а потом я оттолкнула своего демона, юркнула у него под рукой, натягивая капюшон, и вылетела из ресторанчика так, будто за мной гналась стая голодных собак. Остановиться себе я позволила лишь в какой-то укромной подворотне, нетвердой рукой очертила телепорт и очутилась в нашем номере. Затем сорвала плащ, пробежала в ванную и несколько раз окунула голову в ведро с холодной водой. Вернувшиеся через полчаса Лиза и Кьен застали меня уже практически спокойной, хотя по лихорадочному блеску глаз с расширенными вертикальными зрачками подружка безошибочно определила, что случилось что-то необычное.

— Ты встретилась с ним?

Я кивнула.

— И как он?!

Я закатила глаза и тяжело вздохнула.

— Все ясно. Танцевать идешь?

Я снова кивнула и подошла к окну, бездумно глядя снующих по улице демонов.

Это просто нечестно, быть таким соблазнительным! Сердце ныло.

Но в «Затмение луны» мы пришли вовремя и с подходящим настроением.

Первый часа полтора прошли вполне спокойно: мы пили коктейли, весело разговаривали, слушали выступления певцов и разглядывали танцоров. Потом я, отводя глаза, перешла в помещение за сценой, заплела тугую косу, поправила одежду (на мне был черный шелковый наряд из маленького лифа с застежкой на шее и традиционной юбки до пят с разрезами, на бедрах — позвякивающий металлический поясок), и вышла к зрителям, когда распорядитель объявил мое имя. Как обычно, манипуляции с освещением тоже производила я. Началась мелодия, взлетели ввысь трепещущие руки, танец набирал силу, ускоряя ток крови по венам. Через несколько минут появился первый кандидат на проверку защитного контура, которого к концу мелодии подобрала с пола охрана. Еще парочка мелодий, несколько букетов у границ охранного круга. Я развеселилась, мелодия тоже стала живей и интенсивней, утратив ненадолго мимолетный налет чувственности. Пояс звенел в такт ударным, бедра двигались восьмерками, вперед-назад и из стороны в сторону, руки порхали, словно бабочки.

Спустя еще пару мелодий я заметила демона, решительным шагом идущего к сцене. Его кроваво-красные глаза сверлили меня из-под розовой челки, а торжествующая усмешка не предвещала ничего хорошего.

— Я узнал тебя, девчонка! — голос пробирал до костей даже сквозь звучавшую музыку, под которую я продолжала кружиться в танце, делая вид, что не происходило ничего экстраординарного.

Демон взмахнул когтистыми ладонями, пробуя на прочность мою защиту, и получил первый разряд, что привело его в ярость. Я улыбнулась и продолжила танцевать под другую мелодию, дожидаясь, пока надменный самоуверенный красавец под действием моего амулета потеряет сознание.

— Я доберусь до тебя, мерзавка! Ты еще ответишь за Астан, а уж что я с тобой сделаю за ту боль, которую ты мне причиняешь сейчас! — он рычал сквозь белоснежные зубы, пытаясь продрать когтями контур, словно он был сделан из чего-то материального.

Я чуть отпустила контроль над эмоциями, и атмосфера чувственности в зале моментально подскочила на порядок, действуя на подсознание так, что даже решительно настроенный демон начал спотыкаться на своей речи.

— Я…порву т-тебя…н-на куски…т-ты…

— Разве так стоит завоевывать женщину?

Пока я танцевала, демонстративно влияя на толпу демонов эротичными движениями тела, к нам присоединился новый участник представления, которому мой красноглазый собеседник и в подметки не годился. Толпа давно забытых мурашек выползла из далеких глубин и начала маршировать привычным маршрутом по спине.

— Простите, советник, у меня с этой девкой свои счеты! — еще один электрический разряд в настойчивого знакомого, поскольку Дарринэль благоразумно остановился в шаге от границ контура.

— Рекомендую тебе забыть об этом, Аэндин. Настоятельно рекомендую! — мой ненаглядный демон серьезно посмотрел фиалковыми глазами в вишневые.

А я решила похулиганить, не забывая при этом танцевать, повернулась к мужчинам спиной и выгнулась им навстречу, сдвигая таким образом защитное заклинание вперед. Красноглазый вскрикнул и, получив сильный удар в лоб, упал без сознания к ногам Дарринэля, который задумчиво перевел взгляд на меня и укоризненно покачал головой. Мелодия закончилась, публика хлопала, одновременно с интересом наблюдая за происходящим у сцены: получит в лоб прекрасный советник или отступится. Мои друзья медленно пробирались ко мне, понимая, что дальнейшее развитие событий стандартным назвать никак нельзя будет.

— Моя леди, вы просто поражаете своими талантами! — он медленно хлопал шоколадными ладонями вместе с остальными зрителями.

— Благодарю вас, милорд, — я опустила ресницы, принимая комплимент.

Даррен потрогал пальцем с длинным фиалковым когтем мой охранный купол, усмехнулся, и вдруг двумя большими шагами пересек разделявшее нас расстояние без малейшего сопротивления. Публика затихла, друзья стали активнее работать локтями, пробираясь ко мне.

— Пойдешь со мной? — демон взял меня за руку, галантно поцеловал и насмешливо смотрел в удивленные янтарные глаза.

— Нет! — автоматически выдало подсознание, пока хозяйка тонула в фиалковых глазах-омутах.

— Ну, нет так нет, — философски пожал могучими плечами возлюбленный и прежде чем я облегченно вздохнула, демон наклонился, перекинул растерявшуюся меня через плечо и начал открывать телепорт подальше отсюда.

И мой предательский амулет, что самое противное, продолжал действовать на остальных присутствовавших, награждая их чувствительными ударами до тех пор, пока мы с Дарринэлем не исчезли из клуба, я еле успела напоследок крикнуть Марко на эльфийском, чтоб они меня не искали.

Мы прибыли телепортом в просторную комнату с огромными окнами, освещенную теплым светом сотен свечей. Я сконцентрировала в ладонях довольно мощную молнию, и опустила ее на спину похитителю. Нечего девиц воровать!

— Верни меня на место, негодяй! — я воспользовалась моментом, вырвалась и отпрыгнула подальше от демона, формируя еще одну молнию.

— А ты строптива, девочка, — сказал Даррен, потирая спину. — Но мне нравится!

И он двинулся на меня — воплощенное соблазнение в черной рубашке. Я удирала от настырного возлюбленного по всей комнате, перепрыгивая через стулья и мелкие предметы мебели, швыряя за спину огненные шары и прочие волшебные снаряды, вопила, чтоб он отстал от меня и убрался вон. Даррен сердито кричал, чтоб я прекратила маяться дурью, грозя карами и обещая неземные наслаждения, рыча сквозь зубы, когда не удавалось увернуться от моих ударов. Я притормозила у какого-то чудом не перевернутого столика, схватила тонкую металлическую вазу и огрела ею подоспевшего демона, который взвыл дурным голосом и впился когтями мне в плечи. Я с трудом оттолкнула его силовой волной, и увлекательные гонки продолжились.

Пошла в ход и демоническая магия. Один раз Дарринэль чуть не поймал меня воздушной петлей, из которой я чудом выскользнула, оставляя обрывки длинной юбки, в другой раз передо мной неизвестно откуда материализовалась стена, так что пришлось резко менять направление и залечивать ушибленное плечо.

— Мать твою, демон, уймись!

— Угу, вот накостыляю тебе, паршивка, за твои трюки, и уймусь! — Даррен поймал кончик длинной косы и резко дернул назад, отчего моя бедная голова чуть не сорвалась с плеч.

Демон намотал косу на запястье, подминая меня под себя, второй рукой заломив мне руку за спину.

— Мне больно! — я укусила его за плечо, ногтями второй руки, усиленными магией, раздирая остатки обуглившейся местами рубашки у него на спине.

Как ни странно, на его великолепном теле не было практически никаких следов от попадания моих снарядов, лишь несколько кровоточащих царапин от столкновения с перевернутой поломанной мебелью. В углу догорали остатки стула или тумбочки, половина свечей была растоптана, в воздухе весело летали перья из растерзанных подушек, кровать покосилась, охромев на две ноги. Упс!

— И мне больно! — рычал надо мной прекрасный демон, заставляя меня дрожать от близости и аромата его тела. — Во что ты превратила комнату, бестия?

Он встряхнул меня, заставляя клацнуть зубами, рукой, на которую была намотана коса, схватил меня за шею.

— Я тебе настолько противен?

Я таращила на него злые янтарные глаза, начавшие расцвечивать окружающую разруху яркими бликами.

— Нет, — я умудрилась заехать ему по лицу кистью свободной руки.

Демон отпустил мою косу и завернул руку за спину в компанию ко второй, провел языком мне по шее, от чего у меня против воли вырвался стон.

— Тогда какого хмыра ты устроила такой бардак? — низкий голос будоражил кровь, я уплывала в его волнах, по капле теряя волю.

— Потому что…прекрати меня соблазнять! — от моего вскрика Дарринэль поморщился. — Потому что я сама выбираю себе мужчину! И ни один самоуверенный нахал не смеет утаскивать меня, как куклу, к себе в покои, даже если он мне очень нравится…

— Извини, — его губы продолжали скользить по моей шее, не обращая внимания на гневную тираду, конец которой я так же против воли произнесла не уверенным голосом крутой магички, а страстным шепотом гаремной гурии. — Не мог устоять.

Это и все его оправдания. Вот морда шоколадная! Но поцелуи его на вкус оказались гораздо лучше любого шоколада…

* * *

Я проснулась, когда Даррен беспокойно завозился под боком, но он нащупал меня рядом, так и не проснувшись, подтянул правой рукой к себе поближе, и продолжил спать, уткнувшись мне носом между лопаток. Я погладила его, успокаивая, лениво открыла глаза, осматриваясь. Что-то неправильно было в окружающем мире: по воздуху плавно дрейфовала вся мебель, которую мы умудрились переломать ночью, обломки и осколки предметов интерьера, рядом с нами поднималась ввысь вычурная люстра, с потолка печально глядела прикрученная к нему кровать с покореженными ножками. Да, что-то явно не то. Ах да, после первого раза мы с любимым снова повздорили из-за какой-то мелочи, после чего он схлопотал неслабый удар в грудь, а я получила по попе. В процессе кто-то из нас что-то намудрил с магией (поскольку выяснение отношений прерывалось головокружительными поцелуями), от чего физические законы в комнате сошли с ума, и мы гонялись друг за другом уже не только по полу, но и по стенам с потолком. На котором мы и уснули, уставшие и удовлетворенные, так что кровать все же находилась именно там, где ей и полагалось, а мы дрыхли напротив нее возле люстры.

— Милый, я должна идти! — я повернулась в объятиях демона и осторожно отвела с лица фиалковую прядь.

Телекинезом подперла скособоченную кровать всем, что нашлось пригодного в комнате, убрала странную аномалию, от которой вещи зависли в воздухе, и слевитировала на кровать, подхватывая сонного Даррена.

— Ну у тебя и манера будить спящих любовников! — он поцеловал меня и устроил у себя на груди, явно намереваясь продолжить сон.

— Дар, мне, конечно, понравилось заниматься с тобой любовью на потолке и все такое, но я должна уходить! — я уселась на кровати, уперев руки в бока.

Вот тут он проснулся.

— Почему? — демон тоже сел, положил руки мне на затылок, зарывшись пальцами в черные волосы, и попытался притянуть меня поближе.

— Потому что, любовь моя, у меня есть обязательства перед другими людьми! Свои дела и свои планы! Да и ты, разве не нужен правителю?

Демон вздохнул, отпустил меня, откинулся на подушки.

— Если мой друг Арханаэль не пошел ночью развлекаться, то день будет тяжелым.

— Умница, — я медленно поцеловала его, и начала искать более-менее целый лоскут материи, в который можно было бы завернуться и предстать перед друзьями в приличном виде. — И как вы умудряетесь править с ним на пару?

Одежка моя не пережила любовных игр с демоном, о ней можно было и не вспомнать, хе-хе! Я вытащила из-под Даррена кусок простыни и соорудила себе непристойной длины наряд. Ну и хмыр, на первое время хватит.

— Да уж умудряемся. Придешь вечером ко мне?

— Я не знаю. У меня дела, а завтра я снова танцую, так что увидимся через пару дней, если захочешь, — а куда ты денешься, милый.

— Постой, ты снова собираешься танцевать свои соблазнительные танцы перед кучкой озабоченных аристократов?

— Уж кто бы говорил об озабоченности, святоша ты мой! — я засмеялась, а демон наоборот, почему-то разъярился.

— Моя женщина принадлежит только мне! И я разрешаю тебе танцевать только для меня!

Так, кажется, я сейчас наделаю отбивных из демонятины.

— А кто тебе сказал, Дарринэль, что мне требуется твое разрешение? — зашипела я, а воздух вокруг снова заискрился от закипающей в руках боевой магии. — Я же тебе сказала, что не потерплю посягательств на мою свободу!

Он вскочил с ложа, нагой и прекрасный, и подошел ко мне. Но сегодня, получив то, что хотела, я уже могла сопротивляться его обольстительным чарам.

— Ты моя! И будешь делать то, что я тебе скажу! — его рука сомкнулась на пустоте, поскольку я успела отпрыгнуть на шаг, одновременно размахнувшись, и впечатав ладонь в его лицо.

— Не смей относиться ко мне, как к вещи, иначе ты никогда меня больше не увидишь! — я смела его волной огня и исчезла в телепорте.

* * *

Друзей в комнате не оказалось, так что у меня было время принять ванну, переодеться и привести себя в порядок. Я закрыла глаза, провалившись в Серый мир, и распустила ту сложную вязь заклинаний и эмоциональных плетений, которой окутала свой разум после вчерашнего столкновения с Дарреном в ресторанчике. Эта настройка помогала мне выстоять, выдержать его натиск, на время забыть о судьбах предыдущих Отражений и одновременно собрать о моем демоне необходимую информацию. Как раз в тот момент, когда я вышла из магического транса, в комнату ввалились друзья.

— Лея! — они бросились ко мне, осматривая, ощупывая на предмет ран и увечий.

— Она в порядке, — сразу определил Марко, присматриваясь повнимательней, — только глаза горят. Ночь удалась?

— Вполне, — мурлыкнула я и перецеловала друзей в щеки. — Пару дней он будет переживать личную трагедию и разбираться с делами, потом вновь появится, так что вчерашний концерт повторится. За это время надо будет подготовиться и найти способ борьбы с ним. Моя стихийная магия отскакивала от него, как вода, ни одной раны!

— У демонов может быть врожденный иммунитет к той или иной стихии, а еще амулеты или что-то в этом роде.

— Ну, на нем может сработать то банальное физическое воздействие, которым мы так эффективно победили тех каменных уродцев в святилище Хаоса, — сказала Лизка.

Я кивнула.

Следующая неделя прошла спокойно: мы тренировались с Марком эльфийским приемам боя и магии, Лизка гоняла Кьена, я два раза выступала в клубах, но Даррен так и не объявился, его аура мелькала за пределами города. Посему я предложила друзьям на время покинуть столицу и поездить по окрестным городам под предлогом ознакомления с миром и культурой, а на деле для того, чтобы застать Даррена в такой ситуации, где можно будет его уничтожить без особых помех и подозрений. Сердце ныло и болело, губы горели от воспоминаний о поцелуях моего прекрасного демона…долг жег изнутри каленым железом.

И мы отправились в первый город на нашем пути, тот, где последние два дня я постоянно видела Дарринэля. Он назывался Травиал, находился в двух днях конного пути через равнины к востоку от Фагоссы. Я предупредила хозяина тех клубов, где выступала, что покидаю столицу на неопределенное время, чем он был весьма расстроен, зато сообщил нам, какие заведения достойны посещения во всех окрестных городках.

Травиал отличался от столицы размерами и количеством достопримечательностей, а притонов и прочих подобных мест там хватало, так же, как и везде в этом мире, наверное. Я станцевала один раз, окружив себя кроме защитного контура еще и огненным кольцом в качестве прозрачного намека зрителям, да и смотрелось это довольно экзотично. Еще пару дней мы потратили на сбор слухов и прочей полезной информации, затем выехали в следующий город — Фристор.

Близость Хаоса чувствовалась по дороге к новому городу: мы нашли пустое поселение на следующий день, после отъезда, а вслед за ним и заброшенный постоялый двор, где остановились на ночь, несмотря на дурные предчувствия. Там, кстати, запасливый Марко распотрошил еще одну заначку — подарок от Иллиан. На этот раз внутри оказались две тончайшие кольчужки, плетеные из неизвестных сплавов, и метательные кинжалы из того же материала. Эльф получил от нас за таинственность, после чего кольчуги были заговорены мной от воздействия всех стихий, а потом я почти сутки колдовала над ними с применением драконьих чар, так что они должны были защитить друзей и от воздействия Хаоса. Доспехи достались Лизе и Кьену, кинжалы тоже отдали мальчишке.

— Надо как-то и тебя защитить, Марко, а то ты у нас остался один без поддержки, — я задумчиво осмотрела эльфа с ног до головы.

Но Марко туманно намекнул на какой-то древний амулет и эльфийскую магию, которая вплетена в меч и готова была прийти на помощь в любой момент. А момент настал довольно скоро. Мы как раз подъезжали к небольшим холмам, поросшим сухим колючим кустарником, когда до нашего слуха донеслись отзвуки битвы. Пришпорив коней, наша группа вылетела к побоищу между демонами и тварями Хаоса. Яркие демонические шевелюры, крылья, разноцветная кожа — все это контрастировало с черным строем молчаливых шестируких созданий. А еще в самой гуще битвы мелькала фиалковая голова моего возлюбленного.

— Ребята, поможем местному населению в борьбе с заразой? — и мы врезались в середину кучи малы.

Я с ходу ударила по тварям одним из заклинаний Драконьего Кодекса, замедлив движения некоторых из них так, что демоны могли на миг перевести дыхание и накрошить противников в капусту. Такого большого скопления черных созданий я никогда не видела: около пяти десятков демонов с трудом отражали атаки почти такого же количества исчадий Хаоса!

Я спрыгнула с лошади, снеся попутно голову одной из Тварей, которая почти добралась до раненного черноволосого демона с молочно-белой кожей и полосатыми крыльями. На ходу сформировала целительный импульс и швырнула его окровавленному демону, отвлекаясь на новых противников, поскольку твари Хаоса то ли узнали меня, то ли почуяли угрозу с моей стороны, но около десятка их резво кинулись ко мне. Кьен стоял подальше и метал заговоренные кинжалы, довольно успешно, кстати, Лизка рыжей фурией носилась где-то в толпе, отблески эльфийской магии доносились до меня с дальнего края побоища. Я кружилась в смертельном танце с нереальными созданиями, моя серебристая катана сверкала красным и желтым в ярком свете ночных лун, драконья магия била из самой глубины тела, помогая уничтожать врагов.

Демоны помогали по мере возможностей, так что я воочию убедилась, какими же прекрасными бойцами они были: сильные, быстрые, выносливые, они стояли один на один с теми противниками, где представители других рас уже давно были бы разбиты! Я отражала удары, попутно перестраивая заклинание моего любимого огненного кольца, сплетая его с формулой из Кодекса, которая очищала зараженное чужой разрушительной магией пространство по приказу колдующего. Надо было настроить оба заклинания, слив их в одно целое, да так, чтобы не задеть своих. Из-за повышенной концентрации на Сером мире, где и проводились все манипуляции с волшебством, я пропустила несколько ударов железных когтей, так что регенерирующие раны болели и отвлекали еще больше. Я зло метнулась к ранившей меня твари, пробив ей грудную клетку до самого позвоночника усиленной магией рукой, и швырнула истекавшее тьмой тело на остальных, срезав голову еще одной замешкавшейся страшилке. Остальные сообразили, что так просто меня не достать, и отступили на шаг, возвращаясь к терзанию демонов, предоставляя мне так необходимые секунды передышки. Я торопливо продолжала конструировать заклинание, с болью увидев, как несколько демонов погибло под страшными когтями, присоединяясь к павшим ранее товарищам. Хмыр тебя забери, проклятый Хаос!

И тут я увидела вещь, которая вырвала нечеловеческий крик из глубин души.

— Нет! Даррен, стой! — и рванула к своему бестолковому возлюбленному, который только что, спасая кого-то из своих, сунулся в самое скопление тварей Хаоса.

Я мчалась сквозь плотные ряды сражающихся, раздавая удары, отшвыривая стоявших на пути противников. Кажется, заработала еще парочку ран, но мне было не до того. Как и не до размышлений, зачем спасать существо, которое все равно должно умереть. Нет, я никому не позволю причинить ему боль! Дарринэль сошелся с несколькими тварями, молниеносно орудуя двумя огромными мечами, рыча что-то сквозь зубы, показывая запредельную технику боя. Двух противников вывел из строя, но подходили новые, оставляя многочисленными когтями кровавые следы там, где не успевала сталь. Я вскрикнула, когда самая проворная тварь вырвала кусок шоколадной кожи с мясом из плеча моего прекрасного демона. Во мгновение ока на одних инстинктах закончила сложное заклинание, и от моего тела отхлынула волна очищающего яркого алого огня, разошлась широким кольцом, увеличиваясь, поглощая разрушительный Хаос. Два десятка оставшихся тварей вспыхнули, завизжали нечеловеческими голосами, поглощенные сжигающим их морем огня, пока я, пошатываясь, брела по пояс в дрожащем пламени к моему раненному демону. Дарринэль быстро преодолел изумление от внезапного появления разрушительной стихии, и вскинул было оружие, защищаясь от нового врага, но узнал меня.

— Лея, Лея! Ты в порядке? — издалека доносились голоса друзей, но я не отреагировала, подошла к напряженно вглядывающемуся в мои глаза демону и прильнула к нему всем телом.

— Я испугалась за тебя.

Он устало обнял меня, поцеловал в макушку.

— Ты снова удивила меня, маленькая колдунья. Впервые вижу такое мощное и действенное заклинание, — мужчина погладил меня по спине, то ли удерживая, то ли защищая.

Я обернулась к подоспевшим друзьям, не спеша, впрочем, высвобождаться из рук любимого.

— Ребята, вы целы?

— Все в порядке, Лизу немного зацепило, но ничего страшного, — Марко оглядел меня, потом перевел взгляд на раны Дарринэля. — Я хороший целитель, могу помочь?

Мне показалось, или в фиалковых глазах мелькнула ревность? Кьен любопытными карими глазами разглядывал шоколадные кисти на моей талии, поддерживая за локоток нашу рыжую воительницу. Огненное море постепенно гасло, демоны проверяли свои ряды в поисках раненных и тех, кто уже никогда не сможет взять в руки меч, атака Хаоса на этот раз была отбита ценой почти двух десятков жизней.

— Да, помогите, было бы любезно с вашей стороны, — Даррен собственническим движением отодвинул меня в сторону, прижав к боку, и повернулся раненным плечом к эльфу. — Меня зовут Дарринэль, чрезвычайно признательны за своевременную помощь! Первый раз попали на такое скопление этих тварей, обычно их не больше двух десятков!

Конец фразы он прошипел, поскольку Марко уже начал манипуляции над раной, а такие вещи не очень-то приятны, но демон только крепче прижал меня к себе здоровой рукой. Друзья тоже представились.

— Лея, что это было? — Марко продолжал обрабатывать рану, его ладони светились мягким зеленоватым светом, но это не помешало ему задавать вопросы.

— Нууу…Небольшая импровизация, конструирование заклинаний в условиях боя, я бы это так назвала.

Лизка с Кьеном захихикали, Марко нахмурился и покачал головой, демон наблюдал за странной реакцией моих спутников.

— Я назвала это Чистым Огнем. И хватит хихикать, я вас спасала, между прочим!

После того, как всех раненых отправили телепортом в столицу лечиться, толпа победителей отъехала от места побоища на некоторое расстояние, чтобы устроиться на ночлег. Дарринэль с зачарованной эльфом и перевязанной раной ехал во главе своего отряда, недовольно хмурясь: он не хотел отпускать меня, но я поцеловала его на глазах трех десятков демонов и тихонько сказала, чтоб не выпендривался и командовал своими людьми, а мы с друзьями тихонько поедем с краю. Привал сделали возле небольшой рощи с несколькими черными озерами, поросшими коротенькой синей травой. Не знаю, что делали остальные, но мы с Дарреном отгородились всего от мира волшебным пологом и всю ночь купались, занимались любовью и отдыхали, не желая разговаривать о том, что будет дальше. Как я поняла потом, Лизелокки улизнула из-под опеки наших мужчин и нашла себе какого-то симпатичного демона, который до утра помогал ей оправляться от последствий ранений и прочих стрессов.

Наутро мы уехали в Фристор, а демоны отправились в Травиал пополнять свои ряды. Даррен спросил, не пойду ли я с ним, но я отказалась, пообещав ему все же новую встречу, на том и порешили, хоть советник и был недоволен: не привык властный демон, чтобы женщины так себя вели с ним, но поделать ничего не мог. Так что пришлось ему подчиниться и ждать другого случая покомандовать.

Мы встретились снова дней через десять в маленьком городке под названием Нериол, где мы посетили фестиваль вина и уничтожили пятерку тварей хаоса в пригороде, а Дарринэль с соратниками был проездом по дороге к следующему пункту назначения. Восьмой день Первоцветной Луны оказался так же праздником почитания женщин на Хеллвеле, так что мы дружно его отметили, а наши мужчины одаривали нас с Лизой подарками и говорили речи в нашу честь. На радостях я станцевала друзьям один интересный народный танец, изученный в маленьком мире Эльсиноке, где я была на задании Академии. Потом Даррен одел мне на шею венок из одуряющее пахнувших цветов, извинился перед всеми и уволок меня в гостиницу, хоть я и не особо сопротивлялась в этот раз.

— Аррлея, что ты со мной сделала?

Мы лежали на широкой кровати, чудом устоявшей перед натиском сумасшедших любовников, прекрасный демон перебирал мои черные волосы, а я лежала у него на груди, закрыв глаза, уставшая и чрезвычайно довольная. Только болезненная пульсация в сердце не давала забыть окончательно, что время нашего счастья близилось к концу.

— Ничего. Просто ты впервые встретил такую, как я. Женщину, способную отказать тебе, милый. Признаюсь, мне это тяжело и не всегда хочется, но ты должен знать, что меня нельзя удержать насильно…

— Я уже понял после того, как ты весьма убедительно двинула мне в челюсть после нашей первой ночи, — демон засмеялся, в очередной раз вызывая мурашки на моей спине своим колдовским голосом. — Но я не об этом. Ты меня заколдовала?

Я повернулась и непонимающе посмотрела на него, лихорадочно вспоминая, не прокололась ли где-то со своими исследованиями его разума и защиты.

— Что ты имеешь ввиду?

— Я больше не хочу никого, кроме тебя. Ни одна другая женщина не вызывает желания, не воспламеняет меня как раньше. Это твои проделки? — он внимательно смотрел на меня фиалковыми глазами из-под черных ресниц.

— Глупый, — я засмеялась и поцеловала его в шоколадную щеку. — Просто ты влюбился, и это неизведанное доныне чувство вызывает в тебе повышенный интерес ко мне, удерживая от похождений на стороне. Честное слово, моя магия тут ни при чем!

Он помолчал, задумавшись, а я свернулась клубком у него под мышкой, поглаживая ноготками мускулистую грудь. Круг, завиток, спираль, завиток, бессмысленные значки, невидимый узор. В носу защипало, пришлось дать себе мысленно подзатыльник. Еще немного, держи себя в руках!

— Я и вправду тебя люблю, — он прошептал это так нежно, что я замерла, но произнесенные слова поставили точку в моем рисунке.

— И я люблю тебя, Дар…

Через день мы снова расстались. Даррен и его спутники вернулись к правителю Арханаэлю, а наша компания отправилась дальше в следующий город. Мои товарищи все два дня пути делились впечатлениями, что-то обсуждали и смеялись, а мне было тоскливо и пусто внутри. Потому что следующая встреча прекратит существование прекрасного демона с таким сильным сердцем, ведь я должна была убить его. Друзья видели, в каком состоянии я находилась, поэтому не трогали лишний раз, не напоминали и не отвлекали от размышлений.

— Ребята, нам нужно разделиться.

Это были первые слова, которые мои спутники услышали от меня за последние сутки.

— Лея, что ты задумала? — Марко, умница, сразу сообразил, что к чему.

— Вы должны отправляться в Астан к моему Учителю. Если, как сказала Иллиан, нам должен помочь маг-отступник, который участвовал в заговоре, то Учитель Рра обязательно поможет его найти. А тут я справлюсь сама и догоню вас, мне надо все сделать так, чтобы не вызвать подозрений.

Лизка открыла было рот, чтобы как обычно что-нибудь возразить, но Марко положил ей руку на плечо, и тирада так и не прозвучала. Поразительно! Впервые вижу существо, которое способно заставить замолчать мою рыжую подружку. Он ей что, сказочный меч пообещал в награду или еще какую-то игрушку?

— Лиза, ты знаешь, куда идти и что делать. Я прошу тебя, помоги мне! — очевидно, умоляющие янтарные глаза подействовали должным образом, так что друзья молча собирались, готовясь оставить меня одну. Мы обменялись кивками напоследок, и я телепортом отправила их к Вратам, а сама оседлала лошадь и отправилась в путь вслед за аурой Даррена, так что через четыре дня пути передо мной появился город Гарош. Магия, любовь и безысходность вели меня к центру ночного поселения, где яркими красками переливалась аура моего демона.

Я оставила лошадь конюху и поднялась на второй этаж постоялого двора, закутавшись в плащ с головы до пят. Вокруг веселились демоны, получившие передышку после долгого пути и схваток с тварями Тьмы, некоторых я даже узнавала по нашей совместной битве. У комнаты советника дежурило трое охранников, ощетинившихся мечами на потенциального противника. Я скинула капюшон.

— Привет, мальчики! Думаю, ваш господин будет рад меня видеть.

Демоны заулыбались, узнав меня, я поцеловала каждого в щеку, подмигнула им и вошла в комнату Даррена. Внутри катался колючий комок: к утру все трое будут мертвы, чтобы не выдать никому то, что они видели меня, входящей внутрь. Напрасная трата чужих жизней должна была оправдываться долгом, но от собственных чувств не убежать, как ни старайся.

Даррен что-то писал за столом и обернулся на звук, потом несколькими шагами пересек комнату и сжал меня в объятиях.

— Я чувствовал, что ты близко!

— Да, я пришла сказать тебе, что ухожу из Хеллвела.

Даррен остолбенел, потом до боли сжал мои плечи, потом расслабил руки и спросил:

— Я увижу тебя снова?

— Да, — солгала я, имея ввиду первоисточник Отражений.

А в затягивающие фиалковые глаза я смотрела сегодня последний раз.

Мы любили друг друга долго и с бесконечной страстью, запоминая каждое мгновение близости, звуки, запахи, ощущения. Отдыхали и начинали снова, пока не взошла на небо белая луна. Я сидела, замотанная в простыню, верхом на лежащем Даррене, согнувшись, касаясь лбом его губ, черные волосы рассыпались по белым простыням, змеями извивались на шоколадной коже, смешиваясь с длинными фиалковыми прядями.

— Дар, мне так больно будет без тебя, любимый…

Я подняла голову, выпрямила спину, глядя ему в глаза.

— И мне будет больно, Лея.

Я провела руками по волосам, откинув их на спину, активируя мысленно заготовку для заклинания.

— Боли ты не почувствуешь, обещаю.

И пока древний опытный инстинкт самосохранения не подал моему демону знака об опасности, я ударила прямой жесткой острой ладонью его в сердце, разрывая кожу, ломая ребра, пробивая сердце. Тело Даррена выгнулось дугой на миг, потом опало на простыни: он был мертв, забрызгав меня, свою убийцу, алой-алой кровью. По щекам текли огромные слезы, смешиваясь со стремительно заливавшей все красной густой жидкостью, мое тело сотрясалось от спазмов и болело так, как будто я у себя вырвала сердце. В какой-то степени так и было. Еще одна частица души с режущим уши звуком была оторвана от меня. Я улеглась рядом с горячим еще от недавних ласк телом любимого, закинула ему ногу на бедро и отпустила на волю магию, бездумно рисуя у него на груди кровавые руны запачканной рукой. В ушах нарастал траурный вой, океан слез изливался наружу, не облегчая боли. А я рисовала кровью узоры и шептала на неведомом языке слова любви, обещания нежности, защиты от всего на свете, проклинала Хаос и неведомых магов, из-за которых я была вынуждена жертвовать столь многим. Широко открытыми в трансе глазами я смотрела в пространство, не видя ничего вокруг, а потом провалилась в серый мир, мокрая от слез и крови. Спотыкаясь, побрела вперед, нащупывая Нить, которая приведет меня в Астан.

И, конечно, уже не увидела, как кровавые руны на груди мертвого демона загорелись потусторонним яростным огнем, сжигая то, что осталось от моего любимого, сотрясая весь мир волнами невиданной защитной магии, которая стерла все дыры в магическом эфире Хеллвела, накрепко закрывая его от проникновения Хаоса.

Глава 14

Я вышла из Серого мира в Астан посреди какой-то бесконечной пустыни. Безучастно осмотревшись, открыла телепорт к вратам Академии, прошла в главный корпус, игнорируя окрики и шокированные взгляды: а вас бы не удивила голая бледная девица с кругами под глазами, с длинными распущенными волосами, завернутая в окровавленную простыню? Вот-вот.

Учитель, хвала Небу, оказался на месте в своем кабинете, и я имела сомнительное удовольствие видеть его полное обалдение от моего потрепанного вида.

— Аррлея, девочка, что с тобой было? Что с твоими глазами? — пожилой маг силком усадил меня в кресло, сунул в руки кубок с вином.

— Приветствую вас, Учитель. Я выполняла задание, все в порядке.

Старик покачал головой на последнее спорное утверждение, но не было времени и желания спорить.

— Учитель, вас должна была посетить Лизелокки дей Фьорино в сопровождении двух господ и ввести в курс дела.

— Да, они были у меня. Хмыровы маги! — ни с того ни с сего выругался мой строгий Учитель. — Такую заваруху устроить!

— Наставник, мне нужна ваша помощь, — мой голос сух и безэмоционален, внутри плескался океан боли. — Помогите мне найти мага, который должен нам помочь в выполнении миссии. Эльфийская владычица сказала, что он сам найдет нас, но я не могу ждать — времени слишком мало, чуть больше полугода. А мне еще найти два Отражения и их матрицу.

— Девочка, я начал поиски сразу, как только графиня дей Фьорино сообщила мне подробности ваших похождений. Я помогу вам, но сначала тебе нужно привести себя в норму, ты не можешь идти на задание с таким букетом ощущений, в таком состоянии!

— Учитель, я справлюсь, вы же знаете. Время не ждет.

— Ошибаешься, Лея. Извини, но как твой наставник я имею полное право…

И старый негодяй вырубил меня! Я слишком поздно почувствовала струи магии, закручивавшиеся вокруг меня, слишком погруженная в свою боль, а Учитель слишком хорошо меня знал.

— Не смейте! — успела крикнуть я, проваливаясь в целительную тьму.

Сквозь дрему доносились знакомые голоса.

— Вы уверены, что она будет в порядке?

— Молодой человек, как вы думаете, сможет ли быть в порядке кто-то, пошедший против Предназначения? Ведь это разрушает душу! Ждите и не задавайте глупых вопросов. Она немного восстановилась, часть эмоций и воспоминаний утратили яркость, я помог ей спрятать их в глубине подсознания, но, естественно, она ничего не забудет.

— Пожалуйста, Учитель Рра, ответьте, чем мы можем помочь ей? — голос женский, похожий на Лизелокки.

Долгое молчание.

— К сожалению, ей придется выполнить условия контракта. Единственное, что можно попытаться сделать, это погрузить ее потом в долгую кому, чтобы попытаться найти способ излечить ее душу. Хотя, насколько я слышал, раньше никому не удавалось перенести такое и остаться в живых.

— Вы обязаны попытаться!

— Не указывайте мне, что я должен, юноша! Аррлея — моя ученица, я в любом случае буду пытаться помочь ей. Вы не видели, в каком состоянии она появилась у меня на пороге: мертвые глаза, мертвое сердце и черные дыры от боли в ауре!

— Думаю, моя повелительница, великая праматерь Иллианэль, окажет вам посильную помощь. Ради этой девочки, которая жертвует собой, спасая наши миры, весь мой народ будет бороться.

А это, вроде бы Марко. Так, пора открывать глаза, пока они там не нарешали ничего без меня. Я быстро просканировала свое состояние, осталась довольна результатом. Боли почти не было, эмоции туго заплетены в сложный узор и свернуты аккуратным равномерным клубком. Отдохнувшая, боеспособная, вполне пришедшая в себя, если не копать глубоко, туда, где под тонким налетом магии и самоконтроля мечется желание прекратить эту пытку, именуемую жизнью.

Я открыла глаза. Вокруг знакомая обстановка, похоже, я нахожусь в своей старой комнате, где жила во время ученичества, а над кроватью стоят Учитель Рра, Лизка, Марко и Кьен.

— Привет, — это мой голос?

Больше похоже на хриплое карканье простуженной вороны, неудивительно, что все присутствующие подскочили.

— Лея, ты очнулась!

— Как ты себя чувствуешь?

— Наконец-то!

Я поморщилась от обилия заботливых возгласов. Села на кровати, опять поморщилась от нахлынувшего ощущения слабости.

— Не галдите и дайте попить, — я вцепилась в чашку с водой, заботливо подсунутую мне под нос подружкой. — Спасибо! Сколько я провалялась?

Молчание. Что, неужели все так плохо?

— Сегодня тринадцатый день, — ох ни хмыра себе я отдохнула!

— Прости за самоуправство, Аррлея, но я не мог позволить тебе идти дальше в таком состоянии. Тебе необходимо было привести себя в норму, — Учитель чуть виновато развел руками.

Но тринадцать дней?!

— Слишком большие повреждения необходимо было залечить.

Я мысленно пыталась подсчитать, какой сегодня день, и никак не могла.

— Какое число сегодня?

— Первый день лета, малышка, сегодня первый день Золотой Луны.

Осталось семь месяцев до конца срока, придется торопиться, а в спешке все обычно получается наперекосяк. Хмыр! Я откинула одеяло и встала, пошатнулась, а заботливый Марко придержал за локоть.

— Мне бы поесть, — я была одета в длинную ночнушку до пят, и осматривала помещение в поисках нормальной одежды или своей чудесной сумки, а потом вспомнила, в чем появилась в Астане. — И одеться. А потом набить морду Дессаниру за нападение магов на Хеллвеле, и дальше по плану.

Кьен снял с плеча мою сумку, которую, как я вспомнила, отдала ребятам перед тем, как отправить их к Вратам на Хеллвеле, протянул мне.

— Ну, раз она просит поесть, значит, уже более-менее пришла в себя! — хмыкнула моя язвительная подружка, уворачиваясь от пинка.

— Молодые люди, думаю, уместно будет покинуть девушек, пока они не приведут себя в порядок. Кстати, Аррлея, разблокируй кристалл связи, будь любезна.

Я одевалась, а Лизка внимательно рассматривала меня в поисках каких-либо отклонений от моего нормального состояния. Извини, дорогая, но так глубоко тебе не заглянуть.

— Пойдем, — я застегнула пояс штанов, поправила шнуровку на вороте рубахи. — Что-то новое узнали, пока я валялась в постели?

— Угу, — мы забрали друзей, попрощались с Учителем и отправились на поиски заведения, где могли накормить такое зверски голодное и прожорливое существо как я. — Давай сначала поедим, потом мы тебе все расскажем. Старые правила еще никто не отменял.

Я улыбнулась. Да, только старые привычки и спасают.

Мы пробирались сквозь людской поток к трактиру, как вдруг меня окликнул мужской голос.

— Аррлея, о Небо! Как ты поживаешь?

На моем пути стоял синеглазый высокий мужчина с очень знакомым лицом. Ах, это тот капитан, с которым я познакомилась перед самым заданием.

— Здравствуй, Глен! — он поцеловал мне руку, жадно осматривая мое лицо. — Как ты поживаешь?

— Хорошо, все отлично. Я частенько вспоминал тебя, даже искал, но тебя нигде не было.

Друзья стояли за спиной синеглазого капитана, вопросительно глядя на меня.

— Я была в других мирах, ты же помнишь, я работаю на Боевую Академию.

— Мы сможем увидеться сегодня?

— Я на задании, милый, прости, — я погладила его по руке, видя искреннее сожаление. — Да и кроме того…я тут слегка…замужем.

Я продемонстрировала удивленному мужчине браслеты под длинными рукавами рубашки.

— Слегка?

— Угу. Кстати, мои спутники, — я махнула рукой Глену за спину. — Маркоарвиэль, Лизелокки и Кьен.

Все вежливо поздоровались.

— Глен, мы должны идти. И вполне возможно, что уже сегодня меня уже не будет в Астане, — я поцеловала опечаленного капитана в щеку и двинулась вслед за уходившими спутниками. — Я желаю тебе счастья, милый. Прощай.

— Это кто? — допытывалась Лизка, пока мы ждали наш заказ.

— Мужчина.

— Видно, что не женщина, хе-хе!

— Слушай, не приставай!

Мы доедали десерт, и друзья рассказали мне все, что удалось выяснить за время моего лечения. Учитель Рра по каким-то своим каналам разузнал, что в одном небольшом мире под названием Айселон, последнее время наблюдается слишком высокая активность сил Хаоса, массовое переселение людей и прочие тревожные вещи. Боеспособное местное население держится, постоянно сражаясь против тварей, но все идет к тому, что мир скоро будет уничтожен. И в нем не может не быть Отражения Даррена, уж слишком сильные возмущения эфира и слишком порвана ткань реальности нападениями черных созданий. Так что наш путь должен лежать именно туда.

— Лея, есть одна неприятная для тебя особенность в этом мире, — Марко отодвинул пустую вазочку из-под мороженого и промокнул губы салфеткой.

— Это кроме полчищ тварей Хаоса и необходимости убить очередного Даррена? — мой голос сочился сарказмом.

— Ага, — это Лизка сочувственно смотрела мне в глаза. — Айселон — мир вечной зимы. Снежное лето, вьюжная зима, глыбы льда, сугробы и все такое.

— Уууу, ненавижу мороз! — я скисла, вяло ковыряя третью порцию ванильного суфле с фруктами. — А вы уверены, что Даррен будет именно там?

— Это сообщил твой наставник с почти стопроцентной вероятностью. Не кисни, мы купим тебе теплую одежду, хе-хе.

Я запустила в насмешника Кьена ложкой, которую малыш поймал на лету. Отлично Лизка его выучила, хорошая реакция.

— Ладно. Ладно…Отправляйтесь за покупками, а я пойду в МГМ потолкую с заказчиком. Встретимся через пару часов в Академии.

Я вышла из телепорта в Гластоке и отправилась в здание филиала МГМ, ощутив нечто вроде дежавю. Несколько месяцев назад я так же шла, даже не подозревая о том, что мне предстоит сделать. Хмыр. Традиционный маг за конторкой рассматривал меня, пока я шла через вестибюль к нему.

— Мне нужен маг Дессанир. Прошу вас срочно найти его, дело неотложное.

— Минутку, — маг воспользовался системой внутренней связи Гильдии, после чего сообщил мне, что заказчик уже ждет меня в своем кабинете на втором этаже, третья дверь справа по коридору.

— Добрый день, — поздоровался со мной маг, когда я закрыла за собой тяжелую дверь.

— Не добрый. Какого хмыра, любезный, вы нарушаете условия договора? Хотите разорвать контракт? Я не против.

Дессанир поморщился от моего напора.

— Прошу прощения за недоразумение в Хеллвеле, мне доложили о нем. Я действительно сожалею, не все филиалы предупредили о том, что вы работаете на нас.

— Прошел почти год, а ваше недоразумение чуть не стоило жизни мне и моим людям! Учтите, если подобное повторится, я уничтожу всех магов, которые будут причастны к нападению, невзирая на их возраст и умения, вы поняли?

Маг промолчал, внимательно рассматривая меня.

— Вы изменились, Аррлея.

Не тебе судить, хмырище! Отправил меня на самоубийственную войну против своей души, а теперь рассматриваешь?

— И от вас исходит новая сила, след драконьей магии виден даже неопытному ученику. Вы используете ее для достижения нашей цели?

— Я использую все, что поможет мне эффективно бороться с врагами! — это тебе прозрачный намек, негодяй!

— Я вижу, что и резерв ваших сил возрос, хоть это и считается невозможным. Не хотите поделиться подробностями ваших приключений? Да и отчет о ваших действиях был бы совсем не лишним.

— Обойдетесь! — я кинула ему на стол три прозрачных камня из мешочка — Слезы Дракона. — Я иду к цели, этого достаточно.

— Не груби мне, девочка! Я ведь могу и обидеться, а это будет не совсем безболезненно для тебя и твоих друзей! — достала мага моя грубость, а сам он достал меня.

Ну сразу он мне не понравился, а новое зрение показывало черно-серый жирный кант в его ауре, который уж точно ни о чем хорошем не говорил. Гнилая подлая сущность!

— Мне все равно, что вы думаете. Если попробуете подобраться к моим близким — я вас в прах развею, — спокойно и немигая смотрю в зеленые глаза. — У нас с вами контракт, по окончании которого никто не гарантирует вам неприкосновенность. Еще одно нарушение, и договор будет аннулирован автоматически, так что если вы этого не хотите — предупредите свою шваль, чтоб не трогала нас. Дайте только повод расторгнуть контракт!

Я развернулась и вышла, оставив мага злобно скрипеть зубами мне вслед. Друзья уже ждали меня, собранные и экипированные по высшему разряду.

— Давай скорее, а то жарко в этих сапогах! — Лизка продемонстрировала теплые сапоги на меху, что в первый день лета выглядело несколько странно.

— Кстати, твой Учитель сказал, что связался с нужным нам человеком, и тот будет ждать нас уже в Айселоне, — сказал Марко, помогая Кьену справиться с упаковкой меховых плащей в компактную сумку.

— Хорошо, — я облачилась в плотные кожаные штаны, теплую рубаху, сапоги, заколола волосы на затылке.

Потом пару секунд подумала, закрыла глаза и прошептала несколько слов. Послышался удивленный вздох.

— Лея, ты чего?

Мои волосы, брови и ресницы стали янтарно-рыжими. Не такими темно-медными, как у Лизки, а яростно-пламенными.

— Захотелось мне так. Пойдемте! Должно же быть хоть немного огня в ледяном мире!

Я открыла телепорт, перемещая нашу компанию к Вратам. Мы уплатили пошлину за проезд, попали на Т'Хаян. Потом так же телепортом попали ко вторым Вратам, из которых был прямой переход в нужный нам мир. Мы оделись в теплые плащи и накидки, и вошли в мир вечной зимы.

В лицо моментально ударил колючий ледяной ветер со снегом, я поскорее натянула на голову меховой капюшон своего плаща.

— Ненавижу холод! — сквозь зубы прорычала я друзьям.

— Держись! — Марко придержал меня за локоть, когда я почти по колено провалилась в сугроб, отчаянно ругаясь.

Лизка уточнила у персонала Врат, где ближайший населенный пункт и «обрадовала» меня, что нам идти сквозь вьюгу два дня до городка с названием Льорд, там можно будет нанять транспорт и найти кров на первое время. Здорово, ну почему никто не позаботился о бедных путниках и не организовал продажу лошадей возле Врат? Марко покопался в памяти и выудил чудесное заклинание Поступи Стража, которое помогло нам хотя бы не увязать в снегу, а уж от вьюги кое-как спасала одежда, к которой я добавила легко переделанную из боевого заклинания согревающую вязь волшебства. От холода, знаете ли, и не на такое пробьет! И мы отправились в самое сердце непогоды.

Мы шли весь день и часть ночи, сопротивляясь порывам коварного ветра, который то затихал, то ударял с новой силой. На кристально-чистом небе не было ни одного облачка, заснеженные деревья в лесу двигались под напором вьюги, создавая жутковатое впечатление. Когда стемнело, и на небе появился тонкий серп серебристой луны, ветер, наконец, утих.

— Ребята, а что это за темные пятна там?

Мы разбили небольшой лагерь, с помощью магии укрыв его от холода и непогоды, теперь грелись у костра, попивая чай с эльфийскими лепешками.

— Где?

— Да вот, и вон там тоже, — я махнула рукой вглубь леса, где между деревьями на фоне искрящегося в свете луны снега висели клочья темного тумана.

— Я ничего не вижу, — Марко всматривался в указанном направлении. — Да и чужого присутствия не чувствую, хотя ощущение общей дисгармонии не покидает меня с момента прибытия в Айселон.

— Может, тебе кажется? — я скептически посмотрела на подругу.

— Более вероятно, что это мои странные глаза позволяют рассмотреть что-то, чего не видят остальные.

— Это называется глюк, — захихикал Кьен, потом закашлялся, не успев увернуться от моего снежка в лицо.

— Давайте спать, нам еще идти весь день завтра, — Марко помог мальчишке отряхнуться от снега, а мы с Лизкой уже завернулись в свои меховые накидки и улеглись недалеко от костра.

Друзья затихли, ночь была тихой и спокойной, лишь изредка поскрипывали голые ветви деревьев. А наутро нас ждал сюрприз.

— Друзья, у нас, кажется, гости! — голос Лизы выдернул меня из объятий сна, заставляя автоматически принять боевую стойку.

Вокруг нашего небольшого лагеря по контуру охранного заклинания стояли волки. Огромные, в половину моего роста, снежно-белые звери с серыми подпалинами и пронзительными синими глазами. Я выругалась сквозь зубы.

— Товарищи, сворачивайте лагерь, сквозь охранку они все равно не пройдут. А я пока подумаю, что делать, — друзья начали с рекордной скоростью собирать вещи.

Я оглядела волков, выделила среди них одного крупнее остальных с надорванным ухом, который, очевидно, был вожаком, и подошла к самому краю границы. Стая вскочила и заволновалась, а мы с белым гигантом смотрели друг другу в глаза. Волк вздернул губу и зарычал сквозь зубы.

— И что? — спросила я зверюгу.

Тот сверкнул на меня синими глазищами, зло тявкнул и зарычал снова, оглушающее громко, от чего растрепанные спросонок волосы у меня на голове зашевелились.

— Ах так?! — я разозлилась, присела на корточки почти нос к носу с оскаленной волчьей пастью и зарычала в ответ, вкладывая в мощный рык свою злость и каплю магии.

Эффект был потрясающий: как и в прошлом году в Астане из глубин моего тела поднялся рокочущий звук, заполнивший каждую частичку меня, вырвался сквозь зубы мощной звуковой волной, загрохотал как горный обвал, наполняя поляну и лес. Друзья застыли в неудобных позах, волки попятились, прижав уши, зажав хвосты между лап, жалобно скуля. Вожак стаи припал брюхом к земле и завилял хвостом, как домашняя собака, радостно взвизгивая, будто перед ним стоял лучший друг волков с куском парного мяса.

— Брррыссь! — прорычала я, и через мгновение на поляне остались только до чрезвычайности удивленные двуногие.

— Лея, это что за хмырь? — Лизка пялилась на меня во все глаза. — Я подумала, что вместо тебя на поляне какой-нибудь медведь-гигант очутился!

— Лея, а порычи еще! Вот это мощь! — восторженно скакал вокруг меня Кьен, забыв, что он уже взрослый бывалый воин.

Один Марко ничего не сказал, бросив на меня один из своих странных изучающих взглядов. Я улыбнулась друзьям, заплетая пламенные волосы в косу. Надо было идти дальше.

Мы пересекли казавшийся бесконечным лес, поднялись в невысокие заснеженные горы, прошли через неглубокое ущелье, когда второй день пути начал близиться к концу. Странные темные пятна, которые я показывала друзьям еще несколько раз, были повсюду. Такое ощущение, что яркую картину реальности закапали расплавленным воском или жиром, потому что в местах скопления непонятного тумана краски меркли, температура была еще ниже, насколько это возможно, и от них веяло пустотой. Убедившись, что друзья не видят ничего этого, я перестала обращать на пятна их внимание, раздумывая над природой этого явления. Как всегда какая-то часть мыслей вертелась вокруг Даррена, потом зацепилась за те странности, которые происходили со мной после смерти каждого Отражения, и вдруг меня осенило.

— Марко, я знаю, что это за пятна! — мы только что спустились с горы и обходили один из гигантских каменных обломков, спеша попасть на открытую местность.

— Какие есть догадки?

— Это прорехи в магическом эфире! В защите миров! Как раз те места, где Хаос начал пробиваться в этот мир. Явственные разрывы, из которых появлялись твари, я видела и раньше, просто теперь я чувствую близость Хаоса гораздо сильнее! Его потусторонний мертвый холод, его пустоту в этом тумане.

Марко, а вместе с ним и остальные спутники, несколько минут переваривали информацию.

— Ты уверена?

— Да. Другого просто не может быть. Кроме того, я заметила, что смерть каждого Отражения оставляет после себя какое-то изменение во мне, не считая очевидной боли, конечно. Думаю, на этот раз во мне усилилась способность чувствовать проявление…

Я резко замолчала, поскольку совершенно неожиданно увидела непредвиденное подтверждение моей правоты. Мы как раз оставили позади обломок горы, припорошенный снегом, который скрывал от взглядов заснеженную долину с несколькими кривыми деревцами, большим круглым озером и лесом, видневшимся вдали. Возле одного из деревьев висела в воздухе черно-серая туманность, разбухавшая на глазах, наливавшаяся тьмой и колышущаяся так, словно кто-то с той стороны мира пытался пробить, процарапать себе дорогу сюда. Пятно черноты росло с угрожающей скоростью, мертвенный пустой холод подполз к нашим ногам, вызывая дрожь.

— Лея, ты об этом говорила? — Марко не выглядел особо удивленным.

— Что ты видишь? — я быстро проверяла защитные чары на кольчугах друзей на предмет готовности, вытащила из ножен катану, начала плести заготовку для Чистого Огня, чтобы не тратить время потом.

— Дрожание воздуха, черное пятнышко, чувствую дыхание Хаоса, — эльф тоже приготовил меч, все еще не понимая масштабов грозящей нам опасности.

Лизка и Кьен, не обладавшие магическим даром, молча достали оружие, ориентируясь на нас. Я на миг прервала плетение чар, взяла эльфа за запястье и открыла ему свой разум, сняв ментальные щиты. Марко охнул и до боли вцепился мне в руку.

— Ну ни хмыра себе! — впервые на моей памяти идеальный воспитанный Озерный страж позволил себе потерять самообладание.

— Ребята, готовьтесь, сейчас тут будет жарко! — я скинула капюшон, а из черного пятна раздался скрежещущий звук и появилась первая тварь Хаоса.

Честно говоря, это было завораживающее зрелище. Как будто от непроглядной ночи отделился плотный, маслянисто поблескивающий кусок, постоянно меняющийся, принявший, в конце концов, антропоморфную форму, из которой вылупилась вторая голова, а из плеч — дополнительная пара рук с уже знакомыми длинными когтями. Теперь-то происходящее увидели и Лиза с Кьеном. Эльф успел взмахнуть мечом, отделяя страшную черную голову от туловища, но потом твари стали появляться с большей скоростью, и мы просто физически не успевали.

— Назад! — Лизелокки оттолкнула мальчишку себе за спину, прикрыв его сверкающим веером из лезвий своих меча и кинжала. — Держись от них подальше!

Кьен послушно отскочил, кидая заговоренные кинжалы в гущу тварей. Я закончила плетение чар и отпустила на свободу Чистый огонь, отмахиваясь попутно от самой шустрой страшилки. Марко колдовал по мере сил, отдалившись от меня на несколько шагов, так что не было времени следить за ним. Кольцо алого огня разлилось вокруг, испаряя снег, обжигая тварей, но к моему изумлению они не погибли, как в Хеллвеле, а лишь закричали, высокими злыми голосами, и продолжили наступать на нас. Вру, четыре твари из пятнадцати или семнадцати благополучно рассыпались прахом, остальные отделались легким испугом. Вот одной снесла голову Лизка, отпрыгивая от взметнувшихся когтей, в другую один за другим вогнал несколько кинжалов Кьен. Я разозлилась и начала плести безотказное заклинание Абсолютного Света.

То ли Хаос, столкнувшись несколько раз с моей магией, нашел защиту от нее, то ли тьма, напившись жизненных соков погибающего мира, стала несоизмеримо сильней, чем мне приходилось встречать, но Свет, вырвавшийся из глубин моего тела, уничтожил всего двух тварей, оставив остальных невредимыми. Зато те драгоценные секунды, которые понадобились мне для концентрации, противник употребил с пользой для себя. Стальные когти порвали мне плечо почти до костей, так что левая рука моментально онемела, еще несколько царапин появилось на второй руке, кровоточил разодранный бок, спина. Я наскоро останавливала кровь, пытаясь не сбиваться с ритма движений, раз уж оказалось, что магия здесь не самый сильный помощник, но против оставшихся нелюдей мне было не выстоять долго. Лизка тоже была ранена, я не могла на расстоянии определить, насколько серьезно, поскольку воинов Академии к таким ранениям готовили на порядок лучше, чем боевых магов, и подруга успешно держалась. Я зарычала сквозь зубы, блокируя болевые ощущения, перекрывая поврежденные сосуды, пытаясь на ходу срастить мышцы, но о мгновенной регенерации можно было только мечтать.

Полыхнула синим светом сбоку магия эльфа, вскрикнул где-то вне поля зрения Кьен, раздались чужие голоса, отвлекая меня, что стоило мне еще одной раны в груди. Боль разлилась по телу, уже не подчиняясь командам, колени подогнулись, и я опрокинулась в снег, орошая его своей кровью в ожидании последнего удара. Рыжая растрепанная коса выбилась из-под накидки, лежа на истоптанном снегу лужицей янтарного пламени, в глазах застыла кровавая мгла, сердце билось тяжело и медленно, а удара все не было. На этом мое сознание решило, что с него хватит, и я окончательно отключилась.

* * *

Что-то часто в последнее время я нахожусь без сознания: то лечебная кома, то враги удружили. Надо с этим заканчивать! Так, судя по тому, что меня встряхивают чьи-то вполне материальные руки в латных перчатках, я не умерла, твари Хаоса не разорвали меня на множество маленьких Аррлей, и сейчас я приду в себя. Ох, не было печали, больно-то как…Впрочем, регенерация идет потихоньку.

Я осторожно открыла глаза, фокусируя взор на человеке, который бесцеремонно меня тряс.

Черные растрепанные волосы с синими прядями, длинная челка, закрывающая лицо, ибо непрошеный доброжелатель стоял на коленях и наклонился ко мне так, что и не разглядеть толком. Широкие плечи, кольчуга, литой нагрудник, сильные руки. Да и тряс он не меня, а мою раненную руку, совершая какие-то магические манипуляции над раной. Я зашипела сквозь зубы от очередной порции лечения. Больно, мать твою! Зато целитель, наконец, поднял на меня глаза.

Вот хмырь!

— Даррен? — я произнесла это одними губами, но мужчина понял.

— Да. Вы меня знаете?

Синие-пресиние полночные глаза, черные ресницы, раскрасневшиеся от мороза щеки, такие любимые и такие желанные губы. Я почти потеряла сознание второй раз за недолгое время, но пришлось взять себя в руки, поскольку удивление на лице Даррена сменилось тревогой.

Я со стоном села, изумив этим моего избранника, пожалуй, еще сильнее, чем именем, затем бездумно обняла его, прижавшись израненной грудью к его ледяным доспехам, оставляя красные чуть дымящиеся следы.

— Миледи, что вы делаете? Вам нельзя двигаться?

— Ну и хмыр! Я так скучала… — последние слова он, вроде бы, не расслышал, потому что от резких движений у меня открылась недолеченная рана, и я снова поплыла, теряя контакт с реальностью.

* * *

Что-то часто в последнее…Стоп. Кажется, это мы уже проходили. Ну и сны мне снятся! Я откинула одеяло и побежала умываться к ведру с водой, подпрыгивая босыми ногами на холодных плитах пола. Затем натянула на себя штаны и рубаху, зашнуровала плотный кожаный жилет, сапоги, наспех заколола волосы и выбежала из комнаты, спускаясь в общий зал.

— Лея, иди к нам! — за дальним столом сидела Лизка и махала мне рукой.

Рядом уминал завтрак за обе щеки Кьен, по соседству сидело несколько знакомых мужчин, зал был наполнен гулом голосов и стуком приборов о тарелки.

— Голодная?

— Лиза, ты нашла, что спросить у нашей вечно постящейся подруги! — нахальный мальчишка зубоскалил, пользуясь тем, что сидел далеко от меня.

— Что у нас на завтрак? — я решила не обращать внимания на насмешника, к тому же каша с орехами, яичница, жаркое с мясом и лепешки с вареньем выглядели очень и очень соблазнительно.

Мы жили в замке второго Снежного Предела третью неделю. После того, как к нам подоспела помощь в сражении с тварями Хаоса, группа Даррена отвезла нас сюда. Я несколько дней не приходила в себя, заканчивая процесс регенерации, Лизка тоже залечивала полученные раны, эльф и мальчишка оказались целы, но все равно волновались за нас. Первый вопрос, который я задала, когда пришла в себя: приснился ли мне Даррен или это было на самом деле. Потом стало легче.

Лорд Даррен эль Кайон был советником его величества Глайнуса Третьего, правителя этого мира и выполнял обязанности командира армии и начальника Снежных Пределов. Так называли замки-крепости, которых в этом мире было четырнадцать, и каждая из них служила оборонительным постом. Хаос рвал умирающий мир на части, заставляя местных жителей выжимать из себя максимум сил и энергии, которыми наделила их природа. Почти еженедельно случались более-менее крупные стычки с исчадьями тьмы, потихоньку гибли люди, приходили наемники из других миров в надежде хорошо заработать и испытать удачу. С оплатой здесь не скупились, с удачей все обстояло хуже. Пока я залечивала раны, Марко рассказал о нашей компании весьма правдоподобную историю, по которой мы переквалифицировались в команду бродячих героев в поисках подвигов. И тут же предложил наши услуги правителю, который с радостью согласился: в условиях, где каждая пара рук, способная держать меч, ценится на вес золота, опытные наемники были подарком Небес.

Мы сработались с одним из передовых отрядов, уже успели побывать в трех битвах, поскольку моя новая способность чувствовать проявления Хаоса, видеть, где может произойти следующий прорыв, оказалась очень кстати. В свободное от битв, походов и лечения время мы тренировались, практиковались в плетении новых защитных чар, по вечерам травили байки в каминном зале и просто наслаждались простотой местной жизни. Даже по моим меркам местные маги были очень хороши: они были ограничены одной-двумя стихиями, но зато в рамках своих сил настолько виртуозно сплетали заклятья, что их разбалованным коллегам из более развитых и крупных миров и не снилось. А еще Даррен и другие маги, которые находились на службе у короны, рассказали, почему на тварей почти не подействовала моя магия. Дело оказалось в том, что моя любимая огненная стихия чужда этому миру, а поскольку Хаос здесь тянул силы из мирового эфира, то действие огненной магии не настолько разрушительно, как хотелось бы. Печально, первый раз столкнулась с тем, что противоположные начала не могли уничтожить друг друга, ведь по идее, огонь и лед — исконные враги. Пришлось вспоминать заклинания Воздуха и Воды, хотя последнюю я особенно не жаловала из-за пристрастия к огню. Зато после экспериментов с драконьей магией и ее соединением одновременно с двумя стихиями, результат превзошел все ожидания!

Мы с советником дружно игнорировали инцидент первой встречи, а Лизка наврала ему, что нам посоветовали наняться к нему стражи Врат, подробно описавшие Лорда, так что особых вопросов не возникло. На этой неделе я и мой отряд отправлялись к Лунным горам на запад от нашего Предела, поскольку я видела растущее темное пятно, которое в ближайшее время должно было прорваться и впустить в мир Хаос. Даррен же должен был привезти из столицы своего правителя, чтобы тот лично познакомился с перспективными бойцами, а так же магов для обмена опытом, который никогда лишним не бывает. Все это время я жадно впитывала новые знания, надеясь, что с каждой новой встречей и мои заклятья будут действовать все более эффективно, хотя от водной магии внутри оставалось противное ощущения холода и влаги, брр!

Я влилась в дружный коллектив жителей Предела так же легко, как и мои спутники. Помогала по мере сил лечить раненных, обогревать замок с помощью магии огня, которой тут почти не владели, участвовала в шутливых поединках и празднованиях уничтожения очередной кучки тварей Хаоса. Наши с советником взгляды частенько пересекались в молчаливых диалогах, еще чаще мы разглядывали друг друга тайком. В этом мире мой любимый был самым настоящим рыцарем из сказок: сильным, открытым, харизматичным лидером, способным прийти на помощь любому, готовым стоять за свой обреченный мир до последнего вздоха. Надо было держаться от него подальше, не выделяясь из толпы наемников, но получалось с трудом, слишком уж притягательна была его личность. В некоторые моменты я даже забывала проклинать магов с их проблемами и жаждой власти, из-за которых я вляпалась в такие проблемы, ведь в противном случае я не встретила бы свою Судьбу. Хотя, спустя миг я вспоминала, что предстоит сделать с этой самой судьбой и проклятья в адрес верхушки МГМ лились с новой силой.

Наш отряд перекинули телепортом к Лунным горам в точку, ближайшую к предполагаемому месту прорыва, до которого еще надо было проехать верхом по бесконечному снежному полю дня два, темное пятно было видно мне отчетливо даже сквозь дикую метель и пургу. Мы расселись по саням, запряженным парами огромных серебристых зверюг, которые напоминали мне помесь медведя, ырчуна и очень лохматой собаки. Их длинная жесткая шерсть прекрасно защищала от холода, не позволяя снежинкам прилипать, мягкие широкие лапы с когтями проворно двигались по снегу, длинный хвост помогал маневрировать на резких поворотах. Какие-то выдумщики обозвали милых созданий лошадьми, хе-хе. Ну, лошади так лошади!

Мы, наконец, прибыли к нужному месту, остановившись за все время только на короткий ночлег. Разговаривать по дороге было неохота, я так и не смогла привыкнуть к постоянному холоду, от которого вне стен замка было невозможно спастись никакими средствами.

— Друзья, судя по всему, мы успели вовремя, до завтра прорыва не будет! — мой голос глухо доносился из-под мехового капюшона. — Можем выставлять часовых, устраивать лагерь и ждать.

Мужчины перевели дух и начали распрягать лохматых порыкивающих коней чуть в стороне от обозначенного мной места прорыва. В небо потянулся дымок от костров, отгороженных от непогоды воздушными щитами, бойцы расселись вокруг, потягивая горячий травяной чай, тихонько переговариваясь. Как проста была их жизнь: пока не появился враг, можно было спокойно поговорить, несмотря на то, что кого-то из них завтра может и не быть на свете, повезет — вернутся домой кутить на щедрое вознаграждение, не повезет — споют товарищи прощальную песнь воинов, чтобы у павших была возможность возродиться. И никаких моральных терзаний, душевных мучений и прочих заморочек. Я вздохнула, отошла от воинов к двум магам, попросила их показать какое-нибудь новое заклинание, чтобы я успела его отработать до завтра.

Формула Ледяной Цепи далась мне нелегко, царапая внутри холодными коготками. Я наполовину погрузилась в Серый мир, рассматривая сложную структуру заклинания, раздумывая, как ее изменить, слить с другими заклинаниями, чтобы получилось наиболее эффективно. Потом попыталась привести себя в то состояние, которое помогало мне несколько раз на одних инстинктах преобразовывать цепочки составляющих в колдовских формулах в нечто потенциально новое. Растянула цепь, привела ее в более-менее материальную форму. Поменяла местами звенья, отвечавшие за разброс и степень разрушения, потом увеличила радиус действия, несколькими штрихами перестроила узор плетения с прямоугольного на круглый, соединила несколько болтавшихся асимметричных концов. Потом раскрыла в ладонях лепесток чистого Абсолютного Света, схлопнула его, подумала еще. Время шло, а в голову ничего полезного не приходило. А потом я, как обычно, подумала о Даррене, и меня понесло.

Я вывалилась из Серого мира в реальность с горящими от восторга глазами, жаждая опробовать свое творение на тварях Хаоса. Был разгар дня, так что я ничего не пропустила, пока занималась экспериментами, зато туманное пятно на фоне белоснежного покрова Айселона набухло и зашевелилось, готовясь излить на землю потоки тьмы.

— Ребята, готовьтесь: скоро начнем! — я вскочила с саней, которые заняла на время колдовства, и потянулась.

Отряд бодро потянулся к месту будущей битвы, доставая на ходу оружие, активируя амулеты, подготавливая склянки с замораживающими и замедляющими эликсирами. Стрелков было всего трое, среди них затесался и наш мальчишка со своими волшебными кинжалами. Два десятка воинов окружили указанное мной место, мы с магами расположились за спинами воинов, чтобы иметь возможность колдовать, не отвлекаясь на размахивание мечами. Однако прошло минут сорок, прежде чем ткань реальности с противным треском разорвалась, являя нашим взглядам уродливых черных созданий.

Зазвенели мечи, зазвучали боевые кличи, которыми мои соратники подбадривали друг друга, загудел воздух от заготавливаемых заклинаний. Из разреза в ткани мира выползло два десятка тварей, тут же накидываясь на людей, мы с магами ударили строенной Молитвенной Плетью, сходу перерубая парочку черных созданий, чуть замедляя остальных. Снег обагрился первой алой кровью, послышались вскрики, проклятья и непечатные выражения. Маги плели какие-то чары, каждый сам по себе, а я решала, стоит ли испытывать в битве новое заклинание, или попробовать еще раз Абсолютный Свет. Тем временем из разрыва показалось еще несколько тварей, так что затягивать свои размышления больше было нельзя.

Я запела тихим хриплым голосом, развязывая меховую накидку, чтобы не мешала колдовать, сбрасывая кольчужную рубаху, которая могла исказить сплетение магических потоков. Лирическая грустная песня на забытом языке лилась, проникая в самое нутро, пробуждая воспоминания детства, юности. Я кружилась в волшебном танце вокруг сражающихся, закрыв глаза и в то же время отчетливо видя всех участников битвы. Золотистое свечение окутывало двигающуюся фигуру с растрепавшейся пламенной косой, хриплый голос окреп, обрел новые интонации, зазвенел от бесконечной любви, всепоглощающей страсти, восторга и обожания. Запаянная в кокон из золотого света женщина стала полупрозрачной, потеряв четкость очертаний, и на следующих па повернула внутрь круга, в котором намертво сплелись в схватке люди и Хаос.

Удары когтей и случайные попадания клинков проходили сквозь колдунью, как будто она была воплощенным призраком, спустившимся с небес станцевать смертным. В голосе поющей послышались тревожные нотки, она кружилась на пустом пятачке снега, забрызганного тьмой и кровью, обрастая золотисто-голубым покровом, принявшем вид толстой цепи, обмотавшей ее тело с ног до головы. Тревога сменилось болью, песня на миг прервалась, затем продолжилась, заставив сердца всех присутствующих на миг сжаться, а мелодия неслась дальше, и теперь в ней слышался плач о потерянной любви, о преданном доверии, о несбывшихся мечтах. Цепь зазвенела, разворачиваясь, разматываясь, образуя вполне материальный круг с танцовщицей в центре. Последний высокий звук в песне оборвался, а цепь разлетелась тысячей острых ледяных осколков, изрешетивших тварей Хаоса, буквально разорвавших их на множество клочков тьмы, оставляя людей невредимыми.

Я пошатнулась, с трудом удерживая равновесие, поморгала несколько раз, чтобы прогнать резь в глазах и непрошеные слезы от воспоминаний, ведь те чувства, которые я вложила в заклинание Ледяного Сердца, были очень сильны. Это была не совсем стихийная магия, это не было силой Жизни или Смерти, просто все проявления любви, которые были в моей жизни, все радостные моменты, печаль и радость первой любви слились воедино по формуле того заклинания, которую мне вчера показали маги, и стерли присутствие Хаоса в нашей реальности. Края черной дыры в пространстве трепетали и съеживались, стягивались до небольших размеров, превращаясь снова в жирное туманное пятно.

Вокруг шумно радовались соратники, порываясь всей толпой подбросить меня несколько раз в воздух от избытка чувств, их улыбающиеся лица придавали мне сил, вызывая ответную улыбку. Маги пытались протолкаться ко мне, чтобы узнать, каким видом волшбы я пользовалась, а широкие плечи воинов мешали это сделать. Я отшучивалась и отбивалась от попыток взять меня на руки, оглядывалась по сторонам в поисках моей рыжей воительницы и черноволосой головы Кьена. Марко остался в замке помогать с раненными, так что в этом походе мы были втроем. Лизки не было видно, как и мальчишки, что настораживало. Я испуганно растолкала шумных воинов, протискиваясь сквозь закованные в броню тела.

Кьен лежал на снегу, и мокрые красные пятна на лице и груди не предвещали ничего хорошего. Лизка стояла рядом с мальчиком на коленях, вливая ему в рот очередной эликсир из бутылки, и судя по всему отчаянно ругалась, вперемешку с молитвами всем, кого могла вспомнить, чтобы не забирали мальчика раньше времени. Один из воинов поддерживал голову подростка, пока моя подруга разжимала ему зубы. Кровь отхлынула у меня от лица, сердце гулко забилось о ребра, а я за одно мгновение преодолела разделявшее нас расстояние, падая рядом с другом, формируя целительный импульс, который помог бы этому мальчику сохранить жизнь до вмешательства более серьезного лекаря.

— Я не успела, не успела его прикрыть! — голос Лизки был тих и полон тоски.

— Лиза, он еще не умер! — я положила ледяные пальцы на разорванную грудь Кьена, накладывая на рану магические скобы, чтоб края не сильно разошлись при транспортировке. — Ребята, мы в замок!

Я махнула соратникам, дала знак мужчине поднять малыша с земли, очертила круг телепорта и перенесла нас четверых в главный зал.

— Марко! — мой голос, усиленный магией, зазвенел в каждом уголке Снежного Предела.

Спустя мгновение перед нами очутился эльф, увидел окровавленного мальчишку и наши испуганные глаза, и моментально начал действовать. В самое короткие время мальчик оказался в лазарете под чуткими опытными руками сероглазого целителя. Кто-то сунул нам по кубку горячего вина, поскольку я так и заявилась в замок без накидки и доспехов, которые сбросила на поле боя, а Лизка от волнения явственно постукивала зубами.

— Лиза, он поправится, — я положила голову на плечо воительницы и закрыла глаза.

Все это время я находилась на связи с Марко, открыв ему свой разум, давая доступ к своему резерву сил.

— Знаю, просто я к нему привязалась…как к младшему брату, которого у меня никогда не было, — подруга вздохнула, взяла себя в руки и перестала клацать зубами о край кубка.

— Я тоже. Не волнуйся.

* * *

Спустя три дня просьба не волноваться стала не актуальной. Мальчик не приходил в себя, повязки постоянно сочились красным, а мое волшебное зрение позволяло разглядеть крошечный сгусток тьмы, поселившийся в теле нашего друга. Я впервые за все годы нашего знакомства увидела слезы на щеках у моей подруги. Я рычала сквозь зубы и бессильно крошила боевым топором дрова во дворе замка, чтобы хоть на миг отвлечься от волнения и страха за жизнь Кьена. А потом выругалась, взлетела к себе в комнату, откопала в сумке забытый кристалл связи и попыталась дозваться до Даррена. Ну же, любимый, ты же маг! Пожалуйста, только не говори, что у тебя нет кристалла! Спустя несколько томительных секунд я увидела перед собой уменьшенную копию Даррена. Без приветствий, нарушая все правила вежливости и приличий, я закричала:

— Даррен, мне нужна твоя помощь! Пожалуйста, вернись во второй Предел! Мой друг умирает, мы не можем его спасти!

Надо отдать синеглазому рыцарю должное, он моментально понял, что я не стала бы отвлекать хозяина Пределов по пустякам.

— Что случилось?

— Он был ранен одной из тварей, раны не заживают! Если в столице есть целители, возьми их с собой, Маркоарвиэль не справляется один!

— Мы будем через пятнадцать минут, жди.

Спустя четырнадцать с половиной минут из телепорта вышла группа людей в разноцветных мантиях и меховых плащах, возглавляемая Лордом эль Кайоном. Я схватила его за руку и потащила бегом в то крыло замка, которое служило лазаретом.

— У него в груди тьма, я ее вижу, и ничего не могу сделать! Слишком легко его упустить, если начать эксперименты!

Паника в моем голосе удивила меня саму, потому что все предыдущие дни я подбадривала остальных, просила не терять надежду и все в этом роде.

— Сколько прошло времени? — я обернулась назад на голос.

Нас с Дарреном догнал молодой маг лет тридцати с длинной каштановой косой и зелеными глазами.

— Три с половиной дня.

— Мы успеваем. Я уже сталкивался с подобным и здесь, и в других мирах. Кстати, меня зовут Ррафаил.

— Аррлея. Нам сюда.

Мы с Лизой смотрели, как Даррен и Ррафаил склонились над мальчишкой, сменяя на посту прозрачного от изнеможения эльфа. Я сунула ему в руки мясную лепешку и кубок с вином, не хватало только еще одного потерпевшего!

Комната наполнилась световыми бликами и отблесками магических манипуляций, маги изредка переговаривались, обмениваясь комментариями.

— Аррлея, подойдите! — голос молодого мага стал властным и непререкаемым под действием творящейся волшбы.

Я приблизилась, меня взяли за обе руки, заставили положить их на открытые раны Кьена.

— Девочка, ты обладаешь уникальной силой, которая все эти дни не давала тьме убить этого ребенка.

Да? Я? И как это я делала?

— Ты будешь служить аккумулирующим элементом для целительных заклинаний, которые я буду накладывать на мальчика, они пройдут через твое тело, изменятся под влиянием твоей силы и спасут его, — свои слова Ррафаил сопровождал пассами, наполненными силой, раскладывая вокруг кровати различные предметы из мешочка на поясе, а Даррен зажигал свечи.

— Начинайте, — я была готова служить хоть дровами в печке, лишь бы этот парень спас нашего Кьена.

И они начали. Маг приложил обе ладони к моим вискам, приказывая закрыть глаза. Ощущения, я вам скажу, не из приятных, как будто сквозь меня потекла стремительная горная река, со множеством острых камешков, влажных скользких рыбок и шершавых песчинок. Все мое тело светилось сине-голубым светом, ладони то леденели, то становились горячее пламени. Я потеряла счет времени, полностью отключившись от происходящего, сосредоточившись лишь на одной мысли: ну когда же?

Очевидно, Небо услышало наши мольбы, и невиданная магия Ррафаила сделала свое дело: посеревшие от потери крови веки Кьена дрогнули, затрепетали черные ресницы, и он открыл глаза. Я шумно выдохнула, напряженная Лизка непочтительно отпихнула Даррена и склонилась над мальчишкой.

— Привет, малыш! — щеки грозили лопнуть от ширины наших улыбок.

После того, как мы выразили свои восторги, дежурные лекари выставили нас вон, поскольку пациент уснул и нуждался в тишине и покое.

— Ррафаил, вы себе даже не представляете, как мы вам благодарны! — Лизка и я зажали усталого мага в углу и трясли его за руки, не в силах справиться с эмоциями.

— Девушки, после почти суток поддержания пациента на грани жизни и смерти, громкие звуки негативно воздействуют на нервную систему целителя, — он чуть поморщился, пытаясь высвободиться из нашего захвата. — Вы еще успеете высказать мне вашу благодарность, ведь дальше я путешествую с вами.

— Почему? — мы перестали трясти бедного парня.

— Потому что меня послал ваш Учитель. И, кстати, можете звать меня Раф.

Соображалка работала медленно и со скрипом. Его послал Учитель? Только один маг должен был найти нас в Айселоне, и он никак не мог быть этим замечательным целителем, который спас нашего Кьена, потому что являлся одним из участников всемирного заговора против Паутины. Маг-отступник!

— Пррредатель! — я зарычала, повторяя свой номер с волками в лесу, на окружающих появились яркие янтарные блики.

— Послушай, — он бесстрашно подошел к готовой к нападению магичке и посмотрел в нечеловеческие глаза. — Я уже заплатил за все, что сделал по молодости и глупости. Ты себе даже не представляешь как. И продолжаю платить, пытаясь исправить все, что натворил! Ты не справишься без моей помощи!

— Тебя еще и пожалеть? — я рассмеялась злым колючим смехом, а Лизка явственно боролась с желанием расквасить зеленоглазую физиономию мага. — Заплатил он! Да ты никогда не рассчитаешься за то, что сотворил с мирами Паутины, даже через миллион лет!

Я шипела на мага, как ошпаренная кошка, а он даже глазом не повел.

— Аррлея, ты можешь сделать со мной все, что угодно, после того, как спасешь Паутину. Поверь, я с радостью приму смерть из твоих рук, чтобы забыть обо всем, что случилось по моей вине. Но до тех пор я не имею права умирать, а ты и твои друзья не думайте о том, чтобы избавиться от меня! — он с досадой оттолкнула нас и ушел прочь.

Мы помолчали, я привела себя в нормальный вид, пригладила волосы.

— Знаешь, Лея, я даже где-то ему сочувствую, — я ошарашено посмотрела на подругу. — Все мы по молодости делаем глупости, просто мы с тобой в такие глобальные аферы не попадали. А потом всю жизнь винить себя и раскаиваться…представляю, какой камень у него на душе. Целая скала. Большая такая, неподъемная. Хоть он и скотина, конечно.

Ну, это уже ближе к истине.

— Ладно, пусть живет, нам еще с ним работать.

На следующий день я нашла Рафа и извинилась перед ним.

— Прости, я не должна была выходить из себя, — я смотрела, как маг переплетает длинную косу кожаным шнурком.

— Да, наставник тебя учил сдерживать эмоции, как настоящий боевой маг, — он улыбнулся.

— Он тебе много обо мне рассказал?

— Да, — и все, никаких подробностей? — Прости и ты меня.

— Угу, знал бы ты, в какую хмырь я из-за тебя вляпалась.

— Знаю. Прости.

— Постараюсь. Но обещать не буду. Давай, учи меня своим хитрым штучкам, которые нам помогут накостылять твоим бывшим компаньонам. Заодно и расскажешь, как докатился до мирового заговора.

* * *

Это, наверное, не серьезно, но Раф мне нравился, в самой глубине души я четко понимала, что мы могли бы подружиться. И я никак не могла взять в толк как этот открытый, любопытный, интересный человек мог помогать разрабатывать планы, которые должны были привести к гибели всего сущего?

Мы днями напролет пропадали в заклинательных покоях, занимаясь магией, разрабатывая новые заклятья, оттачивая старые. Раф никак не мог взять в толк, каким образом я смогла создать заклинание Ледяного Сердца, которое уничтожило тварей Хаоса у Лунных гор. И Абсолютный Свет, который я ему показала, вызвал у него восхищение и недоумение.

— Я знаю драконью магию, сам пользовался, изучал досконально, но ты что-то сделала с изначальным заклинанием, что получился гораздо больший эффект, у него изменена структура! Как ты это делаешь?

— Не знаю, — замучил он меня своими вопросами! — Ну как я могу тебе это пояснить? А как ты дышишь? У меня получается все на интуиции!

— Случайно?

— Нет! Может, я просто молодец?

— Скромная какая!

— Не ворчи. И не завидуй, давай дальше показывай.

Раф оказался одним из величайших магов, которых я встречала. Его поразительные способности, которые и заинтересовали в свое время заговорщиков, завораживали! Иногда к нашим занятиям присоединялся Даррен и другие маги, но кроме советника мало кто дотягивал даже до малой части того, что мы творили с бывшим магом-отступником.

Кьен шел на поправку. Мы провели еще несколько сеансов лечения, и сгусток тьмы, никак не дававший ранам затянуться, полностью исчез. В конце второй недели болезни целители во главе с Марко и Рафом разрешили мальчишке спуститься в большой зал к ужину.

А вот с моей рыжей подружкой за это время творилось что-то непонятное: она стала больше тренироваться, раздраженно отмахиваясь от вопросов, один раз без меня ушла на битву с другой группой воинов, пока мы с магами отрабатывали очередной шедевр боевого магического искусства. После того, как Кьен пришел в себя, мы смогли отвлечься от переживаний и устроили грандиозный налет на запасы съестного, а заодно Даррен познакомил нас со всеми волшебниками, которые прибыли с ним вместе, и с королем Глайнусом. В честь приезда высокого гостя, а так же во славу очередной победы над силами Хаоса был устроен пир, в ходе которого монарх умудрился лично пообщаться с каждым из новых наемников, которых насчитывалось почти три десятка, включая нас. Мне король понравился: молодой, энергичный, абсолютно простой в общении, без утомительных аристократических замашек. К тому же очень обаятельный умный мужчина, который просто не мог не понравиться.

— Аррлея, вы себе не представляете, как для нас всех важно то, что вы делаете! — Глайнус, улыбаясь, поцеловал мою руку. — Мне рассказывали, что ваша магия абсолютно нового свойства, Даррен так расписывал ваши таланты, что я не мог дождаться, когда же увижу вас своими глазами!

Я покраснела.

— А что он вам рассказывал?

Глайнус помолчал, потом наклонился поближе и прошептал мне на ухо:

— По-моему, мой дорогой друг и советник изволили втрескаться в вас по уши. Но учитывая то, что в стандартный набор рыцарских качеств входит скромность, он никогда в этом не признается.

Я покраснела еще больше.

— Ваше величество…есть проблема, — я подняла рукава и расстегнула кожаные наручи, без которых меня никто здесь не видел.

Король вздохнул, провел рукой по замученным невыспавшимся глазам.

— Ну вот, я уж было подумал, что вы оба поможете мне сохранить мой мир. Аррлея, пожалуйста, не разбивай ему сердце! Он единственная надежда Айселона, ведь все остальные вольны уйти в любую секунду, а он никогда так не поступит.

— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы не дать вашему миру погибнуть. Но насчет Даррена ничего обещать не могу, это не в моих силах…простите.

Мы помолчали, потом король спросил о каких-то мелочах и ушел знакомиться с другими наемниками. А потом мы с Рафом начали учиться, еще несколько раз успевали к прорывам тьмы в разных точках мира, так что мне было не до мыслей о нем. Лизелокки все еще злилась непонятно на что, посылая всех с их вопросами подальше. Прошел день летнего солнцестояния, который был в двадцатый день Щедрой Луны, потом день рождения короля, в первый день Вересковой Луны. Мы по-прежнему переглядывались с Дарреном, никогда не оставаясь наедине, Раф торопил меня с выполнением задания, но я никак не могла придумать, как же избавиться от Даррена так, чтобы не пострадали мои спутники, местные жители и вообще мир. Кьен уже начал ходить на тренировки, стремительно возвращаясь в форму, Лизка продолжала нервничать непонятно из-за чего, заехав мне ложкой по лбу после вопроса о том, не беременна ли она. И только Марко был спокоен и мил, продолжая помогать в лечении раненых, подолгу проводя время с другими магами и Рафом.

На празднике в честь тридцатипятилетия короля было шумно и весело. С самого обеда повара готовили всякие вкусности, ароматы жареного мяса, специй и горячего вина наполнили замок, главный зал был идеально чист и украшен нашими магами.

Когда из столицы прибыл Глайнус Третий в сопровождении советника и свиты, пир начался. Звучали здравницы в честь молодого короля, пожелания долгой счастливой жизни, коварные вопросы о том, когда же монарх подарит миру наследника и осчастливит женитьбой. Тот отшучивался, и веселье продолжалось. Глинтвейн лился рекой, подвыпившие маги начали соревноваться в том, чья иллюзия или фейерверк будут лучше, Марко смеялся и о чем-то говорил с Рафом, Лизка сидела напротив меня и задумчиво ковыряла вилкой кусок мяса, еще не до конца оправившийся Кьен уже слегка захмелел и философским взглядом взирал на происходящее. Среди мужского населения Снежного Предела, насчитывавшего около трех сотен человек, немногочисленные наемницы пользовались большим вниманием. Нас было около сорока, большая часть из разных миров, шестеро здешних, так что когда празднование плавно перетекло в танцы под аккомпанемент местных музыкальных инструментов, все дамы оказались при кавалерах. Мне же очень захотелось спрятаться под стол, а не танцевать, потому что при звуках музыки нахлынули непрошеные воспоминания о фиалковых глазах моего прекрасного демона, из которых навсегда ушел свет жизни.

Я сделала вид, что уронила вилку, и, забыв о приличиях, таки залезла под стол.

— Лея, что вы там делаете? — голос советника раздался прямо над тем местом, где я притаилась, из-под края скатерти были видны его сапоги.

— Вилку ищу. А как вы догадались, что я тут?

— Я собирался пригласить вас на танец, так что ваши удивительные маневры не прошли незамеченными, — судя по голосу, он улыбался.

Я приподняла скатерть и посмотрела на Даррена.

— Я не умею танцевать! — наглая ложь во спасение.

— Я поведу, вам останется только довериться мне. Прошу, не отказывайте мне в этом удовольствии!

Довериться? Ох, любимый. Но твои последние слова напомнили мне кое-что.

Я приняла поданную руку и была во мгновение ока извлечена из-под стола.

— Пойдемте!

Конечно, он вел уверенно, сильной рукой направляя меня в незнакомом танце так, что у меня не было возможности ошибиться. Наши тела ни разу не соприкоснулись, только моя рука в его руке и вторая на плече. Мы танцевали молча, изредка обмениваясь какими-то банальностями, хоть обоим и было очевидно, что недосказанное будет витать между нами плотным облаком. Краем глаза я заметила, как моя подруга кружится в танце с королем, причем ставшее привычным сердитое выражение лица сменилось вполне искренней улыбкой и блеском в глазах. Надо было раньше ее напоить, не выслушивала бы гадости все это время!

— Лея, у меня такое ощущение, что вы мыслями где-то далеко отсюда?

Я вздохнула и посмотрела в синие глаза. Небо, ну почему он в любом облике настолько красив, что у меня дух захватывает? Надо ли напоминать о мурашках? Черные волосы были перехвачены на затылке шнурком, длинная челка с синими прядями выбилась из общей массы волос, свободно обрамляя лицо, черно-синий камзол с асимметричным кроем бортов подчеркивал узкую талию и широкие плечи. Сногсшибательный мужчина.

— Вы частично угадали. Я как раз размышляла о том, насколько я обязана вам спасением Кьена, да и собственной жизни тоже.

— Забудьте, я никогда не оставил бы раненых без помощи!

— Вы настоящий рыцарь, милорд. Но я все равно хотела бы чем-то отблагодарить вас.

— Аррлея, как вы можете так говорить? — он чуть сжал мою руку, потом в такт мелодии повернул меня два раза вокруг своей оси, снова подхватил за талию. — Вы и ваши соратники одни из самых сильных бойцов, которые только приходили в Айселон. Благодаря вашей магии и способности видеть то, что не под силу другим, наши потери сократились почти впятеро! Если бы я смел просить вас остаться в нашем мире навсегда…но я не могу требовать от вас жертвовать своей жизнью ради моего мира.

Знаешь, любимый, ты единственный, кто этого не делает!

— Вы так молоды, миледи, в каждом вашем движении чувствуется столько жизни и хрупкости…

— Послушайте, Даррен! — я прервала его речь, пока он не зашел в своих признаниях слишком далеко. — Я не настолько уязвима, как может показаться. Вы себе даже не представляете…впрочем, не будем об этом.

Танец закончился, мы поклонились друг другу, и, кажется, советник собрался продолжить беседу.

— Милорд, прошу извинить меня, я устала и пойду отдыхать. Передайте еще раз мои поздравления его величеству, он прекрасный правитель и хороший человек.

Я почти развернулась, чтобы уйти, но, конечно, не могла сделать этого просто так, увидев тень разочарования в синих глазах, от чего сердце снова предательски защемило.

— Не бойтесь, Даррен. Я не покину Айселон, пока не буду уверена, что вашему ледяному миру больше ничего не грозит. Спокойной ночи.

Глава 15

Вскоре начали поступать тревожные сообщения из южных Пределов о том, что кроме нападений тварей Тьмы, количество которых значительно сократилось с нашим появлением, на отряды начали нападать адепты Хаоса, невесть как возникавшие на пути воинов. Бороться еще и с хорошо вооруженными фанатиками, которых поддерживала изначальная Сила, было гораздо тяжелее. За две недели мы потеряли двадцать три человека, Советник ходил угрюмый и явно проводил бессонные ночи, строя планы по уничтожению и этой угрозы тоже.

В следующие два похода мы ходили вместе с Марко и Рафом, хоть последний и отговаривался какое-то время, ссылаясь на то, что меч в руках держать вообще не умеет и прошедшие полтысячелетия занимался только теоретическими изысканиями. Зря он, мы вместе ударили по тварям невиданным ледяным тайфуном, в который я в процессе опять вплела немного отсебятины, а маг поддерживал тонкую вязь волшебства, пока я экспериментировала. Зато в тот день не было ни одного раненного бойца!

А вот во второй раз нам встретились уже люди, защищенные какими-то амулетами, на которые почти не действовала драконья магия Рафа! Нам пришлось изрядно попотеть, чтобы достать их, воины с трудом выстаивали против усиленных Хаосом мускулов, летящие стрелы и странные черные копья забрали не одну жизнь. И, к сожалению, ни одного врага не удалось захватить в плен, поскольку все стояли насмерть, рассыпаясь жирным пеплом в момент гибели. Люди были близки к отчаянию.

После возвращения, мы долго обсуждали с начальниками отрядов, стратегию борьбы с новым противником, маги собрали консилиум, чтобы разработать новые защитные чары, поскольку последние месяцы все занимались только вопросами успешной атаки, а я покинула главный зал и поднялась на смотровую башню, с которой хорошо был виден окружающий мир. Я стояла и крутила в голове планы, мысли, воспоминания, обрывки магических формул, глядя на искрящийся под луной снег, кутаясь в меха.

— Извините, что нарушаю ваше уединение, — за исключением того раза, когда я звала советника на помощь, мы все еще были с ним на «вы».

Я продолжала стоять, не оборачиваясь.

— Вы что-то хотели, Даррен?

— Хотел, — я чувствовала, что он подошел почти вплотную ко мне, от его дыхания шевелились волосы на затылке. — Я хотел сказать вам, Аррлея, что вы самая удивительная женщина, которую я когда-либо встречал. Знаю, что вы замужем, что вы пришли из другого мира и, скорее всего, скоро вернетесь обратно, что не должен вам этого говорить, но я настолько боюсь, что вы можете погибнуть в очередной кровавой мясорубке, что не могу дальше молчать! Я вас люблю всей душой, вы заполнили пустоту в моем сердце. Пожалуйста, простите, что я вот так вас огорошил, и ничего не говорите!

Слезы на моих щеках превратились в сверкающие льдинки, порыв ветра сорвал их, унося в темноту. Я повернулась к Лорду и взяла его за руку.

— Я тоже люблю вас. Но нам обоим лучше забыть об этом.

Сколько времени мы простояли вот так, глядя друг другу в глаза, я не знала. Но не выдержала этой пытки и ушла, оставив Даррена одного в свете луны.

И снова ожидание, магия, биение долга о виски, бессонные ночи и разговоры с призрачным Дарреном во сне.

Я выловила в коридоре Рафа и Марко, затащила их в свою комнату и заперла дверь.

— Друзья, мне пришла в голову нехорошая идея, которую, в принципе, подал мне Даррен в Ольмии! — оба были в курсе событий, эльфу я рассказала сама, а мага просветил Учитель Рра.

— Это когда он хотел принести тебя в жертву?

Он и принес, только вы об этом не знаете.

— Да. Так вот, я подумала, а что если попробовать частично воспроизвести ритуал, вплетя в него часть наших новых заклятий, использовать драконью магию? Даррену, конечно, придется умереть, но это случится в любом случае, а я обещала им с королем, что помогу.

— Собираешься в одиночку спасти этот потрепанный Хаосом мир? — Раф скептически отнесся к моим словам.

— Не в одиночку, а с помощью мага-разрушителя Паутины и милого эльфа-целителя.

Раф замолк, задетый за живое, а Марко улыбнулся.

— Так вот, единственное, что нам надо обдумать — это место проведения ритуала, потому что в нашем случае не подходит ни яд, ни наемный убийца — от всего этого советник защищен.

— Думаю, вполне логично подстроить несчастный случай в какой-нибудь битве, но сделать это будет нелегко, поскольку в малочисленном отряде все магические манипуляции будут заметны.

— Да и сражаемся мы в разных отрядах, — Раф оттаял, сообразив, что нападать на него больше никто не собирается.

— Тогда остается ждать удобного случая, а пока можем отработать теорию, чтобы на практике не получился сбой!

Такую грандиозную по масштабам волшбу я видела впервые. Приходилось вспоминать все мельчайшие детали ритуала, которому подверг меня Даррен в Ольмии, интегрировать в него наши собственные разработки против Хаоса. Мужчины давали мне идеи, подсказывали, как построить структуру незнакомых мне ранее заклятий, чтобы потом я могла по наитию изменить все так, чтобы получить нужный нам эффект. И каждый раз оба смотрели на меня как на чудо природы, уже не задавая дурацких вопросов о том, как я сделала ту или иную связку.

— Лея, я прекрасно знаю драконью магию, в человеческом исполнении, знаю, как она должна выглядеть и чувствоваться в тех случаях, когда колдует сам крылатый властитель, но…то, что ты делаешь, невообразимо!

— Тогда почему я до сих пор не уничтожила Хаос в Айселоне?

— Время, девочка, всему свое время.

* * *

— Лея, просыпайся, плохие новости! — Лизка плюхнулась на мою кровать, стянула с меня одеяло, чуть не схлопотав огненным шаром в лицо.

Ну, извините! У меня рефлексы, которые не искоренить даже пожизненным заключением в мире вечной зимы.

— Что? — недовольно буркнула я, поскольку с подружкой в последние недели было просто невыносимо общаться.

— На наш предел движется большая группа адептов Хаоса, подкрепленная тварями!

Как так?! Не было ведь ни одного крупного прорыва, я же проверяла!

— Никто не знает, — ответила Лиза на мой незаданный вопрос. — Они в двух днях пути.

Я начала спешно собираться, надо было срочно готовиться, собирать людей и выдвигаться на встречу этим хмырьим выродкам!

— Глайнус сделал мне предложение…

Я остановилась, как будто передо мной резко возникла стена, и весь воздух выбило из легких. Обернулась. Лизелокки стояла красная, как солнце заката, ковыряя носком пол. А я заметила кольцо с россыпью изумрудов у нее на пальце. Не могу сказать точно, но вроде бы его я видела на короле в день знакомства. Ничего не понимаю.

— Мы разговаривали, когда он приехал в первый раз, помнишь? Глайн мне сразу понравился, я ему тоже. Мы встречались каждый раз, когда он появлялся в Пределе, общались через магический кристалл почти каждый день. Я поэтому была такая злая, прости меня, Лея. Ты же знаешь, как я отношусь к замужеству и всяким таким штукам…Я испугалась. Себя, своих чувств к нему, но…

— Он тот самый?

— Угу.

Мы обнялись, но я все же не упустила случая съязвить.

— А как он отнесется к твоей страстной любви к оружию?

Лиза опять покраснела.

— Как оказалось, у него одна из лучших коллекций среди нескольких соседних миров.

Мда, слов нет. Вот так люди нашли друг друга.

— А что скажет папочка?

— Ты что, не знаешь, что он спит и видит, как бы выдать меня замуж? Не язви!

— Лиза, ведь мы должны уйти из Айселона, причем скоро, — я испытующе посмотрела на подругу. — Может быть, тебе лучше остаться здесь с Глайном? Мы с Рафом придумали много способов защитить людей от тварей Хаоса, вы будете в большей безопасности, чем слоняясь по мирам со мной.

— Нет! — Лиза твердо прервала меня. — Глайн знает, что мы должны покинуть его мир по своим делам. Он обещал ждать. Эх…мне остается надеяться, что мы успеем спасти Паутину до того, как твари уничтожат Айселон.

Ну вот, еще одна причина, по которой я не могла избавиться от Даррена так просто — нужно найти способ спасти его умирающий мир ради счастья моей любимой подруги и ее избранника.

Все еще под впечатлением от новостей, мы помчались в оживленный главный зал, где уже собирались местные воины, наемники и маги.

— Раф! — я увидела в толпе высокую фигуру с каштановой косой.

Он обернулся, и мы обменялись понимающими взглядами: это наш шанс.

В двадцать третий день Вересковой Луны мы выступили в поход объединенным отрядом в почти сто пятьдесят человек против примерно такого же количества приспешников Хаоса. Ледяной ветер утих, прекратил завывать в ушах, срывая шапки и капюшоны, лошади несли тихо, мир застыл в ожидании. А черные пятна на теле мира запульсировали, наливаясь тьмой, но не увеличиваясь, что давало надежду справиться и с этой напастью.

Две волны, темная и светлая, встретились среди бескрайних снежных полей. Тишина была нарушена громовыми криками воинов, рыком лохматых коней, взрывами магических снарядов и стонами. На землю полилась кровь и тьма.

— Навались дружно!

— Бей гадов!

— За Айселон!

— За короля!

Мы с друзьями оказались в самой гуще боя, как обычно, впрочем. Кьена оставили в замке, несмотря на его мольбы, а Раф прикрывал сзади, поскольку оружием владел крайне плохо. Рыжая воительница крутилась вокруг меня волчком, Марко в золотистых эльфийских доспехах успевал и колдовать, и махать мечом с легкостью, недоступной простым смертным.

Недалеко от нас сражался Даррен, отбиваясь от нескольких тварей Хаоса, один из наших бородатых воинов прикрывал своего предводителя с другой стороны. Я спустила на ближайших противников достаточно энергоемкое заклинание Цветок Войны, четыре твари рассыпались пеплом, несколько служителей вскрикнули от полученных ран. Рядом упал, пронзенный черным копьем, парень, с которым мы на празднике пили вино и кричали здравницы королю. Я сглотнула, генерируя еще одно заклинание.

— Лиза, я ушла! — я крикнула подруге предупреждение и стала пробираться поближе к советнику.

Поймала чей-то скользящий удар, располосовавший мне рукав рубахи: я снова в разгар боя избавилась от плаща и кольчуги, поскольку они искажали действие чар.

— Лея, слева! — Даррен увидел меня и успел вовремя предупредить, когда один из приспешников Хаоса уже занес надо мной меч.

Я отправила негодяя на тот свет, мимоходом еще на шаг продвинувшись ближе к цели. Доспехи Даррена отливали синью в свете зимнего солнца, глаза ярко горели в прорезях шлема.

— Ты почему без защиты? Ты ранена? — он умудрялся задавать вопросы, не сбивая дыхания, продолжая крушить противников.

— Так надо! Не отвлекайся! — я распорола надвое темную тварь, уворачиваясь от когтей второй.

Вообще, мне было любопытно, как эти разрушительные создания могли биться бок обок с людьми, пусть даже те и были адептами Хаоса. Либо изначальная сила дала своим какую-то защиту, либо было что-то, чего я не понимала. Хотя, если прищурить глаза и присмотреться, в каждом из них горело черное пламя, ауры отливали тем же цветом.

Легкий пасс кончиками пальцев, и снег под ногами защитника спины Лорда стал идеальной поверхностью льда. Конечно же, сапоги воина тут же разъехались, и он свалился под ноги врагам, удачно взмахнув при этом мечом, так что последние ему уже были не страшны.

— Брон, держись! — Даррен успел развернуться, держа теперь оборону самостоятельно, стоя правым боком ко мне.

Это ты держись, любимый! С руки сорвалось несколько искр, которые должны были дать знак Марко и Рафу о том, что я уже близко. В общем магическом фоне схватки лишние заклинания просто невозможно было засечь. Время потекло очень-очень медленно.

Шестым чувством я засекла знакомую силу — это готовили к запуску наше заклинание Марко и Раф. Взмах меча, адепт Хаоса ранен, я в двух шагах от яростно бьющегося с врагами Даррена. Взмах, еще один. Короткий миг, чтобы оглянуться вокруг и увидеть очередного адепта, готовящегося бросить недлинное черное копье. Краем уха среди всеобщего гама выделила злое ругательство голосом Лизы, значит, она в порядке, раз способна еще выдать настолько сложноподчиненные предложения! Следующий миг, новый удар катаной, еще один враг ранен. Успела легким дуновением волшебного ветерка откорректировать траекторию полета копья, одновременно нарушая структуру кованого нагрудника в доспехах Даррена.

Еще пара коротких мгновений, и я увижу, как странное черное острие вонзится в грудь единственного существа, благодаря которому еще существовал этот мир, надо было точно увидеть момент, когда в пространство выплеснется океан силы, чтобы использовать его в ритуале. Осталось одно мгновение, за которое перед моими глазами пролетели все те секунды, которые мы с Дарреном провели в царстве вечного льда. Хмырь!

— Нет! — я видела, как он поднял голову, и его зрачки расширились при виде угрозы с неба.

И совершила величайшую глупость. Я сделала шаг, разделявший нас с ним, и закрыла его собой. Черное копье вонзилось мне в середину груди, насквозь пробивая тело, я упала на что-то теплое, немеющей спиной чувствуя металл и мужское тело. Изо рта текла струйка крови, только сознание все никак не уходило, а глаза видели темное древко, торчащее вверх, вмиг посеревшее небо, набежавшие серые тучи.

— Нет, нет! Лея! Она мертва? — ко мне пробилась бледная Лиза, прикрываемая с боков нашими бойцами.

— Жива! — кто-то поднял мне голову, взгляд сместился.

Я лежала на Даррене сверху, мне были видны его ноги сбоку от моих. Не поняла?

— Он умер, госпожа Лизелокки! Смотрите, их пронзило одним копьем. Она еще жива! Нужно срочно им помочь, но все маги задействованы в этой мясорубке. О, Небо, как же мы без него?!

Сердце остановилось, на меня обрушилась тишина.

Он умер.

Она — нет.

Отчаянье, пустота и боль хлынули из моего тела разрушительной волной, сносящей все на своем пути. Перед глазами снова появилось серое мрачное небо, тишина подавляла, я не чувствовала своего тела. Магия лилась бурным потоком, подхватывая готовую вязь заклинаний, расшвыривая в стороны друзей и врагов, серое небо надо мной плакало холодными слезами, белые хлопья снега медленно кружились над полем боя.

Он умер.

Она — нет.

Сознание погасло.

* * *

— Раф, держи ее! Она уходит!

— Лея, Лея, сосредоточься! Ты нужна нам!

— Маркоарвиэль, передайте эликсир Силы.

— Откройте кто-нибудь окно, здесь дышать нечем!

— Раф, контролируй дыхание, она не дышит сама!

— Уведите кто-то мальчишку, он тут явно лишний!

— Она сопротивляется, мастер!

— А ты бы не сопротивлялся после такого?

— Ваше величество, прошу, заберите госпожу Лизелокки, ей не стоит дальше оставаться тут.

Дальше следуют непечатные выражения в исполнении Лизки и звуки борьбы. Захлопнулась дверь.

— Раф, сердце не бьется!

* * *

Я висела в полной темноте, не ощущая ни своего тела, ни боли, ничего. Как из какого-то тумана, издалека доносились смутно знакомые голоса, которые звали, обещали, угрожали и умоляли, но мне было все равно. В этой темноте было тепло и хорошо, уходить отсюда совсем не хотелось.

— Лея, Лея, ну, приди же в себя?

Зачем? И что от этого изменится?

— Аррлея, ты так меня пугаешь, подруга, без тебя ничего не получится! Без тебя все так тоскливо!

Ну и что? Я же не нанималась развлекать всех скучающих!

— Аррлея, девочка, ты спасла целый мир! Прошу, не уходи от нас!

Знакомо. Учитель? А его голос как затесался среди остальных? Впрочем, все равно. И хмыр с миром.

— Аррлея, у тебя есть долг, который ты должна исполнить! Не смей уходить раньше времени!

А за это можно и получить по сероглазой эльфийской моське. Плевать мне на долг.

В моей уютной темноте появилось неприятное ощущение, нарастающее, напоминающее…боль! Мать вашу, умереть спокойно не дают! Ну, кто вас просил нарушать мой покой?! Я завозилась, пытаясь избавиться от навязчивого чувства.

— Aa-aarrrlee-eya-aaa, — этот голос, донесшийся из глубины подсознания, точно был мне не знаком.

Но при этом настолько ярок и невыразимо прекрасен, что даже боль отступила, сменившись новым для меня чувством в темноте — восхищением.

— Кто ты?

— Arrleya, сестричка.

— Откуда ты меня знаешь?

— Послушай, милая. Ты действительно должна вернуться обратно, туда, где тебя ждут друзья и враги.

— Нет! Я не могу! Не хочу! Это страшно и так…больно!

— Я знаю, девочка, кому как не мне знать. Я облегчу твою боль. Но помни — долг зовет тебя, осталось очень мало времени. Тебе нужно замкнуть Цепь.

— Кто ты?

Темнота рассмеялась и рассыпалась миллионами теплых легких капель.

* * *

Сквозь монотонный шум в ушах снова пробивались знакомые голоса.

— Лея!

— Лея!

— Очнись, наконец!

— Лея, мы должны торопиться.

Как же вы мне все надоели!

— Лея, есть будешь?

Я распахнула глаза.

Сквозь вращающиеся цветные пятна проступило умоляющее лицо Кьена с кусочком колбасы, которым он водил у меня под носом. При виде очнувшейся меня подросток отшатнулся и сел на зад. Спустя еще мгновение с пола раздался громовой вопль:

— Она очнулась!

О, мать вашу. Да, я очнулась. Не прошло и пяти минут, как комната наполнилась толпой людей, каждый из которых непременно хотел узнать, как я себя чувствую, ничего ли у меня не болит и прочие глупости. Я закрыла глаза и зарычала, вздернув верхнюю губу. Соблюдать приличия было лень.

— Поесть дайте!

Кто-то издал нервный смешок, потом деловитая Лизка прогнала всех лишних посетителей, раздала указания и плюхнулась на кровать рядом со мной, обняв обеими руками. Растет, королева! Я снова открыла глаза. На меня испытующе смотрели Кьен, Марко, Раф и его величество Глайнус Третий.

— Аррлея, мы так волновались! — король, как самый ответственный, взял слово. — После того, что произошло на поле боя, мы боялись, что потеряли еще и тебя!

— Не будем об этом, ваше величество. О, моя еда! — в комнату протиснулись двое слуг с подносами, полными всякой снеди, так что я вывернулась из Лизкиных объятий и уселась на подушках поудобнее.

Потом вспомнила кое-что и заглянула в вырез своей сорочки: грудь была целой и невредимой, лишь темное круглое пятнышко напомнило о том, куда вонзилось копье неизвестного служителя Хаоса.

— Да, Лея, рана затянулась за считанные часы, все это время мы не могли привести тебя в сознание.

— Какой сегодня день? — кажется, этот вопрос стал для меня традиционным.

— Шестой день Огненной Луны, — Лиза, кажется, подумала о том же, стягивая с моего подноса булочку.

— Так…ням-ням… — у нас в запасе четыре месяца, надо избавиться от последнего Отражения, матрицы и найти способ спасти Паутину. — Ням-ням…ничего, что я так громко жую?

— Аррлея, я не могу передать словами, насколько весь наш мир обязан вам! Вы спасли нас! Никто не может понять, как это произошло, но за те дни, пока вы были без сознания, не было ни одного прорыва тьмы, а маги хором утверждают, что дыхание Хаоса исчезло полностью!

Будете должны. Ага, вижу, как сияют Лизкины глаза. Интересно, вы уже успели, или до свадьбы ждете? Ну и мысли, хе-хе! Ладно, за такое счастье на лице моей неприступной подруги я вам все прощаю.

— Что случилось после того, как я потеряла сознание? Помню, что пыталась колдовать, но ничего конкретного в памяти не отложилось.

И друзья хором начали повествование, перебивая друг друга, уточняя, шифруясь в скользких моментах от Глайнуса, который был не в курсе всех авантюр. Так я узнала, что после слов о смерти Даррена, с моим телом и окружающими вещами начало происходить нечто невообразимое. Заклинание, которое мы отрабатывали с ребятами для спасения мира, оказалось сломано в первые же секунды, принимая абсолютно непостижимую форму. От пронзенного копьем тела веяло такой мощью, что люди попадали на снег, накрывая руками головы, пряча лица, а твари Хаоса застыли на месте, не в силах пошевелиться. Мое тело сверкало яростным янтарным светом, волны магии и сияющие лучи окутали все видимое и невидимое пространство, пронзая насквозь темные пятна, сжигая их, высушивая, как лужи под солнцем. Глайн был в это время в столице, сказал, что все выглядело так, будто мир на миг стал куском янтаря, теплым и ярким, будя в душе ощущение добра и счастья. Фантасмагория продолжалась недолго, твари Хаоса растаяли без следа, адепты вместе с ними, черное копье из моей груди исчезло, оставив зияющую светящуюся дыру. Которая, как мне уже сообщили, зажила через несколько часов. А тело Даррена тоже исчезло, так что, когда меня подняли соратники, я лежала на залитом кровью снегу.

— Сочувствую, ваше величество, вы лишились друга.

— Это горько. Без него все будет по-другому, особенно зная, что мир теперь свободен, и все, кто ушел в другие миры, смогут спокойно вернуться в родные места.

— Время лечит, Глайнус. У вас все будет хорошо!

— Да. Но у меня сердце кровью обливалось, когда я слышал, как вы звали его.

У меня пропал дар речи.

Друзья отводили глаза.

— Я звала Даррена?

— Да, Лея. Ты кричала, плакала, умоляла простить тебя, клялась в любви и чуть не наговорила лишнего. И никак не хотела возвращаться. А потом затихла, как мертвая, даже дышать не хотела.

Я обессилено откинулась на подушки.

— Проехали. Пожалуйста, не напоминайте больше об этом.

— Ты настолько его любила?

— Настолько. Тема закрыта.

Лизка прислонилась к плечу любимого и, не стесняясь, обняла его за талию. Правильно, тут все свои.

* * *

Мы покинули Айселон в одиннадцатый день Огненной луны, после празднования помолвки короля Глайнуса Третьего и Лизелокки дей Фьорино, графини Исларской из мира Файлин. Лизка носилась счастливая, жители ликовали, носили на руках спасителей мира. Я улыбалась всем, принимала поздравления и благодарности, в отчаянье мечась по комнате в те моменты, когда меня никто не видел. Боли больше не было, но пустота в сердце и в душе, как оказалось, могла ранить ничуть не меньше. Кстати, на вопрос о том, кто бывал в моих покоях, когда я была без сознания, друзья недоуменно переглянулись.

— С тобой постоянно был кто-то из нас, никого постороннего в твои покои не допускали!

— Я слышала неизвестные голоса.

— Может, это был сон?

Может быть. Но, как и обещал прекрасный голос, боль ушла.

Мы вышли из Врат на Т'Хаян, сразу стало жарко, ведь вечная зима осталась где-то далеко.

— Лизка, если ты будешь жить с мужем в Айселоне, я вряд ли буду навещать тебя часто!

— А куда ты денешься! Муж…Вот хмыр. Но он такой душка!

Марко и Кьен дружно закатили глаза, усмехаясь. Да, весело. А где мой муж?

— Ребята, мне нужно будет наведаться в местный филиал МГМ, ставить заказчику отчет об уничтожении четвертого Отражения. Предлагаю вам снять комнаты в какой-нибудь гостинице, а я вас позже найду?

— Тогда активируй кристалл связи, и до встречи.

Мы разошлись.

К зданию МГМ я подходила, подвесив на кончики пальцев несколько боевых заклинаний и активировав самые мощные щиты. Так, на всякий случай.

— Я хотела бы оставить сообщение для мага Дессанира из Астана, — маг за конторкой странно на меня посмотрел.

— Госпожа, так случилось, что архимаг Дессанир сейчас по делам Гильдии находится на Т'Хаян, если вы сможете подождать минут десять в библиотеке, мы сообщим ему, что вы здесь.

— Хорошо.

Спустя пятнадцать минут ко мне подошел мой заказчик, как раз когда я успела дочитать очередную страницу первой попавшейся книги по истории создания Гильдии. Разумеется, меня провели не в магическую библиотеку, а в ту, которая предназначалась для посетителей и гостей, так что ничего особо интересного в ней не было.

— Дорогая Аррлея, рад вас видеть! — он уселся в кресло напротив меня и сцепил руки в замок на животе.

Я криво улыбнулась. Ну да, еще бы ты был не рад, подлец!

— Приветствую, — это было самое нейтральное из того, что я смогла придумать, так как ни здравия, ни доброго, ни хорошего дня я ему не желала. — Четвертое Отражение уничтожено.

— О, я весьма рад подобным новостям. Огненная Луна наступила, до конца года осталось не так много времени, а ведь вам еще предстоит самое сложное — сражение с матрицей.

— Я успею. Вы могли бы уточнить еще раз…насчет влияния этого человека на миры, эфир и так далее. Угроза пропадет сразу, как только я его убью?

Боюсь, что до конца скрыть сарказм так и не удалось.

— Вы уже убедились, моя дорогая, что имеете дело с очень одаренным и необычным человеком, когда сталкивались с его Отражениями. Его опыт, огромный магический потенциал служат значительным препятствием для всех, кто пытается добраться до советника. Только вам удалось настолько поразить его, чтобы он подпустил вас на расстояние удара.

Я чуть не дернулась от последних слов. Да уж, подпустил. Ах, Даррен, любимый, что мы друг с другом сделали?

— Угроза, как вы правильно сказали, не пропадет сразу же. Как только исчезнет фактор, влияющий на защитную ткань миров, поток созданий Хаоса, который проникает в Паутину, начнет иссякать, пока не закончится. Конечно, помочь мертвым или уже обреченным мирам мы не сможем, но остальные будут жить спокойно.

Мои замечательные нечеловеческие глаза в упор рассматривали ауру сидящего в кресле мага, которая кроме жирных черных пятен полыхала ядовитой желтизной — верным признаком того, что мне нагло врали в глаза. С предыдущим зрением, пусть даже магическим, я бы никогда такого не увидела.

— И больше ничего не надо будет делать?

— Вам — нет. Гильдия возьмет на себя смелость подлатать дыры там, где это будет возможно, а в остальном все будет идти своим чередом. Кстати, я бы хотел вам помочь в меру своих скромных возможностей?

— Это как? — с чего бы это в тебе альтруизм проснулся, хмыр недобитый?

— С матрицей. Я мог бы организовать вам поддержку Гильдии, самых сильных магов, как только вы узнаете, где она находится в своем многолетнем стазисе.

От такого неожиданного предложения я впала в ступор.

— Вы что, хотите лично участвовать в уничтожении матрицы?

— Мы хотели бы держать все под контролем.

— Моих сил будет достаточно, уверяю вас, — я все еще не могла отойти от шока. — Вам незачем беспокоиться, ведь вы наняли специалиста.

— Учитывая то, что в прошлый раз ваш магический резерв возрос, а сейчас я просто не могу определить его границ, сил у вас в избытке. Но вот опыта…

Мне кажется, или мне нагло навязываются?

— Поговорим об этом после гибели последнего Отражения.

— Кстати о гибели. Вы смогли найти меч Света?

— О да, меч Света я как раз нашла, — я многозначительно смотрела на собеседника, выделив тоном имя меча. — Интересная вещь, такие необычные ощущения, когда держишь его в руках. Кстати, мне кажется, матрицу можно убить и обычным оружием.

— Нет! — маг не заметил моих словесных ухищрений. — Его нужно уничтожить именно с помощью меча Света, в противном случае все…вся предыдущая работа пойдет насмарку! В этом оружии заключены силы, способные сокрушить даже богов, так что если мы хотим избавиться от угрозы раз и навсегда, нужно позаботиться об этом со всем тщанием!

— Ну ладно, ладно, не нервничайте. Кстати, против божества и обычная сталь сгодилась.

— Не понял? — маг посмотрел на меня с удивлением.

— Когда я добывала ваш замечательный меч Света, его как раз охранял какой-то божок с манией величия, который не пожелал представиться. Ну, я его и порешила. Надеюсь, вы не будете огорчены? Издержки неизбежны…

Теперь была уже очередь мага хватать ртом воздух от неожиданных признаний. Пожалуй, я засиделась.

— Мне надо идти, до встречи.

И уже по дороге к центру города меня отвлекло вибрирование кристалла связи в кармане.

— Аррлея, — передо мной стоял вполне оправившийся от удивления Дессанир. — Забыл вам сказать, что следующий мир, в котором вам предстоит побывать, называется Лонгворд. Не очень большой, как и все миры, которые выбрали для себя Отражения, но достаточно интересный. Там сейчас, как мне доложили, нестабильная политическая обстановка: два царских наследника сражаются за власть, одного из них поддерживает советник, но у другого больше прав согласно старшинству.

Отлично, ввязываемся в очередную войну.

— Проход в этот мир есть из Осмариса, с которым как раз связаны ближайшие отсюда Врата, а так же из Сканнендейла, куда вы можете попасть из Инталиона. Врат в том мире двое, каждые контролируются людьми одного из наследников.

— Хорошо, благодарю за подсказку.

— Вы серьезно говорили про божество?

— Ага. Я должна идти! — я с улыбкой накрыла ладонью кристалл, разрывая связь.

Потом связалась с друзьями, выяснила, где их найти и отправилась в гостиницу.

— И что вы скажете? — я сидела с ногами на кровати, только что рассказала им о своей беседе с заказчиком и доедала шестой или седьмой пирожок.

Раф хмурился, Марко — тоже. Остальные просто думали.

— Неспроста он уцепился за этот меч, — осторожно произнесла Лиза. — В этом явно подвох.

Лицо Рафа сделалось кислым и недовольным, потом обреченным.

— Подвох в том, что мечом Скорби был убит дракон, а меч Света вряд ли уступает ему в могуществе.

Все молчали, обалдело уставившись на мага.

— Как?

— А вы вообще как себе все представляли? Пришли три мага, сказали два слова и вся Паутина содрогнулась? — Раф горько усмехнулся, провел ладонями по лицу. — Я не могу открыть вам те заклинания, которыми мы пользовались, те обряды, которые проводили, поскольку связан клятвой молчания, и она убьет меня, если будет сломана. Для того чтобы разрушить Цепь Равновесия и дать Хаосу возможность попасть в Паутину, нужен был колоссальный толчок, такой выброс силы, какой ни один смертный не смог бы дать. И мы нашли способ убить по-настоящему бессмертное существо, как бы мне ни стыдно было в этом признаваться сейчас. Меч Скорби — страшная вещь, и меч Света ничем ему не уступает, разве что создан был более гуманным путем.

Первое удивление сменилось гневом, потом яростью, потом грустью. Все равно ничего нельзя изменить, события тысячелетней давности невозможно повернуть вспять, только расхлебывать последствия. Попутно проглатывая ругательства, так и норовящие сорваться на голову бестолкового отступника.

— Так, ребята, поверим специалисту на слово. Раф, ты думаешь, что нужно послушаться в этом наших предельно честных заказчиков?

— Не могу сказать, к сожалению, поскольку не знаю точно, что представляет собой матрица. Такого явления, как расщепление одной личности на несколько не было никогда в истории существования Паутины, сделать это мог только исключительный талант и огромные возможности. Нам лучше подумать о другом: как спасти миры от катастрофы.

— И у тебя, как у опытного спасателя, разумеется, есть идеи? — Кьен делал вид, что чистит кинжал, сидя на подоконнике.

Маг покосился в сторону мелкой язвы, чуть шевельнул кончиками пальцев и подул, от чего мальчишка свалился на пол, как солдатик, и застыл, гневно вращая глазами. Хе-хе, заклинание такого рода я напустила на Марко с Лизкой, когда они скакали с мечами по комнате.

— Не тебе надо мной шутить, малыш, — голос Рафа был вполне дружелюбен, — а то ведь и выпороть могу.

— Но на самом деле мальчик прав, — вступился на защиту друга Марко, — нам нужны идеи, которых в активе пока ноль.

— Ну почему же, — маг обернулся ко мне. — Лея, Маркоарвиэль упоминал о книге драконьих сказок, которую ты взяла почитать в библиотеке Гильдии. Покажешь?

После недолгого изучения, Раф хмыкнул.

— Сказка ложь, да в ней намек… — он передал мне книгу. — Очень интересные моменты тут есть.

— Ты про Цепь Равновесия?

— И о ней тоже. Ты знаешь?

— Марко рассказывал. Кстати, там во многих сказках упоминается о некоем артефакте, который берегли Хранители в Первом мире. Что это? Лиза, не тормоши его! Раф, сними заклинание!

Подружка отвлеклась от разговора, чтобы привести мальчишку в нормальное состояние, но простым щекотанием магию не возьмешь. Когда все были готовы слушать, Раф рассказал следующее:

— Начало Цепи Равновесия, которая ограждала Паутину миров от влияния Хаоса, было в Первом мире. Каждые сто лет там проводился определенный обряд с Хранителем равновесия, который служил одним из гарантов сохранения целостности защиты.

— Глупо делать такой сложный комплекс зависимым от одного вполне смертного человека и какого-то ритуала, подробностей которого, конечно, никто не знает, — Лиза мрачно посмотрела на нас.

— Ну, не от одного, конечно, человека. Хранителей было много, кроме них звеньями Цепи служили и сами миры, просто гибель драконов, нарушение обрядов и посильная помощь младших богов помогли разорвать казавшуюся нерушимой Цепь. Для ее восстановления хорошо бы найти того, в чьих жилах течет кровь Хранителей, а потом провести над ним ритуал коронации…

Я выразила всеобщее сомнение, приложив руку ко лбу мага.

— Температуры нет. Ты уверен, что здоров?

— Девочка, с такими вещами не шутят! — и я вдруг вспомнила, что такому молодому на вид магу лет раз в сорок больше чем мне. — Не могли маги Гильдии, даже за такой долгий период, перебить всех наследников Хранителей! Мы должны их найти, другого выхода не вижу!

— Раф, не кипятись. Мы себе представляем, что могут сделать маги при божественной поддержке, если зададутся конкретной целью, — Марко успокаивающе положил руку на плечо мага. — Просто сомнительно, что после того, как ряды Хранителей проредили убийцы Гильдии, что мы впятером сможем найти хоть кого-то, да еще и в столь сжатые сроки!

Марко, ты умничка! Я в очередной раз поразилась умению Озерного стража разрешать конфликты мирным путем. Хотя, вспомнить только тот удар по затылку, которым он пытался договориться со мной, сразу чувствую себя исключением из правил.

— Мы сможем. Ведь не всех же драконьих магов уничтожила Гильдия, раз ты смогла встретиться с Ораем Аюмом. Если вы помните, я тоже не самый последний неудачник и неумеха в этой вселенной. Я задействую свои связи и магию, а если некоторые не перестанут хихикать под нос, остаток путешествия проведут в обездвиженном состоянии!

Мы подпрыгнули от такого неожиданного окончания предложения, а уши Кьена предательски покраснели. Видимо, первый опыт не научил его, что с магами лучше так не шутить.

— А ритуал?

— Что — ритуал?

— Как же мы сможем провести обряд коронации, если драконий ритуал забыт давно?

— Лея, мне показалось на миг, что ты прекрасно придумываешь сама новые заклинания, причем с каждым разом все более успешно. Дессанир, между прочим, тебе прозрачно намекнул: твой резерв теперь бездонен! Просто ты была слишком расстроена, чтобы проверить.

Я тоже покраснела: и кого я хотела провести фальшивой улыбкой? Тысячелетнего мага? Он даже старше.

— Сочинишь по ходу что-нибудь, главное, найти Хранителя и добраться до Трона Миров.

— А это еще что за штука?

— Это и есть тот артефакт, про который ты спрашивала. Некое место Силы, где сплетаются связи между мирами, создавая уникальные условия для обряда. Не думаю, что эта штука материальна, скорее, действительно место, как я и сказал.

— Очередная часть квеста, мать вашу, маги! Извините, это мысли вслух. — Я закрыла глаза, раскладывая новую информацию по полочкам в подсознании.

Убить Отражение, найти Хранителя, найти и уничтожить матрицу, придумать заклинание, равное по силе драконьему ритуалу для защиты миров, привести Хранителя к Трону Миров и короновать его, набить морды Управляющим (я уверена, где-то в процессе они обязательно вылезут на поверхность). Что дальше по плану? Выпить медовухи и отпраздновать спасение миров, покричать ура. Мдя, что может быть проще?

— Ребята, предлагаю отдохнуть до утра и выдвигаться в Лонгворд. Надеюсь, с вечной зимой покончено?

— Я был там, — Раф поднялся с пола, переставил на стол корзинку с остатками пирожков и булочек, до которых я еще не успела добраться. — Очень красивый мир, там почти нет ровных поверхностей, практически одни горы или низины, несколько морей, мягкий климат. Не так жарко, как здесь или в Астане, но вполне комфортно, учитывая, что уже осень.

— Отлично, а то Лея уже напряглась в ожидании приговора, — Лизка засмеялась, уклонившись от брошенной в нее подушки.

— А через какие Врата пойдем? Кажется, их там двое, — Марко задумчиво теребил кончик косы.

— Осмарис ближе, мы же все равно не знаем, что точно происходит в Лонгворде, кто там прав, кто виноват. Предлагаю не тратить время на лишнее перемещение.

Друзья меня поддержали, после чего мы с Лизой ушли гулять по городу, отговорившись от мужчин тем, что нам, девушкам, надо иногда побыть в обществе друг друга, чтобы посекретничать. Раф отправился по своим загадочным знакомым, чтобы те начинали искать Хранителей Равновесия, пока мы будем заниматься последним Отражением, а эльф с мальчишкой пошли по оружейным магазинам пополнять запасы метательных кинжалов.

* * *

Мы заплатили пошлину за проезд Вратами в Осмарисе, и через некоторое время вышли под фантастические небеса Лонгворда. Золотистое, с бледно голубыми и розовыми абстрактными полосами небо как будто нарисовал неизвестный художник как иллюстрацию к детской книге сказок, полупрозрачные облака были похожи на островки пены.

— Красота! — это мы с Лизой и Кьеном, кажется, сказали в один голос.

За спиной хмыкнул Раф.

— Во время грозы это небо напоминает бесконечную кровавую реку, действует на психику весьма угнетающе, так что не ахайте раньше времени.

Марко укоризненно посмотрел на мага-циника и ничего не сказал, но очарование момента пропало. На фоне золотого неба тут и там ввысь тянулись горы, поросшие деревьями и кустарником, одну из них, как я разглядела, огибала широкая река, на другой далеко-далеко высился замок со множеством шпилей. Врата находились в небольшой низине на берегу озерца, в которое с дальней стороны впадал крошечный водопад.

Обслуживающий персонал Врат был настроен не очень уж дружелюбно. Нас сурово расспросили, несколько раз перефразировав вопросы, с какой целью мы прибыли в Лонгворд, и Марко, как самый дипломатичный и вызывающий доверие, снова воспользовался легендой о наемниках. Как выяснилось, мы оказались на землях, подвластных царевичу Гордею, старшему наследнику престола. Почему тогда в мире война, если наследование, как и в других местах, идет по старшинству, никто не объяснил. Мы наняли транспорт и отправились в Дикирию, столицу горного мира.

Почти полтора дня пути по горным лесам, которые зачастую заросли так густо, что приходилось протискиваться между деревьев пешком, ведя лошадей на поводу, слегка поубавили наше восхищение миром. Мы выкупались в небольшом озерце, каких было по ходу довольно много, несколько часов поспали под неярким светом двух лун, и уже после обеда добрались до цивилизации.

Дикирия была достаточно крупным городом на очередной горе, одноэтажные домики на окраине лепились к подножию, перерастая в сложные системы двух и трехэтажных богатых коттеджей, окружавших огромный замок на самой вершине и центральную площадь возле него. Ни крепостных стен, ни рвов, ни укреплений видно не было, горожане деловито сновали по улицам, слышались говор, песни, гомон, блеянье животных.

— Какая-то странная у них война, — заметил Кьен, срывая цветок с одного из деревьев. — Или нас ввели в заблуждение?

Лизка более наметанным глазом отметила наличие оружия почти у всех прохожих, от коротеньких кинжалов у пояса до мечей или арбалетов за спиной. Даже казавшийся безоружным пожилой мужчина, мимо которого мы проезжали, наклонился и достал из-за голенища сапога нож, чтобы срезать с куста яркий оранжевый плод.

— Картина пока неясная, но лучше не расслабляться, — Марко поправил меч за спиной и начал плести какое-то хитрое заклятье.

Я с интересом следила за его действиями: волшебное зрение помогало видеть сплетение искрящихся нитей так ярко и хорошо, будто они были материальны. Ушастый волшебник подергал себя за мочки ушей, затем помахал кистями, стряхивая с них невидимые капли. Искры полетели в толпу, часть их переливалась возле лица Марко.

Мы ехали дальше по мощеной светлым камнем улице, которая, расширяясь с каждым поворотом, привела нас к центральной площади Дикирии. В глаза сразу бросались яркие лотки справа, где продавали всякую всячину, сладости, фрукты и украшения. Чуть дальше за лотками высилась красная с желтым палатка балагана, возле которого толпилась смеющаяся толпа богато одетых людей, на левой стороне площади тоже виднелись какие-то развлекательные павильоны. Судя по украшениям домов, окружавших площадь, в центре города, как и во многих других мирах, проживала аристократия, для которой и были предназначены развлечения на площади.

Наша компания отправилась к воротам замка, высокие шпили которого уносились далеко ввысь. Стражи перекрыли ворота.

— Кто такие? — неприветливо буркнул один, настороженно оглядывая пятерых всадников.

— Мы наемники из другого мира, — Марко проигнорировал тон собеседника, — слышали, что ваш правитель хорошо платит тем, кто готов служить под его знаменами в борьбе с преступным младшим братом. Посему стражи Врат отправили нас к благородному царевичу Гордею помочь ему восстановить справедливость в Лонгворде!

Мы слегка раскрыли рты. И когда Марко успел сочинить такую высокопарную речь. На стража, видимо, слова эльфа тоже произвели впечатление.

— Ээ. ну, проезжайте. Наемники действительно нужны. Прямо, после следующих ворот повернете налево, оставите лошадей на конюшне, зайдете в третьи двери оттуда, скажете, что вы наниматься. Вас проведут к командиру, потом к царевичу.

— Благодарим, — Марко вежливо кивнул, после чего мы миновали ворота.

— Марко, что это ты нес такое? — Лиза все еще удивленно смотрела на эльфа, а я заметила, что волшебные искры исчезли.

— Пока мы ехали, я собрал немного информации о том, что происходит в мире, из уст населения. Потом расскажу, тут могут оказаться лишние уши, но могу поздравить нас — мы встряли между молотом и наковальней.

— В очередной раз! — обреченно выдохнули мы с Рафом, после чего все засмеялись.

Спустя полтора часа ожидания в длинном каменном коридоре, нас в сопровождении нескольких стражников и начальника охраны замка, наконец, отвели в малый тронный зал. Царевич восседал на высоком золоченом троне и разглядывал нас в упор из-под черных как смоль бровей, уделяя особое внимание нашей с Лизкой анатомии.

Что-то мне подсказало, что мы не сработаемся, косой взгляд Лизелокки это только подтвердил.

Глава 16

Предчувствия нас не обманули — царевич Гордей оказался сволочным мерзавцем. Мы это заподозрили в момент знакомства, и опасения подтверждались каждый день, что мы жили с ним под одной крышей, а ведь прошло уже больше двух недель.

Ситуация в несчастном Лонгворде была печальная: старший царевич, конечно, имел все права на престол, но лично я с большим удовольствием удавила бы его собственными руками! Если у царевича Сержея было хоть на одну каплю совести больше, чем у нашего нанимателя, то выбор народа можно было бы считать очевидным. Как выяснилось, четыре года назад династию поразил странный недуг, который буквально за неделю унес жизни царя, царицы и их средней дочери. По странному стечению обстоятельств, несчастье произошло как раз в тот момент, когда младший царевич с советником плыли через Сверкающее море в восточные земли с каким-то царским поручением, а остальные члены правящей семьи принимали в замке делегацию из соседнего мира. Послов обвинили в заговоре против короны с целью пошатнуть власть и уничтожить династию, казнили, отправив гневную ноту правителю чужого мира. Гордей на банкете в честь приема послов не был, а основной причиной болезни назвали экзотические фрукты, которые привезла с собой делегация в дар царской семье. Старший наследник утверждал, что в них содержались либо токсины, вызвавшие смертельную аллергию, либо яд, а советника, который мог бы провести компетентный анализ, рядом не оказалось.

Сверкающее море обладало удивительной способностью гасить любые проявления магии, включая телепортацию, поэтому, когда царевичу Сержею доложили о смерти родных, было поздно предпринимать попытки выяснить, что же случилось на самом деле. А когда, спустя положенных три месяца, закончился траур, и Гордей сообщил о своей скорой коронации, Даррен и Серж покинули столицу, чтобы вскорости обвинить наследника в убийстве царя и объявить преступнику войну. Да, в этом мире мой любимый звался Дарреном Найтли, и я была уверена, что он неспроста поддержал младшего сына царя, с его-то тягой к справедливости, которая в той или иной мере была выражена в каждом Отражении. И получилось так, что мы с ним сражались теперь на разных сторонах: он боролся за правое дело, а я поддерживала власть отцеубийцы и подлеца.

Марко узнал разные версии, пока собирал информацию на подъезде к замку. Мирные жители, не воины, не особо задумывались над проблемами правящей семьи. Всем было жалко старого царя, кто-то считал, что прав старший сын, другие — что младший, но никто не бросал дома и семьи, не бежал в боевые отряды армий, чтобы бороться за свое мнение. Люди были готовы жить при любой власти, лишь бы их не сильно притесняли. Да, новый царевич поднял налоги, да, большая часть наших боеспособных мужчин теперь находится на охране Источников, участвует в сражениях против своих же, но ведь Гордей заплатил нам жалованье, на которое можно теперь кормить семью. Жалко погибших в этой долгой затяжной войне, но кто мы такие, чтобы идти против воли царя? Будущего царя.

В перерывах между разведывательными походами я задавалась мыслью о том, как же странно все получается в этот раз. Я снова работала на людей, которых давно бы уже похоронила и забыла, как и в случае с МГМ, но вынуждена была разгребать последствия неправильного выбора Врат. После того, как царевичу Гордею представили нас, он слез со своего золотого трона, обошел вокруг нас, разглядывая, словно породистых лошадей при покупке, и с ленцой сказал, что мы ему подходим, особенно барышни, которых он готов поселить прямо в своих покоях. В тронном зале отчетливо послышалось гневное сопение Кьена и зубовный скрежет Лизелокки, остальные сдержали свои эмоции.

Марко продолжил говорить от имени всей группы, а Раф до боли сжал мою руку, каким-то образом почуяв, что я в тихом спокойном озверении начала плести смертельное заклятье. В результате переговоров мы получили оклад в два раза больше остальных наемников, служивших царевичу, а тот был осведомлен, что не стоит класть свой мерзкий глаз на боевого мага с огромным запасом сил и воительницу с многолетним опытом отшивания назойливых приставал. Царевич уяснил это дня на два, после чего Лизка применила силу, когда наглое высочество ломилось вечером к ней в комнату.

Почему мы вообще согласились на эту авантюру? Ведь я видела, что царевич лгал нам, когда рассказывал про своего коварного братца-предателя, который при поддержке советника Даррена захватил половину Источников, что мешает ему, великому Гордею, стать полновластным царем Лонгворда. Яркие пятна лжи желтели на и так не совсем обычной ауре царевича, особо сильно сверкая в те моменты, когда рассказчик увлекался с клеветой на брата. Я брезгливо кривилась, но терпела. Почему? Да потому, что Раф, как только наша компания с кислыми лицами покинула тронный зал, сказал, что у него предчувствия, и что не стоит отправляться в стан царевича Сержея только потому, что старший его братец нам не понравился. Мы злобно послали его подальше, он и ушел…в провидческий транс на целую неделю, после чего сообщил, что был прав. Все время пребывания в медитациях, Раф тянул из меня силы, невольно делясь отрывками своих видений, так что я вынуждена была признать — сражаясь на стороне преступника, мы могли быстрее и вернее добиться своей собственной цели. Так что приходилось терпеть. Вероятность успеть в срок справиться с Отражением, пребывая в стане его союзников, как мы делали это раньше, была нулевой.

— Вы готовы? Через час выступаем! — ко мне в комнату заглянул Кьен, единственный, кто нашел хоть какую-то пользу в нашем пребывании в замке Гордея.

Наш мальчишка завел себе девушку! Пока мы мрачно пили пиво в одном из трактиров неподалеку от замка, Кьен переглядывался с симпатичной официанткой, а на обратной дороге отпросился, соврав, будто забыл на столе один из своих ножей. Мы ему не поверили, но отпустили, многозначительно хихикая с утра. Так что с тех пор наш кавалер по ночам пропадал со своей пассией, возвращаясь точно к отправлению отряда.

— Все уже готовы, найди, пожалуйста, Марко, он что-то хотел от тебя, — я осматривала серебристое лезвие катаны перед возможной стычкой с неприятелем. — Он вроде бы на тренировочной площадке с новичками.

Через час мы встретились с капитаном отряда в небольшом зале на первом этаже, где уже была разложена на большом столе карта мира. Плотный широкоплечий мужчина лет сорока с коротким ежиком темных волос и шрамом на правой щеке, командир Вано производил хорошее впечатление и был, несомненно, опытным воином, всю жизнь прослужившим своему царю. Представляю, каково ему было теперь воевать под рукой цареубийцы и тирана, но клятва верности, данная когда-то отцу, не позволяла предать теперь старшего наследника, хоть он того и стоил. Кстати, часть подданных царевича как раз и состояла из таких людей — тех, чья честь не позволяла пойти против присяги, против многолетней традиции, ведь прямых доказательств преступления Гордея не было, только его гордыня, честолюбие, жестокость и безумная жажда власти. Но это не могло служить поводом для изменения порядка наследования. Вторая половина войск Гордея была набрана из наемников, солдат регулярной армии, которым посулили несметные богатства и возможность похозяйствовать в мятежных землях после победы, и аристократов, которых тоже привлекла возможность получения новых титулов и земель. Общаться с такими недальновидными людьми было неприятно.

На карте светящимися золотыми и зелеными точками были отмечены Источники по всему миру. Лонгворд в этом отношении был очень интересным миром: в тех местах, где я бывала ранее, магическая энергия свободно распределялась повсеместно, и все желающие могли пользоваться ею по мере своих возможностей, если запаса в организме не доставало. А тут магия рождалась в Источниках, которые в прежние времена все были подвластны царю, и маги за специальную плату могли иметь доступ к Силе. После раскола в правящей семье, царский Источник ослабел, теперь контроль за остальными поддерживали и люди Гордея, и сторонники Сержа.

Каждый Источник представлял собой неглубокое озеро среди гор, в котором вместо воды клубилась свободная Сила, признававшая хозяином только членов царской семьи Лонгворда и тех, кому они доверяли такую способность с помощью специального ритуала. Вот почему Рафу понадобились мои силы, когда он был в трансе — возможностей его собственного тела не хватало, а доступ к ближайшему Источнику мы купили, как и всякие маги, позже, отвалив половину своего гонорара. Марко свой запас тратил более экономно, с ним проблем не было. А вот у меня в связи с новым резервом необходимости в таком доступе не было — я чувствовала каждое озеро Силы, не ощущая при этом барьеров, и могла колдовать без ограничений. И то радость.

Нас перебросили телепортом к одному из Источников, граничивших с территориями Сержея. На карте золотистым светом были отмечены те места Силы, которые контролировал наш наниматель, а зелеными — наши противники. Вся задача состояла в том, чтобы сохранить свои Источники, захватывая чужие, не сдавая завоеванных позиций. Все территории на расстоянии дня пути от волшебных озер были изолированы от телепортов, так что дальше мы всегда шли пешком в гору сквозь густые леса.

— Будьте осторожны, здесь могут быть лазутчики!

Я раскинула вокруг сеть поискового заклинания, но единственными разумными существами в радиусе двухсот шагов были мы сами. К вечеру мы выбрались на относительно ровное пространство, поросшее густой высокой травой и цветами, в центре которого располагалось магическое озеро. Стражей Источника видно не было, Сила позволяла довольно неплохо маскироваться, но это место контролировали наши союзники, так что, в принципе, можно было не волноваться.

Вано активировал кристалл, данный ему царевичем, чтобы охрана поняла, что мы свои и идем с миром. Через час, уже приблизившись почти вплотную к нужному месту, мы увидели стражей. Человек сто вооруженных мужчин цепью окружали озеро, еще столько же расположились лагерем неподалеку.

— Вано, здравствуй! — нашему командиру пожал руку подошедший здоровяк, на голову возвышавшийся над всеми остальными! — Пришли нас проведать?

Мужчины улыбались друг другу как старые знакомые.

— Конечно, посмотреть, с нами ли вы, или вас уже зеленью затянуло! — Вано намекал на цвет источников в карте.

— Обижаешь, мы стоим стеной! С прошлого раза месяц назад не было не то, что нападений, даже лазутчиков не засекли!

— Тем лучше, друг Торми, переночуем с вами и отправимся дальше!

Утром мы отбыли, а из леса, как только закончилась территория, где нельзя было телепортироваться, царский маг перекинул нас телепортом в нужную точку, связался с дворцом, отчитался и получил новые указания. Мы должны были встретиться с подкреплением в следующей точке и отбить Источник у людей Сержея, так что на новую гору мы шли укрепленным отрядом почти в три сотни человек, с магической поддержкой и боевым настроем.

Это должна была быть первая битва для меня и моих друзей в этом мире. Судя по тренировочной площадке, бойцы были подготовлены хорошо, опыт сражений у них был, только прозрачные полосы, пересекавшие ауру большей части местных жителей, смущали меня до крайности, поскольку никогда в жизни я не видела у людей ничего подобного, даже у животных ауры светились однородными цветами. Наемники, прибывшие из других миров, а так же процентов двадцать остальных бойцов отклонений от нормы не имели. Ни Марко, ни Раф по этому поводу никаких соображений дать не могли, а царские маги усмехались и отмалчивались, уверяя, что все в порядке. Ну и хмыр с ними!

Мы вышли из леса, ступая как можно тише в высокой траве, впереди воины, маги — сзади. Сизый туман, клубившийся в долине вокруг волшебного озера, был влажным и мешал дышать, оседая на волосах мелкими капельками. Когда до озера оставалось шагов сто, Вано подал знак магам, и мы ударили несколькими струями огня, разгоняя туман, выжигая зеленый ковер под ногами. Огонь подобрался к озеру и погас, будто наткнувшись на невидимую стену, хотя, почему — «будто»? В вечерней тишине раздалось довольное хихиканье.

— Думали, удастся застать нас врасплох?

И невидимый неприятель ударил в ответ сплетением воздушной и водной стихий так, что мы едва успели выставить щиты, прикрывая своих воинов. Хорошо, что перед поездкой сюда мы долго жили в Айселоне, где я отточила свои навыки использования нелюбимой мокрой магии! Мои щиты ничуть не уступали соседним, а благодаря магическому резерву, которому не требовалась связь с источником, еще и держались дольше.

— Бойцы! Изменяемся! В атаку! — Вано использовал какой-то непонятный для меня условный сигнал, и воины опустили оружие.

Как в зеркале я наблюдала то же самое с противоположной стороны, только маги продолжали свои фокусы, пытаясь достать друг друга. Но потом происходящее на поле заставило меня напрочь забыть обо всем! По рядам застывших друг перед другом воинов прошла дрожь, воздух всколыхнулся, окутывая каждую фигуру коконом, а когда тот распался, передо мной стояло несколько сотен готовых вцепиться друг другу в глотки зверей! Тигры и медведи, волки, гигантские кошки всех цветов и окрасов, невиданные доселе мной виды хищников уже начали рвать друг друга клыками и когтями. Небо, как это было страшно, оказаться в самой гуще звериной схватки! И как завораживающе прекрасно, не передать словами.

Вот что означали эти полосы в ауре: люди были собой только наполовину, ибо второй их ипостасью был зверь! Я едва успела отшвырнуть воздушным кулаком подбиравшегося ко мне огромного волка.

— Ребята, амулеты! — мои друзья разом активировали стихийные защитные амулеты, которые мы заготовили заранее.

Мы кружились на поле, отражая атаки чужих магов, наемники воевали с людьми-воинами принца Сержея, а рычащие и воющие клубки сражающихся рядом огромных тварей заставляли волосы на затылке вставать дыбом. Марко вовсю пользовался природной магией эльфов, Лизка скрестила меч с каким-то бородатым наемником, Кьен скакал по всему полю как белка, загоняя кинжалы в неприятеля.

Как-то незаметно для себя я оказалась у самой кромки озера, отпрыгивая от стегающих по земле хвостов, когтей и плетей вражеской магии, успевая попутно швыряться огненными шарами, ставить ловушки и полыхающие преграды на пути чужих бойцов. С трудом переводя дух между двумя заклинаниями, я заметила, как на меня наплывает тень, обернулась, едва успевая инстинктивно выставить вперед руки: сверху обрушилась массивная туша гигантской темно-коричневой кошки с яростно горящими зелеными глазами, повалив меня на узкую песчаную полосу берега. Коса хлестнула по магической глади словно по воде, благодаря вытянутым рукам белоснежные клыки щелкнули в двух пальцах от моего горла. Горячее дыхание зверя обожгло шею, посылая угол страха в позвоночник, однако…было в этом что-то настолько чувственное, что у меня на миг перехватило дыхание. Кошка тоже замерла, сверля меня круглыми глазами, вдавливая в песок тяжелыми лапами.

Я зарычала своим уже почти фирменным рыком, зверь прижал к голове уши и зашипел, выпуская когти, от чего сквозь одежду моментально проступила кровь.

— Мать твою, котяра! — я забыла о магии, о кипящем вокруг бое, находясь во власти гипнотических зеленых глаз.

Дернула зверя за усы, ухватила за ухо, от чего по гигантскому телу прошла дрожь, затем знакомый кокон скрыл ее на мгновение, после чего на меня плюхнулся тяжеленный мужчина, уткнувшись носом прямо мне в грудь.

— Эй, а ну слазь! — он поднял голову и прожег меня полным ярости зеленым взглядом с вертикальными темными зрачками.

Каштановая челка, растрепанные короткие волосы, ухо, за которое все еще крепко держала моя рука — здравствуй, любимый! Странная это штука — Судьба…нас тянет друг к другу как магнитом, и у меня складывается такое ощущение, что мы столкнулись бы даже в том случае, если бы я не искала тебя. Ты идешь мне навстречу под действием Зова Судьбы, даже не зная еще о моем существовании. Наши пути пересекаются многократно по чьему-то хитрому замыслу, и как только я перестану быть занята по горло спасением миров, найду этого хмыра и устрою ему крутые разборки!

Обожаю наши встречи, милый! То из обморока меня спасаешь, то когтями рвешь, то еще что-то в этом роде! Постойте…Когтями? Мама дорогая, Даррен, ты же оборотень!

Мы одновременно выпустили друг по дружке убийственными волнами магии, которые, впрочем, смели только дерущихся за нашими спинами людей и животных.

Оборотень! Надо же…

Ну, демона я как-то пережила, потерплю и оборотня, особенно, такого красивого. Ну вот, опять!

— Как ты смогла повернуть вспять трансформацию?

Чтоб я знала, хе-хе!

— Отойди от Источника, девка, и я пощажу тебя! — а такой тон, любимый, прибереги для кого-нибудь другого.

— Даррен, любимый, на этот раз тебе лучше уйти! — волшебным зрением я видела тоненькую связь между ним и Источником.

Удивление мелькнуло в изумрудных глазах, Зов Судьбы начинал раздирать горячее сердце на части, а он лишь вытянул вперед ладони, закручивая вокруг себя вихрь силы.

— Ты умрешь, ведьма!

Как знаешь!

И я сделала то, что у меня лучше всего получалось — начала импровизировать. Или, если отбросить дипломатию, сделала глупость! Я разбежалась и с головой нырнула в озеро. Крик ужаса за спиной стал мне песней.

Я вынырнула, выпорхнула на поверхность, и начала кружиться в танце, порождая вокруг себя волны чистой Силы. Энергия переполняла меня, никак не влияя на резерв, но доставляя почти эротическое чувственное наслаждение, расцвечивая мою кожу лунным серебром и цветными яркими отблесками. Радостный крик летел в темное ночное небо, краем сознания я фиксировала остановившуюся на берегу схватку, вернувших себе человеческий облик воинов.

— Извините, дорогие враги, я не настроена больше вас тут видеть, да и убивать как-то не хочется, — я отвесила шутовской поклон, сияя всеми цветами спектра. — До новой встречи!

Нашла глазами кипевшего от ярости Даррена, послала ему воздушный поцелуй и просто пожелала, чтобы противники оказались как можно дальше от Источника. Желание хозяйки озера исполнилось, а я побрела к берегу, чувствуя, что с каждым шагом все глубже погружаюсь в мокрую магическую воду. Свет на моей коже постепенно мерк, так что на берег я выбралась мокрая и вполне похожая на человека, зато связь с Источником чувствовалась весьма отчетливо.

— Госпожа, что это было? Как вы смогли подчинить Источник без ритуала? — маги тормошили меня, изумленно тараща глаза.

Ох, спросите что-то полегче. Классическая магия, построенная по строгим законам и канонам, в этом приключении уже давно осталась позади, сменившись непривычными драконьими заклинаниями и абсолютно неприемлемой нормальными магами импровизацией, так что как я могу вам объяснить то, что я делаю? У вас фантазии не хватит, уважаемые!

Вано тоже задавал вопросы, попутно командуя, чтобы воины разбивали лагерь. Боюсь, что они полночи будут меня расспрашивать, а после таких приключений с оборотнями спать зверски хочется…

— Лея, опять твои выходки! — ко мне протолкались друзья, грозно разглядывая на предмет повреждений, отчитывать разрешили Рафу. — Не могла без показухи обойтись? Как всегда, шуточки, когда от тебя нужна серьезность и собранность!

Интересно, если я сейчас на них громко захраплю, они меня сильно побьют?

* * *

Я собиралась заняться делом, которым не занималась со времен ученичества: написать письмо. Еще находясь в беспамятстве на Айселоне, слушая взволнованные голоса друзей и отказываясь принять необходимость дальнейших действий, я поняла, что не хочу больше убивать Даррена и не смогу этого сделать. Так что придется сделать так, что его уничтожит либо кто-то из моей команды, либо свести его с ума, чтобы он сам прервал свою жизнь. Оба варианта безумны и в какой-то мере трусливы, но…дыра в сердце считала иначе.

Прошло тринадцать дней с момента завоевания Источника, при котором присутствовал советник, с тех пор мы захватили еще два, и хмырье отродье в лице царевича Гордея перестало приставать с вопросами, как мне удалось подчинить себе магическое озеро без ритуала. Молча. Связь с каждым новым источником из-за отсутствия ритуальной поддержки ослабевала втечение суток, так что ее можно было перебросить на царских магов. Невооруженным глазом было видно, что царевич строит свои грандиозные завоевательные планы с моим участием, намереваясь в самые короткие сроки завладеть всеми Источниками и стать, наконец, царем. Пока хоть одно из озер подвластно его брату — обряд коронации не сможет быть завершен, и царский источник будет почти пуст, как и сейчас.

Я заперлась в комнате и начала колдовать. Поставила на стол маленькую бутылочку с чернилами, добавила туда смесь порошков из трех волшебных кристаллов, размешала. Затем уколола палец и отсчитала пять рубиновых капель, вместе с каждой произнося слова, которые должны были скрыть присутствие необычной жидкости в чернилах. Потом стала накладывать новые чары.

Ты идешь в тумане, Прячешь злые слезы, Мертвым истуканам Задаешь вопросы. Где же я пропала? И всплеснешь руками, А ответом станет Черный скорбный камень. Ты ворвешься смерчем На мою могилу, Тень моя прошепчет: Ты виновен, милый.

Я шептала слова заговора, помешивая серебряной ложкой мои новые чернила, а из сердца с каждым словом изливалась тоска, безысходность, чувство вины за смерть каждого Отражения, такого сильного и полного жизни, такого бесконечно любимого. За окном становилось багровым небо, наливаясь черно-кровавыми грозовыми тучами. Раф оказался прав: зрелище то еще, но оно вполне совпадало с моим настроением, так что я свернула законченное заклинание, затерла следы и села писать.

«18 день Темной Луны

Даррену Найтли.

Здравствуй, Дар. До сих пор не могу забыть твои завораживающие кошачьи глаза, да и раны от когтей дают о себе знать свежими шрамами. Я пришла в этот мир за тобой, будь готов к новой встрече, ведь этот день, вероятно, станет последним в твоей жизни. Не угрожаю, всего лишь с печалью констатирую факт. Каждая новая атака наших людей при моем участии лишит тебя и царевича Сержея власти над Источниками, если мы с тобой не найдем другого выхода. А пока мы оба готовим друг другу теплую встречу, я буду писать тебе письма и расскажу, почему ты должен уйти навсегда. Если тебе дорог этот мир — ты меня поймешь.

Твоя до конца всего сущего,

Аррлея»

Я запечатала письмо, положила на него ладони и сосредоточилась на ощущениях Источников Лонгворда, а так же настроилась на ауру Даррена. Через несколько мгновений письмо исчезло, чтобы найти советника там, где он находился в этот момент. Что ж, буду сводить его с ума, прости, любимый.

* * *

Мы продолжали разведку у Источников, охраняя отвоеванные нами места от нападений людей царевича Сержея, которые участились после того, как было захвачено еще одно волшебное озеро. Теперь основной целью наших противников было мое уничтожение, а так же обеспечение того, чтобы я не смогла попасть к источнику. Бедные, как же хорошо им жилось без меня: для проведения ритуала связи с источником требовалось время, которое не всегда удавалось обеспечить воинам, вот почему Источники редко меняли хозяев, так что втечение последних долгих месяцев войны положение сторон было примерно равным. Мне же было достаточно всего лишь нырнуть в волшебные воды очередного озера, чтобы прервать его связь со старым хозяином, привязать к себе, после чего нагло выпроводить всех чужаков подальше. Это, кстати, бесило их больше всего! Даже ритуал привязки не давал местным магам такой власти над Силой, им приходилось вытеснять друг друга от Источника с помощью оружия, вынуждая противника отступать в города за подкреплением.

Я продолжала раз в несколько дней писать Даррену письма волшебными чернилами. Очень четко можно было представить себе то, как он проверял письмо на магию и яды, на скрытые проклятья или какие-то другие враждебные влияния, но ничего не находил. Просто потому, что там было только правдивое изложение фактов, да отблески моих эмоций, которые советник, как искусный маг, не мог не почувствовать. Боль, тоска, безысходность, чувство вины, желание, безумная любовь, грусть. А благодаря чудесным чернилам эти чувства с каждой прочитанной строчкой все глубже проникали в него, свивая гнезда в его душе, становясь его собственными ощущениями.

Я рассказала ему все. Про драконов и Паутину миров, про угрозу уничтожения всего сущего Хаосом, который пока не добрался до Лонгворда — я не видела ни одного темного пятна на ткани мирового эфира. Написала про возмущения в магическом эфире, которые вызывает присутствие советника, а еще про то, что само существование Даррена Найтли — просто ошибка, возникшая благодаря какому-то неведомому волшебству.

Магия крови, наложенная на чернила, разрушала волю советника, мешая ему жить спокойно, спать и существовать, чувство вины от того, что он понимал — все написанное мной является правдой — давило на него неподъемным грузом.

Несколько раз мне приходили ответы от Даррена, короткие письма, подсунутые под дверь неизвестной рукой. Первые содержали угрозы и проклятия, последние — просьбы рассказать о себе и о том, почему я оказалась в этом мире. И известие о том, что Зов Судьбы штука гадкая. Хе-хе, мне ли не знать, любимый.

Я открыла ему, что мы с ним Предназначены друг другу, и то, что я избрана непонятно какими высшими силами для спасения мира. И что он стоит на пути к этому самому спасению. После этого письма от советника перестали приходить.

Раф ушел в Астан, чтобы посоветоваться с Учителем насчет поисков Хранителя Равновесия, об этом могли позаботиться и без нас, пока мы бегали по горам и занимались тем, что вели к власти абсолютное ничтожество.

А еще мне часто снился Даррен, то в облике прекрасного демона с фиалковыми глазами, то человеком, каждый раз оставляя занозы в ноющем сердце, от чего я просыпалась грустная и сердитая.

Мы сидели с Лизой в ее комнате, обсуждали предстоящий поход к новому Источнику, принадлежавшему царевичу Сержею, когда раздался приглушенный стук в дверь.

— Войдите! — нам было лень вставать, но на крик никто не ответил.

Рыжая воительница подошла к двери и обнаружила на полу конверт.

— Лизка, не трогай! — я подскочила, телекинезом подхватив подозрительный листок.

Мы проверили его, но ничего опасного не нашли, так что пришлось разворачивать. Внутри оказалось коротенькое послание от Даррена. Я жадно вчитывалась в размашистые строки.

«1 день Голой луны,

Миледи Аррлее

Приветствую тебя. Прошло довольно много времени, с тех пор как ты начала присылать мне письма, подействовавшие на меня сильнее, чем я мог предположить. Я обдумал все сказанное тобой и решил, что нам необходимо встретиться на нейтральной территории. Я хотел бы посмотреть тебе в глаза, чтобы убедиться во всем, уж поверь, я безошибочно отличу правду от лжи. Встретимся у пересохшего Источника в третий день Голой Луны в восемь вечера. Охрану можешь взять, не возражаю.

Даррен Найтли, советник царского дома Лонгворда»

Мы с Лизой некоторое время помолчали.

— Насколько я тебя знаю, дорогая, ты сейчас же помчишься к этому хмырову Источнику, даже бесполезно тебя отговаривать, — воительница сдула с моего лица прядь волос.

— Лизка, ты язва!

— Хочешь сказать, что я не права? — она подняла вверх медные брови.

— Права, — мы захихикали и пошли «радовать» новостью наших мужчин в лице Марко, мальчишка снова пропадал у подружки.

Эльф согласился с моей подружкой в том, что отговаривать меня бесполезно, так что осталось поставить в известность его противное высочество.

— Аррлея, зачем вам встречаться с этим человеком? — Гордей восседал на троне и потягивал вино из высокого золоченого кубка.

Некоторый беспорядок в одежде и лихорадочный румянец на обычно бледных щеках свидетельствовали о том, что царевич еще недавно изволили неплохо проводить время в личных покоях с какой-нибудь из своих любовниц, так что сообщение о том, что нужно отдавать приказы, собирать отряд и вообще заниматься делом пришло явно не вовремя.

— Этот человек — ваш бывший советник, ваше высочество, вы сами должны представлять, насколько он опасен. Наша задача — узнать о нем как можно больше, подобраться к нему вплотную и ударить, после чего войну можно будет считать законченной. Разве я в чем-то не права? — я стояла перед Гордеем, испытующе глядя ему в глаза.

Мужчина встал, поставил на стол кубок, подошел ко мне, медленно проводя кончиками пальцев по моей обнаженной руке с неизменными наручами.

— Я чувствую, что у вас какой-то личный интерес к Найтли, дорогая моя, вот и хотелось бы знать: какой?

Я брезгливо отступила на полшага, чтобы этот царственный бабник не касался меня.

— Мои личные интересы вас не касаются, царевич. Достаточно будет знать, что меня интересует, как бы скорее умертвить данного господина, в этом наши с вами цели совпадают.

— Не забывайтесь, госпожа Аррлея, вы все-таки работаете на меня и говорите с будущим царем!

— Я не являюсь вашей подданной, а контракт не предусматривает разглашение личных секретов и планов. Мы должны быть у сухого Источника в назначенное время, такого хорошего шанса может и не представиться больше.

Аура царевича пылала яркими цветами похоти и злости, от греха подальше я отошла на несколько шагов, чтобы не провоцировать его, поскольку по телу мужчины пробежала явственная волна дрожи, и я как-то вдруг сообразила, что он тоже оборотень, как и его подданные.

— Буду надеяться на то, что ваш приказ будет исполнен в точности, и на место мы прибудем к указанному времени! — я быстренько поклонилась и вышла, пока на меня не бросился разъяренный зверь.

Видимо, мои слова подействовали на царевича благотворно, так что к единственному в мире недействующему Источнику мы подошли вовремя группой в полсотни человек. Погода к этому моменту окончательно испортилась и стала по-осеннему прохладной и ветреной, с тяжелого багрового неба капали редкие капли. На противоположную сторону плато гурьбой вышли наши противники, кто в человеческом облике, кто во второй ипостаси. От них отделились две гибкие тени, осторожно двинулись в нашу сторону.

— Аррлея, будьте осторожны, это может быть подвох! — Вано предостерегающе сжал мое плечо.

— Буду! — я кивнула Марко и мы втроем с Лизой отправились навстречу оборотням.

В центре поля сошлись двое, тонкая черноволосая девушка и большой коричневый кот. И его, и моя охрана осталась в десяти шагах за спиной.

— Здравствуй, — я смотрела в зеленые ярке глаза, чуть не протянув руку, чтобы погладить шелковый гладкий мех.

— Здравствуй, — прошло несколько секунд, пока Даррен принял человеческий облик.

— Зачем надо было устраивать фокус с перевоплощением?

— Вторая ипостась дает много возможностей, которых не имеет человеческое тело.

— Ты хотел посмотреть мне в глаза? — я подошла к нему вплотную, вынудив сделать шаг назад. — И теперь боишься меня?

— Если ты смогла уничтожить таких, как я в других мирах, моя осторожность весьма оправдана.

— Так ты поверил? — я улыбнулась, касаясь его плеча, рисуя круги кончиками пальцев.

— Кошачьи глаза видят истинную суть вещей, их нельзя обмануть, — он перестал отступать и взял меня за руку, перевернул ладонь, поцеловал линии. — Но увидев тебя вблизи, мне показалось, что ты все же не так опасна, как представлялось, хоть я и стараюсь не забывать о том, какая участь постигла моих предшественников.

— Дар, не говори так! Если бы у меня был выбор…

— Выбор есть всегда, девочка, — его рука с силой впилась в мою ладонь, зелень глаз на миг полыхнула грозовым багрянцем, создавая чудовищное впечатление.

Капли с неба начали падать чаще, облепляя холодное лицо мокрыми прядями. Я только пискнула, когда вторая рука советника резко прижала меня к его пышущему жаром телу, выпуская когти прямо мне в спину. Рычащие звуки из насмешливо искривленных губ складывались в дикую, полную яростной ненависти магию, которая мутной стеной отрезала нас от всех настороженных наблюдателей. Хрустели кости в сжатой Дарреном руке, текла кровь из разодранной когтями кожи, а я не могла оторваться от полыхающих ненавистью глаз самого любимого человека во вселенной. Усилием воли свернула все чувства, оставив место лишь холодному расчету и злости, сосредоточилась на боли, и швырнула в мужчину волной сырой мощи. Он поморщился, все еще цепляясь когтистыми руками за меня, оставляя новые раны, но убийственная атака прошла сквозь него, полностью погашенная неподвластными моему разумению щитами. Алые зарницы в его глазах стали бледнеть, вытесняемые лиственной зеленью.

— Ты сильна, малышка, но на таких как я магия действует иначе. Кстати, спасибо за силу, она лишней не бывает.

— Даррен, прекрати! — я выдиралась из когтистых объятий, превратившихся в почти смертельный захват.

— Ты думала, что тебе поможет твоя магия, девчонка? Писала, манипулировала, вызывала чувство вины! — он рассмеялся странным смехом, похожим на звериный рык, а я поняла, что долгое существование в облике дикого неконтролируемого лесного зверя очень сильно отличало его от других Отражений. — Ты почти добилась своего, ведьмочка!

Даррен, наконец, отпустил мою многострадальную кисть, положил раскрытую ладонь мне на голову и отклонил ее так, будто желал сломать шею. Изо рта у меня вырвался сип, а происходящее воспринималось болезненно четко и ярко, хоть я и не верила до конца, что этот мужчина сможет причинить мне по-настоящему серьезный вред. Дождь шел вовсю, смывая кровь, пропитывая холодной водой нашу одежду и волосы.

— Твой запах кружит голову, сводя с ума. Ты просчиталась кое в чем, маленькая колдунья из чужого мира. Несмотря на то, что ты написала, ничто не заставит меня предать царевича, своих людей и бросить этот мир на растерзание грязному убийце! — он рычал эти слова мне в лицо, его глаза снова начинали светиться багровым от неизбывной ненависти. — Ты пришла разрушить все, чем я дорожу, заступаясь за преступника!

Он тряс меня как тонкое деревце, магия, повинуясь властному рыку мужского голоса и току Зова Судьбы по моим венам, свернулась змеей глубоко внутри, оставляя меня беззащитной. Страх тонкой струйкой струился где-то в районе желудка, вызывая дрожь. Этого Даррена я точно не ожидала, не предвидела и не представляла, как его контролировать! Вот хмырь! Он гладил острыми когтями мои волосы, уткнувшись носом мне в шею, провел шершавым языком по бьющейся жилке, пока я плыла, находясь полностью в его власти, пребывая на волосок от смерти.

— Ты не сможешь ничего изменить, девочка, зверь внутри меня не даст тебе контролировать человека, твоя магия, хоть и искусная, признаю, не до конца запудрила мне мозги, — он впился мне в губы болезненным, неистовым поцелуем, царапая белоснежными клыками кожу.

Трудно поверить, но и в этом была какая-то своеобразная чувственность, от которой по телу пробежал электрический разряд, заставивший меня прижаться еще ближе к мужскому телу, окунаясь в горько-сладкое опьянение от собственного бессилия. Но солоноватый привкус крови во рту дал мне сил, отрезвляя. Я потянулась к бледным невесомым нитям своего заклятья, наложенного на чернила, которые там и здесь пересекали тело и ауру Даррена. Магия крови, милый, это сила, от которой не застрахован даже такой совершенный хищник как ты. Магия моей крови — от нее нет спасения.

Я выпустила из груди огненный шквал, активируя намертво вплетенные в сущность советника нити. Мужчину оторвало от меня, отшвырнуло, ударяя о мутную стену защиты, которую он создал. На миг мелькнул туманный силуэт огромного хищного кота, но трансформация так и не началась.

Я дрожащей рукой вытирала с губ струйку крови, расширенными глазами наблюдая за мягко вскинувшимся человеком, активировала регенерационные процессы в организме.

— Наши переговоры закончены, Аррлея, — злые глаза с вертикальными зрачками, казалось, не могли решить, какой же цвет оставить, тяжелый багровый свет то появлялся, то затухал, выдавая контролируемое советником бешенство. — Если ты не уйдешь из этого мира — я убью тебя, и сделаю это с легкостью!

Ненависть в любимых глазах пугала, ранила так сильно, как никогда в жизни. Как же так вышло, любимый?

— А если…если я пообещаю тебе помочь твоему царевичу стать царем…ты поможешь мне?

Даррен сверкнул зелеными глазами, зубасто ухмыльнулся, от чего раны на спине заныли с новой силой, а я поняла, что зря пыталась изворачиваться в поисках легкий путей — мне придется убить его самой. Без вариантов.

— Ты не сможешь. Кроме того, я тебе не верю. У тебя слишком мало времени до конца года и не будет ни минуты, чтобы позаботиться о маленьком горном мирке. Извини, дорогая, не могу, — в его голосе опять прорезался звериный рык. — Я просто удивляюсь, как ты вообще посмела предлагать подобное мне, да еще при этом рассказать о том, что сделала с предыдущими Отражениями!

Я надеялась, милый. На Зов Судьбы, свои заклятья и твою любовь, которой нет.

Очень странным был мой дикий зверь с именем Даррен: серьезный ответственный человек, преданный друг, защитник интересов своего мира и одновременно импульсивный жестокий зверь, на одних инстинктах чувствующий подвох, не рассуждающий, готовый крушить все, что хоть чуточку угрожает его интересам. Он был прав, у меня действительно не оставалось времени.

— Следующая встреча закончится твоей смертью, маленькая колдунья, — в его изумрудных глазах не было ни капли жалости, ни тепла, ни сожаления.

Предназначение? Глупость, когда в теле дикого зверя есть место лишь для одного чувства — ненависти ко мне. Странный стеклянный скрежет в ушах заставил меня зябко передернуть плечами, внутри бескрайним потоком разливалась холодная пустота.

— Ты все поняла? Мы закончили!

— Я люблю тебя, — последняя попытка прорваться к сердцу жаждущего крови зверя.

— А я тебя ненавижу! — хвост огромного лесного кота хлестнул меня по ногам, когда он уходил к своему спутнику, рассеяв муть, скрывавшую нас от людей, а я стояла, глядя остекленевшими глазами вслед своему любимому палачу.

Оборотни обменялись несколькими фразами на своем языке, после чего советник направился к своим воинам, а второй зверь, сменив ипостась, обратился в высокого молодого мужчину, приблизился ко мне. Я ничего не чувствовала, в конечностях застыл лед, звук треснувшего стекла резал уши, дождь заливал мою застывшую фигуру, жалкую и несчастную, сломанную несколькими словами.

— Неужели вы думаете, что человек, поднявший руку на мою семью, сможет спокойно существовать в этом мире? — аура мужчины темнела горечью и болью, ни следа порочных наклонностей, ни жестокости, ни алчности.

— Сержей? — мой отстраненный голос донесся до меня как из подземелья.

— Да. Вы не сможете нас победить, даже несмотря на ваши не поддающиеся никакому осмыслению возможности. Боги на нашей стороне! Как вы смеете помогать человеку, который убил своих отца и мать ради какой- то мелочи, всего лишь ради власти?

Я засмеялась горьким старым знающим смехом, слушая пустоту внутри себя.

— Где боги, царевич? Где они были, когда кто-то отправил меня воевать со своей собственной судьбой? — смех прервался, я посмотрела в безнадежные глаза царевича, такого молодого и все еще надеявшегося на лучшее, несмотря на то, как жизнь обходилась с ним. — Ступайте за ним, Серж, он сможет помочь вам, хоть и не бог. Прощайте.

Я повернулась к нему спиной и отправилась прочь, забрав по дороге своих полностью ошарашенных спутников. Обе армии взирали на разошедшихся в разные стороны «переговорщиков» как на психов. Впрочем, почему «как»?

— Ребята, мы просто обязаны избавить Лонгворд от Гордея. Мысль ясна?

Скрежет крошащегося стекла в голове стихал, сменившись звуком хрупанья осколков под сапогами, и до меня, наконец, дошло: я шла под холодным ливнем по осколкам разбитого вдребезги сердца.

* * *

Я перестала спать, потому что после памятной встречи с Дарреном у меня начались кошмары. Стоило закрыть глаза, и перед мысленным взором возникало перекошенное от яростной ненависти лицо любимого, а его обвиняющий голос звенел в ушах подобно набату. Первые пару ночей, когда я еще могла заснуть, кошмары тянули из меня силы, заставляя беспокойно метаться среди мокрых от пота простыней. А просыпалась я от ощущения холодного мокрого кошачьего носа, ткнувшегося в обнаженную спину, и щекотания длинных усов по влажной коже. Просыпаясь каждый раз с душераздирающими криками, в комнате я никого не заставала, но все равно сплела дополнительные защитные чары вокруг своих покоев. А заодно и звукоизоляционные: Лиза прибегала с обнаженным мечом каждый раз, когда слышала мой голос за стеной, но против такого противника сталь никак не могла помочь. Все происходящее в кошмарах было так реально, что впервые в жизни я настолько боялась оставаться одна на ночь. Ко всему прочему, снова начали сниться сцены поединка меня и того черноволосого Даррена, которого я видела еще до получения задания, и который тоже нападал на меня, переполненный неприязнью. О, небо, неужели этим все кончится, и пошедшие против Предназначения будут уничтожены им?

Через неделю, когда темные круги под глазами отпугивали даже всеядного сластолюбца Гордея, Марко пригрозил усыпить меня, если я не посплю. Пришлось признаться, что кошмары не прекратились, так что эльф применил ко мне какую-то странную магию своего народа, опутав мое тело невесомой паутинкой, надежно охранявшей мой сон от дурных видений. Мне, правда, показалось, что я снова слышала Даррена, а потом на него цыкнул уже знакомый прекрасный голос, который я помнила с Айселона.

— Брысь! — и все стихло, меня затянуло в глубины снов без сновидений.

Едва забрезжил рассвет в одиннадцатый день Голой Луны, как по замку пронесся слух: царевич Сержей с советником собрали большое войско, разделили его на несколько частей и идут отвоевывать самые крупные Источники!

— Ребята, вы должны прикрывать Сержея от возможных магических атак, — мы собрались в комнате Марко, полностью собранные и готовые к бою.

Я прокручивала в уме схемы и формулы, с которыми экспериментировала последние дни, мучаясь бессонницей. Все, что могло бы помочь при столкновении с противником, на которого даже магия крови действовала слабее, чем обычно.

— Мы-то поможем, но от банального выстрела мы вряд ли сможем его эффективно защитить, — Марко раскладывал на столе защитные амулеты. — Ты чувствуешь, к какому источнику нам надо идти, чтобы столкнуться с советником в бою?

— Конечно, я ощущаю его ауру сквозь все щиты, с этим проблем не возникнет. Вано дал команду выступать через полчаса, а этот наш, с позволения сказать, царевич приказал подать к себе в покои лучшего вина и двух куртизанок!

— Ни хмыра себе правитель! — Лиза нахмурилась, поправила меч на бедре. — Много он наруководит, пока за него выполняют всю грязную работу. Сержей, если я правильно поняла высказывания местных воинов, участвует почти во всех вылазках и борется за трон отнюдь не с кубком вина в руке! Хмыр, ненавижу таких людей, как наш самовлюбленный хмыреныш! О, а вот и герой-любовник!

Мы поприветствовали абсолютно счастливого Кьена, протиснувшегося в двери.

— Привет! Я успел вовремя? — мы мрачно на него покосились. — Чего все такие кислые? Ну, подумаешь, очередная свалка!

— Ты, дорогой, видно забыл, как валялся с дырой в груди между жизнью и смертью? — ядовито поинтересовалась Лизка у окрыленного романтикой мальчишки. — И ты забыл, что именно так может закончиться очередная свалка?

Кьен надулся, смешно поджав губы.

— Не ворчи на меня, Лиза, я не виноват был, что те твари умудрились прорвать кольцо мечников и добраться до нас, стрелков. И вообще, ты считаешь, что как воин я ничего не стою?

Мы поспешили успокоить сердитого подростка, а Марко укоризненно смотрел на нас, занятый манипуляциями с амулетами.

— Милый, ты хороший воин, — я погладила черноволосую голову, одновременно понимая, что мальчик, в принципе, уже и не подросток, ведь за многие месяцы наших скитаний ему стукнуло восемнадцать.

— Просто ты должен понять, что к любому сражению, даже маленькому и потенциально выигрышному, стоит относиться серьезно, потому что никогда не знаешь заранее, будешь ли ты достаточно проворен, чтобы выйти победителем, или тебя унесут с поля с шальным дротиком в глазу. Будь осторожен и никогда не говори «всего лишь», - Лизелокки была серьезна как никогда.

— Ладно, — буркнул мальчик и пошел за вещами.

Небо снова затянули кровавые тяжелые тучи, дождь пока не начался, но тревожное небо обещало небывалую по силе грозу. Отлично, сила воздушной стихии, усиленная поддержкой шквального ветра и бури, была как раз кстати. Войска Гордея, разделенные на отряды по тысяче бойцов, исчезали в телепортах, каждый к своей точке.

— Шевелитесь! Мы должны успеть до прихода врагов! — командиры отдавали приказы своим бойцам, поторапливая.

Вот так и получается, что борьба за власть разделяет единый народ, сначала робким «противники», «неприятели», заканчивая «врагами». И то, что еще вчера те люди, которые столкнутся на поле боя, могли быть приятелями, родственниками или даже просто знакомыми — никого не волнует. Эх, что-то я расчувствовалась, хотя самой предстоит миссия намного сложнее обычной свалки, как выразился Кьен.

Мы вышли к Источнику и едва успели расставить людей, когда появились наши противники, причем, как мне показалось, их было не меньше, чем нас.

Оборотни приняли свой звериный облик, множество наемников с мечами, луками и арбалетами выстроились за их спинами, в свою очередь прикрывая цепочку магов, растянувшуюся вдоль узкой полосы берега.

— В атаку! — вражеские командиры скомандовали своим войскам, и сражение началось.

Снова все вокруг наполнилось громовым рыком, ревом и воинственными кличами, звон оружия оглушал, смешиваясь с редкими раскатами грозы. Мы старались вовсю, прикрывая свои войска от ударов вражеских магов, закидывали их волшебными снарядами, огненными шарами, ледяными стрелами и прочими приятными сюрпризами. Сержей вроде бы тоже был где-то среди сцепившихся между собой людей и оборотней, но Марко должен был позаботиться о нем.

Я видела ауру Даррена, ярко горевшую в самой гуще боя. Неистовый хищник метался и рвал противников, от его когтей почти не спасали щиты, его торжествующий рык был слышен даже на противоположном конце поля. Рыжая шевелюра подружки мелькнула и скрылась из виду, но оттуда, где исчезла маленькая воительница, раздались хриплые вскрики и предсмертные стоны. Ну, за эту можно не волноваться.

— Ребята, я временно выбываю! — я предупредила магов о том, что могу посреди сражения начать плести собственные чары, взамен привычных им боевых, так что сейчас как раз собиралась заняться этим.

То ли нечеловеческий слух оборотня, то ли усиленное магией восприятие, но Даррен зафиксировал то, что я перестала использовать стандартное колдовство и начала закручивать вокруг себя водоворот неизвестных чар.

— Убрать ведьму! — его приказ, отданный на языке оборотней, я смогла перевести только благодаря магической концентрации заклинаний, в спешке выстраиваемых над полем битвы.

Ах, любимый, ты стараешься облегчить мне задачу? Плохо получается, я все равно боюсь той минуты, когда жизнь потухнет в зеленых глазах с вертикальным зрачком.

По приказу советника в ту сторону, где я стояла, полетела куча стрел и дротиков, несколько магических атак без всякого вреда для меня погасли на кончиках моих щитов. Зато стрелы унесли жизни троих магов, которые не смогли вовремя отвлечься от плетения чар на создание дополнительной защиты. Я зарычала.

Даррен целенаправленно прорывался в мою сторону, намереваясь, очевидно, свернуть мне шею самостоятельно. Стрелы и магические атаки отскакивали от него как мячики от стенки, не причиняя никакого вреда. Зато я, чуть больше внимания уделив сложной связке компонентов, получила стрелу в плечо и вторую в бок. Выругалась сквозь зубы, но не было времени извлекать их и залечивать, обе прошли насквозь, так что наконечники торчали теперь из спины. Позже займусь.

Ох, смогу ли я довести заклинание до конца после всего, что сделала? Пустота в сердце гулко хмыкнула в ответ.

— Ты сможешь, малышка, ты сильная! — прекрасный незнакомый голос стал глотком свежего воздуха в жару, придавая сил.

И что это за хмырь? Одного Орая Аюма хватало выше крыши с его наставлениями в самые неожиданные моменты, а теперь еще и это! Не с ума ли я схожу? Потом об этом подумаю, меня же сейчас бить будут.

Моя кожа засветилась жемчужным сиянием, голос зазвенел в такт звукам битвы, наполняя поле боя колдовской музыкой. Даррен отшвырнул от себя очередного воина, сокращая расстояние между нами, его багровые глаза в свете налившихся кровью небес были просто чудовищны. Еще миг, и дикий лесной кот исчез, советник принял человеческий облик, подхватывая на лету огромный меч кого-то из погибших солдат.

Я торопилась. Слова заклинания звенели в воздухе как хрусталики льда, грозовой ветер швырял людям в лицо сорванную с деревьев листву. Мимо меня с шуршанием пронесся туманный светящийся шар враждебной магии, размазавшийся по поверхности Источника. Я неловко переступала на месте, движениями стоп поддерживая общий рисунок, порханием кистей оттачивая структуру заклинания, уже нацелившегося на свою жертву. Насквозь пробитое стрелами тело отчаянно сопротивлялось подобному надругательству, но я блокировала по максимуму все болевые точки возле ран и продолжала колдовать.

Я использовала все средства, чтобы добраться до моего неприступного оборотня: остатки магии крови от чернил, его запах, пойманный в ловушку во время наших мирных переговоров, его прикосновения ко мне во сне — я ни разу не застала его в своей комнате, но была уверена в его присутствии. Каждую мелочь, которая помогала проникнуть в самую глубину его сущности.

Губы чеканили слова, пока немигающие глаза неотрывно следили за приближающимся человеком с багровыми глазами, оставлявшим за собой широкий кровавый след.

Ярость, горящая в сердце твоем, Станет ловушкой и зверю силком, Крови своей отдала я сполна, И сущности две отделит пелена: Две половины — единая суть, Зверь в человеке обязан уснуть. Сила звериная стынет в глазах, Пусть твой хозяин заблудится в снах!

Вместе с каждым произнесенным словом, подкрепленным наполненными магией жестами, от моей сияющей мягким светом фигуры к спешащему Даррену тянулись туманные жемчужные струи, опутавшие, в конце концов, его с головы до пят. Заколдованные змеи вгрызались в его щиты, замедляя движения, заставляя прилгать колоссальные усилия над собой, бороться с колдовским сном.

Пусть твой хозяин заблудится в снах! Из кончиков пальцев вырвалась очередная порция жемчужных канатов, опутывая голову пошатывающегося советника, который как раз отмахнулся от последнего на его пути воина и нетвердой походкой сделал два шага ко мне. Чтобы в следующее мгновенье рухнуть к моим ногам окончательно сломленным. Прости, любимый, меня слишком хорошо учили не отступать перед трудностями.

Мое заклинание действовало на неуязвимую звериную ипостась Даррена, которая вызывала в нем всю его неконтролируемую ярость, неизбывную ненависть, не давала ему покоя, будоража человеческую половину обостренными чувствами, которых у людей нет, и не могло быть. Это была его сила. Это стало его слабостью. Потому что я ударила точно в сердце огромного зверя, и он не смог уклониться.

Теперь я могла себе позволить немного расслабиться, что в условиях продолжающейся битвы было слегка неуместно. Сломала с помощью нехитрого заклинания оба наконечника, поскрипела зубами, запустила регенерацию и со всхлипом выдернула обе стрелы. Хлынувшая было кровь быстро остановилась, после того, как я зажала все сосуды, стараясь не ругаться вслух слишком уж громко…мать его так!

— Советник ранен!

— Советник убит!

— Советник в плену!

Голоса завопили со всех сторон, войска врага ощетинились оружием в мою сторону, мгновенно забыв про усталость от долгого сражения. Та-ак, кажется, меня все же будут бить! Я так не играю!

Что там у меня осталось в арсенале? Головная боль и ноющие раны не давали соображать, так что приходилось действовать на одних инстинктах, а они, как уже неоднократно проверено, соображали лучше меня. Нужные слова возникли сами собой, раздавленный в руке дымчатый камешек стал основой для колдовства, пригоршня крови из ран придала заклинанию небывалой мощи.

— Просто исчезните, — я устало взмахнула руками, и с кончиков пальцев сорвался шквальный ветер, подхвативший всех наших противников до единого, перенося их куда-то в неведомые дали. На поле у Источника остались только наши воины, живые и мертвые, да неподвижное тело Даррена у моих ног. — Ох, все эти колдовские штучки вызывают зверский аппетит. Успеем домой к ужину?

Бегущие ко мне друзья явно услышали последнюю фразу, ибо на их лицах появилось такое непередаваемое выражение…

* * *

Казнь преступника, предателя и злодея с мировым именем Даррена Найтли должна была состояться на рассвете четырнадцатого дня Голой Луны. Его приговорили к четвертованию на главной площади Дикирии, причем наш августейший наниматель не слушал ни советов, ни возражений против такого метода борьбы с врагами. Я предлагала ему избавиться от советника быстро и безболезненно, не желая причинять лишние мучения оборотню, но мне указали на дверь, сказав, что с сегодняшнего дня корона в наших услугах не нуждается. Войска царевича Сержея вместе с ним самим были отброшены волной моей магии от Источника, так что достать его Гордей не мог, но был уверен, что со смертью советника брат вскоре окажется в его руках. Мы не стали его разуверять, занимаясь более разумными вещами.

Я обернула плечи заклинанием маскировки, отводя глаза стражам, усыпляя бдительность тюремщиков, и спустилась в сырые казематы дворцовой темницы, где в изолированной от магии и всего на свете камере находился Даррен. После того, как наше войско вышло из телепорта после битвы у Источника, одурманенного советника сковали наручниками из зеленоватого металла, который блокировал превращение, так что в узких четырех стенах мой мужчина оставался полностью беззащитен.

— Здравствуй, — я подошла к полуобнаженному советнику и обняла его за плечи.

Он дернулся, заскрежетал зубами, но вырваться не мог, поскольку оковы практически не давали ему нормально двигаться.

— Зачем ты пришла, ведьма?

— Даррен, не говори со мной так. Ты проиграл, но еще ничего не закончено! Сержей займет трон, твой мир будет в безопасности.

— Зачем ты лжешь, когда в этом уже нет необходимости? Твой подопечный, грязный убийца, убьет меня утром, после этого никто не сможет помешать ему занять трон, уничтожив последнего члена царской семьи! — в его голосе прорезалась горечь, ярость и ненависть ушли, сменившись неизбывной тоской.

Я отстранилась, взяла в ладони его лицо, покрытое густой щетиной от долгого пребывания в камере. Короткие каштановые волосы были всклокочены, в глазах ни тени прежнего багрового света.

— Даррен, ты не прав, — легкий поцелуй в искривленные иронией губы. — Маркоарвиэль поможет раскрыть правду, эльфы большие мастера в деле поиска истины, так что у него есть в запасе несколько заклинаний, которые разрешат ваш бесконечный конфликт. Серж будет хорошим правителем, я видела его ауру, она чиста, редко такие попадаются, особенно среди аристократов.

— Зачем тебе это? — он все еще не верил. — У тебя нет времени.

— Действительно, нет. Но главное — запустить процесс, а дальше твой царевич справится сам. А насчет того, зачем это мне…а зачем спасать всю Паутину, оставляя за собой мертвые миры? Я успею, у меня нет выхода.

— Подойди! — хоть я и усыпила зверя в этом мужчине, властность и почти животный магнетизм все равно действовали на меня оглушающе.

Я подошла к нему вплотную, он положил подбородок мне на плечо, каштановые волосы смешались с огненными.

— Я не могу избавиться от двойственного отношения к тебе, Аррлея. Все еще не могу смотреть на тебя без желания придушить на месте за твою роль во всем происходящем, за нарушение моих планов. Но не могу отрицать и того, что отдал бы многое за то, чтобы ты до конца моей жизни была рядом.

Я тоскливо зажмурилась, отступила на полшага назад.

— Даррен. Я до конца твоей жизни буду рядом. Тебя не убьет Гордей завтра утром, потому что… — я достала из кармана плоскую флягу с отравленным вином. — Я сделаю это сама.

Вертикальные зрачки чуть расширились, потом на небритом лице появилась ухмылка.

— Не сдаешься даже вопреки Зову Судьбы?

— Даже вопреки. Если я права, то мы еще встретимся с тобой, любимый, ведь ты часть его, того человека, чьим Отражением являешься. А значит, я должна это сделать.

— Если тебя это успокаивает, думай так. Как это будет?

— Безболезненно. Этот яд вызывает остановку сердца примерно через три минуты, к тому моменту твои нервные окончания перестанут что-либо чувствовать, так что смерть придет как сон.

— Выпьешь со мной? — он продолжал усмехаться, хотя в глазах застыла обреченность.

— У меня иммунитет к этому яду, так что могу и выпить, — я совершенно серьезно ответила на полушутливый вопрос, откручивая пробку на фляге.

— Ты так заманчиво все описала, как будто сама умирала от этого яда.

— Умирала, — мои губы чуть дрогнули, но я твердой рукой поднесла питье ко рту советника. — Но тебе об этом знать не следует, это грустная и долгая история, а наше время на исходе.

Он ошарашено на меня посмотрел, покачал головой и сделал глоток. Потом еще и еще. Я убрала пустую флягу в карман штанов.

— Ты простишь меня, если я не останусь с тобой до конца? Это так больно, снова пережить гибель того, кто Предназначен мне…

На этот раз он не стал шутить или дерзить в ответ, просто кивнул.

— Поцелуешь меня? — а на этот вопрос я не стала отвечать, просто придвинулась ближе.

Прошло уже две минуты из трех, я должна была торопиться.

— Прощай, любимый, — я направилась к выходу.

— До встречи…любимая.

Я поднималась по затемненной лестнице наверх, из дверного проема уже был виден яркий лунный свет, а тело двигалось как кукольное, совершенно не фиксируя происходящего Последние стражи остались позади, через несколько минут можно будет присоединиться к друзьям, которые ждали меня на постоялом дворе, куда мы переехали после «увольнения» из войск царевича Гордея.

Легкий скрип сверху совсем не привлек мое внимание, хотя должен был.

— Ты убила его, ведьма! Умри! — дверной проем закрыл высокий мужской силуэт, свистнула стрела, чтобы вонзиться точно в сердце.

«Как глупо получилось! — подумала я, прежде чем замертво упасть на холодные каменные ступени.

Глава 17

Тук. Тук-тук.

Как же мне все это знакомо!

Одинокий стук сердца в серой пустоте.

Я открыла глаза, отвела назад плавающие вокруг меня в невесомости волосы, вздохнула.

Память после каждого такого пробуждения несколько минут услужливо молчала, чтобы дать мне опомниться, смириться с тем фактом, что я опять должна куда-то спешить. Вопрос только в том — куда?

Мои минуты неведения истекли на этот раз еще быстрее, воспоминания хлынули приливной волной, заставляя скрипеть зубами. И спешить, как всегда.

Я выпуталась из светящегося кокона Мировых нитей, постояла на коленях полмгновенья, затем решительно встала, накинула на обнаженное тело привычный морок и отправилась искать дорогу в Лонгворд, заплетая на ходу почерневшие снова волосы в косу. Интересно, какую сказку сочинить для друзей, которые, вполне возможно, видели собственными глазами мое, безусловно, мертвое тело? Надо было торопиться, узнать, сколько времени еще осталось до конца года, ведь я могла проваляться в «нигде» долго, хотя, если мне все еще есть куда возвращаться, то все не так уж плохо.

Ровная коричневая нить нужного мне мира появилась рядом со мной, я шла быстрым шагом вдоль нее в поисках выхода в Лонгворд. Одно только радовало: как только я открыла глаза в новой жизни, я поняла, что появился какой-то якорь во вселенной, который привязал меня к нашей реальности, тянул меня обратно, и жесткая связь между нами была натянута до предела. А после того, как вернулась память, до меня дошло, что стало этим якорем. Точнее — кто. Я чувствовала присутствие Даррена настоящего как саму себя, незримая нить между нами звенела от напряжения, и тянула меня к нему. По крайней мере, с его поисками у нас проблем не будет — я знала, что он находится в мертвом Первом мире. Теперь надо забрать друзей и бежать туда, где есть выход в нужное место, поскольку со смертью последнего отражения Дессанир и его прихвостни начнут активную охоту на ведьму. На меня, в смысле.

Я появилась в горном мире возле мертвого Источника, где проходила последняя битва между мной и Дарреном. Пустая поляна с вытоптанной травой, золотисто-полосатое небо и зелень деревьев выглядели достаточно привычно, вокруг не было ни души. Сухое потрескавшееся озеро Источника смотрелось на фоне живой зелени немного мрачновато. Я вызвала в памяти координаты нашей комнаты в гостинице и очертила перед собой круг телепорта, в тайне надеясь на то, что мои друзья не успели никуда деться за время моего отсутствия, и я не свалюсь в таком виде на головы ничего не подозревающим новым постояльцам.

Комната была пуста, кровати застелены нетронутым новым бельем, на зеркале тонкий слой пыли. И записка. Что ж, будем считать, что никто ничего не видел! Я развернула тонкий лист пергамента, внутри обнаружилось послание, написанное круглым Лизкиным почерком.

«Аррлея, в том случае, если ты первым делом отправишься сюда, а не во дворец, сообщаю, что мы ждем тебя в тех комнатах, где жили раньше в царской резиденции. Не заставляй себя ждать». Хмм, она писала это не в самом хорошем расположении духа.

Следующий телепорт перенес меня в мою комнату во дворце, убранную и приготовленную для заселения, моя любимая сумка дожидалась меня на кресле. Облачившись в нормальную одежду взамен морока, я решительно отправилась на поиски друзей. Интересно, что большое должно было сдохнуть в лесу, чтобы нас опять поселили во дворце?

Я ворвалась в Лизкину комнату, но застала только обычный бардак, у Марко тоже никого не оказалось, и такое повальное отсутствие знакомых лиц после долгой разлуки нервировало. Я шла по пустому коридору в центральную часть дворца, раздумывая, где бы еще поискать своих пропавших товарищей, когда навстречу мне вышел из-за угла тот, кого я уж никак не ожидала увидеть.

— Здравствуйте, Аррлея, — царевич Сержей поприветствовал меня небольшим наклоном головы после паузы, когда мы оба в упор рассматривали друг друга.

— И вам здравствовать, Сержей. Какими судьбами в замке? Или вы помирились с Гордеем?

Царевич чуть улыбнулся и покачал головой.

— Ваши друзья переживали, что вы многое пропустили в событиях Лонгворда. Позвольте, я провожу вас в библиотеку, они как раз там. Я не хотел бы быть тем, кто вывалит на вас всю кучу последних новостей, — царевич предложил мне руку и повел куда-то на нижнем этаже. — Как ваше путешествие?

Не поняла?

— Вполне удалось, — знать бы еще, куда я «ездила». — Благодарю.

— Кстати, хотел извиниться перед вами за свою вспышку там, на поле у мертвого Источника. Я был не прав, во мне говорили эмоции, а не разум.

— Полно вам, царевич, мы оба хороши. Я хотела узнать о…что стало с Дарреном?

Царевич помрачнел.

— Он скончался в темнице, куда заточил его мой брат.

— Простите, — я чуть отвела глаза, скрывая взгляд, полыхнувший яростным янтарем.

— Мне будет не хватать его мудрости, но он хорошо воспитал меня, миледи. Я справлюсь.

А куда ты денешься, мальчик?

— Мы пришли, входите, — царевич открыл передо мной высокие золоченые двери библиотеки.

За ближайшим столом сидели Лизка и Кьен, зарывшись с головой в какие-то увесистые фолианты. Я тихонько кашлянула, потом еще раз. А спустя мгновение оказалась в удушающих объятиях друзей, которые молча смотрели на меня, стараясь изо всех сил убедиться в том, что я настоящая и не растаю как дым под их руками.

— Воздуха! — прохрипела я, пытаясь вывернуться.

— Извини! — Лиза спохватилась и отпустила меня, похлопав по плечу Кьена.

Царевич покинул нас, чтобы не мешать делиться впечатлениями, что было весьма кстати, да и мы покинули библиотеку, уединившись в комнате Лизки, на которую я абсолютно на автомате наложила звукоизолирующее заклинание.

— Что произошло, пока меня не было?

— А что с тобой было?

— Что вы видели? — эти ответы вопросами на вопрос могли длиться бесконечно.

— Мы видели тебя с дырой в груди, с пробитым насквозь сердцем, мертвую и бездыханную! — мальчишка сидел на Лизкиной кровати, нахохлившись, как зимняя птичка.

— А спустя несколько часов твое тело просто рассыпалось золотыми искрами без следа! — Лиза тоже смотрела на меня с укоризной и недоумением. — Я думала, что никогда больше тебя не увижу. Ты себе не представляешь, каково это, видеть свою лучшую подругу, которая всегда выходила живой из всех передряг, бледной и холодной, без единой искорки жизни. Это было страшно.

— Да, Лея, мы были в шоке, когда стража повязала убийцу и сообщила нам о том, что тебя больше нет в живых!

Я молчала. Знаю, дорогие мои, как это больно. Простите меня за то, что доставила столько беспокойства.

— А потом вернулся из своего путешествия Раф, послушал, почесал затылок и заявил, что ты не умерла, а через некоторое время вернешься такая же, как была. И что все это для тебя вполне нормально.

Эээ…что-то не припомню, чтобы я об этом рассказывала хоть кому-то. И откуда этот прохвост так точно знал, что я еще вернусь? Раф, нам надо поговорить!

— А где он?

— Они с Марко ушли искать Хранителей в тех мирах, где без эльфийской поддержки тяжело получить что-либо, кроме кинжала под ребра, — Лизка все еще рассматривала меня, выискивая что-то.

— Ясно.

Друзья замолчали и глядели на меня очень странно, не решаясь спросить о том, что же их мучило так явно. Легкое отчуждение висело между нами прозрачным занавесом, отдаляя от меня лучшую подругу с каждым ударом сердца.

— Лея, — воительница опустила медные ресницы, рассматривая кончики моих сцепленных на коленях пальцев, — кто ты?

Теперь мы смотрели друг другу в глаза.

— Если бы я знала, Лиза, если бы знала…Дождемся окончания этой грандиозной авантюры, в конце все должно выясниться так или иначе.

Тишина. Затем Лизка порывисто меня обняла и звонко чмокнула в щеку.

— Я все равно тебя люблю, кем бы ты ни оказалась, сестренка! — все слышали, как с моей души свалился гигантский камень? — Ждать осталось недолго, дорогая, ты вернулась как раз вовремя.

— Да, Лея, — Кьен кивнул, — до конца года осталось всего четыре дня!

Вот хмырь!

— Ага. Так что сегодня же собираемся и уходим, только дождемся коронации Сержа через час. Раф и Марко ждут нас на Т'Хаян к вечеру.

— Коронация? А куда смотрит Гордей? Мне, конечно, его не жалко, но я бы на его месте не пускала младшего брата близко к королевскому Источнику.

— Будем собирать вещи, попутно расскажем. Кьен, прощайся со своей барышней, мы через полчаса будем готовы!

Мальчишка убежал, а Лизка начала рассказывать кратко и сдержанно то, что я пропустила, когда перестала существовать. Очень деятельные у меня оказались друзья! После того, как мое тело рассыпалось в их руках, а Раф просветил всех насчет моего возвращения, они немного успокоились относительно нашей дальнейшей миссии (насколько можно успокоиться в подобной ситуации). Марко приготовил какой-то эльфийский суперсекретный состав, нечто среднее между сывороткой правды и смертельным ядом. Лиза умолчала о том, каких трудов стоило заставить подозрительного царевича выпить столь полезное зелье, но результат превзошел все ожидания.

Все случилось через несколько дней после нашей с Дарреном гибели. Войска Сержа появились из телепорта недалеко от городских ворот и бодрым маршем пошли к царскому дворцу. Люди старшего наследника собрались кучно и отправились навстречу неприятелю. А когда до столкновения оставалось каких-то пара десятков шагов, Марко, следивший за происходящим с крыш ближайших домов, активировал зелье. Гордей, который по случаю неизбежной встречи с братом решил поучаствовать в грядущем сражении, скомандовал своим воинам остановиться. Войска Сержа, почуяв подвох, застыли напротив. Гордей вышел на свободное пространство между двумя армиями и начал говорить. Он обращался к младшему брату, который прошел между рядами своих людей и оказался перед врагом лицом к лицу. Гордей опустился на колени перед Сержем и рассказал, что всегда ненавидел его, с самого появления младшего царевича на свет. За его доброту и открытость, за то, что отец и мать всегда ставили его в пример им с сестрой, за то, что все любили его, а старшего только воспитывали за очередной проступок или выходку. Гордея с самого детства готовили стать царем, но помимо царского воспитания в нем развилась непомерная гордыня, жажда власти, которую он и так получил бы через несколько лет, а так же пренебрежение чужими жизнями. Зависть к искренней симпатии, которую испытывали окружающие к младшему наследнику, выводила гордеца из себя. И он задумал избавиться от него, да так, чтобы все подозревали в преступлении против семьи Сержа. Вид торжественной казни брата на главной площади Дикирии преследовал Гордея по ночам, он буквально помешался на этом. Единственной угрозой планам был советник, которого тоже следовало убрать.

Итак, Гордей добыл в соседних мирах некий растительный яд, который не могли распознать даже чувствительные оборотни, и добавил его в пищу родным, но младший царевич с советником совершенно неожиданно для злодея отбыли за море, так что планы пошли наперекосяк. Яд должен был начать действие через несколько дней, как раз когда прибывала делегация послов, так что в отравлении обвинили не Сержа с советником, а посольство. Гордей рассказывал о своем преступлении с наслаждением, его дикие черные глаза горели, когда он описывал предсмертные муки сестры, а несчастный Серж стоял бледный, как полотно и потрясенно слушал. Старший царевич говорил долго, как он подчинил царский Источник с помощью преданных ему магов, и именно из-за этого иссяк ныне мертвый Источник в горах. Как он тайком по одному перебил верных старому царю людей, чтобы они не сеяли смуту среди горожан. Как он планировал с помощью наемников и одной рыжей тогда ведьмы навсегда избавиться от последнего члена своей семьи, который мешал ему заполучить трон.

— Как ты мог, брат? — Сержей слепо смотрел в лицо убийцы и видел на его месте лица своих близких, погибших так страшно.

— Очень легко. У меня не было ни капли сомнений, уж поверь. Но их души преследуют меня сегодня весь день, взывая о возмездии, и это невыносимо, это мешает мне довести до конца мой план и стать властителем мира. И что самое странное для меня, я внемлю их гневным крикам, хоть и не чувствую за собой вины. Ведь трон был мой по праву.

— Ты…какое право? У тебя? После того, что ты сделал с нашей семьей? Даже смерть тебе не поможет, ведь твоя душа давно мертва и достанется разве что самым злобным и черным из богов, которые будут мучить ее вечность за все, что ты натворил! — страстный шепот Сержея разносился над замершими армиями, словно гром.

— Ну, тебе не дано узнать, что будет со мной после смерти, а вот поучаствовать в процессе убиения… — Гордей криво ухмыльнулся, схватил брата за руку, сжимавшую меч и буквально насадил себя на острие.

И без того бледное лицо младшего царевича побелело, губы застыли в немом вопросе.

— Теперь трон твой, — прохрипел Гордей, делая крошечный шаг к брату, глубже загоняя клинок в сердце. — Живучие мы, оборотни…кхе-кхе…где твои боги, Серж…

И он свалился мертвым под ноги младшему царевичу, вырвав меч из его руки.

После этого обе армии преклонили колено перед новым правителем Лонгворда.

— Лизка, а что делала Маркова смесь? — теперь я поняла, почему царевич был во дворце, почему в воздухе витала радость жителей мира от грядущей коронации, и почему сам будущий монарх был закутан во все черное.

— Она заставляла Гордея говорить правду о том, что мучило его больше всего, и заставила его самого выбрать себе наказание. Ну, он рассказал и выбрал, а Серж, как ни странно, даже оплакивал его, когда хоронил в семейной усыпальнице. Я бы того гада, который бы поднял руку на мою семью, пеплом бы развеяла!

— Девочки, вы готовы? — в дверь просунулась зацелованная мордашка Кьена.

— Да, идем!

* * *

После коронации царя Сержея Второго мы покидали Лонгворд. Как только молодой правитель завершил необходимые ритуалы, в воздух по всему миру взметнулись фонтаны магической энергии из всех Источников, засветились ярким голубым светом, закрыли небо и опали. Это означало, что мир принял нового правителя, и сила Источников теперь подвластна только ему. Бедный Серж, ему предстояло наводить порядок в своем мире, а сердце его кровоточило и скорбело. Ничего, милый, это пройдет.

Мы втроем вышли из очередных врат на Т'Хаян, когда появилось странное чувство, что моя персона подверглась усиленному вниманию какого-то наблюдателя, как это было при первом знакомстве с Кьеном. Магический поиск не использовался, но в то же время ни одной души, наблюдающей за нами, я не заметила.

— Ребята, будьте настороже, кто-то за нами следит! — при этих словах Лизка невзначай поправила перевязь меча, чтобы при случае моментально вытащить его из ножен, а мальчишка, чуть сжав кисти, достал из ножен в рукавах пару ножей. — Где мы встречаемся с нашими мужчинами?

— Раф сказал, что в той гостинице, где ты была, когда встретила тут друга твоего Учителя. Конкретней не объяснил, сказал, ты поймешь.

Я кивнула, и мы отправились обходными путями, чтобы оторваться от возможной слежки, прежде чем телепортироваться к небольшому зданию отеля. Раф и Марко уже ждали нас на втором этаже.

Эльф обнял меня, зарывшись лицом в растрепанные черные волосы.

— Лея! — ни упреков, ни вопросов, только сильные руки, чуть дрогнувшие у меня на спине, выдали волнение и облегчение от того, что удалось снова увидеть меня живой и невредимой.

А я исподтишка покосилась на абсолютно безмятежного мага и сделала себе зарубку в памяти расспросить его с пристрастием при случае. Очень мне не понравилась его подозрительная осведомленность.

— Друзья, нам удалось выяснить, что в одном из миров, которые связаны прямыми вратами с Первым, осталось несколько Хранителей. Мы должны торопиться, время уходит! — вещи ребята даже не разбирали, постоянно ожидая нашего возвращения в полной готовности, так что мы были готовы выступать хоть сию секунду.

— Только напомню вам о том, что за нами будут наблюдать маги Гильдии, приготовьтесь к тому, что в ближайшие дни мы отдохнуть не сможем.

И мы отправились в путь.

Дорога к Первому миру предстояла долгая и сложная. В те давние времена, когда Хаос еще не успел проникнуть в Паутину, у мертвого ныне мира был почти десяток действующих Врат. Ближайшая точка соприкосновения с ним была на расстоянии нескольких миров, ни в одном из которых я не была, так что оставалось надеяться на чудо, чтобы успеть сделать все до конца последнего дня Сонной луны.

Первых три мира мы прошли довольно быстро, всего за несколько часов, там бывали и Раф и Марко, так что ориентиры для телепортов в наличии имелись. Дальше начались сложности.

В четвертом мире, который назывался Мельис, не бывал никто из нас. Мы вышли на большую площадь абсолютно незнакомого приморского города, оглядываясь по сторонам. Персонал сообщил, что Врата, ведущие в следующий нужный нам мир, находились на другом континенте, попасть куда можно было только по морю, что заняло бы не одни сутки.

— Предлагаю разделиться и пройтись по тавернам в порту, поищем кого-то, кто сможет поделиться ориентирами! Не может быть, чтобы ни один местный завсегдатай не был за морем! — Раф нервно теребил кончик длинной каштановой косы.

— Согласна. Лиза, возьми Кьена с собой, пойдете вдвоем. Кристаллы связи разблокируйте, кто первый найдет нужную информацию — вызывает остальных. Встречаемся тут же.

Мы разбежались в разных направлениях, в темпе выискивая и выспрашивая у барменов и посетителей в тавернах о том, как побыстрее добраться к Вратам. Одновременно то неприятное чувство, которое преследовало меня на Т'Хаян, снова начало потихоньку грызть изнутри.

Прошло почти два часа, прежде чем в кармане завибрировал кристалл связи.

— Лея, я нашел. Возвращайся обратно на площадь! — Марко был краток и сразу же прервал связь.

Я телепортом вернулась на условленное место, через пару минут там же появились Марко и Раф, оставалось дождаться остальных.

— Лея, ты не чувствуешь ничего странного…в воздухе? — спросил задумчиво Раф, одновременно как бы невзначай оглядываясь вокруг, цепким взглядом высматривая возможные неприятности. — Меня уже который день преследует ощущение, что за мной наблюдают.

— Да, ты прав, я тоже почувствовала это почти сразу, как вернулась. Кстати…

— Потом. Пожалуйста, Аррлея, об этом потом, — маг с полуслова понял, о чем я собиралась его спросить. — Сейчас у нас не будет времени толком поговорить.

Наконец, вернулись Лиза и Кьен, и Марко переместил нас в торговый город Инкол, ближайший к тому, где располагались Врата. Ориентиры продал эльфу какой-то престарелый маг, встреченный им в одной из таверн.

— Марко, а ты не говорил ему, какой конкретно мир нам нужен? — подозрительность во мне росла с каждой секундой.

— Нет, все в порядке. Но лучше поторопиться.

Несколько часов до следующего пункта назначения мы неслись верхом, как будто за нами гналась стая голодных ырчунов, хотя, если чувства меня не обманывали, те, кто нас преследовал, были похуже обычных хищников.

Со вздохом облегчения я увидела впереди на просторной площади арку Врат и стражей, так что мы быстренько заплатили пошлину за проезд и спустя несколько минут похода сквозь серый туманный туннель вышли в другом мире. Хотя, как оказалось, радовались мы рано.

Не успела наша дружная группа отойти от площади Врат на пару кварталов, как мы с Рафом одновременно остановились. То же безлюдное пространство, что было в Хеллвеле перед филиалом МГМ, то же ощущение грядущих неприятностей.

— Лея! — маг предостерегающе поднял руку, начиная щелкать пальцами, активируя защиту для себя и наших спутников, а я увидела почти прозрачную волну, магии, текущую в нашу сторону.

— Нас атакуют! В стороны! — мы разбежались, полностью готовые к нападению.

С ладоней мага хлынул поток абсолютно незнакомых мне заклинаний, который столкнулся с враждебной магией, сделав ее видимой, и частично нейтрализовал ее.

— Как они вычислили нас? — я отбила атаку скрытого от глаз неприятеля кончиком катаны, раскидывая по широкой улице щупы поисковых заклятий.

Против нас выставили почти три десятка магов, и, судя по эффективной маскировке, не самых слабых! Вот хмырь! Но как же они нас нашли?

— Поднимите руки и нейтрализуйте щиты! — громкий голос, усиленный магией, звучал откуда-то сверху! — Приказ Гильдии магов, сопротивление бесполезно! Сдавайтесь, и мы вас не тронем!

— Эй, маги, почему вы нападаете на нас? У нас контракт с Гильдией! — попробуем пойти дипломатическим путем, хотя времени на это нет.

— Приказ правления Гильдии! Опустите щиты!

Вот хмырь, что за приказы такие?

— Нет времени, уважаемые! Прекратите атаковать, если не хотите разрушить полгорода! — время, время!

Следующие Врата находились в соседнем городе, до которого почти двое суток конного пути, и времени на разборки с магами не было.

Маги, видимо, посчитали наше предложение неприемлемым, поскольку в следующее мгновение в нашу сторону летел рой волшебных снарядов, сверкавших всеми цветами радуги. Я порадовалась, что друзья защищены от влияния стихий, выплетая ответ на атаку врагов. Марко стряхивал с ладоней мелких золотистых светлячков, которые гудящим роем отправились на поиски наших неприятелей, а Раф снова творил что-то такое, чего я не понимала. Что ж, разберемся потом. Я закончила плести заклинание, подсмотренное в Драконьем Кодексе, выпустила его на волю. Стена ближайшего к нам дома треснула, послышались испуганные вскрики, а потом…вся моя разрушительная волшба просто погасла, будто затянутая в нереальный водоворот. Не поняла!

— Лея, у них артефакт, который гасит драконью магию! Будь осторожна, ты их настоящая цель! — Раф запустил в сторону магов очередной шар непонятного назначения.

Ко всему прочему, нас начали обстреливать не только магией, но и обычными стрелами.

Сзади вскрикнул Кьен, в плечо которого вонзился один из арбалетных болтов, Лизка успешно отбивала мечом железный дождь, Марко колдовал временную защиту от стрел.

В голове как всегда вовремя зазвучал голос Орая Аюма.

— Лея, девочка. После того, как ты справишься с последним отражением, тебя будет преследовать вся Гильдия, чтобы гарантированно избавиться от тебя после того, как ты прикончишь матрицу. Не знаю, в какой мир тебя забросит судьба для поиска настоящего Даррена, но времени у тебя будет в обрез. Я помог тебе всем, что знал, остается только дать тебе ориентиры тех мест, где я побывал, с надеждой на то, что они пригодятся.

Я охнула от боли, когда громадный по объему кусок информации, заготовленный Ораем заранее, раскрылся в моей голове, вливаясь в память, становясь частью моих воспоминаний. Тысячи миров, в которых доводилось бывать старому прохвосту, миллионы ориентиров, примечательных мест, ярких фрагментов чужого знания.

— Раф, мы должны отступить!

— Еще минутку! — маг заканчивал плетение последнего шара. — Это на некоторое время задержит их!

И он отпустил на волю светло-синее переплетение волшебных жгутов, которое с каждым сантиметром полета увеличивалось в несколько раз, разделяясь на отдельные части, отправившиеся каждая к своему неприятелю. Мы не стали дожидаться окончания действия волшебства, и поторопились унести ноги. За спиной слышались крики и сдавленные проклятья.

— Он пустил на нас Объятия Бездны! Помогите!

Я покосилась на бегущего рядом Рафа и сделала еще одну зарубку на память. И заметила, что за нами на несколько шагов тянется сверкающей белизной шлейф магии.

Марко, перехватив мой нахмуренный взгляд, пояснил:

— Это эльфийский эквивалент заклинания, стирающего следы ауры, чтобы они не смогли в ближайшее время вычислить нас.

Улицы, люди и дома мелькали, оставаясь позади, пока мы сбивали с толку погоню. Раф отводил людям глаза, гасил звуки, Лизка тащила за руку раненного мальчишку, и не было даже свободной секунды вытащить из него стрелу. Марко на бегу обезболил рану и как мог зажал сосуды, чтобы Кьен не терял много крови. Экстремальное лечение на такой скорости я наблюдала первый раз.

Наконец, мы попали в бедную часть города, где на улицах было уже не так людно, забежали в какую-то подворотню и остановились, подчиняясь движению моей ладони. Раф тут же накрыл нас полупрозрачным пологом, отсекавшим полностью внешний мир.

— Ребята, у меня есть ориентир на нужные Врата. Марко, помоги Кьену, в следующем мире нас тоже может ожидать засада!

Эльф начал молча колдовать над раной, Раф же уточнил, откуда у меня взялись ориентиры.

— Подарок Орая Аюма вовремя получила, хмыр его порви, старого интригана!

— Не ругайся, он все сделал правильно.

— Раф, почему нас уже ждали здесь? — Лизелокки оттерла, наконец, копоть от огненного заклинания на лезвии своего меча и повторила мой вопрос.

— Я предполагаю, что сработала сигнализация на драконью магию, установленная в каждом филиале МГМ. Именно поэтому маги были в курсе, и как только ты, Лея, ступила на камни мостовой в новом мире, тебе уже подготовили теплую встречу.

— Но как они могли среагировать так быстро? — от площади с Вратами до улицы, где нас атаковали маги, было от силы пятнадцать минут ходу.

— А почему ты думаешь, что они не получили приказа заранее? Тебя ведь предупреждал Дессанир о том, что пожелает «помочь».

Вот хмыр! Неужели в каждом мире нас будет ждать ловушка от Гильдии? Такими темпами мы точно не успеем, но брать с собой Дессанира с его прихвостнями я ни в коем случае не собиралась.

— А почему только меня, кстати? Ты и сам пользуешься драконьими заклинаниями! — я наблюдала, как под чуткими пальцами эльфа затягивается рана на теле Кьена, оставалось только наложить тугую повязку, и через несколько дней все заживет. Если только Паутина не перестанет существовать. Мдя…

— Потому что я стираю следы своей волшбы — привычка, выработанная столетиями. Но не расстраивайся, тебе бы это не помогло. — Раф улыбнулся моему кислому виду. — За тобой тянется такой яркий шлейф драконьих чар, что даже остатки обычной магии в твоем исполнении рассасываются сам собой. И его ничем не затрешь.

— Мы готовы! — Кьен и Марко поднялись с колен, выжидающе глядя на меня.

— Друзья, будьте готовы к тому, что нас могут ждать у Врат как здесь, так и в новом мире!

Все кивнули, после чего наша ощетинившаяся оружием и магией группа переместилась к Вратам. Вроде бы все тихо, но неприятные ощущения все равно не оставляли в покое. Мы бегом расплатились за проход Вратами, настороженно ступили в новый мир. Тоже тихо, те же предчувствия.

В этом мире бывала Лизка, попав сюда из Врат на севере, которые, к сожалению, нам не подходили. Зато я выудила из предоставленных щедрой подругой воспоминаний ориентиры столицы мира, откуда можно было попасть в нужное нам место. Впереди было еще шесть миров и три дня, чтобы все успеть.

На выходе из очередных Врат нас ждала небольшая армия, так что не успели мы отойти от укрепленных и защищенных Врат, как по нам начали стрелять всем, на что у противника хватало фантазии, включая банальные дротики, копья и стрелы. Я разозлилась и отправила навстречу солдатам волну Чистого Огня, которую снова поглотили чужие артефакты. Я зарычала, Раф спустил на врагов очередной свой подпольный шедевр магического искусства, не давая врагам порадоваться своим успехам. Эльф, скрипя зубами, поддерживал вокруг нас защиту от стрел, но некоторые шальные снаряды уже умудрялись пробивать щит, отбиваемые нашими клинками.

Кьен морщился, вынужденный двигаться быстро, задевая больное плечо, Лизка тихонько материлась, наблюдая за приближающимся войском. Впятером мы не выдержим против нескольких сотен солдат и двух десятков магов, наши щиты уже скрипели под воздействием чужой магии.

— Ребята, последнее средство! Держитесь за меня, не вздумайте отпускать! — на моих плечах сомкнулись руки друзей, сама я ухватила за шиворот Марко, занятого поддержанием защиты, чтобы дать нам спокойно убраться отсюда.

Я раздавила в ладони один из последних в моем арсенале кристаллов с ненаправленными телепортами, и нас понесло по серому туннелю, швыряя о несуществующие острые углы и препятствия. Во все горло вопила Лиза, ругаясь настолько заковыристо, что я аж заслушалась, на мгновение забыв обо всем остальном. Кричал рядом Кьен, что-то рычал Раф, даже непробиваемый Марко шипел сквозь зубы.

Мы вывалились из телепорта на ветхую крышу какого-то сарая, которая не выдержала такого надругательства и рухнула вниз под нашим весом. Затем все стихло, только пыль летала в полумраке, и пять пар глаз напряженно рассматривали друг друга, прислушиваясь к тишине за стенами.

— Вроде бы смылись? — я неуверенно встала, потирая отбитую попу.

— Лея, чтоб я еще раз поддалась на твои провокации! — синяк на лбу подружки не добавлял ей дружелюбия.

Мы кряхтя поднялись с соломы, отряхиваясь от пыли и остатков крыши. Затем послышался изумленный вздох Рафа.

— Марко, если меня не обманывает зрение, из тебя торчит три стрелы!

Мы все резко обернулись к эльфу, который присел на перевернутую кормушку для скота, и задумчиво смотрел на яркие оперения, выглядывающие из груди и ноги.

— О, небо, Марко, почему ты не сказал?

— А когда бы я успел? — огрызнулся он, поморщился, сломал древко и, шипя, вытащил из ноги первую стрелу.

Мы с Рафом начали суетиться вокруг раненного, Лизка с Кьеном рылись в сумках в поисках того, чем можно было бы перевязать нашего эльфика.

— Заразы, попали в последний момент, когда защита уже не действовала, а переместились мы еще не до конца. Ай! — он вскрикнул, когда Раф загнал стрелу глубже, чтобы наконечник вышел с другой стороны, и ее можно было достать.

— Что это за способ перемещения такой дурной? — спросил Кьен, кончиками пальцев трогая синяк на скуле.

— Какой бы он ни был, его нельзя отследить, что и дает нам лишнее время, так что не жалуйся! — Раф накладывал повязку на ногу эльфа, пока тот останавливал кровь в ранах на груди.

Я кусала губы и думала, как бы поделикатней сообщить друзьям новость.

— Ребята, дальше мы с Рафом должны идти одни!

Все, включая мага, уставились на меня с изумлением.

— Лея, ты в своем уме? Мы же договорились идти до конца вместе, — Лизелокки поняла, что я не шучу, и все равно пыталась спорить.

— Лиза, у нас в команде двое раненных, кроме того, за мной тянется такой след, который ничего не стоит вычислить даже самому слабому магу. Пока вы со мной, я всех подвергаю ненужной опасности! Мы с Рафом должны двигаться вперед как можно быстрее, я еще не знаю, сколько времени уйдет на поиски Даррена в Первом мире и на его устранение! Вы чуть оправитесь, а потом, недостижимые для магического поиска, отправитесь туда, где Марко и Раф нашли Хранителей, и будете готовы переместиться Вратами в Первый мир, чтобы я закончила ритуал. Который, кстати, тоже надо еще придумать, хмыр его так!

Друзья молчали, обдумывая мои слова. Все понимали, что я права, но Лизка все равно на всякий случай обиделась.

— Пожалуйста, Лиза! — я обняла подругу за узкие плечи, устало положила ей голову на плечо. — Не заставляй меня волноваться за сохранность ваших жизней как раз тогда, когда мне нужно сосредоточиться на другой задаче. Если бы ребята не были ранены, мы бы все равно разделились, раз уж маги нашли способ так эффективно висеть у нас на хвосте. Я-то смогу вернуться из-за грани, но вы у меня одни такие, и я очень вас люблю!

— Ладно, ладно, не подлизывайся! Давайте уже уходите, не теряйте времени!

Я расцеловала свою замечательную команду, мы попрощались.

— Ребята, ищите Хранителей, в последний день года мы будем ждать вас в Первом мире, кристалл связи я оставлю включенным.

— Хорошо!

По ориентирам Орая я переместила нас к нужным Вратам, и мы с Рафом вышли в очередной мир. Дальнейшее путешествие напоминало кошмар: мы попеременно телепортировали друг друга в зависимости от того, у кого были ориентиры, бежали, скакали верхом, торопились и старались успеть максимально быстро, чтобы у Гильдии не было времени адекватно среагировать на появление нарушителей. Пару раз мы отбивались от отрядов, всегда подкрепленных магической поддержкой, но у двух волшебников, не обремененных не владеющими колдовством спутниками, все получалось намного лучше. Два дня пронеслись как страшный сон, физическая усталость давала о себе знать, когда в один прекрасный момент телепорт доставил нас не туда, куда нужно. Остались сутки до конца срока, но если мы не выделим пару часов на отдых, то в гости к Даррену настоящему я приду как зомби, а это равносильно проигрышу. Так что после выхода в последний мир, песчаный жгучий Лакартис, Раф мгновенно накрыл нас своим непроницаемым пологом, чтобы у нас было несколько часов на восстановление. Мы оба доползли до какого-то заброшенного сарая, установили всю возможную сигнализацию и отключились, упали замертво в душной темноте.

Просыпаться было тяжело и неохота. Я упиралась и брыкалась, сопротивляясь трясущей меня руке друга, выпрашивала еще десять минут, пыталась запустить огненным шаром, но в конце концов все же заставила себя выпутаться из липких объятий сна.

— Лея, у нас осталось максимум пятнадцать часов, пора! — Раф был полностью собран и готов, да и я вспомнила о сроках.

Одно утешало — завтра все закончится. Так или иначе.

Мы переместились в очередной безликий в общей бесконечной череде город, купили лошадей и помчались к Вратам, отбросив все мысли. Мы оба попутно вошли в транс, настраивая тела и умы на выполнение задачи, активируя все рефлексы, подготавливая все ресурсы так, чтобы использовать их с максимальной пользой. Раф бормотал под нос магические формулы, со стороны больше похожие на ругательства, подвешивал на кончики пальцев самые убийственные заклинания из своего арсенала. Я от него не отставала, пытаясь как-то отойти в сторону от ставшей привычной драконьей магии, на которую у проклятой Гильдии в последнее время находилось множество противодействий. Что ж, я и так придумаю, чем их удивить.

Когда мы вылетели на заброшенную площадь полуразрушенного городка, я поняла, что мы не зря готовились: вся пространство было оцеплено магами, которых было никак не меньше тридцати, вокруг развороченной почерневшей арки Врат стоял десяток архимагов в однотонных мантиях. Против нас сражались все силы и стихии, так что оставалось только молить небо о помощи и срочно вспоминать все, чему я училась последние двадцать лет.

— Лея, твоя задача — пройти Вратами. Как только появится возможность — беги, я постараюсь их задержать.

— Ты уверен? — я боялась, что один Раф, хоть и имеющий за плечами тысячу лет практики, не выстоит против такой силы.

— Девочка, ты забыла, что я был одним из тех, кто заварил эту кашу. Думаешь, кто-то из них сможет меня переплюнуть? — маг коротко зло ухмыльнулся, сверкнул зелеными глазами и вдруг кончиком пальцев коснулся моего лба, вырисовывая какой-то символ. — Это кое-какая защита, не волнуйся. Готова разнести это сборище клоунов?

Я нервно усмехнулась его определению, но кивнула. И мы продолжали смело скакать навстречу судьбе. Которая, к слову, уже начинала закидывать нас первыми своими «подарочками» в виде стандартных атакующих стихийных заклятий. Теперь уже и я усмехалась, даже не отвлекаясь на подобные мелочи, с которыми прекрасно справлялась моя собственная защита.

Мы продвигались вперед, соскочив с нашего быстрого, но крайне уязвимого транспорта, вокруг бесновался океан враждебной магии, сверкали разноцветные вспышки, плескались волны огня, потрескивали молнии, ярились ветра. Потом в ход пошла тяжелая артиллерия. От странноватого щита, которым в последнюю минуту укутал меня Раф, отскочило заклинание магии смерти, которое непременно задержало бы меня, дав противнику несколько ценных секунд. Первый круг защиты, состоявший из магов второй и первой степени, мы смели комбинированным заклинанием Дыхания Смерти, эльфийский эквивалент которого открыл нам Марко. Несмотря на то, что все маги запаслись защитными амулетами, против объединенной силы двух безумцев, вступивших в схватку с заведомо более сильным противником, они не устояли. Темная мутная струя тумана стекала с наших скрюченных пальцев, быстро настигая своих жертв, опрокидывая их на пыльные камни мостовой, таща и корежа кричащие от боли тела несколько долгих метров, выпивая энергию и жизненные силы. Никто из них не умер, как это произошло бы с обычными людьми или более слабыми магами, но из строя мы их вывели надолго. Итак, оставалось десять архимагов и примерно столько же более слабых магов. Что ж, и то неплохо.

Мы разбежались в стороны, отвлекая на себя примерно равные силы противника.

— Не пускать девчонку к Вратам! — громкий зычный голос перекрикивал побоище и волшебные спецэффекты, от которых и так в ушах звенело.

— Только попробуйте! — я прорычала себе это под нос, отбивая неслабую атаку магов воды, земли и магистра жизни, отпрыгивая от пролетевших мимо меня глыб, выдранных из мостовой.

Кошмар, а если бы задели? Я ответила им тем же, только мой камень, хоть и был размером в десять раз меньше, зато настиг висок разошедшегося врага, отправив его в небытие. Следующая их атака частично прорвала мои щиты, рой невесть откуда появившихся тонких игл и шипов превратил мою одежду в живописные лохмотья, оставив на теле несколько глубоких царапин. Я зашипела как разъяренная кошка, добавила пару компонентов в защиту и атаковала сама.

У меня никак не получалось пробраться к Вратам, проклятые архимаги упорно стояли на месте, отбивая мое волшебство, заменив выбывших из строя товарищей, которые без признаков жизни лежали под ногами. Что ж, усложним и без того запредельный темп. И я разрядила почти полностью свой амулет, так долго помогавший мне в борьбе с Дарреном, тот самый, незаконный, купленный давным-давно в Астане. Преобразованная сила жизни и смерти, боль и магия крови, заключенные в хрупком носителе, хлынули на упрямых магов словно океан, сметая защиту. Захлебывающиеся беспредельной силой, которую они были не в силах ни принять, ни полностью отразить, маги на пару мгновений отступили в сторону, но большего мне и не надо было. Пользуясь тем, что противники ослеплены бескрайним потоком противоречивой магии, я рванула к Вратам, не бегу снеся голову самому сильному противнику, мастеру двух стихий, который вопреки всему пытался даже под таким напором остановить меня. Не на ту нарвался, дорогой!

Я влетела в полуразрушенную черную арку, один стук сердца ушел на активацию межмирового перехода, а потом я снова бежала по знакомому туманному туннелю, молясь про себя, чтобы Раф задержал оставшихся врагов и дал мне необходимое время. И краем уха, когда была еще не в Первом мире, но уже и не в духоте Лакартиса, я услышала подозрительно знакомый голос:

— Дорогой Ррафаил, тысячу лет мы не виделись!

И рычание Рафа.

Что ж, буду надеяться, что и новоприбывшие участники битвы магов не смогут преодолеть преграду, которую собой представлял бывший отступник.

Я выбежала на растрескавшуюся землю мертвого мира и замерла. Чудовищное дисгармоничное зрелище открылось моему взгляду: бескрайние безжизненные степи, мертвый ветер, гоняющий столбы пыли, грязные тучи, закрывающие небо, тусклые диски двух солнц, свет которых с трудом пробивался сквозь облака, не принося тепла. Насколько хватает глаз, ни одного целого предмета или возвышенности, бескрайний мрачный ад, заставляющий содрогнуться. Я передернула плечами, словно от могильного холода, которым меня обдал налетевший сквозняк, поправила за спиной ножны с мечом Света, и вздохнула. Затем наложила коротенькое заклинание ускорения и помчалась в черную мертвую даль, куда меня звала туго натянутая связь с Дарреном. Тело ломило от слабости после бесконечных перемещений последних дней да сражения с самыми одаренными магами Гильдии, из которого я чудом выскочила несколько минут назад, но все равно заставила себя двигаться вперед, отсчитывая минуты.

Сколько я бежала вот так, под действием волшебного ускорения? Три часа, четыре? Я не знала, но когда впереди показалась темнеющая глыба мертвых гор, вздохнула с облегчением: я почти на месте. Оба солнца садились, напоминая, что до конца дня, года и тысячелетия оставалось всего несколько часов. Как там Раф, нашли ли ребята Хранителя и попали ли в Первый мир — я не могла отвлекаться на мысли об этом, а кристалл связи молчал. Все должно получиться, иначе просто не могло быть, не могло!

Я замедлила шаг, спускаясь в узкий темный зев пещеры. Нечеловеческие глаза быстро привыкли к мраку, кроме того, если все пойдет так, как в моих снах, скоро света будет предостаточно. Я двигалась в тишине, прислушиваясь к собственным осторожным шагам и стуку сердца, снова эти звуки наполняют пустой каменный коридор, грохоча словно камнепад. Примерно через час по моим ощущениям, когда я спустилась намного ниже уровня поверхности, появились первые пламенные отблески, разогнавшие мрак, хотя огня, конечно, видно нигде не было. Еще немного, цель близка.

Снова, в сотый раз, будто во сне, петлявшая в полутьме дорога привела меня в большой грот, подсвеченный алыми языками невидимого пламени. А в центре — переливающийся энергией кокон со свернувшейся в нем мужской фигурой. Сияющий на руке любимого камень цвета моих глаз тревожно мерцает, волны властности и Силы окутывают неподвижную фигуру, а я, словно под действием какого-то заклинания, достаю из ножен за спиной янтарный меч Света, сжимаю в руке рукоять и подхожу к волшебному кокону, касаюсь его кончиком лезвия, разрушая заклятье стазиса.

Помню, как это было во сне, зажмуриваюсь, но все равно вспышка нестерпимого света наполняет все вокруг, ударяет по глазам, заставляя отшатнуться. Я упала на каменный пол, отползла на несколько шагов, не выпуская меча, постаралась встать как можно быстрее. Крик боли касается напряженных нервов, вызывая дрожь, автоматическая попытка защититься от всего магией не сработала. Ах, да, как же я забыла, ведь магия тут не действует. Вот хмырь!

Открываю глаза, упираясь дрожащей рукой в камень стены, второй рукой держа перед собой меч, пересекаюсь взглядом с черными бездонными глазами Даррена. Как же я его любила, а сердце вновь и вновь разбивалось вдребезги от той ненависти, которой окатил меня сидящий на полу Предназначенный мне Судьбой мужчина. Сколько раз я видела этот сон, и все равно не была готова.

— Зря ты пришла, ведьма! — его бархатный голос вызывает стадо воинственных мурашек по всему телу, завораживая меня. — Разбудила меня от тысячелетнего сна, молодец. За это я убью тебя быстро и безболезненно. Почти.

Что ж, многообещающе. Надо взять себя в руки и вырваться за пределы сна, как-то сбить ту предопределенность, которую я видела уже много раз.

Сделала шаг ему навстречу, хрипло произнесла:

— Даррен, ты не помнишь меня? — он чуть хмурится, что не мешает ему попутно достать длинный серебристый клинок.

— Не заговаривай мне зубы, ведьма! — но в какой-то момент его глаза начинают часто-часто моргать, светиться всеми цветами спектра, как бывает, когда человека гипнотизируют, вкладывая в его мозг определенную установку на выполнение какой-то миссии.

А вот это уж точно не по правилам, во сне такого не было! Даррен открывает почерневшие глаза, неприязнь становится почти материальной, оставляя глубокие царапины в истекающем кровью сердце.

— Ты! Маленькая госпожа Аррлея, ведьма, которая пришла уничтожить меня! Что ж, не знаю, сколько правды в тех снах, которые я вспомнил, но больше ты не сможешь ничего сделать! И ответишь за свою дерзость!

Значит, он помнит все, что было с его отражениями? Во сне такого не было, но с другой стороны, Зов Судьбы теперь он тоже ощущает, ну хоть как-то это должно помочь?!

Кружим с ним по центру пещеры, не торопясь нападать. Моя верная катана хлопает по бедру, напоминая о себе, янтарный меч яростно сверкает в руке. Нет времени думать, цель передо мной, но первый удар никто не спешит нанести. Эх, нет времени!

Делаю пробный выпад, который любимый с легкостью отбивает. Фирменного злодейского смеха за этим не следует, он все равно не шел ему. Зато мы оба мысленно встряхнулись, после чего противник обрушил на меня град ударов, которые я блокировала его же приемами, усвоенными в Ольмии.

Удары, блоки, выпады, атаки и контратаки, звон мечей, прерывистое дыхание. Поединок уже давно вышел за рамки того, что происходило в моих снах, вот только кровоточат раны у него на щеке от лезвий на кончике моей косы, да летают вокруг меня клочьями черного тумана мои распущенные волосы, укороченные на пол локтя вражеским клинком. Сверкающие лезвия, звон стали, сочится кровь из нескольких порезов на моем теле, скрестились в очередной раз мечи, так что я почувствовала близко-близко жар его тела, ореол чувственности, которую не смогла перебить всепоглощающая ненависть, витающая вокруг нас стаей черных птиц. Еще один удар сердца, пока я загоняла подальше непрошеные воспоминания о безумных ночах рядом с ним, но ему хватило и этого. Боль в ноге, точно как во сне, сильная рука на шее, удар об стену, дикий звон, воющая в голове сирена, растекающаяся по телу слабость, замахивающийся мечом любимый мужчина. А дальше я, как обычно, действовала на инстинктах, которые не раз спасали меня.

Не стала тратить драгоценную секунду на блокирование боли, продралась сквозь голосящий дурман в голове, корректируя янтарным клинком удар серебристого меча, направляя его не в сердце, а в живот, ниже, одновременно извлекая из ножен безотказную катану, по самую рукоять загоняя ее в грудь Даррена. Успела лишь в последний момент увидеть изменившееся выражение глаз мужчины, когда исчезла ненависть, сменившись чем-то другим. Мы оба с хрипом упали на каменный пол, под сводом пещеры мечется безумный, полный боли крик:

— Нет!

Теперь, в отличие от сна, я смогла определить чувства, появившиеся на лице моего любимого перед тем, как я убила его. Это было узнавание, радость, удивление и любовь, такая безграничная и всепоглощающая, какую я ни разу не видела в его Отражениях. Я разжала ладонь, сжимавшую бесполезный меч Света, со стоном вытащила из раны клинок Даррена. От лежал на полу в луже крови, пронзенный насквозь, с окровавленными губами, все еще живой, но с каждым толчком слабеющего сердца теряющий связь с реальностью.

— Даррен, Даррен! — я сделала нечеловеческое усилие, зажимая рану на животе, подползла к нему.

— Люблю тебя, — он произнес это одними губами, и в лучших традициях эльфийских романов потерял сознание, жить ему оставалось всего несколько мгновений.

А моя попытка закричать утонула в огне. Волна боли пронеслась по всему телу, швыряя меня о камни, ломая кости, снося все барьеры и ограничения. Огненный вал бежал по венам, выжигая человеческую суть, меняя кровь на магию, заживляя почти смертельную рану в слабом теле, заставлял выгибаться дугой, раскрывая рот в беззвучном крике. На сознание, и без того затуманенное темнотой и болью, обрушился водопад видений и образов, руки со скрюченными пальцами скребли твердые камни пещеры, вопреки физическим законам оставляя в них глубокие борозды. Миллионы лет пронеслись мимо меня, погруженной в боль и нереальные мучительные ощущения, голова раскалывалась на тысячи кусочков, восприятие плыло, в сознании пульсировала кровь и магия, расплываясь разноцветными кругами и звездами.

Когда эта фантасмагория в моем теле, наконец, чуть утихла, я замерла, свернувшись жалким комочком, баюкая истерзанный разум, молясь о том, чтобы пережитое больше не повторилось. Из-под тяжелых век никак не могла прорваться плотина слез, причиняя новые страдания. Я подняла голову, слегка стукнувшись при этом о потолок, выругалась мысленно и открыла глаза.

Даррен, маленький и безжизненный, лежал далеко внизу а расплывающейся кровавой луже. Странно, раньше в пещере был полумрак, а теперь все было видно отчетливо, я даже заметила слабое шевеление в груди распластанного человека, который, вопреки здравому смыслу, еще цеплялся за жизнь. Хотя, по объективному времени моя собственная агония заняла не больше минуты. Я подняла правую лапу, покрытую янтарной чешуей, осторожно коснулась тела Даррена полированным когтем. А уж только после этого пещера чуть не обрушилась от моего перепуганного вопля-рева!

Лапа!

Когти!!

Мама!!!

Материализованное с перепугу в пещере, лишенной магии, зеркало отразило меня. Огромное, нереально красивое, волшебное, несуществующее в реальности существо — дракона! Я заорала снова, подвывая от ужаса и полного обалдения. Я дракон!

В голове фейерверками взрывались яркие образы прошлого, моего драконьего прошлого, которое невесть сколько времени было растворено в хрупкой человеческой сущности. Воспоминания Аррлеи, выпускницы Боевой Академии Астана, отошли в сторону, свились в тонкую нить, параллельную потоку полностью забытых знаний Аррлеи — янтарного дракона Вечности. Перед широко распахнутыми нечеловеческими глазами мелькали яркие картины того, что я переживала когда-то, смутно знакомые лица и места, которые я никак не могла толком вспомнить. Любовь и забота родителей, многочисленных родственников, которые точно были со мной большую часть трехсотлетней драконьей жизни, их тихие голоса и запах их кожи, блеск золотой чешуи, прекрасный танец крылатых Властителей Вечности в бархатной черноте бескрайнего Хаоса. Сердце застыло в тоске. Полеты меж звезд и миров, свистящий ветер, наполняющий сильные крылья — как же я соскучилась по всему этому за годы хождения по земле в человеческом облике!

Из воспоминаний на меня смотрело мужественное лицо с глазами цвета молодой листвы. Так любимая мной улыбка вызывала ямочки на его щеках, золотистые волосы непослушной копной падали на плечи. Ах, братик…мой дорогой, самое близкое существо, мой старший брат Арршайен. Умный, сильный, бесконечно любознательный Шай, который связался с человеческими магами нам на погибель. Знал ли ты, брат, к чему приведут тебя эти игры? Теперь я поняла, что именно его голос пробился в пустоту моего беспамятства в Айселоне, спас меня от боли, заставил взять себя в руки и идти дальше.

Даррен. Моя Судьба, Предназначение свыше, половина моей души, Хранитель равновесия. В голове мелькали воспоминания о нашей первой встрече, смертельно опасные и головокружительные приключения в поисках Венца Равновесия, наши бесконечные споры и наполненные страстью моменты близости. Белокаменный дворец здесь, в Первом мире, волнение и смущение, предстоящая свадьба. А после — ужас, боль и тьма, окончившаяся новым рождением в человеческом теле. О, небо!

А драконы падают в обморок?

От рефлексии меня отвлек полупрозрачный переливающийся сгусток, зависший над телом Даррена на тонкой, почти невидимой нити. Так, отставить панику!

Отрывочные воспоминания и образы, появившиеся в моей голове во время превращения, должны были помочь, волшебные свойства драконьей крови не были преувеличены людьми, даже наоборот. Я разрезала когтем твердую кожу на тыльной стороне лапы, тонкая струйка дымящейся золотистой субстанции полилась на рассеченную грудь Даррена, заливая и рану, и одежду. Ну же, действуй! Не зря я в самый последний момент воспользовалась катаной, ведь она не могла причинить противнику вред вопреки моему желанию. Именно поэтому душа мертвого возлюбленного, попытавшаяся отлететь за грань, до сих пор была здесь. Не знаю, на что я рассчитывала, еще не подозревая о своей нечеловеческой сущности, но инстинкты опять не подвели. От удара мечом Света Даррен был бы мертв абсолютно безвозвратно. Кончиками когтей я рисовала светящиеся кровавые руны вокруг тела любимого, умоляя все на свете высшие силы не отпускать его.

— Держись, Дарен, только держись! — вряд ли мертвец, чья душа упорно не хотела возвращаться в тело, мог бы мне что-нибудь ответить.

Шли минуты, магия не действовала, сердце человека не билось. Отчаяние затапливало мое сознание, страх, что ничего не получится, холодными струйками стекал по янтарным чешуйкам на пол. И тогда я заплакала, горько и безысходно, роняя кристальные слезы на бездыханное тело любимого, стукнула лапой по мечу Света, растворяя его в глубинах драконьего тела, чтобы никто больше не мог им воспользоваться.

— Даррен, я люблю тебя. Не уходи, только не уходи! — как выглядел со стороны плачущий дракон, меня не волновало.

В глубине огромного, наполненного магией и силой тела все еще было живо человеческое сознание, прожившее на свете в полном одиночестве целых двадцать шесть лет, оплакивающее сейчас вместе с драконом потерянную любовь. Слезы смешивались с золотистой кровью, сверкали, словно бриллианты самой чистой воды, впитываясь в одежду и кожу. Туманное облачко, являвшееся бессмертной душой Даррена, дрожало, дергалось на нити, связывающей ее с телом, а потом медленно и неохотно снизилось, растворившись в мертвом человеке. И тогда я поспешила вытащить из его груди бесценную катану, поскольку необходимость в ней отпала. Повинуясь магическому действию добровольно отданной крови дракона страшная рана заживала на глазах, не оставив на груди даже шрама. Я застыла над Дарреном, низко склонив над ним голову на длинной гибкой шее, увенчанную маленькой короной роговых шипов, затаила дыхание в ожидание чуда.

Тишина.

Тишина…

Мой судорожный вздох.

Тук.

Тук.

Тук-тук.

Как же я люблю этот звук! Перед глазами поплыла янтарная пелена, нереальное облегчение заполнило каждую клеточку тела. Изменение прокатилось освежающей волной, и вот уже я стояла в человеческом облике над Дарреном, сердце которого быстро и уверенно билось в груди!

— Любимый, я все-таки победила!

Хмыр, рано расслабляться, до победы еще далеко!

* * *

Я летела над мертвой землей Первого мира полетом пьяной вороны. Пришлось вспоминать давно забытые навыки, память отчаянно сопротивлялась, проспав так долго в глубинах хрупкого человеческого разума. Я четко помнила момент катастрофы, ворвавшийся в шумный праздник нашей с Дарреном свадьбы. Хранитель равновесия, все еще лежавший без сознания на широкой драконьей спине, должен быть коронован в ближайший час, ритуал четко горел в памяти, оставалось только найти Трон Миров, который упорно скрывался от меня! А уж потом я постараюсь вспомнить все, что скрыто туманом в моей голове, и устрою грандиозный разнос тем хмырам, которые развели всю эту хмырь с Паутиной и Цепью Равновесия! Гневный рык полетел в темные небеса мертвого мира.

Наконец, я почувствовала притяжение, пульсацию в очередной горной гряде, которая быстро росла на пути, и ринулась вперед. С трудом протиснулась в громадную пещеру, стараясь по возможности не уронить и не повредить моего Даррена, до сих пор не пришедшего в себя.

Я осторожно уложила его на пол, не принимая человеческого облика, снова распорола когтями лапу, рисуя вокруг любимого ритуальные руны. Песня-рык, вырывавшаяся вперемешку с языками пламени из моей зубастой пасти, наполняла пещеру, взывая к скрытым от глаз источникам сил. Капали драгоценные минуты, волна Хаоса беспрепятственно лилась в дыру в Цепи Равновесия, я могла видеть это и с закрытыми глазами, ощущать как постоянно нывшую рану внутри себя. Продолжался ритуал, светящиеся Мировые нити проявились в реальности пещеры, свили большой мерцающий силой и магией трон, окутали полулежащую на нем фигуру Даррена, образовали у него на голове изящный обруч короны.

Последние слова ритуала, свет впитался в тело моего любимого, напитывая его невероятными силами. И в это же мгновение закончился год, истекли последние секунды тысячелетия.

Я успела! Всем своим существом почувствовала, как на пути у волны Хаоса начала медленно формироваться тонкая преграда, замедляя ее разрушительны бег.

Уже в человеческом обличье подбежала к зашевелившемуся Даррену, расцеловала бледные щеки. Хмм, все еще без сознания. Кстати, любимый, пока я не влезла в новую авантюру…

Я материализовала перед собой парочку серебряных браслетов, несколько магических фраз — и они защелкнулись на запястьях мужчины, приятно порадовав мой слух.

— Властью древнего драконьего рода, создателей Паутины миров, чья кровь течет во мне, объявляю нас мужем и женой. И попробуй теперь только куда-то деться!

Я вытерла навернувшиеся снова на глаза слезы, держа на коленях безвольную руку мужа.

— Любимый, ну очнись же, ты пропустишь все самое интересное! — я слегка потрясла его за плечо. — Давай просыпайся, теперь все точно будет хорошо!

— Я бы так не сказал, дорогая Аррлея! — ехидный голос за спиной раздался абсолютно не вовремя.

А вот и гости! Я вскочила на ноги, поворачиваясь ко входу в пещеру. Ну, здравствуйте, господа Управляющие!

Глава 18

В пещере, ярко освещенной невидимыми источниками, стояли два человека, практически уничтожившие Паутину миров.

— Мы слегка задержались, милочка, так что тебе удалось завершить ритуал коронации и ненадолго отсрочить разрушение Цепи равновесия, — Дессанир отошел от входа в грот и приблизился на несколько шагов. — Не радуйся раньше времени, это хоть и даст Паутине некоторую отсрочку, но в любом случае не меняет сути дела.

Второй маг, высоченный жилистый мужик в черно-белой мантии, двинулся в противоположную от товарища сторону, неотрывно следя за мной блеклыми серыми глазами. Собрались на мою голову специалисты по магии жизни и смерти, хмыр вас забери!

— Вы пришли отдать должок? — мой ехидный вопрос слегка удивил самоуверенных злодеев, а я, тихонько шевеля пальцами, накрывала неподвижного Даррена всеми известными мне щитами. — С моей стороны контракт исполнен, извольте и вы выполнить уговор.

Негодяи начали подленько хихикать, будто услышали нечто чрезвычайно забавное. Ну же, отказывайтесь! Контракт зачаровывали сильнейшие маги Академии, он нерушим, так что попытка напрямую нарушить договоренность, записанную в нем, может привести к печальным последствиям для нарушителей, а мне все это было бы только на руку.

— Неужели, моя дорогая Аррлея, вы до сих пор не докопались до сути произошедшего с вами происшествия? — речи со мной вел знакомый, его напарник предпочитал молчать.

— Вас не касается то, до чего я докопалась. Поэтому последний раз повторяю для особо одаренных: вы будете выполнять условия контракта или предпочтете испытать на себе последствия от его нарушения? — я честно надеялась на первое, но маги тоже были не совсем идиотами.

— Всему свое время, девчонка. Как же долго мы ждали, прежде чем появилась возможность, наконец, безболезненно от тебя избавиться!

Безболезненно? Размечтался, одноглазый! Ну, пока не одноглазый, но все равно размечтался зря! Я как раз почувствовала вкус жизни, ведь теперь в моем теле весело плескалась драконья кровь, потихоньку возвращая мне забытые воспоминания прошлой жизни, да и Даррен был со мной, и при этом больше не надо было насиловать собственную душу, убивая свою Судьбу. Я поощрила Дессанира на дальнейшие высказывания ехидным скептическим смешком.

— Если ты возомнила, что стала великой магичкой или непобедимым воином, то поспешу тебя разочаровать: за нами стоит такая мощь, какая тебе и не снилась! Сам бесконечный Хаос дает нам силы!

— Угу, это потому что своих силенок не хватает! — вроде бы под нос себе бормотала, но оба мага покрылись замечательными красными пятнами от злости.

— Как же просто было заманить тебя в ловушку, глупая девчонка! Не знаю, как тебе удалось выполнить условия контракта, оставив при этом своего любовника живым, но это уже не важно. Ты сама помогла нам достичь цели, — маг мерзко захихикал, вызывая у меня нездоровые подозрения, но я поспешила успокоить себя тем, что это он мне настроение портит в силу скверности своего характера. Сама же я потихоньку плела себе защиту, одновременно пытаясь прощупать обоих противников на предмет наличия слабых мест, пока безуспешно. — Ты ломанулась в расставленные сети как глупая птица, едва услышав сказочки про семью и тому подобный слащавый бред для таких доверчивых дурочек как ты! Кому нужна такая информация, если в твоем распоряжении вся сила магии, возможность властвовать над телами и душами миллионов! Тебе бы поклонялись как богине, не вздумай т идти наперекор нашим планам!

— Дурак ты, ой дурак! — я жалостливо посмотрела в зеленые глаза мага. — Ты так и умрешь, раздираемый своей злобой в компании тощего приятеля, с которым тебя связывает только непомерная гордыня да жажда власти. Тому божеству, которое я уничтожила в заброшенном храме в Хеллвеле, я уже говорила: такие боги не стоят того, чтобы им поклоняться! Неужели ты думал, что все твои никчемные желания властвовать над чем-то сравнятся с тем, что может дать дружба, любовь? Глупец, сколько лет ты прожил на свете, а так и не поумнел!

— Замолчи! — Дессанир зашипел, с его пальцев сорвалась струя огня, смешанная с чем-то из арсенала магии смерти, которая, впрочем, разбилась о мои щиты, не принеся никакого вреда. — Много ты понимаешь, ведьма малолетняя! Любовь проходит, друзья предают, а вечная жизнь и неограниченная власть никогда не наскучат!

— А за что тебя любить, ущербный? За твою страсть к всемогуществу? Или за то, как ты сам предавал друзей? Конечно, с таким страхом перед тем, что кто-то может обмануть, лучше самому быть подлецом и ударить в спину первым, — я обидно засмеялась, наблюдая за трясущимся от ярости древним магом. Да, он явно отвык от подобного общения, опьяненный своей вожделенной властью.

Дессанир поймал предостерегающий взгляд напарника и понял, что слегка забылся.

— А ты что скажешь, черно-белый? Я не права?

— Ты умрешь, девочка, — холодно произнес он высоким неприятным голосом.

— Понятно, и тут никакого полета фантазии, а еще рвется во властители душ! — я окатила их презрением, они в ответ — новой волной магии, которая снова бессильно отхлынула от моих щитов, что явно озаботило моих могущественных врагов. — Будем препираться дальше или перейдем к делу? Учтите, по части доведения противника до состояния невменяемого бешенства я переплюну вас на все сто, уж поверьте! И, кстати, что за дурацкое название вы себе придумали, «управляющие»? Чем управляете? Фермой? Борделем? Не могли придумать что-то классическое, например, «Темные властелины» или «Короли Паутины»? Бездарные вы, фантазии только на всякие гадости хватило, фи!

Мы плели друг против друга убийственные сети заклинаний, но я при этом умудрялась весело болтать, парой язвительных реплик сбив концентрацию врага. Да, бесконечное преклонение портит характер, я это точно поняла, когда мои шпильки попадали в цель. Ни один мой знакомый не стал бы гневно пыхтеть, а высказал бы пару ехидных замечаний в ответ. Эх, перебранка с врагами — классическая и обязательная для меня часть программы. Но, шуточки кончились, пора уничтожить негодяев, покусившихся на существование Паутины миров.

Пещера наполнилась вспышками и треском магических разрядов, мы направляли в сторону врага самые изощренные сплетения волшебных формул, каждая из которых могла бы послужить темой для научной диссертации. После того, как пробудилась от тысячелетней спячки моя драконья сущность, волшба давалась мне легко, как дыхание, а в совокупности с тем, что я изучила в Академии, давала просто поразительные результаты. Но не стоило забывать, что, несмотря на забавную реакцию старых интриганов на мои подначки, они все еще оставались теми, кому однажды удалось победить всех драконов в нашей реальности!

Пока что была ничья: моя и без того подранная одежда пополнилась новыми дырами, да пара обмороженных пятен на теле противно ныли, зато и противники мои потеряли свой первоначальный лоск. Шевелюра Дессанира была подпалена с одной стороны, их мантии напоминали решето, а правая рука монохромного до сих пор не слушалась его толком.

Мы замерли, переводя дыхание, ускоренная регенерация покалывала изнутри, маги переглядывались, явно замышляя очередную гадость. Черно-белый швырнул в мою сторону сгусток какой-то магической гадости, который облепил меня вместе со щитами, словно липкий туман, щупальца которого настойчиво искали брешь в моей броне. Несколько секунд ушло на то, чтобы подобрать ключ к заклинанию и сплести нейтрализующее поле вокруг себя, этого вполне хватило Дессаниру, чтобы банальным телекинетическим захватом стащить у меня из-под носа начавшего шевелиться Даррена и швырнуть на середину грота между нами.

— Не смей! — мой яростный рык наполнил пещеру, вздымая дыбом волосы у всех присутствующих!

— Еще как посмею, дорогуша, — и он вонзил в тело моего возлюбленного несколько черно-бордовых лучей, вырвавшихся из растопыренных веером ладоней.

Я закричала, почуяв суть невероятного заклинания, высасывавшего жизнь и магию из выгнувшегося дугой тела, проникшего под все мои щиты, добравшись до беззащитной плоти. Черные глаза Даррена распахнулись, наполнились болью и мукой. Дальше все понеслось очень быстро.

Под громовой драконий рык с моих пальцев сорвалась смертельная волна чистого света, разбавленная струями всепоглощающей ярости и подавляющей волю власти. Да, неприятно это осознавать, но теперь уже маги нашли мое слабое место и давили, давили. Страх за любимого замутнил сознание, которое в момент сражения с таким опасным противником должно оставаться ясным и трезвым. Маги сгибались под напором моей волшбы, но стояли, стояли стеной, готовя в ответ не менее чудовищную атаку. И выпустили мне навстречу сверкающую сеть сотканную из первозданного Хаоса. О, небо!

Я боролась с удушающими нитями, отбрасывая их одну за другой, сжигала и испепеляла, но они все прибывали. Краем сознания я отметила, что злодеи оставили в покое моего Даррена, позволив ему со стоном упасть на камни, и занялись какой-то формулой, смутно напоминающей призыв. Утроила усилия, ослабляя напор вражеского заклинания, швыряя навстречу яростно полыхающим жгутам сгустки сырой нечеловеческой мощи. И не успела.

Туманная антропоморфная фигура, появившаяся из ниоткуда, мгновенно ориентируется, и на помощь магам-ренегатам приходит божественная сила. Я почувствовала, как все мое существо скрутила и вывернула наизнанку невероятная мощь ранящего ледяного Хаоса, раздирая на мелкие ошметки, сковывая и парализуя, подавляя волю и магию. Человек во мне кричал от боли, дракон яростно рвался на свободу, пытаясь сменить форму, но липкая мерзость, коконом свернувшаяся вокруг тонкой черноволосой фигурки не давала и пальцем пошевелить. Было что-то в этом заклинании, что позволяло сковать даже такое невероятное существо, как дракон. Я со стоном на окровавленных губах рухнула на колени, выгибаясь назад, обращая полное муки лицо к равнодушному каменному потолку пещеры, да так и застыла в этой нелепой позе.

Маги тяжело сопели в наступившей тишине. Кажется, Дессанир даже ткнул меня кончиком меча в плечо, чтобы проверить, не претворяюсь ли, садист хмыров!

— Как вы позволили этой девчонке так потрепать вас? — грот наполнился невероятным божественным голосом, безликом и властным. Точно такой же мы с друзьями слышали в святилище Хаоса в Хеллвеле. — Еще немного и она бы сломала вас, идиоты!

— Но послушайте. Это же дракон! В прошлый раз у нас был меч Скорби, это и помогло нам справиться с ее братцем, вы не забыли? — голос черно-белого мага чуть дрожал, когда он осмелился перечить божеству, а я при упоминании Шая только вздрогнула.

— В ваших руках остался меч Света, как вы умудрились до сих пор не завладеть им? Она выполнила то, что было предначертано, ищите меч и заканчивайте с этим! Хаос не может ждать, все должно было закончиться еще несколько часов назад!

Меня облапали с ног до головы в поисках меча Света, хотя куда я его могла спрятать в такой дырявой одежде? Катану сорвали с пояса, отшвырнули подальше, так, на всякий случай.

— Мы поищем меч, ваше святейшество! — Дессанир лебезил перед туманной фигурой так явно, что у меня даже сквозь мучительную боль пробилось отвращение. — Прошу вас, выполните то, о чем мы договаривались с вами! У нас с Калисаном тогда появится возможность выбить из девчонки и ее любовника правду о том, куда они дели меч, а после этого с ними и Паутиной будет покончено навсегда!

О чем это они договаривались с богами? А, личное обожествление за счет существования Паутины миров. Сволочи, я ведь уже говорила? Я дергалась и вырывалась, но проклятый кокон держал крепко, и все мои метания оставались абсолютно безрезультатными. Чуть не взвыв от бессилия, пришлось дальше продираться сквозь слабость и боль, ведь за моей спиной оставалось бессчетное множество живых миров, которые без капли сожаления уничтожат сразу после меня. И Даррен, я не могла позволить им убить его.

Тем временем безымянное божество быстро рисовало кончиками туманных пальцев пентаграммы и руны, формулы и непонятные мне знаки, окутывая магов-отступников гибкими слоями силы Хаоса. Пещера наполнилась вихрями холодной нечеловеческой магии, впитываясь в неподвижные тела волшебников. Оба кричали, испытывая, судя по всему адскую боль и дикое животное наслаждение, по их щекам бежали слезы, смешиваясь со струйками крови изо рта и носа. Я в ужасе наблюдала, как их ауры становятся то угольно черными, то сверкают всеми цветами спектра, как исчезает человеческая суть, сменяясь чем-то невообразимым.

Лопались тонкие сосуды, покрывая кожу горе-богов уродливыми синяками, их потрепанная одежда превратилась в прах, горсткой пепла опав к ногам. Дессанир и Калисан уже перестали кричать, звуки, вырывающиеся из их глоток, больше походили на бульканье и клокотание, кровь брызгала во все стороны. Да ну его к хмырам такое обожествление! Эта мысль мелькнула в затуманенном болью сознании и пропала, сменившись более важной: я смогла пошевелить кончиками пальцев!

Радостное открытие окрыляло, я спешила закрепить успех, пока обо мне все забыли. Стараясь не обращать внимания на жуткие звуки, похожие на хруст костей, я искала лазейку из своей ловушки. Лоб странно горел, посылая по измученному телу волны исцеляющего жара. Странно! Обычно магия начиналась не так и не там. А потом до меня дошло: лоб жег защитный символ, который в последнюю минуту нарисовал мне Раф! Не знаю, что это за магия, но бывший маг-отступник лучше представлял, чем меня попытаются спеленать его компаньоны, и постарался дать мне шанс, которым я сейчас спешила воспользоваться.

Ярость меча Света, узнавшего врагов, ослепляла, жгла изнутри, доводя драконью кровь в человеческом теле до кипения, сжигая мерзкий кокон, спеленавший меня. Я продолжала бороться, опустив глаза, сфокусировав взгляд на происходящем совсем рядом, чтобы не пропустить ничего важного.

Ритуал обожествления был практически завершен, и выглядело это отвратительно! Если бы я не была связана враждебным заклинанием и в желудке было хоть что-то — меня бы вывернуло наизнанку. Две окровавленные кучи, в которых не оставалось ничего человеческого, грудами валялись в сверкающих тьмой пентаграммах. Туманная божественная фигура заканчивала какие-то манипуляции над ними, до меня доносился пронзительный шепот финальной части заклинания. После чего кровавые останки подернулись туманной пеленой, бледнея, меняя структуру, растекаясь по земле грязноватыми лужицами. Спустя несколько секунд на камнях лежали две одинаковых, лишенных признаков пола антропоморфные фигуры, которые с одинаковыми синхронными стонами подняли головы.

— Я исполнил нашу часть сделки! Теперь вы стали богами, право на имя еще надо заслужить, — божество взмахом туманной руки развеяло остатки своей волшбы. — Добейте девчонку и выполняйте уговор, я вернусь за вами, так что поторопитесь. Чтобы убить ее, вам понадобится вернуться в человеческую форму. Время идет.

Еще один взмах руки, и бога втянуло в появившийся разрез на ткани реальности Первого мира, предоставив меня в полное распоряжение новоявленным бессмертным. Которые, к слову сказать, уже воспарили над полом пещеры и сменили туманные облики на более милые моему сердцу человеческие ехидные рожи. Хмыры недобитые, дайте только немного времени, и я покажу вам жажду власти!

— Итак, моя милая драконица, ты проиграла! — Дессанир сделал небольшой круг под потолком, наслаждаясь своим новым состоянием.

Меч Света внутри меня отчаянно взвыл, очередной пласт ловушки рассеялся пылью.

— Да-а, — простонала я жалостно, скрипя зубами, причем, даже особо притворяться не пришло: остатки кокона все еще жгли душу нереальным букетом ощущений. — Н-но вы же н-не ос-ставите меня в-в невед-дении? Как, х-хмыр-р-р вас дери, у в-ва-с-с это выш-ш-шло?

Маги…простите — боги, переглянулись, исполнили фирменный злодейский смех, затем все же снизошли до поверженного врага.

— Вот оставить бы тебя в неведении, дорогуша, — Дессанир после обожествления стал выглядеть моложе, но скверный характер никуда не делся. — Все равно ты умрешь, как только скажешь, куда дела меч Света. Любопытство ведь порок, тебе об этом не говорили?

— Ладно тебе, Дессанир, расскажем ребенку, а то ведь умрет раньше времени от любопытства, — Калисан мерзко ухмыльнулся. — Пусть проникнется величием наших божественных замыслов!

Они снова засмеялись, мне даже показалось, что новообретенное могущество опьянило их сверх меры, либо последние мозги отшибло, что, в принципе, почти одно и то же.

— Итак, давным-давно, — тоном опытного сказителя завел Дессанир, закладывая неторопливые круги под потолком — встретились два мага, задавшиеся благородной целью изменить Паутину так, чтобы все в ней было устроено правильно. То есть так, как хотелось бы магам. Много столетий они изучали магию, теологию, драконов и великие артефакты древности, чтобы получить власть над всем сущим. Проклятые драконы подозревали что-то, но мы успешно таились от них, скрывая свои эксперименты. И в один прекрасный день поняли, что пока остается в мирах Паутины хоть один дракон, им не добиться своего!

— А в другой прекрасный день магов посетили младшие боги, предложившие взаимовыгодную сделку! — подхватил рассказ Калисан, рассевшись прямо в воздухе, как на самом удобном кресле. — Маги должны были составить величайший в истории комплекс магических формул, который, напитанный силой умирающего дракона, дал бы им возможность уничтожить остальных ящеров и открыть дорогу в Паутину Хаосу. После этого маги получали божественную силу, становясь равными своим создателям, и могли создать собственные миры, которыми бы владели безраздельно.

— Как видишь, милочка, большая часть задуманного удалась! — Дессанир радостно потирал руки. — Мы взяли в компанию Ррафаила, доверчивого юнца, обладавшего поразительными способностями, ослепленного блеском нашего могущества. Он согласился нам помочь, рассчитывая урвать кусок власти, но спасовал, когда узнал о том, что мы планируем уничтожить первоначальный вариант Паутины миров. После жертвоприношения твоего бестолкового братца, вырвавшаяся на свободу сила разорвала Цепь равновесия, уничтожая Первый мир, в котором ты как раз наслаждалась предстоящей свадьбой. Упс, мы нарушили твои планы! — маги снова засмеялись, оставляя меня в твердой уверенности, что божественное могущество точно повредило их мозги.

— К-как с-смогли убить Ш-ш-шая?

— Меч скорби имел такую силу, с помощью которой можно было сразить и бога, не говоря уж о драконе, глупая Драконы изначально бессмертны, их невозможно убить — это аксиома! Умирая, они тут же возрождались вновь. Мы нашли способ, с помощью которого могли удерживать отлетевшую душу так долго, как нам это было необходимо, не давая ей вернуться в новое тело, сохраняя в стазисе старое. Твой братец умирал бесконечно, в прямом смысле! С мечом Скорби в груди он был прикован к жертвенному камню, вечно живой и вечно мертвый, погруженный в бескрайнюю боль!

Я зарычала так, что с потолка посыпались камни. Сволочи! Убийцы! Ненавижу! Моей ненависти вторил меч Света, растворенный в драконьей крови. Еще немного, и ловушке конец, после чего злодеи ответят за все, что сделали со мной, моей семьей и моей судьбой!

— Не скрипи зубами, детка, надо уметь проигрывать! — Калисан назидательно поднял вверх палец. — Через несколько столетий твоему трусливому братцу надоело цепляться за жизнь и жажду мести, он предпочел умереть, лишая себя возможности возродиться, а нас — удовольствия убить его еще раз. К сожалению, меч Скорби растворился вместе с ним. К тому моменту он был нам уже не нужен, свою миссию он выполнил — дал нам силу уничтожить всех драконов в Паутине. Как получилось, что ты осталась жива, мы немного не поняли.

Да, Предназначение это вам не какая-нибудь хмырь! Я не могла уйти за грань, бросив Даррена на милость каких-то зарвавшихся негодяев!

— После того, как была нарушена Цепь равновесия, Хаос хлынул в Паутину, сметая все на своем пути. Но была небольшая загвоздка: по планам со смертью драконов Цепь должна была полностью уничтожиться, а так в ней появилась только небольшая дыра, что довольно сильно испортило наши планы. Младшие боги долго выясняли, что же произошло, а потом оказалось, что вопреки здравому смыслу и всем законам магии остался существовать коронованный Хранитель равновесия, который не был уничтожен волной Хаоса, поглотившей Первый мир. Никто не мог определить, где он находится, как выглядит, в каком облике существует. Ррафаил к тому моменту уже давно покинул нас, попытавшись при этом как-то остановить, но самоуверенный юнец был один. Что его сила против нашей, ведь за нами стояли сами боги!

— Мы хотели его даже убить, но негодяй вовремя скрылся, замаскировав свою ауру, посему мы оставили ему жизнь. Было ясно, что Хранителя надо уничтожить, так что мы основали Гильдию Магов, охватив сетью всю Паутину миров, вычисляя последнюю помеху своим планам. И нашли, конечно! Все пророчества говорили о том, что будет единственная возможность избавиться от него, когда на свет появится девчонка, отмеченная судьбой! Мы ждали почти тысячу лет, а потом наняли тебя, и ты, наконец, сделала то, что оказалось не под силу нам.

— А Хлой? — меня действительно интересовало, какую роль играл в истории мой предшественник.

— А, это маленькая импровизация, чтобы история была правдоподобней. Мы отправили этого наемника против Отражений, он бесславно погиб, едва приблизившись к первому.

— А к-как вы уз-знали, что я д-дракон?

— Девочка, ты издеваешься? Боги вычислили тебя даже тогда, когда твоя сущность еще спала мертвым сном, именно так мы узнали все о тебе и твоей семье, чтобы заманить в ловушку! Кстати, — Дессанир хихикнул, — вот и выполняется моя половина контракта. Ты дочь Властителей Вечности, янтарных драконов, потомков первого созданного богами дракона. И последний дракон в Паутине миров, гордись.

Я гордилась. Так гордилась, ведь именно мне выпала честь прибить мерзавцев, покусившихся на самое святое, что может быть!

— Думаю, мы удовлетворили твое любопытство? А теперь, дорогая, рассказывай, куда ты умудрилась деть меч Света?

— Пос-следний вопрос-с!

— Ну?

— Как вы в-втянули в это Ш-ш-шая? — я должна была знать.

— Для наших исследований не хватало информации о силах, связывающих миры Паутины воедино, в целостную защищенную систему. А для этого нужно было исследовать Трон Миров и ритуал коронации Хранителя. Мы запудрили твоему любознательному братцу мозги, ведь он подозревал нас, хотел узнать суть наших экспериментов и заклинаний, так что пытался, как он думал, внедриться в стан врага. Он и дал нам доступ к Венцу Равновесия, только не успел понять того, к чему стремился, потому что мы закончили раньше. О, да, он попал в самый центр нашего заклинания, на себе прочувствовал то, что так жаждал познать! — маги снова засмеялись, искренне потешаясь над моим бедным Аршайеном.

Ярость моя отступила, боль удалось загнать глубоко внутрь: я чувствовала, что от сдерживавшего меня заклинания остался последний тонкий слой.

— А теперь говори, где меч Света!

— А хрен вам! — эта фраза вырвалась абсолютно случайно, я планировала сказать что-то более подходящее. Хотя…

— Ну-ну! — Калисан удовлетворенно усмехнулся, и вдруг вытянул руку в сторону Даррена, заставляя его тело снова выгнуться дугой от боли. Опять очнувшийся Хранитель страшно закричал, разрывая мое сердце.

— Стойте! Я отдам вам меч! — Даррен снова упал на камни, бедный мой, но сознания не потерял, тихо стоная, пытаясь поднять голову.

Прости, любимый. Скоро это закончится.

— Так бы сразу, ведь можешь быть послушной вежливой девочкой, когда захочешь! — маги подлетели ко мне, все еще стоявшей в неудобной изогнутой позе.

— Меч во мне, — я перешла на измученный шепот, сосредоточившись на полыхании волшебного клинка в теле, усилием воли разделяя неделимую сущность надвое.

— Драконы такие затейники! — Дессанир удивленно поднял бровь, подходя еще ближе. — Действительно, самое надежное хранилище, которое мы сейчас будем вскрывать.

Оба негодяя теперь возвышались надо мной, чего я и добивалась.

— Вы забыли одну мелочь, — я шептала и изо всех сил старалась, чтобы язвительное самодовольство раньше времени не выдало меня.

— Это какую? — оба бывших мага смотрели на меня абсолютно без подозрений.

— В человеческом облике боги смертны! — зарычала я, одной мыслью разрушая липкий кокон ловушки, подняла ладони, из которых вырвались два абсолютно одинаковых янтарных лезвия раздвоенного меча Света, вскочила и ударила!

Клинки снесли головы новоявленных богов так легко, словно только этого и ждали. Несколько ударов, и истекающие тьмой тела по частям упали на каменный пол. Господа Управляющие были мертвы окончательно и бесповоротно.

— Эх вы, идиоты, а еще в боги набивались! — я отпихнула с дороги тающую на глазах голову Дессанира и подбежала в Даррену.

Мой мужчина смотрел на меня расширенными от боли глазами, как же ему сегодня досталось! Сначала я убила, потом еще маги поиздевались. Я влила в него столько целительной силы, сколько могла, потом свернулась рядом с ним клубком, ожидая, когда же он сможет хотя бы сесть.

— Лея, ты самое невероятное существо во вселенной! — хриплый голос был невероятно прекрасен, вызывая даже в матером драконе волну мурашек, этих прекрасных, привычных мурашек!

— Любимый, как же мне было плохо без тебя! — я поцеловала самые сладкие на свете губы, забывая обо всем.

* * *

Даррен стремительно приходил в себя, так что через десяток минут даже смог самостоятельно стоять.

— Даррен, мы должны выйти на поверхность, остается кое-что доделать!

— До смерти надоела эта проклятая пещера! — любимый пригладил мои распущенные волосы, на миг прижал к себе. — Пойдем!

Из подземной пещеры вылетел яростно сияющий янтарный дракон, на спине которого уверенно сидел усталый черноволосый мужчина.

Мы приземлились неподалеку от горной гряды с Троном Миров, Даррен слез с меня, отошел подальше, уселся на мертвую землю. Я вздохнула. Мне предстояло повторить то, что до меня делал только легендарный первый дракон: я должна была замкнуть Цепь равновесия. Что ж, оставалось надеяться, что память крови мне поможет.

Я закрыла глаза, сосредоточилась на ощущении Цепи, Паутины в целом и каждого мира в отдельности. Мое тело перестало существовать, я стала всем, каждым живым существом, каждой неприкаянной душой, каждой песчинкой. Черные дыры на моей бесконечной плоти ранили, отмечая те безнадежно мертвые места, которые уже успел погубить Хаос. Все мое бескрайнее существо содрогнулось от отвращения, отрицая чуждую всему упорядоченному силу. Что ж, пора избавиться от нее.

Даррен своими глазами наблюдал, как и без того сияющее янтарным светом драконье тело его жены вспыхнуло нестерпимо, закружилось, распахнув изящные крылья, излучая волны такого волшебства, которое и не снилось ни одному магу. Завораживающий танец жизни и смерти, любви и ненависти, спасительная стена, которая оградит Паутину миров от гибельного шествия Хаоса.

Я колдовала. Магия, моя суть, мое естество, пришла так легко, складываясь в нужный узор, поднимаясь из бесконечной череды тысячелетий с того момента, когда первый дракон выписывал охранные руны вокруг новорожденного мира. Острые когти легко разрывали прочную кожу, золотистая кровь лилась, складываясь в основу для грандиозного заклинания. Часть строк светилась багрово-красным, ведь внутри драконьего разума жил человек. Сильная, слабая, одинокая девчонка, благодаря усилиям которой Паутина до сих пор продолжала существовать.

Невероятным всеобъемлющим зрением я могла видеть, каким был Первый мир до гибели, каким он являлся сейчас, и каким стал бы, если бы не вмешались эти проклятые маги. Прекрасный, покрытый изумрудной зеленью лесов, сапфировой синью морей, золотом песков, лунным серебром дворцов.

Под действием моих страстных воспоминаний грязные тучи над головой начинали рассеиваться, открывая дорогу робким солнечным лучам. А почему бы и нет? Я выплела новую вязь кровавых рун, вдыхая огонь жизни в мой любимый мир, подаривший столько счастья когда-то! Еще недолго!

Новый ряд символов, бескрайняя любовь дракона ко всему сущему, к каждой молекуле, стирала черные дыры Хаоса на телах пострадавших миров. Я вплетала в свое невероятное заклинание все, что узнала за годы скитаний в человеческом теле, и то, чем любезно поделились маги-отступники перед смертью. Цепь равновесия полыхала силой, становясь на порядок прочнее, чем раньше. Все слабые места, все участки, поддававшиеся человеческим слабостям и порокам, каждая деталь коварных замыслов младших богов — все становилось частью защиты, которая отныне была нерушима.

Я могла видеть, как во множестве миров застывают твари Хаоса, черные уродливые создания, чтобы спустя мгновение рассыпаться прахом. Хаос отхлынул от ставшей непреодолимой преграды, бессильно грызя неподвластную ей защиту. В Паутине миров не осталось ничего, что напоминало бы о катастрофе, разразившейся тысячу лет назад.

Последняя завершающая руна, и я обессиленная и обескровленная падаю уже в человеческом облике на руки любимого мужа.

— Все, — счастливо шепчу я, — миры спасены. Теперь бы поесть и поспать!

Обалдевший человек застывает, потом хохочет и счастливо смеется.

— Я люблю тебя!

* * *

Через некоторое время, когда мы оба чувствуем себя достаточно оправившимися от спасения миров, Даррен задумчиво говорит:

— Лея, мне кажется, или что-то изменилось в Первом мире от твоего волшебства?

— Знаешь, я решила, что было бы неплохо оживить тот мир, где мы познакомились. Ну, и оживила, — я подозрительно смотрела на веселящегося мужа, не понимая причины веселья. Может, это стресс от недавних событий?

— Лея, ты поразительна! Решила она! Ха-ха! Решила и сотворила невероятное, то, чего не может быть!

— Отстань! — я надулась. — Так уж получилось. Жаль, что с другими мертвыми мирами так не выйдет, я с ними не настолько связана, да и вряд ли так просто воспроизведу последнее свое волшебство. Ну, хватит хихикать!

Я вырвалась из объятий насмешника, нахмурилась.

— И вообще, у меня там друзья волнуются! Надо еще узнать, все ли с ними в порядке, жив ли Раф и все такое. А еще перед учителем отчитаться. Хотя….А, все равно он мой Учитель, несмотря ни на что!

Даррен поднялся с земли, взял меня за руку.

— Что ж, давай переместимся в какое-то более уютное местечко, пока будем восстанавливать все, что с нами было до катастрофы. Лично у меня в голове такой бардак, что я половины не помню.

— Согласна. Ах, как удобно быть драконом! — я радостно заулыбалась.

— Ну?

— Мне теперь не нужны Врата для путешествий между мирами! — нас подхватила заботливая волна магии, раскрывая серый туннель туда, где должны были находиться Лиза, Кьен и Марко.

До меня дошло, что Серый мир, который я долго посещала в человеческом облике для тренировок в магии, есть не что иное, как Изнанка миров! Внутренняя поверхность Цепи равновесия, которая связывает миры в Паутину! Не удивительно, почему ни одному магу не удалось туда попасть вслед за мной — это под силу только драконам!

Мы с Дарреном оказались на огромной людной площади, спугнув занятую друг другом парочку. Ну вот, мы спасали мир, убивались, а никто этого так и не заметил. Эх, ну и хмыр, мы все равно молодцы! Осторожно убедившись, что друзья живы, мы с Дарреном побежали, ориентируясь на прочную связь, которая была между мной и людьми, не раз помогавшими мне в этом приключении.

Наконец, мы поднялись на второй этаж небольшого отеля, пару секунд задержались на пороге, прислушиваясь к разговорам внутри, затем я решительно толкнула дверь, даже не обратив внимания на то, что она заперта.

Четыре пары напряженных глаз сверлили меня из комнаты: зеленые Лизкины с кровати, карие — Кьена, серые, серьезные — Марко, и светло-зеленые Рафа. Несколько мгновений прошло в молчании, я кашлянула.

— И что, никто так и не обнимет спасительницу миров? Или у меня опять что-то такое появилось на лице? — я судорожно подняла ладони к лицу, ощупывая щеки на предмет обрастания чешуей.

Гостиница грозила рухнуть от ликующих воплей, которые раздались со второго этажа, а мои кости угрожающе хрустели в объятиях друзей.

— Лея, ты жива!

— Получилось!

— Ура!

— Как тебе удалось?

— Ура!

— Воздуха! — я вырвалась, спрятавшись от любвеобильных друзей за невозмутимого Даррена, который как-то подозрительно косился на эльфа. Что-то почуял? Ревнует? Потом разберусь!

Я поделилась с товарищами краткой версией того, что нам пришлось пережить, исключая упоминание о своей сущности, поинтересовавшись:

— Вы же должны были искать Хранителей, как же вы оказались все вместе тут, так далеко от Первого мира?

— Мы сделали так, как договаривались, — Марко игнорировал косые взгляды моего мужа, спокойно повествуя об их собственных приключениях. — Чуть подлечились, отправились туда, где должны были находиться Хранители. Но уже в последний день, незадолго до конца года, когда нам осталось совсем чуть-чуть пройти до встречи с одним из потомков Хранителей, нас догнал потрепанный Раф, который сказал, что тебе удалось попасть куда надо, что Хранитель уже на месте, так что мы можем не торопиться.

Я перевела взгляд на мага.

— Раф?

— Ты забываешь, кем я был.

— Так зачем надо было устраивать этот цирк с погоней за Хранителями, если ты знал все заранее?

— Мы должны были разделиться, чтобы к Первому миру подойти вдвоем. Лея, пойми, так надо было для того, чтобы все вышло так, как вышло. Не забывай, что тебе сказали мои бывшие коллеги — у меня дар, довольно сильный, так что просто поверь мне.

На меня смотрели уставшие зеленые глаза, чуть осунувшееся лицо, появившиеся на лице легкие морщинки — признаки утомления и почтенного возраста. Драконья кровь бурлила в венах, помогая заглянуть в самую душу этого человека. Пара минут и кусочки головоломки, которая вертелась на краю сознания, сложились в узор: осведомленность мага о каждой мелочи, которая происходила со мной в Академии, мелкие оговорки, знакомый голос в Айселоне, покровительственные нотки и поучения, даже имя! Раф, Ррафаил…Учитель Рра!

— Ах ты старый обманщик! — я кинулась к его горлу с явным намерением задушить на месте.

Маг проворно отскочил в сторону, выставляя перед собой мощный щит, который даже мне было не пробить с наскоку, но это не значит, что я не попробовала! Друзья веселились, даже муж, который должен был всячески поддерживать, хихикал в кресле.

— Аррлея, послушай, я хотел как лучше!

— Ррррр! Растил меня, воспитывал, делал из меня орудие для спасения миров! Пррредатель!

— Нет! Нет! Да послушай же, упрямая девчонка!

— А ну убери щит, я тебе все волосенки в твоей косе повыдергиваю, негодяй!

— Аррлея, да не делал я из тебя орудия! Тебе предначертано было уничтожить отступников, я всего лишь направлял тебя, убрал лишнее из твоего обучения, дал максимум знаний для выполнения миссии! Ты бы из моего участия в это вмешалась, ведь против судьбы не пойдешь! — он невесело усмехнулся и внезапно убрал щит, так что я чуть не грохнулась. — Я привязался к тебе как к дочери, которой у меня никогда не было. Поверь мне, девочка!

Я все еще мучилась от желания выцарапать интригану глаза, но потом наплевала на все и повисла у него на шее.

— Учитель, как я за вами соскучилась! — мужчина на глазах постарел, возвращая себе привычный для меня облик.

— Лея, ты умница!

— Ага, — я оглянулась на остальных. — Уважаемые, а не поесть ли нам?

Кьен прыснул, но получил от Лизки локтем в бок.

— Сейчас закажем, — я уселась на колени к Даррену, настроившись на плотный обед. Или ужин. Или три в одном.

Очевидно, моим гастрономическим мечтам все же не дано осуществиться. Эта мысль стала последней перед тем, как окружающий мир заволокла непроглядная тьма. Гаснущим сознанием я увидела растворяющиеся в воздухе тела своих друзей.

Эпилог

Пробуждение было не из приятных: в животе жалостливо забурчало, напоминая о том, что последние несколько суток я практически ничего не ела. Потом я подумала, что дракон не должен быть рабом своего желудка, а еще чуть позже, что мне наплевать, потому что кушать очень хочется! И открыла глаза.

Над головой синее небо, двойные солнца катились на закат, золотя все мягким светом. Рядом застонал Даррен, ругнулась Лизка. Я быстро осмотрелась вокруг: все друзья были на месте, приходили в себя после непонятного вынужденного перемещения. Судя по всему, мы были в стремительно оживавшем Первом мире, только вот какого хмыра???

— И кто мне объяснит, что происходит? — Марко уселся на земле, очумело тряся головой.

Словно в насмешку над его словами мир дрогнул. В прямом смысле! Дрожь прошла по земле, воздуху, высоко в небе появилась крошечная черная точка, которая росла, расширялась, превращаясь в гигантское пространственное окно. Окно в Хаос! Пока я судорожно соображала, что делать, из бархатной черноты хлынула стая разноцветных сияющих птиц. Нет, драконов!

Множество драконов, абсолютно целых и невредимых, реальных, спускалось к полностью обалдевшим нам, исполняя изящный танец в небе Первого мира. Пространственное окно захлопнулось, отрезая упорядоченное от Хаоса. А драконы снижались, с каждой секундой увеличиваясь, обретая индивидуальность. Вся земля, насколько хватало глаз, была заполнена волшебными существами, еще миг, и все они сменили облик, представ перед нами в виде прекрасных людей. Вперед вышли высокий черноволосый мужчина и взволнованная женщина с волосами цвета жидкого золота.

— Aarrrleyaa! — как знакомо это звучит!

— Аррлея, девочка! — плотина на пути моих воспоминаний дала брешь, с противным всхлипом треснула.

— Мама! Папа! — я упала на руки родителям, еле сдерживая слезы! Меня обнимали самые родные руки, не в силах поверить, что вот она я, живая и невредимая.

— Девочка моя, как мы за тебя боялись! — Клименарршай, моя прекрасная мама стряхнула со щеки хрустальную слезу.

Краем уха я услышала потрясенные реплики друзей.

— Лея — дракон?! — это Кьен.

— Вот почему она иногда такая странная! — это Лизка.

— Вот почему она так много ест! — это Марко, паршивец!

— Лея, тебе удалось то, перед чем не устоял весь наш народ! — папа, Аррафейон, не желал выпускать меня из объятий. — Я был неправ, малыш, я был так неправ!

— Но вы же все умерли, маги убили всех драконов в Паутине! — я не могла понять, как же так получилось.

— Даже божественной поддержки оказалось маловато, чтобы уничтожить нас, дочь! Весь наш народ вынесло за пределы Паутины в бескрайний Хаос, и мы никак не могли попасть обратно, пока ты не замкнула Цепь!

Папа отстранился, окинул взглядом моих неподвижных от удивления друзей, задержавшись на Даррене. Затем громко, так, что слышали абсолютно все, произнес:

— Древний народ Властителей Вечности. Сегодня мы обязаны существованием Паутины миров Пятерым людям, которые доказали, что их дружба и любовь стоят того, чтобы за них бороться. А больше всего мы должны быть благодарны Аррлее, чья сила воли и упрямство устрашили даже первозданный Хаос! Аррэй!

— Аррэй! — Грянуло отовсюду, и абсолютно все драконы опустились в уважительном поклоне перед шестью потрясенными людьми, спасшими Паутину.

Когда прошло первое удивление, отзвучали поздравления и приветствия, меня затискали и зацеловали все, кого я пока так и не вспомнила, я начала отбиваться от родственников, пытаясь спастись от бесконечной череды вопросов и восклицаний.

— Даррен! — я бросилась в защищающие объятия мужа, ища спасения. — Я, конечно, мечтала о семье, но их так много, хмыр их задери! И они такие шумные, а я сегодня еще не ела!

— Лея, ты почему поминаешь дядюшку в таком странном контексте?

Я обернулась: за спиной стоял высокий рыжеватый мужчина с хитрющими серыми глазами.

— Ээээ, — я замялась, так и не вспомнив, кто передо мной. — Простите, какого дядюшку?

— Лея, моя дорогая племянница, как эти люди умудрились настолько запудрить тебе мозги, что ты не можешь вспомнить даже меня? — возмущенно произнес мужчина, выдергивая меня из рук Даррена и обнимая. — Дядя я твой, дядя! Ну же, вспомни! Хмыррасайен.

За спиной сдавленно хрюкнул Даррен, ибо до него дошла невероятная ирония ситуации.

— Дядя Хмыр? — вот…хмыр!

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Эпилог

Реклама на сайте