«Источник»

Полякова Маргарита Источник

Глава первая

И была весна, начало мая,

И цвели в трамваях контролеры…

В. Д'ркин.

Мир гнусен.

Собственно, он всегда был таким, просто у меня никогда не получалось осознать это в полном объеме. Всю гнусность окружающего мира мне удалось почувствовать только тогда, когда он изменился. Кардинально. Полностью. Солнце осталось солнцем, луна луной, дураки и дороги все так же продолжали сосуществовать друг с другом в радостном симбиозе, но реальность навсегда потеряла свои привычные очертания.

Мир изменился.

Более того.

Мир сдвинулся.

Интересно, и с какой стати его расквадратило это сделать? Да еще и по отношению ко мне? Несмотря на то, что в глубоком детстве родители удосужились меня крестить, я никогда ни во что не верила. Ни в Бога, ни в черта, ни (тем более) в потусторонние силы. До сих пор я считала себя абсолютно нормальной, рассудочной, здравомыслящей и сдержанной девушкой. В моей жизни не возникало крайних обстоятельств, я не питала склонности к созданию иллюзорного мира и вообще вела самый обычный образ жизни. Короче, я была самым последним человеком, с которым могло случиться что-нибудь экстраординарное. Но очевидно, случайности не выбирают подходящих людей. Они выбирают НЕподходящих. И поэтому, когда я проснулась, окружающий мир взял и предстал другим именно передо мной.

Сначала я всерьез подумала о том, что стоит закричать, затем о том, что мне нужно обратиться к психиатру, а потом я наплевала на все, повернулась на другой бок и заснула. Нельзя сказать, что мне это помогло. Мир остался сдвинутым. Но от одной мысли о том, что сегодня я прогуляла институт, мне стало легче.

Надо сказать, что осознание того, в каком бардаке я живу, мне совершенно не понравилось. А кому бы, интересно, понравилось выяснить, что квартира, где ты спишь, ешь и еще мало ли чем занимаешься, густо населена? Что? У вас не населена? Угу. Конечно. Мечтать не вредно. Вы просто никогда не смотрели на свою квартиру моими глазами. Хотите узнать, что же в вашей квартире этакого происходит? Да запросто! От всей души! Решите только, точно ли вы хотите об этом знать, потому что потом будет поздно. Хотите, да? Пожалуйста! По всей вашей квартире туда-сюда шляются неясные призраки. Толпами. Демонстрациями. Ордами. Как будто у вас не квартира, а проходной двор. Вы думаете, что это ваши ушедшие в мир иной предки или бывшие хозяева этой квартиры? Ничего подобного! Нет, конечно, какой-нибудь предок вполне может ютиться под вашей батареей, но в основном, шляющиеся по вашей квартире как по бульвару призраки — это абсолютно посторонний народ. И этого народа много. Потому что души некоторых умерших (в основном тех, кто проявлял повышенную активность при жизни) не попадают ни в рай, ни в ад, ни в колесо реинкарнаций. Они становятся призраками. Сохраняя разум, привычки и тягу к новому. Так что если вы моетесь в ванной, еще не факт, что рядом с вами нет какой-нибудь пары китайцев, демонстрирующих друг другу последние новинки раздела восточных единоборств.

Вы думаете, что если вашему дому лет 40, то привидений в нем значительно меньше? А что на этом месте было до того, как там ваш дом построили? А бандиты? А партизаны? А татаро-монголы? Нормально, да? Ну а теперь представьте, сколько народа топчется в вашей прихожей. Представили? Вот теперь можете спокойно бежать за валокордином, психотерапевтом и священником. Потому что я ничем утешить вас не могу. Ну если только посоветовать мысленно поделить представленную вами толпу между квартирами ваших соседей.

Интересно, если я признаюсь, что вижу призраков, мне поверят, или вызовут бригаду неотложной помощи по прерыванию запоев на дому? И какого ёжика я внезапно стала видеть эту гадость на 22-м году собственной жизни? Пить я, вроде, не пью (много), наркотиками вообще не балуюсь, головой ни обо что твердое не стукалась, под молнии и смерчи не попадала, электричеством не билась… так с какой стати на меня все это обрушилось? Может, это чья-нибудь злобная и жестокая месть? А чья? Особо агрессивных врагов у меня (насколько я знаю) нет. Так, мелкие неприятели, которые не любят меня из-за моего ехидного, злого языка. И обзывают ТТ. Видимо, намекая, что с моим чувством юмора никакого оружия не надо. Вообще-то меня зовут Кристина. Точнее, (для друзей) Тина Туманова. Так что ТТ взято не совсем с потолка. Однако кто сказал, что мне от этого легче? Я еще раз перебрала в уме всех, кто мог бы мне насолить, но так и не вспомнила никого, способного на столь феерическую месть. Да и понять природу этой мести мне никак не удавалось. Гипноз? Иллюзия? Или я и впрямь научилась видеть призрачный мир?

Как я не сошла с ума в первые пару недель — представления не имею. Видимо психика, закаленная просмотром множества фильмов ужасов, оказалась устойчивой к неожиданностям. Ну и славно. Поскольку дней через десять я к своим видениям привыкла, а через месяц вообще перестала их замечать. Ненадолго. Ибо вскоре наряду с призраками я начала видеть домовых, русалок, и прочую нечисть, которая вовсе не повывелась, как принято думать, а просто адаптировалась и стала менее заметной. А еще через месяц я увидела первого в моей жизни ангела.

Светловолосый, голубоглазый, облаченный в белоснежную хламиду до земли, он торжественно шествовал следом за каким-то весьма симпатичным мальчиком со скрипкой. Огромные крылья с перьями цвета рассветных облаков покачивались в такт шагам, а лоб украшал тонкий золотистый обруч безо всяких узоров. Я застыла на месте с открытым ртом. За что и получила тычок в спину от врезавшегося в меня прохожего и было обложена матом с ног по уши. Разумеется, как и любая городская девочка, привыкшая к самостоятельности, я не растерялась и уже открыла рот, чтобы обхамить нахала в ответ. Не матом, нет, зачем? Я давно уже сделала открытие, что некоторые слова могут ранить куда больнее, чем обычные ругательства. Однако мое намерение поставить невоспитанного грубияна на место так и пропало втуне. Ибо за спиной врезавшегося в меня прохожего я увидела первого в своей жизни беса. Длинные, черные рожки, острохарактерный пятачок, густая серая шерсть и потертая джинса. Впечатляет. Проводив взглядом этот интересный экземпляр, я, наконец, отмерла (чего стоять посреди дороги?), дошла до ближайшей лавочки и буквально на нее рухнула. Мне срочно нужно было успокоиться и привести в порядок свои мысли.

То, что увиденное мною не глюк, я даже не сомневалась. Похоже, неожиданная способность видеть потусторонний мир прогрессировала день за днем. Любопытно, а что я увижу после ангелов с бесами? Драконов? Эльфов с гномами? Гэндальфа на белом коне? Бр-р-р!!! Так и с ума сойти недолго. Тем более, причин для этого было предостаточно. Ангел с бесом прилагались буквально к каждому человеку. Они по-разному выглядели, по-разному были одеты, не всегда шли в комплекте, но были везде! Интересно, а как мои личные ангел с бесом выглядят? Я оглянулась через плечо, но никого там не увидела. Хм… интересно. Это так специально задумано, что их разглядеть нельзя, или… у меня их нет? На меня за последнее время столько всего свалилось, что я бы этому даже не удивилась. Какой же ангел-хранитель допустит, чтобы его подопечная призрачный мир видела? И какой же бес-искуситель будет настолько глуп, чтобы не воспользоваться ситуацией? Интересно, а слышат ли меня чужие бесы и ангелы?

То, что потусторонний мир тоже меня видит и слышит, я выяснила уже давно, еще на призраках. Однако, как я ни старалась, представители этого самого мира отказывались со мной общаться наотрез. Хихикали, ускользали и вообще вели себя отвратительно. А мне так хотелось выяснить, что же со мной случилось и как от этого избавиться! И если нельзя избавиться… то как этим пользоваться? Оговорюсь сразу, что карьера дипломированного специалиста по изгнанию из квартиры барабашек меня как-то не прельщала. Мне всегда хотелось чего-то более надежного. И серьезного. Но для начала неплохо было бы выяснить, наконец, что происходит. Может, ангелы окажутся более воспитанными созданиями, чем призраки и разная нечисть? Вот только начинать с ними разговаривать посреди улицы я несколько опасалась. А вдруг потусторонний мир — это все-таки моя белая горячка? Попасть в палату с мягкими стенами меня как-то не тянуло. Может быть, перенести эпохальный разговор с улицы в собственную квартиру? Вдруг я смогу увидеть ангелов и бесов моих родителей? И даже с ними поговорить? За исход данного мероприятия я нисколько не беспокоилась. Родители точно ничего не заметят. Они у меня люди творческие, и помимо произведений искусства не видят вообще ничего. Даже меня. Я до сих пор удивляюсь, как они меня родить умудрились! Им же вечно ни до чего! Отец постоянно размалевывает холсты какой-то фигней, переживая, что его никак не признают вторым Пикассо, а мать репетирует очередную роль, ибо является ведущей актрисой местного провинциального театра. Впрочем… если бы они были другими… вряд ли я сумела бы стать абсолютно самостоятельной личностью, которая могла сама о себе позаботиться. И в универ поступить, и работу найти (точнее, подработку), и даже самостоятельно справиться с зрелищем потустороннего мира.

Как я и предполагала, родители моего прихода домой даже не заметили. Иногда я вообще сильно сомневалась в том, что они помнят о моем существовании. Впрочем, в данный момент это было только к лучшему. Ибо никто не мог помешать мне пообщаться с представителями потусторонних сил. Как ни странно, ангел и бес у моих родителей шли в полном комплекте. Причем, примерно равных габаритов. Видимо, отношение к творческим людям было особым даже в потустороннем мире. Никто из противоборствующих сторон не мог взять верх. Все экстравагантные выходки и безбашенные поступки моих родителей, видимо, компенсировались творческим вдохновением. Ну и ладно! Я только рада была, что мне есть с кем пообщаться на тему собственных странностей. Вот только с кого начать? Ангел матери показался мне наиболее внушающим доверием.

— Привет! — шепнула я ему прямо в ухо, подойдя ближе. Ангел подпрыгнул от неожиданности и уставился на меня своими прозрачными голубыми глазами. — Надо поговорить. Сможешь отойти в сторонку?

— Нет. Я не могу отойти от человека далеко, пока он сам меня не прогонит.

— Ну, хорошо, — сдалась я. — Придется говорить здесь. Скажи мне, почему я могу видеть потусторонний мир? Привидений, нечисть, бесов с ангелами?

— И давно ты все это видишь? — нервно уточнил ангел.

— Уже месяца два как.

— Тебе ведь уже исполнился 21 год, так? — продолжал ангел свой допрос.

— Ну? И что?

— По календарю золотых друидов, человек считается совершеннолетним, когда наступает 21-е лето его жизни. Ты вошла в свое совершеннолетие, Кристина, и дар проснулся.

— И что мне с ним делать? — не поняла я.

Однако ангел никакого определенного ответа мне так и не дал. Он долго говорил о каком-то предназначении, о нелегком пути и о выборе, который иногда делают за нас. Когда пошла байда о космосе, аурах и кармах, я откровенно зевнула. Может, стоило к бесу за информацией обратиться?

— Лучше найди своего хранителя, — тут же надулся ангел. — И попроси у него прощения. Видно, слишком много ты нагрешила, если он тебя оставил.

— А беса рядом со мной почему нет?

— У искусителей нет таких строгих законов, как у нас, — объяснил ангел. — Бес может покидать человека в любой момент и на любое время. Главное — получить результат. То бишь душу.

— Обойдется! — фыркнула я. — Как мне найти моего ангела?

— Что ты знаешь о законах пространства и времени? — поинтересовался ангел.

— Ничего, — честно ответила я.

— Похоже, без лекции по обустройству Вселенной не обойтись. Ну, что ж. Начнем с элементарного… — вздохнул ангел и завернул такую фразу о процессе пространственных изменений в измерениях, что я выпала в осадок.

Впрочем, просветитель заметил это не сразу. Порассуждал еще минут несколько. И только поймав мой остекленевший взгляд, подавился на половине фразы. Я смотрела на него, как валенок на новую лужу.

— У тебя что по физике было? — запоздало поинтересовался ангел.

— Минус два, — честно ответила я, вспомнив, как физик чуть было не помер от сердечного приступа, обнаружив мою полную неспособность к его любимому предмету.

Ангел почесал кончик носа. Как объяснить процесс пространственных изменений в измерениях человеку с моими могучими научными познаниями он не знал. А потому попытался перевести свою мысль на понятный каждому язык. По всей видимости, в коллекцию этих каждых я не входила, поскольку опять ничего не поняла.

— Короче, Склифосовский! — не выдержала наконец я.

Ангел обреченно вздохнул и буквально на пальцах объяснил мне, что дверь в потусторонний мир я смогу увидеть точно так же, как и самих представителей данного мира.

— А почему я до сих пор никаких дверей не видела? — заподозрила неладное я.

— Думаю, прежде всего потому, что ты их никогда не пыталась увидеть. И потом… призраки не нуждаются в дверях, нечисти в вашей квартире нет, а ангелов, я так понимаю, ты начала видеть недавно.

— Сегодня, — уточнила я.

— Ну, значит, с сегодняшнего дня ты сможешь увидеть и дверь своего ангела. Прямо у себя в комнате. Иди. Дверь твоего хранителя всегда открыта для тебя. Даже если ты его прогнала.

Да не прогоняла я никого! Однако спорить с белоперым типом, уверенным в собственной непогрешимости, было бесполезно. А потому я зашла в свою комнату, огляделась и… действительно увидела две двери. Темную и светлую. Ну, начнем по порядку. Я набралась смелости, толкнула светлую дверь и переступила порог. Хм… а я точно не ошиблась? Кажется, ангел утверждал, что дверь моего хранителя всегда для меня открыта? Я бы выразилась намного лаконичнее. Она в принципе была всегда открыта. Для всех. Ибо в нее попросту не был вставлен даже замок. Впрочем, это еще было не самым странным. Я бы даже сказала, весьма обычным. По сравнению с тем, что находилось за дверью. Начать хотя бы с хозяина. Господи, ну почему у всех нормальных людей хранители как хранители, а мне это чучело огородное досталось? Длинные рыжие волосы, туча веснушек, усеивающая его с ног до головы, оттопыренные уши, блекло-голубые глаза и бесконечно длинные худые ноги, облаченные в драные джинсы и яркие, полосатые носки. Крылья у ангела, кстати, тоже были рыжими. Огненно-рыжими, до боли в глазах. А опухшая физиономия позволяла предположить, что гулял мой хранитель не просыпаясь последних (как минимум) лет 10.

Увидев меня на своем пороге, ангел не удивился. Скорее, облегченно вздохнул. Он сделал приглашающий знак рукой и проводил меня в свое жилище. Я зашла, и замерла, не в силах двинуться с места. А я-то еще думала, что после бардака, который развели в доме родители, меня уже ничем не удивишь. Наивная! Обитель моего ангела-хранителя могла дать фору жилищу любого, даже самого экстравагантного панка. Стены, обклеенные плакатами и рисунками, заставленный посудой стол, мутное зеркало, треснувшее стекло в окне, грязные занавески, плюшевый коврик на стене с изображением Красной Шапочки и календарь на двери. Из мебели в квартире был гвоздь на стене (чтобы вешать одежду), кровать (четырехместная), стол и два стула — красный и синий. Причем на одном из них стоял маленький телевизор. Абажур люстры был склеен из газетных вырезок, а над колченогим столом с потолка свисал кед сорок последнего размера, который старательно исполнял роль пепельницы. Углы комнаты украшали два краснознаменных красных флага со странными лозунгами: «чешская анимация круче, чем немецкая порнография» и «лысый пряник чепчик прячет». Что сие означало, я не имела никакого представления, но смотреть на это было забавно. Точно так же, как и на обитающего в трехлитровой банке пластмассового ежика на колесиках. Особенно после того, как поймавший мой заинтересованный взгляд ангел назвал этого ежика труднопроизносимым мужским именем из 16-ти согласных букв, сообщил, что по утрам выводит его гулять (привязывая веревочку к передней оси) и кормит битыми мухами.

— Чего застыла? Проходи. Хавать будешь? — предложил ангел, наслаждаясь видом моей отпавшей челюсти.

— Буду! — не стала отказываться я.

При всех своих странностях, готовил ангел классно. И много. Впрочем, последнее, как раз, было неудивительно. Поскольку даже на первый взгляд его квартира представляла собой самый настоящий проходной двор. Кого я только здесь не увидела! Музыканты, байкеры, автостопщики, кришнаиты, панки, художники… с разными прическами (от ирокезов до дредов) и в разной одежде. Да-а-а. Теперь-то мне стало понятно, почему мой хранитель ни фига меня не хранит. Ему просто некогда! И не говорите мне, что я сама как-то умудрилась его прогнать! Такого типа, как мой ангел, даже взашей вытолкать проблематично. А не то, что ненароком обидеть. Я попыталась выяснить, почему все-таки мой хранитель валяет дурака, но разговор не клеился. Точнее, сворачивал куда-то в сторону. Примерно через час нашей активной, но абсолютно бесполезной беседы, я выяснила, что мой ангел питает стойкую ненависть к тапочкам и пишет поэму о старушках, которые травили друг друга разными способами. А еще через полчаса ангел доверительно сообщил мне, что как-то, после очередной глобальной пьянки, своими глазами видел чернокожих эльфов. На что я ему ответила, что пить, все-таки, надо меньше. А то мало ли что почудится в следующий раз? Белокурые орки, изящные гномы… а там и до зеленых чертей с нимбами недалеко.

На упоминании нечистой силы ангел вздохнул, скис, и наконец признался, что сделать ничего не может. Дескать, мне с детства был дан Темный дар, а потому и хранить меня было бесполезно. Еще ни разу ни один человек не отказывался от подобного дара. Так чего время тратить? От подобного разворота дел я даже слегка офигела. Вот тунеядец, а? Хранить он меня не хочет, видите ли! А зачем тогда тебя вообще ко мне прикомандировали? Чтобы было? Тьфу! Читать нотации ангелу было абсолютно бесполезно. Он уже витал мыслями где-то далеко от меня и нетерпеливо ждал, когда же я, наконец, от него отстану, и он сможет вернуться к гостям. Да пожалуйста! Раз уж (как выяснилось) мой дар настолько Темный, значит, за советом надо было идти к бесу. Надеюсь, хоть искуситель-то мне нормальный достался?

Угу. Как же. Мой бес был вполне под стать моему ангелу. Правда, бардака и неясных гостей у него в доме не было, зато на почетном месте стоял компьютер, и искуситель с азартом резался в какую-то кровавую стрелялку-месиловку. Разумеется, на мой приход он даже не обратил внимания. Пришлось прибегнуть к суровому воздействию и выдернуть шнур из розетки. Что тут началось, мамочки мои! Я даже думала, что мой бес прямо здесь меня и убьет. Не отходя от компьютера. Однако прооравшись, искуситель пришел в себя и даже соизволил спросить, чего мне, собственно, надо. Нет, вы видели такого беса? В конце-то концов, кто кого искушать должен? Я напомнила тунеядцу, кто я такая, какой у меня талант, и нетерпеливо вопросила, что же мне со всем этим делать. Однако бес (как и ангел) ничего путного посоветовать не мог.

— Да какой же ты искуситель, если не можешь даже придумать, как мне свой талан наилучшим образом использовать? — возмутилась я.

— А чего тебя искушать, если у тебя и так Темный дар? — логично возразил бес.

— А ты не подумал о том, что не зная, что делать с талантом, я его могу просто-напросто закопать? — ехидно поинтересовалась я. — Как ты думаешь, тебя за это погладят по головке в твоей конторе? Учти, еще немного, и я назло буду служить Свету! И пусть тебе потом уши оборвут, за то, что ты мой талант бездарно прошляпил.

Дверью я хлопнула смачно. От души. Не удивлюсь, если у беса что-нибудь на пол грохнулось. Однако что делать дальше, я совершенно не представляла. Даже моя (обычно, безотказная) интуиция молчала, как утопленный в бочке бумажный змей. Ладно… будем мыслить логически. Если есть ангелы и демоны, то у них должно быть свое начальство. Конечно, не самое верховное (в такие дебри я залезать совершенно не хотела), а хотя бы на местном уровне. Нечто вроде руководителя отдела. Или районной комиссии по борьбе за права потребителей. Я оглядела свою комнату еще раз, уже более внимательно, но больше никаких дверей не обнаружила. Хм… ну, что ж. Не стоит терять надежды сразу. Поищем дальше по квартире. О! Кажется, то, что нужно. Узкая дверь неопределенного голубоватого цвета располагалась рядом с балконной. Ну, что? Проверить что ли? Ой, Кристина, и куда тебя несет вечно? Однако отступать уже не хотелось. Попавшая мне под хвост вожжа исследования толкала меня идти вперед и только вперед. Не останавливаясь.

На сей раз у дверей меня никто не встретил. И (соответственно) внутрь пройти не пригласил. Однако кто сказал, что меня способны удержать подобные мелочи? Я и сама себя пригласить могу. Спокойно. А если кто-то захочет мне объяснить, что надо стоять, бояться… ну… пусть попробует. Я прошла по длинному, узкому коридору с гладкими стенами сиреневатого цвета и, наконец, очутилась в просторной комнате. Точнее, зале. Паркетный пол, мраморные колонны, роспись на потолке, антикварная мебель и зеркала в витых, золоченых рамах. Одним словом — музей. Интересно, и кто же у нас здесь живет? В смысле, имеет ли он вообще хоть какое-то отношение к ангелам и бесам? Я огляделась, и заметила на одной из кушеток дремлющего человека. Самого обычного, лет так 55-ти. Полноватого, лысоватого, облаченного в дорогой, шитый золотом и украшенный драгоценными камнями темно-зеленый халат и шаровары ярко-желтого цвета. Ну? И кто же это у нас такой? Стоять столбом мне очень быстро надоело, и я решилась подойти ближе. Человек не реагировал. Вот, блин, засоня! Заходи кто хочешь, бери что хочешь… и что мне делать? Ждать, когда он проснется? Вот еще! Может, этот тип до второго пришествия спать собирается!

Я подошла к спящему красавцу ближе и бесцеремонно потрясла его за плечо. Он попытался избавиться от кошмара в моем лице, махнув рукой и перевернувшись на другой бок. Ага, как же! Не на ту напал! И я принялась трясти незнакомца активнее. Поняв, что неведомый гад, возжелавший его разбудить, добром от него не отстанет, человек открыл мутные, сонные светло-серые глаза. Несколько секунд он пытался сфокусировать свой взгляд и понять, наконец, что же здесь происходит, а потом подпрыгнул как ужаленный в интимное место кролик.

— Ты кто такая? Что ты здесь делаешь? — возмущенно поинтересовалось заспанное чучело, стараясь выглядеть грозным и величественным.

Лучше бы он расчесался для начала. А то его три волосинки в семь рядов, торчащие вверх, солидности ему никак не добавляли. Да и мелкий рост (незнакомец не доставал даже до моих скромных 1.65) созданию солидного образа как-то не способствовал. Так что все усилия произвести на меня впечатление не закончились абсолютно ничем. А уж попытка напугать меня грозным взглядом…

— Меня зовут Кристина, — решила, наконец, представится я. — С некоторых пор я могу видеть потусторонний мир. Потому смогла разглядеть и твою дверь.

— А-а-а, — сразу успокоился неизвестный. — Так это ты потенциальный Источник с Темным даром?

— Кто я?

— Возрадуйся же! — надулся от важности незнакомец, не обращая внимания на мою невольно отвисшую челюсть. — Пред тобою стоит никто иной, как один из Властителей по имени Таштен!

— А Властитель — это кто? — не поспешила возрадоваться я.

— И чему вас только в школе учат? — обиделся сдувшийся сразу тип. — Властители — это хозяева миров, создатели смертных и богов.

— Круто! — впечатлилась я. — Так может, хоть ты мне поведаешь, что это за странный дар мне достался, почему именно мне, и главное, что мне с ним делать.

— Почему именно тебе? Глупый вопрос! — фыркнул Таштен. — Ты же не задалась бы им, если бы твой дар был… скажем… музыкальным? А что касается сущности этого дара… это долгий разговор.

— Я никуда не тороплюсь, — непрозрачно намекнула я, устраиваясь с ногами в одном из кресел. Властитель нахмурился, видимо не желая подвергать антикварный объект испытанию мной, но ничего не сказал. Неужто мой дар для него важен настолько?

— Такие Источники, как ты, Кристина, рождаются очень редко. Раз в несколько тысяч лет, — начал свое повествование Таштен. — И не всегда доживают до совершеннолетия, ибо их всеми силами пытаются своевременно уничтожить. Тьме не выгодно, чтобы подобный носитель дара оказался у Светлых и наоборот. Думаю, никто не ожидал, что Источник появится в мире столь далеком от магии, как твой. Потому тебе и удалось дожить до дня, когда дар открылся. Впрочем, вскоре тебя все равно бы вычислили Светлые и открыли бы на тебя охоту. Так что пришла ты ко мне удивительно вовремя.

— А в чем заключается этот дар?! — так и не смогла понять я.

— Подойди к зеркалу, — попросил Таштен. — Что ты видишь?

А что я должна видеть? Себя. Невысокую, худенькую девушку с каштановыми волосами чуть ниже плеч и глазами цвета жадеита[1]. Чуть курносый нос, россыпь веснушек на переносице, родинка над губой… да ничего особенного. Не красавица, но и не урод. Нечто среднестатистическое.

— Ничего особенного я не вижу! — заявила, наконец, я, налюбовавшись собственной внешностью и усаживаясь обратно в кресло.

— Вот! — поднял торжественно указательный палец вверх Таштен. — А на самом деле — ты мощный Источник энергии для Темных сил!

— И как это проявляется? Что я могу?

— Всё!

— А конкретнее? — напряглась я после такого многообещающего заявления.

— Ты не просто можешь видеть потусторонний мир, ты можешь управлять им, — патетично взмахнул руками Таштен. — Призраки, нечисть и порождения Темной магии не могут существовать сами по себе, им нужно питаться энергией, и ты — Источник этой самой энергии. С таким даром можно захватить мир!

— Напичканный ядерным оружием, как дешевая колбаса туалетной бумагой? — язвительно уточнила недоверчивая я. — Что-то я сильно сомневаюсь, что спецназовец в краповом берете, вооруженный автоматом Калашникова, испугается призрака или нечисть. Да скорее он сам напугает их до потери сознания! Это только в голливудском фильме толпа мужиков способна убегать с воплями от одного паука-переростка. А попадись в реальной жизни этот паук какой-нибудь артели трактористов, так они его так приложат по башке рессорой от трактора «Беларусь», что мало не покажется. Да еще и сожрут под самогонку.

— О твоем мире никто и речи не ведет! — перебил мою возмущенную тираду Властитель. — В вашем измерении магии почти не осталось. Да и нечисти тоже. А призраки… кому они особо мешают? Нет, я говорю о другом мире. О том, где в качестве оружия царят мечи и арбалеты. Сейчас силы Тьмы и Света там примерно равны. Но это не может длиться долго. Свет заполучил на свою сторону мага, призвав его из другого измерения. Не слишком сильного, правда, но у Тьмы нет и такого. Надо сказать, что данное измерение почему-то гасит все магические способности. То ли это древнее проклятье работает, толи еще что… я пока не понял. Словом, на магов лучше не рассчитывать. Даже если они увешаны по уши амулетами. Однако само присутствие мага дает Свету преимущество, поскольку о его реальном могуществе никто не знает. Теперь Тьма должна сделать ответный шаг. И обретение Источника будет воистину великим событием. А уж если ты сможешь посадить короля на Черный трон…

— Стоп, стоп! — прервала я розовые мечты Таштена. — Во-первых, я еще не сказала, что я согласна. Поскольку очень хочу знать, что получу взамен. А во-вторых….какие короли? Чего ради я должна разыскивать по всему измерению блудного монарха?

— Долгие войны между Светом и Тьмой практически полностью истребили королевские династии с обеих сторон, — объяснил Властитель. — Однако Тьма может себе позволить быть менее категоричной в требованиях к кандидату. В принципе, Черный трон может занять любой человек, даже тот, в ком королевской крови нет вообще ни капли. Лишь бы он умел править. И воевать. Хотя… тут есть еще один нюанс. Кроме всего прочего, в том мире, куда я тебя отправляю, существуют три артефакта в виде королевских регалий. Корона, скипетр и держава. Как ты понимаешь, это не просто предметы. И даже не просто символы власти. Та сторона, которая их найдет, будет обладать дополнительной силой и мощностью. Но… при одном условии. Регалии должны признать правителя своим хозяином. И неизвестно, понравится ли им человек без королевской крови. Впрочем, эти самые регалии еще надо найти, поскольку в кровавой суматохе войн они были бесследно утеряны. И этот поиск — очень непростое дело. Во всяком случае, Светлые, как ни старались, до сих пор ничего найти не смогли. Ни мужчины с королевской кровью, ни регалий.

— Угу. А я появлюсь и сразу все найду, — не поверила я.

— Это твой долг, твоя судьба, твое предназначение! — торжественно воскликнул Таштен.

— Для глухих и особо одаренных повторяю еще раз — что я с этого получу? — нажала я на Властителя. — Я понимаю еще, если бы ты вербовал героя для помощи Свету. Ему бы ты мог втирать всю эту лабуду по поводу долга и предназначения. Но я, как представитель Тьмы, хочу получить нечто более осязаемое. Замок, деньги, долголетие, армию… что там еще Черные Владыки имеют?

А что? Если уж наглеть, так по полной программе! Раз я нужна этому Властителю, так пусть он платит за то, чтобы меня получить. И не надо, не надо мне рассказывать страшных историй о том, что Свет меня все равно поймает и казнит страшной казнью. Во-первых, замучается ловить, а во-вторых… сколько еще тысяч лет вы очередной Источник Тьмы ожидать будете? То-то! Так что (как Задорнов не скажет) не надо лохматить бабушку! И смотреть на меня не надо с таким закозявленным выражением лица. Все равно я от своего не отступлю! Потому что отступать некуда. Если я сама о себе не позабочусь, то кто это сделает? Властитель Таштен, поняв, что так просто он от меня не отделается, махнул рукой и сдался. Мне был обещан и замок, и армия и даже казна, которая будет отдана в полное мое распоряжение. Хм… ну, это другое дело. Вот теперь я могу приступать к своим обязанностям Источника. Хотя, честно говоря, ни воевать со Светом, ни искать претендента на Черный трон мне совершенно не хотелось.

Однако выяснилось, что для того, чтобы стать Источником, мне надо… учиться, учиться, и еще раз учиться. Поскольку управлять своими способностями я совершенно не умела. А в условиях темного средневековья мне понадобится не только это, но еще и умение ездить верхом, держать меч и вербовать под свои знамена соратников. Короче, я должна была пройти нечто вроде курсов повышения квалификации. Ну, надо так надо. Куда ж деваться? Тем более, что первую, вводную лекцию, мне собирался прочитать Властитель Таштен собственной персоной. Наверное, его все еще заедало, что я не впечатлилась от произнесенного им титула. И ему очень хотелось это исправить. Ну… что вам сказать… слышала я лекции и зануднее.

Разумеется, как только я впервые услышала от Таштена о Свете, Тьме и постоянных войнах между ними, я сразу вспомнила Толкина. И поняла, что я явно не герой его романа. Во-первых, потому, что не хоббит, а во-вторых, потому что я оказалась на стороне Тьмы. Однако выяснилось, что все несколько сложнее, чем мне это показалось на первый взгляд. Во-первых, несмотря на похвальбу Таштена, не все Властители были настолько сильными, чтобы создавать миры и населять их богами и смертными. Чаще эти миры выигрывались и покупались. Что, собственно, и сделал Таштен. Он попытался рассказать мне о каком-то своем прошлом эксперименте с миром, провалившемся из-за ненормальной троицы созданий, но повествование было настолько невнятным и перегруженным оправданиями себя самого, что я ничего не поняла. Ясно было только одно. После неудавшегося эксперимента Таштен надолго выбыл из игры, израсходовав все свои силы. И вот теперь, наконец, он получил шанс снова вернуться. Купил пустой мир и решил заселить его с нуля. Во избежание. Однако, как оказалось, дело заселения мира было Таштену тоже не по силам. Его таланта Властителя с грехом пополам хватило на небольшой пантеон богов и пару племен, не обремененных красивой внешностью и могучим умом. Разумеется, для целого мира этого было мало. А ждать, пока его создания размножатся и поумнеют, Властитель не хотел. Выход оказался простым, как и все гениальное. Таштен решил… воровать людей из других миров. Правда, сложности возникли и на этом пути. Во-первых, никому не понравится, когда воруют его собственность (Властитель ведь не простых людей воровал, а талантливых, особенных), а во-вторых, чужие создания не подчинялись Таштену напрямую. И это ему совсем не нравилось. Он уже потерпел однажды поражение из-за существ, которые не были его созданиями, и которых он не мог контролировать, а потому допускать подобную ошибку во второй раз Властитель не собирался. Казалось бы — ну и какой выход можно было найти из этого замкнутого круга? Да обыкновенный! Таштен воровал… смертников. То есть тех, чей срок жизни в родном мире должен был неожиданно прерваться.

Новая идея очень скоро стала давать плоды — мир понемногу заселялся людьми (и нелюдями), которые были обязаны Таштену своей жизнью, а значит, от него зависели. Насколько я поняла, новые миры являлись для Властителей (помимо прибыльного вложения капитала) еще и замечательной площадкой для развлечения и обкатки новых идей. На примере мелких, подвластных королевств, Властители тренировались в политических играх и учились предугадывать последствия своих действий. То есть миры были как бы моделью, используемой для того, чтобы в собственной жизни принимать правильные решения. К тому же Властители (как заправские мичуринцы) выводили новые расы и продавали их друг другу, ставили ставки на дальнейшее развитие событий и вообще развлекались, как могли. Так что противостояние Света и Тьмы в том мире, куда я направлялась, было целиком и полностью идеей Таштена. Ну и убогая же у него фантазия… неужели он не мог придумать что-нибудь поинтереснее? Не такое избитое? А теперь, из-за его больной фантазии, я должна стать Источником Темных сил. Тьфу! Знать бы, где можно найти другого Властителя, слиняла бы я от Таштена в тот же момент. Что-то мне подсказывало, что более мудрый создатель миров мог бы найти моим талантам куда лучшее применение. Однако Таштен, похоже, этого не понимал, поскольку продолжал толкать речь о том, как же мне безумно повезло, что я встретила в своей жизни его, могучего и великого. Теперь я должна была научиться владеть собственным даром и возглавить силы Тьмы, став для них бесперебойным Источником питания.

— Ты должна очень внимательно слушать то, что я тебе говорю! — разорялся Таштен. — На тебе лежит большая ответственность!

— Нашла куда лечь! Ей что, места мало? — невольно фыркнула я.

Ну не могла я относиться серьезно к своей великой миссии! Не могла и все! Вообразить себя главной движущей силой местного Мордора мне не позволяла даже моя весьма буйная фантазия. Ну почему у окружающих жизнь складывается нормально, а я вечно впутываюсь во всяческие неприятности? Почему у меня все не как у людей? Нормальные герои, (если герои в принципе бывают нормальными) попадающие в посторонний мир, сразу же доблестно встают на сторону Света. Им тут же выдают меч с труднопроизносимым именем, снабжают командой сподвижников и четко указывают врага, с которым надо сражаться. И всё! Менестрели тут же начинают складывать о герое баллады, древние пророчества сбываются со страшной силой, прекрасные принцессы сами убивают дракона, лишь бы воссоединиться с героем своей мечты, а принцы бесстрашно женятся на отважных воительницах, даже если те облачены в драные куртки и имеют отвратительный характер. Добро (разумеется) побеждает зло, любовь торжествует, и герой живет долго и счастливо вплоть до последней страницы написанного о нем романа.

Ну? Вы чувствуете разницу? Великий герой с командой, сражающийся за правое дело, и я, вся из себя Темная до невозможности. Спрашивается — на кой черт мне все это надо? Нельзя ли отказаться от этой великой чести? Как-то не греет меня мысль, что Свет тут же мобилизует всех возможных (и невозможных) героев на борьбу со мной. И хорошо, если враги мне попадутся нормальные. Но ведь не факт! Среди героев больше половины разных придурков. Как слегка тронувшихся, так и съехавших с катушек окончательно. И именно от таких типов все книги советуют держаться как можно дальше, ибо никогда не знаешь, что от них ожидать. Ненормальные герои танцуют стриптиз, пьют с врагами, превращая их в друзей, умеют рыть подкоп из тюрьмы при помощи домашнего тапочка, владеют сложным боевым искусством «случайно вдарю так, что мало не покажется» и везде находят себе сторонников! Может, потому, что народ везде жалеет юродивых? Да какая разница?! Главное, спасу от этих героев нет никакого! Прискачут, обхамят, на бой вызовут… мне оно надо?

Однако размышлять о судьбах русской интеллигенции было уже поздно. Таштен, решивший отправить меня повышать уровень образования, уже начал открывать портал в свой мир. Блин, ну хоть бы поинтересовался для разнообразия, хочу ли я в этот самый мир идти? И учиться быть не человеком, а Источником? Поздно. Пообещав мне плату за мое сотрудничество с Темными (замок, армию, деньги… ничего не забыла?) Властитель счел, что и так уже сделал все, что мог. И теперь действовать должна была я. Нет, я была вовсе не против… просто… вот так, с бухты-барахты, отправится в совершенно посторонний мир… страшновато. Кто знает, чего меня там ждет? А вдруг кто-нибудь решиться меня обидеть? Разумеется, я могу за себя постоять, но все-таки… мало ли придурков?

— Послушай, Таштен, а ты не можешь обеспечить меня защитой? — поинтересовалась я.

— Тебя будут защищать все силы потустороннего мира, которыми ты будешь командовать! — отрезал Властитель.

— А вдруг они не успеют вовремя? — не отставала я. — Я должна сама уметь себя защищать! Если ты ничего не сказал о магии, значит, я ей не владею, и вдарить заклятьем никого не смогу. Меч в руках я научусь держать еще не скоро. Если вообще научусь, в чем я сильно сомневаюсь. Но я должна уметь хоть как-то себя защитить!

— Кристина, но тебе не придется этого делать! — вспылил Таштен.

— А вдруг? — уперлась я не хуже приснопамятного барана.

— Хорошо! Если ты так хочешь, получи вторую сущность! — разозлился Властитель и сделал какой-то неуловимый жест рукой. — Вот! Теперь, если тебе не успеют прийти на помощь, ты сможешь просто улететь с поля битвы!

— И что это было? — подозрительно поинтересовалась я, почувствовав странное покалывание в теле.

— Теперь ты оборотень! — ехидно уведомил меня Таштен.

— Что?!

Я кинулась к зеркалу и уставилась на свое отражение. Да нет… я не изменилась… только волосы приобрели еще более насыщенный каштановый цвет, а глаза стали слегка светиться. Так… уши не заостренные, клыков и когтей нет, ноги, вроде, тоже нормальные… ну и что это был за прикол? В чем юмор?

— Чтобы обрести иную ипостась, тебе нужно присесть на корточки и обхватить колени руками, — пояснил Властитель.

Ну, ну… посмотрим. Я выполнила указания и почувствовала, как энергетическая волна буквально прошила мое тело от ног до макушки. Мир стал четче, ярче, заполнился звуками и запахами. Интересно, и кто же я теперь? Я попыталась встать, но не удержалась, и чуть не рухнула на пол. Новоприобретенное тело среагировало с опозданием, но я все-таки не ткнулась носом в паркет, а удержалась на вытянутых вперед руках… лапах. Если это можно назвать лапами. Я подняла потрясенный взгляд в зеркало, и поняла, что убью Таштена. Прямо сейчас. Вот только приду в себя и немного привыкну к новому телу.

— С каждым разом адаптация будет проходить быстрее, — пообещал Властитель. — В конце концов, ты сама перестанешь замечать переход из ипостаси в ипостась.

— Перестану? — взвыла я. — Ты в кого меня превратил, старый валенок?

— Я не старый, мне всего три тысячи лет! — оскорбился Таштен.

— Тем более! Ты в кого меня превратил, я тебя спрашиваю?!

— А что? По-моему, получилась довольно симпатичная летучая мышь.

Симпатичная? Я, конечно, понимаю, что на вкус и цвет товарища нет, но встретившийся мне Властитель, похоже, полный извращенец. Да как летучая мышь вообще может быть симпатичной? А если ее странную разновидность увеличить до моего человеческого роста? На что я стала похожа, я вас спрашиваю?! Густой мех очень темного, насыщенного каштанового цвета, огромные, оттопыренные, заостренные кверху уши, острая мордочка с каким-то собачьим носом и круглыми бусинами жадеитовых глаз, и тугие, мощные перепончатые крылья, украшенные на изломе маленькими лапами с коготками. Которыми я сейчас и опиралась на пол. Крылья сложились косым парусом, сделав меня похожей на птеродактиля, а коллекция острых, белоснежных зубов в моей злобно ощеренной пасти явно не нуждалась во внимании стоматолога. Да уж… я, конечно, и раньше была мало похожа на прекрасную деву. Скорее, на ощипанного воробья. Но теперь…

— Как мне обратно превратиться в человека? — поднялась с пола я, пытаясь устоять на задних лапах, совершенно для этого не предназначенных.

— Опусти голову на грудь и укройся крыльями, — пояснил маг.

Волна обратной трансформации оказалась уже менее неприятной. Я поднялась-таки с пола, отряхнулась и уставилась на Таштена взглядом, не обещающим ничего хорошего. Я, конечно, просила его защитить меня, любимую, но не таким же способом? Однако Властитель, казалось, был доволен своими действиями. И уж точно не чувствовал за собой никакой вины. Ладно… как отомстить Таштену, я придумаю позже. Когда научусь и владеть своей второй ипостасью, и своим талантом Источника. А сейчас… сейчас пора было отправляться в новый для меня мир. Получать знания и готовится к другой, совершенно непривычной для меня жизни. Хотелось бы верить, что она окажется хотя бы не хуже предыдущей.

Глава вторая

Герасим учил плавать ещё хуже, чем говорил.

Кто-то.

Вообще-то, когда мне сообщили, что я — это Главная Великая Надежда Темных сил, я думала, ко мне и отношение будет соответствующим. Ну там дворцы, слуги, наряды разные… однако ни того, ни другого, ни третьего я так и не увидела. Встретивший меня тип, назвавшийся Димином и оказавшийся замом директора по хозяйственной части, никакого священного трепета по отношению к моей особе не выказывал. А часть мансарды, которую он выделил мне в качестве временного (на срок обучения) жилья, подходила разве что для обитания какой-нибудь обиженной жизнью Золушки. Темно, пыльно и не слишком удобно. Огромное помещение странной конструкции состояло из общей прихожей, которая делилась на две самостоятельные комнаты, а потом снова соединялась в общую столовую с балконом. Не знаю, кто эту мансарду так спланировал, но лично я за такой авангард отрубила бы архитектору руки по самую голову. Хорошо хоть к каждой комнате прилагался личный санузел и небольшая ниша. А то бы все совсем плохо было. Поскольку в соседи по мансарде мне достался… парень. Нет, вы где-нибудь видели такое? Однако на все мои возмущенные возгласы Димин спокойно ответил, что поскольку я опоздала к началу учебного года (можно подумать, я в этом виновата), то мне остается только радоваться, что для меня вообще здесь место нашлось. Впрочем, вредный старикашка тут же нарисовал мне радужную альтернативу — вернуться к Властителю и заниматься с ним лично, под его неусыпным наблюдением. Я представила нудную вереницу дней, заполненных Таштеном, поющим себе дифирамбы, и решила остаться в мансарде. А вдруг здесь не так уж плохо, как мне показалось на первый взгляд?

Все оказалось еще хуже. Я поняла это сразу же, как только переступила порог своей комнаты. Ни мебели, ни вещей, ни-че-го! Только пыль по углам. И паутина. Правда, Димин меня несколько утешил, заверив, что все самое необходимое мне выдадут, и даже будут платить небольшую стипендию, но что-то мне в это уже слабо верилось. Оставалось только надеяться, что мое обучение на данных курсах действительно не продлиться более полугода. Иначе в другой мир и перемещаться не следовало.

В обоснованности собственных опасений я убедилась буквально через несколько минут. Когда начали вносить мебель. Покосившийся шкаф, узкую кровать, больше похожую на какой-то пыточный инструмент и облупившийся комод. После долгих раздумий Димин добавил к обстановке колченогий стул, мятые занавески неопределенного сизого цвета и журнальный столик, явно побывавший в каком-то сражении. И в этой дыре должен жить Источник Тьмы? Да не смешите мои тапочки! Однако вытрясти из жмотного Димина хоть немного комфорта мне так и не удалось. Единственное, в чем мне удалось его переупрямить — так это в одежде. Поскольку то, что мне принесли… даже не каждому бомжу подошло бы. Увидев потертые и заплатанные тряпки, которые мне предстояло носить наряду со своей обычной одеждой, я взвыла и торжественно пообещала, что отрекусь к чертям собачьим от своего дара, если Димин не передумает. Вредный старикашка повздыхал, и к летнему платью, в которое я была облачена, прибавился вполне приличный средневековый дорожный наряд. Штаны, сапоги, рубаха и куртка. Все спокойных, немарких цветов и как раз моего размера. Димин даже (еще пожмотившись) выдал мне аж два комплекта подобной одежды — коричневый и черный, поскольку (по его мнению) платье, в котором я ушла из дому и до сих пор прекрасно себя чувствовала, было совершенно неприличным. С чего бы это, интересно? Не такое уж оно откровенное. Подол даже колени закрывает. Слегка. Да и декольте… в пределах допустимого. Ладно, посмотрим, в чем тут народ ходит.

Полученная одежда несколько исправила мое настроение, а обещанный ужин и вовсе привел меня в хорошее расположение духа. До тех самых пор, пока я этот самый ужин не увидела. Да… чтобы рискнуть попробовать такое, нужно было оголодать до крайности. Ко мне в голову даже закралась нехорошая мысль, что Димин выступает на стороне Светлых сил, а потому имеет намерение потихоньку меня изничтожить. Почему потихоньку? Откуда я знаю? Может убить меня своими руками он не может в связи с какими-то своими законами? А вот руками повара… вполне. Ну не может же человек так погано готовить по собственной инициативе? Блин, если меня здесь будут постоянно так кормить, я рискую не дожить до окончания учебного процесса. Однако Димину, казалось, это было по барабану.

И угораздило же меня связаться с Таштеном! Похоже, этот посредственный Властитель не мог даже содержать в порядке единственную школу, кузницу своих собственных кадров! Впрочем… где искать других Властителей я представления не имела. И была уверена, что Таштен вряд ли бросится меня просвещать по этому вопросу. Может, надо было вернуться домой и поискать там еще какую-нибудь загадочную дверь? Небезопасно. Во-первых, неизвестно, к кому попадешь (Таштен, наверняка, еще не самое плохое, что могло со мной случиться), а во-вторых, вдруг Властитель говорил правду, и Светлые силы действительно откроют на меня сезон охоты? И вдруг я не сумею от них скрыться? Ну на фиг! Сначала научусь владеть своим даром, а потом уже буду думать, как мне из этой ситуации выпутаться. Все-таки, иметь власть над потусторонним миром — это не так уж плохо.

Разумеется, та ситуация, в которой я оказалась, совершенно мне не нравилась. Однако достучаться до Таштена и сообщить ему, что я не согласна жить и учиться в таких свинских условиях, я так и не сумела. Властитель упорно делал вид, что меня не слышит. А может, и впрямь не слышал, ибо рубка связи, в которую меня привел Димин, больше была похожа на заброшенную голубятню. Тьфу! И надо же было так вляпаться! Я как чуяла, что моя эпопея с хождением по потустороннему миру ничем хорошим не закончится. Что ж… раз другого выхода нет, придется смириться и со своей мансардой, и с грядущей отвратительной кормежкой. Только как же мне не хочется это делать! Может, надо выйти на балкон и подышать свежим воздухом? Глядишь, и успокоюсь немного.

— Эй, ты чего здесь делаешь? — окликнули меня. Я обернулась.

Надо же… это что, и есть мой сосед по мансарде? Ничего, симпатичный. Довольно высокий, поджарый, с серебристо-платиновой гривой волос, утянутых в хвостик, и яркими, серыми глазами. Высокие сапоги, потрепанные бриджи, и украшенная кружевами рубаха какого-то канареечно-голубого цвета. Впечатляет.

— Я спрашиваю, что ты здесь делаешь? — ледяной голос парня вполне мог заморозить небольшое озеро, а от пронзительного взгляда его холодных глаз мне даже стало зябко. — Поразвлечься сюда заглянула?

— Вообще-то, я тут живу, — «порадовала» я новоявленного соседа.

— Здесь живу я! — возвестил парень, скрестив руки на груди.

— Я и не спорю. Я твоя новая соседка.

— Что?! — парень, казалось, просто выпал в осадок. — Какая соседка? Парни не делят жилье с девушками! Они даже живут в разных корпусах!

— Да? И почему же ты не живешь вместе со всеми? — ехидно поинтересовалась я.

— Мне места не хватило, — скривил губы сосед.

— И мне не хватило. Я опоздала к началу нового учебного года, и поэтому буду делить с тобой мансарду. Кстати, меня зовут Кристина. А тебя?

— Ролум, — вздохнул парень, поняв, что от кошмара в моем лице ему так просто не отделаться. — Ты сюда надолго?

— Обещали на полгода, — уклончиво ответила я.

— У тебя странное имя. Из какого ты мира?

— Слышал когда-нибудь о мире, под названием Земля? Нет? Я удивлена. Если судить по романам наших писателей-фантастов, половина населения нашего мира по чужим измерениям шляется.

— Кристайн… Кристени… а твое имя не сокращается как-нибудь попроще? — поинтересовался мой новоявленный сосед.

— Тина. Только не очень-то мне это нравится, — вздохнув, призналась я.

— Нет, это точно не пойдет, — фыркнул Ролум. — Тиной у нас называют травку, которую забивают в косяк и курят, чтобы получить кайф. Ты больше похожа на ристи.

— А это еще что за ерунда?

— Мелкий колючий кустарник, растущий в пустыне, — расхохотался противный тип.

И кличка прилипла. Намертво. Как банный лист к известному месту. Блин, ну почему мне так не везет, а? Вместо девушки, которая вполне могла бы стать моей подругой, моим соседом оказался нахальный язвительный тип, приклеивающий людей к этикеткам. Не нравилось ему, видите ли, делить со мной жилплощадь. Можно подумать, мне нравилось! Между прочим, по Высшей Школе Обучения Статусу (как она полностью называлась) даже слухи нехорошие поползли о наших якобы близких отношениях. Как же! Живем в одной мансарде! Сплетники гадские… ну, дайте мне только освоиться немного, я вам покажу! Однако освоение продвигалось довольно медленными темпами. Во-первых, потому, что я была единственным Источником, а во-вторых, мне было приказано хранить свой статус в абсолютном секрете. Так что большинству дисциплин я обучалась отдельно от всех, что (разумеется) нисколько не способствовало сплочению с коллективом. Да и коллектива-то как такового не было. Весь поток учащихся делился на три статуса — правители, воины и маги. Причем если первые действительно что-то из себя представляли, то последние были абсолютными бездарями. Прав был Властитель. С даром магии данное измерение не дружило вовсе. И единственное, чем могли похвастаться студенты магического факультета — так это умением распознавать и использовать артефакты, амулеты и талисманы. Ничего сложного. В какой-то мере этими знаниями удалось овладеть даже мне, хотя никакого таланта к магии у меня не было.

Гораздо интереснее было присутствовать на лекциях для правителей. Поскольку короля Тьмы мне еще только предстояло найти (и неизвестно еще, насколько затянутся эти поиски), Таштен решил, что мне не мешало бы и самой научиться управлять людьми. Должен же кто-то в отсутствие монарха исполнять его обязанности! Сам по себе Черный трон лично мне был на фиг не нужен, но лекции по тактике, стратегии и способам управления страной оказались очень интересными. Правда, экономика у меня хромала, а финансовые расчеты удавалось правильно свести через раз (ну гуманитарий я, чего ж теперь поделаешь?), но все остальное было просто выше всяких похвал. Задачи по плетению интриг с целью достижения нужного результата, по смещению с трона неугодного правителя и PR-компании за его соперника, по организации народного бунта и тихой борьбе с неугодными личностями… всего, пожалуй, и не перечислишь. Да… жаль, что в моем мире нет столь полезных учебных заведений. Всего за несколько недель я выбилась в лучшие ученицы на потоке.

С занятиями для воинов дело обстояло намного хуже. Хотя бы потому, что ни верховая езда, ни владение оружием даваться мне не хотели. И если с первым я справлялась хоть как-то, то воин из меня был абсолютно никакой. Меч меня искренне не любил, арбалет надо мной издевался, а лук я даже согнуть была не в состоянии. Сил не хватало. Стоит ли говорить, какому граду насмешек я подвергалась из-за собственной неуклюжести и слабосильности! Причем особенно отличался Ролум. Мой драгоценный сосед, обучавшийся на воина уже не первый год, ехидно советовал никогда не брать в руки меч и не смешить врагов. Да я бы и не брала, нужен он мне больно! Так ведь Таштен настоял на моем обучении! Единственное, что несколько примиряло меня с уроками по воинскому искусству — это существование такого предмета как теория военного дела и… один молодой человек.

Байрона я приметила сразу. В первый же день моего пребывания в Высшей Школе. Высокий, смуглый парень, которому вряд ли было больше 23-х лет, владел оружием так, что глаз было не отвести. Спортивный, подтянутый, пластичный, он мог пленить одним своим незаурядным воинским талантом. А Байрон был еще и чертовски хорош собой. Густая шевелюра иссиня-черных волос, косая челка, закрывающая почти всю правую половину лица, пронзительные темно-синие глаза, идеальная фигура… словом, не парень, а мечта. По которой сохла добрая половина девчат Школы. И я не стала исключением. Хотя Байрон не обращал на меня никакого внимания. Впрочем… он вообще ни на кого внимания не обращал. Видимо, собирался найти достойную себя пару после обучения. И стать кем-то большим, чем простой военачальник. Во всяком случае, Байрон не пропускал ни одной возможности посетить лекции, которые читали для правителей.

Надо сказать, что совместных межфакультетных лекций было довольно много. Так же, как и тренировок. В принципе, логично. Маги должны были научиться сражаться вместе с воинами, правители — управлять войском и сражаться с мечом в руке, а воины — командовать своими людьми и знать, что делать, если подвернется возможность завоевать престол (или хотя бы титул). Особенно часто пересекались на лекциях правители и воины. Да они и отличались-то по обучению только тем, что правителям более подробно давали политику, а воинам — практику владения всеми видами оружия и единоборств. Такое смешение факультетов было мне только на руку. Никто не задавался вопросом, на каком факультете учусь я и, соответственно, о моей уникальности не знали. Это было к лучшему. Поскольку до определенных пор я всеми силами старалась избегнуть внимания к своей персоне. До тех самых пор, пока не научилась применять по назначению хотя бы часть своих способностей. И вот тут-то у меня появился шанс отомстить всем, кто не воспринимал меня всерьез!

Все началось с одного, весьма прозаического задания. Мне было велено создать монстров, с которыми должны были сразиться воины. До сих пор мой опыт в этой сфере ограничивался шаблонной нечистью, чьи изображения имелись в архивах Школы. Честно говоря, данные монстры могли впечатлить разве что пятилетнего малыша, ни разу не смотревшего телевизор. Однако поскольку этот расходный материал был создан лично Властителем, критиковать его не рекомендовалось. Но и усовершенствовать не возбранялось. Когда Димин принес мне весть, что все стратегические запасы монстров уже изрублены бравыми воинами, и что Таштен, не желая обременять себя созданием новых, поручает сделать это мне, я даже подпрыгнула на месте от восторга. Никаких ограничений моей буйной фантазии поставлено не было! И даже когда я осторожно уточнила у Димина, можно ли мне создать монстров на свой вкус, он разрешающе махнул рукой. Дескать, главное, чтобы они страшные были. Хе-хе… как скажете. Вот только не тяпнет ли бравых воинов кондрашка? Может, стоит быть гуманнее и начать с того, что попроще? Да куда уж проще… по сравнению с монстрами Таштена даже группа «Кисс» в своей боевой раскраске покажется воплощенным ужасом. А ведь есть еще и создания кинематографа…

Когда воинам сказали, что монстрами их буду пугать я, они оживились. И даже расслабились. Зря. Ой, зря. Не стоит недооценивать противника. Тем более, горящего священным желанием отомстить за прошлые насмешки. Я взмахнула рукой, и из серого тумана выступило войско вооруженных мечами вампиров, раскрашенных под группу «Кисс». Воины невольно отступили. Что? До печенок пронимает? Тогда для полноты эффекта добавим парочку гоблинов на элефантах из киноэпопеи «Властелин колец», парочку назгулов на летающих тварях оттуда же, и одного Дарта Вейдера в роли командующего. Для первого раза, пожалуй, хватит. А то потом воинов и удивить-то будет нечем. Я удовлетворенно полюбовалась делом своих рук и начала наблюдать за сражением со стороны. Разумеется, мои создания могли убить воинов только условно, но вот напугать… напугать могли до потери пульса. И, решив воспользоваться полученной возможностью до конца, я мстительно создала прямо напротив Ролума тварь, подсмотренную в «Чужом». В следующий раз этот тип очень хорошо подумает, прежде, чем меня задеть. Действует! Увидев перед собой жуткого монстра, мой сосед по мансарде побелел не хуже простыни. Но меч все-таки вытащил. Хотя… мог бы и не геройствовать напрасно. Созданные мною монстры теснили воинов все дальше и дальше, оставляя на поле тела условно убитых. Всего через два часа сражение было закончено с разгромным счетом в мою пользу, и я ликвидировала ужасные создания с поля боя. Надо ли говорить, что вредный сосед, отравлявший мне жизнь, тоже был условно убит? Причем впервые за все время своего обучения?

Победа над воинами подняла мое настроение настолько, что его даже не смог испортить очередной скудный ужин. Я вернулась в мансарду, заварила себе чая и, сидя на кухне, напевала себе под нос какую-то мелодию. Ролум гремел чем-то в своей комнате, но на глаза мне не показывался. Видимо, придумывал достойную месть за собственный проигрыш. Хе… ну, что ж, жизнь в Школе может оказаться не такой уж скучной. Надо только придумать, какого монстра выставить против своего соседа в следующий раз. Ничего, фантазия у создателей голливудских триллеров богатая, а за плагиат меня здесь никто не взгреет. Я блаженно зажмурилась, вспоминая самых жутких монстров, каких только видела в своей жизни и… почувствовала, как нечто пушистое скользнуло по моим ногам. Я открыла глаза, посмотрела вниз и… примерзла к стулу намертво. Такого жуткого, всепоглощающего, леденящего страха я не испытывала еще ни разу в жизни. Прямо передо мной, на расстоянии вытянутой руки, сидел тигр. Огромный, серебристый хищник с густой, блестящей шерстью. Я невольно отметила и яркие черные полосы, вспарывавшие серебристый мех, и когти, которые тигр лениво выпускал, разминая по очереди лапы, и хищную морду с выпирающими клыкастыми челюстями и серо-желтые глаза, в которых плескался вертикальный зрачок. Глаза зверя. Тигр показательно зевнул, продемонстрировав мне свои внушительные клыки, поднялся, подошел ближе и начал по-хозяйски обнюхивать мои ноги. То, что я сделала потом, вряд ли можно отнести к разумным, продуманным действиям. Я просто взяла свой бокал и выплеснула горячий чай прямо в морду хищника. От неожиданности он отступил, замотал головой и чихнул. В мгновение ока я слетела с табурета, шмыгнула в свою комнату и закрыла дверь, подперев ее колченогим столом.

Издевательски-ехидный смех Ролума донесся до меня минутой позже. Сначала я даже не поняла в чем дело. Неужто тигра натравил на меня мой сосед? Но почему он сам не боится хищника? Я отодвинула стол, приоткрыла дверь и мужественно высунула на кухню свой любопытный нос. Тигр был все еще там. И все еще продолжал ржать голосом Ролума. Не поняла… у меня что, белая горячка с испугу приключилась? Однако буквально через минуту все встало на свои места. Тигр встряхнулся, свернулся в компактный клубок и… превратился в Ролума. Так этот гад, оказывается, оборотень! Так вот почему его поселили отдельно от других учеников! И вот почему меня подселили рядом. Я-то тоже оборотень. Хотя и не меняла ипостась ни разу с тех пор, как поселилась в школе. Видимо, зря. Похоже, зарвавшемуся Ролуму следовало преподнести еще один урок. И я это сделаю! Даже если мне придется весь вечер провести в собственной комнате, тренируясь владеть телом летучей мыши! Ладно… погоди у меня…

Освоить ипостась летучей мыши оказалось не так просто, как я думала. На тренировки у меня ушло не один, а целых целых три вечера. Разумеется, отомстить вредному соседу хотелось как можно быстрее, но я решила, что лучше потратить время на тренировки, чем оказаться в смешном положении. Да кого может напугать летучая мышь, которая даже двигаться толком не умеет, не говоря уж о том, чтобы летать? И я тренировалась, забросив остальные уроки. Усилия не пропали зря. Через три дня я чувствовала себя в новой ипостаси вполне сносно и даже научилась охотиться, что было весьма кстати, ибо школьный повар лучше готовить так и не стал. И наконец, когда Ролум окончательно расслабился (первые пару дней он посматривал в мою сторону довольно настороженно, явно ожидая ответной гадости), я решила, что наступил час икс. Подождав, пока сосед (по моим расчетам) уснет, я вышла на кухню, с грохотом уронила со стола заранее приготовленную посуду и, сменив ипостась, повисла на центральной балке в излюбленной позе летучей мыши — то бишь вверх ногами. Разбуженный грохотом Ролум смачно выругался, и (как и стоило ожидать) появился на кухне в желании наорать на разбудившего его посреди ночи гада в моем лице. Зря он включил свет. Потому что я тут же сорвалась с балки, расправила крылья и ринулась прямо на разлюбезного соседа, сопровождая свой запоминающийся полет не менее запоминающимся воплем. Ролума буквально снесло с ног. Я сделала круг почета по кухне, сменила ипостась и, мило пожелав оборотню спокойной ночи, закрыла за собой дверь. Ёжики зеленые, хорошо-то как!

Утром Ролум ждал меня в нашей общей прихожей. Судя по его покрасневшим глазам и всклокоченным волосам — ночь у моего соседа определенно не задалась. Ну? Приступим к следующему раунду? Я-то прекрасно выспалась и чувствую себя просто превосходно.

— Почему ты не сказала мне, что ты оборотень? — возмущенно поинтересовался Ролум.

— А почему я должна была тебе об этом сказать? — удивилась я. — Ты ведь тоже не счел нужным сообщить, что имеешь тигриную ипостась.

— Мне запретили об этом рассказывать, — сознался Ролум. — И менять ипостась тоже запретили. Под угрозой отнять ее навсегда.

— Правда? — удивилась я. — А мне Таштен наоборот велел чаще превращаться, чтобы к ипостаси привыкнуть.

— Привыкнуть? Ристи, ты не всегда была оборотнем?

— Нет. Оборотнем меня сделала Таштен. И я не могу сказать, что благодарна ему за это. А ты? Оборотень с рождения?

— Тоже нет. Меня укусил оборотень. Но порвать не успел. Сначала я не мог контролировать свою вторую ипостась, поддаваясь ее власти по полнолуниям, а затем начал понемногу брать над ней власть. Теперь я уже не теряю разума. Хотя подходить ко мне в полнолуние все-таки не рекомендую.

— Я запомню, — твердо пообещала я.

— Ну что, Ристи, мир? — ухмыльнувшись, предложил Ролум.

— Так быстро? — разочарованно спросила я.

— Ты против? — удивился оборотень. — Ну, можешь продолжать на меня злиться. Кстати, тебя действительно так достает кличка, которую я тебе дал?

— Да нет, — призналась я. — Я к ней уже привыкла. Да и воевать я с тобой не хочу. Просто… я думала, что мы с тобой еще немного поцапаемся. Интересно же…

— Ристи, после того, что ты устроила нашему факультету на практике, врагов у тебя и так будет предостаточно. Ты точно не соскучишься, — торжественно пообещал мне Ролум. — И откуда только ты выкопала этих монстров? В твоем мире уже научились летать до звезд? Та тварь, против которой я сражался, была слишком похожа на обитателя одной весьма мерзкой планеты.

— Ты был на других планетах? — убилась я. — Но как?! Таштен сказал, что мир, для которого нас готовят, средневековый.

— Но мир, из которого он выкрал меня в момент смерти, средневековым не был! — просветил меня Ролум. — Смириться с тем, что я никогда не полечу к другим звездам, было сложно. Очень. А учиться владеть мечом еще и небезопасно. Я привык к другому оружию. И мои реакции… несколько быстрее, чем у обычных людей.

— Ничего себе! — впечатлилась я. — А оборотня на свою голову ты тоже нашел на одной из планет?

— Да. Но ты не ответила на мой вопрос. Твой мир тоже летает к звездам?

— Только вокруг собственной планеты. А тварь, которую ты видел… просто фантазия.

— Смертельно опасная фантазия, — уточнил Ролум. — Когда мы окажемся в реальном мире, она тоже станет реальной. Ристи, ты знаешь об этом? Ты сможешь контролировать этого монстра?

— Издеваешься? — удивилась я. — Да кто в здравом уме выпустит такую тварь против обычных людей в реальном бою? Я еще не сошла с ума. Контролировать такого монстра наверняка слишком сложно. И не безопасно.

— Ристи, но твой талант, наверняка, Темный? — уточнил Ролум.

— Ты прав, — созналась я.

— Ну и о каких же угрызениях совести может идти речь? — удивился оборотень. — У Темных вообще нет совести. Они должны быть несправедливыми, бесчестными и кровавыми. И если для победы тебе понадобится создать подобного монстра, ты должна будешь создать его не задумываясь. Жизни людей или нелюдей ничего не должны значить для Темного мага. А ты ведь маг, верно? И довольно сильный. Пожалуй, самый сильный в этой Школе. Мне еще повезло, что ты новичок, не умеющий владеть ни своими способностями, ни своей второй ипостасью. Поэтому я и предлагаю мир. Делить жилье с врагом, который не может себя контролировать, лично мне кажется довольно утомительным. И неразумным. Лучше уж я попробую стать твоим другом. Если смогу.

— Я согласна, — поторопилась ответить я, пока Ролум не передумал. — Мне действительно необходим друг. Даже больше, чем ты думаешь. Потому что я вовсе не маг. Не воин. И не правитель.

— Не понял… — растерялся Ролум. — А кто же ты тогда?

— Ты когда-нибудь слышал о людях, которые становились Источниками? — задала я давно уже интересовавший меня вопрос.

— Читал… давно уже. Но это же легенда!

— Не совсем, — вздохнула я. — Я могу видеть потусторонний мир, управлять им и создавать его обитателей. Властитель Таштен говорит, что я и есть Источник. И я вынуждена ему верить. В Школьной библиотеке про таких, как я, сказано мало, но то, что я прочла… весьма похоже.

— Кто еще в школе об этом знает? — севшим голосом уточнил Ролум.

— Никто. Властитель запретил мне открывать мой статус. Но я не хочу тебе врать. Потому что, став моим другом, ты все равно рано или поздно выяснишь, что я не принадлежу ни к одному факультету. Но тогда сказать тебе правду было бы намного сложнее. Ты все еще хочешь стать моим другом?

— И ты еще спрашиваешь? — удивился Ролум. — Ристи, да если в Школе узнают кто ты, у тебя отбою от друзей липовых не будет! Ведь помимо всего прочего, из Источника можно черпать силу! И магическую, и воинскую, да мало ли какую, была бы Темной!

— А ты тоже Темный?

— С ипостасью оборотня? — фыркнул Ролум. — Могла бы и не спрашивать.

— То есть, ты тоже можешь от меня подпитываться?

— Если ты разрешишь. Только Источник может решить, кому он даст доступ к своей силе. Да… с таким могуществом ты можешь не бояться того, что какой-то монстр вырвется из-под твоей власти. Его жизнь будет напрямую зависеть от той энергии, которую ты дашь. А насколько я помню легенды, эта энергия в тебе бесконечна. Пожалуй, Таштен прав. Тебе не стоит открывать свой статус.

— Мне только не понятно, почему, если я такая важная птица, он держит меня на этом чердаке и кормит впроголодь? — не выдержала я. — Я даже вынуждена охотиться!

— Таштен — не самый сильный Властитель, — хмыкнул Ролум. — Думаешь, остальные ученики живут лучше? Ристи, ты просто не была в их кельях с узкими окошечками. Таштен не в состоянии даже создать людей. Потому и похищает их из разных миров на пороге смерти.

— Если честно, я не хочу ему служить. Но как выйти на другого Властителя просто не знаю, — призналась я. — Вся эта дребедень о войне Света и Тьмы навевает на меня скуку своей предсказуемостью и избитостью. Ну и потом… я плохо представляю себя в роли Источника. Неужели смыслом моей жизни станет создание всяческого рода монстров и война со Светлыми?

— А ты на что планировала потратить свою жизнь? — ехидно поинтересовался Ролум.

— Не знаю, — вздохнула я. — Но уж точно не на игру в фэнтези.

— Ристи, дар, который тебе достался, абсолютно не подходит для обычной, спокойной жизни!

Можно подумать, я сама этого не понимаю! Но что делать, если мне совершенно не хочется ни сражаться со Светом, ни искать короля на вакантный Черный трон? Ну не герой я, что же теперь поделаешь? Меня бы вполне устроила самая обычная жизнь, не выходящая за общепринятые рамки. И на кой бес мне нужен такой опасный талант? Да еще Темный? Чтоб все боялись? Так я, вроде, манией величия не страдаю. Да и особо тщеславной я никогда не была. Ну никак я не гожусь во Владыки местного Мордора! Нет у меня для этого ни характера, ни жесткости, ни нахрапистости, ни даже нужных амбиций. Пожалуй, единственное, чем я могла бы порадовать Тьму — это мое нахальство. И ехидство. Да, и еще алчность! Поскольку недостаток денежных средств за все мои почти 22 года меня уже несколько достал. Не зря же я у Таштена выпросила казну, замок и даже армию. Хотя последнюю, скорее всего, я вынуждена буду создавать «с нуля». Самостоятельно. Таштен был действительно очень слабым Властителем. А потому (наверняка) ни Свет, ни Тьма в его мире не имели ни особой мощи, ни глобальности.

Кстати, надо отметить, что иметь Ролума в качестве друга оказалось куда удобнее, чем числить его во врагах. Во-первых, потому что остальные продолжали относиться ко мне с явной нелюбовью (только теперь более осторожной), а во-вторых, это просто оказалось весело. И познавательно. С помощью Ролума я освоила собственную вторую ипостась куда быстрее, и теперь мы охотились вдвоем. Подверглись тщательным испытаниям и мои способности Источника. Я училась контролировать свою силу, делиться ей в нужных пропорциях, создавать не просто монстров, а подвижные машины для убийств и (главное!) защищать себя. Ролум, в свою очередь, набивал себе руку на создаваемых мною тварях (правда, не все они добровольно убивались мечом) и на них же учился контролировать свою вторую ипостась. В такие моменты я (от греха подальше) превращалась в летучую мышь и взлетала куда повыше. Разъяренный сражением тигр — это вам не игрушки. И рисковать, кидаясь ему под когтистую лапу, может только человек, у которого мозгов меньше, чем у дождевого червяка. Я к таким определенно не относилась. Мне еще жить хотелось. Желательно долго и счастливо.

Ролум (надо отдать ему должное) тоже старался не выводить меня из себя в тот момент, когда я меняла ипостась. И если сначала он поддерживал меня советами, то когда я твердо встала на крыло, оборотень перестал делать и это, предпочитая вообще не показываться мне на глаза. Летучая мышь это, конечно, не тигр, но если ее увеличить до моих 1.65… мало не покажется. Хотя… лично я в себе агрессивного настроя никогда не ощущала. Но и рисковать не хотела. Мало ли… а вдруг зверь проснется во мне в самый неожиданный момент? Лучше уж менять ипостась одновременно, что мы с Ролумом периодически и делали. А потому для меня не стало неожиданностью, когда мой сосед предложил мне в очередной раз поохотиться. Неожиданным оказался объект охоты. Ролуму нужно было… поймать ворону.

— Зачем? — искренне удивилась я.

Ответ оказался до смешного простым. Их преподаватель по практике военного дела (садист и извращенец, если кого интересует мое мнение) велел своим ученикам поймать ворону голыми руками. Причем живую, здоровую и с наименьшей потерей перьев.

— А ему зачем это надо? — продолжала не понимать я.

— Ловкость нашу проверяет, — вздохнул Ролум, и я поняла, что прежде, чем подойти ко мне с необычной просьбой, он уже попробовал ловить ворону самостоятельно.

— Рассказывай! — расплылась в улыбке я, ожидая услышать нечто феерическое. И не прогадала.

Получив от своего преподавателя задание поймать ворону, Ролум даже не особо взволновался. Было бы из-за чего. Подумаешь, птица какая-то. Однако оговорка, что ворону нужно было поймать не в силок, не сетью, а голыми руками, заставляла слегка напрячься. Прокрутив в голове все, что ему доводилось слышать или читать про ловлю птиц, оборотень прихватил с собой на охоту полкраюхи хлеба. Долго искать поселение ворон ему не пришлось. Их разлапистые гнезда были видны за версту. Найдя подходящую полянку, где деревьев с вороньими гнездами было особенно много, Ролум покрошил приманку и, перекинувшись в тигра, спрятался в ближайших кустиках. Однако его гениальный план начал разваливаться на глазах, поскольку вместо ворон на хлебные крошки налетела целая стая разных лесных птиц. Ролум, конечно, их шуганул, но толку от этого не было никакого. И тут в голову оборотня пришла новая гениальная (как ему показалось) мысль. Вместо крошек использовать какой-нибудь блестящий предмет, поскольку всем известно, что вороны обожают блестящие побрякушки.

— А разве не сороки? — удивилась я.

— Будешь издеваться, рассказывать не буду! — обиделся Ролум.

Словом, придя к выводу, что никто кроме ворон на блестящий предмет не польстится, и что лесные пичуги больше не будут ему мешать, Ролум, недолго думая, снял с пальца перстень с бриллиантом (не мелким, кстати) и положил на камень. Солнечные лучи, отразившись от граненой поверхности, тут же брызнули разноцветной радугой. Приманка была готова. И вороны вскоре решили посмотреть на нее поближе. И только Ролум приготовился сцапать самую жадную из них, как на его перстень кинулись аж три птицы. Как известно, погоня даже за двумя зайцами обычно ничем хорошим не заканчивается. А уж за тремя воронами тем паче. В когтях у Ролума осталось несколько перьев, в зубах тоже, но самим воронам удалось улететь. Причем вместе с перстнем. Представив себе стоимость этого украшения, я чуть не взвыла. Да лучше бы Ролум его мне отдал! Я бы ему хоть стаю ворон за это наловила! Однако второго перстня у оборотня не было.

— Ристи, ты мне поможешь поймать ворону? — насупившись, поинтересовался Ролум, приглядываясь, не смеюсь ли я над ним.

Нет, я бы посмеялась, так обидится же! Ну и потом… неизвестно еще, как у меня пойдет охота на пернатых воровок. До сих пор я ворон ловить не пробовала. Ни руками, ни как иначе. Кстати, а почему учитель поставил столь странное условие? Какая ему разница, в конце концов, каким именно способом будет поймана ворона? Как он узнает?

— Он узнает, не сомневайся, — пробурчал Ролум. — Он всегда все знает.

— Тогда ловить ворону в ипостаси зверя бесполезно. Наши с тобой лапы никак не подходят под определение «голыми руками».

— Но человек не может поймать птицу! Ему не хватит скорости и реакции!

— Ты ни о чем не забыл? — дернула бровью я. — Я же Источник. А значит, вполне могу поделиться с тобой своей мощностью. И ты уже будешь не совсем обычным человеком. Если оборотня вообще можно назвать человеком, — не удержалась от подколки я.

— Пойдем, ознакомим ворон с твоим гениальным планом? — буркнул Ролум. — Чем на сей раз будем их приманивать?

— Нет ничем. Лично у меня бриллиантов нет. Мы сделаем проще, — предложила я. — Я сменю ипостась и постараюсь согнать ворон с гнезд прямо на тебя. Надеюсь, ты их не проворонишь.

Фыркнув на мой незатейливый каламбур, Ролум несколько повеселел и повел меня на заветную поляну. Судя по количеству перьев и поломанным веткам, охотился здесь на ворон не только он. Я даже усомнилась, осталась ли в гнезде хоть одна птица после налета представителей воинского факультета. Однако вороны оказались не из пугливых. Ну… посмотрим, как им понравится огромная летучая мышь. Я сменила ипостась и взлетела вверх. Вороны мне не обрадовались. Более того, эти нахалки вместо того, чтобы испугаться (как я планировала) собрались в стаю и решили на меня напасть! Видимо, многочисленные охотники за головами достали бедных птиц окончательно. Так что пришлось мне не гнать стаю на Ролума, а удирать самой в его направлении. Подставлять свою голову под клювы разъяренных птиц как-то не хотелось. Не зря же Хичкок на эту тему свой знаменитый триллер создал! Нда… жаль, что оборотень не получал задания поймать голыми руками летучую мышь. Шанс это сделать у него был уникальный, поскольку я спланировала практически ему на голову. Хорошо реакция у него всегда хорошая была (а усиленная моей мощью Источника стала вообще превосходной). Ролум откатился в сторону, позволив мне влететь прямо в кусты и, изловчившись, изловил одну из моих преследовательниц. Поняв, что врагов на их пути больше одного, вороны с разъяренным карканьем разлетелись в разные стороны. Я, сменив ипостась, вылезла из кустов, тщетно пытаясь отплеваться от листвы, а Ролум бессовестно надо мной ржал, торжественно удерживая в руке пойманную ворону.

То, что усердствовать в выполнении домашнего задания не стоило, стало ясно на следующий день, когда Ролум оказался единственным, поймавшим ворону на «отлично», то бишь действительно голыми руками и без малейшей потери перьев. Разумеется, однокурсники тут же принялись расспрашивать его, как ему удалось это сделать. Ведь даже самые удачливые из них использовали при поимке ворон плащи, куртки и прочие вещи, не вписывающиеся в понятие «голыми руками». Ролум молчал, как партизан на допросе. А когда он в качестве награды за свои подвиги получил дополнительные занятия, как перспективный ученик, то я же еще и оказалась в этом виновата! Пришлось поднапрячься и помочь другу в учебе. Тем более, что иногда мне это ничего не стоило. Ну, например, когда Ролум притащил книгу «1000 и 1 способ побега из тюрьмы, учебное пособие для выпускных курсов».

Сначала я не поняла, в чем тут прикол. Зачем Ролуму знать, как сбегать из тюрьмы? Что он там вообще делать собрался? На что оборотень резонно возразил, что военная фортуна — дама капризная. И нужно быть готовым к разным неожиданностям. Например, в домашнем задании предлагалось найти способ побега из укрепленной башни, имея под рукой только верного слугу. А так же предлагалось рассказать о каком-нибудь удачном побеге. И стоило голову ломать? Ответ на оба задания лично я нашла сразу — незабвенный Дюма. В качестве решения задачи можно было вспомнить описание побега герцога де Бофора из «Двадцать лет спустя», а в качестве выполнения второго задания — пересказать трагическую историю графа Монте-Кристо. И я буду не я, если учитель не потребует продолжения! Ролум, во всяком случае, одной историей побега знаменитого узника не удовольствовался. Пришлось напрягаться и вспоминать весь роман, что было не так легко, поскольку последний раз читала я его еще в школе.

Моя помощь Ролуму не осталась безответной. Он мне тоже помогал. Причем создавать монстров — с особенным удовольствием. Ролум красочно описывал тварей, которых встречал на разных планетах, а я пыталась их воссоздать, добавляя (на свой вкус) разные дополнительные мерзостные детали. Совместное творчество приносило свои плоды — от моих монстров шарахался даже учитель по военной практике. А победить их стало практически невозможно. Ни магией, ни хитростью, ни мечом. Словом, вскоре меня тихо ненавидели за мое творчество все три факультета. Ибо ничто так не раздражает мужчин, как поражение от женщины. С представительницами слабого пола было проще. Они излишним властолюбием не страдали. Гораздо больше девушек интересовали симпатичные молодые люди и собственные наряды. Впрочем, дам в Школе вообще было очень мало и базировались они в основном на факультете магии. Среди воинов амазонок было только две, а среди правителей — три. И лично для них (по настоянию учителя) мне приходилось создавать человекообразных монстров. Дескать, не так страшно будет. Ну, ну… посмотрим… возьмем побольше мышечной массы, добавим быстроты реакций, угрюмый взгляд, и вуаля! Перед нами мрачный тип, похожий на бойца спецподразделения, участвовавшего во множестве операций по освобождению заложников, большинство которых закончились плохо (для заложников). Да такой тролль любому танку хобот голыми руками оторвет! Даже жалко на девицах его пробовать.

— Ристи, смотри, чего я нашел! — прервал процесс создания монстра Ролум. — Ух ты! — подскочил он к моему созданию. — Дашь сразиться?

— Твой учитель просил данного монстра для ваших дам, — хмыкнув, пояснила я.

— Издеваешься? Они еще после твоих эльфов не отошли. Бедные… не могли понять, что им делать… толи влюбляться в таких красавчиков, толи все-таки за мечи хвататься.

— Ладно, я потом создам еще одного такого же монстра. Специально для тебя, — пообещала я. — Так что ты там нашел такого?

— А! — вспомнил о причине своего визита Ролум и кинул мне какой-то объемный, пыльный фолиант. — Смотри!

— Что это?

— Сборник древних легенд. Конечно, вранья здесь гораздо больше, чем правды, но есть несколько весьма интересных повествований. Особенно о Властителях и Источниках.

— Ну? — поторопила его я.

— Послушай, Ристи, ты сама пришла к Таштену? Добровольно? Он не похищал тебя на пороге смерти? — уточнил Ролум.

— Никто меня не похищал. Я обнаружила дар видеть потусторонний мир, и сама пришла к Таштену.

— Это плохо, — «порадовал» меня оборотень. — Даже похищенный смертник может сбежать от Властителя. Я, правда, пока еще не нашел как. Но с тобой все сложнее. Таштен должен добровольно отпустить тебя. А он этого точно не сделает. Он слишком слаб.

— Давай по порядку, а? — помотала головой я. — Я ничего не понимаю.

— Властители создают миры, пантеоны богов и смертных, которые будут эти миры населять. Те, у кого не хватает сил на создание, миры покупают. И смертных покупают. Или воруют, как это делает Таштен, — объяснил мне Ролум. — В его поступках есть смысл. Те, кому он дал вторую жизнь, будут принадлежать ему так же, как и его собственные создания. Но тут есть еще один нюанс. Когда созданный мир начинает жить своей жизнью, он производит энергию, которая дает Властителю дополнительные силы, а значит, возможности. Чем интереснее, насыщеннее жизнь идет в мире, тем больше сил набирает Властитель. Ристи, ты понимаешь теперь, зачем Таштен ворует именно нестандартных личностей и откуда все эти войны между Светом и Тьмой?

— Погоди… ты хочешь сказать, что мир для Властителя — это нечто вроде блока питания?

— В первую очередь. Хотя как полигон для реализации политических амбиций и как территорию для разведения рас его тоже можно использовать. Созданный мир несет в себе множество функций. И если в нем правильно организовать жизнь, он может дать очень большие возможности. Помнишь, Ристи, ты говорила мне, что Таштен признавался, что в результате какой-то авантюры потерял силы и влияние?

— Ну, было что-то такое, хотя я до конца так и не поняла, что там случилось. Властитель напустил слишком много тумана.

— Так вот… с помощью всего одного мира Таштен может не только вернуть свои прошлые позиции, но и возвыситься. И получить возможность для создания других миров. Главное, повторюсь, грамотно создать жизнь в том мире, который уже имеется. А это не так просто, поскольку что-то перекрывает магический канал. Насколько я понял из этого сборника легенд, дело не в том, что вокруг бездарные маги. Дело в том, что кто-то мешает им реализовать свои возможности. То есть в любом другом мире выпускники факультета магии нашей Школы могли бы двигать горами и покорять народы, а в этом измерении они ограничены, и могут плести заклинания только с помощью артефактов и амулетов. А их запасы, как ты понимаешь, ограничены. Видимо тот, кто поставил магический запрет, гораздо сильнее Таштена. Иначе Властитель давно бы уже снял ограничение.

— Я сильно сомневаюсь, что Таштену удастся стать великим Властителем, — фыркнула я. — Идея войны между Светом и Тьмой настолько заезжена, что получить от нее энергию весьма проблематично. Этот сюжет уже обкатали все, кто мог. Причем с разных точек зрения. И я сильно сомневаюсь, что можно придумать что-то новое.

— У Тьмы еще никогда не было Источника, — напомнил Ролум.

— И что? Все равно ей удавалось побеждать! Таштен — беспросветный бездарь! Ему даже рассказ в стиле фэнтези никто в здравом уме не доверил бы писать, не то что мир создавать! Тут нужен совсем другой полет фантазии. И ощущение перспектив. Интересные расы, сложные религии, запутанный порядок престолонаследия… да мало ли что можно придумать! Главное — чтобы даже сам Властитель не мог предугадать, что случиться в его мире в следующий момент. Вот тогда это интересно, тогда это щекочет нервы и дает энергию!

— Ристи, если ты когда-нибудь соберешься стать Властителем, вспомни обо мне, ладно? — ухмыльнувшись, прервал мой страстный монолог Ролум. — Я с удовольствием поселюсь в твоем мире.

— Ты думаешь, я могу стать Властителем? — удивилась я.

— Не знаю, — честно признался Ролум. — О том, откуда взялись Властители, молчат даже самые древние легенды. Но вдруг тебе подвернется такой шанс?

— Жаль, что мы попали к Таштену… — вздохнула я. — Хотя… может быть, это еще не самое худшее, что с нами могло случиться.

— Может быть, но я все-таки рискну, — решился Ролум. — Я перерою всю библиотеку, перечитаю все, даже самые бредовые легенды, но постараюсь найти способ сбежать от Таштена. Ты мне поможешь, если что?

— Спрашиваешь! Да я рвану вместе с тобой!

— Я же говорил тебе, Ристи, ты не сможешь сделать этого без разрешения Таштена, — напомнил мне Ролум.

— Начхать! Я рискну! Рисковать на пару уже не так страшно! — решила я. И Ролум довольно улыбнулся. Ну… будем надеяться, что нас не занесет куда-нибудь не туда.

Глава третья

И всё идёт по плану…

Егор Летов

К зиме тигриная ипостась Ролума обросла густой, теплой шерстью, что было весьма кстати, ибо холод на нашей мансарде был собачий. Отопление почему-то до нас не доходило. Видимо, стеснялось. Так что нам приходилось разжигать печку на кухне и спать рядом с ней. Я одевала на себя все, что только могла найти, подкатывалась под теплый тигриный бок и блаженно засыпала. Ночевать в собственной ипостаси было не так тепло, поскольку мой мех особых изменений не претерпел, и играть роль зимней шубы наотрез отказывался. Да и спать ипостась летучей мыши предпочитала не на полу, а на потолке, свесившись вниз головой, что (понятно) тепла тоже не добавляло. Померзнув пару ночей, я даже подговорила Ролума поохотиться на кого-нибудь, покрытого шерстью. Чтобы вместе с мясом получить еще и теплое покрывало для обогрева. Ролум, возжелавший освоить на практике урок по выделке шкур, с удовольствием согласился. Дескать, это и будет проверкой того, сможет ли он воевать в экстремальных условиях. Ну… что сказать… может, конечно. Но только очень недолго. Потому что первый опыт Ролума по выделке шкур был из рук вон плох. Да и второй не лучше. Ролум даже заподозрил, что учитель, сообщивший, что шкуру зверя можно выделать в походных условиях, просто наврал.

— А зачем воину вообще этим заниматься? — не могла понять я, помогая снять шкуру с очередного барана.

— Воин должен уметь выжить в любых условиях! Представь, Ристи, что будет, если жестокая судьба закинет его на север? Подготовленный воин сможет сшить себе одежду из местных мохнатых обитателей!

— А нельзя запастись этой одеждой до того, как идти на север? — ехидно поинтересовалась я.

— В идеале можно. И даже нужно. Но мало ли какие непредвиденные обстоятельства могут свалиться на голову воина?

— Надеюсь, Ролум, что лично тебе не придется делать теплую одежду собственными руками. Иначе ты просто вымерзнешь, — фыркнула я.

— Все зависит от тебя. Ристи, неужели ты забыла? — ехидно поинтересовался оборотень. — После обучения нас выпустят в мир. И ты будешь там Источником. Так что можно считать, что я стану твоим подчиненным. Надеюсь, ты выделишь под мое начало достойный отряд монстров?

— Да вот еще, чего захотел! Чтобы я единственного друга на войну отправила!

— Так я же воин, — напомнил мне Ролум.

— Переиграем, — отмахнулась я. — В мире, созданном Таштеном, есть вакантный Черный трон. Не хочешь занять?

— Нет! — решительно открестился от подобной чести Ролум. — Такого счастья мне даром не надо. Присмотри себе лучше кого-нибудь с факультета правителей.

— Смотрела, — недовольно вздохнула я. — Балбесы беспросветные. На прошлой лекции учитель дал им задание просчитать бюджет страны, имея определенные исходные данные. И они все до одного это задание провалили. Нет уж, первое, что я сделаю, поселившись в своем личном замке — найму хорошего бухгалтера.

— Ристи, а с чего ты взяла, что будешь жить в замке? — удивился Ролум.

— Таштен торжественно обещал, — пояснила я. — И замок, и армию, и даже казну.

— Правда? — оживился Ролум. — Тогда я буду дружить с тобой дальше.

— Ты же хотел сбежать от Таштена? — напомнила ему я.

— Я и сейчас хочу, — вздохнул оборотень. — Только не могу понять, как это сделать. Все старые легенды в один голос твердят о каком-то обряде с помощью мага, но ничего не конкретизируют. Хотя… какие у нас в Школе маги…

— Не скажи! — возразила я. — Ролум, ты опять забыл, что я Источник. А значит, могу подпитать любые возможности. Так что если ты действительно собираешься сбежать от Таштена, ты должен разузнать об обряде как можно больше. И найти на факультете магов подходящего человека. Главное, чтобы он согласился на эту явную авантюру, и чтобы дар его был Темным. Боюсь, что поделиться своей энергией со Светлым я вряд ли смогу. Только тебе нужно торопиться.

— Почему это? — удивился Ролум.

— Потому что полгода, выделенных на мою учебу, почти прошли. Меня скоро выпустят в мир. И бог знает, когда мы с тобой встретимся. Сколько еще тебе осталось здесь учиться?

— Лет пять, как минимум. Наверное, стать воином сложнее, чем Источником. Потому что сижу я здесь уже года четыре как. С тех самых пор, как мне стукнуло 17. Машу мечом, стреляю из арбалета и выслушиваю лекции о том, что войны выигрывают те, кто имеет мозги и не имеет принципов, — раздраженно поведал Ролум.

— И не факт еще, что время внутри Школы и за ее стенами течет равномерно, — заметила я. — Чем быстрее ты найдешь описание нужного обряда, тем больше у тебя будет шансов сбежать из Школы.

— У меня? А ты? Разве не собираешься сбежать вместе со мной? — удивился Ролум. — Ты ведь тоже хотела поменять Властителя? Ристи, неужели ты передумала? Что случилось?

— Ничего, — тяжко вздохнула я.

Оборотень, конечно, был мне другом, но рассказывать парню свои сердечные тайны как-то не хотелось. И почему я увлеклась Байроном, а не Ролумом? Шикарная грива серебристо-платиновых волос, яркие, серые глаза, впечатляющая звериная ипостась… чем не мужчина мечты? Но мне нравился Байрон. Потрясающе красивый парень с факультета воинов. Он великолепно владел всеми видами оружия, прекрасно разбирался в тактике и стратегии ведения войн и сражений, да и вообще был весьма примечательной личностью. Жаль только, что меня Байрон не замечал. Совершенно. Я для него просто не существовала. Не помогали ни создаваемые мной монстры, ни тщетные попытки хоть как-то улучшить свою внешность. Единственное, что вызывало у Байрона интерес к жизни — существование достойного противника, с которым можно было скрестить меч. В его темно-синих глазах тут же загорался азартный огонь, длинная челка убиралась за ухо и удерживалась заколкой, тело плавно перетекало из позы ленивой небрежности в агрессивную готовность, а губы медленно растягивались в чувственной улыбке, обнажая ослепительно белые зубы. Если бы Байрон хоть раз мне так улыбнулся — я бы вымерла от счастья.

Однако Байрону было не до глупостей в моем лице. Он усердно готовился к тому, чтобы выйти в мир. Причем в ближайший месяц. Если учесть, что вскоре я должна была оказаться там же, причем в качестве Источника, становилось ясно, почему мне не хотелось никуда сбегать. Не то, чтобы я надеялась привлечь к себе внимание красавца-воина, но… отказываться от мечты не хотелось. Я тоскливо вздыхала и провожала Байрона влюбленным взглядом. Ну и что? Рассказать об этом Ролуму? Да он меня засмеет! Разве парень сможет понять всю полноту нежных девичьих чувств? Всю силу первой влюбленности? Раньше, конечно, мне тоже нравились некоторые мальчики, но до такой степени я еще никогда никем не увлекалась. Глупые чувства мешали спать, отвлекали от учебы и заставляли расстраиваться из-за собственной внешности. Ну, мелкий у меня рост, и округлостей нужных нет, ну и что теперь, утопиться в дырявом тазике? Жить можно. Мало того, можно даже жить хорошо. Если не зависать на таком образце совершенной мужской внешности, как Байрон. Все равно превратиться в прекрасную принцессу я никак не смогу.

Впрочем, тоскливые мысли мешали спать не только мне. Как-то раз, выйдя ночью на кухню чтобы выпить воды, я застала там Ролума. Оборотень сидел за столом в одних бриджах, подперев кулаком щеку, и отрешенно следил за догорающей свечкой.

— Блин, Ролум, тебе что не спится в ночь глухую? — буркнула я.

— Сон мерзкий приснился. О том, как я умирал, — передернул плечами оборотень.

— А ты что, помнишь это? — искренне удивилась я.

— Всё. До мельчайших подробностей. Боль, страх, безнадежность, отчаяние… словами не расскажешь. Со временем сны о прошлой смерти стали посещать меня все реже и реже. Одно время я даже стал надеяться, что они исчезли совсем.

— Ужас! — впечатлилась я. — Не хотела бы я видеть такие сны…

— Ты никогда не спрашивала меня, как я погиб, — каким-то чужим, отстраненным, тихим голосом сказал Ролум, упорно разглядывая что-то на скатерти.

— Мне это представлялось не самым удачным поводом для беседы. Но если ты хочешь рассказать… — растерялась я.

— Не знаю, Ристи, — вздохнул Ролум. — Может быть, так будет лучше. Но говорить об этом мне совершенно не хочется. Лучше я дам тебе одну вещь… — оборотень ненадолго исчез в своей комнате, а затем вернулся с мятым, обожженным по краям листком бумаги.

— Что это? — удивилась я.

— Когда-то это был мой дневник. Эта страница — все, что от него осталось после моей смерти. Да и она уцелела совершенно случайно. Я выдернул ее, чтобы переписать. Здесь самое начало. Ты знаешь, когда я оказался в Школе, я хотел восстановить прошлые записи, но… не смог. Не потому что забыл, нет. Просто вспоминать это оказалось слишком больно. А может, я просто вырос из того возраста, чтобы вести дневники.

Оборотень сунул мне в руки обожженный листок и, чтобы отвлечься, поставил на плиту чайник. Я расправила лист и с интересом погрузилась в чтение.

…«Меня зовут Ролум, мне 14 лет, а еще я галактический преступник. Вот так-то. Вчера по мою душу собрался Планетарный суд, и меня приговорили к смертной казни. Забавно, правда? Планетарный суд, который все считают чуть ли не досужей выдумкой скандальных журналистов, собрался в полном составе, чтобы осудить 14-летнего пацана. Нелепо звучит? Только до тех пор, пока не вникнуть в суть дела.

А суть заключалась в следующем: помимо имени Ролум у меня есть еще одно имя, известное всей сети космотернета — Рол. И история моя началась в тот самый знаменательный день, когда мне исполнилось 5 лет, и отец подарил мне компьютер. Следующие пять лет своей жизни я посвятил изучению и многочисленным переделкам своего друга, сочинил несколько игр и, наконец, решил элементарно разбогатеть. Словом, последние четыре года своей жизни я занимался тем, что переводил чужие деньги на собственные счета, причем настолько удачно, что вычислить меня так никто не смог. Разумеется, я не ждал, что Планетарный суд будет ко мне снисходительным. Они по моей милости лишились такой астрономической суммы денег, что готовы были уничтожить меня собственными руками, лапами, щупальцами и вообще всем тем, что у них было. А я стоял перед ними, выслушивал смертный приговор, и мне было все равно. Абсолютно. Потому что я попался. И мне даже не надо было задавать вопрос — как им удалось меня выследить. Я слишком хорошо знал ответ. Причина моей поимки находилась тут же, в зале. Только одета она теперь была не в светлое платье, пахнущее ромашками, а в военную униформу. И, кажется, гордилась тем, как ловко меня обманула. А я слушал список обвинений и смотрел на нее. Не испытывая ни ненависти, ни даже зла. Она была слишком прекрасна, даже в военной униформе. И у меня было целых три дня до исполнения приговора, чтобы ее вспоминать. Светлые волосы, трогательную улыбку, тонкие руки, родинку на шее и маленький белый шрам на запястье правой руки. Он-то ее и выдал. Я слишком долго сидел в космотернете, чтобы не знать, откуда берутся такие шрамы.

Когда мы познакомились, она сказала, что ее зовут Мирца. Теперь я даже не знаю, было ли это имя настоящим. А тогда… тогда я просто влюбился в нее. Намертво. Вдребезец. Влюбился до такой степени, что не хотел без нее существовать. Нежная кожа, пахнущая ромашками, губы со вкусом спелой смородины, узкая, гладкая спина, по которой рассыпались тяжелые волны белокурых волос. Слишком прекрасная и слишком искушенная, чтобы перед ней смог устоять 14-летний мальчишка. Первая любовь и первая женщина. Я был настолько ослеплен Мирцей, что разглядел шрам только через пару недель после нашего знакомства. Это было даже не потрясение. Удар. Прямой удар в солнечное сплетение. Мне показалось, что сердце остановилось. И, если бы Мирца не спала, она бы поняла, что я ее расколол.

Когда я в первый раз наткнулся в космотернете на информацию о существовании специального разведывательного планетарного корпуса, занимающегося поиском преступников, я не обратил на это особого внимания. Да и не было во мне ничего настолько особенного, чтобы за мной охотиться. Почти. Но о моем изобретении еще никто не знал. Или мне это только казалось? Шрам на правой руке Мирцы был настолько характерным, что перепутать его со следом обычного пореза было проблематично. Звездочка, перечеркнутая тонкой линией. След от съемного чипа. У разных видов межпланетных войск они отличались формой, видом и размерами, так что я не мог ошибиться. В моей постели лежала не обычная женщина, а один из офицеров планетарной разведки. Смириться с данным фактом было трудно. Практически невозможно. Но я сделал над собой усилие, спокойно поднялся с постели подошел к компьютеру и вынул одну деталь. Всего только одну деталь, изобретение которой вполне могло принести мне Глобелевскую премию. Или пожизненное заключение на какой-нибудь военной базе. (Разумеется, во славу человечества). Однако ни того, ни другого мне было даром не нужно. Я слишком любил свободу.

Мирца ушла из моего дома рано утром. Не разбудив меня и не попрощавшись. А уже к вечеру за мной пожаловала полиция. Даже странно… почему они не арестовали меня сразу же, как только выследили? Надеялись, что я проболтаюсь Мирце о своем секрете? Я был настолько влюблен в нее, что вполне мог это сделать. Но я даже не подозревал, что ей это может быть интересным. Когда она исчезла из моего дома, я понял, что ее миссия закончена. И потому, когда за мной пришли, я не сопротивлялся. Я был настолько потрясен тем, что Мирца оказалась офицером разведки, и была послана за мной следить, что мне не хотелось жить, и я сам себе подписал смертный приговор.

Мирца пришла ко мне в камеру на следующий день. В униформе, со свеженьким орденом в петличке. Холодные серые глаза, военная выправка и снисходительное презрение к пацану, которого оказалось так легко обвести вокруг пальца.

— Ролум, 14 лет, осужденный, приговор — смертная казнь. Приняв во внимание ваши несомненные таланты в области компьютерного программирования и ваш юный возраст (в постели она о нем, почему-то, ни разу не вспомнила) Планетарный суд счел возможным предложить вам альтернативное наказание. — Я удивленно на нее воззрился. Так меня что, не будут казнить? — Вам предлагается служба в рядах Тюремного легиона в качестве системотехника корабля. Необходимые двухнедельные курсы вы пройдете на базе Планетарной тюрьмы. Срок обдумывания предложения — ровно сутки.

Если честно, я даже слегка опешил. Судя по тому, что обвиняли меня только в многочисленных кражах на большую сумму, до моего изобретения Планетарный суд так и не добрался. Однако если он захотел бы выпытать эту тайну, никуда бы я не делся. Так почему судьи этого не сделали? Решили, что я, в конце концов, выдам себя сам, когда меня принудят к тому обстоятельства? Или хотели посмотреть, как я буду этим изобретением пользоваться? (А искушение это сделать возникнет не раз и не два, тем более, если мне будет грозить смертельная опасность). Однако объяснять мне свои поступки Планетарный суд (разумеется) не стал. Он решил проблему проще — отправил меня в Тюремный легион. Проявил, так сказать, гуманность.

Разумеется, те, кто читает официальные газеты, скажут, что мне повезло. Потому что по всеобщему мнению Тюремный легион — это нечто вроде исправительной службы. Но в космотернете вы можете найти куда более правдоподобные сведения. Отправка в Тюремный легион означала все тот же смертный приговор. Просто растянутый во времени. По крайней мере, я не слышал ни одного случая, когда команда легиона вместе со своим кораблем сумела просуществовать более года. В космосе всегда полно задач, которые можно решить только с помощью грубой военной силы. А кто лучше преступников, приговоренных к смертной казни, годился на роль козлов отпущения? Плюс ко всему в Тюремный легион посылали не просто людей, а людей очень талантливых в своих областях. Им давали практически неразрешимые задачи и на них, как на кроликах, проводили эксперименты, используя их гениальные, нестандартные разработки для последующего применения в армии.

В общем, я согласился. Может быть, потому, что уже отошел и не столь сильно хотел умирать, а может потому, что из вредности хотел продержаться в Тюремном легионе три года. Стандартный срок, после которого снимаются все обвинения, и которого еще никто никогда не достиг. В принципе, я понимал, что достичь его нереально, но желание было велико. Я подписал измененный приговор, отправился на курсы и даже попросил разрешения взять с собой свой талисман — плюшевого медвежонка, оставшегося сидеть в моей квартире на компьютерном столике. Мою просьбу уважили, и ровно через месяц я уже поднимался на борт космического корабля с игрушкой под мышкой и рюкзаком за спиной. Честно говоря, я опасался, что по поводу моего возраста, да еще и вкупе с игрушкой, услышу много нелестного. Однако меня приняли совершенно спокойно. Скорее всего, потому, что во-первых, я был единственным человеком на борту, а во-вторых, все прекрасно знали, что нормальные подростки в Тюремный легион не попадают».

— Что, Ролум, это все?! — разочаровано возопила зачитавшаяся фантастической эпопеей я. — А где продолжение?

— Продолжение сгорело, Ристи, — криво ухмыльнулся Ролум.

— Значит, расскажешь мне все сам. Что это такое ты изобрел, что тянуло аж на Глобелевскую премию? И что это за талисман у пацана в виде мягкой игрушки?

— Бедного медвежонка Планетарный суд выпотрошил до последней нитки, — зло рассмеялся Ролум. — Но должен же я был отвлечь хоть на что-то их внимание! И попасть в свою квартиру. Разумеется, за мной следили. Но я сумел обвести их вокруг пальца и унести одну деталь. Очень маленькую деталь, которая помогала моему компьютеру быть разумным. И которая сделала разумным наш корабль.

— Ничего себе! — восхитилась я. — И как к этому отнеслась остальная команда? Ты, вроде, сказал, что был единственным человеком на борту.

— Остальные не принадлежали даже к гуманоидной расе. А к моему изобретению… нормально они отнеслись. Особенно после того, как оно спасло нам жизнь. И делало это не раз и не два. Мы стали единственной командой за всю историю существования Тюремного легиона, которая смогла продержаться условленных три года. Однако оставлять нас в живых никто не собирался. Нас объявили бунтовщиками, Ристи. Предателями, изгоями, бог весть еще кем и выслали против нас пять кораблей планетарного флота. Это была бойня. И откровенное убийство. Разумеется, выжить в такой мясорубке никто не смог. И я тоже. Я помню кровь, пожар, нехватку воздуха и взрыв… в себя я пришел уже в Школе, где из меня начали готовить воина.

— Нда… поменять межпланетные перелеты на темное средневековье приятного мало, — глубокомысленно посочувствовала я оборотню. — Слушай, Ролум, может, тебе все-таки стоит поискать на факультете магов хотя бы более-менее приличного специалиста? Ну хоть чтобы от снов поганых тебя избавил?

— Ищу.

Подходящего мага Ролум действительно искал весьма активно. И не столько из-за своих снов, сколько из-за неистребимого желания сбежать. Причем причину, по которой он ни в какую не желал служить Таштену, объяснить Ролум не мог. А может быть, и не хотел. Все-таки оборотень был весьма загадочной личностью. И совершенно непредсказуемой. Поскольку активные поиски мага закончились весьма неожиданным образом. Ролум… влюбился. И тут же прибежал ко мне за советом, как ему лучше всего произвести на девушку впечатление. Вот ведь… а я со своей влюбленностью в Байрона стеснялась изо всех сил… зря, оказывается.

— Ты проверил, на ней точно нет никаких подозрительных шрамов? — уточнила я, когда Ролум насел на меня со своей новообразовавшейся проблемой.

— Смеешься? — приготовился насмерть обидеться влюбленный оборотень.

— Да ни в одном глазу! — сделала я честные глаза.

А чего Ролум меня от еды отвлекает? Правда, как раз именно сегодня повар Школы превзошел самого себя — обед был даже отвратительнее, чем обычно, но тем не менее… другого времени что ли найти не мог?

— Ладно, — снизошла я до надувшегося на весь мир оборотня. — Пойдем, познакомишь меня с предметом своей любви.

— Ристи, да я сам с ней еще не знаком! Она новенькая! Я ее только три дня назад первый раз увидел. Легкая, изящная, светловолосая… она не шла по коридору, а скользила. Я любовался ей, замерев на месте. А когда она мне улыбнулась, я понял, что пропал. Окончательно.

— Какой же ты, оказывается, влюбчивый, Ролум! — поразилась я. — С первого раза и такой эффект! А ты точно уверен, что твоя великая любовь, длящаяся уже целых три дня, не пройдет примерно через неделю?

— Ты все-таки издеваешься! — окончательно обиделся Ролум и отвернулся. — А я-то думал, что ты мой друг…

— Да ладно тебе, — виновато вздохнула я, постучавшись в напряженную спину. — Я же не отказываюсь тебе помогать. Наоборот. Предложила пойти и познакомиться. Ну или покажи мне ее хотя бы. Интересно же!

Девушка, избранная Ролумом в качестве объекта вечной любви, была действительно прехорошенькая. И совсем не манерная. Невысокая (с меня ростом), изящная, легкая, она походила на хрупкую фарфоровую статуэтку. Впрочем, все волнующие изгибы у Лилины были на местах, а грива длинных, вьющихся, блондинистых волос заставили бы посинеть от зависти всех производителей шампуней. Нежная кожа, прозрачные голубые глаза, длинные ресницы, лукавая улыбка… ну, понятно, почему Ролум так резко потерял голову. И превратился из вполне серьезного, вдумчивого молодого человека в восторженного щенка. Да… любовь умеет ломать людей лучше, чем любой, даже самый выдающийся инквизитор. Ролум, которого за все время нашего общения я даже нечаянно ни разу не заподозрила в стеснительности, стоял в сторонке, тяжко вздыхал и молча смотрел на предмет своего обожания. Идти знакомиться пришлось мне самой. Интересно, я выглядела так же глупо, когда пялилась издалека на Байрона? Должно быть. Жаль, но выяснить этого я уже не смогу. Окончивший свое обучение Байрон покинул стены Школы и отправился покорять мир.

Кстати, я вообще была удивлена Школьной программой. У меня складывалось полное ощущение, что она составлялась для каждого индивидуально. Причем по каким параметрам — оставалось одному только Властителю известной загадкой. Я должна была пройти полугодовые курсы, Ролуму досталось почти десятилетие, а Байрон (как я выяснила) вполне удовольствовался всего тремя годами. Причем странности в обучении проявлялись не только на сроках, но и на содержании уроков. Лекции так часто смешивались, что деление на факультеты казалось весьма условным. И индивидуальным (по наиболее яркой способности человека). Интересно, кстати, какие способности есть у понравившейся Ролуму Лилины? Кроме магических? И насколько она сильный маг? Хотя бы в потенциале? Не знаю уж, сложатся ли у нее с оборотнем отношения, но помочь ему сбежать Лилина вполне сможет. Если, конечно, Ролум найдет все-таки в библиотеке описание нужного обряда.

— Ну? Что она сказала? — напал на меня оборотень, как лиса на колобок, стоило мне только отойти от Лилины.

— Она сказала, что ее зовут Лилина. И была весьма удивлена тому факту, что я решила с ней познакомиться, — сообщила я. — Ты знаешь, Ролум, я бы тоже удивилась, если бы меня начала осаждать незнакомая девица. И заподозрила бы ее в чем-нибудь. Все-таки, лучше было бы, если бы ты сам к ней подошел. Эффективность была бы больше. К тому же, за все время нашего разговора, Лилина несколько раз кинула взгляд в твою сторону. Но ты старательно делал вид, что нас не видишь. И упустил неплохой шанс.

— Правда? — искренне расстроился Ролум. — Может, это и к лучшему. Зачем мне с ней знакомиться? Что я могу ей обещать, если у меня самого пока нет будущего? Я даже не могу ухаживать за ней, как положено. Могу лишь вовлечь ее в беду.

— Спокойно, Ролум, спокойно, — одернула я чересчур увлекшегося самобичеванием оборотня. — О каком будущем ты говоришь? Ты эту магичку три дня назад первый раз увидел! Может, она стерва каких поискать. Или храпит по ночам.

— Лилина не такая! — тут же взвился оборотень.

— Ты это нюхом чувствуешь? — ехидно уточнила я. — На расстоянии? Давай ты с ней повстречаешься… хотя бы года два… а потом начнешь говорить о вашем совместном будущем.

— У меня нет столько времени! — безапелляционно заявил оборотень. — Ристи, ты учишься в Школе последний месяц, а я должен найти способ сбежать от Таштена.

— Настырный ты, Ролум, как баран! — упрекнула я друга. — Ну чего тебя тянет неизвестно куда? Ты уверен, что там будет лучше, чем у Таштена? Что другой Властитель будет более талантлив? Или хотя бы более к тебе лоялен?

— Ненавижу, когда на меня давят!

— Главное, логично… — вздохнула я, сдаваясь. Спорить с упертым Ролумом было попросту бесполезно.

Однако если я думала, что бзик оборотня по поводу побега — это его самый сильный загон, то вскоре поняла, что жестоко ошибалась. Влюбленность оказалась гораздо злее. И все бы ничего, если бы Ролум страдал молча! Но он же меня доставал постоянно со своей любовью! И нет, чтобы поступить, как все нормальные парни — подойти к предмету своей любви, познакомиться, пригласить на чашечку кофе переночевать… оборотень решил пойти своим путем!

Сначала Ролум решил объясниться с Лилиной в стихах. Намерение похвальное, конечно, кто спорит. Но стихи-то надо еще писать уметь! А те «день-пень», «кровь-любовь-морковь», и «розы-слезы-грезы», которые с усилием выползали из-под пера оборотня, вызвали бы отвращение даже у самого последнего графомана. Даже у фаната Кати Лель! А ведь с сочинением стихов Ролум мучался долго. Дня три. Однако критик ему в моем лице попался абсолютно неблагодарный. Я разносила его «творчество» в пух и прах до тех пор, пока оборотень, наконец, не сделал вывод, что к стихам у него (по всей очевидности) таланта нет.

— Ну что ты терзаешься? — не выдержала я. — Подойди уже, наконец, и познакомься с ней! Ох, уж эти мужчины… ну хочешь, я с тобой пойду? Поддержу тебя морально? Ролум, давай! Встречаемся сегодня после уроков у ее комнаты.

— И что мы ей скажем? — нервничал Ролум. — Что мы водопроводчики?

— Угу. Еще скажи, что мы пришли собирать макулатуру. Или ищем материал о героях гражданской войны. Заодно поинтересуемся, не служила ли она в Первой Конной.

— Что? — не понял Ролум моего юмора.

— Ничего! Подойди к ней, скажи, что она тебе понравилась и спроси ее имя! Всё просто, как дважды два! — злилась я.

Однако до исторического момента знакомства оборотня с его зазнобой прошло еще целых три дня. Прошло бы и больше, но я не выдержала, и познакомилась с Лилиной от его лица. Сама. Девушка, конечно, удивилась, но я бы не сказала, что слишком уж сильно. Наверняка настырный Ролум ей уже глаза намозолил. Короче, когда оборотень вернулся после последней лекции в мансарду, мы вдвоем с Лилиной уже пили на кухне чай. Я познакомила голубков и нагло сбежала, оставив их разбираться между собой в своих отношениях. Ну что как дети, на самом деле? Сколько можно кругами ходить?

Знакомство с Лилиной оказало на Ролума весьма благотворное воздействие. Он перестал меня доставать, окончательно бросил писать стихи и… решил увлечься скульптурой. Такого издевательства моя психика перенести просто не могла.

— Ролум, ты больной! — убеждала я оборотня. — Ты, наверное, на последней тренировке головой обо что-нибудь стукнулся! Причем сильно!

— Ничего ты не понимаешь, Ристи! Вот, гляди! — оборотень выудил из кармана какую-то небольшую железяку.

— И что это такое? — подозрительно поинтересовалась я, с тоской замечая, что в глазах Ролума уже загорелся знакомый мне фанатичный огонек.

— Думаешь, если у меня не получилось прославить стихами красоту Лилины, то я сдамся? Ну уж нет! Что такое стихи? Так, слова. Вот скульптура — это вещь. Представляешь — бронзовый монумент!

— А монумент ты собрался ваять из этой железки? — обреченно поинтересовалась я, все больше и больше убеждаясь, что у Ролума на почве влюбленности поехала крыша.

— Ну, монумент, может, и не сотворю, а вот небольшую скульптуру попробую, — заявил Ролум, влюбленно оглядывая неказистый железный огрызок.

— И какое же бессмертное произведение искусства ты собираешься создать? — уточнила я.

— Лилину!

— Ты собираешься выпилить из этой железки скульптуру Лилины? О, боже… Ролум, после этого она точно не захочет иметь с тобой никакого дела.

— Ристи, да ты послушай сначала, а потом будешь глаза к потолку возводить! — почти обиделся непонятый мною Ролум. — Ты знаешь, какую я скульптуру собираюсь делать? Абстрактную. Потому что главное — это не похожесть. Главное — это идея.

— Ну, ну… — тяжко вздохнула я, не ожидая от этой самой идеи ничего хорошего. — Посмотрим.

Ждать, чтобы посмотреть, пришлось недолго. Всего пару дней. Ближе к вечеру торжественный, как парадный смокинг, Ролум принес свое творение на мой суд. Ну… подставка у него получилась вполне приличная. Ровная, гладкая и вполне цивилизованная. А вот что к этой самой подставке было прикручено, определить казалось довольно сложным. Больше всего скульптура была похожа на расплющенного надвое таракана, воздевшего к небу сведенные последней судорогой конечности.

— И это — твой абстрактный взгляд на изображение Лилины? — убилась я. — Умоляю тебя, Ролум, не дари это магичке, она обидится. Я бы точно обиделась. Насмерть. Если бы кто-нибудь сказал мне, что этот ужас — моя скульптура. Пусть даже абстрактная.

— Ты ничего не понимаешь в искусстве! Это не изображение Лилины. Моя скульптура называется «Полет»! — с гордостью заявил Ролум и пошел дарить магичке свой извивающийся кошмар.

Я пошла следом. Пропустить такое шоу я не согласилась бы ни за какие блага в мире. Ну и потом. Когда моему единственному другу двинут его скульптурой в физиономию, кто-то должен же быть рядом, чтобы его утешить! Ролум подошел к Лилине и протянул ей коробку со своим произведением искусства. Она порозовела, улыбнулась и полезла смотреть. Ну, все. Сейчас она оборотня убьет. И это в лучшем случае. Однако Лилина, выудившая из коробки скульптуру, не стала ни убивать Ролума, ни смеяться над ним. Она поставила ее на ладонь и внимательно на нее посмотрела.

— Какая прелесть, — улыбнулась Лилина и благодарно поцеловала оборотня в щеку.

Я закатила глаза к потолку и сделала однозначный вывод — эти двое идеальная пара. Они нашли друг друга. Я даже подумала — не зря ли я выкидывала поэтические потуги Ролума? Может, Лилина и от его «браков-мраков» в восторг бы пришла? Мало ли… вдруг я и в поэзии ничего не понимаю? Равнодушна же я к Велемиру Хлебникову. А некоторые прямо-таки тащатся от его авангарда. Нда. Похоже, придется признать печальную истину. Ролум был прав. Я ничего не понимаю в искусстве. Нет, немного не так. В его искусстве. Что ж… хорошо, что оборотень встретил собрата по разуму. Причем в лице любимой девушки. Такое не каждому дано. Я бы даже больше сказала. Такое очень редко бывает — что бы наши любимые с таким пылом разделяли все наши вкусы. Или это просто любовь? Причем, похоже, взаимная?

В справедливости своего последнего предположения я убедилась буквально через несколько дней. Лилина тоже увлеклась Ролумом по уши. И если раньше у меня была проблема с одним влюбленным, то теперь их было целых двое. Они постоянно сидели на кухне, о чем-то шептали, улыбались, не могли отвести друг от друга глаз и выпили все стратегические запасы нашего чая. Не то, что мне было жалко сушеной травы, нет конечно. Мне было элементарно завидно. Везет же некоторым! Раз, и взаимная любовь. А я как тосковала по Байрону, так и тоскую до сих пор. Как он там, в суровом реальном мире? Пригодились ли ему навыки, полученные в Школе? Сможет ли он справиться с новой для себя жизнью? Не обидит ли его смертельным образом какой-нибудь подлый монстр? Хотя нет… это вряд ли… Байрон же Тьме служит. Зачем она будет жрать перспективного воина? Скорее, на Байрона какой-нибудь Светлый рыцарь ополчится. Со сверкающим мечом. Им, Светлым, только дай волю…

Как мне было ни жаль, ни увидеть Байрона, ни помочь ему я, находясь в стенах Школы, никак не могла. А потому мне оставалось только печально вздыхать и ждать того светлого момента, когда мое обучение, наконец, закончится. Вот только Ролума оставлять жалко. Но… он уже нашел себе, чем утешиться. Может, и я найду. Хотя друга, конечно, мне будет не хватать. Ладно, дождусь окончания обучения оборотня, не так уж долго осталось, четыре года всего. Вот только продолжала меня грызть нехорошая мысль, что время внутри стен Школы и за ними вполне может протекать по-разному. И четыре года в Школе могут оказаться четырьмя столетиями за ее пределами. И последнее не нравилось мне абсолютно. Поскольку я очень хотела еще раз встретиться с Байроном. Ну хотя бы для того, чтобы на него посмотреть.

— Послушай, Ристи, ты действительно Источник, или Ролум меня разыгрывает? — поинтересовалась как-то Лилина, дождавшись, когда оборотень оставит нас вдвоем хотя бы на пару секунд.

— Действительно. Для тебя это так важно?

— Ролум хочет сбежать от Таштена.

— Это я в курсе. Он мне своей идеей фикс уже все уши прожужжал. Однако для того, чтобы сбежать, Источника мало. И мага мало, даже очень способного. Нужно знать, как грамотно провести обряд.

— То есть открыть портал? — уточнила Лилина.

— Наверное, я в этом не разбираюсь, — неопределенно пожала плечами я.

— Я делала это множество раз! — обрадовала меня магичка. — Но в этом мире мои способности и медяка дырявого не стоят. Я даже качественную иллюзию не могу создать! Такое ощущение, что кто-то просто закрыл этот мир для истинной магии. А на артефактах и амулетах далеко не уедешь. Однако если ты — действительно Источник, и сможешь поделиться со мной своей энергией, я вполне сумею открыть портал в другой мир.

— Здорово! — восхитилась я. — А Ролуму ты об этом сказала?

— Пока еще и говорить-то особо нечего, — отмахнулась Лилина. — Есть два момента, которые я хотела бы уточнить. Во-первых, если в моем родном мире и был Источник, то я об этом не знаю. И его возможностями никогда не пользовалась. Я не имею представления, как работать с тобой в паре. Ты когда-нибудь сотрудничала с магом?

— Нет, — честно призналась я. — Но у меня есть опыт работы с воином. Не думаю, что маг намного сложнее. В любом случае, мы можем опробовать наше взаимодействие на каком-нибудь заклятье попроще.

— Это не единственное препятствие, — вздохнула Лилина. — Есть и еще кое-что. Мне жаль тебя огорчать, Ристи, но ты не сможешь сбежать из этого мира без позволения Таштена. Явившись к Властителю добровольно, ты связала себя определенными узами, разорвать которые может только он сам. Если ты попытаешься проигнорировать Таштена, то можешь просто погибнуть при переходе в другое измерение. Даже не так. Ты наверняка погибнешь. Властители умеют сохранять свои приобретения.

— Жаль… с одной стороны, — вздохнула я. — А с другой… Лилина, ты спасла меня от очень нелегкого выбора. С одной стороны Ролум, который стал моим другом и свобода от Таштена, а с другой… у меня есть причины не покидать этот мир.

— Причина связана с молодым человеком? — прозорливо угадала Лилина.

— Угу, — созналась я. — Правда, он даже не подозревает о моих чувствах… и покорить его у меня нет практически никаких шансов… но отказываться от мечты не хочется.

— А почему ты решила, что не сможешь покорить своего принца? — удивилась Лилина. — Что в нем такого особенного?

— Долго рассказывать. Но мне, с моей заурядной внешностью, рядом с ним вряд ли что-нибудь светит. Потому я и готова была сбежать на пару с Ролумом в другой мир. Чтоб уж вообще не загоняться.

— Говоришь, внешность твоя тебя не устраивает? — задумчиво поинтересовалась Лилина, оглядывая меня с ног до головы. — Ну… что ж… это может стать тем самым заклинанием попроще, на котором мы можем потренировать наше с тобой взаимодействие.

— А я после этой тренировки не превращусь в морскую свинку? — подозрительно уточнила я.

— Нет. Настолько кардинально менять твой внешний облик мы не станем, — ухмыльнулась Лилина.

— А твой морок не рассеется, когда я покину стены Школы?

— Это будет не морок, Ристи, а высококлассная поверхностная трансформация живой материи. Между прочим, у меня по этой дисциплине в Чародейском колледже были только отличные отметки. И еще, если тебе интересно знать, такая процедура пользуется у модниц моего мира огромным спросом и стоит немалых денег.

— У нас тоже за пластические операции бабки ломят несусветные, — пожаловалась я. — Но у меня денежных средств нет. Никаких. Так что компенсацией за потерянные время и усилия можешь считать мою помощь в вашем с Ролумом побеге от Таштена. Хотя… я бы вам и так помогла.

— Да ладно тебе, я о деньгах к слову упомянула, — смутилась Лилина. — Я готова осчастливить тебя новой внешностью совершенно бесплатно. Тем более, что ты расплатилась на целую жизнь вперед, познакомив нас с Ролумом.

— Ты тоже не обижайся на меня, Лилина, — вздохнула я. — Я иногда из-за ерунды всякой с полпинка завожусь. Давай лучше пойдем ко мне в комнату. Попробуем работать в паре и посмотрим, что у нас получится.

Ну… для начала не получилось ничего. Вообще. Специфика магической энергии поддавалась моему пониманию с трудом. Однако когда я немного разобралась в предмете, дело пошло легче. Мы создали бабочку, полили из тучи растущий во дворе вяз, разбили стекло на кухне и вообще резвились изо всех сил. К более-менее серьезным заклинаниям мы перешли только научившись чувствовать друг друга и соизмерять свои силы. Начали мы, естественно, с моей внешности. И я (разумеется!) тут же захотела стать голубоглазой блондинкой, похожей на Мэрлин Монро. Лилина еле уговорила меня не делать глупостей и не нарываться на неприятности с магией. Оказалось, что заклятья хоть и надежнее пластических операций, но тоже могут сказаться на внешности самым негативным образом. В том случае, если переделывать эту самую внешность кардинальным образом. Так что от образа голливудской дивы, скрепя сердце, пришлось отказаться. И остановиться на чем-нибудь попроще. Лилина улыбнулась, попросив ей довериться, и я согласилась. Тонкая магия кружева оплела меня с ног до головы, и я начала изменяться. Мои каштановые волосы очень темного, насыщенного цвета, стали еще гуще, выросли ниже лопаток и начали виться тяжелыми кольцами. Жадеитовые глаза увеличились в размере, ресницы стали гуще раза в два и несколько длиннее, нос из курносого стал вполне аккуратным, а губы слегка пухлыми.

Я оглядела себя в зеркало с ног до головы и потребовала грудь (хотя бы второго размера), небольшую округлость на месте пятой точки и немного мяса по всему моему тщедушному телу. Вот! Теперь другое дело! Даже не верится, что это я. Хотя… при ближайшем рассмотрении узнать можно. Нет, Лилина все-таки была права, настояв на своем и запретив мне уничтожать собственную индивидуальность. Привыкнуть к новой внешности мне не составит труда. Я думаю, при определенном усилии, я даже могу поверить, что эта внешность — моя собственная. Хм… ну, теперь можно было идти и покорять хоть Байрона, хоть принца на белом коне, хоть вообще кого угодно. Нет, все-таки красота — это действительно великая сила. Теперь даже потертая, скромная одежда Школы смотрелась на мне как парадно-выходной наряд.

— Ну, как? — довольно поинтересовалась Лилина.

— Классно! — восторженно выдохнула я. — А ты свою внешность поменять не хочешь?

— Наверное, нет. Я и так нравлюсь Ролуму, — улыбнулась она.

Ну… было бы предложено. Я едва дождалась вечера, чтобы покрасоваться перед оборотнем в новом виде и с удовольствием полюбовалась его отпавшей челюстью. Поняв, что процесс взаимодействия у нас с Лилиной пошел на ура, Ролум тут же кинулся собирать вещи. Я даже растерялась слегка от такого неожиданного напора. Да и Лилина тоже.

— Ролум, ты что, собираешься перенестись в другой мир прямо сейчас? — попыталась остановить оборотня я.

— А чего ждать? — буркнул Ролум. — Ристи, не сегодня, завтра тебя отправят из Школы. И что мы делать будем? Нет уж, в таком деле лучше перестраховаться. Лилина, ты идешь со мной?

— Прямо сейчас? — тоже несколько растерялась магичка. — У меня с собой даже вещей нет. Мало ли куда мы перенесемся. Может, там мороз.

— Ролума учили шкуры дубить на зиму, — съехидничала я.

Оборотень огрызнулся, но, вздохнув, согласился-таки с мыслью, что перед долгой дорогой неплохо было бы запастись одеждой и едой. Сборы длились долго. Аж целых четыре часа. Причем больше всех суетился и носился не по делу именно Ролум. Мы с Лилиной уже сидели на ее чемоданах, а он все еще никак не мог собраться, вспоминая то про меч, то про арбалет, то про пару запасных носков. Когда оборотень, наконец, устаканился, была уже полночь.

— Может, до утра отложим? — зевая, предложила я. Лилина уже мирно посапывала в моей постели. Однако Ролум не хотел терять ни минуты.

— Нет! Мы идем сейчас. А где твои вещи, Ристи? Ты что, до сих пор не собралась? — возопил он так, что все-таки разбудил магичку.

— Я с вами не иду, — поставила я Ролума перед фактом. — И не вопи! Я просто не могу. Мне моя связь с Таштеном не позволит. Спроси у Лилины если мне не веришь. Так что отправляйтесь вдвоем. Если все еще хотите это сделать. Вы точно не передумали? — перевела я взгляд с оборотня на магичку. — Вы попадете в другой, неизвестный вам мир, который еще неясно как вас встретит.

— Почему неизвестный? Я подберу что-нибудь подходящее, — успокоила меня Лилина.

— Все равно! Вы твердо решили, что хотите сбежать?

— Я ненавижу Таштена! — рявкнул Ролум. — И поверь, Ристи, его есть за что ненавидеть. Я подозреваю, что он не просто ворует смертников. Властитель находит нужных существ и меняет обстоятельства так, чтобы эти существа оказались перед лицом смерти. Я думаю, что это Таштен отнял у меня жизнь. И у меня, и у всего экипажа нашего корабля. Слишком бессмысленной была смерть, от которой мы не сумели уйти. Могли, до последнего могли, но не сумели. Что-то отказало в корабле. Но я-то как никто иной знал, что ничего отказать не могло! Корабль был разумным! И заставить его отключиться в самый неподходящий момент мог только Властитель.

— Думаю, что Ролум прав, — поддержала оборотня Лилина. — Я тоже умерла неправильно. Там, где не должна была. Глупо, непонятно и нереально. И я тоже не хочу служить Властителю, который меня убил. Я найду мир, где мы сможем выжить и занять достойное место. Где мои магические способности ничто не будет сдерживать. И, если я смогу, я пошлю тебе весточку о том, как мы устроились.

— Я буду тебе очень благодарна, — вздохнула я. — Ролум стал моим другом. Да и к тебе я успела привыкнуть. Мне будет вас не хватать.

— Ну, что, может приступим? — поторопил нас оборотень.

— Приступим, — согласилась я. — Ролум прав. Меня действительно в любой момент могут отправить из Школы. Поэтому, если вы решились бежать, делать это надо сейчас. Такие вещи вообще лучше всего делать спонтанно. Чтобы никто не успел вмешаться. И помешать. Я думаю, что Властитель присматривает за нами гораздо пристальнее, чем нам это кажется.

Я сосредоточилась и мысленно протянула к Лилине тонкую энергетическую ниточку. Она сделала жест в воздухе, словно наматывая эту нить на палец и, собравшись с духом, нараспев прочла длинное и непонятное заклинание. Воздух сгустился, пошел волнами и, наконец, рядом со стеной возник голубоватый прямоугольный портал, похожий на ту дверь, через которую я попала к Властителю. Кстати, интересно, а почему, оказавшись в этом мире, я не видела дверей своих ангела-хранителя и беса-искусителя? Неужто они оба настолько на меня обиделись, что не пошли следом? Жаль. Могли бы помочь. Именно сейчас я, как никогда, нуждаюсь в их вмешательстве. Ну что им стоит порвать нить, связывающую меня с Таштеном? Так нет ведь! Пропали с глаз моих долой, нехорошие типы! Ну и ладно. Выкручусь самостоятельно. Не привыкать. Мои ангел с бесом и до сих пор в мою жизнь не вмешивались. Так что обойдусь без них и на этот раз.

Тем временем, пока я бурчала на мировую несправедливость, портал вырос до размеров небольших ворот. Лилина с Ролумом собрали вещи, огляделись вокруг, пытаясь вспомнить, все ли они взяли и, обняв меня, взялись за руки и одновременно перешагнули светящийся порог. Воздух снова сгустился, сжался в пружину и лопнул, откинув меня к дивану и приложив головой о его деревянную боковину. Последней моей мыслью был весьма занимательный вопрос.

Интересно, а Ролум успел сказать Лилине, что он оборотень?

Очнулась я уже не в Школе. Впрочем, окружающая обстановка была мне хорошо знакома. Паркетный пол, мраморные колонны, роспись на потолке, антикварная мебель и зеркала в витых, золоченых рамах. Одним словом — все тот же музей все того же Властителя. Интересно, и с чего это вдруг Таштен решил обо мне вспомнить? Причина оказалась проста, как сатиновые трусы советского периода. Властителю не понравилось мое самоуправство, из-за которого он потерял аж двух весьма перспективных существ — воина и мага. Таштен долго возмущался, громоздил одну на другую патетические фразы, махал руками как ветряная мельница и остановился только тогда, когда понял, что на меня все это его представление абсолютно не действует. Я совершенно не чувствовала себя виноватой перед этим Властителем, к которому оказалась привязана вопреки своей воле. Причем когда я осторожно поинтересовалась у Таштена о природе этой привязанности, то услышала такое, что хоть стой, хоть падай. Подлый тип, воспользовавшись моей неграмотностью в вопросах пересечения миров, элементарно подстроил мне небольшую ловушку. И согласившись учиться, я автоматически согласилась ему служить. Не знаю, кто придумал такие дебильные законы, но не советовала бы я этому типу попадаться мне под горячую руку. Мало не покажется. Ну что это за свинство, я вас спрашиваю? Одно неосторожное согласие на учебу, и я оказалась намертво привязанной и к Таштену, и к его миру. Причем этот мир еще надо было завоевывать!

Я уперла руки в боки и напомнила Властителю, на каких условиях я продала свое согласие учиться. Армия, замок и казна. Таштен повздыхал, но подтвердил свои обещания. Он даже торжественно возвестил, что как только я ступлю на принадлежащие мне земли, меня тут же встретят и проводят в замок. Ну… это уже не так плохо, как можно было ожидать. Знать бы еще, с чего это Властитель так раздобрился? По-хорошему, за побег Ролума с Лилиной он меня взгреть должен по первое число. И еще страшно наказать. Не нравится мне эта необычная доброта. Совершенно не нравится. Впрочем… делать все равно нечего. Нужно было вселяться в замок и приступать к своим непосредственным обязанностям. Может быть, освоившись и набравшись опыта, я сумею пнуть мерзкого Властителя за его «мудрое» управление миром. Всё может быть. Таштен открыл для меня портал на Темные земли и я, не задумываясь, шагнула внутрь.

Мысль о том, что неплохо было бы последовать примеру Ролума с Лилиной и собрать вещи перед тем, как перемещаться в посторонний мир, пришла мне в голову несколько позже.

Глава четвертая

— Ты кто?

— Конь.

— А чего пришел?

— Я еще у вас не валялся.

Кто-то.

Пейзажик, открывшийся моему донельзя удивленному взгляду, был (мягко говоря) мрачноватый. Не знаю уж, кто и какое химическое оружие испытывал на подвластной мне территории, но выглядела она ужасно. Выжженная до черноты земля, остовы деревьев, мрачное сизое небо и огромные черные птицы, беззвучно вспарывающие пахнущий гарью воздух. Конечно, я не ожидала, что местный Мордор встретит меня цветением ромашек, но все равно несколько растерялась, оглядывая негостеприимный пейзаж. И неизвестно, сколько бы я так простояла, разглядывая доставшееся мне «богатство», если бы не холодный ветер, пробравший меня до костей. Ну? И где же толпа встречающих, которую обещал мне Властитель? Где хотя бы первый встречный, который покажет мне дорогу? Я настолько замерзла на промозглом ветру, что согласилась бы сейчас на любого встречающего. Попадись мне сейчас какой-нибудь монстр, я бы обняла его, как родного! Хм… я уже говорила, что лучше никогда и ничего не желать вслух? Монстр выскочил как будто из-под земли и, подумав, отвесил мне вежливый полупоклон. Я осмотрела представший передо мной солидный пень (метра два в обхвате, не меньше, и примерно 1.30 высотой) от движущихся корней до окружавших спил веточек, украшенных листвой и почесала затылок. Такое чучело я не смогла бы создать даже с перепоя. Огромные зеленые глаза под нависшими шляпками грибов, нос в виде сучка, и изломанная линия рта, обросшая мхом. Интересно, кто это?

— Ты кто? — уточнила я у пня, клацая зубами от холода и подпрыгивая на месте, в тщетной надежде согреться.

— Дубняк я, лесовик, значится… пришел хозяйку новую встретить, да до замка сопроводить.

— Пешком? — взвыла я.

— Известное дело, — неторопливо подтвердил мои худшие опасения пенек. — Коней-то у нас нетути.

Приехали… а что у них тут вообще есть, если они не могут обеспечить надлежащий эскорт своему единственному Источнику? Однако возмущаться по этому поводу было не место. И не время. Да и потом: что-то сильно я сомневалась, что лесовик является тем самым существом, от которого что-нибудь зависит.

— А далеко от замка? — поинтересовалась я.

— Да дня три твоего ходу, — не порадовал меня пенек.

— Что?! — взвилась я. — Ну уж нет! Пешком я в такую даль и по такому холоду никуда не пойду! Мне птица какая-нибудь может дорогу показать?

— Отчего же не может? Может. Да нешто ты за ней угонишься? — удивился Дубняк.

— Без проблем! — ухмыльнулась я, присела на корточки, обхватила руками колени и, трансформировавшись в летучую мышь, взмыла в воздух.

— Вон оно что, — уважительно пробормотал пенек, следя за моими кульбитами. — В таком разе нету вопросов. — Он сунул в рот ветви и свистнул так, что мои чувствительные уши заложило. Не прошло и пары секунд, как около Дубняка возникла маленькая пичужка, которой и было доверено сопровождать меня в мой замок.

Замок, как это и следовало ожидать, встретил долгожданную хозяйку с распахнутыми воротами. Судя по тому, как они успели потемнеть и покоситься, открыты они в ожидании торжественной встречи были еще лет сто назад. Я перекинулась обратно в человека и ступила в свои владения. Ну… что сказать… такого бардака и запустения я не видела ни разу в жизни. И ведь что обидно — я Таштену не могла даже претензий никаких высказать. Хотела я замок? Пожалуйста, получите и распишитесь. А то, что он на ладан дышит, никого не волнует. Обещанная Властителем армия тоже имелась. В количестве аж целых трех монстров неизвестного назначения, вооруженных чем-то, напоминавшим ухваты. Нда… думается мне, что и казна, которую с барского плеча отказал мне Таштен, не в лучшем состоянии находится. Тьфу! Провели как дуру последнюю! И ведь не развернешься, не пошлешь все это безобразие куда подальше! Почему? Да хотя бы потому, что холодно. И очень есть хочется. Надеюсь, что хоть повар-то в моем замке есть. И что он отличается в лучшую сторону от своего коллеги из Школы.

Однако до кухни еще надо было добраться. А в условиях царившего в замке бардака это оказалось практически невыполнимой задачей. Я стащила со стены чью-то пыльную шкуру, завернулась в нее (в замке было немногим теплее, чем на улице) и решила обследовать доставшиеся мне владения. В конце концов, уйти я отсюда всегда успею. Но надо разобраться, куда уходить. И что там делать. Здесь я хотя бы могла управлять подчиненными и приказать принести мне хоть что-нибудь из теплой одежды. И приготовить ужин. Озадаченные слуги тут же понеслись выполнять приказания, а я решила осмотреться.

Экскурсию по замку согласился провести для меня все тот же Дубняк, который неведомым мне образом оказался в замке в одно время со мной. Пенек довольно быстро перебирал своими корнями и с удивительным проворством преодолевал препятствия в виде перевернутой мебели и груд хлама непонятного назначения. И первой комнатой, которую пенек мне торжественно продемонстрировал, был мой собственный кабинет. Если это можно так назвать. Обстановка в комнате, мягко говоря не только не располагала к работе, она вообще ввергала в тоску одним своим видом. Престарелый стол на подогнувшихся от старческой немощи ножках грозил рухнуть в любую минуту, продавленный диван, из которого там и сям любопытно выглядывали пружины, скрипел даже от садящейся на него пыли, а треснувшая дверь была завешана побитыми молью малиновыми портьерами. Единственным предметом, который хоть немного выделялся на фоне остального ветхого запустения, был потертый гобелен, на котором доблестные черти яростно секли на бастурму каких-то рыцарей. Я мрачно помянула всю родню Таштена вплоть до седьмого колена, и отправилась осматривать свой замок дальше. На одной из лестничных площадок меня приветствовали сморщенные от старости призраки в не стиранных, вонючих саванах, звеневшие ржавыми цепями, которые и открыли мне очередную дверь.

Ага! Вот это уже было интересно. Похоже, здесь располагалась контора какого-то алхимика. Медная лампа на массивном, дубовом столе, разбросанные в беспорядке книги и бумаги, огромный глобус на полу, колбы и квадранты на пыльных полках… ну, хоть что-то интересное. Я выудила из кучи книг особо толстый талмуд, сдула с него пыль и прочла название. «Старинная библия или книга Петра Могилы, иначе называемая Черная магия». Хм… забавно. Надо поизучать как-нибудь на досуге. Может, что-нибудь интересное попадется. А что у нас здесь? Я отдернула портьеру и толкнула едва приметную дверь. Она заскрипела и, сорвавшись с петель, рухнула. Хорошо хоть в другую от меня сторону. Открывшееся моему взгляду помещение привело меня в полный ступор. С пола до потолка оно было обито каким-то мягким материалом неясного цвета. В нем совершенно не было ни мебели, ни окон, ни даже подсвечника. Нда. Странная, однако ж, комната. Видимо, для особо буйных гостей. Что еще интересного есть у меня в замке?

Дубняк, взявший на себя роль экскурсовода, развернулся и повел меня дальше. Мы миновали огромный зал (похожий на бальный, хотя я сомневаюсь, что Черные Властители дают балы), несколько ничем не примечательных комнат и, наконец, оказались в круглом помещении, которое было торжественно названо моей супружеской опочивальней. Бред! До супружества ли мне сейчас? Не помереть бы от голода и холода. Хотя спальня, безусловно, впечатляла. Огромные, стрельчатые окна, лепнина на потолке и (во всю комнату) четвероногий друг человека — кровать. Такая, что на ней можно было заблудиться. Или потеряться. Бесследно. Я представила, как останусь здесь ночевать в полном одиночестве, как пустота завоет волчьими голосами из каждого темного коридора, лестничного проема и порога, и… решительно из спальни вышла. Нет уж. В качестве места для ночлега я предпочту что-нибудь более уютное. И менее холодное.

— Всё, хватит на сегодня! — решила я. — Пошли ужинать.

— Госпожа не желает взглянуть на свою казну? — искренне удивился Дубняк.

— На казну? Ну пойдем, посмотрим, — вздохнула я.

Не сказать, что я надеялась найти там хоть одну завалявшуюся медную монетку, но… надо же было соблюсти приличия! Мы долго спускались по винтовой лестнице вниз и, наконец, вышли к двери. Мощной, огромной, дубовой двери, обитой железом и запертой на множество замков. Оглядев представшую перед моим удивленным взором систему безопасности, я даже заподозрила, что в доставшейся мне казне все-таки что-то водится. Дубняк долго звенел ключами, отпирая все запоры и, наконец, торжественно открыл передо мной дверь в денежное хранилище замка. Я собралась с духом и переступила порог. Дубняк тут же последовал за мной, держа подсвечник как можно выше и стараясь осветить все углы. Как я и подозревала, казна была пуста. Абсолютно. Там даже сундуки не стояли, создавая видимость заполненности. Ну? И на что я тут должна была поглядеть? На каменную кладку стен? На крыс, бросившихся разбегаться в разные стороны? Или на сорняки, которые, как известно, растут не везде, а только там, где они не нужны? Расстройство одно. Я тяжко вздохнула, покинула пустующее денежное хранилище и решительно приказала проводить меня на кухню. Есть хотелось немилосердно!

То, что мне повезло с поваром, я поняла сразу же, как подошла к кухне. Ароматы оттуда неслись просто сногсшибательные. Ну, хоть что-то хорошее за весь день! О талантливом личном поваре я мечтала всегда, сколько себя помнила, ибо сама готовить не просто не любила — ненавидела. От одной только мысли о том, что мне надо вставать к плите и тратить время на бесполезное занятие готовкой, я бесилась и впадала в дурное расположение духа. Ну а поскольку выйти замуж за олигарха с собственным поваром мне не светило, я мечтала о мужчине, который умел бы готовить сам. Мечты, правда, в реальность так и не воплотились. А тут такой шикарный подарок судьбы! Тушеная картошка с мясом, яичница, густое, красное вино в фужере… и начхать, что у посуды выщерблены края, а столовых приборов было всего полторы вилки! Разве это главное? Я набросилась на еду со всем пылом изголодавшегося студента, а повар (точнее, повариха, круглая, маленькая женщина, похожая на бочонок) смотрела на меня с явным одобрением. Видимо, мой аппетит ей изрядно льстил. Хе… после полугодового питания в Школьной столовой и подошву можно съесть, если ее подадут под хорошим соусом. Ф-ф-фух! Ну, если меня будут в этом замке так кормить, я согласна остаться на подольше. Вот только проблему с ночлегом нужно было как-то решить.

То, что супружеская спальня для этого дела не подходит, было ясно как пень даже ежу. Собственно, для этой цели не подходили и другие комнаты, поскольку возвращаться из теплой, уютной кухни в мерзлый бардак у меня не было никакого желания. Хм… а почему тогда мне не остаться ночевать на кухне? Полы здесь, правда, оставляют желать лучшего, а нормальном белье не стоит даже мечтать, но… я ведь спокойно могу поменять ипостась. И выспаться, вися на балке вверх ногами. И тепло, и удобно, и вообще никаких проблем. Не считая излишне впечатлительных слуг. Но такие, наверняка, в Черном замке не водятся.

Разбудили меня (естественно) ни свет, ни заря. Ну а чего еще ждать от кухонных работников? Я потянулась, расправила крылья и решила слетать на охоту. Пока я не обзаведусь достаточным штатом слуг, изображать из себя принцессу было нечего. Надо было брать руки в ноги (крылья в зубы) и решать проблемы самой. Охотиться без Ролума оказалось, правда, не очень удобно (я могла поднять в воздух только чью-нибудь не очень тяжелую тушу), но другого выхода я все равно не видела. Надо было лететь. Заодно не мешало бы и обозреть собственные владения с высоты полета. Интересно же, что они из себя представляют! Или не очень?… При ближайшем рассмотрении моя территория, прямо скажем, выглядела как-то куцо. Черная, выжженная земля тянулась максимум на три часа лета. Причем в любую сторону. А дальше располагались такие жизнерадостные деревеньки, что заподозрить их в принадлежности к Темным силам было, по крайней мере, нелепо. Хм… ну не может же быть, что мои владения настолько малы? Я вернулась в замок, отнесла выловленного поросенка на кухню и отправилась в свой так называемый кабинет.

— Госпоже что-нибудь угодно? — тут же возник передо мной Дубняк.

— Угодно, — согласилась я. — Во-первых, кончай обзывать меня госпожой. В этом вороньем гнезде подобные церемонии просто смешны. Можешь называть меня Ристи. А во-вторых, скажи мне, есть ли в замке карта моих владений?

— Воля твоя, госпожа, а не могу я по имени тебя звать. Не по чину мне сие. А карта… конечно есть. Как не быть?

Дубняк, кряхтя и постанывая, забрался куда-то под потолок и, пошарив там, выудил рулон пожелтевшей бумаги, обтрепанной по краям. Мой добровольный помощник смахнул с колченогого стола пыль и расстелил на нем свое сокровище. Я подошла ближе и попыталась разобраться в нагромождении линий, значков и подписей. Глухо. Картограф из меня был никакой.

— Где мы? — решила, наконец, поинтересоваться я у Дубняка.

Тот пожевал одну из своих веток, подумал и ткнул сухим, узловатым корнем в неприметные несколько миллиметров, заштрихованные черным цветом. Я посмотрела на карту в указанной пеньком точке и искренне почувствовала себя Люксембургом. Что, эти жалкие куски земли и есть территории Тьмы? С ума сойти можно. Да получается, что границу с территорией Светлых мне из окошка видно! Если подняться по замковой лестнице в одну из башен. Да… вот уж подсубботил мне Таштен, так подсубботил. Ничего не скажешь. Убогий замок, пустая казна и бестолковая армия. Если это вообще можно назвать армией. Три доставшихся мне монстра не тянули даже на отряд охраны. Впрочем… может, армией считались все, включая Дубняка и кухарку? Ну… тогда мы грозная сила. И враг, увидев нас, непременно умрет. Со смеху. Странно… и почему Светлые до сих пор не уничтожили гнездо Тьмы? Возможностей для этого было более чем достаточно. Или им без врага жить скучно? Нужно же на кого-то сваливать все несчастья — от разбитого горшка до наводнения в регионе. Тьфу! Ну и что же мне теперь делать? По замыслу Таштена я (вроде как) обязана тут же объявить Свету войну, начать завоевывать территории и искать претендента на Черный трон. Но как я должна была это сделать, спрашивается?! Похоже, придется начинать все с нуля. То бишь с создания монстров. Причем делать это нужно было тихо и осторожно, не возбуждая у Светлых подозрений. Неизвестно, знают ли они о том, что у Тьмы появился Источник, но рисковать не стоило. Пока я не наберу достаточно сил, я вообще не должна привлекать к себе внимание.

В том, что Светлые, узнав о моем существовании, тут же кинутся меня истреблять, я нисколько не сомневалась. Я бы на их месте поступила точно так же. Лучше было не рисковать и задавить опасность в зародыше. Кому нужны лишние проблемы? Поэтому первое, что мне нужно будет сделать — так это создать монстров именно для возможной войны. Причем в таком количестве, чтобы они могли и защитить границы, и сдержать возможный удар Светлых. Хотя… если враг ударит со всей мощи, мне его не удержать. И не факт что я сумею спастись и скрыться даже в своей мышиной ипостаси. Но тут уж или пан, или пропал. Я надеялась только на то, что Светлые а) еще не знают о моем появлении, б) не потащат всю свою армию на войну с огрызком Темных земель. Не стерли же они с лица земли мой замок до сих пор! Вопрос только в том, как отреагируют Светлые, если я начну проявлять активность? А мне придется это сделать, если я хочу выжить. Рано или поздно о моем существовании узнают и откроют на меня сезон охоты. И я должна была к этому подготовиться. Создать армию, укрепить границы, расширить свои земли, обзавестись подданными. Много? Еще как много! Но другого выхода у меня просто не было. Как там говаривала Екатерина Великая? «У меня нет другого способа защиты моих границ, кроме их расширения»? У меня была примерно такая же ситуация. Но начинать активные военные действия было рано. Может быть, население близлежащих деревень можно было уговорить перейти под мою руку добровольно? Интересная мысль. Не обсудить ли мне ее с Дубняком? Он все-таки знает местные обычаи и историю гораздо лучше, чем я. И из всех моих имеющихся в наличии подданных является единственным существом, которое по праву могло называться разумным.

— Да ты не смеешься ли надо мной, госпожа? — опешил Дубняк, когда я поделилась с ним своими мыслями. — Да кто ж по своей воле к Тьме пойдет? Кто ж согласится, чтоб земли его пожгли, дом разрушили, а всю семью рабами сделали?

— А зачем жечь, рушить и угонять в рабство? — не поняла я.

— А как же? Сие первейшая обязанность Тьмы. Вы же зрили свои территории… мрак и запустение царит на них, как того и требуют обычаи.

— Начхать на обычаи! — решительно отмела возражение я. — Как ты думаешь, сможем ли мы привлечь жителей окрестных деревенек, если торжественно пообещаем, что не будем их угнетать, а наоборот, снизим налоги вдвое? А признаком их принадлежности к Тьме станут, скажем, выкрашенные в черный цвет заборы? Или крыши? Ну или еще что-нибудь несущественное? Как думаешь, перейдут они на нашу сторону?

— А почто ж не перейти? Перейдут. Токмо как ты, госпожа Ристи, войско свое от грабежей и насилия удержишь? — усомнился Дубняк.

— Запросто! Я буду создавать монстров сама. С нуля, — азартно объяснила я. — И вполне могу сделать их максимально похожими на людей, чтобы народ не пугать. А самые страшные монстры будут жить на выжженных землях. Небось, если за этой территорией как следует ухаживать, она тоже сможет ожить. Ну а если появятся столь отважные люди, что решаться поселиться рядом с моим замком, так я им земли подарю и от налогов вообще освобожу. Лет на двадцать. Поверь мне, созданные мной монстры будут убивать только тех, кого я прикажу. И вести себя с нашими подданными будут тише воды ниже травы.

— Ну… в таком разе под наши стяги многие перебегут. Вот токмо сомнение у меня есть, что мы их защитить сможем. Монстров-то у нас покамест нет. И когда еще вы их создадите…

— Начну прямо сегодня, — решила я. — Пригласи-ка тех троих солдат, которые меня встречали, во двор замка. Проведу-ка я небольшой смотр.

Дубняк поклонился, исчез, и вскоре «армия» приковыляла на место назначения. Нда. Сказала бы я, конечно, что могло быть хуже, но язык нее поворачивается. Просто потому, что хуже уже некуда. У всех троих «солдат» морды были похожи на ящики с ушками (любая лошадь шарахнется), тела несуразно костлявились, а передвигались доставшиеся мне по наследству вояки с активностью отравленного таракана. Словом, не знаю, кто их создавал, но сделал он это из рук вон плохо. Проще было выкинуть, чем переделать, но разбрасываться ценным материалом не хотелось. Ладно, может, мне удастся их в слуг переквалифицировать. А монстров нужно начинать создавать «с нуля». Самостоятельно. И в больших количествах. Потому что Светлые наверняка не будут дремать и тут же развяжут очередную Священную войну.

Человекообразные монстры получились у меня довольно приличными. В смысле, впечатляющими, но не внушающими дикого ужаса. Теперь настало время монстров ужасающих. Благо (спасибо Ролуму) опыт в создании оных у меня был довольно большой. Да и на собственную фантазию, подкрепленную творениями Голливуда и рассказами оборотня, мне жаловаться не приходилось. В конечном итоге у меня получилось такое, что даже не слишком впечатлительный Дубняк зарылся в землю с достойной уважения скоростью. Ура! Пожалуй, получилось даже лучше, чем я рассчитывала. Да любой создатель компьютерных монстров за удовольствие заполучить в свою собственность подобных красавчиков не только мать продаст, всю родню. Ну, вот и подстраховка на всякий случай. Теперь я не буду чувствовать себя столь одинокой.

Хотя позвольте, стоп! О каком одиночестве может идти речь? До меня, наконец, достучалась весьма интересная мысль, которая непонятно почему не пришла мне в голову раньше. А почему, собственно, я очутилась на территории Тьмы в полном одиночестве? Ведь Школа Таштена с завидной регулярностью выпускает всяких воинов, правителей и даже магов! И часть из них наверняка относится к Тьме. Так где они все? Куда подевались? Почему маг в данном мире (по рассказам Властителя) только один, и тот Светлый? Где Байрон, который закончил обучение в Школе раньше меня и, соответственно, уже должен был находиться в этом мире? Кто мне сможет все это объяснить? Может, Дубняк?

Мне повезло. Пенек действительно оказался в курсе происходящего. И объяснялись все замеченные мной неувязки как нельзя проще. Оказывается, маги никуда не девались. Просто их было настолько мало, и труд их настолько хорошо оплачивался, что воевать за какую бы то ни было сторону им просто не было надобности. Зачем рисковать жизнью, если при дворе, практически ничего не делая, можно заработать на порядок больше? Единственный Светлый маг был довольно странным исключением из этого правила и то только потому, что в отличии от своих собратьев, в своей первой жизни тоже боролся за идеалы Светлых сил и идеология для него была куда важнее, чем оплата.

С воинами Тьмы дело обстояло сложнее. Они просто не могли существовать вне конфликта сторон. Если, конечно, не собирались переквалифицироваться и менять свою профессию на более мирную. Впрочем, те, кто привык зарабатывать деньги мечом, на такое вряд ли были способны. Да и зачем это надо, если в качестве воина денег можно было заработать гораздо больше? Вот только была в данном мире у воинов с Темным даром большая проблема. Светлые их нанимать не хотели. А на Темных землях правителя не было уже лет сто. Поэтому все воины (включая, очевидно, и Байрона) примыкали к разбойникам и пиратам. Точнее, возглавляли подобные бандитские отряды, благо Светлые их до конца истребить так и не смогли. Нда. Плохо мое дело. И как же их всех собрать под мои знамена? Пообещать что-нибудь? Что, интересно? Самой бы как-нибудь выпутаться из создавшейся ситуации, а не то, что сторонников вербовать. Сначала увеличим территории, создадим войско монстров, а там, глядишь, представители Тьмы и сами начнут собираться под мои знамена. И к этому моменту следовало привести замок в порядок! Так, чтобы он внушал трепет, а не жалость. Чтобы не мыши и тараканы приходили с утра на перекличку и получали задания, а слуги. Вымести пыль, выкинуть старую мебель, вставить стекла, утеплить стены… дел было выше крыши. А потому теперь, после создания монстров, следовало приступить к созданию слуг. Кажется, я хотела начать с переделки собственной бывшей «армии»? Ну, посмотрим, можно ли их превратить хотя бы во что-то более менее приличное.

Оказалось, что создавать слуг намного сложнее, чем воинов. Во-первых, потому, что я никогда этим не занималась, а во-вторых, я никогда с ними не жила. И не имела представления, сколько мне надо слуг и для каких конкретно дел. Хорошо хоть Дубняк помог своими подсказками, а то бы мне совсем туго пришлось. Разумеется, из тех трех монстров, которые достались мне по наследству, ничего путного так и не получилось, а потому они (под присмотром Дубняка) были отправлены на самую простейшую работу — разгребать завалы и выкидывать всю старую мебель. Для более сложной работы слуг (как и воинов) пришлось создавать «с нуля». Поразмыслив немного, я решила рискнуть и создать пока так называемых временных монстров. Таких, как я делала в Школе для одного боя. Спустя сутки после создания они развоплощались сами собой и не требовали больших затрат энергии (в отличии от постоянных). Собственно, работа по приведению замка в порядок и была временной. Потом этот порядок нужно будет только поддерживать, а для этого мне понадобится гораздо меньше слуг. Да и то еще надо разобраться — каких именно. Приняв такое решение, я создала аж полторы сотни небольших человекообразных монстров и отправила их утеплять стены, вставлять стекла, чинить и мыть полы. С созданием мебели и посуды дело обстояло сложнее. К сожалению, навыками подобного рода мои создания не обладали. По одной простой причине. Я сама этого делать не умела, а потому не могла им вложить в головы соответствующих знаний.

— Негоже из-за сих мелочей расстраиваться, госпожа, — утешил меня Дубняк, когда я поделилась с ним своими затруднениями. — Пошли слуг на помощь к крестьянам, кои тебе служить согласились. Пусть землю вспашут али еще чего нужного сделают. А уж подданные твои в качестве отдарка и мебель дадут, и посуду. Токмо не жди изящества и богатства.

— До изящества ли мне сейчас! — отмахнулась я. — Хоть пару комнат обставить бы, чтоб можно было жить. А там… когда завоюем земли, тогда все и изменится. Конфискуем у Света и посуду дорогую, и мебель изящную и вообще… все, что под руку подвернется.

— То слова истинного Темного Владыки… но хватит ли решимости? — усомнился Дубняк.

— А у меня есть выбор? — удивилась я. — Ты посмотри вокруг! Не замок, а воронье гнездо! От здешней грязи даже посуда покончила жизнь самоубийством. Пыль, бардак, мусор…

— Так здесь, почитай, больше сотни лет и не жил никто, — как бы оправдываясь, пробубнил Дубняк.

— Вот именно! А я не просто жить должна, но и вернуть Тьме былую славу и мощь. Кстати… а они вообще были? В смысле, слава и мощь?

— Во времена своей славы Тьма занимала территории раза в три более того, что ты увидела, когда ступила на эти земли, — ответил на мой вопрос Дубняк. — И войско имела достаточное, чтобы отражать нападения Светлых сил.

— Всего в три раза? — разочаровалась я. — Это не серьезно. В некоторых мирах Тьме полмира принадлежит. А то и побольше.

— Сие нашему миру и не снилось, — завистливо вздохнул Дубняк. — Мыслишь завоевать подобное величие?

— Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом! — фыркнула я. — Но я наперед загадывать не люблю. Я еще слишком мало знаю и об этом мире, и о возможностях Светлых. Да и нет у меня, честно говоря, желания стать великим завоевателем. Другое дело, Свет просто может не оставить мне выхода. Тьма должна стать настолько сильной, чтоб Светлые силы не лезли нападать на нее по поводу и без повода. И вообще… раз они такие белые и пушистые… чего они постоянно воевать лезут? Не их ли дело провозглашать мир во всем мире?

— Само существование Тьмы кажется им угрозой. И тому есть не мало причин, — возразил Дубняк. — Свет никогда не отступится от своих идеалов. И своих намерений.

— Но согласись, это как-то не правильно, когда Светлые сами нападают! Я еще понимаю, если бы они защищались… но ведь это же просто агрессоры какие-то! Мало ли какими благими целями они прикрывают свои действия, суть-то остается неизменной!

— Токмо Свет все одно остается правым и великим!

— Ну и где справедливость? — возмутилась я. — Что бы ни делала Тьма, это плохо, а что бы ни вытворял Свет, это хорошо? Что за двойные стандарты? Должны же быть какие-то пределы? Должно быть что-то, чего Свет не может себе позволить? Предательство, ложь, жестокость?

— Во имя светлой цели можно все, — не порадовал меня Дубняк.

— Тогда чем же отличаются в данном мире Свет и Тьма? Названием? — не поняла я. — Или только тем, что Свет не может создавать монстров?

— Коль госпожа не будет жечь землю да людей в рабство угонять, так токмо монстры и будут отличием, — вздохнул Дубняк. — Раньше-то иначе было.

— А теперь будет по-другому! — решила я. — Раз уж в данном мире Свет присвоил себе часть отличительных особенностей Тьмы, так почему бы и мне не поступить аналогичным образом? Я присвою себе некоторые привилегии Света.

— Ох, и взбесится же Дандромеда Великолепная! — хмыкнул Дубняк.

— А кто это? — не поняла я.

— Ну как же? Владычица Света.

— Постой… что значит «Владычица»? Насколько я помню рассказы Таштена, подобный титул может носить только мужчина, причем с королевской кровью в жилах.

— Так все королевские роды были истреблены еще в последнюю войну. Остались только незаконнорожденные потомки, да и тех мало, — объяснил Дубняк. — Дандромеда — одна из них. В ней наибольшее количество королевской крови. И если она родит наследника, тот вполне может стать истинным Владыкой. А пока мужчина с королевской кровью Светом так и не найден, данный титул носит Дандромеда, которую ее подданные величают матерью всего живого и покровительницей людей.

— Оба-на! И кто ж ей такой титул сногсшибательный придумал? Неужто благодарное человечество? Ни в жизнь не поверю! Похоже, у дамы прогрессирующая мания величия с повышенным тщеславием.

— Ну, судя по тому, что благодарное человечество периодически награждает ее разными орденами… — колыхнул ветками Дубняк.

— Понятно! — расхохоталась я. — Так эта ваша Дандромеда еще и последовательница незабвенного Леонида Ильича?

— Кого?

— Неважно! — отмахнулась я. — Главное, что мне теперь все понятно. И почему Светлые силы не брезгуют никакими способами, и почему гнездо Тьмы не раздавили окончательно. Величие правителя постоянно должно чем-то подпитываться. А для удовлетворения собственных амбиций люди готовы пойти на многое. И принципами пожертвовать, и внешнего врага сохранить, чтобы было на кого свалить все неудачи.

— Уверены многие, что кабы не было Тьмы, жили бы они в золотом веке благополучия, — поведал мне Дубняк. — Однако ж есть поверье, что Тьму окончательно уничтожить невозможно. Будто приведет это к концу мира. И даже пророчество какое-то по этому поводу есть.

— И чего только люди не придумают! — фыркнула я.

Разговор с Дубняком определенно повысил мое настроение. Теперь я точно знала, что нападения сил Света в ближайшее время ожидать не стоит. И что у меня есть время привести в порядок собственный замок. Заставить призраков постирать саваны и почистить цепи, приказать слугам отмыть засиженные мухами потолки (у мух привычка такая — гадить на земле, а зад вытирать об лампочки), прочистить дымоходы и выкинуть куда подальше висящую на парадном месте картину неизвестного, вообразившего себя художником. Тот бред, который был на ней изображен, не приснился бы ни одному, даже самому обкурившемуся абстракционисту ни в одном из страшных снов. Да, еще неплохо было бы привести в порядок и единственные имеющиеся в замке рыцарские доспехи. Вдруг пригодятся? На них даже вековая пыль не осела, поскольку стояли они относительно аккуратно, прикрытые сверху ветошью. Я даже сперва не поняла — что это за статуя свободы в тулупе? Но откопав шлем, воодушевилась. Доспехи были сделаны из какого-то темного, почти черного металла и украшены позолотой. Они великолепно сохранились и выглядели внушительно. Разумеется, мне тут же захотелось собрать тяжелые доспехи и попытаться их надеть. Или хотя бы поднять. Ни то, ни другое у меня так и не получилось. Рыцарское облачение было слишком тяжелым. И очень большим. То, что доспехи изрядно мне велики, было видно даже невооруженным глазом. Ну и ладно! Я же не собиралась становиться рыцарем. Зато у меня теперь есть подарок, который я могу преподнести Темному Владыке, когда того найду. Доспехи выглядят шикарно, как раз для какого-нибудь Черного короля, ибо они, обычно, обладают довольно хорошим вкусом.

— К вам посетитель, госпожа! — оповестил меня Дубняк.

Уже? Неужто кто-нибудь из разбойников, прослышав обо мне, решил ко мне присоединиться? Я торжественно выплыла в огромный зал для приемов, уже отмытый, но пока еще пустой, и решила принять первого визитера здесь. Хм… не больно-то он похож на разбойника. Скорее, на какого-нибудь ученого. Или библиотекаря. Худощавый, невысокий мужчина лет 45-ти был одет в длинный балахон серого цвета. Его невыразительное лицо украшали только очки, а тусклые волосы неопределенного желтого цвета были связаны в хвостик.

— Я вас слушаю, — подбодрила я визитера.

— Госпожа, я — Лукулл счетовод, — представился неизвестный и замер в горделивой позе ожидая, что я впечатлюсь. Хм… еще бы знать, кто это…

— Знаменитый счетовод, изгнанный с территорий Света за излишнюю алчность и беспринципность, — тут же шепнул мне на ухо Дубняк, явно замирая от восторга перед известной личностью.

Счетовод? Ну, что ж… я давно мечтала о собственном бухгалтере. Вот только не запросит ли известная личность несусветные деньги за свои услуги? И не будет ли драть три шкуры с моих подданных? Однако оказалось, что цену ломить Лукуллу не с руки, ибо Свет запретил ему работать на своих территориях, а на землях Тьмы давно не было Владыки. Да и налоги счетовод торжественно обещал согласовывать со мной. Ибо (как он выразился) имеется и много других способов увеличить территории и разбогатеть. Нда? Ну, посмотрим. В конце концов, Лукулл был только первой перелетной птичкой. И выбирать было не из чего. А рук на все не хватало. Я так зашилась в делах, что даже ипостась меняла все реже и реже. А это было плохо. Я должна была идеально владеть обеими своими ипостасями. А для этого нужны были каждодневные тренировки. Но о каких тренировках может идти речь, когда дел так много, что не знаешь, за какое хвататься?

С удовольствием утвердив Лукулла в должности своего финансового директора, я решила воспользоваться появившимся свободным временем и слегка отдохнуть, слетав на охоту. Однако я не успела не то что далеко улететь, даже трансформироваться. Дубняк объявил, что меня снова хотят видеть. Нет, ну это просто праздник какой-то! Надеюсь, на сей-то раз это какой-нибудь воин? Лучше всего, с отрядом? Хе… мечты, мечты… и почему мне так не везет? Нет, визитер-то все-таки оказался воином. Вот только не моим, а Света. Благородный рыцарь, назвавшийся Рагнером, приехал вызвать меня на честный бой. Нет, вы это слышали? Какой может быть честный бой, если я владею мечом на уровне бездаря? И вообще. Кто его сюда пустил? Куда охрана смотрит? Меня тут убивать пришли, а мне докладывают о рыцаре, как о почетном госте. Однако подоспевший Дубняк, нимало не смущаясь происходящим, заявил, что это, дескать, такая традиция. Каждый Светлый рыцарь имеет право сразиться с Темным Владыкой один на один. И ни один хозяин замка против этого обычая еще не возражал. Напротив. Убивать рыцарей было для них таким же развлечением, как охота. Хм… так это убивать… а тут меня саму убить могут. Я оглядела нежданного врага с ног до головы. Молодой мужчина лет примерно 35-ти смотрел на меня с вызовом и презрением. Орлиный профиль, гордый взгляд, и… весьма потрепанная одежда. Что же это Свет своих рыцарей снаряжает-то так плохо?

Так и не дождавшись от меня ответа, Рагнер повторил свой вызов еще раз. Видимо решив, что я не расслышала. Нда… похоже, пришло время ломать старые традиции, ибо никакого желания драться с этим здоровым бугаем я не испытывала. Ни на мечах, ни на копьях, ни любым другим самоубийственным для себя способом. Может, кого из монстров против него выставить? Или послать рыцаря куда подальше под тем предлогом, что он недостоин?

— Ответь же на мой вызов, подними свой меч и умри с честью! — воззвал к моей совести рыцарь.

«Вот еще… сам умирай, если тебе так хочется… а я еще поживу», — решила моя совесть и ничего Рагнеру не ответила. Буду я еще напрягаться из-за каждого стукнутого мечом рыцаря! И нечего смотреть на меня, как хакер на новую защиту. Все равно сражаться с тобой я не буду. Так что шел бы ты, Рагнер, куда подальше. Однако рыцарь убираться с моих глаз не желал. Поняв, что я не собираюсь с ним сражаться, он заявил, что готов скрестить мечи с любым из моих воинов. Тьфу! Да зачем мне это надо? И главное — зачем это надо самому рыцарю? Неужто ему больше заняться нечем, кроме как мечом махать? Ответ Рагнера поразил меня до глубины души. Рыцарь, ни много, ни мало, потребовал от меня… освободить принцессу.

— Какую еще принцессу? — окончательно вышла из себя я. — Ты что? С ума сошел?

В ответ Рагнер (вполне логично, кстати) заявил, что похищение принцесс — это основное развлечение Черных Владык. Ибо любят они делать непорочным девам неприличные предложения и даже склонять принцесс к бракам.

— Рагнер, у тебя что? Крыша поехала? — вскипела я. — Ты издеваешься? Посмотри на меня внимательно! Я женщина! На хрена мне нужна твоя принцесса? Я что, извращенка?

Рыцарь задумался. Надолго. Видимо, всерьез прикидывал, являюсь ли я извращенкой и успела ли похитить хотя бы одну принцессу. Придя к неутешительному выводу, что спасти царскую дочь и огрести за нее полцарства ему все-таки не удастся, Рагнер заметно сник, но решил, что все равно должен драться. Ибо в случае победы ему достанется моя казна и все волшебные талисманы замка. Боже мой, какое же у меня было искушение сдаться рыцарю без боя и посмотреть, какие у него будут глаза при виде моей казны! Однако рушить собственный имидж в глазах неприятеля не стоило. Но и приманивать разных бродячих донкихотов не хотелось. А то ведь обнаглеют вконец. Начнут просить накормить, напоить и спать уложить. Мне оно надо? Работать Бабой Ягой я точно не подряжалась. Что бы такого придумать, чтобы незваного гостя до печенок пробрало? Стоп! А зачем придумывать? У меня уже есть целый парк монстров. Просто выбрать пострашнее и напустить на рыцаря! Решение оказалось правильным. Увидев двухметровую склизкую тварь, похожую на хищную, ядовитую сороконожку, Рагнер рванул из моего замка так быстро, словно забыл на плите кастрюлю с молоком.

— И больше не пускайте ко мне никаких придурков! — приказала я охране.

— Рушатся вековые традиции Тьмы, — вздохнул Дубняк.

— Да ладно тебе, — утешила я загрустивший пенек. — Мы лучше новые введем! Такие, что Свет вздрогнет! Ты слыхал что-нибудь о гладиаторских боях? Нет? В высшей степени увлекательное и кровавое зрелище. Вот только на мою арену будут выходить не рабы, а монстры.

— На этом, кстати, и деньги можно неплохие заработать! — тут же раздался сзади хищный шепот Лукулла.

— Тебе и карты в руки! — щедро разрешила я.

А что? Гладиаторские бои были не такой уж плохой идеей. А поскольку авторы этого изобретения (насколько я помнила), давно и благополучно скончались, за плагиат меня никто не осудит.

— Сие достойная замена прежним традициям Тьмы, — поддержал меня Дубняк.

— Да ты не переживай, — успокоила я его. — У нас все еще впереди. И завоевания, и слава. Видел, какую я армию создала?

— Грозная сила. Но мощи оружия нашего мало, — вздохнул Дубняк. — Нам бы еще бомб приобрести. Иначе Светлые несколькими ударами сумеют нас смести.

— Чего приобрести? — переспросила я, решив, что ослышалась.

— Так бомбы же! — пояснил Дубняк так спокойно, как будто данное оружие было для средневековья самым обычным делом. — Заклятья взрывчатые, в оболочку заключенные. Чтобы снаряд подействовал, надобно из него иголку тонкую вынуть, да в стан врага его бросить.

Ничего себе! Вот так новости… к такому повороту дел я определенно оказалась не готова. А какое еще оружие есть в данном мире? Пушки? Автоматы? Танки? Однако, как оказалось, волновалась я зря. Все отличие вооружения данного измерения от других средневековых миров на загадочных бомбах и заканчивалось. Однако мне и этого было выше крыши. Ибо срочно требовалось вооружить армию соответствующим способом.

— Где можно достать бомбы? И сколько они стоят? — уточнила я у Дубняка, заодно лихорадочно прикидывая, откуда взять денег.

— Так на подвластных тебе землях кузнецов собери. Да вели изготовить бомбы заместо оброка. Глядишь, через пару недель оружия сего у тебя больше, чем у Светлых будет, — посоветовал Дубняк. — Они же запрещают изготавливать взрывчатые заклятья в больших количествах. Дескать, жестоко сие — людей взрывать.

— А Темных, значит, взрывать не жестоко? — фыркнула я. — Как же любят некоторые жить по двойным стандартам, просто сил никаких нет!

— Для Тьмы не существует справедливости. И правды. Она всегда не права. И всегда во всем виновата. Таково исконное положение дел, — качнул ветками Дубняк.

— Ну и начхать! Я и не собираюсь рвать рубашку на груди и доказывать всем, какая я хорошая. Все равно Светлые будут меня ненавидеть. А подданные… им не нужно слов. Гораздо важнее будет то, что я для них сделаю. А я намереваюсь составить Свету самую жестокую конкуренцию! — решительно заявила я. — Вот увидишь, Дубняк, не пройдет и месяца, как я оттяпаю у Света порядочный земельный кус! Причем безо всяких войн!

— Сомнения в том у меня нет. Ибо как токмо госпожа заявила, что снижает налоги, что деревень жечь не будет, а рабство упраздняет, крестьяне бегом перебежали под наше покровительство. Мы не навязываем им своих богов, охраняем от разбойников, следим за порядком и не выматываем глупыми учениями.

— А чему их обучал Свет? — удивилась я. — Воевать?

— Да кабы так! — усмехнулся Дубняк. — Еженедельно крестьян сгоняли на площадь и обучали их славить Светлые силы да саму Дандромеду Великолепную!

— Бред! Проследи, чтобы больше такой дури не было, — приказала я. — А то кто-нибудь из старост решит от излишнего усердия передо мной выслужится. И получится черт те что. Надо бы выяснить, что еще крестьянам не нравилось в их прошлой жизни. И постараться исправить. Пусть донесут до своих родственников и друзей, что служить Тьме гораздо выгоднее, чем Свету.

— Можно официально разрешить им праздновать языческие праздники, — предложил Дубняк. — Светлые всего-то три десятка лет назад заставили местное население принять единобожие и молиться Властителю Таштену.

— Ха! Отличная мысль! — похвалила я пенек.

Представляю, как Таштен взбесится, когда я подложу ему такую свинью. Так ему и надо! Нечего было меня подставлять, вселяя в разрушенный замок. И потом. Если Светлые силы призывают молиться Таштену, значит, Властитель их поддерживает? Значит, он задумал игру, в которой должен был победить именно Свет? А меня сюда закинул для того, чтобы была хоть какая-то видимость сопротивления со стороны Темных? Тогда мне придется кисло. Но не отступать же! Тем более, что и отступать-то некуда! Я тяжко вздохнула, поглубже сунула руки в карманы и съежилась под ледяным порывом ветра. Нет, я не из тех, кто ропщет на подарок судьбы из-за его дешевой обертки! Я буду бороться! И посмотрим еще, кто возьмет верх в этой войне!

Дубняк смотрел на свою новую хозяйку и почесывал веточкой спил. Он совершенно ее не понимал! Так легко отринуть прошлые правила и завести новые! Создать столь грозных монстров и запретить уничтожать захваченные земли! Источник, называвшая себя Ристи, была очень странной. Может потому, что была человеком? И девушкой? На тысячелетней памяти Дубняка и то и другое было впервые. Впрочем, и Источник в этом мире появился в первый раз. Просто так получилось, что в данный момент Ристи является не только Источником, но и Темным Владыкой. А в этой роли обычно выступали мужчины. Властные, жестокие и воинственные. И не относящиеся к расе людей. Может быть, дело было в этом? Люди такие странные! Они живут почти так же мало, как звери… они совсем не похожи на деревья. И на монстров. Тонкая кожа, красная кровь, неприспособленное к выживанию тело… пока люди были ещё малочисленны, они боялись созданий Тьмы. С ними можно было договориться. Теперь они расплодились и обнаглели. И если те люди, которые принадлежал к Тьме, относились к нечисти спокойно, то Светлые истребляли всех, кто на них не похож. Посмотрим, как Дандромеде понравятся создания Ристи. Мощные, страшные, отвратительные монстры, которых еще не видел мир. Они доводили до дрожи даже видавшего виды Дубняка. Посмотрим, как отнесется к ним Светлое войско. Пенек невольно хмыкнул и потер листья друг об друга. Ему очень хотелось увидеть первый бой.

Глава пятая

Существует много неудачных дней, умирать в которые особенно неприятно

В. Брайт. «Королевства, проигранные в карты».

Вообще-то я ждала, что Светлые силы нападут на меня сразу, как я только активизируюсь. Однако они, почему-то, сражаться со мной не спешили. Ну и ладно. Будет лишнее время подготовиться к войне и укрепить собственные границы, которые разрастались с каждым днем. Дубняк был прав. Крестьяне, обнадеженные обещанием не вмешиваться в их языческие верования и снизить налоги, просто толпами переходили под наши знамена. Присоединились ко мне и несколько разбойничьих банд, которым ничего другого делать не оставалось. Правда, надзирать за ними я приставила монстра пострашнее (чтобы прилично себя вели на подвластных мне территориях), но все равно это уже был явный прорыв. Кстати, то, что земли Тьмы прирастали с каждым днем, было следствием не только моей продуманной политики, но и (в немалой степени) таланта Лукулла. Он наладил торговлю, перекупил у Светлых несколько трактиров на принадлежащих им караванных путях, прибрал к рукам ростовщиков, купцов и ювелиров… словом, развернулся во всю мощь. Постепенно мне даже становилось понятным, почему Свет прогнал Лукулла в три шеи. Границ счетовод не знал ни в чем. И если бы я его не сдерживала, окончательно зарвался бы.

Создав слуг, войско, приведя в порядок замок и обзаведясь собственным финансистом, я, наконец, получила небольшую передышку. Теперь у меня появилась свободное время, которое я тратила на изучение доставшейся мне замковой библиотеки и на тренировки своей второй ипостаси. Мысль о том, что пора переходить от пассивных действий к более активным, мне подал Дубняк. И действительно. Теперь я могла позволить себе кинуть клич и призвать на службу рассеянных по данному миру представителей Тьмы. Благо сейчас, (спасибо Лукуллу) мне даже было чем им платить. Кстати… если уж я вспомнила о представителях Тьмы… интересно, а как поживает Байрон? И где он? Я вознамерилась было отправить парочку монстров с тайной миссией найти интересующего меня молодого человека, но у меня ничего не вышло. Оказалось, что мои творения могут жить и действовать только на принадлежащей мне территории. На землях Света они бессильны. И долго существовать не могут. Пришлось перепоручить важное дело завербованным разбойникам. Хотя надежды на них, конечно, было никакой. Я была больше, чем уверена, что эти гады сбегут при первой же возможности! Им же было абсолютно начхать на разборки между Светом и Тьмой. И если они противостояли Светлым, это еще не значило, что они готовы были служить Темным. Разбойники вообще ненавидели всяческую дисциплину! Однако, другого выхода у меня не было. И я решила рискнуть. Очень уж мне хотелось найти Байрона и предложить ему послужить Тьме. А заодно, кстати, (если получится) поискать королевские регалии.

Если быть до конца честной, то и про поиски короля, и про знаки его власти я успела несколько подзабыть. Не до этого как-то было. Однако вспомнив, что где-то в этом мире есть Байрон, я подумала о том, что вожделенную корону вполне можно будет предложить именно ему. Это ведь Свету обязательно, чтобы на их троне оказался человек с королевской кровью. А для Тьмы это совершенно несущественно. Таштен, правда, сомневался, что королевские регалии признают человека без рода, без племени… но с этим я как-нибудь разберусь. К тому же, их еще нужно было найти. Может, для того, чтобы поиски проходили эффективнее, стоило призвать на службу особую армию Тьмы? Раз уж монстров на территорию Света засылать бесполезно, надо пользоваться тем, что есть под рукой. То бишь покойниками. Создам из них зомби, призову под свои знамена, организую службу разведки… неплохая идея. Зомби могут спокойно действовать на территории Светлых. И уж наверняка кто-нибудь из покойников должен знать о том, где находятся королевские регалии. Не лично же Таштен их прятал! Правда, тут возникает еще одна проблема. Выудить эти самые регалии руками зомби вряд ли удастся. К таким вещам нечисть прикасаться не может. Да и не каждый Светлый может. А уж доверять подобное дело разбойникам и авантюристам… я еще не сошла с ума. Словом, за регалиями, похоже, мне придется отправляться самой. Ну и ладно. Справлюсь уж как-нибудь. К тому же, будет повод встретиться с Байроном. Найму его для поисков регалий (типа для охраны), а по дороге постараюсь ему приглянуться. В конце концов, теперь, с моей новой внешностью, это не так уж сложно! Да и монстры, которые не могут самостоятельно существовать на территории Света, вполне способны жить рядом со мной. Не зря же я являюсь Источником! Кстати… стоит ли открывать Байрону свою истинную сущность? Пожалуй, нет. Пусть лучше это будет для него сюрпризом. Да и вообще мне хотелось, чтобы Байрону я понравилась сама по себе, безо всяких титулов.

Приняв подобное решение, я засобиралась в дорогу буквально в тот же день. Однако случилось нечто, заставившее меня серьезно изменить собственные планы. Активизированная мною служба зомби заявила, что… нашла существо с королевской кровью! Причем практически не разбавленной! Сказать, что я удивилась — это ничего не сказать. Таштен же утверждал, что потомков королевских семей в данном мире не осталось! Что они истреблены! И что максимум, на что я могу надеяться — так это найти дальнего потомка какого-нибудь бастарда. А тут такое! Я даже удосужилась переспросить, не ошиблись ли зомби, но они были непреклонны. Найденный ими тип являлся королевским потомком как минимум на половину. Да откуда же он взялся? Хотя нет. Гораздо интереснее — где он сейчас находится. На данное явление следовало бы посмотреть поближе. И оценить перспективы. Впрочем, то, что зомби называли его не человеком, а существом, уже говорило о многом. По всей вероятности, занятный тип принадлежал к какой-то неизвестной им расе нечисти. И это было совсем странным. Может он, как и я, прибыл из другого мира? Интересно, сам по себе или с помощью Таштена?

Вопросов было море, но ответить на них мог только сам носитель королевской крови. Вот только где его искать? Что? В тюрьме на территории Светлых? Да что он там делает, скажите на милость? Мда… лучше бы я не спрашивала. Оказывается, возжелав избавится от одного из разбойничьих гнезд, Светлые атаковали небольшой городок Кроксон, заявивший лет тридцать назад о своей независимости и открыто привечавший неугодных Дандромеде личностей. Жители оказали сопротивление, Светлые отступили, но сумели кое-кого взять в плен. В том числе и существо с королевской кровью. К какой расе принадлежал загадочный тип, зомби определить так и не смогли, но то, что он не являлся человеком, было совершенно точно. Захватившие его Светлые намеревались перевезти занятный экземпляр к себе в столицу и там казнить, торжествуя победу добра над злом. Вот психи! Как же мне им помешать? Может, отбить пленника по дороге? Где-нибудь на постоялом дворе? (Не замок же мне штурмовать из-за этого неясного типа! Неизвестно еще, что он из себя представляет).

Идея похищения показалась мне настолько удачной, что я тут же засобиралась в дорогу. В принципе, пленник — это все-таки не регалии и процесс его освобождения вполне можно было доверить кому-нибудь другому, но если учесть, что данный тип — вполне реальный претендент на Черный трон, то становится понятно, почему я хотела контролировать данную операцию лично. Интересно же! Да и надоело сидеть в замке, ворон считать. Пора уже было выйти в большой свет и применить свои знания на практике. Надо только одеться потеплее. И еды с собой захватить. Или уж не париться и трансформироваться в летучую мышь? Так я и до нужного мне места доберусь быстрее. Правда, изначально я хотела прихватить с собой Дубняка (на всякий случай), но смогу обойтись и без него. В конце-то концов! Я Темный Владыка или где?! Могу я хоть что-нибудь сделать самостоятельно?!

Покалеченное тело немилосердно ныло, связанные руки и ноги затекли, но боль в ребрах была уже не столь дикой. Это было единственным утешением. Интересно, что у него с ногой? Она напрочь отказывалась двигаться. Впрочем…какого гоблина? Жить ему все равно осталось недолго. Корин прекрасно это осознавал. В данном мире он пробыл не так уж много времени, но законы уже успел хорошо выучить. Скоро соберется Совет Светлых сил и решит его участь. Величественные князья, добродетельные дамы, одетые в белые одежды жрецы. Мудрые речи, благородные жесты, Высшая Справедливость. Тьфу!

Корин попытался пошевелиться и получил болезненный пинок в бок. Быдло! Чего от них ждать? Ему недолго осталось терпеть такое обращение. Скоро появится какой-нибудь из благородных князей, и Корина вытащат из этой дыры. Он ухмыльнулся разбитыми губами. Дурацкое благородство не позволит Светлым обращаться подобным образом с поверженным врагом. И сделает его смерть легкой.

Корин услышал громкую возню и понял, что захвативший его отряд людей опять собирается в путь. Ему предстояло еще какое-то время путешествовать по пепельному полю войны. Корина небрежно подняли и кинули через седло. Идти он не мог. Наверное, нога была безнадежно сломана. Хорошо хоть в этот раз Корин продолжит свое путешествует в седле, а не волочась на аркане вслед за конем. Глумливая чернь, захватившая его в бессознательном состоянии, связала ему руки и протащила по земле с громким улюлюканьем. Теперь содранная лохмотьями кожа саднила.

Корин всегда знал, что смерть идет за ним по пятам. Это было нормально для норлока, который, к тому же, являлся официально признанным наследником престола. Однако это не значило, что Корин готов был умереть без сопротивления. Неужели его жизнь кончена? Еще как кончена-то! Корина убедили в этом уже привычные пинки и боль, которую он испытал, когда его перекинули через седло. Дьявол! Скорей бы уж ему попался кто-нибудь из Светлых! Нестерпимо хотелось избавиться от этих впивающихся в израненное тело веревок. А еще жутко хотелось жрать.

Накормить то его накормили. И даже умыться позволили. Правда, новыми шмотками не побаловали. Впрочем… Светлый Совет можно было понять. В их глазах Корин олицетворял Вселенское Зло. И позволить ему хотя бы более менее прилично выглядеть они просто не могли. Хотя… даже если б они его в княжеские одежды облачили, вряд ли он сумел бы прилично выглядеть. Корин даже на ногах стоять не мог! Жаль, зеркала нет полюбоваться на собственную внешность. Хотя… Корин вполне мог ее представить. Окровавленная морда, драная одежда, не менее драное тело… Славно! Светлые могут осудить его просто за то, что своим непотребным видом он оскорбляет их взоры.

Корин огляделся. Светлый Совет не испытывал перед ним страха. Ни Дандромеда Великолепная, ни ее придворный маг, ни их приспешники. Да и чего ради они станут бояться Корина? Он побежден. Корин огляделся по сторонам. Он был не единственным представителем Тьмы в этом зале. За его спиной стояли и главари наиболее крупных разбойных банд, и военачальники свободного города. Кроксона, и рядовые воины. Многих из них Корин даже не знал. Гоблины зеленые! Ну как же он мог так глупо попасться? Что это за странное оружие было у Светлых? Корин помнил только грохот, взрыв, удар и оголтелую боль, от которой хотелось выть по-волчьи, вскинув к луне оскаленную морду. Потом пришла спасительная темнота. Корин с подобным оружием не сталкивался ни разу. Впрочем… сейчас было не до размышлений о вооружении Светлых. Корин должен был бежать, и бежать немедленно, пока его не перевезли в столицу для показательной казни. Потом будет поздно. Из укрепленного города удрать не получится. Впрочем, шансы Корина и сейчас были невелики. Он прекрасно это понимал. Убежать с отбитыми ребрами и переломанной ногой он просто не сможет. Но должен же быть какой-то выход! Не мог же он покорно позволить себя убить! Не овца же на заклании — норлок! Однако, как Корин не напрягал воображение, выхода не находилось.

Светлый маг Рудольф, призванный охранять и защищать закон, помогая Владычице Дандромеде во всех ее начинаниях, поморщился. Солнце светило слишком ярко для его старых глаз. Светлый Совет затягивался. Сражение выиграно, но это ничего не значило. Мятежный городок Кроксон так и не сдался. Так и не встал на сторону Света. А взятый в плен представитель неизвестной расы нечисти был не самой удачной добычей. Впрочем, за неимением лучшего, можно было воспользоваться и им. Сжечь во славу Света и справедливости, чтобы укрепить в подданных веру. Маг рассмотрел пойманного пленника лучше. Казалось, тот вовсе не страшится уготованной ему участи. И вовсе не считает себя побежденным. Хотя… если бы не взрывчатые заклятья, называемые в этом мире бомбами, вряд ли эту нелюдь удалось бы взять живым. Да и многих других пленников тоже. Рудольф окинул усталым взглядом потрепанную толпу. Вся эта компания была отвратительной. Просто потому, что являлась Тьмой. Потому, что излучала ненависть. Потому, что всегда была враждебной.

Мерзлая сырость пробирала Корина до костей, но сил подняться с холодного каменного пола у него не было. Дурак! Какой же он дурак! И зачем он ввязался в войну, которая не имела к нему никакого отношения? Съездил, называется, отдохнуть в другой мир. Милый городок, общительные люди (и нелюди), хорошая погода… и угораздило же Светлых начать войну в такое неподходящее время! Сначала (предполагая, что враг разумен) Корин пытался договориться. Однако это ничего ему не дало. Для Светлых он был порождением Тьмы уже потому, что не был человеком. И чего Корин не сменил ипостась? Время же было. Теперь это было делать бессмысленно. Его способность к трансформации Светлые могли оценить только одним способом — вогнав осиновый кол ему в сердце. А нарываться на подобные неприятности Корину не хотелось. Он все еще верил, что сможет спастись, хотя надежда на это таяла с каждым днем. Он был ранен, обессилен и никак не мог связаться с магом, который отправил его в данный мир. Впрочем… даже если бы Корин своевременно сменил ипостась и превратился в человека, это ничего не дало бы. У Светлых был маг, который наверняка сумел бы разглядеть его истинную сущность. И это все равно закончилось бы тюрьмой. Вот ведь гоблины зеленые! Неужели ему суждено погибнуть?

Корин с трудом приподнял руку, зазвенев цепью, и согнал с груди обнаглевшую крысу. Если он не найдет способа выйти отсюда в ближайшее время, эти гады сожрут его заживо. А как все хорошо начиналось! Титул наследника трона, от которого Корин постоянно отплевывался, любящие родители, младшая сестра, недавно появившийся на свет племянник… путешествия, сражения, дворцовые интриги. За свои 25 лет Корин успел приложить руку к разгрому армии троллей, неизвестно зачем вторгшихся на земли норлоков, покорить сердца многочисленных фрейлин, выиграть и тут же спустить целое состояние в известных и печально известных игорных клубах. Можно было только догадываться, что он добавит в ближайшем будущем к этому впечатляющему списку собственных подвигов. И тут тюрьма! Грязная, сырая и абсолютно темная. Тюрьма, в которой Корин был вынужден вести омерзительную жизнь цепного пса. Боги и Властители! Неужели ничего нельзя сделать?

И кто бы мог подумать, что похищать из тюрьмы государственных преступников — это такое сложное и муторное дело? Светлые охраняли своего пленника так, как будто он — Форт Нокс. Мне не удавалось даже приблизиться к нему! Только наблюдать издалека. Что я и делала, пытаясь удержаться на гребне скользкого серого камня, явно не предназначенного для балетных упражнений. Кстати, издалека пленник выглядел вполне обычным человеком. Однако донесениям зомби я доверяла гораздо больше, чем собственному зрению. Вот спасем потенциального кандидата на престол, тогда и рассмотрим, что с ним не так. Вот только как его спасти? Думай, Кристина, думай! Потряси своей копилкой. Может, мыслишка загремит. Но мысли не хотели ни греметь, ни звенеть, ни ползти в голову. Может, поменять ипостась? И что толку? В лапах я его утащить не смогу, он слишком тяжелый. Даже издалека видно, что пленник Светлым крупногабаритный попался. Хотя стоп! А зачем мне самой его нести? Никак не привыкну к собственным талантам Источника. Сейчас я создам парочку мощных крылатых монстров, и они, под моим чутким руководством, пленника не только похитят, но и доставят в мой замок. Хорошая мысль! Правда, на территории Светлых созданные мною монстры чувствовали себя не очень хорошо, но я ведь буду рядом! И поддержу их своей энергией!

Пришедшая мне в голову великолепная идея минут через двадцать перестала казаться такой уж великолепной. Оказалось, что управлять монстрами на своей территории и на землях Света — это две большие разницы. Причем если во время военных действий созданные мною твари чувствовали себя прекрасно, то выполняя мирное задание на землях Света, становились вялыми, неповоротливыми и заторможенными. Как нас всех не перестреляли из арбалетов — ума не приложу. Наверное, сработал эффект неожиданности. Однако моим монстрам все-таки досталось. Я даже не поняла толком — задела ли кого-нибудь из них арбалетная стрела или спасенный пленник оказался еще тяжелее, чем мне это представлялось, но мои летучие твари неожиданно свою ношу… уронили. Хорошо хоть в озеро. Иначе я и костей бы не собрала. Поскольку пленник был без памяти и в этом состоянии никак не хотел плыть самостоятельно, его (разумеется!) пришлось спасать. Словом, когда монстры дотащили похищенного до моего замка, пленник не подавал никаких признаков жизни. Ну нет! Я так не играю. Я что, зря спасала что ли этого типа? Тащите сюда всех врачей, которые только подвернуться вам под руку и немедленно! А я пока рассмотрю, кого же это сцапали Светлые силы в славном свободолюбивом городке Кроксоне.

Хм… ну, на первый взгляд, одно можно было сказать определенно — это точно не человек. Однако и определить, к какой расе относится лежащее передо мной создание, я тоже не могла. Ничего подобного я не видела ни разу в жизни. Бритая налысо голова, на которой топорщился вертикальный гребень, как у ящерицы, серая чешуя вместо кожи, больше всего похожая на змеиную, и хвост. Длинный, тонкий (сантиметра три в диаметре), чешуйчатый и украшенный на конце кисточкой. Впечатляет. Если бы похищенный мною пленник не был таким ободранным и грязным, его вполне можно было бы назвать симпатичным. Правильные черты лица, четко очерченные чувственные губы, широкие плечи… даже слишком широкие. Лично мне настолько крупные мужики никогда не нравились. Я и так-то мелкая, а рядом с ними вообще терялась. Да где же, наконец, врач? Ладно в моем мире скорая помощь приезжает на третий день — к лапше. А здесь-то? Неужели все точно так же? Где врач, я вас спрашиваю? Похищенный пленник нуждался в срочной помощи, ибо выглядел так, что по сравнению с ним даже зомби и привидения казались симпатичными.

Корин не знал, сколько прошло времени прежде, чем он очнулся. Норлок с трудом разлепил глаза. Находился он уже не в тюрьме, это точно. Просторное помещение, мягкая постель, приглушенные голоса. Где он и что с ним случилось? Неужели перенесся на Ту Сторону? Тогда почему тело до сих пор ломит, а нога все еще продолжает болеть? Боль, правда, была уже не столь дикой, но все равно ощущалась. Над ним склонилось миловидное личико девушки весен 20–22.

— Привет! Как ты себя чувствуешь? — улыбчиво поинтересовалась незнакомка.

— Отвратительно. Ты кто?

— Ристи. А ты кто?

— Я Корин. Но твое имя мне ни о чем не говорит!

— Надо же какое совпадение! — фыркнула Ристи. — Мне твое имя тоже ни о чем не говорит. Лечись давай, а как выздоровеешь, так мы и пообщаемся.

— Я уже не в плену у Света? — догадался норлок.

— Нет. Ты на территории Тьмы. И кончай болтать! Врач запретил. На вот лучше, выпей! — Ристи протянула ему прозрачный бокал с мутной зеленой жидкостью, в которой что-то плавало.

Корин мужественно набрал в грудь воздуха, одним глотком осушил предложенное лекарство и поморщился. На вкус зелье оказалось таким же противным, как и на вид. Ристи еще что-то говорила ему, но смысл ее слов ускользал от Корина. Из-за шума в ушах все звуки сливались в неясный гул. Этот гул становился все сильнее и сильнее, и мир помутнел. Странно… почему смеркается? Голова Корина пошла кругом, звуки и образы слились в стремительный вихрь, от которого у него захватило дух. Он куда-то падал… проваливался в гулкую бездну, где слышался только шум и слабое эхо тревожного голоса Ристи.

Выдранный мною из лап Светлых пленник, назвавший себя Корином, был плох. Очень плох. Я даже боялась, что спасти его не удастся. А тут еще и сами Светлые не ко времени активизировались, выслав против меня отряд придурочных рыцарей, решивших вызвать меня на честный бой. Ага! Щаз-з-з! Разбежалась. Только ботинки подтяну и шнурки поглажу. Я лениво махнула рукой, и торжественно встречать незваных гостей выехал небольшой отряд монстров. Увидев порождения моей неуемной фантазии, рыцарские лошади заржали дикими голосами и понеслись прочь, сбрасывая по дороге седоков. Впрочем, седоки, разглядев монстров, убегали ничуть не медленнее своих лошадей. Им даже доспехи не мешали. Единственным, кто остался на поле боя, был тот самый рыцарь Рагнер, который уже приезжал ко мне, пытаясь спасти принцессу или (на худой конец) разжиться какой-нибудь волшебной вещью. Ни того, ни другого у него, правда, так и не вышло, но это его, по всей видимости, не остановило. Пришлось прибегнуть к насилию и выслать еще парочку монстров. А чего делать, если эти рыцари нормального языка не понимают? Может, для пущей наглядности, самой их шугануть в ипостаси летучей мыши? Вот Дандромеда обрадуется, когда весь цвет ее рыцарства заикаться начнет!

Однако кроме рыцарей существовало множество и других проблем. И чтобы решить одну из них сегодня, например, мне нужно было одеться в теплые штаны с курткой и не спать всю ночь. Почему штаны с курткой а не платье и туфли на каблуках? Потому что идти в таком наряде ночью на кладбище я не рискнула бы посоветовать даже самому злобному своему врагу. Что значит, а зачем туда идти? За надом! Порядок навести на месте моего основного пункта вербовки зомби. А то маньяки кладбищенские совсем обнаглели! Тревожат покой мертвых прямо у меня под носом. Похоже, настало, наконец, время, их слегка проучить.

Вообще-то, до тех пор, пока я не стала Источником, я слышала о подобных маньяках очень мало. То есть в принципе знала, что такие придурки существуют, но встречаться (слава Богу) не приходилось. А теперь, получив в свою собственность все окрестные кладбища вместе с покойниками, я постоянно натыкалась на противоправную деятельность этих больных на всю голову типов. Оказалось даже, что кладбищенские маньяки бывают разные и делятся на несколько категорий. Некоторые приходят в полнолуние, дабы замучить какое-нибудь животное. Черного кота, ворона или какую-нибудь псину. Кое-кто непременно желает достать чужую тазобедренную кость для непонятного обряда. А часть ходит по кладбищу с неизвестными приборами и ищет потусторонние сущности. Последние самые безобидные. А остальных приходится гнать в три шеи. Как и кладбищенских воров. Эти сволочи готовы могилу заново разрыть и покойника из гроба вытряхнуть даже за ради золотого колечка или цепочки. Чего уж говорить о захоронениях богатых людей! Воры слетаются на них, как воронье. Даже драки устраивают, пытаясь поделить имущество усопшего. И единственное, что их вразумляет — это сам усопший, который в самый неожиданный момент открывает мертвые глаза и с соседями по кладбищу начинает гонять паразитов. На какое-то время этого ворам хватает. Но не очень надолго. Ибо за ради обладания чужим богатством, они готовы встречаться с призраками и зомби хоть каждую ночь.

Вот и сегодня встреченный мною на кладбище тип явно нарывался на неприятности. Воровато оглядевшись, он достал лопату и принялся копать. Так, так… кто это у нас здесь лежит? А… невинная девица… стало быть, за костями для талисманов притащился, изверг. Я подождала, когда яркая луна скроется за тучку, трансформировалась в летучую мышь и с душераздирающим воплем пролетела прямо над головой гробокопателя. Он истошно вскрикнул. Что? Испугался? Будешь знать, как ночами по кладбищам шляться и чужие могилы грабить! Надо бы еще разок его шугануть, для пущего эффекта. Я спланировала, повисла на крепком сучке вяза вниз головой и вежливо посоветовала незадачливому воришке убираться вон. Гробокопатель выскочил из могилы с такой скоростью, что наверняка мог бы претендовать на золотую медаль. Причем не только по прыжкам в высоту, но и в беге, поскольку удирал он так, что уши аплодировали.

Если бы все мои проблемы исчерпывались незадачливыми гробокопателями, которых легко было испугать, это было бы пол беды. Однако кладбищенские маньяки были не самым неприятным явлением. Куда более серьезные проблемы у меня возникли с обитателями полноводной реки, отошедшей ко мне во владения вместе с небольшой деревушкой. Пока эти водные просторы принадлежали Свету, нечисть в нем вела себя прилично, а как только они оказались на землях Тьмы, распоясалась вконец. Сначала я хотела послать своих монстров, чтобы вразумить обитателей реки, но потом решила проверить, нельзя ли с ними договориться по-хорошему. Словом, оставив замок на попечение Дубняка, а выздоравливающего пленника — врачам, я отправилась в путь дорогу. Благо и лететь до деревеньки было не так уж долго — всего-то часа четыре. Правда, когда я приняла свой нормальный человеческий облик и начала подходить к реке, случилась первая неприятность — пошел дождь. Сначала небольшой и тихий, он разошелся так, что вскоре лил как из ведра. Пришлось остановиться в одном из крестьянских домов и переждать ливень.

После дождя в воздухе пахло свежестью. Река поднялась, вышла из берегов и затопила луга. Впрочем, под палящими лучами солнца, вскоре все вновь встало на свои места. Река вернулась в свое прежнее состояние, а луга просохли. Лужи остались только в ямах да ложбинках. Я сняла обувь и решила прогуляться босиком. Опа! А это что? В одной из луж барахтался огромный сом, видимо, вынесенный на берег разливом. Хе… будет чем поужинать.

— Не убивай меня, я тебе помогу.

Бр-р-р! По-моему, у меня начались галлюцинации. Вроде не с чего, конечно, но тем не менее… мне на секунду показалось, что рыба со мной разговаривает! Бред! Я наклонилась к сому и взяла его за хвост.

— Не губи, я правда могу тебе помочь.

Да нет, это не глюки. Это суровая реальность. В грязной луже мне удалось выудить говорящего сома! Бывает же такое… кому рассказать — не поверят. Ладно, раз уж этот сом так просит меня спасти его драгоценную жизнь, почему бы и не исполнить просьбу. Вдруг он мне правда чем-нибудь помочь сможет. Пару желаний исполнит, или подскажет, как с местной водяной нечистью контакт наладить. Я оттащила рыбину к реке (тяжелый, зараза!) и кинула в воду. Сом тут же высунул голову, видимо, готовясь отблагодарить благородную меня.

— Зачем ты пришла к этой реке? Она принадлежит Водяному, — просветил меня сом.

— Люди попросили, вот и пришла, — объяснила я. — Светлых Водяной боялся, а со мной, значит, решил не церемонится. Вот, хочу попробовать договориться с ним по-хорошему. А если не выйдет, значит уничтожить гада.

— Да что ты, что ты! Кто тебе сказал, что он Светлых слушался? — возмутился сом. — Водяной тут испокон веков живет. И никто с ним справиться не может. Это, видно, крестьяне решили, наконец, отделаться от батюшки. Обидно им, что у реки живут, а рыбу ловить не могут. Да и к воде приближаться не рискуют. Одна волна — и нет любопытного. Сколько водяной детишек в свое царство перетаскал — не счесть.

— То есть я так поняла, что по-хорошему с ним договориться не получится? — уточнила я.

— Попробуй, — вздохнул сом и подплыл поближе. — Загляни ко мне в рот. Там, с правой стороны, один зуб шатается. Вытащи его, а когда захочешь с Водяным поговорить, брось этот зуб в воду.

— Все страньше и страньше, — пробормотала я, вынув, однако ж, зуб. Мистика какая-то! В гостях у сказки.

Однако сказка это, или не сказка, а с Водяным надо было что-то делать. Непорядок это, если я собственные территории контролировать не смогу. Глядя на Водяного, и другая нечисть может распоясаться. Я вздохнула и решительно бросила в воду подаренный мне зуб. Ничего себе! Вода тут же расступилась, и я увидела лестницу, ведущую вниз. Вот чудеса в решете! Однако ж медлить не стоило. Вдруг появившаяся неожиданно лестница так же неожиданно и исчезнет? Я решительно выдохнула и начала спускаться вниз. Не успела я преодолеть и пяток ступеней, как вода над моей головой сомкнулась, а ко мне подплыл уже знакомый сом.

— Какая же ты нетерпеливая! — укорил он меня.

— А чего ждать? — удивилась я. — Проблему надо решать безотлагательно.

— Вряд ли у тебя это получится, — вильнул хвостом сом. — Водяного сейчас и дома-то нет. Однако ж раз уж ты спустилась под воду, пойдем за мной. Покажу я тебе наше подводное царство. Может, хоть после этого перестанешь ты думать о том, чтобы с Водяным сразиться. Как хоть зовут-то тебя, смелая девица?

— Ристи. А тебя?

— Меня? Меня так и зовут — сом. Других имен у рыб не бывает.

Я осторожно спустилась на дно реки и попробовала идти. Шаги давались с трудом, но дышала я вполне свободно. Сом долго вел меня вглубь речки и, наконец, мы оказались посреди какого-то странного зала из гальки с небольшими, полуметровыми осколками колонн.

— Здесь Водяной собирает дань и вершит свой суд! — объявил сом.

— Ну значит, здесь мы его и будем ловить, — решила я.

Создать пауков, которые могли бы дышать под водой и плести свою паутину, было не так уж сложно. А вот расположить получившиеся липкие и крепкие сети так, чтобы Водяной непременно в них попал — куда сложнее. Однако к тому моменту, когда вода в озере забурлила и сом объявил мне о возвращении хозяина, все уже было готово. Я спряталась в водорослях и начала следить за происходящим.

Злобный водяной, нагонявший страх на крестьян, оказался похожим на небольшого зеленого дельфина. С полной пастью зубов и сплющенной, очеловеченной мордой. Он торжественно вплыл в свой зал, и… приготовленная мной сеть тут же на него рухнула. Что тут началось! Водяной бил хвостом, ругался на незнакомом мне языке, пытался вырваться, но пауки сделали свое дело на совесть. Враг попался.

— Неужто ты убьешь нашего хозяина? — не на шутку испугался сом.

— А ты надеялся, что я сама здесь погибну? — разозлилась я. — Хороша же твоя благодарность за спасенную жизнь.

— Если ты убьешь Водяного, и река умрет! — предупредил меня сом.

— А если я его не убью, будут погибать люди, — возразила я. — Не могу я ему позволить хозяйничать на своих территориях! Сделаю-ка я так. Перевезу вашего Водяного к себе в замок. Пока он пусть в бочке поживет, а потом я бассейн для него сделаю. Глядишь, со временем мы и договоримся о том, как нам жить в мире.

— Никогда! — зашипел Водяной.

— Посмотрим, — фыркнула я. — Главное, ты будешь жив, а значит и река тоже. А теперь, — напрягла я воображение, создавая очередную парочку монстров. — Выносите-ка нас отсюда, ребята. А ты, сом, предупреди речных жителей, чтобы людям они не вредили. А то ведь у меня разговор короткий. Сам видел, каких я тварей создавать умею.

— Видел, — вздохнул сом.

Эпопея с водяным принесла мне даже больше славы, чем я рассчитывала. Крестьяне окончательно уверовали в то, что я великий человек, и сочиняли обо мне легенды. Благодаря им, территории, принадлежащие Тьме все росли и росли. И это без единого сражения! Мне даже было предложено переехать из своего замка в летнюю резиденцию. Оказалось, что местный мелкопоместный князек, напуганный массовым переходом крестьян на мою сторону, сбежал, даже не подумав сопротивляться и захватив с собой только то самое ценное, что можно было унести в руках. То бишь вся мебель, посуда, гобелены, канделябры, статуи и парк с фонтанами остались на месте. Перебираться в новое жилище на постоянное место жительства я не захотела, но решила навестить поместье и перевезти трофеи в свой обустраивающийся замок. Теперь, когда земель, принадлежащих Тьме, было более, чем достаточно, я получила и мастеров разных специальностей, так что работа по приведению замка в порядок шла полным ходом. В нем с утра до вечера царил хаос — чинили крышу, оконные переплеты, восстанавливали витражи и деревянную резьбу. Суетились обойщики, краснодеревщики и маляры, чинились и возводились заново хозяйственные постройки. Словом, дым шел коромыслом. И бросать все это даже ради того, что бы переехать в более уютное и комфортабельное поместье, мне совершенно не хотелось.

Впрочем, я все-таки отправилась посмотреть на доставшийся мне особняк. К тому же, неплохо было бы поприветствовать и новых подданных, которые усердно перекрашивали в черный цвет свои дома, крыши и заборы, обрамляя красным только наличники. Получалось довольно стильно. Но главное — я совершенно не заставляла их это делать. Казалось, людям просто нравится дразнить Светлых, при которых они вынуждены были вести скучную праведную жизнь. Женщины тут же повыкидывали чепчики, сменили строгие коричневые платья на летящие сарафаны ярких расцветок, да и мужчины сменили унылые серые цвета на более нарядные и праздничные. Казалось, что народ наконец-то вздохнул с облегчением и зажил нормальной жизнью, возводя заново языческие капища и празднуя позабытые праздники типа дня первой копны и последнего гриба. Все эти мелкие радости были объявлены ханжами Светлых запретными и слегка подзабылись.

Доставшееся мне поместье действительно было шикарным. Как только вдали показались очертания белоснежного миниатюрного замка, я забыла обо всем. Он выглядел настолько изящным и прекрасным, что казался миражом из волшебной сказки. Солнце сверкало в огромных витражах, заставляя их светиться. Подъехав ближе, я заметила, что перед замком бьют пять фонтанов, украшая собой тщательно ухоженный парк. Широкое крыльцо вело к массивной входной двери. Одетые в парадные камзолы слуги тут же распахнули ее передо мной, и я шагнула внутрь. Господи боже ж мой! Такую красоту и роскошь я видела только в музеях Питера. Расписной потолок, статуи, гобелены и великолепно инкрустированная мебель. Позолота, зеркала, паркет, дорогие ткани портьер. Причем все было в меру, не чересчур вычурно, не вульгарно, изящно и донельзя изысканно. Да… если уж перевозить данную обстановку в замок, то нужно перевозить все. Создать нечто аналогичное у меня, пожалуй, не хватит ни вкуса, ни воображения. Это слишком прекрасно и величественно. И где Свет достает столь гениальных дизайнеров?

В замок я возвращалась притихшая и ошеломленная увиденным. Все-таки, что не говори, а цивилизация это великая сила. И моя война со Светом может ничем хорошим для меня не закончится. Их поддерживает Таштен, они владеют большинством территорий этого мира, за их плечами — множество победоносных сражений. А я? Неизвестно откуда возникшая недоучка. Да, конечно, я прошла полугодовые курсы в Школе. Но разве этого достаточно для того, чтобы выжить в этом мире? Сволочь все-таки Таштен. В такую авантюру меня втравил! Пришлось самой для себя исполнять все его обещания. И замок в порядок приводить, и армию создавать, и казну наполнять. Правда, в последнем мне изрядно помогал Лукулл. Он был просто гениальным финансистом! Так приращивал земли и богатства, что и армия не нужна. Он следил за торговлей, решал имущественные споры, брал пошлины с купцов, и сдавал внаем бывших разбойников для охраны судов и караванов. Даже и не знаю, что бы я без него делала! Но уж не разбогатела бы так быстро, это точно!

— Госпожа Ристи! Больной снова отказывается принимать лекарства! — вывел меня из задумчивости Дубняк. Тьфу! Ну что этот Корин за тип такой, а? Совершенно лечиться не хочет.

— Может, монстра ему какого в сиделки прислать? — мрачно пошутила я.

— Дык он не боится никого, ирод! — возмутился Дубняк. — Уж чего только мы не делали, дабы лекарство в него влить!

— Неужели даже Машку не испугался? — вспомнила я огромную, жуткую, ядовитую сороконожку, на которую и сама не могла глядеть без содрогания.

— Нет!

— Это уже интересно… — впечатлилась я выдержкой Корина. — Ну, что ж. Пойдем, посмотрим, что я смогу сделать с этим упрямцем.

Господи, ну почему у меня все всегда не как у людей?!

Глава шестая

Право глумиться — это одно из неотъемлемых прав любого свободного человека и должно быть занесено в конституции всего мира.

Кто-то.

Если бы Корину сказали, что он способен так взбеситься, он бы и сам не поверил. Но эта Ристи его довела! Мыслимое ли дело — она собралась сделать его королем, и даже не спросила, а нужно ли ему это! Да Корин в собственном-то мире устал бегать от придурков, которые непременно хотели его короновать. Он и отрекался, и отказывался, и посылал всех куда подальше! И для чего все это было? Неужели для того, чтобы стать королем в мире Ристи? Корин запустил в стенку одну из вышитых подушечек и с размаху рухнул в кресло. Быть королем — абсолютно неблагодарное и очень тяжелое занятие. Политика вообще грязное и противное дело. Настолько, что даже родители Корина не хотели, чтобы он стал королем. И сказали ему, что он наследник трона, только после того, как Корину исполнилось 14. Сначала он даже не поверил этому известию. Да как такое может быть? Мать — известный менестрель, отец — начальник городской стражи. Какая корона? Однако оказалось, что все не так уж просто. Выяснилось, что отец, которого Корин считал бывшим наемником, был еще и… незаконным сыном правящего короля норлоков, официально носящим звание принца. Собственно, подобный титул не давал отцу ни прав, ни перспектив. Да и не признали бы его никогда принцем, если бы не какая-то заваруха, случившаяся удивительно не вовремя. Подробностей отец никогда не рассказывал. Впрочем, он вообще не любил вспоминать о своем прошлом. Выяснил Корин только одну поразившую его вещь. Оказывается у расы норлоков, к которой принадлежал его отец, правитель избирался не по родословному древу. И даже не Советом. Очередного короля, так же, как и его наследника, выбирала корона. Мощнейший артефакт, способный распознать сущность норлока. Корина корона «углядела», когда тому было всего три года.

Сначала Корин даже обиделся на то, что родители скрывали от него такую новость. Все-таки, наследник престола, это не совсем обычный норлок! Дворец ассоциировался у Корина с многочисленными благами жизни. Деньги, власть, поклонение подданных… Корин совершенно не понимал, почему его родители не хотят ни ехать во дворец сами, ни, тем более, отправлять его туда одного. Не понимал до тех пор, пока, наконец, не оказался во дворце. И не хлебнул придворной жизни полной ложкой. Года через три желание быть наследником престола, а уж тем паче королем, у Корина пропало напрочь. И он начал от настырных царедворцев бегать. Радовало одно — правящий норлоками монарх чувствовал себя хорошо. И у Корина даже теплилась надежда, что если ему и придется надевать на себя корону, то это будет не скоро. Собственно, он и в другой мир-то убежал подальше от ответственности, а тут на тебе! Его опять хотят сделать королем! Да что же это за несчастье-то такое свалилось на его голову! Ведь наверняка в данном мире полно других, гораздо более достойных кандидатов, которые буквально спят и видят, как бы стать королем! А ему такого «блага» даром не надо. Корину бы домой вернуться. Иначе родители от волнения с ума сойдут. Если уже не сошли. Корин должен был возвратиться в свое измерение еще пару дней назад. И отец, наверняка, уже вытряс душу из того мага, который отправил Корина в данный мир немного отдохнуть. Угу. Отдохнул на полную катушку. Корин чувствовал себя так, как будто на нем танцевало стадо пьяных слонов. И что было самое плохое — он совершенно не ощущал связи с отправившим его сюда магом! Это было странно. И не правильно. В конце концов, Корин уже много раз путешествовал по мирам! Однако такое случилось с ним впервые. Гоблины зеленые! Как же отвратительно было чувствовать себя беспомощным и беззащитным!

В принципе, Корин понимал, что ему повезло. Сумасшедшая девица, вытащившая его из тюрьмы Светлых, спасла ему жизнь. Сам он был просто не в состоянии ни бежать, ни защитить себя. Однако это же не значило, что он готов в угоду ей становиться каким-то там Темным Владыкой! Еще чего не хватало! Насмотрелся Корин на жизнь короля. Спасибо. Самому такого счастья до смерти не надо. Не хотелось Корину ни вести дворцовых интриг, ни угнетать своих подданных, ни становиться жестоким. А ведь по-другому быть правителем, тем более Темным, просто нельзя! У всех монархов волчья натура, стой перед ним, слушай молча, да не вздумай им перечить. Не то поплатишься головой. Что, Корин мало примеров тому видел? Да и вокруг правителя тоже насилие и разбой. Одни разворовывают казну, другие обдирают народ, тащат, что попадает под руку. Беднякам одни мученья и несчастья. Сдирают с них последнее, грабят до нитки. А монарх вполне доволен тем, что ему докладывают. А что действительно делается у него в стране и даже в столице, он и знать не хочет. Лишь бы перед ним преклонялись и ползали у подножия его трона, гнули бы перед ним спину, словно покорные рабы. Да к гоблинам такое времяпровождение!

Вот скажите мне, где вы видели такого человека (да и не человека тоже), который добровольно отказался бы от престола? Разумеется, если он в здравом уме? Да ни в жизнь! Ради того, чтобы почувствовать на челе холодок короны, народ шагает по трупам, травит друг друга со страшной силой и ведет захватнические войны. А тут на тебе! Корин, видите ли, королем быть не желает. Да где это видано? Я, правда, сначала пыталась переубедить упрямого норлока, но, спустя пару дней, поняла, что дело это совершенно бесперспективное. Может, упрямство — это признак его расы? До сих пор я про норлоков ни разу ничего не слышала. И даже не подозревала, что они существуют. Правда, Корин убеждал меня, что он человек аж наполовину, и даже попытался сменить ипостась, но оказался слишком слаб для этого. Впрочем, я все равно ему не слишком поверила. Поскольку единственное, что было в нем человеческого — так это бархатные карие глаза, опушенные длинными ресницами. Удивительно теплые и искренние. До такой степени, что им хотелось доверить все свои секреты. Тьфу! Вот до чего доводит долгое отсутствие нормального общества. Еще полгодика в обществе монстров, и я сама монстром стану.

Однако ж шутки шутками, а потенциального Темного Владыку нужно было искать заново. Не одену же я на Корина корону силком! Может, вернуться к мысли о Байроне? Разбойники, которых я послала его разыскивать, уже прислали мне весть о том, что славный воин будет рад послужить Тьме. Ну, вот и хорошо. Значит, пора отправляться на поиски королевских регалий. А Корина я оставлю присматривать за замком. В конце концов, должна же я получить хоть какую-то компенсацию за то, что спасла этому типу жизнь? Раз уж Корин не хочет становиться Темным Владыкой, так пусть хоть хозяином замка побудет временно. Если он справлялся с ролью наследника трона, то и роль главы Темных Сил не покажется ему слишком сложной. Ну не на Дубняка же мой замок оставлять. Он, конечно, нечисть толковая, но не настолько же! А из Корина будущего правителя целенаправленно воспитывали. И я так предполагаю, что не все усилия пропали втуне. Корин, правда, рассказывал, что сбежал именно от короны и ответственности, но вдруг он передумает? И вообще. Почему родители норлока не заставили своего сына следовать собственному предназначению? Неужто они не захотели для Корина столь славной судьбы? Или я просто чего-то не знаю? В любом случае, поиски кандидата на Черный трон продолжают оставаться для меня первостепенной задачей. Так что, встретившись с Байроном, я смогу убить сразу несколько зайцев. Во-первых, увижу человека, в которого влюблена, во-вторых, смогу с ним путешествовать и заставить его обратить на себя внимание, в-третьих, присмотрюсь к нему как к возможному кандидату на трон, а в-четвертых, постараюсь найти хотя бы одну из трех королевских регалий. Кажется, моя служба зомби напала на след короны.

— Госпожа Ристи, — окликнул меня Дубняк. — Наши монстры спасли на границе рыцаря Рагнера. Он просит у вас аудиенции.

— Погоди, погоди… это не тот самый рыцарь, который обвинял меня в похищении принцесс? — вспомнила я.

— Тот самый, госпожа.

— И как же это наши монстры умудрились его спасти? От чего? — удивилась я.

— Отряд рыцарей прискакал в деревеньку, которая перешла недавно на нашу сторону, и пытался отвоевать ее обратно, — попытался объяснить Дубняк. — Разумеется, монстры, охранявшие границу, не дремали и сумели защититься. Рыцари были разбиты, а мирные жители не пострадали. Монстры выгнали остатки отряда за границу взашей, а Рагнер отказался уходить. Потребовал привести его пред ваши светлые очи.

— Забодал он меня уже, если честно! — вспылила я. — А от чего монстры его спасли-то, я так и не поняла?

— Так от гнева деревенских жителей. Те как увидели, что рыцари их поля потоптали, с дубьем на Рагнера кинулись.

— Тоже мне… воин Света, — хмыкнула я. — Ну ладно, зови его!

Дубняк послушно кивнул, и дал знак стоявшему у дверей слуге. Тот поклонился и отправился за рыцарем. Буквально через несколько минут в коридоре раздался дикий грохот и невнятная ругань.

— Надо понимать, это Рагнер к нам так торопится? — ехидно пробурчал себе под нос Дубняк.

— Ну, поскольку я не знаю больше никого, кто мог бы войти сюда с таким грохотом, полагаю, что это он, — сухо ответила я.

Это действительно был Рагнер. Помятый и потрепанный рыцарь выглядел еще плачевнее, чем в нашу последнюю встречу. Однако держался Рагнер гордо. Несмотря ни на сломанные, висящие тряпкой перья на старом шлеме, ни на порванную кольчугу, ни на растрепанные волосы. Неужели он снова будет вызывать меня на честный бой? Как же мне это надоело… Однако рыцарь, как оказалось, пришел вовсе не за этим. Бухнувшись передо мной на одно колено и склонив голову, он попросил… принять его в ряды Темных сил и позволить ему носить мои цвета. Сказать, что я изумилась, это не сказать ничего. С какой это радости Рагнер решил переметнуться в мой лагерь? И что я ему должна ответить на столь страстную просьбу? Послать куда подальше? Сказать, что такое чучело, как он, мне до смерти не нужно? Или принять под свои знамена? Рагнер все-таки рыцарь, пусть даже и не самый лучший. Его с детства учили сидеть на коне, махать мечом и носить доспехи. Кстати, о доспехах… у меня же в замке стоит один совершенно никому не нужный комплект! Мне эти доспехи явно велики, Корин от них со смехом отказался, а тут такой случай! Пожалуй, если облачить в них Рагнера, он перестанет выглядеть чучелом.

— Так позволит ли мне госпожа примкнуть к ее войску и носить ее цвета — черный и алый? — настырно повторил свой вопрос Рагнер.

И с чего он взял, что черный с алым — мои цвета? Только потому, что перешедшие на сторону Тьмы крестьяне свои дома подобным образом раскрашивают? Так это их личная инициатива. Хотя… какая разница? Пусть черный с алым будут моими цветами. А Рагнер — первым рыцарем, который их оденет. Шут бы с ним, пусть переходит на сторону Тьмы. А то докопался, как банный лист до веника. Неужто служить Свету надоело Рагнеру окончательно? Впрочем… быть рыцарем без страха и упрека довольно утомительное занятие. Сколько нужно затратить усилий только для того, чтобы таскать с собой несколько сундуков, битком набитых любовными записочками от прекрасных дам, и спать на тюфяке, набитом их локонами различных мастей. В рыцарских романах и песнях менестрелей, конечно, все это описывается красиво и торжественно. Подвиги, слава, великие свершения. В романах доблестные рыцари сражаются с врагами, кроша их как капусту, взбираются по отвесным стенам замка, потом разводят в пещере огонь, и при его свете начинают медленно и сладострастно раздевать очередную принцессу. Жаль только, что в жизни, обычно, все не так красиво и удачно складывается. Ладно уж. Повелю-ка я выдать Рагнеру бесхозные доспехи, а так же нормального коня, снаряжение и обмундирование. Чтобы он Тьму не позорил. Пусть сражается на благо меня, любимой. Зачем отказывать человеку в такой малости?

Получивший в дар так много всего и сразу, Рагнер засиял, как красно солнышко. Видимо, Свет своих рыцарей подобными подарками не баловал. Да и вообще внимания на них мало обращал. А уж когда Рагнер узнал, что и вести себя он теперь может так, как захочется, а не как предписывают ханжеские каноны рыцарского кодекса, то чуть не запрыгал от радости. Единственное, в чем я его ограничила — так это приказала держать себя в рамках при общении с моими подданными. Но рыцаря это не обескуражило. Единственное, что он очень хотел сделать, так это закатиться в ближайший кабак, взять себе вина и развлечься с девочками. Бедный… так он еще и в воздержании жил все это время… как же мне жаль Светлых рыцарей. Может, их всех начать потихоньку переманивать на свою сторону? Хотя… хватит мне пока одного. А там посмотрим по обстоятельствам.

Однако на визите рыцаря мой приемный день вовсе не закончился. Не успела я выпроводить Рагнера, как Дубняк тут же объявил, что ко мне еще два посетителя. Надеюсь, на сей раз не рыцари? Больше бесхозных доспехов у меня в замке нет. Однако представшие перед моими глазами типы были отнюдь не рыцарями. И вообще не воинами. Они явно принадлежали к творческим людям. Я это поняла просто потому, что нормальные люди подобное тряпье не оденут на себя даже под угрозой расстрела. Тот, что повыше, с длинными рыжеватыми волосами, был облачен в непонятную хламиду всех цветов радуги, отороченную по низу кружевом, а в руках держал какую-то шапку из кошмариков. Второй, пониже, с короткой стрижкой круто вьющихся светлых волос носил на себе нечто вроде савана, расписанного каким-то текстом. Забавные типы оказались Августом и Петронием. Художником и виршеплетом соответственно. И искали они у меня защиты от Светлых сил. Да что эти Светлые, совсем с ума сошли? Мало того, рыцарей не жалеют, итак еще и на творческих людей ополчились! Да разве ж так можно? Кто потом будет воспевать их в песнях и писать картины с великих людей?

— Чем же вы так не угодили Свету? — искренне удивилась я.

— Творчество наше не по нраву им, — пояснил Август. — Светлые говорят, что, дескать, водит нашей рукой нечистый, а мы ему верно служим.

— Сжечь нас хотели, как приспешников Тьмы, — подхватил жалобу своего друга Петроний. — Ну а мы, не будь дурнями, к Тьме и переметнулись. Тут уж нас, небось, Светлые не достанут.

— Да достать-то не достанут… но не могли бы вы продемонстрировать мне свое творчество? — заинтересовалась я. — Интересно все-таки, за что вас окрестили приспешниками Темных сил.

Да уж… творческих людей не надо долго уговаривать похвастаться своими творениями. Они пошептались между собой, и первым решил продемонстрировать мне плоды своего таланта художник. Август метнулся из зала, притащил огромное полотно (в свой рост) аккуратно затянутое тряпочкой и, установив картину, сдернул с нее покров.

После того, как я несколько вышла из ступора от представшего моему взгляду крутого авангарда, я уточнила:

— Это что, Снегурочка в авиационном шлеме?

— Нет, это овца, — гордо пояснил художник. — Картина называется «На пастбище».

Нда. Ну, теперь-то я понимаю, почему Светлые так стремились сжечь этого типа. Познакомившись с его творчеством, я могла бы сказать определенно — было за что. С другой стороны… да пусть рисует что хочет. Что мне, жалко что ли? Главное, чтобы этот тип, явно сбрендивший на почве абстракционизма, держался от меня подальше. Однако тщеславный Август вовсе не собирался пропадать в безвестности. Он вознамерился ни много, ни мало, украсить своими шедеврами весь мой замок. Что?! Только через мой труп! Тогда художник предложил расписать в замке хотя бы стены. Увидев, что расстроенный Август чуть не плачет, я, скрепя сердце, согласилась. Естественно, я не собиралась доверять этому типу оформление всего своего замка. Однако… могу же я выделить под его творчества площади, которых мне не жалко? Супружескую спальню, например? Все равно руки у меня до нее еще не скоро дойдут. Да и вселяться в нее в ближайшее время я совершенно не собираюсь. (Не до браков мне сейчас). Вот и пусть Август в этой комнате извращается как хочет.

— Доверяю я тебе самое ценное — свою супружескую спальню, — торжественно объявила я Августу, и тот засиял. — Однако ж вскоре я должна буду покинуть свой замок. И покуда я не вернусь, да не приму твою работу, к остальным комнатам и близко не подступай!

— Слушаюсь, госпожа Ристи! — радостно пообещал художник.

— Теперь твоя очередь, — милостиво улыбнулась я Петронию.

Он сделал шаг вперед, отставил ногу в сторону, вздернул голову и, взмахнув рукой, начал читать свои вирши. После четвертой строки рядом со мной раздался подозрительный кашель. Я скосила глаза. Дубняк, засунув себе в рот все свои ветки, искренне, но тщетно, пытался не ржать. Я, собственно, занималась тем же. Ибо поэма о том, как какой-то мужик хотел соблазнить чужую жену, а в темноте, не разобрав, соблазнил свою, была написана в таком сюрреалистическом стиле, что не было слов. Нет, возможно, символистам Серебряного века это бы понравилось. Весьма вероятно. Однако данный стиль явно не принадлежал к моим любимым. Да и вообще к общепринятым. Лично я из завываний Петрония, где предлоги громоздились один на другой, создавая причудливую вязь звуков, не поняла абсолютно ничего. Одно было хорошо. Я точно знала, как использовать столь ценный дар. Я тут же наняла Петрония, чтобы он сочинил несколько поэм во славу Светлых сил. Надо же было поиздеваться над врагом! Пообещав поэту, что его произведения будут изданы максимально большим тиражом и распространены по свету, я представила себе реакцию Дандромеды на данное творчество и мстительно улыбнулась.

— Ну, что скажешь о моем замысле, Дубняк? — потерла я ладошки.

— Ничего не скажу, госпожа Ристи.

— Почему это? — удивилась я. — Ну? Чего молчишь?

— Слово — серебро, молчание — золото.

— А-а-а… богатеешь… — понятливо кивнула я. — Ну, как знаешь. А я надеялась, что ты мне еще что-нибудь присоветуешь.

— Лучше уж тебе, госпожа, монстрами заниматься. В них, не в упрек тебе сказано, ты разбираешься куда лучше, чем в творчестве.

— Да ты что, Дубняк? — рассмеялась я. — И впрямь поверил, что мне понравились произведения двух этих чудиков? Просто я отношусь к творческим людям лояльно.

— А почто спальню супружескую изгваздать позволила? — не унимался Дубняк.

— Да шут с ней! — отмахнулась я. — Все равно я пользоваться ей не собираюсь. А когда появится Темный Владыка… пусть он сам со всем этим бардаком и разбирается. А я сразу перееду в какое-нибудь тихое поместье.

— Так разве ж ты, госпожа, за короля замуж не пойдешь? Черный трон с ним не разделишь? — поразился Дубняк.

— Да на кой черт мне это надо? — удивилась я. — Помогать буду, тут уж никуда не денешься, на то я и Источник. А управлять страной… увольте. Это уж как-нибудь без меня.

— Дак ведь славный правитель из тебя получился, госпожа Ристи! — воскликнул Дубняк. — Почитай вовсе без войн ты свою территорию чуть не впятеро увеличила. Теперича у Тьмы и земли есть, и замок в порядке, и армия сильная, и даже казна от денег ломится. Почто ж ты бросить-то это все хочешь?

— Причин для этого предостаточно. А главная из них — лень! И абсолютное нежелание нести за все это ответственность, — честно созналась я. — Сейчас мне просто деваться некуда, вот я землю носом и рою. А как только у Тьмы появится коронованный Владыка, враз все бразды власти ему передам.

— Неправильно сие! — бурчал, не желая успокаиваться, Дубняк.

— Да ладно тебе, — отмахнулась я. — Пойдем лучше, посмотришь, каких я новых монстров создала. Залюбуешься. Я сегодня специальную тренировку буду с ними проводить.

Монстры у меня на сей раз действительно получились один к одному. Бугры мышц, четыре руки, оскаленные акульи пасти и щупальца осьминога ниже пояса, вполне уютно чувствующие себя на земной поверхности. Благодаря им, мои монстры могли и распластаться по земле, и вытянуться на добрых два с половиной метра вверх. К тому же, щупальца обладали дополнительным эффектом электрического ожога, а тела созданных мною тварей были защищены костным панцирем. Словом, не монстры получились, а просто милашки. Я буквально горела от нетерпения испробовать их в виртуальном бою, чтобы скорректировать недостатки (если, конечно, найду).

Два отряда монстров (новенькие и представители лучших из уже созданных) выстроились в боевом порядке на специально оборудованном для таких целей стадионе и ринулись друг на друга с дикими воплями. Однако! Если бы битва происходила в реальности, стадион давно бы уже был залит кровью и забросан ошметками плоти. Все-таки акульи пасти я создала не зря. Когда противник душит тебя щупальцами и вырывает зубами куски мяса, это страшно. А если учесть, что вновь созданные монстры еще и оружием неплохо владели… отлично! Пожалуй, на сей раз, я превзошла сама себя. Надо бы теперь попробовать, насколько успешно эти твари будут сражаться в связке с другими монстрами.

Когда все мыслимые и немыслимые комбинации военных соединений были мною испробованы, я, наконец, решилась отдохнуть. Нет, все-таки время обучения в Школе Таштена не прошло для меня зря. И не напрасно я посещала лекции воинов и правителей. Полученные знания мне без труда удавалось применить на практике. Благо, средневековье никогда не страдало излишней миролюбивостью и благополучием. Да и мир мне Таштен подсунул… не радужный. Светлые силы были столь сильны, что я до сих пор и помыслить не могла о серьезном сражении с ними. Да они своей численностью всю мою армию монстров раздавят! Нет уж. Торопиться не будем. И думать о себе слишком много хорошего тоже не станем. Я все-таки не полководец. И не монарх. Я обычная девчонка, которой, по недоразумению, достался мощный дар Источника. А значит, мне следует проявить терпение. И действовать исподтишка. Тогда (может быть) я и сумею выжить. И найти королевские регалии раньше Светлых.

Корин сидел в кресле напротив огромного окна и с удивлением наблюдал за происходящим во дворе замка. Ристи, конечно, говорила ему, что она Источник, но норлок, если быть честным, понятия не имел, что это такое. Он попытался расспросить окружающих, но полученные сведения были чересчур уж невероятными. Говорили, что Источник может подпитывать своей энергией все создания Тьмы, управлять ими и даже создавать монстров. В другое время, может быть, Корин и поверил бы в существование подобного чуда. Но Ристи? Эта худенькая девушка, которая, на первый взгляд, даже ведро с водой от земли оторвать не сможет? Да не смешите! Ристи похожа на кого угодно, но только не на пресловутый Источник. Каштановые волосы очень темного, насыщенного цвета, с отдельными прядями оттенка кленового сиропа и собольего меха. Странные, желтовато-зеленые, в крапинку глаза. Миловидное личико и весьма привлекательная фигурка. Поймав себя на столь фривольной мысли, Корин даже закашлялся. Гхм… похоже, не так уж он и мертв, как ему казалось, если может обращать внимание на посторонних девушек. Хотя… не заметить Ристи попросту невозможно. Чего стоит только ее талант создавать кошмарных монстров и управлять ими! Когда Корин впервые увидел в замке одно из созданий Ристи, он едва не сбежал. От позора его спасло только то, что двигаться он в тот момент не мог при всем своем желании. Потом к страшным созданиям, которые чувствовали себя в замке, как дома, Корин привык. И вот теперь новые монстры!

Разумеется, как и любой воин, Корин мог оценить потенциал противника. А потому сразу понял, что против подобной твари не выстоит. Ни он, ни кто другой. Может быть еще, если напасть на тварь отрядом и порубить щупальца… тогда она не сможет двигаться и станет если не совсем беззащитной, то не такой смертельно опасной. Да. Сначала щупальца, а потом голова. И только после этого можно будет приступать к убийству другой твари. Однако Корин подозревал, что созданные Ристи монстры не столь глупы, чтобы позволить поймать себя на такую примитивную удочку. И устроенное во дворе замка сражение доказало его правоту. Бой, правда, был странным. Каким-то… ненатуральным что ли? Все воины остались целы, а на песок не упало ни капли крови. И это невзирая на страсть и азарт битвы! Корин никогда не видел ничего подобного. Значит ли это, что монстры неуязвимы? Или это магия охраняла солдат от ненужных ран? Надо заметить, такой способ тренировок удобен донельзя. Ты сражаешься в реальном бою, и в то же время выходишь из него целым и невредимым. У тебя есть шанс и отработать нужные движения, и изучить повадки врага. Как только Корин выздоровеет, он непременно выйдет на арену! Надо научиться сражаться хотя бы против некоторых из созданных Ристи монстров, это Корин для себя решил определенно. Если он сможет победить такого врага, тролли с эльфами будут ему уже не страшны.

Корин с трудом поднялся из кресла и оперся на импровизированный костыль. Да, сражаться он сможет еще не скоро. Нога все еще болела и отказывалась нормально двигаться, невзирая на все уверения врача в том, что лечение идет нормально. Да, Корин понимал, что раздробленные кости собрать воедино не так просто. А уж заставить их работать — тем более. Однако сидеть в кресле и валяться в постели ему уже надоело до чертиков. Со скуки он даже начал читать книги из местной библиотеки, но от них Корина тянуло спать. Талмуды были либо о каких-то совершенно непонятных алхимических опытах, либо перечисляли заклинания на любой случай жизни. Последние, конечно, могли бы пригодиться, если бы не одно «но». Корин магией не владел совершенно. Ни в какой степени. И сколько бы он ни бормотал про себя написанные в книге заклятья, никакого эффекта не было. Так что единственным произведением, которое ему действительно приглянулось, было неизвестно как затесавшееся среди научных трудов повествование о безумном рыцаре, который дрался с мельницами.

Осознав, что попытка заставить свою ногу работать вновь провалилась, Корин снова рухнул в кресло и недовольно прикусил губу. Надо было, наконец, серьезно поговорить с Ристи. Кажется, она поняла, что королем он быть не хочет. Но наверняка же настырная девчонка спасала его из тюрьмы не просто так? И если ей не удалось напялить на него корону, то она попытается взять реванш в чем-то другом. Вот только в чем? Предугадать Ристи было так же трудно, как ходить на одной ноге. Кстати, о ноге… а что норлок собирается делать после того, как поправится? Корин старался не думать о самом худшем, но настырные мысли лезли как мухи на мед. Вдруг отправивший его в этот мир маг так и не найдет способа вернуть Корина обратно? Вдруг оборвавшаяся по какой-то причине связь так и не восстановится? Конечно, родители его здесь не бросят. Наверняка отец найдет другого мага и попытается вытащить Корина из этой дыры. Но когда это будет? И сможет ли отец это сделать? Мрачные мысли, одна хуже другой, вертелись в голове норлока и не желали отступать. Надо быть готовым ко всему. Даже к тому, что он останется в этом поганом мире навечно. А это значило, что неплохо было бы поговорить, наконец, с Ристи. Ведь это она же здесь хозяйка и Владычица Тьмы! Вполне возможно, что при надлежащем упорстве, Корину удастся устроиться в данном мире ничуть не хуже, чем в своем собственном.

Я вернулась с испытаний монстров в приподнятом настроении. Сражение прошло как нельзя лучше, и мои новые создания показали себя во всей красе. В принципе, после такого удачного утра можно было бы позволить себе немного отдохнуть, но у меня на сегодняшний день было слишком много запланировано. Тренировка в своей второй ипостаси, разговор с Корином (надо попросить его во время моего отсутствия присмотреть за моим замком) и сборы в дорогу. Я растянулась на диване с блаженной улыбкой и погладила за ухом пришедшего поздороваться со мной замкового кота. (Как это и полагается любимцу Темного Владыки, данный кот был абсолютно черным).

— Привет, обормот, — порадовалась я ласковому созданию.

— И тебе тоже доброго дня, — раздалось у меня над ухом.

Я подняла глаза и увидела Корина. Похоже, наш с ним разговор плавно переместился со второго пункта моих намерений на первый. Но как же этот тип научился так бесшумно двигаться на своем костыле? Я ведь даже не услышала его приближения! Да и кот никак на него не отреагировал. И вообще… почему этот норлок, вместе со своей сломанной ногой, находится рядом со мной, а не в своей постели? Впрочем, заставить такого типа долго лежать — дохлый номер. Удивительно, как он вообще до сих пор не слинял из моего замка. Корин даже не скрывал, что ему здесь не нравится. Может быть, это из-за того, что я предложила ему стать Черным Владыкой? Ну не монстров же он испугался, в самом-то деле! Уж кто, кто, а Корин наверняка давно понял, что они у меня практически ручные и на своих не нападают. Да и вообще ни на кого не нападают без приказа. Так в чем же дело? Чем Корин так недоволен? Лечат его лучшие врачи, кормят на убой… попал бы он в мой замок пораньше, когда здесь вековая пыль лежала.

— Мне нужно поговорить с тобой, — объявил норлок.

Ну, это я уже поняла. Не просто же так он решил явиться пред моими светлыми очами. С тех самых пор, как Корин наотрез отказался занять Черный трон, он вообще старался меня избегать. А тут на тебе, сам явился. Хм… а лечение, определенно, пошло норлоку на пользу. Корин вполне прилично выглядел. Ободранная физиономия зажила, став вполне симпатичной, перепончатый гребень на голове стоял дыбом, слегка подергиваясь, а хвост вообще жил своей, совершенно самостоятельной жизнью, выписывая в воздухе какие-то замысловатые фигуры. Да… Властитель, создавший расу норлоков, явно обладал чувством стиля, вкусом и фантазией.

— Я понимаю, что вытащив меня из тюрьмы, ты спасла мне жизнь, — выдохнул, наконец, Корин.

Хорошее начало. Воодушевляющее. Может норлок, подумав, все-таки решил занять Черный трон? Было бы неплохо.

— Я так же понимаю, что обязан отплатить тебе чем-то за спасение собственной жизни. Однако стать Темным Владыкой я не могу. Не проси. К титулу монарха я испытываю непреодолимое отвращение.

— Жаль, — разочарованно вздохнула я. — Ты не представляешь, какая морока найти в этом мире хоть кого-нибудь с королевской кровью в жилах.

— А без этой самой крови нельзя? — поинтересовался Корин. — В данном мире существуют какие-то правила, через которые нельзя перешагнуть?

— Вообще-то, здешний Властитель Таштен сказал, что Тьма может посадить на трон любого. Главное — чтобы умел править и воевать, — задумчиво сказала я. — Однако в данном мире существуют некие королевские регалии, которые могут иметь на этот счет другое мнение. Корона, скипетр и держава. Властитель показывал мне, как они выглядят, но где они скрыты, никто не знает. Ни Свет, ни Тьма.

— А сам Властитель?

— Таштен? Может, и знает. Так ведь не скажет же ни за что. Он же играет в эту войну между Светом и Тьмой. Причем явно на стороне Света.

— Не сказал бы, что это удачное развлечение, — фыркнул Корин.

— Ой, не расстраивай меня! — отмахнулась я. — Таштен абсолютно бездарный Властитель, и в его мире царит полный бардак. Думаешь, мне нравится быть Источником? Или воевать со Светом? Или искать короля на вакантный Черный трон? Да больно надо!

— Ну и пошли все это куда подальше! — щедро посоветовал Корин.

— Хе… умный какой. Да я бы давно уже послала, если бы можно было, — раздраженно буркнула я. — Так ведь Светлые тут же откроют на меня охотничий сезон. Обзаведясь приличной территорией и нормальной армией, я элементарно обезопасила собственную жизнь.

— Да… Светлые здесь действительно… с приветом. Но Ристи, ты уверена, что они начнут против тебя войну? У меня сложилось такое впечатление, что Дандромеда вообще относится к войне с неприязнью и собирает войско только в крайнем случае. Да и то не всегда удачно. Вспомни Кроксон.

— Даже если Дандромеда сама и не захочет со мной сражаться, ее Властитель подтолкнет, — резонно возразила я. — Ему просто необходима эта война. Благодаря тому, что в данном мире кипит жизнь, Властитель получает дополнительную энергию, а значит силы и возможности. Таштен и приобрел-то этот мир специально для того, чтобы повысить собственный статус. Поэтому он никому не позволит жить спокойно. Ни мне, ни Дандромеде.

— И все-таки, Ристи, ты мне так и не объяснила, почему Тьма не может возвести на трон обычного человека, если даже Таштен говорит, что это вполне допустимо?

— Да потому, что в данном мире существуют королевские регалии, о которых я тебе уже говорила! — объяснила я. — Властитель Таштен, в свое время, усомнился в том, что они станут служить существу, в жилах которого не течет королевская кровь. А это почти со стопроцентной вероятностью значит, что артефакты не признают обычного человека. Да и не человека тоже, если уж на то пошло.

— А эти регалии что, в единственном экземпляре созданы? То есть могут достаться либо Светлым, либо Тьме? А как тогда будет править Владыка другой стороны? Если они так важны? — не понял Корин.

— Да я сама толком не знаю, — пожала плечами я. — Могу только сказать, что за долгую историю войн между Тьмой и Светом, были истреблены королевские фамилии с обеих сторон. А регалии являются не просто знаками королевской власти, а чем-то вроде артефактов, которые помогают править. То есть, кто первый ими сумеет завладеть, тот и окажется сильнее. Частенько так получалось, что регалии переходили из рук в руки, что они разъединялись (скажем, у Света оставалась корона, а Тьма скипетр захватывала), но после последней глобальной войны их след потерялся. Я думаю, не без помощи Властителя. Наверняка, Таштен собрался сыграть в забавную игру, наблюдая, кто первый доберется до регалий и в какие сроки. Думаю даже, что он пригласит парочку других Властителей понаблюдать за поисками и сделать ставки.

— Не нравится мне твой Таштен, — сделал неожиданный вывод Корин.

— Можно подумать, мне он нравится! — возмутилась я. — Да я бы давно уже сбежала от него, если бы могла!

— И в чем дело?

— Долго рассказывать, — печально вздохнула я. — Таштен меня провел, воспользовавшись моим незнанием законов, и я оказалась к нему привязана. Теперь без его разрешения я не могу покинуть этот мир. А потому вынуждена ему служить. Как ты понимаешь, это совершенно не способствует тому, чтобы я любила Властителя. Или хотя бы его уважала.

— Ристи, но ты ведь тоже не оставила мне выбора, вытащив из тюрьмы.

— Что значит «не оставила»? — возмутилась я. — Я же не заставляю тебя одеть корону! Да, я бы хотела передать тебе Черный трон, поскольку в тебе течет королевская кровь, и ты знаешь, что такое править страной. Но если ты не хочешь этого делать — не делай! Повторяю — я не заставляю тебя. И не лишаю выбора. Считай, что я вытащила тебя из тюрьмы просто так. В чисто благотворительных целях.

— Тьма и благотворительность несовместимы, — фыркнул Корин. — Я должен отдать тебе долг.

— Прекрасно! Поскольку мне как раз необходима твоя помощь, — порадовалась я. — Я отправляюсь на поиски королевских регалий, и мне не на кого оставить свой замок. Дубняк, конечно, вполне разумная нечисть, но в Темные Владыки он однозначно не годится.

— Опять? — возмутился Корин. — Ристи, я же сказал тебе, что не хочу быть монархом!

— Да кто тебя просит быть монархом? — разозлилась я. — Я всего-навсего хочу, чтобы ты, в мое отсутствие, приглядел за моей страной. Ты же можешь это сделать? Хотя бы в качестве благодарности за собственную спасенную жизнь?

— Я так и знал, что за свой подвиг ты заломишь несусветную цену, — рыкнул Корин, и его глаза сверкнули, словно лунный свет на лезвии ножа.

Бр-р-р! Ненавижу, когда на меня смотрят так, как будто я дичь. Расслабленная и в то же время напружиненная поза Корина напоминала мне камышового кота, готового к прыжку. Такому никакая хромота не помешает! Норлок выглядел так зловеще, словно весь состоял из углов и темной мрачной силы. Даже его бархатные карие глаза, обычно сверкавшие золотым светом, казались холодными. Корин подошел ко мне ближе и протянул руку к моему лицу. Я стояла неподвижно, словно загипнотизированная. Его пальцы с изощренной медлительностью нащупали беззащитный бугорок за моим ухом, а потом скользнули немного ниже, на шею. Едва слышно Корин прошептал:

— Ристи, ты понимаешь, что я легко могу убить тебя? В любой момент? Просто нажму вот здесь и все, ты даже пикнуть не успеешь.

— А вдруг успею? — зло поинтересовалась я, изо всех сил стараясь сохранить хладнокровие. — Как ты отнесешься к тому, чтобы познакомиться с моими монстрами в боевой обстановке? Сколько ты против них выдержишь? Минуту? Две? Или поставишь личный рекорд и дотянешь до трех?

— Да к гоблинам тебя, вместе с твоими монстрами! — разозлился Корин, сметя хвостом со стола вазу. Она звучно хрястнулась о паркет и разлетелась на мелкие кусочки. — Я не хочу управлять твоим замком!

— Да что ж ты такой упертый-то? — возмутилась я. — Я же тебе сказала, это будет временно. Только до тех пор, пока я буду искать королевские регалии. И ты в любой момент можешь со мной связаться через службу зомби. Ну сам подумай. Чего ты будешь здесь один делать? Все равно твоей ноге потребуется еще какое-то время, чтобы восстановиться полностью. Ну и чем ты займешься? Насколько я знаю, всю мою замковую библиотеку ты уже перечитал.

— Дубняк донес?

— Какая разница? — удивилась я. — Я ведь о тебе забочусь. Не хочу, чтобы ты тут со скуки вымер. А это ты хоть немного развлечешься. Быть Темным Владыкой не такое уж утомительное занятие, поверь мне.

— Угу… потому-то ты и сбегаешь, — желчно пробубнил Корин.

— Я не сбегаю. Я еду за регалиями, — напряженно повторила я. — Служба зомби, кажется, нашла королевскую корону. Ее нужно достать, пока Светлые не пронюхали. Воевать с ними у меня покамест нет ни сил, ни возможности.

— Хорошо, Ристи. Я сделаю это. Я останусь присматривать за твоим замком. Но прошу, больше никогда не спасай мне жизнь, — прошипел Корин. — Потому что второй раз я не смогу совершить подобный подвиг ни за какие блага мира.

Норлок развернулся, вышел из комнаты и прикрыл дверь с таким выражением лица, что лучше бы уж хлопнул. Да уж… разговор у нас с ним вышел невеселый. Точнее, совсем не вышел. Я-то надеялась решить все мирным путем, а не с рычаниями и руганью. В конце концов, я же не корону на Корина одеваю, а просто прошу его присмотреть за страной в мое отсутствие. Чего больно сложного-то? А я, при первой же опасности, трансформируюсь в летучую мышь и прилечу на помощь. Я же не могу доверить поиск короны зомби! И уж тем более разбойникам. Да и потом… я так давно мечтала увидеть Байрона… словом, не до мелочей мне сейчас. Не до страны, которая надоела мне хуже горькой редьки. Вот когда вернусь, тогда и можно будет определиться с кандидатом на престол конкретнее. Кто ее знает, может, Корину понравится управлять моей страной и мне все-таки удастся совратить его на путь истинный?

Глава седьмая

Думы окаянные,

Мысли потаенные,

Бестолковая любовь,

Головка забубенная.

Кто-то.

Сборы в дорогу — это всегда дело долгое и нелегкое. Ведь никогда не знаешь, что может тебе пригодиться в самый неожиданный момент. Парадно-выходное платье? Соблазнительное белье? Арбалет? Запас взрывчатых заклятий, называемых в данном мире бомбами? Кстати, о заклятьях. Выглядели они, прямо скажем, не слишком угрожающе. Такие мягкие разноцветные шарики, больше похожие на детские игрушки, чем на орудие массового поражения. Однако стоило вытащить из шарика стальную иглу и уронить его (желательно, подальше от себя), как тут же раздавался мощный взрыв. Не знаю уж, какому количеству тротила он был эквивалентен, но с десяток моих монстров убивал запросто. Поэтому (разумеется) я прихватила с собой этих самых шариков как можно больше. Ибо неизвестно, сумею ли я ими разжиться в дороге. Изготавливали такие бомбы знающие кузнецы, и ломили они за свои произведения искусства просто несусветные цены. Была бы я физиком, или хотя бы химиком, может, мне и удалось бы разгадать, из чего сделаны взрывчатые заклятья и как они действуют, чтобы поставить их изготовление на поток и не зависеть от гильдии мастеров. Но, к сожалению, всю свою жизнь я больше всего увлекалась гуманитарными науками, а потому возглавить гонку вооружений не могла никак.

Помимо вышеупомянутых взрывчатых заклятий было и множество других вещей, которые казались мне в дороге жизненно необходимыми. Дай мне волю, думаю, к утру я набрала бы целый обоз. Однако подобной свободы действий у меня не было. С обозом, или даже без оного, на коне, добираться до Байрона я буду слишком долго. Следовательно, надо было лететь. А это, в свою очередь, значило, что мешок с самым необходимым должен быть такого размера и веса, чтобы его могла поднять в когтях большая летучая мышь. То бишь чуть больше, чем я смогла бы унести в руках. И это раздражало меня до безобразия. Пусть я не собиралась говорить Байрону, кто я есть на самом деле, однако ж предстать перед мужчиной своей мечты хотелось при полном параде. Так, чтобы произвести впечатление раз и на всю жизнь. Последнее было проблематично. Хотя бы потому, что произвести впечатление в походной одежде гораздо сложнее, чем в платье, а путешествовать в платье по лесам и полям согласится только полный идиот. В конце концов, я пришла к компромиссу сама с собой, заставив слуг сшить мне походный костюм по фигуре. Обтягивающие штаны, высокие сапоги из мягкой кожи, приталенная куртка и пара кружевных рубах. Все это было вполне походного темно-болотного цвета (только рубахи черные), но смотрелось… вполне. Корин, во всяком случае, не мог отвести от меня глаз минут десять.

Приведя свой внешний вид в порядок, и вооружившись до зубов, я, наконец, решила, что пора лететь. Вот только не мешало бы присесть на дорожку и еще раз все хорошенько обдумать. Итак, зомби передали мне, что уловили магический фон, весьма похожий на фон короны где-то под Олмумом. Точнее пока сказать трудно, ибо далеко от места своего захоронения мертвяки уходить не могут, (во всяком случае, если рядом нет Источника), а кладбище расположено на приличном расстоянии от города. Причем связаться с зомби внутри Олмума я почему-то не могла. Даже странно… неужто в городской черте нет никаких захоронений? Великих деятелей там, или королей? Да и потом… в любом городе есть бандиты, а значит, и прикопанные в тайных местах трупы. Что уж говорить об Олмуме, неподалеку от которого, в лесах, действовало аж несколько разбойничьих шаек, время от времени проникающих в город. Но почему же я тогда не могу связаться с зомби внутри его стен? Может, какая-нибудь магия мне мешает?

В любом случае, надо было ехать в Олмум и смотреть на месте. И на разбойников, и на Байрона и на корону (в случае, если я ее найду, конечно). Да и сам город был довольно любопытным явлением. И, если бы не разбойники, вполне мог бы служить местом паломничества туристов. Хотя… Олмум и так жил неплохо. Столетие назад объявив о своем нейтралитете в войнах Света и Тьмы, город спокойно занимался торговлей. Кстати, довольно успешно. Благо и порт там удобный есть, и выход в море, да и Великий Сухопутный Тракт проходил прямо под его стенами. Между прочим, на то, чтобы этот Тракт охранять, военных сил у Олмума хватает. Что невольно заставляет задуматься: а почему же до сих пор в лесах неспокойно? Жители не могут ничего поделать с разбойниками или же не хотят? А если не хотят, то почему? И кто за этим стоит? А стоит точно, ибо Олмум был очень крупным, хорошо укрепленным, а главное — радеющим за порядок городом. И с засевшими в лесах разбойниками мог расправиться на счет «раз».

Как ни жаль это было признавать, но масштабность и цивилизованность Олмума представляли для меня определенную проблему. Нахрапом взять такой город не получится. Да и внутри Олмума действовать придется очень аккуратно, чтобы не напороться на патруль да и на другие неприятности. Словом, шайка разбойников — это как раз то, что нужно для данной миссии. Опыт проникновения за городские стены у них есть, Олмум они исследовали если не как свои пять пальцев, то близко к этому, да и городскую стражу умудрились изучить так, чтобы ей не попадаться. Судя по донесениям зомби, прятавшиеся в окрестных лесах многочисленные банды проникали в город на охоту только ближе к вечеру. Впрочем, даже такая предосторожность не всегда позволяла романтикам с большой дороги вернуться обратно в лес с награбленным. Охрана в Олмуме была организована великолепно. И боролась с преступностью изо всех сил. Как мне донесли все те же зомби, город, якобы, просто не располагал настолько большой армией, чтобы позволить себе ослабить гарнизон и бросить все силы на прочесывание леса. Во-первых, потому, что разбойники знали все тропки гораздо лучше и все равно смогли бы уйти, а во-вторых, ослаблением гарнизона тут же воспользовались бы коварные соседи, которые давно облизывались на столь лакомый кусок, как Олмум. Так что с бедой в виде разбойников городу приходилось мириться. Разумеется, в подобный бред я не поверила ни на минуту, и еще больше уверилась в том, что присутствие в лесах бандитов кому-то выгодно.

Разумеется, имея выбор из нескольких крупных банд, я могла подобрать себе самых лучших помощников в своем нелегком деле. Однако я над этим даже не задумалась. Мне слишком давно хотелось встретиться с Байроном. Легкая влюбленность, которую я испытывала к нему в Школе, так и не прошла со временем. В ожидании встречи я нервничала и переживала так, как будто шла на первое в своей жизни свидание. Понравлюсь ли я Байрону со своей новой внешностью? Сможет ли он ответить на мои чувства? Окажется ли он достойным претендентом на Черный трон? Вопросов (как всегда) было слишком много. Я достала Дубняка до печенок (если они вообще у него есть), поминутно интересуясь, действительно ли я потрясающе выгляжу, и не надо ли добавить к облику еще что-нибудь. Дубняк, фыркнув, посоветовал добавить монстров, и я задумалась. Создать-то их не проблема. Причем прямо на месте. Но вот насколько хорошо они будут мне служить? Территория Света действовала на монстров самым отвратительным образом. Они становились вялыми, инертными, теряли подвижность, реакцию и навыки. И я представления не имела, что с этим делать. Пока мне везло, территории Света переходили ко мне мирным путем. Мои монстры еще ни разу не воевали на землях Светлых, только охраняя границы и поддерживая порядок. Но рано или поздно им воевать придется. И что? Если я не сумею исправить ситуацию, Светлые нас просто сметут. Но как ее исправить?

Прежде всего, следовало потренироваться. То бишь создать хотя бы небольшой отряд монстров и заставить его действовать именно на территории Светлых. Может быть, темный лес, в котором спрятались разбойники, будет для этой цели идеальным местом. Кстати, а как я в этом самом глухом лесу собралась искать Байрона? По запаху? Ведь наверняка разбойники сделали все, чтобы стать незаметными для посторонних глаз. Что ж… тогда придется разыскивать их в ипостаси летучей мыши. Вот только трансформироваться у них на глазах не стоит. Зачем травмировать нежную мужскую психику? Отлечу на ближайшую полянку, приведу себя в порядок, окружу порой-тройкой монстров пострашнее — и вперед! Интересно, кстати, а что Байрон запросит за свою помощь Тьме? Ведь не просто же так он геройствовать будет. Деньги? Титул? Земли? Даже любопытно. Главное — чтобы он не приставал с расспросами, и не стал выяснять, что конкретно Тьма ищет в Олмуме. Потому что про корону я не хотела говорить никому. Мало ли? Во-первых, я вообще не была уверена в том, что зомби почувствовали именно корону, а во-вторых, со Светлыми надо было держаться настороже. Всего один слух, пусть даже неопределенный и неточный, и конкуренцию мне тут же составят лучшие рыцари Дандромеды. Мне оно надо? Все-таки разбойники, они и есть разбойники. И купить их может кто угодно. Так что разбрасываться ценной информацией в их обществе определенно не стоило.

Заветный лес, битком набитый нужными мне разбойниками, показался на горизонте довольно быстро. Все-таки, что ни говори, а путешествовать в ипостаси летучей мыши было очень удобно. И здорово. Напряжение в крыльях от тугого ветра, летящие внизу маленькие деревеньки и перелески, ощущение полета… да, можно понять тех оборотней, которые постепенно потеряли человеческий облик, предпочтя звериную ипостась. Запахи, звуки, цвета, ощущения — все было острее, ярче, мощнее. К сожалению, человек никогда не сможет увидеть мир таким. Впрочем, увлекаться, изображая из себя ВВС все-таки не стоило. Я поняла это, схлопотав по морде еловыми ветками, вынырнувшими неизвестно откуда. Вполне вероятно, что обычная летучая мышь смогла бы избежать столкновения с ними, но я все-таки большей частью была человеком. И даже в звериной ипостаси слушалась, в основном, свою истинную сущность.

Отплевавшись от хвои и сосредоточившись, я принялась искать отряд Байрона. То, что рядом с ним находилась парочка зомби, должно было максимально упростить мою задачу. Какое счастье, что Байрону в голову пришла светлая мысль организовать схрон для своей банды недалеко от древнего кладбища. Впрочем… может, Байрон вовсе и не знал об этом захоронении? В любом случае, мне это было на руку. Обнаружив нужный мне отряд в кратчайшие сроки, я (как и планировала) уединилась на небольшой полянке, внимательно огляделась по сторонам и приняла свой нормальный вид. Теперь нужно было создать парочку монстров и идти знакомиться с местными робингудами. Я окинула взглядом окрестности. Ничего не скажешь, лес себе разбойники выбрали исключительно красивый. Небольшую полянку, на которой я сделала привал, окружали статные высокие елки в длинных, доходящих до щиколоток колючих юбках. Чуть дальше, вторым рядом, стояли кедры-шептуны, до такой степени темные, что казались черными. Пейзаж разнообразили дрожащие клены с листьями, похожими на пронизанные кровеносными сосудами ладони и корой, разрисованной серебристыми узорами лишайника. Громадные душистые сосны, источающие смолистый аромат. Упрямые старые дубы с шишковатыми наростами — могучие, раскидистые, сучковатые. Ветви, сплетаясь в вышине, заглушали неяркий свет, и все вокруг казалось зеленоватой туманностью. Словом, не лес, а сказка. И монстров мне нужно было создать соответствующих. Таких, чтобы не отсвечивали на местности.

Легко сказать… а попробуй, сваяй нечто такое, что способно будет не только маскироваться в лесу, но и произвести на разбойников неизгладимое впечатление. С одной стороны, придавать монстрам нечеловеческий облик было неразумно. Они мне еще в городе понадобятся. А там лучше было скрыть собственное присутствие. С тварью типа «Чужого» стать незаметным весьма проблематично. Но с другой стороны, хотелось поразить разбойников (и прежде всего Байрона) до глубины души. Пусть видят, какая армия у Тьмы и впечатляются. Чем больше пойдет слухов о моей силе, тем быстрее на мою сторону перебегут местные искатели приключений. Ну и как же найти золотую середину? Может, вампиров создать? Они вполне человекообразны… пока не улыбнутся. Или парочку троллей? Нет! Лучше демонов, меняющих свой облик. Что может быть страшнее, чем обычный человек, способный в любую минуту превратиться в жуткого монстра? Эдакие оборотни по-голливудски. Чтобы при смене ипостаси кровь стыла в жилах, и сердце из груди выскакивало. Свист оружия, злобный оскал ощеренной клыками пасти, развернувшиеся из ниоткуда крылья, хищная морда твари, призванной рвать на куски все вокруг… да, пожалуй это будет вполне удачным выбором. И главное, никто до поры до времени даже не догадается, на что способны двое моих сопровождающих, похожих, на первый взгляд, на обычных наемников.

Мое появление в стане разбойников произвело эффект взорвавшейся бомбы. Ко мне тут же подлетела парочка оборванцев с явно не дружественными намерениями и попыталась меня захватить в плен. Я даже не стала приказывать своим монстрам убить идиотов. Демоны просто на пару секунд приняли свой истинный облик и громко рыкнули. Разбойников как ветром сдуло. Пришлось долго и громко объяснять, что я своя, и что мои монстры никого не тронут. Верить мне не хотели минут двадцать. И только после того, как я, исчерпав свои доводы, вспомнила о вознаграждении, которое Источник обещал выплатить разбойникам за помощь, те вылезли из укрытий. Ну надо же, какие мы нервные… хотя… с другой стороны… впечатление я на разбойников все-таки произвела. Неизгладимое. Теперь осталось выполнить вторую часть плана — встретиться с Байроном и обсудить с ним способы проникновения в город. И если там есть хотя бы одно тайное захоронение — мне повезло. Хотя больше всего я надеялась на то, что своих почетных граждан (всяких там князей и жрецов) жители Олмума все-таки оставляют покоиться в городе, под сводами церквей и ратуш. Во всяком случае, это обычная практика для средневековья. Если это так, то мне не просто повезло, а очень повезло. Ибо кто же лучше правителей города знает, где спрятана корона?

Однако оказалось, что прежде, чем проникнуть в город, нужно было решить целую одну большую проблему. Определить точно — кому из разбойников какая сумма причитается за их непомерный труд. Признаюсь честно, в данном виртуальном дележе я не принимала вообще никакого участия. Попросту потому, что мне не давали открыть рта. Обстановка постепенно накалялась и спор как-то незаметно перешел в несколько локальных драк. Сначала я хотела вразумить бандитов, пугнув их монстрами, но потом решила оставить все как есть. В конце концов, у этой бродячей вольницы есть командир. Вот пусть он со своими подчиненными и разбирается. Кстати, где он вообще? Почему я его до сих пор не наблюдаю? Неужели служба зомби ошиблась, и Байрон вовсе не принадлежит к данной шайке оборванцев?

А… вот и он… значит, зомби не ошиблись. Хотя подобную ошибку можно было бы понять. Заподозрить Байрона в том, что он является главой одной из крупнейших шаек в регионе, было попросту невозможно. Он выглядел как истинный дворянин. Богатый, знатный утонченный и совершенно не вписывающийся в обстановку лесной вольницы. Кстати, я все-таки оказалась права в своих подозрениях. Время за стенами Школы действительно двигалось намного быстрее, чем внутри. Помнится, когда я последний раз видела Байрона, он выглядел примерно на 23 года. А сейчас ему было явно под 30. Надо же… а для меня прошло всего пара месяцев. Хотя… Байрон все равно выглядел потрясающе. Он возмужал, окреп, раздался в плечах и даже немного вырос. Свои шикарные густые черные волосы он отрастил до плеч, в пронзительно-синих глазах появился холодный блеск уверенного в себе хищника, а одевался Байрон так, что было практически незаметно, что он воин. Элегантный камзол насыщенного синего цвета, расшитый серебряной нитью, выглядывающая из-за отворотов рукавов и на горле пена кружев, черные штаны, ботфорты, и мягкая широкополая шляпа, украшенная перьями, которой он небрежно помахивал. Просто щеголь с какой-нибудь Пелл Молл[2], а не атаман разбойников. Если бы не длинная боевая шпага, откинутая назад, никто бы вообще не заподозрил в Байроне воина.

— Приветствую вас, — кивнул он мне, и шляпа в его руке описала замысловатый круг. — Это вы посланник Источника?

Нда… как и следовало ожидать, Байрон меня не вспомнил. И не узнал. Что ж, придется знакомиться заново. И пока скрыть, что Источник, собственно, это я и есть. Как-то не тянуло меня открываться перед разбойниками. Еще не сдали они меня Светлым. Лучше уж сыграем роль посланника. Так оно безопасней. И в рукаве всегда останется козырь на случай непредвиденных обстоятельств.

— Да, я посланник Источника. Меня зовут Ристи. Мы с вами вместе учились в Школе Таштена. Вы не помните? — искренне огорчилась я.

— Нет, — не стал придуряться Байрон. — Я был слишком увлечен учебой, чтобы обращать внимание на хорошеньких девушек. Пожалуй, сейчас я, как никогда, об этом жалею. Вы действительно учились вместе со мной? Может быть, вы даже помните, как меня называли в Школе?

— Байрон, — улыбнулась я. — А что, сейчас у вас другое имя?

— Сейчас меня зовут виконт Росс. Однако вы по-прежнему можете называть меня Байроном. И говорить мне «ты».

— Я была бы рада, если бы и вы… ты в ответ тоже называл меня на «ты». И обращался ко мне по имени, — улыбнулась я, с удовольствием отмечая, что Байрон, кажется, мной очарован.

— Весьма признателен, — улыбнулся он мне своей сногсшибательной улыбкой. — Пройдем ко мне в шатер. Нам нужно многое обсудить. Послание, которое мне передали от Источника, было слишком коротким. И не совсем понятным.

— Некоторые вещи нельзя доверить бумаге, — загадочно обронила я, с удовольствием приняв приглашение, и устроившись в шатре Байрона на одном из походных кресел.

— Что-нибудь выпьешь? — сразу же предложил галантный кавалер.

— Пожалуй, холодной воды, — решила я. — Разговор нам действительно предстоит долгий. И серьезный.

Вот только не надо, не надо думать, что я, увидев красивую физиономию Байрона тут же растаяла и открыла ему все свои карты. Растаяла конечно, спорить не буду, но ни про корону, ни про собственный статус Источника ничего не сказала. Рано еще. Хоть Байрон и нравился мне до безобразия, однако ж я пока не знала его настолько, чтобы доверить ему собственную жизнь. И будущее своей страны. В конце концов, признаться я всегда успею. А пока лучше всего было сделать вид, что я — обыкновенный посланник. И что главным заданием Байрона является провести меня в город и оставить там на ночь. Думаю, за это время я сумею найти там парочку высокопоставленных покойников и выведать у них все, что мне надо. А потом… будем действовать по обстоятельствам.

Надо отдать Байрону должное, лишних вопросов он не задавал и куда не надо не лез. Ему вполне хватило того, что Тьма (в моем лице) за удачно проведенную операцию готова наградить его землями и более высоким титулом. Хм… как, например, Байрону нравится титул графа? Судя по азартно заблестевшим глазкам — очень даже нравился. Ну, вот и ладненько. А теперь можно отправляться на покой. Завтра нужно рано вставать и идти в город на первую разведку. Что? Не соглашусь ли я выпить бокал хорошего красного вина перед сном? Хе… да кто же в здравом уме от такого отказывается?

Разумеется, на следующий день я не выспалась. Бокал вина затянулся примерно до часу ночи, и мог бы вообще продлиться до рассвета, но я решила, что хорошенького понемногу. Не все сразу. На первый раз вполне достаточно романтического вечера. Хотя как же мне хотелось наплевать на все свои убеждения и остаться с Байроном на ночь! Он был таким милым, нежным, изысканным… осыпал меня комплиментами, целовал пальчики, читал стихи каких-то поэтов… словом, как я не соблазнилась, осталось тайной даже для меня самой. Наверное, просто не хотела торопиться. Спешка никогда и ни к чему хорошему не приводит. К тому же… чего греха таить. Были у меня опасения определенного рода. Дело было в том, что опыта близких отношений у меня до сих пор не было. Как так получилось? Откуда я знаю? Не сложилось, и все. И хотя голова моя не была забита всяческими романтическими бреднями, как-то хотелось, чтобы первый мужчина был непременно без памяти любимым. А такого, увы, мне так и не подвернулось. Мои подружки начали влюбляться еще тогда, когда им исполнилось 15, а ко мне первая любовь пришла только в 22. И только после того, как я встретила Байрона. Ну и мыслимое ли дело все испортить никому не нужной спешкой? Нет уж, пусть все будет как положено. Ухаживания, комплименты, конфетно-букетный период, а потом… потом посмотрим. Хотя вряд ли, конечно, я смогу удержать в узде собственные чувства. Да и зачем это делать? Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на всякие глупости.

Разумеется, Байрон о моих размышлениях даже не подозревал. Хотя… он не казался особенно расстроенным тем, что вчера ему ничего от меня не обломилось. Напротив. В нем проснулся азарт охотника, и он начал осаду меня по всем правилам. Через какое-то время я даже позабыла, что мы выбрались в город на задание, а не на пикник. Впрочем, Олмум этому способствовал. Чистые улицы, аккуратные домики, зелень, фонтаны, многочисленные базарчики… вот бы где поселиться, когда я, наконец, посажу кого-нибудь на Черный трон и избавлюсь от хлопот, связанных с управлением страной. Правда, от моего замка далековато… но зато и дергать по пустякам никто не будет. Вот только пустят ли жители Олмума в свой город Источник Темных? Я сильно сомневаюсь. Не зря же они так яростно отстаивают свою полную независимость и нейтралитет. Ну и шут с ними! Моей задачей в данный момент был вовсе не выбор жилья для пенсионного проживания, а поиск хоть каких-нибудь усыпальниц, расположенных в черте города. Причем их требовалось не просто найти, но и как-то проникнуть туда хотя бы на часть ночи, что было делом не простым. Городская стража стояла на каждом углу. Стоит им только заподозрить, что я занимаюсь Темной магией, как меня тут же выкинут из города взашей. И это еще в лучшем случае.

Узнав о моих затруднениях, Байрон только хохотнул. Если ему верить, моя проблема решалась исключительно просто, поскольку во-первых, захоронения в черте города действительно были, а во-вторых, все известные городские деятели покоились под сводами одного храма, специально для этого и возведенного. Причем изначально этот храм представлял из себя всего-навсего небольшую усыпальницу, но потом, с течением веков, разросся до таких размеров, что занимал чуть ли не квартал. Хе… надо же, сколько знаменитых и великих людей жило в этом городе. Не удивлюсь, если половина покойников свое загробное величие просто купила.

— Это вряд ли, — возразил на мое замечание Байрон. — Олмум… не совсем обычный город. Он живой. То есть имеет свое мнение и даже право голоса. Так что правителям города приходится с ним считаться.

Так вот в чем дело! Интересно… я бы даже сказала, очень интересно. Разумный город! И кто бы мог подумать, что такой вообще существует? Теперь мне понятно, почему я не могла связаться с зомби внутри его стен. Олмум просто-напросто защищал сам себя. Даже сейчас, когда я находилась внутри, присутствие мертвецов ощущалось весьма слабо. Похоже, при разговоре с ними могут возникнуть проблемы. Наверняка, городу не понравится, когда я начну вытаскивать покойников из могил. Даже только для разговора. Но рискнуть все равно стоило. Хотя бы потому, что другого пути узнать хоть что-нибудь о короне у меня просто не было.

— Могу предположить, что не всем жителям нравится то, что их город разумен, — хмыкнула я.

— Не всем, — согласился Байрон. — Но сделать с этим они ничего не могут. Олмум помогает отстаивать собственную независимость, поддерживает порядок, и единственное, на что он смотрит сквозь пальцы — так это на появление по ночам разбойников. Даже странно. Если бы город захотел, он без труда смог бы уничтожить любого человека на своих улицах.

— Действительно странно, — согласилась я, делая в уме еще одну заметку. Похоже, город не только не давал подобраться к своим покойникам, но и почему-то был лоялен к разбойникам. Не потому ли их так много развелось в окрестных лесах? И не поэтому ли горожане никак не могут найти на них управу? — Однако то, что Олмум столь спокойно относится к разбойникам, нам весьма на руку. Если бы он еще и с криминалом боролся, нам бы никогда не удалось сюда проникнуть. Вопрос только в том, позволит ли Олмум мне пробраться в святая святых — в усыпальницу великих людей.

— А почему нет? — удивился Байрон. — Ты же не собираешься ее разрушать?

Хе… сказала бы я ему, что есть нечто гораздо худшее, чем разрушение. Но зачем пугать милого молодого человека? Поднимать зомби я буду подальше от его глаз. И допрашивать их тоже. Скорее всего, для того, чтобы завладеть короной, в город придется проникать еще не раз. Наверняка, найти данный артефакт не так уж просто. Иначе Светлые давно бы это сделали.

До усыпальницы великих людей города мы добрались только ближе к вечеру. Хе… да зомби не смогли бы связаться с местными покойниками, даже если бы Олмум не прикрывал их магией. Храм, в котором находилась усыпальница, располагался в самой северной части города. А кладбище простых смертных — за чертой города на юге. Расстояние было слишком большим. А без поддержки Источником зомби от своих могил далеко отойти не могут. Нда. Жаль, что существуют подобные ограничения. Без них было бы намного проще. Хотя… проще было бы без ограничений и Светлым. Я ведь узнала о короне с помощью зомби, то бишь прибегнув к тому, что в данном мире (и во многих других) называется некромантией. Темным искусством. Светлые (спасибо Властителю хоть за это) к подобным методам поисков прибегнуть не могли.

Я оставила Байрона бдить на улице, а сама осторожно пробралась в храм. Там было тихо, темно и пусто. Даже охраны никакой не было. Хотя… скорее всего, жители надеялись на то, что город сам защитит свои святыни. Ну, что ж. Посмотрим. Я подошла поближе к усыпальнице и простерла руку над первой попавшейся могильной плитой. Пол заскрипел, по храму разлился бледно-голубой свет, и восставший покойник отвесил мне почтительный поклон. Я с опаской прислушалась, но от города никакой реакции на мои действия не последовало. Видимо, Олмум не счел мои действия святотатством и потому молчал. Вполне возможно, просто ожидал, что же я буду делать дальше. Что, что… расспросы бесконечные вести. Поскольку о королевской короне никто ничего вообще не знал. Ни князья, ни герои, ни маги. Я уже практически отчаялась получить нужный мне ответ, когда наткнулась на еще одну, весьма примечательную могильную плиту. Она отличалась от своих собратьев и мелким размером, и материалом (дерево вместо мрамора) и скромным титулом покоящегося под ней человека (менестрель). Однако я уже была готова просить помощи хоть у черта лысого!

Удостоившийся погребения под сводами храма, менестрель оказался весьма занимательной личностью. Я, честно говоря, так и не поняла, как этот нахальный оборванец затесался в столь высокопоставленное общество. Неужели это был выбор города? И чем же таким Олмуму приглянулся менестрель? Талантом? Впрочем… какая мне разница? Гораздо важнее, знает ли этот тип хоть что-нибудь о короне. Менестрель знал. Причем так много и в таких подробностях, что у меня даже закралась мысль, что он попросту мне вешает лапшу на уши. Хотя… разве зомби могут врать? Тем более Источнику? Да нет, быть такого не может. Но история, которую поведал мне менестрель, была воистину невероятной. Оказалось, что корона, которую я ищу, была спрятана в Олмуме еще в незапамятные времена лично Властителем (ну, об этом-то как раз я догадывалась). Но главное, именно после обретения данного мощного артефакта город стал живым. И начал сам ревностно хранить сие величайшее сокровище. Потому-то никто из великих людей и не знал, где находится корона. Собственно, и менестрель не знал. Но он мог дать совет, как пообщаться с Олмумом в приватной обстановке. И на фига мне нужно такое общение? Если город столько столетий прячет корону, которая позволила ему стать разумным и самому решать свою судьбу, какой смысл с ним встречаться? Он же не отдаст добровольно свой артефакт. А выкрасть корону, охраняемую разумным городом, представляется мне маловероятным.

— Если ты докажешь, что ищешь корону для истинного правителя, город уступит, — уверенно сказал менестрель.

— Что значит «для истинного правителя»? — уточнила я.

— Для того, в ком течет королевская кровь. Властитель и отдал корону на хранение Олмуму именно для того, чтобы она не попала в руки недостойного.

— Вот гад, а? — вскипела я. — А мне Таштен говорил, что на трон Тьмы я могу посадить любого. Он, правда, предупредил, что королевские регалии могут ему не подчиниться, но ничего не говорил о том, что они вообще могут не даться в руки. И что теперь? Мне нужно тащить сюда претендента на Черный трон? — тоскливо поинтересовалась я, прекрасно понимая, что Корин никуда не потащится.

— Зачем? Ты просто представишь себе того, для кого просишь у города корону. А наличие королевской крови Олмум почувствует сам. Даже на расстоянии.

— Ну, это еще куда ни шло, — вздохнула я. — Так как же мне встретиться с городом?

— Через два дня настанет полнолуние. Приходи в этот храм. Только не в усыпальницу, а в центральный зал. Там стоит статуя основателя города. Существа столь же мифологического, как и сказочные драконы. Однако с помощью этой статуи ты сможешь связаться с Олмумом. Тебе нужно будет его просто позвать.

— Ладно, свободен, — махнула я менестрелю, и тот исчез.

Над полученной информацией следовало подумать. Очень хорошо подумать. Я даже не могла пока понять — к лучшему или к худшему оказалось то, что город хранит корону лично? С одной стороны, украсть ее у человека легче, а с другой, если Олмум расстанется с артефактом добровольно, у меня вообще никаких проблем не возникнет. В любом случае, выбора у меня не было. И если я хотела заполучить корону, мне нужно было пообщаться с городом. Честно говоря, меня подобная перспектива несколько пугала. Целый город, имеющий разум! С ума сойти! Рядом с подобным величием невольно почувствуешь себя пылинкой мироздания. Хотя… был в данном положении и один безусловно положительный момент. За те два дня, пока я буду ожидать полнолуния, я смогу пообщаться с Байроном в неофициальной обстановке. Сегодня мы чудесно прогулялись по городу. Почему бы нам так же не развлечься завтра и послезавтра? Когда я еще раз в цивилизацию попаду из своего мрачного замка? Вот только не оказалось бы, что у Байрона и без меня полно дел. И что ему попросту некогда тратить на меня свое свободное время.

Не оказалось. Байрон с таким удовольствием принял мое приглашение забыть обо всем до полнолуния и хорошенько развлечься, что можно было подумать, что у него и впрямь нет никаких других дел. Приятно… Байрон вообще был исключительно милым молодым человеком. И очень хорошо знал, где в Олмуме можно весело провести время. Базарчики, цирки, аттракционы, парки, фонтаны… давненько я не отдыхала подобным образом. Собственно, с того самого момента, как попала в данный мир. Я увлекалась Байроном все больше и больше, да и он (как мне казалось) тоже не смог остаться ко мне равнодушным. Сладкое вино в уютном кабачке, поцелуи под звездами, тихий шепот в ухо, в самую сердцевину… короче, я просто потеряла голову. Губы Байрона были теплыми, настойчивыми и ласковыми до потери здравого смысла. Он никуда не торопился, соблазняя меня настойчиво и целенаправленно. Мы целовались, и Байрон… кажется, он меня немного споил. Я не могу сказать, что я потеряла голову — я все помню. Я просто давно ждала этого момента, и момент наступил. Я с любопытством рассматривала худощавое мужское тело, постепенно распуская на рубахе длинную шнуровку. Глаза Байрона стали почти черными, а в голосе перекатывались бархатно рычащие нотки. Я, не удержавшись, пробежалась пальцами по его телу снизу вверх и тихонько царапнула грудь. Байрон вздрогнул.

— Ну, все, Ристи. Ты сама этого хотела!

Конечно хотела! Неужели в этом можно было еще сомневаться? Байрон продолжал меня целовать, а его пальцы на удивление проворно справились с моим дорожным костюмом. Когда вся верхняя одежда была на полу, а Байрон глядел из меня в моем неожиданно (после средневековой одежды-то) современном кружевном нижнем белье, в глазах его плясало такое, чего не выразишь даже самыми неприличными словами. Я первый раз в жизни видела такие огромные зрачки. В них отражалась я.

От постельной сцены с Байроном впечатлений было — море. С первого раза я, конечно, не улетела на седьмые небеса от полученного удовольствия (как это бывает в дешевых бульварных любовных романах), но только от одной мысли, что рядом со мной — любимый человек, и он — мой первый мужчина, мне уже было до умопомрачения хорошо. А Байрон еще и никак не хотел со мной расставаться. Он шептал мне на ухо всякие глупости, целовал мне ручки и убеждал меня в том, что я — буквально лучшая женщина в его жизни. Конечно, все это было враньем по крайней мере наполовину, и я прекрасно это понимала. Но все равно мне было так приятно это слушать! Часы до полнолуния пролетели практически незаметно, и мы чуть не опоздали на встречу с Олмумом.

На сей раз Байрон непременно хотел идти со мной. Однако я, понимая, что моя встреча с городом может (вполне вероятно) плохо кончится, ни в какую брать его с собой не хотела. Нет уж, раз я Источник, значит, и разбираться с опасностью должна именно я. И нечего там делать Байрону! Я, правда, пообещала ему, что если что, позову его на помощь, но разумеется, совершенно не собиралась этого делать. Все-таки рисковать чужими жизнями ради собственного спасения я так и не научилась. Может быть, я еще слишком мало играла роль Темного Владыки? Может, со временем ко мне придет такое умение? Вполне вероятно. Однако пока я постараюсь все сделать сама.

Храм, так же, как и в прошлый раз, был темным, пустым и безмолвным. Я с трудом открыла тяжелую дверь и шагнула в его центральный зал. Лунный свет играл на статуях, отражался на паркете и создавал вокруг довольно жуткую атмосферу. Уж казалось бы — мне-то чего боятся Тьмы? Зомби меня слушаются, призраки тоже… однако обстановка меня явно нервировала. Я сама себе казалась героиней фильма ужасов. Причем именно той, которую убивают в первые же минуты. Однако деваться все равно было некуда. Нужно было идти вперед, поскольку другого пути заполучить корону я попросту не знала. Вдохнув в грудь побольше воздуха и мысленно себя пнув, я подошла к центральной статуе основателя города поближе и окликнула ее.

— Олмум!

Сначала ничего не происходило. Вообще. Я даже расслабилась и решила, что менестрель все-таки меня надул. Однако уходить так просто не хотелось и я, на всякий случай, позвала город еще пару раз. Тишина тут же разбилась хрустальным звоном, поднялся ветер, и в канделябре сами собой зажглись свечи. Памятник основателю города открыл глаза, которые тут же загорелись мертвенным зеленым светом. Если бы в этот момент я могла двинуться с места, то рванула бы из храма на всех парах. Однако панический ужас буквально приковал меня к месту, и я не могла не то что бежать — даже моргать.

— Кто меня звал? — раздался сухой, потрескивающий голос.

— Я, — пискнула я, невольно вжав голову в плечи.

— Зачем ты потревожила мой сон? — продолжила допрос статуя.

— Э-э-э… да вот спросить хотела… знаменитый артефакт в виде королевской короны у тебя хранится? — отважилась задать вопрос я.

— А если и так?

— У меня есть претендент на Черный трон. И я так думаю, что корона на его челе будет смотреться лучше, чем в твоей сокровищнице, — окончательно осмелела я.

— Претендент на корону? — удивилась статуя. — Давненько я не слышал ни о чем подобном. Ну, что ж. Сейчас я проверю, воистину ли он достоин этого артефакта. Встань в круг.

Я огляделась, и в самом углу зала заметила небольшой темный круг, уже изрядно вытертый временем и (видимо) ногами многочисленных претендентов. Я вздохнула, но возражать не стала, встав прямо в центре темного пятна. Раздался грохот, и вокруг меня образовалась огромная пропасть. Я невольно вздрогнула. Интересно… если город не сочтет Корина достойным претендентом на корону, меня что, вниз кинут? Я с любопытством заглянула за край обрыва. Пропасть была глубокой. Очень. Пока падать будешь, все самые интересные жизненные моменты вспомнить успеешь. В подробностях.

— Представь своего кандидата, — приказал Олмум.

Я зажмурила глаза и изо всех сил представила Корина. Ему это наверняка не понравилось бы, но другого выхода у меня не было. Корин был единственным знакомым мне типом, в жилах которого текла королевская кровь. Город молчал. Я тоже. Однако вскоре стоять с закрытыми глазами и думать о норлоке мне надоело. Я осторожно разлепила один глаз. Затем второй. Пропасть исчезла, а прямо перед статуей основателя города на вышитой подушечке лежала королевская корона, сделанная из светлого металла и украшенная драгоценными камнями. Что? И это все?

— Послушай, что я скажу, девочка, — вздохнул город.

Хм… значит, не все. Ну, что ж. Послушаем. Грех быть невежливой после такого подарка судьбы.

— Когда Властитель оставил мне на хранение эту корону, он предсказал, что за ней явятся либо разбойники, либо священники. Потому я никогда не трогал ни тех, ни других. Однако Властитель строго настрого наказал отдать артефакт только тому, в ком будет королевская кровь. Ты нашла достойного кандидата. Но теперь у меня к тебе будет просьба. Как только корона покинет мои пределы, я потеряю свою разумность. Стану обыкновенным городом. Таким, как все. Нет, я не ропщу на свою судьбу. Но теперь мне нужна дополнительная защита. Избранный народом Совет не может управлять городом. Да и вообще у меня давно уже не было подходящего правителя. Нужен человек, который возьмет бразды правления мной в свои руки. Завтра на площади я произнесу его имя и заставлю народ ему присягнуть. И я хочу, чтобы ты нашла мне такого человека.

— До завтра? — испугалась я. — Хотя постой… я обещала Байрону награду за помощь в поисках короны. Подожди, я спрячу артефакт и приглашу его сюда. Ты посмотришь и решишь, достоин ли этот человек тобой править. До сих пор под его началом находилась только шайка разбойников. Правда, довольно крупная шайка.

— Ну, что ж. Зови.

Ошарашенный Байрон предстал перед статуей буквально через пару минут. Он почтительно склонил голову и замер, ожидая, какой вердикт вынесет Олмум. Осознав, какое будущее может свалиться на его плечи, Байрон даже побледнел и почти перестал дышать. Но Олмум не торопился. Он изучал претендента вдоль и поперек, прощупывая его насквозь. Наконец, Олмум принял решение.

— Хорошо. Завтра я представлю всем жителям города виконта Росса и скажу, что передаю ему бразды правления.

Надо ли говорить о том, как обрадовался Байрон? Он подхватил меня на руки, закружил по храму и осыпал поцелуями. Только когда раздалось ехидное покашливание Олмума, он опомнился, преклонил колено и поклялся, что оправдает доверие. Статуя хмыкнула, вздохнула, погасила дуновением свечи и замерла. Аудиенция была закончена, и мы с Байроном, взявшись за руки, вышли на свежий воздух.

Вообще-то, я рассчитывала хорошенько отметить столь удачно закончившийся день. И корону я достала, и Байрона пристроила на место правителя Олмума. Однако у новоиспеченного градоправителя мысли были совершенно о другом. Он хотел тщательно подготовиться к завтрашней церемонии и хорошенько выспаться. Я сначала даже немного обиделась. А потом… ну разве можно долго сердиться на любимого человека? Его тоже понять можно. Ведь не каждый же день в жизни происходят подобные события! Стать правителем города, да не простого, а такого, как Олмум — это дорогого стоит. Так что я уступила и тоже отправилась спать. Завтра, сразу же после того, как Олмум провозгласит Байрона своим хозяином, надо будет трансформироваться в летучую мышь и перенести драгоценный артефакт к себе в замок. Собственно, там можно было бы и остаться, поскольку никаких дел в Олмуме у меня больше не было, но я не хотела так быстро прощаться с Байроном. Прожили без меня мои подданные пару недель, и еще неделю переживут! Могу я насладиться небольшим отпуском рядом с любимым мужчиной?

За свои стены город вывел нас сам, причем короткой дорогой. Так что в стан разбойников мы вернулись довольно быстро. Стан, разумеется, не спал. Мне даже иногда казалось, что разбойники вообще не смыкают глаз. Видимо понимая, что их жизнь может оборваться в любой момент, они стремились насладиться каждой минутой, не желая тратить время на всякие глупости типа долгого сна. Честно говоря, мне тоже спать не хотелось. Слишком много случилось за сегодняшний день. Я пообщалась с народом, посидела у костра и даже поужинала. Если можно назвать ужином трапезу в четвертом часу утра. Моченые сливы, яблоки, ягоды в мисках, сероватый ароматный хлеб, овечий сыр, молоко в запотевшем глиняном горшке… все было очень вкусно и сытно. Я долго шлялась по лагерю, не зная, куда себя деть, а потом не удержалась и заглянула в шатер к Байрону. Он заснул прямо в кресле, с бокалом вина в руке. Его черные как вороново крыло волосы свободно ниспадали на плечи, а одна из прядей упала на бровь, и мне захотелось до нее дотронуться. Глупое желание. Несвоевременное. Обычный порыв щемящей нежности к любимому мужчине. Я невольно улыбнулась собственным мыслям и вышла из шатра. Завтра у Байрона был действительно великий день. А мне нужно было просто на что-то отвлечься. Вот только на что? Может поразмыслить над идеей одного из разбойников по созданию центра силы?

Просто удивительно, какие мысли приходят иногда людям в голову! Я бы в жизни никогда не додумалась сконцентрировать свою энергию в одном месте и пользоваться этим центром силы как точкой опоры. Идея достойная того, чтобы хорошенько над ней подумать. С одной стороны, этот центр дает дополнительные возможности. А с другой… если много в него вложить… то можно оказаться в весьма щекотливой ситуации, поскольку гибель центра будет и моей гибелью. Слишком сильно я буду к нему привязана. Помните сказку о Кощеевой игле? Древнерусский злодей получил неограниченную мощь и бессмертие, спрятав свою жизнь на кончике иглы, но ведь сколько богатырей с завидным упорством эту иглу ломали! Есть над чем подумать. Стоит ли овчинка выделки? И как создать подобный центр силы? В Школе Таштена нас такому не обучали. Впрочем, Властитель вообще не дал нам многих необходимых знаний. Так что придется до всего доходить своим умом. Может, позаимствовать идею Кощея? Я невольно фыркнула. Если процесс запихивания иглы в яйцо я еще как-то представляла, то с процессом запихивания яйца в утку было уже сложнее. А уж технология запихивания утки в зайца вообще была за границами даже моей, весьма бурной фантазии. Хотя… если хорошенько подумать… может, центр силы удастся создать другим путем? Нет уж, лучше размышлять о таких серьезных вещах на трезвую и выспавшуюся голову, каковой моя после нескольких бокалов вина в пятом часу утра определенно не являлась. Завтра! Все завтра! После того, как Байрон станет правителем города, а корона окажется надежно спрятанной в моем замке. Вот только как бы мне вернуться в этот самый замок таким образом, чтобы не пересечься с Корином? Еще неделю быть Темным Владыкой он точно не согласится. Тем более, что и уважительной причины для моего отлынивания от власти больше нет. Ладно, об этом я тоже подумаю завтра. А пока… может, все-таки прилечь и поспать хотя бы два часа? Завтра будет сложный день не только у Байрона.

Глава восьмая

Хороший враг передается по наследству, как фамильное серебро.

С. Хелемендик.

Церемония признания Байрона правителем Олмума состоялась на центральной площади города и была торжественной донельзя. Нарядные жители, величественные герольды, украшенные цветами улицы… одна я в походном наряде, как маленький оборвыш. Блин, ну ведь хотела же с собой платье парадно-выходное взять на всякий случай! Дубняк отговорил. Где, дескать, оно тебе может понадобиться? В следующий раз никого слушать не стану! Все наряды с собой прихвачу. Если, конечно, мне этот самый следующий раз еще подвернется под руку. Обычно подобные события случаются только один раз в жизни. И то не со всеми. Ладно, я свое на пиру наверстаю. Вот только корону в замок отнесу, и вернусь при полном параде. Байрон еще глаза вытаращит! Он же меня и не видел прилично одетой. Все в походных штанах и куртке. А разве это подходящий наряд, чтобы произвести на мужчину впечатление? Хе… Байрон, конечно, все равно соблазнился, но это детали. Теперь успех предприятия нужно было закрепить. Ну и потом… на балу, рядом с новоиспеченным градоправителем, должна стоять достойная его дама, а не такое, как я, чучело огородное! Ладно, вот только пережду торжественную церемонию передачи власти, и тут же в свой замок отправлюсь.

Олмум, отсчитывающий последние часы своей разумной жизни, тоже вовсю волновался. Гонял с крыш птиц, сметал ветром мусор с дорог и вообще преобразился на славу, став чище и даже шире. Похоже, к предстоящей церемонии город тоже относился со всей серьезностью. Слишком уж долго в Олмуме не было полновластного правителя. Да и потом. Город прекрасно понимал, что как только я вывезу корону за его границу, он перестанет быть разумным, больше не сможет участвовать в собственной жизни и диктовать горожанам свою волю. Честно говоря, я даже побаивалась, что Олмум передумает. Ведь кому хочется превращаться в предмет? Однако город, похоже, относился к своей миссии серьезно и давно уже был готов к подобному повороту дел. В конце концов, корону ему передал Властитель, причем именно на временное хранение.

Центральная площадь, на которой стояла такая же, как в храме, статуя основателя города, встретила Байрона бурными аплодисментами. Наконец, все звуки стихли, и статуя ожила. Олмум огласил жителям свою последнюю волю. Он признал Байрона своим правителем и торжественно, при всех, отрекся от власти в его пользу. Печально вздохнув, город сообщил, что не сможет больше руководить сам собой. И что нашел себе подходящую замену. Теперь и городская казна, и армия переходили к Байрону. Совет и солдаты тут же, на площади, принесли ему клятву, а глава Совета одел на Байрона знаки градоправителя — золотую цепь с украшением в виде ломаной линии и кольцо с гербом. Теперь Байрон из виконта превратился в графа Олмума, правителя огромного города. Народ трижды крикнул «ура», и город объявил праздник начавшимся. Насколько я знала, сейчас должна была состояться торжественная часть, а затем ужин и бал. Первое меня нисколько не интересовало. Члены Совета и командующие армией, дворяне и зажиточные купцы, все будут представляться Байрону и давать ему личные клятвы верности. Пожалуй, подобную тягомотину я могу пропустить. А вот к торжественному ужину (и тем более к балу) обязательно вернусь. И займу свое законное почетное место рядом с Байроном.

Для процесса трансформации я выбрала самое глухое и безлюдное место. Взмахнув крыльями, я схватила лапами свой вещевой мешок с хранившейся там короной и взяла путь на родной замок. Итак, одна из королевских регалий была найдена! Я все-таки сумела опередить Светлых. Хотя… остаются еще две. Скипетр и держава. И у Светлых еще есть шанс взять надо мной верх. У них, честно говоря, и без регалий этот шанс не маленький. Слишком уж много территорий они под себя подмяли. А мои монстры, как ни жаль, на принадлежащих Светлым землям долго существовать не могут. И сражаются в разы хуже. И пока я не пойму, в чем же тут причина и не устраню ее, влезать в войну со Светлыми — это чистое самоубийство.

Сделать так, чтобы к моменту моего прилета Корина в замке не оказалось, было проще простого. Что мне стоило договориться с собственными монстрами и подать Корину знак, что на северной границе снова нарисовались какие-то рыцари? Пока норлок туда доедет, пока поймет, что произошла ошибка, я уже и корону успею в казну закинуть, и парадное платье найти, и даже улететь обратно. Правда, потом, наверняка, Корин закатит мне скандал за такое самоуправство… но это будет потом. А сейчас у меня было слишком хорошее настроение, чтобы думать о грядущих неприятностях.

Дождавшись, пока вызванный монстрами на место происшествия Корин покинет замок, я влетела внутрь и развила бурную деятельность. Призраки обрадовались мне, как родной, монстры ласкались, как кошки, и только Дубняк смотрел на меня с явным неодобрением. Дескать, ну куда тебя снова понесло, неуемное создание? Однако даже он не мог испортить мое хорошее настроение. Я выбрала из своего гардероба самое шикарное платье (выбор, правда, был не велик, ибо нарядами я начала обзаводиться в самую последнюю очередь, то бишь относительно недавно), я прихватила с собой украшения и (не удержавшись) плащ с вышитым на нем гербом. Рано или поздно Байрон все равно узнал бы, что я Источник. Так почему не сейчас? Я сложила все вещи первой для бала необходимости в мешок и, снова трансформировавшись в летучую мышь, вернулась в Олмум. Теперь нужно было подыскать подходящее место для того, чтобы переодеться и привести себя в порядок. По моим расчетам, торжественный ужин вскоре уже должен был начаться.

Байрон всегда знал, что он достоин чего-то большего, чем стать рядовым воином или даже возглавить шайку разбойников. Он ждал подходящего поворота судьбы несколько лет и дождался тогда, когда почти перестал надеяться. Легкомысленная девица, с которой он закрутил легкий, необременительный роман, одним мановением руки превратила его из преступника в правителя крупнейшего города побережья. Байрон до сих пор не верил своей удаче. Вознестись в один момент на вершину! Стать богатым и уважаемым! Об этом можно было только мечтать. Однако когда судьба дарит, она не останавливается в своей щедрости. И на Байрона свалилось куда больше того, чего он желал даже в самых смелых своих мечтах. Светлые предложили возвести на трон его наследника.

Надо сказать, Байрон даже не подозревал, что Светлые вообще о нем знают. С тех самых пор, как он оказался в Школе Таштена, он готовился служить именно Тьме. Однако, как ему объяснили, это был вовсе не окончательный выбор. Байрон легко в это поверил, поскольку сообщила ему об этом ни кто иная, как Дандромеда Великолепная, лично прибывшая с ним побеседовать. Она воспользовалась тем, что Байрон, получивший новый титул и должность, еще не успел принести Тьме официальной клятвы, и навестила его в его резиденции. Разумеется, Байрон не мог отказаться от встречи с Владычицей Света.

— О, нет, я не Владычица, — жеманно отклонила титул Дандромеда. — Хотя во мне и течет королевская кровь, я не могу занять трон. Ведь я женщина. А Владыкой может стать только мужчина. Я давно ищу подходящего кандидата, который мог бы стать моим соправителем. Королем он, конечно, не станет, ибо нельзя занять Светлый трон, не имея в своих жилах королевской крови, но наш сын… наш сын это другое дело. Он вполне может претендовать на титул Владыки Света.

— Чем я могу служить Великолепной? — поинтересовался Байрон, искренне сожалея, что его дар воина именно Темный.

— Я хочу, чтобы ты дал клятву верности не Тьме, а мне.

— Но разве такое возможно? — удивился Байрон.

— Воин это не маг и тем более не правитель. Да, твой дар Темный, но ты сможешь изменить это, направив его на Светлые дела. Если ты присягнешь Свету, за тобой останутся и титул правителя Олмума, и графский титул. Но дополнительно… дополнительно ты сможешь получить мою руку и сердце… и стать отцом будущего короля Света.

— Владычица, — преклонил колено Байрон, боясь поверить собственному счастью. — Это слишком большая честь для меня.

* * *

Первое, что я услышала, когда вернулась в Олмум — это то, как герольды зачитывают приказ о поимке злостного стихоплета Петрония, порочащего своими бездарными творениями Светлые силы. Ого! Его творчество уже до Олмума дошло? Похоже, поэт без меня времени даром не терял. Надо, кстати, попросить Байрона, чтобы он отменил в своем городе этот дурацкий указ. Петронию он, конечно, не помешает, поскольку тот вовсе не собирается покидать мой замок, но все равно. Стихоплет — это мой подчиненный. А зачем Тьме охотиться на своих соратников? Тем более, столь успешно действующих? Я же специально наняла Петрония, чтоб тот свои умодробительные вирши про Светлых писал. Надо бы еще Августу портрет Дандромеды заказать. И послать ей результат. И если Дандромеду не хватит кондрашка… я доверю художнику весь свой замок оформить. И пусть потом герольды Света хоть надорвутся, призывая покарать Августа с Петронием. Главное, чтобы они надрывались не на моей территории. Что они вообще здесь делают? Совсем обнаглели. Или, пока Байрон не принес Тьме официальную клятву, эта территория все еще считается нейтральной? А что это тогда за странные песенки распевают Светлые менестрели? И откуда они взялись в городе в таком диком количестве?

Песенки действительно были странными. Весьма. В них, например, утверждалось, что Олмум веками принадлежал Тьме (вранье!), и что великий герой Байрон в глобальном сражении (еще одно вранье) отвоевал этот город для Света. (А последнее уже не просто вранье, а злостная политическая клевета). Менестрели пели о том, как невинные девицы разорвали свои шелковые одеяния чтобы сшить знамена для армии Байрона, (я представила себе эту картинку и тихо похихикала), и как сама Дандромеда благословляла его на бой. Тьфу! Надо как можно быстрее добраться до Байрона и попросить его разогнать этих дезинформаторов. А то вскоре и все население города поверит в то, что Светлые захватили их в великом сражении. Однако увидев самого Байрона я замерла, боясь поверить собственным глазам. Он был облачен в кипельно — белые одежды с вышитым на них гербом Светлых сил. Да что здесь происходит, в конце-то концов?! Неужели пока я летала домой, здесь произошел переворот? Но вот же Байрон, в центре зала, живой и здоровый… только почему-то одетый в наряд Светлого воина. Ладно, сейчас он закончит с торжественной частью, пойдет переодеваться к ужину, и я просочусь к нему в комнату, чтобы выяснить, что происходит. Ну не при людях же ему скандал закатывать!

То, что Байрон не обрадовался моему появлению, я поняла сразу. Много ума не надо, чтобы догадаться, когда мужчина хочет тебя видеть, а когда нет. На Байрона не произвел впечатления даже мой парадно-выходной вид, хотя выглядела я просто супер. Да что же произошло-то, а? Что??? Дандромеда предложила ему руку и сердце? Да где ж это она успела Байрона разглядеть, что он ей настолько понравился? И потом… а как же я? Это ведь я подарила Байрону Олмум. И он принял город, зная, что обязан будет служить за это Тьме. А теперь что же получается? Статус градоправителя Байрон получил из рук Тьмы, титул графа тоже, а служить Свету собирается? Где справедливость?

На последний вопрос у Байрона нашелся вполне достойный ответ. Оказывается, справедливость как раз в том и состоит, чтобы Олмум достался Светлым. Что статус и титул он получит из их рук еще раз, и что он просто не может отказаться от перспективы стать отцом короля, несмотря на то, что Дандромеда ему как женщина абсолютно не понравилась. Блин! Да я бы его самого могла королем сделать! Я и Олмум-то Байрону отдала с дальним прицелом — посмотреть, как он справится с городом и предложить ему занять Черный трон. Однако Дандромеда со своим предложением успела первой. Ну и что теперь делать? К кому обратиться за помощью, чтобы ликвидировать эту вопиющую несправедливость? Вернуть Олмуму корону, чтобы он рассчитался с предателем? А толку? Город уже принес Байрону присягу. А рядовому населению все равно, на чьей стороне стоит их правитель — Света или Тьмы.

— А как же я? — вырвалось у меня невольно.

Ну не приснились же мне наши с Байроном отношения. Его нежность, комплименты, участие… его головокружительные поцелуи и тепло его крепких рук. Неужели для самого Байрона это совершенно ничего не значило? Видимо, ничего. Поскольку мне (в качестве великой милости) было предложено остаться в роли его любовницы. Ненавижу, когда ко мне относятся как к чему-то вроде говорящего половичка! Да кто такой этот Байрон, чтобы пальцы веером распускать? Все, что он имеет, заработала я! Честным (почти) трудом! А он мне теперь выговаривает снисходительно, что такая, как я безродная девка, и не могла ожидать ничего другого, что я была его походной постельной грелкой. Ненавижу! Верите, нет? Ненавижу! Ну, я сейчас покажу этому предателю! Воистину говорят, что человек — существо мелочное, озлобленное и завистливое. Что может ударить Байрона больнее, чем известие, что приняв сторону Света он жестоко просчитался?

— Я ничего тебе не обещал, — продолжал разоряться Байрон.

Да. Ты действительно ничего мне не обещал. И делал это очень старательно. А я (в ответ) ни о чем тебе не рассказывала. Теперь пришло время. Господи, лучше уж я бы и не возвращалась в Олмум из своего замка! На душе у меня было мерзко, противно и пасмурно. И даже сообщив Байрону, что я Источник, и что на Черный трон я вполне могла бы посадить не его сына, а его самого, намного легче мне не стало. Наверное потому, что Байрон поверил мне не сразу. Пришлось продемонстрировать ему свой талант в создании монстров, управлении зомби и общении с призраками. Увиденное Байрона определенно впечатлило.

— Я дал клятву Светлым, но я могу забрать ее обратно, Тьма вполне позволяет это сделать, — предложил он, расплывшись в до боли знакомой мне призывной сногсшибательной улыбке.

— Можешь, — согласилась я. — Только на фига ты мне теперь нужен? Предавший однажды предаст и еще раз. Нет уж, Байрон, служи Светлым дальше. И всегда знай, что из-за собственного предательства ты потерял королевский титул. И абсолютную власть Тьмы. Думаю, это будет для тебя самым страшным наказанием.

— Ты не можешь так со мной поступить! — взбеленился Байрон. — Ты не можешь так просто уйти! Неужели ты забыла, что нас связывало в прошлом? Вспомни, мы ведь любили друг друга.

— Я тоже так думала, — тяжко вздохнула я, с тоской глядя в синие глаза Байрона. — Но оказалось, что мы оба любили тебя.

— Предательство не является преступлением по законам Тьмы! — выдвинул Байрон свой главный аргумент.

— То, что ты сделал… это больше, чем преступление. Это ошибка, — процитировала я известного политика[3].

Олмум я покидала в спешке. Находится на территории Светлых (а город стал им принадлежать сразу после того, как Байрон произнес клятву верности) для меня было опасно. Я даже трансформироваться не могла толком, не говоря уж о том, чтобы создать монстров для собственной защиты! Что ж… придется покинуть Олмум пешком и сменить ипостась за его стенами. Надеюсь, туда территория Света еще не распространилась? Все-таки покамест лес принадлежит разбойникам. Хотя… теперь это не надолго. Байрон, который сам возглавлял одну из шаек, знает лес достаточно хорошо, чтобы его очистить. И город ему не помешает. Однако… это будет не сегодня. И даже не завтра. А значит, на территории леса я смогу нормально трансформироваться и вернуться в собственный замок. Вот только тащиться через весь Олмум в парадно-выходном платье, да еще и пешком совершенно не хотелось. Загнав одно из своих колечек, я приобрела для себя простенький дорожный костюм и смирную лошадку. Ну вот. Теперь путешествие пойдет гораздо быстрее. Ну, коняга, ну! Торопись! Кому слышно сказано было? Мне нужно скакать во весь опор до тех пор, пока я не оставлю город позади. Хотя я лучше бы во весь опор отдохнула в гостинице. Поскольку у меня попросту не было сил.

Купленный конь смотрел на меня неодобрительно. Я бы даже сказала, с изрядной долей презрения. Наездником я была не бог весть каким. Впрочем, и ускакали мы с ним недалеко. Всего-навсего до городских ворот, которые оказались наглухо закрыты. Вот это сюрприз! Неужто Байрон расстарался? Создавать монстров и прорываться с боем бессмысленно. Рукотворные твари Тьмы не могут нормально сражаться на землях Света. Я привязала коня к ближайшему забору, отошла в темный уголок и попыталась трансформироваться хотя бы частично. Чтобы через стену перелететь. Бесполезно. Энергия Светлых земель действовала на меня самым губительным образом. Я была практически бессильна. И что мне делать? Спрятаться до утра? Не будут же стражники держать ворота постоянно закрытыми! Но где же мне провести ночь? В подвалах? В катакомбах? Или в лучшей городской гостинице? Уж там-то меня Светлые точно искать не станут. Не поверят, что можно быть до такой степени наглой, чтобы поселиться у них прямо перед носом.

— Госпожа Ристи, тебе нужно срочно бежать! — раздался шепот возле моей ноги. Я невольно вздрогнула.

— Дубняк? Что ты здесь делаешь? — искренне удивилась я, увидев знакомый разумный пенек.

— Я чувствую опасность. И пришел предупредить.

— Уже поздно, — вздохнула я. — Ворота закрыты. Трансформироваться я не могу. Да и на то, чтобы создать монстров, у меня сил нет. Я даже взрывчатые заклятья дома оставила, поскольку и подумать не могла, что они мне пригодятся. Я ведь собиралась на торжественный бал. А как ты сюда попал? Может, я этим же путем смогу отсюда выбраться?

— Нет, госпожа Ристи, — вздохнув, разочаровал меня Дубняк. — Я могу телепортироваться, это свойство моего организма, но никого другого я прихватить с собой не могу.

— Жаль!

— Светлые по всему городу ищут Источник, — оповестил меня Дубняк. — Страже розданы листки с подобным описанием твоей внешности. Чем ты выдала себя, госпожа Ристи?

— Да ничем! — возмутилась я. — Я вообще вела себя скромно! Хотя… Я рассказала Байрону, что я Источник.

— Графу Олмуму? Нареченному жениху Дандромеды? — ужаснулся Дубняк.

— Ему самому, — вздохнув, призналась я. — Неужели он меня выдал? Хотя… после того, как он перешел на сторону Дандромеды… от него всего можно ожидать.

— Воины Света идут сюда! — предупредил меня Дубняк. — Госпожа Ристи, беги!

— Куда? — мрачно поинтересовалась я. — Я ощущаю Дандромеду на расстоянии в несколько сотен метров. И она меня наверняка, тоже.

— Ты сдашься просто так, без боя? — возмутился Дубняк.

— Ну почему без боя? Сделаю все, что смогу. Кстати, передай Корину, что я погибла смертью храбрых, и что корона благополучно лежит в казне. Похоже, ему все-таки придется стать Черным Владыкой, хочет он этого или нет. Впрочем, я думаю, что Таштен выкроит время, чтобы встретиться с норлоком и сообщить ему эту «приятную» весть лично.

Нда. Я оказалась права, как никогда. Убегать мне действительно было некуда. Меня обложили как последнего кролика. Вот только я не собиралась трусливо поднимать лапки вверх и сдаваться на милость превосходящих сил противника. Я приказала Дубняку исчезнуть, и создала парочку самых простых монстров. Хотя, конечно, смотрелись мы втроем против армии Светлых, прямо скажем, довольно нелепо. Впрочем… у Светлых тоже не все так радужно было. Например, махавшая мечом Дандромеда меня очень позабавила. Ну зачем брать в руки оружие, которым владеть не умеешь? Дандромеда чуть уши своим ближним не отрезала, когда размахивала железякой, призывая народ на неравный бой с Темной силой. Причем призывала так, что у меня сложилось впечатление, что я все-таки в большинстве. Еще один смертельный взмах меча… Дандромеда, золотце, да зачем ты такой большой ножик в руки взяла? Убери от греха, не дай бог порежешься, и всё равно не умрёшь… однако Владычица Света моих комментариев (на свое счастье) не слышала. Устав махать мечом, она отбросила его в сторону и вооружилась копьем. О-о-о! Подобного эффекта не дала бы и знаменитая психическая атака типа «матросы на зебрах»!

Тем временем, пока я изо всех сил пыталась отвлечься, прикалываясь над Дандромедой, мои монстры продолжали сражаться. Странно… на сей раз они держались довольно хорошо, не развоплощались и не теряли сил. Занятно. Ой, да вы поглядите кто против нас выступил! Байрон собственной персоной! Ну иди, иди сюда, голубчик! Сейчас кто-нибудь из моих монстров тебя приголубит. От всей души. Что уставился, как хакер на новую защиту? Не ожидал получить такой отпор? А что это ты, Байрон, глазки так закатил неэстетично? Неужто мой монстр повредил что-то близкое и крайне дорогое твоему сердцу? Сочувствую. Наверное. А может и нет. И не стыдно нападать на девушку таким огромным войском? Дандромеда, конечно, может хоть надорваться, убеждая всех, что ей противостоит несметная сила Тьмы. Но вы же видите, что нас здесь всего трое. Причем двое из нас — монстры.

Разумеется, долго противостоять войску Света мы втроем не могли. Хоть мои монстры и чувствовали себя на землях Светлых гораздо лучше обычного, но даже они не были способны победить целую армию. Так что меня благополучно взяли в плен. Вообще-то я думала, что меня убьют сразу. А чего церемониться? Однако у Дандромеды на меня были совсем другие планы. Она решила отвезти меня в столицу и устроить из моей казни показательное шоу. Насколько я помню, с Корином она собиралась сделать тоже самое. Вот только я успела выкрасть норлока еще до того, как его привезли в столицу. Однако некоторые умудряются не учиться даже на собственных ошибках. Нет уж, если я когда-нибудь решу убить врага, то убью его сразу, не предоставляя ему возможности воспользоваться даже малейшим шансом на побег. Хотя мне, как раз, на решение Дандромеды было жаловаться грех. Моя смерть откладывалась на неопределенное время. И, вполне возможно, я смогу этим воспользоваться. Не зря же я когда-то на пару с Ролумом изучала учебник «1000 и 1 способ побега из тюрьмы». Правда, не очень внимательно изучала, больше прикалывалась… но вдруг все-таки вспомню что-нибудь полезное?

Однако прежде, чем засадить меня в тюрьму, представители Светлых сил в лице Дандромеды, мага Рудольфа и (естественно!) Байрона решили со мной встретиться. Посмотреть в мои наглые глаза и поискать там следы раскаяния. Ну, ну… пусть попробуют… черную кошку в темной комнате найти и то проще. Поскольку раскаиваться мне абсолютно не в чем. Я даже повоевать со Светлыми не успела, отняв у них территории абсолютно мирным путем. Сказать бы им сейчас что-нибудь эдакое, гордое и мощное, но слова и мысли разбегались, как тараканы от яркого света. Ладно, посмотрим, что мне скажут сами Светлые. А заодно и их самих хорошенько рассмотрим. Когда еще представится такой случай!

Итак, Дандромеда Великолепная. Она же Владычица Света. (Хотя законным Владыкой, насколько я знаю, может быть только мужчина). Не знаю уж, откуда ее выкопал Таштен, но он мог бы найти на роль Светлой королевы кого-нибудь посимпатичнее. Байрон, правда, без устали отвешивал комплименты ее якобы совершенной внешности, но на мой непредвзятый взгляд, не сварили еще столько водки, чтобы счесть ее прекрасной. Хотя… под воздействием тяжелых синтетических галлюциногенов… вполне может быть. Жидкие светлые волосенки, украшенные страусовыми перьями, невзрачное лицо (очень подходящее для выступлений по радио), и ярко-бирюзовое платье, которому она мешала хорошо смотреться. Двигалась Дандромеда с грацией подвыпившего аиста, да и вообще выглядела какой-то потасканной и помятой. Словом, если бы мне ее официально не представили, я никогда бы и не догадалась, что она Светлая Владычица.

Надо сказать, что и штат слуг Дандромеда подобрала под стать себе. По сравнению с некоторыми даже Дубняк выглядел писаным красавцем. А уж придворный маг вообще мог бы послужить прототипом для создания какого-нибудь особо противного монстра. Больше всего Рудольф был похож не на Светлого волшебника (Гэндальф форева), а на лидера неформального движения «Скажи наркотикам «иногда». Жирный и томный, как усыновленный коллективом молокозавода кот, он отличался статной высокой фигурой (1.50 с каблуками) и круглым как блин лицом, на котором располагались мелкие поросячьи глазки, нос картошкой и толстые розовые блестящие губы. Кривые пухлые ножки мага были затянуты в короткие, атласные, отороченные кружевами панталоны, а на голове красовался пышный светлокудрый парик. В сочетании с голубым бархатным кафтаном он смотрелся настолько нелепо, что я невольно фыркнула. Однако маг, даже не обратив на меня внимания, изо всех сил кланялся Дандромеде, старательно выписывая ногами замысловатые фигуры. Наконец, Владычица махнула рукой, и маг успокоился.

Из всей представшей передо мной высокопоставленной троицы более менее прилично выглядел только Байрон. Впрочем, красивого мужчину во что ни наряди, на нем все будет смотреться великолепно. А уж белоснежный, расшитый серебром наряд — тем более. Да уж, губа у Дандромеды не дура. Мужа она себе отхватила — пальчики оближешь. Но вот как с ней будет жить Байрон? Ценитель красоты и всего изящного? Глаза закрывать? Или обзаведется гаремом любовниц? Так ему вроде как не положено, он же теперь Светлый, а значит, должен стать рыцарем без страха и упрека, верным своей единственной и неповторимой жене. Бедный. На минуту мне стало Байрона даже жаль. Потом я вспомнила, как он со мной поступил, вспомнила, что оказалась в плену по его милости, и жалеть гада перестала. Так ему и надо! И я злобно ухмыльнулась, вспомнив, что первая брачная ночь с Дандромедой у Байрона еще впереди. Хе, хе… а притворяться импотентом было поздно…[4]

— Ристи, называющая себя Источником! Признаешь ли ты себя виновной? — вопросила, наконец, Дандромеда после долгого молчания.

— В чем? — уточнила я.

— В незаконном захвате территорий, создании монстров и умысле свержения Светлого царства! — провозгласил маг, зачитав список моих прогрешений по какой-то бумажке.

— А почему вы не требуете у меня признать за собой вину в том, что я дышу воздухом? — ехидно поинтересовалась я. — Все, что вы перечислили, я делаю потому, что являюсь Источником Тьмы. Это моя профессиональная особенность. Как я могу быть виновата в том, что исполняю свои должностные обязанности?

Вот я попала! Мало того, что Дандромеда страшненькая, она еще и глупая, как одуванчик! Одним-единственным вопросом Владычица Светлых расписалась в полной независимости себя от головного мозга. Если послушать, какой бред она несет, сивая кобыла покажется вполне разумным собеседником. Господи, да зачем ей нужен этот торжественный спектакль с обвинениями и высокопарными речами? Пристрелила бы меня давно, и все! Однако Светлые, похоже, так поступить не могли. Им нужно было над своим врагом как следует поизгаляться. Хоть бы сесть что ли предложили, изверги! У меня последние пару дней выдались на редкость отвратительными. Я устала так, что не могла дождаться, когда же меня посадят в тюрьму. Может, хоть там мне удастся отдохнуть и нормально выспаться? Надеюсь, что тюрьмы у Светлых достаточно комфортабельные.

Однако так быстро сворачивать свой показательный суд надо мной Светлые не собирались. После порции бреда от Дандромеды вперед выступил ее маг Рудольф. И, надувшись от важности… тоже понес бред. Причем еще больший, чем Владычица. Хотя больше (как мне казалось еще минуту назад) было уже некуда. Он патетично вспомнил, что раньше Светлые каждого потенциального вождя Темных профилактически выслеживали и отстреливали еще в молодом возрасте. И что сейчас, к сожалению, эта славная традиция утеряна. В чем дело, спрашивается? Можешь обвинить меня в том, что я совершила вооруженное ограбление телеграфного столба. Или свинтила вселенскую бомбу у себя во дворце с помощью отвертки и пассатижей. Это будет вполне достойным поводом для того, чтобы начать против меня войну. Разумеется, во славу демократии, прогресса и всего человечества. Только неплохо было бы выяснить для сначала, есть ли на территории Темных земель нефть. А то без нефти демократия в стране насаждается очень плохо.

— Мы соберем все свои силы и завоюем земли твоих предков! — продолжал разоряться Рудольф.

Ага, как же. Завоюешь ты земли моих предков. Ты их найди сначала. А потом уже можешь приходить туда с армией. Желательно зимой. Чтобы сохранить об этом походе наиболее яркие воспоминания. Однако Рудольф продолжал воинственные речи еще минут десять, пока не выдохся окончательно. Видимо, проснувшийся в нем большой воин огляделся по сторонам, потом посмотрел на часы, лег и снова заснул. Куда уж Рудольф лезет не в свое дело? Неужто правда хочет стать военачальником? Но ведь генералу надо ходить в походы, когда война, а это такая докука! К тому же там еще и стреляют, пуля может угодить прямо в копчик. Рудольф, зайка, тебя это не пугает? Оно тебе надо? Напряги свои щучьи мозги! С непривычки это будет трудно, но надо же когда-то начинать! Нда. Глухо. Похоже, даже если бы в голове мага и появилась умная мысль, совершив ради этого марш-ползок, она скончалась бы там от одиночества. Мне одно интересно — и как Дандромеда с Рудольфом умудряются власть в руках удерживать? Неужели за их спиной стоит Таштен? Другого объяснения я просто и найти не могу. Дандромеда — манерная идиотка, искренне считающая себя великолепной, а ее маг вообще на 2\3 из тормозной жидкости состоит. И с этими придурками Байрону придется существовать до конца его дней! Судя по кислой физиономии графа Олмума, он уже впечатлился данной перспективой и явно от нее не в восторге. Хе… а кому легко? Не надо было перебегать во вражеский лагерь. И предавать меня не надо было. Никогда не говори «гоп», пока не увидишь, во что впрыгнул. А теперь уже менять что бы то ни было поздно. Это закон подлости такой, что когда ты получаешь то, что ты хотел, оказывается, что это совсем не то, чего ты хотел.

— Ты приговариваешься нами к смерти через сожжение! — объявила, наконец, Дандромеда.

— Скоро? — безразлично поинтересовалась я.

— Как только мы прибудем в столицу! — пробасил Рудольф.

— Прекрасно! Теперь я могу, наконец, идти в тюрьму? — нетерпеливо поинтересовалась я. Компания Светлых удивленно вытаращила глаза. Наверное, на их памяти я была первым человеком, который добровольно просился за решетку. Но я так устала!

— Даже не надейся, ты не сможешь сбежать из нашей тюрьмы! — вспыхнула Дандромеда, недовольная тем, что я так ни в чем и не раскаялась.

— Я и не собираюсь. По крайней мере, до завтра, — ехидно заметила я. Ну а что я могу поделать, если мне нравится дразнить эту курицу? Ну смешно ведь, когда она начинает хлопать глазами и открывать рот, не зная, что сказать в ответ.

— Непочтительность к Владычице Света карается публичной поркой! — вступился маг.

— И что? Народ сразу после порки становится почтительнее? — удивилась я. Надо же… есть все-таки в этом мире такие вещи, о которых я не только никогда не думала, но и никогда не придумала бы, как начать думать, чтобы до этого додуматься.

— А за то, что ты напала на воинов Света и ранила некоторых из них, тебе перед сожжением отрубят руки, — зло сообщила Дандромеда.

Нда. Гуманность Светлых поражает меня с каждой минутой все больше и больше. И наглость тоже. Это надо же заявить, что я первая напала на воинов Света! Бред! Во-первых, я ни на кого не нападала, а во-вторых, война есть война. Тоже мне… страна испытала бурю массового негодования, когда выяснила, что солдат на войне вообще-то могут и убить! Они разве за этим туда поехали, вооружившись мечами?

— А если я раскаюсь? — поинтересовалась я. Не то, что бы мне хотелось это сделать, а так, в принципе.

— Тьма не может искренне раскаяться и встать на сторону Света! — торжественно возвестила Дандромеда. Любопытно…

— А как же Байрон? — не поняла я.

— Он для тебя не Байрон, а граф Олмум! Не смей больше называть его по имени! — подскочила Дандромеда.

— Да ладно, не больно-то надо, — пожала плечами я. — И все-таки, как же быть с этим вашим графом?

— Что ты имеешь в виду, исчадие Тьмы? — брезгливо поинтересовался Рудольф.

— Да вот Дандромеда утверждает, что Тьма не может раскаяться и служить Свету. Но ведь граф раньше был воином Тьмы. И однако же сейчас он прекрасно служит Свету. И даже собирается жениться на Владычице.

— Байрон — это совсем другое дело, — вспыхнула Дандромеда.

— Почему это? — искренне удивилась я. — Неужели только потому, что граф приглянулся тебе внешне?

— Нет. Потому что Байрон воин! — отрезал маг, покраснев от негодования. — И воин, и даже правитель могут перейти на другую сторону и заставить свой дар служить иным целям. А Источник Темных сил не сможет это сделать, даже если захочет. Ведь ты же умеешь создавать только монстров.

— А им нельзя сражаться за Светлых? Почему? — удивилась я. — Только потому, что у них такая непрезентабельная внешность? Глупо! Хотите, я вам эльфа создам? — взмахнула я рукой.

Эльф получился довольно приличный. Красивый, изящный, обаятельный и (главное) безоружный. Ну я же не хочу, чтобы меня пристрелили прямо здесь, в зале! А Байрон именно это и захотел сделать, прицелившись в меня из арбалета. Боже мой. Неужели этого мужчину я искренне любила? С ума сойти! После предательства Байрона я не испытывала к нему даже ненависти. У меня словно что-то сломалось внутри. Я с улыбкой развеяла эльфа и выжидающе посмотрела на Дандромеду. Та никак не могла прийти в себя от увиденного.

— Ну? Что скажете? — ядовито поинтересовалась я. — Монстры ведь бывают разными. Главное — чтобы они отличались от людей.

— Стража! — буквально взвизгнул маг. — Проводите Источник в тюрьму! А ты знай, — злобно обернулся ко мне Рудольф, — что сбежать тебе оттуда не удастся. Эту тюрьму я создал специально для тебя! Есть какие-нибудь вопросы?

— А как же! Сколько тонн клевера от каждой курицы-несушки вы положите в закрома после обмолота зяби?[5] — озадачила я Светлых и отправилась отбывать первый в своей жизни срок.

Доставшаяся мне камера оказалась на редкость отвратительной. А я-то думала, что свои места заключения Светлые содержат в образцовом порядке. Впрочем, маг же сказал, что данное помещение было создано специально для меня. Дескать, цени, злобная тварь! Угу. Сижу и ценю изо всех сил. Думается мне, что Рудольф, чтобы не тратить сил, адаптировал под камеру одну из подземных пещер. Поскольку окружающая меня обстановка явно была нерукотворной. Такое совершенно произведение каменного искусства могла создать только природа. Я осмотрелась по сторонам. Было полное ощущение того, что стены моей камеры подперты гигантскими колоннами, похожими на статуи чудо-вищных богов. Чадящий, тусклый свет единственного на все помещение факела обрисовывал их перепутанные как в кошмарном сне раскрытые пасти, глазницы, и переливы огромных тел. Потолок камеры ощетинился шпагами и стрелами сталактитов, а ребра некоторых колонн походили на лезвия мечей.

Я обошла свою небольшую камеру вдоль и поперек, оценила скудную постель (простая дубовая лавка) и отвратительную еду (повар в Школе и то лучше готовил), и выглянула в единственное зарешеченное окошко. Оно (как и следовало ожидать) выходило на обрыв. Впрочем, пролезть в него я все равно бы не смогла, даже если бы каким-то чудом выломала решетку. Окно было настолько узким и мелким, что в него, пожалуй, не каждая белка просочилась бы. Нда… мрачноватая перспектива передо мной вырисовывается. Может, начать подкоп рыть? А чем? Столовой ложкой? У меня не так много времени. Вот если бы меня сюда пожизненно заточили… а так… и начинать не стоит. Хотя картинка «Побега из Шоушенка» стоит перед моим взором довольно ярко. Сколько главный герой свой подкоп рыл? 12 лет? 15? Не вдохновляет. Я столько просто не проживу. Светлые, может, и идиоты, но не до такой же степени!

Надо сказать, что собственное мнение по поводу подкопа я поменяла примерно дня через три. Не потому, что достала совковую лопату. И даже не потому, что вдруг поверила в чудо. Просто потому, что больше в тюрьме делать было нечего, и я начала бояться, что сойду с ума со скуки. Сначала я вспоминала все прочитанные книжки, потом сама себе читала наизусть стихи, затем боролась с энергией Светлых, пытаясь сменить ипостась, и наконец, вооружившись ложкой, начала рыть подкоп. Прямо под окном. Да, конечно, я помнила, что там был обрыв. Но во-первых, я не надеялась, что докопаюсь до чего-нибудь путного, а во-вторых, в другие стороны копать было вообще бессмысленно! Куда я попаду? Во внутренний двор тюрьмы? Или в соседнюю камеру? Вот радость-то! Максимум, что я там найду, так это какого-нибудь одичавшего графа Монте-Кристо. Только вот зачем он мне нужен? Хотя… делать подкоп на пару было бы гораздо веселее. И быстрее. Но искать собрата по несчастью я так и не решилась.

Постепенно я стала обрастать тюремным бытом. Завела себе календарь на стене (отмечала черточками прожитые дни), приручила миниатюрную мышь, неизвестно как просачивающуюся в мою камеру и даже обзавелась мелким монстром (на большого сил не хватило). В конце концов, раз уж мне все равно делать нечего, надо изучить проблему, которая меня волнует, и создать-таки тварей, способных выживать и сражаться на землях Светлых.

Глава девятая

В каждом положении отыщется что-нибудь утешительное, если хорошо поискать.

Д. Дефо.

То, что ему не понравится исполнять обязанности короля, Корин понял сразу. Еще до того, как Ристи повесила на него свой замок, своих слуг, свою армию и свою страну. Однако норлок и подумать не мог, что до такой степени будет жалеть о том, что согласился участвовать в данной авантюре. И как только Ристи со всем эти справляется? Слуги постоянно отлынивали от работы, (спасибо Дубняку, хоть немного за ними приглядывал, а то совсем обленились бы), призраки пугали подданных, подданные ссорились между собой из-за земель, а монстры вообще смотрели на Корина сквозь пальцы и слушались его весьма неохотно. Вот ведь гоблины зеленые! И что же ему делать со всем этим бардаком? Корин пытался держать ситуацию под контролем, но ему никак не удавалось это сделать. В конце концов, он просто начал рычать на всех вокруг и безжалостно закручивать гайки.

Да… не зря он так не хотел становиться королем. Если даже со стороны королевский труд казался ему непомерно тяжким, то ощутив его на своей шкуре, Корин буквально взвыл. Он не знал, за что хвататься! Темные территории росли как на дрожжах, монстров для защиты границ уже не хватало, а Ристи и не думала возвращаться. Корин даже заподозрил зомби в том, что они вовсе не доносят до нее его сообщения, и потребовал принести письменный ответ. Ну? И что? Получил он этот ответ. «Скоро приеду, корона почти у меня». Дальше что? Ристи в замке так и не появилась. Пришлось Корину создавать ополчение из местных жителей для охраны границ и прибегать к услугам наемников. Однако это вовсе не решало всех проблем. Гоблинов счетовод Лукулл, которого где-то откопала Ристи, так удачно вел все финансовые дела, что постоянно присоединял новые и новые земли, покупая их с потрохами у прежних владельцев. Не отставал от счетовода и рыцарь Рагнер. Он, правда, завоевывал территории с помощью меча и наемного войска, но дела у него тоже шли как нельзя лучше. То есть хуже! Поскольку Корин просто не знал, что делать с такими огромными территориями.

Помимо новых земель были у Корина и другие проблемы. Например, с деньгами. Каким бы Лукулл не был опытным финансистом, как бы он ни старался вложить все деньги в прибыльные проекты, налички в замке было столько, что она давно уже не помещалась в казну, заняв все подвалы замка. Даже узников пришлось вывести на свежий воздух и держать рядом, в сарайчике. С одной стороны, конечно, денег много не бывает, поскольку наемникам чем-то надо было платить, да и в замке шел постоянный ремонт. А с другой стороны… потратить столько золота было просто немыслимо! Корин честно пытался. Покупал самую дорогую мебель, картины, драгоценности, лошадей и даже пристрастился играть. Однако золота, казалось, ничуть не убывало. Не помогла даже благотворительность, хотя Корин раздавал деньги направо и налево. Крестьянам, ремесленникам, купцам, попрошайкам. Он впихивал деньги, куда только можно, строя дороги, ремонтируя дома и открывая новые производства. Однако такая практика дала совершенно противоположный результат. Производства начали приносить прибыль, купцы, обрадовавшись удобным и защищенным дорогам, хлынули в страну как саранча, а налоги от крестьян и ремесленников потекли в казну просто рекой. Корин плюнул, и начал строить флот и вооружать армию.

Последнее решение оказалось самым верным. Новое оружие поглощало финансы как губка воду. Армия постепенно разрасталась, границы укреплялись, а Корину удалось заключить мирные договора с несколькими княжествами, до сих пор придерживавшимися нейтралитета, сманить на работу лучших мастеров и отбить несколько попыток Светлых покуситься на границы. Словом, дел было невпроворот. Да уж… после такой практики быть королем норлоков покажется вполне милым и безобидным делом. Его величество умудрялся успевать не только править страной, но еще устраивать балы и ездить на охоту. У Корина не получалось даже нормально выспаться. Интересно, это страна ему такая попалась активная, или правитель из него никакой? Скорее всего, последнее. Ведь до сего момента у Корина никогда не было нужды сражаться за еду и жизнь. Он никогда не выживал, просто жил в свое удовольствие, пользуясь всеми благами своего мира.

Корин нахмурился. Его родители были не такими, как он. Отец всегда был наемником, зарабатывал деньги мечом, порой влезая в смертельно опасные авантюры. Мать тоже начала с нуля, путешествуя по странам в качестве менестреля. Они многое пережили и многому научились. Корину такое даже не снилось. Ну а с другой стороны — зачем ему было сражаться за деньги, если этих самых денег у него было предостаточно? Помимо всего прочего, родители держали еще и гостиницу для состоятельных господ, которая приносила неплохой доход. И Корин с сестрой не нуждались никогда и ни в чем. У них были лучшие игрушки, дорогая одежда, вкусная еда, знаменитые учителя… они имели все, чего только можно пожелать. Корин даже был официально признан наследным принцем королевского дома норлоков и имел все полагающиеся ему блага. Корину все слишком легко досталось. Он ничего не добивался, ни к чему не стремился и ни за что не нес ответственность. Норлок вел обычную жизнь обычного молодого повесы, обеспеченного родителями до конца дней.

Корин тяжко вздохнул. Разумеется, его учили управлять страной. Однако он постоянно сбегал на охоту или на балы. Норлок совершенно не желал быть королем. Он вообще еще не решил, кем хочет стать. Ему нравилась вольная жизнь, когда он мог наняться охранять караван или сражаться в какой-нибудь армии. Не потому, что нужны были деньги. Так, от скуки. И неизвестно, сколько бы он еще провалял дурака и чем бы все это закончилось, если бы не попадание в данный мир и не Ристи, свалившая на него обязанности по управлению страной. Корин бесился от собственной беспомощности и никчемности, понимая, что как правитель он абсолютно никакой. Более того, до норлока постепенно начало доходить, что он вообще никакой. И ничего из себя не представляет. Ну а кто он? Кто? Воин? Довольно посредственный. Отец его мог победить буквально за несколько секунд. Торговец? Вообще никакой. Менестрель? Матушка не обнаружила у него ни малейшего таланта. Ну и кем он собирается быть? Как хочет прожить собственную жизнь? Раньше такие мысли Корина не посещали. Но сейчас, столкнувшись вплотную с проблемами тысяч людей, он невольно начал задумываться и над собственным будущим.

Мысли эти были не особо радужными. И не слишком приятными. Осознавать себя ни к чему не приспособленным бездарем было обидно до чертиков. Более того, Корина заедало самолюбие. Да как это так? Неужели он не способен на что-то большее, чем флирт с фрейлинами и охоту? Норлок подобрался, стиснул зубы и ринулся в бой с самим собой. Сначала было трудно. И противно. Даже самые заурядные монстры, созданные Ристи, оказывались сильнее его. А слуги так и продолжали Корина игнорировать. Однако день за днем упрямый норлок продвигался вперед. Правда медленно, маленькими шажками, но каждый из них он ощущал как собственную победу. Раз до сих пор норлок не сумел выбраться из данного мира, значит, придется привыкать к тому, что есть. И обосновываться тут надолго. Самому зарабатывать деньги, заботиться о завтрашнем дне и решать, что он хочет сделать с собственной жизнью. Нет, определенно не становиться королем. Свою антипатию к короне Корин преодолеть не мог. Но почему бы ему не возглавить армию Темных? Вполне удачный вариант. А нужные навыки он приобретет, дайте только время.

Усилия Корина постепенно давали свои результаты. Он учился сражаться, учился управлять, и постепенно замок входил в свою привычную колею, такую же, как и при Ристи. Даже слуг Корину удалось приструнить и призвать к порядку. Жестко, сурово, но это дало свои результаты. В замке начали ходить по струнке даже призраки. Если бы Корину дали волю, он бы и от лишних людей в замке избавился. Например, выгнал бы к гоблинам Августа с Петронием. Что здесь, замок Тьмы или богадельня для непонятых Светом творческих личностей? Однако нанимала этих типов лично Ристи, а потому Корин пока оставил все, как есть. Правда, попытался вникнуть, что же это такого делают в замке художник и стихоплет. Зря попытался. Поскольку от завываний Петрония у Корина просто завяли уши, а знакомство с творчеством Августа вообще ввело его в ступор. И ладно бы художник ограничился парой-тройкой картин, так он еще похвастался, что Ристи доверила ему оформлять собственную супружескую спальню.

Мягко говоря, Корин данному известию удивился. Сказать точнее — просто выпал в осадок. Ристи что, совсем с ума сошла? Или, может быть, она не была знакома с произведениями Августа? Однако и то, и другое предположение Дубняк категорически отверг. Хм… может, Корин чего-то не понимал в искусстве? Однако ж любопытно было бы взглянуть на плоды трудов Августа. Да и на саму супружескую спальню тоже. Ристи про нее ни разу не упоминала. Или спальня предназначалась не для нее с потенциальным мужем, а для Темного Владыки? Тогда совсем непонятно, почему Ристи разрешила оформлять Августу это помещение. Корин открыл дверь, переступил порог и замер. Гоблины зеленые, что это? Комната не просто поражала своим оформлением. Она потрясала. Огромное помещение с высокими, стрельчатыми окнами и бесконечной постелью пестрело яркими пятнами таких жутких расцветок, что было больно глазам. В такой обстановке невозможно было даже долго находиться, а не то что выполнить свой супружеский долг. Корин вспомнил несчетное количество постелей, кушеток, диванов, ломберных, обеденных и письменных столов, кресел, пуфиков, стульев, где он успешно предавался любви с девицами разных рас и родов. Однако все это и в сравнение не шло с увиденной им супружеской спальней. Интересно, а сама Ристи это видела? И где она вообще шляется до сих пор?

— Долго она еще будет искать эту треклятую корону? — возмутился, наконец, Корин.

— Корона уже в замке, — спокойно ответил ему Дубняк.

— Что? — не поверил собственным ушам норлок. — Но как же так? Я не видел Ристи. Где она?

— По-прежнему в Олмуме.

— Я ничего не понимаю.

— А чего тут неясного-то? — вздохнул Дубняк. — Ристи, вишь, себе кавалера нашла. Ну и не захотела с ним расставаться. Полетела в Олмум на торжественный ужин и бал. Она только на пару минут в замок-то заскочила. Токмо платье парадное взять.

— Теперь я понимаю еще меньше, — совсем запутался Корин. — Давай по порядку. Итак, Ристи была в замке? Давно?

— Да пару часов назад.

— Она оставила корону, взяла платье и решила вернуться обратно в Олмум. Я правильно понял? — уточнил Корин. Дубняк кивнул. — Значит, у меня есть время догнать ее и вернуть. Она не успела еще далеко уехать.

— Так она ж не поехала, полетела! Госпожа Ристи, поди, давно ужен в Олмуме, — махнул ветками Дубняк.

— Как полетела? — растерялся Корин.

— Дык в другую ипостась перекинулась и полетела.

— Ристи что, еще и оборотень? — убился Корин. — Только этого мне не хватало! И какая же у нее вторая ипостась?

— Известно какая, мышь летучая, — с изрядной долей гордости заявил Дубняк.

— Властители! Такого я еще никогда не видел! — дернул гребнем Корин. — И надолго она в этот самый Олмум отправилась? Сколько ее еще ждать?

— Да кто ж знает? — покачал ветками Дубняк. — Говорю ж тебе, кавалера она себе нашла. Глядишь, и объявится у нас все-таки Темный Владыка, раз ты им быть не желаешь.

— А с чего ты взял, что Ристи этого мужчину на трон сажать собирается? — самолюбиво удивился Корин.

— Да тут и знать нечего. Госпожа знатная правительница. Под ее рукой Тьма так расцвела, как никогда раньше. Так почто ж ей бросать начатое дело? — рассудительно ответил Дубняк. — Найдет достойного претендента, посадит на Черный трон, да сама и выйдет за него замуж. Так, глядишь, и династия сильная образуется. Госпожа Ристи, небось, дар свой кому-нибудь из детей передаст.

— И долго она приглядываться будет к своему кавалеру, прежде, чем корону ему предложить?

— А кто ж его знает?

— Вот что Дубняк! — решительно сжал кулаки Корин. — Мне это надоело. Твоя Ристи села мне на шею и ноги свесила. Я, значит, ее страной управлять должен, а она всяким кавалерам будет глазки строить. К гоблинам! Доберись до нее и скажи, что я ухожу. Насточертело мне исполнять обязанности Темного Владыки! Так что пусть возвращается и правит страной сама!

— Или прямо сейчас ты нас покинуть собрался? — испугался Дубняк. — Не вздумай! Тьме нельзя без правителя. Она враз в упадок придет. Давай так. Доберусь я до Ристи, да потороплю ее. А ты уж дождись ее возвращения.

— Хорошо! — раздраженно буркнул Корин.

И что у него за характер такой дурацкий? Плюнуть бы на все и бросить! Но, во-первых, Ристи, как-никак спасла ему жизнь, и он обязан хоть чем-то ей за это отплатить, а во-вторых…. это ведь в запале хорошо сказать «я уйду». А куда «уйду»-то? Где его ждут с распростертыми объятиями? Кому он в этом мире вообще нужен? Корин тяжко вздохнул и пнул подвернувшуюся под ногу скамеечку. Нога, слава богам, у него уже действовала нормально. Однако идти Корину действительно было некуда. Ну, можно, конечно, стать наемником и промышлять на трактах. А смысл? Как он ни сбегал от ответственности, она все равно его настигала. Если уж Корину судьбой было предназначено стать правителем, значит, он им станет. Поупирается, повозмущается, но все равно станет. Судьба, порой, бывает очень жестока. И просто не оставляет выбора. Но неужели с этим надо смириться? Корин и думать об этом не хотел! Его изобретательный ум обязательно подскажет какой-нибудь выход. Ведь не могут же его силком заставить одеть корону?

Или могут?…

Корин крутил в руках королевскую корону и зло перечислял все самые грязные ругательства, которые только знал. Этого не может быть! Этого просто не может быть! Корона не могла проникнуть вслед за ним в иное измерение! Так не бывает! Однако корона, кажется, об этом не подозревала. Сделанная из светлого металла и украшенная драгоценными камнями она была хорошо знакома Корину. Даже слишком хорошо. Потому что это была та самая знаменитая корона норлоков, которая сама выбирала правителя. Конечно, за этим артефактом и раньше водилось не мало странностей. Корона могла исчезнуть на несколько лет, отправится за достойным кандидатом на престол хоть на край света и даже давать королю советы. Однако еще никто не слышал, чтобы корона могла перемещаться по измерениям. Неужто она искала здесь Корина? Значило ли это, что от трона норлоков ему отвертеться не удастся? Или это значило, что он должен смириться и принять титул Черного Владыки? Ни та, ни другая перспектива Корина совершенно не грели. Но сколько же можно бегать от этой короны? И куда, скажите на милость, от нее можно сбежать, если она нашла его даже в другом мире? Да… не зря Властитель предупреждал Ристи, что королевские регалии могут не признать человека, в котором нет королевской крови. Они вообще могли признать не каждого. Любопытно, что же представляют из себя скипетр и держава? Насколько Корин помнил, у норлоков артефактов в форме подобных вещей никогда не было. И что скажет Ристи, когда узнает, что данная корона предназначена именно Корину? Впрочем, мнение Ристи норлоку было абсолютно безразлично. Никто и никогда не заставит его делать то, чего он не хочет. Да и сама Ристи была до сих пор боги весть где. Оставалось только надеяться, что Дубняк ее найдет и вернет в родные пенаты.

Дубняк Ристи нашел. Причем довольно быстро. Вот только проблем после этого у Корина только прибавилось. Оказалось, что Ристи… попала в плен к Светлым. Да, да, к тем самым Светлым, от которых недавно спасла Корина. Ну и как вам это нравится? Если уж Дандромеда какого-то норлока хотела изничтожить торжественно, перед целой толпой народа, то как же она отнесется к Источнику Темных? Лично растерзает? Радовало одно, что для прилюдной экзекуции Ристи решено было перевезти в столицу. То есть какое-то время у Корина есть. Вот только что ему делать с этим самым временем? После долгих расспросов, Дубняк раскололся, и поведал норлоку, что для его спасения Ристи задействовала пару летучих монстров и сама сменила ипостась. Но Корин-то трансформироваться не умеет! И создавать монстров тоже! Может, воспользоваться теми, что уже есть? Так Ристи жаловалась, что они на территории Светлых практически бесполезны. Но может все же рискнуть? Если Корину удастся вытащить Ристи из тюрьмы, они точно будут в расчете. Так… запастись едой, одеждой, оружием и прихватить взрывчатые заклятья. Теперь дело осталось за малым — уговорить летающих монстров тащить Корина на себе.

Как ни странно, монстры отнеслись к норлоку куда почтительнее, чем обычно. Не стали ни спорить, ни фыркать, ни (тем более) его игнорировать. Корин искренне удивился. Неужели, наконец, он научился ими управлять? Набрался опыта и характера? Монстры не просто его слушались, они буквально в рот ему заглядывали. Однако… с чего бы это вдруг? Подобная подобострастность Корина больше нервировала, чем радовала. Прежде всего потому, что он не мог найти ей объяснений. Хотя подобное послушание, разумеется, было ему только на руку. Монстры донесли Корина до лагеря Светлых всего за несколько часов. Верхом норлоку пришлось бы потратить на подобное путешествие не одну неделю. И он наверняка бы опоздал. Поскольку Дандромеда вместе со своей высокопоставленной пленницей уже приближалась к столице. Видимо, потеряв уже однажды ценного пленника в лице Корина, Светлая Владычица больше не хотела рисковать и отчаянно спешила. Хм… ну, не так уж и плохи дела Тьмы, если Дандромеда даже на собственной территории не чувствует себя в безопасности. Ну, что ж… Корин не собирался развеивать ее опасений. Норлок хотел проследить, куда Светлые поместят Ристи после того, как приедут в небольшой городок, от которого до столицы оставалось всего двое суток пути.

И кто бы мог подумать, что у Светлых такие мрачные и жуткие тюрьмы? Разве это не привилегия Тьмы? Однако Ристи содержала своих пленников в гораздо лучших условиях. Впрочем, Светлые силы данного мира вообще отличались от всего, что Корин видел в своей жизни. Они не соблюдали множества условностей, не гнушались предательством и даже вели захватнические войны. Ни дать, ни взять эльфы из родного Корину мира. Те же высокопарные слова, благородные цели и совершенно беззастенчивые методы. Ну зачем Ристи обязательно нужно держать в сыром подвале? Неужели нельзя выделить приличное (пусть и очень хорошо охраняемое) помещение? Хотя… выкрасть Источник из тюрьмы будет, пожалуй, несколько проще, чем из замковой комнаты. Зарешеченное окошко, во всяком случае, находится не так высоко. Вот только Светлые наверняка услышат шум, который непременно возникнет при похищении пленницы. И прибегут защищать свое достояние. Значит, их нужно отвлечь. Не зря же Корин прихватил с собой взрывчатые заклятья! У норлока было и время, и возможности изучить это страшное оружие, при помощи которого Светлые нанесли поражение войску Кроксона. Если бы бомб у Светлых было больше, город бы точно не устоял. И от Кроксона остались бы только руины. Что ж… теперь взрывчатые заклятья должны были поработать во славу Тьмы.

Корин подозвал ближе одного из монстров, всучил ему пару бомб и приказал сбросить в дворцовом парке. Место это было относительно безлюдное и, в то же время, приметное. Враз набежит стража, охрана и поднимется переполох. В такой обстановке спасать пленницу будет куда сподручнее. Увлеченные защитой Дандромеды от неизвестного врага, Светлые вряд ли обратят внимание на подозрительный шум у тюрьмы. Надо только выяснить, в какой из камер находится Ристи. Насколько Корин понял из разговоров тюремной охраны, она была не единственной пленницей Светлых. Впрочем, имея под рукой службу зомби, выяснить что-либо не составляло труда. А уж Источник своей силы и жизни они могли почувствовать даже на расстоянии.

Все свои намерения по спасению Ристи Корин решил воплотить в жизнь ближе к ночи. Дождавшись, пока Светлые улягутся спать, он направил монстра в дворцовый парк, а сам потихоньку подполз к зарешеченному окошку, за которым находилась камера Ристи. Монстр, посланный скинуть в парк взрывчатые заклятья, не подвел. Выполнил работу на совесть. Взрыв оказался настолько сильным, что выбило стекла, снесло пару деревьев, а самого Корина сбило с ног. Вода оказалась холодной, и через пару минут норлок решил покинуть негостеприимную лужу, в которой он оказался после взрыва. Настроение, и так не бывшее хорошим, испортилось окончательно. Корин схватился за прутья и с такой силой рванул вбитую в камень железную толстую решетку, что она согнулась и вылетела из пазов. Он отшвырнул в сторону путаницу прутьев и нырнул внутрь тюремной камеры с ловкостью существа, привыкшего ежедневно сражаться за собственную жизнь.

Если бы мне кто-нибудь сказал, что мне захочется умереть, я бы не поверила. Мысли суицидального характера не посещали меня ни разу в жизни. Однако в данный момент я ничего не имела против собственной смерти. Мотаться по разным тюрьмам мне уже порядком насточертело. Светлые двигались к своей столице с довольно приличной скоростью, но каждую ночь они непременно останавливались в каком-нибудь городке и запирали меня на множество замков в самой охраняемой тюрьме. Психи озабоченные! Я даже начала подумывать, не согласиться ли мне на предложение Байрона. Дело в том, что новоиспеченный граф Олмум, путешествовавший вместе с Дандромедой в качестве ее жениха, предлагал мне помощь в побеге, если я торжественно пообещаю отдать ему Черный трон. В принципе, мне ничего не стоило ему пообещать, а потом не сдержать своего слова. Но, честно говоря, мне просто было противно иметь дело с этим человеком. Да и не думала я, что Дандромеда действительно настолько доверяет собственному жениху, чтобы за ним не присматривать. Байрон слишком красивый мужчина. Особенно для нее. На него все фрейлины Дандромеды облизывались, как коты на сметану, и Владычица Света, наверняка, прекрасно это видела. Да и выяснить истинную цену Байрону несложно. Нужно только присмотреться как следует. Так что наверняка никакого побега Байрон устроить мне не сможет, даже если захочет. А поэтому лягу-ка я лучше спать. Утро вечера мудренее.

Блин! Ну и какому же гаду понадобилось будить меня прямо посреди ночи? Ну что за люди? Выспаться не дадут! Сначала раздался такой взрыв, что меня просто снесло с постели, а потом решетку в моем тюремном окошке безжалостно выдернули с корнем. Когда после подобного святотатства в мою камеру кто-то ввалился (прямо в оставшееся без заградительных прутьев окно) я даже отскочила к станке и приготовилась сопротивляться. Неужто Светлые передумали и вместо торжественной казни решили меня просто удавить? Однако прорвавшийся ко мне тип отнюдь не был Светлым. И даже не был человеком. Это был норлок, невесть как оказавшийся на Светлой территории. Я собственным глазам не поверила, когда его увидела!

— Корин? — для верности переспросила я.

— Что встала? Бежим! — скомандовал норлок. — Нас крылатые монстры прямо за окошком ждут! Правда, нас двоих они долго не выдержат, придется тебе трансформироваться. Сможешь?

— А кто тебе рассказал о том, что я оборотень? — опешила я. — Дубняк?

— Ты настаиваешь, чтобы выяснить этот вопрос прямо здесь? — ядовито уточнил Корин. — Может, это до замка подождет?

— Хорошо, — буркнула я.

— Так ты можешь трансформироваться?

— Если отлетим чуть подальше. Здесь Светлые слишком на меня давят своей энергетикой, — призналась я.

— Ну, будем надеяться, что монстры все-таки смогут нести нас вдвоем.

— Между прочим, я легкая! — искренне обиделась я.

— А я нет! И трансформироваться я не умею! — рявкнул на меня Корин.

У-у-у! Вылечила я тебя на свою голову! Господи, ну за что мне все это, а? Чем я так страшно перед тобой провинилась? Зачем мне этот дурацкий дар? Жила бы я спокойно, своей тихой и незаметной жизнью. Тихо, мирно, никому не мешая… хорошо бы. Вот только кто же позволит? Нет, Судьба явно промахнулась и выбрала для своих издевательств совершенно неподходящего человека. Какой из меня Источник? Какой Темный Владыка? Я не могу и не хочу никем править! Особенно сейчас, когда личная жизнь безвозвратно накрылась медным тазом. Я вообще ни о чем не хочу думать, кроме как о том, какая я несчастная и какие все мужики козлы! Однако как ни крути, а из тюрьмы действительно нужно было выбираться. Не зря же Корин прилетел за мной, задействовав аж двух крылатых монстров! Да еще и взрывчатыми заклятьями воспользовался, чтобы внимание Светлых отвлечь. Молодец! Жаль, что я не увижу глаз Дандромеды, когда ей доложат, что ценному пленнику удалось сбежать. Хе… наверняка она тут же придумает какую-нибудь героическую историю о силах Тьмы, поглотивших Средиземье за ради того, чтобы доставить ей неприятность. Дандромеда вообще великий специалист по раздуванию из мухи слона. Если уж мой захват в плен она назвала великой битвой с непобедимым злом, (причем непобедимое зло, если кто не понял, это я и два монстра против всей ее армии), то страшно даже предположить, чем обернется в ее устах мой побег.

— Скажи мне, как тебя угораздило попасть в плен к Светлым? — зло поинтересовался Корин, после того, как мы отлетели на достаточное расстояние от тюрьмы, и я все-таки смогла трансформироваться.

— Меня выдали, — честно призналась я. — Я сказала одному молодому человеку, что я Источник, и тот поведал об этом Светлым.

— Молодой человек был тем самым, ради которого ты вернулась в Олмум уже после того, как корону в замок отнесла? — уточнил Корин.

— Ага. Дандромеда предложила ему руку, сердце, а так же трон для их будущего наследника.

— Да ты его самого на Черный трон могла посадить!

— Но Байрон-то об этом не знал, — вздохнула я. — В том, что я Источник, я призналась ему уже после того, как он перешел на сторону Светлых.

— Зачем? — удивился Корин.

— Мне захотелось хоть как-то ему отомстить, — всхлипнула я. — Показать, чего он лишился в результате своего предательства.

— Э, э! Вот только слез не надо!

Однако остановиться я уже не могла. Предательство Байрона было настолько неожиданным и болезненным, что даже реакция на него пришла не сразу, а только теперь, когда я смогла вырваться из тюрьмы. Я хлюпала носом и во время полета, и уже после того, как мы прибыли в замок. Корин, отчаявшийся успокоить меня словами, налил целый кубок сладкого темно-вишневого вина и заставил меня его выпить.

— Твой Байрон совершенно не стоит твоих слез! — злился он. — Возьми себя в руки!

— Я чувствую себя где угодно, только не в собственных руках, — пробурчала я, несколько успокоившись.

— Вот. Это уже лучше, — улыбнулся Корин. — На твоем месте, я проверил бы, все ли в порядке в замке. И на что стала похожа страна в твое отсутствие.

— А что-нибудь случилась? — испугалась я, не ожидая, естественно, ничего хорошего.

— Я же тебе говорю — проверь, — посоветовал Корин, нахально ухмыляясь и уходя от ответа. И откуда только он взялся такой на мою голову?

Разумеется, получив от норлока подобный совет, я тут же призвала Дубняка и вопросила, как дела. Однако тот ответил, что все прекрасно. Тогда я приказала принести карту, чтобы взглянуть на свои владения. Нда… кажется, я когда-то чувствовала себя Люксембургом? Неплохо. Мои владения постепенно начали по габаритам приближаться к территории Франции. И это все мое? Славно. Чья же это заслуга? Неужели только Лукулл расстарался? Бесспорно, счетовод (и финансист) он был гениальный, но неужели настолько? Впрочем, помимо способности выжимать деньги из всего, что только можно, Лукулл отличался еще и невероятной бережливостью. Он же вечно все собирал! Причем все подряд, что ему только на глаза попадется. А попадалось ему многое. Самое кошмарное — при нем даже выкинуть ничего нельзя. Он тут же примется спасать нужную (по его мнению) вещь, и еще вопить будет, что окружающие хотят его разорить. Словом, не Лукулл, а вечный борец за чистоту, красоту и немахрястость. Хотя… мне-то грех жаловаться. Деятельность Лукулла давала весьма ощутимые результаты. И в деле прироста территорий, и в деле пополнения казны. Корин даже умудрился пожаловаться мне, что не знает, куда уже тратить деньги. Хотя честно пытался. Да я вижу уж, что пытался. Замок буквально преобразился за время моего отсутствия. Ну Лукулл, ну удружил…

Однако не успела я похвалить своего финансиста и поощрить его материально, как Корин сообщил мне и о другом герое дня. Рагнер, бывший рыцарь Света, перешедший на мою сторону и испросивший разрешения носить мои цвета, оказывается, тоже не терял времени зря. Отрабатывал оказанное доверие и подаренные доспехи. Мало того, за столь короткий срок Рагнер успел сделать то, чего ему никак не удавалось при Светлых — покрыть себя славой. Хотя слава эта, конечно, была так себе. Рагнер прославился как самый наглый и бесцеремонный захватчик чужих земель. И хотя с населением (помня мои наставления) он старался вести себя вежливо, нехорошая слава бежала впереди рыцаря. Впрочем, Рагнер не особо обращал на это внимание. Если на захваченной им территории стоит его войско, значит правит здесь Тьма, а не какой-то занюханный князь Света, который и полторы сотни бойцов не смог на защиту города выставить. Кто-то против? Хе… да кто же в здравом уме будет против подобного заявления? Определенно, быть воином Тьмы у Рагнера получалось гораздо лучше, чем быть рыцарем Света. Вели ему порвать врага на мелкие части, не моргнув глазом порвет. Нда. Может, мне и других рыцарей Света попробовать на свою сторону переманить?

Однако порадовали меня не только подвиги Рагнера, но и достижения других моих подданных. О Петронии я даже не говорю, поскольку собственными общими ушами слышала, какую награду Светлые предлагали за голову этого бездарного стихоплета. Но от своего друга не отставал и Август, который по совету Дубняка исполнил-таки мою заветную мечту и написал портрет Дандромеды. Я (разумеется) тут же отправила произведение искусства Светлой Владычице и искренне пожалела, что не смогу увидеть ее реакцию на данный «шедевр». Впрочем, не забыл Август и про меня. И (хотя никто его об этом, естественно, не просил), представил на мой суд батальное полотно. Изображенная на нем я (ну я так предполагаю, что это была именно я) охотилась на зайца размером с мамонта. Произведение искусства впечатлило меня по уши. Я все слова растеряла. Мою супружескую спальню, правда, Август оформлять еще не закончил, но это было и к лучшему. Нельзя смотреть слишком много авангарда в один день. К тому же, мне хотелось выяснить, как шли дела и у других обитателей в моем замке.

Да нормально все! Чего Корин меня пугал? Или это он хотел меня отвлечь от мрачных мыслей о Байроне? В замке царил просто противоестественный порядок. Слуги ходили по струночке, ремонт уже заканчивался, призраки щеголяли в свежих саванах и новых кандалах, а монстры выглядели как нельзя лучше. Кстати, не мешало бы выяснить, почему они стали нормально себя чувствовать на территории Светлых? Я, вроде бы, ничего для этого не сделала. Однако, как оказалось в процессе расспроса Дубняка, последнее утверждение было не совсем верным. Я принесла в замок королевскую корону, которую взял в руки Корин. Ну а поскольку в норлоке текла так любимая артефактами королевская кровь, то корона начала проявлять свои магические свойства. В частности, дала моим монстрам дополнительную мощность для того, чтобы нормально себя чувствовать на землях Светлых. Честно говоря, выяснив, что теперь созданные мною твари смогут успешно сражаться с врагом на любой территории, я даже пришла в хорошее расположение духа. Правда, по словам все того же Дубняка, ситуация могла измениться в сторону Светлых, если те найдут остальные регалии, но это было уже совсем другой историей. Во-первых, найти регалии было не таким уж простым делом, а во-вторых, у Светлых (насколько я знала) до сих пор не было мужчины с королевской кровью, который мог бы данные артефакты активировать.

Услышав последнее замечание, Корин откровенно затосковал. Видимо, предвидя, что стать Темным Владыкой придется все-таки ему. Нет, я-то по-прежнему не собиралась на него давить. Но кто даст гарантию, что в нашу жизнь не вмешается Таштен? Или что обстоятельства не сложатся таким образом, что Корину просто не останется выбора? Ведь норлок, в котором текла королевская кровь, тоже являлся своеобразным Источником. С тех пор, как он взял в руки корону и активировал этим артефакт, мои монстры, призраки и даже слуги стали относиться к нему по-другому, как к хозяину. Попав в другой мир, Корин, хочет он этого или нет, будет вынужден играть по чужим ему правилам и соблюдать придуманные Таштеном законы. Разумеется, от подобных придумок Властителя норлок был не в восторге. Да и я тоже. Однако деваться нам было некуда. Ни Корин, ни я не могли покинуть данный мир. И игнорировать агрессию Светлых. Если мы хотели жить, мы просто обязаны были защитить себя. Хорошо Таштен оставил нам хоть какие-то шансы на выживание. Впрочем, он, видимо, просто не мог поступить по-иному. Властитель ведь тоже был связан некоторыми условностями. И если он хотел получить максимальное количество энергии от войны Света с Тьмой, если он хотел привлекать других Властителей делать ставки на дальнейшее развитие событий, он просто не мог не оставить Темным никаких шансов. Иначе это уже будет не война. И не игра.

Могу сказать, что подобные размышления мало меня утешали. Все равно Властитель стоял на стороне Света. Не удивлюсь даже, что именно на их власти он зацепил свой пресловутый центр силы, с помощью которого и поглощал из данного мира энергию. Так что как бы я ни рыпалась, победить мне Таштен не даст. Но и уничтожить Тьму окончательно в его планы тоже не входит. Властитель хочет насладиться долгой игрой, бесконечным сражением, в котором правда всегда на одной стороне. Не на моей, разумеется.

— Слушай, Ристи, я тут подумал… Властитель явно чего-то недоговаривает, — заметил Корин, сопровождавший меня при осмотре замка.

— Да Таштен вообще много чего не договаривает. Что конкретно ты имеешь в виду?

— Насколько я понял, Властитель похищает людей из других измерений. Причем именно в тот момент, когда они должны были умереть.

— Ну?

— Если он может похитить магов, воинов и потенциальных правителей, почему бы Таштену не похитить и человека с королевской кровью? Есть миры, в которых подобных людей больше, чем достаточно. Исчезновения какого-нибудь бастарда никто даже не заметит.

— Тебе только так кажется, — вздохнула я. — Неужели ты не понимаешь?

— Не понимаю, — честно признался Корин.

— Королевская кровь — ценнейшая магическая составляющая мира. Люди, возможно, и не заметят исчезновения бастарда. А Властитель по-любому обратит на это внимание. Каждый из таких людей на вес золота. Даже самый последний бастард. Властители подыскивают им пары, выводя особую породу людей, которые становятся великими, знаменитыми и меняют мир. Таштен никогда не рискнет украсть столь ценного человека, потому что подобная кража сразу выплывет наружу. И Таштену мало не покажется. Я думаю, то, что ты застрял в данном мире — дело рук именно Властителя. Он настолько обрадовался, почувствовав в тебе королевскую кровь, что не хочет выпускать.

— Но почему же он допустил истребление королевских династий? — буквально взвыл Корин.

— Откуда я знаю? — пожала плечами я. — Может, просто не смог предотвратить. Таштен не самый могучий Властитель. А может, просто не предугадал, чем все это закончится. Или ему срочно нужна была энергия, которую он добыл столь оригинальным путем. Вариантов много.

Вариантов было действительно больше, чем достаточно. Кстати, именно перебирая их в уме, я и наткнулась на мысль, что задержка Корина в данном мире не случайна. Если я правильно поняла норлока, путешествие по мирам для него — вполне привычное занятие. Но в этот раз маг, который отправил его в данное измерение, не смог поддерживать связь и вернуть норлока обратно. Случайность? Совпадение? Я сильно в этом сомневаюсь. Более того, я готова поставить всю свою казну (а теперь это немало) на то, что к обрыву связи между Корином и магом свою руку приложил Властитель. Может, он думает, что сделал мне шикарный подарок? Вот спасибо! Корин совершенно не хотел становиться королем. Он искренне злился и искал выход из создавшегося положения. Служить Таштену и быть игрушкой в его руках норлок явно не желал. А кто желал бы? Ролум, помнится, приложил все свои силы, чтобы сбежать от Таштена. Да и я с удовольствием покинула бы данный мир, если бы у меня была такая возможность. Однако подобной возможности у меня не было. Господи, как же мне хотелось напиться от всего этого! А собственно… почему бы нет? Кто мне помешает? Вина у меня теперь в замковых подвалах — хоть залейся. Так что я вполне могу и напиться с горя, и отметить удачно завершившийся поиск короны и собственное спасение из плена. Но не могу же я напиваться в гордом одиночестве, правда?

Как ни странно, Корина идея напиться привлекла ничуть не меньше, чем меня. Видимо, окружающая действительность достала до печенок и его тоже. Корин исследовал все замковые подвалы в поисках чего-нибудь подходящего к случаю (не каждый день и.о. Темного Владыки и потенциальный король надраться решают), и выудил из закромов пыльный запечатанный кувшин восточного типа. На столе тут же появились бокалы, темное, густое вино булькнуло в цветном стекле, и я сделала первый глоток. Божественно! И где только Корин достал такое чудо? Не вино, а нектар! Такое ощущение, словно блаженно оттаиваешь после долгого ледяного сна. За первым бокалом последовал второй, за вторым третий, к пьянке постепенно подключились Дубняк и Август с Петронием, потом призраки с монстрами, и веселье потекло рекой. Не могу точно сказать, сколько мы пили (и уж тем более, сколько мы выпили). Знаю только одно — до такой степени я не напивалась никогда! Даже в самых удалых студенческих компаниях. Проблемы постепенно исчезали с горизонта, жизнь казалась вполне приятной штукой, а мир — определенно прекрасным. Последнее, что я помню, это как Август, обливаясь пьяными слезами умиления, целовался с жареной уткой. Потом наступила темнота.

Нда. Пьянка определенно удалась.

Глава десятая

Великим промыслом Господним не дано человеку знать своего будущего.

Кто-то.

О-о-о-ххх!!! Как же мне плохо-то, боги и Властители! Причем не просто плохо, а отвратительно плохо. Так, что хотелось умереть, лишь бы не мучаться. Голова раскалывалась на части, а во рту был явный привкус птичьего помета. Хотя мой опыт по жеванию последнего был никакой. Ну это же надо было налакаться до такой степени? О-о-ох! Я с трудом разлепила один глаз и тупо уставилась… в голубое небо. Очень интересно. Я где? Ну, то, что не в собственном замке, это понятно. Но куда же меня понесло на пьяную голову? И где заснуло? Нда… похоже, я теряю квалификацию. Еще ни разу в жизни я не надиралась до такой степени, чтобы забыть о том, что вчера было. А может, память все-таки надо мной сжалится, если ее поднапрячь? Однако мои усилия увенчались только еще большей головной болью. Хотя больше, казалось, было уже некуда. Ну пристрелите же меня кто-нибудь! Я больше не в силах выносить подобные мучения!

— Вот гоблины зеленые! — раздался рядом со мной до безумия знакомый голос. Причем голос этот, так же, как и я, был исполнен страдания.

Надо же… так я здесь не одна оказалась (где бы это «здесь» не находилось). И умираю от похмелья, похоже, не в гордом одиночестве. Я набрала в грудь побольше воздуха и очень осторожно открыла второй глаз. Рядом со мной, прямо на травке, обхватив руками голову, лежал Корин и невнятно ругался. Я невольно прислушалась. Надо же, сколько интересных слов знает норлок! Его тирада была весьма поэтичной и довольно метко характеризующей наше общее похмельное состояние. Так. Ну, это уже лучше. Значит, вчера мы надрались на пару с Корином. Похоже, мое намерение отметить удачный поиск короны а так же собственное освобождение из тюрьмы Светлых воплотилось в жизнь. Даже чересчур. Однако почему мы с Корином оказались на свежем воздухе?

— Ну что, госпожа Ристи, очнулась? — нелюбезно поинтересовался еще один знакомый голос.

Я с трудом повернула голову в обратную от Корина сторону и старательно сфокусировала взгляд. У меня что, глюки?

— Дубняк? Что ты здесь делаешь? — попыталась прояснить я обстановку. Да… голосок у меня был — любая ворона обзавидуется. Низкий, хриплый и скрипучий.

— Сопровождаю вас в вашем великом походе, — мрачно оповестил меня Дубняк.

— В каком походе? — не поняла я. Похмельная голова отказывалась соображать начисто.

— Похоже, без этого не обойтись, — вздохнул пенек и приложил свои ветки к моей голове. В висках заломило так, что я невольно вскрикнула от боли, перед глазами поплыли цветные пятна, и я, кажется, на какое-то время отключилась от действительности.

Очнулась я от того, что Дубняк сунул мне под нос какую-то гадость, весьма напоминающую по запаху нашатырный спирт. Голова все еще гудела (хотя болела уже не так сильно) и по-прежнему хотелось пить. Сделав над собой усилие, я села и осмотрелась по сторонам. Мило. Жизнерадостный лес, нарядная полянка, птички поют… и какого черта я тут делаю? Память напрочь отказывалась возвращаться, ссылаясь на временную нетрудоспособность. Рядом со мной, с таким же недоуменно-недовольным видом, сидел Корин и, морщась, тоже видимо пытался что-нибудь вспомнить. Судя по вертикальным морщинам на лбу — у норлока этот процесс шел ничуть не лучше, чем у меня. Дубняк стоял неподалеку и сверлил нас обоих весьма недовольным взглядом. Ну? И что ты на нас так уставился? Лучше попить принеси! Дубняк принес. А потом мы с Корином узнали о себе столько нового и интересного!

Оказывается, отведав замечательного вина, закупленного Лукуллом у какого-то весьма оборотистого купца, мы с норлоком пришли в хорошее расположение духа, прилюдно помирились (а мы разве ссорились?) и торжественно решили найти остальные регалии. Мрак! Нет, пить все-таки надо меньше. А мы с Корином не только опустошили пару кувшинов замечательного вина, но еще и решили догнаться, велев принести из погреба все, что там было. В эпохальную пьянку оказались втянутыми даже слуги, монстры и призраки. Замок ходил ходуном. Народ плясал, пел песни и вообще вел себя абсолютно неподобающе собственному Темному статусу. После нашего ухода замок выглядел так, будто в нем резвилась стая психованных страусов.

— А куда мы ушли? — не понял Корин, так же, как и я, заворожено слушавший историю нашей глобальной пьянки.

— Куда поклялись. Искать королевские регалии, — язвительно оповестил нас Дубняк.

— И далеко мы сейчас от замка? — тоскливо поинтересовалась я, мечтая только об одном — выпить холодного рассола и завалиться в постель. Слов нет, Дубняк, конечно, несколько привел меня в нормальное состояние, но я все равно чувствовала себя довольно мерзко.

— Вы почти у границы Темных земель, госпожа Ристи, — спокойно заявил мне пенек. Мы с Корином неверяще вскинули головы.

— Как же так? — удивился норлок. — Когда мы успели?

— Госпожа Ристи трансформировалась, а ты монстров крылатых припряг.

— И где эти монстры? — огляделась я по сторонам. — Где вообще хоть кто-нибудь, кто будет сопровождать нас в данном великом путешествии?

— Вы всех отпустили. Остался только я, — ехидно пояснил Дубняк.

— Кого это «нас» должны сопровождать? И куда? — неожиданно очнулся Корин. — Лично я никуда не собираюсь.

— Хочешь снова остаться исполняющим обязанности Темного Владыки? — тут же ожила я.

— Да ну к гоблинам! — возмутился Корин.

— А что же ты делать собираешься? — ехидно поинтересовалась я. — Ну вернешься ты в замок, и что дальше?

— Не знаю, — буркнул Корин. — Но Черный трон я не хочу занимать даже временно. И тащиться неизвестно куда за королевскими регалиями тоже не хочу. Да и тебе не советую. Сама подумай, Ристи, где ты их искать собралась? И на кого замок оставишь? Я однозначно больше не буду тебя замещать!

— Какой ты вредный, — тяжко вздохнула я. — Придется вызывать монстров и отправлять тебя обратно в замок. Или в любое другое место. Да и самой, похоже, возвращаться придется. Бросить свою страну без правителя я никак не могу.

— Вы не можете вернуться в замок, — оповестил нас Дубняк.

— Почему это? — возмутились мы хором.

— Потому что вы дали особую клятву. И пока вы ее не исполните, возвращение в замок для вас немыслимо.

— Та-а-к… — тяжко вздохнула я. — А с этого места поподробнее.

Никогда больше не буду пить! Ни за что! Ибо то, что нам поведал Дубняк, могло прийти в голову только после очень больших возлияний. Оказывается, налакавшись до розовых бубликов, я зачем-то призвала зомби с очередным отчетом. Те не подвели и сообщили, что напали на след двух оставшихся королевских регалий. Я (разумеется!) решила немедленно идти и искать их. Корин тут же встал на дыбы, и заявил, что не собирается снова становиться моим заместителем. Даже на время. И тут меня угораздило вспомнить, что некий город Олмум вообще прекрасно обходился без королей, управляя сам собой. Я тут же вытащила корону и щедро разрешила своей стране быть самоуправляемой до моего возвращения с регалиями. Корин тут же собрался в дорогу со мной, поскольку (как он выразился) отпускать меня одну было просто опасным для окружающих безумием. И это было бы полбеды, но в пылу пьянки мы поклялись своей (уже разумной) стране, что не вернемся без королевских регалий. Причем поклялись так, что не исполнить клятвы у нас не было ни единого шанса. Страна просто не примет нас обратно. Вот это мы влипли! Более того, если верить Дубняку, отказ от клятвы может достать нас и на чужих территориях. То бишь если мы не найдем королевские регалии, или хотя бы не займемся активно их поисками, нас ждут сплошные неудачи и неприятности, вплоть до нового попадания в тюрьму к Светлым с последующим сожжением.

— Никогда больше не буду пить! — мрачно пообещал Корин.

— Я тоже, — поддержала я норлока. — Но с клятвой нам все равно придется что-то делать. То есть продолжить путь и действительно отправится на поиски королевских регалий.

— И где ты собираешься их искать? — зло поинтересовался норлок, которого вовсе не грела подобная идея.

— Дубняк сказал, что моя служба зомби нашла следы этих регалий. Следовательно, надо их вызвать и расспросить поподробнее.

— Да как мы сможем отправиться в дорогу? Ристи, посмотри на нас внимательно! — воззвал к моему здравому смыслу Корин. — Я босиком, в одних бриджах, хорошо хоть плащ с собой захватил. Зачем-то. Ты — в вечернем платье, в туфлях на каблуках. У нас нет ни одежды, ни оружия, не говоря уж о взрывчатых заклятьях. У нас с собой нет даже денег, на которые все это можно было бы купить! Давай вернемся в замок и, по крайней мере, нормально экипируемся!

— Вы не сможете вернуться в замок, пока не найдете регалии. Клятва произнесена четко и ясно, — разочаровал Корина Дубняк.

— И откуда только взялась эта клятва? Кто нам слова подсказывал? — заподозрила неладное я.

— Твоя собственная страна. После того, как стала разумной, — ехидно просветил меня Дубняк.

— Тогда все ясно. Ей захотелось всей полноты власти, причем в неограниченное пользование. А ты уверен, что она захочет соблюдать условия клятвы и впустит нас в свои пределы после того, как мы добудем регалии? — уточнила я.

— Не захочет, заставим, — фыркнул Корин. — Как только мы избавимся от клятвы и связанных с ней неприятностей, я просто позову корону. Поверь, Ристи, она прискачет ко мне как миленькая, где бы я не находился. А без короны страна уже не будет разумной. Кстати, я могу это сделать хоть сейчас. И тогда мы сможем вернуться в замок и хорошенько подготовиться к грядущему походу.

— Вряд ли, — возразил Дубняк. — Корона тоже связана клятвой.

— Тьфу! — разозлился Корин. — Но что же нам делать? Не можем же мы отправляться в дорогу в таком виде?

— Думаю, мне нужно создать крылатого монстра и отправить его к Лукуллу за деньгами. К тому же, пока мы на территории Тьмы, у нас не должно возникнуть особых проблем, — предположила я. — Думаю, что местные крестьяне с удовольствием помогут нам одеждой и едой. А оружие мы купим.

— Никогда больше не давай своей стране столько воли! — рыкнул на меня Корин.

— Лично я не заставляла тебя давать никакой клятвы, — напомнила я норлоку. — Так что в данной ситуации ты оказался только по собственной вине.

— Сам знаю! — огрызнулся Корин. — Единственное, что в этой ситуации хорошего — теперь ты сможешь свалить все проблемы управления страной на саму страну.

— Издеваешься? А кто будет создавать монстров? И потом… Светлые всегда будут охотиться за Источником, даже если я отойду от дел. Они никогда не поверят в то, что я не представляю для них опасности. А потому я предпочитаю, чтобы между мной и Светлыми было как можно больше территорий и вооруженных солдат. Да и Темный Владыка, помимо того, что будет править страной, станет дополнительным Источником силы. Просто не таким, как я. Вспомни, Корин, как только ты взял в руки корону, окружающая действительность изменилась, прогибаясь под тебя. Так что разумная страна может мне, в лучшем случае, только помочь.

— Ну так что? Вы уже, наконец, решились сдвинуться с места? Или так и будете лежать на этой поляне до вечера? — брюзжа, поинтересовался Дубняк.

— Сейчас, сдвинемся, — вздохнув, пообещала я. — А ты можешь отправляться домой. Нам ты определенно помочь ничем не сможешь.

— Под влиянием алкогольных паров я дал клятву сопровождать вас до границы, — смутившись, сознался Дубняк, и мы с Корином повалились на траву, зайдясь в гомерическом хохоте.

Уточнив у зомби примерное направление наших поисков, мы решили пешком дойти до ближайшей деревеньки и остаться там ночевать. К утру созданный мною монстр, посланный к Лукуллу с запиской, должен был вернуться с деньгами и с парочкой летающих тварей, которые должны были прихватить с собой самые необходимые вещи и оружие. Правда, я сильно сомневалась, что монстры способны самостоятельно собрать дорожные сумки, но другого выхода просто не было. Идти в платье на каблуках по лесу было сущим мучением, а когда мы сумеем разжиться нормальной одеждой — большой вопрос. Не лучше чувствовал себя и Корин, чьи босые ноги страдали от иголок и шишек. В конце концов, поняв, что подобным образом мы будем идти до ишачьей пасхи, я решила создать очередного большого крылатого монстра (для Корина), а сама сменила ипостась. После этого дело пошло куда быстрее, и мы очутились в деревеньке через несколько минут.

Развеяв страшного монстра в воздухе и приняв нормальный вид, я вежливо попросилась на ночлег, обещая заплатить с утра пораньше. Однако крестьяне были настолько счастливы видеть воочию Источник, что ни о какой плате не хотели даже слышать. Они так долго и громко благодарили меня за то, что я избавила их от тяжкого гнета Светлых, что я даже испугалась, что их услышит Лукулл. С этого беспринципного финансиста хватит придумать собирать дополнительный налог за счастье быть моими подданными. И надо проверить, кстати…. может, он уже берет что-то наподобие? Ну не может же Лукулл не знать, какое счастье мы доставили крестьянам, освободив их от Светлых! Налоги мои подданные платят намного меньше, чем платили Светлым, веру я им не навязываю, форму одежды тоже, а главное — не заставляю себя славить хором и не забираю лучших мужчин к себе на службу. Да на фига они мне нужны, когда я могу создать монстров? И теперь эти самые монстры чувствуют себя на территориях Светлых вполне уверенно?

— Жаль, что королевские регалии находятся не на территории Тьмы, мы смогли бы их достать без особых проблем! — заметил Корин, изрядно подобревший после того, как нас накормили ужином.

— Это было бы слишком просто. Наверняка, за таким исходом Таштену и наблюдать-то было бы неинтересно! — возразила я.

— Да? А почему тогда это так просто для Светлых? Если верить твоей службе зомби, то скипетр находится на их территории, а держава — в приграничном, но весьма лояльном им городке, — ехидно заметил Корин.

— И ты знаешь, в данной ситуации меня несколько напрягает то, что Светлые до сих пор, почему-то, регалии не нашли. И похоже, даже не пытались их искать, — нахмурилась я. — Тебе не кажется это странным? Дандромеда — весьма амбициозная особа. И ее пассивность непонятна. Может, она не может выяснить местонахождение королевских регалий доступными Светлым способами? Я-то к некромантии прибегла.

— Ты о другом подумай. На кой гоблин Дандромеде сейчас эти регалии? Человека, который мог бы их активировать, у нее под рукой все равно нет, — пожал плечами Корин.

— Идиотская отмазка. Дандромеда уже давно обязана была найти и скипетр, и державу! Хотя бы для того, чтобы они Тьме не достались!

— Но носителя королевской крови не было и у Тьмы, — напомнил мне Корин. — Да и самой Тьмы, можно сказать, не было.

— И что? Если учесть, что ты садиться на Черный трон категорически отказываешься, то получается, что у Тьмы до сих пор нет претендента на трон. И что регалиями она воспользоваться не сможет. Однако я все равно хочу их найти! Пусть даже просто ради психологического преимущества перед Светлыми. А там… кто знает, может мне удастся найти хотя бы девушку с королевской кровью, которая сможет родить наследника? Дандромеда же пошла по такому пути.

— На твоем месте, Ристи, я бы лучше развивал собственные таланты, — посоветовал мне Корин.

— Что ты имеешь в виду?

— Подумай. Ты умеешь создавать жизнь, пусть даже в виде монстров. Почему бы тебе самой не стать Властителем? По сути, ты делаешь за Таштена его работу, населяя его территории.

— Ты знаешь… я об этом даже не задумывалась, — призналась я. — Но я ведь все равно не знаю, как стать Властителем.

— Естественно не знаешь! — фыркнул Корин. — Таштен потому и не стал обучать тебя как следует, чтобы ты не составила ему конкуренцию. Он не дал тебе множества знаний. Но я больше чем уверен, что если ты подумаешь, то вполне сможешь дойти до всего своим умом.

— Прилетели монстры из замка! — прервал нашу беседу Дубняк.

Нда… я уже говорила, будто не верю в то, что монстры смогут нормально собрать дорожные мешки? Зря я в них сомневалась. Собрано все было по высшему разряду. Я и сама не смогла бы лучше. Да и Лукулл не поскупился, выделив нам в дорогу такой мешок золота, что его и от земли было поднять трудно. Мало того, догадливый финансист (видимо, на всякий случай) снабдил нас еще и письмами, по которым мы могли получить приличную сумму денег в различных банках на территории Светлых. Цены Лукуллу нет! Корин, изучая доставленный ему склад оружия, тоже, по всей видимости, был доволен. Мы тут же вознаградили гостеприимных хозяев, предоставивших нам ночлег, (оговорившись, что это не плата, а подарок на память), и купили пару лошадей (поскольку путешествовала я не одна, то трансформироваться так часто, как мне хотелось бы, не могла, да и летать на крылатых монстрах над землями Светлых было небезопасно). Дубняк честно проводил нас прямо до границы и еще долго стоял, глядя нам вслед и помахивая своими ветками. Везет же некоторым! Он со своей клятвой уже развязался. У нас с Корином все было только впереди.

Впрочем норлок, примирившись с мыслью, что у него нет другого выхода кроме как искать королевские регалии, пребывал в довольно хорошем настроении. Казалось, что он даже обрадовался известию, что мы не потащим с собой монстров, и что я не буду менять ипостась. Тоже мне, нечисть называется… король будущий (пусть даже не в этом мире). Где злобный характер, зловещий блеск в глазах и жестокость нрава? Где жажда крови, стремление к завоеваниям и упоение неограниченной властью? И этого типа корона выбрала на роль наследного принца норлоков? Бред! Наверное, у артефакта произошел сбой. Или корона просто по-женски влюбилась в Корина. А что? Очень даже интересный молодой человек, несмотря на свою явно нечеловеческую внешность. На мой вкус, пожалуй, крупноват, но в остальном… вполне. Одни только бархатные карие глаза чего стоили! Вопрос только в том — могла ли корона увлечься? И, вопреки интересам государства, избрать совершенно неподходящего типа на должность короля? Или артефакт «видел» Корина гораздо лучше, чем я? И даже лучше, чем сам норлок? Ведь Корин, что ни говори, тосковал без дела. Скучал, как цирковая обезьяна по Африке. Значит, какой-то потенциал правителя у него все-таки есть. И от короны Корину отвертеться не удастся. Любопытно, а когда он это сам осознает?

— Что? — прервал мои мысли Корин. Я с удивлением воззрилась на норлока. — Что ты на меня так странно смотришь?

— Думаю, что мы будем делать, когда доберемся до первого поселения Светлых. Издалека, конечно, тебя можно спутать с человеком, но вот вблизи… боюсь, у нас возникнут серьезные проблемы, — нашлась я.

— Не будет никаких проблем, — тяжко вздохнул Корин. — Я же говорил тебе, что у меня есть вторая ипостась, человеческая.

— А почему ты ни разу не перевоплощался? — удивилась я.

— А зачем? Особой нужды не было. Да и трансформация для меня — это весьма болезненный процесс, — признался Корин. — Настолько, что я примерно с час после нее буду практически беззащитен. Я вообще стараюсь прибегать к трансформации только в исключительных случаях.

— Странно… вообще-то, это ненормально, — нахмурилась я. — Давай, я попробую тебе помочь. Не зря же я Источник, — я мысленно отделила от себя тонкую нить и крепко обмотала ее вокруг пояса Корина.

— Отвернись, — скомандовал норлок.

Да ладно… не больно надо. Просто так мне будет труднее контролировать свою силу. А этой силы потребовалось очень много. Я и не ожидала, что трансформация может сожрать столько же энергии, как целый отряд монстров. Интересно, какой идиот так неграмотно подарил Корину его вторую ипостась?

— Ипостась человека досталась мне по наследству. От отца, — буркнул Корин. Я что, задала свой вопрос вслух? — А того вторую ипостась заставила обрести эльфийка. Весьма недружественно настроенная. Хотя… может, это просто маг не слишком умелый достался. С твоей помощью трансформация прошла абсолютно безболезненно. Кстати, можешь повернуться.

Ничего себе! Вот это да! Корин в ипостаси человека произвел на меня воистину неизгладимое впечатление. Это было что-то с чем-то! На первый взгляд казалось, что изменения, вроде бы, минимальны. Исчезли чешуя, гребень и хвост. Но смотрелось это настолько непривычно, что просто слов нет! Норлок казался более живым, дружелюбным и даже более симпатичным. Пожалуй, в таком виде путешествовать с Корином по Светлым землям будет относительно безопасно. И даже приятно. Хм… а может, идея отправиться за королевскими регалиями была не такой уж дурацкой, как мне казалось еще вчера? И скипетр, и корону необходимо было найти в любом случае. Так что может быть, клятва, которую мы дали под влиянием выпитого вина, была не худшим вариантом? Когда бы я надумала ехать искать эти самые регалии? А уж Корин вообще не отправился бы на их поиски. И не согласился бы снова становиться и.о. Темного Владыки. Любопытно… и откуда у норлока такая неприязнь к монаршьему титулу? Впрочем, дорога на то и дорога, чтобы побеседовать. И прояснить некоторые интересующие меня моменты.

Удивительно, но Корин не стал ни вилять, ни отговариваться, ни даже отмалчиваться. Свою нелюбовь к трону он объяснил мне весьма доходчиво и (надо признать) логично. Норлок, как и я, совершенно не хотел никакой ответственности и абсолютно не был подвержен мании величия. В отличие от Байрона, у Корина не было чрезмерных амбиций и стремления к власти. Да и родители его (как выяснилось) относились к королевскому титулу не лучше. Потому и не хотели для своего сына такой участи. Напротив. Готовы были бороться до конца, лишь бы не отдавать любимого ребенка норлокам. Те повозмущались, погрозились, но вынуждены были отступить. Да уж… похоже, родителям Корина палец в рот не клади… если уж они сумели выстоять под напором представителей не самой мирной и вежливой расы, и дать им отпор… они и с другими проблемами могли справиться. Корин даже не сомневался, что они ищут и непременно найдут способ выудить его из данного мира. Нда. Если учесть, что в дело (наверняка) вмешался Таштен… я бы сказала, довольно призрачная перспектива. Однако разочаровывать Корина своими сомнениями я не стала.

Первая деревушка Светлых возникла перед нами спустя почти сутки пути. И выглядела она не лучшим образом. Да и вообще, после чистых, отремонтированных дорог Тьмы и благоустроенных жилищ, территории Светлых производили не самое благоприятное впечатление. Конечно, у них нет Лукулла и столько средств, чтобы хватило на ремонт даже самых мелких дорог, но… все равно. Светлые ведь! Должны же они соответствовать своему названию и имиджу! По логике вещей, население на их территориях вообще должно жить припеваючи, в золотом веке благополучия и устроенности. Однако ни того, ни другого в деревеньке с многообещающим названием Обдираловка мы так и не увидели. Представшее перед нами селение состояло из срубов преклонного возраста, причем каждый второй сруб покосился под таким острым углом, что знаменитой Пизанской башне далеко было. Единственная дорога была разбита вдребезги (такое ощущение, что на ней испытывали взрывчатые заклятья), а поля изрядно потоптаны. Видимо, рыцарями. Это же их любимое пограничное развлечение — скакать по чужим полям, дабы напасть на территории Тьмы. Тьма-то подобные атаки успешно отражает, а вот крестьянам с данной напастью справится довольно сложно. Хм… может, уговорить их перейти на сторону Тьмы? Или не стоит светить свои пристрастия? Мы, все-таки, не просто так путешествуем — по делам едем. А кто их знает, этих крестьян? Вдруг узнав, что мы поддерживаем Тьму, они возьмут и сдадут нас ближайшему отряду Светлых рыцарей?

— Слушай, Ристи, нам нужно придумать какую-нибудь историю, — предложил Корин. — Типа кто мы такие и куда едем. Вдруг кто-нибудь сочтет нас подозрительными?

— Может быть и такое, — согласилась я. — Ты прав. Нам действительно необходимо придумать причину, по которой мы едем в Нармикс. Жаль, что мы не знаем, есть ли там еще хоть что-нибудь интересное, кроме скипетра?

— А мы сначала за скипетром отправимся? — удивился Корин. — Дельвингер, в котором спрятана держава, ближе.

— Сам подумай. Ну, стащим мы эту державу. И что? Потащимся с ней дальше, вглубь территорий Светлых? Лучше уж мы ее на обратном пути прихватим.

— Как скажешь, — отмахнулся Корин. — Давай историю придумывать, пока к деревне подъезжаем. Может, студентами представимся?

— Лично я ни одного Светлого университета не знаю. Давай-ка лучше нырнем в лесок и поднимем зомби, — предложила я. — А то впросак попасть можем.

— Давай, — неохотно согласился Корин, питавший к зомби непреодолимое отвращение.

Зомби действительно оказался на редкость полезным и сообщил нам, что в Нармиксе находится гробница весьма почитаемого святого Пафнутия. И что данный святой является покровителем влюбленных. Причем до такой степени, что парочки даже браком не рискуют сочетаться, не испросив его благословения. А что? Не худший вариант. Уж пару влюбленных взглядов я вполне могу изобразить.

— Не нравится мне это, — бурчал Корин, не имея никакого желания играть влюбленного в меня кавалера.

— Мне тоже это не нравится, — согласилась я. — И я готова выслушать твои предложения.

Разумеется, никаких предложений у Корина не было. Хотя он, при его способностях, вполне мог любому китайцу доказать, что тот еврей, и любому еврею, что тот китаец. Так что въехали мы в деревеньку с легендой, подсказанной зомби. А местные жители, впечатлившись рассказом о нашей неземной любви (а тем паче нашей щедростью) присоветовали мне обзавестись дуэньей. Дескать, неприлично незамужней девице с мужчиной по дорогам шляться. Пусть даже он и жених. Я вежливо пообещала подумать, и мы, поужинав, легли спать. Хе… и что за доверчивые люди живут в этой деревушке? Вот была бы я истинным представителем Тьмы, злобным и кровожадным, что бы они тогда делать стали? Как они могут так легко предоставлять ночлег незнакомым людям? А вдруг мне ночью захочется свежей крестьянской кровушки испить? Она здесь наверняка экологически чистая. Однако крестьяне, не подозревая о моих гнусных намерениях, спокойно спали. И Корин, кстати, уснул без задних ног, хотя от него, честно говоря, я ожидала большей осторожности. Впрочем, норлок положил рядом с собой меч. Причем так, чтобы до него можно было дотянуться в любую минуту. И потом… откуда я знаю? Может, у норлоков на редкость чуткий сон?

Выяснить, насколько правдиво мое предположение, мне не довелось. Я тоже уснула. А утром уже было не до этого. Согласно уточнениям крестьян, единственная дорога, которая вела к Нармиксу, была абсолютно разрушена и даже частично поглощена болотом, а потому часть пути нам предстояло пройти под землей. Хорошо хоть жители гостеприимной деревеньки подробно объяснили дорогу! Но было у меня такое предчувствие, что путешествие под землей сильно не понравится нашим лошадям. И что под землей могут водиться такие монстры, каких не изобретет и моя фантазия. Причем, по закону подлости, наверняка окажется, что живут они там сами по себе, не подчиняясь ни Тьме, ни Свету. И в таком случае в качестве защиты себя, любимой, я могла полагаться только на Корина. Хотя… стоп! А почему бы мне не создать пару временных тварей? А заодно и дуэнью для путешествия? Скромную такую старушку, которая при надобности сможет порвать любого крокодила. В такой компании даже путешествие под землей может показаться не таким уж пугающим. Впрочем… Корин, казалось, вообще не разделял моих опасений. Он даже посоветовал мне не маяться дурью и не создавать никаких монстров, ибо он — моя лучшая опора и защита. Ну надо же… похоже, сменив ипостась, Корин растерял и часть свойственным норлокам качеств. Предусмотрительность, например.

Разумеется, я так и не решилась положиться целиком и полностью на Корина. Правда, и созданием монстров сильно увлекаться не стала. Сначала (вспомнив все виденные в совковых сказках варианты Бабы Яги) я создала себе дуэнью (Корина даже передернуло), а затем и парочку неприхотливых троллей среднего человеческого роста (чтоб об потолок лбами не стукались). Только после этого я решилась спуститься вниз, прямо в гостеприимно распахнутую, сырую и темную дыру. Бр-р-р! Жутковато. Лошади (как я это и предполагала) фыркали и упирались, не желая спускаться во тьму. Хорошо хоть Корин (вместе с монстрами) сумел их «уговорить». Иначе я и не знаю, что бы я делала. Спуск в пещеру и без того был довольно сложным. Лестница, ведущая вниз, успела изрядно развалиться, от стен пахло вековой сыростью, а пара факелов оказались практически бесполезными в этом огромном помещении. И если возле входа нам (хотя и с большим трудом), удавалось видеть стены, то вскоре стало видно только потолок, который постепенно уходил вверх.

— Не заблудиться бы тут, — испуганно пробормотала я, вцепившись в норлока.

Тот хмыкнул с явным превосходством и сообщил мне, что прекрасно видит в темноте. И чувствует направления. Да и подземный ход (по словам норлока) настолько прямой и не широкий, что заблудиться в нем не получится даже при желании. Угу. Плохо он меня знает. Правда, поняв, что норлок прекрасно ориентируется в пространстве, я несколько успокоилась, но все равно было жутковато. Лошади всхрапывали, заставляя меня вздрагивать, а факелы периодически выхватывали из темноты какие-то уступы и камни, пока, наконец, впереди не показалась узкая арка. Мы вошли в нее и увидели… лес. Определенно лес. Я застыла на месте, потрясенно разглядывая это зимнее чудо, неизвестно как возникшее на нашем пути.

Лес был бесконечен и дремуч. Пере-ливаясь ледяными огнями, топор-щились колючие еловые лапы, белый сверкающий иней покрывал землю, а сверху свисали граненые сосульки. Лежали запорошенные снегом, пова-ленные стволы, торчали белые пни — странные, полые внутри. И единственное, что отличало этот необычный лес от настоящего — тишина. Аб-солютная. Такая, какой никогда не бывает на земле. Пещерная тишина. Я невольно поежилась. От этой зимней белизны мне невольно стало прохладно.

— Что это? — поинтересовалась я.

— Это кристаллы гипса, — уверенно ответил Корин.

— Точно? Мне, почему-то, кажется, что это снег.

— Как это может быть снегом? — удивился норлок. — Ристи, здесь температура точно такая же, как и на поверхности!

Однако мне больше хотелось верить собственным глазам, чем уверениям Корина. Да… ради такой красоты, пожалуй, стоило спуститься под землю. Если когда-нибудь эти земли перейдут под власть Тьмы, я непременно распоряжусь сохранить эту пещеру. Отремонтировать дорогу, поставить освещение и продавать туристам холодные напитки. Не сомневаюсь, что от желающих отбоя не будет. Надо только подкинуть эту идею Лукуллу, а уж он организует все в лучшем виде. Хм… может даже, мне не стоит ждать, пока местные жители раскачаются ко мне переметнуться, а завоевать их по-быстрому? И, желательно, бескровно. Вряд ли эти крестьяне смогут оказать сопротивление моим монстрам. Они у меня с каждым разом получаются все удачнее и удачнее.

Однако, когда мы вышли на поверхность, мне (как ни жаль) пришлось развеять созданных тварей (разумеется, кроме дуэньи). Светиться перед Светлыми силами не слишком хотелось, а дорога предстояла долгая. Выбравшиеся на белый свет лошади сразу же пришли в хорошее расположение духа и понесли нас к Нармиксу на приличной скорости. Впрочем, мы решили не торопиться и организовать ночлег недалеко от стен города. Во-первых, хотелось расспросить местных зомби подробнее о Нармиксе, а во-вторых, прояснить, где же хранится скипетр. Надо же было хорошенько обдумать, как его выкрасть так, чтобы никто ничего не заметил. И не понял. Если Светлые до сих пор не нашли скипетр на своей территории, значит, спрятан он хорошо. И лучше не привлекать к себе внимания ни в процессе поисков, ни, тем более тогда, когда одна из королевских регалий окажется у нас в руках. А то окажется, что мы таскали каштаны из огня вовсе не для себя. Может быть, скипетр спрятан так, что его похищение сопряжено с риском для жизни? И Светлые только и ждут придурка, который этой самой жизнью рискнет? А что? Вполне разумно. Потом всего-то и останется, что избавиться от похитителя и забрать скипетр себе. Ну, а феерическую историю его нахождения сочинит Дандромеда. Ей не привыкать придумывать эпопеи. Наверняка, там опять будет великое сражение между Тьмой и Светом, ее личное благословение и прочая лабуда.

— Ристи, сегодня ты готовишь ужин! — объявил Корин, демонстративно сев на пенек и начав разбирать свою сумку.

— Ты что? Хочешь умереть молодым и красивым? — поразилась я. — Единственное, что можно сделать с приготовленным мною ужином — это щедро отдать его врагу.

— Не понял, — опешил Корин.

— Я не умею готовить. Вообще, — популярно объяснила я. — Но зато я умею охотиться.

— Интересно… и за что Властитель так меня ненавидит? — вздохнул Корин, подняв взгляд к небу и начал собираться.

— Ты куда? — удивилась я.

— На разведку.

— Зачем? Я сейчас вызову зомби, и они все нам расскажут.

— Одно другому не мешает. Я хочу увидеть город собственными глазами.

То, что спорить с Корином было бесполезно, я уже давно поняла. Норлок был упертый, как баран. Правда, он согласился внимательно выслушать все, что скажут зомби, но от своей разведывательной идеи так и не отказался. Дескать, лучше один раз увидеть. Тем более, если сведения зомби верны, и скипетр действительно хранится в храме.

— Неужели его никто там не видел? — удивилась я.

Однако оказалось, что все не так просто. Скипетр был спрятан… в усыпальнице одного из монархов. Прямо в его саркофаге. И достать его (как я и предполагала) еще никому не удалось. Хм… значит, Светлые все-таки знают, где он находится, просто взять его не могут. В таком случае, нужно соблюдать двойную осторожность. Ибо храм вполне может оказаться ловушкой. Может, идея Корина сходить и разведать обстановку была вполне здравой? Нельзя же полагаться на зомби абсолютно во всем.

Корин, тем временем, всерьез готовился к разведывательному походу. Переодевался в незаметную одежду, вооружался и рисовал на лице горизонтальные полосочки защитного цвета как заправский спецназовец. Видимо, норлок хотел произвести на свою потенциальную жертву неизгладимое впечатление. На меня, во всяком случае, произвел. В своем разведывательном одеянии Корин походил на нечисть даже больше, чем в ипостаси норлока. Увидишь такого в темноте — до конца дней заикаться будешь. Однако самому норлоку предстоящее приключение доставляло истинное удовольствие. Я даже не могу сказать, что больше блестело в полумраке — лезвие меча или глаза Корина. Как же мало некоторым надо для счастья… ну, теперь я понимаю, почему норлок не хочет становиться правителем. Потому что он авантюрист чистейшей воды. И если некоторые люди упиваются властью, то Корин упивался опасностью и риском. Прямо скажем, не самые подходящие черты характера для короля. Но что-то все-таки корона в этом норлоке разглядела! Или остальные представители королевской династии были еще хуже, и выбирать было не из чего? Тоже вариант.

Пропал Корина надолго. А я, разумеется, даже не пыталась заснуть, переживая из-за этого афериста. Вдруг он попадется, и его объявят персоной нон грата (через повешение)? Я вскочила со своего импровизированного ложа и принялась мерить поляну шагами. Через пару часов я уже не просто нервничала, а просто бесилась. Настолько, что даже пнула походный мешок Корина. Боги, как же мне захотелось стать Кондрашкой и тяпнуть эту сволочь как следует! Чтоб его до печенок прошибло!

— Да чтоб тебя черти сожрали! Чтоб ты провалился, паразит эдакий!

— Можешь не продолжать, я понял твою мысль, — раздался ехидный голос Корина, и он, наконец, показался на поляне.

— Слава Богу! — облегченно вздохнула я. — Ну, как? Черти полосатые! — разглядела я норлока. — На кого ты похож? Где тебя носило? Такое ощущение, что тобой вымыли все улицы Нармикса.

— Кровь ран и грязь странствий украшают мужчину, — вальяжно ответил Корин, явно гордясь собой.

— Тогда я предпочитаю мужчин без украшений, — ехидно заметила я. — Ну? Рассказывай, что узнал! Не томи!

Нда. Судя по рассказу, Корин побывал на увеселительной прогулке, причем развлекся там не по-детски. Если бы я собственными глазами не видела, на кого он был похож после своего путешествия, то поверила бы. Воспользовавшись тем, что в городе множество паломников, норлок умудрился даже просочиться в храм, убедив охрану, что он не бандит и не террорист, а буквально восходящая звезда церковного песнопения. Мало того. Норлок не просто разведал все, что мог. Он еще и притащил с собой пленника.

— Вот! — гордо провозгласил Корин, вытряхивая из мешка какого-то чумазого малолетнего пацана.

— И зачем он нам нужен? — не поняла я.

— Будет нашим проводником по городу. Не зомби же поднимать!

— Ты же все разведал? — ехидно заметила я.

— Послезавтра в городе праздник, — объяснил Корин, нисколько не смутившись. — Будет лучше, если мы не станем выделяться из толпы. Мальчишка нам поможет.

— А ты уверен, что он нам именно поможет? — усомнилась я, оглядывая связанного пацаненка. — Может, его по-хорошему нанять стоило?

— Да некогда мне было! — буркнул Корин. — А проводником этот пацан точно работать будет. Иначе я его из арбалета прострелю.

— Только осторожно, чтобы ему не оторвало голову, — подхватила игру я. — Тогда из него можно будет создать вполне приличного зомби. Хотя лучше, конечно, было бы его продать. Это будет относительно человеколюбиво и довольно выгодно.

— Как скажешь, — равнодушно согласился Корин.

— Я буду, буду вам помогать, — тут же определился пацан.

— Если будешь служить на совесть, заработаешь пять золотых, — щедро пообещала я, и глаза у будущего проводника загорелись фанатичным обожанием. — Как тебя зовут?

— Мигель.

— Прекрасно. Завтра с утра пойдешь с нами в город. Нам нужно поклониться святому Пафнутию. Но главное — мы хотим остаться в храме до рассвета, чтобы всю ночь провести в молитвах.

— Жрецы этого не допустят! — уверенно сказал пацан. — Если только за очень большие деньги.

— Нет. Денег на них мы тратить не будем. А вот в храм нам нужно проникнуть. И если ты дашь нам подходящий совет, твое вознаграждение увеличится, — пообещал Корин. — А теперь спать! Завтра встаем на рассвете. Гоблины зеленые, а где мой мешок?

Я покраснела, вспомнив, как пнула злополучный предмет в неизвестном направлении, и отправилась его искать. Уж не знаю, зачем мешку Корина захотелось внедриться именно в густой кустарник терновника, но достать его оказалось не так просто. И это еще если не упоминать гнусное подхихикивание мужской половины нашего отряда. Спелись! Ладно, я вам это еще припомню. А сейчас действительно пора было ложиться спать. До рассвета осталось совсем немного.

Глава одиннадцатая

Бойся не растерять мечты, бойся потерять способность обретать новые.

Кто-то.

День не задался с самого утра. Уж и не знаю — сама погода в этих местах была настолько мерзкая, или это Властитель задумал отравить наше существование, но нас разбудил дождь. Нет, даже не так. Ливень. С градом. Поэтому похожи мы с Корином были не на влюбленную парочку, а на чучел огородных. Слава богам (и Мигелю), приличная гостиница, где мы смогли снять комнаты и просушиться, нашлась довольно быстро. Но ни о каких прогулках по городу в поисках скипетра не могло быть и речи. В такую сопливую погоду хороший хозяин собаку из дома не выгонит! Впрочем, изображать из себя влюбленную парочку нам все-таки пришлось. Людей в гостинице было — видимо невидимо. Кто ее знает, с кем из них нам придется столкнуться завтра в городе. Надеюсь, что к тому времени дождь уже кончится и не испортит нам праздник. Кстати… я же не собираюсь идти на торжество в этом промокшем и грязном походном наряде? Не зря же я (наученная горьким опытом) платье с собой прихватила? Неплохо было бы вытащить его из сумки и погладить. А заодно разобрать и другие вещи. Я подняла с пола свой мешок и вытряхнула содержимое прямо на пол. Нда. А ведь монстры старались, наверное, мои вещи аккуратно укладывали, а я… хотя… как ни сложи, потом все равно распутывать. Я подключила к разбору вещей «дуэнью» и в четыре руки дело пошло гораздо быстрее.

Корин тоже зря времени не терял. Он отмыл Мигеля от грязи и даже умудрился достать ему где-то более менее приличную одежду. Чумазый пацан сразу же превратился в довольно милого и симпатичного мальчика. Такого и в проводниках не стыдно держать. А уж после того, как Мигель наелся досыта (наверное, впервые за всю свою жизнь), он нас вообще искренне полюбил и готов был не только сопровождать, но и охранять до конца дней. Разумеется, если мы и дальше будем его так же хорошо кормить и одевать. Вот, блин, молодежь какая расторопная пошла! Определенно, нахальный и общительный Мигель нравился мне все больше и больше. Я даже начала думать, что бы нам сделать с этим ребенком. Не бросать же на произвол судьбы, раз уж мы его так «приручили». Может, в пажи к Корину нанять? Или в оруженосцы к Рагнеру? Ладно, подумаем потом, когда окажемся на своей территории. А пока следовало быть предельно внимательными и осторожными. А то Мигель уже через пару часов раскусил, что никакие мы не влюбленные. И все потому, что при нем мы забывались и вели себя как обычно. От греха подальше мы с Корином даже решили вообще не светиться на публике. В конце концов, могу я быть скромной и застенчивой невестой, стесняющейся посторонних людей? Да запросто! По крайней мере, до завтра. А вот на празднике нам точно придется туго, ибо надо будет поднапрячь все имеющиеся у нас актерские таланты. Лично у меня с ними было не густо. Да и у Корина, насколько я успела его узнать, тоже. Так что ничего хорошего от завтрашнего праздничного дня мы не ожидали.

Напрасно. Все-таки праздник он и есть праздник. Даже настроение на улице соответствующее. Все улыбаются, здороваются, поздравляют. Народ надел самые парадные одежды, торговцы и бродячие артисты толпой выбежали на улицу, а жрецы, казалось, еще больше увеличились в размерах, надувшись от собственной важности. Наконец, протрубили трубы, и началось, собственно, то самое действо, ради которого жрецы и затевали праздник. По широкой, центральной улице города несколько монахов, окруженных весьма внушительным вооруженным войском, несли огромную статую святого Пафнутия. А войско им зачем, интересно? Паломников отгонять? Или святотатцев развелось немеряно? В любом случае, процессия выглядела больше устрашающе, чем торжественно.

— Мигель, а чем так знаменит этот святой Пафнутий? — решила неожиданно поинтересоваться я. Судя по изумленному взгляду пацана, такого глупого вопроса он от меня явно не ожидал.

Впрочем, как оказалось, история была банальна до зубной боли. Жил-был Пафнутий, который был мздоимцем и барыгой, и совершенно не чтил Властителя. Но вот как-то, уже на склоне лет, одолела его страшная болезнь типа радикулит коленопяточного сустава. Пафнутий долго страдал, ныл, довел до слез жену и собаку, а затем решил направить свой взор к небесам. Дескать, не помогут ли они ему за умеренную плату? Однако небеса безмолвствовали. Пафнутий, точно знавший из достовывернутых источников, что никто, кроме Властителя помочь ему не сможет, клятвенно пообещал выполнить любую волю Таштена в обмен на собственное здоровье. Властитель затребовал, чтобы Пафнутий стал проповедником. Куда было деваться бедному мужику? Стал он славить Таштена на каждом углу, и вскоре выздоровел. Прожил Пафнутий после этого знаменательного события еще почти сто лет, а когда наконец помер, то был причислен к лику святых, а на его могиле тут же начали происходить всяческие чудеса. Подстрекаемые жрецами люди взывали к Пафнутию и шли молиться на его могилу. Одни просили его совершить чудо, другие рассказывали о чудесах, которые якобы он уже свершил. Какой-то жрец, в погоне за долговечными реликвиями, вырвал у Пафнутия несколько зубов, какая-то глуховатая святоша заявила, что слышит звон колоколов, какой-то бездельник, страдавший параличом, был исцелен после того, как выпил рвотное… словом, народ развлекался вовсю, а жрецы гребли деньги лопатой.

Однако главным чудом, по которому специализировался Пафнутий, были благословения влюбленных пар. Не знаю уж как, но ушлый святой моментально вычислял, кто из влюбленных будет жить в браке долго и счастливо, а кому надо разойтись прямо сейчас и не мучить друг друга. Со временем эти ЦУ приобрели такое значение в обществе, что без благословения святого Пафнутия свадьбы играть не решались. Однако, судя по тому, что браки по расчету все-таки случались, местные денежные мешки нашли к святому свой, особый подход. И Пафнутий был к ним весьма благосклонен. Любопытно, и на фига Таштену нужны такие святые? Они же просто компрометируют Властителя в глазах его подданных. Или Таштену это все равно, лишь бы энергия шла? Так от одного истинно верующего ее было бы в сотню раз больше! Хотя… может, подобных верующих у Властителя просто не было? Ведь искренний подвижник веры, совершающий подвиг самоотречения, это не такое уж частое явление. Скорее, это исключение, чудо. А Таштен подобного чуда недостоин по определению.

Тем временем, пока я раздумывала о смысле жизни и о том, как данному миру не повезло с Властителем, статуя Пафнутия уже благополучно добралась до храма с установленным возле оного непонятным деревянным строением. Назначение данного архитектурного сооружения я определила только тогда, когда на него с трудом взобрался самый толстый и богато наряженный жрец. А, так это трибуна! Главный жрец отдышался (как будто не на пять ступенек поднялся, а как минимум Эверест покорил) и начал свою длинную, занудную, но весьма патетическую речь.

— Тот, кто о душе своей не заботится, а только о смертной плоти печется, подобен тому, кто рабыню кормит, а госпожу отвергает. Тот, кто ищет земных благ, забывая о небесных, подобен человеку, который хочет пахаря иметь на стене изображенного, а не в поле пашущего, — разорялся жрец.

В процессе его выступления досталось и маловерным, и еретикам, и отступникам, а уж вопрос противостояния Света и Тьмы он вообще покрыл, как воинственный хомячок слониху. Дойдя в своей пылкой речи до того светлого момента, когда Тьма будет окончательно повержена, жрец мечтательно закатил глаза и выразительно причмокнул. Хе… размечтался! Не так-то это просто, как тебе кажется. Тьма еще вполне сильна, и победить ее будет не так просто. Блин! А это еще что за урод тычет копьем в мою физиономию. Ну? И что надо этому наглому до печенок стражнику? Неужто он распознал во мне Источник Тьмы? Маловероятно. Тогда чего он от меня хочет, размахивая копьем в непосредственной близости от моего носа? Ах, ему подать надо? Ну надо же… никогда не видела, чтобы подаяние выпрашивали с оружием в руках. Неужто армию так плохо кормят? А! Так это подаяние не солдату? А кому? Жрецу? Этому жирному уроду, у которого морда и так того и гляди треснет? Да зачем ему мои деньги? Обычай такой? Вот….!!! Видимо, добровольно граждане подавать на процветание жреца не соглашаются, и тот придумал весьма недурной способ буквально выколачивать из них это подаяние силой. Да уж. Государство не дурак, его под елку не посадишь. Так что пришлось и мне, и Корину раскошеливаться.

Надо сказать, что подобное мздоимство несколько подпортило наше праздничное настроение. Однако после того, как и жрецы, и воины с площади рассосались, народ продолжил праздновать. Выполнив свой религиозный долг, граждане начали активно выпивать, закусывать и радоваться жизни. Теперь можно было и к храму поближе подобраться. Если верить докладу зомби, то именно здесь находится саркофаг, в котором и лежит скипетр. Вот только как же нам внутрь проникнуть? Городской храм охранялся хорошо. Даже очень хорошо. Помимо стражи на входе, на его башенках располагались еще и полтора десятка лучников.

— Что же мне с вами делать? — пробубнила я про себя.

— Лучший способ боя против лучников — это… хммм… ну-у… э-э-э — умереть, — ехидно поведал мне Корин. — Даже и не думай вступать в бой с лучниками, если рядом с тобой нет монстра, за которым можно спрятаться.

— У меня есть такой монстр, — хмыкнула я, кивнув на дуэнью. — Но я не хочу привлекать к себе внимания.

— Да зачем вам с лучниками сражаться? Вы же влюбленные, вас и так пропустят в храм, благословения у Пафнутия просить! — напомнил нам Мигель. Мы с Корином переглянулись и искренне почувствовали себя идиотами. Как же мы могли забыть о своей легенде?

На самом деле, желающих испросить благословения было больше, чем достаточно. Мы встали в хвост довольно длинной очереди и, по примеру окружающих, взялись за руки. Парочки вокруг нас шептались, хихикали, целовались украдкой, а мы стояли и молча страдали, не зная куда деться, и из последних сил натягивая на лица счастливые улыбки. Наконец, Корину пришла в голову светлая мысль, и он нашел выход из положения. Обняв меня, он начал рассказывать мне на ухо разные истории преимущественно юмористического характера. Я ответила ему тем же. Время пошло гораздо быстрее. Мигель даже сделал нам комплимент, что теперь нас точно можно принять за счастливую влюбленную парочку. Хе… слышали бы окружающие, о чем мы беседовали! Впрочем, когда мы подошли к храму поближе, для нас нашлось занятие поинтереснее. Оказывается, каждая из пар рассказывала Пафнутию историю своей любви и буквально убеждала святого, что их любовь истинна и вечна. Чего только мы не наслушались! И истории с соблазнением, и неожиданные знакомства на сеновале, и трагедии типа того, что она отдалась ему и не хотела взять себя обратно… словом, если записать, целый сборник любовных романов получится.

Сначала, выслушивая все эти истории, мы с Корином тихо подхихикивали и комментировали их друг другу. А затем до нас достучалась страшная мысль. Мы тоже должны рассказать Пафнутию свою историю! Романтическая встреча, свидание под луной, первый поцелуй… хоть что-нибудь, чтобы нас не выгнали из храма взашей и не заподозрили в чем-нибудь предрассудительном. В шпионаже, например, которым мы, собственно, и планировали заняться. Вообще-то, мы и к Пафнутию-то шли только затем, чтобы оглядеть храм изнутри и найти способ проникнуть в него ночью. Тьфу! Ну мы и влипли! А тут еще Корин наотрез отказывается соглашаться с придуманной мной историей. Типа, никогда он такой дурью не страдал и позориться при свидетелях не собирается. Ну и пожалуйста! Ври тогда сам все, что хочешь! А я, так и быть, буду счастливо улыбаться и кивать, как попугай. Что? Ты вынесешь даже это, поскольку ты сдержан и терпелив? Ты терпелив?! Скорее, ты убедишь меня в том, что земля плоская, а солнце всходит на западе. Так, все, Корин, все! Кончай препираться, сейчас мы предстанем перед святым Пафнутием, чтоб ему пусто было.

Величественная статуя Пафнутия, которую до этого таскали по всему городу, встретила нас (как это и следовало ожидать) абсолютным молчанием. Э-э-э… и как с ней общаться? Тупо стоять и рассказывать в пустоту всякий бред? Корин, похоже, решил именно так выпутаться из положения. Он громко поздоровался со святым и заявил, что… меня похитил. И теперь, дескать, хочет на мне жениться. Ну а поскольку глупая я не понимаю своего счастья, то великодушный он решился обратиться прямо к Пафнутию. Может, хоть святому удастся вразумить глупую женщину, которая не понимает, в чем ее истинное счастье.

Сказать, что я офигела от подобного разворота дел — это ничего не сказать. Моя челюсть громко рухнула на пол, а рот открылся буквой «о» и замер в таком положении. Что?! Это кто тут глупая курица, не понимающая своего счастья? Я?! Ну, Корин, ну, погоди, вот только из храма выберемся, и я тебе устрою утро стрелецкой казни! Мало не покажется! Мне с тобой так поговорить хочется, что кулаки чешутся! Однако норлок, прекрасно понимавший, что в данный момент он находится в полной безопасности, не обращал на возмущенную меня никакого внимания. Закончив свою шовинистическую речь, он поклонился и замер. Статуя святого зашипела, засвистела и… сообщила Корину, что для того, чтобы наша с ним семейная жизнь была абсолютно счастлива, нам надо пожертвовать Пафнутию не менее пары золотых. Иначе он не возьмется благословлять наш союз. Теперь челюсть вниз упала у Корина. Видимо, норлок никак не ожидал, что святой окажется таким вымогателем. Однако влез в кузов — сиди и молчи! А потому Корин достал два золотых и положил их в специально приготовленное для подобных целей блюдо. Пафнутий тут же пришел в хорошее расположение духа, объявил наш брак благословенным и призвал к себе «на ковер» следующую пару.

— Ну? Что скажешь? — ехидно поинтересовалась я у Корина. Меркантильность святого и ошарашенная физиономия норлока несколько подняли мне настроение, и я решила отложить разборки по поводу глупой женщины на потом.

— Он такой же святой, как я — гоблин! — заявил Корин.

— Но вы же не хотите на самом деле жениться! — вмешался в наш разговор Мигель.

— Мы и не собираемся это делать, — подтвердила я.

— Ну и не давали бы Пафнутию золотых! Тогда бы он не благословил ваш брак, и вам не надо было бы жениться! — заявил пацан.

Корин ругнулся, а я невольно фыркнула. Действительно… норлоку совершенно необязательно было расставаться с деньгами. В конце концов, прожили бы мы и без благословения святого. Тем более, что брак в наши ближайшие планы не входил определенно. Особенно друг с другом.

— А теперь уж деваться некуда, придется вам жениться, — заявил Мигель. Мы с Корином споткнулись и остановились, как вкопанные.

— Зачем? — выдавил из себя норлок.

— А как же? — удивился Мигель. — Это традиция такая. Раз Пафнутий вас благословил, значит в течение трех дней вы должны жениться. И стоить это вам будет примерно пять золотых.

— Сколько? — возмутилась я. — Это же обдираловка!

— А зачем Корин отдал Пафнутию два золотых, не торгуясь? — резонно возразил Мигель. — Теперь жрецы знают, что у вас есть деньги, и сдерут с вас как можно больше.

— Похоже, Корин, твоя щедрость нам выйдет боком, — язвительно заметила я.

— Откуда я знал, что со святым можно торговаться? — обиженно возопил Корин. — И вообще. Лично я жениться не собираюсь!

— Думаешь, я горю желанием за тебя замуж выходить? — ехидно поинтересовалась я. — Ты мне еще за глупую курицу ответишь!

— Слушай, Мигель, а нельзя ли избежать столь экстренного венчания? — обеспокоено поинтересовался Корин. — Сказать, например, что мы дома пожениться хотим? В присутствии родственников?

— Можно. Только это тоже будет денег стоить, — не порадовал нас пацан. — И не забудьте разрешающую бумагу взять, иначе вас из города не выпустят.

— Похоже, Лукулл знал, что делал, когда давал нам с собой столько золота, — вздохнула я. — Придется откупаться. Привлекать к себе внимание нам ни к чему.

— Хорошо, я займусь этим прямо сегодня, — решил Корин. — Может, нам уже ночью удастся выкрасть скипетр, и надо будет покидать город самым спешным образом.

Однако до ночи еще надо было дожить. А сделать это было весьма проблематично, поскольку народ искренне радовался всем влюбленным парам, отмеченным благословением Пафнутия. В том числе и нам. Как только мы не изворачивались, чтобы улизнуть с массового гуляния — бесполезно! Нас, вместе с другими женихами и невестами, закрутило колесо празднества. Пришлось нам с Корином обниматься, строить друг другу глазки и мило улыбаться окружающим. Когда нас потащили танцевать, мы еще сдержались. Когда заставили прыгать через костер — тоже мужественно промолчали. Но когда нас попытались принудить прилюдно целоваться, наше терпение кончилось. Я уже даже открыла рот, чтобы послать всех окружающих в долгое изощренно-сексуальное путешествие, но ситуацию спас Корин. Не моргнув глазом, он заявил, что дал клятву поцеловать меня только после того, как я стану его женой. Ну а поскольку он — величайший на этом свете Светлый рыцарь (вам смешно? Мне тоже смешно), то считает долгом чести исполнить свою клятву. Народ искренне посочувствовал страдальцу, но от нас отступились.

— По-моему, люди решили, что ты идиот, — фыркнула я. — Подобные клятвы, как мне кажется, даже самые упертые Светлые рыцари не дают.

— А ты что, Ристи, хочешь, чтобы я тебя поцеловал? — заинтересовался Корин.

— Только рискни здоровьем! — сразу же ощетинилась я. — То, что мы с тобой изображаем влюбленную парочку, еще ничего не значит.

— Я нашел! — радостно завопил рядом Мигель. — Жреца нашел!

— Какого жреца? — хором удивились мы.

— Ну как же? Чтобы вам поцеловаться можно было. Жрец Пафнутия от подобной клятвы может освободить!

— Зачем? — снова хором застонали мы, взирая больными глазами на не в меру угодливого пацана. — Ты же знаешь, что на самом деле мы вовсе не влюблены друг в друга!

— Да? — искренне огорчился Мигель. — А я думал, вы передумали. Вон как веселились славно! И через костер прыгали, и танец влюбленных танцевали.

— Ну и что нам теперь делать? — тоскливо поинтересовалась я.

— Попробую отвлечь жреца более важными проблемами, — пообещал Корин и смело ринулся в бой. — Отче, не соизволите ли вы выслушать нас?

— Да, сын мой…

— Мы хотели бы получить разрешение сочетаться браком не здесь, а в своем городе, в кругу родни. Не могли бы вы выдать нам соответствующее разрешение?

— Понимаю, сын мой. Что ж… сие разрешение будет тебе стоить четыре золотых. И еще один за оформление документов.

Корин вздохнул, но спорить не стал, раскошелившись на пять золотых. Жрец сложил их в мешочек на поясе, погладил его, как любимую наложницу, достал свиток, вписал наши имена и шлепнул печать. И за это он содрал с нас столько денег? Ужас! Однако, как оказалось, это было еще не все. Жрец отнюдь не успокоился на достигнутом и, масляно улыбаясь, предложил Корину нарушить-таки его клятву относительно поцелуев. Норлок, вошедший в роль Светлого рыцаря, благородно отказался, сославшись на правила чести и нормы морали.

— Жаль, жаль… — с наигранным огорчением вздохнул жрец. — Ведь ты, без сомнения, очень хочешь поцеловать свою прекрасную нареченную.

— Очень! — согласился Корин, продолжая играть роль влюбленного в меня рыцаря. Я скромно потупилась и попыталась покраснеть.

— Так знай же, сын мой, что Пафнутий щедр к влюбленным. Властью, данной мне этим святым, я освобождаю тебя от твоего слова на сегодняшний день. Ибо ныне великий праздник. Ну же, целуй свою нареченную!

— Целуй, рыцарь, целуй, ныне все можно! — поддержал жреца целый хор пьяных голосов, активно принявших участие в нашей «трагедии».

Хе… ну, если посмотреть со стороны, то иначе, как трагедией, такое и не назовешь. Двое вполне приятных молодых людей, влюбленных (по их мнению) друг в друга, получили благословение Пафнутия, а поцеловаться не могут! Это ж какая несправедливость! Да я бы сама бедняжкам изо всех сил посочувствовала. Вот только одна проблема. Влюбленными друг в друга мы точно не были. Но если толпа это поймет, то, пожалуй, порвет на части. Ибо народу явно захотелось зрелища. Господи! Да что ж нам теперь делать-то? Убью этого услужливого мерзавца Мигеля, если нам удастся выпутаться из этой ситуации!

— Ну, рыцарь, чего встал, как столб?! — подбадривала Корина толпа. — Сказано тебе, сегодня все можно! Сам жрец тебя от клятвы освободил! Целуй свою девку!

Норлок обвел окружающую его толпу людей совершенно больным взглядом, вздохнул, и, поняв, что другого выхода нет, меня поцеловал. Вау! Нда… это был тот еще поцелуй! Сначала чисто машинальный и холодный, он постепенно становился смелее, жарче и, наконец, захватил меня целиком. Видимо, норлок слегка увлекся. Я, честно говоря, тоже. Даже не знаю, что больше всего этому способствовало — выпитое на празднике вино или окружающая атмосфера всеобщей влюбленности. Настырные губы Корина были настолько умелыми и опытными, что у меня закружилась голова. Боже мой… как хорошо-то… ну кто, кто там еще дергает меня за подол платья? Кому в лоб захотелось?

— Эй! Можете уже не целоваться, на вас уже не смотрит никто, — раздался весьма ехидный голосок Мигеля. Вот ведь мелкий паршивец!

Корин весьма неохотно выпустил меня из объятий, и я с трудом перевела дух, пытаясь прийти в себя. Что это было? Меня как будто прошил с пяток до макушки электрический разряд. Судя по недоуменному лицу Корина, с ним происходило примерно то же самое.

— С вас три золотых за избавление от клятвы, — тут же возник из ниоткуда толстый жрец. Нет, во барыга, а? Мало того, что он избавил Корина от этой «клятвы» практически силком, так еще и оплаты за это требует! Впрочем, делать было нечего, пришлось раскошелиться.

— Давай срочно возвращаться в гостиницу, пока нас окончательно не разорили! — скомандовал Корин, и мы переулками постарались миновать праздновавшую толпу.

— Если я покажу вам, как ночью пробраться в храм, вы оставите меня у себя на службе? — задал неожиданный вопрос Мигель, стоило нам только добраться до гостиницы и заказать ужин ко мне в номер. (Вниз мы спуститься не рискнули, боясь нарваться на новые неприятности в связи со своим статусом влюбленных).

— На кой гоблин ты нам нужен? — зло бросил Корин. — От тебя одни проблемы. И убытки. Подумать только, три золотых, чтобы избавиться от клятвы, которую я не давал!

— Я правда решил, что вы передумали, — шмыгнул носом Мигель. — Я хотел помочь. Светлые рыцари частенько дают такие клятвы, что их только пожалеть можно.

— Я не Светлый рыцарь! — рявкнул Корин. — Неужели до тебя это все еще не дошло? На вид, вроде, умный пацан.

— Не ори на ребенка, — вмешалась я. — И вообще не ори. Особенно о том, что ты не Светлый. Тут жрецы на каждом углу. Хочешь, чтобы нас схватили? Если мы оба окажемся в тюрьме, вытаскивать нас оттуда будет некому.

— А вы Темные, да? — загорелись у Мигеля глазки. — Тогда я тем более хочу вам служить. Темные, говорят, не скупятся платить. Вон, Рагнер, пока Светлым рыцарем был, так о нем, почитай, и не знал никто. А как перешел на сторону Тьмы, так и военная удача к нему лицом повернулась, и земли он завоевывать начал, и титул, говорят, ему обещают высокий. А все почему? Да потому, что он носит цвета Темной Владычицы. Черный и красный. Я тоже их буду носить!

— Подрасти сначала! — фыркнула я. — А на службе я тебя оставлю. Только чтобы больше никакой самодеятельности! Прежде, чем что-нибудь сделать, спроси нас, надо ли нам это. Хорошо? — Мигель закивал.

— Ты действительно можешь нас провести в храм? — задался более насущным вопросом Корин. — И нас никто не заметит?

— Я постараюсь.

Мигель действительно постарался. Вел нас такими трущобами, что сам черт ногу сломит. Да и к храму мы подошли не с парадного входа, а откуда-то сбоку, с заросшего бурьяном и лопухами пригорка. Я даже не сразу поняла, что перед нами — знаменитый городской храм. Такой он был мрачный и холодный. Видимо, все украшения, так же, как и ночная факельная подсветка, достались фасаду. Мигель прижался к земле, и мы тут же последовали его примеру. В двух шагах от нас прошел вооруженный отряд из шести солдат.

— А теперь быстро за мной, они сейчас пойдут обратно! — скомандовал пацан и кинулся вперед ужом. Мы с Корином, не долго думая, поползли за ним следом.

Надо же… прямо у земли, присыпанная песком и заваленная валежником, располагалась щель. Если не знать — в жизни не найдешь. Даже при дневном освещении. Мы протиснулись внутрь, и Мигель «закрыл» за нами импровизированную дверь из мха и кустов. Ну, что ж… мальчишка не обманул. Мы действительно находились внутри храма. Теперь дело осталось за малым — найти саркофаг. И понять, почему никто до сих пор не смог вытащить из него скипетр. Мы вооружились заранее припасенными факелами и двинулись за норлоком. Что, что, а направления Корин чувствовал великолепно. И это было нам весьма на руку, поскольку Мигель, который знал потайной лаз, пользовался этим самым лазом для сугубо меркантильных целей — потихоньку грабил храмовые подвалы, очищая их от излишков еды и вина. Сокровищницу жрецы берегли не в пример ревностнее, а потому пацаны туда не совались. Не было им нужды шляться и по остальным помещениям храма, рискуя быть пойманными. Ведь тогда жрецы наверняка заделали бы лаз. Так что надежда была только на Корина, который в силу своей истинной ипостаси мог и иголку в стоге сена найти. Причем с закрытыми глазами. Что уж там скипетр! Норлок вел нас по путанице коридоров так уверенно, будто строил этот храм сам. Да… все-таки Властитель, создавший расу норлоков был весьма неглупым типом. Подарить такое чутье дорог и направлений даже в незнакомых местах — это нечто! Вот бы мне так научиться!

Однако Корин, воспринимавший свой дар, как нечто само собой разумеющееся, вел нас не задумываясь. И остановился посередине длинного коридора совершенно внезапно. Норлок прислушался к внутренним ощущениям, затем повернулся и… начал ощупывать совершенно монолитную каменную стену. Хотя… если присмотреться… не такую уж монолитную. Камни располагались так, что становились похожи на небольшую арку. Конечно, если хорошенько присмотреться. И если знать, куда смотреть. Норлок, похоже, подобные вещи чувствовал, а потому продолжал исследовать дверь. Ну, во всяком случае, мне хотелось бы верить, что это действительно была дверь. Корин пытался ее открыть довольно долгое время, но дверь ему упорно не поддавалась. Чихать она на нас на всех хотела. Корин разозлился и стукнул по непокорной двери кулаком. Опа! Надо же… вот что значит, вовремя приложенная сила! Камни зашевелились, раздвинулись («Гарри Поттер» отдыхает!) и открыли узкий, длинный проход. Корин тут же нырнул внутрь, и нам с Мигелем ничего не оставалось делать, как за ним последовать. Камни за нашей спиной тут же вернулись на прежние места, и я почувствовала легкий приступ клаустрофобии.

Однако, похоже, данная болезнь была свойственна только мне одной. Ибо ни Корин, ни Мигель, даже не обратили внимания на закрывшийся вход. С упорством первооткрывателей, они двигались вперед. Я пристроилась сзади и, стараясь не отставать ни на шаг, последовала за ними. Шли мы недолго. По моим скромным прикидкам — минут десять. Ход петлял, раздваивался и растраивался, спускался вниз, обрывался и вообще вел себя как последняя сволочь. Однако Корина это с пути не сбивало. Определенно, тот, кто строил этот лабиринт, никогда не слышал о существовании норлоков. Иначе постарался бы еще больше. Нормальный человек в этом переплетении туннелей потерялся бы сразу. Хотя… нормальный человек и входа бы сюда никогда не нашел. Любопытно, а знают ли об этом ходе Светлые? И пробовали ли они им пользоваться? Если уж Таштен так явно поддерживает Дандромеду, у нее должна быть подробная карта этого хода с указанием места хранения скипетра. Или здесь не все так просто? Ненавижу подобные загадки! И пытающегося играть в великие игры Властителя. Боже, ну почему ты не послал мне кого-нибудь более разумного, чем Таштен?

Пока я пыталась выяснить отношения с высшими силами, ход, наконец-то, привел нас к месту назначения. Огромный зал с единственным саркофагом приветствовал нас абсолютной темнотой, тишиной и сыростью. Корин с Мигелем тут же зажгли несколько дополнительных факелов, а я подошла ближе к заветной цели. Так, так… что у нас тут? В магии я, конечно, не сильна, но увидеть защиту могу без проблем. Вот сломать — это уже сложнее. Однако, как я ни напрягала зрение, никаких магических звоночков на саркофаге так и не обнаружила. Так что же с ним не так? Почему Светлые до сих пор не достали оттуда скипетр? Может, здесь есть механические ловушки? Я подозвала норлока, и он обследовал каменную усыпальницу на предмет незаметных моему взгляду зацепок. Корин обнюхал и обстукал не только саркофаг, но и весь зал. Он даже в потолок пару камешков запустил, однако тоже ничего не нашел. Ну, что ж. Придется рискнуть. Мы с Корином взялись за крышку саркофага и сдвинули ее немного вбок. Из каменного гроба тут же повалил зеленый дым, приняв вид довольно мерзкого существа. Интересно, кто это, джин что ли? Мне, почему-то, всегда казалось, что они несколько симпатичнее. Наверное, плохо сказки восточные читала.

— Кто потревожил мой сон? — вопросил нас зеленый призрачный тип.

— Ну, я потревожил. Дальше что? — буркнул Корин.

— Что тебе здесь понадобилось, смертный?

— Скипетр отдай! — продолжал наглеть Корин. — Заметь, я тебя пока по-хорошему прошу.

Ну, все. Сейчас одним нахальным норлоком на свете станет меньше. Я даже прикрыла глаза, чтобы не видеть, как джин убивает моего напарника. Мигель пискнул и скрылся за моей спиной. Интересно… а смогут ли справиться с этим зеленым типом мои монстры? Не услышав криков и зловещего хохота, я осторожно открыла один глаз. Корин был абсолютно жив и здоров. А джинн до сих пор находился в апофигее от его наглости.

— Ты слишком самоуверен, смертный. Я никому не отдам скипетр. Мне доверил его на хранение сам Властитель, приказав отдать только Светлому королю.

— Королю или человеку с королевской кровью? — уточнил Корин.

— Какая разница? Главное — Светлому! — припечатал джинн.

— Вот Таштен, вот гадина подколодная, и тут он меня подставил, — зло прошипела я.

— Ты мне лапшу на уши не вешай! — отмахнулся Корин. — Королевские регалии должны сами признать своего хозяина. Неважно, Темный он, или Светлый. А что там по этом поводу Таштен говорит — это его проблемы. Эй, скипетр! Покажись! Покажись, я тебе говорю! — саркофаг задрожал, а потом начал елозить на своем постаменте.

— По-моему, Таштен прибил скипетр гвоздями к саркофагу! — высказала предположение я. — Видишь, как колбасит болезного? Он бы и рад показаться, да не пускает его что-то!

Джинн, тем временем, тоже перестал бездействовать и торопливо начал закрывать крышку собственного саркофага. Поздно. Внутри что-то хрустнуло, и скипетр взмыл вверх, отбив от крышки изрядный каменный кусок. Джинн взвыл и принялся гоняться за артефактом. Мы с Корином, тихо подсмеиваясь, взирали на сие забавное представление минут несколько. Потом нам это надоело, и норлок снова позвал скипетр. Тот прошил призрачного джина насквозь и влетел прямо в Корина. Изо всех сил. Да… хороший удар под дых… норлок аж пополам сложился и мягко осел на пол. А пролети скипетр чуть ниже, и остался бы Корин на всю жизнь евнухом. Джинн ехидно захихикал, а я сердобольно склонилась над норлоком.

— Ты жив?

— Не знаю, — просипел Корин. — Пока трудно сказать определенно.

Скипетр, словно почуяв свою вину, ластился к Корину, как кошка. Надо же… и почему артефакты так любят представителей почтенной королевской династии? Вот чем хорошо наличие королевской крови проверять. Никакого анализа ДНК не надо. Корин поймал ластившийся к нему скипетр, сунул за пазуху и поднялся на ноги.

— На правах лица королевской крови, владеющего артефактом, который ты оберегал, приказываю тебе, — обратился Корин к джинну. Тот съежился с несчастным видом, но исчезнуть не посмел. — Ты никому не скажешь о том, что скипетр пропал, еще как минимум месяц. И вообще ничего не скажешь, пока тебя не спросят целенаправленно. А пока возвращайся в свой саркофаг.

Джинн тяжко вздохнул, растаял зеленым туманом и втянулся в свою усыпальницу. Мы с Корином сдвинули крышку на место и вернулись обратно к выходу из храма. Дождавшись, когда патруль пройдет мимо, мы рванули на свежий воздух и, буквально через полчаса, уже были в своей гостинице. Вообще-то, изначально, мы хотели покинуть город немедленно, но потом решили не привлекать к себе излишнего внимания. Да и Мигель искренне не советовал этого делать, убеждая, что это будет слишком подозрительно. И что шляющихся по ночам людей городская стража обыскивает до нитки, конфисковывая в свою пользу все, что найдет. Так что пришлось нам остаться в городе до утра.

Надо сказать, что мы об этом не пожалели. Продолжая изображать влюбленную парочку, мы успели позавтракать, купить пони для Мигеля и отправиться в путь. Желающих выехать из города с утра пораньше было предостаточно, и мы спокойно смогли затеряться в толпе. Теперь мы могли двигаться в Дельвингер и приступать к поиску державы. Покамест нам везло. Любопытно, что будет дальше. Может, лучше не рисковать, создать крылатого монстра и отправить скипетр с ним в замок? Нет, не стоит. Во-первых, неизвестно, согласится ли артефакт покинуть столь ценного для него Корина. Во-вторых, создавать монстров на территории Светлых — не самая лучшая идея. А уж доверять им скипетр — и подавно. Всего один бойкий рыцарь — и все наши усилия пойдут прахом. Да и Дандромеда вполне может нас засечь. Ну и потом… было еще и в-третьих. Я же с пьяных глаз сделала собственную страну разумной. И кто ее знает еще, чем нам это аукнется. Нет уж, лучше рискнуть и везти скипетр с собой.

— Слушай, Корин, а корона слушается тебя так же, как скипетр? Она тоже вылетела тебя поприветствовать? — поинтересовалась я.

— Еще хуже. Я из любопытства решил на нее взглянуть. Меня чуть удар не хватил! — сознался Корин.

— Почему?

— Ристи, корона, которую ты привезла из Олмума, и есть тот самый знаменитый артефакт норлоков, который сам выбирает себе правителя.

— Не может такого быть!

— Что значит «не может»? — обиделся норлок. — Ристи, да я эту корону как облупленную знаю! Она за мной уже не первый год гоняется.

— И все равно не может быть! Ведь та корона, которую я привезла, находилась в Олмуме больше сотни лет. И точно не покидала город, поскольку он не терял своей разумности.

— Хочешь сказать, эти короны просто похожи? — ехидно поинтересовался Корин. — Бред! Таких совпадений не бывает!

— В жизни еще не то бывает. Особенно, если это касается других миров. Там даже люди похожие встречаются, что уж говорить о вещах!

Да ну, нет! Этого не может быть. Корин узнал бы корону норлоков из тысячи. Ристи сама не знает, чего говорит. Похожи… да разве бывают вещи настолько похожими? Тем более артефакты в виде короны? Бред! Конечно, остается загадкой, как одна и та же корона могла существовать и у норлоков, и в Олмуме, но, зная на что способны артефакты, не стоило удивляться даже этому. Корин заметил, как Ристи одним жестом развоплотила ненужную уже дуэнью и невольно хмыкнул. Способности Источника вводили его в ступор до сих пор. Разумеется, после всех тех монстров, которых норлок видел в замке, дуэнья не казалась слишком ужасным созданием. Но это только на первый взгляд. Поскольку окружающие, не знакомые с остальными «творениями» Ристи, обходили ее стороной. Это надо ж было такую страшную старуху придумать! Народ смотрел на них с искренним соболезнованием, понимая, что подобная мымра может испортить любое, даже самое романтическое путешествие. Да, конечно, на самом деле они с Ристи вовсе не были парочкой. И дуэнья нисколько им не мешала, поскольку молчала в тряпочку и ни во что не вмешивалась. Корин вообще подчас забывал о ее присутствии. Но окружающие-то об этом не знали! И искренне ему сочувствовали. Даже Мигель несколько раз намекнул, что неплохо было бы избавиться от этой зловредной старухи хотя бы ненадолго. А ведь он прекрасно знал, что Ристи с Корином не пара, и что они вообще не Светлые!

Корин невольно задумался. Он не мог сказать, почему вдруг стал доверять малолетнему и, в общем-то, совершенно постороннему пацану. Но факт есть факт. Перед Мигелем они с Ристи раскрылись так, что дальше некуда. Ну если только сообщить, что один из них — Источник, а второй — потенциальный Темный Владыка. Такая доверчивость для Корина отнюдь не была характерна. Однако общительный, веселый пацан и не был похож ни на одного из знакомых норлока. Он был слишком открытым, дружелюбным и жизнелюбивым. Иногда даже чересчур. Дернули же его гоблины позвать жреца, чтобы тот избавил Корина от якобы данной клятвы! Как бы Мигель не оправдывался, норлок был уверен, сделал это пацан вовсе не по ошибке, а из чистого хулиганства. Наверняка ему просто захотелось подшутить над двумя взрослыми людьми, тщетно пытающимися изобразить влюбленность. Да уж… подшутил… норлок долго не сможет забыть последствия этой шуточки. Сначала, честно говоря, он подумал, что Ристи устроит скандал и их выдаст. То, что Источник не собиралась вступать ни в какие романтические отношения, было ясно, как день. Корин даже мысленно приготовился сражаться, чтобы если уж не спасти свою жизнь, так хотя бы не отдать ее даром. Ведь нет сомнений, что толпа, выяснив, что ее обманули, просто-напросто разорвет их с Ристи на части. Однако Источник, похоже, и сама додумалась до этой мысли. Поскольку ограничилась только испепеляющим взглядом в сторону Мигеля и покорно прикрыла глаза.

Корин вовсе не собирался целовать Ристи! Ну, в смысле, по-настоящему целовать. Он рассчитывал ограничиться целомудренным чмоком, и пусть все те, кому это не понравится, идут лесом! Однако все пошло совершенно не так, как он задумал. Теплые, мягкие, податливые губы Ристи заставили Корина немного увлечься. А потом еще немного. Впрочем, Ристи увлеклась ничуть не меньше его. Не ожидавший подобной реакции, Корин почувствовал себя так, как будто держал в руках бомбу, и она предательски взорвалась. Удар потряс все его внутренности, парализовал мозг и швырнул контуженное тело в какой-то липкий, горячий студень. И норлок до сих пор не был уверен, удалось ли ему выжить. Разумеется, Корин и до этого отдавал должное — Ристи была весьма привлекательной особой. Особенно если не знать о ее второй ипостаси и о любви к созданию монстров. Но кто бы мог подумать, что норлок сможет потерять от нее голову! Пусть ненадолго, всего лишь на один поцелуй, но тем не менее! Корин давно уже вышел из того возраста, когда поцелуи вообще что-то значат в отношениях. А тут такое! Норлок и сам не помнил, когда последний раз поцелуй увлекал его настолько, чтобы забыть обо всем. И если бы не этот малолетний зараза Мигель, неизвестно, сколько бы времени продолжался этот поцелуй.

Впрочем… может, и хорошо, что пацан вмешался. Потому что Корин мог увлечься и дальше. А к такому повороту дел ни Ристи, ни он сам готовы не были. Да норлок вообще сомневался, что это было бы разумно! Правда, его собственный организм не соглашался со своим хозяином категорически. Что ж. Организм можно понять. Сколько у Корина не было женщины? У-у-у… да с тех пор, как он попал в этот дурацкий мир, и не было. Не мудрено, что под воздействием праздничной обстановки и выпитого вина его понесло не в ту сторону. Уж кто, кто, а Ристи определенно не та девушка, с которой стоит крутить романы. Поскольку помимо милой привычки создавать отвратительных монстров, она еще имела и вторую ипостась. Причем какую! Летучая мышь! Бр-р-р! Помнится, когда Корин первый раз увидел эту мышку человеческого размера, его чуть удар не хватил! А Ристи воспринимала свой облик совершенно обычно, не напрягаясь и даже не обращая внимания. Нет уж, Источник-оборотень — это явно не лучший объект для романтических отношений. В любой ситуации. И о чем только думал Властитель, заманивший Ристи в свой мир?

Таштен и сам хотел бы это знать. Очень хотел бы. Идея обзавестись собственным Источником, казавшаяся такой перспективной, трещала по всем швам. Не зря, ой, не зря его вечный конкурент Панек так ехидно улыбался, когда Таштен хвастался своими успехами. Как ни противно это было признавать, но старый интриган был прав, заявив, что иметь собственный Источник — весьма опасное занятие. Но кто бы мог подумать, что Ристи так разовьется? Да еще и за столь короткий срок? То, что удержать ее под своим контролем будет сложно, Таштен прекрасно понимал. Он был не слишком сильным Властителем. Но что же теперь ему делать? Он поставил на Светлых все, что имел, заключив пари с Панеком на их победу. Война и интриги, по замыслу Таштена, должны были дать дополнительную энергию, однако все пошло наперекосяк. Ристи совершенно не собиралась воевать. Собрав около себя талантливых людей, она оттяпала у Света огромную территорию без единого сражения. И Дандромеда ничего не смогла с этим поделать!

Таштен вздохнул. Выбрав эту девицу на роль главы Светлых, он сделал еще одну ошибку. Но Властитель слишком уж хотел контролировать ситуацию! А сильная личность, такая, как Ристи, вряд ли позволила бы ему диктовать свои условия. Она и так перешагнула через все мыслимые и немыслимые преграды. И что только Таштен не делал, чтобы ее удержать! Властитель невольно поежился. Если Панек узнает об этом, ему не сдобровать. По законам, после заключения пари, Властитель уже не мог вмешиваться в действия своего мира. А Таштен вмешивался. Пусть осторожно, негласно, но вмешивался. Подарил миру взрывчатые заклятья, спрятал артефакты на территории Светлых… жаль, что он не мог вообще преградить доступ Тьме к королевским регалиям. Но Панек бы такое безобразие сразу увидел. И пари заключать бы не стал. А на кон поставлено многое. Даже слишком многое. И Таштену срочно нужно было придумать, что делать, чтобы спасти ситуацию. Если он не вмешается, Темные заполучат все три артефакта. Такого не случалось за всю историю мира. Куда Дандромеда смотрит? И кто бы мог предположить, что в мире Таштена объявится существо с королевской кровью?

Сначала Властитель этому явлению обрадовался. Даже более чем. Похитить подобный экземпляр он не мог, (все лица королевской крови были у Властителей на учете), а тут без пяти минут король сам ему в руки пришел! Таштен срочно оборвал магическую связь Корина с его собственным миром, и даже помог Светлым захватить его в плен. Ну кто же знал, что Дандромеда окажется такой недальновидной дурой, а Ристи потащится вытаскивать из тюрьмы совершенно незнакомого ей типа? Кто мог такое предположить? А уж когда Таштен проследил родословную Корина, он чуть не взвыл. Не может быть! Этого просто не может быть! Мало того, что родители этого балбеса когда-то лишили его власти в одном из миров, украв мощнейший накопитель его же собственной энергии прямо из-под носа Таштена, так теперь их сын портит ему игру! У них что, это наследственное? Или их семья задалась целью уничтожить Таштена, как Властителя? Если бы. Тогда сражаться с ними было бы проще. Но Таштен слишком хорошо понимал, что на самом деле он им безразличен. И что попадание Корина к нему в мир — это чудовищное совпадение.

Первой мыслью Таштена было отправить норлока в родные пенаты. Сразу же. Немедленно. Безвозвратно. Однако потом Властитель передумал. Создание с королевской кровью было слишком ценным экземпляром, чтобы от него отказываться. Может быть, следует пойти другим путем? Какое-то время не вмешиваться, позволить Тьме обрести все три артефакта, а потом захватить и Корина, и королевские регалии. Разумеется, Таштену придется-таки нарушить условия спора с Панеком и вмешаться в ход истории, но другого выхода он просто не видел. Надо явиться Дандромеде и подсказать, как действовать. Выбирая между смертью и служением Свету, Корин наверняка примет правильное решение. А Источник… что ж… ей даже можно будет оставить жизнь. Но уже после того, как Корин оденет на себя корону и принесет присягу Светлым. Ристи и так добилась слишком многого.

Глава двенадцатая

Человек без мечты — как птица без крыльев. Гадить может, а летать нет.

Кто-то

Дорога до Дельвингера оказалась весьма живописной, но довольно опасной. Нет, нас не подстерегали на каждом шагу монстры. И умертвия не выползали по ночам, чтобы выкушать нашей крови. Зато в округе водилось множество разбойников, лакомых до чужого золота и дорогих вещей. И единственный путь, на котором можно было избежать встречи с многочисленными бандами — бурная речка, несущая свои воды между скалистых утесов. Их стены были столь отвесными и так круто обрывались, что устроить засаду здесь было просто нереально. Да и сама река была слишком бурной, чтобы, раздобыв плавсредство, караулить добычу прямо на ней. Из десяти лодок, сплавлявшихся вниз, цели достигали в лучшем случае шесть. То есть шанс выжить на этой стремнине был, скажем прямо, не слишком большим. Однако это было гораздо более приемлемым вариантом, чем продираться через полчища разбойников. Тем более, что я не рисковала привлекать к себе внимание, создавая монстров. В Дельвингер нам надо было проникнуть как можно незаметнее. А потом думать, как выкрасть артефакт в виде державы из хорошо охраняемого замка, принадлежащего одному из местных мелкопоместных князей.

Нашу лодку вновь ощутимо тряхнуло, и я тоскливо огляделась вокруг. Свинцо-вое небо, разорванные клочки черных туч, темные громады скал и пронзительные крики птиц. Окружающая обстановка, прямо скажем, была весьма удручающей. Огромные скалы принимали фантастические формы и очертания и, казалось, готовы были сжать нас в своих смертельных объятиях. Поневоле вспомнишь древнегреческие мифы с их Сциллами и Харибдами. Тонкая синяя полоска неба, доступная взгляду, была похожа на еще одну узкую реку. Только более прозрачную и спокойную. Вокруг нас стояла такая тишина, что слышно было даже дыхание воды. Впрочем, о соблюдении полной тишины кормчий предупредил нас еще на берегу. По его словам, здесь, где бурная речка сбавляла свой темп и становилась вполне спокойным проливом, даже неосторожный удар весла мог вызывать такое сотрясение, что камни вполне могли упасть с высоты и убить плывущих. Опытные лодочники в таких местах направ-ляют лодку, разгоняют ее, и она пролетает страшную теснину под дамокловым мечом. Нам, к счастью, достался очень опытный лодочник, поскольку до нужного нам берега (как ни странно) мы добрались в целости и сохранности. Собственно, можно было и в Дельвингер двигаться, поскольку его ворота были гостеприимно распахнуты, но мы решили не торопиться и снова вызвать зомби, чтобы прощупать почву. В конце концов, что ни говори, а идея притвориться парочкой сослужила нам в Нармиксе свою службу. Если не считать кое-каких накладок.

Главная накладка, устроившись под плащом, уже свернулась в компактный комочек и посапывала носом. Все-таки мальчишка он и есть мальчишка. Я даже усомнилась — а не зря ли мы тащим Мигеля с собой? Но, с другой стороны, а что его ждало у Светлых? Он был беспризорником, мелким воришкой, и в перспективе вполне мог вырасти в разбойника. Голодная и холодная жизнь преобразила бы волчонка в матерого хищника. Так не проще ли взять пацана с собой? У меня в замке, по крайней мере, ему голодать не придется. Да и свою дальнейшую судьбу Мигель сможет выбрать себе сам. Если, конечно, мы с Корином его не придушим за его штучки. Нет, ну это же надо было догадаться притащить нам жреца, который заставил нас целоваться, да еще и деньги за это содрал! Поцелуй, конечно, был впечатляющим. Весьма. Но что-то (наверное, редко просыпающееся чувство самосохранения) подсказывало, что лучше обойтись без подобных сюрпризов. Гораздо безопаснее будет, если Корин останется моим другом. Так же, как Ролум. Иначе ситуация может сложиться не лучшим образом. Еще влюбиться мне не хватало для полного счастья! Нет уж, спасибо, хватит с меня Байрона. Преподнесенный им урок я запомню на всю жизнь. Так же, как не смогу забыть и выражения его лица, когда он решил со мной расстаться. Снисходительное презрение, чувство собственного превосходства, понимание своей полной безнаказанности… нет, все-таки я рада, что открыла Байрону свою сущность Источника. Конечно, заплатила я за это тюрьмой (а если бы не Корин, то могла бы заплатить и жизнью), но все равно! Я рада, что это сделала! Потому что другого выражения лица Байрона — растерянного, злого, раздраженного, я тоже никогда не забуду. Нет, моя месть была вполне достойной этого человека. И совершать глупости, заводя новые бесперспективные романы, я определенно не собиралась. Ну, привыкну я к Корину, а он завтра возьмет и найдет способ вернуться в собственный мир. И что дальше? Нет! К черту! Лучше останемся друзьями. С Ролумом, во всяком случае, у нас это прекрасно получилось.

Кстати, интересно было бы знать, а как поживает оборотень? Удалось ли ему пробиться в нужный мир? Смог ли он там выжить? И как сложились его отношения с Лилиной? Вообще-то, магичка обещала прислать мне записку с информацией о том, как они устроились. Однако то ли не смогла, то ли забыла, но до сих пор никаких вестей от сладкой парочки не было. А жаль. Я искренне скучала по Ролуму. И очень хотела бы знать, как сложилась его судьба.

— Долго будешь мечтать и смотреть на звезды? Может, уже приступишь к вызову зомби? — поинтересовался Корин, отвлекая меня от воспоминаний.

Ну прям помечтать не дадут! Жалко что ли? И вовсе я не на звезды смотрю. Хотя посмотреть, честно говоря, было на что. Звезды и в самом деле имелись. Причем в большом количестве. Холодные, яркие, они безучастно взирали на погруженный в сон город. Звездам не было дела до человеческих забот. Жаль. Мне бы не помешала хоть чья-нибудь помощь. Однако ни ангел-хранитель, ни бес-искуситель, за мной в данный мир не последовали. А ожидать помощи от Таштена было бы непростительной глупостью. Властитель явно стоял на стороне Светлых. И мне только оставалось благодарить богов, что он не вмешивался в ситуацию гораздо активнее. Кстати, почему, интересно? Неужели не мог? Тогда Таштен, как Властитель, совсем никуда не годится. Или его сдерживают свои, неизвестные мне законы и интересы? Все возможно.

— Ну так что, мы сегодня зомби поднимать будем? Или так и проведем всю ночь в романтических мечтах? — ядовито поинтересовался Корин.

Какой же зануда этот норлок! Просто сил никаких нет. Хотя, конечно, он был прав. Зомби действительно необходимо было поднять и расспросить. Благо, и городское кладбище было рядом. Причем на сей раз форменный допрос мертвецам устроил именно Корин. Можно подумать, он этот Дельвингер штурмом собрался брать. Ну скажите мне, на кой черт ему надо знать, сколько в городе войска и как оно вооружено? Он что, сражаться собрался? И вообще, нам надо подумать не о том, как в город попасть (чего проще-то? ворота настежь открыты), а как проникнуть в замок, где хранится держава. Кем нам лучше прикинуться для этой цели? Что?! Лучше всего менестрелями? Приплыли. У меня ни слуха, ни голоса абсолютно нет. Да и музыкальных инструментов с собой в дорогу мы (по вполне понятным причинам) тоже не захватили.

— А обязательно петь? Просто рассказать историю можно? — полюбопытствовал Корин, тоже, видимо, не нашедший у себя никаких менестрельских талантов.

— Можно. Князь Дельвингер страсть как любит о чужих странах послушать… — прошипел зомби.

Хе… любопытная однако ж у местных традиция, в качестве дворянской фамилии название города людям дарить. Байрон, помнится, графом Олмумом стал, а нужный нам тип, значит, князь Дельвингер. Интересно… и что из себя представляет этот князь? Что он за человек? Не прикажет нас вздернуть, если наше повествование не покажется ему интересным? Зомби неопределенно пожал плечами. Спасибо, родной, успокоил. Можно подумать, у нас без этого в жизни трудностей мало. Только неуравновешенного светлейшего князя для полного счастья не хватало. Ну а что он любит кроме рассказов о дальних странах? Охоту? Балы? Карточные игры? А-а-а… хорошеньких девушек… тоже неплохой вариант. Значит, надо доставать из сумки платье и приводить его в порядок. Будем строить глазки князю до тех пор, пока он честно не сознается, где хранит державу. И почему до сих пор не передал ее Светлым. Может, данный артефакт тоже какой-нибудь джинн охраняет?

Моя идея флирта с хозяином замка Корину абсолютно не понравилась. Дескать, кто его знает, этого князя, а вдруг он маньяк? Но лично мне вариант казался вполне приемлемым. Тем более, что ничего более перспективного Корин предложить так и не смог. (Идею изображать из себя ниндзей, собравшихся в убивательный поход на врагов, я даже в расчет не беру, как очевидно идиотскую. Ну какой из меня ниндзя?) Так что пришлось норлоку (хоть и с кислой миной) согласиться на мое предложение. Теперь дело оставалось за малым. Нам срочно нужно было придумывать новую легенду — кто мы такие и с какой радости решили навестить князя. За ради того, чтобы данная байка звучала как можно убедительнее, я переворошила все местное кладбище, пытаясь найти тех, кто был знаком с хозяином замка лично, и знал о его причудах и пристрастиях. Повезло нам примерно часа через два, когда мне под руку попался почти свежий мертвец всего-то двухнедельной давности, оказавшийся, к тому же, бывшим пестуном князя Бодуна. (Ну и имечко же родители единственному наследнику дали!) Если верить пустившемуся в воспоминания зомби, он князя и на коня сажал, когда тот еще мальцом был, и меч его учил в руке держать. Вот и хорошо! Именно о таком знатоке Бодуна я и мечтала. И мы с Корином азартно приступили к перекрестному допросу усопшего. Причем настолько дотошному и подробному, что к утру знали о князе больше, чем его родственники. И теперь у нас с норлоком сложился вполне определенный план действий. Во-первых, прибыть в замок лучше было действительно в качестве пары бродячих менестрелей. Во-вторых, мне необходимо было привести себя в порядок и выглядеть на высшем уровне, иначе нас не допустят никуда, кроме комнат прислуги. А в-третьих, ни о какой державе наш всезнающий покойник ни разу не слышал. За всю свою долгую жизнь. Хм… странно… нет, я, конечно, понимаю, что фамильные тайны слугам обычно не рассказывают, но человек, воспитывавший князя с малолетства, просто должен был знать о таких вещах. А ну как родители помрут несвоевременно? И кто ребенку передаст все секреты и тайны? Нет, вы как хотите, а здесь определенно было что-то нечисто.

Корин, кстати, пришел примерно к такому же выводу, поскольку тут же начал расспрашивать зомби о тайных ходах, подвалах и древних легендах. Однако покойник не сильно прояснил ситуацию. И все, что он смог вспомнить интересного — так это место хранения княжеской сокровищницы. Ну, что ж. Попытаемся поискать державу там. Хотя лучше, конечно, было бы пообщаться с призраками. Есть в замке призраки? Да? Ну и хорошо. Теперь меня волновал еще один насущный вопрос — что нам делать с Мигелем. Тащить ребенка в чужой замок мне совершенно не хотелось. Вполне вероятно, что нам самим придется оттуда уносить ноги. Причем быстро. В качестве подготовки мер к отступлению, я даже заранее создала четырех крылатых монстров, приказав им быть наготове и подхватить Корина с Мигелем в любой момент. Со мной вопрос решался намного проще. Я в любой момент могла трансформироваться. Мы уже находились достаточно близко к границе с Тьмой, чтобы рисковать. Всего час полета — и нас никто уже не достанет. Не думаю, что у князя под рукой найдется пара летающих тварей. Так что догнать нас будет просто нереально.

Разумеется, с Мигелем возникли проблемы (кто бы сомневался!). Пацан ни в какую не хотел оставаться один. Он настолько к нам привык, что вообще не желал упускать нас из вида. И только сдвоенная клятва, что мы обязательно за ним вернемся и возьмем его с собой, заставила Мигеля смириться со своей участью. Правда, что-то мне говорит, что ненадолго. Слишком уж он был живым, подвижным и непоседливым мальчишкой. Как бы его не понесло куда-нибудь не туда. Дойдя до такой мысли, я сваяла небольшого монстра, и приказала ему бдить за ребенком. Мигеля же, в свою очередь, я попросила присмотреть за созданным монстром до нашего возвращения. Пацан тут же преисполнился собственной важности и согласился. Ну, вот и ладушки. Одной проблемой меньше. Теперь на бочок, накрыться плащом, и баиньки. Завтра нас снова ждут великие дела.

Корин бы тоже лег спать. С большим удовольствием. Он даже искренне попытался это сделать. Однако сна не было ни в одном глазу. Идея Ристи очаровать местного князя не нравилась норлоку совершенно. Настолько, что он ворочался с боку на бок, пытаясь найти другой, более приемлемый выход из положения. Однако мозги (как назло) в нужном направлении работать отказывались. И вместо полезных мыслей в голову лезло нечто совершенно несуразное. Например, фривольные мысли о том, что Ристи — очень даже симпатичная девушка. И что если бы Корин оказался на месте того самого князя, с которым она собралась флиртовать, то, скорее всего, не выпустил бы такую девушку из замка. Ни за что. И больше всего норлока бесил тот факт, что Бодун может именно так и поступить. И кто знает эту Ристи, не ответит ли она этому князю взаимностью? Ее вечно тянет на каких-то Светлых рыцарей. Тем более, что у нее есть что предложить Бодуну. Черный трон все еще остается вакантным. Корин зло ругнулся. Глупо думать о том, что еще не случилось и, вполне возможно, не случится никогда. Его просто грызет чувство собственника по отношению к девушке, которая ему нравится.

Поймав себя на подобной мысли, Корин даже встал со своего импровизированного ложа. И так не шедший сон пропал окончательно и бесповоротно от подобного открытия. Норлок помотал головой. Гоблины зеленые, ну почему ему так не везет? Корин видел множество женщин, гораздо красивее и изысканнее, чем Ристи. Но ни к одной из них его не влекло так, как к Источнику. Эта сумасбродная девица притягивала к себе взор Корина несмотря ни на свою ипостась летучей мыши, ни на умение создавать монстров, ни на постоянно возникающих рядом с ней зомби. Ристи действительно ему нравилась! Пока еще не более чем, но все равно. Это было совершенно неприемлемо. Во-первых, потому, что оставаться в этом дурацком мире Корин не собирался, а во-вторых, его отношение к Ристи явно было безответным. Норлок даже не мог утверждать с определенностью, что нравится ей хоть немного. Ристи воспринимала его только как приятеля, попутчика. Ни разу Корин не поймал ее заинтересованного или любопытного взгляда. Казалось, Ристи вообще не вспоминает о том, что Корин мужчина. И норлока это несколько задевало. Все-таки, природой он был не обижен. И обычно девушки реагировали на него совершенно иначе. А отношения Ристи не изменил даже поцелуй. Конечно, он был случайным, и абсолютно ничего не значил… но тем не менее. Ристи ведь ответила на этот поцелуй! И еще как ответила!

Норлок невольно вздохнул. То, что продолжения ждать глупо и даже небезопасно, он и сам прекрасно понимал. Но вот объяснить это собственному организму и фривольным мыслям никак не мог. Чем дальше, тем больше Корину хотелось повторить этот поцелуй. Хотя бы для того, чтобы убедиться, что он ему не приснился. Что это действительно было настолько впечатляюще, насколько ему запомнилось. Тьфу! Ну о чем он думает? Если Корин сей же момент не выкинет глупые мысли из своей головы, у него есть все шансы не заснуть до утра!

Корин и не заснул. Надо ли говорить, в каком «прекрасном» настроении он переступил порог замка? С утра он умудрился нарычать на Мигеля, затеять спор с Ристи и даже испортить завтрак, не уследив за кипящим в котле варевом. Получившуюся кашу, наполовину сырую, а наполовину подгоревшую, никто есть не захотел. А потому весь остальной отряд с утра был тоже не в самом лучшем настроении. Мигелю еще повезло. Очередной созданный Источником монстр (на сей раз даже не шибко страшный) принялся готовить пацану завтрак заново. Однако Корин с Ристи дожидаться результата готовки уже не могли. В замок нужно было попасть как можно быстрее. Иначе у них были все шансы просто не пробиться через толпу желающих.

Впрочем, оказалось, что желающих было не так уж много. Видимо, не такой уж князь был страстный поклонник менестрелей, как им рассказывали. Однако Корину и Ристи деваться было некуда. Они обязаны были попасть в замок и остаться там с ночевкой. Желательно, в качестве гостей, а не слуг. Ристи, во всяком случае, сделала для этого все возможное. Привела в порядок свое парадное платье (настолько, насколько это вообще можно было сделать в лесу) и навертела на голове какую-то замысловатую прическу. Просто поразительно, как по-разному она могла выглядеть! И как маленький оборванец, и как настоящая леди. Причем Светлая. Откуда-то сразу берутся хорошие манеры, надменный взгляд и снисходительная улыбка. Если б Корин не знал, в жизни бы не догадался, что Ристи — не благородных кровей. Вон как сразу кавалеры около нее засуетились. Ручки целуют, предлагают пройти, осыпают комплиментами. А Ристи, между прочим, не одна в этот замок пришла! Однако на Корина никто внимания не обращал. Словно его и не существовало! В другой момент, норлок наверняка объяснил бы невежам правила приличия с помощью меча. Однако в данной ситуации это было невозможно. И все, что Корин мог сделать, так это мысленно выстроить этих кавалеров перед собою в ряд, сдвинуть попарно и стукнуть лбами. Властители, как же жаль, что собственные фантазии нельзя превратить в реальность!

То, что утро добрым не бывает, знают все. Однако на сей раз оно было еще более поганым, чем обычно. Мерзкий норлок, вставший с утра не с той ноги, испортил настроение нам всем. Да и в замок он вошел в самом дурном расположении духа. Казалось, что его до печенок раздражают все окружающие, и он немыслимым усилием воли удерживает себя от того, чтобы открутить им всем головы. Спрашивается, за что? Милые кавалеры Света наговорили мне столько комплиментов, сколько я не слышала за всю свою жизнь! Особенно от Корина. И в чем дело? Неужто у норлока проснулось чувство собственника? С какой стати? Нет, безусловно, случившийся с нами поцелуй был весьма вдохновляющим событием. Однако после этого Корин едва сказал мне с десяток слов. Мне вообще показалось, что он меня избегает, поскольку чувствует себя после случившегося несколько неловко. Что ни говори, а зачинщик произошедшего не столько Мигель, сколько Корин. Он ведь вполне мог ограничиться чисто символическим, целомудренным поцелуем. Мог, но не стал. Впрочем… чего греха таить… я-то тоже не стала. Ни сдерживаться, ни отталкивать Корина, ни возмущаться. Так что в целом мы квиты. Вот только я (в отличие от некоторых) не бросаю злобных взглядов озабоченной собственницы на липнущих к Корину девиц. Строят они ему глазки, ну и пусть строят. Флаг им в руки, рубль в зубы и бронепоезд навстречу. Лучше два. Чтоб точно никто не уцелел. Тьфу! И о чем я только думаю?

Мои кровожадные мечты прервал собственно хозяин замка, Бодун, князь Дельвингер, показавшийся, наконец, в парадном зале. Так, ну и что у нас там? Посмотрим, посмотрим. Ну… в принципе… ничего. Если не приглядываться. Очень тощий и очень длинный тип, похожий на спицу, вышагивал важно, как цапля по болоту. Прилизанные светлые волосенки, блеклые серые глазки, белесые ресницы и брови, тонкие, почти незаметные губы, очень длинные руки и бесконечные ноги. Занятный типаж. Лиловый бархатный кафтан с розовыми кружевами на груди, сиреневые панталоны, украшенные кружевом, белые чулки до колен и черные лаковые туфли на каблуках, усыпанные крупными бриллиантами. В руках князь вертел весьма увесистую трость и по тем предвкушающим взглядам, которые он кидал на собравшихся в зале менестрелей, я поняла, что данный предмет он непременно пустит в ход. Причем не единожды за вечер. Хе… проблема. Корин такого издевательства над собой точно не перенесет и открутит Бодуну голову. Возможно даже, князь, впервые в жизни, сам будет избит собственной тростью. Вполне вероятно. Хотя лучше, конечно, дело до этого не доводить. И порадовать Бодуна каким-нибудь качественным эпосом.

Похоже, Корин пришел примерно к тому же выводу, поскольку действительно расстарался. Вот только произведение, которое начал рассказывать норлок, ввело меня, мягко говоря, в полный ступор. Кажется, грохот от моей упавшей челюсти разнесся по всему залу. Норлок травил байки… по сказкам «1000 и одной ночи». Я своим ушам не поверила. Князь, впрочем, тоже. Хотя… Бодун находился в ступоре вовсе не потому, что был знаком с данными литературными произведениями. Как раз напротив. Обычно он охаживал тростью менестрелей, которые повторяли уже известные ему песни или произведения. Ну а поскольку местный спектр литературного творчества был не слишком велик, гонять менестрелей стало любимым княжеским развлечением. А тут такой облом! Неизвестно откуда взявшийся тип отнюдь не менестрельской наружности, (скорее, Корина можно было принять за наемника) рассказывает нечто незнакомое и весьма интересное. Ближайшее княжеское окружение аж дыхание затаило и подалось вперед, чтобы не пропустить ни слова. Бодун с раздражением огляделся вокруг, понял, что истории Корина пользуются успехом, уязвленно закусил нижнюю губу и начал выбивать ногтями нервную дробь по набалдашнику трости. Ой, как бы нам не пострадать потом от такого княжеского недовольства! Похоже, мой выход.

Что необходимо сделать, чтобы привлечь мужское внимание, ни одной женщине рассказывать не надо. Наряд, макияж и зазывающий взгляд. Ага! Князь невольно приосанился и благосклонно мне улыбнулся. Я потупилась, потом бросила на Бодуна еще один влюбленный взгляд и театрально вздохнула. Князь тут же выпятил кружевную грудь, став похож на индюка, и перестал обращать внимание и на Корина, и на свое окружение. Дождавшись небольшого перерыва между сказками, князь подошел ко мне поближе, представился и поцеловал ручку. Дальше все пошло как по маслу. Нас пригласили за стол, посадили рядом и всячески окружили вниманием. Корина — придворные фрейлины, тут же возжелавшие послушать его россказни (причем непременно в собственных спальнях), а меня — князь (собственно, примерно с теми же намерениями). Все это было весьма предсказуемо и не слишком интересно. Я бы даже сказала совсем не интересно, поскольку князь упорно ничего не хотел говорить про державу. Бодун сдал мне все — и численность замкового войска, и план потайных ходов, и даже собственную казну, но об одной из королевских регалий молчал, как партизан на допросе. А я так старалась… ну разве что на изнанку не вывернулась. Наобещала князю такого, что у того вообще мозги отключились, и он начал грязно приставать ко мне прямо за столом. Я запаниковала и начала искать взглядом норлока.

Хе… Корина бы самого кто спас от слишком активных девиц. Фрейлины Бодуна атаковали норлока, как пираньи сочный кусок мяса. Причем примерно с тем же выражением лица. Хотя… норлок держался вполне спокойно. Наверное, побывав в королевском дворце, можно привыкнуть еще и не к такому. А Корин прожил там почти три года. Норлок избавлялся от навязчивых девиц быстро, язвительно и весьма зло. Как ни странно, подобное обращение отнюдь не отбивало охоту у новых искательниц приключений. Вот ведь блин! И как же нам отсюда выбираться теперь? Даже без державы? Да если только мы с Корином заикнемся о том, что нам пора уходить, нас тут же схватят и закуют в железо. Чтоб не сбежали. А если мы все-таки сделаем такую попытку, перестреляют как глухарей. Чтоб ни себе, ни людям. Нда… мрачная перспектива. Наверное, не надо было мне соблазнять князя настолько активно. Бодун, похоже, теперь от меня не отстанет. Блин! Да где же он державу хранит, чтоб его черти побрали?! И как мне избавиться от этого озабоченного типа хоть ненадолго? Хотя бы для того, чтобы найти какого-нибудь замкового призрака и пообщаться с ним по поводу искомого артефакта.

Избавиться от Бодуна оказалось еще сложнее, чем я себе это представляла. Мне пришлось упоить князя буквально до свинского состояния. Так, чтобы он уже не мог ни ходить, ни приставать ко мне, ни даже разговаривать. Единственное, на что хватало Бодуна — так это невразумительно мычать, как лошадь на сковородке. И размахивать руками возле моего носа. Но это уже было не страшно. Я подождала, пока князь окончательно успокоится, заснув в тарелке с салатом, и сделала знак Корину следовать за собой. Глухо. Нет, мой знак норлок уловил сразу, поскольку глаз не спускал с начавшего распускать руки Бодуна. Однако развязаться с влюбленными дамами было еще сложнее, чем со снедаемым похотью князем. Девицы вцепились в норлока, как черти в грешную душу и не желали его выпускать. Я даже испугалась, что они порвут норлока на части. Однако Корин, каким-то одному ему известным способом, сумел-таки вырваться из их объятий и пробраться ко мне.

— Тебе не кажется, что путешествовать по замку еще рано? — ехидно поинтересовался норлок. — Князь, конечно, спит, однако гости его еще не нагулялись. И мы вполне можем попасться кому-нибудь из них под горячую руку. Особенно если нас застукают там, где нас и быть-то не должно.

— Я хочу побеседовать с каким-нибудь местным призраком, — объяснила я. — Если ты помнишь, то зомби, который был когда-то княжеским пестуном, говорил, что призраки в замке точно есть.

— А может, мне просто позвать державу? — предложил Корин. — Подобные артефакты так любят людей с королевской кровью, что буквально прыгают им в руки. Тогда нам и искать ничего не придется.

— Ишь ты… быстрый какой, — развеселилась я. — Если бы все так просто было. Нет, друг мой дорогой. Все артефакты обычно очень хорошо защищены. И чтобы их заполучить, нужно выполнить определенные условия. Если ты просто позовешь державу… ну… не могу точно сказать, что получится. Во-первых, заклятье, охраняющее артефакт, может просто его удержать. Во-вторых, если держава самостоятельно покинет место своего хранения, порвав удерживающие ее путы, вполне может сработать нечто вроде сигнализации. А в-третьих, неизвестно, какой путь выберет артефакт, чтобы к тебе прилететь. Вдруг прямо над головами сидящих в замке людей? Да и вообще такого рода явления обычно богаты очевидцами. А нам с тобой привлекать к себе внимание не с руки. Мы и так… засветились на полную катушку.

— Еще бы! Некоторые столько усилий для этого приложили! — саркастично заметил Корин.

— Откуда я знала, что князь такой больной? — возмутилась я в ответ. — И потом… на себя посмотри… вон как тебя местные девицы взглядами пожирают. Еще пара минут, и они всей толпой кинутся меня убивать. Так что линяем отсюда по-быстрому.

Корин фыркнул, но последовать за мной не отказался. Еще бы! Столько озабоченных девиц ни один мужик не вынесет. Особенно если его главной целью пребывания в замке являются отнюдь не дамы. Впрочем… с державой дела обстояли из рук вон плохо. Нам не помогли ни призраки, ни повторно вызванные зомби, ни даже слуги, которых мы этими самыми зомби припугнули.

— Похоже, выхода нет. И мне придется все-таки позвать артефакт, — вздохнул Корин. — Хуже уже все равно не будет. Мы и так уже привлекли к себе излишнее внимание.

— А ты можешь позвать державу… не в полную силу? Так, чтобы только ощутить, где она хранится? — предложила я.

— Попробую, — пожал плечами Корин, зажмурился и, глубоко вздохнув, замер.

Неподвижной статуей норлок стоял почти полчаса. Я уже волноваться начала. Однако когда Корин открыл глаза, я поняла, что сеанс «связи» был удачным.

— Ну? — поторопила я норлока, явно наслаждавшегося своим положением.

— Держава хранится в потайном месте, о котором князь не знает. Он, кстати, не знает и о том, что артефакт хранится в его замке. Оказывается, чтобы выяснить месторасположение державы, надо достать скипетр с короной и провести какой-то обряд. Я так и не понял какой. Впрочем, это неважно, поскольку у нас, на наше счастье, есть зомби, которые учуяли артефакт. И я, который с этим артефактом связался.

— От скромности ты точно не умрешь, — ехидно заметила я. — Так где же держава?

— В княжеской спальне. Там есть тайник в стене.

— Предлагаешь мне выступить в роли постельной грелки для Бодуна? — зашипела в ярости я.

— С ума сошла? — содрогнулся от подобной мысли Корин. — Зачем? Князь спит как убитый. Точнее, как вусмерть опоенный, к чему ты приложила немало усилий. Так что путь в его спальню свободен.

— А слугам не покажется странным, что князь спит мордой в тарелке, а в его спальне кто-то шарится? — поинтересовалась я. — Может, лучше Бодуна в постель отволочь? Все равно он не проснется и нам не помешает. А слуги соваться к нему в спальню не станут из боязни помешать княжеским развлечениям.

— Неплохая идея, — поддержал меня Корин.

Хе… идея-то, может, и неплохая, а вот воплотить ее в жизнь не так уж и просто. Во-первых, потому, что князь едва переставлял ноги, и мне пришлось его чуть ли не на себе тащить. А Бодун, несмотря на свою субтильную комплекцию, был довольно тяжелым. А во-вторых, несмотря на количество выпитого, он таки попытался грязно ко мне пристать. За что и словил в лоб от норлока сразу же, как только за нами закрылась дверь княжеской спальни. Надеюсь, Корин не насмерть Бодуна приложил? А то ведь у норлока кулачищи здоровые. Один раз двинет — и поминай, как звали. Да нет, князь дышал. Ну и хорошо. Я человек не кровожадный. Главное, чтобы нам никто не помешал державу найти. А там хоть трава не расти.

Надо сказать что Корин, подобравшийся к державе вплотную, уже не хотел тратить время на всякие глупости типа обстукивания стен и поиска тайника. Он просто державу «позвал». Как и планировал. Вот только артефакт на его зов явиться не поспешил. Я похихикала над самонадеянным норлоком, и приступила к поиску последней из королевских регалий. Тем более, что Корин, прислушавшись, определил местонахождение державы более определенно. Вот только это оказался вовсе не тайник. Выяснилось, что державу замуровали в стену в прямом смысле этого слова, и нам пришлось разбирать эту самую стену по камешку. Причем делать это нужно было как можно тише. Конечно, княжеские гости и упились до потери сознания и вряд ли вообще хоть что-нибудь услышат, но странный шум может привлечь внимание слуг и охраны. А зачем нам нужны лишние проблемы?

Часа через два упорного труда мы с Корином были больше похожи на гастарбайтеров, чем на высокопоставленных представителей Тьмы. Испачканные с ног по уши в пыли и каменной крошке, мы продолжали вгрызаться в стену с упорством экскаватора. И вскоре наши усилия принесли свои плоды. В глубине стены, в небольшом ящичке, закрытом на амбарный замок, лежала та самая держава. Я осторожно взяла артефакт в руки, а Корин судорожно прикрыл ладонями самое ценное, изобразив футболиста перед пенальти. Видимо, ожидал, что держава, так же, как и скипетр, кинется ему навстречу. Однако данный артефакт оказался более сдержанным по характеру. Держава медленно выскользнула у меня из рук, облетела вокруг Корина и улеглась у его ног. Норлок поднял артефакт и сунул за пазуху. Не ожидавшая такого интимного обращения держава тут же засветилась. Причем так, что голубоватый свет пробивался даже через куртку норлока.

— Ну что, убираемся отсюда? — предложил Корин.

— И как можно быстрее! — решила я, подзывая созданных мною специально для этой цели крылатых монстров ближе.

Однако монстры на мой призыв почему-то не откликнулись. Не поняла юмора. В чем проблема? Я позвала монстров еще раз, но эффект оказался тем же. Ни одной крылатой твари на горизонте так и не появилось. Я нахмурилась и, прищурившись, пригляделась, не охраняется ли Дельвингер еще чем-нибудь, помимо стражников. А! Вот оно что! Фигово летом без сала… и что же нам делать?

— Что-нибудь случилось? — прозорливо угадал норлок, глядя на мою кислую физиономию.

— Дельвингер защищен магией, — вздохнула я.

— И чем нам это грозит? — напрягся Корин. — Мы не сможем покинуть город без княжеского разрешения?

— Да нет, все не настолько плохо. Это так называемое ночное заклятье. Мы не сможем покинуть Дельвингер до утра. Никаким способом. Мои монстры даже не могут приблизиться к городу.

— Но оставаться в замке небезопасно!

— Еще как небезопасно, — согласилась с норлоком я. — Нам надо связать князя, заткнуть ему рот, выбраться из замка и постараться подобраться поближе к воротам города, чтобы исчезнуть из Дельвингера с первыми лучами солнца.

— А вдруг слуги обнаружат князя до рассвета? — возразил Корин.

— Придется рискнуть. Покинуть город на монстрах днем мы не сможем, в нас стража будет стрелять. И хоть один, но, по закону подлости, обязательно попадет. А рисковать и выбираться из Дельвингера пешком, имея за пазухой два мощнейших артефакта, слишком опасно.

— Тогда князя надо не просто связать, но и спрятать, чтобы его случайно не обнаружили, а нашли только тогда, когда займутся поисками целенаправленно. То есть не раньше завтрашнего вечера, — предложил Корин, и я согласилась.

Выбраться из замка оказалось не так уж сложно. Охрана упилась не меньше гостей и явно филонила, отлынивая от работы. Впрочем, если учесть, какое на городе висело заклятье, стражники могли и не напрягаться. Так что пробраться к воротам Дельвингера нам удалось без проблем. А оглядевшись, мы решили устроиться на ночлег не у самих ворот (делать нам больше нечего!), а чуть подальше, в небольшом лесочке у городской стены. Честно говоря, если бы не заклятье, мы бы и перемахнули ее не глядя, ибо стена была так себе, весьма посредственная, но магия охраняла город лучше всяких укреплений. Что ж. Будем надеяться, что я не зря тратила в Школе на учебу свое драгоценное время. И что магическое заклятье я сумела определить правильно. Вот только откуда оно взялось на замке? Ведь магов в данном мире, насколько я помнила, нет. Неужто вмешался Таштен собственной персоной? Вполне вероятно.

Надо сказать, что перспектива ночевки на свежем воздухе меня не слишком радовала. На улице, мягко говоря, было прохладно. Я даже пожалела, что мы не прихватили из замка одеял с подушками. Но кто же знал, что нам так легко удастся оттуда выбраться? Еще бы и утром нам так же повезло. Хотя это было бы уж слишком хорошо. Впрочем… норлок, кажется, даже не сомневался, что завтра мы уже будем дома. И сможем снова жить своей обычной жизнью. Он развел костер, укутал меня своим плащом и пообещал, что все будет хорошо. Уверенность Корина была настолько непоколебимой, что я захотела завернуться в нее, как в теплое одеяло и забыть обо всем. Как же хорошо, что он отправился в это путешествие вместе со мной! Одна бы я ни за что не справилась. Наверное, стоит поблагодарить свою страну, которая, обретя разумность, настояла на том, чтобы мы отправились за королевскими регалиями вместе. И даже взяла с нас клятву. Теперь условия этой клятвы были выполнены, и мы спокойно могли вернуться домой.

Честно говоря, я уже соскучилась по своей стране. И по своему замку. Да и Корин, похоже, не горел желанием продолжить путешествие. Все-таки, как бы норлок не рыпался, ему было суждено стать правителем. И теперь, пообщавшись с Корином подольше, я не только поняла выбор короны, но и одобрила его. Да, конечно, у норлока было множество недостатков. Но одного у него не отнять — он умел руководить. И не терял голову в экстремальной ситуации. Думаю даже, если бы Корин хоть чуть-чуть постарался, он бы мог стать одним из лучших королей своего народа. Серьезным, вдумчивым и внимательным. А это дорогого стоит. Во всяком случае, лично я от внимания Корина просто таяла, как ванильное мороженое летом на пляже. Все-таки, что ни говори, а приятно, когда ради тебя кто-то убивает драконов. Или хотя бы жертвует своим плащом.

— Слушай, Корин, а откуда ты знаешь те истории, которые ты князю Дельвингера рассказывал? — поинтересовалась я.

— Так у меня матушка — известный менестрель! — хмыкнул Корин. — К сожалению, музыкального слуха и голоса у меня нет, так что песни ее я исполнить не могу, а вот истории — пожалуйста. В неограниченных количествах. А что?

— Ты не поверишь, но те сказки, которые ты рассказывал, очень хорошо известны в моем мире. Я даже подумать не могла, что когда-нибудь еще их услышу.

— Ну, если в параллельных мирах встречаются даже короны похожие, то схожим историям удивляться уже не приходится, — съехидничал Корин. — Кстати, о короне… что ты будешь делать теперь, когда у тебя все три артефакта? Объявишь Светлым войну?

— Я что, совсем больная? Больно надо! — фыркнула я. — Артефакты были нужны мне как раз затем, чтобы Светлые против меня воевать не полезли. И потом… благодаря Лукуллу с Рагнером у меня и так земель гораздо больше, чем мне это требуется.

— И все-таки, чем же ты теперь займешься?

— А чем ты сам собираться занимаешься? — ответила вопросом на вопрос я. — Со мной-то как раз все понятно. Хочу я этого, или нет, я все равно должна буду играть роль Источника. А если король на Черный трон так и не найдется, то еще и исполнять обязанности Темного Владыки. Кстати, ты не передумал? А то, может, все-таки избавишь меня от подобной ответственности? — язвительно добавила я.

— Посмотрим.

Что?! Я верно расслышала? Корин не возмутился, не послал меня куда подальше, а сказал «посмотрим»? Кажется, кто-то неожиданно сошел с ума. Или мир, или норлок. Я скорее, склоняюсь к первому. Потому что только в абсолютно сумасшедшем мире Корин мог изменить свое мнение и свое отношение к должности монарха.

Да нет, мнения своего норлок не изменил. От одной только мысли о том, что ему нужно будет исполнять роль правителя огромной страны, у него начинался нервный тик. Ну почему, почему он не мог жить обычной жизнью? Такой, как все? Не хотелось Корину ни править норлоками в своем мире, ни сражаться со Светлыми в том мире, куда он попал. Не желал Корин ни ответственности, ни обязательств, ни дворцовых интриг. И с какой радости корона выбрала именно его? Корин ведь даже не чистокровный норлок! И ему при дворе намекали на это не раз и не два. Можно подумать, трон норлоков был ему так уж нужен! Да Корин сам был готов доплатить кому-нибудь, чтобы избавиться от подобной «чести». Так нет же! Не успел он попасть в другой мир, как тут же снова оказался кандидатом на трон. Причем единственным. И если раньше Корин был твердо уверен, что всеми силами постарается избегнуть подобной чести, то теперь он в этом сомневался. И сомневался довольно серьезно. Прежде всего, потому, что настырная корона нашла его даже в другом мире. А это значило, что так просто от собственного предназначения норлок не отделается. А еще… еще была Ристи. И это многое меняло. Практически все.

Изначально, когда Корин только познакомился с Источником, он воспринимал ее только как очередного желающего затащить его на престол. Однако позже, когда норлок познакомился с Ристи лучше, он невольно стал ей сочувствовать. Хрупкая, миниатюрная девушка тоже не желала быть ни Источником, ни Темным Владыкой. Однако ей выбора не оставили. И Ристи просто вынуждена была возглавить Темные силы. Хотя бы для того, чтобы защитить свою жизнь, поскольку Светлые тут же объявили ее врагом N1. Казалось бы, от подобной жизни легко было озлобиться и даже ожесточиться, тем более, что земли Темных достались Источнику в совершенно запущенном состоянии. Однако Ристи этого не сделала. Напротив. Она оставалась вполне милой, дружелюбной и веселой девушкой. И это впечатление не могли испортить ни создаваемые ею монстры (и откуда у приличной девушки такие мрачные фантазии?), ни ипостась летучей мыши. Впрочем, к данной ипостаси Корин уже начал привыкать. Да и к Ристи тоже. Причем настолько, что покидать ее и возвращаться в собственный мир ему уже не хотелось. Как, ну как она будет справляться одна со своими монстрами, воинами, подданными и огромными землями? Как она сможет всерьез противостоять Светлым, если у нее нет даже опыта ведения военных действий? Да и вообще… как можно было оставить Ристи одну, если она даже в людях не умела разбираться? Приютила каких-то ненормальных Августа с Петронием, наняла сумасшедшего Лукулла, привлекла на свою сторону больного завоеваниями Рагнера. А уж этот ее… Байрон… вообще ни в какие рамки не лезет!

Корин вздохнул. Если быть честным с самим собой, он бы очень хотел на этого самого Байрона посмотреть. И понять, что же в данном типе привлекло Ристи. А еще больше Корину хотелось начистить Байрону физиономию. И за предательство, и за то, что он заставил Ристи плакать. За норлоком тоже водилось немало недостатков, но на предательство он был просто не способен. Тем более, на предательство Ристи. Корин поежился под порывом ветра. Если сначала Источник просто ему нравилась и вызывала восхищение своим желанием жить и бороться за свою жизнь, то потом норлок ей увлекся. Причем явно несколько больше, чем нужно. До чего дошло, ради нее, пожалуй, он даже готов попробовать стать королем! Бр-р-р! Воистину говорят, что влюбленность лишает разума. Его отец уже много лет носит на шее шнурок в знак любви к матери. И до сих пор Корин думал, что лично он на такой подвиг не способен. Наплевать на окружающих, на общественное мнение, на свою гордость и признать себя чуть ли не женской собственностью! Однако отца, подобные вещи, казалось, нисколько не волновали. Он не считал нужным скрывать свои чувства. А если кому-то это покажется смешным… ну, что ж. Пусть посмеются. А потом посмотрим, кто будет смеяться последним. Зная, насколько хорошо отец владеет всеми видами оружия, Корин сильно сомневался, что такой идиот найдется.

Корин снова поежился под очередным порывом ветра и завистливо посмотрел на Ристи. Укутанная в свой и его плащи, она мирно спала, не думая ни о завтрашнем дне, ни о норлоке. И это было обидно. Да что Корин, какой-нибудь обсевок в поле? Да за ним все фрейлины в королевском замке норлоков гонялись! И не только они! Да любая женщина будет просто счастлива, если он удостоит ее своим вниманием! Любая. Кроме Ристи. Она, похоже, вообще не видела в Корине мужчину. И это безумно раздражало норлока. Более того. Он абсолютно не представлял, что с этим делать, ибо ни разу в жизни не ухаживал за женщиной. И уж тем более не завоевывал ее внимание. Скорее, напротив. Делал все, чтобы избавиться от чересчур навязчивых особ. И дернуло же его увлечься Ристи! Что он в ней нашел? Ну, симпатичная, ну, фигурка неплохая… ну и что? Однако чувства с доводами разума мириться никак не хотели. Корин ревновал Ристи ко всем встречным, не мог забыть единственного поцелуя и вообще вел себя абсолютно неадекватно. Настолько, что уже практически согласился занять Черный трон. Тьфу! Может быть, ему просто надо выспаться, и все пройдет?

Идея Корина на счет сна была неплохая. Но несвоевременная. Ибо Таштен, поняв, что из-под носа Светлых уплывают две последние королевские регалии, решил вмешаться в происходящее. Наплевав на правила игры и на то, что Панек может запросто поймать его за руку на нарушении правил (и тогда ему мало не покажется), Властитель решил изменить ситуацию в свою пользу. Слишком уж многое зависело от результатов Игры. Чересчур долго и сложно Таштен разрабатывал нужную комбинацию. Ну почему ему не везет, а? Почему все время в дело вмешиваются какие-то силы, которые ему противодействуют? В прошлый раз ненормальное трио поломало ему всю Игру, оставив Таштена практически без запасов магической энергии, и в этот раз чересчур расторопная парочка грозилась сломать все его планы. Нет уж! На сей раз Властитель не позволит себя переиграть! Всего одно движение рук, небольшое изменение в структуре событий, и все пойдет по-другому! Таштен наложил на Дельвингер заклятье, благодаря которому город никто не сможет покинуть до утра, магически усыпил Корина с Ристи и перенес их прямиком в замок Светлой Владычицы. Главное теперь, чтобы Дандромеда сумела воспользоваться подвернувшимся ей шансом. Впрочем, Таштен готов был помочь Светлой Владычице даже в этом.

Глава тринадцатая

Знайте: апостолы ненависти вас не спасут.

Мария-Эбнер Эшенбах.

Я проснулась оттого, что у меня болела голова. Дико. Зверски. Так, как будто по ней постучали рессорой от трактора «Беларусь». Странно… вроде бы, я вчера не пила. Насколько я помню. Я с трудом разлепила глаза и тупо уставилась в потолок из потрескавшегося серого камня. Я где?! Помнится, засыпала я на свежем воздухе, причем заботливо укутанная аж в два плаща. И что случилось? Я с усилием справилась с дикой головной болью и попыталась подняться. Попытка увенчалась успехом только со второй попытки. Грязный пол, скудная обстановка, зарешеченное окно… интуиция подсказывает мне, что я снова попала в тюрьму. Но как?! Я совершенно ничего не помнила! Как меня достали Светлые аж в Дельвингере? Неужели следили? Да нет. На такое ни у Дандромеды, ни у ее мага просто мозгов не хватит. Тем более, что мы с Корином старались не светиться. Да, кстати, а где норлок? Поскольку остановились мы на ночлег вдвоем, логично было бы предположить, что и в плен нас взяли вместе. Однако в камере я находилась в гордом одиночестве. Впрочем, это еще ни о чем не говорило. Доставшееся мне место заключения было слишком мелким даже для меня одной. Тогда, быть может, Корин находится где-нибудь по соседству? Я стащила с ноги сапог и каблуком принялась обстукивать стены. Однако единственным итогом сего мероприятия оказалась только замерзшая нога. Холод в моей камере царил просто ужасный.

Надо сказать, что данный мир не нравился мне никогда. Ни в тот момент, когда я сюда попала, ни тогда, когда увидела, что из себя представляют территории Темных. Однако сейчас я данный мир не просто не любила. Я ненавидела его всеми фибрами своей души. За что, ну за что мне это? Почему я постоянно влипаю во всяческие истории? Нельзя ли как-нибудь обойтись без них? Достали меня уже эти Светлые придурки! Ведь наверняка же в плен нас с Корином захватили именно они. Вот только как им это удалось? Норлок все-таки довольно внимательный и осторожный тип. Вряд ли он так просто позволил бы себя захватить. Наверняка, при его пленении Светлые лишились бы нескольких своих рыцарей. И уж определенно эта мелкая войнушка меня разбудила бы. Однако я не помнила ничего подобного. Точнее, вообще ничего. Хоть бы Светлые, что ли, меня пред свои грозные очи вызвали. Обвинение там прочитать, или приговор огласить. Хочется хоть какой-то определенности. А то вдруг я в подвале не у них, а у князя Дельвингера? Может, ему стало обидно, что я его столь нецивилизованно отшила, и он решил на мне отыграться? Вариант, конечно, возможный, но маловероятный. Поскольку князя мы оставили надежно связанным, а слуги к нему в комнату наверняка до утра не сунутся, чтобы не мешать развлечениям светлейшего. Да и потом. Остается главный вопрос — каким вообще образом меня могли захватить в плен? Да еще так, что я об этом не помню?

Как ни жаль, но никто в моей камере так и не появился. Ни через день, ни через два, ни даже через три. Так что ответа на свои вопросы я так и не получила. Единственным безмолвным и невидимым посетителем был мой тюремщик, который только слегка приоткрывал окошечко в двери и просовывал мне еду. Если это вообще можно назвать едой. Я простыла, замерзла и была вечно голодной, что, разумеется, настроения мне нисколько не прибавляло. Иногда мне в голову даже закрадывалась гнусная мысль, что здесь-то я и помру страшной смертью, но зная Светлых, я понимала, что это маловероятно. Да чтобы они отказали себе в удовольствии поиздеваться над Темным? Тем более, над Источником? Да быть того не может! Дандромеда первая должна организовать громкий судебный процесс и не менее громкую казнь. Чтоб менестрелям потом было о чем рассказывать. Зуб даю, что Светлая Владычица уже сочинила эпическое сказание о победе в неравной войне с Темными силами. Причем неравными силы, наверняка, опять окажутся в мою пользу. Интересно, а Дандромеда в своей прошлой жизни не была журналистом какой-нибудь «желтой» газетенки? Очень похоже. И когда, наконец, она обо мне вспомнит?

Тьфу! Ну сколько раз можно говорить самой себе, что лучше не озвучивать собственных желаний? Особенно, если в них нет ничего хорошего? Они же обязательно сбудутся! Это закон подлости такой, что сбывается все самое гадкое! Не успела я возмутиться, что меня держат в тюрьме, даже не соизволив предъявить обвинения, как на пороге моей камеры тут же оказалась Дандромеда на пару со своим магом Рудольфом. Довольная, как обожравшаяся мышами кошка. Разумеется, мне было высказано все, что Светлые думают о таком исчадье Тьмы, как я. Мне припомнили и Августа с Петронием (картины одного и стихи другого, видимо произвели на Дандромеду сильное впечатление, она аж вздрогнула при одном упоминании их имен), и отбившегося от рыцарства Рагнера и даже Байрона, которого я (какая неожиданность) грязно соблазняла все это время. Правда о том, как можно соблазнять мужика на расстоянии, да еще и грязно, Дандромеда предпочла не распространятся. Меня обвинили в деспотизме, неоправданной агрессии, черной магии (ну, последнее даже не было неправдой) и приговорили к казни. На сей раз, правда, через повешение. Кто бы сомневался! Кстати, любопытно, а чего это они насчет сожжения передумали? Это было бы намного эффектнее. Впрочем… привередничать не приходится. И если бы у меня был выбор, я бы предпочла умереть… от старости. Дешево, сердито, а главное — надежно.

Судя по всему, Дандромеда моих взглядов на казнь никак не разделяла. Меня выволокли на тюремный двор и продемонстрировали огромное дерево, на котором мне и предстояло повиснуть во славу Светлых сил. Интересно, а что это за порода? Хотелось бы знать, на чем конкретно меня вешать собираются. Что? Это и есть светлый мэллорн? Нда. Я представляла его себе куда величественнее. И потом. Что это вы, граждане хорошие, собираетесь делать? Закоренелого преступника хотите повесить на своем же священном дереве. О, времена! О, нравы! Что? Мэллорн может отвести любое проклятье, а потому такой вид казни будет безопасен для самих Светлых? Спасибо, утешили. Я с неприязнью скосилась на огромный сук, толщиной с талию мага Рудольфа, не склонного излишне изнурять себя диетами, и невольно поморщилась. Умирать как-то не хотелось. Однако ждать, что меня и на сей раз вытащат из тюрьмы, было попросту глупо. Прежде всего потому, что спасать меня было некому. Ну не Дубняк же за мной притащится! А Корина, наверняка, поймали вместе со мной. Кстати, неплохо было бы уточнить этот вопрос.

— А где Корин? Вы и его тоже взяли в плен? — поинтересовалась я у Дандромеды. Она фыркнула, явно не желая даже замечать меня, а не то, что беседовать, а потому на мой вопрос ответил ее маг.

— Наследный принц Корин готовится к коронации.

— Что?! — не поверила своим ушам я. — Корин все-таки собрался стать Темным Владыкой? Ну надо же…

— Не Темным, а Светлым! — прошипела мне в лицо Светлая Владычица.

— Дандромеда, киска, у тебя что, крыша поехала? — фыркнула я. — Он же норлок! Какой из него Светлый? И потом… Корин, насколько я знаю, вообще не хотел надевать на свою голову корону. И изменить свое мнение он мог только под угрозой смертной казни. И то не факт.

— Светлая Владычица обладает даром убеждения, — оповестил меня Рудольф. — А потому Дандромеде достаточно было побеседовать с Корином всего несколько минут, чтобы склонить его на свою сторону. Знай, Ристи, что лорд Корин поклялся в верности Свету, вскоре коронуется и воссядет на Белый трон.

— Так вы норлока еще и лордом сделали? Бред! — помотала я головой. — По-моему, вы сами не понимаете, что несете. Дандромеда же за Байрона хотела замуж выйти, и посадить на престол общего сына.

— Ситуация изменилась, — патетично воскликнул маг. — Байрону было рекомендовано забыть о своих чувствах к Дандромеде, ибо того требуют обстоятельства и интересы страны. Граф Олмум согласился с таким решением.

— Думаю, когда Дандромеда объявила ему, что он не должен на ней жениться, Байрон буквально скакал от радости, — ехидно заметила я. — Думаю даже, что он настолько был счастлив развязаться с подобной невестой, что даже не пожалел о том, что перспектива стать отцом венценосного отрока накрылась медным тазом.

— Не сметь! — взвизгнула Дандромеда. — Что ты можешь знать о светлых и высоких чувствах? Ты, исчадие Тьмы?!

— Не стой на пути у высоких чувств[6], - тут же процитировала я. — Но я и не собираюсь. Если Корин действительно решился на тебе жениться и стать королем, могу только поздравить. Ты воистину великий оратор. Лично мне так и не удалось заставить его надеть на себя корону.

— Кстати, о короне, — напряглась Дандромеда. — Я хочу дать шанс выжить даже такой поганой твари, как ты. Разумеется, норлок и сам мог бы мне рассказать о местонахождении короны, но я не стала ни о чем его спрашивать. Я решила спросить тебя, Ристи. И если ты ответишь честно на мой вопрос, я оставлю тебе жизнь. Так где корона?

Я подняла на Дандромеду удивленные глаза. Да она что, совсем идиотка? Нет, я, конечно, уже давно поняла, что мозг в ее голове не ночевал даже в виде молекулы ДНК, но не до такой же степени?! Она что, думает, что я совсем больная? И что я поверю в эту чушь? В то, что Корин собирается становиться Светлым королем и что Дандромеда действительно оставит меня в живых? Я еще не сошла с ума. Не то, чтобы я стопроцентно доверяла норлоку, нет. На примере Байрона я раз и навсегда убедилась в том, что мужикам вообще ни в чем доверять нельзя. Я просто сложила два и два и сделала свои выводы.

Сначала, конечно, я несколько расстроилась от известия, что Корин меня предал. А если быть совсем честной, то не несколько, а очень хорошо. Я даже успела мысленно обругать норлока всеми нехорошими словами, которые только знала (а таких набралось немало). Нет, ну а что это за ерунда такая? Я стараюсь, добываю артефакты, строю страну, а мужчины, при первом же удобном случае, сбегают от меня к Светлым. Это что, нормально? Не такая уж я страшная. Я бы даже сказала напротив. Дандромеда по сравнению со мной была похожа на моль бледную, слегка прибитую тапочком. И это вовсе не завышенное самомнение, можете мне поверить. Так какого фига все окружающие меня мужчины так рвутся на ней жениться? Однако после того, как светлая Владычица спросила у меня о местонахождении короны, все встало на свои места. Никаким королем Корин становиться не собирается.

Собственно, к подобному выводу я пришла бы и сама. Если бы немного подумала. Корин ненавидел саму перспективу стать полноправным монархом. Он бесился от присутствия короны, отбрыкивался от должности и.о. Темного Владыки и не имел никакого желания садиться на трон. И уж точно, Дандромеда никаким образом не могла бы изменить этого его мнения. И потом… даже если бы Светлой Владычице (ну вдруг!) удалось перетянуть норлока на свою сторону, (загипнотизировать его, или заклятьем приложить… все равно), первое, о чем позаботился бы Корин — так это о том, как заполучить корону. И ему ради этого не надо было бы даже дворец Светлых покидать. Свистнул бы — и корона сама к нему прилетела бы. Тем более, что условия неосторожной клятвы мы с Корином выполнили. Артефакты раздобыли. Вот только выясняется, что таскали мы каштаны из огня отнюдь не для себя. Жаль! Одним ударом Светлые изменили ситуацию в свою пользу. Но как же все-таки им удалось захватить нас в плен?

Корину бы тоже хотелось это узнать. Очень хотелось. Поскольку он ни на секунду не смыкал глаз и никак не мог пропустить нападение. Мысли о собственных чувствах к Ристи долбались ему в виски и доводили до самоненавистничества. Прежде всего потому, что норлок представления не имел, что с этими самыми чувствами делать. Поухаживать за Ристи, когда они окажутся в замке? Согласиться стать правителем Тьмы? Вариантов было множество, и Корин обдумывал их все. Он не хотел торопиться, не хотел спугнуть Ристи своим напором и нетерпеливостью, но и ждать слишком долго он тоже не мог. Дурацкий поцелуй, к которому их буквально принудил Мигель, до сих пор не мог выветриться из памяти норлока. Организм настойчиво требовал продолжения, и Корин с собственным организмом был полностью согласен. Сколько можно ходить вокруг да около? Так, глядишь, можно дождаться того, что Ристи найдет себе другого Байрона. И что тогда Корин будет делать? Снесет поклоннику голову? Запросто! Вот только Ристи такой поворот дел наверняка не понравится. А это значило, что вероятность появления на горизонте другого мужчины следовало просто исключить. И возвращение в замок было для этого не худшим вариантом. Там у Корина конкурентов не было. А Дубняк, если ему намекнуть, что норлок согласен занять престол… на определенных условиях… сделает все, чтобы эти самые условия организовать. Уж сколько времени пенек любыми способами старался уговорить Корина стать правителем!

Да, придумал все норлок хорошо. Даже очень хорошо. Просчитал все варианты. Кроме одного. Попадания в плен к Светлым. Но как, как это могло получиться? Норлок не помнил. Абсолютно ничего не помнил. Он очнулся уже в замке Дандромеды с дикой головной болью и повязанный по рукам и ногам. Неужели Светлые научились нормально пользоваться магией? Корин в этом сомневался. В данном мире магия вообще-то плохо действовала. А уж если учесть, каким лопухом был личный маг Дандромеды… вообще без комментариев. Так что магия отпадает, однозначно. Тогда что? Наемники? Нереально. Может, Корин и не был столь профессиональным воином, как его отец, но ни один человек не смог бы подобраться к нему незамеченным. И уж тем более захватить его в плен таким образом, чтобы он ничего не помнил. Тогда… может быть, в дело вмешался Властитель? Вот это уже было больше похоже на правду. Увидев, что королевские регалии находятся у Темных, а Светлые проигрывают по всем статьям, Таштен вполне мог вмешаться в ход дела. Ведь до замка Ристи оставался всего один дневной перелет на монстрах! И все! И они бы стал владельцами всех трех артефактов! Наверняка, это дало бы Тьме дополнительные возможности. И Властитель прекрасно это понимал. Да и Дандромеда тоже. Не зря же она накинулась на него, как кошка!

Сначала Корин даже не сообразил, что этой Владычице от него надо. И только вслушавшись в ее пространные объяснения, понял, где тут собака порылась. Понял и обалдел. Если не сказать больше. Конечно, в жизни Корина было много всего, но требовать от него в приказном порядке жениться? До этого еще никто не додумывался. Даже самые агрессивные из бегавших за норлоком девиц. Максимум, на что они были способны — так это соблазнить Корина на постельный роман. Тем более, что его и соблазнять долго не надо, особенно если девушка симпатичная. Но жениться? Да еще и на такой страшилке, как Дандромеда?! Лучше смерть! У Ристи в замке некоторые привидения выглядели симпатичнее, чем Светлая Владычица. Да и вообще… какой из Корина правитель Света? Он же норлок! Впрочем, Дандромеду это, кажется, не смущало. Тоном, не терпящим возражений, она заявила, что Корин обязан всегда находиться рядом с ней в своей человеческой ипостаси, что он должен служить Свету, и что их свадьба буквально на следующей неделе. Ага. Счаз-з-з! Интересно, и как эта мокрица белобрысая собирается заставить Корина на ней жениться? И одеть корону? Что-о-о?!!!

Дандромеда сделала потрясающий ход. Просто великолепный. Корин даже не ожидал этого от посредственной девицы, явно не блещущей интеллектом. Похоже, за спиной Дандромеды действительно стоит Властитель, который и подсказывает ей следующие ходы. Потому что сама она до такого додуматься не смогла. Корин готов был съесть свой ботинок! Светлая Владычица заявила, что в ее тюрьме находится Ристи, и что только от поведения Корина зависит, останется ли Источник в живых. Вот гоблины зеленые! С одной стороны, норлок прекрасно понимал, что добром Дандромеда Ристи все равно не выпустит. И что наверняка найдет способ уничтожить потенциальную опасность. Но с другой… Корин не хотел становиться причиной этой смерти! Он же потом не простит себе этого до конца своих дней! И даже сознание того, что Источник все равно обречена, не излечит мук совести. Да Корин лучше свою жизнь отдаст, чем будет рисковать жизнью Ристи! И раз уж Светлые рискнули пойти на шантаж, норлок со спокойной совестью сделает вид, что поддался напору Владычицы. Дандромеде нужно, чтобы он принес ей присягу? Да ради Властителя! Жениться? Без проблем, но как-нибудь попозже. Корин может надавать Светлым подобных обещаний воз и маленькую тележку! Даже любопытно, неужели Дандромеда поверит в то, что он собирается это выполнить? Делать ему больше нечего! Что? Что еще от него хочет Владычица? Короноваться? А вот с этим могут возникнуть проблемы. Что значит «какие»? Норлок представления не имеет, где находится корона, ибо коварная Ристи скрывала от него этот артефакт.

Ф-ф-фух-х-х! Давненько Корину не приходилось столько врать. И так выкручиваться. Однако главное сейчас было — выиграть время. Тогда, возможно, норлоку удастся спасти Ристи. И сбежать от Светлых. Становиться мужем Дандромеды не могло ему присниться даже в самых страшных его снах! За все блага мира! Успокоенная Светлая Владычица покинула его комнату, а Корин тут же начал искать выход из создавшейся ситуации. Если в ход игры вмешался Властитель, их дело с Ристи в швах. Однако норлок надеялся на свою природную изворотливость. И удачливость. А главное — на свой хорошо подвешенный язык. Да неужто он не сможет запудрить Дандромеде мозги? (Если там вообще есть что пудрить, в чем норлок искренне сомневался). Запросто! И не таким лапшу на уши вешали! Изобразить влюбленный взгляд, сказать пару комплиментов и тяжко вздохнуть от переполняющих сердце чувств. Главное, чтобы Дандромеда целоваться к Корину не полезла. Этого норлок может просто не вынести.

Корин передернул плечами, представив себе подобную перспективу, и начал разбирать сваленные в кучу вещи. Видимо, Дандромеда решила не отнимать у норлока воспоминания о прошлом, и вернула ему его имущество в целости и сохранности. Почти. Разумеется, и взрывчатые заклятья, и скипетр с державой, Светлая Владычица забрала себе. Ну и… флаг ей в руки, как любит говорить Ристи. Может быть, судьба даст Корину шанс вернуть утраченное. Не зря же он согласился стать правителем! Норлок поднял с пола свой дорожный плащ, встряхнул его и повел носом. Гоблины зеленые! Что, он уже до галлюцинаций себя довел? Корину на мгновение показалось, что в комнате пахнет Ристи. Так, как будто она стояла рядом. Норлок помотал головой, пытаясь стряхнуть с себя дурацкое наваждение… и все понял. Это его плащ пах Ристи. Весь. Она же спала последнюю ночь, укутавшись в него по уши! Корин поднял глаза к потолку и весьма агрессивно выругался. Глупые чувства к Источнику были сейчас неуместны, несвоевременны и просто опасны. Но Корин просто ничего не мог с этим поделать. Он был не властен над собой. И это раздражало его больше всего. Впрочем… это же являлось и стимулом его дальнейшей деятельности. Ристи надо было спасти во чтобы то ни стало! А это значило, что норлоку придется запастись терпением. И вспомнить все, чему его учили при королевском дворе. Ну, что ж. Похоже, пришло время выяснить, не ошиблась ли корона, и является ли Корин действительно хорошим правителем. Ибо без умения плести интриги и обманывать окружающих делать на троне нечего.

Боже мой! И это я жаловалась, что меня забросили в тюрьме и не обращают на меня внимания? Не слушайте меня никто! Я была не права! Категорически! Потому что повышенное внимание к моей персоне оказалось еще хуже. Меня ужасно кормили (подаваемое изредка мясо больше всего напоминало отрезанные от калош каблуки, а картошка пахла плесенью), морили холодом (в камере стоял зверский дубильник, а у меня не было ни единой теплой вещи) и постоянно рассказывали мне, какая я страшная. Типа, я кучу человек убила, сотню съела и больше трехсот защекотала до смерти. Словом, если слушать обвинения Дандромеды и ее мага Рудольфа, то я окажусь таким монстром, что любой Саруман удавится от зависти! Как же жаль, что я в свое время так мало уделила внимания интереснейшему учебнику под названием «1000 и один способ побега из тюрьмы». А ведь как Ролум меня привлекал к его изучению! И кто бы мог подумать, что мне это пригодиться? Однако на нет и суда нет. Ни одного более менее приличного способа побега я изобрести так и не смогла. Любопытно, что бы на это сказал ехидный оборотень? Наверняка прикололся бы. Да, жаль, что мы с Ролумом потерялись. Видимо, его Лилина так и не сумела найти возможности послать мне хотя бы записку. Ну что за мир мне дурацкий достался, а? Даже Интернета нет, чтобы с нужным человеком хотя бы на «Одноклассниках» встретиться!

К слову говоря, потерялся не только Ролум. Потерялся и Мигель. Причем я даже не могла решить, какая из потерь хуже. Оборотень, конечно, оказался в другом, далеком от меня измерении, но он, по крайней мере, мог за себя постоять. А вот малолетний пацан такой способностью не обладал определенно. Мы же его в лесу оставили, под присмотром всего одного монстра, причем не самого сильного! И что теперь с ним? О чем Мигель подумал, когда не дождался нас обратно? Что мы его бросили? Бр-р-р! От таких мыслей мне становилось совсем неуютно. Если бы можно было хоть Дубняку весть подать, чтоб привел мальчишку в замок и приглядел за ним. Но сделать это у меня не было ни единого шанса. А просить о милосердии Дандромеду… ха! Лучше уж гремучую змею. У той и то сострадания больше. А Светлая Владычица вполне может додуматься и мальчишку казнить. Просто за то, что он оказался не в том месте и не в то время. Нет уж. Хватит с нее того, что она меня собралась повесить. И Корина в плен взяла. Кстати, Дандромеда ведь так и не успокоилась, и начала посещать меня чуть ли не ежедневно, пытаясь выпытать, где же находится корона. Вот придурочная! Да если даже я скажу Дандромеде, что корона хранится в моем замке, в казне, среди драгоценностей, что Владычица будет делать с этой информацией? На бутерброд ее намажет? Или пойдет штурмовать мой замок? Вот мои монстры-то развлекутся… Дандромеда же не знает, что у меня страна разумная. И что она сама может принимать решения и себя защищать.

К сожалению, мое нежелание сознаться, где хранится королевский артефакт, вовсе не отдаляло даты моей казни. Напротив. Дандромеда будто бы задалась целью напоминать мне, сколько дней осталось до этого выдающегося (для нее) события. Ну, что ж. Тогда мне только и осталось, что дождаться личного ангела (или беса), который отконвоирует меня туда, откуда не возвращаются. Хотя… у меня даже с этим могут возникнуть проблемы. Ни ангел-хранитель, ни бес-искуситель за мной в данное измерение так и не последовали. Тунеядцы! И пожаловаться некому на этих лентяев! Где они, спрашивается? Где они оба в тот самый момент, когда мне так нужна их помощь? Если уж не смогли бы меня спасти, так хоть Дандромеду бы диареей замучили. Чтобы она не шлялась ко мне каждый день и нервы не трепала. Потому что слушать ее излияния о том, как она собирается сыграть свадьбу с Корином, никаких моих сил не было! Да, конечно, я прекрасно понимала, что норлок вовсе не собирается ни надевать на себя корону, ни становится мужем Светлой Владычицы (иначе она притащила бы его с собой). Но слушать Дандромеду все равно было противно! Меня все равно грызла ревность и желание повыщипывать из потенциальной соперницы перья. И что Светлая Владычица постоянно за моих мужчин цепляется? Своего что ли найти не может? Или у нее весь кайф заключается в том, чтобы чужого отбить? Тоже мне, Корина она в мужья захотела… нашла себе суженого с ряженкой. Фигу ей! Пусть Байроном довольствуется. Тем более, что он-то как раз жениться на ней согласен.

Кстати, любопытно, а куда Дандромеда дела графа Олмума? Выслала к чертям собачьим? Хе… вот бы посмотреть на физиономию обломавшегося Байрона! А так ему и надо. Нечего было меня предавать. Воистину, что посеешь, то и пожнешь. Уж теперь, небось, граф Олмум до конца своих дней будет сожалеть о собственном предательстве. Ха! Хотя… Светлая Владычица вполне может вернуться к его кандидатуре, когда поймет, что с Корином у нее ничего не выгорит. Интересно, а какими словами норлок будет отмазываться от чести стать Светлым королем? Опять скажет, что носить корону вредно для здоровья (от нее лысеют и становятся импотентами, а живут недолго и несчастливо)? Вот Дандромеда удивится… а то ишь чего придумала. Получить мужа с королевской кровью! У нее ничего не склеится? Решила поправить свою родословную, переварив королевские гены? Так не в коня корм. Корин все равно найдет возможность сбежать от нее. А если бы он еще и меня с собой прихватил, цены бы ему не было! Хотя это, конечно, маловероятно. Охраняют меня так, что мышь не проскочит. Стражники стоят везде, как бюсты Ленину. А тут еще маг Рудольф повадился ко мне ходить и читать душеспасительные лекции. Причем я по его сальным глазкам видела, что хочет он отнюдь не спасти мою душу, а попробовать мое тело. Хе! Ну, пусть только рискнет здоровьем. Никакая магия ему не поможет. Я, конечно, девушка тихая, и даже местами (кое-где) скромная, но постоять за себя смогу. Таких колобков поназамешиваю из этого гада, что он больше вообще ни с кем и никогда спасть не сможет! Видимо, примерно это Рудольф и читал в моих глазах, поскольку на активные действия не решался. Только оскорблял и пыжился доказать, что я — гнусная тварь.

— Последний раз спрашиваю тебя, желаешь ли ты сохранить свою трижды никому не нужную жизнь? — грозно давил мне на психику маг. Хе! Видала я таких давителей в известном месте. К которому тапочки белые прилагаются.

— И что мне надо сделать, чтобы эту жизнь сохранить? — ехидно поинтересовалась я.

— Ты знаешь что! Отдать нам корону!

— А у вас ничего не склеится? — вполне искренне озаботилась я. — Мне кажется, с вас и имеющихся двух артефактов хватит.

— Наглая тварь! — в очередной раз взвился под потолок выведенный из себя Рудольф. — Что ты себе позволяешь? Пользуешься нашей добротой!

— И где конкретно проявилась доброта, которой я воспользовалась? — заинтересовалась я. На мой непредвзятый взгляд ничего подобного не случалось.

— Ты до сих пор жива! Тебя не пытают! Тебе дают возможность сохранить свою жизнь! — начал перечислять маг. Аа-а-а. Я-то думала, и впрямь что-нибудь серьезное.

— Не смеши мои тапочки! — фыркнула я. — Такой доброты мне и даром не надо. Давай говорить серьезно. Мне нужна не только жизнь. Мне нужна свобода. И на этих условиях я, пожалуй, готова буду расстаться с короной.

— Отпустить Источник?! — взорвался негодованием Рудольф. — Мы еще не сошли с ума! Ты слишком агрессивно себя ведешь. Создаешь монстров, захватываешь земли, переманиваешь к себе на службу наших рыцарей, даешь приют преступникам…

— Преступники — это Август с Петронием? — уточнила я. Насчет всего остального мне и так было понятно.

— И еще Лукулл! Его жадность и алчность переходит все границы! — дополнил мой перечень маг. — Неужто ты думаешь, что мы дадим свободу такому опасному противнику, как ты? — продолжал разоряться он. — Рано или поздно, мы все равно доберемся до короны. Поэтому в твоих интересах отдать нам этот артефакт добровольно. По крайней мере, Ристи, ты спасешь свою жизнь.

— Надолго? — цинично уточнила я. — И что ты мне предлагаешь делать потом? Сидеть до конца своих дней в вашем сыром подвале? Лучше казните. Все меньше мучиться.

— Неужели ты не боишься смерти? — воззвал к моему чувству самосохранения Рудольф.

Я задумалась. Боюсь ли я смерти? Нет, не боюсь. Я просто в ужасе. Однако идти на поводу у Светлых я все равно не стану. Хотя бы потому, что это бесполезно. Маг может разоряться сколько угодно, уговаривая меня сдаться по-хорошему. Но я прекрасно понимала, что Светлые все равно не оставят меня в живых. Это слишком опасно. А Таштен не позволит им рисковать. Он и так находился всего в одном шаге от проигрыша.

— Я не хочу умирать, — честно созналась я Рудольфу. — Но и жить в вашей тюрьме я не хочу тоже. А потому… какая разница? Рано или поздно смерть меня найдет.

— Тогда молись за свою грешную душу, Ристи. Если, конечно, ты умеешь молиться. И если у тебя вообще есть душа! — патетично посоветовал маг.

— А последнее желание перед смертью можно? — поинтересовалась я.

— И что же ты желаешь? — оживился Рудольф.

— Я хочу поговорить с Корином.

— Исключено!

— А вдруг я растаю, и именно ему сознаюсь, где хранится корона? Он знает мой замок как свои пять пальцев, и вполне может и найти, и доставить артефакт, — забросила удочку я.

— Нам надо подумать над твоим предложением, — скрепя сердце, сообщил мне маг.

Не может быть! Неужели он клюнул на эту удочку? Нет, ну не настолько же Рудольф идиот. Хотя… откуда я знаю? Может, мне повезет, и Светлые окажутся настолько глупы, что позволят нам с Корином встретиться. Лучше, если наедине. Но последнее вряд ли. Даже Дандромеда не настолько дура, чтобы эдакое позволить. Впрочем… я с удовольствием ошиблась бы в своих предположениях.

Жизнь у Корина так же, как и у Ристи, сахарной не была. Правда, сидел он не в холодной камере, а во вполне цивилизованной комнате, но тюрьма от этого не переставала быть тюрьмой. Охраняли норлока так плотно, что сбежать он не мог при всем желании. И это бесило Корина до крайности! С каждым днем приближалась дата его свадьбы с Дандромедой, а он ничего не мог с этим сделать. Только поставить условия, на которых он согласился предать Тьму. Первым из этих условий были жизнь и свобода Ристи. А Владычица Светлых идти на это никак не хотела. Зато Дандромеда с удручающей регулярностью пыталась забраться в постель к Корину. Зачем, спрашивается? Неужели надеялась, что норлок на нее польститься? Да гоблина с два! Корин вообще ненавидел, когда на него начинали давить, а уж навязчивых дам он просто не переносил на дух. И одна только мысль о том, что ради спасения Ристи ему придется жениться на Дандромеде, вызывала у норлока желание напиться в хлам. С одной стороны, Светлая Владычица сама оттягивала дату этого события, не соглашаясь на условия Корина, а с другой… в конце концов, она все равно согласится! И что тогда делать? Нет, норлок даже не на минуту не задумывался о том, стоит ли Ристи такой жертвы. Безусловно стоит! Но становиться Светлым правителем, да еще и супругом белобрысого недоразумения, Корину совершенно не хотелось.

Тем временем, пока норлок лихорадочно искал способы побега из тюрьмы, Дандромеда перешла от соблазнения к откровенным попыткам буквально изнасиловать Корина. Будь Светлая немного посимпатичней, и не увлекись норлок по уши Ристи, возможно, у нее бы это и получилось. Но в реальности организм Корина напрочь отказывался реагировать на Дандромеду. Несмотря на все ее старания. Тогда Светлая Владычица пустила в ход тяжелую артиллерию — обещание денег, власти и даже слезоразлив. Однако на Корина это не произвело никакого впечатления. Денег у него и так было больше, чем достаточно, от власти он предпочитал бегать, а крокодиловы слезы Дандромеды его только раздражали. Как актриса Светлая была абсолютно бездарна. И насквозь убитой она точно не выглядела. Так же, как и безнадежно влюбленной.

— Многие рыцари мечтали заполучить мою руку и мое сердце, — уговаривала Дандромеда Корина. — А тебе, чтобы стать Светлым королем и заполучить меня в жены, даже не надо сражаться с драконом и доставать звезды с небес.

— Это хорошо, а то мой меч заржавел, а в сети для ловли звезд образовалась дыра, — хмыкнул Корин, не имея ни малейшего желания совершать вышеозначенные подвиги, особенно для Дандромеды.

Много раз норлок ловил себя на неистребимом желании послать Светлую Владычицу куда подальше, отказаться от сомнительной чести быть ее мужем и Светлым королем, но его удерживало только одно обстоятельство. Ристи тоже была в плену у Светлых. А Корин слишком хорошо успел узнать Дандромеду, чтобы сомневаться, куда она нанесет свой удар мести в случае, если не получит желаемого. Норлок и так вел слишком опасную игру, выставляя условия и торгуя своим расположением. И вряд ли Дандромеда верила в искренность его намерений, если учесть, что ни подкупить, ни испугать, ни соблазнить его она так и не смогла. Даже такая идиотка, как эта Светлая, должна была понимать, что Ристи — это единственный крючок, который сдерживает норлока. И единственная причина, по которой Корин согласился дать Светлым клятву верности. Может, Дандромеда до сих пор не верит в серьезность его намерений? Может, она рассчитывает, что со временем норлок просто о Ристи забудет? Угу. Как же. Забудет. В том, что он увлекся Ристи гораздо больше положенного, норлок сознался сам себе уже давно. И сколько раз он ни пытался вытравить это враждебное чувство из своей души и не вспоминать даже имени Источника, мысль о ней возникала вновь и вновь. Казалось, что с течением времени чувства Корина становились только все сильнее и сильнее. Ну и какая могла быть свадьба с другой женщиной? Норлоку никто не был нужен, кроме Ристи. Но он представления не имел, как ее спасти. Или хотя бы как ее увидеть.

Случай воплотить в жизнь последнее желание подвернулся совершенно неожиданно. Встретиться с Ристи ему предложил… маг Дандромеды. Корин ушам своим не поверил, когда услышал подобное от Рудольфа! Правда, историческая встреча предполагалась в присутствии аж 10 свидетелей, но это уже было неважно! Норлок сможет своими глазами убедиться в том, что Ристи жива и что с ней все в порядке! Единственное, чего Корин опасался, так это того, что он может не сдержать собственных эмоций. И выдаст свои истинные чувства. Этого Дандромеда ему точно не простит. Более того, Светлая Владычица наверняка возненавидит норлока за это. И, возжелав отомстить, сделает все, чтобы уничтожить Ристи. И морально, и физически. Норлок, конечно, пытался настроить себя быть хладнокровным и сдержанным, не выказывать истинных чувств и не совершать глупых поступков, но… он слишком хорошо знал сам себя. Корин чересчур сильно соскучился по Ристи. Слишком беспокоился за нее. Он не сможет играть роль постороннего. Глупые чувства, которым он так необдуманно поддался, переросли из симпатии в нечто большее. Нечто намного большее. И теперь они владели Корином, а не он ими. Разлука с Ристи, которая, казалось бы, должна была сгладить остроту ощущений, напротив, растравила их до крайности. Разумеется, норлок попытается держать себя в руках. Но здравый смысл подсказывал ему, что сделать этого он просто не сможет. Нервы у Корина были все-таки не железные.

Глава четырнадцатая

Гарантия мира: закопать топор войны вместе с врагом.

С. Ежи Лец.

Честно говоря, я не думала, что маг Дандромеды все-таки пойдет на то, чтобы устроить нам с Кориным встречу. Это было бы слишком глупым решением. Во-первых, потому, что ни на шаг не приблизит Светлых к короне (надо быть полным идиотом, чтобы поверить в то, что я так просто выдам ее месторасположение). А во-вторых, мы же можем договориться до чего-нибудь совершенно ненужного Светлым! Например, у меня появилась мысль, как вытащить норлока из этой передряги. И если Корин с полунамека поймет то, что я изо всех сил хочу ему сказать, то он без особых проблем сможет покинуть земли Светлых. А там, может быть, сумеет и меня отсюда вытащить. Вот только жаль скипетра с державой. Но тут уж ничего не поделаешь. Нам самим бы сбежать. Тем более, что Светлые, пока не найдут человека с королевской кровью, все равно не смогут ни активировать эти артефакты, ни пользоваться ими. А у Тьмы все еще есть корона. И есть норлок, которого вполне можно уговорить эту корону на себя надеть. Во всяком случае, последний раз Корин уже не отмахивался руками и ногами от артефакта, а сказал многозначительное «посмотрим». Вдруг он передумал? Это было бы замечательно. Поскольку расставаться с норлоком мне не хотелось совершенно. Я слишком к нему привыкла. И чересчур им увлеклась. Хотя последнее было абсолютно непонятно даже для меня самой. Корин был совершенно не в моем вкусе! Слишком крупный, слишком непредсказуемый, словом, слишком норлок. Однако уговорить себя не воспринимать его как мужчину было проблематично. Совместное путешествие подействовало на меня не лучшим образом. Я настолько привыкла к Корину, что стала воспринимать его чуть ли не как свою собственность. И мне не хотелось даже думать о том, что будет, если норлок все-таки получит возможность вернуться в свой мир.

Сказать правду, мне и сейчас не хотелось об этом думать. Ну что ж теперь, если судьба у меня такая, влюбляться в совершенно неподходящих мужчин, не отвечающих мне взаимностью? Что я могла с этим сделать? Да ничего. Просто смириться с положением дел. И попытаться уговорить Корина стать Темным Владыкой. Впрочем… думать об этом я буду уже после того, как нам удастся покинуть тюрьму Светлых. Если вообще удастся, в чем я несколько сомневаюсь. Главное, чтобы Таштен не вмешался не вовремя. И чтобы у Дандромеды с Рудольфом не начали внезапно работать мозги (если они вообще есть). Тогда у нас с Корином будет шанс. Если, конечно, маг не передумает устроить нам встречу.

Не передумал. В жизни не поверила бы, если бы кто-нибудь рассказал, но Рудольф действительно «повелся» на мой дурацкий розыгрыш и притащил с собой норлока. Правда, о свидании с глазу на глаз и речи не шло — плотная толпа охраны не спускала с нас глаз, но мне было вполне достаточно одного факта, что я снова вижу Корина. Похудел, осунулся, но выглядит вполне прилично. Наверное, Светлые содержат его в более комфортных условиях, чем меня. Неужто в надежде, что норлок примет их сторону? Делать Корину больше нечего. Это же не Байрон, которого можно было купить титулом и короной. Норлоку власть даром не была нужна. И титул монарха тоже. Впрочем, судя по довольной физиономии Дандромеды, какую-то гадость она мне все-таки подготовила. Любопытно.

— Ристи, являющаяся Источником Темных сил, я даю тебе шанс сохранить жизнь, если ты расскажешь, где хранится корона. И дашь Корину возможность забрать артефакт, — сообщила Дандромеда. — А чтобы у тебя не возникало иллюзий… Корин, подтверди, что ты согласился стать Светлым Владыкой.

— Нет. Не согласился, — раздраженно возразил норлок. — И соглашусь только в том случае, если Ристи получит не только жизнь, но и свободу. Мы уже обсуждали этот вопрос.

Вон оно что! Так значит, Дандромеда не хвасталась когда говорила, что сумела перетянуть Корина на свою сторону. Светлая только не захотела упоминать о том, каким способом она это сделала. Не сумев уговорить норлока в добровольном порядке, Дандромеда перешла к принудиловке и начала норлока шантажировать. Причем мной! Можно подумать, Корину так важно, что будет со мной дальше… тем более, если его все равно припрягут королем стать. Хотя… с другой стороны… не зря же он так активно требует моей свободы. Интересно, и зачем ему это надо? Сделка, которую норлок предлагает Дандромеде, в высшей степени не выгодна для него самого. Хотя… может быть, Корин просто тянет время?

— Ты обманула нас, Источник! — зашипел Рудольф.

— В чем? — не поняла я, начав судорожно вспоминать, не наобещала ли я этому магу чего-нибудь лишнего. Однако память молчала, как заговоренная.

— Требуя встречи с норлоком, ты обещала, что растаешь от одного его вида! — напомнил мне Рудольф. Нет, вот придурок, а? Что же это он меня в краску-то вгоняет? Вон Корин как сразу оживился и начал смотреть на меня с интересом, видимо, ожидая обещанного зрелища таянья.

— Как же я могу таять, когда вы мне сосредоточиться мешаете? — возмутилась я. — Я Корина даже не вижу толком за вашей охраной.

— Пропустите норлока ближе к Источнику! — скомандовал маг.

— Но помни, Ристи, этот мужчина — будущий Светлый Владыка. И мой жених, — сочла нужным добавить Дандромеда.

— Что-то у тебя женихов развелось, как блох на бродячем псе, — ехидно заметила я. — И что характерно, они все, почему-то, с задатками Темных сил. Неужто тебя возбуждает это обстоятельство? — продолжала издеваться над Дандромедой я.

— Я выбираю наидостойнейших! Направленность их дара не имеет значения! Свет все очищает! — патетично воскликнула Дандромеда.

— С этим я могла бы поспорить… но не стану. Поскольку диалог с тобой бесполезен, как с отключенной телефонной трубкой.

— Еще слово, и я прикажу казнить тебя прямо сейчас! — пригрозила мне Дандромеда, подпуская, однако, норлока ко мне ближе.

— Вот дура глупая! — фыркнула я, улыбаясь Корину.

— А бывают дуры умные? — улыбнулся мне в ответ норлок, подходя ближе.

— Нет. Умными они не бывают. Но делятся на несколько категорий. Бывают просто дуры, дуры глупые и дуры законченные. Но последнее — это уже клинический случай.

— Тогда можно сказать, что Дандромеде ты сильно польстила, — хмыкнул Корин и обнял меня. — Гоблины, как же я по тебе соскучился!

— Не смей к ней приближаться! — взвизгнула Дандромеда. — Ты мой жених!

— У меня идея. Слушай внимательно и постарайся понять то, что я скажу, — шепнула я, неохотно высвобождаясь из объятий норлока. Мне еще слишком многое нужно было ему сказать, а это значило, что нарываться на скандал с Дандромедой не стоило. Она могла просто прекратить нашу встречу. А второго такого шанса у нас с Корином точно не будет.

— Ну? Теперь-то ты растаяла, я надеюсь? — зло уточнил Рудольф.

— Растаяла! — решилась на авантюру я. — Корин, я скажу тебе, где лежит корона и как ее можно взять. Но за это я хочу получить жизнь и свободу.

— Когда норлок вернется с короной, мы это обсудим, — пообещала Дандромеда. Боже, да она меня что, совсем дурой считает? Хотя… я же тоже собираюсь ее грязно обмануть.

— Пусть Корин подойдет ко мне поближе, я шепну ему тайное слово, которым открывается моя сокровищница, — внаглую попросила я. Корин закусил губу, стараясь не рассмеяться, вновь приблизился ко мне и нагнулся.

— Езжай на Темные земли, — лихорадочно попросила его я. — Другого шанса исчезнуть из замка Дандромеда тебе не даст. Может быть, если повезет, ты и меня сумеешь вытянуть из этой темницы.

— Я вернусь за тобой! — пообещал мне Корин, снова сжимая меня в объятиях.

Я вздохнула и, решившись, обняла его в ответ. Кто его знает, когда мы встретимся в следующий раз. И сможем ли мы вообще встретиться. Так почему бы не обнять желанного мужчину? Особенно если это вызовет у соперницы истерическую реакцию? Однако Корину, похоже, объятий показалось мало. Воспользовавшись тем, что Дандромеда (пока) только шипит от ярости, не в силах выдавить ни одного, более менее внятного приказа, он кончиками пальцев приподнял мой подбородок, обхватил ладонями лицо и поцеловал меня. Нагло, бесцеремонно и совершенно не обращая внимания на окружающих. Ну… что сказать… я прижалась к Корину и ответила на его поцелуй со всем доступным мне пылом. Кажется, мы немного увлеклись… а может, и не так уж немного… страстность, настойчивость и порывистость норлока оказали на меня такое влияние, что я просто потеряла голову. Да и Корин, похоже, перестал себя контролировать после первых же нескольких секунд. И если бы не визг Дандромеды с приказом растащить нас в разные стороны, неизвестно, сколько бы времени мы с ним стояли и целовались посреди тюремной камеры. Кстати, поцелуи Корина были воистину сногсшибательными. А я-то думала, что в Олмуме мне это только показалось. Что моя больная фантазия раздула рядовое событие до неправдоподобных размеров. Ан, нет. Не раздула. Целовался норлок действительно потрясающе. Я бы даже сказала, что на сей раз, поцелуй Корину удался еще лучше. Хотя до этого мне казалось, что лучше уже некуда. Потрясающие, невероятные, пронизывающие с головы до ног ощущения!

Хотя… последствия оказались тоже потрясающими. Причем в прямом смысле этого слова. Подлетевшая ко мне Дандромеда трясла меня, как спелую грушу. Или выуженный из сундука пыльный тулуп. Ну надо же, как бедолагу от ревности перемкнуло. А не надо было чужих мужчин уводить! И заставлять их на себе жениться. Я бы тебя саму потрясла. Причем так, чтобы на всю оставшуюся жизнь запомнилось. Жаль, охранников вокруг слишком много. А их арбалеты смотрят в мою сторону с весьма недружественными намерениями. Впрочем, Дандромеда вскоре все-таки вспомнила, что она Владычица Светлых, и что не пристало ей вести себя, как базарная торговка.

— Твоя смерть, Ристи, будет долгой и мучительной! — «порадовала» она меня, сузив глаза.

— Не думаю, — ленивым, почти равнодушным голосом возразил Дандромеде Корин. — Я соглашусь стать Светлым только при условии, что Ристи будет дарована жизнь и свобода. Ты обещала это обсудить, когда я привезу корону.

— Мы это обсудим, — прошипела Дандромеда таким тоном, что сомнений в ее истинных намерениях не осталось даже у камней.

— Вот и хорошо. Тогда я отправляюсь в дорогу. Надеюсь, ты дашь мне сопровождающих? — дернул бровью Корин, входя в роль Великого Правителя.

— Отряд лучших рыцарей! — торжественно пообещала Дандромеда, широко улыбаясь.

Хе… не завидую я этим рыцарям. Светлая, по всей видимости, решила, что приставляет к норлоку охрану, чтобы он не сбежал и выполнил возложенное на него поручение в лучшем виде. Но я-то наблюдала, как Корин сражался на тренировках против моих монстров. Да и потом. Норлок еще не дал клятвы Свету. А значит, все еще остается Темным. Признание короны у него все еще есть, и монстры по-прежнему будут его слушаться. Так что, даже если Корин не справится с рыцарями самостоятельно, он всегда может призвать к себе помощь. Причем в довольно больших количествах. Вот только не возникнут ли у Корина проблемы со страной? С одной стороны, мы выполнили свою клятву и нашли артефакты. А с другой… мы так и не привезли их в замок. Как отнесется к этому моя страна, ставшая разумной? Пустит ли она вообще Корина на свою территорию? Разрешит ли вернуться мне? Нет, пить все-таки надо меньше! Поскольку идеи, приходящие ко мне в голову по пьяни, не отличаются разумностью и адекватностью.

* * *

В том, что пить надо меньше, был уверен и Корин, которой ехал под конвоем отряда рыцарей к Темным землям. Неразумная клятва, данная им под воздействием алкоголя, могла нехило аукнуться в ближайшем будущем. Сочтет ли страна клятву выполненной, если артефакты норлок достал, но до места назначения не довез? Пустит ли его вообще на свою территорию? Ни призывать монстров на расстоянии, ни общаться с ними мысленно Корин не умел. Ему нужно было увидеть хотя бы одно из созданий Ристи, чтобы поговорить, связаться с основными силами и избавиться, наконец, от насточертевшего конвоя, который Дандромеда с милой улыбкой обозвала почетным эскортом. Эскорт, как же! Рыцари Света окружили норлока плотным кольцом и не спускали с него глаз. И оружия. И это при всем при том, что сам Корин был не вооружен абсолютно ничем. Даже перочинным ножиком. Более того, один из рыцарей «эскорта» крепко держал под уздцы коня Корина, видимо, боясь, что тот, все-таки, сумеет сбежать. Угу. И получить в спину десяток арбалетных болтов? Спасибо, что-то не хочется.

Впрочем, радовались рыцари своему почетному заданию не долго. Ровно до тех пор, пока не пересекли границу Темных земель. Не успел отряд и минуты проскакать по принадлежавшей Ристи территории, как буквально ниоткуда появились монстры и напали на рыцарей. Те, кто кинулся бежать сразу, даже успели остаться целыми. Почти. А те рыцари, которые решили оказать сопротивление… ну… от них не осталось ничего такого, что можно было бы хотя бы опознать. Не говоря уж о том, чтобы похоронить. Впрочем, расправившиеся с отрядом Светлых рыцарей монстры были настолько ужасны и огромны, что на них даже смотреть было страшно, а не то что сражаться. Да и нереально было справиться с двухметровыми четырехрукими шкафами, чья чешуя напоминала толстую кольчугу, а реакция была столь быстрой, что обычному человеку и не снилось. Добавьте к получившейся картинке жуткие морды (помесь медведя и кабана), огромные клыки и отличное вооружение. Нда. У отряда Светлых не было ни единого шанса.

— Ты поклялся, что мы все вернемся живыми с территории Тьмы! — истерично взвизгнул один из рыцарей, тщетно пытаясь приставить обратно отрубленную руку.

— Я передумал, — спокойно пожал плечами Корин. — Разве вы не знаете, что Тьма никогда не держит своего слова?

— Мы расскажем о случившемся Дандромеде! — пригрозил рыцарь.

— А вот это вряд ли, — возразил ему Корин и обернулся к монстрам. — Не оставлять в живых никого! И свяжитесь с отрядом крылатых. Мне нужна их помощь. Источник Тьмы в смертельной опасности.

На добивание Светлого отряда времени у монстров ушло не очень много. Могло бы и еще меньше уйти, но рыцари отчаянно быстро бегали и петляли, как зайцы. В другое время (может быть) Корин бы их и пощадил, но сегодня он явно был не в настроении. Ристи действительно грозила смертельная опасность, и ее срочно нужно было спасать. То, что Источник вполне может не дожить до его возвращения, Корин понимал слишком хорошо. Дандромеда не собиралась давать Ристи ни свободы, ни жизни. Оставалось только надеяться, что у Светлой Владычицы хотя бы хватит мозгов не убивать Источник сразу. Подождать, действительно ли она дала верные сведения о местонахождении короны. Ну и потом. Дандромеда ведь должна понимать, что если Ристи не будет, никакие силы не заставят Корина стать Светлым королем. Хотя, зная Дандромеду… она могла наломать дров, не думая о последствиях. Потому-то Корин и торопился обратно. Каждая минута промедления могла стать последней. А потерять Ристи норлок был не готов однозначно. Разумеется, он отомстит, причем так, что Светлые содрогнуться. Не зря же раса норлоков считается самой жестокой и злобной! Будет и война, и реки крови, и жестокое истребление противника… но Ристи-то этим не вернешь! А Корин даже не хотел думать о том, что она может погибнуть!

Крылатые монстры прилетели в количестве аж 10 штук. На половине из них сидели представители другого вида монстров, кошмарные боевые создания извращенного разума Ристи. Гоблины зеленые, и как такое придумать можно было? Корину подобный ужас даже с дикого похмелья не приснился бы. Впрочем, для войны на территории Светлых это было самое то. Половина войска наверняка разбежится от одного только вида этих монстров. А уж если они начнут сражаться… Дандромеда вполне может остаться без цвета своего рыцарства. И Корин с удовольствием поможет монстрам исполнить эту сложную миссию. Поскольку оставшаяся без седоков половина монстров несла в лапах мешки с взрывчатыми заклятьями. Корин окинул взглядом собравшееся войско и решительно сменил ипостась. Он ни минуты больше не хотел оставаться человеком! Если уж норлок ведет армию Тьмы, то и выглядеть он должен соответствующе! Корин подсчитал боеприпасы, построил тварей клином и дал знак лететь на территорию Светлых. Развлечение начинается!

В том, что Корин за мной вернется, я не сомневалась ни минуты. Я просто не думала, что это возвращение будет таким быстрым. И таким шумным. Хотя, конечно, на оперативность норлока лично мне жаловаться было грех. Ибо Дандромеда радостно сообщила, что собирается расправиться со мной в самое ближайшее время. Хе… удивила. Можно подумать, в этом кто-нибудь сомневался. То, что Светлая не оставит меня в живых, было ясно, как пень, любому ежу. Вот только я надеялась, что это случиться несколько позже. А потому, когда мне объявили дату моей скорой смерти, я начала опасаться, что Корин просто не успеет. Зря я волновалась. Норлок не просто успел, но и навел на территории Светлых глобальный шорох. Судя по взрывам и грохоту, он решил попросту разбомбить все, что попадется ему под руку. Благо, взрывчатых заклятий я запасла более чем достаточно. Как чуяла одним местом! Правда, собирала я их в ожидании скорой войны, но операция по спасению меня, любимой, тоже была вполне достойным поводом. Словом, я потирала ручки и радовалась, что меня сейчас спасут.

Однако процесс спасения чуть было не прервался, так и не начавшись. Поняв, что за ради моего спасения норлок готов уничтожить Светлых, маг Рудольф решил его опередить и убить меня. Так сказать, во избежание. А может, просто из вредности. Однако я не собиралась так просто сдаваться. Да меня сейчас спасут буквально через пару минут! Бедный Рудольф… свирепые девицы, умеющие за себя постоять, на его пути, похоже, не попадались еще ни разу. Облегчило мне сражение еще и то, что маг никак не мог определиться, чего он больше хочет — убить меня или изнасиловать. Наконец, дойдя до мысли, что можно сделать сначала второе, а затем и первое, Рудольф усилил напор. И неизвестно чем бы все это кончилось, если бы ко мне в камеру не влетел Корин, причем в своей истинной ипостаси. Я даже вздрогнула от неожиданности. Увидев, что какой-то маг пытается силой меня добиться, Корин зарычал, а в глазах его заплясало такое пламя, что встреться с ним в этот миг тигр, он и то задумался бы, а так ли он голоден? Стоит ли связываться? К своему сожалению, Рудольф этого взгляда не заметил. Напрасно. То, что Корин (в отличие от мага) настоящий воин, а не подставка под обувь, было видно даже невооруженным взглядом. Тренированное тело взметнулось в прыжке, и Рудольф отлетел к стенке, весьма ощутимо в нее впечатавшись. Кажется, норлок просто выбил из него дух. Ой, нет еще… маг пытается встать и даже сжимает свои толстые потные кулачки, возжелав дать сдачи. Хе… смешно. Нет, ну правда, смешно. Рудольф даже со всей своей магией был Корину не противник. Лучше бы уж он с медведем драться вышел, шансов больше было бы. Жаль, что Рудольф не видел, как Корин тренируется. Одним ударом кулака врагов на тот свет катапультирует. И провожатые не нужны. Впрочем, если бы маг видел хоть одну тренировку норлока, он бы близко к нему не подошел. Впрочем, кажется, свою ошибку Рудольф уже начал осознавать. Во всяком случае, сопротивляться он практически не пытался, только поскуливал. А Корин, разошедшись, мял его как тесто.

— Хватит, бес с ним, — оттащила я от мага увлекшегося норлока. — А то еще станет призраком и будет по ночам нам являться.

— Пусть только попробует! — буркнул Корин, оставляя, однако, свою жертву. — Но на твоем месте я бы не беспокоился. Жить он будет. Какое-то время.

— Обнадеживающее обещание! — фыркнула я. — Ну что, мотаем отсюда удочки?

— И оставим Дандромеде артефакты? Ну уж нет! Мы их достали, значит, нам они и принадлежат, — уперся Корин.

— А если нас убьют, пока мы их искать будем? — высказала я свои опасения.

— Во-первых, с тобой я, — нахально заметил норлок. — Во вторых, со мной целый отряд твоих монстров прилетел. А в-третьих, во дворце никого нет. Все сбежали.

— Куда сбежали? Почему? — не поняла я.

— Психика у Светлых тонкая, ранимая, не вынесли они вида твоих монстров, — хохотнул Корин.

— Все равно… сколько мы времени на поиск этих артефактов потратим? Светлые вполне успеют опомниться и на нас напасть.

— Ристи, у тебя что, совсем мозги отсырели в тюремном подвале? — возмутился Корин. — Зачем искать артефакты, если я их чувствую? И они меня тоже. Насколько я понял поданный мне сигнал, держава и скипетр лежат в каком-то сундучке под троном Дандромеды. Сами они покинуть этот сундук по какой-то причине не могут, так что мы просто должны им помочь.

— Ну, хорошо. Пошли, — согласилась я.

Однако отправиться за артефактами сразу же у нас не получилось. Впрочем, не получилось у нас это и полчаса спустя. Соскучившийся по мне Корин полез целоваться, а я… я, разумеется, не сумела перед ним устоять. И если бы не одно из взрывчатых заклятий, рухнувшее неподалеку от замка, неизвестно, сколько бы мы предавались этому приятному во всех отношениях процессу. Взрыв несколько привел нас в себя и спустил с небес на землю. Корин взял меня за руку, и мы побежали в тронный зал Данндромеды.

Норлок оказался прав. Народа в замке не было вообще. Ни единого человека. А артефакты действительно хранились под троном светлой Владычицы. Хе… понятно, почему королевские регалии не могли покинуть сундучок самостоятельно. Во-первых, на нем висело охранное заклятье, а во-вторых, столько замков, что хватило бы на небольшой дворец. Разумеется, ни то, ни другое, не стало препятствием для Корина. Вот что значит, королевская кровь в жилах! Любое заклятье рассыпается, стоит только норлоку к нему прикоснуться. А уж про замки и говорить нечего. Мне кажется, они от одного вида норлока в его истинной ипостаси испуганно попадали на пол. Артефакты тут же вылетели наружу и закружились возле Корина, как преданные собачки. Норлок свистнул, и в тронный зал, разбив (в лучших голливудских традициях) огромный стеклянный витраж, ворвалось несколько крылатых монстров.

— Надеюсь, мой сегодняшний визит надолго отобьет у Светлых желание воевать с Темными, — произнес норлок таким тоном, что съежились даже расставленные на подоконнике цветочки в горшках.

— Будем надеяться, — вздохнула я. — Потому что лично мне воевать не нравится. И соперничать со Светлыми не нравится. Хотя… теперь перевес явно на нашей стороне. Во всяком случае, по артефактам.

— Надо подумать, как использовать это преимущество, — хмыкнул Корин. — Но это мы будем делать у себя в замке.

— Жаль, что я не увижу лица Дандромеды, когда она поймет, что мы исчезли из замка вместе с артефактами, — невольно улыбнулась я.

— Я бы тоже многое отдал, чтобы полюбоваться на нее в этот момент, — хмыкнул Корин. — Но мы с ней еще посчитаемся. Я еще припомню Дандромеде, как силком женить на себе норлока и шантажировать его!

— Радуйся, что тебе не пришлось проводить с ней первую брачную ночь, — подтырнула я.

— Издеваешься? — с ужасом на лице поинтересовался норлок, передернув плечами. — Ты знаешь, Ристи, мне вполне хватило и статуса ее жениха. Особенно если вспомнить, как она ко мне клеилась.

Я хихикнула, но поймала себя на мысли, что тоже очень хочу отомстить Дандромеде. Причем за все сразу.

— Ну, что? Мы так и будем здесь стоять, или все-таки полетим в замок? — поторопил меня Корин, отрывая от злобных мстительных планов.

— Погоди, — вспомнила я, — А как же Мигель? Мы оставили пацана у Дельвингера под присмотром одного только монстра! Ему может угрожать опасность!

— Бедная опасность! — хохотнул норлок. — Не беспокойся, я отправил за Мигелем монстров. Он уже в замке, и Дубняк за ним присматривает.

— Да? — облегченно вздохнула я. — В таком случае, мы точно можем лететь домой со спокойной совестью.

— Да ну ее к гоблинам! Оставим ее Светлым! — предложил Корин, оседлал крылатого монстра и вылетел в разбитое окно. Я вылетела вслед за ним. Сил на то, чтобы менять ипостась у меня не было, а потому я не слезала с монстра до тех пор, пока мы не прибыли в родной замок.

Первым хорошим известием, встретившим меня буквально с порога, оказалось то, что страна перестала быть разумной. Сразу же после того, как я, Корин и артефакты пересекли границу. Ну, вот и славно. А то я уже начала волноваться по этому поводу. Другим известием, не менее приятным, оказалось то, что в этой самой стране было все в порядке. Все были живы, здоровы и искренне радовались нашему возвращению. Особенно Мигель. Похоже, он получал искреннее удовольствие от того, что оказался приближенным первых лиц Тьмы. И, наконец, третьим, самым замечательным известием оказалось то, что нас не просто ждали, но и накрыли столы в честь нашего невероятного возвращения. Честно говоря, я и сама до сих пор и сама слабо верила в то, что нам все-таки удалось выскользнуть из лап Светлых живыми и здоровыми. Неужели все? Неужели наши приключения кончились? Господи, пресвятые угодники и все черти вместе взятые! Спасибо вам!

Таштен был в ярости. Нет, даже не так. В бешенстве. Властитель был вне себя и метал громы и молнии. Боги, ну как могло получиться, что Темные вновь одержали верх? Он же сделал все, чтобы этого не произошло! Даже нарушил закон Игры и лично вмешался в происходящее! Таштен помог Дандромеде захватить в плен Ристи и Корина. Более того, Властитель намекнул Светлой Владычице, что норлока можно перетянуть на свою сторону. Но Дандромеда с Рудольфом бездарно проиграли! Все усилия Властителя пошли прахом. Да, конечно, Светлые (к счастью) не были окончательно побеждены. И это давало надежду. В свое время, наученный горьким опытом, Властитель не стал вновь заключать свою магическую мощь в артефакт. Предмет мог попасть совсем не в те руки. Поэтому на сей раз Таштен привязал свой центр силы к Светлым. И позаботился о том, чтобы они были непобедимы. Конечно, отсутствие глобальных сражений и интриги не позволяло накапливать силу слишком быстро, но Властитель не хотел больше рисковать. Он и Источник-то отправил в свое измерение только затем, чтобы создать Тьме хоть какие-то условия, иначе Панек не согласился бы вообще играть. Он был слишком опытным Властителем, чтобы ввязываться в бессмысленные споры. Однако Таштен подстраховался и тут, утаив от Источника множество знаний. Кто же знал, что Ристи сумеет так прижиться в чуждом ей мире? Да и попадание в данное измерение Корина было фактически чудом. Жаль только, что этот тип оказался норлоком. И жаль, что Таштену сразу не пришла в голову мысль переманить его на службу Светлым. До того, как он познакомился с Ристи.

Впрочем, у Дандромеды был шанс это сделать, когда Корин попал в плен к Светлым в первый раз. Однако она не воспользовалась ситуацией, заявив, что казнит гадкую нечисть. Боги, как же недальновидна эта девица! Таштен ни за что, ни за что на свете не сделал бы ее Владычицей, если бы не несколько капель королевской крови. Дандромеда была отдаленным потомком какого-то бастарда, но это было лучше, чем ничего. В прошлый раз игра у Таштена тоже пошла не лучшим образом, и ему пришлось уничтожить все королевские династии, чтобы получить дополнительную энергию. Теперь у Властителя были серьезные проблемы. Светлые не могли воспользоваться созданными артефактами. А теперь и вернуть их не могли. Ристи и Корин, вырвавшись из плена, прихватили королевские регалии с собой. А норлок еще и нанес по территории Светлых удар. Демоны бы побрали эти взрывчатые заклятья! Таштен создавал их для Светлых, но люди не умеют хранить тайны. И оружие стало служить тому, кто мог его купить. И вот результат. Всего несколько крылатых монстров с взрывчатыми заклятьями, и Светлые получили мощный удар. Но кто бы мог подумать, что Ристи создаст подобных тварей? Она совершенно не производит впечатление человека, способного на такие жуткие фантазии.

Таштен зло выругался и запустил в стену одним из исчерпавших себя артефактов. Он не учел слишком многого. И теперь снова оказался в безвыходной ситуации. А если Панек узнает, что Властитель вмешивался в ход игры, Таштен вообще может потерять свой титул. Бр-р-р! Превратиться в заурядного мага и отправится в изгнание в какое-нибудь захолустное измерение Таштену совершенно не хотелось. Но что же делать? Что же ему делать? Ристи и Корин сейчас находились на своей территории, в укрепленном и прекрасно охраняемом замке. Королевские регалии, наверняка, хорошо спрятаны. Да если и нет — разве они покинут Корина? В норлоке текла королевская кровь, а артефакты очень чувствительны к подобным вещам. К тому же, если раньше они были не активированы, то теперь пал и этот барьер. Корин взял их в руки. И королевские регалии признали его своим хозяином. Подобную связь так просто не прервешь. Неужели Таштену снова придется нарушить закон и вмешаться в ситуацию? Нет, это слишком опасно! Слишком! Если в историю пленения Ристи и Корина из-за их неосторожности Панек (хоть и с трудом) поверил, то похищение этой парочки прямиком из Темного замка наверняка покажется ему подозрительным. Надо подумать. Надо очень хорошо подумать. У Таштена больше не было права на ошибку. И на поражение.

В принципе, то, что Таштен не оставит нас в покое, было и так понятно. Без объяснений. Но то, что этот тип притащится прямиком в замок Тьмы, и начнет уговаривать нас сдаться по-хорошему… такого даже я не ожидала. При всей моей бурной фантазии. Нет, как он это себе представляет? Мы должны были его пожалеть, извиниться перед Светлыми, вернуть им артефакты и земли, и вообще впредь вести себя скромнее? Вы когда-нибудь слышали подобный бред? Лично я — нет. Да кто же диктует условия победителям? Нет, я, конечно, понимаю, что Властитель — это самая важная фигура данного мира. И что его нелюбовь может выйти нам боком. Но, сказать по чести, он и раньше не особо к нам благоволил. И помогал нашим врагам изо всех своих сил. Так что особой разницы все равно не будет. Да и не верила я Таштену. Ни на грош. И Корин, судя по тому, как он скептически изогнул бровь, тоже. Да что мы, дети малые, чтобы нас подобным образом «разводить»? Мы даже насмешливо с норлоком переглянулись, позабавившись нелепыми амбициозными желаниями Таштена. Властитель, поймав нас на подобном переглядывании, искренне обиделся. Но тактику переговоров сменил. Теперь он решил побеседовать с каждым из нас по отдельности.

— Я могу помочь тебе, Ристи, — заявил Таштен, едва мы остались наедине. — Ты хочешь вернуться в свой мир?

— Не очень, — фыркнула я. — Что я там забыла? Здесь у меня в подчинении целая страна с казной и армией монстров. А там что? Начинать все с нуля? Бояться каждый раз, что Светлые придут меня убивать, а я даже не смогу защититься? На кой черт мне это надо?

— А если я заберу у тебя дар Источника? — продолжил искушать меня Властитель. — Ты сможешь жить совершенно обычной жизнью, как все. Ты ведь именно об этом мечтала?

— Мечтала, — согласилась я. — Но это было до того, как я поняла, что Светлые никогда от меня не отстанут. Так что данный вариант мне не подходит. Я не отступлюсь.

— Я сделаю все, чтобы в данном измерении победили Светлые, — грозно пообещал Таштен. — Надеюсь, ты понимаешь, что моя власть неограничена, и что я могу быть смертельно опасным противником?

— Если бы ты реально обладал неограниченной властью, ты бы сейчас со мной здесь не общался, — возразила я. — И не уговаривал меня. Думаю, что есть правила, которые даже Властитель не может нарушить. Таштен, ты не можешь мне предложить ничего. Да и если бы мог — еще не факт, что я на это соглашусь. Однажды ты меня уже обманул. Так что твой лимит доверия у меня уже исчерпан.

— Я не обманывал тебя! Просто не рассказал всего! — вскинулся Властитель.

— Угу. Давай-ка вспомним. Ты начал с того, что воспользовался моим незнанием пространственно-временных законов и привязал меня к своей особе. Затем ты дал мне куцее образование, которое едва, едва позволило мне выжить в чужом для меня мире. Ты обещал мне долголетие, личный замок, войско и казну, однако, когда я попала в данный мир, все твои обещания оказались ложью. Замок находился в полуразрушенном состоянии, а ни армии, ни казны вообще не было в наличии. И ты еще будешь утверждать, что не врал мне?

— Это были рядовые жизненные трудности, и ты прекрасно с ними справилась, — отмахнулся Властитель.

— Заметь, без твоего участия, — язвительно добавила я. — Я даже нашла все три королевских регалии. И вот теперь, когда я получила такой весомый перевес над силами Света, являешься ты, и предлагаешь мне все бросить? Вернуть артефакты, земли и отречься от власти? Да зачем мне все это надо?

— Я могу отнять у тебя жизнь, — зло просветил меня Таштен.

— Рискни здоровьем, — фыркнула я. — Если бы ты мог что-нибудь сделать, ты давно бы уже это сделал. А не уговаривал меня сдаться. Нет уж, Таштен, ты меня втянул в эту историю, вот ты и получай за это по полной программе. Хочешь объявить мне войну? Пожалуйста! Только учти, что ты опять можешь проиграть. И что следующий наш удар по землям Светлых может оказаться для них смертельным.

— Чего ты хочешь? — вздыбился Властитель.

— А чего ты можешь мне предложить? У меня и без тебя все есть, — пожала плечами я.

— Хочешь, я верну тебе твоего ангела-хранителя?

— И зачем мне нужен этот тунеядец? Он всю мою жизнь отлынивал от исполнения своих прямых обязанностей. И вряд ли начнет хранить меня лучше, — резонно возразила я.

— Ну тогда я могу вернуть твоего беса-искусителя, — продолжал предлагать различные варианты Таштен.

— Еще чего не хватало! — фыркнула я. — И так жизнь не в радость, а ты мне еще искусителя под бок пристроить хочешь. К тому же, он тунеядец ничуть не лучше, чем ангел. Так что этот вариант тоже не пройдет.

— Я могу заставить Байрона полюбить тебя, — не успокаивался Властитель.

— Хе! Трудов-то! — невольно фыркнула я. — Да я сама могу его заставить. Вот только на фига мне это надо? Мне не нужны ни Байрон, ни его любовь. Этот мужчина мне давно уже не интересен. А тот, кто мне нужен, находится рядом со мной.

— Это может измениться, — зло предупредил меня Таштен. — Я предложу Корину возможность вернуться в его родной мир!

— Предложи, — вздохнула я. — Это будет его выбор. Но я все равно не отступлюсь. Я не верну Светлым их артефакты. И их земли.

То, что Таштен решил поговорить с Ристи наедине, Корину совершенно не понравилось. Во-первых, какого гоблина Властитель вообще посмел приблизиться к его женщине, а во-вторых, не предложит ли Таштен что-нибудь такое, что может заставить Ристи изменить свою судьбу? Норлок очень этого опасался. Их отношения с Ристи никак нельзя было назвать устоявшимися. И даже определенными. Да и отношениями-то их можно было назвать только с очень большой натяжкой. Подумаешь, обменялись всего-то парой поцелуев… страстных, сногсшибательных, упоительных, но всего лишь поцелуев! Значило ли это для Ристи хоть что-нибудь? Корин совершенно не был в этом уверен. Но как бы то ни было, норлок не собирался расставаться с Ристи. Вообще. Он хотел, чтобы эта женщина принадлежала ему и только ему. Однако поговорить об этом с Ристи он не успел. Появился Таштен. А теперь, вполне вероятно, у Корина просто не будет шанса.

Подобные соображения норлока просто бесили. До крайности. Корин однозначно не собирался ставить точку в отношениях, которые только начались. Может быть, Ристи и не испытывает к Корину столь же сильных чувств, как он к ней, но со временем это может измениться. Если, конечно, Таштен даст им это самое время. Тьфу! И откуда только этот поганый Властитель взялся на их бедные головы? Корин мрачно огляделся по сторонам и… поймал множество сочувственных и не менее обеспокоенных взглядов. И Дубняк, и Август с Петронием, и даже монстры с призраками, видимо, тоже не испытывали восторга от того, что в их замок прибыл Властитель. Похоже, им вовсе не хотелось терять Источник. И менять свою жизнь. Однако больше всех вместе взятых нервничал, пожалуй, Мигель. Бойкий пацаненок, уже освоившийся на землях Тьмы, никак не хотел терять покровительницу.

— И о чем Властитель так долго беседует с Ристи? — беспокоился Мигель.

— Видимо, уговаривает ее сдаться по-хорошему, — язвительно предположил Корин.

— А если Ристи откажет Таштену, а тот ее похитит? Что мы тогда будем делать? — не успокаивался пацан.

— Что мы будем делать, если Властитель похитит Источник? Лично я Таштену смогу только посочувствовать, — фыркнул Корин. — Потому что рядом с Ристи он долго не протянет. Его удар хватит. В лучшем случае.

Наконец, двери в комнату, где уединились Властитель с Ристи, распахнулись, и Источник вышла к своим подданным.

— Властитель потребовал, чтобы я вернула Светлым артефакты и землю, чтобы я сократила армию монстров и отказалась от намерения посадить на Черный трон Корина, — заявила она. — Таштен угрожает нам своей немилостью. И войной со Светлыми. Однако я отказалась выполнять его требования. Поэтому тем, кто не хочет войны, лучше покинуть мой замок прямо сейчас. Вполне вероятно, что победить Светлых у нас не получится. Поскольку Властитель будет сражаться на их стороне.

Корин окинул взглядом собравшихся, но примкнуть к Светлым никто желания не изъявил. Норлок довольно хмыкнул, и направился к Таштену. Теперь он сам будет разговаривать с Властителем наедине. Только уже со спокойной душой и в полной уверенности, что Ристи останется в замке.

— Я хочу, чтобы ты отказался становиться Темным Владыкой, — заявил Таштен буквально с порога.

— А больше ты ничего не хочешь? — слегка прифигел от такой наглости Корин.

— Хочу вернуть тебя домой, — предложил Властитель. — Ты же понимаешь, шансов выстоять против меня у вас нет.

— Ну, это как посмотреть, — буркнул норлок, тяжко вздохнув. Домой хотелось немилосердно. Там остались родители, младшая сестра, маленький племянник, друзья… но как покинуть Ристи? В одиночку у нее не будет ни единого шанса справиться со Светлыми.

— Я даже могу избавить тебя от титула принца. Корона норлоков выберет другого наследника престола, — вкрадчиво предложил Таштен.

— Нет, — решительно отрубил Корин. — Я не покину Ристи. Если нам суждено потерпеть поражение, значит, так тому и быть. Но мы будем сражаться. До последнего. И добровольно я тебе артефакты не отдам.

— Думаю, ты пожалеешь о своем решении уже завтра, — зловеще предупредил Таштен и… исчез.

Когда я увидела возвращающегося от Властителя Корина, я вздохнула с облегчением. Значит, норлок решил остаться со мной. Честно говоря, я думала, что он не выдержит искушения. Ведь Таштен сто против одного предлагал норлоку вернуться в родной мир. А может, и еще что-нибудь не менее впечатляющее. Впрочем… Корин, так же, как и я, не верил Властителю ни на грош. А потому вряд ли воспринял всерьез его обещания. Господи, какие же мы с норлоком ненормальные! Вот так запросто взять, и нарваться на войну с Властителем! Любопытно, кто-нибудь еще способен на подобное, или мы с Корином в этом плане уникальны? Ведь Таштен, наверняка, использует против нас всю свою мощь и все грязные приемы. И у нас нет практически не единого шанса. Властитель мира является его хозяином. И что мы можем сделать против такой силы? Только сражаться. Без надежды на победу и молитв о снисхождении. Может быть, мы все-таки погорячились?

— Корин, я боюсь, — шепнула я на ухо норлоку.

— Я тоже боюсь, — сознался он. — Но другого выхода у нас нет. Таштен обещал слишком много того, что не смог бы выполнить, даже если бы захотел. А это значит, что он все равно не собирался исполнять собственных обещаний.

— Разумеется не собирался! — фыркнула я. — Знаешь, что мне пообещал Таштен? Забрать мой дар Источника. Можно подумать, Властитель в состоянии отобрать то, чего не давал.

— А меня он поклялся освободить от домогательств короны норлоков, — ехидно поведал мне Корин. — Как будто в его силах приказывать чужому артефакту в постороннем измерении!

— И все-таки, я не хочу войны. Мы к ней не готовы! — воскликнула я. — Светлые слишком сильны.

— Но у них нет монстров, нет нормальных военачальников, а главное, нет артефактов, — утешил меня Корин. — И потом… мы можем предпринять кое-какие меры.

— Да, конечно, я с сегодняшнего дня начну создавать монстров в как можно большем количестве, — оживилась я.

— Вообще-то, я себя имел в виду, — заявил норлок. — Если я коронуюсь, наши шансы возрастут. Артефакты и сейчас дают монстрам дополнительные возможности, подпитывая их силой. А уж если они будут принадлежать законному королю, их мощность возрастет многократно.

— И ты согласишься надеть на свою голову корону? — поразилась я. — Корин, я не могу тебя заставлять это делать! Я слишком хорошо знаю, какое отвращение ты испытываешь к королевскому титулу! Ты не хочешь быть монархом. Точно так же, как я не хочу быть Источником. Честно говоря, мне это надоело уже по самую сурепку.

— Таштен не оставил нам выбора. А что касается моей нелюбви к королевскому титулу… ничего, я это переживу, — буркнул Корин. — Зато у нас будет шанс. Небольшой, но шанс. Мы должны использовать любые возможности.

— Госпожа Ристи! Войско Светлых движется к границе Темных земель! — прервал наш спор влетевший в зал Рагнер.

— Начинается, — вздохнул Корин, и обнял меня покрепче.

Я знала, что война не будет справедливой. И что у нас не будет никаких шансов на победу. Но даже я не ожидала, что Властитель объявится на поле боя лично, чтобы поддержать Светлых. Разумеется, после подобного фердебобля, на стороне Тьмы остались воевать только мои монстры. Да еще те, кого Светлыми нельзя было назвать по определению (типа Дубняка). Те же, кто был людьми, и подчинялся Таштену, как своему Создателю, сложили оружие. А ведь все так хорошо начиналось! Процесс коронации Корина действительно прибавил артефактам мощи, позволив норлоку не только командовать монстрами, но и чувствовать их на расстоянии, разговаривать с ними мысленно. И если бы не личное вмешательство Таштена, все могло бы сложиться иначе. Наши войска гнали Светлых буквально в три шеи! Взрывчатые заклятья, крылатые и пешие монстры, отряды наемников… мы развернулись вовсю! Но разве Властитель мог позволить нам победить? Он буквально спустился с небес и призвал всех на борьбу с Тьмой. Нет, добровольно оружия не бросил бы никто. Но Таштен ломал людей болью, пользуясь тем, что он их Создатель. Когда я увидела, как у Рагнера буквально выворачиваются суставы, а носом идет кровь, я сама вырвала у рыцаря меч. Он не должен был умирать только потому, что оказался верным Тьме.

— Сдавайтесь, у вас нет никаких шансов! — воззвал к нам Таштен. Однако мне больше всего хотелось не сдаваться, а добраться до гнусной физиономии Властителя и расцарапать ее в кровь. Сволочь! Неужели у нас действительно нет никаких шансов его победить?

— Развлекаешься? — внезапно раздался чей-то довольно громкий голос. Я обернулась.

Похоже, Таштен оказался не единственным Властителем, решившимся посетить поле боя. Во всяком случае, обладатель низкого, хрипловатого, но довольно уверенного голоса тоже спустился прямо с небес. Высокий, поджарый мужчина, облаченный в длинный балахон коричневого цвета, встал напротив Таштена и упер руки в боки.

— Ну? И как ты это объяснишь? — поинтересовался незнакомец у Властителя.

— Панек, это не то, что ты подумал! — тут же начал лихорадочно оправдываться Таштен.

— Ты знаешь, что бывает за нарушение правил Игры? — холодно поинтересовался вновь прибывший. — Я на многое закрывал глаза. Даже когда ты откровенно мухлевал. Но когда ты лично появился на поле боя…

— Пойми, я вынужден был вмешаться, это была критическая ситуация! — продолжил оправдываться Таштен. — Я спасал свой мир!

— Этот мир больше не твой, — спокойно оповестил Таштена Панек. — За неоднократные нарушения правил Игры ты лишаешься титула Властителя. И отправляешься в рядовой мир рядовым магом. Кстати, тут кое-кто горит желанием с тобой пообщаться.

— Куда ты дел моего сына? — рявкнул появившийся из активированного Панеком портала мужчина. — Убью!

Хм… ну, если глаза меня не обманывают (что вряд ли) это норлок. И, судя по фамильному сходству, отец Корина. Н-да… не советовала бы я кому бы то ни было связываться с подобным родителем… уж на что Корин был крупный парень, но рядом со своим батей он вполне мог сойти за норлока средней комплекции. Разъяренная физиономия, наглые синие глаза, меч в крепкой руке… не завидую я Таштену. Впрочем, кажется, бывший Властитель и сам себе не завидовал. Он подхватил полы своего длинного шелкового халата и попытался удрать от преследователя. Вряд ли, конечно, Таштену бы это удалось, но в процесс вмешался Корин.

— Я здесь, — отвлек он норлока от Таштеноубийства.

— Цел? Собирайся, мы возвращаемся домой. Мать уже с ума сходит.

— Я не вернусь, — вздохнул Корин. — Я остаюсь здесь.

— Что? — казалось, старший норлок просто выпал в осадок. Наверное, до сих пор ему еще никто и ни в чем не отказывал.

— Я останусь здесь, — решительно повторил Корин, не испугавшись ни грозного взгляда, ни заходивших ходуном желваков. — Я стал королем Темных земель. Я нашел свою женщину. Я никуда отсюда не уйду. Ристи, иди сюда, — Корин подцепил меня за руку и буквально силком подтащил к своему родителю. Вблизи тот оказался еще огромнее. И опаснее. — Ристи, это мой отец, Шерман. Отец, это Ристи.

Нет, мне, конечно, было приятно, что Корин обозвал меня своей женщиной, но под суровым синим взглядом его отца я невольно сжалась. Спорить с этим типом, у которого на лбу написано, что он бандит и наемник, я не имела никакого желание. И вставать у него на пути тоже. Однако, похоже, Шерман вовсе не собирался тащить своего сына домой силком.

— И что я матери скажу? — сердито поинтересовался он у Корина. — Она мне прямым текстом заявила, чтобы я без тебя не возвращался.

— Спокойно, — охладил пыл норлока Панек. — Данный мир больше не принадлежит Таштену. И в нем больше не действуют прежние законы. Корин вполне может, как и раньше, путешествовать по мирам. В том числе, возвращаться время от времени в свое родное измерение. Ристи, как мне ни жаль, я такой свободы дать не могу. Она действительно была неосторожна, заключив с Таштеном сделку. И ее связь с данным измерением оборвать, к сожалению, никто не сможет.

— Если прежние законы не действуют, то что будет со Светом и Тьмой? — задался вопросом Корин, прижимая меня к себе покрепче, словно боясь, что я куда-нибудь сбегу.

— Ничего. Все останется на своих местах. Только теперь никто не будет вмешиваться в ход событий. Так что все зависит от вас самих, — объяснил Панек. — При желании, Тьма может завоевать весь мир. Сил у нее для этого вполне достаточно.

— А Тьме это надо? — хором поинтересовались мы с Корином.

Нам бы на своих землях порядок навести. Какие войны? И так дел невпроворот. Теперь, когда Таштен повержен, наверняка найдется масса желающих перейти на сторону Тьмы. Надо будет осваивать новые территории, создавать монстров, управлять растущей страной. Так что если Дандромеда не полезет к нам первая, мы и не подумаем воевать.

— Не полезет, она будет занята устройством своей личной жизни, — оповестил меня Панек. — Светлая Владычица решила вернуть себе графа Олмума.

— Передайте Байрону, что я желаю ему счастья в семейной жизни, — попросила я с нескрываемым ехидством. — Надеюсь, он приложит все усилия к тому, чтобы его наследник как можно быстрее появился на свет.

— Надеюсь теперь, Корин, когда ты, наконец, короновался, ты тоже подумаешь о наследнике, — заметил Шерман, ехидно хмыкнул и вернулся домой, исчезнув в портале. А Корин после этого наглого заявления даже потерял дар речи.

Думаю, о том, какое глобальное празднование мы закатили по поводу освобождения от Таштена и прекращения войны со Светлыми, даже и говорить не надо. Пир был горой. Причем, что самое забавное, Светлые отмечали свое избавление от Властителя с не меньшим пылом, чем мы. Хотя… я же не знаю подробностей. Может, это они так свадьбу Байрона с Дандромедой праздновали? Или очередную великую победу над силами Тьмы? От Светлой Владычицы можно было ожидать еще и не такого. В любом случае, праздновали все. Бурно, с размахом и весело. И настроение у меня было соответствующее — просто великолепное. Казалось бы, лучше уже и некуда. Во всяком случае, я так думала до тех пор, пока в самый разгар пира Дубняк не передал мне какую-то записку. Я развернула послание и не поверила своим глазам. Записка была от Ролума!!! Неужели Лилина нашла-таки способ со мной связаться? Здорово! Оборотень писал, что они вполне удачно устроились в постороннем мире, и даже предлагал к ним присоединиться. Если, конечно, я найду способ развязаться с Таштеном. Лилина, в свою очередь, выражала надежду, что мы сможем переписываться и дальше. И даже давала мне инструкцию, как это можно сделать. Я тут же взялась за перо и начала лихорадочно сочинять ответ.

— От кого была эта записка? — спокойным, но каким-то напряженным голосом поинтересовался Корин.

— От Ролума, — не подумав, брякнула я.

— И кто такой… этот Ролум? — зловеще поинтересовался Корин.

Все-таки странные создания эти мужики! Когда Корин вел безнадежную войну против Светлых, он волновался не больше, чем табурет. А теперь из-за какой-то записки впал в невразумительную ревность. Нет, мне, конечно, приятно, что норлок меня ревнует, но не до такой же степени! И не к Ролуму. Однако, как известно, у мужчин ревность сопровождается резким снижением умственных способностей. А потому на мои попытки объясниться Корин никак не реагировал. Только пыхтел возмущенно, как паровоз. Дескать, покажи мне этого типа, хочу на него посмотреть. Хе… да я бы и сама не отказалась посмотреть на Ролума. Все-таки я здорово по нему соскучилась. Однако сообщать Корину еще и это было бы просто верхом неблагоразумия. А потому я прервала его возмущенную тираду (типа «с соперником мне тесно на этом свете») утешительным поцелуем. Хм… ну, может, не шибко утешительным. Но нужного эффекта я добилась моментально. Корин тут же благополучно забыл и про Ролума, и про свою ревность. Впрочем… я тоже много чего позабыла. Например, дописать письмо. Да ладно, что оно, до завтра не подождет? Отрываться от Корина мне совершенно не хотелось. Похоже, норлоку от меня тоже. Ибо не обращая внимания на окружающих, он подхватил меня на руки и куда-то потащил. А! В супружескую спальню! Интересный поворот.

Честно говоря, к настоящему моменту, я благополучно забыла о том, что доверила оформлять супружескую спальню Августу. Мне просто надо было пристроить куда-то авангардного художника, и я отдала под его «искусство» то, что не жалко. Я же не думала, что в скором времени мне самой придется воспользоваться этой комнатой! Иначе я бы ни за что не допустила до нее Августа. Даже на требушетный выстрел. Собственная спальня произвела на меня такое сильное впечатление, что я даже про Корина на какое-то время забыла. Вот это был авангард!!! Дикий, яркий, безбрежный и абсолютно ничем не сдерживаемый. От такого зрелища и удар недолго получить. (Валокордин, мой друг сердешный, где ты?). Да… похоже, по оформившему мою спальню Августу давно и горько тосковала смирительная рубашка.

Корин опомнился первым. Уделив авангарду несколько минут своего драгоценного времени, он вернулся к прерванному поцелую, и я тут же позабыла про художества Августа. Норлок настолько потрясающе целовался, что мне было абсолютно все равно, где я сейчас нахожусь.

— Если хочешь, я сменю ипостась, — предложил Корин, явно против своего желания.

Хм… а хочу ли я, чтобы он ее менял? Конечно, в обличии человека Корин мне очень нравился. Но он и в своей истинной ипостаси не хуже смотрится. Даже экзотичнее. Ну и потом, если сравнивать норлока с созданными мною монстрами, то он выглядел почти обыкновенно. И лично меня не смущала ни его чешуйчатая кожа, ни подергивающийся гребень на голове, ни даже хвост, который продолжал ласкать кисточкой мою шею.

— Нет, я не хочу, чтобы ты менял ипостась, — решила я. — Ты мне и таким нравишься.

— Ты мне тоже нравишься. Очень, — прошептал Корин, заключая меня в объятия. — По-моему, даже гораздо больше, чем просто нравишься, — добавил он, и меня обожгло расплавленное огнем желания золото его глаз.

Мне тоже нравился Корин. И гораздо больше, чем просто нравился, иначе я не оказалась бы с ним в этой дурацкой авангардной семейной спальне. Теплые, бархатные глаза норлока, отливающие жидким золотом, горели столь недвусмысленным желанием, что мне даже стало немного не по себе. Но это продолжалось недолго. Поскольку от очередного сногсшибательного поцелуя норлока я снова потеряла голову. И все происходящее воспринимала чисто на уровне ощущений. Теплое прикосновение губ к обнаженной коже, дыхание-шепот в ухо, в самую сердцевину, электрический разряд, когда Корин касался пальцами моего тела… мне даже казалось, что на коже от этих прикосновений остаются ожоги. Поцелуи становились все жарче, но мы словно боялись переступить заветную черту. С осмотрительной деликатностью, с величайшей осторожностью, боясь взять неверную ноту, мы раскрывались навстречу друг другу. Медленно, нить за нитью, сплетали ткань обоюдного желания. Руки Корина были настолько ласковыми и умелыми, что я просто выпала из реальности. От безумных, откровенных ласк по моему телу пробежала дрожь, а легкие захлебнулись воздухом. Ночь делала нас бесплотными, сотканными из темноты, воздуха и жажды. Мы сгорали в костре, падали в пропасть, окунались в омут, и я чувствовала, что превращаюсь в клубок обнаженных нервов, каждый из которых мог в любой момент закричать. Мне даже показалось, что где-то звучит музыка. Мощная, торжественная и тревожная.

Интересно, и какая сволочь придумала рассветы?

Эпилог

P.S.

Ни ангел-хранитель, ни бес-искуситель так ко мне и не вернулись. Не то, чтобы я скучала по двум этим типам, нет. Просто хотелось, чтобы все было как у людей. Хотя… где вы еще встречали девушек с ярко выраженным даром Источника? Хорошо хоть (как Панек и обещал) больше никто не вмешивался в нашу жизнь. Даже Светлые (толи набрались ума, толи одно из трех) особо нас не тревожили. Видимо, делили власть. Поскольку Байрон, с трудом дождавшийся появления наследника, теперь вовсю пытался принудить Дандромеду сделать его полноправным регентом. Хе… флаг ему в руки. У нас таких проблем нет, Корин смотрится на троне просто волшебно. Артефакты его слушаются беспрекословно, монстры тоже, так что править страной оказалось не настолько сложно и муторно, как он себе представлял. И единственное, что портит Корину настроение — так это письма от Ролума, которые я периодически получаю. И как я ни объясняла норлоку, что оборотень всего лишь мой друг, и что у него есть любимая женщина, Корин все равно меня ревновал.

Честно говоря, слегка поддразнивать норлока мне даже нравилось, поскольку наши с ним отношения, застряв на этапе совместной постели, долгое время никуда не двигались. Кстати, по настоянию Корина супружескую спальню перекрасили в нормальные цвета, а Августу было поручено оформить стену, которую строили на одной из наших границ для защиты от хищников. Причем оформлять дизайнер должен был именно Светлую сторону. Нашлось дело и Петронию, которого усадили писать летопись, предупредив, что такие вещи, обычно, пишут не в стихах, а в прозе. (Мне даже самой любопытно, что из этого получится). Доблестный Мигель сбежал-таки в оруженосцы к Рагнеру, которому Корин торжественно подарил графский титул и большой кусок пограничной земли. Теперь рыцарь изо всех сил думает, на ком бы ему жениться, чтобы продолжить свой славный род. Рагнер и ко мне удочки закидывал, после чего Корин чуть его не убил. Дескать, никто не смеет подходить близко к его любимой женщине. Собственно, именно таким образом я и выяснила, что норлок меня (оказывается) любит. Причем на вопрос, почему нельзя было признаться в собственных чувствах другим, более стандартным способом, Корин только плечами пожал. Мол, а чего говорить, если и так всё всем ясно. И вообще. Долго я еще собираюсь голову ему морочить? Больше такое безобразие норлок переносить просто не в силах. Завтра же под венец!

Поскольку я так и не нашла, что возразить на столь наглое заявление, пришлось согласиться с предложением.

Блин! Ну почему у меня все всегда не как у людей?!

Примечания

1

Жадеит — полудрагоценный камень яблочно-зеленого цвета, часто с небольшими желто-коричневыми вкраплениями.

(обратно)

2

Пелл Молл — улица в Лондоне, где в 19 веке очень любила гулять золотая молодежь.

(обратно)

3

Это больше, чем преступление. Это ошибка. — фраза от Ж. Фуше, французского политика времен Наполеона Бонапарта.

(обратно)

4

А притворяться импотентом было поздно… — фраза от известного поэта-однострочника В. Вишневского.

(обратно)

5

Сколько тонн клевера от каждой курицы-несушки вы положите в закрома после обмолота зяби? — фраза из м/ф про попугая Кешу.

(обратно)

6

Не стой на пути у высоких чувств. — фраза от БГ.

(обратно)

Оглавление

Глава первая

Глава вторая

Глава третья

Глава четвертая

Глава пятая

Глава шестая

Глава седьмая

Глава восьмая

Глава девятая

Глава десятая

Глава одиннадцатая

Глава двенадцатая

Глава тринадцатая

Глава четырнадцатая

Эпилог

Реклама на сайте