«Мы уходим»

Екшибарова Лола Зайниддиновна

Екшибарова Лола Зайниддиновна

История четвертая. Мы уходим

Аннотация Просто уходим. Наверное, нам бы хотелось остаться, но мы чувствовали, что не имеем на это права.

История четвертая. Мы уходим

  

  Уже полдня разглядываем прячущееся меж двух высокогорий убогое поселение: пять домишек, тридцать - тридцать пять человек, считая и детей. Никак не получается решить, кто именно из нас туда спустится узнать об Охотнике: меня получится из попытки′одну отпускать категорически не собираются, а что показаться эльфу в подобном месте, понятно всем. Наконец сходимся на компромиссе: я спущусь к домишкам под вечер, эйльфлёр притаятся у ограды.

  Как только солнечная щека прикладывается на податливый ковер вечнозеленого хвойника, вхожу за ограду. Тут же поднимается невообразимая паника, мне не скоро удается успокоить людей, и добиться от их Старосты вразумительного ответа: по соседству, в дух днях пути на запад, с начала зимы живет Охотник, да еще в дневном пешем переходе на юго-западе Охотник с середины осени.

  Вернувшись, рассказываю обстоятельно все, что удалось узнать, и укладываюсь спать. Утром Эллорн указывает на юго-запад.

  Через сутки, наблюдая из перелеска за засыпающей деревней так же, как накануне за другим поселением, чувствую знакомую нервозность. 'Что-то будет. - Отвечаю на вопросительный взгляд принца. - Я чувствую нечто, Эллорн'. - 'Это опасность?' Подумав над простым вопросом, отвечаю: 'Нет, скорее всего. Это просто неожиданность'.

  Без всяких видимых причин неожиданность свершается сама по себе: человек, неподвижно стоявший в одном из дворов, выходит на улицу, что ведет от одного конца деревни к другому. Мы в удивлении рассматриваем, как через весь поселок в нашу сторону неспешно движется очень знакомая фигура. Эльфы замирают в неподвижности, я стараюсь приглушить даже дыхание. Постояв у опушки в раздумье, высокий Охотник безошибочно разворачивается по направлению к нам, окликает спокойно:

  - Эйльфлёр?.. Эти люди ни в чем не виноваты перед вами. Что вам надо?

  Повисая на шее Рэма, плачу и смеюсь одновременно. Замечая с удивлением: впервые успеваю отреагировать раньше эльфов.

  *

  Не слушая возражений, Рэм увлекает нас в просторный дом, где сам живет уже несколько месяцев. Ни хозяев, ни их детей мы не увидели. Они боятся, понимаю я, поглядывая на следы внезапно прерванных дел. Их можно понять.

  Рэм, сноровисто накрыв на стол, требовательно ждет ответов, не утруждаясь задавать вопросы. Эллорн подчиняется настойчивому светлому взгляду, говорит отнюдь не уклончиво:

  - Сложно что-либо конкретное предполагать сейчас, в начале пути... мы с Элирен собирались уйти на Запад, настолько далеко, насколько получится. Геллен идет с нами... - Посмотрел в умоляющие преданные глаза, закончил безжалостно: - Пока. Дальше - увидим.

  Принц с Охотником еще долго сидят в темноте, обмениваясь негромкими короткими фразами через длинные промежутки молчания. Геллен, поужинав, сразу уходит на улицу, коротко кивнув на предложение Охотника попозже сменить эльфа на дежурстве.

  Не выдержав тепла и относительного, но жилого уюта, засыпаю прямо за столом. Ночью Эллорн аккуратно переносит меня на охапки немятой соломы, подальше от посторонних глаз.

  Утром Рэм спрашивает участливо:

  - Что случилось, девушка? Почему ты бежишь? - И я вновь едва не плачу.

  - Я заставила их торопиться, я вынудила их уходить, Рэм. А что еще мне оставалось делать, как не бежать?! Видя меня рядом, они так и не решились бы на ответственный шаг, пока, возможно, не стало бы слишком поздно!..- Объясняю, оглядываясь настороженно, не желая быть услышанной эльфами. - Подумай сам, могу ли сейчас вернуться в их дома, что они бросали столь поспешно?.. Да, конечно, я сама вынуждена была поступить именно таким образом, но разве наличие оправдания что-либо существенно меняет? А Эллорн... он просто поставил меня в известность: либо с ним, либо никак.

  - Значит, вы пытаетесь найти собственный мир!.. Ну-ну. - Не очень понятно согласился тот. - Надеюсь, вы получите желаемое.

  - Подождите несколько дней, неделю назад я получил известие от одного Охотника, что лучше многих знает те земли, и сам как раз собирается дальше на запад. Пусть проводит вас хоть немного. - Советует Эллорну Охотник. Эльф соглашается. С Рэмом вообще все часто соглашаются.

  *

  Утром мы уходим назад, в лес. Рэм приводит нас к одинокой сторожке, в ней летом живут бортники, зимой - никто. Сам возвращается в деревню, обещая: как только объявится ожидаемый Охотник, они придут к нам. Мрачный Геллен сразу занимается обустройством быта, я помогаю ему по мере скромных сил; задумчивый сверх меры принц беспрекословно предоставляет нам решение всех насущных проблем.

  Хлопот хватает на несколько коротких зимних дней: законопатить щели в стенах, сложить рассыпавшийся очаг, сходить на охоту и вернуться не с пустыми руками... да мало ли чего! Геллену доставалось за троих.

  *

  Ночью выпал снег. Глядя в крохотное оконце, я поеживалась, представляя себе холод, что царил сейчас снаружи.

  Пока умывалась за перегородкой, в дом вошел Геллен. Он нарочито громко топал, стряхивая снег у порога в сенках, хлопал всеми подвернувшимися дверями, потом с шумом высыпал дрова у печки.

  - Я уже не сплю. - Отозвалась, перебирая одежду. - Сейчас выхожу, подожди... Кстати, куда ты собрался? Моя очередь идти на охоту!

  Геллен посмотрел свысока, слегка повел взглядом на окно:

  - Ты умеешь охотиться по снегу?

  Бессонные ночи этой недели, и без того давившие тяжким грузом, под сарказмом эльфа окончательно отключили во мне все центры осторожности. Глупые, самонадеянные существа!.. Да как вы смеете меня жалеть?!

  - Ну и дурак!..

  - Возможно. - Ничуть не обидевшись, еще высокомернее ответил эльф, проверяя ремни на колчане. - Наверное, я глуп. Потому что вынужден сейчас отправиться в холод, а ты останешься в тепле и уюте.

  Я отвернулась, уткнувшись в холодное стекло. В нем видно лишь край поленницы перед домом, и чуть-чуть скат крыши над хранилищем. Там, дальше, шагах в двадцати, есть колодец. Его не видно отсюда. Когда мы только пришли к охотничьей избушке, он был крыт обыкновенной деревянной крышкой и привален большим камнем. Сейчас крыша над колодцем укреплена на четырех высоких мощных столбах, вокруг сруба сооружено нечто вроде решетчатых стен, и всё это - в изумительной резьбе. Причудливое сплетение цветов и трав охватывает весь сказочно-игрушечный домик над колодцем, пятном выделяясь на фоне неприветливых лесов западного Загорья.

  Эльфийское мастерство выше человеческого понимания. Возможно, если бы это чудо искусства не отбирало у меня Эллорна с угнетающей регулярностью, я восхищалась бы колодцем так же, как всем остальным, что он делал. Но... наверное, я очень глупа. Я ненавидела этот колодец.

  - Скоро не ждите. - Предупредил Геллен от порога. Я вздрогнула невольно. Он мрачно глянул в оконце. На то же самое, что было не видно глазам, но что мы оба все равно видели и сквозь стены: на одинокую фигуру высокого мужчины, занятого созданием бессмысленной красоты. Ушедшего в мир собственных терзаний, уже много дней не замечающего ничего вокруг. Ажурные решетки - всего лишь слабый отсвет боли в его душе. Возможно, Эллорн даже и не задумывался над выбранным занятием. Просто попался топор под руки, вот его и повело.

  - Подожди!.. Почему не ждать скоро?

  - Ты куда? - Настороженно поинтересовался Геллен, наблюдая за моими поспешными сборами. Я натягивала куртку, не попадая в рукава.

  - Провожу тебя. - Успокоила эльфа. Не собиралась я ему навязываться в попутчики, чего испугался?

  - А кто тебя знает... - Хмыкнул тот, выходя со мной на крыльцо. Снега выпало очень много, и всего за одну ночь! - Вдруг задумаешь опять сбежать. Ну ладно, ладно, не злись. Я шучу.

  За углом не слышно ни шороха. Мне. Посмотрев на Геллена, я поняла, что и ему тоже. Эльф поймал мой взгляд, ответил сам:

  - Он там, у колодца.

  - Почему тебя скоро не ждать?

  - Потому что пройдусь по окрестностям. Присмотрюсь к следам. Возможно, загляну к Охотнику Рэму... возможно. Это займет два дня, как я рассчитываю. Вернусь послезавтра к ночи.

  - Геллен! - Позвала шагнувшего с крыльца эльфа.

  Тот непонимающе обернулся, явно удивленный паникой в моем голосе. А мне и вправду становилось все страшнее.

  - Удачи.

  Он скользнул взглядом за мое плечо, на угол дома.

  - Тебе тоже. - Сказал очень понятно.

  Я даже смутилась.

  Эльф растаял среди запорошенного снегом леса, и ни одна ветка не шелохнулась за ним. И следов не видно. Правильно, эльфы не оставляют следов.

  Как тени. Постояв перед крыльцом, неспешно двинулась вдоль поленницы, огибая угол избы.

  Эллорн неподвижно сидел на низком чурбачке перед наспех сооруженными козлами. Из не до конца распиленного бревна вызывающе торчал топор, рядом громоздились уже оструганные, приготовленные для дела доски.

  Эльф небрежно опирается локтями на край бревна, подбородок лежит на сплетенных пальцах, снежинки живописно украшают раскиданные по плечам волосы. В отрешенном взгляде счастливая безмятежность.

  Он не пошевелился даже когда я подошла почти вплотную. Если бы такое было в принципе возможно, я подумала бы, что эльф просто меня не заметил.

  - Доброе утро, мой принц.

  Его волосы одного цвета со снегом. Странно, до сего дня я считала, что они одного цвета с пеплом.

  - И тебе, Элирен. Ты не замерзнешь?..

  - Геллен ушел на охоту. Ветрено сегодня...

  Взгляд цвета льда. Столь же чистый, столь же нетеплый.

  - Ты замерзнешь. Иди в дом.

  Набираюсь смелости, смотрю открыто. Не прячу ни глаз, ни мыслей.

  - Мне тепло только с тобой рядом. А ты с первых наших дней здесь избегаешь меня. Пожалуйста! Пойдем в дом вместе. Или давай я побуду здесь с тобой?..

  - Я останусь, Элирен, а тебе ни к чему. Ступай. Для тебя здесь нет дела.

  Вот так, откровенность за откровенность.

  Как прикажешь, мой господин.

  Неизбежность, старательно не замечаемая мною все долгие дни и ночи, заставила посмотреть себе в лицо. Впрочем, Колючка, ты сама виновата в этом 'ступай'!

  Бегом возвращаясь в дом, проторила вторую цепочку следов. Двое эльфов ходили вокруг дома все утро, но от их присутствия не осталось никаких напоминаний. Только я всюду оставляю за собой след.

  И пора уже признать откровенно - след кровавый.

  Довольно, необходимо его прервать. Что они, умные, сильные, совершенные, делают среди неприветливых лесов Загорья? Зачем вообще здесь эйльфлёр? К чему? Разве здесь их дом? Разве нет родины, ставшей столь доступной после бесконечных лет ожидания? Разве не для их возвращения мне - мне! - и дали так много?!

  Я оправдывалась, что они сами не уходят? Ах, Колючка, Колючка!.. Стыдно, девушка. Ты лжешь сама себе. Ты же знаешь, Эллорн никогда не бросит тебя здесь. Ты же знаешь, Геллен никогда не оставит принца. Ты же знаешь, насколько благородны и великодушны эльфы.

  Это мне пора уходить. И быстро.

  Вчера Геллен чистил свой меч, а заодно и наточил все острые предметы хозяйского обихода: топорик, колун, ножи. Наточил, и свалил кучей в сенях на лавке. Я запомнила.

  Прости меня, мой принц. Прощай.

  Я крепко сжала в ладонях рукоятку самого тонкого ножа, приставила его к груди слева. И!.. Мои руки вдруг стали не моими.

  Чужая воля сжала в кулак мысли, лишила возможности не только шевелиться, но и думать. Не надо, Эллорн!..

  От чудовищной борьбы потемнело в глазах. Отпусти, слышишь?!

  Я не успела.

  Одновременно стукнули обе входные двери: в сенях и та, что вела в комнату, и поверх моих пальцев легла его рука, легко отбирая нож. Спустя мгновение звонкая пощечина швырнула меня на бревенчатую стену. Со всего размаху влепившись в нее, оглушено сползаю на пол.

  Сжав виски ладонями, с заминкой прихожу в себя. В ушах звон, в глазах яркие искры, во рту знакомый солоноватый привкус. Тут же вновь поднимаюсь на ноги, протягиваю правую руку с раскрытой ладонью. Я почему-то знаю, что последует затем, но решительно прошу:

  - Отдай!..

  Ну, кто бы сомневался. Вторая пощечина, более жестокая, потому что удар намерено направлен вскользь, бросает меня вновь на стену, теперь в другую сторону. На пути попалась скамья, я перевернула ее, падая, наткнулась на перекладину. Перехватило дыхание, спазм болью скрутил в узел. Подняться второй раз оказалось еще труднее, пришлось сначала встать на четвереньки, после осторожно выпрямиться. С подбородка сорвались темные капли, упали тяжело, пачкая пол. Инстинктивно прижала к лицу манжет - рукав тут же напитался кровью. Либо губы, либо нос разбит.

  Пока корчилась, вставая, посмотрела Эллорну в лицо. Отсутствие явных признаков гнева обнадеживало, только пугали ставшие почти черными глаза.

  - Хорошо, если хочешь - бей. - Согласилась, отводя руки от лица. Расставила ноги, стараясь стоять прямо, но меня все равно слегка покачивало. - Только вряд ли я...

  Эллорн резко протянул вперед руку, и я невольно зажмурилась в ожидании следующей пощечины. Но он просто взял меня за подбородок, поворачивая лицом к скупому свету из оконца. Спросил сразу обо всем:

  - Зачем?

  Запоздало брызнули слезы, смешались с кровью на губах. Я отстранилась, вновь пытаясь вытереться рукавом, и меня повело. Пол накренился, реальность на миг помутилась. Вцепилась в то, что оказалось рядом - в протянутую руку эльфа, но не удержалась. Получилось, что упала на колени, к его ногам. И пусть.

  Не в силах больше бороться, просто уткнулась лбом в отвороты сапог, в приятно прохладные железные пряжки. Он постоял, медленно наклонился, осторожно убирая вцепившиеся в него пальцы, присел рядом. Крепко взял меня за плечи. И, честное слово, не знаю, чего больше было в его заботе: ласки или бешенства.

  - Пожалуйста, Эллорн!.. Отпусти!.. - Прошептала, давясь то ли слезами, то ли горем. - По-другому расстаться у нас никак не выходит.

  - Зачем тебе уходить? - Конкретизировал он вопрос.

  Оставь, эльф!

  - Ради меня ты отказался от всего: свободы, дома, твоего народа. И теперь ты несчастен - я вижу. Прости, эйльфлёр, но я не принимаю твою жертву.

  Он молчит, приглядываясь к чему-то в моих мыслях, что замечает лишь он. Потому что сейчас они в таком сумбуре, что я и сама в них заблудилась.

  'А что мне делать с ТВОЕЙ жертвой?' - наконец спрашивает эльф. 'В смысле?..' - 'В смысле, что твоя жизнь - за мою свободу. Разве это не жертва?'

  - Не будем спорить, ладно? - Отвечаю резко, и его глаза вновь нехорошо сужаются. - Или убей сам, или не мешай мне!.. Мне страшно до крика. Даже ты не настолько жесток, что бы растягивать эту агонию.

  Он слегка кивает, соглашаясь, удивляя безмерно неожиданной сговорчивостью. Встает, легко вздергивая меня за шиворот, я не сопротивляюсь, обманутая его спокойствием. Лишь когда оказываюсь брошенной на кровать, а эльф привычно начинает расстегивать одежду, понимаю смысл происходящего. Но поздно. Сопротивляюсь без шуток, лихорадочно, до конца. Он так же не шутя подавляет сопротивление, нисколько не заботясь обо мне.

  Когда становится понятно, что он опять победил, просто закрываю глаза. Ты сильнее, мой господин. Все в твоей власти. Всё и всегда. Если таково твое желание, пусть будет, как ты хочешь.

  'Ведь ты собиралась умереть ради меня' - напоминает Эллорн насмешливо. Я кривлюсь болезненно от этой насмешки, но соглашаюсь: 'да, я готова умереть ради тебя'. 'Тогда умри ДЛЯ меня. - Предлагает эльф со злой издевкой. - В моих объятиях. Ради моего удовольствия'.

  Я еще крепче зажмуриваюсь. Либо сошла с ума я, либо весь остальной мир, но скорее всего - я. Это не любовь, это безумие: и причиняемая тобой боль доставляет мне наслаждение.

  Как страшно и легко!..

   - Ну, ты рано начала плакать. - Говорит Эллорн, кончиками пальцев касаясь моих мокрых щек. - Впрочем, ты сама так хотела.

  Он торжествующе смеется, подчиняя меня полностью. Как всегда. Только сегодня он совсем не бережется, не осторожничает. Не старается быть нежным и заботливым. По моему, невольные гримасы боли его забавят, а стоны даже доставляют радость.

  Конечно, я никогда не была ему равным партнером, ни в поединке, ни в любви. Потому, когда вдруг свет начал меркнуть, а вокруг не вспыхнула радуга, поняла: вот и всё.

  Проваливаясь, падала все глубже и глубже в темноту. В тишину. В покой. Падала так долго, что стала уставать от падения.

  Очнулась так же внезапно. Почему так сумрачно?..

  - Потому что наступил вечер. - Отозвался Эллорн, протягивая мне кубок с подозрительно пахнущей горячей жидкостью. Успокаивающе улыбнулся: - Выпей, не упрямься. Горько, но полезно.

  Послушно выпиваю предложенную гадость, и прячу лицо в его ладонях. Смущение и растерянность, сменяясь попеременно, обливают меня то жаром, то холодом. А Эллорн молчит, и, хоть я не вижу его, но чувствую: эльф продолжает улыбаться.

  - Ну что, будем умирать дальше? - Спрашивает, и я слышу, как он тихо смеется. - Или есть другие предложения?

  - Есть. Давай вначале поужинаем?

  Так же посмеиваясь, он помогает мне и одеться, и умыться. Сосредоточенно рассматривает слишком явно видные следы пощечин, и, порывшись в своем дорожном мешке, замешивает в глиняной плошке шепотку серого порошка с водой. После осторожно втирает мазь в ссадины и синяки, причем делает это так аккуратно, как я и сама бы не смогла.

  - Знаешь, вот теперь я за тебя спокоен. - Признается после ужина, когда я устраиваюсь на полу перед жерлом печи, привычно откинувшись на стену и обхватив руками колени. Задрав голову, пытаюсь рассмотреть в темноте его лицо, но не удается. Потому просто пожимаю плечами. - Ты вновь обретаешь свое неподражаемое чувство юмора. Это радует.

  - Жаль. - Буркнула, облизывая распухшие губы. - Лучше бы я тебя по-прежнему раздражала.

  - Почему?

  Который раз за минувший день мне задан непростой вопрос?

  Я едва успеваю остановить мысль. Довольно, эльф! Сколько можно об одном и том же?

  - Я все равно услышал. - Признается Эллорн, и садиться на пол рядом, притягивает меня к себе, обнимая за плечи. - Ладно, давай поговорим серьезно. Один раз. Ты все еще желаешь уйти?

  Вот теперь я не знаю, что ответить, чтобы не солгать.

  'Это ответ, Элирен. Ты ответила и мне, и себе: ты не знаешь. Не знаешь, что будет лучше для меня. Ведь именно обо мне ты и думаешь, делая глупость. Исключительно обо мне'. От смущения я рассердилась. Очень хотелось возразить ему, а возразить-то было нечего!

  'Наверное так, Эллорн. Тебе виднее. Нет, я без ехидства, я серьезно. Ты так часто оказываешься прав, что я, видимо, неосознанно оглядываюсь на тебя. Все потому, что беру за образец твою неизмеримую мудрость'. - 'Прекрати насмехаться, или я вновь стану жестоким!'

  Я замерла невольно. Эллорн крепче обхватил мои плечи.

  'Это была неудачная шутка, прости. Не надо меня бояться, мотылек, я опасен лишь в гневе. Но так сильно, как сегодня, тебе меня рассердить больше не удастся. Не надейся'.

  - Еще посмотрим!..

  - Элирен, ты - чудо. Я тебе уже говорил, что ты прелесть?

  - Ты мне много чего наобещал, всего и не запомнить...

  - Женщина, ты ведь сама хотела серьезного разговора!

  - Все-все, уже молчу!

  Отсмеявшись, мы долго молчали, наблюдая за огнем. Подкравшаяся ночь напрасно заглядывала в оконце и грозила пальцем - мне было совсем не страшно. Так редко случалось, чтобы тиски предчувствий не сдавливали душу, отравляя помаленьку и самую светлую радость.

  - Послушай меня, любимая, - Вдруг сказал Эллорн. Я затаила дыхание, ожидая продолжения. - Я слышу каждую твою мысль. Я знаю каждое твое желание, все твои сомнения. Ты так много думаешь о моем благополучии, что совсем забываешь о себе. А ведь именно ты и составляешь счастье моей жизни. Поверь, я не лгу. Я видел слишком много зим чтобы бояться смерти, но мысль об опасности, что может грозить тебе пока ты со мной, приводит меня в ужас. Ты считаешь, что несешь опасность в себе, но я уверен - она во мне. Думается, если бы я, не мешкая, приказал: уходим! - все эйльфлёр уже бы покинули этот мир. Мы бы ушли, и воля Высших исполнилась полностью. А я... Я не только своих здесь оставил, но и тебя не отпустил. Конечно, из гордости ты никогда не признаешься, но я не глуп, Элирен. Я точно знаю, что вернулась ты сюда исключительно из-за меня. Из-за моей эгоистичной несдержанности. Не скажу, что жалею о ней, это будет неправдой. Я только боюсь, что ответственность ляжет на тебя, на твои хрупкие плечи... Всё на свете бы отдал, лишь бы оградить тебя от беды! А ведь всего год назад я полагал, что совсем разучился сочувствию. Состраданию. Вы, смертные... Какой толк сочувствовать вам, если вы все равно уходите рано или поздно? Какой смысл быть жертвенными в мире, где нет ничего вечного? К чему проявлять милосердие, если оно ничего существенно не меняет - все умирают. Какая разница: сейчас или через несколько лет?

  Он и спрашивал, и не спрашивал. Я растерялась, не зная, надо ли мне вклиниваться в откровенный монолог.

  - Вот-вот, именно так. - Согласился эльф, целуя мои волосы. - 'Непривычно откровенный' - да? А к чему тебе моя откровенность, человек? К чему тебе узнать, что и безупречный во всех отношениях принц Эллорн испытывает обычнейшие сомнения? Что с некоторых пор его преследует страх? Что и меня не оставляет вопрос: как поступить, что бы было лучше? Уйти, оставив тебя доживать в тоске и одиночестве, или, оставшись, навлечь на тебя беду, но при том иметь возможность встать рядом если понадобится? Кто из нас сможет пережить гибель другого: ты? Я? Кому проще уйти, кому остаться?

  - О, нет! Эллорн, ты снова все путаешь! Нас нельзя сравнивать, именно в силу нашей неравности...

  Он явно хотел возразить, но промолчал, лишь хмыкнул. Я тоже замолкла, осознав, что все же встряла куда не просили.

  - Мы не будем спорить с судьбой, Элирен. - Предложил Эллорн. - Мы не станем искать ответы на вопросы, на которые, возможно, ответов просто нет. Я любил многих до тебя, женщина. Каждый раз мне было больно прощаться. Но я всегда осознавал неизбежность прощания, и ни разу еще оно не страшило меня настолько. Попрощавшись с тобой однажды, там, в пещере, я больше не согласен тебя терять. Потому что теперь точно знаю, что значит выражение 'без тебя мне не жить'. Вот если бы сейчас нам вновь выпало идти к Красным Скалам, ни долг, ни забота о своем народе, ни другие благие оправдания не заставили бы меня отпустить тебя еще раз за Край!.. Давай же не загадывать слишком далеко!.. Давай просто будем вместе столько, сколько нам отмерено. Позволь...

  Он запнулся на полу- слове, развернул меня лицом к себе, заглянул в глаза.

  - Позволь мне быть рядом, мотылек. - Попросил с видимым усилием.

  Я вновь испугалась, сама не знаю чего. Кивнула поспешно, соглашаясь: 'всё, что пожелаешь!'

  - Я тоже чувствую, что вскоре нечто произойдет. - Очень тихо признался эльф. Я уткнулась ему в плечо, пряча навернувшиеся слезы. - Наверное, очень скоро. Но клянусь - теперь я всегда буду рядом.

  Геллен вернулся вечером третьего дня, притащил едва не целую тушу оленя, штук десять зайцев, несколько жирных птичьих тушек. Я как раз возилась во дворе, убирая из выкаченной откуда-то Эллорном бочки остатки старых березовых веников.

  Эллорн сразу принес из дома котелки с теплой водой, мы расставили в круг посреди двора три чурбачка, кинули на снег несколько хорошо заглаженных досок, свалили на них мясо, и сели за работу. Осмотрев припас, мы с энтузиазмом бросились на очистительно-засолительно-нарезательные работы, потрошили тушки зайцев и птиц, закладывали в бочку, пересыпая солью и приправами. Быстро стемнело, но откладывать продолжение работ до утра было опасно: стояли еще достаточно теплые ночи, мясо могло испортиться. Эллорн, оценивающе глянув на кучу неразделанных кусков, щелкнул пальцами над головой. Над нами повисло голубоватое сверкающее облако. В его неверном свете резче обозначились тени. Геллен, скользнув взглядом по моей физиономии, распахнул глаза в изумлении. Он просто замер, откровенно разглядывая то, что мне очень хотелось скрыть, и повергая меня своим вниманием в сильнейшее смущение.

  - Мы сами закончим здесь. - Вдруг сказал Эллорн. - Иди в дом Геллен, там тепло и ужин на столе.

  Только не возражай!.. - мысленно обратилась я к младшему эльфу. - Только прошу, не спорь. Просто уйди.

  Геллен не спеша отложил нож, поднялся с чурбачка, потягиваясь. Эллорн так же неторопливо встал с другой стороны. Они стояли надо мной, а я в оцепенении никак не могла решиться, что бы поднять глаза. Что-то происходило там, над моей головой, где встретились их взгляды. Если эльфы и общались в ментале, то делали это крайне осторожно. Я ничего не услышала.

  - Я вам помогу. - Глухо возразил Геллен, и снова сел рядом.

  Принц так же принялся за работу, время от времени поглядывая на нас. Я ежилась от его внимательных взглядов. Хоть и не была ни в чем виноватой, но испытывала некоторое беспокойство. За Геллена. Мальчишка иногда бывал не в меру дерзок.

  'Да-да, уж кто бы говорил! Твоя рассудительность на виду!..' - вдруг огрызнулся сам Геллен. И спрятал взгляд. Я вспыхнула, Эллорн нахмурился.

  - Бывают обстоятельства, - Сказал принц тоном, исключающим любые попытки перебить его сейчас или возразить после. - Случаются иногда обстоятельства, когда надо принять всё, как оно есть. Особенно если лично тебя данное 'всё' совершенно не касается.

  Геллен лишь ниже опустил голову.

  Вечер закончился в молчании, утро началось как обычно. Мы с Гелленом поругались, Эллорн отчитал нас обоих, потом все долго занимались всякими неинтересными хлопотами. Ни разу больше ни один из эльфов не допустил и намека на происшедшее в тот день. Сам принц был достаточно деликатен, а Геллен слишком почитал Старшего, что бы позволять себе открыто с ним спорить.

  *

  Прошел не один день, прежде чем Эллорн с видимым усилием смог скинуть подавленность, стал чаще улыбаться и просто отвечать на фразы извне. Встревоженная этим приступом не присущей обычно эльфам меланхолии, я понемногу успокаивалась, видя, как тает лед во вновь обретающем тепло взгляде.

  - Спасибо. - Говорит он мне однажды просто так, без видимой причины, и проходит мимо.

  За молчание?.. 'За терпение'. - Отзывается эльф снаружи. Чувствую горячую волну, заливающую щеки и лоб. Ну, кто из нас двоих обычно проявляет чудеса выдержки, это-то известно!..

  *

  Ожидаемый Охотник объявился только спустя полтора месяца, на исходе зимы, и не один: ближе к вечеру Геллен привел к избушке двоих: Росни и Раэля. Чуть позже к нам присоединился Рэм.

  Не сказать, что присутствие черноглазого грубияна вносило в мою жизнь когда-нибудь заметную радость, но оживляло ее, несомненно. В первые же полчаса он умудрился дважды сказать мне колкость, при этом я ему ответить тем же не успевала, остановленная один раз Рэмом, второй - Эллорном.

  Впрочем, поймав пару раз взгляд Геллена на реплики упомянутого Охотника, почувствовала себя заранее отомщенной, понимая - уж Геллен не упустит возможность вежливо поизмываться в ответ.

  Но услышать их перебранки мне так и не удалось, занятая хлопотами, я пропустила занимательный момент, только поняла, что он уже состоялся, когда Росни, вполголоса ругаясь, с тихим бешенством ушел в ночь, и не возвращался к нам, по своему обычаю, до рассвета.

  Вечером Рэм, поглядывая на третьего Охотника, объяснил крайне нервное состояние друга: недавно стало известно, что эйльфлёр Нейэль, из той семьи, в которой провел детство сам Росни, не ушел вместе со всем своим родом Красными Скалами, как до того все предполагали. Эльф, оказывается, погиб в первые дни вторжения; и не он один из семьи.

  Эллорн, задумчиво смотревший на протяжении всего рассказа в огонь, с тем же выражением перевел взгляд на Геллена. Я ничего не услышала в ментале, но надо было видеть, как вдруг вспыхнули щеки не часто смущающегося эльфа!

  - Насколько я знаю, эльфы твоего рода весьма сильны в невидимом поле. - Сдержанно заметил Рэм, провожая взглядом выскочившего вон младшего эльфа. - Про вас, светловолосых, вообще легенды слагают... будто ты - первый в мысленной силе, и равен в том тебе лишь Эманель. К тому ж, Эллорн, год назад, когда тебя даже гномы посчитали мертвым, - не обошлось без внушения, признай!..

  - Нет, не обошлось, хоть и признаю то неохотно, - сам понимаешь, почему. Но с горным племенем сложнее справиться, разум людей более податлив. Будь противником человек, я, возможно, сумел бы тогда, на Полянах, спасти и Охотника Рэя. - Негромко отозвался принц.

именно услышала. И′  Занятая собственными тревогами, не сразу поняла, что хорошо, что не сразу, постепенное осмысление ситуации позволило частично подготовиться к возможным последствиям невольной сопричастности явно не каждому открываемых тайн. Развернула мысли, инстинктивно зажатые в первом, неосознанном порыве; выровняла дыхание и душевное состояние, повернулась к ним. Рэм равнодушно скользнул взглядом мимо, поигрывал веткой, с болью кривя губы. Все понятно, наверняка Росни был дружен с незнакомым мне эльфом Нейэлем, а, зная непростые отношения Охотника и эйльфлёр, можно предположить, что среди последних у него не много друзей.

  Принц сидит напротив, устало откинувшись на окрашенную пламенем стену, красивый профиль окаменел в спокойствии. Да, эльф, ты полон неожиданностей. Мне трудно тягаться с тобой в умении удивлять!.. Не хочешь ничего объяснить, нет? Почему? Потому что теперь я должна сомневаться в истинности собственных чувств? Только не убеждай, что именно поэтому ты держал меня в неведении относительно разнообразия собственных талантов! Брось, ты же не предполагал всерьез испугать меня собственным могуществом?..

  'Эллорн!.. - Крикнула, встревоженная его упорным нежеланием отзываться. Он поднял голову, посмотрел прямо. - Я по-прежнему доверяю тебе'.

  Молчание полное. Только неотрывный взгляд, с вполне знакомым выражением отстраненного внимания.

  Погруженные в тяжелые мысли, ни Рэм, ни второй Охотник не обращают внимания на происходящее рядом. Случайно?.. Намеренно?..

  'Ничего не изменилось, эйльфлёр. По крайней мере, с моей стороны'.

  Долгое, бесконечно долгое молчание. Порыв ветра над крышей взметнул пламя в очаге, разорвал наши взгляды, придал смятение моим мыслям.

  'Я боялся тебя потерять. Прости'. - Через немыслимое количество мгновений ответил эльф.

  *

  Утром недолго прощаемся с Рэмом и Росни, уходим вслед за Раэлем в сторону невысоких предгорий. Не выдержав, оглядываюсь - Охотники стоят на опушке, внимательно глядя нам вслед: Рэм чуть впереди, Росни сзади, за левым плечом в полушаге.

  Дорога выходила отнюдь не радостной, и уж точно - не легкой. Раэль старательно обходил самые уж непролазные места, но в такой глухомани трудно было найти проходимые пути.

  - Мне не строго на Запад. - Скупо объяснил на одном из привалов Охотник. - Но вас провожу так далеко, насколько понадобиться. Только уж и вы еще раз подумайте, надо ли вам туда, куда стремитесь?

  - А что столь опасного на Западе? - Интересуется Эллорн, прикрывая меня своим плащом. Вот уже который день мне нездоровится, часто кружится голова.

  - Да кто его знает! Места нехоженые, почти не обжитые. Где-то там, совсем далеко, обитают Серые... правда, с прошлого лета, как на Острове их потрепали, о них и слыхом не слышно, но - кто его знает, что они замыслили?

  - Далеко до их земель? - Включается в разговор Геллен.

  - Далековато, надо признать: месяц пути, может и больше. Мы туда не ходим. А по берегам здесь, дальше на юго-западе, поселений совсем мало. Рыбаки не любят эти воды, слишком холодные, говорят, рыбы мало. Дикий край, одно слово... Не то, что юг, к примеру, или восточная сторона. Пустынный край.

  - Значит, туда нам и надо. - Соглашается негромко Эллорн. 'Или нет, Элирен?'

  'А куда еще мы можем пойти вдвоем, принц? По одному: пожалуйста, весь мир открыт... и не только этот мир. А вместе?'

  Однажды мы выходим к странным каменным выростам: не поймешь, что они такое, то ли очень низкие горы, то ли слишком высокие скалы!..

  - Не передумали? - Спрашивает с надеждой Охотник, Эллорн отрицательно качает головой. Попрощавшись с Раэлем, решительно вступаем в исполинский лабиринт.

  Чувствую себя по-прежнему скверно, и Эллорн решает: встаем лагерем, пока не очухаюсь. Находится уютная сухая пещерка, внизу, под ней - родник. Охота в этих краях совсем трудна, но эйльфлёр на то и эйльфлёр - рядом с ними трудно умереть с голоду, если только эльфы сами о том не позаботятся.

  Вернувшись однажды из дневных шатаний, Геллен с неприкрытой тревогой сообщает:

  - Я видел смертных. Много, около тридцати. Одеты в балахоны, вроде тех, что на Серых были. Шли гуськом, на запад.

  Эллорн молчит. Я решительно подсаживаюсь к ним.

  - Со мной уже все в полном порядке. - Честно вру, глядя в умные, все замечающие глаза. - Нельзя больше здесь оставаться, надо уходить немедленно. Прямо сейчас.

  - Утром. - Произносит Эллорн, и Геллен досадливо кривит губы, но молчит. Кивнув нам, уходит наружу - до ночи его очередь дежурить, потом его сменяет Эллорн. У меня опять, как назло, поднимается жар, но я запрещаю себе даже шевелиться. Пусть эльфы считают, что я действительно здорова. Пусть не рискуют напрасно.

  Эллорн возвращается часа за два до рассвета, смененный вновь Гелленом. Он трогает мой мокрый лоб и тут же отчитывает, обидно, как всегда. И, как всегда, я прощаю ему все уже спустя мгновение. Под утро, успокоенная им, проваливаюсь не то в сон, не то в бред, не предполагая, насколько страшным будет пробуждение.

  *

  - Опасность!!!

  Я откатываюсь в глубину пещеры, просыпаясь и нашаривая оружие одновременно. Открыв глаза, вижу мелькание теней по стенам, понимаю: Эллорн у входа раскидывает по сторонам фигуры в серых длинных накидках. В их руках сталь отсверкивает скупыми утренними бликами; у эльфа в одной руке короткий кинжал, в другой - вырванная из земли длинная жердина, одна из тех, что подпирала настил над входом.

  Снаружи явственно доносятся звуки другой борьбы, один раз - фраза на эльфийском явно неприличного содержания.

  Я не знаю, сколько это продолжается: пять минут, или пять часов. В один из моментов рядом с принцем оказался Геллен. Они поворачиваются спиной к спине, и я замираю, наблюдая схватку в оцепенении, никак не в состоянии сообразить, что мне-то делать? Не под руку же эльфам соваться?..

  Когда ж они закончатся, эти тени в серых балахонах?! Вокруг немыслимо умелых эльфов уже не меньше двух десятков тел, а снаружи все лезут и лезут...

  Потом, после, замечаю, что успела не только подхватить короткий меч Эллорна, но и пристегнуть собственный пояс с ножнами. А тогда время отмерялось мгновениями, впечатывалось неподвижными картинами, написанными ярко и неправдоподобно отчетливо неизвестным мастером прямо в моей памяти. Эти картины остались со мной до конца, до последних моих минут:

  ...жердина в руке Эллорна ломается пополам, он перехватывает один из обломков посредине, не теряя темпа, не промахиваясь ни разу, замысловато отбивается, раскручивая его перед собой. Геллен, вооруженный полностью, движется медленнее принца, в другом ритме: рваном, непредсказуемом...

  ...я не помню когда, но оказываюсь третьей стороной в их обороне. Просто, вдруг очнувшись, понимаю - податливая мягкость, через которую движется сейчас сталь в моей руке, человеческое тело. Привычно придерживая руку, вывожу клинок как можно скорее вновь в боевую позицию. Ничего не помню, но уверена - кровь на лезвии появилась не мгновение назад. Как минимум, три мгновения.

  ...'Лучники!' - Кричит Геллен, и эльфы слажено отшагивают, отступая с открытой площадки. Я не успеваю за мысленным приказом Эллорна: 'назад!', спотыкаясь, падаю, и эльф припадает на колено, прикрывая еще и меня от тянущейся со всех сторон смерти. Через два стука сердца я вновь на ногах. Эллорн успевает подхватить с пола чей-то длинный неуклюжий меч, отбрасывая измочаленный обломок.

  ...резкая боль, дернувшая правую руку выше локтя, смазывает траекторию меча. Всё равно успеваю, но застрявший в рукаве наконечник неприятно бередит неглубокую рану, а времени его выдернуть нет...

  ...неловко подламываясь, Эллорн клонится на меня. Сначала падает на колени, после мягко валится на бок. Знакомые серые стрелы, мерзко подрагивая оперением, пробивают его куртку, застревая в теле. Я падаю поперек него, под ощеренные страшные рожи, не выпуская оружия - что ж, теперь просто надо отбиваться вот так, с пола. Ты ведь воин, Колючка, ты помнишь, как убивают?..

  ...'Ты эльф? - Спрашивает, картавя, один из Серых. Прижатая к полу, не могу даже головы повернуть - держат за волосы. Тот вновь настойчиво повторяет: - Ты эльф?' - И я с ненавистью соглашаюсь: 'Эльф!'. Он радостно скалится, мне тут же накидывают петли на руки, до предела заводя их назад, скручивая накрепко.

  Вдруг понимаю, что свободна - ремень неожиданно лопается; с непонятно откуда взявшимися силами отшвыриваю того, что держал, кидаюсь к неподвижному Эллорну. У него справа на поясе небольшой мешочек, что носят все эльфы: пара бинтов, пропитанных особым составом, способным быстро остановить кровь. В удивлении замечаю, что все стрелы выдернуты, валяются здесь же, рядом, наконечники их в крови и... том, что я приказываю себе не видеть. Не обращая внимания на взметнувшиеся надо мной ножи, распахиваю на эльфе куртку, отрывая застежки. И время замирает. Ровно на столько, сколько потребно для быстрой перевязки самых глубоких ран.

  Мое неловкое движение заставляет его застонать и открыть глаза. Я не выдерживаю замутненного болью взгляда, теряю реальность в радужной дымке... Слезы. Удивляясь, что все еще жива, оглядываюсь: непонятное существо в косматой драной шкуре, все обвешанное какими-то отвратительными амулетами, жутко трясется над нами, беззвучно шевеля бледными губами. Серые балахоны отступают перед ним, не прекословя, опускают оружие. Зачем-то, видать, ему нужны именно эльфы, и именно живые?.. Колдун - догадываюсь, инстинктивно отстраняясь, слышу предостерегающий шепот Эллорна: 'не надо!..' - и вижу, как буквально оплетенный веревками Геллен немыслимым образом вырывается, сшибая собой, отталкивает от нас Колдуна. Сам, не удержавшись, тоже валится, его начинают избивать.

  ...я падаю в свалку над эльфом, получая сразу два удара, после которых несколько мгновений выпадают из моей памяти. Очнувшись, вновь пытаюсь сопротивляться попыткам оттащить меня от корчившегося Геллена.

  ...'Довольно, прекрати!' - Не сдерживая гнев, прикрикнул Эллорн. Его окрик совпал с очередным ударом в живот, я свернулась клубком, пытаясь начать вновь дышать. Вдох все не получался.

  'И ты, Геллен. - Совершенно ровным тоном, несколькими мгновениями позже, принц. - Не смей больше раздражать их. Очнитесь, наконец! Не теряйте присутствия духа, сдерживайте эмоции. Спокойствие принесет больше пользы и вам, и мне'.

  Колдун, шипя, как рассерженный кот, поспешно убирается за спины толпившихся Серых, оттуда бормочет и выкрикивает какие-то угрозы. 'Что он лопочет?' - спросила я, не понимая и половины выкриков. 'Он обещает земле, что отдаст ей бессмертные жизни врагов. Они здесь верят в очищение огнем, способного забирать чистую силу, которая переходит после ритуала в воинов их племени. - Простодушно пояснил Геллен, с трудом перекатываясь на полу, пытаясь оглянуться на молчащего принца. - Старший, что с тобой?!' - 'Не расходуй силы. - Тут же отозвался тот невозмутимо. - Меньше шевелись, и лучше - молчи'.

  Задыхаясь от горя, я смотрела в посеревшее лицо.

  'Ты тоже, Элирен. - Тут же отреагировал чуткий эльф, уловив мои помыслы уж не знаю, каким образом: разум я закрыла накрепко, глаз он сам не открывал. - Довольно неразумных поступков, теперь всё подчинено одной задаче - выжить. Помните об этом. Выжить. Практически, любым путем'.

  *

  Вдруг понимаю, что меня тащат, подхватив под локти; впившиеся в запястья веревки рвут кожу. Стискиваю зубы. Не сметь распускаться! Рано еще, как я понимаю.

  'Мне нравится твой оптимизм. Не теряй его подольше'. - Геллен.

  Ладно-ладно, эйльфлёр, посмотрим, на сколько хватит моей выдержки. Не суди строго, если что...

  В доме нас растащили в стороны, никому не развязали рук, даже едва не теряющему сознание Эллорну. Геллена, вновь попытавшегося дернуться уж не знаю за какой надобностью, повалили на пол, и некоторое время били ногами, но быстро прекратили. Эльфа швырнули на середину просторной комнаты, притянули скрученные руки к перекладине под низким потолком. Получилось как раз на уровне его головы, он прислонился лбом к веревкам, приходя в себя. Принца посадили на лавку в угол, поглядывая хмуро, стали по сторонам, готовые пресечь любые попытки освободиться. Меня толкнули в другой угол, сесть было не на что, я просто прижалась спиной к теплой стене, и мягко сползла по ней на пол, устраиваясь удобнее, оберегая саднящие царапины.

  Совершенно седой старик в темных одеждах, прошаркал не спеша, сел на заботливо подвинутую под оконце лавку, в скупые лучи хмурого дня. Хоть и сморщенное временем, его лицо сохранило ясно заметные следы былой красоты. Эти слишком правильные для обычного человеческого облика черты сразу вызвали смутные подозрения, но окончательно все стало понятно, лишь когда было произнесено имя:

  - Рост. - Узнавая, назвал Эллорн.

  - Староста Орост. - Поправил старик, с трудом выпрямляясь на лавке, стискивая худыми руками посох. - Теперь мое имя Орост, эльф. Я избрал его сам, отказавшись бродяжничать... впрочем, то сейчас не важно. Как же ты так, Эллорн?.. Ты, лучший среди Белых Убийц, позволил так легко с собой справиться?..

  Геллен явственно заскрипел зубами. Принц и бровью не повел на насмешку, осторожно откинулся, опираясь на стену позади, стараясь не потревожить переставшие на время кровоточить раны. Намотанные мной наспех тряпки почернели.

  Я искусала губы в кровь, заставляя себя отвернуться, но так и не смогла отвести глаз. Как еще не впала в истерику, глядя на окровавленные бинты, не знаю. Геллен держался подчеркнуто неподвижно, что наводило на мысли о том, насколько сильно ему досталось, пока он пытался прикрыть нас с Эллорном.

  - Наслышан о твоих делах. - Помедлив, предупредил Орост. - Говорят, видели тебя не так давно на Острове, в Башнях...

  - Возможно. - Насмешливо согласился Эллорн, обретая почти нормальную улыбку. - И многие из тех глазастых смогли вернуться?

  - Ну-ну, ты не меняешься!..

  - Орост, ты сам знаешь, я не смогу измениться настолько, что бы перестать быть собой. А меня, истинного меня, ты когда-то знал неплохо, как мне казалось... Или это старость ослабляет твою память?

  - Я знаю тебя, беловолосый, мне ты не был врагом! Но им, остальным, ты никогда не был другом. О тебе слишком хорошо помнили еще наши прадеды!..

  - Меня ты уже взял, человек. - Устало напомнил эльф. - Этого ли не довольно? Отпусти детей. Они дадут слово не возвращаться, и не мстить.

  'Никогда!..' - 'Молчи, Геллен!'.

  Орост тяжело поднялся, подошел, остановившись против принца. Эллорн поднял голову.

  Староста без злобы долго смотрел ему в глаза, потом поочередно - нам с Гелленом. И вздохнул.

  - Нет, эльф. Я не позволю вам уйти, и раскрыть наше убежище. Я не позволю вам привести своих, что бы выгнать нас вновь... Мы пытаемся выжить. Ты, Старший, и сам должен понимать, родство не в счет, когда заходит речь о безопасности целого народа.

  Нас подняли, окружили плотной группой воины. За толпой я перестала видеть эльфов.

  - Один вопрос, Орост. Нас казнят?

  - Да, Эллорн. На рассвете. Колдун готов спалить вас прямо сейчас, у него уж и место подготовлено, но еще не вернулись те, что ходили в разведку на юг, а молодым должно участвовать в ритуалах.

  'Элирен, держись за меня. Ты слышишь?' - 'Я слышу вас обоих'. - 'Хорошо. Только не теряйте контакт! Геллен, не выплескивай так много эмоций, они ослабляют ментальный поток... берегите силы. Думаю, в пределах деревни я сумею услышать вас двоих'.

  'Я в какой-то яме, у самого обрыва... Стены земляные, ступени наверх, железная решетка, за ней - деревянные створы. Где вы?' - 'Я в том же доме, в чулане, что ли?.. Полки по стенам, солома на полу. Есть маленькое оконце, но с решеткой, руки не просунуть. А ты, Эллорн?' - 'Рядом с Гелленом, в амбаре, как я пониманию: потолок низкий, окон нет, но есть широкие лари с весьма удобными крышками. Вы связаны?' - 'Да'. - 'Я освободилась от веревок'.

  'На некоторое время можно расцепить мысли. - Решил Эллорн, сам ощутимо ослабляя ментальное давление. - Помолчите, и послушайте своих стражей. Постарайтесь определить их количество, и, если удастся, осторожно прослушайте мысли. Только аккуратно! Орост не глуп, он знает, или догадывается о способностях эльфов. Стражники могут быть предупреждены, старайтесь не вызвать панику'.

  Ободренная несгибаемым мужеством эльфа, смогла перебороть приступ липкого ужаса, и выползти из угла, куда забилась сразу, как за спиной с противным скрежетом захлопнулась массивная дверь. Как же трудно сделать несколько шагов к крохотному оконцу! Разглядывая отблески множества факелов, рвущих непроницаемую тьму за ним, поняла, что наступила ночь.

  'Не поддавайтесь страху, дети'.

  Я постараюсь, Эллорн. Не надо, не трать на меня силы, я справлюсь сама. Не в первый раз костлявое рыло заглядывает через плечо...

  Правда, до этого дня смерть не подходила так близко.

  *

  'Трое. - Первым откликнулся Геллен. - Воины. Сидят наверху, у самых створ. С поста не уйдут. Слегка побаиваются'. - 'А у тебя, Элирен?' - 'Больше. Что... как у тебя, мой принц?' - 'Сколько вокруг тебя стражей, Элирен?' - 'Много больше, чем по силам мне. Да и вам обоим, думается, тоже. Оставь, Эллорн. Сколько их у тебя?' - 'Пятеро. Все воины. Сидят спокойно. Элирен, послушай меня: впереди вся ночь, а это достаточно долго. Как только вы с Гелленом окажетесь на свободе, я смогу справиться со своими за пару часов. Пожалуйста, не упрямься!..'

  Я не могу сопротивляться, когда ты говоришь таким тоном. Их больше пятидесяти. Да, Эллорн, скорее всего, вокруг дома старосты сейчас собралось все взрослое население. У меня самой похолодели пальцы, когда сосчитала их! - но я справилась с нервами. Я спокойна. И предлагаю вам, эйльфлёр, тоже проявить здравомыслие, которым вы так гордитесь. Подумайте: сейчас самые благоприятные условия для побега, пока Серые в толпе, пока что-то держит их вместе. Вам надо уходить.

  'Не знаю, но попробую. - Расслышала отклик Геллена. Явно не на мою реплику. - Если воздействовать на молодежь, то может получиться'. - 'Что вы затеваете?!' - 'Не мешайся, Колючка. Мы пытаемся проявлять здравомыслие'.

  Да, я заметила.

  Если бы не знала этих двоих настолько хорошо, обязательно попыталась бы спорить. Если бы знала их хуже, просто положилась бы на судьбу. 'У вас времени - до полуночи. Потом, когда окончательно убедитесь в бесполезности усилий, убирайтесь!'

  'Что меня в тебе трогает, так это умение подбирать слова. Ты удивительно деликатна, женщина!' - 'А ты удивительно упрям, эльф!' - 'Да, я упрям. - Подумав, согласился Эллорн. - Это новость для тебя?'

  Вопреки всем обстоятельствам, я рассмеялась.

  *

  'Много. - Отрешенно подтверждает Эллорн. - Тридцать, это, действительно, много'.

  Довольно! Сколько можно оттягивать?.. 'Ваших стражей меньше. - Громко обратилась сразу к обоим. - И полночь давно минула. Вам нельзя дальше медлить'.

  'Если попытаться еще раз...' - Со слишком ясным сомнением возразил Геллен, мне тут же захотелось ответить грубостью, но принц опередил мой порыв.

  'Больше нельзя давить. - Согласился он. - Если вызовем подозрения, Орост удвоит посты. Займемся вначале твоими стражами, Геллен'.

  *

  Тягучая ночь перевалила за середину, когда Торп понял, что двое его товарищей все же уснули. Хмуро пооглядывавшись, удостоверился: никто не видит вопиющего нарушения порядка, и не стал их будить. Намучились люди минувшим днем, да и, чего таить? - неспокойно на сердце от затеваемого. Не в первый раз, конечно, доводится бывалому воину врагов захватывать, да только эльфов-то вот не часто стеречь приходилось... Боязно ему, в бессчетном количестве драк выстоявшем, находиться рядом с эльфами. Пусть и плененными, связанными, запертыми накрепко... Да, запертыми... А, все ж, проверить не мешает.

  Стараясь не разбудить уснувших, Торп отправился проверять надежность засовов подземного зернохранилища.

  *

  'Я не уйду один. - Геллен, упрямо. - Я не уйду без вас!'

  'Нет, конечно! - Я, с легким раздражением. - Уходите вдвоем. Эллорн, прошу, не спорь сейчас! Мне не подчинить своих стражей, а тебе не справиться с целой сворой. Бегите же, пока не поздно!'

  'Приготовься, Геллен. - Эллорн. Совершенно невозмутимо. - Двоих я подавил. Остался один, тот, что у самой решетки: надо заставить его отомкнуть засов и снять с тебя путы. У тебя не хватит опытности, а мне не направить его отсюда точно, потому - давай, одновременно, мягко... не перестарайся, он не должен потерять сознание, только лишиться воли...'

  'Не спорь, Геллен. - Попросила, кожей ощущая концентрацию ментальных вихрей. - Послушайся Старшего!'

  'Я не оставлю её!!!'

  'Не кричи, ты расходуешься напрасно. - Эллорн, настолько строго, что подействовало даже на меня. И, через нескончаемо затянувшуюся паузу. - Всё, пора уходить. Прощай'.

  'Прощайте, эйльфлёр'. - У меня еще хватало сил не позволять себе соплей.

  'Ты не понимаешь, мальчик: эта женщина принадлежит только мне. - Очень тихо, на грани восприятия, Эллорн. - До самого конца, до последнего своего дыхания. Здесь ты лишний, Геллен. Оставь нас'.

я буду без′  'Прощайте. Принц Эллорн. Элирен... Я не знаю, как... что вас?..'

  Мы с Эллорном, одновременно:

  'Двери еще открыты, я продержу их открытыми, сколько смогу. Возвращайся домой, друг'.

  'Ты будешь взрослеть'.

  'Я постараюсь быть достойным моего рода, и твоего имени, принц Эллорн. Хотел бы когда-нибудь обрести частицу твоего мужества, приблизиться к твоей мудрости!.. Я не пойду Дверями, друг, - Отдаляясь, Геллен слышался все тише, ментальный посыл эльфа слабел. - Мой дом здесь'.

  'Унеси нашу любовь, не разрешай им ее убить. - Попросила Эллорна, больше не испытывая стеснения от вероятности быть услышанной еще кем-то. - Позволь мне жить вечно - в твоей памяти'.

  'Память воина - не самое надежное хранилище. - С непривычной грустью отозвался эльф. - Эта Грань навсегда впитала твой образ, мотылек, она приняла силу твоих стремлений, жар души. Для меня честь быть упомянутым вместе с твоим именем. Это я должен просить позволения остаться, хотя бы твоей тенью'.

  Красивые каламбуры всегда удавались тебе неплохо, я знаю.

  *

  Маленькое зарешеченное оконце заметно светлело. 'На рассвете' - сказал Орост, рассвет пришел. Значит, уже сейчас?

  Утро... костер.

  Не смей раскисать! Не смей выглядеть жалко, Колючка.

  'Не плачь. - Ласково произнес в незримом поле голос, что никогда не спутать с другими. - Не бойся ничего, я - рядом. Я же обещал, что всегда буду рядом. Как ты смела сомневаться в слове эйльфлёр?!'

  Вот оно в чем дело! Вот почему ты не ушел!

  'Не надо, мой принц, эта шутка вышла не смешной. Я знаю, что ты можешь уйти еще и сейчас. - Предупредила, вслушиваясь в тяжелый топот сапог за стенами. Перекликаясь, встревоженные голоса ясно звучат в тишине нарождающегося дня. - Я знаю, ты остаешься из-за меня. Я уверенна, тебе не следует этого делать...'

  'Знаешь, я столько раз говорил слова прощания, - а теперь не найду их, достойных такой минуты... Прости меня, Элирен. За все, в чем и не помыслила никогда обвинить. И за то, что я собираюсь сделать, прости меня! Потому что ты не дашь согласия добровольно, а я больше всего на свете желаю оградить тебя от страданий'.

  Вокруг все нарастал ментальный накал. Я не понимала, что происходит, только чувствовала - Эллорн вновь пытается бороться. За меня?.. С судьбой?..

  'Не надо, Эллорн, что ты делаешь?..'

  'Подавляю твою волю. Так надо. Вскоре ты полностью окажешься в моей власти, и я заберу твою тревогу. Ты перестанешь слышать страх. Ни отчаяние, ни боль не смутят твоего покоя. Ты ничего не почувствуешь, ничего не поймешь, ты будешь только со мной... с возможностью проснуться в то же мгновение, как перестанет существовать опасность! Прекрасные сны наполнят твой разум, подчиняя его мне окончательно, позволяя руководить извне... Я поведу тебя. И буду ждать чуда - до последних мгновений. Но, если нашему пути суждено закончиться сегодня, мы вместе уйдем за Край. Легко и не больно. Доверься мне, как доверяла всегда!'

  Неужели несколько минут моего страха стоят твоего бессмертия?! Зачем, Эллорн?!

  'Спи, любовь моя. - Поплыли, размываясь в очертаниях, стены, поблекла и пропала решетка окна... Небо раскинулось вокруг. Сквозь нарастающий звон скорее угадала, чем услышала, как заперекликались под дверью хриплые голоса, загремел засов. - Спи спокойно. Ты - моя. Всегда только моя'.

  *

  Рагнас, потрясенный, долго еще топтался у остывающего кострища. Разошлись все, кроме Старосты да Колдуна, да нескольких совсем маленьких детей, - все кончено, костер почти погас, на что смотреть? Несколько раз он пытался уйти, но ноги сами возвращали на поляну за околицей. Помимо воли юный воин стремился к кругу белой золы и закопченных ритуальных камней. Там, в центре, еще тлели головни, поднимался столбом едкий дым... 'Зачем я стою здесь?' - не в первый раз спросил себя, и вновь не нашел ответа.

  Колдун, бормоча заклинания, старательно засыпал остывающие угли речным песком. Так положено - что бы эльфьи души не могли вернуться, и пугать людей ночами. Сам Рагнас, за свою весьма короткую жизнь, их ни разу не видел, но слышал часто стоны и скрипы в безлунные ночи в овине; а старики рассказывают, что иногда целые полчища теней нападают на деревни, и тогда в один час все, видевшие их, сходят с ума и убегают в лес. Там и пропадают бесследно.

  Староста Орост, молчаливый и хмурый, пытливо понаблюдал за воином, поманил пальцем, спросил тревожно:

  - Чего маешься?

  - Умирали красиво. - Честно ответил юноша. - Словно в небо с дымом уходили. Я знаю, они враги, их ненавидеть надо... а вот, все ж любовался, как спокойно смерть приняли!..

  - То не плохо, что мужеству у врага учишься. Отвагой и бесстрашием эльфы известны, должно бы и людям при случае не осрамиться. - Сдержано похвалил Орост, развернулся, заковылял к деревне. Удавшийся ночной побег очень тревожил много повидавшего Старосту. Чувствовало сердце, аукнется еще им несговорчивость Колдуна, ох, отзовется кровью немалой! И ведь до чего упрямый старый пень, ничего слушать не хочет! Не отпускать, конечно, надо было эльфов, но и убивать торопиться не следовало. Какой смысл таиться, коли все равно один-то точно ушел? А вот, поди ты, не смог переломить упрямца. Чего уж теперь...

  Как только отошел Староста, Колдун сунул Рагнасу в руки бадейку с песком, залопотал непонятно, подталкивая к столбам в центре. Хочет, что бы я сам по углям прыгал - понял воин, с невольной усмешкой поглядывая на ужимки Колдуна. Ну и хитрец! Не охота ему, вестимо, средь золы да дыма шастать, вот меня и толкает.

  Верно, не пошел бы, случись оказия такая раньше, а сегодня поддался, принял бадью, зашагал по широкому кругу, постепенно приближаясь к каменным корявым пальцам, рассыпая песок горстями.

  Опаленная земля дышала жаром, Рагнас осторожно протиснулся между столбами, опасаясь прикоснуться ненароком к горячему еще железу, ступил в центр, невольно останавливаясь. Вот тот столб, к какому были привязаны, здесь они стояли по утру, ровно, спокойно... Как не цепями скованные, а к березке на тихой полянке прислонились... Надо бы место это погуще посыпать... И угли пошевелить... Зачем?.. А так, мало ли... Вот, что бы то было: камушек блестящий, что ль?.. А то вот - ножны кинжальные... закопченные, почерневшие... Только другим показывать находки не надо.

  - Сам отнесу!.. - Буркнул Колдуну, отстраняя протянутые за бадейкой дрожащие руки. Колдун закивал согласно, затянул заунывно последние заклинания. Ему того и надо, тяжело ему, старику, пусть молодые постараются.

  Никто не видел, как Рагнас, зайдя в деревенское святилище, достал из песка подобранные на кострище вещи, и, воровато озираясь, сунул их за пазуху. Он и сам не понимал, зачем берет их, зачем идет к лесу, хоронясь от взглядов соплеменников. Там, в лесу, юный воин осторожно вытащил унесенные сокровища, послушно отдал вышагнувшему из ниоткуда эльфу, и умер тут же, не успев осознать собственной смерти.

  Аккуратно завернув принесенные человеком памятки, Геллен некоторое время еще не уходил от деревни, просто стоял, и смотрел бездумно на копошащиеся в долинке фигуры. Убитого мальчишку закидал ветвями, не стараясь прятать сильно: пусть найдут, как спохватятся, пусть похоронят по обычаю. И забыл про него сразу, едва лишь обтер от крови нож.

  Вечерний лес был решительнее леса дневного, он был строже. В его шорохе настойчиво слышались знакомые голоса.

  'Память должна стать силой, а не немощью. Только тогда оправдано твое собственное существование'.

  'Тебе пора идти дальше, друг. И жить'.

  

  ...Легкой дымкой затянет по утру луга, И туман заметет снов остатки в стога. Сохраним верность свету во тьме расставанья! Это песня прощанья.

  Мы отдали росе силу чистой крови, Ветер будет хранить зов бессмертной любви. Жар сердец не подвластен отчаянью мрака! Это песня возврата.

  Пламя вскроет нам путь, из забвенья - в мечту, И желанья взлетят, обретя высоту: Больше нас не удержат условные своды! Это песня свободы.

Реклама на сайте