«Через Дебри к звездам»

Александр Клыгин Через Дебри к звездам

От автора

Того, что сага про Дебри разрастется до четырех частей, автор совершенно не ожидал. И вообще ничего не ожидал от маленькой повести, написанной в 2004 году для собственного удовольствия. К тому же именно «Приключения Джона Дебри» были опубликованы как первое авторское произведение.

Мне кажется, пришло время завершить эту повесть. Несмотря на всю свою парадоксальность, «сыроватость», необработанность и множество творческих ляпов, «Дебри» в общем и целом – хорошая книга. Есть в ней что-то такое, отчего ее хочется перечитывать.

А хорошая книга заслуживает хорошего финала. Вот и посмотрим, каким он будет.

Отдельная Благодарность шаману Далекое Озеро – за …ну очень живительную воду!

Как все действительно началось

У этой истории было множество начал.

Можно сказать – все началось с того, что где-то что-то пошло не так, и образовалась наша Вселенная. Можно сказать – все началось с того, что в стране, именуемой ныне Древним Египтом, приземлился первый инопланетный космический корабль. А можно сказать – все началось с того, что очередной багдадский дурачок нашел в песке волшебную лампу и принял ее за чайник…

Но мы, пожалуй, начнем с того, с чего все действительно началось. Люди, чересчур увлеченные поисками причинно-следственных связей, часто забывают, что следствие иногда является своей же собственной причиной. А раз оно является причиной, как же оно может быть следствием этой же причины? В этих-то дебрях и заканчивает свою недолгую жизнь логика, уступая место… как бы это сказать? Свободному творчеству. А что, пожалуй, что так. Это определение не менее точное и непонятное для непосвященных, чем все остальные.

Так что… началось все три года назад солнечным майским утром. Всегда что-нибудь начинается солнечным майским утром. Листочки на деревьях распускаются, птички поют, солнышко светит…

А человек, или, вернее, существо, в разные времена и эпохи известное, как Эль-Абдурахман, Врата-в-Никуда или просто Сумасшедший Писака, шел куда-то вдоль бетонного забора, разрисованного безумными граффити. Дело было на окраине Нью-Йорка, недалеко от свалки старых автомобилей и странного завода, производящего непонятно что. Вообще, трудно представить, как, почему и откуда здесь мог взяться невзрачный человек в черном спортивном костюме «Adidas» и надвинутой на глаза кепке-бейсболке. В эти места редко кто забредал, никакого транспорта в радиусе нескольких километров не было и в помине. С другой стороны – кто-то же расписал забор рисунками-граффити.

Итак, человек в «Адидасе» шел вдоль забора. В ушах у него еще звучал щебет птиц и журчанье ручьев страны, называемой Японокитай (этот параллельный мир был создан воображением какого-то российского алкоголика, посчитавшего, что китайский язык и русский мат происходят из одного источника). В голове человека в «Адидасе» перекатывался из одного полушария в другое не слишком ясно выраженный приказ вдруг заскучавшего сэра Эльдорадо. А в памяти вспыхивали картины грандиозного open-air с голограммами и другими спецэффектами.

Как бы то ни было, с тем безумным поручением безумного сэра Эльдорадо вся компания успешно справилась. А новых безумных поручений сэр Эльдорадо еще выдумать не успел. Возможно, потому что на него самого свалилось совершенно безумное секретное задание, о котором сам он и понятия не имел.

Пройдя какое-то расстояние вдоль бетонного забора, человек в «Адидасе» растворился в воздухе – исчез так же внезапно, как и появился. Никто не заметил этого странного исчезновения. Просто некому было замечать. А вместе с его исчезновением исчезло и это место. Ведь, если верить обычной человеческой логике, не существует того, чего никто не видит. А на дорогу между заводом и автомобильной свалкой сейчас никто не смотрел – значит, в какой-то мере, она не существовала. Но это место (или другое, почти неотличимое от этого, за исключением мельчайших деталей) снова будет существовать, когда какое-нибудь существо вообразит себе, что оно проходит мимо разрисованного бетонного забора между свалкой старых автомобилей и непонятным заводом на окраине Нью-Йорка. (Конечно, мы сейчас залезаем в неведомые философские дебри, но ведь надо же попробовать хоть как-то объяснить принципы, на которых основывалось существование субъектов, подобных Эль-Абдурахману).

Исчезнув в этом месте, человек в «Адидасе» неизбежно появился в другом, а именно – на пустой улице неподалеку от полицейского участка, в котором скоро будет служить Джон Дебри. На улице было несколько домов, помойка и… ни единой живой души. Как ни странно, человек в «Адидасе», усмехнувшись, направился к помойке и подобрал вполне приличный чемодан, прислоненный к мусорному баку. Взяв в руку чемодан, человек сунул другую руку в еще недавно пустой карман и вытащил оттуда небольшую связку ключей. Снова ухмылка, от которой покачнулись непроницаемые черные очки. И человек направился к ближайшему зданию.

Один ключ точно подошел к замку в двери квартиры № 21. Само собой! А как же? Все оговорено в контракте, если можно так выразиться. Квартира – небольшая, однокомнатная, с маленькой кухней, но вполне приличным душем и мягкой кроватью. На тумбочке – телевизор и небольшой CD-проигрыватель. Все стандартно. В ящике стола – черный ноутбук. Недавно этого места не существовало…

На кухню человек в «Адидасе» даже не стал заходить. Закрыв шторы на окнах и присев на кровать, он открыл чемодан. Пачки стодолларовых купюр, лежащие ровными рядами. А как же иначе?! Все оговорено в контракте. Но не следует забывать, что если у вас такие условия работы, то и работа будет весьма и весьма не пыльная. И человек в «Адидасе» это знал.

Закрыв чемодан, он снова уселся на кровать и медленно, осторожно снял с головы кепку. Черные волосы, ближе к корням – седина. Эти волосы помнят очень многое.

Молодой человек усмехнулся, осторожно положил кепку на ночной столик рядом с кроватью, подозрительно огляделся (как будто в темной пустой комнате за ним мог кто-то подглядывать) и осторожно снял очки. Что бы вы думали? Темные провалы вместо глаз? Огненного цвета зрачки? Да нет, обычные глаза. По крайней мере, до тех пор, пока в них никто не заглянет. Если это вдруг случится, бедняге не поздоровится.

«Эль-Абдурахман», он же «Врата-в-Никуда», он же «Сумасшедший Писака» растягивается на кровати, положив очки на ночной столик. Закрыв глаза, он еле слышно бормочет:

– Что ж, посмотрим… Джон Дебри. Если это, действительно, я создал тебя, ты должен получиться полным идиотом.

С улыбкой на губах человек вроде бы засыпает. Что ж, у него был очень долгий день (и даже не один). Поэтому он, скорее всего, проспит часов двадцать пять.

Очень необычная секунда

В этом промежутке в двадцать пять часов была одна маленькая секунда. Кто-то считает, что если остановить время, взять одну маленькую секунду и невероятно растянуть ее во времени, можно обнаружить – ну очень много интересного. Не знаю, сам не пробовал. Но эта секунда однозначно была особенной.

Ибо в эту секунду возник Джон Дебри и все прикрепленные файлы. То есть, Джон Дебри не возник. После этой секунды он существовал всегда – и до, и после этого момента.

Джону Дебри было тридцать лет, у него были подтверждающие это документы. Он учился в школе, бегал курить за угол и списывал у Майка Цента математику. Он работал в полиции, арестовывал странных арабов и мучился кошмарами о том, как он арестовывает самого себя. Он встречался с парочкой фотомоделей, одна из которых порвала с ним оригинальным образом, бросив Дебри в реку с моста. И он всегда мечтал купить домик у моря.

Просто секунду назад Джона Дебри не было. Никогда. Не было и его родителей, наградивших мальчика странным именем «Джонатан-Себастьян» в честь композитора Баха. А после этой секунды Джон Дебри был. Всегда! И его дедушка даже воевал во время Второй Мировой войны. И лично заколол двух-трех нацистов. Секунду назад этого дедушки тоже никогда не было. Да, пожалуй, это правда – что за одну маленькую секунду может произойти множество интересных вещей. По крайней мере, эта секунда однозначно была особенной.

Пробуждение было долгим – как будто бы разные отделы мозга просыпались по очереди. Завершились текущие операции в одной программе, она закрылась, и оперативная память могла обратиться к некоторым устройствам, воспринимающим внешний мир. Потом закрылась вторая программа, и в оперативной памяти освободились новые ячейки. Человек в «Адидасе» открыл глаза. Еще одна программа доложила: «Готово!» и закрылась.

В мир вернулся звук – перезвон капель дождя по карнизу. Закрылись еще несколько программ. Мозг теперь мог заняться процессом «Capture Video», но на анализ впечатлений места еще не хватало. Вдруг что-то как будто щелкнуло – закрылись все работавшие во сне программы. Человек осознал, кто он и где он. Анализ записанного видео. Построение трехмерной модели комнаты и удаление файлов AVI. Сохранение трехмерной модели в памяти. Последними вернулись двигательные функции – человек встал и направился в кухню.

Нет, он не был роботом-терминатором. Просто осознавал сходство процессов, протекающих в собственном мозге, с компьютерными процессами.

На кухне он открыл холодильник. Двухлитровая бутылка «Coca-cola» и пакет с пончиками. Все как всегда. Открыв бутылку, человек долго пил. Бутылка опустела примерно на четверть, когда он оторвался от горлышка и спрятал газировку обратно в холодильник. Так, маленький электрический чайник. В буфете – коробка чайных пакетиков. Пончики. Сковородка. Масло. Человек в «Адидасе» вспомнил о чемодане с деньгами и усмехнулся.

– Да, сегодня можно сходить в какой-нибудь шикарный ресторан, – пробормотал он под аккомпанемент шипения масла на сковородке. – Только пригласить некого. Стремясь к деньгам, человек забывает, что за обладание крупной суммой приходится платить соответственно. Впрочем, мне-то нет смысла жаловаться. Мне и раньше некого было по ресторанам водить.

Выйдя из душа в черном халате, человек достал из ящика ноутбук, включил его, снова развалился на кровати, подумал немного и начал стучать пальцами по клавиатуре.

Вот так на самом деле все началось. Посмотрим, чем же все это кончится.

Мистер и миссис Дебри

Холодильник уже успел заскучать в одиночестве. Он, конечно, иногда перебрасывался ничего не значащими фразами с говорящим тостером, но ведь это никак нельзя назвать нормальным человеческим общением. И вот, наконец, настал радостный момент, когда в замочной скважине входной двери что-то заскрежетало.

Однако, вряд ли стоит называть «замочной скважиной» электронный замок, открывающийся при помощи пластиковой карточки. К тому же, этих карточек у Дебри было немерено, и он совершенно не помнил, какая из них для чего предназначена. Поэтому, прежде чем открыть квартиру, ему пришлось перебрать десяток карт, пока на помощь не пришла Джулианна, и дверь все же открылась.

Усталые, но довольные, они ввалились домой.

– Ур-Ра! – закричал холодильник, который, достигнув просветления, даже научился произносить имя бога Солнца. – Вы вернулись, мистер и миссис Дебри!

– И тебе привет, холодильник, – кивнул Дебри. – Слушай, нам, наверное, надо придумать тебе имя.

– Я предпочитаю, чтобы меня называли Робертом, – ответил холодильник.

– А почему именно Робертом? – поинтересовалась Джулианна.

– Мне нравится, – ответил холодильник. – Похоже на «робот», на Роберта де Ниро.

– Сколько раз я говорил, что нельзя разрешать холодильнику смотреть телевизор, – пробормотал Дебри. – Мы и не заметили, как он стал фанатом мафиозных боевиков.

– Ладно-ладно, не дуйтесь! Я вам мороженое приготовил, – сказал холодильник, открывая морозилку. – С возвращением, мистер и миссис Дебри! Как прошло свадебное путешествие?

– Прекрасно! – улыбнулся Дебри. – Мне особенно запомнились Багдад и Каир. Я даже еще одну прошлую жизнь вспомнил.

– А мне больше пляжи понравились, – сказала Джулианна. – Никогда бы не подумала, что у сэра Эльдорадо столько отелей на шикарных курортах.

– Да, и отдыхают там одни звезды, – кивнул Дебри. – По крайней мере, там, где мы сначала остановились. Только вот от этих звезд столько головной боли, что последние две недели мы провели в отеле, который сэр Эльдорадо называет «вариантом для бедных». Там, конечно, публика попроще – крупные чиновники, нефтяные магнаты, ну, еще всякие там бизнесмены средней руки.

– Одним словом, публика под стать нам, – сказала Джулианна. – Отличное мороженое, Роберт!

– Я польщен вашей похвалой! – воскликнул холодильник.

– Эй, я тоже хочу имя! – встрял тостер.

– А тебе оно зачем? – удивился Дебри.

– Ему еще рано, он еще маленький! – откликнулся холодильник.

– И ничего я не маленький! – воскликнул тостер. – Я уже Джорджа Буша в телевизоре узнаю.

– Так, надо унести телевизор с кухни, – пробормотал Дебри. – А то и телек разговаривать начнет.

– Э-э-э… кхм-м… – донесся возглас выключенного телевизора.

– Так, кто его научил?! – злобно воскликнул Дебри. – Ты???!!!

Указательный палец Дебри уткнулся в дисплей на дверце холодильника.

– Коктейль, мистер Дебри? – спросил холодильник, протягивая Дебри коктейль.

– Не откупишься, – ответил Дебри.

– Э-э-э, ну-у, понимаете, вас ведь так долго не было, а с тостером разговаривать скучно… – пробормотал Роберт-холодильник.

Дебри залпом выпил протянутый коктейль.

– Нет, тогда телевизор с кухни лучше не уносить, – пробормотала Джулианна. – А то он всю бытовую технику научит разговаривать.

– Вы еще не слышали, как стиральная машина ругается, – усмехнулся тостер, обиженный словами холодильника.

– Так, Роберт, ты под домашним арестом, – заявил Дебри. – Вернее, это… под кухонным. Джули, надо проверить всю квартиру, вдруг еще кто-нибудь из этой бытовой техники взбесился. Видишь, – мы даже с холодильником справиться не можем, а детей нам заводить тем более рано, я ж тебе говорил!

– И ничего не рано! – ответила Джулианна. – В конце концов, дети – это не холодильник.

– Точно, – кивнул Дебри. – Дети – это как сотня холодильников!

Мистер и миссис Дебри отправились проверять, что еще произошло в квартире за время их отсутствия.

Бизнес духа

Духовная Академия «Lightbright» даже начала приносить прибыль. Это случилось после того, как бухгалтерию возглавил Ещетупее. Возможно, причина была в том, что ему помогал Хотей – в бухгалтерии было больше статуэток Хотея, чем в любом другом офисе Нью-Йорка. А возможно, причины были совсем другие.

К примеру, после того, как Стреляный Воробей занял пост индейского президента США, Академия Дебри стала чем-то вроде финансового перевалочного пункта – в нее поступали деньги из организаций, подвластных иерархии, а также из бюджета США, который раньше нещадно доили масоны.

Финансы, поступавшие в Академию Дебри, распределялись на совместные проекты с индейским тайным обществом и иерархией. Короче, если бы не хлопоты со свадьбой и медовым месяцем, Дебри бы уже давно задумался над тем, что стоит открыть собственный банк. Но Джону Дебри пока что было не до этого, а Ещетупее прекрасно управлялся с финансовыми потоками – Академия имела право тратить часть денег на текущие расходы… Так что после того, как сэр Эльдорадо открыл сотрудникам бухгалтерии российские секреты ведения хозяйства, прибыль стала весьма стабильной. Например, официально на канцелярские скрепки каждый месяц тратилось до десяти тысяч долларов. А про коврики для медитаций и палочки благовоний я вообще молчу.

Итак, бизнес по торговле духовными товарами шел в гору. Опять же помогла установка сэра Эльдорадо: духовные товары неисчерпаемы, значит, торговать ими можно вечно, практически без затрат на ресурсы. Ну, палочки благовоний и канцелярские скрепки – это не в счет. Ни бензина, ни станков для производства не требовалось. Требовался лишь человеческий капитал, которого и так везде полно. Конечно, с просветленным человеческим капиталом было намного сложнее. Но и тут помог сэр Эльдорадо, сочинив очередной слоган: «Обрести просветление легче, чем закончить технический ВУЗ».

И вся эта система, надо сказать, как-то работала. Открылись филиалы Академии «Lightbright» в Лос-Анджелесе и Сан-Франциско. В Лос-Анджелесский филиал сразу записалось огромное количество голливудских звезд, падких на экзотику (их еще Альф к этому приучил). Ну, а что касается Сан-Франциско… Город этот непонятный, поэтому и бизнес там развивался непонятно как, но все же развивался.

Как выбрать подарки

Ладно, не будем отвлекаться на бизнес-планы и посмотрим, что же творилось в нью-йоркском офисе Академии в отсутствии Дебри.

Весь третий этаж здания заполнял протяжный «А-о-о-о-м-м!», доносившийся из зала для медитаций. В зале для занятий йогой ученики балдели, глядя на лейтенанта Шерифа, сидевшего в позе лотоса на потолке (в принципе, это был не сам Шериф, а всего лишь его астральная проекция, но ученики об этом не знали, поэтому зрелище не теряло эффекта). Ещетупее в перерывах между составлением финансовых отчетов вел занятия по реинкарнации. В кабинет реинкарнации ученики входили обычными жителями Нью-Йорка и гражданами США, а выходили оттуда, в худшем случае, американскими пилигримами 17-го века, а в лучшем – индейскими воинами, греческими философами или древнеегипетскими скульпторами.

Кабинет Дебри по очереди занимали Тупой, лейтенант Шериф, а иногда даже Шарлота Меркури. Сейчас в кабинете сидели все трое, обсуждая, как лучше завтра встретить Дебри и Джулианну в аэропорту.

– Ну, белый Лимузин я уже заказал, – начал лейтенант Шериф. – Потому что на белых Лимузинах встречают всех. А вот на чем и как встречают молодоженов, я не знаю – сам еще ни разу не женился. Ну, разве что в Лас-Вегасе… Но тогда у меня вместо Лимузина был «Фольксваген-Жук» семидесятого года.

– Ой, который раз убеждаюсь, что мужики ничего не понимают в свадьбах, – пробормотала Шарлотта. – Надо заказать цветы и музыкантов, можно агентство торжеств подключить. Ну, цветами займусь сама, я знаю, что Джули любит, кстати, и Лимузин украсим букетами. А насчет музыки… Тупой, найми какой-нибудь арабский ансамбль, Дебри понравится, он же Аладдином раньше был.

– Чего? – не понял Тупой (не взирая на просветление).

– Набери в Яндексе «арабские музыканты», найди чего-нибудь недорогое и закажи их на завтра, – объяснила Шарлотта. – Теперь ясно?

– Ага, – кивнул Тупой.

– Так, и насчет подарков, – продолжала Шарлотта. – Для Джули я подберу какую-нибудь милую безделушку, а для Дебри… может, швейцарские часы?

– Не, у него уже есть, – покачал головой лейтенант Шериф. – Ему этот чувак в «Адидасе» еще на свадьбу швейцарские часы подарил.

– Правда? – спросила Шарлотта. – Ну, не знаю… Что вы, мужики, обычно друг другу дарите? Трубки мира там, кубинские сигары…

– Ему Майкл подарил два ящика сигар, – вставил Тупой. – Так что сигар мистеру Дебри надолго хватит.

– Да? – спросила Шарлотта. – Вот проблема!

– Ой, вы, женщины, совсем в этом не разбираетесь! – передразнил ее лейтенант Шериф. – Тупой, по-моему, Дебри коллекционировал пробки от пивных бутылок?

– Нет, не пробки, а сами бутылки, – сказал Тупой.

– Че, правда что ли? – удивился Шериф. – А я ему всегда пробки дарил. Ну, ящик пива – уже как-то несолидно, мы ж не копы, в конце концов. Значит, купим ему дорогого виски или текилы.

– Или набор семейных трусов.

Шериф и Шарлотта удивленно посмотрели на Тупого, который произнес последнюю реплику.

– Просто это единственное, что у меня ассоциируется со словом «семья», – ответил Тупой.

Шарлотта хотела было ввернуть фразу о мужской тупости, но тут дверь кабинета открылась, и вошли мистер и миссис Дебри.

– Как?! Вы уже здесь?! – воскликнула Шарлотта. – Вы же сказали, что завтра прилетаете, у меня все записано!

– Мы следуем учению сэра Эльдорадо, – ответил Дебри.

– Вот именно, – кивнула Джулианна. – Если мы всем сказали, что прилетаем завтра, это значит, что прилетим мы когда угодно, но только не завтра. Пора бы вам уже знать такие тонкости, ребята!

– Угу, – кивнул Дебри. – И как я вообще оставил вас управлять Академией, если вы даже таких простых вещей не знаете?!

– Прости, Дебри, тут мы действительно облажались, – кивнул Шериф. – Ну да ладно, это не важно, главное – вы вернулись!

– С возвращением! – завопил Тупой.

– А фотографии покажете? – спросила Шарлотта.

Астральная битва в Стоунхендже

Фредди Меркури шел по улице, насвистывая «This could be heaven for everyone». Взять в руки гитару пока не получалось, но по клавишам он лупил довольно уверенно. В пятилетнем возрасте. Трехлетний Джон Леннон, с которым Фредди ходил в один детсад, уже обзавидовался.

Вечно старая, но никогда не стареющая ведьма теряла силы в борьбе с неравным противником. Стоунхендж скрипел от астральных ударов, которыми они обменивались.

– ВЕРНИ ТО, ЧТО УКРАЛА, ТВАРЬ! – гремел сэр Эльдорадо.

– Сынок, невежливо так со старшими разговаривать, – донеслось в ответ. – Еще дедушка Ленин этому учил!

Последовал энергетический удар. Где-то в забытом богом городе мгновенно умер человек.

– Теряешь силы, – пробормотал сэр Эльдорадо. – Рано или поздно твои зомби закончатся. Что тогда будешь делать?

Энергетический удар. Гудение каменных мегалитов.

– Их еще предостаточно. Хочешь пирожков?

– С человеческим мясом и ядовитой змеиной слюной? Благодарю покорно.

Снова удар. На больничной койке в центре Нью-Йорка умер старик. Через десять секунд в тело старика вселился дух неудачливого самоубийцы. Доктор зарегистрировал случай выхода из клинической смерти.

– ХА-ХА-ХА! ТЫ НИЧЕГО НЕ СМОЖЕШЬ СДЕЛАТЬ, ЭЛЬДОРАДУШКА!

– Что меня больше всего достало – так это то, как ты коверкаешь имена!

Астральный удар. В больнице в центре Нью-Йорка на две минуты отключилось электричество. Вышедший из состояния клинической смерти старик снова умер. Душа незадачливого самоубийцы, вздохнув, направилась к реанимации.

Над Стоунхенджем прогрохотало древнее заклинание на древнем языке Дану, забытом много тысяч лет назад. Сверкнула молния, небеса затрещали раскатами грома.

– Эй, Бабша, ты куда подевалась? – пронесся над камнями негромкий голос.

Облетев кольцо мегалитов, сэр Эльдорадо уселся на вершину камня. Капли дождя проходили сквозь него.

– Ну, вот, – пробормотал сэр Эльдорадо. – Каждый раз одно и то же. Опять сбежала. Ну как так можно – столько тысячелетий, а ни ума, ни фантазии не прибавилось! Иногда мочить их становится просто скучно.

Еще немного посидев на вершине мегалита, не обращая внимания на ливень, сэр Эльдорадо обернулся.

– Чего? – спросил он у пустоты. – В Париже рассвет? Да иду я, иду.

Над Стоунхенджем пронесся странный порыв ледяного ветра. Тот же ветер через пару секунд распахнул окна в гостиной старинного дворца неподалеку от Парижа.

– Гектор, где мой чай?! – донесся из гостевой спальни голос сэра Эльдорадо.

Фредди Меркури наигрывал «You don’t fool me» на детском игрушечном синтезаторе. «We all live in yellow submarine!» – пытался перекричать друга Джон Леннон. А потом пришел воспитатель и поставил их обоих в один угол.

Белый Дом и Черный Дом

В противоположность Белому Дому обязательно где-то должен существовать Черный Дом. И выглядеть он должен… Ну, словом, как полная противоположность Белого Дома.

Черный Дом был деревянным, стоял в Лос-Анджелесе и выглядел заброшенным. На эти «руины» не обращал внимания ни один архитектор – участок земли бесперспективный, плохой грунт и все такое. Поэтому дом просто оградили забором. Формально до 1996 года это здание вместе с землей принадлежало медиа-магнату Гордону-Альфу Шамвэю, в 1996 оно было продано Дункану Маклауду, а в 2006 году «руины» у Маклауда приобрела по сходной цене фирма «Американ Инвест Консалтинг Экспорт». И сейчас в Черном Доме жил индейский президент США – шаман Стреляный Воробей.

Изнутри Черный Дом выглядел куда лучше, чем снаружи. Нет, это не был дорогой евроремонт. Но там было все, что необходимо индейскому шаману – свечи красного воска, палочки благовоний, магические кристаллы. А Дебри к тому же подарил шаману ноутбук с беспроводным выходом в Интернет. И что еще для счастья надо?

Стреляный Воробей сидел в позе лотоса на коврике для медитаций в центре комнаты. Стороннему наблюдателю могло бы показаться, что индеец просто спит в столь оригинальной позе. На самом деле Стреляный Воробей проводил конференцию. И ему не нужны были видеотелефоны и телемосты, как его коллеге из Белого Дома.

Правополушарные технологии работают ничуть не хуже левополушарных. Просто работают они на совершенно ином принципе. И для их применения не требуется громоздких железяк, проводов и антенн. Достаточно просто использовать энергию человеческого тела. Часа через два Стреляный Воробей открыл глаза и встал. Потушил свечи. Выглянул в коридор и на индейском языке отдал приказания своему помощнику. После чего закрыл дверь, взял горящую свечу и подошел к зеркалу. Конечно, использовать энергию собственного тела хорошо, но иногда можно воспользоваться и вспомогательными средствами. Поглядевшись в зеркало, индеец задул свечу. И исчез, оставив после себя лишь тонкую струйку дыма.

Особенности зеркальных отражений

Тем временем вокруг большого зеркала в вестибюле нью-йоркского офиса Академии «Lightbright» толпились ученики Джона Дебри. Кто-то спешил поправить прическу или макияж, кто-то хотел проверить, все ли в порядке с одеждой после трехчасовой медитации в позе «взъерошенного лотоса», кто-то просто в очередной раз любовался на себя, любимого.

Вдруг произошло такое, что толпа отпрянула от зеркала. Там, за стеклом нарисовался индейский шаман. Ужас в рядах учеников вызвал не вид индейского шамана, а тот факт, что по эту сторону зеркала шамана не было. Но все-таки это были ученики Джона Дебри. И учитель не зря говорил им: «Если найти способ поместить внутри зеркала отражение свечи, перед зеркалом по законам Вселенной просто обязана появиться точно такая же свеча».

Вот и шаман… появился. Сначала от стекла повалил дым, а потом стал ясно виден человек с потухшей свечой красного воска в руке. Толпа учеников дружно ахнула. К счастью, в этот момент Дебри, зачем-то спустившийся на первый этаж, оказался рядом. Увидев индейца, разглядывающего себя в зеркале и испуганных учеников, он покачал головой и воскликнул:

– Слушай, Воробей, ты мне так всех ребят распугаешь! Мог бы войти через дверь, ну или хотя бы через зеркало в туалете!

– Просто проверял, как работает система, – ответил Стреляный Воробей. – А в туалете у тебя зеркало маленькое, через него не пройдешь. И кстати, Дебри, я к тебе по делу.

– Отлично, пойдем в кабинет, – сказал Дебри.

Бросив беглый взгляд на остолбеневших учеников, Дебри решил, что надо бы прокомментировать ситуацию, иначе последствия могут быть непредвиденными.

– Ну и что вы встали? – спросил Дебри. – Что я, даром вас учил? Могли бы и поздороваться с Великим Шаманом!

– Здравствуйте, Великий Шаман! – хором воскликнули ученики.

Настала очередь Стреляного Воробья удивляться.

– Обалдеть! – воскликнул шаман. – Как ты их быстро вышколил, Дебри! Подумать только, как у тебя и на это времени хватает!

– Ну, у тебя же хватило на меня времени в свое время, – усмехнулся Дебри и снова обратился к ученикам. – Значит так, ребята, вы только что получили важный урок. Помните, что я вам говорил про зеркало и свечу? Вы-то наверняка подумали, что все это – отвлеченная от реальности философия, а теперь можете видеть, что это факт! А вот когда жрецы Бонда толкуют вам, что Вселенная возникла в результате большого взрыва ракеты, выпущенной Бондом из священной базуки, – вот это отвлеченная философия! Хоть один из вас вообще когда-нибудь видел Бонда? Или его священную базуку, или взрыв священной ракеты? Нет. А как шаман вылезает из зеркала – все вы только что видели! Надеюсь, урок вы запомните.

И загрузив таким образом своих подопечных, Дебри поднялся в кабинет вместе со Стреляным Воробьем.

Индейский национальный банк

В кабинете Джулианна все еще показывала всем желающим, да и нежелающим заодно, фотографии, сделанные во время медового месяца. И Стреляный Воробей, подвернувшись под ее горячую руку, полчаса был вынужден кивать и восхищаться, произнося «вау» при виде каждой фотографии.

– Это Дебри катается на дельфине. Это Дебри надевает наручники на жареную акулу. Это Дебри упал с пальмы. Это я на пляже. А это мы дайвингом занимаемся – вон, у Дебри кончился воздух в акваланге, видите, как он руками машет? – тараторила Джулианна. – А это Дебри летал на парашюте.

– Хотя и не собирался, – вздохнул Дебри.

– Да, он случайно в ремнях запутался и не успел распутаться, как уже был в воздухе, – подхватила Джулианна.

Когда Джулианна исчерпала запас фотографий, Стреляный Воробей смог шепнуть Дебри:

– Слушай, Джон, нам бы о делах поговорить!

Дебри огляделся, увидел, во что превратился его кабинет, и сказал шаману:

– А пошли на крышу!

Нельзя сказать, что с крыши здания, занимаемого Академией «Lightbright», открывался удивительный вид. Но хоть какой-то вид да открывался, что само по себе уже хорошо. Дебри и Воробей устроились на крыше и достали бутыль французского вина, которую прихватили еще в кабинете. Они начали говорить о делах, таращась на огромные небоскребы и периодически прикладываясь к бутылке.

– Ну, и какая нам опасность грозит на этот раз? – спросил Дебри.

– Пока никакой, – усмехнулся в ответ Стреляный Воробей. – И потом, если вдруг возникнет опасность, нас с тобой предупредит сэр Эльдорадо. Ну, или хотя бы Маклауд, на худой конец.

– Это точно, они-то предупредят, – усмехнулся Дебри. – В последний момент. Ну ладно, раз у тебя не опасность, тогда говори, что там у тебя.

– Ничего особенного, всего лишь деловой проект, – ответил шаман. – Я тут сегодня проводил конференцию с советом индейского тайного общества, и мы решили, что нам вроде как необходимо открыть Национальный индейский банк.

Дебри расхохотался.

– Что смешного? – спросил Стреляный Воробей.

– Нет, идея-то хорошая, – Дебри продолжал смеяться. – Просто как звучит – «Индейский национальный банк»! Извини, конечно, но звучит глупо.

– Не глупее, чем “Духовная Академия «Lightbright»”, – парировал Стреляный Воробей. – Ты, вообще, из какого пальца это название высосал?

– Ладно, ладно, замолкаю, – кивнул Дебри. – У нас по закону жанра все названия дурацкие, поэтому твой банк тоже вписывается в концепцию. И чего этот банк будет делать?

– Ну, нам уже надоело крутить финансы через твою Академию, – ответил Стреляный Воробей. – И особенно ребят достали счета за канцелярские скрепки, которые выставляет Ещетупее. Мы, конечно, крутим деньги и через «Американ Инвест Консалтинг Экспорт», но на эту компанию уже косо смотрят всякие там налоговые службы. А вот «Индейский национальный банк» – это такая контора, к которой не придерутся просто потому, что над ней все посмеются. И у Белого Дома будет повод переводить туда все средства, которые мы у них регулярно реквизируем. Напишем в официальных документах, что повысились затраты на содержание резерваций.

– Да… Интересно, конечно, что скажут налоговые службы, когда увидят такие счета на содержание резерваций! – усмехнулся Дебри. – Чувствуется, опять придется все списывать на канцелярские скрепки.

– Ну, масоны-то все свои затраты тоже куда-то списывали, – пробормотал Воробей. – Ничего, дай срок – и мы научимся.

– Прекрасно, – вздохнул Джон Дебри. – Надо же, как сильно изменился мир за последние четыре года! Я прямо и глазом моргнуть не успел – а деньги превратились из налички в пластиковые карточки, индейцы правят миром, а у меня не только холодильник заговорил, но и вообще вся бытовая техника!

– И еще ты женился, – усмехнулся Стреляный Воробей.

– Ой, Воробей, и не напоминай! – воскликнул Дебри. – С одной стороны, все вроде бы хорошо, а как только подумаю, что я теперь женат… Нет, лучше об этом не думать, тогда как-то вроде бы ничего. Как будто мы с Джули просто живем вместе, как все нормальные люди!

– Ну ладно, насчет банка я тебя предупредил, – сказал шаман. – Нам тут надо все организовать по своим каналам. Ну, и ты в Белом Доме словечко замолвишь. Окей, Дебри?

– Окей, – кивнул Дебри. – И офис вам, наверняка, крутой нужен, где-нибудь на Манхэттене…

– Нет, крутой офис индейского национального банка сразу вызовет подозрения, – возразил шаман. – А нам подозрения не нужны. Пусть уж лучше над нами пока посмеиваются. Ну, а мы – мы будем смеяться последними.

– Хорошо, – сказал Дебри. – Так какой офис вы хотите?

– Что-то вроде моего Черного Дома, – ответил Стреляный Воробей.

– Твоего чего? – спросил Дебри.

– Ах, да, ты там еще не был, – кивнул Воробей. – Как-нибудь, если будешь в Лос-Анджелесе, заходи в гости. А насчет офиса… О! Мой старый подвальчик, где сейчас магазин сувениров, вполне подойдет.

– Чтобы банк был в подвале? – удивился Дебри. – Это уже смешно, даже без названия. Нет, надо в том здании хотя бы первый этаж выкупить. Там сейчас спортзал или что-то в этом роде.

– Да, надо бы, – кивнул Воробей. – Выкупим первый этаж, в подвале сделаем сейф – все, как у людей. А с виду – незаметно-неприметно.

– Так и быть, – Дебри хотел еще что-то сказать, но его прервала Джулианна, застукавшая заговорщиков на крыше.

– Ага, вы тут, значит, уже бухаете раньше времени! – воскликнула Джулианна. – Дебри, а не боишься, что я опять за сковородку возьмусь?!

– Это все Воробей, – испуганно воскликнул Дебри, впихнув бутыль в руки шаману.

– Поехали домой, Дебри. Мы сегодня, оказывается, устраиваем вечеринку в честь нашего возвращения из свадебного путешествия, – сказала Джулианна. – Шарлотта уже все приготовила. Мистер Воробей, мы и вас приглашаем.

– Что ж, не могу отказаться, – улыбнулся Воробей. – Хотя у меня полно дел государственной важности, но они подождут.

Дом Джона Ди

Ходят слухи, что Джоном Ди звали какого-то древнего мистика. Этот Джон Ди, помимо всего прочего, придумал еще и теорию персонального мира. Трудно объяснить неподготовленному человеку, что такое «теория персонального мира», а подготовленному человеку вообще ничего объяснять не надо – сэр Эльдорадо, к примеру, нагромоздил столько персональных миров, что начал в них путаться. И от этой путаницы у него поехала крыша, что выразилось в депрессии с суицидальными наклонностями и частичной амнезии. Причем вылечить это не смог ни один психоаналитик, так что сэр Эльдорадо решил снимать стресс народными средствами – алкоголем и женщинами. Ну, а заодно уничтожил парочку персональных миров, чтобы крыша больше не ехала.

Так вот, возвращаясь к Джону Ди. Трудно сказать, на что был похож дом того самого, древнего Джона Ди, однако, поскольку у нас есть еще один John D, давайте посмотрим, что же творилось у него в доме.

Любая древняя мистика отдыхала по сравнению с вечеринкой в четырехкомнатной квартире мистера и миссис Дебри. Индейский президент США Стреляный Воробей болтал на кухне с холодильником и тостером. Стиральная машина долго ругала Ещетупее за то, что он посадил пятно на рубашку. Шарлотта с Джулианной пожирали глазами торт, но есть его не решались – калории! Поэтому поглощение торта взяли на себя Дебри с лейтенантом Шерифом.

Веселуха была в самом разгаре, когда кто-то случайно сел на пульт от телевизора. На огромном плазменном телевизоре появилась заставка канала MTV, после чего веселенький голос объявил:

– А сейчас в эфире «Гламурный фашизм»!

На экран наехала розовая свастика в цветочках и с какими-то фотошоповскими кружевами по краям, после чего на фоне этой невероятной картинки появился ви-джей. Дебри с трудом узнал в нем Майкла, одетого в форму СС, украшенную крупной надписью «Versace». Под носом у Майкла были приклеены усы, из-за чего он казался похожим на Гитлера, на шее висела золотая свастика с бриллиантами, сделанная в стиле украшений рэперов. А внизу экрана выскочила компьютерная заставка: «VJ Фюрер». Майкл вскинул руку в фашистском салюте и крикнул:

– Хайль, Гитлер! Привет, чуваки и чувихи! Я, ви-джей Фюрер, рад приветствовать вас в прямом эфире передачи «Гламурный фашизм»! Только у нас вы можете выплеснуть все свои негативные эмоции, не причиняя при этом вреда окружающей среде, а также окружающему четвергу и окружающей пятнице! И, кроме того, выплескивая весь негатив у нас, вы никоим образом не нарушаете закон! Смотрите нас в эфире MTV, звоните к нам в прямой эфир и выплескивайте все ваше дерьмо на уши таких же, как вы, шизанутых маньяков! Кажется, у нас есть первый звонок! Але, вы в эфире!

Собравшиеся в доме Джона Ди прильнули к экрану. С любопытством выслушав речь Майкла, гости теперь ухохатывались, как ненормальные.

– Слушай, замечательная идея насчет того, как обратить фашизм в мирное русло! – кивнул Стреляный Воробей. – Дебри, не знаешь, кто это придумал?

– Понятия не имею, – ответил Дебри. – В случае чего, надо будет у Майкла спросить. А классно он смотрится в этом прикиде!

Тем временем на экране ТВ происходило следующее: Майкл принял первый телефонный звонок, поднеся к уху трубку полевого телефона времен Второй Мировой Войны. Из телефона донесся нечленораздельный вопль.

– Представьтесь, пожалуйста! – весело прокричал Майкл.

– Я – анархист! – донесся из телефона дикий голос.

– Хайль, Анархист! – Майкл снова вскинул руку в фашистском салюте. – Не желаете ли передать приветы или какие-нибудь пожелания?

– Чтобы все сдохли! – донесся рык из телефона.

– Прекрасно! – воскликнул Майкл. – Какую музыку будем слушать?

– Такую, чтоб все сдохли! – донесся ответ из телефона.

– Превосходно! – радостно крикнул Майкл. – Итак, у нас в эфире только что был Анархист, который пожелал, чтобы все сдохли. И, чтобы выполнить пожелание Анархиста, я поставлю вам клип Пэрис Хилтон – истинно арийской девушки, которую мечтает поиметь каждый истинный ариец, выжравший тонну пива! И мало того, что у Пэрис Хилтон чисто арийская внешность, так она еще и бухает, и ширяется, прямо как истинная представительница высшей расы! Поехали!

Начался клип Пэрис Хилтон, и Дебри выключил телевизор, чтобы не видеть это убожество. Собравшиеся еще некоторое время хохотали.

– Действительно, лучший способ справиться с агрессивной контр-культурой – это превратить ее в мэйн-стрим, – кивнул человек в «Адидасе», неизвестно как и когда вылезший из какого-то зеркала. – Так в свое время наши враги уничтожили рок-движение, породив жанр «Диско» и Джона Бон Джови. Вот и мы теперь решили действовать теми же методами, чтобы пресечь новую волну фашизма.

– Ой, чувак, а ты давно здесь? – спросил Дебри.

– Да нет, проходил вот мимо и решил заглянуть, – ответил писатель, также известный, как Эль-Абдурахман и Врата-в-Никуда. – Поздравляю с окончанием медового месяца, Дебри. Ну, как, ты уже готов с удвоенной силой вкалывать на благо иерархии?

– Ты что, принес мне новые инструкции? – на лицо Дебри наползала кислая мина.

– Да нет, успокойся, – усмехнулся чувак в «Адидасе». – Я к вам на самом деле отдохнуть зашел. Дебри, у тебя коньяк еще остался?

– А? Конечно! – кивнул Дебри.

Вечеринка продолжалось. Ну, полный дом Джона Ди.

О творчестве и творцах

Шарлотта Меркури чувствовала прилив вдохновения. У нее давно не было таких порывов к творчеству, как сейчас. После вечеринки у Дебри она на всех парах неслась домой и едва не разбила машину. А войдя в свои апартаменты, Шарлотта кинулась в кладовку, достала оттуда мольберт, бумагу и краски, установила все это перед окном… И застыла на пару минут, глядя через окно на заливаемый закатным светом Нью-Йорк. Сосредоточившись, приведя мысли в порядок и войдя в нужное состояние, Шарлотта взяла в руки кисточку… И на пару часов покинула эту реальность.

Придя в себя, Шарлотта почувствовала, что в комнате кто-то есть. Обернувшись, она увидела своего старого знакомого – чувака в «Адидасе», который расположился на диване с рюмкой. Шарлотта поняла, что он нагло опустошал содержимое ее мини-бара.

– Привет, – сказала она. – Давно ты здесь?

– Не очень, – ответил он. – Наслаждаюсь.

– Моей выпивкой? – спросила она.

– Твоей энергией, – ответил он, покачав головой. – Твоим состоянием. Твоим вдохновением.

– Что, нечасто увидишь бездарных и безумных художниц? – усмехнулась Шарлотта.

– С художниками вообще редко встречаюсь, – ответил гость. – А насчет «бездарных» – здесь ты не права. Отличная картина, насколько я могу судить.

– Тебе же ничего не видно, – усмехнулась она. – И вообще, как ты сквозь черные очки хоть что-то видишь?

– Мне не надо видеть картину, чтобы сказать, хорошая она или плохая, – улыбнулся писатель. – Мне достаточно видеть, что ты вся светишься.

– Так заметно? – улыбнулась Шарлотта.

– Для меня – да, – ответил гость. – Я понимаю твое состояние, потому что сам испытываю его каждый раз, когда заканчиваю хорошую книгу.

– Вот только потом начинается депрессия, – закончила его фразу Шарлотта.

– И чем лучше книга, тем сильнее потом депрессия, – продолжал писатель.

– Потому что ты чувствуешь, что больше не сможешь этого прожить, а сможешь только об этом вспоминать, – закончила она.

– И все время кажется, что больше уже никогда не сможешь создать ничего лучше, – продолжал он.

– Но все равно наступает момент, когда просто берешь в руки краски и начинаешь рисовать – и получается даже лучше, чем все, что было сделано раньше, – закончила она.

Человек в «Адидасе» снял очки, и Шарлотта смогла заглянуть ему в глаза.

– Поразительно, но только ты одна меня понимаешь, – вздохнул он. – Даже Эльдорадо с Альфом не въезжают, сколько бы я им не толковал. А Аракрон… он вроде бы все понимает и всегда ободряюще хлопает по плечу, только этого обычно бывает мало. Тогда он расщедряется на подзатыльник, и все сразу встает на свои места.

– Не знаю насчет подзатыльников, но и у меня нечто похожее, – кивнула Шарлотта. – И только ты сегодня смог меня понять. А вообще, я свои картины редко кому показываю. Потому что Джули в это никогда не врубалась… Дядя Фредди в детстве меня хвалил, но потом умер.

– А потом его еще и в прессе оклеветали всякие извращенцы, – кивнул писатель. – Что ж, надо бы как-нибудь отметить твой новый шедевр. Знаешь, я давно хочу сводить тебя в шикарный ресторан. А сегодня у меня даже есть деньги.

– Хорошо, – сказала Шарлотта. – Пойдем. Я готова.

Писатель, встав с дивана, взглянул на портрет, висевший на стене: за спиной сэра Эльдорадо в бешеном темпе вращались галактики.

– Ему бы понравилось, – усмехнулся писатель. – Эльдорадо не лишен определенной доли тщеславия. Ты ему это показывала?

– Пока нет, – ответила Шарлотта. – Я вообще почти никому не показываю свои картины. Ты, можно сказать, застал меня врасплох.

– Если хочешь, иерархия организует тебе выставку, если все остальные картины так же хороши, – сказал гость. – Ну ладно. Не будем нарушать последовательность событий и пойдем в ресторан. Правда, это несколько необычный ресторан. Дай руку.

Шарлотта протянула руку, писатель схватил ее, и мир завертелся не хуже, чем галактики за спиной Эльдорадо на картине Шарлотты.

Каким был мир до изобретения майонеза?

Они сидели на мягких диванчиках друг против друга. На столе стояла подставка для палочек благовоний. Сандаловый дым вяло поднимался к потолку. Подскочивший официант в золотой жилетке с черными пуговицами, увидев писателя, поспешил предупредить:

– В кредит ничего не даем!

– Успокойся, – улыбнулся писатель. – Сэр Эльдорадо недавно проплатил мне очень крупный заказ.

С этими словами наш герой достал из внутреннего кармана адидасовской куртки пачку стодолларовых купюр и вручил ее официанту.

– Вот, покроешь из этого мои долги, а остальное – на мой счет, – сказал писатель. – И не забудь чаевые.

Официант при виде денег изменился на глазах – натянул на лицо профессиональную улыбочку и вежливо спросил:

– Что вам принести, сэр?

– Для начала хорошо бы меню, – ответил писатель, и официант буквально испарился.

Через пару секунд он снова материализовался, вручил меню писателю и Шарлотте, после чего снова растворился в воздухе.

– Обалдеть можно! – воскикнула Шарлотта. – А что, сэр Эльдорадо часто платит тебе такие гонорары?

– Вообще-то, обычно из него и двух центов не вытрясешь, – усмехнулся писатель. – Но когда мой проект оказывается успешным… Вот это был гонорар за Джона Дебри, например.

– В каком смысле – за Дебри? – спросила Шарлотта.

– Благодаря моей писанин, все обернулось так, как обернулось, – усмехнулся писатель. – Сэр Эльдорадо нашел Джона Дебри, сделал с ним то, что должен был сделать, а результат удивил всех нас. И меня даже поблагодарили. И даже материально.

– Поразительно! – воскликнула Шарлотта. – А знаешь, у меня тоже нечто подобное бывало. Вроде так, напишу картину, совершенно невероятную, фантастическую, ну и все такое… А потом увижу ее в реальной жизни. Собственными глазами.

Писатель снова улыбнулся.

– Только ты одна меня понимаешь, – тихо сказал он.

Снова появился официант. Они сделали заказ, и Шарлотта продолжила рассказ:

– Вот, например, та картина, на которой изображен сэр Эльдорадо, помнишь? Думаешь, я нарисовала ее после знакомства с ним, так?

– Любой другой на моем месте подумал бы так, – кивнул писатель. – Но я уже слишком привык к тому, что вижу свои незаконченные и неопубликованные произведения в каждом новом фильме Люка Бессона.

– Вот-вот, ты правильно понял! – воскликнула Шарлотта. – Представляешь, где-то за неделю до того, как я встретила Эльдорадо и увидела его именно таким, именно на таком фоне, я… я увидела эту картину и решила ее написать, да все что-то некогда было. А дальше: проходит неделя, прихожу я к Джулианне в Академию Дебри, а там – сэр Эльдорадо. И тем же вечером… Ну, одним словом, таким я его и увидела – огромного, черного, а позади него вспыхивали, мерцали и танцевали все эти невероятные скопления неописуемых огней. Позже я написала эту картину, потому что в тот вечер мне было некогда – а потом еще столько всего навалилось. И теперь никому не докажешь, что картину эту я увидела перед своим внутренним взором еще задолго до всех этих событий!

– Действительно, никому не докажешь, – с грустной улыбкой кивнул писатель. – Только мне ты можешь ничего не доказывать – я и сам все прекрасно понимаю. Со мной это постоянно происходит. И от всего этого может действительно съехать крыша.

– А вот еще случай был – написала я как-то такую ужасную картину, что самой на нее было смотреть противно, – начала рассказывать Шарлотта. – Ну, и решила я ее выбросить. Иду уже с ней к ближайшей помойке, и тут какой-то хмырь в сером костюме привязался. «Продайте, – говорит, – мне эту замечательную картину! Любые деньги отдам!» Я уж было расхохоталась: «Да забирайте хоть даром!» Но мы с ним все же сторговались – за сто долларов. Я тогда еще так порадовалась – хоть какие-то деньги получила с этой дури. А через два дня…

– Горько об этом пожалела, – закончил писатель.

– В точку! – воскликнула Шарлотта. – Потому что гляжу – а моя картина на всех рекламных щитах. Даже и не помню, что они тогда рекламировали, но только, как я потом узнала, этот «пиардун», которому я картину продала, заработал на ней больше миллиона долларов! Я две недели себе локти кусала!

– Мой случай, – расхохотался писатель. – Я как-то один голимый рассказик выбрасывать собирался. Ну, и как раз сэр Эльдорадо тут ко мне заходил, я ему показал эту фигню и сказал, что сейчас пойду и выброшу. Ну, чтобы он сравнил, как хорошо я могу писать, и как плохо иногда у меня получается. Ну, чтобы потом какую-нибудь хорошую вещь он по достоинству оценил.

– Ага, понимаю, – кивнула Шарлотта.

– Ну, а он мне и говорит: делай, типа, с рассказом, что хочешь, только дай мне копию, – продолжал писатель. – Говорит, типа, может, где и пригодится. Ну, я не жадный, всучил ему дискету, а где-то через полгода смотрю – а они с Альфом из моего бреда фильм «Mortal Combat-2» состряпали! Так обидно было! И не за то, что не заплатили, а главным образом, за то, что такую хренотень на экраны выпустили. И судя по рейтингам, заценили эту хрень-то. Обидно стало за человечество – то, что я готов выбросить в мусор, они превозносят, а действительно хорошие вещи пылятся в сейфе сэра Эльдорадо. Вот так и живем! Хорошо, хоть в лице Дебри у нас какой-то да компромисс.

– Да, ты прав, – кивнула Шарлотта. – Когда я те рекламные щиты увидела, мне тоже противно стало. И не столько от того, что не заплатили, сколько от того, что люди такое дерьмо ценят!

– Верно, – кивнул писатель. – Однако, я думаю, ты заметила, что наши лучшие работы видят все, хоть мы и не показываем их никому. Другими словами, наша выставка – весь мир.

– Это ты о том, что я иногда видела в реальной жизни написанные мной невероятные картины? – спросила Шарлотта. – Вроде молнии, ударившей в вертолет на фоне кровавого заката?

– Оно самое, – кивнул писатель. – А ты не думала, что это произошло только потому, что ты это нарисовала?

– Думала, – кивнула Шарлотта. – Но это несколько невероятно.

– Почему же? – спросил писатель. – Знаешь, такие, как мы, и создают мир. Я пишу сюжетные линии, но ведь в мире есть не только они. Я никогда не отвлекаюсь на мелочи, но и сам когда-то стоял, открыв рот, и пялился на молнии на фоне кровавого заката. Если я создаю сюжет, ты создаешь детали. Такие незаметные на первый взгляд, но очень важные детали. Без которых наша жизнь была бы… намного хуже.

– Да, все верно, – кивнула Шарлотта. – Теперь, слушая тебя, я понимаю. Понимаю, как это происходит.

– Такие, как мы, создают мир, – повторил писатель со вздохом. – И знаешь, что я обо всем этом думаю? Я думаю, что в древние времена, в какое-нибудь темное средневековье мир действительно был не таким, каким мы видим его сейчас. Ведь мир – это то, что видят люди. Древние египтяне видели вокруг себя позолоченные фрески. Греки видели мир как оргию извращенцев, римляне – как хорошо отлаженный механизм, который, как ни странно для римлян, начал вдруг давать сбои. И ведь наверняка никто не видел волшебную игру теней и света до того, как этот художник… как же его… Джозеф Мэллорд Виллиам Тернер, так, кажется. Так вот, никто не видел волшебную игру теней и света, пока этот художник не стал рисовать свои картины. И никто не видел красоты золотого сечения, пока Леонардо не написал свою Джоконду. И никто не задумывался о конце света до «Черного квадрата». И не существовало во Вселенной теории относительности, пока не возникла она в голове у Эйнштейна. Понимаешь, о чем я?

– Знаешь, а кажется, что понимаю, – кивнула Шарлотта. – Кажется, я все понимаю.

Официант принес закуски.

– И если дальше так рассуждать, каждое кулинарное блюдо – тоже искусство, – вздохнул писатель. – А шеф-повар этого ресторана славится своими шедеврами. Интересно, каким был мир до изобретения майонеза?

Если мы и не знаем, каким был мир до изобретения майонеза, то, по крайней мере, знаем, каким он стал после изобретения презерватива – об этом подумал Джон Дебри утром, направляясь в сортир. А потом он подумал – чего это всякая фигня лезет ему в голову?

Второе пришествие Фредди Меркури…

Академия «Lightbright» работала в обычном режиме. По статистике добивались примерно 1,3 просветления в год и около 2,8 чудес в неделю. А сегодня показатель 2,8 зашкалило до 3,6.

Нет, на первый взгляд не случилось ничего необычного. Просто пятилетний мальчик тащил за руку родителя, поминутно повторяя:

– Пап, нам на эту улицу надо! Да успокойся ты, я точно знаю!

– Откуда ты знаешь, если ты здесь не был никогда? – спросил удивленный отец.

– А вот почем тебе знать, где я был, а где я не был? – ответил пятилетний мальчик, умный не по годам. – Говорю же тебе, нам сюда. А сейчас направо.

Так Фредди Меркури нашел Академию «Lightbright». Ему было нужно именно сюда. Хоть он и не понимал, зачем.

В вестибюле Дебри приходил в себя после вчерашней вечеринки. И еще успевал общаться с посетителями. Сегодня не было необычных личностей – в основном, ученики, строители, обновлявшие фасад, ну и парочка любопытствующих зевак. А потом появился пятилетний мальчик.

– Привет, мистер Дебри! – закричал мальчик с порога.

Дебри удивился. До сих пор дети обращали на него внимание лишь в том случае, если хотели сделать «мистеру Дебри» какую-нибудь гадость. Например, облить его кетчупом. Или горчицей. Так что Дебри мысленно приготовился к струе кетчупа, направленной точно ему в глаз, но мальчуган, судя по всему, не собирался доставать из штанов бутылку с кетчупом. Тогда Дебри приготовился к самому худшему (в голове промелькнуло слово «памперс»), присел на диванчик и спросил:

– Откуда же ты такой взялся? И как тебя зовут, малыш?

– Я – Фредди! – гордо заявил мальчик. – Мог бы вам спеть, чтоб вы поверили, да голос у меня пока плохой. Говорят, когда подрасту, смогу петь.

Тут как раз подоспел папаша неугомонного мальчугана, схватил сына на руки и начал извиняться:

– Простите, пожалуйста, мистер, но мы к вам вроде как за помощью. Не знаю, проводятся ли в вашей Академии сеансы детской психотерапии, но мой сын почему-то решил, что нам нужно именно сюда. Видите ли, мальчик воображает, что он – Фредди Меркури.

Дебри даже поперхнулся, хотя ничего не ел и не пил.

– Интересный случай, – кивнул Дебри. – Знаете, а вы правильно сделали, что пришли сюда. Детской психотерапии у нас нет, но думаю, мы вам поможем.

– Дело в том, что мы с женой в молодости торчали от музыки Фредди Меркури, – продолжал отец живой легенды. – И поэтому сына назвали Фредди. И у нас дома фотографий много, плакатов, записей, даже автограф мистера Меркури есть. Вот, наверно, мальчик и вообразил себя… Тем более, что у них даже внешнее сходство прослеживается, хотя, конечно, рано об этом судить в пять-то лет…

– Хорошо, – сказал Дебри, встав с дивана и направляясь к лифту. – Следуйте за мной. Мы непременно вам поможем. Устроим вашему мальчику небольшой тест.

– Анализы, что ли, будете брать? – спросил папаша.

– Нет, что вы, – усмехнулся Дебри. – Просто если ваш сын, действительно, реинкарнация Фредди Меркури, у нас есть уникальная возможность это проверить. Так что после нашего теста сомнений не останется – либо подтвердим, либо опровергнем. О, привет, Джули, – выходя из лифта, Дебри как раз столкнулся с Джулианной.

– Джулианна, привет! – крикнул Фредди Меркури, с разбега бросившись на Джулианну. – Помнишь меня?

– Что такое? – Джулианна даже опомниться не успела. – Кто этот малыш?

– Ну, э-э-э… малыш утверждает, что он – Фредди Меркури, – ответил Дебри.

– Да?! – удивилась Джулианна, внимательно посмотрев на мальчика. – Вообще, похож, конечно, на детские фотографии дяди Фредди…

– Джулианна, помнишь, как я тебя конфетами угощал? – спросил малыш. – И учил тебя плавать в бассейне на моей вилле?

– Э-э-э… – миссис Дебри даже потеряла дар речи.

– Вы извините, что он так, – снова начал оправдываться отец мальчика. – Я ему уже пробовал ремня дать, но он сказал, что мой ремень не подходит для его концертной гитары.

– Давай ему коробку покажем, – предложил Дебри. – Которую все некогда было в музей отнести. Если что-нибудь вспомнит – будем делать выводы.

– А ведь меня дядя Фредди и правда плавать учил, – остолбенело произнесла Джулианна.

Дебри возглавил процессию и повел всех в кладовку на третьем этаже, где, помимо швабр и чистящих порошков, хранилась одна интересная, но всеми забытая коробка.

– Вот так, – пробормотал Дебри, с трудом достав коробку с самой верхотуры. – Смотри, малыш. Узнаешь что-нибудь?

– Ой, мой блокнотик с черновиками песен! – воскликнул мальчик. – А я уж думал, что никогда больше его не увижу. Спасибо, что сохранила, Джулианна! Ой, а вот и мой ремень от концертной гитары! Я, правда, этот ремень всего пару раз надевал на концерты, да и то – в самом начале…

– А что происходит? – спросил недоумевающий отец мальчика.

– Видите ли, Фредди Меркури был моим дядей, – ответила Джулианна. – И у меня осталась вот эта коробка с его вещами. Честно говоря, я уже несколько лет собиралась отнести все это в музей памяти дяди Фредди, да все как-то некогда было. Зато сейчас пригодилось.

– Видите, мальчик узнает вещи, которые ему принадлежали в прошлой жизни, – подхватил Дебри. – Знаете, в Тибете таким способом многие века подряд определяли очередную реинкарнацию Далай-Ламы. Если маленький мальчик узнавал вещи своего предшественника, его объявляли Далай-Ламой. А в нашем случае этот эксперимент подтвердил, что ваш сын – действительно реинкарнация Фредди Меркури. Как видите, он узнает своих родственников и свои вещи. Все сходится.

– А точно, ошибки быть не может? – спросил ошеломленный папаша живой легенды.

– Вообще-то, в истории был один случай, когда Далай-Ламу подменили – то ли тринадцатого, то ли четырнадцатого Далай-Ламу… сейчас уже точно не припомню, – ответил Дебри. – Но на всякий случай мы проведем еще несколько проверок. Если все подтвердится…

– Да что вы мне голову морочите?! – воскликнул отец живой легенды, но тут из соседнего коридора как раз вышли писака в «Адидасе» и Шарлотта Меркури.

– Привет, Дебри, – сказал писака. – А чего это вы все тут столпились? Я тебя в кабинете искал, а там нет никого. Кроме двух десятков Хотеев.

– Да у нас тут Фредди Меркури реинкарнировался, – вздохнув Дебри, указав на маленького Фредди.

– Что?! – удивилась Шарлотта. – Ты хочешь сказать, что это – дядя Фредди?

– Ну, пока что он всех и все узнает… – начал было Дебри, но тут пятилетний Фредди Меркури обернулся, взглянул на Шарлотту и крикнул:

– Шарлин, привет! Ну, как там твои картины? Наверно, у тебя уже выставки по всему миру, а я вот пропустил!

Все с любопытством уставились на удивленную Шарлотту.

– Прокомментируй же сие заявление, – сказал ей писатель.

– Ну, вообще-то… это невероятно, но только дядя Фредди называл меня Шарлин, – ответила Шарлотта Меркури.

…И Джона Леннона

Отцу «живой легенды» срочно понадобился стакан воды и пачка таблеток валерьянки. Пятилетний Фредди Меркури восторженно и бессмысленно скакал по кабинету Джона Дебри, повесив на себя ремень от своей концертной гитары.

По небу катился диск Солнца. На улицах Манхэттена автомобили выстраивались в пробки. Потрясенный Джон Дебри смотрел в окно. Джулианна Дебри-Меркури-Вракер и Шарлотта пока-просто-Меркури обалдело смотрели на прыгающего мальчика и восклицали:

– И в самом деле – вылитый дядя Фредди!

Сумасшедший писака между тем безуспешно пытался куда-то дозвониться и отчаянно лупил пальцами по клавиатуре мобильника. Поняв, что вызываемый абонент и в самом деле «временно недоступен», писака сложил мобильник и подошел к Фредди.

– Фредди, послушай меня, пожалуйста, – сказал писака. – К сожалению, Эльдорадо, Альф и даже Маклауд сейчас очень сильно заняты, поэтому я должен дать тебе инструкции, как с нами связаться в случае чего.

– Да созвонимся! – весело воскликнул мальчик. – Ты мне свой телефон напиши, я тебе и позвоню.

– Ха, телефон… – пробормотал писака. – Если б все было так просто. Слушай, Фредди, у тебя Интернет дома есть?

– А как же! – воскликнул Фредди. – У папы беспроводной ноутбук. Только папа в нем ничего не понимает, а я разбираюсь.

– Ну, он действительно хорошо разбирается в компьютерах, даже несмотря на свой возраст, – пробормотал все еще находящийся в трансе отец живой легенды.

– Значит, и электронная почта у тебя есть? – спросил писатель, вынимая из внутреннего кармана адидасовской куртки несколько скомканных бумажек и небольшую ручку. – Можно, я запишу твой почтовый ящик?

– Да ящик-то у меня просто называется, – расхохотался Фредди. – freddythebest@yandex.

– Прямо в одно слово пишется? – спросил писака, записывая адрес на бумажке. – Вот так?

– Ага! – кивнул Фредди. – Вот, смотри, я сейчас гитарное соло изображу, которое я на своем последнем концерте выдал. Только гитары не хватает.

И Фредди, закрыв глаза, начал брать аккорды.

– Отличное соло, Фредди, – кивнул писака. – Не волнуйся, скоро сбросим тебе что-нибудь на ящик. Думаю, Маклауд перешлет тебе стандартный бланк договора и оформит тебя сонграйтером. Ты как, уже написал что-нибудь новенькое?

– Кое-что есть, – серьезно ответил Фредди. – Вообще-то, полная лажа, но для современных хип-хоп банд сойдет.

– Отлично, – улыбнулся писака. – Ну вот, Фредди, скоро получишь признание и начнешь прилично зарабатывать. А вы, папаша, тоже радуйтесь, ваш сын – просто золотая жила. Вы, небось, мечтаете переехать, наконец, в нормальную квартиру или купить домик за городом? Радуйтесь – скоро у вас появятся деньги благодаря таланту Фредди.

– Что, в самом деле? – удивился отец живой легенды. – Но ведь Фредди только пять лет.

– Возраст – не помеха, – мягко улыбнулся писака. – Наши агенты и в шесть лет миллионерами становились. Правда, это единичные случаи, но такое бывает. Вот так.

– Йесс! Этот Джон Леннон просто обзавидуется! – радостно выкрикнул Фредди.

Все присутствующие снова удивленно уставились на мальчика.

– Какой еще Джон Леннон? – осторожно спросил писака. – Откуда ты его знаешь?

– Да Джонни Леннон – трехлетний сопляк из младшей группы нашего детсада, – заливисто засмеялся Фредди. – Он даже по клавишам-то лупить толком не умеет, а все туда же – возомнил себя суперзвездой.

Писака, первым пришедший в себя после этих слов, спросил:

– А больше в вашем детсаде никого нет? В смысле, из суперзвезд?

Через час, когда Фредди Меркури был увезен домой в состоянии крайнего возбуждения, писака с Шарлоттой спустились в вестибюль Академии.

– Знаешь, так странно, – бормотала ошарашенная Шарлотта. – Сначала я с сэром Эльдорадо познакомилась, потом начала вспоминать свои прошлые жизни, а теперь вот… дядя Фредди вернулся. Я, конечно, и раньше верила в реинкарнацию, но чтобы вот так…

– Да ты не волнуйся, – улыбнулся писатель. – Слушай, ты до дома-то доберешься? А то я, к сожалению, не могу тебя проводить – надо найти кого-нибудь из этих олухов… в смысле, из моего начальства. А то Эль с Маком куда-то запропали, у Альфа трехчасовой обеденный перерыв, а остальные тоже чем-то заняты. Мне надо хоть кого-нибудь найти, доложить про наше юное дарование, тогда смогу вернуться к своим делам. И вообще, нехорошо, что все вдруг куда-то разбежались. Нельзя мир без присмотра оставлять, а тем более, Штаты. Тут на нас вообще такая ответственность…

– Да не волнуйся, я до дома и сама дойду, – улыбнулась Шарлотта. – Я в порядке. Заходи в гости как-нибудь. О творчестве поболтаем.

– Обязательно, – кивнул писатель. – Ну ладно, я пошел сэра Эльдорадо искать.

Сэр Эльдорадо под дверью

Однако так получилось, что сэра Эльдорадо нашла Шарлотта. Она очень удивилась и испугалась, увидев Эльдорадо у себя в коридоре, лежащим под дверью. Это было странно и пугающе – Эльдорадо, конечно, мог выкинуть что угодно, но обычно не позволял себе опускаться до такого состояния. И кроме того – если он просто напился, как он смог подняться на тридцатый этаж мимо охраны? Нет, тут что-то не так.

– Сэр Эльдорадо? – осторожно позвала Шарлотта, слегка похлопав лежащего сэра по плечу. – Сэр Эльдорадо, вы в порядке?

– А-а… – бесформенная куча черной одежды зашевелилась и ответила серией однообразных стонов. – Да куда же подевался этот долбаный Робин Гуд, когда он нам нужен? А еще хвастался – я, мол, кельтский бог плодородия…

– Сэр Эльдорадо, вы встать-то можете? – спросила Шарлотта.

– Только если обопрусь на тебя, – ответил Эльдорадо. – Нет, не так, правой рукой. Левая вообще ни хрена не чувствует. Придется тебе меня лечить. Про акупунктурные точки знаешь? Иглы у тебя есть?

– Сомневаюсь, – ответила Шарлотта. – Но мы что-нибудь придумаем. Давайте, вставайте.

– Вот так… отлично! – сэр Эльдорадо, с трудом встав на ноги, глубоко вздохнул. – Не, левая рука вообще онемела. И нога с трудом шевелится. Давай, Шарлотта, дерни меня чуть-чуть, чтобы я зашевелился… Спасибо, дорогая. Сейчас будешь меня откачивать. Знаешь, как говорят: лучший способ откачать астрально пришибленного мужика – это две женщины с двух сторон… А, удобный у тебя диванчик.

Повалившись на диванчик, сэр Эльдорадо затих. А Шарлотта решила, что лучше будет запереть входную дверь.

Тантрический секс без секса

Какое-то время – минуты полторы – Шарлотта провела в раздумьях, а затем сэр Эльдорадо застонал, и она поняла, что придется что-то сделать. Можно было вызвать скорую помощь… Шарлотта вспомнила, что у сэра Эльдорадо сроду не было документов. Можно было позвонить Дебри… Шарлотта вспомнила, что Дебри, подобно сэру Эльдорадо, ни хрена не смыслил ни в целительстве, ни в анатомии. Можно было вызвать Стреляного Воробья… А где ж его достанешь – он же теперь президент! Пусть и неофициальный. Наконец, Шарлотта вспомнила, что когда-то, в далекой молодости, в колледже, она проходила краткий ускоренный курс подготовки медсестер. И она решила, что сможет оказать сэру Эльдорадо первую помощь, хотя «ускоренный курс» этот заключался в одной фразе: «Если чувак навернулся с трехметровой высоты и все еще дышит, улыбается и тихонько матерится, значит, можно смело ставить следующий диагноз – само пройдет!»

И вот, как только Шарлотта додумалась до этой доброй и светлой мысли, сэр Эльдорадо открыл глаза и застонал.

– Сэр Эльдорадо, я сама попробую вас вылечить! – решительно заявила Шарлотта.

– Отлично! – даже в таком состоянии сэр Эльдорадо попробовал расхохотаться, и у него почти получилось. – Я в хороших руках. По крайней мере, в очень красивых руках.

– Не дергайтесь, я должна осмотреть ваши раны! – твердо сказала Шарлотта и начала стаскивать с Эльдорадо одежду.

То, что сэр Эльдорадо носит плащ – факт, надо полагать, общеизвестный. Однако Шарлотта только сейчас обнаружила, что под плащом у сэра Эльдорадо вовсе не черная рубашка от Армани, как все привыкли думать. Вместо рубашки на Эльдорадо был… Шарлотта могла назвать это только таким нелепым словосочетанием, как «совершенно новый старинный дорогущий камзол». Хотя она и не была уверена, что эта штука действительно называется камзолом. Стащив с Эльдорадо эту «рубашку», Шарлотта обнаружила под ней худое загорелое тело. Ни капли жира, сухие мышцы. Сила Эльдорадо заключалась не в мускулах, хотя он наверняка смог бы одной левой спокойно приподнять «Мерседес» за бампер. Быстро осмотрев пациента, Шарлотта не заметила ни одной раны. Только левая рука была странно бледной. Эльдорадо слегка повернулся, и Шарлотта увидела, что у него была бледной и левая часть спины.

– Что с вами, сэр Эльдорадо? – спросила она. – На вас же ни одной царапины!

– А ты подумала, что меня подстрелили, да? – усмехнулся Эльдорадо. – Не, тут другое. Это сильный астральный удар. Ну, чтобы ты поняла, объясню так: представь, что меня со всей дури отлупили деревянным веслом. Ты хоть представляешь, как весло выглядит?

– Угу, – кивнула Шарлотта.

– Вот и здесь было нечто подобное, только это энергетический удар, – объяснил Эльдорадо. – Значит так, а сейчас я буду говорить тебе, что делать. У тебя палочки благовоний остались?

– Где-то были, – кивнула Шарлотта. – А с каким запахом надо?

– Да без разницы, – ответил Эльдорадо. – Тащи сюда все, что есть, а еще – зажигалку, спички и все такое. Это все только подготовительный этап, а вообще ты будешь лечить меня своей энергетикой.

– Но я же не знаю, как это делается! – воскликнула Шарлотта.

– Вот заодно и научишься на практике, – усмехнулся Эльдорадо. – Потому что глаза боятся, а руки делают. Беги за палочками.

Шарлотта вернулась с увесистой связкой тибетских благовоний, достала наугад какую-то палочку и подожгла ее. Комнату заполнил запах сандала.

– Сандал! – удовлетворенно пробормотал сэр Эльдорадо. – Великолепно. Кстати, у тебя тут компаса нет? Не подскажешь, на какую сторону света я сейчас смотрю?

– Так, ну судя по тому, откуда встает Солнце, вы сейчас смотрите на восток, – ответила Шарлотта.

– А на северо-восток или на юго-восток? – спросил Эльдорадо. – Это важно.

– Да вроде бы прямо на восток, – Шарлотта на секунду задумалась. – Ну, и чуть ближе к югу.

– Отлично, – кивнул Эльдорадо. – Давай работать. Стряхни с палочки пепел и начинай водить ей вдоль моих энергетических каналов на расстоянии примерно полсантиметра от тела. Не бойся, если на моей руке вдруг волосы загорятся – ничего страшного, уж не впервой, новые отрастут.

– Но я же не знаю, где эти энергетические каналы! – воскликнула Шарлотта.

– Начинай отсюда! – приказал Эльдорадо, ткнув большим пальцем правой руки в точку на своем левом плече. – Дальше твоя рука сама пойдет. Я буду направлять.

Шарлотта поднесла тлеющую сандаловую палочку к точке, указанной сэром Эльдорадо, и почувствовала, что ее руку что-то направляет. Что-то, похожее на сильный магнит. Сначала она поводила горячим концом палочки вокруг эльдорадовского плеча, потом ее рука сама по себе вывела сложный узор над спиной пациента и, наконец, невидимая сила направила палочку к левой руке Эльдорадо. Пациент снова застонал. Шарлотта и сама чувствовала в некоторых местах чисто физическое сопротивление – она даже при всем желании не могла сдвинуть свою руку ни на миллиметр. Видимо, это значило, что данную точку надо прижигать чуть дольше.

Шарлотта забыла обо всем – она не помнила, сколько прошло времени, не помнила, что и зачем она делает. Она просто водила тлеющей палочкой вдоль бледной руки сэра Эльдорадо. Дважды палочки догорали до конца, и Шарлотте приходилось зажигать новые. Когда третья палочка подошла к концу, Шарлотта добралась до ладони Эльдорадо. Обведя палочкой вокруг каждого пальца, Шарлотта взглянула на плоды своей работы. Сначала ей показалось, что у нее что-то со зрением, или просто уставший мозг начал давать сбои. Но теперь она будто бы видела две картинки одновременно – на одной картинке сэр Эльдорадо просто лежал на диване, и его левая рука постепенно принимала нормальный цвет. А вторая картинка накладывалась на первую и была нечеткой – как смутное воспоминание о неясном силуэте, освещенном на долю секунды вспышкой молнии посреди непроглядной ночной тьмы. Но на этой второй картинке Шарлотта четко увидела энергетический канал, который она только что прочищала. Теперь он светился ярким желтым светом, а самые трудные участки действительно превратились в точки и быстро пульсировали. При этом от сэра Эльдорадо отваливалась какая-то мертвенно-бледная субстанция. Отваливалась и сгорала. Шарлотта не успела увидеть, откуда возникал огонь, зато теперь она точно знала, что делать.

Последняя палочка догорела. И Шарлотта начала делать сэру Эльдорадо энергетический массаж, хоть раньше она и понятия не имела, что это такое и как это делается. Пребывая в своеобразном трансе, Шарлотта начала растирать левую руку сэра Эльдорадо, затем – плечо и спину. Она буквально чувствовала, как через ее руки течет энергия, вливающаяся в энергетическое тело Эльдорадо и восстанавливающая разорванные связи, заживляющая ушибленные и обгорелые участки.

– Прекрасно! – тихо сказал Эльдорадо. – Давай, продолжай.

Но Шарлотту уже не надо было уговаривать. Она чувствовала – несмотря на то, что она отдает свою энергию сэру Эльдорадо, силы самой Шарлоты не убывали. Наоборот, взаимодействуя с Эльдорадо, Шарлотта наливалась неведомой силой. Она чувствовала, как в ее энергетическую структуру встраивается какая-то неведомая волна, которой Шарлотте всю жизнь не хватало. Это было как… глоток воды после двух дней жажды в пустыне. Как желанный стакан коньяка утром во время дикого похмелья. Как хорошая доза наркотика после жуткой ломки. Как… да чего объяснять, когда всем все понятно.

А когда это нестандартное «лечение» закончилось, Шарлотта просто отключилась. Она не помнила, чем все кончилось, не помнила, что было дальше. Только проснувшись, она обнаружила, что заснула, тесно прижавшись к сэру Эльдорадо. Эльдорадо, судя по всему, спал. За окнами стояла нью-йоркская ночь, расцвеченная огнями небоскребов. А Шарлотта не могла вспомнить, что было и было ли вообще что-нибудь. На всякий случай она включила настольную лампу. И Эльдорадо сразу зашевелился.

– Привет, – сказал «пациент», открыв глаза. – И спасибо! Из тебя получится первоклассная ведьма.

– Это как? – недоуменно спросила не до конца проснувшаяся Шарлотта.

– Ну, сначала начнешь красные розы под потолком засушивать, – усмехнулся Эльдорадо. – Потом – пару раз в году собирать растения Силы в точно рассчитанное время в точно рассчитанном месте. А потом будешь, как некоторые, заставлять меня пить льняное масло и закусывать перекисью водорода.

– Сэр Эльдорадо, а у нас с вами что было? – спросила Шарлотта. – И было ли вообще что-нибудь?

– Если ты про секс – секса не было, я не почувствовал, – рассмеялся Эльдорадо. – У нас было нечто покруче.

– Вы что, успели мне кокаин куда-то подсунуть? – спросила Шарлотта. – Да нет, я вроде ничего не ела и не нюхала… А, значит, палочки были… не совсем тибетские.

– Да нет, палочки-то были как раз самые тибетские, – Эльдорадо снова захохотал. – Просто мы с тобой осуществили целительное взаимодействие энергетических структур. Это похоже на то, что проделывал с тобой Уаа-Аау на Седоне. Только наши с тобой энергетические структуры более схожи и дополняют друга. Поэтому нам обоим стало хорошо.

– Секундочку… – Шарлотта от удивления даже перестала называть Эльдорадо «сэром». – Эль, ты хочешь сказать, что есть на свете вещь, которая круче, чем секс? И мы только что это сделали?

– Ох, люди! – вздохнул Эльдорадо. – Даже такие продвинутые, как ты, задают мне такие глупые вопросы. Чего же ждать от большей части «разумного» человечества!

– Нет, Эль, ты все-таки ответь! – смеясь, настаивала Шарлотта.

– Ну ладно, – кивнул Эльдорадо. – Вот у Ромэо с Джульеттой вообще секса не было. А почему люди про них столько веков помнят?

– Потому что оба померли по глупости, ни разу не трахнувшись, – ответила Шарлотта. – Такая трагедия!

– Опять эта психология, едрить ее мать, Зигмунда Фрейда! – выругался Эльдорадо. – Ладно, если не нравится пример из Шекспира, придумай любой другой. Люди тащатся не столько от секса, сколько от взаимодействия энергий. Секс без этого взаимодействия кайфа почти не приносит. Если эти два процесса грамотно совместить – у нас получится секс тантрический. Что это такое, объяснять не надо?

– Да не надо, сама знаю, – ответила Шарлотта. – Если перевести на человеческий язык, у нас с тобой был… «тантрический», но секса не было?

– Угу, – кивнул Эльдорадо.

– Хорошо, что ты объяснил, – улыбнулась Шарлотта. – А то я уж было подумала…

– Думать вообще вредно для здоровья, – усмехнулся Эльдорадо. – Ну что, попробую-ка я встать.

Несколько раз щелкнув пальцами правой руки, Эльдорадо с трудом материализовал трость из черного дерева с золотой рукояткой в форме головы сокола, выполненной в египетском стиле.

– Да, я пока что слабоват, – пробормотал Эльдорадо, разглядывая трость. – Раньше она быстрее выскакивала.

– Красивая, – кивнула Шарлотта, глядя на трость.

– Сделано по заказу, – кивнул Эльдорадо, пытаясь встать. – Как раз для таких случаев. Обычно я бегаю, как горный козел, иногда не как горный, а как просто… Но иногда меня вырубают всякие сволочи, и приходится пару дней хромать с тростью. Но уж если хромать – то хромать стильно! Вот так… Отлично!

Сэр Эльдорадо наконец-то встал на ноги и попробовал сделать несколько шагов по комнате.

– Так, – заключил он. – Хожу с трудом, но все же хожу. А теперь не соблаговолишь ли сообщить мне, где тут у тебя сортир?

Нью-Йоркское чаепитие

Минут десять из ванной комнаты доносился лишь сильный шум воды, так что невозможно было понять, что сэр Эльдорадо там делает. Шарлотта, присев на диван, попыталась осознать, что же такое происходит. Она не слишком много надумала – вдруг раздался звонок домофона.

Это было странным. Пробежав взглядом по комнате, Шарлотта поняла, что за окнами – ночь, а часы показывали половину второго. И кто же может заявиться в такое время? А что, если за сэром Эльдорадо погоня? Сначала Шарлотта дико перепугалась, но все же взяла трубку домофона.

– Кто это? – спросила Шарлотта.

– Это я, писака, – донесся из трубки тяжелый вздох, но Шарлотта все же поняла по голосу, что это действительно писака. – У нас трагедия: сэр Эльдорадо пропал. Опять.

– А, да ты поднимайся, – сказала Шарлотта. – Я тебе кофе приготовлю.

– Я кофе не пью, – усмехнулся писака. – Лучше крепкого черного чая. С коньяком.

– Сделаю, – кивнула Шарлотта. – Поднимайся.

Писаке предстояло еще преодолеть тридцать этажей, что даже при наличии лифта требует определенных затрат времени. Поэтому Шарлотта отправилась на кухню заваривать чай. Пройдя мимо ванной, она услышала, как сэр Эльдорадо все еще плещется. И чего он там делает, в самом деле?

Вытряхнув из кофеварки остатки растворимого кофе, Шарлотта закинула в нее пару ложек черного чая, налила воды и запустила механизм. Может, писака и не заметит, если чай будет с легким привкусом кофе. Осталось еще коньяк найти, если только постоянные незваные гости еще не все выпили…

Когда писака поднялся на тридцатый этаж и постучал в дверь, на столике в гостиной уже стоял поднос с чайником и чашками. А Шарлотта даже успела слегка повертеться перед зеркалом и накинуть новую кофточку, купленную на распродаже со страшной скидкой.

– Привет, – сказала она, открывая дверь. – Заходи. И где это ты полночи шатался?

– Не «где», а «когда», – усмехнулся писака. – Побродил в тринадцатом веке. Показал инквизиторам «Сникерс».

– А-а, молодец, – кивнула Шарлотта. – Ну, а у меня как раз чай готов.

Прислушавшись, Шарлотта заметила, что шум воды в ванной прекратился. Это могло означать, что сэр Эльдорадо либо заснул, либо склеил ласты, либо телепортировался.

– Так что там с сэром Эльдорадо? – спросила Шарлотта, разливая чай по чашкам.

– А, он куда-то ушел, – ответил писака. – Я на всякий случай рассказал Альфу с Маком про юного Фредди, они сказали, что возьмут мальца под контроль, и все такое. А Эльдорадо они сами весь день не видели, но Альф глянул на свой монитор и сообщил, что Эльдорадо где-то на Земле, в Нью-Йорке. Значит, все в порядке. Ну, мало ли, какие у него дела. Пока Альф сигнал отслеживает, все хорошо. А вот как мы перепугались в прошлый раз, когда у Эльдорадо сигнал пропал! Пришлось в экстренном порядке просветлять Стреляного Воробья и Джона Дебри.

– Ну, в этот раз никого просветлять не придется, – сказал сэр Эльдорадо, медленно входя в гостиную, опираясь на трость. – Потому что я вроде как здесь, вроде как жив и вроде как в здравом уме и твердой памяти. А вы тут, значит, чай пьете. Что ж, я присоединюсь.

Усевшись в кресло, Эльдорадо потер ладони, дунул на них, и у него в руках откуда-то появилась огромная черная кружка с золотым орлом.

– Детский фокус, – улыбнулся писака, глядя на кружку.

– Так я ж болею, – усмехнулся Эльдорадо.

– И где это ты так? – спросил писака.

– Бабша, – коротко ответил Эльдорадо.

– Она что, до сих пор не откинула коньки? – искренне удивился писака.

– Откинет она, как же, – усмехнулся Эльдорадо. – Ты, я думаю, и сам хорошо помнишь, чем дело кончилось, когда ты пытался съездить ей по физиономии своим трансерфигном реальности.

– Да-а… – кивнул писака, видимо, вспомнив что-то неприятное. – Физиономии-то ничего не сделалось, а вот реальность начала трещать.

– Ну, а у меня на днях получилось слегка начистить этой твари рубильники, – сказал Эльдорадо. – Только чуть-чуть не успел увернуться от финального удара кого-то из ее зомбиков. Так эта гадость в плечо вцепилась так, что чуть руку не оторвала.

– Надо полагать, число зомби у Бабши после этого резко сократились? – усмехнулся писака.

– Очень резко, – кивнул Эльдорадо. – Да толку-то что – новых наберет. У нас по всей планете в среднем за сутки сколько случаев клинической смерти, или там еще чего-то такого, через что астральный подселенец может забраться в человека?

– И не сосчитаешь, – ответил писака.

– Вот-вот, – кивнул Эльдорадо. – Не сосчитаешь.

Шарлотта, воспользовавшись затянувшейся паузой, заявила:

– Ребята, я вообще-то, тоже здесь! И я ничего не понимаю из ваших разговоров!

– А, ну это неудивительно, потому что мы и сами ничего не понимаем, – расхохотался Эльдорадо. – Кстати, дорогая Шарлотта, твой чай просто восхитительный. Там коньяк?

– Эль, ты украл мой комплимент относительно чая, а новый мне ни в жизнь не выдумать! – воскликнул писака.

Все дружно расхохотались.

– Вообще-то, у тебя есть редкая возможность сделать мне комплимент, – сказала Шарлотта. – Обрати внимание, что во мне изменилось?

Писака с сэром Эльдорадо вопросительно переглянулись.

– Новая прическа? – предположил Эльдорадо.

– Новая помада? – предположил писака.

– Нет, все-таки, все мужики – такие идиоты! – воскликнула Шарлотта. – У меня новая кофточка!

– Да ладно, не разыгрывай нас! – воскликнул Эльдорадо.

– Что? Она, правда, новая! – слегка обиделась Шарлотта.

– Ладно, писака, споем гимн из комплиментов новой кофточке Шарлотты, – вздохнул Эльдорадо, и они затянули:

Новая кофточка, новая кофточка! Самая новая, самая лучшая, самая кофточка. Новая кофточка, новая кофточка! Что может быть новее и кофточнее, чем новая кофточка!

Эльдорадо с писакой, закончив этот бред, покатились со смеху, а Шарлотта почувствовала, что ей – ну очень приятно от таких комплиментов. А идиотскую текстовку можно использовать в каком-нибудь рекламном ролике – об этом подумал сэр Эльдорадо.

Когда чай кончился, сэр Эльдорадо попробовал пройтись по комнате с тростью, понял, что пока еще не очень хорошо получается, после чего спросил:

– Шарлотта, а можно я пару дней поживу у тебя? Не волнуйся, я буду почти незаметен. Ухожу и прихожу я исключительно сквозь стены, так что соседи меня даже не увидят. А ем я редко и мало.

– Ладно, оставайся, только не смей входить через стену ко мне в спальню! – пригрозила Шарлотта.

– Не смог бы, даже если бы захотел, – ответил Эльдорадо. – Я просто не знаю, где у тебя спальня.

– Вон там, – ответила Шарлотта, показав на дверь.

– Ну, вот теперь знаю, – кивнул Эльдорадо. – Ладно, я устроюсь на диване. Спокойной ночи.

– Э-э, кх-м, вообще-то, мне тоже надо бы поспать, – сказал писака. – А переться до ближайшего мотеля, где мне могут бесплатно выделить комнату, как-то не очень хочется…

– Хорошо, и ты оставайся, – кивнула Шарлотта. – Хорошо, что у меня в гостиной два дивана. Но я все же запру дверь спальни изнутри.

– Ну что ты! Мы не такие плохие, как тебе кажется, – усмехнулся Эльдорадо.

– И все же, мне кажется, – усмехнулась в ответ Шарлотта. – Спокойной ночи!

Через какое-то время в темной гостиной раздался приглушенный голос Эльдорадо:

– Эй, писака! Ты лежишь головой на запад.

– А ты – на юг! – ответил писака.

– Ну, главное, что не на северо-восток, – вздохнул Эльдорадо.

– А где у нас северо-восток?

– На него смотрит твоя задница.

– А у тебя что смотрит на северо-восток?

– А у меня… передница.

Последовал хохот.

Домашний доктор

На следующий день сэр Эльдорадо все же как-то дохромал от квартиры Шарлотты до Академии Дебри.

В Академии был бардак. Ученики, увидевшие сэра Эльдорадо с тростью, приняли его за богатого нефтяного араба. А сам Дебри сидел в кабинете и разбирал бумаги. Он был не слишком приятно удивлен, увидев, что к нему вошли Шарлотта, сэр Эльдорадо и писака.

– Добрый день, сэр Эльдорадо, – улыбнулся Дебри. – Вижу, вы пришли дать мне новые указания. Классная у вас трость!

– Сам знаю, что классная, – с трудом улыбнулся Эльдорадо. – А насчет указаний ты не спеши, дорогой мой Дебри. Дай мне хоть немного в себя прийти. Заодно расскажи, что у вас тут происходит.

И сэр Эльдорадо со вздохом опустился в кресло.

– А вы здорово прикидываетесь больным, сэр Эльдорадо, – кивнул Дебри.

– А я не прикидываюсь, – ответил Эльдорадо. – Я действительно сюда еле дошел.

– Да ладно, сэр Эльдорадо, я же знаю, что вы в принципе не можете болеть! – воскликнул Дебри.

– Я был бы рад, если бы это было так, – усмехнулся сэр Эльдорадо. – Да вот только существа, подобные мне, тоже подвержены заболеваниям. Правда, весьма необычным заболеваниям. Я рад, что Шарлотта меня откачала.

– Шарлотта? – удивился Дебри. – Вас откачала? Ну что ж, ладно. Теперь-то вы в добром здравии, сэр? Или как?

– Че-то как-то, – ответил Эльдорадо. – Ты давай дело говори.

– Ну что ж, у нас все идет по плану, – начал Дебри. – Стреляный Воробей собирается открыть «Индейский Национальный Банк», чтобы все его деньги не уходили на мои канцелярские скрепки. Майкл стал ведущим на MTV. Фредди Меркури реинкарнировался.

– Так, вот с этого места поподробнее, – заинтересованно произнес сэр Эльдорадо. – И чего там с Фредди?

– А, я не успела рассказать, – сказала Шарлотта. – Действительно, объявился дядя Фредди. Ему, правда, пока еще только пять лет, но он все прекрасно помнит. И даже новые песни сочиняет.

– Я подключил его к Маклауду, – доложил писака. – Так что скоро на нас обрушится новая волна хип-хоп хитов.

– Ясно, – кивнул Эльдорадо. – А еще хорошие новости есть?

Дебри не успел ответить – в комнату вошла секретарша и сообщила:

– Сэр Эльдорадо, к вам посетительница. Она говорит, что это очень срочно, и что ее имя Сайрэн. Мне ее пригласить?

До этой секунды сэр Эльдорадо и в самом деле выглядел больным. Но, услышав имя Сайрэн, он вскочил и приглушенным голосом воскликнул:

– Ради бога, спрячьте меня! Где-нибудь!!!

– Что сэр Эльдорадо, до вас добрались ваши враги? – спросил Дебри. – Нам запускать систему обороны?

– Хуже! – воскликнул Эльдорадо. – Это мой домашний доктор. Дебри, у тебя в шкафу пусто?

– Э-э… не совсем… – начал было Дебри, но Эльдорадо уже залез в шкаф.

– Так что мне делать? – спросила секретарша.

– Пригласите гостью, – улыбнулся писака.

Дверь шкафа угрожающе скрипнула в сторону писаки. В кабинет Джона Дебри вошла невысокая женщина в белой мантии. Дебри попытался составить первое впечатление о гостье, и оно получилось примерно таким: ее портреты надо бы рисовать на обложках книг фэнтези про эльфов. Потому что длинные черные волосы на фоне белой мантии, арабский тип лица и какое-то неясное свечение, исходящее от гостьи, напомнили Джону Дебри что-то из фильма «Властелин колец».

– Добрый день, – поздоровалась гостья. – Вы – Джон Дебри, я так полагаю. Я о вас слышала. Писака, привет. По тебе велотренажер плачет. А вы, мадмуазель… Писака, что стоишь, представь нас.

– А-а, леди Сайрэн, познакомьтесь, это Шарлотта Меркури, младший сотрудник отдела сэра Эльдорадо, – сказал писака. – Шарлотта, это леди Сайрэн… даже не знаю вашего полного титула…

– Он слишком длинный, – улыбнулась Сайрэн. – Для простоты можно считать, что мы с Эльдорадо коллеги, хоть и разные отделы представляем.

– Очень приятно, – сказала Шарлотта.

– И мне, – кивнула Сайрэн. – Так… Ну что? Где он?

Дебри до этого момента был готов, несмотря ни на что, держать в секрете местопребывание сэра Эльдорадо. Но вдруг он почувствовал, что сейчас все выложит – звук голоса Сайрэн действовал не хуже, чем сыворотка правды, которую Джону Дебри пару раз удалось испытать на себе в далекой молодости. Но Дебри не пришлось даже рта раскрывать – шкаф затрясся.

– Ага, значит, при отсутствии кроватей, Эльдорадо предпочитает прятаться в шкафу, – улыбнулась Сайрэн, направляясь к трясущемуся предмету мебели. – Ладно, Эль, выходи. У меня есть травяная настойка, она за считанные секунды приведет тебя в норму.

– Нет! – взвизгнул шкаф. – Я не хочу, чтобы было как в прошлый раз, когда после твоего лечения моим вторым домом на целых три дня стала будка с надписью «WC»! Я не знаю, что ты там добавляешь в свои травяные настойки, но только действуют они все одинаково!

– Это из-за твоей нестандартной анатомии, измененной инопланетной энергетикой, – спокойно ответила Сайрэн. – Твое тело проделывает разные невероятные вещи, поэтому иногда так реагирует. Но на этот раз настойка проверенная, на кишечник подействовать не должна.

– Мало ли, кто там что кому должен! – снова взвизгнул шкаф. – А лично я отсюда не вылезу! Этот шкаф намного удобней деревенского туалета! И я вижу, что Дебри складировал сюда свою старую коллекцию резиновых баб, так что я тут не заскучаю!

Все обернулись в сторону покрасневшего Дебри, но не стали тормошить его по столь незначительному поводу.

– Да не волнуйся, Эльдорадо, вылезай, – Сайрэн снова начала гипнотизировать Эльдорадо голосом, но тут в дело деликатно вмешался писака.

– Э-э, позвольте мне, – сказал он. – Слушай, Эль, у Маклауда сегодня кастинг фотомоделей для нового порнофильма. Он тебя приглашал поучаствовать. Так что тебе придется вылезти из шкафа, а телепортироваться ты все равно не сможешь, пока не выпьешь этот травяной чай.

Шкаф какое-то время помолчал. Затем деловито выругался:

– Вот, блин, е-мое!

Наконец, дверцы шкафа открылись, и сэр Эльдорадо, сбросив с плеч парочку сдутых резиновых баб, явил себя белому свету во всей красе.

– Привет, Сайрэн, – вздохнул он. – Давно не виделись. Голос у тебя все такой же гипнотический, как и раньше. Поздравляю, ты даже вытащила меня из шкафа. Давай твой травяной чай.

Дебри только сейчас заметил сумку на плече Сайрэн, из которой гостья извлекла пару флакончиков подозрительного вида.

– Так, Эльдорадо, садись на диван, – приказала Сайрэн. – И не дергайся. Сейчас я тебя продиагностирую, но сперва выпей это.

– Я даже и спрашивать не буду, что это, – тяжело вздохнул сэр Эльдорадо. – Дебри, налей мне стакан воды и не поминай меня лихом.

– Ага, сейчас, – сказал Дебри, налил воды и протянул стакан сэру Эльдорадо.

– Ну, давай, – снова тяжело вздохнул Эльдорадо, взяв у Сайрэн флакончик с зеленоватой жидкостью. – Какой глоток делать?

– Два маленьких или один большой, – ответила Сайрэн. – Как предпочитаешь?

– Лучше один большой, – в очередной раз вздохнул Эльдорадо. – А очень большой или просто большой?

– Не очень, – ответила Сайрэн. – Да, наверно, просто большой.

– Хорошо, – опять тяжелый вздох Эльдорадо. – Дебри, ты помнишь, какие я хотел похороны.

И сэр Эльдорадо, шумно выдохнув, быстро проглотил половину содержимого флакончика. Затем, скорчив страшную физиономию, опорожнил стакан воды, который держал в другой руке, после чего, со вздохом облегчения, откинулся на диван.

– Отлично, – улыбнулась Сайрэн, забирая флакончик из рук Эльдорадо. – Скоро подействует. А я пока займусь астральной диагностикой.

Сайрэн провела рукой над головой Эльдорадо, и Эльдорадо отрубился. Правда, отрубился он с улыбкой на лице. А Сайрэн, обходя диванчик кругом, делала какие-то странные ритуальные жесты.

– Никогда такого не видел, – тихо шепнул Дебри писаке.

– Ну да, сэр Эльдорадо, Альф, Маклауд и другие члены нашего отдела пользуются несколько иными методами диагностики, – кивнул писака. – Эльдорадо любит щелкать пальцами, Аракрон частенько раздает сотрудникам подзатыльники…

– Так, кто его вылечил? – спросила Сайрэн, закончив диагностику Эльдорадо.

– Ну-у… возможно, я, – скромно пробормотала Шарлотта.

– Молодец, – улыбнулась Сайрэн, подходя к ней. – А давно ты работаешь на Эльдорадо?

– Да я как бы и не на него работаю… – начала Шарлотта, но тут писака подошел к Сайрэн и что-то тихо ей прошептал.

– А, понятно, – кивнула Сайрэн. – А что, молодежь делает успехи. Шарлотта, я должна тебе сказать, что из тебя получится отличная ведьма. Ты уже пробовала розы сушить?

– Нет, но сэр Эльдорадо что-то упоминал про розы, – улыбнулась Шарлотта. – И мне показалось, что он не в восторге от сушеных роз.

– Еще бы, он всегда не в восторге, – усмехнулась Сайрэн. – И вообще, вам с писакой попались самые ненормальные хозяева на всей планете. Ладно, буду надеяться, что вы за ними приглядите. А теперь у нас есть минут двадцать, пока Эльдорадо к нам не вернется. И за это время, дорогая моя Шарлотта, я попробую успеть рассказать тебе немного о растениях…

Когда сэр Эльдорадо открыл глаза, Сайрэн уже показывала Шарлотте свою коллекцию флакончиков с целебными жидкостями. Эльдорадо тяжело вздохнул, попутно подумав о том, что от судьбы не уйдешь. Писака в это время развлекал Джона Дебри своей новой рукописью, существовавшей в виде драного блокнота. Эльдорадо встал с дивана, убедился, что ноги его по-прежнему держат, и сказал:

– Значит так, поскольку я тут вроде бы главный, я сейчас буду отдавать вам распоряжения. Писака, уматывай, у тебя дел полно. Дебри, иди – проверь своих учеников. Шарлотта… а, ладно, оставайся. Сайрэн, раз уж ты здесь, видимо, нам надо поговорить.

– Еще как надо, – кивнула Сайрэн. – Я чувствую, ты снова попытался отделать в астрале Бабшу.

– Вот именно, что попытался, – начал Эльдорадо, поглядел на Дебри, застывшего на пороге кабинета и сказал: – Дебри, ну что ты встал, давай-давай, иди.

– Извините, сэр, – сказал Дебри. – Никак не избавлюсь от своей старой привычки подслушивать под дверью.

Когда Дебри вернулся в свой кабинет, на всякий случай прихватив с собой Джулианну, Эльдорадо и Сайрэн уже собирались уходить.

– Э-э, сэр Эльдорадо, я могу занять свой кабинет? – спросил Дебри.

– Можешь, – рассмеялся Эльдорадо. – Что ж, поскольку я чувствую себя намного лучше, я, пожалуй, сегодня зайду к Маклауду. Шарлотта, спасибо тебе за гостеприимство, возможно, я как-нибудь снова напрошусь к тебе в качестве незваного гостя.

– Все же предупреждайте меня заранее о своих визитах, сэр, – улыбнулась Шарлотта. – Иначе я скоро научусь готовить травяные чаи.

Эльдорадо слегка передернуло, но он быстро отогнал от себя мысли о травяных чаях и вышел в коридор. Вслед за ним вышла и Сайрэн, попрощавшись со всеми.

– Ах, да, Дебри, чуть не забыл, – сказал Эльдорадо. – Ты сейчас поедешь в аэропорт и встретишь там вот этого человека.

С этими словами Эльдорадо вручил Джону Дебри визитку.

– Ясно, сэр, – кивнул Дебри. – А какой рейс? И что мне с ним делать?

– Рейс из Лондона, – ответил Эльдорадо. – А что делать, он тебе сам скажет. И вообще, выясним по ходу событий.

– Хорошо, сэр, я все понял, – кивнул Дебри. – Это все?

– На сегодня – да, – ответил Эльдорадо. – Ладно, Сайрэн, пошли.

– Идем, – кивнула Сайрэн. – И все же, Эль, не перетрудись сегодня. Я удивляюсь, как вы, ребята, умудряетесь так изнашивать собственные тела. Ни один из вас совсем не заботится о здоровье!

– Работа такая, – вздохнул Эльдорадо. – У меня уже в семнадцать лет седые волосы появились.

– А сейчас тебе сколько? – спросила Сайрэн.

Дебри не услышал ответа – они уже повернули в соседний коридор.

– Ну, и что тут происходит? – спросила Джулианна.

– Пока не понимаю, – ответил Дебри. – Сначала Стреляный Воробей с банком, потом Фредди Меркури, затем – больной сэр Эльдорадо, теперь вот мне надо встретить какого-то чувака из Лондона… так, а кого именно?

Дебри взглянул на визитную карточку, которую он держал в руке. Черными буквами по зеленой бумаге было выведено: «Робин Форест, консультант по вопросам экологии».

– И что это значит? – спросил Дебри.

– Опять «Гринпис» какой-нибудь, – вздохнула Шарлотта. – Джули, помнишь, как я уговорила тебя стать вегетарианкой?

– Теперь осталось только принять буддизм, – усмехнулась Джулианна. – Я сегодня по радио слышала, что даже сама Анджелина Джоли начала с вегетарианства, а теперь стала буддисткой!

– Джули, ты что, с дуба рухнула? – спросил Дебри. – Мы с тобой уже давно буддисты!

– А я думала, что мы – индейцы, – недоуменно пробормотала Джулианна.

– Никакой разницы, – ответил Дебри. – Значит так, я сейчас в аэропорт, а когда вернусь, мы это обсудим.

Робин Гуд в Нью-Йорке

В дороге Дебри немного отдохнул, пока его служебный «Мерседес» стоял в пробке. Из динамиков сзади неслись тревожные новости – водитель включил радио:

– Сегодня в Интернет вышел новый ролик Посланца Тьмы Саддама Бен-Ладена. Независимые эксперты проанализировали его и предположили, что данный ролик является подделкой…

– Выключи, ради бога, – попросил Дебри. – Поставь лучше диск с тибетской музыкой.

– Я его в офисе забыл, – сказал водитель.

– А хоть какие-нибудь диски у нас есть? – спросил Дебри.

– Есть Мунлайон «Greatest hits» и мой любимый нигерский рэп, – ответил водитель.

– Поставь-ка лучше Мунлайона, – ухмыльнулся Дебри.

Водитель тяжело вздохнул, видимо, по поводу нигерского рэпа, и через несколько секунд салон «Мерседеса» заполнил приятный мужской голос, наложенный на мелодичные переливы электронного синтезатора. Дебри расслабился, и время в дороге пролетело незаметно.

Дебри давно подметил, что песни, выпущенные на студиях сэра Эльдорадо и обработанные его звукорежиссерами, обладают свойством погружать слушателя в давно забытый мир, не виданный с самого детства, а оно было так давно и так далеко, что потерялись даже смутные воспоминания о тех временах. И с каждой такой новой песней возникает новый мир, родной и милый сердцу, не то что вся эта бесконечная суматоха за окном «Мерседеса».

Но все дороги, в конечном счете, куда-нибудь приводят, и сейчас дорога привела Джона Дебри в аэропорт. Самолет из Лондона должен был приземлиться через пятнадцать минут – у Дебри как раз оставалось время, чтобы купить в ближайшем ларьке большой лист картона и маркер. Эти две вещи были необходимы, чтобы быстренько изготовить табличку с крупной надписью «ROBIN FOREST», которую Дебри высоко поднял над головой, встав лицом к потоку прибывших из Лондона пассажиров.

Человека с говорящим именем Робин Форест можно было узнать издалека, однако Дебри не отличался богатым воображением. Поэтому он и не узнал того самого Робина, даже когда увидел перед собой высокого мужчину в зеленом плаще с золотыми волосами до плеч и зелеными глазами.

– Добрый день, – обратился незнакомец к Джону Дебри.

– Если ищете туалет – это вон там, – ответил Дебри. – А я человека жду.

Незнакомец ухмыльнулся:

– Вижу, что ждете. Видите ли, Робин Форест – это я.

Дебри – как-никак бывший коп – по привычке сказал:

– Предъявите документы.

Документы у Робина были в порядке. Тогда Дебри решил, в конце концов, проявить почтительность.

– Что ж, мистер Форест, мне очень приятно принимать вас в качестве гостя на нашей богатой американской земле… – набор заученных фраз у Дебри кончился, и наш герой решил импровизировать. – Вам ведь знаком некий джентльмен, известный под именем сэр Эльдорадо?

– Не просто знаком, – снова ухмыльнулся Робин. – Мы даже в каком-то смысле коллеги.

– Правда? – удивился Дебри. – А я и не знал, что сэр Эльдорадо сотрудничает с «Гринписом». Или это типа… вы не совсем из «Гринписа»?

– Ну почему, я как раз совсем из «Гринписа», – ответил Робин. – А вы сами, позвольте спросить? Вы может, тоже не совсем от сэра Эльдорадо? И я был бы очень рад, если бы вы представились. Может, у вас, американцев, так не принято, но мы, британцы, обычно представляемся при встрече.

– Ох, простите, – вздохнул Дебри. – У меня сегодня тяжелый день выдался. Меня зовут Джон Дебри, я президент духовной Академии «Lightbright».

– Дебри? – переспросил Робин. – Джон Дебри?

– Да, а что? – спросил Дебри. – Вам уже приходилось слышать мое имя?

– Угу, – кивнул Робин. – Примерно восемьсот лет назад от египетского султана Саладина. А ты ничуть не изменился, Дебри.

Тут Дебри уже внимательно посмотрел на Робина. Очень внимательно. И выпалил:

– Охренеть! Сам Робин Гуд!

– Ты бы потише, мы ж в аэропорту, – предупредил его Робин, и Дебри перешел на шепот:

– Слушай, а ведь я тебя не узнал! По крайней мере, не сразу. Но теперь вижу, что это точно ты. И знаешь, ты кажется, изменился.

– Правда? – спросил Робин. – А в чем?

– Ну… – Дебри задумался. – Так сразу и не скажешь. Как будто ты сменил имидж.

– Это точно, – рассмеялся Робин. – Проживи тысячу лет во власти английских традиций – и твой имидж изменится до неузнаваемости. Что англичане сделали с миром! Ладно, если не брать в расчет пресловутый чай в пять часов, взять хотя бы общепринятую форму одежды, простейшие правила этикета, само понятие «джентльмен». Даже в Японии и Китае люди сейчас носят костюмы, подобные тем, что носили британцы двести лет назад. И все в таком духе…

– Ну, не забывай и про вклад американцев, – усмехнулся Дебри. – Мы дали миру джинсы, рок-н-ролл, «Кока-Колу», жвачку и…

Дальше Дебри надолго задумался.

– Да, ты прав, без американцев в мире было бы скучнее, – кивнул Робин. – Ну ладно, вернемся в сегодняшний день. Какой у тебя транспорт?

– «Мерседес» тебя устроит? – спросил Дебри, подходя к своему «Мерседесу».

– А ты и раньше любил роскошь, – заметил Робин. – И в этом ты тоже не изменился.

– Спасибо, – сказал Дебри. – Правда, еще три года назад я чаще ходил пешком и ездил на метро.

– Понятно, – кивнул Робин. – Прогресс налицо.

Они забрались в «Мерседес», и Дебри приказал водителю ехать в Академию.

– Да, Робин, я совсем забыл тебя спросить – а ты к нам по делу или как? – спросил Дебри.

– Можно сказать, что и по делу, – кивнул Робин. – Во-первых, у меня в Нью-Йорке семинар по проблемам экологии. Во-вторых, мне еще надо прочесть несколько лекций в университете.

– А разве ты преподаешь? – удивился Дебри. – А какой предмет?

– Читаю лекции о природе, – ответил Робин. – Официально я считаюсь доктором биологических наук. Но, в основном, рассказываю студентам о кельтской мифологии. Пытаюсь научить их уважать природу и все такое. Официально это называется «воспитание экологического мировоззрения у молодежи».

– Понятно, – кивнул Дебри. – Слушай, а может, у тебя будет свободная минутка, и ты заглянешь ко мне в Академию? В смысле, прочитаешь у нас пару лекций? Ученикам это не повредит, а экономический эффект будет приличный.

– Ну, хорошо, – улыбнулся Робин. – Но только ради экономического эффекта.

И они дружно расхохотались.

– Официально я пробуду здесь неделю, – сказал Робин. – Но на самом деле планирую слегка задержаться – возможно, недели на две. В Лондоне у меня все согласовано, в Нью-Йорке тоже. И таким образом, остается время для моей основной работы.

– И что же это за основная работа? – спросил Дебри.

– Эльдорадо запросил помощь всех отделов в решении одной проблемы, – ответил Робин. – Меня привлекли как специалиста по кельтской мифологии. И не только специалиста, но и живое воплощение.

– Ага, – кивнул Дебри. – А ты не пояснишь, чем сэр Эльдорадо сейчас занимается? И зачем его откачивают травами?

– Узнаешь в свое время, – ответил Робин. – Прежде всего, я и сам не знаю всех деталей того, что происходит. И не знаю, что тебе известно. Поэтому прости, Дебри, но я пока что промолчу.

– Хорошо, Робин, – кивнул Дебри. – Тем более, что мы приехали.

Два слова о Повелителе Драконов

Робин Гуд оценил внешний вид Академии Дебри. И внутреннее убранство тоже оценил. А вот дизайн кабинета Дебри Робин оценить не успел – в кабинете сидел сэр Эльдорадо.

– Здравствуйте, сэр, – сказал Дебри. – Видите, я встретил Робина. И даже привез его сюда. Что дальше, сэр?

Эльдорадо, оторвавшийся от телефона при виде Робина, разразился потоком слов:

– Привет, Робин, ты не представляешь, как я рад тебя видеть. И особенно в свете того, что нам скоро предстоит.

– А что конкретно? – спросил Робин.

– Если в общих чертах, то пора кончать с делом Бабши, – ответил Эльдорадо.

– А что, она еще?.. – начал Робин.

– Еще как, – прервал его Эльдорадо. – Поэтому мы и решили собрать всех в Лос-Анджелесе и как-то решить эту проблему.

– Ясно, – кивнул Робин. – Но у меня в ближайшую неделю дела в Нью-Йорке.

– А мы раньше и не соберемся, – сказал Эльдорадо. – Так, Дебри, почему на тебе до сих пор синие штаны? Давай, быстро превращай их в черные.

Эльдорадо щелкнул пальцами, и наряд Джона Дебри мгновенно преобразился. Теперь его черная майка была аккуратно заправлена в узкие черные брюки из легкого, удобного и, видимо, дорогого материала.

– Спасибо, сэр Эльдорадо! – воскликнул Дебри. – Я давно мечтал носить черные штаны!

– Полагаю, в вашем отделе это означает нечто вроде повышения? – спросил Робин.

– Вот именно, – кивнул Эльдорадо. – Ну что, Робин?! Прежде всего, кого бы ты еще посоветовал привлечь для решения нашей проблемы?

– Естественно, начнем с очевидного, – вздохнул Робин. – Нам нужна Сайрэн, желательно вызвать правителя моря…

– Он теперь в комиссии по карме, я с ним уже связался – с этой стороны все в порядке, – кивнул Эльдорадо.

– Дальше, нам бы сильно пригодился Маклауд, особенно, если он подключит своих шотландских ведьм, – продолжал Робин.

– Маклауд с нами, а детали обсудим в процессе, – снова кивнул Эльдорадо.

– Ну, кто еще… – пробормотал Робин. – А кто у нас уже есть?

– Можем рассчитывать на помощь нагваля Аракрона, Альфа и естественно, на меня, – ответил Эльдорадо. – Прибавь тех, кого ты перечислил, и у нас получится внушительный список.

– А если вдруг понадобится обеспечить массовость? – спросил Робин. – Насколько я помню, Бабша до сих пор использует зомби.

– И ничего, кроме них, – вздохнул Эльдорадо. – Однако, Робин, если уж говорить честно, меня интересует не столько Бабша, сколько… скажем так, более высокие инстанции.

– ??? – удивился Робин.

– Историю Египта знаешь? – спросил Эльдорадо. – Чтобы мне было проще объяснять?

– Смутно, – ответил Робин. – Переводи на кельтскую.

– Ладно, – вздохнул Эльдорадо. – Повелитель Драконов на Земле.

– О-о! – удивленно воскликнул Робин. – Ну, ты и замахнулся!

– Не я, – тяжело вздохнул Эльдорадо. – У меня тоже есть руководство. Кроме того, мы недавно снова вышли на это существо. Случайно. И я начал склоняться к мысли, что Бабша связана с Повелителем Драконов.

– И каким же это образом? – спросил Робин.

– А мы с тобой каким образом связаны? – спросил Эльдорадо. – В мире все связано.

– И что, много врагов уцелело после Аляски? – спросил Робин. – Я слышал, что тогда их немного недобили.

– «Немного» – это мягко сказано, – вздохнул Эльдорадо. – Я тут поднимаю материалы по всяким мелочам. Пришлось перелопатить весь двадцатый век – и теперь я вижу, что у наших противников была масса запасных планов, которые до сих пор работают. Крушение главного штаба вовсе не сказалось на дееспособности всей организации.

– Во как… – протянул Робин. – Столько информации за пять минут. Окей, буду переваривать.

– Переваривай, – сказал Эльдорадо. – Ладно, Дебри, проводи Робина в отель. А я пока еще немного попользуюсь твоим служебным телефоном.

– Да ради бога! – только и мог сказать ошеломленный Дебри.

Когда они с Робином шли обратно к «Мерседесу», озадаченный всем услышанным Дебри спросил:

– Слушай, Робин, а что вообще происходит? Вы сейчас о чем с сэром Эльдорадо говорили?

– Если коротко, Дебри, то мы в дерьме, – ответил Робин. – И пробудем там еще долго.

– Что за Повелитель Драконов? – спросил Дебри.

– А вот это имя тебе лучше забыть, – сказал Робин. – И не упоминать даже в крайнем случае. Потому что это существо будет похлеще придуманного американской пропагандой Саддама Бен-Ладена.

Дебри со страху чуть было не перекрестился, но вовремя овладел собой.

– И значит, сэр Эльдорадо решил надрать задницу этому самому? – спросил Дебри.

– К счастью – пока нет, – улыбнулся Робин. – Не сейчас. Сейчас перед нами задача попроще: остановить армию зомби и их предводителя.

– А, так это уже было, – улыбнулся Дебри. – И мы справились. Кажется, сэр Эльдорадо называл это «битвой полнолуния», она состоялась на Хэллоуин…

– Дебри, – усмехнулся Робин. – По сравнению с тем, что нам предстоит, твоя битва полнолуния – детские игрушки.

– Во как, – протянул Дебри. – Ну, теперь и я начинаю понимать, что происходит.

– И что же происходит? – передразнил его Робин.

– Мы в дерьме, – ответил Дебри.

Майкл на MTV (Второе пришествие Майкла)

Время шло. Академия Джона Дебри продолжала свою работу.

Сэр Эльдорадо, пришедший в себя после астрального удара, поставил на уши весь Нью-Йорк. На этот раз для магического сражения зачем-то понадобились не только Джон Дебри, Робин Гуд и индейцы, но и старая студия звукозаписи на окраине Нью-Йорка. Дебри узнал об этом, когда Эльдорадо отправил его в офис компании MTV, чтобы подписать договор на покупку студии.

А в офисе MTV Дебри встретил Майкла – тот в своем гламурно-фашистском прикиде брел по коридору с отстраненным выражением лица.

– Привет, Майкл! – крикнул Дебри через весь коридор, едва завидев старого знакомого.

– А? – спросил Майкл.

– Майкл, ты что, меня не узнал? – спросил Дебри. – Это я, Дебри. Да, я теперь в черных штанах, но это потому, что меня повысили.

– Ага, меня тоже, типа, повысили, – тяжело вздохнул Майкл. – Больше никогда не буду иметь дело с телевидением, да и тебе, Дебри, не советую. Ты знаешь, что запись получасового эфира растягивается на пять часов?

– Что, правда? – удивился Дебри.

– И еще два часа на меня напяливают этот клоунский наряд, а потом целый час уходит, чтоб его снять, – продолжал жаловаться Майкл. – У тебя нет фирменных сигарет?

– С плантаций? – переспросил Дебри. – Оттуда у меня ничего нет. Я ж не курю, мне и не поставляют.

– Значит, пора переходить на новый экспериментальный сорт травы, – вздохнул Майкл. – А то обычный розовый драйвер меня уже не вставляет.

– Бросить не пробовал? – спросил Дебри.

– Щас – бросить! – воскликнул Майкл. – Ты не представляешь, с какими дебилами приходится разговаривать! Я, конечно, догадывался, что в Нью-Йорке за последние десятилетия полно всякой сволочи развелось, но ведь теперь все эти уроды, как один, звонят в «Гламурный фашизм», чтобы сбросить негативные эмоции! Я тут… короче, от такой работы кони дохнут!

– Да, Майкл, ты что-то как-то похудел, – пробормотал Дебри, внимательно оглядев друга. – И у тебя круги под глазами…

– Опять? – спросил Майкл и крикнул: – Эй, Тим, тащи еще бочку тонального крема, гримировать меня будем! Вот, Дебри, до чего меня все это довело! Спать не дают!

– А что ж ты на такую работу согласился? – спросил Дебри.

– Ну, во-первых, долги надо отдавать, – ответил Майкл. – И люди, коим я задолжал, признают только наличные деньги. Ладно, хоть пока еще доллары принимают, все грозятся, что скоро будут брать только в твердой валюте – в евро, в смысле. А еще Хамэрхэд отправил меня помогать сэру Эльдорадо, так как самому Хамэрхэду некогда – пока он спал, у него сын родился.

– Сын? – спросил Дебри. – У Царя Сна? И какой же у него титул? Что-то типа «Принц Дрёма»?

– Понятия не имею, – ответил Майкл. – Я трое суток не спал. А титул они, кажись, еще не придумали. Но «Принц Дрёма» – хорошо звучит, я Хамэрхэду идейку подкину. Спасибо тебе, Дебри!

– Да не за что, – усмехнулся Дебри. – Ты лучше объясни, кто и зачем придумал ваш «Гламурный фашизм»?

– Значит, если в общих чертах: сэр Эльдорадо, Альф и вся компания взялись за уничтожение так называемого «арийского проекта». Слышал о таком?

– Краем уха, – ответил Дебри.

– Короче, это как бы идеологическая концепция Повелителя Драконов, – вздохнул Майкл. – Он в свое время создал режим Гитлера, Сталина, Римскую империю и прочие мерзкопакостные вещи. И сейчас готовит идеологию, призванную создать очень жесткое общество.

– Господи!!! – воскликнул Дебри.

– Ничего, проект уже почти остановили, – успокоил его Майкл. – Ударение ставь на слове «почти». Ты про битву на Аляске что-нибудь слышал?

– Слышал, что там кого-то недобили, – ответил Дебри.

– Недобили, – кивнул Майкл. – Девяносто шестой год, последняя битва в заснеженных горах. Короче, еще в тридцатых годах 20-го века Повелитель Драконов и его ребята разработали запасной план – на случай, если Гитлер со Сталиным провалятся. По этому плану, на вершину мирового господства должны были взойти Штаты.

– Круто! – воскликнул Дебри.

– Да ты погоди, дослушай до конца, – сказал Майкл. – Альф тогда взялся с ними бороться здесь, а Эльдорадо помогал другим могущественным магам разваливать СССР. Ну, и вот в девяносто первом году наши победили. Блин Клинтон провозгласил светлый путь, и все такое. Довольно быстро вычислили вражескую базу на Аляске, и ударили по ней всеми силами в девяносто шестом. Славная была победа, да только…

– Что? – спросил Дебри.

– Ну, как ты и сам слышал, часть врагов тогда недобили. А потом… я тут сам всего не знаю, но одним словом, обнаружили и в наших рядах множество предателей и двойных агентов. Была еще битва в девяносто седьмом году… ну, а дальше уже все совершенно секретно.

– Что, история последних десяти лет строго засекречена? – спросил Дебри.

– Угу, – кивнул Майкл. – Пока еще не разобрались, куда эта кривая вывезет и какой мир окажется реальным, а какой вымышленным.

– А что, и такое бывает? – спросил Дебри.

– Это ты у писаки спроси, – ответил Майкл. – Ему виднее. Ну, а моя роль во всем этом весьма скромная – своей передачей «Гламурный фашизм» я осуществляю стёб над фашистской символикой. Это нужно, потому что Повелитель Драконов решил ее реанимировать в своем «арийском проекте». И у него уже есть армия зомби, готовая принять любую идеологию. Но проблема в том, что, помимо зомби, к проекту могут примкнуть и обычные люди. А поведением обычных людей очень легко манипулировать. Достаточно высмеять определенную идеологию – и люди на нее не поведутся, просто не воспримут ее всерьез. Вот этим я здесь и занимаюсь.

– Круто! – кивнул Дебри.

– А ты здесь зачем? – спросил Майкл. – Неужели просто навестить меня пришел?

– Да нет, я студию звукозаписи покупаю, – ответил Дебри. – Вроде как. Только не знаю, зачем.

– Я с этим дела не имею, – сказал Майкл. – Только могу сказать, что студию ты не покупаешь. В смысле, официально студия, конечно, переходит из собственности одной организации в собственность другой организации. Но вот только, если обеими этими организациями владеет Маклауд или Эльдорадо, то контракт этот твой не более, чем…

– Фуфло? – предположил Дебри.

– Ну, зачем же так грубо, – усмехнулся Майкл. – Назовем это «прикрытием». Ты ведь и раньше обеспечивал прикрытие, верно, Дебри?

– Ага, – кивнул Дебри.

– Ну вот, ты все еще занимаешься тем же самым, – улыбнулся Майкл.

Дебри хотел еще что-то спросить, но тут из соседнего павильона донесся крик:

– Майкл! Ну, где ты ходишь! Тональный крем принесли, иди гримироваться!

И Майкл Слип, напоследок затянувшись своей необычной сигаретой, отправился в гримерную – продолжать борьбу на невидимом фронте, в смысле, на телеэкране.

А Джон Дебри отправился подписывать липовый контракт – и это тоже была часть невидимой войны. Дебри даже подумал на секунду, что все многочисленные контракты, подписанные в Нью-Йорке за последние десятилетия, тоже всего лишь прикрытие для извечной борьбы между темными силами и силами света. Когда-то эта борьба велась огнем и мечом, а сейчас сместилась в настолько тонкие сферы и, вместе с тем, так переплелась с повседневностью, что даже просто вставляя пластиковую карточку в банкомат или покупая в «Макдональдсе» гамбургер, человек неосознанно подыгрывал той или иной стороне.

«Главное – верить, – подумал Дебри. – Верить в силу света. Хоть сэр Эльдорадо и говорил, что лучше не верить, а самому во всем разобраться. Но, кажется, я разобрался, что лучше верить в добро и свет. Потому что, когда веришь в свет, любое твое действие становится актом маленькой победы светлых сил. Просто верить надо в абстрактный свет, а не в конкретного Бонда».

Необычный взрыв

Когда «Мерседес» Джона Дебри остановился у старого здания на окраине Нью-Йорка, в этом здании что-то произошло. Что-то такое, от чего в трех окнах этого здания выбило стекла, потом волна достигла «Мерседеса» и, когда Дебри пришел в себя, он обнаружил два странных обстоятельства.

Первое: в «Мерседесе» больше не было стекол, их осколки усеяли салон и небольшое пространство вокруг машины. Второе: у Дебри звенело в ушах. Причем гораздо сильнее, чем обычно. Вернее, так в ушах у Дебри еще не звенело никогда. И Дебри понятия не имел, чем это можно было бы объяснить.

Минуты две у Джона и его водителя ушло на восстановление слуха. Как только они смогли услышать друг друга, Дебри сказал:

– Значит так, я пойду выясню, что это было. А потом, надо полагать, поедем в ближайший автосервис.

С этими словами Дебри открыл дверцу «Мерседеса». Из салона на асфальт посыпались осколки стекла. Дебри выбрался из машины, с него сыпался дождь мелких осколков.

– Еще хорошо, что стекло было качественное, – пробормотал Дебри, осматривая руки. – Иначе сейчас бы весь в крови был.

С недоуменным выражением на физиономии Дебри направился ко входу в студию. Дверь открылась, и ему навстречу вышли сэр Эльдорадо и Сайрэн.

– Добрый день, сэр Эльдорадо, – выдавил из себя обалдевший Дебри. – А что это было?

– ЧЁ??!! – очень громко спросил сэр Эльдорадо. Видимо, он еще не полностью восстановил слух, так как был ближе к эпицентру неведомого взрыва.

Дебри, попытавшись вспомнить язык жестов, обвел рукой вокруг себя и указал на разбитые окна здания и «Мерседес» в куче осколков. Водитель Джона Дебри, проявив сообразительность, достал из багажника щетку и начал сметать осколки подальше от машины, чтобы шины не прокололись, когда та двинется с места.

– А, значит, и «Мерседес» накрыло, – произнес сэр Эльдорадо почти нормальным голосом. – Хорошо! Значит, мощность почти достигла нужного уровня. Но в следующий раз тренироваться будем на природе. Где-нибудь в горах, в безлюдной местности. На Седоне, например.

– Сэр Эльдорадо, а все-таки – что это было? – спросил Дебри.

– В свое время узнаешь, – усмехнулся Эльдорадо. – Значит так, Дебри, сейчас поезжай, найми грузчиков, пусть вывезут на свалку все сгоревшее оборудование – усилители, микрофоны и так далее. Я завтра куплю сюда все новое, но пока привезут да пока расставят… Вот, возьми ключи, запри двери, мне сейчас с ключами возиться некогда.

– Ага, – кивнул Дебри, принимая ключи. – А контракт на покупку студии?

– Оставь себе, – ответил сэр Эльдорадо. – Студия же теперь на тебя записана.

– А зачем она мне? – спросил Дебри.

– Тебе, Дебри, студия не зачем не нужна, – улыбнулся сэр Эльдорадо. – Но мне надо записать ее на подставное лицо, чтоб уйти от антимонопольного законодательства и армии юристов. Потому что, дорогой мой Дебри, даже армия зомби – это детские игрушки по сравнению с армией юристов. А если с ними еще и бюрократы…

– Не надо, я понял, – прервал его Дебри. – И все же, сэр, а что взорвалось?

– Чем меньше знаешь, тем легче дышишь, – процитировав Пелевина, сэр Эльдорадо тяжело вздохнул и направился к ближайшей кирпичной стене.

Сайрэн последовала за Эльдорадо. Они благополучно прошли сквозь стену и исчезли из виду.

Дебри остался один на один с ключами, контрактом, разгромленной студией, разбитым «Мерседесом», водителем разбитого «Мерседеса» и синим осенним небом.

Минут через пять водитель спросил:

– Мистер Дебри, что делать прикажете?

Дебри, поняв, что ничего не понимает, воскликнул:

– Господи, да откуда ж мне знать!

Воскрешение мобильных телефонов

Но сидеть без дела Дебри тоже не решился, поэтому достал мобильник. Телефон, к счастью, уцелел, только жидкокристаллический экран теперь в большей степени был жидким, чем кристаллическим. Но голосовой набор номера еще работал, и Дебри, крикнув в телефон слово «офис», дозвонился до своей Академии.

Трубку взял Ещетупее:

– Добрый день, Академия «Lightbright» вас слушает, мы можем предложить вам самый широкий спектр услуг в духовной сфере – от психоанализа до экзорцизма. Правда, процедура экзорцизма проводится редко, в исключительных случаях, так как стоит… ну, очень дорого. Однако вам повезло – именно сейчас у нас скидки…

Дебри, сначала подумавший, что это автоответчик, крикнул:

– Да возьмите же трубку, кто-нибудь! Это я, Дебри!

– А, мистер Дебри! – оживился Ещетупее. – А у нас автоответчик сломался, я за него.

– Хорошо, что ты здесь, – сказал Дебри. – Значит так, мой телефон сейчас испустит дух, поэтому слушай мои приказания. Найди у меня в офисе «Желтые страницы» и найми бригаду грузчиков, пусть подъедут по адресу… – Дебри продиктовал адрес и продолжил. – Потом найди Шерифа. Если он не занят, пусть тоже приедет по этому же адресу на своей машине, так как мой «Мерседес» сейчас придется везти в автосервис. Да, и скажи Шерифу, чтобы по дороге купил новый мобильник, без симки. Деньги я ему позже отдам. Или пусть возьмет из кассы, если, конечно, Джули согласится открыть кассу. Все понятно?

– Ага, – кивнул Ещетупее. – Бригада грузчиков, Шериф, машина, мобильник, касса. Верно?

– Верно, – кивнул Дебри. – А ты быстро соображаешь.

– Спасибо, – сказал Ещетупее. – Да, мистер Дебри, когда вы сказали про ваш мобильник, мне пришла в голову идея – может, нам включить в перечень услуг Академии воскрешение мобильных телефонов? На это как минимум десять процентов жителей Нью-Йорка поведется.

– Ага, – кивнул Дебри. – Может сработать, сэр Эльдорадо что-то говорил, будто у него есть канал, чтобы вывозить из Японии бэушные телефоны, а у нас они пойдут как новые… Да, можно подумать. Подкинь мыслишку в отдел маркетинга, пусть они там все посчитают.

– Хорошо, мистер Дебри, сейчас все сделаю, – сказал Ещетупее, и в этот момент телефон Джона Дебри испустил дух.

– М-да, воскрешение мобильных телефонов, – пробормотал Дебри. – Жаль, что это туфта, а то мне бы сейчас пригодилось.

За зеркалом реальности

Прошло несколько дней.

Джон Дебри готовился к предстоящей битве – медитировал в позе «взъерошенного лотоса», воскрешал мобильники, превращал воду в вино… Ой, чо-то я слишком увлекся. Это из другой мыльной оперы. Вот превратить вино в воду у Дебри получалось. А так, чтобы обратно – мешал профсоюз калифорнийских виноделов во главе с Фрэнсисом Копполой!

И вот настал момент, когда все собрались.

В разгар рабочего дня совершенно неожиданно у Дебри зазвенел недавно воскрешенный мобильник.

– Слушаю! – сказал Дебри.

– Привет, Джон, – донесся из трубки слегка усталый голос сэра Эльдорадо.

– Приветствую вас, сэр Эльдорадо! – торжественно ответил Дебри. – А что случилось?

– Битва на носу, – ответил Эльдорадо. – Через пятнадцать минут жду тебя в Лос-Анджелесе. Прихвати с собой Шерифа и Шарлотту. Остальные пусть присмотрят за Академией.

– Как же я в Лос-Анджелес-то попаду? – спросил Дебри.

– Через зеркало, – ответил Эльдоадо. – Когда Стреляный Воробей в прошлый раз приходил к тебе в Академию, он оставил след. Подойдешь к зеркалу в вестибюле, вычислишь след, задуешь свечку, и – вперед.

– Умеете же вы понятно объяснять, сэр, – вздохнул Дебри.

– Слушай, Дебри, давай действуй, у меня уже нет сил трепаться, – сказал Эльдорадо. – И помни, что от исхода битвы будет зависеть будущее нашего мира.

– Ясно, сэр! – Дебри проглотил комок в горле. – Скоро буду.

Зайдя в свой кабинет, Дебри включил громкую связь и объявил:

– Прошу всех преподавателей Академии срочно собраться в кабинете директора.

Через пару минут в кабинете собрались удивленные «преподаватели».

– Что такое, Джон? – спросила Джулианна. – Ты опять пуговицу найти не можешь?

– Нет, – ответил Дебри. – Пуговицы мне теперь вообще не нужны – без них обхожусь. Просто сэр Эльдорадо звонил. Мы немедленно отправляемся на битву.

– Что, все вместе? – спросил Тупой.

– Нет, кто-то же должен за Академией приглядеть, – ответил Дебри. – Сэр Эльдорадо сказал, что ему нужен я, Шарлотта и Шериф. Остальные – разберитесь здесь с делами.

– Хорошо, – улыбнулась Шарлотта. – Я готова.

– Всегда готов, – откликнулся Шериф. – Правда, я так не дрейфил с выпускных экзаменов в школе.

– А как же ты в полицейской академии экзамены сдавал? – спросил Дебри.

– А я у тебя списывал, – ответил Шериф.

– А, понятно, – кивнул Дебри. – Я ведь тоже у кого-то списывал. Ладно, ребята, пойдем.

– Дебри, а это очень опасно? – спросила взволнованная Джулианна. – В смысле… ты вернешься?

– Все мы всегда возвращаемся, – улыбнулся Дебри. – Видишь, даже дядюшка Фредди вернулся. Ты же помнишь, Джули, что мы с тобой уже столько раз возвращались и чо-то как-то… Ну ладно, я шучу. Хорошо, я сделаю все возможное, чтобы вернуться живым и здоровым.

– Мы будем вас ждать, сэр, – улыбнулся Ещетупее. – Всех вас.

– Хорошо, – кивнул Дебри. – Приглядывайте за Академией, я не знаю, сколько времени мы будем отсутствовать. Сэр Эльдорадо имеет привычку вытворять всякие фокусы с ходом времени, так что…

– Понятно, – кивнул Тупой. – Если что, скажу всем, что вы в отъезде, в Лос-Анджелесе, на конференции… а, придумаю что-нибудь.

– Молодец, – улыбнулся Дебри. – Да, ребята, принесите, пожалуйста, три свечи из красного воска.

– Мистер Дебри, насчет этих свечей, – вставил Ещетупее. – Я давно хотел спросить, почему они все у нас именно из красного воска?

– Да я, если честно, и сам не знаю, – рассмеялся Дебри. – Мне так Стреляный Воробей посоветовал. Вот сегодня у него и спрошу.

Перед отправкой через большое зеркало в вестибюле из этого самого вестибюля выгнали всех учеников. Ещетупее организовал срочный сеанс погружения в прошлое, объяснив ученикам, что сейчас удачная конфигурация планет, какая бывает лишь раз в столетие, поэтому медитировать надо прямо сейчас. Естественно, ученики, как практичные американцы, прикинули, что такой шанс надо использовать, и с энтузиазмом отправились на психотренинг.

А что сказать о конфигурации планет? Была ли она действительно столь уникальной? Что ж, если столько народу одновременно в это верят… Да и сэр Эльдорадо не стал бы ввязываться в битву с армией зомби, не вычислив астрологически благоприятный момент. И в конце концов… каким был мир до изобретения майонеза?

Перед зеркалом стояли Дебри, Шериф и Шарлотта. Каждый из них держал в руке зажженную красную свечу.

– Шарлотта, а что у тебя на голове? – спросил Дебри. – Мало того, что это странно, так еще это тебе поразительно подходит!

– Это цыганский платок, – ответила Шарлотта. – Купила вчера на уличном рынке. И цвет как раз, как сэр Эльдорадо любит – красно-черный.

– Отлично, – кивнул Шериф. – Дебри, а ты уверен, что знаешь, как работает эта штука?

– Э-э… ну-у… теоретически… – ответил Дебри. – Ладно, где там следы старого шамана?

Дебри минуты три сосредоточенно думал о Стреляном Воробье, и в итоге сумел поймать ответную мысль Воробья, звучавшую примерно так:

– Ну, где там ошивается этот придурок Дебри?

– Да здесь я, – ответил Дебри, и вдруг заметил, что зеркало как-то выпучилось на него.

Пожав плечами, Дебри сделал шаг вперед. При обычных обстоятельствах он бы удивился, а сейчас… никаких эмоций. Потому что если человек позволяет себе в такой момент испытать эмоции, это может раз и навсегда сорвать крышу. И унести ее в удивительные места.

Шарлотта с Шерфиом тоже вошли в выпучившееся зеркало. И…

Свечи погасил мощный порыв ветра. Зеркало втянулось обратно в раму, забрав с собой трех магов. За долю секунды Дебри увидел то, что уместнее всего было бы назвать «зазеркальем» – сотни американцев по всей стране гримасничали с той стороны своих зеркал, чистили зубы, наводили марафет, кто-то давил прыщи, кто-то примерял новый галстук, а отдельные личности вытворяли такое, что у Дебри даже не хватало фантазии, чтобы это описать. А кривые и разбитые зеркала создавали удивительные и ужасные миры.

– Вот оно как… за зеркалом реальности… – пробормотал Дебри, но тут перед ним возникло зеркало, за которым стоял Стреляный Воробей.

Дебри сделал еще шаг вперед. И вот он уже стоял в одной из комнат Черного Дома, рядом были Шериф и Шарлотта, а от зеркала валил дым потухших свечей.

Последние приготовления

– Ну? – важно спросил Стреляный Воробей. – И где вы ходите? Пока мы вас ждали, сэр Эльдорадо умудрился слопать весь мой запас шоколада!

– А зачем тебе запас шоколада? – спросил Дебри.

– Я ж старый индеец, да еще и президент Штатов! – ответил Воробей. – Могу я позволить себе маленькие слабости?

– Ну, я-то точно могу, – кивнул Эльдорадо, облизывая пальцы. – Спасибо за конфетки, Воробей. Хотя, честно сказать, было маловато.

– Между прочим, классный домик, – сказал Дебри, оглядывая обстановку. – Где это мы?

– Мой Черный Дом в Лос-Анджелесе, – ответил Стреляный Воробей. – Я ж говорил, что им горжусь! Здесь нет электричества, горячей воды, отопления…

– Да, определенно, классная хата! – важно кивнул Дебри, ничего не понимавший в рынке недвижимости.

– Значит так, вроде бы все собрались? – спросил Эльдорадо. – А, Робин задерживается в пробке. Ладно, давайте пока пусть все представятся, и мы сэкономим время, а заодно и познакомимся.

– Ну, э-э, сэра Эльдорадо все знают, – пробормотал Стреляный Воробей. – Значит, меня зовут Стреляный Воробей, я шаман и индейский президент Соединенных Штатов Америки. Не спрашивайте, что это значит – долго объяснять.

– А меня зовут шаман Далекое Озеро, – представился высокий и весьма упитанный индеец, сопровождавший Стреляного Воробья. – Я тут в индейском правительстве… ну, вроде как премьер-министр.

– И большой любитель моего шоколада, – вздохнул Стреляный Воробей.

– Кто следующий? – спросил Дебри.

– Ты, конечно, – ответил Эльдорадо.

– А, ну, я – Джон Дебри, просветленный какого-то уровня, президент духовной Академии «Lightbright», недавно сэр Эльдорадо разрешил мне носить черные штаны, – представился Дебри и собравшиеся важно закивали.

– Я – лейтенант Шериф, – сообщил лейтенант Шериф. – То есть, уже не лейтенант, а йогин Шериф. Практикую хатха-йогу системы «Взъерошенного лотоса». Тренировался даже в багажном отсеке самолета.

– Меня зовут Шарлотта Меркури, – Шарлотта поняла, что подошла ее очередь. – Я учусь на ведьму, у меня хорошо получается, так как Фредди Меркури – мой дядя.

– Э-э, а можно взять у вас автограф? – спросил шаман Далекое Озеро.

Когда Шарлотта закончила раздавать автографы, дверь открылась, и вошел Робин.

– Здрассьте! – произнес он, войдя. – Я ничего не пропустил?

– Пока нет, – ответил Эльдорадо. – Мы знакомимся. Так уж и быть, Робин, представься.

– Робин Форест, – представился Робин. – Я из племени Дану. Меня называли по-разному в разные эпохи, одно из самых известных моих имен – Робин Гуд. А в древности меня называли Ато, бог плодородия.

– Прекрасно, – кивнул Эльдорадо. – Перейдем к вам, господа.

– Лорд Гордон-Альфред Шамвэй де Ла Вега, – представился Альф.

– Альф, а с каких пор ты де Ла Вега? – спросил Эльдорадо.

– Ну, решил просто вспомнить одного прадедушку… – пробормотал Альф. – Ну ладно, я понял, что не прокатит.

– Ну, тогда я – Александр Сергеевич Пушкин, – усмехнулся Эльдорадо. – Если уж мы за прадедушек взялись. Едем дальше.

– Я Дункан Маклауд из клана Маклаудов, я родился четыреста лет назад в горах Шотландии и, благодаря Робину и шотландским ведьмам, жив до сих пор… – Маклауд разразился словесным потоком, но Эльдорадо оборвал его:

– Все, Мак, пока достаточно. Извините, друзья, у Маклауда такая привычка – рассказывать часами всю свою историю.

– Да, простите, меня занесло, – кивнул Маклауд. – Спасибо, что остановил, Эль.

– Ничего, ты меня тоже тормозни, когда я психовать начну, – попросил Эльдорадо.

– Всенепременно, – кивнул Маклауд.

Следующей представилась леди Сайрэн:

– Мое имя Сайрэн. Обо мне сложили легенды. Я пою.

– Ультразвуком, – уточник Эльдорадо.

– И еще каким, – подтвердил шаман Далекое Озеро.

– Меня зовут Вик, – представился молодой брюнет, в его речи звучал французский акцент. – Меня назначили координатором проекта.

– Исчерпывающе, – кивнул Эльдорадо. – Ладно, все представились, давайте начинать.

– А Майкла не будет? – спросил Дебри.

– Он не нужен, – ответил Маклауд.

– Майкл действительно не нужен, – кивнул Вик. – А где специалист по дельфинам, а, Эль?

– С ним возникла небольшая проблема, – ответил Эльдорадо. – Он умер.

– И в чем проблема? – требовательно спросил Вик. – Выкопай его с того света, ты ж мастер смерти.

– Э-э, в том проблема, что он не хочет, – начал оправдываться Эльдорадо. – Говорит, что и там хорошо. Да и потом – его присутствие не является необходимым, он нужен лишь как источник информации, а связаться с ним я могу в любой момент…

– Хорошо, – кивнул Вик. – Тогда все пройдет, как мы и планировали. Эй, ребята, несите таран!

Зеркало снова вспучилось, и в комнату буквально втиснулись шесть человек, державших на подставке какое-то невероятно магическое бревно. Дело в том, что бревно было выкрашено в черный цвет и разукрашено таким количеством древних рун и иероглифов, что даже Дебри посмотрел на бревно с уважением. И еще Дебри все время хотел спросить у кого-нибудь, что происходит, но не решался – не хотелось мешать ритуалу и выглядеть самым тупым из присутствующих.

– Хорошо, шаманы, начинайте! – скомандовал Вик.

Забытое богом место

В центре комнаты находился очаг. Индейцы быстро зажгли его и начали кидать в образовавшийся костер траву.

– А-а! – понимающе протянул Дебри. – Опять наша любимая травка.

– Конечно, между глюками, вызываемыми наркотой, и путешествиями по параллельным мирам есть определенная связь, но нельзя же все так опошлять, – недовольно буркнул Эльдорадо в сторону Дебри.

– Ой, сандал пошел! – с удовольствием принюхался Альф.

– И горькая полынь, – скривился Эльдорадо.

– Кактусы! – воскликнул Маклауд.

– И пару листьев розового лопуха не забудь, – напомнил Вик.

– Да я помню! – с удовольствием принюхиваясь к костру, улыбнулся шаман Далекое Озеро. – Удивительный аромат.

– Давай, Альф, твоя очередь, – усмехнулся Эльдорадо. – Плюнь туда.

Носоглотка Альфа издала трубный звук, и Альф смачно плюнул в костер. К потолку взвился столб синего пламени, и Черный Дом исчез.

– Эльдорадо! Сайрэн! – командовал Вик. – Сосредоточьтесь. Только вы двое помните, где найти Бабшу.

– Поверь мне, Вик, – пробормотал Эльдорадо. – Я предпочел бы это забыть.

– Давай вспоминай, – улыбнулся Вик.

– Там, где вишневый сад и где не шуршали колеса общественного транспорта… – нараспев произнес Эльдорадо.

– Вдали от мира и от людей, в тесноте и в обиде… – мелодичным голосом продолжила Сайрэн.

– Там, где ходят строем лишь черные ведьмы и где точат тупые топоры сдвинутые колдуны… – прохрипел Эльдорадо.

– Придерживайся текста, Эль, – строго сказал Вик.

– Где клены атакуют асфальт и зимой бродит король-олень… – продолжала Сайрэн.

– Где не имеют понятия о том, что такое канализация в рабочем состоянии, – с иронией произнес Эльдорадо.

– Где покосившийся забор хранит тайну веков… – пропела Сайрэн.

– …На заборе лишь цифра тринадцать, а под ней – два ряда замков! – провозгласил Эльдорадо.

Неожиданно для Дебри Сайрэн взяла высокую ноту – выше смог бы только Витас.

– Ай-йо, хэйа-хий-а, хи-най-йана! – хриплыми голосами выводили индейцы и Эльдорадо.

– All you need is love, yeah! – прокаркал Альф.

– Альфред, опять ты все перепутал! – с укором произнес Вик.

– O-ops! Sorry! – извинился Альф и пропел нужную строчку. – We all live in a yellow submarine!

– Yellow submarine! Yellow submarine! – подхватили индейцы.

– Прибыли! – с шумом выдохнул Эльдорадо, и Дебри понял, что они действительно куда-то прибыли.

Оглядевшись, Дебри заметил, что на дворе ночь. Он стоял на песке и глядел на трехэтажный зеленый домик, окруженный невысоким забором. У домика росли вишни – кажется, здесь была весна, потому что все вишневые деревья были в цвету. Справа от Дебри находился покосившийся сарай, а прямо над головами наших героев нависали ветви огромного клена.

– Хорошо растет! – с гордостью в голосе произнес Вик. – Я ведь эти клены сам сажал. И вишни тоже. Только давно.

– Сэр Эльдорадо? – шепотом позвал Дебри.

– Чего? – так же шепотом ответил Эльдорадо.

– А почему здесь песок? – спросил Дебри.

– Здесь песочница была, – ответил Эльдорадо. – Давно.

– Похоже, здесь все было давно, – тихо прошептал Дебри.

И Шарлотта с Шерифом готовы были с ним согласиться. Неизвестное место, куда припожаловала вся компания, выглядело так, будто тут давным-давно никого не было. Поговорка «забытое богом место» очень точно соответствовала пейзажу. Дебри сначала подумал, что тут и, правда, никого нет, но оглянувшись, он увидел сзади и чуть в стороне высокий дом из белого кирпича. Да и справа вдалеке тоже виднелись дома, в домах светились окна, одним словом, обычная окраина. Но с этим двором явно было что-то не так.

– А где мы? – прошептал Дебри.

– Потом узнаешь, – ответил Эльдорадо. – Всем занять позиции!

Ребята с магическим тараном встали точно в центре того, что когда-то было песочницей, и направили свое оружие на зеленый дом. Эльдорадо сначала встал слева от тарана, но, подумав, сменил позицию и встал справа. Дебри со своей командой на всякий случай встали позади Эльдорадо.

– Шарлотта, иди к Сайрэн, – шепотом приказал Эльдорадо. – И делай все, что скажут.

Сайрэн стояла чуть позади, ее охраняли индейские шаманы. Шарлотта заняла свое место рядом с ними. Альф и Маклауд встали рядом с Эльдорадо, а Вик и Робин заняли позицию слева от тарана.

– Так, Дебри, у тебя большой опыт в борьбе с зомби, – шепнул Эльдорадо. – Поэтому вы с Шерифом нужны мне здесь для прикрытия. Когда отовсюду полезут твари… я подчеркиваю слово «отовсюду»… мочите их всеми возможными способами.

– Даже силой воли? – усмехнулся Дебри.

– Если сможешь, – ухмыльнулся Эльдорадо.

– Хорошо, все готовы? – прошептал Вик.

– Почти, – кивнул Эльдорадо. – Значит так, Сайрэн, по моей команде, хорошо?

Сайрэн кивнула.

– Дебри, Шарлотта и остальные, когда я подам знак, затыкайте уши, – продолжил Эльдорадо. – Поверьте мне, это спасет вам жизнь.

– А чем уши затыкать? – спросил Дебри.

– Чем хочешь, – улыбнулся Эльдорадо. – Хоть песком, хоть кленовыми листьями. Но люди обычно пользуются пальцами, если ты не заметил.

– Понятно, – кивнул Дебри. – А теперь что делать?

– Всем, кто не видит Врат, скосить глаза к переносице, – громко прошептал Эльдорадо. – Коси, Дебри, коси… Вот так.

– ДА БУДЕТ СВЕТ! – голос Эльдорадо буквально взорвал тишину.

Армия зомби

Дебри только сейчас осознал, что до этого момента стояла тишина и все почему-то говорили шепотом. Но то, что произошло с реальностью после эльдорадовского вопля…

Сначала Дебри увидел Врата и так ужаснулся, что вцепился в плечо сэра Эльдорадо. Врата были внутри зеленого домика, доходили почти до третьего этажа в высоту, а в ширину… Короче, Врата были не маленькие. Гораздо больше тех, что Дебри видел три года назад на пляже где-то на восточном побережье.

Потом Дебри заметил, что пейзаж слегка искривился. Вишни в саду накренились в сторону Врат, клены тоже склонили свои ветки, и даже сарай еще больше скособочился. Дебри понял, что Врата пугают его именно тем, что они со страшной силой втягивают в себя все живое. Но вокруг сэра Эльдорадо был некий оазис, где сила Врат не действовала. Дебри заметил, как Врата втянули в себя человека, пролетевшего откуда-то сзади над головами всей компании.

– Боже мой, что это?! – с хрипом выдавил из себя Дебри, стараясь не заикаться.

– Врата Смерти, – спокойным и даже безразличным голосом ответил сэр Эльдорадо. – Поставлены здесь лично мной. Ради жизни.

– Смерть ради жизни? – переспросил Дебри. – Смерть ради жизни… Ах, да. Конечно. Смерть ради жизни.

Дебри вспомнил, что уже давно перестал бояться смерти, и спокойно и равнодушно смотрел на Врата. Но то, что он теперь увидел, испугало его куда сильнее. Между Вратами и песочницей в воздухе зависла ведьма. Да, именно так и изображают самых ужасных ведьм в детских сказках – старая, морщинистая, злющая… Дебри вспомнил, что когда он еще был маленьким мальчиком, почти так же выглядела одна из его соседок, наводившая страх на весь квартал.

– Привет, Эльдорадушка! – ведьма произнесла это таким слащавым голосом, что у Дебри, да и у большинства собравшихся кровь застыла в жилах.

– Все еще коверкаешь имена, Бабша, – вздохнул Эльдорадо. – Ну, и когда это кончится? Дай угадаю: прямо сейчас.

– И чего ты хочешь на сей раз? – слащаво пропела Бабша.

Эльдорадо со звоном вытащил из ножен самурайский меч, направил его на ведьму, зависшую в воздухе на фоне Врат, и спокойно изрек:

– ИЗЫДИ, ПОВЕЛИТЕЛЬ ДРАКОНОВ!

И тут ночную тишину взорвал визг.

Бабша сжалась, ее отбросило назад. И тут, как и предсказывал сэр Эльдорадо, отовсюду полезли зомби. Отвратительные существа сыпались буквально с неба. Еще больше уродов вылезало из-под земли. Но большая часть зомбиков лезла из теней.

– Дебри, что смотришь, стреляй! – крикнул Эльдорадо.

Дебри хотел спросить, чем стрелять, если у него нет пистолета, но неожиданно обнаружил у себя в руках пулемет с изрядным запасом патронов. Зомби были уже близко, и Дебри открыл огонь. Рядом с ним из такого же пулемета расстреливал мертвяков лейтенант Шериф. На другом фланге Робин орудовал луком и стрелами и весьма успешно – из своего лука он успел положить куда больше зомби, чем Дебри с Шерифом из двух пулеметов.

– Сэр Эльдорадо? – позвал Дебри. – А по идее, зомби можно убить лишь серебряной пулей. Я слышал.

– Ну, во-первых, проверь свои патроны – в них серебро, – ответил Эльдорадо. – А во-вторых, тут Врата Смерти под боком. И их всех сейчас засосет во Врата.

– Так они не из Врат лезут? – спросил Дебри.

– Нет, Дебри, мы их туда загоняем, – ответил Эльдорадо. – Смотри.

Рубанув мечом парочку зомбиков, подошедших слишком близко, Эльдорадо сделал шаг назад, воткнул меч в песок, сжал кулаки, ссутулился и очень сильно напрягся – видимо, собрал всю свою волю. Дебри увидел, что сэр Эльдорадо аж трясется от натуги и при этом еще как-то читает мантру. Когда Эльдорадо произнес последнее слово, Врата вспыхнули мертвенно-бледным светом и сделали мощный засос. Валяющихся на песке простреленных зомби подняло в воздух и мощным порывом втянуло во Врата.

– Сэр Эльдорадо, патроны кончились! – крикнул Шериф. – А они все лезут!

– Дебри, помнишь, как работать с силой воли? – все еще содрогаясь от напряжения, прохрипел Эльдорадо. – Давайте, все подключайте свою волю и гоните их во Врата.

Дебри попробовал напрячься, как сэр Эльдорадо, и ему это удалось. Тогда Дебри изо всех сил захотел, чтобы ползущие к нему уроды сорвались с места и провалились в сияющий мертвенным светом прямоугольник Врат. Сначала они еще ползли, затем притормозили, затем… Все произошло, как и хотел Дебри. Только теперь он почувствовал, что его тоже трясет. От напряжения воли.

Врата сделали еще один мощный засос, и пространство более-менее очистилось.

– Таран! – громко скомандовал Вик.

Ребята с тараном раскачали свое бревно и с помощью какого-то заклинания ударили этим бревном в висящую в воздухе ведьму. Не сработало. Таран отлетел назад, чуть не задев Стреляного Воробья и Шарлотту, но Альф с Маклаудом успели навалиться на бревно и затормозить его.

– Отлично, – вздохнул Эльдорадо, взявшись за меч. – Еще пара ударов и…

Договорить он не успел – перед ним появился еще один мертвяк. Маленький и щупленький, похожий на крысюка-переростка, но злющий-презлющий и с увесистым мечом в руке. Даже Дебри почувствовал, как от крысеныша прет нечеловеческая злоба.

И зомби-крысюк бросился на Эльдорадо, неумело размахивая тяжелым мечом. Эльдорадо легко и быстро отбил атаку, даже поранил крысенышу правую руку. Черная кровь плевком шлепнулась на желтый песок. Но крысюк будто и не заметил раны – он продолжал наступать на Эльдорадо, делал совершенно бессмысленные широкие взмахи мечом, да еще и орал, как бык на скотобойне. Дебри от этого зрелища почувствовал дрожь в коленках.

Но Эльдорадо совершенно спокойно отбивал эти неумелые атаки, не двигаясь с места. Дебри даже показалось, что Эльдорадо успел заснуть стоя, но при этом движения руки, державшей самурайский меч, были быстрыми и точными. Казалось, Эльдорадо не обращал внимания ни на бычий вой, ни на почти физически ощутимое облако дикой злобы, окружавшее странного зомби-крысюка.

– Черт побери, только берсерков не хватало, – пробормотал Эльдорадо, отбивая удары. – Ребята, ну помогите же, кто-нибудь!

Робин тщательно прицелился, и стрела пронзила зомби-берсерка насквозь. Правда, на темпе и скорости его атак это ничуть не сказалось.

Дебри спросил у стоявшего рядом шамана Далекое Озеро:

– Слушайте, я, конечно, прошу прощения за свою необразованность, но не могли бы вы сообщить мне, что такое «берсерк»?

– Ну, – вздохнул шаман Далекое Озеро. – Если коротко, это разновидность средневековых садомазохистов. Их использовали в битвах, чтобы запугать противника. Отличное пушечное мясо. Будет рубиться до тех пор, пока не истечет кровью. Или пока Эльдорадо не срубит ему голову.

– А чего он так мечом машет, будто не знает, как с ним обращаться? – спросил Дебри.

– А он действительно не знает, – усмехнулся шаман Далекое Озеро. – Они тем и берут, что вообще не соблюдают никаких правил и приемов. Мозгов у берсерков нет и не было никогда в принципе. Зато злобы…

– Это видно, – кивнул Дебри. – Такое ощущение, что если у него вырвать меч, он начнет лбом бодаться.

– Еще как начнет, – кивнул Далекое Озеро. – Вот если бы найти способ его как-нибудь нейтрализовать…

И тут Дебри осенило.

Эльдорадо расцарапал берсерка так, что на том не осталось живого места. Правда, количество злобы в воздухе вокруг этого крысюка все прибавлялось и прибавлялось. Комья густой черной крови шлепались на песок.

Сэр Эльдорадо, собрав все силы, рассчитал сложную траекторию движения меча с двадцатью вариантами на случай непредвиденных глупостей зомби-берсерка. Проведя эту серию движений, на семнадцатом варианте (берсерк шатался, как пьяный, и Эльдорадо никак не мог его достать) сэр Эльдорадо выбил меч из руки врага. Берсерк снова завыл, подняв глаза к небу. Видимо, дальше он действительно собирался боднуть Эльдорадо головой, но Эльдорадо уже занес меч для последнего удара… И вдруг…

Голова берсерка слетела с плеч и взвилась в воздух, снесенная сзади сильным и точным ударом меча. Плюх! – Сгусток черной крови смачно шлепнулся на песок.

Отрубленная голова, проделав в воздухе мертвую петлю, упала к ногам Эльдорадо.

– Фу, гадость! – воскликнул Эльдорадо, отпихивая голову в сторону кончиком лезвия меча.

Следом за головой на песок рухнуло тело, напоследок выплюнув из разрубленной шеи комок густой маслянистой жидкости, больше похожей на нефть, чем на кровь.

– И откуда только такие твари берутся, – пробормотал Эльдорадо, отходя от трупа.

Brand new Debry

И тут все дружно взглянули на Джона Дебри – он еще стоял позади воняющего туловища, держа в руках самурайских меч. Дебри выглядел точь-в-точь как сэр Эльдорадо – костюм Зорро, меч…

Шериф с удивлением разглядывал своего коллегу, недоумевая, когда это Дебри успел переодеться.

– Браво, Дебри! – устало выдохнул Эльдорадо. – Молодец. Ты как это сделал?

– Не знаю, – ответил Дебри. – Просто вдруг понял, как его убить. И вдруг у меня в руках оказался меч… То есть, я захотел, чтобы у меня в руках оказался меч, и он… оказался, – когда Дебри попытался объяснить, что же произошло, он понял, что и сам ничего не понимает.

– Молодец, Джон, – повторил Эльдорадо.

– Таран! – громко крикнул Вик.

Ребята с тараном снова метнули свое бревно в Бабшу – она уже подкрадывалась сзади к Дебри, но мощный удар магического бревна отбросил ведьму к Вратам. Но и на этот раз Бабша удержалась, остановившись буквально в шаге от Врат.

– Надо бы мусор убрать, – вздохнул Эльдорадо, указав на залитый нефтью песок. – Дебри, отойди с линии огня. Альф, сожги это все, у меня сил нет.

– Окей, – кивнул Альф и дунул.

Над песочницей пронеслась струя огня, будто бы выпущенная из хорошего огнемета. Останки берсерка сгорели. Песок местами превратился в стекло. Шериф даже поскользнулся, когда подошел к Эльдорадо.

– Дебри, храни меч, – сказал Эльдорадо. – Вик, что там у нас?

– Почти закончили, Эль, – спокойно и уверенно ответил Вик, поглядев на Врата и Бабшу. – Твой выход.

– Сейчас, – сэр Эльдорадо глубоко вздохнул, направил меч на Бабшу и провозгласил. – ИЗЫДИ, ПОВЕЛИТЕЛЬ ДРАКОНОВ!

Повелитель драконов

Бабша снова завизжала и выдохлась на самой кульминации своего визга. Зато перед склонившимися вишнями появился еще один человек. Или даже человечек. Он был весь какой-то… обесцвеченный. По крайней мере, Джон Дебри подобрал бы для описания человечка именно это слово. Невысокого роста, одетый во что-то бледно-серо-зеленое, с серыми волосами и бесцветными глазами.

– Опять ты, – вздохнул Эльдорадо. – А что господина своего не прихватил?

Человечек ничего не ответил, просто взглянул на Эльдорадо своими безжизненными глазами.

– Значит, опять будем в гляделки играть, – вздохнул Эльдорадо и вперил в противника непроницаемость своих черных очков.

Потом Дебри увидел, как они оба взлетели, и под напором Эльдорадо человечка начало относить ко Вратам.

– Ничего этого нет, – бесстрастно повторял бесцветный человечек. – Вся ваша так называемая магия – всего лишь эффект, объясняемый повышением уровня серотонина в крови. Субъективное истолкование реальности. Спекулятивная мистика. Квантовая гипотеза. Процесс-объекты. Другими словами, смещение восприятия под воздействием необратимых психических процессов и фрейдистских комплексов, а иногда – под влиянием психотропных веществ…

– Ну, раз так, – спокойно ответил Эльдорадо. – Чего же у тебя поджилки трясутся? Обернись, войди во Врата и докажи свою правоту.

– Ты способен нанести непоправимый ущерб моей психике, – ответил человечек.

– Как и ты – моей, – сказал Эльдорадо. – Тебе не приходило в голову, хренов ты царь Эдип, что после того предсказания своими действиями против меня ты только разжигал мою ненависть и мое желание убить тебя?

– Хочешь сказать, если бы я оставил тебя в покое?.. – спросил человечек.

– Нет, я бы все равно тебя убил, – ответил Эльдорадо.

– Ну, вот видишь, – сказал человечек. – А так я хотя бы…

– Все равно умрешь, – твердо сказал Эльдорадо.

The song of Syren

Напряжение воли противников стало почти физически ощутимым. Тогда Эльдорадо громко крикнул:

– Сайрэн!!!

И немедленно заткнул уши. Дебри, заткнувший уши секундой позже, понял, что это действительно необходимо.

Известно, что есть оперные певцы, способные силой своего голоса разбить хрустальный бокал. Но то, что происходило сейчас… Дебри сразу понял, из-за чего взорвалась вся аппаратура в студии звукозаписи и почему разбились все стекла в его «Мерседесе» – тогда Эльдорадо и Сайрэн, видимо, репетировали эту невообразимую вокальную партию.

А сейчас… сейчас голос Сайрэн не просто разбивал стекла. У Дебри было твердое ощущение, что разбивается сама реальность. По крайней мере, значительный кусок сарая, попавший под звуковую волну, куда-то девался. Эльдорадо как-то удерживался в воздухе и умудрялся невероятным образом усиливать звуковые волны.

Бесцветного человечка реально плющило. Он весь сжался, попытался заткнуть уши, но не вышло. Тогда его начало трясти, затем человечек вцепился в Бабшу, но Бабша ему помочь не могла – она и сама выглядела так, будто голос разрывал ее изнутри.

Однако бесцветного человечка не стоило недооценивать – он еще сумел перевернуться в воздухе и броситься на Эльдорадо. Они сцепились и провалились во Врата, обогнув Бабшу.

– Таран! – скомандовал Вик, и магическое бревно проделало еще один вояж.

На этот раз удар был что надо, и Бабша провалилась во Врата следом за сцепившимися противниками.

Сайрэн замолчала – сегодня ее голос сделал свое дело!

– Сэр Эльдорадо! – крикнул Дебри, попутно отметив, что не слышит собственного голоса.

Мастер смерти

И тут Дебри увидел отрывки будущего, творящегося в настоящем. Это Эльдорадо и его противник так обменивались ударами. Автокатастрофа в центре мегаполиса, машины наскакивают одна на другую, дальше – взрыв… Ответный удар: автокатастрофа на шоссе, где-то за городом, старая машина пытается подрезать новенький джип. Обе машины скользят по гололеду и срываются с дороги в глубокий кювет.

– Дебри, Шарлотта, самое время вам нас прикрыть! – где-то в голове Дебри звучит голос Эльдорадо, и Дебри бросается в эту картинку.

Невероятным усилием воли Дебри останавливает скользящий джип. Кажется, ему помогает Шарлотта. Они вместе совершают некие волевые и мыслительные действия, но движутся по схеме, предписанной намерением сэра Эльдорадо.

Однако противник Эльдорадо сделал что-то еще, и теперь огромный грузовик занесло на льду, и он движется прямо на джип. Дебри понял, что в одиночку ему этого не остановить. В процесс включается Альф.

Джип снова скользит.

Сэр Эльдорадо, извернувшись, наносит последний удар, и бесцветный человечек, отцепившись от него, зависает в пространстве Врат, удерживаясь от всасывающей силы огромным усилием воли.

Джип останавливается на краю дороги.

Дебри, сидя за рулем, ударяется головой. Дебри, стоя рядом с Шерифом и глядя на Врата, чувствует кровь, стекающую со лба на нос. Краем глаза Дебри видит Шарлотту – она тоже истекает кровью, у нее рваная рана на правой щеке.

– Что это? – лихорадочно думает Дебри.

– Ты принял мою смерть, – ответил Эльдорадо. – Thank you.

Дебри видит, как сила, исходящая из глубины Врат (у них неожиданно появилась глубина), обволакивает сэра Эльдорадо, как щупальца неведомого полупрозрачного осьминога. Но сэр Эльдорадо с улыбкой проделывает какие-то магические пассы или движения у-шу – и это в шаге от смерти… Дебри видит, как щупальца силы проходят сквозь сэра Эльдорадо и даже подпитывают его энергией. Эльдорадо, как серфер, скользит по волнам смерти… Черный серфер смерти – красивое сочетание.

Так думает Джон Дебри, пока он еще может думать. И вот сэр Эльдорадо, выкупавшись в смерти, обретает стальную твердость и блеск. И вместе с тем – гладкость пластика, текучесть воды, вязкость чего-то еще, для чего у Дебри не хватает слов.

Джип остановился на краю дороги, а старенькую желтую машинку смел с дороги грузовик, превративший легковушку в бесформенную груду металла.

Взрыв в центре мегаполиса. От зеленой машины остается лишь обгорелый каркас. Сквозь огонь просвечивают обгорелые останки водителя.

Черный джип благополучно тормозит у тротуара в ста метрах от аварии.

А щупальца смерти обволакивают бесцветного человечка. И затягивают его во Врата и дальше… еще дальше.

Сэр Эльдорадо, оставшись один, увеличивается в размерах. Заполнив собой Врата Смерти, он выходит в мир живых. Тяжело дыша, Эльдорадо засовывает меч в ножны и медленно бредет к песочнице, оценивая обстановку.

Кровь заливает лицо Джона Дебри, и он уже ничего не видит, кроме кровавого марева. И прежде, чем отключиться, Дебри слышит хриплый голос сэра Эльдорадо:

– Шаманы, Робин, ну что вы встали, вы тут единственные, кто лечить умеет – исцелите же их уже, да побыстрее!

И мы снова победили

Придя в себя, Дебри почувствовал, что он сидит, прислонившись спиной к дереву. Первым, что Дебри увидел, были его собственные руки в изящных перчатках из черного шелка, засыпанные облетевшими цветками вишни. Повертев головой, Дебри сообразил, что его положили в вишневом саду, в двух шагах от Врат. Поглядев налево, Дебри увидел, как прямо перед Вратами стоит Эльдорадо и говорит с кем-то.

– Спасибо, Эль, – ответил приятный старческий голос. – Странно, что тебе удалось меня освободить после стольких веков…

– Новые времена, Бабша, – усмехнулся Эльдорадо. – Сила теперь у нас. И, в конце концов, не мог же я все это так оставить. Хотя бы в память о твоих пирожках. Тех, что были без яда.

– Да, пироги мне всегда удавались, – кивнула Бабша. – А еще плюшки, кренделя, рулетики… все, где есть тесто и сахар.

– Это точно, – улыбнулся Эльдорадо.

Дебри заметил, что Бабша изменилась – теперь она была похожа на милую деревенскую старушку, но никак не на злобную ведьму, предводительницу армии зомби.

– И как же это существо сумело тебя околдовать? – спросил Эльдорадо.

– Он многих сумел околдовать, – ответила Бабша. – А ко мне подкрался незаметно. Я и обернуться не успела – а очнулась уже после обморока. И со сломанным коленом.

– Интересно, – кивнул Эльдорадо. – Ладно, я так и предполагал. Ну, и что ты теперь будешь делать?

– Врата рядом, – ответила Бабша. – И я так думаю, комиссия по карме меня уже давно дожидается. Не волнуйся, Эль, я вернусь. Ты знаешь, как меня узнать.

– По пирожкам, – кивнул Эльдорадо. – Ну ладно, пока. А когда вернешься, я твои пирожки ни с чем не спутаю.

Бабша обернулась и растворилась во Вратах.

– Вик? – позвал Эльдорадо. – Комиссия по карме ведь все посчитает?

– Еще как, – ответил Вик.

– Вот, у меня тут еще кое-какие данные о том существе, что я только что отправил в увлекательное путешествие, – сказал Эльдорадо, отдавая Вику дискету. – Они нашли лазейку в наших правилах. Поэтому придется или переписывать правила, или судить их по всем статьям. Данные здесь.

– Спасибо, Эль, это очень интересно! – кивнул Вик, пряча дискету в нагрудный карман белой рубашки. – Ты, действительно, прирожденный раскополог – как ты только умудряешься столько компромата раскапывать и такие заговоры раскрывать?

– Зато я никогда не умел считать, вот меня в отдел Кармы и не взяли, – вздохнул Эльдорадо. – Ладно, пойду проверю, как там наши больные.

И Эльдорадо подошел к валяющемуся под вишней Джону Дебри.

– Ага, Дебри в порядке, – кивнул Эльдорадо. – Шарлотта?

Дебри повернул голову в другую сторону и увидел, как Стреляный Воробей склонился над Шарлоттой, бормоча что-то на индейском языке, а Робин размахивал над ней дымящимся пучком сухой травы.

– Живительной водички? – спросил возникший из ниоткуда шаман Далекое Озеро и протянул Дебри пластиковую бутылку.

– Э-э… – начал Дебри, но тут к ним подскочил сэр Эльдорадо и заявил:

– Немедленно спрячь, мне нужно, чтобы Дебри дожил до утра, а твоя живая вода действует похлеще, чем всякие микстуры Сайрэн!

– То есть, это не живая вода? – спросил Дебри.

– Очень даже живая, – обиделся шаман Далекое Озеро.

– Самая живая на свете, – подтвердил Эльдорадо. – Чистит организм лучше, чем «Фэйри» чистит посуду. Дебри, ты представь, что будет, если из твоего организма разом вывести все шлаки?

– Я ж лопну! – ужаснулся Дебри.

– Вот поэтому живую воду лучше спрятать, – ответил Эльдорадо. – Она годится только для самых экстренных случаев. А ты, Дебри, еще поспи покуда.

Лекция об устройстве Вселенной

Когда Дебри проснулся, вокруг уже никого не было – только сэр Эльдорадо сидел на лавочке под вишнями. Дебри осторожно дотронулся до своей головы. Крови не было, боли не было тоже. Только легкий шрам.

Было и еще кое-что. Дебри с удивлением нащупал на своем лице черную полумаску – точно такую же носил сэр Эльдорадо. Маска совсем не причиняла неудобства, Дебри даже ощущал, что она как бы стала его второй кожей. И не только маска, но и весь костюм. Дебри поднялся на ноги. Рядом с ним на ветке дерева висела черная шляпа. Надев шляпу, Дебри подошел к сэру Эльдорадо.

Судя по всему, Эльдорадо так отдыхал – согнувшись пополам и закрыв лицо руками.

– Сэр Эльдорадо, – позвал Дебри. – А где все?

– Все? – Эльдорадо поднял голову. – Ушли. Все разошлись. А чего тут еще делать?

– А вы почему остались? – спросил Дебри.

– Ты тоже остался, – улыбнулся Эльдорадо. – Сейчас поймешь, почему. Присядь.

Дебри послушно сел.

– Итак, ты получил костюм, – продолжил после паузы сэр Эльдорадо. – Как ты понимаешь, получить его просто так невозможно – только за особые заслуги. Что ж, Дебри, добро пожаловать в Союз Эльдорадовцев.

– А что это за союз? – спросил Дебри.

– Так иногда называют мой отдел новички, – усмехнулся Эльдорадо. – Поскольку сам я свой отдел никак не называю.

– А чем вы занимаетесь? – этот вопрос не давал Дебри покоя уже три года.

– Скоро увидишь, – ответил Эльдорадо. – У тебя есть вопросы?

– А что я такого сделал, что заслужил костюм? – спросил Дебри.

– Ты убил берсерка, – ответил Эльдорадо. – Вот почему сам я в последнее время не убиваю врагов своими руками – всегда находятся те, кто готов сделать это за меня. Но гораздо важнее то, как ты это сделал.

– Да я, честно говоря, и сам не понял, – Дебри пожал плечами.

– А ты думаешь, я понимаю, что делаю? – спросил Эльдорадо, взглянув Джону Дебри в глаза.

– Э-э-э… ну-у… вы же всегда знаете, что делать, – ответил Дебри. – И всегда отдаете мне приказания…

– Да, я прекрасно понимаю все, что делаешь ты, – терпеливо объяснил Эльдорадо. – Потому что я сам все это делал давным-давно. Это так же, как ты понимаешь все, что делают Тупой, Ещетупее и Шериф. Но я никогда не говорил, что понимаю то, что делаю я…

– Но ведь вы творите такое, во что невозможно поверить! – воскликнул Дебри.

– А где ты взял меч? – спросил Эльдорадо.

– Не знаю, – ответил Дебри. – Он просто вдруг… появился.

– И в это невозможно поверить, верно? – спросил Эльдорадо.

– Невозможно, – кивнул Дебри.

– Вот и ты сделал нечто, во что невозможно поверить, – улыбнулся Эльдорадо. – Но это не значит, что ты понял, что именно и как именно ты сделал.

– Да… – Дебри загрузился на пару минут. – Но ведь вы-то понимаете, что и как я сделал! – наконец, просиял Дебри.

– Я понимаю, – Эльдорадо продолжал улыбаться. – Но мы опять вернулись в самое начало. Я отдаю тебе приказания потому, что понимаю, что ты делаешь. А существа, понимающие, что я делаю, отдают приказания мне.

– Кажется, это из той же оперы, что и рассуждения о том, почему нашу систему невозможно уничтожить, – наконец сообразил Дебри. – Невозможно уничтожить систему, если ни один из ее элементов не понимает того, что он делает и как работает система!

– Угу, – кивнул Эльдорадо.

– А есть кто-нибудь, кто все понимает? – спросил Дебри.

– Вселенная, – ответил Эльдорадо, обведя руками вокруг.

– А она что… – Дебри не успел закончить вопроса, когда Эльдорадо ответил:

– Да, она все понимает.

Какое-то время они помолчали.

– И что дальше? – спросил Дебри.

– Дальше я дам тебе новые указания, – ответил Эльдорадо.

– А что с той ведьмой? – продолжал спрашивать Дебри. – И этим… ходячей мумией, которого вы запихнули во Врата?

– Элементарно, – ответил Эльдорадо. – Бабша освободилась от наложенного на нее проклятья. В связи с этим кельтская мифология немного подчистилась в интересах Робина – за этим он сюда и приезжал. Теперь ты вряд ли найдешь хоть в одной книге по кельтской мифологии упоминание о черной ведьме Бабше.

– Ладно, – кивнул Дебри. – Это еще понятно. А дальше?

– То существо, что я запихал во Врата… – вздохнул Эльдорадо. – Скажем так, это мой… достойный противник. Только сражаясь с ним, я могу развиваться. До той поры, пока не поднимусь на тот уровень, где все это не нужно.

– А как вы развиваетесь? – спросил Дебри.

– Так же, как и ты, – ответил Эльдорадо. – Просто я начал много-много раньше. Вот, например, лет семь назад я и понятия не имел, как пользоваться Вратами.

– А сегодня вы были великолепны! – восхищенно воскликнул Дебри.

– Спасибо, – улыбнулся Эльдорадо. – А ты семь лет назад имел понятие о чем-нибудь, что ты делаешь сейчас?

– Ни малейшего! – честно ответил Дебри.

– Это и есть развитие, – вздохнул Эльдорадо. – Представь, что нас ждет еще лет через пять – и ужаснись.

– Что, все так плохо? – спросил Дебри.

– Нет, – ответил Эльдорадо. – На самом деле, все хорошо. Вселенная живет по этим правилам уже миллиарды лет, и до сих пор никто не жаловался… Нет, то есть, – Эльдорадо рассмеялся. – Жаловались многие, в том числе и мы с тобой. Другое дело, что… Если играя по этим правилам в бесконечную Игру, Вселенная до сих пор существует, значит, эта Игра соответствует мировому порядку, даже если в ней присутствуют элементы Вселенского Хаоса.

– Чего? – Дебри не въехал.

– Все учтено в десятках вариантов, – продолжал Эльдорадо, словно бы не заметив вопроса Дебри. – А самая паршивая функция у отдела Гармонии – следить за оптимальным соотношением порядка и хаоса и позволять нарушения этого равновесия, чтобы потом их скорректировать. Ради мировой Гармонии!

– Чего? – повторил Дебри.

– Скажем так, сегодня мы кое-что скорректировали, – ответил Эльдорадо. – Чтобы маятник… не провернулся.

Дебри вместо традиционного «Чего?» решил перевести разговор на другую тему:

– Так он умер? Ваш враг?

– Вполне вероятно, – ответил Эльдорадо. – Если только он не нашел кого-то, кто принял за него его смерть.

– А это возможно? – удивился Дебри.

– Ты только что принял мою смерть, так чего спрашиваешь? – ответил Эльдорадо.

– Но я ведь все еще жив! – воскликнул Дебри.

– Я вижу, что ты жив, – согласился Эльдорадо. – Но ты уверен, что ты все еще ты?

– Опять не понял, – вздохнул Дебри.

– Поймешь, – вздохнул Эльдорадо. – Со временем. Когда перестанешь думать.

– Как? – спросил Дебри.

– Сейчас это неважно, – Эльдорадо решил свернуть разговор. – Скажу лишь, что в терминах Кастанеды ты только что потерял свой Икстлан.

– Мое что? – спросил Дебри.

– А я свой давно потерял, – рассмеялся Эльдорадо. – Хотя в данный момент мы сидим в самом его центре. Дебри, обещаю, что рано или поздно ты все поймешь. Но сейчас посиди здесь еще минутку. Раз уж я здесь, мне нужно нечто совершить. А ты сиди тихо и не мешай.

Скупая слеза мастера смерти

И вдруг наступило светлое майское утро. Ветерок шевелил листья деревьев, сквозь которые падали на землю солнечные лучи. Узор светотени играл с поверхностью земли в причудливые игры, так что даже казалось, будто весь мир колышется в такт ветру.

Дебри услышал скрип и увидел на полянке детские качели. От качелей к лавочке, где сидели Дебри и Эльдорадо, бежал маленький мальчик.

– Ой, сэр Эльдорадо! – воскликнул мальчик, остановившись перед ними.

– Привет, – ласково сказал Эльдорадо.

– А вы, правда, настоящий?! – восхищенно воскликнул мальчик. – А какой у вас меч!

– Да, я настоящий, – улыбнулся Эльдорадо. – Я самый настоящий из всего, что ты видишь. Всегда помни об этом.

– Да я помню, – ответил мальчик. – Слушайте, сэр Эльдорадо, я хочу быть как вы, когда вырасту!

– И будешь, – ответил Эльдорадо. – Уверяю, будешь. Просто верь в себя и не слушай, что тебе будут говорить другие.

– Спасибо, сэр! – мальчик все еще восхищенно смотрел на Эльдорадо, но ему явно хотелось бежать дальше, к новым приключениям – а в детстве приключением становится все: пробуждение ранним утром, новый цветок на поляне, новая щель в старом потолке, новый оттенок в звуке скрипа качелей…

– Ну, я побегу! – извиняясь, сказал мальчик. – Нельзя оставлять мир без присмотра. А вдруг они опять что-нибудь испортят.

– Беги, – кивнул Эльдорадо. – Беги.

Мальчик убежал, а Эльдорадо долго смотрел ему вслед, пока майское утро не исчезло. И только тогда Дебри заметил, как по щеке Эльдорадо стекает одинокая слеза.

– Что это было? – в сотый раз за эту ночь спросил Дебри.

– Никогда не делай этого, Дебри, – ответил Эльдорадо, быстро смахнув слезу. – Никогда не делай этого.

– Чего не делать? – спросил Дебри.

– Поймешь, когда сделаешь, – ответил Эльдорадо.

– А это как? – спросил Дебри. – А, кажется, понимаю.

– Ну, вот и все, – сказал Эльдорадо. – Если еще будут вопросы, посмотри фильм «Револьвер». Мне помогает.

Автобус Вечности

Эльдорадо резко встал с лавочки, вышел на узкую пыльную дорожку, ведущую к зеленому домику, скрывавшему Врата, и взмахнул рукой, будто голосовал на шоссе.

Как ни странно, послышался шум, и на дорожку из соседнего двора вырулил большой старый автобус. Удивленный Дебри встал рядом с Эльдорадо и во все глаза смотрел на этот автобус – в нем было что-то такое знакомое…

Автобус остановился точно перед Эльдорадо. Скрипнула, открываясь, дверь.

– Пошли, Дебри, – сказал Эльдорадо. – Это Автобус Вечности, я тебе о нем говорил.

Они залезли в полупустой автобус, Эльдорадо перебросился парой слов с водителем. Дебри водителя не разглядел – спина сэра Эльдорадо надежно закрывала водительскую кабину. Дебри только расслышал:

– За проезд!

– У меня проездной, – улыбнулся Эльдорадо, показав что-то водителю.

– Ха! – воскликнул водитель. – Проездной в Вечность! Ладно, садитесь.

Эльдорадо подтолкнул Дебри к свободному креслу у окна.

Дверь со скрипом закрылась, автобус попятился назад, с трудом развернулся в узком дворе, еще немного попетлял по лабиринту тесных закоулков и, в конце концов, выехал на нечто, отдаленно напоминавшее дорогу. А дальше ландшафты замелькали с такой скоростью, что Дебри отвернулся от окна.

– Я выйду первым, – сообщил Эльдорадо. – А ты дождешься, когда водитель объявит Нью-Йорк. – Не волнуйся, он обязательно объявит. Да и ты узнаешь родные места.

– Хорошо, – сказал Дебри. – Ой, лес за окном. Прямо, как в Канаде. Ой, а теперь пустыня… что это за автобус, сэр?

– Автобус Вечности, – ответил Эльдорадо. – Перевозит людей и других существ из мира в мир. Писака как-то попробовал написать о нем повесть – и сошел с ума.

– Еще сильнее? – спросил Дебри.

– Угу, – кивнул Эльдорадо. – И тогда мы с писакой решили заняться тобой.

– Мной? – спросил Дебри.

– Твоя история должна была начаться с Автобуса Вечности, – ответил Эльдорадо. – Но что-то пошло не так, и она началась иначе. А теперь, когда что-то из того, что нарушилось, наконец, хотя бы временно пришло в норму, я решил – а почему бы не закончить Автобусом Вечности? Такой конец ничем не хуже героической белиберды вроде: «Джон Дебри победил всех своих врагов во всех астральных битвах и жил долго и счастливо до конца своих дней». Кроме того, мне все равно нужен этот Автобус, чтобы переместиться из Ниоткуда в Никуда.

Тут автобус остановился. Один человек, сидевший впереди рядом с водителем, вышел в жаркое южное лето и направился по тропинке к горам мимо указателя с надписью «Дольмены» и стрелкой.

– Счастливчик, – вздохнул Эльдорадо, провожая взглядом неизвестного путника. – Будет сидеть в лотосе на месте силы и сутками ловить глюки. Эх, как бы я сейчас хотел этим заняться!

– А почему вы не можете? – спросил Дебри.

– Работа у меня такая, – ответил Эльдорадо. – Хорошо, хоть бесплатный транспорт предоставляют!

И Эльдорадо расхохотался, вспомнив о том, что такое «проездной в Вечность».

До следующей остановки они молчали. Автобус сменил множество пейзажей. Менялась форма Автобуса, салона, сидений, рекламных объявлений на стеклах.

Великолепие

На следующей остановке мир вокруг был синим или, скорее, даже голубым – цвета утреннего неба.

– Проводи меня, Дебри, – попросил Эльдорадо.

Удивленный Дебри встал с кресла и вместе с Эльдорадо направился к двери. Впервые Эльдорадо его о чем-то просил. Дверь со скрипом открылась, и Эльдорадо сошел на тротуар. Вокруг не было ничего. По крайней мере, ничего примечательного. Лишь вдалеке виднелось что-то невероятно грандиозное и настолько прекрасное, что хотелось упасть на колени и благодарить небо за то, что оно позволило глазам увидеть такую красоту.

Дебри не стал спрашивать, что это. Все равно сэр Эльдорадо не сумел бы объяснить так, чтобы он понял. Но сэр Эльдорадо объяснил. Возможно, лишь потому, что Дебри не спрашивал.

– Кастанеда однажды описал, как он упал, не в силах добраться до края великолепия, – сказал Эльдорадо. – А я в последнее время замечаю за собой, что я стал до ужаса похожим на Кастанеду. Вон там – мое великолепие. И я упал без сил, не сумев добраться до его края. Чуть-чуть. Хочу попробовать еще раз. Слишком много зависит от того, получится ли у меня.

Помолчав пару секунд, Эльдорадо произнес слова, ставшие для Дебри ключевыми:

– Нет никакой разницы, совершаем ли мы свое путешествие в физическом мире или в параллельных, тонких, астральных мирах, или лишь в своем сознании под воздействием галлюциногенов. Имеет значение лишь то, достигаем ли мы намеченной цели. Потому что преграды, встречающиеся нам в сознании, бывают страшнее, чем все препятствия физического мира… Так что наркоман ничем не отличается от путешественника. Да и от нас с тобой. Правда, мы с тобой, Дебри, все же отличаемся и от нариков, и от любознательных путников. Но в других деталях. А главное – это необходимость достичь цели и вечное движение к ней, какой бы эта цель ни была. Потому что даже внешние враги – это лишь наши собственные слабости и преграды, материализовавшиеся в реальную оболочку. Помни об этом. Ну, я пошел.

И Эльдорадо ушел.

Дверь со скрипом закрылась, Дебри вернулся на свое место и стал смотреть в окно вслед сэру Эльдорадо до тех пор, пока автобус не повернул налево и пейзажи не начали снова меняться с фантастической быстротой. Но в памяти Дебри остался размытый образ великолепия.

По радио заиграла музыка. Водитель крутил ручку настройки, и несколько песен смешались в одну. Но это было правильно, потому что Дебри услышал следующий текст:

– Я уйду когда-нибудь туда, где не ждали, туда, где забыли, туда, где любили, туда, никуда-никуда, туда, где зеленые деревья и золото на голубом…

Небесный ди-джей, крутивший ручку плохо настроенного старого радиоприемника, точно отразил реальность, описав великолепие.

А следующей остановкой был Нью-Йорк.

И следствие стало своей же причиной

Когда по радио запел Стинг, Дебри понял, что пора.

Он пошел к выходу. Автобус остановился, и стандартный скрип раздвигающихся дверей явил взгляду Джона Дебри знакомый переулок.

– Thanks, – сказал Дебри, выходя из автобуса.

На тротуаре он столкнулся с Сумасшедшим Писакой – видимо, тот уже давно дожидался здесь Автобуса Вечности.

– Привет, – улыбнулся писака. – Всегда рад видеть своих. Слушай, а кто ты такой? По-моему, раньше я тебя у сэра Эльдорадо не видел.

– Я новенький, – ответил Дебри. – Меня зовут Джон Дебри.

– Дебри, – усмехнулся писака. – Смешное имя. И сразу ясно, что наш человек.

Писака прыгнул в Автобус, дверь за ним закрылась, и совсем скоро Автобус растворился в дрожании горячего воздуха.

А Дебри все стоял и смотрел на табличку «Bus Stop», висевшую на столбе точно там, где и остановился Автобус Вечности. Дебри сотни раз проходил по этому переулку, сотни раз видел эту табличку и сотни раз недоумевал, зачем ее здесь повесили, если здесь никогда не ходили автобусы. Теперь Дебри знал.

Теперь он знал. И еще Дебри знал, куда идти. То есть, он просто пошел. Здесь рядом был дом, где он раньше снимал квартиру – до того, как переехал к Джулианне.

Когда Дебри вышел из переулка, ему навстречу из подворотни выскочил перепуганный человек с чемоданом в руке. Напоровшись взглядом на Дебри, человек вскрикнул и упал, выпустив из рук чемодан.

– Интересно, с каких это пор я произвожу на людей такое впечатление? – пробормотал Дебри, подойдя к упавшему с целью выяснить, что произошло.

Осмотрев лежачего, Дебри сделал следующие выводы – этот человек явно был бандитом, и Дебри к его смерти не имел ни малейшего отношения, так как на спине незадачливого бандита расплывалось три кровавых пятна.

Дебри взглянул на чемодан. Все было ясно, как день.

– А ведь далеко убежал, – пробормотал Дебри, открыв чемодан. – Человек способен творить чудеса, когда речь идет о деньгах. О таких деньгах.

Дебри прикинул, какая сумма была в доверху набитом стодолларовыми купюрами чемодане… И тут он внезапно понял, что нужно сделать с чемоданом. Что, но не почему.

Закрыв чемодан, Дебри отнес его к ближайшей помойке и прислонил к мусорному ящику. Закончив с чемоданом, Дебри пошел дальше. Ничего странного в том, что писака подобрал этот чемодан три года назад. Ничего странного в том, что писака подобрал чемодан, оставленный три года спустя. Совершенно ничего странного.

Ясновидение

Когда Дебри вышел на людную улицу, он подумал, что люди начнут от него шарахаться из-за странного костюма. Но нет. Он просто шел в своем костюме Зорро, и никто его не замечал. Дебри не знал, что видят люди, когда глядят на него. Он предполагал, что все они видят разное – то, что способны увидеть. Человек видит то, что хочет увидеть, что готов увидеть. Человек верит в то, во что может поверить. И в отдельно взятом субъективном мире отдельно взятого человека есть только то, что он хочет видеть и во что он хочет верить. А что теперь было в мире Дебри?

Он попробовал разглядывать лица людей, чтобы увидеть их миры. Через пять минут Дебри начало подташнивать. Люди. Ничего хорошего. Но и ничего плохого тоже.

Вон тот жирный субъект в коричневом пиджаке. Он менеджер в маленькой фирме, начальник взял его на работу лишь по старой дружбе, потому что из колледжа его выгнали. Он каждую неделю ходит в стрип-клуб и делает вид, что смотрит на танцовщиц, хотя на самом деле он гей, но никогда не признается в этом даже самому себе.

Вот симпатичная блондинка с пышными формами. Она замужем, у нее двое детей, но ей не хватает приключений, и она завела себе двух молодых любовников.

Вот седовласый старичок садится за руль старенького «Форда»… Поняв, что он сейчас увидит, Дебри отвернулся, чтобы скрыть отвращение.

Люди проходили мимо Дебри, и Дебри проходил мимо людей. Они текли и текли по улицам Нью-Йорка. Пройдя мимо комиссара Невруба, наш герой прочитал в его душе сильную и чистую любовь к пончикам и другим продуктам из теста и сахара.

– Ну, хоть одна чистая душа попалась, – мысленно вздохнул Дебри. – Пусть и повернутая на пончиках.

Невруб взглянул на Дебри и, не узнав его, прошел мимо – к «Макдональдсу».

А Дебри шел дальше.

– Неужели ни одного?! – вдруг с отчаянием подумал Дебри. – Во всем Нью-Йорке, столице мира – и ни одного?!

И тут Дебри повезло. Навстречу ему шла влюбленная парочка – негр, то есть этот, как его, афроамериканец – и китаянка. Они стояли и смотрели друг другу в глаза, не обращая внимания на вертящийся вокруг мир. А Дебри стоял и смотрел на них, чувствуя, как частичка их энергии передается и ему – глоток чистого кислорода после коктейля из выхлопных газов и отходов химической промышленности. Глядя на парочку, Дебри дышал. Дышал полной грудью и с удовольствием. Он понял, что должен что-то сделать, чтобы помочь им, чтобы этот грязный мир не поглотил их сияние.

Дебри начал шарить по карманам и нащупал рекламную листовку совей Академии. Откуда она взялась в этом костюме? Ага, опять Вселенная.

Поняв, что Вселенной действительно присуще обалденное чувство юмора, Дебри заговорщически улыбнулся и направился к влюбленным.

– Добрый вечер, – сказал он. – Извините, что прерываю вас, но позвольте вручить вам подарок судьбы. Это именно то, что вам нужно.

Вручив молодежи листовку, Дебри снова улыбнулся, отошел и растворился в толпе.

– Что это было? – спросил он.

– Мне показалось, это какой-то звездочет с карнавала, – ответила она.

– А мне показалось, что он из карибских пиратов, – усмехнулся он. – Так, а что это он нам дал?

Дебри знал, что завтра они придут на бесплатную лекцию для начинающих. И уж тут-то он их поймает – такие ученики на дороге не валяются, так что надо будет очень постараться.

Рай для агента Малдера

На перекрестке агент Малдер ловил такси. Как назло, ни одного свободного такси не было. Дебри прикинул, как здорово он сейчас разыграет старого друга.

– Вам помочь, мистер Малдер? – спросил Дебри. – Может, вызвать летающую тарелку?

Пару минут Малдер исступленно таращился на странного незнакомца, потом воскликнул:

– Дебри?! Это ты?!

– Я самый, – ответил Дебри. – А ты все гоняешься за зелеными человечками?

– Одного почти поймал! – похвалился Малдер. – И если бы я не проиграл ему в карты, сейчас его фото было бы во всех газетах. А так – пришлось его отпустить в уплату долга. Ну, а ты все еще в полиции?

– Уже давно ушел, – ответил Дебри. – Вот, возьми мою рекламную листовку. Приходи к нам, послушаешь лекции. А может, и сам прочитаешь ребятам целый курс о зеленых человечках.

– Ух ты, здорово! – воскликнул Малдер. – У меня ведь много материала! И просто некому вывалить все это на голову!

– Э-э… смотри-ка, а что это там спускается? – спросил Дебри, показав вверх.

Малдер не поверил своим глазам: прямо на опустевшую дорогу опускалась летающая тарелка. На ее крыше горела надпись «Taxi».

– О, мой Бонд! – воскликнул агент Малдер. – Как это возможно?

– Ну, тебе же все равно нужно такси, – спокойно ответил Дебри. – Я думаю, это подойдет.

В летающей тарелке открылась дверца.

– Э-э… до Вашингтона подбросите?

– За бутыль текилы, – ответила продолговатая зеленая голова, высунувшаяся изнутри.

– Дебри, а нет ли у тебя… – начал агент Малдер и опешил, увидев, что Дебри протягивает ему бутылку текилы.

– Ничего страшного, позже вернешь, – улыбнулся Дебри.

Агент Малдер залез в это «такси» с таким выражением лица, как будто только что исполнились все его мечты. И это было недалеко от истины. Последним, что Дебри услышал перед тем, как закрылась дверь этого странного транспортного средства, был голос зеленого человечка:

– Надеюсь, вы не против, если я включу музыку?

И зазвучала знакомая песня Мунлайона.

– Значит, даже инопланетяне покупают диски Мунлайона, – подумал Дебри, бредя дальше по улице. – Обалдеть можно. Хотя что тут удивительного, если его продюсер – сэр Эльдорадо.

The world is music

На закате Дебри забрался на небоскреб. На один из небоскребов Манхэттена. Ах, да – ведь именно на этой крыше его подстрелил киллер, убегавший от полиции. И отсюда Дебри впервые отправился на тот свет.

– Хэй, Альф! – позвал Дебри. – Ну, как дела на том свете?

– Как и на этом, – вздохнул Альф. – Что вверху, то и внизу. Бардак. А еще технический отдел свалил нам кучу отчетов… Я ж говорю – бардак.

– Ладно, – сказал Дебри. – Не буду мешать. Привет Маклауду.

– Передам, – кивнул Альф.

Дебри наблюдал, как лучи закатного света играют на небоскребах. Ему вспомнились слова Эльдорадо, произнесенные когда-то в Вечно Падающем Самолете:

– Ведь в масштабе Вселенной и ты, и я, и этот самолет – всего лишь пылинки, опускающиеся на асфальт в жаркий летний вечер. Но на самом деле нет ни пылинок, ни асфальта, ни даже летнего вечера. А есть только чувство удивительной красоты, которое испытала одна-единственная душа, любуясь закатным солнцем, отражающимся в сотнях окон большого города. И для этого всеохватного чувства удивительной красоты и реальности не существует ни пылинок, ни асфальта, ни даже заходящего солнца. А если в это вдуматься, то не существует даже той души, которая испытала это чувство…

Дебри понял, что сейчас он испытывает именно это. Дебри раскинул руки в стороны, поднял голову к небу и закрыл глаза. И отовсюду полилась музыка.

Известно, что мир составлен бесконечным потоком волн. Человеческие органы чувств воспринимают лишь узкий спектр этих волн и преображают их в звук, свет и т.д. и т.п. А есть еще огромное количество волн, которые люди вообще не воспринимают. Но если свет – волна и звук – волна, то можно увидеть музыку. Или еще лучше – услышать свет!

И Дебри услышал свет. Музыка исходила отовсюду – от Солнца, от неба, даже от небоскребов. И от него самого. Весь мир вокруг, вся плотная материя на самом деле оказалась всего лишь музыкой.

Дебри слушал симфонию Вселенной. Он представлял себе людей, одного за другим – и слышал их ритм. Были люди, составленные из двух нот. Были и сложные гаммы. Были фальшивые ноты. Чистые ноты вообще попадались редко. Альф оказался сложной джазовой последовательностью со множеством импровизаций. Маклауд был торжественным гимном. Сэр Эльдорадо явился Джону Дебри как чудо, составленное из звуков электронных синтезаторов со своей долей джазовой импровизации. И было еще одно существо – Дебри всегда помнил о нем, но лишь самым краешком сознания. Оно было соткано из чистого белого света или из одной кристально чистой высокой ноты…

А Вселенная была сложной симфонией – все эти мелодии были вписаны в нее, они играли поочередно, иногда смешиваясь и создавая шум, но этот шум был лишь частью общего замысла. Всю симфонию Вселенной целиком Дебри услышать не мог, но теперь он хотя бы отдаленно представлял себе, что это такое и как это существует.

Затем в мир вернулся Нью-Йорк – небоскребы в лучах заката на секунду напомнили Дебри то великолепие, куда отправился Эльдорадо. Ветер принес обрывки песни группы «Savage Garden»: «And I will fly into the moon and back…» И Дебри снова понял, что нужно делать. Ему захотелось услышать свою собственную мелодию, и он знал способ это сделать.

Как Кастанеда над Нью-Йорком (или как фанера над Парижем)

Дебри побежал к краю крыши. Известно, что Карлос Кастанеда однажды прыгнул в пропасть с обрыва – и остался жив. У Джона Дебри не было под ногами подходящего обрыва. У Дебри была только крыша небоскреба и сотня этажей до земли. Ничего, тоже сойдет.

Прыгнув и воспарив над землей, Дебри впервые в жизни ощутил абсолютную свободу. Черная накидка за его спиной встрепенулась, как крылья. Этажей сорок уже пронеслось мимо, но Дебри просто наслаждался полетом. А потом вспомнил, что нужно сделать. И где-то на полпути до земли Нью-Йорк исчез. И Джон Дебри исчез.

Осталось чувство полета, но и оно исчезло. Зато в пустоте звучала мелодия – та самая мелодия, что была когда-то Джоном Дебри. Просто скопление волн в определенном диапазоне частот, записанное на материальный носитель – человеческое тело. Но если эти волны пропустить через динамик… Дебри услышал простенький быстрый проигрыш на гитаре. Довольно веселый и заводной проигрыш, впрочем. Если бы хороший ди-джей взялся его обработать, могло бы получиться что-нибудь красивое. Значит, Эльдорадо в этом смысле и был ди-джеем. Бог – это ди-джей, вертящий диск планеты Земля.

Отлично. Ведь свою мелодию можно усложнять, развивать, добавлять новые элементы и инструменты, импровизировать. Пройдя через множество динамиков и лазерных дисков и даже побывав на звуковой дорожке какого-то фильма, мелодия снова собрала себя. Теперь она была гораздо мудрее и обогатилась парочкой ремиксов. И это было хорошо. И весь этот звукоряд собрался в образ Джона Дебри – человека в черном костюме и маске.

– Жрецы Бонда врут, что в начале было слово, – пробормотал Дебри, поворачивая за угол. – В начале была музыка. А слова к ней позже написали.

И царству Бонда пришел конец

Направляясь к своей Академии, Дебри заметил, что Нью-Йорк сошел с ума. Люди бежали по всем направлениям. Церковь святого Бонда громили восставшие прихожане. Та же картина наблюдалась и в Соборе имени Терминатора.

А на огромном экране, висящем над улицей, передавали новости. Ведущий тараторил:

– Сегодня ночью в Интернете был выложен видеоролик, доказывающий, что Саддама Бен-Ладена не существует. Отовсюду приходят сообщения, что жрецы Бонда выдумали Саддама Бен-Ладена, чтобы запугать людей и заставить платить дань церкви, а также для того, чтобы развязывать войны за нефть в разных странах мира. Узнав об этом, сознательные граждане Соединенных Штатов подняли восстание против тирании жрецов Бонда. В данный момент во всех крупных городах громят храмы Бонда и растаскивают имущество. Нам стало доподлинно известно, что восстанием руководит человек, называющий себя индейским президентом США. Это некий индейский шаман по имени Стреляный Воробей…

– О как! – ошарашенно пробормотал Джон Дебри, когда на экране появилась фотография Стреляного Воробья. – Значит, надо бежать в Академию.

Дальше все было понятно. Индейское тайное общество и принадлежащие ему финансовые пирамиды быстро восстановят экономику после потрясений, а Академия Джона Дебри займется разработкой идеологии. Таким образом, власть в США сменится быстро и безболезненно.

У входа в Академию Дебри увидел сэра Эльдорадо – тот прислонился к перилам лестницы и с наслаждением курил.

– Добрый день, сэр Эльдорадо! – Дебри почтительно поклонился.

– А, привет, Дебри, – кивнул Эльдорадо.

– Как там великолепие? – спросил Дебри.

– Великолепно, – ответил Эльдорадо.

– Ну ладно, сэр, я побегу, – сказал Дебри. – Мне надо навести порядок в моем мире.

– Беги, – улыбнулся Эльдорадо. – Это ведь твой мир.

– А почему жрецов Бонда так быстро сбросили? – спросил Дебри.

– А зачем мы с тобой участвовали в той битве? – вопросом на вопрос ответил Эльдорадо. – Если изменить что-то в одной точке реальности, изменится и вся реальность. Понимаешь?

– Ага, кажется, понимаю, – кивнул Дебри. – Ну, я побегу!

И Джон Дебри побежал дальше. Все мы куда-то спешим, даже когда не понимаем, куда именно.

Сэр Эльдорадо, выпустив в небо облачко дыма, отправился дальше по своим делам, не обращая ни малейшего внимания на переполох в Нью-Йорке.

May be, just one more try?

Bonus от Александра Клыгина

Доброго вам времени суток! Если вы дочитали до этого места, значит, вам понравилась сага про Джона Дебри. И теперь – специально для вас – бонусы!

В процессе написания саги были созданы многочисленные стихи, рассказы, просто заметки на полях и даже целый CD-диск музыкальных ремиксов «John Debry’s songs». Автор подумал, что все это может быть интересно истинным поклонникам Джона Дебри. (А раз вы дочитали до конца четвертую часть, вы точно истинный поклонник.) Так и родился раздел «Бонусы от Александра Клыгина». Здесь вы найдете стихи Клыгина, ставшие текстами песен на диске, и незавершенный, но, тем не менее, интересный рассказ «Конец света».

Приятного чтения!

P.S. Для обратной связи с Александром Клыгиным существует электронный ящик [email protected] . Приветствуются конструктивные предложения.

«John Debry’s song»

My name is John Debry and I am a cop, My work is catching cats at moonnights I live in the city which is called New-York I thought that it's a capital of planet. At nights I walked on the streets, I had no friends, I had no enemy. Pretty women are not in love with me Only the moon walks with me here. And I don't know why I was born I am just a little part of the sistem. I want to be such as James Bond But I am not cool and I am not an Englishman. But all was changed one rainy day When I came to an Indian's shaman. He saw my future, he saw next day And said I should see a magic power! I was afraid and went to drink. I fall in love with July Wraker. I was a hero, it was great. I was a friend of agent Mulder. And I was just a simple man, But I have met sir Eldorado. Now I'll never be the same Because I saw his magic power! And night had come in afternoon All magic doors were really opened. And on the sky there was full Moon This battle never will be forget! I killed strange monsters at this night And I became a really hero. Dark forces was destroyed in fight And now world's clear like a new mirror. I was in the city called Babylon I made friends with king Hammurapy. Way home for me was very long But now I know what means «Be happy». I was in Mexico on the bridge On the bridge of Carlos Castaneda . I saw another world which's rich In that world every man is Buddha. And I came back to USA , I am working as a Santa-Claus I told with mister President I know, I'm dumb, but he is dumber! I see the Statue of Liberty And it can show me it' s fuck forever, But now I know that I am free, In other world we'll be together. I was in the greatest pyramid Sir Eldorado was my teacher. And now I know, why I must live I have to live to be creator. Maybe I'm a little alien tonight When I am walking on the streets of New-York I am not James Bond, I never was in Europe , But I am lightbright, but I am lightbright! His name was John Debry and he was a cop, His work was catching cats at moonnights He lived in the city which is called New-York He thought that it's a capital of planet.

«Дождливый Нью-Йорк»

Дождливый Нью-Йорк в туманной дали, Дождливый Нью-Йорк, в гавани корабли, Дождливый Нью-Йорк, лишь сирена поет, Дождливый Нью-Йорк, там Джон Дебри живёт. Дождливый Нью-Йорк, бутерброды и чай, В кафе наш герой заглянул невзначай, Где-то там грабят банк и горит ресторан, На крыше небоскрёба пляшет пьяный шаман. Дождливый Нью-Йорк, в нем пули свистят, Злые якудзы замочить всех хотят. По балконам с адвокатом своим бегает кот, Мафия опять сует труп под капот. Дождливый Нью-Йорк, там «Макдональдс» стоит, Там негр китайцу что-то, блин, говорит, Там нации все и культуры все есть, Летний дождик их врасплох застал здесь. Дождливый Нью-Йорк в туманной дали, Дождливый Нью-Йорк, в гавани корабли, Дождливый Нью-Йорк, лишь сирена поет, Дождливый Нью-Йорк, там Джон Дебри живет. Дождливый Нью-Йорк, но и под дождем пир, Человек-Паук опять летит спасать мир. Выхода нет – Годзилла идет, И верхушки небоскребов он по ходу грызет. Дождливый Нью-Йорк, конец света наступил, В квартирах везде кто-то свет отключил. Машины все встали и люди стоят – Небоскребы-то, блин, огнем не горят! Дождливый Нью-Йорк, свободы страна, Здесь каждый другого готов послать на… Вот опять по балкону пробирается кот, А за порядком из машины следит сонный коп… Дождливый Нью-Йорк в туманной дали, Дождливый Нью-Йорк, в гавани корабли, Дождливый Нью-Йорк, лишь сирена поет, Дождливый Нью-Йорк, там Джон Дебри живет.

«Индейский воин»

В империи Инков жил-был индеец, Он воином был, всем врагам был кобзец! Он жил, не тужил, на охоту ходил Стрелял он из лука, природу любил! Лазил по горам, смотрел в облака, Широка и чиста была его душа, Он с миром в гармонии и в счастье бывал, Никому в этом мире он жить не мешал. Но за морем жил злой дядя Колумб, И его клюнул в ж#пу жареный петух. За золотом он поплыл в Новый Свет Индейцам теперь никакой жизни нет. И вот, блин, испанцы в деревню пришли, Ружья достали, мочить всех пошли. Но храбр и бесстрашен был наш герой И в первых рядах понёсся он в бой. Но меч против пули – хреновый расклад. Испанец, убивший индейца, был рад. И в солнечный день, вверх, под облака, В небо поднималась индейца душа В небо, в нирвану, где воины живут, Прочь от земли, не ценят их тут. Над родными горами воин в небо взлетел, Оглянулся он вниз, но таков уж удел, Что душам великим не жить на Земле На небе, на небе, их дом на небе! Их дом на небе… Их дом на небе…

«John Debry’s song»

(russian version)

Меня звать Джон Дебри, я просто коп. Моя работа – ловить кошек ночью, Всю жизнь живу я в городе Нью-Йорк, Я думал, этот город круче прочих. Ночами я по улицам брожу, Ни друзей, ни врагов у меня нету. И даже женщину не нахожу, Выть на Луну – это плохая примета. Зачем родился, такой идиот? Зачем я просто часть системы? Я хочу быть таким, как Бонд, Но у меня не английские манеры! Но изменилось все в дождливый день, Когда зашел я к индейскому шаману, Он видел мой завтрашний день, Сказал, что я познаю власть и славу! Я испугался и напился И в Джули Вракер я влюбился. Побыл героем дня я в банке, И моим другом стал сам агент Малдер! И я был просто человек, Но встретил сэра Эльдорадо Теперь я не смогу забыть вовек, Теперь я знаю, что такое магия! И в полдень наступила ночь, И были все врата открыты, То была полнолуния ночь, И никогда мы не забудем той битвы! Я мочил монстров в свете Луны И стал настоящим героем. Тёмные силы повержены – И мир чист, как зеркало в коридоре!  Я побывал в Вавилоне И подружился с Хаммурапи. Мой путь домой был все длинней, Но я могу сказать: «Я счастлив!» И я был в Мексике на мосту, На мосту Карлоса Кастанеды, Я видел мир, где нету копа на посту, Там копов нет вообще, но все подряд там будды! Но я вернулся в Юэсэй, Я Санта-Клаус, и сил не жалею. Меня наградил даже президент, Пусть я тупой, но он – еще тупее! Я смотрю на статую Свободы, Пусть она кажет мне свой фак все время, Теперь я знаю – я свободен! И мне плевать, что бежит время! Я был в Великой Пирамиде, Меня учил сэр Эльдорадо, Теперь я знаю смысл жизни, И я живу, чтоб творить реальность. И может, я чужой сегодня, Когда гуляю ночью по Нью-Йорку, И я не Бонд, я не в Европе, Я просветленный, да, я просветленный!  Его звали Джон Дебри, он был просто коп, Его работа – ловить кошек ночью, Всю жизнь он жил в городе Нью-Йорк, Он думал, этот город круче прочих.

«Два города»

Есть только два города, но между ними стена. Есть только два полюса, но между ними война. Один из них светлый, просторный, живой, Другой – тесный, мрачный конвой. Но живут ведь люди и тут, и там, Закрывая глаза на весь шум и гам, Закрывая глаза на закат и зарю, Закрывая уши, когда я им пою. Но ведь пьют тут и там один и тот же хлам, Напиваются вусмерть во славу богам, Напиваются вусмерть, чтобы забыть, Просыпаются утром – а опять надо жить. Они завидуют друг другу по субботам и средам, Когда по телеку орет Мандалай – тибетский лам, Когда орет о том, о сем, что он видел там и тут, Используя для путешествий устаревший свой батут. Те, кому тесно, хотят всю жизнь вольно дышать, Тем, кому просторно, хочется куда-то убежать. И жизнь идет в недовольстве и зависти, И жизнь ведет нас, хоть мы должны ее вести. И все следуют моде – шизофреник и дитя, А моду ту придумал покемон из мультя. И два дизайнера сказали, что друг друга хотя Они и не любят, но будут жить в одной бадья, Потому что там деньги, а денег все хотят. И так вертится шарик, хотя не голубой, Его переименовали Герасим с Мумой, Чтоб не было у нас ни большинства, ни меньшинства, Ведь у нас есть Мандалай – один на всех с куста, На котором косяки растут, трава и капуста!

«Апрельский дождь»

Серый бетон каменных джунглей, Ветер легкий пыль поднял. Среди серых каменных ульев В апрельский вечер я гулял. Дышит воздух свежей свободой, Но почему-то кругом пустота. Все будет так, как мне угодно, И вдруг ветер пригнал облака… Апрельский дождь поднимет суету, Апрельский дождь разгонит пустоту. Апрельский дождь, под струями воды Встретимся я и ты. Под апрельский дождь весь мир поет, Я вижу – мир чего-то ждёт, А к Земле летел метеорит, Обернувшись дождем, он стучит. Он стучит по дорожным камням, По моим щекам, тут и там. Чудо света – ни дать, ни взять, А народ отправляется спать. Под дождем вселенским лишь мы с тобой, Мы с тобой сохраняем покой. Это чудо – только для нас, И не кончится пусть этот час. Апрельский дождь поднимет суету, Апрельский дождь разгонит пустоту. Апрельский дождь, под струями воды Встретимся я и ты.

«Глаза бога»

В головоломке великой есть множество уровней тайны. Первый у всех на виду – он открыт и невидим, как закон мирозданья. Следом за ним идёт самое тайное знание, Что в глубине мудрых книг скрыли реки времён. Жемчужины третьего уровня скрыты в деталях, В мелочах, что невидны тому, кто в жизнь не влюблён. И можно быть мудрым, можно алхимичить веками, Но чтобы все паззлы собрать, надо видеть узор. Тот, что создавался бесчисленными руками, Собравшими славу Вселенной плюс людской позор. Что с того, что мудрейшие выглядят дураками? Что с того, что запятая вершит судьбы людей? У богов на руках ремни с голубыми часами, Что отбивают ритм секунды, не оставляя нам дней. Я забывал многое, что в мире прекрасно, Я говорил «нет», когда должен был сказать «да»! Но теперь в моих текстовых файлах вновь безопасно, Когда я вспомнил, какие красивые у бога глаза!

«Посреди диких волн хаоса»

Огромный город стоит на земле, Огромный город мерцает во мгле. Машины и люди куда-то спешат, Бегут все вперёд, ни шагу назад. А я по улицам тихим иду, В кармане пусто, авось, что найду. Я свободен от шума и бреда Листопад для меня устроило небо. Посреди диких волн хаоса Есть место свободе и радости. Меня система не замечает И я спокойно могу выпить чаю. На километры выстроилась пробка, А я иду по тротуару пешком И на лицах водителей чётко Вижу я зависть и полный облом! Мне всё равно, пусть бежит время Как волна на океанский берег. Меня всё равно не осилит система Если нет денег, то плевать и на цены! Посреди диких волн хаоса Есть место свободе и радости. Меня система не замечает И я спокойно могу выпить чаю. Муравейник гигантский бегает, Не сознаёт своего бреда. А сверху глядят на всё боги, У них лишь есть право свободы. Ну и пусть самолёты падают, Ну и пусть ледники растают, Вечность всегда пребудет в мгновеньи И по фигу ей людское круженье! Посреди диких волн хаоса Есть место свободе и радости. Меня система не замечает И я спокойно могу выпить чаю.

«Другой мир»

А где-то есть, быть может, другой мир, И в мире том все время светит солнце, И там идет совсем другая жизнь В кабриолетах под жарким летним солнцем. И в мире том шик, блеск и красота. Большие деньги там – ну, прямо как игрушки. И там такая высота и глубина, И там не страшно по улице ходить без пушки. Там Лимузины прямо на каждом углу Стоят и ждут своих веселых пассажиров. Дома с бассейнами, брильянты на виду И никаких тебе вонючих там сортиров! И небоскребы в свете утреннем блестят, Шумят фонтаны посреди дворцов с садами. А в тех садах растет под солнцем виноград, Мы пьем вино, и этот мир как будто с нами. И снова я лечу над городом златым. Я был другим, когда не знал, что есть такое Место, которое рассеется как дым Ближе к утру, и я не буду знать покоя! Когда сидеть опять я буду пред окном И снова вспоминать большие Лимузины Глядя во двор серым сумеречным днем. Обычный узник коммунальной квартиры…

«Пенные брызги»

Какой смысл держаться за дырку от бублика, Если сильнее теченье реки? Какой смысл в отрицании всего, Когда можно добраться до глубины? Какой смысл у желтого Солнца? Какой смысл у красной Луны? Но теперь мне все по фигу, Когда рухнули все мои миры. Я читал Кастанеду, По-моему, он был в чем-то прав. Так просто быть Буддой, Если сможешь успокоить свой нрав. И нет смысла бежать в сторону, Если ты въехал в тоннель. Но когда ты дойдёшь до конца, Ты не сможешь понять свою цель. Так пусть летят пенные брызги И пусть стоит аромат волн. Быть может, это совсем близко, А может, совсем далеко. Но небо над головой будет синим, Как бы ты его ни назвал. Чувствуешь, настало время – Пора уже покинуть вокзал. И лететь вместе вверх, в небеса, Лететь туда, где гаснет заря. Золотая на небе звезда Покажет дорогу туда. Однажды лунным вечером Можно выйти на сцену с косой. Никто не поймёт тебя – Люди решат, что ты свой. Туман не разгонит тучу, Как бы ты его ни просил, Но бродить в тумане не круче, Под кого бы ты ни косил. Так пусть летят пенные брызги И пусть стоит аромат волн. Быть может, это совсем близко, А может, совсем далеко. Но небо над головой будет синим, Как бы ты его ни назвал. Чувствуешь, настало время – Пора уже покинуть вокзал. И лететь вместе вверх, в небеса, Лететь туда, где гаснет заря. Золотая на небе звезда Покажет дорогу туда. Зачем держаться за дырку от бублика? Ведь перед тобой океан. Говорят, море по колено Лишь тому, кто мертвецки пьян. Мало радости быть властелином – У него нет дороги назад. Всё вокруг как будто из пластилина, И можно слепить свой собственный сад. Но волны всегда сильнее, Если есть океан. И море уже по колено, Хотя ты не можешь быть пьян. Так пусть летят пенные брызги И пусть стоит аромат волн. Быть может, это совсем близко, А может, совсем далеко. Но небо над головой будет синим, Как бы ты его ни назвал. Чувствуешь, настало время – Пора уже покинуть вокзал. И лететь вместе вверх, в небеса Лететь туда, где гаснет заря, Золотая на небе звезда Покажет дорогу туда.

«Поверь»

Весь мир лежит перед тобой теперь. И ты в звезду свою поверь, поверь. Поверь ты в разум облаков И в вечность утренних снегов. Поверь, что звезды говорят с тобой О том, о сем, о чем шумит в ночи прибой. Поверь же в небо и в себя поверь. И жизнь тебе тогда откроет дверь. Нет в твоем мире ни добра, ни зла. Впереди даль лежит белым-бела. Твори, что хочешь, этот белый лист Не должен оставаться чист. Иди вперед, поверь в судьбу свою, Из мрака летнюю достань зарю. Нет невозможного, нет темноты До тех пор, пока веришь ты. От твоей мысли развернется мир, Заметишь ты, что стал совсем другим. Ты мудрым станешь, если веришь ты В вечную силу красоты. Поверь же в вечность и иди вперед, Пока не встретишь на пути восход. Улыбнется солнце тебе, мой друг И защитит от невзгод и разлук. Поверь же в эти небеса! Ведь там горит твоя звезда! Поверь, что в жизни есть экстаз, Поверь в безумный наш рассказ. И над землею взлетая теперь, Ты знаешь: жизнь тебе открыла дверь.

«A new generation»

And here we are – a new generation. We have no words, but we’ll make a sensation. Here we come – a new generation. You didn’t wait for us, let’s start celebration! We are not presidents, but we have a power. We have not much money, but we can see the flower. We are not producers and we are not stars. We are not a people, but you know us. We know many religions, but we are faithless. We want to have more; we don’t want to have less. And we began from nothing, we’ll take everything. If you stay on our way, get out, don’t think. We will walk all the roads; we will take all the ways. We will change you forever, we’ll be here always. Our color is green, our color is dark, Our color is gold, our color is white. We have been waiting for the thousands of years, We had many problems, we had many tears. And now our time comes, you have to close your eyes. We are standing in silence, looking at sunset rays. We know, dark time ends, we begin our days. And here we are – a new generation, We have many dreams, we’ll make a sensation. Here we come – a new generation. What about do you think? Let’s start celebration!

«Врата в никуда»

Когда пошел первый снег, прояснилась моя голова. Я понял, что я просто врата, и эти врата ведут в никуда. Я вышел под снег и я вышел под дождь. Не надо помогать, если можешь помочь. Все решено, путь мой определен, мир – не реальность, но и не сон. Нечего ждать от этих полей, заросших с утра коноплей, Раскурить трубку мира и сыграть на ней песню времен. Я снова завернусь в черный плащ и выйду в зимнюю ночь. Туда, откуда пришел, я вернусь снова в дождь. Ничего не видать вокруг, но светла моя голова, Я знаю: все, что я пел – это ведь просто слова. Я ухожу отсюда и стремлюсь я туда, Зная, что над снеговой тучей сегодня светит Луна. Я иду не потому, что здесь плохо или там хорошо, Я иду потому, что так надо, хотя не я это нашел. И снова я выхожу, и вокруг снова снег! Бряцает меч, и звенят мои шпоры – на клинках мерцающий свет. Я просто черный провал среди вечных снегов, Поднятый в воздух от эха шагов. Меня не видит никто – огласка мне не нужна. Я ушел в ночь, до меня вдруг дошло, Что развернулась снова игра, Теперь я – просто врата, врата в никуда! Я улыбнусь ночной мгле, поправлю маску свою, Проверю меч в ножнах, вино я допью. И вновь с оптимизмом отправлюсь вперед, где игра и звезда. Я всегда шел к вратам, теперь сам я – врата, И сквозь меня все проходит туда и сюда, А я ухожу в никуда!

«Конец света»

Конец света наступил в отдельно взятом городе Нью-Йорке, когда на одной из электростанций произошло короткое замыкание. Наверное, не стоит подробно рассказывать, как и почему это произошло, однако стоит упомянуть, что у одного из электромехаников в этот день был день рождения, на дворе стояла пятница, 13 число, в небе висела полная Луна, а в соседнем ночном клубе завывала рок-группа «Оборотни».

Короче говоря, электромеханик по случаю праздника не заметил того факта, что большинство переключателей переключены неправильно, а вдобавок и сам переключил парочку рубильников, «чтобы красиво смотрелись». Кое-какие проводочки в системе электростанции тоже малость искрили – это недавно побаловались русские эмигранты, подрабатывавшие на станции, но уволенные из-за пьянки.

Ну, а кроме того, в этот день над Нью-Йорком пролетело НЛО, Джон Дебри, случайно провалившийся в канализационный люк, долго орал «Help me!» и на его вопли сбежались все обитатели той части канализации, а обитало там немало народу – люди-спайдермены, черепашки-ниндзя и неудачный эксперимент студии по производству супергероев – человек-коврик. Вообще, в канализации обитало еще много разных отходов фабрики по производству супергероев – челоек-мусорный-бак, человек-банан, человек-столб, человек-гамбургер и человек-ножки-Буша.

Однако сейчас они все мирно спали, впрочем, та компания, которая сбежалась на вопли Джона Дебри, устроила такую забойную вечеринку, что жители города всерьез начали подозревать, что приближается Годзилла, хотя сам Годзилла в это время тихо и мирно похрапывал в Москве, на Кремлевской стене, пока его оттуда не согнали дети, забравшиеся на эту стену, чтобы посмотреть салют. Впрочем, если уж кто и пострадал от вечеринки мутантов, так это два десятка разносчиков пиццы, на которых в этот вечер были совершены подлые нападения из-за угла с применением мечей, дубинок и нунчаков. А глава пиццерийной мафии дон Кальсоны забил стреклку местному главе якудзы Хренохиро-сану, чтобы выяснить, на хрена японцам понадобилась пицца, да еще в таком количестве.

Ну что ж, оставим Джона Дебри в канализации и вернемся к концу света, так как эта тема в последнее время стала для нас крайне занимательной. Как уже было сказано, над Нью-Йорком пролетело НЛО, недовольный Годзилла пошел спать за Урал, а арабские террористы-камикадзе, прочитавшие «Маску Локи» Роджера Желязны, с криками «Чем мы хуже» начали резать высоковольтные провода садовыми ножницами в резиновых перчатках.

По всем вышеперечисленным причинам, некоторые из которых были вовсе не причинами, а следствиями, где-то случилось короткое замыкание (замкнуло две дюжины арабских террористов), и сдохла одна из электростанций, снабжающая электричеством половину Нью-Йорка. На этом дело не кончилось, и через две минуты накрылась и вторая электростанция, тесно связанная проводами с первой. Еще через пять минут остался без электричества весь Нью-Йорк, а через двадцать минут за компанию с ним вырубилось все восточное побережье от Флориды до Бостона. Интересно, как на эти события реагировали сами местные жители.

Когда на улицах начали гаснуть фонари, народ заволновался, но вроде как не обратил на это внимания, решив, что нигеры балуются. Нигеры решили, что балуются белые, но тоже не обратили на это внимания. Когда на огороженной площадке с руинами, оставшимися от протараненных 11 сентября небоскребов, выключились прожекторы, рабочие, разгребающие завал, решили, что кончился рабочий день, и медленно побрели домой. Пока все было спокойно, а потом совершенно неожиданно грянул главный признак конца света – во всех небоскребах одновременно погасли все окна! Погасла статуя Свободы, стоящая вдалеке с вытянутым в сторону всех остальных стран fuckом. Фонари на улицах погасли еще пять минут назад. Остановились все поезда, потухли рекламные щиты, погасли вывески магазинов.

Толпы людей на улицах за секунду оказались в кромешной тьме и всем своим существом почувствовали тот самый fuck, который раньше показывали всему остальному миру. Какая-то блондинка долбанулась макушкой об столб, и в ночной тишине раздался истерический женский визг, который через секунду был подхвачен толпой и разнесся по всему Нью-Йорку. К визгу примешался грохот от столкнувшихся на дороге машин, у которых почему-то отказали даже фары. А теперь о смешном.

Из окна сто первого этажа какого-то небоскреба выбросился очень талантливый, но эмоциональный программист с криком: «Еще минута, и я бы дописал программу!» В полете он столкнулся с мойщиком окон, у которого отказала электрошвабра и мотор в тележке, а сам этот мойщик окон боялся только двух вещей – высоты и темноты, поэтому работал с фонариком, в котором десять минут назад сели батарейки. Итак, эти двое летели, обмениваясь воплями, когда к ним присоединился какой-то финансовый менеджер, минуту назад игравший в стрелялку на своем рабочем компьютере и только что дошедший до девяносто девятого уровня, до которого не доходил еще даже сам Билл Гейтс (стрелялку придумывали русские студенты, которым надо было как-то кормиться во время учебы в Америке). Итак, вся эта компания летела вниз, когда к ним присоединились шестеро членов совета директоров крупной страховой компании, которая раньше страховала жизни служащих взорванных террористами небоскребов, а после 11 сентября эта компания начала страховать имущество от перебоев с электричеством. Приземлившись, вся эта компания накрыла собой еще пятерых паникующих зевак.

В том ночном клубе, где проходил концерт панк-группы «Оборотни», конец света наступил как раз в тот момент, когда солист завыл на фосфорецирующую Луну, нарисованную на потолке. Гитары взвизгнули, усилители взорвались, а вся подсветка погасла, остались только Луна и вой солиста группы, да еще звуки барабанов. Такого сильного «коктейля» не выдержали даже привычные к подобным вещам панки. Они запаниковали и начали выбираться из клуба кто через дверь, кто через окно, кто ногами вперед, а кто ирокезом сквозь стену. Ночной клуб находился в подвале на оживленной улице, и когда в полной темноте на паникующих прохожих набросились взбесившиеся панки, которые лезли буквально из-под земли, каждый, кто находился поблизости, уверовал в конец света.

Жители Нью-Йорка бегали по улицам в предвкушении «гиены огненной». Между прочим, та самая гиена тоже наступила довольно быстро – когда электричество отключили на всех бензоколонках. Кто-то выронил пару шлангов с бензином, кто-то начал пытаться высечь искру из китайской зажигалки, в итоге по трем соседним улицам начал растекаться жидкий огонь, а через две минуты бензоколонка рванула, и в ночи расцвел огненный красный цветок. За ним последовали и другие подобные «цветы» – растекался горящий бензин, загорались припаркованные на обочинах машины, взрывались бензобаки, потом рванула еще одна бензоколонка.

А на крупнейших стадионах города в этот день проходили матчи по футболу, бейсболу, хоккею и баскетболу.

КОНЕЦ!

Оглавление

От автора

Как все действительно началось

Очень необычная секунда

Мистер и миссис Дебри

Бизнес духа

Как выбрать подарки

Астральная битва в Стоунхендже

Белый Дом и Черный Дом

Особенности зеркальных отражений

Индейский национальный банк

Дом Джона Ди

О творчестве и творцах

Каким был мир до изобретения майонеза?

Второе пришествие Фредди Меркури…

…И Джона Леннона

Сэр Эльдорадо под дверью

Тантрический секс без секса

Нью-Йоркское чаепитие

Домашний доктор

Робин Гуд в Нью-Йорке

Два слова о Повелителе Драконов

Майкл на MTV (Второе пришествие Майкла)

Необычный взрыв

Воскрешение мобильных телефонов

За зеркалом реальности

Последние приготовления

Забытое богом место

Армия зомби

Brand new Debry

Повелитель драконов

The song of Syren

Мастер смерти

И мы снова победили

Лекция об устройстве Вселенной

Скупая слеза мастера смерти

Автобус Вечности

Великолепие

И следствие стало своей же причиной

Ясновидение

Рай для агента Малдера

The world is music

Как Кастанеда над Нью-Йорком (или как фанера над Парижем)

И царству Бонда пришел конец

Bonus от Александра Клыгина

Реклама на сайте