«Завтра это вчера»

Д. С. Фонтана Завтра это вчера

Звезда была очень старой – такой старой, какой только может быть звезда первого поколения, рождённая вместе с вселенной. Она претерпела всё, что только может претерпеть звезда: она была центом планетной системы; она стала сверхновой, уничтожив свои планеты вместе со всеми их обитателями; она была рентгеновским пульсаром; затем стала нейтронной звездой. И наконец, медленно сжимаясь в плотную массу, подобную правеществу, из которого возникла, она настолько втянула в себя своё гравитационное поле, что даже скудный тусклый красный свет, оставшийся внутри её, не мог вырваться наружу – и приготовилась умирать.

Звезда всё ещё находилась на своей орбите, по-прежнему обладая огромной массой, несмотря на уменьшившийся объём; но ни человеческий глаз, ни точнейшие приборы больше не могли обнаружить её. Вскоре она должна была стать собственным пространством, крошечной стерильной вселенной, неинтересной и забытой, как погребальная урна. Она стала чёрной звездой.

"Энтерпрайз", возвращавшийся в Солнечную систему на варп 6 – скорости, в шестьдесят четыре раза превышающей скорость света – столкнулся с чёрной звездой.

Разумеется, было бы неправильным сказать, что "Энтерпрайз" врезался в чёрную звезду. Технически, пузырь подпространства, в котором был заключён "Энтерпрайз" и который двигался бы со скоростью в 64 раза превышающей световую, находись он каким-то образом в нормальном пространстве, столкнулся с той частью гравитационного кокона чёрной звезды, которая также начала вытягиваться в подпространство. Технические детали, однако, не слишком ясны. Поскольку ни с одним кораблём никогда ещё не случалось ничего подобного, никто не мог этого предвидеть, и теоретики до сих пор спорят, как могло в результате столкновения произойти то – что произошло.

Относительно самих результатов ни у кого нет никаких сомнений.

Капитан Кирк вынырнул из бессознательного состояния и тряхнул головой, пытаясь отогнать туман. Это оказалось ошибкой, и он решил не повторять этого. На мостике было тихо и почти темно; свет не горел, экран был тёмным, и лишь на приборных панелях горели сигнальные огоньки. Вахтенные офицеры – Спок, Ухура, Зулу – бессильно свесились со своих кресел; начальник службы безопасности Эймс скорчился на полу. Всё выглядело, как после тяжёлого боя.

– Спок!

Первый помощник зашевелился, с трудом поднялся на ноги.

– Да, капитан. Что, во имя девяти миров…

– Не знаю. Всё было нормально, и вдруг – бац! Проверьте все системы.

– Да, капитан. – Мгновенно взяв себя в руки, Спок стал проверять свой информационный компьютер. Не считая редких, светящихся там и сям огоньков, он бездействовал. Не тратя понапрасну времени, Спок оставил его и шагнул к Ухуре.

– Все системы, кроме второстепенных, бездействуют, сэр, – сказал он. – У нас только импульсная энергия. Если мистер Скотт всё ещё с нами, то вспомогательные системы сейчас заработают. С Вами всё в порядке, лейтенант?

Ухура молча кивнула и улыбнулась, хотя улыбка у неё вышла не очень естественная. В ту же секунду зажёгся свет. Заработали компьютеры и воздушные насосы, издавая знакомый шум, бывший таким же неотъемлемым атрибутом жизни на "Энтерпрайзе", как воздух.

– Мистер Скотт, – сказал Спок, выпрямляясь, – по-прежнему с нами.

Зулу неуверенно приподнялся в кресле, также тряхнул головой и также решил воздержаться от подобных движений. Кирк щёлкнул выключателем на панели рядом с креслом.

– Говорит капитан, – сказал он. – Ремонтные наряды по всем палубам. Всем отделам подключиться к информационному компьютеру. Доложить мистеру Споку о пострадавших и о готовности. Конец связи. Мисс Ухура, свяжитесь с контрольным центром Звёздного Флота. На что бы это мы ни наткнулись в базовом секторе 9, я хочу, чтобы они были предупреждены – и, может статься, они знают об этом что-то такое, чего мы не знаем. Мистер Спок?

Спок полуобернулся от свой установки, по-прежнему с наушником в ухе.

– Серьёзно пострадавших нет, капитан. На всех палубах работают лишь вспомогательные системы. Инженерный отсек докладывает, что варп-двигатели вышли из строя. Мистер Скотт отключил автоматическое управление и использует импульсные двигатели, чтобы удерживать нас на орбите, но…

– На орбите вокруг чего, мистер Спок?

– Вокруг Земли, сэр. Пока я не могу сказать, как мы там очутились.

– Дайте экран, – приказал Кирк.

Экран ожил. Да, это была Земля, никаких сомнений.

– Мы находимся слишком низко, чтобы удерживать высоту, – продолжал Спок. – Инженер докладывает, что у нас достаточно импульсной тяги, чтобы достичь скорости отрыва.

– Рулевой, поднимите нас повыше.

– Есть, сэр, – откликнулся Зулу. – Корабль слушается руля, но плохо.

– Сэр, – сказала Ухура, – на обычном канале Звёздного Флота нет ничего, кроме помех. Есть что-то на другой частоте, но непонятно, что.

– Дайте звук, лейтенант.

Ухура щёлкнула переключателем, и громкоговоритель на её приборной доске ожил.

– …пятичасовой выпуск новостей. Мыс Кеннеди – запуск первого пилотируемого корабля на Луну назначен на среду, шесть утра по восточному стандартному времени. Все три астронавта, которым предстоит совершить этот исторический полёт…

– Запуск первого пилотируемого корабля на Луну! – Кирк вскочил. – Вы поймали какую-то радиопостановку. Тот запуск состоялся в 1970-х.

[Примечание переводчика. Ну да, американцы запустили свой корабль на Луну в 1969. Но новелла была издана в 1968, а серия вышла на экран и того раньше – 26 января 1967 г. Так что авторы немного ошиблись – совсем немного.]

Кивнув, Ухура переключилась на другой канал, но Спок от своего компьютера произнёс:

– Очевидно, капитан, именно там мы и находимся.

– Мистер Спок, сейчас не до шуток.

– Я никогда не шучу, – бесстрастно отвечал Спок. – В данный момент я сделал лишь приблизительные подсчёты, но объект, с которым мы столкнулись, был, по всей видимости, подпространственным компонентом чрезвычайно интенсивного сферического гравитационного поля – скорее всего, чёрной звезды. Это поле произвело релятивистский эффект, преобразовав наш момент во временной. Точные данные я смогу сообщить через несколько минут, но 1970 кажется мне правильной оценкой.

Ошеломлённый, Кирк опустился в кресло. Ухура продолжала прослушивание. Наконец, она сказала:

– Капитан, я слышу сигнал земля-воздух.

– Подтверждаю, – сказал Спок. – Наши сенсоры показывают пилотируемый аппарат, стремительной приближающийся снизу под облачным покровом.

– Синий Джей 4, говорит Чёрный Джек, – сказал громкоговоритель. – Мы видим и Вас, и НЛО.

– Вижу его на экране, – откликнулся другой голос. – Иду за ним.

– Отлично, уж этот мы не упустим.

– Мистер Зулу, – сказал Кирк, – мы можем подниматься быстрее?

– Я пытаюсь, сэр, но корабль плохо слушается.

– Синий Джей 4, Вы его видите?

– Вижу его прекрасно, – откликнулся второй голос. – Здоровенная штука. Величиной с океанский лайнер, если не больше. По форме и правда напоминает тарелку, но у неё два цилиндра сверху и один снизу.

– Два самолёта идут Вам на помощь, – сказал первый голос. – Они нагонят Вас через две минуты.

– Слишком долго, Чёрный Джек. НЛО быстро набирает высоту.

– Синий Джей 4, постарайтесь подойти поближе и заставить его приземлиться. Или хотя бы остановиться, пока не подоспеют другие самолёты. После тридцати лет слухов нам впервые выпал шанс действительно что-то выяснить.

– Понял. Приближаюсь.

– Он может нам повредить? – спросил Кирк.

– Полагаю, да, капитан, – ответил Спок. – Этот самолёт – перехватчик. Он оснащён ракетами – возможно, с ядерными боеголовками. Поскольку мы не обладаем достаточной мощностью, чтобы поднять защиту, он может, по меньшей мере, нанести нам серьёзные повреждения.

– Скотти! – произнёс Кирк в интерком. – Включи захватывающий луч. Захвати этот самолёт и удерживай. Не давай ему приближаться.

– Капитан, – сказал Спок, – летательный аппарат такого типа может не выдержать захватывающего луча.

– Есть луч, сэр, – отрывисто произнёс Скотти. – Поймали.

Спок поглядел в объектив под чехлом.

– Он разваливается, капитан.

– Транспортаторная! Можете засечь пилота?

– Это нетрудно, капитан.

– Транспортируйте его на борт. – Кирк вскочил. – Спок, займите моё место.

Материализовавшаяся на платформе транспортатора фигура являла собой довольно странное зрелище – пока не сняла кислородную маску и шлем. Тогда глазам Кирка предстал среднего роста, крепко сбитый человек, на лице которого сквозь нескрываемое изумление проступала хмурая решимость. Из него вышел бы отличный офицер Звёздного Флота, подумал Кирк… через несколько веков.

– Добро пожаловать на борт "Энтерпрайза", – сказал Кирк с улыбкой.

– Вы… Вы говорите по-английски!

– Совершенно верно. Можете сойти с платформы, мистер…?

– Капитан Джон Кристофер, – отчеканил лётчик. – Военно-воздушные силы Соединённых Штатов Америки, личный номер 4857932. Больше вы от меня ничего не узнаете.

– Успокойтесь, капитан. Вы находитесь среди друзей. Я – капитан Джеймс Т. Кирк. Прошу прощения за то, что мы перенесли Вас сюда. Но у нас не было выбора. Я не знал, что ваш летательный аппарат не может выдержать нашего захватывающего луча. А когда понял это, было уже слишком поздно.

– Не пытайтесь заговорить мне зубы, – сказал Кристофер. – Я требую, чтобы вы объяснили…

– Вы не в таком положении, чтобы выдвигать какие-либо требования, но мы ответим на все Ваши вопросы – в своё время. А пока успокойтесь. Вы наш гость. У меня такое чувство, что Вам здесь будет интересно.

Кирк направился к выходу. Пожав плечами, Кристофер последовал за ним. Идя за Кирком по коридору, он внимательно смотрел по сторонам, ничего не упуская – явно тренированный замечать всё. Но когда навстречу им попалась миловидная молодая женщина, несущая трикодер, он не сумел скрыть удивления.

– Пассажирка?

– Нет, член экипажа. Около четверти экипажа составляют женщины – сто, если точнее.

– Экипаж из четырёхсот человек?

– Четыреста тридцать. Теперь, если Вы войдёте в лифт…

Кристофер вошёл – и испытал очередной шок, когда лифт двинулся не вверх или вниз, а горизонтально. Справившись с удивлением, он спросил:

– Должно быть, понадобилась уйма денег, чтобы построить такой корабль.

– Что верно, то верно. Во всём флоте только двенадцать таких кораблей, как наш.

– Во флоте? Разве наш…

– Это не тот флот, который Вы имеете в виду, капитан. Мы служим Объединённой Федерации Планет.

– Федерации… планет?

– Именно так. В общем, это очень трудно объяснить. Мы… мы из вашего будущего. В результате искривления времени мы очутились здесь. Непредвиденная случайность.

– Много же у вас таких случайностей, – сухо заметил Кристофер, – если все сообщения об НЛО объясняются этим. Как бы то ни было, вы здесь, и с этим не поспоришь. – Пока они разговаривали, лифт остановился, двери открылись – и глазам их предстал мостик с сидящем в командном кресле Споком. – И я никогда не верил в маленьких зелёных человечков.

– Я тоже, – произнёс Спок, поднимаясь.

На этот раз Кристофер даже не пытался скрыть изумления. А Спок ещё говорит, что никогда не шутит, подумал Кирк, но вслух сказал лишь:

– Капитан Кристофер – мой помощник, коммандер Спок.

– Капитан, – Спок коротко, но вежливо кивнул.

– Можете смотреть всё, что Вас интересует, капитан. Не сомневаюсь, Вы достаточно благоразумны, чтобы ничего не трогать. Полагаю, Вам здесь будет интересно.

– Интересно – это ещё очень слабо сказано, – отвечал Кристофер. Он двинулся к станции связи и информационному компьютеру, но при этом не смог удержаться, чтобы украдкой не взглянуть на Спока. Кирк не стал ничего объяснять; на "Энтерпрайзе" все давно привыкли к тому, что первым помощником у них служит не землянин, и Кристоферу не помешает тоже начать привыкать к этому: весьма возможно, ему придётся долго пробыть с ними.

– Нам удалось выйти на стабильную орбиту за пределами земной атмосферы, капитан, – сказал Спок. – Защита восстановлена, и это предотвратит наше обнаружение как НЛО. – Последнее слово он произнёс с гримасой отвращения. – Мистер Скотт хочет поговорить с Вами о двигателях.

– Очень хорошо, мистер Спок. Выражение НЛО мне знакомо. Что ещё?

– Капитан Кристофер.

Кирк взглянул на лётчика. Тот разговаривал с Ухурой; вид красивой молодой женщины банту, работающей за установкой связи, отвлёк его – по крайней мере, временно – от помощника капитана.

– И что же насчёт него?

– Мы не можем вернуть его на Землю, – сказал Спок. – Он уже слишком много знает о нас и с каждой минутой узнаёт всё больше. Не зная его, не хочу говорить ничего плохого о нём лично – но, предположим, достаточно беспринципный человек узнает о будущем человечества, представляемым нами? Такой человек сможет ради собственной выгоды манипулировать ключевыми отраслями промышленности, производством, даже нациями – и таким образом изменить будущее. А в этом изменённом будущем, капитан, может ни быть ни меня, ни Вас, ни того мира, какой мы знаем.

– Вы хотите сказать, что мы просто исчезнем? Весь наш корабль?

– Как мыльный пузырь.

– Хм. Знаете, Спок, Ваша логика иногда здорово раздражает. – Кирк снова взглянул на Кристофера. – Этот комбинезон, наверно, чертовски неудобный. Скажите, чтобы капитану Кристоферу подыскали какую-нибудь подходящую одежду – тактично избавив его при этом от любого оружия, какое может быть у него при себе – и тогда приведите его в мою каюту. Я хочу поговорить с вами.

– Да, сэр.

Войдя в каюту Кирка, Спок и Кристофер застали его работающим за компьютером. Капитан знаком предложил им садиться.

– Ввод информации. Мистер Скотт докладывает, что варп-двигатели повреждены, но их можно отремонтировать. Определить точные размеры и характер повреждений, природу и величину вызвавших их сил и запрограммировать соответствующие контрмеры.

– Программа запущена, – откликнулся ниоткуда голос компьютера. На этот раз Кристофер не удивился – он явно привыкал к неожиданностям.

– Конец записи. Итак, капитан, у нас проблема. Говоря без обиняков, что нам с Вами делать? Мы не можем вернуть Вас назад.

– Что значит, не можете? Мистер Спок говорит, что ваш транспортатор действует и на куда больших расстояниях.

– Дело не в транспортаторе, – сказал Кирк. – Вы знаете, как выглядит будущее, капитан. Если это узнает кто-нибудь ещё, они смогут изменить его – и уничтожить.

– Понимаю, – после короткой паузы произнёс Кристофер. – Но если уж на то пошло, моё исчезновение тоже вызовет изменения.

– Видимо, нет, – отозвался Спок. – Я проверил на компьютере все исторические записи. Нигде нет упоминаний о капитане Джоне Кристофере. Был известный писатель Джон Кристофер – но то был литературный псевдоним. Это не можете быть Вы. Очевидно, Вы не внесли существенного вклада в историю, капитан.

«Примечаниепереводчика. Джон Кристофер – псевдоним Сэмюэля Йоуда, популярного английского писателя, автора более 70 книг.»

Кристофер явно упал духом, но ненадолго. Встав, он заходил взад и вперёд по каюте. Затем он обернулся к Кирку.

– Капитан, – сказал он, – если бы это зависело только от моего желания, я остался бы у вас. Я отдал бы правую руку за то, чтобы узнать побольше об этом корабле – узнать о нём всё. Это замечательное достижение – и, видимо, подразумевает существование других достижений, ещё более значительных. Но мои желания не играют никакой роли. Мой долг – сообщить, что я видел. Я давал присягу и должен выполнять её. – Он помолчал и со значением произнёс. – Что бы Вы сделали на моём месте?

– То же самое, – отвечал Кирк. – Я прекрасно Вас понимаю. Вы из тех людей, каких мы набираем на службу – и никогда не можем набрать достаточно. Хотя присяг у нас больше нет. Но, к сожалению, это означает, что Вы ещё и обладаете острым умом. Мы не можем позволить Вам что-то рассказать. Это слишком большой риск.

– У меня жена и двое детей, – тихо сказал Кристофер. – Хотя Вам это, думаю, не важно.

– Мне это очень важно. Но я не могу позволить, чтобы это повлияло на моё решение.

– Обе Ваших профессии – лётчика и солдата – подразумевают большой риск, что Вы станете жертвой, – сказал Спок. – Вы знали это, когда женились; знала и Ваша жена. Вы поставили против будущего притом, что шансы были не на вашей стороне. К сожалению, мы – это будущее, и Вы проиграли; Вас, по сути дела, можно считать жертвой.

– Мистер Спок ничуть не более бесчувственный, чем я, – добавил Кирк. – Просто логика – его конёк, и то, что он сейчас сказал – правда. Я могу только сказать, что мне очень жаль – и мне действительно очень жаль, что так получилось. – Сигнал интеркома прервал его. – Прошу прощения. Кирк слушает.

– Говорит инженерная, капитан. Ремонт продвигается. Через четыре часа всё будет готово.

– Отлично, Скотти, ты способен починить всё, что угодно.

– Кроме разбитого сердца, пожалуй. Но, сэр…

– Что там ещё? Выкладывай.

– Сэр, – сказал Скотт – двигатели-то починить могу, а вот сконструировать машину времени – нет. Мы снова сможем летать, но в этом веке нам лететь некуда. Мистер Спок сказал мне, что в 1970-х человечество ещё было приковано к Земле. За пределами местного скопления звёзд пространство полностью контролировалось Веганской Тиранией, а Вы помните, что случилось, когда мы впервые столкнулись с ними. Понимаете, в чём дело?

– Боюсь, что понимаю, – тяжело произнёс Кирк. – Ладно, мистер Скотт, продолжайте ремонт.

– Да, сэр. Конец связи.

Лицо Кристофера выражало мрачную радость; но в словах его, как это ни странно, слышалось искреннее желание помочь – или, по крайней мере, убедиться, что собственные его надежды не беспочвенны.

– Мистер Спок сказал мне, что он наполовину вулканец. Вы, конечно же, можете добраться отсюда до Вулкана. Считается, что он находится внутри орбиты Меркурия.

– В Солнечной системе нет такой планеты – Вулкан, – сказал Кирк. Та планета Вулкан, где живёт отец мистера Спока, находится в системе звезды Эридан 40. Конечно же, мы могли бы добраться и туда…

– …но в 1970-х, – продолжил за него Спок, – если мы отправимся туда, мы изменим их будущее. Капитан, это наиболее несомненный случай Основной Директивы, с которым мне когда-либо приходилось сталкиваться – или придётся, если уж на то пошло.

– Основная Директива, – пояснил Кирк Кристоферу, – строжайше запрещает вмешиваться в нормальный ход развития инопланетных цивилизаций. Я не подумал об этом, прежде чем мистер Спок не упомянул её, но теперь вижу, что наш случай целиком и полностью под неё подпадает.

– Тогда плохо, капитан, – сказал Кристофер с нескрываемым торжеством. – Может, я и не могу вернуться домой – но и Вы не можете. Вы такие же пленники в нашем времени, как я на вашем корабле.

– Думаю, сэр, – сказал Спок, – что вывод капитана Кристофера совершенно точный.

Вывод был хотя и точный, но далеко не исчерпывающий, как очень скоро понял Кирк. Была ещё проблема запасов. "Энтерпрайз" не мог совершить посадку ни на какой планете – и уж конечно же, ни в коем случае ни на своей родной. О том же, чтобы украсть с помощью транспортатора еду и воду в количестве, необходимом для 430 человек, смешно было даже думать. Что до Кристофера – который уже пытался совершить побег с помощью транспортатора и которому это едва не удалось – что ждёт его в случае, если "Энтерпрайзу" каким-то образом удастся вернуться в своё время? Он будет архаизмом, диковинкой. Может, его и можно будет переобучить настолько, чтобы он нашёл себе нишу – но не настолько, чтобы он забыл жену и детей. Чтобы выяснить это, Кирк направился к Маккою, корабельному врачу.

– Приведи его сюда, и я посмотрю, – сказал Маккой.

– Ты хочешь сказать, что это возможно? – спросил Кирк, отдав по интеркому соответствующее распоряжение.

– Зависит от глубины его привязанности. Некоторые браки держатся лишь в силу рутины. Надо будет посмотреть, что покажет энцефаллограф.

– Ты начинаешь говорить, как Спок.

– Будешь обзываться – обижусь и уйду.

Кирк усмехнулся, но усмешка почти сразу же угасла.

– Если его привязанность глубока, плохо дело. Он из тех, кто отдаёт себя полностью. Вспомни его вчерашнюю попытку к бегству.

Спок вошёл вместе с пленным – после попытки к бегству Кристофера нельзя было называть по-другому.

– Капитан, – войдя, тотчас заговорил вулканец, – не знаю, что задумал доктор Маккой, но думаю, что это совершенно бесполезно; у меня есть новая информация. Я нашёл ошибку в своих подсчётах.

– Вот это, – сухо сказал Маккой, – действительно исторический момент.

– Я обнаружил, – оставив его слова без внимания, продолжал Спок, – что мы всё-таки обязаны вернуть капитана Кристофера на Землю.

– Вы же сказали, что я не внёс никакого существенного вклада, – хмуро произнёс Кристофер.

– Я говорил об историческом вкладе. Я не проверил вклада в наследственность, что было серьёзным просчётом. Проверяя этот аспект, я обнаружил, что Ваш сын, полковник Шон Джеффри Кристофер, первым совершил… совершит полёт с Земли на Титан – что, несомненно, важное историческое событие. Если капитан Кристофер не будет возвращён на Землю, не будет и никакого полковника Кристофера, чтобы отправиться на спутник Сатурна, ибо мальчик ещё не родился.

Лицо Кристофера расплылось в улыбке, придавшей ему сходство с хэллоуинской тыквой.

– Мальчик, – не к кому не обращаясь, сказал он. – У меня будет сын.

– А у нас, – сказал Маккой, – есть теперь головная боль.

– Нет, – сказал Кирк, – у нас есть долг. Два долга, каждый из которых противоречит другому.

– Возможно, нам удастся выполнить оба, – сказал Спок.

– Как? Не тяни!

– У меня есть данные, которые Вы задали рассчитать компьютеру. Они не оставляют никаких сомнений, что единственной причиной, по которой мы очутились здесь, является столкновение с чёрной звездой. Чтобы вернуться в своё время, нам придётся повторить нечто подобное.

– Вы знаете поблизости какую-нибудь чёрную звезду? И как это может решить проблему с капитаном Кристофером?

– Чёрная звезда есть довольно близко, капитан, но мы не можем использовать её, потому что расстояние от неё до Земли превышает радиус действия транспортатора. Это не позволит нам вернуть капитана Кристофера на Землю. Но мистер Скотт считает, что мы можем использовать наше Солнце. Он говорит, что это будет всё равно, что мчаться во весь опор по краю пропасти, но такой манёвр даст нам определённые преимущества. Коротко говоря, если мы облетим Солнце по гиперболе на варп 8…

– Только не на моём корабле, – холодно сказал Кирк.

– Прошу Вас, капитан, выслушайте меня. Нам необходима скорость, чтобы скомпенсировать сравнительно слабое гравитационное поле Солнца. Я не зря упомянул о преимуществах. Если всё пойдёт как надо, то, достигнув вершины гиперболы, мы перенесёмся дальше в прошлое…

– Только этого нам не хватало, – сказал Маккой.

– Помолчи, Боунз, я хочу послушать.

– А когда мы выйдем на другую ветвь кривой, произойдёт так называемый эффект рогатки, и нас снова бросит вперёд во времени. Если всё точно рассчитать, мы очутимся на расстоянии от Земли, на котором действует транспортатор, за две или три минуты до того, как прибыли сюда в первый раз, когда только появились в небе. В этот момент мы вернём капитана Кристофера в его самолёт – который ещё не уничтожен – и вся цепь последующих событий распадётся. По сути, все эти события вообще не произойдут.

– Вы уверены?

Спок поднял брови.

– Нет, сэр, разумеется, не уверен. Мы с мистером Скоттом думаем, что это может удаться. Компьютер подтверждает. Уверенность же в подобных случаях недостижима.

– Это достаточно верно, – заметил Кирк. – Но я не вижу, где тут решение проблемы с капитаном Кристофером. Таким образом, мы всего лишь вернём его домой со всеми его воспоминаниями – а этого как раз и необходимо избежать любой ценой. Я скорее соглашусь погубить "Энтерпрайз", чем уничтожить будущее.

Наступило молчание. И Спок, и Маккой прекрасно понимали, чего стоит капитану такое решение. Наконец, Спок мягко заговорил:

– Капитан, мы с мистером Скоттом не видим такой необходимости. Не забывайте: капитан Кристофер будет возвращён в свой самолёт до того, как мы транспортировали его на борт нашего корабля. Ему нечего будет помнить – ибо ничего из этого никогда не произойдёт.

Крик обернулся к лётчику из прошлого.

– Устраивает Вас это?

– У меня что, есть выбор? – спросил в ответ Кристофер. – Что ж, думаю, жаловаться мне не приходится. Это даёт мне вернуться домой – и, если я не буду ничего помнить, то и не должен буду ничего рассказывать. Только…

– Что только?

– Я никогда не думал, что мне придётся побывать в космосе. Когда набирали пилотов для космической программы, я подавал заявку, но не прошёл отбора.

– Оглянитесь хорошенько, капитан, – негромко сказал Кирк. – Вы побывали здесь, и прежде многих. Мы не были первыми. Первыми были вы.

– Знаю. – Кристофер смотрел вниз, на свои сжатые кулаки. – И ещё я видел будущее. Это бесценный дар. Я… Мне будет жаль забыть об этом.

– Сколько Вам лет? – неожиданно спросил Маккой.

– Что? Мне тридцать.

– Капитан Кристофер, – сказал Маккой, – пройдёт лет шестьдесят – может, чуть больше – и Вы забудете вещи, гораздо более важные для Вас: свою жену; своих детей; то, что Вы вообще когда-то жили на этом свете. Вы забудете всё, что когда-то любили; и что ещё хуже, Вас это даже не будет трогать.

– Это что, утешение? – сердито спросил Кристофер. – Если это – образчик философии будущего, то без такого образчика я как-нибудь обойдусь.

– Я не пытаюсь Вас таким образом утешить, – мягко сказал Маккой. – Я лишь хочу напомнить Вам, что каждый из нас, что бы он ни совершил, со временем вернётся во мрак. Я врач и навидался смертей. Но я не падаю духом. Наоборот, я обращаю Ваше внимание на существование вещей куда более важных для Вас, чем то, что Вы видели людей из будущего в набитом аппаратурой контейнере. И эти вещи останутся с Вами и после того, как Вы нас забудете. Мы пытаемся вернуть Вам те Ваши шестьдесят с чем-то лет, что Вы в противном случае потеряли бы в будущем, которого не смогли бы понять. То, что Вам придётся забыть о нашей встрече, кажется мне не слишком дорогой ценой.

Кристофер молча смотрел на Маккоя, словно видел его впервые. После долгого молчания он сказал:

– Я был неправ. Даже помни я всё, я не сделал бы ничего, что могло бы разрушить такое будущее… будущее, в котором есть хотя бы один такой человек. И я вижу, что за всей вашей деловитостью вы все такие. И я горжусь тем, что я – один из ваших предков. Капитан Кира, я соглашусь с любым Вашим решением.

– Ваша отвага сделала нас такими, какие мы есть, – сказал Кирк. – Все по местам.

– Кроме того, – добавил Спок, – вполне возможно, что наш маневр и не удастся.

– А вот без такой философии, – сказал Маккой, – уже я вполне могу обойтись.

– Мы воспользуемся тем шансом, который у нас есть, – ровным голосом сказал Кирк. – Пройдёмте со мной на мостик, капитан Кристофер. По крайней мере, мы прокатим Вас на прощание – так, что дух захватит.

Кристофер усмехнулся.

– Вот это мне по душе.

Дух захватило не только у Джона Кристофера. Варп 8 была критическая скорость, используемая только в самых экстремальных случаях – а сейчас и был именно такой случай – и ни один корабль не мог выдержать её долго. Находящимся на мостике стало явно не по себе, когда их всегда надёжный, как планета, корабль заскрипел и задрожал всеми своими частями по мере нарастания скорости; и когда внизу взревели обычно работающие почти бесшумно двигатели.

Ещё неприятнее для Кирка было увидеть, как планеты завертелись вокруг своих осей и вокруг Солнца в обратном направлении, когда суммарная энергия ускорения и гравитации преобразовала пространственное движение корабля во временное – назад в прошлое. К счастью для собственного рассудка, ему не пришлось наблюдать это зрелище долго, ибо приближение к Солнцу вскоре заставило их закрыть все наружные сенсоры. Теперь они летели вслепую.

Наконец, завершив облёт Солнца, они снова смогли открыть сенсоры, и планеты завертелись в обычном направлении, но гораздо быстрее нормального – по мере того, как "Энтерпрайз" устремился по временной кривой. В транспортаторной напряжённо ждал капитан Кристофер, облачённый в свой лётный комбинезон, шлем и кислородную маску.

– Проходим 1968, – произнёс Спок от своей установки. – Январь 1969… Март… Май… Июль… Темп быстро нарастает…

Кирк вцепился в подлокотники кресла. Транспортацию необходимо было произвести точно в заданный миг. Ни одному человеку не под силу было выполнить этого; пуск транспортатора осуществит компьютер.

– Июль… Август… Декабрь… Вышли в 1970…

Внезапно, на кратчайший миг свет потускнел. Всё произошло так быстро, что могло просто показаться.

– Транспортаторная! Вы…?

Но договорить он не успел. Свет вновь потускнел; все звёзды на небесах словно сорвались с мест, а затем Кирку показалось, что сама вселенная резко дёрнулась.

Наконец, звёзды замерли. Приборы показывали, что "Энтерпрайз" движется со скоростью не более, чем варп 1. Мощный рывок был погашен временем.

– Мистер Спок?

– Получилось, сэр, – спокойно сказал Спок.

– Транспортаторная, вы сделали снимок?

– Да, сэр. Вот он.

На вспомогательном экране засветилось изображение. Кирк внимательно рассмотрел его. Капитан Кристофер сидел в кабине своего самолёта – целого и невредимого. И сам он был цел и невредим – хотя, может, и выглядел чуть оглушённым.

– Итак, – произнёс Спок, – мы опровергли Омара.

– Омара? – спросил Кирк. – В чём именно?

– Строки о движущемся пальце, сэр. Поэт сказал, что, начертав знак, палец движется дальше, и нам не под силу изменить факт, что знак этот был начертан. Но похоже, сэр, что нам это удалось.

– Нет, – сказал Кирк, – я так не считаю. История не изменилась – и вполне возможно, что мы и не смогли бы сделать ничего другого, чем то что сделали. Но это уже вопрос для философов. Думаю, мистер Спок, что лаврам Омара ничего не грозит.