«Вместе навсегда»

Вместе навсегда (fb2) - Вместе навсегда (Кластерные миры - 10) 1075K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Влада Ольховская (Влада Астафьева)

Влада Ольховская Вместе навсегда

Сага об Огненном короле:

Огненный король

Ангел тысячи лезвий

Боги былых времен

Последний рыцарь

Дети белой крови Север.

Восходят звезды

Сильнее смерти

Вместе навсегда

Пролог. Фестиваль

Огонь поднимался к небу, извивался в воздухе, как живое существо, зеленая трава то и дело покрывалась серебристой сеткой изморози, а земля дрожала у них под ногами. Денис не ожидал такого от дешевого фестиваля – и он был в восторге.

Отправляясь сюда, он был уверен, что его ничем не удивят. Да и не должны были! Это было, на самом-то деле, далеко не главное событие года, просто проходная тусовка, которую используют, чтобы выбраться за город, залиться пивом, закусить недожаренным шашлыком непонятного происхождения и послушать с десяток групп, названия которых все равно никто не запомнит. Все! Правда, организатор, чтобы привлечь хоть какое-то внимание к своему детищу, пообещал всем гостям файер-шоу. Но Денис, частенько посещавший такие фестивали, был уверен, что им придется наблюдать, как обмазанный маслом факир-самоучка неловко поджигает смесь, которую сам же и выплевывает.

Но не в этот раз, нет. Все было устроено удивительно грамотно, и Денису приходилось напоминать себе, что он не в Лас-Вегасе, и даже Москва сейчас далеко. Огненные спецэффекты не становились центром внимания, на сцене по-прежнему надрывалась группа раскрашенных черной краской подростков. А шоу просто дополняло концерт, не прекращаясь ни на минуту. То со стороны поля огненная вспышка мелькнет, но небольшая березовая роща начнет колыхаться, наклоняясь до земли, хотя ветра не было и в помине. А этот лед! А эта дрожь земли!

– Слушай, ты понимаешь, как они это делают? – спросил Денис.

Но его спутник, Костя, даже не задумывался об этом. Пиво на фестивале как раз не удивляло: оно было смехотворно дешевым за счет того, что его щедро разбавили водой. Однако Костю это не остановило, и он уже влил в себя достаточное количество этой жижи, чтобы влюбиться в музыку на сцене и наблюдать за миром с дурацкой улыбкой.

– Чего? – только и смог произнести Костя. Взгляд был мутным, как запотевшее стекло.

Денис понимал, что говорить с ним бесполезно, но все равно зачем-то пытался:

– Как они устроили эти спецэффекты? На какие деньги?

– Да тут это… Ик! Толпа…

– Ну и что? Половина из этой толпы выиграла билеты на радио, а те, кто купил, как мы с тобой… Разве это деньги? Нет, даже если бы все те придурки, что сейчас тут пиво хлещут, заплатили, это никогда бы не погасило стоимость такого шоу!

– Да какая разница? Плевать!

Действительно, какая? Никто ведь не ожидал, что гости начнут интересоваться, задавать вопросы. Если задуматься, Костя вел себя правильно: он делал то, ради чего они сюда пришли. Напиться, если повезет – подцепить таких же пьяных красоток, чтобы потом проснуться с ними в той самой березовой роще, благо теплые ночи это позволяют. Разве не здорово?

Но Денис понимал, что у него так уже не получится. Проклятая природная любознательность твердила, что это все неправильно, должен быть подвох. Он любил докапываться до причин – настолько, что иногда это и ему самому казалось манией. Может, если бы пиво тут было покрепче, он бы напился раньше, чем начались странности. Но теперь уже поздно что-то менять, Денис не мог оставаться в неведении.

– Я пойду, посмотрю, что там, – сказал он.

Костя кивнул, хотя по его пустому выражению лица было понятно, что смысл этих слов до него вряд ли дошел.

Денис направился к роще, туда, где сейчас, похоже, был центр представления. Многие из гостей фестиваля уже допились до такого состояния, к которому теперь отчаянно стремился Костя, и ему приходилось обходить их неподвижные тела. Иногда под ногами у него что-то хрустело, как свежий снег, и, наклоняясь, Денис чувствовал, что травинки и правда заморожены. Как, как этого можно было добиться? Он не видел здесь ничего похожего на холодильную установку. К тому же, со стороны организаторов это не только напрасная трата денег, но и риск: опасно использовать такие сложные технологии рядом с пьяной, едва ли контролируемой толпой.

– Мечут бисер перед свиньями, – пробормотал себе под нос Денис, переступая через очередное неподвижное тело.

Он все равно шел к роще, потому что там точно кто-то был. Там вспыхивал огонь, то красный, то рыжий, то желтый, а земля не дрожала даже, а извивалась, шла волнами! Да и деревья, которые в начале фестиваля были тоненькими прутиками, кажется, разрослись. Но это ведь невозможно, правда? Никакие спецэффекты не могут такого добиться!

Денис был слишком трезв, чтобы не замечать всего этого, но слишком пьян, чтобы задумываться об угрозе. Он видел странности, но был уверен, что ни одна из них не повредит ему. Это же фестиваль! Что здесь может быть плохого?

Поэтому его решимость дойти до конца и оказаться в роще никуда не исчезла, невзирая на все настораживающие открытия. Он уже видел первый ряд деревьев и яркое сияние за ними – а потом вдруг видеть перестал, потому что на пути у него появилось препятствие.

Но не мистическое, нет, всего лишь человек. Причем самый обычный, не в костюме фокусника или супергероя, как следовало бы ожидать на таком шоу. Это был очень высокий, под два метра, мужчина, еще молодой, но не слишком – лет сорока, наверно. Судя по откровенно спортивной фигуре и черной одежде, он тут числился охранником. Правда, вид у него был какой-то потрепанный, как у самых пьяных гостей: волосы взлохмачены, на лице – грязь, темные глаза воспалены, будто в них песок попал или что-то вроде того.

Тем не менее, мужчина остался вежливым, он даже сдержанно улыбнулся Денису, хотя в этой улыбке не было и намека на искренность.

– Простите, но вам сюда нельзя. Там технические проблемы.

– Там же шоу! – попытался возразить Денис.

– Было шоу, теперь все заканчивается, убирают технику.

Не похоже, что там хоть что-то закончилось. Напротив, вспышки света стали ярче, а деревья будто начали двигаться сами по себе, танцуя в темноте летней ночи.

– Я хочу посмотреть! – настаивал Денис. – У меня это… билет! Мне надо…

– Вам лучше вернуться на площадку!

Он не хотел на площадку. Он, приехавший сюда без ожиданий, ради пива, музыки и секса, теперь желал узнать, что творилось в роще. Неужели так сложно понять это?

Он раздражал странного мужика, это чувствовалось, и все равно тот оставался сдержанным. Значит, точно охранник – иначе у него просто не было бы причин для такой учтивости.

– Я издалека гляну и уйду!

– Нет, я… – мужчина хотел сказать что-то еще, но не смог. Он запнулся, не крикнул даже, а как-то резко, болезненно, выдохнул. Его шокированный взгляд медленно опустился вниз, и Денис, проследив за ним, с ужасом обнаружил, что из груди мужчины теперь торчит обломок чего-то темного, пробившего его насквозь.

Это не было игрой! Кровь, брызнувшая на Дениса, была настоящей. Шок, отразившийся на лице мужчины, был настоящим. А та дрянь, которая пробила ему грудь… что это вообще? Денис никак не мог рассмотреть.

Ему было все равно. Охранник прижал обе руки к странному осколку и начал заваливаться на землю, а Денис даже не собирался приближаться к нему. Своя шкура дороже! Он развернулся и бросился прочь, однако уйти не успел. Земля у него под ногами заволновалась, он споткнулся, упал, а прямо над ним пронеслось что-то большое, совсем не похожее на человека. Со стороны рощи нарастал странный гул, наполняющий душу Дениса ледяным ужасом. Он даже не пытался подняться, он сжался на земле, закрыл голову руками и ждал, что будет дальше.

Что теперь, огонь обернется против него? Или его заморозят? Или пробьют насквозь, как охранника? Что с ним будет… и что вообще происходит? А большая часть толпы, приехавшей на фестиваль, продолжала ликовать у сцены, не замечая ничего вокруг. Как они могут?! Или оно и к лучшему, что могут…

Денис был один целую вечность – так ему показалось. Он не знал, что с ним будет, и боялся, но боялся зря. На него не напали, хотя его одиночество все же было нарушено. Сначала он увидел рядом с собой черные ботинки, а потом, подняв взгляд, обнаружил, что к нему подошла молодая женщина в странном наряде, очень похожем на военную форму, но какую-то непонятную, будто из прошлого, сделанную из черной и серебристой кожи. Женщина выглядела усталой, но не разгневанной, она даже смотрела на Дениса с сочувствием!

– Зря ты сюда сунулся, – вздохнула она. – Людям не место на этой войне. Хотя я не могу тебя винить, это все-таки твой мир, не наш!

– Что происходит? – прошептал Денис.

– Боюсь, ближайшие несколько дней будут не самыми приятными в твоей жизни. Но это ничего, зато в живых останешься! Не всем так везет. А теперь спи!

Она наклонилась над ним, рука, вымазанная кровью, закрыла ему глаза – и Денис действительно уснул до того, как сумел задать следующий вопрос.

Глава 1. Игра кошки

Один шаг вперед – два шага назад. Один шаг вперед ты делаешь самостоятельно, на два шага тебя заставляют отступить. Ты вроде как идешь, но цель от тебя все дальше и дальше. В какой-то момент это становится предельно ясным – и все сложнее найти в себе силы продолжать движение.

Амиар понимал, что это не совсем справедливо. Если обернуться назад и оценить свой путь здраво, без гнева и горечи, несложно понять, что он многого добился. Но ведь для этого нужно было куда-то деть гнев и горечь, а после истории с фестивалем их накопилось слишком много.

Он, большую часть жизни проживший со скудными магическими способностями, когда-то и не помышлял, что сможет стать центром такой войны. Но все меняется, и судьба никого не спрашивает, готов ли он к отведенной ему роли. Вот и его в свое время просто швырнули в водоворот событий. Он-то совсем недавно – а кажется, что целую вечность назад, – приехал просто поразвлечься в магическом гареме. Кто-то искал там жен, но не он, Амиар не был и близок к тому, чтобы создать семью. Он твердо решил, что делать этого не будет.

Тогда он впервые понял, насколько ироничной умеет быть судьба. Ты что-то решил? Зря решил. Вот тебе новый сценарий твоего будущего. Нет, конечно, он мог тогда сидеть тихо, не вмешиваться и позволить Дане умереть. Однако теперь, когда он смотрел на нее, сама мысль его ужасала. Но ничего, все сложилось так, как есть, и их знакомство уже отменить нельзя.

Из его жизни сами собой исчезли старые друзья, не готовые к такому противостоянию, зато появились новые – включая тех, кто раньше был его врагами. Еще один пример иронии. Но на фоне всех этих перемен, новых знакомств, разочарований и предательств была лишь одна постоянная: Дана. Для него она стала той самой точкой опоры, с помощью которой можно перевернуть Землю.

Однако сначала ему нужно было заплатить за силу Огненного короля, которую он получил так же неожиданно, как и Дану. Платой и была эта война, противостояние чудовищам, выбравшимся из иного мира. Ему казалось, что это длится вечность, он пережил не один бой, он столько потерял – и стольких потерял! А потом он делал глубокий вздох и признавал, что осталось четверо из семи чудовищ. То есть, больше половины!

Но ведь он теперь другой, как и его союзники. Амиар чувствовал, что он наконец-то поднялся на вершину. Да, те бои отняли жизни лишь у трех чудовищ, но начинал он еще слабым, едва научившимся управлять новой силой. Других магов тренируют с детства, а ему пришлось овладеть даром, сравнимым со стихией, за считанные месяцы! Это кого угодно подкосило бы. Когда он начинал, ему вообще казалось, что его попытки забавны и ничтожны, у него ничего не получится.

А теперь он здесь, в зале, где собрались сильнейшие маги Великих Кланов, уже не как изгой, а как их лидер. Он чувствовал в себе холодную уверенность: вот теперь он равен первому Огненному королю, он готов ко всему. Он не сомневался и в Дане, разделившей с ним магическую силу. Он был уверен в своих союзниках – он дорого заплатил за то, что их ряды очистились от предателей. Словом, для него, нового, оставшиеся чудовища значили меньше, чем три убитых. Нужно только нанести сокрушительный удар и покончить с этим раз и навсегда!

Вот только чудовища, похоже, прекрасно понимали это. Они, свыкшиеся с бессмертием, и теперь не спешили умирать. Они таились по кластерным мирам – а кластерных миров существовали сотни, если не тысячи. В таком пространстве гоняться за ними можно было вечно!

Правда, нельзя сказать, что они просто отсиживались в стороне. Они не собирались сдаваться, и их нежелание нападать прямо сейчас было лишь частью сложного плана, Амиар чувствовал это. Диверсия на фестивале была лучшим тому подтверждением.

Чудовища напали неожиданно, прямо во внешнем мире – в мире людей, где магия и вовсе под запретом! Туда прибыли Плутон и Осирис, остальных нигде не было. Но и два чудовища – уже много, когда перед ними десятки беззащитных людей! Правда, далеко они не продвинулись, союзники Амиара быстро засекли их появление и сообщили Огненному королю.

Была битва – всего в нескольких десятках метров от толпы людей! Никто не погиб, но некоторые были ранены, а чудовища вдруг сбежали так же быстро, как и появились. Поэтому уже на следующий день Амиар собрал всех, кто там был, в своем доме, чтобы разобраться, что же произошло.

– Никто точно не погиб? – спросил он. – Даже позже, в больнице?

– Никто и близок не был к этому, – заверила его Дана. – Мы смогли удержать их на расстоянии от людей. Кого-то задело магической волной, кому-то мы стирали память, но это не опасно для жизни, все равно что легкое сотрясение мозга. Из всех, кто там был, сильнее всего пострадал Коррадо, да и он, как видишь, жив.

– Прошу, не напоминай мне об этом позоре, – устало улыбнулся Коррадо Эсентия.

Строгий деловой костюм надежно скрывал повязки на его груди, и казалось, что с ним вообще не произошло ничего серьезного. Но Амиар был там, он видел эту рану. Коррадо чуть пополам не разорвало! Кто-то другой на его месте не выжил бы. Однако лидер клана Эсентия, величайших целителей, сумел спасти самого себя, хотя и ему это далось нелегко.

– Не говори так! – возмутилась Дана. – Тебя ранил не какой-то там вампир из подворотни, а сам Осирис! Чего здесь стыдиться?

– Того, что он не ранил меня в бою, а сумел подкрасться ко мне сзади, когда я отвлекся на случайного свидетеля.

– Разве его подлость – это твой позор?

– Мой позор в том, что я, как воин, должен был услышать его, почувствовать, а не подпускать так близко! – отрезал Коррадо. – Пожалуйста, не будем больше об этом.

Да Амиар и сам был не рад возвращаться к тому событию. Каждый его союзник был его другом – и мысль о том, что он мог лишиться Коррадо, отзывалась в душе ледяным страхом. Никто не должен больше умереть, только не теперь, когда он действительно может звать себя Огненным королем! Вот только как этого добиться?

– Хорошо, эту тему мы закрыли, – кивнул Амиар. – Вернемся к главной: какого черта их туда принесло?

– Причин нет, – признал Наристар Арма.

Все Великие Кланы считались элитой магического мира, их уважали и опасались – не без причин. При этом каждая семья преуспела в отдельном виде магии, и на своем поле равных ей просто не было. Для рода Эсентия это было целительство, для Арма – работа с информацией. Этот клан знал все, обо всех и всегда, а если и не знал, то без труда узнавал.

Главой семьи официально оставалась старшая сестра Наристара, Сарджана. Она была удивительна и как колдунья, и как человек, это сложно было не признать. Амиар был благодарен судьбе за то, что Сарджана оказалась на его стороне, она не раз спасала и его, и остальных.

Но во время предыдущей битвы с чудовищами Роувен Интегри пожертвовал собой, чтобы спасти Огненного короля. О том, что он и Сарджана любят друг друга, все знали, но никто не говорил вслух, потому что это было нарушением древних законов, которые, впрочем, все больше теряли силу. Сарджане лишь чудом удалось приостановить смерть, задержать Роувена в миг угасания. Но все прекрасно понимали, что это не спасение. Он не мог покинуть магический кристалл, если бы эта защитная оболочка исчезла, его тело просто разлетелось бы на части, обратилось в кровавую пыль, и не осталось бы ничего даже для захоронения.

С тех пор, как это случилось, Сарджана не покидала лабораторию, создавая заклинание, способное остановить смерть. Она больше не скрывала свою любовь и не стеснялась своей одержимости, все это перестало быть важным. И все же колдунья осталась достаточно мудра, чтобы понять: в таком состоянии она неспособна управлять кланом или помогать Огненному королю. Поэтому она доверила эту роль своему двоюродному брату Наристару.

А тот, в свою очередь, был одним из первых и самых надежных союзников Огненного короля. Амиар доверял ему, как самому себе, и ни секунды не сомневался в его колдовских способностях. Но даже так, принять его ответ просто не получалось.

– Как это – причин нет? Два сильнейших чудовища вылезли в мир людей, где им никак нельзя быть, просто так?

– Не думаю, что они признают вот это вот «нельзя быть», «можно быть», – заметила Дана. – Они уже нарушили все мыслимые и немыслимые законы кластерных миров.

– Все равно, они должны были знать, что во внешнем мире на них ополчатся все, даже те, кто пока формально не примкнул к этой войне!

– А таких осталось мало, – указал Наристар. – Но я понимаю, к чему ты клонишь. Они не появлялись несколько месяцев – и вдруг выдали себя так откровенно, так нагло. Я, как и ты, подумал, что они ищут что-то или кого-то. Но там ничего не было! Я проверил эту землю, сам фестиваль, его гостей… Это было заурядное событие, никак не связанное с миром магии. В этой их выходке не было никакой практической выгоды.

– Может, это был погром ради погрома? – предположила Эвридика Легко.

– Да, решили, что они давно не трепали нам нервы, и вылезли показать клыки, – добавила Диаманта Легио.

Близнецы были одними из самых неожиданных его союзников. За первые тридцать лет жизни Амиар привык к тому, что его собственный клан презирает его. Почему нет? У них были причины! Он, сын величайшего мага за всю историю Легио, почти не мог колдовать. Разве это не достойно презрения? История с Огненным королем раскрылась намного позже, до этого Амиар успел целую жизнь прожить, считая себя неудачником.

Он и близнецы были на разных концах пищевой цепи. Он – позор и выродок, они – прирожденные гении. Эви и Диа всегда казались ему бездушными снобами, упивающимися собственным превосходством. Да они во многом и были такими – но уж точно не по своей вине. Их отец, Мерджит Легио, получил власть лишь благодаря удачному стечению обстоятельств. Он знал, что слаб, и хотел, чтобы его дочери были сильными. Он чуть ли не с младенчества превращал их в машины для убийства – и это давало плоды.

Как ни странно, именно эта война помогла близнецам освободиться от влияния отца. Что там говорят про худо без добра? Они впервые расправили крылья и оказались совсем не такими, какими видел их целый мир. Теперь Диаманта была замужем за Артуром Мейнаром, представителем людей в кластерных мирах, а Эвридика тайно встречалась с наследником клана, который в ее семье считали враждебным.

Нет, жизнь все-таки непредсказуема.

Амиар понемногу, по чуть-чуть, привыкал к мысли о том, что Эвридика и Диаманта – его сестры, та самая семья, которой он много лет был лишен. Не такая близкая, как Дана, конечно, но все равно бесконечно важная.

– Они даже погром не устроили, – напомнил Амиар. – Жертв нет, и они сражались не в полную силу.

– Потому что мы их спугнули!

– Нет, даже с учетом этого, они ушли слишком рано. У них был шанс добраться до людей, убить кого-то! Но они этого не сделали.

Он не хотел, чтобы пострадали люди, это стало бы непоправимой трагедией. Амиар был рад, что обошлось без жертв. И все же эта откровенная покладистость со стороны Плутона и Осириса не давала ему покоя. Они не смиренны и не слабы. Они отсиживались где-то несколько месяцев, а значит, накопили немало сил. Они могли устроить диверсию, равную раскату грома, а ограничились новогодней хлопушкой.

Почему, почему, почему?

– Думаю, смысл как раз в этом, – указала Хиония Интегри.

После несчастья, постигшего Роувена, она заменила его на троне. Амиару оставалось лишь догадываться, какой ценой ей это далось. Хиония всю жизнь вынуждена была править семьей – не желая этого. И вот вернулся Роувен, она освободилась, она использовала сложнейшее заклинание, чтобы вернуть себе молодость, и приготовилась жить в свое удовольствие… Но не сложилось. Она вернулась на точку отсчета.

Правда, на этот раз не одна. Рядом с ней за столом сидел Суорин Микаэль, нефилим, который спас ей жизнь. Амиар видел, как он осторожно касается руки Хионии, поддерживая ее. Может, поэтому она и не сломалась, пройдя через то, что сломало бы кого угодно?

В отряде Огненного короля Хиония была бесценна. Да, она выглядела молодой девушкой, однако Амиар не забывал, что она прожила на свете немногим меньше века. Она была умна, опытна, она великолепно разбиралась в стратегии. У нее были все шансы понять, чего добивается Плутон – Амиар не сомневался, что именно он возглавил стаю чудовищ.

– Что ты имеешь в виду? – уточнила Дана.

– Знаешь, в чем преимущество убегающего? – поинтересовалась Хиония. – Вот представь: убегает преступник от полицейского, полицейский его догоняет. Их всего двое, получается, это честная схватка. Они выглядят одинаково, вооружены, допустим, тоже одинаково. Соответственно, если дело дойдет до драки, нельзя будет сразу сказать, кто победит. Но пока до драки еще не дошло, еще продолжается преследование. В таких условиях, в чем преимущество убегающего?

– В том, что он выбирает маршрут, – отозвался Амиар. – Он может бежать свободно, полицейский – только за ним.

– Вот именно. Это игра номер один. Игра номер два – это игра кошки с мышкой. В этой игре мышка уверена, что у нее есть преимущество убегающего, но при этом кошка настороже. Она уверена в своих силах, поэтому и позволяет мышке метаться. Она не сомневается в том, что в конечном итоге все будет так, как хочет она. Поэтому мышка бегает, прыгает и мечется. А потом она все равно умрет, и время смерти выбирает кошка.

– Как-то совсем уж безнадежно для нас получается, – поежилась Алеста Арбор, наследница клана, повелевающего растениями.

– Почему же? Это просто правила игры, не более. Во-первых, игра не всегда идет по правилам, и даже кошка порой теряет свою мышку. Во-вторых, пока сложно сказать, в какую именно игру они играют с нами. Думаю, в обе одновременно.

– То есть?.. – удивился Коррадо.

– Они стараются показать все это как игру кошки. Мол, они – хищники, они выбирают, где и когда драться, – пояснила Хиония. – Но истина, как всегда, где-то посередине. Мы потрепали их, сломали их планы, лишили их союзников. Они уже не знают, чего еще от нас ожидать. Они попытаются это выяснить, поэтому и дальше будут устраивать такие вот вылазки. То, что они сейчас не сражались в полную силу и не убили никого из людей – это не милость и не наше достижение. Они не ставили целью убивать людей, люди для них – ничто, если их цель – Огненный король. Они и дальше будут вот так неожиданно нападать, но сразу с планом отступления.

– Будут покусывать нас, заодно показывая кластерным мирам, что Огненный король не так уж силен, – поморщился Цезарий Инанис, сидевший рядом с Эвридикой. – Все равно что с комаром воевать: эта падлюка жужжит, бесит тебя, а ты ей ничего не сделаешь!

Ситуация и правда была неприятная. Это Амиару и остальным хотелось, чтобы все закончилось. Но куда торопиться чудовищам? Они делают то, что им нравится, они получают удовольствие от каждого дня, и даже сорвавшаяся атака на фестивале для них не поражение, а, как правильно сказала Хиония, возможность получить информацию.

Время редко остается нейтральным, оно всегда занимает чью-то сторону. И на этот раз, увы, оно было не на стороне Огненного короля.

Но это не значит, что Амиар готов был сдаться. Напротив, злость, оставшаяся после столкновения на фестивале, придавала ему сил. Это раньше он едва ли справлялся с ролью лидера, которой совершенно не хотел. Теперь он научился отдавать приказы и принимать сложные решения.

– Продолжайте следить за кластерными мирами, – велел он Наристару. – Не думаю, что они будут так уж часто соваться во внешний мир, там слишком много нелюдей, которые готовы прийти нам на помощь. Кстати, скандал с фестивалем удалось замять?

– Да, – кивнул Наристар. – Всем, кто видел нас или чудовищ, мы чуть подправили память. Процедура безопасная, поводов для волнения нет. Но понятно, что без внимания прессы этот случай не остался. Люди с нашей подачи распространили версию о том, что все это – результат действия кустарного наркотика, который кто-то продавал в толпе.

– Пресса это проглотила?

– Проглотила и не подавилась.

Одной проблемой меньше. Но частые атаки на внешний мир все равно были недопустимы.

– Тогда продолжайте следить. – Амиар повернулся к Хионии: – Тебе я доверяю поиск чудовищ. Мы не можем позволить себе вечно гоняться за ними, нам выгоднее нападать первыми.

– Если бы это было так просто, – усмехнулась Хиония. – Они, как типичные крысы, умело прячутся по углам!

– Я и не говорю, что это просто. Но это должно быть сделано. Клан Интегри всегда считался лучшими разведчиками. Я верю, что все возможно. Сосредоточь максимум усилий на Плутоне.

– Почему именно на нем? – поинтересовался Суорин Микаэль. – Они там все сильны.

– Это понятно, но именно Плутон уже не раз показывал нам, что он – главный, он выбирает, что и как делать. Остальные следуют за ним, а значит, если мы найдем их, мы найдем и его.

Все, о чем они здесь говорили, нельзя было назвать даже полноценной стратегией. Хороший получается план: защищаться, если нападут на них, и нападать, если получится. Гениально! Но ничего иного Амиар пока придумать не мог. Кластерные миры во всем своем множестве представали перед ним бескрайним морем, в котором нужно было отследить четырех акул. Нереально? Возможно, и все равно нужно пытаться.

Лишь одно сейчас утешало Амиара: Плутон и остальные всеми силами избегали прямого столкновения, а значит, они тоже понимали, что просто победить уже не удастся. Чаша весов склонилась в другую сторону, и у них больше не было преимущества грубой силы.

* * *

За время совещания она не произнесла ни единого слова – просто не смогла. Керенса Мортем была одной из тех, кого эта война шокировала меньше всего. Не потому, что она этого ожидала и уж тем более хотела. Просто ее вырастили для войны – как растили десятки поколений до нее.

Клан Мортем был хранителями клетки великих чудовищ, вечными воинами и солдатами. И если лидеру клана была дарована честь управления семьей, то Керенсе, главе второй ветви, досталась роль генерала. Многие считали, что женщина с этим просто не справится, что второй и третьей ветвям лучше поменяться местами, однако Керенса доказала, что они были не правы.

Она всю жизнь посвятила тому, чтобы стать идеальным воином, отказавшись ради этого от всего остального. Поэтому, когда началась война, она была разгневана и опечалена гибелью других магов, но уж никак не растеряна. Она знала свой путь и уверенно шла по нему… а потом было путешествие в Междумирье, которое все разрушило.

Хотя это путешествие тоже было частью войны, доказательством ее верности Огненному королю. По просьбе Амиара Керенса отправилась в пустоту между мирами, чтобы вернуть Камни стихий – сильнейшие артефакты, способные открывать пути в пространстве.

С этим она справилась, миссию можно было считать во всех отношениях успешной. И все же одна деталь не давала Керенсе покоя, не позволяла поставить точку в этой истории. Один эпизод, короткое событие из прошлого, снова и снова возвращавшееся к ней во сне и наяву. Она не могла написать об этом в отчетах или сообщить своему клану. Но Амиар должен был узнать!

Поэтому во время общего собрания Керенса могла думать лишь об этом, ее не слишком беспокоило то, что произошло на фестивале. Ту битву и ее последствия она предоставила другим, сама же Керенса была полностью сосредоточена на том, что должна рассказать. Она снова и снова подбирала нужные слова – и всякий раз отметала их. Ей нужно было, чтобы Огненный король понял ее правильно, разделил не только ее знания, но и ее чувства, иначе все сорвется!

Собрание, как ей показалось, длилось целую вечность, но все когда-нибудь заканчивается. Союзники Огненного короля направились к выходу, обсуждая что-то между собой. А вот Керенса не спешила подниматься с кресла, и Амиар заметил это, да и Дана тоже. Они ничего не стали спрашивать при остальных, потому что знали: если бы она хотела поделиться этим со всеми, она бы заговорила на собрании. Дана проводила гостей и закрыла дверь, теперь они были в зале только втроем.

– Я рад, что ты осталась, – признал Амиар. – У меня не было возможности обсудить с тобой миссию в Междумирье, хотя я читал отчет. Я благодарен тебе за все, что ты сделала.

– В отчете указано не все, – тихо заметила Керенса. Правильных слов по-прежнему не было.

– Ты ведь знала, что эти отчеты – только для внутреннего пользования кланов, посторонние их не видят?

– Да.

– Но ты все равно написала не все?

– Именно так.

– Уже интересно.

Дана вернулась на свое место рядом с Амиаром, и оба теперь смотрели на нее. Керенса прекрасно знала, что они – не просто лидеры, они – ее друзья, такие, каких у нее раньше не было. Но от этого сейчас было лишь сложнее, потому что она боялась, что потеряет их доверие.

– Все, что указано в отчете, – верно, все так и было, – предупредила Керенса. – Все остальное – мои домыслы на основании событий, которые видела только я. Остальные ничего не знают об этом, да и не могут знать.

– Я бы сказал, что это не самый надежный источник информации, если бы не одно «но», – усмехнулся Амиар. – Ты – из военных, и твои домыслы – это не такие уж домыслы. Выкладывай, что случилось.

Он очень изменился со времени их первой встречи, да и Дана тоже. До того, как Керенса познакомилась с ними, она была поражена тем, кому досталась власть Огненного короля. Какой-то жалкий наследник десятой ветви, а при нем – человеческая девица, ничего не знавшая о мире магии! Когда колдунья встретилась с ними, все оказалось не так плохо, как она боялась, и все равно она чувствовала, что они не готовы к такой миссии.

Но не теперь. Они многому научились, стали другими, и сейчас они были теми, кому Керенса присягнула бы на верность, даже не считая их своими друзьями. Военная дисциплина клана Мортем обязывала ее признать, что перед ней лидеры.

Поэтому она и не могла скрыть от них свои догадки.

– Как вам уже известно, там, в Междумирье, был Вейовис. Кажется, он позволил мне победить.

– Не понял, – нахмурился Амиар.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Дана. – Наверно, мы тебя не так поняли…

– Я сказала ровно то, что имела в виду. Там, в Междумирье, мы с Вейовисом оказались один на один, оба пытались забрать камень. Вейовис опередил меня – не сильно, но этого бы хватило, чтобы забрать артефакт. Он должен был победить! Но в решающий момент он замедлился, только поэтому я смогла привезти камень вам.

Тогда все произошло настолько быстро, что Керенса решила: ей почудилось. Вейовис, один из великих чудовищ, прирожденный враг Огненного короля, просто не мог проявить милосердие. Он даже не знал, что это такое!

Но потом Керенса десятки, сотни раз прокручивала тот момент в памяти. Сердце воина пылало возмущением, убеждая ее, что такого не может быть, ей просто показалось. Но холодный разум был неумолим: все так и было. Вейовис, по сути, отдал ей камень.

Она не приняла это сначала – а Дана и Амиар не могли принять теперь.

– Если ты не ошиблась, то это очень плохо! – насторожился Амиар. – Нужно срочно проверить камень, который он уступил тебе, возможно, это ловушка!

– Камень уже проверили Арма, – заверила его Керенса. – Они изучили оба камня, которые мы привезли. Никакой ловушки нет, это те самые артефакты.

– Тогда ты ошиблась, переоценила его скорость.

– Я не ошибаюсь, – просто, без тени снобизма сказала Керенса. Она не гордилась этим, но и не сомневалась в навыках, которым посвятила всю жизнь.

– Но в этом же нет смысла! – поразилась Дана. – Великие чудовища не знают, что такое помощь!

– Вообще-то, было еще кое-что, о чем я умолчала в отчете…

Вот и настал самый сложный момент. Керенсе так не хотелось признаваться в этом, что каждое слово причиняло ей чуть ли не физическую боль. Но она обязана была все рассказать, на войне нет места таким тайнам!

Она спасла Вейовису жизнь. Не бросилась его защищать, естественно, но помогла ему, когда одно из чудовищ Междумирья схватило его. Керенса до сих пор не могла понять, почему она так поступила. Вейовис был воплощением чистого зла, тем, кого она должна была ненавидеть – и ненавидела! Он – монстр, он – зло природы, он – создание, не способное ни на что, кроме разрушения. Ей все это было прекрасно известно!

Но, даже зная правду о нем, она не смогла обречь его на медленную и мучительную смерть. У нее не было времени на анализ ситуации, она поддалась инстинктам. Одно движение меча – и поздно уже было что-то менять. Вейовис освободился и остался в живых.

Керенса всегда была уверена в себе, она не сомневалась в своих решениях и не стыдилась ошибок – потому что чаще всего они были вызваны обстоятельствами. Но не в этот раз. Впервые в жизни она позволила себе такую глупость, и стыд сжигал ее мучительным жаром.

Амиар и Дана слушали ее внимательно, не перебивали и не упрекали. И все равно Керенса не могла избавиться от ощущения, что они осуждают ее, поэтому, закончив рассказ, она была даже не в силах поднять на них взгляд.

Но бури не было. Когда Амиар снова заговорил, его голос звучал спокойно и искренне, как раньше.

– Если ты ждешь от меня обвинений, то их не будет. Считаю ли я, что ты поступила правильно? Я не знаю, потому что я не знаю, как я сам повел бы себя в такой ситуации. На поле боя все по-другому, ты знаешь. Иногда ты просто не можешь изменить свою природу или даже сдержать ее. Твоя природа – это спасение жизней, поэтому ты помогла ему. Я это понимаю, но поймут не все, поэтому ты правильно сделала, что не написала об этом в отчете. Вейовис… тут ты ошиблась. Тебе кажется, что он способен на благодарность, и, отдавая тебе камень, он вроде как признал важность твоего поступка.

– Я этого не говорила!

– Но ты наверняка думала об этом.

Тут уже Керенсе нечего было возразить.

– Не забывай: он не человек, – продолжил Амиар. – Я видел всех этих существ, и Вейовиса тоже. В нем нет ничего человеческого. Ему знакома радость, но другая, от бурного, несдержанного разрушения. Он ищет только ее и руководствуется только ею. Он не мог добровольно пойти на что-то такое, что было бы не в его интересах.

– А вот не знаю, – вмешалась Дана. – Вспомни: великие чудовища постоянно изменяются. Они эволюционируют! Разве не в этом главный принцип жизни на их планете?

– Доброта – не часть эволюции.

– Откуда ты знаешь? Способность на благодарность и поступки во благо кого-то другого – это, как по мне, более высокий уровень существования, чем банальное выживание ради выживания. Может, Вейовис уже достиг этого?

– Чудовища с Генезиса на такое не способны.

– Но Огненный король же смог!

Об этом Керенса тоже размышляла. Вейовис и Огненный король родились на одной планете, жили в схожих условиях. Но никто в Великих Кланах почему-то не допускал, что чудовищам доступен тот путь развития, который когда-то прошел Огненный король. Два символа – добро и зло, как они могут пересечься?

А вдруг могут?..

– Это все, что я хотела сообщить, – Керенса поднялась со своего места. – Если не возражаете, я вернусь к себе.

Она не сомневалась, что они будут спорить – это чувствовалось. Амиар и Дана любили друг друга, однако они не всегда покорно соглашались друг с другом.

Что ж, пусть так, пусть даже решат, что она не права. Но Керенса все равно была рада разделить бремя этого знания с кем-то еще.

Покидая дом Огненного короля, она была уверена, что испытания на этот день закончились, однако ошиблась. В саду ее ждал Родерик.

Как будто весь мир ополчился против нее… а может, оно и к лучшему? Разом через все это пройти – и продолжить жить дальше.

Если ее готовили к войне чуть ли не с детства, то Родерик вообще не должен был иметь к этому никакого отношения. Он, живорожденный вампир, аристократ своего вида, полтора века прожил без бед и забот, возглавил гильдию убийц и не собирался ничего менять. Однако ему не оставили выбора: при поддержке великих чудовищ его предал собственный ассистент, Родерик едва не погиб, выжить ему удалось лишь благодаря Амиару. После этого вампир и поклялся помочь Огненному королю, примкнув к его отряду.

Они с Керенсой начали оказываться на заданиях вместе. Это не была любовь с первого взгляда – какое там! Колдунья никогда не относила себя к романтикам, она просто привыкла жить в свое удовольствие. Она давно решила, что семьи и детей у нее не будет, рождение наследников для клана она оставила своей младшей сестре. Это подарило ей привилегию свободных, ни к чему не обязывающих романов.

Поэтому ей и легко было сойтись с Родериком. Красивый, как и все вампирьи аристократы, умный, спокойный, он был чем-то похож на нее, оставаясь при этом совершенно другим. Это манило Керенсу, и все равно она долгое время была убеждена, что не происходит ничего особенного, она просто развлекается, как и он.

Они и сами не заметили, как их отношения превратились в нечто серьезное… Вот только что? Они не знали ответа. И Керенса, и Родерик были одиночками по натуре, они ничего не смыслили в любви, да и сейчас не брались сказать – она это, не она.

Однако Керенса была убеждена, что происходит что-то важное, то, чего она просто не знала раньше. Поэтому, когда стало известно о миссии в Междумирье, она ни секунды не сомневалась, что Родерик отправится с ней – а он неожиданно отказался. Дело было не в ней, он просто боялся, да и не без причины, что темная энергия Междумирья может свести его с ума.

Керенса знала, что он прав. Это было удачное решение. И все равно в миг, когда он отказался идти с ней, исчезло что-то важное – иллюзия, которая могла бы их спасти. Они не ссорились и вроде как решили, что продолжат встречаться, когда Керенса вернется в кластерные миры. Но уже тогда она подозревала, что это вряд ли возможно. Из их отношений исчезла легкость, а настоящая связь души так и не появилась.

Когда она вернулась, стало только сложнее. За это время Родерик был заражен болезнью, созданной великими чудовищами. Даже здоровье вампира не могло ее преодолеть, и чтобы выжить, он вынужден был стать королем зомби. А это больше, чем смена вида – хотя и смена вида кого угодно подкосила бы. Превращение из живорожденного вампира в короля зомби было позором, травмой, с которой справиться не так-то просто.

Вот и что она, Керенса, должна была делать? Завершить все, как казалось ей правильным? Или остаться с ним из жалости? Так ведь он почувствует жалость, и это будет ужасно! С другой стороны, если она бросит его сейчас, Родерик и остальные решат, что это из-за превращения в зомби…

Разобраться с этим было бы сложно в любом случае, а теперь ей еще и не давала покоя история с Вейовисом. Не в силах найти ответ, Керенса его просто избегала. Поначалу это было несложно: после возвращения из Междумирья она оказалась в карантине. Но вот карантин закончился, и ей пришлось постараться, чтобы не оказаться с Родериком наедине.

Долгое время у нее это даже получалось, хотя Керенса понимала, что выбрала трусливую стратегию, обреченную на провал. Однако в доме Огненного короля они снова встретились, и, похоже, Родерик был настроен решительно.

Они стояли друг напротив друга, а вокруг них шумела пустыня, в которой скрывался Огненный король. Живорожденному вампиру не понравилось бы такое солнце, а королю зомби было все равно.

– Прогуляемся до портала? – предложил он.

– Да, конечно.

Прогулка не нужна была им обоим, просто не хотелось проводить этот разговор возле дома Амиара. Пусть он и Огненный король, некоторые вещи его не касаются.

Когда они чуть отдалились, Родерик заговорил первым:

– Думаю, мы слишком хорошо знаем друг друга, чтобы тратить время на долгое вступительное слово. Давай сразу к делу: нам нельзя больше встречаться. Я говорю не о помощи Амиару, а о том, что было между нами раньше.

– Я знаю, о чем ты говоришь.

Его голос звучал ровно, однако Керенса не позволила этому себя обмануть. Она прекрасно знала, что Родерик умеет скрывать свои чувства так же хорошо, как она.

– Мне жаль, но это к лучшему, – сказал он.

– Я могу узнать, почему?

Керенса тут же пожалела, что задала этот вопрос, но было уже поздно: попытавшись взять свои слова назад, она бы сделала только хуже.

Зачем ей знать причину, на самом-то деле? Родерик предлагал ей легкий выход из ситуации – просто расстаться. Иногда так бывает, и люди, верившие в друг друга, внезапно понимают, что допустили ошибку. Неужели так важно, почему? Но нет, ей же понадобилось узнать!

– Разве это не очевидно? – горько усмехнулся Родерик. – Я не могу позволить тебе так рисковать.

– Рисковать?.. – растерянно повторила она.

– Я теперь король зомби, Керенса! Капли моей крови достаточно, чтобы превратить в зомби кого угодно! Да что там крови – одного поцелуя достаточно. На Великих колдунов это тоже действует!

– Но…

– Знаю, знаю, есть лекарства, есть вакцины… А вдруг вакцины не окажется рядом? Без лекарства, даже я не властен буду отменить действие собственной крови. Я не хотел, чтобы так вышло, не хотел этого перевоплощения и всего, что с ним связано. Но раз уж так получилось, я сделаю то, что должен, я не позволю моим проблемам распространиться на тебя.

– Родерик…

– Прозвучит жестковато, но я так решил. Ты можешь обвинить в этом меня, но я все же надеюсь, что не будешь. Я просто благодарен тебе за все, что было, однако так ведь и правда лучше. Я не буду говорить это пресловутое «давай останемся друзьями», сейчас это будет сложно, невозможно даже. И все же я надеюсь, что однажды мы сможем стать друзьями заново.

Путь до портала был близким, и теперь они должны были уйти – в разные миры. Керенсе было плохо от того, что происходило здесь, хуже, чем в самых сложных битвах. Но она ведь была из клана солдат! Поэтому она сумела улыбнуться и обнять его.

– Спасибо, – прошептала она. – У тебя все будет хорошо, просто… не со мной.

Он кивнул и ушел первым. Керенса почувствовала первые горячие слезы на глазах.

Он, по-своему, был идеален. Лучше, чем она ожидала, и даже это решение он принял ради нее. В какой-то момент ей захотелось все остановить, сказать, чтобы он не уходил, и сохранить то, что между ними было.

Но потом он исчез, а Керенса, даже через боль, была вынуждена признать, что она его отпустила – и это порой куда более серьезное действие, чем решение все прекратить. Горько – да. Больно – да. Но правильно, потому что…

Потому что она так и не сказала ему, что кровь короля зомби действует на всех колдунов из Великих Кланов – кроме клана Мортем, повелевающего смертью.

Глава 2. Никто не знает

У него были подчиненные и были союзники. И Плутон прекрасно знал разницу между ними, хоть она ему и не нравилась.

Его подчиненными были нелюди высшего уровня, которых он освободил из Пургаториума – магической тюрьмы строгого режима. Это было непросто, и он сумел выпустить от силы десятую часть тех, кто был там заперт. Да и то не все вернулись к нему! Но те, что вернулись, стоили целой армии. Плутон знал, что они видят в нем вожака стаи, а не господина, которому хочется подчиниться. Ему это нравилось, он чувствовал вызов, который готов был принять.

А его союзниками были другие чудовища. Он не мог их подчинить – даже тех, кого считал слабее себя. Слабость в этом случае была очень условной, и победа в драке далась бы ему слишком дорогой ценой. Зачем доводить до этого, если все они могут быть полезны друг другу? Правда, Плутон не тешил себя иллюзиями насчет их верности. Такого не было, даже когда они только освободились из клетки и, не зная новый мир, были сплочены ненавистью к Огненному королю. Теперь-то все по-другому! Они оставались с ним лишь до тех пор, пока им было интересно. Чтобы хоть как-то управлять ими, Плутону нужно было понять их, а это не всегда было просто.

Хель держалась сама по себе еще с тех пор, когда их было семеро. Никто не знал, что творится у нее в голове – даже, кажется, она сама. Она была умна и невероятно могущественна. Как такую удержишь? Плутону помогало лишь то, что Хель хотела отомстить Великим Кланам.

Осирис попросту уступал Плутону роль лидера. Его не привлекали власть, слава, возможность распоряжаться чужими жизнями. Он ценил охоту – в разных ее проявлениях, но все равно сводившуюся к противостоянию двух существ. Хищник и добыча. Осирис был существом ближнего боя, ему милее было убивать своими руками, чем посылать кого-то на поле брани вместо себя. При этом его мало волновало, кто станет его жертвой, и он без сомнений убивал тех, на кого указывал Плутон.

А еще был Вейовис… и Вейовис был проблемой.

Он тоже любил битвы, но не так, как Осирис. Он был не крадущимся под завесой зелени охотником, а воином, влетающим в самое сердце боя. Во время сражения Вейовис впадал в ярость, чем-то напоминавшую транс. С одной стороны, это делало его лучшим бойцом, а с другой, не позволяло полностью себя контролировать. Плутон подозревал, что эта ярость влияет на Вейовиса как наркотик, обеспечивая ему единственное наслаждение, доступное великому чудовищу.

Однако, когда Вейовис не был захвачен этой яростью, он был удручающе умен. Им невозможно было манипулировать, а сами попытки он воспринимал как оскорбление. С ним сложно было поладить, когда Плутону помогала Аурика, ведьма, освободившая их из заточения. Вейовис считал, что Аурика пытается использовать их для своих целей, и отказывался подчиняться.

Поэтому Плутон и отправил его в Междумирье – чтобы эти двое не сцепились. Но теперь-то Аурика мертва! Вейовис должен был порадоваться, но с ним стало только сложнее. Он даже не выполнил задание! Ему нужно было вернуть два камня, а он не принес ни одного, да еще и допустил гибель целого отряда сильных нелюдей, отправленных с ним.

Хотя настоящей проблемой было не это. Если бы речь шла просто о сорвавшейся миссии, Плутон бы воспринял это спокойно. Его планы тоже рушились, он прекрасно знал, что иногда ситуация выходит из-под контроля.

Настоящая проблема заключалась в том, что из Междумирья Вейовис вернулся другим. Плутон не мог точно сказать, что его беспокоит, что ему не нравится. Но само чувство, что что-то не так, не покидало его. Зная недостатки Хель и Осириса, он все равно мог им довериться. Но Вейовис… чего от него ожидать? Что им движет? Чего он хочет на самом деле?

Плутон осознавал, что противостояние с Огненным королем подошло к финальной черте. Скоро все решится – и он должен был знать, на кого можно положиться. Поэтому он отправился в мир, где укрывался после возвращения Вейовис.

Это была тихая, безлюдная Пустошь. Кластер, состарившийся прежде срока и теперь состоящий только из серых скал, уснувших под таким же серым небом. Печальное зрелище, впрочем, нисколько не угнетало Вейовиса. Он устроился на камнях над самой пропастью и чувствовал себя вполне свободным.

Казалось, что можно толкнуть его в спину – и все будет кончено, он упадет. Но Плутон понимал, что это лишь насмешливая провокация. Во-первых, такое падение не убьет великое чудовище. Во-вторых, Вейовис не допустит даже падения – он ведь воин, и один из лучших. Скорее всего, ему хотелось проверить, насколько он неприятен Плутону.

– Слышал о вашей прогулке на фестиваль, – бросил он, не поворачиваясь к гостю. Вейовис по-прежнему смотрел только на темное дно пропасти. – Поздравляю, если вы добились своего. Хотя я понятия не имею, чего вы добивались, вы ведь давно перестали мне доверять.

– Дело не в этом. Просто каждый ведет свою охоту, а то была даже не моя…

– Можешь не рассказывать, – прервал его Вейовис. – Мне неинтересно. Зачем ты пришел сюда?

– Хотел узнать, как ты…

– Значит, не доверяешь мне.

Он стал заметно наглее, но сложно было сказать, из-за Междумирья это или из-за исчезновения Аурики.

– Почему не доверяю? – Плутон сделал вид, что удивлен и даже оскорблен.

– Потому что так и есть. Ты – не человеческая мамка, которая пришла поинтересоваться здоровьем своего детеныша. Мы из другого мира, забыл? Мир – это не только место, это еще и то, что внутри нас.

Значит, обмануть его вежливостью не получится, однако это не расстроило Плутона. Он задал новый вопрос, и голос его звучал холоднее:

– Я могу быть уверен в тебе?

– Не больше и не меньше, чем раньше.

– А вот мне сдается, что меньше. Я не знаю, что произошло в Междумирье, но я не думал, что ты способен так провалить задание.

– Ты похитил невесту Огненного короля, но не смог ее убить. Думаю, ты должен разбираться в провалах.

Вейовис наконец обернулся и посмотрел на него. В человеческом облике глаза у него были темно-серые, совсем как окружавшие их скалы. Было в этом взгляде что-то такое, от чего Плутону захотелось забыть про мнимую цивилизованность. Переговоры, хорошие манеры – это все наносное, заимствованное ими от людей. Может, и зря?

В их родном мире споры решались куда честнее: кровью, битвой, желанием поглотить соперника. Почему не сейчас? Может, так от Вейовиса будет больше толку?

И все же Плутон сдержался. Он не был до конца уверен, что Вейовис бесполезен.

– Настало время перемен, – указал Плутон. – Огненный король – единственный, кто может нас уничтожить.

– Сильно в этом сомневаюсь.

– А я – нет. Поэтому мы должны остаться вместе, пока не избавимся от него. А потом уже у каждого будет своя дорога!

– Справедливо, – пожал плечами Вейовис. – Ну а сейчас-то ты от меня чего хочешь?

– Хочу доказательство того, что ты на нашей стороне.

– Забавно… Как же оно выглядит, это доказательство?

О, об этом Плутон как раз успел подумать!

– Напади на кого-то из союзников Огненного короля. Покажи свою силу. Убей их! Тогда я точно буду знать, что ты по-прежнему мой брат.

Вейовис поднялся на ноги и подошел вплотную к Плутону. Сейчас, когда они казались людьми, Плутон был заметно выше, и все равно ему сложно было сказать, кто из них смотрит на другого свысока. Он вглядывался в серые глаза, пытаясь понять, о чем думает Вейовис, но ничего не получалось. Чего он хочет? Что им движет? Если только лишь кровавая бойня, как раньше, то это задание ему в радость!

И действительно, Вейовис ухмыльнулся.

– А чего мелочиться? Я нападу на самого Огненного короля! Хватит прятаться за угрозами и армиями. Поступим так, как поступали на Генезисе! Я и он.

– На Генезисе ты был слабее Огненного короля, – напомнил Плутон.

– Я стал другим, да и Огненный король – не тот, кто пришел с нами. Посмотрим, кто кого! А если нет, я всегда могу воспользоваться тем же приемом, который так любите вы с Осирисом: убежать. В любом случае, ты увидишь, с кем я и против кого. Я не знаю, что ты там придумал про мое путешествие в Междумирье, и знать не хочу, оставь свои фантазии при себе. Да, я не смог вернуть камни, но они, вот честно, были мне не нужны, а рваться на части из-за прихотей твоей ведьмы я не собирался. Я не изменился там, я все еще один из вас, и я всегда буду одним из вас.

* * *

Может, кто-то и считал, что конец войны – время куда менее опасное, чем ее начало.

Может, в это верил даже Огненный король.

Казалось, что в начале войны силы обеих сторон еще велики, вера в победу сильна, атаки будут долгими и разрушительными. Так оно чаще всего и было, однако близнецы Легио все равно не позволяли себе обмануться. Они знали, что именно конец любого противостояния порой скрывает самую страшную угрозу – отчаяние. Оно позволяет сосредоточиться на гибели противника, уже не думая о собственном выживании.

Близнецы Легио прекрасно знали об этом и решили подстраховаться. Их отец уже пострадал в столкновении с чудовищами – теперь лидер клана не мог даже ходить. Сложно было сказать, сколько он еще проживет, но одно было понятно: его убьет первая же битва, в которую его втянут. Поэтому Эви и Диа не собирались рисковать ни отцом, ни другими близкими людьми. На то время, пока велась охота за оставшимися чудовищами, они переехали в отдельный дом, расположенный в маленьком тихом кластере.

Это был неплохой дом, на самом-то деле – уютный викторианский особнячок, затерянный в старом саду. Он давно принадлежал клану Легио, однако им почти никогда не пользовались, и сестры сочли его идеальным убежищем. Сюда они не пустили даже слуг, предпочитая остаться вдвоем.

Диаманта знала, что они поступили правильно. Это ведь был ее план! И одиночеством она не тяготилась – потому что ее одиночество всегда было разделено с сестрой. Да и потом, они редко приходили в этот дом, большую часть времени проводя с Амиаром и остальными. И все равно она поймала себя на мысли, что ей чего-то не хватает.

Раньше центром мира были всего двое – она и Эвридика. Но после того, как она вышла замуж, ось мироздания сдвинулась. Артур не требовал у нее внимания, он не вторгался в каждую минуту ее жизни, но именно этим мудрым терпением он и завоевывал все большее влияние на ее настоящее и будущее. Она привыкала к нему, и ей его не хватало.

Вот и теперь Артур был последним человеком, которому она позволила бы прийти сюда. Ключевое слово здесь, конечно же, «человеком» – у него не было собственной магии, и как бы отлично тренирован он ни был, его способностей никогда не хватило бы, чтобы противостоять великим чудовищам. Диаманта это знала, Артур это знал, поэтому они решили пожить отдельно, а потом снова вернуться в свой дом. Вот только… Каждый раз, возвращаясь сюда, Диаманта ловила себя на мысли, что ей недостает самой возможности видеть Артура.

Из них двоих, только он всегда открыто и прямо говорил, что любит, она – никогда, но если раньше это казалось Диаманте простой честностью, то теперь она уже ни в чем не была уверена.

Зато здесь не было Цезария Инаниса, и это она считала большим плюсом.

Диаманта до сих пор не разобралась, как относится к связи своей сестры с этим полубезумным магом. С одной стороны, все было вроде как очевидно. Он был из клана Инанис, с которым у клана Легио всегда была негласная вражда. И Эвридика, и Цезарь относились к правящим ветвям своих семей, им не следовало сближаться. Наоборот, древние законы настоятельно рекомендовали этим двоим построить между собой трехметровый частокол и никогда даже не заглядывать за него! А с другой стороны, Диаманта видела, как они относятся друг к другу. Для Цезаря это не было очередной игрой, он на многое был готов ради Эвридики, да и она тоже, а еще они очень похожи… Но может ли это значить больше, чем традиции, по которым Великие Кланы жили много лет?

Словом, Диаманта окончательно запуталась. Поэтому она была рада, когда они с сестрой договорились пожить здесь, никого не пуская в этот мир.

Сюда приятно было возвращаться. Маленький кластер был тихим и уютным, его воздух был пропитан запахом спелых яблок и свежескошенной травы, сад шелестел мягко, успокаивающе, словно приветствуя их, а особняк, проглядывающий за чередой деревьев, даже в темноте не казался зловещим.

– Ты насторожена сегодня, – заметила Эвридика, когда они вышли из портала.

Обычно они общались мыслями, чтобы никто их не подслушал. Но сейчас в этом не было нужды: кластер принадлежал только им.

– Как будто у меня нет причин!

– Хм… тоска по муженьку?

– Очень смешно, – Диаманта бросила на сестру укоризненный взгляд. – Мы с Артуром – взрослые люди, у нас у каждого своя жизнь.

– Вы взрослые женатые люди, и у вас должна быть одна жизнь. Да перестань, Дна, когда ты прекратишь стесняться того, что любишь человека? Или ты думаешь, что я буду ревновать? Ну, было маленько в самом начале, но теперь-то уже нет!

– Дело не в Артуре, а в том, что мы застряли. И я не знаю, кто еще умрет, прежде чем мы сможем с этим покончить.

Эвридика вмиг посерьезнела:

– Я тебя понимаю, у меня тоже такое чувство, будто мы уткнулись носом в бетонную стену и упорно пытаемся пройти сквозь нее! Но не ты ли меня учила, что нельзя загоняться из-за проблемы, которую не можешь решить прямо сейчас? Только нервы зря горят! Рано или поздно все закончится.

– «Слишком рано» уже не будет. Я боюсь, как бы не было «слишком поздно».

– От тебя ли я это слышу? – рассмеялась Эвридика. – От той самой Дна, которая даже оторванную ногу называет проходящей бедой? Послушай себя! Ты расстраиваешься из-за того, что еще не случилось.

– Ты права… Я просто устала.

– Или соскучилась кое по кому!

– Ой, отстань!

Им нужно было отдохнуть – выспаться, набраться сил и только потом снова думать о чудовищах. Их дом позволял это, нужно было пользоваться его преимуществами, а не размышлять о том, что их там никто не ждет и не встречает.

Однако до мирного отдыха, на который так надеялась Диаманта, так и не дошло. Она первой вошла в темный холл, поэтому на нее и напали. Существо, притаившееся во тьме, было настолько быстрым, что она даже не успела заметить его приближение, пока не стало слишком поздно. Оно просто смело ее с ног, отшвырнув в дальний угол холла, а само навалилось сверху.

Если бы она была человеком, смерть была бы мгновенной. Но Диаманту с детства учили искусству боя, ей твердили: будь готова ко всему, даже если ты никак не можешь быть готова. Поэтому она, не ожидавшая такого в своем собственном доме, мгновенно сгруппировалась, чтобы ослабить удар при падении, и достала из-за пояса нож. Челюсти, которые должны были порвать ей горло, сомкнулись на лезвии.

Ее глаза, как и у любой колдуньи, быстро адаптировались к темноте, и очень скоро она смогла разглядеть нападавшего. Это, конечно же, был не человек – хотя определенные человеческие черты эта тварь унаследовала. Оно было высоким, но за счет длинных тощих ног, его тело было плотно сбитым, почти бесформенным, зато очень сильным. Существо отличалось специфической шеей, настолько широкой, что казалось, будто голова – вполне человеческая, – сливается с плечами. А вот в лице уродца ничего человеческого не было. Его глаза были непроницаемо черными, словно залепленными грязью, нос природа так и не создала, и всю нижнюю половину лица занимала огромная круглая пасть, полная клыков. Этими клыками существо и атаковало, а еще – когтями: руки у него были такими же длинными и тощими, как ноги, кисти рук и пальцы оказались непропорционально большими.

Оно было сильным, ловким и наглым, оно так отчаянно хотело сожрать ее, что эта ярость ослепляла даже Великую колдунью. Но недолго. Диаманта была лучшим воином своего клана, наследницей, она не собиралась погибать так бездарно, особенно от рук существа, которое уже узнала.

«Вендиго, – раздраженно подумала она, разделяя эти мысли с сестрой. – Эви, ты как?»

То, что Эвридика мгновенно не пришла ей на помощь, могло говорить лишь об одном: на нее тоже напали. Это была полноценная засада… в их собственном доме! В одной из резиденций Легио, пусть и не самой большой! Они не доверяли безопасность своего дома ключу и замку. Здесь стояли защитные заклинания, которые вендиго каким-то образом обошли. Но как? Да, они принадлежали к роду сильнейших нелюдей, и Диаманта не исключала, что кто-то из них относится к заключенным, сбежавшим из Пургаториума. Но все равно, одних вендиго никогда бы не хватило, чтобы пробраться в этот дом незамеченными!

Впрочем, об этом можно было подумать и позже.

«Живая, – отозвалась Эвридика. – Но у меня тут тоже друзья на подходе, со своим тушканчиком справляйся сама».

«Ты видишь, сколько их тут?»

«Вижу пятерых, включая того, что сидит на тебе, как трехлетка на пони. Дна, не позорься, вставай уже!»

Диаманта лишь усмехнулась: что ж, в чем-то ее сестра была права. Свое положение она могла объяснить разве что эффектом неожиданности, но теперь-то он закончился! Диаманта призвала магию, сбрасывая с себя тяжелую тушу вендиго. Правда, хищник все равно успел порвать ей руку, оставив на светлой коже глубокие кровавые борозды. Но это ничего, не так уж страшно, жить можно. Диаманта была настолько зла, что даже боли не чувствовала.

Что бы ни случилось, это был их дом, и они решали, кому здесь можно находиться! Очень скоро близнецы стояли в центре холла спиной к спине, со всех сторон окруженные вендиго. Их тут было далеко не пять: круг замкнули не меньше двадцати хищников, еще несколько искаженных фигур Диаманта видела на потолке. Это была полноценная атака, при которой маг послабее не выжил бы. Да и близнецам нельзя было расслабляться, однако страха они по-прежнему не чувствовали.

Они просто меняли мир, делая его таким, как им удобно. Когда первые вендиго бросились на них, сестры уничтожили под ними пол, превратив старый деревянный паркет в череду острых кольев. Часть хищников успели отскочить, но остальные оказались нанизанными, и их вой окончательно разрушил тишину кластера.

Вендиго были быстрыми и кровожадными, они привыкли бросаться на своих жертв без страха, полагаясь на силу и скорость. Но к близнецам Легио им не удавалось даже близко подойти: их останавливали сети из металлических прутьев, придавливали колонны, крушили стены, внезапно сдвинувшиеся с места. Все это наносило непоправимый вред особняку, однако Диаманта его не жалела. Она все равно не собиралась возвращаться в место, которое сделали ловушкой.

Обычные вендиго уже отступили бы. Они были яростными, но не безумными, им всегда хватало ума понять, когда жертва им не по зубам. Однако обычные вендиго и не стали бы устраивать самоубийственную ловушку для Великих колдуний! Диаманта больше не сомневалась, что это те самые шавки, которых Плутон набрал в Пургаториуме.

И нелюди доказали это. В Пургаториум попадали только худшие преступники, самые опасные. Таким наверняка был лидер стаи вендиго: он умел вести себя не так, как его подчиненные. Воспользовавшись тем, что внимание близнецов отвлечено его сородичами, он затаился во тьме и оттуда метнул заостренную пику, раньше украшавшую окно.

Это был великолепный бросок, быстрый и нацеленный точно в сердце. Эвридика заметила его, однако при такой скорости не смогла отразить. Она лишь успела сместить пику так, чтобы металл попал не в грудь, а в ногу. И все равно это была опасная рана, болезненная, и Диаманта почувствовала эту боль через связь с сестрой.

«Эви!»

«Я в порядке, но сама я эту штуку на достану, надо покончить с ними!»

Она была права: пика попала в бедро, рана уже сильно кровоточила, а если убрать металл, пока служивший своего рода пробкой, могло случиться непоправимое. Великие колдуны были покрепче обычных людей, но и они оставались далеки от бессмертия.

Сообразив, что атака сорвалась, вожак вендиго попытался сбежать. Но это он напрасно: Диаманта редко позволяла себе месть, считая, что это недостойно будущей правительницы, слишком мелочно для нее. Однако тут она не смогла удержаться, этот уродец разозлил ее. Поэтому она дождалась, пока он доберется до крыльца, и заставила каменные ступени захлопнуться на нем, словно гигантская пасть. Ступени терлись о ступени, уничтожая одно из самых живучих существ кластерных миров. Смерть вендиго не была мгновенной – но она была окончательной.

С остальными покончила Эвридика, и вот они были одни в разрушенном холле. Еще раз проверив магическую энергию мира и убедившись, что здесь больше никого нет, Диаманта перенесла из гостиной кресло, помогла Эвридике сесть и наложила жгут. Это остановило поток крови, но пика, пробившая ногу, все равно смотрелась зловеще.

– Не вставай, – велела сестре Диаманта. – Я вызову Коррадо, пусть займется этим. И рыжему твоему сообщу, если хочешь, только не вставай!

– Да не буду я, – слабо улыбнулась Эвридика. – Мне, знаешь ли, как-то не до попрыгушек! Вызывай Коррадо, тут справился бы любой лекарь, но только он не оставит шрама, а мне там шрамы не нужны. Цезарь… Его можешь пока не звать, только изведется на пустом месте. Лучше срочно сообщи о том, что случилось, Амиару.

– Зачем? Думаешь, он настолько волнуется за кузин?

– При чем тут это? Диа, ты что, не понимаешь, что только что произошло?

– Привет от Плутона, – усмехнулась Диаманта, глядя на раздавленного вендиго. – Интересно, как он умудрился так запудрить им мозги, что они пошли на верную смерть?

– Не знаю, но нам важно не это.

– А что же?

– Смотри… Никто ведь не знает, что мы здесь, в этом кластере! Точнее, кто-то знает, но очень немногие. Только те, кому мы с тобой доверяли!

Диаманта мгновенно поняла, к чему клонит сестра, однако верить она не спешила.

– Ты считаешь, что нас кто-то выдал? Не может быть!

Великие Кланы уже заплатили огромную цену за то, чтобы очиститься от предателей. Роувен Интегри оказался между жизнью и смертью из-за своих! Но уж после этого они внимательно следили за тем, кто входит в круг общения Огненного короля. Там были только лучшие воины, проверенные, стоявшие на стороне Амиара с самого начала.

– Может, не может, а есть, – настаивала Эвридика. – Вендиго не оказались бы именно в этом кластере просто так. Даже если бы это было банальное вторжение, артефакты предупредили бы нас! Но вендиго сюда направил тот, кто знал про эти артефакты, знал, как их отключать!

Тут она была права. Союзники Огненного короля получали лучшую защиту, потому что знали: за ними в любой момент могут прийти. Вот теперь Диаманта порадовалась, что решила жить отдельно от Артура – хотя ей было стыдно за любое проявление радости рядом с раненой сестрой.

– Настройкой артефактов занимался лично Наристар Арма, – напомнила Диаманта. – Ты считаешь, что он мог нас предать?

– Вовсе не обязательно. Вендиго достаточно умны, чтобы отключить артефакты самостоятельно, но им нужно знать, что именно здесь установлено.

– Что у нас тогда получается? Кто-то знал про наш дом в этом кластере, про систему охраны, может, даже про то, когда мы сюда возвращаемся… Кто это мог быть?

– Список не такой короткий, на самом-то деле, – отозвалась Эвридика. – Это весь отряд Огненного короля и верхушки Великих Кланов. Может, кто-то из магов среднего уровня тоже…

– Но это все равно наши маги, Эви!

– Да. А разве это первый случай, когда среди нас появляются предатели?

– Не на таком же уровне!

– Под конец войны всегда сложнее.

Даже принимая вероятность этого, Диаманта не могла поверить.

– Хорошо, кто это был? Назови мне имя! Не «кто-то там из отряда или клана», а конкретное имя. Кто предал нас? Амиар? Хиония Интегри? А может, Артур, что уж мелочиться? Он ведь тоже знает, где я!

– Я не знаю, кто это был, – вздохнула Эвридика. – Но доказательств того, что я права, больше, чем того, что я не права. Мы не можем закрыть глаза на правду. И вызови уже врача, пока вендиго не одержали посмертную победу в этой битве, потому что мы с тобой истечем кровью!

С этим точно нельзя было спорить – да и со всем остальным тоже. Теперь, когда первый шок отпустил, Диаманта понимала это. Не важно, все ли Эвридика поняла верно или есть какое-то другое объяснение случившемуся. Амиар должен знать!

Поэтому Диаманта поспешила вызвать Коррадо, а потом, пока они обе дожидались лекаря, отправила магический вызов Огненному королю.

Эти новости его вряд ли обрадуют…

Глава 3. Долг, от которого не уйти

– Это ведь еще не точно, – примирительно заметила Дана. – Просто теория! Вдруг ошибочная?

Впрочем, она и сама в это не верила, ей просто хотелось поддержать Амиара. Она знала, что он никогда не рвался в лидеры, ему не хотелось брать на себя такую ответственность, но других вариантов просто не было. И теперь каждую неудачу, каждое ранение и уж тем более каждую смерть своих союзников он воспринимал как личное поражение. Он беспокоился о тех, кто ему дорог, верил им, и любое предательство становилось особенно болезненным ударом.

А уж тем более теперь, когда рядом остались только те, кого он уверенно звал друзьями. Да и Дана тоже! Когда она пыталась представить, кто мог их предать, ни одно имя на ум не приходило. Они сражались вместе, почему вдруг кто-то решил переметнуться к чудовищам сейчас, когда Огненный король обрел полную силу? Немыслимо!

Вот поэтому она и пыталась сделать все, чтобы показать Амиару: он не один. Даже если близнецы были правы и кто-то его предал, она, Дана, всегда будет на его стороне. Когда она вошла в комнату, он сидел в кресле у окна и наблюдал за садом и горячими песками пустыни вдалеке. Дана прекрасно знала, что пейзаж его сейчас интересует меньше всего, он просто силился понять, что делать дальше. Она подошла к нему и опустила руки ему на плечи; она чувствовала, как он напряжен.

Амиар осторожно перехватил ее левую руку и поднес к губам.

– Спасибо, – улыбнулся он. – По мне сходу и не скажешь, но я в порядке. Думаю, после всего, что было, меня уже ничем не удивишь, даже самым худшим.

– Что ты собираешься делать?

– Пока не знаю. Нам нужно подстраховаться, но при этом избежать паранойи. Я не хочу, чтобы мои союзники подозрительно косились друг на друга.

– Но скрыть это не удастся – близнецы знают, Коррадо, лечивший их, тоже.

– Я и не собираюсь ничего скрывать. Эви и Диа выжили и серьезно не пострадали, я уже говорил с Коррадо, и это самое главное. С остальным я разберусь.

Она хотела помочь ему, подсказать хоть что-то. У Даны тоже не было плана, но ведь с чего-то нужно начинать! Может, обсуждая это, они нашли бы нужное решение?

Однако им так и не довелось попробовать. Их разговор был прерван звуком сирены, разнесшимся по дому. В их маленьком кластере, в отличие от убежища близнецов, сигнализация сработала как надо, предупреждая их о незаконном вторжении. Кто-то проник в Пустошь – и не через их портал!

– Проклятье, – простонал Амиар. – Они что, с цепи сорвались?!

Такие частые атаки действительно поражали после долгого затишья. Но стоило ли этому удивляться? Дана, уже стоявшая, поспешила к магической сфере, связанной с сигнализацией – и не поверила своим глазам.

– Амиар… это чудовище!

– Что? – насторожился он.

– Это не просто какая-то шайка нелюдей из Пургаториума, артефакты показывают, что в кластер проникло одно из великих чудовищ!

Она и сама не знала, как это понимать. Невозможно ведь! Они укрывались в этом мире очень давно, их здесь невозможно было обнаружить, Пустошь надежно маскировала энергию Огненного короля. Хотя… если речь действительно идет о предательстве, то все становится на свои места. Для союзников Амиара его укрытие давно уже не было тайной!

С другой стороны, если это та самая финальная атака, то почему сюда пробралось только одно чудовище? Почему не все четыре? Ведь в количестве их сила! Они никогда не отличались благородством, они предпочли бы раздавить Амиара, пока он один, и праздновать победу. Может, артефакты просто сбились, это все ошибка?

Амиар не собирался раздумывать об этом.

– Убирай клеймо, – коротко велел он.

Когда они только познакомились, ни Дана, ни Амиар не знали, какую роль сыграют в судьбе друг друга. Он был изгоем, она – похищенной девушкой, потерявшей прошлое. И лишь потом оказалось, что они нужны друг другу не только в любви, но и в магии. Одна Дана могла снимать с него клеймо, сдерживавшее силу Огненного короля.

Это клеймо было суровой необходимостью. Первый Огненный король был порождением иного мира, его тело идеально подходило для дара космического уровня. Но Амиар-то родился человеком! Две его природы никак не желали сочетаться, и магия Огненного короля безжалостно уничтожала тело Амиара Легио.

Именно поэтому его мать пожертвовала собой, чтобы на его коже навсегда осталась печать. Она блокировала его силу, оставляя ему лишь жалкую часть его истинных способностей. Если бы не Дана, он бы так и довольствовался этими крохами, до смерти считая себя неудачником.

Но она не только научилась убирать клеймо и возвращать его на место, она разделила с ним энергию Огненного короля, овладев собственной магией. Именно это могло решить исход войны.

Они редко убирали клеймо, потому что это было опасно. Амиару необходимо было тратить магическую энергию, пока она не разорвала его изнутри. Но уж в битве с великим чудовищем повод поколдовать найдется! Поэтому к незваному гостю он вышел в сиянии своей полной силы.

Чудовище оставалось в пустыне, оно не пыталось подобраться поближе к дому Амиара и Даны. Похоже, оно знало, что его засекли, и не желало таиться. Получается, это честный поединок? Невозможно, только не с этими тварями!

Чудовище пока оставалось в человеческом облике. Перед ними стоял высокий мужчина, могучий, как один из тех викингов, какими их любят показывать в фильмах. Образ викинга добавляли и частично заплетенные, как в те времена, русые волосы, и борода, и серые, как воды холодных морей, глаза. Он стоял перед ними без оружия, один, скрестив руки на груди. Дана знала его имя, как и Амиар, который первым назвал его.

– Вейовис.

– Он самый, – кивнул викинг.

Тот Вейовис, о котором говорила Керенса. Якобы способный на благодарность! Эта версия показалась Дане не сомнительной даже, а невероятной. Какая благодарность, откуда? Но… вдруг? Что если именно из-за этого он пришел сюда, пусть и нагло, зато честно?

Однако долго это наивное предположение не продержалось.

– Зачем ты здесь? – спросил Амиар.

– Чтобы убить тебя, конечно.

– Один?

– Не люблю групповые побоища, – пожал плечами Вейовис.

– Как ты узнал, что мы здесь?

– От Плутона, а уж от кого он – понятия не имею. Меня это не касается. Мне надоели эти игры, подвохи, выслеживания… Разве это война? Война – это битва.

– То есть, Плутон знает, где я, но до сих пор не напал? – усмехнулся Амиар. – Как-то не верится!

– Он собирался, но я сказал ему, что готов. А он, значит, не готов, раз уступил мне.

– Но он не пошел с тобой?

– Пошел бы он – не пошел бы я. Думаю, ему проще отдать это право мне, чтобы посмотреть, на что ты способен, убьешь ты меня или нет.

– Ну а ты как думаешь? Убью?

– Я не хочу гадать, говорю же, надоело. Просто узнаем и все.

Дане все это не нравилось. Она не привыкла думать о великих чудовищах как о существах, с которыми можно говорить, которые способны хоть на какое-то проявление благородства. В то же время, Керенса Мортем была не права насчет Вейовиса. Как бы он ни изменился за эти годы, он все равно оставался порождением Генезиса, существом, способным только на убийства.

Амиар полуобернулся к Дане и посмотрел ей в глаза.

– Не вмешивайся, пожалуйста.

– Это не дуэль! – возмутилась она. – Он может обмануть тебя в любой момент!

– Но пока ведь не обманул.

– Я ему не доверяю…

– Ты шутишь? Я собираюсь его убить, какое там доверие! – невесело рассмеялся Амиар. – Но я хочу, чтобы ты оставалась в стороне и наблюдала за всем.

Вот теперь Дана его поняла. Наблюдение со стороны – это не одолжение Вейовису. Это лишь гарантия того, что никто не подкрадется к Амиару незамеченным. Да, ее сила была несравнима с могуществом Огненного короля, но и Дана многому научилась, особенно после недавних событий.

Поэтому она осталась возле сада, а Амиар направился к чудовищу.

Вейовис не пытался даже притвориться, будто относится к этой битве несерьезно. Увидев, что Амиар согласен на его условия, он сразу же перевоплотился. Дана помнила, что его первое воплощение – это черный конь, изрыгающий темное пламя. В этом образе он был способен уничтожать целые города, но для столкновения с Огненным королем этого было недостаточно, поэтому он призвал сразу второй облик.

Теперь он был высоким, не меньше трех метров, шестируким воином, все еще похожим на человеческий облик Вейовиса, но гораздо более сильным. На его ладонях сами собой появлялись черные и белые молнии, и Дана чувствовала, что энергия, пульсирующая в них, была далеко не электричеством.

Вейовис был разрушением и созиданием в одном лице. Белые молнии, призванные им, порождали разрушение, они атаковали, несли с собой пламя. Черные молнии, в свою очередь, поглощали любую колдовскую энергию, направленную против чудовища, а это сводило к нулю даже самую сложную атаку.

Амиар не был напуган, он прекрасно знал, что его ждет, и не собирался отступать. Это раньше собственная сила пугала его, она была оружием, которым он мог разве что покалечиться, но никак не управлять. Так когда это было? Теперь он знал, что делает. Подчиняясь его магии, пустыня менялась, вокруг него и Вейовиса вырастали целые песчаные города, с готовностью поглощавшие белые молнии и останавливающие черные.

Вейовис был яростью, ураганом разрушения, силой, сметающей все на своем пути. Но Амиар стал для него стеной, которая останавливает даже самый сильный ветер. Он не терял времени даром, изучая способности всех кланов, и теперь он идеально сочетал их между собой. Он призывал лед, а потом сразу пламя, и это не сбивало ритм сражения.

Он побеждал, и все равно Дане хотелось бежать туда, к нему, хоть как-то помочь, просто быть с ним рядом. Он в этом не нуждается? Зато нуждается она! Когда опасность угрожала ему, она просто не могла думать о себе.

И все же Дана понимала, что рискует помешать ему. Она лишь смотрела, сжимая кулаки с такой силой, что белели костяшки пальцев. Она дала обещание? Она обязана его выполнить!

Как оказалось, сдержалась она не зря. Сперва Дана думала, что все это задание с наблюдением – не более чем способ удержать ее от участия в битве. Однако ее терпение неожиданно начало приносить плоды. Нет, Вейовис действительно был один, никто не пытался поддержать его или прийти ему на помощь. Странность была в нем самом, вот за кем ей действительно стоило понаблюдать!

Она уже видела, как сражается Вейовис. Он был порождением войны, поэтому он так стремился к ней. Как и любое чудовище, он мало что знал о чести и достоинстве, но в битве он по своим причинам предпочитал честность. Это было его наркотиком, в те моменты его глаза горели безумием. Кажется, он забывал, кто он такой и кто перед ним. Ему было плевать! Ему хотелось раствориться в этом моменте чистой ярости и почувствовать кровь противника на своей коже, получить победу любой ценой.

Тогда – но не сейчас. Он сражался великолепно, и все же его взгляд оставался спокойным и сосредоточенным. Он был не фанатиком, начавшим свой ритуальный танец, а мастером своего дела, который просто ведет себя так, как должен. Но должен кому? Если он не получает удовольствия от битвы, зачем вообще это все? Дана не знала, как это понимать, поэтому продолжала наблюдать.

Соперники держались на равных, ни один из них не был ранен, однако Вейовис уставал быстрее. Чувствовалось, что запас энергии, отведенной ему, куда меньше, чем полная сила Огненного короля.

Он и сам это понял, но не отступил, а перевоплотился, и в этом желании продолжить бой во что бы то ни стало Дана видела странное отчаяние.

Его третье воплощение было Дане незнакомо – и оно поражало. Он был гигантом, кентавром, но не таким, какими их изображали в мифах. Человеческая половина его тела была такой же непроницаемо черной, как лошадиная. Копыта, под которыми прогибались пески, были заостренными, темную шкуру покрывали лезвия и костные наросты. Черты лица Вейовиса исказились, стали хищными, звериными, хотя и не утратили человеческое выражение. Его глаза теперь горели приглушенными белым пламенем, таким, каким еще недавно отличались его молнии.

Это было сильное тело, могущественное, перед которым Амиар мог бы показаться лишь жалким карликом, если бы позволил это – но он не позволил. Он сам не мог перевоплощаться, но он мог окружать свое тело пылающей энергией, копировавшей его человеческий силуэт. Дана подозревала, что это заклинание он заимствовал у нефилима, но какая разница? Главное, что оно работало!

Самое совершенное воплощение Вейовиса было грозным оружием само по себе, а оно еще было сосудом для магии. Дана поняла это, когда мир вокруг них начал рокотать грозой – ни она, ни Амиар не влияли на погоду!

Вот, значит, как. Кентавр был еще и повелителем стихий, под его влиянием пустыня просто исчезла, превратившись в череду природных катастроф. Пожары, волны воды, поднявшиеся непонятно откуда, землетрясения – здесь было все! Дане пришлось призвать собственную магию, просто чтобы защититься от разрушительного урагана, обрушившегося на все вокруг.

Она уже привыкла считать это место своим домом – потом что им нужен был дом. Разве это не естественное человеческое желание: найти убежище, где можно укрыться от любых напастей? Пустошь неплохо справлялась с этой ролью, но теперь никакие защитные заклинания не могли ее спасти. В свое время отец Амиара, Амарканд Легио, многое сделал, чтобы уберечь этот мирок. Но даже он не мог подготовиться к появлению великого чудовища!

Сейчас, в сердце хаоса, Вейовис все равно казался профессионалом, выполняющим свою работу. Раньше в бою сила вела его, теперь же он призывал силу. Эта разница когда-то показалась бы Дане незначительной: заклинания ведь одни и те же! Но теперь она понимала, что между этими стилями колдовства лежит пропасть. Магия питается эмоциями, и, если их нет, многое может измениться.

У Амиара эмоций хватало. Полная сила Огненного короля всегда опьяняла его, а сейчас она питалась его злостью. Он, как и Дана, понимал, что им теперь придется покинуть этот кластер. У близнецов отняли временное убежище, а у них – дом, настоящий дом! Отняли все чудовища, но лишь Вейовис был здесь, а значит, ему предстояло ответить за общее преступление.

Как бы силен ни был кентавр, он все равно оказался в ловушке. Ледяные плиты, призванные магией Инанис, изрезали ему ноги. Деревья, магия Арбор, выросли даже на песке, связали его, замедлили, приковали к месту. Магия перемещения клана Легио направила металлические лезвия ему в грудь. Магия клана Интегри замедлила вокруг него время, не позволяя ему толком восстановиться.

Амиар никогда не был сторонником жестокости, Дана знала это как никто другой. Но он не забывал про свой долг. Вряд ли он даже воспринимал Вейовиса как живое существо – скорее, как задачу, которую он должен решить.

И он решал эту задачу. Вейовис отличался таким же великолепным здоровьем, как все великие чудовища, но и этому был предел. На черной шкуре кентавра появлялось все больше кровавых ран, и они уже не исчезали. Гроза над пустыней теряла силу, земля перестала дрожать… он проигрывал.

Он должен был умереть.

Вейовис и сам это понял, вот только умирать ему не хотелось. Собрав остатки сил, он рванулся в сторону. Ему удалось освободиться – заплатив за это львиной долей шкуры, мышц и двумя сломанными ногами. Он уже проиграл, в таком состоянии он не мог сражаться, да он и не собирался. Он открыл рядом с собой портал и, ни слова не говоря, бросился туда. Он просто сбежал от них – но сбежал лишь чудом, в последнюю минуту, когда смерть уже коснулась его.

Небо над пустыней начинало светлеть, пески улеглись, и бой был закончен. Дана и Амиар остались одни посреди пустыни – рядом с разрушенным садом и рухнувшим домом. Но это, как ни странно, не волновало Дану. Сейчас она чувствовала лишь радость от того, что Амиар выжил, он справился! Да, он устал, но не пострадал же! Он победил великое чудовище – и это было не так уж сложно.

Дана бросилась к нему, сидящему теперь на песке, обняла, и он привлек ее к себе. Пламя, окружавшее его раньше, исчезло, он все еще тяжело дышал, он пока не мог подняться на ноги от усталости, но казался вполне довольным собой.

– Я в порядке, – заверил ее он. – Ты расстроена из-за дома?

– У нас будет новый! Я рада, что ты справился…

Им все равно нельзя было бы вернуться сюда, ведь про этот кластер узнал Плутон!

– Справился, – кивнул Амиар. – Но эту битву мне еще предстоит обдумать, и не раз.

– В смысле? – смутилась Дана. – То, что он нашел нас? Или то, что он пришел один?

– Да, и это тоже важно – как и то, откуда Плутон узнал про наше убежище! Похоже, близнецы были правы… Хотя важна и сама эта битва, все, что было сейчас. Сдается мне, она прошла совсем не так, как должна была!

* * *

Ей нужно было вернуть внутренний мир, потому что без мира у таких, как она, нет магии. Во времена войны это всегда непросто, но раньше у нее хотя бы получалось, а теперь – нет.

Алеста чувствовала себя покинутой и никому не нужной. Она понимала, что это чертовски глупо, и никому не призналась бы в своих чувствах. Так ведь они от этого никуда не уходили! Ее не покидало ощущение, что она сделала для Огненного короля меньше всех. Да, у нее были достижения, но по сравнению с тем, что сделали другие, это казалось ей ничтожным. Ей с детства говорили, что она особенная, что у нее редкий дар, который однажды обязательно приведет ее к великой судьбе. И что? Сейчас, в эпоху перемен, когда создаются настоящие герои, она не могла проявить себя так, как ей хотелось бы.

Постоянное чувство разочарования и недовольства сказывалось на магии. Алеста попробовала уйти в медитацию, она вернулась во внешний мир, в глухие сибирские леса – они всегда успокаивали ее. Пока рядом с ней были деревья внешнего мира, прообраз деревьев всех кластерных миров, она не была одинока.

Она хотела побыть наедине с собой, однако ей не позволили. Алеста медитировала всего полдня, когда у нее появилась компания. Она почувствовала приближение другой колдуньи издалека, но лишь потому, что та не прятала свое присутствие. Если бы Хиония Интегри не хотела быть замеченной, ее бы, пожалуй, и великие чудовища упустили!

Она пришла одна, и Алесту это радовало. Молодая колдунья знала, что у нее нет ни единой причины бояться нефилима, который в последнее время стал вечным спутником леди Хионии. Однако страх все равно был, потому что даже ей, наследнице рода Арбор, нефилимы казались чем-то потусторонним, почти нереальным. Поэтому, когда Суорин Микаэль оказывался рядом, Алеста не всегда даже решалась поднять взгляд, не то что заговорить.

Она надеялась, что это останется незамеченным, ей не хотелось оскорблять важного союзника Огненного короля. Но Хиония, должно быть, все поняла – иной причины путешествовать без Суорина у нее не было.

Алеста поднялась навстречу старшей колдунье и поклонилась.

– Здравствуйте, леди Хиония.

– Не называй меня так, – поморщилась та. – Из-за тебя я снова чувствую себя старой! И хотя, технически, это верно, я старая, сделаем вид, что это не так.

Да уж, глядя на юную красавицу с густой копной вьющихся вороных волос, сложно было помнить, что она старше бабушки Алесты. Правда, глаза порой выдавали Хионию: в них, темносиних, как вода на глубине, мелькала мудрость, которую способен подарить только возраст.

– Так почему вы…

– Можно на ты, раз мы с тобой в одном отряде. А я здесь именно потому, что я в отряде Огненного короля, а не из-за кланов.

Когда Роувен Интегри оказался при смерти и Хиония снова возглавила клан, все ожидали, что она покинет отряд. Разве это не логично? Разве может глава семьи рисковать собой? Но Хиония наотрез отказалась закрываться в резиденции. Она заявила, что и так слишком долго жила под чужую диктовку, настала пора перемен. Великой колдунье никто не посмел возражать – особенно после того, как ее везде стал сопровождать нефилим.

– Хорошо, почему ты здесь? – спросила Алеста.

– Тебя искала, разумеется. Мне нужна твоя помощь.

– Вам… то есть, тебе – моя?

Алеста не могла скрыть свое удивление, да и не пыталась. Сколько бы окружающие ни хвалили ее дар, она прекрасно знала, что ей еще далеко до Хионии.

– Да. Я собираюсь поохотиться на великих чудовищ!

– Конечно, – поспешила ответить Алеста. – Для меня будет большой честью сражаться плечом к плечу с Огненным королем!

– Это, конечно, здорово, достойно похвалы и карамельки, но Амиар в этом участвовать не будет.

– Как это?..

– А вот так. Желательно, чтобы он вообще ни о чем не знал, потому что иначе этот рыцарь в сияющих доспехах обязательно явится и все испортит.

Вот теперь Алеста окончательно запуталась.

– Не уверена, что я понимаю…

– Так я объясню, без проблем, – усмехнулась Хиония. – Знаешь, как работают артефакты, которые Арма используют как сигнализацию? Они реагируют на энергию великих чудовищ. Эта энергия слишком огромна и неповторима, чтобы остаться незамеченной. Но с Амиаром та же история: даже когда на нем клеймо, его не так сложно обнаружить, обладая должными способностями. А они обладают. Поэтому они и бегают от него – не потому что так уж боятся, хотя не без этого, они просто любят, когда все идет по их правилам.

– И ты хочешь устроить ловушку без Огненного короля, чтобы не отпугнуть их? – догадалась Алеста.

– В точку.

– Но я думала, что найти великих чудовищ во всем множестве кластерных миров невозможно!

– Скажем так, это очень сложно. Артефакты срабатывают только в одном с ними мире. На самом-то деле, чудовищ можно обнаружить, только когда они колдуют. Они об этом знают, им несложно затаиться. Но есть одно исключение: Хель. Именно ее мы и будем искать.

– Почему Хель? – удивилась Алеста.

– Во-первых, она, как и я, связана с энергией времени, а это чуть упрощает мне задачу. Во-вторых, мы с ней дрались, у меня был шанс очень хорошо изучить ее энергию. Думаю, у меня получится ее найти.

От другого мага это прозвучало бы полным безумием, однако Хиония не зря возглавляла клан, повелевающий пространством и временем. У нее могло получиться!

– Ты хочешь, чтобы я пошла с тобой? – уточнила Алеста.

– Да. Я собираю маленькую группу, которая будет достаточно сильна, чтобы противостоять Хель, но при этом не выдаст себя раньше срока.

– Как я попала в эту группу?

– Шутишь? – рассмеялась Хиония. – Ты – наследница клана Арбор и союзница Огненного короля, у тебя и вопросов-то таких возникать не должно!

– У него много союзников, и я не думаю, что пойдут все.

– Нет, не все. В группе будет пять нелюдей, включая меня и тебя. По моим подсчетам, этого будет достаточно, но только если там будут собраны нужные мне магические силы.

– У меня почти нет боевого опыта, – указала Алеста. – Только тот, что я получила на этой войне.

– Это уже больше, чем у многих твоих ровесниц. Мне нужна твоя сила, Алеста. Именно твоя, ее ничем не заменишь.

– Но почему?

– Говорю же, я сражалась с Хель. Она – повелительница растений, причем для нее эта способность так же важна, как связь со временем. Мне нужно, чтобы там был кто-то равный ей, кто-то, кто ее сдержит. А это только ты!

На самом деле, Алеете не нужен был ответ – она его и так знала. Она, как и остальные, изучала историю великих чудовищ и их известные способности. А уж мимо Хель ее клан не прошел бы!

Она просто тянула время, чтобы унять страх и понять, что делать дальше.

– Не уверена, что я смогу с ней справиться…

– Зато я уверена, – заявила Хиония. – Я видела, что ты можешь. Ты сильнее, чем думаешь. К тому же, я знавала твою бабку в молодости, а ты на нее очень похожа. Даже Фьора в твои годы потрепала бы эту птичку, а уж ты точно сможешь.

Алеста и сама не отказалась бы от такой уверенности. План Хионии был правильным и логичным, там действительно должен быть маг, умеющий управлять растениями. Но почему она? Мысль о том, что от нее будут зависеть чужие жизни, подталкивала Алесту к панике.

– А кто еще там будет? – поинтересовалась она.

– Я и Суорин – это понятно. Я не позволю Хель играться со временем, а Суорин сдержит ее, не даст улететь. Еще я позвала Керенсу, неплохо, чтобы там был кто-то из бывших тюремщиков великих чудовищ. А еще будет Родерик – он все равно ничем больше не занят, да и не рискует, короля зомби сложно убить. Его энергию почти нереально почувствовать издалека, так что лишним он точно не станет.

Она не сказала, что Керенса и Родерик – это, скорее, страховка, все и так было очевидно. Главный удар предстояло нанести Хионии и Алеете. Но лишь одна из них была уверена в себе!

Вокруг них по-прежнему шумели древние деревья внешнего мира. Они успокаивали Алесту, шептали ей, что все будет хорошо, они и их братья ее не покинут. Только будет ли все так на самом деле?

Больше всего Алеста боялась, что деревья ее предадут. Они были основой ее силы, и если бы они отказались подчиняться ей, переметнувшись к Хель, она бы ничего не смогла изменить! Как ей потом жить с таким предательством? Нет, лучше уж не пробовать, не знать… Верить в лучшее, не проверяя.

– Что ты молчишь? – поторопила ее Хиония. – Ты согласна или нет?

– Я не думаю, что это удачная идея…

– Да? А что же ты собираешься делать?

– Я не знаю, – смутилась Алеста. – Я думала, Огненный король скажет мне, что делать!

– Тебе я говорю, этого мало? Амиар Легко не всесилен, он не может все сделать один. Мы должны помогать ему, когда можем, снимать с него это бремя! Ты не имеешь права сидеть тут и любоваться на кустики! Хель уже убивала и убьет снова, мы должны остановить ее.

– Неужели для этого плана обязательно нужна я?

– Вот именно! – подтвердила Хиония. – Все уже готово! Когда я все это планировала, я была убеждена, что ты сразу же согласишься. Не разочаровывай меня, Алеста! Я понимаю, взрослеть – это неприятно. Я прекрасно знаю, что ты долго отсиживалась в мире людей и вообще не использовала магию. Но ты и сама поняла, что это бессмысленно, от судьбы не убежишь. Ты – наследница клана Арбор, и ты должна быть на своем месте. Ну так что, пойдешь со мной? Я могу на тебя рассчитывать?

Ей хотелось отказаться. Этого требовал инстинкт самосохранения, об этом настойчиво шептала ее интуиция. И даже деревья, готовые поддержать любое ее решение, намекали, что нельзя вступать в бой, когда тебя уже переполняет страх.

Но Алеста пересилила себя, заставила сосредоточиться на мыслях, а не на чувствах. Интуиция – это всего лишь оправдание слабости. Она справится, должна! Хиония сказала верно: нужно вести себя как наследница, и никакой жалости. Это ее долг, от которого не уйти!

Поэтому, когда Алеста снова заговорила, ее голос звучал ровно и уверенно.

– Да, я пойду с тобой. Просто назови время и место.

– Ты справишься, – с довольным видом кивнула Хиония. – Скоро на одно чудовище в этом мире станет меньше!

Глава 4. Неприятная правда

Это место чем-то напоминало Дане магазин игрушек, но не современный, а такой, какими их показывают в детских фильмах. Окон в зале не было, зато десятки лампочек на стенах и потолке позволяли получить свет любого цвета радуги. Вдоль стен были расставлены деревянные стеллажи, на которых лежали магические артефакты и их элементы. Здесь было все: от кукольных рук до драгоценных камней. В этом небольшом, приятно прохладном и совсем не душном зале рождались големы, талисманы и лучшее магическое оружие во всех кластерных мирах.

Именно сюда перебралась Сарджана Арма после того, как передала управление кланом брату. В главной резиденции Арма у нее была собственная мастерская, огромная, как ангар. Но там бы ее вряд ли оставили в покое родственники, умоляющие ее «взяться за ум и позволить этому Интегри умереть». Предвидев это, она переехала в подземную мастерскую небольшого кластерного мира.

Дана понятия не имела, здесь ли сейчас кристалл с телом Роувена, да и не спрашивала. Ей было жутко думать о том, что с ним случится, если Сарджана не справится. Да и самой Сарджане наверняка тоже, хотя она удачно скрывала это. При встрече она оставалась все такой же безупречно элегантной, как прежде. Даже в подземной мастерской она, сменившая торжественное платье на простой рабочий комбинезон, все равно смотрелась королевой. И это, пожалуй, тоже талант!

Именно к ней Амиар направился после того, как пришел в себя. Битва с Вейовисом отняла у него силу – и не более того. Он быстро восстановился и рвался понять, есть ли рядом с ним предатель. В принципе, Дане не обязательно было сопровождать его, но он настоял. После того, как ее похитили, Амиар просто боялся надолго оставлять ее одну.

Сама Дана не возражала, и не только потому, что вид магической мастерской завораживал ее. Ей нравилось общаться с Сарджаной – она словно сияла спокойствием, которое передавалось всем вокруг.

Вот и теперь они сидели за кованым столиком в окружении магических цветов, сделанных из тончайшего ажурного стекла. Дана не представляла, как такое возможно, да и не старалась понять. Проще было поверить, что Сарджана способна на чудеса – разве это не универсальное объяснение для всего?

От стеклянных цветов исходил тонкий сладкий запах полевых ромашек и васильков. От чая, разлитого по фарфоровым чашкам, пахло липой и медом. Над столиком сияла желто-рыжая сфера, похожая на спустившееся с небес солнце. Среди всего этого так легко было забыть о том, что происходит за стенами мастерской, и сделать вид, что это просто дружеский визит…

Но Амиар, конечно же, не забыл.

– Для меня сейчас важно одно: был ли технический способ выследить всех нас? – спросил он. – Я имею в виду, артефактами, без помощи людей.

Сарджана задумалась, отвлеченно помешивая чай серебряной ложечкой. Чувствовалось, что ей хотелось поддержать Амиара, дать ему тот ответ, который он жаждет услышать. Вот только она не находила ни одной ситуации, при которой это было бы правдой, а врать глава дома Арма не любила.

– Нет, – наконец сказала она. – Это возможно, но не в такой срок. Тут надо понять еще вот что… На стороне чудовищ был лишь один истинный мастер артефактов – Аурика Карнаж. Но даже в то время, когда она была жива, они не добивались такого успеха.

– Может, у них появился новый союзник?

– Исключено. В кластерных мирах нет мага, который смог бы так быстро и незаметно разобраться с артефактами Арма. Мне очень жаль, но без помощи кого-то из приближенных к тебе людей тут не обошлось.

Стеклянные цветы заволновались, словно под порывом ветра, хотя никакого ветра не было. Должно быть, им передавались чувства их хозяйки – Сарджана и сама была опечалена тем, что среди друзей может оказаться предатель. Как? Невозможно ведь, только не после всего, что было! Именно предательница поставила жизнь Роувена под угрозу – после того, как он ей поверил.

– Ясно, – задумчиво произнес Амиар. – Что ж, спасибо хотя бы за честность.

– Не за что меня благодарить. Я, как и ты, не верю, что это может быть кто-то из наших. В твоем отряде нет ни одного человека, за которого я не могла бы поручиться. Я хотела бы предложить тебе какое-то простое и понятное объяснение, но у меня его нет. Что ты будешь делать дальше?

– Сокращу круг подозреваемых.

– Да ладно тебе, мы до сих пор не уверены, что предатель действительно есть! – возмутилась Дана.

– Я условно. Будем действовать, как действовали раньше. Когда противостояние с чудовищами и их союзниками вышло на новый уровень, мы привлекли к этому все кланы, людей и нелюдей. Тогда это было необходимо, а сейчас, возможно, привело к тому, что нужные знания попали в ненужные руки. Я намерен снова свести все к одному моему отряду, этого будет достаточно. Только мы будем знать, кто где живет. Только мы будем обсуждать охоту.

– Разумно, – кивнула Сарджана. – А еще вам нужен новый дом.

– Не нужен, – возразил Амиар. – Думаю, сейчас, пока все не решится, нам необходимо больше путешествовать по кластерным мирам и меньше говорить об этом. Тогда даже наши союзники не всегда будут знать, где мы сейчас.

Этот план Дане нравился – и вместе с тем не нравился. Ей тяжело было лишаться даже временного дома, постоянно чувствовать себя беглой заключенной, не совершившей при этом никакого преступления. В то же время, возможность посмотреть новые кластерные миры манила ее. Разум порой удивителен, он приспосабливается ко всему, и Дана приучала себя видеть их частые переезды чуть ли не как романтическое путешествие.

– Вы можете остаться со мной, – предложила Сарджана. – По крайней мере, временно.

– Нам бы не хотелось мешать тебе.

– А вы и не мешаете, я умею работать в любых обстоятельствах.

– Как продвигаются поиски? – спросила Дана.

Она понимала, что не имеет права на этот вопрос, но не смогла сдержаться. Роувен был и ее другом… Ей казалось, что такие, как он, просто не умирают.

Но смерть оказалась не слишком разборчивой.

– Пока результата нет, – ответила Сарджана. – Это магия времени, ее сложно привязать к артефактам, а в случае Роувена еще и уникальная ситуация. Но у меня есть гипотезы, которые я буду проверять.

Время само по себе было загадкой, сложнейшей сферой магии, овладеть которой могли немногие. А Роувен Интегри еще и попал по временной парадокс: он вернулся из будущего и встретился с самим собой прошлым. Два тела слились, два временных потока наложились один на другой. Его тело не выдерживало этой разрушительной нагрузки, и Сарджане предстояло разобраться, как сделать личный отсчет времени Роувена линейным и правильным. Только так она могла сохранить его тело целым и позволить ему прийти в себя.

Но даже о том, что она не продвинулась, Сарджана говорила с царским спокойствием. Мол, да, пока тупик, и я готова даже жизнь положить на это, отказавшись от своего будущего ради него. Пустяки, честное слово! А если не получится, и умереть в этой мастерской можно, благо она уже под землей.

От такой несгибаемой решимости Дане становилось не по себе. С другой стороны, разве она сделала бы меньше для Амиара? Она лишь надеялась, что у Сарджаны получится его вернуть – и что они с Роувеном наконец перестанут притворяться, будто значат друг для друга не больше, чем лидеры дружественных кланов. Друзья и коллеги, конечно! Любовь, способную развернуть время, не смогут отрицать даже они.

– Сегодня мы переночуем в одной из резиденций Легио, – сказал Амиар. – Там везде установлена стандартная система сигнализации, должно хватить.

– Против великих чудовищ хватит, – заверила его Сарджана. – Ну а дальше что?

– Дальше мне придется объявить остальным, что теперь нужно держать рот на замке. Общее собрание будет, вот что. Мы не уверены, что среди нас предатель, но мы знаем, что это возможно. Какой смысл закрывать глаза на неприятную правду? Она от этого никуда не исчезнет.

Его послушать – так это уже решенный вопрос! Хотя он, скорее всего, изображал уверенность, чтобы не беспокоить понапрасну Сарджану, не отвлекать ее от исследований.

Зато Дана знала, что собрать его союзников будет непросто. Даже Амиар не знал, где они все сейчас находятся.

* * *

Это был изящный мир, воздушный, белый и розовый, с редкими вкраплениями ярких красок. Казалось, что он был создан исключительно для того, чтобы подчеркивать красоту Хель – настолько гармонично она здесь смотрелась. В человеческом облике она выглядела совершенно безобидной: невысокая, хрупкая, с теплыми карими глазами и роскошными медными волосами. Фея, не человек! Но ее сила все равно постоянно была рядом, кипела вокруг нее, заставляя воздух плавиться, как он плавится над раскаленным асфальтом в жаркий день. По сравнению с обычными нелюдями, она была похожа на божество и без стеснения называла себя таковым.

И вот с этим существом Алеете предстояло сражаться?

Нет, она уже сталкивалась с великими чудовищами и даже вступала с ними в бой. Но тогда все было по-другому! Алеста была частью отряда, никто от нее ничего не ожидал, она просто хотела проявить себя. Все получалось само собой, и в разгар сражения она даже не задумывалась о том, что делает.

Но теперь-то у нее изначально была своя роль в плане, одна из ключевых. Алеста не хотела отвлекаться на это, а не отвлекаться не получалось. Ей хватило сил лишь на то, чтобы оставаться внешне спокойной. Однако внутри она дрожала от страха, она думала лишь о том, что просто не справится, подведет всех и опозорит свой клан. Как бы она ни старалась, подавить панику у нее попросту не получалось.

Возможно, если бы здесь был Коррадо Эсентия, ей было бы легче. Его спокойное, величественное молчание значило для нее больше, чем любые слова поддержки от других магов. Он ведь стал одной из причин, по которым она вернулась в кластерные миры! Алеста никому не сказала бы об этом, но сама она прекрасно знала, что, скорее всего, влюблена в лидера клана Эсентия. Помнила она и о том, что у него есть жена и дети, поэтому не собиралась показывать свою любовь ни Коррадо, ни кому бы то ни было. И все же это чувство давало ей сил, позволяло не сломаться, и, когда он смотрел на нее, ей проще было оставаться сильной и собранной.

Но Коррадо в этот отряд не позвали, и Алеете приходилось справляться самой. Ей вообще не нравилась эта команда! Родерик, от одного вида которого ее бросало в дрожь – нет, он сохранил природную красоту живорожденного вампира, и все же очевидная печать смерти на его лице угнетала. Керенса, отвлеченная, нервная, старающаяся не подходить к Родерику слишком близко. Суорин, с которым вообще все непонятно. Хиония, которая наблюдала за Алестой, как строгая учительница в день первого показательного выступления ученицы.

А против них – Хель, пусть и одинокая, но насмешливая и полностью уверенная в себе. Может, все это было ошибкой с самого начала?.. Но теперь уже поздно сожалеть!

Они нашли чудовище в Маленькой Японии. Это был тихий, мирный кластер, частный парк для прогулок и медитации. Его оформили под японские сады, но, чтобы посетители здесь не скучали, использовали магию, создавая аллеи растений, которые не цветут в одно время года.

Алеста уже чувствовала природу этого мира. Она была богатой, но вместе с тем хрупкой. Вишни, сливы, японские клены – ничего крупнее здесь не посадили. Она могла с этим работать, и все же пока она не бралась сказать, кому подчинятся эти деревья: ей или Хель. Они были нежными и пугливыми, им вообще не следовало участвовать в этой битве!

– Я ведь знала, что вы меня нашли, – заметила Хель. – Сначала я пришла в этот мир не ради вас, мне просто здесь нравится. Но когда посетителей начали эвакуировать, я заподозрила неладное. Кто угодно заподозрил бы!

– И все равно ты не ушла, – указала Хиония. – Но это ничего, я знала, что ты не уйдешь.

– Почему же?

– Из-за меня.

– А не много ли тебе чести, человеческая колдунья? – поинтересовалась Хель. Однако даже Алеста видела, что чудовище задето, Хель не нравилось, что какая-то колдунья чуть ли не мысли ее прочитала.

– Честь здесь не при чем. Просто ты была уверена, что убила меня – а я вот она, живая. Позор для тебя, не так ли?

– Ничего, этот позор легко исправить!

– На это я и рассчитывала.

Алеста понятия не имела, что там произошло между Хель и Хионией в прошлом, о какой битве они говорили. Но чувствовалось, что это действительно важно для чудовища: добить добычу, не проигрывать никогда и ни в чем. Поэтому теперь, когда колдунья снова стояла перед ней, Хель напала без сомнений.

Она перевоплотилась, и это было лишь первое ее звериное обличье, а значит, своих противников она оценивала не слишком высоко. Но Алеста не считала это преимуществом, ведь именно этого образа она и боялась больше всего.

Хель все еще напоминала человеческую женщину, но теперь – полностью сотканную из растений. Ее ноги были переплетением корней, ее тело сияло бронзовой древесной корой, ее длинные волосы волновались зеленью листвы. А когда она стала другой, мир откликнулся на ее призыв.

– Не зевай! – велела Хиония Алеете. – Сейчас все зависит от тебя! Сдержи ее, а мы сделаем все остальное!

Легко сказать – не зевай! Алеста, в общем-то, и не собиралась расслабляться. Она просто смотрела на великое чудовище и не верила, что кто-то всерьез ожидает от нее сражения с такой силой.

Ей хотелось узнать, кого выберут деревья, кому подчинятся, ей или Хель. Алеете казалось, что третьего пути просто нет. Что тут еще возможно? Но она не учла, что сражается с существом, магия которого уникальна и неповторима.

Хель даже не пыталась подчинить изысканные, благородные деревья Маленькой Японии, они были ей просто неинтересны. Она умела создавать растения с нуля. Ей не нужна была для этого земля, не нужны были семена, спящие в ней. Она сама когда-то пришла из ниоткуда, и теперь она уверенно призывала ничто. По ее желанию в воздухе переплетались черные гибкие стебли, покрытые острыми шипами, землю разрывали корни, готовые обвиться вокруг жертвы, как змея, небо закрывала паутина ветвей. Алеста не знала таких растений, потому что их попросту не было в этом мире. Колдунья не бралась сказать, пришли они с Генезиса или были плодом фантазии Хель. Да и какая разница? В этом кластерном мирке они стали более чем реальны.

Алеста тоже не осталась в стороне, она сражалась. Она направила свою энергию на деревья, изменяя и укрепляя их. Но она сразу, с первой секунды, чувствовала, что выбрала ошибочный путь, тупиковый. Страх и сомнения сковывали ее, мешали находить нужные заклинания и принимать решения. Ее сил хватало лишь на то, чтобы кое-как защищать своих спутников, об атаке и речи не шло. Деревья, закрывавшие колдунов, разбивались под сокрушительными ударами того, что призвала Хель. Воздух был наполнен белоснежными лепестками сакуры, нежнейшими розовыми облаками сливовых лепестков и острыми листьями клена. Они взмывали в воздух, кружились и чем-то напоминали дымку, застилающую все вокруг. Они только мешали: из-за них невозможно было увидеть, где сейчас Хель, откуда появятся ее черные монстры.

Эти деревья не хотели сражаться. Они были украшением, хранителями мира и покоя. Они подчинялись власти Алесты нехотя, просто потому, что она навязывала им свою волю. Ей от этого легче не становилось, она слышала их голоса, все более громкие.

Прекрати это!

Уйдите прочь отсюда…

Это мир покоя, что вы с ним сделали!

Что они сделали? Пришли и разрушили, вот что! Благородная гармония Маленькой Японии исчезла за считаные минуты. Каменные дорожки были раздроблены, мостики разлетелись в щепки. Повсюду переплетались, стараясь задушить друг друга, измененные стволы деревьев. На земле, среди ям и холмов осыпавшихся лепестков, лежали мертвые птицы…

– Алеста, ты что, заснула там?! – крикнула Хиония. – Этого мало! Убери эти чертовы джунгли, мне ее не видно!

Легко сказать – убери! Как будто до этого Алеста не пыталась…

У нее просто ничего не получалось. К страху добавилось отчаяние, она чувствовала себя бесполезной, откровенно лишней, а такого еще никогда не было. На нее злился собственный отряд, которому она не могла помочь, злились деревья, которые она просто использовала, не спросив их согласия. Ради чего вообще все это?

В чем-то Хиония была права: разросшийся дикий лес действительно разлучил их. Алеста лишь изредка видела своих спутников за завесой ветвей и понимала, что им приходится нелегко. Хель была вооружена не только растениями, она, как и раньше, легко играла со временем. Хиония надеялась, что Алеете удастся ее отвлечь, да куда там! Великому чудовищу несложно было и создавать эти заросли, и играть с ходом часов. Она мгновенно исцеляла любые раны, которые ей наносили, и утомляла своих противников.

Алеста чувствовала, как на глазах закипают первые слезы. В них был страх от того, что неизбежно должно было произойти, и горечь от того, что ее втянули во все это. Ей не стоило соглашаться, а Хионии – так наивно возлагать на нее свои надежды. Алеста понимала, что такие чувства – худший враг воина, но ничего не могла с собой поделать. Она и правда слишком много лет прожила среди людей, она разучилась держать собственную душу на коротком поводке.

Хель почувствовала это. Она укрепила барьер из растений, ненадолго отделившись от Хионии и всех остальных, и вот она уже застыла на высоких корнях, поднимавшихся перед Алестой. Она смотрела на молодую колдунью, дрожащую от страха и усталости, и презрительно улыбалась.

– Тебе здесь не место, – сказала она.

– Иди к черту! – процедила сквозь сжатые зубы Алеста. Как бы плохо ей ни было, она не собиралась пресмыкаться перед этим существом!

– Я говорю не только про этот кластерный мир. Тебе вообще не место на поле боя. Ты ни на что не годишься.

– Да? Скажи это своим дружкам, которых я убила!

– Не убила, а помогла убить, – уточнила Хель. – Это совсем другое. Ты сражалась в большой группе и просто была на подхвате. Разве ты не понимаешь? Сама по себе ты ничего не стоишь.

– Тогда оставь меня в покое, просто не обращай на меня внимания, и я покажу тебе, чего я стою!

– Ты все еще не понимаешь? Твое тело как источник магии сильно. Очень сильно! Это великое оружие, которого вы не заслужили. Но твой дух… Жалкий червь, получивший тело льва! Проблема не в силе, человечек, и не в возможностях. Проблема именно в тебе. Твоя душа слаба, ты подводишь всех вокруг и даже саму себя. Ты никогда не станешь той, кем могла бы быть!

Алеста понимала, что ждать от великого чудовища слов поддержки было бы глупо. Не нужно слушать то, что там болтает Хель, это просто очередная форма нападения! И все же… Как и любая колдунья, Алеста инстинктивно отличала правду от лжи, она чувствовала, что великое чудовище не врет. Это не значит, что Хель была права, но она верила своим словам.

Для нее Алеста действительно была разочарованием… может, как и для всех остальных?

Сколько бы колдунья ни пыталась, у нее не получилось призвать силу и хоть как-то защититься. Смерть была здесь, прямо перед ней, а Алеста только и могла, что смотреть на нее, чувствуя, как по щекам катятся горячие слезы. Просто замечательно! Одна, на коленях, да еще и рыдает… Можно ли представить больший позор для клана Арбор?

Но этом позору предстояло завершиться. Хель подняла вверх руку, и, повинуясь ее жесту, в воздухе образовались твердые острые лианы, направленные на Алесту со всех сторон. Алеста прекрасно понимала, что они сделают, и она призывала магию, чтобы закрыться от них, хоть как-то спасти себя. Но магия не отвечала – ее душил чистый, животный ужас перед неизбежной смертью.

– Пожалуй, я все же оборву твои страдания, маленькая колдунья, – бросила ей Хель. – Я бы сказала, что мне жаль, но… Тебя и жалеть-то не за что!

Лианы метнулись к ней, готовые пробить насквозь, разорвать на части, растащить в разные стороны. Всего пара секунд – и не было бы никакой Алесты Арбор! Она, уже зная, что так будет, беспомощно закрыла глаза, ожидая неизбежного.

Однако перед ее сомкнутыми веками мелькнула белая вспышка, а боли так и не было. Открыв глаза, Алеста обнаружила, что растения, способные оборвать ее жизнь, превратились в обугленные щепки. Она этого точно не делала! Но она ведь давно уже не имела значения…

Хель даже не смотрела на нее, ее взгляд был прикован к чему-то за спиной колдуньи. Обернувшись, Алеста увидела того, кого должна была почувствовать – если бы ей не мешал страх.

В воздухе, метрах в пяти над землей, оплетенной дикими растениями, парил Огненный король. Не Амиар Легио, к которому привыкла Алеста, а именно Огненный король в зените своей силы. Рядом с ним колдунья просто терялась, сама себе она казалась жалким муравьишкой, оказавшимся под ногами у титанов. Да что там, даже Хель уже не была такой грозной перед его разрушительным пламенем!

И она об этом знала.

– Так, игра становится совсем уж не такой, как я ожидала, – засмеялась Хель. Смех был откровенно искусственным. – Я так не играю!

– Отчего же? Можно и поиграть, – холодно заметил Огненный король. – Давай, вперед, только ты и я.

– Ты, я и армия твоих помощников?

– Зачем? Не нужно, на тебя хватит и меня одного.

– Спасибо, но нет. Еще не время, – подмигнула ему Хель. – Иногда даже я играю по правилам. Ничего, встретимся позже!

Она отступила – потому что не могла не отступить. Бой был закончен, когда она увидела Амиара, и все это понимали. Хель замедлила время вокруг себя, чтобы на нее не напали. После себя она оставила разрушенный мир и отряд, который она без труда победила в своем первом, самом слабом зверином воплощении.

Алеста по-прежнему стояла на коленях и плакала. Чтобы частично скрыть свой позор, она опустила голову, смотрела только вниз, на свои руки, которые дрожали мелкой дрожью. Откуда-то со стороны доносились разгневанные голоса – Хиония и Огненный король спорили о чем-то. Да понятно, о чем!

Но Алесту это уже не волновало. Она вдруг предельно ясно поняла, что ей нет места на этой воине.

Глава 5. Непобедимый

Они снова сражались во внешнем мире. Это уже не шокировало, хотя и привычным не стало.

Цезаря с младенчества приучали к тому, что во внешнем мире колдовать нельзя. Когда он вырос, он понял, что законы – штука гибкая, их и обойти, и проигнорировать можно. Почти все, но только не этот. Потому что внешний мир для него, повзрослевшего, действительно стал чем-то тонким, хрупким и прекрасным в этой уязвимости. Точкой отсчета, эталоном, который хочется сохранить. Поэтому в кластерных мирах Цезарий Инанис мог позволить себе любую дикость, тем и прославился. А вот во внешнем мире он предпочитал вести себя безукоризненно.

Великие чудовища и нелюди, работающие с ними, к такой безукоризненности не стремились. Для них во внешнем мире не было ничего священного или родного. Откуда? Нет, просто мир, в который они раньше не совались, потому что могли получить за это, да так, что даже их сила не спасла бы.

А теперь они объединились и почувствовали себя неуязвимыми. Поэтому атаки на внешний мир случались все чаще – сначала тот фестиваль, теперь это… Цезарь понимал, что это еще не полноценная война, они просто проверяли почву, искали предел дозволенного. Поэтому Великим Кланам нужно было дать им жесткий отпор, показать, что сюда лучше не соваться, если им хочется жить.

На этот раз их противниками были не сами чудовища, а те, кого они освободили из Пургаториума. На окраине человеческого города обнаружили Дикую охоту – а такого не случалось уже несколько веков, да и не могло случиться в этих местах. Первыми опасность обнаружили нелюди, из тех, кто охранял внешний мир от магического вмешательства. Но, распознав в противниках бывших узников Пургаториума, они сразу же вызвали колдунов из Великих Кланов.

Пока здесь не было чудовищ, не было и причин для появления Огненного короля. На задание послали близнецов, а Цезарь напросился с ними. Он прекрасно понимал, что Эвридика и Диаманта уже восстановились после нападения вендиго в их собственном доме. Как не восстановиться, если им помогал сам Коррадо Эсентия?

Так что они выздоровели и не считали ту стычку чем-то важным. А вот Цезарь никак не мог прийти в себя – и это было так непривычно, так странно… Он, много лет превращавший смерть в забаву, никогда ее не боялся. Он сам мог рискнуть всем без особой причины, просто потому, что это было достаточно весело. Но когда речь заходила о ее жизни, правила почему-то менялись. Стоило ему представить, что какие-то жалкие вендиго пролили ее кровь, и его душа наполнялась бессильной яростью.

Если бы он сказал ей об этом, мало бы ему не показалось. Эвридика воспринимала такую заботу с неадекватной обидой – вроде как это знак неуважения и намек на ее слабость. А при чем здесь неуважение, если это ему страшно? Но Цезарь не мог объяснить это даже самому себе, не то что ей. Поэтому он предпочитал обходиться без лишних слов, он просто стремился быть с ней рядом любым способом.

Но на сей раз ему не повезло. Когда они прибыли во внешний мир, оказалось, что Дикая охота носится по территории закрытого на реконструкцию завода. Территория была впечатляющей, на ней уже затерялся полицейский отряд, посланный нелюдями. А Дикая охота еще и отличалась привычкой гарцевать без схемы и смысла, на безумной скорости, стараясь найти, кого бы еще уничтожить.

Поэтому колдуны вынуждены были разделиться, даже Эви и Дна пошли в разные стороны. Но им-то что? У них мысленная связь, они на любом расстоянии могли общаться, пока находились в одном мире. Это Цезарю предстояло нервно прислушиваться к каждому звуку, чтобы не пропустить возможный крик о помощи. Плакало его стремление лично наблюдать за ней и защищать ее!

Это не означало, что он забыл о своей миссии. Да, Эвридика была важна для него, и он многое бы сделал ради ее безопасности. Но он все равно оставался воином и союзником Огненного короля. Поэтому он не позволил себе отвлечься, он был готов делать то, чего от него ожидали.

Теперь он продвигался один среди темных, безжизненных зданий завода. Он уже знал, что отряд полицейских мертв – он не чувствовал впереди жизненной энергии, зато воздух был полон запаха крови. Но этого и следовало ожидать… Мало кому по силам справиться с Дикой охотой. Эти существа не были живыми, однако умели убивать, сложно представить более опасное сочетание.

Очень скоро он обнаружил первые трупы. При виде их, зарубленных мечами, загрызенных собаками, ему захотелось связаться с Эвридикой, просто услышать ее голос и убедиться, что она в порядке. Однако Цезарь сдержался: она была наследницей своего клана, она могла постоять за себя, а использование артефактов связи принесло бы проблемы им обоим. Поэтому он продолжил проверку.

Он миновал здание и оказался на площадке, где раньше, похоже, проводили погрузку товара. Здесь Дикая охота и настигла его.

Сначала он услышал шум, оглушительно громкий после недавней тишины, проникающий в кровь ледяным ужасом. Но так ведь и было задумано! Этот вой и устрашение – тоже часть атаки. Лошадиное ржание, собачий лай, крики десятков голосов – здесь было все. Эти существа были настоящей охотой, загоняющей свою жертву туда, где им проще будет убить ее.

Подняв голову, Цезарь увидел их на крыше одного из зданий. Сложно было оценить, сколько охотников там собралось, они были толпой и, по-своему, единым целым. Всадники в тяжелых доспехах, сжимающие в руках окровавленное оружие, покрытые пеной кони и обозленные псы, готовые подчиниться любому приказу своих хозяев.

Все они уже умерли, и смерть оставила на них свой отпечаток, окончательно лишив страха. К Дикой охоте присоединялись души воинов, погибших в кровавых сражениях. Их ярость была настолько велика, что не позволила им обрести покой даже после смерти. Они присоединялись к чему-то большему, чем они сами, к великому множеству, способному на убийство. Вот поэтому Дикую охоту в кластерных мирах считали одним из проявлений коллективного разума.

Дикую охоту невозможно убить, только сдержать или поймать. Вот в чем подвох, вот почему этих созданий, способных только на разрушение, так и не казнили. Им покровительствовала сама смерть! Разумным нелюдям только и оставалось, что запереть их в Пургаториуме, откуда они благополучно сбежали благодаря Плутону.

Их даже сдерживать мог не каждый, их тела были лишь условно материальными. За эту ошибку отряд полицейских и поплатился жизнью, однако Цезарь не собирался разделять их судьбу.

По правде говоря, клан Инанис был не лучшим соперником для Дикой охоты – тут гораздо лучше подошел бы клан Мортем с их способностью управлять смертью. Многие маги Инанис, те, что послабее, не пережили бы встречу с подобным противником. Однако Цезарь не боялся, он был из правящей семьи, его способности существовали на ином уровне. Если его что и смущало, так это то, что придется использовать свою полную силу во внешнем мире. Такой шум поднимется! Но у него было на это официальное разрешение, а все объяснения и защиту тайны кластерных миров он оставил нелюдям. Должны же и они быть полезны!

Дикая охота недолго наблюдала за ним, эти твари никогда не отличались терпением. Сообразив, что эта жертва не поддается их воздействию и не собирается убегать, они напали.

Они лавиной соскользнули с крыши и направились к нему. Их псы и кони бежали по воздуху так, как бежали бы по земле. Целая свора – на одного человека.

Хотя… не человека, в этом и был подвох.

Он подпустил их поближе, и они закружились вокруг него, разъяренные, уже мертвые и желающие только смерти, пугающие в свете полной луны. Они старались дотянуться до него мечами, боевыми секирами и копьями, их кони хотели раздробить ему голову копытами, их псы – загрызть его, как они уже загрызли нелюдей. Цезарь наблюдал за всем этим внимательно, но без страха. Он умел отстраняться от эмоций во время боя и не думать о том, сильнее противник или слабее. Это, конечно, важно, но когда бой уже начался и от него не уйти, некоторые мысли совсем не кстати.

Глубокий вдох, выдох – и он готов ко всему. Цезарь призвал на помощь пламя, и не только потому, что управление этим элементом давалось ему лучше всего. Огонь – особая сила, существующая сразу в нескольких магических плоскостях. Недаром он веками внушал страх человечеству, но он же становился символом очищения. Огонь бывает разным, и тот, который призвал Цезарь, не был обычной плазмой.

Дикая стая, уже отвыкшая от боли, шокировано взвыла. Они обнаружили, что они, оказывается, тоже уязвимы – а тому, кто привык к несокрушимости, тяжело смириться с этим открытием. Выли их псы, метались их кони, и сами они кричали уже не для запугивания жертвы, а просто потому, что не могли не кричать.

Такой была их плата за нападение на мага из первой ветви клана Инанис.

– Сюрприз, недоноски, – ухмыльнулся Цезарь. – Что, огонек жжется?

Он все равно не мог их убить – но они-то этого не знали! Они были поражены тем, что почувствовали. Возможно, последний раз они сталкивались с болью, когда их ловили, чтобы отправить в Пургаториум, иначе и быть не могло. Поэтому теперь боль у них была связана с высшей силой, с пленением, с врагом, которого они не могут одолеть.

Поэтому, обожженная, Дикая охота метнулась прочь. Вся эта свора бежала от одного-единственного мага! Но бежала не в портал, как следовало бы, а в сторону темных зданий. Они все равно оставались во внешнем мире.

– Да чтоб вас… – проворчал Цезарь себе под нос.

Он никак не мог понять, что происходит. Что удерживает Дикую охоту именно здесь? Почему именно это место – при всей безграничности внешнего мира? Чего они добиваются? Раньше они никогда не озадачивались сложными планами, просто носились по воздуху и убивали всех, кто под руку подвернется. С чего вдруг такие перемены?

Цезарь и не надеялся угадать, он просто продолжил осмотр. Его миссия была не завершена, раз Дикая охота еще оставалась здесь, да и бросить близнецов он не мог. Он пока не устал и не пострадал, у него не было причин уходить.

Снова оказавшись между зданиями, он увидел новых мертвых полицейских. Двое из троих были, вне всяких сомнений, убиты Дикой охотой. Но третий… Этому бедняге особенно досталось. Похоже, это был молодой ведьмак, судя по остаткам энергии, которые Цезарь чувствовал на трупе. И с него просто сняли кожу! Полностью, ошкурили, как зверька, и бросили здесь… Это сделала не Дикая охота, однозначно, это не их метод, да и не способны они на такое, даже если очень захотят. Но кто тогда?

– Помогите…

Голос, хриплый, уставший, звучал достаточно громко, чтобы не остаться незамеченным. Похоже, тот, кто звал на помощь, был серьезно ранен, но сознание так и не потерял. Голос доносился из-за поворота, и Цезарь поспешил туда.

Один из полицейских и правда был жив. Этот тоже был ведьмаком, и ему здорово досталось – его форма была насквозь пропитана кровью, как и длинные светлые волосы, хотя никаких ран Цезарь разглядеть не мог, мешал полумрак, рассеянный только светом луны. Полицейский полусидел у стены с закрытыми глазами, у него не осталось сил даже посмотреть на своего возможного спасителя – или палача.

– Прошу, помогите мне, – прошептал он. – Эти твари… они повсюду… Нас никто не предупреждал! Нужно уйти, сейчас же…

Однако Цезарь не спешил выполнить его просьбу. Он так и стоял у поворота, внимательно разглядывая собеседника. А ведь если задуматься, этот ведьмак не просто похож на того мертвеца, а очень похож! Тот же рост, то же телосложение… При том, что ведьмаки – не самый распространенный вид нелюдей в полиции. Бывают ли такие совпадения? Что, близнецы служить пошли?

Но в версию с близнецами поверить не получалось. Поэтому Цезарь без лишних слов направил на полицейского поток белого пламени.

А ведьмак, только что казавшийся ослабевшим и умирающим, с поразительной скоростью сорвался с места, так, что его даже магический огонь не успел задеть. Доля секунды – и вот он уже стоит метрах в десяти от Цезаря, причем стоит уверенно, ухмыляется!

– На чем я прокололся? – только и спросил он.

– Недостаточно далеко отошел от трупа, – равнодушно пояснил Цезарь. – Вас слишком легко сравнить.

– Легко тому, у кого мозги есть. Я надеялся, что у тебя не будет.

– Ты ведь Осирис, не так ли?

Им до сих пор не были известны все возможности великих чудовищ, но многое они знали, и эту свою способность Осирис уже не раз проявлял, оставляя после себя изуродованные тела. Он мог точно скопировать внешность любого живого существа – но лишь убив его. Он забирал у жертвы кожу, а с кожей все умения. Цезарь не был уверен насчет знаний и памяти, однако это было уже не так важно. Люди верят тому, что видят. Осирис хорошо это усвоил.

Теперь колдун пытался понять, что ему делать дальше. Никто не предупреждал его, что здесь будет чудовище, потому что никто об этом не знал. Да и не удивительно: даже сейчас, стоя перед Осирисом, Цезарь не чувствовал его силу. Чудовище намеренно избегало использования сложной магии, чтобы не привлечь к себе внимание. А это на него не похоже: он и ему подобные любят славу, они не скрывают свои убийства, они гордятся этим! Осирис может вести себя так только по одной причине: он устроил ловушку.

Вот почему Дикая охота не улетела, даже когда Цезарь изрядно потрепал их! Они прибыли сюда не просто так, они были приманкой, отвлекающим маневром, они подчинялись тому, кто был намного сильнее их.

– Чего ты хочешь? – мрачно поинтересовался Цезарь. Он был далек от отчаяния, и все же он понимал, что у него вряд ли получится справиться с Осирисом, если тот призовет свою полную силу.

– Что хочу, то уже получил.

– В смысле?

– Я знал, что, если появится такая угроза, сюда мигом прискачет кто-то из Великих Кланов, – пояснил Осирис. – Попался ты. Меня устраивает.

– Зачем я тебе?

– Какая уже разница?

Но Цезарь догадывался об этом и без его ответа. Осирис мало чего добьется в образе полицейского – однако перед ним будут открыты совсем другие пути, если он скопирует внешность кого-то из Великих колдунов! А тем более – Цезаря, входящего в отряд Огненного короля. Если Осирис и дальше сможет так умело прятать свою энергию, в образе Цезаря он сумеет подобраться сразу к Амиару!

И не только к нему… Он подойдет к Эвридике, а она поверит ему! Поверит, как верила бы Цезарю!

– Я этого не допущу, – тихо произнес колдун.

– А, значит, сообразил, что будет дальше! – разочарованно протянул Осирис. – Я же говорил, что мозги – это проблема! Что ты сделаешь? Как остановишь меня? Начнешь драку, надеясь, что те девочки, пришедшие с тобой, тебя спасут? Но их есть кому задержать, я ведь тут не один. А когда они доберутся до тебя, тебя уже не будет, буду только я.

– Не рано ли ты празднуешь победу?

– Кто меня остановит? Ты, что ли? Ты, кажется, из клана Инанис, так?

– Не придуривайся, ты прекрасно знаешь, кто я, – покачал головой Цезарь.

– Допустим, знаю. И тем веселее будет тебя использовать! Ты неплохой маг, но тебя просто не хватит, чтобы остановить меня.

Решения не было. Цезарь боялся сопротивляться, потому что это действительно привлекло бы сюда Эвридику и Диаманту, сделав их первыми жертвами Осириса. Но и справиться самостоятельно с противником такого уровня он даже не надеялся.

Был лишь один выход, и он Цезарю катастрофически не нравился, но… Если уж ему все равно предстояло умереть сегодня, он хотел сделать это по-своему!

– Клан Инанис, насколько я слышал, весьма гордится собой, – продолжил Осирис. – Считает себя непобедимым! Ну и каково это – узнать?

– Узнать что? – холодно осведомился Цезарь. Он уже призывал магию, но осторожно, так, чтобы не выдать себя раньше срока.

– Что вы, оказывается, ошибались, и победить вас не так уж сложно!

– Мы не ошибались. Клан Инанис действительно непобедим.

– Тебя жизнь, я смотрю, ничему не учит! – расхохотался Осирис.

– Быть непобедимым – не значит быть бессмертным. Например, чтобы победить тебя, мне не нужно убивать себя или даже оставаться в живых.

– Что же тогда ты можешь?

– Я могу забрать у тебя то, что тебе нужно.

Пламя вспыхнуло вокруг Цезаря повсюду, не только со всех сторон, оно горело над ним и под ним. Жар получился такой силы, что плавились даже камни, а металл мгновенно раскалялся докрасна.

Обычно огонь не вредил магам Инанис, он был их ласковым зверем, покорным им с рождения. Однако они могли сделать так, чтобы это изменилось, могли исказить его природу. Когда-то это делалось для ритуальных самоубийств на поле боя – считалось, что колдуны Инанис не имеют права сдаваться в плен. Изучая это заклинание, Цезарь считал его пережитком былых времен, он не думал, что оно когда-нибудь ему пригодится.

Да он и теперь не собирался убивать себя, хотя не исключал, что умрет – позже, от рук великого чудовища. Пока же он действительно ставил перед собой только одну цель: лишить Осириса, уже поверившего в свой успех, того, что ему нужно.

Он пришел сюда, чтобы получить кожу мага из клана Инанис. Значит, Цезарь должен был уничтожить эту кожу. А что может быть надежней, чем сжечь ее?

* * *

Дана давно уже не видела его таким разгневанным. Да оно и понятно! Слишком многое обрушилось на него за последние дни.

Обычно он контролировал себя лучше, но всему есть предел. Это был тот редкий случай, когда он позволил себе повысить голос, и Дана не пыталась его сдержать – потому что была согласна с каждым словом.

– Чем вы только думали? – допытывался Амиар. – Сейчас, когда мы и так на грани… Поверить не могу! Если среди нас действительно предатель, мы должны держаться вместе. Мы все знаем, к каким разрушительным последствиям может привести одна крыса. Причем до катастрофы мы докатились из-за человека, которому даже толком не доверяли! Что будет, если на них работает один из нас?

– Когда мы решились на это, мы еще не знали про предателя! – попыталась оправдаться Хиония.

Дана редко видела ее, гордую, смелую, такой подавленной. Но на этот раз у нее были причины склонить голову: ее план действительно привел к печальным последствиям.

– И что? Это повод не говорить мне о том, что вы решили поохотиться на чудовище? – возмутился Амиар.

– Я ничего не сказала тебе, потому что знала, что ты не останешься в стороне.

– Так в этом весь смысл! Я и не должен оставаться в стороне!

– Не всегда…

– Всегда, – отрезал он. – Жертв не было только потому, что я появился. Если бы мне не удалось узнать о том, что ты творите, Алеста могла погибнуть!

Битва в Маленькой Японии действительно обошлась без смертей – но это не значит, что никто не пострадал. Кластерный мир был почти полностью разрушен, и восстановить его будет непросто. Керенса и Родерик отделались незначительными ранениями, Хиония и Суорин и вовсе не пострадали.

А вот Алеста… С ней все было сложно. Никаких травм она не получила, но иногда это не главное. Дана чувствовала: ей непросто будет восстановиться после того, что там произошло. Не факт даже, что она сможет – а она нужна им!

Алеста не пришла на это собрание, и уже это было тревожным сигналом.

– Алеете просто нужно повзрослеть, – буркнула Хиония.

– Да неужели? Как же ей это сделать, когда ей старшие маги такой пример подают?

Хиония почувствовала, что крыть ей больше нечем, и наконец сдалась.

– Хорошо, я поняла тебя. Да, мне следовало вести себя осторожней, и впредь я буду.

Она не сказала, что такое больше не повторится. Дана это заметила, да и Амиар, скорее всего, тоже, но он решил не давить.

– Надеюсь на это, – только и сказал он. – Перейдем к тому, что действительно важно… Как дела у Цезаря?

Дане до сих пор было страшно думать о том, что произошло во внешнем мире. Схватка с Хель была неожиданной, скандальной, но она, по крайней мере, не осталась незамеченной. А Осирис сумел подкрасться к ним тихо, как истинный хищник. То, что было относительно простой миссией по отлову Дикой охоты, привело к трагедии.

И все же могло быть хуже. Осирис пришел туда, чтобы убить Цезаря, в этом никто не сомневался. Но Цезарь не был бы собой, если бы сдался так просто. Понимая, что победить он не сможет, он уничтожил собственную кожу, чтобы не позволить чудовищу забрать ее.

Если бы он был человеком – он бы умер. Если бы он был один – он бы умер. Но судьба не признает все эти «если бы». Он, даже сильно обгоревший, остался в живых, и ему помогли.

Близнецы отпугнули Осириса, заставили его отступить и поспешили доставить Цезаря в главную резиденцию клана Эсентия. Они знали, что если ему и сохранят жизнь, то только там, и оказались правы.

– Он стабилен, – сообщил Коррадо. – Риска для жизни нет, и он полностью восстановится. Внутренние органы не повреждены, огонь изначально был направлен только на кожу.

– Это был его огонь, – тихо заметила Эвридика. – Он сам решал, куда его направить.

Она почти не говорила на этом собрании, предоставив сестре возможность рассказать остальным, что случилось во внешнем мире. Дана не представляла, что она сейчас чувствует. Если бы такое случилось с Амиаром… нет, лучше и не думать об этом! Эвридика была там, она все видела – то, в каком он был состоянии… Какой бы сильной она ни была, даже ей требовалось время, чтобы оправиться.

– Да, поэтому я не называю это везением, – кивнул Коррадо. – Но кое в чем ему действительно повезло. Огонь сильно травмировал его веки, но каким-то чудом пощадил глаза. Вряд ли Цезарь был в состоянии так тонко контролировать пламя, сжигающее его самого, вот это действительно удача. Я не сделал бы ему новые глаза, но все остальное я восстановлю.

– Ты сделаешь ему новую кожу? – уточнил Амиар.

– Да, и она ничем не будет отличаться от прежней. Правда, мне потребуется время, это процесс деликатный, ошибиться нельзя. Поэтому на ближайших миссиях на Цезаря не рассчитывайте.

– Его вообще больше нельзя пускать на поле боя!

– Боюсь, что у нас нет силы, которая удержит его от выхода на поле боя, когда он очнется, – невесело усмехнулась Диаманта.

– Об этом еще рано говорить, – указал Амиар. Он снова повернулся к Коррадо: – Я могу чем-то помочь?

– Цезарю? Зачем? Мой клан, конечно, не сравнится с Огненным королем, но свое дело мы знаем.

– Я не хотел оскорбить…

– Ты и не оскорбил, – заверил его Коррадо. – Я понимаю, что ты беспокоишься за него, как и все мы. Но не нужно, с Цезарем все будет хорошо, просто чуть позже, чем хотелось бы. Порядок во времена войны сохраняется лишь одним способом: каждый выполняет свое дело. Поэтому я буду лечить, а ты раздавай приказы.

– Хотелось бы, чтобы их еще и выполняли, – вздохнул Амиар. – Основной расклад вы уже знаете: отныне любой контакт с теми, кто не входит в этот отряд, должен быть очень осторожным.

– У меня назначена встреча с лидерами кланов, они хотят узнать, что у нас происходит, – предупредила Хиония.

– Встречу не отменяй, расскажи им обо всем, что уже случилось, я не против. Но никаких планов!

– Как будто они у нас есть…

Вот тут Хиония была права, хотя и не во всем. Один план у них все же остался: держаться вместе.

Собрание было закончено, и маги начали расходиться, поэтому Дане нужно было торопиться. Оставив Амиара утешать Эвридику и Диаманту, которые все еще корили себя за случившееся с Цезарем, она поспешила за Хионией.

Колдунью, как и раньше, повсюду сопровождал нефилим. Но на собраниях он был скорее наблюдателем: Суорин прекрасно понимал, что его знают хуже всего, и не хотел нарываться. Он ведь примкнул к ним последним, неожиданно! Многим казалось, что это и есть верное указание на предателя. Мол, зачем нефилиму, полубогу, вмешиваться в дела колдунов?

Однако Дана его ни в чем подозревала, ей казалось, что она знает ответ – причину, которая привела его сюда. Она видела, как Суорин смотрит на Хионию, как касается ее, обнимает, поддерживает. Это ровным счетом ничего не значило для остальных и не могло трактоваться однозначно. Но Дане этого было достаточно.

Тот, кто любит, не предает, вот и все, что по-настоящему важно.

– Хиония, подожди!

Они оба ее услышали, оба остановились и обернулись.

– Что-то случилось? – нахмурилась Хиония. – Или тебя послали с дополнительной порцией критики – подарок от заведения, так сказать?

– Глупостей не говори, – обиделась Дана. – Мне просто нужно поговорить с тобой… наедине.

Суорин не стал возражать. Он еле заметно улыбнулся, кивнул Хионии и направился в сторону порталов. Две колдуньи свернули к выходу и оказались в небольшом саду, примыкавшем к дому, в котором они встречались.

Дана знала, что времени у них не так много, поэтому сразу перешла к делу:

– Ты знаешь, как Амиар нашел вас? Там, в Маленькой Японии?

– Напрямую я его об этом не спрашивала, но мне казалось, что все и так понятно. Ни мы, ни Хель не скрывались, там поднялся такой шум, что во всех кластерных мирах было слышно!

– Не совсем так… Амиар действительно нашел вас, когда стал проверять все кластерные миры на магический фон. Но саму проверку он начал потому, что я его попросила. Хиония, я… Кажется, у меня было видение!

Ей до сих пор сложно было поверить, что это действительно случилось. Но от правды ведь не убежишь! Дана тогда ничего особенного не делала, не колдовала даже, и вдруг ей стало страшно, тоскливо, и все мысли сами собой устремились к Хионии. Дана с таким раньше не сталкивалась, она рассказала обо всем Амиару, а уже он предположил, что это видение. Он начал искать Хионию – и обнаружил ее рядом с Хель.

– Ты – единственная предсказательница, которую я знаю, – завершила свой рассказ Дана. – Мне больше не к кому обратиться… Так что это было?

– Не видение в полном смысле этого слова, – указала Хиония. – Видения – они похожи на сон или на мираж. Но это было больше, чем интуиция. По всем признакам, это первые проявления ясновидения.

– Но… откуда оно у меня?

– Оттуда же, откуда все остальное, – рассмеялась колдунья. – Ты делишь с Амиаром энергию Огненного короля, а это очень сложная энергия. Такой связи ни у кого до вас не было, поэтому никто вам не скажет, к чему она приведет. Ты уже копировала возможности моего клана раньше.

– Но тогда я хотела этого, делала что-то для этого! А сейчас… все просто произошло.

– С ясновидением так бывает, – кивнула Хиония. – Это особенный дар, им нельзя распоряжаться по своему усмотрению, нужно просто понимать его и не бояться. Все не так уж страшно! Возможно, у тебя эта способность толком не разовьется, ты все-таки не полноценная колдунья из клана Интегри. Но даже если ты получишь больше, это во благо.

– Я никак не могу понять, почему этот дар появился только сейчас!

– Ты развиваешься, как и Амиар. Он становится сильнее, но и ты тоже. Думаю, каждый раз, когда ты снимаешь с него клеймо, это воздействует на вас обоих. Дана, послушай… Тебе страшно повезло. Ясновидение – это не тот дар, от которого нужно шарахаться и пытаться его подавить. Прислушивайся к себе, не игнорируй свои предчувствия, особенно сейчас, когда ситуация накалилась и мы не знаем, что будет дальше. Тогда, возможно, ты спасешь кому-то жизнь.

Глава 6. Цена доверия

Керенса Мортем понимала, что сейчас не лучшее время для отдыха, но иначе она просто не могла.

С тех пор, как она стала лидером второй ветви клана, ей нужно было предельно внимательно следить за тем, как она проводит свое свободное время. Она была генералом, да еще и молодой женщиной, к ней постоянно было приковано повышенное внимание. Она должна была убедить свою родню и другие семьи, что она железная, пуленепробиваемая, она не знает ни боли, ни усталости.

На самом деле, Керенсе все это было прекрасно знакомо. Великие колдуны, несмотря на свои способности, все равно обладали человеческой душой. Поэтому Керенсе нужно было найти баланс между отдыхом и сохранением репутации.

В какой-то момент ей даже показалось, что это недостижимо, а потом ничего, нашелся ответ. Она стала ездить в Элдерик – отдаленный кластерный мир-курорт, о котором немногие знали. Керенса тщательно скрывала, что бывает здесь, даже от самых близких. Вот и теперь, когда война снова вырвала у нее все силы, она устремилась сюда, чтобы восстановиться.

Элдерик был удивительно красивым местом, во внешнем мире подобного и не найти. Здесь не было земли как таковой, центром мира оставалось облако энергии. А над ним, поддерживаемые его силой, парили крохотные шарики-планеты. Каждый из них был покрыт травой и цветами, на каждом размещался маленький уютный домик, подходящий разве что для двух человек, но уж никак не для целой семьи. Между планетами можно было натягивать веревочные мосты – или убирать их по первому желанию. Элдерик был идеальным миром для уединения особого уровня, совсем не похожего на вынужденное одиночество. В глубине души Керенса подозревала, что маги, создавшие этот мир, вдохновлялись «Маленьким принцем». Поэтому она и выкупила для себя домик, возле которого росла одинокая белая роза.

Но сейчас Керенсе не хотелось оставаться внутри, на душе у нее было неспокойно. Она прогуливалась по мостикам и планетам, которые пока пустовали, наблюдая за энергией, облаками клубившейся внизу. Эта энергия пульсировала собственным светом, скрытым где-то за дымкой, и переливалась всеми цветами радуги. То и дело из нее поднимались золотые и серебряные искры, летевшие вверх, как хлопья тополиного пуха. Их можно было коснуться до того, как они исчезали, и почувствовать, что они мягкие и теплые – от звезд обычно такого не ожидаешь.

Как правило, тишины и умиротворения Элдерика было достаточно, чтобы привести ее в себя, а сейчас едва ли хватало. Керенса по-прежнему винила себя за сорвавшуюся охоту на Хель. Ей казалось, что она сделала не все, что могла, проявила небрежность, позволила своим чувствам к Родерику отвлечь себя. А ведь это должна была быть ее охота, чтобы там ни придумала себе Хиония! Она – тюремщица великих чудовищ, она обязана отомстить им, уничтожить их, сделать то, к чему ее готовили с детства!

Только как это сделать? У кого получится? Хиония, Алеста Арбор, Цезарь – они все уже по-своему не справились. Иллюзия скорой победы с каждым днем развеивалась, уступая место безнадежности.

Краем глаза Керенса заметила движение рядом с собой, но не придала ему особого значения, решив, что кто-то тоже решил прогуляться над бездной. Так себе новость! Это ведь курорт, сюда только ради прогулок и приезжают. При этом гости Элдерика уважали право друг друга на тишину, поэтому старались не пересекаться.

Вот и теперь она ожидала, что незнакомец пройдет мимо и перестанет мелькать рядом. Но вместо этого он направился в ее сторону и остановился в нескольких шагах от колдуньи. Теперь получалось так, что она стояла в центре мостика, а он – на одной из пустующих планет.

Керенсе это не нравилось, и все же она продолжала игнорировать его. Порой даже в Элдерике появлялись любители курортных знакомств, и они редко проходили мимо нее – она прекрасно знала, что привлекательна. Колдунья не чувствовала никакой особенной энергии рядом с незнакомцем, поэтому у нее не было причин для беспокойства.

И снова он не понял ее намек – он заговорил с ней.

– Здравствуй. Прошу, постарайся не орать, когда поймешь, кто я такой.

Вот теперь он ее заинтриговал. Керенса медленно перевела на него взгляд, а потом отшатнулась в нескрываемом ужасе.

Потому что прямо перед ней стоял Вейовис.

Правда, на этот раз он выглядел куда хуже, чем при их прошлой встрече. Он оставался в человеческом обличье, и оно указывало то ли на болезнь, то ли на травму. Вейовис был бледен, под глазами появились темные круги, правая сторона лица заметно опухла из-за глубокого пореза, чудом не задевшего глаз. Он чуть заметно сутулился, словно ему непросто было оставаться на ногах.

Но он все равно был здесь… или нет? Он не выглядел опасным, и Керенса не чувствовала той энергии, которая выдавала в нем великое чудовище раньше. Как это вообще понимать?

– Почему?.. – начала она и запнулась, не зная, как продолжить. Слишком уж много у нее было этих «почему»!

– Что именно ты хочешь знать? Почему я здесь? Потому что хотел поговорить с тобой. Почему именно с тобой? Потому что ты из них, кажется, самая адекватная, я это еще в Междумирье заметил.

Чудовища не могут вести мирные переговоры, это неправильно! Однако Керенса следила за его энергией и чувствовала, что магию он не призывает. Значит, и нападать не собирается… Но как, почему?.. Вот и еще одно «почему»!

Хотя менее важное, чем другое:

– Почему на тебя не реагируют артефакты Элдерика?

– Ты имеешь в виду эту вашу сигнализацию? – уточнил Вейовис.

– Да! Сейчас, пока война не закончена, все кластерные миры должны реагировать на вас!

– А почему, по-твоему, я дрался с Огненным королем? – ухмыльнулся он.

Об этом Керенса как раз знала, ей сообщили. Не самая приятная новость! Только она заступилась за него, только допустила, что он может отличаться от своих собратьев, как он разрушил дом Даны и Амиара. Для нее это стало серьезным ударом, и она решила, что ошиблась в Вейовисе. Нет больше смысла думать о нем, он так же безнадежен, как и все остальные!

И вот он стоит перед ней – так похожий на обычного человека…

– Потому что ты – выродок, который способен только на разрушение? – предположила Керенса.

– А вот это уже обидно, хотя не сказать, что совсем уж незаслуженно. Нет, колдунья, не в этот раз. Знаешь, как ваши маленькие смешные артефакты обнаруживают нас? Не столько по виду энергии, сколько по ее запасу. У нас ее слишком много – жители вашего мира просто не способны столько накопить.

– Ну и что?

– То, что остаться незамеченным я мог только одним способом: израсходовав как можно больше энергии. Выпустить ее просто так, как ты понимаешь, я не мог, это привлекло бы ко мне слишком много внимания и насторожило бы Плутона и остальных. Поэтому я и решился на битву с Огненным королем, я знал, что это серьезно ослабит меня, заберет столько энергии, что на ее восстановление уйдет несколько дней. Соответственно, в эти дни я буду невидим для любой охранной системы ваших кланов.

– Но это большой риск для тебя! – указала Керенса.

– Еще бы! Я сейчас в таком состоянии, что даже ты можешь если не убить, то серьезно ранить меня.

– Откуда ты знаешь, что я этого не сделаю?

– Потому что я верю тебе.

Он улыбнулся ей, и в этой улыбке было что-то настолько настоящее, человеческое, что ей стало не по себе. Керенсе приходилось снова и снова напоминать себе, кто стоит перед ней на самом деле.

– О чем ты хотел со мной поговорить?

– О мире.

Он был расслаблен, стоял, спрятав руки в карманы джинсов, и наблюдал за сияющими туманами Элдерика. Она застыла в боевой стойке и никак не могла поверить, что ей все это не мерещится.

– О мире?..

– Ну да, – кивнул Вейовис.

– О каком еще мире? Поясни!

– О мире между мной и Огненным королем. Я устал, веришь?

– Нет.

– Напрасно. Мне больше лет, чем тебе хватит фантазии представить. Я многое пережил, многое попробовал. В какой-то момент мне даже показалось, что все… Но, к счастью, не все. Чем больше ты испытываешь и знаешь, тем меньше остается того, что может действительно доставить тебе удовольствие. Мне это все надоело, я хочу перемен.

Керенса чувствовала, что он не врет, и все равно не могла поверить ему. Боялась верить! Слишком уж его слова противоречили всему, что она знала о великих чудовищах.

– С чего ты взял, что мир доступен таким, как ты? – спросила она.

– Я как раз не знаю этого наверняка, – отозвался Вейовис. – Но… почему бы и нет? Как ни странно, мир – это то, чего я раньше не понимал.

– Мир с Огненным королем? То есть, тебя не интересует, что о тебе думают все кластерные миры?

– Мне нужен мир с тем, кто может меня убить – и может показать мне путь. Он не такой, как я, но он унаследовал волю такого, как я. Тот первый Огненный король… Я начинаю думать, что он был прав. Я хочу узнать это наверняка. Но подойти к Амиару Легио просто так я не могу.

– Ты к нему уже подходил недавно, и это твою задачу не упрощает!

– Он бы все равно не поверил мне, даже если бы я не напал на него, – заметил Вейовис. – Но я нападал на него без намерения убить. Спроси у него, так ли это, и посмотришь, что он тебе скажет.

– И все равно сейчас ты передо мной, а не перед ним.

– Ты знаешь, почему.

Он не стал пояснять, просто посмотрел ей в глаза, и она почувствовала, как по коже пробегает мороз. Вейовис словно подтверждал, что ее прежние догадки были верны. Ей не почудилось, там, в Междумирье, он действительно уступил ей, позволил победить, впервые показав, что ему доступны и те чувства, которые раньше считались невозможными для чудовищ.

Вот теперь Керенса действительно растерялась. Что ей делать? Напасть на него прямо сейчас, когда он слаб? Это было бы правильно для генерала клана Мортем – но неправильно лично для нее! Потому что если Вейовис действительно хочет пойти на сделку, она рискует упустить грандиозный шанс для всех кластерных миров.

Пока она размышляла, как поступить, он снова заговорил с ней:

– Послушай… Да, я напал на Амиара, потому что мне нужно было усыпить бдительность Плутона. Он уже подозревает, что я не буду ему служить. Я должен был так поступить! Но Амиар не пострадал – в отличие от меня. Разве это ничего не доказывает?

– По-настоящему? Нет. Все это может быть частью какой-то твоей стратегии.

– Что ж, может, это и справедливо, – вздохнул Вейовис. – Мы живем во времена, когда подозрение более естественно, чем доверие. Я догадывался, что так будет. Но мне-то что? Для меня все равно другого пути нет. Жить так, как раньше, я уже не хочу. Я так жил слишком долго, я наперед знаю, что будет! Мне нужно нечто новое, а иначе… зачем вообще это все?

– Я не поведу тебя к Амиару, это слишком опасно.

– А я и не прошу. Мне нужно, чтобы сначала ты мне поверила. Ты сможешь? Подожди, не отвечай, я знаю, что это трудно. Подумай обо всем, что я сказал. Давай встретимся здесь же, в этом кластере, через три дня. Я приду один, чтобы услышать твой ответ.

– На какой вопрос?

– Готова ты мне поверить или нет.

– Моя вера ничего для тебя не изменит, я не могу влиять на Амиара и остальных! – заметила Керенса.

От напряжения у нее кружилась голова, ей хотелось, чтобы это все побыстрее закончилось. А вот Вейовис оставался поразительно спокоен – как человек, уже восходящий на эшафот.

– Я знаю, – кивнул он. – Но уже это для меня много, своего рода знак, что будущее, о котором я думаю, не так уж нереально. Цена доверия, настоящего доверия, слишком высока, и мне нечем ее оплатить. Зато если ты мне его подаришь, у меня, вероятно, все не так уж плохо.

* * *

Они встретились в зале общих собраний, как в старые времена, не такие далекие, но все равно совсем другие. Хиония понимала, что это правильно – где еще проводить встречи лидеров Великих Кланов как не в идеально защищенном кластере? Но после всего, что уже было, традиции прошлого казались безнадежно устаревшими.

В зале их было только семеро: по одному представителю каждого рода. Все их спутники и телохранители ожидали снаружи. Суорин тоже был там, однако Хиония понимала, что для него это ничего не значит. Нефилим чувствовал ее, знал, в каком она состоянии, и его силы хватило бы, чтобы проникнуть в этот зал за секунду – не через дверь, так через стену.

– Я надеюсь, у вас все в порядке? – поинтересовался Мерджит Легио. – От моих дочерей слова лишнего не добьешься, но это хорошо, я учил их быть такими. Сейчас, мне кажется, они стали более молчаливыми, чем раньше. Что-то случилось?

Понятно, почему они были молчаливыми: не хотели лишний раз расстраивать отца. Мерджит держался с привычной гордостью, однако даже он не мог обмануть судьбу. Атака, организованная чудовищами, лишила его глаза, передвигаться он теперь мог только в инвалидном кресле, большая часть его магии уходила на то, чтобы просто остаться в живых. Но даже так, он угасал – и он знал об этом. Вместо того, чтобы размышлять о неизбежной смерти и отчаиваться, он сосредоточил все свои усилия на борьбе.

Хиония прекрасно знала Мерджита Легио, знала все его недостатки, но сейчас она не могла не восхищаться им.

– Ничего катастрофического не произошло, – заверила она собравшихся магов. – Но нужно понимать, что наше положение изначально было незавидным. Одно дело – отследить крупную организацию с десятками воинов, другое – четырех существ, которые идеально скрывают свою силу.

– Мы работаем над этим, – заверил ее и всех остальных Наристар Арма.

Он очень изменился за время войны. Наристар был молод, он прожил на свете всего-то четверть века, однако он достойно справлялся с ролью лидера. К которой его даже не готовили! Вряд ли он хотел заниматься всем этим, но, когда понадобилась его помощь, он на все согласился без сомнений и сожалений.

Правда, ему все равно было не сравниться с Сарджаной Армой. Вот уж кто внучка своего деда! Воспоминания о Лукиллиане Арме, предыдущем правителе клана, до сих пор приносили Хионии боль. Они были почти ровесниками, правили в одно время, она знала его и могла ему доверять. Но Лукиллиан не мог вернуть себе молодость, в отличие от нее. Поэтому он выбрал другой путь – он стал первым, кто доказал, что великие чудовища смертны.

Сарджана была во многом на него похожа – блестящим умом, идеальным самоконтролем, бесконечным терпением. И в ней, как и в Лукиллиане, под ледяной маской пылал огонь, о котором знали немногие.

– Как-то вы неубедительно работаете, – проворчал Иерем Мортем.

– Мы создали самую совершенную систему оповещения о чудовищах во всех кластерных мирах, – напомнил Наристар.

– Но и она срабатывает через раз!

– Она работает как надо, – вмешалась Хиония. – Мы очень благодарны клану Арма за поддержку. Мы сражаемся с врагом, который силен и непредсказуем, это существа из иного мира, а значит, иной природы. В этом свете, любая погрешность оправданна.

– Как скажете. Все равно у нас ничего больше нет!

Иерем Мортем был самым младшим из правителей – младше даже, чем Наристар. Но если Наристару предстояло просто подменить свою сестру, а потом вернуться во вторую ветвь, то Иерем должен был нести это бремя до конца дней своих. Он неплохо справлялся, Хиония ожидала от него меньшего, да и остальные тоже. Чувствовалось, что в будущем у него есть все шансы стать одним из величайших правителей. А сейчас он все еще склонен был проявлять типично юношескую горячность. Сколько ему там лет? Кажется, еще и восемнадцати не исполнилось!

– Ситуация стабильна, насколько она вообще может быть стабильной, – заверила их Хиония.

– Да? – хмыкнул Трофемес Инанис. – А вот мне так не кажется! Мой младший сын уже который день в больнице в тяжелом состоянии! При этом мне никто не может толком объяснить, что с ним.

Во время первого этапа своего правления Хиония терпеть не могла клан Инанис, да и все остальные тоже. Как можно любить тех, кто, отличаясь воинственностью, уважает только себя и заботится только о себе? Их считали наглыми снобами, от которых можно ожидать чего угодно.

Отчасти, так и было, однако у Хионии появился шанс увидеть их в новом свете. Когда было нужно, они сплотились, перед лицом опасности они стали единым целым – все ветви сразу, мало какой клан может похвастаться таким умением. Их высокомерие по отношению к другим было лишь побочным эффектом той любви, которую они чувствовали друг к другу.

Сам Трофемес даже при трех взрослых сыновьях оставался силой, с которой нужно считаться. Ему было немногим больше пятидесяти, и в этом возрасте он сохранял форму воина, способного не только на магию, но и на ближний бой. Да он и сам бы с легкостью вошел в отряд Огненного короля, если бы захотел!

Но здесь и сейчас он был не воином и даже не лидером клана. Он был отцом, доверившим им своего сына, и ему нужны были ответы.

Правда, отвечать Хионии все равно не пришлось – ее опередил Аверилл Эсентия.

– У Цезария все хорошо, насколько это вообще возможно. Я получил сообщение лорда Коррадо о нем. Он серьезно пострадал в битве с великим чудовищем, но к такому все должны быть готовы. Клан Эсентия позаботится о нем. Мы даем вам слово, что из нашей резиденции Цезарий Инанис выйдет живым и здоровым.

Когда Коррадо принял решение присоединиться к Амиару лично, ему срочно нужно было найти себе замену. Вот поэтому лидеры кланов редко входили в отряд – у них было слишком много обязанностей, которые нельзя никому передать. Однако Коррадо, похоже, полностью доверял наследнику второй ветви, молодому магу, который и правда неплохо справлялся. Впрочем, Хиония уже сейчас видела, что Аверилл с удовольствием вернет корону обратно.

– Надеюсь на это, – проворчал Трофемес. – Мы уже потеряли одного сильного мага, но Цезарь… Он бесценен для клана!

– Все жизни бесценны, – заметила Фьора Арбор. – Но у нас тут не игра и не загородная прогулка. У нас война, и все должны быть готовы к потерям!

Она даже не представляла, насколько права… Вряд ли она знала, что случилось с Алестой, они никогда не были слишком близки.

Жизнь все-таки забавная штука… Сейчас Фьора смотрелась старухой, а ведь когда-то она была молодой, начинающей правительницей – при Хионии, которая тогда уже достигла солидного возраста. Но кто теперь догадается об этом? Нет, догадаться не получится, нужно знать наверняка. Заклинание Хионии работало безупречно, старость не могла вернуться к ней неожиданно, ей снова предстояло подкрадываться постепенно. Однако за это время Хионии хотелось наверстать то, что она упустила в своей первой жизни.

Что же до Фьоры, то она всегда оставалась непонятной. С одной стороны – великая правительница, способная на жесткие решения, и отличная колдунья. С другой – холодая и отстраненная прародительница семьи, которая родную внучку довела до добровольного изгнания. Хиония не бралась ее судить, она сама допустила немало ошибок со своими родными. Да и потом, раз Алеста при такой бабушке выросла отличным человеком, значит, не так уж Фьора и страшна.

– Я все же уповаю на то, что потерь больше не будет, – сказала Хиония.

– Несколько наивно, вам не кажется? – усмехнулся Мерджит.

– Сдается мне, от нас что-то скрывают! – подхватил Трофемес Инанис.

Эти двое терпеть друг друга не могли всю жизнь… Не вовремя же они спелись! Хионии было любопытно посмотреть на них, когда они узнают правду о Цезаре и Эвридике. Но до этого еще нужно дожить!

Сейчас их проницательность только мешала. Да, Хиония не говорила им всего – и не могла сказать! Возможный предатель до сих пор не был найден. Вряд ли это кто-то из них, но… а вдруг?

– Вы хотели узнать, как дела у отряда, я вам говорю: стабильно, неплохо даже, – заявила Хиония. – Больше мы ни о чем не договаривались.

– Мы хотели не только этого, – признал Иерем. – Мы хотели напомнить Огненному королю, что в его распоряжении не один отряд. Мы тоже готовы помочь ему, он может рассчитывать на нас.

– Мы это уже обсуждали…

– Обсуждали в начале войны, когда все было по-другому, – заметил Мерджит. – Сейчас ситуация изменилась. Наши кланы волнуются, и если раньше наше бездействие внушало им уверенность, то теперь оно лишь раздражает. Вроде как раньше все было стабильно, вот великие лидеры и не вмешивались. А теперь всем кластерным мирам известно, на что способен Плутон. Наши люди ждут, что мы его поймаем, но мы делаем вид, что нет никакого Плутона. Это все равно что стоять в центре лесного пожара и прятаться, надев на голову бумажный пакет.

В чем-то он был прав. Каждый из лидеров обладал огромной властью, а вместе они и вовсе становились силой, равной чудовищам. Наивно было бы пренебрегать этим!

– Хорошо, я передам вашу волю Амиару.

– Но ты все равно не скажешь, что у вас там за проблема? – фыркнул Трофемес.

Предатель, вот что у них за проблема! Но что толку об этом говорить?

– Нет, простите. Но ваше предложение я считаю мудрым и буду настаивать, чтобы Амиар его принял. Поэтому будьте готовы помочь ему.

Хиония сообщила им все, что могла. Они, пожалуй, рассчитывали на большее… Но всему свое время.

Она покинула зал первой, чтобы избежать лишних вопросов. Многие лидеры прибыли на собрание целой свитой, а колдунью сопровождал один лишь Суорин. Но так в последнее время было всегда, и ей этого хватало.

Не только из-за его силы – Хиония и сама была сильна, она не нуждалась в защите. Гораздо важнее для нее была его поддержка. Пожалуй, всем остальным Суорин казался холодным и бесчувственным, однако это потому, что нефилимы никому не доверяли. Она-то знала, какой он на самом деле!

Вот и теперь он нашел идеальное решение: он был достаточно близко, чтобы она чувствовала его присутствие, но при этом не напирал на нее.

– Все прошло не так, как ты ожидала? – поинтересовался он.

– О нет, тут как раз все отлично, насколько это вообще возможно. Я с самого начала знала, что не смогу ответить на все их вопросы, но это было… спокойно.

– Тогда что тебя тревожит?

– Я не знаю, что делать дальше, – призналась Хиония.

Поражение в битве с Хель до сих пор не давало ей покоя. Она была уверена, что справится! Она знала это, чувствовала как предсказательница – что должна быть там. Но ничего не получилось! А если учитывать судьбу Алесты, стало только хуже. Воспоминание о самодовольной ухмылке Хель выводило ее из себя, лишая сил.

Амиар сказал верно, они не в тех обстоятельствах, чтобы вести одиночную охоту. Нравится это Хионии или нет, ей предстояло ждать.

Они вошли в портал, направляясь в резиденцию Интегри. Но уже там, в белом сиянии между мирами, Хиония почувствовала, что направление меняется. Кто-то другой и вовсе не заметил бы этого, настолько тонко и умело все было сделано. Но род Интегри был связан с пространством и временем, поэтому Хиония не могла такое упустить.

– Приготовься! – предупредила она. – Нас несет куда-то не туда!

– В смысле? – насторожился Суорин.

– Я пока не понимаю, что это значит, но дергаться внутри портала опасно, покалечимся. Нужно ждать, куда он нас забросит.

На стороне чудовищ была всего одна ведьма, способная так уверенно и нагло манипулировать порталами – Аурика Карнаж. Но она погибла, пытаясь убить Дану! После ее смерти они стали путешествовать спокойней, не опасаясь подвоха, потому что чудовища такими тонкими знаниями не обладали.

Выходит, они поторопились с выводами.

Путешествие длилось минуту, однако и эта минута показалась Хионии вечностью – неизвестное порой пугает больше любой угрозы. Когда портал наконец выпустил их, колдунья была готова ко всему: к быстрому нападению, столкновению с чудовищами, миру, разрушительному по своей сути.

Но ничего такого не было. Они оказались в тихом, полутемном зале, занятом деревянными стеллажами. Здесь пахло полевыми цветами, а приглушенный свет делал даже эту нору уютной. На полках стояли артефакты и их фрагменты. На первый взгляд казалось, что здесь царит хаос – слишком уж много мелких деталей было в их окружении. Но, присмотревшись внимательней, можно было разглядеть, что все магические предметы хранятся в идеальном порядке, они разложены по цвету, размеру, энергетическому заряду. Они попали в великолепную мастерскую!

Удивление Хионии лишь усилилось, когда она вышла из портала, потому что навстречу ей шагнула Сарджана Арма.

– Прошу прощения за это невольное похищение, – улыбнулась она. – Но мне очень нужно было поговорить с вами наедине, так, чтобы об этом никто не знал.

– Амиар рассказал тебе про предателя? – догадалась Хиония.

– Да, он приходил ко мне, и мы поговорили. Предательство – это очень страшное оружие. По-хорошему, мне следовало бы подождать, пока этого предателя вычислят, но я не могу. Иногда время не позволяет этого.

– Я знаю, – кивнула Хиония. – Но зачем тебе я?

– Не только ты, Амиару я тоже все сообщу чуть позже. Я намерена лично поговорить со всеми, чья помощь мне понадобится. Но только с теми, кому я доверяю, кто никак не может быть предателем.

– Помощь в чем?

– В том, что ты и сама пыталась сделать, – ответила Сарджана. – Да, я ушла от мира, но это не значит, что я забыла о нем. Благодаря тебе и остальным мы уже знаем, что просто охотиться на чудовищ бесполезно, они всегда оставляют себе путь для отступления. Поэтому для их уничтожения нужен сложный план, и у меня такой план есть. Я точно знаю, как убить Хель.

Глава 7. Ловушка ожиданий

Алеста не торопилась, работала медленно и осторожно, потому что и результат должен был сохраняться долгие годы. Да и куда ей теперь торопиться? Возвращаться в отряд Огненного короля она не собиралась, и время вновь стало милосердным к ней.

Правда, она пока никому не сказала о своем решении, смелости не хватило. Алеста просто ушла от них, а ее не преследовали. Она не знала, почему – может, разочаровались в ней, а может, просто жалели. Зачем вообще нужны эти споры и скандалы? Если она просто не вернется, они ведь поймут намек, правда?

Она отправилась в Маленькую Японию, потому что только так она могла что-то исправить. Ее терзал жгучий стыд за все деревья, которые она вынуждена была уничтожить. Они ведь живые существа! Людям тяжело принять это, потому что они судят мир по своему образу и подобию. Живое лишь то, что движется через пространство, видит, слышит, издает звуки… так?

Не так, точнее, не всегда так. Уж она-то знала, как много порой понимают деревья! И свою смерть они тоже поняли до того, как все случилось. Они не винили ни за что Алесту, однако это не мешало ей винить себя.

Когда она прибыла, в кластере уже шли восстановительные работы. Алесту, конечно же, заметили, но никто не рискнул подойти к ней. Ее не спрашивали, зачем она пришла, ей просто позволяли делать что угодно. Для всех этих эльфов, дриад, друидов и нимф она была чуть ли не божеством, ее сила пугала их. А что толку в этой силе, если в решающий момент ее оказалось недостаточно?

Поэтому Алеста ушла в дальнюю часть кластера, подальше от порталов. Теперь невысокие холмы закрывали ее от нелюдей, никто ее не видел, и она могла спокойно заняться восстановлением вишневой аллеи.

Впрочем, спокойствие это длилось недолго. У Алесты все получалось, те стволы, в которых еще теплилась жизнь, легко восстанавливались под ее руками. Магия подчинялась ей, словно стараясь искупить свою вину. Но очень скоро на изломанные ветки упали первые горячие слезы. Алеста и сама толком не знала, почему плачет, она зло стирала слезы с ресниц, а они появлялись снова и снова. Она могла сколько угодно запрещать себе плакать, от нее уже ничего не зависело. Горе, которое она старалась загнать поглубже в душу, рвалось на свободу, разрывая свою клетку. Алеста чувствовала себя покинутой, никому не нужной, а главное, бесполезной.

– Не плачь.

Алеста, в этот момент наклонявшаяся над поваленным деревом, от неожиданности вздрогнула, не удержала равновесие и упала на землю. Она была абсолютно уверена, что одна здесь! Дело было даже не в том, что она не слышала шагов – или в ее уверенности, что нелюди не посмеют докучать колдунье Арбор. Просто она должна была почувствовать энергию любого живого существа издалека, а она не чувствовала ровным счетом ничего, пока не услышала голос.

Правда, этот голос был знакомым, и, подняв взгляд, она поняла, почему упустила его энергию. Тот, кто стоял сейчас рядом с ней, не был по-настоящему жив.

Она плохо знала Родерика – да вообще не знала! Они не общались, даже когда он был живорожденным вампиром, он большую часть времени проводил с Керенсой Мортем. А когда он стал королем зомби, Алеста и вовсе предпочитала держаться от него подальше. Да, она знала, что этот вид разумен… Но она посмотрела достаточно фильмов ужасов, чтобы ожидать, что Родерик в любой момент бросится на нее и попытается загрызть.

Сейчас он был далек от хищного голода. Король зомби наблюдал за ней спокойно, и в красных глазах Алеста видела лишь сочувствие. Однако когда он протянул ей руку, чтобы помочь встать, колдунья так и не решилась дотронуться до него. Ей было стыдно за это, она понимала, что с союзниками так себя не ведут, но ничего не могла поделать. Инстинкт самосохранения не обманешь!

– Что ты здесь делаешь? – тихо спросила она.

– Пришел узнать, как у тебя дела.

– С чего бы тебе вдруг беспокоиться обо мне?

– Амиар попросил.

Не слишком заботливо – но он хотя бы честен. Какая может быть забота? Они ведь друг другу никто!

– Почему именно тебя?

– Сам не знаю, – пожал плечами Родерик. – Возможно, из-за эффекта неожиданности – ты приготовилась спорить с кем угодно, только не со мной. А может, я просто не нужен ему сейчас, и другого задания для меня нет.

– Мне не нужна помощь!

– Я тоже так думал. Но теперь мне кажется, что нужна.

Его самоуверенность раздражала – настолько, что даже страх перед королем зомби отступил, сменившись гневом. Но при этом предательские слезы катились по щекам, и Алеста чувствовала себя совершенно потерянной. Ей было неприятно, что он это увидел – и она не хотела, чтобы он увидел больше.

– Просто уходи, а? – всхлипнула она.

– Поговори со мной.

– Не хочу! Я вообще ни с кем говорить не хочу!

– Есть те, кто в помощи действительно не нуждается. Они держат все в себе и все сжигают внутри. Но это не ты, я уже вижу. Ты сама не справишься.

– И что, поэтому я должна довериться зомбаку?!

– То, что я – зомби, могло бы напугать человека, а ты не человек. Можешь не доверять мне, пожалуйста. Но я все равно не оставлю себя одну.

Родерик опустился на ближайшее поваленное дерево, всем своим видом показывая, что он никуда не уйдет. Теперь, когда в Маленькую Японию прибыл король зомби, можно было не сомневаться, что никто к ним не приблизится. Только Алеете от этого легче не становилось.

Ее злило то, что он прав. Она запуталась, и ей хотелось помощи хоть от кого-то… Может, от него? Раньше она всегда могла обратиться за помощью к деревьям, но все деревья этого мира были едва живы по ее вине.

Она окончательно запуталась. Она пробовала быть хорошей наследницей, потом – беглянкой и простым человеком… И ни в чем не преуспела! Этой мысли было достаточно, чтобы слезы, которые она только-только уняла отчаянным усилием воли, снова хлынули из глаз.

– Поговори со мной, – повторил Родерик. – Просто расскажи, что с тобой творится, хуже не будет.

– А если ты расскажешь?

– Кому? Я один.

– У тебя есть Керенса!

Родерик заметно помрачнел и впервые после своего прихода отвел взгляд.

– Нет. Больше нет.

– Прости, – еще больше смутилась Алеста. – Я не знала…

– Мы сейчас говорим не обо мне, не думай об этом. Ты мне другое скажи: ты ведь не собиралась возвращаться в отряд, не так ли?

– Откуда ты знаешь? Это Амиар тебе сказал?

Она не знала всех способностей Огненного короля и не была уверена, что он не может прочитать ее мысли. Такая перспектива пугала и унижала Алесту.

Но Родерик лишь усмехнулся:

– Нет, это моя собственная догадка. У нас, зомбаков, тоже есть интуиция. Послушай… Если ты винишь себя за неудачу с Хель, то не нужно. Я там тоже был и видел, что произошло. К тебе это не имеет отношения.

– Да неужели? Ты, что ли, не сумел ее сдержать? Тебя она чуть не убила?

– Ты и не обязана была ее сдерживать. Но почему-то никто, даже ты сама, этого не понимает, вот в чем беда.

Это были обычные слова – не слишком мудрые и толком ничего не значащие. Банальные! Но именно они переполнили чашу, и то, что Алеста надеялась сдержать, вырвалось наружу. Она хотела рассказать все – ему, деревьям, всему миру. Слушали они, а говорила она больше для себя, чтобы разобраться, что с ней на самом деле происходит.

– Я не обязана, правда? Потому что я всю жизнь только и слышу, что я обязана сделать, целый список набрался, бесконечная история! «Ты обязана быть такой, Алеста, потому что мы тебя родили, кормили и учили!» Никто даже не спрашивает, могу ли я быть такой! Раз обязана, значит, могу – разве это не логично? А у меня не получается! Я стараюсь, стараюсь, стараюсь… Но никто этого не замечает, потому что я не такая, как им хочется! Гений, да… Они сами назвали меня гением, я этого не просила! Теперь им неловко признать, что они ошиблись, поэтому они гонят меня вперед, считая, что если бить загнанную лошадь посильнее, она обязательно полетит вперед!

– Многие видят, что ты стараешься, – заметил Родерик.

– Кто же?

– Я вижу.

– Ты уж прости, конечно, но что мне с того? Что мне с того, что какой-то зомби признает мои заслуги? Ты не моего круга!

– А разве это не та ограниченность, с которой ты борешься?

Алеста и сама понимала, что та, но уже не могла остановиться, она окончательно запуталась. Рядом с ней было лишь одно существо, которое искренне хотело ей помочь, – а она его оскорбляла! Но ей казалось, что она только так может сохранить хоть какую-то гордость и не казаться Родерику слишком уязвимой.

– Нет, не та! Я просто с самого начала знала, что от короля зомби не будет толку! Видишь? Я даже в переговорах не очень-то гений, так что просто вали отсюда!

Он должен был уйти, кто угодно ушел бы на его месте. И Родерик действительно поднялся на ноги, а ей вдруг стало страшно оставаться одной здесь, среди раздробленных стволов деревьев, настолько страшно, что она даже готова была пересилить себя и попросить его остаться.

Но ей не пришлось ни о чем просить. Вместо того, чтобы направиться к порталам, Родерик подошел к ней и опустился на землю рядом с Алестой. В следующую секунду она почувствовала, как он осторожно обнимает ее за плечи. Он давал ей возможность отстраниться, если его прикосновение будет совсем уж неприятно ей. Однако Алеста сама подалась к нему и обняла его – крепко, изо всех сил. Человеку, пожалуй, трудно было бы дышать, а королю зомби воздух не нужен.

Она больше не говорила, просто плакала – навзрыд, совсем как в детстве, и надеялась, что он никому не расскажет о ее позоре. Родерик не пытался насмехаться над ней, он гладил ее по волосам, и она слышала совсем близко его голос.

– Не бери на себя всю вину и всю ответственность. Любые ожидания могут стать очень опасной ловушкой. Даже твои собственные, а уж ожидания других насчет тебя – тем более. Ты не обязана им соответствовать. Поверь мне, я знаю, о чем говорю, потому что раньше и я позволял себе ожидания, а к чему это привело? Стараться – это нормально, но и терпеть поражение – тоже. Хорошо, что ты понимаешь свои ошибки, они помогают тебе расти. Но плохо, что ты присваиваешь себе еще и чужие ошибки.

– Я просто хотела справиться… – устало прошептала Алеста. Она чувствовала себя выпотрошенной, опустошенной, и это было странно, ведь магической энергии у нее все еще хватало. – Я старалась, правда…

– Я знаю, а если моего мнения тебе недостаточно, учти – все знают. А еще все ошибаются, и то, что случилось в этом кластере, не могло быть твоей виной.

– Почему?

– Потому что, мне кажется, Хиония допустила ошибку с самого начала, еще на этапе планирования.

От удивления Алеста даже приподнялась, чтобы посмотреть на своего собеседника. Его лицо, странным образом сочетающее в себе черты вампира и короля зомби, уже не казалось ей таким пугающим.

– Хиония не ошибается! – указала Алеста. – Почему ты так считаешь?

– Потому что ей не следовало выставлять двух существ с идентичными магическими способностями друг против друга. Клин клином вышибают, да? Так вот, народная мудрость работает не всегда. То, что способности чудовищ совпадают с некоторыми способностями Великих Кланов, – это вовсе не знак судьбы. Это всего лишь следствие того, что свои силы вы получили из одного источника, и относиться ко всему нужно соответствующе. Поэтому ты и Хель – последние, кто должен был оказаться на поле боя. Так же, как Хиония и Хель! Их силы тоже совпадают. Атаковать Хель должны те, кто может справиться с ее силой, но при этом поразить ее своей собственной, не дать ей подготовиться.

– Это сложно!

– Это война, она не бывает простой, – невесело усмехнулся Родерик. – Но тебе с ней точно пересекаться нельзя! Ты нужна нам – но в битвах с теми, у кого таких сил нет. Ты и сама знаешь, именно твоя сила не раз становилась решающей! Ты не должна быть той, кем тебя ожидают увидеть, но ты можешь принести огромную пользу, если будешь собой.

Она не хотела прислушиваться к его словам, пыталась убедить себя, что это всего лишь ловушка, речь, заготовленная кем-то другим, чтобы не выпустить ее из отряда. И все же Алеста сидела рядом с ним, касалась его, чувствовала, что он не врет.

У него, если задуматься, было куда больше причин для скорби. У него отняли его собственное наследие, все, что он знал, заменив это чем-то принципиально новым. Да еще и Керенса его бросила… вот уж от кого Алеста такого не ожидала!

– Прости, – тихо сказала она. – Я обидела тебя…

– Меня не так просто обидеть.

– Ты хочешь, чтобы я вернулась в отряд?

– Да, – ответил он.

– А если я скажу, что не хочу? Не могу больше, не готова!

– Я не буду настаивать, я приму любое твое решение, потому что оно должно быть именно твоим. Но и ты не торопись, подумай о том, что я тебе сказал. Пока у нас в любом случае другое дело.

– У нас? – нахмурилась Алеста. – Какое еще дело?

– Прибраться тут! – Родерик обвел рукой кластерный мир. – Ты восстановишь те растения, которые можешь, а я уберу те, которые восстановить уже нельзя.

Колдунья окинула его недоверчивым взглядом. В прошлом Родерик был аристократом, а теперь – воином, ему не полагалось таким заниматься!

– Ты что, правда будешь деревья таскать?

– Почему нет? То, что сейчас война, не означает, что мы должны постоянно ходить с угрюмыми лицами. Мне нравится восстанавливать то, что было разрушено. Это дает мне надежду, что все еще наладится.

Когда-то он верил, что в любой ситуации нужно бороться за мир. Но теперь эта простая истина казалась Амиару слишком книжной, стерильной. Здорово, когда можно ходить в белом и сиять безупречностью! Но в жизни так не бывает. Иногда остаться чистым просто не получается, и любая попытка принять правильное решение может обернуться трагедией для ни в чем не повинных людей.

Поэтому, когда Керенса рассказала ему о своей встрече с Вейовисом и предложении чудовища, он понятия не имел, как поступить. Радостно заявить, что нужно согласиться на переговоры? Мол, мир доступен всем, Вейовис одумался, ура?

А так не получалось. Потому что Амиар знал чудовищ – и знал Вейовиса. Он видел, на что способен этот монстр. Разве тот, кто решился убивать женщин и детей, может вдруг измениться и заговорить о мире? Нет, конечно!

В то же время, это был не первый странный поступок со стороны Вейовиса. Если оставался хотя бы крошечный шанс, что великое чудовище перейдет на их сторону, упускать его было нельзя.

– А сама-то ты что думаешь? – спросила Дана, глядя на Керенсу.

Она была рядом с ним и все слышала, но и Дана не торопилась с выводами.

– Я не знаю, – вздохнула Керенса. – Я не могу верить ему – но хочу верить!

– Так уж и хочешь?

Странно было слышать это именно от нее. Да, все кланы ненавидели чудовищ – не меньше, чем чудовища ненавидели их. Но у клана Мортем все равно было особое положение. Они выступали тюремщиками этих существ, а значит, их главными врагами. Во время их побега они лишились лидера клана, да и его сын чуть не погиб. По идее, Керенса должна была кричать о казни громче всех.

Но она сомневалась.

– Хочу, – кивнула колдунья. – Он не лгал мне… По крайней мере, лжи я не почувствовала.

– Мы говорим о великом чудовище, а не о нелюде, – напомнил Амиар. – Ты могла не распознать его ложь.

– Я ведь из клана Мортем, забыл? Нас не нужно учить читать энергию чудовищ, мы и так умеем.

– То есть, он сказал правду? Даже про то, что якобы напал на меня, намереваясь проиграть?

– А разве нет? Он сказал, что ты это и так знаешь.

Вот в этом и был еще один подвох: Амиар действительно знал. Во время их битвы Вейовис был силен – чертовски силен, не один монстр, а целая армия! И все же Амиара не покидало чувство, что он сдерживается, бьет не в полную силу и даже избегает самых удачных ударов.

Это не означало, что Амиар не смог бы победить его… Пожалуй, смог бы, он и Плутона однажды обратил в бегство. Но тогда не обошлось бы без ран! Позже, когда Амиар думал об этом, все произошедшее напоминало ему скорее тренировку, чем полноценный поединок.

Вейовис принял на себя удар, принял раны и боль… добровольно ли?

– Тут все либо очень просто, либо очень сложно, – задумчиво произнесла Дана. – Знать бы только, где граница!

– Просто? – поразился Амиар. – Что здесь может быть простого?

– Просто – это если Вейовис сказал Керенсе правду. Он устал от жизни животного, он хочет большего. Сложно – если все это часть их общего плана. Вейовис пытается втереться к нам в доверие, только и всего.

– Мне кажется, нужно все-таки поговорить с ним! – заявила Керенса, и чувствовалось, что это предложение далось ей нелегко. – Через три дня он все еще будет слаб, он окажется в более уязвимом положении, чем Амиар. Разве это не удачные условия для переговоров?

– Только если он придет один. Если рядом будут слоняться Плутон и компания, ценность его предложения резко падает.

– Так ведь это легко проверить! Они могут сколько угодно скрывать свою энергию, когда по одному. Но если в одном кластерном мирке вроде Элдерика соберется несколько чудовищ, это легко будет обнаружить.

Амиар повернулся к Дане:

– Ну а ты что думаешь?

– Сложно сказать… Пожалуй, Керенса все же права. Мы уже нацелились идти в победный бой, громить врагов и все такое. Мы просто не думали, что переговоры возможны! Но ты только представь, сколько пользы мы ползшим, если Вейовис будет на нашей стороне, сколько мы сможем от него узнать! Повторюсь, если подстрахуемся. Мы можем себе это позволить!

Теперь они обе склонялись к переговорам, и дело было за решением Амиара. А вот он не чувствовал в себе и тени уверенности. Он не знал, что там произошло в Междумирье, но, когда он думал о Вейовисе, он вспоминал даже не свою битву с ним, а города, полностью уничтоженные этим чудовищем.

Тот, кто способен на такое, не в состоянии оценить мир. Предложение Вейовиса пришло, когда среди них появился шпион – не слишком ли своевременно? Скорее всего, действия чудовища – это просто отвлекающий маневр!

Как там в песне было, женское сердце добрее мужского? Амиар ценил мнение Даны, он доверял ей как самому себе, но сейчас он просто не мог с ней согласиться. Она видела надежду там, где был обман, потому что ей сложно было вынести смертный приговор. Ему предстояло взять такую ответственность на себя.

Великие чудовища не способны на мир.

Вейовис не способен измениться.

И не о чем тут больше говорить.

– Я не знаю, кто это задумал, Плутон или это все-таки личная охота Вейовиса, но я не верю никому из них, – сказал Амиар. – В прошлом мы уже верили в ложь, и к чему это привело? Посмотрите на Роувена! Доверять им нельзя. Мы отправимся в Элдерик через три дня, но лишь для того, чтобы убить Вейовиса.

Его решение было окончательным, это понимали все, и даже Керенса не попыталась с ним спорить. Амиар все равно не мог избавиться от мысли, что, возможно, допускает ошибку – человеческая сторона его природы, далекая от Огненного короля, шептала об этом. А Огненный король хотел убивать своих врагов – и только.

Впрочем, даже если сейчас они ошиблись насчет Вейовиса, за его плечами достаточно преступлений, достойных смертной казни, и вряд ли его гибель хоть кого-то опечалит.

Глава 8. Что я сделал

Новые мысли были странными, непривычными и трудными. Они причиняли боль, и ему все чаще хотелось оградиться от них, позабыть навсегда. Но Вейовис не поддавался, он впускал их в свой мир, потому что знал: через боль приходит новое развитие. Таким был основной закон эволюции на Генезисе.

И сейчас ему было больно – от того, что он сделал. В его прежнем существовании, хищном и почти безумном, это были естественные поступки. Но теперь, когда он рвался к чему-то большему, он вынужден был признать: это делало его преступником.

Он хотел присоединиться к тем, чьих близких помог уничтожить. Все это представало перед ним парадоксом, в котором Вейовис не мог разобраться. Можно ли получить второй шанс после такого? Кто их выдает, эти вторые шансы? Кто решает, когда уже слишком поздно, а когда еще можно попробовать?

Иногда ему казалось, что его затея слишком уж безумна, не нужно даже пытаться. Но тогда он зачем-то думал о Керенсе… Почему – он и сам не знал. Не было причин, кроме разве что той, что именно колдунья Мортем первой сделала хоть что-то для него просто так. Ирония, не иначе! Она-то как раз знала, что он убийца, она видела все худшее, что в нем было. Однако это не помешало ей подарить ему нечто настолько ценное, как доверие, один раз, и он надеялся на повторение.

Все должно было решиться в Элдерике. Вейовис не сомневался в том, что Керенса сообщит об их разговоре Огненному королю, и не винил ее за это. Другой вопрос, как отреагирует Огненный король, что он решит. Вейовис уже исцелил раны, оставленные их предыдущим столкновением, но в теле все еще пульсировала глухая боль предельной усталости. Через пару дней будет лучше – но не сильно. Не настолько, чтобы повторить поединок, и, если Огненный король нападет, он проиграет.

Поэтому разумнее было бы вообще не ходить, забыть о разговоре с Керенсой и делать то, что он делал раньше. Но так почему-то больше не получалось.

Вейовис размышлял о собственной возможной смерти, лежа в гамаке из сплетенных сухих лиан. Это, похоже, Хель сделала… А может, кто еще, уже и не поймешь. У этого дома было слишком много хозяев!

Они предпочитали оставаться в разных кластерных мирах, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, но, если им нужно было поговорить о чем-то важном, они встречались здесь. Это был мир-Пустошь, в прошлом прекрасный, а ныне никому не нужный. Когда-то здесь стоял белоснежный дворец, окруженный цветущим садом. Но потом магическая энергия кластера кончилась, сад погиб, а дворец превратился в руины. Мир дошел до предела и вынужден был стать чем-то новым, и в этом Вейовис чувствовал с ним странное родство.

Они встречались в руинах этого дворца, но не колдовали здесь. Они лишь проводили тут самые важные переговоры, и звук их голосов разлетался по пустым залам и коридорам.

На этот раз Вейовиса никто сюда не вызывал. Он прибыл в Пустошь, чтобы обдумать свое будущее и принять последнее решение. Он не ожидал, что у него будет компания, и поначалу он действительно был один – но недолго.

Он четко почувствовал момент, когда в этот мир вошла Хель, а за ней и Плутон. Они могли скрывать свою энергию от кого угодно, только не от него! Они вошли во дворец, и почти сразу зазвучали их голоса. Вейовис не шелохнулся, он не пытался ни спрятаться, ни сказать им, что он здесь. Зачем? Он имел полное право отдыхать в этом кластерном мире.

Его атака на Огненного короля сработала так, как он и ожидал. Увидев его жуткие раны, остальные перестали коситься на него с недоверием. Они почему-то были убеждены, что никто не пойдет на такое добровольно! Правда, доверять ему все равно не спешили. Для них он всегда будет одиночкой, вроде как союзником, но тем, с которым планами делятся в последнюю очередь.

Так что теперь Вейовис лениво покачивался в гамаке, слушая их разговор. Он делал это не потому, что ему было интересно, а чтобы отвлечься от мыслей о собственной смерти, но постепенно беседа заинтриговала его.

– Если тебе нужна помощь, обратись к своим ручным зверькам, – небрежно бросила Хель. – Мне это скучно.

Из всех чудовищ, только Плутон использовал бывших заключенных Пургаториума. Иногда по его приказу они помогали Осирису, но это было именно помощью. Не потому что только Плутон был способен стать лидером – хотя в это наверняка верили Огненный король и его союзники. Просто только Плутону это нравилось.

Это и было главной движущей силой всей их жизни – делай то, что нравится, не задумываясь ни о последствиях, ни о завтрашнем дне. Для кого-то это была возможность контролировать чужую волю, для кого-то – охота, для кого-то – внушение отчаяния всему живому. Раньше Вейовису этого было достаточно.

В памяти снова мелькнула Керенса – в тот день, когда она спасла его. Вейовиса сжигало непривычное удивление.

– Если бы можно было ограничиться ими, я бы не обращался к тебе, – отозвался Плутон. – Но для того, что я задумал, мне нужно больше силы.

– Я не хочу. Мне это не нравится.

– Мы же договорились работать вместе!

– Попроси кого-нибудь другого.

Вейовис перестал безучастно рассматривать потолок, он замер, прислушиваясь. Надо же! Между этими двумя еще никогда не было такого откровенного противостояния. Но это и понятно: Хель всегда держалась сама по себе, просто, когда чудовищ было больше, это не было так заметно.

Теперь же Плутону предстояло свыкнуться с мыслью, что не все им, оказывается, восхищаются. Скоро начнет скучать по своей ведьме, которую без лишних сомнений вывел из игры!

– Нет других, – отрезал Плутон.

– Есть Вейовис.

– Ему я не доверяю.

– А мне, значит, доверяешь? – рассмеялась Хель.

– Тебе – больше, чем ему. В любом случае, Вейовис еще слишком слаб, чтобы воспринимать его всерьез.

Обидно, но верно.

– Хорошо, тогда поговори с Осирисом.

– Я не знаю, где он, и пока не могу с ним связаться, – неохотно признал Плутон.

– Ты в этом намека не видишь случайно? Осирис уже дал тебе свой ответ. Нет, серьезно, работай с нелюдями.

– Какая мы после этого стая?

– А почему нам обязательно быть стаей? – удивилась Хель. – Хорошо хоть, что семьей нас не назвал! Мы – не люди, мы сами по себе.

– Но мы ведь договорились держаться вместе, пока не умрет Огненный король!

– Договоры очень легко отменяются. Мы всегда знали, что рано или поздно нам придется идти разными дорогами. По-моему, уже пора.

– Это твое окончательное решение? – холодно осведомился Плутон.

– Еще нет, но я склоняюсь к нему. Это твое желание получить себе маленький покорный народец нагоняет на меня тоску! Нам нужны цели, которые нам кажутся высшими. И для меня это точно не повиновение тебе.

– Но мой план…

– Меняй свой план, – прервала его Хель. – Потому что никто из нас ради тебя не изменится. Не беспокой меня больше, если не сможешь своим предложением развлечь меня.

Она ушла, а Плутон не собирался преследовать ее. Ему теперь действительно предстояло изменить план. Но как же это любопытно! Хель вдруг стала дикой, Осирис шатается непонятно где… Грядут перемены, причем большие.

В одном Вейовис был с ней согласен: они доросли до такого уровня, когда каждому из них нужна высшая цель, то, на что они были не способны раньше.

И свою цель он уже знал.

* * *

Дана прекрасно знала, что это решение далось ему нелегко. Амиар старался казаться спокойным, беззаботным даже, но она чувствовала, что ему очень сложно было согласиться. Для него это уже стало психологическим барьером: после того, как ее похитили, он просто не мог быть с ней в разных мирах.

Но этот барьер нужно было преодолеть. Они ведь взрослые люди, они не могли ходить за ручку до конца дней! Это не так уж мило, как кажется, и банально неудобно. Они оба надеялись, что этот момент удастся отложить до конца войны, но сложилось иначе, и Амиару пришлось пересилить себя.

Лидеры нелюдей требовали переговоров. Происшествие в Маленькой Японии напугало их – больше, пожалуй, чем следовало бы, но этого уже не изменить. Теперь они хотели услышать объяснения от самого Огненного короля. Амиару лучше было пойти туда одному, потому что не все поняли бы его стремление постоянно держать рядом с собой невесту. К тому же, для них Дана все еще была человеком, укравшим чужие магические способности, а это доверия к ней не прибавляло.

В то же время, с ними связалась Сарджана Арма, ей нужно было срочно что-то обсудить. Поэтому они решили, что смогут выполнить сразу две задачи: пока Амиар будет играть в няньку для нелюдей, Дана отправится в убежище Сарджаны и узнает, что ей нужно, к чему вообще такая срочность.

Естественно, он не позволил ей пойти одной – даже при том, что она стала намного сильнее. Амиар попросил близнецов сопровождать ее. Эвридике и Диаманте он доверял, они все-таки были его сестрами, да и Сарджану они хорошо знали. Дана не возражала: она сама понимала, что за ней могут в любой момент прийти. А силы близнецов хватит, чтобы отпугнуть или хотя бы задержать великое чудовище.

– Мне казалось, что мы Сарджану в ближайшее время вообще не увидим, – заметила Диаманта.

– Да, она же, вроде бы, сейчас думает только о спасении прекрасного возлюбленного, – добавила Эвридика.

– Как видите, не только, – отозвалась Дана. – И хорош издеваться, в судьбе Роувена нет ничего смешного!

– Я и не издеваюсь.

– Она не издевается, – подтвердила Диаманта. – Она сама теперь ездит в резиденцию Эсентия чаще, чем в наш собственный дом. Интересно мне, почему?

– Ой, молчи! – фыркнула Эвридика.

– Это я к тому, что ты Сарджану должна понимать, как никто другой.

– Сарджану я понимаю, я не понимаю, чем она занимается.

– Вот сейчас и узнаем!

Дана была не против вернуться в мастерскую Сарджаны – это было куда лучше, чем торчать на бессмысленных переговорах и оправдываться за то, к чему они не имеют никакого отношения. Амиару она сейчас могла только посочувствовать.

В мастерской было все так же тихо и спокойно. Огни разноцветных лампочек сменяли друг друга, создавая ощущение Нового года. Их переливы отвлекали внимание от обилия артефактов, но не могли скрыть их. Для многих магов это место было бы просто сказочной сокровищницей!

Сарджана лично встречала их у портала. На этот раз она была не в комбинезоне, а в простом белом платье. Похоже, она подготовилась к переговорам, а не к работе. Получается, это было что-то важное, отнимающее немало времени.

Увидев близнецов, она удивилась, но расстроена или разгневана не была.

– А где Амиар? – только и спросила она.

– У нелюдей, – вздохнула Дана. – У них там опять буря возмущений и потрясание всем, чем можно потрясать. Иногда мне кажется, что они просто не хотят быть спасенными!

– Что, ты нам не рада? – усмехнулась Эвридика.

– Нет, с вами я собиралась поговорить позже, но, может, оно и к лучшему, что вы пришли сейчас. Идите за мной.

Она провела их через рабочую зону к тому уголку, где она принимала гостей. Они проходили мимо големов, ничем не отличающихся от людей, мимо стендов с оружием – и полок с детскими игрушками. Эти контрасты поражали, а главное, многие из этих предметов были совсем не тем, чем казались. Артефакты Арма были головоломкой, а уж в исполнении Сарджаны они доходили до совершенства.

Впрочем, кое-что удивило даже Дану, которая в последнее время старалась ничему не удивляться.

– Зачем тебе орудия пыток?..

Она невольно остановилась перед массивной железной девой, установленной в углу. Металл казался относительно новым, и все равно Дана всматривалась в него с опаской, втайне ожидая увидеть потеки засохшей крови.

– А, это? Просто портал, не обращай внимания, – отмахнулась Сарджана.

– Вот это – портал? Там же шипы внутри!

– Обманка, чтобы посторонние не совались. Не все порталы должны быть очевидными, ты же знаешь. Если нужно установить аварийный выход, не привлекающий внимания, он должен казаться чем-то другим.

– Это железная дева-то не привлекает внимания?!

– Все зависит от интерьера, – невозмутимо заявила Сарджана.

Дане не слишком хотелось представлять интерьер, в котором гармонично смотрелось бы средневековое орудие пыток. Хотя это ее и не касалось – они пришли сюда не порталы обсуждать.

За столом хватало места для всех, даже при том, что на появление близнецов Сарджана не рассчитывала. Никаких артефактов Дана возле стола не увидела, хотя предполагала, что именно ради этого их пригласила колдунья. Им бы сейчас не помешало новое оружие – до битвы с Вейовисом оставалось чуть больше суток.

– Так что случилось? – спросила Дана, когда они сидели за круглым столом.

– Думаю, я смогу помочь вам. У вас сейчас четыре противника, с которыми вы не справитесь одновременно. А если и справитесь, это приведет к разрушениям, которых никто из нас не хочет. Я предлагаю разделить их и убрать по одному.

– Гениально! – закатила глаза Эвридика.

– Мы примерно этим и занимаемся, – добавила более сдержанная Диаманта. – Причем давно.

– Но успехов, я так понимаю, нет?

– И ты знаешь причину? – уточнила Дана.

– Причина на виду: к каждому из чудовищ нужен собственный подход. Если помнишь, так мы их и побеждали. Их смерть напрямую связана с их силой, только учитывая их способности можно убить их.

– И? – поторопила ее Эвридика.

– И я нашла способ уничтожить Хель.

– Как? – поразилась Диаманта.

– С помощью артефакта.

– Ты создала артефакт для убийства великого чудовища? – оживилась Дана.

– Еще нет, но уже знаю, как создать. Конечно, одного артефакта будет мало, нужен грамотный план и помощь всех союзников Огненного короля. Но если все пройдет так, как надо, то мы уберем Хель без особых проблем, почти без риска.

Это действительно была поразительная новость. После стольких неудач наконец найти нужное решение! Дана почувствовала, как ее сердце начинает биться быстрее в предвкушении расплаты за все, что уже сделала Хель. Даже близнецы, великолепно обученные и собранные, не смогли сдержаться. Диаманта нервно постукивала пальцами по столу, а Эвридика и вовсе поднялась со стула и теперь наматывала круги по кухне.

– Так что за артефакт такой? – поинтересовалась Дана.

– Думаю, нам лучше дождаться Амиара и все обсудить с ним. Кое-кого я уже предупредила, но многое будет зависеть и от него. Он ведь сегодня сможет приехать?

– Сможет, – кивнула Дана. – Где-то через час освободится.

Она не стала настаивать, ей и самой хотелось, чтобы Амиар был рядом. В работе артефактов он разбирался куда лучше, чем Дана, и она не смогла бы все объяснить ему так, как глава дома Арма.

– Получается, против Хель будет и Огненный король с отрядом, и артефакт? – спросила Диаманта. Ее голос звучал странно, будто она была взволнована. Дана этого не понимала: зачем волноваться? Радоваться надо!

– Да.

– Но разве это честно?

– Честно? – растерянно переспросила Сарджана. – При чем тут честность?

– При том, что Хель не должна умереть, – отозвалась Эвридика, останавливаясь на месте.

– Только не сейчас, – кивнула Диаманта. – Она все еще нужна нам. Поэтому никакого артефакта не будет!

Они призвали магию так быстро и неожиданно, что у Даны и Сарджаны не было ни шанса подготовиться к этому. Они не ожидали подвоха, не знали даже, что им к чему-то нужно готовиться! Но если Дана все это время оставалась в стороне, то Сарджана оказалась как раз между Диамантой, сидевшей за столом, и Эвридикой, остановившейся у нее за спиной.

Близнецы были уникальными созданиями, которые, помимо магии клана Легио, обладали и собственными способностями. Главной из них было облако энергии абсолютного разрушения, которую они создавали между собой. Эта энергия даже великим чудовищам наносила серьезные раны, а уж у человека или даже нелюдя не было ни шанса.

Сарджане хватило времени лишь на то, чтобы повернуться к Дане и прошептать:

– Беги!

А потом ее не стало. Энергия близнецов сомкнулась на ней, как капкан, раздавила, оставив вместо Великой колдуньи и изобретательницы лишь алый туман. Вот она была – и вот ее нет, такая бездарная гибель для гения!

Дане казалось, что у нее отняли саму реальность. Так не могло произойти! Сарджана не могла умереть, она ведь нужна Роувену, она всем нужна! А близнецы не могли ее убить, это же Эви и Диа, семья Амиара, его сестры! Однако жизнь была неумолима и случилось то, что случилось. Основная сила Сарджаны была в артефактах, а на их запуск требовалось время, которого ей просто не оставили. Она умерла в комнате, полной созданного ею оружия, от рук тех, кого не раз спасала…

Но Дана все еще была жива, и близнецы собирались это изменить. Они, посланные Амиаром на ее защиту, стали для нее главной угрозой.

В дни, когда все это началось, когда она еще мало что знала о магии, она бы не выжила. Да и после того, как она разделила с Амиаром его силу, она была еще не готова к такому. Но с тех пор прошла целая жизнь – и она стала другой. Поэтому пока ее сознание был парализовано шоком, инстинкты работали вовсю.

Она не была поймана между близнецами, а значит, они не могли использовать против нее разрушительную энергию. Но они попытались метнуть в ее ножи, которых на кухне хватало. У Даны была всего секунда, чтобы соскочить со стула и заставить массивный дубовый стол подняться, закрывая ее от лезвий. Но у нее получилось – потому что алый туман, развеивавшийся в воздухе, напоминал ей, что ее ждет, если она не справится.

Она не знала, что произошло, но она пыталась понять. Может, это было несколько наивно, однако иначе Дана не могла. Они были и ее семьей тоже, она знала их… Вернее, думала, что знала. Даже понимая, что предатель может быть рядом, она и Амиар никогда не заподозрили бы близнецов.

– Эви, Дна, что вы творите?

– Выйди, обсудим это, – предложила Диаманта.

– Да, нам есть, о чем поговорить, – хмыкнула Эвридика.

Они были совершенно спокойны! Будто не они только что безжалостно убили колдунью, считавшую их друзьями… Да что с ними вообще такое?!

Но они не ответили ей. Это только в кино злодей издевательским тоном рассказывает герою, вроде как загнанному в угол, что его ждет и почему так произошло. Эвридика и Диаманта были куда практичней. Они не сомневались в том, что убьют Дану, и не хотели тратить время и силы на разговоры с ней.

А сама она даже не представляла, как такое может быть возможно. Они ненавидели чудовищ всей душой, она знала это! Ненависть не проходит просто так, они не могли переметнуться на сторону врага. Но зачем тогда все это? Обманный маневр? Ценой жизни Сарджаны?!

Она даже не надеялась победить их, выжить она могла, только избегая схватки. Дана старалась прятаться за стеллажами, держаться подальше от колдуний, но они быстро поняли ее замысел. Ближайший стеллаж, мимо которого она проходила, будто взорвался, разлетелся на тысячи обломков. Дана лишь чудом успела создать щит из лежащих рядом металлических листов, но и он был не совершенен. Часть крупных острых щепок пробила ей плечо, шею и руку.

Раны были неглубокими, а потому неопасными, но Дане они все равно казались чудовищными. Не потому, что боль была такой уж невыносимой – она терпела и худшее. В этом случае, душевная боль оказалась гораздо сильнее физической. Горячая кровь, стекавшая по ее коже, служила лучшим доказательством того, что Эвридика и Диаманта настроены серьезно.

Но, как ни странно, ранение не ослабило Дану, а придало ей сил. Она подняла в воздух полудрагоценные камни, сложенные в один из сундуков, – яшму, сердолик, агат, – и направила их, как маленькие пули, на колдуний. Она не боялась навредить близнецам, они были слишком сильны, чтобы попасться на такой примитивный трюк. Ей просто нужно было заставить их отступить, выиграть немного времени.

Она не надеялась добраться до главного портала, да и боялась его использовать. Эвридика и Диаманта отходили от него последними. Тогда она не придала этому большого значения, а теперь понимала: они могли сделать что угодно. Поэтому Дана направлялась к совсем другому артефакту.

Может, железная дева и была «обманкой», но выглядела она вполне реалистично: Дану ждала металлическая капсула, наполненная изнутри острыми шипами. Казалось: стоит зайти туда, закрыть дверь, и все будет кончено! Ее ждет медленная и мучительная смерть… Но это ведь изобретение Сар джаны! Если она сказала, что оно работает, так и будет.

Дана понятия не имела, куда ведет этот портал, и ей было все равно. Мастерская вокруг нее разрушалась, распадалась на части, на нее в любой момент мог обрушиться потолок. Ей нужно было уйти, предупредить Амиара! Если она погибнет здесь, он тоже не выживет, она не сомневалась в этом. А действовать ради кого-то другого порой куда легче, чем ради себя.

Поэтому, когда настала пора закрыть массивные, покрытые шипами двери, она не сомневалась ни минуты. Там, за пределами железной девы, что-то взорвалось, и на металлический корпус посыпались камни. Однако Дану это больше не интересовало: ее окружил белый свет.

Было знакомое чувство падения, а потом она действительно упала – но не на земляной пол мастерской, а в просторный светлый зал. И она тут была не одна! Вокруг нее вдруг оказались десятки колдунов, перед ней располагался огромный циферблат, а значит…

Значит, она попала в Ланесто – главную резиденцию клана Арма. Сарджана настроила портал так, что он вел в ее дом… В дом, где ее больше не дождутся.

Если бы эти маги не знали Дану, она могла пострадать. Какая-то девица, испуганная, окровавленная, в грязной одежде, вдруг появляется в сердце главной резиденции клана… Да те же Легко или Инанис уже атаковали бы ее! Но Арма были куда спокойней, они мгновенно узнали невесту Огненного короля и близкую подругу правящей ветви клана.

– Леди Дана!

– Что с вами случилось?

– Мы сейчас приведем врача…

– Вызовите Наристара! – крикнула Дана. – Быстрее!

Она нервно оглядывалась по сторонам, ожидая, что следом за ней вот-вот появятся близнецы. Обычные маги Арма с ними не справятся, здесь нужен Наристар! Он должен узнать правду, первым узнать…

Он и правда был в резиденции, а вот близнецы так и не пришли. Они то ли не могли последовать за ней, то ли не решились, но это было уже не важно, главное, что они отступили.

Теперь, когда она была в безопасности, да еще и с друзьями, Дана наконец в полной мере поняла, что только что произошло в мастерской. Ее колотила крупная нервная дрожь, слезы сами катились из глаз, оставляя на ее грязных щеках светлые полосы. Наристар задавал ей какие-то вопросы, а она толком не слушала, она не могла произнести ни слова. Сообразив, что она просто не в состоянии говорить, он вызвал Амиара.

А Дана между тем все пыталась успокоиться и принять мысль, что ничто уже не будет прежним. Мир, который они только-только восстановили, снова рассыпался на части.

Глава 9. Свои

Все это жутко не нравилось Керенсе. От плана, на который она согласилась, веяло подлостью, с таким генерал клана Мортем раньше не сталкивалась. Ее битва была честной битвой, а не нападением из кустов!

Но она не посмела возражать. Она знала, что теперь, когда стало известно о предательстве Эвридики и Диаманты, ее положение стало особенно зыбким. Никто ведь не ожидал такого от близнецов, никто даже не подозревал! А они были куда ближе Амиару, чем Керенса. Поэтому она, пытающаяся защитить великое чудовище, вызывала особые подозрения.

Пока никто ее ни в чем не обвинял, и ей даже позволили отправиться в Элдерик. Но рядом с ней постоянно оставалась Дана, за ней следили, а такого раньше не было. Сняв клеймо с Огненного короля, Дана не пошла с ним, она стояла рядом с Керенсой на одной из маленьких планет и наблюдала за ним издалека.

При этом сама Дана не испытывала к ней враждебности, Керенса чувствовала это. Но при необходимости она вполне могла сдержать Великую колдунью, ее силы хватило бы для этого. Так что Керенса постаралась успокоиться и принять все происходящее как должное.

В глубине души она надеялась, что Вейовис не придет. Это лишило бы ее необходимости наблюдать за бойней и доказало бы, что он – обманщик и все ее надежды были напрасны. Это было бы грустное открытие, и все же необходимое, потому что оно развязало бы Керенсе руки и позволило сражаться с ним в полную силу.

Однако Вейовис пришел в назначенное время. Он появился на одной из планет – напротив той, которую занимал Амиар. Теперь между ними был лишь подвесной мостик, а под ним – сияющая бездна.

– Не похоже, что ты удивлен, – заметил Амиар.

– А чему тут удивляться? Я почувствовал твою энергию до того, как вошел в этот мир. Вы ведь обнаруживаете нас по энергии, так? Эта система работает в две стороны, Ваше Величество, – усмехнулся Вейовис. – Когда ты пылаешь, тебя проще заметить, только и всего. Но я знал, что ты будешь здесь.

– Да неужели?

– Да, и я не виню за это Керенсу. Если бы ко мне пришел враг, я тоже сообщил бы командиру. В этом я ей не завидую, быть мной куда проще – у меня нет ни врагов, ни командиров, я сам по себе.

Он ее не винит! Чудовище ее не винит, дожили! Керенса понимала, что ей нужно посмеяться над этим, а то и вовсе не обращать внимания, но на душе было тоскливо.

– Я хотел, чтобы ты пришел, – продолжил Вейовис. – Керенса, при всей моей симпатии к ней, не может принимать решения за весь отряд. А ты можешь. Если мне с кем и вести переговоры, то только с тобой.

– Чего же ты хочешь? Доказать мне, что ты на самом деле не такой, как мы думали?

– Нет, я именно такой. Но таким я был слишком долго и больше не хочу – надоело, наигрался.

– То, что ты наигрался, не вернет жизнь всем, кого ты убил, – холодно указал Амиар.

Вейовис заметно помрачнел:

– Я знаю. Знаю я и то, что это всегда будет важно. Но у военного времени другие законы – так, кажется, у людей водится? Вам нужна моя помощь. Вы можете сколько угодно считать себя победителями, но вы еще далеко не победили. Поэтому если вы дадите мне второй шанс, я буду сражаться на вашей стороне.

Амиар окинул его долгим задумчивым взглядом. Вейовис стоял перед ним неподвижно, словно позволяя себя оценить. Он действительно знал всю правду о самом себе и осознавал, что от этого не уйти. Ощущение того, что он еще не безнадежен, которое появилось в душе Керенсы в Междумирье, лишь окрепло.

Однако у Амиара такого ощущения явно не было. Он покачал головой:

– Ты уж извини, но после недавних событий у меня закончился запас вторых шансов!

Он напал первым. Вейовис ничего не делал, чтобы спровоцировать его, однако это было и не нужно. Похоже, Амиар с самого начала пришел сюда с намерением убить и теперь не собирался останавливаться.

К чудовищу рванулась волна белого пламени, мигом превратившая подвесной мостик в пепел. Керенса вздрогнула и инстинктивно подалась вперед, но на плечо ей тут же опустилась рука Даны.

– Не надо.

– Но это же нечестно! – возмутилась Керенса.

– Послушай… Это уже не нам решать. Если бы не этот случай с Эви и Дна, Амиар, может, и поговорил бы с ним. Но теперь, когда у нас предатели среди своих, он не может и не будет доверять чужим. Просто смотри, они разберутся сами.

Сообразив, что переговоров уже не будет, Вейовис принял свое второе воплощение – стал шестируким воином, повелевающим энергией. Это был неплохой вариант для битвы, отлично подходящий для такого мира, как Элдерик, но…

С ним было что-то не так. Керенса, видевшая его в бою раньше, мгновенно заметила это. Он все еще был силен, и многим он показался бы неуязвимым. Однако она прекрасно понимала, что его силы подорваны. Он так и не восстановился после своей предыдущей разрушительной битвы с Огненным королем – да и не мог восстановиться.

В его движениях уже сейчас, в самом начале боя, сквозила болезненная усталость. Оставаясь быстрым, он стал неуклюжим, а прежде он таким не был. Иногда он замедлялся, когда это было совсем не нужно, падал чуть ли не на ровном месте. Керенса понимала, что пока он в таком состоянии, любая травма нанесет ему двойной вред.

Вейовис не нападал, он только защищался. Однако Амиар словно не замечал этого! Его противник сейчас был равен разве что сильному нелюдю, до великого чудовища он не дотягивал, а на него все равно обрушилось могущество Огненного короля. Его пламя, его грозы и молнии, его энергия, способная разрывать маленькие планеты Элдерика на части. Пока Вейовису удавалось уклоняться, но несколько ударов он уже получил. Его тело, в прошлом мгновенно исцелявшееся, теперь едва восстанавливалось, кровь не прекращала струиться из ран. Дошло до того, что ему пришлось использовать одну из своих молний, чтобы прижечь особенно глубокий порез.

Керенса повернулась к Дане, такой же настороженной, как и она сама. Похоже, невесте Огненного короля тоже не слишком нравилось то, что она видела.

– Ты должна это прекратить!

– Ничего я не должна, – отозвалась Дана, не глядя на нее. – Амиар знает, что делает.

– Ты уверена в этом? Я вот, например, нет! По-моему, он мстит Вейовису на все, что сделали великие чудовища, включая предательство Эвридики и Диаманты. Но разве он виноват в этом?

– Мы не знаем, кто в этом виноват.

– Но он ведь пришел сюда! – настаивала колдунья. – Он выполнил свою часть договора, а мы просто набросились на него, толком не выслушав!

– Керенса, успокойся, прошу тебя. За Вейовисом хватает грехов, о которых мы знаем наверняка. Ты помнишь, из-за чего он сцепился когда-то с Хэллоуином? Он пытался убить его племянницу. Убить маленькую девочку! Не представляй его благородным героем, который только сейчас осознал, что хорошо, а что – плохо. Он – убийца. Ты обвиняешь нас в том, что мы несправедливы к нему… А разве он всегда был справедлив? Разве выбирал себе в соперники только равных? Нет! На его счету и женщины, и старики, и дети, кто угодно! Он заслужил все, что делает Амиар.

С этим Керенса спорить не могла, но не могла и согласиться. Она не считала, что Вейовиса нужно простить и принять с почестями. Но все же… Между им прошлым и тем, кто пришел сегодня в Элдерик, была значительная разница, нечто неуловимое, то, что она не могла объяснить словами и лишь чувствовала на уровне инстинктов.

Он был единственным из чудовищ, в ком произошла такая перемена. И что, они упустят это? Просто отмахнутся?

Пока все к этому и шло, потому что Вейовис безнадежно проигрывал, а Амиар был силен как никогда. Планеты и мосты были залиты кровью, но там не было ни капли крови Огненного короля. Вейовис, и без того не до конца восстановившийся, был измотан до предела.

Он и сам это понял. Когда его силы почти закончились, он снова перевоплотился в человека – теперь окровавленного и израненного.

– Делай, что должен, – спокойно позволил он. – Для меня все равно нет обратного пути. Когда Плутон и остальные узнают, что я пришел к тебе и пытался поговорить, они меня не пощадят. А они узнают, поверь мне, потому что не все, кого ты считаешь своими, на самом деле верны тебе.

Хотя бы это должно было вразумить Амиара! Но нет, он был по-прежнему захвачен яростью и видел в противнике чудовище, способное только на ложь.

Один из металлических канатов, поддерживавших мосты, взвился в воздух, как змея. Он хищником рванулся на Вейовиса, и тот не успел бы уклониться, даже если бы хотел. А Керенса была не уверена, что он хотел!

Металлический канат не просто скрутил чудовище, он пробил его тело, несколько раз прошил насквозь, оставил раны, каждая из которых стала бы смертельной для человека. Вейовис человеком не был, лишь поэтому он еще дышал. Но и для него уже начался обратный отсчет.

Керенса была из рода Мортем, повелителей смерти, поэтому она предельно точно почувствовала момент, когда смерть скользнула к Вейовису, обняла его, прижалась к нему. Она еще не могла его забрать, но уже готовилась к этому. Еще немного, совсем чуть-чуть, удар или два – и его не станет. Великое чудовище будет побеждено, потому что оно позволило себя победить!

Она не могла этого допустить. Вейовис доверился ей, попросил ее о помощи, и все указывало на то, что это не было обманом. Поэтому Керенса сорвалась с места до того, как Дана успела ее остановить. Пара секунд – и она уже была на той планете, где стоял на коленях скрученный металлом Вейовис, и закрывала его от Огненного короля.

– Остановись! – крикнула она. – Неужели ты не видишь, что происходит?

Она еще никогда не видела Амиара таким. Да и предпочла бы не видеть! Он был существом нереальной, космической силы. Его тело окружало пламя, настолько сильное, что от его жара на маленькой планете едва удавалось дышать, и у Керенсы слезились глаза.

– Уйди, – приказал Огненный король.

– Нет! Ты должен это прекратить!

– Керенса, уйди с дороги. Или это будет доказательством того, что ты предала нас, как Эвридика и Диаманта.

Что ж, у него были основания подозревать это, предательство сестер больно ударило по нему. Но нельзя же из-за этого потерять доверие ко всему миру!

Только как объяснить это Огненному королю, захваченному яростью боя? Керенса не знала, но ей и не пришлось. Очень скоро к нему приблизилась Дана и мягко коснулась его руки. Ей, делившей с ним энергию, пламя не вредило.

– Амиар, прошу, послушай ее, – попросила она. – Пожалуйста.

– Что, теперь и ты на ее стороне?! – возмутился Амиар.

– Я на твоей стороне, всегда, и ты это знаешь. Я прошу тебя только выслушать ее, а потом решать, кого убить, а кого – нет.

Она могла повлиять на него так, как Керенсе никогда в жизни не удалось бы. Амиар все еще был зол, но пламя вокруг него потеряло часть силы, и жар больше не обжигал колдунью. Она украдкой вздохнула с облегчением: в какой-то безумный момент ей показалось, что Огненный король и ее не пожалеет, лишь бы добраться до своего врага.

Получается, ради Вейовиса она готова была зайти так далеко? Пока ей было страшно даже думать об этом.

– Ладно, говори, – позволил Амиар, скрестив руки на груди. – Но у тебя от силы минута.

Керенса полуобернулась к Вейовису и указала на него.

– Посмотри! Он умирает. А если не веришь своим глазам, используй энергию моего клана, я знаю, она у тебя есть, и ты почувствуешь его смерть. Разве это может быть стратегией? Планом? Он умрет здесь, и он это знает! Что, он пожертвовал бы собой, или даже рискнул собой, на благо Плутона и компании? Нет! Все чудовища по сути своей эгоистичны, такова природа Генезиса, ты знаешь!

– Это просто теория.

– Это не просто теория, это правда! Они могут объединиться, когда это выгодно, но там каждый сам за себя. Он пришел к себе, потому что хотел этого. Он рискнул всем! Пойми это, и многое изменился.

Вейовис уже ничего не говорил – скорее всего, просто не мог. Дыхание вырывалось из его поврежденных легких с жутким хрипом, по подбородку струилась кровь, гораздо более темная, чем у людей. Но он не был напуган и, даже сохранив возможность говорить, не стал бы молить о пощаде. Он уверенно смотрел в глаза Амиару, словно желая показать: ему нечего скрывать.

– Мы уже оставляли в живых своих врагов, щадили их, и ты знаешь, к чему это привело, – тихо напомнила Дана.

– Да, и мне жаль тех, кто пострадал из-за этого. Но мы ведь сами уподобились тем, с кем сражались. Раньше мы искали мира, а теперь – победы любой ценой. Это не всегда одно и то же! Я знаю, что вам больно… И мне тоже! Я знала Сарджану, я гордилась возможностью звать ее другом. Но не Вейовис убил ее, не ему вы должны мстить! Выплескивать свою злость и ненависть на всех, кто вам не нравится, – такими вы хотите быть? Такими все мы должны стать?

Она видела, что ее слова действуют. Амиар мог не признавать этого, однако перемены в его энергии говорили сами за себя. Ей удалось отрезвить его, вырвать из замкнутого круга отчаянной злости.

Предательство близнецов, смерть Сарджаны – все это большое горе. Но оно не должно мешать им оставаться людьми!

Дана тоже поняла это. Она поднялась на цыпочки и что-то прошептала на ухо Амиару. Он выслушал ее, кивнул, и пламя вокруг него окончательно угасло.

– Хорошо, – наконец сказал он. – Вейовис останется в живых. Но он будет не гостем, а пленником, пока не докажет, что достоин иного. Следить за ним я поручу клану Мортем.

– Спасибо, – улыбнулась Керенса.

– Не тебе, – отрезал Огненный король. – Это будет ответственностью Иерема.

Иерема? Который еще мальчишка, более вспыльчивый, чем сам Амиар? Иерема, который из-за великих чудовищ лишился отца? Плохая идея!

– Ты уверен, что это правильно? – нахмурилась Керенса. – Он же ненавидит чудовищ!

– Да, и нам сейчас нужна его ненависть. Я запрещу Иерему убивать его, если это тебя так волнует. Но мне не нравится твоя симпатия к нему, Керенса. Вейовис останется в живых, а все остальное я оставляю на усмотрение клана Мортем.

* * *

Алеста была рада тому, что ей позволили вернуться в отряд без лишних вопросов и душевных откровений. Ей этого совершенно не хотелось, она жалела уже о том, что Родерик стал невольным свидетелем ее слабости. Но ему, к счастью, хватило ума не мелькать у нее перед глазами, и постепенно она успокаивалась.

Не вернуться она не могла – только не после того, что случилось с Сарджаной. Отряд был ослаблен и этим, и тем, что произошло с Эвридикой и Диамантой. Если бы еще и она ушла, стало бы совсем плохо. Поэтому Алеста осталась и даже приняла первое предложенное ей задание, благо оно было не слишком сложным. Ее послали отлавливать сбежавших заключенных Пургаториума, а это было куда лучше, чем снова сталкиваться с чудовищами.

Если ее что и настораживало, так это то, что работать придется в паре с Цезарием Инанисом, только-только завершившим лечение. Он ее всегда настораживал… Да он всех настораживал, кроме Эвридики! Слишком уж он был диким, непредсказуемым, легко поддающимся эмоциям. А теперь, после той травмы и потери близнецов, он стал совсем непонятным. Но он все равно оставался союзником, поэтому Алеста пересилила себя и согласилась работать с ним.

Им сообщили, что опасную энергию засекли в одном из промышленных кластерных миров. Это был огромный склад, где хранились магические товары, которым здесь предстояло пройти упаковку и отправиться по другим кластерам – к владельцам или на продажу. Но пока они были по большей части не заряжены энергией и бесполезны. Из-за этого Алеете казалось, что она попала на самый обычный склад внешнего мира, только очень большой.

Это было не самое удачное место для охоты: просторный зал был заставлен стеллажами, бочками и коробками, образующими своеобразные джунгли. А вот растительности в этом мире не было – вообще, земля здесь была утрамбованной и безжизненной. Это несколько напрягало Алесту, она прекрасно знала, что тут ее силы проявятся не лучшим образом. Что-то она вырастить сумеет, но она все равно будет ослаблена. Чем Амиар вообще думал, направляя ее сюда? Или не думал, просто дал ей первое попавшееся задание, отмахнувшись от нее, чтобы сосредоточиться на более важных делах?

Словом, от этого мира у Алесты мурашки шли по коже. Она уже чувствовала энергию нелюдей в воздухе, видела движение в темноте, там, куда не долетал свет от магических сфер. Они сейчас стояли в центре зала, и окружить их было до смешного просто…

А вот Цезаря это, похоже, не беспокоило, он оставался невозмутимым и непривычно тихим.

– Чувствуешь что-нибудь? – спросила Алеста.

Вопрос сам по себе был бесполезен, она знала, что они не одни на складе. Ей просто хотелось хоть как-то нарушить эту гнетущую тишину.

– Да, – кивнул Цезарь. – Их здесь двадцать девять, все высшей силы.

– Ничего себе! А мы с ними справимся?

Он не ответил, но Алеете сейчас было не до него. Движение мелькало все ближе, все быстрее, она уже могла разглядеть отдельных нелюдей, скрывающихся среди стеллажей. Все высшей силы – конечно! Плутон теперь с другими и не работает.

Она снова проверила землю у них под ногами и убедилась, что вырастить что-то на этой почве будет очень сложно. Если ей не удастся придумать новый вариант, толку от нее будет не больше, чем от обычной ведьмы!

– По-моему, они нас окружают, – испуганно прошептала Алеста.

– Да, вроде того.

– Не похоже, что тебя это так уж беспокоит!

– Почему это должно меня беспокоить? Они окружают не нас, а тебя.

Алеста удивленно посмотрела на него, ожидая, когда он рассмеется и скажет, что это просто шутка, ей на самом деле не о чем беспокоиться. Это было вполне в его стиле, ей просто казалось, что он не будет шутить после исчезновения Эвридики!

Однако Цезарь оставался предельно серьезен. Она никогда не видела его таким! Молодой маг вечно кривлялся, его сложно было увидеть без самодовольной ухмылки – фирменной черты клана Инанис. Но теперь перед ней словно и не он стоял! Колдун, наблюдавший за ней, был равнодушен и серьезен, его глаза, раньше сиявшие бесовскими искрами, казались выцветшими и остывшими.

Но это все равно был он! Алеста чувствовала его энергию, знала, что это настоящее тело, а не голем. Как тогда это понимать?

Она невольно отступила от него, но далеко уйти не смогла. Нелюди, скрывавшиеся в темноте, наконец подошли ближе, смыкая кольцо ровно на границе яркого света осветительной сферы. Они теперь были повсюду – и они были опасны. Алеста не могла рассмотреть их всех, однако она уже видела среди них ифритов, гоблинов, песочного человека и даже саму Леди белую змею, расслабленно покачивающуюся на кольцах своего гибкого тела. Это все были узники Пургаториума!

Они хотя бы оставались предсказуемыми врагами, а Цезарь… Ее напарник пугал Алесту куда больше, чем они!

– Цезарь, что происходит? – спросила она. Голос все-таки дрогнул, однако ей удалось не заплакать, и уже это было достижением.

– Смена власти, – усмехнулся он.

– Что, и ты… ты тоже?

Им следовало догадаться. Они должны были! Если предала Эвридика, то и Цезарь последует за ней, в огонь и в воду, иначе никак. Он слишком любил ее, чтобы не пойти… Любил настолько, чтобы предать свою семью? Это же неправильно! Это дико уже со стороны близнецов, но чтобы еще и он переметнулся на ту сторону… Как такое возможно?

Еще совсем недавно Цезарь был верен им. Он сжег самого себя, лишь бы не подчиниться чудовищу! И после этого он сдался добровольно? Что-то тут не так!

Но для Алесты по-настоящему важным было лишь одно: здесь и сейчас он – ее враг. А это очень, очень плохо.

Даже в лучших обстоятельствах она бы не рискнула сразиться с Цезарием Инанисом. Они оба были из высших ветвей, однако у него боевого опыта было куда больше. Да и потом, его сила идеально подходила для подавления ее лесной магии. Неудержимый пожар – что может быть более губительным для деревьев?

И все равно, в другом кластере у нее еще был бы шанс на победу, в этом – нет. Проклятый склад едва ли оставлял ей возможность защититься! Она не спаслась бы тут даже от одного Цезаря, а с ним еще двадцать девять монстров высшего уровня! Знал ли об этом Амиар, когда отправлял ее сюда?

Или… или Амиар вообще не имел к этому никакого отношения? Такая мысль раньше и в голову ей не приходила, а теперь вдруг показалась пугающе реальной.

Она ведь не обсуждала это задание лично с Огненным королем! К ней просто явился Цезарь и передал, что их послали на общую миссию. С чего ей было не доверять ему? Алеете даже показалось, что все логично: она знала, что Амиар сейчас занят поимкой великого чудовища. Ей и Цезарю он оставил охоту на нелюдей, она согласилась…

И вот она здесь – в ловушке.

– Почему ты делаешь это? – спросила она.

Ей было не интересно, на самом-то деле. Точнее, она не отказалась бы узнать, ради чего люди решаются на такое грандиозное предательство, отказ от всего, что им было дорого раньше. Но сейчас это было для Алесты не так важно, как спастись. Она пыталась придумать план побега, но плана просто не было.

– Ты не поймешь, – только и сказал он. – Пока не поймешь. Зато потом все станет ясно.

– Это из-за Эвридики?

На какой-то момент в его глазах мелькнуло странное чувство, подозрительно похожее на внутреннюю борьбу. Но оно было таким быстрым, что Алеста даже не была уверена, что ей не почудилось.

А потом его лицо снова стало непроницаемо спокойным.

– Нет.

– Тогда ради чего? Что может быть для тебя важнее, чем она? Вы ведь любите друг друга, я знаю!

– Это уже не важно.

Для настоящего Цезаря это не могло быть не важно! Значит, это все-таки двойник? Но ведь ее инстинкты подтверждали, что это на самом деле он! Чего он хочет, убить ее? Поймать?

Ему сейчас было доступно все, потому что Алеете некуда было деться. Она была в окружении нелюдей, она не пробила бы это кольцо достаточно быстро, чтобы сбежать, а портал так далеко! Все, тупик, безвыходная ситуация… Она, только-только поверившая в себя, снова ошиблась.

– Не надо… – только и смогла произнести Алеста.

Но Цезарь, даже когда он оставался на их стороне, не был склонен к состраданию, а уж теперь – и подавно.

– Взять ее, – приказал он.

Повинуясь ему, Леди белая змея сорвалась с места. Это было особенное чудовище, Алеста таких никогда не видела, но слышала немало. А она не могла вырастить на этой земле ничего, совсем! Она замерла, ожидая неизбежного…

Но гигантская змея бросилась не на нее. Она, даже не замедлившись, налетела на Цезаря, обвила его кольцами, попыталась впиться клыками в его горло. Лишь теперь, вблизи, Алеста рассмотрела, что глаза у нее не желтые, как должны быть, а мутные, мертвые, как…

Как у зомби.

Многие нелюди были поражены тем, что она сделала. Однако времени на удивление у них было не так много: на них бросились недавние товарищи по оружию. Они, до этого спокойные, теперь нападали на остальных со звериной яростью неумерших. Их тут было меньше половины, не лучший расклад для победы, но достаточный для того, чтобы посеять первые семена хаоса.

Обычные зомби не способны на сложные стратегии, они не притворяются, их атаки примитивны и очевидны. Они сдерживаются лишь в одной ситуации: когда кто-то управляет ими, как марионетками.

Она знала, кто – догадаться было несложно. А он как раз появился перед ней, выбежал из-за коробок и взял ее за руку.

– Уходим! – сказал Родерик. – Быстро, пока они не пришли в себя! Мне повезло, что удалось обратить ту дамочку, она задержит Цезаря, но не победит!

– Как ты оказался здесь? – поразилась Алеста. – Тебя послал Амиар?

– Можно и так сказать. Амиар велел мне и дальше присматривать за тобой, он боялся, что ты сорвешься. Я решил не давить на тебя и смотреть издалека. Когда к тебе пришел Цезарь и сообщил о задании, о котором Амиар мне ничего не говорил, я, естественно, насторожился. Тем более что речь шла о Цезаре, который, считай, вторая половина Эвридики! Я пошел за вами, и теперь я заберу тебя отсюда.

Он показал ей небольшую металлическую плиту, украшенную сложным узором из драгоценных камней. Алеста прекрасно знала, что это такое: переносной портал, штука дорогая, но порой незаменимая. Это было гениальное решение, позволявшее им уйти прямо отсюда, а не прорываться с боем к основному порталу, который и сам мог оказаться ловушкой.

– Держись за меня, – предупредил Родерик. – Это важно.

– Да знаю я, как работают мобильные порталы!

– Вот и не отпускай!

Наивный! Она бы сейчас не отпустила его, даже если бы он хотел. Желание выжить и убраться отсюда окончательно вымело из ее души суеверный страх перед прикосновением к королю зомби. Алеста обняла его, прижалась к нему всем телом – и вовремя. Она видела, что Цезарь, чуть замешкавшийся из-за неожиданности нападения, уже отбросил от себя обожженную змею и готов был сжечь их дотла.

Но он опоздал. Когда его пламя обрушилось на то место, где они только что стояли, Алесты и Родерика там уже не было.

Глава 10. Больше, чем магия

Всю свою жизнь Мерджит Легио не сомневался в принятых решениях – даже если сомневаться хотелось. Ему казалось, что долгими размышлениями он просто понапрасну тратит время. Хороший правитель должен быть жестким, иногда даже жестоким, только так можно добиться чего-то по-настоящему важного.

А ему корона и вовсе досталась случайно. Он-то родился во второй ветви, он не ожидал, что ему доведется править всем кланом! Но, получив эту возможность, он не собирался ее упускать. Даже если для этого ему пришлось сломать жизнь законного наследника – Амиара Легио.

В то время сам Мерджит был молод, одинок и лишен жалости. Ему казалось, что цель оправдывает средства, что ради блага семьи можно позволить себе многое. Так он это называл даже в своих мыслях: благо семьи. Он отказывался признаваться, что действовал исключительно в своих интересах. Он ни на секунду не забывал, что он родился во второй ветви, и уровень способностей у него соответствующий. Поэтому закрепиться среди других лидеров и даже возвыситься над ними он мог лишь одним способом: интригами.

Когда родились близнецы, многое изменилось, но не кардинально, не настолько, чтобы заставить Мерджита свернуть со своего пути. Напротив, теперь он готов был сделать даже больше, чтобы на троне удержалась его кровь, а Амиар так и остался в забвении.

Для того, чтобы все получилось, недостаточно было лишь его усилий, Эвридика и Диаманта тоже должны были измениться, стать сильными. И он сделал их такими, вновь приняв решение за других.

Нет, порой ему хотелось, чтобы они росли обычными девочками, милыми крохами в пышных платьицах. Он мог бы создать для них сказочный мир, они были бы принцессами… а потом разбились бы о жестокую реальность. Поэтому Мерджит сделал все, чтобы закалить их, превратить в оружие, способное защитить и его, и себя.

Он знал, что это давалось им нелегко. Он понимал, что они ненавидели его в детстве, когда они не могли уснуть от боли в уставших после бесконечных тренировок мышцах. А потом он ненавидел сам себя, когда обрек их на вечное одиночество, приказал убить их единственную подругу, полагая, что это защитит их, создаст вокруг них барьер недоверия, оберегающий от предательства.

Но судьбу нельзя обмануть… Они узнали правду. Они покинули родного отца, чтобы присоединиться к Огненному королю. Что это, если не наказание для него? Те, чьими судьбами он столько лет управлял, неожиданно объединились.

Когда Мерджит был ранен союзниками чудовищ, близнецы не оставили его. Эвридика и Диаманта вернулись к нему, заботились о нем, потому что все равно любили. Однако он чувствовал, что их былое обожание исчезло. В детстве он был для них чуть ли не божеством, потому что он заслонил от них весь остальной мир, а теперь связь между ними порвалась, и они готовы были принимать собственные решения.

Но не такие же! Когда ему сказали, что его дочери перешли на сторону чудовищ, что они и были предательницами, передававшими важные сведения врагу, он не поверил. Не мог! Он не принимал это сердцем, потому что оставался их отцом, и не принимал умом. Холодные способности стратега подсказывали ему, что со стороны Эвридики и Диаманты было бы глупо предавать Огненного короля именно сейчас. Для этого было куда более удачное время, а они оставались верны ему… Нет, что-то тут не так.

Амиар, похоже, был согласен с ним. В официальный розыск близнецы объявлены не были, нелюди все еще не знали об их преступлении, и это давало им шанс вернуться. Но возможно ли такое? Они убили главу клана Арма! Мерджит боялся даже представить, какое будущее их ждет после такого. Арма, конечно, не воины, обычно месть для них не так уж важна, но свою предводительницу оно обожали, поэтому теперь от них можно ожидать чего угодно.

И все равно Мерджит не готов был отречься от своих детей. Он чувствовал: сейчас он нужен им как никогда, это его шанс искупить хотя бы часть своей вины перед ними. Мерджит не тешил себя надеждами на долгую жизнь, он знал, что умирает. Эвридика и Диаманта были его главным наследием, лучшим, чего ему удалось достичь. Он готов был сделать все, чтобы вернуть их на правильную дорогу.

Поэтому он и прибыл в главную резиденцию клана Интегри, повелителей времени и пространства. Впрочем, время его сейчас интересовало в меньшей степени. Ему нужна была поддержка тех, кто мог заглянуть в любой из кластерных миров.

– Ты уверен в этом? – с сомнением посмотрела на него Хиония Интегри. – Я смогу помочь тебе, но свою энергию тебе не передам, тебе придется обходиться тем, что есть.

– Я и не жду от тебя такой помощи.

– Мерджит…

– Я знаю, что этого тела на много не хватит, – перебил ее Мерджит. – Но ради чего его беречь? Мне самому ничего не нужно и не интересно, Хиония. Все ради них.

Он должен был найти близнецов. Спасти их – вряд ли, но хотя бы определить, куда они исчезли. Он ни на секунду не сомневался, что ни одна сила мира, ни один соблазн не сломил бы их ненависть к чудовищам. Значит, их подчинили силой и им нужна помощь.

Хиония не стала спорить. Она провела его в зал главной резиденции, где находилась самая подробная карта кластерных миров – пожалуй, единственная в своем роде, даже Арма не могли похвастаться таким сокровищем.

Здесь модели миров были выполнены в виде маленьких сияющих шариков, зависших в пустоте. Они парили, и света рядом не было – светились только они. Из-за этого Мерджиту казалось, что он попал в открытый космос, а его повсюду окружают звезды, далекие и близкие, большие и маленькие. Только в этом зале, пределы которого скрывала пустота, можно было увидеть, как их на самом деле много – отдельных кластеров. Сотни? Нет, тысячи! Ему казалось, что он очень много путешествовал, но здесь он понимал, что увидел лишь жалкую часть бескрайнего мира.

Теперь и не увидит больше, но Эвридика и Диаманта смогут! Он уже не настаивал, чтобы они жили той жизнью, которую он для них подготовил. Он просто хотел, чтобы они были свободны и счастливы… даже делая то, что он не одобрил бы.

– Готов? – спросила Хиония.

В зал вместе с ним вошла только она, и за ними тут же закрылась дверь. Теперь чувство ограниченного пространства окончательно исчезло, и их встречала бесконечность.

– Я справлюсь, – кивнул Мерджит.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь…

Он действительно знал – все. И то, что его тело едва ли сможет долго выдерживать большие нагрузки, и что на поиск ему придется расходовать ту энергию, которая обычно не дает ему умереть. Ну и что? У него теперь были новые приоритеты.

Мерджит не жалел себя, и когда Хиония повела его через пространство, он не сдерживался. Пока он не чувствовал своего тела, полностью сосредоточившись на заклинании. Только он мог найти Эвридику и Диаманту: они были его плотью и кровью, он оставался связан с ними, что бы ни произошло. Магия Интегри была лишь проводником, путь выбирал он.

Перед ними проплывали миры и реальности, разные грани пространства, порой совсем не похожие на все, к чему он привык. Мерджит не сосредотачивался на них и не пытался рассмотреть. Он искал только энергию, две маленькие сияющие точки в бесконечном холоде вселенной. Ему не важны были те места, где близнецов не было, как бы чудесны они ни были. Значение имел лишь один кластер – тот, в котором они укрывались.

И он нашел этот мир.

– Здесь! – Мерджит указал на сферу в темноте. – Они здесь!

Хиония тут же оборвала заклинание, и поначалу такая поспешность возмутила его, но очень скоро Мерджит понял, ради чего она это сделала. Его тело было на пределе: он тяжело дышал, откинувшись на спинку инвалидного кресла, его кожу покрывала испарина, и пока он не мог даже пошевелиться. Но он пережил это – и он справился: Хиония держала на руке маленькую модель большого мира.

– Что это? – еле слышно произнес Мерджит. На большее у него пока не хватало сил.

– Мириады, – отозвалась Хиония. – Ты уверен, что не ошибся?

– Мои дети там…

Хиония отпустила сферу, заставив ту подняться в воздух и увеличиться, показывая ему более совершенную картинку неведомого мира. И это было совсем не то, чего Мерджит ожидал.

Он знал, что чудовища предпочитают селиться в замках и дворцах – он видел в этом карикатуру на самопровозглашенное величие. Но вместо них кластерный мир таил в себе небоскребы. Да еще какие!

Они были огромными, странно изогнутыми, окруженными кольцами монорельсовой дороги. Они переливались яркими огнями горящих окон, мигали неоновыми вывесками, но даже через это рождественское великолепие можно было разглядеть, что над ними мерцает звездное небо, полное космических туманностей и размытых очертаний планет, которых нет и не может быть.

– Что это за декорации для фантастического фильма? – нахмурился Мерджит.

Кластер, при всем своем великолепии, выглядел откровенно нежилым.

– Ты почти угадал. Мириады – это мир, который строился как парк развлечений. Но не тот, где карусели и комнаты страха, а тот, где симуляция настоящей жизни. Предполагалось, что его заполонят желающие пожить в будущем, таком, каким его представляют в кино – с роботами и летающими машинами. Естественно, все это достигалось за счет магии, а не технологий, но главное тут – впечатление. Посетители и правда пошли, но чтоб они прямо что-то заполонили – до этого не дошло. Содержать такой парк очень дорого, и даже со всеми клиентами он едва выходил в ноль. Мириады были выставлены на продажу два года назад, и их выкупила частная компания. Тогда в заявке было сказано, что назначение кластера будут менять, превращая его в жилой и рабочий комплекс. Но восстановительные работы затянулись, мир так и не был сдан.

– Частная компания, которая его выкупила… Не может ли она оказаться одной из того множества, что принадлежало Аурике Карнаж?

– Очень может быть, – кивнула Хиония. – Это нужно проверять. Раньше чудовища не использовали такие миры…

– Они там, Хиония. Мои дочери там.

– Зря ты перебиваешь. Я хотела сказать, что раньше чудовища не использовали такие миры, но этим они и усыпили нашу бдительность. Если задуматься, Мириады подходят им идеально: это большой мир, пустой, закрытый для посторонних, да еще и достаточно новый, полный энергии. Я передам это все Амиару, пусть решает, как быть дальше.

– Спасибо, – благодарно кивнул Мерджит. – И, Хиония… передай ему, чтобы не ставил целью убить их. Мы до сих пор не знаем, что с ними произошло, почему так случилось!

– Думаю, ему не нужно говорить об этом, – мягко улыбнулась колдунья. – Ты разве еще не понял? Впрочем, я не удивлена, ты всегда был на удивление твердолобым для человека твоего ума. Амиар будет беречь их не потому, что они твои дочери, а потому, что они – его сестры. И он любит их, несмотря ни на что.

* * *

Четверо.

Уже четверо.

Сначала это были Эвридика и Диаманта, потом Цезарь напал на Алесту. Это порождало паранойю… Амиар поймал себя на том, что подозрительно присматривается даже к Родерику, сообщившему ему о случившемся. Нет ли в его словах и поступках какого-то намека? Можно ли ему доверять? Но это же бред! Они не должны становиться врагами друг другу, тогда уже никакие чудовища не понадобятся, чтобы их уничтожить.

Четвертым стал Коррадо Эсентия, хотя это было еще не точно. Просто когда Амиар попытался вызвать его на разговор, чтобы обсудить состояние Цезаря, выяснилось, что Коррадо исчез. Никто в его клане не знал, где он… А ведь Цезарь изменился сразу после лечения у него! Бывают ли такие совпадения?

Он потерял четверых друзей, которым безоговорочно доверял, у которых не было ни одной причины предавать Великие Кланы. Амиар не знал, как все это понимать и что будет дальше.

Да еще и история эта с Вейовисом не давала ему покоя, он снова и снова прокручивал в памяти случившееся в Элдерике. Вроде как он был прав по всем статьям, он сражался с убийцей! Но что если права была Керенса? Что если он, Огненный король, уподобился тем, с кем сражался? Когда он вспоминал финал этой схватки, ему было неприятно – битва превратилась в избиение. Да еще и Дана видела это, и он боялся, что она подумала о нем то же, что и Керенса. Он не хотел, чтобы она считала его таким!

Словно догадавшись, что он о ней думает, Дана заглянула в его комнату. Они сейчас снимали апартаменты в большом кластерном мире. Мало кто знал, что они здесь, да и они не стремились оказаться на виду. Их вполне устраивал трехкомнатный номер элитного отеля.

Этим утром Амиар проснулся первым и перешел из спальни в гостиную, чтобы не беспокоить Дану, позволяя ей отдохнуть. Здесь она и нашла его.

Она уже оделась, пришла к нему в легком нежно-розовом платье, но волосы пока не заплела, да и на сонном лице не было косметики. Ему нравилось видеть ее такой – она казалась беззащитнее, чем обычно, и ему не нужно было думать, как сильно он заставил ее измениться, втянув в войну магических миров.

– Доброе утро, – улыбнулась она. – Ты снова мрачный. Что-то случилось?

– Да все то же…

Они часто и много говорили об этом. Дана пыталась его утешить, и он хотел бы верить ей, но его не покидало чувство, что она лишь пытается поддержать его из вежливости.

– Новостей нет? – спросила Дана.

– Никаких. Тех четверых все еще не нашли, да и Вейовис не пришел в себя. Будет иронично, если единственное чудовище, которое мы хотели оставить в живых, умрет из-за пыток, через которые я его провел.

– Прекрати! Ты никого не пытал.

– А как это тогда назвать?

– Это война!

– На войне нет места лишней жестокости. Хотя чему удивляться? Мы все время забываем, что источник моей силы – гены чудовища. Разве не логично, что я виду себя как чудовище?

Дана укоризненно покачала головой, но спорить с ним не стала. Она подошла к нему, сидящему в кресле у окна, и опустилась к нему на колени. Теперь солнечный свет, сиявший за ее спиной, отражался золотыми бликами в ее волосах, словно окружая ее ореолом. Она была совсем близко – так близко, что он видел свое отражение в голубых глазах. Он чувствовал, как она обнимает его за шею, и в такие моменты она могла заслонить собой весь мир – потому что она и была миром. Всем, что ему нужно, от остального он с легкостью отказался бы.

– Ты не чудовище, – прошептала Дана, осторожно проводя пальцами по его волосам и шее. – Ты сделал то, что должен был.

– Слишком жестоко…

– Нет никакого «слишком», нет нормы жестокости! Ты – не робот, который отмеряет что-то точно. Ты – человек, и это естественно, что ты злишься или принимаешь решения, которые тебе самому потом не нравятся, под влиянием момента. Но я знаю тебя… Я люблю тебя! Керенса может думать что угодно, она, прямо скажем, сейчас не совсем объективна. Верь мне, а не ей, а то я начну ревновать! – подмигнула она ему. – Я думаю, только ты имеешь право решать, как справляться со всем, что на тебя навалилось.

– Мне кажется, я подвел их, – признал Амиар. Дана была единственным человеком на свете, кому он признался бы в таком, в самых затаенных своих страхах. – Эви, Диа, Цезаря, Коррадо… Я пока не понимаю, как и почему это произошло. Но мне кажется, я должен был помочь им!

– И ты поможешь. Говорю же, я знаю тебя! Ты все кластерные миры разнесешь, пока не найдешь их. Кто сказал, что будет легко только потому, что мы одержали пару крупных побед? Мы справимся с этим, вот что главное!

Она поцеловала его, и он ответил на этот поцелуй – не с удовольствием даже, а с облегчением, как путник, который после долгих дней в пустыне добрался до оазиса. Она и правда не боялась его, вот что важно, и не нужно было придумывать глупости. Что бы ни произошло в Элдерике, да и в других кластерных мирах, она в нем не разочаровалась! Глупо пытаться угодить всем и равняться на всех. Но есть люди, чье мнение действительно имеет значение, и у него такой человек был всего один – она.

Он привлек ее к себе, наслаждаясь теплом ее тела. У них давно не было возможности остаться вдвоем, всем постоянно было что-то нужно от них, проблемы появлялись одна за другой, и Амиару казалось, что он ничего не успевает. Но рядом с ней не нужно было спешить: человек, с которым собираешься провести всю жизнь, – это лучшее воплощение вечности.

Но судьба и теперь была к ним не слишком милосердна: им помешали. Со стороны двери донеслась громкая мелодичная трель, означавшая, что на рецепции отеля для них оставлено сообщение.

Дана вздрогнула всем телом, а потом засмеялась.

– У меня такое ощущение, что сработала сигнализация целомудрия какая-то! Но ты не находишь, что она опоздала?

Ее смех был легким – и передавался ему, снимая часть той тяжести собственных ошибок, что давила его уже много дней.

– Да уж я надеюсь, что мы как-нибудь обойдемся без такой сигнализации! Пойду посмотрю, что там.

– Зачем? Сиди, я сама посмотрю. Если там ничего серьезного, вернемся к тому, на чем нас прервали, – многозначительно заявила она.

Он уступил, потому что и правда не видел в сообщении ничего особенного. Дане даже не нужно было покидать номер, чтобы забрать его! Раз это передано через почту отеля, послание наверняка не от их друзей, там какая-нибудь мелочь, а то и вовсе реклама.

Однако когда Дана вернулась, Амиару хватило одного взгляда на нее, чтобы понять, что это утро уже не будет расслабленным и нежным. Она не была напугана – но она была насторожена.

– К тебе гость, – сообщила она. – А точнее, к нам обоим. Он уже ждет нас в комнате для переговоров при отеле.

– И кто же почтил нас своим присутствием, когда мы никого не звали? – нахмурился Амиар.

– Артур Мейнар собственной персоной.

Может, этого и следовало ожидать, но Амиар почему-то совершенно забыл о нем. После свадьбы с Диамантой Артур потерял право выполнять полноценную дипломатическую работу, считалось, что он теперь может склониться в сторону нелюдей. Он, гениальный дипломат, принес эту жертву с завидным спокойствием и сосредоточился на обычной человеческой жизни. Он редко появлялся в кластерных мирах и уж тем более не входил в отряд Огненного короля. Поэтому когда пропала Диаманта, Артура не стали беспокоить, позволив ему жить спокойно.

Но судя по тому, что он прибыл сюда, до спокойствия ему было далеко.

Амиар не собирался отказываться от этой встречи, и Дана пошла с ним – сложно сказать, кому из них это больше было нужно. Артур встречал их за столом зала для переговоров: это место было защищено и от колдовства, и от прослушки.

Со своим горем бывший дипломат справлялся неплохо: он был безупречно одет и казался собранным и спокойным. Лишь болезненная бледность выдавала то, что он переживал на самом деле, свои чувства он умело держал под контролем.

Амиар сел напротив него за столом, Дана устроилась рядом. Он понимал, что ему нечего стыдиться, он ничего не сделал неправильно, однако ему оказалось тяжело посмотреть в глаза Артуру…

Он бы не решился обратиться к Мейнару первым, и дипломат сделал это за него:

– Ты не объявил ее в международный розыск, не назвал преступницей. Спасибо за это. Значит, ты понимаешь, что она ни в чем не виновата?

Она убила главу Великого Клана. Это сложно было определить как «не виновата».

– Там… все сложно, – уклончиво ответил Амиар.

– Для тебя, но не для меня. Мне все ясно.

– И что же тебе это ясно?

– Что это магия. Я не могу сказать, как именно ее заколдовали, но знаю, когда.

– Серьезно? – поразилась Дана. – Когда же?

– После того, как на нее и Эви напали в их резиденции. Мы с ней увиделись после того, как она прошла лечение, и она уже вела себя странно. Она была нервной, раздражительной – для Дна это совсем не свойственно, особенно на пустом месте. Я попытался узнать, что с ней происходит, но она устроила скандал, велела мне убираться. Она хотела меня оттолкнуть! Не знаю, что случилось с ней и Эви, но они не сдались без боя. Они боролись с этим, сколько могли. Когда Дна поняла, что не справляется, она оттолкнула меня от себя, заставила уйти, чтобы не навредить.

Кому-то другому Амиар сказал бы, что ему просто чудится, что он выдает желаемое за действительное. Но в случае с Диамантой и правда все было сложно. Она обладала железной волей и была куда спокойнее сестры.

Но по этой же причине Амиару трудно было поверить, что кто-то сумел ее заколдовать, внушив ей свою волю.

– Послушай, я понимаю, что ты чувствуешь, – вздохнул он. – Или, по крайней мере, думаю, что понимаю. Но сейчас говорить об этом бесполезно. Сначала нужно найти их, а версию о том, что она была заколдована, будешь отстаивать на суде, чтобы ее оправдали.

– При чем тут суд? – удивился Артур. – Я люблю свою жену и хочу ее вернуть. Но для этого нужно, чтобы ее правильно искали.

Артур невольно вспомнил свой вчерашний разговор с Хионией – о том, что обнаружил Мерджит.

– Ну, одна зацепка у нас уже есть… Определенный кластерный мир.

– Найти ее – не значит выяснить, где она находится, этого недостаточно. Вы должны разобраться, в каком она и Эви состоянии. Только так вы сможете помочь им, а не навредить.

– И ты знаешь, как это сделать? – спросила Дана.

– У меня есть только один вариант… Когда мне показалось, что с Дна что-то не так, я решил перестраховаться. Потом она начала вести себя, как обычно, и мне стало стыдно за свое недоверие. Но теперь эта страховка, возможно, поможет нам всем.

Рядом с ним на стуле лежал небольшой чемоданчик. Артур открыл его и достал оттуда стеклянную колбу с запаянной в нее прядью светлых волос. Что ж, а он хорош!

Сам Артур не был наделен магическими способностями, но он прекрасно разбирался в теории магии, как и любой дипломат. Он знал, что, если Диаманта действительно заколдована или проклята, это отразится на ее магической ауре. Это можно замаскировать так, чтобы окружающие ничего не замечали, но полностью скрыть нельзя. В этом плане, прядь волос была бесценным источником информации: она все еще хранила магию носителя, но уже была достаточно далека от него, чтобы он не смог скрыть ее ауру.

– Я срезал это незаметно, когда мы были дома, – пояснил Артур. – Очень скоро она прогнала меня.

– Если на ней действительно заклинание, это очень поможет.

– Никаких «если», я не сомневаюсь, что на ней заклинание. Я лишь надеюсь, что вы узнаете, какое.

– Мы сделаем все, что сможем, – заверила его Дана.

Амиар протянул руку, чтобы забрать колбу. В этот момент Мейнар перехватил его за запястье, наклонился вперед и заглянул колдуну в глаза.

– Думаешь, я не виню себя за то, что случилось? – тихо произнес Артур. – Каждый божий день. Я молчал – когда должен был говорить. Я не пошел к тебе сразу, а решил, что ошибся, постеснялся быть осмеянным, решил, что сестер Легио просто невозможно заколдовать. Поэтому все, что с ней случилось и случится, – это и моя вина тоже.

– Ты не мог знать, – указал Амиар. – Ты не обязан был…

– Обязан, – прервал дипломат. – В этом мире есть вещи, которые больше, чем магия. Все, что происходит с теми, кого мы любим, связано с нами. Я не смог ее защитить, но я готов сделать все, чтобы ее вернуть. Амиар, я не могу оббежать все кластерные миры, рассказывая им, что Дна ни в чем не виновата. Поэтому я прошу тебя поверить мне и относиться к ней не как к предательнице, а как к твоей сестре, которая нуждается в помощи. Даже если тебе известно, где она сейчас, не спеши гнаться за ней! Сначала пойми, с чем вы имеете дело, чтобы не навредить. Пообещай мне это, если можешь!

На самом-то деле, он не мог, не имел права. Долг Огненного короля – защищать Великие Кланы. Спасать большинство даже ценой жизней меньшинства, и никакое родство не должно влиять на это. Но когда он представлял, что на месте Диаманты вдруг оказалась Дана, он слишком хорошо понимал, какой ужас должен был испытывать сейчас Артур. Знать, что ты мог спасти ее – и не сделал этого из-за какой-то глупости, допустил катастрофу только потому, что не решился сказать слово… Для Амиара это было одним из худших кошмаров.

Поэтому он позволил себе то, что не должен был позволять.

– Хорошо, Артур. Я обещаю.

Глава 11. В западне

Дане хотелось верить, что это проклятье. Конечно, это страшно – стать жертвой такой магии. Но ведь это бы все объяснило! Она не могла поверить, что и она, и Амиар так ошиблись в близнецах, что Эви и Диа действительно могли обменять своих друзей на непонятно какое вознаграждение. Чем их вообще можно было соблазнить? У них было все – мужчины, любившие их, богатство, власть.

Но если предположить, что речь идет о проклятье, все сразу становится на свои места. Им нужно было узнать, прав Артур или нет, причем срочно, поэтому они отправились к единственному, кто мог дать им точные ответы: Наристару Арме.

Было странно приходить в Ланесто теперь, когда этот мир был закрыт траурными лентами. Повсюду был расставлены портреты леди Сарджаны, возле них зажигали свечи – и недостатка в этих свечах никогда не было. Маги клана Арма бродили по коридорам мрачными и потерянными тенями, многим из них до сих пор не удалось смириться с тем, что ее больше нет. Не удалось даже поверить! Сарджана была для них символом мирной жизни и победы в этой войне. И вдруг – ее нет? Невозможно!

Дана понимала, что, сколько бы она ни убеждала Амиара не брать на себя ответственность за все на свете, он все равно будет чувствовать себя виноватым. Поэтому она не отходила от него ни на шаг, старалась, чтобы он постоянно видел и чувствовал ее. Со стороны казалось, что это лишнее: он невозмутим, его совершенно не волнует всеобщая печаль в Ланесто. Однако Дана прекрасно знала, что это лишь маска, которая спасает его в такие моменты.

Наристар принял их в своей мастерской. Если магия Сарджаны была искусством, то его заклинания чаще вдохновлялись механикой. Его артефакты и големы были сложнейшими механизмами, поэтому и в мастерской было полно шестеренок, винтов, гаек, инструментов для работы. Здесь не было того ощущения магазина игрушек, которое не покидало Дану на территории Сарджаны. Наристар предпочитал яркий свет и стерильность сборочного цеха.

Еще недавно он был уверен, что лишь временно заменяет свою кузину. Теперь, по законам клана, роль лидера должна была перейти к нему, потому что Сарджана не оставила после себя наследников. Кого-то другого эта новость обрадовала бы, а Наристар, похоже, только-только начал приходить в себя. Поэтому рядом с ним оставалась Света.

Они в последнее время редко виделись – поводов не было. Но Света была особенно дорога Дане, потому что они пришли в магические миры одновременно, да еще и одной дорогой. Они попали на брачный аукцион, ничего не зная о том, что их ждет. Все оказалось к лучшему, хотя и не сразу. Света едва не умерла, стала каменным големом и лишь благодаря помощи Великих Кланов вернула человеческое тело, сохранив при этом возможность превращаться в камень. Когда она снова стала прежней, Наристар поспешил жениться на ней, хотя из-за войны им пришлось пожертвовать торжественной церемонией. Теперь Света жила здесь не наложницей или гостьей, а одной из полноценных хозяек Ланесто.

Ее эта роль нисколько не испортила, и при встрече она обняла Дану с искренней радостью. Смерть Сарджаны потрясла их всех, однако никто и не думал возложить ответственность за это на Огненного короля или его невесту.

Но не все были настроены так миролюбиво, поэтому они сразу прошли в лабораторию, чтобы не раздражать других магов Арма.

Пока Наристар задумчиво рассматривал колбу с прядью волос, Амиар рассказал ему все, что узнал от Артура Мейнара.

– Ты знаешь, теоретически, я допускаю, что это могло быть заклинание, – закончил он. – Но я не подозреваю, какой силы должно быть заклинание, чтобы оно подействовало на магов первой ветви! Эвридика, Диаманта, Коррадо, Цезарь – это все высший эшелон, они должны сопротивляться такой магии!

– Не всему можно сопротивляться просто потому, что так хочется, – задумчиво отозвался Наристар. – Достаточно вспомнить Родерика!

– А что с ним?

– То, что он – король зомби. Кровь короля зомби способна повлиять даже на магов первой ветви.

– Они не зомби, – указала Дана.

– Это просто пример. Существуют виды магического воздействия, которым невозможно сопротивляться. Я не говорю, что именно это случилось с близнецами. Прости, я пока не испытываю никакого желания защищать или оправдывать их. Но я проверю волосы. Если на них была использована магия, я найду ее след, даже если такое заклинание мне неизвестно.

– Спасибо, – кивнул Амиар. – Большего я у тебя не прошу. Я был бы рад вообще не беспокоить тебя, но никто больше с этим не справится.

– Да все в порядке… Я справлюсь. Мне теперь со многим предстоит справляться!

– Сколько времени это займет? – уточнила Дана. – Мы можем прийти завтра.

– Нет необходимости, ответ я дам уже сегодня, вам нужно подождать совсем немного.

– Я покажу вам, где можно отдохнуть, – вызвалась Света.

В углу была небольшая зона для отдыха – отдельная площадка с диванами, креслами и столом. Она смотрелась неплохо, но здесь не хватало того уюта, который был в мастерской Сарджаны – Дана сравнивала их помимо своей воли, иначе не получалось. Хотелось плакать, но она знала, что сможет сдержаться. Сейчас ей нужно быть сильной, это важно для всех.

Света шла первой, Амиар, задумавшись о чем-то, оказался на шаг впереди, а Дана следовала сразу за ним. Она была спокойна, потому что не забывала, что она в Ланесто – в сердце дружественного клана, что здесь может пойти не так? Поэтому она оказалась совершенно не готова к тому, что произошло дальше.

Ее схватили сразу за обе руки и резко рванули назад, Дана только и успела, что вскрикнуть. Она почувствовала, что теперь прижимается спиной к чему-то металлическому, хотя никакого металла там только что не было, они пересекли свободную площадку! Поначалу ей показалось, что ее держат чьи-то руки, однако она быстро разобралась, что это, скорее, наручники. Металлические браслеты защелкнулись на ее запястьях и плечах, не давая ей сдвинуться с места. Да она и не пыталась, потому что чувствовала острые лезвия, уже прижимающиеся к ее шее, виску и животу.

Неподалеку от них располагался большой артефакт с зеркальными боками. Именно благодаря ему Дана смогла увидеть, что ее поймал металлический голем – четырехрукое человекоподобное создание, лишенное лица. Все произошло настолько быстро, что ни она, ни Амиар даже не заметили его появление.

А ситуация все больше выходила из-под контроля. Когда Света и Амиар обернулись на ее крик, они, конечно же, увидели, что случилось. Они оба должны были помочь ей, но вместо этого Света превратилась в камень – и напала на Амиара!

Это было настолько же неожиданно, как предательство Эвридики и Диаманты в мастерской Сарджаны. Не было предпосылок, не было предупреждения, это просто случилось!

Но если бывшую главу клана Арма это сгубило, то с Амиаром такой трюк не сработал. Он без труда отшвырнул Свету в сторону и попытался бы добраться до Наристара, если бы не Дана. Голем сжал ее сильнее, он готов был напасть. Амиар прекрасно знал, что не сможет отразить все лезвия, направленные на нее, одновременно. Она стала его слабостью – и эта мысль убивала Дану.

Амиар замер, раздраженный, разгневанный, он просто ждал, что будет дальше. А Наристар подошел ближе, хотя он и Света все еще сохраняли внушительное расстояние между собой и Огненным королем. Дана и голем постоянно оставались между ними, словно напоминая Амиару, почему он не должен нападать.

– Я ведь говорил тебе, что дам ответ сегодня, – напомнил Наристар. – Я, конечно, не проводил еще анализ, но рискну предположить, с большой долей вероятности, что какая-то магия на волосах есть. А человечек этот, Мейнар, не так прост! Мы напрасно его недооценили, посчитав неважным. Но эту ошибку можно исправить.

– Кто ты такой? – холодно спросил Амиар.

Его взгляд был направлен только на колдуна, но Дана не сомневалась, что он следит и за ней.

– А кого ты видишь перед собой?

– Ты не Наристар, не по-настоящему. Кто ты такой на самом теле?

– Тело его, значит, теперь я Наристар. Честно говоря, я не собирался нападать на тебя так рано, но просто не смог удержаться. Мне любопытно… Чего я могу добиться с твоей подружкой? Возможно, у меня получится убить тебя, как думаешь? Даже если нет, все не так уж плохо. Я убью ее, ты убьешь меня и эту каменную девочку, но это не важно. Мне не жалко пожертвовать двумя пешками, а вот твоя невеста уникальна, не так ли?

Дана понятия не имела, как такое возможно. Она чувствовала, что здесь больше нет сильных магов! Как не было и в мастерской Сарджаны, и в том мире, где Цезарь напал на Алесту. Но кто тогда контролирует их? Даже королю зомби, чтобы управлять своими подчиненными, нужно находиться в одном мире с ними! Как это возможно?

Хотя какая разница, как? Ей нужно было спастись! Она попалась в эту западню, пусть и невольно, она и должна выбраться. Она не имела права так подставить Амиара!

Но кем бы ни был этот самозванец, он точно обладал повышенным интеллектом Наристара. Он выбрал простого голема, способного при этом стать идеальной ловушкой. Не было заклинания, которое могло обезвредить все его лезвия и наручники достаточно быстро. Он прильнул к Дане, он не отпускал ее, и он обладал точностью компьютера. Стоило ей только дернуться – и он уничтожил бы ее.

В то же время, на что он рассчитывал? Что Огненный король просто сдастся? Не будет этого – и дело тут не в любви к ней. Амиар прекрасно знает, что в таком случае это существо убьет их обоих.

– Что дальше? – поинтересовался Амиар. – Ход за тобой.

– Да все просто: кто-то из вас должен умереть.

– Этого не будет.

Голем сжал Дану сильнее, до боли, но на этот раз она ожидала такого и не издала ни звука. Он хотел устроить из этого шоу? Не дождется!

Но Амиар, кажется, и так все заметил…

– Она у тебя смелая, – оценил Наристар. – Но если она не будет кричать, я попытаюсь подчинить тебя хрустом ее ломающихся костей, только и всего.

– Что ты сделал с Наристаром? И с остальными?

– Наристар – это вот это? – Колдун указал пальцем на себя. – Я их, честно говоря, все время путаю, они такие одинаковые.

– Что ты с ним сделал? – повторил Амиар.

– Да какая разница уже? Нет, объяснений не будет, я их не люблю. Или ты делаешь то, что хочу я, то есть, умираешь, либо умирает она. Я люблю, когда все быстро. Считать буду до пяти, чтобы тебе стало легче. Пять…

– Такое у тебя представление о чести?

Но говорить с этим существом было бесполезно. Оно, в отличие от того же Плутона или Аида, не нуждалось в самовосхвалении, оно действительно играло. Только игрушками его были чужие тела!

– Четыре. Три…

– Подожди!

– Два…

– Хорошо, пусть будет по-твоему!

– А поздно уже, да и врешь ты мне, – ухмыльнулось существо. В этой ухмылке не было ничего от Наристара, которого они знали. – Один! Не тебя, так ее!

Он подал голему знак, позволяя убить Дану. Амиар протянул к нему руку, хотя знал, что ничего не успеет. А Дана даже не пыталась колдовать, одна секунда ничего не дала бы ей. Она просто зажмурилась, ожидая неизбежного.

И голем действительно двинулся, но совсем не так, как она ожидала. Лезвия переместились в сторону, следом за ними исчезли наручники, и металлическое создание отступило на шаг назад, возвращая ей свободу.

Дана не стала проверять, нет ли в этом очередной уловки. Она бросилась к Амиару, втайне ожидая удара в спину, но удара не было. Ей позволили добраться до него, и он прижал ее к себе. Судя по ошалевшему виду Наристара, это не было частью его плана. Но что тогда произошло?..

Впрочем, долго интрига не продлилась. Очень скоро все они услышали голос – до боли знакомый, но от этого не менее шокирующий. Потому что он должен был затихнуть навсегда!

– Ты серьезно думал, что я позволю тебе убить моих друзей, в моем доме, используя тело моего брата?

Она появилась со стороны выхода – спокойно, величественно, словно ничего особенного здесь и не происходило. Если в своей мастерской она предпочитала простую одежду, то сюда пришла в длинном жемчужном платье, при полном макияже, с переплетенными бриллиантовыми нитями волосами.

Она была не просто союзницей Огненного короля, перед ними стояла леди Сарджана Арма, хозяйка Ланесто.

Дана и Амиар были поражены, увидев ее, а Наристар и Света и вовсе отшатнулись от нее, словно призрака увидели. Но призраком она как раз не была – она сумела перехватить контроль над големом Наристара и заставить его отпустить Дану.

– Как? – нахмурился Наристар. – Ты мертва!

– Я мертва, а ты – король Ланесто, – задумчиво произнесла Сарджана. – Неплохой план. Надеюсь, я не слишком помешала тебе, разрушив его?

– Это еще можно исправить!

Он попытался напасть на нее, но сама попытка была наивной, показывающей, как мало существо, захватившее тело Наристара, знает о клане Арма. Никто в этой семье не мог одолеть Сарджану, ни при каких обстоятельствах. Магия артефактов была переходящей: контроль над предметом мог принадлежать только одному колдуну, второй оказывался бессилен, и побеждала всегда Сарджана.

Она показала, что драться с ней бесполезно, но и сбежать этим двоим она не позволила. Повинуясь движению ее тонкой руки, откуда-то из глубин мастерской вылетели две металлические клетки. Они сомкнулись вокруг Наристара и Светы; сначала изнутри слышались отчаянные крики и удары, а потом стало тихо.

Пугающе тихо.

Амиар и Дана только и могли, что пораженно наблюдать за этим. Но когда все закончилось, Дана опомнилась первой:

– Они что?..

– Мертвы? – уточнила Сарджана. – Нет, конечно! Неужели ты думаешь, что я действительно убила бы своего брата?

– Я уже не знаю, что возможно, а что – нет!

– Ты о моем чудесном возвращении из мертвых? Думаю, этот момент надо прояснить. А об этих двоих можете не беспокоиться, – она указала на клетки. – Их сила блокирована, сами они спят. Никто больше не сможет воспользоваться их телами, а потом, надеюсь, мы найдем способ освободить их.

– Давай все-таки начнем сначала, – предложил Амиар. – Та история с близнецами… Они убили тебя или нет?

– Господи, ну что ты несешь? – укоризненно посмотрела на него Сарджана. – Если бы они меня убили, как бы я стояла сейчас перед вами?

– А ты действительно здесь?

– Нет.

– Сарджана!

– Ладно, сейчас объясню.

Сарджана была одной из первых, кому Амиар признался, что в его отряде, возможно, есть предатель. Это насторожило ее, она просчитала все возможные версии развития событий – в том числе и ту, при которой предатель начнет убивать. От ее жизни зависела судьба клана… и судьба Роувена, она не могла рисковать. Поэтому Сарджана создала голема, свою идеальную копию, которую поселила в мастерской. Она могла управлять этим големом и даже передавать ему часть своей силы, пока ее тело оставалось в безопасности.

Что ж, в этом она преуспела. Дана была рядом с ней в день убийства – но она ни на секунду не заподозрила, что это не живой человек! Да и близнецы тоже, а это говорило о многом.

– Сейчас ты настоящая? – спросил Амиар.

– Убийца уже пойман и его магия раскрыта? – усмехнулась Сарджана.

– Намек понят.

Она и сама не знала, что близнецы нападут. Когда ее голем был уничтожен, Сарджана не представляла, что делать дальше. Ее первым импульсом было защитить свой клан. Но уже тогда она начала подозревать, что предательство Эвридики и Диаманты не было добровольным, кто-то нашел способ воздействовать на сильных магов. Она не могла гарантировать, что ее кузена не постигла такая судьба.

Поэтому она послала в Ланесто своего двойника, чтобы тот, скрываясь, понаблюдал за Наристаром. Ее усилия были не напрасны: она почти сразу обнаружила, что ее двоюродный брат ведет себя странно, да и Света – тоже.

– Но ты снова ничего не сказала нам! – упрекнула ее Дана.

– В этом и суть тайного наблюдения: не привлекать к себе лишнего внимания. Я хотела разобраться, что за магия здесь использована, я ничего подобного в жизни не встречала.

Но потом появились Амиар и Дана, Наристар выдал себя, и ей пришлось вмешаться. Теперь Сарджане предстояло порадовать свой клан – и приступить к работе. Она подняла с пола сосуд с волосами Диаманты, перевела взгляд на клетку, в которой спал Наристар.

– Что ж, материалов для исследования у меня пока хватает, – вздохнула она. – Хотя не знаю, что мне удастся обнаружить…

– Желательно, код заклинания, – отметил Амиар. – Но самое главное мы уже знаем: они не предавали нас добровольно.

Эта новость определенно придала ему сил, и Дана прекрасно его понимала. Артур Мейнар был прав! Не важно, какое заклинание тут использовали, главное, их друзья и союзники пошли на предательство не потому, что им этого хотелось.

А значит, всех их еще можно спасти.

* * *

Родерик знал, насколько серьезно их положение, и все же ему несложно было сохранять спокойствие: сердце, которое перестало биться, уже не разрывается на части от волнения. Это не значит, что он потерял способность чувствовать, просто теперь это было сложнее, зато и чувства были иного уровня.

Он не до конца понимал, что сейчас происходит. Он неплохо разбирался в магии, однако этого было недостаточно, чтобы понять, какая сила способна подчинить Великих колдунов. Он даже не знал, подействует ли эта сила на него, короля зомби, поэтому Родерик предпочел не мельтешить под ногами. Он просто ждал, когда Амиар снова попросит его о помощи, сейчас все союзники ему особенно нужны.

Но первым, как ни странно, к нему пришел не Амиар.

Родерик дожидался новых указаний в небольшом кластерном мире, тихом и ничем не примечательном. Раньше он и вовсе отправился бы во внешний мир, но теперь, в его нынешнем состоянии, это было опасно: одна капля его крови была способна привести к трагедии. Родерик старался не быть на виду, но и не таился, все его друзья знали, где он. И все же он был удивлен, когда за его столик в баре подсела Алеста Арбор.

– Привет! – широко улыбнулась она. – Соскучился?

– Да как-то не думал об этом…

– Ты мог хотя бы соврать из вежливости?

Они в последнее время часто виделись, он и сам не знал, почему. Они с Алестой были существами из разных миров, и, по идее, у них не было ничего общего. Но разрыв отношений с Керенсой оставил ему немало свободного времени, а Алеете нужна была помощь, и все сложилось само собой.

При этом Родерик не считал, что спас ее или что она должна ему. Он помог ей, как помог бы любому другому союзнику, сделал то, в чем она нуждалась. Он не ждал благодарности, потому что Алеста, сама того не ведая, уже отплатила ему: она помогла ему заглушить одиночество, разрывавшее его изнутри.

Он видел, что Керенсе несложно было не замечать его. Вроде как у него не было поводов возмущаться, ведь это он предложил разрыв, и все же… Могла бы хоть для приличия погрустить! Но мысли Керенсы, казалось, были где-то далеко, она почти не обращала внимания на то, что происходит вокруг. Это помогло Родерику быстрее забыть ее, но это же оставило неприятный осадок в душе.

А Алеете он был нужен, потому что он знал нужные ей слова.

Но слова прозвучали, колдунья успокоилась, и их вроде как ничего больше не связывало. Родерик не ожидал увидеть ее так скоро!

– Почему ты здесь? – спросил он.

– Тебя искала. Есть предложение!

Она выглядела гораздо лучше, чем при их встрече в Маленькой Японии. Тогда он застал ее уставшей, почти сломленной, и сделал все, чтобы помочь ей. У Родерика не было какого-то особого плана, да и знатоком чужих душ он себя не считал. Он просто сказал Алеете то, что ему однажды хотелось бы услышать самому. Это помогло: уже тогда ей стало легче, и она прекратила разговоры о том, чтобы покинуть отряд. Она смогла вернуться в строй и даже не позволила той истории с Цезарем сломить ее.

А сейчас она и вовсе смотрелась веселой – и наконец-то выглядела на свой возраст. Она, пожалуй, была самой младшей в отряде, почти подростком… Родерик не был уверен, правильно ли это – посылать тех, кто сам толком не повзрослел, на войну, однако предпочел не вмешиваться в дела Великих Кланов.

Прекрасно, что она пришла в себя, но сюда-то ее что принесло? Алеста выглядела возбужденной, как ребенок, который рвется показать взрослому свой рисунок. Родерик пока не представлял, как это понимать.

– Тебя прислал Амиар? – уточнил он.

– Амиару сейчас не до меня, и я не обязана дожидаться его приказов! Я ведь наследница клана Арбор, забыл? Это дает мне право принимать собственные решения.

– И что же ты решила?

– Что надо действовать на опережение! Амиара здорово подкосила вся эта история с предательствами, он не может все контролировать один. Я хочу поддержать его, подготовить страховку на случай, если его опять попытаются обмануть.

– Я пока мало что понимаю, но продолжай. Что там у тебя за план?

Алеста понизила голос, хотя соседние столики пустовали, и подслушать их было просто некому.

– Амиару сообщили, что Плутон, скорее всего, использует кластер Мириады как укрытие. Это бывший парк развлечений, сейчас туда попасть тяжело. Амиар и остальные планируют атаку, но я хочу отправиться туда раньше них и подготовиться!

– Подготовиться к чему? – удивился Родерик.

– Да к чему угодно! Там, на складе, когда Цезарь напал на меня… Я была почти беспомощна, потому что они притащили меня в мир, где растениям не вырасти. Я не хочу, чтобы такое повторялось! Вообще, растения можно посадить везде, просто не всегда это быстро.

– И ты хочешь подготовить Мириады? – догадался Родерик.

– Да! Так от меня будет гораздо больше толку!

– Амиар знает об этом?

– Пока нет, – ответила Алеста. – Но узнает, если ты согласишься.

– Странные у тебя условия. Почему так?

– Потому что без тебя я туда не сунусь, мне страшно.

Вот так просто и открыто – мне страшно. Алеста не стеснялась этого, свою слабость она признавала лишь потому, что видела способ ее исправить. Родерик к такому не привык: Керенса Мортем была не слабее его, у нее слабостей, кажется, вообще не было!

И почему он вдруг вспомнил Керенсу?..

Как ни странно, ее признание и ее доверие нравились ему.

– Почему именно я? – поинтересовался Родерик.

– Потому что я тебе доверяю. Сейчас все стало… Непонятным. Я верила Коррадо, но Коррадо исчез.

Судя по румянцу, вспыхнувшему на ее щеках, она Коррадо не просто верила. Но это ее увлечение было даже безнадежней, чем его связь с Керенсой: Коррадо Эсентия был рыцарем и самураем, он не подумал бы даже о том, чтобы изменить жене, не то что бросить ее ради девушки, которая ему чуть ли не в дочери годится.

– У Амиара есть и другие союзники, не только я, – напомнил Родерик.

– Ты что, не слушаешь? Я только тебе доверяю! Ты спас меня, уже когда начались все предательства, ты выступил против Цезаря!

– Если предательства связаны с магией, то прошлое мало что значит, меня могли заколдовать хоть этой ночью!

– Могли, – кивнула Алеста. – Но не заколдовали.

– Почему ты так уверена?

– У тебя такие же глаза, как и в день, когда ты спас меня. А значит, ты прежний и настоящий.

Аргумент был сомнительный, если не сказать наивный. Но от этой наивности снова стало тепло на душе. В прошлом, еще когда он был вампиром, а эта война не началась, Родерику нравилось быть покровителем. Теперь Алеста вернула ему это чувство, но с иным, гораздо более глубоким смыслом.

Он думал и о том, что ненастоящей может оказаться как раз она. У Родерика не было никакого мистического чувства, подсказывающего, что Алеста не одержима. Напротив, она как раз пришла в себя слишком быстро – это ли не знак того, что ею кто-то управляет? И все же он готов был рискнуть.

– Зачем я тебе? – спросил Родерик.

– Две причины, на самом-то деле. Первое – я почитала описание Мириад и, похоже, этот мир не слишком благоволит растениям. Поэтому я и хочу отправиться туда раньше! Вторая – Амиар не отпустит меня одну. Ты же его знаешь, начнется это «Я и так многих потерял, мы не можем рисковать!». А тебе он доверяет, с тобой он меня отпустит.

– То есть, мне выпала почетная роль твоего телохранителя?

– Можно и так сказать. Разве это плохо?

Вряд ли она до конца понимала серьезность того, что затеяла. Алеете хотелось приключений – и хотелось снова почувствовать себя сильной после того, как ее несколько раз чуть не убили. Родерику полагалось быть мудрее и объяснить ей, почему им двоим лучше не соваться в Мириады.

Но он вместо этого просто кивнул:

– Хорошо. Я понятия не имею, что из этого выйдет, но я к твоим услугам.

Он ведь тоже устал ждать здесь. Даже в своей новой природе, он все равно был хищником, ему нужно было действовать, а не украшать собой бары и кофейни.

Алеста действительно сообщила Амиару о том, что они собираются делать, но это не было попыткой спросить у него разрешения. Она просто поставила Огненного короля перед фактом: мы будем там, имейте это в виду. Амиар был не слишком рад, но он, скорее всего, понимал, что отговаривать ее бесполезно.

Родерик тем временем думал, как им лучше остаться незаметными. Пожалуй, Алеете достаточно просто использовать свою силу аккуратно, а короля зомби и вовсе очень тяжело засечь. Это было проблемой, когда такое существо сражалось на стороне чудовищ, теперь же Родерик с готовностью использовал его преимущества.

Время не позволяло им ждать, готовиться и долго прорабатывать стратегию; уже через пару часов они были в Мириадах.

Это был мир вечной ночи – потому что здесь никогда не всходило солнце. Родерик понимал, что звездное небо с очертаниями планет было лишь иллюзией, но какой удачной! Это было великолепное отражение бесконечности, космический пейзаж, которого с Земли никогда не увидишь. Света этих звезд, пожалуй, хватило бы, чтобы осветить весь кластерный мир, но в таком не было необходимости. Свет здесь и так был: из окон, с экранов и вывесок, от фар десятков машин. В Мириадах стиралось чувство дня и ночи, здесь было одинаково светло и одинаково темно в любое время суток.

Сначала казалось, что это не только обитаемый, но и оживленный мир. Тут работали все магазины, постоянно кто-то двигался, ездили машины, выстраивались очереди. Однако, если присмотреться и проверить магическую энергию, можно было увидеть, что это не живые существа. Это были големы – изображающие роботов. Кому-то такое, пожалуй, нравилось, а Родерик чувствовал себя так, будто оказался внутри шкатулки с заводным механизмом. Просто в шкатулке балерина кружится под музыку, а в этом городе ненастоящие существа живут ненастоящей жизнью, но так ли велика разница?

Если Родерика этот мир настораживал, то Алеста разглядывала Мириады с детским восторгом.

– Обалдеть! – присвистнула она. – Это же… Это… Как в мультике! Ты какие мультики вообще смотрел в детстве?

– Я родился больше ста пятидесяти лет назад, я немного старше самого понятия мультиков.

– Не повезло, значит. Как все здорово!

Теперь он понимал, для кого создаются такие парки развлечений. Хотя в чем-то она была права: Мириады были проработаны идеально, здесь не было бутафории. Но это лишь означало, что весь этот мир при необходимости можно было переделать в оружие.

А еще здесь действительно не было растений. Землю сковывали асфальт, бетон и металлические плиты, даже в ресторанах можно было увидеть разве что имитацию цветов. Если бы Алеста попала сюда в разгар битвы, ей и правда нечего было бы делать. Вопрос в том, могла ли она что-то сделать теперь!

Пока она восхищалась прорисованным миром будущего, Родерик сосредоточился на поиске живых существ. Это было проще, когда он был вампиром. У короля зомби были несколько иные способности, хотя и они многое ему позволяли.

Скоро он получил первый результат – и результат этот его не обрадовал.

– Здесь есть живые существа, – вполголоса произнес он. – Поэтому постарайся не выражать свой восторг так бурно, мы не одни.

– Великие чудовища? – мигом насторожилась Алеста.

– Нет, и даже не пропавшие маги. Но в этом мире есть сильные нелюди, причем много. И не похоже, что это строители! У нас есть возможность отправить сообщение Амиару?

– Нет, и через границу кластера нам лучше не прыгать. Один переход они еще не заметят, но два за сутки – легко… Нельзя их спугнуть, их новое убежище мы можем не найти! Нет, останемся здесь, будем делать то, зачем пришли.

Или сражаться за свою жизнь, как повезет. Но Родерик не стал говорить об этом, ему не хотелось пугать Алесту.

Дата атаки Огненного короля даже не была назначена, и до тех пор, пока он не придет, они будут одни в Мириадах.

Глава 12. Начало всего

Клан Мортем учел все свои прежние ошибки и постарался на славу, это чувствовалось. Даже если бы оставшиеся чудовища объединились, чтобы освободить своего собрата, – а они к этому пока не рвались, – им было бы непросто добраться сюда.

У кластерного мира, ставшего темницей Вейовиса, было несколько линий защиты, первой из которых стала сложная система порталов: далеко не каждый сумел бы войти сюда. Но даже тех, кому это удалось, ожидали крепостные стены, ловушки, десятки лучших магов клана. Нужно было пробраться мимо них, чтобы оказаться в массивной серой башне без окон, где и держали пленника. Но Амиара и Дану здесь знали, их никто не стал задерживать, и в башню они попали уже через несколько минут.

Все стены были исчерчены рунами, сдерживающими магию. Причем сдержать ее нужно было не снаружи, защищая башню, а внутри. Маги Мортем прекрасно знали, с кем имеют дело, они постарались, чтобы Вейовис позабыл, что такое колдовство.

Да ему сейчас было и не до этого! Та система, которую выбрали, чтобы сдержать его, была эффективной, но очевидно жестокой. Чудовище оставалось в центре ярко освещенного зала, оплетенное цепями с острыми шипами, впивавшимися в его руки и ноги, так, что оно не могло двинуться – и никто не смог бы подойти к нему. Вейовис был ранен, но не так, как при столкновении с Огненным королем в Элдерике. Те повреждения он давно уже исцелил, однако клан Мортем обеспечил ему новые. Его тело насквозь пробивали семь металлических кольев: в груди, плечах и животе. Поначалу Амиар даже не понял, зачем нужно такое варварство, однако все быстро стало на свои места.

Суть способностей Вейовиса не так уж сильно отличалась от способностей Великих колдунов. Пока он был ранен, большая часть его сил уходила на поддержание жизни и исцеление, ему было уже не до побега. Однако колья, оставшиеся в теле, мешали ему полностью исцелиться, и все это превращалось в замкнутый круг.

Дана тоже все поняла, но сдержать неодобрение не смогла:

– Какая-то очень уж радикальная альтернатива наручникам!

– Мы делаем то, что должны, – заявил Иерем Мортем. – Мы и так проявили в этой войне слишком много жалости, но ни к чему хорошему она нас не привела.

Он лично занимался созданием темницы, разрабатывал заклинания для кластерного мира и следил за Вейовисом. Несложно было догадаться, как сильно ему хочется убить чудовище: каждая частичка его души рвалась к мести. То, что Вейовис оставался живым, лишний раз доказывало, что из вспыльчивого мальчишки Иерем давно уже превратился в полноценного лидера клана.

Вейовис все равно был в сознании. Когда дверь открылась, он, казалось, дремал. Но когда они вошли в зал, он поднял голову и посмотрел на Амиара. В его глазах невозможно было прочитать ничего – ни ненависти, ни боли. Казалось, что он просто пережидает это время, как иные пережидают необходимость стоять в длинной очереди.

– Ты долго, – заметил Вейовис. – Я ожидал тебя раньше. Только не говори, что ждал, пока тут будет безопасно!

– У меня хватает дел, и ты – не главное из них, – напомнил Амиар. После этого он повернулся к Иерему: – Оставь нас, прошу, мне нужно обсудить с ним кое-что.

Чувствовалось, что уходить лидеру клана Мортем совсем не хочется, однако Иерем подчинился. Просить Дану о том же Амиар не собирался, это было не нужно, да она бы все равно не ушла.

Однако Дана осталась у двери, пока он задумчиво обходил вокруг связанного чудовища. Скорее всего, это заточение причиняло Вейовису боль, но никак не могло убить его. Его раны вокруг кольев затянулись, на полу рядом с ним было совсем мало крови. Способность этих существ к выживанию не первый раз поражала Амиара.

– Хочешь что-то спросить у меня – спроси, – поторопил его Вейовис. – Я ведь не думаю, что ты пришел пожелать мне скорейшего выздоровления.

– Что случилось с моими союзниками? Мои собственные друзья отвернулись от меня!

Он не был уверен, что сможет распознать честный ответ. В беседах с людьми и нелюдями Амиар легко чувствовал ложь, но великое чудовище – отдельная история. При этом он ни на секунду не сомневался, что хоть что-то Вейовис ему ответит.

Но пленник молчал.

– Что, и это все? – усмехнулся Амиар, стараясь скрыть свое раздражение. – Конец предложенным тобой мирным переговорам?

– Насколько я понимаю мирные переговоры, они не проходят, когда одна из сторон пробита металлом. Или я чего-то не знаю о человеческих традициях?

– Ты хочешь, чтобы тебя освободили?

Вейовис на секунду задумался, потом покачал головой:

– Нет, на это вы пока не пойдете. Годы страха не забываются за один день. Но вам придется понять, что я – не пленник, которым вы можете распоряжаться. Я – ваш союзник, который предложил свою помощь добровольно.

– Как благородно! – фыркнула Дана.

– В чем же это будет выражаться? – поинтересовался Амиар.

Ему хотелось просто позвать сюда Иерема и позволить ему проводить допрос своими методами, чтобы отбить у Вейовиса привычку считать себя хозяином положения. Но он так не мог, Керенса в Элдерике все сказала верно: они не должны превращаться в тех, с кем сражаются.

– Я буду отвечать только на те вопросы, которые выбираю я, – пояснил Вейовис. – И говорить только то, что захочу.

– Чтобы показать, кто тут главный?

– Нет. Просто ты задаешь неправильные вопросы, перескакиваешь к следствию через причину. Нельзя так, Огненный король, ты ж почти армией руководишь, разбираться должен!

Отлично, над ним насмехается монстр!

– Хорошо, с чего же я тогда должен начинать?

– С самого начала. Я удивлен тем, что ты прожил так долго и зашел так далеко, ничего толком не зная о своих соперниках.

– Я бы не назвал это «ничего».

– Да, кое-что тебе известно, – согласился Вейовис. – Но это очень мало, меньше, чем ты думаешь. Ты не знаешь нас, а значит, не знаешь и себя. Вернись к истоку, пойми, откуда, почему и как мы пришли.

– Это я и так знаю, – парировал Амиар. – Изначально вы жили на Генезисе – по факту, это другая планета, расположенная от нас достаточно далеко, чтобы мы никогда не пересекались. Но из-за стихийного разлома в пространстве вы переползли сюда – и началось. Доволен?

– Это все? Все, что ты знаешь? Все, что ты считаешь должным знать?

Что ж, тут Вейовис его подловил. Амиар и сам понимал, что это непростительно мало. Соперника нужно изучать лучше – но в случае с великими чудовищами, это не так просто! Однако в настоящем происходило так много, что у Амиара совершенно не оставалось времени на прошлое.

Теперь прошлое было прямо перед ним, смотрело ему в глаза. Все, о чем говорил Вейовис, было не просто байкой многовековой давности. Это было связано и с Огненным королем, а значит, с той кровью, что текла в венах Амиара.

– И что теперь? – спросил Амиар. – Ты готов рассказать мне, как вы пришли на Землю?

– Я готов показать тебе.

– Не понял…

– Все просто, – заверил его Вейовис. – Я ведь там был, я помню это. Ты тоже помнишь – но не напрямую, а через память, унаследованную сам знаешь от кого. Он там был! Раздели со мной воспоминания – и они разбудят твои собственные.

– Исключено! – вмешалась Дана. – Амиар, это же явно ловушка! Мы не можем пустить эту крысу в твое сознание! Мы не знаем, как поработили Эви, Дна и остальных… Что если именно так?

– Не так, – возразил Вейовис. – К этому мы еще вернемся, но позже.

– Ты пытаешься убедить нас, что это не опасно?

– Нет, не слишком. Если кто рискует, то только я – это ведь я открываю свою память. Ну же, Огненный король, решайся! Что ты сейчас знаешь о нас, какими нас представляешь? Тебе наверняка известно, что мир, который ты называешь Генезисом, был диким миром. Там постоянно нужно было или умирать, или оставаться в живых. Это тебе не Земля, где между охотой и бегством есть периоды затишья. Там борьба – это постоянная реальность. Всё пожирает друг друга. Дольше живет тот, кто лучше убивает. Развитие в этом мире – это не изобретение колеса или открытие огня. Это возможность стать больше, сильнее и быстрее, чем все остальные. Но умнее? Ровно настолько, насколько это нужно для удачной охоты. У нас не было понятия цивилизации! Каким ты представляешь наш исход? Когда открылись врата, мы взяли чемоданы, надели шляпы и пошли? Конечно! Мы были всего лишь животными, но именно мы попали сюда, и уже здесь мы стали зваться великими чудовищами. Ты хочешь вспомнить этот день, Огненный король? Хочешь узнать, что тогда произошло?

Тут уже притихла и Дана. Она была осторожна и заботилась об Амиаре, однако она как никто другой понимала всю важность таких воспоминаний. Это необходимо для войны – и для него лично. Огненным королем он был ровно настолько же, насколько человеком. Но если свою человеческую природу он понимал, то вторая сторона его души оставалась загадкой.

Понятно, что не хочется доверять Вейовису. Но в этот раз ставки особенно высоки!

Амиар посмотрел на Дану:

– Подстрахуешь меня, хорошо?

– Ты серьезно собираешься это сделать?!

– Я должен. Если он попытается утащить меня куда-то, просто вернешь меня обратно.

– Да не буду я тебя никуда тащить, – поморщился Вейовис. – Я пытаюсь доказать, что готов сотрудничать с тобой. Посмотри на меня! Я тут вишу, как кусок мяса над коптильней, мне уже не до вселенских заговоров. Я просто дарю тебе нашу общую память, считай это жестом доброй воли.

Амиар сильно сомневался, что чудовища вообще знают, что такое добрая воля. Но он должен был попробовать, он не простил бы себя, если бы упустил этот шанс.

Дана рядом с ним, да и Иерем остался близко. Вейовис прекрасно понимает, что за любую попытку навредить Огненному королю его убьют. Он не станет жертвовать собой, чтобы его собратья победили в этой войне, он слишком эгоистичен для этого.

Колдун подошел к нему ближе и остановился в шаге от пленника. Все это время Вейовис не сводил с него серых, как сталь, глаз.

– Откуда ты знаешь, что у меня вообще есть воспоминания первого Огненного короля?

– Есть сила – есть и воспоминания, – рассудил Вейовис. – Ты вот что усвой: мы устроены не так, как люди. Это у вас есть тело, которое бегает за мамонтами по лесам, и мозг, который обдумывает весь этот веселый процесс. На Генезисе так никогда не было. Наша сущность была в каждой клетке нашего тела, это и гарантирует наше без малого бессмертие на Земле. Мы начинались с первой развитой клетки, которая не столько делилась, сколько присоединяла к себе другие клетки, часто – силой. Это и установило власть сильнейших в этом мире. Он оставил тебе свою память, я уверен, нужно только ее разбудить.

Что ж, сейчас или никогда. Амиар понимал, что чем больше он будет об этом думать, тем четче поймет риск и никогда уже не решится. А он должен знать! Поэтому он протянул руки вперед и коснулся пальцами висков пленника, позволяя их энергиям пересечься, и…

…И его просто не стало. По крайней мере, не стало в каменной башне клана Мортем и закрытом кластерном мире. Он был в иной реальности – бескрайней, огромной и непостижимой. Это был мир пламени, пылающего повсюду, дыма и копоти, черных равнин и безжизненных пустынь, но вместе с тем – мир буйной зелени, озер и рек, в которых жизнь и смерть существовали одновременно.

Здесь действительно всё пожирало всех. Нельзя было просто идти вперед, отдыхать, строить что-то. Любое живое существо, которого ты касаешься, должно стать частью тебя – или отнять у тебя что-то. Здесь не было убийств, как на Земле, ни одно тело не оставалось лежать мертвым, постепенно сливаясь с окружающим миром. Его сразу забирали, присоединяли к себе, изменяли и использовали. Плоть была не просто материалом, она становилась носителем новой силы и энергии, позволяя победителю переродиться и стать чем-то новым.

В этом мире Амиар не был простым наблюдателем. Он был существом. Он, всю жизнь проживший человеком, не мог до конца почувствовать свое нынешнее тело, потому что оно было совершенно иным. Он лишь понимал, что оно огромное, хотя по-своему гармоничное, цельное, сильное… Оно было когтями и мощными лапами, ядовитыми шипами и броней. Оно было клыками, которые хотели убить.

Но и перед ним были клыки – обнаженные челюсти, рвущиеся к нему. Он дрался с кем-то, и его соперник не уступал ему. Многие битвы в мире Генезиса проходили быстро: сильный пожирал слабого, если слабый не успевал удрать. Но сейчас, среди черной долины, где небо слилось с землей, схлестнулись два сильных.

Такое редко, но бывало. Это были разрушительные битвы – для всего мира. Под их лапами дробились камни, от их воя поднимались ураганные ветры. Они были тем, что на Земле наверняка сочли бы богами. А они даже не думали о том, кто они такие, кем являются друг для друга. Их познание мира было простым: вот сильный, и его нужно поглотить. Они избежали бы этого, только если бы прошли мимо, не позволили своим путям пересечься. Теперь, когда все началось, они уже не собирались отступать.

В этот момент Амиар просто существовал. Он ни о чем не думал и даже не ненавидел своего соперника. Он дрался, потому что так нужно, это естественный порядок вещей. Их тела налетали друг на друга, их энергия, такая же дикая, как их плоть, пылала вокруг них, порождала грозы – и привлекала нечто такое, чего не знали даже на Генезисе.

Они не догадывались, что где-то далеко, в мире, гораздо более прекрасном, чем их собственный, пространство и время изогнулись и стали тонкими. Возможно, это ни к чему не привело бы, материя бытия держала крепко. Но на Генезисе боролись два титана, и их энергия меняла все вокруг. Пространство вспыхнуло и разорвалось – и перед ними открылось нечто новое.

Ночь и прохлада. Мирный шелест деревьев. Чистые воды и ясное небо. Они забыли обо всем – и забыли друг о друге, хотя, начиная битву, они знали, что один из них обязательно должен умереть. Они шагнули в новый мир, битва прекратилась, воронка энергии исчезла – и естественные врата между двумя планетами захлопнулись.

Но для существ это было уже не важно. Они шагнули на территорию, которую собирались сделать своей…

Иллюзия прервалась, отпустила Амиара. От неожиданности у него закружилась голова, он был вынужден опуститься на одно колено, чтобы не упасть. Дана уже была рядом с ним, поддерживая его. Она помогла ему отойти в сторону, а Вейовис так и остался стоять в своих оковах.

– Что случилось? – взволнованно спросила Дана. – Все в порядке? Он не обманул тебя?

– Нет, – с трудом произнес Амиар, пытаясь отдышаться. – Он все сказал верно… Он показал мне память.

Это и правда было воспоминание, хранившееся в глубине его души. Чужое воспоминание, о котором он даже не подозревал! Но при этом настолько важное, что остатки первого Огненного короля сберегли его сквозь века.

Пока Амиар, утомленный и шокированный, приходил в себя, Вейовис снова заговорил.

– Вот кем ты был. Вот твой исток! Я так понял, сейчас Великим Кланам выгодней представлять Огненного короля другим. Кем вы его малюете? Блаженным старцем в потрепанном рубище? Мудрым отшельником, которому ничего не надо, кроме как сыпать мудрыми советами? А потом он благословил вас всех кривым посохом и откинул копыта – так, по-вашему, было? Нет. Оказавшись на Земле, мы изменились. Мир больше не пытался убить нас, и мы могли развиваться совсем по-другому, присоединять к себе существ из этого мира и наследовать их черты. Но в основе всего были монстры, сбежавшие с Генезиса. И ты – один из нас! Вернее, он был одним из нас и передал это тебе. Так что, называя меня чудовищем, помни, что это и ты тоже.

– Расскажи мне, что там случилось, – попросил Амиар. Было странно о чем-то просить пленника, военного преступника, которого все вокруг ненавидели, но иначе не получалось. – Я многое видел, но не все понял…

Вейовис, должно быть, уловил перемену в его настроении и даже потрудился ответить.

– Это ясно. Чтобы все понять, нужно хорошо знать, что там творилось. На Генезисе не было дружбы, равенства, братства. Там были слабейшие существа, которые выживали лишь за счет того, что иногда крали куски добычи у сильных, и высшие, те, кто, говоря по-вашему, был на верхушке пищевой цепи. Эти высшие иногда дрались – очень редко, но это всегда было эпично. Черт вас знает, что вы там не могли поделить, это только вам было известно. Каждое такое столкновение было очень важным событием для всего Генезиса.

– И в тот день это случилось?

– Да.

– Ну и какую роль в этом сыграл ты?

– Наблюдателя, который надеялся поживиться, – усмехнулся Вейовис. – Говорю же, столкновение двух богов – это глобально. На Генезисе никто никогда не следил за временем, о том, что это такое, я узнал лишь на Земле. Так вот, по земным меркам, эта схватка шла неделями, а то и годами. Иначе и быть не может, когда два соперника очень сильны и на них мгновенно заживают любые раны. По итогу всего этого один из них должен был победить, присоединив к себе большую часть тела другого. Заметь – большую часть, это важно. Убить легенду не так просто, присоединение плоти такого мощного существа требует времени, чтобы все сложилось и прижилось. Поэтому часть туши поверженного титана могла остаться ненужной. Зная об этом, к месту схватки подтягивались другие нелюди, как правило, средней и высокой силы. Те, кто мог позволить себе ждать и не быть сожранными. Там же крутились малявки, которые надеялись хотя бы на крошечку чужого могущества, но их мы в расчет не берем.

Это Амиар тоже смутно вспоминал. В том дьявольском мире, где он боролся с кем-то, были и другие существа, они держались на расстоянии, смотрели пылающими глазами… ждали.

Ждали его смерти, получается. Или смерти его соперника.

– Но никто из нас не победил, – тихо произнес он.

– Верно. Открылся портал, и мы были шокированы этим. Титаны позабыли друг о друге и пошли туда. Им больше не нужно было драться, все их внимание было сосредоточено на другом. За ними последовали и несостоявшиеся падальщики, завороженные такой простой и тихой реальностью. Через портал прошли двое самых сильных, за ними пошли существа послабее – столько, сколько успели, пока портал не закрылся. А успели шестеро. Видишь? Мы не были великими чудовищами, так нас прозвали люди. Мы были, упрощенно, мигрировавшими животными. Но мы неплохо приспособились, согласись!

Амиар наконец окончательно пришел в себя. Он снова стоял перед Вейовисом, но на этот раз Дана не отходила, она оставалась рядом с ним, и он был благодарен ей за это. Сейчас, когда они обсуждали, каким монстром он был раньше, Амиару важно было знать, что она все понимает и не осуждает его за это. Если она может принять его таким, то и сам он себя примет.

– Одним из этих чудовищ был я…

– Огненный король, – поправил Веойвис. – Вы схожи, но вы не единое целое. Попав на Землю, мы все развивались тут, уподобляясь высшей форме жизни на этой планете – ты будешь смеяться, но это люди. При этом мы все равно оставались детьми Генезиса. Только Огненный король отличался от нас, и бес его поймет, почему. Он научился находить радость в вещах, о которых мы даже не подозревали – в чувствах, в любви, в связи с другими. Если бы он желал этого только для себя, мы не обратили бы на это внимания. Но он выступил против того, чтобы мы убивали его драгоценных людей. Он хотел, чтобы мы стали такими же, как он, а мы этого не хотели, вот тебе и суть всего конфликта на пару сотен лет.

– Он один выступил против вас семерых.

– Ну да, и вот тут мы переходим к самому интересному. За годы жизни на Земле мы изменились, поумнели, но кое-что осталось прежним. Мы прекратили жить по законам Генезиса, поэтому наша сила, та, с которой мы пришли на Землю, осталась более-менее неизменной. Здесь мы получали одинаковые возможности, и нас различало только то, что различало и там.

– Тот, кто был сильнейшим, сильнейшим и остался? – догадалась Дана.

– Именно так. Вообще, по меркам Земли, все мы были неимоверно круты. Но в нашей восьмерке мы так и остались двумя гигантами и более-менее сильными хищниками, которые укрывались в их тени. Поэтому противостояние Огненного короля не было войной одного с семерыми. Этого было войной одного с одним – и компанией. Проще говоря, шестерку середнячков вроде меня он бы завалил и сам, каким бы цивилизованным добряком он ни стал. Его реальной проблемой оставался лишь один, тот, не поверженный – их схватка прервалась, не выявив победителя, и никто не знал, кто из них сильнее.

Амиар уже чувствовал, к чему все идет. Он не угадывал, как Дана, это было частью унаследованной им памяти. Словно первый Огненный король кивал ему сквозь века: верь ему, именно так все и было.

– Тогда он создал Великие Кланы?

– Верно, это стало необходимостью, – подтвердил Вейовис. – Он разделил свою силу и преумножил ее. На стороне того, второго, были мы. На стороне Огненного короля – его преображенные человечки. То есть, две свиты сражались, пока рядом пытались убить друг друга их повелители. Огненный король проиграл, что бы вы ни наплели в своих легендах. Но проиграл он, как мне показалось, не потому, что был слабее. Он проиграл, потому что не хотел убивать нас. Он потерял ту ярость, что вела его вперед на Генезисе, стал мягким, а значит, уязвимым. Он до последнего хотел доказать нам, что жизнь, выбранная им, – правильная. А когда он сообразил, что у него ни хрена не получится, было уже поздно. Его тело было так изранено, что остатка его энергии хватило лишь на клетку, в которой он нас запер. Дальше ты историю знаешь более-менее верно… До сегодняшнего дня.

Правда, которая стояла за этими словами, была жестокой, беспощадной, и признавать ее никак не хотелось. Но это было нужно, потому что порой закрывать глаза просто бесполезно.

– Получается, все наши победы значат меньше, чем мы предполагали…

– Почему это? – возмутилась Дана. – Нет!

– Потому что поединок, начавшийся на Генезисе, так и не был закончен, – тихо ответил Амиар.

– Можно и так сказать, – кивнул Вейовис. – Даже схватка Огненного короля с нами не может служить его окончанием. Огненный король умер, но умудрился передать свою силу. Поединок заканчивается, только когда одна из сторон мертва навеки! Вы убили троих из нас. Одного, в лице меня, вы заставили перейти на вашу сторону, главное, чтоб вам хватило ума понять это. Значит, на той стороне осталось трое, вроде как меньшинство, но на самом-то деле чаши весов не сдвинулись. Умирает свита, но два титана, два равных, по-прежнему скалят друг на друга клыки.

Шок уходил, уступая место решимости. Амиар такого не ожидал и в какой-то момент он поддался влиянию воспоминания. Но теперь он приходил в себя – и понимал, что не готов сдаться. Да, то, что сказал Вейовис, важно. Только это ничего не меняет! Может, даже упрощает, ведь теперь ясно, как расставить приоритеты.

– Значит, двое из тех троих не слишком важны, – отметил он. – Они опасны, но не они лидеры. Все это закончится, когда завершится тот поединок. Огненный король и Плутон, как было тогда… и всегда.

– А ведь ты так ничего и не понял, – вздохнул Вейовис. – Хотя я не виню тебя. В том воспоминании, которое ты увидел, мы были другими, мало похожими на свои нынешние тела.

– Что?..

– Второй титан, равный Огненному королю, – не Плутон. Плутон полез в лидеры уже на Земле, потому что никому, кроме него, это не было нужно. Но настоящая сила не всегда у того, кто тащит за собой армию или орет громче всех. Думай, Огненный король, вспоминай. Когда ты наконец поймешь, кого ты так и не смог победить, ты получишь ответ на тот вопрос, который ты задал мне первым: что случилось с твоими друзьями.

* * *

Худшие опасения Плутона оказались правдой, теперь уже не было сомнений. Его разведчики подтвердили, что Вейовис у Великих Кланов. Он мог сдаться им только добровольно! Иначе он, даже раненый, сумел бы сбежать… если бы хотел. А он определенно не хотел.

Такого Плутон не ожидал. Он всегда знал, что у Вейовиса свои странности – как и у любого из них. Но это… Тут дело даже не в лояльности. Вейовис объединился с кем-то – вот что странно! Он отказался от своего одиночества и захотел этого. Его, правда, пока не приняли, но он уже принес немало проблем, а мог принести еще больше.

– С ним нужно что-то делать, – заявил Плутон. – Давно следовало его убить!

– Зачем? – удивилась Хель. Она все-таки откликнулась на его призыв, хотя и с явной неохотой. – Он что, так важен как воин? Да не особо. Как друг? Не смеши меня! Вейовис, по сути, сделал то, о чем я давно уже говорила.

– И что же?

– Пошел своей дорогой. За это, конечно, мы его убьем, но это будет его выбор. Думаю, он все понимает.

– Нужно убрать его немедленно, он способен нарушить наши планы!

– Твои планы, – поправила Хель. – Отныне ими занимаешься ты.

– Что?

Такого Плутон не ожидал. Ему казалось, что, если он единственный, кто жаждет вести их вперед, остальные тоже последуют за ним. У них ведь была причина держаться вместе! Но теперь Хель смотрела на него с равнодушием, которое не оставляло ни шанса на переговоры.

– Что слышал, – зевнула она. – Мне и Осирису надоело играть с тобой, это стало неинтересно. Армии, толпы, мировое господство… Какая тоска! Взгляни на факты: каждый из нас хочет чего-то своего.

– Я помогу тебе добиться любых твоих целей…

– А мне не нужна твоя помощь. Это тебе нужна моя, потому что ты решил позволить себе такую слабость, как постоянная охотничья территория. Нет, хватит!

Он знал, когда с ней можно спорить, а когда – нет. Сейчас было нельзя. Они оба находились в Мириадах, мире, на который Плутон возлагал большие надежды. Он понимал, что любая попытка драться с Хель может уничтожить этот кластер.

– Что же вы с Осирисом будете делать? – поинтересовался он.

– Нет никакого «вы». Что будет делать Осирис – я не знаю, его об этом и спрашивай. А я буду жить так, как мне нравится. Чтобы ты не придумал лишнего, поясняю: я не считаю тебя врагом. Я не убью тебя при встрече, а вот Вейовиса убью. Чувствуешь разницу? Делай что хочешь, наши интересы не пересекаются.

Она ушла, а он не пытался ее остановить. Плутон сначала думал связаться с Осирисом, но быстро отказался от этой идеи. Судя по всему, Хель уже говорила с ним и все знала наверняка. Они действительно ушли, и то, что это совпало с предательством Вейовиса, лишь усугубляло ситуацию.

Он знал, что так будет, но не подозревал, что так быстро и все сразу. Это настолько потрясло Плутона, что поначалу он даже думал отказаться от своего замысла. Просто уйти, оставить бывших узников Пургаториума одних и вернуться, лишь став сильнее.

Но потом он подошел к окну своего временного дома и посмотрел вниз, на залитые неоновым светом улицы. Сейчас ему подчиняются сильные нелюди… Лучшие, кого породил этот мир! Других таких он не найдет. Пока они на его стороне, он сильнее, чем раньше.

Над небоскребами Мириадов парил пылающий феникс, среди потемневших окон мелькал Кошмар, в тоннеле просматривалось бесформенное тело песочного человека. Они – лишь часть многих, тех, кто обычно не сходится вместе. А он объединил их! Этого хотел Плутон, а вовсе не той примитивной охоты, о которой мечтала Хель, и не того, что нужно Осирису – что бы там ни взбрело в его больную голову.

Поэтому нужно было продолжать. Плутон привык быть лидером, он не готов был вернуться к существованию одного из многих. Когда Хель покинула Мириады, он остался.

Это теперь был его мир, его армия, готовая к решающей атаке. Плутон допускал лишь одну возможную перемену плана: что его первой целью станет кластерный мир, принадлежащий клану Мортем. Его разведчики сообщили, что там держат Вейовиса, наверняка ослабленного, раз ему не доверяют. Нужно убить его сейчас, пока для этого не требуется особых усилий, чтобы никому и в голову больше не пришло предавать его!

Глава 13. Вода и камень

Ей не следовало сюда приходить, и Керенса прекрасно знала об этом. Не следовало даже не из-за правил: единственным, кто мог остановить ее или упрекнуть в чем-то, был Иерем, а он сейчас с Огненным королем. Дело было в ней самой, в гармонии, которую она надеялась сохранить в душе. Для этого ей лучше было держаться подальше от мира-тюрьмы, а она все равно пришла.

Она пообещала себе, что ничего не почувствует. Раз уж она позволила себе одну слабость, этот визит, то второй уж точно не будет! Но это, пожалуй, глупая идея: обещать себе, что ты сможешь контролировать то, что чувствуешь. Керенса очередной раз убедилась в этом.

Когда она увидела его там, скованного, израненного, покрытого запекшейся кровью, сердце невольно дрогнуло. Она не сомневалась, что не выдала себе ни единым взглядом, она все-таки была генералом Великого Клана и умела быть сильной. Но она-то знала, что почувствовала! Сейчас Вейовис внешне ничем не отличался от человека, и его пытали. Ее родные и друзья, по ее наводке!

Он пришел к ней, поверил ей. Для этого даже была причина! Если допустить, что все его слова – правда, насколько велико ее преступление? Насколько велика разница между ней и теми, кого она зовет чудовищами?

Охранники возле зала, где держали пленника, смотрели на нее с явным неодобрением, но она не обратила на них внимания. Керенса чувствовала: раз уж она пришла сюда, она не должна отступать.

А вот сам Вейовис отнесся к ее визиту совершенно спокойно. Он наблюдал за ней невозмутимо, без ненависти, и ни в чем не обвинял. Но ведь это ужасно! Керенса и мысли не могла допустить, что он лучше ее, потому что это слишком сильно сдвинуло бы силы добра и зла в этой войне.

– Я знал, что ты придешь, – заметил он. – Но, если честно, надеялся, что произойдет это раньше.

Керенса пока не могла ответить. Она смотрела на металлические колья, пробивавшие его тело. Плоть вокруг них пульсировала, пытаясь исцелиться. Существа с Земли на такое просто не способны! Казалось, что каждая часть великого чудовища – это отдельный организм. Но ведь со всеми из его рода так было, потому их и сложно убить.

– Ты чувствуешь боль? – спросила она.

– Конечно, – отозвался Вейовис. При этом его голос звучал невозмутимо, дружелюбно даже, как будто речь шла не о его собственных страданиях! – Я обладаю повышенной выносливостью, но я ведь тоже живое существо. Боль – это не какой-то неведомый кошмар. Это просто способ сохранения жизни. И моя жизнь говорит, что неплохо было бы достать из меня железяки.

Она подошла к нему вплотную, хотя правила это запрещали, и осторожно провела рукой по его груди и животу. Керенса чувствовала, что кожа у него горячая, как угли, но не знала, от воспаления это или от его врожденных способностей. Он ведь способен дышать огнем, от него можно ожидать чего угодно!

– Не вини себя за это, – сказал он. – Я вот, например, не виню.

– Ты здесь из-за меня.

– Я здесь из-за своего решения. Я тебя, конечно, высоко ценю, принцесса Мортем, но не думай, что ты можешь определять мою судьбу. Хотя в определенной степени можешь, зараза…

Несмотря на серьезность ситуации, Керенса не смогла сдержать улыбку. Она и сама толком не понимала, почему улыбается.

– Ты мог погибнуть в Элдерике.

– Я допускал это как один из вариантов, – кивнул Вейовис. – Но надеялся, что до этого не дойдет. И смотри-ка – не дошло! Везунчик я, хотя сейчас больше похож на подушечку для иголок.

– Ради чего тебе, вечному, идти на смерть? Какая миссия может быть так важна?

– Миссия, – задумчиво повторил он. – Да нет никакой миссии! Это моя жизнь, понимаешь?

– Ты не первый, кто пришел к нам с той стороны.

– Да уж, и я теперь получаю за то, чего не делал, потому что вам хочется кого-то наказать. Прикольно, да? Вы зовете себя силами добра, но ни черта не знаете о прощении. Только вот какая штука… Вы напрасно путаете меня с теми шавками, что пытались обмануть вас раньше. Ты задумайся, что ими двигало. Идея, деньги, даже любовь к кому-то… У меня другая ситуация. Нет у меня причин жертвовать собой ради кого-то, только ради себя, но тогда это не жертва, а решение.

С ним хотелось спорить – и не получалось. Керенса была таким же воином, как он, и она видела, что он мог бы спастись. Ему нужно было только затеряться где-то, выздороветь, и тогда он смог бы противостоять Амиару. Но Вейовис пришел ослабленным не из-за наивности, он вроде как поднял белый флаг.

А теперь он здесь. Керенсе было известно, что Иерем уже разработал несколько способов казни, причем публичной, на радость всем Великим Кланам. Как дикари какие-то! Керенса не отрицала их право на месть, и все же… Где предел цивилизованности и человечности, который они не должны пересекать?

Она, задумавшись, ходила перед ним по залу, а он наблюдал за ней.

– Ты расстроена чем-то, колдунья, – указал Вейовис. – Надеюсь, это не из-за меня. Хотя было бы забавно: никто еще не расстраивался из-за меня.

– Много чести! К тебе это не имеет отношения.

– Да? Так почему тебе грустно, когда ты смотришь на меня? Не забывай: я такое легко чувствую.

– Да пошел ты…

– Не очень убедительно.

Тут он был прав. Керенса привыкла быть сильной, она знала, что делать, это подсказывали уроки из ее прошлого. Если нужно, она могла пожертвовать собой – и пару раз готова была сделать это. Но общение с Вейовисом было чистым листом, их природа была слишком разной, чтобы вот так легко понять друг друга.

Поэтому Керенсе нужно было напомнить и себе, и ему, что перемирие между ними невозможно – не говоря уже о дружбе и чем-то большем.

– Ты убивал людей.

Вейовис мгновенно посерьезнел:

– Как будто я этого не знаю!

– Вспомни, из-за чего ты сражался с Хэллоуином… Ты чуть не убил его племянницу, маленькую девочку!

– Да, – кивнул он. – А других маленьких девочек я убил, потому что не было рядом кого-то вроде Хэллоуина, и никто меня не остановил.

– То есть, виноват кто угодно, но не ты, потому что тебя не остановили?!

– Я не это пытаюсь сказать. Керенса… В мире, откуда я родом, все по-другому. Там нет понятия мужчин и женщин – мы все существа одного пола или, если угодно, бесполые вообще, тут без разницы. Черты определенных полов я и остальные приобрели уже на Земле. У нас нет детей, есть только существа поменьше и побольше. Первые появляются в результате деления последних, и в этом нет ничего священного или умилительного. У нас нет стариков и самого понятия старости, потому что мы не стареем, мы умираем только в бою. Противниками были все, я привык представлять их как безликую толпу. Долгое время я так же охотился на Земле, не думая о том, кого убиваю. Дело в процессе, а не в результате! По крайней мере, было.

Он впервые назвал ее по имени. В этом и во всем, что он говорил, была странная искренность, которой Керенса от него не ожидала.

– Было, – повторила она. – Ты хочешь сказать, что теперь что-то изменилось?

– Изменилось все. Даже признавая, что это перемены к лучшему, я не могу не сказать, что некоторые из них принять особенно тяжело.

– Какие же?

– Я знаю, кого я убил, – медленно и четко произнес Вейовис. – Теперь, когда я знаю, какой бывает жизнь людей, я понимаю, что отнял у них. Раньше, веришь или нет, я этого не знал. Я помню их – у меня отличная память, я помню все, что было в эти столетия. Теперь, когда я заперт здесь, у меня свободного времени – хоть отбавляй! И я думаю о них каждую минуту. Ты волновалась, больно ли мне от ран, принцесса Мортем? Да мне больнее от того, что во мне! Никакая боль, которую вы мне причиняете, не сможет перекрыть это. Уж не знаю, расстроил я тебя этой новостью или нет, но вы не сделаете мне хуже, чем я сделаю себе сам. Но я жив! И буду жить с этим дальше.

Она не знала, как на это реагировать, что сказать. Керенса ни с чем подобным не сталкивалась! Она лишь представляла, что, если бы она убила хоть одного ребенка, она бы никогда себя не простила.

А он уничтожал города. И если он действительно изменился так, как говорил, то Керенса ему не завидовала.

Ее взгляд снова вернулся к металлическим кольям в его теле.

– Какие из этих ран болят сильнее всего?

– Те, что в животе, – отозвался Вейовис. – Там – самые сложные органы, мать их так… Честно тебе скажу, любая из этих железяк мне не слишком приятна. Но те, что в животе, самые паскудные. Хочешь еще больше помучать меня? Тогда используй их, отведи душу.

Она не стала отвечать. Глядя ему в глаза, Керенса опустила руку на один из кольев, на которые он указал, и Вейовис болезненно поморщился. Но пытать его колдунья не собиралась. Она резким движением вытянула кол из раны, а за ним – второй, третий… Металл со звоном упал на пол, а раны, нанесенные им, мгновенно затянулись, не оставив даже шрама.

– Эй, ты что делаешь, принцесса? – нахмурился Вейовис.

Но Керенса не ответила ему. Она слышала, как в зал ворвались охранники, и обернулась к ним.

– Леди Керенса, что вы наделали?! – ужаснулся один из них.

– Он же сейчас убьет нас! – добавил второй.

– Успокойтесь, – жестко велела Керенса. – Никто никого не убьет. Того, что осталось в его теле, вполне хватит, чтобы сдержать его способности. Остальное – неоправданная жестокость.

– Но лорд Иерем сказал…

– С лордом Иеремом я поговорю сама, – прервала она. – Это под мою ответственность. Вопросы есть?

– Нет, леди Керенса…

– Вот и славно. Уберите отсюда этот металлолом и не трогайте пленника до следующего допроса!

Впрочем, последнее было излишней предосторожностью. Керенса не сомневалась, что теперь, когда в теле Вейовиса меньше кольев, они в этот зал не сунутся.

Она прекрасно знала, что рискует. Такой поступок в любое время вызвал бы настороженность, а уж в пору, когда сильнейшие союзники Огненного короля предали его, – и подавно.

Но поступить иначе Керенса не могла, это воспринималось бы как отречение от самой себя и всего, что было важно для нее. Они должны оставаться людьми несмотря ни на что! Хотя, даже зная, что поступает правильно, она не могла сейчас посмотреть на Вейовиса. Поэтому она поспешила покинуть зал, так и не обернувшись.

* * *

Амиар был рад, что все сложилось именно так, что им предстояло столкнуться именно в этом кластере. Когда они вынуждены были сражаться в жилых мирах, совесть не оставляла его в покое, он не мог избавиться от мысли, что разрушает чьи-то дома и чей-то привычный образ жизни.

Но в Мириадах все было по-другому. Этот мир был насквозь искусственным – с его аляповатывами роботами, планетами, которых нет, и обилием электричества, которое по факту было всего лишь магическим сиянием. Этот мир был полон энергии, однако он никому не был по-настоящему нужен, и никто не стал бы по нему скучать.

Впрочем, были у битвы в Мириадах и серьезные недостатки. Одним из них стало то, что в этом обилии небоскребов и сложном пересечении улиц несложно было устроить засаду. А для Плутона это стало бы козырем – у него хватало союзников, Амиар чувствовал, что здесь собрано около сотни нелюдей высокого уровня силы. Он же пришел с отрядом, с которым раньше не сражался, и это несло определенные риски.

Но иначе было нельзя. Теперь, когда он узнал, что Плутон обладает меньшей силой, чем он предполагал, нужно было действовать срочно, пока он был уверен в своих союзниках.

Он и не ожидал, что проникновение в Мириады такого количества Великих колдунов останется незамеченным, поэтому не удивился, когда Плутон появился перед ними. Они встретились возле амфитеатра, который остался центром Мириад еще со времен парка развлечений. Казалось, что Плутон пришел сюда один, однако Амиар чувствовал, как много жизни вокруг. Все эти големы, изображающие роботов и инопланетян, могли отвлекать внимание своим мельтешением, однако их было недостаточно, чтобы скрыть хищников, наблюдающих за амфитеатром из небоскребов.

Плутон наверняка приготовил себе несколько путей отступления, но пока он не спешил. Он прекрасно знал, что не сможет вывести отсюда всю свою армию, и спасаться ему придется одному. После такого ему не просто придется начинять с нуля – пройдет немало времени, прежде чем он найдет нелюдей, готовых поверить ему.

– Добро пожаловать в мой дом, – с показательной вежливостью объявил он. – Я, признаться, не ожидал гостей. Но что делать, если Вейовис пригласил вас? Я приму ответственность за поступок моего брата.

– Ты будешь удивлен, но Вейовис тебя не выдавал, – усмехнулся Амиар. – И на этот мир нам указал не он.

– Вот как? А кто же?

– Пусть это останется интригой.

Отправляясь сюда, они уже знали, что Эвридики, Диаманты и других колдунов в Мириадах нет. Неизвестно, зачем они вообще приходили сюда и куда ушли дальше, но на Плутона они определенно не работали. Хотя после разговора с Вейовисом это не удивляло Амиара.

Плутон все равно должен быть уничтожен, и магическая проверка показала, что он по-прежнему находится в этом мире. Амиар пришел сюда, за ним, с теми, кто сам вызвался помочь.

Его сопровождали лидеры кланов – все, кроме Мерджита Легио, который вынужден был признать, что его боевые дни завершены. Другие верховные маги рвались проявить себя, и не только для того, чтобы помочь Огненному королю. Официально об исчезновении или предательстве колдунов никто не сообщал, но слухи уже поползли. Теперь правителям нужно было доказать и своим семьям, и другим кластерным мирам, что Великие Кланы еще не повержены и они верны тем идеям, ради которых начали войну.

Поэтому с ним прибыли пять лидеров кланов, те, кто еще готов был противостоять Плутону на равных. Трофемес Инанис, воин, на которого Амиар возлагал особые надежды. Фьора Арбор, которую уговаривали остаться в стороне, утверждая, что в ее возрасте нельзя сражаться. Но она заявила, что только в ее возрасте и можно, потому что умирать уже не страшно, и все равно пришла. Аверилл Эсентия, тихий молодой маг, которому после исчезновения Коррадо достались все его обязанности. Иерем Мортем, которого вряд ли можно было остановить в такую минуту. Хиония Интегри, без которой они сейчас просто не смогли бы обойтись.

Тех, кто не был кровью связан с Великими Кланами, было всего двое: Дана и Суорин Микаэль. Причем нефилим мог вполне эффективно заменить лидера клана Легио, их способности во многом совпадали. А Дана и вовсе была ключом ко всему.

Амиар помнил, что в этот мир должны были отправиться Алеста Арбор и Родерик. Ему эта идея не нравилась, но Алеста вдруг решила проявить подростковое упрямство и все равно сбежала сюда. Как она втянула в это Родерика, мудрого, спокойного и рассудительного, – отдельный вопрос, но разобраться с ним можно будет позже. Сейчас Амиар старался обнаружить в Мириадах их энергию – и не мог.

Это не означало, что их в кластере нет. Просто Мириады переполняли самые разные виды энергии, те, что обычно не пересекались в кластерных мирах. Среди них колдунье и королю зомби было не так сложно укрыться! Амиар все равно беспокоился за них, но заставил себя забыть об этом, сейчас у него были дела поважнее.

Если он считал, что битва неизбежна, то Плутон придерживался другого мнения.

– Сегодня, пожалуй, будет единственный случай, когда я позволю тебе уйти с миром.

– Не будет, – покачал головой Амиар. – Но любопытство – враг мой, и я не могу не спросить… С чего ты взял, что об этом вообще может идти речь?

Похоже, их появление задело Плутона даже сильнее, чем они ожидали. Амиар знал, что в Мириадах сейчас всего одно чудовище, и после их прихода Плутон постарается вызвать остальных двух. А он вместо этого пытается выторговать путь к отступлению!

Может ли быть, что они догадались, о чем расскажет Огненному королю Вейовис, и решили разделиться? Сильнейший отрекся от слабейших, он теперь сам по себе.

– Потому что только так обойдется без смертей, – указал Плутон.

– Твоя смерть меня не слишком заботит, без обид.

– О, я и не о себе говорю! Здесь сейчас больше сотни существ. Что вы намерены сделать? Истребить их всех, когда я предлагаю вам мир? Залить кровью целый кластер?

– А можно без патетики? – усмехнулся Трофемес Инанис. – Собравшаяся здесь сотня существ – это не беспомощные сиротки, не беззащитные старушки и не слепые котята. Это преступники, официально осужденные за тяжкие преступления.

– И не казненные лишь потому, что убить их очень сложно, – подхватил Иерем Мортем. – Но по факту, жизни их не так уж ценны.

– А ваши жизни? – поинтересовался Плутон. – Раз уж вы взялись оценивать, сколько стоят ваши жизни? Вы можете пережить это – или нет. Ну как, Огненный король, о чем ты будешь думать над новой могилой?

Вот тут он бил по живому. Амиар знал, что не будет терзаться муками совести из-за заключенных Пургаториума. Но его союзники – другое дело. Да, они пришли сюда добровольно и не согласятся уйти: если бы они все не готовы были рискнуть, они бы не покинули свои безопасные резиденции. И все же… Он уже ошибся в переговорах с Вейовисом, поторопился с выводами. Что если он и сейчас отвергает мирное решение в слепой жажде мести?

Рядом мелькнула знакомая энергия, отвлекая его от размышлений. Амиар обнаружил, что с одной из улиц к ним спешат Алеста и Родерик. Они все же остались здесь! Судя по настороженности Плутона, он об этом даже не подозревал.

– Не нужно с ним говорить! – объявила Алеста, с вызовом глядя на великое чудовище. – У него гораздо меньше власти, чем он думает.

Фьора Арбор еле заметно улыбнулась, глядя на внучку, но не сказала ни слова.

– Это еще что за писк? – презрительно осведомился Плутон. – Уж не та ли это мышка, которую чуть не раздавил Цезарий Инанис? И король зомби, который ее спас. Какая отважная колдунья – решает за всех, а ведь недавно не могла спасти себя!

Амиар знал, что те поражения тяжело дались Алеете. Он боялся, что она и теперь дрогнет, но юная колдунья осталась невозмутима.

– Вот именно, Цезарь чуть не убил меня. Но я ведь все еще жива! Зато это показало мне, как сдерживать твою свору.

– Наслышан о том случае, – кивнул Плутон. – Обратить нелюдей в зомби – хороший шаг! Но он сработал тогда, в небольшом складе, и не сработает в целом мире. Посмотри по сторонам! Эти нелюди тебя видят, они знают об угрозе. На что ты вообще надеешься теперь?

Этого не понимал и Амиар. Если Алеста хотела чего-то добиться с помощью Родерика, ей не следовало предупреждать об этом! А теперь нелюди насторожены, они короля зомби близко к себе не подпустят!

Все были поражены настолько глупой ошибкой – кроме Алесты и Родерика, которые многозначительно переглянулись.

– Да, с эффектом неожиданности – облом, – вздохнула Алеста. – Но он бы нам ничего и не дал. Что, Родерику нужно было метаться от небоскреба к небоскребу, кусая всех подряд? Сомнительная радость! Как ты правильно сказал, нам нужно заразить целый мир. А тут скорость важнее неожиданности! Хотя неожиданность я вам сейчас тоже обеспечу.

Мириады задрожали. Земля вибрировала так, будто где-то в недрах кластерного мира заработал гигантский двигатель. Дрожали с жалобным звоном стекла, мигали и обваливались неоновые вывески, отключались роботы, которых больше не поддерживала магическая энергия, и даже звезды, кажется, пошатнулись перед тем, что приближалось к городу будущего.

А потом в этом мире появилась жизнь. Сочные зеленые стебли вырывались из канализационных люков и окон, они росли так стремительно, что без труда сминали на своем пути металл и дробили бетон. Это были огромные растения, лианы, занимавшие собой целые улицы, и листья, заслонявшие здания. Они забирали у черного цвета главенствующую роль в Мириадах, отдавая ее насыщенно-зеленому. И эти растения не были беззащитны: их крепкие стволы были покрыты сотнями, если не тысячами небольших шипов. Это было завораживающее зрелище, настолько противоречащее искусственному космосу кластерного мира и развивающееся так стремительно, что поначалу даже Плутон застыл на месте, не в силах понять, что происходит.

Первой опомнилась Фьора Арбор.

– Поразительно! – восхитилась она. – Как ты это сделала? Здесь же ничего нет для деревьев!

Обычно Алеста игнорировала бабку, затаив на нее обиду, но на этот раз ей, как ребенку, хотелось поделиться своим успехом. Особенно с той, кто сможет его понять и оценить по достоинству.

– Земля есть везде, просто здесь ее мало, и мало воды. Но Родерик подсказал мне решение! Мы пробились в канализационную систему Мириад. Вода камень точит, помните? Мы просто заставили ее делать это быстрее – через растения! В канализации есть и вода, и ил, все, что нужно для этих малышей!

«Малышами» колючие лианы были только для нее. Они сжимали здания, сдавливали их, обращая величественные небоскребы в жалкие руины. Они нападали на нелюдей, укрывавшихся внутри, ранили их, прежде чем те успевали вырваться.

Но пока это не было победой – и даже не приблизило их к победе. Нелюди послабее, может, и попались бы в ловушку растений, но те, кого собрал здесь Плутон, отделывались легкими порезами, а то и вовсе уходили невредимыми, уничтожая все растения, что попадались на их пути.

– Чего ты добилась, маленькая ведьма? – усмехнулся Плутон. – Только того, что резня теперь неизбежна?

– Не только, смотри дальше, урод!

Те нелюди, которых растения не задели, были готовы драться. Но те, кого они хотя бы оцарапали, падали на землю, извивались в конвульсиях, кричали – а потом замирали без звука и движения. Все, даже те, что считались бессмертными!

– Что это, яд? – изумился Трофемес Инанис. – Но какой яд воздействует на нелюдей разных видов одинаково?

– Это уже вопрос ко мне, – поднял руку Родерик.

Амиар лишь теперь обратил внимание на то, что он не просто молчалив – Родерик выглядел утомленным, осунувшимся, как…

Как тот, кто потерял много крови. И кровь короля зомби была одинаково ядовита для большинства известных нелюдей. Все постепенно становилось на свои места, однако Амиар все равно не предполагал, как такое возможно, да и не он один.

– Но ведь их ранил не Родерик! – указала Дана. – Родерик их даже не трогал! Как его кровь может быть ядом растений?

– Очень просто! – отозвалась Алеста. – Мы ведь здесь несколько дней, помните? У нас было время подготовиться, вывести растение, которое идеально чувствует себя в Мириадах. За основу я взяла гены тыквы, которые мы изменили. Я объединила магию Арбор с естественной магией крови Родерика, и вот результат – мы за пару минут можем заразить десятки нелюдей, потому что кровь смешивается с соком и разносится через стебли к типам!

– Одну из сильнейших армий кластерных миров победила тыква! – расхохотался Трофемес Инанис. – Неплохо, малышка, совсем неплохо!

– И что, ты сможешь их всех контролировать? – спросил Амиар у Родерика.

– Такое количество нелюдей высшего уровня? Не смогу, конечно, не с моим опытом, – покачал головой король зомби. – Но я смогу удержать их, заставить стоять неподвижно. Судя по тому, что я чувствую, нам удалось заразить примерно половину, они вам больше не помешают.

– Это ничего не изменит! – оскалился Плутон. – Вы все равно все сдохнете здесь!

Но даже он знал, что это неправда, больше похожая на агонию. Благодаря общему заклинанию Алесты и Родерика Плутон только что лишился своего главного преимущества.

Глава 14. Мечты сбываются

Изначально ее роль была простой: оставаться в стороне и стараться не попасть под удар. Но по ходу дела план пришлось менять.

Именно на плечи Даны легла ответственность за защиту Алесты и Родерика. Алеста могла сколько угодно бравировать перед Плутоном, делая вид, что создание гигантских растений на земле, которая и для обычных-то растений не предназначена, далось ей легко. На самом же деле, заклинание утомило ее, она едва держалась на ногах. А все силы Родерика сейчас уходили на то, чтобы удерживать контроль над обращенными зомби, не давая им напасть на колдунов.

Амиар вряд ли хотел бы поручать ей такое. Но он знал, что иначе нельзя, никто больше не справился бы с этим, все остальные его союзники были нужны, чтобы справиться с Плутоном и оставшимися нелюдями.

Дана хотела помочь. Сейчас, когда все они рисковали, она тоже хотела внести свой вклад, а не просто наблюдать за представлением с балкона. Поэтому она не поддавалась страху и не собиралась отступать. Клеймо было снято, а значит, больше сил получил не только Амиар, но и она тоже.

– На крышу! – скомандовала Дана.

Сейчас это было лучшим укрытием для них: быть не в какой-нибудь норе, где о них постоянно будут беспокоиться, а на виду, чтобы и Амиар, и остальные знали, что с ними все в порядке.

Она сама выбрала небоскреб и зашла в него первой, Алеста и Родерик последовали за ней. Едва они вошли в холл, как на них с воем бросился Кошмар: бледное существо в белом саване, лишь отдаленно напоминающее человека… мертвого человека. Дана никогда не сталкивалась с ними раньше, но видела на гравюрах, а потому без труда узнала.

Леденящий душу вой Кошмара лишал сил, но главным его оружием было не это. Дана знала, что стоит существу коснуться ее – и все может быть кончено. Она столкнется с худшими своими страхами, потеряет связь с действительностью и проиграет. Она не могла этого допустить! Поэтому когда кошмар прыгнул на нее, целясь длинными потрескавшимися ногтями ей в горло, она уклонилась, призывая пламя. Существо вспыхнуло мгновенно, как спичка, и бросилось прочь, позабыв о своей добыче. Его верность Плутону была не так велика, чтобы жертвовать ради этого жизнью!

А Дана даже не испугалась этого столкновения. Страх остался где-то далеко, в других мирах. Здесь у нее было задание, был долг, который она обязана выполнить. Все ее движения были уверенными и четкими, сердце билось в привычном ритме, она думала только о том, что должна сделать, а не о том, что с ней может случиться.

– Ничего себе! – поразилась Алеста. – Когда ты этому научилась?

– По ходу дела. Это заклинание Амиара, я просто заимствую его, когда клеймо не действует. Он же Огненный король, помнишь?

– Забудешь такое…

– Не отвлекайся, нам нужно добраться до лифта!

– Лифта? – переспросил Родерик. Он двигался гораздо медленней, чем обычно, и чувствовалось, что он на пределе. Но о том, что он не справится и упустит контроль над зомби, Дана не волновалась, она слишком хорошо знала его. – Мы ведь будем там в западне!

– Не будем. Ты знаешь, сколько здесь этажей? Больше двадцати. Мы подставимся под удар, если все их попытаемся пересечь по лестнице!

– А если они отключат электричество? Любую энергию, которая есть в Мириадах?

– Кто сказал, что мы будем полагаться на эту энергию? – усмехнулась Дана.

Она не знала, где здесь лифт, но не сомневалась, что он есть. Холл был оформлен металлом и обилием зеркал, свет был расставлен так, что было непонятно, где настоящая стена, а где – отражение. Пожалуй, в мирное время это смотрелось неплохо, но сейчас безумно раздражало. Пару раз шарахнувшись от собственного отражения, Дана не выдержала. Она выпустила импульс энергии – простейшей, но разрушительной в этой простоте.

Зеркала, окружавшие их, разлетелись в дребезги. Дана была уверена, что это лишь облегчит им путь, однако ее заклинание принесло двойную пользу, когда осколки выдали притаившегося рядом с ними хамелеона.

– Я даже не буду говорить, сколько лет несчастья ты только что заработала, – фыркнула Алеста.

– Вот и не говори, а сама я не подсчитаю, я гуманитарий!

Если учитывать все, что с ней произошло, можно считать, что эти годы несчастий она отработала авансом.

Они уже видели лифт и бежали к нему, когда на пути у них возник новый противник. Песочный человек появился, казалось, из ниоткуда – он был во всех щелях, в вентиляции, в углах и трещинах на мраморе. Он пересыпался пригоршнями песка, но, решив показаться им, он вернул себе первоначальную форму, превратившись в трехметровое подобие человека. Теперь он стоял между ними и лифтом, не давая им пройти.

Дана и рада была бы среагировать мгновенно, да не получалось. Она не знала, какое оружие сработает против такого существа! Бить его бесполезно, это наверняка, резать – тоже. Его тело – это песок, его нельзя травмировать. Да и для того, чтобы пламенем превратить его в стекло, потребуется слишком большой жар, тут весь небоскреб вспыхнет!

Пока она соображала, как быть дальше, песочный человек попытался напасть. Глядя на него, примитивного, будто слепленного ребенком, сложно было помнить, что это разумное существо, которое рвется выполнить приказ.

Он успел шагнуть к Дане – но не коснуться ее. Его тело замерло, странно дернулось, будто пытаясь пошевелиться, однако его не пускали невидимые узы. Которые, впрочем, недолго оставались невидимыми. Очень скоро на светло-желтом песке начали появляться, разрастаясь, зеленые и серые пятна.

– Это что… кактусы? – присвистнула Дана.

– И суккуленты, – подтвердила Алеста.

– Ты издеваешься над ним?!

– Эй, как будто у меня такой большой выбор! На песке мало что растет.

Очень скоро песочного человека не было видно, его сковал плотный панцирь пустынных растений. Но эта победа дорого обошлась Алеете: колдунья пошатнулась и упала бы, если бы Родерик не успел ее подхватить. Она не потеряла сознание, но часто дышала, из ее носа струилась кровь, а в глазах полопались от напряжения мелкие сосуды.

Алеста определенно сделала слишком много. Да, она была гением – но всему наступает предел, а она свой попыталась проигнорировать.

– Больше никакой магии! – предостерегла ее Дана. – Не хватало еще потерять тебя!

– Боюсь, от меня больше магии и не будет, даже если я захочу…

Родерик внес ее в лифт, Дана вошла следом. Она осталась верна своему слову: кабина лифта все еще работала, как прежде, но она не собиралась рисковать. Она использовала магию клана Легио, чтобы перехватить лифт в пространстве и поднять его – высоко, на десятки этажей вверх, к самым звездам.

На крыше оказалось пусто, хоть в этом им повезло. Но тихо здесь не было: до них долетал шум боя, развернувшегося на улицах. Дана помогла своим спутникам выбраться из лифта и оставила их там, а сама подошла к краю крыши.

Если изначально Мириады казались миром будущего, то теперь – миром после апокалипсиса. Улицы и небоскребы по-прежнему были оплетены гигантскими растениями и частично разрушены ими. Среди каменных и настоящих джунглей сражались существа разных видов, к ним присоединились роботы, подчиненные кем-то. И вряд ли это сделали союзники Огненного короля: на такое были способны лишь Арма, но никто из их клана не пришел в этот кластер. Никто не мог!

Дану интересовали не бывшие узники Пургаториума, она сразу стала искать глазами Плутона – и очень скоро нашла его.

Она только сейчас поняла, что никогда не видела его первое звериное воплощение. Он чаще принимал сразу третье, он не экономил силу. Однако здесь, в этой неожиданной битве, которой он хотел избежать, Плутон предпочел действовать осторожно.

Его первое звериное тело было телом гигантской жабы, занимавшей собой весь амфитеатр. Это существо было соткано не из плоти и крови, а из жидкой глины, теперь окружавшей его мутным озером. Из-за этого никто пока не рисковал подойти к нему, а его озлобленные крошечные глазки следили то за одним противником, то за другим, выжидая, что будет дальше.

Но на этом – все! У этого облика не было толкового оружия защиты или нападения. Просто огромный уродец – разве это угроза? Особенно для Амиара, после всего, что он уже прошел! Нет, должен быть подвох, что-то такое, чего Дана пока не могла заметить и понять.

Эта сила не заставила себя долго ждать. Дана вдруг заметила, что существа, окружавшие амфитеатр, начали нападать на колдунов с особой, дикой яростью. Бывшие узники Пургаториума чаще всего были разумны, они не горели желанием отдавать за Плутона жизнь. Они решились на эту битву, потому что не видели пути к отступлению, да и сама возможность уничтожить лидеров Великих Кланов, навалившись на них всей сворой, манила их. Но даже так, они долгое время действовали спокойно, взвешенно, а тут вдруг начали бросаться вперед, как бешеные псы.

– Не понимаю… – вполголоса произнесла Дана. – Что там происходит?

Она не ожидала ответа, но все равно получила его – от Родерика.

– Плутон внушает им чувство голода, – сдавленно произнес король зомби. – И не только им…

Обернувшись, Дана увидела, что он стоит на коленях. Одной рукой Родерик опирался на каменную поверхность крыши, а другой закрывал лицо. Даже с такого расстояния Дана видела, что он дрожит.

Алеста, не ожидавшая такого, замерла в растерянности рядом с ним.

– На тебя это тоже влияет? – догадалась Дана.

– Естественно! Меня тут ничто не делает особенным… Плутон внушает чувство неудержимого голода всем, кто находится рядом с ним, на хищников его сила влияет больше, чем на всех остальных.

А король зомби как раз был хищником, как ни крути.

Дана подошла к нему ближе, но касаться его пока не решалась, сохраняя между ними то же безопасное расстояние, что и Алеста.

– Я могу тебе чем-то помочь? – неуверенно спросила она.

– Нет, не думаю… Проклятье! Мне еще и нужно держать всех этих новообращенных… Если бы не они, было бы проще!

– Что будет, если ты их отпустишь, просто дашь им волю и все? – поинтересовалась Алеста.

– Ничего хорошего! Они поддадутся голоду и будут бросаться на любую добычу. И ладно на нелюдей, на наших – тоже!

Получается, на нем сейчас была двойная нагрузка. Родерик был достаточно умен, чтобы сопротивляться собственному голоду, и обладал достаточной силой воли, чтобы удержать обращенных нелюдей. С каждой из этих задач он мог справиться без особых проблем, но две сразу – это уже слишком! Если он отпустит, Амиару и остальным придется несладко… Родерик и сам это понимал, поэтому держался из последних сил, которых осталось не так уж много.

Дана хотела ему помочь и искала способ сделать это, но ни одно из известных ей заклинаний попросту не подходило! У Алесты тоже не было нужной магии, но она и не пыталась колдовать. Преодолев собственный страх, она опустилась на колени перед Родериком и мягко взяла его руки в свои, поддерживая.

Красные глаза зомби встретились взглядом с уставшим, воспаленным взглядом колдуньи.

– Ты что делаешь? – возмутился Родерик. – Отойди! Если я поддамся, я могу напасть на тебя и просто загрызть, как животное, это ты понимаешь?!

– Понимаю, – кивнула Алеста. – Но знаю, что ты этого не сделаешь. Ты не животное.

– Мы едва знакомы!

– А мне не нужно делить с тобой воспоминания о песочнице, чтобы верить в тебя. Ты сильнее, чем я… Чем все, кого я знаю. Ты сможешь!

– Мне не нужна мотивация, отойди!

Он попытался освободить руки, но Алеста не позволила ему, а оттолкнуть ее Родерик не решился. Она не могла помочь ему магией, но помогала тем, на что теоретически способны все, а на самом деле – единицы: абсолютной верой в него, другое живое существо, которым она никак не управляла. По-своему, слепой верой, но все равно крепкой… живительной!

Это работало: Дана видела, как Родерик перестал дрожать. Ему все еще было тяжело, но он успокоился, отстранился от того, что пыталась внушить ему чужая злая воля. Долго он так бы все равно не продержался – но долго и не пришлось.

Со стороны амфитеатра донесся грохот ломающихся камней. Оставив Родерика заботам Алесты, Дана поспешила вернуться к краю крыши – и вовремя. Такое она бы пропустить не хотела!

Глиняная жаба поднялась в воздух – вместе с амфитеатром, который она занимала. Кто-то просто вырвал каменное здание вместе с бетонными дорогами, трубами, землей – со всем, что его окружало. Хотя понятно, кто – Суорин Микаэль, только он мог так манипулировать пространством.

Плутон попытался спрыгнуть, вырваться оттуда, но нефилим держал крепко. Да и это тело, судя по всему, не было создано для быстрых движений. Ловушка Суорина не вредила чудовищу, только сдерживала его, атаку на себя взял кое-кто другой.

Все зомби, окружавшие Плутона, как по команде бросились вперед. Они без страха нападали на своего недавнего господина, разрывая его тело на части. Он пытался сопротивляться, уничтожал их – но всех победить не мог. Став живыми мертвецами, они сохранили часть своих первоначальных способностей и теперь обжигали его огнем, поливали кислотой, заковывали в лед и били камнями. Их действия были слаженными, как у настоящей армии!

За ее спиной Родерик вздохнул с облегчением, и Дана обернулась к нему.

– Это ты сделал?

– Нет, – покачал головой король зомби. – Кто-то забрал у меня контроль над ними. И спасибо ему, потому что мне показалось, что я тут сейчас на части развалюсь!

– Слава богу! – Алеста порывисто обняла его. – Я уже начала бояться, что даже зомби могут умереть! Ну и напугал ты меня!

Глядя на них, Дана невольно подумала, что эта война принесет еще немало сюрпризов.

А потом ее внимание вернулось к противостоянию, развернувшемуся на улицах. Она сосредоточилась на магической энергии и без труда определила, кто подчинил зомби. Иерем Мортем, ну конечно! Керенса тоже умела делать из них покорных големов, а уж лидер клана – и подавно. Собрав в Мириадах такое количество сильных нелюдей, Плутон сам себя загнал в ловушку. Но он ведь и не догадывался, что их можно использовать против него!

Иерем своего добился, хотя для этого юному магу пришлось отдать львиную долю своей энергии. Но оно ведь того стоило! Чудовище получило так много ран, что рисковало умереть, оно должно было перевоплотиться.

Глиняная жаба застыла – и вмиг стала бесполезной, а из ее туши, как из кокона, вырвался новый воин, сильный и быстрый. Его каменное тело покрывали лезвия, срывавшиеся с его кожи и разлетавшиеся в разные стороны. Ему хватило пары минут, чтобы уничтожить всех, кто еще недавно готов был поглотить жабу. Это тело обладало большей энергией, оно смогло освободиться из энергетической ловушки Суорина и спрыгнуть на землю.

Плутон оказался мстительным, но иного от него ожидать и не следовало. Из всех своих противников, он выбрал Иерема – самого молодого, уже ослабленного и больше всех навредившего ему. Каменный воин успел рассечь ему грудь и сильно порезать шею, прежде чем Суорин отпугнул его. Но и за эту помощь нефилим дорого заплатил: сорвавшееся лезвие пробило его насквозь.

Жизни Суорина все равно ничто не угрожало, рана ненадолго вывела его из сражения – и только. Положение Иерема было куда серьезней, однако к нему уже спешил Аверилл Эсентия.

Он поддержал упавшего колдуна, направил на него свою энергию, не давая смерти забрать его. Ради этого он и пришел сюда! Он не был таким же хорошим воином, как Коррадо, но он был врачом и свое дело знал.

Это делало их обоих удобными мишенями для Плутона, особенно сейчас, когда нелюди отвлекали внимание Амиара. Но у чудовища появилась забота посерьезней – Трофемес Инанис.

Он в очередной раз доказал, что возраст не ослабил его, и когда доходило до сражения, пятидесятилетний лидер клана Инанис дрался не хуже, чем его сыновья. Он идеально сочетал лед и пламя, ураганный ветер и воду. Он двигался так легко, что его тело порой казалось иллюзией, просто миражом… Вот только все новые и новые сколы на каменном теле Плутона доказывали, как эффективен этот мираж.

К Дане подошли Алеста и пришедший в себя Родерик. Они едва держались на ногах, но чувствовалось, что главная опасность отступила. Сейчас все нелюди оставались при Плутоне, и никто не пытался пробраться на крышу.

– Ничего себе! – удивилась Алеста. – А лорд Трофемес еще ого-го!

– Должно же самолюбование клана Инанис хоть на чем-то основываться, – усмехнулась Дана.

– Мне кажется, они не ищут для него основания, они считают, что так и надо! Солнце восходит, зимой холодно, Инанис – величайший из кланов. Естественный порядок вещей!

Сейчас Трофемес был далек и от самолюбования, и от любых эмоций. Он был холодным профессионалом, который точно знает, что делает. Он не ненавидел Плутона, в отличие от того же Иерема. Он просто знал, что перед ним чудовище и он, глава дома Инанис, должен его уничтожить. Работа такая, ничего не поделаешь!

А Плутон вряд ли за всю свою жизнь дрался с кем-то вот так. Вряд ли он даже думал, что у него есть серьезные соперники, кроме Огненного короля! Он не вспоминал о тех, кого уничтожил, и теперь должен был заплатить за это.

Чувствуя, что соперник устал, Трофемес Инанис пошел на отчаянный шаг – ведь и его силы были не безграничны, а он не хотел быть в этой битве на вторых ролях, ему важно было запомниться. Поэтому он позволил Плутону ранить себя: лезвия глубоко порезали его руку, плечо, скользнули по ребрам и даже по лицу, чуть не лишив его глаза. Но его кровь мгновенно обратилась в лед – уже на теле Плутона, вот чего он добивался. Этот лед делал камень хрупким, разрушая его.

– Да будь ты проклят, – прорычал Плутон.

Он оттолкнул Трофемеса в сторону, и его мгновенно прикрыл Суорин. Однако на этот раз подстраховка была хоть и похвальной, но напрасной. Плутон не собирался снова атаковать, он преобразился – в третий и последний раз.

Теперь он был глиняным колоссом, оплетенным цепями – это тело он использовал чаще всего, в нем получал самую большую власть. Дана была уверена, что он преобразился для битвы, но она переоценила Плутона.

Он хотел сбежать. Он на такое не рассчитывал! Даже высшие нелюди не могли его спасти – многие погибли, остальные сбежали. Да и те, что остались, не заботились о его жизни, они просто поддались жажде крови. А между тем все союзники Огненного короля, даже раненые, оставались на ногах!

Нет, такое царственному Плутону было не по нраву. Он использовал тело колосса, чтобы создать себе прикрытие: он опрокидывал на противников небоскребы, он разрушал дороги под ними, он атаковал их цепями. Его цель была проста: создать руины, прикрывающие его, погрести Огненного короля и колдунов под обломками, а потом открыть для себя портал и сбежать.

Но у него не получилась даже половина этого. Лианы, еще секунду назад казавшиеся мертвыми, вдруг ожили, поползли, заветвились. Они живой сетью поддерживали здания, не давая им упасть, и оплетали ноги колосса, стараясь разрушить его.

– Простите, что заставила ждать, – бросила Фьора Арбор. – Не я создавала эти заросли, а настроиться на магию моей внучки порой непросто. Но ничего, теперь все в порядке.

– А твоя бабуля неплоха! – заметила Дана.

– Да уж, давно я не видела старушенцию при деле, – рассмеялась Алеста.

Это не было пустой похвалой, Фьора действительно восхищала. Она выглядела на свой возраст и порой казалась хрупкой, откровенно лишней на этой войне. Но если ее тело поддалось времени, пусть и принимая его со сдержанным благородством, ее магия осталась прежней. Фьора уступала внучке способностями, но значительно превосходила опытом и мастерством.

Для нее растения были не просто инструментом, используя их, она защищала их, не позволяя Плутону уничтожить даже те стебли, которые он повредил. Дана украдкой покосилась на Алесту и увидела искреннее восхищение в ее глазах. Возможно, хотя бы это поможет ей помириться с бабушкой… Если все они останутся живы. Но они должны, они это заслужили!

Плутону все же удалось вырваться. Его цепи перебили растения, и он, пусть и покрытый кровавыми трещинами, отскочил в сторону. Он обрушил перед собой небоскреб; это не могло его спасти, но могло выиграть ему время. Дана почувствовала, как он призывает энергию, да и все остальные это заметили.

Алеста первой из них троих сообразила, что он делает.

– Он хочет открыть портал!

– Опять пытается удрать, вот тебе и все великое чудовище, – презрительно бросил Родерик.

– Можно как угодно относиться к этому, но если он уйдет, это будет катастрофа!

– Спокойней, – посоветовала Дана. – Ничего еще не закончилось, смотри внимательно!

Плутон действительно попытался открыть портал, даже зная, что перенос такого грандиозного тела в пространстве отнимет у него большую часть силы. Он готов был пойти на это, но пространство не подчинилось ему. По сути, он пытался открыть дверь там, где теперь была глухая стена. И это шокировало его – ведь раньше дверь поддавалась!

Вот, значит, как… Дана попыталась найти взглядом Хионию и обнаружила ее возле одного из уцелевших зданий, под прикрытием растений и силы Суорина.

Глава дома Интегри не стала участвовать в битве, затерялась на улицах Мириад, и многие вообще забыли, что она здесь. Но Хиония сделала это далеко не от трусости – вряд ли она знала, что такое трусость. Она специально берегла энергию, догадываясь, что Плутон может попытаться сбежать.

В свое время она не смогла удержать Хель, но там была совсем другая история. Плутон никогда не отличался тонким знанием порталов. Он контролировал их – и не более того, у него не было никакой особой связи с материей бытия.

Он сообразил, что застрял, и перестал вырываться. Энергия вернулась в его тело, он сосредоточился на исцелении ран. Он был загнан в угол, но далеко не повержен.

– Все или ничего, – прошептала Алеста. – Теперь уже только так…

– Так было с самого начала, – отметила Дана.

Глиняный колосс восстановился, он готов был к бою. При этом его соперники устали, измотанные им и нелюдями Пургаториума, а многие были ранены. Они не могли продолжить бой.

Но это было и не нужно. Последнюю часть, самую важную, Амиар взял на себя.

Для битвы с колоссом он и сам изменился. Его человеческое тело оставалось прежним, однако теперь вокруг него сформировалось другое тело, большое, созданное из чистой энергии. Он уже копировал заклинание нефилима раньше, как раз для битвы с великими чудовищами, вот только…

Тогда его энергетическое тело было человеком, теперь – нет.

– Ох ты ж елки, – шокировано произнесла Алеста.

– Что это такое? – тихо спросил Родерик. – Я путешествовал по сотням кластерных миров, но такого не видел никогда!

Это было чудовище, но такое, какого Дана тоже не встречала ни в реальности, ни на рисунках. Оно было диким для этого мира, но при этом странно гармоничным. Сила, создавшая это тело, наделила его великолепными боевыми способностями, оно было способно выживать и на земле, и в воде, и на суше. Оно было ящером, зверем, птицей – и тем, чего на Земле просто нет. Взгляд на него отзывался страхом в душе, инстинктивным и неконтролируемым. От этого существа хотелось бежать, бежать как можно дальше, не разбираясь, на чьей оно стороне.

Все союзники Амиара были поражены его преображением, они и сами не ожидали от него такого. Ни мудрая Хиония, ни опытная Фьора, ни изучавший разные виды Аверилл Эсентия не представляли, на что они сейчас смотрят.

Только Дана поняла, что произошло.

– Это первый Огненный король, – сказала она. – Поздравляю, вы сейчас смотрите на самое совершенное проявление эволюции Генезиса.

– Но как это возможно… – прошептала Алеста. – Откуда Амиар может знать, как он выглядел? Когда он основал Великие Кланы, он был обычным человеком!

– Разговор с Вейовисом помог. Он вернул воспоминание, о котором Амиар даже не подозревал.

Вряд ли Амиар планировал это, такое невозможно спланировать. Просто, когда пришел черед поквитаться с Плутоном, воспоминания всплыли сами собой. Дана знала, что разговор с Вейовисом повлиял на него, но не думала, что так сильно!

И теперь, когда ему понадобилось завершить историю Плутона, он вернулся к истоку, замыкая круг.

* * *

Плутону нравилось умение забывать. Это была одна из немногих человеческих черт, которые он с готовностью перенял. Он предпочитал думать только о будущем, ему нравилось очищать свою память от того, что он считал откровенно лишним.

Он думал, что забыл и это. Но теперь, когда оно вновь стояло перед ним, он вспомнил все худшее, чем была для него прошлая жизнь. Его слабость, его неуверенность, его позор… В новом мире он обрел себя и власть. Он узнал, что такое мечты, и исполнил их. В его новой реальности не было места тому, что для него было ликом самой смерти.

Он успокаивал себя лишь тем, что это существо мертво. Тот, кто во время жизни на Генезисе был его страхом, к кому он рисковал приближаться лишь в робкой надежде на часть ненужной ему добычи, сначала изменился, а потом и вовсе сгинул.

Все, нет его! И нет уже безымянного падальщика, которого суровая атмосфера Генезиса слепила плоским и бесхребетным. Зато есть Плутон, лидер, который порабощает миры! И это его мечты сбываются, а не Огненного короля, потому что Огненный король мертв… и жив. Теперь уже жив.

Ужас прошлого ворвался в его душу, ослепил его, и теперь Плутон был даже не в состоянии понять, что перед ним лишь энергетическое тело, отголосок того, что было раньше. Может быть, даже призрак!

– Тебя нет! – крикнул он. – Ты умер! Я знаю…

Огненный король не ответил ему. Тот, кем он стал на Земле, говорил много, вел переговоры и все надеялся кого-то переубедить и спасти – как наивно!

Но тот, кем он был на Генезисе, навсегда остался чистой силой разрушения. В его родном мире нужно было убивать, чтобы жить дальше, и он делал это мастерски. Плутон не был пуглив – он перестал быть пугливым, потому что это тоже было мечтой. Жить нормально, а не в страхе! Поэтому его мало что могло напугать на Земле, у него всегда был план – и действия, и отступления.

Но какие могут быть планы, когда против тебя выступает хаос? Существо из прошлого не говорило, оно рычало и выло, оно готово было драться, как дралось тогда. Но ведь в прошлом сдерживал его не Плутон! А тот, кто был ему равен, давно покинул Мириады.

И все равно Плутон не сдался. Он сражался отчаянно, из последних сил. Воспоминания о его прошлой жизни накладывались на настоящее, и иногда ему казалось, что прямо над ним не искусственные звезды кластерного мира, а черный дым Генезиса. Он бросался вперед, бил цепями и руками, но уже без былой уверенности. Усталость, оставленная предыдущими схватками, была забыта, он вновь сражался в полную силу, он отдавал все, что у него было, но этого оказалось недостаточно.

У Огненного короля, которого он узнал за свою жизнь, было два облика – зверь и человек. Плутон потешался над человеком, но лишь потому, что верил: он никогда больше не увидит зверя.

А зверь сам нашел его. Его пламя пылало повсюду, его когти разрушали глину, он двигался так быстро, что Плутону некуда было бежать. Когда он покидал клетку, ему казалось, что победа за ним, все уже решилось, значит, ему все можно! Если бы он знал, что зверь жив, он бы, может, согласился на переговоры. Не из любви к людям, а из страха перед собственной смертью!

Но что теперь размышлять? Он словно поменялся ролями со всеми, кого он уничтожил. Когда-то они трепыхались перед Плутоном, пойманные и беспомощные, пока он не отнимал их жизнь. Теперь все было наоборот: перед зверем глиняный колосс был просто игрушкой. Все достижения Плутона, все миры, которые он уничтожил, и все жизни, которые он отнял, имели гораздо меньшее значение, чем это древнее, естественное столкновение двух стихий – охотника и добычи.

Плутон знал, что его силы на исходе, как и его путь на Земле, но все не верил в это, не верил до последнего…

Пока зверь не сломал глиняную игрушку.

Глава 15. Семья

– Плутон умер.

– Да? Интересно. Кто его убил?

– Ты знаешь, кто.

– Наверно, к этому все и шло. Но я думала, что он справится. Какая жалость.

Они оба забыли Плутона в момент, когда перестали говорить о нем, и никакой жалости на самом деле не чувствовали. Они даже слабо представляли, что это такое – просто оборот речи, присущий людям. Но они-то не люди!

Его и Хель всегда роднила эта отстраненность. Их братья часто связывали свои мечты с другими существами, пусть и разными путями. Плутон, например, хотел управлять кем-то. Огненный король – помогать кому-то. Осирис не хотел ничего, кроме как жить одним моментом. У него не было цели, которая гнала бы его вперед, поэтому он, если нужно, помогал другим. Главное, чтобы его это развлекало!

Хель была такой же. Она держалась сама по себе и участвовала в очередном грандиозном сражении, только если ей хотелось. У них было много общего, но для них это ровным счетом ничего не значило.

Раньше. Теперь начинало значить. Осирис вынужден был признать, что Огненный король стал большей проблемой, чем он ожидал.

Нет, Огненный король всегда был проблемой, еще в их родном мире! Просто Осирис не воспринимал Амиара Легио как равного ему. Всего лишь человечек, который по нелепой случайности получил кусочек силы, которая не должна была ему принадлежать. Разве не смешно? Однако оказалось, что смеяться тут не над чем.

– Думаю, нам все-таки придется сосредоточиться на нем, – вздохнул Осирис.

– Но это же так скучно!

– Судя по тому, как ловко он разобрался с Плутоном, это будет не скучно. Что-то случилось с ним, с этим человечком, пока мы не смотрели… Теперь это нужно исправить.

Они пересеклись в одном кластерном мире, чтобы обсудить судьбу Плутона, но они не собирались объединяться. Вернее, это Хель нашла его, Осириса и вовсе мало интересовало то, что произошло в Мириадах.

Теперь же ему было над чем подумать. Он знал, что Плутона рано или поздно убьют: привязывая себя к стае, он делал себя слабым. Однако Осирис предполагал, что на это уйдет больше усилий и будут жертвы. А в итоге что? Огненный король со своими союзниками уничтожил и великое чудовище, и целую армию могущественных нелюдей – ничем за это не заплатив!

У Осириса не было никаких планов и цели, но он не хотел умирать. Он легко узнавал смерть, увидев ее, да и Хель тоже. Поэтому она не упорхнула в очередной раз, а осталась рядом с ним.

– Я буду помогать, только пока он жив, на большее не надейся, – предупредила она.

– А похоже, что я на что-то надеюсь?

– Как обычно… И Хиония Интегри будет моей добычей!

– Да мне все равно, – пожал плечами Осирис. – Я их даже по именам не запоминаю толком. Забирай кого хочешь!

Он не чувствовал жажды мести. За кого мстить, зачем? Это Плутон считал, что они – семья и должны держаться вместе. Осирис подходил ко всему куда прагматичней, он делал то, что хотел, и уничтожал тех, кто мешал ему в этом. Он убил бы даже своих союзников, ту же Аурику Карнаж, если бы она попыталась им манипулировать. Но эта ведьма благоразумно умерла раньше; и правильно сделала.

Так что он мог отдать Хель и Хионию Интегри, и кого угодно. Добыча должна быть уничтожена, не важно, кем.

– Ты разве не скажешь мне, что я получу Хионию Интегри, но Огненный король – твой? – удивилась Хель.

– Слишком драматично для меня.

– После всего, что было, ты все еще не хочешь?..

– Нет, – покачал головой Осирис. – И никогда не захочу.

– Странный ты все-таки… Но хотя бы план у тебя есть?

– Конечно. Я, в отличие от Плутона, не строю планы по управлению миром. Я просто делаю, что должен.

– Главное, чтобы Вейовис сидел тихо и не высовывался больше!

Упоминание этого имени отозвалось неприятным уколом даже в спокойной, холодной душе Осириса. Он мог понять Плутона, с этими его замашками вожака, но то, что сделал Вейовис… Смысл этого поступка ускользал от него.

Дело было даже не в предательстве – Осирис не признавал это слово, потому что не верил в верность и преданность. Просто он всегда гордился своей способностью понимать тех, кто находится рядом с ним, это и делало его хорошим охотником. А Вейовиса он разгадать не смог!

Он был уверен, что это просто зверь. Умный, опытный и обученный, но все равно зверь, который находит радость лишь в похожей на транс ярости боя. Он не искал ничего иного, потому что ему это было не нужно. Он так и остался тем зверем, который выполз следом за сильными из родного мира.

Но тот зверь не перешел бы к Огненному королю, а Вейовис смог. Это загоняло Осириса в тупик. Ради чего? Он был бы не прочь понять это.

– Сложно сказать, высунется он или нет, – признал Осирис.

– Возможно, нам повезет и Великие Кланы уничтожат его по собственной глупости. Насколько я знаю, он сейчас у них в плену, они даже не разобрались, что с ним делать.

– Мы тоже не разобрались, но сейчас это исправим. Да, люди умеют по глупости сами себе ломать хребет. Только вот мы не можем полагаться на их глупость, она непредсказуема. Вейовис должен быть уничтожен, и сделать это будет проще, чем избавиться от Огненного короля. Похоже, нам придется включить нашего беглого брата в наши планы.

– Это все надолго? – со скучающим видом поинтересовалась Хель. – Я не против битв, но не по графику, я больше свободный художник.

– Терпение тебе понадобится, но не слишком много. Это затянулось, потому что раньше мне было все равно. Плутон хотел быть главным, я ему не мешал. Но Огненный король перешел дорогу лично мне, так что все закончится очень быстро.

* * *

Деревня была разрушена – под самое основание, и не стоило даже надеяться, что однажды ее удастся восстановить.

Совсем недавно это была маленькая деревушка, притаившаяся среди зеленых горных склонов. Уютная, но при этом достаточно новая, чтобы быть комфортной. Деревянные домики льнули друг к другу, жителей было совсем немного, и все друг друга знали. Неподалеку шумела горная река, а высоко на вершинах гор залегли белоснежные пласты снега. Зимой снег по склонам расползался до долины, и здесь было людно – приезжали любители покататься на лыжах. А летом в кластере царили тишина и покой, деревянные коттеджи занимали те, кому хотелось уединения.

Теперь же это было похоже на открытку, которую небрежно смяли и порвали на куски. Пожара в деревушке не было – а ведь именно его наверняка бы сочли главной опасностью для такого места. Никто и не думал, что однажды на тихий, никому не мешающий кластерный мир обрушится магическая атака.

Мерджит медленно ехал по тому, что осталось от главной дороги. Покрытие здесь когда-то было великолепное, поэтому даже теперь инвалидной коляске несложно было продвигаться вперед. От него только и требовалось, что объезжать неожиданные препятствия: обломанные балки, осколки стекла, куски глиняных вазонов, в которых раньше стояли цветы у крыльца.

Те, кто строил этот мир, наверняка были уверены, что он никому не помешает, раз он не играет никакой роли в политике или в бизнесе. Вряд ли они предусмотрели, что однажды этот тихий кластер выберут своей мишенью наследницы Великого Клана Легио. Эвридика и Диаманта были обучены захватывать города и сносить крепости. Что для них значила какая-то крохотная деревушка?

Наблюдая за всем, что его окружало, Мерджит, прекрасно владеющий магией Легио, угадывал, какое заклинание было использовано, что именно сделали его дочери.

Вот хижина, обращенная в груду изломанных бревен. Ее одна из близнецов просто сдавила – и этого оказалось достаточно. Домик, выстроенный так, чтобы противостоять лавинам или даже горным обвалам, вмиг рассыпался в щепки.

Вот один дом, навалившийся поверх другого. Это была демонстрация силы – наглая, призванная внушить ужас всем, кто увидит ее последствия. Близнецы подняли один дом и обрушили его на другой с той же легкостью, с какой дети бросают свои игрушки.

А вот тут дом был – и не стало. Остались дорожки, ухоженный садик рядом с ним, качели и беседка в стороне. Но вместо самого домика появилась яма, в которой не было ничего. Значит, Эвридика и Диаманта использовали ту особую энергию, которую могут создавать только они, и уничтожили этот коттедж, стерли его с лица земли в самом буквальном смысле.

Все это впечатляло, но не волновало Мерджита. Дома, дороги, беседки – это просто вещи, и клан Легио вполне мог покрыть ущерб. Гораздо важнее было другое: здесь никто не пострадал. В летнее время деревня была заселена лишь наполовину, и от этих жителей близнецы не стали скрываться. Они снесли пару домов, чтобы показать: они настроены серьезно. Это напугало местных, и они поспешили бежать. К тому моменту, как деревня была разрушена, здесь уже никого не осталось.

Вот что важно! Его дочери не стали убийцами невинных. С тех пор, как Мерджит узнал, что Сарджана Арма жива, он держался за эту мысль, как за спасение. Эвридика и Диаманта могли устроить тут настоящую резню, но не стали, они пошли другим путем. А главное, они дождались его! После того, как с деревней было покончено, они оставались в кластерном мире. Все это внушало Мерджиту надежду, что их еще можно спасти. Поэтому он убедил других лидеров кланов, что не нужно устраивать тут боевую операцию до того, как он поговорит со своими детьми.

Они встретились в дальней части деревни. Он добрался туда по остаткам дороги, а дочери уже ждали его.

Природа создала их абсолютно одинаковыми, этого не отнять. Черты одной были точной копией другой, и, если они хотели запутать окружающих, даже родной отец не различил бы их. Но при этом Эвридика и Диаманта умели быть разными, показывая, кто из них кто. Сейчас они выбрали второй вариант: Эвридика оставила роскошные пепельные волосы распущенными, а Диаманта заплела их в косу. Это было своего рода сигналом, который Мерджит прекрасно знал.

Они наблюдали за ним с таким безразличием, будто он был не их отцом, а продолжением инвалидной коляски. Мерджит не дал этому задеть себя, он ведь сам обучил их быть идеальными воинами, скрывающими свои чувства!

– Зачем вы это сделали? – спросил он. Мерджит не собирался их ни в чем обвинять, ему действительно важно было знать.

– Потому что это хороший способ пригласить тебя и остальных на встречу, – отозвалась Диаманта. – Действенный.

– Вы прибежали гораздо быстрее, чем после телефонного звонка, – усмехнулась Эвридика.

Они не выглядели ранеными или болезненными, ничто не указывало на то, что они в плену.

Но от этого становилось только хуже! Мерджиту срочно нужно было найти способ доказать всем кластерным мирам, что их ни в чем нельзя обвинять, а такого способа просто не было.

– Хорошо, своего вы добились, я здесь. Дальше что?

– Одного тебя недостаточно, – пояснила Диаманта. – Нужны все, и они придут. Тогда мы убьем их.

– Не хочу даже представлять, кто внушил тебе эти слова, – вздохнул Мерджит. – Потому что настоящая Диа слишком умна, чтобы надеяться на победу над всеми кланами.

Он наконец-то начинал видеть то, что хотел. Это были они – но вместе с тем, не они, не их глаза, не их слова. Мысль о том, что кто-то просто использовал его дочерей, обжигала Мерджита бессильным гневом. Театр марионеток!

– Но ты-то здесь, – указала Эвридика. – На то, чтобы раздавить тебя, нас двоих хватит.

– Если учитывать, в каком я состоянии, тут и одной из вас хватит, – признал он. – Но вы этого не сделаете.

– Почему же?

– Потому что мои дочери не такие.

Они до этого стояли на руинах дома, а теперь ловко и грациозно спрыгнули на землю. Они двигались одновременно, так, как умели с детства. Теперь они стояли рядом, и от отца их отделяло не больше десяти шагов.

– А откуда тебе знать, какие твои дочери? – полюбопытствовала Эвридика, скрестив руки на груди.

– Сильные.

– Потому что ты хотел видеть их сильными, и они это знали. Но ты не видел их заплаканными, слабыми, сломленными горем после того, как ты отнял у них единственного друга. Знаешь, почему ты их не видел? Потому что они не хотели показывать, стеснялись.

– Все это касается только меня и моих детей, – указал Мерджит. – Но никак не того, кто сделал из них кукол!

– Я? Просто продолжаю то, что начал ты.

Жестко, но верно. Мерджит не того хотел добиться, однако какая разница, чего он там хотел? По-настоящему важен лишь результат!

Он сделал глубокий вдох и снова посмотрел в глаза Диаманте – зеленые, совсем как у него.

– Я знаю, что я был не лучшим отцом. По большому счету, каждый раскопает в своем детстве травму и найдет, в чем обвинить своих родителей, если захочет. Но вам не нужно и стараться для этого. В ваших жизнях все на виду – все, что я сделал. Я знаю, что меня это не оправдывает, но все равно скажу… Я делал это ради вас. Мотивы, которые мне чаще всего приписывают, не верны. Я совершил немало ошибок, но тогда я не знал, что это ошибки. Я думал, что иду верным путем, делая вас сильными, независимыми, готовыми ко всему. Я знал, что выпускаю вас в опасный мир – для наследниц первой ветви иначе и не бывает. Вы можете во многом обвинить меня, но, обвиняя, не забывайте, что я люблю вас – и всегда любил.

Ему показалось, что Диаманта услышала его, поняла, он увидел отражение этого в ее глазах. Но существо, управляющее ее телом, осталось все таким же беспощадно насмешливым.

– Дальше что? Твоя любовь – это оправдание для их сломанных жизней?

– Я уже сказал, что это не оправдание. Хотел бы я быть идеальным отцом? Да. Я бы даже не отказался стать хорошим отцом! Но у меня не получилось ни то, ни другое, и не потому, что я недостаточно старался. Просто когда у тебя рождается ребенок и ты становишься родителем, никто не говорит тебе, что нужно делать, не выдает инструкцию. Ты плывешь по течению, стараясь сделать ребенка счастливым, но по своему образу и подобию. Мой образ был настроен на войну, я чувствовал себя самозванцем на троне, мне всюду мерещились враги. Я решил подготовить своих дочерей к войне до того, как она началась.

Теперь-то он понимал, что отнял у них мирное время, беззаботность, воспоминания, которые могли греть их всю жизнь. Но все ведь уже сделано, годы прошли! Мерджиту оставалось только разбираться с последствиями.

– В одном я точно преуспел, и я это знаю, – продолжил он. – Вы стали сильными, и вы лучше, чем я когда-либо был. Отчасти это благодаря мне, отчасти – вопреки. Но вы точно не позволите непонятно кому манипулировать вами!

Его слова действовали! Мерджит видел, как близнецы растерянно переглянулись, они уже не казались такими равнодушными.

Он хотел им помочь. Он не знал, какая сила нужна, чтобы сломить их. Но раз это случилось, его задача – отдать им все, лишь бы они освободились!

– Просто вернитесь со мной домой, – попросил Мерджит. – Посмотрите на меня: мне осталось недолго, и глупо предполагать, что я теперь что-то делаю из эгоизма. Все, чего я хотел для себя, уже не важно, я – руины, вы – будущее. Я хочу помочь вам не потому, что Огненному королю нужна помощь, а потому, что вы – моя семья. По вам будут оценивать значимость моей жизни! Если нужно отдать ее вам, то забирайте, но используйте ее для себя, а не для того, кто отдает вам приказы. Вы умеете чувствовать ложь, поэтому знаете, что я не лгу. У меня мало что осталось в этом мире, но все, что есть, я хочу и готов отдать вам!

Эвридика подалась к нему, порывисто, резко, и могла бы подойти, если бы Диаманта не удержала ее за плечо. Это еще не было успехом, но было прогрессом, он мог достучаться до них!

– Уйди отсюда, калека, – приказала Диаманта. – Нам нужны они, а не ты.

– Вам нужно вернуться домой, – настаивал Мерджит. – Вас там ждут! Артур ждет. Разве ты не помнишь его, Дна? Я так горжусь тобой за этот выбор! Ты вышла замуж за прекрасного человека, гораздо лучшего, чем любой жених, которого я мог тебе найти. Я вообще не должен был искать, мне сразу следовало больше доверять тебе! Эви… Я знаю, чего ты хочешь, с кем ты хочешь быть. Вы скрываетесь с ним по углам и думаете, что никто ничего не заметит. Но все ведь понятно! Я не буду врать тебе, я бы не одобрил это, если бы я все решал. Какая тебе разница, что я думаю? Это твоя жизнь, я полез в нее без спроса! Трофемес думает так же, но мы, два старых осла, поняли это, только потеряв вас. Вернитесь, все, и вам больше никто не помешает быть счастливыми!

Он ничего не скрывал от них, он готов был на все. Мерджит надеялся, что этого будет достаточно, и в какой-то момент ему показалось, что он преуспел. Они стряхнут с себя наваждение и вернутся к нему!

А потом в него полетел нож.

Небольшой кинжал все это время был за поясом у Диаманты. Она подняла лезвие в воздух и направила на отца. Мерджит лишь в последний момент успел изменить направление его полета, и все равно нож оставил глубокий порез на его ладони, которой он закрыл лицо.

Близнецы знали, что он отвлечен, и воспользовались этим. Они подались назад, и за их спинами открылся портал, позволяющий им покинуть деревню. Секунда – и все было кончено, они сбежали.

Мерджит со злостью ударил кулаком по инвалидному креслу, не обращая внимания на кровь. Он был так близок! Но, если задуматься, можно ли считать это поражением? Близнецы не скрывали, что через разрушенный кластерный мир они пытались выманить лидеров кланов на битву. Однако никакой битвы не было, они отступили! А еще…

Мерджит перевел взгляд на окровавленный нож, теперь лежащий на земле. Он знал свою дочь: если бы Диаманта хотела его убить, она бы вложила в заклинание столько силы, что Мерджит и в лучшие годы не смог бы противостоять ей. Однако вместо этого она сдержалась и позволила ему спастись!

Освободить Эвридику и Диаманту будет непросто, но для них еще не все потеряно. Это Мерджит и собирался сообщить Огненному королю.

Глава 16. Сила одного заклинания

Он думал, что будет бояться себя, но до такого не дошло. Амиар не собирался призывать образ первого Огненного короля в Мириадах. Он даже не знал, что так может, все сложилось само собой! Однако он не жалел об этом, и у него не было чувства, что он потерял контроль. Битва – это стихия, она не идет по инструкции. Раз все получилось именно так, значит, это было нужно.

Поэтому победа над Плутоном подарила ему лишь уверенность. Он не обольщался насчет будущего, знал, что у него нет никаких гарантий и один успех не завершит войну. Но он чувствовал себя гораздо спокойней, чем раньше.

Во многом это было благодаря Дане, ее реакция определила это. Он знал, что она видела его таким, поняла, чью силу он призвал – не лучшего из Огненных королей, а существа, которым он был раньше. Пожалуй, у нее было полное право испугаться. Если бы это случилось, трудно было бы им обоим: он не хотел, чтобы его боялся самый важный человек в его жизни!

Однако Дана перенесла все так же спокойно, как он. Она не усомнилась в нем, продолжая верить. Это не было с ее стороны игрой, попыткой впечатлить его, она не прятала страх, страха просто не было.

Восстановив силы, он собирался снова поговорить с Вейовисом, но это был бы совсем другой разговор. Амиар до сих пор не знал, можно ли доверять чудовищу. Однако для начала ему нужно было отменить те пытки, которые устроил там клан Мортем, и обеспечить условия, подходящие для пленника.

Он просто не успел этим заняться, его отвлекла Сарджана.

– Мне удалось установить код заклинания, с помощью которого поработили близнецов и остальных, – сообщила она через сферу связи. Сарджана всегда знала, в каком отеле он живет, хотя Амиар никогда не говорил этого ей.

– Ну и что там?

– Тебе нужно это увидеть, тут никаких слов не хватит.

После того, что случилось с Наристаром, она не покидала Ланесто. Ее клан был рад внезапному «воскрешению» обожаемой правительницы, однако праздника все равно не было. Угроза того, что союзник вдруг станет врагом, зависла над всеми семьями, как проклятье, и это было куда страшнее, чем открытое нападение или даже смерть в бою.

Сарджана встретила их у главного портала и повела в свою мастерскую. Глядя на нее, можно было поверить, что ничего особенного не происходит. Она была одета безупречно – длинное золотое платье подчеркивало аристократичную красоту колдуньи. Из-за этого многие невольно начинали сомневаться, что война все еще продолжается. Может ли такое быть, если леди Арма спокойна? И эта черта Сарджаны тоже была своего рода даром.

Амиар не знал, где сейчас находятся капсулы с телами Наристара и Светы, но и не спрашивал об этом. Он не позволил себе обмануться мнимым спокойствием колдуньи, он чувствовал, что ей очень тяжело, и напоминание о том, что она не может изменить, ее точно не обрадует.

– Я слышала, что Мерджит настоял на встрече с дочерями, – признала Сарджана, когда они проходили один из длинных, обитых листами бронзы коридоров Ланесто.

В этом лабиринте возникало ощущение, что ты под землей, и уже это казалось нереальным. Лишь немногие знали, что главная резиденция клана Арма на самом деле находится за пределами планеты.

– Да, – подтвердила Дана. – Когда их обнаружили в кластерном мире, принадлежащем нелюдям, сообщили нам. Мерджит захотел поговорить с ними.

– Зря вы это допустили.

– Он – их отец, – напомнил Амиар.

– А еще он ослабленный воин, который живет с чудовищной травмой. Если бы Эви и Дна его убили, не стало бы лучше ни им, ни ему. Даже если бы нам удалось освободить их, им пришлось бы жить с чувством стыда за убийство родного отца.

– Но они ведь его не убили, так что и рассуждать не о чем! Напротив, они показали нам, что все не так уж плохо.

– Вот как? – Сарджана бросила на него задумчивый взгляд. – Как же они это сделали?

– Диа метнула в него нож, но куда слабее, чем могла бы. Ты же их знаешь! Если они хотят кого-то убить, они найдут способ. Но у Мерджита все обошлось легкой царапиной, которую сразу же залечили, а близнецы сбежали.

Он ожидал, что Сарджана согласится с ним. Амиару не нужно было ни подтверждение, ни одобрение, он и так ни в чем не сомневался. И все же мнение Сарджаны Армы всегда было для него важно.

Однако она лишь кивнула и снова погрузилась в свои мысли.

Ее мастерская была намного больше и светлее, чем у Наристара. Здесь всегда было свежо и легко дышать, вентиляция работала отменно, не позволяя каменной пыли или запахам красок раздражать свою владелицу.

Сарджана предпочитала использовать искусство как основу для магии. Она умела делать и механических големов – она, кажется, знала все известные виды создания големов и еще парочку неизвестных. Но когда у нее был выбор, она искала силу в красоте, и получалось у нее неплохо. Поэтому в ее мастерской были зоны для рисования, работы с камнем и глиной, даже для обработки дерева. К этому Амиар уже привык, но на сей раз Сарджана повела их дальше.

К большой мастерской примыкал маленький зал, скрытый за тайной дверью. Он оказался белоснежным, на вид – стерильным, как операционная, и больше всего напоминал лабораторию, причем с вполне современным оборудованием, дополненным артефактами.

– Неожиданно, – буркнула Дана.

– Я и сама не предполагала, что до такого дойдет, – кивнула Сарджана. – Но, как вы помните, у меня оказалась не только прядь волос Диаманты. Я изучила их так, как обычно делают при поиске кода заклинания: просмотрела их энергию. Однако этого оказалось мало.

Прядь волос, переданная Амиаром, и сейчас была здесь – в специальном стеклянном футляре. Рядом с ней лежали стекла с образцами крови. В такие моменты Амиар невольно задумывался: есть вообще что-то такое, чего Сарджана не умеет и не знает?

– Так что там с кодом? – поторопил ее Амиар.

Но она словно и не услышала его, она поинтересовалась:

– Ты знаешь, почему кровь короля зомби может заразить всех, за редким исключением?

– Э-э… При чем здесь вообще это? Хочешь узнать – поговори с Родериком!

– Я не хочу знать, я и так знаю. Я просто проверяю, известно ли вам с Даной. Смотри… среди зомби есть такие, которые вообще не могут никого заразить. А есть носители, их кровь и слюна с легкостью заражают людей и некоторые виды нелюдей. Однако нелюди посильнее и, в частности, Великие колдуны противостоят этому. Другое дело – если в игру вступает король зомби. При заражении им Великого колдуна жертва может только отсрочить процесс, но не отменить его. Рано или поздно колдун все равно станет зомби. Почему?

– Потому что это вирус, а не магия? – предположила Дана.

– Близко, но не совсем. Кстати, вирусы в наших телах исцеляются куда быстрее! То, что могут короли зомби, – это тоже магия, но особенная. Естественная магия крови. Принцип ее работы довольно прост: кровь, попадающая в организм жертвы, выступает своего рода передатчиком. Она притягивает энергию короля зомби, ускоряя перевоплощение. Поэтому даже те Великие колдуны и нелюди, которые в иных условиях неплохо сопротивляются чарам, в этом случае уступают, ведь заражение идет изнутри, а не снаружи. Поэтому и лекарство делают из спинномозговой жидкости короля зомби: она блокирует сигнал крови.

Амиар снова посмотрел на стол, где лежали образцы. Она уже понимал, к чему все идет, просто не мог поверить.

– Но здесь мы имеем дело не с зомби, – тихо сказал он.

– Верно, здесь у нас ситуация куда хуже. Как я уже сказала, сначала я проверила волосы и кровь на энергию. С аурой там был просто бардак, полный хаос. Но это как раз нормально, если учитывать, что речь идет о магии, одолевшей колдунов из высших ветвей. Гораздо больше меня поразило кое-что другое: у образцов, уже потерявших связь с телом жертвы, то есть, обрезанных волос и капель крови, была такая сильная энергия, будто они еще живы. Вот тогда я и вспомнила про принцип передатчика, я решила изучить их так, как изучали когда-то кровь зараженных вирусом зомби.

Она подошла к рабочему столу и достала из полки два маленьких стеклянных шарика. Один из них Сарджана расположила над образцом крови, и шарик покорно завис в воздухе. Второй плавно поднялся с ладони колдуньи и, увеличиваясь, превратился в наблюдательную сферу.

Амиар, уже видевший раньше магический микроскоп, не был удивлен, а вот Дана подошла поближе, разглядывая сферу с любопытством ребенка, наткнувшегося на незнакомую игрушку.

Изображение крови, появившееся на сфере, было предельно четким, настолько идеальным, что можно было разглядеть отдельные клетки. Амиар не был экспертом, он знал не так уж много, но этих знаний хватило на то, чтобы заметить одну странность, слишком уж очевидной она была.

– Это еще что? – нахмурился он, указывая на темное пятно.

Словно услышав его вопрос, пятно дернулось, скользнуло вперед, растянувшись, и, как червь, проползло через здоровую кровь.

– Чужая материя, – пояснила Сарджана. – Она не имеет отношения не только к моему брату, которому принадлежит эта кровь, но и вообще к людям или нелюдям. Это нечто совершенно новое. Визуально оно, если честно, больше всего походит на грязь, но при этом обладает всеми свойствами живого организма.

Чувствовалось, что Сарджану это смущает. Но Амиар ожидал чего-то подобного, он знал, кто из оставшихся чудовищ повелевает грязью.

– Осирис, – процедил он сквозь сжатые зубы. – Вот как этот ублюдок это делает!

– Я не знала, что это Осирис, но примерную схему заражения определила, – сказала Сарджана. – Я не зря заговорила с вами про короля зомби, принцип тот же. То, что я не смогла определить природу этой материи, можно считать лучшим указанием на великих чудовищ.

– Но почему они не делали этого раньше? – поразилась Дана. – Это же великолепное оружие!

– Причины может быть две, – ответила Сарджана. – Осирис раньше не проявлял себя в этой войне, возможно, ему и не хотелось. Кажется, что это смехотворный мотив, но только не для великих чудовищ, которые во всем руководствуются своими желаниями. Вторая вероятная причина – он просто не умел делать этого раньше. Но он научился, они постоянно эволюционируют.

– И теперь он демонстрирует новый талант по полной, – невесело усмехнулся Амиар. – Вот ведь дьявол…

Но иного ожидать и не приходилось. Коррадо, Цезарь – они все были очень сильны, их не так-то просто заколдовать! А близнецы и вовсе обладали общим сознанием, которое защищало их от любого вида внушения.

Тут, увы, речь шла не только о внушении. Осирис заражал их своей кровью, именно она ломала любое сопротивление.

– Не представляю, как он этого добился, да еще так быстро! – вздохнула Дана.

– А вот я догадываюсь, – отозвалась Сарджана. – Помнишь, я просила тебя составить краткий список всех столкновений с чудовищами и их союзниками, которые были у нас за последние месяцы? Я изучила его. Думаю, для заражения эта грязь должна попасть в кровь, сделать это проще всего через рану. Не так давно у вас была миссия на фестивале во внешнем мире…

– И Коррадо там ранили! – вспомнил Амиар.

– Именно. Он сам исцелил эту рану, и все мы решили, что ему ничего не угрожает. В наше оправдание могу сказать, что у нас просто не было причин думать иначе. Но Коррадо уже был заражен. Вскоре после этого на Эвридику и Диаманту напали в их резиденции. Это была глупая атака, которая никак не могла привести к их гибели, но они были ранены. Думаю, именно это и было задачей нелюдей, напавших на них, с самого начала.

– Они были ранены и попали на лечение к Коррадо, – обреченно указала Дана.

– Поэтому главного целителя Великих Кланов и заразили первым. Ему проще всего было вколоть зараженную материю, ему доверяли, а потом уже было слишком поздно. Следующей целью, насколько я понимаю, должен был стать Цезарь, к нему Осирис и вовсе подобрался лично.

– Но Цезарь повел себя в фирменном стиле Цезаря и сжег собственную кожу, – задумчиво произнес Амиар.

– Верно, он думал, что спасает себя этим – или, по крайней мере, не дает себя использовать. Однако с такой серьезной травмой он все равно попал к Коррадо, а дальше вы знаете. Мне неизвестно, когда был заражен Наристар, но сделать это было не так сложно: достаточно было пригласить его на тайные переговоры и сделать один быстрый укол.

– Но тебя они не пытались заразить, – заметила Дана. – Тебя они убили, когда мы пришли в твою мастерскую!

– Я помню, такое не забывается, – сдержанно кивнула Сарджана. – Думаю, дело в тебе.

– Во… мне? Я-то что сделала?

– Ты связана с Огненным королем. Я не уверена в этом до конца, но с высокой долей вероятности могу предположить, что на Огненного короля кровь Осириса не подействует – из-за их общего происхождения. Значит, она могла не подействовать на тебя. Близнецы решили не рисковать и просто убить нас, это куда надежнее.

Это было лишь упоминание о прошлом, которое могло случиться – и не случилось. Однако от разговоров о смерти Даны Амиару все равно становилось не по себе, и он поспешил стать ближе к ней.

– Ну и что нам все это дает? – поинтересовался он. – Я имею в виду, лекарство, путь спасти их…

– Такого пока нет, но кое-что важное я вам скажу… Пока эта дрянь в их венах, они не могут сопротивляться. Это не их выбор и не их вина, это не значит, что они вас не любят или что они слабые. Полагаю, им сейчас куда тяжелее, чем нам, но даже так, на их помощь можно не рассчитывать.

Амиар мгновенно понял, о чем она предостерегает их, да и Дана, судя по взгляду, тоже.

– Мерджит!

– Верно, – подтвердила Сарджана. – Я сильно сомневаюсь, что ему действительно удалось достучаться до дочерей и они действительно пожалели его. Все это могло быть частью единой стратегии. Поэтому Мерджита Легио нужно срочно найти и изолировать, пока не стало слишком поздно.

* * *

Трофемес Инанис чувствовал: мир уже изменился и таким, как раньше, не будет никогда. Об этом пока не говорили открыто, однако иного и ожидать не следовало. Большие потрясения всегда влекут за собой перемены! Он подозревал, что сопротивляться им попросту бесполезно. Теперь ему предстояло решить, каким должен стать его клан, когда все закончится.

А оно ведь закончится – так или иначе.

Одним из главных признаков перемен можно было считать то, что собрания лидеров кланов сильно изменились. Раньше они были идеальным балом лицемерия, где при общении улыбались, а за спиной заключали тайные союзы. Туда приезжали все, это считалось обязательным, и встречались они в настоящих дворцах.

Теперь же они ютились в тайном бункере внешнего мира, потому что только так оставался шанс избежать нападения. Да и было их всего пятеро: Сарджана Арма после покушения близнецов не покидала свою резиденция, и Трофемес не винил ее за это. В последний момент отказалась приезжать и Хиония, у нее возникло какое-то срочное дело. Но оно, пожалуй, и к лучшему, немое присутствие ее нефилима многих напрягало.

Теперь же здесь встретились те, кто сумел одолеть Плутона. Это было важным достижением – и одной из причин, по которым прошлое уже не вернется. Нельзя плести интриги против того, кто подал тебе руку на поле боя! По крайней мере, Трофемес верил в это.

Пожалуй, Мерджиту Легио тоже не следовало приезжать, он выглядел даже хуже, чем обычно. Однако он все равно настоял, потому что не терял надежду спасти своих дочерей.

– Я хочу еще раз поговорить с ними, – настаивал он. – Поэтому, если их обнаружат, сообщайте сразу мне!

– Ты еще не наговорился? – иронично поинтересовался Трофемес.

Эта ирония была скорее привычкой. Они с Мерджитом были почти ровесниками, правили в одно время, их кланы традиционно соперничали. Это и стало причиной показательной неприязни между ними, однако Трофемес никогда не чувствовал настоящей ненависти или даже вражды по отношению к главе дома Легио. Они оба умели принимать жесткие решения, и это их роднило.

– Я не считаю свою попытку неудачей! – заявил Мерджит.

– Но они даже не ответили тебе, – напомнила Фьора Арбор.

– Ну и что? Нужно пытаться снова! То, что я остался в живых, доказывает, что они не безнадежны. Сила одного заклинания не может быть так уж велика, мы должны его разрушить.

В этих его попытках уже чувствовалось отчаяние – но не правителя, а отца, потерявшего детей. Трофемесу тоже было тяжело из-за того, что случилось с Цезарем, он боялся даже думать о том, что может никогда больше не увидеть своего младшего сына. Но его наследники были при нем, и клан не пострадал бы!

У Мерджита была совсем другая ситуация. Если бы что-то случилось с Эвридикой и Диамантой, целая ветвь рода Легио была бы уничтожена. Их отец всегда признавал этот риск, поэтому постарался подготовить их ко всему, но и этого оказалось недостаточно.

– Мы должны сражаться за Огненного короля, – напомнил Трофемес. – А не гоняться за теми, кто может появиться где угодно.

– Даже если это будет Цезарь?

– Даже так.

– Поздравляю, ты готов отказаться от своего сына, – презрительно бросил Мерджит. – Но я от своих дочерей – нет. Почему мы вообще должны сражаться? Вы помогли Амиару в Мириадах, ваш долг выполнен. Теперь правителям разумнее всего затаиться, Огненный король разберется с остальным.

– Вот уж нет! – вспылил Иерем Мортем. – Мы будем сражаться!

Похоже, успех в Мириадах окрылил его, мальчишке хотелось новых побед. Трофемес не разделял его энтузиазм, но, в целом, был с ним согласен. У Амиара теперь незавидное положение: половина его отряда исчезла, и непонятно, кому доверять.

– Поддерживаю, – кивнула Фьора. – Мы должны вновь предложить ему свою помощь.

Понятно, что она поддерживает! Обычно Фьора сторонилась любых конфликтов и предпочитала откупиться, если был шанс. Но теперь в отряде осталась ее внучка, поэтому Фьора делала вид, что она всегда была на тропе войны.

– Не вовремя же вы решили откопать проржавевшие доспехи, – поморщился Мерджит. Он повернулся к Авериллу: – Ну а ты что скажешь? Неужели и клан Эсентия, вечные хранители жизни, хочет сражаться?

– Не хочет, – вздохнул Аверилл. – Но будет. Эти твари утащили лорда Коррадо. Мы не можем его бросить!

– Как благородно…

Их беседу прервал звуковой сигнал. На панели в центре стола отобразился знак сообщения, причем не из внешнего мира, а из кластерных миров. Раз кто-то сумел отправить его, это должно быть нечто срочное и очень важное.

– От Сарджаны, – первой определила Фьора. – Как странно!

– Подозрительно, – нахмурился Трофемес.

– Потом разберемся, – отмахнулся Мерджит. – У нас тут дела!

– Ты в своем уме? Сарджана Арма следит за чудовищами! Что бы она ни отправила нам, это должно быть важно.

Он хотел принять сообщение, но Мерджит опередил его. У него был такой же доступ к панели с артефактами, как и у всех остальных, и глава дома Легио просто стер послание.

– Ты с ума сошел?! – возмутилась Фьора.

– Это могло быть важно! – присоединился к ней Иерем Мортем.

А вот Трофемес не сказал ничего. Он наблюдал за Мерджитом, пытался прочитать его энергию, и результат ему не нравился.

Мерджит не смотрел на них, он смотрел только на столешницу, и все равно говорил. Голос звучал глухо, отстраненно, как будто через это тело к ним обращался не глава дома Легко, а кто-то другой.

Хотя какое там «как будто»? Неожиданно для себя Трофемес понял, что так спешила сообщить им Сарджана Арма.

– А ведь я давал вам шанс, – заявил Мерджит. – Если бы вы сейчас согласились не соваться, заняли нейтральную позицию, я бы, может, и не тронул вас… Хотя какое там? Я бы сделал это в любом случае!

Он достал из сумки, закрепленной на его кресле нож. Оружие было небольшим и откровенно не опасным для магов высшего уровня, однако Мерджит не собирался нападать на них – он бы и не смог. Вместо этого он под удивленными взглядами Великих колдунов надрезал собственную руку – и вместо крови на стол потекла грязь…

Глава 17. Ковчег

Сарджана знала, что сейчас Амиар будет занят и не станет следить ни за ней, ни за Хионией. Может быть, это было несправедливо с ее стороны и даже опасно, но поступить иначе она не могла. Она была дисциплинированным воином, когда речь шла об этой войне. Но теперь у нее была другая цель, гораздо более важная.

Все ради него.

Она и рада была бы сделать все сама, принять весь риск и не втягивать в это Хионию, но так не получилось бы. Она знала, что Хель преследует колдунью, тут явно личное. Чудовище несколько раз пыталось убить ее и не смогло. Это кого угодно бы задело, и для Хель разобраться с такой сильной противницей было вопросом принципа. Еще бы! Алеста Арбор тоже была сильной, но она в свое время не сумела достойно сопротивляться. Хиония – другое дело: она, даже проигрывая, не скрывала, что не боится чудовища.

Момент был выбран идеально. Сарджана отправила совету кланов предупреждение насчет Мерджита, она не сомневалась, что сейчас там наверняка поднимется большая шумиха. Станет известно, что Хионии среди правителей нет – а значит, она одна. Неужели Хель упустит такую возможность?

– Не нравится мне это, – признал Суорин Микаэль. – Ты, по большому счету, ловишь чудовище на живца.

– Хиония все понимает, и она не против.

– Хиония не всегда поступает правильно. Она и Хель поглощены взаимным желанием мести.

– Желания тоже порой дают силу, – рассудила Сарджана. – Мы дошли до того этапа, когда нужны отчаянные меры.

Они втроем выжидали в кластерном мире, в одном из особняков, принадлежащих клану Интегри. Это было прекрасное место, тихое и спокойное. Хиония жила здесь еще до того, как вернула молодость, и Сарджана понимала, почему: дом прекрасно подходил для того, чтобы накапливать в нем силу.

Сама колдунья сейчас была в саду, она медитировала. Такое бывало и раньше, и Хель вряд ли нашла бы это подозрительным. Сарджана и Суорин наблюдали за ней из комнаты, а артефакт, установленный на окне, не позволял чудовищу заметить их присутствие раньше срока.

Сарджана спорила с нефилимом вполне уверенно, хотя в глубине души она и сама сомневалась, что поступает правильно. А как иначе? Она делала это не только ради своих интересов. Амиару сейчас придется все усилия сосредоточить на Осирисе, и, убивая Хель, она окажет ему большую услугу.

Но будет ли достаточно двух колдуний и нефилима, чтобы сделать это?.. Им только и оставалось, что ждать.

Часы проходили мучительно медленно, однако отвлечься Сарджана не могла, она сейчас не имела права даже связаться с другими лидерами, чтобы узнать, как прошло задержание Мерджита, никто ли не пострадал. Этим она выдала бы себя, поэтому тревогу пришлось погасить, сделать вид, что ничего особенного за стенами этого дома не происходит.

Ей показалось, что прошла уже целая вечность и Хель и вовсе не придет. Сарджана была в шаге от того, чтобы сдаться, когда энергия мира изменилась. Это не была такая магия, как в кластерных мирах, и все равно ее можно было уловить. Мало кто рискнул бы так нагло колдовать во внешнем мире, но Хель никогда не интересовали чужие законы.

– Она здесь, – объявил Суорин.

– Я знаю. И Хиония тоже.

Глава дома Интегри казалась невозмутимой. Она, только что сидевшая на земле, поднялась, отряхнула с джинсов травинки и пыль, но бежать даже не пыталась. Хиония вела себя так, будто к ней вот-вот должна была прийти приглашенная гостья, а не существо, способное порвать ее на части.

Секунда – и Хель уже была рядом. Она не вышла из портала, а просто появилась на ажурной металлической лавочке неподалеку от Хионии.

– Замедлила время, чтобы мы не видели, откуда она вышла, – прокомментировал Суорин. – Эту магию за версту почувствовать можно.

– А ей разве есть дело?

Они были заинтересованы в том, чтобы сюда никто не пришел, больше, чем Хель, потому что только им не хотелось случайных жертв.

Хиония тоже помнила об этом. Она что-то сказала Хель, и та рассмеялась, но не весело, и ее взгляд стал колючим и злым. Похоже, колдунья сумела оскорбить ее, задеть за живое, и теперь чудовище уже не отступит.

– Вы обе безумны, – указал Суорин. – Она побольше тебя, может.

– Но разве не за это ты ее любишь? – улыбнулась Сарджана.

– Твоя правда. Но иногда я понимаю, что ее нужно спасать от самой себя.

Колдунья открыла портал и исчезла из внешнего мира, Хель последовала за ней. Сарджана выждала минуту для надежности, а потом перенесла себя и нефилима в нужный кластерный мир.

Они оказались в огромном зале, вертикальным колодцем уходящем вниз под землю. Винтовая лестница проходила через десятки этажей, занятых одинаковыми металлическими дверями. Сарджана, прекрасно знакомая с этим миром, помнила, что за каждой дверью скрывается маленькая комната с кристаллом. Как же ей не знать, если клан Арма помог построить это место!

На нижнем этаже располагался просторный атриум, где и стояли теперь колдунья и чудовище. Сарджана и нефилим оказались у перилл на пятом этаже и могли свободно наблюдать за всем, что происходила внизу. Хиония прекрасно знала, что они здесь, это было частью плана. Хель же оказалась так зла, что не замечала ничего вокруг.

– В прошлый раз я уделила тебе чуть меньше внимания, чем стоило бы, – заявила Хель. – Но я не допускаю одну ошибку дважды. На этот раз я уйду только после того, как твое тело будет уничтожено.

– Или не уйдешь никогда, – отозвалась Хиония. – Что тоже вариант.

Суорину наверняка хотелось вмешаться, но он ждал. Он прожил на свете сотни лет, за это время он научился терпению. А Сарджана посвятила все свои силы блокирующему заклинанию. Она не могла управлять пространством так же хорошо, как клан Интегри. Но ее артефакты порой были способны на большее, и их в этом кластере хватало, она ко всему подготовилась заранее.

Хель со скучающим видом огляделась по сторонам:

– Вокруг одни железки! Поэтому ты рванула в этот кластерный мир? Ты ведь точно знала, куда бежать, я почувствовала! Ты решила, что я не смогу вырастить здесь свой сад смерти?

– Сад смерти – красиво назвала, – кивнула Хиония. – Хвалю! Надо будет и своим заклинаниям пафосные названия придумать.

– Все смеешься… Все веришь, что ты бессмертна. Старший из твоего клана тоже смеялся, но к чему это его привело?

Упоминание Роувена больно кольнуло Сарджану, но не лишило сил. Напротив, оно напомнило ей, ради чего она сражается, заставило работать быстрее.

– Хватит болтовни! – велела Хиония. – Если хочешь меня убить – пожалуйста, вот она я, прямо перед тобой!

– Как пожелаешь.

Хель определенно собиралась призвать свое первое воплощение, она чаще всего сражалась в нем. Они хорошо знали это тело – женщину, сотканную из растений. В этом облике она была способна разрушать кластерные миры, зачем ей что-то еще?

И она действительно попыталась переродиться, но… у нее ничего не получилось. Она начинала, ее безупречную кожу покрывала древесная кора, а роскошные медные волосы менялись на ветви. Но потом магия подводила и отбрасывала ее обратно в человеческое тело.

Хель пыталась снова и снова, понапрасну расходуя энергию, а колдунья лишь снисходительно наблюдала за ней. Наконец до чудовища дошло, что это не ошибка, ей просто не позволят стать той, кем она хочет.

– Что происходит? – прошипела Хель.

– А я не сказала? Прости, не хотела прерывать твои пафосные речи! Ты была права, я действительно бежала в этот мир осознанно, но вовсе не потому, что он сделан из металла. Добро пожаловать в Ковчег!

В этот мир мог попасть далеко не каждый. Да что там говорить, немногие знали о его существовании! Это Сарджана предложила использовать его. Она понимала все риски, но поступить иначе не могла, им нужен был кластер с очень сильной энергией.

Хель не была напугана, ее всего лишь злило то, что ее обманули – ей казалось, что никто на такое не решится, осознавая ее превосходство. Но разве не гордость порой становится величайшей из слабостей?

– Что за Ковчег?!

– Мир-хранилище, – спокойно пояснила Хиония. – Мы тут искали кластер, который тебе не понравится, и этот подошел лучше всего.

Мир, на самом-то деле выбрала Сарджана, потому что он идеально подходил для битвы с Хель. Ковчег был создан для того, чтобы хранить образцы ДНК всех существ, живущих и живших на Земле. Растения, рыбы, птицы, животные – здесь можно было найти кого угодно, и динозавры были далеко не самой ранней формой жизни, сохраненной в этом кластере.

У каждого образца, хранящегося в этих камерах, было свое назначение. Иногда они использовались для восстановления популяции, иногда – для исследований и даже изобретения заклинаний. В любом случае, все они были удивительно ценными, поэтому на Ковчеге для них создали особые условия.

Первым из них было то, что в этом кластере не могли свободно расти любые растения. Если бы они смешались с редкими образцами, это привело бы к катастрофе! Поэтому землю здесь протравили специальными смесями, и даже те растительные уродцы, которых создавала Хель, не прижились бы в этой строгой реальности.

Вторым условием стал абсолютный запрет на магию времени. Она могла состарить или даже разрушить некоторые образцы – а ведь получить их порой удавалось лишь чудом! Поэтому Великие Кланы и нелюди объединили усилия, чтобы создать здесь защиту, пробить которую не могло даже чудовище.

Из-за этого Хель теряла свои ключевые возможности, те самые, за счет которых она побеждала раньше. Правда, и Хиония не могла использовать все силы клана Интегри, но она готова была пойти на эту жертву.

Сарджана понимала, что, пожалуй, ей не следовало бы рисковать, используя такой важный мир, как Ковчег, для битвы. Но она успокаивала себя тем, что у каждого из образцов несколько линий защиты. Когда устраиваешь охоту на великое чудовище, сдерживаться нельзя!

– Думаешь, ты победила только потому, что тебе здесь удобно? – рассмеялась Хель.

– Мне здесь, если честно, тоже не очень удобно. И я еще не победила – но собираюсь.

– Вот как… Собирайся, пожалуйста. Ты просто помешала мне принять мое первое воплощение. Но оно ведь слабейшее, а ты уступала даже ему! Что же будет дальше?

Она все-таки переродилась, но, как и ожидала Сарджана, призвала свое второе тело – с которым они еще не сражались.

Перед ними стоял золотистый сфинкс, величественный и опасный. Его тело было телом льва, крылья он отнял у орла, но от груди и выше поднималось человеческое тело, по-прежнему женское, с исказившимися хищными чертами. Кожа Хель стала золотой и казалась более плотной, чем раньше, но в остальном, она не изменилась.

Хиония сняла один из браслетов, подаренных ей Сарджаной, который в ее руках превратился в боевой шест.

– Ты всерьез намерена драться со мной? – поинтересовалась Хель, выпуская изогнутые кошачьи когти. – Решила, что ты теперь великий воин?

– Великий, не великий, а на то, чтобы надавать одной кошке по усам, меня хватит!

Тут Хиония определенно скромничала. Она действительно была мастером ближнего боя, и все Великие Кланы об этом знали. А теперь узнала и Хель, на которую колдунья напала быстро и решительно. Какое-то мгновение, доля секунды – и вот уже сфинкс отлетает к металлической стене.

Но торжествовать Хиония не спешила. И она, и Сарджана понимали, что у Хель наверняка есть и магические способности, присущие только ее второму звериному облику.

Сфинкс без труда поднялся на лапы, отряхнулся.

– Неплохо, – кивнула Хель. – Но мне это не нравится. Пожалуй, я сделаю игру поинтересней.

Она вдохнула сухой воздух Ковчега, а выдохнула облако непроницаемо черного дыма.

Хиония отскочила подальше, ожидая, что это и есть оружие сфинкса, да и Сарджана думала так же. Но все оказалось гораздо сложнее.

Черный дым завис рядом с Хель, вместо того, чтобы развеяться, он обрел форму, и очень скоро рядом с чудовищем стояла… Хиония.

Точно такая же, как настоящая, красивая молодая девушка с вороными волосами и синими глазами. Она и одета была так же, и шест в руках держала такой же. Она не была миражом, Сарджана чувствовала это, но не была и настоящей.

– Двойник, – определил Суорин.

– Насколько это плохо? – спросила Сарджана.

– Да как тебе сказать… Не очень. Это существо будет пытаться копировать движения Хионии, сражаясь с ней, на большее оно не способно. Убить его можно – а вернее, уничтожить. Проблема в том, что Хель, возможно, создаст нового двойника. А кто создаст новую Хионию, если она пострадает?

– Мы должны довериться ей, основное заклинание еще не готово!

Хиония тоже распознала, кто перед ней, и испуганной она не выглядела. Она ловко раскрутила шест на руке, словно разминаясь.

– Этим ты надеялась меня напугать? – фыркнула она. – Напрасно. Ты просто показала мне, как я выгляжу со стороны, а выгляжу я отлично. Приступим!

Хель то ли не могла создавать больше двойников, то ли не хотела тратить энергию, не зная, что будет дальше. Как бы то ни было, с Хионией дрались двое – но и это уже было много. Сфинкс был быстрым и опасным, как любой крупный хищник. Двойник мгновенно запоминал все движения колдуньи и старался использовать их против нее. Задача Хионии усложнялась еще и тем, что блокировка Ковчега отнимала у нее гораздо больше, чем у чудовища.

Но она не сдерживалась и не боялась рисковать собой. Это была не просто помощь Огненному королю. Хиония хотела этой встречи не меньше, чем Хель. Ей нужно было доказать, что она все еще сильна, отплатить за то, что чудовища сделали с Роувеном – и за Алесту, которую Хиония, сама того не желая, подставила.

Увы, одного лишь желания победить было мало. С ней дрались два равных противника, и она пропускала удары все чаще. Многие из них оборачивались для нее ссадинами и ушибами, а один и вовсе свалил ее с ног, и ей лишь в последний момент удалось откатиться в сторону из-под удара острых когтей.

В этот момент Суорин чуть не сорвался. Он хотел идти туда, к ней, защитить ее, и Сарджане пришлось удерживать его. Она просто стала у него на пути, иначе он бы не остановился. Нельзя все испортить сейчас, когда они так близко!

– Нет! Ты видишь, она справляется, она не зовет себя! – указала Сарджана. – Еще чуть-чуть, просто подожди!

– Но если она умрет, кого мне винить: тебя или чудовище?

– Она не умрет!

Впрочем, Сарджана не чувствовала и половины той уверенности, которую пыталась изобразить.

Ее утешало лишь то, что Хиония действительно молчала. Она знала, что они рядом, могла позвать – и не звала. Она все-таки была чертовски упряма, Роувен сказал верно… Но это упрямство не было глупым, как у подростка, Хиония держалась лишь потому, что знала, на что она способна.

Она пошла на опасный маневр, но он оправдал себя. Подобравшись поближе, она свернула шею собственному двойнику, не замедлившись ни на секунду. Хиония не испытывала ни сомнений, ни сожаления, она точно знала, что то существо не имеет к ней отношения. Даже Хель была потрясена этим больше, чем сама колдунья!

Хиония воспользовалась этим, чтобы нанести удар, сломавший сфинксу крыло. Хель с воем попыталась поймать ее когтистыми лапами, однако колдунья была слишком быстра для этого. Она отпрыгнула и теперь стояла в паре шагов от чудовища, опираясь на посох.

– Что дальше? – равнодушно поинтересовалась она, делая вид, что ей скучно и она совсем не устала. Получалось у нее неплохо, и даже кровоточащие ссадины и крупные капли пота на лице не всегда могли отвлечь от столь убедительной лжи. – Создашь новую меня и пойдем по второму кругу?

– Зачем же? Я не повторяю один трюк дважды. Ты ничего не изменила в своей судьбе, но заслужила право увидеть мое третье воплощение.

– Мне уже восторгаться или чуть подождать?

– Просто смотри, человек, ведь это будет последним, что ты увидишь!

– Я не человек, если что, но показывай.

Ее откровенное непочтение раздражало Хель куда больше, чем любые благородные речи и попытки доказать ей, что она – монстр, недостойный жить. Такого она уже наслушалась! Но для Хионии она была даже не равной, а просто досадливым насекомым, от которого необходимо избавиться. Как это могло не вывести из себя ту, кто привык быть королевой?

Она преобразилась быстро, легко, словно одно платье сменила на другое, хотя ее третье тело едва ли было похоже на второе. В нем не осталось ничего человеческого, она была птицей, но не только. Вместо перьев ее сильное тело покрывали изящные листья, над ее головой, как рога, вились ветки, а ее ноги, пальцы и когти стали крепкими острыми корнями. Она взмахнула величественными крыльями и взлетела, поднимая вокруг себя ветер. Однако ветер этот был самым обычным, не колдовским, а значит, им еще предстояло увидеть, на какую магию она способна.

Суорин подумал о том же:

– Колдовать будет, это тело плохо подходит для ближнего боя.

– Да, но как?

Сарджана пыталась прочитать энергию Хель, и ей не нравилось то, что она чувствовала. В теле птицы была смерть, но не ее собственная, а подвластная ей. Эта энергия, собиралась, сосредотачивалась в ногах…

Только не это!

– Хиония, уходи оттуда! – крикнула Сарджана, наклоняясь на поручни. – Она может убивать прикосновением! Не дай ей до себя дотронуться!

Но было уже поздно. Птица, пусть и заметившая Сарджану, не стала менять цель. Она рванулась вперед, к Хионии, совершенно растерявшейся после предупреждения.

Сарджане оставалось лишь наблюдать, как ради ее плана клан Интегри теряет лидера.

* * *

Одно ее прикосновение было способно разорвать сердце любого живого существа, и Хель очень гордилась этим. Впрочем, такая победа казалась ей слишком быстрой, она не оставляла жертве времени на страх и отчаяние. Поэтому Хель и предпочитала сражаться в первом теле, да и колдунью Интегри не отказалась бы помучить.

Но ничего, в этом мирке у нее обнаружились еще две замечательные игрушки. А Хиония была мертва.

Правила одни для всех, что для людей, что для Великих колдунов – смерть после прикосновения. Поэтому, когда Хиония упала, Хель тут же перестала о ней думать. Вторая колдунья, в которой она узнала Сарджану Арму, была в шоке, а вот нефилим… он отреагировал странно.

Он повсюду таскался за Хионией, он любил ее – это чувствовалось. Но сейчас он смотрел на ее труп так, будто ничего особенного и не произошло! Это заставило Хель насторожиться и вести себя осторожней. Вместо того, чтобы броситься на них, она поднялась повыше и сделала круг над атриумом, ожидая, что будет дальше.

Они сумели ее удивить. Хиония, которую она только что считала трупом, дернулась и резко поднялась на ноги. Как?! Хель точно знала, что дралась с живым существом, не с големом или двойником. Как такое возможно?

Ее неведение долго не продержалось. Присмотревшись внимательней, она обнаружила, что колдунья не ожила. Она просто не была мертвой.

Перед ними была зомби – в самом классическом своем проявлении. Бледная кожа, красные глаза, черные губы – перевоплощение было завершено. Теперь она скалилась на весь мир, утратив остатки разума, и готова была напасть даже на своих друзей.

Но Суорин не позволил ей этого. Он использовал металлические листы со стен и пола, чтобы создать для нее клетку, надежно сдерживающую ярость этого существа. Похоже, он заранее ко всему подготовился!

– Как? – только и смогла спросить Сарджана Арма. Она не притворялась, она действительно ничего об этом не знала.

– Хиония вколола себе кровь Родерика перед этой битвой, – пояснил нефилим. – Это был ее план Б на случай, если что-то пойдет не так.

– Но она не была зомби…

– Конечно, не была. Ты же знаешь, какая у ваших кланов сопротивляемость! При обычной скорости заражения она должна была превратиться в зомби только к завтрашнему утру.

Вот, значит, как… Хитро: заражение только началось, и вирус не мешал Хионии сражаться. Но когда она умерла, он вступил в полную силу, по-своему оберегая ее тело от смерти. Теперь у нее были сутки на введение вакцины.

Однако Хель не собиралась давать ей такую возможность. Она не восхищалась тем, что провернули Великие Кланы. Ее это раздражало! Колдунья Арма и нефилим погибнут здесь, без вариантов. А Хиония… Может, будет даже забавно заточить ее в этом кластере, навеки оставив в унизительном для правительницы положении! Смерть и позор – разве не прекрасное сочетание?

Но эти двое, похоже, еще не понимали, что умрут здесь, они по-прежнему на что-то надеялись. Зря! У силы Хель не было ограничений, одно прикосновение для всех, таковы правила. Этот нефилим может считать себя бессмертным сколько угодно, его ждет серьезное разочарование.

– Готов? – спросила Сарджана.

– Я был готов с самого начала, загвоздка была в тебе.

– Уже нет, Хиония выиграла нужное время!

Хель понятия не имела, о чем речь, но и не пыталась понять. Ее раздражало то, что ее попытались обмануть, отнять у нее радость заслуженной победы. Что бы они там ни придумали, это уже не поможет!

Она сложила крылья, чтобы упасть на нефилима. Он должен был умереть первым, без него уничтожение колдуньи Арма станет просто вопросом времени. Хель почувствовала, как его сила поймала ее в воздухе и держит, как незримая рука. Но это ничего, она знала, что так будет. Ей нужно было только вымотать Суорина, взять его измором, у нее-то энергии побольше! Рано или поздно он выпустит ее, и это будет конец.

По крайней мере, она так думала. Хель вдруг с удивлением поняла, что ее энергия куда-то уходит. Конечно, она использовала ее на борьбу – но она теряла больше, чем должна была! Это не было ее решением, казалось, что энергию просто вытягивают из нее.

Так не могло быть, но было.

Оглядевшись по сторонам, она наконец обнаружила ловушку, в которую попала. На полу прямо под ней мягко мерцала сложная пентаграмма… Этого здесь не было, и Сарджана не успела бы нарисовать ее быстро! Получается, Ковчег подготовили заранее, а потом колдунье нужно было только активировать заклинание? Вот к чему она готовилась, вот ради чего Хиония тянула время!

– У вас ничего не получится! – крикнула Хель, и ее голос в этот миг был голосом хищной птицы. – Вы даже не представляете, сколько у меня энергии!

– Представляем, – возразила Сарджана. – Но в этом как раз смысл.

Если бы энергия уходила в никуда, это была бы провальная стратегия. У Хель было столько силы, что ее хватило бы на разрушение целого мира! Но Сарджана сумела это учесть. В руках колдунья держала глиняный сосуд причудливой формы, в который и утекала энергия, отнятая пентаграммой.

Эта маленькая паршивка крала ее силу! Да и не просто силу… Хель чувствовала, что она не остановится, забрав все.

– Ты пытаешься превратить меня в чистую энергию! – ужаснулась она. – Меня саму!

– Да, – кивнула Сарджана. – Не бойся, это будет совсем не больно. Ты как будто уснешь, и твоей сущности больше не будет, но твоя энергия останется.

В ее голосе не было и тени неприязни, не говоря уже ненависти. О грядущей казни она рассказывала Хель так, как обычно рассказывают об эксперименте, который никому не причинит вреда.

– Пусти меня! Ты не имеешь права делать это!

Хищная птица рванулась изо всех сил, но нефилим держал крепко.

– Не тебе говорить нам о правах, – отметил он. – Ты только что чуть не убила Хионию, а многих других убила без жалости. Ты задержалась в нашем мире. Всему на свете приходит конец, и это – твой.

Она не могла с таким смириться. Она была слишком умна, сильна, безупречна, чтобы погибнуть здесь! Но она попала в ловушку самого совершенного артефакта, который ей доводилось видеть. Ее борьба ни к чему не приводила, очень скоро Хель увидела, как ее тело начало растворяться, превращаясь в золотые искры, улетающие к сосуду…

Сарджана не обманула ее, это действительно не было больно.

Глава 18. Вне закона

Керенсе казалось, что она сорвалась с огромной высоты, упала, но застыла в падении. И теперь она застряла: забраться наверх не получится, а падать ниже слишком страшно.

После событий недавних дней она уже не знала, кому доверять, кто действительно остался на стороне Огненного короля, а кто просто притворяется. С ней никто не связывался! Может, разумнее всего ей было бы остаться одной и ждать, когда Амиар сам позовет ее. Но Керенса так не могла, и она решилась на поступок, о котором генералу Великого Клана Мортем даже думать не полагалось.

Охранник на входе в башню поклонился ей с почтением, и все же от нее не укрылась подозрительность, мелькнувшая в его глазах.

– Здравствуйте, леди Керенса. Вы стали заходить к нам так часто!

Керенсе оставалось лишь догадываться, какие слухи уже поползли по ее клану. Маги, люди, все в этом отношении одинаковы: куда интересней обсуждать чужую жизнь, чем жить своей! Это раздражало ее, но Керенса не собиралась поддаваться, внешне она осталась равнодушной.

– Кому еще здесь быть, как не мне? Лорд Иерем занят, у него другие заботы.

– Вообще-то, лорд Иерем уже здесь!

– Да? Вот и славно, мы друг другу не помешаем.

Эта новость насторожила ее. Иерем не говорил ей, что прибудет к пленнику! Уж не поддался ли он ненависти? Керенса понимала, что ей не положено беспокоиться о таком, и все равно не хотела, чтобы он убил Вейовиса. В конце концов, Амиар этого не разрешал, последнее слово за Огненным королем!

Она боялась, что уже опоздала, но нет, Иерем встречал ее в коридоре, ведущем к камере.

– Я не ожидал тебя здесь увидеть, – отметил он.

– Пришла и все, – пожала плечами Керенса.

– Тебя Амиар прислал?

– Нет.

– А ты знаешь, где он?

Вопрос прозвучал странно, как будто напряженно. Однако Керенса решила, что ей почудилось: это же Иерем, глупо искать в его словах скрытый смысл!

– Нет, где сейчас – не знаю. Но он с нами свяжется. Что-то случилось?

– Просто жду вестей от Огненного короля, – многозначительно отозвался Иерем. – Ты, наверно, к пленнику?

– Слабо представляю себе другую причину приходить сюда.

– Так давай прогуляемся к нему вместе!

Впервые в жизни Керенсе было тяжело находиться рядом с Иеремом Мортемом. Она даже заподозрила, что это и вовсе не он, но ошиблась. Уж энергию своей семьи она знала! Перед ней действительно стоял правитель клана. Не могло же с ним случиться то же, что с Эви и Диа, правда? Теперь, когда все знали про заклинание, они были осторожны, лидеры кланов и вовсе не ходили никуда одни.

Должно быть, она просто устала и придумывает лишнее, только и всего.

– Так что планирует делать Огненный король? – осведомился Иерем.

– Ты у меня спрашиваешь? Вы же вместе что-то там планировали! – удивилась Керенса. – И вообще, с каких пор ты называешь его Огненный король, а не Амиар?

– Потому что только в этой роли он важен сейчас.

Напряжение между ними нарастало. Керенсе было все сложнее делать вид, что ничего не происходит.

Они вместе вошли в камеру, и Вейовис по-прежнему был там. Следуя приказу Керенсы, его больше не трогали, но колья, цепи и засохшая кровь никуда не исчезли. Его положение по-прежнему было безнадежным, и колдунья ожидала, что он будет таким же молчаливым, как раньше. Но он сразу же взглянул на нее, и в его взгляде было что-то такое, что у нее никак не вязалось с образом безжалостного чудовища. Что-то человеческое!

– Отойди от него! – крикнул Вейовис. – Сейчас же!

Ей не следовало его слушать. Колдунья Мортем подчиняется пленному монстру, какой позор! Но Керенса даже не успела подумать о том, что делает, сработали инстинкты воина. Она и правда отскочила в сторону – и вовремя! Иерем, настоящий, правитель, которому она доверяла, попытался ударить ее ножом. Он убил бы ее на месте, если бы не предостережение Вейовиса.

– Что происходит? – напряженно спросила Керенса.

– Он заражен, – пояснил Вейовис. – В нем чужая сила!

– И не только во мне, – ухмыльнулся Иерем. – Давно не виделись, братец.

Он обращался к Вейовису, а не к ней, его звал братом. Но ведь связан он был только с Керенсой! От шока ей тяжело было разобраться, что к чему, – но необходимо. От этого теперь зависела ее жизнь.

– Как это произошло? Как его могли заразить?

– Понятия не имею, – отозвался Вейовис. – Я в этой башне малость потерял связь с миром! Но не позволяй ему дотронуться до тебя. Один порез – и тебя ждет то же самое!

Легко сказать – не позволяй дотронуться! Как это сделать, если они в не самом большом зале, где негде спрятаться? Уже это было плохо, а стало только хуже, когда Иерем позвал:

– Ко мне, быстро!

Охрана не заставила себя долго ждать, и вот уже рядом с ним стояли два воина – насколько помнила Керенса, седьмого уровня. И это пока! Если поднимется шумиха, сюда все сбегутся.

– Лорд Иерем, что случилось? – спросил один из них.

– Арестовать леди Керенсу, – приказал Иерем. – Она во власти чудовища, она пришла сюда, чтобы его освободить!

Он обманывал их, а значит, не все в башне были подчинены заклинанием. Но для Керенсы это ничего не меняло. Охранники поверили ему, вот что главное! Потому что они изначально настроены были верить, они не зря смотрели на нее с подозрением. Похоже, теперь картина для них сложилась: они решили, что она давно уже готовилась к диверсии.

Ее положение казалось безнадежным, и Керенса не знала, как быть, но и сдаваться не собиралась. Здесь ни у кого из них не было особого преимущества в магии, поэтому ставка делалась на ближний бой. А в нем Керенса была гораздо лучше, чем Иерем и уж тем более охранники, хотя трое на одного – все равно перебор. Ей нельзя было ранить их, нельзя позволить Иерему коснуться ее, и это при том, что он не выпускал из рук нож! Керенса не знала, сколько еще она так продержится.

Ей нужна была помощь, но она не представляла, кого и как позвать. Она была на грани отчаяния, когда все решилось само собой.

– Ладно, отдохнул – и хватит, – вздохнул Вейовис. – Хотя у вас тут неплохо, отзыв потом напишу.

Он резко двинулся – и цепи порвались, со звоном падая к его ногам. Да, они оставили на его теле раны, но раны эти мгновенно затянулись. Чудовище, которое они считали обезвреженным, освободилось за считанные секунды. Вейовис, даже не поморщившись, вытащил из себя колья и бросил в сторону солдат. Он не целился в них, потому что не хотел попасть, однако они в своем приступе паники этого не заметили.

– Ты что… все это время мог освободиться?! – поразилась Керенса.

– Не все. В первый день после того, как меня потрепал Огненный король, еще не мог, но дальше я просто адаптировался. Это мы и делаем со времен Генезиса: адаптируемся. Поэтому никого из нас нельзя держать в плену, остановить нас можно только одним способом – убить.

– Говори за себя! – рявкнул Иерем. Этим он выдал себя, однако охранники были так запуганы, что ничего не поняли. – Тебя здесь точно похоронят!

– Это вряд ли.

Он попытался напасть, но Вейовис был намного сильнее, причем сильнее на самом примитивном уровне. Он легко мог свернуть молоденькому мальчишке шею, а вместо этого просто отшвырнул Иерема от себя. Он знал, что происходит, и не хотел наживать новых врагов.

Вейовис обратился к Керенсе:

– Верхом ездить умеешь?

Она, все еще потрясенная всем этим, пока не могла произнести ни слова, и быстро кивнула.

– Хорошо… Поверить не могу, что я это делаю! Умереть – и то было бы проще.

– Так умри! – прошипел Иерем.

– Заткнись, и без тебя тошно.

Вейовис продолжал разрушать их веру в прочность его клетки. Цепи, ослабляющие колья, блокирующие заклинания в башне… Да конечно! Все эти дни в плену не особо его утомили. Когда возникла необходимость, он без труда призвал первое звериное воплощение.

Он был конем, черным, как бездна, массивным, выдыхающим клубы темного пламени. Животное из ночных кошмаров, не меньше, убийца и разрушитель городов! Керенса уже видела его раньше, и всегда он был для нее врагом, которого она обязана уничтожить.

Но не сегодня. С одной стороны к ней подбирались охранники, вооруженные пиками, с другой – Иерем, все еще сжимавший нож. Керенса только сейчас заметила, что лезвие покрыто чем-то темным. Ядом? Или чем похуже?

Она не сомневалась, что из-за этого побега ее объявят предательницей. Но уж лучше так, чем умереть здесь или стать очередной марионеткой! Поэтому она уверенно взлетела на коня и прижалась к его широкой спине. Вейовис, только этого и дожидавшийся, тут же сорвался с места.

Его тяжелые копыта в один удар пробили каменную стену. Между проломом и землей была высота в несколько этажей, но это не остановило черного коня и даже не замедлило его, он прыгнул туда, вниз.

Если бы он был обычным животным, они бы оба погибли. Хотя нет… если бы он был обычным животным, этого бы вообще не случилось. Но он был ураганом, черной молнией, рассекающей пустыню вокруг башни. Он не говорил с ней, потому что в этом облике, скорее всего, не мог. И все равно Керенса не пыталась спрыгнуть, не напоминала себе, что это ее враг. Потому что сейчас этот враг был единственным на весь кластерный мир существом, не желающим ей смерти.

Перед ними была еще одна преграда, которую Вейовис не преодолел бы. Порталы в этом кластере могли открывать только представители клана Мортем. Это было сделано для того, чтобы сбежавший пленник был изолирован хотя бы в одном мире. Считалось, что ни один маг Мортем не позволит такому существу бежать даже под страхом смерти. Это ведь долг!

Но вот нашлась колдунья, которая позволила.

– Не замедляйся! – велела Керенса, стараясь перекричать завывание ветра. – Портал откроется!

Черный конь кивнул, показывая, что понимает ее. А для Керенсы привычной реальности просто не было. Да, еще утром ей казалось, что она запуталась, но от такого она была далека! Она в один миг стала предательницей всей своей семьи – и покровительницей великого чудовища.

* * *

Темнее всего перед рассветом, Дана старалась не забывать об этом. Но ведь в их жизни уже непонятно, где рассвет! Час тьмы, час света… И только ты подумаешь, что свет уже не исчезнет, и – пожалуйста, очередная ночь.

Радовало хотя бы то, что они сейчас были вместе. Способности Вейовиса безошибочно выявляли зараженных, поэтому, как бы иронично это ни звучало, великое чудовище спасало их от предателей. Если, конечно, он сам не предатель! Но нельзя шарахаться от всех и каждого, им сейчас нужно было держаться вместе.

Они встретились на небольшом частном полигоне, который клан Арма использовал для уничтожения испорченных артефактов. Сарджана заверила их, что про этот кластер никто в жизни не вспомнит, здесь они были в безопасности – пока. Никто не знал, что будет дальше и когда это закончится.

Когда Амиар и Дана прибыли в этот мир, здесь уже было людно. Сарджана, Суорин и Хиония перебрались сюда после охоты на Хель. Их встретили Родерик и Алеста, Хионии уже ввели вакцину, и колдунья, мрачная и бледная, понемногу приходила в себя.

Последними появились Керенса и Вейовис. Общество великого чудовища вызвало предсказуемую напряженность, и Амиару даже пришлось вмешаться, чтобы не допустить скандала. Мало того, что половина союзников против них, так осталось еще и друг с другом перегрызться!

– У нас ведь есть и хорошая новость тоже! – напомнила Дана. – Хель нам больше не угрожает!

Ей до сих пор сложно было поверить, что Хель и Плутона удалось победить так быстро. Хотя, если задуматься, все предыдущие дни были подготовкой к этому шагу, а если считать их, но – нет, не быстро.

Если принять мысль, что Вейовис на их стороне, то останется справиться всего с одним чудовищем! Зато каким… Дане хотелось верить, что лидером был Плутон и самое страшное уже позади. Но Амиар сам подтвердил ей, что равным Огненному королю был именно Осирис.

– Это не такая уж хорошая новость, если вспомнить, как Хель была убита, – мрачно заметил Амиар.

– Ты долго будешь к этому цепляться? – возмутилась Хиония. – Победителей не судят!

– Да, зато проигравших хоронят!

– Не надо на это время тратить, а? – вмешалась Дана. – Я понимаю, что они рисковали, и я этому рада не больше, чем ты. Но какой смысл критиковать их, если все уже сделано?

– Чтобы они не сделали это снова!

– У нас есть шансы не дожить до возможности сделать это снова, – буркнула Хиония.

– Да, и это возвращает нас к плохой новости, – указала Керенса. – Иерем теперь точно на их стороне. Но, может, есть еще надежда, что остальные правители нормальные…

– Это вряд ли, – покачал головой Амиар. – Все началось не с Иерема, а с Мерджита, похоже, наше предупреждение опоздало.

– Вот поэтому я и не люблю собрания, – заметила Хиония.

– Так что, теперь все Великие Кланы заражены? – жалобно спросила Алеста.

– Вряд ли, – отозвался Вейовис. Он прекрасно знал, как к нему здесь относятся, и старался держаться в стороне. – Осирис силен, но даже он не может удержать в своей власти целую планету. Чем сильнее нелюдь, тем больше энергии уходит на его удержание. А у него там вся верхушка Великих Кланов.

– Но ему и не нужно порабощать всех, достаточно обмануть, – добавила Керенса.

Она была единственной, кто не боялся Вейовиса. Но, наблюдая за ними, Дана чувствовала, что и ее собственный страх отступает. Может, это было неправильно, но все они оказались в такой ситуации, когда бояться просто нет смысла.

– Так что мы знаем наверняка? – поинтересовался Родерик. Он старался не смотреть ни на Керенсу, ни на чудовище.

– Что Хель мертва, – ответил Амиар. – Но праздновать победу нет смысла, потому что Осирис засуетился. Уничтожением Хель и Плутона мы поторопили его, показали, что это уже не игра. В прошлом он один был сильнее, чем остальные шестеро.

– Насчет настоящего я бы на вашем месте тоже не обольщался, – усмехнулся Вейовис.

– А еще на его стороне ваши бывшие союзники, – указал Суорин. – Включая тех, у кого сейчас реальная власть.

– Да, это все усложняет. Но торопиться нельзя, в случае с Осирисом, у нас, скорее всего, будет только одна попытка, нужно бить наверняка. Изучим его, найдем его слабые места…

– Боюсь, на сбор фактов из его занятной биографии у нас не будет времени, – вздохнула Сарджана. – Все развивается именно так, как я ожидала.

Она все это время работала с планшетом. Клан Арма был единственным, кто умел настраивать гаджеты внешнего мира на магическую волну, и его правители активно пользовались этим. Дана не пыталась с ней заговорить, она считала, что Сарджана их прекрасно слышит, даже если работает над чем-то.

Теперь она развернула планшет, и на экране они увидели Трофемеса Инаниса собственной персоной.

– Это сейчас распространяется по всем межкластерным каналам связи, – предупредила Сарджана. – Как официальное сообщение от Великих Кланов. Слушайте внимательно!

Она прибавила звук, и комнату заполнил знакомый им голос лидера дома Инанис.

– Дорогие друзья, я вынужден сообщить, что позиция Великих Кланов по противостоянию, в которое мы были вовлечены последние несколько месяцев, изменилась.

– Поехали, – фыркнул Родерик.

– Это была война, и благородная война, которая потребовала немалых жертв, – продолжил Трофемес. – Мы все верили в победу, и она была достигнута. Не только нашими силами, но и помощью наших союзников. На сегодняшний день нам достоверно известно, что три из четырех чудовищ убиты. Плутон был ликвидирован в кластерном мире Мириады, Хель – в Ковчеге, Осирис – в Пустоши-12. Остался один лишь Вейовис, но нельзя сказать, что это означает один шаг до победы. К нашему большому сожалению, произошла трагедия. Во время битвы с Осирисом в Огненном короле проснулись врожденные инстинкты чудовища. Он помог нам победить, но сам за это пожертвовал человеческим разумом. Теперь Огненный король – такой же наш враг, как Вейовис.

– Твою мать, – простонала Хиония. – Это когда-нибудь кончится?!

Однако послание Трофемеса было далеко от завершения. По крайней мере, Дана надеялась, что это все еще Трофемес Инанис – ведь Осирис был известен своей способностью надевать чужую кожу.

– Теперь тот, кто скрывается за внешностью Амиара Легио, – не наш союзник. Это опасное существо, не преступник даже, а животное, которое должно быть уничтожено. Любая попытка переговоров с его стороны должна восприниматься просто как отвлекающий маневр. Это существо не знает жалости, оно живет только ради того, чтобы убивать. Внимание! У Огненного короля обнаружилась еще одна способность, о которой мы раньше не знали. Он может порабощать разум тех, кто рядом с ним. Не важно, какие убеждения были у этих людей и нелюдей изначально. Под властью Огненного короля они отрекутся от всего, даже от своей семьи, чтобы выполнить его волю. Сегодня нам известно о семи его союзниках, но, возможно, их будет больше. Эти нелюди теперь вне закона, мы, Великие Кланы, отрекаемся от любой связи с ними и готовы покарать того, кто рискнет их поддержать…

На экране появились их фотографии. Сарджана, Хиония, Суорин, Родерик, Алеста, Керенса и, конечно же, Дана.

Трофемес говорил и дальше, описывая их, предупреждая кластерные миры, чего нужно бояться. Дана уже не слушала. Она почувствовала, как Амиар обнимает ее, и это помогло, но все равно не успокоило.

Потому что она прекрасно знала: теперь против них настроены все. Все без исключения! Бесполезно что-то доказывать им, они будут думать, что это все результат магического контроля.

Они ведь знали, что Осирис умен, так? И вот он показал, насколько. Он отнял у них время на ожидание, они больше не могли следить, собирать данные и придумывать план. Им нужно было уничтожить чудовище как можно скорее – пока их не казнили вчерашние друзья.

Глава 19. Скольких ты готов отдать?

Амиар не думал, что однажды он войдет в этот дом именно так. Он не сомневался, что все это – не случайность. Осирис намеренно заманил его сюда, надеясь ослабить. Что ж, пускай надеется! Прошлое давно уже не имело большой власти над Амиаром.

Когда Хиония стала искать великое чудовище через пространство, она мгновенно вышла на главную резиденцию клана Легио. Сарджана, проверившая все через артефакты, подтвердила: он там и не скрывает этого. А еще рядом с ним практически все, кого они потеряли за эти дни, все, кого он отнял. Главы Великих Кланов, воины из отряда Огненного короля… такое грандиозное скопление энергии удалось бы обнаружить даже без Хионии Интегри!

– Надеюсь, ты понимаешь, что это ловушка? – поинтересовался Вейовис.

Ко всему, что происходило, он относился с удивительным безразличием. Никто не просил его о помощи, он сам предложил пойти с ними. Амиар не спешил доверять ему, однако признавал, что без него они не справятся. Их осталось слишком мало, а на той стороне такая сила, что лучше и не вспоминать!

– Понимаю, – кивнул он. – Но это лучше, чем ждать, пока на нас начнут охоту. Пока многие кластерные миры шокированы заявлением Трофемеса, они обсуждают, что делать дальше. Но скоро они сориентируются, создадут поисковые отряды, нам нигде покоя не будет! Нужно идти на прорыв сейчас, пока хоть какой-то шанс остается.

– Помните: никого нельзя убивать! – в который раз напомнила Керенса. – Кроме Осириса, разумеется. Его нужно раскатать по асфальту при первой же возможности.

Она постоянно держалась рядом с Вейовисом и старалась не смотреть в глаза своим союзникам. Похоже, ей все еще было стыдно за то, что она освободила великое чудовище! Она знала, что ее должны осудить за это.

Однако здесь, в этой комнате, никто ее не осуждал. Амиар подозревал, что именно она стала причиной тех перемен в Вейовисе, которых, по идее, не могло быть. Чего ей стыдиться?

Сейчас все они склонились над картой главной резиденции Легио, добытой Сарджаной.

– Это довольно простой мир, – сказал Амиар. – Вот тут главный особняк, справа – гостевые дома и сад, слева – парковка, бассейн, спортивные площадки. Дальше, за садом, озеро. Из всего перечисленного нас интересует только дом. Даже если бы нас было больше, глупо было бы распределять свои силы по всей этой территории. Наша задача – добраться до Осириса, а не спасти этот кластер.

– Так что же, тараном пойдете? – усмехнулся Вейовис.

– Иногда самая простая стратегия – самая действенная. Мы знаем, какого уровня маги там собрались. Их очень сложно будет сдержать и обезвредить. Убить – чуть проще, но убивать мы не имеем права, это недопустимо! Поэтому будем прорываться к Осирису, просто отталкивая их со своего пути, иначе и не скажешь. Я надеюсь, что, когда он умрет, все закончится.

Он вопросительно посмотрел на Вейовиса, но тот покачал головой:

– Я не знаю. Я лишь приблизительно представляю, как работает этот вид его магии. Да и он, думаю, тоже!

– Тогда проверим по ходу дела, иначе нам нельзя. Первым пойду я, за мной – Дана, Вейовис и Керенса прикрывают, между нами – все остальные.

– Надеюсь, в число всех остальных ты не включаешь меня? – тихо спросила Сарджана. – Посылать с вами моего голема бессмысленно, он не сможет использовать достаточно силы, чтобы быть вам по-настоящему полезным. А сама я с вами пойти не могу. Ты знаешь причину.

По ее голосу, по выражению лица можно было догадаться, что спорить с ней бесполезно. Пока от нее зависела жизнь Роувена, она готова была пожертвовать хоть всеми кластерными мирами. Амиар не знал, правильно это или нет, но уговаривать ее не собирался. Он и сам не был уверен, как повел бы себя, если бы речь шла о Дане.

Ему казалось, что о помощи Сарджаны можно забыть, а вот Дана считала иначе:

– Так даже лучше, что ты останешься!

– Почему это? Маникюр сбережет? – фыркнула Алеста. Она, похоже, была задета тем, что Сарджана отказалась им помогать. Молодой колдунье это казалось признаком трусости, а любовь к кому-то – просто попыткой эту трусость оправдать.

– Она нас подстрахует! – отрезала Дана. – Сар джана откроет для нас безопасный портал, проследит, чтобы нас не раздавили в пространстве между мирами! Она же поможет нам отступить, если что.

– Это я могу, – кивнула Сар джана. – Я сделаю все, что от меня зависит. Я… Я искренне желаю вам удачи.

Никто не говорил о том, что, в случае неудачи, отступление может и не понадобиться. Амиар и сам понимал, что это лучший из доступных им вариантов.

Ему казалось, что такие столкновения, решающие битвы целой войны, должны проходить в особых условиях. Грозы, ураганы, пылающие города – разве нет? Но жизнь не знает драматичности кино, и возле главной резиденции Легио их встречало ясное небо.

Стоял теплый летний день, все вокруг дышало покоем. Рядом с домом не было ни души, и это была бы почти идиллия, если бы Амиар не чувствовал скопление энергии, облаком окружавшее особняк. Никакой ошибки быть не может, они все там. Осирис, раньше не интересовавшийся армиями, окружил себя живым оружием.

Но и Амиар не собирался отступать. В последнее время клеймо снимали так часто, что он привык к этой силе. Раньше она опьяняла его, переполняла, и ему сложно было управлять ею. Но теперь он знал, как она работает, чувствовал ее и точно мог сказать, что ее хватит.

Он думал о том, кто ждал его впереди. Не обо всех колдунах, поддавшихся заклинанию и зараженных темной кровью, а только об Осирисе. Причем не о нынешнем, нацепившем чужую кожу и объявившем себя правителем. В его памяти постоянно вставала та битва, которую показал ему Вейовис. Чужая битва, но вместе с тем – его собственная! Чудовище, бесновавшееся перед ним… Это и был Осирис. Если бы пространство не надломилось, один из них должен был умереть, на Генезисе никто не расходился с миром. Странно было думать, что схватка двух зверей вдруг завершится в иной реальности, много веков спустя и уже по совсем другой причине.

Но до Осириса еще нужно было добраться, а это оказалось не так уж просто. В резиденции Легио всегда хватало охраны, однако теперь обычных воинов отпустили, заменив их сильнейшими колдунами.

Сразу у входа на них бросились Эвридика и Диаманта. Близнецы атаковали без жалости, бесполезно было с ними разговаривать. Они старались поймать Амиара в поле разрушительной энергии, чтобы убить или хотя бы ранить его. Но он знал, что так будет, поэтому отшвырнул их в соседний зал и обрушил на них потолок. Он не сомневался, что они выживут, однако это их задержит.

Если бы не влияние магии, Цезарий Инанис тоже был бы рядом с ними. Он бы никогда не оставил Эвридику! Но ведь теперь они не были сами собой, они следовали приказам Осириса. А он решил, что умнее всего будет объединить магов из клана Инанис.

Это было действительно неплохое решение. Цезарь и Трофемес и по одному представляли собой грандиозную силу. А вместе они были огненной бурей и ледяным смерчем… Были бы. Если бы вдруг не исчезли с пути.

Амиар не был удивлен этим, он чувствовалась, что вмешалась Хиония. Она использовала простейшее заклинание перемещения, поэтому теперь правителю клана Инанис и его сыну предстояло побродить по саду.

И все же странно было сражаться в этом доме! Амиар смотрел на эти роскошные залы, на оформленные молочным мрамором коридоры, на картины на стенах и думал, что все это должно было принадлежать ему. Причем с детства! Это дом правителя, то есть, его отца! Он бы вырос здесь, знал бы каждый уголок, каждое дерево в саду… Он встречался бы здесь с теми, кто позже ополчился на него, знал бы их с детства, и они бы его знали. Он сейчас пришел в свой родной дом, которого просто не было, не для него. В центральном коридоре, где висели портреты правителей, следом за Амаркандом Легио шел Мерджит.

Значит, так было нужно. Кому – непонятно… если только судьбе, на которую ссылаются все, кому не лень. Бесполезно думать, что вся его жизнь могла бы пойти по-другому. Это чужой дом, чужим пусть и останется, а для Амиара значение имели только люди, оказавшиеся в нем.

Пока их маленькая группа неплохо справлялась. Они двигались только по узким коридорам, где их противники не могли воспользоваться численными преимуществом. Они замуровывали двери, обваливали залы, создавали новые переходы, стараясь избежать битвы любой ценой. И у них получалось! Правда, не все и не всегда. Амиар знал, что Коррадо Эсентии при столкновении сломали обе руки, что Иерем сильно обожжен, а Фьора Арбор после попытки напасть на Суорина так и не смогла подняться… Но все это были необходимые жертвы, приемлемые лишь потому, что эти маги должны были остаться в живых.

Амиар заставил себя не думать о них, не воспринимать их как друзей, которых он должен защитить. Его друзья сейчас у него за спиной, а это – просто их копии, бездушные големы, которых по какой-то там причине нельзя ломать.

Он стремился к центральному залу особняка, самому большому, тому, где раньше проводились торжественные приемы. Он чувствовал – Осирис там, и не ошибся.

Чудовище действительно встречало его в просторной комнате, залитой светом от пяти огромных хрустальных люстр. Всю мебель отсюда убрали, чтобы освободить пространство, а у стен стояли те, кто поддался заклинанию – Наристар Арма и Света, освобожденные из Ланесто, Мерджит Легио, Аверилл Эсентия… Они смотрели прямо перед собой, в пустоту, и пока даже не пытались напасть.

Осирис тоже не скрывался. На этот раз он был в облике одного из магов Легио – пожилого мужчины, неприметного, на первый взгляд – беспомощного. Амиар даже не сразу понял, зачем нужен такой маскарад, а потом догадался. Так Осирису будет удобнее всего беседовать с представителями людей и нелюдей, не вызывая лишних подозрений.

Впрочем, старик только выглядел хрупким и слабым. Каждое движение его тела выдавало опытного воина, готового ко многому. Для Осириса маскировка – это лишь украденная кожа, тело под ней по-прежнему обладает могуществом монстра.

– Ты быстро вжился в роль императора, – небрежно заметил Амиар.

Он не спешил нападать, он оценивал ситуацию. Время это позволяло: Суорин захлопнул и заблокировал главные двери зала, чтобы им не мешали.

– Ты не поверишь, но она мне не нравится, – вздохнул Осирис. – Слишком много возни и подготовки! А истинная прелесть охоты в импровизации, когда ты и сам не знаешь, кого убьешь сегодня. Увидел – убил, разве не это свобода?

– У нас с тобой разные представления о свободе.

– Как и обо всем на свете. Я не буду с тобой долго болтать, потому что это все равно ни к чему не приведет. Что бы я тебе ни предложил, ты откажешься, даже если это будет разумное предложение. Да и я, признаться, тебе не доверяю. Своим доверять – тоже ошибка. Правда, Вейовис?

– На меня даже не ссылайся, – отозвался Вейовис. – Мы с тобой никогда не шли одним путем.

– Но я не ожидал, что ты выступишь против меня!

– Почему нет? Ты сам сказал, что свобода охоты позволяет убивать кого угодно. Почему не тебя?

– Потому что кишка тонка!

Если Амиар и сомневался в Вейовисе, то теперь эти сомнения отпали. Он видел, что между двумя чудовищами нет сговора. Осирис искренне ненавидел бывшего союзника. Пожалуй, Амиар и Вейовис были единственными в их группе, кто удостоился этой сомнительной чести, все остальные были Осирису безразличны.

– Тем не менее, драться с двумя я не буду, – продолжил Осирис. – Огненный король так рвался ко мне, как я могу это не вознаградить? Да и потом, у нас незаконченное дело. Поэтому никто больше не должен вмешиваться – тогда и мои люди не вмешаются.

– Это не твои люди! – не выдержала Керенса.

– Теперь уже мои. А скоро их, возможно, станет больше.

– Не верь ему, – шепнула Дана на ухо Амиару. – Ты ведь знаешь, что он врет!

– Знаю. Но пока поединок один на один выгоден нам обоим. Понятно, что Осирис что-то задумал. Но я должен попытаться, есть шанс, он ошибется, и честная победа все-таки возможна.

Впрочем, говоря это, Амиар и сам себе не верил.

Но пока Осирис и правда вел себя так, будто собирался устроить честную схватку. Он переродился… призвав первое свое воплощение. Кому-то это могло показаться правильным, однако Амиар сразу почувствовав подвох.

Перед Осирисом сейчас стоял Огненный король в зените своей силы. Кто угодно бы понял, что первого воплощения против него не хватит, это напрасная трата времени и энергии! Но нет, перед Амиаром все равно стояла иссохшая мумия с непропорционально длинными руками, а вокруг ее кружились, поднимаясь вверх, пески мертвых пустынь.

Что же он задумал?..

Осирис напал первым, не позволяя сопернику раздумывать над его стратегией. Он попытался поймать Амиара в песочную ловушку, но тот легко ушел в сторону. Ранить песок невозможно, да и недооценивать не стоит: он ослепляет, давит, мешает дышать. И все равно это слишком примитивное оружие!

Силы сразу нескольких кланов подходили для борьбы с таким противником. Амиар обжигал его огнем, развеивал ветром, убирал часть песка под землю. Все это ранило Осириса, ослабляло его, однако не заставляло отступить или перевоплотиться.

С его силой было что-то не так, и дело тут не в первом воплощении. Амиар чувствовал, что чудовище было ослаблено еще до того, как напало. Хотя несложно догадаться, почему и чем! Осирис контролировал несколько десятков колдунов и нелюдей. Да, он был силен, но даже его сила не бесконечна. И он знает об этом! Но для чего тогда показательная дуэль? Он насмехается – или у него есть другая цель?

Наконец мумия получила столько повреждений, что двигаться уже не могла. Это заставило Осириса перевоплотиться, но… Не во второе звериное обличье, а снова в человека. Он тяжело дышал и выглядел утомленным – продолжая улыбаться!

– Круто, да? – с трудом произнес он. – Молодец, Огненный король, ты меня победил, поздравляю. В честной схватке и все такое! Так давай, забери свой приз, убей меня. Вот он я, перед тобой, поверженный враг – это прозвучало достаточно высокопарно? Убей, пока есть шанс!

– Он что-то задумал! – предупредил Вейовис. – Он никогда не примет смерть!

– Да знаю я, – отозвался Амиар, не сводя глаз с чудовища. – Понять бы только, что!

– Его марионетки не двигаются и не собираются, – указал Родерик, наблюдавший за ними.

– Да, в них почти нет энергии, – подтвердила Хиония. – Я не понимаю…

И никто тут ничего не понимал, кроме Осириса. Амиару не нужны были их подсказки о том, что не происходит в этом зале. Он хотел понять, что будет дальше!

Но Осирис продолжал свой маленький спектакль. Он вел себя как поверженный самурай, который готов принять заслуженную смерть.

– Давай, Огненный король, что же ты? Раньше ты рвался получить мою жизнь куда решительней!

– Это и все, что ты можешь – паясничать? Если хочешь сразиться, сражайся дальше, я знаю, что ты можешь!

– Могу, – кивнул Осирис. – Но не хочу. Точно так же, как ты не хочешь забирать свой законный приз за победу надо мной: мою смерть. Стесняешься, что ли? Или врожденный ген добра не позволяет? Так давай я помогу тебе!

Он достал из-за пояса кинжал, закатал рукав рубашки и бесцеремонно разрезал собственную руку от запястья до локтевого сгиба. Порез был глубоким, кровавым и, вне всяких сомнений, настоящим. Он покалечил сам себя! Амиар не понимал, что это значит, пока не услышал крик Даны:

– Смотри!

Ей не нужно было указывать, он и сам все заметил. На мраморный пол зала полилась кровь… Много крови. Из всех порезов, которые появились на руках у колдунов.

Рана, которую нанес себе Осирис, не была единственной. Точно такой же порез проступил у всех, кто был в его власти. Амиар был поражен этим, он ничего подобного не ожидал – хотя, пожалуй, должен был.

Если бы это было проклятье или другое энергетическое воздействие, ничего подобного не случилось бы. Но ведь Сарджана не зря сказала, что кровь – сильнейший передатчик. Кровь Осириса, зараженная, разрушительная, подчинялась своему хозяину во всем. Любое повреждение, нанесенное его телу, она тут же копировала на тела его жертв.

Вот в чем подвох, вот чем Осирис защитил себя. Не армией, готовой сражаться за него, а заложниками, которые должны были умереть вместе с ним. Он действительно был ослаблен контролем над таким большим количеством жертв. Он знал, что не справится с Огненным королем, если все будет честно, так, как раньше.

Но зачем ему следовать былым правилам, если сам он стал другим? Вряд ли он понимал, что такое любовь и связь с людьми, однако он видел эти слабости в Амиаре и готов был использовать их.

– Что же ты стоишь, Огненный король? – подначивал его Осирис. – Давай, убей меня, раз ты за этим пришел! Правда, ты уже увидел, что это приведет и кое к чему еще… Ну так что же, если они теперь твои враги?

– Не смей их трогать, – глухо произнес Амиар.

– Очень грозно, хвалю. Разве ты не слышал, что за любую победу нужно платить? Я назначил тебе цену: жизни твоих друзей – за мою. Ты убьешь и меня, и почти всех, кто тебе верит, кто тебя любит, зато ты защитишь кластерные миры. Умрут десятки – спасутся сотни тысяч. Что скажешь? Скольких ты готов отдать?

* * *

Дана знала, что это тупик. Она не сомневалась, что Амиар на такое не пойдет. Зато Осирис сомневался: он, не способный на самопожертвование, все не верил, что кто-то другой ценит чужие жизни выше своей собственной. Но скоро до него дойдет, что так и есть, спасения не будет!

Она беспомощно оглядывалась по сторонам, надеясь хоть на какую-то подсказку. Но подсказки не было! Связь между чудовищем и его жертвами не была похожа ни на одно заклинание, существующее на Земле. Никто не знал, как его разрушить! Даже Вейовис, понимавший больше других, сейчас был полон бессильной ярости.

Осирис мог проиграть. Он должен был проиграть. А вместо этого он загнал их в угол.

Объективно правильным было только то решение, которое предложил Амиару Осирис: убить нескольких, чтобы спасти многих. Однако Дана прекрасно знала, что он на такое не пойдет. Речь ведь шла о его семье! Он будет искать другой путь, сделает что угодно, но не согласится. А как быть, если другого пути просто нет?

Проверка не могла длиться долго, и очень скоро в глазах Осириса мелькнуло понимание. Он убедился, что сделал правильный ход, нашел ту самую слабость, которая поможет ему победить Огненного короля. Рана на его руке затянулась, как и порезы на руках подчиненных ему магов. Осирис хотел лишний раз подчеркнуть, насколько сильно он с ними связан.

– Время вышло! – объявил он. – Даже у победы есть срок давности. Придется добывать новую!

Он вернул себе звериный облик, но не тот, что раньше. Осирис перестал притворяться, испытывая соперника, он готовился со всем покончить.

Дана чувствовала, что это еще не предел его возможностей, это лишь второе воплощение. И она очень быстро убедилась, что это не показатель слабости. Его вторым телом был человек, созданный из жидкой грязи. Она уже видела такую грязь раньше! Она была в образце крови, который показала им Сарджана, именно этой дрянью Осирис заражал своих жертв!

– Нужно отступать! – предупредила Дана. – Он хочет заразить всех нас!

– Всех, кроме Огненного короля и меня, – подтвердил Вейовис.

– Это не может подействовать на меня, – возразил Родерик. – Моя кровь тоже ядовита!

– Это подействует на всех существ Земли, уходим!

Но уйти оказалось не так просто. Колдуны, до этого стоявшие у стен, все те, кого Амиар старался спасти, напали на них. Это не было бы серьезной угрозой, если бы не задерживало их в зале. Им бросались под ноги, их окружали со всех стороны, да и за дверью уже чувствовалась опасная энергия. Все, что угодно, лишь бы они остались рядом с Осирисом!

Дане пока приходилось легче всех: Амиар защищал ее. Она не просила об этом, могла и сама о себе позаботиться, но говорить с ним о таком было бесполезно. Она решила не сокрушаться, а воспользоваться этой паузой, чтобы помочь ему. Именно Дана первой достала артефакт связи, который дала им Сарджана.

– Уводи нас отсюда! – прошептала она, надеясь скрыть эти слова от Осириса. – Здесь западня, шансов нет!

– Вас преследуют? – уточнила Сарджана.

– Да, и нужен такой портал, чтобы они не потащились за нами.

– Сделаем, но в доме не получится – вас мгновенно перехватит Наристар. Вот что… я уже проверила этот мир, там есть удобное место для портала. Выбирайтесь из дома, я открою для вас дверь у главных ворот, справа от основного портала. Сможете?

– Будем стараться!

Что им еще оставалось?

Но сбежать отсюда было куда сложнее, чем попасть внутрь. Осирис впустил их в особняк, а отпускать не хотел. На этот раз оттолкнуть с пути зараженных колдунов было куда сложнее. Они-то не сдерживались, готовые убить, но их при этом нельзя было даже ранить. Да еще и Осирис не отпускал их… стоило ли ждать, что отпустит?

Он не нападал на них напрямую. Его тело растекалось озерами грязи, которая медленно расползалась везде. Она была черными ручьями на полу, пленкой на стенах и потолке. Она могла появиться где угодно, от нее просто не было спасения!

Рано иди поздно они должны были проиграть. Все здесь работало против них, и было бы слишком большой удачей сбежать без потерь – а удача никогда не задерживалась на их стороне.

Первой жертвой стала Хиония. Она часто фазировала, превращаясь в призрака, и была уверена, что это ее защитит, потому вела себя беспечней, чем все остальные. Но иногда ей приходилось становиться настоящей, чтобы помочь своим спутникам. В один из таких моментов ее и настиг Осирис.

Грязь захлестнула ее со всех сторон, покрыла с ног до головы. Хиония попыталась стряхнуть ее с себя, но напрасно, заражение уже началось. Суорин почувствовал это, потерял былую уверенность. Он мог сколько угодно изображать бесчувственного телохранителя, Дана давно уже поняла, что это неправда. У него в мире был всего один человек, который имел для него значение, всего одна уязвимость. Но именно такая уникальность делала его уязвимость особенно опасной. Очень скоро и он, и Хиония были отделены от остальных грязевой стеной.

Амиар тоже это видел, и ему пришлось принимать сложное решение.

– На выход, все! – велел он.

– Но как же… – попыталась спорить Керенса.

– Он прав, – прервал ее Вейовис. – Или так, или все здесь останемся!

– Проклятье!

Вот только вряд ли Осирис боялся этих проклятий.

Их пытались остановить огнем, каменными стенами, металлическими решетками. Они пробивались вперед, но с трудом, медленно… Намного медленней, чем нужно. Вокруг них царил хаос, Дана даже не пыталась разобрать, кто где, что вообще происходит. Амиар держал ее за руку, и она была благодарна ему за это, иначе она вполне могла остаться тут навсегда.

Они все же вырвались из дома – почти чудом. Помог Вейовис: он, пусть и ослабленный, мог защитить их от грязи и уничтожить энергию направленных на них заклинаний. Одно чудовище спасало их от другого, мир и правда сошел с ума!

Дана видела впереди портал, открытый Сарджаной. Они могли добраться до него, должны были! Но не все…

Они едва покинули дом, когда Алеста, сделав неверный шаг, провалилась по пояс в землю. Но под ней была не яма – ее удерживала жидкая грязь. Как бы ни старалась колдунья, как бы ни пытались ей помочь остальные, они ничего не могли изменить.

– Идите! – взмолилась Алеста. – Не позволяйте ему победить из-за меня! Вы должны!

– Мы должны помочь тебе, – возразил Амиар.

– В том-то и дело! Если ты спасешься, у меня и остальных еще есть шанс! Но если тебя не будет, мы останемся такими навсегда! Я этого не хочу, лучше умереть!

– Мы не можем бросить тебя здесь одну, – прошептала Дана. От бессилия хотелось кричать, однако она сдерживалась, ей не хотелось еще больше пугать Алесту.

– Она будет не одна, – спокойно сказал Родерик.

– Что? Нет! – возмутилась Алеста.

– Я уже все решил.

– Ты сошел с ума?!

– Я не позволю тебе проходить через это одной. – Король зомби невозмутимо опустился на землю рядом с Алестой, сжимая ее руки в своих. Колдунье было настолько страшно, что она больше не решалась прогонять его. Родерик перевел взгляд на Амиара: – Идите. Алеста права, только с вашей помощью все еще может вернуться на свои места. Надеюсь, еще увидимся!

Амиар не хотел оставлять их. Это противоречило всему, ради чего он сражался! Но не мог он и остаться: со стороны дома нарастал шум погони, а он все еще был здесь не один.

– Иди! – поторопила его Алеста. – Ради Даны!

Дане не хотелось, чтобы ее использовали в этом споре, и все же… Ей нужно было увести отсюда остальных хотя бы так.

Амиар быстро кивнул и первым направился к воротам. Родерик не просто остался позади, он задержал колдунов – Дана слышала за спиной шум боя. Но она не рисковала обернуться, просто не могла. Она не отпускала руку Амиара, и они вместе шагнули в портал.

После яркого дневного света полумрак Пустоши, где встречала их Сарджана, ослеплял. Но главное Дана все-таки разглядела: сюда попали только те, кто и должен был, никто из марионеток Осириса за ними не последовал. Вероятнее всего, они и не могли ступить в сложный портал, созданный Сарджаной.

Это не успокаивало. Успешное бегство – это все равно бегство, поражение, и какое сокрушительное! Их было восемь, когда они уходили. Теперь же через портал прошли только четыре еле живых от усталости воина. Она, Амиар, Вейовис и Керенса… все. Они потеряли половину и без того скудного отряда!

Это конец. Их шансы изначально были невелики, а теперь… Они лишились союзников, на них точат зуб все кластерные миры, а Осириса, как оказалось, невозможно убить! Они словно попали в лабиринт – уже зная, что из него нет выхода.

Глава 20. Человеческая природа

Скольких ты готов отдать – вот о чем спросил его Осирис. И теперь Амиар знал ответ: никого. Он никого не мог отдать ради победы, потому что это была бы не победа. Он имел право распоряжаться только своей собственной жизнью, однако сейчас это ничего не значило. Даже если бы он согласился умереть, это никого бы не спасло!

Он еще никогда не чувствовал такого отчаяния, никогда не понимал так четко: все пропало. Он сделал все, что мог, и этого оказалось недостаточно. Он устал, у него больше не было сил – даже при том, что запас магической энергии Огненного короля по-прежнему казался бесконечным. Что толку, если эту энергию некуда направить? Она просто не нужна!

Он даже не думал о том, чтобы принести в жертву всех зараженных. Весь этот бред Осириса про то, что за счет жизней десятков спасутся сотни тысяч, ничего не стоил. Да, сейчас кластерные миры обмануты, однако они быстро разберутся, что к чему. Будет новая война, и Осирис проиграет… Должен проиграть. Он не сможет контролировать всех без исключения, найдется тот, кто его уничтожит.

Но это будет не Огненный король, и теперь Амиару нужно было понять, что делать с собственной жизнью. Вернуться туда и погибнуть? Жить-то дальше все равно не получится, только не с таким грузом на душе… Так ведь погибнуть может и Дана! Этого он допустить не мог, несмотря ни на что.

Она словно догадалась, что он думает о ней. Долгое время Амиар был на крыше единственного на всю Пустошь здания один, пытаясь прийти в себя. Но теперь Дана присоединилась к нему, он издалека почувствовал ее приближение.

Когда она ступила на крышу, Амиар даже не посмотрел на нее. Не мог – слишком стыдно было. Однако это ее не обидело, она подошла ближе и села рядом с ним. С невысокого домика открывался вид на луга, поля и далекое серое море. Эта Пустошь была не самой ветхой из всех, которые Амиару доводилось видеть, здесь еще теплилась хоть какая-то жизнь. Не худшее убежище для них! Но и тут нельзя задерживаться больше суток: Сарджана предполагала, что именно столько у Осириса уйдет на поиск, при всех его нынешних союзниках.

– Я понимаю, что тебе грустно, – мягко сказала она. – И я была бы рада дать тебе больше времени, чтобы прийти в себя. Но у нас нет этого времени, нам нужно решить, что делать.

– А что тут можно сделать? – горько усмехнулся Амиар. – Как думаешь, Осирис знает, что такое белый флаг?

– Не говори такого даже в шутку!

– Кто тут шутит? Я вполне серьезно.

Был шанс, что Осирис и правда их отпустит, если они официально сдадутся. Почему нет? Это будет настоящей победой с его стороны: не быстрая смерть его врага, а долгое, абсолютное унижение.

Хотя нет, вряд ли он поведется на такое. Осирис умен, он знает, что живой враг – это вечная угроза. Он никого не отпустит.

Да и Дана была настроена решительно:

– Прекрати так думать, это тебе мешает!

– Дана, а что еще остается? Посмотри, в каком положении мы очутились!

– В каком же?

– У нас почти нет союзников, по-настоящему доверять я могу только тебе, нам неоткуда ждать помощи, и для всех кластерных миров мы с тобой – преступники. Вот в каком мы положении!

– Это да. Но разве мы с таким сталкиваемся первый раз? Тебе это ничего не напоминает?

И тут он понял, на что она пыталась намекнуть.

Да, так ведь действительно уже было! Когда-то давно, кажется, что целую вечность назад, хотя на самом деле прошло не слишком много времени. Когда он только познакомился с Даной и они вместе открыли силу Огненного короля. Ситуация была очень похожей: они были одни против всех миров, на них охотились, они никому не могли доверять.

После всех потрясений последних дней Амиар и забыл об этом… а Дана помнила.

– Тогда все было иначе, – вздохнул он.

– Так уж и все? В чем-то нам было проще, в чем-то – сложнее. Но если учесть все, то, думаю, будет одинаково.

– Мы не были объявлены в розыск во всех кластерных мирах!

– Но нас все равно искали лучшие наемники и все Великие Кланы, – напомнила Дана.

– Они не хотели нас убить!

– Да ладно! Не обольщайся: сейчас я люблю их, я верю им, но я признаю, что тогда им хватило бы глупости от нас избавиться. Они слишком боялись тебя, а страх толкает на необдуманные, жестокие поступки.

– И все равно, враги среди Великих Кланов – это не то же самое, что Осирис, – настаивал Амиар. – У них хоть какие-то ограничения были, а этот готов все миры в порошок стереть, лишь бы своего добиться!

– Но ведь и ты уже другой. Тогда ты был слабее, ты едва управлял силой Огненного короля. А посмотри на себя сейчас! Я видела тебя в бою. Осирис боится тебя! Вот поэтому он никогда не будет драться с тобой честно. Он знает, что ты на самом деле сильнее, так используй это!

– Это нельзя использовать! Да, может, я и стал сильнее, кое-что выучил, кое-что сделал… Но мне кажется, что это ничего не значит. Рядом с Осирисом я чувствую себя таким же слабым, как тогда, когда был простым человеком.

Она рассмеялась, и поначалу Амиар разозлился: что здесь смешного? У них положение – хуже некуда, а ей похохотать приспичило! Но ее смех не был язвительным, он был легким, и эта легкость невольно влияла на Амиара.

– Что тебя так развеселило? – проворчал он, прижимая ее к себе. Рядом с ней было спокойно, словно они и не оказались на границе преисподней.

– То, что ты считаешь простого человека эталоном слабости! – отозвалась Дана. – Фу таким быть!

– А если откинуть твои шуточки, разве это не так?

Она посерьезнела, подняла взгляд, чтобы посмотреть ему в глаза.

– Нет, не так. То, что ты человек прежде, чем Огненный король, – не недостаток, а преимущество. Вейовис показал тебе, кем был Огненный король до того, как обрел человеческую половину. Животным, таким же, как Осирис! Он стал лучше только потому, что объединился с людьми. А у тебя есть преимущество в том, в чем ты видишь недостаток. Ты гораздо ближе к людям, чем все в Великих Кланах! Ты за свою жизнь побыл и слабым, и сильным. В прошлом это было нелегко, но ты должен ценить такой опыт. Я ведь тоже человек, помнишь? И я не жалею о тех годах, которые провела без магии. Они не делали меня ни хуже, ни слабее!

Сначала ему казалось, что она всего лишь пытается его утешить. Но чем дольше Амиар ее слушал, тем четче понимал, что она права. Что плохого в человеческой природе? Именно она связывала его с миром, где Огненный король был самозванцем – если уж называть вещи своими именами.

Во времена войны казалось логичным использовать самую большую силу, которая есть в его распоряжении. Осирис от него этого ожидал, он это делал. Он был Огненным королем, потому что все от него ожидали такого решения, казалось, что другого просто нет!

Но эта предсказуемость и завела его в тупик, именно с ней было связано его отчаяние. Амиар никогда еще не рассматривал другие пути, не связанные с Огненным королем – или не только с ним. Он, сам того не замечая, начал с пренебрежением относиться к тому виду, который породил его, к своим собственным корням! Мол, люди – это всего лишь некий добродушный базовый вид, который нужно защитить, потому что традиция такая. Но что если он ошибся в самом начале?

Это была планета людей, и не потому, что нелюди им это позволили.

Надежда, уже покинувшая его, напоминала пламя, вспыхнувшее из углей. Она набирала силу, и Дана лишь поддержала ее, спросив:

– Если ты не справился как Огненный король, может, ты справишься как человек?

По сравнению с тем, что Вейовис уже видел, это был скудный мир со скудной природой. Не даром ведь его объявили пустошью! Но здесь и сейчас ему казалось, что прекрасней места не найти. Он, в прошлом обладавший чуть ли не властью божества, учился довольствовать малым – добровольно, и в этом он находил особое наслаждение.

Его обостренные чувства различали все скромные, будто выцветшие оттенки серого и зеленого, присущие Пустоши. Он чувствовал запах сухой травы и соленого моря. Он прикасался к гладким живым листьям и шершавой сухой коре. Как это было странно, как непохоже на абсолютную радость охоты… Но ведь это все новое! Именно в неизведанном он пытался искать себя.

Он почувствовал, что Керенса рядом, издалека, однако не пошел к ней. Он не понимал до конца, что она сейчас чувствует: она ведь там потеряла и родных, и друзей. До такого уровня развития Вейовис пока не дошел, ведь сам он никого еще не терял.

Она тоже его почувствовала и направилась к нему. Это интриговало.

Керенса выглядела уставшей, пусть и не сломленной. Да все они сейчас такими были! Они дошли до предела, и, в отличие от Вейовиса, не могли уже жить одним моментом.

– Что, не повезло тебе, да? – усмехнулась Керенса. – Жалеешь?

– О чем? – удивился он.

– О том, что так не вовремя сменил сторону. Жуткая ирония! Ты был с чудовищами, когда они проигрывали. Но теперь, похоже, Осирис торжествует – а ты здесь, с нами, в клубе неудачников.

– Никогда не задумывался об этом… может, это я как раз неудачу и приношу! – рассмеялся Вейовис. – Тогда это вам нужно жалеть.

Но колдунья его веселье не разделяла.

– Ты и правда не разочаровался?

– С чего бы? Я присоединился к вам не из страха и не в борьбе за выживание. Я хотел этого! Для меня нет победы или поражения так, как для вас. У вас все эти ценности, связи, чувства… Я только узнаю их. Я присоединился к вам, чтобы измениться, и это я как раз получаю.

– Но ты можешь умереть! – указала Керенса.

– И что? Умирать страшно, когда ты еще не научился жить. Вот тогда действительно обидно! Но я, кажется, научился…

Он раньше не размышлял о смерти вот так. Вейовис знал, что его можно убить, и испытывал страх, когда это у кого-то почти получалось. Но спокойные рассуждения о ней казались ему напрасной тратой времени.

Теперь многое было иначе. Он по-прежнему не хотел умирать, однако допускал, что это может случиться. Осирис его в покое не оставит! Только вот он не боялся, как раньше. Ему даже было любопытно: как это вообще – умирать? Вейовис прожил на свете сотни лет, осталось не так много вопросов, на которые он не знал ответа, но это был один из них.

Некоторое время они прогуливались по кластерному миру молча. Похоже, Вейовис все-таки ошибся: он был не единственным, кто умел наслаждаться простейшей красотой Пустоши. Керенса видела то же, что и он, находила прекрасное в малом. Она была колдуньей, управляющей смертью, но из-за этого она ценила жизнь в любом проявлении.

Они вышли к морю, и серые волны приветствовали их безмятежным шелестом.

– Ты перестала меня бояться, – заметил Вейовис.

– Я никогда тебя по-настоящему не боялась. В клане Мортем нас учат не бояться своих врагов, а ненавидеть их.

– Про ненависть не скажу, но ты косилась на меня с подозрением даже после того, как я спас тебя в башне. А теперь – нет, хотя ты знаешь, что один раз, в той же башне, я не сказал тебе правду сразу.

– Ну и что? Эта ложь оказалась мне на пользу.

– И все же ты стала относиться ко мне по-другому после столкновения с Осирисом… Почему?

– А какой уже смысл держаться за прежнюю неприязнь и вести себя так, как полагается? – слабо улыбнулась Керенса. – Старый мир рухнул, новый еще никто не построил. Меня вроде как официально изгнали из клана Мортем, я не обязана следовать правилам. Поэтому я могу жить, полагаясь на свою интуицию.

– Так что твоя интуиция говорит про меня?

– Что ты – чудовище, которое сошло с ума, раз ты готов умереть вместе с нами.

– Но, видишь, я уже получаю что-то за это, раз ты перестала смотреть на меня, как на врага.

Керенса только головой покачала, но она все еще улыбалась, а значит, никаких ошибок он не допускал. Общение с ней было важным опытом, и он будто двигался в темноте: каждый шаг – на ощупь, любое продвижение вперед – с осторожностью. Ему нравилась эта игра, она была даже сложнее, чем охота. В охоте ты берешь то, что тебе нужно, силой, а в этой игре ему нужно было сделать так, чтобы кто-то чувствовал. Без магии! Да сам Осирис не справился бы с таким…

Он ожидал, что колдунья захочет вернуться к своим друзьям, и готов был проводить ее обратно к домику. Керенса сама удержала его на каменистом пляже. Прежде, чем он успел спросить, что происходит, она приподнялась на цыпочки, чтобы сократить разницу в росте, и поцеловала его.

Сама! Он не ожидал такого и даже не просил. Но он хотел – и Вейовис пока не совсем понимал, как она об этом догадалась.

Он прекрасно знал, что такое секс и все движения, связанные с ним. Это на Генезисе не было полов, и существа разрывали друг друга на части. Уже на Земле, разобравшись, что такое мужчины и женщины, Вейовис сделал свой выбор и всегда его придерживался.

Естественно, и секс у него был – как он мог пропустить такой опыт? Но это было именно занятие, набор движений, который ему нравился. Все, что происходило между ним и женщинами, которых он выбирал, не имело никакого отношения к чувствам. Как иначе, если он вообще не знал, что такое чувства?

Но здесь, с ней, все было по-другому. Прикосновение ее губ было легким, и в прошлом он получал гораздо больше. Однако именно эту эфемерность, хрупкость момента он и ценил. Касаясь ее и разделяя с ней этот миг, Вейовис предельно четко понимал, какой дорогой он уже прошел и должен идти дальше.

Все существа живут ради счастья, просто счастье у них разное. Это – смысл, который многие ищут, не замечая его под собственным носом. Деньги, успех, любовь и обладание – все это лишь инструменты, которые помогают чувствовать счастье.

Для него эти инструменты тоже были разными. На Генезисе и в первые годы на Земле он был счастлив, если ему удавалось не умереть. Потом счастьем стали еда и сон. Потом – вкус еды, удобное убежище и победы. Позже – выполнение его желаний и охота.

Ему понадобились сотни лет, чтобы счастьем для него стала одна-единственная искра доброты, подаренная ему. А теперь вот это… Вейовис еще не до конца разобрался, почему с ним и с любыми живыми существами происходят такие перемены. Да он и не хотел знать, он принимал их.

Наконец Керенса отстранилась от него, но она все еще была близко. Глаза у нее были светлосерые, как небо, затянутое облаками, через которые вот-вот пробьется солнце.

– Наверно, я сошла с ума вместе с тобой, – вздохнула она. – В прошлом меня бы убили за такое…

– А теперь тебя хотят убить без вины. Так какой смысл оглядываться на мнение других, если оно мешает тебе быть собой?

– Знаешь… а ты прав! Странно, да? Ты же чудовище.

– Да и ты тоже не совсем человек. Ну и что?

Великие Кланы и правда не позволили бы им быть вместе. А если так, то Вейовису было за что благодарить эту войну.

Он хотел остаться с ней на берегу и дальше, хотел узнать, что еще возможно между ними. Но их уединение было нарушено: на ближайшем холме появились Огненный король и его невеста, и Керенса тут же сделала пару шагов назад.

Еще недавно эти двое выглядели подавленными. Но теперь и Амиар, и Дана казались оживленными, и Вейовис чувствовал: это не внезапная вспышка оптимизма и не безумие, что-то в их безвыходном положении все-таки изменилось.

– Вот вы где! – позвала их Дана. – С ума сойти, всю Пустошь нужно прошерстить, чтобы вас отыскать!

– А зачем вы нас искали? – спросила Керенса.

Амиар бросил на них многозначительный взгляд, он явно догадался, что здесь происходило. Но это не так уж сложно – учащенное сердцебиение Керенсы и румянец на ее щеках выдавали ее лучше любых слов. Вейовис управлял собой лучше, но он и не хотел скрывать свои чувства. Зачем, если он с таким трудом обрел их?

Впрочем, Огненный король не собирался тратить время на насмешки. Он сказал:

– Собирайтесь! Нет больше смысла торчать в Пустоши и жалеть себя. У меня есть план!

Глава 21. Кто-то должен умереть

Это было трудно – намного труднее, чем все, через что Осирис проходил раньше.

Когда он только обрел этот дар, он был уверен, что это универсальное оружие. У него всегда было много энергии, гораздо больше, чем у других чудовищ. Он тратил ее без сомнений, потому что оставалось у него еще больше. Но тут он неожиданно узнал, что все, оказывается, однажды заканчивается.

Чем больше нелюдей он порабощал, тем меньше энергии у него оставалось. Поначалу это было мелочью, легким тревожным звоночком, который Осирис с легкостью проигнорировал. А теперь он вдруг оказался у финальной черты…

Его пленники были слишком сильными. Он, всегда презиравший жителей Земли, был вынужден признать, что бывает и так. Они не могли сопротивляться ему, потому что его кровь этого не позволяла. Но их собственная сила была когда-то передана им Огненным королем, и именно она рвалась теперь на свободу.

Пока Осирис держал их на коротком поводке, но ему пришлось заплатить за это. Он прекрасно знал, что о битве один на один с Огненным королем можно забыть. Он в жизни не справится! Если он и наберет энергии на то, чтобы принять свое третье воплощение, его хватит от силы на пару часов. Он даже не мог пока сменить эту чертову кожу, он застрял в образе какого-то старикашки!

Ему нужно было срочно снизить нагрузку. Способ для этого он знал только один: убрать контроль. То есть, убить или отпустить хотя бы часть пойманных жертв. Вот только он на это пойти не мог.

О том, чтобы отпустить их, не шло и речи, Осирис никогда не простил бы себе такое милосердие. А убить… Позже – да, конечно, и с удовольствием. Но не сейчас. Потому что эти колдуны служили главной гарантией его победы над Огненным королем.

Правда, иногда становилось так плохо, что Осирис готов был убить хотя бы пять человек – не спасение, но облегчение! Только вот кого? Чьи способности будут полезны для уничтожения Амиара Легио? Кого он не захочет потерять? Если бы удалось убить его невесту, это решило бы все проблемы! Но Дана, увы, сбежала вместе с ним.

Понятно, что близнецов Легио трогать нельзя, они – сестры Огненного короля. Ну а их отца? Мерджит точно бесполезен, и, насколько было известно Осирису, между ним и Амиаром пролегла давняя вражда. Хотя кто их там поймет! Удерживать этого калеку было куда проще, чем остальных. Такой вот парадокс: сильных убивать нельзя, потому что они могут понадобиться, а слабых – потому что это бессмысленно.

Жаль, что Плутона и Хель больше нет рядом. Они бы сейчас помогли, Осирис поручил бы им присматривать за пленными, освобожденными от его власти. Но что толку рассуждать об этом, если они не вернутся? Это была единственная причина, по которой он сожалел о смерти своих сородичей. В остальном же, их судьба Осириса не волновала, он ни в ком не нуждался. Он не считал нужным менять тот принцип, который привел его к величию еще на Генезисе: живи и убивай, этого будет достаточно.

Вот таким и было его счастье. Чтобы снова вернуть его, Осирису нужно было не сдаваться, перетерпеть усталость и дождаться, пока будут мертвы эти двое.

Да, двое. Осирис знал, что врагов у него побольше, но лишь двое из них имели значение, все остальные казались ему мушками-однодневками. Вейовис и Огненный король – вот кто должен погибнуть! С ними оборвется последняя связь с Генезисом, и он станет по-настоящему бессмертным.

С Огненным королем все понятно, они всегда были естественными врагами. Странно, что они вообще протянули в одной реальности так долго! А Вейовис… с ним все запутанно. Раньше он был хищником среднего уровня, не слишком опасным. Но теперь Осирис не хотел рисковать. Он чувствовал, что его беглый брат изменился, коснулся вещей, которые прежде были за пределами его понимания. Кто знает, насколько сильным это его сделало?

Так что их нужно уничтожить, и мир вновь станет прежним и покорным.

В дверь его комнаты постучали, отвлекая его от размышлений о том, кем нужно пожертвовать в первую очередь. Осирис по-прежнему жил в резиденции Легио, он не видел смысла убегать. Ему нужно было, чтобы Огненный король пришел к нему как можно быстрее! Только тогда все закончится, и он сможет сбросить со своих плеч этот тяжкий груз.

– Войдите, – позволил он.

В его комнату заглянул Цезарий Инанис. Осирис находил особое удовольствие в том, чтобы ему прислуживали самые сильные из врагов, те, что раньше сумели противостоять ему на равных. Такое мало кому удавалось!

– Люди откликнулись на ваш вызов, – сообщил Цезарь. – Они хотят поговорить с Мерджитом Легио.

Вот и еще одна причина оставить этого искалеченного старикашку в живых!

– Лично? – уточнил Осирис.

– Пока – только через артефакты связи. Они будут договариваться о переговорах.

Чтобы поймать Огненного короля как можно быстрее, Осирису нужно было убедить в его виновности все кластерные миры. С Великими Кланами все прошло более-менее гладко, нелюди тоже сопротивлялись недолго. А вот люди оказались редкостными упрямцами, они до последнего брали время на размышление и не давали однозначный ответ. Осирис терпел их капризы, но уже пообещал себе устроить резню в их любимом внешнем мире, когда все закончится.

А пока нужно было ждать, и он направил Мерджита Легио в переговорный зал. Беседу Осирис собирался вести через него, а в своем настоящем теле просто стоять рядом, чтобы ничего не упустить.

Пока угрозы не было, резиденцию и далекий мир людей связала лишь безобидная переговорная сфера. Но в ней Осирис увидел не совсем того, кого ожидал. Он предполагал, что люди пошлют на это кого-то из своих старейшин – разве не так они все время делают? А обнаружил он Артура Мейнара.

Об этом человеке он знал не так уж много, но помнил, что Артур потерял возможность работать дипломатом, когда женился на Диаманте Легио. Он-то что здесь потерял?

Осирис заставил Мерджита изобразить удивление и просить:

– Мне приятно видеть, что люди, похоже, признали нашу правоту, но почему именно ты?

– Потому что я попросил об этом, – невозмутимо отозвался Артур. Глядя на его лицо, невозможно было догадаться, о чем он думает и кому симпатизирует.

– Вы уже приняли решение? Мы устали ждать.

– Приняли, – кивнул дипломат. – И даже лучше. У нас есть новости, которые наверняка обрадуют Великие Кланы.

– Какие же?

– Мы поможем вам поймать Огненного короля уже завтра.

Новость и правда не оставила Осириса равнодушным, но радоваться он не спешил.

– Откуда такая уверенность? – поинтересовался Мерджит. – Вы знаете, где он?

– Знаем, где будет завтра. Амиар Легио обратился к нам за помощью. Он верит, что Осирис все еще жив, и хочет использовать боевой корпус людей для его поимки.

Хитрый червяк…

– Но мы верим Великим Кланам, когда они говорят, что Огненный король сошел с ума, – продолжил Артур. – Он и правда выглядел нездоровым.

Осирис еле сдержал улыбку. Повезло ему, что люди умом не блещут! Будет забавно, если Огненный король погибнет от рук своего собственного народа.

– Я признателен людям за их мудрость, – кивнул Мерджит. – И все же не могу не спросить… почему вы остались на нашей стороне?

– По моему настоянию, – признал Артур. – А я хотел этого из-за Диаманты. Я понимаю, что чем скорее это завершится, тем быстрее она вернется домой.

Человеческий самец соскучился по человеческой самке, а сработало все это на руку Осирису… И как вовремя – как раз тогда, когда его силы начали убывать и ему срочно нужно было уничтожить последних из своих врагов. Такое, пожалуй, и называют везением.

– Хорошо, и о чем вы договорились с Огненным королем?

– Что завтра мы с ним встретимся и обсудим план действия. Он пообещал прийти туда один, но я не сомневаюсь, что с ним будет Дана. Кто еще – не знаю, сложно сказать. Думаю, Амиар поверил, что мы согласились на переговоры.

– Отлично, – кивнул Мерджит. – Пусть верит, что сделка состоится, все остальное сделаем мы.

– И вот еще что… Амиар назначил встречу во внешнем мире. Мы постараемся убрать оттуда людей, но получается это не всегда. Я побоялся менять мир встречи, чтобы не спугнуть Амиара, так что на определенный риск мы уже пошли и не хотим пожалеть об этом. Проводите захват осторожно!

– Безусловно, – соврал Осирис устами главы дома Легио. – Мы сделаем все, чтобы избежать случайных жертв, ваш народ не пострадает!

* * *

С Артуром Мейнаром Дана чувствовала странное родство. Они плохо знали друг друга и мало общались, зато их прошлое было во многом схоже. Они оба родились обычными людьми – и оба в итоге оказались на всю жизнь связаны с Великими Кланами. Правда, Артур изучал магию с детства, он хотел попасть в этот мир. Зато она умела колдовать, и это, пожалуй, уравнивало их.

Так что она признавала, что они сейчас полностью зависят от дипломата, и все равно не боялась. Дана почему-то верила, что Артур просто не способен предать их. Она и сама не могла объяснить эту слепую веру. Глупо полагать, что человек, умеющий любить, не ударит в спину…

Но что еще им оставалось? Они вынуждены были довериться ему, потому что иных вариантов просто не было. А раз так, почему бы не поверить? Нервы крепче будут!

Теперь они сидели за белоснежным кованым столиком городского парка. Маленькое кафе затерялось в тени величественных старых тополей, неподалеку шумела водами речка, загнанная в бетонные берега, на которых уже устроились рыбаки. Чуть поодаль проходила дорожка, где велосипедисты умудрялись вполне мирно сосуществовать с пешеходами.

Это была магия внешнего мира – настоящего солнца и бессмертной природы. Дана слышала смех и детские голоса, видела, как по небу проплыл сияющий воздушный шарик, отпущенный кем-то. Это место совсем не подходило для войны, Дане казалось, что никто не посмел бы нарушить его мирную идиллию.

Амиар тоже заметил, насколько совершенен этот парк, но думал о совсем о другом.

– На первый взгляд, здесь около тридцати гражданских, – заметил он. – Из них не меньше трети – маленькие дети. Не очень-то похоже, что вы старались обезопасить место переговоров!

– Миру мир, – пожал плечами Артур. – Вроде как мы тут все друзья, и нет смысла опасаться.

– Я один могу убить всех этих людей за минуту.

– Да. А все, кто здесь собрался, за секунду.

Тут Артур был прав: Амиар ведь пришел на встречу не один. Рядом с ним сидела Дана, а чуть поодаль на деревянной лавочке изображали беззаботных отдыхающих Керенса и Вейовис. Получалось у них отвратительно, в них все равно угадывались хищник и колдунья, но это было не так уж важно.

– Битва в таком месте останется в истории, – задумчиво произнесла Дана.

– Если она случится, – указал Артур.

– По-моему, все уже ясно.

Они встретились совсем недавно и вместе побыли недолго. Не прошло и получаса, как открылся новый портал.

Осирис не скрывал свое присутствие. Уже тем, что он просто шагнул из пространства, он вызвал немалый переполох. Но его это не волновало, он пришел один и сразу направился к столику, за которым сидел Огненный король.

Это не значит, что его никто не поддерживал. Люди, перепуганные его внезапным появлением, попытались бежать из этой части парка, но им помешали маги, образовавшие живую границу с тополиной аллеей. Такой наглости внешний мир еще не видел, поэтому никто не был к ней готов.

– Как это понимать? – холодно осведомился Артур. – У нас же был договор! Кто вы вообще такой? И где Мерджит Легио?

– Это все уже не важно, – заверил его Осирис. – А как это понимать – я вам сейчас расскажу, господин Мейнар. Огненный король связался с вами, ведь вы, хоть и отстранены от работы, хорошо ему знакомы как муж сестры. Он попросил вас о встрече, заявляя, что его подставили. Вы согласились, но, чтобы подстраховаться, назначили встречу во внешнем мире, где он точно побоялся бы на вас нападать.

– Так все и было, но…

– Тихо! Я не закончил. Вы пришли во внешний мир, и он ждал вас – безумный, как вас и предупреждали. Огненный король убил вас и десятки невинных людей, случайно оказавшихся рядом. После этого случая все кластерные миры окончательно убедились в том, что им сказали правду. Теперь Огненный король – их враг номер один.

Осирис был увлечен своим триумфом. Он радовался победе, он был поглощен своим превосходством настолько, что поначалу даже не заметил: Амиар и Дана не шокированы его появлением. Они оба наблюдали за ним молча, не пытаясь ни напасть, ни уговорить его пощадить несчастных людей.

Когда он наконец закончил, Артур спросил:

– Это все?

Вот теперь Осирис наконец насторожился.

– Да…

– Отлично, а теперь скажу я. Эта жуткая резня и моя предполагаемая смерть стали бы громким скандалом, но достойным наказанием за предательство. Как хорошо, что я решил не предавать Огненного короля, вы не находите?

– Что?..

– Что слышал, – уже жестче произнес Артур. – Неужели ты думаешь, что люди поверили в этот бред? Нелюдям ты его еще можешь втюхать, но не нам! Мы прекрасно знали, когда и как начался захват разума колдунов. Ты объявил о том, что Амиар якобы управляет кем-то, уже после того, как были заражены Эвридика и Диаманта. Ты одно с другим соотнести не мог? Или ты думал, что я упущу момент, когда ты отнял у меня жену?

Осирис, поначалу потрясенный тем, как быстро его раскрыли, все же взял себя в руки – он не был бы великим чудовищем, если бы легко поддавался панике.

– Значит, все это время ты был в сговоре с Огненным королем?

– Не я был в сговоре, – уточнил Артур. – Все люди поддержали его. Амиар – один из нас, и мы верим ему.

– Я должен умилиться этому? – расхохотался Осирис. – Пустить слезу и умереть от восхищения вашей любовью? Вы просто устроили заговор в заговоре… Ты притворился, что хочешь обмануть Амиара, хотя на самом деле обманывал меня. В этом есть определенное коварство, и лишь за него я могу вас похвалить.

– Так что твою красивую легенду про жестокого Огненного короля придется отложить, – заметил Амиар.

– Почему же? Ничего не меняется. Кто-то должен умереть сегодня, так почему не вы? Не важно, кто кому был верен и ради чего мы на самом деле встретились. Мертвые не говорят! Кластерные миры увидят только трупы людей, и я заставлю их поверить в то, что выгодно мне. Поэтому, Огненный король, даже если тебе удастся сбежать, это ненадолго. Так не проще ли умереть здесь и больше не мучаться?

– Никакой резни не будет! – объявил Артур. – Внешний мир – не место для битв!

– Ты серьезно веришь, что ваши законы меня остановят? – изумился Осирис. – На это вы делали ставку? Но если так, то вы еще глупее, чем я думал!

Тело старика двигалось быстрее, чем любой молодой воин. В один момент Осирис стоял неподалеку от столиков – а в следующий уже был рядом с Артуром. Дана даже не рассмотрела, как он преодолел это расстояние!

Осирис отломил от столешницы кусок металла так, будто под руками у него была мягкая глина. Артур попытался что-то сказать, но не успел: старик с силой вогнал металлический обломок ему в горло. Артур поперхнулся, прижимая обе руки к шее, и начал заваливаться на бок.

Это было только начало. Со всех сторон послышались крики: маги, до этого не дававшие людям уйти, теперь уничтожали их. Им было все равно, кто перед ними, они убивали даже младенцев, которых матери держали на руках. Дана не представляла, видят ли заколдованные, что творят их тела. Но если да… Они бы не смогли жить с этим. Даже освободившись, не смогли бы и все. Поэтому Осирис не просто использовал их, он отнимал у них саму возможность нормальной жизни.

Зато Осирис торжествовал. Его предсказание сбывалось: солнечный светлый мир окрасился кровью. Крики поднимались к небесам и затихали, а от тишины, следовавшей за ними, замирало сердце. Дана понимала, что должна быть сильной, сдержанной, но получалось не всегда. Чтобы успокоиться, она смотрела только на Амиара, избегая взглядом тело Артура, лежащее на земле.

Резня заканчивалась, люди были мертвы, маги победили, и до Осириса наконец дошло, что никто не пытался их остановить. Когда он убил Артура, Огненный король не бросился на него, чтобы отомстить. Когда его марионетки нападали на детей в паре шагов от Керенсы и Вейовиса, те лишь наблюдали за ними со скучающим видом. Никакое самомнение не помешало бы Осирису сообразить, что так не должно быть.

– Что происходит? – нахмурился он. – Что вы затеяли?

– Надо же, он наконец-то озадачился этим вопросом, – заметил Амиар, обращаясь к Дане.

– Ага, рано или поздно и до камня бы дошло.

Уже понимая, что случилось, но еще не веря в это, Осирис наклонился над телом Мейнара. Перед ним лежал труп, окруженный кровью, однако простейшей магической проверки было достаточно, чтобы понять: это глина, окруженная краской.

Когда стало ясно, что обман раскрылся, маски были сброшены. Глина стала глиной, камень – камнем, а краска – краской. Там, где только что лежали трупы, остались теперь лишь сломанные големы.

– Да чтоб вас, – процедил сквозь сжатые зубы Осирис. – Сарджана Арма постаралась, не так ли?

– Ты не поверишь, но нет, – покачал головой Амиар.

В этот момент заработали динамики, закрепленные высоко на тополях. Обычно из них доносилась легкая музыка, развлекающая посетителей кафе. Но теперь над парком звучал голос Артура Мейнара – вполне живого и прекрасно понимающего, что происходит.

– Ты пришел в наш мир, Осирис. Это – мир людей. Эта планета принадлежит нам, и все кластерные миры были созданы по ее образу и подобию. Знаешь, почему нелюди скрываются от людей и не хотят враждовать с нами? Потому что мир на самом деле принадлежит нам. По отдельности они чаще всего превосходят нас, у них есть врожденная сила, о которой нам приходится только мечтать. Но это наш дом, и за тысячелетия жизни здесь мы научились его защищать.

– Хорошая защита! – ухмыльнулся Осирис, обводя рукой обломки големов. – Если бы это были люди, они были бы мертвы!

– Если бы это были люди, ты бы не попал сюда. Все эти големы были созданы не кланом Арма, а родом людей. Мы не беспомощны и никогда не были беспомощны. Наше оружие, наши артефакты и наши воины всегда держали нелюдей по ту сторону границы, которую прочертили мы. Неужели ты думаешь, что тебя бы мы вдруг испугались?

– Но ваш мирок все равно не останется чистым! О колдовстве, которое тут было, узнают…

Он пытался изобразить уверенность, но Дана без труда различала, что он встревожен. Он еще не сдался, но уже ищет план отступления. Осирис знал, что его положение нестабильно. Он пришел сюда побеждать, а обнаружил, что его враг получил неожиданно сильного союзника. Теперь ему нужно было отступить, перегруппироваться, пока не стало слишком поздно.

Он не готов был признать, что слишком поздно – это сейчас.

– Не узнают, – возразил Артур. – Мы сами выбрали это место, не Огненный король. Его мы пригласили сюда, когда приняли его план. Мы ограничили этот парк, выделили его отражающими артефактами, которые не позволят случайным людям попасть сюда. Там, вдалеке, продолжается жизнь, но здесь теперь только те, кто знает, что ты такое. Это мир людей, Осирис, вот о чем ты забыл в своей борьбе с Великими Кланами. Мы тебя и уничтожим.

Глава 22. Предел

Вейовис прекрасно знал, что его бывший союзник не сдастся без боя. Никто бы не сдался! Когда у тебя есть сила, кажется нелепым уступать хоть кому-то. Да и потом, у Осириса были все основания полагать, что преимущество пока за ним, он и не заметил, какой опасной для него стала ситуация.

Но ничего, он быстро сообразит, он умеет чувствовать окружающий мир. Он поймет, что люди заблокировали его и остальных внутри замкнутой территории. Никто не мог выйти с этой аллеи или войти извне. Возможно, настоящий мастер порталов справился бы, однако Осирис таким никогда не был, и никто не позволил бы ему сосредоточиться на изучении этой клетки. Но он привел с собой не меньше пятнадцати колдунов, они могли защитить его.

– На что ты надеешься? – насмешливо спросил Осирис, глядя на Огненного короля. – Ничего ведь не изменилось! Умру я – умрут и они, не важно, что это происходит во внешнем мире!

Амиар предпочел не отвечать ему, и это было правильно. Осирис намеренно провоцировал его, надеясь, что его соперник тоже подвластен тщеславию и выдаст свой план раньше срока.

Вейовис этот план как раз знал, однако он не был уверен, что столь безумная идея сработает. Но пробовать надо: сам он не предложил бы ничего лучше. Недавно ему и вовсе казалось, что Осирис непобедим, однако договор Огненного короля с людьми неожиданно давал им всем шанс.

Сами люди по просьбе Амиара не вмешивались в битву. Они охраняли этот участок парка снаружи, однако границу не пересекали. Поэтому сдерживать магов полагалось Вейовису, Керенсе, и даже невеста Огненного короля на этот раз не осталась в стороне. Амиар, может, и хотел бы этого, но сейчас он понимал, что им нужна любая помощь. Трое на такой отряд – это уже сложно, а двое – вообще самоубийственно. Да и Дана была не из той породы, что стремится спрятаться в дальний угол и, поскуливая, ждать, когда все закончится.

Она, на самом-то деле, была неплоха. Вейовис даже удивился этому: он не ожидал такого от человека, лишь недавно обретшего магические способности. Она удачно сочетала силы Великих Кланов с магией ведьмы, и, похоже, недостаток опыта Дана все это время компенсировала долгими уроками.

Зато теперь ее усилия окупились сполна. Когда на нее пытались налететь близнецы, она вырастила на пустом месте гигантское дерево, скрутившее их своими ветвями. Цезария Инаниса она заковала в земляной темнице, сдерживавшей его пламя, Родерика удержала в стороне, забросив его наверх, куда-то на вершины тополей. Она была собранной и даже не смотрела на Амиара, хотя это наверняка было тяжело.

Керенса справлялась не хуже ее – и даже лучше! Так, по крайней мере, казалось Вейовису. Ему нравилось наблюдать за ней, за движением ее гибкой фигуры в пространстве. Она почти не использовала магию, полагаясь на меч и кинжал. Она ранила своих соперников, но так, что они могли потом излечиться. Керенса помнила, что важнее всего сохранить им жизни, остальное можно будет исправить. Она не делала ни одного лишнего движения, не допускала ни одной ошибки. Вейовис знал, что она была военной, а не охотницей, и все равно он чувствовал с ней определенное родство, больше, чем когда-либо.

Но основная нагрузка в этой битве приходилось на него. Как странно! Еще недавно он был уверен, что с готовностью порвет Великие Кланы на части. А теперь у него была такая возможность, ведь против него сражался и Иерем Мортем, глава его тюремщиков. Однако Вейовис с удивлением обнаружил, что больше не хочет мести. Он понял, что в жизни есть нечто большее, то, ради чего былые обиды нужно отпустить.

Он так до конца и не восстановил свою энергию. У него не было времени – и не было источников: объединившись с Огненными королем, он прекратил отнимать силу у живых существ. Теперь он сражался лишь с половиной своих возможностей в запасе и надеялся, что этого будет достаточно.

Он призвал свое второе воплощение, потому что оно лучше всего подходило для битвы. Шестирукий воин умел не только атаковать, но и гасить чужие заклинания. Поэтому теперь Вейовис отводил в сторону магию Великих Кланов, стараясь их лишний раз не касаться.

Он справлялся с этим легче, чем Дана и Керенса, поэтому у него была возможность наблюдать за поединком Огненного короля и Осириса. Ему нужно было знать, сработает план Амиара или нет. Ведь если нет, это… Это конец, как ни крути. Для них так точно, а может, и для людей.

Но пока рано было говорить, на чьей стороне преимущество. Осирис наконец отбросил замашки принца крови, который прячется за спинами своей армии. Бежать ему теперь было некуда, да и злость не позволяла отступить. Он устал, это чувствовалось, Вейовис давно уже подозревал, что заклинание контроля вытягивает из него слишком много энергии. Однако пока в его движениях не было слабости, и Амиару приходилось нелегко.

Осирис вновь был существом из темной грязи. Вейовис понятия не имел, почему он не призывает третье тело, самое совершенное. Сил не хватает? Вряд ли, он накопил достаточно. Во всем этом чувствовался подвох, который напрягал. Неужели он хочет заразить и подчинить Огненного короля? Тогда он просто глупец, его кровь не подействует ни на одно существо с Генезиса!

Неизвестность напрягала Вейовиса, поэтому битве Амиара он уделял чуть ли не больше внимания, чем своей собственной. Если Осирис что-то задумал, он ждать не будет, время не на его стороне. Но что он может, что?

Все и правда решилось очень быстро. Существо из грязи напало нагло, почти самоубийственно. Осирис получил серьезный ожог, но он все же сумел рассечь грудь Огненного короля и наполнить ее своей кровью.

Вот теперь Вейовис сообразил, что к чему. Осирис понимал, что контролировать соперника не удастся, но знал он и то, что его кровь ненадолго ослабит соперника. Ее собственная магия была велика, она отвлекала Амиара, отнимала у него чудовищное количество энергии на исцеление. Он стал слабым на ближайшие минуты, и Осирис хотел воспользоваться этим.

Он призвал свое третье тело, самое сильное и самое уязвимое. Он был человеком из песка, но песок на этот раз не использовал. Он поднял вверх обе руки, словно призывая кого-то. Рядом с ним появились, вырастая из земли, черные тени. Они извивались, постепенно меняя форму, и очень скоро рядом с Осирисом стояла целая армия людей и нелюдей.

Мертвых людей и нелюдей. Возможно, Амиара это и шокировало, а вот Вейовис быстро разобрался, что произошло. В третьем зверином облике Осирис умел призывать на помощь тени всех, кого он убил, чью кожу он носил. А это была немаленькая армия! Великое множество тех, кто наверняка ненавидел Осириса и хотел отомстить ему, но – не мог.

Теперь эта армия нападала на Огненного короля. Амиар, пусть и тяжело раненый, достойно защищался, Вейовис даже не ожидал от него такого. Воинов-теней не нужно было щадить, и Огненный король не сдерживался. Он уничтожал их десятками… а они возвращались. Всегда одни и те же. Они были недостаточно сильны, чтобы добраться до него, однако они утомляли и отвлекали.

Амиар сосредоточился на тенях, он решил, что это и есть главная угроза, та казнь, которую Осирис выбрал для него. А вот Вейовис знал своих собратьев гораздо лучше, поэтому не сводил глаз с Осириса. И не зря! Пока тени отвлекали Огненного короля, песочный человек готовился к последнему удару. Он создал из своего тела копье – не наделенное магией, но крепкое и острое. Порой смертельное оружие не нуждается в колдовстве, ведь смерть любого чародея – это все равно смерть оболочки, а она уязвима.

Осирис все еще стоял на значительном расстоянии, усыпляя бдительность Амиара. Но именно поэтому он и предпочел копье: здесь расстояние не имело такого уж большого значения. Он замахнулся и метнул копье до того, как Вейовис успел предупредить Огненного короля, и счет пошел на секунды.

Это копье должно было убить Амиара. Оно, брошенное с огромной силой, прошло бы через любую преграду и попало точно в сердце. Копье не было заклинанием, поэтому Вейовис не мог нейтрализовать его. Оно двигалось слишком быстро, и он знал, что не попадет в него молнией. Оставался только один путь…

Он стал между Огненным королем и направленным на него оружием. Копье могло пробить что угодно – кроме тела великого чудовища.

Знал ли он что делает? Да, знал. Это человек действовал бы в порыве страстей, не до конца понимая, на что идет. Но Вейовис успел все просчитать.

Он прекрасно понимал, что умрет. Это копье должно было кого-то убить, оно исчезло бы, только выполнив свою цель. И он принял смерть за Огненного короля, потому что чувствовал: так будет лучше. Люди говорят, что все жизни бесценны, и нельзя сравнивать одну с другой. Но иногда их приходится оценивать, и Вейовис признавал, что его жизнь стоит куда меньше. Он жил долго – и бездарно. Он убивал тех, кто этого совсем не заслуживал. Если бы он однажды оказался перед судом, его бы все равно приговорили к смерти.

Однако он отнял у присяжных эту привилегию. Он переписал историю и теперь должен был остаться в ней не чудовищем, истреблявшим народы, а тем, кто спас жизнь Огненного короля. Потому что жизнь Амиара Легио – это жизнь для всех, и для Керенсы тоже. Вот что было в истоке всего.

Уже падая, он успел посмотреть на нее. Он хотел посмотреть на нее! Если в смерть можно унести лишь один образ на память о минувшей жизни, он хотел, чтобы это была она.

Ему ведь действительно было любопытно, каково это – умирать… Теперь он получил ответ.

Его смерть была быстрой и тихой.

* * *

Жизнь не перестанет удивлять – до тех пор, пока она не прервется, Амиар давно уже это усвоил. Но такого шока, как сейчас, он еще не испытывал. Его враг, и один из худших, пожертвовал собой ради него! Совсем недавно Амиар готов был на многое, лишь бы убить Вейовиса своими руками. А теперь его душа была переполнена удивлением, болью и бессильной яростью. Он ведь до последнего не мог поверить, что великое чудовище перешло на их сторону, все сомневался… Оказалось вот как. Ему даже не перед кем было извиниться за это!

Но Вейовис был мертв, а он – жив, и в благодарность за эту жизнь он должен был сражаться дальше.

Жертва чудовища не только защитила его от копья. Вейовис еще и выиграл ему время, позволившее окончательно выжечь из себя зараженную кровь. Теперь Амиар снова был силен, он знал, что его план сработает. Обязан сработать!

Осирис тоже не ожидал такого от своего собрата, но он быстро опомнился.

– Какой идиот! – расхохотался он. – Это эволюционный тупик… Впервые такое вижу!

Амиар обеспокоенно посмотрел на Керенсу. Только бы не наделала глупостей! Он видел этих двоих на пляже, знал, что между ними есть связь, хотя и не понимал до конца, какая. В любом случае, Вейовис пошел на этот шаг ради нее, Амиар сам по себе вряд ли был настолько важен для него.

По глазам Керенсы было видно, что она шокирована, ей хотелось бежать туда, к нему. Но она была опытным воином и знала, что тогда ее сразу уничтожат. Вейовис уже был мертв, она наверняка чувствовала это. Ей же нужно было оставаться там, где она и была.

Но скоро все это будет не важно. Амиар чувствовал, как его ярость воплощается в новую энергию. У него и без того не было недостатка в силе, она переполняла его тело. Но то, что он чувствовал сейчас, было магией иного качества, иной природы. Она обращала естественную энергию в сложнейшие заклинания, на которые Амиар, при всей своей подготовке, не был способен раньше.

Осирис заметил это.

– Только не говори мне, что вы уже стали друзьями – не разлей вода! Или ты сделал чудовище своим питомцем и теперь расстроен тем, что он издох? Надеюсь, ты не будешь мстить мне за это, Огненный король?

– Мстить не буду, – покачал головой Амиар. – Я убил бы тебя в любом случае.

– Что ж, вперед! Только посчитай сначала, сколько трупов ты оставишь в этом прекрасном парке.

– Это уже не твоя забота.

Тени все еще защищали Осириса, но их стало меньше. Их повелитель слабел, атака, прерванная Вейовисом, истощила его, да и контроль над колдунами постоянно отнимал его силы. А его соперник словно и не был на поле боя! Как бы Осирис ни старался, он не мог уберечь свою душу от холодного, острого прикосновения страха.

Он к такому не привык. На Генезисе он был на верхушке пищевой цепи, как и Огненный король. Осирис так и не усвоил, что с тех пор прошло слишком много времени, все изменилось, когда они прошли через портал. Они были в другом мире – и сами стали другими. Роли смешались и перераспределились.

Но у него было одно серьезное преимущество: заложники. Даже если он проигрывал, его связь с пойманными колдунами не нарушалась, а значит, они должны были погибнуть вместе с ним. Осирис не сомневался, что Огненный король на это не пойдет – и был прав.

Амиар действительно не готов был кем-то жертвовать, для него и смерть Вейовиса стала ударом. Нужно было разорвать связь, прежде чем убить Осириса, и он знал лишь один способ это сделать. Правда, он не был уверен, получится ли, но больше ему ничего не оставалось.

Уничтожая тени, он постепенно заставил Осириса двигаться назад. Песочному человеку наверняка казалось, что он просто отступает. Битва вокруг них продолжалась, парк по-прежнему казался лишь куском внешнего мира, и не было причин беспокоиться. Осирис и не заметил, как его подтолкнули к ловушке, пока не стало слишком поздно.

Белый свет вспыхнул со всех сторон быстро, ярко, ослепляя их – и заслоняя собой все вокруг. Не было больше колдунов, разбитых големов и тополей. Не было уставших Даны и Керенсы. Не было тела Вейовиса, пробитого насквозь копьем. Не было ничего – кроме белой пустоты и их двоих.

– Какого черта? – прорычал Осирис. – Где мы?

– Ты разве еще не понял? – усмехнулся Амиар.

– Это что… пространство между мирами? Ты открыл портал?

– Да, но это не совсем обычный портал. Таких ты еще не видел, поверь мне. Я бы не советовал тебе пытаться выбраться.

Осирис, естественно, не послушал его. Он наверняка думал, что это просто очередной коридор между мирами, из которого можно вырваться. Но белое сияние не отпускало его, как бы он ни старался. Он бился даже не о глухую стену – он бился о стену, которой не было.

Амиар не пытался помешать ему. Он и сам бы не смог выбраться отсюда, пока все не закончится. Он просто ждал.

Наконец Осирис сообразил, что произошло нечто странное, неподвластное его воле и пониманию. Он должен был заметить и кое-что другое: они находились между мирами слишком долго. Обычно переход из одного кластера в другой отнимал пару секунд, не больше. Иногда, если магический мир находился далеко, доходило и до пяти минут. Но они были здесь гораздо дольше – хотя сложно было почувствовать это в пространстве, где нет времени.

– Долго ты собираешься держать нас здесь? – зло спросил Осирис.

– Пока мы не прибудем.

– Ты хочешь сказать, что мы все еще движемся? Но это невозможно! На Земле нет такого расстояния!

– Кто сказал, что мы все еще на Земле?

Осирис хотел напасть на него, это чувствовалось. Однако он так и не решился: у него осталось мало сил, и он предпочел поберечь их для того, что будет дальше. Похоже, он все еще верил, что это какой-то трюк, скоро они окажутся в обычном кластерном мире и битва продолжится. Амиар не винил его за эту ошибку, он и сам бы недавно не поверил, что заклинание, призванное им сейчас, возможно. Да что там, Огненный король не справился бы с ним!

Но справился человек.

– Чего ты пытаешься добиться? – полюбопытствовал Осирис. Он старательно делал вид, что его уже ничто не волнует. – Запугать меня?

– Нет. Найти предел.

– Что? Какой еще предел?

– Предел заклинания, которое ты использовал, – пояснил Амиар. – У большинства заклинаний есть предел – то расстояние, на котором они не работают или ими невозможно управлять. Особенно это важно для ментальных заклинаний, вроде контроля над разумом.

– А ты что же, разбираешься в этом?

– Почему нет? Заклинание, которое ты создал, уникально, но подобные ему есть и в нашем мире. Близнецы, которых ты похитил, могут говорить с помощью мыслей, но только в пределах одного мира. Король зомби управляет зараженными им существами, только пока находится с ними в одном мире. Но если развести их по разным кластерам, связь разрывается, это и есть предел.

Он знал, что Осирис не поймет его сразу и наверняка найдет все это забавным. Так и вышло – чудовище расхохоталось, и смех песчаного человека был резким и хриплым.

– Ты думаешь, что если ты перетащишь меня в другой кластер, это спасет твоих друзей? Моя связь с ними прервется, и ты сможешь спокойно меня убить?

– Было бы неплохо, но это слишком просто. Я прекрасно знаю, что ты направлял зараженных тобой магов и нелюдей в разные миры одновременно, и это не мешало твоему контролю. Твоя кровь – слишком сильный магический передатчик. Нельзя ее ослабить, просто убрав тебя и жертв в разные кластерные миры или даже во внешний мир.

– Но если ты понимаешь это, на что ты надеешься? – смутился Осирис. – Что предел у моей силы все равно существует?

– Существует, конечно. Просто нужно отвезти тебя подальше.

Они оба не знали, к чему приведет это путешествие, и обоих это изматывало. Однако финал есть у всего, даже у неизвестности. Белый свет вокруг него резко погас, и в какой-то момент Амиару показалось, что их поглотила тьма. Но нет, его зрение просто обманула разница в сиянии. Свет здесь все-таки был – и какой!

Они стояли на черно-серой безжизненной тверди, а вокруг них сияли звезды – миллионы, миллиарды далеких огней. Они были разными, странными, непривычными для глаз того, кто всю жизнь провел на Земле. Одна звезда пылала совсем близко, но она была не слишком яркой и казалась больной, уже умирающей. Дальше просматривались черные безжизненные силуэты объектов, лишенных собственного света: планеты или то, что от них осталось.

Они тоже стояли на поверхности планеты или ее обломка. Атмосферы здесь не было, их окружало безмолвие, лишенное воздуха и тепла. Человек умер бы мгновенно, эта реальность совершенно не подходила для жизни, она словно намеренно была вылеплена кем-то для смерти. Даже им двоим здесь приходилось нелегко! Амиар чувствовал, что сначала Осирис чуть не погиб, не сумев защитить себя, но потом энергии у него неожиданно стало больше.

Значит, план сработал! Энергия могла прийти только из одного источника: он разорвал связь с зараженными, чтобы спасти себя. Теперь Осирис старался не смотреть по сторонам, этот мир без жизни пугал его. Все его внимание было сосредоточено на Амиаре.

– Думаешь, ты победил? Я снова верну контроль, как только попаду на Землю!

– А ты больше не попадешь на Землю, – указал Амиар. – Все, это действительно предел. Здесь нет жизни, которую ты мог бы поработить или поглотить. Здесь для тебя все и закончится.

Он и сам не представлял, в какой точке бесконечного космоса они находятся, он открыл портал наугад, думая лишь о том, что им нужно быть как можно дальше от Земли. Но это место подходило идеально… Оно было пусть и прекрасной, но все же преисподней. Амиар не чувствовал вокруг них ни единой искры живой материи.

Однако Осирис отказывался признавать неизбежное:

– Не надейся! Я найду способ вернуться в твой маленький уютный мирок – и уничтожить его!

– Каким образом? Фактическое расстояние между этим местом и Землей слишком велико. В твоем теле не хватит жизни, чтобы добраться туда, и ты умрешь в пути. Это не та казнь, на которую я хотел бы тебя обречь, но иначе уже не будет. Мы не сможем сражаться здесь, это убьет нас обоих.

Амиар и правда предпочел бы избавиться от Осириса быстро – это было бы необходимое милосердие. Но сложилось иначе, хотел он того или нет. Теперь Осириса ожидали годы или даже столетия заточения здесь… с известным финалом.

– Кто сказал, что я буду просто ползти туда через пространство? – фыркнул Осирис. Он, так долго веривший в свое бессмертие, и сейчас не готов был признать, что ошибался. Смерть для других, таких, как Вейовис, а он будет жить вечно! – Я вернусь туда так же, как и ты. Или ты собираешься остаться со мной навсегда?

– Нет, я вернусь через портал. Для меня место на Земле есть, для тебя – нет.

– Так и я открою портал! Ты думаешь, что за столько лет жизни я не выучил этот ваш маленький трюк?

– В том-то и дело: для тебя это просто трюк, – указал Амиар. – Один из способов использовать твою энергию. Ты можешь путешествовать между кластерными мирами, хотя даже в этом ты не лучший из лучших. Но такое колоссальное расстояние ты порталом не преодолеешь.

– Я могу все, что может Огненный король!

– Понимаю, только вот Огненный король этого как раз не может.

Он хотел, чтобы так было. Для последней битвы Амиар специально подобрал заклинание, недоступное порождениям Генезиса. Порталы никогда не были их сильной стороной, они даже на Землю попали из-за того, что портал раскрылся случайно. Исключение составляла разве что Хель, но и ее больше нет.

– За мою победу ты можешь поблагодарить своих друзей, – добавил Амиар. – А в частности, Аурику Карнаж, если встреча после смерти, конечно, возможна. Я-то не знаю наверняка – и в ближайшие годы надеюсь не узнать.

Осирис наконец смутился:

– Что?.. Аурика была на твоей стороне?

– О нет, она была на своей стороне. Но именно она подсказала мне, что порой артефакты способны на такую магию, о которой живым существам и мечтать не приходится.

Амиар протянул вперед руку, и Осирис увидел четыре камня, сияющие разными цветами на его ладони.

– Камни стихии… – прошептал он.

– Верно. Два из них мы захватили сразу, еще два нам позволил забрать Вейовис. Скажу честно, я не собирался их использовать. Мы вернули их лишь для того, чтобы отдать нелюдям. Но потом ты устроил на меня охоту – и пересечься с нелюдями у меня уже не получилось. Когда пришло время вышвырнуть тебя с Земли, я вспомнил о них.

Камни были сложнейшим артефактом, они работали, только когда оказывались вместе. Зато они были способны на многое, и управлять ими мог даже человек. Амиар не знал, получится ли у него, сработает ли все как надо. Если бы был другой путь, он предпочел бы не рисковать, экспериментируя с артефактом, о котором он почти ничего не знал. Однако другого пути не было, он оказался в положении человека, который стоит между пропастью и лесным пожаром.

Отчаяние подталкивает к решительности, Амиар знал это как никто другой.

Пока камни сработали как надо. Амиар не представлял, где именно они находятся, но чувствовал, что расстояние, отделявшее их от Земли, было даже больше, чем он ожидал. Он теперь боялся, что не сумеет вернуться… Однако у него хотя бы был шанс! А для Осириса уже все закончилось.

Осирис и сам это понимал. Как бы он ни храбрился, как бы ни гордился собой, он был вынужден признать, что и самопровозглашенное божество не найдет обратный путь. Его ожидало это пустое безмолвие – до самого конца.

Он все равно попытался спастись. Принятие смерти было не в его природе, как и у всех детей Генезиса – и тем удивительнее была жертва Вейовиса. Человек из песка рванулся вперед, надеясь забрать камни… и зная, что не сможет.

Амиар не позволил ему коснуться себя.

– Прощай, – только и сказал Огненный король.

А потом портал забрал его, оставив Осириса одного в пустоте.

Амиар не чувствовал ни триумфа, ни облегчения. Он даже не мог сказать наверняка, что у него все получилось: он боялся, что колдуны, зараженные кровью Осириса, все же погибнут, или что он не сумеет найти дорогу домой, он никогда раньше не путешествовал с помощью артефактов, да еще и на такие расстояния. Но он должен был вернуться, ведь Дана ждала его, она согласилась на его план лишь после того, как он пообещал ей, что не покинет ее навсегда!

В одном Амиар был уверен: порождений Генезиса на Земле больше не осталось.

Глава 23. Добро пожаловать в мир живых!

Вейовис открыл глаза.

Так и должно было произойти, но Керенса до последнего сомневалась, что у нее получится. Поэтому теперь она боялась верить себе, перепроверяла энергию, чтобы убедиться: заклинание сработало как надо.

Да, клан Мортем был известен своим даром отпугнуть смерть в первые ее минуты, вернуть жизнь в тело, которое она покинула. Но, во-первых, это заклинание действовало на людей и нелюдей, Керенса понятия не имела, сработает ли оно с великим чудовищем. А во-вторых, время здесь имело особое значение, и это время она упустила.

Потому что поначалу, когда Амиар и Осирис исчезли, было трудно. Зараженные колдуны в один миг перестали двигаться – и повалились на землю. Но они не потеряли сознание, нет, это было бы как раз неплохим исходом. Они, казалось, задыхались, пытались дышать и не могли. И это было страшно!

Дана первой заметила, что у них что-то не так с горлом: оно опухало, темнело, будто что-то душило их изнутри. На свой страх и риск она решилась сделать маленький надрез на шее и в этом оказалась права. Черная грязь покидала их тела, естественная сила Великих Кланов изгоняла ее. То, что раньше служило основой могущественного заклинания, теперь превращалось в пыль.

Керенса помогала Дане, потому что одна она бы не справилась, слишком много здесь было зараженных. Но потом клан Эсентия показал, что они даже на грани смерти верны себе. Коррадо и Аверилл оправились первыми, они вряд ли понимали, что происходит, и они были слабы. Но они видели, что здесь нужна их помощь. А этих целителей хлебом не корми – дай кого-нибудь спасти! Они увидели, что делает Дана, и присоединились к ней, оставив расспросы на потом.

Это и позволило Керенсе отвлечься, отойти в сторону, туда, где лежал Вейовис. Он действительно был мертв… Но она не хотела, чтобы он умер! Она, которая в иных условиях стала бы его палачом… Не было смысла пытаться оживить его, и все равно она пыталась, не веря в свой успех, просто для того, чтобы защититься от отчаяния. Поэтому ей и сложно было поверить себе, когда он открыл глаза.

Вейовис сделал глубокий хриплый вдох, прижал руки к груди, но раны уже не было, а копье рассыпалось в песок. Он вернул себе человеческий облик, однако его взгляд все равно оставался шальным и едва фокусировался, а движения были неловкими, как у пьяного. Он реагировал на заклинание совсем как человек – и это было так странно! Но Керенсе нравилась эта странность, как и все, что роднило его с людьми.

– Спокойно, не дергайся, – велела она. – Твоему телу нужно время, чтобы прийти в себя. Но не волнуйся, это быстро, и потом все снова будет хорошо.

– Почему здесь так холодно? – прошептал он. – Что, пока я был мертв, вы тут зиму устроили?

Он справлялся со всем лучше, чем она ожидала. Похоже, Вейовис сообразил, что умер, а потом вернулся, и это потрясло его. Однако даже так он не поддавался панике и жалости к себе. Он смотрел только на колдунью и даже пытался улыбнуться ей, но онемевшие мышцы лица пока не позволяли этого.

– Здесь не холодно, – покачала головой Керенса. – Просто твое тело… Как бы это сказать…

– Да говори, как есть. Не бойся, принцесса Мортем, не думаю, что ты хоть чем-то можешь меня напугать!

– Твое тело начало остывать. Оно не успело стать совсем холодным, но процесс все равно начался, и твоему организму нужно какое-то время, чтобы прийти в себя. Просто подожди!

Она помогла ему приподняться, обнимая за плечи. Как странно было заботиться о том, кто заботы никак не заслуживал, и как естественно! Хотя… все эти «заслуги» очень условны. Кто измеряет, какой поступок имеет большую цену? Если бы не он, Огненный король был бы мертв, а следом за ним и все они!

Но они, похоже, никого не потеряли. Кто-то из магов уже пытался подняться, кто-то потерял сознание. Зато они были живы! Керенса больше не чувствовала поблизости энергии смерти.

Иерем тоже выжил, их клан не обезглавлен. А значит, свой долг генерала клана Мортем она выполнила, и ей в кои-то веки можно было подумать о себе.

– Чем… все закончилось? – с трудом спросил Вейовис.

– А ничего еще не закончилось! Амиар утащил его куда-то… Черт пойми куда. Но это точно был не естественный портал, он использовал артефакты. Нужно ждать…

Первая половина плана сработала успешно. Дикого, безумного плана, в который Керенса не верила, но молчала об этом, потому что ничего не могла предложить взамен. И вдруг – успех!

Теперь им оставалось лишь дождаться, вернется ли он. Керенса сейчас боялась даже смотреть на Дану, боялась представлять, что она чувствует. Поэтому колдунья сосредоточилась на помощи Вейовису.

– Ты не должна была этого делать, – устало заметил он.

Он уже сообразил, что восстановится быстрее, если не будет дергаться. Это давало им короткие моменты покоя: бывшие зараженные их пока не замечали.

– Что делать? – рассеянно переспросила Керенса, осматривая место раны. Все зажило как надо, в этом он превосходил людей и нелюдей.

– Спасать меня.

– Почему?

– Потому что меня все равно казнят.

– Да, пожалуй, не должна была, – кивнула Керенса. – Но я хотела.

– Тебя могут наказать за это…

– Меня не накажут, а тебя не убьют!

Ей казалось, что именно так и должно быть. Если бы не Вейовис, они бы никогда не спаслись! Причем речь не только о защите Амиара, но и о камнях, которые он помог получить. Да и Керенса сыграла в этой битве далеко не последнюю роль. Разве это ничего не значит, не отменяет былую вражду?

С другой стороны, чувства порой выжигают любую логику. Ненависть к чудовищам была чуть ли не традицией. Все ныне живущие маги росли с ней, им с детства внушали, что такие существа не должны жить. Смогут ли они отказаться от ненависти только потому, что это правильно? Смогут ли объяснить другим видам, что именно Вейовиса не надо бояться? Как же! Даже если все Великие Кланы простят его, что вряд ли, суда над ним обязательно потребуют нелюди, которым он насолил. И уж они милосердие проявлять не будут! Для них не так важно, что Вейовис спас Огненного короля или кого-то еще. Они будут думать лишь о том, что он когда-то сделал им.

Так что у Керенсы были все шансы избежать наказания, особенно если вернется Амиар. А у Вейовиса – нет.

– Тебя действительно захотят казнить, – тихо сказала она.

– Ты знаешь, этот факт меня не особо печалит. Но меня несколько напрягает то, что ты говоришь об этом без тени сожаления! – рассмеялся Вейовис.

– Потому что тебя захотят казнить, но не казнят.

– Что? Почему это?

– Потому что ты уже мертв, – невозмутимо пояснила Керенса. – Осирис убил тебя. Дана это видела, Амиар – тоже, они все подтвердят. Как бы ты мог избежать смерти? Уж не стала бы тебя оживлять колдунья, род которой тебя ненавидит, честное слово!

– Неплохой план. Но ты забываешь о том, что тела не будет.

– Магия! – усмехнулась она. – Посмотри, копье рассыпалось в песок. Твое тело – тоже, таким было последнее заклинание Осириса.

– Но многие тут видели, как я ожил…

– Никто этого пока не видел, они не в себе. Беги, прямо сейчас, ты уже можешь!

Он и правда восстанавливался быстрее, чем любое другое существо на Земле. Вейовис медленно поднялся на ноги, Керенса теперь стояла рядом с ним, но их обоих по-прежнему прикрывал от остальных старый тополь.

– Странно слышать это от тебя, – улыбнулся он.

– Я настолько жестока?

– Не в этом дело. Просто ты должна, по идее, сомневаться, стараться удержать меня на цепи, чтобы я не покалечил население очередного мира. А ты доверяешь мне так, будто у тебя есть какие-то гарантии, что я не начну убивать!

– Гарантий нет, – вздохнула Керенса. – Но ты этого не сделаешь.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю и все. Иногда так бывает.

Он посмотрел ей в глаза, и в этом взгляде не было ничего, что насторожило бы ее. Напротив, Керенса чувствовала: она не ошиблась. Она ни в чем не была уверена так, как в этом решении!

– Хорошо, что ты это знаешь, – наконец кивнул Вейовис. – Тогда ты должна понимать и кое-что другое: я исчезну сейчас, но я найду тебя, в каком бы мире ты ни была. Тебя не пугает, что тебя будет преследовать чудовище?

Она знала, что они рискуют, каждая минута, проведенная здесь, грозила им разоблачением. И все равно Керенса не удержалась, она поцеловала его – быстро, словно обещая что-то.

– Нет, не пугает. Я буду рада этому. И… добро пожаловать в мир живых.

* * *

Дана смотрела в небо – оно во внешнем мире было ясным и по праву гордилось привилегией стать домом для солнца. Ее взгляд был напряженным, замершим, она боялась даже моргать, хотя глаза уже слезились. Лишь бы не пропустить! Хотя что пропустить? Она не знала, когда и как это произойдет, связано ли это с небом, в котором растворился первый портал, да и произойдет ли вообще.

С момента исчезновения Амиара и Осириса прошло больше пяти часов. Люди сняли барьер, колдунов отправили в кластерные миры. Похоже, серьезно никто не пострадал, но осмотр им не помешал бы. А главное, им нужно было прийти в себя после того, что с ними случилось… Их использовали, словно они были инструментами, а не живыми существами. Кому-то будет просто закрыть на это глаза и жить дальше. Кому-то не позволит гордость – и этим будет куда сложнее.

Но они справятся. К своему стыду, Дана не могла сейчас по-настоящему беспокоиться о них. Они ведь выжили, они здесь, значит, все у них будет хорошо! А он… его нет…

– Дана, уже поздно, скоро стемнеет, – тихо сказала Сарджана, подходя к ней. – Тебе нужно отдохнуть.

– Я не устала.

– Ты не можешь стоять здесь вечно!

– Вечность мне и не понадобится, он скоро вернется.

Рядом с ней осталась только Сарджана, все остальные давно разошлись. Да и глава клана Арма выглядела уставшей – это лучше всего выдавало, что она пришла сама, а не прислала очередного голема.

Дана была благодарна ей за поддержку, но не собиралась обсуждать то, что Амиар может и не вернуться. Должен, он же обещал!

Поэтому она сменила тему:

– Как дела у остальных?

– Все в порядке. Что-то они помнят, но обрывочно, большая часть воспоминаний утеряна.

– Это и к лучшему.

– Не скажи, – усмехнулась Сарджана. – Некоторые из них – настолько гордые самураи, что будут просматривать камеры записей наблюдения и дотошно выспрашивать всех о том, что они делали. Не потому, что это им доставит удовольствие, а потому, что они рвутся взять ответственность за свои поступки во что бы то ни стало.

– Дай угадаю… Близнецы и Цезарь?

– Естественно, но не только. Сейчас много таких, да и вообще, ситуация в кластерных мирах трудная. Люди нас осторожно поддерживают, но нарываться ради нас не будут. Нелюди настроены подозрительно, вся эта история с перевоплощениями и контролем над разумом запутала их. Потребуется немало дипломатической работы, прежде чем все станет на свои места.

– Хорошо, что у нас есть, кому доверить эту работу! – заметила Дана. – Ты, Хиония, Наристар, Коррадо – я верю, что у вас получится.

– У них – да. Но мне не доведется даже попробовать, меня здесь уже не будет.

Впервые с начала их разговора Дана оторвала взгляд от неба. Ее удивление было слишком велико, она не понимала, что имеет в виду Сарджана. Что это, шутка? Но какие шутки могут быть в такой ситуации?

Однако глава дома Арма выглядела серьезной и даже печальной. Теперь уже она смотрела на небо, раскрашенное первыми красками заката.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Дана.

– Я рада, что Наристар не пострадал. Он быстро придет в себя и примет управление кланом. Когда он сможет это сделать, я уйду.

– Куда ты собралась?

– Я должна спасти Роувена, – просто сказала она.

– Ты нашла способ?!

Все вокруг считали, что Роувена Интегри спасти нельзя. Кроме Сарджаны. Даже Хиония, которая любила его и с удовольствием передала бы ему правление кланом, признавала, что помочь ему уже невозможно. Роувен пошел против временного потока и заплатил за это соответствующую цену. Его тело должно было распасться на части в тот момент, когда он покинет защитный кристалл.

Сарджана не скрывала, что ищет путь спасти его. Ей не мешали, но больше из жалости, чем из-за веры в ее силы. Она, конечно, гений… Но разве этого достаточно, чтобы бороться с самим временем?

Оказалось, что да.

– Похоже на то, – кивнула Сарджана. – Поскольку никто ничего подобного не делал, я не уверена, что получится. Но я должна попробовать.

– Попробовать что?

– Ты помнишь, как я убила Хель?

– При чем тут это? – нахмурилась Дана.

– Помнишь или нет?

– Помню, конечно! Ты превратила ее в чистую энергию и заперла эту энергию внутри артефакта.

– Да, а энергия Хель – это что?

– Это… время!

Дана уже видела, к чему клонит Сарджана, но все это было слишком невероятным, чтобы поверить. Хель действительно управляла материей времени – получше, чем Хиония или кто-либо из рода Интегри! Считалось, что спасти Роувена невозможно, потому что ни у кого не хватит нужной для заклинания энергии. Но тогда речь шла о людях и нелюдях, великих чудовищ во внимание не принимали…

– Я использую энергию Хель, чтобы выровнять личный временной поток Роувена, – пояснила Сарджана. – Мы оба перенесемся в будущее, и время станет прежним…

– Стой! – прервала Дана. – Оба? Что значит – оба?

– Что я отправлюсь с ним.

– Ты с ума сошла?!

Для Роувена, мага из рода Интегри, перемещение во времени было вполне нормальным. А вот Сарджану, которая не имела к такой магии никакого отношения, могло разорвать на части! Она должна была понять это – да и понимала. Но отступать не собиралась.

– Это необходимо, Дана. Это будет не мое собственное заклинание, это будет артефакт, который я создала. Он использует энергию Хель. А артефактом кто-то должен управлять. Ничего, я все продумала, это заклинание будет касаться только меня и его. Мы или умрем вместе, или спасемся вместе, остальные не пострадают. Пожалуйста, не пытайся меня отговорить, только зря силы потратишь. Ты лучше подумай: разве ты не поступила бы на моем месте точно так же?

И Дана была вынуждена признать, что поступила бы.

Возможно, решение Сарджаны и было слишком безответственным для главы клана. Но сколько можно думать лишь о долге? Как она могла жить дальше, зная, что у нее был шанс спасти дорогого ей человека? Да и потом, она не бросала свою семью. Она оставляла клан в руках Наристара, в нем она была уверена.

Но Дане все равно не хотелось отпускать ее, позволяя такой риск. Совесть шептала ей, что требовать от Сарджаны отказа от этой идеи было бы лицемерием, а сердце просило хотя бы попробовать. Потерять Роувена – это уже тяжело, но потерять их обоих – немыслимо!

Она так и не успела принять решение. Небо над ними блеснуло белым светом, пролившимся на землю. Он был настолько ярким, что им обеим пришлось зажмуриться. А когда Дана снова открыла глаза, портал уже закрылся – но свою роль он сыграл.

Амиар сидел на земле, пытаясь отдышаться. Энергия Огненного короля все еще была в нем – но и она оказалась на пределе. Дана даже не подозревала, что такое возможно: это все равно что иссушить море до капли! Но, видимо, он оказался в реальности, где именно это и нужно было для выживания.

Он вернулся к ним, один, и он не пострадал. Только это было важно сейчас.

Дана позабыла и о своем разговоре с Сарджаной, и обо всем на свете. Долгие часы ожидания показались ей вечностью, но и вечность, оказывается, когда-нибудь заканчивается. Она бросилась к нему, рассмеялась, обнимая. Он не удержал равновесие, но не позволил ей отстраниться, и оба они повалились на траву. Дану сейчас меньше всего волновало, ведут они себя безответственно или нет, имеет ли Огненный король право на такую беспечность.

Какая теперь разница?

Война закончилась, и весь мир принадлежал им.

Эпилог. Оно того стоило

Сарджана Арма была ученой, она признавала, что ее шансы на выживание невелики – около тридцати процентов. Определенная ирония заключалась в том, что шансы Роувена были повыше благодаря его врожденной связи с материей времени – пятьдесят процентов. И все равно она не боялась, не собиралась отступать.

Зачем? Война закончилась, все, что должна, Сарджана уже сделала. Ее клан ожидало процветание и благополучие под управлением Наристара, она была здесь не нужна. К тому же, ее вдохновлял пример Хионии: она видела, что правительница дома Интегри стала счастливой, лишь наплевав на правила.

Так что она в себе не сомневалась, но она не могла навязать эту решимость другим.

– Ты точно не передумала? – в сотый раз переспросил Амиар. – Может, позволишь ему одному пройти через это?

– Нет.

– Ты рискуешь собой напрасно!

– Не напрасно. Если он не переживет это, то и я не хочу.

Это было эгоистичное заявление для правительницы – но правильное для Сарджаны Армы.

Амиар и Дана были единственными, кому она позволила провожать ее. Немногие даже знали, что она задумала! Но так нужно, у Великих Кланов хватает забот и без нее.

Хотя заботы эти скоро исчезнут. Пока все шло неплохо: переговоры с нелюдями уже были назначены, и многие представители кластерных миров были настроены дружелюбно. Великие чудовища официально были признаны уничтоженными. Правда, Родерику показалось, что он, очнувшись, видел Вейовиса живым. Но после разговора с Керенсой он признал, что ему просто почудилось – и Сарджана восхищалась им за это.

А ее ждал не тронный зал, а небольшая комната-артефакт. Туда уже был помещен кристалл с телом Роувена, и оставалось войти только ей.

– Когда заклинание начнется, мы исчезнем, – предупредила она. – Нас не будет здесь – ни живых, ни мертвых. Но мы появимся в том же месте через определенное время, поэтому, пожалуйста, проследите, чтобы комната осталась целой.

– Определенное время – это сколько? – уточнила Дана. Она изо всех сил старалась не плакать и не отпускала руку Амиара.

– Я не знаю, это невозможно просчитать. Может, через месяц, а может, через сто лет. Но я все же надеюсь на благоприятный исход!

– Для вас это время пройдет? – спросил Амиар.

– Нет. Для нас это будет проход напрямую через поток времени. Роувену он позволит выйти из временной петли, ну а я… Я просто переживу это. Если повезет.

– Повезет, не сомневайся! – заверила ее Дана.

– Увидим. Но даже при худшем раскладе, наша смерть будет быстрой. Мы просто не появимся нигде и никогда.

Она понимала, что это жестоко с ее стороны. Своим решением она обрекала друзей на долгое ожидание, особенно тяжелое из-за того, что в нем не было никаких сроков. Им предстояло ждать ее и Роувена, даже не зная, дождутся ли они. Но порой цель оправдывает средства. Сарджана знала, что близкие ей люди будут счастливыми – они получили для этого все. Теперь и она собиралась просить у судьбы свою долю счастья. Она никогда еще этого не делала!

Сарджана уже готова была войти в камеру, когда Дана подалась вперед и обняла ее.

– Мы еще увидимся! – прошептала она на ухо колдунье. – Обязательно! Хиония сказала, что у меня развивается способность угадывать будущее… Она так сказала, правда! И я чувствую, что ты вернешься.

– Если Хиония сказала, надо верить, – улыбнулась Сарджана. – Скоро увидимся!

Когда она закрывала тяжелую дверь, замуровывая себя и Роувена внутри, ей было страшно. Но она умела управлять своими чувствами. Не было в мире силы, которая поколебала бы ее решимость.

Когда подготовка была закончена, Сарджана подошла к кристаллу. Роувен ничего не знал о том, что она собиралась сделать… Он бы не позволил ей так рисковать, если бы знал! Но она приняла решение за них обоих.

Сарджана сделала глубокий вдох и разбила глиняный артефакт о каменный пол комнаты. Энергия Хель вырвалась на свободу, но артефакт тут же подхватил ее, используя для своей работы. В комнате воцарилась тьма, потом – свет. Вокруг мелькали разноцветные вспышки, и Сарджана с удивлением поняла, что это дни. Они пролетали мимо, но не задевали ни ее, ни Роувена. Внутри этой комнаты они и правда существовали вне времени.

Колдунье было не больно, но у нее кружилась голова, и иногда ей казалось, что под ногами у нее ничего нет, она просто падает, падает… Лишь под конец этого странного путешествия свет стал особенно ярким и Сарджана ненадолго потеряла сознание.

Она очнулась на полу комнаты-артефакта. Рядом с ней лежали осколки зеленого кристалла, а над ней склонялся…

– Роувен, – прошептала она. Голова все еще кружилась, и любые громкие звуки сейчас рисковали усилить это.

– Я, – кивнул он, нервно улыбаясь. – Слушай… Где мы, что за гробница Тутанхамона? Что происходит? Почему я вообще жив?!

Она пока не могла ответить. Ее душили слезы радости – еще одно открытие, раньше в ее жизни такого не было. Получилось! Напряжение, не отпускавшее ее с тех пор, как Роувен едва не погиб, наконец спало. Она обняла его, прижалась, потому что боялась отпустить. Вдруг ей все это мерещится? Вдруг они оба погибли и это – мир после смерти?

Хотя нет, не похоже, слишком уж знакомым было все вокруг.

Роувен видел, в каком она состоянии, и не стал давить. Он помог ей подняться и усадил на стол, который раньше служил опорой для кристалла. Чуть успокоившись, Сарджана рассказала ему все – с того момента, как он оказался в ловушке времени, до их путешествия.

Он воспринял это с удивительным спокойствием, на которое, пожалуй, был способен только Роувен. Он не перебивал ее, не вопил, что не верит и это нереально. Он знал, что Сарджана не будет ему лгать, и пытался примириться с произошедшим.

Лишь когда она закончила, он спросил:

– Ну и где мы? Хотя, наверно, правильнее будет сказать: когда мы?

– Не знаю…

Она и правда не догадывалась, это невозможно было почувствовать. Больше всего Сарджана боялась, что прошли века, все, кого они знали, уже умерли и позабыты, никто их даже не узнает… Она любила Роувена и все равно приняла бы такую жизнь с ним. Но она не сомневалась, что будет тосковать по своим друзьям.

Однако ей не пришлось платить такую чудовищную цену за выживание. Вскоре после того, как она закончила свой рассказ, дверь распахнулась.

– Боже мой! – вскрикнула Сарджана. Сейчас даже у нее не получалось сохранить невозмутимость, достойную правительницы рода Арма.

На пороге стояла Дана. Та самая, которая, кажется, только что провожала ее в путешествие сквозь время! Она почти не изменилась, а значит, прошло совсем немного лет. Но годы все же миновали – на это указывали заметно отросшие светлые волосы невесты Огненного короля… Хотя, судя по кольцу на безымянном пальце, уже не просто невесты.

В первые минуты они просто не могли говорить. Обе плакали, обнимая друг друга, а Роувен снисходительно наблюдал за ними со стороны. Но потом объятия достались и ему – Дана никогда не умела сдерживать свои чувства.

Сколько бы времени ни прошло, годы были милостивы к ней. Она выглядела ухоженной, здоровой, цветущей, она была дорого одета. Получается, война тогда действительно закончилась, жизнь наладилась!

– Сколько? – только и смогла произнести Сарджана, утирая слезы.

– Пять лет.

– Не так уж плохо!

– Это точно, сестрица, – донеслось со стороны двери. – Твои заклинания всегда были идеальны.

Следовало догадаться, что Дана придет сюда не одна. Да и вряд ли она обнаружила их пробуждение! Пять лет – это слишком долгий срок, чтобы кто-то постоянно здесь дежурил. Скорее всего, Наристар установил на двери артефакты, реагирующие на движение и голос.

Он очень изменился за эти годы, гораздо больше, чем Дана, но изменился в лучшую сторону. Когда Сарджана оставляла его, он был еще юношей, которому пришлось слишком быстро взрослеть, легко смущающимся и немного нелюдимым. Теперь же на нее смотрел уверенный в себе молодой маг.

– Привет, – улыбнулась ему Сарджана, подходя ближе. – Ну-ка расскажи мне, как поживает клан Арма?

– Нормально поживает. За годы своего временного правления вторая ветвь ничего не испортила, представь себе! Но она будет рада вернуть корону обратно первой.

– Я не требую этого от тебя, – смутилась Сарджана. – Я понимаю, что это твое право, твое достижение…

– Сестренка, перестань, – рассмеялся Наристар. – Неужели ты действительно думаешь, что я устрою тут с тобой борьбу за власть? Я делал то, что должен, но мне это до жути надоело! Я хочу снова тихо и мирно жить во второй ветви. У меня жена беременная, если что, у нас в декабре наследник родится, мне не до политики!

Вот, значит, как… Она успела к рождению своего первого племянника!

Роувен подошел к ней и приобнял за талию.

– Думаю, нам пора вернуться к людям, – сказал он.

– Конечно, – кивнула Дана. – Амиар уже здесь, мы с ним приехали вместе. А Света сейчас сообщает другим кланам. Все по вам очень соскучились!

Как странно было думать про эти пять лет – Сарджана их совершенно не чувствовала! Да оно и понятно, ведь для нее прошло лишь несколько минут. Она понимала, что и для нее, и для Роувена это должно было стать психологической травмой, которую им еще предстояло преодолеть. Но он ведь теперь рядом с ней, а значит, оно того стоило!

Пока они шли по лабиринту коридоров к жилой зоне, Дана старалась рассказать им обо всем, что произошло за эти пять лет.

После того, как была доказана гибель чудовищ, Великим Кланам очень быстро удалось найти общий язык с людьми и нелюдями. Единственным плюсом этой войны было то, что она сплотила кластерные миры, показала им, что перед лицом общего врага они нужны друг другу. В мирное время это привело к быстрому развитию торговых отношений… и отмене многих старых законов.

– Хиония была одной из первых, кто продемонстрировал это, – заявила Дана.

– Кто б сомневался! – фыркнул Роувен. – Что сделала мудрейшая старушка?

– Вышла замуж за нефилима.

– Серьезно?!

– А то!

Для главы клана, пусть и временной, это было страшным преступлением. Хиония могла бы и не идти на него, оставив Суорина при себе телохранителем. А кто там к ней в спальню заглядывать будет! Да и ему, скорее всего, было плевать на все эти брачные ритуалы.

Поэтому Сарджана не сомневалась, что на свадьбе настояла именно Хиония. Раз уж ее вынудили вернуться на трон, она хотела доказать всем, что сама будет управлять своей жизнью.

Сарджана была искренне благодарна ей за этот поступок. После него и союз двух лидеров кланов не стал бы уже таким громким скандалом…

– И как на это отреагировали достопочтенные кланы? – полюбопытствовал Роувен.

– Нормально отреагировали, – отмахнулась Дана. – Поворчали и смирились. Они уже не такие зануды, как раньше!

Настороженность между кланами действительно пропала. Они сделали совет лидеров постоянным, создали общую армию, отказались от интриг – или, по крайней мере, сделали вид, что отказались. Сарджана понимала, что мир никогда не будет идеальным и уж тем более стерильным. Но Великие Кланы сообразили, что им лучше держаться вместе, а не быть отдельными семьями.

– Хиония особенно обрадуется твоему возвращению, – отметил Наристар, глядя на Роувена. – Она давно уже дни считает до того момента, когда можно будет удрать с Суорином в какой-нибудь безлюдный кластер!

– Не сказал бы, что мне так уж хочется снова напяливать корону, но у меня перед Хионией большой должок, так что – ладно. А у остальных что там слышно? Что стало с жизнью после того, как вы отпраздновали победу над Осирисом?

Когда с великими чудовищами было покончено, Амиар заявил, что не намерен возвращаться в клан Легио. Он оставил за собой роль Огненного короля – высшей инстанции, готовой разрешить любой спор между кланами. Его приняли, признали лидером, потому что иначе и быть не могло. К его помощи обращались редко, но его сила сама по себе оберегала Великие Кланы, мало кто рискнул бы стать его врагом.

– Мы поженились в тот же год, – сказала Дана. – Вы уж простите, что вас не дождались…

– Не страшно, – заверила ее Сарджана. – Вы ведь не знали, когда мы появимся! Вы и так слишком долго ждали. Я очень рада за вас, дорогая.

После окончания войны Мерджит Легио, который когда-то готов был на все ради сохранения власти, добровольно отказался от роли лидера. Это спасло остатки его здоровья, он был жив до сих пор – и, кажется, вполне счастлив.

Вместо него на трон взошла Диаманта Легио. Она оказалась великолепной правительницей, хотя многие признавали, что на это во многом повлиял дипломатический опыт ее мужа. Брак этих двоих когда-то считали политическим ходом, но теперь никто не сомневался, что Диаманта и Артур Мейнар обожают друг друга.

Эвридика Легио вполне могла править вместе с сестрой, она просто не захотела. Ей были ближе путешествия по кластерным мирам – казалось, что она не успокоится, пока не увидит их все. Ее спутником неизменно становился Цезарий Инанис – его, третьего сына в семье, законы не держали. Эти двое не были женаты, не говорили про свой роман открыто, но в кластерных мирах все прекрасно знали, что их связывает, и никто этому не мешал. Тем более что за эти годы свои магические способности восстановил Катиджан Инанис, выступавший теперь послом клана в мире нелюдей. На фоне этого Цезарю просто позволили наслаждаться жизнью. Эвридика же сменила сестру на троне лишь пару раз – когда у клана Легио появились новые наследники, сначала девочка, а потом мальчики-близнецы. Именно они сейчас были главной заботой и гордостью Мерджита Легио.

В клане Эсентия и вовсе ничего не изменилось. Коррадо вернулся к клану – и к своей семье. Первое время он еще винил себя за то, что допустил заражение кровью Осириса. Но постепенно Амиару и остальным удалось его успокоить.

Кланом Арбор, несмотря на почтенный возраст, до сих пор управляла Фьора. Ей наконец-то удалось помириться со своей внучкой, и она решила сделать Алеете подарок: позволить несколько лет пожить в свое удовольствие.

– Одной, что ли? – удивилась Сарджана.

– Говорят, что рядом с ней постоянно видят некого короля зомби, – загадочно улыбнулась Дана. – Где она, там и он. Но это, конечно же, просто слухи.

– Кто бы сомневался… Ну а Мортем как, смирились с тем, что не они добили чудовищ?

Клан Мортем подтвердил, что чудовища действительно мертвы. Вскоре после этого между Иеремом и Керенсой случился серьезный конфликт, о котором не говорили за пределами семьи. Им потребовался год, чтобы помириться, но им это все-таки удалось. Иерем Мортем по-прежнему правил кланом. Керенса возглавила боевой отряд, созданный общими усилиями Великих Кланов. Ее помощником стал загадочный нелюдь, который редко кому показывал свое лицо и отказывался называть свой вид. Он был из тех, кому мало кто решится задавать неудобные вопросы.

– Дай догадаюсь… этот нелюдь и Керенса совершенно случайно живут в одном доме? – рассмеялась Сарджана.

– Вот уже пять лет, хотя я сильно сомневаюсь, что это случайно. Я с ними встречалась пару дней назад, и, ручаюсь, расходиться они не собираются. Ну, вот мы и пришли!

Они миновали укрепленные этажи и добрались до зала общих собраний, куда должны были прибыть гости. Здесь их встречал Амиар – и не он один. Теперь Сарджана наконец-то поняла, почему Огненный король не спустился к ним лично, а позволил Дане идти одной.

– Ничего себе! – присвистнул Роувен. – А ты, я смотрю, времени зря не терял!

– А ты как думал! – отозвался Амиар. – Я и так уже потерял слишком много лет, с меня хватило.

Рядом с ним переминался с ноги на ногу серьезный мальчик лет трех, очень похожий на Амиара. Рядом стояла коляска, в ней лежал младенец, но издалека Сарджана не могла его разглядеть. Она чувствовала огромную силу, окружающую детей – но это был не дар Огненного короля, а способности клана Легио. Мирное время не подождало героев войны; оно и к лучшему.

– Похоже, нам много с кем предстоит познакомиться, – отметила Сарджана, глядя на Роувена.

– Да, и желательно сделать так, чтобы скоро им пришлось знакомиться кое с кем новым!

– Тебе не кажется, что ты слишком спешишь?

– Я ведь не говорю, что это будет завтра! Но это будет. Как там это красиво назвать, а? Вместе навсегда?

Сарджана обвела долгим взглядом тех, кто ее окружал, а потом снова взглянула на Роувена.

– Да, – кивнула она. – Теперь уже навсегда.

Оглавление

Пролог. Фестиваль

Глава 1. Игра кошки

Глава 2. Никто не знает

Глава 3. Долг, от которого не уйти

Глава 4. Неприятная правда

Глава 5. Непобедимый

Глава 6. Цена доверия

Глава 7. Ловушка ожиданий

Глава 8. Что я сделал

Глава 9. Свои

Глава 10. Больше, чем магия

Глава 11. В западне

Глава 12. Начало всего

Глава 13. Вода и камень

Глава 14. Мечты сбываются

Глава 15. Семья

Глава 16. Сила одного заклинания

Глава 17. Ковчег

Глава 18. Вне закона

Глава 19. Скольких ты готов отдать?

Глава 20. Человеческая природа

Глава 21. Кто-то должен умереть

Глава 22. Предел

Глава 23. Добро пожаловать в мир живых!

Эпилог. Оно того стоило Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg