«Замок Толор - 2»

Замок Толор - 2 (fb2) - Замок Толор - 2 [незавершенное] (Замок Толор - 2) 773K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Александр Дмитриевич Андросенко

Замок Толор — 2

Глава 1. Соур

Я стоял на башне и провожал взглядом удаляющихся всадников. Граф Олок див Толор, Тандела и Пух с десятком солдат отправились в Пим, на бал, по приглашению Наместника Империи Дарона див Пимобата. А я остался в замке, приводить в чувство стадо баранов, которые скоро станут нашими непобедимыми бойцами.

В принципе, с ними мог поехать и я: Исол легко справился бы с управлением замка и сам, а обучать новичков мог остаться Пух, но после того, как меня чуть не вздернул племянник див Пимобата на воротах собственного замка, особого желания общаться с наместником не было. А Силена…

Силена — всего лишь девушка, с которой я пару раз поцеловался. Сколько таких еще будет… Я вспомнил запах ее волос и кожи, прикосновение нежных губ, и горько усмехнулся. Да уж. Кого ты обманываешь, Соур?

Силена — тоже племянница Дарона. Какова вероятность того, что племянница герцога выйдет замуж за безродного вояку? Не слишком велика, честно говоря. А за вояку, к тому же поссорившегося с ее родственниками? Аааа, к демонам!… Сам себе душу не трави!

Я спустился со стен и прошелся к плацу. Полсотни новобранцев, разбившись на пары, кололи друг друга деревянными мечами. Практически все они были добровольцами из деревень вокруг Толора. Крестьянину не часто выпадает возможность оказаться не в императорской армии, неизвестно где, пожизненно и забесплатно, а в графской страже, рядом с домом и за деньги, и все, кто ожидал призыва в армию, по первому призыву Олока примчались в Толор. Было их немного — всего сорок шесть. Еще семеро не были крестьянами.

Трое из них, как пришли, так и держались вместе. Было видно — ребята опытные, не боящиеся ни крови, ни оружия. На вопрос о том, откуда, ответили что служили на юге. Где конкретно — не сказали. Я рассовал их по разным сотням. Остальные пришли по одному, и я был готов спорить один к десяти, что все они были ворами или разбойниками. Оружием они практически не владели, зато были дерзки, заносчивы и крайне самоуверенны. Вначале я, потом их новые десятники, а под конец и новички, убедили их, что умение грабить или воровать — это цветочки по сравнению с умением биться и убивать.

Увеличившееся число стражи в замке и практически полное отсутствие челяди взвалило на караул дополнительные хлопоты, но это была меньшая из зол, с которыми мы столкнулись.

Чистить, копать, носить, убирать — это новые солдаты умели. А вот воевать — нет. В этом плане выгодно выделялась только троица, якобы пришедшая с юга. На самом деле южане они были такие же, как я — румиец. А вот действовать в строю они были более-менее обучены, и сейчас, после того как десяток Хонора все еще ездил по окрестным деревням, а десяток Пуха убыл в Пим, их придется привлекать для наглядной демонстрации взаимодействий в десятке.

— Делай р-р-раз! — подал команду Ланож, и первые номера выполнили прямой укол в область сердца и вернулись на исходную. — Делай два! — вторые номера ответили тем же.

И так до бесконечности. Новобранцы выполняли самые простые движения — на один счет, или по фазам, медленно и быстро. Пока что работали только с деревянным мечом.

Несмотря на то, что большая часть моих десятников, еще недавно бывших обычными солдатами, были довольны своими бойцами, я понимал: с такими воинами идти на див Сафа — преступление перед их родителями. Да, ребята были старательными, сильными и выносливыми, но в бою — практически бесполезными. Чтобы они стали хотя бы похожи на обученных солдат, надо пару месяцев. Лучше — полгода.

Мы часто обсуждали это с Олоком и Танделой — в периоды, когда эта парочку удавалось оторвать от занятий с Исолом. Один из вопросов, который граф собирался обсудить с наместником, как раз и было время начала кампании против див Сафа. Я просил об отсрочке в полгода. Олок сказал, что больше, чем о трех-четырех месяцах говорить смысла нет.

Я зашел в донжон и поднялся в кабинет. Исол протянул кубок с вином, и я выпил:

— Опять запасы разоряешь? — улыбнулся я.

— Ага. После того, как Пух туда свою лапищу запустил, слово — разорять к этим скромным возлияниям, — он обвел рукой вокруг стола с уже опорожненными двумя кувшинами, — уже не подходит.

— Да ладно? А те шесть кувшинов, что ты спер еще до того, как Олок пересчитал все после Пуха?!

Колдун замялся, но вывернулся и тут:

— Помнится, два из этих шести кувшинов ушло в твои загребущие руки!

— Наливай! — вместо того, чтобы продолжать соревноваться с Исолом в подколках, я сел за стол и придвинул к себе блюдо с мясом. — Смотрю, сам с графом не поехал, хотя раньше как наседка вокруг него бегал. Он научился Блок ставить?

— Ага. Да и Тандела с ним. Вдвоем они справятся с любым Магом из Ордена. А ты…. Откуда знаешь про Блок?

— Как откуда? Угадай с трех раз, кто с вами постоянно пьет вино, когда вы все-таки отрываетесь от своих колдовских штучек, и решаете поужинать? И пока двое молодых и здоровых набивают животы пищей, один старый больной старикан пилит их и пилит за отсутствие успехов в учебе.

— Ха, — усмехнулся Исол. — Ты забыл слово "пока".

— Не понял?

— Пока еще здоровых. И пока еще молодых.

— Хочешь сказать, маги все такие, как ты? Старые и немощные?

— С чего ты решил, что я старый и немощный? — взвился старикан. — Да я прямо сейчас тебя отшлепаю, как щенка! И ты даже ухом не поведешь!

— Э-э-э, руки опусти! — запаниковал я. — Пошутил я, ты чего?

— То-то же! — Исол, уже начавший привставать, сел обратно. — Вина налей.

Я налил. С раздраженным магом спорить опасно. Он отпил, и протянул руку. Я вложил в нее кусок мяса.

Исол благосклонно кивнул:

— Ешь дальше, смертный…

Я с опаской повернулся к тарелке, а колдун вначале злобно захихикал, и, наконец, захохотал.

— Чего ржешь?

— Ты… Ты свою морду видел бы, еще и не так ржал бы, — сказал он, давясь мясом, вином и смехом.

— Да ну тебя! Я чуть в штаны не наложил, когда ты начал руками трясти!

— Да ладно прям! Первый раз что ли достаешь? Пора бы привыкнуть, что я могу разозлиться.

— Я-то привык, но обычно тут граф и эрольдка, мне ждать их возвращения, чтобы расколдовали, не хочется. Превратишь в паука, скажем, вот счастье-то будет.

— Да как тебя в паука превратишь? Паук с дом получится, не меньше. Лучше уж в бревно!

— Да даже и в бревно, затекет ведь все, пока они вернутся!

— Путник на дороге к замку! — прервал наше обсуждение дозорный на башне.

Я высунулся в окно:

— Конный?

— Нет! С севера идет!

— Остановите перед воротами, я сейчас спущусь, поговорю! Ланож, перерыв!

— Хорошо, капитан! Становись! Равняйсь! Смирно! Р-р-разойдись! — Ланожу явно нравилось командовать.

После того, как мы набрали новобранцев, в замок перестали пускать путников. Незачем никому знать, что у нас тут ясли, а не лучший на севере империи отряд.

Я доел кусок мяса, вытер руки и потопал вниз. Исол закряхтел и тоже начал подниматься.

Я подождал его у выхода, наблюдая за разбредшимися по замку солдатами. Большая часть парней общалась внутри своего десятка, лишь трое пришедших вместе южан сбились в кучу и что-то обсуждали. Исол все не шел, и я посмотрел на двух стоящих у входа в донжон дежурных. Чувствуя, что капитан ищет, к чему бы прицепиться, они вытянулись в струнку. Я усмехнулся:

— Расслабьтесь, парни.

Наконец, колдун появился, и мы направились к воротам.

Вначале я даже не понял, что передо мной не человек. Да, воин был низковат и бородат, но чтобы передо мной стоял самый настоящий корст? Да я такого даже представить не мог!

Мой вопрос был стандартен:

— Добрый день, путник. Зачем пожаловал?

— Ищу место, где можно устроиться в стражу. Ты капитан?

— Да. Меня зовут Соур. Мечем владеешь? В стою можешь драться? Рекомендации с прошлых мест службы есть?

— Не-а. Ничего такого, — чуть ли не радостно сказал коротышка и снял с пояса увесистый молоток на длинной ручке. — Вот мое оружие.

Я окинул его взглядом. Боевой молот?! Вот тут-то я и понял, кто передо мной:

— Ты корст?!

— Ага. Меня зовут Викгор Большой Молот.

— Странно видеть корста так далеко от гор, — заметил Исол.

Тот пожал плечами:

— Леса тоже не везде, но это не мешает эрольдам селиться по всем Землям Белых Ягуаров.

— Викгор, а почему именно к нам? — спросил я.

— Хочешь, чтобы я передумал? — усмехнулся он. — Я могу дойти и до следующего замка, не проблема.

— Нет, что ты! — улыбнулся в ответ и я. — Заходи, обсудим все за кубком вина.

— Вино, — скривился корст. — А эля не будет?

— Ха, — хохотнул я. — Ты первый, кто отказывается от северного алисонского ради эля!

— У каждого свои вкусы! К тому же вы просто не умеете варить эль, раз так говорите!

— Зато мы умеем делать вино!

Попав внутрь замка, корст осмотрелся. Всю дорогу до донжона он так и крутил головой, что-то высматривая, а едва мы вошли в него, недоуменно спросил:

— Соур, у вас что, кузницы в замке нет?

— Нет, ты же видишь.

— Это весьма печально. Я, знаешь ли, надеялся на обратное. А как ты собираешься вооружать новобранцев?

— У нас достаточно золота, чтобы купить оружие. Да и запасы арсенала позволяют вооружить почти две сотни солдат… Садись, ешь. Давно в дороге?

Корст забрался на табурет и взял кусок мяса:

— В дороге? Давно… — и начал с жадностью есть.

Я глянул на Исола и тот пожал плечами. Кортс говорил загадками, да и характер ужасный у них у всех ужасный. Надо ждать, сам все расскажет. Я налил вино в кубки, корст, не дожидаясь приглашения, жадно выпил.

Похоже, мы с колдуном стали свидетелями необычного зрелища: голодного корста. Ел Викгор полчаса, не меньше. Выпил кувшин вина.

Наконец, он громко рыгнул, устало положил кость в миску, и сказал:

— Представление окончено! Задавайте вопросы, я готов отвечать.

— Ты лучше расскажи, как тут оказался, — посоветовал Исол и налил всем полные кубки. — Судя по всему, история будет долгой.

Викгор горько улыбнулся, и, привалившись боком к стене, сказал:

— Ну, тогда, слушайте…

Глава 2. Соур

Глава вторая, в которой Викгор рассказывает свою историю и делает интересное предложение

— Руда в Старых горах закончилась еще лет сто назад. Мы не ушли оттуда сразу потому, что в старых копях хватало запасов, да и привыкли уже. Большой спрос был и на наши работы — в основном, из Бриании и Алисона. А лет шесть назад все стало сходить на нет. Часть семей начала разъезжаться, а мои остались. Мы не самые богатые, родственников в других горах нет. Сидели, перебивались тем, что было. Но за последний год все развалилось окончательно. Горы пустеют. Города, в которых раньше жили десятки тысяч корстов, едва прокармливают тысячу. Месяц назад, узнав, что у вас тут перестали преследовать другие расы, я нанялся на корабль. И что я увидел в порту?

Вначале ко мне пристали стражники: мол, кто такой, куда приплыл. Я им: так и так, хочу работать. Моряк что ли, спрашивают они. Нет, говорю, кузнец. Пойдем, говорит, проводим тебя до кузницы. Заводят меня, понимаешь, куда-то, и — хрясь! Сзади по темени! Я естественно, одному молотом в грудину. Второму — в голову. Кровищи было… Мне повезло, что они так старались меня завести подальше, что вокруг не было ни души. Вот и рванул куда подальше от города.

Потом притопал в какую-то деревню. Вижу — кузница. Нашел владельца, говорю, давай буду ковать, прибыль пополам. Он говорит, топай, отсюда. Я говорю: я корст, наши работы на вес золота! Он молчит. Ну, я и пошел…

— И долго ходил?

— Недели три… Может чуть больше. Потом услышал, что про ваш замок говорят. И решил, раз ковать в Алисоне не любят, так хоть головы поразбиваю. Тем более что я это умею не хуже, чем делать оружие.

Я посмотрел на корста: интересно, он подозревает, что за такой рассказ его, где-нибудь в другом замке, могли бы в легкую посадить на кол? Похоже, нет. Поэтому я его об этом и спросил:

— Викгор, а ты в курсе, что за эти подвиги я мог бы тебя на дыбу пристроить, а не в замковую стражу?

— Думаешь? — он окинул меня оценивающим взглядом и пожал плечами. — Ну, не знаю… Может быть, я и не очень хорошо разбираюсь в людях, но ты не похож на человека, который собирается совершить самоубийство.

Когда я, наконец, справился с приступом хохота, последовавшим за этими словами, и выдавил, хлопнув корста по плечу:

— Принят! — прошло не меньше двух минут.

Исол давился еще столько же, стоило ему посмотреть на меня, возвышающегося над корстом на две головы. Через пару минут наверх примчался Ланож:

— Р-р-разрешите, капитан?

— Да, ыыыыы, что случилось, ыыыыы?

— Что с новобранцами? Тренировку продолжать?

— Ыыыыыыы, да! Ух! — я глубоко вздохнул, успокаиваясь. — Продолжайте, как планировали.

Новоиспеченный десятник кивнул, но вместо того, чтобы убежать, скосил глаза на корста, явно ожидая, что и его заграбастает в строй:

— А…

— А на этого бойца у меня собственные планы, Ланож. Он присоединится к вам позже.

Корст приподнял брови:

— Ты решил не отправлять меня учиться драться в строю, капитан? А вдруг меня из-за этого убьют? — снова засмеялся Викгор.

— Отставить ржать! — попытался сохранить я строгое лицо, ударив кулаком по столу, от чего кубки подпрыгнули. — Колдун, наливай. А ты, Викгор, слушай, что я придумал.

— Давай, ага.

— Мы построим тебе кузницу!

— Эк ты хватанул! Может, с графом обсудишь, сначала? — удивился Исол.

— Что обсуждать-то? В арсенале куча пробитых кольчуг и сломанного оружия, все это надо чинить, так зачем отдавать деньги незнакомому дяде, когда кузнец тут, под боком?

— А ты знаешь, как кузню строить?

— Я — не знаю. А Викгор наверняка знает.

— А деньги ты из пальца высосешь?

— Денег хватит, — улыбнулся я. — Этого добра навалом.

— Хм! — вмешался корст. — А меня спросить не хотите? Может быть, я не хочу кузню?

Мы посмотрели на него как на безумца, и он удрученно кивнул:

— Ну, да, кто ж откажется…

— Слушай, что сделаем: ты сейчас напишешь что надо для кузницы на вот этом листе, — я вытащил чистую бумагу из ниши. — А я завтра отправлю людей, они все купят.

Корст покачал головой:

— Так не пойдет. Для начала надо выбрать место. Прикинуть, что там за земля. Для этого нужен инструмент. Инструмент нужный могу купить только я, ведь мне им работать. А если не смогу купить — придется его сделать. Тут ошибиться нельзя. Будем строить — нужны работники, соображающие, как и что строить… — он хитро посмотрел на меня.

— Ты что, предлагаешь мне еще и строителей нанять? — грозно нахмурился я.

— Нет, нет, что ты… Тут вполне может справиться моя семья!

— Какая семья? Ты же один приехал!

— Вот и я о том же! А вместе… Вместе мы бы тебе тут не только кузню… Мы бы тебе ремесленный квартал отгрохали! Заодно стены подлатали бы, и камешек над входом в донжон правильно подвесили…

Я посмотрел на Викгора. Интересно, он понимает, что предлагает нам то, о чем, по идее, мы должны его умолять, или удар стражника в порту все-таки отразился на его умственных способностях? Как оказалось, понимает, но их там в Старых горах здорово прижало:

— Учти, Соур, обо всем этом вы должны бы по идее сами просить, но я корст основательный, и юлить не собираюсь: раз устраиваться — так навсегда. Или, хотя бы, надолго. Гор здесь у тебя, конечно, нет, но была бы жратва, а железо найдем.

Исол спросил:

— И большая у тебя семья?

— В моем клане сорок семь корстов. Но мы раскиданы по всем горам. Сюда я перевезу… восьмерых.

— И что тебе для этого надо-то?

— Ну… Немного… Одним кораблем обойдусь!

Я посмотрел на Исола и вспомнил: рот-то лучше прикрыть. С открытым ртом и вылупленными глазами даже маг выглядит нелепо. Что уж говорить про простачка-капитана, надумавшего перевезти в Алисон клан корстов-ремесленников.

— Не много тебе корабля-то? На восемь человек?

— Так это только корстов восемь! А жены? А дети? А инструменты и личные вещи?

— Ты соображаешь, сколько это стоит? Плавание в Старые горы и обратно?

— Не-а. Это тебе надо сообразить, — улыбнулся корст.

— Ну… Ладно. С кораблем я подумаю. А вот кузницу ты будешь строить прямо сейчас!

— Погоди, погоди, я же объясняю: нужны инструменты, помощники… — начал загибать пальца Викгор.

— Слушай, кому ты тут сказки рассказываешь? Инструменты купим! Помощников — полный замок, и прибывают снова и снова! Сейчас выпьем как следует, и завтра, с новыми силами — за работу!

Корст тоскливо посмотрел на кувшины с вином с вздохнул:

— Да какие могут быть новые силы на утро-то? — и осушил очередной кубок.

— Так может, хватит?

— Наливай, — мрачно ответил он. — Не пропадать же добру.

Глава 3. Тандела

Глава третья, в которой Олок и Тандела вначале копаются в чувствах графа, а потом встречают несколько весьма интересных личностей

Я украдкой посматривала на графа, ехавшего чуть впереди, и удивлялась. Олок мечтательно улыбался. Легкая усмешка, необычный блеск в глазах, все это было настолько несвойственно обычно расчетливому и сдержанному кровному брату, что я старалась делать вид, что ничего необычного не происходит.

Тем более, что путешествие происходило самым будничным образом: выехали утром, в обед передохнули и поели. И сейчас вот снова двинулись в путь.

Я понимала, чему улыбается граф. Наверное, он снова и снова прокручивал в голове предстоящую встречу с Дароном и его дочерью. Судя по всему, он чего-то от нее ждал. А вот я особых иллюзий не питала. Да и не понимала, почему молодой, здоровый, симпатичный, а теперь еще и богатый граф так вцепился в эту слепую толстушку. Хотя с толстушкой я, конечно, переборщила: леди… Была просто немного полна — как любой человек, который не может двигаться свободно.

Олок скосил глаза на меня, поймав взгляд, и расхохотался, когда я покраснела.

— Подловил?

— Да уж, — сокрушенно согласилась я.

— Что, выгляжу как влюбленный идиот?

— Точно!

Олок довольно улыбнулся:

— Значит, Дарон точно поверит! И убедит в этом дочь.

Я еще раз покосилась на графа. Да, произнес он слова, как нельзя лучше подходящие под его обычную маску расчетливости, но сам при этом продолжал выглядеть как влюбленный идиот. И я решилась:

— Олок… Брат, а может быть не стоит она того? За тебя, после того как станешь наместником севера, любая красотка пойдет!

Граф вздохнул и стал обычным:

— Пойми, Тандела, после того, как я стану Наместником Севера, во мне будут видеть не Олока див Толора, а мешок денег и императорскую армию под рукой.

— Дарон в тебе и сейчас это видит, — возразила я.

— Да, — согласился он и замолчал.

— Так, может быть, стоит сейчас попробовать? Пока никто, кроме Дарона, не знает о твоем будущем назначении? — попробовала я достучаться до брата.

Олок резко повернулся ко мне, готовый выпалить что-то резкое, но смог взять себя в руки и коротко сказал:

— Нет.

На нет и суда нет. Мы так и продолжали ехать рядом. Пух с ребятами то уносились вперед к рощицам, то приотставали, проверяя овраги.

Я уже и думать забыла, про этот разговор, когда граф сказал:

— Ты права, Тандела.

— А? — не сообразила я.

— Мне не стоит изображать из себя влюбленного идиота.

— Ага.

— Угу. Хватит того, что я им являюсь, — улыбнулся он, и я расхохоталась вместе с ним.

Ближе к вечеру в одной из рощ спугнули оленей, и Олок подстрелил молодого олененка. Я поморщилась: смысл гробить дичь, если все равно ночевать в замке будем, но граф приказал подобрать. Вообще, это путешествие было не в пример проще прошлого. Ничего так и не случилось вплоть до самого Пима. А вот в нем нас ждал настоящий сюрприз.

Ворота были открыты. Стражник на мосту приветливо улыбнулся и полу поклонился:

— Господин… Госпожа…

Олок кивнул и двинулся мимо. Я последовала его примеру. Мы проехали ворота и осмотрелись. Бал должен был вот-вот начаться, и простолюдины уже привычно пировали. Аристократы потихоньку стягивались к входу во дворец.

— Непривычно, — пожаловалась я.

— Да ладно? — иронично улыбнулся Олок.

Тут к нам наконец-то подбежали конюшенные, и мы спешились.

— Пух, проследите за лошадьми, — сказал Олок. — Потом присоединяйтесь к пиру. Покалечите кого-нибудь по пьянке — сам лично голову сниму.

— Понял, милорд! Все будет в порядке.

Мы проводили их взглядами, и собрались двинуться к замку, как в ворота влетела карета. Прогрохотав мимо нас, плавно остановилась. Слуга спрыгнул с подножки, открыл дверцу и подал руку даме. Миниатюрная брюнетка спустилась на землю, стрельнула в Олока глазами из-за веера, и в одиночестве двинулась к замку.

Я пихнула Олока в бок: мол, чего стоишь, вперед. Он показал мне кулак, и я прыснула со смеху. Отпустив даму на приличное расстояние, мы двинулись следом, и когда ее представили, поднимались по лестнице.

— Герцогиня Дарракота див Тураларкос! — провозгласил церемониймейстер в глубине зала, и мы с Олоком почти одновременно запнулись.

Смеяться над герцогиней — не лучшее начало вечера. Тем более, если Дарон пригласит нас за стол, скорее всего, и она там будет.

Дарракота сделала небольшой реверанс собравшимся, сделал пару шагов в сторону, и обернулась к нам, явно ожидая, когда нас представят. Граф уверенно пошел вперед, я взяла его под руку, и, внутренне содрогаясь от ожидания провала, двинулась с ним в ногу. А ожидать провала было от чего: судя по встрече, оказанной нам в Пиме, про нас давным-давно забыли его хозяева, а церемониймейстер мог видеть нас только один раз — на прошлом балу. Однако стоило нам пересечь дверной проем, как, после небольшой заминки, он провозгласил:

— Будущий Наместник Севера Империи, граф Олок див Толор, с сестрой!

* Вот сукин сын, — телепатически ругнулся Олок.

* Твоя конспирация не удалась, — весело телепатировала я в ответ и с удовольствием сделала короткий реверанс в сторону герцогини, с интересом смотрящей на брата.

Олок же, вместо того, чтобы пристроиться рядом с Дарракотой, и удовлетворить ее любопытство, потащил меня вглубь зала, явно собираясь поговорить с Дароном, или хотя бы увидеть его дочь. Естественно, никого из них еще не было на месте, и мы были вынуждены чуть отойти от помоста.

— Ищете Советника, граф? — спросили сзади, и мы обернулись.

Высокий, даже выше меня, беловолосый юноша, одетый в простой офицерский мундир, коротко поклонился и представился:

— Граф Пурир див Тров. Мой наставник, Новор.

Стоящий рядом с ним, такой же беловолосый, но ростом с Олока, широкоплечий воин поклонился не в пример ниже.

— Граф Олок див Толор, как вы уже слышали. Моя сестра Тандела, — представил меня брат.

— Для меня честь познакомиться с вами, — Пурир любезно поцеловал протянутую мной руку. — Это правда, что ваша рука так же тверда в бою, как и изящна при поцелуе?

— Э-э-э, — промямлила я, опешив от комплимента, и покраснела. — Ага.

Все трое мужчин, переглянувшись, улыбнулись, вогнав в краску меня еще сильнее. Олок спросил:

— Я смотрю, вы о нас знаете много, а вот мы о вас даже не слышали, Пурир.

— Это легко исправить! — открыто улыбнулся юноша. — Я граф Тров, от вас услышал от Наместника Востока Империи Болута. Когда на него напали Ма… — наставник пихнул молодого графа в бок, и тот тут же поправился, — враги, мы были с ним и помогли отбиться…

Мы с Олоком почти одновременно скептически улыбнулись и парень тут же поправился:

— Хотя наша помощь, в основном, и заключалась в том, чтобы выжить во время боя, да доставить наронта в мой замок после ранения. Он-то и рассказывал мне о вас.

— Сколько вам лет, Пурир?

— Месяц назад исполнилось семнадцать, — ничуть не смутившись, ответил юноша.

— И вы бились против Магов Ордена и их воинов? — с сомнением произнес Олок.

* Да, * открыто телепатировал Пурир. * Бился и победил.

Мы с братом переглянулись. Открытую телепатическую передачу, мы пока что не освоили — она, в отличие от прямой, скрытой телепатической связи, требовала не только иных мощностей силы при использовании, но и уверенности в собственной защите. Ни я, ни Олок пока что в собственный Блок не особо верили. Наоборот, Исол всячески настаивал на том, чтобы мы по структуре и мощности копировали Блок Незнания. Я набралась смелости, прощупала Блок стоящего передо мной Пурира, и содрогнулась. Если сравнивать Блоки, то мой напоминал частокол вокруг деревни, Исола — замок, то у Пурира был, как минимум, укрепленный город. Причем со стенами выше, чем у замка Исола, и практически неприступной крепостью в самом сердце.

Меня слегка перетряхнуло от понимания, что передо мной — самый сильный колдун, которого я когда — либо видела. А юноша расплылся в улыбке и сказал:

— Просто ты еще не смотрела на Новора.

Глава 4. Тандела

Глава четвертая, в которой Тандела танцует с Пуриром и узнает его историю, а потом наши герои понимают, что где-то накосячили

Я перевела взгляд Новора, но светить и его не решилась. Потрясение от собственной беспомощности, по сравнению с Пуриром, и так было слишком велико. Не хотелось его усиливать. А вот Олок, видимо, не удержался, и горько вздохнул:

— Духи и демоны…

Новор же утешающе хлопнул его по плечу:

— Если бы крепостью Блока выигрывались бои, про доблестных воинов не пели бы песни, господа. То, что вы видите — не более, чем упражнения, проделываемые от скуки. Настоящее мастерство бойца везде и всегда проверяется в бою.

* в том числе и магическом * закончил он телепатически.

— Герцог Дарон див Пимобат с семьей! — неожиданно провозгласил церемониймейстер.

Мы все повернулись к помосту, по которому прошествовали Дарон, его жена, леди Виола с Силеной, и еще несколько неизвестных мне людей.

Дарон лучезарно улыбнулся всем собравшимся, провозгласил:

— Пусть бал начнется! — и тут же загремела музыка.

Несколько вступительных тактов перешли в вальс, и большинство людей разбились по парам.

— Танец, миледи? — тут же предложил Пурир.

Я кивнула:

— С удовольствием, граф. Только я не леди.

— Почему? — юноша удивился, но в его движениях, удивительно естественных, не было и намека на смятение. — Как так получилось, что ваш брат — граф, а вы не аристократка?

— Мы не родные, а кровные. Я была обыкновенным воином из замковой стражи до того, как обменялась с ним кровью, — я посмотрел на Олока, ставшего рядом Новором, и посматривающим на помост, где в Дарон танцевал с дочерью.

— Хотите сказать, эрольд может быть обыкновенным воином в замковой страже? — улыбнулся Пурир.

— Может. Если хочет остаться живым эрольдом.

— Я думал, это время уже прошло.

— Да. Буквально месяц назад. Мои волосы еще не успели отрасти, в отличие от ваших. Вы ведь Повелитель Рока? — я испытующе посмотрела в глаза юноши.

— Да, — легко ответил он. — А волосы я красил. Заклятие долговременной иллюзии, так что отращивать не пришлось.

— У меня такое на глазах.

— Так и думал. Почему не снимаете?

— Его ставила моя мать… Последняя память о ней. Да и привыкла уже.

— Извините, что задел эту тему.

— Ничего страшного. Как так получилось, что Повелитель Рока графствует в Алисоне, а не собирает войска против него? — улыбнулась я, задавая вопрос.

Граф рассмеялся, продолжая уверенно вести меня, и ответил:

— Я родился и вырос в Алисоне, здесь мои владения и семья, а Повелители Рока для меня — всего-навсего далекие родственники. Я не видел никого из них, кроме Новора, который приехал уже после того, как моя мать умерла при родах.

— Извини.

— Ничего страшного. Я никогда ее не видел. Как и отца…

— Вот как? А с ним что произошло?

— Его убил Новор. За то, что он похитил и изнасиловал мою мать.

— Ох…

Я внимательно посмотрела на этого юношу, так спокойно рассуждающего о смерти матери и убийстве отца. Ни один мускул не выдал ни капли скорби.

— Вы удивлены, что я так холодно об этом говорю, миледи?

— Простите, я не могу осуждать вас…

— Мне все равно. Это случилось давно и нам этого уже не исправить. Мать ошиблась дважды: она не должна была забеременеть и не должна была умереть при родах. Она должна была дождаться Новора. Отец… Я не могу его ненавидеть, но понимаю, за что его убил дядя. Старая, грустная история, о том, как несколько ошибок бросили в омут жизни маленького ребенка, который не имел права не только владеть титулом графа и собственным замком, но и даже просто родиться и жить в Алисоне. А сейчас я — вассал Наместника Востока, танцую с сестрой будущего Наместника Севера на балу и будущего Советника Императора… Кто в это мог поверить месяц назад?

— Да уж, — согласилась я и добавила. — Месяц назад история вышей жизни была гораздо менее сказочной, чем то, что происходит сейчас.

Музыка закончилась, и граф проводил меня на место, где мы стояли.

— Так значит, вы привезли герцогу письмо, Пурир? — сразу взял быка за рога Олок.

— Да, от графа Болута. А что?

— Что-то серьезное?

— Не знаю, — пожал плечами юноша. — Я его не читал.

Олок улыбнулся:

— Ну, я думал…

— Я понял, что вы думали. Я не знаю, о чем мог бы писать Болут. Со мной он не делился мыслями по поводу Севера. Но он разговаривал с Императором на эту тему. Без меня.

И тут мне, наконец, удалось встретиться взглядом с Дароном див Пимобатом. Не скажу, что это было трудно — я как минимум на половину головы возвышалась над подавляющим количеством присутствующих, но Наместник не торопился смотреть в мою сторону. Увидев меня, Дарон благосклонно кивнул и поманил к себе. Я показала глазами на троицу мужчин рядом: а этих куда? Герцог поманил к себе еще энергичней: мол, быстрее.

— Господа, нас зовет Наместник!

— А? Пойдем, не надо заставлять его ждать, — засуетился Олок, снова расплываясь в своей мечтательной улыбке, и я предостерегающе положила руку ему на плечо.

Граф оглянулся на меня, опомнился, и спрятал улыбку.

— Господа, дамы, я несказанно рад, что вы все-таки посетили мой скромный бал, — холодно приветствовал нас Дарон, сидя с бокалом в руке. — Что помешало вам явиться вчера, как было оговорено в приглашениях?

— Занятость, мой герцог. У меня в замке полсотни мальчишек, учащихся, с какой стороны браться за оружие и всего два десятка человек, которые знают, как держать строй. Пятнадцать из которых я был вынужден взять с собой в Пим.

— Занятость!? — прошипел герцог в бешенстве, и начал вставать. — Ты, с-с-с… — в локоть Дарона вцепилась жена, напоминая о приличиях, и он сел обратно. — Ладно, с вами потом. Можете сесть вон там. А вы, господа? — Наместник повернулся к Пуриру и Новору. — Представьтесь, я вас не знаю.

Пока рокроманцы представлялись, мы прошли к самому дальнему краю стола, под мрачными взглядами домочадцев Дарона. Особенно мрачна была Силена. Еще бы: Соура с нами не было, это она уже поняла. Но почему остальные смотрели на нас как на злодеев. Дочь Дарона не смотрела, но зато выглядела так, будто ее макнули в грязь и выставили на всеобщее обозрение.

Усевшись, Олок прошептал мне:

— У меня такое ощущение, что меня раз пять взглядами убили. Не к добру.

* Что-то мы не так сделали. Вопрос — что? * ответила я.

* Может быть… Опоздали? * попытался пошутить граф.

* Не похоже, что им весело.

* Да уж. В чем проблема — не пойму.

Дарон тем временем читал письмо, переданное ему Пуриром, и мрачнел все больше и больше. Наконец, он оторвался от бумаги, свернул ее и воззрился на юношу:

— Я подумаю над ответом на письмо графа Болута. А вы пока присоединяйтесь к нашему… хм… веселью, — он кивнул на места за столом, еще остающиеся свободными. — Садитесь поближе ко мне.

Пурир нахмурился:

— Но милорд, граф Болут сказал, что вы ответите сразу же.

Нахмурился и Дарон:

— Сядьте, граф. Я должен подумать, как культурно написать отказ на просьбу Белого наронта. Не находите, что это занятие не самое простое?

— Милорд, мне достаточно знать примерное содержание ответа. И у меня совершенно нет времени веселиться на балу. Прошу извинить меня… — Пурир коротко поклонился, и развернулся было уйти с помоста, как Дарон грохнул кулаком по столу.

— Стоять, юнец! Я тебя никуда не отпускал! — рявкнул он.

Пурир вздрогнул, и обернулся. Лицо его было бледным и злым:

— Я же извинился, наместник, — натянуто произнес он.

— И что? — грозно произнес Дарон. — Сядь и жди, когда я набросаю письмо и разрешу тебе уехать!

Правая рука Пурира, свободно висящая вдоль туловища, пошла вверх, явно в поисках рукояти меча, но Новор незаметно стукнул по ней. Юноша вздрогнул, и, вдруг, преобразился:

— Конечно, милорд! — улыбнулся он, легко прошел за ближайшее свободное место, и сел.

Дарон, опешивший от такой перемены, некоторое время наблюдал за рокроманцами, но те, вели себя так, будто ничего не произошло. Интересно чего стоило юному графу вести себя так после явного оскорбления? Ведь наверняка внутри все кипит…

— Так! — встал Дарон, тыкнул в нас с Олоком. — Вы двое — за мной… — и направился прочь из зала, кивнув церемониймейстеру, и музыканты заиграли полонез.

Глава 5. Тандела

Глава пятая, в которой наши герой понимают, что "ни в чем не виноваты", но кругом виновны

Я думала, что стоит нам скрыться с людских глаз, и что-то будет. Но вот мы прошли коридор, в котором стояли солдаты, потом протопали переход в другое крыло, а Дарон все молчал, и ожидание неотвратимого конца света начало проходить.

* Похоже, успокоился! * весело телепатировал Олок, тоже посчитавший, что самое ужасное пережито.

Но вот замаячила знакомая дверь, Наместник вошел в кабинет, закрыл за нами двери, и мы поняли, что все только началось.

— Вы ахренели, недоумки!? — возопил Дарон. — Почувствовали себя всемогущими!? Чего глаза вылупил, граф недоделаный? — он начал наступать на Олока, и тот попятился. — Думаешь, раз Император тебя Наместником решил сделать, то все, теперь пуп земли? Можно забить на меня большой и толстый болт? Да хрен с ним, со мной, я переживу! Но девочку-то зачем обижать, а? — герцог на секунду перевел дыхание, и Олок, уперевшись спиной в стену, пролепетал:

— Какую девочку?

— Какую девочку!? — заорал див Пимобат ему в лицо. — Ты, сукин кот, ты сам подумай, о ком я могу говорить?! Талику!!! Этот гребаный бал должен был состояться в честь вашей гребаной помолвки, которая должна была состояться вчера!!! И не делай такое лицо! Ты, скотина, сколько тренировался перед зеркалом, чтобы вот так вот невинное хлебало вырисовывать? А?

— Да я…

— Молчи! А вот это видишь? — он ткнул графу в лицо письмо Болута. — Что, с наронтом снюхался за моей спиной? Что он тебе пообещал? Женить Танделу на своем сыне? А? Ну?

Я почувствовала, как во мне поднимается волна гнева не меньшая, чем Дароне:

— Нет! — рявкнула я.

— Не-е-ет?! — наместник тут же обернулся и накинулся на меня. — А что? Руку этого белобрысого графа, от которого за версту несет самоуверенностью и изменой? То-то он тебя лапать сразу полез! Хрена с два! И черному, и белому!!! И не открывай вот так вот рот! Возмущена она! Да я вас обоих…

— Да мы ничего такого не делали! — рявкнул Олок. — Мы вообще…

— Заткнись! Ты, — герцог ткнул в него пальцем, явно задыхаясь от избытка эмоций, как и я, причем самых негативных. — Ты… Ты вообще молчи! От тебя сейчас требуется вернуться в бальный зал, извиниться перед Таликой, и ждать моего возвращения. Ты понял?

Граф кивнул, хотя явно хотел сказать многое.

— Вперед! — Олок выскользнул за дверь, с сочувствием глянув на меня напоследок.

— Теперь ты, — Дарон встал напротив меня и смерил взглядом. — Что, правда хочешь за белобрысого?

— Да с чего вы взяли!? — возмутилась я. — Я с ним просто потанцевала!

— Ты подозрительно много танцуешь с теми, кто является в этот замок незваными. Вначале Болут. Потом этот графеныш…

— Милорд, Пурир…

— Не защищай его! Не смей! Он принес это письмо, а значит, в курсе того, что задумал его сюзерен!

— Но он действительно не в курсе!

— Да ладно? Он ждет ответа, значит знает, о чем письмо!

— Но он сказал…

— Я тоже могу сказать, что я лысый, и что, я от этого полысею?

Я сообразила, что с герцогом сейчас спорить бесполезно: не то состояние, — поэтому постаралась сменить тему:

— Милорд, а что в письме?

— В письме? А ты не знаешь?

— Нет, а должна?

— Ну, думаю, да. Там ведь о тебе в основном.

— Обо мне?!

— Ага. Ну, и брате твоем немного. Неужто и правда не знаете?

— Не-а, откуда?

— В общем, хочет тебя Болут.

— Э-э-э? — смутилась я.

— Не в этом смысле, — тень улыбки скользнула по лицу герцога. — Я так понял, он по всей стране ищет одаренных воинов и магов, чтобы сформировать из них какое-то подразделение. То ли Императорскую стражу, то ли собственную, а может, и с какими другими целями, не важно. Пурир — пока что первый член этого отряда, но на потоке уже несколько эрольдов, освобожденных Болутом из застенок Императора. И он хочет, чтобы в этот отряд вступила ты. Поскольку — формально — Олок мой вассал, он просит меня посодействовать, чтобы ты в ближайшее время переехала в Тров.

— Зачем в Тров?

— Там будет базироваться этот отряд до тех пор, пока Болут не выздоровеет. Хочешь сказать, не знала?

— Нет, милорд! Все, что вы на нас тут вывалили — мы во всем этом не виноваты!

— Говори за себя! Не смей выгораживать своего брата-прохиндея! — рявкнул Дарон.

— Но он ни в чем не виноват, милорд!!! Мы не знали, что перед балом будет помолвка!

— Как не знали? Сразу вслед за Тошиком отправился гонец с вторым письмом, в котором все расписывалось!

Я нахмурилась, и Дарон взорвался:

— Духи и демоны! Только не говори, что вы его не получали!!!

— Да! То есть нет, не получали!

Дарон заметался по комнате:

— Да что же это такое! Гонцы пропадают, бойцы пропадают, родственники пропадают, даже настроение — и то пропадает! — с этими словами, почти успокоившись, он полез в ящик стола. — Тандела!

— Да, милорд!

— Вина, быстрее! — он выставил на стол кубок и бутылку.

Я мухой метнулась к столу и плеснула до краев. Герцог положил на стол бумагу и перо с чернильницей:

— Садись, пиши.

Вот, гад, подумала я. Знает ведь, как надавить, чтоб даже шансов отказать не было.

— Я готова, милорд.

— Чего? Пиши, говорю: "Граф Болут, в ответ на Ваше письмо"… Ммм… "вынуждена сообщить, что из-за нестабильной обстановке на севере Империи, я вынуждена остаться с братом. Тандела." Готово?

— Да, милорд, — вздохнула я.

За такое письмо можно и с головой распрощаться. В зависимости от настроения наронта. Будем надеяться, оно будет хорошим.

— Отлично! И не надо мне вот этой вытянутой морды! — погрозил пальцем Дарон. — Лучше возьми второй кубок и налей себе.

Я так и сделала, а Наместник запечатал письмо собственной печатью и торжествующе улыбнулся:

— Так, с одним делом управились! Теперь пойдем, дадим еще пару пинков твоему брату.

— За что, милорд? Мы ничего не знали!

— Ну и что? Раз не знали — могли бы гонца заранее прислать, что вас не будет! Помолвка, она, милая моя, раз в жизни бывает!

* * *

Олок отнесся к заданию Дарона с полной серьезностью. Это я поняла сразу, как вошла в зал: граф и Талика кружили в очередном вальсе. Брат что-то ей нашептывал, а девушка мечтательно улыбалась, вслушиваясь.

— Надо же, как-то подлез, подлец, — фыркнул Олок, проходя мимо меня на свое место. — Пурир, вы еще не все мясо приговорили?

— Я-то? — рокроманец поднял голову от тарелки, заваленной костями. — Расту, милорд, надо много есть!

— Да ты и так вымахал выше Танделы! Куда еще расти-то?

— Вширь, милорд!

— Вширь можно! Ты доедай, и бери письмо! — Дарон положил письмо рядом с собой.

— Спасибо, за угощение, мой герцог! Я, собственно, уже все! — он стал, протянул руку, и письмо само прыгнуло к нему в руку. Откат заклятия был настолько тихим, что я его вначале даже не почувствовала, при том, что само заклятие было совершенно стандартным — Призрачная ладонь. А когда Исол такое нам показывал, гремело ого-ого, на всю округу. — Разрешите откланяться?

Дарон посмотрел на него круглыми глазами, и кивнул. Пурир, коротко поклонился сидящим за столом, подмигнул мне, спрыгнул с помоста — и растворился в толпе танцующих.

Я прошла на свое место, и только хотела поверх вина закинуть пару килограмчиков мяса, как над ухом раздалось шипение Силены:

— Вы почему Соура не взяли!?

Духи и демоны, подумала я, когда же вы успокоитесь, и дадите мне спокойно посидеть!

Глава 6. Хонор

Глава шестая, в которой Хонор отправляется в Старые Горы

В дверь заколотили рукояткой кинжала, и я рявкнул:

— Опять?! Я же сказал, до завтрака не беспокоить!

— Какой завтрак, к демонам! Ужин скоро будет! — ответили за дверью.

Сзади тоненько захихикали, и маленькая теплая ладошка шаловливо поползла вниз по моему животу. Я усмехнулся, и, резко повернувшись, прижал Гульшу к кровати, от чего она тихонько пискнула.

— Кто тут у нас хочет разбудить дракона? — прошептал я, наклонившись к ее ушку.

— Это все лишь я, мой волшебный дракон, — ответила она, оплетая меня ногами за пояс и руками за шею.

В дверь снова заколотили:

— Хонор, твою мать! Письмо от капитана птица принесла еще утром! Сейчас обед! Не хочешь, что бы я ему что-нибудь ответил прежде, чем отпущу птицу обратно?

Я вздохнул, и Гульша, обиженно сморщившись, расплела свои оковы. Она знала, что вначале дело, а потом все остальное. Я накинул рубаху, влез в сапоги, и легонько шлепнул по маячившей перед линией обзора попе:

— Оделась бы, бесстыдница, — улыбнулся я.

— Ха! Что-то прятать уже поздно, — фыркнула она, и ушла в другую комнату — одеваться.

Я открыл дверь и запустил Писаря:

— Ну что там?

— Читать?

— Не знаю, прям… Может, споешь?

— Да пошел ты… В общем, Соур пишет, чтобы мы возвращались.

— Да ладно? — огорчился я. — Когда?

— Сегодня.

Вот скотство, подумал я. Ведь как день хорошо начинался!

— Напиши, что еду, и отпускай птицу, — сказал я, а сам выглянул на улицу и рявкнул. — Строиться в походном снаряжении!

Из соседней комнаты выглянула Гульша, и Писарь засобирался:

— Все, написал! Я пошел, Хонор!

— Давай, давай, через пятнадцать минут выступаем! — откликнулся я, снимая сапоги и одевая штаны.

Гульча вышла из своей комнаты, все еще полностью обнаженная:

— Торопишься куда-то, солдатик? — села она на кровать.

— Только к тебе, красотка, — улыбнулся я, закрывая дверь.

* * *

Из Холодного Ручья мы въехали, конечно, не через пятнадцать минут. Потеряв две лишних минуты на прощания, я невольно подумал: старею что ли? Раньше ведь просто вставал, надевал штаны, и уходил. А сейчас и обнимаешь, и целуешь, и обещаешь… Ну, так не первый год уже в одну и ту же норку ныряю, возразил я себе сам, и она того стоит.

Гульша вышла на порог, маленькая, шустрая, чуть растрепанная, и махнула мне рукой. Я кивнул, скомандовал:

— Вперед, в Толор! — и пустил коня рысью, не оборачиваясь.

Мы пронеслись мимо немногочисленных крестьян, и выскочили за частокол, на дорогу. До Толора было недалеко — всего-то пара часов. Может быть, еще и раньше птицы доберемся.

* * *

— Опять баб щупали вместо того, чтобы делом заниматься? — первым делом грозно спросил Соур.

— А то! — улыбнулся я, глядя в окно на двух приехавших вместе с нами новичков из Холодного ручья. — Пропагандируем, так сказать, преимущества службы у графа!

— Смотри у меня! — капитан погрозил кулаком. — Принесете какую заразу — мигом лишнее отрежу!

— Да мы ж по любви, капитан! — еще шире оскалился я. — Какая зараза?

— Не надо никакой! Садись, знакомься!

Я сел и протянул руку новому знакомому, коротышке с густой бородой и красными глазами:

— Викгор, — сказал он.

— Хонор.

— Викгор — корст из Старых Гор. Будет кузнецом у нас в замке, — начал просвещать меня Соур, и я почуял, что мне сейчас достанется какое-то очень веселое задание. Скажем, привезти сюда его бабушку. — Мы планируем перевезти сюда всю его семью…

Соур выжидательно посмотрел на меня, и я понял, что угадал:

— И с этим никто, кроме меня не справится?

— Вот видишь, я же говорил тебе, что он сразу поймет! — сказал Соур корсту.

— Чего тут понимать: я как про баб услышал, сразу понял, что твой десятник не лаптем щи хлебает. Держи, — он бросил капитану серебрушку.

Я подумал: вот сукин сын — только появился и уже спорит с капитаном, а я уже вторую неделю мотаюсь по деревням! И судя по всему, сейчас меня отправят в эти самые горы — далеко и надолго.

— Ты не зыркай, — посоветовал Соур, — ешь, а то мясо остынет.

Я выбрал кусок побольше, и спросил:

— С кем поеду?

— С деньгами. Викгор объяснит, куда тебе надо добраться.

— Ясно. Когда выезжать?

Соур странно глянул на меня, и я сообразил:

— Ага, ты, значит, меня тут в дорогу кормишь? Шустрый ты, как девка на выданье!

— Вина налить? — поинтересовался Соур вместо ответа.

— Давай, — я отстегнул от пояса флягу и протянул ему.

Викгор захохотал, а Соур покачал головой, вылил воду и начал наливать вино. Я повернулся к корсту, и насел теперь на него:

— А ты, давай, рассказывай, девки у вас красивые?

Теперь заржал Соур, проливая драгоценное вино на камни.

* * *

Выехал я, сильно позже обеда и примерно настолько же раньше ужина. После того, как Викгор объяснил, что со мной сделают за попытку залезть под юбку к любой из корсток, я уже относился к поездке с прохладцей. Впрочем, до Старых гор еще добраться надо, а по дороге у нас… Девок поле непаханное!

Схему маршрута Соур нарисовал мне довольно интересную: деньгам не сорить, в ближайшей деревне дождаться торгового каравана, с ним добраться до любого из портов Алисона, там наняться на корабль до Старых Гор, и уже там, найдя семью Викгора, искать корабль для поездки обратно. План был хорош всем, кроме времени выполнения: сколько ждать торговца, направляющегося мимо нашей деревни с порты, никто не знал.

Викгор дал мне с собой письмо своей семье, Соур — мешок с золотом, Исол — кучу талисманов и заговоренный кинжал, после чего меня дружно выпроводили из замка.

А я, едва выехав, начал решать ребус, куда же направиться для ожидания каравана. Гульша, конечно, девочка хорошая, но вот Холодный ручей от главного тракта очень далеко. На тракте у нас была расположена всего одна деревня — Красная Поляна. Туда-то я и поехал.

* * *

— Ну, здравствуй, — сказала уперев руки в бока Филаса. — Зачем пожаловал?

Я расплылся в улыбке и распахнул объятия:

— К тебе, моя пташка! Я ведь сколько служу, думаю только о том, как бы к тебе заглянуть да подольше погостить!

— Да ладно? Неделю назад был, всего на два дня остановился! А в холодном ручье, говорят, у какой-то малолетней шлюхи неделю куковал! — начала она спокойно, но вот ближе к концу начала орать.

Я поморщил, развернулся и подмигнул проходящей мимо девахе. Та засмущалась и отвернулась.

— Ты куда? — растерялась Филаса.

— В трактир, — ответил я.

— Стой! — она топнула ногой, но я уже ушел.

Не люблю громких женщин. Вот смысл было скандал раздувать? Ну, да, был у Гульши, но теперь-то я здесь, зачем орать?

— Надолго, к нам, Хонор? — спросил Толстый Хряк, хозяин трактира.

— Не знаю, — пожал я плечами. — Если покажешь мне подходящую красотку, уйду прямо сейчас.

— Хрен тебе, а не красотка! — захохотал он. — Сядь, выпей эля, расскажи, как оно, в графской страже служится? Недавно ведь война была, до сих пор по лесам ворье шастает. И… троих наших похоронили из пяти. Пух, говорят, чудом жив остался. Расат как там?

— Писарь-то? Нормально.

— Племяш мой!

— Племянник твой, говоришь? То-то я и смотрю, что у него вместо бицепсов живот растет! Шучу, не психуй!

— Смотри, просрешься после сегодняшнего ужина, — пригрозил Хряк.

— Просрусь — зайду через пару дней с десятком, — легко ответил я. — Посмотрим, крепкая ли у тебя тут мебель. Кормить будешь, или как?

— Заказывай. Поросенок поспел как раз.

— Давай заднюю ногу и эля.

— Деньги покажи.

— На, — я кинул ему серебряную монету.

— Пойдет. Ночевать будешь?

— Да.

— Тогда еще одну серебрушку давай.

— После того, как поем. Может, планы изменятся.

— Твавикила! — исковеркал Хряк красивое кочевничье имя — Пламенный цветок.

Из кухни выглянула черноволосая смуглая девица с раскосыми глазами и зыркнула на хозяина.

— Ногу от поросенка — вот этому посетителю. И кувшин эля.

— Да, господин, — кивнула девушка. — Сейчас, господин.

Я ухмыльнулся: вечер, похоже, будет с продолжением.

— Эй, Хряк! Лови еще серебрушку, за комнату! — кинул я хозяину еще монетку.

Тот заметил ухмылку, с которой я посмотрел на девушку, и показал кулак:

— Даже не думай, Хонор.

— А чего тут думать-то? Тут делать надо! — улыбнулся я еще шире.

Глава 7. Тандела

Глава 7, которую Тандела целиком проводит с Силеной

Силена сидела рядом и прожигала меня взглядом, а я ужинала, стараясь не обращать на нее внимания.

— Хочешь, с Пухом познакомлю? — поддела ее я. — Он еще выше Соура! К тому же с твоими родственниками не ссорился!

— Мне никто, кроме Соура не нужен! — прошипела девушка, и я улыбнулась.

— Ну, Соура ты не скоро увидишь. Так что я для тебя стараюсь. Пух — душка.

Силена, наконец, отвернулась, что-то промычав себе под нос. Наверное, научилась ругаться. Пережевывая мясо, я размышляла о том, что девушка, в принципе, не виновата в том, что у меня плохое настроение. Но должна же я хоть на ком-то отыграться за то, что нам устроил Дарон.

Олок все танцевал: судя по всему, полненькая Талика оказалась на удивление ловкой в танце. Я изредка кидала на них взгляд, и оба так и лучились от удовольствия. Слегка портил дело отсутствующий взгляд девушки, но тут уж ничего не поделаешь… Хотя слепота у нее очень странная. Глаза-то живые, а не видит.

— Тандела, ты скажи, Соур точно не поссорился с дядей? — сделала еще один заход Силена.

Я посмотрела на нее оценивающе. Может, ей кто-то сказал про племянника?

— С какого перепугу-то, — грубовато ответила я, и девушка потупилась.

Но долго сидеть молча не смогла: судя по всему, внутри у нее все бурлило от негодования и разочарования:

— Знаешь, — зашептала она, придвинувшись вплотную. — Позавчера приехал Бакар, мой двоюродный брат, мы росли вместе. Я подумала, что он на помолвку приехал, а он мне даже слова не сказал, сразу пошел к дяде. — Вот гад, подумала я, и тут воду мутит. — Я пошла следом, думала, он просто с дороги, и после поговорим… И… Я подслушала их разговор…

Я посмотрела на нее удивленно, и она залепетала:

— Ну, я не специально, просто они орали так, что слышно было, наверное, даже в караулке.

— И о чем они говорили? — как бы безразлично спросила я.

— Бакар требовал… Отменить помолвку и… — из глаз Силены закапали слезы. — Казнить Соура… Скажи мне, он жив, Тандела? Только не обманывай, прошу тебя!

— Ты чего, чего? А ну не плачь! — зашикала я на нее, от чего слезы у девушки пололись еще сильнее. — Все в порядке с твоим Соуром, я сказала! Никто его не казнил!

— Правда?! Он успел сбежать, да? Поэтому вы и опоздали?

— Никто никуда не сбегал, Силена! Я же тебе говорила, он остался в Толоре обучать новичков!

Девушка, у которой мгновенно высохли слезы, недоверчиво уставилась на меня:

— Как это — обучать? А я?

Тут-то я и сообразила, что подложила Соура здоровенную свинью. Действительно, ну что это за повод — обучение новобранцев, когда капитана тут ждала влюбленная по уши Силена? Ладно там, казнь. Это еще можно простить.

— Ну-у-у, что ты? — протянула я, пытаясь сообразить, как бы все-таки отмазать капитана. — Он тебя любит, но должен же был кто-то остаться управлять замком, сама подумай! — решила я перейти в наступление.

Но Силена и не думала сдаваться:

— И что? Исол мог бы замком управлять!

— Исол? Колдун бы воинов обучал, хочешь сказать?

— Пуха бы оставили! Ты же говоришь, он не хуже! Или сама бы осталась!

— Вот еще! Олок решил, что я должна ехать с ним!

— Ага! Значит, могла бы и остаться! Знала же, что я жду его!

Я вздохнула. Ну что тут поделаешь! Похоже, никак не отмажешься, надо было действительно Соура сюда тащить. Я решила зайти с другой стороны:

— А что дядя ответил Бакару?

Силена выпалила:

— Да какая разница! — и отвернулась.

Я снова вернулась к мясу, а она, через некоторое время, все же ответила:

— Дядя сказал, что брату стоит поехать к себе в замок и не выезжать из него до тех пор, пока дела его детей не затмят того, что он натворил… — закончив, Силена выжидающе посмотрела на меня. — Не хочешь мне ничего рассказать по этому поводу?

Я весело улыбнулась ей:

— Хочу!

— И что? Они с Соуром подрались на дуэли?

— Нет, что ты!

— А что тогда? Просто подрались?

— Нет. Расслабься, все все будет хорошо!

— Нет, ты скажи, что случилось!

— Это не важно, Силена. Главное — все будет хорошо!

— Да ладно? Если не расскажешь ты, я спрошу у дяди!

— Спроси.

— Тандела, ну пожалуйста, ну скажи, что там случилось? — мгновенно сменила она интонацию с требовательной на просительную.

— Силена, не клянчи! Я не могу сказать! Соур все тебе сам объяснит в следующий раз!

Силена прищурилась:

— А когда этот следующий раз настанет?

— Да откуда я знаю? — возмутилась я. — Может быть, когда будет их свадьба, — я кивнула на возвращающихся за стол Олока и Талику. — А может быть и раньше!

— Свадьба, — мечтательно произнесла Силена и, вздохнув, отстала было от меня. Она хотела вернуться на свое место, и начала было вставать, но Олок, усадив будущую невесту, ни секунды не раздумывая, присел рядом с ней — на место Силены.

Я усмехнулась:

— Сиди, радуйся, что леди Виола теперь не будет тебе рассказывать, с какой стороны браться за вилку.

— Вот еще! Я и сама знаю!

— Ну, я образно выразилась.

— Я поняла… Пойду, потанцую…

— Угу, — кивнула я и потянулась за очередным куском мяса.

— Тандела!

— А? — не поняла я.

— Я иду танцевать!

— Я поняла, иди.

— Ты должна пойти со мной!

— Зачем? Я хочу есть.

Силена сделала обиженные глаза:

— Благородные леди не ходят одни!

— А! Поняла… — я встала. — А ты уверена, что пока я с тобой, тебя кто-нибудь пригласит?

— А я и не хочу, чтобы меня приглашали, — улыбнулась она, беря меня под руку. — Можешь сделать сердитое лицо?

— Вот так? — нахмурилась я.

— Ага. Очень хорошо! — в ее голосе слышался восторг.

Мы прошлись по залу, и несколько мужчин проводили Силену взглядами. Ближе к выходу, где столпились, наверное, не слишком знатные, зато более решительные аристократы, парочка парней все-таки попробовали пригласить нас на танец. Один из них, невысокий, но широкоплечий, заступил мне дорогу, и, прежде, чем я успела что-то сказать, выпалил:

— Разрешите пригласить вас на танец, прекрасная леди!

— Не боишься, что я тебе ноги отдавлю? — спросила я, иронично посмотрев на него с высоты своего роста.

— Я видел, что вы прекрасно танцуете, — улыбнулся он. — Если вам надоест, или не хотите, просто скажите мне, я не буду настаивать.

— Ну, тогда веди, — улыбнулась я.

Едва стоило нам сделать первый шаг, как стоящий до этого с рядом с моим кавалером, парень предложил Силене:

— Танец, миледи?

— Да, — только и оставалось сказать ей.

— Ловко проделано, — сказала я, краем глаза наблюдая за ними.

Мой партнер чуть косил глаза в сторону Силены и натянуто улыбнулся:

— Иначе к ней не подступиться. Мой друг давно влюблен в нее, но, увы, Силена не питает к нему ответных чувств.

Я вздохнула: ну еще бы. Парнишка по всем статьям проигрывал Соуру. Ему даже не хватило духа подойти к нам первому. В отличие от…

— Кстати, как тебя зовут? — решила восполнить пробел знаний я.

— Дариват, — ответил парень. — А ты Тандела?

— Ага.

— Я много слышал о тебе.

— Да ладно?

— Угу.

— И что же?

— Ну… — замялся он. — Что ты очень сильный боец…

— Не густо, — улыбнулась я.

— Не буду же я пересказывать все байки, что про тебя рассказывают, — ответил он, опуская взгляд.

Впрочем, он его тут же поднял обратно, в район подбородка. Видимо, моя грудь его не впечатлила. Или наоборот, слишком впечатлила.

— Ну, все не обязательно, расскажи хотя бы одну.

Он некоторое время молчал, видимо, собираясь с мыслями, а потом выпалил:

— Это правда, что ты убила десять колдунов?

— Нет, ты что! — засмеялась я.

— Я так и знал, что врут! — улыбнулся Дариват и опять посмотрел на мою грудь.

— Пять, — посчитала я в уме свои жертвы. — Ну, может быть шесть.

Парень тут же поднял глаза и побледнел.

— Ну, ты чего?! — нахмурилась я.

— Я думал… — он поднял глаза, но тут же опустил их. — Я не верил тому что про вас рассказывают… Неужели вы тоже маг?

— Нет. Я только учусь, — улыбнулась я.

Парень задумался и замолчал. Во время перерыва он отпустил мою руку… И в нее тут же вцепилась Силена.

— Тандела, ты что творишь! — рассержено зашептала она мне в ухо. — Я терпеть не могу Нирака, а ты меня с ним оставила!

— Да? А почему не можешь терпеть? На мой взгляд, очень симпатичный юноша, — я решила прикинуться дурочкой, за что тут же получила пребольный щипок от Силены. — Ай! Ты чего!?

— Да так, взгрустнулось, — улыбнулась она.

— Ладно, больше не буду. Но неужели тебе не хочется просто потанцевать?

— Ох, Тандела, это ты можешь "просто" потанцевать. А половина этих кавалеров считают, что раз потанцевали со мной, то можно идти свататься к дяде. А то и вовсе, без дяди, просто можно.

— Ну, дядя, я думаю, посылать их будет куда подальше. А если кто попробует просто, ты намекни. Мы ему устроем такое, что он потом этим потом просто интересоваться не будет.

Силена нервно хихикнула и потащила меня обратно за стол. Я особо не сопротивлялась — большая часть мужчин уже были в подпитии, и больше интересовались тем, как прижать какую-нибудь служанку в углу, чем танцами. А за столом меня ждало мясо. И вино, кстати. Я уже почувствовала жажду!

Глава 8. Хонор

 Глава 8, в которой все планы идут крахом

Твавикила бухнула передо мной тарелку с мясом, аккуратно примостила рядом кувшин, и поставила кружку:

— Ваша еда, господин, — сказала она, и я накрыл ее ладонь на кружке своей.

— Меня зовут Хонор, Твави.

Твави по-кочевничьи "цветок", "кила", или, вернее, "кхилла" — "огонь".

— Не важно, — машинально ответила она, но пока освобождала руку, сообразила. — Хонор? Ящерица? Ты с Пустоши?

Я покачал головой:

— Не я. Моя мать.

— А, — в голосе девушки было разочарование. — Я думала…

— Хонор! — рявкнул Хряк из-за стойки. — Перестань дурить девчонке мозги!

Твавикила схватила поднос, на котором все принесла, и убежала. Я усмехнулся, и налил в кружку эля:

— Я никого не дурю, Хряк. Так, просто поболтали.

— Я тебя предупредил.

— Она твоя дочь?

— Нет, а что?

— Ничего. Придется придумать что-нибудь еще, чтобы отомстить тебе за вопли, которые мешают мне обедать.

Хряк отстал. Не думаю, чтобы он всерьез принял мои слова про месть. Скорее, просто смирился с тем, что я буду делать то, что считаю нужным.

Поросенок был неплохим, и я сам не заметил, как уговорил кувшин эля. Пришлось заказать второй — тем более, что мясо еще оставалось. Пока Хряк организовывал добавку, я подхватил мясо и пересел за другой стол, к окну, и стал наблюдать за тем, что творится на улице.

Ничего нового там не происходило: так, мимо коновязи с привязанным к ней Сизым, сновали туда-сюда старушки да дедки. Ватага детишек прибежали посмотреть на лошадь, но конюх прикрикнул на них, и они унеслись.

— А ты давно видел мать? — спросила Твавикхилла, ставя передо мной кувшин и новую кружку.

— Давно. Она умерла, лет десять назад, ответил я.

— Жаль, — вздохнула она, развернулась и ушла.

* * *

Мне повезло ближе к вечеру. Хотя как сказать — повезло… В общем, повезло, но не так, как я рассчитывал.

К трактиру завернул проходящий мимо купеческий караван.

Дородный купец с двумя компаньонами зашел, уселся прямо перед стойкой, и начал заказывать обед. Остатки поросенка ушли к ним, пока я наблюдал за остальным караваном. Охранников было не то, чтобы много, но достаточно — двенадцать человек. Был и десяток слуг — по двое на каждый фургон. Фургоны были необычные: этакие дома на колесах, с окнами, крепкими дверями, основательными стенами в два ряда досок. Накрыты были тоже не как обычно, камышом, а настоящими крепкими досками, прибитыми на сваи. В общем, чувствовалась в этом караване основательность, что говорило о том, что идет он издалека. А откуда может идти караван издалека, как не в порт? Следом за купцами в трактир ввалились охранники, причем один из них, громче всех раздававший приказы, уселся с толстяками, а другие заняли большой стол у самого входа.

Стоило Хряку разнести все заказы, как я допил эль и двинулся к купцам.

— Здравствуйте, господа, — обратился я к ним. — Я тут невольно понаблюдал за вами, и у меня возник вопрос: не нужны ли вам опытные воины в охрану? — купцы не особо заинтересовались, и я, не давая паузе затянуться, продолжил. — Совсем недавно в графстве была война, лихие люди злобствуют на дорогах…

Присоединившийся последним к купеческому столу, видимо, капитан охраны, приподнял брови и глянул на меня:

— Про лиходеев подробней давай, путник. И садись, в ногах правды нет! — он кивнул на место напротив себя.

Я шлепнулся на лавку, и начал заливать:

— Две недели назад тут было несколько боев. Часть войск побили, часть рассеялось по лесам, и граф пока не приступал к их поимке…

— Что за граф? Див Толор?

— Ага.

— И кого же он победил и рассеял? С его пятью десятками солдат? — небрежно бросил купец.

— Див Тибота, див Говата… И… Был там еще кто-то. Не знаю точно.

Мои слушатели переглянулись… И расхохотались. Ржали они долго, хлопая друг друга по плечам, и рассказывая, каким образом такое могло получиться. Все они сходились к версии, что соединенное войско баронов накрыла неизвестная форма расстройства желудка — никих других способов победить у графа шансов не было.

Я постепенно наливался яростью, но старался не показывать вида, что мне это не нравится. Насмеявшись, купец заказал еще эля:

— Хозяин, кувшин и кружку этому весельчаку! — и добавил своим соседям. — Духи и демоны, я лет сто так не смеялся!

Спас меня, как ни странно, Хряк:

— Вы бы все-таки расспросили, как нашему графу это удалось, господин… Этот парень — один из десятников див Толора.

Купец, собиравшийся хлопнуть по плечу и меня, резко изменился в лице, побледнел и опустил руку. Остальные тоже резко заткнулись. Они переглянулись и, наконец, командир охраны сказал:

— Ты извини нас, мы не хотели оскорбить тебя или твоего графа. Просто неудачно пошутили.

— Ничего страшного, — пожал плечами я. — див Тибот действительно собрал такую армию, что я и сам бы не поверил, что с полусотней людей можно ее победить. Но он сунулся на штурм замка. И мы его разбили.

— А что с ним сами стало? Убит?

— Умер. Мы взяли его в плен, но он скончался в темнице, — я не стал уточнять подробности. Кому это надо?

Купцы молчали. Наконец, главный из них сказал:

— Ладно, пообедали, и хватит! Выдвигаемся!

— А как же ночевка? — разочарованно протянул командир охраны.

— Я сказал, едем! — рявкнул главный, и все буквально подскочили со своих мест.

— Так возьмете меня? — спросил я.

Купец улыбнулся кривоватой ухмылкой и кивнул:

— Конечно! Тебя мы возьмем обязательно. Три серебряных в день, наш ночлег и еда. Пойдет?

— Четыре.

— Три — моя ставка для охранников. Хочешь — соглашайся. Нет — езжай как попутчик.

— Тогда согласен.

Пока они собирались, я пошел разыскивать Хряка, чтобы забрать деньги, заплаченные за ночлег. Тот даже не скрывал, что рад моему отъезду, и с радостью отдал монету. Пройдя на задний двор, к нужнику, я уже расслабился было, когда через стенку раздался голос Твавикхиллы:

— Ящерица, не езди с ними! Это плохие люди!

Я фыркнул:

— Я знаю, Цветок. Не волнуйся, все будет в порядке. Я и сам плохой.

— Ты не понял. Они задумали против тебя плохое! Я чувствую!

Я засмеялся:

— Цветок, успокойся! Ну что плохого они могут задумать против бродяги? Деньги им не нужны, коня моего отобрать? Ерунда все это. Ничего они мне не сделают!

— Ну пожалуйста, Ящерица! Останься сегодня! Я… Я приду к тебе ночью, если хочешь…

Ого! Я заправился. Это, конечно, интересно, но главное — дело:

— Извини, Цветок, я должен ехать, — и потопал к своему коню.

Мне показалось, или она зарычала от злости? В голове слегка шумело, но на Сизого я забрался без проблем. И даже особо не качался в седле, как мне казалось.

* * *

Сидя в глухой, закрытой повозке, среди прочих пленников, связанный, я раз за разом проклинал свою самоуверенность. Предупреждений ведь было более, чем достаточно. И общее настроение купцов против Толора, и то, как они побледнели, когда я оказался десятником, и их кривые ухмылки. Да, на слова Твавикхиллы, как на бабий бред, я мог не обратить внимания, но остальное-то!? Упрямый баран.

Когда мы, практически в сумерках, пересекли границу с баронством Тибота, я даже не обратил внимание на то, что парни стали подтягиваться ко мне. Мне и в седле не особо ровно удавалось держаться, хотя хмель чуть рассеялся на свежем воздухе.

— Стой! — приказал купец в голове колонны.

Наконец-то ночевка, подумал я. Все вокруг тут же спешились, и один охранник даже взял Сизого под узду, пока я спешивался.

— Спасибо! — поблагодарил я его за помощь, соскакивая с коня.

И тут же получил чем-то твердым по затылку.

Проснулся я уже тут. Внутри фургона. Среди еще двух десятков жутко смердящих людей, закованных в кандалы и изможденных.

Большинство пленников были кочевниками. Я попробовал кричать.

— Бесполезно, — сказал один из них. — Фургоны заколдованы. Никто нас не слышит, мы пробовали.

— Куда нас везут? — спросил я.

— Мы рабы. Подарок байра Мохарочта байру Сафу в честь свадьбы их детей, — ответил из угла какой-то дедуля.

— Сам ты раб! — яростно перебил первый. — Часть тут действительно рабы. Но я — воин байра Маскоста… Случайно попал в плен, — он отвел глаза.

— Ты раньше был воином, — спокойно возразил дед. — Теперь ты такой же раб, как и я. И как он, — старик кивнул на меня. — Хотя те, кто тебя сюда кинул, не собирались надолго оставлять тебя в живых.

— Да? — оживился я. — А что они говорили?

— Толстый сказал, что тебя будут пытать. И еще что-то. Про брата. Ты убил кого-то?

Я пожал плечами:

— Я много кого убил. У нас война.

Воин оживился:

— Ты тоже воин?

— Да. Я Хонор.

— Ящерица? Ты кочевник?

— Наполовину. По матери.

Он кивнул: на Каменной Пустоши родство считалось по женской линии.

— Я Бисхар. А вон он — Варисшар.

— Варисшар? Большое Дерево? — удивился я.

— Мать родила меня в дороге, — сказал дед. — Под огромным дубом.

Мда. Мы с Бисхаром переглянулись насмешливо. Имя кочевника должно говорить о нем. Скажем, мое — Ящерица — ловкое, яркое, хищное существо, способное ради выживания даже хвост отбросить. Или бисхары — пустынные волки — живущие парами, самые крупные хищники на Каменной Пустоши. А что может сказать имя "большое дерево"? Впрочем, чего еще можно ожидать от имени раба.

— Байр Саф, это кто? Кто-то из местных аристократов? — задал я вопрос, гложащий меня.

— Не знаю, — пожал плечами Волк.

— Может быть, граф Саф?

— Граф, байр, барон, какая разница? — ответил Большое Дерево. — Его посланники называли его граф, да. Граф… диф Саф.

Вот это номер… Саф заключил союз с кочевниками! И принял от них в дар рабов. А рабство в Алисоне запрещено, это тебе не города-государства. Очуметь, этот граф внаглую попирает законы Империи, а Император не захотел объявить его предателем… Да я бы сам лично всю его родню, до третьего колена, вырезал!

Так, спокойно. Вернемся к реалиям. Я связанный, с раскалывающейся головой, и в передвижной тюрьме еду в лапы див Сафа. Шансов вырезать его родню у меня немного. По крайней мере, до тех пор, пока меня не довезут до места. От мрачной шутки я улыбнулся, и Волк кивнул:

— Правильно, главное духом не падать! В следующий раз, когда выведут на прогулку, попробуем бежать!

— Дурак ты, Волк, — сказала сидящая рядом женщина. — Куда сбежишь из замка?

Волк промолчал. А я понял, что действовать надо быстро. Иначе моя поездка закончится на кладбище ближайшего замка.

— Можешь развязать мои веревки? — спросил я.

— Надо попробовать. Давай сюда, поближе.

Минут десять прокорпев над узлами, он выдал вердикт:

— Не получается.

— Тогда режь.

— Чем?

— Любым острым краем кандал! Давай быстрее!

— Точно!

Уже через полчаса я раправил плечи и с трудом перетерпел боль в затекших руках. Я мог спокойно передвигаться среди скованных кочевников. Но вот как выбраться из фургона?

Даже если выберусь, проблема не помереть будет трудновыполнима: там десять бойцов, на конях и с оружием. Похоже, надо как-то освободить кочевников. С этой мыслью я присел рядом Волком и, осматривая кандалы, спросил:

— Ты сам-то не думал как-нибудь освободиться?

— Я думала, — тут же ответила женщина, до этого перебившая Волка. — Их надо снять!

— Да ладно? — я постарался не заржать, но все дело испортили окружающие меня пленники, дружно огласив фургон хохотом.

Глава 9. Соур

 Глава девятая, в которой наперекосяк все идет и у Соура.

— Что-о-о?! — возопил я, глядя на едва держащегося на ногах Викгора. — Что ты сделал, повтори еще раз!

Тот, с трудом стоя на месте, смешно пожал плечами, разведя руки:

— Ничего, ничего я не делал! Просто посидели с друзьями, выпили немного…

— Где камень для постройки кузницы?!

— Камень? — Викгор снова пожал плечами. — Кругом много камня! Мы можем разобрать неиспользуемые…

Я грохнул кулаком по столу, чтобы не врезать по его морде с блуждающей ухмылкой.

— Где камень, за которым ты поехал!? Где деньги, которые я дал тебе на его покупку?

— Там так получилось, Соур… Камня у вас в графстве, ик, нет… Ребята сказали, раз камня нет, давай выпьем на дорожку… Мы, ик, выпили… А потом… Потом я поехал в Толор, а они остались в трактире…

— Они что, жрали на мои деньги?! — взбесился я. — Ты охренел, Викгор.

Тот развел руками:

— У них денег не было, а у меня были… Вот я и заплатил. В следующий раз заплатят они! Они, ик, обещали!

С схватил его за грудки, поднял эту пьяную морду к своей, и заорал:

— Ты ахренел, всякую шваль за мой счет поить?

— Капитан, мы просто выпили с ребятами! — он ухмыльнулся.

Я тряхнул его как следует, но должного впечатления это не произвело. Корст просто не понимал, что сотворил. Я представляю, что граф сделал бы с любым, кто вернулся в таком состоянии в Толор и сказал, что двадцать золотых, выданных на дело, потратил чтобы напоить "ребят" в таверне.

Я посмотрел на Исола, в надежде, что он подскажет, как достучаться до корста, и тот, улыбнувшись, любовно погладил воображаемую бороду. Ну, конечно! Как я мог забыть!

Намотать на кулак гордость этих долбаных карликов было делом одного мгновения, после чего я отпустил его одежду, оставив висеть на бороде. Взгляд Викнора тут же из мутно-сонного стал бешеным и трезвым. Ненадолго — до тех пор, пока я как следует не тряхнул его:

— Ну что, очнулся?!

Он схватил меня руками за запястья руки, держащей его за бороду, и надавил, пробормотав:

— Я тебя убью, человек…

Рука разжалась от боли, он начал падать, и я с силой пнул его в грудь, вырываясь из его лап. Как бы не так! Корст и не подумал отпускать меня, повиснув, как репей. Свободной рукой я ударил его раз, другой, третий… Больше не решился: эффект был такой, будто лупишь камень — рука в кровь, а ему все равно. Левая рука как отсохла. Не беда, а если коленом? От удара коленом в район почек эффект был тот же, что и при ударах руками.

Я решил изменить тактику, и, приподняв его как можно выше, с ускорением грохнул о каменный пол. Помогло: корст на секунду отпустил меня — я вырвал руку и отскочил. Он начал приподниматься, лицом вперед, и я нанес удар пяткой в нос. Все-таки он был не каменный, и кровь полилась, но вот ногу я отсушил напрочь. Ударом его отбросило назад, приложив затылком об пол. Он быстро перекатился в сторону, подскочив на ноги, и кинулся на меня. Я подался в сторону, схватил его за руку, и попытался заломить за спину. Не получилось. Слишком короткие и толстые, неудобно. Викгор вывернулся, и попытался меня ударить. Я отпрыгнул. Он кинулся на меня еще раз. Я ушел в сторону, толкнув его в стену. Он врезался в нее и пошатнулся. Ага, работает!

Корст снова кинулся на меня, и на этот раз я поймал его руку, и придал ускорение, раскручивая его по инерции. Конечным пунктом его спирального полета стала лестница.

— Сволочь, ты разбил мне нос! — завопил Викгор снизу, практически сразу, как достиг первого этажа.

Я чуток постоял наверху, но от больше вперед не лез, пришлось спускаться. Корст сидел на полу перед арсеналом, вытирая кровь, из носа:

— И зуб еще поломал, — добавил он.

Я остановился перед ним и грозно спросил:

— Ну, теперь-то ты понял, что тебя обманули?

— Понял. Причем не только собутыльники. Ты тоже.

— Я!? Да если бы ты попался на этом графу… Я даже не знаю, что бы он с тобой сделал!…

Корст не весело улыбнулся и встал.

— Ты куда? — остановил я его.

— Как куда? Я так понимаю, я только что получил расчет, и могу идти?

— Хрена с два! — рявкнул я. — Сейчас мы с тобой поедем к ребятам и вытрясем у них деньги! Потом купим камень, а ребята помогут нам его доставить сюда. Должны же они отработать выпивку.

— Но…

— Никаких но! У тебя пятнадцать минут привести себя в порядок… Ланож! Десяток Хонора построй в полной выкладке! С конями!

— Сейчас, кэп! — Ланож оторвался от новичков, перепоручив счет одному из своих солдат, и направился в сторону казармы, из которой уже начали выходить бойцы. — Слышали, Парел?

— Ага, уже идем.

— Тогда возле караулки стройтесь, я пока на конюхов пну!

Я тем временем поднялся, одел кольчугу, портупею, и напомнил Викгору, сидящему рядом с Исолом:

— Молот бери и спускайся. Поедем искать твоих "ребят".

— Может я сам?

— Может, ты поднимешь свою задницу, когда капитан стоит!?

Корст подскочил и начал оглядываться:

— А где он?

— Я — тут. А молот не знаю, ты поднялся без него.

— Странно. Не помню, где его оставил.

— Неудивительно, — усмехнулся я. — Ты завтра, наверное, ничего этого и не вспомнишь.

Корст потрогал нос и вздохнул, покосившись на меня:

— Хорошо бы.

— Хорош жалиться! — Я толкнул его в направлении лестницы. — Мечом владеешь?

— Нет! У меня был только молот! — уныло пробормотал корст.

Вот олень, подумал я, и толкнул его к лестнице:

— Топай в строй!

Викгор ушел, и я глянул на Исола:

— Рассказал что-нибудь про этих ребят?

— Нет. Он так и не понял в чем проблема.

— Натуральный олень. Упертый, тупой и жалостливый. Не ожидал, что с ним нянчиться придется.

— Ты бы полегче с ним. Возьмет, обидится…

— Да пошел он к демонам, обижаться он еще на меня будет! — разозлился я. — Обижалка вырастет пусть вначале!

Исол усмехнулся:

— Ты злишься потому что он тебя чуть не уделал, или потому, что потерял деньги?

Я махнул рукой:

— Да ну их, эти деньги… А вот руку и ногу я об него действительно отбил.

— Давай посмотрю.

— Не надо… Пусть напоминает, что с новичками пить нельзя.

— Ну да. Расслабился?

— Не… Ошибся!

Мы оба хохотнули, после чего я направился к уже собравшемуся десятку, напомнив:

— Замок на тебе, пока я не вернусь!

— Знаю! Больше, чем на неделю не задерживайся, а то понравится девок щупать!

— Но-но! Пошути у меня еще! Я ж не Хонор! Мне и одной хватит!

— Ну, значит, дольше недели у одной не задерживайся!

Я выскочил из донжона и рявкнул:

— Становись!

Все замерли навытяжку: и десяток Хонора, и тренирующиеся новички, конюхи и караул.

— Вольно, — спохватился я. — Ланож, докладывай.

— Капитан, десяток построен по вашему приказу!

— А где Викгор?

— Корст? Вот он, — Ланож показал на лежащего прямо на камнях коротышку. — Разбудить?

— Зачем? — я поднял его и закинул перед седлом. Как раз придет в себя пока приедем. — Он все равное верхом не ездит.

* * *

Таверна в Пышках называлась "Благородный всадник". Викгор, придя в себя, когда я растолкал перед деревней, сразу вспомнил где он находится. Мы подлетели, я ссадил его с коня и спрыгнул сам. Кивнул ребятам: спешиваемся.

— Двое на задний двор, — сказал я Парелу и тот глазами показал стоящим с краю, мол, пошли. — Двое остаются снаружи у дверей, присматривайте за коновязью. Оставшиеся заходим, — я толкнул вперед корста. — Показывай "ребят".

Мы зашли в таверну. Гульба шла полным ходом. Я сразу выделил компанию за дальним столиком. К ним корст и направился. Ну, кто бы сомневался.

— Привет, ребята! А где Аракар?

— О-о-о, Викгор! Садись, выпей с нами еще! — возопил сидящий с краю, повернув красную рожу к корсту.

Тот дернулся было сесть, но я положил ладонь ему на плечо:

— Эх, парни, я бы с радостью… Но тут возникла такая проблема: деньги-то у меня были на дело, а я их отдал Аракару…

— Ну да! Он заплатил ими за гулянку и пошел с девицей наверх!

— Надо бы вернуть оставшееся… — вздохнул Викгор.

— Кому вернуть? — развеселился красномордый. — Тебе?

Викгор захлопал глазами. Судя по всему сообразил, наконец, что его просто надули. А если бы выпендривался, еще и морду бы набили.

— Нет, — ответил я, отодвигая Викгора в сторону. — Деньги будете отдавать мне. А те, что уже пропили — отработаете.

— Чего?! — грозно произнес красномордый, вставая. Ор за их столом мгновенно смолк. — Да кто ты такой, демонов ублюдок…

Я дождался, пока он распрямится, пытаясь нависнуть надо мной, и упрется глазами мне в подбородок, после чего нанес один-единственный удар. Он упал на стол без чувств, разметав руки в стороны. Пока собутыльники провожали взглядами его полет, я уже сграбастал ближайшего из них за грудки:

— Веди к Аракару!

— Но я не знаю, где он!

— А кто знает?

— Хозяин!

Я посмотрел в сторону стойки, где шебуршилась означенная личность, и через секунду двое солдат притащили его ко мне.

— Где? — просто спросил я, отпуская "ребятенка".

Он рухнул на пол, а хозяин затараторил:

— Капитан, я ни в чем не виноват, это все они. Этот, — он кивнул на корста, — заплатил за всех и ушел, а ребята остались праздновать!

Я и этого схватил за грудки, притянув к себе. Подымать не решился из-за громадного пуза. Падать тяжело будет.

— Ты кому врешь, жирный боров! — рявкнул я. — С тобой расплачивался не корст, а Аракар! В какой он комнате?

Хозяин замялся, и у меня кончилось терпение:

— Парел! — рявкнул я. — А ну-ка запали пару факелов! Сейчас подожжем этот рассадник дерьма, и мигом найдем этого бандита.

— Не губи! — завопил хозяин. — Он в четвертой комнате, сразу после лестницы!

Парел с двумя парнями метнулись вверх по лестнице. Я отдал хозяина ближнему солдату и поднялся следом. Дверь была заперта.

— Тихо, кэп, — сказал Парел.

В ответ я ногой вышиб дверь. Аракар — рыжий здоровенный детина лежал на кровати. В углу сидела полуголая девица.

Я показал ей за спину: уматывай, не до тебя сейчас. Она, прикрываясь, выскочила в коридор.

— Поднимайте его.

Аракара перевернули и посадили.

— Денег нет, мой капитан, — сказал один из солдат.

— Проверь кровать, — не сдавался я.

Опять нет. Да твою мать!

— Девка, капитан, — напомнил Парел, улыбнувшись.

— Да, найди ее. Мы пока спустим эту рыжую тушу вниз.

Внизу Викгор опять прикорнул на лавке. Я спихнул его на пол. Пока корст вставал, солдаты положили на его место Аракара.

— Этому деньги давал? — спросил я.

— Ага. Только он без рубахи. И пояса нет. Он на поясе в кошель их положил.

— Сейчас принесут и кошель твой.

Кто-то из сидящих до этого момента спокойно "ребят" спросил:

— Ну, раз разобрались, то мы пойдем! — о попробовал встать.

— Сидеть! — рявкнул я, и к нему тут же подскочил солдат. — Отсюда вы пойдете только со мной. Отрабатывать пропитые деньги графа Олока див Толора.

— Э-э-э, мы так не договаривались! — вякнул кто-то.

— А вас никто и не спрашивает! — ответил один из солдат, окруживших стол.

Я обвел пьяниц грозным взглядом. Желающих возникать больше не было. Парела ждали долго. Я уже было забеспокоился, что он упустил девчонку, как двери распахнулись, и появился он с добычей, перекинутой через плечо.

Он посадил ее на стол передо мной и выдохнул:

— Ну и задачку ты мне поставил, кэп! — я бы лучше с этими пьяницами один сразился!

— Да с кем тут сражаться? — улыбнулся я. — Ну и запеленал ты ее! А кляп зачем?

— Кусается! — усмехнулся Парел.

— Надеюсь, все на месте? А то говоришь высоковато, — хохотнул я.

— Там все на месте, — ответил он, когда все отсмеялись. — А вот из шеи она мне чуть кусок не вырвала.

— Горячая штучка, а Парел?! — хлопнул его по плечу Писарь.

— Смотри, не обожгись, — добавил еще кто-то.

А девчонка задергалась в путах и попыталась меня лягнуть, вызвав очередной приступ хохота у солдат.

— Чья такая? — спросил я у хозяина.

— Недавно появилась. Говорит, с Каменной Пустыни. До сегодняшнего для за деньги не давалась.

— Что-то ты не весел, — улыбнулся я. — Тебе чтоли не давалась?

— Угу, — потупился он.

— Ладно, Дарел, давай, вытаскивай кляп. У тебя уже сноровка есть.

Усмехнувшись, солдат вытащил у нее изо рта кусок материи, и первым, что она сказала, было обращено к Парелу:

— Хрен тебе, а не деньги, вонючий ублюдок! — и попыталась плюнуть.

"Мда," — подумал я, глядя на вытянувшееся лицо Парела. — "На редкость неудачный день. И не только у меня."

Глава 10. Соур

Глава десятая, в которой Соур возвращается в замок и расследует пропажу кошелька, а на утро следующего дня его ждет оочередной сюрприз

Мы возвращались в Толор весьма шумной процессией. Больше всего, как ни странно, шуму было не от кочевницы, висящей поперек седла у Парела, а от протрезвевшего Викгора. Вообще, как я понял, коротышка в гневе был страшен, и сейчас он по очереди, то орал на собутыльников, то подъезжал ко мне извиняться.

— Да если б я знал, Соур! Да откуда я мог знать? У нас двацать золотых это на раз в кабак сходить! Я думал ты мне их дал так, на карманные расходы!

— Какие карманные расходы?! Я ж сказал — камень надо купить!

— Откуда я мог знать, что у вас тут камень редкость и стоит дорого? У нас в горах камень не покупают вообще! Пошел в отвал, набрал сколько надо, и все!

— Ну, ясно, горы же!

— Прости, а?

— Зуб не болит?

— Болит. И голова тоже. Кто мне его сломал? Эти? — он мотнул на тащащихся в хвосте собутыльников.

— Нет. Я тебя с лестницы спустил.

— Ты? — он смерил меня уважительным взглядом. — Ничего не помню… Я тебя не сильно?

Я усмехнулся, бравируя:

— Как видишь!

Он еще раз посмотрел на мою разбитую в кровь правую руку и вздохнул:

— Так ты меня простишь?

— Обязательно. После того, как деньги отработаешь.

Корст вздохнул:

— Ты пойми, я не знал…

— Да какая разница, знал или нет? — перебил я. — Камня нет, денег нет.

Викгор вздохнул:

— Но ведь ты сказал, что это они будут отрабатывать, — он снова кивнул на хвост нашей процессии.

— Они отработают свой долг. А ты — свой. Корст ухмыльнулся:

— Вот ты прохвост!.. — и отстал.

* * *

В Торел мы вернулись ранним вечером, почти перед самым закатом.

— Опускай ворота, — сказал я, спрыгивая с коня, и повернулся к сгрудившимся перед воротами крестьянам. — Давайте, в шеренгу лицом ко мне организуйтесь!

— Чего? — спросил кто-то из них, и ему тут же дали в торец.

Солдаты во главе с Парелом засуетились, помогая еще шатающимся "ребятам" принять видимость строя. Наконец, они закончили и построились сзади, второй шеренгой.

И я начал:

— Слушайте меня внимательно! Вас сюда забрали не из-за моей прихоти, а как соучастников в похищении двадцати золотых, которые… Тихо, я сказал!

— Да я…

Щелк! Ярому поборнику справедливости сзади прилетел подзатыльник, и он мигом заткнулся.

— Я дам вам слово после того, как закончу, а пока слушайте! Деньги немалые, и их взял ваш предводитель — Аракар.

— Да коротышка ему сам их отдал!

Щелк!

— Еще одно слово — конкретно ты — отправишься в темницу! Все остальные будут отрабатывать на конюшне и строительстве кузницы. Ланож! — окликнул я появившегося из казармы десятника. — Этих восьмерых размести, чтобы под присмотром были!

— Есть, кэп!

— А слово? — поинтересовался кто-то.

— Говори, — разрешил я.

— Сколько мы тут будем? У меня жена и дети, и не только у меня! Кто будет их кормить?

Вот те раз! И правда ведь, мужики из села, у них наверняка хозяйство и семьи.

— Неделю отработаете, хватятся кого, найдем вам работу и в деревне! Будете дом для размещения десятка строить! Еще вопросы?

— А еда?

— Естественно, мы вам будем кормить.

Вопросы посыпались, и я минут пять отвечал, потом надоело.

— Все, сейчас — отдыхать. Завтра — на работу. Парел! Бери свою красавицу, и в топай за мной.

Он усмехнулся, перевалил девушку через плечо, и не смотря на ее сопротивление, понес. Она что-то вопила. Чувствовала, что сейчас придется ответить за собственные идиотские поступки.

Исол, как я и подозревал, руководил замком из собственной кровати.

— Подъем! — рявкнул я, заходя в его комнату. — Див Саф в правой воротной башне!

Колдун подскочил чуть ли не до потолка, а я показал Парелу на освободившуюся кровать, мол, ложи.

— Что? Кто? — дико озирался спросонья Исол. — Вы что, совсем, охренели, девок больше некуда водить?

— Да это я тебе! Посмотри, какой шанс на старости лет попробовать молодого тела!? — хохотнул я. Колдун замахнулся начавшей светиться рукой, и я поспешно добавил. — Шутка! Шутка, ты чего?

Девица на кровати изогнулась дугой, и каким-то невероятным образом перевела связанные за спиной руки вперед, тут же вскочила на кровати и кинулась на Парела. Вот, спрашивается, куда ты лезешь? Уже дважды получила, все равно неймется. Солдат заблокировал удар двумя руками, и толкнул обратно на кровать.

— Сядь! — посоветовал он.

— Исол… — начал я.

Колдун уже понял, что надо делать, и сказал что-то странное. Девушка закрыла глаза и уснула.

— Что случилось? — спросил он.

Я вначале повернулся к Парелу:

— Аракара тоже тащи. Сейчас мы их быстро на чистую воду выведем, — и рассказал, как все было.

* * *

Что стало с золотом, мы узнали довольно быстро. Аракар, напуганный колдуном, признался, что за попойку в таверне отдал всего золотой, еще один пообещал кочевнице. Нет-нет, он не думал обворовывать корта! Просто тот сунул кошелек и ушел, откуда Аракар мог знать, что там золото, а не серебро? Сразу не проверил, а потом догонять его было поздно, да и выпили изрядно.

После его рассказа мы с интересом повернулись к девушке. Звали ее, как оказалось, Шимава, и она тоже испугалась колдуна. Рассказывать особо было нечего — вышла из комнаты, пошла на улицу, когда за ней погнался Парел — побежала. Когда почувствовала, что догоняют, выкинула деньги в воду, пробегая речку.

Я посмотрел на Исола, и тот вздохнул:

— Вечно после вас мне все расхлебывать!

— Деньги-то немалые, — заметил я.

— Угу. Парел, собирай десяток, завтра с утра наведаемся к этой речке. Сейчас — отдыхать.

Солдат послушно кивнул, и собрался было уходить, как я напомнил:

— А с этими двумя что делать?

Колдун пожал плечами:

— Ну, рыжего забирай к остальным, пусть отрабатывает. А девку… Можно выпороть и отпустить. Чтоб по постелям за деньги не прыгала и не воровала.

Я с сомнением посмотрел на Шимаву. Исол, конечно, дело говорит, но отпускать? Она чуть не прибрала к рукам сумму, на которую год можно жить безбедно! Вернее, прибрала, и если бы не колдун, врятли мы бы смогли эти деньги вернуть.

— Нет, так легко она не отделается, — покачал я головой. — По закону Империи за воровство положено клеймо на правую щеку с изображением руки.

Девушка вздрогнула и отвернулась. Ее решимость, позволяющая сопротивляться Парелу, до встречи с колдуном, явно была подорвана, и на глазах выступили слезы.

Я подошел и повернул ее лицо за подбородок к себе:

— Но мордашка больно смазливая, чтобы портить.

Девчонка мелко задрожала, но взгляд — гордый, полный ненависти, не опустила.

— А как у вас в пустыне воров наказывают, Шимава?

Она опустила голову и заплакала. Я недоуменно посмотрел на Исола, и он ответил:

— Отрубают правую руку.

Вообще, поведение кочевницы было странным. Она не просила пощады, ни умоляла ни о чем, просто плакала.

Еще немного поколебавшись — отпустить — не отпустить, я решил не торопиться. Выгнать из замка ее можно было в любой момент.

— На поиски возьмешь ее завтра?

Исол чуть поколебался, но кивнул утвердительно:

— Конечно. Покажешь место, где кинула кошелек в воду, Шимава?

— Да, байко! — она вскинулась. — Я знаю, там дно глинистое, должны быстро найти!

— Хорошо бы. Вечером ты мне будешь нужен, Исол, возвращайтесь пораньше, — сказал я и вышел, оставив колдуна разбираться с кочевницей.

Из всех нас он, похоже, один не вызывал у нее негативных эмоций и приступов ярости, вот пусть и отдувается.

* * *

Ранним утром, глядя на красующуюся на норовистой кобылке Шимаву, я понял, что решение было правильным. Кочевница явно была настроена к нам более лояльно, чем вечером.

— Парел, а колдун-то по-сноровистее тебя будет, — сострил кто-то. — Вон, девка какая довольная!

— А то! — согласился тот, сквозь хохот. — Там где мы руками, он языком…

Исол, пытающийся сам сесть на коня, грозно посмотрел на солдата, и тот быстро пояснил:

— Я имею в виду заговорил ты ее! А ты что подумал?!

Ржали все, включая колдуна. А Шимава, пунцовая, гарцевала, и орала что-то на своем языке.

Я легко сбежал по лестнице, и, звякнув мечом по щиту, ближайшего солдата, скомандовал:

— Становись!

Заткнулись мгновенно, включая кочевницу.

— Развели тут балаган! Исол! Готов?

— Да.

— Ну, так вперед! — я хлопнул его коня по крупу, и десяток галопом выскочил следом за колдуном.

— Лихо вы с ними, кэп! — улыбнулся Ланож.

— Я и с тобой сейчас так же! Где Викгор? Какого демона его люди еще спят? А ну, быстро на работы всех!

Десятник подтянулся:

— Есть, кэп! — и побежал выполнять поручение.

Впрочем, ненадолго — его остановил вопль часового на башне:

— Всадник на дороге!

Забираясь на воротную башню, я в очередной раз подумал: какого демона разъездились? Очередного Викгора я спокойно уже не переварю!

Глава 11. Хонор

Глава 11, в которой Хонор сбегает из плена

Часхора — так звали женщину, решившую снять кандалы — дала неплохую идею: для того, чтобы освободить всех пленников, достаточно было порвать цепь, проходящую по полу посреди фургона. Все кандалы были соединены с ней короткими, полуметровыми цепями, что не давало возможности даже просто встать во весь рост.

Идея-то была неплохая, но как эту цепь разрубить? Мы несколько раз попробовали ее потянуть, и просто с усилием, и рывками, но эффекта не было никакого. Я внимательно ощупал места, где цепь уходила в пол, и сделал вывод: скорее всего, она была сплошная, полностью опоясывая фургон и под полом. Слабых звеньев тоже не было. Тупик.

Я прикинул: можно дождаться, пока дверь откроют снаружи, но смысл? Меня наверняка будут ждать трое или четверо охранников, и с ними я не справлюсь точно. А сейчас, в темноте, можно попробовать вышибить дверь, и даже если там будет один или двое охранников, убежать в сторону, спрятаться, или даже все-таки схватиться с ними. Да, шанс победить невелик, но он есть. Без кольчуги и оружия, налегке, я невероятно быстр. Да и силой Боги не обидели — не Соур и не Тандела, конечно, но сразу следом за ними.

Тянуть больше было нечего, с каждой секундой мы приближались к Тиботу.

— Разойдитесь по краям, — сказал я. — Мне надо разбежаться.

Кочевники расползлись, а я несколько раз прошелся туда-сюда, примеряясь. Пять шагов и удар ногой. Или плечом? Я несколько раз приналег на дверь, проверяя крепление. Лучше плечом. Снова примерился. Нормально.

Я встал напротив двери.

— Возьми мою рубаху, Ящерица! — сказал Волк. — Намотай на ноги. Босиком особо не побегаешь.

— Спасибо, брат, — я присел рядом с ним, разорвал ее пополам и быстро соорудил обмотал ноги на манер портянок, только крепче. — Если придется драться, и я добуду меч — постараюсь вернуться и разрубить цепь. Вы тогда не сидите, разбегайтесь. Кто босиком, вяжите рубашки на ноги. Идите по дороге обратно, первый же замок, на который вы наткнетесь, будет Толор. Расскажите, что знаете про меня, и наш граф освободит всех!

Люди зашевелились. Многие вязали рубахи на ноги. Даже Большое Дерево подобрался. Впрочем, рубаху рвать ему не пришлось — он был в легких кожаных мокасинах.

Лишь когда все снова затихли, я выбил дверь. Не с первого раза, конечно. Только с третьего, и вылетел прямо под копыта лошадям, тащащим следующий фургон. Передняя пара в четверке потянула в сторону, обходя меня, возница натянул поводья, что-то крича, а откуда-то слева послышались команды, отданные знакомым голосом.

Удар об землю меня чуть дезориентировал, но оценить обстановку мне хватило мгновения, причем и его я использовал с пользой, откатившись с мощеной дороги на обочину. Став на ноги, я драпанул прочь по направлению к недалекой рощице.

— Вон он! — раздался вопль возницы за спиной. — Лови!

За спиной тут же раздался близкий топот копыт. Я нырнул вниз, перекатываясь через плечо и в сторону. Свистнул палаш, и всадник пролетел мимо.

"Пронесло. Быстрее вставай, больше шанса не будет!" Всадник разворачивал коня, и я рванул к нему. "Не бить! Аккуратно, ты не в броне, сам себя поранишь. Ужом скользнуть за спину. Рукой нашарить кинжал. Есть! Два резких удара в область лица."

Я тут же спрыгнул, схватив коня под узду. Мертвый охранник начал сползать, я вытащил его ногу из стремени. Он упал, а я запрыгнул в седло.

— Пошел! — шепнул я коню на ухо, лягая его пяткой в бок, и мы понеслись, широким кругом обходя обоз со стороны головы.

Справа вылетел еще один охранник, снова свистнул палаш, и я, резко свесившись с левой стороны коня, ушел от удара. Он проскочил назад, а я продолжил движение. Вот и первый фургон, уже остановившийся, возница напряженно вглядывается в меня, еще не сообразив, что это не охранник.

Я спрыгнул, с коня, по инерции пробежал пару шагов, снова прыгнул, к вознице поближе.

— Убивают! — дико заорал он, но крик быстро захлебнулся — кинжал вошел ему в горло.

Брызнуло горячим и липким. Я спихнул его на дорогу, а сам прыгнул дальше, на лошадей, впряженных в четверку, и принялся кромсать постромки. Хрен там. Не получится так остановить обоз. Мимо проскакал охранник, и видя, что не достает меня ударом, и заложил вираж, объезжая мешающих ему лошадей:

— Все к первому фургону!

Я спрыгнул с коня в сторону, и юркнул под фургон, спасаясь от приближающегося всадника. "Ну же, давай, спрыгивай…" — только подумал я, выглядывая между колес, как он качнулся вперед, вытаскивая дальнюю ногу из стремени. Я рванулся к нему, не смотря на подъезжающих всадников.

— Он под фур… — начал говорить он, но я уже был рядом и в прыжке ударил в кинжалом в область шеи.

Попал — противник захрипел, и попытался отмахнуться рукой с палашом, но ударил слишком высоко. А я приземлился и ударил еще раз — в незащищенное бедро. Противник рухнул с коня. Я уклонился от падающего тела и полоснул ножом лошадь. Она дико заржала, и поскакала прочь. Я повернулся к упавшему, старающемуся зажать рану в шее. Пускай. Я подхватил палаш, и в последнее мгновение, под носом у подлетевшего всадника, скользнул под фургон.

Быстрее, ждать нечего. Болит плечо? Ну и что? Думаешь, тем, кто с тобой дрался, легче? Я вынырнул с другой стороны фургона. И метнулся к следующему. Рубанул лошадь, пробегая мимо…

— А-а-а, — вырвалось у меня, когда резкий удар ожег лицо.

Возница ударил меня плеткой, но возиться с ним было некогда, да и ему стало не до меня — раненая лошадь взбесилась, и потащила фургон, а я побежал дальше, к хвосту обоза.

— Ящерица! — крикнули из покатившегося фургона.

Духи и демоны, как неудачно! Но сделанного уже не воротишь. Краем глаза, пробегая мимо третьего фургона, я видел как за мной понеслись охранники. Зря они так. Спору нет — всадник гораздо быстрее, чем пеший, но на большой дистанции. Здесь, между фургонов, я на своих двоих гораздо маневреннее. И оружие у меня теперь есть. Палаш в правой, кинжал в левой.

Четвертый фургон. Возница внимательно смотрит в темноту, но меня не видит. Сзади всадники разворачивают лошадей. Четверка, впряженная в фургон шарахнулась от меня, пахнущего кровью. Они, конечно, не виноваты, но мне придется их калечить. Удар по морде. Дикое ржание. Лошадь встает на дыбы. Я отскакиваю в сторону, и возвращаюсь назад, обегая с другой стороны третьего фургона. На мгновение замираю: повезет, нет?

Похоже, нет. Охранников всего шестеро, и они двумя тройками объезжают последние два фургона с обоих сторон. Где еще двое? Сторожат фургон, из которого выбрался я? Сейчас — тихо.

— Где пленник? — спрашивают охранники у возницы.

Тот не знает. Занят был лошадьми, не видел куда побежал. Я уже рядом с возницей третьего фургона. Заботливо зажимаю ему рот и перерезаю горло. Сажусь вместо него, сбросив тело вниз. Лошади тревожно ржут. И вот тут-то я увидел двух оставшихся охранников. Все-таки мне повезло, хотя и не так, как я надеялся. Они стояли у первого фургона, помогая выбраться из него владельцу обоза. Точнее, один помогал, а второй держал лошадей.

Я не колебался ни секунды. Вот она, возможность и отомстить, и выбраться отсюда. Два десятка метров от своего фургона до них я пронесся как ветер. Лошади меня, конечно, почуяли, но это даже помогло: воин крепче натянул уздечки, удерживая их, и не видел моего удара. Он еще падал, обливаясь кровью из разрубленного горла, а я уже подбегал ко второму. Снова удар, сверху направо, по основанию шеи. Готов.

— Убивают! — завопил владелец обоза.

— Ага, — оскалился я, боковым ударом вспорол ему живот и добавил. — За все!

Орал он так, что я, лягая своего коня в бока, слышал его еще четверть часа. Не знаю, гнались за мной, или сразу потеряли, но я еще полчаса ехал по направлению к Тиботу и старался сильно не удаляться от тракта, чтобы не потеряться.

Эйфория от того, что я выжил, и почти цел, прошла минут через пять. Тут-то я и почувствовал, что правое плечо дико болит, а глаза заливает жидкость, совершенно не похожая на пот. А еще я был весь исцарапан: скользить и перекатываться по камням на дороге — удовольствие не слишком приятное.

Я остановился. Сильно хотелось пить. И еще руки дрожали. Но я лишь быстро сходил по ветру и снова забрался в седло.

Старые Горы это, конечно, хорошо. Только какой с них толк, когда сотню людей провозят через наши земли див Сафу? Да и какой из меня сейчас гонец? Ни денег, ни снаряжения.

Я развернул коня. Обоз объеду по дуге, да и темно еще, не увидят меня.

Духи и демоны, что же с плечом? Болит при каждом скачке…

Глава 12. Тандела

 Глава 12, в которой наши герои снова встречаемся с Виротом, узнают много интересного, но в концовке и здесь оказываются в полной опе

Утро после бала запомнилось головной болью и руганью Олока. Проснувшись с звенящей головой, я вышла из комнаты умыться и привести в себя в порядок, и обнаружила графа, ругающего на чем свет стоит собственное изображение в зеркале.

— За что это ты так себя? — поинтересовалась я. Голова пухла не только от выпитого накануне, но и от сплетен, которые рассказала Силена. Примерно каждая третья из них напрямую относилась к Олоку, так что я даже заинтересовалась вначале.

— Да так, — отмахнулся брат. — Просто привыкаю перед очередным разговором с Дароном.

— А, — улыбнулась я. — Я уж испугалась, что ты и вправду решил жениться на герцогине Тураларкос!

Олок поморщился:

— Не в моем вкусе. Да и не захочет она замуж за обыкновенного графа.

— Ну, за обыкновенного, может, и не за хочет, а за Наместника Севера, раскрывшего заговор против Императора, и собственноручно покаравшего преступников…

— Не начинай хоть ты, а? — рассердился Олок. — Одно и то же вчера весь вечер, и с утра, по новой!

— Да я так, для профилактики. Все равно до самого отъезда слушать придется, привыкай.

Видимо, услышав наш разговор, в дверь вошел Вирот.

— О-о-о! — воскликнул Олок и крепко обнял его. — Какие люди! Как здоровье? Где вчера был? Я тебя на балу не видел!

Капитан, радостно улыбавшийся, махнул рукой:

— Да это наши дела, местные. Поздороваться зашел, буквально на пару минут! Уезжаю!

— Как? Куда? А Див Саф? — удивился брат.

— Без меня брать будете! — развел руками Вирот. — Я еду в Академию!

— Куда? — одновременно спросили мы.

— Это целая история! Некогда рассказывать, я уже отправляться должен! — капитан сделал попытку развернуться и выскользнуть в дверь.

— Стояяяяять! — рявкнул Олок, хватая Вирота за рукав.

Я быстро подошла к двери. подперла ее собственной спиной, и посоветовала:

— Рассказывай. А то рискуешь вообще никуда не уехать.

Вирот вздохнул и огляделся:

— Давайте присядем хоть!

— Да, пойдем ко мне, — поддержал его Олок, и мы переместились в его комнату.

Расположились за столом, и капитан начал рассказ. Как оказалось, пока мы сидели в замке, Император наводил порядок в стране, Болут изобретал, чего бы изменить в структуре подготовки военных в армии. И обратился он к опыту государства, чья армия была примером для подражания и объектом зависти любой державы. Рум основал военную академию еще на заре своего могущества, только-только покорив Истрийский союз. И в их академию брали после вступительных экзаменов, причем всех обучали солдатскому делу. Болут же приспособил их опыт для Алисона. В академию должны были направляться лучшие десятники и офицеры для повышения своих навыков и, внимание… обучению магии, колдовству и телепатии, с особым упором на боевое применение оных!

— Да ладно?! — снова одновременно воскликнули мы с Олоком, услышав эту новость.

— Я сам чуть не упал, когда об этом услышал!

— А как же Орден Магов? — спросила я. — Обучать магии могут только они!

— Вот! А Орден Магов устранен следующим указом Императора! И все его земли, деньги и имущество переданы Академии! И, кстати! Вы наверное, не знаете, но тут еще одна беда приключилась с Орденом Убийц! Двое человек проникли в их оплот, и уничтожили всю правящую верхушку ордена. Потом бежали, их преследовали по всей стране две или три полусотни наемников, но! Они их перебили!

— Как — перебили? Вдвоем — полторы сотни?

— Да! По очереди! Вначале устроили засаду одному отряду. Потом напали на второй сами, во время ночевки. А третий атаковали в то время, когда они хоронили погибших в первом бою. Орден Наемников отозвал выживших, а эта парочка попала в засаду, устроенную убийцами…

— Жаль, — вздохнула я.

— Убийц — да. Они перебили и их.

— Сказка какая-то, — улыбнулась я.

— Согласен, ты нас разыгрываешь, Вирот?

— Зачем мне это? Я сам не верил! До тех пор, пока мне не сказали, что это та самая парочка, которая на Ориковской Пустоши уничтожила отправленную за ними сотню наемников.

— Карела и Леск?! — воскликнул Олок.

— Да!

— Так бы сразу и сказал!

— Ну, так если бы сразу сказал, вы бы даже не удивились!

— Я бы удивилась. Первый раз слышу.

— О-о-о… — протянул Олок. — Это целая легенда, как ты можешь ее не знать!? О них почти полгода только и говорили!

— Видимо, эти полгода я прожила в лесу, — пожала плечами я. — Расскажешь?

— Да на сухую как-то не особо хочется, — улыбнулся Олок. — Напомни как-нибудь вечером.

— Злодей, выполни просьбу девушки! — шутливо толкнул Олока в плечо Вирот.

— Ну, вкратце, ты уже рассказал, а более подробно — пойдет только под вино. Ты сам-то веришь, что они действительно вдвоем справлялись?

— Теперь — верю. Тут им точно никто помогать не мог!

— Ну, в принципе, да… — брат замолк, что-то прикидывая, и покачал головой. — Все равно, думаю, это сказки. Не бывает такого… Сто пятьдесят человек. Нереально. Они должны были по шею в трупах стоять!

Я возразила:

— Не факт! Если постоянно двигаться — не будет горы трупов в одном месте. Если перед боем как следует расстрелять врагов из лука — их будет меньше. Если прикрывать друг другу спину, то одновременно против каждого из них будет два-три бойца. Звучит, да, устрашающе — сто пятьдесят человек. Но на самом деле это три схватки против пятидесяти каждая. И потом два из них — нападения на людей, не готовых к бою, а третье — засада.

— Ты еще мне расскажи, что при достаточно высоком уровне владения оружием и хорошей реакции каждая схватка один на один может заканчиваться за всего пару ударов, а, при большой скорости перемещения по полю сражения, бой двое против пятидесяти можно превратить в цепочку боев один на один или два на два!

— Ну, видишь, ты и сам все знаешь!

— Знаю, но еще и представляю, насколько безошибочно надо действовать! Ладно, я поверю, что может один раз против пятидесяти повезти. Но три раза подряд?

— При чем тут везение? Мы с тобой, или с Соуром, могли бы попробовать сделать тоже самое!

— Не-не-не, спасибо, не надо! — замахал руками Олок.

— А что? Садимся на холм. Шпарим по подъезжающим из луков. А потом врубаемся и крошим в капусту!

— Ну, из луков мы с тобой пошпарить еще можем. А вот Соур — уже нет. Зато с ним ты действительно могла бы крошить врагов в капусту — засчет превосходства в росте и мощи. А вот я уже не смогу. Комплекция не та.

— Ну, — пожала я плечами. — Ты очень неплох в боях. Возможно, не Соур, но лучше любого, кого я знаю. Я бы и с тобой попробовала. Тем более, что стрелять Соур действительно не мастак.

Наш разгорающийся спор был прерван появлением владельца замка. Дарон был, как всегда, в последнее время, не в духе, и сразу же рыкнул Вироту:

— Ты еще тут?!

Капитан тут же встал, протянул руку Олоку:

— До встречи! — граф рассеянно пожал ее. — Тандела, передай мои извинения Соуру, хорошо?!

— Конечно! До встречи! — мы попрощались рукопожатием.

— Не надо было штаны обсирать в свое время, тогда и извиняться не пришлось бы, — довольно громко пробормотал герцог в след уходящему капитану, от чего тот ощутимо вздрогнул.

Мы с братом переглянулись. Похоже, Вирот уже не в фаворе.

— А вы чего тут с ним щебечите?! — грозно спросил Дарон. — Он, между прочим, чуть твоего капитана повесить не дал! На воротах собственного замка! Если бы не она, — Наместник кивнул на меня. — Ты бы с ним тут лясы не точил, а искал замену Соуру. И не факт, что ты бы и со мной после этого разговаривал.

На лице Олока заиграли желваки:

— Даже Боги ошибаются, мой герцог.

Я тоже посчитала нужным вставить слово:

— Вы тоже там были, милорд. Одно ваше слово — и Вирот бы все остановил.

Это было большой ошибкой.

* * *

Ладно Олок — все-таки граф, будущий зять и Наместник Севера… А кто такая я? Так, бродяжка, прибившаяся со стороны. Расслабилась. Вякать начала на сильных мира сего. Вот и сиди теперь на губе.

Я прикоснулась к горящей щеке и невольно усмехнулась. Не словам герцога, которые он произнес, нанося пощечину. Ничего веселого или достойного в них не было. Только злость и желание унизить. А вот прыжок, который ему пришлось сделать, чтобы достать до моей щеки был действительно забавен.

На глаза невольно навернулись слезы, и я запрокинула голову, не давая им пролиться.

Обидно, глупо, нелепо. Дернул же меня демон за язык, такое сболтнуть. Нет, явно расслабилась. Забыла, что пару месяцев назад с одним ножом по лесам к Толору пробиралась, боялась на дорогу выйти.

Еще раз прошлась по комнате заключения. Пять на шесть, койка, небольшая уборная комната. Не тюрьма конечно, но неприятно. Да и выслушать пришлось перед этим много такого, чего о себе лучше не знать.

— Капитан, откройте, — услышала я голос Олока снаружи.

— Извините, граф, для этого мне нужен приказ герцога. Он ее сюда посадил, ему и решать дальнейшую судьбу.

* Олок, со мной все в порядке. Не волнуйся.

* Все будет в порядке, сестра. Я вытащу тебя отсюда. И мы заставим Дарона взять свои слова обратно.

* Бессмысленно, брат. Я была не права. Нельзя было так говорить.

Олок промолчал. Я понимала его. Тяжело сейчас что-то придумать. Дарон не только меня посадил на хлеб и воду. Он еще и Олоку сказал "проваливать в свой гребаный замок".

Снаружи прогрохотали колеса кареты, остановившейся перед воротами.

— Миледи? — произнес Олок полувопросительно.

— Называйте меня Дарракотой, — раздался мелодичный голос.

— С удовольствием, моя герцогиня.

— Садитесь в карету, граф. Я хочу взять вас на прогулку.

— Мне надо собрать людей в дорогу, Дарракота. Я уезжаю. И мне надо вытащить сестру…

— Садитесь, Олок! Возможно, после прогулки вы передумаете уезжать. Я только что говорила с Дароном.

Брат не колебался ни минуты. Хлопнула дверца кареты, и я осталась сидеть на кровати в полной тишине.

Съездили на бал, блин.

Нет, и надо же было именно мне озвучить то, что и так знали и я, и Олок, и Вирот! Да и Дарон тоже. Потому так и взъелся.

Правда — неприятная штука. Но куда без нее.

Глава 13. Тандела

 Глава 13, в которой Олок уезжает в Толор, а Танделу переводят в другую камеру

Сидеть и прокручивать в голове события сегодняшнего утра мне быстро надоело. Некоторое время я пыталась отвлечься, думая о чем-нибудь постороннем, но быстро поняла, что это не для меня. Последние несколько месяцев были настолько насыщенными, что кроме как о событиях, связанных с Дароном или Олоком, думать было не о чем, а это раз за разом возвращало меня к событиям сегодняшнего утра.

Последнее время у меня было так мало личного времени, что кроме сна, его ни на что не хватало. И даже самые яркие и необычные воспоминания — о появлении Императора, и те перекликались с Дароном.

В очередной раз, уже, наверное, десятый, пережив унижение сегодняшнего утра, я решательно встала с кровати и прошлась по комнате. В принципе, ничего, мешающего сделать пропущенную утром разминку, не было, и я приступила к комплексу упражнений.

Как таковой, разминкой, в нем были только несколько первых движений, позволяющие подготовить мышцы и связки к последующим движениям, выполняющимся с полной выкладкой по силе и скорости. Как и Соур, в свое время, мой охранник наблюдал за моими действиями с открытым ртом. Пришлось закончить пораньше — негоже слюни пускать через решетку. С трудом успокаивая дыхание, я прошла пару раз по комнате.

— Все, представление закончено, — кинула я охраннику.

Тот усмехнулся:

— Жаль. Я хотел позвать друзей. Не часто увидишь девушку в таких позах.

Я мрачно взглянула на него, но тот не убрал мерзкую улыбку. Тогда я пару раз прошлась мимо решетки, примериваясь и проверяя его реакцию. Парень не обнаружил каких-либо полезных инстинктов самосохранения, продолжая пялиться. И тогда, на третий раз проходя мимо, я просунула руку между решеток, схватила его за ворот кольчуги притянула к себе и приподняла:

— Учти: выйдя отсюда, я могу за просмотр потребовать оплату, — он дернулся, и я тут же приставила к его глазу кинжал, снятый у него же с пояса. — Только учти: расплачиваться будете кровью. Ну что? Хочешь позвать друзей?

Охранник затрясся, моясь помотать головой, и я опустила его. Вложила в руку кинжал, похлопала по щеке и улыбнулась:

— Расслабься, все будет хорошо, — и в отличном настроении растянулась на кровати.

* * *

— Пусти, надо поговорить, — раздался снаружи голос Пуха.

— Нельзя разговаривать с заключенными, — ответил ему тот же офицер, что и Олоку.

— У меня еда для нее. И вещи.

— Ее покормят, не волнуйся. И вещи ей не положены.

Пух еще помялся:

— Мне бы поговорить…

— Нет. Не положено.

Пух ушел. Зато в ворота въехала карета, из нее выскочил Олок, и рявкнул:

— Пух, собрались?

— Да, милорд!

— Сейчас поедем! — голос графа срывался от бешенства, и он с грохотом захлопнул дверцу. — Прощайте, Дарракота.

— Было приятно прогуляться с вами, граф, — проговорила герцогиня.

— А я жалею, что сел в эту карету. Надо было сразу возвращаться в Толор.

— Я всего лишь передала слова Наместника, граф! — возмутилась женщина.

— От этого не лучше, поверьте мне.

Карета покатила дальше, а Олок телепатировал:

* Я уезжаю, Тандела.

* Я поняла, * ответила я, стараясь не выказать разочарования, но при прямой связи эмоции передаются чуть ли не лучше, чем слова.

* Ничего ты не поняла! Я уеду, а ты бежишь. Сможешь ведь?

* Да без проблем! Я тут уже пообщалась с охраной.

* Вот и отлично. Завтра вечером жду тебя в замке!

* А Дарон не разозлится? Это ведь, по сути, побег из-под стражи!

* Я сейчас ему пару слов скажу… Если к тебе не посадят, то разозлить его еще сильнее будет невозможно.

И Олок ушел. А я еще некоторое время слушала его шаги и завидовала. Не знаю, что там Олок будет говорить, а мне хотелось быть рядом.

* * *

Олока не кинули ко мне. Он проехал в ворота молча. Не попрощался ни с кем из офицеров.

А Дарон явился через час.

— Отпирай, — бросил он офицеру.

Тот открыл. Наместник зашел, глянул на меня через решетку. Я посмотрела на него с кровати, намеренно не вставая.

— Выйди! — рявкнул он охраннику и тот стрелой вылетел из комнаты.

Вот значит как. Через решетку говорить будем.

— Встать, когда с тобой Наместник разговаривать собрался! — рявкнул он мне, и я встала. — Что, братишка бросил тебя?

Я промолчала. Очевидно же. Можно было, конечно, ответить, что бросил меня не только Олок, но и другие люди, но смысл нарываться?

— Молчишь? — Дарон явно был на взводе. — Вы, я смотрю, совсем страх потеряли. Ты хамишь, он… А-а-а, что с тобой разговаривать… — Наместник махнул рукой, потоптался еще, и ушел молча.

Я легла, продолжила обдумывать планы побега, и не заметила, как уснула.

* * *

Говорят, сон позволяет не только отдохнуть, но и принять решение. Вот и я, проснувшись при смене караула, уже знала, как буду выбираться отсюда. Только вот у судьбы были другие планы, и через минуту после смены к решетке подошел офицер:

— Заключенная, встаньте!

Я встала. Похоже, переезд. Как не во время.

— Просуньте руки через решетку.

Я просунула.

— В разные ячейки.

Я повиновалась. В комнате, кроме офицера, стояло трое копейщиков и два мечника. Можно, конечно, попробовать силовой вариант побега, но смысл? Трупы никогда не способствовали взаимопониманию, а именно этого не хватало между нами и Наместником.

Офицер надел наручники и открыл решетку. Я послушно вышла из камеры следом за открывшейся дверью. На меня надели кандалы, и только после этого сняли наручники и надели их нормально.

Я не рыпалась. Меня подтолкнули к выходу, и я пошла. Довольно непривычно оказаться в кандалах перед теми самыми людьми, с которыми буквально вчера танцевал на балу.

Я посмотрела на Даривата, смотрящему на процессию, ведущую меня, и подмигнула. Тот вздрогнул, и что-то зашептал своему товарищу, вчера танцевавшему с Силеной. Тот внимательно посмотрел на меня. В отличие от Даривата, этот не опустил глаза. Когда меня вынудили пройти мимо, они повернулись к дворцу и поспешили в него.

Я ожидала, что меня поведут в донжон и посадят в подземелье, но нет. Мне выделили комнату без окон в правом крыле дворца. Стоило офицеру снять с меня кандалы и наручники, появился Дарон.

— Тандела, это твоя новая комната. В соседней всегда будет находиться один из офицеров, к которому ты можешь обратиться по любой просьбе. Я хочу, чтобы ты чувствовала гостем в моем дворце, — мы оба усмехнулись при этих словах. — Как только твой брат одумается, и явится сюда, выполнив мои условия, тебя отпустят. Вопросы?

— А гость может гулять по дворцу? — спросила я тут.

— Гость может сидеть в своей комнате, — ответил Наместник. — Еще вопросы?

— Когда обед?

— Организуйте, лейтенант.

— Да, милорд.

Дарон ушел, а я осмотрелась. Комната, конечно, не в пример прошлой. Огромная — восемь на восемь. Дверь обычная, глухая. Запирается, правда, снаружи, но это не особо важно. Большая кровать стояла в дальнем от двери углу. Стол с подсвечником, камин и комод. Пара стульев, вот и вся обстановка.

В дверь постучали:

— Леди, ваш обед.

— Заходите.

Вошла служанка и поставила поднос с большим куском мяса, кучей каши и кувшином эля. Она поклонилась мне, потом офицеру, и вышла.

— Что-нибудь еще, леди?

— Нет, спасибо, лейтенант…

— Меня зовут Цисар.

— Меня — Тандела.

— Я знаю… — он немного помедлил и добавил. — Я сожалею, что встретился с вами в такой обстановке. Ребята, возвратившиеся из Толора, говорили, что вы прекрасный боец. Я бы большим с удовольствием встал с вами в строй, а не сидел у этой двери.

Я улыбнулась:

— Спасибо, Цисар. Мне льстит твое мнение. Думаю, мы еще успеем и в одном строю побиться. Я сюда не на всегда.

Он тоже кивнул, улыбнулся и закрыл дверь. А я пошла растапливать камин: в комнате было ощутимо прохладно, сыро и темно.

Можно было бы воспользоваться простейшим заклинанием, но я решила приберечь силы для побега. Кто его знает, может быть именно эти крохи и нужны будут для того, чтобы вырваться.

Когда огонь занялся, я взяла поднос и притащила оба стула к камину. Еда была сытной, эль — неплохим, не хватало только кампании, и поэтому осушив кувшин, я позвала:

— Цисар, ты ведь должен все мои желания исполнять?

— А? Ага!

— Принеси еще эля! А лучше — вина!

— Не рано?

— Нормально! У меня тут уже вечер!

Он позвонил в колокольчик, и в его комнату заглянули:

— Эля и вина для леди, Лулора.

— Сейчас!

Вернулась служанка минут через десять, и еще примерно столько же обжималась с лейтенантом, прежде, чем я, услышав, как грустно скрипнуло кресло под двойной нагрузкой, не поняла, что это все грозит затянуться еще на четверть часа, и не позвала:

— Долго еще ждать, Цисар? Еще только полдень, потерпи до вечера!

Служанка тихонько захихикала, и, судя по всему, вырвалась из лап офицера:

— Имей терпение! — зашептала она. — Леди ждет!

Она открыла дверь и принесла мне оба кувшина.

— Спасибо, — сказала я. — И не верь этому прохвосту, если он обещал на тебе жениться.

Та звонко расхохоталась, наклонилась ко мне, и прошептала:

— Мы женаты уже три года, леди!

— Вон как! — усмехнулась я. — Неплохо устроились!

Служанка вышла, закрыла дверь, и я осталась наедине с огнем в камине, двумя кувшинами и планами о побеге.

Глава 14. Соур

 Глава 14, в которой Соур и Хонор отправляются спасать попавших в рабство кочевников

— Хонор что ли? — первым определил всадника Ланож.

— Похоже, он, — я снова направился вниз, встретить десятника. — Что он тут делает, интересно? Должен быть уже на полпути к Хросу!

— Что-то случилось, причем не самое лучшее. Сейчас упадет, лови!

— Сам вижу, — я поймал под узду коня, а второй рукой придержал падающего Хонора в седле. — Стремя вытащи, Ланож! Капувас, щит сюда, быстрее!

— Вот, капитан!

— Аккуратно, укладывайте его! Несите к Исолу! — я ругнулся про себя, давно уже пора было лазарет организовать, все руки не доходят. — Капувас, дневального за Исолом, быстро! Двух лучших коней пусть возьмет! Пусть весь отряд возвращается, вместе с кочевницей и Парелом!

— Сейчас, капитан! Только занесем!

— Беги, отправляй! — я вместо него подхватил щит, и вдвоем с Ланожем мы занесли Хонора в комнату Исола.

Положив щит не жалобно скрипнувшую кровать, я наскоро оглядел десятника:

— Цел вроде… Исцарапан только весь…

— Плечо разбито, — заметил Ланож.

— А… Ага, — я посмотрел опухшую руку. — Похоже, с ключицей что-то…

— Воды… — прошептал Хонор.

Мы напоили начавшего приходить в себя десятника, и я спросил:

— Ну ты как, живой?

— Ага, — ухмыльнулся он. — Хоть завтра по девкам!

— Рассказывай.

— В общем, надо собирать отряд, капитан. Я нанялся в обоз охранником. А оказалось, это родственник див Тибота везет рабов-кочевников из Каменной пустыни див Сафу! Они меня повязали и посадили с рабами, но мне удалось сбежать.

— Когда это было?

— Сегодня ночью.

— Где?

— Думаю, где-то перед Тиботом. Сам замок я не видел, но мы пару часов точно ехали по территории их баронства. А напали они на меня сразу после границы.

— Значит, обоз уже в замке. А замок мы не возьмем…

— Я этот обоз здорово потрепал. Часть коней распугал, часть поранил, упряж порезал… Раньше утра они тронуться не смогут… Да и див Тибота убил. Там у них настоящий бедлам был, когда я удрал.

— Думаешь, если поторопимся, успеем их прихватить?

— Конечно!

— Ладно! Ланож, всех ветеранов на коней… И тех, что уже имеют боевой опыт, тоже. Давай, исполняй, — я подтолкнул его к двери и десятник умчался. — Ты дожидаешься Исола, и догоняешь нас после того, как он тебя вылечит!

— Хорошо!

— Исолу скажешь, чтобы оставался. Еще есть что сказать?

— Не гоните особо, — улыбнулся Хонор. — Я хочу успеть на веселуху в кольчуге и при оружии, а то босиком с кинжалом не особо приятно драться.

— Судя по всему, это тебе не помешало, — подмигнул я, выходя.

И тут же, на улице, рявкнул в все горло:

— Быстро, боевая тревога! Строиться перед воротами в полной боевой выкладке! Ланож, готовь коней, людьми я сам займусь, — добавил я потише, замершему чуть в стороне, десятнику, отдающему какие-то приказы Капувасу.

Тот кивнул, и они оба помчались: один на конюшню, другой в арсенал. Я старался не сильно орать на бестолково сующихся не туда новичков, но во мне все клокотало: если мои ветераны уже через пять минут в полной выкладке стояли на месте построения, и принимали коней, подводимых новоиспеченными конюхами, то рекруты, даже уже опытные, просто из арсенала появились через десять минут. Ланож, подведя мне коня, побежал в арсенал, экипироваться и торопить молодежь.

Я подошел к вставшей в строй троице "с юга" и негромко спросил:

— Готовы к бою?

— Да, капитан, — твердо ответил мне ближайший из них, Паус. — А вот они, — он кивнул на молодеж, — еще не скоро будут готовы.

— Я знаю. А вот эти? — я кивнул на бывших разбойников, тоже держащихся вместе.

Он пожал плечами:

— Спросите у них. Думаю, они и сами не знают. А точно можно будет сказать, на что они способны, только после боя.

Я спросил, и ответ был утвердительный, но далеко не такой уверенный, как у южанина. Подбежал Ланож, и я быстро объяснил ему:

— Пока что останешься, организуй тут оборону, как приедет Исол, хватай Хонора — и за нами. По два коня возьмите, чтобы точно догнать. Понял?

— Да, капитан!

— По коням! — рявкнул я, и собравшиеся бойцы рванули следом за мной, в ворота.

Исола мы встретили через полчаса, практически на самой развилке, где от главного тракта отходит поворот на северо-запад, по которому он должен был поехать.

— Ты, с дневальным и кочевницей — возвращайтесь в замок! — объяснил я колдуну. — Вылечи Хонора и его с Ланожем — отправляй следом за нами!

— А вы куда? Тут через графство провезли обоз с сотней рабов, Хонор его остановил… На территории Тибота. Давай, поспешите! Он сам все расскажет! Парел, оторвись от созерцания задницы этой… В общем, оторвись, ты с парнями едешь с нами. Будет бой.

Парел пробормотал:

— Да я-то что? Я ничего! Просто дайте ей штаны, нельзя же в юбке на коне разъезжать!

— Слышишь, Исол!? Переодень ее, а то дисциплина страдает!

— Да, Исол, там Хонор… Вон, Парел волнуется, да и тебе спокойней будет! — добавил кто-то.

Пара парней усмехнулись, но настрой явно был не тот, чтобы шутка прошла на ура. Мы поехали дальше.

Я старался сдерживать скорость, понимая, что нам возвращаться на этих лошадях. Да и Хонора лучше бы дождаться, хоть пара лишних мечей.

Сейчас нас было двадцать три. С двумя десятниками будет двадцать пять. В принципе, более, чем достаточно, чтобы захватить уже разбитый Хонором обоз. Но явно мало для вторжения на территорию другого баронства.

Я откинул мысли о том, что случится, если хоть сколько-нибудь значительный отряд нападет на нас после того, как мы этот обоз отобьем. О том, что будет, если этот самый обоз уже приехало охранять пара-тройка десятков солдат, даже думать не хотелось.

Хонор и Ланож догнали нас только на самой границе. Пограничный пост див Тибота был покинут. В принципе, мне давно говорили, что это произошло на следующий день после пленения барона, но одно дело слышать, а другое — видеть. Видеть — значительно приятнее.

Я подозвал Хонора:

— Долго еще ехать?

— Час — полтора. Может быть, прибавим чуть? Могут уйти ведь! — он глянул на солнце, уже забравшееся достаточно высоко.

Я покачал головой.

— Лошади нужны свежие. Драпать отсюда, если что пойдет не так, нам придется галопом. Мы не можем себе позволить терять людей.

Хонор нахмурился, но ничего не сказал. Он был по-прежнему, весь в мелких царапинах и синяках.

— Как плечо? — поинтересовался я.

— Как новое. Исол сказал, трещина была в ключице. Из-за нее во время скачки и стало плохо.

Обоз мы увидели издалека, как и они нас, и я скомандовал:

— За мной!!! — и пустил коня галопом.

Чем меньше времени будет у них занять организованную оборону, тем лучше. За мной скакал весь отряд, постепенно рассыпаясь веером.

Но драться противники не решились. Они кинулись по лошадям и рванули прочь от нас, по дороге на Тибот.

— Догоняйте их, Хонор! — рявкнул я скачущим рядом десятникам. Они единственные были о двуконь, а отпустить сейчас врагов в Тибот — это значит обеспечить себе погоню.

Хонор тут же ускорился, обходя меня и забирая к дороге. Ланож не отставал. Мы же поскакали к фургонам. Удирая, противники не убивали лошадей в упряжках, поэтому я ожидал худшего: они убили рабов. Но нет — стоило нам открыть один из фургонов, как из него пахнуло запахом немытых тел и гомоном голосов. На нас воззрились два десятка кочевников, явно не зная, чего ожидать от нас.

— Капитан, тут кто-то Хонора зовет! — крикнули из соседнего фургона.

— Парел, готовьте упряжки! Если кони ранены или больны — впрягай наших, а солдат — возницами! — скомандовал я, пока шел. — Кто Хонора знает?

На меня глянул чумазый парень без рубахи. Вообще, этот фургон значительно отличался от того, что я осматривал: люди были полураздеты и избиты. Впрочем, не сильно. Парень залопотал что-то, через слово вставляя имя Хонора.

— Алисонский знаешь? Нет? Кто-нибудь знает? — тут залопотала целая орава, и я вздохнул. — Один! Быстро рассказывает мне, что он хочет!

— Волк просит освободить нас, и дать ему оружие, как обещал Хонор! Мы помогли ему сбежать! — сказал старик из угла.

Я кивнул:

— Мы освободим вас. В Толоре. А пока придется проехаться с ветерком в этом фургоне.

Они залопотали, что могли бы сами идти, но я рявкнул:

— Молчать! Вас тут сотня, и организовывать всех мне некогда! Тем более, что пешком вы далеко не уйдете, на повозках будет быстрее. Окажемся в Толоре, все будут освобождены, это я вам обещаю! А пока — ждите!

Я захлопнул дверь. И закрыл на щеколду.

— Капитан, идите сюда! — позвал с первого фургона корст. — Я могу расклепать цепь! — он указал зубилом. — Вот это звено слабое, два- три удара, и они будут свободны!

— А кандалы можешь снять?

— Кандалы? — корст повнимательней осмотрел их. — Ну, тут одним ударом не справишься… На каждого надо будет минут по десять, да и работать не только зубилом надо, а то отхвачу чего-нибудь.

— Тогда пока не надо. Вышибут дверь, и разбегутся, не дай Боги. Мы их ловить не будем, а вот местные с этим быстро справятся. Еще и перебью половину наверняка, чтобы не бегали больше. Так что залазь на козлы! Править будешь!

Викгор кивнул и полез куда надо, а я, не взирая на поднявшийся вой, закрыл и этот фургон.

Двое солдат уже тащили впряженных в первый фургон лошадей за уздечки, выводя на дорогу. В других — заменяли лошадей на новых, особенно усердствовал десяток Хонора. Что ни говори, а единственное боеспособное подразделение, которое у нас осталось — это они. Десять бойцов, способных сделать что угодно. Остальные все-таки были не так слажены — сказывались вынужденные замены из-за потерь.

Мы потеряли не больше десяти минут на вывод обоза на дорогу и замену коней, но с каждым мгновением я все с большей тревогой посматривал в сторону Тибота. Отсюда до замка — полчаса, быстрой езды, как сказал Хонор. А сколько будут тащиться повозки? До границы — не меньше пары часов. За глаза хватит для того, чтобы догнать и разбить нас, если Хонор с Ланожем не догонят убегающих… Это если они еще раньше не отправили туда гонца за помощью… Если, конечно, там достаточно людей, чтобы снарядить погоню. Если, если, если…

Парел посмотрел в сторону Тибота, потом на меня:

— Все готово, капитан!

— Тогда двигаемся! Ты с десятком — в арьегард.

— Двое моих возницами!

— Заменяй на новичков, и выдвигаемся!

Я забрался в седло. Один из бывших разбойников что-то сказал Парелу, когда тот, проезжая мимо, дал ему команду. Он еще разворачивал коня, а того уже свои же стащили на землю и пинками погнали на вожжи. Впрочем, Парел, как я и ожидал, всех их сделал возницами.

Тронулись мы через минуту, вначале медленно, но постепенно фургоны набрали ход.

Хонор не вернулся ни через полчаса, ни через час. А через полтора часа, уже практически перед самой границей, за нашей спиной появилось облако пыли.

— Погоня, капитан, — сообщил Парел, выхватывая меч.

— Вижу, — усмехнулся я и подмигнул. — Соскучился по бей-убивай?

— А то! Хонор с Ланожем, похоже, повеселились вперед нас… — лицо его превратилось в мрачную маску. — Теперь и наша очередь.

Глава 15. Соур

Глава 15, в которой Соура настигает погоня из Тибота

— Стой! — приказал я, заехав в голову обоза. — Викгор, расковывай кочевников! Кто хочет драться — пусть становятся в строй! Остальные — к бою!

Место для боя было далеко не лучшим, но что поделаешь? Мы убегали, нас догнали. Будем драться.

— Спешиться! Коней к обозу! Каре поперек дороги, Парел! Ветеранов — в первую линию! Копья на землю! Луки готовь!

Я и сам слез с коня и привязал его рядом с другими, к последнему фургону. Два десятка бойцов. Жиденький, конечно, строй, но это не страшно. Главное — строй, а ни одна лошадь не побежит на копья.

Я взял лук, привычно упер его в землю, согнул и накинул тетиву. Вытащил стрелу из тулы. Остановил мечущегося в поисках места бывшего разбойника:

— Ласар, стань рядом! Копье где?

— Н-на вожжах оставил, м-мой капитан!

Я прикинул расстояние до разворачивающихся в цепь всадников. Не успеет. А если и успеет, так же метаться будет. Пусть стоит.

— Лук готовь.

— Он т-там жжжже, мой капитан.

Я покосился на него:

— Будь со мной. Если будут стрелять, щитом прикроешь.

— Д-да, милорд, — кивнул солдат.

— Не дрейфь, — улыбнулся я, накладывая стрелу на тетиву. — Все равно рано или поздно помрем.

Парня мое замечание не особо воодушевило, но кто из нас не волновался перед первым боем? Я стоял за каре посредине, а Парел крайним справа в первом ряду. Врагов было не много: десятка три, не больше, и сильно рассыпаться они не успели.

— Луки к бою! Стрелу накладывай! — я поднял лук, прицеливаясь, и вспоминая, что же там командовать дальше. Как назло, ни Ланожа, ни Танделы, с нами не было. — Целься! Пускай!

Выстрелили мы пусть и чуть вразнобой, но попали. Четыре лошади рухнули, калеча всадников, остальные резко взяли в левее, обходя строй.

— Накладывай! Целься! Пускай!

Второй залп накрыл самый хвост вытянувшейся конной колонны, и ранил всего двух врагов. Зато третий мы делали по начавшим разворачивать к нам всадникам, и положил еще пятерых.

Разворот они так и не закончили, а прыснули во все стороны.

— Суровая погоня, — криво улыбнулся Парел, опуская лук.

— По коням! — приказал я. — Пробуем догнать тех, кто поранен, но не упал, через десять минут сбор у обоза!

— А, я, капитан? — невесть откуда взявшийся Викгор с своим молотом в погоню явно не вписывался.

— Ты — охраняй обоз. Мало ли… А где кочевники, рвущиеся в бой?

— Цепи заколдованы, капитан. Не раскуешь без колдуна! Вот! — он показал оплавленный конец зубила. — Всего один удар — и я без инструмента. И огненные зайчики перед глазами до сих пор!

— Ладно, оно уже и не важно. Сейчас недобитков порежем — и домой! — я пришпорил коня.

Впрочем, поймать нам никого не удалось. Противники, хоть вначале и рассыпались в разные стороны, отходили целенаправленно к Тиботу, и соединились в одну массу. При нашем приближении они спешились и построились в подобие каре. Пехота на конях, как и мы.

— Разворачивайся! — скомандовал я, приблизившись на расстояние полета стрелы из лука. — Парел, осмотрите тех, кого мы подстрелили, оружие заберите.

— Раненых добивать? — спросил он.

— Сам смотри, — ответил я. — Если хочешь, чтоб не мучились, добей!

Тот кивнул и, с еще двумя парнями, поскакал к местам, где наши залпы накрыли противникам.

Я с остальными смотрел, чтобы каре не начало снова садиться на лошадей, или не кинулись на нас. Можно было бы, в принципе, попробовать спешиться и возобновить обстрел из луков, но это было рискованно. Противники уже в строю, а в способность нашего сборного отряда организоваться за полминуты в двойную линию щитов я не очень-то верил. Так что сейчас мы бы просто бросились врассыпную, если нас пробовали бы атаковать пешком. Впрочем, противники понимали, что достигли хрупкого паритета, и особо не дергались, экономя силы для рывка, в случае, если мы захотим еще пострелять.

— Убирайтесь с нашей земли, подонки! И оставьте фургоны! — крикнул вышедший чуть вперед боец, наверное, офицер.

— А ты попробуй прогнать, работорговец! — крикнул я в ответ.

Тот не нашелся, что сказать, тем более, что солдаты его начали перешептываться. Рабовладение в Алисоне осуждалось всегда.

— Может, атакуем, капитан? — вдруг спросил Паус. — Пока они волнуются? Мне кажется, они не выдержат, разбегутся.

Честно говоря, я и сам думал об этом. Шанс был достаточно велик: даже отсюда, с почти двухсот метров, я видел, что правый фланг этого небольшого каре был обучен ужасно, и не имел нужной плотности. Да и особого желания погибнуть, но не сдаться, у парней не наблюдалось, а без этого никак.

— Нет, — ответил я. — Нет смысла. Мы убили как минимум десять врагов, сами не потеряли ни человека, сейчас инициатива у нас, зачем гробить людей. Свой шанс отбить обоз они уже упустили, а больше нам и не надо. Граница рядом, а за нее они не сунутся.

— Не думаю, что они так просто отступятся. Стоит нам развернуться и вернуться к обозу, как они возобновят преследование.

— Не думаю. Смотри, я их сейчас уговорю поехать обратно.

Я выехал вперед, достаточно далеко, и начал вещать:

— Эй, офицер! Как там тебя? Да неважно. Я даю вам пять минут на то, чтобы сесть на коней и уехать отсюда. Потом мы продолжим обстрел и вы все погибните, работорговцы!

Мои слова вызвали возмущение.

— Мы не работорговцы!

— Тогда зачем вы требуете меня оставить вам обоз с рабами, которых я хочу вернуть на родину?! Заставите работать на своих полях?

— Мы даже не знали, что в фургонах! У нас был приказ помочь попавшему в засаду обозу!

— Ну так я тебе по-доброму советую: езжай обратно, и скажи, что граф Олок див Толор, наделенный особыми полномочиями Императора, повесит всех, кто будет замечен в работорговле, если еще раз увидит в кандалах человека, не осужденного за преступления. Одиннадцать из вас уже расплатились жизнью за преступления своего сюзерена. Я предлагаю — езжайте обратно, мы не будем вас преследовать. Иначе — смерть!

Некоторые солдаты рванулись к коням, но офицер рявкнул:

— Стоять! — и они замерли. — Мы выполним задачу, которую нам поставили!

Я пожал плечами:

— Мне все равно, работорговцы! Через пять минут мы начнем вас убивать! — и вернулся к своим солдатам.

— Ты произвел впечатление, — заметил подъехавший Парел.

— Думаешь?

— Уверен! — ветеран кивнул на начавших садиться на коней солдат противника.

Офицер попробовал ссадить одного из них с коня, но получил внушительный толчок, схватился за меч… И тут же его закололи копьями. Я поморщился.

— Может, сейчас атакуем? — снова спросил Паус.

— Я обещал им пять минут на сборы. Еще даже половина времени не прошла. Так что они успеют.

— Но они уедут!

— Да. А мы спокойно вернемся в Толор.

Паус пожал плечами. Судя по всему, он бы с удовольствием разбил врагов, несмотря на то, что они отступают. Был в его мыслях и свой резон: рано или поздно нам все равно придется с ними драться, скорее всего — на стенах Тибота, и проще их было бы убить сейчас. Но сейчас вполне возможны потери, а мы уже потеряли двух десятников. Я не чувствовал себя готовым возвращаться еще без нескольких солдат. Ветеранов осталось слишком мало.

Я развернул коня к обозу и махнул рукой, мол, за мной. На сегодня, похоже, отвоевались.

— За Хонором возвращаться будем? — спросил Парел.

— Думаешь, он жив? — без особой надежды спросил я.

— Шансы есть, — улыбнулся он. — Как минимум пятьдесят процентов!

— Да? Я бы больше десяти не дал. Двое против шести, и потом эти вот три десятка…

— Не, ты чего! Шансы всегда минимум пятьдесят на пятьдесят! Или живы, или нет! — хохотнул ветеран.

Я усмехнулся и развел руками:

— Ну, если только так…

— Если серьезно, то не думаю, что эти, — он мотнул в сторону мертвых, которых мы проезжали, — ожидали нас увидеть. Видимо, им сообщили только про ночное нападение Хонора. А значит, гонцы в Тибот не добрались.

— Действительно! — как я пропустил это мимо ушей, е мое, офицер же так и сказал! — А где же тогда наши десятники?

— Думаю, Хонор заехал в ближайшую деревню, проверить, не отличаются ли здешние девки от наших! — схохмил Писарь, ехавший рядом.

— Ага, а Ланож — проверить, насколько лучше эль в здешних тавернах! — хохотнул Парел.

— Рановато освоение начали, — скупо улыбнулся я. — Для начала надо див Тиботов окончательно выжить!

Глава 16. Хонор

Глава 16, в которой что-то написано

Ланож мне никогда особо не нравился, но как боец он был неплох, это радовало. Преследовать вдвоем шестерых — то еще удовольствие, скажу я вам. Убегали они недолго — ровно до четвертого поворота после того, как скрылись наши основные силы.

Обогнув очередную рощу, я увидел разворачивающихся всадников, и придержал коня, оценивая ситуацию. Ланож так и вовсе остановился, соскочил с лошади, схватил лук. Я развернулся, собираясь сказать ему, что не время палить в небеса, как он снял крайнего правого противника. Удивленные и разозленные потерями, всадники пришпорили коней. Я сделал то же самое, а Ланож полез в седло. Не знаю, что двигало этими парнями. Может быть, они слишком доверяли своему командиру, но даже видя у меня в руке копье, противник не отвернул в сторону. Конник из меня не самый лучший, что тут говорить. Воин взмахнул мечом, пытаясь отбить копье в сторону, промазал, но и я тоже не попал. Копье ушло слишком сильно в сторону, и проезжая дальше, я напрягся, принимая удар от другого противника на щит. В этот момент копье рвануло у меня из руки, и я с трудом удержал его. Ланожу повезло больше, его копье уже торчало из груди одного из врагов.

Что-то не пойму, кто тут у нас бывалый ветеран, подумал я. Мальчишка уже двоих положил, а ты еще даже кровь никому не пустил!

Мы с Ланожем переглянулись, снова разворачивая лошадей навстречу врагам. Их осталось четверо. Интересно, им хватит мозгов бить нас не по щитам?

— Надо уходить, Хонор! — крикнул Ланож. — Без копий не справимся!

— У меня-то копье есть! А ты попробуй!

Ланож кивнул, и помчался влево от дороги, на пологий холм. Я послал коня вперед — пока противники стояли, наберу разбег, это плюс. Начальник охраны тем временем послал двоих за Ланожем, а с оставшимся решил встретить меня.

Естественно, у него ничего не получилось. Вернее, встретить-то он встретил, но сам, с пробитым копьем животом, оказался на земле. Я снова поймал удар противника на щит и не получил никаких ран. Неудобство небольшое было, но не страшно. И не такое переживал.

Мой противник разворачиваясь, увидел убитого командира и решил спастись бегством:

— Я в Тибот! — крикнул он вслед преследовавшим Ланожа, и припустил в направлении замка.

Я почувствовал, что дело запахло провалом. У него была фора метров сто, не меньше, а заводной лошади у меня уже не было.

Но на крик противника обернулся и Ланож, тут же повернувший коня обратно к дороге, наперерез убегающему. Я же, в свою очередь, скорректировал путь так, чтобы перехватить его преследователей.

Видя такое дело, они разделились.

Я вытащил меч. Не лучшее оружие для конной схватки, ну да ладно.

— А-а-а!!! — внезапно закричал противник, скачущий на меня. Видимо, от переизбытка чувств.

— Бе-е-ей! — рыкнул я в ответ и мы сшиблись.

От удара руку отсушило так, что я, первое время, скача по инерции дальше, не чувствовал, держу ли меч в руке. Радовало только то, что противник упал, но не вытащил ног и стремян, и лошадь теперь тащила его за собой. Единственный оставшийся нагонял Ланожа. Молча и неотвратимо. Вот между ними осталось тридцать метров. Двадцать. Я припал к холке коня, мысленно умоляя его скакать быстрее. Мне до них оставалось почти сто метров, и из-за небольшого подъема расстояние не сокращалось. Вот они скрылись за небольшой рощицей, обогнув которую, я проскакал мимо лежащего на земле преследователя. Чем он его, интересно? Кинжалом, наверное. Других вариантов особо не было. Самого Ланожа было не видно за другой рощей, обогнув которую, я, следом за ним, выскочил на дорогу.

Единственный оставшийся охранник опережал десятника метров на шестьдесят. Тот, в свою очередь, меня на сотни полторы.

Ланож повернулся ко мне и показал большой палец. Я ответил тем же жестом, но по большому счету, дело было провалено. Если этот вот сейчас ускачет — все насмарку. Ланож тем временем пришпорил коня и начал стремительно нагонять противника. Тот обернулся, увидел, и тоже ускорился. Когда между ними оставалось метров двадцать, конь Ланожа начал уставать. Он вытащил стрелу из тулы, взял в другую руку лук, а потом подтянул ноги вверх, поджал их под себя, сел на седло на корточки, после чего спрыгнул! Не знаю, каким чудом ему удалось удержать равновесие, но он это сделал, пробежав шагов двадцать, после чего опустился на одно колено, наложил стрелу и пустил ее. Она попала в круп лошади, и я, проезжая мимо него, крикнул:

— Мастер! — после чего послал коня в галоп.

Чувствуя, что на раненой лошади не уйти, охранник свернул в сторону и спешился. Я, проезжая мимо, попробовал достать его мечом с седла, но он отскочил, да и лошадь его мешала. Стоило мне соскочить с коня, как он был тут как тут.

Я успел подставить щит под его удар, и ткнул в ответ, отгоняя. Противник ушел в сторону и рубанул по руке. Я успел отдернуть, и его удар пришелся по лезвию, болезненно отдавшись в локте и ладони.

Я толкнул его щитом, и, наконец, занял привычную позицию: левая нога впереди, щит слева — спереди, рука с мечом наизготовку к удару. Противник попятился. Нападать для него значило проиграть, но без щита он был маневреннее.

— Иди сюда, — подзадорил я его. — Или будешь ждать, пока мой товарищ подоспеет?

Бывший охранник кинул взгляд мне за спину, на Ланожа, и я попробовал достать его в глубоком выпаде. Он опять увернулся и контратаковал в руку, но на этот раз я успел толкнуть его щитом в момент удара, сбивая цель, да и возвратное движение сделал быстрее. Противник от толчка потерял равновесие, и я снова сделал выпад, он парировал и отскочил. Тупик. Ждать Ланожа? Ну, нет! Этот должен быть моим!

Я сбросил щит и двинулся вперед, вытаскивая кинжал. Охранник радостно кинулся вперед. Я принял удар меча на свой, давая скользнуть ему по лезвию, сделал подшаг левой и ткнул кинжалом в бок. Он сбил удар рукой и попытался острием меча, зацепить шею. Я с проконтролировал лезвие, уведя его в сторону и сбросил с клинка. Охранник отлично владел мечом, нахрапом не возьмешь. Не успел я даже перевести дыхание, как он атаковал меня серией коротких ударов. Я без труда отбил их и контратаковал, заставив отступить. Противник явно тренировался в основном для индивидуального боя, и мои солдатские замашки были для него как открытая книга, но уровень владения оружием не позволял превратить преимущество мышления в преимущество в бою. Я был и быстрее, и сильнее, и уверенно теснил его, стараясь не проваливаться. Ланож не предупреждал ни меня, ни его. Он просто метнул кинжал, пролетевший слева от меня, и скользнувший по кольчуге охранника, после чего обрушил на него несколько ударов. Хотя, конечно, слово "обрушил" не слишком вяжется с внешним видом Ланожа. Я, не теряя времени, забежал чуть справа и сзади… После чего аккуратно насадил противника на меч. Ланож, не успевший остановить удар, снес ему еще и руку с мечом.

— Верткий, сукин сын, — заметил парень.

— Угу, — согласился я. — Ну что, надо теперь все это убрать.

— Надо! Бери за руки.

Порядок на дороге мы наводили долго. Еще теплые трупы оттащили в рощу, шесть коней поймали, остальных отогнали подальше, кровь на дороге засыпали землей и песком, следы борьбы разровняли.

И вот стоило нам усесться перекурить на обочине, как послышался топот копыт со стороны Тибота.

— Кто там еще? — проворчал я, вставая.

— Похоже, большой отряд, человек тридцать, — Ланож тоже встал. — По коням?

— Ага. А то застанут нас рядом с трупами — вздернут на ближайшем суку.

Мы припустили бегом к стреноженным коням, оставленным рядом со сваленными в кучу трупами. Хоронить охранников было некогда, мы просто закидали их ветками.

Ланож вскочил на серого жеребца, показавшегося ему самым достойным из пойманных, и проверил крепление связки остальных трех коней. Я в точности повторил его движения.

— В порядке?

— Да, можно ехать, Хонор.

— Тихо! — в этот момент с другой стороны рощи проскакал отряд.

Мы некоторое время прислушивались, потом Ланож не выдержал:

— Следом опасно ехать! Заметят — развернутся.

— Тихо говорю! — шикнул я на него. — Услышат — развернутся прямо сейчас!

Ланож заткнулся, и я уж подумал, что все обошлось, как из-за рощи выскочили всадники.

— Хой! — пришпорил я коня, разворачиваясь к Тиботу, прочь от приближающихся.

Тут медлить было нельзя, и мы помчались галопом, уходя от преследователей. Те, впрочем, обнаружив трупы, оставленные нами, собрались и рванули обратно. Видимо, догадались, что случилось что-то с обозом.

— Думаешь ехать за ними? — спросил Ланож.

— Опасно, — покачал головой я. — Развернутся — сомнут.

— Наши — там, — напомнил он.

— Думаю, отобьются. Но перебить всех не смогут, и недобитки опять окажутся между нами.

— Хреново.

— Ага. Что думаешь о Старых горах?

Ланож хитро посмотрел на меня:

— А девок на обоих хватит?

Я расхохотался и хлопнул его по плечу. Зря он мне раньше не нравился. Отличный мужик!

Глава 17. Соур

 Глава 17, в которой Олок и Соур возвращаются в Толор

К Толору мы приехали лишь к вечеру: у одной из повозок сломалась ось, и пока ее чинили, потеряли уйму времени. Встретил нас не кто-нибудь, а мрачный и злой Олок.

— Замок зачем бросил? — первым делом спросил он, подъехав.

Я кивнул на повозки:

— Рабов освобождали, мой граф.

Он посмотрел на повозку, проехавшую мимо. По просьбе кочевников мы открыли двери, и Олок увидел измученных людей.

— Хорошо, что никто не напал, пока вас не было, — сказал он уже спокойно.

Я не стал напоминать, что в замке осталось почти три десятка бойцов и колдун. Успокоился, и ладно.

— Много народу? — спросил он, поворачивая лошадь к Толору.

— Примерно сотня. В основном женщины, дети и старики.

— Понятно. В четвертой казарме размещай. Как закончишь, жду тебя наверху, — он пришпорил коня и умчался.

Странно как-то. Я думал, он развеется в Пиме. Как-никак, свидание с любимой женщиной, танцы… А у него никакого настроения. Видимо, что-то произошло.

Что случилось, я понял уже в замке, когда на мой приказ вызвать лейтенанта, он ответил, что Танделы нет.

— Как это — нет? — не понял я.

— Она не возвращалась, капитан!

У меня как что-то оборвалось в душе. Я мгновенно сопоставил мрачного графа и ее отсутствие. Неужели убили?

— Пух здесь? Да? Ко мне его, быстро! — и развернулся к фургонам. — Парел! Фургоны — к четвертой казарме! Викгор! К Исолу, объясни, что там за заклинания на цепях! К заходу солнца чтобы все были раскованы, вымыты и накормлены! Парел! Понял?

— Да, кэп. Сделаем, — кивнул солдат.

— Капитан, Пух у графа! Вызывать?

— Не надо. Я сам.

Когда я вбежал наверх, Олок инструктировал Пуха:

— В обязанности лейтенанта входит: контроль за всем личным составом сотни, непосредственное управление собственным отрядом…

Я угрюмо спросил:

— Что с Танделой?

— Все в порядке, — отвел глаза граф.

— А зачем нам новый лейтенант?

— Затем, что пора уже. Командиров нет. Ты, Хонор, Пух и все. А людей уже под сотню. И еще будут. Пока тебя не было — я шестерых принял. Поэтому теперь ты будешь полноправным капитаном — с тремя лейтенантами и десятью десятниками.

— Это хорошо, а где Тандела? Капувас сказал, она не вернулась с вами!

Олок посмотрел на Пуха. Пух на графа. И тот вздохнул:

— Дарон посадил ее на губу. Пришлось возвращаться одним.

Я набрал воздух в легкие, чтобы произнести что-то вроде: " А какого хрена вы ему это позволили", но Олок опередил меня.

Он поднял руку, как бы умоляя меня ничего не говорить, после чего поставил на стол кувшин вина.

— Зови Хонора. Разговор будет долгий, — Олок кивнул на место напротив себя.

Я сел:

— Некого звать! Ланожа и Хонора мы потеряли в рейде.

— Убили? — вырвалось у Пуха.

— Не видел. Я отправил их в погоню за шестью убегающими.

— Вдвоем? — нахмурился Олок.

— Да. У них единственных были запасные лошади… — настала моя очередь отводить взгляд.

— Понятно, — сказал Пух.

— Садись и наливай! Понятно ему, — недовольно проговорил граф, и выглянул в окно. — Что там за коротышка ругается?

Пока Пух наливал, я высунулся следом за Олоком. Викгор бегал вокруг третьего фургона и ругался с Исолом. Передняя часть фурнона начинала подгорать. Впрочем, на помощь уже бежали с ведрами.

— Корст из Старых гор, Викгор. Пришел в тот день, как вы уехали в Пим, — я постарался говорить максимально доброжелательно. — Он предложил построить кузницу и перековывать доспехи и оружие.

— Отлично! Хоть что-то положительное за время моего отсутствия случилось! А что за мужики с ведрами? Не видел раньше.

— Из Пышек они. Я Викгора за камнями на кузницу отправил туда, а они его ограбили… Отрабатывают теперь.

— Ясно… А что за кочевница? С Исолом стоит? Вроде не из фургонов.

Я еще раз выглянул:

— А, эта!.. Оттуда же. Она обчистила мужиков, что Викгора обобрали.

— Отрабатывает? — скептично спросил граф.

— Угу, — угрюмо подтвердил я.

— По-о-онятно… Кочевники, которых ты притащил, тоже будут отрабатывать освобождение? — ухмыльнулся он.

— Ну, это тебе решать, — улыбнулся я.

— А как ты вообще о них узнал?

Я осторожно сказал:

— Викгор попросил родственников из Старых гор сюда перевезти. Вместе они могут тут целый промышленный городок развернуть… Я отправил Хонора туда, а он по дороге нанялся в этот обоз охранником.

Олок смотрел на меня очень долго. Потом, наконец, сказал:

— Ну, ты даешь… — сел на место, взял вино и выпил.

Я осторожно взял свою кружку и тоже попробовал.

А граф тем временем подобрал слова, и обрушился на меня:

— Вы в конец охренели, офицеры! Одна на Наместника Империи бочку катит, другой предприятие по производству оружия устраивать собрался! Вот вам! — он сунул кукиш мне под нос. — Хрена с два! Лейтенант притопает из Пима — я с ней еще поговорю, а ты, Соур, сейчас пойдешь, поставишь этого гребанного коротышку в строй! И заикнется о родственниках или кузнице — получит пинка сразу, как отработает деньги, что у него спыжили мужики!

Я встал.

— Куда?!

— Викгора…

— Стоять! То есть сидеть! — граф грохнул кулаком по столу и кружка Пуха перевернулась. — Твою мать! Ты какого еще не выпил, лейтенант!?

— Э-э-э, — Пух, хоть и тормозил, кружку поднял, достал откуда-то тряпку, и принялся вытирать стол.

Олок сам взял кувшин, наполнил по новой, многозначительно пообещал:

— Ну, все, ребятки, теперь я за вас возьмусь…

* * *

— Что я мог сделать, Соур? Тандела в карцере, Дарон в гневе, а эта холодная сучка в карете меня просто взбесила! Ты говорит, роди Дарону внука, и отпустит он твою эрольдку! Я говорю, не проблема, я могу и десяток родить, главное чтобы его дочь их выносила! А она такая — десяток не надо, одного достаточно, потом она вернется в Пим и можешь делать что хочешь! Даже, говорит, на мне жениться. И улыбается так призывно! Я говорю, на хрена ты мне нужна, я ж женат буду! Ну, конечно, не так сказал! Дарракота, говорю, ты попутала совсем… А-а-а, в общем, ты понял! — Олок осоловелым взглядом посмотрел на меня, и я пьяно кивнул. — А она мне говорит, я тебя так приголублю, никакая жена не нужна будет! И прыг ко мне на колени! Пришлось ее… — граф пошарил по столу взглядом в поисках вина, и присосался к кувшину.

— Что, прям в карете? — удивился Пух. — Трясет же!

— Да наоборот, так даже лучше! Подкидывает! — со знанием дела поддержал я графа.

— Дураки! Пришлось ее на место поставить!

— А-а-а, — разочарованно протянули мы.

— Да! А потом я пошел к Дарону, и сказал, что своих дочерей он может использовать как угодно, хоть как подстилку, хоть как прокладку, но я не племенной бык, и рожать внуков ему не буду!

— Так и сказал!? — воскликнули мы.

— Ну… Не так, конечно, но близко по смыслу! А потом я сказал Танделе, чтобы она как только могла, сразу из Пима валила! Нечего отдыхать!

— Это правильно! — поддержали мы его.

— А остальное?

— Что — остальное?

— Остальное — не правильно?

— Все правильно! — припечатал Пух кулаком к столу. — Герцогиню вот только можно было бы и…

— Слюни-то подбери! Герцогиню ему подавай!

— Да я про вас, милорд!

— А! — Олок приложился к кувшину, и раздраженно отбросил в сторону. — Пух, давай новый и наливай, не халтурь!

Новоявленный лейтенант смотался до кладовки и притащил два кувшина. Я печально вздохнул. Утро обещало быть сложным.

* * *

— Я, значит, говорю: хватай парней, и вперед, ик!!! А Хонор такой: мне хватит Ланожа! И… И… ИК!

— И его десятка?

— Нет! И понеслись, ик!

— Молодцы! А где они?

— Не знаю!.. Ик!

— Не догнали еще наверное!

* * *

— Я ей говорю, чего пришла, мне спать надо! А она, такая, ты же говорил, что любишь, что на все готов! Говорил, говорю, ага. Только я говорил про женщин вообще! А она говорит, так я и пришла не одна!

— Да ладно? Ик!

— Втроем?

— Не! Не вта… Не войо… В общем… Трое их было!

— Во мужик! Ик!

— Силен, да!

— Не-не-не, дослушайте!!! Пошли мы к первой! Выводит она вот такого дурня!!! Я ему говорю, зачем обижаешь жену-то? И по мордасам!

— Силен! Ик!

— Ага! Мужик!

— Тихо, тихо, дальше ко второй идем! Выводит кабана воот такого! Я говорю, ты какого демона мать не уважаешь!? И по мордасам!

— Ик!

— Угу.

— К третьей заходим! А у нее там вооот такой шкаф! Я его и так, и этак… Никак не получается!

— Да ладно?! Ик!

— Не может быть!

— Я вам говорю! Так и не справился один! Пришлось Рабара звать! И то еле-еле в другой угол передвинули!

— Кого? Ик!

— Шкаф!

* * *

— Пух! Ик!

— Мммм?

— Олок? Ик!

— Ээээ?

— Икота не проходит! Ик!

— Выпей что-нибудь!

— Что? Ик!

— Вина, например!

— … Ик! Все равно не проходит! Ик!

— Ну… Тогда задержи дыхание!

— … Ик!

— Плохо задерживаешь!

— …

— Х-р-р-р…

— Пух!

— Х-х-р-р-р…

— Олок!.. Олок, ты где?!

— Ээээ?..

— Икота прошла! Ик!

— Х-х-х-р-р…

Глава 18.

 Глава 18, в которой кочевники, а особенно, кочевницы, плотно погружаются в жизнь Толора

Утро, как я и предполагал, началось с проблем. К сожалению, не с тех, о которых я думал. Нет, и сушняк, и раскалывающаяся голова, все это было. Но помимо них был еще и ор, стоящий на весь замок.

Освобожденные кочевники рядились, что делать дальше. Олок, вставший за минуту до меня, бросил мрачный взгляд в окно, молча развернулся и пошел наверх. Я же растолкал Пуха и вышел наводить порядок.

— Надо идти домой, — вещал забравшийся на фургон старикашка. — Каменная Пустыня наш дом, наша кормилица, мы там жили испокон веков!

— Мы не сможем там защититься от других племен, — ответил из толпы молодой, уверенный голос. — Вы снова попадете в рабство или умрете. Дети ваши будут жить среди тех, кто вас убьет. Нам нет места в Пустыне.

Старик перешел на свое наречие и два тона громче. Ему отвечали в похожем стиле. Я вздохнул. Как же они не вовремя.

— А ну, заткнулись все! — рявкнул я. — Снимите этого вещуна оттуда, кивнул я двум солдатам, стоящим у входа в донжон. — Капувас!

— Я, капитан! — подбежал начальник караула.

— Какого демона тут у тебя происходит, с утра пораньше?

— Э-э-э… — замялся десятник.

— Чего э-э-э? Тут орать могут только ты, инструкторы, граф и офицеры! Фургоны почему еще тут? А это что? — я указал на кочевников. — Выгоняй их, на хрен, из замка, если не могут соблюдать тишину! У тебя полчаса порядок навести!

Дедуля тем временем сам слез с фургона и направился ко мне.

— Уважаемый капитан, — начал он издалека. — Мы бесконечно благодарны вам за освобождение, но мы — свободный народ, и хотели бы вернуться на родину. Пожалуйста, не препятствуйте нам в этом желании!

— Да, без проблем, — кивнул в направлении выхода. — Собирайтесь и идите. Ворота открыты.

— Спасибо! Спасибо, о благородный воин! — он пожал мне руку, потом ему этого показалось мало, и он обнял меня.

Я похлопал его по спине, а когда дедок ушел, поманил к себе Капуваса.

— Проследи, чтобы кочевники ничего лишнего не захватили, когда уходить будут. Мало ли.

— Хорошо, капитан!

Тут из башни вышел Пух. Он мрачно глянул на стоящих на страже солдат, потом на меня, после чего возмущенно воззрился на кочевников. Однако прежде, чем он что-то сказал, на улицу вышел Олок.

— Смирно! — рявкнул Капусвас, и мы вытянулись в струнку, а он подбежал к графу и доложил. — За время вашего отсутствия никаких происшествий не случилось!

— Вольно, — сказал Олок, и начкар продублировал. — Что с кочевниками?

— Уходят, — ответил я, подходя ближе.

— Хорошо. Почему занятия не организованы? — это он уже мне.

— Сейчас плац очищу, и организуем!

— Пока очищаешь, Пух, ты, давай, пробежку в полной выкладке вокруг замка устрой. Нечего тут под ногами мешаться.

Пух, не меняясь в лице, направился к казармам. Повезло, что еще скажешь.

Пока новый лейтенант гонял солдат по большому кругу, мы с графом помогали очистить внутренний двор и плац. Помогали, в основном, грозным видом и ценными указаниями, типа: "Быстрее!" Кочевники посматривали на нас как-то странно. Некоторые женщины смахивали слезы. Немногочисленные мужчины хмурились. Радовался лишь старикан, подходивший ко мне.

— Какие-то они невеселые, — заметил Олок. — По идее, радоваться должны, мы их из рабства освободили.

— Да уж. Есть такое, — согласился я.

— Пойдем, поговорим, — направился он к ним.

Из опроса нахмуренных, плачущих и насупленных, стало ясно две вещи. Во-первых, обратно в Пустыню хотело не так уж и много людей. Во-вторых, их утром не покормили.

— Разберись, Соур, — приказал граф, и все мое время до обеда было посвящено кормлению толпы кочевников.

После этого я "отлично" провел время, тренируясь с новичками. Вечером понаблюдал за разводом, который проводил Пух. Везде, где бы я ни находился, можно было увидеть кочевников. А во время развода мимо солдат так и вовсе прошлись, покачивая бедрами, пара девушек.

И лишь после захода солнца, сев за стол в донжоне, с колдуном и графом, я позволил себе выразить недовольство:

— Олок, может, хватит с кочевниками нянчиться? Пусть едут в свою пустыню, как их главный дедуля хотел!

Див Толор, уплетая мясо за обе щеки, ответил:

— Дедуля, который залазил на фургон, не главный! Они много орали, после того, как ты их покормил, и выбрали другого дедулю. И поскольку и них там положено помимо дедули, байко, мудреца, выбирать еще и главу клана, байре, военного вождя, то эти двое ко мне подходили, и просили разрешить остаться. Кстати, они оба знают Хонора.

— А, я понял, кто это. Он сидел в их фургоне, а они помогли ему выбраться. Так значит, они все-таки остаются?

— Да. Я разрешил женщинам с детьми и самым плохим старикам остаться в четвертой казарме. Остальные пока что будут жить в фургонах.

— На улице? Одно нападение, и их всех перебьют!

— Не думаю. Мы рядом. Запустим в замок, а там посмотрим. Кстати, я им разрешил остаться не просто так. Мы дадим им лошадей. Их мужчины, во главе с байре, будут моей кавалерией.

Я ухмыльнулся:

— Все десять?

— Двенадцать! Они сказали, что у них бьются с четырнадцати лет и посадили на коней двух молокососов мне по плечо ростом!

— Угу, — буркнул Исол. — И выбрали лучших коней.

— Это правда? — напрягся я.

— Наших не трогали. А лошадей я разрешил выбрать. Они прекрасные наездники, Соур. Родились в седле. И лошади у них должны быть соответствующие.

Я пожал плечами и тоже налег на мясо:

— Главное, моего не тронули. А на их кавалерию я бы особо не рассчитывал: наша армия их регулярно била.

— Ну и что, что била? Наши регулярно имели минимум трехкратное преимущество и наронтов на своей стороне. А легкая кавалерия кочевников — лучшие разведчики и летучие отряды. Грех не воспользоваться, пока они под боком.

— Это да. Еще десять мечей под рукой лишними не будут.

— Вот и отлично. Завтра с утра выдашь им оружие.

— Мечи и копья?

— Все, что попросят.

— Мммм… Не слишком ли много?

— Нет. Байре принесет мне вассальную присягу. И его люди тоже.

— Ого! Он согласился?

Олок встал:

— Он пока что этого не знает. Исол, поднимайся, как закончишь.

— Я уже все! — колдун пошел вслед за графом.

Я задумчиво посмотрел им вслед, прожевывая мясо. Опять пошли магичить. Олок очень хотел стать магом. Исол говорил, что станет, но я пока что не видел результата. Хотя, как ты тут результат покажешь?

Посидев еще несколько минут и дожевав кусок, я забрал тарелку с остатками мяса с собой, захватил кувшин с вином, и потопал в свою комнату.

— Викгор! — позвал я корста.

— Да, капитан! — заглянул он.

— Свечи зажги. Я сейчас приду.

Пуха я нашел в таверне. Лейтенант прихлебывал пиво и поглядывал на дочь хозяина.

— Чего один? — спросил я, садясь рядом.

— Тебя жду, — ухмыльнулся он и придвинул мне кувшин.

Я взял свободную кружку и налил.

— За встречу? — хохотнул я.

— Давай! — кивнул Пух.

* * *

— Иду я, в общем, по Пиму, и вижу девушку, красы неописуемой…

— Красивее, чем я? — нахмурилась Гаршкара, сидящая на коленях у Пуха.

— Что ты, дорогая, ты ей и в подметки не годишься, — заверил ее лейтенант, за что был вознагражден поцелуем.

Рядом со мной прыснула в кулачок Битхала. Я был полностью с ней согласен — высокая и полноватая кочевница на красавицу никак не тянула. Зато она была совсем не прочь близко познакомиться с Пухом, в отличие от прочих кочевниц, пугавшихся его размеров. Вот и Битхала, пришедшая вместе с подругой, смотрела на меня скорее с опаской, чем с интересом.

— Так вот, подхожу я к ней, и говорю: уважаемая леди, не могли бы осчастливить скромного солдата своей ослепительной улыбкой!

Я покосился на Пуха, не переставая удивляться. При том, что он выпил уже более чем достаточно, его рассказы с каждым стаканом, становились все красочнее и красочнее. Это, впрочем, было не удивительно. Гораздо интереснее было то, что они оставались связными и, похоже, правдивыми.

— А она повернулась, и отвечает: конечно, я готова одарить вас и улыбкой, и более весомыми подарками, если вы поможете донести мне домой вот этот сверток. И протягивает мне его! Ну, я и провел ее из замка… — Пух замялся и решил запить паузу пивом.

— А что было дальше? — требовательно спросила Гаршкара.

— Дальше… Ну, дальше я вернулся, помог искать пропавшую служанку, вынесшую половину драгоценностей леди Виолы, и пошел спать.

Я еще раз внимательно посмотрел на Пуха. Может, все-таки врет?

— А ее нашли? — поинтересовалась Гаршкара.

— Нет, конечно! Я же ее до ближайшей рощи довел! — Пух расхохотался, а мы все втроем смотрели на него. Кочевницы — не понимая. Я — удивленно, на широкий серебряный браслет на его правой руке, появившийся после поездки в Пим. Не врет, получается!

* * *

Гаршкара увела Пуха к себе, Битхала ушла вместе с ними, а я направился к себе. Маленькая кочевница, может быть, и была бы не против прогуляться со мной, но сама не напрашивалась, а я не пригласил. Не была она ни красавицей, ни интересным собеседником, ради чего изменять Силене?

Я ударом распахнул дверь в свою комнату и Викгор подскочил от неожиданности.

— Вот, свечи зажег… Мясо только остыло.

Я вздохнул, вытащил кинжал, наколол на него кусок мяса и протянул корсту:

— Погрей, что ли.

Тот вздохнул, и пошел в свою комнату, к очагу. Я налил вина.

Силена. Прекрасная и далекая племянница герцога. Половина года — срок небольшой. Столько же нам дал Император на устранение див Сафа. А потом ее, скорее всего, отдадут замуж. Я отпил вина. Единственная возможность жениться на ней — выслужиться перед див Пимобатом. Который посадил Танделу и поссорился с Олоком. Я выпил еще. И вздохнул.

— Мясо, капитан!

— Спасибо. Садись.

Корст подвинул табурет и забрался на него, пока я искал кружку и наливал ему.

Выпили.

— Расскажи что-нибудь, не молчи, — попросил я.

Корст пожал плечами:

— Да что я могу рассказать? Я всю жизнь провел в кузнице, а о приключениях в Алисоне ты уже знаешь.

Я вздохнул и разозлился на себя: сколько можно вздыхать!

— Ты женат? Дети есть?

Корст оживился:

— Женат! И детей двое!

— Рассказывай, — велел я. — Как сватался, как свадьбу играл, как рожали!

Викгор покосился на кувшин, и я подлил ему.

— Жениться дело не хитрое, сам понимаешь, — начал он. — Я парень видный: и силен, и умен, и к ремеслам способен. Семья, опять же, большая, не самая бедная. Но случилась у меня оказия — влюбился я в девушку из рода Правителей Хрофта, — Викгор приложился к стакану, а я заинтересовался. Надо же, не только я западаю на тех, кто мне не ровня. — И начались для меня горячие деньки: и с дарами я в Хрофт ездил, и чудные драгоценности ей дарил, и магические кинжалы делал! Все не так! Дары она принимает, улыбается, за стол садит… А отец ее мне отказывает раз за разом! Эх… А какой я ей веер сделал! Ты бы видел! Тончайшие пластины элендрита и кромианта, рубин в основании… Вот такой! И весил он… Ну как пушинка! — я сомнением посмотрел на корста, но промолчал. — Но ничего не менялось! И так я к ней, и этак…

Корст махнул рукой. приложился к кружке, опорожнил ее, и замолк, глядя в сторону.

— Ну, дальше давай, чего замолк?! — возмутился я. — Как женился-то?

— Как-как… Плюнул на все, взял самую красивую девку из соседских, и женился, живем душа в душу, — мрачно ответил корст.

— Мда, — протянул я, наливая вино. — Молодец.

Викгор вздохнул:

— Ох, не знаю, Соур… А мне иногда кажется, что зря я так быстро сдался… Любовь… Она редка среди корстов…

— Любовь — это когда любят двое, — возразил я. — А твоя возлюбленная не слишком тебя привечала.

Корст помотал головой:

— Вовсе нет. Дары принимала. За стол садила. Отцу показывала… Любила…

Я не стал разочаровывать коротышку, а он засобирался:

— Извини, пойду, лягу.

— А вино?!

— Думаю, ты и сам справишься.

Я согласно кивнул. Конечно. Чего тут справляться-то? Всего полкувшина. Долго сидеть один дома я, естественно, не стал. Взял кувшин, свечи и кружку, и вышел на свежий воздух. Сел у двери, наблюдая за вечерней жизнью замка.

Вообще, с кочевниками стало повеселее: никогда не помню, чтобы столько женщин разгуливало. Вот Парел с кем-то из друзей перекидывается ленивыми репликами с кучкой девиц. Вот трое ветеранов идут под ручку с кочевницами. Опа! А вот и караульный заигрывает с проходящими мимо! А-а-а, к демонам! Пусть.

— Скучаешь, солдатик? — вывел меня из состояния добродушия медово-сладкий голос с едва уловимым акцентом.

Девушка стояла в темноте, но контуры тела вполне угадывались.

— Не то, чтобы скучаю, — ответил я. — Вино пью.

— Угостишь меня? Я много не выпью, и в долгу не останусь.

— Конечно, угощу, — кивнул я.

Она тут же уселась мне на колени, взяла кружку, выпила, после чего прижала ладошку к моей шее и беззастенчиво поинтересовалась:

— Ты чего такой холодный?

Я опешил от такого напора и прежде, чем собрался с мыслями, ее губы расплылись в улыбке, и она добавила, опустив взгляд на мои штаны:

— Не только холодный, но и голодный!

— Ну… Не такой уж я и холодный, — нашелся я.

— Был бы горячим — не сидел бы один, — заметила она. — Вон, смотри, одиночек нет.

— У меня свои причины, — улыбнулся я.

— Какие? — тут же поинтересовалась она.

— Но-но, не так быстро! — запротестовал я. — Вначале ты расскажи что-нибудь о себе!

— Знаешь, мне рассказывать особо нечего… Ничего хорошего со мной давно не случалось, а врать я не умею, — с сомнением сказала она.

— Значит, говори правду.

— А ты уверен, что хочешь ее услышать?

— Конечно.

Кочевница колебалась буквально секунду.

— Хорошо! — ее губы сжались, и она буквально выстреливала в меня слова. — Я Вайврита. Моих родителей убили, когда грабили стойбище. Мой муж погиб в бою перед этим, — из глаз ее брызнули слезы. — Моего сына отобрали перед тем как нас увезли на фургонах… А меня…

— Молчи, — я зажал ей рот ладонью, прижал к себе и унес в комнату.

В эту ночь я ее просто успокаивал, пока она не уснула.

Глава 19. Тандела

Глава 19, в которой мы знакомимся с прекрасными физическими данными и богатым внутренним миром Силены див Пимобат

Олок сказал, сбежать в тот же вечер, как он уехал. Я не смогла. Не то, чтобы это было так уж сложно. Просто выпила вина, пригрелась у камина, и незаметно уснула.

Утром, едва я размялась и позавтракала, явился Дарон. Он принялся втолковывать мне что-то о долге. Я ответила, что ничего не занимала. Он разозлился и ушел, а я снова начала упражняться.

Я не сбежала ни на следующий день, ни через пять, ни через неделю. Собиралась, но после Наместника пришла Силена.

— Вау, Тандела, как ты это делаешь? — спросила она, увидев прыжок и обратное сальто через голову.

— Легко! — ответила я, не прерывая обозначаемых ударов, и сделала сальто вперед, завершающее комбинацию.

— Ох, ты! Слушай, а я так смогу?

Я скептично посмотрела на нее:

— Сможешь, наверное. Лет пять тренировок, плюс оденешься как я, а не в юбку, и проблем возникнуть не должно.

— Пять лет? — с ужасом воскликнула девушка.

— Ну да, пять лет я загнула. Я-то с детства тренируюсь.

— Может, через три?

— Не раньше, чем через десять!

— Ты такая пессимистка, Тандела! — недовольно вытянула губы Силена.

— Посиди в тюрьме, посмотрю я на твой оптимизм.

Силена осмотрелась и сказала:

— В такой тюрьме я посидела бы с удовольствием!

— Ну, так присоединяйся.

— И присоединюсь!

И она действительно присоединилась! Днем, конечно, изредка отлучалась, но куда сбежишь днем?

Практически в первый же день она сказала:

— Скучно у тебя как-то. Ты, вон скачешь днями напролет, хоть и темно, а я сижу. Научи, а?

— Я с детства такой гимнастикой занимаюсь, Силена! — ответила я, садясь рядом. — Ты так не сможешь.

— Ну, чему-нибудь попроще научи! — потребовала она. — Тому, с чего сама начинала!

И я показала ей пару комплексов упражнений. На следующий день Силена вернулась с новой одеждой.

— Мои старые штаны! — сказала она. — Помоги снять платье!

Платье мы сняли, но штаны на нее не налезли.

— Малы, — вздохнула она. — Вот это я задницу отъела!

— Нормальная задница, — улыбнулась я.

— Ничего нормального! Три года назад они на мне висели!

— Ну, вспомнила! Ты женщина, задница у тебя будет теперь все время расти! — обрадовала я ее.

— Вот еще! — фыркнула она. — Я просто мало двигаюсь! Вот твои упражнения буду делать — и ничего расти не будет!

— Может быть, — согласилась я для разнообразия. — Но гораздо более вероятно, что помимо попы начнут расти еще и мышцы на ногах, груди и руках.

Силена с сомнением посмотрела на меня:

— Ну, у тебя-то не растут!

— Так я эрольдка. Мы все худые и стройные.

Она покачала головой:

— У эрольдов такой груди не бывает, — ответила она.

Я скосила глаза вниз и вздохнула:

— Наверное, это как раз из-за мышц!

— Думаешь? Тогда я тоже хочу такие мышцы! — она показала девушка и показала объем чуть ли не до пупа.

— Ах ты!.. Неправда, они значительно меньше!

— Ага, в зеркало давно смотрелась? Выросли уже!

Я насмешливо фыркнула:

— Ну, лучше уж такие, чем твои вишенки.

Силена взорвала:

— Неправда, у меня красивая грудь! — и накинулась на меня с подушкой.

— Угу, когда валики из ткани подложишь под платье, грудь у тебя отличная! — хохотнула я, уворачиваясь от ее ударов. — Со штанами определись, чего на коленках висят!

В ответ она с воплем ярости запустила в меня подушкой. Я поймала и когда она наклонилась стащить болтающиеся штаны, отправила обратно. Силена с возгласом негодования шлепнулась на попу.

— Холодно, блин! — тут же подскочила она с каменного пола.

Несколько минут она гонялась за мной по комнате, но безрезультатно, после чего вернула подушку на кровать и принялась перешивать штаны.

Вообще, мне нравился ее неунывающий характер. Было такое ощущение, что у Силены в этой самой толстой заднице не шило даже, а здоровенная шпага, не дающая сидеть на месте. Стоило мне присесть, чтобы отдохнуть, подумать или просто поесть, как она заваливала меня вопросами, зачастую не переставая при этом носиться по комнате, проделывая комплексы упражнений.

Как ни странно, училась она быстро. Может быть, потому, что была уже взрослой, и детские упражнения давались и запоминались легче. Возраст оказался для нее не недостатком, а преимуществом. Да и сама по себе девушка оказалась не рыхлой и мягкой, а упорной и жилистой. Все вместе это позволило ей выполнять упражнения для укрепления мышц и связок не просто в полном объеме, но еще и на вполне приемлемой для новичка скорости.

В конце первой недели, когда уже были перемыты все кости Соуру, Олоку, Дарону, Вироту и друг другу, основной интерес Силены окончательно ушел в тренировки, я ее похвалила.

— Молодец, — сказала я. — Не ожидала от тебя такого упорства.

— Почему же? — удивилась девушка, продолжая комплекс. — Я вроде не давала поводов считать себя ветреной.

— Ну да, — улыбнулась я. — Ты действительно думаешь, что Соур на тебе женится?

— А ты сомневаешься? — от возмущения Силена все-таки остановилась.

— В нем-то я не сомневаюсь! Но вот твой дядя… В свете последних событий маловероятно, что он даст согласие на вашу свадьбу.

Силена задумалась.

— Давай, с начала, не доделала, — подтолкнула я ее.

Девушка посмотрела на меня странным взглядом, дернула плечом, и села на кровать. Я пожала плечами и начала упражняться сама.

Надо сказать, мышление у Силены не отличалось стандартностью, это я поняла давно. Скажем, когда скучно, что обычно благородные девушки делают? Правильно, рисуют, шьют и вышивают. Она же занялась гимнастикой. Вот и сейчас она меня поразило свежей мыслью:

— Давай сбежим, Тандела!? — прошептала она, внезапно выйдя из задумчивого состояния, и воззрившись на меня.

Я аж сбилась на полупируэте, и набросилась на нее:

— Ты сдурела? Я-то не сбегаю, а ты что надумала?

— Ну, ты не сбегаешь потому что я тут, — отмахнулась Силена, и продолжила заговорщицким шепотом. — Меня дядя послал, чтобы ты не надумала сбежать, никто бы мне тут просто так жить не разрешил.

— Вот жук! — покачала я головой с улыбкой. — Да и ты хороша! Шпионка!

Силена надулась было, но мысль о побеге, ее, похоже, целиком захватила:

— Смотри, все ведь просто! Офицера ты вырубишь, по дворцу я тебя проведу, переберемся через стены, два дня — и мы в Толоре!

— Как ты через стены переберешься?

— Ну… Пустим на веревки мою юбку!

Я улыбнулась:

— С твоей задницей? Юбка не выдержит.

— Нормальная у меня задница! Мне кажется, я вообще, сильно похудела! — взвилась Силена.

Это была чистая правда:

— Угу! Только не в тех местах! — у девушки действительно сильно схуднули талия и плечи, на которых вместо жирка даже стали обозначаться мышцы. Особенно это было заметно сразу после упражнений.

— Ты просто завидуешь! У тебя никогда не будет такой тонкой талии!

Тут она тоже была права, несмотря ни на какие упражнения, моя фигура сильно не менялась, и широченные плечи плавно переходили в не менее крупную грудь, а талия… Ее если и было видно, то только сбоку. Спереди я была практически квадратной.

— Вот еще! Больно надо, один удар — и сломаешься, как лучина! — парировала я.

Силена насупилась. Впрочем, идея, сжигающая ее изнутри, не дала ей долго сидеть молча.

— Смотри, не обязательно рвать юбку! Я могла бы принести настоящую веревку! И тогда можно будет спокойно перебраться через стену!

Я вздохнула:

— Силена, не начинай снова, а? Одна я, еще, может быть, и выберусь, а вот с тобой вряд ли.

— Почему это? — возмутилась она.

И тогда я нанесла удар, который должен был покончить с ее планами на побег, а может быть, даже, и с ее проживанием со мной. Может быть, даже с нашей намечающейся дружбой.

— Потому, что ты — маленькая избалованная девчонка, вбившая себе в голову, что влюбилась в солдата! — рычала я, постепенно подходя ближе. — Для тебя свадьба с ним, побег из замка дяди, прыжки по моей темнице — игра, развлечение! То, что ты проделываешь здесь для забавы, я выполняла в детстве, чтобы развить силу и гибкость для лазания по деревьям и стрельбы из лука. Чтобы солдаты местного барона не поймали меня и не пустили по кругу! Для того, чтобы жениться на тебе, Соуру придется не раз и не два рисковать жизнью! А потом — упасть перед твоим дядей на колени и вымаливать разрешения жениться на тебе. И после этого все равно его будут считать, не ровней тебе. А если нас поймают при побеге, то тебя отругают, а меня вздернут на дыбе! Поняла, разницу, соплячка!?

Я нависла над ней, бросая слова своей обличительной речи. Силена сидела на кровати, поджав ноги и опустив взгляд. Из глаз ее начали капать слезы, она вскочила и убежала. Офицер, открывавший дверь, осуждающе посмотрел на меня.

А я сидела на кровати и некоторое время строила планы побега на случай, если Силена не вернется, но мысли мои снова и снова возвращались к жестоким и несправедливым словам, сказанным бедной девочке в лицо. Чтобы избавиться от угрызений совести, я встала и начала делать сложнейший комплекс упражнений. Уже в самом конце, меня, взмокшую, как мышь, сбил щелчок замка и Силена, вошедшая в новом платье.

Она молча прошла к кровати, села на нее и затихла. Я несколько раз порывалась было подойти и повиниться, но… В общем, она успела первой:

— Ты ведь нарочно это сказала, да Тандела? — спросила она, глядя в дальний угол.

Я вздохнула, подошла и обняла ее:

— Конечно… Прости меня.

Девушка подняла взгляд зареванных глаз и сказала:

— Не за что просить прощения. Это все правда. До единого слова.

— Что — правда? — смутилась я.

— То, что ты про меня говорила! — выкрикнула она, отталкивая меня. — Для меня это приключение! Как в романе! Юная аристократка ждет своего рыцаря! Прекрасные кавалеры падают перед ней на колени, но она непреклонна! И сбегает из-под венца, чтобы отправиться за своим суженным! — Силена вскочила. — А ты знаешь, что чувствует и о чем думает эта аристократка, когда кавалеры перед падают на колени?.. А я знаю! Она чувствует, как сердце замирает от восторга! И думает не своем рыцаре, а о том, отвечать или кричать, если кавалер подхватит ее на руки и примется целовать! Она думает о том, что в следующий раз на балу будет танцевать с кем-нибудь на глазах у него, и от его тоскливого взгляда ее сердце снова будет трепетать от восторга!

Я обняла рыдающую Силену и прижала к себе, успокаивая. Она плакала долго. Потом отстранилась, легла на кровать, и прошептала:

— Я страшный человек, Тандела.

— Ты — молодая красивая девушка, Силена, — ответила я. — Поспи, завтра будет новый день.

— Я играю чувствами людей и получаю от этого удовольствие.

Я вздохнула:

— Главное — не запутайся в собственных чувствах, девочка.

— Ты счастливая, Тандела, — прошептала она, засыпая. — Ты никого не любишь, и тебе никто не нравится… У тебя все просто…

Глава 20

Глава 20, в которой на Наместника Империи просходит покушение

Я проснулась от мощного отката, растекающегося из места прямо под стенами замка, и села на кровати. Очень похоже на портал. Силена сонно промычала:

— Ты чего?

— Вставай. Что-то происходит.

— Что-то? Ночь на дворе! — возмутилась девушка.

А я тем временам встала, оделась, и подошла к двери. Еще один откат, послабее. Судя по всему, в воротах.

— Где спальни Дарона? — спросила я, примериваясь к двери.

Еще заклинание, совсем слабенькое. И, похоже, портал схлопнулся. Духи и демоны, может, обошлось?

— А зачем тебе? — племянница Наместника, уже полностью одетая, недоверчиво хмурилась в углу.

— Надо! Брось, Силена, если бы я хотела что-то плохое ему сделать, за эти два месяца у меня было семь шансов осуществить свои желания прямо в этой комнате!

Еще слабенький, едва слышный откат, уже у входа во дворец. Формула Чувств? А-а-а, какая разница? Я мощным ударом вышибла дверь. Фарит подскочил как был, в одних подштанниках. Я нанесла ему один удар, и офицер упал обратно на кровать.

— Что ты делаешь!? — воскликнула Силена, выбегая из комнаты.

— Веди к спальням Наместника! — ответила я, застегивая портупею с мечом Фарита на поясе и накидывая его мундир. — Сейчас на него совершается покушение!

Девушка стремглав кинулась к выходу. Коридор был свободен, и мы побежали. По внутренним ощущениям, от места активации последнего заклинания мы отдалялись, значит, пока что опережали неведомых убийц. Еще один откат пришел сбоку.

— Там параллельный коридор? — спросила я, показывая вправо.

— Нет, там бальный зал, нам как раз через него надо пройти.

— Быстрее, они на опережают! — я рванула вперед, и заорала дурным голосом. — Пожар во дворце! Горим!

Вот и поворот! Я заранее вытащила меч и обогнала Силену:

— Дальше я сама, не вздумай лезть, — предупредила я ее, и скользнула вперед.

Меня ждали двое одетых в темное, с короткими мечами и кинжалами. Кинжалы тут же полетели в меня, но я не останавливаясь, увернулась от них, и вдоль левой стены коридора метнулась вперед. Два месяца тренировок в замкнутом пространстве не проходят бесследно, да и не ожидали они от меня такой прыти. Видя, что я, вместо того, чтобы с кинжалом в горле истекать кровью на полу, стремительно приближаюсь, противник, который был к моей стене поближе, сделал шаг назад, а другой, наоборот, вперед, как бы поджимая меня ней. Удар, парирование на возврате, еще удар! Второй противник колет, я уворачиваюсь и коротко колю в бедро первого. Тот пытается ударить меня, но я захожу ему за спину, поворачивая меч в ране. Все, не парнишка не боец, падает на пол. Два сильных удара. Противник с трудом отбивается, отступая. Его меч — легкий и относительно короткий, не идет ни в какое сравнение с тяжелым армейским клинком в моих руках. Я наношу третий удар, он отступает еще, мы вываливаемся из коридора на короткую лесницу, спускающуюся в бальный зал. Противник оступается, одним ударом я выбиваю у него меч, вторым рублю в основание шеи. Он выставляет руку в надежде защититься, и клинок срубает ее, совсем неглубоко врубаясь в ключицу. Кровь щедро брызгает на меня. Толчком ноги посылаю упавшего на колени убийцу на пол, освобождая меч, застрявший в ране.

— Силена, куда дальше? — ору я.

Девушка опасливо выглядывает их-за поворота и бежит ко мне:

— На возвышение, потом направо и на третий этаж! Ай! — взвизгивает она, когда первый убийца со стоном тянется к ней.

— Пожар в спальне герцога! — верещу я, направляясь в указанном девушкой направлении.

Кажется, замок начинает просыпаться, но уже слишком поздно. На третьем этаже распускается откат еще одного заклятия и тут же, активируется мощное заклятие общей защиты! У кого-то все-таки есть защитный амулет! Я несусь вверх, перепрыгивая через три ступеньки. Сверху падает что-то тяжелое, и я чудом успеваю убрать голову, шарахаясь вправо. Кресло со всей дури бьет по левому плечу, шее, обдирает ухо, больно бьет по ноге.

— А-а-а-ыыыы, — ору я, и падаю поворачиваясь вверх лицом.

Никого? Я встаю, боком делаю пару шагов вверх, стараясь не упускать из виду выход в коридор на третьем этаже. Это спасает мне жизнь: из него вылетает убийца и бросает еще одно кресло, но в этот раз я уворачиваюсь, запрыгивая на перила, а потом кошачьим прыжком — наверх, еще в полете рубя противника в шею. Этот не успевает ничего сделать, и, хрипя, кувыркается вниз.

Я на третьем этаже. В коридоре раздаются вопли и звон оружия: успела! — За Наместника! — ору я, несясь по темному коридору, и лихорадочно думая о том, как буду справляться с магом, если он тут.

Поворот, и я замираю, наблюдая картину покушения на Наместника.

Дарон: лицом ко мне, окруженный золотым сиянием, идущим из амулета на груди, рубится с тремя противниками в черном. Еще двое стоят чуть ближе и поджидают меня. Лицо воина, делающего шаг мне навстречу, искажено маской ярости и страха. Он понимает, что мне удалось прорваться через его людей, оставленных прикрывать отход. Маг за его спиной спокоен. Он выбирает момент, когда нанести удар. Его не заботит то, что они скорее всего погибнут, даже если убьют меня и Дарона. А может, он этого еще не понимает, в отличии от воина.

У меня только один шанс, пока маг не сообразил, что перед ним не обыкновенный боец. Воин делает еще шаг вперед, и я шепчу:

— Вариут Кархолат дират! — пропуская энергию луча Семи Сил через меч.

Маг удивленно поднимает брови, но исправно ставит щит, чуть углом, прикрывая себя и ближайший кусок стены. Но я направляю луч не в него и не в стену, а в воина, прошедшего треть расстояния между нами и отошедшего за пределы максимальной дальности постановки щита. Убийцу буквально разрывает на части. Мага, поставившего стандартный щит-поглотитель, способный вобрать в себя всю энергию луча, но не способный остановить разлетающуюся силовую волну, впечатывает в стену. Меня не сильно толкает в грудь, но я держусь на ногах и кидаюсь вперед. Сейчас мой шанс, пока противники Наместника смешались, а колдун сползает по стене явно без чувств.

Я не успеваю буквально на долю секунды — двое из них оборачиваются и кидаются на меня. Эти двигаются быстро и слажено, а вот я с трудом защищаюсь — левая рука и нога какие-то деревянные. Ну, рука понятно, кресло, а с ногой-то что?

— Ш-ш-ш, — шипит клинок, рассекая воздух прямо перед моим лицом, а я с трудом возвращаюсь в исходную, после уклонения, и вытаскиваю свой меч из живота противника.

Другой бьет прямо по руке, в локоть, а я уже не успеваю отдернуть руку.

— Торка урта! — выкрикиваю я, отключая нервы, подхватываю левой падающий меч и вонзаю его в брюхо и этому убийце.

Он смотрит на торчащую из его живота рукоять, пятится назад, и уже не пытается вытащить меч, застрявший в кости моей руки. Это приходится делать мне, и я стараюсь не смотреть на стремительно увеличивающуюся на полу лужу крови. Чья-то тень подходит ко мне, и я пытаюсь встать, чтобы достойно встретить противника.

Но вместо удара кто-то обнимает меня и укладывает на пол, что-то ласково приговаривая.

— Виолу сюда, быстро! — орет Наместник в коридор.

От ора я открываю глаза. Нельзя терять сознания, иначе уже не проснусь! Но я практически ничего не чувствую, от слабости кружится голова.

— Милорд, поднимите мою руку так, чтобы я ее видела и отвернитесь, — шепчу я.

Герцог недоуменно смотрит на меня, но действует на автоматизме.

— Ускари Пиастар вдусарк, — шепчу я и яркая вспышка лечащего заклятия озаряет коридор, а поток энергии, ушедший в него, лишает меня сознания.

Глава 21

Глава 21, в которой Наместник, Тандела и Силена приезжают в Толор

О приближении Дарона первым должил Бисхар. Возбужденный кочевник, которого буквально трясло от ожидания схватки, ворвался в замок сразу после обеда.

— Милорд, большой отряд, почти триста человек, пересек границу ваших владений по южному тракту! Людей за десятками, размещенными в деревнях, я уже отправил!

Олок посмотрел на кочевника и меланхолично спросил:

— Знамена какие?

— Щит и скрещенные мечи на нем.

— Дарон, — вздохнул граф и посмотрел на меня. — Время вышло, Соур! А мы все так же, у разбитого корыта.

— Я говорил, что надо хотя бы полгода. Два месяца слишком мало, — буркнул я.

Олок встал и прошелся по кабинету. Я уныло смотрел в окно на упражняющихся новичков. Целая сотня бойцов по командам Парела выполняла простейшие манипуляции с оружием. Эти были совсем зеленые. Вторая сотня, поопытнее, под управлением Пуха, сейчас была в поле, отрабатывала боевое взаимодействие. Попросту говоря, солдаты ходили вперед-назад строем. Повороты у них, пока что, не получались. Две сотни молокососов. Реальный боевой опыт — только у офицеров и десятников, набраных из ветеранов. Есть, правда, по два десятка в каждой сотне, служивших до Толора, но и из них в боях бывали единицы. Как идти с таким отрядом на войну? Особенно, если учесть, что война будет со штурмом замков?

Бисхар осторожно спросил:

— Тревогу бить? Я знаю рощу, если там полсотни парней спрятать, можно неплохо пощипать…

Олок усмехнулся:

— Не надо тревоги. Это Наместник Империи Дарон див Пимобат.

— А-а-а, — разочарованно протянул кочевник. — А зачем ему армия?

— Затем, что мы идем воевать. Против графа див Сафа, того самого, в подарок которому всех вас везли.

— Мы тоже воевать? Я правильно понял? Мстить ему?

— Ага. И мы тоже.

— Ой-ей! — воскликнул Бисхар. — Это самая отличная новость за последних два месяца!

— Даже лучше, чем весть о том, Хонор и Ланож живы? — улыбнулся я.

— Конечно! Мы должны отомстить за унижение, которому подверглись! С такой армией мы этого байре… Разрешите, когда мы его возьмем в плен, я убью его?

— Э-э-э, дружище, ты становишься в длинную-длинную очередь из желающих! Тебе актуальней мечтать о мести тем, кто отправил вас к нему, вот где настоящие злодеи! Сам див Саф вам-то ничего и не сделал!

— Как не сделал?! Если бы не его деньги и обещания, байр Мохарочт не начал бы войны с нашим байром!

Мы с Олоком одновременно уставились на Бисхара. Да, в письме Хонора, пришедшем две недели назад, мельком сообщалось, что див Саф водит дела с кочевниками. Мы тогда не обратили на это внимания. Я-то расспросил Вайвриту, но она знала только о том, что див Саф выдал свою малолетнюю дочь за сына Махарочта.

— А что же он обещал? — просил Олок.

Бисхар неуверенно глянул на графа:

— Ну… Много всего… Обещал вернуть часть земель, завоеванных вами в последней войне. Обещал деньги и рабов. Обещал… ваших женщин. Наш байр, Маскост, сказал, что алисонец врет, и вместо денег и земель мы получим только смерть воинов и плачь их жен. Но посланник див Сафа открыл сундук с золотом и отдал его, и многие байры не смогли устоять. Совет принял решение выбрать военным вождем армии на время похода Махайрочта, а всех байров — представить ему в армию треть воинов. Наш байр пытался уклониться и увел племя в самый дальний край Пустыни, но нас перехватили, воинов убили, а остальных сделали рабами и отправили див Сафу.

Граф тяжело посмотрел на Бисхара, но тот выдержал взгляд:

— Меня сбили с лошади и я потерял сознание при падении. Очнулся уже в кандалах, — сказал он.

Олок мотнул головой:

— Я не про это. Откуда ты все это знаешь?

— Я был в охране байра на Совете.

Граф усмехнулся:

— Простых воинов туда не берут. И тебя выбрали байром сейчас. Ты сын Маскоста?

— Байр — мой дядя. Мой отец был его младшим братом.

Олок кивнул и задумался, настала моя очередь задавать вопросы:

— А сколько воинов собрал Махарочт?

— Думаю, не слишком много. Три тысячи. Может быть, четыре, не больше.

Ни хрена себе, не много! Да это столько же, сколько солдат в корпусе, базирующемся в Пиме!

— Мда, — подтвердил мои мысли Олок. — Влипли мы, я чувствую, по самое нехочу.

* * *

На этот раз мы выехали Дарону навстречу. Олок, помня о их последней встрече, не особо хотел, но обстоятельства требовали. После того, как граф, спускавшийся рано утром по лестнице, обнаружил караульного, обжимающегося с кочевницей прямо на посту, он выставил все племя из замка. Бисхар разбил селение прямо рядом с дорогой, и теперь всякий, проезжающий в замок, вначале заезжал к кочевникам. Три сотни солдат в село, где жили почти одни женщины, пускать не стоило.

— И стоило старика тревожить, — ворчал Исол, которого чуть ли не силой вытащили из-за стола. — Даже поужинать не дали.

— Да обед только прошел! — возмутился Олок. — И вообще, если не перестанешь жрать все, что готовит эта кочевница, скоро в косяки проходить перестанешь!

Исол только фыркнул: на самом деле прибавил он не так уж и много. Да и в его возрасте выглядеть худым и бледным как-то неприлично, особенно магу.

— Ты ей под юбку почаще заглядывай, мигом сбросишь все лишнее, а кормить еще лучше станет, — попытался пошутить Парел, везущий штандарт с гербом Олока.

— Ты болтай поменьше, а то лезть под юбки нечем будет, — посоветовал колдун, и новоявленный лейтенант заткнулся.

— Завидует, — улыбнулся я и пихнул Исола в бок. — Такую девку у него из-под носа увел!

— Да достали вы! Нет у нас ничего! — взорвался тот. — С этим-то героем все понятно, его отшили, вот и зубоскалит, но у тебя-то все в порядке вроде! Или опять поругались с Вайвритой?

Я вздохнул. Вайврита невероятно раздражительна в течении дня, но ближе к вечеру всегда становится доброй и ласковой, регулярно загоняя меня в постель до того, как я добираюсь до вина. Уж если кто и прибавил за эти два месяца несколько килограммов, так это я.

— Нет, просто он знает, что скажет ему по этому поводу Дарон, и пытается казаться веселым, — проницательно заметил Олок.

Да уж, не в бровь, а в глаз. Пока меня ждет Силена, я, по сути, обзавелся семьей. Впрочем, она далеко, и узнает об этом не скоро.

Эх, знал бы я, как ошибался, хотя бы придумал, что поубедительнее соврать…

* * *

Армия Наместника медленно приближалась к нам, а мы к ней, когда с воплями:

— Олок! Соур! — от нее отделились двое всадников, и во весь опор помчались нам навстречу.

У меня в груди бешенно застучало сердце, а кровь ударила в голову: это были Силена и Тандела! Причем если эрольдка была в привычном для нее офицерском мундире, то племянница Наместника, вместо платья, была одета… как мальчишка-оруженосец! Более того, если Тандела, подъехав, обнялась с Олоком прямо на конях, то Силена, резко остановив свою лошадь, спрыгнула с нее, упруго пробежала пару шагов, и, запрыгнув позади меня, хлопнула коня по крупу ладонь, от чего тот рванул в галоп. А девушка прижалась ко мне, и прошептала в ухо:

— Я так скучала, любимый…

— Я тоже, Силена, — нашелся я, пытаясь придержать коня, а она дернула уздечку, сгоняя его с дороги в сторону рощицы.

— Ты себе не представляешь, что такое два месяца без тебя! — шептала она, и ее губы прижались к моей шее. — Я вся извелась, думая, как ты тут, совсем один…

— Да уж, — согласился я, чувствуя себя последним подонком, и останавливая коня. — Совсем один.

Мы еще обжимались, когда подъехал Дарон и зыркнул на племянницу:

— Сядь на свою лошадь! Совсем стыд потеряла! — Силена, продолжая улыбаться, спрыгнула, после чего он пожал руку по очереди, Олоку, Исолу и мне. — Господа, полагаю, вы понимаете, по какому поводу мой поход? Или Тандела еще не успела ничего рассказать?

— Нет, мы только-только новостями обменялись, — помотала головой Тандела.

— Полагаю, по душу див Сафа, милорд? — огласил "догадку" Олок.

— Да. И остальных ублюдков, окопавшихся в его землях.

— Вы про кочевников? — попытался еще раз блеснуть знаниями граф.

— Каких кочевников? — удивленно нахмурился герцог.

— Из Каменной пустыни, — нашелся Олок.

— Первый раз слышу. Я про остатки Ордена Магов и Убийц!

По дороге в Толор нам рассказали про покушение на Дарона и роль, которую сыграла эрольдка в его спасении.

— Тандела — лучший воин в Алисоне! — радостно провозгласила Силена. — Она убила пять Убийц и Мага! Всего-то за пару минут!

— Не кричи! Несносная девчонка! — цыкнул на нее герцог.

— Я не кричу, а перечисляю факты!

Дарон в немом изнеможении завел глаза под лоб:

— Иногда мне кажется, что я зря подселил ее к Танделе. Она и раньше была крайне своевольной, а теперь стала совершенно неуправляемой, — пожаловался он Олоку.

— Вовсе не зря! Если бы не я — она бы сбежала и тебя не кому было спасать!

— Брысь! — рявкнул Дарон и замахнулся, делая вид, что сейчас шлепнет ее.

Взвизгнув, Силена отвернула лошадь и отстала.

— Как ты терпела ее так долго? — спросил Наместник у Танделы.

Та пожала плечами:

— Взаперти она себя так не вела.

Тем временем мы подъехали к месту, выбранному для лагеря армии Дарона.

— Думаю, солдат надо разместить здесь, пусть строят временный лагерь, — сказал Олок.

— Но до замка еще два километра! — возразил див Пимобат.

— Тут же встанут мои две сотни. Здесь безопасно, я уже организовал конные разъезды. Там ручей, а по дороге подвезем провизию. Все подготовлено. А мы с вами поедем в замок.

— Хорошо, — кивнул Дарон. — Чутабир! Организуй лагерь, позже я пришлю гонца! — после чего посмотрел на меня. — А откуда у тебя две сотни-то? Последний раз было два десятка?

— Набрали, — вздохнул Олок и добавил, заставив меня нервно хохотнуть. — Отпетые головорезы!

Глава 22

Глава 22, в которой Соур избегает кровопролитных разборок с женщинами, а Дарон на совете принимает общий план действий против див Сафа

— Кочевники? — удивился Дарон, заметив поселение Бисхара. — Что они тут делают?

— Мы захватили обоз с рабами, который шел див Сафу. Пришлось поселить их здесь, — ответил граф.

— Почему они не ушли обратно в Пустыню?

— Об этом надо поговорить отдельно. В узком кругу, милорд.

Наместник кивнул.

— А почему тут одни женщины? — спросила Силена, нахмурившись.

— Мужчины обычно гибнут в бою.

— Соур, куда это ты смотришь? — подозрительно спросила Силена.

— Я? Да никуда. Просто смотрю, — в своем шатре Вайвриты не было.

— Понятно.

* * *

Совещание решили провести в таверне, после обеда: слишком много народу набиралось. Олок с герцогом и Танделой направились в донжон, а Силена призывно посмотрела на меня. Буря вот-вот должна разразиться.

— Соур, может быть, поможешь слезть мне с лошади? — прошипела она.

Я кивнул и метнулся, буквально сняв ее с седла. Девушка была практически невесома, но думал я совсем о другом.

— Может быть, перекусим? Ты где живешь? — вот она, буря…

— Там, — я показал на свою комнату. — Но поесть лучше в таверне.

— Ну, нет уж, в таверну я не пойду! — заявила она и добавила шепотом. — Я хочу к тебе… И с тобой!

Духи и демоны! Это было ужасно. Я поискал глазами того, кто мог бы мне помочь, но таковых не наблюдалось. А Силена уже тащила меня к своей цели.

— О! Как у тебя тут чисто! — воскликнула она, едва зашла. — Ты прям аккуратист…

Девушка натолкнулась глазами на одежду Вайвриты, сложенную на стуле, и замолчала, явно потрясенная. Пока я соображал, что-бы такое соврать, она отпустила мою руку и попятилась к выходу.

— Силена, стой! — я вслед за ней выскочил на улицу и попытался поймать за руку. — Это не, что ты подумала!

— Не трогай меня!!! — заверещала она и неуловимым движение убрала руку, да еще и ушла полупируэтом. — Тьфу! — сплюнула она на пол. — А я еще целовала тебя, кобель!

Мимо как раз проводили ее лошадь, она оттолкнула солдата, тот потянул было узду на себя, а она двумя резкими движениями рванула ее туда-сюда, вырвала из его рук и взлетела в седло. Развернувшись так, что чуть не стоптала вначале его, а потом меня, Силена ускакала, напоследок еще раз сплюнув.

— Бешеная девка, — пробормотал солдат, и я не мог не согласиться с ним.

— Не то, что ты подумала? — поинтересовалась Вайврита, наблюдавшая за этой сценой с порога таверны. — Надеешься, что она поверит, что мы с тобой в карты по ночам играли?

Духи и демоны, я думал, хоть с ней удастся разобраться наедине, но куда там. Вожжа уже попала под хвост. Кочевница направилась ко мне, явно с кровожадными намерениями, но спас меня, голос сверху:

— Соур, поднимись к нам, — позвал Дарон из донжона.

Замечательно. Впрочем, чего я еще мог ожидать. Здесь, в крошечном замке, утаить что-нибудь невозможно.

Наместник, однако, заговорил не о инцинденте с племянницей.

— Эти кочевники, что у вас в разъездах, надежные?

— Почему нет?

— Я пробовал нанимать их — и в пограничную охрану, и в замковую стражу. Ничего хорошего не получалось. Нет, к боевым навыкам претензий не было, но вот постоянно напиваются, дебоширят, команд не слушают.

Я пожал плечами:

— Ничего такого не заметил. Пару раз погуляли, да. Но без фанатизма. Приказы выполняют четко. Бойцы, конечно, так себе, берут, в основном, яростью и злобой, но на конях им равных нет.

— Значит, я спокоен. Олок, мне не терпится рассказать свой замысел! Когда подготовят эту твою харчевню?

— Милорд, да ваши сотники еще, наверное, даже не показали, где палатки разбивать! Может, просто, пообедаем?

— Да не нужны мне эти сотники! Они сделают то, что я скажу, и все. Мне интересно твое мнение, Олок! Ну, и твое, Исол.

— Хм, я могу идти? — поинтересовался я.

— Ах, да, еще мнение вот этой перекачаной парочки, — усмехнулся Дарон. — Хотя, хрен, с ней, с харчевней. Карту давай!

— А смысл? Вначале послушай, что мы тут узнали!

* * *

Рассказывая план военной кампании против див Сафа, герцог явно нервничал. Возможное наличие у противника четырех тысяч конников ставило любые планы под жирный знак вопроса.

— Если ваши данные про кочевников — правда, нас сложат, едва мы вступим в земли див Сафа.

— Нужна разведка.

— Если мы встретимся с конницей — нас сметут, Олок! Надо двигать к Сафу мой корпус, только тогда будут какие-то шансы.

— Пока не известно, есть ли там конница, или все осталось на уровне договоренностей. Еще есть пограничные крепости. Не думаю, что они пропускали кочевников беспрепятственно.

Дарон махнул рукой:

— Знаю я, какие там гарнизоны… Сам отправлял…

Тандела напомнила:

— Милорд, а ведь еще Маги и Убийцы.

— А, да! Мы с Танделой считаем, что как минимум один Маг и, совершенно точно, парочка Убийц, нашли убежище под рукой у див Сафа.

— С чего вы взяли?

— Три дня назад на Пимобат было совершено нападение. Семь убийц и двое Магов проникли в замок, вышибив ворота, после чего один из магов ушел, закрыв портал. Второй, вместе с убийцами, пытались напасть меня. На счастье, Тандела почувствовала, что рядом колдуют, выбралась из заточения, и по положила шестерых убийц и мага. После той ночи я понял: хватит ждать с моря погоды. Ну, и, естественно, освободил ее.

Мы с Олоком посмотрели на скромно потупившую взгляд эрольдку. В принципе, чего-то подобного, мы и ожидали.

— Как с магом справилась? — тут же поинтересовался Исол.

— Семью Силами. Выпустила их в препятствие перед ним, как ты и объяснял. А тот поставил поглощающий щит.

— Молодец! — он торжествующе посмотрел на Олока. — Мотай на ус! Девочка без году неделю у меня училась, а знаниями смогла воспользоваться! А ты что?

— А я что?! Я откуда знал, что ты не в меня пускать будешь?

— Опять двадцать пять! Ты же видел, я поставил два манекена перед тобой! А тебя самого — к стене! Встал так, чтобы ты десять раз подумал, ГДЕ и КАКОЙ щит ставить! И все равно, улышав, что я пускаю Семь Сил, ты поставил поглотитель! А ведь буквально на той неделе мы с тобой разбирали особенности постановки защит!

— А ты его об стену приложил или просто испугал? — тут же заинтересовалась Тандела.

— Об стену! Пришлось еще и лечить.

— Ну, тут очевидно же, Олок: первое правило постановки защиты — не уверен, что бьют в тебя — ставь общий щит как можно дальше от себя.

Граф кивнул:

— Да знаю! Но все произошло так быстро… Я только услышал Семь Сил — и машинально поглотитель поставил!

— Машинально ты общую защиту должен ставить! — взвился Исол. — Поединок магов только со стороны выглядит сумбурным! Тут главное — расчет и точность! Ты должен был видеть, что не достаешь прикрыть поглотителем манекен! И, если уж собрался ставить поглощающий щит, то сделать шаг вперед, чтобы прикрыть и его!

— Да это вообще, первый мой тренировочный бой!

— И что? Ты его проиграл? Проиграл!!! Так слушай, как надо было его выиграть!

Я с трудом подавил зевок: никогда меня разговоры о магии не вдохновляли. Дарон, тоже не особо вникающий в тонкости, поманил меня пальцем, и я наклонился.

Он схватил меня за рубаху, плотнее притянул к себе, и прошептал в ухо:

— Притронешься к Силене до того, как бросишь свою девку — яйца отрежу.

Я чуть отстранился, а он отпустил рубаху, и, холодно глядя мне в глаза, добавил:

— Не шучу, — после чего, как ни в чем не бывало отвернулся к карте.

Я посмотрел в окно. На Вайвриту, выносящую свои вещи из моей комнаты. Интересно, а как рассматривать реплику герцога? Как предупреждение, или как руководство к действию?

* * *

Сотники Дарона приехали в Толор только после того, как спала жара. Герцог представил их по-очереди, и кивнул Олоку:

— Начинаем?

— Еще два моих сотника подойдут, и можно. А пока садитесь, — он показал офицерам на расставленные вокруг двух сдвинутых столов стулья.

Когда они проходили мимо меня, я пожал руку первым двум, а Воуса хлопнул по плечу:

— Смотрю, не потерялся на новом месте!

— А то! — расплылся он в залихватской улыбке.

— Как же, потеряется такой! — Пихнула его в бок Тандела, подошедшая с другой стороны. — Рассказывай, как Вирота выживал, злодей!

— Да я вообще не при чем! — возмутился бывший капитан стражи Ордена магов. — Меня из Ордена выставили три недели назад всего!

— Да шучу! — улыбнулась Тандела. — Садись давай!

В таверну, следом за Парелом, согнувшись, зашел Пух, и граф кивнул:

— Теперь можно начинать.

Наместник подошел к столу с разложенной на нем большой и подробной картой севера Империи, вытащил кинжал, и начал рассказывать, указывая им места на карте.

— Итак, господа офицеры, наша основная цель: крепость Саф и находящийся в ней граф. Сами видите: расположена она на берегу Океана, в самом дальнем углу владений означенного графа. Поэтому добраться туда будет не просто. Кроме этого, большая часть баронов, севернее Толора — вассалы див Сафа. Я считаю, в каждый из их замков придется наведаться с визитом. Начнем с Расула, Тибота и Говуба. В Расуле соединимся с див Миром. В Говубе — с Бакаром.

Мы все воззрились на Дарона с непередаваемым выражением на лице, а он уточнил:

— Я помню про ваши трения. Но он мой родственник, и он просил о возможности смыть память о случившемся кровью.

— Надеюсь, не нашей, — пробормотал я.

— Что, Соур?

— Ничего, милорд. Закашлялся.

— А я думал, у тебя какое-то предложение.

— Есть и предложение, мой герцог!

— Давай, послушаем!

— Как вы знаете, мы недавно столкнулись со стражей Тибота — когда отбивали у них кочевников. Думаю, лучше начать именно с них, а не с Расула. Не думаю, что там буду проблемы.

Дарон прикинул, и возразил:

— В таком случае нам придется после Расула еще раз возвращаться в Тибот, чтобы на тракт выйти и соединиться с моим племянником.

— А зачем, милорд? Пусть выдвигается к Тиботу. После Расула двинемся к границе. Соберем там гарнизоны армейские, против кочевников. Заодно и узнаем, в Алисоне они уже или еще не перешли границу.

— Э-э-э, а что за кочевники, мой герцог? — спросил высокий, заросший темными волосами и бородой сотник, кажется, 3урар.

— У нас есть данные, что в Пустыне собирается армия кочевников. Возможно, они будут помогать див Сафу. А заодно пограбят деревни.

— Армия большая?

— Несколько тысяч. Со всех племен.

Зурар откинулся на спинку стула и усмехнулся:

— Нас убьют.

— Не факт, — возразил я.

— Как не факт? Пятьсот пехотинцев против нескольких тысяч конников? Да нас сметут!

— Во-первых, нас будет не пятьсот, а больше. Минимум, семьсот. Во-вторых, конница у кочевников легкая. А у нас есть отряд тяжелой.

— Нет у нас отряда. Тяжелой кавалерией командовал Вирот. С его уходом я распустил их, — заметил Дарон.

— Плохо… Тогда можно действовать из замков. Осадной техники у кочевников нет, захватить не смогут.

— Если нас блокируют в замке, подтянется див Саф с осадной техникой, и нам крышка, — заметил Воус. — Я видел его несколько раз в Ордене. Далеко не дурак, очень деятельный, и решительный.

— Ну, тогда не знаю… В любом случае, делать что-то надо, — развел руками Олок.

— Еще предложения? — Дарон обвел глазами присутсвующих.

— Ну, идея с Тиботом неплохая. Недалеко он, да и Бакар див Пимобат может привести не сотню, а больше солдат. Возможно, что-то новое узнаем. А вот Расул на отшибе, туда идти надо уже для полного соединения частей. Из него относительно недалеко до границы — под защиту армейских гарнизонов и высоких стен, — проговорил молчавший до этого сотник — пожилой, убеленный сединами мужчина. — Да и будет уже ясно, двигаться к границе, или возвращаться в Толор, чтобы прямым маршем дойти до Сафа. Что-то мне посказывает, что первое более реально, чем второе.

— Я тебя понял, Сувар, — кивнул Дарон.

— Все? Что с Говубом?

— Говуб особого смысла брать нет, — тут сказал Олок. — От Толора он достаточно далеко. От Сафа — еще дальше. Если захватим его — придется оставлять гарнизон, а у нас не так много людей.

— Согласен, — кивнул Наместник.

Больше идей не было.

— Чтож, тогда я отсылаю гонцов Тошику и Бакару. Когда вы готовы выдвигаться, Олок?

— Хоть сейчас. Но лучше завтра с утра.

— Хорошо. Завтра утром вступаем в Тибот. А пока — готовиться! — Дарон посмотрел на своих сотников.

Те встали, и направились к выходу. Я пихнул Танделу, указывая взглядом на Воуса, и она, поймав его за рукав, заставила нагнуться.

— Эй-эй-эй, — погрозил пальцем Наместник. — Ты чего там задумала? Только-только из-за решетки выскочила, уже шепчешься с моими офицерами!

— Да я по просьбе Соура, — осклабилась Тандела. — У него тут свободный вечер наметился, хочет выпить, молодость вспомнить.

— А, ну, тогда понятно, — хохотнул Дарон. — Олок, ты как, со мной поедешь, или тоже девку завел?

— Даже если бы и завел, все равно поеду, — улыбнулся граф.

— Воус с делами разберется и придет в замок, — сказала Тандела.

— Вот и хорошо. Пойдем, будешь принимать должность.

— Какую? — удивилась Тандела.

— Сотника, конечно! Или ты думаешь, раз на два месяца от нас избавилась и отдыхала, то теперь так будет всегда?

— Это я-то отдыхала!? — возмутилась Тандела. — Да я…

— Жирок копила? — Пух, покравшийся сзади, схватил ее под мышки, и эрольдка взвизгнула. — Даже ребра на прощупываются!

— Ну все, сейчас я вас пару раз в нужник макну… — она крутнулась на пятке и ткнула сотника в живот двумя пальцами. — У самого брюхо как у борова!

— Это мышцы! — возмутился Пух.

— Отставить! — вмешался Олок. — Вы какой пример подаете Парелу!? Быстро готовиться к походу, а в нужник будем макать того, кто завтра проспит!

— Есть! — дружно ответили мы.

— Кто первый выйдет, тот командует сбор? — предложил Пух.

Мы с Танделой переглянулись и начали выталкивать друг друга из таверны. Пух попробовал вытолкнуть нас обоих, но не рассчитал размеров дверной коробки — мы просто не прошли. В итоге, первым вылетел Парел, изловленный через минуту после того, как мы сообразили, что тут нас аж четверо.

— Весь личный состав, строиться на плацу! — проорал он, только появившись снаружи, и добавил про себя. — Выходите, дитяти великовозрастные…

После чего мы, поправив одежду, гордо вышли из таверны под взгляды аристократов.

Глава 23

Глава 23. Хонор

— Все-таки ты на редкость унылый тип, Ланож, — вздохнул я.

— Зато ты — слишком веселый, — тут же ответил он, и припомнил. — Буквально вчера у нас были три монеты! И где они?

— Последний день на берегу! Неизвестно, сколько теперь женщин видеть не будем! — возмутился я.

— И что? Надо было обязательно именно трех шлюх снять? Одной уже мало?

— Ну, знаешь!.. — Я попытался придумать оправдание. — Так получилось!

Мой друг только махнул рукой:

— Ты бы что-нибудь, кроме этих слов выучил. Самому не надоело?

— Не-а, — улыбнулся я и проводил взглядом попку прошедшей мимо разносщицы.

Ланож вздохнул:

— Не начинай, а?

— Да я просто…

— Опять просто! Хрена с два!

— Слушай, чего ты ноешь? У тебя же остались деньги!

— Откуда? Ты вчера занял у меня последние!

— Как — последние?! — возмутился я. — А жрать на что будем?

— А я тебе про что толкую уже битый час?! — взвился он.

— Твою мать! — протянул я. — Что же делать?

И тут Ланож, видимо, решил, что настал его черед подкалывать:

— Есть мысль. Видишь во-о-он ту дамочку? Думаю, если ты обеспечишь ей доступ к своему молодому и горячему телу, то имеешь все шансы вернуть хотя бы то, что вчера прогулял.

— Ты шутишь?! Да ей лет сто!

— Ну и что? Вчерашняя троица, вместе, могла и за сотню потянуть!

Я, конечно, врал. Женщине было лет сорок пять, не больше, но пришла в этот притон на берегу моря она именно для того, чтобы снять морячка для тех самых целей, на которые намекал Ланож. И периодически бросала взгляды на наш стол. Согласен, для нее мы выгодно отличались от прочих, шумно пьющих.

Я встал, и под обалдевшим взглядом Ланожа, пошел к ней.

— Ты куда? Сдурел? — он поймал меня за руку.

— А что? Ты собираешься воздухом в дороге питаться? Или предпочитаешь кого-нибудь ограбить?

— Хонор, но… — десятник кинул красноречивый взгляд на женщину. — Она старая!

— Да ладно? Зато у нее есть деньги.

Я вырвал рукав и подошел к ее столику:

— Скучаете, миледи?

— О! Какой галантный кавалер! — она улыбнулась. — Не ожидала подобного обращения в этом притоне. Как тебя зовут? Садись.

— Хонор, миледи… — я сел поближе к ней.

— Я не леди… — как-то неуверенно сказала она. — Называй меня Ясита.

— Ясита, если вы скучаете, я могу проводить вас туда, где нам вдвоемм будет гораздо веселее, — тут же сказал я, наклонившись к ее ушку.

Она окинула меня заинтересованным взглядом и чуть покраснела. Надо сказать, не такой уж и старой она была: издалека, видимо, освещение мешало правильно определить возраст. Сейчас я не дал бы ей больше тридцати пяти. И при этом вполне в моем вкусе — миниатюрная, брюнетка, с неплохой грудью и черными глазами.

— Хм… А с чего ты взял, что я хочу с тобой уединиться, Хонор?

Опа! Вот это номер! Я кинул сочувствующий взгляд на Ланожа, и принялся вдохновенно врать:

— Ясита, если вам понравился мой друг, то спешу вас разочаровать: он еще юн и глуп. Верит в любовь, верность, понимание…

— А ты, значит, не веришь? — перебила она.

— Зато я знаю, что надо женщинам!

— О! И чего же мне надо? — она насмешливо посмотрела на меня.

Как-то неправильно весь этот разговор шел, но я все же решил играть до конца:

— Вам нужен опытный, уверенный, сильный мужчина, который сможет забыть о себе и доставить вам удовольствие, — прошептал я ей на ухо, подавшись вперед, и накрывая ее ладонь своей рукой.

Она отдернула руку, и рассмеялась, а я, сконфуженный, замер, пытаясь сообразить, в чем дело.

— Хонор, вы явно не так хорошо разбираетесь в женщинах, как вам кажется! — сказала она, отсмеявшись. — Мне нужна охрана. Два-три человека. Я почти обрадовалась, увидев вас, но сейчас уже не совсем уверена, что вы не пьяны!

— О! Миледи, вам стоило сказать об этом сразу! — улыбнулся я в свою очередь. — Тогда бедному солдату не пришлось бы строить из себя ловеласа!

— Вы очень органично вошли в роль! И не скажешь, что вы солдат, да еще и бедный, — она окинула меня оценивающим взглядом.

— Вы слишком снисходительны, миледи. Мы купили эти вещи на последние деньги.

— Вот как? А на что же живете тут?

— А мы заплатили за проживание еще до того, как приоделись!

— Ладно… Вас только двое? Я думала, лучше все-таки троих нанять…

— Вы объясните, что за дело, а я подумаю, сколько нам надо людей. И сколько денег это будет стоить.

Ясита кивнула:

— Я заплачу вам по серебряному.

— Ммм… Неплохо, но мне надо знать, что делать будем. Если есть риск получить ранение или предстоит схватка, то монетой не от делаетесь.

Она немного поколебалась, но согласилась:

— Мне надо навестить должника. Он живет за городом, в частном доме.

— Может быть проще забыть про него, Ясита? Особняк за городом, там ведь стражи не будет, всякого может случиться, — засомневался я.

— Нет! Деньги не маленькие, чтобы забыть про них, и они мне нужны немедленно!

— Я к чему: дело рискованное, меньше чем за пять монет мы не согласимся.

— Хорошо.

— Каждому.

— Хорошо.

Я про себя выругался. Похоже, она была готова заплатить и больше, надо было по золотому просить. Ну да ладно.

— Половину вперед.

Она молча положила передо мной четыре монеты:

— Сейчас по две. Потом еще по три.

— Хорошо. Сейчас позову своего друга, — улыбнулся я, глядя на Ланожа, и сгреб деньги со стола.

Десятник, наблюдавший за нами, нахмурился, а я поманил его. Тот мотнул головой и отвернулся. Пришлось дойти до него и загаворнищецки потащить за рукав:

— Пойдем!

— Никуда я не пойду! — яростно зашипел он. — Ты что, меня ей продал?

Я сделал большие глаза и зашептал:

— Ты пойми, я так и эдак, а она — подавай мне этого милого мальчика, с которым сидел, и все! Но ты не бойся, я тебя не брошу! Уломал, что третьим буду! Целых четыре монеты дала! — я продемонстрировал деньги, с трудом стараясь сохранить серьезное выражение лица.

Ланож, слушая меня, беспомощно смотрел на нее, на меня, потом опять на нее, потом на деньги, и, наконец, хапнул монеты, рявкнул:

— Придурок! — и понесся к столу Яситы, с явным желанием куда-нибудь их швырнуть.

Пришлось срочно догонять его, останавливать, и, давясь смехом, объяснять, что именно нам предстоить делать втроем. Придурком после этого меня называл не только Ланож.

* * *

— Ты уверен, что мечи вам не нужны? — в третий раз спросила Ясита.

За меня ответил Ланож:

— Конечно, уверен! Мы же не драться идем, а долг забрать!

— А если он не захочет отдавать?

Парень недобро усмехнулся:

— Будем убеждать, — и глянул на меня. — Хонор — большой специалист по этому делу.

— Угу, — кивнул я, когда женщина посмотрела на меня. — Я очень убедительный.

Мы замерли перед колокольчиком у ворот в заборе вокруг большого двухэтажного особняка.

— Разве меч — это не убедительно? — никак не унималась наша нанимательница.

Ланож не выдержал:

— Ясита! Меч — оружие для боя, тебе уже не раз сказали! Если мы сюда заявимся с мечами, и начнем ими размахивать, даже если и останемся живы, денег не получим — трупы долги не отдают. Так что держись уверенно, и все будет в порядке!

Она бросила взгляд на меня, и я снова кивнул:

— Ты предъявляешь претензию — мы добиваемся ее удовлетворения. Как договаривались.

Она вздохнула, и позвонила колокольчик. Нам открыли, и на удивление, спокойно и безмолвно проводили в особняк.

— Милорд Варор сейчас спустится, миледи, — сказала служанка, оставив нас в просторном холле, и направилась на второй этаж.

Я нахмурился:

— Твой должник — аристократ?

— Да, барон. А что? — мы с Ланожем переглянулись, а Ясита продолжила. — Я тоже.

— Ты же говорила, что не леди!

— О Боги, графиня! Какими судьбами, дорогая!? — воскликнул появившийся на лестнице пухлый юноша.

Женщина вскинула на него взгляд, и гневно сказала:

— Уже третий месяц у меня одна и та же причина, барон! Мои деньги, которые вы взяли "до завтра"!!!

— Зачем же так кричать, Яса? Мы ведь знакомы с детства, разве я могу вас обмануть? — толстяк спустился вниз, и поцеловал протянутую руку. — А кто эти господа?

— Они сопровождают меня. Дорога к вам далеко не безопасна для хрупкой женщины. И меня напрягает то, что я вынуждена ездить сюда каждую неделю!

— Э-э-э, Ясита, понимаешь, в данный момент я нахожусь в некотором финансовом коллапсе… Может быть, через пару дней он разрешится, и…

— Нет! Хватит! — взвизгнула наша нанимательница. — Я хочу свои деньги немедленно! Ты принесешь мне эти триста золотых сейчас, или я передам твою расписку начальнику городской охраны, для взыскания!

Выражение, на секунду промелькнувшее на лице Варара — мол, как же это мне все надоело — здорово меня насторожило.

— Дорогая, прошу тебя, не нервничай! Вексель у тебя с собой? — Ясита кивнула, а барон протянул руку. — Давай его сюда, сейчас принесу деньги.

Женщина полезла за бумагой, но я прервал ее движение:

— Миледи ничего не отдаст вам до тех пор, пока не получит деньги.

На жирном лице отразилось недовольство:

— Ты хочешь сказать, что я пытаюсь обмануть свою кузину?! Да я тебя…

— Варор!!! Не смей оскорблять моих людей! Вот твоя долговая расписка, но пока я не увижу денег, ты ее не получишь!

Барон смерил меня гневным взглядом, но ощутил, что совершенно не произвел впечатления. Я даже усмехнулся, встретившись с ним глазами.

— Ладно, Ясита. Хочешь деньги — будут тебе деньги, но придется подождать. Басара, — позвал он служанку. — Проводи наших дорогих гостей на кухню, пусть пообедают или выпьют с дороги.

Заявлять, что пить и есть в этом доме мы не будем, я не стал, просто шепнул Ясите в коридоре:

— Ничего не ешь и не пей.

Она лишь кивнула.

Ждали мы больше часа. Дважды приходил хозяин, оправдывался, мол, сейчас деньги привезут. И как-то странно при этом улыбался, поглядывая на Яситу. Даже Ланож заметил:

— Странный этот барон какой-то. Может его заранее прирезать, деньги-то все равно привезут.

Я в этот момент наблюдал за уходящим Варором, и не видел лица десятника, но мне показалось, он не шутил. Вообще, я давно заметил, что Ланож — страшный перестраховщик. Скажем, когда нас попробовали ограбить на дороге трое идиотов, именно он решил не ограничиваться выбитыми зубами, а еще и связал их, чтобы точно не догнали. Хотя я на их месте, очнувшись, драпал бы в противоположную сторону.

— Пока рано, — отрицательно мотнул головой я.

— А я говорила, что мечи надо было взять… Может, дадите мне кинжал? Я тоже могу драться.

— Миледи, поверьте, без кинжала вы будете целее, чем с ним, — улыбнулся Ланож.

Наконец, входной колольчик резко и громко зазвонил, и, вскоре, в дом ворвалось двое молодых людей.

— Варор! Ты чего нас подымаешь в такую рань! — с порога обрушились они на хозяина дома.

Надо сказать, когда я увидел одного из них, в желудке неприятно засосало. Здоровее я видел только одного человека — Пуха, да и тот весил вполовину меньше. Второй, тот, что говорил, был среднего роста, нервный и дерганый.

— Тихо! Деньги принесли!?

— Да! Но только на один день!

Они немного еще переговорили в холле, после чего жирдяй пришел к нам и положил перед Яситой кошелек:

— Вот ваши деньги, кузина! Пришлось срочно занять у друзей, не знаю даже, как им буду отдавать!

Женщина схватила золото, прижала к груди и встала. Подскочили и мы.

— Займите у отца, — холодно посоветовала Ясита барону, отдавая расписку. — Или попросите его оплатить долг. Он будет рад.

На выходе мы столкнулись с друзьями барона.

— А это кто, Варор? Неужто твоя кузина наняла для охраны этих девочек? — спросил барона худой.

— Нет, что ты, какая охрана! — ответил тот. — Это ее компаньонки!

Под оглушительной хохот Ланож начал заливаться краской, и если бы я ощутимо не толкнул его к двери, явно съездил бы кому-нибудь по морде.

— Открывай, не поддавайся на провокации. Выходите, Ясита, — пробормотал я остановившейся было заступиться за нас графине.

Та не заставила себя долго ждать, и мы стремительно пересекли двор, открыли калитку и оказались на улице. К сожалению, не одни. Друзья жирного барона вышли следом.

— Знаешь, мне вот эта блондиночка нравится, — здоровяк ткнул в Ланожа пальцем.

— А я лучше к кузине подкачу, вторая личиком не вышла, — скривился в ухмылке худой.

— Ну, все…

Я не успел остановить его. Все-таки Ланож был еще сущим пацаном, так глупо повестись на подколки можно было только по молодости. Вот одного эти остолопы не учли: подкалывали не девицу, а бойца. Знали бы они, сколько этот блондин положил противников, просто пырнули бы нас в пустынной алее из-под тишка, да и действовали бы не вдвоем.

Ланож за кинжалом не полез, набросился с кулаками. Три шага, разделявших их, десятник преодолел за мгновение, после чего мощным боковым влепил в челюсть возвышающемуся над ним противнику. Здоровяк подался назад — время среагировать у него было, и получил еще один удар — ногой в пах. От его вопля вздрогнул даже я. А десятник всек по открывшейся челюсти — слева, справа, и отскочил, давая противнику упасть.

Худой рванул меч из ножен, и с воплем:

— Грабят, убивают! — попытался поймать отступающего Ланожа на острие.

Я ринулся на помощь, обнажив кинжал и крикнув:

— Сзади!

Блондин крутнулся, в пируэте уходя от укола, а я совершил главную ошибку: пырнул противника в заманчиво открывшийся бок.

— Хонор, твою мать! — рыкнул Ланож, зажимая рану на руке, от прошедшего вскользь клинка. — Что так долго!

— А-а-а! — завопила Ясита. — Грабят! Убивают!

Мы с Ланожем перевели взгляд на кинувшуюся прочь женщину, и побежали следом.

— Насилуют, забыла, — ухмыльнулся я, догоняя ее буквально через пару десятков шагов, за ближайшим поворотом.

Свободная ладошка описала привычную траекторию и залепила мне пощечину.

— Успойся! — рыкнул я, хватая за руки, и как следует тряхнув ее.

— Ты!.. Вы!.. Вы убили их! — рванулась она.

— Он первый вытащил меч и ранил Ланожа! Да и не просто так они вышли за нами! Не дали бы они тебе деньги унести отсюда!

И тут из-за поворота улицы раздался свисток, а через мгновение на нас направили три пики городские стражники.

— Вот они, сержант! — воскликнул Варор. — Ограбили моих друзей! У черного кинжал в крови! А деньги — вот у этой холодной сучки!

Глава 24

Глава 24, в которой Хонор и Ланож сталкиваются с системой "правосудия" в лице стражников

— Что?! Да как ты смеешь, сосунок! Я графиня, а не базарная девка! Сержант, это мои деньги, он мне их был должен, расписка у него! Варор, а твои так называемые друзья напали первыми, да еще и ранили моего охранника!

— Сержант, если бы мы хотели ограбить кого-то, неужели бы отдали отобраные деньги женщине! — добавил я.

— А еще — у них мечи не запечатаны, проверьте! — внес свою лепту Ланож.

— Кинжалы бросайте! Быстро! — одна из пик прошла в опасной близости от моей руки.

Выбора особого не было, с ножиками против копий не поспоришь, и мы их бросили. Нас тут же прижали лицами к стене ближайшего дома и связали руки за спиной. Яситу, несмотря на визг, и проклятия, тоже связали и забрали деньги.

— Кусается! — хохотнул сержант, подбрасывая в руке кошелек с монетами. — Может, выбить ей пару зубов, барон? Станет посговорчивее?

Все это было очень похоже на инсценировку, и Варор, скорее всего, приплатил этой троице. Впрочем, прикончить нас безнаказанно, у них уже не получилось — начал собираться народ.

Первым подошел старик с пузом в два раза больше, чем у Варора, и спросил:

— Что за крики, господа?

— Поймали убийц и воров! Ограбили моих друзей! — выпалил Варор.

— Это возможно? Они же сами кого хочешь ограбят!

— Возможно, — ответил сержант. — Один мертв, другой пока не пришел в себя, господин Равиш.

— Эти что ли убили? — он кивает на на нас. — Может, отпустишь с миром? Доброе дело ребята сделали, спокойней станет.

— Что ты мелешь, старик? Они убили моего друга! — взъярился Варор. — Ради проклятых денег! Грабители!

Тот флегматично посмотрел на барона:

— Вашего друга, Варор? А разве эта девушка — не ваша кузина? У которой вы заняли триста золотых, и которая надоедала вам визитами уже несколько недель?

Сержант растерянно посмотрел на барона, и тот поспешно начал оправдываться:

— Равиш, вы что, какая кузина, какие деньги? Вы приняли за правду мои пьяные басни? — а сам толкнул сержанта и показал глазами — уводи, мол.

Старичок прищурился:

— Пьяные, значит? Помнится, мы с вами общались ранним утром! И не несло от вас, как обычно! Куда вы, господа стражники? — он хотел пойти следом, но барон придержал его, взял за локоть.

— В тюрьму, куда же еще.

— За что!? — возмутилась Ясита.

— За ограбление и убийство! — мрачно сказал стражник и толкнул ее вперед.

— Что ты себе позволяешь, скотина! Я — графиня Ясита див Дайриш! Я…

От удара, который она получила, я вздрогнул. И понял, что за наше убийство уже заплачено, причем столько, что стражники ни перед чем не остановятся.

— Молчи, сука! — рыкнул сержант, приподняв упавшую женщину. — Вставай, или я тебя не потащу на веревке!

Подбородок Яситы предательски задрожал, а мимо пронесся Ланож. Через неуловимое мгновение его кованый сапог соприкоснулся с ухом сержанта, и того отбросило в сторону, головой на мостовую.

"Похоже, еще и трупы трех стражников на нас повесят," — подумал я, во время переката, вытаскивая связанные за спиной руки вперед. У копья, выпавшего из рук сержанта, я оказался еще до того, как наши с Ланожем конвоиры сообразили, что надо не кричать, а пытаться нас поймать. Наступив на древко ногой, я просунул руки под наконечник, и рванул, стремясь разрезать веревки. Получилось! И у меня даже осталось время уйти в сторону от укола, правда, пришлось отскочить в сторону от лежащего копья. Яростно разрывая скрестными движениями ослабшие путы, я еще дважды чудом избежал знакомства с холодной сталью, и определил, что Ланож, так же, как и я, уворачивающийся от другого конвоира, еще жив.

— Ясита, копье мне! — крикнул я, в надежде просто отвлечь противника, чтобы окончательно освободить руки, а она, внезапно перестав плакать, схватила лежащее оружие, и направила его на стражника!

Тот на мой крик не отреагировал, зато чуть не наколол меня на пику. Я пропустил ее между боком и рукой, и попробовал прихватить, но он резко рванул вперед-назад, разрезая мне руку и бок. Собственный крик я услышал приглушенно, как со стороны, а вот его — от копья, вошедшего в спину — весьма и весьма отчетливо.

Ясита, секунду назад с бешенными глазами несшаяся на него с пикой, зажала рот и упала на колени, глядя на вытекающую из раны кровь. Очевидно, опять рыдать собралась. Не время слюни разводить. Левой рукой я вытащил копье из рук еще тихонько стонущего стражника, и посмотрел в ту сторону, где был Ланож. Тот стоял над телом сержанта, снимая у него с пояса наши кинжалы. Стражник с собственным копьем в животе лежал чуть дальше. Меня на секунду даже посетило сомнение, что именно я — лучший, после офицеров, воин в Толоре.

Впрочем, когда мое копье описало плавную дугу до груди Варора, подбегающему, с мечом наперевес, к не видящему его Ланожу, сомнения ушли. Конечно, я, кто же еще!?

А десятник, покосившись на упавшего рядом барона, чиркнул кинжалом по горлу сержанта, и повернулся ко мне:

— Живучий, гад.

Я посмотрел на Равиша, в отличае от остальных зевак, не убежавшего. Видимо, полнота мешала.

— Я на вашей стороне! Этот мерзкий барончик с дружками и подкупленный сержант всех достали, — воскликнул он.

— Тогда помогите укрыться, мы ранены, и далеко не убежим, — сказал Ланож, вытаскивая из кармана стражника кошелек Яситы. — Мы не обидим.

— Давайте сюда! — толстяк тут же отпер ворота, у которых стоял. — Мой дом.

Ланож кивнул на графиню, стенающую перед остывающим трупом, и я поковылял к ней, чувствуя, как силы буквально выливаются, вместе с кровью из рассеченного бока.

— Ясита, пойдемте быстрее!

— Все пропало! — выкрикнуло она. — Из-за вас! Мы вне закона!

— Пойдем! — я взял ее за руку и потащил за собой. — Ты успокойся, на первое время нас укроют, а там видно будет…

* * *

В подвале было холодно, но нам дали одеяла, и мы кутались в них, прижавшись друг к другу. Раны пульсировали под повязкой, а самого меня слегка потряхивало от произошедего, но хотя бы не так, как Яситу. Зажатая между нами, она тряслась, как листок на ветру, и периодически начинала всхлипывать.

Наконец, когда стало казаться, что мы тут так и задубеем, двери погреба открылись, и сухонькая старушка, жена Равиша, позвала:

— Выходите, стражники ушли.

Было еще светло, и я с облегчением подумал, что мы по-прежднему успеваем на корабль, уходящий вечером. Равиш провел нас в комнату с камином, и усадил перед ним:

— Грейтесь, я сейчас вина принесу. Как раны?

— Лихорадит немного, — ответил я. — Как со стражниками все прошло?

— Плохо. Сейчас вернусь, расскажу.

Через десять минут, прихлебывая горячее вино, мы слушали, как здоровяк, которого Ланож только оглушил, пришел в себя, и заложил Яситу с потрохами. Он вспомнил, что она кузина покойного барона, а капитану стражи, лично прибывшему для расследования, ничего не стоило протянуть логическую цепочку дальше. И часа не прошло, как они рванули в ее особняк, а нас выпустили из подвала.

— Спасибо за помощь, Равиш! Если бы не ты, нас бы уже на дыбу вели, — сказал я, и посмотрел на все еще рыдающую Яситу.

— Это нам вам спасибо надо сказать. Этот барон тут такие дела устраивал — мертвецы в гробах переворачивались.

Графиня судорожно вздохнула и отвернулась от нас. Ланож потянулся было ее утешить, но не решился прикасаться.

— Что делать будем, Хонор? — спросил он.

— Насчет нас с тобой все ясно, сегодня отплываем. А вот Ясита… Ей надо к нашим. У графа есть право помилования.

Женщина, которая, по идее, должна была заинтересоваться моими словами, не отреагировала, и я прикоснулся к ее плечу:

— Ясита, ты меня слышишь?

Она повела плечом, но снова не ответила. Ланож глянул на Равиша:

— Оставьте нас на несколько минут? Мы поговорим с графиней.

Когда старик вышел, мы с Ланожем отошли, и он спросил:

— Нельзя ее к графу отправлять. Не доедет.

— Ага. Думаешь, с собой надо брать?

— Да. И надо быстрее уходить отсюда. Чем раньше поднимемся на корабль, тем лучше.

— Согласен. Сам скажешь, или лучше мне?

Парень посмотрел на Яситу, и пробормотал:

— Давай, я попробую, — и направился к ней, как на заклание.

Я присел в углу, потягивая вино, и краем глаза наблюдая за блондином, что-то уверенно и вдумчиво втолковывающем графине. Ланож так забавен, когда пытается ее утешить, и при этом лишний раз не прикоснуться.

Надо сказать, десятник справился быстро: буквально несколько фраз, и Ясита из рыдающей превратилась во всхлипывающую, потом — в вытирающую слезы, а под конец сказала:

— Спасибо, что убил того, кто меня ударил.

Ланож мотнул головой:

— Не за что. На одного мерзавца в Алисоне будет меньше.

* * *

"Каприз Оситы" был небольшим двухмачтовым судном с капитаном, у которого была хорошо развита коммерческая жилка. Поэтому увидев трех новых пассажиров, он заломил цену, от которой даже у меня возникло желание вернуться в Толор.

Впрочем, признав во мне человека, договорившегося с ним о месте до Старых Гор за пять золотых, а в бритом наголо Ланоже — моего компаньона, капитан согласился, что взять с нами и третьего пассажира — всего за семь монет. Ясита, на время превратившаяся в мелкого и худощавого паренька Яса, ловко перебралась на корабль. Мы еще немного постояли, наблюдая за пятеркой стражников, разыскивающих банду из длинноволосого блондина, графини и головореза со шрамом на лице.

— Удачно ты придумал внешность изменить, — заметил Ланож. — На меня стражники даже не посмотрели.

— Да ты издалека блестишь, а вблизи еще и слепишь, чего смотреть-то? — улыбнулся я.

Пошутив насчет того, кто приписал мне шрам, мы направились в каюту. Надо было снова сделать перевязку и подготовиться к продолжительной голодовке. Говорят, морскую болезнь тяжело переносят такие сухпутные крысы, как мы.

Глава 25

Глава 25, в которой Тандела узнает, что Соура хотят оставить в Толоре

Я ехала рядом с капитаном, и молчала. Не понимала я Соура. Променять Силену на эту узкоглазую и широкоскулую кочевницу! Это ж каким идиотом надо быть!? К тому же еще и попасться на этом так, как он… Развлекаешься, пока невесты нет — развлекайся, но приехала — уберись хотя бы!

Воус махнул нам рукой из толпы, собравшейся у крайней палатки, и мы ответили ему тем же жестом.

— Я сейчас! Пока можете вон там отдохнуть! — он показал в сторону, где мялось еще двое всадников.

— Чего стоим, кого ждем, Краш? — тут же поинтересовался у одного Соур.

— Графа, кэп! Пух отправил меня доложить ему, что его сотня к смотру готова, а милорд — в палатке Наместника. Сказали, подождать.

— А ты? — спросила я второго.

— Меня с той же целью Парел послал, миледи.

— Воус! — заорали мы одновременно с Соуром. — Пропусти гонцов к графу!

— Герцог сказал не беспокоить! — нахмурился сотник.

— Дай, я, — сунулся Соур, но я придержала его.

— Ты лучше не лезь, показал уже себя! Пусти меня, Воус. Пару слов скажу, и все.

— Если меня из-за тебя не отпустят в таверну — будете сюда вино тащить, — предупредил сотник, пропуская меня.

Я зашла, и Дарон с Олоком подняли головы от карты, а потом одновременно потянулись к стаканам.

— Что случилось, Тандела? — спросил Наместник.

— Милорд, графа ждут гонцы, обе сотни уже готовы к смотру.

Дарон нахмурился, посмотрел на Олока, а граф кивнул:

— Хорошо, вы с Соуром их и проверьте. Нас больше не отвлекать.

Лицо герцога разгладилось, и аристократы снова склонились над столом, забыв про меня.

Воус на выходе, уже скалился:

— Ну что, рада, что зашла?

— А что случилось? — не понял Соур.

— Потопали смотр проводить. Олок занят.

— Твою мать! Он что… — капитан осекся, махнул рукой и направился к коням. — Потопали.

Я догнала, и посоветовала:

— Следи за языком-то… Я уже поплатилась.

— Знаю… — Соур вскочил на коня и признался. — У меня внутри все бурлит! Силена, Вайврита, Дарон, его племянник, Олок…

Соур вздохнул, сдерживая эмоции, а я заметила:

— Мне кажется, тебе не о походе думать надо, а о Силене. Зачем девушку обидел?

Капитан долго молчал прежде, чем ответить.

— Знаешь, я не хотел Вайвриту. Мои мысли были только Силене, но… Кочевница пережила столько всего, и я не мог ее не утешить, когда случайно оказалась рядом… А потом она, видимо, искала способ отблагодарить меня, ну и… После того, как все произошло в первый раз, думал я уже не головой.

— Если ты решишься попросить у Силены прощения, придумай что-нибудь более душещипательное, — посоветовала я. — Этот вариант не пройдет.

— Не буду я ничего придумывать. И просить прощения не буду. Силена и без меня будет счастлива. Выйдет за барона какого-нибудь, и будет дальше жить, как привыкла, в хоромах, да ходить по балам. То, что мы удумали — блаж. Ни мне, ни ей счастья не принесет.

— Быстро же ты сдался, — только и сказала я.

Соур вспылил:

— Быстро?! Да я каждый день думал о ней! Вайврита засыпает, и я лежу, думаю…

— Не о том думал. И не тем.

Капитан молчал.

Смотр мы закончили быстро, и когда Воус появился-таки в трактире, мы уже поужинали и заказали кувшин вина. Бывший капитан охраны Ордена Магов присоединился к нам:

— Пьете уже?

— Угу. Ты что-то долго, — Соур сделал жест трактирщику, и нам тут же принесли третью кружку.

— Рассказывай, — посоветовала я.

— Минутку! — Воус налил вина, выпил, и поинтересовался. — А что рассказывать-то?

— Как что? Каким образом Вирот оказался в опале и сколько Магов свалило к див Сафу!

— Насчет первого ничего не знаю. Судя по всему, после событий в Толоре, все и произошло. Там целый калейдоскоп был. У меня все мелькало перед глазами: Орден — Толор — Пим — Алис — Орден — Алис — Пим. Нигде больше нескольких дней не задерживался. В Орден, я, собственно, указ Императора о роспуске и привез. Там было в тот момент больше двух десятков Магов. Сколько из них к див Сафу перебежали — не знаю. Знаю, что почти половина из осталась для того, чтобы преподавать в открывающемся Корпусе Кадетов. Трое отправились на южную границу. Они там работали последние несколько лет

— Хочешь сказать, десяток у див Сафа может быть точно?

— Ага. Как минимум пятеро. Тех, что от этого самого див Сафа и прибыли. Я их заприметил. Были они недолго, буквально пару часов, собрали шмотки и ушли.

— Почему вы их не арестовали, Воус?! — не поняла я.

— За что? Да и как ты себе это представляешь? Мага арестовать — свой маг нужен! Никаких приказов у меня не было. Да и был я просто как представитель бывшей охраны, показывал арсенал, сдавал помещения новому коменданту.

— Понятно.

— Кстати, есть у меня там Маг знакомый. Он остался в Ордене, но в Корпусе Кадетов его преподавать не возьмут. Молодой, только-только посвящение прошел. Дарону я предлагал, его нанять, но он решил больше с Магами из Ордена не связываться. Может, Олоку пригодится?

Соур кивнул:

— Я спрошу. У нас он особо не забалует, а лишний маг только на пользу будет.

Воус улыбнулся:

— Отлично! Как с Олоком поговоришь, мне результат скажи, чтобы я мог с ним связаться.

Опа! Что-то новое! Связь — на любом расстоянии, кроме прямой видимости, была достоянием очень небольшого числа людей, и осуществлялась, в основном, при помощи артефактов.

— Каким образом связываться-то собрался? — поинтересовалась я.

— Ну… — сотник отвел взгляд. — Письмо напишу, как каким!?

Врет, тут же определила я. Злазки-то вон как забегали.

— Ты давай, колись, писатель. Буквы-то знаешь?

— Знаю конечно! С голубем и отправлю!

— И где ты возьмешь голубя, приученого летать в Орден?

— У Дарона! Чего она ко мне прикопалась, Соур?

— А? Думаю, все дело вот в этом странном браслете, — наши взгляды скрестились на дымчато-зеленой полоске металла, охватывающей левое запястье сотника.

— Ах, это! Подарок Мариты, да. Того самого Мага, за которого я спрашиваю.

— О-о-о! Твоя подружка? — улыбнулась я.

— Да.

— Покажешь?

— Если с Олоком договоритесь!

— Считай, договорились, вызывай.

— Какая ты шустрая! Вначале договорись.

— Пф! Договорюсь! А она хороший маг?

— Я откуда знаю? Я с ней не о магии разговаривал!

Соур хохотнул, и подозвал разносчицу, вино заканчивалось.

— Ну, а бралет-то? Сама делала, или где-то купила? — не унималась я.

— Сама, наверное. У них там целая мастерская. Кузнецы, ювелиры, деревообработчики. Они делают вещи, а Маги их заговаривают.

— Так значит, браслет служит для связи?

— Ну… Да. Но я ему не слишком доверяю. Связь происходит во сне, и не надолго. Не уверен, что это именно обмен мыслями, а не обыкновенные видения, наложенные, чтобы я ее не забыл.

— Ясно… Я сегодня же с Олоком поговорю.

Потом мы принялись перемывать кости Дарону. Коснулись и темы предстоящего похода. Мы с Соуром заметили, что пять сотен — это очень мало для победы, но много для нас, привыкших управлять несколькими десятками бойцов. Воус поморщился:

— Никакой особенной разницы нет. Если нормальные офицеры и десятники, то не принципиально, десятки или сотни в подчинении. Вопрос в том, где найти!

— То есть?

— Возьми мою сотню! Необученные, слабые и тупые солдаты. Ни единого толкового десятника. Дисциплина отсутствует. Прежде, чем сотню можно было выводить на марш, я чуть ли не лично каждому вещмешок собирал!

— Да ладно? — не поверил Соур. — Кружку и ложку собрать не могут?

— Не могут, представь себе! Так представь себе, что придумали!!! Я первые ряды прохожу, проверяю, а они после этого, следующим передают!

— Ы-ы-ы! — захохотали мы. — А кашу жрать в поле руками будут?

— А, — махнул рукой Воус. — Может, научатся чему-нибудь, пока дойдем до Сафа… Вроде начнем с ближних замков, пообвыкнутся, ложки купят… А ваши как?

Соур пожал плечами:

— Вообще, неплохо. Лучше, чем я ожидал. В двух сотнях всего у шести человек недостатки были. Да и те десятники устранили прямо на месте.

— Везет… У меня, я так понял, десятники устраняют только собственные недостатки. Причем за счет солдат.

— Не пробовал объяснить?

— Пробовал… Но не особо доходит.

— А через офицеров?

— О-о-о, ты не видел моих лейтенантов! Один — младший сын барона. В принципе, самый вменяемый. И как человек, и как командир, и как боец. Просто думает больше о том, как забраться под очередную юбку. Второй — сын богатого купца. Кроме как чесать языком, и махать шпагой, ничего не умеет. Третий — из новой аристократии, которая кроме стихов и танцев ничем не занимается. Пользы — ноль.

— Тебе прям повезло, я смотрю!

— Ага, есть такое, — горько усмехнулся Воус. — А у вас как?

— У нас? — Соур пожал плечами. — Все офицеры и десятники — ветераны, или наши, или армейские. Есть и пара десятников, служивших в других замковых стражах. Один — сержант из городской охраны Алиса.

— Ого! С чего это он из столицы сюда подался?

— Мне кажется, проблемы с местными. На редкость жесткий и упертый человек. Закрыл, скажем, не того человека. Если он там вел себя так же, как здесь, руководя десятком, допускаю, что вполне мог аристократа на копье поднять вместо того, чтобы арестовать. — Да ладно?

— Безбашенный тип, — поддержала я Соура, видя недоверие сотника. — Здоровый, выше меня. Как он с оружием, Соур?

— Так себе, — поморщился капитан. — Ничего выдающегося.

— Во, кстати! Насчет обращения с оружием! У меня один лейтенант очень прилично фехтует! Пару раз с ним упражнялся — не румиец, конечно, но со мной регулярно справлялся.

— Покажешь, посмотрим, что за фрукт. Сын барона?

— Не, купец. Говорит, специально готовился к армии, у учителя фехтования уроки брал.

— Ясно.

Некоторое время мы еще посидели, а потом разошлись. На завтра назначен выход, напиваться нельзя.

— Сама с графом поговоришь? — спросил Соур, когда мы попрощались с Воусом у ворот.

— По поводу Мага? Конечно, сама.

— Ладно, тогда я спать.

— До завтра.

Кинув взгляд на уходящего капитана, я двинулась к донжону. Олок сидел в кабинете. На столе лежала карта, придавленная кувшином, двумя стаканами и кинжалом. Подняв задумчивый взгляд на меня, граф спросил:

— Спать, или со мной посидишь?

— Посижу, но не до утра, — улыбнулась я, присаживаясь.

— До утра не потребуется! Как думаешь, получится у нас див Сафа победить?

— Должно получиться. Иначе какой смысл выступать в поход?

— Не смущает преимущество в живой силе?

— Смущает, но это дело поправимое. Два — три сражения, и выровняем.

— Как? У нас новички. У Дарона… у Дарона вообще, стадо. Толпа, никакой организации… Ты видела их лагерь?

Я покачала головой:

— Не до того как-то было. Смотр, куча других дел… Кстати, я считаю, нет смысла снимать Парела с места командира второй сотни и передавать мне. Он отлично справляется, люди к нему привыкли…

— Согласен! Пусть остается, тем более, что я планирую использовать тебя в другом качестве.

— В каком же? Как мага?

— Ага. И еще как своего зама по управлению армией.

От удивления я широко распахнула глаза:

— А как же Соур?!

— А Соур останется в Толоре! — "добил" меня Олок.

Наверное вид, у меня был такой дикий, что Олок, посмотрев мне в глаза, тут же начал оправдываться:

— Тандела, ты пойми, только-только по новой начал контакт с Дароном налаживаться! А у Соура проблемы с Силеной и его племянником! Я не могу рисковать! Пусть пройдет пару недель, посмотрим, что за фрукт этот племяш в бою, пообвыкнемся, что в любом случае вместе воевать… А там и Соура можно позвать…

Последние слова были сказаны неуверенно, и я поняла: никто никого звать не собирается.

— Нельзя так, Олок, — наконец, смогла вымолвить я, справившись с очередной вспышкой ярости и непонимания. — Соур собирал эти сотни. Он учил ребят. Не только солдат, но и офицеров, и десятников! А я все это время сидела взаперти! Именно он должен вести их в бой, а не я!

— Ерунда, — отмахнулся граф. — Командуют, в основном, старые ветераны, они все тебя знают. А у простых солдат ты быстро авторитет завоюешь.

— А Соур? Каково ему будет отправить ребят в поход, а самому сидеть в четырех стенах, пока они умирают?

— Переживет! Даже целее будет! Да и новых наберет. Новички-то продолжают подходить.

— Так не делается, Олок, — выдала я последний аргумент, вставая, и пошла наверх.

— А как делается?! — рыкнул граф. — Хочешь взять его с собой, чтобы он все время напоминал Дарону о Силене и племяннике!?

— Давно тебя беспокоит то, что думают о твоих людях другие? — ответила я вопросом на вопрос уже с третьего этажа, и зашла в свою половину спальни.

Снизу раздались проклятия и грохот. Похоже, один из табуретов отправился летать по кабинету.

За без малого три месяца моего отсутствия, мало что изменилось. Кровать, комод, да стул с высокой спинкой. Стул передвинули, давным давно. И толстый слой пыли. Встряхнув одеяло, я скинула рубаху и штаны на спинку кровати, и легла.

Несмотря на дорогу, смотр, выпивку, и вообще, тяжелый день, не спалось. Я чихнула, несколько раз перевернулась, посчитала до ста, и все равно не могла успокоиться.

Нет, надо же до такого додуматься: оставить Соура в замке! Человека, который, судя по его действиям на смотре, каждого солдата по имени знает! И заменить его на меня! Да я там, от силы, с двадцатью знакома. Вообще, моя головокружительная карьера в Толоре поломала привычное для меня течение жизни. Будучи солдатом и десятником я четко знала свои обязанности, и выполняла их с блеском. Лейтенант, в принципе, из меня был неплохой: подчиненные уважали, людей я знала, хоть и не очень хорошо. Правда, управлять в бою не довелось — нас было слишком мало, и командовал Соур. А теперь мне предлагают взять под командование сразу две сотни!

Нет, так не пойдет. Я встала, оделась, и спустилась к графу в кабинет.

— Я остаюсь вместо Соура, — сообщила я Олоку, наполовину спустившись с лестницы.

— Исключено! — Воскликнул он.

— Ты не понял: я не могу управлять людьми в бою! Просто-напросто не умею! Тут опыт нужен! А я больше, чем десятком никогда не управляла!

— Да ладно? Ты лейтенант уже давным-давно!

— И что? Всегда Соур командовал!

— Да ладно, великое ли там умение нужно! Пока до Сафа дойдем — научишься!

— Никуда я не пойду! Соур должен вести эту армию, и он ее поведет!

— Нет! — Олок стукнул по столу кулаком и заорал. — Эту армию поведу я! И я сам решу, кто мне будет помогать! Мне нужны твое умение стрелять и колдовать! И не нужны проблемы, которые создаст присутствие Соура на военных советах! Поэтому поедешь ты! А он — останется!

Я набрала воздуху в грудь, чтобы выдать что-нибудь о незаменимости Соура, как раздался его крик из окна:

— Хватит орать! Я уже все понял, дайте поспать! — и громкий хлопок дверью.

Олок посмотрел в окно, потом резко повернулся ко мне:

— Это все ты виновата!

— Я?! — моему возмущению не было предела. — Да я вообще тут не причем!

— Ты! — он ткнул в меня пальцем. — Из-за тебя он узнал о моем решении раньше времени! Да еще и в такой обстановке! Так что иди, и успокаивай его!

— Нет уж, братец, будь добр, сделай это сам! А я пойду готовиться к утреннему выходу! — я развернулась, и снова направилась к себе, несмотря на раздавшееся внизу рычание и грохот.

Странно: если до этого не спалось, то теперь я уснула мгновенно.

Глава 26

Глава 26, в которой Соур остается в Толоре и приступает к комплектованию новых сотен, для начала — ворами и убийцами

Я стоял на башне и провожал взглядом удаляющихся всадников.

Тьфу, блин! События трехмесячной давности повторяются. В тот раз они вернулись без Танделы, а скольких потеряют на этот?

Ночной разговор с Олоком меня немного успокоил, но все равно на душе кошки скреблись. Мои две сотни бойцов уходили в поход без меня. Успокаивало только то, что Пух и Парел показали себя прекрасными командирами и не дадут сгинуть солдатам без толку. В Олока в виду последних событий не особо верилось. Он явно бредил. Все время твердил про племянника Дарона, а ведь на морде написано: хочу жениться на дочери герцога, а ты, капитан, Наместника раздражаешь, а раздраженный Наместник мне не нужен. Нужен добрый.

Я в ярости огрел каменную кладку кулаком. Я идиот! Полный идиот! Ну как можно было так повестись на Вайвриту? Ну ладно, утешил, зачем было каждый день нырять к ней в постель, если, один демон, ничего, кроме мыслей о Силене это не приносило!? А-а-а, врешь, приносило! Воспоминания о ночах, проведенных с темпераментной кочевницей, поневоле затавили улыбнуться. Я еще раз двинул кулаком по камню. Хорош улыбаться, осел!

— Тише, Соур, — посоветовал Викгор. — Зубец отломишь.

— Не страшно, — дернул плечом я. — Ты же вспомнил, как строить, да и камни нашел. Кстати, чего тут ошиваешься? Почему не в кузне?

— Проводить вышел, почему! — фыркнул корст. — Да и решить надо кое-какие вопросы. Скажем, что ковать-то?

Я тяжело вздохнул и отвернулся от уходящих:

— Пойдем, посмотрим, что там у нас осталось.

В оружейной хозяйничал оставленный мне десятник — Мурат. Далеко не лучший, как, впрочем, и все двадцать бойцов не вошедших в сотни Пуха и Парела. Зато он умел писать, что, в отсутствии графа, было просто необходимо для ведения списка принятых на службу солдат и создания контрактов.

— Выгребли под чистую? — усмехнулся я, глядя на ходящего среди пустых стендов с оружием десятника.

— Да, капитан! Вот, я список составил того, что осталось.

Я покосился на протянутый лист:

— Читай уж.

— Семь кольчуг. Шестнадцать копий. Девять шлемов. Пять мечей. Восемь топоров. По мелочи еще всякой ерунды… Наручи там, поножи, пара кинжалов есть, весьма неплохих, кстати. Тут все перечислено, можете сами посмотреть.

Викгор и Мурат ожидающе посмотрели на меня. Пришлось поневоле взять лист. Не знаю почему, но мне стало стыдно, второй раз за весьма короткий отрезок. Даже не глянув в записку, я свернул ее в трубу, и спросил:

— Тебе только новичков оставили, или десяток тоже?

— Весь десяток мой тут, шестеро больных из нашей сотни, и двое самых молодых кочевников. Граф приказал не брать их.

— Про кочевников слышал, а про больных нет. Где они?

— В третьей казарме. В сотне Пуха Исол вылечил всех, а на наших сил не хватило.

— Ясно. Пойдем, проведаем, Викгор.

Из шести "больных" двое были лежачими — со сломанными ногами. Считали, что умеют ездить на лошадях. Остальные четверо — участники недавней поножовщины в кабаке. Раны у них были неопасные, но неприятные — в основном, порезы на руках. Одному, правда, ухо отхватили. Солдаты сидели тремя группами — двое со сломанными ногами на соседних кроватях, и драчуны тоже парами, в разнях углах кубрика.

— Как настроение, уклонисты? — приветствовал я их.

— Мы не уклонисты, капитан, — ответил Ушастый.

— Да ладно? А что ж вы делаете в лазарете, когда ваша сотня вышагивает на боевом марше?

— Лечимся, капитан.

— Хорошо, ребятки, теперь я ваш лечащий врач. Назначаю следующие процедуры: прогулку вокруг замка!

У парней от удивления аж расширились глаза. Четверо драчунов подскочили, и рванули было к выходу, как я рявкнул:

— Куда!?

Парни недоуменно обернулись:

— На улицу, капитан!

— Прогулка для всех, — напомнил я и указал глазами на лежащих.

Вздох разочарования, вырвавшийся у всех них, едва не заставил меня улыбнуться.

Пока уклонисты вытаскивали кровати из казармы, мы с Викгором прошлись до его кузницы, возведенной за плацем и донжоном, в глухом и практически невидимом углу замка. Две ее стены примыкали к крепостной стене, а трубу пришлось поднимать даже выше них, чтобы чадила не так сильно.

Один из мужиков, попавшихся на ограблении, даже после окончания строительства, так и остался с Викгором, и сейчас простукивал какой-то брусок на наковальне.

— Ученик! — с гордостью сказал корст.

— Это хорошо, как соберусь тебя выгнать, будет, кому кузню оставить.

— Да вечно ты только грозишься, — фыркнул Викгор, и гаркнул. — Тамин, заканчивай!

Ученик тут же отложил молот, сунул брусок в воду, и повернулся к корсту.

— Обед? — мечтательно спросил он.

— Какой обед?! — взорвался коротышка. — Обед через два часа! Горн разогрей!!!

Мужик мухой метнулся к мехам, и начал нагонять воздух, а корст добавил:

— Ничего на него не оставишь… Тупой, как мой молот…

— Не лучшего же ты о нем мнения!

— Есть такое. Но оно проверено делом и временем, — Викгор окинул взглядом заготовки в кузне. — Давай, говори, что делать в первую очередь… Мечи? Копья? Стрелы?

— Хм… Тут надо подумать…

— Чего тут думать? Мечи надо делать. Без них никуда. Стрелять у вас никто не умеет нормально, даже ты.

— Ну, копья еще нужно же, — возразил я.

— Угу. И щиты. И доспехи.

— Да. Все нужно. Начнут прибывать новички — мне их надо будет снаряжать, а из доспехов остались только кожанные, да и то немного. Надо хотя бы комплект на десяток собрать… Во время обучения будут меняться.

— Ясно. Соберем.

Оставив Викгора греметь железками, я вернулся к уклонистам. Они как раз вытаскивали кровати на плац.

— Не пробовали поднять их из постели, а? — спросил я у Ушастого, кивая на поломанных.

Тот хлопнул себя по лбу, болезненно скривился, а уже через пять минут парни, наконец, начали выполнять поставленную задачу: вышли на прогулку. А я, приставив одного из солдат на стене наблюдать за ними, стал ждать.

Солнце верно ползло к зениту, но новобранцев все не было.

* * *

Эта троица мне сразу не понравилась. Как-то слишком уж развязно вели себя в присутствии будущего командира. Но выбор не велик: раз они сюда пришли, либо я принимаю их в стражу, либо они будут шататься по окрестностям, грабить крестьян и насиловать девок.

— Смотрю, в запустении у тебя тут все, людей нет, а? — осведомился самый старший, кряжистый мужик лет сорока, с приметным шрамом на подбородке.

— Людей полно, — возразил я. — А вот солдат действительно не много.

— Ну, считай, на троих больше будет! — хлопнул меня по плечу другой, молодой и здоровый, ростом с Пуха.

— А оружием владеешь? — спросил я, стряхивая его руку. — И руками не размахивай, я нервный, могу и в ответ железякой сунуть.

— Дак научишь же, велика ль наука, коль руки из нужного места растут? — оскалился Шрам. — А на Малого не обижайся, простой он, не понимает, что старшим уважение оказывать надо.

— Научу, и оружием владеть, и уважению, это верно, — согласился я. — Мурат! Бумага у тебя?

— Да, кэп!

— Пойдемте, подпишите контракт. Присягу будете давать как вас хотя бы пяток наберется.

— А что, думаешь будут кроме нас желающие? — осведомился третий, до этого молчавший.

— Будут. Две сотни желающих буквально утром ушли на войну. Так что вы не долго тут одни торчать будете.

Я оказался прав: пока мы записывали имена новичков, подошел еще один потенциальный воин. А пока я записывал и его, к замку подъехал целый всадник!

Приказав ждать в караулке, я вышел к бойцу, спешивающемуся на плацу. Молодой еще парень, одет был в кожаную куртку, напоминающую подкольчужник, и на поясе у него висел настоящий меч!

— Капитан? — спросил он, хмуро взглянув на меня из-под кустистых бровей.

— Да. Соур.

— Южанин? Я Зар. Можно Косматый Зар, — он протянул руку.

— Наниматься приехал? — пожал я мозолистую ладонь, и кивнул на меч. — Опытный воин?

— Наниматься… Воин опытный, и десятником был, и лейтенантом, — он вздохнул. — И капитаном мог бы стать…

Я усмехнул:

— Что ж помешало?

И в этот момент с башни раздалось:

— Отряд на дороге! Десять всадников!

Я глянул наверх, потом на Зара:

— За тобой что ли?

— Да.

— Пойдем, контрат по-быстрому накидаем. Спасу твою лейтенантскую задницу от плетей.

— От плетей я бы не бегал. По мне веревка плачет.

— Ты не стой тут, в караулке расскажешь. Пока контракта не будет, я ради тебя даже меч из ножен не вытащу. Караульный! Лошадь уведи! Быстрее!

— А ты возьмешь к себе убийцу сюзерена и еще трех человек? — с сомнением спросил он.

— Ого! — Сильно, видать, его примерло, раз целую толпу накрошил. — Отчего ж не взять! Хорошие рубаки нам нужны. Заходи быстрее, Косматый! — Зар зашел, увидел стоящих четверых новичков, и шарахнулся в противоположный угол. — Тихо ты! — Рявкнул я. — Никому тут твоя шкура не нужна, успокойся! А вот меч я куплю. Мурат, пиши контракт сразу. На Лохматого. А ты, Зар, как службу начнешь? С одного убийства, или с десяти?

— Хотелось бы без убийств, — угрумо ответил воин.

— Не получится без убийств. Можно вальнуть десяток, что за тобой гонится. А можно — убить тебя. Тихо, тихо! Я же сказал, не тронем! Контракт пишем на Лохматого, а тебя побреем, мать родная не узнает без этих лохм!

— Готово, кэп! На Лохматого составил!

— Молодец, Мурат! Подписывай, Зар. Капля крови, вот сюда, — я протянул ему бумагу.

К моему удивлению, он взял ее, и быстро пробежал глазами. Поморщился:

— Три серебряных в месяц? Ты шутишь?

— Хочешь выйти из караулки без контракта? — в этот момент мимо нас пронеслись всадники, въезжая в замок.

Лохматый вздохнул, кольнул палец кинжалом, и капнул в нужное место.

— Молодец! Лестницу видишь? Тебе наверх. Мурат, спрячь его как следует, и там же по-шустрому, побрей.

Эти двое убежали, а я подмигнул оставшимся новичкам:

— Ну что, бойцы? А нам на улицу! Поболтаем немного с вновь прибывшими!

Глава 27

Глава 27, в которой Соур прогоняет приехавших за Заром, выслушивает его историю, и мирится с Вайвритой.

Мы вышли, и пошли по направлению к всадникам. Среди них был даже один, полностью закованный в броню. Он тут же повернулся ко мне, и сказал:

— Нам нужен Лохматый Зар. Мы видели, он сюда поскакал.

Вот так. Без всяких предисловий. Ультиматум.

— А ты кто такой, уважаемый? — поинтересовался я.

— Не важно. Мы заберем Зара и уедем. Сам отдашь, или нам перевернуть этот замок вверх дном?

Таааак, начинается.

— Ты, похоже, не понял, куда приехал, и с кем разговариваешь. Я — Соур, капитан стражи этого замка. А замок принадлежит графу Олоку див Толору!

— Да мне похрен, веришь, нет? Зар убил моего брата, его жену и еще трех воинов! Ты меня не остановишь!

Мда, вот и причина, по которой рубка началь. Как обычно, женщина.

— Представься, — посоветовал я. — А то, даже на могиле нечего написать будет.

Вот так-то! Вон как занервничали! Причем не только они, но и мои новички.

— Барон Камис див Шарок! Где твой граф? Я с ним поговорю, с тобой, похоже, бесполезно.

— Графа тут нет, ты можешь найти в Тиботе. Дорогу показать?

Камис вздохнул:

— Никуда я без Зара не поеду. На крайний случай — с его головой.

— Нет тут Зара, барон. Тут только мои солдаты.

Он долго смотрел на меня. Видимо, решал, что делать. Наконец, проговорил:

— Я сейчас поеду в ближайший город, возьму несколько стражников, и приеду за тобой и Заром. Попробуешь сопротивляться — и тебя, и твоего сюзерена повесят рядом с тем, кого ты так упорно покрываешь. Так что отдай этого ублюдка по-доброму.

— Не надо меня тут страшилками пугать, не маленький. Даже если стражники сюда и приедут, то я покажу им эдикт Императора, в котором говорится о том, что граф Толора имеет право вершить правосудие на своих землях самостоятельно. Но они не приедут, а бумагу посмотри сейчас, чтобы время не терять на поездку туда и обратно.

— Показывай.

Я отстегнул тубу, в которую был уложен документ, и передал барону. Всадник быстро пробежался взглядом по строкам Императорского указа, после чего резко вернул мне тубу и лист.

— Мне все ясно, капитан, — сказал он, и обернулся к своим. — За мной!

Проводив взглядом всадников, выехавших за ворота, я повернулся к новичкам:

— Вот так, воины! Никто вас не тронет, пока вы служите в страже графа Толора!

Они начали вполголоса переговариваться, согласно кивая, а я, поручив их заботам Мурата, вызвал Зара в свою комнату. Когда, уже обритый наголо, воин явился, я кивнул ему на стул:

— Садись, рассказывай.

Бывший лейтенант сел и рассказал. Примерно на середине рассказа я отправил дневального за вином.

Люди, в основном, редкостные скоты, чем дольше живешь, тем больше убеждаешься в этом. Причем не только на чужих примерах, но и на основе собственного поведения. Вот, что мне стоило немного потерпеть и, вместо того, чтобы, едва смеркалось, прыгать в кровать с Вайвритой, дальше пить вино с графом, перешучиваться с Исолом, или тренироваться с Парелом? Тем более, что это никак не затрагивало мои отношения с Силеной? Ничего не мешало! Однако я упорно продолжал делать именно то, что, в конечном итоге, привело меня к сегодняшнему разговору по душам с Заром.

Лейтенант замковой стражи Шарока вовсе не был скотиной. По крайней мере, до тех пор, пока его сюзерен, барон Савус див Шарок, не женился на молоденькой дочери богатого торговца. Наоборот, будучи внебрачным брата старого барона, старался во всем подражать аристократам. Если пить — то вино. Если драться — то благородно. Если служить — то честно. А вот увидел молодую хозяйку — и превратился в молодого бычка. Куда поманит телка, туда и он. Хозяйка гулять — вертится вокруг, охраняет. Хозяйка грустит, что муж уехал в город — он развлекает. Хозяйка плачет, что муж изменяет — он утешает. Хозяйка хочет отомстить — он помогает. Собственно, в процессе мести, на собственной кровати барона, их и застукали.

— Я даже не понял, что происходит, Соур! Забегает он, а Сарана как завизжит… Я не виновата, он меня заставил!.. Я подскочил, два шага к порткам сделал, и вдруг шшшш-ах… вместо визга — хрип… И какие-то капли на меня брызнули… Оборачиваюсь… Она лежит на кровати, а из разрубленного горла кровь толчками… Барон делает шаг ко мне… Что ж ты подскочил, говорит, сидел бы рядом, я бы вас одним ударом… И улыбается так… Мерзко… Ну и… — Зар, прикрыв глаза, прикладывается к кружке с вином, и голос его перестает прерываться. — Я его быстро убил. Добил истекающую кровью Сарану. Не знаю, что на меня нашло. Вышел, как ни в чем ни бывало, во двор, сел на коня. Тут подлетает кто-то, спрашивает, почему миледи кричала. А я ему — мечом по шее, и галопом к воротам. Караул выбежал, я их разметал… И к вам во весь опор…

Зар замер, глядя в стену.

— Понятно все с тобой, боец… Ты хорошо смотрел контракт?

— Так, бегло…

— Я тебе обрисую в общих чертах, что от тебя требуется. Не пить до ужина. Никого не убивать, упаси Боги. Слушать офицеров и десятников. С завтрака до ужина — тренироваться, повышать свое воинское искусство. Ну, тренировками я вас обеспечу, не волнуйся, за этим дело не встанет.

— Все понятно, кэп.

— И вот это… Кэп — обращение для десятника. Еще раз услышу от тебя раньше, чем получишь свой десяток — не обессудь.

— Я понял, капитан.

— Свободен… Мурат тебе покажет казарму, выдаст вещи. Постарайся больше не пить сегодня.

Зар еще некоторое время постоял у порога, и сказал:

— Знаешь, я ведь любил ее… Едва увидел — как обезумел. Вопрос, почему она досталась барону, а не мне, буквально разрывал мне мозг… И когда она все-таки легла со мной, я был счастлив. А когда ехал сюда, и думал о том, что произошло, я понял, что на самом деле Сарана разрушила мою жизнь. Сам подумай, у меня была женщина, которая ждала ребенка, любимая работа, куча подчиненных, дом, уважающий меня и сильный сюзерен… И все это разрушила она, когда…

— Это ты все разрушил, Лохматый, — прервал его я. — Ты бросил семью, изменил сюзерену и поставил себя вне закона. Не обвиняй слабую женщину в том, что она не могла сделать.

— Но это она дала мне надежду, что может быть моей! — яростно возразил он.

— Она, скорее всего, хотела нравиться не только мужу, но и всем в замке, и в том, что и барон, и ты, оказались кобелями, девочка не виновата. Ты разрушил и ее жизнь, и свою, и целого замка. Но! Это уже случилось. Ничего не исправишь. Начни новую жизнь, и не делай в ней те же ошибки, что совершил в прошлой.

Зар склонил голову:

— Я убийца и предатель. Ты знаешь, каково с этим жить?

Я невесело усмехнулся. О чем ты думал, когда кувыркался с женой сюзерена, парень?

— Ты можешь остаться предателем и убийцей, Зар. Твое дело. Но я советую взять себя в руки и стать хорошим солдатом и, может быть, офицером. Здесь, в Толоре.

— Но ведь все слышали, что я сделал…

— И что? У половины, служащих здесь, скелетов в шкафу не меньше, чем у тебя.

Зар открыл дверь и вышел, а я остался допивать вино и мечтать о том, чтобы у меня были нормальные подчиненные, как раньше.

* * *

До конца дня пришло еще трое человек. Почти десяток собрался за сутки! Я пошел пинать Викгора, чтобы он ускорился, но послушал звон из кузни, посмотрел на раскрасневшегося корста у наковальни, и решил не отвлекать. Пусть работает.

После ужина зашел в казарму. Просто посмотреть, как обычно проводят свободное время новички. Ну, и воткнуть им, конечно, если творят что-то непотребное. Вроде спокойно. Паренек-крестьянин, пришедший последним, правда, какой-то угрюмый сидит, но что поделаешь? Тут одни здоровые мужики, мамка далеко, никто с ложечки кормить не будет.

— Завтра подъем с рассветом, все помнят? Не засиживайтесь, — напомнил я троице, играющей в кости.

Ну, вроде все. Сейчас еще проверить караулку, и обойти стены, и можно ложиться. А завтра завертится колесо нашей военной машины, перемалывая толпу воров и убийц в солдат.

У караулки меня ждали. Вайврита робко переминалась с ноги на ногу, а я шел все медленнее, и медленнее. Самое главное — держаться. Она ведь просто кочевница, а меня ждет свадьба с племянницей Советника! Когда-нибудь. Если нагеройствую на баронство и останусь жив. Ну, и еще если невеста меня простит.

А Вайврита тем временем кинулась мне на шею и зашептала, смешивая все планы:

— Соур, любимый, я так рада, что остался в замке! Прости меня за вчерашнюю сцену, такого больше не повторится, обещаю! — после чего поцеловала меня.

И стоило ее горячему язычку скользнуть в мой рот, как я внезапно подумал: а нахрена нужны эти гребаные планы, когда у меня уже есть женщина?!

Глава 28

Глава 28, в которой наши герои приезжают в Тибот и встречаются с его новым бароном

С выходом из Толора, брат перестал во всем соглашаться с Наместником. Когда Дарон решил, что его сотни разобьют привал на обед на холме, хмуро сказал, что предпочитает отдыхать в тени.

— Поставим шатры, — тут же нашелся герцог.

— Долго, — покачал головой Олок. — Да и душно в них в полдень. Мы остановимся в какой-нибудь роще.

Наместник пожал плечами и отправился на холм, а мы прошли еще пару километров, нашли деревья и даже ручеек. После того, как мы за час поели, отправили гонцов за Дароном.

Герцог явился только с десятком телохранителей:

— Быстро вы, — хмуро сказал он, оглядывая сидящих на опушке и ожидающих приказа строиться солдат. — Мои еще даже не приготовили.

— Милорд, мы в обед едим вяленое мясо. Горячее варим вечером, на ночевке, — сказала я. — Иначе привал растягивается на несколько часов.

— Я помню, ты мне это еще в Пиме говорила. Но у нас нет вяленого мяса. Мы вообще, зерно в поход взяли как провиант. Его сухим особо не пожуешь.

— Мы можем поделиться. Мы вам — мяса на пару дней — вы нам зерна. Как раз с ним у нас проблема, — предложил Олок.

— Посмотрим ближе к Сафу, что будет, пока не вижу смысла торопиться.

Олок пожал плечами:

— Мы в любом случае выступаем. Тибот надо блокировать сегодня. Кочевники уже дважды докладывали, что видели удирающих всадников. За нами следят, и если не поторопимся — рискуем застать пустой замок.

— Разве это плохо? Не придется штурмовать.

— Конечно, плохо. Не будет сведений о Сафе.

— Да ладно тебе, найдем еще у кого спросить, что там творится. А еще лучше, своими глазами увидим.

— Вы с нами, герцог?

— Конечно. Только дай мне гонца, я письмо накидаю, чтобы сотники не тянули.

До заката было еще далеко, когда мы вышли к Тиботу. Стоящий в стороне от дороги замок практически не изменился. Все тот же задратый к небу мост, те же дозорные на стенах. Только вот тогда они просто вглядывались в темноту, а сейчас весьма определенно показывали на нас.

— Надо бы съездить, успокоить, — жестко усмехнулся Олок. — Скажем, что это всего лишь Наместник с инспекцией, и пусть открывают ворота?

Дарон с сомнением покачал головой:

— Чтобы уподобиться бывшему владельцу и попасть в плен? Лучше разобьем лагерь и вызовем сюда нового барона с бумагами, подтверждающими притязания на землю и замок.

— Надо обе дороги перекрыть, Тандела, — тем временем начал командовать Олок. — Сотни Дарона, как подойдут, встанут на повороте на Тибот, а ты Пуха ставь к северу, метров на триста, а Парела к югу, на столько же.

— Поняла, — кивнула я. — Дорогу перекрыть, или просто с краю встать?

— Перекрывай.

Я еще раз кивнула, и помчалась к стоящим на дороге сотням. Пух и Парел поняли меня с полуслова. С Пухом мы выехали чуть вперед, и определили места для палаток, солдаты тут же споро начали разгружать телеги, на которые были загружены шатры.

— Телеги вперед сгоняй, поперек дороги ставь! — командовал Писарь. — Куда прешь! Правее! Да, разворачивай!

Я отвлеклась всего на несколько минут, инструктируя Пуха по поводу места установки палатки графа, как телеги были составлены в ряд поперек дороги, образуя импровизированную стену, а десяток Писаря принялся рыть ров перпендикулярно дороге.

Два десятка ставили шатры, еще один готовил ужин, а шесть оставшихся — копали рвы, огораживающие лагерь со всех сторон.

— Быстро, — похвалила я. — Много тренировались?

— Каждый день, — кивнул Пух. — У нас с Парелом такое соревнование — устройство вечернего лагеря.

— Что-то я не видела вблизи Толора старых лагерей.

— А мы их не у Толора делали, а рядом с деревнями. Пришли — сделали — ушли. Кто вторым в Толор возвращался — поил первого пивом.

— И кто же это был?

Пух замялся, но врать не стал:

— В основном — я. У Парела все лучшие десятники.

— Как так? Ведь твоя сотня первой формировалась, — не поняла я.

— Формировалась-то она первой, но мои командиры — солянка из выживших ветеранов, а у Парела — практически полный бывший десяток Хонора, они до последнего держались вместе, мне только Писаря удалось оттуда вытащить. Плюс он забрал еще и двух более-менее опытных десятников, служивших в других замках.

— Понятно.

— Но мои учатся! Знаешь, мне кажется, Писаря надо лейтенантом сделать.

— У тебя же есть два офицера!

— Нужен третий. Парень давно мыслит уже не за свой десяток, а целиком за роту. Да и вес имеет среди наших. Хонор вообще, считал, что при повышении, именно Писарю десяток передаст, они с Парелом не особо ладили.

Я кивнула: пусть в отношениях десятка Хонора не слишком разбиралась, но Писарь был на виду. Умный и деятельный, он прекрасно справлялся с любой задачей. Проблемой же для него оказалась нехватка авторитета. Нет, бойцом он был крепким, но, драться со своими не любил, а в сражениях героизмом не страдал, считая, что лучший бой — тот, в котором ты выжил. Заведомо проигрывая и харизматичным личностям, таким как Хонор и Парел, и отчаянным рубакам, как Пух и Ланож, Писарь, тем не менее, добился своего: его уважали соратники, и ценили командиры. Вот и Пух тащил его сразу за собой наверх, в офицеры.

— Я скажу Олоку, когда ты будешь рядом. Подхватишь.

— Отлично! — Пух внезапно нахмурился, глядя куда-то в дальний угол. — Скругляют что ли? Пойду, проверю.

— Давай! А я пока к Парелу! Проверю, как он в боевой обстановке справляется.

Примерно на половине дороги я поняла: эта сотня действительно действовала более… Слажено, что ли. Шатры первой линии были уже установлены, костры на полевой кухне разожжены, а выгребные ямы — вырыты. Командиры перекидывали освобождающихся людей на наружные рвы, не допуская простоя, а солдаты работали на совесть. Парни делали все в темпе, но без суеты.

Сам Парел, казалось, успевал везде: вот он попробовал воду в котлах, вот прошелся по уже установленным палаткам, вот мелькнул на телегах, перегородивших дорогу. Тут я его и поймала:

— Хватит метаться, а то парни решат, что у тебя есть брат-близнец, — улыбнулась я, пытаясь остановить сотника.

Тот согласился и подошел, а я спешилась:

— Да, мне уже граф говорил, что я излишне контролирую десятников. Ничего не могу с собой поделать, привык с солдатами работать. Такое ощущение, что везде, где я бываю, вижу косяки организации. И исправляю.

— Зря ты так. Если десятник работает по-другому, это еще не значит, что плохо. Надо доверять ребятам.

— Я доверяю, но долбаная привычка… Не могу сидеть и ждать, пока все сделается. Брожу, смотрю…

— Ты не бродишь — ты летаешь, — улыбнулась я. — А надо — наблюдать. Впрочем, у каждого свой стиль.

Парел кивнул… И понесся куда-то в сторону:

— Два шага правее! Вот здесь ставь! Молодец! Где остальные? Твою мать! Марар, ты чего там как беременная девка возишься? А ну бегом!

Я покачала головой, вернулась и должила:

— Дорога перекрыта!

Наместник и граф одновременно кивнули, задумчиво глядя на стремительно углубляющиеся рвы ближайшей к нам сотни.

— Тебе не кажется, что это излишне, Олок? Ребята устанут, а мы тут не планируем надолго оставаться.

Брат пожал плечами:

— Небольшая разминка под вечер им не повредит. А то целый день еле плелись.

Дарон горестно вздохнул и отвернулся к Тиботу. Его сотни еще не подошли, и герб и знамя Наместника пока что сиротливо колыхалось среди стандартов Олока.

— Что ж так долго-то, — вздогнул Наместник. Час почти прошел, как герольд вернулся, а они все не едут.

Тут ворота распахнулись, и из Тибота выехала закованная в сталь процессия.

— Наконец-то, — выдохнул Дарон и сам вышел навстречу.

Мы с Олоком и десяток телохранителей встали за его спиной.

— Кто из вас тут называется бароном Тибота? — грозно спросил он.

Всадник из первого ряда склонил голову:

— Это я, милорд. Барон Стерх див Тибот к вашим услугам.

Мне показалось, Дарон снова сделает то же, что в прошлом походе — запрыгнет к нему в седло, и вытащит оттуда прямо в доспехах, но Наместник решил не повторяться. Да и настроение у него, по сравнению с тогдашним, было явно лучше.

— Спустись с коня, открой лицо и стань на колено перед Наместником Империи, — сказал он, явно сдержавшись, чтобы не назвать барона каким-нибудь нелицеприятным эпитетом.

Барон двинул коня вперед, прямо на наместника, и остановившись практически вплотную к нему, спешился и открыл забрало. Нам предстало для обозрения обветренное лицо относительно молодого человека. Шрамы-сечки под обоими глазами говорили о вздорном характере, а темные, почти черные глаза с вызовом смотрели на Дарона, даже когда он преклонил колено.

Герцог, даже не дрогнувший, когда на него чуть не наехали, и взгляд барона встретил твердо. Они играли в гляделки почти минуту, после чего Стерх все-таки склонил голову и повторил:

— Барон Стерх див Тибот к вашим услугам, милорд.

— Кем тебе приходишься бывший барон… Див Тибот?

— Это мой старший брат, милорд.

— От кого ты получил известие о его смерти?

Барон замялся:

— Я не получал никаких известий о его смерти, милорд. Гонец принес весть о его пропаже в походе…

— А почему же ты тогда присвоил себе баронский титул!!! — рыкнул Дарон так, что даже Олок вздрогнул.

— Милорд! Мой брат взял почти сотню воинов и отправился спасать вас в Толор! Но не вернулся оттуда ни спустя день, ни неделю! А потом погиб и второй, средний брат… — Стерх кинул взгляд на див Толора. — Я решил, что хватит замку обходиться без главы, и взял власть в свои руки, как последний наследник по прямой линии!

— Вранье! — Дарон четко и громко произносил каждое слово. — Ты не хуже меня знаешь, что твой старший брат вовсе не спасать меня поехал! Во главе целого отряда магов и рыцарей он ворвался в Толор и пытался убить! А потом, уже в темнице Толора, согласился дать показания на суде против зачинщика заговора!

С каждой секундой див Тибот опускал голову все ниже и ниже. Да и плечи, до этого горделиво расправленные, поникли. А Дарон сделал шаг вперед, взял его за космы на макушке, подняв голову, и спросил:

— Так скажи мне, самозванец, почему ты, присвоил себе земли империи, а не болтаешься в петле, как и положено предателю?!

— Не губите детей, милорд! Прошу вас! Что угодно, только не детей!!! — жалобно попросил барон, бухаясь на второе колено.

— Сукин сын! — рявкнул Дарон. — Что ж вы за люди-то такие! — Он замахнулся, но так и не ударил — шлем все-таки. — Как убивать — о детях не вспоминаете, а чуть вас коснется — дети!!!

— Я готов ответить за преступления брата, милорд! Даже за преступления обоих братьев, но, милорд, прошу вас, не трогайте моих детей! Они не виноваты, что их дяди были ослеплены властью и золотом, милорд!

— А ты!? За преступления отца они ответят?!

Барон упрямо взглянул в глаза герцога:

— Я не предатель, и ни в каких заговорах не участвовал, милорд. Я — воин, и лишь два месяца как вернулся с юга. Весть о смерти братьев застала сотню, которой я командовал, почти на границе. Уволившись, я вернулся в замок, который покинул в четырнадцать лет. И видят Боги, пожалел об этом почти сразу же, как въехал в ворота!

— Твою мать! — Дарон обернулся к Олоку. — Сукин сын, похоже, ни хрена не знает.

— Да. Сворачиваем представление, — вздохнул граф, и сделав пару шагов вперед, вдвоем с Дароном, помог Стерху подняться с колен. — Расслабься, барон, твоим детям ничего не угрожает. Максимум, пороть их чаще будешь, чтобы не вырасли похожими на дядек.

Глава 29

Глава 29, в которой мы снова встречаемся с повзрослевшим Бакаром див Пимобатом и разъяренной Силеной

Спустя полчаса, сидя за одним столом с герцогом и графом, и прихлебывая вино, Стерх див Тибот напрочь забыл сцену нашей встречи. Разговор шел о ничего не значащих мелочах, вроде охоты, цен на ткани и девицах. Барон, похоже, даже не подозревал, что ему еще придется выслушать очень много всего интересного и неприятного.

Снаружи послышалась перебранка, и герцог решительно вышел, проверить в чем дело.

— Мы прибыли, милорд! — доложил Воус.

— Надо же. Я думал, успеете помочь солдатам Олока рвы докопать. Но и тут вы опоздали… На повороте к Тиботу лагерь оборудуйте.

Сотник убежал, и герцог, вернувшись, посмотрел на Стерха привычным жестким взглядом:

— Чтож, барон, теперь давайте обсудим наши дальшие планы…

— А чего тут обсуждать-то? Вино еще есть! — хохотнул див Тибот.

— Обсуждать тут действительно нечего, — согласился Дарон. — Так что слушайте. Сейчас вы строите всех воинов замка, мы их пересчитываем они будут составлять ваш отряд в совместном походе против див Сафа.

— Вы что, милорд? — замотал головой Стерх. — Я никуда не собираюсь! Да и не могу сейчас! Моя жена на сносях, вот-вот четвертого родит!

— Ты не понял, барон. Тебя никто не спрашивает. Ты или приносишь вассальную присягу Олоку, или болтаешься в петле. Приносишь присягу — едешь в поход. Не приносишь — не будет ни тебя, ни твоих родственников по третье колено. Так яснее?

— Да, милорд, — живо кивнул Стерх.

— Чего — да?

— Я буду вассалом див Толора, как вы хотите.

— Хорошо…

И тут снаружи снова раздалась ругань и яросные возгласы.

— Кто там опять!?

— Это я, дядя! — снаружи раздался звук удара по металлу, ворчание, и небезызвестный племянник Дарона стремительно вошел в шатер. — Демоновы отродья! Где вы их понабирали, милорд, меня никто не знает!?

— Новые телохранители, с юга, — ответил Наместник, как и все мы, рассматривая Бакара.

Лицо барона больше не было наглой рожей баловня судьбы, лоснящейся от довольства. Щеки похудели и ввалились, нос чуть заострился, а на лбу повилась морщины. Взгляд остался тем же — наглым и дерзким, и когда он наткнулся меня, Бакар густо покраснел. Внимательнее осмотрев шатер, и не найдя в нем Соура, барон сказал:

— Милорды, миледи, хочу принести свои извинения за поведение при нашей последней встрече… — лицо его пошло пятнами, но, справившись с эмоциями, он добавил. — Я был не прав.

Видимо, только дядя мог оценить, чего стоили эти слов племяннику, потому что расцвел в улыбке и радостно обнял Бакара.

Я лишь холодно кивнула барону. Не веяло от него раскаянием. Впрочем, он не врал — да, признавал, что был не прав, да, сожалел, но не раскаивался. И слова об этом дались ему с таким трудом, что невольно думалось о грошовой цене такого извинения.

— Тут нет моего капитана, — сказал Олок, — но я передам ему твои слова.

Я гадала: подаст ли он руку барону, после того, как тот высбодится из дядушкиных объятий? Гадать было нечего: Бакар сам подошел к нему и протянул ладонь. Оскорблять его отказом граф не стал.

— Миледи, — коротко поклонился он мне, и я снова ответила кивком. — Барон Стерх див Тибот, я полагаю?

— Верно полагаешь. Прибыл посмотреть, как меня унижают?

— Зачем же смотреть? — осклабился Бакар. — Я и поучаствую с удовольствием.

— Никто тебя не унижает! — воскликнул Дарон. — Тебя спасают от виселицы!

— Какой ценой!? Стать вассалом вот этого!? — Стерх пренебрежительно кивнул на брата.

Все замерли. Даже я постаралась сдержаться и не двигаться: настолько яростной бури в груди Олока еще не бывало. Не смотря на клокочащий внутри ураган чувств, он холодно посмотрел на Стерха, ожидающего, вызова на поединок, и сказал:

— Похоже, в унижении этого самозванца тебе не придется учавствовать, Бакар. Я вызываю его на поединок прямо сейчас.

Дарон сморщился:

— Олок, зачем? Давай просто вздернем его, как предателя, — он сделал мне знакомый жест, и я, с готовностью, шагнула к барону.

— Не надо, Тандела, Дарон! — попросил Олок. — Я не хочу заливать замок кровью его детей. Этот барончик, отслужив в армии, так и не научился подчиняться, а мозги, если они и были у него, пропил.

На этот раз багровыми пятнами пошел Стерх:

— Да что ты знаешь об армии!? Я отдал Родине восемь лет службы не для того, чтобы мне потом вот так этим тыкали! Я боевой офицер, а меня заставляют стать вассалом человека, который даже защитить свои земли не может без армии Наместника!!!

Первым захохотал Дарон. Он хлопнул Олока по плечу и, давясь смехом, выдавил:

— Ты понял? Это я тебя спас! Будешь по гроб жизни обязан!

Олок улыбнулся:

— Да ладно?! Я ж говорю, мозг парень оставил в той самой таверне, где услышал то, о чем нам поведал.

Стерх, весь бордовый, пошел белыми пятнами, и тут захохотали мы с Бакаром. Племянник наместника объяснил барону:

— Дружище, ты пытаешься обвинить в отсутствии воинской доблести человека, который вначале разбил твоего старшего брата, когда тот отправился убивать дядю, приехавшего в Толор, потом проводил его в Пим, разбив по дороге двух баронов, а под конец, во главе трех десятков солдат выбил мою сотню из собственного замка!

Стерх по-новому посмотрел на Олока, а то проворчал:

— В последнем я не участвовал, меня в Ордене Магов вырубили. Так что там все заслуги принадлежат сестре и Соуру.

— Да, видел бы ты ее и этого… Соура, капитана ихнего… Мы там повздорили уже после того, как разобрались, что зря подрались… Так если бы не Соур, я болтался бы в петле, затянутой ее руками…

Барон покосился на меня и тихо спросил:

— Она палач?

Я улыбнулась и потянулась к нему:

— Хочешь проверить!? Олок, давай веревку!

Стерх вздрогнул и отступил, а шатер сотряс приступ общего хохота.

* * *

Сидя в шатре Пуха и потягивая вино, я осторожно сказала:

— Думаю, с Бакаром проблем не будет.

Сотник вздохнул:

— Лучше бы его самого не было.

— Постарайся не кидаться на него, хорошо?

— Тандела, не заставляй меня вспоминать все по-новой.

Я вздохнула, попрощалась и вышла. Огонек в шатре сотника почти тут же потух. Обряд принятия присяги был назначен на полночь, и пока Дарон со Стерхом организовывали его, брат отправился инспектировать лагеря наших сотен, а я задержалась поговорить с Пухом. Разговор не получился: сотник ничего не хотел слушать о Бакаре. Я его понимала, но понимала и то, что им придется регулярно сталкиваться на советах.

— То, что он извинился, ничего не меняет, — заявил Пух. — Это его люди убили мой десяток.

Тяжело менять уже сложившееся представление о людях. Бакар див Пимобат убил больше десяти наших солдат, чуть не повесил Соура, и требовал его казни после того, как мы его прогнали из Толора. Более, чем достаточно, чтобы его ненавидеть.

— Тандела, не посидишь с нами? — заговорнищецки спросили из-под внезапно откинувшегося полога.

— Может, проще сдать вас Пуху? — усмехнулась я, забираясь к Писарю и окидывая взглядом сидящих на расстеленных шкурах. — Волк, ты-то тут какими судьбами?

Кочевник смутился и с поддержкой глянул на соседа. Вукох ткнул его в бок:

— Ты чего? Тандела — свой человек!

Я уселась рядом с Писарем, замкнув круг из пяти человек, и с интересом спросила:

— Что там у вас?

— Сейчас увидишь.

— Блин, вы что там, алмазы прячете? Лица попроще сделайте, — посоветовала я.

— Погодь, погодь. Волк тут такое принес! — Цира протянул мне крошечный стаканчик. — Попробуй!

— Кумыс? — я глянула на кочевника, но тот отрицательно покачал головой, и я перевернула стакан в рот.

Жидкость обожгла язык и огненным ручейком пробежала по пищеводу.

— Твою мать! — выдохнула я и вцепилась зубами в протянутый мне кусок хлеба. — Водка что ли?

Волк довольно кивнул:

— Викгор дал в дорогу.

Прислушиваясь к теплоте, разливающейся в желудке, я посоветовала:

— В следующий раз предупреждайте. Я чуть не выплюнула.

— Еще?

— Нет, спасибо! Я весь вечер вином грузилась, пойду хоть немного посплю. В полночь на присягу надо идти будет. Спасибо, что угостили, ребят, — я поднялась.

Писарь откинул полог и, попрощавшись, я направилась к своей палатке. Двое охранников у входа предусмотрительно предупредили:

— Вас ждут, миледи.

— Понятно, — вздохнула я.

— Наконец-то, Тандела! — тут же налетела на меня Силена. — Фу, ну и прет же от тебя! Где Соур, я его не могу найти!

Я отодвинула девушку с дороги, присела на расстеленные на полу одеяла и принялась стаскивать сапоги:

— Соур в Толоре остался, — ответила я на главный ее вопрос, оставив остальные без внимания.

— С этой потаскухой! — взвизгнула племянница наместника. — Я убью его! И ее!

Я откинулась на одеяла и зевнула:

— Для этого надо вернуться. А пока мы в походе, они в недосягаемости от твоих кровожадных помыслов.

— Как ты можешь говорить об этом так спокойно?! — взилась она. — Он ведь изменяет мне!

Я вздохнула:

— Силена, вы не женаты. Даже не обручены. А Соур — взрослый мужик, а не мальчик, который думает только о том, как это прекрасно — посмотреть на тебя из другого конца зала.

— Да я ему даже этого теперь не позволю!!!

— Да ему это и не надо! Вообще, он остался в Толоре потому, что Олок так решил. Сам он хотел в поход.

— Правда? Думаешь, он все-таки любит меня?

Я снова тяжело вздохнула:

— Силена, поговори с дядей и матерью на эту тему, а? Я хочу поспать! А в поход он должен был идти как командир двух сотен!

— Ты что-то скрываешь!? Я не верю, что он тебе ничего не рассказывал! — воскликнула она.

— Да! — рявкнула я. — Рассказывал! Рассказывал, что любит тебя и жалеет, что связался с кочевницей! Но считает, что у вас ничего не получится!

Лицо Силены, вначале осветившееся улыбкой, снова превратилось в гримассу ярости:

— Слабак! Трус! — она перевела дыхание, придумывая еще какой-нибудь эпитет. — Обманщик! — и топнула ногой.

— Довольна? Можешь пойти, пожаловаться на него дяде, я хочу спать.

— И пожалуюсь! Я так на него пожалуюсь, что… Только не дяде — брату! — выкрикнукнула она уже с порога — и выскользнула в ночь.

Твою мать! Вот змея, а!? И главное, знает ведь, где ужалить!

Я перевернулась на левый бок и мгновенно уснула.

Глава 30

Глава 30, в которой Ланож и Ясита проводят ночь вместе, а Хонор — в компании с молодым аристократом

Дырка в боку не особо мешала. Наоборот, стоило болезненно скривиться, и у пассажирок на борту сразу возникал интерес, чего это со мной. Когда я в третий раз за два дня попросил Ланожа и Яситу оставить каюту на пару часов и прогуляться по кораблю, графиня заметила:

— Похоже, ты все-таки не сильно завирал про то, что знаешь, что надо женщинам.

— Могу и вам это доказать, — подмигнул я, ослепительно улыбнувшись.

— Нет, спасибо, — отмахнулась она.

На второй вечер, после ужина, мы с Ланожем остались еще немного выпить, а графиня ушла в каюту.

— Хорош девок водить! После вас каюту по часу проветривать приходится! — возмутился десятник.

— Да ладно? — довольно усмехнулся я, рассматривая прогуливающихся напротив девиц. — Как тебе эти двое?

Ланож посмотрел на меня, потом на них:

— Хрен тебе. Я больше никуда не пойду.

— Придется к ним в гости набиваться, — вздохнул я.

— Вот ты кобель! — возмутился он.

— А ты тоже время не теряй! Я на всю ночь, скорее всего, а у тебя целая графиня под боком! Я бы уже пару раз к ней под юбку точно залез!

Ланож густо покраснел и перешел на шепот:

— Ты чего такое мелешь?! Она — графиня!

Я фыркнул:

— И что? У нее под юбкой что-то другое, не как всех девок?

— Да пошел ты!

— Ладно, объясню тебе подробно. Ясита далеко не девочка: замужем была, три года вдовства тоже думаю, не в поясе девственности сидела. Она взрослая женщина, и совершенно очевидно, что из нас двоих выбрала тебя. Но чем больше ты тупишь, тем больше шансов у меня. Думаю, завтра-послезавтра ей надоест ждать, пока ты додумаешься сказать нужные слова, и проверит, как хорошо я понимаю женщин. Тогда шансов у тебя точно не останется.

— А с чего ты решил, что она должна выбирать кого-то из нас двоих?

Я подмигнул улыбнувшейся мне девушке, прошептал Ланожу на ухо:

— А ты видишь тут кого-то более достойного? — и пошел знакомиться.

* * *

Увы — склонить сразу двух красоток к изучению их нижних частей туалета мне не удалось — Риаса-то была не против, но Мари настоятельно посоветовала привести друга. Плюнув на все, я направился в каюту, уговаривать Ланожа выпить пару кружек вина в приятной кампании. И тут у меня возникли проблемы. Свет был погашен, а сидевшая неподалеку тень мелодичным голосом сказала:

— Ясита попросил не мешать хотя бы утра, Хонор.

— Духи и демоны! — воскликнул я, чуть не подпрыгнув, и с интересом посмотрел на нее. — Вы меня почти испугали, миледи.

Высокая брюнетка с выразительными голубыми глазами улыбнулась:

— Ясита предупредила, что вы очень учтивый бабник, — сказала она, и смешно сморщила небольшой, чуть вздернутый носик. — Так что не старайтесь.

— Ну, графине, конечно, виднее, но я — всего-навсего старый солдат. А с кем имею честь разговаривать?

— Вилена див Тарогад, если это что-нибудь скажет.

— Кроме того, что вы — аристократка — ничего.

— Неудивительно.

— И тем не менее, я могу предположить, что вы с юга империи, не замужем, и, скорее всего, прожигаете отцовский капитал, путешествуя.

— Ну-у-у… Ты почти не ошибся. Только не отцовский, а материнский. И не прожигаю, а преумножаю.

— Не похожи вы на прожженого дельца.

— Не только тебя обманывает мой внешний вид.

— Это да, ваши глаза кого хочешь заставят думать о чем угодно, кроме денег, — решился на комплимент я.

— Вот как? — удивилась девушка. — Обычно декольте отвлекает всех гораздо больше.

Я обратил внимание и на означенную особенность — платье было действительно очень открытым. Отвлекаться было на что, тут без вопросов.

— Вы так и напрашиваетесь на комплименты, миледи, — улыбнулся я.

— Это я вас так отвлекаю.

— Ну, тогда вы рано начали, у нас впереди еще целая ночь.

— Э-э-э… Разве вы не вернетесь туда, откуда пришли?

— Маловероятно, меня там одного не ждут, а заявиться вдвоем с вами будет большой ошибкой.

— Вот как! — тихонько захихикала Вилена. — Ну ты и выдумщик, Хонор! Получается, за Ланожем, пришел?

— Увы, Ясита меня обскакала!

Из каюты вдруг раздался весьма определенный звук и мы одновременно повернули головы к двери.

— Хм… — замялся я. — И что, когда я там — так же все слышно?

— Угу, — улыбнулась аристократка. — Тут у тебя даже есть постоянные слушатели, — она кивнула на мальчишку-юнгу, притаившегося неподалеку и делающего вид, что рыбачит с борта.

— Эй, малец, а ну-ка вали отсюда, — посоветовал я.

— А что? Я просто рыбачу!

— Рыбач в другом месте, не видишь, мешаешь?

— Это чем же? — дерзко поинтересовался юнга.

Я встал и сделал два быстрых шага в его сторону. Пацана как ветром сдуло.

— Как я его? — улыбнулся я, возвращаясь к Вилене.

— Ланож справлялся не хуже, — ответила она, снова рассмеявшись.

— Значит, он знает вас не первый день, и даже ни слова мне не сказал?

— А должен был?

— Если бы я знал, что на этом корабле такая красавица, как вы, то не разменивался бы на… остальных!

— Надо же! — залилась смехом она. — В первый же день вы мне подмигнули, но когда я не отреагировала, переключились на других дам.

В каюте, похоже, притомились, или услышали, что наверху говорят, и затихли.

Я поморщился:

— Возможно, вы были… Одеты по-другому.

— Отчего же? Точно так же, только еще в шляпке от солнца.

Я расстроенно пожал плечами, и тут появилось новое действующее лицо.

— Вилена, вот ты где! Опять одна сидишь… — тут юноша в нарядном камзоле увидел меня, остановился, непроизвольным движением кладя руку на рукоять шпаги. — Кто это с тобой?

Аристократка тут же встала, и я последовал ее примеру:

— Вайрон, это Хонор, один из охранников Яситы! Он уже собирался уходить, но я попросила его подождать, пока ты не найдешь меня.

— Вот как? — подозрительно спросил молодой аристократ, подозрительно сощурив карие глаза. — А почему он не проводил тебя в каюту?

— Думаешь, стоило? — со смешком ответила Вилена и Вайрон, к моему удивлению, ответил ей очень похожей улыбкой.

— Действительно, тогда я бы еще больше начал беспокоиться! Барон Вайрен див Тарогад, — он протянул руку.

— Хонор, десятник замковой стражи графа Олока див Толора, — представился и я, пожал руку и отступил.

Надо же — такой юнец, а уже барон… И, похоже, посчитав Вилену незамужней, ошибся, подумал я, глядя на хозяйский жест, с которым аристократ показал взять Вилене его под руку. Судя по прыткости, с которой она скользнула между нами, и припала к его боку, проделывала это не первый раз. Более того, навалившись грудью ему на плечо, она что-то прошептала в ухо, на мгновение скосив глаза на меня.

Твою мать! Похоже, будут неприяности! Я непроизвольно оглянулся по сторонам, привычно подмечая особенности местности, где будет происходить драка.

Барон обернулся и глянул на меня.

— Это правда, Хонор?.. — Я подобрался. Хоть он и аристократ, ничего не помешает мне перезать ему горло и сбросить за борт. Хотя еще Вилена… — Ты действительно спас миледи Яситу в Хросе от грабителей, и теперь бежишь из Империи?

Фух!!! Я кивнул, перевел дыхание, успокаиваясь, и ответил:

— Примерно так и было, милорд.

Вилена шепнула ему еще что-то.

— И получили рану?

— Да так, мелочь. Бок поцарапали.

— И сколько же было грабителей, если не секрет?

— Э-э-э… Вначале — трое. Потом им на помощь пришло еще четверо.

Глаза барона удивленно распахнулись:

— Поразительно! Ты уложил семерых!? Скажу честно — по виду не скажешь, что ты вообще умеешь обращаться с чем-то, кроме ножа.

Я улыбнулся:

— Милорд, нас было двое, да и графиня тоже вложила свою лепту в победу.

Аристократ немного поколебался, и, видя, что я не тороплюсь хвастаться дальше, предложил:

— Может быть расскажешь мне, как обстояло дело, после того, как отведем Вилену? Я, должен признаться, питаю слабость к рассказам о настоящих схватках… Издержки воспитания, — при этом он как-то иронически-надменно улыбнулся.

Интересно, с чем эта слабость связана? С неумением в этих схватках участвовать? — С удовольствием, — кивнул я. Действительно, раз уж с Мари не получилось, и Вилена ускользнула, лучше выпить вина в компании барона, чем сидеть и караулить развлекающуюся парочку.

Аристократы снимали каюту на приподнятой корме, рядом с капитанской, и сразу после того, как Вайрен "сгрузил" спутницу и закрыл за ней дверь, мы пошли в кают-кампанию.

Достаточно просторное помещение было пусто, и парень уверенным движением распахнул бар, нацедил в кувшин вина.

— Две кружки достань, — он кивнул на сундук, и я, открыв его, действительно нашел искомые посудные принадлежности. — Наливай, по полной! За доблесть!

— За доблесть! — я с удовольствием выпил пару глотков и похвалил напиток. — Великолепное вино!

— Да?! — усмехнулся Вайрен. — Есть с чем сравнивать?

— Ну… Не первый раз пью! Пробовал и получше, конечно, но против того, что подают в тавернах, это отличное.

— Согласен, у капитана вкус не плохой, только чуть кисловато на мой вкус… Так что там приключилось с Яситой?

— А что вы уже слышали?

— Вилена рассказывала, что тут познакомилась с графиней, путешествующей инкогнито и с охраной. Мол, вляпалась в какую-то историю. Я не особо заинтересовался, но сегодня узнал, что случилось вооруженное столкновение, и заинтересовался.

— Любите слушать кровавые истории?

— Скорее, интересуюсь людьми, которые в них выживают. Сам не имел возможности в переделках участвовать, и всегда хочется знать, насколько мои навыки хуже или лучше, чем их.

— Фехтуете? — я удивленным взглядом окинул худого юношу.

— Не похоже? — улыбнулся он. — Могу продемонстрировать.

— Да нет, что вы, верю на слово. Тем более, когда вы ложите руку на эфес, смотрится вполне естественно.

— Тогда рассказывайте?..

* * *

— Я ему говорю — слушай папку, и тебе любая мамка рада будет! Ну и… Объяснил, что к чему…

— Да ладно? Так и сказал? И они там щас?… — барон сделал уморительную рожу, когда я сообщил ему, как свел Ланожа и Яситу.

— Ага! — пьяно кивнул я, и Вайрен захохотал.

Оба мы уже были в состоянии, когда море по колено, и давно перешли на ты. Еще когда прикончили первый, початый бочонок, и барон пошел поднимать капитана в поисках второго. Юноша, уже после этого, пару раз пробовал бороться со мной на руках, был бит, и постепенно разговор скатился на женщин.

— Слушай, а сам-то ты чего у каюты ждал?

— Да я и не ждал особо… После ужина к двум красоткам зашел, но они сказали, что делить меня не собираются, и пришлось вернуться за Ланожем! А этот гад уже нашел себе теплую норку! — тут мы оба захохотали.

— Слушай, так, а чего мы тут сидим? — вдруг сообразил раскрасневшийся барон. — Я вполне за Ланожа сойду!

— Хм… — я окинул его взглядом. — Да, только… Камзол сними. И вполне в темноте сойдешь!

Разделся он практически мгновенно:

— Я готов! — поднялся Вайрен, оставшись в одной рубашке.

Его здорово качнуло, и я поймал парня.

— Осторожно! Давай за мной! — мой затуманеный вином разум вывел меня на нужную каюту. — Слушай… А что скажет Вилена?

— Какая разница?! — ответил барон. — Тем более, что она ничего и не узнает!

Как мне показалось, Мари была была рада, что я вернулся даже больше, чем Риаса.

А самыми довольными, были Ланож и Ясита. Обнимая Риасу, я прям представлял их довольные рожи рядом нашими, помятыми. И, недовольную, Вилены. Причем последняя, с укором смотрела своими прекрасными глазами вовсе не на Вайрена. Ее взгляд сверлил меня.

Глава 31

Глава 31, в которой наши герои направляются на встречу с див Миром, а Силена продолжает искать приключения

Стерх выехал из замка во главе пятьдесяти шести воинов. В основном, пехота, но была и тяжелая кавалерия. Проводив взглядом колонну воинов, я с сомнением посмотрела на Писаря, которому дали целых два десятка бойцов, и кивнула — давай, за мной.

Мы вошли в ворота, и я встретилась взглядом с управляющим Тиботом — толстым, потным стариком, с ненавистью посматривающим на меня и солдат. Рядом с ним стоял старший сын барона, двенадцатилетний Маркус. Высокий, нескладный мальчик смотрел на меня с непонятным чувством. Неудивительно: этой ночью он, как и все члены семьи див Тибот, принесли Олоку и мне такую клятву на крови, которую не использовали с тех самых пор, как были запрещена свобода магических воздействий. Они вверили свою судьбу и верность див Толору, теперь следят Боги, благодарно принявшие в жертву смесь нашей крови, следят за соблюдением клятвы.

Див Тиботы могут нас ненавидеть, но не могут предать. Эх… Вчера я задумалась, что если бы все клятвы давались именно так, перед Богами и на крови, то не было бы никакого мятежа див Сафа. Молодой граф еще в детстве был бы связан с Дароном клятвой, нарушить которую равносильно смерти для всех родственников.

— Миледи… — старик подал мне руку, а я демонстративно спустилась с коня с другой стороны.

— Маркус, кто этот толстяк? — обратилась я к баронету, сверху вниз глядя на управляющего.

— Это Гристар, он руководит всеми делами в замке, — тут же отрапортовал мальчик.

— Ты хотел сказать, руководил, — поправила его я, с удовлетворением глядя на то, как гримассу ненависти сменяет выражение страха. — Писарь, иди сюда. Видишь дедулю? Он тут раньше заправлял. Не знаю, правда, как он нарастил такие жиры при этом… Проверишь потом. Караулку занимай, стражу — на стены, и приходи в донжон. Я пока посмотрю двор.

— Но… Но милорд! — управляющий посмотрел на Маркуса, опешившего, как и он сам, и кинулся за мной, уже вошедшей в замок. — Миледи!

Из донжона появился Олок с Дароном:

— Тандела! Ты что, уже освободила от должности Пузана? — воскликнул герцог.

— А чего тянуть? Сами же вчера сказали — как только Стерх выезжает, главным в замке становится начальник гарнизона. Вот я и показываю Писарю, как избавляться от ненадежных элементов.

— М-милорды, эта… Миледи сказала, что я теперь… — пролепетал толстячок, подбегая.

— А что, есть возражения? — жестко поинтересовался Наместник.

— Да… Нет… — отступил управляющий.

— Тогда сдавай дела Писарю… Где он, Тандела?! А вот идет. Маркус! Иди сюда, малыш!

— Да, милорд?!

— Сколько тебе лет? Двенадцать?

— Почти тринадцать! Всего через восемь месяцев исполнится!

Я улыбнулась, так забавно мальчик хотел казаться старше. Дарон с такой же улыбкой глянул на него и показал на Писаря:

— Смотри, этот дядя…

— Десятник Курор, милорд.

— Курор — теперь начальник гарнизон. Ты остаешься старшим в своей семье, поэтому слушайся его, и следи, чтобы остальные выполняли его указания.

— Но милорд, отец сказал, что старшим в замке остаюсь я! — нахмурил лоб паренек.

— Он неправильно выразился, — Дарон хмуро глянул в сторону ворот, в спину Стерху. — Ты — старший среди див Тиботов. А в замке старший — начальник гарнизона, Курор.

— Но замок принадлежит див Тиботам, мой Наместник! Как начальник гарниизона может быть главнее владельца?

— Резонный вопрос, — улыбнулся Олок, когда Дарон обернулся к нему с немым удивлением на лице. — Но не забывай — ты — мой вассал, а я оставляю… лейтенанта, — глаза Писаря удивленно распахнулись, — Курора вместо себя. Поэтому слушайся его, как меня, хорошо, Маркус?

— Да, милорд, — мальчик кивнул.

— Молодец! А сейчас иди к маме, мы с лейтенантом обойдем замок.

* * *

На обеденном привале, на этот раз сделанном в тенистой роще, в палатке Дарона собрались все, и странным образом, произошло разделение: по одну сторону длинного стола оказались три сотника Дарона, его племянник и сам наместник, по другую — я, Олок, Пух, Парел и Стерх. В шатре было не протолкнуться, а Пух с Парелом так смотрели на Бакара, что я невольно ждала, что тот вспыхнет от гнева.

— Тесновато, — заметил Наместник и решил. — Сотники — по подразделениям.

Дождавшись, пока они выйдут, Дарон заметил:

— Пожалуй, нет смысла таскать их на совещания. Обойдемся этим составом… Теперь главный вопрос — как идти на соединение с див Миром? Карту, Бакар…

Карта была тут же разложена, и Дарон показал:

— Мы — здесь. Если по прямой — придется речку форсировать. Если в обход — теряем день.

— Какую речку? — не понял Стерх.

— Вот эту, Песчанку.

— Да какая это речка-то? Так, ручеек! По пояс даже не будет!

— Уверен? А обоз пройдет?

— Обоз… — он нахмурился и ткнул на карту. — Вот тут есть брод, заброшенный правда… Лет пять дома не был, но тогда он был вполне проходим.

— Хорошо. Тогда к броду и пойдем… Все свободны, выступаем через час.

На выходе Олок поймал Стерха за локоть:

— Не уходи, пойдем с нами, — попросил он.

— Что случилось?

— Надо обсудить пару вопросов.

— Каких?

— Я вижу у тебя отряд рыцарей, они действительно обучены драться на конях?

Стерх возмутился:

— Ты шутишь?! На хрена мне пехота на конях!? Пехтура вон, пешком топает, как все.

— Отлично, сколько их у тебя?

— Два десятка почти. Шестнадцать человек. А что?

— Надо выделить два разьезда, один назад, другой вперед, для охраны. Скажем, по восемь человек?

— Это можно, но зачем? Ни одна банда разбойников не решится напасть на такую армию.

— Я боюсь не только и не столько разбойников. Кочевники, засады… Возможно все.

— Да ну, ерунда! — отмахнулся барон. — Тут мои земли, засад не будет.

— На твоих землях — да. Но после того, как покинем их — охранение нужно.

— Ладно, выставим, — кивнул Стерх. — Еще что-нибудь?

— Пока все, — Олок проводил уходящего вассала тяжелым взглядом, и спросил у меня. — Что думаешь?

Я пожала плечами:

— Вояка. Упертый, дерзкий, но надежный. И своих людей, похоже, ценит. По крайней мере, рыцарей — точно.

Олок понял, о чем я говорила: в отличие от пехоты, кавалеристы Стерха были освобождены от всей лагерной суеты. И спокойно отдыхали и ухаживали за лошадьми, пока остальные готовили обед.

— Будем надеяться, ты права. Бакар, судя по всему, тебе тоже понравился?

— По сравнению с прошлой нашей встречей, он сама любезность, — улыбнулась я.

— В тот раз я его не видел, а то точно бы болтался на воротах, — нахмурился Олок.

— Врядли, — фыркнула я. — Вдруг это не понравилось бы Дарону?

Олок зло посмотрел на меня, и я снова обругала себя. Да чтож такое с языком-то?! Опять настраиваю против себя всех вокруг!

* * *

Брод был так себе, хотя перейти по каменистому перекату два десятка шагов не было большой проблемой.

— Не слишком-то у вас за бродами следили, пока тебя не было, — заметил Наместник, когда див Тибот спешился на берегу.

— Он практически пограничный, видимо, решили сэкономить, — вздохнул Стерх, и первым потащил коня за собой в воду.

Переправлялись до самого вечера, аккуратно, и все равно умудрились покалечить двух лошадей из обоза Дарона.

— Как чувствовал, что именно мои тут лягут, — раздосадованно поделился он с Олоком.

— Угу, — кивнул граф, прожевывая жаренное мясо одной из этих самых лошадок.

— Зато свежатинки поели! — воскликнул довольный Стерх. — Может, партию в покер?

— Да! — оживился Бакар, до этого молча сидящий в углу с бокалом вина. — У меня и карты есть!

— В покер с Танделой?! Вы шутитите? — возмутился Дарон.

— Я не буду, — тут же сказала я.

— Да какая разница? Этот, вон, такой же, — он кивнул на Олока.

— Ну… В преферанс можно, скажем, — поддержал брат. — Забыл уже, когда карты в руках держал.

— Пффф… — надулся Стерх. — Долго и мутно.

— Зато магией никак не надуешь! — Бакар уже сидел за столом, освобождая место для карт.

Олок и Дарон подсели, и герцог принялся рисовать "пулю".

— Стерх, садись на прикуп? — спросил Олок.

— Не… Пойду, прогуляюсь и спать… Ты со мной, Тандела? — вдруг обратился он ко мне.

Я на секунду опешила, но потом кивнула:

— Да, пожалуй, — оставаться с картежниками совсем не хотелось.

Мы вышли из шатра и двинулись к расположению отряда барона.

— Тандела, стой! — раздался вопль Силены.

— Стою! — вздохнула я, оборачиваясь к подруге. — Отошла после после вчерашней истерики?

— Давно! А кто это с тобой?

— Э-э-э…

— Барон Стерх див Тибот, — тут же представился он. — А вы, юная красавица?

— Силена див Пимобат! — выпалила она. — Куда идете?

— К себе, — улыбнулся барон.

— Я с вами! Слышала, вы служили в армии?! — Силена беззастенчиво влезла между мной и Стерхом.

— Да, семь лет.

— Какой ужас! Семь лет, это целая вечность! Как вам удалось выжить?

— Ну… — барон сделал неопределенный жест ближней к ней рукой, и мерзавка вцепилась в его локоть, от чего тот и вовсе впал в ступор.

— Силена… — прорычала я. — А ты не слышала про то, что у барона трое детей, и скоро будет четвертый? Старший из них всего лишь на пять лет тебя младше!

А девчонка смерила Стерха оценивающим взглядом, и, с придыханием, выдала:

— Надо же… Какой представительный мужчина…

К моему удивлению, барон, уже отошедший от первого впечатления, смог ответить более чем достойно:

— Ты тоже ничего, милая, — сказал он, и положив ей руку пониже поясницы, сжал.

Силена подпрыгнула чуть ли не полметра и взвизгнула так, что к нам обернулись все, кто был на улице, после чего попыталась зарядить пощечину, но Стерх поймал ее руку в момент замаха.

— Ты охренел!? — заорала она.

— А ты?! — проревел барон. — Ведешь себя как последняя шлюха!?

Силена замахнулась второй рукой, и барон сделал шаг назад. Махнув по воздуху, девчонка так взъярилась, что я решила вмешаться:

— Силена, прекрати!

— Сама ты шлюха! — совершенно не в тему рявкнула она на меня, развернулась, и убежала.

— Отлично прогулялись, — заметил Стерх в районе своего лагеря.

— Да, почаще бы так, — улыбнулась я.

Он хохотнул и вошел в свой шатер.

* * *

— Где див Мир? — буркнул Дарон, осматривая замок, лежащий перед нами. — Он тут должен был быть еще вчера вечером.

— Может, разбили? — предположил Бакар.

— С ним имперская сотня, кто его разобьет-то? Тут что-то другое.

— Может, опять гонец не доехал?

— Смотри, выезжают из замка! — заметил Стерх.

— Твою мать! Рыцари! — Бакар засуетился. — К бою!

— Знамя глянь! Отбой! — рыкнул Дарон. — Тошик-то уже здесь! Просто не около замка, а уже внутри!

Мы с радостными лицами поехали навстречу, и потому были раздосадованы тем, что самого див Мира среди выехавших не было. А когда старший среди рыцарей выкрикнул:

— Маги есть? Быстрее в замок, милорд умирает! — у меня и вовсе упало сердце.

Глава 32

Глава 32, в которой планы наших героев в очередной раз разбиваются о суровую реальность

В Расул я ворвалась чуть ли не впереди капитана, который показывал дорогу.

— Сюда, миледи! — он, не останавливаясь, соскочил с коня, и вбежал в ворота.

Мне, не обладающей такими навыками, пришлось чуть задержаться, но уже через несколько секунд я догнала его: бежать в кольчуге гораздо легче, чем в доспехе. Сзади пыхтел и Олок, чуть подотставший на старте, но я не оглядывалась, каждая минута на вес золота! За спешкой я даже не удивилась необычной архитектуре замка: ворота открывали дорогу на небольшой внутренний двор, в котором кроме конюшни ничего не было, а вход в помещения замка был по одной из узких винтовых лестниц в караулке.

— Вот, здесь! — после череды коридоров и комнат мы вбежали в спальню.

На кровати лежал Тошик, прижав руку к животу, из-под которой расплывалось кровавое пятно. Были и другие раны, но эта — самая опасная.

— Твою мать! — воскликнул Олок, врываясь в комнату вслед за мной.

— Капитан, воды… — простонал Тошик.

— Нельзя, милорд, будет только хуже, — сказал рыцарь.

Я села рядом бароном и попробовала отвести его руку. Тошик посмотрел на меня и вдруг улыбнулся:

— Тандела… А меня тут порезали…

— Вот это дыра, — вздохнул Олок.

— Исола, зови, быстро, — решилась я. — Рана поверхностная, но кишки задеты. Я попробую справиться, но нужно будет проконтролировать сразу после заклинания, что я все правильно сделала… Я тебе, Олок! — тронула я стоящего в ступоре брата. — Тащи колдуна сюда, как можно скорее.

Тот кивнул, убежал, гремя доспехами.

— Стул, капитан… И все выйдите в коридор. Вернетесь после яркой впышки… Если я потеряю сознание — уложите, аккуратно, это будет обычный обморок.

— Да, миледи… На выход, быстро, — и он с еще двумя солдатами покинул помещение.

— Тошик! Закрой глаза. Сейчас все пройдет.

Див Мир прикрыл глаза и я прочитала заклинание, положив руку поверх его раны. Ослепительный свет, разгоревшийся под ладонью, мгновенно вытянул из меня всю энергию, и я почувтвовала, что "поплыла". Тем не менее, когда я убрала руку с живота Тошика, вошедшему капитану предстал белый шрам от раны, а у меня не было особого желания грохнуться в обморок.

Я развалилась на стуле, отдыхая и рассматривая остальные порезы. Когда в комнату вошел Исол, я уже была практически в порядке. Колдун похлопал меня поплечу, подходя к Тошику поближе:

— Молодец, Тандела… Он приходил в себя?

— Да, он был в сознании до того как я магичила.

— Хорошо… Пока спит, я еще вот это залечу, — он положил руку на довольно глубокую рану вдоль всего предплечия. — А то, не дай Боги, сухожилия задеты.

* * *

Леди Виола еще "колдовала" над Тошиком, а Дарон уже собрал совет в его спальне. Силена, делающая вид, что нас со Стерхом не существует, помогала матери делать перевязки на незалеченные магией раны.

— Как его угораздило, Ритаг? — первым делом задал вопрос, мучающий всех, Дарон. — Мы вначале подумали, вы замок штурмом взяли и ранен во время боя, а тут… Девчонка какая-то, узнав, что он не собираешься на ней жениться, потыкала что ли?

Половина присутствующих усмехнулась, посмотрев на Силену, а капитан нахмурился:

— Не было никакого штурма. Замок брошенный стоял. Я так понял, див Расула вы в Толоре положили, а его люди разбежались. Вчера мы подъехали, нескольких человек разогнали — они вначале вроде бегали по комнатам, а потом попрыгали с дальней стены, видимо, и в лес.

Я лично облазил все помещения, проверил залы, внутренний двор и конюшни, никого не было. Милорд Тошик разешил отдыхающим снять доспехи, оставил только караул, и завалился спать… — он облизнул губы, пересохшие от долгой речи, и продолжил. — А под утро я проснулся звона колокола, вначале решили, что нападение на замок, а оказалось, что кто-то атаковал барона. Он поднял тревогу и противник убежал, видимо посчитав, что нанесенных ран досточно и дело сделано.

— Если бы не магия, так бы оно и было, — подтвердила леди Виола. — Ни один лекарь его бы после такого ранения не вылечил.

— Убийцу искали? — спросил Дарон.

— Да, но никого не нашли, — ответил капитан.

— Куда он мог деться?

— Или подземный ход, или среди ваших людей? — предположил Олок.

— Скорее всего — подземный ход. В замке огромное количество помещений, мы его так и нашли…

— А люди?

Капитан промолчал, и Дарон всплил:

— Ритаг, чего ты мнешься?! Скажи, честно!

— Практически все наши воины — родственники погибших при штурме Мира, горят желанием отомстить див Сафу. Не думаю, что среди них есть предатели.

— Ну, тогда понятна ваша уверенность… А предположений, кто это мог быть, нет?

— Достаточно очевидно, что это был кто-то из Ордена Убийц, — ответил за капитана Стерх.

— Я закончила, — Виола встала, собрала вещи и ушла. — Перевязка — утром и вечером, каждый день. Не пропускай.

— Да, миледи. Огромное спасибо.

Дождавшись, пока сестра с дочерью выйдут, Дарон спросил:

— Что дальше?

Первым заговорил капитан Тошика:

— У нас сорок человек, все — рыцари. Будем бить див Сафа там, где вы скажете, милорд.

— Это хорошо. Бакар, неси карты.

— У меня с собой! — широко улыбнувшись, он вытащил колоду.

— Не игровые! — рыкнул Наместник.

Племянник вздохнул, подмигнул Олоку и ушел. Говорят, они на пару заставили герцога сильно проиграться. — Капитан, стол нам тут организуйте… И на обед чего-нибудь, поживее.

* * *

Пока аристократы разошлись кто куда, мы с Исолом обсудили перспективы поимки убийцы. Колдун считал, что если тот все еще в замке, то проблема решаема: вывести всех людей, или собрать их в одном месте, и прозондировать окрестности при помощи телепатии. Любой человеческий разум при этом надо принимать за потенциального убийцу. Я с ним согласилась, с одной поправкой: с учетом наличия у див Сафа Магов, у убицы могут быть талисманы, защищающие от телепатического зондирования и мы ничего не добьемся. Но попровать можно.

— Итак, господа и дамы, — начал совет Дарон. — Мы, наконец-то, полностью собрались и можем приступить к планированию кампании на территории див Сафа. Для начала — общие мысли.

Мы воюем с графом. Более того, мы с ним не просто воюем, а наша задача — устранить его. Куда бы мы не направились, устанавливаю следующие правила для всего личного состава. Во-первых, грабеж, мародерство, воровство, насилие над местными жителями запрещены под страхом казни через повешение. Во-вторых, мы едем не убивать солдат, а освобождать див Сафа от должности графа. Мы не атакуем первыми, не бьем из засад, не штурмуем замки. Мы, а вернее, я, ведем переговоры, давим на верность Империи, уговариваем, всячески пытаемся избежать столкновений. Но если на нас нападают — деремся как с врагами, никого не жалеем до тех пор, пока сами не сдадутся. Убегающих — не трогаем.

— Милорд, если уж на то пошло, может, просто найдем, кому заплатить за убийство див Сафа? — спосил Стерх.

— Кому? Орден Убийц уничтожен. Да и не были Убийцы никогда гарантией убийства нужного человека из аристократии. Они обычно давали клятву, что или умрут сами, или убьют жертву, после выполнения которой Орден считался выполнившим свои обязательства. Только вот далеко не всегда клятва выполнялась со смертью жертвы, частенько и наоборот случалось. Див Сафа непосредственно в его замке убить невероятно трудно будет. Мы выманим его в поле, и попробуем это сделать в бою.

— Покажитте мне его, мигом нашпигуем стрелами, — кивнула я.

— Значит, просто двигаемся от замка к замку? — переспросил племянник.

— Да. И заставляем аристократов поддерживать нас, а не диф Сафа.

— Может, привлечем императорскую армию? — предложил Олок.

— Само собой! Начнем с границы, всех баронов я знаю лично, и они нас с удовольствием поддержат. Заодно и узнаем, переходили ли кочевники границу и усилимся армейскими сотнями из гарнизонов…

И тут, как обычно, все планы полетели кувырком: на улице забил караульный колокол, а на полдороги к выходу на нас налетел посыльный:

— Кочевники, милорды! Целая орда!!!

— Твою мать, — выругался Дарон.

— К бою! — заорал капитан Тошика.

А мы с Олоком рванули на улицу, к нашим солдатам.

Глава 33

Глава 33, в которой наши герои сталкиваются с передовым отрядом кочевников

Выбежав из караулки, я первым делом глянула на склон, где разворачивались наши сотни и противник, и поняла: за конем возвращаться нет смысла. На меня несся отряд пехоты в цветах Стерха, чуть ниже сотни Дарона не могли понять, отступать им в замок, или принимать бой, а в самом низу, у подножия холма, Пух и Парел уже развернулись в боевое построение. Но их было слишком мало, чтобы плотно заткнуть почти трехсотметровое расстояние от леса до крутых склонов холма. А там, на просторе, было аж темно от приближающихся кочевников.

— Куда, на?! — диким голосом заорала я на подбегающих солдат и встретила первого провернным приемом — ударом ноги в район своего живота или его груди. — Кочевники в другой стороне, ублюдки! — второй попробовал обогнуть меня и наткнулся на кулак Стерха.

— А ну стоять!!! — рыкнул он так, что даже у меня завибрировало в ушах. — Охренели?! А ну быстро строиться! Сержанты, ко мне!!!

Из сбившихся в кучу солдат отделились двое и двинулись к нему, но барон первым пошел им навтречу — и мы синхронно двинули этим "командирам" по зубам. Стерх посмотрел на меня с яростью и рявкнул:

— Спасибо! Дальше я сам!

Я поняла: надо валить, а то окажусь следующей, кто получит. К тому же из ворот выехал Олок, таща на поводу мою лошадь:

— Прыгай! — и мы понеслись вниз, к нашим парням, которых вот- вот должны были начать убивать.

Пока я садилась, мимо пролетел Дарон. Когда мы проезжали его сотни, одна уже двигалась на помощь нашим, две другие разворачивались в боевой порядок, а герцог орал на одного из сотников.

— Какого, на? Какой, нахрен, замок? Отсидеться!? Я тебе за каждого убитого в других сотнях, скотина, по пальцу отрежу после боя!!!

Пока я отвлеклась на Дарона, откуда-то сбоку вылетел отряд тяжелой кавалерии и пристроился нам вслед, растекаясь в стороны.

— Мы ударим между вашими сотнями! — проорал Бакар. — Откинем их, а вы соединяйтесь, и ближе к лесу!

Несомненно, здравая мысль в этом была: сотня Парела, оказавшаяса в "полупозиции", на открытой местности, была прикрыта только с правого фланга — сотней Пуха, и то, расстояние между ними было почти сто метров. Сам сотник тут же подскочил к нам:

— Кочевники, милорд! — он показал на уже видные отдельные фигурки конников.

— Вижу. Волк где?

— Он про них и предупредил! Потом в замок умчался!

— Ладно, думаю, не пропадет… — Олок глянул в глаза Парелу. — Твои-то готовы?

— Мои? — сотник улыбнулся, повернулся к солдатам и рявкнул. — Кто херачит всех подряд?

— Мы, из Толора отряд! — ответил дружный рев из сотни глоток.

— Кто завалит всех врагов?

— Мы, не одевая сапогов!

— Кто стоит, не смотря на потери в строю?

— Мы, выполняя присягу свою!

Парел, гордо улыбнувшись, добавил:

— Да парни просто порвут этих кочевников! — впрочем, лихачество тут же покинуло его лицо, и он кивнул назад. — Если остальные поторопятся, то успеют заткнуть дыры. А если нет — то надо к лесу уходить. Там они нам ничего не сделают.

Я кинула взгляд куда он показывал и поняла, что ситуация не так уж и плоха: первая из сотен Дарона успевала заткнуть более чем стометровую брешь между склонами холма и Парелом. Да, между отрядами оставалось пространство для прорыва, но между нашими сотнями уже караулили рыцари Бакара, а за сотней Дарона уже строился конный отряд Тошика.

— Надо продержаться, пока остальные сотни Наместника подойдут, — сказал Олок и я кивнула.

— Щиты поднять! — раздалась команда десятников, и мы с графом поспешили забраться в нашу сильно растянутую" черепаху".

Я привычно скинула лук, натянула на него тетиву, но стрелы продолжали густо сыпаться на щиты, не давая возможности выстрелить в ответ.

— Я в первый ряд, — наконец, определилась я.

— Я тоже, — Олок и сам был не прочь пострелять. — Слева буду.

— Тогда я на правый край.

— А я в центр! — собрался лезть вперед и Парел.

— Ты тут останься! — осадил его Олок. — Нам, скорее всего, магичить придется, а кто-то командовать должен.

— Копья ставь! Луки готовь! — заголосил десятник рядом со мной, повторяя команду Парела. Поток стрел ослаб, и строй ощетинился нашими короткими копьями.

Первый ряд присел, на колено, ставя щиты на землю, выставив острия копий на уровне конских грудей. Второй, сделав шаг впреред, встали между солдатами первого и сомкнули щиты, держа их под углом к фронту, и выставили копья на уровне лошадиных морд.

Последний, третий ряд, поспешно схватился за луки. Ругая себя почем свет за поспешность, я сидела в первом ряду и следила за разгоняющейся для атаки на нас конной массой. Не сказала бы, что кочевников было много: на мой взгляд, людей было раза в два меньше, чем коней. И уж всяко меньше, чем всех нас. Но вот места этот конный табун занимал столько, что действительно было чему ужаснуться.

— Да их там горстка, — фыркнул кто-то из солдат. — Сомнем!

И тут настал черед стрелять наших парней. Что ни говори, а натягивать луки их научили неплохо. Если бы они при этом еще и попадали, цены бы им не было!

— Стрелки слушай команду! Целься направление прямо, по высоте два метра, по готовности сообщить! — и дождавшись десятка откликов, рявкнула. — Пускай!

Залп большого успеха не принес, но в отличие от первых выстрелов, пару человек мы все-таки сняли, пусть и не из первого ряда.

Видя перед собой сплошную стену, ощетинившуюся копьями, кочевники повернули в сободные промежутки, надеясь зайти нам в тыл. Навстречу им загрохотала тяжелая кавалерия.

— Прямо целься! Пускай! — командовала я каждые пять вздохов, стараясь держать гарцующих перед нами кочевников в напряжении. Плотность стрельбы, конечно, была никакая, но периодически мы все-таки попадали, что не позволяло кочевникам стрелять по нам слишком уж интенсивно.

От грохота, воплей и воя справа от меня, возникшего от столкновения стальной стены рыцарей и кочевников, у меня на мгновение заложило уши. У степняков, конечно, не было шансов. Их некрупные коняжки сами бросились врассыпную от бронированных тяжеловозов и закованных в латы всадников. Часть, весьма небольшая, человек двадцать, умудрилась прорваться нам в тыл, но тут же попала под двигающуюся сотню Дарона и прикрывающих ее всадников Стерха. Пара всадников, пользуясь маневренностью, уклонились и от тех, и от других, и поскакали в сторону леса. Я вздохнула было от разочрования, но тут из-под защиты деревьев вынурнул такой же отряд легкой кавалерии, как и они, но в наших цветах. Волк был на месте и охотился на подранков.

С левого фланга творилось то же самое, что и у нас: опрокинутые тяжелой кавалерией, кочевники брызнули во все стороны. Те, что повернули назад, с гиканьем нахлестывали коней, уходя от постепенно устающих тяжеловозов, то и дело оборачиваясь, чтобы выстрелить в преследователей. Прорвавшиеся в тыл стремились забраться повыше на склон, но не тут-то было: из замка по ним начали довольно точно стрелять лучники.

— Делов-то! — довольно улыбнулся стоящий рядом солдат, вставая по команде к перестроению.

* Будем преследовать? * тут же спросила я у Олока.

* Наверное, нет. Кажется мне, что это всего лишь передовой отряд.

* Они же весь север выжгут! Ни один барон с ними не справится!

* Бароны переждут в замках. Крестьяне спрячутся в лесах. А ты пока что ищи живых кочевнииков. Будем допрашивать.

Я глянула на месиво из окровавленных фигур справа и вздохнула. Почему мне всегда достается самая грязная часть работы?!

* * *

Дарон был в бешенстве. Все три его сотника, красные как вареные раки, стояли навытяжку, и слушали его вдохновленную речь:

— Саральт, ты ж не первый год у меня служишь! Каким образом Воус повел свою сотню на соединение к людям Толора, а ты послушал этого ушлепка?! — герцог бронированной перчаткой ударил в грудь стоящего с краю. — Не слышу? Были резоны? Какие, на? — он двинул в грудь второго сотника. — Говори! Чего? Больно?! Больно?!! А ты сука, спроси у ребят Воуса, которые ранены, что такое больно! Устроить тебе с ними свидание? Или, может, лучше сразу с теми, что погибли? А? Не хочешь? Кто бы сомневался! Ты тоже, герой! — наместник зло глянул на Воуса. — Семеро погибших! Два десятка раненых! Что, щиты держать разучились? Или забыл, как команды подаются? Молчишь? Правильно, что тут скажешь? Почему этих двух за собой не повел?! Не слышу? Не пошли бы? Почему не пошли? Громче! Потому что ты недавно у меня службе?! — Дарон перевел взгляд на остальных сотников. — Зато вы двое, — он сорвал с Саральта цепь со своим гербом. — Похоже, засиделись! — та же участь постигла оставшегося офицера. — Отдашь своим лейтенантам! — Дарон бросил знаки отличия Воусу. — Те-то тебя будут слушаться! Вы двое — теперь в отряде телохранителей!

Сотники ушли, осталься только Воус.

Наместник несколько раз прошелся по комнате, успокаиваясь. И, наконец, подошел к столу. На листе бумаги схематично были нарисованы окрестности Говуба. С обозначенными на нем строящимися укреплениями.

Сам замок и два подрезанных склона холма были видны с краю.

— Сотни Олока строят два форта, тут и тут, в непосредственной близости от стен. Всех мы в замке не разместим, тут даже конники, и то не все поместятся. Стерх, твои очкодавы как, пришли в себя?!

Мгновенно покрасневший барон кивнул:

— Давно. Я их за пару минут в чувство привел.

— Займут замок. Я так понял, это они расстреляли прорвавшуюся на склон кавалерию со стен?

— Да, милорд… Отряд слишком мал, чтобы его выводить против кавалерии в поле, поэтому я…

— Я тебя понял, барон, — поморщился Наместник. — Решил избежать возможного повторения сценария без твоего участия и отправил их туда, где обосраться невозможно.

Стерх опустил взгляд, наверное, чтобы его прямо сейчас не обвинили в подготовке покушения на герцога. Барона, как мне показалось, аж затрясло от ярости.

— Надо не на меня глазами сверкать, а учить солдат и сержантов воевать! — уже спокойнее буркнул Дарон. — Значит, стрелять они у тебя умеют, вот пусть этим и занимаются. Конницу твою, опять же, в замке размещаем. Бакар, ты с первой сотней Олока, Ритаг, ты со второй.

— Лучше наоборот, — заметил Олок.

— Угу, — согласился Бакар.

— Ладно, тогда наоборот. С Пухом так и не помирился? — Дарон требовательно посмотрел на племянника и тот мрачно покачал головой. — Гордые, вашу мать… Убивать вас будут — тоже подумаете, что помогать друг другу не стоит?!

Бакар неопределенно дернул плечом, явно нервничая, и я пришла ему на помощь:

— Пух сам не хочет. Он… сильно переживает ту историю в Толоре. Он один ведь выжил из всего десятка.

— Да ладно?! Он убил трех моих молочных братьев и…

— Заткнитесь оба! — рыкнули Олок и Дарон одновременно и герцог продолжил. — Воус, ты по одной из сотен размещаешь в лагерях, третью — в замке. Сам определишь, где какую.

Все все поняли? К вечеру жду доклады об окончании обустройства фортов и сотен! Вперед, чего стоим?!

Мы направились к выходу, а Олок тем временем позвал:

— Исол, а ты куда? Не торопись, у нас свидание с кочевниками!

Я улыбнулась: все-таки самая грязная работа досталась не мне!

Оглавление

Глава 1. Соур

Глава 2. Соур

Глава 3. Тандела

Глава 4. Тандела

Глава 5. Тандела

Глава 6. Хонор

Глава 7. Тандела

Глава 8. Хонор

Глава 9. Соур

Глава 10. Соур

Глава 11. Хонор

Глава 12. Тандела

Глава 13. Тандела

Глава 14. Соур

Глава 15. Соур

Глава 16. Хонор

Глава 17. Соур

Глава 18.

Глава 19. Тандела

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg