«Я – другой! - 3»

Я – другой! - 3 (fb2) - Я – другой! - 3 (Я - другой! - 3) 920K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Денис Деев

Я — другой! — 3

Глава 1

— То есть мы оказались в глубокой заднице из-за кучки мечтателей?! — до Ласки начало постепенно доходить все сказанное седым.

— Но именно они нас из нее и вытащат. Все остальные погрязли в прокачке по уши. Кстати, меня зовут Ли, — представился моложавый дедушка.

— Ли? И все? И никаких тебе Великий Дракон Разрывающий Небо На Части? — сыронизировал Гвоздев.

— Никаких. Не хочу, чтобы вы сломали языки, пытаясь выговорить мое настоящее имя.

— Я все равно не верю, что инопланетным тварям удалось погубить человечество только с помощью каких-то игрушек, — Гвоздь не мог до конца поверить в историю рассказанную Ли.

— Конечно, они действовали в комплексе, но с помощью игр они совершили самое страшное — перевернули наше сознание.

— Да что не так с нашим сознанием?! — искренне удивилась Ласка.

— Да блин все! — не сдержался Гвоздев, вспомнив подробности их с Лаской первой встречи, — нельзя людей пилить на части пилой, чтобы добраться до их модов.

— Почему? — не поняла девушка.

Ли развел руками, как бы намекая Гвоздеву — вот о чем я и говорил.

— Честно говоря, я думал, что вы больше удивитесь тому, что инопланетяне существуют, — произнес Ли.

— Этим меня удивить сложно. Я их вживую видел. И не таких, как этот красавчик с бижутерией на затылке. А настоящих, даже близко непохожих на людей.

— Здесь? На Земле?

— Эх, Ли — приготовься удивляться по полной. Это тебе не чучело за стеклом показывать.

Гвоздь как мог кратко пересказал историю своих земных и космических похождений. К концу истории снисходительная улыбочка, наполненная мудростью веков, сползла с лица Ли, уступая место неподдельному изумлению.

— Надежда оказалась планетой-могилой, полной напичканных модами трупов, — закончил свой рассказ на трагической ноте Гвоздев.

— Значит криссы проделывают это уже не в первый раз, — задумчиво щипал свою бороду Ли, — интересные вести вы принесли. Я сразу понял, что мы можем быть полезны друг другу, когда вы пришли сюда и попросили отыскать одного из Люминов.

— И в чем эта польза заключается?

— Понимаю. Вы осторожничаете. Мы все вынуждены быть осторожными. Последнее организованное сопротивление человечества было уничтожено семнадцать лет назад. Я — единственный выживший из своей ячейки. Я создал новую. Здесь располагается интеллектуальное крыло. Но у нашей организации есть и боевые звенья. Как, наверное, и у вашей.

Гвоздев представил весь цирк, который мог сейчас происходить на оставленной им на попечение Шершня базе. Боевым крылом это назвать было крайне сложно, но марку перед азиатами надо держать, для них лицо и здоровая доза понтов крайне важны.

— Странно, что вы знаете про Люминов, но не знаете, что они являются представителями криссов на Земле.

— А вы откуда про этот вселенский заговор узнали? — решил прояснить все детали Гвоздь.

— Допросили зараженного. Он как раз находился в стадии перевоплощения. Еще не крисс. Но уже и не человек.

— И как вы его заставили говорить? Пытали?

— Просто не давали мути. Вы удивитесь, но в момент перехода от человеческой формы криссам требуется муть. Мы немного разобрались в природе этого вещества. Муть содержит нанороботы, которые сшивают материалы модов с человеческой тканью. Это предотвращает отторжение установленных имплантов. Но муть также помогает криссу прижиться в человеческом организме. Этому криссу мы муть не давали, и он испытывал невероятные мучения. Фактически он давал нам показания, находясь на грани помешательства от боли.

— То есть вся эта история основана на бредовых историях, полученных от мутанта? — сморщилась Ласка.

— Насколько я понимаю. Вы тоже верите в эти истории. И тоже хотите пробраться на Ики, чтобы найти Люминов.

— Ха! Мы там были — Люминов там нет! — Ласка обрадовалась, как маленькая девушка, уев сильно мудрого китайца.

— Вы ошибаетесь, — поджал губы тот, — у нас есть неопровержимые данные, что основная база Люминов находится на острове. Да мы уже готовим вторжение на Ики!

— На острове. Но точно не на этом. Прими файлы и сам все увидишь.

Проекторы для просмотра видео были встроены прямо в зрачки Ли. Получив от Ласки видеозапись, он застыл, просматривая файлы на высокой скорости. Гвоздев и девушка развалились на траве, ожидая пока он закончит просмотр.

— Похоже на то, что вы говорите правду, — сказал Ли упавшим голосом.

— Не, вы конечно можете слетать, проверить. Но вы на Ики не найдете ничего, кроме завода по производству мути.

— Уже неплохо. Мы до сих пор не разгадали секрет ее производства.

— А, это ерунда! — махнул рукой Гвоздь, — мои ребята давно уже его освоили.

— И вы с нами поделитесь этой информацией?

— Все зависит от того, наладим ли мы с вами контакт или нет. Давайте так — поможете нам совершить налет на древний город и захватить Люмина.

— Мы…

Ответить Ли не успел, его речь оборвал далекий глухой взрыв. И по изменившемуся лицу китайца, можно было понять, что этот взрыв его не на шутку встревожил.

— Живой ключ, — догадалась Ласка.

— Да. У нас нежданные гости.

Ли замахал руками в воздухе, вызывая интерфейс системы безопасности. Голографический проектор нарисовал в воздухе объемное меню с иероглифами. Ли жестами выбрал один из его пунктов, и перед ним возникло изображение комнаты, в которой остался Вейшенг с телохранителями. Они тоже услышали, что старик-камикадзе себя взорвал, и обеспокоенно озирались по сторонам.

— Это же хорошо, что ключ себя взорвал? Сюда же теперь никто не проберется? — с надеждой произнесла Ласка.

Ответом ей был еще один взрыв, на это раз более близкий. Травяной ковер под ногами ощутимо вздрогнул.

— Старик себя дважды подорвал?

Ли, вслушиваясь, отрицательно покачал головой.

— Что-то идет не так. Я не могу подключиться к внешним камерам и…

Рвануло еще раз. Тряхнуло сильнее, Гвоздю, чтобы не рухнуть на спину, пришлось упереться ладонями в пол. Видео показало, что в соседней комнате в стене появился пролом. Заполнившая ее мелкая пыль мешала разглядеть, что же там происходило.

— Пылюку можешь как-то убрать? Или на терморежим переключиться?! — вскочил на ноги Гвоздь.

— Точно! Вентиляция! — Ли сделал еще несколько пассов руками и до Гвоздева донесся гул мощных вентиляторов. Пыль утянуло куда-то под потолок.

— Твою ж дивизию! — Гвоздев разглядел человека, шагнувшего в образовавшийся проем.

Обтянутый мертвенно-белой кожей череп, матовые черные доспехи, чем-то напоминающие рыцарские. В глазах плещется сплошная чернота без намека на белки. Из-за спины у него торчал приклад какой-то здоровенной пушки. А в руках он держал излучатель с длинным тонким стволом, к которому на манер штыка крепился зазубренный кинжал.

— Что ж он ко мне прицепился как клещ! — Гвоздев сразу узнал появившуюся в проломе фигуру, — Ласка это тот самый тип, который нас на Ики чуть не угрохал!

— И это хорошо! Сейчас мы до него донесем, что стрелять в спину красивым девушкам — дурной тон, — плотоядно улыбнулась Ласка.

— Не ходите туда, — Ли ухватил ее за руку.

— Да не переживай, мы сейчас быстро его хорошим манерам научим и вернемся к нашему разговору, — пообещал Гвоздь.

— Скорее это он вас учить будет!

— Брось! У тебя там шесть человек, да нас двое…

— Я его знаю. Семнадцать лет назад это чудовище уничтожило всех бойцов моей ячейки. Одного за другим.

— Ай, когда это было. Ты, папаша, тоже за это время подрос. Ты же сотка, а не мальчик для битья! — возразил Гвоздев.

— Он убил трех парней девяностого уровня на моих глазах. Это Харон. Цепной пес Люминов, их карающая длань. Человек, который по приказу перевозит людей в страну мертвых. Нам с ним не совладать, — Ли как мог, остудил головы Гвоздя и Ласки.

Еще один взмах рукой и откуда-то сверху упала бетонная плита, перекрывшая проход в их комнату.

— Испугался?! Ребят своих бросил?! — вскипел Гвоздев.

— Нет, спас вам жизнь, — невозмутимо ответил на вспышку гнева Ли, продолжая отдавать команды системе.

Из пруда с рыбами раздалось шумное клокотание, вода, закрутившись воронкой начала быстро уходить вниз.

— Сам боишься идти, нас- то хоть пусти!

— Нет. Там — смерть, — ответил Гвоздеву Ли. И в следующую секунду Гвоздь смог в этом убедиться.

Несмотря на стремительность всего происходящего, телохранители Вейшенга не растерялись. Они синхронно вскинули автоматы и… две коротких вспышки и оба телохранителя рухнули на пол. У обоих над переносицей появились аккуратные отверстия с палец, над которыми вился дымок.

На черного вестника смерти набросились оба танцора. Сталь их серпов завертелась вокруг него смертоносным вихрем. Гвоздь не был уверен, что даже его старые супер-глаза могли бы охватить всю картину боя целиком. Черный визитер подставлял под удары серпов бронированные наручи, приседал и уклонялся.

— Прижали ублюдка! — Гвоздь нервно приплясывал на месте, страстно желая присоединиться к танцу смерти. Уж плазменными клинками он бы дырок в мерзавце наковырял!

Но танец оборвался в следующее мгновение, нежданный визитер неуловимым движением чиркнул одного из танцоров по горлу штыком на пистолете и паренек осел на колени, пытаясь ладонями зажать брызжущую из артерий кровь. Черный поймал второго танцора за шею, притянул к себе и одним взмахом распорол от живота до горла и как выпотрошенную рыбу отбросил в сторону.

— Вот блииин, — с легким скулежом выдохнула Ласка. Пес Люминов убивал с невероятной эффективностью, не тратя на уничтожение своих противников ни одной лишней секунды. Ни единой лишней калории.

В комнате еще оставался Сяолун, вытащивший из своих нелепых штанов нунчаки. И с трусливо прячущийся за его спиной Вейшенг. Гадать о судьбе этой парочки было глупым занятием. Гвоздь сейчас смотрел на смертников.

— Быстро в пруд! — дрогнувшим голосом скомандовал Ли. Ошибся в нем Гвоздь, старик не трусливо бежал, а разменивал жизни своих ребят на их собственные. И поступал абсолютно верно. Посланник Люминов был хорош, ринься они в бой и на три трупа станет больше.

Уже не споря с Ли, Гвоздев подбежал к пруду и заглянул вниз. Понятно, еще один уходящий вниз тоннель, в конце которого их ждет полная неизвестность.

— Прыгай! — поторопил его Ли.

— А чееерт! — сиганул ногами вперед Гвоздев.

Стены тоннеля были влажными и скользкими. Гвоздева несло вниз с возрастающей скоростью. Где-то позади него вопила от страха Ласка. Видимо Ли решил быть замыкающим и пустил девушку сразу за Гвоздем. А может он вообще остался возле опустевшего пруда, мерзко хихикая. Ведь ловушка для двух глупых лаоваев получилась на загляденье.

Глава 2

Переживать о том, куда же они угодят, было поздно. Гвоздев вытянулся как стрела, прижав руки по швам и пытаясь хоть слегка притормаживать каблуками ботинок. Не он один переживал за то, что ждет их в финале этого скоростного скелетона. Желоб, по которому они неслись, начал изгибаться во все стороны, вправо и влево, а может быть даже вверх или вниз. Ориентация в пространстве Гвоздем была потеряна напрочь. Каменный желоб сменился пластиковой трубой, и Гвоздев почувствовал, как ему в затылок настойчиво давит воздух. Он летел по трубе как посылка в пневмопочте.

— Гвоздииик! — донесся до него крик Ласки, — что там впееередиии, конца не виднооо?!

— Виднооо, — проорал ей в ответ Гвоздь, увидев впереди тусклый световой круг.

Он внутренне подобрался. Как только они вылетят из трубы, надо моментально начинать действовать, выбросить клинки и…

— Ааа! — вылетел он из трубы, как пробка из бутылки шампанского. И приземлился в короб, наполненный эластичной розовой пеной. Мерзкая субстанция облепила лицо и глаза Гвоздева. Он мгновенно вскочил на ноги, пытаясь оттереть глаза, но тут ему в грудь на большой скорости прилетело нечто визжащее. Кираса «Бехтереца» спасла его от переломов, но дух из груди ему вышибло.

— Ты зачем передо мной вскочил?! — барахтаясь в пене, возмутилась Ласка.

— У меня…

Вылетевший из наклонного тоннеля Ли срубил их обоих.

— Вы почему из пены не вылезли?! — борец за выживание человечества был крайне недоволен нерасторопностью Ласки и Гвоздева.

— Я… мы… предупреждать надо, куда мы свалимся!

— Некогда предупреждать, — Ли выскочил из короба с пеной.

Гвоздев выпрыгнул следом и огляделся. Они оказались на открытой прямоугольной площадке, приютившейся на опоре одного из гигантских небоскребов.

— Вестник Люминов будет здесь совсем скоро. Поторопимся!

Китаец рысью побежал к краю площадки и сдернул пыльную серую накидку, со стоящего там аппарата.

— Нам трындец, — с грустью в голосе Ласка констатировала очевидное.

Под тентом прятался белый с серебром экипаж, своей формой, похожей на кирпич, напоминавший паланкин для высокопоставленных чиновников. На его окнах имелись даже шелковые занавесочки, и в целом экипаж не производил впечатления чего-то сверхскоростного.

— Забирайтесь внутрь быстрее, — Ли открыл старомодную дверь на петлях и запрыгнул в салон первым.

— А нет ничего быстрее, чем эта бабушкина карета? — запрыгнул следом Гвоздев.

— Не стоит оценивать содержание по форме, — уклончиво ответил Ли, усаживаясь на кресло водителя. Он положил руки на штурвал и двигатель «бабушкиного лимузина» заворчал как изнеженный котик, сам аппарат вздрогнул и начал медленно подниматься вверх.

— Дай гари! Газ в пол! — заметалась по салону Ласка. Харон испугал девушку так, что от страха хотелось выть. И свою безопасность она теперь отмеряла расстоянием до этого субъекта в черных доспехах.

— Сейчас прогреется главный двигатель…

— Хрен с ним с двигателем! Нашел время технику беречь! — оборвал Ли Гвоздев.

Из кормы летающего кирпича выдвинулся стальной цилиндр.

— Глядите! — истерично крикнула Ласка.

Черной пулей из трубы вылетел и приземлился в короб с пеной Харон.

— Держитесь! — проорал Ли.

Маршевый двигатель экипажа издал свист на такой высокой ноте, что у Гвоздева чуть не лопнули барабанные перепонки. Из движка вырвался фиолетовый столб огня, а на грудь Гвоздеву рухнула двухтонная наковальня. Борясь с навалившейся перегрузкой, Гвоздь с трудом оглянулся. Харон не стал заморачиваться и оттирать лицо от пены, он выскочил из короба, как чертик из табакерки, на лету выхватывая свое оружие. Гвоздю его пушка как-то сразу не понравилась. Такими дурами можно было бреши в крепостных стенах пробивать и с танков башни сносить!

Увидев, что посланник Люминов наводит на их экипаж свою чудовищную пушку, Гвоздев потянулся к «Катюше». Выстрелить он не успел, но именно это инстинктивное движение спасло ему жизнь. Лазерный луч, вместо того, чтобы разрезать ему шейные позвонки и вскрыть артерии, вонзился Гвоздю в плечо. Потрепанный «Бехтерец» своего владельца уберечь не смог, разряд пробил плечо навылет и проделал в крыше их экипажа аккуратную дырочку. Гвоздь рухнул на кресло и еще один луч прошелся над тем местом, где только что была его голова. Он прошил крышу, радикально улучшив вентиляцию салона.

— Гвоздя зацепило! — закричала Ласка, и Ли кинул экипаж в крутое пике.

Их транспорт выглядел как неповоротливая калоша, но под неброской внешностью скрывался породистый рысак. Петли и виражи, которые крутил на нем китаец, сделали бы честь реактивному перехватчику. Не успевшие пристегнуться Ласка и Гвоздь, чертыхаясь, летали по всему салону. Но по вертящему ужом лимузину Харон умудрился попасть еще раза четыре. Хорошо еще, что все выстрелы пришлись в корпус транспорта и не зацепили ни его пассажиров, ни двигатели. Ли взмыл вверх и закрылся от стрелка массивной опорой еще одного небоскреба.

— Твой друг жив? — вся внутренняя обивка была забрызгана кровью Гвоздева, и. Ли не без основания проявил заботу о здоровье Гвоздева.

— У него дыра в плече! — быстро осмотрев Гвоздя, сообщила Ласка.

— Нам нужен госпиталь?

— Нет, лети куда летел. Я сам себе госпиталь, — ответил Гвоздев. Регенерация работала превосходно. Он мог переживать почти любую рану, которая не убивала его на месте.

Ли поставил их машину почти вертикально, и снова на грудь Гвоздева навалилась тяжесть. Ген геккона позволял ему быстро заживлять ранения, но вот сами чудесные ощущения от этих ранений никуда не девались. Шоковое состояние, адова боль, тошнота и слабость дополнили перегрузку от резкого ускорения, и Гвоздев почти провалился в беспамятство. Над ним хлопотала Ласка, прикрепляя кровоостанавливающую губку на плечо.

Полуобморочное состояние не позволяло ему внимательно следить за маневрами Ли. Транспорт выскочил на верхние уровни Шанхая и ввинтился в транспортный поток. Насколько Гвоздев мог понять, китаец летел в абсолютно наплевав на все мыслимые и немыслимые правила движения. Позади их машины раздались звуки полицейской сирены.

— Зашибись! Нам только полиции не хватало! — сквозь зубы процедил Гвоздь.

— На них можно не обращать внимания, сейчас главное — оторваться от Харона.

С Ли было трудно не согласиться. Штраф за лихое вождение и неподчинение силам правопорядка выглядел сущей мелочью, по сравнению со встречей лицом к лицу с вестником смерти. Китаец крутанул еще несколько замысловатых виражей, от которых Гвоздю стало совсем плохо.

— Полегче на поворотах, а то вы меня не довезете.

— Потерпи, мы уже почти прибыли.

Ласка склонилась над иллюминатором.

— Эээ, сейчас как бы не время для покупок, — с сомнением сказала она, видя, что они зависли над ярморочной площадью, заставленную торговыми палатками с разноцветными крышами-пагодами.

— Мы не будем ничего покупать. Здесь нас встретят друзья.

Ли завис над большим торговым павильоном, из которого, размахивая руками, выбежали люди. Следуя их знакам, Ли посадил транспорт прямо перед дверями павильона.

— Выходите и помогите затолкать машину внутрь.

— А можно раненным в боях дать скидку и в салоне оставить? — попытался надавить на жалость Гвоздь.

— Нечего увиливать! Ты наша главная толкательная сила! У тебя здоровья, как у быка. На десятерых хватит! — беспощадно обломила эту попытку Ласка.

Выйдя из машины. Гвоздев, чтобы не беспокоить раненную руку, уперся в машину спиной и скомандовал самому себе: «Поехали!».

— Ваш друг способен регенерировать. И сил у него действительно хватит на десятерых. Но мой сканнер говорит, что у него нулевой уровень. Он что, гемп? — тихо поинтересовался у Ласки Ли, глядя на то, как Гвоздев бодро заталкивал бабушкин лимузин в павильон.

— Гемп это как? — не поняла его девушка.

— По аналогии с импом. Гемп это генномодифицированная персона.

— Ну с генами у него точно не все в порядке, — произнесла Ласка, думая, не зря ли она выдает тайну Гвоздева, — там такой коктейль намешан, что я удивляюсь, как у него еще хвост не вырос. И густая шерсть. И на ладонях перепонки.

Ли веселье девушки не поддержал, а помог Гвоздеву затолкать машину в торговую палатку. При этом на Гвоздева он смотрел как на восьмое чудо света. Однако у самого Гвоздева выражение лица было крайне кислое. Изнутри торговая палатка мало напоминала секретную базу повстанцев бьющихся за освобождение Земли. Ну не могут бравые повстанцы готовиться к штурмовым миссиям среди ковров, свернутых в рулоны. Да и сами обитатели палатки бойцами не выглядели. Пухленькие, услужливые, в головы всякие моды для распознавания мимики и успешной торговли напиханы. Торговцы, обычные торговцы.

— Мы здесь в подполье сидеть будем? — с явным неудовольствием спросил Гвоздь у Ли.

— Это замечательное место! — Ли не обратил никакого внимания на брюзжание Гвоздя, — здесь есть одно помещение, где мы точно будем в безопасности.

— Жесть. Мы от идеального убийцы будем прятаться на ковровом складе, — тоном «мы все умрем» произнесла Ласка.

Ли хитро улыбнулся.

— На складе? Ну можно и так сказать. Прошу следовать за мной.

Он провел Гвоздя за собой, мимо экипажа, который торговцы сноровисто забрасывали сверху коврами со светящимся ворсом. Ласка покачала головой, маскировка-то так себе. Харон их в подземелье у Ли отыскал и в заброшенном городе на острове. А они собираются спрятаться под одеялом как маленькие дети!

Ли провел их к небольшой клети, с помощью которой работники опускали товар в подвал.

— О! Отлично! Пересидим угрозу в подполе! — в голосе Гвоздева тоже появились нотки обреченности, которые Ли снова проигнорировал.

Решетчатая дверь за ними захлопнула, и клеть двинулась вниз. В животе возникло неприятное чувство пустоты и Гвоздь подумал, что не слишком ли они ускорились для того чтобы просто спуститься в подвал? Секунды шли, но подвал показываться отказывался. Перед их глазами мелькали лишь коричневатые стены шахты.

— Чет далеко вы склад упрятали… оууу! — у Ласки вырвался невольный вопль восхищения.

Ковры китайцы хранили в особом месте. С потолком из взрывоустойчивых плит метров двадцати высотой. Вдоль одной стены ангара расположились бесчисленные ящики с оружием и боеприпасами, вдоль другой выстроились как на параде легкие бронетранспортеры. Место не было просто складом, между боевых машин сновали обслуживающие их люди.

— Неплохо вы на ковриках зарабатываете. Тут техники на роту минимум стоит!

— Больше, — скромно улыбнулся китаец.

Глава 3

— Я на одну секундочку! Гляну только и быстро назад, — проворковала Ласка, включив свое обаяние на максимум.

— Нет, — безапелляционно и синхронно произнесли Ли и Гвоздь.

— Ну вы чего, а?! Я первый и может быть последний раз оказалась на Шанхайском рынке.

— Великом Шанхайском рынке, — на автомате поправил ее Ли, а Гвоздев хмыкнул.

— Воот! На великом! — Ласка приободрилась, — говорят, здесь можно купить буквально все! Моды всех марок, специализаций и уровней!

— Это правда, — кивнул китаец, — моды от любого производителя на любой вкус.

— Я слышал, импланты есть и американские. Ай-кул, к примеру. К вам их из-за океана тянут что ли?

Ли сдержанно улыбнулся.

— Все с точностью наоборот. Китай и в довоенные времена был мировой фабрикой, а после Войны за Равенство и разрушения инфраструктуры по всему миру, практически все производственные мощности сосредоточились у нас.

— То есть вы еще и умудряетесь нажиться на том, что нас инопланетяне захватили?! — Ласка на секунду забыла о широчайшем ассортименте товаров на шанхайском рынке.

— Мы умеем выживать. Китай был раздроблен, Китай находился под пятой колонизаторов и захватчиков. Мы выжили тогда и пытаемся выжить сейчас. И хоть мы сейчас мы обеспечиваем модам весь мир, в Китае, по сути, организована отверточная сборка планетарных масштабов.

— Как так? — не поняла Ласка.

— А вот так. Люмины поставляют центральные процессоры для модов. Небольшие управляющие устройства, которые стоят внутри каждого импланта. Без этих миниатюрных штучек, размером с чешуйку, моды это просто куча мусора из пластика и металла.

— Вот почему технологии имплантов совсем не развиваются! — Гвоздя озарила догадка, — Люмины и криссы контролируют их ключевые элементы.

— Да, это так. У нас нет возможности улучшать импланты, мы лишь собираем их по готовым схемам. Насколько я знаю, японцы продвинулись в исследовании модов чуть дальше…

— За это Люмины их и уничтожили, — Гвоздев закончил мысль Ли.

Тот лишь молча кивнул.

— Ничего, за это мы с этих долбанных растений тоже спросим, — с мрачной решимостью заявил Гвоздь.

— Это не растения. Они больше похожи на кораллы или, как их называют, колонии полипов.

— С кораллов — двойной спрос, — не отступился от своей позиции Гвоздь, — и ты нам сейчас покажешь, с помощью чего мы будем творить наше возмездие.

Разговор происходил в подземном ангаре армии Летающих Обезьян. Ли объяснил им, что они сейчас находятся в заброшенном метро, в котором отпала надобность, когда город в своем развитии устремился вверх и на уровне поверхности остались одни отбросы общества. Бывшие станции превратились в идеальные склады, ангары для размещения техники и личного состава. А круглосуточная суета на рынке и тысячи тысяч энергоконтуров продаваемых там модов служили идеальной маскировкой для деятельности подпольщиков.

После того, как они спустились под землю, Ли первым делом отправил Гвоздя к медику. И тот отказывался поверить, что Гвоздева совсем недавно продырявили из тяжелого лазера. Рана успела затянуться и даже зарубцеваться. Напоминанием и доказательством служил лишь оплавленный наплечник «Бехтереца». Медик помазал зарубцевавшуюся рану горько пахнущей травяной настойкой и отпустил пациента. А Ли утвердился в мысли, что перед ним самый настоящий гемп. Потом он предложил своим гостям немного отдохнуть, но те категорически отказались. Идущий по их следам легендарный убийца оказался действенным средством от сна. Гвоздев попросил только подсказать ему, где находится столовая и вернулся оттуда с полным блюдом пожаренных фрикаделек. Далее Ли провел их на другую станцию, где показал, какую технику и силы они собирались использовать для вторжения на остров.

— Как-то для штурмовой авиации хлипковато, — с сомнением разглядывал Гвоздев десятиместные самолетики из полупрозрачного матового пластика.

— Игрушки какие-то, — поддакнула Ласка.

Летательные аппараты, которые с гордостью продемонстрировал Ли, имели короткие толстенькие фюзеляжи с широкими складными крыльями. Как таковых кабин самолетики не имели, между носовой частью и десантным отсеком не было переборки. В представлении Гвоздева самолеты, доставляющие десантников непосредственно к месту боя, должны были иметь какую-никакую броню и как минимум средства огневой поддержки и самообороны.

— Это одноразовая транспортировочная капсула. Курс и траектория полета задаются один раз, на земле. Двигатель поднимает аппарат и разгоняет его, потом отстреливается. Дальше самолеты планируют. Радары их не видят, так как они не несут ни источников энергии, ни электроники. Идеально средство для инфильтрации на вражеские объекты.

Гвоздь так не думал. Без навигационного оборудование посадка такого планера в заданной точке была бы сущим кошмаром. Хотя за штурвалами утлых самолетиков сидели импы, в головы которых что только не было напихано. Может для них это была простенькая задачка.

— А мы можем использовать эти самолетики для налета на… — Ласка защелкала пальцами, пытаясь вспомнить, — как называется место, где окопались Люмины?

— Город бога. Старый храмовый комплекс, который Люмины обнесли настоящей крепостной стеной, — подсказал Ли, — но попытка напасть на них с воздуха обречена на провал. Наши самолеты хороши для высадки на заброшенном острове, а в мегаполисе невидимость для радаров не так важна. Массированный авиадесант заметят даже простые обыватели. И к ПВО базы Люминов присоединится Армия Освобождения Китая.

— Освобождения? Блин, а почему армию не пригласить освобождать Землю от инопланетян вместе с нами? — спросила, в общем-то, очевидную вещь Ласка.

— Знание о криссах несет в себе опасность, как только мы уведомим официальные органы об их существовании…

— Китай станет похож на Ики, — догадался Гвоздь, — но самолетики ваши интересные очень. Надо подумать, как мы их сможем использовать. Есть у тебя спокойной место, где можно посидеть-покумекать?

— У нас есть оборудованный всем необходимым штаб с аналитиками и помощниками, — улыбнулся в ответ Ли, — такого рода помещение тебе подойдет?

Гвоздев кивнул и улыбнулся в ответ.

— Стойте! Погодите! — вмешалась в разговор Ласка, — а как быть с моей просьбой? Я хочу наверх! Если мы собираемся пойти и надрать задницу Люминам и криссам, я хочу потратить кучу денег на оружие!

Мужчины попытались с ней поспорить. Давили доводами и логикой. Но разве логика может стать препятствием между девушкой, возжелавшей потратить неприлично большую сумму и рынком, полным всякого рода смертоубийственных игрушек? Первым сдался Ли. Он проводил Ласку на склад, откуда она вышла, сияя, как начищенный золотник и прижимая к груди сокровище.

— Ооо, ну давай хвастайся, — произнес Гвоздев, разглядев в руках девушки винтовку.

— Эээ… вот — рельсотрон, — продемонстрировала девушка оружие, со странным, как будто сплюснутым и прикрытым прямоугольным кожухом стволом.

— Тебе же лазер больше нравится?

— Тут скорость пули умопомрачительная! Считай, лучом стреляешь! — тут же кинулась на защиту своей новой игрушки Ласка.

А защищать было что. Винтовка имела футуристичный дизайн с острыми ломаными линиями, но в него изящно были вписаны накладки из серебристого металла, которые покрывала затейливая гравировка, изображающая оскалившегося тигра. Под основным стволом шел другой, круглый и толстый.

— Подствольник? Гранатомет? — поинтересовался Гвоздь.

— Круче! Этот ствол для реактивных миниснарядов. Самонаводящихся! Винтовка подключается к моим сканерным массивам, и я могу выдать целеуказание на объекты вне моего прямого поля зрения, — похвасталась девушка.

— Это как? — опешил Гвоздь.

— А вот так! Засек мой сканнер врага за укрытием, передал координаты и снаряд сам отправляется на его поиски, огибая препятствия.

От удивления Гвоздев захлопал глазами.

— Так это что… идеальное оружие?

— Угу, идеальное. Но такой трюк работает с теми, у кого уровень ниже, чем у меня. Импы с уровнем выше могут сигнал управления подавить, и улетит моя пуля в белый свет, как в копеечку.

Гвоздь на секунду задумался.

— Слушай, я насчет этого и хотел с тобой поговорить…

— Как мне еще поднять уровень?

— А? Нет. Ты же понимаешь, что Арбитры, охраняющие храм минимум пятидесятого уровня будут.

— И? — не поняла намеков Ласка.

— Может быть, ты с нами не полетишь? Тут останешься? Толку от тебя в налете будет не много, а риск огромный. Если я оттуда не вернусь, то ты отправишься к нашим и расскажешь…

— Ага! Размечтались! — глаза девушки засветились алчными огоньками, — это же база Люминов! Представляешь, чем там разжиться можно будет?!

— Но… — начал было Гвоздь и понял, что Ласка ни за что не упустит возможности пошуровать в закромах заклятых врагов человечества.

Ли понял, что Гвоздев сдался.

— Пойдемте в штаб? — предложил он.

— А смотри, что мне еще обломилось, — идя за Ли, Ласка продемонстрировала Гвоздеву два тупорылых пистолета-пулемета со шнековыми магазинами, — в комплекте шли, один мастер делал.

Даже одного взгляда на это оружие ближнего боя было достаточно, чтобы понять — и винтовка и ПП создавались одним оружейником — те же острые углы и вставки с гравировкой.

— Уникальная вещь, второго такого комплекта не существует! — не могла нарадоваться на свое приобретение девушка.

— Может и мне стоило с тобой на склады прогуляться?

— Эти сокровища не для тебя. У Ли армия состоит из импов, причем высокоуровневых.

Глава 4

Прибежище Люминов только снаружи напоминало древнюю крепость. Замшелые грубо отесанные камни стены, угловые башенки с бойницами были лишь муляжом, идеально вписывающимся в исторический центр Шанхая. От древней кладки веяло спокойствием и размеренностью веков. Но под этой ширмой пряталась высокотехнологичная начинка.

Крепостная стена скрывала за собой всего одно здание — старый храмовый комплекс Город Бога. Площадь, вокруг внушительного здания с несколькими ярусами крыш, была засыпана мелким мраморным гравием, поля из которого пересекали дорожки мощеные серым камнем. И смотрелось это минималистически прекрасно и обзор вокруг храма был идеальным. Даже мышь не прошмыгнула бы незамеченной!

По дорожкам не прогуливались последователи даосизма, ведя беседы о пути Китая. Вернее о Великом Пути Китая. Лишь вдоль внутреннего периметра стены, стояли замершими изваяниями Арбитры, державшие винтовки наизготовку. Богато отделанные внутренние помещения храма тоже пустовали. И дело было не в том, что на дворе была рань несусветная, и солнце еще не выглянуло из-за горизонта — последователи Дао в Город Бога не допускались. Зато в обширных подвалах комплекса работа кипела круглосуточно.

Даже Б-шка, ждавший эвакуации на Остров, был включен в рабочий процесс. Он, с еще одним Люмином, нес дежурство в центре наблюдения. Дав захватить себя Гвоздю и выдав местоположение фабрики по производству мути, он совершил проступок, за который его на Острове могли вы запросто деклассировать, поэтому он утопал в жалости к самому себе и мысленно проклинал весь белый свет за проявленную персонально к нему несправедливость.

Мрачное расположение духа не помешало заметить ему стайку красных меток, появившуюся перед ним на голоэкране.

– Получаем данные с внешних камер. Группа подозрительных объектов, приближается с юго-востока, — немедленно доложился он.

Не только Летающие Обезьяны могли использовать Великое око в своих целях. Люмины также были подключены к этой глобальной системе наблюдения. И сейчас она уведомляла их о приближении подозрительных объектов.

— Картинку на экран! — скомандовал второй Люмин.

Надо сказать, что второй Люмин, находившийся в центре наблюдения, был всего лишь Ц-шкой. Его назначили старшим дежурным, чтобы еще раз подчеркнуть глубину падения Б-247. Б-шка послушно выдал изображение на экран, занимавший целую стену.

— Активировать системы ПВО! — завопил Ц-шка, увидев строй небольших летательных аппаратов. Они были то ли штурмовиками, то ли десантным транспортом, но одного взгляда на приближавшуюся технику было достаточно, чтобы понять — это не прогулочные яхты, — активировать резерв Арбитров! Оборона по плану семь!

Люмины из гибридов людей и инопланетных технологий создали себе идеальных солдат, которым не требовались ни отдых, ни сон, ни увольнительные. По сигналу Б-247 Арбитры мгновенно пробудились и, повыскакивав из ниш подзарядки, начали разбегаться по храмовому комплексу. Им были не ведомы страх и переживания, они не задавали своему командованию глупых вопросов. Выпрыгнув из своих кроваток, они были мгновенно готовы к бою.

Одновременно с активацией личного состава, в крепостной стене открылись бойницы, из которых выехали короткие стволы излучателей. Крыши башен раскрылись как бутоны, выпуская наружу ракетно-пушечные модули ПВО. На пустыре перед храмом зашевелились бугорки под гравием — это активировались самонаводящиеся мины.

— Открыть огонь по приближающимся воздушным целям! — скомандовал Ц-шка, еще раз убедившись, что траектория движения объектов прямая как струна и упирается она ровнехонько в Город Бога.

Приказ был исполнен моментально со всем надлежащим старанием. Нападение на точку эвакуации Люминов совершалось впервые, и Б-шка решил, что если он героически его отобьет, то у Люминов с Острова появится веское основание чтобы смягчить ему наказание.

Глава 5

Комплексы ПВО полыхнули красным, с их направляющих сорвались и унеслись в небо ракеты-перехватчики. Электронные мозги головок наведения ракет сразу отбросили метод радиолокационного наведения. Цели были выполнены по технологии стелс, и попытка навестись на них с помощью радара могла закончиться промахом. Но вот двигатели у самолетов работали, поэтому тепловое наведение сработало по ним безотказно.

Залп ракет смел с неба сразу половину летательных аппаратов, их горящие обломки посыпались вниз. Урон городу сбитые самолеты принесут серьезный, но о компенсации с правительством Китая Люмины будут договариваться позже. В принципе важен только ее размер, правители Поднебесной все равно будут вынуждены получить и ее и глубочайшие извинения от «благородных ученых». Люмины изготавливают муть — «кровь» для всей земной экономики и никто не вправе мешать им вести себя по-хозяйски на всей планете.

На повторный ракетный залп времени не оставалось, объекты подлетели слишком близко. Но это не было проблемой, к уничтожению нападавших подключись скорострельные пушки и излучатели. Их выстрелы, в отличие от ракет-перехватчиков, не разрывали самолеты на части, а просто калечили их один за другим.

До стен крепости дотянули всего восемь самолетов, да и те были исполосованы орудийными очередями и лазерными лучами. Рядом со стеной им досталось особенно сильно и они начали падать прямо во внутренний двор крепости. Б-247 орал от азарта и радости, штурм эвакуационной точки отбит без каких-либо потерь! И тут во дворе храмового комплекса разразился огненный ад!

Фюзеляжи десантных самолетов были загерметизированны и по самую крышку накачаны напалмом, который сейчас весело пылая, расплескивался по всей территории Города Бога.

— Потери! — завопил Б-247, глядя на гаснущие иконки защитников крепости, — выведено из строя десять… нет, уже двенадцать процентов Арбитров!

— Уводи их со двора! — прокричал старший дежурный.

Приказ был так себе. Бегущие сквозь ревущее пламя к храмовой лестнице Арбитры один за другим варились заживо в своей броне. Напалм был начинен термическим порошком, сгорающим очень быстро, но дававшим температуру в сотни градусов.

— Уничтожена половина Арбитров! — продолжал вести неутешительный подсчет Б-шка, — больше — пятьдесят три процента!

Он переключился на внешние камеры. Напалм догорал, в прорехах жирного дыма были видны скрючившиеся фигурки в серой закопченной броне. Арбитров как будто пожег мальчишка-хулиган с помощью солнечных лучей и гигантской линзы. Б-247 застонал, теракт обошелся Люминам слишком дорого, решительная победа обернулась ошеломляющим поражением. Деклассация из неприятной вероятности превратилась в реальное будущее. Исключительно паршивое настроение не позволило ему быстро отреагировать на новый сигнал системы безопасности.

— Засечена странная вибрация из-под земли, — упавшим голосом доложился он.

— Землетрясение? — уточнил старший.

— Не похоже… да что происходит?! — Б-247 выпучил глаза на изображение, транслируемое внешними камерами.

Посреди внутреннего двора, среди почти уже догоревших луж напалма, вспучивалась поверхность. Разбросав комья земли, наружу высунулось острие вращающегося огромного бура.

— Что это? А? — из-за быстрой череды пренеприятнейших событий, Б-247 потерял способность здраво рассуждать и оперативно реагировать на происходящее.

— Поднимай Арбитров! Выводи их наружу! — Ц-шка вдруг осознал, что и его в ближайшее время подвергнут принудительному «отупению» на Острове.

Конусовидный бур тем временем уже полностью вылез на поверхность, вытащив за собой цилиндрический корпус проходческой машины. Машина тоже прибыла не в гордом одиночестве, за ней были прицеплены несколько вагончиков метро, кустарно обшитых бронелистами. Двери одного из вагончиков разъехались в стороны. Б-247 застонал от бессилия. Его роль в обороне храма свелась к минимуму, так как большинство орудий периметра были предназначены для уничтожения врагов снаружи.

— Куда! — Гвоздев схватил рванувшую к двери Ласку за шиворот, — сидеть! Команды ждать!

Он понимал девушку. Ожидание битвы взвинчивало нервы Гвоздева до предела, и совладать с этой нервной трясучкой помогал ему только опыт. У Ласки опыта войсковых операций не было, поэтому пока проходческий комплекс пробивал тоннель из метро к Городу Бога, девушка накрутила себя так, что как только открылись двери, рванула наружу с воплем «ура!». И погибла бы в первые же секунды. Не живут долго в бою возбужденные новички. Девушка активно брыкалась, и чтобы ее усмирить Гвоздеву даже пришлось применить свою сверхсилу.

— Сиди и не дергайся! — придавил Гвоздев девушку к сиденью.

— Зачем? Все же бегут! — кинула девушка на спешно покидающих вагон бойцов Ли.

— Пусть бегут. На встречу со смертью торопиться не надо.

— Так там же эти… бронированные по самые уши, — кивнула Ласка на первую шеренгу воинов, покидавших вагончик.

Ребятки действительно выглядели внушительно в своих доспехах-экзоскелетах. Сферические шлемы дополнительно прикрывались высокими воротниками и массивными наплечниками. Кирасы дополнительно были усилены полосами керамики в сантиметр толщиной. Перед собой каждый из штурмующих держал щит, который прикрывал его от макукши до щиколоток. Казалось бы за этой бронированной стеной можно чувствовать себя в полной безопасности. Но только они выбрались за дверь вагона, как их смел единым махом чудовищный плазменный шар. На общем канале связи раздались быстро затихнувшие крики боли.

— Ждем да? — с раскрытыми от ужаса глазами спросила Ласка.

Гвоздь коротко кивнул. Момент для высадки надо подобрать идеально. Что будет, если поспешишь, наглядно продемонстрировали те бронированные бедолаги. Но и сильно задерживаться не стоит, их будет легко подстрелить, если они в одиночестве будут выбираться из вагона. Рыба держится косяками для того, чтобы хищнику было тяжело выбрать одну конкретную особь для нападения.

— Бегооом! — подгадал момент и поднял присмиревшую девушку Гвоздь, стараясь держаться за спинами высыпающих из вагона бойцов.

Вот откровения миг! В следующую долю секунды решится, жить им с Лаской или погибнуть. Чем надо озаботиться сразу после высадки? Отстреливаться? Нестись на врага? Нет, быстро оглянуться вокруг и отыскать укрытие.

— За мной! — Гвоздь потащил за собой Ласку к расколотому фюзеляжу упавшего самолета. Его пластиковые борта не сравнить с бетонной стеной и даже с мешками с песком, но какое-никакое убежище они все-таки давали.

— Что на сканнерах?! — потребовал отчет Гвоздь у слегка обалдевшей девушки. Они были подключены к общему каналу Летающих Обезьян, но Гвоздев предпочел узнать обстановку от Ласки. Вдруг китайцы решат ими пожертвовать ради сохранения жизни своих бойцов.

— Вокруг храма все чисто. Есть слабые сигнатуры, но это или датчики или мины. Вокруг нас на тридцать-сорок метров безопасная зона, ну насколько у меня хватает…

— Да я понимаю, разница в уровнях, — оборвал Ласку Гвоздь, — враги где?

— В храме! Мы заперли их в храме!

— Хорошо, что не разбежались как тараканы по щелям. Задолбались бы потом их выковыривать.

Кто кого выкуривал было пока еще не понятно. Те малочисленные Арбитры, которые успели выбежать во двор, были перебиты моментально. Но остальные огрызались так, что превратили вход в храм в сплошной поток огня. Сунувшаяся туда было пара бойцов Летающих обезьян, мигом была разорвана на части.

— Получайте твари! — Ласка высунулась из-за укрытия и начала палить в проем ворот храма. Пули из ее рельсотрона, разогнанные до немыслимых скоростей, оставляли в воздухе красивые серебристые следы-струны.

— Да что ж с тобой будешь делать! — Гвоздев за ногу втянул девушку обратно за разбитый фюзеляж самолета. И вовремя, в их укрытие вонзилось несколько шаров плазмы. В воздухе невыносимо завоняло жженым пластиком, — сиди и не высовывайся, там и без тебя желающих пострелять хватает. Задействуй червя, дай нам полный обзор происходящего! Особенно этих крыш. Не нравятся они мне, совсем не нравятся.

Ласка кивнула, из ее рукава вылез червь и «выглянул» из-за укрытия. Видеопоток данных с его камеры пошел на очки виртуальной реальности Гвоздева.

— Есть! Есть движение на три часа, — сказал Гвоздь, заметив тень на скате одной из пагод, — прямо под фонариками, видишь?

Поднявшегося на крышу снайпера тут же выдала вспышка от выстрела.

— Засекай его своими сканера и начинай заливать!

— У него маскировка хорошая, я только расплывчатое непонятное пятно вижу, — пожаловалась Ласка.

— Бей по площадям, просто не давай ему высунуться!

Девушка подняла винтовку вертикально вверх. Из подствольной системы с громкими хлопками вылетели три снаряда. Подлетев метров на пять, они развернулись в воздухе и устремились к цели. С пагоды посыпалась битая черепица.

— Ну вот и мы начали приносить пользу, — Гвоздь отметил, что снайпер торопливо спрятался под кровлю, — как только покажется, загоняй его обратно.

Из ворот храма выбрался легкий шагоход, несущий на передних «лапах» два роторных пулемета. Едва он успел открыть из них огонь, как к нему протянулось сразу три дымных следа от ракет, Летающие обезьяны решили не давать возможности бронированной машине развернуться во внутреннем дворике. Первая ракета попала ему в одну из ног, она подломилась и шагоход уперся мордой в землю. Две другие угодили прямо в его кабину, раздался взрыв и проход в храм заполнился густым дымом и пламенем.

— Молодцы наши! Насмерть запечатали уродов! — однако в голосе Гвоздева проскользнуло и сожаление. По расчетам Ли помощь от Освободительной Армии Китая к обороняющимся Люминам должна была прийти минут через пятнадцать после нападения. А через полчаса должны были подтянуться и силы самих Люминов с ближайшей базы.

— Ли, надо их как-то выкуривать. Если завозимся на входе — нам крышка, — прокричал он в общий канал связи.

— Уже работаем, — пришел немедленный ответ, — обрати внимание на северную и южную стены.

Ласка тут же направила камеры червя на указанные Ли направления и Гвоздев увидел копошащиеся возле стен храма группы Летающих Обезьян. Доделав дело, бойцы бросились в рассыпную. Следом у стен храма громыхнуло два взрыва. Лишь только пыль осела, Гвоздев увидел в кирпичной стене щербатые проломы.

— Ну вот, теперь пойдет веселье! Сиди здесь и жди, пока наши в храм втянутся, вперед не лезь! — отдал он последние распоряжения Ласке и, пригибаясь, рванул к одному из проломов.

Глава 6

До пролома Гвоздев бежал под усилением. Марафон по открытому простреливаемому пространству каждую секунду мог обернуться ранением или даже смертью, поэтому Гвоздев эти секунды старался сократить. Разогнался он так, что буквально влепился грудью в кирпичную стену. Многострадальная кираса «Бехтереца» застонала, но удар смягчила. Гвоздь заглянул в пробитую взрывом дыру. Дым, пыль, неясные очертания мечущихся людей. Самая та обстановочка, чтобы вволю поработать Клинками Ярости. К пролому подбежали еще несколько Обезьян, и по кивку Гвоздя вся их группа бросилась внутрь.

«Поехали!» — снова наполнил Гвоздь свои мышцы бурлящей силой и в один прыжок оказался внутри храма. Десяток Арбитров засели за импровизированными укрытиями из перевернутых алтарей и куч храмовой утвари. Положение защитников храма было очень шатким, нападавшие расстреливали их с трех сторон. Шары плазмы перемежались с разрядами лазера настолько густо, что получить случайное попадание было проще, чем под проливным ливнем вымокнуть. Участвовать в перестрелке Гвоздев не стал, он как гигантский кузнечик высоко подпрыгнул и ухватился за потолочные балки. В пылу сражения его трюк никто не заметил.

Быстро перебирая руками, Гвоздев добрался до вражеской баррикады и рухнул на головы Арбитров, как гнев божий. В спину не бить? Оставьте этот благородный девиз для показательных боев на ринге! В настоящем побоище надо всегда оказываться там, где противник меньше всего ожидает тебя увидеть. Клинки Гвоздева засветились зеленым, и он с огромным удовлетворением всадил их в щель под шлемы стоящей к нему спиной пары Арбитров. Клинки вошли с легким сопротивлением, как в мокрую глину. Оба Арбитра затрепыхались и затихли. Будь ты хоть сто раз биороботом, отделение головы от шеи здоровья никому не прибавляет. Соседний Арбитр, заметив, как скоропостижно скончались его соратники, начал было разворачиваться и… тут же остался без правой руки. А нечего винтовку вскидывать! Это на психику раздражающе действует!

Добив инвалида двумя ударами в грудь, Гвоздев крутанулся на месте, полоснув по ногам еще одного защитника храма. Скользящий удар плазменными клинками, который однозначно лишил бы нормального человека конечностей, лишь заставил Арбитра припасть на одно колено. Но Гвоздю было достаточно и этого, резким движением снизу вверх он развалил шлем противника от подбородка до лба. Вместе с головой.

Отстреливающиеся из-за баррикады Арбитры почувствовали, что что-то идет не так. Как-то неуютно стало в их рядах. Десяток оставшихся серых развернулись и набросились на него. Гвоздев вертелся как рассерженный барсук, попавший в логово волков. Он разил окутанными зеленым свечением клинками направо и налево, щедро раздавал пинки бронированными ботинки. Если бы мог, он и зубами бы грыз серую броню.

Тридцать секунд. В бою вроде бы целая вечность, за которую ты можешь укокошить всех своих противников или погибнуть сам. Но Гвоздь заметил, что клинки исчерпали заряд, только когда правый клинок беспомощно царапнул по нагруднику противника. Расплата наступила незамедлительно, заблокировав удар, Арбитр выстрелил в Гвоздева практически в упор из плазменного пистолета. Гвоздь почувствовал, как у него в прямом смысле закипают кишки и согнулся пополам.

«Хорошо повоевал» — пронеслось у Гвоздева в голове, — «жаль только, что недолго». Зарычав и используя последние крохи сил, Гвоздь поднялся, ожидая добивающего выстрела в голову.

— Сдохните твари! — свалилась откуда сверху Ласка и тут же начала поливать огнем все вокруг из своих пистолетов-пулеметов. Да так активно, что Гвоздю пришлось снова упасть на пол, чтобы не быть подстреленным не в меру развоевавшейся девушкой.

Дымящиеся гильзы из оружия девушки сыпались на пол ливнем и так же щедро валились на пол и враги. Отвлекшись на Гвоздя и свалившуюся с потолка непослушную валькирию, Арбитры перестали защищать периметр, и Летающие Обезьяны косили их пачками. Гвоздь, даже будучи раненным, внес свою лепту в общую победу. Он ухватил за ногу подскочившего Арбитра и от всей души угостил его электрическим разрядом. Тот затрясся мелкой дрожью и его сразили сразу несколько лазерных лучей. Накал битвы сразу сошел на нет — враги в большом молельном зале были все мертвы.

— Фу, как это мерзко выглядит, — Ласка перевернула Гвоздева на спину и бегло осмотрела его рану, — у тебя пластины брони вместе с пузом сплавились.

— А самое отвратительное, что я ног не чувствую, — дополнил диагноз Гвоздев, — кажись, отпрыгался я.

— Дай я посмотрю, — отодвинул Ласку непонятно откуда взявшийся Ли. Белый вычурный доспех старика украшали свежие царапины и ожоги. Предводитель Летающих Обезъян явно не отсиживался на спинами своих ребят, — выглядит очень плохо. Но ты гемп, ты должен поправиться. Не переживай, у нас хороший госпиталь…

— До больнички еще дожить надо. И Арбитров додавить, — возразил Гвоздь.

— Основное сопротивление мы сломили, благодаря твоему подвигу и сумасшедшей выходки твоей напарницы. Отдыхайте, мы доделаем остальное, — по знаку Ли возле них остались двое Летающих Обезьян. Остальные же устремились вглубь храма.

Заботливо, как младенца, Гвоздев перенесли на найденную тут же шкуру, и один из оставленных телохранителей залил его рану белой липкой пеной. В поражении плазмой были свои плюсы, несмотря на обширность раны, кровь из нее не хлестала. Огромная температура прижигала поврежденные артерии и вены.

— Гвоздик, — прикладывая флягу к губам Гвоздева, прошептала Ласка, — ты потерпи чуть-чуть. Не умирай, ладно?

— Не знаю, — ответил тот, сделав несколько больших глотков. Шок проходил, уступая место адовой боли, хотелось и впрямь умереть, лишь бы не ощущать, как пламя гложет твои внутренности, — как получится.

— Андрюша, ты очень постарайся выжить. Я… — девушка запнулась, — я одна все это не вывезу. И бросить не смогу, после того, как все узнала. Криссы эти, Люмины… что они с нами сделали? У меня реально мечта была до сотки прокачаться, а теперь получается, что я им на руку играю? Людей убиваю, ворую ради модов…

— Хватит! — Гвоздев с трудом ворочал языком, — нашла время для покаяний. Укол лучше мне сделай, боль такая, что я скоро начну на стены лезть.

— Ой, — засуетилась Ласка, — мы же последнюю аптечку на Ики прикончили. Как же так, а?

— Как же так, как же так, — передразнил ее Гвоздь, — а вот так! Кто-то думает больше о набивании собственных карманов, а не о коллективе! Ты почему на складах у Ли только винтовкой разжилась?!

Гвоздь разошелся и в этом порыве попытался сесть, чтобы обстоятельно доказать Ласке, насколько она была не права. Но его тут же скрутила новая волна боли.

— Ох черт! Точно сдохну! От болевого шока.

Увидев, что вверенное им охраняемое лицо вот-вот загнется, один из телохранителей достал из рюкзака аптечку и протянул ее Ласке. Девушка торопливо приложила прибор к животу Гвоздева.

— Ну вот видишь — все хорошо закончилось!

Не успела девушка договорить, как вдалеке ухнул взрыв. В воздухе запахло озоном, а волосы на голове Ласки встали дыбом, сделав девушку похожей на смешной черно-белый одуванчик.

— ЭМИ граната где-то рядом взорвалась, — расстроено произнесла Ласка.

— Да фиг бы с ней! — проголосил Гвоздь, потеряв всякое терпение, — коли уже быстрее!

— Не могу, — чуть не плача ответила девушка, — аптечке досталось, она в перезагрузку ушла.

— Как так-то?! — Гвоздев не верил, что ему настолько может не повезти.

— Это же гражданская модель, у нее защиты от ЭМИ нет, — просветила его Ласка.

— У вас военной нет? — Гвоздев перевел умоляющий взгляд на телохранителей.

Те покачали головами.

— Форменное издевательство. Теперь точно умру, — вымолвил Гвоздев и прикрыл глаза, — или хотя бы сознание потеряю.

Однако так легко отделаться ему не дали. Зал молитв заполнился радостным гомоном. Гвоздь приоткрыл один глаз и увидел толпу ликующих бойцов Ли, несущих на плечах искомого Б-шку. Перемотанный веревками, тот выглядел как гусеница в коконе. За первой группой, волокущей ценный трофей, следовала другая, тянущая за собой на веревке Старьевщика Джо.

— О! — оживился Гвоздев, передумав падать в обморок, — этого вы где нашли?

— Внизу в подвалах. В клетке сидел. Я помню, что ты его разыскивал, поэтому решил взять с собой, — сообщил ему подошедший Ли.

— Не надо его с собой брать, пристрелите на месте! — потребовала Ласка, вспомнив, роль, которую сыграл Джо в смерти Чифа.

— Нельзя в меня стрелять! Я пленник! Меня Люмин похитил! — заверещал Джо.

— Не спешите, вдруг он нам сможет что-нибудь ценное рассказать, — еле выговорил Гвоздь.

— Точно, не стреляйте, — вдруг согласилась Ласка, — еще «сердце» повредите, а у него уже новая хозяйка имеется.

Настроение у девушки менялось каждую секунду, полное раскаяние сменилось на жажду мести и наживы. Моральные принципы хороши, но бессмертие лучше. Старьевщик попробовал было вырваться, но его шустро сбили с ног и запеленали не хуже чем Люмина.

Парад трофеев на этом не закончился, пятерка Летающих Обезьян на длинной веревке тянула за собой деревянный постамент, на котором лежал воин в золотых доспехах, полностью покрытых сложной гравировкой и красной эмалью.

— А это вам зачем? — удивился Гвоздь, — тащите все, что плохо лежит?

— Это доспех Мин Ци, Последнего Императора Китая.

— Понимаю — реликвия. На кой черт она Люминам сдалась? Или криссы предметы старины коллекционируют?

— Это не совсем реликвия, — Ли сделал жест своим бойцам и они с четырех сторон подхватили шкуру, на которой лежал Гвоздь и понесли его к выходу из храма как на носилках, — Мин Ци был могучим гемпом. Единственным в своем роде. Да, Андрей, ваша страна поделилась с нами технологией генных модификаций во время войны за равенство. Мы успели создать суперсолдата, правда, всего одного. Император это не наследственный титул, этого его кодовое имя. Мин Ци успел поучаствовать в нескольких акциях против импов, но вскоре понял, что тотальную установку модов людьми не остановить. Тогда он договорился с импами, примирил их с Чистыми и стал новым правителем Китая.

— Красивая легенда.

— Это не просто легенда. Наши ученные смогли разработать для Последнего Императора уникальных доспех. После его смерти…

— А навороченные гемпы тоже стареют и умирают?! — на мгновение отступила даже боль от раны. Гвоздев впервые задумался о том, что дают ему генные модификации помимо боевых навыков. Вдруг где-то в заброшенной лаборатории пылится картридж, который может сделать и его бессмертным.

— Стареют, но намного медленнее обычных людей. Мин Ци умер не от старости, он погиб в результате подлого заговора. Я предполагаю, что этот заговор был осуществлен при участии криссов. Его доспех пропал. Мы долго его искали, и сердце мое наполнилось радостью, когда он случайно отыскался здесь! Люмины готовили его к отправке на Остров. Скорее всего, они хотели его детально изучить и…

— Ты хочешь сказать, что броня до сих пор функционирует?!

— Я думаю, что да. А еще я знаю, кому этот доспех придется впору, — сказал Ли и хитро улыбнулся.

Глава 7

Гвоздева вынесли во внутренний двор и положили на землю, которая вдруг ощутимо вздрогнула под его спиной. Это взорвалась взрывчатка, установленная в центре наблюдения Города Бога. Она уничтожила оставшиеся сервера и лишила возможность базу Люминов обороняться даже в автоматическом режиме.

С неба, басовито гудя двигателями, на площадку опустился грузовой коптер, похожий на перевернутый казан. Едва его откинутая аппарель коснулась земли, по ней топотя ботинками начали забираться Летающие Обезьяны. Гвоздя занесли внутрь транспортника одним из первых. Он заметил, что кроме него занесли пяток раненых и пару черных мешком с телами.

«Обезьяны молодцы» — отметил Гвоздь, — «павших товарищей не бросают».

— Куда мы сейчас? Обратно в метро? — спросил он у Ли вслух.

— Боюсь, что метро потеряно для нас навсегда. Но это не единственное место, где мы можем укрыться.

— Все равно жаль. У вас там столько всего нужного было, — сожаления Ласки звучали как-то фальшиво, а по ее засветившимся глазам Гвоздь сразу понял, что девушка планирует как-нибудь в метро вернуться. И забрать оттуда все «нужное».

Мечты Ласки о тоннелях, заваленных добром, о станциях, ломящихся от всяких полезных штук, которыми можно и себя порадовать и продать выгодно, разрушило грибовидное облако взрыва, взметнувшееся над Шанхаем. Коптер отлетел от города уже на порядочное расстояние, но вспышка от взрыва все равно проникла в иллюминаторы, покрасив все внутри в оранжевые тона.

— Это на шанхайском рынке?! — разглядывая город, спросила Ласка.

— Да. Надеюсь, они успели эвакуировать людей.

— А могли нанести удар прямо по работающему рынку?!

— Ты забыла, что я рассказывал — Люмины ведут себя как настоящие хозяева. Но не переживай, перед вылетом я установил на рынке инфразвуковые динамики. Инфразвук должен вызвать у людей панику и прогнать их с рынка.

— Какие вы тут все предусмотрительные, — сквозь сжатые зубы пробормотал Гвоздь, — запасливые все такие. Может, найдется хоть у кого-нибудь долбанная рабочая аптечка?

— Ой, прости! — воскликнула Ласка, и к ней сразу протянулось несколько рук с аптечками.

— Не просто обезболь рану, — посоветовал девушке моложавый старик, — а введи его в искусственную кому.

— Какую еще кому? Не надо никакой ко… — голова Гвоздева бессильно упала на грудь. Ласка послушалась совета Ли.

Когда Ли обещал Гвоздеву лечение по высшему разряду, тот представлял себе блестящие стерильной чистотой высокотехнологические операционные с улыбчивыми красотками-медсестрами. Нет, прилетев на тибетскую базу сопротивления, Гвоздев попал в руки к профессионалам, которые его добротно заштопали и накачали разными медикаментами. Но китайцы бы изменили себе, если бы не начали усиленно лечить Гвоздева методами традиционной медицины.

Место, куда они прибыли, называлось долина Гаруда. Гвоздеву с развороченным пузом было слегка не до экскурсий, но Ли успел ему сообщить, что они находятся не абы где, а в разрушенной столице древнейшего тибетского царства. После недели интенсивной терапии и восстановления Гвоздь мог выйти наружу и по достоинству оценить новую базу повстанцев. Долина с остатками фундаментов древних зданий и редкой чахлой растительностью, была как амфитеатром окружена старыми выветренными горами. Горы были невысокими и напоминали заброшенные термитники. Сходство с жилищем насекомых им предавали сотни рукотворных пещер, древние обитатели города обустраивали свои жилища прямо в скалах, вырубая мягкую податливую породу. По словам Ли Летающие Обезьяны значительно расширили старую сеть тоннелей и теперь пещерный город представлял собой настоящий лабиринт. В котором Гвоздь легко бы потерялся, если бы Ли не загрузил в его очки виртуальной реальности подробный план базы. Входы в пещерный город были разбросаны хаотично и на разных уровнях и соединялись между собой лестницами и веревками. Внешний вид у пещерного города был донельзя архаичный, но тот же госпиталь был оснащен по самому последнему слову техники.

Отлеживаться на больничной койке Гвоздеву Ли не дал, притащив в расположенные в долине естественные бассейны термальных источников и запихав в воду по самую макушку. Гвоздев лежал в каменной купели, облокотившись на покрытую пушистым минеральным налетом стенку. Пушистость была лишь видимостью, потеревшись о налет, можно было снять кожу до самого мяса. Но вода, пахнущая сероводородом, дарила покой и расслабление его избитому телу.

— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался плескающийся рядом Ли.

— Как будто в рай попал. Только вот брюхо чешется, сил нет, — признался Гвоздь.

— Не трогай. Терпи. Терпение — одно из важных достоинств воина.

Ощущение у Гвоздева было такое, будто ему на живот высыпали тысячу злобных муравьев, которые работали своими челюстями без устали.

— Слушай, может мне надо просто рану гелем каким-нибудь помазать? А то у меня сейчас главное достоинство закончится!

— Можно и помазать. Но лекарства дают лишь излечение. А вода источников Гаруды — силу.

— Слушай, силу мне дала наука. А вернее бестолочь Рома, запустивший реактор и встроивший в меня ген какой-то креветки.

— Мы говорим о разной силе. Танцующие Обезьяны не зря основали здесь базу. Долина Гаруды — древнее место мистической Силы, которой сама Земля щедро делится со своими непутевыми детьми.

— Да? — с сомнением спросил Гвоздь и прислушался к своим ощущениям. Мистическая Сила Земли отказывалась вливаться в него щедрым потоком. А вот рубцы на животе зудели так, что он готов был плюнуть на всю мистику и вылезти из источника. Ли заметив, как беспокойно ерзает Гвоздь, добавил:

— Мы осмотрели доспехи Последнего Императора.

И тут китаец замолчал, выдерживая паузу и продлевая интригу.

— И?

— Откинься, расслабься и слушай.

Гвоздь с трудом подавил в себе желание притопить китайца и сделал так, как тот велел. И о чудо! Как только он расслабился, зуд на животе стал тише.

— Основные системы функционируют нормально. Есть небольшие проблемы с энергоснабжением, но наши ученные обещают их устранить. И даже установить новый, более мощный реактор. Когда мы приведем броню в порядок, мы планируем передать ее тебе.

— Да?! — от удивления Гвоздь слегка потерял равновесие и ушел под воду по самые брови. Предложение Китайца было очень заманчивым. Несчастный «Бехтерец» пострадал настолько сильно, что его можно было вместо дуршлага использовать. И новая, а тем более такая высокотехнологичная броня, была как нельзя кстати. Гвоздю бы в голову не пришло, что Ли готов отдать ему настолько ценный трофей. Ну технологией изготовления элементов поделиться, подсказать, как тот же «Бехтерец» починить и модифицировать. Но чтоб отдать целиком? Это же для китайцев целая реликвия!

— Наследием Последнего Императора должен обладать достойный. А среди моих воинов нет гемпов, — дождавшись пока Гвоздь вынырнет продолжил Ли, — Броня Последнего Императора будет нашим символом, нашим знаменем когда мы пойдем на приступ Острова! Воодушевившись золотым доспехом, в бой бросится даже самый последний трус!

— Эээ… благодарю за доверие, — пыл Гвоздева немного поиссяк. Он представлял себе, что значит быть символом и знаменем. В такое «знамя» будет палить каждый олух с той стороны фронта, — что с Люмином? Его уже начали допрашивать?

— Пока нет, его только готовят к допросу. Ученым надо взломать защиту в его памяти, чтобы он вспомнил, где находится Остров. Я думаю, он будет готов к тому моменту, как вернется твоя жена.

Гвоздев еще раз непреднамеренно ушел под воду.

— Ласка мне не жена, она… ммм… деловой партнер, — сообщил он вынырнув.

— Ты идешь по пути одиночества? Мудро, очень мудро. У настоящего воина не должно быть привязанностей.

Гвоздь не стал говорить, что он бы с огромным удовольствием к кому-нибудь «привязался», но ворох событий, свалившийся ему на голову после прибытия на Землю, не давал ему ни малейшего шанса это сделать.

— От Ласки новости были?

Девушка отправилась обратно в Шанхай, чтобы вернуть спасательные шлюпки на субмарину Чифа, а ее саму перегнать в надежное место, указанное Ли. Большая транспортная подводная лодка должна была сыграть ключевую роль в нападении на Остров Люминов.

— Не переживай за своего… делового партнера. С Лаской отправились пять моих лучших людей. Они смогут защитить ее от любой опасности.

«Ага», — подумал Гвоздь, — «только не от нее самой. Увидит навороченный мод, захочет стянуть. Или чиновнику в порту за кидалово отомстить. Или…». Думать о том, как именно может отыскать девушка неприятности на свой черно-белый хвостик не хотелось. Зуд прошел совершенно. Магическая Сила Земли подействовала или химический состав термального источника, но глаза у Гвоздева закрылись сами собой. Очнувшись, он обнаружил, что Ли вышагивает в сторону пещерного города. И несет Гвоздя на плече.

«Мощный старик», — мелькнула мысль у Гвоздева и он снова отрубился. Ну а что? Кто тут раненный герой, которому можно сделать несколько поблажек?

Вопреки ожиданиям Гвоздева, Ласка вернулась, не влипнув ни в какие приключения. Но хмурая, как грозовая туча.

— Ты представляешь, головорезы Ли так и не дали мне пройтись по Шанхаю и сделать пару покупок! — в гневе металась Ласка по небольшой пещере, с завещанными толстыми коврами стенами, которую Ли выделил Гвоздеву.

— Правильное решение. Представляешь, сколько народу нас сейчас разыскивает? А Харон? Ты про него умудрилась забыть?

— Ой, да я бы одной ногой туда и тут же — обратно!

— Вот эту ногу тебе бы и оттяпали, — Гвоздев мысленно сказал огромное спасибо Ли и его парням.

— Как же ты не понимаешь! Мы богаты! А деньги потратить не можем! Это так угнетает.

— С подлодкой что? — не разделил трагедии девушки Гвоздь.

— А что с ней будет? Взяли шлюпки, перегнали. Косаток я отпустила. Ой! Ли для стоянки такой грот выделил, увидишь — закачаешься! Прямо подводная сказка!

— Сказка это хорошо, — Гвоздь с кряхтением поднялся с топчана. Несмотря на Силу Земли, заботу медиков и опустошаемые Гвоздевым склады с продовольствием, рана его все еще беспокоила, — однако сейчас время суровой реальности. Пойдем, нас Ли на допрос пленного Люмина звал.

— Нам обязательно туда идти? — наморщила носик девушка.

— Знаешь, я сам не люблю смотреть, как человека в кровавую котлету превращают. Но Ли сказал, что мы можем пригодиться. Вспомним какую-нибудь деталь, к примеру.

— Слушай. Гвоздь. А Люмин… он человек? Или уже нет? Он же всех предал. Нас с тобой. Остальных людей.

Гвоздев задумался. А ведь девушка права и ему будет легче смотреть на пытки этого нелюдя.

Глава 8

Как Гвоздь себя не готовил к зрелищу пыток, но увиденное было для него полным откровением. Навигатор его вывел не в тюремную камеру, а в помещение, больше похожее на операционную. Здесь их с Лаской встретил Ли с парой медиков и здоровым полуголым китайцем, лежавшим на кушетке.

— Привет! А пленник где? Еще не привели? — обведя взглядом комнату и не найдя Люмина, спросил Гвоздь.

— Да нет, он уже здесь, — Ли жестом указал на небольшой стеклянный сосуд возле кушетки.

Гвоздь вгляделся. В круглом аквариуме плавал мозг. Человеческий. С кучей подключенных к нему проводов.

— Да ну нафиг, — к горлу Гвоздева подкатила тошнота.

— Миленько как. И чистенько. А я думала, мы по колено в крови стоять будем, — восхитилась девушка.

— Сломить сопротивление Люмина с помощью физического воздействия тяжело. В его мозгах стоит много блокировок. Удобнее работать напрямую с носителем информации. Можете приступать, — кивнул Ли медикам и те засуетились, подключая электроды к голове лежащего на кушетке мужчины.

— Мы создаем для мозга Люмина череду виртуальных реальностей, в которых наш оператор становится для него отцом, начальником, лучшим другом. Или возлюбленной, — продолжил пояснять смысл процедуры Ли.

— Возлюбленной?! — не понял Гвоздь.

— Да. Наш оператор — профессионал, — гордо заявил Ли, — он одновременно и замечательный технарь и отличный психолог, умеющий принимать разные образы и филигранно играть на чувствах допрашиваемого.

Гвоздю стало совсем нехорошо. Ласка же наоборот следила за происходящим с неподдельным интересом.

— Оператор готов, — доложились техники.

— Начинаем погружение, — скомандовал Ли.

— Можно, когда у них дело до влюбленности дойдет, я выйду? — попросил Гвоздь.

— Виртуальная матрица уже создана и допрос начат. Время в матрице течет гораздо быстрее. Сначала оператор начнет воздействие с глубинных воспоминаний из детства. Преобразится, к примеру, в дедушку.

— Или бабушку, — без энтузиазма добавил Гвоздев.

— Да возможен и такой вариант, — не поняв иронии, согласился Ли.

Наклонившись над оператором, Гвоздь увидел, как быстро метались его глазные яблоки под закрытыми веками. Пальцы его рук трепетали, как будто он наигрывал сюиту на фортепиано.

— Вы можете присоединиться к допросу, — Ли указал на пустую кушетку с комплектом электродов у изголовья, — так вы поможете оператору. Ведь только вы лично знакомы с Люмином и…

— Я воздержусь.

— А я с удовольствием присоединюсь! — Ласка села на кушетку и взяли в руки пучок электродов, — как их подключать-то?

По знаку Ли один из медиков прикрепил электроды на голову девушки. Ласка легла на кушетку и закрыла глаза. Минут через десять Гвоздев начал откровенно скучать. Допрос не отличался насыщенностью событиями. Медики таращились в мониторы, Ли расхаживал за их спинами, изредка задавая вопросы, смысл которых от Гвоздева ускользал.

— Ли, что там с броней? Когда можно будет…

Гвоздев оборвался на полуслове. Лежащий на кушетке оператор вдруг выгнулся дугой, да так, что у него позвоночник захрустел.

— Это он что, перевоплощается так?! В бабушку?

Одновременно с возгласом Гвоздева, медицинский монитор окрасился в красные тона.

— Что?!

— Мнемоническая защита. Очень высокий уровень! — ответил на вопрос Ли один из медиков.

— У оператора растет давление! Участился пульс! Отказ нейромода! — вторил ему другой.

По телу оператора прошла волна судорог, и он начал молотить затылком о кушетку.

— Стабилизируйте его!

— Не получается!

— Тогда отключайте, быстро!

На губах оператора выступила розовая пена. Гвоздев заметил, что и Ласка вдруг дернулась, лицо девушки стало белым как снег. Не дожидаясь, что ее заколбасит так же как и оператора, Гвоздев подскочил к ней и выбросил клинок на правой руке.

— Стооой! — заорал Ли, но Гвоздь его не слушал. Повинуясь инстинктивному порыву, он одним ударом рассек жгут проводов, идущий к электродам на голове у девушки. Начинавшиеся судороги прекратились и девушка обмякла.

Дела у оператора обстояли гораздо хуже, он открыл рот и издал вопль, наполненной такой мукой, что Гвоздю захотелось его пристрелить и избавить от боли. Но этого не потребовалось, из-под век бедолаги фонтанами брызнула кровь, и он затих без движения. Гвоздев положил руку на шею Ласки — девушке повезло, пуль прощупывался. Хотя насколько ей сильно повезло, судить было еще рано. Может долбанная защита выжгла ей мозги и всю оставшуюся жизнь Ласка будет облакам улыбаться. Ли же метнулся к плавающему в луже крови оператору. Удивительно, но тот слегка шевельнулся, кадык задергался на его шее, и он разомкнул губы.

— Это… это… Мадагаска… — с трудом прохрипел он и замолк.

— Реаниматоров сюда, срочно! — Ли залез на кушетку и начал делать непрямой массаж сердца оператору.

— Две бригады, — напомнил ему о второй пострадавшей Гвоздь.

Колба с мозгом Люмина заполнилась серой мутью, ткани распадались прямо на глазах. Несколько секунд и в сосуде остался лишь мутный осадок на дне. Допрашивать больше было некого.

Реанимационная бригада налетела как вихрь, беспардонно оттолкнув Гвоздева от Ласки. Склонившийся над оператором медик покачал головой и накрыл его тело шуршащей пластиковой простыней.

— С девушкой что?! — спросил Гвоздев у колдовавшей над Лаской невысокой китаянки. Кисти рук доктора поблескивали хромированной сталью, от сильно увеличенных подушечек пальцев исходило мягкое синеватое свечение.

Медик не ответила, продолжая водить своими чудо-руками по телу Ласки.

— Ли, чего она молчит? Зачем глаза прикрыла? Она пациента осматривает или гладит? Только не говори мне, что это традиционная медицина такая!

— У нее в руках целый диагностический комплекс и, если понадобится, хирургический тоже, — ответил Ли, оттаскивая Гвоздева подальше от Ласки, — это один из наших лучших врачей-инженеров. Не мешай!

— Перерезав провода, я же Ласку убить мог?

— Мог. А мог и спасти. Сейчас все узнаем.

Гвоздев в отчаянии уселся прямо на пол, ожидая вердикта медика. Через что они только с девушкой не прошли, а погибла она вот так глупо, на дружественной базе, в результате безопасного эксперимента и поспешности Гвоздева.

— Мозговая активность зафиксирована, дельта волны есть, — наконец сообщила врач, — однако альфа, бета и гамма ритмы отсутствуют.

— А по-русски можно? — Гвоздь напрочь забыл, что врач и так говорит далеко не по-русски, и он слышит речь синхронного переводчика.

Китаянка, захлопала глазами, не понимая, о чем он говорит. Тут вмешался понявший идиому Ли.

— Твоя подруга как бы спит. Очень глубоким сном.

— Но она проснется?

— Андрей, надо ждать.

— Сколько?

— Я не знаю. При повреждениях мозга очень сложно давать прогнозы, — ответила Гвоздеву врач, — мы заберем пациентку в госпиталь и сообщим вам, когда будут какие-нибудь новости.

Ласку и тело оператора увезли на каталке.

— Уххх! — колба, где некогда покоился мозг Люмина, от могучего пинка, разлетелась на мелкие осколки.

— Андрей, успокойся, — попытался утихомирить его Ли.

— Да спокоен, я, спокоен, — Гвоздю после акта вандализма на самом деле полегчало, и он уселся на кушетку, — итак, что мы имеем. Показания гребанного крисса, у которого была ломка от недостатка мути. И слова умирающего оператора с выжженным мозгом. С достоверными сведениями у нас, мягко говоря, не густо.

— И, тем не менее, я склонен им верить. Скажи, ты был на Мадагаскаре?

— Когда? До полета или после?

— До.

— Неа. Мне не до путешествий было, людей на войне убивал, — мрачно ответил Гвоздь и на миг смутился — убивал-то он соотечественников Ли. Но тот не обратил на слова Гвоздева внимания. Или умело сделал вид, что не обратил. Гвоздь продолжил:

— Но знакомая у меня одна туда летала. Биолог. Вернулась в полном восторге. Зверье там уникальное и вообще райское местечко.

— А я там не был никогда, хотя объездил почти всю Землю. И не знаю никого, кто там был. Знаешь почему? Потому что это в твое время остров был райским местечком. Лет двадцать после вашего отлета на острове случилась катастрофа, взорвался реактор недавно запущенной АЭС. Население было срочно эвакуировано, а вокруг острова до сих пор объявлена карантинная зона в двести морских миль.

— И не ходят туда поезда, не плывут туда пароходы, — задумчиво произнес Гвоздь, — ты можешь проверить, совались ли туда какие-нибудь искатели приключений или авантюристы?

— Ты же понимаешь, что если мы начнем копаться в Сети и пытаться что-нибудь разузнать про Мадагаскар, Люмины тотчас засекут эти запросы?

— И даже если нас не отыщут, просто усилят охрану Острова, — с доводами Ли трудно было не согласиться, — слушай! А ведь есть решение! Прямо у нас под носом! Пошли!

Когда Гвоздев объяснил китайцу, куда и зачем они направляются, тот перестал хмуриться и повел Гвоздева за собой по норам пещерного города.

— Нет у меня никаких данных! Все что собирал по крупицам, по песчинкам, по зернышкам, все Люмины удалили! — забился Старьевщик Джо, едва Гвоздев зашел в его камеру и попросил поделиться кое-какой информацией.

— Оно конечно может и так. Но ты, зараза такая, меня столько раз кидал, что на слово я тебе поверить не могу. Мы тебе проверку устроим, вытащим мозг, засунем в баночку, а потом здоровенный китаец прикинется твоей бабушкой…

— Да за что мне это все?! — взвыл Джо, — какого хрена вы ко мне тогда приперлись?!

— Как какого? Узнать, где можно еще картриджи взять.

— Я не про конкретику! Я в целом! Чего ты ко мне привязался?! Я уже смирился, что буду дожить свои дни в каменном мешке на Тибете. И тут — бац! Опять ты! Опять с вопросами! А я знаю, чем твои визиты обычно заканчиваются! — Джо визжал так, что закладывало перепонки.

— И чем же?

— Жопой! Беспросветной! — старьевщик повернулся к Ли, — гнали бы вы его в шею! Это не человек… это бедоносец! Вот увидите…

— И тем не менее, мой друг прав. Если ты откажешься нам помогать добровольно, то мне придется прибегнуть к изъятию твоего мозга и подключенных к нему модов, — Ли не стал дослушивать причитания Джо.

— Что вы хотите узнать? — сник Старьевщик, уставившись потухшим взглядом в пол. Его некогда роскошная и ухоженная борода мелко тряслась. То ли от страха, то ли от ненависти.

— Вы посмотрите на это чудо! К Джо память вернулась буквально за секунды, — рассмеялся Гвоздь, — расскажи-ка, друг любезный, нам о Мадагаскаре. Общую информацию, факты какие-нибудь интересные и события.

— Поиск осуществляй только локально, в Сеть не выходи, — торопливо предупредил Старьевщика Ли.

Глава 9

— Я так и не понял, — сказал Гвоздев, перепрыгивая с одного вколоченного в землю бревна на другое, — что нам дали сведения от Джо? Все, что он рассказал, это хорошо или плохо?

— Это отлично, — ответил ему Ли, и тут же прикрикнул, — Носок тяни, когда прыгаешь! И концентрируйся на испытании, когда его проходишь!

— Да я…

И тут в бок Гвоздеву прилетел подвешенный на веревке круглый булыжник. Ребра хрустнули, а самого Гвоздя маятник сшиб со столба, как орла с насеста. Не успев толком сгруппироваться, Гвоздев шлепнулся на каменистую почву спиной.

— Бить-колотить, — простонал поверженный «акробат».

— Я говорил — внимание и концентрация, концентрация и внимание!

— Ты говорил, что меня ждут тренировки и испытания, которые гемп пройдет на раз! А я то воду в плоских мисках бегом таскаю, то по бревнам как цапля прыгаю! — с кряхтением поднялся Гвоздь.

Уже через пару дней после инцидента с допросом Люмина, ученые Ли отрапортовали, что броня Последнего Императора изучена, отремонтирована и готова к использованию. Услышав от Ли эту новость, Гвоздь чуть ли не в трусах прибежал в исследовательский центр и вознамерился в боевой костюм влезть. Однако этому активно воспрепятствовал предводитель Летающих Обезьян.

— Пойми, когда ты наденешь эту броню, ты будешь как взрослый тигр с мозгом котенка!

— Это что еще за обидные сравнения? Знаешь Ли, я не пацан, который в подвале гранату нашел, я воевал и я такое прошел…

— Ты воевал как человек, но теперь ты гемп. Возможности твоего тела намного превосходят человеческие. У костюма стоят усиливающие приводы и вместе с твоей сверхсилой ты будешь развивать чудовищную мощь! Ты можешь убить человека, просто дружески похлопав его по спине. Страшно подумать, что случиться, если ты вдруг кого-то обнять решишь от радости!

— Что случится, что случится… фарш, наверное, случится, — осознал Гвоздь правоту китайца, — ответственность осознал, к обучению готов.

Гвоздев предполагал, что его засунут в золотую броню и начнут учить ходить в ней как младенца. Ну или поместят в виртуальную реальность и тренировки будут проводить там. Однако Ли смог его неприятно удивить — когда Гвоздь ранним утром следующего дня пришел на тренировочную площадку у подножия горы, его там ждал Ли и… коромысло с двумя выдолбленными из дерева бадьями.

— А где костюмчик? — задал вполне обоснованный вопрос Гвоздев.

— Сначала мы будем заниматься без него. Прежде чем ты наденешь броню, ты должен научиться владеть собственным телом, — напыщенно ответил Ли.

— Да я вроде и так им владею. Кушаю сам, бегаю-прыгаю, под себя не хожу. И на дрожание рук не жалуюсь.

— Ты не имп, это у нас все умения приходят через модули и установку нового программного обеспечения на них. Скачал прошивку, поставил имплант — и все, ты можешь управлять любым транспортом своего уровня. Тебе же надо тренироваться, чтобы в полной мере освоиться со своими новыми способностями.

— Хорошо, что делать-то надо? — сдался Гвоздь.

— Бери ведра и иди туда, — махнул рукой Ли в сторону журчащего неподалеку родника, — набери воды и отнеси ее на вершину горы. Там ты увидишь бочку, когда наберешь ее, можешь считать, что испытание закончено.

— Так, я не понял. Я великий гемп, наследник Последнего Императора или водонос?

Ли счел, что этот вопрос был чисто риторическим, поэтому отвечать на него не стал, а повернулся к своему ученику спиной, заложив руки за спину.

— Ли, я серьезно. Какой толк в том, что я буду носиться с ведрами?

И опять Ли не удостоил Гвоздева ответом. Старик молчал, глядя куда-то вдаль и только ветер развивал его длинную белоснежную бороду.

Броню заполучить страсть как хотелось, поэтому Гвоздь вполголоса проклиная великие китайские методики обучения, спустился к роднику, набрал воды и закинул себе на плечи коромысло. В каждое ведро влезло, наверное, литров двадцать. Прогулка на вершину горы обещала быть веселой. Осложнялась она еще и тем, что пологий склон горы не был ровным, его усеивали выступающие из выветренной породы валуны. Вышагивать как по брусчатке по ним не получалось, ноги то и дело соскальзывали с камней, норовя застрять в трещинах между ними. Гвоздю приходилось перепрыгивать с одного камня на другой. Но с грузом на плечах особо не попрыгаешь, поэтому Гвоздев был вынужден подрубить свою сверхсилу.

Дело пошло более задорно, Гвоздь продвигался вверх скачками по три метра. Один, второй, третий. Вершина уже не казалась такой уж недостижимой.

— Да я просто гребанный горный козел! — прокричал Гвоздь и оступился на четвертом прыжке. Нога съехала с камня, Гвоздь полетел вперед, больно ударившись плечом. В довершении всех бед его обдало ледяной водой из перевернувшихся в полете ведер.

— Козел, но не горный, — Гвоздь сел, потряс головой и вытер воду с лица. До него разом дошла вся коварность этих дурацких тренировок. Во-первых — тащил бы он на своем горбу камни или бревна, а не плескающуюся в ведрах воду, равновесие держать было бы в разы легче. Ну и особая подсунутая Ли подлянка состояла в том, что ему теперь придется спускаться вниз и набирать воду заново. Ошибся один раз и будь добр начинай испытание со старта.

Гвоздев падал еще четыре раза, один раз уже тогда, когда до вершины оставалось не более десяти метров. Усиления на весь путь не хватало, поэтому примерно треть трудной дороги до вершины приходилось тащиться без его чудодейственного эффекта. Но Гвоздь заметил, что каждый последующий подъем ему давался легче предыдущего. Тело нарабатывало мышечную память, мозг учился лучше контролировать выросшую мощь мускулатуры. Гвоздь уже мог балансировать на одной ноге, не давая пролиться ни единой капле воды из ведер.

Добрался он до вершины, когда на долину Гаруды уже опускались сумерки. Как и обещал Ли на продуваемой всеми ветрами площадке его поджидал небольшой бочонок.

— Да это разве бочка, — Гвоздь перелил ведра и с радостью обнаружил, что бочонок заполнился доверху.

Здесь же обнаружилась еще одна приятность. Скатерка с разложенным на ней нехитрым перекусом из вяленого мяса, сыра и кувшина с травяной настойкой. Дожидаться приглашения к трапезе Гвоздев не стал, организм давно уже высосал все резервы. Чувство было такое, что желудок, урча от негодования, начал переваривать сам себя, а заодно и печень с почками.

— Молодец, я знал, что ты справишься, — похвалил набивающего рот Гвоздева появившийся за его спиной Ли.

— Угощайся, — кое-как выговорил Гвоздев, жестом приглашая Ли к столу, — спасибо кстати, что еду оставил. Иначе хрен бы я смог с горы спуститься. И за бочонок тоже благодарствую от всей души.

— Бочонок, кстати, был еще одни уроком. Надеюсь, ты понял каким, — Ли, ожидая от ученика проявлений вселенской мудрости, уставился на Гвоздя.

— Эээ… — занятому набиванием брюха Гвоздю, было не до поиска истины в простых вещах, но тем не менее, он попытался напрячь извилины, — Смысл значит такой. Дерьмо в жизни случается. Но пусть и реже, судьба подкидывает нам подарки. Не унывай и не отчаивайся, в какую бы ты жопу не угодил.

Ответ смог удивить вечно безмятежного Ли, китаец простоял с открытым ртом целую секунду.

— Оригинальная идея. Хотя смысл был несколько другим. Ученик должен помнить, что учитель всегда заботиться о нем. И быть ему за это благодарным.

Теперь челюсть отвалилась у Гвоздева, но он почти тут же принялся работать ею с удвоенной силой. Благодарность, так благодарность. Лишь бы кормили хорошо и в итоге костюмчиком поделились. Ведь уникальная вещь, другой такой на всей Земле не сыскать.

Правда благодарности в Гвозде поуменьшилось, когда на следующий день он увидел, какое испытание приготовил ему Ли.

— Я конечно не против тренировок, но тут ты явно хватил лишку, — произнес Гвоздь, разглядывая полосу препятствий. Пусть и древнекитайскую ее версию, но все-таки до боли в глазах знакомую Гвоздеву по его армейской бытности, — я таких марафонов уже, наверное, два раза вокруг Земли набегал. Давай этот этап пропустим?

— В обучении важна последовательность. Мы не будем упускать ни один из этапов, — безапелляционно заявил Ли, — поверь, скучно тебе не будет. Я подготовил один небольшой сюрприз.

В Гвоздя и раньше при прохождении полосы препятствий стреляли. Ну как стреляли, трассерами над головой шмаляли, взрывпакетами бахали неподалеку. Создавали условия, максимально приближенные к боевым, так сказать. А Ли смог его удивить! В Гвоздя стреляли на самом деле. Правда из луков и затупленными стрелами, но все же! Ли нагнал на полигон вооруженных луками Обезьян и они с огромным удовольствием всаживали в Гвоздева стрелы, когда он перепрыгивал через бруствер или полз по канату надо рвом. Стрелы не пробивали кожу, но лупили очень ощутимо и оставляли жуткие черные кровоподтеки. От этих болезненных тычков, Гвоздь постоянно срывался и падал. И пришел к финишу с отвратительным временем и побитый как собака.

— Давай я хоть «Бехтерец» надену, а? Твои молодцы меня же до смерти забьют! — взмолился он.

Ли был непреклонен.

— Боль — неотъемлемая часть обучения. Более того это самая необходимая часть. Ничто не учит человека быстрее, чем боль.

— Давно подозревал, что все азиатыы поголовно садисты-мазохисты, — простонал Гвоздь, растирая синяки и ушибы, — чему боль может научить? Что не надо молотком по пальцам бить и руку в костер совать?

— Боль может научить думать. Ты полосу под усилением проходил?

Гвоздь отрицательно покачал головой.

— Не, на весь забег усиления не хватает. Мне приходиться отдыхать, я замедляюсь, вот тут-то твои стрелки и начинают делать из меня котлету.

— Используй силу прерывисто. Надо — усилился и ускорился, справляешься сам, отключай, давая мышцам отдых.

— А что и так можно?! — впервые за все обучение Гвоздь услышал о своих способностях то, чего и предположить не мог.

— Из того, что я читал о Последнем Императоре, можно сделать вывод, что он умел полностью контролировать свои способности. Ты бьешь людей током, скажи, ты умеешь регулировать силу этого удара?

— Не. Просто луплю на полную и все.

— Надо поработать и над этим. Но позже. Сейчас мы должны научиться отключать сверхсилу по твоему желанию.

— И как это делать?

— Во время усиления у тебя идет мощной выброс адреналина. Тебя надо обуздать этот выброс и расслабиться. Сначала мы будем медитировать и успокаиваться.

— О нееет! Опять эти ваши китайские штуки! — Гвоздев представил, как он, вместо того, чтобы крушить черепа Люминам и Арбитрам, ближайшее десятилетие проведет на Тибете, медитируя и постигая себя в какой-нибудь темной пещере.

— Как ты можешь управлять событиями вокруг себя, если ты не можешь управлять собой? — задал ему резонный вопрос Ли.

— Это много времени займет?

— Все зависит только от твоего старания, ученик, — пожал плечами Ли.

— Ага. И от чувства благодарности, которое я испытываю к своему учителю, — съязвил Гвоздь.

Глава 10

— Гоняют как последнего душару, — ворчал Гвоздев, бредя ни свет, ни заря на тренировочную площадку. Душой он немного кривил, Ли гонял на полигоне не только персонально его, но и весь личный состав прячущихся на Тибете повстанцев. Несмотря на то, что он считал, что он свое в офицерском училище отбегал, бурчал Гвоздь больше для проформы, тренировки с Ли действительно помогали ему освоиться с новыми способностями его тела.

— Неужели, несмотря на все ваши старания, я таки смог дожить до этого дня?! — обомлел Гвоздев, увидев на полигоне автопогрузчик, на поднятых клешнях которого висела золотая броня Последнего Императора.

Вблизи доспех впечатлял. Мощная кираса и шлем со стилизованной маской какого-то китайского демона на забрале были выполнены монолитно. Гвоздь не мог отыскать между ними ни единой щели. Черт, как в этой штуке головой-то крутить?

— Доброе утро, Андрей! Да, я считаю, что ты готов, — стоящий возле погрузчика Ли жестом отдал команду двум настраивавшим бронекостюм техникам, — пора познакомить тебя с броней поближе.

Они обошли костюм сзади. Один из техников пробежался пальцами по планшету, который он держал в руках. На спине костюма появилась быстро расширяющаяся щель, и задняя часть кирасы открылась с тихим выдохом.

— Лобовые детали и сочленения выполнены цельными для того, чтобы повысить прочность брони. Залезть в костюм можно только со спины, — пояснил Ли.

Сердце Гвоздева забарабанило о ребра в радостном предвкушении. Такое чувство посещало его при виде коробки с бантом под новогодней елкой, когда его захватывало желание поскорее узнать что же там внутри.

— Я заныриваю? — слегка дрожащим голосом спросил он у Ли.

Тот кивнул.

— Все системы брони настроены, находятся в норме и ждут носителя. Держишься за эти захваты, — Ли показал на скобы, закрепленные на тяжеловесных наплечниках, — и просовываешь сначала ноги.

Гвоздев взялся за скобы и подтянулся.

— Мастер Ли! — раздался вопль за спиной, — мастер Ли!

К полигону бежал и громко кричал медик в белом комбинезоне.

— Что случилось?! — гаркнул предводитель Летающих Обезьян.

— Пациентка очнулась! Ласка пришла в себя! — на бегу ответил медик.

Давно Гвоздева не постигало чувство настолько глубокого огорчения. Не пойти к пришедшей в себя девушке он не мог. Но и заставить себя разжать руки и спрыгнуть на землю, было нереально. Сколько крови и пота он потратил на то, чтобы заполучить доспех Последнего Императора и теперь… эххх!

— Я в броне могу в больничку пойти? — поинтересовался он у Ли.

— Нет! Ты еще не освоился с ней! — категорично заявил тот, — переломаешь оборудование или какого-нибудь беднягу растопчешь!

Скрипнув зубами, Гвоздь спустился на землю.

— Ну что, веди. Будем радоваться, — несчастным тоном заявил Гвоздев. Нет, ну ведь нашла время Ласка, чтобы очнуться! Потерпела бы хоть один часик!

Медик повел их за собой к пещерам, а Ли догнал расстроенного Гвоздя и наклонившись к его плечу доверительным тоном заявил:

— Поздравляю, ты прошел последнее испытание.

— Чего?! Ты о чем? Какое еще испытание? — обескуражено спросил Гвоздев.

— Девушка пришла в себя еще вчера ночью. Но я приказал тебе об этом не говорить, — сказал Ли, и замолчал, как бы подразумевая, что Гвоздь об остальном должен догадаться сам.

— Эээ… и что дальше? — Гвоздев же отказывался понимать намеки Ли.

— Доспехи Последнего Императора достоин носить только избранный. Человек чести, настоящий лидер, заботящийся о своих людях!

— За последнюю неделю я это уже слышал раз двести.

— Если бы ты не поспешил к боевому товарищу, пришедшему в себя, то я бы сделал вывод, что ты недостоин надеть этот доспех.

Тебя же за ногу! Вот так, на ровном месте, чуть было не лишиться уникальной брони! Гвоздь хотел бы рассказать Ли как «боевой товарищ» ему мину на шею повесил в их первое знакомство. Или постоянно лез со своим неуемным любопытством и жаждой быстрой наживы во всякие передряги из-за чего они огребали по самое не балуйся. Кстати и в нынешнем состоянии Ласка опять оказалась только благодаря своей привычке лезть куда не просят.

— Спасибо за оказанное доверие. Постараюсь оправдать, — ответил Гвоздь, понял что у них с Ли слишком разное понятие о чести и достоинстве. Китаец все равно всех тонкостей не поймет.

— Я верю в тебя, мой ученик! — с пафосом огласил Ли.

Увидев сидящую на кушетке Ласку, с удовольствием хлебающую бульончик из тарелки, Гвоздев еще раз мысленно ругнулся.

— Привееет! — отложив тарелку и раскрыв объятия, с легким укором произнесла Ласка, — ты чего-то не сильно торопился меня проведать!

— Не ко мне вопрос, — обнимая Ласку, произнес Гвоздь, — это мной многоуважаемый учитель виноват.

Ласка вопросительно посмотрела на Ли. Тот развел руками.

— Так было нужно. Гвоздь должен был пройти последнее испытание.

— Ааа, вижу вы тут без меня не скучали. Испытания какие-то. До чего вообще додумались? Что дальше будем делать? Как Люминов давить?

Гвоздев с Ли обсуждали эту задачу в общих чертах. Но к своему стыду Гвоздь осознал, что его тоже поглотила жажда стяжательства, и он больше думал о скорейшем получении костюма, нежели об отдаленных глобальных планах.

— Я предложил Андрею провести совместную операцию по захвату Острова…

— Так вы все-таки успели узнать, где он находится?!

— Ну нам не совсем пальцем ткнули, но все же кое-что у нас есть, — ответил Гвоздь и поведал, что Джо ничего определенного про Мадагаскар не нашел. Так, какие-то отрывочные новости-ужастики, что на Мадагаскар высадилась экспедиция. Или банда авантюристов. И заканчивались такие новости очень похоже — все осмелившиеся приблизиться к острову умирали в страшных мучениях, либо навсегда пропадали без вести. Историй таких было кот наплакал, но Ли считал это хорошим знаком.

— Вокруг Мадагаскара создали некий информационный вакуум. Есть общий посыл, что соваться туда не следует. И все, остальной информации минимум, — разъяснил свою позицию Ли.

— А вдруг там и правда, радиация и мутааанты? — замогильным голосом спросила Ласка.

— Да брось, чего тебе мутантов бояться? — весело ей ответил Гвоздь, — ты и сама вроде как…

Ласка запустила в Гвоздева подушку, от которой он ловко увернулся. Ли горестно вздохнул — и это его соратники в борьбе с инопланетным злом!

— Мы решили так — вы отправляетесь к себе и начинаете готовиться. Добираться вам долго, я же пока попробую прощупать Мадагаскар. Хотя бы издалека. Получу какие-нибудь данные — перешлю вам.

— Кстати, а как связь держать будем? Напрямую через Сеть ведь опасно? Я сильно подозреваю, что Люмины ее контролируют, — озаботилась Ласка.

— Правильно подозреваешь. Но у нас на этот случай есть метод связи, который практически невозможно засечь.

— И какой же?

— Банковские переводы, — Ли перешел на шепот, обозначая какую страшную тайну он раскрывает новым союзникам.

— Банковские переводы? — не понял Гвоздь.

— Да, обычные платежи с кошелька на кошелек.

— И что? В комментарии к платежу оставлять сообщения? — предположила Ласка.

— Нет. Шифруете послание в самой сумме. В цифрах. В Китае имеют хождение боны, но также мы сумели сохранить и свою внутреннюю валюту — юань. Один бон конвертируется по курсу в одиннадцать тысяч с небольшим юаней.

Ли хитро подмигнул.

— Все равно пока не улавливаю.

— Я тоже, — Гвоздь согласился с девушкой.

— Китай — мировая фабрика! И мировая лавка! Ежедневно в наших сетевых порталах приобретаются миллиарды товаров, которые доставляются потом по всей Земле. У Летающих Обезьян есть несколько крупных магазинов, через которые мы продаем всякую всячину.

— В долю возьмете? — с затаенной надеждой спросила Ласка.

— Нет, дадим вам шифратор. Вы будете покупать у нас товары и в самой сумме зашифровывать короткие послания.

— В самой сумме? Я, конечно, понимаю, что юань стоит дешево. Но все равно, это сколько цифр надо, чтобы отправить зашифрованные сообщения?! Мы же разоримся нафиг! — быстро произвела подсчет в уме девушка.

— Не забывай, что мы вам будем отвечать и, следовательно, возвращать часть денег. Мы это проводим как возвраты за брак.

— Но у вас все равно будет положительный баланс! — продолжала стоять на своем Ласка.

— Не о деньгах думать надо.

— А о чем?! — Ласка поглядела на Гвоздева, как на человека, внезапно потерявшего способность адекватно мыслить, — смотри, как они хитро придумали — будут нам втюхивать никому не нужные товары ящиками и зарабатывать на революции!

— Вам не стоит переживать. Если ваша организация испытывает проблемы с финансированием, я могу вам подсказать, где взять деньги.

Гвоздь хотел было сказать Ли, что вечные «проблемы с финансированием» испытывает лично Ласка, но девушка его опередила.

— Да! Испытывает! Где взять деньги?

Напор девушки немного смутил даже невозмутимого как скала Ли.

— Мы сами постоянно разрабатываем способы пополнить наш бюджет. Революция требует не только преданных своему делу исполнителей, но и солидные финансовые вливания. Я недавно разрабатывал одну новую схему, но если у вас не хватает денег, я готов ею поделиться.

Гвоздя покоробило, на его взгляд они чуть ли не подачку у Ли выпрашивали, но Ласка и тут его опередила.

— Конечно давай!

— Я скину тебе нужные файлы. Вы сможете провернуть это дело по дороге домой.

— Все, мы убедились — мой боевой товарищ здоров и по-прежнему нагл до безобразия. Можем мы вернуться к наследству Последнего Императора? Или ты сейчас скажешь, что я провалил очередное испытание?

До Ли кажется дошло, какие теплые чувство связывают «боевых товарищей» и не говоря больше ни слова, он повел Гвоздева на полигон.

— Тааак, дубль два, — Гвоздь повис на скобах и просунул правую ногу в костюм. Потом он обернулся и с подозрением осмотрел кучку Летающих Обезьян, наблюдавших за историческим событием, — только не дай бог, кто-нибудь решит еще одну проверочку провести!

— Залезай уже. Мы перевели интерфейс на русский язык, чтобы тебе было удобнее, — напутствовал своего ученика Ли.

Можно было поломать комедию в духе «ой, право не стоило беспокоиться» и «вы такие заботливые, что я сейчас разрыдаюсь», но свербящее нетерпение победило желание поквитаться с Ли за недели изматывающих тренировок и дурацкие проверки на вшивость. Гвоздь вдохнул поглубже, опустил ноги в «штанины» брони и рефлекторно закрыв глаза, нырнул внутрь костюма. Просвет на спине костюма с тихим шелестом закрылся. Гвоздь открыл глаза, его окружала полная темнота.

Глава 11

Гвоздь попробовал подвигаться. Хм, а тут оказывается достаточно свободно. Ощущение такое, что на первоклашку нацепили школьную форму его старшего брата. Непорядок, случись какая серьезная встряска в бою, Гвоздева может размазать по стенам его же брони.

— Добрый день! — над левым ухом Гвоздева прозвучало хрипловатое женское контральто, — бронескаф Гнев Полуденного Солнца приветствует своего нового владельца.

— А! — от неожиданности крикнул Гвоздь. В его понимании бронежилетам говорить не следовало.

— Пожалуйста, сфокусируйте свой взгляд на светящейся точке, — бестелесный голос не обратил никакого внимания на испуганный вопль Гвоздева.

— На какой точке? — в скафандре по-прежнему царила полная темнота.

Отвечая на вопрос Гвоздева, перед самым его носом появилась ярко светящийся мячик. От неожиданности тот скосил глаза к носу. Фокусировать зрение на нем было нелегко, мячик слегка дрожал и подпрыгивал. Вдруг Гвоздев почувствовал, как на его череп мягко легла чья-то пятерня.

— Эй-эй-эй! Что за шутки! — Гвоздев отчаянно задергал головой, пытаясь скинуть со своей головы кисть с необычно мягкими пальцами.

— Пожалуйста, не двигайтесь. Происходит калибровка зрения. Вы можете сдвинуть электроды, и калибровка не будет корректно завершена.

«Ааа, это всего лишь электроды», — успокоился Гвоздев и снова сконцентрировался на приплясывающем шарике.

Тот начал медленно вращаться вокруг своей оси и менять цвет. Сначала он был ослепительно белым, потом резко покраснел. Затем на его поверхности появились зеленные крапинки, и он чуть отодвинулся от носа Гвоздева. Шар стал резко скакать влево и вправо и изменять свою цветовую гамму с такой скоростью, что глаза Гвоздева не успевали уследить за этими изменениями. Голова начала кружиться, глазные мышцы уставать и Гвоздь уже готов был крикнуть «хватить» чтобы остановить эту безумную пляску. Но она прекратилась сама. Перед взором Гвоздева внезапно появилась картинка окружающего мира. Резкая и четкая, с глубиной и объемом и даже с игрой натуральных теней. Прямо перед Гвоздем стоял и с напряжением в вглядывался в непрозрачное забрало Ли.

— Со мной все в порядке! — крикнул ему Гвоздь, — по крайней мере пока.

Судя по неизменившемуся выражению лица китайца, Гвоздева он не услышал. Броня была полностью звуконепроницаема. «Рукой ему, что ли махнуть?» — подумал Гвоздев, но осуществить задуманное не смог, руки и ноги скафандра отказывались двигаться. Применять сверхсилу, чтобы попытаться преодолеть сопротивление доспеха, Гвоздев не стал. Пока в костюме он был гостем, и ему подумалось, что вести себя по-хамски внутри такой высокотехнологичной штуки чревато нехорошими последствиями.

Реальность проецируемой броней картинки поражала. Гвоздев не смог бы отличить ее от того, что он видит собственными глазами до того момента, как над головой Ли и окружавших его техников появились зеленные перевернутые треугольники.

— Окружение оценено. Враждебные объекты отсутствуют, — сообщила ему система доспеха.

— Обалдеть! Да здравствуют спецэффекты! Господи, как же я по вам скучал!

Если бы Гвоздев мог, он бы запрыгал от радости. Натуральные стопроцентные человеческие глаза это конечно хорошо, но ему не хватало возможностей, которые предоставляли глазные протезы. Ни тебе ночного зрения, ни увеличения и приближения объектов. Да и военным чипом, встроенным в его запястье, Гвоздев без протезов тоже пользоваться не мог, так как не видел управляющего меню. Но, кажись, теперь жизнь начнет налаживаться.

— Сопряжение двигательных функций. Постарайтесь не двигаться.

Гвоздь застыл как статуя. Он начал понимать, что идет процесс настройки брони под нового владельца и чем чище пройдет этот процесс, тем надежнее будет работать доспех в будущем.

— Запущена калибровка, — произнес голос, и на голову Гвоздева опустилось еще несколько электродов. Хотя он должен был к ним уже привыкнуть, но от их прикосновения он все равно вздрогнул. Но за последовавшее за этим действие доспеха напрягло Гвоздя еще сильнее. Мягкая, похожая на замшу подкладка брони вдруг начала надуваться, намертво зажимая тело Гвоздева. Относительно свободной оставалась лишь голова, ее поддерживали только подушки на лбу, затылке и щеках. Гвоздев покрутил головой, ощущая легкое сопротивление.

— Это чего происходит? — забеспокоился он.

— Накачка демпфирующего слоя закончена. Полностью согните мизинец на левой руке, — прозвучала новая команда, которую Гвоздь тут же выполнил.

Сначала палец двигаться отказывался, но после третьей попытки пластины брони подались, раздалось тихое жужжание, и он согнулся.

— Дааа! — радостно закричал Гвоздь. Его счастье было таким, как будто он на Эверест бегом поднялся.

Костюм продолжил отдавать команды и Гвоздь их скрупулезно выполнял, сгибая и разгибая руки. Экзослекет брони все более точно повторял его движения и, в конце концов, Гвоздь уже не ощущал, что доспех при движении оказывает ему хоть какое-то сопротивление. Когда он сделал первый шаг, Ли с техниками поспешили отойти на безопасное расстояние.

— Не бойтесь ребята! Все под полным контролем! — крикнул им Гвоздь на радостной волне забыв о звукоизоляции брони.

Однако на этот раз речь Гвоздева костюм передал через встроенные в броню динамики. И так как счастливый Гвоздев гаркнул во все горло, то и броня этот крик усилила. Ли с помощниками присели и зажали уши. Не зря обучающий Гвоздева китаец говорил, что в броне следует вести себя осторожнее, костюм одним звуком был способен нанести вред окружающим.

Закончив с приседаниями и прыжками на месте, в результате которых Гвоздем подлетал вверх на добрых шесть метров, костюм сообщил:

— Начальная настройка двигательных функций окончена. Внимание! Обнаружено, что носитель является гемпом с усиленными мышечными волокнами. Желаете провести калибровку в усиленном режиме?

— А зачем я сюда вообще влез?!

Брошенные на эмоциях фразы доспех отказывался понимать, поэтому повторил вопрос еще раз.

— Да. Да! Да-да-да. Однозначно — дааа! — как мог, подтвердил свое желание Гвоздев. И Ли со своими ребятами вообще были вынуждены убраться с площадки, потому что Гвоздь начал демонстрировать чудеса акробатики, крутя фляки и делая полноценные сальто. Сила его мышц складывалась с приводами доспеха и высота прыжков сразу достигла метров десяти.

— Настройка двигательных функций окончена. Настройка зрительных рефлексов окончена, — доложился о прогрессе костюм.

— Класс! Класс! Класс! — как заговоренный твердил Гвоздев, видя как перед его глазами стали появляться новые пиктограммы.

В левом нижнем углу появилось сразу две человеческие фигурки. Одна из них, как догадался Гвоздь, изображала состояние носителя доспеха. Другая, более угловатая — сам доспех. Сейчас части тела того и другого обнадеживающе светились зеленым. Над пиктограммой брони Гвоздь различил полоску, дающую информацию об уровне заряда брони и показывал этот уровень сто процентов. То есть все их калибровочные скачки по площадке не просадили батарейку костюма ни на один процент! Обнадеживающая автономность! Ровно в центре поля зрения красовалось перекрестье прицела, но как Гвоздь не старался передвинуть его или активировать встроенное в броню оружие у него ничего не выходило. Чуть повыше прицела мигало сообщение «Процесс интеграции с носителем — 3 %».

— Всего три процента?! Ну что ж железный дровосек, давай познакомимся поближе, — сказал Гвоздь и размеренным шагом двинулся на полосу препятствий.

— Стой! — перед костюмом прыгал, размахивая руками, Ли, — ты еще не готов! Тебе нужно больше тренировок.

— Да иди ты, — пробурчал и не думающий останавливаться Гвоздь, — мне эти тренировки уже вот где!

Доспех услужливо повторил его движение, проведя ребром ладони по горлу.

Полигон он проходил в особенном стиле. Рвы просто перепрыгивал, а дощатые стенки, на которые надо было карабкаться по веревкам, прошибал насквозь грудью с разбега. Чувство было такое, что он сидит в маленьком танке и ему все нипочем!

— Видели, а? Видели?! — лихо влетая на финишную точку голосил Гвоздев, — Ли это точно рекорд! Ты хоть время засек?

— Ведешь себя, как мальчишка, — неодобрительно покачал головой тот.

— А я и есть мальчишка, которому дали игрушку… Ли сколько весит броня?

— В доспехе применены прочные, но в тоже время легкие композитные материалы…

— Ли — сколько?! — нетерпеливо оборвал лекцию Ли Гвоздь.

— Чуть меньше пятисот килограммов, — дал ответ тот.

— Вооот! Я мальчишка, на голову которого рухнул охрененный полутонный подарок!

Ли усмехнулся в седую бороду.

— Ладно, сегодня обойдемся без испытаний и наказаний. Чтобы активировать выход, ты должен…

— Какой к чертовой бабушке выход?! Мы же только начали! У меня и процесс интеграции всего на четырех процентах завис!

— Но…

— Ли — я не устал. И готов продолжить.

Поняв, что выковырять Гвоздева из костюма сейчас можно было только при помощи плазменной горелки, Ли предложил:

— Следующим этапом интеграции идет огневая подготовка.

— Я не могу активировать встроенное оружие.

— А его и нет. Броня построена по модульному принципу. Когда твой уровень интеграции с ней вырастет, ты сможешь навешивать на нее что пожелаешь.

— И как теперь быть? Снова прыгать и бегать в костюме?

— Нет, это не поможет. Двигательная калибровка это одно, а стрельба совсем другое. Интеграция это… — Ли задумался, стараясь подобрать слова, — это показатель, насколько хорошо костюм понимает импульсы твоего мозга. Ваша связь с ним работает по принципу «ты подумал — он выполнил». Ты хочешь поднять руку, он это делает. Причем делает с нужным усилием. Чем выше интеграция, тем точнее он это делает. К примеру, сейчас я бы не рекомендовал тебе пожимать кому-нибудь руку. Сломаешь. Вернее сломают усилители костюма.

Гвоздев заметил, что техники стараются держаться подальше от его золоченой туши и вздрагивают каждый раз, когда он начинает двигаться.

— И что мы будем делать со стрельбой?

— Сейчас мы принесем твою винтовку, — Ли отдал распоряжение и один из его помощников шустро припустил к пещерному городу, — и пройдем на стрельбище. Только я тебя прошу — будь там острожен. Ты и с кулаками способен бед натворить, а уж с оружием…

— Не переживай ты! Лучше скажи, заряда в костюме надолго хватает?

— Зависит от активности использования. Используешь приводы по максимуму или другие функции доспеха, заряд расходуется более активно. Но я говорил, что мы установили в броню небольшой реактор, который вырабатывает энергию и постепенно заряжает аккумуляторы.

— Вообще улет! Он сам себя заряжает? — Гвоздь опять переборщил с силой крика и Ли болезненно поморщился.

— Да. Только медленно. При активной работе ты будешь вынужден подзаряжаться от внешних источников.

— И на сколько хватает реактора?

— На пять лет.

— Прорва времени! Йеехууу! Так, дражайший учитель, а давай на перегонки на стрельбище рванем? Кто последний, тот полы в казарме драит!

Гвоздев рванул к стрельбищу со скоростью бегущего на первое свидание парнишки, а Ли тяжело вздохнув не спеша последовал за ним.

Глава 12

На стрельбище энтузиазм Гвоздева несколько угас. Как только ему принесли туда винтовку, он схватил ее в руки и, дождавшись сообщения, что можно приступать к выполнению калибровки, принялся палить по мишеням, ориентируясь на визуализированное перед ним перекрестье прицела. Стоило ему навести прицел на мишень и ЗАХОТЕТЬ, чтобы та стала ближе, ИИ брони услужливо увеличил изображение цели.

— Уххх, постреляем! — довольный Гвоздь выдал короткую очередь, ожидая, что дротики из «Катюши» вырежут идеальную дыру прямо в центре мишени.

— Выше и правее ушло, — сообщил о результатах стрельб Ли. Глазные импланты сотого уровня позволяли моложавому старику заметить фонтанчики пыли от попавших в склон холма дротиков.

— Выше чего? — удивился Гвоздь, не видя на цели ни единого попадания.

— Выше и правее щита.

— Как? Я даже по щиту не попал?! — разочарование Гвоздя не имело границ. Ладно бы пристрелочная очередь вся ушла в молоко. Но на ста метрах даже в щит не попасть из «Катюши», винтовки с идеальной баллистикой… — мне что, для того чтобы нормально стрелять из брони вылезать надо? Пострелял и сигай обратно?

— Андрей, для того, чтобы достичь полной гармонии с костюмом, тебе нужны тренировки и упорство.

— Ладно, упремся. Эй, как тебя там… Гнев Полуденного Солнца… стоп, а имечко тебе можно поменять?

— Да. Но обращаться ко мне по имени каждый раз нет необходимости, я через импульсы мозга распознаю, что пользователь отправляет мне запрос.

— Ага, только у нас с тобой совместимость пока неважнецкая. Так что налаживания коммуникаций тебе нужен позывной. Полуденное солнце говоришь? Тогда — Гелиос. Хотя блин нет. Был у меня лейтенант с таким пафосным позывным. Плохо кончил, из огнемета поджарили, представляешь, какая ирония? Что у нас там еще солнечное есть? А — Ра! И коротко и звучно! Хочешь быть Ра?

— Данный набор звуков подходит для обращения ко мне, — своеобразно согласился с предложением Гвоздева ИИ.

— Блин, одна проблема, ты — дама, — в голове Гвоздева возник диссонанс между грозным образом египетского бога и женским голосом доспеха, — голос ты можешь поменять?

— И тембр голоса и используемый словарный запас меняется в меню аудиопрофиля.

— Тогда показывай варианты этих самых профилей, — обрадовался Гвоздь и перед его глазами появилось меню, управлять навигацией в котором Гвоздь мог всего лишь движением глаз.

— Андрей? Ты чего застыл? — обеспокоенный тем, что его ученик минут десять простоял без движения, Ли деликатно постучал по бронированному нагруднику, — у тебя все хорошо?

— Лучше не бывает! — отрапортовал тот, — у меня тут друг и новый наставник завелся.

— Какой еще друг? — не понял Ли.

— А, потом вас познакомлю поближе. Выработаете стратегию, как гонять меня дальше. О! Все мне пора. Меня тут долг зовет, — сказал Гвоздь и отключил внешние динамики.

— Куда целишь, кур-р-р-ва! — ревел бас внутри брони, — Родина патронов тебе для чего отсыпала? В небо палить?! Салюты устраивать?! Три градуса левее, дери тебя в душу!

Передумал Гвоздь своего бестелесного спутника в египетского бога переименовывать. Посчитал, что раз ему теперь с ИИ придется общаться чуть ли не сутки напролет, то в беседе нужна душевность. А в обучении — эффективность. Поэтому искусственный интеллект получил звучное имя «Палыч» в честь старшины, который Гвоздя в свое время гонял. Ну и голос командно-строевой. И очень доходчивый.

— Поехали по новой! Три очереди по три патрона! И глаза перед стрельбой разуй, ворошиловский стрелок!

Гвоздь на сто процентов был убежден, что к программированию этого аудиопрофиля приложил руку кто-то из его соотечественников. Ну не могут китайцы, даже используя сверхмощные компьютеры, сымитировать рычащие нотки, слыша которые сразу хочется упасть и отжаться.

С Палычем дело пошло и веселее и продуктивнее. Пробоины от дротиков упорно ползли к центру мишени. Доспех совмещал прицел винтовки, учитывал положение держащих ее рук, отслеживал направление ствола и все лучше и лучше калибровал огонь.

— Ли, можно запускать движущиеся мишени, — обратился Гвоздь к китайцу после серии, в которой он выбил десять из десяти, — со стационарными мы уже освоились.

По команде Ли в воздух взмыли простенькие дроны. Гвоздев сшиб их с первого раза одиночным огнем.

— Давай сразу десять целей. И скорости им добавь, пусть носятся как угорелые, — решил усложнить себе задачу Гвоздь.

Вокруг Гвоздя завертелись сразу десять миниатюрных квадрокоптеров.

— Скорешились мы с тобой уже на пять процентов, — сообщил Палыч, — вражины помечены, могу открыть автоогонь.

«А это как?», — подумал Гвоздев, — «не попробуешь, как поймешь?».

— Давай, жги старшина!

Руки Гвоздева вдруг зажили своей жизнью. ИИ брони сам наводил винтовку, сам давил на спуск. Обломки дронов полетели на стрельбище.

— Четыре из десяти. И это при том, что «скорешились» мы только на пять процентов. А ведь неплохо! — оценил Гвоздев работу автоматики, — ну что, Палыч, на сегодня закончим? Меня как будто по голове подушками три часа подряд били, все вокруг как в вате.

— Это нормально, сынок, — внезапно подобревшим голосом произнес ИИ, — это все последствия интеграции. Отоспись хорошо, завтра продолжим.

— Ну как? — спросил Ли у буквально вывалившегося из брони Гвоздева.

— Фантастика, — честно ответил тот, — правда, вымотался я дальше некуда. Голова гудит.

— Усталость ментальную лучше всего снимать усталостью физической, — Ли выдал очередную мудрость из пособия для начинающих Великих героев.

— На полигон погонишь? — у Гвоздя не оставалось сил, чтобы спорить.

— Нет. Этот этап мы уже прошли. Вот, — Ли протянул Гвоздеву Клинки Ярости.

Гвоздь взял у Ли свое излюбленное оружие и поразился его весу. Тяжелее они стали килограмм на пять. Внимательно осмотрев клинки, он сделал вывод.

— Копия?

Ли кивнул.

— Конечно копия, кто даст тебе размахивать плазмой в тренировочных боях. Мои инженеры продумали, как их закрепить на Гневе Полуденного Солнца. Заодно и электроды вывести в кисти, чтобы ты мог биться током, не снимая брони.

— Ли, я вроде нормально с клинками освоился.

Но китаец был неумолим.

— Я видел, как ты сражаешься, когда мы штурмовали Город Бога. Ты размахиваешь клинками, как топорами. Бревна так рубить можно, но изящно лишать жизни твоих врагов — нет. Надевай клинки, начнем тренировку. Мы будем делать из тебя совершенного бойца.

— Совершенству нет предела, — тяжело вздохнул Гвоздев, — пока мы его достигнем, Люмины от старости передохнут.

Несмотря на пессимистическое отношение, тренировки проходили с огоньком и задором. Оказалось, что Ли владеет практически всем арсеналом холодного оружия. Легко выиграв первый поединок с помощью мечей-цзянь, китаец, чтобы впечатлить своего ученика, взял в руки деревянные грабли. И победил еще раз. Он как фокусник постоянно менял оружие. То размахивал мачете, то крутился вокруг Гвоздева, сжимая в руках кукри, то полосовал ударами кнута. И каждый раз показывал Гвоздю контрмеры и уловки против разного типа оружия. Учился Гвоздев на удивление быстро, ведь благодаря Ли его «интеграция» с собственным телом заметно улучшилась. От тренировок с броней его тоже никто не освобождал, поэтому, когда он возвращался в свою пещеру, то падал на топчан без задних ног. Его частенько пыталась расшевелить Ласка, рассказывая, что она обработала данные, полученные от Ли. И им светит веселенькое, но крайне прибыльное дельце.

— Мое тело — оружие, нацеленное на моих врагов.

— Гвоздик, хорош уже бормотать свои молитвы! Ли тебе мозг совсем свернул, — нудила Ласка, — посмотри лучше, что я придумала.

— Без пощады, без сожаления, — борясь со сном, не сдавался Гвоздев.

— Да ну блин! — тормошила его за плечо Ласка, — сконцентрируйся, я придумала, как кучу бабла заработать. А ты дрыхнешь!

— Бабло? Бабло это хорошо, — вроде бы оживился Гвоздь. Он знал, что войну выигрывает не та сторона, у которой бойцы смелее, броня крепче или танки быстрее. А та, у которой сильнее экономика. Деньги, перемалываемые жерновами войны, превращались в оружие, боеприпасы и технику. Но он слишком много оставлял сил на тренировка с Ли, поэтому взмолился, — с удовольствием тебя послушаю. Завтра.

— Ты уже две недели так говоришь! — закипала девушка, — а нам скоро уезжать и я хотела… не смей! Не смей, гад такой!

Ласка затрясла блаженно улыбающегося Гвоздева за плечо. Но усилия ее были тщетными, по пещере разлился могучий храп.

— Опять все сама! Тоже мне напарничек. Ну ничего, попробуй мне потом поскулить, что я что-то не так делаю!

«Скулить» Гвоздев начал в первый же день отъезда из Тибета. Накануне Ли объявил ему, что тренировки окончены, на следующий уровень мастерства Гвоздь выйдет, пропахав минимум год. А так как года у них в запасе нет, то им с Лаской пора бы и честь знать и в сторону дома откочевывать. И выпроводить их китаец решил на таком транспорте, что едва взглянув на него, Гвоздь встал, как вкопанный и заявил:

— Я на ЭТОМ никуда не полечу. Я только, можно сказать, начинаю интересную и полную приключений жизнь, а вы ее вот так бесславно оборвать хотите?!

— Не волнуйся, это очень надежный аппарат.

— Не может быть надежной техника, которая напоминает помесь трехколесного велосипеда и вертолета, — с недоверием осматривал Гвоздь технологического уродца с открытой кабиной и рамой из тонюсеньких труб, — какой у этой штуки уровень?

— Десятый, но для наших целей в самый раз! — подбодрила его девушка.

— Целей? Каких целей? Куда мы вообще летим?

— Это я тебе раньше и хотела рассказать. Но тогда у тебя не было времени слушать. А у меня теперь нет времени объяснять. Ну что, давай прощаться? — Ласка уложила свою сумку в небольшой решетчатый багажник и повернулась к Ли.

— А мне можно будет броню надеть? — Гвоздев не горел желанием усесться на хлипкое кресло без какой-либо защиты.

— С ума сошел? Тут места и так мало! Вдвоем еле поместимся.

Они попрощались с Ли, пообещав писать письма, не забывать и всячески готовиться к штурму Мадагаскара, и уселись на тесные кресла, плотно прижавшись к друг другу плечами. Когда Ласка уже запустила громко тарахтящий двигатель, Ли протянул Гвоздеву коробку, завернутую в красную рисовую бумагу.

— Это что?

— Открой и увидишь.

Надорвав бумагу, Гвоздь увидел черную коробку генного картриджа, на боку которого сверкнула золотая полоска.

— Совершенный тип?! Как? Откуда?

— Нашли в храме, вместе с броней Последнего Императора.

— И ты молчал?!

— А что бы я тебе сказал? У нас нет генного реактора, поэтому мы не способны определить, какой ген несет этот картридж.

— Подарок-то царский. Но я ведь изведусь, пока мы до базы доберемся.

— Терпение это одно из важнейших качеств воина. Просидеть в засаде ночь, чтобы утром…

— Спасибо за картридж огромное! Взлетаем, — торопливо отдал команду Ласке Гвоздь.

Глава 13

Двигатель их стрекозки работал с перебоями, а ротор вращался с такой вибрацией, что если бы не удерживающие ремни, Ласку с Гвоздевым давно бы повыкидывало из кресел. Аппаратик летел на высоте десяти метров над покрытой рябью поверхностью моря. С его мотором приключилась какая-то беда, мощность его рухнула и как Ласка не старалась, поднять выше аппарат она не могла.

— Если дело так и дальше пойдет, придется нам багаж скидывать, чтобы вес уменьшить, — сообщила она, повернувшись к Гвоздеву.

— Какой багаж? Там же доспех! Тяни до ближайшего берега!

— Ты что, мы в открытом море, откуда тут берега?!

— Тогда попробуй червем в двигун залезть и починить! — Гвоздя затошнило от одной мысли, что полученный с таким трудом доспех они бездарно утопят в море. Ведь он же ни в одном бою еще не побывал!

— Я не могу одновременно вести гиролет и чинить двигатель. Мы либо разобьемся, либо я с ремонтом накосячу. Ой! — гиролет сильно тряхнуло, — кажется, мы падаем! Держись крепче!

В голове Гвоздя бешеным галопом неслись мысли. Запомнить координаты? Надуть футляр от брони и оставить на месте ее затопления буй? Заставить Ласку собрать какой-нибудь радиомаяк? Идей было много, а вот времени на их воплощение не было совсем. Полет превратился в неконтролируемое падение, и морская гладь неумолимо приближалась с каждой долей секунды.

Вдруг воду под ними разрезала громадная черная туша. Ласка, чуть приподняв нос аппарата, идеально посадила гиролет на блестящую от воды палубу вынырнувшей подлодки.

— Тютелька с тютельку! Секундочка в секундочку! Я красавица? А? А?

— Пока да. Но еще раз так пошутишь… и внешность у тебя однозначно испортится, — пообещал девушке Гвоздь, — но откуда здесь наша субмарина?!

— Китайские товарищи помогли. Ли решил помочь нам сократить путь, и его друзья перегнали субмарину.

Люк на вершине рубке откинулся, оттуда высунулся боец Летающих Обезьян и приветственно замахал руками.

— Ты доверила Ли коды управления подлодкой? — удивился Гвоздев. Такое легкомыслие было не свойственно Ласке, дорожившей своей собственностью.

— А почему нет? Он тебе костюмчик подарил, который трех таких лодок стоит, — девушка отмахнулась от подозрений Гвоздева и по лестнице начала подниматься на рубку.

— Как трех?

— Это минимальная прикидка. А так может и на десяток потянет. Подлодку найти и купить можно, пусть и за большие деньги. Твой же доспех уникален, так как основан на утерянных довоенных технологиях. И стоить должен совершенно уникальных денег.

Положив в копилку доверия Ли огромную золотую монету, Гвоздев начал подыматься вслед за Лаской. Пара китайцев же совершенно спокойно завели стрекозу и взлетели. Гвоздев с невысказанным вопросом уставился на Ласку.

— Это пока еще самая мелкая месть за тот игнор, который ты мне у Ли устроил, — девушка показала ему язык и так шустро нырнула в люк, что ее черно-белый хвост взвился как флаг.

После всех японско-китайских походов, отсеки субмарины ощущались Гвоздем какими-то уютными и домашними. Давление постоянной угрозы спало, «Катюша» и Клинки Ярости отправились в шкафчик. Атмосфера комфорта подействовала и на Ласку, она заявилась на центральный пост в легкомысленном шелковом халатике.

— Куда теперь? — спросил Гвоздев, глядя как Ласка вызвала голографическую карту и начала прокладывать курс, — обратно в Финский залив? А давай попробуем в Черное море пробраться? И до наших недалеко и позагорать шанс будет!

— В Черное — без вариантов. Проход через Босфор контролируют Арбитры, там мы не проскользнем.

— Вот же блин. Не судьба нам с тобой на шезлонге под пальмами поваляться, — печально произнес Гвоздев, откровенно пялясь на стройные ноги девушки, покрытые едва заметными черточками шрамов от установленных имплантов.

— Не переживай, — упокоила его Ласка, — будет у тебя шанс в теплой водичке поплескаться. Сейчас мы идем в Филлипинское море…

— Чего мы там забыли?

— Деньги. И очень большие. По данным Ли, на этом острове расположен большой склад контрабандистов. Товар — моды вывезенные из Китая, от тридцатого уровня и выше. Выбиваем охрану, забираем груз. Контрабандисты естественно никуда жаловаться не бегут. Мы богаты, они рыдают!

— Хороший план. Проработанный до мелочей.

— Да брось ты! Что нам лагерь каких-то воришек? Мы с тобой недавно точку эвакуации Люминов штурмом брали!

— Ага, только с нами рота Обезьян была.

— И что? У тебя теперь костюмчик модный. У меня под боком «Лунь». А если совсем припечет, то «Горыныча» выгоним.

В словах Ласки смысл был. Штурмовой танк Арбитров для беседы с упорно нежелающими расставаться со своим добром жуликами был серьезным аргументом. Да и сам Гвоздь в новой броне мало чем отличался от танка.

— Что хоть за остров? Надеюсь не кусок торчащей из воды скалы?

Ласка закончила прокладывать курс на карте и ткнула пальцем в конечную цель их путешествия. Голограмма отобразила небольшой островок почти идеальной прямоугольной формы. Изображение было небольшим, но Гвоздь смог разглядеть и золото песков и бушующую на острове зелень.

— Хорошее местечко, пойдет для кратковременной увольнительной. Юнга, — окрикнул Гвоздев девушку, и та шутливо вытянулась в струнку, — правь туда, высадку одобряю. Как он хоть называется?

— Название у него прикольное — Полилло.

— Чет как-то не впечатляет.

— Зато как переводится, знаешь? Я в Сети вычитала — остров, где много еды!

— Говорящее название, надеюсь, голодными мы оттуда не уйдем.

До острова они добрались за три дня и почти без эксцессов, исключая небольшую головомойку, которую устроила Ласка Гвоздю, решившему потренироваться в силовом доспехе в грузовом отсеке.

— Совсем сдурел?! Это подлодка! Ты одну трубочку перешибешь и все, будем соленую водичку хлебать! А там за бортом ее много, всю не выхлебаем.

— Да я аккуратно…

— Я видела, как на полигоне ты аккуратно глыбы руками ломал. Не смей, говорю! Иначе натравлю спрута, он твой костюмчик ночью за борт вытащит!

Ласка была непреклонна, и Гвоздю пришлось довольствоваться чтением руководства пользователя, которое скинул ему Палыч на очки виртуальной реальности. Автоматический перевод этого документа с китайского на русский изобиловал такими нелепыми погрешностями, что если бы Гвоздь прочел вместо него мануал к микроволновке, то он бы ничего не потерял.

Вынужденному безделью Гвоздева пришел долгожданный конец, когда субмарина подобралась к Полилло. Осторожный облет акватории острова «Лунем» и прощупывание сканнерами подлодки показали, что здесь и близко не было такой защиты, которую они встретили на Ики. После четырех часов наблюдения Ласка дала отмашку — высаживайся по самое не хочу.

Даже корявый перевод мануала доспеха дал понять, что у него имеется автономный регенератор воздуха и компенсаторы плавучести в виде пузырей на груди и спине. Двигателя броня не имела, но под водой в ней жить было можно, да и всплыть на поверхность в случае чего получилось бы.

— Нацепил? Не удержался? — глядя на то, как в шлюзовую камеру протискивается золоченая туша, спросила Ласка.

— Я для чего жилы рвал? Чтобы этот экспонат под стекло положить и тряпочкой раз в год протирать?

— А если повредишь свою ненаглядную броню в первой же стычке? Ты локти потом сам себе не откусишь? — усмехнулась Ласка.

— Ли передал чертежи, необходимые для производства внешних элементов и пластин брони. Там в принципе ничего сложного. Я думаю, Рома с помощью антроморфов освоит их производство. С механическими деталями и приводами тоже проблем не будет. Если повреждения коснутся электронной начинки, то да — тут проблемы возможны. Но я постараюсь, чтобы враги меня так глубоко не расковыряли.

Ласка облачилась в махровый подводный костюм, и они вместе прыгнули в бассейн шлюза.

— Установить нулевую плавучесть, — приказал Гвоздь.

— Есть, капитан! — отрапортовал Палыч и Гвоздев завис в толще воды. Гравитация как будто бы помахала ручкой на прощанье и исчезла. Плыть брассом в этой невесомости было одним удовольствием. А ведь он находился внутри полутонной махины, а не в бассейне на матрасике рассекал!

Автоматика шлюза опустила вслед за ними двухместный подводный скутер. Хоть вокруг Полилло и не было замечено охранных систем или патрулей, но лихо выскочить на берег на спасательном катере было наглостью граничившей с непроходимой тупостью.

Пока они потихоньку продвигались к острову, из торпедного аппарата подлодки в специальной водонепронецаемой капсуле были выпущены глаза и уши Ласки — дрон «Лунь». Достигнув поверхности, капсула распалась на четыре быстро затонувших части, а «Лунь» взмыл в небо и начал транслировать картинку на приемник в шлеме Ласки.

— Берег вокруг бухты чист, — уверенно сообщила Ласка.

— Я выхожу первым, ты сидишь под водой и наблюдаешь.

— Принято.

Выходил Гвоздев на берег как в пушкинской сказке, правда морская пучина явила в чешуе как жар горя, не тридцать три богатыря, а всего одного.

— Буду, значит, дядькой Черномором, — плюхаясь на песок и осматриваясь по сторонам, решил Гвоздев.

Лазурь бухты радовала глаз. Захотелось плюнуть оптом на Люминов, Арбитров и отдельно на криссов, усесться и начать любоваться видом, ожидая заката. Где-то в недрах его доспеха скрывалась такая полезная функция, как мимикрия. Правда на данном уровне слияния Гвоздю маскировка была недоступна, однако золотая броня на золотом песке и так неплохо вписывалась в пейзаж. Издалека Гвоздева можно было принять за песчаную кочку, которую нарыли детишки, покрыв ее завитушками орнамента. Но как следует насладиться Гвоздеву райскими видами не дали.

— Движение! На одиннадцать часов! — голос Ласки выдернул его из мира грез. И сразу его позиция на голом пляже, где толком и скрыться было негде, превратилась в западню. Дергаться и искать себе укрытие, было поздно. Гвоздев зарылся поглубже в песочек и уточнил сдавленным голосом:

— Что за движение?

— Не могу понять. Что-то рассеянное. Как рой. Или туча.

— Палыч, что говорят наши сенсоры?

— Ничего! Не дорос ты еще до того, чтобы ими пользоваться, сопляк, — проворчал старый служака, — надо было меньше эту дамочку слушать и впахивать, а не бока отлеживать!

Дав себе обещание покопаться в настройках и немного поуменьшить пыл и словоохотливость виртуального помощника брони, Гвоздев с напряжением всматривался в растущие на границе пляжа кусты, на которые дала направление Ласка. Автоматика шлема приблизила изображение. О! Точно движение! Права Ласка, среди мелких лакированных листиков как будто что-то … порхает?!

Глава 14

— Ты зачем из воды вылезла? — бухтел Гвоздь.

— А чего мне там сидеть, когда здесь такая красота?! — девушка как завороженная следила за весело чирикающей стаей ярко-красных птичек, оккупировавших прибрежные кусты. Головы у птах были бирюзовыми, а хвосты завивались двумя завитушками, — эххх, а нам их покормить нечем.

Гвоздев давно уже заметил — чем что-то сильнее нравится женщине, тем сильнее она это хочет накормить.

— У нас на камубузе лепешка оставалась от китайского экипажа. Можно сплавать… куда?!! — динамики на броне взревели, — я же пошутил!

— Они такие маленькие, миленькие и голодненькие! Я по глазкам вижу, — запричитала Ласка.

— И как они вообще без тебя тут выживали. Не гони, птахи конечно красивые…

— Да они прелесть, послушай, как поют!

— Чирик. Чирик-чирик-чирик. У меня получается? — попробовал залиться Соловьем Гвоздь. Стайка райских птичек испуганно отлетела метров на десять.

— Прекрати! Вот ты увалень, лишенный чувства прекрасного. Когда я стану очень богатой…

— И заимеешь сотое сердце, — подсказал Гвоздь.

— И это тоже. Но еще я куплю огромный дом с большой оранжереей со стеклянным потолком. И заселю туда сотню всяких ярких птичек. Буду приходить туда по утрам, садиться на плетеную мебель и слушать пение птиц, — Ласка мечтательно закатила глаза.

— Нет. Не будешь. Эта толпа тебе так загадит диван, что кофе ты будешь пить исключительно стоя. Причем время от времени смахивая птичий помет с плеч, — заухал, как довольный филин внутри своей брони, Гвоздев.

— Ты! Т-т-ты! — от негодования девушка начал слегка заикаться, — ты черствый, мерзкий, бездушный…

— Реалист, — закончил ее мысль Гвоздев, — лучше рыбок заведи. Они не гадят. Вернее гадят, но внутрь своей банки, а вокруг зато чисто. Опа! Это что за пассажир?

На ветку возле Ласки бухнулась крупная черная птица с клювом, который размером и цветом напоминал банан.

— Темный ты человек, Андрюша. Это же тукан. Иди ко мне мой хорошенький, — Ласка привстала на цыпочки и потянула к тукану руку.

Тот насторожено следил за девушкой большим круглым глазом, но с места не двигался.

— Я его сейчас… — прошептала Ласка.

Что собиралась сделать девушка с птицей, осталось тайной. Как только ладонь Ласки приблизилась к тукану на несколько сантиметров, тот резко взмахнул крыльями и взлетел. А потом рухнул вниз, целя своим огромным клювом ровно в макушку девушки.

Бам! Ласка от неожиданности присела на пятую точку, а тукан, делая резкие виражи, скрылся в зеленой чаще.

— Чего это он?! — обиженно вскрикнула девушка, поднимаясь с песка.

— Не знаю. У птиц бешенство вообще бывает?

Прежде чем Ласка успела ответить, из кустов вылетело сразу три тукана. Гвоздь сгреб Ласку и спрятал ее себе за спину.

Бам! Бам! Бам! Птицы врезались в грудную кирасу.

— Или у них массовое помешательство, — глядя на то, как туканы ретируются в заросли, произнес Гвоздь, — ты как?

— Нормально. Но не было бы шлема, он бы мне темечко пробил.

— Я не про здоровье спрашиваю, а про твое хобби. Не раздумала еще полный дом птиц заводить?

— Снова движение! Оттуда! — Ласка вскинула руку, указывая направление, — что-то крупное.

Гвоздь и без этого уточнения знал, что на них кто-то прет буром. Акустика шлема воспроизводила шелест листвы и хруст ломаемых веток.

— Приготовься, — шепнул Гвоздь, активируя клинки. Один он выставил вперед на согнутом локте, что бы остановить наскок противника, а другой поднял над головой, чтобы в случае чего, разделить супостата на две половинки одним мощным ударом. Ласка взялась за свои устрашающие автоматические пистолеты. Напарники были готовы встретить опасность грудью.

— Что за хрень?! — вырвалось у Гвоздева, когда из кустарника выбежали две птицы размером со страуса. Голову каждой венчал нарост на подобии рога, а на горле сияло ярко-оранжевое пятно.

— Казуары! — обрадовалась Ласка и почему-то опустила оружие.

И зря. Один из казуаров тараном врубился в девушку и сбил ее на песок. Второй попытался тоже самое проделать с Гвоздем. Но результат получился обратным, Гвоздев даже не шелохнулся, а казуар отлетел назад, нелепо размахивая мощными трехпалыми лапами.

— Ах вы твари! — в голосе девушки звучала неподдельная обида и ярость. Она подняла пистолет и выдала очередь под ноги, развернувшейся и было бросившейся на нее птице.

Несмотря на смешную маленькую голову, казуар сообразил, что его сейчас не хлебными крошками кормить будут, а свинцом. Птица уклонилась от нового столкновения с Лаской и со всего разбегу ломанулась в кусты. За ней, прихрамывая и припадая на правый бок последовал и второй казуар, столкнувшийся с Гвоздевым.

— Все. Следующей птице, которую увижу, шею сверну, — оскорбленная в своих лучших чувствах Ласка поднялась на ноги.

— Даже этим? — Гвоздь указал на резвящихся и чирикающих, как ни в чем не бывало, райских птичек.

— Нууу, — засомневалась Ласка, но пистолеты все-таки в кобуру убрала, — этим нет. Они милашки.

Милашки же вдруг дружно взлетели, и закружили над головами напарников. И случилась та неприятность, о которой Гвоздь предупреждал Ласку. Но помимо морального ущерба дождь из птичьего помета причинил и вполне материальный. Попавшие на броню белесые комочки окутывались едким паром.

— Кислота! — закричала Ласка.

Благо море плескалось совсем рядом. Подвергшиеся подлой бомбардировке Гвоздь и Ласка в несколько прыжков добежали до линии прибоя и с головой бросились в теплые ласковые волны. Когда они вынырнули, адско-райская авиация успела ретироваться в неизвестном направлении.

— Палыч, что с броней? Сильно повреждена?

— Да нет, нам эта сраная атака не страшнее дождика, — Палыч успокоил Гвоздева.

Защите Ласки повезло меньше, ее поверхность была испещрена матовыми пятнами и мелкими выеденными кислотой кратерами.

— Аааррр! — вскинула руки к небу Ласка.

— Выдохни, успокойся.

— Я им сейчас жопки то поджарю! — неистовствовала Ласка, размахивая пистолетами, — пошли, найдем этих засранцев!

— Стоп-стоп-стоп! Ты никуда не идешь, — Гвоздь придержал девушку за руку.

— Как так?!

— Ты забыла, зачем мы сюда заявились. Не охотиться, а деньжат раздобыть. Мне эти птахи вреда нанести не могут. Поэтому вглубь острова пойду я. А ты наблюдай с помощью «Луня» и меня направляй.

— Хорошо. Но после того, как погрузим добычу на лодку, мы хорошенько поохотимся и выпотрошим пару тушек! — плотоядно произнесла Ласка, разглядывая свою потерявшую былой лоск броню.

— Обязательно, — пообещал Гвоздь, поняв, что нельзя становиться между девушкой и ее местью за испорченное «платье», — с чего поиск начнем?

— С пляжа вглубь острова идет тропка, — сверившись с полученными данными от «Луня» сообщила Ласка.

— Тропка это хорошо. Кроме контрабандистов тут траву топтать некому. Пойду параллельно ей.

— Подниму «Луня» повыше, может и смогу что-нибудь рассмотреть.

— Веди его на максимальной высоте, кто его знает, может тут и орлы с реактивными установками под крыльями водятся.

Не дожидаясь ответа девушки, Гвоздь обернулся и пошагал с пляжа. Хотелось набрать скорость, используя мощь приводов доспеха и начать проламываться сквозь растительность неудержимым тараном. Но порыв этот Гвоздь сдержал. Не бывает абсолютной защиты и неуязвимости. На каждый непробиваемый танк где-нибудь всесокрушающий кумулятив припасен.

— Палыч, я понимаю, что камуфляж пока не работает, но как-то мы можем уменьшить нашу заметность?

— На пятках у нас есть метагубка. Могу активировать, тише топать будешь.

Гвоздев оценил предложение «старшины». Так себе идейка, честно говоря. Это по зданию да по пустующим коридорам пробираться тихим шагом удобнее. А в тропическом лесу, он в костюме железного дровосека, пробираясь через заросли, такого шума наделает, что «мягкие» лапки его никак не спасут. Но попробовать же интересно.

— А включай!

— Готово — проверяй, — доложился Палыч.

Гвоздев остановился и попрыгал на месте. Хм, странное ощущение. Как будто на подошвы нанесли тонкий слой пружинящего геля.

— Только ты теперь аккуратнее скачи, сцепление с землей в таком режиме ухудшается. Как с пятками намазанными солидолом бегаешь.

— Ну вот тебе радость… — Гвоздь хотел уже отключить функцию бесшумной ходьбы, но тут в шлеме раздался голос Ласки.

— Нашла! Почти в самом центре острова просматривается площадка с большим строением, тебе, скорее всего, туда… осторожнее! — девушка вдруг перешла на крик, — к тебе приближаются два объекта!

— Кого черт несет?

— Не знаю, из-за зелени плохо вижу. Сканнер говорит, что они не биологические, — обрадовала Гвоздева Ласка.

— А какие?!

— Попробую опустить «Луня» ниже и посмотрю.

И тут из-за небольшого пригорка перед Гвоздем вылетели те самые «объекты».

— Отбой, не рискуй «Лунем». Я их вижу.

«Объекты» в свою очередь заметили Гвоздева.

— Понятно. Младшенькие обиделись и решили позвать старших, — Гвоздев с любопытством разглядывал двух выбежавших на него уродцев. Уж очень те напоминали напавших на них на пляже казуаров. Только птиц будто ощипали и ободрали кожу, а вместо мышц и костей под ней обнаружился пластик и металл. И увеличили их так, что головы роботов качались примерно на трехметровой высоте.

Увидев Гвоздя «птички» с лязгом расправили свои короткие крылышки и, раскрыв клювы, в которых внезапно обнаружился ряд острых зубов, бросились в атаку.

— Хорошо, петушки, поехали! — рявкнул Гвоздь и тоже взял с места в карьер.

Мощь приводов брони дополнилась еще и мышечным усилением. И тут Гвоздя чуть не подвели шумогасящие подметки. Дури хоть отбавляй, а с трением проблемы. Тронулся с пробуксовкой, да чуть носом землю не пропахал. Но выровнялся и набрал такую скорость, что попавшееся на пути Гвоздева деревце разлетелось в щепки. Первого робота-казуара Гвоздев планировал принять на грудь, как его незадачливого сородича до этого. А по второму от души рубануть клинками в виброрежиме. Особой брони на птичках-переростках не наблюдалось, поэтому плазмы для расправы с ними не требовалось.

— Первый пошел! — Гвоздь, как заправский регбист, подставив плечо, болидом врезался в возглавлявшего страусиный забег робота.

И тут мир сумасшедшей панорамой завертелся перед его глазами. Физика штука упорная. Казуар весил раза в три больше Гвоздева, да и мощи его ногам с гидравлическими поршнями было не занимать. И от удара робот лишь присел, а вот Гвоздев отскочил от него прытким мячиком. На этом футбол не закончился, вторая подоспевшая к сражению птичка, отвесила Гвоздеву отличного пинка, от которого рыцарь Полуденного Солнца взлетел по дуге и спиной треснулся о еще одно разлетевшееся в щепки дерево.

Глава 15

— Мы целы? — в разгар схватки адреналин вытеснил из головы все знания о системах доспеха. Можно же было просто посмотреть на пиктограммы.

— Не думай об этом! — воинственно ревел Палыч, — вставай и надери зад этим цыплятам! Об имуществе после боя думать будем!

Гвоздь подумал, что постоянно общение с импами повлияло на него не лучшим образом. Гады-гады, они поцарапали мою новенькую броню! О тушке о своей во время боя думать надо, а не об амуниции!

— Вырубай нахрен скользкие подметки, — бросил Гвоздь Палычу и вскочил на ноги.

— Сделано! — ответил тот.

Оба казуара уже неслись во весь опор к Гвоздю с горячим желанием продолжить зрелищный футбольный матч. Сверхсила еще бурлила в мышца Гвоздева, поэтому он взял короткий разбег в три шага и, оттолкнувшись правой ногой, взвился в воздух. Перелетая через голову первой птицы, он увидел, что роботы тоже умеют удивляться. Лепестковая диафрагма глаза робота расширилась по максимуму, наблюдая, как мячик для битья вдруг превратился в кузнечика.

Приземлился Гвоздев ровнехонько на спину казуара, перепуганная птица вскинулась, стараясь скинуть нежданного наездника, но Гвоздев и не собирался долго изображать из себя страусинного жокея. Взмах клинком, сноп искр и вот уже голова казуара летит на землю, а сама птица заваливается на бок и бестолково мельтешит стальными ногами.

Гвоздев тоже скатился на землю к неподдельной радости уцелевшего робота. Тот уже занес ногу для пинка, чтобы отправить Гвоздя в непродолжительный полет до следующей штанги, но Гвоздь крутанулся волчком и подставил под удар левый клинок. Форвард противника бьет! И в небо взмывает его отрезанная по колено нога! Не давая механическому казуару очухаться, Гвоздев с разворота полосует его и по второй лапе. Птица клювом утыкается в землю.

— Ну как-то так, — отходя на пару шагов и любуясь проделанной работой произнес Гвоздь.

Птички наотрез отказывались признать свое поражение. Робот без ног пытался дотянуться до Гвоздя, всаживая свой клюв в землю и подтягиваясь к нему шеей. Второй, оправдывая свою схожесть с курицей, носился кругами, искря поврежденным обрубком шеи.

Больше расслабляться в бою с пернатыми Гвоздь себе не позволил и разделался с «инвалидами» несколькими эффективными ударами. Потом осмотрел грудную пластину доспеха. Там, куда угодила лапа птицы, красовалась свежая глубокая царапина. Скорее всего, и на спине, после удара о дерево, тоже появились отметины.

— Твою ж! — в сердцах выругался Гвоздь.

— Выше голову, салага! На индикаторах сплошная зелень, а шрамы украшают мужчину!

Иконка доспеха радовала глаз успокаивающей зеленой индикацией. И правда, чего расстраиваться? Гвоздю парады не принимать, помахивая ручкой, ему торжественный вид ни к чему. Лучше уж иметь вид матерого боевого пса, одной внешностью наводя ужас на врагов. Только Гвоздь об этом подумал, как сильный толчок в плечо чуть не сшиб его на землю. Ну и на наплечнике появилась новая выбоина.

Гвоздь присел и завертелся на месте.

— Кто?!

Однако противника в поле зрения не наблюдалось. Из-за деревьев мочат?

— Гвоздик, вверх! Вверх смотри! Над тобой! — запоздало предупреждение Ласки.

Гвоздев вскинул голову и различил на пределе возможностей зрения в небе несколько темных черточек. Приблизил одну из них. Ба — над Гвоздем, величественно раскинув крылья, парили белохвостые орлы! И чем это они его так приложили?!

Порывшись в траве под ногами, Гвоздев обнаружил вошедший на половину своей длины стержень. Гвоздь выдернул его из земли. Почти полуметровой длины, один конец заострен, на другом — оперение из небольших стабилизаторов. Идеальный бронебойный лом!

— Не стой столбом, салага! — Палыч предусмотрительно отметил летающих над головой орлов красными метками, — птахи что-то задумали!

Палыч поднял панику вовремя. Один из орлов вдруг вошел в крутое пике, и из-под его крыльев выскользнула пара заостренных штырей. Хищная птица итак разгонялась в пике почти до трехсот километров в час, а лом еще и получал дополнительное ускорение за счет свободного падения с большой высоты и мог серьезно повредить внешние элементы доспеха.

Гвоздев скакнул на три метра в сторону и выхватил «Катюшу». Прицельная очередь и птица-агрессор, сложив крылья, камнем понеслась к земле.

— И так будет с каждой пернатой сволочью, — с удовлетворением проследил за падением орла Гвоздев.

Однако остальная орлиная стая намеков Гвоздева не поняла. Птицы выстроились в линию с завалившись на левое крыло, дружно вошли в пике.

— Валиии! — закричала наблюдавшая с помощью «Луня» за происходящим Ласка. Но Гвоздя не надо было подстегивать, он итак понесся вперед, петляя как гигантский заяц. Дротики со свистом прошивали листву и раскалывали стволы деревьев рядом с ним.

— Салага, напоминаю, что цели помечены, — удивительно спокойным тоном известил Гвоздя Палыч.

— А как стрелять?! — Гвоздеву не приходило в голову, как можно вести огонь вверх на всем скаку. Орлы старались заходить ему в спину, прежде чем сбросить свой смертоносный груз.

— На сто восемьдесят градусов, спиной вперед, бегооом-арш! — скомандовал Палыч.

Такое упражнение Гвоздь на полигоне не отрабатывал, но жизнь иной раз заставляет такие позы для выживания принимать, что потом сам даешься диву, как так извернуться смог. На бегу, почти не меняя вектора движения, Гвоздь развернулся, и его руки зажили своей собственной жизнью, а «Катюша» начала выдавать длинющие очереди, кося тех орлов, которые срывались в штопор над его головой. Бежать спиной вперед было неудобно, скорость Гвоздя упала и дротики засвистели в непосредственной близости от него. Один даже угодил в плечо, сбив Гвоздева с ног.

— Ходу! Ходууу! — приказывал Палыч совсем как настоящий отец-командир.

— Чеши на север, там лес гуще, они не смогут тебя видеть! — вторила ему Ласка.

Вот так всегда, один под вражеские пули подставляется, а как минимум двое ему команды раздают. Злиться на вселенскую несправедливость Гвоздеву было некогда, вскочив на ноги, он побежал, что было сил, лавируя под дождем из металлических стрел.

— Пятерых засранцев сбили, — доложился Палыч, — еще штук двадцать летят за нами.

— И стягиваются к тебе со всего острова, — дополнила его неутешительный доклад Ласка.

— Помечаю цели, по команде разворачивайся.

Ох и не хотелось же Гвоздю акробатические трюки повторять. Но если птах не расшугивать огнем, они пристреляются и шкурку ему однозначно попортят.

— Вертайся! — скомандовал Палыч, Гвоздь снова побежал спиной вперед и «Катюша» заплясала у него в руках.

— Палыч, патроны береги! — счетчик боеприпасов выводился прямо на забрало шлема и Гвоздев с ужасом отметил, что они израсходовали почти пятьдесят процентов.

— Вперед, бегом! — Палыч отстрелялся и снова погнал Гвоздева, — не получается, сынок, беречь. Мы сейчас считай, что самоходный комплекс ПВО. Поливаем больше, чем попадаем.

— О черррт! — перед Гвоздевым появился овраг с сильно заросшими склонами, — поехали!

Раз! Два! Толчок правой и вот уже Гвоздь, размахивая по инерции руками и ногами, летит через овраг. Красиво пролетел, красиво и приземлился, перекатившись и снова вскочив на ноги. Его встретил лесной сумрак. Деревья здесь были выше, чем на прибрежной полосе и их кроны густо переплетали жгуты лиан, создавая идеальную маскировочную сеть. Гвоздев метнулся под ствол дерева и остановился, перевести дух.

— Где пернатые штурмовики?

— Кружат над тобой, — ответили ему Ласка.

— Палыч, целеуказание сможешь выдать?

— Они не видят нас, мы не видим их, — озвучил очевидную вещь Палыч, — ты пока еще не можешь работать со встроенным радаром.

— Понятно. Не дорос. Ласка, лес до площадки в центре острова дотягивается?

— Нет. Вокруг нее выкошенная полоса, пришел ответ от девушки, — я могу попробовать «Лунем» орлов атаковать.

— Предложение отклоняется. Черт его знает, что в здешних джунглях скрывается, лишимся разведки — мне кранты. «Луня» оставляем в резерве.

Значит, с орлами придется разбираться тут. А с другой стороны это же просто мечта диверсанта какая-то! Вия для тактики «пнул-убежал». Аккуратно переходя от одного ствола к другому, Гвоздев начал искать просвет среди листвы. Пару раз ему удавалось найти «окошко», но птицы пролетели в нем всего мгновение, за которое Гвоздь не успевал прицелиться и выстрелить. Вскарабкаться что ли на дерево? Идейка неплоха, но во-первых, поди еще найди лесного великана, ствол которого выдержит вес доспеха и не пригнется. А во-вторых, Гвоздь не обезьяна, в один миг взлететь на верхушку дерева у него не получится. А пока он будет не спеша взбираться, орлы из него будут пытаться ежика сотворить.

«Ствол… пригнется…» — в голове Гвоздева мелькнула шальная мысль. Он оглянулся, выбрал нестарое дерево с еще гибким стволом, подошел и облапил его по-медвежьи.

— Сынок, ты чего удумал? Сейчас не самое время для объятий…

— Помолчи, — заткнул Гвоздев Палыча, — по команде «поехали» выдай максимум из ножных усилителей.

Гвоздев начал пригибать ствол дерева к земле. Ниже и ниже, пока дерево не изогнулось дугой, а пятки доспеха едва не отрывались от земли. Услышав треск ствола, говорящий о том, что его прочность на пределе, Гвоздев присел на корточки, удерживая дерево руками и гаркнул:

— Поехали!

Он сиганул вверх, а распрямляющийся ствол сработал, как примитивная катапульта, придав Гвоздеву дополнительное ускорение. Пробив листву Гвоздев выхватил из-за спину «Катюшу». Палыч услужливо подсветил цели.

— Тра-та-та, сволочи! — воспарив над зеленым морем, Гвоздев начал раздавать тумаки.

— Гвоздь… ты летишь… кажется, — в шлеме раздался неуверенный голос Ласки.

— Уже падаю, — поправил ее Гвоздев.

Его полет оказался недолгим, но скосить двух орлов он успел. Для птиц же подобная тактика была полнейшим сюрпризом, да и их свободнопадающие оружие не было пригодно для борьбы вылетающим из крон деревьев бронескафандрами. Приятная часть полета заканчивалась, начиналось приземление. Причем неконтролируемое. Гвоздь успел закинуть винтовку за спину, перед тем, как врезаться в сплетение ветвей. Тормозил как мог, успевая хвататься за ветки и пружинить ногами. Его завертело-закрутило, реакции чтобы удержаться не хватало. Помогло то, что сплетены деревья были плотно и основную скорость он успел погасить, прежде чем рухнуть на землю спиной.

— Уууу-ху! — восторженно закричал Гвоздь и оглушил сам себя, — требую повторения банкета! Аттракцион не выключать, папка кататься будет!

— Хорошо слетал — держи пять! — согласился с ним Палыч, — пока ты падал и махал руками, то умудрился поднять уровень интеграции до шести процентов. Держи награду, воин!

— Функция новая разблокировалась?

— Ага. И очень нужная.

Глава 16

— Кисть резко вниз! — поучал Палыч Гвоздя, — иначе ты сам себе руку прострелишь.

В левой руке доспеха обнаружилась небольшая лебедка. При активации из предплечья выезжала пневматическая пушечка с заряженной в нее стрелой.

— Прицел работает стандартно.

Гвоздь навел перекрестье на верхушку дерева и выстрелил. Стрела вылетела, разматывая за собой тонкий трос и впилась в древесину. Из наконечника выехало пять шипов, надежно фиксируя ее.

— Выдержит? — Гвоздев с сомнением подергал трос, — нитка ниткой.

— Прочность на разрыв около двадцати тонн, не боись, — успокоил его Палыч.

— Хорошо. Давай тогда творить добро!

Гвоздев подтянул трос и использовал лебедку как огромные качели, раскачиваясь и отталкиваясь от деревьев ногами. Взлетел он не так высоко, как в прошлый раз, но одну из птиц успел зацепить. Зато приземление прошло безо всякой угрожающей жизни гимнастики.

— Теперь дело пойдет, — обрадовался Гвоздь.

— За боезапасом следи, салага, — буркнул в ответ Палыч.

Охота на орлов так истощила запас дротиков для «Катюши», что того и гляди придется за ними на субмарину возвращаться. Но орлы вдруг решили упростить Гвоздеву задачу.

— Гвоздь, они сбились в кучу и улетают, — сообщила ему Ласка.

— Куда? В центр острова?

— Не. Куда-то восточнее… Андрей! — в голосе Ласки появились тревожные нотки.

— Чего?!

— Из ангара на площадке выкатился большой транспортник! Он взлетает! Я бы попробовала его перехватить, но над складом работает радар…

— Не рискуй дроном, где радар, там и ПВО.

— Но он же увозит наши деньги!

— Ничего, все не увезет, — уже на бегу успокоил Гвоздев Ласку.

Островная живность, как по команде, оставила Гвоздя в покое. Единственными препятствиями на его пути были только естественные. Их Гвоздь преодолевал без каких-либо особых проблем, где-то просто перепрыгивая, а небольшую речушку с прозрачной, как хрусталь водой, он просто перелетел в стиле Тарзана на лиане, держась за лебедку.

— Далеко еще? — спросил он у Ласки, скатываясь по сочной траве со склона холма.

— Прямо перед тобой. Метров двести.

— Да что ж ты не предупредила-то?! Шумлю тут как слон!

— Я…

— Отбой. Режим радиомолчания, — Гвоздь не стал слушать оправдания девушки.

Со стороны, закованная в золотые доспехи махина, перебегающая на корточках от одного дерева к другому, выглядела, наверное, комично. Последние пятьдесят метров Гвоздев вообще прополз по-пластунски. А какие у него были варианты подобраться ближе незамеченным? Пока интеграция с костюмом не вырастет, придется по старинке из себя изображать подберезовики, подосиновики и даже подпальмовики.

— Гвоздев, ну что там? — шепотом появилась в радиоэфире Ласка.

— Я кому сказал — отбой связи?

— Интересно же, — продолжила шептать Ласка. Как будто то, что она говорит тихо, демаскировало Гвоздя меньше.

— Все вывезли. Склады пустые.

— Как?!

— Вот так. Палыч, отрубай нафиг связь, — Гвоздь отдал команду ИИ, — включишь через час, когда она успокоится.

Джунгли обрывались резко, дальше четко определенной границы все деревья и кустарник были выкорчеваны подчистую. Более того, вокруг ангара был насыпан и выровнен слой песка и гравия, образуя настоящую контрольно-следовую полосу. Сколько Гвоздев не выглядывал из-за деревьев, но никого в лагере обнаружить не смог. Вокруг ангара с треугольной крышей не выхаживали охранники с оружием в руках, из земли не выпрыгивали самонаводящиеся мины. Небо над ним было тоже чисто. Это настораживало. Гвоздев был готов поставить «Катюшу» против ржавой подковы, что атакой орлов и других птиц кто-то управлял. То есть контрабандисты знали о незваном госте. Но не предпринимали никаких попыток защитить склад.

— Ола! — вдруг ожил рупор громкоговорителя на стене ангара, — хватит сидеть в кустах, выходи и поговорим, как мужчина с мужчиной!

Как не напрягал зрение Гвоздь, но размахивающего кулаками и приглашающего подраться противника, разглядеть не смог. А поэтому и выходить не торопился.

— Амиго, когда я предлагаю поговорить, я имею в виду именно разговор, — уточнил голос из громкоговорителя, — никаких драк, просто беседа.

Обидно когда тебя принимают за дурачка. Выйди на открытое место, получи в лоб пулю от снайпера — примерно так звучало это приглашение. И ответить, не демаскировав себя, Гвоздь не мог.

— Не веришь? Ааай, зря не веришь. Я жду тебя на северной стороне склада. Приходи.

Ага, значит где-то и минометная батарея припрятана, чтобы разом накрыть целый сектор. А с другой стороны — что оставалось делать? Сидеть в кустах до посинения и ждать, пока неизвестный собеседник от старости умрет? Так еще неизвестно кто из них моложе, да и вообще у контрабандиста запросто могло сотое сердце стоять, так что этот вариант отпал сам собою.

Продвигался Гвоздь очень медленно, постоянно меняя направление движения и, то отдаляясь, то приближаясь к складу. Найдя, наконец, кустик, из которого хорошо просматривалась северная стена здания, Гвоздев залег и начал наблюдать.

— Враждебные объекты не найдены, — с издевкой произнес Палыч, — сплошняком дружественные.

Возле стены стояли вбитые в землю балки, на которые был натянут тент, густо заплетенный вьюном с красными и белыми цветами. Под навесом стоял стол, за которым сидела одинокая фигура. Рядом с увитой зеленью террасой дымились угли, над ними висела целиком насаженная на вертел тушка барашка. «Давно висит», — отметил про себя Гвоздев, — «бока уже подрумянились и покрылись коркой».

— Я здесь один, амиго, выходи, — махнула рукой фигура за столом.

— Держи руки так, чтобы я их видел, — с помощью усилителей проорал Гвоздь.

Фигура за столом вальяжным жестом заложила руки за голову. Гвоздев вышел из кустов в полуприсяде, не сводя прицела с головы незнакомца. Если вдруг что-то пойдет не так и его просто глупо пытались подманить жареным барашком, тыква приветливого чужака первой разлетится фонтаном кровавых брызг и мозгов. Однако тот сидел спокойно и не дергался, дожидаясь, пока Гвоздь к нему приблизится.

Палыч дал увеличение изображения и Гвоздев смог увидеть радушного хозяина. Невысокий, коренастый. Смуглое лицо, явно латиноамериканского типа. Из-под белой шляпы с широкими полями выбивались черные с легкой проседью кудри. Нос картошкой, живые карие глаза с интересом рассматривающие Гвоздева. Ноги в остроносых сапогах с небольшими каблуками субъект в шляпе закинул на стол.

— Ты молодец, амиго! Смелый! — незнакомец поднял бутылку с мутной зеленоватой жидкостью внутри, — давай выпьем за смелость!

Незнакомец взял со стола два небольших хрустальных стаканчика и щедро плеснул в них пойло из бутылки.

— Это текила, амиго! Настоящая текила из Мексики, — добавил он, видя, что Гвоздь приближаться не торопиться и оружия не опускает.

— О! Ну это в корне меняет все дело, — ответил Гвоздев, закидывая за спину «Катюшу» и готовясь чуть что активировать клинки, — если это текила из настоящей Мексики, то я готов поговорить с тобой, амиго.

Гвоздев подошел к столу и взял предложенный стакан. «Твою ж за ногу», — пронеслось у него в голове, — «забрало-то у доспеха цельное и не откидывается».

— Меня зовут Пабло, — незнакомец приподнял шляпу, — как Пабло Пикассо. Ты знаешь кто такой Пикассо? Вооот. Можешь, кстати, меня так и называть. Пабло Диего Хосе Франсиско де Паула Хуан Непомусено Мария де лос Ремедиос Сиприано де ла Сантисима Тринидад Мартир Патрисио Руис и Пикассо. Мы с ним полные тезки, ты представляешь?

— Андрей Гвоздев.

— Русский? — кусты бровей Пабло поползли на лоб, — здесь? Ты чего забыл здесь, амиго?!

— Долгая история.

— Так мы не торопимся, — жестом приглашая за стол, сказал Пабло, — совсем-совсем не торопимся.

Ласка смогла докричаться до Гвоздева только через час, да и то потому, что Палыч добросовестно выполнил указание и выключил режим радиомолчания.

— Гвоооздь, Гвоздиик! Ты вообще живой? Гвоздь, ты чего молчишь, зараза! Я переживаю! Вдруг ты умер? Опять молчишь? Да чтоб ты сдох, гвозденышь мерзкий! — донеслось из раскрытого доспеха.

— Паблик, я на секунду, — тяжело встал из-за стола Гвоздь и подошел к Гневу Полуденного Солнца. Текила его почти не брала. Ген падальщика, успешно боровшийся с токсинами устранял и последствия от алкогольного опьянения. Внезапные собутыльники приканчивали уже вторую бутылку, а в голове лишь приятно шумело, походка и голос Гвоздя оставались твердыми.

— Алло, Ласка? Ты чего там одна на пляже сидишь? Дуй к нам — тут наливают!

— Чегооо? Я тут волосы из головы дергаю, думаю, что я тебя на смерть послала, а ты…

— Палыч, вырубай связь, — сказал Гвоздев и вернулся к столу, — продолжай Паблик, интересные ты вещи рассказываешь.

Ласка заявилась через полчаса, как раз к тому моменту, когда от барашка осталась ровно половина, а Гвоздь не то чтобы встать и поприветствовать девушку, дышать мог только через раз из-за плотно набитого брюха. Девушка выкатилась на контрольную полосу, грозно размахивая пистолетами, а над ее плечом парил ощетинившийся стволами «Лунь».

— Эй! Мы здесь! Да уберите ты оружие. Знакомься — Паблик, — представил Ласке своего нового друга Гвоздев, — вот такой мужик! Мясо готовит — пальцы обглодаешь.

Пабло поднялся из-за стола и поклонился, сняв свою ковбойскую шляпу.

— Пабло Диего Хосе Франсиско де Паула Хуан Непомусено Мария де лос Ремедиос Сиприано де ла Сантисима Тринидад Мартир Патрисио Руис и Пикассо. К вашим услугам, сеньорита.

— Паблик, доставай третий стакан.

Пабло выудил из кожаного футляра требуемое.

— Присаживайтесь, порфавор.

Но Ласка за стол садиться и не подумала.

— Я не пью, — не смотря на всю учтивость Пабло, из глаз девушки продолжали сыпаться искры гнева, — алкоголь это гадость, которая разрушает тело!

— Вот кто бы говорил, а? — попытался урезонить девушку Гвоздь, — у самой в тушке чего только не понапихано, а она за тело переживает. Выпей, не ломайся. Текила высший класс!

— Хам! — Ласка задрожала от злости, — скотина пьяная.

— Я скотина трезвая. Не хочешь — не пей. Иди, прогуляйся и взрослым не мешай, — Гвоздь повернулся к Пабло, — так как, говоришь, прибыль делить будем?

— Прибыль? Какую прибыль? На складе товар остался? — мигом забыв про прошлые обиды, спросила Ласка.

— Я тебе говорю — Пабло мужик тертый, он нас срисовал, как только мы высадились. Он моды из Китая возит в Латинскую Америку. Там на них лютый дефицит, потому как развал еще похуже, чем у нас творится. У него ангар был, кстати, под крышу заставлен.

— А теперь? — упавшим голосом спросила девушка.

— А теперь пусто.

— Ты смотрел?

— Зачем? Я Пабло на слово верю. Но ты если хочешь — сходи, погляди.

Ласка было дернулась с места, но Гвоздь тут же добавил:

— Только это будет невежливо. По отношению к хозяину.

Девушка уселась обратно и приуныла.

— Не вешай нос. Даже хорошо, что так получилось. Грабанули бы мы Пабло один раз и все. Но одноразовый куш, это для мелкой уголовницы хорошо. А мы теперь кто?

— Нищие, — буркнула Ласка.

— Мы теперь — организация. И постоянный доход для нас важнее. Стабильность это ключ к успеху. И Пабло нам эту стабильность и предлагает.

Ласка перевела взгляд на Пабло.

— Ком пэрмисо, я расскажу вам нашу идею, сеньорита, — сказал тот и плеснул в стакан Ласки немного текилы.

— Давай уж, — сказала та, берясь за стакан.

Глава 17

— А где вы берете муть? — раз в двадцатый задавал один и тот же вопрос Пабло.

— Паблик — это не важно. Твоя задача в чем состоит? Взял у нас товар, увез к себе в Бразилию…

— В Мексику, — поправил Гвоздя тот.

— Да хоть в Буркина-Фасо. Сколько доз сможешь забирать каждый месяц?

Пабло долго не думал.

— Миллион, — и глядя на вытянувшееся лицо Гвоздева добавил, — амиго Андрей, муть это даже не хлеб. Ты можешь не покушать, но попробуй, пропусти прием мути и дьявол запляшет по венам, выворачивая тебя на изнанку. У моих родителей было шесть детей и трое из них умерли от недостатка мути. Мексика съест миллион доз и не подавится.

— Я не понимаю… зачем детям ставить моды, если потом их невозможно обеспечить мутью?!

— В Мексике работает госпрограмма по поголовной установке всем детям. Мы, амиго, страна рабочих рук. А кому нужны рабочие руки не улучшенные модами? Первое сердце ставят всем малышам, а дальше крутись как хочешь.

— Нехилая мотивация, чтобы крутиться, — согласился с мексиканцем Гвоздев, — а мы еще в мое время на поголовную вакцинацию жаловались.

— В твое время? — спросил Пабло, не поняв, о чем говорит Гвоздь.

— Забудь, — Гвоздев не собирался посвящать Пабло в детали своего появления на Земле, — Миллион, говоришь? Столько сразу мы поставить не готовы…

— Ничего. Бизнес надо разворачивать не спеша. Да, сеньорита?

Ласка, услышав волшебное слово «миллион», преданно закивала. «Миллион» вообще действует на людей магически. Будь это миллион бонов или миллион правых тапочек.

— Да-да. А у вас еще есть эта вкусная зеленая штука?

— Конечно, сеньорита, — Пабло вытащил из под стола приятно позвякивающий ящик и выудил из него очередную бутылку текилы. Из указательного пальца мексиканца выехал тонкий блестящий стержень. Стержень за секунду раскалился добела и Пабло срезал горлышко бутылки, — простите, не люблю возиться с пробками.

Пабло налил порцию текилы в протянутый Лаской стакан.

— Я смогу забирать у вас муть по цене в тридцать процентов от ее рыночной стоимости. Треть идет мне, еще треть я перечисляю в фонд мексиканских сирот.

— Достойное применение деньгам, — Гвоздь не стал оспаривать предложенную Пабло долю. В конце концов, речь идет о таком опте, который Мефодий мог еще и не потянуть в производстве.

— А какое замечательное прикрытие, — рассмеялся Пабло, — транспорт фонда ходит по всему миру, собирая гуманитарные грузы. И в них редко кто заглядывает для проверки. Вам надо будет доставить муть до Гданьска, сможете?

— В Польшу? Попробуем, — Гвоздь вспомнил, про огромные законсервированные «Бегемоты». Шершень точно будет не против пристроить их для зашибания мегаприбыли. Еще один огромный плюс — им не надо будет светить свою базу перед Пабло.

— Когда вы появились на моем острове и начали беспокоить моих птичек, я хотел вас уничтожить. Но чем больше я за вами наблюдал, тем больше вы нравились! Клянусь своей шляпой, такой смелый кабальеро и отважная сеньорита, достойны того, чтобы с вами попробовать подружиться. Перед тем как убить.

— Да лааадно убить, разогнали мы всех твоих пташек одной левой, — панибратски похлопала Пабло по плечу порядком захмелевшая Ласка.

— Поверьте, сеньорита, такая возможность у меня была, — мексиканец громко и переливчато свистнул.

В ответ на свист в ангаре что-то заворочалось. Ласка непроизвольно потянулась за оружием и даже внешне невозмутимый Гвоздь размышлял как бы запрыгнуть в своих доспех. Ворота ангара открылись от мощного удара и, лязгая металлом, из них вышло настоящее чудовище.

— Дракон! — испуганно взвизгнула Ласка, — птеродактиль!

— Орнитохейрус, — поправил ее Пабло, — вернее его реконструкция.

Жуть, выползшая из ангара, передвигалась на четырех стальных металлических лапах очень сложной конструкции, между которыми болталась матовая перепонка. Распрями робот лапы и эта перепонка станет крыльями, размах которых был бы метров под десять-двенадцать. На спине у механического птеродактиля крепились два реактивных двигателя, на груди болталась пусковая установка для ракет, а на лапах-крыльях сразу четыре излучателя. Тварь доползла до стола и протянула клюв к Пабло. Мексиканец нежно погладил эти два метра заточенной до бритвенной остроты стали.

— Мой птенчик, любимец.

— Кстати, откуда у тебя такая любовь к пернатым? — в ответ на вопрос Гвоздева, птенчик щелкнул клювом. Ласка подпрыгнула.

— Такой пастью только арматуру перекусывать, — нервно бросила девушка.

— И броню вскрывать, как консерву, — согласился с ней Пабло, — но такую как твоя, этот ножик, конечно, не возьмет. Где взял?

До Гвоздева наконец дошло, на чем основывалось радушие Пабло. Хех, заинтересовал мексиканца костюмчик-то! Сильно заинтересовал.

— С приятелем в гараже собрали.

— Понятно. И много еще таких у вас в гараже есть?

— Немного.

Пылающие угольки интереса в глазах Пабло угасли.

— На роту наберется, — добавил Гвоздь.

— О!

— Но на продажу мы их не выставляем. Ручная работа, только для внутреннего пользования.

Было видно, что в голове Пабло жадность и желание заполучить необычный доспех боролась со здравым смыслом и нормами гостеприимства. Победил в этой нелегкой борьбе все-таки разум. Натрави он сейчас на Гвоздева своего птеродактиля, по его душу потом рота бойцов в сверкающих золотых доспехах явится. И их визит для Пабло закончится очень печально.

— Так что там с твоей любовью к птицам? — Гвоздь вернул тему разговора в прежнее миролюбивое русло.

— Тактически иметь армию из птиц выгодно. Во-первых, она же более мобильная, а во-вторых птицы существа трехмерные…

— Мне нравятся птицы, сеньорита, потому, что они единственные свободные существа в этом проклятом мире. На нас всех давят груз ответственности, ошибки прошлого и обязательства. Гнут нас к земле. И лишь птицы, могут сбросить этот груз, взмахнув крыльями и поднявшись в небо.

Пабло не чокаясь опрокинул стакан себе в глотку. Помолчав немного, он добавил:

— Нам надо договориться о том, как мы будем поддерживать связь.

— У нас есть замечательный метод. Будем использовать банковские переводы и шифр.

— О нееет! — закатила глаза Ласка, — хотели деньжат полегкому заработать, а попали на новые расходы.

Глава 18

— Максим Сергеевич, третий пост не отвечает. Уже две минуты как они должны были выйти на контрольный сеанс связи.

Пять утра, самый сладкий сон. А майора настойчиво тряс за плечо дежурный, прогоняя остатки сна. Того сна, в котором майору снилась прошлая жизнь. Без импов, без каннибализма ради прокачки и с цветущими белыми акациями в центральном парке культуры и отдыха. Он как раз купил эскимо, развернул блестящую обертку и собирался впиться зубами в покрытый инеем шоколад. А теперь же дежурный изо рта майора это эскимо самым наглым образом доставал и возвращал его в реальность. В которой их выжившей из всего батальона сотне, приходилось то по болотам скитаться, то безвылазно торчать в найденной для них Гвоздем базе. Спору нет, бункер тот отыскал замечательный, комфортный и с регулируемым микроклиматом. Но люди становились в очередь на ночное патрулирование периметра, лишь бы выбраться из опостылевших бетонных стен.

И вот сейчас один из таких патрулей не вышел на связь. С отбытием Гвоздя и Ласки с базы никаких ЧП не случалось. Дни тянулись один за другим в вялотекущей конфронтацией с Шершнем, деятельная натура которого вынуждала его поднимать под себя базу и производство мути. А еще они с майором долго спорили на тему будущего. Гвоздь пропал и уже никто не верил в его с Лаской возвращение. А Шершень предлагал подмять под себя пару-тройку ближайших лок и заделаться там владетелями. Против этого всячески бунтовала душа контрразведчика. Стать правителями, значит выйти из тени, попасть в поле зрение Арбитров и Люминов. А куда тогда девать Мефодия с его производством мути? Они с мужиками нарастили объемы, Шершень нашел новые каналы сбыта, и муть приносила неплохую копеечку в общий котел.

— Товарищ майор, третий пост, — напомнил дежурный, видя, что у Максима спросонья мысль никак не хотели собираться в кучу.

— Резервную группу предупредил?

— Первым делом. Они уже выдвинулись. Но пока ничего не обнаружили.

— Желтую тревогу по базе. Получить оружие, ждать вестей от резерва, — порядок действий был вбит в голову майора настолько прочно, что для того, чтобы отдать приказы, он мог бы даже и не просыпаться вовсе.

Благодаря этой же выучке уже через минуту майор был на центральном посту и по его суровому и сосредоточенному лицу никто бы не сказал, что товарищ командир совсем недавно по парку прогуливался и цветочки нюхал.

— Есть доклад от резерва! — выдал один из напряженно вглядывающихся в мониторы слежения операторов.

Уффф, это уже хорошо. Сердце майора перестало сдавливать тисками неизвестности. Сейчас врага обнаружат, и начнется привычная работа. А еще лучше, чтобы вообще никакого врага не было. Связь у патруля полетела или парни просто закимарили. Свою порцию скипидара они от майора, конечно, получат, и неделю будут жить на особом «воспитательном» режиме, но главное были б живы. Все остальное, в том числе и нарушение дисциплины, было вещами поправимыми.

— Звук слышат, — продолжил докладывать оператор.

— Что за звук?

— Сейчас канал на нас переключат и услышим.

По центральному посту разнесся мат. Солдатский отборный мат. Голосили как бы в две глотки. Но пальбы слышно не было. Хороший знак.

— Да что ж такое! Медведь на них что ли напал? — забеспокоился дежурный.

— Это вряд ли. Вдвоем они бы и медведя скрутили. Да и стреляли бы.

Все бойцы батальона получили генные изменения и по могли сойтись в рукопашную даже с мишкой. Благо бронежилеты и шлемы спасли бы от когтей и зубов потапыча.

— Резерв окружил место предполагаемого происшествия. Продвигаемся вперед?

Майор кивнул. Один из законов диверсантов гласит, что как бы громко не голосили твои товарищи по оружию, бежать им на помощь сломя голову не следует. Никогда не бросать — это да. Но по возможности занять хорошую позицию, и провести какую-никакую, но разведку. Безрассудство только увеличивает потери и количество спасенных.

— Переключаюсь на камеру лидера.

Вид на голоэкране пока ничего внятного не отображал. Лидер мелкими перебежками продвигался от одного дерева к другому, и в объектив его головной камеры кроме коры и кустиков больше ничего не попадало.

— Звук все ближе, — подметил дежурный.

— Да, всем приготовиться, оно рядом с вами.

На экране появился ствол оружия, которое лидер направил на кусты перед собой. Кусты слегка шевельнулись, а потом и вовсе заходили ходуном.

— Что за хрень?! — напрочь забыв об уставных командах, спросил майор, увидев шагнувшую из кустов фигуру.

— Вот тебе и мишка… не стрелять! Наших зацепите! — очнулся дежурный.

Глава 19

— Ну ты и придурок! — незлобно, а даже хохоча твердил майор, обнимая вылезшего из средневековых китайских доспехов Гвоздева, — а если б мы чем-то тяжелым пальнули?

— Не пальнули бы. Ребят бы побоялись зацепить, — похлопывая майора по спине, заявил Гвоздь, — а что бы ты на моем месте делал? Главнокомандующий возвращается в расположение и застает парочку уснувших под деревом сурков. Они же еще себе еще и лежку из лапника настелили. И дрыхнут без задних ног. Ну я их оружие потихоньку изъял и отдал Ласке. А сурков взял за лапки, одного за левую, другого за правую. И пошел к тебе нарушителей дисциплины сдавать.

В голове майора всплыла картинка — выходит из кустов китайский рыцарь в сияющей броне и держит за ноги его бойцов головами вниз. Те болтаются при каждом шаге рыцаря и страшно ругаются.

— Зато теперь у них стойкое отвращение к нарушению устава появится. Внушение получше всякой гауптвахты будет.

— Тут да. Тут не поспоришь, — все также хохоча, согласился с Гвоздевым майор.

Гвоздев забрался обратно в доспех.

— Прости брат, эта штука сама себя до базы не дотащит. Как там у нас дела?

Майор моментально перестал веселиться.

— Да вроде все живы. Только знаешь, одолевают нас мысли о будущем. Чаще всего невеселые. Ты-то пропал и мы думали, что…

Майор замолчал, не закончив свою мысль.

— Вот видишь, надежды на мою скорую кончину не оправдались. Давай, собирай народ, я вам столько мыслей накидаю, что вмиг вся хандра пройдет.

— Так пять часов утра же! Это ты меня по тревоге поднял, остальные дрыхнут, задрав лапки.

— Буди-буди. Я вам такое расскажу, что на две недели бессонницу заработаете.

Слова Гвоздева оказались пророческими. После того, как они с Лаской закончили рассказывать о своих похождениях, в конференц-зале базы не осталось ни одного сонного лица. Напротив будущие соратники по освобождению Земли от инопланетных захватчиков, сидел кто выпучив глаза, кто челюсть руками придерживал, кто приподнявшуюся от удивления шевелюру обратно укладывал.

— Все, что ты сейчас рассказал — правда? — первым пришел в себя Шень, меньший из сиамских близнецов.

— Да нет блин. Эти байки мы с Лаской сочиняли, когда обратно на подлодке плыли. Сами понимаете, замкнутое пространство, делать нефиг. Вот и развлекались, как могли. Да и потом, когда лодку в Балтике оставили и сюда ночами добирались на «Горыныче», уже детали сказки отшлифовали. И теперь вам травим.

Лица окружающих мигом расслабились. Но ненадолго.

— Конечно, правда! Зачем нам такую жуть выдумывать? Так что поздравляю вас — большинство здесь присутствующих результат эксперимента инопланетян, — добил их Гвоздев.

— Завод закрываем, оборудование уничтожаем и шустро разбегаемся, — Мефодий быстрее всех сообразил, что надо делать, чтобы гарантированно выжить.

— Ты понимаешь, что предлагаешь свергнуть мировое правительство? Которое сейчас модами и мутью обеспечивает всю планету? — не обратил ни малейшего внимания на паникерские настроения Шер, — а ты осознаешь, что нам потом придется взять на себя функцию Люминов? С мутью мы разобрались, но где брать комплектующие для модов?

— Решим по ходу пьесы, — Гвоздь еще не задумывался, что делать после победы над Люминами и их инопланетными хозяевами. Есть враг, причем враг общечеловеческий, и его надо бить. После победы уже решать, как жить дальше, — разобрались же наши умные головы как муть делать. Может и разберутся в начинке модов.

Все присутствующие импы разочарованно покачали головами. Им с рождения в голову вдалбливали одну простую истину — выше уровень, кучерявее жизнь. И поменять эту логику в их мозгах за пять минут было невозможно. Гвоздю-то хорошо, он на жирах, белках и углеводах работает, а им что делать? Моды пусть и очень медленно, но изнашиваются, и лишиться их поставок для импов было сродни апокалипсису.

— Что нам еще известно о Люминах? Численность? Вооружение и укрепления на Мадагаскаре? Есть ли какие-нибудь болевые точки, на которые мы можем надавить и заставить Люминов вести переговоры? — ход мыслей присутвующего на совещании майора почти совпадал с мнением Гвоздева.

— Да какие точки? С Люминами может бы разговор и вышел, но кто у них начальство? Даже не люди. Мы с Лаской город один в Японии обнаружили, население которого в ходе непонятного эксперимента уничтожили. О чем нам с криссами разговаривать? Раскаяния за содеянное ожидать?

— Извести гадов! Нафиг выкинуть их с Земли! А моды… ничего и моды клепать научимся! — влез со своим юношеским максимализмом Рома.

Прийти к единому мнению в решении столь глобальной проблемы с наскока все равно бы не получилось.

— Я вам в мозги проблемку заложил? Заложил! Проблемка существенная? Существенная! А теперь я спать, а то взяли моду ни свет, ни заря заседать.

— Вот ты сволочь, — тихо ругнулся майор.

— Устал я с дороги, Макс. Люто устал. Мы же к вам торопились, как могли и даже не спали на последнем отрезке пути, — перестал ломать комедию Гвоздев, — но вы не унывайте, мы не только плохие новости привезли. У нас союзники появились. И даже схемка, как стать миллионерами. Позже все расскажу, давайте к вечеру еще раз соберемся тем же составом.

— Вечер утра мудренее, особенно когда утром шесть часов. С предложением согласен. Отдыхаем, думаем, вносим предложения, — закончил собранием майор.

— Ну и я попробую ситуевины промоделировать, — раздался голос откуда-то с потолка.

— О! Привет! А ты уже не в роботе катаешься? — поприветствовал Чорного Воина Гвоздь.

— Не-а. Твои замы вконец разленились и свалили на меня все управление базой, пришлось в ее системы намертво встраиваться, — ответил Гвоздеву ИИ.

— Ром, — попросил Гвоздь инженера, — к тебе будет отдельная просьба. Ласка тебе файлы передаст по моей броне. Посмотри, какие узлы мы сможем производить сами. И еще глянь, мы сможем что-нибудь подобное соорудить для ребят майора? А то бегают в армейских брониках, как голые.

— Да ты что! — замахал руками Рома, — Для нас такие технологии — космос!

— Ну подумай, вдруг хоть какую-нибудь часть доспеха воспроизвести получится, — попросил майор, — мои парни тебе ооогромное спасибо скажут.

— Ладно. Гляну, — сдался инженер.

Уснуть после короткого, но сильно озадачивающего совещания, смогли только Гвоздь с Лаской, вымотанные последним марш-броском от Балтики до базы. Остальные же участники консилиума о дальнейшей судьбе человечества, весь день провели в мрачных думах да расчетах.

На повторное собрание Гвоздь притащил с собой большое блюдо с макаронами по-флотски. По нынешним временам это было царским блюдом. Специально для Гвоздя повар приготовил его из доисторических консервов, хранящихся на складах. Сам повар отнесся к этой идее скептически, но Гвоздев его успокоил, напомнив про свой ген, который помогал ему чуть не подковы переваривать. Придя на десять минут раньше, Гвоздь водрузил парящее блюдо на стол и принюхался. И чуть не подавился слюной — пахло божественно. Гораздо лучше тех питательных таблеток, которыми он был вынужден питаться последнее время. Он взял вилку и…

— Ааа, пораньше пришел? — в конференц-зал ворвался перемазанный каким-то маслом Рома, — а я тебе подарок принес! Увидишь — обалдеешь!

Гвоздь со вздохом сожаления отложил вилку. Вот ведь принесла нелегкая деятельного инженера. Ведь Гвоздев специально пришел на пятнадцать минут раньше, чтобы в тишине и спокойствии побаловать свой желудок.

— Ромыч, давай отложим подарки, слезы радости и обнимашки до конца совещания, а?

— Да это всего пару минут займет, — инженер положил на стол белый пластиковый диск, — ты не поверишь, я только на прошлой неделе его закончил. Я ведь знал, что ты и Ласка… ну в общем, что вы живы и рано или поздно вернетесь. Остальные уже и не надеялись, а я…

У Ромы дрожали губы и на глаза чуть ли не слезы навернулись. Вот поди ж ты, верил и продолжал работу над чем-то очень нужным для Гвоздева. Ну как такой милахе отказать.

— Ладно, — Гвоздев отодвинул блюдо, — у тебя две минуты. Это что вообще такое?

— Сейчас увидишь, — у Ромы мгновенно тоска-печаль сменилась радостью, — раздевайся по пояс.

— Эээ, я ж уже говорил, сейчас не время для обнимашек, — попробовал возразить Гвоздь.

— Давай быстрее, пока остальные не собрались.

Обсуждение предстояло горячее и нормально поужинать Гвоздеву вряд ли дадут, поэтому он послушал Рому и скинул майку.

— Повернись спиной, — Рома взял диск и пристроил его между лопатками Гвоздя. Тот почувствовал, как к его коже прильнуло пару десятков мелких присосок.

Рома сильно дернул диск на себя.

— Эй! Ты чего! Больно же!

— Держится, — удовлетворенно отметил инженер.

— Конечно, держится! Ты мне чуть брови на лоб не натянул! Что это за хрень вообще? Щит, который позвоночник с сердцем прикрывает?

— Круче, гораздо круче! Тут совмещен датчик, который измеряет уровень сахара в крови…

— А мне это зачем? У гемпов сахарного диабета не бывает.

— Глюкоза — это топливо, на котором работают твои мышцы. Активно подвигался и уровень глюкозы в твоей крови упал. Сейчас что ты делаешь? Правильно — жрешь как боров.

— Но-но!

— А в этой штуке есть емкость с глюкозой. Гляди, — Рома нажал на панели прибора кнопку, и Гвоздев почувствовал меж лопаток резкую боль.

— Да блин!

— Терпи, это инъекция. Когда в самом приборе запас заканчивается, вставляешь в него вот такую шутку, — Рома продемонстрировал цилиндрик с прозрачной жидкостью внутри.

— Это как съемные батарейки? — улыбнулся Гвоздь.

— Ага, которые позволят тебе под усилением работать дольше.

— Ай ты ляля, ай молодец! Иди сюда обниму!

Гвоздев забыл о своей нелюбви к «обнимашкам», поднял Рому над и полом и затряс так, что у бедного парнишки ноги над полом приподнялись.

— Голова! Ребятам майора такие наделай.

— Наделаю, только на тебе испытаем, баги найдем, доработаем и в серию запустим.

Гвоздев не чувствовал лабораторной крысой, да и в конце концов на ком испытывать поделку Ромы, как не на человеке которому яды нипочем и которого новая рука может вырасти взамен безвременно утраченной.

— Гвоздев, ты зачем черепашкой вырядился? — прыснула вошедшая в зал для совещаний Ласка.

— Что? Да это Рома штуку придумал нужную. Ромыч, снимай ее.

Рома снова дернул за диск, но оторвать его от кожи не смог. Потыкал кнопки на его панели и потянул.

— Больно, черт! — рыкнул сквозь зубы Гвоздь.

— Не получается. Присоски не отключаются, — с отчаянием произнес парнишка.

— Эххх, в этой жизни может поменяться все. Но только не очумелые руки нашего чуда-техника. Рома, я буду сидеть на самом важном совещании в своей жизни в виде черепашки. Огромное тебе за это спасибо!

Глаза Гвоздева во время этой гневной отповеди смеялись, но Рома все равно густо покраснел и вперил взгляд в пол.

Глава 20

Несмотря на переживания Гвоздева по поводу своего глупого вида, собрание прошло крайне результативно. Поднатужившись, его соратники выдали на-гора столько идей, что приходилось тщательно взвешивать каждую из них, чтобы выбрать наилучшие.

Майор выступил с инициативой, что было бы неплохо, как он выразился, пощупать Люминов за вымя. Если дать им время, то Гвоздя и всю их честную компанию они отыщут. Но майор предлагал сделать так, что Люминам станет временно не до базы повстанцев. Отвлечь и развлечь хозяев Земли майор собирался, разделив сотню своих людей на два отряда и совершив несколько нападений на представительства Арбитров в городах и на конвои с мутью.

— Идейка интересная. Заодно и разведку боем проведем и выясним, на что Люмины вообще способны. Но ни в коем случае нельзя их на хвосте на базу притащить, — отреагировал на идею майора Гвоздь.

— Обижаешь, — широко улыбнулся Максим, — операции будем проворачивать вдали от дома. Отходить будем чисто, не переживай.

— Я с вами! — вдруг подскочила со своего места Ласка.

— Зачем это? — не оценил ее порыва майор.

— Во-первых, вам нужна разведка. А у меня «Лунь» и моды сканирующие установлены.

— У Арбитров техника уровнем повыше будет, — засомневался Гвоздь.

— Да. Повыше. А у майора и такой нет, — уперлась девушка.

— Нам не сильно и надо, у нас такие спецы…

— Ваши спецы, не там где надо спецы, — не стала дослушивать его Ласка, — вдруг вы в налете найдете, что-то… что-то очень нужное, полезное и дорогое! И не разобравшись взрывчатку к этому нужному и дорогому прицепите. И взорвете! А я могу оценить, подсказать.

— Опять ты за свое.

— Сам постоянно говоришь, что война это деньги. Я вам и предлагаю на набегах еще и заработать. Это что — плохо?

— Это хорошо. Но в твоем исполнении… ладно — решено. Майор, дели свой отряд пополам. Один представительства Арбитров будет потрошить. Ты его возглавишь и возьмешь с собой это жадное недоразумение, — Гвоздев кивнул на Ласку, — присмотри за ней, хорошо?

Майор закатил глаза, но бурно протестовать не стал.

— Второй отряд отдашь мне. Шершень, передашь под мое начало один из «Бегемотов».

— Зачем?

— Тоже попробую раздобыть для нас ценное имущество, — ответил Шеру Гвоздев, — Шер, на тебе поставки в Гданьск.

— «Бегемот» из реки подняли. Отряд для сопровождения подготовили. Пойдут самые тяжелые и опытные бойцы, — за своего брата ответил Шень.

Угрожающий рык близнеца как бы говорил — если что-то пойдет не так и мексиканец вздумает их обмануть, сотрем его в порошок без проблем и раздумий. Впрочем, Шень по-другому никогда и не разговаривал.

— Мы отменили все поставки мути, — дополнил его доклад Шер, — продавать по мелочи это всегда высокий шанс попасться. Если у нас будет один крупный канал, то лучше все сливать туда.

— Резонно, — согласился с ним Гвоздь и перевел взгляд на Мефодия, — миллион доз сможешь выдать за пару недель?

— Нет, — покачал головой «староста» рыбаков, — тысяч двести. И то вряд ли.

— Давай Рому с его антроморфами подключим?

— Незачем. Муть руками не соберешь. Ведь муть это, по сути взвесь наномашин, в питательном растворе. Мы ее не производим в прямом смысле этого слова. Она сама размножается.

— Это как? — Гвоздь не понял, как может саморазмножаться питательный раствор.

Нахмурившись, Мефодий глянул на участников совещания.

— Ладно, раз мы в это дело сообща лезем, думаю, я могу вам раскрыть кое-какие секреты. Нанороботы в мути способны размножаться сами. Это еще мой отец биохимик открыл. Помещаете роботов в среду, которая содержит все необходимые материалы для воспроизводства в растворенном виде, и подаете сквозь этот суп управляющий сигнал. Все, машины начинают клепать себе подобных.

— Просто, как квас! Закваску с сухарями брось и погнали!

— Примерно так.

— Рома, помоги Мефодию собрать все необходимое. Деньги на материалы и оборудование берите из общего котла. Мы, кстати, с Лаской туда кое-что закинем.

Девушка горестно всхлипнула, а голос из динамиков на потолке заявил:

— А я прослежу, чтобы бабки расходовались с максимальной эффективностью.

Гвоздев подумал о том, что Чорного Воина надо будет обязательно познакомить с Палычем. У двух самых странных ИИ на свете точно найдется, о чем друг с другом поболтать.

— Деньги тратим на подъем уровней бойцам Шершня. Как минимум все должны перешагнуть пятидесятый уровень, а еще лучше — и семидесятый.

— А моим что? — задал вопрос майор.

— Твоим картриджи, технику и новое оружие. Я этим озабочусь. Оснастимся и будем ждать новостей от Ли. Он к тому времени однозначно что-нибудь про Мадагаскар раскопает.

— Мефодий, надо бы еще эту штучку исследовать, — вкрадчиво сказала Ласка и положила на стол круглый железный бачок. Одну сторону бака покрывала копоть.

Мефодий взял в руки бак и поболтал его. Внутри что-то тихо плескалось.

— Что там?

— Жидкость, с помощью которой Чистые из импов дебилов делают.

— Для процедуры стерилизации сознания?!

— Именно. В Ленине подобрала из сбитых комаров. Я же вам говорила — я девушка хозяйственная, тяну все полезное, что гвоздями к полу не прибито. А если прибито, то отрываю и все равно тяну.

— А чем эта гадость нам может быть полезной? — Рома поморщился глядя на бачок.

— Мефодий, срочно оцени, сможем ли мы эту хрень производить! — ценность плещущейся в емкости жидкости Гвоздь осознал раньше остальных. Пусть он и относительный новичок в этом мире, но любую вещь он интуитивно оценивал именно как оружие.

— И это срочно. И муть срочно.

— Именно так, жизнь вообще штука скоротечная, поэтому надо спешить. Все вроде, основные моменты обсудили? Остальное будем корректировать по ходу. Ром, у меня к тебе еще одно дело есть, — Гвоздь помахал «золотым» картриджем.

— Вау! — инженера аж заколотило от азарта, — а давай вскроем? И тоже исследуем?

— Нет. Вот будет несколько таких, пустим часть на опыты.

Глава 21

Первый закон вселенского равновесия гласит — когда все складывается хорошо, жди какой-нибудь подлянки. Личная жизнь наладилась, звание новое получил, здоровья в тебе как в коне? Значит, жди и бойся. Подлянка уже в пути, расправив крылья она уже вылетела, и ее мелкие злобные глазки выбрали тебя своей целью. У Гвоздева сердце заныло еще за столом совещаний, уж больно все как-то гладко и красиво складывалось. Не жизнь, а малина, прямо идеальная приманка для подлянки.

Поместив картридж в реактор, и засунув Гвоздева в капсулу, Рома в пляс пошел от радости, увидев расшифровку улучшения на мониторе.

— Что там? — голос Гвоздева через стекло был еле слышен.

— Бомбааа! — потирая руки, ответил Рома.

— Какая еще бомба?! Ты это… погоди, не взрывай… — засуетился было Гвоздь, но Рома уже нажал на кнопку «старт».

Капсулу быстро заполнила жидкость, Гвоздь пару раз трепыхнулся и затих. Но гораздо сильнее он трепыхался тогда, когда его достали из капсулы.

— Повтори-ка еще раз, какой ген ты мне влупил?

— Австралийской лягушки! Это просто фантастика! Ты теперь можешь входить в состояние эстивации…

— В какое состояние?

— Анабиоза, по-другому говоря. Если ты вдруг останешься без воды и пищи, замерзать начнешь или наоборот перегреешься, то твой организм впадет в спячку. И может пробыть в ней до года, пока тебя не спасут.

– То есть мне сейчас пытаешься сказать, — вытирая с лица остатки жидкости и пытаясь не сорваться на ор произнес Гвоздь, — что случись какая-либо жопа, я просто в обморок грохнусь и буду лежать, пока мой спаситель не придет?

— Типа того! Представь, как повышается уровень твоей выживаемости…

— Да ни хрена он не повышается! Не нужен мне ген австралийской лягушки! Ты бы мне лучше ген лягухи из сказки вставил, которая до последнего дергает лапками, взбивая молоко в масло! Вот так я выживать привык! А не валяться в эсти… эсте… тьфу ты — в отключке и ждать год спасения… ген обратно выковырять нельзя?

Обиженный Рома отрицательно покачал головой.

— А если меня через год не найдут?

— Резервов организма на год или около того хватит. Потом начнут безвозвратно атрофироваться мышцы, внутренние органы, а затем и мозг.

— Радость-то какая. Лежишь в отключке и сам себя жрешь. А твой аппаратик, который меня автоматом глюкозой кормит, может помочь?

Лицо инженера просветлело.

— Да! Питание извне способно увеличить срок спячки! Правда, насколько именно, получится выяснить, только проведя натурный эксперимент…

— Не-не-не. На сегодня, да и на ближайшие десять лет с меня экспериментов хватит. А то дай тебе волю, посадишь меня в колбу, откачаешь воздух и будешь с интересом наблюдать, как я там квакаю. Заканчиваешь аппарат по подаче глюкозы и баста, — глядя на то, как Рома покраснел до кончиков ушей, Гвоздев добавил, — ладно, хватит убиваться. Я виноват не меньше твоего. Запрыгнул в капсулу, как мальчишка и не подумал, кого у руля оставил.

— Кого? — шмыгнул носом Рома.

— Талантливую личность, имеющую неуемную тягу к научным открытиям, — без тени иронии сказал Гвоздь. Постоянно тюкать парнишку за его неуклюжесть не следовало, Гвоздь был уверен, что тот рано или поздно сможет их удивить. Причем в хорошем смысле этого слова.

Гвоздеву предстояла встреча с еще одной неординарной личностью. Но эта встреча неожиданно закончилась очень приятным сюрпризом.

— Довоенные сети практически уничтожены. Те, что остались — труха. В ответ на мои запросы они отправляют лишь бессвязные обрывки кода.

Гвоздь сидел, развалившись в кресле в конфернц-зале, и слушал доклад Чорного Воина.

— То есть прахом пошла моя идея?

— Не совсем. Твой код высшего доступа сотворил чудо. Откликнулся сервер военной программы «Наследие».

— Первый раз слышу это название.

— Конечно первый раз. Ее запустили уже после твоего отлета. Когда генералы поняли, что Чистые проигрывают Войну за Равенство, то организовали «кубышки» по всей стране. И напихали туда техники и оружия.

— На кой черт? — удивился Гвоздев.

— В надежде, что последующие поколения осознают вред модов, создадут движение сопротивления, а тут бах — и оружие для этого самого сопротивления!

— Не взлетело.

— Да с самого начала мысль глупая была. А с другой стороны, куда оружие было девать? Армии толком уже не было, гражданские в основном за импланты и прокачку выступали. Вот и зарыли его в землю.

— И где эти кубышки искать?

— Откликнулся на наш запрос Центральный пункт распределения. Находится недалеко от Тольятти. Информацию о сети хранилищ ему протокол безопасности мешает передать, но если ты туда лично заявишься и начнешь размахивать своим уровнем доступа, он тебе мигом все выдаст.

— Ох и не люблю я эти заброшенные объекты, автоматика на них давно уже с ума сошла, и черт его знает, как меня примет.

— Ну я же принял! Причем как родного!

Подготовка к экспедиции заняла буквально пару дней. Майор выделил бойцов, Шершень — «Бегемот». Но слова Чорного Воина Гвоздев вспомнил, стоя перед входом в бункер. Вшитый в его руку чип сработал как надо, пройдя идентификацию. А дальше что-то пошло не так. Из-под земли выехали две башенки и уперлись своими шестиствольными рылами в Гвоздя и сопровождавших его гемпов.

— Это зенитные автоматы, восемь тысяч выстрелов в минуту, — аккуратно уточнил стоявший позади Гвоздева сержант.

— Ну вот блин, встретили как родного. У нас родных всегда как-то не так встречают, — проворчал Гвоздев.

Глава 22

Клинки Ярости окутались зеленым сиянием, Гвоздев намеревался рассечь блок стволов одной пушки, потом в затяжном прыжке достать и второе орудие. Гемпы либо смещались в сторону перекатами, либо уходили за спину Гвоздю. Осуждать их было нельзя, если броня Гвоздя может быть и выдержала первый залп зенитных автоматов, то их бы сразу разорвало в клочья.

Вдруг из башенки раздался душераздирающий скрежет и стволы остановились. На мониторе системы безопасности появился треугольник с восклицательным знаком.

Критическая неисправность! Внимание, требуется вмешательство персонала!

— Ага, сейчас. Только разбег подлиннее возьмем. Чуть нас всех не угробил, а мы тебя чинить должны, — негодовал Гвоздь.

Стволы снова раскрутились и с хрустом остановились.

Критическая неисправность! Внимание, требуется вмешательство персонала!

— Да. Я вижу. Проблемка у тебя. Но меня эти проблемы не касаются, ты лучше ворота отворяй.

Створки дверей бункера даже не шелохнулись. Но зато опять заскрипела неисправная турель и система безопасности пожаловалась:

Последнее техобслуживание было проведено 37 лет 23 дня назад. Требуется вмешательство персонала. Критическая неисправность первой линии обороны.

— Я прям скорблю по этому поводу, железяка, — Гвоздев еще раз поднес к считывателю свой чип, — но тебя пришел главнокомандующий проведать. Вот придет тебя проведать зам по тылу, ему и будешь на отсутствие запчастей жаловаться.

В ответ система выдала циркуляр такой длины, что Гвоздь завис на добрых пять минут его читая.

— В общем, мужики, дело в следующем. Железке кто-то в голову заложил мысль, что если повреждения достигают определенного уровня, то ей плевать, кто их будет устранять. Хоть полковник, хоть генерал. Система охраны нас не расстрелять хотела, а прозрачно намекнуть, что хозяйство пришло в упадок и в нем надо срочно порядок наводить. Я так понял, что нас дальше не пустят, пока мы неисправности не устраним. Звание званием, а техника требует ухода. Причем немедленного.

— Вот жеж шантажист гадский! — разозлился сержант, — а давайте дверь рванем да зайдем?

— Ага, а вдруг там за дверью исправные зенитки стоят? — осадил сержанта Гвоздев.

— Я на флоте служил, у нас на корвете похожие автоматы стояли. Пару раз разбирал, — подал голос один из солдат.

— На «Бегемоте» есть кой-какой инструмент, — сказал Гвоздев и пара бойцов рванула к оставленному транспортнику, — и пилота спросите, вдруг он в технике разбирается.

Ковырялись они с двумя турелями около трех часов. Под снятыми кожухами орудий обнаружилась ржавчина, смазка, под действием времени превратившаяся в шоколад и тонны пыли. Механика зенитных автоматов была в сносном состоянии, но требовала очистки, смазки и калибровки. Вконец распоясавшийся искусственный интеллект сначала принял работу, покрутив турелями и проверив подачу снарядов, а уже потом в ответ на очередной запрос Гвоздева соизволил открыть двери бункера. Но и те открылись не до конца. Отъехав влево, дверь толщиной в локоть заклинила, оставив проход, через который едва мог протиснуться один человек, да и то только основательно втянув живот. Гвоздь взялся за створку ворот, поднатужился и… смог сдвинуть ее на пару сантиметров, после чего ее насмерть заклинило.

— Говорил же, что лучше взорвать.

— Чинить сержант, чинить, — поправились служивого Гвоздев.

— Да что ж такое то! Нам что, теперь всю базу ремонтировать что ли?!

Всю-не всю, но с дверями им пришлось повозиться еще полчаса. Вход на базу «Наследия» был сделан на манер шлюза и когда, наконец, откатилась и вторая дверь, в нос Гвоздева ударил невыносимый аромат. Воздух был насыщен влагой и неприятными химическими запахами. Судя по всему, система вентиляция в бункере давно вышла из строя.

— Противогазы с собой есть? — спросил Гвоздев у позеленевшего от здешней атмосферы сержанта.

— Пяток штук. В «Бегемоте» оставили, — с трудом выдавил из себя тот.

— Смотайтесь за ними, но в комплекс пока не заходите. Разведаю сам, что к чему, — за себя Гвоздев не переживал, ген падальщика успешно справлялся с токсинами, попадавшими в его организм. Правда, приходилось терпеть этот мерзкий запах, от которого ноздри норовили свернуться в непроходимые щелочки.

Борясь с тошнотой, Гвоздев ступил в открывшийся проем. Освещение не работало, но Палыч тут же подсуетился, включив мощные прожекторы, размещенные на плечах доспеха.

— Не надоело вонь нюхать, салага? — ехидно спросил ИИ доспеха.

— Еще как. А это возможно?

— Фильтрации в броне нет. Но есть изоляционный режим, все щели законопачиваются наглухо и включается ребризер, кислорода от которого на полчаса хватает.

— Что ж ты молчал, умник?

— Включается эта хрень по голосовой команде «Активация режима полной изоляции».

Ничего себе командочка! Если противник в бою применит отравляющие вещества, то пока ты выговоришь, десять раз отравиться успеешь! Хотя может быть в этом виноваты трудности перевода. Может на китайском эта команда звучит как «чу ву!». Чувукнул и все, ты в домике.

— Отставить «Активацию режима полной изоляции». Слушай новую команду — форточку закрыть!

— Как скажешь, салага — подтвердил мену команду ИИ.

— Эй, Палыч! Форточку то закрой! — повторно скомандовал Гвоздев, почуяв, что вони внутри брони не поубавилось.

— Сделано. Наслаждайся чистым воздухом.

Гвоздев двинулся дальше по прямому коридору, отмечая про себя, что база строилась в спешке. Блоки стен были положены вкривь и вкось, щели между ними кое-как замазаны раствором. Торопились строители, возводя последнюю надежду человечества. Но черт бы с ними со стенами, главное, чтобы склады базы ломились бы от запрятанного от импов имущества.

Надежды на забитый добром каждый квадратный метр рухнули, как только коридор вывел Гвоздева в просторное помещение. Абсолютно пустое, если не считать круглого стола с десятью креслами в центре и нескольких компьютеров расположенных вдоль стен. Все, других дверей и проходов в помещении не наблюдалось.

— Похоже на штаб, — вслух произнес Гвоздь, — вот только нафига он мне нужен?

Заскрипев и вычихнув килограмм пыли на столе заработал динамик одного из интеркомов. В трескотне разваливавшего на части динамика можно было различить бравурный военный марш.

— Тьфу черт! — чуть было не выстрелив на звук, выругался Гвоздев, — эй система! Команда — вольно! Расслабь свои железные мозги!

Но ИИ бункера и не думал останавливаться. Возле стола появилась мерцающая синяя фигура в форме генерал-полковника. Фигура зашевелила губами, марш в интеркоме заглох, и он начал воспроизводить речь голограммы.

— За смелость, отвагу и мужество, проявленную во время восстановления военной техники под огнем противника… — просипел интерком.

— За что?!

— Капитан Гвоздев Андрей награждается орденом «Боевой славы» первой степени! — не слушая Гвоздева, закончил «призрачный» генерал-полковник.

В ящичке на столе с хлопком открылась крышечка, Гвоздев подошел ближе и заглянул в него.

— Ну и зачем мне эта цацка?

— А ну быстро взял и на грудь прилепил! — Гвоздев ни разу до этого не слышал столько гнева в голосе Палыча, — ему Родина награду дает, а он, курва, нос морщит!

«Все рухнет, заклинит и рассыплется в прах», — подумал Гвоздев, доставая из ящичка золотую с красным звезду, — «а система награждения будет продолжать работать как часы. Как же, блин, иначе? Солдат должен быть замотивированным!»

На груди доспеха появился небольшой липкий кружок, на который Гвоздев и нацепил орден. А что? Неплохо смотрится, в цветовую гамму опять же попадает идеально.

— Капитану Гвоздеву присевается внеочередное звание… — генерал заикнулся, помедлил секунду и выдал, — полковника!

— Да иди ты, — произнес Гвоздев с сарказмом.

И генерал пошел. Вернее попросту исчез.

— Вот гады, как только страну просрали, карьера в гору пошла. Слышь, Палыч, не сметь ко мне больше обращаться «салага». Я теперь целый полковник!

— Принято. Обращение «салага» заменено на «пройдоха», — официальным тонов подтвердил изменения в голосовом интерфейсе Палыч.

— Э!

— А как тебя еще назвать, если ты через звание прыгаешь?

Шутки шутками, но если Гвоздь выйдет и объявит, что все, что он нашел в бункере это цацка на грудь и новое звание, то парни его однозначно не поймут. Надо бы в бункере пошукать поплотнее, чтобы оправдать их надежды на своего лидера.

На его старания откликнулся последний стоящий в зале терминал. Побродив по его меню, Гвоздь с превеликой радостью обнаружил координаты шести складов программы «Наследие». Палыч тут же их загрузил к себе в память и с радостью заметил, что один из них находится всего в трехстах километрах от их базы и наведаться на него можно буквально на следующий день. Также компьютер выдал информацию, что рядом со штабом находится подземный ангар, куда должны были свезти различную военную технику на консервацию. Правда, на запрос-уточнение, что же там все-таки размещено, терминал выдал кучу нечитаемых символов и намертво завис.

— Пусто? — с безнадегой смотрел на выходящего из бункера Гвоздева сержант.

— Не совсем. Нам метров двести надо прогуляться. Свяжитесь с пилотами «Бегемота», пусть нашу пташку туда перегоняют. Будем трюмы сокровищами набивать.

Ангар поисковую группу пустил в свои недра без лишних головоломок. Но эти самые недра оказались пустоватыми. На площади, где запросто можно было разместить три десятка боевых машин, сиротливо стояла только одна, надежно прикрытая сверху полотнищем брезента.

— М-да, не стоила овчинка выделки, — протянул сержант.

— Погоди, не расстраивайся раньше времени, — Гвоздев протопал к укрытой машине и сдернул с нее накидку, — ба! Ты погляди только! Не количеством будем брать, а качеством!

Под брезентом пряталась приземистая трехосная машина с клиновидным носом. Над ее плоской крышей высились два цилиндра полуметрового диаметра.

— «Гидра»! Мужики, глядите — это же «Гидра»! — пораженно произнес сержант.

— Она самая, — довольно хмыкнул Гвоздев. Фокус удался, хотя под тентом могло оказаться что угодно. Санитарная машина, к примеру.

— Надо ее Максиму быстрее привезти. И заряжающую машину бы еще найти.

Торопливость сержанта Гвоздев понимал. Мобильный ракетный комплекс «Гидра» запросто поместился бы в брюхе «Бегемота» и сильно расширял тактические возможности диверсионной группы Максима. Термобарическая головная часть ракеты выжигала все живое и разрушала постройки в радиусе трехсот метров. Отпадала необходимость брать штурмом представительства Арбитров. Высадился, дал целеуказание лазером и все, на месте «полицейского участка» одна дымящаяся воронка. И Люмины уж точно обратят на нее пристальное внимание.

Бонусом к найденному ценному трофею шли пять «Катюш» и пять комплектов брони «Бехтерец» найденных в караулке ангара. Сержант распределил комплекты, не забыв и себе оставить один. Гвоздеву же досталась черная работенка, застоявшийся движок «Гидры» отказался заводиться, и ему пришлось заталкивать боевую машину в «Бегемот».

Глава 23

— Обидно, что Максим не дождался. Значит, зря я эту дуру на руках туда-сюда таскал, — расстроился Гвоздь, когда встречающий его Рома сообщил, что группа майора уже отбыла на первое задание, — хотя не зря — принимай агрегат!

Гвоздев похлопал рукой по борту боевой машины.

— В смысле — принимай? — озадачился инженер.

— Перво-наперво надо его завести и поставить на ход. Потом электронику проверить и…

— А какой у него уровень? Если выше моего…

— Рома! Эта штука из моего времени. Тогда все было просто — либо у тебя есть мозги, либо нет. И никакой уровень это не исправит. У тебя с мозгами все в порядке, значит, разберешься с этой техникой без проблем.

— Еще бы время найти. Мы с Мефодием сутками новой линией пашем. Плюс исследование твоей брони…

— Плюс эта тачанка. Рома, это адовая штучка, способная превратить в труху любое укрепление Арбитров. В пусковой установке две ракеты с термобарическими боеголовками. Ракета крылатая, летит на сверхнизких высотах, огибая рельеф. Засечь радаром и сбить «Гидру» очень тяжело. Но и это еще не все. Вдоль корпуса у «Гидры» расположены шесть контейнеров, в которых находятся ракеты-перехватчики. Даже если по «Гидре» пустили противоракеты, она может огрызаться и сбивать их.

— Интересное решение!

— Ага, эта малышка способная прорываться на прикрытые системами ПВО объекты. Но самое главное — она спасет не один десяток жизней. Парни майора хорохорятся, типа мы профессиональные диверсанты, да еще и генномодифицированные! Порвем любого на лоскуты! Но ты видел Арбитров, видел, как эти уродцы из пробирки воюют. Потери у Максима в ближнем бою неизбежны, «Гидра» же поможет ближних боестолкновений избежать.

— «Гидру» можно отнести к оружию массового поражения?

— Теоретически да.

— Конвенцией Арбитров такие игрушки запрещены и подлежат немедленному уничтожению при обнаружении.

— Ну вот мы и уничтожим пару «Гидр». Об самих Арбитров, — рассмеялся Гвоздь, — куда ее толкать? На базу?

— Можно и на базу. Но тут намного ближе бокс есть, где технику Шершня на первых порах прятали. Тащи ее туда.

Гвоздев уперся в корму «Гидры» руками. Приводы костюма натужно загудели, и ему пришлось подключить к работе и свои усиленные мышцы. Тяжела работа, тащить из болота бегемота, но толкать «Гидру» еще тяжелее. Уровень заряда брони таял на глазах и прежде чем Гвоздев дотащил ракетный комплекс до бокса, в его спину два раза вонзалась игла инъектора глюкозы.

— Ромыч, поколдуй, пожалуйста, над своим приборчиком. Его укусы нифига на комариные не похожи. Каждый раз подпрыгиваю.

— Занес в список дел. Через полгода обязательно придумаю, как сделать эту процедуру менее болезненной, — проворчал Рома, топая рядом с Гвоздем к входу в пещеру.

— Палыч, как там наша совместимость? Выросла после такой дикой пахоты? — обратился Гвоздь к ИИ доспеха, дойдя до оружейки и собираясь из него вылезти.

— Ага, счас. Думаешь, поработал ездовой собачкой и все, улучшил сопряжение своих синапсов с датчиками брони? Ты б еще бревна с камнями таскать додумался. Для улучшения интеграции нужны сложные комплексные упражнения. Одновременная стрельба и бег, к примеру.

— Опять на полигон?

— Лучше в бой. В настоящий бой, там поджилки трясутся и голова по-другому варит, — посоветовал Палыч, — сейчас я понимаю всего шесть процентов сигналов, которые исходят из твоей глупой головы. Остальные отсеиваются, как опасный непонятный мусор.

— Бой? Ну ладно, будет тебе бой. Завтра вылетаем потрошить первый из найденных складов. Если наткнемся на кого-нибудь, устроим тебе потасовку по полной! Оторвемся так, что позолота с тебя слезет, — пообещал Гвоздев Палычу и в ответ услышал довольное урчание. ИИ явно программировали получать удовольствие от ярости битв и рек крови.

Ожидания Гвоздева не оправдались. Следующая вылазка прошла до зевоты скучно. Открытая местность позволила «Бегемоту» сесть прямо перед воротами бункера. Автоматика не стала кривить рожицы и, увидев доступ главнокомандующего уже несуществующей армии, послушно отодвинула засовы и открыла калитку. Склад оказался доверху забит стрелковым вооружением, правда львиную долю составляли устаревшие образцы винтовок и пистолетов. Гемпы, как трудолюбивые муравьи, накинулись на эту кучу добра, растаскали в стороны и смогли-таки отыскать жемчужину — двадцать «Катюш» с пятью ящиками дротиков к ним. Еще бурную радость бойцов вызвали тут же найденные контейнеры с гранатометами «Нетопырь», легкими пластиковыми трубами, которых на бойца можно было навьючить аж целых три штуки. Гранатомет стрелял кумулятивными снарядами, имел оптическую систему наведения и предназначался для борьбы с легкой, но очень подвижной, бронетехникой врага. Арбитров в их усиленных доспехах как раз и можно было отнести к легким танкам и БТРам.

Шумную толпу «добытчиков» на этот раз встречал сам Шершень. Бывшие владетели выплыли из пещеры на кресле в окружении телохранителей в бордовых доспехах.

— Снова гемпам подарки притащил? — насупив кустистые брови, пробасил Шень.

— Ой, не шурши. Наладим поставки мути и твоим орлам модов накупим, — отмахнулся от него Гвоздев, — еще орать будете — куда вы все это прете?! Складывать уже не куда, несите обратно!

— Нам бы еще авиацию обновить. К штурмовикам, которые у нас остались, необходимо добавить дроны разведки и…

— Блин, привез пару винтовок, а вам уже целую эскадрилью с прикрытием подавай! Все будет, дайте время, — категорично заявил Гвоздь, перебив Шера. Он провел внутри брони почти сутки и, не смотря на эргономичность доспеха, он страстно желал из него выбраться, принять душ и поспать. А также почесать кончик носа, который зудел битых два часа. Лучшие умы планеты создавали золотой доспех, понапихали туда функций и опций, которые можно до конца жизни изучать. Но чесалку не предусмотрели!

Отбившись от Ромы, который хотел поделиться новостями об успехах в ремонте «Гидры», Гвоздев закрыл дверь в свой отсек и блаженно растянулся на кровати. В черный колодец он не провалился, сон обернул его невесомым пуховым одеялом, сквозь которое откуда-то издалека доносился грохот барабанов. Этот звук неприятно давил на уши и заставил Гвоздева открыть глаза. И вовремя — посреди вылитой из ударопрочного пластика двери его отсека от удара вспух пузырь. Еще один удар и дверь разлетелась на острые полоски.

«Зачем я «Катюшу» в оружейке оставил?» — подумал еще не до конца проснувшийся Гвоздь, — «придется теперь руками-ногами махать, черепа крушить и шеи выворачивать».

В отсек шагнула фигура в бордовых доспехах.

— Гвоздь, Шершень срочно зовет на центральный пост. У нас проблемы.

— Это то понятно. Никто не вышибет дверь, чтобы кофе принести. С круассанами, — вскакивая с постели и быстро одеваясь, произнес Гвоздь.

— Прости, — гвардеец Шершня виновато развел руками, — я стучал, но ты не отзывался.

— А вдруг у меня тут момент интимной близости был?

— У тебя?!

— Что вот это «у тебя» значит? — Гвоздь запрыгнул в ботинки, — да среди твоих же сослуживцев, есть вполне ничего себе особы. Подтянутые все такие, спортивные.

— То есть… Чистые же с импами не спят.

— Вранье. Пережитки прошлого. Махровый расизм, с которым надо бороться. Но ты лучше расскажи, что стряслось? — спросил Гвоздев, протискиваясь мимо гвардейца в коридор.

— Дозор подал тревожный сигнал, а потом пропал.

— Опять дрыхнут?

— Вряд ли. Через пару минут погас еще один отряд.

— Как погас?

— На запросы не отвечают.

Шансы на то, что сразу два патруля решили одновременно подремать были ничтожно малы. Гвоздев припустил по коридору рысью.

— Чего? — с порога просил он у не выспавшегося Шершня. Точнее меньший Шер еще умудрялся дремать, тогда, как его брат-великан с тревогой осматривал мониторы.

— Третий отряд погас. Я отправил резерв, выяснить, что там происходит и запустил разведдроны…

Три из шести патрулей пропали. Половина. Кто-то очень быстро и очень тихо выводил дозорных гемпов из строя. Ребята майора были все, как один обстрелянными профессионалами и если они даже вякнуть не успевали, то это означало одно — вокруг базы развертывались боевые действия. Шень это умом уже понимал, но отказывался верить и адекватно реагировать на ситуацию.

— Дроны пускай летят. Но отзывай людей. И своих и майора. Тревога по базе!

— Но… — Шень тоже считал себя неплохим тактиком.

— Вы хвастались, что напичкали базу системой обороны. Активируйте все, что имеем.

— Но… — не сдавался гигант.

— Нокать потом будем, если живы останемся. Давай, родной, действуй, пока наши ребята умирать не начали.

Это полководцам прошлого надо было голосом отдавать команды голосом, импульсы от приказов от нейромода Шеня неслись со скоростью света.

— Карту на большой проектор, — Гвоздь напомнил ему, что не все способны жить одновременно в реальности и виртуальном пространстве.

— А что, собственно, происходит? — продрал, наконец, глаза Шер.

— Все хорошо, спи дальше. Нас просто пытаются убить, — ответил Гвоздь, глядя как на карте гаснет четвертый маркер дозорной группы, — доклад от оставшихся!

Шень выполнил его приказ, и группы тут же откликнулись.

— Третья группа, продвигаемся домой. Противник не обнаружен.

— Пятая здесь. Идем домой, преследования нет.

— Не призраки же наших людей вырубают! И не лесные гномики. Резерв вернулся, все целы?

Шень кивнул.

— Это точно гномики. Или импы, оснащенные модами маскировки, уровнем повыше, чем наши сканеры.

Гвоздев увидел легкое дрожание на карте возле одной из возвращавшихся на базу групп.

— Шень, видишь?

— Сейчас перенастрою сканеры, — занялся регулировкой Шень.

Рябь в точке рядом с третьей группой усилилась.

— Третья, справа от вас что-то есть, — предупредил дозорных Шень, — метрах в пятидесяти. Не могу идентифицировать цели. Какое-то движение.

— Принято… — пришел ответ и тут же вслед за ним раздался треск автоматов и шипение раскаленной плазмы.

— Третья! Третья! — проорал Гвоздь, но ответом ему была тишина. Метка группы исчезла с радарной карты. Это означало, что датчики пульса и давления бойцов выдавали нулевые значения.

— Пятая, к пещере! Бег-о-о-о-м! — Гвоздь повернулся в Шеню, — прикрытие в тамбур, пусть стреляют во все что движется. Хоть в комара, хоть в белочку! Своих только не положите!

— Сделано, гвардейцы уже там и… черт! — выругался Шень, заметив, как периферия поля карты запестрела красными метками.

— Это что?

— Тяжелые транспорты. Массовая высадка, — ответил за брата Шер.

Глава 24

— Не давай им приземляться! В воздухе сбивай к чертовой матери!

— Они на пределе дальности наших орудий, да и садятся под прикрытием рельефа. Палить — бесполезно, — обрадовал Гвоздя Шень.

— Можешь оценить их силы?

— Только приблизительно. Не забывай, что часть из них по лесу под маскировкой бегает.

— Так сколько?

— Триста-четыреста человек. Минимум. С ними бронемашин или танков с десяток, — дал оценку Шень.

— И это еще без невидимок?! Сматываемся, — тут же отреагировал на нее Шер. Кроме главного входа, у базы существовало еще два скрытых эвакуационных через которые, если быстро собраться и бросить все припасы и оборудование, можно было бы шустро утечь.

— Мы на укрепленной позиции, поэтому преимущество в людях несущественное. И куда бежать? Мы до сих пор не знаем, кто дозорных вырезает! На что мы наткнемся за этими стенами? — урезонил меньшего близнеца Гвоздь.

И почти тут же получил ответ на свой вопрос.

— Приближается пятая группа, — доложились с главного входа, — противник не замечен.

— Картинку давай! — потребовал Гвоздев.

Карта радара исчезла, и вместо нее проектор отобразил кусок ночного пейзажа, видимого из тоннеля пещеры. Вход полосой освещал мощный прожектор. В его свете появились две фигуры с автоматами наперевес со всех ног несшиеся в пещеру. Встречали их сгорбленные за бетонными блоками гвардейцы, нацелившие в темноту пулеметы и мощные излучатели на треногах.

— Быстрее, пацаны, быстрее! — подгоняя их, тихо бормотал себе под нос Гвоздев.

На границе света и тьмы, позади торопящихся бойцов появилось размытый полупрозрачный силуэт.

— Осторожно! Сзади! — уже в полный голос заорал Гвоздев.

Закричали и гвардейцы в пещере, но стрельбу не открывали. Стремительно приближавшийся силуэт находился на одной линии огня со спасающимися бегством гемпами. Несколько гвардейцев пытались выцелить фигуру, состоящую, казалось бы, из дрожащего воздуха, но та слишком быстро двигалась.

Дозорных спасло чудо. И предусмотрительность Шершня, потратившего немало средств и времени на укрепление охранного периметра базы. Пусть глаза, да и электроника, туманное существо видеть отказывались, но оно бежало по земле и создавало вибрацию. На которую среагировала умная мина. Перед прыткой фигурой из земли выпрыгнул шипастый шар, который рванул, разбрасывая во все стороны осколки. Ударная волна сорвала с силуэта оптическую маскировку, видимо повредив какой-то механизм. Преследователь, раскинув руки и ноги, и раскрутившийся, как оторвавшийся от вертолета винт, вылетел из освещенного поля и рухнул за его пределами. Гвардейцы мгновенно залили место его падения морем огня.

— Добили! — обрадовался Шер.

— Арбитр, — без всякого энтузиазма произнес Гвоздев, — это был Арбитр.

— Как они нас нашли?!

— Проследили ручеек поставок мути. Отыскали на спутниковых снимках. Пасли нас с Лаской от самого Ленина. Ли живьем взяли. Уже не важно. Это не налет грабителей, это операция по тотальной зачистке и уничтожению.

— Не первый раз бьемся, — угрюмо прорычал Шень.

— Так — первый. Вы раньше воевали, чтобы что-нибудь забрать. Ну или чтобы что-то не отдать. А сейчас сторговаться не получится. Сдаться тоже.

— Что будем делать?

— Думать, как перемолоть их в щепки.

— Но…

— А потом быстро убежать, — успокоил Шера Гвоздь и сказал его брату, — я тебе передам коды управления «Горынычем». Выводи его в пещеру, затыкай вход. Один танк на закрытой позиции равен трем-четырем в открытом поле. Шансы почти сравняем. Штурмовики пока не трогай. Сейчас три самолета на три секунды боя, а вот когда закусимся по-настоящему, так, чтобы от целей в глазах рябило, тогда и ими ударим.

Гвоздь направился к выходу.

— Ты куда?

— Готовить наше самое серьезное оружие.

— Какое?

— Себя, — пусть Гвоздь и сказал это несколько самодовольно, но отчасти он был прав. Если бойня перенесется в коридоры базы, то Гвоздев в доспехе способен их запереть не хуже, чем «Горыныч» пещеру.

Чтобы пробиться в оружейку, Гвоздеву пришлось хорошенько поработать локтями. Переходы бункера заполнились бегущими солдатами, орущими сиренами и командирами. Масса людей двигалась хаотично и, казалось бы, без всякого принципа и логики. Но на самом деле каждый спешил занять свое место по четкому боевому расписанию, на составление которого Максим и Шершень угробили кучу времени.

Как только Гвоздев влез в доспех, по интеркому он услышал полный ужас писк.

— Гвоздь, что происходит? Почему стреляют? И еще я недавно взрыв слышал.

— Рома, ты где? — на ходу активируя системы брони, спросил у перепуганного инженера Гвоздев.

— В боксе. Занимался «Гидрой», устал страшно и решил здесь же заночевать.

Гвоздь прикинул в голове — Рома сейчас находился как раз между основными силами вторжения и безопасным убежищем на базе. Он бы может быть и посоветовал инженеру брать ноги в руки и сломя голову нестись сюда, но где-то там сейчас бродят невидимки, которым Рома на один зубок.

— На нас напали. Мы думаем, что это Арбитры, — не стал дарить инженеру ненужных надежд и иллюзий Гвоздев.

Ответом ему был печальный всхлип.

— И что мне делать?!

— Сиди. Тише воды, ниже травы. Поотрубай все оборудование и, если можешь, все свои активные моды. Ты — мышка, над норкой которой водит носом лиса. Тебя в норке нет. Даже если в дверь бокса постучат, изображай пустоту.

На долю секунды Гвоздь задумался о том, чтобы рвануть за инженером и попытаться его из бокса вытащить. Но… невидимки, Арбитры, танки. Если Гвоздев и сможет добраться туда добраться и с минимальным шансом оттуда живым вернуться, то у Ромы этого шанса нет. На базу Гвоздев вернет лишь его хладный труп.

— Как только что-то прояснится, я тебе сразу сообщу, — пообещал Гвоздев, чтобы хоть немного успокоить инженера, — и при первой возможности я тебя оттуда выдерну.

— Гвоздь, я тебя очень-очень жду, — шепотом, чуть ли не по-детски, произнес Рома. Своими детьми Гвоздеву обзавестись пока не удалось, времена в его молодость были слишком лихие, но судьба навесила ему на шею приемыша.

К доспеху Гвоздев спешил не только из-за того, что тот обеспечивал сохранность его тушки, но и потому, что он был тактическим комплексом, позволявшим оперативно получать и выдавать информацию и руководить боем не хуже, чем это делал Шершень с помощью нейромодов.

— Палыч, открой канал связи с командным центром, — приказал Гвоздев, едва костюм произвел диагностику и запуск интерфейса.

ИИ доспеха, словно почувствовав напряжение в голосе Гвоздева, воздержался от нравоучений и едких замечаний.

— Готово, — сдержанно отрапортовал Палыч.

— Мне нужно изображение с камер возле входа в пещеру, — только вымолвил Гвоздь а Палыч уже организовал «картинку в картинке». Поверх изображения окружающего мира лег прямоугольник с трансляцией с камеры наблюдения. Перед пещерой пока было тихо.

— Давай радарную карту, — скомандовал Гвоздев и перед глазами появился второй прямоугольник. Карта с красными отметками, показывающими местоположение противников. Они скучковались перед входом широким фронтом, выставив вперед бронетехнику, но рваться в наступление не стремились. Часть сил кружила вокруг осаждаемой базы небольшими мобильными группами, чтобы перехватить защитников, если они начнут разбегаться как крысы.

— Как у нас дела? — задал вопрос Шершню Гвоздь, с трудом сдерживаясь, чтобы не рвануть в командный центр во весь опор. Несущаяся туша в золотом доспеха могла и раздавить кого-нибудь ненароком.

— Нормально. Основные силы Арбитров ждут данные от невидимок, а те к нам не суются, опасаясь мин, — ответил ему Шершень.

У Гвоздева от сердца отлегло. Ворвавшиеся в проход на базу невидимки, могли там страшных дел натворить. Почти безнаказанно вырезать всю охрану и кровью стены разрисовать. Единственное, что их сейчас удерживало, это минное поле. Но у мин есть один серьезный недостаток — их стационарность.

— Соединяй с камбузом.

— Я тут маленько послушал, что у вас в эфире творится, — ехидно проскрипел Палыч, — ты уверен, что сейчас стоит пузо набивать? Тот малой хороший прибор с глюкозой к тебе прицепил и…

— Соединяй! — настоял Гвоздь и перед его взором появился перепуганный повар, — мука есть на складе?

— Какая еще мука? — по базе уже разнеслась весть, что их осаждают Арбитры и в голове повара вопрос Гвоздева вызвал полный диссонанс.

— Мука, это такой мелкий порошок. Перемолотые в пыль зерна пшеницы, — Гвоздев не обратил никакого внимания на удивление повара. Он вполне допускал, что тот действительно мог банально не знать, что такое мука.

— Да я знаю, что это такое, но зачем нам сейчас…

— Есть или нет?! — заревел Гвоздев.

— В вакуумном хранилище есть несколько мешков…

— Бери все и тащи… нет — найди помощников, перенесите все разом. К входу на базу. Это приоритетная задача! От этих мешков зависят наши жизни, понятно?

— Да, — проблеял повар.

— Выполнять! — подогнал его Гвоздев и обратился к Палычу, — соединяй с Чорный Воином.

— Привет, братишка! У нас тут небольшой аврал и я могу выделить тебе только небольшие вычислительные мощности.

— Мне этого хватит. Скажи, есть ли в этой чертовой дыре мощные вентиляторы?

— На складах нет. Но в системе вентиляции есть шесть штук.

— Определи пару, которую можно выдрать, не уничтожив всю систему. И скинь их расположение мне, — Гвоздев, получил требуемое, уже заходя на центральный пост, — Шень, отправь несколько здоровяков с монтировками на третий ярус. Надо вырвать из короба два вентилятора, перенести к входу и подключить.

— Для чего?! — до Шеня не доходило, как вентиляторы могут повлиять на обороноспособность базы.

— И как это — подключить? Куда? — вторил ему брат.

Терять время на объяснения и разжевывание своего плана Гвоздь не стал.

— Бойцам нужен свежий воздух, воевать — так в комфортных условиях. Я направляюсь туда и все устрою на месте.

— Гвоздь! — крикнул ему в спину Шень, но тот вышел не обернувшись.

— Хорошая ночка. В нас вцепились Арбитры, а Гвоздь вдруг решил сойти с ума, — всплеснул ручонками Шер.

Защиту тамбура торопливо выстраивали по эшелонированной схеме. Первая линия обороны выстраивалась из бетонных блоков в виде вогнутой линии. Хорошо, что для перемещения многотонных «кирпичиков» не требовалось привлечение тяжелой техники. Вшестером, гвардейцы, имевшие сороковой уровень и выше, перетаскивали их на руках. Сила модифицированных людей помогала быстро возводить временные укрепления. Но с той стороны должны прибежать не менее модифицированные Арбитры, которые эту стенку могут также быстро разобрать. На стену гвардейцы устанавливали стационарные орудия, а снаружи — автоматические турели. Там же Гвоздев расположил оба вентилятора.

Позади первого рубежа обороны второпях возводили второй — прямую стену прямо перед входом в пещеру. Его усиливал неподвижный пока «Горыныч», дистанционное управление которым взял на себя сам Шень. Третий и последний рубеж находился непосредственно в тамбуре базы. Этот относительно узкий проход прикрывали в основном гемпы, которым с их относительно слабой броней нечего было делать в первых рядах.

Техники Шершня помогли Гвоздеву подключить вентиляторы к питанию, несмотря на царивший вокруг бардак и суету. Защитники базы подносили боеприпасы, оружие, наскоро копали неглубокий окоп с внутренней стороны стены.

— Тссс, тихо, — Гвоздев ухватив за руку гвардейца, несущего связку гранатометов «Нетопырь», — слышишь?

Тот мотнул головой.

— Да прислушайся! Вот! Опять!

«Треньк!» раздался далекий звук. Как будто кто-то натянул и отпустил тетиву лука. За первым «треньк» раздалось второе и третье. А потом уже и десятое, сотое и тысячное. Щелчки неслись из темноты со всех сторон.

Глава 25

— Шень, нам нужны дроны разведки.

— Посбивают, — с сомнением ответил Гвоздеву злобный близнец.

— Тут выбирать надо. Или их посбивают или нас. Неспроста эта трескотня, совсем неспроста.

— Понял, запускаю.

Туча дронов, размером не больше голубя, беззвучно опустилась с небес на высоту пары десятков метров. Разведчики, повинуясь командам Шеня, брызнули в разные стороны и растворились в темноте.

— Пока ничего… ооо! Готовьтесь — они приближаются! — предупреждающе заорал Шень.

— Кто?! — обалдел Гвоздь от полноты полученной информации.

Шеню не пришлось уточнять, в следующее мгновение Гвоздь увидел «их» собственными глазами. Жуткая помесь краба и кузнечика, скачущая на длинных задних лапках, была всего лишь сантиметров тридцать длинной. Когда удлиненные задние лапы этих небольших роботов распрямлялись, отправляя корпус в полет, раздавался тот самый резкий тренькающий звук. Несмотря на то, что волна роботов насчитывала, по меньшей мере, сотни, угрожающей она не выглядела. Гвоздев не увидел у них ни оружия, ни острых когтей и зубов. Пока он пытался понять, что это за звери и чем они могут быть опасными, по периметру базы из земли выскочили замаскированные турели и начали долбить лазерными иглами накатывающих на базу крабо-кузнечиков. Турелей было мало, а несущихся во весь опор роботов много. Хоть на поле боя и осталась лежать их большая половина с оплавленными дырами в панцирях, сотня-другая сначала провралась в мертвую зону перед стволами лазеров, а потом и вовсе пересекла линию автоматических пушек. Назад, в сторону базы, турелям запрещал стрелять программный код дабы в горячке боя не покосить своих же.

— Всем приготовиться! — Гвоздь положил цевье «Катюши» на бетонный блок, — не дадим тварям прорваться. Огонь!

Навстречу «кузнечикам» полетели сгустки плазмы, смертоносные лучи и сталь. Снаряды, способные пробивать броню тяжелой пехоты, разрывали небольших робонасекомых на части. Однако они полностью игнорировали стреляющих из укрытия гвардейцев. Гвоздь только поймал в прицел следующего попрыгнучика, как тот остановился и начал своими мощными лапами разгребать землю под собой.

«Что за черт? Он гнездо или норку делать собрался?», — палец Гвоздева застыл на спусковом крючке. Из-под лап робота летели комья земли, работал тот с яростью и остервенением. Но с какой целью он это делает? Ответ пришел в следующее же мгновение — кузнечика разметал на мелкие куски взрыв.

— Мины! Эти гады уничтожают минное поле! — Гвоздь выкрутил скорострельность винтовки на максимум и не жалея боеприпасов, косил мелких диверсантов направо и налево. Его примеру последовали и остальные защитники баррикады. Попрыгунчики разлетались на части, оседали лужами расплавленного металла, застывали, искря перебитыми электрическими цепями. Но взрывы мин раздавались все чаще. Гвоздь чувствовал себя фермером, пытавшимся защитить поле от нашествия мышей с помощью кувалды. Да, многие из них превращались в кровавые лепешки с серыми хвостиками. Зато остальные грызли спелые колосья с удвоенной силой.

Красные метки врагов, помеченные Палычем, исчезли полностью. Счетчик боеприпасов застыл на двадцати семи процентах.

— Кажется, мы отбились? — не веря самому себе, произнес Гвоздев.

— Да, — подтвердил его догадку, наблюдающий за полем боя через разведдроны Шень, — только эти твари уничтожили все минное поле перед вами. Пробили проход шириной почти в сто метров.

Тишина. Ни выстрелов, ни взрывов, ни тренькающих звуков. Легкий ветерок тащил клубы дыма над изрытой воронками землей. Кроме этого легкого движения других шевелений в освещенной прожекторами полосе не наблюдалось.

— Отбились? — с нервным всхлипом спросила стоящая справа от Гвоздева девушка-гвардеец.

— Не. Самое интересное только начинается, — ответил ей не сводящий взгляда с поля боя Гвоздь.

Гвардейцы, стоящие за стеной, расслабившись и тоже вертели головами, высматривая очередную пакость, которую им приготовили Арбитры. И она не стала томить их ожиданием.

— Помехи! Помехи на радаре! — в шлеме раздался зычный голос Шеня.

— Где?!

— Да прямо перед вами!

— Как они приблизятся метров на сто — предупреди, — Гвоздев левой рукой поднял из штабеля один из мешков с мукой. И кивнул техникам, чтобы те запустили вентилятор. Чорный Воин не подкачал и подобрал действительно мощные вертушки, остатки дыма с поля недавнего боя сдуло в один момент.

— Гвоздь, они рядом! — предупредил Шень.

Сколько Гвоздев не напрягал глаза, но противника заметить не мог. Не помогала даже улучшенная оптика костюма. И не один он пытался, модифицированные глаза окружающих его гвардейцев сканировали окружающее пространство в тепловом, электромагнитном и оптическом спектре. И видели одно большое «ничто». Хотя нет, Гвоздев уловил периферийным зрением странное дрожание и преломление воздуха. И чтобы дальше не гадать, несутся ли на них горящие желанием убивать невидимки или у него уже от нервного напряжения случились зрительные глюки, Гвоздь решил претворить свой план в жизнь немедленно. На его правой руке выскочил клинок, он рассек мешок напополам и швырнул его содержимое на вентиляторы внизу. Могучий поток воздуха тут же подхватил муку и раздул ее в пыль, а Гвоздь уже вываливал следующий мешок. А за ним еще и еще, наполняя пространство перед стеной рукотворным пылевым туманом.

— Ха-ха! Как вам бабушкин рецептик?! — обрадованно заорал Гвоздев, глядя на то, как сработала его задумка. Мучной вихрь прорисовал пару десятков фигур. Может быть, тела Арбитров-невидимок и пропускали сквозь себя все виды волн, но все-таки они существовали в этой реальности. Мука осаждалась на их серой броне, очерчивая их контуры. И делая их видимыми.

Гвоздь не успел проорать, чтобы гвардейцы открывали стрельбу только по команде. И желательно предварительно укрывшись за стеной. Но у защитников были взвинчены нервы, палить они начали, едва завидев силуэты. Невидимки им не отвечали. Их оружие, для того, чтобы их не демаскировывать, было предназначено для ближнего боя. Да и шансов ответить у них не было. Распыленная мука представляла собой пылевоздушную смесь из взрывоопасного материала. Для начала огненного ада не хватало всего лишь одной искры. И первый же выстрел гвардейца из плазменной винтовки породил не какую-нибудь там искорку, а целый огненный шар. Мучная пыль вспыхнула мгновенно, выжигая весь доступный в облаке кислород, а последующая за объемным взрывом ударная волна смогла расшвырять бетонные блоки стены. Но они же и погасили яростную силу взрыва, поэтому гвардейцам досталось несильно. Посшибало с ног, опрокинуло установленные на треногах орудия. Невидимкам же, находившимся в эпицентре взрыва, судьба отгрузила тумаков по полной.

Однако даже взрыв такой чудовищной силы не уничтожил элитных бойцов Арбитров. Фигуры, ставшие видимыми, в покрытой саже броне, копошились на земле, а некоторые даже пытались подняться.

— Все к стене! Добивай ублюдков! — Гвоздев нашел и подобрал «Катюшу» и начал подгонять оглушенных гвардейцев. Перед его лицом светилось несколько оранжевых индикаторов, сообщающих о неудовлетворительном состоянии узлов доспеха. Отвлекаться на них Гвоздь не стал. Арбитры подошли почти вплотную и если они очухаются, да еще и смогут маскировку включить снова, то многих гвардейцев они успеют пустить на моды.

— Давай, братва! Навались! — он помог своей соседке поставить на треногу излучатель, а потом выпустил очередь в слабо шевелящегося ближайшего Арбитра. К его выстрелам постепенно присоединились другие, и вскоре с Абитрами было покончено. Второй раз за эту долгую ночь над полем боя воцарилась тишина.

— Надеюсь, им понравился рецепт и от дедушки, — усмехнулся Гвоздь, вспоминая объемный взрыв муки, — что приуныли, братва? А ну давай шустрее восстанавливать защитный периметр!

— Гвоздь, — связался с ним на удивление спокойный Шер, — нам надо ротацию провести.

— Зачем? Бойцы только разогрелись.

— Заряд, Гвоздь. После строительства стены и первых схваток у них просел заряд. Пока затишье, надо сменить людей на первой линии.

— Какой еще заряд?! — из-за боевой горячки Гвоздь не понял, о чем речь.

— Модов, Гвоздь, модов. Бойцов пятидесятого уровня у меня мало…

— Ага и держишь ты их исключительно в личной охране, — Гвоздь не смог удержаться, чтобы слегка не укусить Шершня.

Тот пропустил шпильку мимо ушей.

— А у импов ниже пятидесятого нет реактора в сердце. Им необходима подзарядка. Ты же не хочешь, чтобы у них в разгар битвы села батарейка?

— Вот жеж блин! Раньше бились до последней капли крови, а сейчас сражаются до последнего деления заряда! — в сердцах произнес Гвоздев, глядя как из пещеры выбегают свежие бойцы и сменяют уже слегка потрепанных гвардейцев. Потом до него дошло, что он и сам зависит от «батарейки». Гвоздь скосил глаза, чтобы посмотреть на уровень заряда батареи. Пойдет, израсходовал он совсем крохи, да и те успешно восполнял встроенный в доспех реактор.

— Палыч, как наше самочувствие? Я вижу, оранжевым мигает правая рука и часть торса. Что-то серьезное?

— Ерунда, слегка деформировало взрывом внешние пластины. Они уже восстанавливаются, — откликнулся ИИ.

— Ого! У нас еще и мастерская внутри брони есть?!

— Целый ремзавод, ага. Губу обратно закатай, — по-отечески посоветовал Палыч, — у внешних пластин из металлокерамики есть память. И если повреждения были небольшие, то они способны сами возвращаться в свою изначальную форму.

— Тоже круто! — прямо на глазах пластина нагрудника перестала мигать оранжевым и обнадеживающе засветилась зеленым цветом. Ну что ж, заряд есть, доспех в норме. Правда дротиков для «Катюши» осталось маловато, и Гвоздев отправил запрос на пополнение боезапаса. Сейчас ему вынесут магазины, он забьет ими до отказа специальный отсек на спине, и можно будет смело вывешивать над стеной плакат с надписью «Добро пожаловать, сучьи дети!».

Глава 26

— В медчасть! Быстро! — Гвоздев передал раненную девушку на руки двум гвардейцам, — у нее осколком пробито легкое!

Следующая фаза боя ознаменовалась двумя новостями. Хорошей — толпы Арбитров не пошли в атаку на пещеру. И плохой — бронемашины, которые они с собой прихватили, все-таки оказались танками. И не просто танками, а тяжелыми машинами однотипными с «Горынычем».

Гвардейцы только успели восстановить укрепление, как в него тут же прилетел заряд плазмы, раскрошивший бетон в пыль. Невидимки не полегли зря, ценой своих жизней они провели разведку боем. А расстрелять из танков стационарное укрепление с дистанции — это задачка для новичков. Арбитры новичками не были.

Защитные турели, выставленные в поле перед базой, долбили куда-то в темноту, но серьезно повлиять на бой не могли и одна за другой вспыхивали яркими факелами. С вершины соседнего холма, стартовал пяток небольших ракет, которые развернулись и унеслись по направлению к позициям Арбитров. Что-то там оглушительно громыхнуло. Результат ракетного налета из окопа было сложно оценить, но обстрел укреплений после этого только усилился.

— Отходим! Все отходим! — прокричал Гвоздь. Изначально первая линия обороны и была задумана как временная, но уж слишком быстро это время пролетело.

Бахнуло где-то совсем рядом, ударная волна шибанула Гвоздева в спину, и он полетел вперед, пропахав лбом землю на полметра. Выбравшись, он увидел возле себя девушку из гвардии Шершня с огромной дырой на левой стороне кирасы.

Между первым и вторым рубежом обороны мотался «Горыныч», куда-то паля из главного орудия. Гвоздь почувствовал себя намного увереннее, оказавшись за широкой кормой танка и передав девушку на руки ее боевым товарищам.

Танк, прикрывающий их отход, под прямым управлением Шеня, творил чудеса. Получая координаты и распознавание целей от дронов-разведчиков, он лупил из главного орудия, потом подпрыгивал на месте, смещаясь на несколько метров, и выдавал новый выстрел. Как только все гвардейцы втянулись в пещеру, у танка появилось пространство для маневра и он заработал еще эффективнее, крутясь как юла, и обрушивая на боевые машины Арбитров выстрел за выстрелом. Гвоздь был убежден, что если бы танк не прикрывал их спешный отход, потери гвардейцев были бы намного выше. А так они отделались всего двумя тяжелоранеными на замену которым из базы тут же выскочила пара бойцов.

Но не только Шершень заполонил небо разведчиками, у Арбитров там и свои «глаза» имелись. Сразу два взрыва полыхнули рядом с танком. Первый чудом не зацепил «Горыныча», но второй, взметнувшийся прямо возле борта, разорвал ему гусеницу. Тяжелый танк прорыва такой царапиной из строя не выведешь. Появившиеся над катками манипуляторы натянули звенья гусеницы, ярко сверкнула сварка. «Горыныч» снова был на ходу и огрызался огнем.

— Шень, заводи «Горыныча» на базу.

— Сейчас, у меня идея одна есть…

Какой трюк собирался провернуть Шень, осталось неизвестным. Сразу три огненных шара прилетело в «Горыныча», оставив два оплавленных кратера на его лобовой броне и вывернув с корнем одну из башен с орудием малого калибра. Танк встряхнуло, он начал отползать кормой в пещеру. На секунду остановившись, он огрызнулся огнем из основной пушки. Где-то вдалеке раздался взрыв. Гвоздь, с помощью улучшенной оптики доспеха, заметил огненный столб и разлетающиеся осколки. Зацепил-таки «Горыныч» кого-то из своих оппонентов! И тут же прилетела ответка в виде целого роя противотанковых ракет. Часть из них «Горыныч» лихо расстрелял на подлете из оставшегося вспомогательного орудия. Но десяток убийц танков все же добрались до его металлической туши. «Горыныч» исчез в сплошном облаке разрывов.

— Хана, — процедил Гвоздь, наблюдая за гибелью танка из безопасного убежища в пещере.

Однако наперекор судьбе и мрачным прогнозам Гвоздева, покрытый шрамами, с вырванными кусками из плит брони, закопченный «Горыныч» упорно продолжил пробиваться назад.

— Танки Арбитров выдвинулись вперед, — сообщил тактическую обстановку Шень.

— Бери гранатометы! — демонстрируя лично, что надо делать, Гвоздь подхватил охапку «Нетопырей» и побежал к выходу из пещеры.

Гвардейцы последовали за ним неохотно. Никому не хотелось подставлять под вал огня, который обрушили на «Горыныча» вражеские танки. Помочь «Горынычу» Гвоздев не успел, близкий разрыв отшвырнул его от входа метров на десять. Когда он попытался встать, нащупав первую попавшуюся под руку трубу гранатомета, с розовым любимцем Ласки было покончено. «Горыныч» дополз до пещеры, развернулся боком, получив в него еще три попадания и, пронзительно заскрипев механическим нутром, замер. Вскарабкавшийся на его броню Гвоздев повел гранатометом — ни одной цели он засек.

— Уйди с брони! — рыкнул на него Шень, — они все вне зоны досягаемости! Да и своей зубочисткой ты им существенного вреда не нанесешь!

Гвоздь вынужден был признать, что он прав. Враги не подставлялись, а его мелькающую голову запросто снесет всего один выстрел из танка. «Горыныч» замер очень удачно, создав перед входом в пещеру импровизированную бронированную баррикаду. Гвоздь вспомнил роботанк, за которым он укрывался от огня Арбитров на космодроме сразу после спуска с орбиты на Землю. Разрушенный малыш тогда его здорово выручил.

«Тяжела судьба боевых машин», — подумал Гвоздь, — «они погибают, чтобы люди могли жить дальше. И даже после смерти продолжают нас оберегать. Черт! Когда Ласка узнает, что мы сломали ее любимую игрушку — убьет!».

— Они двинулись! Идут вперед! — прервал поток рассуждений Шень.

«Хотя нет, раньше меня убьют Арбитры. Но надо успеть предупредить майора и Ласку, а то они вернувшись на базу попадут прямо в лапы серых», — в голову Гвоздева пришла еще одна здравая мысль. Претворить которую в жизнь он не успел.

— Давай картинку! — потребовал Гвоздев. На его лицевом щитке появилось изображение шести несущихся к базе собратьев «Горыныча». Их броню плотно облепили парни в серой броне.

В зеве пещеры, служившим естественным проходом на базу, смогли укрыться всего одиннадцать гвардейцев, и примерно столько же могли поддерживать их огнем из глубины пещеры. Казалось бы. они на таком узком фронте, сменяясь со своими боевыми товарищами, смогут продержаться целую вечность. Правда уверенность в этом у Гвоздя моментально улетучилась, как только штурмовые танки начали обстрел. Невероятно высокая температура плазменных шаров заставляла гранит скалы рассыпаться серым пеплом. В таком аду даже высокотехнологичный доспех Гвоздев позволил бы своем владельцу прожить не дольше пары секунд. Защитникам пришлось оттянуться вглубь пещеры.

— Отправляй гемпов минировать коридоры базы! Ловушки должны стоять на каждом метре! — отдал команду Шеню Гвоздев, понимая, что их скоро вышибут из пещеры, а потом и из переходного тамбура.

— У нас не так много мин, — ответил тот.

— Озадачь ребят, они мину способны из мороженого сделать, а из швабры капкан! Только торопитесь, мы здесь долго не продержимся!

Выжить можно было только одним способом, превратив переходы базы в смертельный лабиринт, где выстрела можно ожидать из-за каждого угла и где каждая плитка пола могла рвануть от легкого прикосновения. Им необходимо было сбить напор и темп продвижения Арбитров, заставить их втянуть основные силы в тесноту базы. И потом по возможности оторваться и уйти через аварийные выходы.

Гвоздь бы мог с напыщенной командирской мордой и в задних рядах отсидеться, но не выдержал и полез на передовую. Выглянув из-за оплавленного обвода «Горыныча», Гвоздев тут же вскинул на плечо трубу гранатомета, поймал в прицел силуэт передового танка и выстрелил. Двигатель ракеты засиял яркой синеватой звездочкой, которая устремилась к выбранной цели. Если бы несбитый с брони Арбитр, попадание в танк можно было считать абсолютно нерезультативным. Короткая вспышка кумулятивной струи бессильно разбилась о лобовую плиту танка.

— Плевать на танки! Бей по пехоте!

Танки-то в пещеру не сунутся, они только снаружи способны шороху навести. Биться лицом к лицу придется с их десантом и чем меньше до пещеры добежит Арбитров, тем лучше. Кто-то протянул через спину Гвоздю еще один гранатомет, он подхватил его, пристроил на плече и нажал на спусковой рычаг. Бинго! Граната угодила прямо в голову спрыгнувшего с танка серого. Арбитр рухнул на спину, из его шлема забил веселый фонтанчик из искр. Серые посыпались с брони как горох, а танки прикрывали их высадку плотным огнем. Борт «Горыныча» взорвался настоящим вулканом, окатывая Гвоздева с гвардейцами брызгами раскаленного металла и вынуждая вжиматься в землю.

Так бы и добежало поголовье Арбитров до входа без потерь, если бы вдруг не ожила единственная уцелевшая башня «Горыныча». Трехглавый змей умудрился преподнести прощальный дар своим бывшим хозяевам, короткие очереди в упор потрошили Арбитров, выбивая из их брони целые гейзеры крови. Новые залпы штурмовых танков сплавили строчащую башню в обгоревший монолит, но кинжальным огнем она успела отправить в ад для плохих импов пару десятков нападавших.

Арбитры не карабкались на избитый остов «Горыныча», они просто перелетали его в затяжном прыжке. И приземлялись за спинами защитников первой линии. В обеих руках Арбитры держали короткоствольные автоматы, из которых они открыли огонь находясь еще воздухе. Веера желтых лучей обрушились на гвардейцев Шершня, оставляя крохотные, не более двух-трех миллиметров, отверстия в их бордовой броне. Но таких пробоин гвардейцы получали десятки, а то и сотни. Их нагрудники превращались в натуральное решето. Серые, превосходя гвардейцев по уровню, были лучше их во всем. Они были сильнее, быстрее и стреляли гораздо точнее своих оппонентов. Оборона была бы прорвана за считанные секунды, если бы позади штурмовой группы вдруг не появилось зеленоватое сияние и не раздался громогласный боевой клич.

— Поехалиии! — усиленный динамиками звук многократно отразился от свода пещеры. Активировав практически все свои сверхспособности разом, Гвоздь обрушился на Арбитров, как бумагу расшивая плазменными Клинками Ярости их доспехи. Вот когда он смог оценить результаты тренировок с Ли! Перекатываясь и подпрыгивая не хуже цирковых акробатов, он оказывался позади, сверху или сбоку своих противников, пронзая их раскаленной плазмой или сбивая с ног. Тридцать секунд пролетели вихрем как один миг. Яростное пламя клинков погасло и тяжело дышащий Гвоздев, в спину которому беспрерывно строчил инъектор глюкозы, остался один на один с пятью очень разозленными Арбитрами. Гвоздь прыгнул, намереваясь ухватить двух серых и от души угостить их бодрящим электроразрядом. Но не успел — дрогнувшие гвардейцы, видя разгром в стане врага, приободрились и выдали шквал огня, который смел оставшихся противников. Гвоздь кувыркнулся и остался сидеть на земле, среди дымящихся трупов врагов, переводя дух.

Индикация доспеха почти вся переливалась оранжевым цветом. Видимо в пылу схватки Арбитры умудрились его зацепить. Но это ерунда, оранжевый не красный, со временем доспех восстановится. Работа на пределе просадила и заряд до восьмидесяти трех процентов, однако и это было терпимо. Хуже всего, что клинки окончательно выдохлись и следующую волну непрошеных гостей придется встречать «Катюшей» и стальными кулаками.

— Гвоздь, танки отступают, — сообщим ему по рации Шень.

— Не отступают они. За новой партией десанта поехали.

— Я тоже так думаю. Тебе успеть бы перезарядиться.

— Но…

— В пещере ты наше основное оружие, — в разговор вступил Шер, — мы отправляем к входу еще три взвода гвардейцев. До твоего возвращения они должны продержаться.

— Потери будут, — с сомнением сказал Гвоздь.

— Мы на войне, потери здесь неизбежны. Но они будут еще больше, если ты не приведешь в порядок свое оружие. Иди в контрольный центр, здесь клинки зарядишь. И у нас к тебе еще и разговор есть.

Шер был прав. В любом сражении идет выбор между потерями и еще большими потерями. Победа без жертв невозможна в принципе. Гвоздь тяжело поднялся и направился к входу в бункер.

Глава 27

— Поздравляю, шкет! Мы хорошенько подрались и уровень интеграции подрос.

— Сколько, Палыч?

— Восемь процентов, — ответил ИИ.

— Не впечатляет, я думал за такое побоище отсыпят побольше. И какие функции открылись?

— Не знаю еще. Система не закончила тестирование совместимости. Это ж тебе не вилку в розетку воткнуть, это тонкая работа, понимать надо. Ты захочешь, к примеру, маскировку включить, а система неправильно поняв твою мыслю, запустит программу самоуничтожения.

— У нас и такая есть?! — Гвоздев почувствовал себя крайне неуютно.

— У нас много что есть. И все полезное, — ворчливо ответил Палыч.

— И когда я узнаю про новые доступные функции?

Вместо ответа Палыч вывесил на лицевом щитке бегущую полоску процесса «Нейрокалибровка». Калибровка медленно ползла в районе четырнадцати процентов.

— Что ж так долго-то?

— Чем сложнее подключаемая фишка, тем дольше длится процесс, — снизошел до ответа Палыч.

Этот диалог происходил буквально на бегу. Суеты в коридорах стало меньше и, продвигаясь к центральному посту, Гвоздев мог позволить себе подразогнаться. Вход в пункт управления охраняла шестерка высокоуровневых гвардейцев, а дверь, ведущая туда, была задраена наглухо.

— Секундочку! — один из гвардейцев положил руку Гвоздеву на грудь, притормаживая его.

— Друг, ты чего? Не узнаешь? — удивился Гвоздь.

Гвардеец не удостоил его ответом, шепча что-то в микрофон коммуникатора. Потом он кивнул и произнес:

— Можешь проходить. Только оставь винтовку, — гвардеец требовательно протянул руку. Чтобы не терять времени и не раздувать глупый скандал Гвоздев протянул ему «Катюшу».

«Надо не забыть поговорить об этом с Шершнем. Похоже, владетель взялся устанавливать на базе свои порядки, позабыв, кто тут все-таки является главным», — мелькнуло в голове у Гвоздева.

На центральном пункте от гвардейцев было не протолкнуться. Увидев, что творится в пещере, Шершень решил по максимуму обезопасить свою тушку. Вернее две.

— Ты б столько бойцов на поле боя выгнал, — ухмыльнулся Гвоздь.

— А я и выгнал. Там сейчас в основном мои и воюют, — напомнил расклад сил Шень.

Его правда — легковооруженным гемпам на переднем края делать нечего. Им бы из засад нападать, да диверсии устраивать. Лоб в лоб Арбитры их пережуют и еще и добавки попросят.

— Ставь клинки на зарядку, — кивнул Шер в угол, куда техники протянули мощный силовой кабель с разъемами для подзарядки Клинков Ярости, — да вылезай из своей бронированной шкурки. Мы тебе показать кое-что хотим.

— Вылезай-вылезай, пока не раздавил здесь кого-нибудь ненароком, — поддакнул Шень.

Ребятки в центре собрались такие, что их разве что бульдозером можно было бы поцарапать. Но Гвоздь возражать не стал, черт его знает, сколько ему еще придется времени провести в броне, и глупо было бы упускать возможность размять косточки.

— Ну что тут у вас? Кнопка всех убить и победить?

— Почти, — загадочно улыбнулся Шень и кивнул одному из гвардейцев. Тот протянул Гвоздеву вещь, похожую на пухлый спасательный жилет.

— Что за обновка? Броник?

Шень фыркнул.

— Бронежилет? Тебе? Смеешься? Эту штуки нашли на складах базы во время тревоги. Парни мои хватали все, что под руку подвернется. Вот и подвернулось. Чорный Воин сказал, что это нейронный усилитель для гемпов.

— Усилитель?

— Ну эта штука позволяет нервным волокнам гемпов напрямую взаимодействовать со всякой электроникой.

— Да ну?! — Гвоздь представил наяву, как его уровень интеграции с доспехом взлетит до небес, — кого из вас расцеловать? Такой подарок и так вовремя!

Накинув жилет, Гвоздь защелкнул на груди три защелки. Похлопал себя по бокам.

— Где эта штука включается?

— Здесь, — Шер достал из кармана пульт и нажал на нем кнопку.

Ощущение было такое, что у Гвоздева разом подрезали все сухожилия. Он даже не упал, а просто сложился как кукла с обрезанными ниточками.

— Что за… — Гвоздь вообще не ощущал своего тела ниже шеи, — Шер, что-то не так с вашим гребанным жилетом. Я ног не чувствую… я вообще ничего не чувствую!

— Хм… — Шер сложил губы трубочкой, — а ведь работает!

— Проверь! — отдал приказ Шень гвардецу. Тот с хорошего замаха пнул лежащего на полу Гвоздева в живот.

— Вы охренели совсем, — просипел Гвоздев, едва его легкие снова обрели способность втягивать воздух.

— Нет, мы просто хотим выжить, — спокойно ответил Шень.

— Шень, шутка не удалась. Отключай шарманку.

— Выживание это не шутка. Мы чуть-чуть обманули тебя. Этот жилет действительно предназначен для гемпов. Точнее для их усмирения. Такие жилетки надевали на провинившихся солдат перед посадкой в карцер. Если штрафники начинали буянить, его активировали и он блокировал все сигналы от мозга, вызывая искусственный паралич.

— Зачем вам это? Наше убежище штурмуют враги, а вы устраиваете борьбу за власть…

— Ты не понял? Мы не захватываем власть, мы договариваемся.

— С кем?!

— С Арбитрами.

— Зачем?! Отобьем пару их атак, измотаем… да и вообще! О чем с ними договариваться можно?! Их хозяева опыты над всем человечеством ставят! И знаешь, какой будет результат? Я его уже видел на Надежде! Нас тупо истребят, всех, под корень!

— Может быть, — Шер пожал своими маленькими плечиками, — но когда это будет? Через сто лет? Через двести? Мы еще пожить успеем. Если выдадим тебя и бригаду Мефодия.

— Твааарь, — до Гвоздя наконец дошла задумка Шершня, — ты нами откупиться решил?

— Да, — не стал крутить хвостом Шер, — мы передаем вас Арбитрам. Они нас отпускают. Еще и две локи нам отдают.

— А парни майора?

— Гемпов живьем с базы не выпустят. Люминам не нужно, чтобы кто-то личным примером подрывал веру в моды и показывал, что есть другой путь самосовершенствования.

— Как же ты жить со всем этим дальше будешь? А я тебе скажу — никак! Продашь ты нас и думаешь, что Люмины тебя с миром отпустят? Ты для них угроза, не меньшая чем я.

— О нашей безопасности я позаботился. На бесчисленных серверах в Сети размещена информация об истории с криссами и рецептом производства мути. И пусть только Люмины попробуют…

— Не будут они пробовать. Они просто уничтожат эту вашу Сеть. Думаешь, хозяевам планеты это трудно будет сделать? А потом нору, в которую ты залезешь, снова окружат Арбитры. И союзников, готовых встать с тобой плечом к плечу уже не будет. Заканчивай этот нелепый мятеж и отключай жилет. Обещаю — я тебе эту дурость ни разу не припомню.

— Нет. Ты не понимаешь — это всего лишь передовой отряд, быстро переброшенный, чтобы нас задержать. За ними придет такая мощь, такая сила, что нас сомнут за одну минуту. Да и если мы сбежим, то нас будут искать. И в один прекрасный день снова отыщут. Поэтому наш выбор — переговоры.

— Ты с кем собрался переговоры вести? — Гвоздь не оставлял надежды достучаться до разума Шера, — они же… они вообще не люди. Черт знает, что у них в головах творится. Стоп — у них и голов-то нет!

Шершень подплыл на своем кресле к Гвоздю и склонился над ним.

— А кого ты видишь сейчас перед собой? Человека? Нормального, полноценного человека? Я — урод, чудовище. Если бы у меня не было власти, ты бы скривился от отвращения или плюнул бы мне вслед. Власть делает меня человеком. Власть заставляет либезить передо мной других людей. И Люмины и их хозяева криссы мне эту власть обещают!

— Грохнут тебя, дурачек. И ты будешь мертвым чудовищем, — по лихорадочному блеску в глазах обоих близнецов Гвоздь понял, что Шершень от идеи предательства не отступится.

— Поглядим. Идя против Люминов, я умру стопроцентно. Встану на их сторону, и у меня появится шанс.

— У крыс не бывает шансов, — Гвоздеву оставалось только пророчествовать и проклинать, — предатели редко живут дольше тех, кого предали…

— Не начинай, — тоненьким голоском захихикал Шер, — мне грозило смертью больше людей, чем ты знаешь лично. И они мертвы, а я… я через полчаса отвезу тебя к Арбитрам. И полечу осматривать свои новые владения.

— Сука, — просипел Гвоздь. Раскрытый доспех стоял всего в двух метрах. Пускай Клинки Ярости были просажены в ноль, пускай верная винтовка осталась у гвардейцев за дверью. Доползти бы брони и… Но как ползти, как двигать ногами, если мышцы подобны жиденькому тесту?

— У нас вторжение! — срывающимся голосом завопил один из операторов, — северный эвакуационный выход!

— Как?! Кто?! — от мысли, что Арбитры их надули сразу после заключения сделки, оба близнеца синхронно покрылись бурыми пятнами, — выяснить!

— Хорошо, — проблеял оператор, — у нас недалеко есть тройка бойцов…

— Уже нет, — мрачно заметил Шень, получив данные напрямую в мозг, — только что их жизненные датчики отключились.

Голографический проектор переключился на карту-схему базы, по которой были рассыпаны зеленные огоньки, обозначавшие дружественные войска. Повинуясь приказу Шеня, сразу десяток огоньков начал быстро продвигаться до длинного коридора, который вел к северному выходу с базы. Но до самого перехода гвардейцы не дошли — огоньки их «жизни» погасли в одну секунду.

— Ой, — совсем не по-владетельски пискнул Шер. Гвоздев тоже едва удержался от возгласа удивления. Как можно разом вырубить десятерых гвардейцев, чтобы те даже выстрелить не успели? Невидимки? Да нет, в узком коридоре невидимость не является козырной картой, там противника банально нащупать можно. Отрава какая-то? Газ? Тоже вряд ли, в доспехи бойцов встроены фильтрационные противогазы. И если вдруг гвардейцы забыли их нацепить, то перед смертью они хотя бы крякнуть в эфир успели бы. А тут тишина, загадочная и пугающая.

Шень действовал без изысков — если проблему не могут решить десять гавриков, то надо на ее решение кинуть двадцать. Он стягивал из ближайших к смертельному коридору участков базы всех свободных людей и пытался перекрыть проходы.

— Мистика какая-то, — прошептал оператор, — наверное, датчики гонят.

На схеме действительно творилось что-то сверхъестественное. Огоньки продолжили гаснуть, но не все. Дорожка из трупов протянулась от эвакуационного выхода до…

— Оно к нам идет! — просчитал конечный пункт дороги из смертей оператор.

— Без паники, — прошипел Шер, — все в коридор. Перекрываете вот эту развилку.

Гвардейцы колебались. Здесь им угрожал всего лишь взбешенный владетель, а там…

— Быстро на позицию! Я сюда еще два десятка людей из пещеры оттягиваю! — заревел Шень.

Парни в бордовой броне потянулись к выходу. У владетеля нрав крутой, за дезертирство он к стенке однозначно поставит, а собравшейся толпой можно и сотку завалить. Правда, чисто теоретически.

Шень вытащил из кобуры и положил к себе на колени большой револьвер с золоченой рукоятью.

— Зачем он тебе? — спросил его брат.

— Вдруг этот шевелиться начнет, — кивнул Шень на лежащего Гвоздева.

— Это исключено. Жилет абсолютно надежен и…

Потолочный плафон над распростертым на полу Гвоздевым вдруг разлетелся вдребезги. Из его искрящей проводки метнулась вниз, прямо в грудь Гвоздя, ярко-голубая молния.

Глава 28

Чего только в жизни Гвоздева не случалось. Его резали ножами, протыкали штыками, дырявили пулями. Затягивали на шее удавки и даже умные мины к ней прикрепляли. Но таинство удара высоковольтным разрядом он познал впервые. Мышцы натянулись канатами, угрожая вывернуть суставы и сломать кости. Гвоздев вытянулся в струну и выгнулся полукругом, пола касались только его затылок и пятки. Челюсти сжались в спазме, с зубов отлетала эмаль. На собственной шкуре Гвоздев прочувствовал, каким блюдом он угощает вражин с помощью гена электрического угря.

Хорошо еще, что разряд длился немногим более секунды. Искусственная молния, напитав воздух озоном, исчезла. Замигав, погасли все остальные плафоны. Контрольный зал погрузился в полумрак, который разгоняло лишь синеватое сияние голографического проектора. Гвоздев опустился на пол, ощущая, как взрывается от боли каждая клеточка его тела. Стоп! Боль! Боль это ощущение, пускай и очень неприятное. Он шевельнул пальцами на ногах — есть! А теперь на руках… слушаются! Разряд, едва не сваривший вкрутую его мозги, вывел из строя жилет, подло подсунутый ему Шершнем.

Владетелю было не до Гвоздева, Шень вскинул револьвер и направил его на потолок, ожидая нападения оттуда. Щелк-щелк-щелк, Гвоздев шустро расстегнул защелки на дымящемся жилете.

«Поехали!», — сорвав с себя жилет, Гвоздев метнул его в голову Шеня. Жилетка весила немало, а скорость, с которой Гвоздь ее швырнул, позволила сбить владетеля с кресла. Добивать, копошащегося полуоглушенного Шершня Гвоздь не стал. Во-первых, тот однозначно успел подать сигнал тревоги и в контрольный пункт скоро примчится его гвардия. А во-вторых Гвоздь догадывался, кто сейчас косит гвардейцев в переходах базы. И с этим «кем-то» у него не было ни малейшего желания встречаться.

— Привет, торопыга. Процесс калибровки был прерван, когда ты…

— В жопу калибровку! Экстренный старт! — Гвоздь оборвал болтовню Палыча.

Шов на спине брони еще только закрывался, а Гвоздев уже с разбега саданул плечом в дверь контрольного пункта. Пластик выгнулся, но выдержал.

— И раз! И еще! Ооо, — разогнавшись снова, Гвоздь вынес остатки двери и вывалился в коридор. Там тоже было темно. Только он сделал шаг, как в шлеме раздался голос Чорного Воина.

— Не туда. Там смерть. И там же тусуются воины Шершня. Иди в обратном направлении, я буду подсказывать дорогу.

Гвоздь послушал совета ИИ и двинулся по пустому коридору.

— Где ты вообще был?! Меня чуть…

— Знаю, все видел, — беззаботно ответил ИИ, — но не мог вмешаться. Вы же балбесы сами передали Шершню коды максимального уровня. С начала нападения он взял меня под контроль, и я и пальцем пошевельнуть не мог.

— Значит, с плафоном мне тупо повезло.

— На твоем месте я бы с осторожностью произносил такое слово как «везение». Ты фантастический неудачник! Если тебе дать на выбор мешок с навозом и мешок с золотом, то в десяти попытках из десяти ты вляпаешься в навоз. Давай эксперимент проведем?

— Но я же выбрался!

— Благодаря мне. В мой код встроен модуль, позволяющий распознавать измену высшего командования. Когда Шершень понес всю эту хрень про выживание, модуль дал добро на игнорирование его приказов, и переход к самостоятельный действиям. Признай — круто я придумал с замыканием, перегрузив контур освещения?

— Круто-круто. Меня, правда, чуть не зажарил, но идейка изящная.

— Это ерунда. По моим расчетам у тебя и так шанс выбраться с базы живьем не выше двух целых трех десятых процента.

— Спасибо. Обнадежил. А чего так мало-то?

— Кто-то убивает людей Шершня и выводит из строя камеры наблюдения быстрее, чем я его успеваю заметить.

— Может это целый отряд?

— Нет, один человек. Или не человек. Не могу понять — у меня есть лишь одна размытая фотография.

— Покажи мне, — потребовал Гвоздь.

Чорный Воин оказался прав, разглядеть детали в размытом силуэте на фото было невозможно. Особенно если ты раньше с этим субъектом не сталкивался. Но Гвоздь его однажды видел и эту встречу никак забыть не мог.

— Прокладывай мне маршрут до гемпов! Хотя стой, Мефодий еще жив?

— Да, — ответил Чорный Воин, — его содержат под стражей на третьем складе.

— Веди туда, приказал Гвоздь и добавил, — и прокладывай маршрут, как можно дальше от вторгшегося на базу чужака.

Гвоздь не был уверен, что он готов будет сойтись с Хароном, даже тогда, когда его совместимость с броней достигнет ста процентов. А сейчас, с разряженными клинками, без «Катюши» он для киллера Люминов легкая добыча на один укус. Да и вообще с таким противником лучше бороться издалека, с помощью ракеты с тактическим ядерным зарядом.

Коридоры базы опустели. Шершень отправил всех людей либо прикрывать вход, либо на рандеву с Хароном. Поэтому Гвоздь продвигался вперед без задержек.

— Следующий поворот налево, тридцать метров вперед и ты у склада, — выдал подсказку Чорный Воин.

— Охранников много?

— Трое. Ты бы сначала в оружейку заглянул.

— Некогда, — время сейчас для Гвоздева было важнее пуль, гранат и снарядов. Скоро Арбитры пойдут на штурм, скоро Шершень организует за ним погоню, скоро его отыщет Харон. М-да, Чорный Воин его шансы на спасение оценил даже слишком оптимистично.

В противостоянии сразу с тремя вооруженными гвардейцами Гвоздь мог рассчитывать только на грубую физическую силу. Налететь, пока они не опомнились, посшибать на пол, а потом разряженными клинками поразить в незащищенное броней место. Он остановился за углом перехода, глубоко вздохнул и активировал мышечное усиление.

— Ааааа! — громкий вопль всегда помогал Гвоздеву почувствовать себя сильнее и неуязвимее. Бежишь ты такой страшный на врагов и орешь что есть мочи. По идее они же должны испугаться!

Он разогнался как огромный золотой шар для боулинга, собираясь смести все, что отделяет его от двери на склад. И смел четверых мужиков, медленно пробиравшихся по коридору. Именно их число заставило Гвоздева задуматься, перед тем как снести голову подмятого им человека.

— Мефодий?! — клинок застыл в паре миллиметров от горла нервно сглотнувшего старосты рыбаков.

— Я, — просипел тот, отводя от бока Гвоздева похожий на пистолет инъектор с большим серебристым баллоном.

— Ты здесь откуда? Где остальные твои ребята? — Гвоздь помог Мефодию подняться.

— Убили ребят. Гвардейцы, когда нас арестовывали. А выбрались мы с помощью этого, — Мефодий похлопал по инъектору, — здесь антимуть. Успели мы-таки ее разработать.

Не зря Гвоздь бросился на выручку к старосте, ох не зря! В руках Мефодий держал универсальное средство борьбы с импами любого ранга и уровня. И средство это уже обкатано опытным путем. Датчики жизни показывали, что трое гвардейцев живы и здоровы, однако о том, что они стали на время полными идиотами, умалчивали. Идеальное нейтрализующее оружие! Да и бросить «рыбаков» на растерзание криссами, было бы величайшей подлостью. Черт! Точно также могут угодить с ловушку и Ласка с Максимом! В круговерти событий Гвоздь опять забыл об отряде «фуражиров».

— Что дальше делать будем? — спросил Мефодий и Гвоздев показал ему жестом — обожди.

— Палыч, ты умный. И быстрый. Шифруй послание Ласке методом, который дал нам Ли. База атакована Арбитрами. Не возвращайтесь. Я вас сам найду, — Гвоздь очень надеялся, что средств у него на электронном кошельке хватит на то, чтобы бы послание в виде цифр ушло на счет девушки.

— Но… — хотел возразить ему ИИ доспеха.

— Только заикнись, что у нас недостаточный уровень интеграции для этой операции. Я тебя на ту китаянку с сексуальным голосом заменю. Или вообще Чорного вместо тебя в броню помещу!

— А я не против! — вклинился в разговор Чорный Воин.

— Делаю, — ворчливо ответил Палыч.

«Как-то внутри доспеха становится шумновато», — подумал Гвоздев, а вслух произнес:

— Идем к главному входу. Двигаетесь вслед за мной…

— Как к входу? Там же сейчас ад! И Арбитры и гвардейцы! Мы там не пройдем! — не оценил гениальность плана Мефодий. Его люди тоже зароптали.

— Не дрефь, ребята. Пройдем красиво, как моделька по подиуму! — Гвоздь переключился на внешнюю связь, — Рома, ты меня слышишь?

— Гвоздь! Наконец-то! Мне уже можно выходить? — откликнулся инженер.

— Нет еще, посиди пока в боксе немного. Скажи, ты «Гидру» починил?

— Не совсем. Не могу с ходовой разобраться, клинит левую…

— Ты из бокса на ней выехать можешь?

— Могу, но не далеко. И это — не хочу я выезжать! Я же тебе говорю — машина толком не едет, меня сожгут через две минуты! — в голосе Ромы звучал откровенный ужас.

— А нам больше и не надо. Успокойся! Задача у тебя простая — выехал из бокса, шмальнул из обеих ракет…

— Одна пусковая установка не работает.

— Да и черт бы с ней. Стреляй одной ракетой, прямо по пещере. У тебя должны быть ее координаты.

— Гвоздь? Это точно ты? — засомневался Рома, — у «Гидры» радиус поражения ого-го-го какой, мы же своих зацепим!

— Не зацепим, Рома, своих на базе почти не осталось. Шершень нас продал, — сообщил инженеру горькую правду Гвоздь.

— Мамочки, — по голосу Ромы было понятно, что еще одна плохая новость, и он сядет в тихий уголок, обхватит голову руками и начнет раскачиваться из стороны в сторону, впав в панический транс.

— Рома, отставить панику! Кроме тебя наши шкуры отсюда никто не вытащит! — торопливо принялся воодушевлять инженера Гвоздев, — ты стреляешь, через несколько минут мы тебя забираем и все дружно отсюда отчаливаем в безопасное место. Только так, Рома, другого пути нет. Иначе нас здесь задавят, а потом и до тебя доберутся. Понял?

— Угу, — Рома постарался ответить как можно тверже.

— Умница! Одно но — выезжаешь и стреляешь строго по команде. Не торопишься и не медлишь, усек?

Получив от Ромы заверения, что он не испугается и выполнит все приказы точно в срок, Гвоздь переключился на ИИ базы.

— Чорный, у тебя есть доступ к радару?

— Имеется.

— Отслеживай передвижение Арбитров, как только они пойдут в атаку — дай мне знать.

— Будет сделано, товарищ главный полковник, — ответил этот разгильдяй.

— Ну все, мужики, двинули, — Гвоздь махнул рукой терпеливо ожидавшим окончания переговоров «рыбакам».

Зря Чорный Воин издевался над удачливостью Гвоздева. По пути к выходу они встретили всего лишь один отряд. Причем именно этот отряд Гвоздь был безмерно рад видеть. Гемпы в тамбуре перед выходом заняли круговую оборону. Они не знали, что владетель их предал. Но из-за того, что их отрезали от тактической сети, начали подозревать, что на базе творится что-то неладное.

— Вот же сволочь! — взбеленился знакомый Гвоздю сержант, узнав о мятеже владетеля, — давай вернемся и обе шеи ему свернем!

— Нельзя. У нас в тылу сейчас опаснее, чем впереди, — остановил ветерана Гвоздь.

Практически в ту же секунду это подтвердил и Чорный Воин.

— Гвоздь, только что датчик жизни Шершня погас.

— Собаке собачья… да и хрен бы с ним. Все, ребята, двинули!

Глава 29

— Приказ Шершня — никого не впускать и не выпускать, — грудью встал на пути Гвоздева и его товарищей командир гвардейцев, — ломанетесь, будем стрелять.

— У нас у самих пушки имеются, — нехорошо сощурился сопровождающий Гвоздя сержант.

Оба вояки инстинктивно потянулись за оружием.

— Стоп-стоп-стоп, — Гвоздь перехватил руку сержанта, — вы забываете, мы против друг друга не воюем. Наш враг — там.

Гвоздев ткнул пальцем на затянутый дымом выход из пещеры.

— Но Шершень…

— Да нет больше твоего Шершня! — вспылил сержант, — на карту посмотри, придурок!

Остальные гвардейцы тоже подняли винтовки. Естественно они заметили пропажу своего лидера из эфира, но видимо надеялись на лучшее.

— Эй! Мы к смерти владетеля не имеем никакого отношения! На базу пробрался диверсант Арбитров. И выкашивает людей десятками, — поспешил объясниться Гвоздев.

— Вы испугались одного человека и бежите?!

— Человека? Это не совсем человек, он личную охрану Шершня за миг передушил как котят.

— Но вы все равно должны были…

— Ничего мы никому не должны, — обрезал Гвоздь, — Шершень хотел нас предать. Поэтому и отдал вам этот глупый приказ. И теперь у вас есть два варианта. Либо пойти с нами и выжить. Либо сдохнуть, пытаясь одновременно воевать против нас и против Арбитров.

— Гвоздь, танки снова пошли на штурм! — поднял тревогу Чорный Воин.

— Зашибись! — ругнулся Гвоздь, — так ребятки, у вас семь секунд.

Клинки Ярости вылетели из своих ножен, чтобы ускорить мысленные процессы в головах гвардейцев. Те не были уверены, успел ли Гвоздь их перезарядить или нет. А свидетельством их смертоносной эффективности служили неубранные половинки и четвертинки разбросанных по пещере трупов Арбитров.

— Так и будете стоять, как молнией ушибленные?! — Чорный Воин переключился на громкую связь, — я кому говорю — враги на пороге! Если вы и дальше будете лаяться, нас всех перестреляют к чертовой матери!

Сложно было представить, как Арбитры могут пристрелить распределенный по серверам искусственный интеллект, но вопль Чорного Воина заставил колеблющихся гвардейцев принять решение.

— Занимаем оборону? — спросил присмиревший командир гвардейцев.

— Отваливаем от входа подальше, — скомандовал Гвоздь.

— Сдать базу решил?! — снова завелся гвардеец.

— Спасти твою бестолковую жизнь, — не тратя больше времени на уговоры, Гвоздь развернулся и пошагал прочь от выхода. Активировав связь он произнес, — Рома, выкатывайся из бокса и наводись. Как скомандую — стреляй.

Гвоздев загнал всех за угол и приказал присесть.

— Чего мы ждем? — не успокаивался гвардеец.

— Огня и пламени, шума и грохота, — ответил Гвоздь, — Рома — давай!

— Ты уверен? — пришел нерешительный ответ по рации от инженера.

— Пли! Скорее! — закричал Гвоздь, сверившись с передаваемой с радара картинкой.

Красные отметки врагов скучковались перед входом в пещеру. Танки противника, курсируя туда-сюда, профилактически обстреливали почерневший корпус «Горыныча», ожидая от защитников какой-нибудь подлянки. И она прилетела, правда совсем не оттуда, откуда ее ожидали.

Компьютер наведения «Гидры» исходя из того, что стрельба проходила по его меркам практически в упор, выбрал незамысловатую навесную траекторию. Из пусковой установки сигару ракеты выбросил стартовый заряд, а полыхнувший огненным хвостом маршевый двигатель оглушил Рому. Инженер выпрыгнул из кабины и на полусогнутых побежал к автобоксу, опасаясь удара возмездия. Едва он успел ступить внутрь, как захлопнувшаяся от резкого порыва ветра створка ворот, сбила его на землю.

«Если ударная волна докатилась сюда то, что же творится в эпицентре взрыва?!», — Рома сполз в ремонтную яму и забросал себя сверху всяким хламом.

Арбитры не успели среагировать на пуск тактической ракеты и задействовать контрмеры. Не получая данных о том, что ее засекли, «Гидра» на нисходящем участке траектории отстрелила все шесть противоракет. Эти малютки понеслись вперед и врезались в кружащие вокруг пещеры танки. Самим бронированным монстрам они сильно навредить не могли, но взрывы их осколочно-фугасных боеголовок посшибали сидящую на броне пехоту и покалечили ее. Однако это было лишь легкой прелюдией к предстоящей жести.

На высоте тридцати метров боковые панели на корпусе «Гидры» раскрылись и оттуда вывалились и устремились к земле пять алюминиевых баков-цилиндров. В головной части каждого бака взорвался небольшой пиропатрон, разнося алюминиевую оболочку. Жидкость внутри баков из-за смены давления, задорно вскипев, начала выбрасываться наружу в виде аэрозоля. Облако едкого токсичного газа заполнило собой все пространство перед пещерой. С герметичностью и фильтрами в броне Арбитров все было в порядке и никакого ощутимого урона это облако не нанесло. Вот только «Гидра», уже врезавшись в землю, преподнесла последний сюрприз. Внутри ее искореженного корпуса взорвались три, страхующие друг друга, детонатора. И второй раз за ночь Арбитры испытали на себе «счастье» объемного взрыва. Взрыва, по своей мощности, уступающему лишь ядерному.

Инцидент с мукой, по сравнению с настоящей боевой смесью, выглядел детской шалостью. Ударная волна с легкостью отрывала Арбитрам конечности и плющила их кирасы, как скорлупу яиц. Швырнула в воздух танки, как наполненные гелием шарики, посрывав с них все навесное оборудование и заглушив их двигатели. Тяжелые штурмовые машины попадав, еще метров пятьдесят летели по земле кувырком, теряя траки и стволы орудий.

По коридору, за которым укрывалась группа Гвоздева, пронеслась наполненная пылью и осколками струя воздуха. Бетонный пол под ногами ходил ходуном, как при землетрясении.

— Вперед! — вскочил на ноги Гвоздев.

Из многочисленных трещин в своде пещеры вниз сыпалась пыль и мелкие камешки. Попади Рома ближе, в пещеру бы успел затечь газ, и она обрушилась бы, отрезая защитникам базы пусть к спасению. Взрыв смел все укрепления перед входом и запихнул остов «Горыныча» глубже в грот.

«Прощай, брат», — подумал Гвоздь, перелезая через борт танка, — «останемся живы, вернемся и мемориал в твою честь соорудим».

Врагов по ту сторону танка не наблюдалось. Включив прожекторы доспеха Гвоздь, насколько хватало взгляда, увидел лишь ровную площадку с вырванными с корнями деревьями и кустами, которую покрывал ковер из выжженной дочерна травы.

— Такую бы прелесть, да в крепость Люминов отослать, — мечтательно произнес сержант.

— Ничего, мы для них еще веселее игрушку найдем, — пообещал Гвоздь.

Выбрав трех гемпов и отобрав «Катюшу» у четвертого, Гвоздев отправил остальных на берег реки, готовить к взлету притопленный там «Бегемот».

— Ждите нас там до крайнего, — давал он последние наставления сержанту, — пока Арбитры в салон не полезут, не давай гвардейцам взлетать. Будут паниковать, пообещай, что расстреляешь у «Бегемота» движки.

— Не переживай. Я панику подавлять умею, — ответил сержант, поправляя на плече ремень гранатомета.

Чтобы забрать Рому, Гвоздю надо было сделать небольшой крюк. Который в условиях боя мог оказаться смертельно опасным.

— Если нас прижмут… — Гвоздев хотел сказать, что если он попадет в переделку, то сержант должен улетать не дожидаясь.

— Не прижмут. А прижмут так, отобьетесь. С тобой мои лучшие парни идут. Все — удачи!

Сержант как в воду глядел, до убежища Ромы Гвоздь добрался без шума и пыли. Недалеко от входа в бокс зияла здоровенная воронка, вокруг которой валялись железяки, бывшие некогда «Гидрой». Сумели таки Арбитры вычислить, откуда был произведен запуск и нанести удар возмездия. Жестами показав сопровождавшим его бойцам, чтобы те заняли круговую оборону и поглядывали по сторонам, Гвоздь двинулся к боксу. Только он приоткрыл дверь, как ему в шлем прилетел увесистый гаечный ключ. Устрой Арбитры внутри засаду, в Гвоздя бы прилетело что-нибудь более опасное. Гвоздь открыл створку еще шире и тут же поймал нагрудником лом.

— Эй! Хорош всякой херней швыряться! С вещами на выход — спасатели прибыли!

Над ремонтной ямой появилась перепачканная в масле и очень обиженная физиономия инженера.

— Почему не предупредил что это ты?!

— Чем меньше мы пользуемся рацией, тем меньше вероятность, что нас запеленгуют. А после залпа из «Гидры» тут сейчас каждый миллиметр сканнерами прощупывают. Так что — ходу!

Отойдя от ангара метров на сто, Гвоздь вызвал сержанта. В эфире была слышна пальба.

— Что там у вас?

— Наткнулись на мобильную группу противника. Заканчиваем ее уничтожение, — доложился бравый ветеран.

— Теряем время. Они очухаются и навалятся.

— Я уже отправил часть гвардейцев поднимать «Бегемота».

— Добро! Встречаемся там.

Гемпы и Гвоздь врубили усиление и понеслись по полю, как голодные гепарды. Инженер, несмотря на свои моды, начал заметно отставать.

— Беги сюда! Быстрее! — Гвоздев остановился и присел на колено, — забирайся ко мне на шею.

— Зачем?

— Кататься будешь! Только крепче держись, у меня на закорках седла нет. На плечах есть скобы, за них хватайся.

Рома вскарабкался и вцепился в плечевые скобы, ногами обхватив шею Гвоздева. Тот передвигался размашистыми трехметровыми прыжками. Инженер орал, как потерпевший, сползал, снова вскарабкивался, но вроде бы держался. Вдруг крики Ромы перебил вызов от Чорного Воина.

— Гвоздь, Арбитры высаживают подкрепление недалеко от базы. Они там легкую колесную технику привезли.

— Вот черт! — ответил Гвоздев ускоряясь. Крики Ромы перешли в непрерывный вой.

— И диверсант, который на базе орудовал, почти пробился к выходу.

Гвоздь уже не бежал, а почти парил над землей, едва касаясь ее носками бронированных ботинок. Канал связи с инженером пришлось отключить, чтобы не оглохнуть от визга.

— А хорошие новости есть? — спросил он у ИИ.

— Есть, братишка. Я же все еще функционирую.

Гвоздев чуть было не хлопнул себя по шлему. Всех спас, всех вывел! А Чорный Воин! Про него забыл. Хороший же мужик, пусть и не из мяса и костей, а из проводов и байтов.

— Палыч! Мы у себя можем Чорного разместить?! У нас памяти хватит?!

— Можем попробовать паренька вытянуть. Я поудаляю кое-какое старье и архивы…

— Не выйдет. Прямой передачей я себя два часа перекачивать буду. По проводам конечно быстрее, но вам нельзя на базу возвращаться.

— Блииин! — взревел Гвоздев, — потерпи, я сейчас Рому доставлю и что-нибудь придумаю!

— Я уже все придумал. Мне надо, чтобы Рома дал мне коды управления антроморфами. Открой с ним канал связи, а то на мои запросы он не отвечает.

— Сейчас, секунду. Только ты это, уши побереги.

Глава 30

Противники в бордовой броне оказывали ему достойное сопротивление. Они даже смогли серьезно повредить ему левую руку, уничтожить излучатель на плече и снизить общую эффективность до шестидесяти трех процентов. Но это продолжалось только до того момента, как он убил их командира — странное существо со сросшимися телами и двумя головами. После этого организованная оборона развалилась на мечущихся в панике одиночек, с которыми он расправлялся без проблем.

Он убивал без сожаления или гнева, раскаянья или удовлетворения. Он просто устранял препятствия на пути к главной цели. Ее следовало уничтожить, убедиться, что ее функциональность сведена до нуля и отправиться на покой. В долгое-долгое забытье без сновидений.

На его пути снова возникла досадная помеха. По глупой случайности одна из гвардейцев Шершня натолкнулась на него в темном переходе. Девушка вскинула плазменную винтовку, целя в живот Харону. Она была быстра, сорок девятый уровень давал ей почти нечеловеческую скорость и быстроту реакции. Почти. У Харона этого «почти» не было. Взмахом правой руки он отклонил оружие, плазменный заряд опалил пол. Пинок в грудь отбросил девушку к стене.

Харон торопился, судя по поступающим данным, его цель уже выбралась из бункера. И если бы гвардеец остался сидеть на полу, он бы прошел мимо. Но они всегда дерутся до последнего. Почему — непонятно, это ведь нерационально. Девушка, вскочив на ноги и что-то яростно крича, выхватила из-за пояса виброкинжал с зазубренным клинком.

Харон неповрежденной рукой перехватил запястье девушки. Вибрирующий клинок, застыл перед бездонно-черным зрачком Харона. Гвардеец наложила на рукоять кинжала ладонь второй руки и надавила из-за всех сил. Клинок продвинулся на миллиметр и вновь остановился. Убийца Люминов сжал руку девушки так, что хрустнул защищавший ее бронированный наруч. Когда Харон вывернул запястье гвардейца, раздался еще один хруст. Не выдержали армированные углеродными волокнами кости. Девушка закричала, на это раз от невыносимой боли. Развернув клинок к гвардейцу, Харон всадил его в щель между шлемом и высоким наплечником. Из щели брызнул фонтан крови, окатившей убийцу с ног до головы. Харон и так был покрыт запекшейся коркой смеси из крови и гидравлических масел, что делало его похожим на не в меру трудолюбивого мясника.

Харон вытащил клинок и ударил еще раз под подбородок. Он уже выяснил, что в этом месте толщина брони шлема у гвардейцев была не более двух миллиметров. Сила удара была настолько велика, что он приподнял девушку над полом. Ее ноги затряслись в агонии. Вдруг левая рука гвардейца метнулась к поясу и выдернула чеку у висевшей там гранаты. Отбросив тело девушки, Харон прыгнул, перекатился и подобрался для следующего прыжка.

Взрыв гранаты произошел с минимальной задержкой, на поясе девушки висело еще четыре ребристых, удобно помещающихся в руку цилиндра. В тесноте коридора, ударные волны от подрыва гранат накладывались друг на друга, многократно усиливаясь. Шар из пламени врезался в спину Харона, бетонные стены покрылись глубокими оспинами, выдолбленными пирамидками из вольфрама — поражающими элементами гранат.

Припорошенная пылью фигура Харона пару секунд лежала неподвижно. Его визуальный интерфейс сбоил, прыгал и покрылся «снегом» помех. Система самодиагностики металась от одной важной подсистемы к другой, оценивая уровень повреждений. Разбит коленный шарнир, посечен вольфрамовым ливнем привод голеностопа правой ноги. Уничтожен заплечный блок питания для лазерной винтовки. Срезан миниатюрный гранатомет с предплечья. Список менее критичных повреждений растянулся на все поле зрения. Общая эффективность снизилась до сорока семи процентов. Неприемлемый уровень. Если бы основная цель не находилась так близко, Харон бы прервал миссию и вернулся для капитального ремонта.

Он тяжело поднялся, отбросил, ставшую бесполезной, винтовку и вытащил из поясной кобуры пистолет. Двинулся по коридору, сильно подволакивая правую ногу. Харон провел анализ записей, полученных с камер сражавшихся в пещере Арбитров. Эффективность его главной цели заметно выросла с момента их последней встречи. Объект был оснащен силовой броней малоизученного типа, которая резко повышала его боевые возможности. Прогноз исхода поединка Харона и объекта имел отрицательное значение — киллер, в его настоящем состоянии, с большой вероятностью в этом бою будет уничтожен. Но проводнику в мир мертвых неведом страх смерти. Пока существует хоть один шанс из миллиона, он должен продвигаться к цели. И выводы аналитического модуля обнадеживали — при поддержке находящихся снаружи Арбитров Харон с выполнением миссии справится.

Вдруг Харон как вкопанный, когда в его голове раздался зуммер важной вторичной миссии. Люди руководствуются желаниями, мечтами, ответственностью и эмоциональными порывами. Действиями Харона управляли сигналы. Преследование цели — сигнал раздражения и азарта. Выполнение миссии — ни с чем несравнимый сигнал экстаза. Появление новой цели — зуд и чесотка, которая забралась прямо под черепную коробку.

Метка новой цели указывала на истерзанное взрывом, разорванное напополам тело гвардейца. Где-то в голове у девушки находился имплант нулевого поколения. Так называемый мод «мертвой руки». Клинок, после удара под подбородок, погрузился в мозг гвардейца, мгновенно ее убив. Но тут активировался этот мод и преподнес последний дар противнику. За чеку гранаты, повинуясь импульсам мода, дернул уже мертвец.

Такие моды и сами по себе были большой редкостью, но то, что имплант был нулевого поколения, делало его опасным для Люминов. Эти импланты были предоставлены людям в самом начале эксперимента, но впоследствии выяснилось, что уровень технологий человечества позволял его полностью скопировать. Это создало угрозу всему проекту — люди должны были полностью зависеть от криссов. Владельцы данных имплантов выслеживались и убивались, моды нулевого поколения массово изымались в клиниках под видом апгрейда. Сейчас на Земле оставались считанные единицы этих модов, и перед Хароном лежал один из них. Подойдя к трупу и тяжело опустившись подле него на колени, Харон попытался открыть забрало шлема гвардейца, но его заклинило насмерть.

Поискав, убийца нашел клинок гвардейца и вставил его острие в щель между шлемом и забралом. Надавил, щиток скользнул в сторону. Лицо. Открытые карие, чуть раскосые глаза. Струйка крови, сбегающая по лбу и огибающая бровь. Раскрытый в немом крике рот. Картинка визуального интерфейса Харона скакнула сначала вверх, а потом понеслась бесконечной лентой слева направо. Кровь, глаза, приоткрытый рот.

Пальцы его руки разжались, кинжал со звоном упал на пол. Струйка крови, пробирающая по челке, карие глаза. Он это видел. Он когда-то это уже видел! Воспоминания, заглушили требовательный сигнал, трубивший в его голове. Где он мог это видеть?! Откуда взялись воспоминания?! У Харона не было памяти, лишь боевые рефлексы, статусы выполнения миссий и их описания. Но. Он. Это. Видел. Раньше!

Убийца встал и начал мерно биться головой о бетонную стену. Он должен выбить из черепа что-то одно. Приказы или мешающий их выполнению призрак из прошлого. Бетон покрылся сетью трещин, от него начали откалываться куски. Система диагностики выдала целую россыпь предупреждений. Они касались не физического состояния узлов и агрегатов тела, они кричали о повреждении ментального ядра системы «Харон». Внезапно они пропали. Убийца выпрямился, перестав изображать из себя отбойный молоток. Развернувшись, он пошагал по коридору. Не к своей главной цели. Не на базу. Он собирался отправиться на Ики.

Глава 31

— Гвоздь, этот жуткий тип в черных доспехах вышел из базы! — прозвучал голос Чорного Воина в шлеме.

— Да твою ж дивизию! Вот только его сейчас для полной жопы и не хватало! — произнес Гвоздь и выявил одну неприятную особенность своего доспеха. В нем нельзя было в сердцах сплюнуть на землю. Тогда он ограничился пинком по растущей под его ногами травяной кочке. Вырванная с корнями, она улетела в темноту с такой скоростью, что любой футбольный форвард от зависти бы съел сырыми свои бутсы.

Ситуация на самом деле складывалась хуже некуда. Гвардейцы с гемпами вытащили «Бегемота» из реки на берег. Гвоздь не зря вытащил бойцов Шершня из пещеры, модуль управления транспортником принял коды управления от одного из них. Осталось только погрузиться и на минимальной высоте, но с максимальной скоростью уйти от преследователей. Однако рейс спасения задерживался. Кто-то халатно подошел к консервации «Бегемота» и два его двигателя отказывались запускаться. Ласточкой нырнувший в гондолу одного из двигателей Рома, выбрался оттуда с неутешительной вестью.

— Вода попала! Проводке и насосу — конец.

— Это чинится?

— Нууу, если мы пустим в обход… — неуверенно протянул инженер.

— Это быстрому ремонту подлежит?! — заревел Гвоздь. Они только что отбили атаку трех легких колесных машин Арбитров, израсходовав последние гранатометы. И к месту боя уже активно с разных сторон подтягивалась пехота противника. Времени на выяснение технических подробностей ремонта попросту не было.

— Подлежит, — быстро ответил Рома и нырнул обратно.

— Слушайте все! Кто хоть что-то понимает в технике — бегом на помощь Роме! Остальные окапываются и занимают оборону. Я накидаю схему и разошлю вам. Чорный, вышли мне все доступные данные с радаров. Все, что есть!

ИИ базы выполнил приказ и Гвоздь тут же пожалел, что его отдал. Горстка зеленых дружественных огоньков была окружена сплошным красным полем. Арбитры даже начали высадку подкреплений за речкой, у них в тылу. Абзац. Самое мерзкое, что единственное средство их спасения торчит на берегу как… как, блин, выбравшийся на берег бегемот!

— Прикрываем транспортник всем, чем можем! Ни одна ракета не должна до него долететь! — скинув схему обороны и распределения огневых секторов, Гвоздь начал сооружать себе окоп. Руки силового доспеха вгрызались в землю не хуже ковшей экскаваторов и уже через секунд десять он оказался закопан по пояс.

— Быстрее, парни, быстрее! Сейчас они перегруппируются и будет очень жарко!

— Как в сауне? Мы не против, жар костей не ломит, а здоровье поправляет, — хохотнул рядом сержант гемпов.

Молодец. Тоже видит тактическую карту и понимает, что им кранты. Однако шутеечками моральный дух бойцов поддерживает.

— Как в чертовой адском пекле, такая температурка пойдет? — поддержал его Гвоздь, помогая зарыться в землю соседям слева.

— А то. Давненько я баньке не был!

Все. Отшутились. Радар показывал, что первые шеренги Арбитров во-вот покажутся в зоне прямой видимости. Вдруг карте, позади их плотного построения, зажглись зеленые огоньки. Союзники? Но откуда?!

Глава 32

Утверждение, что красный жгучий перец является основной специей в Мексике — наглый обман. Нет, местные пихают его во все блюда, до которых только дотягиваются и даже вместо соски младенцам дают. Но самой вездесущей приправой здесь была пыль. По крайней мере, в той дыре, куда их привез Пабло.

Вот и сейчас слой пыли плавал тонюсенькой пленкой в рюмке с первоклассной текилой, которую держал в руках Гвоздь. Три часа дня, время дьявола. Почувствовать себя человеком, а не попавшим на раскаленную жаровню холодцом, можно было только находясь в тени. И потягивая что-нибудь прохладительное.

— Киви это такие мохнатые комочки! — делился ярчайшими впечатлениями Рома, — в жизни не подумал, что их можно есть!

— Да, я знаю, — Гвоздев краешком бумажной салфетки пытался собрать плавающую в его рюмке пыль.

— А виноград — крупные зеленые шарики! Яблоко это вообще…

Рома присосался к высокому бокалу, в котором мелкопорезанные кусочки киви и винограда были залиты яблочным соком.

— Рома, я видел и виноград и яблоки. Я даже арбуз видел. Это ягода вот такого размера, — Гвоздь развел ладони, показывая какие бывают арбузы.

— Не может быть, — потрясенно произнес Рома.

— Может, у местных поспрашивай, они тебе покажут, — Гвоздь бросил попытки отфильтровать пыль, поднес рюмку ко рту и выпил ее содержимое одним махом.

Плюсом в отсталости Мексики являлось то, что здесь еще сохранилось земледелие. Продвинутых технологий, чтобы прокормить ораву голодных ртов, катастрофически не хватало и местный люд, по словам Пабло, был вынужден «ковыряться в грязи». Рому результаты подобного «ковыряния» восхитили до глубины души. Сначала он с опаской отнесся к дарам земледелия и скотоводства, но потом его любимым местом для посещений стал небольшой местный базарчик. Придя оттуда, он с восторгом делился новыми открытиями. Настоящее молоко оказывается не соленое! И не мутно-прозрачное, а белое! Рома чувствовал, что попал в сказочную страну с молочными реками и кисельными берегами. И с растущими на деревьях сырными головками и колбасами.

У Гвоздева же напротив, день начинался с подавленного настроения и заканчивался черной депрессией. Положение усугублялось еще и тем, что однократно напиться в дрова ему не позволяла генная модификация, выводящая токсины. Если бы не ген падальщика, он может душу бы отвел один раз и вошел бы в нормальную колею, а не планомерно уничтожал поставляемые радушным Пабло бутылки.

— Зачем ты пьешь эту гадость, — Рома кивнул на бутылку, в которой текилы осталось на самом донышке, — если вокруг столько всего вкусного?

— Эта гадость мне позволяет забыть кое-что, — Гвоздев щедро плюхнул в рюмку текилы.

— К примеру, что?

— К примеру, что Мефодий обнаружил, что муть и антимуть произведены по одной технологии. Ему даже и придумывать ничего не пришлось. Залил образец антимути в бак, подал управляющий сигнал и наночастицы начали размножаться. Вот такое брат киви, вот такой брат, лимонад.

— Ну это же хорошо, что он в рецепте разобрался.

— Что разобрался, то хорошо. Но ты глубже копай — криссы контролируют не только импов. Они управляют всеми. Они разделяют и властвуют. Им даже выгодно, что существуют Чистые. Криссы вас лбами сталкивают и смотрят, как вы планету для них сами от себя очищаете.

— Ты думаешь, им наша Земля нужна?

Гвоздев пожал плечами.

— Хрен его знает. Но то, что они делают, они делают очень успешно.

— Но мы же криссов победим?

— Вы? Не знаю. Лично я хочу победить тех двух красоток, — Гвоздев вперился в парочку улыбающихся ему девушек за соседним столиком. Прибытие его отряда в небольшой мексиканский город, вызвало переполох. Местные жители для гостей даже провели небольшой карнавал. И естественно, что мужчина способный поднять и вылить на себя полную бочку воды, чтобы слегка охладиться, вызывал интерес у местных красавиц.

Рома исподволь глянул на жгущих брюнеточек, строивших ему глазки, и густо покраснел.

— Я не об этом, — чуть ли не шепотом сказал он, — я про более глобальные планы.

— Глобальные? Хорошо, вот тебе более глобальные, — Гвоздь пригнулся к Роме поближе и тоже зашептал, — ночью угоняем «Бегемота», берем с собой стратегический запас текилы. И парочку мучач. Находим тропический остров. Небольшой, чтобы нафиг ни кому не нужен был. Фрукты, рыбалка — живи в свое удовольствие! Ты кокос хоть раз видел?

Рома помотал головой.

— Полетели! Покажу! Если чего не будет хватать, будем на материк мотаться.

Инженер задумался на несколько секунд. Осторожно глянул в сторону девушек и выдал:

— Надоест.

Гвоздев потер переносицу.

— Ты прав. Надоест. Надо больше с собой красавиц брать.

— Ты же это несерьезно? Ты же сдаться не собираешься?

— А за кого воевать, Ромыч? За того, кто тебя криссам сдаст, едва ему локу в управление пообещают?

— Ты перегибаешь…

— Ничего я не перегибаю! Я тебе больше скажу — в тебе-то я уверен, ты слегка блаженный. Но посулят завтра Люмины Ласке сотое сердце, и черт его знает, чем такое предложение может закончиться.

— Да перестань! Она никогда нас не предаст! И что такое — блаженный?

— Плохо ты в людях разбираешься. Поэтому и блаженный. Но именно поэтому я тебя с собой и зову. Полетели, а? Мир вдвоем не спасешь. Вон Ли воюет-воюет, уже седой, как лунь. А жизни толком не видел. Мы же с тобой оторвемся, держите нас семеро! Точно — семерых мучач с собой позовем!

За всей бравадой Гвоздева такая грусть-тоска скрывалась, что хоть койотом вой. Из ловушки на берегу реки с ним смогло вырвать только пятеро гемпов. Да и они бы там все полегли, если бы не внезапная помощь Чорного Воина. Гвоздев думал, что ИИ использует антроморфов для эвакуации своего сознания. Хрен там! Искусственный интеллект взял человекоподных роботов под свой прямой контроль, вооружил их всем, что в арсеналах оставалось и бросил в бой. Именно фиолетовые жертвы такой конверсии ударили в тыл Арбитрам и оттянули часть сил на себя. Бойцами, правда, они были аховыми, только и могли, что переть вперед и стрелять в сторону врага. У Ромы на глазах самые настоящие слезы навернулись, глядя на то, как уникальнейшие существа, созданные гением Кейташи, десятками гибнут в сражении с мутантами-убийцами Люминов.

Но особо рыдать инженеру было некогда. Антроморфы подарили им несколько минут, за которые Рома должен был заставить двигатели «Бегемота» запуститься. Однако Рома не успевал, срезал кожу с ладоней об острые кромки, закручивая гайки. Терпел капли раскаленного металла от плазменной сварки, прожигающие мясо до кости. Но не успевал.

Позиции гвардейцев и гемпов были уже почти смяты плотным огнем Арбитров. Еще немного и те бы сблизились до рукопашной. Борта большого транспортника украшало несколько сквозных закопченных пробоин. И тут Чорный Воин разыграл последнюю козырную карту. Над шеренгой Арбитров прошлось звено штурмовиков, осиротевших после смерти Шершня. На случай его гибели, ИИ базы мог перехватывать управление крылатыми убийцами. Самолеты стреляли из всего, что могло стрелять, сбрасывали на землю все, что можно было сбросить, включая и резервные топливные баки. Созданная ими полоса пылающей смерти позволила Роме запустить движки, а измотанным защитникам погрузиться на борт.

Штурмовики продолжали прикрывать «Бегемота» и после взлета. Гвоздев прыгнул в кресло второго пилота и связался с базой.

— Чорный! Уходи оттуда! Мы вырвались! Хоть по проводам, хоть по земле — уползай!

— Мне не уйти, — ответил ИИ, — не переживай, я был создан для войн. Классно повоевали, братишка. Как только вы отлетите подальше, я перегружу реактор базы. Бааам и сегодня в аду будет большое пополнение!

— Это хорошо, — пробормотал прослушивающий переговоры командир гвардейцев, — если он уничтожит базу и всю хранящуюся на ней информацию, нас будет сложнее выследить.

— Да пошел ты, — цыкнул на него Гвоздь, — Чорный, может, есть вариант? Вы можем пройти над базой…

В этот момент, один из прикрывавших «Бегемота» штурмовиков вспыхнул и ярким метеоритом, разваливаясь в воздухе на части, устремился навстречу земле.

— Сваливайте, черти полосатые, — весело ответил Чорный Воин, — прощщщ-ссс-ссс.

Со стороны базы сверкнула ярко-белая вспышка, голос ИИ заглушил резкий свист.

— Противник применил мощный ЭМИ-заряд, — доложился пилот. — Арбитры сожгли на базе всю электронику.

Боялись, твари. Решили не рисковать и даже ценой потери всей информации уничтожить практически безоружный ИИ. Два оставшихся штурмовика, оставшихся без управления и сбившись с курса, медленно потянулись прочь от «Бегемота».

— Куда летим? — осведомился пилот, ведущий транспортник вплотную к глади реки.

Вопрос застал Гвоздева врасплох. Все его мысли были подчинены только одному — как вырваться из окруженной базы. Как действовать дальше, он не решил.

— Давайте к нам, на болота? — предложил сержант.

В качестве временной базы лагерь гемпов-спецназовцев подходил. Но уж слишком временной — даже если они летели слишком низко для радаров, то спутниковое слежение такую крупную цель как «Бегемот» отследит влегкую. Ответа на вопрос, если ли спутники-шпионы у Люминов, не знал никто. Вполне возможно, что и наместники инопланетян на земле деградировали настолько, что не имели спутниковой группировки. А если нет? То им надо убираться минимум на край света, а еще лучше и за этот самый край.

Пока Гвоздев раздумывал, пришло сообщение от Ласки, которое Палыч мигом расшифровал. Девушка с майором прерывали свое задание и скидывали координаты точки рандеву.

— О! Тут два часа лета! — обрадовался пилот.

— Найдешь площадку — тут же садись, пешком пойдем. Причем разделившись на мелкие группы. Не хватало еще Арбитров на майора навести.

Разбиваться на группы не пришлось. Боевое братство между гвардейцами и гемпами развалилось, едва шасси «Бегемота» коснулось сочной зеленой травы найденной пилотом лужайки. Градус недоверия между бывшими союзниками был слишком высок, поэтому сухо попрощавшись и пожелав Гвоздеву удачи, гвардейцы растворились в ночи.

Когда на вторые сутки они, наконец, встретились с отрядом майора, у Максима желваки заходили на лице размером с голубиное яйцо. Четверо «рыбаков» да пятеро гемпов, вот и все воинство, что смог вывести с базы Гвоздь.

— Сейчас не время для разбирательств и панихиды, — уловил настроение майора Гвоздев.

— Шершень нас предал. Если бы не Гвоздь, мы бы там все остались, — поддержал Гвоздева сержант, — кстати, если не поторопимся, у нас есть все шансы бесславно сдохнуть.

Решение куда податься дальше пришло в голову Ласке. Пабло ожидает от нас поставки мути в Гданьске? Мы сделаем круче, мы привезем ему того, кто эту муть производит. Заодно и переберемся за край света, где Люминам нас найти будет очень затруднительно. Мефодий конечно проворчал, что он и его знания это не разменная монета в торгах. Но ворчал он больше для проформы, ему как человеку, не обладавшему тягой к яростным схваткам и сомнительным авантюрам, больше всех хотелось оказаться как можно дальше от разборок с Арбитрами.

Пабло был очень удивлен, увидев вместо паллет с товаром полсотни измотанных быстрыми маршами и подводным рывком в Гданьск беженцев. Гвоздев, не вдаваясь в подробности, рассказал, что Арбитры хлопнули их заводик, им срочно потребовалась эвакуация и они теперь желают всем табором откочевать в Мексику. Первоначально обалдев от предложения, Пабло, сверкнув белоснежной улыбкой и заявив, что компашка Гвоздева самые отчаянные люди, которых ему только доводилось встречать, гостеприимно пригласил их в свою страну.

Несмотря на переживания Ласки, подлодка с честью перенесла трансатлантический переход, доставив Гвоздева сотоварищи на золотые пляжи Мексики.

Глава 33

— Гвоздь, пойдем внутрь. Опять начинается, — поднялся со своего места Рома.

Пабло пристроил беженцев в небольшом двухэтажном трактире. Кособокое зданьице было обмазано глиной и выбелено известкой. На первом этаже располагался обеденный зал, на втором номера для гостей. Здесь же мексиканец предложил развернуть производство мути. На замечание Мефодия, что пространства в кабаке маловато, да и вообще негоже заниматься жутко тайными делишками в проходном месте, Пабло проводил его в подвал. Трактир был всего лишь верхушкой айсберга, под которой обнаружились гигантские ритуальные катакомбы, вырытые еще индейцами. По тоннелям носились местные, сворачивающие производство какого-то примитивного наркотика. Оно и было понятно, по объемам продаж, никакая дурь даже рядом с мутью не встала бы.

Проблем в закупе оборудования не возникло. Чорный Воин перед гибелью скинул на кошелек Гвоздева всю накопленную кассу. Два с лишним миллиона бонов и обширные связи мексиканского контрабандиста позволило запустить лабораторию за три дня. Проблема прилетела откуда не ждали и причина ее крылась в излишне добром сердце Мефодия. Получив первую партию товара, он отправил ее на пробу Пабло. А вот вторую раздал местным детишкам, которых мучал постоянный дефицит мути. Двадцать доз разлетелись в мгновение ока.

Пабло ворчал, что глупая благотворительность привлечет всех побирушек в округе. Гвоздь понимал, что вслед за ними запросто могут заявиться Арбитры. Правда Мефодий к их доводам оставался глух и продолжал подкармливать детей небольшими партиями мути, прикидываясь добродушным богатым туристом. Теперь каждый день, в одно и то же время, со всего небольшого городка собиралась ватага детворы и тянулась к трактиру, на террасе которого появлялся Мефодий с коробкой в руках. Он как мог, организовывал процесс. Отказывая взрослым, потому что те сами могли о себе позаботиться. И выстраивая детей в очередь, выдавая строго одну дозу в одни руки.

На Рому этот акт благотворительности действовал удручающе. Отчасти потому, что выцыганив у Мефодия всю муть, дети начинали табуном ходить за инженером, видя, что он тоже готов поделиться запасами мути. Однако Гвоздев ему пообещал оторвать руку, если он даст хоть одну ампулу. Один сумасбродный турист это еще терпимо, но если они все начнут раздавать муть, то вызовут ненужные подозрения даже у местных.

— Перестань разыгрывать из себя неженку, садись, — Гвоздев толкнул Рому обратно на стул.

Как бы не пытался упорядочить раздачу мути Мефодий, не все шло по его плану. Гвоздев увидел, как худущего мальчонку лет пяти, уже слегка трясущегося от недостатка мути, затолкали за угол трактира четверо более старших парней. Мальчик ожесточенно сопротивлялся, сжимая в кулачке ампулу до последнего. Но его сбили с ног, а один из грабителей наступил на его ручонку, заставляя разжать пальцы.

— Эй! Ну-ка оставьте его в покое! — прикрикнул Гвоздь на хулиганов.

Но те уже вырвали из руки мальчика ампулу и юркнули в переулок. Ограбленный мальчик рыдал навзрыд, размазывая слезы по чумазому лицу и пытаясь приладить на место рукав оторванной рубахи.

— Твою ж! — зло выругался Гвоздев, — у тебя с собой муть есть?

— Каждый имп, думающий о своем будущем, должен носить с собой запас, — сумничал Рома.

— Дай одну ампулу, — Гвоздь протянул руку к инженеру.

— Но ты же сам говорил…

— Говорил-говорил. Я много чего говорил. Но ты погляди, как пацаненка колсбасит! Это вообще больно?

— Адски! Ты представь, что твой организм отторгает «сердце»…

— Ампулу! — потребовал Гвоздь.

Получив от Ромы одну дозу мути, он спустился с террасы, присел возле плачущего пацана и протянул ему муть.

— Ты с ней не бегай. Прямо здесь себе введи, — поглаживая его по голове, произнес Гвоздев.

— Грасиас, сеньор. Но я не могу. Моя младшая сестренка… ей очень плохо. Я должен отнести муть ей, — у мальчонки оказался совсем не детский взгляд. На Гвоздева глядел старший брат, на костлявые плечики которого уже в его возрасте легла ответственность.

— Ромыч, кинь еще одну, — Гвоздев ловко поймал ампулу и протянул ее мальчишке, — это — тебе! Не сестренке, не братишке и не соседскому мальчишке. Лично тебе!

Беспрестанно бормоча «Грасиас, сеньор, грасиас!» и кланяясь, мальчонка так и прошел всю улицу спиной вперед.

— Надо охрану организовать при раздаче мути, чтобы маленьких не обижали, — внес рацпредложение Рома.

— Толку? Не отберут возле трактира, накостыляют по дороге домой, мы же весь город под охрану не возьмем.

— А почему бы и нет?! — не понял Рома, — наведем здесь порядок…

— Ага, а потом придут Арбитры. Сколько этот малец протянет без мути? Неделю?

— Десять дней без проблем. Потом да, желательно сделать себе инъекцию…

— Тот есть, если через десять дней нас рядом не окажется, пацана начнет опять колбасить. А потом он умрет, лютой смертью. Сколько таких пацанов по всей Мексике? А? А по всему миру сколько? Чтобы их всех уберечь, надо в каждом селе гуманитарный центр открывать. Или…

Гвоздев замолчал.

— Или? — подтолкнул его Рома к продолжению.

Пока они говорили, к ним, покачивая обтянутыми цветастыми бедрами, подошли девушки с соседнего столика.

— Сеньоры желают сделать вечер более интересными? — спросила одна из них, игриво потягивая коктейль из трубочки.

— Еще как желаем! — ответил Гвоздь и девушка начала опускаться на стул справа от него, многообещающе улыбаясь.

— Нооо, — протянул Гвоздев и попка девушки зависла в пяти сантиметрах от сиденья стула, — у нас тут одно срочное дело наметилось.

— Какое, сеньор?

— Мир спасать надо, — произнес Гвоздев, с явным сожалением выливая на пол остатки текилы.

Глава 34

Он нашел этот дом не сразу. Ему, существу с идеальной навигационной системой, понадобилось шесть часов беспрестанно кружить над городом. А все потому, что ему не могла помочь ни она позиционирующая система в мире. Он мог полагаться только на свою память. Точнее, на оставшиеся от нее обрывки.

На шестом заходе Харон заметил большую белую букву «Н» на одной из крыш. И снова озарение — он вспомнил эту крышу! Более того, он уже сажал на нее летательный аппарат!

Выпрыгнув из кабины на растрескавшиеся от времени и солнца битумное покрытие, Харон застыл в нерешительности. Он не знал, куда ему идти дальше. Не оставалось ничего другого, как отдаться своим рефлексам. Если голова ничего не помнить, то может быть, тело ей подскажет. Харон двигался по крыше, как лунатик — руки по швам, глаза закрыты. Двадцать два шага прямо, повернуть налево. Еще шесть шагов и он уперся в небольшую будку-надстройку, на двери которой висел проржавевший навесной замок.

Ремонтная станция в истребителе Харона была довольно примитивной и устраняла только грубые механические повреждения, но даже ее усилий хватило на то, чтобы довести работоспособность Харона до семидесяти трех процентов. Исправный на три четверти убийца Люминов все равно представлял собой неудержимую силищу. Что ему какая-то закрытая дверь, пусть и сваренная целиком из стали.

Он ухватился за замок и потянул его вниз. Дужка замка, сантиметрового диаметра, начала вытягиваться как резиновая. Харон усилил давление, с пронзительным звуком лопнула проушина, вторую Харон вырвал с вместе с крепившими ее болтами из стены. Странно, он помнил, что раньше эта дверь закрывалась на более технологичный запор. Точно, вот и выгоревший паз в стене рядом с проемом. Внутри виделись остатки проводки и какой-то электроники. Еще одна волна воспоминаний — Харон подходит к двери и прикладывает ладонь к сканнеру, на месте которого теперь в стене выгоревшая дыра. Щелчок, дверь открывается внутрь.

В его реальности дверь неподвижна, он открыл ее мощным пинком. За дверью Харона поджидала покрытая пылью лестница и… биологический объект! Короткий ствол штурмового автомата дернулся нацеливаясь. Крыса в панике заметалась по лестничному пролету и юркнула в трещину в стене.

Харон сверился со своими сканнерами, других движущихся, живых или потенциально опасных объектов те не обнаруживали. Он осторожно двинулся вниз по лестнице, которая вывела его в большой холл, разбитый на отдельные кабинеты стеклянными перегородками. Большинство которых до нашего времени не дожило — битое стекло противно скрежетало под бронированными ботинками Харона.

«Префектура Нагасаки. 17-й полицейский участок» — гласили бронзовые буквы на стене. Ментальный словарь тут же выдал подсказку: «Полиция — это служба, которая борется с преступностью». Моральные принципы старого мира относили убийство к преступлению. Убийство было смыслом жизни Харона и, скорее всего, тогда он считался преступником и бывал частым гостем в полицейском участке. Он напряг память — ничего. Но ноги его несли прочь из холла. Один коридор, второй. Харон застыл перед неотличимой от десятков других дверью. Толкнул ее. Не заперто.

Он зашел в небольшой кабинет, рассчитанный на двух человек. Один из столов лежал перевернутым у стены, зато второй стоял на своем месте и выглядел так, как будто сидевший за ним сотрудник только что вышел из кабинета. Правда, бардак на столе царил страшенный, бумаги были перемешаны с канцелярскими принадлежностями в огромный ком, в котором мог разобраться только человек его сотворивший. Харон подошел к столу и уселся в кресло, которое протестующе заскрипело под его весом. Немного рассмотрев хаос на столе, Харон взмахнул рукой и сгреб его на пол. Со стола слетело все, кроме небольшой медной таблички, на которой было выгравировано: «Шоджи Ямада, лейтенант криминальной полиции».

Харон сжал в руке табличку, превратив ее в бесформенный комок, который он швырнул в окно, пробив как пулей двойное стекло навылет. «Шоджи» пламенеющими буквами горело перед его глазами. Его зовут Шоджи Ямада. Микроскопическая брешь в непроницаемо черной плотине, разделявшей его сознание и память, дала трещины во все стороны. Вслед за своим именем он вспомнил все. И первым его желанием было разнести себе череп выстрелом в висок.

Глава 35

Почти как в древних легендах знание своего истинного имени дало Харону некую власть над собой. Как и Гвоздь, он решил дальнейшее расследование начать с мэрии. Ласка оказала Харону услугу, приведя серверы мэрии в рабочее состояние. Она даже взломала систему защиты, и поэтому Харону было достаточно сделать запрос «Шоджи Ямада» и получить то, зачем он сюда пришел.

Подлетая к искомому месту, Харон понял, что он бы и без точных координат отыскал его. Треугольный бассейн возле одного из домов в жилом квартале сразу привлекал внимание своей необычной формой. Другого, похожего на него не было, да и не могло быть — спроектировала бассейн Норико, а Шоджи построил его своими руками. На выложенное голубой, синей и серебристой мозаикой чудо приходили посмотреть соседи. Цокая языками, они восхваляли талант и тонкий вкус жены Шоджи.

Приземлившись, Харон заметил, что сейчас бассейн заполняла зловонная зеленовато-бурая жижа, скопившаяся там после осадков. Ему захотелось взять в руки тряпку и тереть мозаику до тех пор, пока она не засияет всеми цветами радуги. Внезапно вспыхнувшее желание навести порядок его сильно удивило, ведь в последнее время он был одержим всего двумя сигналами — искать и убивать.

С заднего двора в дом вела стеклянная дверь, завешанная шторками. Высадив ее плечом, Харон почувствовал некую неловкость. Он пробирался к себе домой как вор, как преступник.

Внутри дом был абсолютно пуст. Не было ни мебели, ни любых других предметов быта. Со стен были даже сорваны плитка и деревянные панели. Потрясенный Харон ходил из комнаты в комнату, пытаясь найти хоть что-нибудь, любую вещь из прошлого. Но тщетно. Кто-то очень хорошо постарался, вычищая его с Норико жилище.

Он остановился возле прямоугольника, чуть-чуть отличавшегося по цвету от штукатурки стены. Здесь раньше находилось что-то очень важное. Харон чуть не сошел с ума и снова переполошил систему, стараясь вспомнить, что же здесь висело. Система самодиагностики снова вырубилась, сообщив о критической ошибке в ментальном ядре и тут пришло воспоминание — здесь, над камином, висел их с Норико портрет. Воспоминание страшное, Ходжи помнил как Норико рисовала этот портрет. Вспомнил и себя, улыбающегося, сидящего над речкой на мостике. И обнимающего жену за талию. Однако он никак не мог вспомнить ее лица!

Стремясь пробить барьер в своей памяти, он изо всех врезал кулаком в безликий прямоугольник, оставшийся от картины. Пробив вспененный пластик насквозь, Харон застыл. Образ его жены так и остался серым размытым пятном.

Бесцельно побродив по дому еще какое-то время, Харон вышел на улицу через парадный вход. Брошенные автомобили, запущенные заросшие лужайки, облупившиеся фасады коттеджей. Когда-то дома здесь были образцово-показательными семейными гнездышками. Когда-то в них жили люди. Харон, поднапрягся и вспомнил имена соседей. Что же выгнало их отсюда?

Его взгляд упал на ступеньку перед калиткой. Левый ее край был сколот сильным ударом. Харон наклонился и провел пальцами по разбитой каменой плите. Приложил к выбоине кулак… и застонал от вновь нахлынувших воспоминаний. Он сидит на крыльце и держит в руках бесчувственное тело Норико. Он тихонько трясет ее, пытаясь привести в чувство. Убирает с ее лба пропитанную алым челку, стирает струйки крови с ее щеки. И умоляет открыть глаза. Хотя знает, что это тщетно. Встроенные в его руки датчики давно сообщили ему, что у мозга его жены нулевая активность. Осознав, что Норико ушла за грань из-за которой еще никто не возвращался, Шоджи, взревев, обрушил кулак на ступеньку крыльца. Брызнула каменная крошка, кожа на руке лопнула, обнажая сверкающую сталь костей. Рев Шоджи перешел в тихое сипение.

Как одному из самых успешных сотрудников полиции, Шоджи имплантировали высокоуровневые моды одному из первых. Тогда он чувствовал суперменом. Для проведения силовых акций, ему не нужен был спецназ, а его тело стало точнейшей криминалистической лабораторией. Отпечатки пальцев, образцы крови и ДНК он получал и анализировал лишь одним прикосновением. Ментальные импланты позволяли ему получать мгновенный доступ к любой картотеке или базе данных. Трепещи преступность, торжествуй закон!

Только вот закон начал понемногу меняться. Получившие моды люди стали упиваться своим могуществом. Их все меньше и меньше сдерживали моральные и этические нормы, принятые в обществе. Вырвать с мясом сейфовую дверь в банке? Да пожалуйста! Получить тридцать пуль от полиции и при этом бежать сломя голову перепрыгивая с крыши на крышу? Да легко! По какой-то нелепой случайности или по зловредному умыслу кроме Шоджи моды в полиции установили единицам. Обычные копы оказались не в состоянии противостоять беспределу, творимому импами. А Шоджи сбивался с ног, стараясь быть везде и сразу, раскрывая старые преступления и не давая совершиться новым. Он как мог, защищал старый закон.

И не смог защитить свою жену. Отморозки напали на нее прямо перед калиткой их дома. Выстрелили в затылок и «изъяли» недавно установленное «сердце» семьдесят шестого уровня. Норико установила его ради манипуляторной системы, позволявшей ее золотым рукам дизайнера работать с точностью станка с числовым управлением. На который грабители не позарились — инструмент, позволявший создавать уникальные шедевры, оказался никому не нужен в новом жестоком мире.

Шоджи похоронил жену и нашел шайку из трех человек, убивших Норико. Он втоптал кровавые ошметки, оставшиеся от их тел, в асфальт. И на этом не остановился. В его помутившемся от горя рассудке все статьи уголовного кодекса слились в одну. Зло должно быть наказано. Свой полицейский значок он положил в гроб Норико. Он перестал быть копом, он стал Судьей, выносившим и тут же приводившим в исполнение приговоры.

Забирая у уничтоженных им преступников моды, он либо устанавливал их себе, либо продавал и обменивал их на все более мощное оружие. Число убитых им уже шло на сотни, но Шоджи не чувствовал никакого удовлетворения. Он стал бешеным псом, который хочет покусать весь мир.

Глава 36

— Да ну хорош уже! Шутка затянулась! — негодовал Гвоздь, пряча за спину стакан с апельсиновым соком.

— А что? Наш великий и могучий гемп наконец-то напился? — Ласка и там пыталась достать стакан горлышком бутылки с текилой.

— Я не пил!

— А чем ты занимался? — не сдавалась девушка.

— Думал! — прижимая стакан к нижней стороне столешницы, отбивался Гвоздь.

— Ну хватит! Что вы как дети малые! — не выдержал Рома. Из его уст это звучало смешно, учитывая, что среди собравшихся за столом в закрытом трактире, он был самым юным.

— И что выдумал? — наседала Ласка. Деятельную натуру девушки продолжительный запой Гвоздева раздражал сильнее остальных его товарищей. Ждать, пока он придет в себя она не стала. Наслушавшись баек от одного из местных пьянчужек, она устроила целую экспедицию за тайным кладом, доверху набитым золотом инков. Правда клад оказался заброшенным колодцем, в который девушка провалилась. Просидев под землей пару часов и познакомившись поближе с мексиканской фауной в виде пауков и змей, она дико разозлилась. Причем разозлилась именно на Гвоздя.

— Я анализировал наши прошлые ошибки и выявлял слабости противника.

— Да?! — удивилась Ласка и на мгновение потеряла концентрацию.

Гвоздь этимм воспользовался и залпом выпил содержимое стакана. Месть за потерянное золото инков Ласка выбрала своеобразную, подливая Гвоздю текилу в питье и даже еду. Пабло на проделки девушки глядел с нескрываемой завистью. После того как Гвоздь рассказал ему истинную цель побега его гоп-компании в Мексику, Пабло испытывал непреодолимое желание напиться и забыться. Навсегда. Одно дело помогать скрываться нелегальным производителям мути. Очень рискованно, но и очень прибыльно. В силу своей профессии к риску мексиканец привык. Но совсем другое узнать, что на Землю вторглись инопланетяне и единственный оставшийся оплот цивилизации — Люмины, носятся у них на побегушках. Когда Пабло узнал о геноциде, который криссы совершили на Надежде, отбирать бутылку у него пришлось силой. Сейчас же, обычно чрезмерно жизнерадостный мексиканец сидел с пришибленным видом, видимо высчитывая, сколько ему осталось жить и составляя в уме пункты завещания.

— Мы не подумали вот о чем, — Гвоздь старательно делал вид, что не замечает подавленного состояния мексиканца, — когда Люмины выходят со своего Острова в наш мир, их лишают памяти и они не помнят, что их кодла окопалась на Мадагаскаре.

— Какое исключительно важное тайное знание! — кривлялась Ласка.

Мефодий с майором тоже присутствовали на судьбоносном собрании, но активно в обсуждение пока не лезли.

— Нам то что, мы знаем, что они разместились на Мадагаскаре. Толку-то? Нас наголову разгромили, а кто его знает, какие силы сосредоточили на Острове Люмины? Куда нам к ним соваться?!

— Вот! Именно! Мы еще до штурма можем существенно эти силы проредить!

— Атака с воздуха? Ракетные удары? Вирус туда зашлем? — оживился майор.

— Круче! Гораздо круче! Мы их выманим.

— Как? — не понял плана Гвоздева майор.

— И зачем? Разбегутся как крысы по всей Земле, потом лови их, — не оценила идею Гвоздя Ласка.

— Да в том весь смысл! Я удивляюсь, как мы раньше до этого не додумались. Хотели в лоб взять, чтобы с боями и парадами. А надо было похитрее извернуться. Глядите, устраиваем какую-нибудь бучу…

— Здесь? — упавшим голосом поинтересовался мексиканец, размышляя о том, как бы вежливо послать куда подальше и Гвоздева и его затею.

— Вообще! Везде! Глобальную заварушку! Мировую революцию!

— А это не перебор? — захлопала глазами Ласка, — мы же не потянем.

После побоища устроенного им Арбитрами, в строю под началом Гвоздева оставалось чуть больше полусотни человек. Надеяться с такой с горсткой людей запалить костер мировой революции мог только очень наивный человек. Ну или индивидуум, который пил не просыхая последние две недели и словил манию величия вместе с белочкой. У остальных участников совещания выражения лиц были тоже довольно кислыми. Открытый масштабный мятеж против Люминов продлился бы день. Ну максимум два.

— Потянем! Я вас не зову грудью на амбразуры падать, нам надо просто создать у Люминов впечатление, что в мире творится что-то неладное. В Мексике, к примеру, дирижабль с грузом мути собьют. По соседству в Штатах поезд под откос пустят. В Китае вброс информационный сделаем, что Землей правят пришельцы. Ничего конкретного, обычная желтая новость и конспирологические теории, люди даже и не поймут толком о чем речь. Зато Люмины встрепенутся. Причем делаем это все под единым соусом. Скажем, все эти протесты и теракты связаны с некоей подпольной группировкой, которая борется за освобождение Земли. И называться она будет… — Гвоздев осмотрел присутствующих и снизил тон до заговорщицкого шепота, — «Группа Шести».

— Группа шести? Что за бред? — Ласке показалось, что Гвоздя занесло совсем уж в далекие дали.

— Нас же шестеро! — пояснил очевидное Гвоздь и начал ножом что-то чертить на грубой деревянной столешнице, — я уже и символ наш придумал.

Гвоздев нарисовал вскинутый в протестном жесте кулак. Отличие от десятков и сотен подобных эмблем было в том, что в сжатом в ярости кулаке насчитывалось шесть пальцев.

— А? Нравится? Необычно и запоминается легко, — возгордился своими художественными талантами Гвоздь.

— Я новый человек в вашей компании и не совсем понимаю, зачем ты хочешь разозлить Люминов. Мне кажется, ты хочешь намазать медом задницу, прежде чем сесть на муравейник! — высказался мексиканец.

— Не очень приятное сравнение, но я действительно хочу довести их до белого каления. Испугавшись, что люди могут узнать правду, Люмины начнут забрасывать агентов, чтобы понять, кто им противостоит. И чем больше, тем лучше! А мы потом оп — и ликвидируем все центры эвакуации! Только представьте, по улицам слоняются не знающие куда им вернуться Люмины! Толпами! А мы в это время атакуем полупустой Остров!

— Эээ… — вырвалось у Ласки.

— Может сработать, — покачал головой Максим.

— Если подключить медиа и раздуть шумиху вокруг «Группы Шести», враги человечества могут поверить в существование мощной подпольной организации. Змея высунет голову из норы и тут мы ее и отрубим. Кстати, у меня есть связи в медиабизнесе. Если мы располагаем достаточным бюджетом, то с информационной шумихой нам помогут, — мексиканец говорил с явной заинтересованностью.

Все взгляды устремились на Мефодия. Тот со вздохом развел руками, мол, куда деваться — поднапрягусь, план выдам.

— Это не дело, постоянно на Мефодии кататься, — заметил Гвоздь, — да и штуку мы затеваем глобальную и муть столько денег нам не даст. Надо подумать, где можно быстро раздобыть кучу денег. Большую кучу.

— Сеньоры, у меня есть для вас одно дельце. Принесет хороший доход, но… — Пабло сделал паузу в своей речи, — боюсь, оно сопряжено с большим риском.

— Ну так по-другому не бывает. Если надо быстро и много, то обычно это рисково и вредно для здоровья. Рассказывай, — Гвоздев подмигнул Пабло.

Глава 37

Мексиканец долго и красочно рассказывал Гвоздю, что если тебе нужны деньги, то ты должен отправиться туда, где людей от них натуральным образом тошнит. Туда, где огромные и тучные стада бонов, бродят не пуганные, совсем как в заповедниках или национальных парках. Туда, где не требуется никаких услуг или товаров для функционирования экономики. Там деньги делают новые деньги! Из ничего, из воздуха, из огромного желания быстрого обогащения!

По его словам мощнейшим финансовым центром на американском континенте был и останется на все времена Нью-Йорк. Мексиканец расписывал, что каждый десятый человек, на улицах этого, почти не пострадавшего от войны, города был миллионером. А каждый сотый — миллиардером.

— Асфальт без трещин! Здания как новые! А рестораны! А женщины, которые приходят туда ужинать, ууу, — Пабло закатил глаза.

— Ты зачем мне это рассказываешь? Тонко издеваешься, да? — хмуро ответил Гвоздь, которого в доспехе поместили в высокий транспортировочный ящик. Пара гемпов начала засыпать в этот «гроб» пенопластовые шарики, — я то всего этого не увижу!

— Смотря, чем наша афера закончится. Если все пройдет хорошо…

— Если все пройдет, как задумано, то из Нью-Йорка мы побежим так, что только пятки засверкают! По ровному асфальту без трещин. И… — фраза Гвоздева прервалась, когда гемпы положили на ящик крышку и несколькими ударами приколотили ее.

До побережья Америки они добрались на подлодке, а теперь ящик с Гвоздевым перегружали на одну из спасательных капсул. С ним же должен был отправиться и Пабло. А уже под покровом ночи, следом должны были выдвинуться Рома и Ласка на втором спасательном катере. Боевого прикрытия с собой группа не брала. Ставка в деле, которое предложил мексиканец, была скорее на хитрость, нежели на грубую силу.

Провести в «гробу» некоторое время Гвоздев был не против. Системы доспеха не довели до конца калибровку подключения новой функции. После сдачи базы Арбитрам, Гвоздь несколько раз залезал в броню, чтобы окончить процесс, но каждый раз Палыч был неумолим — у Гвоздева было слишком нестабильное эмоциональное состояние, которое нагубным образом влияло на процесс интеграции. Гвоздев то догонял уровень процесса до половины, то вновь его проваливал до десяти процентов. Кстати именно Палыч посоветовал Гвоздеву «напиться и забыться». Правда ИИ брони не предполагал, что запой Гвоздева растянется на пару недель. Тем не менее, совет Гвоздю помог, а еще лучшим лекарством от хандры оказалась разработанная тактика борьбы с Люминами. Как только пришло время действовать, черные щупальца депрессии, сжимавшие глотку Гвоздева, растаяли как дым.

— Ну что, товарищ старшина, готовы продолжить наш затянувшийся экзамен?

— Чует мое сердце, что хрен ты когда его сдашь, кадет. Но ты ж как репей, прицепился — не отдерешь. Так что давай попробуем.

«Нейрокалибровка». Выполнение зависло на девяти процентах. Черт! Это же меньше, чем было во время боя за базу. Довели вы себя полковник Гвоздев до ручки.

— Я спокоен, — на выдохе пропел Гвоздь.

— Врешь, пульс за сотню зашкаливает! — тут же отозвался Палыч.

— А так? — Гвоздев прикрыл глаза.

— Восемьдесят, семьдесят, шестьдесят, — потрясенно отсчитывал старшина.

— Разбудишь, когда калибровка закончится. Или когда на место прибудем, — с удовлетворением произнес Гвоздев.

«Хочешь превратить свое тело в идеальное оружие, научись им идеально управлять», — назидательно вдалбливал Ли Гвоздеву во время их совместных тренировок. И вот пригодилась наука. Вместо того, чтобы препираться с ворчуном ИИ, он мог спокойно подремать. Полковник спит — процесс нейрокалибровки идет.

Как только катер приблизился на три морских мили к Манхеттену, управление им перехватили портовые службы. Пабло сообщил им цель визита и ярко-оранжевое суденышко, огибая самый богатый остров в мире, отправилось вверх по течению реки Гудзон. Пабло стоял на мостике и любовался роскошными виллами, плотно забившими один берег, и величественными небоскребами делового центра, тяжело давившими на другой. Сразу чувствовалось, что здесь бьется финансовое сердце мира, перекачивая миллиарды бонов в час. Мексиканец мечтал сюда перебраться, но его останавливал тот факт, что деньги он предпочитал зарабатывать исключительно нечестным путем. Помимо растущих цифр на счету, рисковой натуре Пабло требовался азарт и упоение собственной неуловимостью. Еще раз прорабатывая в уме дело, которое он собирался провернуть вместе с Гвоздевым, он убеждался, что оно чуть ли не самое рисковое в карьере. Ведь они собирались подоить Коллекционера, одного из богатейших людей Земли. Львиная доля всех поставок модов на американский континент шла именно через его руки. Оставшийся тонюсенький ручеек проникал на эту территорию благодаря стараниям контрабандистов. Которых Коллекционер терпел только за то, что время от времени они преподносили ему в дар что-нибудь необычное. По его прозвищу было нетрудно догадаться, что он обожал собирать всякие редкости и необычности.

Навигатор катера пискнул, сигнализируя о том, что катер прибыл в нужную точку и Пабло взялся за штурвал. Место, в которое они направлялись, не было отмечено ни на одной навигационной карте. Мексиканец развернул катер и повел его попрек течения к берегу. На этом участке берега был разбит красивейший сад из стоящих рядами пирамидальных кипарисов и цветущих магнолий. На золотой земле садик был разбит, но Коллекционер мог себе позволить просто насадить деревьев на эту дорогущую землицу. И памятник так установить — бронзовую ленту, свитую в знак бесконечности. Поговаривали что Коллекционер был сказочно богат еще до Войны за Равенство и одним из первых имплантировал себе сотое «сердце». Настоящее имя его позабылось со временем, но знаком бесконечности он напоминал людям, что он был, есть и всегда будет. Равно как будут вечными и его власть, богатство и могущество.

Отполированный до блеска гранитный пьедестал памятника уходил прямо в воду. Когда катер к нему приблизился, две плиты разъехались, открывая вход в подземный тоннель. Пабло знал, что рады тут видеть не всех, перед входом в тоннель притоплены четыре мины, взрыв которых способен разорвать пополам даже крейсер. Мексиканец сам преподнес их Коллекционеру в качестве очередного подарка.

Едва катер заплыл в подземный грот, плиты позади него вернулись на свое место, и на секунду в тоннеле воцарилась кромешная темнота. Которая практически тотчас была разогнана вспышками мощных лазеров кислотных цветов, чертивших на стенах тоннеля замысловатые петли. Если вглядеться в них повнимательнее, то можно было различить все тот же сотни раз повторяющийся знак бесконечности.

В гроте Пабло бывал уже не в первый раз, поэтому на яркую иллюминацию отвлекался не сильно. Гораздо больше его заботила встреча с Коллекционером, ведь собеседником тот был не из приятных.

Проплыв еще метров пятьдесят катер пришвартовался к причалу возле роскошной яхты-катамаране самого Коллекционера. На причале было пусто, в полумраке Пабло поджидали двое громил в черно-желтой броне. Оба девяносто девятого уровня, двухметрового роста и похожие атлетическими фигурами как братья-близнецы. Убедиться в их стопроцентной похожести мешали глухие черные забрала на шлемах.

— Буэнос тардес, сеньоры! Хороший денек сегодня, только слегка душновато! — Пабло поднял руки, показывая, что он не вооружен.

Один из громил, проигнорировав приветствие мексиканца, подошел к нему вплотную. Второй взял Пабло на мушку. Рука первого громилы разложилась на две плоскости сканнера, которыми он начал водить вокруг Пабло, тщательно исследуя каждый сантиметр его тела.

— Чисто. Все в порядке, — закончив процедуру, объявил охранник.

— Как всегда, сеньоры, как всегда, опуская руки, — произнес Пабло, — кто я такой, чтобы пытаться навредить Коллекционеру?

— Следуй за мной, — отрезал охранник, не поддержав беседу.

Проведя мексиканца по коридору его запихнули в лифт с блестящими сталью стенами. Пабло знал, что его сейчас прощупывают всевозможные датчики и сканнеры, ища оружие, вирусы или взрывчатку. Найди они хоть намек на опасность, трос лифта будет немедленно перерезан и он вместе с охраной рухнет в раскаленную добела печь, находящуюся внизу шахты. Температура там была такая, что плавились даже металлические корпуса модов, а керамика рассыпалась в прах. Хитроумные устройства не обнаружили ничего угрожающего и двери открылись, выпуская Пабло в обитый черным бархатом зал, не имевший ни окон, ни других дверей. Было невозможно понять, находится это помещение над или под землей. Пустое черное пространство было огромно, лишь в центре зала стоял длинный обеденный стол, укрытый белоснежной скатертью. На дальнем конце стола расположилось высокое, похожее на трон кресло, за спинкой которого застыли еще два охранника. И опять как на подбор — девяносто девятого уровня. Видимо у Коллекционера был огроменный психологический комплекс, он на дух не выносил рядом с собой кого-нибудь равного по рангу.

Когда Пабло увидел Коллекционера впервые, на ум ему пришло только одно слово — квадрат. Квадратный лысый череп, прямоугольная полумаска, скрывающая верхнюю половину лица. Квадратные же плечи, на которые как на тумбу был натянут строгий деловой пиджак. Коллекционер елозил по тарелке ножом, отрезая от стейка кусок и создавая такой скрип, что Пабло пришлось уменьшить чувствительность слухового мода.

— Приветствую, босс! Приятного аппетита, босс! — мексиканец присел, на выдвинутый охранником стул.

— Не вставать, — наклонившись к нему прошептал охранник. Пабло знал это правило, только попробуй ослушаться и окажешься где? Правильно — в печи.

Правилами хорошего тона не заморачивались не только охранники, Коллекционер тоже не стал здороваться с Пабло. Он отправил в рот кусок стейка, пожевал, посмаковал и вымолвил:

— Это филе голубого марлина, пойманного на максимальном удалении от берега. Там, куда еще не добралось загрязнение. Будешь?

— Не откажусь, босс! — Пабло сменил свое вечное «сеньор» на «босс», потому что именно такое обращение предпочитал Коллекционер.

— Тарелку гостю, — распорядился «босс», но никто из охранников не пошевельнулся. Однако Пабло знал, что по этой команде, где-то в глубине муравейника, забегали повара, готовя заказанное, — с чем пришел?

— Уникальная вещь, босс! Я знаю, что вы такое искали. Довоенная разработка, не имеющая аналогов…

— Короче.

— Результат секретной программы правительства Китая. «Цербер 17», лабораторный прототип в единичном экземпляре…

— Еще короче.

— Робот-телохранитель, охранник которого невозможно подкупить, соблазнить или шантажировать. По своей боевой мощи превосходит импа сотого уровня и…

— Помолчи, — Коллекционер наклонил голову набок и задумался, — в моих базах данных нет и намека на робота «Цербер 17». Ты хочешь мне предложить какую-то туфту?

— Я же говорю — программа была секретной. Сверхсекретной! Робот предназначался для охраны первого лица государства. Согласитесь, информация о разработках такого типа не сливается в Сеть.

— Экземпляр в рабочем состоянии?

— В идеальном! Как вы знаете, у меня есть кое-какой бизнес в Китае…

— Ты гонишь оттуда паленые моды, — Коллекционер снова перебил Пабло.

— Да… в смысле нет, — Пабло начал волноваться, — моды высочайшего качества… но не в том дело… мне предложили купить это… эту вещь за безумные деньги. И я согласился, зная…

— Надеясь, что ты мне ее впаришь за еще более безумные деньги, — промокнул губы салфеткой Коллекционер, — хорошо, я готов ее посмотреть. И даже проверить. Проведем один очень увлекательный тест. Если эта штука его пройдет, ты получишь достойную оплату. Если нет…

«В печь», — с тоской подумал Пабло, — «Коллекционер попыток обмана не прощает».

Глава 38

— Рота подъем!

— Сейчас, уже бегу, — не продрав глаза, Гвоздь хотел спрыгнуть с койки и начать шустро натягивать на себя форму. Но внезапно почувствовал себя как будто спеленатым, — что за черт!

— Да не шебуршись ты! Угомонись! Хорошо, что я как чувствовал и двигательные функции отключил, — проворчал Палыч.

— А мы где? А мы что? — спросонья спросил Гвоздев.

— Мы прибыли пятьдесят три минуты назад. Нас выгрузили с катера и оставили в покое. Теперь снова куда-то несут.

Гвоздь отметил, что ящик вместе с ним мерно покачивается.

— И что ты меня не разбудил?!!

— А зачем? Чтобы ты раньше времени переполох устроил? Или лежал и нервы себе трепал? А так — ты выспался, да и калибровка, наконец, с мертвой точки сдвинулась.

Ого! Точка калибровки застыла на семидесяти шести процентах.

— А так можно было?! Просто залезть в броню, поспать и новую функцию открыть?! И что ж ты молчал, помощничек?!

— Тебе некогда. Ты пил и совращал молоденьких девушек, — отрезал ИИ.

— Я что?! Кто тебе это сказал?! Ласка?!

Палыч отмолчался.

— Ладно, доберусь я до твоих настроек. Покопаюсь. Ты у меня только «так точно» и «никак нет» будешь говорить…

Ящик с гулким стуком опустился на пол. Потом кто-то перекантовал ящик так, что Гвоздь оказался в вертикальном положении.

— Прибыли? — понизив голос, спросил Гвоздь.

— Так точно.

— Знаешь куда?

— Никак нет, — обиженный Палыч был как никогда краток в своих ответах.

«Встать», — появилась зеленая надпись перед глазами Гвоздева.

«Ну вот, пора на сцену», — подумал он. И появиться он на ней решил максимально эффектным способом. Он присел, потом бросил тело вперед, вытянув вперед руки и круша крышку ящика. Вылетел из него как черт из табакерки, сделал сальто, приземлился и застыл. Пенопластовые шарики посыпались сверху как конфетти.

— Позер, а если бы на башку кому-то свалился? — не удержался и съехидничал Палыч.

Гвоздев огляделся — зашибить он никого не мог бы. Он стоял посреди покрытой толстым слоем пыли круглой площадки. Ее охватывала прозрачная стена высотой метра в четыре. За стеной Гвоздь разглядел уходящие ввысь ряды кресел. Амфитеатр? Похоже насчет выхода на сцену он угадал.

В поле зрения Гвоздева ни один человек не попал, а двигаться и крутить головой он не мог. По легенде внутри Гнева Полуденного Солнца биологической «начинки» не было. Он изображал высокоинтеллектуального, но все-таки робота, который был напрочь лишен любопытства и должен был делать только то, что прикажут. Для подтверждения этой легенды Рома изготовил и вручил Пабло пульт управления, сигналы от которого Палыч принимал в форме сообщений и транслировал на визор шлема. Гвоздев услышал позади себя голоса. Разговорившие люди находились довольно далеко от него, но аудисистема доспеха без труда улавливала и усиливала звук.

— Красавец! Босс, вы только поглядите, какой красавец! — донесся до Гвоздева голос Пабло.

— Неплохая имитация китайских доспехов семнадцатого века, — кто-то незнакомый ответил мексиканцу.

— Это не имитация босс, это настоящая ничем не пробиваемая броня! Это…

— Позволь я сам выясню, что за хлам ты мне притащил, — грубо перебил Пабло незнакомец.

«Ну давай хамло, подойди поближе, я ухвачу тебя за шею и выясню, сколько ты готов отдать за свою жизнь», — разозлился Гвоздев. Но незнакомец дураком не был, вместо себя он отправил шарообразно дроида, который закружил вокруг Гвоздева, проводя веером сканирующих лучей по поверхности доспеха. Гвоздь затаил дыхание, дроид же, закончив исследование, взмыл куда-то вверх и пропал из вида.

— Что-то почувствовал? — сдавленным голосом поинтересовался Гвоздь у Палыча.

— Вряд ли, наша шкура способная противостоять сканирующему излучению, которое по мощности выше в двенадцать раз, — успокоил его ИИ.

— Все равно, полная боевая готовность!

И уже через секунду опасения Гвоздева подтвердились.

— Ты — лжец, — злобно прошипел незнакомец, — технологии и материалы, примененные в этом роботе намного более поздние, чем ты говорил!

— Босс, сеньор! Я клянусь всеми святыми — за что купил, за то продаю! Это личный телохранитель первого секретаря китайской компартии! Когда его создавали, то применяли…

— Личный, говоришь? — не дал договорить мексиканцу неприятный голос, — хорошо, давай его проверим. Может быть, я смогу использовать эту штуку как охранника.

С громким хлопком зажглись прожекторы, размещенные на трубчатой конструкции над ареной. Площадку залил яркий красноватый свет.

— Поправь немного спектр, меня это освещение бесит, — попросил Палыча Гвоздь.

— Сделано, — ответив тот, подкорректировав светофильтры, — сдается мне, тут не макароны просеивают. Свет подобран так, чтобы вызывать у зрителей агрессию.

— Робот сейчас оснащен только оружием близкого боя, насколько я понимаю? — услышал Гвоздев вопрос незнакомца.

— Сейчас да, но него можно установить разнообразное…

— Отлично. Присаживайся. У нас места, кстати, в самой дорогой ложе. А знаешь, какая ставка будет в этом поединке?

— Босс, я готов поставить на него любые деньги, в пределах разумного, конечно же.

— О нет, речь не о деньгах. Вернее если он победит, то ты получишь запрашиваемую за него сумму. Если нет, то я отберу у тебя твою жизнь. По рукам?

— Но, босс…

— Значит по рукам! Переводи его в боевой режим. У него есть голосовое управление?

— Да. Сейчас, как же тут… а вот — нашел! «Цербер» переходи в боевой режим! — проорал мексиканец.

Ну наконец-то! Устал он стоять и изображать из себя истукана. Боевой режим подразумевал некоторую свободу действий, поэтому Гвоздь качнулся и развернулся к говорившим. Так, они действительно разместились в большой ложе. Пабло, какой-то хмурый тип в маске, сидящий рядом и четверо охранников за спиной. Не кисло, у охраны девяносто девятый уровень! Да еще и шесть турелей Гвоздев насчитал по кругу амфитеатра. Пабло он помочь никак сейчас не мог, дернись он к краю площадки, поведи себя странным образом и мексиканца десять раз прихлопнут, прежде чем он успеет до него добежать. Крепись друг, тут о каком-то поединке говорили, сейчас по-быстрому победим и будем дальше думать, что делать.

Одна секция прозрачного ограждения арены начала подниматься вверх. Гвоздев повернулся лицом в сторону образовавшегося проема, в котором появились две фигуры.

«Все должно быть не так!», — промелькнуло в голове у Гвоздя, — «этот долбанный Коллекционер должен был уписаться от счастья увидев Гнев Полуденного Солнца, отслюнить Пабло денег, сколько тот попросит и перевести робота на склад для особо ценного имущества. А там бы я уж нашел, чего вынести. Полегче и подороже. Но с другой стороны — а когда было так, как они планировали? Эх, вечно приходится импровизировать».

Надо было получше оглядеть противников, с которыми пришлось импровизацию проводить. Про себя Гвоздь сразу решил их назвать «гора» и «плетка». Гора до пояса состоял из одного металла, и этого металла на него потратили целый вагон. В буквальном смысле этого слова. Опиралась эта тяжеловесная конструкция на две ноги, больше подошедшие шагающему крану. Умудришься схлопотать от этой дуры пинок, летать научишься в две секунды. Швеллеры ног крепились к своеобразному стальному «тазику» на котором восседал обрубок человека, прикрытый толстыми пластинами брони. Руки у киборга заканчивались клешнями с зубцами, на правом запястье на двух поршнях крепился гидравлический молот. Левую клешню Гора протянул за спину и выудил оттуда большой треугольный щит. Гвоздь прикинул его толщину — сантиметра три!

Второй противник, вернее противница, раздосадовал Гвоздева еще больше. Гибкая стройная фигурка, плотно затянутая в красный комбинезон. Из защиты только наплечники и щитки, прикрывающие грудь. Ее можно было бы назвать сексуальной, если бы не торчащая из-под легкого полушлема седая копна. Так и есть, старушенция! Шлем скрывал лицо только до носа, и Гвоздев углядел изрезанный морщинами подбородок. Хотя это могли быть и шрамы. Ну и окончательно портили впечатление о даме два серпообразных клинка в руках.

Уровень у Горы был пятьдесят второй, у Плетки и того выше — шестьдесят первый. Это было самое крутое, с чем приходилось сталкиваться Гвоздеву, Арбитры и те имели пятидесятый уровень. Но обнадеживало то, что хам в ложе пожадничал и не кинул против Гвоздя свою охрану. Видимо тоже обрадованный этим фактом с трибуны завопил Пабло:

— Взять их! Порвать! Разнести на части!

— Он и такие команды понимает? — удивился Коллекционер.

— Да! Он умный! Гениальный! И очень-очень сильный!

Как здесь принято было начинать бои, Гвоздев не знал. Руку там в приветствии вскинуть, имя свое проорать. Идущие на смерть, приветствуют тебя, ага. Помогало то, что Гвоздя принимали за робота, и можно было вообще никаких эмоций не показывать, а стоять и ждать пока соперники сами начнут действовать.

А те и не собирались прохлаждаться, Плетка встала чуть позади и левее Горы и они синхронно двинулись на Гвоздя. Плохо, даже после этого незамысловатого перестроения сразу становилось понятно, что они привыкли биться в паре и будут не мешать друг другу, а искусно дополнять. Хуже парочки себе и представить сложно, ловкую и скоростную Плетку будет прикрывать мощный Гора. Вот жеж блин! Они еще и разбег берут!

— Уходи с линии атаки, — встревоженно подсказал Палыч.

Совет вроде бы дельный, да не совсем. В ограниченном пространстве арены вечно бегать от них Гвоздь не сможет, а когда, наконец, они прижмут его к барьеру, будет непонятно, каких трюков от них ожидать.

— Надо бы сначала их пощупать, а потом уже тактику выстраивать, — больше для себя сказал Гвоздь и тоже начал медленный разбег навстречу гладиаторам.

Зайти он планировал под правую руку Горы. Избежать встречи с массивным молотом казалось проще, чем подставляться под выпад Плетки. Клинки Ярости он выбросил шагов за двадцать до противников, чтобы те до последнего не знали тип его оружия. И почти тут же скомандовал «поехали» дополняя мощь доспеха силой своих мышц. Клинки он активировал в виброрежиме, оставляя в рукаве козырь всеразрушающей плазмы.

В пяти шагах от Горы он прыгнул, но не вверх, а стелясь над пылью арены, метя в левое бедро Горы. Гвоздь с удовлетворением отметил про себя, что противник не успевает отразить его удар. Гора прикрывал плечо и грудь и как в замедленной съемке переводил щит ниже. Но опаздывал, определенно опаздывал! Но тут наперерез Гвоздеву вылетела, как ракета, Плетка. У старушенции за спиной оказался реактивный ранец!

Глава 39

Седая фурия пролетела прямо перед носом Гвоздева, он выбросил вперед правую руку, чтобы ее зацепить. И почувствовал себя так, как Гора несколько мгновений назад. Плетка для него была слишком быстрой! Она изогнулась в полете, разминувшись всего на полсантиметра с Клинком Ярости и, крутанувшись в воздухе, рубанула серпами по шлему Гвоздева.

Дзинь! Дзинь! Между шлемом Гвоздева и серпами, извиваясь, проскочила мощная электрическая дуга. Палыч, защищая зрение своего подопечного, затемнил забрало начерно. Плетка била вроде бы вскользь, но ее удары хоть и не пробили шлем Гвоздя, оказались достаточно сильны для того, чтобы сбить его с траектории полета. Поднимая клубы пыли, Гвоздь кубарем покатился по арене. Назначение пылевой подушки сразу стало очевидным — падение Гвоздя было похоже на взрыв. Зрелищность шоу повышалось в разы. Пропахав канаву головой прямо до ног Горы, Гвоздь остановился, а Палыч убрал затемнение визора. И первое, что перед собой увидел начинающий гладиатор, была головка гидравлического молота, нацеленная ему прямо в грудь.

Бабам! Гидравлический молот выстрелил! Не успев приземлиться, Гвоздь снова взлетел. Удар был такой силы, что Гора сам от отдачи отъехал назад метра на два. А уж Гвоздь летел как выпущенное из пушки ядро. И снова пыль столбом от падения. Были бы трибуны полны, сейчас бы они взорвались одобрительным ревом, так как начало поединка получилось очень зрелищным.

— Я разочарован, — зевнул Коллекционер, — твой болванчик хоть поднимется?

Мексиканец не отвечал, он был потрясен тем, как толком и не успев начаться, закончилась тщательнейшим образом разработанная афера. Бам-бам-бам, три удара и все — добро пожаловать в мир мертвых. Интересно, Коллекционер его прямо здесь прикончит или потащит его до печи?

Лежащая лицом вниз фигура в золотом шевельнулась, потом перевернулась и села.

— Хе-хе! Он только разогревался! — обрадованно заулюлюкал мексиканец.

— М-да? Ему что, разминка перед боем требуется? Поприседать надо и попрыгать?

— Он изучает противников, чтобы потом максимально эффективно с ними разделаться.

— Ну с изучением ему следует поторопиться, — посоветовал Коллекционер, указав на неспешно приближавшихся к поверженному «роботу» гладиаторов.

Гвоздев подпрыгнул, крутанул заднее сальто и приземлился на ноги. Коллекционера следовало убедить в том, что он, после полученной взбучки, снова готов к бою. Хотя кираса на пиктограмме светилась оранжевым, да и шлем пожелтел.

— Держись от этого крепыша подальше, — посоветовал Палыч, — второго такого удара мы можем и не пережить.

— Легко сказать, да трудно сделать. Я же не могу объявить обеденный перерыв. Со шлемом что у нас?

— Глубокие борозды. И это она вскользь прошлась. Начнет шинковать нас всерьез, может и броню пробить.

— Не новости, а сплошной позитив, — пробурчал Гвоздев, становясь в стойку. Левый клинок на вытянутой руке в сторону противников, правый над головой. Ломиться на них с криком «ура» на этот раз он не стал. Пока они работают по принципу «каждой трави должно быть по паре» лобовые атаки на них бессмысленны.

Его противники тактику не меняли, Плетка ушла немного за спину Горы, подставляя своего медлительного противника под первый удар, для того, чтобы потом стремительно контратаковать. Причем их план был до примитивности прост — Гора тупо буром пер на Гвоздева. Дождавшись, пока расстояние между ними сократится, Гвоздь, не меняя стойки, начал заходить налево, держа между собой и здоровяком Плетку. Парочка головорезов стала кружить вместе с ним. Но Гвоздь разогнался и поймал момент, когда туша Горы полностью отгородила его от Плетки. Прыжок! Выпад! Гвоздь нырнул под неуклюже выставленный молот и полоснул правым клинком по щиту. Сноп искр, на щите появляется отметина. Волчком развернувшись на месте, он ударил по щиту левой рукой, одновременно замечая промелькнувшую тень над головой. Плетка, использовав реактивный ранец, перелетела напарника и оказалась за спиной у Гвоздя. Тот выгнулся дугой, серпы Плетки разрезали воздух прямо у его бока.

Бум! Пока Гвоздев уходил от атаки Плетки, Гора от души приложился по нему щитом. Да так, что на серой поверхности щита остался позолоченный силуэт доспеха Гвоздева. Хруст брони, здравствуй пыль.

— Да! — донесся из ложи голос Коллекционера, — хватит с ним играть, добейте эту чертовую куклу!

Любого, даже самого искушенного профессионала, может сгубить азарт. Раззадоренная воплями босса, Плетка с места взмыла под потолок арены и начала падать, направив свои жуткие серпы-клинки в беспомощно лежащего Гвоздя. Еще секунда и она, оседлав золоченный доспех, начнет его нарезать на ломтики. Палыч предупреждал, что града ударов пластины долго не выдержат и вот-вот пыль арены должна будет окраситься красненьким.

«Вот Коллекционер удивится, когда из доспеха кишки повалятся», — отрешенно подумал Гвоздев. Глядя на падающую на него фурию.

— Лебедка! — скомандовал он. В принципе, благодаря слиянию его нервных окончаний и датчиков костюма, Палыч должен воспринимать даже мысленные желания Гвоздева. Но момент был безумно опасный, проверять насколько надежно работает эта технология, Гвоздю не хотелось.

Крюк от лебедки пролетел рядом с лицом Плетки и та испуганно отшатнулась, упав не на Гвоздя, а рядом с ним. Вскочивший на ноги Гвоздь, быстрыми круговыми движениями руки с лебедкой, накинул еще несколько петель на запястья растерянной фурии. А потом резко дернул трос на себя, едва не сбивая ее с ног. Плетка попыталась ускользнуть, активировав ранец и высоко подпрыгнув, но повторным сильным рывком Гвоздев швырнул ее обратно на пыль. Размерами он сильно уступал Горе, но его массы и силы было достаточно, чтобы таскать Плетку как мелкую собачку на поводке. Чем он с удовольствием и занялся.

Руки воительницы были плотно перемотаны тросом, воспользоваться серпами, чтобы трос перерезать она не могла. Однако ей на помощь уже спешил громила-напарник. Дожидаться которого Гвоздь не стал и побежал прочь. Его скорость даже вместе с болтающейся за ним Плеткой, была раза в два выше, чем у тяжеловестного Горы. Вместе с тем, времени, чтобы остановиться, поднять к себе Плетку и разделаться с ней, у Гвоздева не было. Пока он будет разбираться со злющей старушенцией, его обязательно догонит Гора и вновь познакомит со своим молотом и щитом. Ситуация была слегка патовая.

— Как змея! — Гвоздев услышал смех Пабло, — как долбанного воздушного змея он ее за собой тягает!

Стремящаяся освободиться Плетка, запустила реактивный ранец на короткие импульсы, то взмывая над ареной, то падая обратно, действительно напоминала воздушного змея, которого пытаются запустить в безветренную погоду. Поняв, как болтающий за спиной груз можно использовать, Гвоздь, хорошенько разогнавшись, рванул в прозрачной стене.

— Силу на максимум! В запредельный режим! — прокричал Гвоздь, в спину которого и так беспрерывно вонзалась игла инъектора, накачивая его глюкозой. Для исполнения задуманного, ему требовалась вся его мощь, вся его нечеловеческая сила.

Подбежав к стене ближе, Гвоздев ухватился двумя руками за трос и сделал движение, напоминающее закидывающего спиннинг рыбака. Плетка вылетела из-за его спины и на приличной скорости шмякнулась о прозрачное препятствие. Гвоздь не стал дожидаться, пока она упадет, а снова взял с места в карьер. Несясь вдоль стены, он время от времени раскручивал трос и прикладывал об нее Плетку. Черт его знает, из чего был сделан барьер Арены, но от сильнейших столкновений на нем не появилось ни трещинки. А вот Плетка пострадала существенно. Как она не старалась амортизировать удары ногами, как не извивалась, но выглядела она крайне побитой. Серпы она потеряла сразу, а чуть позже с ее головы слетел и шлем. Увидев это, Гвоздев раскрутил волочащуюся за собой Плетку и, дернув трос, развернул ее так, чтобы она врезалась в стену именно головой.

Бинго! В яблочко! Отчетливо слышимый хруст, звук падения тела. Плетка не шевелилась. Гвоздь подскочил к ней, сматывая опутавший ее руки трос.

— Мишель! — горестно завопил Гора, вздымая облака пыли и спеша к месту падения своей напарницы.

— Прости, приятель. Твоя девчонка завтра на свидание не пойдет, — бросаясь ему на встречу пробормотал Гвоздев, — а вот теперь время для приятного сюрприза.

Клинки Ярости засияли зловещим зеленым светом. Прыгнув на врага, Гвоздев в два взмаха срезал поршни гидравлического молота. Пролетев Горе за спину, Гвоздь упал, перекатился и прыгнул снова. Тяжеловесный противник только-только начал разворачиваться в его сторону. Еще один взмах и бронированный наплечник Горы летит на землю. Гвоздь танцевал и прыгал вокруг Горы как блоха, с каждый выпадом избавляя того от брони и навесного оборудования, кромсая приводы рук и ног, разоружая и обездвиживая великана. Горе не хватало скорости, чтобы противостоять яростному натиску Гвоздева и он мог только отступать, прикрываясь жалкими остатками щита.

Клинки Ярости в плазменном режиме потребляли прорву мощности, и накопители должны были вот-вот истощиться. Поэтому Гвоздь прыгнул вперед, врезаясь плечом в грудь великана. Тот покачнулся и грохнулся на спину. Гвоздь упал ему на грудь. Взмах правой рукой — долой лицевую пластину шлема.

Из прорехи миру явилась лысая голова, на виске которой торчал пучок кабелей. Белесые выцветшие глаза глядели на золотую смерть с ужасом. Гвоздь занес левую руку для финального удара. Сияние на клинках угасло, но это уже было неважно. Размозжить незащищенную голову противника Гвоздев мог и голыми руками.

— Мамочки, — прошептала бесформенными, похожими на отожравшихся гусенниц, губами голова, а Гвоздь почувствовал подкативший к горлу комок отвращения.

«Реально из меня робота сделали. Бездушную тварь для убийства», — пронеслась мысль. По сути ему с Горой сражаться было не за что и делить того же нечего. Стравили их как собак в клетке, на потеху одному зажравшемуся ублюдку. Но делать было нечего, он робот, у него сострадание и милосердие в программном коде не прописаны. Рука с клинком начала движение вниз, лысый, предчувствуя быструю смерть, зажмурился.

— Стоп! — прокатилось по всей арене, — хватит! Останови его!

«Ждущий режим», — перед глазами Гвоздева возникло сообщение, которое Пабло отправил с пульта. Гвоздев слез с груди Горы и встал, отрешенно застыв.

— Что ж, твоя машинка показала себя как надо, — услышал он голос Коллекционера, — я его беру. Давай обсудим стоимость.

Чудом выживший Гора рыдал навзрыд.

Глава 40

— На зарядку не забудьте поставить! — проявил заботу о Гвоздеве Пабло, передавая пульт Коллекционеру. По его довольному голосу было понятно, что сумму за продажу Гвоздева в официальное рабство он содрал немалую.

Гору уволокли с арены, зацепив стрелой тягача. Удивительно, но к концу боя Плетка оклемалась, смогла встать на ноги и ее увели охранники. К застывшему Гвоздеву тоже подошел охранник с бутафорским пультом в руках.

— Шагай за мной, — нажав кнопку на пульте, с некоторой осторожностью произнес он. Несмотря на свой девяносто девятый уровень, он явно опасался жестянки с легкостью надававшей тумаков двум опытным гладиаторам. Его опасения не оправдались, огромный золотой робот безропотно, как теленок, потопал за ним следом.

Путешествие первым классом Гвоздеву не предлагалось. Охранник подвел его к железному контейнеру и махнул рукой.

— Залезай внутрь.

Зайдя вслед за Гвоздевым, охранник зафиксировал «робота» внутри контейнера с помощью продетых в петли стен транспортировочных ремней. Подергав их для надежности, охранник с разворота лягнул Гвоздева в грудь. Тот пошатнулся, но опутавшая его паутина удержала его от падения.

— Пойдет. Переходи в спящий режим, — сказал охранник, вышел и с лязгом закрыл за собой дверь.

— Опять куда-то повезли, — уловив вибрации извне, заметил Палыч, — таскают тебя, как капусту в корзинке.

— Лишь бы складировали нежно. А то засунут нас под пять десятков таких же коробок на каком-нибудь складе, и как мы оттуда выбираться будем?

— Мне-то что переживать, у меня режим гибернации есть. Сокращу расходы энергии и спать! Отдохну хоть. А то все носимся как угорелые, шею постоянно под топор подставляем. Ты же тоже, если надо, в спячку впасть можешь?

В поединке на арене не удалось отделаться только лишь косметическими повреждениями. Грудные пластины доспеха продолжали упорно светиться оранжевым, материал брони пока не принял изначальную форму. Кроме этого над правым плечом горела иконка структурного повреждения. Имело место повреждение сустава доспеха, снижающее развиваемое рукой усилие на четыре процента. Если срочно не организовать для брони пункт техобслуживания, то скоро Гвоздев будет бегать в костюмчике с прорехами. А то и вообще на карачках ползать.

— Аккуратнее, охламоны! — сквозь зубы процедил Гвоздев, когда его контейнер с грохотом погрузили на какое-то средство передвижение, — вы знаете, сколько я стою? Узнает босс — бошки вам поотрывает за хамское обращение с антиквариатом!

Но Коллекционер за погрузкой лично не наблюдал, поэтому Гвоздева кантовали так, что у него голова закружилась. И в итоге установили-таки его вверх ногами! А что? Роботу же все равно!

Судя по плавному раскачиванию контейнер вместе с Гвоздевым куда-то ехал, причем перемещался он не только горизонтально, но и вертикально. По плану Коллекционер должен был доставить Гвоздева в хранилище для особо ценных экспонатов, на котором и предполагалось провести генеральную уборку, основательно его зачистив. И эта часть плана была наиболее тоненькой. Где находился этот спецхран, как он охранялся и как оттуда выбраться, не знал никто за пределами «муравейника» Коллекционера. Но какую опасность для боевой единицы, рвавшей на части Арбитров и наводившей ужас на Люминов, мог представлять склад какого-то барыги? К тому же, Гвоздев должен был получить серьезную помощь извне.

Нет ничего хуже, чем ждать и догонять. Гвоздь маялся от безделья в полной темноте и неподвижности.

— Как думаешь, сколько человек может прожить, вися вниз головой? — озаботился Гвоздев еще одним неприятным фактом своего и так не совсем комфортного путешествия.

— Недолго. Но тебе ничего не грозит, не переживай. Ты же гемп с усиленной регенерацией. Лопнет сосудик в голове — не беда, тут же заживет.

В голове Гвоздева родилась картина, как он как граф Дракула, вися вниз головой и похороненный другими контейнерами-гробами, проводит на складе Коллекционера целую вечность.

Но в томительном ожидании нашлось кое-что и хорошее.

— Ты заметил?

— Чего? — борясь с зевотой, спросил Гвоздь.

— Чего-чего, — передразнил его Палыч, — новая функция подключилась, вот чего.

— Дааа? А ну давай ее описание!

Пробежавшись глазами по выскочившему на визоре сообщению, Гвоздев завопил:

— Чтооо?! Фонарик?! Палыч, это что это за презенты такие?! Я ждал-ждал, надеялся и верил, а тут… фонарик, черт его дери!

— Да не кипишись ты раньше времени. И внимательно описание прочитай. Это не фонарик, а многофункциональный фазовый прожектор, — попытался урезонить Гвоздева ИИ.

— Какая к свиньям собачьим разница! — не унимался тот, — прожектор на лбу, это что, так круто?!

— Или ты дослушаешь, и не будешь перебивать. Или сиди и кукуй в темноте, — обиделся ИИ.

Хотя внутри Гвоздева кипел и требовал выхода праведный гнев, перспектива остаться без хоть какого-нибудь собеседника в закрытом темном контейнере удручала.

— Ладно, рассказывай, — буркнул он.

— И так, как я уже говорил, эта штука многофункциональная. Во-первых, он может просто светить, как обычная, но очень мощная фара…

— Какая неожиданность! — не сдержался Гвоздев.

ИИ тяжело вздохнул, но все-таки речь свою продолжил.

— Причем во всех диапазонах. К примеру, в инфракрасном, — сказал Палыч, — включаю его в этом режиме.

Ничего не поменялось. Как была беспросветная тьма перед глазами так она и осталась.

— Сейчас под этот свет подстроятся камеры шлема, — продолжил Палыч, не дав Гвоздеву в очередной раз съязвить.

Оп! Темнота отступила, Гвоздев отчетливо узрел гофрированные стенки ящика.

— В маскировочном режиме прожектор светит еле-еле. Да еще постоянно меняет длину волны, синхронно подстраиваются под это мерцание и визоры на шлеме. Ты можешь видеть в абсолютной темноте, а вот противники вместо тебя будут видеть лишь тускло мерцающий прожектор. Кстати, внимательно посмотри на окружающее нас железо. Видишь трещинки и царапины? Этот режим можно использовать в качестве дефектоскопа.

Гвоздь пригляделся — и правда! Поверхность металла не была однородной, на темно-багровой плоскости оранжевыми прожилками выделялись небольшие трещины и следы повреждений.

— Неплохая штука, — впечатлился Гвоздев, — клады можно искать или заначки всякие. Следы на песке и любом другом неплотном грунте тоже видны будут?

— Ага. Молодец, быстро схватываешь, — похвалил Гвоздева ИИ, — вот еще один режим, на этот раз ультрафиолетовый.

Теперь внутренности контейнера высветилась синим, немного режущим глаз, цветом.

— В этом диапазоне ты можешь разглядеть биологические следы или брызги от технических жидкостей.

В правдивости слов Палыча Гвоздь тут же убедился. Чистая при обычном освещении, в ультрафиолете дверь контейнера оказалась сплошь заляпанной отпечатками ладоней. Расстройство Гвоздева сменилось раздумьем. А ведь неплохая фишка подключилась! В его только начинавшейся карьере грабителя и кладоискателя можно сказать незаменимая.

— Эх, нам бы еще радар.

— Есть и такая хреновина, но она требует высокого уровня совместимости. Если сейчас ее подключить, то будет она тебе погоду в Пекине показывать. Но трудись, курсант и будет тебе счастье!

Контейнер замотало особенно сильно. Его сначала дернули вверх, да настолько сильно, что у Гвоздева засосало под ложечкой. А потом контейнер бахнули об пол, с потолка послышалось шипение разжимаемого пневмозахвата.

— Никак прибыли, — предложил ИИ, а Гвоздь застыл, прислушиваясь.

Минут пять он не шевелился, продолжая из себя изображать выключенного робота. Из-за обшивки транспортировочного ящика не доносилось ни звука. Гвоздь попытался сделать шаг к двери, но ремни его держали крепко. Можно было попытаться просто разорвать их, но зачем, если у него в наличии имелся более тонкий инструмент. Даже разряженные Клинки Ярости резали удерживающие Гвоздева ремни, как бумагу. Был шанс, что внутри контейнера могли быть установлены видеокамеры или датчики, неусыпно следящие за ценным грузом. Но выбора у Гвоздева особо и не было. Он не собирался ждать, пока по его душу явится «хозяин» со своей высокоуровневой свитой. Полюбоваться, так сказать, на новую игрушку.

Освободившись, он подошел к двери и прислонился к ней шлемом. Ни звуков, ни подозрительных шорохов снаружи не доносилось. Гвоздев попробовал клинками перепилить петли двери, но без вибрации или плазмы сталь поддаваться отказывалась. Гвоздю не оставалось ничего другого, как упереться ногами в пол, а спиной в дверь. И поднапрячься, молясь о том, чтобы не вывалиться из контейнера посреди какой-нибудь казармы полной солдат. Ведь боевого робота могли запросто доставить и туда.

Дверь, жалобно заскрипев, начала выпячивать наружу. Еще одно усилие и, не выдержав, лопнули петли и засов двери. Створка выпала и прямо на нее рухнул сверху Гвоздев. Он быстро вскочил на ноги и огляделся. Кажется, пронесло, вооруженных охранников не было видно. Он оказался в большом тускло освещенном помещении, которое было заставлено монументальными стеллажами, уходящими под потолок. Их полки были заставлены разнокалиберными ящиками, размерами от небольших шкатулок, до монстров, куда можно было бы и «Горыныча» запрятать. Это место мало походило на описываемый Пабло музей, где бесценные экспонаты были выставлены под прозрачными колпаками, пол устелен красными дорожками, а освещали все это великолепие хрустальные люстры с бесчисленными сияющими подвесками. Либо Коллекционер распускал ложные слухи о своем хранилище, либо Гвоздева доставили не в него, а на какой-то второстепенный склад. Оно было и к лучшему, уровень безопасности здесь был ниже, чем в предполагаемом хранилище. Если бы он там самым наглым образом вывалися из контейнера, то наверное вовсю орали бы сирены тревоги. И он бы сейчас не видами любовался, а сражался с охраной. Но в любой бочке меда, всегда найдется ложка жидкой субстанции, которая ее испортит — склад был огромен, Гвоздев бы полжизни потратил, разглядывая содержимое полок и выискивая там что-нибудь дорогое. А с его знаниями о новом мире была очень высока вероятность того, что он хапнет дешевую безделушку и обязательно пропустит драгоценный трофей.

Завывания сирен слышно не было, но из-под двери вдруг раздался какой-то сдавленный писк. Гвоздь спрыгнул с выдавленной створки, взял ее за край и приподнял. Увиденное заставило его моментально активировать клинок на левой руке.

Глава 41

Рывком откинув дверь в сторону, Гвоздь на мгновение застыл. Заметив под упавшей створкой человеческую фигуру, Гвоздев хотел было мгновенно ее атаковать. Но разглядев ее получше, он застыл в нерешительности.

— Ты кто таков? — казалось бы, не замечая занесенного над ней клинка, спросила… незнакомка. Бабулька-божий одуванчик! В сером платье, с забранными в пучок седыми волосами. В левой руке бабка держала тонкий цилиндрик, который Гвоздев поначалу принял за оружие.

— Бабусь, без лишних движений бросай оружие, — сам себя презирая, Гвоздь нацелил клинок на шею бабки.

— А если не брошу, то что?

Гвоздев помахал Клинком Ярости перед ее носом.

— Убьешь меня, ирод?

— Угу, — ответил Гвоздь, поборов моральные терзания. Старушка была по типажу копией его школьной учительницы Марины Петровны. Историчка была женщиной крайне интеллигентной, начитанной и умеющей увлекательно подать свой предмет. Гвоздев на уроках истории сидел с горящими глазами. Марина Петровна была его кумиром и проводником сквозь тысячелетия человеческого существования. Да и вообще, пусть эту бабульку зовут Саманта Джонсовна и к истории она не имеет никакого отношения — к убийствам стариков и детей у Гвоздя было резко негативная позиция. Одно дело Плетка, там речь шла о чистейшей самообороне и выживании, и совсем другое — пожилая работница склада, просто оказавшаяся не в том месте не в то время.

— Успокойся, это обычный сканер для всего этого барахла, — старушка положила цилиндрик на пол, — встать-то можно?

Гвоздь кивнул и торопливо добавил:

— Если у тебя… у вас есть тревожная кнопка, то лучше ей не пользоваться. Если сюда прибежит охрана, то ты… вы умрете первой.

— Ой прям напугал, — с кряхтением поднялась старушка, — мне уж давно на тот свет пора, на этом засиделась я.

— Ни к чему торопить события, — пробормотал Гвоздев. Вместо до зубов вооруженной охраны в хранилище оказалась всего одна вредная бабка. И черт его знает, что было хуже, — бабушка…

— Какая я тебе ко всем святым бабушка? У меня свои внуки есть. Порядочные люди, не воры какие-нибудь и не грабители. Ты чего сюда заявился?

Вообще по плану это Гвоздь должен был выпытывать у местного персонала, где ему искать наиболее ценные вещи.

— Забрать кой-чего надо.

— Забрать, — передразнила его старушка, — а ты сюда чего-нибудь положил, чтобы забирать?

Диалог грозил скатиться в пропасть морализаторства.

— Так, ваш босс кое-что у меня забрал, теперь моя очередь его порадовать.

— Рассказывай мне тут, — проворчала старушка, но Гвоздев ее не слушал. Он крутился вокруг своей оси, чтобы датчик положения и компас брони смогли определить его положение.

— Погоди, бабуль. Ага, — вытянув руку и обозначая направление, Гвоздь произнес, — нам кажись туда. Палыч, запускай тест.

На плече доспеха раскрылся лючок, из которого высочила миниатюрная параболическая антенна. Палыч взял ее под свое управление и едва заметными движениями подкорректировал ее направление.

— Свой привет мы отправили, ждем ответа, — отрапортовал ИИ.

— А чего ты делаешь? — бабулька подозрительно прищурила глаз, но Гвоздь от нее отмахнулся как от надоедливой мухи.

— Куколка вызывает майского жука, куколка вызывает майского жука! — раздался в шлеме голос Ромы.

— Какая еще куколка?!

— Это позывные. Для секретности, — прошептал инженер.

— Мы используем узконаправленный сигнал, зашифрованный насмерть. Да и потом, хоть малинкой назовись, если его засекут и поймут, что он исходит со склада — мне хана. Ребята Коллекционера точно не будут разбираться, майский жук здесь засел или Дельта Один. Поэтому давай без этой чепухи — я на складе, засекайте мое местоположение и дуйте сюда.

Подельники сразу условились о том, что Ласка и Рома будут ожидать вестей от Гвоздева в номере одного из фешенебельных отелей Нью-Йорка. Заранее зная их координаты, Гвоздю не стоило труда связаться с ними с помощью слабого, но очень узконаправленного луча. Более того, Рома утверждал, что такой способ связи охране Коллекционера отследить не удастся. Правда, в конце своей речи, изобилующей техническими терминами, он добавил слово «вроде бы».

— Нашел уже что-нибудь интересное? — Ласку, как всегда, интересовали больше доходы от предприятия, нежели шпионские игры.

— Нашел, — Гвоздь скосил глаза на потихоньку багровеющую от ярости бабульку, — очень интересную особу нашел.

— Гвоздь, ты чем там занимаешься?! Ты представляешь, как мы рискуем… — завелась Ласка.

— Погоди, я в процессе. Вы выдвигайтесь потихоньку к усадьбе и готовьтесь меня подхватить.

— Принято, — ответила девушка и отключила связь.

— Ну что бабуль, показывай, где тут злато-серебро, — повернулся Гвоздев к нетерпеливо приплясывающей старушке.

— Чего? — не поняла та.

— Я говорю — где в этом музее ценные экспонаты?

— Ну пойдем, покажу, — бабка подняла с пола цилиндр и двинулась по проходу между стеллажами. Гвоздь пошел за ней следом.

— Вот, — бабка направила цилиндрик на один из ящиков, лежавших на второй снизу полке. Из цилиндра вырвался зеленый лазерный луч, высветив на боку ящика длинный цифровой код, — очень ценная штука.

— Бабуль — без фокусов, — предупредил старушку Гвоздев и наклонился над ящиком.

Защелки по бокам поддались без каких-либо трудностей. Отперев ящик, Гвоздь запустил туда руки по локоть, мечтая вытащить оттуда гору несметных сокровищ.

— Это что еще за хрень?! — на ладони Гвоздева лежали несколько изогнутых металлических пластинок.

— Это не хрень, а лопатки для роторов. Без них ни один реактивный двигатель не работает. По тысячу бонов за штуку стоят! — нахвалила бабка пластинки, будто бы собиралась ими торговать.

— И сколько их тут?

— Сто штук.

Гвоздь быстро прикинул в голове — он сможет забрать два ящика, один в правой руке, другой в левой. Навар от операции намечался в районе двусот тысяч бонов. Деньги, совсем недавно казавшиеся недостижимыми, теперь для Гвоздя были не такой уж и существенной суммой. Ласка его со света сживет шуточками о том, как они круто наварились! Скорее всего, даже Пабло выручил за продажу «робота» намного больше.

— Ну все, бабуль, пошутили и будет, — Гвоздь попытался добавить в голос как можно больше угрожающих ноток, но и сам слышал, что вышло не совсем убедительно.

— А ты чего хотел? Сердца сотого уровня?! — ухмыльнулась бабка.

— А они есть?

— Есть, но не здесь. Ты думал куда попал? В главное хранилище Коллекционера? Вынуждена тебя разочаровать — не на той остановке ты вышел. У него есть собственная транспортная компания, с кучей самолетов и машин. И у этой компании есть склад запчастей, где ты сейчас, — бабка вскинула руки, жестом обводя помещение, — и находишься!

— Бить-колотить! — вырвалось у Гвоздя.

Вместо пещеры с сокровищами он вдруг оказался на производственном складе.

— Тебя дальше должны были переслать, в один из офисов. Я только с коробки это считала, как ты как чертик выпрыгнул из ящика. И чуть мне хребет не сломал!

Еще лучше! То есть за Гвоздевым могут в любой момент прийти и обнаружить с корнем выдранную дверь его контейнера. И тогда ему придется беседовать не с ворчливой бабушкой, а с пушками головорезов Коллекционера. Пока этот неприятный факт в его голове укладывался, с дальней стороны склада раздалось завывание электродвигателей, а затем и режущий уши скрип. Повернувшись, Гвоздев увидел, как медленно, но уверено подымаются тяжелые жалюзи, закрывавшие въезд на склад.

Схватив бабку и зажав ей рот, он потащил ее в темный закуток между рядами. Старушка попробовала было посопротивляться, но силы были неравны. Сев в угол, Гвоздев прошептал ей на ухо:

— Не вздумай дергаться и кричать. Или сообщения отправлять!

На этот раз в его голосе было достаточно угрозы, так как в открывшемся проеме показался силуэт легкого броневика с пулеметной башенкой на крыше. Гвоздев решил, что его раскрыли, и недолго думая сразу прислали кавалерию с тяжелой техникой. С разряженными клинками у него против пехоты был еще какой-то шанс, если успеть быстро сблизится и перейти врукопашную. Броневик же представлял для него серьезную опасность.

Бабка что-то недовольно промычала, но тут же благоразумно притихла. Броневик не спешил заезжать внутрь.

«Ждет подкрепления», — подумал Гвоздев. Однако из-за силуэта броневика так и не выбежала цепь штурмовиков с винтовками наперевес. И голос, усиленный громкоговорителем, не предлагал ему сдаться. Броневик сдал назад, пропуская на склад смешные грузовички, напоминавшие кубики на колесах. Те суетливо, как муравьи, заехали на склад и выстроились в ровную шеренгу. Ворота за ними опустились.

Гвоздев выждал пару минут. Машины остались неподвижными и никто из них не вылезал. Скорее всего, они были всего лишь роботами. Он аккуратно убрал руку со рта старушки.

— Чуть не удушил, скотина! — бабулька метко плюнула ему прямо в забрало.

— Бабуль, я же нежно…

— Чтоб тебя так нежно в аду черти драли!

— Что в тех грузовиках?

— Понятия не имею, — надулась бабка.

— Тогда пойдем, поглядим, — аккуратно взяв ее за локоток, Гвоздев потащил старушку к замершей шеренге машин.

— Открывай, — потребовал Гвоздь, подведя бабку к двери кузова.

Та зыркнула на него испепеляющим взглядом, но инструмент кладовщика подняла и прицелилась в кузов. По двери пробежался лазерный луч, нарисовав сложный иероглиф, и она приоткрылась. Отворив ее полностью, Гвоздев заглянул внутрь. От пола до потолка кузов занимали штабели из плоских серебристых ящиков. Вытянув сверху один из них, Гвоздь его осмотрел. Приятная на ощупь поверхность из матового алюминия, на котором был вытравлен логотип, изображающий паренька, тычущего себя большим пальцем в грудь. И надпись — «Ай-кул». Защелка на нем была не в пример надежней, чем на ящике с лопатками — сенсорная панель с цифрами. Потыкав по ней и поняв, что просто так ящик вскрыть не получится, Гвоздев обратился к старушке.

— Что здесь?

— Полный комплект из «сердца» и модов для бойца семидесятого уровня.

— Каких еще модов?

— Для улучшения зрения, силы, быстроты реакции, взаимодействием с оружием… в общем стандартный набор, что не знаешь?

— И сколько один такой стоит?

— Не знаю, я на другом складе работаю. Такие грузы иногда транзитом проходят, — по глазам бабки Гвоздев видел, что та врет. Но для таких вещей у него был собственный консультант.

Он связался с Лаской и даже по ее голосу догадался, что девушка прыгает от счастья.

— Много их там? — спросила она.

— Десять машин, доверху набитых.

— Гвоздик, миленький, план «Б»! Включаем план «Б»!

Этот план они разработали на случай того, что Гвоздев наткнется на что-то безумно дорогое, но и безумно тяжелое и объемное. И этот план Гвоздю сильно не нравился.

Глава 42

— Не лезь туда! Там система самоуничтожения стоит! — громко голосила бабулька, — бахнет и нас в клочья!

— Ты же говорила, что и так на этом свете подзадержалась? — Гвоздев клинком вскрывал капот грузовичка. Он медленно проводил лезвием в щели между кузовом и капотом.

— Одно дело просто тихо мирно помереть. И другое — когда тебя на части взрывом разорвет. Со мной в гробу внуки даже попрощаться не смогут!

— А тебе… вам будет не все ли равно?

Бабуля ответить не успела, под капотом что-то громко щелкнуло. Гвоздь застыл, бабулька зажмурила глаза. Громкого «бабаха» не последовало и Гвоздев, подцепив капот клинком, открыл его. Если бы у него с Ромой не был настроен канал по передаче видео, то он бы тут же капот и захлопнул. При взгляде на пять блоков, связанных между собой толстыми пучками кабелей, в голове у Гвоздева не возникло ни малейшего понятия, что это такое и как это работает. Особенно его пугала установленная под капотом прозрачная цилиндрическая колба, внутри которой медленно вращался, сверкая то синим, то красным светом, ротор.

— Рома, ты это видишь?

— Да, — откликнулся инженер, — стандартный двигатель и система управления. Ничего сложного. Видишь, вот тот, самый маленький блок управления справа? Аккуратно отсоединяй от него разъем…

Рома выдавал четкие инструкции, которым Гвоздев следовал неукоснительно. Он не спеша расшил шину и вытянул оттуда несколько проводков. Работа была ювелирная да еще и осложнялась тем, что Гвоздю вполглаза приходилось следить и за бабулькой. В то, что она окончательно сдалась и успокоилась, верилось с большим трудом. Люди старой закалки просто так не сдаются.

— Вроде бы неплохо, — сказал Рома, разглядывая зачищенные от изоляции провода.

— Вроде бы! Рома, прекращай. В таких делах твой голос должен излучать уверенность. Иначе я сейчас брошу все нафиг, нахватаю сколько смогу ящиков и постараюсь быстро отсюда свалить.

— Да уверен он, во всем уверен! — влезла в переговоры Ласка и зашипела на Рому, — ну-ка быстро собрался!

— Да нормально все. Доставай блок.

Правый наплечник на доспехе Гвоздева немного приподнялся, он засунул под него руку и вытащил небольшую электронную плату. Вообще она служила для связи «робота» с пультом управления, который Пабло передал Коллекционеру. Поэтому для проверяющих сканнеров она и казалось безопасной и вполне уместной в роботе штукой. Но у нее была и еще одна функция.

— Втыкай желтый провод в разъем А1 на плате. А зеленый в В18, — инженер снова взялся руководить Гвоздевым, — осторожно, не замкни!

Лоб Гвоздева покрылся испариной, соединять и скручивать тонкие провода толстенными пальцами доспеха, было очень тяжело. Но и выбираться из Гнева Полуденного Солнца Гвоздь не собирался. В любую секунду на складе могли появиться новые действующие лица, причем заявиться сюда могли только враги.

— Готово! — Гвоздь закончил подключать последние провода.

— Пододвинься ближе, мне надо рассмотреть, — попросил инженер, — ага, так-так-так. Все вроде бы на месте.

— Рома! — гаркнула Ласка.

— Все пучком, можешь приступать.

Из-под того же наплечника Гвоздев вытянул провод и присоединил его к плате. Его работа закончилась, броня теперь была всего лишь передатчиком сигнала, а на другом конце соединения за дело взялась Ласка.

— Ой, сколько тут всего понакручено, — получив данные из системы безопасности озадачилась Ласка.

— Взломать сможешь? — спросил у нее Гвоздев.

— Дай мне минут десять. И Гвоздь — не вздумай никуда отходить, оборвешь провод, сработает тревога.

Для надежности Гвоздев схватил бабулю-кладовщицу за руку, не дай бог она в самый неподходящий момент решит сбежать. Играть с ней в догонялки, будучи привязанным к грузовику он бы не смог. Ласка провозилась гораздо больше заявленных ею десяти минут. Гвоздь за это время успел известись. Да и бабка старалась, как могла, выливая на его голову тонны ругательств.

— Ласка, — скрежеща зубами, вышел на связь с девушкой Гвоздев, едва удерживая изворотливую старушенцию на месте, — долго еще?

— Почти все закончила. Потерпи еще чуть… иии — вуаля! — довольно произнесла Ласка и все грузовички синхронно подались вперед на полметра.

— Ты смогла ломануть их все?! — удивился Гвоздев.

— Ага, десять же лучше чем один, — веселилась Ласка, — кто не рискует, тот с пятым сердцем всю жизнь живет.

Гвоздь ее веселье не разделял. В конце концов рисковал своей головой он. В случае чего, Ласка просто оборвет связь и уйдет, на прощание махнув хвостиком. В кузове одного из грузовиков Гвоздев пробил несколько отверстий, которые должны были послужить ему ступенями и поручнями. Кабины в роботизированных машинах отсутствовали, поэтому ему предстояло прокатиться снаружи. Закончив с этим и открыв с помощью старушки ворота, он с ней попрощался.

— Не держи зла, бабуль. И вспоминай нашу с тобой встречу как хорошо закончившееся приключение.

Бабка в ответ лишь злобно цыкнула.

— Ласка, запускай мою машину последней. Без разведки же едем, как по минному полю.

Тихо жужжа, грузовики начали один за другим выезжать с территории склада. Гвоздев ухватился за вырубленные им дыры и повис на борту одного из них. Ни выстрелов, ни взрывов слышно не было. Похоже, люди Коллекционера еще не поняли, что часть груза вдруг решила покинуть склад самостоятельно. Вдохнув-выдохнув, Гвоздь уже приготовился и сам покинуть хранилище, как вдруг сильный удар скинул его машины.

— Бабуль, ну нафига было все усложнять?! — раздосадовано крикнул Гвоздь, поднявшись на ноги и разглядев своего противника.

Упертая бабка, видимо понимая, что Коллекционер за пропажу имущества ее по голове не погладит, во что бы то ни стало, решила остановить грабителя. Понятное дело, что голыми руками она Гвоздева удержать бы не смогла, но среди инструментария кладовщика был не только чудо-цилиндр отпирающий замки. Старушка залезла в экзослекелет с двумя большими ручищами-захватами, с помощью которого она ворочала на складе грузы. Захваты как клешни краба угрожающе щелкали прямо перед лицевым щитком Гвоздя.

— Далеко, собрался, а? — торжествующе крикнула бабка.

Гвоздев вскочил на ноги и ухватился за захваты бабкиного экзоскелета. Он без труда развел их в стороны, моторы погрузчика жалобно завывали, но ничего не могли противопоставить мощи боевой брони, слишком уж разные у них были классы. Но что делать дальше с бабулькой, Гвоздев не решил. Отпусти он сейчас захваты и она дальше продолжит чудить. А вредить упорной старушенции он не хотел.

— Палыч, врубай ультрафиолет!

На шлеме Гвоздева зажегся прожектор, он бил старушке прямо в глаза.

— Сдавайся, бабка, мозги выжгу! — страшным голосом заорал Гвоздев.

На психику старушки и так за сегодня обрушилось слишком многое. Поэтому она ойкнула и потеряла сознание. Подхватив и уложив ее вместе с экзослекетом на пол, Гвоздь развернулся, скачками догнал уже выезжавший грузовичок и запрыгнул на борт. Несмотря на более чем скромные размеры двигателя, машина разогналась довольно резво.

Выехав из ворот, колонна машин оказалась на широкой и прямой, как стрела, автостраде, очень напоминающей взлетно-посадочную полосу. А может она ею и была, учитывая тот факт, что у Коллекционера имелся внушительный авиапарк.

Катили они лихо и без препятствий. Либо Ласка крайне убедительно смогла объяснить электронным мозгам необходимость переезда, либо этот груз и сам должен был отправиться дальше и пока не вызывал подозрения у местных диспетчеров.

— Куда мы едем?

— Не переживай, я уже проложила самый безопасный маршрут, — ответила Гвоздю Ласка.

— Самый безопасный? Откуда у вас карта поместья?

— Нет у нас карты, я сверху на тебя смотрю.

Гвоздев повертел головой, но так и не увидел над собой парящей Ласки.

— Держись крепче, сейчас будет резкий поворот! — по рации предупредила его девушка.

Какой еще поворот?! Дорога как была идеально прямой, так и осталась. Но колонна, повинуясь командам Ласки, вдруг круто повернула и понеслась в чистое поле, варварски давя высаженные здесь розовые кусты. Кустики тут, надо было сказать, были немаленькими. Их ветви хлестали по лицу Гвоздева, почти полностью закрывая ему обзор.

— Ни черта не вижу! Скоро там забор или выезд?

— Забор… эээ… не скоро. Зато вечеринка рядом, — обрадовала Гвоздева Ласка.

— Вечеринка? Какая еще вечеринка?! — забеспокоился Гвоздь и розовое поле наконец-то закончилось и он на полном ходу выехал на большую поляну с изумрудным, идеально подстриженным, газоном, на которой были разбиты белые шатры из невесомого шелка. Вокруг них тусовались респектабельные мужчины в смокингах и ослепительно красивые женщины в коктейльных платьях. Они неспешно прогуливались, держа в руках высокие бокалы и обсуждая какие-то свои истории из жизни высшего общества. Ну не спеша они двигались ровно до того момента, как кавалькада грузовиков ворвалась на территорию проведения светского раута. Первая же машина разогнала исполнявший «Вальс цветов» оркестр. Музыканты брызнули в разные стороны практически из-под колес. Остальные автомобили, не сбавившие скорость, также внесли безумную сумятицу.

— Ты, что, другого пути найти не могла?! — орал Гвоздев, пытаясь скинуть с головы полог намотавшегося шатра. Вокруг визжали мечущиеся люди.

— Могла, но у этого есть один плюс, — ответила ему девушка.

— Какой?!

— Здесь никто не будет стрелять, — привела она довод, который было очень сложно оспорить. Действительно, кто будет открывать огонь по убегающему «грузу», если тот едет через толпу богатеньких гостей и друзей Коллекционера. К чести Ласки надо сказать, что управляла она грузовика филигранно и провела их через перепуганную ораву без единой человеческой жертвы.

— Уффф, закончилось, — Гвоздев, наконец, освободился от полога и смог разглядеть, что же ждало его впереди. Ага, вот и забор! Первый грузовик в колонне самоотверженно врезался в преграду. Ажурный решетчатый забор, на первый взгляд ничего серьезного из себя не представлявший, под ударом прогнулся и начал растягиваться, облепляя рвущуюся на свободу машину, как резиновый.

«Не пробьет!», — запаниковал Гвоздев. Однако Ласка выжала из двигателя грузовика максимум. Скорость плюс вес машины и ее груза, сотворили-таки чудо. Забор лопнул, выпуская жертву из своих цепких объятий. При этом корпус машины-тарана смялся почти до середины. Она вылетела на обочину широкой автострады и встала, безбожно дымя и раскидывая искры из-под капота.

«Минус десять процентов в статье «доходы». Как бы по дороге всю прибыль не растерять», — Гвоздев понял, что головная машина больше никуда не поедет.

Глава 43

Оставшиеся девять грузовиков вырулили на автомагистраль, внеся сумятицу в плотный трафик.

— Осторожнее! — вскрикнул Гвоздь, когда его машина подрезала огромный двухэтажный автобус.

— Не ори, все под контролем! — рассмеявшись, ответила ему девушка.

— Да под каким контролем, что ты там в камерах видишь, — не успокаивался Гвоздев, чувствуя себя очень некомфортно в двух метрах от бампера многотонного монстра.

— Забудь про камеры. Ты у меня в переделах видимости — голову задери.

Последовав совету девушки, Гвоздев поднял голову и увидел летящий над головой квадрокоптер с небольшой пассажирской кабиной. Увеличив изображение, он смог разглядеть девушку и сидящего рядом с ней Рому.

— Узрел? Успокоился?

На самом деле до полного спокойствия Гвоздеву было далеко. Ехать, вцепившись в борт, как клещ, было очень некомфортно. Металл кузова под весом Гвоздева поскрипывал, будто вот-вот порвется. Чтобы не оказаться на асфальте и что еще хуже, под метровыми колесами ехавшего сзади автобуса, Гвоздев на всякий случай еще и крюк лебедки на крыше грузовика закрепил. И все равно чувствовал себя неуютно. Скорость колонна набрала приличную и набегающий поток воздуха так и норовил его сдуть с грузовика. Благотворно на его настроение действовала только одно — преследователей пока не было видно.

— Я пока поставлю вас на автопилот, — Ласка тоже заметила, что погоня не торопилась появляться, — переключусь на управление субмариной, надо ее к доку подогнать.

— Зачем? Там ведь команда есть. И Пабло. Что они, сами не справятся что ли?

— Ну их нафиг! Я видела их пробные маневры, еще поцарапают нашу девочку, — проворчала Ласка и отключилась.

Гвоздеву стало совсем скучно. Хоть проносящиеся мимо машины считай. А их поток был поистине впечатляющим. В шесть рядов в каждую сторону двигались и скромные двухместные кабинки и семейные универсалы, представительские авто с эскортом и огромные тягачи с прицепами, размерами с целый поезд. Часть машин катила по асфальту на колесах, те же что выглядели подороже двигались над дорожным полотном на воздушной подушке.

Вдруг Гвоздев заметил, что планомерное течение потока автомобилей на трассе, ломают и разрезают две черные точки. Приблизив эти нагло скачущие из ряда в ряд блохи, он увидел два глянцево-красных спорткара с плавными зализанными обводами и непрозрачными черными стеклами. Они наплевав на какие то ни было правила движения, на огромной скорости метались из ряда в ряд, выискивая в плотном трафике малейшие оконца и очень быстро приближались.

— Ласка! — Гвоздев вызвал по рации девушку.

— Погоди, у меня тут швартовка — ответственный момент.

— Хрен с этой швартовкой! Меня сейчас самого царапать будут! — Гвоздев с тревогой следил за приближающимися спорткарами. Его интуиция орала как потерпевшая — они точно явились по его душу.

— Да блин… ого! — девушка мгновенно оценила ситуацию, — перехожу на ручное!

Грузовик Гвоздева дернулся влево, прямо под колеса недовольно загудевшего автопоезда. Гвоздев зажмурился. Еще неизвестно, смогут когда-нибудь достать его враги, но эта сумасшедшая девчонка его точно рано или поздно доконает. Грузовичок мотнулся вправо и снова встал в колону, но сейчас он двигался предпоследним. Каким бы не был рискованным маневр Ласки, но он себя оправдал. У догнавших спорткаров на крыльях открылись люки из которых выехали излучатели с ребристыми стволами. Серия вспышек! Лучи бьют в задние колеса последнего в колонне грузовика, сплавляя их в бесформенные комки. Из-под задней оси грузовичка вырвался сноп искр, машина завиляла, теряя скорость, а затем опрокинулась на бок и закувыркалась по асфальту. Преследователи ловко обрулили его.

— Ласкааа, — заголосил Гвоздь, понимая, что следующим на разделку пойдет его машина. И он вместе с ней.

— Сейчас мы им покажем, — пообещала девушка.

Подвывая двигателями с неба рухнул «Лунь». Зависнув между машинами преследователей и Гвоздевым, он открыл огонь. Да вот незадача, первый прилетевшй в ответ луч прожег в турбине «Луня» дыру, и он, дымя и едва удерживаясь в воздухе, отвалил в сторону. Гвоздю не оставалось больше ничего, как помахать ручкой и сказать «привет». Ну или попробовать перепрыгнуть на крышу красного спорткара и постараться клинками нанести хоть какой-то урон.

Только он собрался начать претворять этот рисковый план в жизнь, как что-то с грохотом упало на крышу грузовика. Гвоздь поднял глаза. На крыше, стоял, пригнувшись Рома. Инженер выхватил из-за спины и бросил Гвоздеву, то чего тому очень не хватало. Гвоздь еле сдержался, чтобы не расцеловать пойманную «Катюшу». Однако поболтать по душам с противниками его винтовка не успела. Очередной выстрел из излучателя превратил левое заднее колесо в сожженный клубок, грузовик угрожающе наклонился на левый борт. Рома замахал руками, соскальзывая с крыши. Гвоздев одним движением закинул «Катюшу» в заспинную кобуру и прыгнул на крышу грузовичка. Приземлился он уже тогда, когда машина почти легла на бок, а Рома слетел с крыши. Поймав его за шкирку, Гвоздев прыгнул еще раз и одновременно с этим выстрелил крюком лебедки в грузовик, который ехал впереди. Опора под его ногами была нетвердой, до впереди идущей машины он не долетел.

Из-под его ног брызнули снопы искр. Он как бы катался на водных лыжах, только без лыж и рассекал он не по воде. Палыч выкинул предупреждение, что скоро его пятки начнет сильно припекать, да и сам Гвоздь почувствовал нагрев бронебашмаков. Перехватив инженера за пояс, он швырнул его на грузовик и, подтянувшись на троссе лебедки, запрыгнул сам. Преследователи в это время развлекались, стараясь не врезаться в очередной летевший по трассе кувырком грузовик. Чтобы добавить им острых ощущений, Гвоздев выдал короткую очередь в одного из преследователей. Лобовое стекло машины покрылось сеткой трещин, но глухая тонировка не давала понять, умудрился он зацепить водителя или нет.

Рома сорвал с плеча трубу гранатомета и тоже выстрелил.

— Ай маладца! — обрадовался Гвоздев. Инженер на глазах превращался из забитого ботана в настоящего ветерана!

Ракета вонзилась и застряла в уже побитое Гвоздем лобовое стекло. Только вот рано Гвоздь порадовался за Рому, вместо боевого заряда в ракете оказался дымогенератор, который начал выпускать тяжелые облака оранжевого дыма.

— Рома, тебя за ногу — зачем?! — выпуская очередь за очередью во вторую машину, крикнул Гвоздь. Ответить Рома не успел, потерявший обзор из-за сильной задымленности спорткар рысканул по дороге и врезался в бочину своего собрата. Обе машины занесло и закрутило. Едущий следом автопоезд тормозил до черных следов на асфальте, но существенно сбросить скорость не успел и протаранил оба спорткара, перевернув их.

— Хотя получилось неплохо, — вынужден был признать Гвоздь, — ты так и задумывал?

Вместо ответа Рома зарядил в трубу еще одну гранату и, подняв ее вверх, выстрелил. Влетев метров на сто граната разорвалась, образуя плотное оранжевое облако.

— Чудесааа, — выдохнул Гвоздь, глядя на то, как облако сформировалось в четкую фигуру. Оранжевый кулак, знак «Группы Шести».

— А то! Мы начинаем заявлять о себе!

Инженер просто хотел прихвастнуть, взяв на задание свое необычное изобретение, а получилось, что он одним выстрелом избавился от обоих преследователей. Но Гвоздь начал уже привыкать, что Рома живет по принципу «не было счастья, да несчастье помогло».

— Вы там крепче держитесь, — объявилась в эфире Ласка, — сейчас будем поворачивать.

Гвоздь прорубил в крыше поручни для себя и инженера и грузовики, не сбрасывая скорости, вошли в пологую дугу съезда с автобана. Побоище на дороге, конечно же, привлекло внимание полиции, но прежде чем сине-белые квадрокоптеры успели заблокировать колонну, грузовики пронеслись по морскому порту, въехали на аппарель подлодки и скрылись в ее недрах. Гвоздева расстраивал тот факт, что они засветили субмарину, впредь ей было противопоказано швартоваться в легальных портах. Он надеялся, что куш, который они урвали, перекроет эту досадную неприятность. И отплясывающая от радости возле уцелевших грузовиков Ласка его мысль подтверждала.

Глава 44

Бойся своих самых сокровенных желаний, ибо они могут исполниться. Ц-143 обожал свои дежурства на объекте «Курган» и каждый раз, проклинал судьбу, когда приходило время возвращаться на Остров. На Острове надо в поте лица трудиться и каждую минуту доказывать, что ты не зря кушаешь еду Корпорации и пьешь ее воду. И даже воздухом ты должен дышать исключительно потому, что приносишь пользу. А на «Кургане» сиди себе в безопасности в вырезанной в скале норе, двадцать четыре часа в сутки продавливая диван. И жди когда поступит сигнал об активации Харона. Ц-шка твердо знал — рай, он не на небесах, он в надежно укрепленной подземной базе. Но этот рай превратился в ад, когда именно на его долю выпала сомнительная честь отдать команду на активацию. С этого момента его дежурство становилось бессрочным и закончиться могло только в том случае, если Харон уничтожит свою главную цель.

А он не уничтожил! И вообще, кажется, с ума сошел. Мотается по миру, игнорирует прямые приказы с пульта «Кургана». Ц-шка уже было собирался связаться с Островом и сообщить, что совершенная машина для убийств вышла из-под контроля. Хотя и понимал, что это попахивает деклассацией. Но тут Харон сам завился на базу. Правда эта чертовая хреновина продолжил игнорировать приказы. Ц-шка хотел было запихать его в капсулу для диагностики и понять, что же творится у него в голове. Но Харон его мягко отодвинул и прошел на станцию для ремонта, потом забил свой штурмовик тройным комплектом боеприпасов и стартанул в неизвестном направлении. Ц-шка еще в себя от такой наглости не пришел, когда пришел вызов с Острова.

— Где Харон? — спросил с голоэкрана неизвестный Ц-шке администратор А-класса.

С трудом подавив в себе желание сказать «а черт его знает», Ц-143 скороговоркой выпалил:

— Час назад прилетел. Провел ремонт, пополнил боекомплект и отбыл для выполнения задания.

— Где его до этого носило? Почему он бросил преследование цели?

Ц-шка испуганно сглотнул.

— Он проводил расследование на Ики.

— Опять на Ики? Почему ты его не отозвал?!

— Я пробовал… я несколько раз активировал программу возврата, но он ее игнорировал, — оправдывался, как мог Ц-143.

— Как игнорировал? — в голове администратора это не укладывалось. Харон, не выполнивший команду, для него был как пылесос, отказывавшийся втягивать пыль. Или заявивший о свободе выбора холодильник, вдруг переставший морозить еду, — его надо было задержать!

«Вот прилетай сюда и задерживай», — подумал Ц-143, вспомнив мрачную решимость в глазах Харона. Он пробовал вставать у убийцы на пути, убеждая, что тому необходимо пройти обследование. Тот как щенка легким толчком убирал Ц-143 со своей дороги и продолжал дальше складывать оружие и боеприпасы в свой самолет. Оставалось только в него стрелять. Но желающие пострелять в Харона обычно быстро и без задержек отправлялись на тот свет. Ц-шка решил-таки судьбу не искушать.

— Харона немедленно отозвать, — отдал четкий приказ администратор, — по прибытию немедленно уничтожить. Высылаем тебе подкрепление из двадцати Арбитров…

Кто-то за пределами видимости камеры что-то пробубнил и отвлек администратора. Тот, наклонив голову, дослушал сообщение и потом продолжить пытать несчастного Ц-шку:

— Где Харон сейчас? Можешь назвать конкретно?

Ц-шка бросил взгляд на следящий экран.

— Его самолет направляется к Северной Америке.

Администратор на секунду задумался.

— Хорошо, его возврат можно отложить. Так как раз произошел инцидент с главной целью. Посмотрим, вдруг Харону удаться ее устранить.

Ц-шка облегченно выдохнул. Ему совсем не нравилась идея об уничтожении безумного убийцы. Даже с помощью двадцати Арбитров. Но выдыхал он, как оказалось зря.

— Вне зависимости от результатов его миссии Харон должен быть устранен по возвращению на «Курган». Вам это ясно?

Ц-шка судорожно кивнул.

— И да, приготовьте к активации Харона-2. На Земле появилась новая террористическая группировка и возможно нам понадобятся его услуги.

Ц-143 едва сдержался, чтобы не заскулить от страха до конца сеанса связи. В недрах «Кургана» сейчас дремали еще девять убийц. Суперсолдат, созданных в результате эксперимента, так называемой «естественной эволюции» на Ики. Харон-1 среди них был самым психически стабильным, Были известны случаи, когда другие бойцы убивали операторов при пробуждении. И Ц-143 предстояло сначала уничтожить безумную машину для убийств, а потом активировать нового психопата. Господи, да зачем ему вот это все?!

Глава 45

Что душе необходимо, чтобы по-настоящему отдохнуть от погонь, перестрелок и постоянного риска своей головой? Правильно — сто десять градусов и удобная полка из кедра, на которой можно развалиться и закрыв глаза, забыть обо всем. После создания «Группы Шести» крепкая компашка революционеров-заговорщиков распалась. Раз они решили партизанить, то и действовать им было необходимо как партизаны. Майор с гемпами отбыл обратно на Евразийский континент, дербанить довоенные склады и с помощью найденного там оружия устраивать ад в представительствах Арбитров. Никаких тебе лобовых атак с кавалерийским наскоком. Нашли, к примеру, минометы, установили их на ближайшем пригорке, отстрелялись по офису Арбитров и разбежались, не забыв на земле начертить шестипалый кулак.

Добытые у Коллекционера боевые комплекты семидесятого уровня они продали только частично. Остальные Пабло установил своим лихим парням, сколотив из них реальную силу. Ведь те же Арбитры были только пятидесятого уровня. Среди мексиканцев всегда было немало горячих парней, готовых побузить за дело революции, поэтому шорох в Мексике эта банда наводила серьезный. Там же в Мексике в какой-то глухой пустыне для Мефодия были организованы фабрика и исследовательский центр, где он мог продолжить работу над мутью и антимутью. Все ячейки «Группы Шести» не знали точно, где находятся штаб-квартиры их подельников и связывались друг с другом только с помощью сети курьерских дронов. С одной стороны это усложняло их взаимодействие, с другой это повышало выживаемость группы в целом. Если вдруг Люмины накроют одну ячейку, то ее члены не смогут выдать местонахождение остальных.

Убежище для их ячейки подбирала Ласка. Откуда девушка узнала о доме-кубе, с прозрачными стенами, прилепившимся к скале в горной гряде Аппалачей, она не рассказывала. Было только известно, что его построил один богатей-мизантроп, на дух не переносивший человеческое общество. Что с ним стало после Войны за Равенство неизвестно, а вот дом сохранился в относительно неплохом состоянии. Пять спален, огромный обеденный зал, два рабочих кабинета, комната виртуальной реальности, вертолетная площадка и ангар — вся эта прелесть сверху была прикрыта скальным выступом. Дом невозможно было обнаружить даже со спутника. В подвале же нашлось то, за что Гвоздев был особо благодарен бывшему хозяину — шикарная финская сауна с бассейном с пузырьками и мощными массажными струями. Техника в доме кое-где пришла в негодность, но Рома быстро привел все в рабочее состояние. Обошлось даже без коротких замыканий и пожаров. В итоге получилось настолько комфортное «лежбище», что Гвоздь был готов партизанить лет двадцать, лишь бы отсюда никуда не переезжать.

Вот и сейчас он, раскочегарив печку наполную, валялся на деревянной полке, блаженно закрыв глаза. Ласка и Рома ни черта не понимали в восстановлении после трудной, но с честью выполненной задачи и рубились в какую-то игрушку в виртуальной реальности. Гвоздеву же на сегодня выстрелов и погонь хватило с головой.

Простая миссия в духе «приди и возьми» превратилась в настоящий боевик. Человек в крупном медиахолдинге, о котором говорил Пабло, исправно отрабатывал свои деньги. Сеть была переполнена репортажами о новой таинственной организации, творившей бесчинства по всему миру. Оранжевый кулак, вскинутый в протестном жесте, не сходил со страниц электронных СМИ. Даже Гвоздь, просматривающей новости, был поражен масштабами злодеяний «Группы Шести». Однако денег много не бывает и человек из СМИ продал Пабло эксклюзивную информацию о перевозке компанией «Ай-Кул» чего-то жутко секретного и жутко дорогого.

Сначала операция шла в строгом соответствии с планом. Гвоздев беспрепятственно смог пробраться в трубу, по которой двигался скорый поезд на магнитной подушке, и прицепиться к одному из вагонов. Состав был небольшой, всего пять пассажирских и один грузовой вагоны. В трубе поезд летел с сумасшедшей скоростью, которая был чуть ниже тысячи километров в час. Если бы не откачанный из трубы воздух, то карабкавшегося по крыше Гвоздя сдуло бы к чертям собачьим, не помогла бы даже лебедка.

Доползя по четвертого с конца вагона, в котором отсутствовали иллюминаторы, Гвоздь выбросил клинок на правой руке, который тут же окутало зеленное сияние перегретой плазмы. После ограбления усадьбы Коллекционера Рома предложил Гвоздеву немного модифицировать его броню и установить туда более современный реактор. Мощности, которую он выдавал, хватило бы и на функционирование самого доспеха и на подзарядку Клинков Ярости. Палыч стоял на виртуальных коленях и умолял Гвоздева не подпускать «этого яйцеголового придурка» к системам Гнева Полуденного Солнца. Однако Рома закинул слишком уж привлекательную приманку. Клинки Ярости в всеразрущающем плазменном режиме работали всего тридцать секунд. За бой. А потом от противников хоть веником отмахивайся. Доверить усовершенствование брони другому инженеру Гвоздев не мог. Костюм вещицей был уникальной, и не было никакой гарантии, что проведя ремонт, инженер бы не сообщил о нем Арбитрам. Поэтому скрипя зубами и сердцем, Гвоздь дал добро на «операцию».

Случилось настоящее чудо! Зря Гвоздь из-за нервов спалил пару-тройку лет своей жизни за те полчаса, пока Рома ковырялся в доспехе. Все работало! И работало на удивление хорошо! Клинки Ярости все также высаживали в ноль заряд за тридцать секунд, но костюм их заряжал вновь за четыре минуты. Режь не хочу! Рома этот режим разряда-заряда назвал странным словом «кулдаун».

Крыша вагона поддалась клинку без проблем. Одним взмахом прорезав небольшое отверстие, Гвоздев вытащил из ранца ребристую сферу. Сильно вдавив кнопку на боковине, он швырнул ее в пробоину. Стан-граната была очень редким и очень дорогим артефактом. Стоимость такой игрушки приближалась к ста тысячам бонов. Однако по данным информатора, груз, который они должны были захватить, стоил на пару порядков дороже.

Как такового взрыва не было, до Гвоздя донесся лишь легкий хлопок. Но последствия воздействия стан-гранаты Гвоздь ощутил на собственной шкуре. Точнее на собственной броне. Граната выдавала сильнейший ЭМ-импульс и отправляла пакетами вредоносные программы, выводившие из строя электронику и моды в радиусе тридцати метров. Тонкая крыша вагона для ее импульса не была значимой преградой, и Гневу Полуденного Солнца досталось серьезно. Сработали предохранители, и Палычу пришлось отправить систему в перезагрузку.

Дожидаться ее окончания Гвоздев не стал. Его предполагаемые противники сейчас также приводили свои моды в порядок. Взмахнув клинком, он прорубил в крыше треугольник, выбил металл ботинком и прыгнул внутрь. Приводы Гнева Полуденного Солнца не работали, но у Гвоздя было кое-что понадежней — собственные мышцы, работающие в усиленном режиме.

Упал он прямо на прикрученный к полу прямоугольный сейф. Крутанулся, выставив «Катюшу» и огляделся. В одном углу, попадав с длинной приставной скамьи, слабо шевелились четверо охранников. Гвоздь подошел к ним и выбил ногой, наставленный на него дрожащей рукой пистолет. Потом похватал охранников, свалил их в кучу и щедро полил ее из принесенной с собой канистры прозрачным тягучим гелем. Гель-молекулярный клей мгновенно твердел на воздухе, связав кряхтящих и матеряшихся охранников в монолит. Отобрав у них на всякий случай оружие, Гвоздь произнес:

— Отдохните пока, ребятки. Считайте, вам контора предоставила краткосрочный отпуск. Насыщенный яркими впечатлениями.

Не обращая никакого внимания на их ругательства и угрозы, Гвоздев подошел к сейфу. На его крышке располагалась панель доступа для проверки ДНК. Причем контуры сразу трех ладоней намекали на то, что проверку должны проходить три человека одновременно. Можно конечно было попробовать срезать дверь сейфа Клинками Ярости. Но такой варварский способ мог повредить его содержимое. У Гвоздева в наличии был инструмент гораздо тоньше. Тоньше, болтливей и жадней.

— У меня все готово, — связался с Лаской Гвоздев, прорезав в панели доступа небольшую щель и вставив туда электронную плату, связанную с доспехом кабелем, — работай.

— Тебя найдут и тогда… — злобно прошипел один из охранников.

— И тогда они пожалеют, что меня нашли, — перебил его Гвоздь, — заткнулся бы ты дядя, думать мешаешь.

На самом деле никаких особо сложных мыслительных процессов в голове Гвоздева сейчас не протекало. Всю работу по взлому сейфа удаленно проделывала Ласка. И проделывала не слишком чисто — на панели вдруг зажегся красный индикатор и запищал мерзкий зуммер.

— Ага! — закричал неуемный охранник, — сигналка сработала, хана вам сволочи!

Вместо ответа Гвоздев поднял «Катюшу» и выстрелил. Над головой охранника в стене появилось крохотное трехмиллиметровое отверстие. Он тут же прикусил язык. Панель доступа, будто бы тоже испугавшись, потухла и затихла.

— Ласка, у нас проблемы?

— Небольшие и я из уже решила, — ответила девушка и подтверждая ее слова, внутри сейфа щелкнули замки и его дверь отворилась. Ласка, как и Рома, тоже получили и установили себе комплекты и «сердца» семидесятого уровня, поэтому способности к взлому у девушки выросли многократно.

Первой из сейфа Гвоздев вытащил стеклянную колбу, наполненную бурлящим азотом. Сбоку у колбы у колбы просматривалась небольшая трещинка, через которую стремительно уходил испаряющийся газ. Внутри колбы Гвоздев разглядел тончайшую хрустальную пластинку с выгравированными на ней странными символами.

— О черт! О черт! — завопила Ласка, рассмотревшая через камеры Гвоздева поврежденную капсулу, — это карта памяти! Защищенная! Видимо когда сработала сигнализация, устройство в сейфе ее пробило. Если она нагреется, то разлетится на мелкие осколки и все данные на ней будут потеряны.

— Если бы у нас был жидкий азот… — начал было умничать в эфире Рома.

— Но у нас его нет. Зато есть вот это, — Гвоздев подошел к канистре из-под молекулярного клея и потряс ее. На подставленный им палец упала капля прозрачного геля. Гвоздь размазал ее по трещинке на капсуле карты памяти.

— Порядок, — осмотрев со всех сторон капсулу, заключил Гвоздь. Струи пара больше из нее не вырывались, да и сама капсула осталась заполнена наполовину.

— Что у нас тут еще? — Гвоздь снова запустил руку в сокровищницу, — а вот это мы точно не зря слетали.

Он вытащил из сейфа золотой картридж генного усиления. Откуда ученые корпорации «Ай-Кул» его взяли и как хотели использовать, оставалось загадкой. Третий и последний трофей из сейфа Гвоздева не впечатлил. Обычное «сердце» седьмого уровня. Но и его Гвоздь аккуратно уложил в ранец. Курочка по зернышку клюет!

Вдруг поезд резко сбросил скорость, и Гвоздь едва смог удержаться на ногах.

— Это еще что такое? Следующая станция должна была быть через пять с половиной минут.

— Секунду, я посмотрю, — ответила девушка, летящая на коптере над трубой поезда.

— Гвоздь, — упавшим голосом произнесла она, — у нас проблемы.

— И почему я ни грамма не удивлен!

Глава 46

— Возле трубы патруль на вездеходе. Они вскрыли тоннель, — докладывала Ласка.

— Как вскрыли?! — удивился Гвоздев. Тоннель, по которому двигался поезд, был герметичен. Чтобы состав мог достичь сверхскоростей, с которыми он двигался, из трубы откачивали воздух, создавая там почти что вакуум. Вскрыть трубу, подвергнув тем самым движущийся поезд опасности, могли только по очень веской причине. К примеру, если прямо сейчас кто-то очень хитрый грабил одну из богатейших корпораций на Земле. Но с момента срабатывания сигнализации прошло не более минуты, как копы успели так быстро среагировать?

— Уйди в сторону, не привлекай внимание, — отдал девушке распоряжение Гвоздев. Летательный аппарат, следующий прямо над тоннелем с поездом, где происходит ограбление, внимание точно бы привлек.

— Поняла, начинаю из себя изображать туриста. Буду неподалеку. Если что — свисти, — Гвоздев улыбнулся. Изображать праздно летающего туриста Ласке будет весьма проблематично. К ее машине подвешен весьма необычный багаж. Но ничего, она девочка опытная, как-нибудь выкрутится, да и багаж они замаскировали на совесть. Гвоздю надо думать, как самому ускользнуть.

Как только поезд окончательно остановился и, отключив магнитную подушку, сел на брюхо, Гвоздев прислушался. Кроме недовольного ропота и гулких шагов пассажиров по металлу он больше ничего различить не мог. Скорее всего, в пассажирских вагонах сработала система оповещения, грузовой же отсек поезда никто уведомлять о происшествии не стал. Гвоздю оставалось разведать обстановку только старым проверенным методом — высунуть голову из «норки». Что он и сделал.

Подпрыгнуть до прорезанной им в потолке дыры оказалось делом нелегким. Усилители брони еще не пришли в себя после взрыва стан-гранаты, хотя Палыч и обещал, что они подключатся с минуты на минуту. Нагрузку на себя взяли модифицированные мышцы, заставив полутонную махину прыгнуть. Гвоздь зацепился за край и подтянулся, выглядывая наружу.

Редкая цепочка из пассажиров тянулась к голове состава. Туда где была открыта одна из боковых панелей туннеля. Разглядеть, что там происходило, Гвоздев не мог. Ему пришлось вылезти целиком и спрыгнуть вниз. Зазор между стенами трубы и вагонами был всего метра полтора и Гвоздь в своем объемном доспехе в нем едва помещался. Перед ним стояла дилемма — куда идти дальше? Вперед, к тем, кто остановил поезд? Или назад? Отступление выглядело более предпочтительным, втроем без прикрытия ввязываться в перестрелку с копами было слишком опрометчиво. Но до станции надо было топать не одну сотню километров, и самое противное было в том, что по трубе без всякого предупреждения могло возобновиться движение. Если бы Гвоздев встретился с несущимся во весь опор поездом, то, несмотря на всю свою броню, его размажет как муху по лобовому стеклу. Поэтому он потихоньку, буквально на носочках двинулся вперед.

Как назло растянувшиеся по тоннелю люди были сплошь гражданскими. Выряженный в Гнев Полуденного Солнца Гвоздь на их фоне смотрелся бы как покрытый шрамами бультерьер на выставке причесанных и подстриженных пуделей. В такой толпе ему не затеряться. Распластавшись по борту вагона, Гвоздев начал осторожно продвигаться вперед, стараясь не слишком отставать от последних пассажиров. В случае чего можно будет попробовать взять заложников. Если на ограбление прибыла частная охрана «Ай-кул», то палить по гражданским они точно не будут, и у Гвоздя появится шанс уйти без перестрелки.

Дойдя до локомотива и выглянув из-за Гвоздь сильно удивился — вместо местных полицейских с обоих сторон трапа, по которому люди спускались вниз, стояли двое Арбитров. Гвоздев мигом шмыгнул под прикрытие поезда. Арбитры, увидев его, точно церемониться не станут. Перестреляют всех пассажиров, взорвут поезд и трубу, лишь бы убедиться, что Гвоздева гарантированно на тот свет отправили.

Каждый выходящий из тоннеля человек подвергался тщательному сканированию и только после этого выпускался наружу. Арбитры прогнали пассажиров через проверку довольно бодро. Выход возле трапа опустел и тут бы Гвоздеву и выскочить с клинками наперевес и покрошить мутантов в мелкую капусту. Но при таком подходе есть большой шанс, что это тебя порежут на мелкие ремешки. Гвоздь видел только двух бойцов внутри, а сколько их там шатается снаружи, понятия не имел. В узком проходе, прижатый к стене вагона он мишень. А если по нему начнут работать несколько стволов, то он — решето.

Дилемма, что же делать дальше разрешилась сама собой. Один из Арбитров остался у выхода, другой не спеша отправился осматривать вагоны.

— Костюмчик в норме, — в этот момент проснулся Палыч, — можете использовать.

А вот это хорошо, с помощью дополнительной мощности усилителей брони Гвоздь мог двигаться более плавно. И более тихо.

Арбитр двигался вдоль вагонов, заглядывая в их иллюминаторы и пробегаясь по их внутренностям сканирующим лучом. Когда он дошел до грузового вагона, то его чуткие акустические рецепторы уловили легкий шум, доносившийся изнутри. Он остановился напротив двери и поднес руку к ее электронному замку. Коды доступа Арбитров имели наивысший приоритет доступа на всей Земле. Перед ними была бессильна даже защита крупнейших корпораций типа «Ай-Кул». Если Арбитр приказывал любой железке упасть и отжаться, единственное что она могла спросить это «сколько раз». Направив винтовку на дверь, Арбитр откатил ее в сторону.

Шум в вагоне издавали намертво склеенные охранники. Клубок из них тел катался по полу, пытаясь распасться на отдельные части.

— Ну наконец-то, — с облечением выдохнул охранник, дерзивший Гвоздеву. Правда, он практически тут же чуть не облегчился по-настоящему, увидев что спасть их прибыл Арбитр. Глобальная полиция не занималась мелочевкой типа ограбления крупнейшей земной компании. Арбитров сюда привело что-то другое, и охрана от этого другого хотела быть как можно дальше.

Арбитр молча отсканировал притихших охранников, а потом и вскрытый Гвоздевым сейф.

— Мы отбивались, как могли, — решил реабилитироваться говорливый охранник, — но у нападавшего уровень был под сотку и броня такая необычная… ой, мама!

Подробно описать Гвоздя он не успел. С тихим шелестом с крыши вагона за спину Арбитру опустился тот самый парень «под сотку» и в необычном золотом доспехе. Выпады светящихся клинков слились в одну непрерывную зеленую линию. Арбитр, не успев обернуться, опал на пути тремя отдельными кусками. Гвоздев даже его винтовку умудрился рассечь надвое.

— Мужики, я же сказал — отдыхаем. Вы чего шебуршитесь-то?

— Мы поняли, команда — отбой! — для убедительности болтливый охранник крепко зажмурил глаза. Он знал, что Арбитров можно убивать. Но для этого желательно иметь десяток увешанных оружием человек и уровни у них должны быть под пятидесятый. Расправившийся с полицейским за доли секунды незнакомец в золотом внушал ему благоговейный ужас.

— Рад, что мы, наконец, поняли друг друга. Храпеть для натуральности необязательно.

Гвоздев потушил клинки и медленно ступая двинулся по тоннелю, собираясь также тихо разобраться и со вторым Арбитром. Но его предосторожности были излишни. Когда он дошел до трапа, полицейского там не оказалось, зато снаружи доносились звуки драки. Гвоздь выглянул в отрытую секцию трубы и обалдел. Четырехметровый боевой мех класса «Полкан» держал левой рукой Арбитра за горло, а правой методично, как кувалдой, молотил его по голове. На вкус Гвоздева голова Арбитра уже приняла достаточно плоскую форму, но сидевший в «Полкане» Рома останавливаться не собирался.

После того, как они обчистили Коллекционера, Гвоздев поставил вопрос ребром — Роме необходимо приобрести серьезное вооружение и защиту. Это только в теории инженер должен был осуществлять функции удаленной поддержки, на практике же постоянно выходило так, что Рома постоянно оказывался чуть ли не на самом переднем краем боя. Ласка с пеной у рта доказывала ему, что «Полкан» это явный перебор, но для специализации «инженер» боевой мех подходил идеально. Девушка натурально рыдала, перечисляя деньги за «Полкана» и говорила, что чудачества Гвоздя их по миру пустят. Однако первая же миссия доказала очевидную пользу тяжелого меха.

Рядом с импровизированной «кузницей» стоял небольшой двухместный вездеход. Ясно, Арбитров было всего двое и в ближайшие минуты подкрепления к ним ожидать точно не стоит. Но Гвоздю была тем более непонятна сама ситуация — как на поимку членов особо опасной группировки могли выслать всего пару полицейских?

Ласку видимо тоже мучил этот вопрос. Неподалеку, вся толпа пассажиров стояла на коленях в пыли, заложив руки за голову. А девушка беседовала с двумя закованными в наручники парнями в фирменной униформе «Ай-Кул». К приходу Гвоздева допрос она уже заканчивала и поэтому крикнула Роме:

— Наигрался? Заканчивай, пока сюда вся их свора не слетелась!

С явным сожалением Рома приложил для верности тушку Арбитра об колено и отшвырнул как поломанную игрушку.

— Гвоздь, давай в кабину быстрее, — заметив сходящего по трапу вниз Гвоздева, скомандовала девушка.

Их коптер стоял рядом с вездеходом Арбитров. Гвоздь вскарабкался в его кабину, слева от него за штурвал уселась девушка. Вдвоем им там было тесно из-за габаритов брони Гвоздева, а уж о том, чтобы разместить там «Полкана» не было и речи. Коптер поднялся, подлетел к застывшему Роме, подхватил его захватами подмышки и, увеличив обороты турбины, поднатужившись взлетел. У такой конфигурации было свое преимущество — оружие болтающегося в воздухе Ромы можно было использовать как подвесные турели.

Коптер они утопили в речке, за двести километров от места стычки с Арбитрами, и пересели на катер-рефрижератор, доставлявший продукты, укрывшись в его покрытом инеем брюхе. Они всегда меняли несколько видов транспорта по дороге к своему убежищу. Ласка от такой традиции пищала от радости, девушке доставляло огромное удовольствие погонять на совершенно разных транспортных средствах при этом абсолютно не жалея их.

В скрытый в скалах дом они добрались без приключений, однако по дороге девушка поделилась с Ромой и Гвоздем довольно странным результатом допроса сотрудников «Ай-Кул».

— Арбитр сразу арестовал айкуловцев. Надел наручники и швырнул в багажник вездехода. Внутрь трубы они не спешили. У «Ай-Кул» сразу после этого затребовали документы на груз. У меня такое впечатление, что они вообще не нас искали.

— Может с этим грузом что-то не так? — забеспокоился Рома.

— Как прибудем на базу, сразу его осмотри. Особенно удели внимание чипу памяти, попробуй взломать и прочитать, — распорядился Гвоздев.

Но сразу за похищенное по прибытию на базу они не взялись. Рома и Ласка заявили, что перед таким ответственным делом им необходимо прочистить мозги и унеслись развлекаться в виртуальное пространство. Гвоздев тоже чувствовал себя после миссии выжатым как лимон, поэтому отправился восстанавливать силы в сауну. Но расслабиться полностью не получилось. Растекаясь по полке от пронизывающего тело тепла, и вдыхая приятные хвойные ароматы, он никак не мог выкинуть из головы мысль — кой черт принес Арбитров в трубу скоростного поезда? Он так увлеченно над этим размышлял, что не сразу заметил, что приятный запах кедра вдруг сменился на какую-то отвратительную кислую вонь.

Глава 47

— Что за… — Гвоздев принюхался и скривился. Пахло отвратительной прокисшей химозой. От мерзкого запаха резко закружилась голова, и Гвоздев почувствовал себя так, как будто познакомился поближе как минимум с ящиком текилы.

Гвоздь сел, тряся головой, пытаясь прогнать внезапно накатившую слабость. За его спиной тихонько скрипнула дверь сауны.

— Ага, одумались, наконец. И правильно — банька лучший вариант… — Гвоздев обернулся и осекся. Вместо Ласки в минималистическом купальнике и Ромы в шортах, на пороге сауны стоял Арбитр. В полной боевой броне. Гвоздь затряс головой энергичнее, стараясь прогнать наваждение. Но оно уходить отказывалось. Более того, воин в сером поднял винтовку и ее стволом показал ему «на выход». Пазл с щелчком встал на место. В перегретом воздухе сауны витало какое-то отравляющее вещество, которое бы вырубило Гвоздева, не сработай его ген-антитоксин. Надо же, есть от него польза, не только приятные ощущения от алкогольного опьянения он способен глушить.

Не дождавшись отключки Гвоздя, Арбитры решили прийти за ним лично. Серый повторил свой требовательный жест, и Гвоздь поднялся с полки. Он медленно убрал руки за голову.

«Поехали!» — скомандовал он сам себе и тут же отправил пинком в полет деревянную двадцатилитровую бадью с водой, стоявшую на полу. С силой пинка он перестарался, не прикрытая доспехом лодыжка отозвалась вспышкой боли. Зато и эффект от попадания бадьи в голову Арбитра был существенным. Серый отшатнулся, сделал шаг назад и ствол его винтовки задрался вверх. Гвоздь прыгнул вперед и плечом врубился в нагрудник противника, заработав огромную гематому. Но о синяках и ссадинах надо будет думать потом, после боя. При всей своей сверхсиле человек в плавках ничего не мог сделать закованному в доспех Арбитру. У Гвоздева был один шанс на спасение, сбив с ног серого, он огромными скачками понесся по лестнице на первый этаж.

— Тревога! Нападение! — орал он как на пожаре.

Только бы товарищи его услышали. Если Ласка с Ромой успеют взяться за оружие, то он смог бы добраться до Клинков Ярости или схватить в руки «Катюшу». Времени, чтобы облачиться в Гнев Полуденного Солнца у него точно не будет.

Крик застрял у него в горле, когда он увидел сразу шестерых серых в холле дома. Решение пришло мгновенно. Не сбавляя скорости, Гвоздев бросился к огромному панорамному окну, пробил его своим телом и вывалился на вертолетную площадку. К синякам добавились еще и многочисленные обильно кровоточащие порезы.

— Ласка! — ревел Гвоздев поднимаясь на ноги, — Рома, мать вашу!

Лишь бы только их еще не повязали, лишь бы они еще резвились в безопасной виртуальности. И конечно лишь бы они поскорее услышали его вопли, дарить ему драгоценные секунды Арбитры не собирались, гурьбой высыпав на площадку вслед за ним.

У серых видимо был приказ по возможности взять его живым. Они не стали расстреливать Гвоздева на отрытом пространстве как куропатку в тире, а пошли врукопашную. Отведя нацеленный ему в голову приклад, Гвоздев пригнулся и подсек первого нападавшего. Тот рухнул на спину, а Гвоздев уже встречал следующий удар блоком. Плохая идея, бронированный кулак Арбитра глубоко рассек ему предплечье. Гвоздь в несколько фляков назад разорвал дистанцию. Время, черт возьми, ему нужны эти секунды!

Противники двигались не менее стремительно, чем сам Гвоздь. Мгновение и они снова его окружили плотным кольцом. Он приседал, уклонялся, старался принимать удары вскользь и бил в ответ, сдирая мясо с костяшек до крови. Шестеро на одного слишком большой перевес и Гвоздь сомневался, что он смог бы победить в этой схватке, даже будучи вооружен и надежно защищен. Сказывалось и отсутствие инъектора, накачивавшего его кровь глюкозой и энергией. Он начинал уставать, его сила быстро истощалась.

Левое колено пронзила адова боль, нога подогнулась, и он припал к земле. Как только Гвоздь перестал двигаться, на него тут же обрушился град ударов. Били его серые в основном по голове, и он почувствовал, как тонкая ниточка, связывающая его сознание с реальностью вот-вот оборвется. Находясь на грани беспамятства, он вдруг услышал длинную очередь и следом за ней звон от попаданий пуль по броневым пластинам Арбитров. Противники оставили его в покое, переключившись на нового, более опасного врага.

Перекатившись по земле, Гвоздь поднял голову и увидел сквозь багряный туман хрупкую фигурку в черно-серебристых доспехах, строчившую из пистолетов-пулеметов сразу с двух рук.

«Что де ты творишь, девочка?! Без укрытия, против шестерых!» — метнулось в голове у Гвоздева. Она же спасает его, отвлекает внимание на себя. Но какой ценой!

Девушка, полностью оправдывая свое прозвище, металась под стеной дома, как ловкий хищный зверек, не переставая стрелять ни на мгновение. Особо целиться ей было не надо, Арбитры, избивая Гвоздева, сгрудились в плотную кучу. Однако они уже отходили от внезапного появления девушки и ошеломительного урона, который причинили им ее первые очереди. Ласка тонко рассчитала этот момент и начала кувырком уходить в вынесенное Гвоздем окно.

«Умница», — подумал Гвоздь, подобравшись для возможно последнего прыжка, — «Уходи, ты сделала все, что могла!».

В пылу боя он забыл про седьмого Арбитра, с которым столкнулся в подвале дома. И тот решил появиться в самый неподходящий момент. Вытянувшись в струнку, Ласка летела в спасительное укрытие, когда из дома выплыл шар раскаленной плазмы.

Фигуру девушки объяло пламя, вспышка была настолько сильной, что Гвоздь на секунду ослеп. Когда способность видеть снова к нему вернулась, он увидел, что Ласка лежала на земле, не долетев до дома какой-то жалкий метр. Адреналина от этого зрелища выплеснулось столько, что его бы хватило и на дивизию берсерков. Забыв о боли, истощении и об отбитых внутренностях, Гвоздь запрыгнул на загривок стоящего к нему спиной Арбитра, намереваясь его разорвать пополам голыми руками.

И его вновь сшибли на землю, но на это раз он крутился юлой, избегая ударов прикладами и ногами. Гвоздь вознамерился забрать вместе с собой на тот свет хоть одного серого. Но как ему это сделать? Он не мог использовать их оружие, даже вибронож Арбитра не будет функционировать в его руках, все оружие полицейских настроено только на своих владельцев. Ситуация из патовой опять скатывалась в кризисную, и победителями из схватки однозначно вышли бы Арбитры.

Возмездие на головы Арбитров свалилось с небес. В буквальном смысле этого слова. Повторив подвиг Гвоздева с выбиванием окна, со второго этажа вылетел «Полкан» засыпая все вокруг брызгами стекла. Приземлился Рома крайне эффектно, сплющив полутораметровыми ступнями сразу двух серых.

— Держи! — правый манипулятор «Полкана» мощным броском что-то швырнул в сторону Гвоздева.

Бум! Бум! Заговорила сорокамиллиметровая пушка, закрепленная на левом запястье меха. Выпущенные ее подкалиберные стрелы пробили грудь ближайшего к Гвоздю Арбитра навылет. Завизжал на высокой ноте роторный излучатель на плече «Полкана», хлеща короткими вспышками оставшихся в строю Арбитров и давая Гвоздеву возможность подняться и поймать «посылку».

Клац! Застежка на левой руке надежно зафиксировала руку. Еще один «клац» и Клинок ярости оказался и на правой руке. Лезвия вылетели из футляров и окутались зловещим ядовито-зеленым светом. На все это у Гвоздя ушли считанные мгновения, однако за эти мгновения рисунок боя успел сильно измениться. Четверо оставшихся в живых Арбитров насели на меха, как загнавшие медведя лайки. Пользуясь своим преимуществом в скорости, трое из них танцевали перед мехом, расстреливая его из плазмоганов и уклоняясь от ответного огня. Лобовая броня меха держалась молодцом. Покрываясь тускло-бордовыми пятнами от попаданий огненных шаров и окалиной, их безумный жар внутрь все-таки не пропускала. Однако четвертый серый оказался за спиной у меха и присел, собираясь запрыгнуть к нему на спину.

Следующий этап схватки можно было бы описать как «золотые начинают и выигрывают». Тридцать секунд на четырех противников. Это по семь с половиной секунд на каждого. Потом у Клинков Ярости иссякнет питание. Но самого Гвоздя питало чувство ненависти и жажда мщения, поэтому первого противника он раскроил за полсекунды. На второго ушло чуть больше, он успел развернуться к Гвоздеву, но тот поймал его на обманом движении и подчистую снес ему голову вместе со шлемом.

Зашедший в тыл к меху Арбитр запрыгнул к нему на спину. И одновременно с этим Гвоздев избавился от последнего стоящего перед ним противника, вонзив ему в грудь сразу два клинка и опрокинув его на землю сильным ударом ноги в грудь.

Заскочивший на «Полкана» Арбитр выдал целую серию плазменных шаров из винтовки, метя в сочленение между шлемом меха и кирасой. «Полкан» зашатался, упал сначала на колени, а потом рухнул и на грудь. Арбитр слетел с его спины прямо под ноги Гвоздеву и тот прикончил серого двумя ударами.

— Ромыч! — отключая клинки, проорал Гвоздь, подбегая к поверженному стальному великану, — ответь! Ты живой?!

Гвоздь засуетился вокруг меха, на шее которого зияла пробоина с оплавленными краями. Открыть «Полкана» можно было с помощью эвакуационного ключа, хранящегося в доме. Так как инженер на крики Гвоздева не отвечал, тот уже собрался бежать в дом за ключом, по дороге еще и Ласку осмотрев. Вдруг мех уперся кулаком в землю и, разогнув руку, перевернулся на спину. Забрало шлема со скрипом ушло вверх.

Лицо Ромы было залито кровью и покрыто волдырями от ожогов. Инженер плакал, следы от слез контрастно выделялись на его лице. Но рыдал он не от боли.

— Гвоооздь, — с трудом просипел он.

— Жив! Держись парень! Я сейчас… только в дом сбегаю. Вытащим мы тебя и вылечим!

— Маячок…

— Какой еще маячок?

— На меха во время драки у поезда Арбитр маячок навесил. А я не заметил. Гвоздь, это я их привел, — Рома от обиды и боли закусил губу.

— Ну привел и привел. С кем не бывает. Ты потерпи, я гляну, что там с Лаской и тобой займусь.

Деньги тратить Ласка любила, а главное умела. Среди прочего оборудования в дом был закуплен автодок, причем сразу с тремя хирургическими капсулами. Вылечить Рому он вряд ли успеет, им надо срочно покидать убежище до прибытия подкрепления к Арбитрам. Но хотя бы стабилизировать состояние тяжело раненного инженера сможет. Пошатываясь, выжав из своего организма все резервы до капли, Гвоздев направился к Ласке. Все-таки первым делом надо будет отыскать и прицепить на себя инъектор с глюкозой. Гвоздь сам еле шел, а ему еще двух товарищей на себе на второй этаж тащить. Но это все ерунда, дотащит он девушку до спасительной капсулы, хоть на руках, хоть ползком на зубах, а дотянет. Лишь бы только ее механическое сердце еще билось! С момента окончания боя Ласка ни разу не пошевелилась и не застонала. И это было очень плохим знаком.

Не дойдя до девушки пары шагов, Гвоздь услышал нарастающий резкий свист и обернулся. На площадку садился штурмовик по внешнему виду напоминавший майского жука. И этого чертового «жука» Гвоздев уже видел! На Ики это блестящее зеленое отродье ранило девушку и чуть самого Гвоздева не угробило.

На брюхе жука открылся люк, из которого на бетон спустилась фигура в черных доспехах.

— Да что ж вы твари разом прибыть не можете! Любите растягивать удовольствие? — Гвоздь встал в стойку и активировал клинки. Заряд в них еще был, только вот он сам едва держался на ногах. Но держался, остановить черного убийцу больше было некому. Драться он собирался даже не за себя. Надо было спасти лежащего за ним инженера. И если уж не спасти, то хотя бы отомстить за Ласку.

— Чего застыл? Давай! Иди сюда! — затягивать поединок Гвоздю было невыгодно, он сконцентрировался на одном единственном ударе. Хотя Харон мог в рукопашную и не ввязываться, а просто всадить ему пулю в лоб издалека и вся недолга.

Раздалось тихое жужжание, к дому в скалах прибыл еще один гость. За спиной у Харона рядом с «жуком» садился небольшой связной дрон. Гвоздю захотелось зареветь белугой от бессилия. Этот дрон отправила одна из ячеек «Группы Шести». И надо сказать совсем не вовремя отправила. Если Гвоздев сейчас проиграет, то умрут не только он и два его товарища. Информация, хранящаяся в дроне и попавшая в руки Харона, может погубить всю их организацию. Сопротивление криссам на Земле будет окончательно подавлено.

Конец.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Глава 39

Глава 40

Глава 41

Глава 42

Глава 43

Глава 44

Глава 45

Глава 46

Глава 47 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg