«Земля будет жить!»

Земля будет жить! (fb2) - Земля будет жить! 984K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Сергей Хорунжий

Пролог

…Смерть одного человека — это смерть, а смерть миллионов — только статистика. Эрих Мария Ремарк

Южный Анклав, окрестности Кейптауна,

2280год, январь, 22-30 по среднестатистическому времени.

Тяжёлый армейский тесак с 30-ти дюймовым вибролезвием всё же достал брательника, который прикрывал Тима собой!

Пришлые были не дураками и не применяли громких огнестрелов, опасаясь полиции. Только откуда у переселенцев оказалось в руках номерное оружие штурмовых подразделений, да ещё и с перенастроенным чип-опознователем — это был вопрос! Хотя в сущности, какая теперь разница… Их затянули на пустырь, чтобы ограбить. Дим, старший из братьев Воевод, слыл удачливым дилером, заправляющим «мазу» многим пациентам из их квартала и этот вечер в плане выручки был не самым худшим…

Народ валом валил за дозой, Тим только успевал гонять туда-сюда за припрятанными в надёжном месте порцайками, а Дим с многозначительной ухмылкой пихал в потай денежки и подмигивал брату. Вот и домигался! Обычно внимательный, сегодня он протабанил ушами, подпустив к себе незнакомца с горячим южным взглядом. Парень еле-еле изъяснялся на лингве, безжалостно коверкая слова. Дим, не самый слабый боец в округе поначалу напрягся, но когда услышал «заказ», аж побледнел. Если бы им удалось спихнуть такое количество дури, можно было б целый год греть задницу где-нибудь на Северных курортах. Вот они и повелись как бакланы на удочку! Впрочем, винить себя, похоже, не стоило. Среди громил подкативших на их территорию был телепат. Тим выполнявший в их связке функции «щупача», малёха имел природного дара ковыряться в мозгах у народа, на этот раз облажался. Вернее, его спеленали, как молодого, словно язык к нёбу приклеили, а затем, взялись за Дима. Буром не пёрли, ибо знали, что в этих краях всё отлажено, в том числе порядок, за которым «смотрели», потому, старшему внушили, что всё будет путём. Тот и сгонял в их сиротскую берлогу, вытянув на божий свет весь месячный запас «амброзии», как ласково называл наркотики Папаша Стук, король местного захолустья. А ещё зачем-то прихватил с собой кассу свою, и чужую, предназначенную в оплату за товар.

Так они и пришлёпали в этот закомарок: южанин, телепат, который «держал» Тима незримыми путами крепче, чем любые наручники и Дим, тащивший в сумке всё семейное богатство.

Здесь их уже встречали…

Огромные яркие звёзды вкупе со своей предводительницей Луной, которая даже отсюда дымилась и подмигивала разноцветными сполохами промышленных зон, безразлично взирали на происходящее. Старший из Воевод опустил свою поклажу на землю и отступил в сторону. Несколько тёмных силуэтов бесшумно выступили откуда-то из мрака. Один из них присел на корточки и зашуршал замками. Удивлённый свист проверяющего заинтересовал остальных: кто-то облегчённо выдохнул, кто-то победно хмыкнул, даже телепат вытянул голову в ту сторону на какие-то краткие мгновения ослабив свою хватку, но пожалеть об этом уже не успел…

Тим ждал такой промашки, взорвавшись бурей эмоций и освобождаясь от опеки!

Он «качнул» в сознание старшего брата океан драйва, заставив того перейти из состояния сомнамбулы в режим супербоя в мгновение ока. Первым умер их «опекун»: тонкое лезвие метательного ножа, которым Дим обычно вычищал грязь из-под ногтей, вошло телепату в левую глазницу по самую рукоятку. Дальше раскручивая боевую мельницу крав-маги, уличного боя кейптаунских трущоб, он затрещал ещё чьими-то костями круша и ломая тех, кто не успел отскочить.

Может быть, они бы и спаслись…но за ними «пришли» профессионалы.

Длинный боевой нож спецподразделений с одинаковой лёгкостью рубивший кости, дерево и даже металл остановил рослого парня, встретив того, не менее затейливым пируэтом. Дим опал на землю двумя половинками, охнув на прощание короткое «Брат!». Даже в смерти он не забыл про младшенького, которого поклялся защищать, когда они осиротели.

А теперь тот остался один…

Тишину южной ночи разорвал отчаянный крик! Тим перестал соображать, что делает, но его телепатические способности, похоже, снова пригодились. Кажется, ему даже удалось убить владельца виброножа: шарахнув вокруг себя «мыслемолотом», он на чистом автомате встречным движением вложился открытой ладонью в раззявленную от боли рожу. Удар, отработанный на домашнем тренажёре, пришёлся, как учил Дим, в «треугольник смерти». Внутри всё клокотало, требуя такого же наказания и для остальных! Он и пошёл вершить свой суд… а рухнул обездвиженный парализатором в свет прожекторов!

Сначала к нему вернулся слух, затем понимание того, что он жив, потом ему стало плохо…

Тим извернулся, треща онемевшими суставами, и выплюнул содержимое желудка рядом с собой.

— Сэр! — резкий каркающий, как у ворона голос резанул перепонки. — Этот, которого мы «услышали», кажется, очухался.

— Подведите…

Младшего Воеводу как котёнка схватили за шиворот и попытались поставить на ноги. Он опять блеванул куда-то в радужное марево, услышал в ответ ругань, а затем, его ужалили, в шею. Зрение включилось почти сразу, как телевизор — р-раз и он увидел… «Чёрных Ангелов». Ноги, которые вроде как начали приобретать какую-то крепость, вновь подкосились. Перед ним стоял один, закованный в броню, другой поддерживал его, чтобы Тим не упал и, тихо ругаясь, счищал с себя остатки его ужина. Парню вдруг стало смешно…

— Хех! Стив, гдяди, похоже, этот пацан смеётся над тобой!

— Угу, — недовольно засопел тот, который поддерживал Тима. — Дал бы я ему в ухо…

— Ладно, ладно, угомонись! — и, развернувшись в сторону полицейского штурм-бота зависшего неподалёку, кого-то окрикнул. — Эдди, ну чего вы там возитесь?

— Сэр, живые в обезьяннике, их, как Вы и осудили, отправим на подводные рудники, а что с мёртвыми?

И тут Тим всё окончательно вспомнил. Каша в голове перестала булькать и пузыриться, заработала память…и потекли слёзы.

— Эй, ты чего? — с опаской отстранился от плачущего Стив, будто ожидая какого-нибудь очередного подвоха.

— Не бойся, капрал, — опять вмешался тот, которого все звали «сэром». — Это просто слёзы, — и наклонившись к Тиму, поинтересовался. — Что, кто-то из жмуриков тебе был близок?

— Д-да, — непослушные ещё после искусственного паралича губы всё же сумели произнести нужное слово.

— Кто именно: «поломанные» или с зубочисткой в глазу? Н-нет? Хм-м, значит, тот, которого разделали тесаком… — он задумался на какое-то краткое мгновение, затем, словно свет включился у него внутри, увеличивая и без того немалый рост, согнул правую руку сжав её в кулак и отчеканил. — Уложения Земной Конфедерации строги, но справедливы! Я, Курт Блэкхавк, префект «Чёрных Ангелов» и блюститель порядка в Кейптауне оглашаю вердикт: вероломно убитого гражданина кремировать, увековечив в Стене Плача, остальных недостойных детерменировать на месте. Так… гласит… Закон!

Последние слова говоривший уже не произносил, он рычал ими, заставляя всё живое вокруг трепетать. Тиму не раз доводилось слышать издалека скорые решения полицейских, которых земное правительство наделило судейскими полномочиями, избавившись тем самым от проволочек и продажности служителей Фемиды. Теперь виновных осуждали прямо на месте преступления, приводя в исполнение в том числе самые страшные, смертные приговоры. От этого дрожали поджилки и у самых отъявленных головорезов, чего уж говорить о сопливом юнце… Даже смерть единственного брата на какие-то короткие мгновения потеряла свою остроту, отодвинутая на второй план могучей фигурой командира «Чёрных Ангелов». Его громоподобный голос, лицо, наполовину скрытое забралом в виде разлетающихся в разные стороны крыльев, нагрудные пластины, обозначавшие мышечный рельеф атлета-тяжеловеса — всё в кучу производило нехилое такое впечатление. В итоге, ноги у парня подломились, и он опять повис на полицейском.

— Да стой ты! — встряхнул его Стив. — Командир, а с этим-то чего делать? — и вытянул перед собой обмякшего Тима, зажужжав ручными усилителями бронекомбинезона. — Он какой-то слишком впечатлительный, может, отвезём его к родителям?

— У меня их нет, — последовал несмелый ответ.

— Тогда к родственникам…

— Тоже нет!

— Но кто-то же у тебя есть, — вмешался в допрос префект.

— Был…брат!

— Этот?

— Угу…

— А живёшь где?

— Жить у него теперь вряд ли получится, — опять встрял в разговор капрал. — Я тут пробил по базе: Дим Воевода, Ридли-стрит, 17, комната 223, уличный боец, пушер, состоит…х-кхм, состоял под надзором, имеет младшего брата Тима. Его, значит. Родители…ну-у, это уже не важно, — и пощёлкав пальцами по ручному коммуникатору, встроенному в предплечье, подвёл скорый итог. — Такая вот картина, сэр!

— Выходи-ит, — после недолгой паузы протянул командир. — К парню придут не те, так другие…Хм-м, что ж нам теперь усыновлять его?

— А неплохая идея, сэр! — как уже о чём-то решённом заявил Стив. — Правда, мы забыли спросить его согласия, но он сейчас в таком состоянии, что вряд ли поймёт, какое счастье ему подвалило!

— Ладно, капрал, бери этого сосунка под своё крыло — будем делать из него настоящего гражданина…

Полицейский штурм-бот резко ушёл в тёмную высь, оставляя за собой несколько горелых пятен рассыпавших по земле небольшие кучки пепла. Да и те скоро развеял ночной ветерок, пробегавший мимо куда-то по своим делам.

Глава I

Седна, малая планета Облака Койпера,

Исследовательская база ВПК «Сократ»,

2301год, февраль, 13-15 по среднестатистическому времени.

Небольшой кинозал, задуманный проектировщиками станции как место для общения большого количества людей, был переполнен. В обычные часы он пустовал, по той причине, что у «сократовцев», круглосуточно занятых работой, поделённой на вахты, свободное время попросту отсутствовало. Его даже хотели приспособить под какие-то другие нужды, но командир-техник Пауль Збаровски в чьём ведении находилась вся матчасть, жилые и производственные отсеки запретил об этом и думать. Педантичный и предусмотрительный немец (деление по национальному признаку так и осталось в Земной Конфедерации, словно «фирменный знак», подчёркивающий степень надёжности того или иного индивида) будто предвидел такую ситуацию, когда объёмное помещение, да ещё и оборудованное всем необходимым скоро понадобится. Кстати, архитекторов, которые отвели на зал заседаний крохотный закуток никто не винил. Последние сто лет «совещаться» на Земле было признаком дурного тона и руководителей, чрезмерно увлекающихся этим «делом», очень быстро меняли на тех, кто мог принимать решения и брать ответственность на себя.

Сегодняшний сбор был исключением из уже укоренившихся правил…

Накануне научная группа, проводившая запланированные эксперименты с искривлением пространства, и, как следствие этого, точечными перемещениями материальных предметов на сверхдальние расстояния, продолжающие опыты великого Теслы, зафиксировала сбой аппаратуры. Поначалу никто ничего даже и не понял, но, когда работающий гипертуннель Марс, база «Тарсис» — Седна, база «Сократ» отработал самопроизвольную корреляцию, стало ясно, что земляне опять наткнулись на что-то, чего никак не ожидали найти. При этом десантно-патрульное судно ВА-19 осуществлявшее в этот момент «переход», укомплектованное и снаряжённое по боевому расписанию для дальнейшего прохождения службы в Облаке Койпера, испарилось, будто его и не существовало. Вернее так, приборы исчезновение корабля с полным экипажем и штурм-подразделением «Чёрных Ангелов» зафиксировали, но должным образом на это никто не отреагировал. Оживление, возникшее в стане учёных и анализ ситуации произошедшего — всё свидетельствовало о том, что «теория кротовин», сформулированная Яном Мартенсоном в 2176 году на самом деле в очередной раз подтвердилась. Профессор сделал допущение, что туннели, соединяющие определённые части нашей Галактики, в том числе уходящие за её пределы срабатывают, как только рядом с ними появляются базы мыслящих существ. Он даже предположил, что это пути неких Предтечь, суперрас, населяющих Вселенную, по какой-то причине оставивших без внимания нашу «ветку». В итоге, вся смена, «подпрыгивая» от нетерпения, рванула к начальству с сенсационным докладом и только после того как Дик Френсис, научный координатор базы, просмотрел все данные, пропажа корабля обнаружилась. На официальный запрос «Тарсису» с просьбой подтвердить начальное прохождение туннеля «десантником», оператор на том конце связи покрутил у виска рукой и посоветовал «сократовцам» поменьше заглядывать в стакан. Впрочем, после того как побагровевший от злости старший по смене пообещал его принародно выпороть (существовало и такое наказание), дежурный с Марса отчитался по-уставному и даже прислал дополнительное электронное сообщение.

Всем службам, предписанным накануне присутствовать на совещании, разместиться в крохотном зале заседаний никак не получалось. Тут и пригодилось спасённое Паулем Збаровски помещение. Немец, обеспечивающий техподдержку такому важному мероприятию, которое с момента основания «Сократа» впервые было столь масштабным, ходил гоголем. Его ничуть не смущало то обстоятельство, что лично его туда не пригласили. Свою порцию внимания он итак заработал, важно вышагивая в небольшом холле перед входом в кинозал. Всем своим напыщенным видом командир-техник показывал проходящим мимо, что только благодаря его прозорливости и недюжинным организаторским способностям сегодняшний сбор состоялся. Впрочем, спешащие на совет ответственные лица совершенно не обращали внимания на крутившегося под ногами толстенького задаваку, походя, приветствуя его дежурными кивками.

Тем временем Большой Дик, как за глаза называли научного координатора коллеги и сотрудники базы, начал совещание. Изложив вчерашние события, о которых, несмотря на секретный режим, уже давным-давно все знали, он передал слово военным. Полковник Дмитрий Валентайн выступил вперёд. Внушительный, коротко стриженый, смахивающий своими размерами на кусок грубо рубленой небольшой скалы, он весь бугрился мышцами. Чёрный мундир с нагрудной нашивкой над правым карманом в виде серебристых крыльев, разлетающихся в разные стороны, сидел на нём как влитой. Шеврон с изображением сжатого кулака, обрамлённого серебряной витой нитью, указывал на принадлежность к элите сухопутных подразделений Конфедерации — штурмовым частям Чёрного Легиона. Петлицы, вышитые всё той же нитью, с правой стороны носили пресловутый «штурмовой кулак», а с противоположной — три полковничьих ромба. Левый погон с чёрной подложкой и верхним светло-серым фоном украшали ромбы большего размера. Плечо с другой стороны венчала плетёная матерчатая петля, удерживающая портупею, соединённую с поясным ремнём, скреплённым никелированной «ангельской пряжкой». В высокие термоботинки с небольшим напуском прятались брюки офицерского высшего состава, отсвечивающие по шву непременным серебром.

— Всем доброго времени суток! — зал, притихший в одно мгновение так, будто ожидал атаки соратников Валентайна, облегчённо выдохнул, повозился своим многоголовым телом и вновь замер, готовый внимать. — Не хочу утомлять вас и повторяться за многоуважаемым господином Френсисом, а потому буду краток.

Полковник сделал многозначительную паузу и продолжил:

— Руководство Конфедерации высоко оценило вчерашнее открытие учёных базы «Сократ» и поверьте, виновные будут соответственно отмечены, — на слове «виновные» он сделал акцент и чуть скривил свои губы непонятной гримасой, очень похожей на улыбку.

Нервная возня и несмелые смешки некоторых присутствующих дальнейшей поддержки не получили. Те, кого касалась эта шутка, замерли, ожидая продолжения. На их лицах читался неподдельный испуг. И хотя Валентайн не состоял в полицейском департаменте, «ангельские крылья» на его знаках отличия делали своё дело. Народ вовсю потел. Грозная слава «беспощадных», как прозвали в народе подразделения правопорядка землян, работала и на него. Причина была простой — любой офицер «Чёрных Ангелов» в независимости от рода занятий имел право выносить приговор, в том числе, смертный. На станции полиция отсутствовала, дабы не вносить нервозность в работу персонала, но и военных с принадлежностью к когорте «надзорников» вполне хватало, чтобы люди не расслаблялись. Это была расплата за «вольную» жизнь, которую человечество вело до недавних пор, пока власть не пришла к единоначалию. Первый Президент Земной Конфедерации хорошо понимал, что добиться чего-то можно только в том случае, если на планете будет порядок. Природа за многие миллионы лет придумала самый совершенный стимул к послушанию — страх!

Люди пошли тем же самым путём…

С той поры вот уже сто пятьдесят лет шла война с преступностью, которую выжигали калёным железом. Постепенно ситуация улучшалась, но основным сдерживающим фактором, не дающим решить проблему до конца и в сжатые сроки, являлась малочисленность «Чёрных Ангелов». И всему виной были опять те же самые люди, которые за последние триста лет изрядно подпортили свою наследственность. Далеко не всякий мог пройти экзамены на профпригодность: физическую подготовку, интеллектуальные способности, а самое главное, психологическую устойчивость. Работая в режиме постоянного нервного напряжения, они не имели права на ошибку…

Полковник, кстати, не похож был на человека, который мог проявить некомпетентность, потому зал потихоньку «подрагивал», ожидая расшифровки вышесказанного.

— Награды, премии и внеочередные отпуска — это я вам гарантирую как старший по базе. Да, да, вы не ослышались с сегодняшнего дня «Сократ» переходит в прямое подчинение военным. Меня назначили присматривать здесь теперь не только за порядком, но и осуществлять общее руководство, — Валентайн обернулся в сторону Большого Дика, и тот поспешно закивал головой со всем соглашаясь. — Но это не означает, что моё ведомство будет вмешиваться в работу учёных, ни в коем случае! Всё идёт согласно утверждённому плану с небольшими дополнениями, а именно:

А.) «Сократ» становится объектом строго режимным со всеми вытекающими отсюда последствиями и соответственной системой охраны;

Б.) Станции присваивается статус исследовательского центра, а значит, в ближайшее время она расширится и пополнится людьми.

Он сделал небольшую паузу и обвёл аудиторию внимательным взглядом.

— Я поясню, если кому-то непонятно из-за чего весь сыр-бор. Ни для кого не секрет, что туннель между Марсом и этим местом работает в две стороны: туда и обратно. Где заканчивается переход вновь открытого портала, мы с вами не знаем… — полковник опять со значением помолчал. — Но земные учёные уже не сомневаются в том, что это чьи-то «пути»! И по ним можно как уйти, так и прийти. Более того, по предварительным выкладкам стало понятно, что нынешняя «дырка» работает разнонаправлено, то есть является неким перекрёстком дорог. А это значит, что к нам в гости может пожаловать кто угодно, когда ему вздумается и из нескольких мест, как минимум!

После таких слов зал завозился и нервно загудел.

— Видите, вам тоже стало не по себе, — усмехнулся докладчик. — Скажу больше, у нас появилась «головная боль», которую невозможно локализовать. С одной стороны вроде как благо — короткие трассы в самые глубины космоса. Дорога, открывающая для наших малоскоростных кораблей сумасшедшие перспективы и неизведанные области, куда мы даже и не мечтали попасть! С другой — опасность вторжения высокотехнологичных цивилизаций, создателей этих самых гипертуннелей. Думаю, никому не надо объяснять, что они могут сделать с человечеством, если захотят, конечно. И мы, к сожалению, не можем ни заткнуть, ни контролировать эти переходы…

— А как же быть? — негромкий голос симпатичной, совсем ещё юной блондинки в светлой униформе с пропуском «полной доступности» на груди, услышали все.

— Как? — вопросом на вопрос ответил полковник и, не раздумывая, продолжил. — Да очень просто — го-то-вить-ся! И в этой связи к нам поступили дополнительные вводные: для учёных определиться с тем, куда открывается «новая дверь» и что за ней, а для военных — обеспечить защиту. Соответствующие мероприятия стартуют здесь и на Марсе одновременно. Указания по работе вы получите в штатном режиме. У меня, всё! Ещё вопросы будут?

Наступила тишина, которую казалось, вряд ли кто-то решится нарушить, но смельчак всё же нашёлся. Та же вихрастая девчонка снова обратила на себя внимание.

— Извините, сэр, стажёр-выпускник Салли О’Донован, Парижский аэрокосмический институт, — она покраснела от такой своей наглости, но твёрдости в голосе при этом у неё ничуть не убавилось. — Вы что-то говорили об отпуске, сэр?

— Домой хочется? — подковырнул её Валентайн.

— У-гу…

— Непременно, Салли, но только после того как вы мне найдёте десантников…

* * *

2301год,

дальний космос, вблизи Эпики, планеты ха-тЭнгов.

«Прыжок» судно осуществило без особых проблем.

Приборы зафиксировали прохождение туннеля, автопилот определил опознавательные сигналы станции «Сократ», которая самостоятельно довела бы их посудину до посадочного модуля, но тут что-то произошло! Первое впечатление было таким, что их опять отбросило на исходные позиции: те же самые ощущения, то же «подвисание» бортовой аппаратуры. Правда, капитан Пирс о таком никогда не слышал, но всё когда-то бывает в первый раз…

Они потихоньку дрейфовали на малой тяге, приходя в себя после «обратного перехода», но почему-то без привычного электронного сопровождения. Центральный компьютер оживать отказывался и нёс какую-то галиматью. Бортинженер Светлов или попросту Вова, так его обычно звали члены экипажа, лихорадочно работал. Его длинные как у пианиста пальцы нервно бегали по сенсорам весьма объёмной консоли управления. Наконец, он сумел укротить свою несравненную «Матильду», главный процессор корабля, и с облегчением выдохнул. Заключительный щелчок по одной из многочисленных опций ручного управления зажёг объёмный экран.

В ходовой рубке повисла мёртвая тишина…

— Оп, ля-а! — кто-то всё же осмелился высказать свои первые впечатления от увиденного.

Огромная проекция отображала далеко не Марс!

На ней, во всю ширь, ярко сияло какое-то иное светило, да ещё и не одно. В картах по астронавигации, на голографах и всяческих «космических» фильмах, конечно же, такую двойную красоту их экипаж видел и не раз! Чего стоил только знаменитый «Звёздный путь» с множеством приквелов, сиквелов и прочей художественной абракадаброй, которую понапридумывали за долгие годы киношники. Но то было искусственно смоделированное изображение, а здесь, похоже, было всё взаправду.

— Братцы, — испуганно пролепетал техник Серёжа. — Эт чё, у нас внеочередные учения или как?

— Или как… — вспомнил расхожую фразу экипажа капитан и нажал тревожную кнопку.

Красный огонёк у динамического кресла «старшего» заметил его помощник, капрал Станюта. Сам Воевода спокойно досматривал чудесный сон с полагающейся в нём красоткой и даже чмокал вслух, отзываясь на жаркие поцелуи, но, бугай прибалт всё ему испортил. Он пихнул командира в плечо так, что наушники с плескавшимся в них морем и страстными возгласами смоделированного приключения сразу слетели с головы. Собственно, именно по этой причине Тим и не слышал звукового повторителя сигнала.

Выставив в сторону Валдиса увесистый кулак, лейтенант штурмовиков неспешно выбрался из удобного кокона. Придирчиво осмотрел себя и, получив «палец вверх» от доставучего замка, двинул на командный пункт «Кашалота».

Стандартная рубка десантного корабля на медведей не рассчитывалась. Ему как всегда об этом напомнили, но без особого энтузиазма. Впрочем, поводырь «Церберов» внимания на такую мелочь не обратил. Мог себе позволить. Возглавляя одну из немногих спец-групп приписанных к штурм-подразделениям Конфедерации, подготовленную по особой программе, где слабаков не могло быть в принципе, он не боялся никого. И если бы летуны знали, на что способен этот человек, то разговаривали бы с ним совсем по-другому, а может даже и шёпотом. Но Тим, как это часто бывает с сильными людьми, своими способностями не бравировал. А потому вёл себя вполне обычно. Ну, увалень, ну, большой, но с головой-то у него всё было в порядке и почему бы на шутку не ответить тем же самым, тем более экипаж пребывал в каком-то кислом настроении.

— Чего, другого времени не нашлось?

— В каком смысле? — первым отреагировал бортинженер Вова.

— Вместо того чтобы швартоваться, вы тут перед службой фильмами решили поразвлечься напоследок, — он хохотнул довольный собой. — И ладно было б что-нибудь достойное, девчонки там и всякие прочие прелести, а то всё своими «звёздными операми» никак не налюбуетесь!

Ответной реакции в виде смеха не последовало. Наоборот, на него смотрели как на придурка. Тиму это не понравилось, и он посерьёзнел.

— Ребят, вы чего?

— Да вот, думаем, огорчать сразу или немного повременить, пока у тебя настроение переключится на рабочее!

Капитан Пирс, командир десантного судна ВА-19 «Кашалот», приписанного к этой группе, был человеком по своей натуре нелюбопытным. И хотя понимал, что подразделение попалось ему необычное, не за каждыми закрепляют именной корабль, но такова служба. Каждый делает свою работу как может. Вот и его экипаж летал куда говорили, высаживал своих «пассажиров» там, где указывали…и всё! Правда, один раз, ещё в самом начале их совместной службы он попробовал поинтересоваться, почему это у десантников в петлице вместо «кулака» красовалась оскаленная собачья морда, но ответа не получил.

Будто и не спрашивал.

Его естественно заело. Сделав запрос через корабельную сеть — опять получил отказ, а на следующий день к нему подошёл Воевода, сам. Он, улыбаясь, предупредил о том, что больше ни ему, ни экипажу никаких запросов по роду деятельности их команды делать не стоит, но глаза, которые смотрели на него, даже и не думали смеяться. И хотя у лётного состава космофлота физическая подготовка была на должном уровне, пилот 1-го класса Гедеон Пирс не сомневался — ему свернут шею в считанные мгновения.

Об этом разговоре на корабле не знали.

Но с тех пор тема о деятельности их подопечных была под запретом. Любые попытки подчинённых что-нибудь разнюхать в той стороне капитан пресекал на корню и очень скоро отучил своих парней даже думать об этом. Да, собственно, у них и не получалось узнать чем занимаются десантники: прилетели — высадили — улетели. Вернулись — забрали — домой, на базу. Приказы на вылет они получали по спецсвязи или от самого Воеводы и «упирались» каждый в своём направлении. Со временем даже подружились со всеми, а Тим стал вроде как членом их экипажа, но те холодные безжалостные глаза не забылись.

— Произошло что-то серьёзное? — в повторном вопросе заданном командиром штурмовиков не осталось и тени благодушия.

— Да!

— Докладывайте, капитан!

— Ну, ничё се! — попытался возмутиться техник Серёжа.

Формально, по ранжиру, командир корабля был старше. Похоже, именно это обстоятельство его и возмутило. Просто, в прошлом у них не было нужды выяснять, кто в доме хозяин…

Потому, экипаж занервничал.

Впрочем, лейтенант не стал показывать своё Я и приводить в чувство неразумных самостоятельно, хватило деликатности, но точки над «И» всё же расставил.

— Командир, объясните своим подчинённым, что к чему, а я вернусь через три минуты, — и выскользнул за дверь, да так, что медведем его теперь вряд ли бы назвали.

— Слушать сюда! — почти без промедления взялся за дело Пирс. — По боевому расписанию, в случае непредвиденной ситуации, командование на судне переходит к «Ангелам»…

— Но-о… — попытался встрять в разговор стрелок-радист.

— И ни-ка-ких НО! — процедил сквозь зубы капитан. — Даже и не думайте возражать этим ребятам, понятно?

С последними словами в рубке опять нарисовался офицер «Чёрных Ангелов», только теперь не один. Сзади его подпирал капрал Станюта.

— Надеюсь, все недоразумения у нас исчерпаны, — Тим произнёс эту фразу как свершившийся факт. — А посему предлагаю перейти сразу к делу…

— Да дел, как таковых у нас пока и нет! — продолжил прерванный доклад Пирс. — «Переход» произошёл непонятно куда. Ни карты, ни центральный компьютер ответа не дают. Кстати, навигатор пока отключили, а то чего доброго «Матильда» сойдёт с ума.

— Я правильно вас понял, — заговорил после недолгого молчания Воевода. — Мы улетели так далеко, что теперь не можем определиться в пространстве?

— Именно так, — подтвердил штурман «Кашалота» Янек Бжезинский.

— Padlas! — выругался стоявший в дверном проходе прибалт.

— Валдис, давай без этих твоих словечек, ладно? — чуть обернувшись в сторону помощника, рыкнул Тим. — Ян, что и впрямь ты бессилен?

Поляк растерянно пожал плечами и зачастил ответом, то и дело, вплетая туда родную речь:

— Понимаете, я не могу найти ни одной знакомой точки, чтобы исчислить наше место расположения, пся крев! Новый туннель, — он сделал акцент на первом слове. — Новый туннель запердолил нас в такие тартарары, что это нельзя назвать даже жопой, извиняюсь.

— Доходчиво объяснил, — резюмировал Воевода. — И что соображений на этот счёт совсем никаких?

— Мы тут успели пофантазировать, пока тебя ждали, — вновь заговорил капитан.

— И…

— Похоже, что нас забросило куда-то очень далеко!

— Ну, то, что не близко я уже понял…

— Ё-моё! Чё вы всё крутите вокруг да около, — не выдержал техник Серёжа. — Короче, Тим, нас захерачело куда-то в другую Галактику!

— Padlas! — на этот раз крепкое прибалтийское словцо осталось без внимания.

Все притихли, ожидая дальнейших вопросов или указаний…

А Тимыч, как про меж собой звали его ребята из группы, не знал чего указывать. Он крутил стриженой головой, дул щёки и тёр рукой то ухо, то нос, но в голову ничего приличного кроме янековой «ЖОПЫ» не лезло. Причём эта не последняя часть тела в анатомии людей как нельзя лучше на данный момент отображала их нынешнее положение. Хорошо на помощь пришёл капитан. Он увидел как «буксует» командир «Ангелов» и опять заговорил:

— «Кашалот», вынырнув из туннеля, отошёл от места «перехода» достаточно далеко, но мы сбросили опознавательный буй. Если нас будут искать — увидят, что мы здесь…

— А самим вернуться…

— Что ты имеешь в виду, Валдис — Бжезинский с интересом глянул на него. — Портал отработал в одну сторону, и мы не в состоянии зафиксировать его «обратный ход». Можно, конечно, стоять в этом месте и ждать чуда, но где гарантия, что следующий «прыжок» будет туда, куда нам нужно.

— А своим ходом?

— Что своим? — не понял вопроса поляк.

— Ну, своим ходом, если попробовать…

Несколько мгновений в рубке стояла мёртвая тишина, а потом как по команде народ зареготал так, что переполошилась даже «Матильда» предупредив, что громкость общения является критической для человеческого организма.

— Слушай, брат, кое в чём ты действительно мастак, я не спорю, — хлопнул смущённого в конец товарища по плечу Воевода. — Но во всём остальном, особенно в космонавигации, мне помнится, у тебя были проблемы.

— Ага! — согласился прибалт.

— Тогда ты просто стой и слушай, кей? — и, получив утвердительный кивок в ответ, опять взял бразды правления в свои руки. Передышка и веселье команды слегка разрядили обстановку, а ему предоставили время, чтобы обдумать ситуацию.

— Насколько мне известно, наш корабль имеет ограничения на дальность полёта, так?

— Совершенно верно, сэр, — подтвердил бортинженер Светлов. — На судне подняли огневую мощь, чтобы поддерживать ваши действия в случае необходимости и естественно это делалось за счёт чего то. В нашем случае — существенно ужали регенерацию…

— Смотри-ка, — нахмурил брови Тим. — Получается, что лететь далеко не можем и долго тоже, задохнёмся.

— Или с голоду помрём! — не сдержался капрал, чем снова рассмешил присутствующих.

— Весёлого, конечно же, мало, — Пирс сделал знак Вове и тот, поколдовав над клавиатурой, сменил на мониторе картинку. — Но не всё так плохо, командир.

— Правда?

— С вашего позволения сделаю небольшое отступление и напомню о порталах Солнечной системы, которые находятся в непосредственной близости от планет не совсем пригодных к жизни…

— Ничего себе «…не совсем пригодных к жизни…», — снова встрял в разговор Станюта. — Да там хвост прикусить — это ж плёвое дело! И холодно, и воздуха нету! — он обвёл всех удивленным взглядом. — А чё вы опять ржёте? Скажете я не прав…

— Нет, уважаемый, на этот раз вы действительно правы, — согласился с ним, едва сдерживая улыбку капитан. — Но речь сейчас не об этом.

— А об чём же тогда? — не успокаивался прибалт.

— Дело в том, что при всех минусах, которые выпали сегодня на нашу долю, есть один несомненный плюс, большой и очень обнадёживающий, а именно… планета… земного типа. Совсем недалеко от нас. И как показывают бортовые анализаторы, похоже, что она обитаема…

«Кашалот» шёл вниз по крутой траектории, подвывая тормозными движками.

Перед приземлением все согласились с тем, что на обстоятельную разведку времени тратить нет смысла. Каких-то техногенных построек при беглом сканировании замечено не было, а значит, если здесь и присутствовали разумные существа, вряд ли они могли принести ощутимый ущерб кораблю и его команде.

Динамические коконы, в которых разместились члены экипажа, натужно попискивали компенсаторами, принимая на себя всю мощь перегрузок. Где-то что-то пощёлкивало и потренькивало, воздуховоды шипели рассерженными змеями, корпус корабля вибрировал, а люди нервничали.

И это было понятно…

Похоже, что на долю экипажа выпала «историческая миссия» — первый контакт с иной формой жизни, о которой так долго мечтали земляне. Писали в книгах, показывали на экранах, выдумывали и фантазировали. К этому готовились, но знаменательное событие, как это водится, произошло внезапно и не по протоколу. Без оркестров и приветственных речей.

Команда всё знала, люди молчали перед высадкой, и только капрал переживал совсем за другое.

— Я вот всё думаю, что бы было, если б моя люлька при такой посадке вышла из строя?

— Поменяли б, — процедил сквозь тонкие, чуть зеленоватые губы Джек Игуана.

Приставку к его имени все уже давно воспринимали как фамилию хотя на шейной метке, которую ему, как и всем накололи вместо армейского медальона, читалось — Рамирес. Странный оттенок кожи штатный телепат «Церберов» получил после того как чуток «подправил» свой геном. Собственно, благодаря клеткам экзотической пресмыкающейся твари и появилось такое прозвище, заставив окружающих забыть про настоящую фамилию. Впрочем, это изменение было не самым главным. К примеру, теперь, при ранениях, регенерация тканей его организма проходила гораздо быстрее, заживляя даже самые страшные дырки буквально на глазах. Кроме того, он полюбил воду и мог подолгу находиться в жидкой среде не испытывая никакого дискомфорта. Некоторые из команды уверяли, что видели у него даже перепонки на ногах. Может и так, но скорее всего слегка привирали, чтобы поменьше бросались в глаза собственные мутации. В любом случае Джек был личностью неординарной, да к тому же жутко ехидной, как когда-то в шутку подметил Эл Мугамба. Чёрный великан и сейчас внимательно прислушивался к тому, что происходило по соседству. А там разворачивался очередной спектакль, который намеренно организовал испанец-психолог, чтобы снять ненужный мандраж перед предстоящими событиями. И «разгрузочным объектом» как обычно у него был Валдис Носорог.

— Кого? — не чуя подвоха, заглотил наживку Станюта.

— Не кого, а чего, — последовал такой же бесстрастный ответ.

— Как это? — удивился капрал.

— Да ты не волнуйся так, дружище, — успокоил телепат. — Я про кокон говорю…

— А как же я?

— Ты-то тут при чём?

— Не понял? — начал наливаться красным прибалт.

— Да там всё равно кроме дерьма ничего не останется…

— Бу-а-га-га!!! — гулко загрохотал африканец, не дождавшись концовки миниспектакля.

Пока народ гоготал, выслушивая новые подробности Игуаны о том, что и как будет происходить с заместителем командира в том случае, если кресло на самом деле откажет, корабль затих.

— Ну чего, ребята, оттянулись? — голос капитана судна, переданный по громкой связи, нарушил всеобщее веселье.

— Да мы просто не мешали вам делать свою работу, — откликнулся Тим, сделав знак, чтобы все замолчали.

— Вот спасибо! — поблагодарил тот. — В таком случае мы с ней справились на отлично. Теперь ваш выход…

Седой могучий ха-тЭнг внимательно следил за невиданной птицей, которая села неподалёку, выжигая огненным хвостом всё под собой. Огромная и шумная, она похожа была на небесные колесницы из преданий его народа. На них ездили Псоглавые хитрецы — враги воинов Эпики, земли, рождавшей славных бойцов, сынов Прародителя Мен-но-Таура. Голова на короткой шее одетая в глухой рогатый шлем, украшенный жёстким щетинистым хвостом, раздражённо качнулась при воспоминании об этих выродках. Боль и мука отразилась в глазах, спрятанных за неширокими прорезями.

Народ тауров немало натерпелся от своих бывших «друзей»!

В памяти всплыли подробности, о которых вспоминать не хотелось…

Прибытие Псоглавых или Шкену, как они сами называли свою стаю, богатые подношения и их действия, ненавязчивые поначалу.

Цветущая Эпика принимала небесных гостей как родных братьев, отдавая всю себя без остатка, в том числе воинов, в которых они так нуждались. Рассказы о множествах врагов будили в сердцах ха-тЭнгов праведный гнев. И они вставали на защиту своих новоприобретённых товарищей, с годами превратившихся в хозяев на планете. Да, им принесли знания и новые технологии, благодаря которым оружие и амуниция стали непревзойдёнными, но на этом все блага заканчивались. Бойцов для укрощения непокорных нужно было всё больше, а жёны их племени почему-то чахли, пока вовсе не перевелись. Впрочем, братья-гончие кровно заинтересованные в этом деле, быстро его разрешили. Где-то далеко нашли им новых наложниц и построили туда Лабиринт — проход в те заветные места с дивным названием «Остров Крит».

Жизнь приобрела новый смысл… и пошла своим чередом.

Ха-тЭнги продолжали служить своим благодетелям, отдавая лучших сынов, которые почему-то никогда не возвращались. Охотились и растили достойное потомство, тренировали себя, совершенствуя свои тела и умения, и были довольны всем. Так продолжалось долго, очень долго, но случилось непредвиденное… один из них, Прародитель Мен-но-Таур, нашёл способ прорваться домой и рассказал всю правду. О страшной службе, на которой соплеменники убивали ни в чём неповинных, об истинной причине гибели их женщин, специально отравленных для того, чтобы на веки вечные сделать тауров зависимыми от своих друзей-обманщиков. И ещё целую кучу всякой гадости, которая претила прямым и доверчивым бойцам с планеты Эпика.

И была война…страшная и жестокая!

Ха-тЭнги прогнали лжецов, но цена победы была высока...

Тауры, перестали водить невест, которые приносили потомство — мальчиков, продолжателей их родовых традиций, сильномогучих воинов и просто отцов многочисленных семейств. Постепенно исчезли кланы Воды и Леса, всего несколько стоиков держались на Болотах, и только племя Гор давало достойный отпор в своей цитадели. Форт Га-Хва, обитель самых свирепых и непревзойдённых мастеров рукопашного боя, возвышался неприступной твердыней над окрестностями, отбивая беспрерывные атаки мутантов. Шкену не хотели мириться с тем, что народ-воитель отказал им в поддержке. Но потеряв несколько своих стай, а ведь жизнь каждого из соплеменников-гончих ценилась необычайно высоко, они, как всегда использовали своё главное оружие — хитрость. Заразив Эпику спорами-убийцами и перекрыв дороги, по которым «ходили» за возлюбленными минотавры, прозванные так на родине наложниц, мерзкие двуногие ушли навсегда.

Но они знали, что делали…

С тех пор Лабиринт, построенный ещё в далёкой древности, считанные разы и только на территории горного клана открывал свои пути. В результате, пышная церемония «Выкуп Невест», которую их предки обставляли с необычайной роскошью и выплатой богатого калыма родителям девушек, превратилась в кровавые набеги. Ха-тЭнги, как обезумевшие врывались в жилища людей, не желавших расставаться со своими женщинами, и силой отнимали их. К тому же, проходы с той стороны всякий раз выходили в новые места и на очень короткое время. Объяснять, что-либо не было никакой возможности. Да и наложницы жили недолго, умирая, каждая из них всё больше гасила и без того хлипкую надежду на будущее. И какими бы умелыми они ни были в бою, порождения Псоглавых медленно, но уверенно делали своё дело. Хоть изредка, хоть иногда, но забирали к праотцам кого-то, день ото дня уменьшая их численность, которая таяла как снег под тёплыми лучами солнца…

Дан-но-Таур тяжко вздохнул, припоминая всё это.

Сильные ладони в перчатках, покрытых с внешней стороны живыми шипами драконьего дерева, крепко сжимали тяжёлую адамантиновую секиру — огромный двулезвийный топор. С таким оружием он был непобедим в дебрях Великих Болот. Правда, сейчас в период холодов, когда активность нечисти спала почти до нуля, встретиться с какой-нибудь тварью было практически невозможно. Тем не менее, в любой момент всё могло перемениться. И воин не зря сторожился.

Взять хоть, к примеру, незваную птицу…

Одно то, что он не попался в лапы к её наездникам, подтверждало правильность его поступков. Внутри у ха-тЭнга пламенел огонь ярости, но Дан-но-Таур не торопился с действиями. Ему важно было знать, кто прибыл к ним в гости, а что предпринять дальше — решит вождь.

Тем временем, пепельно-серый бугрящийся непонятными выпуклостями и впрямь смахивающий на какого-то диковинного железного летуна монстр, втянул в себя лапы и опустился на землю. Теперь снизу подобраться к нему не было никакой возможности. Чуть погодя покатые высокие бока в нескольких местах приоткрылись. Оттуда жужжа и ворочаясь, наружу выдвинулись какие-то трубы, решётки и прочие приспособы. Кожа под латами у ха-тЭнга побежала мурашками. Пришельцы ощетинились не абы чем! Перекрывая вкруговую подходы и подступы, они смотрели на всё через прицелы своего невиданного доселе оружия. Таур чувствовал, как оттуда пахнуло смертью, и ещё крепче сжал рукоять топора. Может ему показалось, хотя вряд ли, по крайней мере, прежде такого не случалось, но даже лес, шумевший позади, вроде бы притих. Насторожился всеми своими отростками предвидя недоброе. От опушки, где затаился минотавр до чужака, который по-хозяйски обустраивался на большой прогалине, плавно перетекавшей в густую болотную жижу, было не один десяток шагов. И всё это пространство как-то сразу наполнилось тревогой, утекавшей дальше за хилую болотную поросль к видневшимся вдали могучим зелёным великанам.

Родичи уже знали о непрошеном госте. Мысли, которые бешеной круговертью неслись у него в голове, не ему одному принадлежали. Оттуда же, из Га-Хва, пришло напоминание, чтобы он не только наблюдал, но и действовал. Ворчание шамана даже на расстоянии узнавалось: «Зря, что ли пестуешь своих суйму?»

Ха-тЭнг ухмыльнулся про себя, «хранители знаний» за теми, кто в рейде, как за малыми детьми приглядывали, а «помощников» и впрямь пора выпускать. Каждому воину выдавался контейнер, с которым он не имел права расставаться — таков был порядок! Его завели ещё с тех времён, когда шла война с Псоглавыми. Технически развитые, они давили своей мощью, но и тауры мальчиками для битья становиться не собирались. Им помогала не только их планета, но и старики-всезнавцы, корпевшие над тем, как одолеть беспощадного врага.

Суйму придумали они…

Микроскопические существа, которые до поры дремали, подпитываясь жизненными силами своих носителей, дожидались назначенного часа. А дальше, выпущенные на свободу, принимались за дело. Быстро внедряясь во враждебную и лакомую для них электронику, они как плесень, покрывали её основные узлы. Ни отсутствие воздуха, ни активная среда, ни какие-либо другие способы воздействия не могли остановить их. В считанные часы инородное тело, не принадлежавшее этому миру, покрывалось незримыми соратниками тауров. Вражеские поисковые системы не способны были их обнаружить, а те, получив мысленный приказ, выводили из строя всё, что питалось искусственной энергией, превращая высокоточное оборудование в бесполезный хлам. В пассивном режиме суйму «сглаживали» картинку радаров и датчиков по умолчанию. Противник на входе получал информацию о хозяевах этих мест, только когда они начинали активно двигаться. В засаде или во время замедленного передвижения ха-тЭнги были невидимыми для будь какой автоматики пришельцев. Кроме того, любые данные, передаваемые Псоглавыми, суйму считывали и отправляли своим. Не помогало ни цифровое пакетирование, ни засекреченная многобитными ключами связь, ни плавающие частоты. Слепые и предсказуемые, лишённые высокотехнологичной поддержки, захватчики могли полагаться только на собственные силы и органы чувств, а для боя оставалось лишь холодное оружие подкреплённое мастерством её владельцев, но против этого минотавры особых возражений не имели. Пободаться в рукопашной схватке… кто ж от такого откажется!

Так суйму отобрали у Шкену их преимущество в той далёкой войне.

Кажется, их маленькие союзники дождались нового дела…

Крепкая рука бережно вытянула футляр из морёного карагода на свет. Коробочка сама раскрылась, освобождаясь от липкой паутины герметично скреплявшей края. Тёмно-бурая масса запульсировала на ладони у ха-тЭнга, оживая и просыпаясь от долгого бездействия.

«Ну, что, мои невидимые друзья, час настал!» — боец, не мешкая, сдул их в сторону застывшей серой громады корабля. — «Принимайтесь за работу и ждите…»

Дан-но-Таур отвлёкся на какие-то мгновения занятый важным, а потом, когда обратил своё внимание на чужака, даже сморгнул пару раз. Примерещилось, что ли? Похоже, что деревья каким-то совершенно непонятным образом отрастили себе корни-ходули и, толкаясь толстыми суковатыми ветвями, стараются отодвинуться подальше от этого места. «Будто вспомнили прежний ужас!» — подумал ха-тЭнг, сотворив в воздухе обережный знак, но не успел закончить движение.

Напряжённую тишину разорвал звук боевого рога!

Так мог реветь только карнай соплеменников, оповещая округу о нападении. Минотавр осторожно скользнул туда, где можно было хоть что-то увидеть, и зарычал от бессилия. Болотные братья не дождались прихода вестника. Он торопился к ним, чтоб передать, что шаманы Гор увидели их вместе и призывали остатки людей форта Мунг-Хва под своё крыло.

А его опередили…

Бледные Жвала вели охоту, выплёскивая водяных сколопендр в липкую грязь десяток за десятком. Толстые древовидные стебли вырывались на поверхность, пузырясь и лопаясь белёсо-сизыми разрывами. В трещины и щели просачивались всё новые и новые твари, которые по живым проходам доставлялись в нужное место и остановить их в родной стихии не мог никто. Спасенье от этих гигантских водорослей, начинённых жуткими созданиями, могли принести только высокие стены. Впрочем, Болотному Форту они не помогли. Что случилось в крепости, можно было только гадать, но таур знал ответ почти наверняка — достаточное количество защитников. А вернее их полное отсутствие. Вот и сейчас от погони пытались уйти всего двое, близкие родственники вождя — брат и племянник, а он ничем не мог им помочь. Хотя один вариант всё-таки был — умереть вместе с ними.

Ха-тЭнг даже не задумывался, как поступить.

Только отметил краем глаза какие-то перемены с железной птицей, но уже не обращал на это внимания. Раскручивая секиру «огненным сполохом» и активируя броню — всё же не сразу сомнут, Дан-но-Таур ринулся в свой последний бой…

Штурм-бот «Чёрных Ангелов» готовился на выход.

Тим вместе с Игуаной и Мугамбой занимались привычным делом: тестировали бортовую аппаратуру, проверяли боевое снаряжение, чтоб не подвело в случае чего… и слушали «Матильду».

— …температура за бортом по земному исчислению плюс три градуса Цельсия, влажность воздуха девяносто пять процентов, состав пригоден для дыхания без вспомогательных приборов, бактериологический анализ среды не выявил каких-либо форм угрожающих жизни человека…

— Прям в рай угодили, — прервал информацию Воевода.

— Уточните задачу? — тут же откликнулся компьютер.

— Ты нам про это уже десятый раз повторяешь, — продолжил он. — А чего-нибудь такого эдакого…

— Уточните задачу? — забеспокоилась «Матильда».

— Уточните задачу, уточните задачу… — пробурчал Тим. — Помолчи лучше. Капрал, что у вас?

— Два страховочных катера в полной готовности…

— Сам?

— Координирую взаимодействия по обстановке, с «Кашалота».

— Кей, — согласился с ним лейтенант. — Капитан?

— Командир, — тут же подключился к разговору Пирс. — В целом, нам и впрямь повезло с планетой. Все параметры как нельзя лучше подходят для высадки, в том числе гравитация. «Броню» можете задействовать в обычном режиме. Биологическая активность минимальная, вокруг одни растения и очень похоже на то, что ваш первый выход будет смахивать на увеселительную прогулку.

— Хотелось бы верить… — усмехнулся Игуана, в своём пилотском кресле и замер на полуслове.

— Что-то не так? — моментально отреагировал Тим.

— Тише, командир! — остановил его предостерегающим жестом Рамирес. — Корабль сильно экранирует, но снаружи и впрямь нездорово…

Тут же включился внешний обзор, показывая окружающую обстановку.

Чахлая поросль на огромной поляне с одной стороны упиралась в непроходимую лесную чащу с деревьями-великанами, противоположный же край гигантской проплешины полого спускался к болотистому водоёму, заполненному буро-сизой массой совсем непохожей на жидкость. Изредка по её студенистой поверхности пробегала дрожь, будто кто-то ворочался в глубине, но приборы кроме какой-то пузатой мелочи шаставшей неподалёку ничего серьёзного не фиксировали. Воевода в недоумении уставился на Джека. А тот на него не особо реагировал. Он был весь там, за бортом. Длинная густо поросшая растительностью невысокая коса далеко вдавалась в необъятную грязевую лужу, на берегу которой приземлился «Кашалот» и, судя по реакции телепата, именно за ней что-то и происходило.

Сначала они услышали…

Низкий вибрирующий рёв накрыл всю округу. Тяжёлые раскатистые ноты даже здесь на судне, которое фильтровало и гасило всё, что могло навредить экипажу, пробирали до самых печёнок. Музыкальный Мугамба аж уши прикрыл своими вёслообразными ладошками: его лицо прошитое множеством золотистых тату-нитей, составляющих, в итоге, жуткий рисунок на всей поверхности гладко выбритой массивной черепушки, выражало неподдельную муку.

— Что, Элли, — процедил сквозь зубы испанец. — Больно?

— Иг, — с трудом выдохнул африканец. — Я, в ауте!

— Погоди, то ли ещё будет…

Но Воевода не стал дожидаться новых сюрпризов.

— «Матильда», — рявкнул он. — Фильтрацию внешней среды на максимум!

— Уже сделано, командир, — отозвался вместо компьютера Пирс.

И впрямь картинка поблёкла красками и сгладилась, потеряв свою контрастность. Все звуки стали «ватными», но на эти перемены никто не отреагировал, разве что Мугамба, который с опаской опустил руки вниз. И тут же забыл про них, переключая внимание на мониторы.

Автоматика бесстрастно отслеживала события, фиксируя каждое движение извне.

А там творилось что-то невообразимое…

Жидкий кисель, который огибал небольшой полуостров, перекрывающий обзор и перспективу, буквально кипел от непонятных созданий. Похожие на огурцы-переростки, усыпанные колючками в палец длиной, они словно морской прилив волнами накатывали на тех, кто им противостоял. По берегу пятились две человекоподобные рогатые фигуры, одетые во что-то шипастое и очень умело отмахивались от наседавших на них тварей. Один из них держал в руке весьма внушительный рог, другая его конечность методично мозжила врагов подобием молотка совершенно невообразимых размеров. Второй здоровяк весьма бодро орудовал обоюдоострым не то копьём, не то косой, понять было сложно, так как на Земле такого оружия никто не видел. Прикрывая друг другу спины, они, шаг за шагом продвигались в сторону поляны, но делали это очень медленно и, судя по затянутым движениям, очень долго. Видно было, что оба смертельно устали, но, ни тот, ни другой сдаваться не собирались.

— Им бы в лес! — сжалился кто-то из экипажа корабля.

— Какой, в жопу, лес! — Станюта как всегда был прост в выражениях. — Смотреть надо лучше.

А в лес и впрямь заходить не стоило…

Непролазные дебри только на первый взгляд казались безжизненными. На самом же деле неосторожного и беспечного там ждала смертельная ловушка. Среди густой растительности неспешно змеились толстые, почти незаметные, если не приглядываться, поделенные на сегменты, как у земного бамбука, стебли. Они словно щупальца какого-то чудовищного монстра слепо прокладывали себе дорогу в поисках добычи. Неодушевлённые предметы и растения в расчёт не брались, их интересовала живая плоть. Где начинались и где заканчивались эти растительные монстры, увидеть с такого расстояния было сложно. Но точно такие же отростки судорожно бились в болотной жиже позади огуречных агрессоров. Объёмные и мясистые они кое-где лопались, извергая из себя целые полчища кровожадных тварей. То, что они жаждали именно крови, не было никакого сомнения. Огромные серповидные жвала, нацеленные на человекоподобных воинов, были тому прямым подтверждением. И, судя по всему, рогатые бойцы знали о том, что среди деревьев их тоже ждёт засада.

— Лейтенант, глянь! — Игуана ткнул пальцем в экран. — Похоже, что ребята дудели не зря, а?

— Похоже, — согласился Тим.

Теперь все обратили внимание на то, что откуда-то с их стороны, на помощь сражающимся кинулся ещё один местный Геркулес. Размахивая здоровенным топором, будто игрушечным, он напрямик как быстроходный катер проскочил через мелководную бухту и присоединился к своим соплеменникам. Дела у них сразу пошли лучше, но преимущество было недолгим. Растений-транспортёров чуть погодя добавилось, и поток атакующих бестий только увеличился.

— Командир, — голос капитана корабля прозвучал как раз в тот момент, когда Воевода готовился отдать команду. — Что будем делать?

— Помогать, естественно, — без тени сомнения ответил поводырь «Церберов». — Метки раз, два, три — свой, четыре, пять — чужой, цель множественная. Включить систему опознавания.

— Сделано! — канонир ВА-19 отрапортовал практически без промедления.

— Густав, погладь их сначала пушками…

— Уже начал!

Тяжёлые роторные орудия, предназначенные для огневой поддержки штурмовиков с распознавательной системой, которая умела выделять друзей и не трогать их, первым же залпом превратили в мелкую водяную пыль всё, что находилось в непосредственной близости от рогатых бойцов. Затем принялись шинковать тех, кто был подальше, в том числе гигантские отростки, вычисляя их продолжение даже в водяной толще. На зачистку ушло несколько минут. После этого рокот многоствольной артиллерии стих и наступила тишина.

Три шипастых фигуры тем временем перебрались поближе к кораблю. Вели себя незнакомцы спокойно, будто каждый день принимали такую помощь. Стояли, молча, исходя после жарких событий паром. Спустя какое-то время неспешно стянули с себя шлемы, бычьи морды оказались всего лишь впечатляющей своей натуральностью, защитой. Под ними скрывались вполне нормальные человеческие физиономии, правда, шевелюры у ребят были не менее экзотическими, чем их маски. Мугамба, знавший толк во всяческих мужских цацках, аж застонал от зависти.

— Что, Эл, — подколол товарища Игуана. — Завидно? А представляешь, что у них под бронёй творится…

— Угомонились, «Ангелы»! — пресёк неуместную болтовню Воевода. — Тут серьёзные дела творятся, а вы как дети! — и уже более спокойным тоном закончил. — Похоже, нас ждут и надо выходить…

— Момент, командир, — вмешался капитан «Кашалота». — Обрати внимание на это.

На экране пошёл замедленный повтор недавних событий.

— Вот идёт бой, — бесстрастным тоном начал комментировать Пирс. — Хочу напомнить о том, что местность вокруг корабля просканирована, данные обработаны, компьютер выдал заключение — всё чисто! Теперь, смотри сюда, — часть мониторов заработала в режиме приближения и одна из коряг, которую приборы до этого идентифицировали как дерево, ожила.

— Padlas! — ругнулся в свой аудиофон Станюта.

— Точно! — поддакнул ему говоривший. — Но это не всё, поначалу «Матильда» не могла вычислить скорость его рывка. На картинке он определился размытым пятном и только после графической экспертизы мы смогли засечь движение. Кстати, оружие тоже непростое — неизвестный сплав, которым наверняка можно сделать многое…

— Что-нибудь ещё? — пауза после короткого донесения затянулась, и Воевода первым подал голос.

— Слышь, командир, может, ну его! — пробурчал кто-то по громкой связи. — Лучше не высовываться, от греха подальше, а?

— Перестраховщикам права голоса не давали…

— Валдис! — пресёк грубость своего заместителя лейтенант. — Ещё одно кривое слово и пару дней карцера я тебе гарантирую — это, раз! Второе, капрал хоть и непочтительно, но верно подметил, как не крути, а выйти всё же придётся. У нас проблема с едой, водой, да и по срокам нашего пребывания здесь ничего пока непонятно. Это — два. Есть и третий побудительный мотив: мы оказали помощь аборигенам и можем рассчитывать хотя бы на уважение, а может и на дружбу, которая в данной ситуации нам совсем не помешает. Кстати, Рамирес, а что твои способности на местных не действуют?

Получив утвердительный кивок, Тим досадливо мотнул головой.

— Д-да, вот эт перчики-и попались, — и, потерев переносицу добавил. — В таком случае, выхожу сам. Если не вернусь, за старшего остаётся капитан. Помощником у него Станюта. Всё понятно? Вопросы? — послушав секунд пять шорох интеркома, подытожил. — Тогда готовность «ноль»!

— Командир, стоп — в последний миг напряжённый голос капитана «Кашалота» обратил на себя внимание. — Глянь ещё раз на экраны…

Воевода отреагировал моментально, но сначала ничего не понял. Потом присмотревшись, заметил, что фигуры местных здоровяков как будто истончились и потеряли контрастность. С каждой секундой они словно таяли, растворяясь на общем фоне, который оставался неизменным.

— Гедеон, — позабыл про субординацию лейтенант. — Это что какая-то ваша шутка?

— Если бы! «Матильда» пытается удерживать картинку, но изображение наших предполагаемых друзей, словно кто-то стирает…

— Вы там нормальные, эй! — Тим уже внимания не обращал на ругань Станюты и удивлённые возгласы остального экипажа. — Как такое может быть?

— Босс, — невозмутимый Игуана, который благодаря своим способностям всегда знал об окружающем чуть больше, чем другие, вмешался. — Чувствую, здесь нас ждёт ещё и не такое. Эта планета, похоже, полна загадок и удивит всех ещё не раз. Советую, ко всяким необычностям относится по возможности сдержанно, и выполнять свои обязанности без лишних эмоций. Кстати, тебя ждут, командир, и кто его знает, что в этих краях могут принять за неучтивость.

Дан-но-Таур был в замешательстве…

Им только что подарили жизнь, а значит, по обычаю тауров, сделали должниками. В голове звенело от напряжения. Он пытался найти какие-то варианты, чтобы сбросить груз ответственности и избавить себя от обязательств перед чужаками, и не находил! Все трое сняли маски, дабы выказать своё почтение, но спина гнуться в поклоне отказывалась.

А вдруг сейчас в открывшемся проёме покажется Псоглавый и что делать…

Глаза за приспущенными веками ничего не выражали, но внутри у него бурлил океан эмоций. Его товарищи тоже «подрагивали», стоя чуть позади, словно натянутая тетива дальнобойного лука и тоже не ведали, что предпринять в том случае, если перед ними и впрямь окажутся их стародавние враги. Все они знали про летающие колесницы ненавистных лгунов, но никто их не видел воочию. Последним спасением мог стать «Ритуал Смерти» — добровольный уход из жизни. Дан-но-Таур приготовил на этот случай свою маури — раковину, которая сохранит в памяти последние мгновения и спрячется в землю на безопасную глубину, чтобы потом открыть соплеменникам тайну их гибели. Но, а если коварные Псоглавые измыслят какую-нибудь хитрость и сумеют запутать всех, в том числе шаманов. Как тогда?

Думы неслись в голове безудержным галопом, обгоняя друг друга.

Наученные горьким опытом ха-тЭнги боялись ошибиться. Но уйти просто так не могли. Терпение и выдержка были почти на пределе, когда стена колесницы треснула и выдавила из себя пологую серебристую тропинку, которая с лёгким шелестом стекла в траву. И сразу же на ней появился…человек.

Тот самый!

Судя по участившемуся за спиной дыханию, братья-тауры, тоже узнали жителя с «Острова Крит» — легендарной родины их несравненных наложниц. Может даже, этот спокойный уверенный в себе мужчина, неспешно идущий навстречу, приходился кому-нибудь из них родственником по материнской линии.

Но уж точно врагом не был!

Они, к счастью, не умели так открыто улыбаться и суйму, похоже, останутся пока невостребованными, но начеку, мало ли чего…

Глава II

Земля, Китай, Гулянь,

2054год, март, 09-15 по среднестатистическому времени.

Теперь и в Гуляне включили ретрансляторы Гражданского оповещения.

Местная власть в надежде, что засуха минует их благодатный край, тянула до последнего. Но как не старалась и не гоняла хозяйственные службы, чудеса творить те не умели. Страшная сушь, долгое время висевшая над азиатским континентом, вытянула воду отовсюду, в том числе добралась и до подземных источников. Не помог ни жёсткий режим экономии, ни дополнительные скважины, бурившиеся в спешном порядке — спасительная влага всё-таки ушла! И людское поселение испуганно замерло, не зная чего ожидать.

Громкоговорители, уже который день бубнили о том, чтобы народ мобилизовался и проявлял выдержку, по возможности не покидал своих жилищ и всё в таком духе. А дисциплинированные гуляньцы и не думали ничего нарушать. На работу и службу ходили только те, у кого были специальные пропуска, остальных отряды народной милиции и военные патрули заворачивали домой. В итоге, оживлённый некогда город обезлюдел. Здесь полноправным хозяином стал суховей: горячий жаркий ветер — повелитель жухлой листвы и неприбранного мусора. И ещё серость, и запустение, которые как-то очень быстро овладели всем. Остатки «ненужного» населения высовывались наружу только утром и вечером, когда по городу начинали разъезжать машины социальной помощи, раздавая по карточкам рис и воду. С каждым днём порции урезались, а очереди за провизией становились всё длиннее. Наконец, началось самое страшное: органы правопорядка то тут, то там стали находить мёртвых людей. Сначала их убивали на улицах, а затем, принялись душить и резать по-тихому в домах. В первое время милиция пробовала с этим как-то бороться, но очень скоро сама перешла в разряд лакомой добычи, так как снабжалась по высшему разряду. И вот наступил такой момент, когда на заседание Гуляньского горсовета явился лишь его председатель. Все остальные перестали посещать бесполезное собрание, от которого не было никакого проку: на улицах давно действовал закон сильного, и большинство граждан теперь надеялись только на самих себя.

Многочисленная детвора ничем не отличалась от взрослых и тоже пыталась как-то приспособиться к окружающей обстановке. А ещё трудности и напасти казались им игрой специально придуманной взрослыми для того, чтобы жить было веселее…

Маленькая Чу или Чуси, как называл её старший братишка, знала дорогу хорошо.

Она не раз слыхала от отца, что у Толстого Лю, живущего за высокой стеной много всяких диковин, а самое главное, у него есть бассейн, где свободно плещется вода. Её можно не хранить и не трястись над каждой каплей и даже мыть ею руки. Мама рассказывала, что они тоже так делали когда-то, но Чуси не помнила, давно всё было, да и, наверное, неправда. А проверить всё же стоило, интересно ведь. Вот она и пошла в далёкий путь до заветного места благо родителям было не до неё. Те с утра до вечера промышляли еду, так, по крайней мере, говорили. Правда, Чу всякий раз морщилась, слыша про это. Суп из бедных сусликов, пойманных в поле, приправленный плесенью и какими-то корешками, которые добывали старшие, ей не нравился вот она и вредничала.

Пробираться по придорожной канаве было, конечно же, нелегко. Но соседский Чжен, который показал верный путь, говорил, что идти надо только здесь, тогда «неспящие глазки» — маленькие коробочки установленные охраной крепости их не заметят. Сегодня его почему-то не было, не пришёл к назначенному часу, зато сзади пыхтел малявка Бо. Как она его не гнала домой, уходить тот не хотел. Ему тоже хотелось полизать холодные трубы, на которых собиралась драгоценная влага. Да Чуси не очень-то настаивала, вспоминая чудесные ощущения прошлых приключений. Хоть трусишка Чжен и предупреждал её об опасности, но девочка не могла понять, кому они делают плохо? Капельки росы всё равно падают на землю и пропадают зря, а то, что забираются на чужую территорию… так ведь потихонечку, чтоб никто не видел.

Жестянщик Джеминг опять мучился головной болью.

Обидное прозвище прицепилось к имени ещё с тех времён, когда работал в автомастерской. Так это когда было? Он уж в охране у Толстого Лю сколько оттарабанил, а окружающие всё никак не могли забыть его пролетарское прошлое. Потому, наверное, и с повышением никак не получалось и «работу» давали самую грязную…

Вчера ночью, к примеру, у ювелира Бохая никто не притронулся к ножницам, а резать пальцы, чтоб бедолага выдал тайник, приказали ему. Впрочем, тот только глазами ворочал да причитал, что всё уже отобрали другие. Врал, наверное, а может, и нет. По крайней мере, он бы точно сказал. Джеминг передёрнул плечами, вспоминая, как хрустели стариковские кости и пошарил вокруг руками, пытаясь отыскать на ощупь пойло, которое вчера же всё и выхлестал, а нашёл только ненавистную воду. И чего в ней люди находят: мокрая, холодная и с похмельем не помогает. Вот то ли дело самогон… Жестянщик его очень уважал. Он веселил душу, грел кровь, заставляя оживать всё внутри, в том числе тот орган, которым накануне ему не дали воспользоваться. Охранник обиженно засопел. Дочери у ювелира были прехорошенькими, насиловали их долго и с удовольствием прямо на глазах у отца, а тот только лил крокодильи слёзы да пускал кровавые пузыри, пока не окочурился. Вот тут и вспомнили про Джеминга: попробовать сладких тел не дали, а прирезать обоих, чтобы не выдали — исполняй без размышлений.

Башка трещала нещадно!

И зуммер-сигнал с десятого поста чуть не разорвал воспалённые мозги.

Камера там как всегда не работала, техники занимались более важными делами: хозяйство ведь у Толстого Лю было большим и почти своим, хоть и значилось в городском реестре как «Глубинная скважина с водоподготовкой полного цикла». По нынешним временам оно являлось, чуть ли не «золотым дном», которое чиновник использовал исключительно в личных целях. Но ему всё было мало. Ночные рейды «охранников» предприятия в квартиры и особняки зажиточных горожан, стали не меньшей статьёй его доходов и делился со своими псами он очень щедро.

«Кстати, а не послать ли собак к тому месту, где отработал датчик движения…» — спасительная идея понравилась Джемингу. Тащится самому по жаре, и проверять периметр станции совсем не хотелось. Правда, ему вспомнились какие-то разговоры о том, что на территорию иногда пробирается местная детвора и лижет трубы, на которых собирается конденсат. Кто-то из сердобольных даже «забывал» вёдра с водой у некоторых щелей, облюбованных малолетними налётчиками, но Жестянщику на это было сейчас глубоко начхать. По предписанию он был обязан «…проявлять бдительность и пресекать любые подозрительные действия на вверенном ему объекте…».

Кнопка, запирающая клетки «чёрных бестий», как про себя опасливо называли четвероногих охранников люди Толстого Лю, на удивление легко утонула в приборной доске. А ещё, каким-то совершенно непонятным образом, отключила звуковое сопровождение на участке, чтобы не беспокоить разомлевшего от жары и пьяной одури Джеминга.

Малявка Бо, приковылявший под вечер домой, ничего не говорил.

Его трясло как в лихорадке, а услышав далёкий собачий лай, он зашёлся беззвучной истерикой, которую еле-еле уняли. Взрослые не знали, как разговорить малыша, но на помощь неожиданно пришёл соседский мальчуган Чжен. Его отец, Зихао, приволок пацанёнка за шиворот и заставил всё рассказать. В итоге, выяснилось, что маленькая Чу вместе с местными пострелятами не один раз бегала к владениям Толстого Лю, там, в итоге, она и пропала. Рабочая окраина, на которой жила многодетная семья забурлила. Люди, терпеливо сносившие обрушившиеся на них в последнее время невзгоды, от тревожной новости будто ошалели. Уже давно в воздухе витали слухи о том, что территория станции превратилась в бандитский вертеп, но громко говорить об этом никто не решался. Их район не трогали, взять было нечего, они и молчали, а теперь в один момент всё изменилось. Отец девочки, коренастый плотный Мингли, буквально за час собрал огромную толпу, ощетинившуюся не только дрекольем. Клокотавший негодованием живой поток у главных ворот встретил сам Толстый Лю.

Жирная расползшаяся от «тяжёлых невзгод» физиономия слегка подрагивала в нервном испуганном тике. Бисеринки пота, выступившие на лбу, тоже говорили о многом впрочем, испарину можно было отнести на счёт жаркого дня, а в остальном кругломордый господин держался выше всяких похвал. Холодные злые глаза так и стреляли в толпу высматривая горлопанов. Жидкая цепь автоматчиков за его спиной добавляла уверенности, может, поэтому он и не учуял беды, нависшей над головой. Да и откуда ему было черпать опыт: внушительное государство, законопослушные граждане, никаких волнений и проблем для тех, кто стоит «у руля». А тут чернь и быдло вздумали побеспокоить «хозяина жизни».

— В чём дело? — голос усиленный громкоговорителями показался даже грозным, но на последнем слове горло всё же дрогнуло и дало петуха. От такого конфуза Лю невольно сделал паузу и народ, поначалу испуганно притихший, вновь зашумел. Впрочем, толстяк тут же попытался овладеть ситуацией и заорал с новой силой, теперь не обращая внимания на то, что и как говорит. Визг, хрипы и ругань иногда перемежались нормальными фразами, которых было совсем немного. И странное дело: чем больше бесновался Толстый Лю, тем меньше его боялись. По всей видимости, он забыл, что перед ним стоят не его сявки-охранники. А в результате, даже те, кто сомневался в правильности собственных действий, теперь успокоились. Перед ними прыгал и брызгал слюной один из «отцов города», слуга народа, который во всех красках описывал, что и как он сделал бы с этим самым народом, если бы власть хотя бы на день оказалась у него в руках. Его не перебивали, давая выговориться. Но в самый разгар выступления, к Мингли, отцу исчезнувшей девочки, протиснулся кто-то из толпы и передал ему нечто!

Реакция на произошедшее у того была почти незамедлительной. Выхватив откуда-то из-за спины армейскую штурмовую винтовку, он, почти не целясь, выстрелил в Толстого Лю. Тяжёлая пуля разнесла голову начальнику станции, оборвав затянувшийся монолог на полуслове. Толпа будто ждала чего-то такого от своего предводителя, без слов бросившись на автоматчиков. Те даже не пытались отстреливаться. Словно воробьиная стая перед надвигающимся автомобилем, они порскнули в разные стороны, спасая свою жизнь. А их находили одного за другим, выковыривая из потаённых закутков и так же молча, рвали на части.

Последним выудили на свет Джеминга.

К тому моменту уже все знали, куда пропала Чуси, и кто в этом виноват…

Собаки, выпущенные на свободу Жестянщиком, разорвали её на части, прямо на глазах у малявки Бо. До мальчишки не добрались по счастливой случайности: пацанёнок не успел пролезть в дырку под забором, которая была мала для массивных ротвейлеров. А полупьяный охранник, чтобы скрыть «недоразумение», как он отметил его в вахтенном журнале, бросил останки девочки в яму с негашёной известью. Только и осталась от неё маленькая плетёная куколка, которую в итоге отыскали те, кто шёл по её следам. Как не просился последний из свиты Толстого Лю, как не взывал к человеческому состраданию ничего не помогло! Орущего благим матом Джеминга бросили в вольер к псам-людоедам, а после того как свершилось правосудие, добили и их самих.

* * *

Земля, Австралийский Союз, Уилуна,

2054год, март, 09-15 по среднестатистическому времени.

Почти полвека шериф Уилуны прослужил на своём месте.

Там же состарился, старый лис, неся свою бессменную вахту правозащитником Австралийского Союза, но хватку и чутьё не потерял. Вот и на этот раз нос Эбенезара Уильямса предупреждал его о близкой беде. Хотя, только слюнявый малец или уж совсем выживший из ума обыватель не чувствовал смертельную угрозу, которая нависла над городком. Впрочем, как и над всем их многострадальным континентом…

Дожди и раньше не больно баловали западные провинции, а последние двадцать лет и вовсе забыли про их края. И только Большая Виктория, пустыня, которая всё ближе и ближе подступала к порогу, радовалась тому, что творилось вокруг. С севера подпираемая пустошами Гибсона, она почти беспрерывно плевалась твёрдым, как наждак, песком, стиравшим в пыль всё живое на своём пути.

Уже не осталось ничего!

Ни зелени, ни шипастых кустов, которые больше походили на клубки спутанной колючей проволоки и не боялись безводья, ни просто какой-нибудь живности. Серая, словно ружейный порох земля, за долгие годы страшной засухи вконец омертвела. И только люди пытались бороться с этой напастью. Что-то рыли вглубь, пытаясь выжать хоть какую-нибудь влагу из лопнувших на многие метры спёкшихся безжизненных пластов. Куда-то прокладывали трубы, из которых ничего не текло. Возили то по дорогам, то по воздуху драгоценные баллоны с водой, которая ценилась на вес золота… и медленно отступали.

В итоге, в Уилуне остались только те, кому некуда было идти…

Эбби, как ласково называла его когда-то жена, тяжко вздохнул. Ему было легче — сыновья звали его на побережье, там жилось не в пример проще, чем в этих суровых местах, но он не мог уйти отсюда. Здесь прошла его молодость, родились дети, отошла в мир иной Маргарэт, покоившаяся на полузанесённом песком кладбище. Как он мог оставить её без присмотра? И кому нужен был на самом деле…

Старый, наполовину ослепший, вечно недовольный всем и вся.

Его приглашали скорее так, для проформы, чтобы соседи не думали, что близкие родственники забыли о нём. А он понимал и принимал эту игру, отделываясь ничего не значащими фразами. Там, в далёком и непривычном для него мире, всегда было шумно и многолюдно. Какие-то незнакомые ему личности тоже уговаривали его, если не переехать навсегда так хоть погостить какое-то время… и он обещал, успокаивая и своих, и чужих. Правда, в последнее время шериф перестал отвечать на звонки, да и связь с внешним миром потихоньку затухла. Казалось, она, как и всё вокруг изошла на нет испарившись вместе с остатками последней влаги на континенте, а после этого наступило забвенье. Впрочем, старый передатчик в конторе всё же ожил ещё раз, чтобы огорошить новостью: «Правительство уходит в отставку!» и умер уже навечно, будто понимал, что это на самом деле КОНЕЦ! Все последующие дни шериф Уильямс пытался связаться с вышестоящими органами, чтобы узнать преемников, новую программу, скорректировать свои действия и получить указания, но полицейское управление МикатАрры не отзывалось. Оно молчало до тех пор, пока Эбенезару не стало понятно — всё, уилунцы остались одни! И жизнь нескольких десятков человек уже ни для кого ничего не значила. Страны, которой он служил верой и правдой столько лет больше не существует, а значит, каждый сам за себя! Несколько кубометров на половину протухшей воды вот весь срок отпущенный им судьбой. Затем, смерть мучительная и долгая.

Но это были не все плохие новости…

Ранчо «Маунт-крик», где оставалось последнее дееспособное транспортное средство — пневмоход на электротяге, уж чего-чего, а солнца для подзарядки его батарей хватало с избытком, молчало второй день. Долговязый Линки, которого он отправил туда сегодня утром, тоже пропал! Ходили упорные слухи о том, что аборигены Виктории рядом с которыми расположились фермерские постройки, снова начали плясать корробори, обращаясь к своим Прародителям Ванджине и Байяме как жить дальше?

Уильямс нахмурил свои кустистые брови.

Его помощник не тот парень, чтобы бесследно исчезнуть на тропе, по которой хаживал не одну сотню раз. Тем более знал, предстоит нешуточная работа, чтобы убедить людей покинуть свои дома. До районного центра день пути, но древняя тракторная тележка с прицепом это тебе не скоростной вездеход. К тому же, многих придётся выковыривать из их берлог силой, по-другому они не пойдут. Затея почти безнадёжная, но у него, как у шерифа Уилуны выбора не было. В круг его обязанностей входило спасение земляков от будь каких неприятностей. «Показалось или и впрямь откуда-то пахнуло гарью?» — сознание на автомате отметило изменения в окружающей среде, отвлекаясь от мрачных мыслей.

Только пожара ему здесь не хватало!

Хотя, дымом тянуло не из посёлка. Он и не заметил, как выбрался на его окраину, где горелым запахло в полный рост. Грунтовка к скотоводам за многие годы разглаженная до вполне приличной дороги сама стелилась под ноги, всего-то час ходу. И очень похоже, что палёным несло именно с той стороны. Тогда задержка парня, который наверняка помогал справиться с нежданной напастью, была вполне объяснимой. Но в любом случае разузнать, что там и к чему всё же стоило. Верный старенький Varmint с нарезным стволом, не подводивший Эбенезара ни единого раза внушал определённую уверенность в собственных силах. Да и как иначе, если самым серьёзным преступлением в последние годы считались разборки пьяных соседей. Те от тоски смертной и безысходности иногда хлестали друг дружку по физиономиям, поутру запивая взаимные претензии «мировой», но сейчас всё было как-то по-другому. Чутьё старого полицейского ворочалось внутри, то и дело, замирая от нехороших предчувствий, и шериф Уилуны никак не мог понять к чему бы это…

То ли от долгой ходьбы, а может от увиденного, в глотке у шерифа запершило.

Впрочем, тёплая вода из армейской фляжки не помогла ни горлу, ни глазам. Смочив лицо, Эбенезар думал, что морок пройдёт, но картинка не исчезла, и это было плохо. За всю свою длинную жизнь Уильямс ни разу не видел столько аборигенов вместе. Похоже, они собрались в «Маунт-крик» со всей Австралии. Сотни две не меньше сновали по обширному фермерскому подворью, ещё пару десятков тех, кто постарше, скакали вокруг костра. Пламя небольшое, но жаркое крутилось вместе с ними жгучими завитками, жадно облизывая куски какого-то мяса нанизанного на длинные стальные прутья. На взгорке перед въездом на ферму чадило несколько старых колёсных развалюх, дым от которых и учуял его нос. Ладони невольно сжали покрепче ружьё, отыскивая глазами хотя бы одно знакомое лицо. И ему сразу же повезло. Помахав рукой, из толпы сновавших туда-сюда коренных австралийцев выступил Наньмундья, старейшина племени Янкунютятьяра. Эбби хорошо знал этого здоровяка и немного расслабился. Прямой и открытый тот всегда выказывал дружелюбие по отношению к Белым Братьям. Вот и сейчас он улыбался, а значит, шериф вскорости получит объяснения всему происходящему, да и Линки с поселенцами наверняка где-нибудь неподалёку…

Гомон и гвалт множества голосов перекрывал радостный напев пляшущих вокруг огня людей. Тем не менее, почтительные слова шериф услышал.

— Здравствуй, Большой Человек!

Уильямс доброжелательно кивнул, отмечая уважительное приветствие и собираясь поздороваться в ответ, но не успел. Большой охотничий бумеранг чиркнул его сзади по затылку…

Старый Эбенезар стал приходить в себя только после того как голое распятое на деревянной раме тело подвесили вниз головой. Он попытался что-то закричать, но умелые пальцы тут же вставили ему в рот костяную распорку, а когда Уильямс попробовал её выпихнуть, прихватили язык щипцами и острыми, как бритва бычьими ножницами отрезали. Вместе с кровью, хлынувшей в заботливо подставленную кем-то ёмкость, к нему пришла и боль. Его заколотило в непроизвольных попытках освободиться от крепких пут, но всё было тщетно. Ворочая выпученными от страха глазами, потому как голова тоже не шевелилась, шериф, тем не менее, не переставал соображать и видеть. В том числе, сумел отметить, что принадлежащую только что ему ещё трепещущую плоть уже жуёт один из мучителей. Он мычал и бился в конвульсиях, разбрызгивая вокруг себя алые брызги, а внутри меж тем какая-то его часть будто замерла, с интересом наблюдая за происходящим.

Словно весь этот ужас приключился не с ним!

Уильямса трясло как в лихорадке, в то время как вторая половина та, что выключилась из реальности, вообще перестала обращать внимание на своего хозяина и занялась совершенно иным делом. Перво-наперво отыскала Линки и останки нескольких фермеров растянутых на специальных подставках для разделки овец. Кого-то уже освежевали, содрав кожу и вытянув наружу внутренности, а кто-то, к примеру, как его помощник, только дожидались своей очереди. До Эбенезара только теперь дошло, почему до сих пор дышит. По всем правилам местного забоя полагалось, чтобы жертва оставалась живой как можно дольше, чтобы кровь стекала из туши не самотёком, а с помощью работающего почти до самого конца сердца и всех кроветворных органов. Так мясо впоследствии легче обрабатывалось и дольше сберегалось.

Он снова задёргался на жердях, удивляясь тому, что рассудок ещё с ним…

Спасительное беспамятство не приходило даже тогда, когда к нему подступили с ножами. До последних мгновений сознание фиксировало всё, что с ним происходило. В том числе, напомнило об утреннем предчувствии, пожалело тех, кто остался в Уилуне, потом совершенно бесстрастно отметило, что собственные экскременты, от которых организм самопроизвольно избавился, не красят его как человека и в самом конце вернулось обратно.

Шериф весь затрепетал, когда увидел знакомое лицо.

Наньмундья наклонился к нему, не обращая внимания на запах и вонючие потёки, разукрасившие тело Уильямса и вновь улыбнулся.

— Спасибо тебе, Большой Человек! — редкие зубы сверкнули необыкновенной белизной. — Мы не мучили твоих собратьев, не будем делать этого и с тобой. Ты хороший Белый и мы не держим на тебя зла. Просто Байяме подсказал нам правильный путь. А мы привыкли слушаться своих Прародителей…

Усыплённый обнадёживающими словами, старый Эбенезар не почувствовал оглушающего удара. Просто в какой-то миг свет померк в его глазах, и он уже не слышал, как старейшина просил у его духа прощенья и благодарил Мать Ванджину за добрую еду для своего народа…

* * *

Земля, Гренландия, Готхоб,

2054год, март, 09-15 по среднестатистическому времени.

Полковник Педерсон, наконец-то, расслабился.

Многодневный эквилибр на политическую тему, весьма опасный по нынешним временам, подходил к концу. На первоначальном этапе многое удалось: старшие офицеры военно-морской базы «Альфа» сумели провернуть то дело, над которым «работали» последние месяцы…

Изменения климата на планете вследствие исчезновения сначала тёплого атлантического течения Гольфстрим, а затем и тихоокеанского Эль-Ниньо серьёзно повлияло на окружающую среду. Какие-то регионы просто «утонули» от ливней, обрушившихся на них с небес, а некоторые, и таких было большинство, засохли можно сказать на корню! Вода, обыкновенная питьевая, стала для них серьёзной проблемой. Её не хватало, и правительства многих стран обратились в ООН за помощью. Гренландия с её ледниками, находящаяся под протекторатом Королевства Дании оказалась в этом смысле палочкой-выручалочкой. Развернув в кратчайшие сроки добычу, обработку и буксировку айсбергов нуждающимся государствам за весьма умеренную плату, по сути покрывающую лишь технические расходы данного производства, до недавних пор никому не нужная северная территория превратилась в лакомый кусок. Здесь из ничего теперь можно было делать деньги, огромные, невообразимые, просто колоссальные ДЕНЬГИ!!!

Вильфрид Педерсон причмокнул довольный результатом.

Теперь он Президент Гренландской Республики, которая всеми доступными средствами собирается отстаивать собственные права, в том числе независимость её коренных «угнетённых» жителей — эскимосов. Честно говоря, именно им вся эта история совершенно до лампочки, но надо же было хоть как-то объяснить мировой общественности всё произошедшее. Впрочем, ничего ещё не закончилось, а только начинается, и многие страны замерли, ожидая реакции Главных игроков на политической арене, но его ребята тоже не пальцем сделаны. Кадровые военные они прекрасно понимали, что объект международной значимости просто так оттяпать не дадут и хорошо подстраховали себя…

Это был уже седьмой визит за последние две недели.

Эмиссар Объединённого Южноамериканского картеля, Дон Сезар, как он представился, знал своё дело. Не тянул и не важничал, по примеру предыдущих гостей, от которых за версту несло непрофессионализмом и проблемами! Прикрываясь государственными интересами, а по сути решая задачи того или иного чиновничьего клана, привыкшего у себя дома к вседозволенности, они и здесь хотели получить всё задарма. Гарантируя лояльность своих правителей, а иногда и целых альянсов эти деляги забывали о самом главном, о полковнике Педерсоне. В их планы он не входил, в лучшем случае, ему предлагалась какая-нибудь второстепенная роль в том или ином вновь созданном «независимом» правительстве. Естественно эти «умелые переговорщики» получали от ворот поворот, а на следующий день датские дипломаты везли в их посольства ноты протеста. Общественность негодовала, пресса брызгала слюной, всё было, как обычно… а Дон Сезар знал как нужно вести разговор и за какие ниточки дёргать, чтобы дело сдвинулось с мёртвой точки.

На стол без лишних слов был выложен целый ряд сертификатов на предъявителя. К каждой бумажке разукрашенной всевозможными вензелями и печатями прилагался небольшой рекламный проспект с фотографиями. Люди, делавшие снимки знали свою работу. Несколько утопающих в тропической зелени островов с шикарными виллами, яхтами и гидросамолётами манили к себе необыкновенной красотой и роскошью.

— Всё, что Вы видите, идёт приятным дополнением к основной недвижимости, — лишь однажды, не мешая любоваться картинками, пояснил гость.

Полковник, впечатлённый просмотром, пытался прикинуть, сколько всё это может стоить, а перед ним как по мановению волшебника материализовался «последний аргумент» — банковский чек. И тоже на предъявителя. Обладателя данной бумажки в одном из самых респектабельных банков восточного полушария ожидала сумма чуть не лишившая Педерсона рассудка. На него напал окончательный столбняк, который впрочем, пошёл ему только на пользу. Дон Сезар внимательно наблюдавший за реакцией дубинноголового военного и ни черта не увидевший в бесцветных водянистых глазах скандинава, вынужден был признать, что ему попался «крепкий орешек» и озвучил последнее предложение своих компаньонов.

— Двадцать пять процентов от всех продаж будут принадлежать лично вам…

— Н-но…

— К тому же технические расходы, военная и политическая поддержка — это наши проблемы.

— С-согласен, — ни секунды не раздумывая, выдавил из себя дальний потомок викингов.

Все последующие дни его помощники, с которыми поделились землёй, умолчав естественно о деньгах, очень энергично разрабатывали план взаимодействий. Кстати, именно мафиози предложил раздобыть так званые «грязные заряды», содержащие в себе стронций-90, которые специалисты базы рассредоточили по всей поверхности материковых льдов, дабы обезопасить себя от каких-либо нежелательных посягательств со стороны тех, кто вздумает выказать своё недовольство. И не только дипломатическими методами. Бесшумные и невидимые субмарины наркоторговцев обеспечили «революционеров» всем необходимым, в том числе перекинув под их командование несколько подразделений быстрого реагирования укомплектованных самым современным оборудованием. С недовольными и патриотами особо не миндальничали, устроив им морские дежурства, во время которых произошли несчастные случаи. Но одного «крота» всё же оставили и даже позволили ему передать информацию на материк. Благодаря его «самоотверженным действиям» мир собственно и узнал о том, что самопровозглашённая республика — это вовсе не опереточное государство. Все информационные каналы пестрели картинками мобильных противовоздушных и ракетных комплексов готовых отразить нападение агрессоров, а самое главное, с регулярным постоянством в эфир транслировалась карта минирования поверхности Гренландии. Комментариев на этот счёт было несметное количество: от резко негативных до предельно корректных и даже где-то благожелательных. В том числе, несколько наиболее «прогрессивно» настроенных стран заявили о том, что готовы признать независимость освободившейся от колониального гнёта державы. Чувствовалась «работа» Дона Сезара и его компаньонов. Кстати, был ещё один добрый знак того, что их авантюра, похоже, что удалась — звонок! Первый робкий сигнал с вопросом о том, как скоро они возобновят поставки своей продукции, насколько сильно изменились цены и возможны ли какие-то послабления постоянным клиентам…

Педерсон в очередной раз «включил» воображение.

В принципе, как человек военный, ограниченный приказами и постоянным неусыпным надзором сверху, мечталку ему отшибли ещё в молодости. Начиная с учебного центра и до недавнего времени за него всё решал Устав, либо вышестоящее начальство. Но теперь-то он был сам себе командир, и фантазию стоило развивать, хотя бы для того чтобы знать, куда девать обещанные партнёрами проценты. Да и результаты «самоподготовки» с каждым разом впечатляли всё больше: дорогие лимузины, роскошные гостиничные номера с бассейнами и массажистками, опять же умопомрачительные дамы в бикини и без, готовые на всё ради него. А ему, собственно, на крутобёдрых красоток было начхать с высокой крыши. Ну, может, самую малость уделить внимание и то только чтобы не подумали, что он гей. А вот Эрика, своего помощника и по совместительству секретаря он бы не пропустил. Полковник при одном упоминании о ласковых мужских руках нервно заёрзал в кресле, прислушиваясь к тому, как напряглась его плоть. В ушах зашумело от желания. Судорожно сглотнув и поворочав шеей, которой враз стал тесен ворот фирменного кителя, Педерсен воровато покосился в сторону терминала и отключил всю связь.

Он заслужил короткий перерыв для скромных утех, в которых пока ещё «обрабатывал» себя сам… но день, когда молодой Сигурдсон станет ему близок был уже не за горами.

Скажем так — оч-чень скоро!

Не пристало президенту страдать от безответных чувств. Сердце бухало в груди в предвкушении сладких минут: одной рукой он рвал непослушный зипер, а другой вытягивал из верхнего ящика стола фотографию молоденького лейтенанта.

Милый… милый…

Питер Фогель до сих пор не мог забыть напутственных слов королевы.

Её величество, не вдаваясь в подробности, потребовала от командира «морских драконов» решить «гренландскую проблему»: база на окраине Готхоба, где окопалось вновь провозглашённое правительство, должна была или покориться или исчезнуть. Такой позор перед мировой общественностью Датский Двор давно не испытывал. А потом, урок устрашения поддержали все без исключения государства, которые согласились «посодействовать» в разрешении данного конфликта. Во-первых, чтобы предотвратить подобные выходки со стороны собственных сепаратистов, а во-вторых, и ЭТО самое главное, отвести голодные взгляды от себя. Запасов пресной воды, что на американском, что на азиатском континентах было не так много и лидеры этих стран совсем не горели желанием делиться с кем-либо «стратегическим продуктом». А посему, вину офицерам нарушившим присягу и сформировавшим мятежное правительство определили максимальную, степень наказания соответственную, конечно же, с учётом того, что «грязные заряды» не должны сработать ни при каких обстоятельствах.

Совместную операцию разработали быстро.

Русские подлодки наглухо перекрыли подходы к острову с моря, американцы взяли на себя воздух и связь. Китай достаточно жёстко разобрался с «поддержкой» Гренландской Республики, которая потеряв нюх, вообразила, что в состоянии вмешиваться в дела крупных государств. Наркобароны, учитывая непростую обстановку, взаимные претензии, несовершенное и беззубое международное право, под шумок, при всеобщей разобщённости, как это не раз бывало, надеялись потихоньку отжать территорию в свою пользу. Пока лидеры заинтересованных стран раскачаются и договорятся, пока придумают план, их детище, в нынешних условиях и катастрофической нехватке пресной воды, уже признают и легализуют. А при таком раскладе обычные методы воздействия уже бы не сработали. Дальше, больше: международный суд, многочисленные заседания ничего не решающего ООН, в общем, работай и греби деньги, за которые будут куплены впоследствии самые ярые противники. Какой-то десяток лет и их картель приобретёт неимоверное влияние, а чем чёрт не шутит, может и мировое господство…

Об одном южноамериканские бизнесмены забыли, что лезут в чужой карман, безапелляционно и нагло, потому обоюдные обиды могут быть забыты. Так и случилось! В подтверждение этому почти все банковские счета в одночасье заморозили повсеместно, оставив мафии пару «отдушин» на сигареты и жвачку. Куча подконтрольных им компаний в разных частях света принимала в данный момент налоговых комиссаров, а подпольные базы и склады разносились вдребезги. При этом купленные чиновники всех мастей и национальных принадлежностей даже не высовывались, понимая, что этот пресс раздавит их, невзирая на самые высокие посты.

Мир стоял на ушах…

И только Гренландская Республика была в святом неведении. Американские AWAKS’ы и спутники на орбите глушили всякую негативную информацию, пропуская только то, что не могло навредить завершающей стадии многоходовой операции. Сам Дон Сезар безмятежно болтал со вновь провозглашённым правительством, сидя на жёстком сидении в одном из барражирующих над Атлантикой самолётов. Всего лишь сутки назад вальяжный и могущественный, он спасал жизнь себе и своим близким. У него и в мыслях не было подать какой-либо предупредительный сигнал. Много повидавший на своём веку, последний из главарей зарвавшегося картеля понимал — сейчас это единственный способ уцелеть. Чего нельзя было сказать о его соратниках: китайские спецы скрупулёзно отстреливали всех его компаньонов в разных частях света, а датские коммандос рвали «революционеров» на острове.

Полковник удовлетворённо чмокнул фотографию женоподобного помощника и включил внешнюю связь…

База прорезалась криками и хлопками глушителей. Больше десятка камер высветили кровавую расправу над его подчинёнными. Убивали даже тех, кто был абсолютно ни при чём: обслуживающий персонал и вольнонаёмных из города. Педерсон в панике хлопнул рукой по панели обеспечивающей прямое соединение со своими южноамериканскими партнёрами. Оттуда успокаивающе замурлыкал Дон Сезар.

— Сволочь!!! — проревел в ответ обманутый президент и переключился на приёмную.

От расслабленного состояния не осталось и следа, но голова всё равно соображала плохо. Громилы в чёрном хозяйничали там. Один из них, здоровенный, с пистолетом в руках как раз смотрел на монитор. Окровавленный, но живой… ЖИВОЙ Эрик, стоял перед ним на коленях и что-то лепетал разбитыми вшмяк губами.

— О-о, а вот и наш босс! — моментально отреагировал боец. — Не изволите ли открыться, а то нам тут впаривают про блокировку кодов доступа, когда дверь заперта изнутри…

— А-а? Не понимаю! Н-нет!!! — в смятении забормотал полковник, пытаясь сообразить, что от него хотят и как сделать так, чтобы не навредить любимому помощнику. Но времени на объяснение ему не дали. Услышав слово «Нет!», штурмовик без раздумий нажал на курок, превратив белокурую голову лейтенанта в какой-то тёмно-бурый огрызок.

— Послушай, старый хрен! — зарычал стрелок, отбрасывая в сторону, словно тряпичную куклу, ненужного теперь секретаря. — У тебя есть только один шанс остаться в живых — это добровольно открыть свой персональный многометровый сейф и сдаться на милость мне, майору «морских драконов», Питеру Фогелю! И тогда, толстая морда, я, быть может, тебя пожалею. И то подумаю, работу-то мы уже сделали и заряды контролируем…

— Слышишь, ты, упырь! — не ожидая от себя такого, зашипел в ответ полковник. — А ну, цыц, когда стоишь перед президентом Гренландской Республики…

— Ч-чего?

— Т-того! — непроизвольно передразнил его Педерсон. Он давно вышел из подросткового возраста и прекрасно понимал, никто ему жизнь не подарит. К нему просто хотят войти, по возможности быстро, дабы убедиться, что в кабинете нет скрытых пускателей. И никакая «почётная сдача» не спасёт от вынесенного в его адрес негласного приговора, даже если он попробует выторговать себе помилование в обмен на заминированный остров. Его так же шлёпнут где-нибудь по пути на материк, а тело сбросят в море, на корм рыбам. Да и зачем жить, если его любимого мальчика, последнюю отраду в этом суровом мире больше нет. Он перестал слушать беснующегося у бронированного перехода боевика и снова отключил связь.

Стараниями специалистов у него и впрямь была кнопка, дублирующая основную и вспомогательную системы активации зарядов. Только работала она совсем по другому принципу. Один из его младших офицеров всерьёз увлекался историей, в том числе техническими разработками военных инженеров прошлого и где-то вычитал про то, как в старину подрывали мины слабыми токами. Ненадёжная когда-то из-за частых порывов проводов — эта конструкция оказалась в нынешних условиях вполне работоспособной. Бригада сапёров, как они себя называли, вычитав звучное прозвище в одном из архивов, улыбаясь, докладывала ему о том, что невидимая для современных приборов и сканеров сеть готова. Никто из них не верил, что дойдёт до её применения, а вот, поди ж ты, пригодилось…

* * *

Яркие вспышки отпугнули обессиленных птиц, заставив поначалу отвернуть в сторону. Но сил добраться куда-то ещё уже не было. Несколько десятков олушей всё, что осталось от большой стаи, легли на прежний курс…

Ежегодно они летали от берегов Западной Африки домой, на север, чтобы свить свои гнёзда: кто-то направлялся к скале Басс у побережья Шотландии, кому-то по душе был канадский остров Бонавантюр, иные стремились к острозубым пикам Северной Исландии. И пускай родная земля была неприветлива и сурова, но другая им была неведома. Беспокойный инстинкт каждый раз гнал пернатых сюда заниматься тем, что до них веками делали их предки — выращивать птенцов! Правда, в последнее время с этим стало трудно. Всё изменилось вокруг: ветер дул совсем по-другому, Солнце светило не так, как они привыкли, Великий Гольфстрим почти потух и перестал греть и кормить. Они метались по бескрайним воздушным просторам, с трудом находя обратную дорогу, и гибли тысячами, потеряв всякую надежду, а внутренний зов, заложенный в них природой, продолжал толкать вперёд, заставляя искать те места, где впервые им улыбнулся солнечный свет. Их становилось всё меньше и меньше, но они не сдавались, потому что не умели отступать.

Вот и сейчас, остатки некогда большой колонии, измученные и голодные, почувствовав долгожданное тепло, которое так давно искали, радуясь, что многодневные мытарства заканчиваются, пусть и в непривычном для них месте, птицы заставляли себя двигаться вперёд. Может быть, этот далёкий северный остров, внезапно возникший на их пути, скоро станет им новой родиной…

Взволнованные и обнадёженные, белоснежными яркими треугольниками, они неслись к спасительному берегу… и падали в стылую воду, обожжённые чудовищной радиацией.

Последние олуши Атлантики.

Глава III

Земля, Китай, Шанхай,

2072год, апрель, 12-25 по среднестатистическому времени.

По сообщению международного информационного агентства Reuters Group plc .

Очередной саммит, проходивший в одном из китайских мегаполисов, завершил свою работу. Несмотря на то, что большинство крупнейших аналитиков прочило ему полный провал из-за серьёзных противоречий между ведущими странами, настоящий международный форум оказался весьма плодотворным. Его итоги с удовлетворением восприняла вся мировая общественность: подписан основополагающий документ, который наконец-то определил статус земного спутника — Луны, а так же ратифицирован ряд не менее важных деловых предложений. Вот их краткий перечень:

1. ЛУННЫЙ МЕМОРАНДУМ — отныне закрепляет юридическое право любого гражданина за исключением определённых категорий лиц (преступники, душевнобольные и т.д.) посещать и трудиться на территории земного спутника без каких-либо ограничений (на основании квот размещения и технического регламента принимающих сторон). Данную возможность подтверждают транспортные компании, собственники межпланетных скоростных лифтов, смонтированных в определённых городах (перечень доступен в любой поисковой системе). Сама Луна с момента подписания документа находится под прямой юрисдикцией ООН и впредь не может принадлежать ни одному земному государству либо группе стран соответственно. Использование лунной поверхности осуществляют компании, которые прошли аккредитацию и выиграли торги на право пользования заявленных к продажам «территориальных лотов» с полной ответственностью за безопасность и порядок на своих участках. Развёрнутый текст МЕМОРАНДУМА публикуется во всех информационных вестниках.

2. По представлению делегации Народных Индийских Штатов было признано и принято к сведению, что нынешняя экологическая ситуация на планете близка к критической. Загрязнение окружающей среды влечёт за собой усиление парникового эффекта и, как следствие, ускоренное повышение уровня мирового океана, которое опережает прогнозы учёных. Все руководители с пониманием отнеслись к данному заявлению и заверили друг друга, что и дальше будут прилагать усилия для скорейшего разрешения этого наболевшего вопроса.

3. Часть государств, обладающих большими земельными ресурсами, такие как Бразилия, Россия и Канада, выступили с инициативой предоставить свои площади под заселение тем странам, которые подвержены природным катаклизмам и полному затоплению территорий. Соответствующие условия будут обсуждаться в каждом конкретном случае при участии специалистов ООН.

* * *

Земля, Королевство Нидерланды, Гронинген,

2072год, апрель, 12-25 по среднестатистическому времени.

Ветер, обычно тёплый в апреле, сейчас совсем не грел.

Он пригнал откуда-то с севера свинцовые тучи, закрыл ими солнце и принялся посыпать землю снежной крупой, будто намекая людям, что она им больше не пригодится. Поля и сады, дороги и дома, которые веками возделывали и строили трудолюбивые голландцы, всё у них теперь отбирали. И самое интересное, что ни возразить, ни пожаловаться на это было некому.

Ну, на самом деле…

Кому писать заявление на море? В какой канцелярии примут иск на океан, а?

Пожилой фермер хмурил кустистые брови. Всю жизнь Айван Рингналда трудился на своём участке в окрестностях Гронингена: и отец, и дед его, и ещё несколько поколений запечатлённых в виде памятных картин и пожелтевших от времени фотографий на стенах обеденного зала в их старом доме. Он давно не заходил туда, чтобы не встречаться с ними глазами. Стыдно было! И за себя, и за всех потомков вместе взятых, которые своей неразумностью довели до такой беды. Последние годы они с Лиззи верили, что люди не допустят этого. Смотрели и слушали новостные программы, одолевали местного префекта, да и не только они, но чуда не произошло. Когда стало понятно, что вода Северного моря очень скоро придёт в эти места жену будто подменили, словно вынули из неё саму жизнь. За несколько месяцев цветущая и смешливая толстушка превратилась в подобие тени, молча бродившей по окрестностям с потухшим взглядом. Айван как мог, тянул с отъездом, давая ей возможность свыкнуться с мыслью о переезде, и не удивился ответу, который спустя какое-то время всё же услышал.

— Нет!

После этого она сходила на кладбище, обошла могилы родственников и друзей, а вернувшись домой, улеглась на кровать и больше не вставала. Глава семейства, суровый и значительный, Рингналда даже и не предполагал, что его Лиззи может быть такой. Но точно знал, что уговаривать её бесполезно. Да и не хотелось. Это дети и внуки могут прижиться в чужих краях, а им бесполезно.

Айван был благодарен ей за нынешнее решение.

Кстати, как она там? На душе было неспокойно…

Решил проведать. Поднялся со старой скамейки, которую смастерил ещё его прадед и опять улетел мыслями в прошлое. Каждая щербинка на ней знакома, а за одну даже пришлось понести суровое наказание — получил от старших «урок», когда попытался подобраться к раритету с перочинным ножиком. Но твёрдое дерево только самую малость поддалось напору стали, позволив сделать после долгих стараний лишь одну бороздку, боковину начальной буквы его имени. Дальше он не успел. Старый Рингналда остановил «резчика по дереву». И хоть на дворе был двадцать первый век, пороли наследника проверенным дедовским способом, без применения новых технологий. Кожаный ремешок вправил мозги за один раз и на всю жизнь. Глаза отыскали памятный рубец. На сердце потеплело... и чуть-чуть отпустила непреходящая боль. Истрепалось оно у него за долгую жизнь. Можно было, конечно же, всё подправить, нынешняя медицина это позволяла, но как убрать горечь и досаду на происходящее. Где найти силы, чтобы забыть былое…

Оттого, наверное, и ныло.

К тому же думы о семье не отпускали: дети и внуки, которых Айван отправил вперёд, на новые земли, как в воду канули. Понятное дело, что место необжитое, хлопот полон рот. Может, по этой причине отослал гвардейцев, которые впопыхах обходили дворы, дескать, уже выезжаем, а может, и по другой! И, правда, чего путаться под ногами у молодёжи. Там и без них есть с кем разбираться: кошки, собаки, многочисленная живность, не говоря уж о крупной скотине на которой специализировалась их ферма. А тут они, со своими болячками и как любил шутить младший, самый любимый внук Эдуард — тараканами в голове! Э-хе-хе и такой древности почитай в каждом доме, как минимум, двое, у некоторых и побольше. Долгожители, козлиные рога им в печень! Хорошо хоть сами понимали, что в нынешней ситуации являются балластом, потому и не торопились с отправлением, а их и не заставляли. Предлагали, но не уговаривали. Обидно? Вроде, как и нет! Чего сетовать, когда жизнь и впрямь дошла до предела. Какая разница, где наступит конец и каким он будет.

Айван пожал плечами, сам с собой соглашаясь. Да и не с кем было делиться грустью: Лиззи он боялся волновать, к соседям переться тоже нет никакой охоты. Кто знает как его примет ворчун Ван Клифф или матершинник Ульрик. Небось, сидят в своих берлогах и молятся. Или так же перебирают в памяти прожитое…

Рингналда потоптался на месте и вспомнил, что хотел подняться к супруге.

Почесал макушку, собираясь уйти со двора, и снова отвлёкся. Он наконец-то понял, что было не так: воробьи! Эти пернатые непоседы, развлекавшие его последние дни своей жизнерадостной вознёй, куда-то исчезли. Стал приглядываться, отыскивая крылатых дружков в раскидистых кронах, и зацепился взглядом за зелёные громадины. Вот ещё бедолаги, которым тоже некуда деваться. Когда-то взлелеянные людскими руками, сумрачные и невесёлые они покорно ждали своей участи. Ему даже показалось, что крепкие и незыблемые в той, прошлой жизни, деревья машут ему своими ветками-руками, будто пытаются успеть попрощаться. Старик кивнул в ответ ободряюще… и услышал!

Глухой тяжёлый рокот пришёл со стороны моря. Настороженно покрутив головой, а вдруг показалось, Рингналда медленно опустился на корточки. Под ногами испуганно задрожало, и это означало лишь одно — многометровые дамбы не выдержали напора.

— Что, родимая, страшно? — похлопал он по земле руками. — Мне тоже!

Только его уже не было слышно. Ветер истошно взвыл, перекрывая остальные звуки. В небо взметнулись клубы пыли, песка и какого-то мусора, который взялся невесть откуда. Всё вокруг затрещало и заходило ходуном. Дальние поля стали плохо видны и почему-то потемнели, изменив свой нежносалатовый цвет на свинцово-чёрный. Айван присмотрелся повнимательнее и понял, что это уже и не поля вовсе, а многометровый водяной вал, который приближался со скоростью курьерского поезда.

Непослушные ноги еле донесли его до второго этажа, в спальню жены. Лиззи тихо лежала и почему-то улыбалась. Рингналда сначала испугался — сошла с ума, а потом, когда присел на край кровати всё понял. Он не плакал с самого детства, а тут слёзы полились ручьём, горькие, неудержимые. Ему всегда казалось, что умереть доведётся по другому, а вот, поди ж ты, как судьба распорядилась…

Тёплая ещё рука супруги, отошедшей в мир иной, кажется, отозвалась, успокаивая.

— Айни, дорогой, ну что ты так расстраиваешься по пустякам?

— Лиз, разве ж это пустяки, когда остаёшься на старости лет один…

— А ты не один. Я рядом.

— Правда? Ты про меня не забыла?

— Конечно, любимый!

Тяжёлая мутная волна расплющила ферму без всякого сожаленья. Кучи песка и ила, искорёженные машины и какие-то непонятные обломки прошлись по ней гигантским катком. В одно мгновенье строение, которое долгие годы хранило и оберегало своих хозяев, превратилось в ничто. Та же участь постигла и всё остальное, не пощадив никого и ничего… и только дуб-великан сумел выдержать чудовищный напор. Ободранный и измочаленный, наполовину засыпанный грязью, которая под давлением воды тут же спрессовалась и легла неподъёмным грузом на исполинскую грудь, многометровый колосс выставил над бурлящей водной поверхностью свой обглоданный скелет, ибо даже полумёртвый не сдался!

А как же иначе?

Его растили, пестуя щуплый росток. Оберегали в юности, помогая окрепнуть. Теперь пришло время тратить накопленную силу. Для своих двуногих друзей, пускай их уже не осталось в живых, но он о них помнит и не подведёт, потому что собирается нести свою страшную вахту долго.

Сколько сможет!

Пока не отправится вслед за ними, в небытие…

* * *

Земля, Итальянская Республика, Венеция,

2072год, апрель, 12-25 по среднестатистическому времени.

Маму как всегда было слышно на всю rio Сенса.

Соседки ей громогласно вторили, но маленький Лу на приглашение домой, отзываться не торопился. Чего ради? Чезаро всё равно не даст погоняться на болидах, висит постоянно в своих виртуальных инопланетных мирах кого-то спасая, сестрёнка прилипла к визору и смотрит всё подряд, а ему чем заняться? Помогать на кухне делать тальяттелли? Так он упражнялся с этим вчера, и позавчера. И вообще, как взрослым не надоедает одна и та же работа? Дни ведь проходят! Вон ему уже скоро семь лет, ещё чуть-чуть и станет стариком, не понюхав настоящей жизни. Другие-то ушами не хлопают! Да хоть, к примеру, Марко. Пацанёнок шмыгнул носом и пригорюнился. Все ребята с прилегающихcalleиcorteзавидовали Долговязому. Ещё бы! В четырнадцать лет стать настоящим гондольеро, одним из четырёхсот двадцати пяти — это ли не сказка? Гонять по Венеции на собственной лодке, пускай отцовской, и огребать такие деньжищи…

А тут!

Собираешь, собираешь вонючих слизней со свай. Ловишь на них всякую дохлятину, отдалённо похожую на рыбу. Понятное дело, дядька Фернан, хозяин таверны «Сороконожка», потом её бракует и даёт за неё гроши, попробуй, накопи на билет до Луны. Эх-х! Вот где житуха: невесомость, кратеры, всякие опасности…

В радужные грёзы, крутившиеся перед мальчишескими глазами, бесцеремонно ворвался мамин пронзительный голос…

Чайка, в который раз пролетела над патрульным полицейским катером.

Её протяжный заунывный крик вернул Луиджи Пирло, лейтенанта береговой полиции, в пульсирующую нестерпимой болью действительность. Он шевельнулся на дне мощной, оборудованной по последнему слову техники посудине, но и только. Мысли путались в голове, мешая в кучу место и время. Ему было плохо. Он потерял много крови, а остановить её не мог. Пули, выпущенные в него непонятно кем, ударили в броню, но одна каким-то образом нашла себе дорогу. Миновала защиту и ужалила в ногу, разорвав бедренную артерию. От болевого шока спас старый добрый дифетур, а дальше требовалась посторонняя помощь…

— Лу, братишка, отпусти меня на пару часиков, а? — Джанкарло смотрел на него умоляющим взглядом. — Ты же знаешь, Моника вот-вот должна родить…

— Ладно, Карлито, прекрати оправдываться, — остановил его командир. — Всё мне известно.

Потом помолчал, прикидывая что-то в уме.

— Положим, за два часа ты вряд ли управишься, а вот трёх будет вполне достаточно, и я успею сходить в Каннареджо, как раз времени хватит.

— Ты там поосторожней, — попытался предостеречь его будущий папаша.

— Успокойся, — отмахнулся Луиджи, хлопая ладонь убегающего напарника. — Сам ведь знаешь — в этом районе любителям поживы делать нечего. Что с нищеты возьмёшь…

— Знаю, знаю! — прокричал уже с пристани капрал. — Но всё равно — не расслабляйся!

Правительственная программа предусматривала охрану и неприкосновенность жилья спешно покинутого из-за природных катаклизмов. Там где удар стихии был неожиданным, такие действия считались необходимыми, в этом Луиджи не сомневался. Но здесь, в Венеции, где море наступало не один день и люди успели вывезти добро, даже обои содрав со стен, зачем отвлекать на постоянное патрулирование людей, которых итак не хватает. К чему? Что здесь беречь, когда город практически весь ушёл под воду и возврата к прошлой жизни не будет, он не понимал. Правда, кое-где над морской гладью ещё торчали макушки зданий, но это были в основном бедные кварталы. Высота домов в них доходила до восьми этажей, а в деловые центры или церкви можно было попасть даже через оконные проёмы. Прямо на лодке. Именно сюда тянуло тех, кто был охоч до чужого добра.

Идиоты!

Не раз и не два итальянские власти заявляли о том, что вывезли все ценности, но искатели подводных сокровищ им не верили. Они шастали от здания к зданию, ныряли, выискивая что-нибудь приличное и очень часто гибли из-за плохой акваподготовки или старенького оборудования.

Их было много.

И полиция занималась чаще спасением, чем пресечением мародёрства. Вертолётные барражирования были малоэффективны, так как незадачливые пловцы прятались на своих утлых судёнышках внутри строений. Вот и приходилось прочёсывать территорию буквально ногами, в их случае, ластами.

Каннареджо, район, где находилось когда-то еврейское гетто, уже одним только этим фактом должен был отпугивать любителей лёгкой наживы. Но жизненный опыт у народа не отнимешь: раз евреи, значит, в заначках что-то имели. Одно радовало, промышляла здесь всякая мелочь не связанная с крупным криминалом. Патрулирование достаточно спокойное и без напарника обойтись можно было запросто…

Автоматная очередь ударила почти в упор!

Если честно Луиджи сам прокололся. Закончив обход, он уже направлялся домой и отключил тепловой сканер — это его и подвело. Из офисного здания, которое стояло крайним в ряду, прилетели пули. А вслед за ними мощный мотор вынес из тёмного проёма скоростной глиссер. То ли мафия обтяпывала здесь свои тёмные дела, то ли в подвальных сейфах всё же хранилось что-то ценное, как знать? Спросить всё равно было не у кого. Беретта с автонаведением в руках у лейтенанта сработала безотказно. Бронебойные пули шарахнули по бензобаку. Взрыв необычайной силы разметал на части и пассажиров, и саму лодку. Это был маленький минус, минус побольше обнаружился вслед за предыдущим — ранение! Лужа крови у правой ноги стремительно расползалась по днищу катера. Пирло соображал быстро: сначала сделал укол и попытался наложить жгут. Перед глазами всё поплыло. Усилием воли заставил себя сконцентрироваться, от этого зависела его жизнь, и попробовал включить на запястье паник-маяк, который должен был послать сигнал бедствия и дать пеленг местонахождения. Датчик отсутствовал. По всей видимости, одна из пуль раздробила спасительный прибор, и это был большой минус. До рации на приборной доске он уже не дотянулся.

Чайка вновь пролетела низко над лодкой, с любопытством заглядывая внутрь.

Маленький Лу лежал и мечтательно закатывал глаза. Мама звала его домой, а он не шёл, потому что начала болеть нога. Да и мысли одолевали, к примеру, как Джанни и Моника назовут своего первенца? Хорошо бы Луиджи…

При тяжёлой потере крови, когда компенсаторные механизмы человека не работают, адекватная коронарная или церебральная перфузия невозможна, вследствие чего возникает гиповолемический шок. Кроме того, уменьшение ОЦК (объёма циркулирующей крови) на 10-20% в случае несвоевременно оказанной помощи приводит в конечном итоге к смерти.

* * *

2301год,

Эпика, планета ха-тЭнгов.

Тим пытался быть невозмутимым, но давалось это нелегко.

Мугамба с Игуаной тоже держались, но то один чуть слышно шипел, словно змей завидевший добычу, то другой менял цвет кожи с иссиня-чёрного до серых оттенков. Штурм-бот остался у нижнего предела, на площадке, будто специально для этого предназначенной, а дальше шли пешком. Подымались по тропе, усыпанной мелким щебнем, который был скреплён какой-то вязкой субстанцией, превратившей его в идеально ровную поверхность чуть шероховатую с непонятными узорами и символами по всей площади. Стреляли по сторонам вороватыми взглядами, изредка обмениваясь короткими фразами, покачивая головами и хмуря брови.

— Командир, глянь налево!

Воевода с Элом скосили глаза в сторону громадной башни, на которой, словно её продолжение неподвижно стоял воин в боевом облачении с копьём в руках, и прикинули мастерство строителей. Срезы гигантских блоков повторяли природные линии окружающих скальных нагромождений, но творились искусственно. Чернокожую руку, потянувшуюся к стене, остановило предостерегающее движение сопровождавшего их бойца. На вопросительный жест последовало молчаливое приглашение следовать дальше. Свирепый взгляд из прорези бычьего шлема и грубое ворчание великана, конечно же, впечатлили, но в штаны от страха никто не наделал. Боевые скафандры, которые после краткого совещания решили одеть, на них. Дубль-команды «Два» и «Три» висят неподалёку в воздухе, если что — отобьются! Понадобится, так и за «Кашалотом» не заржавеет, подтянется и жахнет, мало не покажется. Впрочем, устраивать показательный бой, конечно же, никто не собирался. Не для того спасали, тех, на болоте, чтобы из-за какой-то мелочи портить отношения. Подчинились. Пошли вперёд.

До следующей заминки, которая ждать себя долго не заставила…

Из-за поворота открылась противоположная сторона пещерной крепости, и они опять раззявили рты. Было красиво! Бурлящий поток с огромной высоты обрушивался, падая куда-то далеко вниз. По пути он делился на мириады мелких струй, переливающихся под солнцем всеми цветами радуги. Такой объём воды при встрече со скальными породами обычно создавал неимоверный шум, но его не было. Мугамба покрутил головой прислушиваясь.

— Не шумит.

— Не шумит, — согласился с ним Рамирес.

— Странно.

— Странно, — опять не стал возражать испанец. — Ты вон туда посмотри…

Рука Игуаны указывала на гигантское деревянное колесо. Принимая на свои лопасти удары водопада оно медленно вращалось на оси сделанной из того же самого материала.

— Ничего себе механизм! — прошептал Эл. — И опять не шумит.

— А вы заметили, — так же негромко поделился своими наблюдениями Воевода. — Что всё в крепости «играет» с естественным рельефом. Даже защитные сооружения сделаны таким образом, что не выбиваются из окружающего ландшафта. Ворота внизу, перекрывающие дорогу наверх, похожи на естественный завал, башни на скалы. Только колесо не в тему…

— И то нет никакой гарантии, — тоже перешёл на шёпот Игуана. — Что при необходимости его куда-нибудь не прячут.

Африканец сделал круглые глаза и жестами попытался изобразить, что эдакую громадину убрать не так-то просто. На что его собеседник только многозначительно прикрыл глаза, дескать, кто его знает.

Пока «Ангелы» делились впечатлениями, их сопровождающий, молча, стоял, не вмешиваясь, только они закончили, двинулся дальше. Правда шли теперь недалеко и недолго. На очередной остановке устроенной Мугамбой, когда он, тыча палец в сторону циклопических деревьев, которые росли в долине, предположил, что это и есть строительный материал для водяной мельницы, сзади недвусмысленно закхекали: стена за спинами гостей, до этого абсолютно ровная, зияла проходом.

— Теперь понятно, почему наши сканеры их не видели: естественная маскировка плюс экран в виде скальных пород, — Тим одобрительно кивнул, а для Станюты висевшего на передатчике, отметил. — Носорог, уходим под землю, скорее всего, будем в ауте. Контрольное время — два часа. Потом, действуй, как договаривались.

Массивная плита закрыла проход.

Площадка, на которой они стояли, сбегала вниз несколькими ступенями, заканчивающимися у маленькой пристани на берегу неширокого рукотворного канала. Вода в нём журчала в две стороны, каждая в своём жёлобе и загонялась внутрь горы, по всей видимости, той самой крутящейся конструкцией. Платформа с поручнями, чтобы двигаться в нужном направлении ожидала удерживаемая специальным стопором. Кроме этого была ещё лесенка, уходившая куда-то вверх, она, наверное, предназначалась для передвижения пешим порядком, но им указали на плот. Как только люди разместились на нём, рогатый воин убрал ограничитель и дощатый настил, дрогнув под ногами, поплыл вперёд.

— Ну, какие мысли? — решил обменяться мнениями Воевода.

— Погоди, командир! — неожиданно прорезался в коммуникаторах капитан «Кашалота». — Не удивляйтесь, «Матильда» тут раскинула мозгами, сделала один из страхующих вас ботов промежуточным ретранслятором и… всё получилось. Обещала, что связь будет устойчивой.

— Хорошо! — одобрил действия экипажа Тим. — Тогда говори, раз прорвался к нам даже сквозь камень.

Рация довольно хрюкнула.

— А как маскировка? — прежде чем продолжить поинтересовался Пирс.

— Всё равно не узнаем…

— Ага! Молчит как истукан, — глядя на невозмутимую фигуру чужака, вмешался Мугамба.

— В таком случае, пока не добрались до вождей, докладываю, что нам с помощью главного процессора удалось понять про местных ребят, — слышно было, как он с кем-то ещё советовался, несколько секунд выслушивая указания, а потом продолжил. — В общем, по всем раскладам получается, что столкнулись мы с биохимической цивилизацией. Первым делом, проработав внешний вид аборигенов, обратили внимание на их броню. Анализ показал, что она живая…

— Значит, я не ошибся, — не сдержался командир «Церберов». — Мне тоже что-то такое примерещилось, когда пытался договориться с одним из них. Подумал, что шипы у него на теле шевелятся.

— Всё правильно, — подтвердил капитан. — Только это не его шипы, а такой костюм вроде второй кожи, на подобии вашей «ангельской» брони…

— Хех! — опять не сдержался Воевода. — Но у нас-то это техническое средство…

— А у них, — оборвал говорившего Гедеон. — Биологическое! Что-то типа симбиоза. Кстати, несколько капель слизи, что сорвались с колючек на землю, взяли в работу, оказалось сильнейшим нейротоксином. При непосредственном контакте с ней, человек умрёт практически мгновенно. Более того, детально изучая схватку, которую мы наблюдали и, пропустив её через «Матильду», получили заключение, что это на первый взгляд экзотическое облачение в момент прикосновения к нему моментально твердеет. И чем сильнее воздействие извне, тем крепче отпор.

— Насколько?

— По крайней мере, сравнительный анализ выдаёт результаты схожие с нашими…

— Ого! — ожил молчавший до сих пор Игуана. — Вот это ничего себе!

— Да! — снова взял инициативу в свои руки капитан «Кашалота». — На корабле посчитали, что вы должны знать, перед тем как начнёте переговоры, с кем имеете дело. Беглые выводы показывают, что они ничем не уступают нам в индивидуальных средствах защиты. Возможности их оружия после спектрального анализа получили ещё до вашего выхода…

— Помню, — усмехнулся Тим. — Режет всё и всех, так кажется, сострил твой Вова Светлов?

— Ну-у, — после некоторой паузы подтвердила рация. — Если коротко, то так. А, добавив сюда их реакцию и скорость перемещения в бою, можно смело делать заключение, что наш огнестрел вблизи против них практически бесполезен.

— М-мда, судя по тому, что мы увидели в крепости, здесь нас тоже ждут сюрпризы…

— Ага! — не выдержал долгого молчания Мугамба. — И кто знает, что у них есть против корабельных орудий.

— Ладно! — подвёл итог Воевода. — Болтать заканчиваем, а то похоже, что мы уже на месте, но вы там не отключайтесь, слушайте нас.

— Кей! — прошелестело в наушниках.

Тем временем плот, до этого скользивший по туннелям, которые безошибочно выбирал сопровождающий, наконец-то вплыл в большой объёмный грот. Судя по тому, как здесь были обработаны своды и стены, а с высоких потолков свисали флаги и штандарты — они прибыли в зал приёмов. Платформа остановилась у каменного парапета и, освободившись от груза, неспешно исчезла вместе с кормчим. Земляне потоптались на месте, покрутили головами и пошли на голоса, которые доносились откуда-то из-за колонн.

— Странно как-то здесь встречают гостей, — попробовал возмутиться Мугамба.

— Или не считают нужным, или у них так принято, — успокоил друга испанец.

— Не-ет, Игуана, ты не так подумал, — Тим помахал пальцем у того перед носом.

— А как? — ухмыльнулся Рамирес, зная о телепатических способностях командира.

— Или нам здесь не рады!

Когти подошв клацали по каменным плитам, предупреждая о том, что гости уже близко.

А «Ангелы» и не прятались. Специально шли так, чтобы было слышно. И когда добрались до свободного места, их наконец-то встретили. Тот самый воин, от которого получил молчаливое послание Воевода: три пальца — количество приглашённых, направление в виде стрелки и время, солнечные часы с отметками, когда они встретились и через сколько их ждут у себя. Ребус разгадывали всей командой, боясь ошибиться и даже «Матильду» подключили. Результаты оказались одинаковыми, а через два часа по корабельному времени они уже были у стен крепости.

Им указали на кресла.

Напротив, на возвышении стоял каменный трон. Его занимал дядя таких размеров, что даже двухметровый Мугамба показался рядом с ним малолетним мальчишкой. На таких же стульях только чуть поменьше сидели бойцы, которых люди выручили у болота. При их приближении хозяева встали и кивнули. Тим вместе со своими ответил тем же. Здоровяки уселись, гости сделали тоже самое.

Воцарилась тишина, которую первым нарушил простак африканец.

Скривив губы в сторону Воеводы, Мугамба прошипел:

— Ну и как с ними общаться?

Тим ответить не успел. Самый большой из аборигенов его опередил.

— Говорите всё что хотите, мы слушаем.

Низким чуть хрипловатым голосом, сидящий на троне выдал предложение на понятном английском. Это был, конечно же, не лингва, но нынешний язык общения землян разрабатывался на его основе, поэтому воспринимался очень даже неплохо.

— Охренеть! — опять отличился масай. — Они и речь нашу знают…

— Что за слово применил ваш товарищ? — тут же отреагировал тот, кто приглашал их в гости. — Что оно означает?

— Хм-м, понимаете, — на мгновение, прикрыв глаза от досады вступил в разговор командир «Чёрных Ангелов». — Оно выражает крайнюю степень восхищения…

— Чем?

— Вашими способностями.

— Ты льстишь нам?

— Ничуть! — Тим не врал. Он был впечатлён не меньше, чем его подчинённый, только владел собой лучше. — Услышать одно из наших наречий далеко от дома — это ли не удивление и восторг.

— Зачем вы здесь?

— Заблудились.

— Что означают картинки у вас на воротниках…

Разговор пока больше смахивал на дознание и поводырь «Церберов» почувствовал, что последний вопрос, который ему задали, являлся едва ли не ключевым. А оттого как он на него ответит, будет зависеть даже не отношение к ним, сама жизнь. Почему-то именно в этот момент каким-то звериным чутьём стали восприниматься те эманации, нет не мысли оппонентов, а ощущения, даже полунамёки на них, ещё не сформировавшиеся в их адрес. Понял — всей мощи экипажа не хватит предотвратить нависшую угрозу над людьми и кораблём. Ему будто пригрезилось как лес вокруг «Кашалота» окружают десятки «местных голиафов» и ждут только приказа, чтобы превратить десантное судно в ничто: не спасут ни технологии, ни защита, ни супероружие. Это было как мираж, как наваждение, но пренебрегать им не стоило.

— Командир! — переполошился весь покрытый испариной Рамирес.

— Знаю, Игуана, знаю, — улыбаясь, успокоил подчинённого Воевода и начал говорить…

Рассказал всё без утайки. Кто они такие, откуда, как здесь оказались и чего ожидают. Потом, спохватившись, коротко добавил о своём подразделении и почему на петлицах нарисована оскаленная собачья морда.

— Значит, вы не знаете про Псоглавых? — полуутвердительно полувопросительно прогудел тот, кто сидел на троне.

Мугамба открыл было рот, но ладонь Игуаны его остановила. На противоположной стороне это заметили.

— У вас принято перебивать вождей?

После такого вопроса, масай, даже в размерах уменьшился, моля всех своих африканских богов, чтобы они даровали ему лёгкую смерть по возвращении на корабль.

— У нас на совещаниях каждый имеет право голоса, — отвечая, Тим продолжал улыбаться, всем своим видом показывая, что ничего особенного не произошло. — Но «Церберы» знают, что такое дисциплина.

Коммуникатор тоже отреагировал на происходящее и зашептал голосом прибалта:

— Слышь, Эл, если Тимыч сейчас шкирится, ты лучше сам попроси у местных, чтоб тебя прирезали каким-нибудь особо зверским способом, потому что дома тебя ждёт…

Договорить ему не дали. Старый знакомый землян усмехнулся и заговорил:

— Ха-тЭнги, народ, владеющий Эпикой, — он повернулся в лёгком поклоне к своему самому большому соплеменнику. — Планетой, на которую вас занесло по незнанию, приветствуют вас, гости с Земли и предлагают свой кров и еду.

Глухое ворчание из-за спины остановило его на какие-то мгновения, после чего он продолжил…

— Кстати, мы слышим ваш тихий разговор, позволив вам делать это у нас в форте Га-Хва, и просим не наказывать смельчака пытавшегося высказать своё мнение. Тем более такое поведение не противоречит вашим нынешним порядкам, мы правильно поняли?

— Д-да, — чуть запнулся с ответом Тим, продолжая кривить губы в лёгкой усмешке.

«Твою мать!» — закрутилось в голове у лейтенанта. — «И как это им удаётся нас слышать? Вернусь на корабль, всех уволю!»

— Но вот чего мы точно не допустим, — теперь ха-тЭнг говорил чеканя каждое слово. — Чтобы вы слушали наши мысли, — он ткнул по очерёдности пальцем в Воеводу и Рамиреса. — Потому, просим не применять способность, подаренную вам матерью-природой, по отношению к нам.

— Х-хорошо, — тут же согласился с ним землянин, красноречиво взглянув в сторону Игуаны.

— Это не всё, — говоривший сделал внушительную паузу. — Так случилось когда-то, что нам очень крепко досадили те, чьё изображение украшает воротники вашей одежды. А посему, вы находитесь под подозрением, — он ещё помолчал немного, но затем обнадёжил. — Хотя-а, у вас есть выбор: испытать себя и остаться с нами или покинуть Га-Хва навсегда.

Люди озадаченно переглянулись, после чего Тим уточнился:

— Это должен сделать каждый?

— Нет! Достаточно одного, готового пройти по Дороге Смерти.

Испанец и масай, не раздумывая, поднялись со своих мест.

— Погодите-ка ребята, — поводырь «Церберов» отодвинул их в сторону. — Здесь пока ещё за главного я…

— Командир! — уже не маскируясь, вклинился по громкой связи капитан «Кашалота».

— Ат-ставить! — чуть повысил голос Воевода и шагнул вперёд. — Я попробую.

Ха-тЭнги внимательно смотрели и слушали, до тех пор, пока Тим не прекратил спор. И многозначительно переглянулись, после этого. Один из них, хранивший до последнего момента полное молчание поднялся на ноги и забасил:

— Я, Тэг-но-Таур, правитель болотной крепости Мунг-Хва, потомственный воин в двадцать седьмом колене заявляю, что не имею никаких претензий к стоящим передо мной и… готов делить с ними кров, свою добычу и, если понадобится, отдам за них жизнь!

Во время этих слов все остальные тоже встали со своих мест и в конце рявкнули «Р-рагх-За!» одновременно гулко шарахнув себя правым кулаком в грудь так, что землянам не помогли даже слуховые фильтры: Тим с Игуаной скривились от резкой боли в ушах, а впечатлительный Мугамба вообще закрыл их ладонями.

— И что это означает? — всё ещё морщась от неприятных ощущений, поинтересовался командир «Чёрных Ангелов».

— То, что вы уже прошли испытание, и прогулка в Долину Слёз для тебя лично совсем необязательна.

— Почему?

— Псоглавые — наши извечные враги, ценят жизнь превыше всего, а уж командиры так и подавно не согласятся рисковать своим драгоценным здоровьем. Получается так, что вы действительно те за кого себя выдаёте.

— А для чего предназначена Дорога Смерти?

— На ней наши юноши становятся воинами…

— С первого раза?

— Для тех, кто не прошёл — второго не бывает!

— В таком случае, — Тим сделал небольшую паузу и, не обращая внимания на предостерегающий шёпот в наушниках «Командир, командир!», продолжил. — Я бы всё-таки попросил уважаемое собрание не отменять мою прогулку.

— Прогулку? — зарокотал, приподымаясь со своего места главный ха-тЭнг. — Хм-м! — квадратная от замысловатой причёски голова чуть наклонилась в сторону, разглядывая землянина с интересом. — Пусть пробует!

Вердикт вождя его подчинённые встретили без особого энтузиазма. Заметив это, он нахмурился и ещё что-то рыкнул. Дан-но-Таур, который, наконец, представился и назвал своё имя, даже улыбнулся.

— Всё в порядке, с тобой пойду я.

— Да, но…

— И это — не обсуждается!

Уточнив у Воеводы на счёт его готовности и получив положительный ответ, в том числе, по снаряжению, как выяснилось, у «Чёрных Ангелов» всё было с собой, к испытанию предложили приступить немедленно. Кстати, это обстоятельство поначалу гостей очень серьёзно напрягло. Перед тем как войти в крепость у них не потребовали сдать или хотя бы разрядить оружие. Вывод напрашивался сам собой — их не боялись! Не пренебрегали, но и не ползали на коленях. Притом, что людям довелось увидеть на первоначальном этапе что-то типа продвинутого средневековья, их по идее должны были встречать как в далёких земных преданиях, словно Богов сошедших с небес…

Тем не менее, местные спины держали прямо, огнестрельному оружию не удивлялись и вообще вели себя чересчур самоуверенно. Собственно, по этой причине Тим и настоял на проверке, чтобы показать аборигенам мощь Земли… и в ближнем бою тоже.

— А что, — снова вмешался в разговор осмелевший Мугамба. — Инструкций о поведении на тропинке не будет?

— На тропинке? — усмехнулся кто-то из тауров. — Нет, так как бесполезно. Дорога каждый раз неповторима. И осилить её можно только импровизируя… на ходу.

— Н-но, — теперь уже не выдержал Игуана. — Какие-то характерные особенности там же есть: к чему готовиться, чего ожидать?

— Для этого туда и идёт один из нас, чтобы попытаться предупредить и помочь. Это исключение из правил в виду того, что вы не знаете, с чем столкнётесь.

— Командир, извини, конечно, — пробурчал масай. — Но данная затея мне лично нравится всё меньше и меньше. Одна надежда на страховку…

— Страховку? — удивился тот из ха-тЭнгов, который шёл в напарниках у землянина. — Её не будет!

— Как это? — возмутился африканец.

— Дорогу на Эпике проходят самостоятельно… чтобы заслужить уважение в жизни, либо в смерти.

Молчавший до этого поводырь «Церберов» согласно кивнул и закончил обсуждение своего поступка самым решительным образом:

— Все всё слышали?

Узкий каньон с высокими обрывистыми стенами мало походил на инженерное строение под названием «дорога». Нагромождение валунов всевозможных размеров правильнее было бы именовать каменными джунглями. И перед тем как в него нырнуть Дан-но-Таур счёл своим долгом предупредить напарника:

— Идём так, чтобы видеть друг друга, предельно внимательно и собранно. Забудь про разговоры с друзьями, а лучше отключись от общения, чтоб не мешали. Высоко на смотровых площадках будут наши воины, но помощи от них не жди, они только наблюдают. Чтобы ты не увидел и мимо чего не проходил, сначала убедись, что оно безвредно или умерщвлено тобой, а потом двигайся дальше. Моё объяснение понятно?

— Тактика «мёртвой земли»?

— Если вы так называете это, пускай будет мёртвая, но у нас кое-где убивают даже камни…

— Хех! — Тим усмехнулся, опуская забрало. — Как далеко идти и что делать в исключительных ситуациях?

— По-вашему мы будем заняты чуть больше тридцати минут. Наша цель — Фиолетовая скала, мимо неё не пройдёшь, а на вторую часть вопроса мне трудно дать ответ, — ха-тЭнг пожал плечами. — Делай так, как считаешь нужным.

Воевода кивнул, соглашаясь и принимая условия. Активировал броню, выдернул из ножных правых зажимов вибротесак плотоядно загудевший у него в ладони, а левой рукой потянул из-за спины ручное штурмовое ружьё. Десятизарядная мини-пушка била недалеко, но уж если её снаряд достигал цели, межатомные связи в результате реакции взаимораспада, превращали противника в пыль. «Бульдозер» как любовно называли его «Церберы» работал одинаково хорошо и с органикой, и с неодушевлёнными предметами сметая всё на своём пути и цены ему не было! Но… любое волшебство когда-то заканчивается. Конкретно это чудодейство — после пятидесятого выстрела. Пять обойм шли в автоматической сцепке с зарядником, а на перепрошивку уходило несколько часов, в том числе требовалась точная настройка системы на генотип стреляющего. Понятное дело, что огневая мощь штурмовика дублировалась. Вакуумные шашки и роторный пистолет-пулемёт, спрятанный в навесной кобуре с дум-пулями, которые рвали живую плоть в клочья были вполне эффективными и успешно решали задачи ближнего боя, но с «Бульдозером» не шли ни в какое сравнение.

Бегло проверяя работу всех систем, ручных и ножных усилителей, командир «Чёрных Ангелов» не забывал поглядывать на своего напарника. А тот стоял, чуть отставив левую ногу в сторону, прикрыв глаза, опираясь ладонями на рукоять своей чудовищной секиры, и что-то шептал, то и дело, облизывая тыльные стороны своих перчаток. Лёгкие волны, пробегавшие при этом по странному облачению ха-тЭнга, будто успокаивали своего хозяина, улыбающегося в ответ. Грубые черты, которые, похоже, передались не по наследству, а рубились когда-то тем самым топором, трескались рваными складками на лице и свирепая мина, украшенная вдобавок ко всему чёрно-красными полосками татуировок, казалась уже не такой пугающей. «Смотри ты, вроде как договаривается!», — удивился Воевода, а его кажется, услышали…

— Я не договариваюсь, а прошу защиты, — Дан-но-Таур кивнул фигуре закованной в антрацитовые латы, подтверждая тем самым, что он не ослышался и натянул на себя бычью маску. Края шлема тут же срослись с панцирем в единое целое. Перед человеком застыло кошмарное видение — огромное рогатое существо, стоящее на задних лапах. Впрочем, этот образ он уже видел на болоте, но там всё скрашивалось расстоянием, активными действиями и воспринималось совсем не так. Здесь же, в шаговой доступности, превращение оказалось весьма эффектным. Землянина даже дрожь пробрала, а в памяти зашевелились какие-то размытые воспоминания не то давних историй, не то сказок, связанных с жутким перевоплощением напарника, но Тим отогнал ненужные мысли. Не к месту и ни ко времени они возникли в голове. Сейчас не об этом надо было думать. Впрочем, уже через несколько прыжков по каменным верхушкам стало и впрямь не до того…

Длинное мясистое щупальце выметнулось со стороны ха-тЭнга, но врасплох того не застало. Гигантская секира встретила выпад одним из своих лезвий и отсекла буро-коричневый отросток одним ударом. Его владелец, прятавшийся где-то внизу, рассерженно зашипел.

— Каменные каракатицы, — невозмутимо прокомментировал Дан-но-Таур. — Охотятся обычно стаями. Скалы — это их вотчина, под них же и маскируются. Если заметишь под ногами булыгу, отличающуюся по цвету от окружающего, туда лучше не наступай…

Продолжить ему не дали. Теперь уже два живых хлыста выстрелили из чёрных провалов, причём с разных направлений. Но хозяина двулезвийного топора это обстоятельство, похоже, не смутило ни на грамм. Казалось, он предвидел молниеносные выпады прячущихся между скалами охотников и, крутанув над головой своё страшное оружие, встретил их широким быстрым движением. В итоге, острая сталь пресекла и эти попытки.

— Голодные, а теперь ещё и злые! — констатировал гигант. — Надо двигаться и уходить отсюда, иначе набегут, можем не справиться, — и, глянув сначала на Воеводу, а потом в расщелину себе под ноги, закончил. — Туда лучше не падать — там смерть!

Они шли вниз по ущелью, страхуя друг друга от ударов невидимых монстров, стараясь покинуть это место как можно скорее. Постепенно одна из стен отодвигалась всё дальше в сторону, а огромные куски твёрдой породы под ногами становились меньше, кое-где переходя уже просто в каменные завалы и бугры. До чистых ровных участков оставалось рукой подать, да и атаки нападающих как-то скисли, по крайней мере, последних несколько десятков шагов их вовсе не беспокоили. Данное обстоятельство не могло не радовать, но ха-тЭнг не расслаблялся, будто ждал чего.

И не обманулся в предчувствии…

Исполинский спрут, взметая кучи песка, мелкой крошки и пыли выбрался на поверхность, перегородив собой проход. Гладкая серо-песочная кожа волнами колыхалась при каждом его движении. Брёвноподобные щупальца с зазубринами и шипами нервно вздрагивали, оставляя на твёрдой поверхности борозды, как в податливой глине, походя, превращая здоровенные обломки в щебень. Туша совершенно невообразимых размеров заполнила почти всё свободное пространство. Стало понятно, почему на подходах к этому месту активность его соплеменников спала.

— О-оо, Стенодав, время идёт, и ты стал ещё больше! Молодые тауры давно не тропили Долину Слёз, и просто обойти твоё убежище теперь вряд ли получится, — настороженно зарокотал Дан-но-Таур, выступая чуть вперёд, и шёпотом добавил. — Как там тебя… стань позади!

Последние слова он адресовал, конечно же, землянину, но проследить за их выполнением времени у него уже не было. Один из отростков стремительно атаковал ха-тЭнга, который в последний момент сумел увернуться и даже пустил в ход свою секиру. Правда, в отличие от предыдущих ударов, весьма результативных в борьбе с экземплярами поменьше, для этой громадины касание топора отточенного, словно лезвие бритвы, было не столь эффективным. Длинное рассечение развалилось в разные стороны нежно-розовыми краями, которые тут же заполнились мутно-белёсой слизью, разлетевшейся вокруг целым веером брызг, да и только.

— Напарник! — прогремело, отбиваясь от стен ущелья предупреждение таура. — Держись подальше от его крови. Для тебя это верная смерть!

Тем временем выпады чудовища повторились ещё и ещё, с каждым разом становясь всё опаснее, итог оставался же прежним: двигаться вперёд не представлялось никакой возможности, а убить его было не так просто. Откуда-то сверху, наверное, оттуда, где располагались смотровые площадки, долетел горестный вздох наблюдателей не сумевших сдержать своих эмоций. Для них ситуация была понятной… Дан-но-Таур пока отвлекал на себя многоногую гигантскую тварь, нанося своим оружием ощутимые для неё, но не смертельные порезы. Каждый удачный выпад сопровождался раздражённым клёкотом Стенодава, но на скорое окончание схватки можно было не рассчитывать. Разве что до первой ошибки отважного бойца или до того момента, когда ему удастся подобраться к жизненно важным органам чудовища…

— Что вы делаете в таких случаях? — человеческий голос усиленный внешними резонаторами, встроенными в шлем хорошо был слышен, впрочем, как и громоподобный ответ танцующего под ударами гигантской каракатицы ха-тЭнга:

— Либо идём дальше, либо умираем!

— Идти нам не дают, — пробубнил Воевода, целясь из «Бульдозера». — А на тот свет я ещё успею.

Заряд мини-пушки впечатался в монстра как нельзя вовремя. Сухопутный моллюск навис над своим соперником умело орудуя длинными щупальцами и почти лишил того возможности маневрировать, а уж тем более отступать. Ещё мгновение и гороподобная масса обрушилась бы на бойца расплющив того под собой.

Но…

Опала к его ногам целым облаком раскалённого пепла.

Оставшийся путь прошёл уже без особых сюрпризов: всевозможные ползающие, прыгающие и летающие образины были не таких критических размеров и «работались» обеими сторонами с одинаковой нагрузкой. Таур после встречи с гигантской каракатицей перестал опекать своего спутника, который рубился наравне с ним сосредоточенно и внимательно. С каждым успешным выпадом землянина, он довольно хмыкал, изредка комментируя происходящее и в один из моментов, когда им дали короткую передышку, ткнул перчаткой куда-то вперёд. Тим глянул в ту сторону и увидел Фиолетовую скалу, огромный базальтовый палец необычного оттенка. Всего-то оставалось пройти заболоченную низину, подняться вверх по тропе, а там уже можно и расслабиться…

Они дёрнулись было вперёд, и оба, как по команде, остановились: и тот, и другой почувствовали опасность почти одновременно. К тому же, броня на ха-тЭнге буквально «встала дыбом», предупреждая хозяина об опасности.

— Бледные Жвала! — выдохнул Дан-но-Таур.

Поводырю «Церберов» показалось, что те, кто терпеливо сидел в засаде, только и ждали этих слов. Липкая грязь впереди взорвалась десятками толстых бледно-сизых плетей, извергающих из себя смертоносную живую начинку.

— Бе-е-ей! — взревел напарник, вовсю раскручивая свою секиру. — Чего встал? Из всего что есть, не медли-и-и…

Воевода сегодня уже видел этих тварей в действии, но не в таком количестве и не так близко, да и пушки «Кашалота» находились далеко отсюда, об огневой поддержке с корабля можно было забыть.

Бесполезный в данном случае вибротесак мухой влетел в ножны, освобождая место для более мощного оружия. Пистолет-пулемёт тут же принялся за дело, помогая «Бульдозеру», который рявкал в левой руке почти беспрерывно, но они не могли остановить бешеного напора изголодавшихся бестий. Шквал водяных сколопендр бурлил у самых ног, и только считанные мгновения оставались до того момента, когда живая враждебная волна должна была накрыть их с головой. Тим не слышал жуткого рёва своего спутника, в неистовстве крушившего всё вокруг, превратившись в живой смертоносный волчок, разбрасывающий вокруг себя останки атакующих, которых он рубил с неимоверной скоростью. Не обращал внимания на рацию, кричавшую ему всеми голосами, какие только были на судне, умоляя держаться, потому что помощь уже в одном шаге. «Чёрный Ангел» мозжил плотоядную массу, стиснув зубы так, как не делал этого ещё никогда в жизни. Может, нечто подобное и происходило с ним в юности, когда у него на глазах убили старшего брата, и он в исступлении расправлялся с душегубцами.

Кто знает?

Сейчас ситуация не позволяла сравнивать ощущения, но отступать как в тот, так и в этот раз Воевода не собирался! Да и не было у него такой возможности…

Глава IV

Земля,

2096год, май, 14-15 по среднестатистическому времени.

По сообщению информационного агентства Исламский Вестник

Катастрофа в Пакистане. Официальный Исламабад заявляет о том, что после мощнейшего землетрясения магнитудой в 9 баллов, образовался разлом в направлении Суккур-Бахавалпур и далее в направлении границы с Народными Индийскими Штатами. Количество жертв и разрушений не поддаётся исчислению. Правительство совместно с силами правопорядка, а так же армейскими подразделениями предпринимает все возможные меры для оказания посильной помощи пострадавшим районам.

По сообщению международного информационного агентства Reuters Group plc .

Подводные толчки в Тихом океане восточнее Японских островов спровоцировали гигантские волны, которые обрушились на побережье Японии. Города Корияма,Фукусима, Ямагата перестали существовать. Сейсмические станции тихоокеанского региона предупреждают о возможности повторных подвижек земной коры в прилегающей к этой части азиатского континента акватории…

* * *

Земля, Японское побережье,

2096год, май, 14-15 по среднестатистическому времени.

Наоки Ито редко улыбался…

Забыл уже, что это такое — хорошее настроение. Да и не только он. В рыбацкой деревне, где достаток и благополучие целиком и полностью зависели от благосклонности Сусаноо — владыки океанских глубин, давно поговаривали, что боги отвернулись от них. День и ночь женщины сидели в общем храме и у себя по домам, в молельнях, выпрашивая прощения для всех, а ничего не происходило. Похоже, Идзанаки — первый бог вместе с Идзанами, своей небесной половиной, совсем забыли про Японские острова, которые когда-то создали. Иначе, где и у кого найти разумное толкование происходящему. Как объяснить то, что творилось вокруг: исчезали в морской пучине плодородные земли, рушились города и селения, гибли люди…

Кому это нужно?

Или свирепый Эмма-о, властитель подземного ада Дзигоку вместе со своими лошадиноголовыми помощниками одержали таки верх над небесными владыками. Тогда всё понятно и милости ждать действительно не приходилось. Оставалось надеяться лишь на то, что «беспощадные» празднуя свою победу, на какое-то время забудут о недостойных и им повезёт, например, как сегодня.

Наоки с надеждой глянул в сторону океана.

Погода за многие дни вроде как сжалилась над людьми: свинцовые тучи отступили куда-то на восток, забрав с собой шквалистый ветер, а значит, можно было пробовать рыбачить. Вдруг чего поймается, и будет чем заплатить кредиторам. Его гордость, старенькая «Такамару» — шхуна, недавно купленная под залог имущества, бодро резала водную гладь, убегая всё дальше от родного берега, словно спешила помочь своему хозяину. Правда, пустынные скальные наросты, на которых ютились быстровозводимые пластиковые хибары морских добытчиков, назвать родным берегом можно было с большой натяжкой.

Но всё же, хорошо хоть так!

За последние пару лет водная стихия поглотила почти треть побережья, и отступать, судя по всему, не собиралась. Большинство соседей Ито давно плюнули на «отцовский промысел» и уехали, совсем, куда подальше из опасных мест. Благо, пятнадцать лет тому, некоторые государства открыли свои границы для беженцев, но Наоки на такой шаг решиться никак не мог. Не мог оставить землю своих пращуров, не хотел предавать Родину, которая продолжала бороться с невзгодами. Вот и сейчас, несмотря на непреходящее невезение, он всё же чувствовал, что не зря упрямится. Его предки тоже не отступали перед трудностями, глядишь, и ему улыбнётся удача!

Вода бурлила под форштевнем. Перебранный недавно двигатель бодро тарахтел в моторном отсеке. Рулевой Масару Хонда потихоньку ругался в рубке, пытаясь наладить связь, которая оборвалась ровно в тот момент как исчезла за кормой земля. Впрочем, для беспокойства причин не было. Утренний прогноз обещал несколько хороших дней, и они неслись к песчаным банкам Сигимицу, излюбленному месту синепёрых красавцев тунцов, чтобы успеть раньше других. Кстати, не совсем понятно, куда подевались остальные суда, которые выходили на лов вместе с ними. Первые мили они ещё держались в отдалении, изредка обмениваясь звуковыми сигналами, а потом стали исчезать среди волн, меняя курс и направление движения. Что ж каждый из них имел своё заветное место. И чтобы там не показывали радары, эхолоты и прочие приборы, в том числе спутниковые анализаторы, которые в последнее время серьёзно облегчили поиск рыбных косяков, первым делом капитаны стремились проверить «семейные квадраты» — площадки, которые окучивали ещё их отцы, а кое у кого деды и прадеды.

Они торопились, в надежде на удачный лов и даже жуткий запах жареной селёдки на завтрак, которую готовил вьетнамец Ши, подсобный рабочий и по совместительству кок, не мог испортить радужных надежд маленькой команды. Автопилот показывал, что они почти добрались до намеченной точки. Масару тоже кхекал довольный, передатчик наконец-то ожил и «Такамару» снова была на связи, принимая какое-то сообщение…

— К-капитан! — Хонда вывалился на палубу и осел на непослушных ногах прямо на мокрый пористый пластик. — Б-беда!

Ито метнулся к нему, думая, что рулевому вновь стало плохо, тот последнее время всё жаловался на сердце, но выпученные от страха глаза старого соратника его остановили. Причина была совсем в другом.

— Ц-цунами, — бледные, трясущиеся губы, еле выговорили жуткое слово.

Новость и впрямь была ошеломляющая. В отличие от помощника, который барахтался внизу у его ног и пытался куда-то ползти в надежде, что это ему поможет избежать роковой участи, на хозяина шхуны предупреждение береговой службы подействовало по иному… он застыл в ступоре не в силах двинуться с места. Только мысли в голове продолжали ворочаться, но тоже как-то замедленно, будто во время сеанса общения с Лунной колонией, где у него работали родственники. Как-то раз они вышли с ним на связь, но разговор получился никакой: ему говорили что-то, губы шевелились на экране, а звук догонял эти движения спустя долгие мгновения. Его звали к себе, обещали хорошую работу, но он не поверил. Уж больно всё казалось ненастоящим, будто родные давно умерли, а их воскресили и заманивали Ито в какую-то гибельную для него ловушку. Так и сейчас, внутри черепной коробки что-то скрипело и щёлкало, он видел и воспринимал окружающее, но смысл происходящего до Наоки доходил не сразу. Кстати, теперь стало понятным, почему другие посудины меняли курс. И, как оказалось, вовсе не перекликались с ними весёлыми гудками, а пытались предупредить об опасности, о которой знали бы и они не сломайся у них рация.

А теперь что же…

Шансы на спасение у экипажа равнялись нулю. Хриплые причитания Хонды о том, что делать, были чисто риторическими, ибо, какие бы действия не предпринимал экипаж, уйти из-под удара они уже не успевали. Подтверждением тому служило происходящее вокруг. Безоблачное небо с той стороны, куда они двигались, внезапно посерело, постепенно наливаясь зеленовато-свинцовым оттенком. Звуки моря исчезли напрочь, словно на то место, где они находились, кто-то сверху положил гигантскую подушку.

И вода…

Она совсем перестала двигаться, застыв, будто в огромном стакане. Всегда живые, волны вдруг превратились в плоскую студенистую поверхность, прекратив свой бесконечный бег, и от этого стало совсем нехорошо. К тому же палуба под ногами внезапно ухнула куда-то резко вниз, заставив все внутренности подскочить к горлу. Ощущение было как на американских горках, когда вагончик, вскарабкавшись на самый пик, начинает своё запланированное конструкторами падение, стремясь к следующей вершине. Вместе с рвотным позывом, который Ито переборол с великим трудом, включились все органы внешнего восприятия, в том числе звук. Его оглушил рёв зашевелившегося, наконец, океана, потом он нашёл глаза Масару, остекленевшие и уже неживые от увиденного у него за спиной, а затем сам осмелился обернуться и глянуть туда…

Не зря другие сейнеры уходили в сторону, подальше от опасного района.

На глубине цунами практически не чувствуется. Просто небольшая качка, может более ощутимая, чем обычно, но ничего катастрофического. Совсем другое дело, когда на её пути встречается какое-то препятствие, как раз такое, как банка Сигимицу, обширная песчаная отмель. И вот тут с «большой волной в гавани», как называют её японцы, лучше не встречаться. Разгоняясь до семисот километров в час и натыкаясь на земляную преграду, она вспухает в высоту порой до пятидесяти метров и спасения от неё нет!

Наоки, как любой японец, естественно знал об этом, только изменить ничего уже не мог. Гигантский вал даже не заметил их, когда прошёлся по тому месту, где ещё мгновение назад трепетала вместе с командой испуганная до полусмерти «Такамару». Многометровая толща воды проглотила судёнышко, словно песчинку, давя живую плоть своей невообразимой массой, а вместе с ней и все надежды на будущее…

* * *

Земля, Россия, Пермский край, Кунгур,

2096год, май, 14-15 по среднестатистическому времени.

От «итальянского сапожка», который красовался на политических картах не одно столетие, за последние пару лет мало что осталось. А уж от прибрежных городов и районов, расположенных на берегах Адриатического и Тирренского морей и подавно. Большая вода медленно, но уверенно топила их, постепенно превращая некогда благодатные земли в цепь пока ещё сообщающихся меж собой островов. Океан наступал неотвратимо и крики “Viva, Italia!” во время всевозможных празднеств слышались всё реже, да и не до них было. Народ уже давно перестал веселиться. Другие заботы одолевали и другие проблемы. Поначалу люди ещё пробовали помогать друг другу: теснились, делились крышей над головой и едой, но очень скоро всё это закончилось. Как и правительственные субсидии, которые страна не в состоянии была выплачивать. Исчезающая в морской пучине республика стояла на грани банкротства со всеми вытекающими отсюда последствиями. И к хаосу географическому потихоньку стали добавляться беспорядки бытовые: то тут, то там раздавались выстрелы, горели дома, которые отчаянно защищали их хозяева и штурмовали те, кто думал, что имеет на это право.

Но всё только начиналось…

Наступало время, когда каждый должен был рассчитывать на собственные силы.

Сеньору Доминичи, неаполитанскому парламентарию, повезло и очень здорово!

Подняв старые связи, созвонившись кое с кем и, надавив на определённые рычаги, он выхлопотал для себя и своих близких шикарный вариант — переезд в Россию, в один из богатейших и развитых регионов (так ему сказали) Центрального Предуралья, где их встретят, разместят и дадут возможность начать новую жизнь. Слух об этом разлетелся в считанные часы, и желающих уехать набралось несколько сотен. На родине всё равно ловить было нечего, на задыхающихся от перенаселённости территориях разгоралась настоящая война…

Евросоюз, который рвали со всех сторон «прибрежные страны», тонущие в пучине, трещал по швам, не в силах оказать помощь всем нуждающимся, а его законопослушные граждане в последнее время жили только по одному правилу «Помоги себе сам!». В то время как правительства заседали и обсуждали меры, беспокоясь о том, чтобы ни в коем случае не ущемить в правах своих избирателей… от них, этих самых избирателей, только клочья летели в разные стороны. Сосед шёл на соседа, по улицам разгуливали вооружённые не то бандиты, не то беженцы, всех их пыталась утихомирить никуда не успевающая полиция, и в конечном итоге вокруг царил полнейший хаос. Потому, Паоло Доминичи при подписании документа о создании «Неаполитанского землячества» на многие пункты договора смотрел сквозь пальцы, тем более, когда услышал, что принимающая сторона возражать по количественному составу не будет. Очень порадовали особые условия контракта: изолированная территория, спецтехника для обслуживания агрокомбината, который формировался на их базе, ну и, конечно же, подъёмные, весьма приличные и безвозмездные. Вот они и торопились пока российская сторона, которая к тому же предоставила под это дело два военных транспортника, не передумала. Правда, были и сомневающиеся, которые отговаривали и просили не делать поспешных шагов, но кто бы их послушал…

А, как оказалось, очень даже зря!

Похоже, что те самые люди, которые предупреждали сеньора Доминичи не торопиться, были правы. Всё это их переселение на самом деле от начала и до самого конца смахивало на какую-то авантюру. Начать хотя бы с того, что при посадке на самолёты у них изъяли документы и личные средства связи. А на аэродроме, по прибытии, их встречали не комфортабельные паратраки, а древние армейские автомобили на дизельной тяге. Кстати, вещи, как это было принято повсеместно, они с собой не брали, сдавая в специальный грузовой терминал, и их почему-то тоже до сих пор не вернули. Но самым странным было то, что разместили переселенцев не в современной загородной деревне с развитой инфраструктурой, как было обещано, а в чистом поле. Впрочем, кое-какие постройки здесь всё же присутствовали: длинные приземистые сараи с облезлыми стенами и полуразрушенными кровлями, к которым вела разбитая просёлочная дорога. Услышав возмущённый ропот толпы, двое представителей от местной администрации, с бегающими туда-сюда глазками, заверили приезжих, что всё будет в порядке, и исчезли вместе с грузовиками, словно туман, испарившись без следа. Хорошо хоть погода стояла тёплая и той одежды, что была на людях пока хватало, но вскоре солнце уже не просто ласкало своими лучами, а жарило вовсю, и тень в вонючих постройках, где, по всей видимости, когда-то давно содержался скот, не спасала ни от жары, ни от жажды.

К обеду соплеменники уже в открытую высказывали Паоло всё, что они думали по этому поводу. А он не смел им возражать, да и сделать ничего не мог. Лишившись переговорных устройств ещё в аэропорту, итальянский парламентарий только хлопал глазами, тряс головой, соглашаясь со всем, что ему говорили и нервно вздрагивал, когда объяснения были чересчур эмоциональными. После полудня плач детей и невыносимая духота подвигли к действию самых активных, собрав небольшую делегацию из наиболее решительных мужчин. Отыскав одного, кто хоть как-то мог изъясняться по-русски, они двинулись туда, куда укатили машины. Шли достаточно долго и в вечерних сумерках набрели на КПП, от которого в разные стороны разбегался колючий забор с датчиками движения и автоматическими системами залпового огня…

Это открытие обескуражило.

Ещё больше удивило то, что к ним никто не вышел. Отреагировал только громкоговоритель на самом здании, который полусонным голосом предупредил, что режим ночной охраны включается на объекте в 22-00, а после этого все перемещения вблизи ограды опасны для жизни. Переговорщики не знали, сколько сейчас времени по местному исчислению, а потому, поспешили убраться обратно в степь, чтобы не попасть под пули бездушных запрограммированных машин.

Ночь для идейного вдохновителя всего этого, как теперь оказалось, безумного мероприятия, прошла в каком-то угаре. Ему не давали спать сначала свои, то и дело, выясняя с ним отношения, потом мысли, по большей части безрадостные, а под утро совсем заели комары. В итоге, рассвет сеньор Доминичи встречал неподалёку от пропускного пункта, клацая зубами не то от ночной прохлады, не то от нервного перенапряжения, ругая всех и вся за то, что не послушался мудрого совета и поторопился с отъездом в это богом забытое место. Постепенно теплело. Кровь в жилах начала оттаивать, тело, продрогшее до самых костей, потихоньку согревалось, и на смену мрачной безысходности пришла надежда, а вместе с ней и сон. Измученный организм требовал отдыха, давая возможность расслабиться, успокаивая, в том числе и голову, которая чуть не лопнула от вчерашних событий. Радужные грёзы практически полностью восстановили утраченную накануне уверенность в себе, так как в них славному итальянскому парламентарию все без исключения приносили свои извинения, начиная от президента Республики и заканчивая вчерашним облезлым зайцем, за которым гонялись толпой, но так и не смогли поймать.

Звук натужно урчащего двигателя прервал эту череду подобострастия.

К серому бетонному зданию, неприветливо встретившему его накануне, подкатила какая-то приземистая закамуфлированная штуковина на гусеничном ходу. Паоло спросонку ещё не очень хорошо соображал, но одно знал точно, назад, к своим, без положительного результата даже не стоит соваться — его просто убьют! И хоть торопливость была не в чести у жителей Аппенин, рванул к проходной с такой скоростью, что ему позавидовал бы любой спортсмен. Он позабыл о том, что переводчика с ним нет, но на данный момент это не имело никакого значения. Его просто обязаны были понять, не могли, не имели права проигнорировать …

— Слышь, Григорьев, кто там у тебя по полигону носится, а? — лейтенант Твердых сделал удивлённые глаза.

— Не знаю, товарищ лейтенант, — разглаживая опухшую после вчерашнего «ужина» физиономию старший наряда. — Только нам докладывали, что вы в курсе…

— В курсе чего?

— Ну-у, что людей сюда привезут, не русских…

— Людей? — голос у командира зазвенел от злости. — А ты знаешь, чем эти, как ты говоришь люди, занимались у себя дома?

— Никак нет! — напыжился от служебного рвения контрактник.

— Грабили и убивали, жгли и насиловали, и на нас с тобой они похожи чисто внешне, а по сути — отъявленные головорезы, которые у себя на родине приговорены к смертной казни, а к нам направлены по межправительственному соглашению и распоряжаемся мы ими теперь на своё усмотрение. Впрочем, на нашем стрельбище долго не живут.

— А-аа, ну, тогда всё понятно, — с облегчением вздохнул караульный. — А я-то думаю, чего это они у меня тут вчера вечером пытались не по-нашенски бузить…

— Чего, чего, — проскрежетал лейтенант. — Привыкли там у себя к бардаку, думают, что и здесь им всё сойдёт с рук!

— Не-е, товарищ командир, у меня такое не пролезет! — Григорьев продублировал сказанное красноречивым жестом и, метнувшись к зданию, выскочил оттуда с допотопным АК. — Эй, ты, как там тебя? А ну ходи отсюда!

Грозный окрик и щелчок затвора подействовали на толстенького пузатого крепыша, который скакал по другую сторону колючей преграды и лопотал что-то непонятное, словно команда гонщику «на старт». Сначала он замер на какие-то короткие мгновения, осмысливая происходящее, а затем припустил по грунтовке куда-то в степь с такой прытью, что оба военных застыли в удивлении. Правда, лейтенант, очнулся от ступора первый и заорал вслед:

— Давай, давай, козлиная рожа, побегай чутка! Недолго уже осталось…

— Сёдня? — поинтересовался Григорьев, когда командир немного успокоился.

— Сорок минут, — глянув на часы, уточнил лейтенант.

— Успеем перекусить…

— А что, есть что? — оживился Твердых.

— Как не быть, — обнадёжил начальство подчинённый. — У нас тут посылочка нарисовалась накануне, пока с ней разберёмся, глядишь, стрельбы уже закончат. А после них… зачистимся.

— Не-а, — голова старшего по званию отрицательно мотнулась из стороны в сторону, а дальше он продолжил только почему-то шёпотом. — Информация секретная, но тебе, Григорьев, как своему, скажу… чёт, там будут такое испытывать, в общем, туда лучше до завтрашнего утра не соваться, без нас всё приберут.

Через сорок минут, точно, как по расписанию, над КПП прошли два тяжёлых армейских турболёта, а вслед за ними прошелестело ещё что-то, почти неслышимое и, кажется, даже невидимое.

— У-уу! — встрепенулся лейтенант, прикрывая ополовиненный стакан обеими руками и втягивая голову в плечи. — Полетели, архангелы, суд вершить!

— Пал Евгеньич, здрассьте! — в спартанский кабинет генерала Соболева довольно хрюкая, вкатился человекоподобный «колобок». — Как настроение, самочувствие?

— Да, всё нормально, Семён Валерьич.

— Вы сегодня необычайно строги, уважаемый, что-то не так? — радостное выражение на лице у толстяка не изменилось, но глаза, сразу став колючими и внимательными, улыбаться перестали.

— Что вы, что вы, просто озабочен службой и не более того.

— И что говорит служба? — без приглашения втиснулся в старомодное деревянное кресло, обитое настоящей кожей, гость. — И впрямь всё в порядке? А то проезжал мимо, думаю, дай заскочу, засвидетельствую своё почтение.

— Если вы интересуетесь, как дела под Кунгуром, — генерал сделал многозначительную паузу. — Смею заверить, у нас срывов не бывает.

— В таком случае, может, продолжим, а?

— А вас не беспокоит, Семён Валерьич, что наш альянс взял слишком большой разгон? — Соболев нахмурился. — Моему ведомству, конечно же, нужен живой материал, так как работы над новыми вооружениями идут полным ходом, но тащить сюда людей из Европы… не боитесь, что где-то произойдёт сбой и тогда многим не поздоровится?

— Я вас умоляю, мой дорогой, — махнул пухлой рукой его собеседник. — Вот уж откуда пока не стоит ждать неприятностей так это со стороны наших западных соседей. Там у них сейчас такая чехарда творится, что чёрт ногу сломит. К тому же, здесь вам уже давно негде взять такой товар, извели весь расходный материал: ни тебе бомжика, ни смертничка, а с новыми системами учёта, каждый человек как на ладони. Вот и приходится идти на хитрость.

— Да уж больно она какая-то у вас незатейливая, эта самая хитрость, — хозяин кабинета ещё больше посмурнел. — По бумагам создаёте экспериментальные хозяйства в малонаселённых районах, реализуете, так сказать, приоритетную программу, а на деле пшик получается! А что как проверка?

— Пал Евгеньич, — толстяк скорчил кислую мину. — Во-первых, если бы наше правительство контролировало выполнение поставленных задач, то уже давным-давно в стране не осталось бы свободного места — куда ни плюнь, чего-нибудь стояло вновь построенное. Причём, я так думаю, кое-где уже даже в два ряда. А, во-вторых, я давно говорил, что мясо проще не привозить в вашу епархию, а разбираться с ним по дороге: самолёт там упал или корабль потонул где-нибудь, глядишь, ещё б и на страховке подзаработали…

— Нет уж! — хлопнул ладонью по подлокотнику генерал. — Хотите, чтоб у нас было две зацепки? Не пойдёт! Я не могу списывать финансы как вы, под воздух! У меня всё ж таки армия, тем более секретные разработки! За жопу возьмут, даже крякнуть не успеем!

— Ну-у, вам виднее, — согласился с ним штатский. — Я тут паролик подвёз, к промежуточной кассе…

Флэш-чип хлопнулся на стол и подкатился к генеральской руке, которая ловко подхватила серенькую пластмаску и, бережно повозившись, вставила её в приёмный терминал. Цифры, обозначившиеся на экране, сразу прибавили тому настроения, не каждый день на счёт приходят такие деньги. Соболев подобрел.

— Ты, Семён Валерьич, извини за резкий тон, сам понимаешь, за наши художества по головке не погладят, если что. Государственные средства ведь не совсем по назначению используются…

— Пал Евгеньич, как они используются, никого не волнует. Важен результат!

— Ну, да, ну, да, — закивал головой генерал, словно китайский болванчик. — Да только я ведь не просто так переживаю, есть в нашей схеме слабые места…

— Какие? — напрягся толстяк.

— Фирмочки твои, через которые документы оформляются, а самое главное, проходят выделенные транши. А что как у их директоров языки развяжутся, если прижать покрепче, а?

— Не развяжутся, — поросячьи глазки колобка хищно прищурились. — У вас свои полигоны, у нас, у гражданских, свои.

— В смысле?

— Вы разрушаете, уважаемый генерал, а мы, создаём, — во взгляде говорившего эти слова не было никаких эмоций. — Желающих попасть на освободившиеся места, да на госзаказ, хоть отбавляй, а тех, кто выработал свой ресурс, пойди, сыщи на этих стройках…

* * *

Земля, Австралия, Брум,

2096год, май, 14-15 по среднестатистическому времени.

Воздушный дредноут немецкого тюремного корпуса шёл на посадку.

До фильтрационной станции оставалось всего пару часов лёта, и надзиратели принялись за работу, готовя заключённых к высадке. Люди по большей части были напуганы, но присутствовали и такие, кто откровенно радовался предстоящей свободе. Почти полвека прошло, как Австралийский Союз прекратил своё существование, а про него не забыли, в том числе и о его мрачном прошлом. Особенно там, где упразднили смертную казнь. «Страна кенгуру» вновь превратилась в открытую ссылку. Стоимость доставки обходилась гораздо дешевле, чем пожизненное содержание преступников у себя дома. В итоге, к её берегам потянулись полицейские и тюремные суда со всех концов света. Кстати, критерии оценки провинностей и их наказания у разных государств очень отличались друг от друга и сюда отправляли не только уголовников, но и просто неугодных или неудобных какому-нибудь режиму клиентов, в том числе, и душевнобольных. Отобрав идентификационный номер, который во всех цивилизованных странах присваивался с рождением, человека будто вычёркивали из списков живущих на Земле: работа, дом и все прочие блага становились ему недоступны.

Таким дорога была только в Санаторий…

Шутливое название, придуманное русскими, приклеилось к жуткому месту очень быстро, и людей стали отправлять «на отдых», подразумевая, конечно же, смерть или вечное забвение. Никому ничем необязанный ссыльный мог делать тут всё, что захочет, если у него получалось, конечно. Всевозможных чудиков за долгие годы насобиралось здесь превеликое множество и уцелеть в огромной стране, где никого ничто не сдерживало — это надо было суметь.

«Аякс», летающая пересыльная тюрьма, заканчивал свой очередной полёт у европейского форт-терминала, разместившегося на бывшей научно-исследовательской станции в Бруме. Гигантский цеппелин, специально построенный для этих целей, подруливал к посадочной платформе неспешно, точно зная, что он никуда не опаздывает, выкраивая тем самым своим пассажирам несколько лишних минут жизни. Клаус фон Рихтер, старший конвоя знал об этом как никто другой. Офицеры австралийских дежурных команд каждый раз посвящали его в какие-нибудь очередные подробности произошедшие за время их смены, почему-то думая, что гориллоподобный баварец оргазмирует от услышанного. А тот едва сдерживал себя, чтобы не накостылять болтунам по шее. Впрочем, они-то как раз меньше всего были виноваты в том, что творилось вокруг: ребята просто несли службу, патрулировали в прибрежных водах, возвращая обратно беглецов, и делились с ним своими впечатлениями. Откуда ж им было знать, что отец и братья Клауса вот так же, совсем недавно, ушли в близлежащий буш, а он ничем не мог им помочь. Пособничество террористам в их стране строго каралось. Правда, потом всё же выяснилась поспешность в следственных действиях, но легче от этого не стало, приговор уже привели в исполнение.

Работа, которая представлялась законопослушному немцу важной и нужной в одночасье стала ненавистной. Держало на ней только одно, хоть какая-то пускай и призрачная возможность исправить судебную ошибку. Но каждая ходка в Санаторий приносила лишь очередное разочарование. Не радовали и мировые новости всё больше смахивающие на сводки с полей сражений. Хуже всего было в Европе, которая из-за повышения уровня мирового океана уменьшилась в разы, плотность населения на те же самые разы увеличилась, и конфликты в этом регионе росли в геометрической прогрессии по любому поводу. Загреметь «на отдых» теперь практически ничего не стоило. Кстати, другие места мало чем отличались от Старого Света, и количество осужденных росло ежеминутно, а значит, и на австралийском берегу становилось всё тесней и опасней с каждым днём.

Клаус хорошо это понимал и не бездействовал…

Нынешнего рейса он ждал, как никогда. В сейфе у него лежало долгожданное помилование, а рядом, в 4-х местной каюте, которую он освободил, используя своё служебное положение, готовились к высадке на континент нанятые им наёмники. И начхать было на то, что пришлось продать жильё, чтобы расплатиться за всё. Найдутся родные, появится и дом, новый, который они соберут общими усилиями. Иной расклад его не устраивал и все сомнения фон Рихтер гнал от себя прочь.

От патрульного турболёта группа отказалась сразу.

Карл Янцен, командир «неспящих», как называли себя военспецы, даже не стал объяснять очевидного. И так было понятно, что ни воздухом, ни на колёсах следы тех, кто ушёл в австралийскую пустошь на своих двоих, найти не получится. Обдумывая план действий, и обрабатывая скудные данные фильтрационной станции, влияние которой заканчивалось как раз за её пределами, он изредка прикрывал свои серо-голубые чуть на выкате глаза. Именно в этот момент становилось понятным прозвище команды: искусная татуировка на веках в точности повторяла то, что они под собой прятали, передавая до мельчайших подробностей все нюансы. Иллюзия постоянного бодрствования старшего из наёмников забавляла, но каких-то кардинальных мыслей по поводу предстоящего рейда от этого не возникало. Не помогли и офицеры терминала. Они практически ничего не знали о материковой территории. А при более плотном интересе выяснилось, что данная безынициативность настолько всеобъемлющая, что даже спутники проходили над континентом в режиме покоя. Привычные системы контроля здесь тоже не работали. Разве что обычные армейские радиостанции. В итоге, решили: докладывать в форт каждые шесть часов о происходящем, в том числе маршрут следования и стоянки, а какие-то знаковые путевые особенности или искусственные строения отмечать специальными маяками. Вооружившись до зубов и взяв с собой недельный запас провизии, отправились в неприветливую утреннюю серость с условием, что при первых же признаках серьёзной опасности к ним придут на помощь.

Уже на следующий день связь с отрядом оборвалась.

А через неделю спасательные партии прекратили поиски в виду их полной бесперспективности. Путь группы досконально проверенный не один раз ничего не дал. Безжизненная пустыня стояла девственно чистой, будто сюда никто и не уходил, в том числе десятки тысяч заключённых, следы которых уже через несколько километров исчезали, словно их и не было вовсе…

Глава V

Лунная фактория «Сильвана», бар «Макропод»,

2113год, июнь, 15-35 по среднестатистическому времени.

Тад Живаковский сидел, как обычно в тени, стараясь не привлекать к себе внимания, но особо и не прятался. Коренной житель лунной колонии, он родился здесь, и это было заметно. Худощавый, бледный, с большой головой и не слишком развитой мускулатурой, «селенит», как именовали таких земляне, вызывал невольное их раздражение. Непонятно, правда, по какой причине. Может, чувствовали интуитивно, что с этими ребятами у людей ещё будут проблемы, а может, просто задирались, видя перед собой более слабую особь. В любом случае, тычки и грубость, особенно на начальном жизненном этапе, приходилось терпеть, не станешь же выяснять отношения с каждым встречным. Впрочем, сгущать краски тоже не стоило. Женщины, потом, такие как он, местные, и люди воспитанные, с образованием, не доставляли никаких особых хлопот, а досаждали в основном вахтовики. Их ещё почему-то называли «ковбоями». Тад в своё время интересовался этим прозвищем, кому его давали и за какие заслуги, и никак не мог понять по малолетству, причём здесь «коровьи пастухи». На Луне крупного рогатого скота вообще не водилось, разве что в зверинцах, правда, потом до него дошло. Отыскав информацию в сети и глянув старые фильмы в архивах, он всё понял: нынешние отчаянные головы переняли от легендарных предшественников совсем не привязанность к далёкой профессии, а её оборотную сторону — драчливость, распуская свои конечности по любому поводу. И этим невероятно гордились.

Именно такие любители «почесать кулаки» только что ввалились в бар, уже изрядно взбодрив себя где-то на стороне весьма приличной порцией горячительного. Двое сразу рванули к стойке, громогласно требуя выпивки, да побольше. Последний, самый здоровый, остановился на входе, окинув оценивающим взглядом посетителей. Увидев в углу Тада, он довольно осклабился и неспешной походкой отправился вслед за своими компаньонами. Бармен как раз наполнял третий стакан, когда громила притормозил напротив него, сгрёб лопатообразной ладонью одноразовый прибор и отправил в себя его содержимое, даже не поморщившись. Дружки парня одобрительно заворчали и, сомкнув края посудин в молчаливом тосте, повторили подвиг предводителя.

— А что, мальчики, не кажется ли вам, что пойло в этом заведении попахивает тухлятиной?

Тягучая негромкая музыка, которая лилась откуда-то сверху, вопросу здоровяка была не помехой. Его услышали. Хозяин «Макропода» нахмурился, а несколько гостей поспешно выскользнули наружу от греха подальше.

— Джентльмены, у нас приличное заведение…

— А мы, дружок, и не возражаем, — оборвал говорившего двухметровый детина и хлопнул рукой по прилавку так, что вся стеклянная утварь на нём жалобно застонала, предчувствуя близкую кончину. — Будешь вести себя правильно и процветания твоей богадельне точно не избежать, а тронешь тревожную кнопку или вздумаешь пожаловаться, о твоей халупе завтра уже никто даже не вспомнит. Правильно я говорю, друзья?

— Да хто ж буит спорить с шахтёрами, Вася, — один из троицы, больше всех окосевший от выпитого, судя по расплывшейся физиономии, грозно повёл взглядом в сторону пустого зала, а потом обиженно запыхтел. — А хде ети, ну-у, которые протухли, а?

— Русские? — не обращая внимания на пьяный бред, буркнул в сторону главного, бармен.

— Ага! — обрадовался узнаванию Вася.

— Понятно, — литровая бутылка поспешно выплеснула в опорожнённые стаканы двойную порцию напитка. — За счёт заведения!

— Во-о! — обрадовано заревел основной буян, поспешно заглатывая дармовое угощение. — Вижу ты и впрямь понятливый! Не боись, дядя, если что, за всё заплатим.

Тем временем Васины земляки тоже углядели в полутёмном закутке селенита и без лишних слов двинулись в ту сторону.

— Погодите-ка, погодите, братишечки, а то я вас знаю, — раздвинул дружков главарь, протискиваясь вперёд. — Дайте хоть, словом перекинуться с человеком, пока он ещё жив…

— С челове-е-еком? — озадаченно засопел самый кривой из них. — А чё он тут водку портит? — потом окинул всех маловменяемым взглядом. — И воздух-х…

— Так потому и портит, что хочет навредить, — сделал веское умозаключение молчавший до сих пор третий герой. — Тока, сдаётся мне, братцы, что он с нами общаться не хочет…

— Щас-с, ребята, он у нас не только говорить, но и петь начнёт, — хохотнул здоровяк, оборачиваясь к своим дружкам. — Ребята? Ребя-а…

Последняя фраза застряла в Васином горле, будто кто перехватил его рукой и сжал так, что ни вдохнуть, ни выдохнуть не было никакой возможности. Другие двое уже корчились в приступе удушья с посиневшими рожами и через несколько секунд свалились без чувств. Главаря же немного отпустило.

— Слушай меня сюда, ковбой, — оставшийся в сознании последний из шахтёров под эти слова обессилено сполз на пол. — До нас дошли слухи, что здесь, в нашем районе, появилось несколько ублюдков, которые не дают прохода честным людям. Меня специально послали их разыскать.

Тад говорил негромко, но очумевший от происходящего бугай слушал с подобострастием, то и дело, потряхивая мокрой от пота головой. Со стороны казалось, что кивает он не по своей воле, а будто кто заставляет его делать это через силу.

— Так вот, у меня пока нет доказательств вашей вины, но если я их отыщу, как думаешь, что произойдёт?

— Н-ничего для нас х-хорошего…

— Правильно понимаешь, — глаза у селенита замерцали в полусумраке голубоватыми сполохами. — А посему, у тебя и твоих друзей есть только сегодняшний вечер, чтобы исчезнуть отсюда.

— С-софсем?

— Навсегда! — недолгую паузу после сказанного Живаковский дополнил почти дружеским советом. — Да-а, кстати, не думаю, что тебе стоит хвалиться где-нибудь произошедшим. Друзья-то твои вряд ли вспомнят сегодняшний вечер, а вот как быть с тобо-ой…

— Да что ты, что ты, я жиж могила! — запаниковал громила.

— Верю тебе, Вася, — селенит улыбнулся так, что его собеседник с перепугу икнул и начал креститься. — Знаешь, сам не понимаю почему, но верю. Ты ведь по долгу службы должен неплохо разбираться в земле и в том, как легко она принимает в себя органику, особенно, если та не умеет держать язык за зубами, — рьяное кивание собеседника было подтверждением тому, что шахтёр действительно в курсе данного процесса. — Ладно, может, я об этом когда-нибудь пожалею, но это будет потом, а теперь, отползай отсюда, да поживей!

Тад, не обращая внимания на стоны и причитания выбирающихся наружу враз протрезвевших горняков, подошёл к бармену.

— Мак, ты обращайся за помощью, если что…

— Спасибо, Тадеуш, — пожилой, наголо стриженый хозяин бара, благодарно кивнул. — Совсем обнаглели приезжие, творят, что хотят!

— Эти точно больше не будут, — успокоил селенит. — Вчера на сходке, наши приняли решение, навести порядок в факториях и избавиться от такого отрёбья.

— Хм-м! Думаешь, у вас получится?

— У нас должно получиться, — скрипнул зубами его собеседник. — В противном случае, очень скоро в людских анклавах никого не останется…

— В смысле?

— Сожрём друг дружку, с потрохами!

— И не говори, — зацокал языком, сокрушаясь услышанному лысый. — Здесь-то какой-никакой, а всё ж порядок, а на Земле что творится, просто жуть!

— Вот видишь, значит и впрямь пора браться за дело…

* * *

Американские Штаты, Нью-Йорк, Кони-Айленд,

2113год, июнь, 15-35 по среднестатистическому времени.

Мартин Кларк, известный журналист работы, которого желали заполучить себе многие мультимедийные корпорации, сидел в своём суперумном доме, начинённом всевозможными приборами, в том числе, охранными и совершенно непреодолимыми как убеждали продавцы и пребывал в жуткой прострации. Ему всегда казалось, что он достаточно защищён от каких-либо силовых воздействий извне. Положение, имя, престижный район с многоуровневой системой безопасности — все эти составляющие до сегодняшнего утра действительно поддерживали в нём такую уверенность. И ни разу за многие годы не дали сбой, а оказались, на самом деле, не более чем иллюзией искусно созданной и умело поддерживаемой её поставщиками. Впрочем, он-то по роду своей деятельности как никто другой знал, что данные привилегии работают до той поры, пока ты нужен сильным мира сего и находишься под их покровительством. Кларк лихорадочно перебирал в уме последние статьи, пытаясь вспомнить, кого и где мог обидеть. При всей своей «независимости» он хорошо знал «правила игры» и темы, которые разрешалось трогать. И никаких крамольных пасквилей в адрес нынешней администрации, как ни старался, припомнить не мог. Всё делалось установленным свыше порядком: дозированная похвала, сдержанная критика и безмерная вседозволенность по отношению к остальным. Вот, собственно, типичные составляющие любого успеха, но ему повезло больше других! Волею судеб оказался в нужное время в нужном месте, был замечен, обласкан и поднят на вершину успеха со всеми вытекающими отсюда последствиями. Мартину думалось, что его принадлежность к небожителям, а, равно как и статус неприкосновенности известен и понятен всем. Сегодня его в этом разубедили…

Рука, то и дело, тянулась к интеркому, чтобы его соединили со вторым помощником госсекретаря по общественным связям, а попутно Шефом Безопасности Белого Дома и попросить у него срочной аудиенции. Когда-то… на заре своих бурных успехов и становления в обществе, он встречался с разными людьми, проговаривая всевозможные ситуации. Одна из бесед касалась личной неприкосновенности и адекватного поведения в критические моменты. Похоже, что такой случай как раз и настал, но следовать полученной инструкции почему-то не хотелось. Гости, которые невесть как оказались в его резиденции, очень убедительно предупредили, что их встреча должна носить конфиденциальный характер. Журналист пытался вспомнить, о чём ещё говорили незваные визитёры и не мог.

В голове стоял сплошной туман.

Тем не менее, сам разговор отложился в памяти до мельчайших подробностей. Неожиданные посетители застали Кларка за работой. Он как раз заканчивал подготовку материала, который должен был произвести фурор. Дело касалось селенитов — людей рождённых на Луне. За последние годы в информационных источниках всё чаще мелькали сообщения об их необыкновенных способностях. Непонятно по какой причине, наверное, сработало профессиональное чутьё, Мартин собирал эти разрозненные факты. Со временем, просматривая и систематизируя файлы, он пришёл к выводу, что человечеству, которое в последнее время не вылезало из бесконечных проблем, выпал шанс решить их при помощи «лунного феномена», так он назвал свою будущую статью.

Суть её была в следующем…

В людских поселениях, на земном спутнике, стали появляться малыши с необыкновенными способностями. Учёные и врачи отмечали у них мутации, которые связывали с жёстким космическим излучением в виду отсутствия атмосферы и несовершенных защитных барьеров. Разрозненные выкладки в Сеть отдельных специалистов, их наблюдения и выводы впечатляли самыми смелыми прогнозами, но Земле было не до чудо-детей. Она захлёбывалась в крови и не обращала внимания на такие мелочи. А вскоре, информационное пространство перестало об этом говорить вообще, будто ничего такого и не происходило. Другой бы на месте Кларка плюнул на всё, мало ли, врачи ошибались или кто-то чего-то недопонял, но только не он. Словно легавая, Мартин встал на след, чуя близкую поживу. Несколько поездок на Луну, общение с народом и собственные наблюдения убедили его в том, что данную ситуацию искусственно купировали, перекрыв пути её распространения. Более того, происходящее в лунных факториях коренным образом отличалось от того что творилось в метрополиях, в особенности там, где у руля стояли местные кадры, которые успели здесь же и вырасти.

Выводы напрашивались сами собой!

И Кларк не преминул этим воспользоваться, скрупулёзно и основательно собрав воедино все факты и подкрепив их многочисленными комментариями очевидцев. Не только талантливый журналист, но и неплохой психолог, он сделал интересные предположения и полезные умозаключения по поводу того как обойтись с тем потенциалом, который содержала в себе новая людская формация. Предложил дозированную ассимиляцию в высший управленческий аппарат селенитов с учётом способностей каждого индивида. Кстати, их возможностям он уделил целый абзац, козыряя такими терминами как телепатия, телекинез, телепортация и т.д.

Для того чтобы запустить материал в дело, ему не хватало какой-то малости: Мартин ждал нескольких экспертных заключений, чтобы его сообщение выглядело более весомым. И именно в этот момент в доме появились они — люди, потребовавшие всё остановить. Поначалу он растерялся, затем попытался выставить вон наглецов, угрожая тем, что позовёт на помощь охрану. Но истерика не принесла должного результата. Во-первых, «тревожная аппаратура» в апартаментах совершенно не реагировала на подаваемые им команды, а во-вторых, ему стало плохо. Железные тиски сдавили сердце и лёгкие, не давая возможности дышать. Пока он корчился от неизвестного приступа, гости вскрыли рабочий терминал и в считанные мгновения уничтожили все сведения, в том числе дубликаты, отыскав их на нескольких удалённых серверах. Каким образом они узнали пароли, которые хранились в его голове, можно было только догадываться. Впрочем, Кларку припомнилась одна из расшифровок способностей лунных детей — бессловесный контакт, то есть умение общаться и проникать в людское сознание помимо желания их оппонентов. Похоже, именно так с ним и поступили…

Неизвестных давно и след простыл, а шум в голове и тошнота только теперь прекратились.

И тут ему вспомнились детали этой странной встречи. И то, как его поначалу уговаривали, а затем, поняв тщетность своих усилий, продемонстрировали выборку последних событий на Земле, в разных её концах. Потом, топорную работу тех, кто пытался или делал вид, что решает возникшие проблемы. Грязь, голод, разруху и людскую безответственность. Гибель миллионов и жадность нескольких сотен повинных в содеянном. Но самой страшной была концовка их разговора, когда на огромном экране вдруг замелькали картинки, которые смоделировали селениты, основываясь на предыдущем опыте разрешения конфликтных ситуаций в людском сообществе. Слёзы и сейчас невольно закапали сами собой, а тогда он плакал как маленький мальчик, подвывая от горя при виде того, что ждёт его соплеменников в недалёком будущем.

Почему-то во всё это верилось!

И апатия, которая связала его по рукам и ногам отобрала последние силы. А ещё, совсем не хотелось жить. После той видеокомпиляции, выложенной ему ушедшими не так давно посетителями, в душе творилось что-то невообразимое. Рука непроизвольно дёргалась в направлении интеркома, но до звонка в Белый Дом дело так и не дошло. Более того, с каждой минутой в голове крепла уверенность в том, что теперь он должен быть совсем другим. Не подпевалой ныне существующему порядку, а помощником тем людям, которые только что посетили его жилище и поставили перед выбором продолжать катиться в пропасть с остальными или сообща отстоять мир…

Как это говорил перед уходом один из его непрошеных гостей:

— Поймите, Кларк, пока не время трезвонить о нас на всех углах. Мы ещё не так сильны, чтобы ввязаться в драку с существующим ныне порядком, но час пришествия новой силы уже близок. Ждите сигнала, и тогда Ваша помощь будет неоценимой, а решительные действия против тех, кто оказывает влияние на нынешнюю земную ситуацию, максимально эффективными. В противном случае, если мы проиграем, у человечества не будет другого шанса, чтобы спастись!

* * *

Швейцария, Монтрё,

2113год, июнь, 15-35 по среднестатистическому времени.

Офис крупнейшего международного провайд-центра «ВСС» лихорадило с самого утра.

Всех сотрудников по одному вызывали к шефу. А возвращались они оттуда какими-то потерянными. Беседа с полицейскими чинами сама по себе была малоприятным событием, а тут такое…

Накануне при загадочных обстоятельствах пропал ведущий специалист и просто хороший парень Винс Зиберт. Как это случилось — никто не мог объяснить! Вот он был, ходил вместе со всеми на перекур, болтал о предстоящей поездке на выходных, пил свой любимый «эспрессо» и в какой-то момент просто испарился… вышел в туалетную комнату и не вернулся. Самое интересное, что исчезновение достаточно заметного человека никому и не бросилось в глаза, мало ли надобностей возникает на рабочем месте. Да, в конце концов, руководство куда-нибудь отправило. Но, когда шеф департамента, а потом и сам босс громогласно возмутились его отсутствием, народ зашушукался по углам в недоумении. Личный интерком Винса не откликался, дома тоже взволновались не на шутку. И впрямь, дисциплинированный и исполнительный, он никогда прежде себе такого не позволял.

Первые минуты нового рабочего дня ознаменовались появлением его родственников, которые не поленились лично приехать в контору. Вчерашняя отлучка Зиберта теперь рассматривалась не как банальное отлынивание от трудовой деятельности, и разговор с начальством у них происходил на повышенных тонах, который слышали все. Измотанные ночным бдением родители до конца надеялись на то, что их сын выполняет какое-то тайное производственное поручение и только по этой причине отсутствовал дома, но, получив отрицательный ответ и клятвенные заверения от руководства, тут же вызвали полицию.

Приехавшие на место событий служители закона поначалу отнеслись к происходящему с достаточной долей юмора: холостой мужчина, амурные дела и всё такое… но, фрау Зиберт, быстро привела их в чувство, отбив охоту шутить.

— Мальчик, — на лице пожилой женщины застыла презрительная ухмылка. — Слишком хорошо воспитан, чтобы выкидывать подобные фортели в рабочее время — это раз! Во-вторых, если задерживается, всегда предупреждает нас. И наконец, мой брат, и родной дядя Винсента, который служит помощником прокурора Монтрё, тоже весьма обеспокоен происходящим.

Дама хотела добавить ещё что-то к сказанному, но последняя фраза произвела на полицейских должное впечатление. Офицеры многозначительно переглянулись и, извинившись за глупость, безотлагательно принялись за дело, заверив её, что результаты будут скорыми.

Они и впрямь разобрались со всем очень быстро.

Сначала удалось выяснить, что Винсент никуда не испарился, а покинул здание своим ходом только не один, а в сопровождении некоего лица, с которым встретился в мужском туалете. Камеры наблюдения чётко зафиксировали короткую беседу и последующий переход на верхнюю стоянку, где их поджидал дорогой частный турболёт. Вот с этого момента он действительно исчез, да так, что ни идентификация транспортного средства, ни объёмное сканирование щуплого большеголового оппонента Зиберта ничего не дали. И в том и в другом случае СПС (специальная поисковая система) выдала нули. Единственная зацепка, которая оставалась у полицейских, показания одного из сотрудников. С ним у парня были доверительные отношения, и в одной из недавних бесед тот проговорился, что мир стоит на пороге больших изменений и у него есть тому веские доказательства. Но дотошная проверка рабочих записей и файлов в итоге ничего не дала. То же самое было в домашнем кабинете Зиберта — стерильная чистота.

— Ну, и как наши дела? — теперь с офицерами говорил отец молодого человека пропавшего накануне.

— Никак.

— Что значит никак, — властный голос хозяйки дома заставил его вздрогнуть.

— Клара, я прошу тебя, пожалуйста, не волнуйся…

— Ах, оставь, Гельмут! — женщина зыркнула на него испепеляющим взглядом и повторила свой вопрос. — Я вас спрашиваю, что значит никак?

— Всё просто, мадам, — один из полицейских взял на себя неприятную миссию и разъяснил ситуацию. — Ваш сын в результате проведённого расследования занесён в списки пропавших без вести…

— Но-о, мой брат, он не потерпит…

— Ваш брат, фрау Зиберт, уже в курсе, — офицер склонил голову, пряча виноватые глаза. — Мы, на самом деле, пока не в состоянии вам помочь. К сожалению, Ваш случай не единичен и только за последнюю неделю число людей не вернувшихся домой в нашем кантоне перевалило за сотню.

— И, что же нам теперь делать?

— Ждать, мадам, и надеяться на лучшее…

* * *

Бразилия, Манаус, Вера-Крус,

2113год, июнь, 15-35 по среднестатистическому времени.

В июне, в Манаусе, не сказать, чтобы очень жарко, но Хосе Перейра, детектив 41-го участка, то и дело, обтирался грязным платком, собирая обильный пот, заливавший ему глаза. Смуглая брылястая физиономия, смахивающая на бульдожью морду, выражала безмерную муку и скорбь, но не по погибшему. Отпуск, до которого оставался всего один день, похоже, накрылся, а вместе с ним и радужные мечты о долгожданном отдыхе.

Угораздило же сволочного Дино выброситься из окна именно сегодня — туда ему и дорога!

Перейра давно работал в этом районе. Начинал здесь ещё младшим инспектором и знал многих в лицо, в том числе, журналиста Ортегу. Ублюдок своими мерзопакостными статейками не одному хорошему человеку жизнь испортил.

В итоге, дописался!

Хосе не сомневался, что сочинителя порой совершенно необоснованных пасквилей, выбросили из окна четырнадцатого этажа, как котёнка. Тревожная группа, делающая замеры и все необходимые в таких случаях следственные мероприятия, бегала с лазерными планшетами по огороженной от любопытствующих зевак территории, но ему одного взгляда было достаточно, чтобы сделать своё собственное заключение. По-неосторожности, с такой траекторией полёта из окон не падают, разве что мерзавец перед тем как скакнуть наружу, разгон взял поприличней и с криками и песнями сиганул вниз. Хотя очевидцы говорят, что в воздухе он не пел, а орал, как резаный, пока не встретился с землёй. Детектив ещё раз глянул вверх, смешно шевеля пухлыми губами и снова попробовал смоделировать пике этого прыгуна-неудачника, даже пальцами покрутил перед собой для пущей уверенности. По всему выходило, что помогали ему ребята неслабые. Чтоб так швырнуть человека, это ж какую силищу надо иметь…

— Сеньор? — один из помощников осторожно окликнул патрона, заметив, что тот перестал крутить пассы руками.

— Ну, чего тебе?

— Вы подымитесь?

— А смысл? — Перейра представил душную железобетонную коробку, пускай и отстроенную по последним технологиям, но воздух-то там был не живой, а тем более в помещении, где сейчас топталась целая куча людей, и отрицательно мотнул головой. — Уверен, вы и без меня со всем справитесь.

— Так-то оно так, да только-о…

— Слушай, кончай мять яйца, говори толком!

— Понимаете, шеф, — инспектор осмелел и зачастил, делясь с ним своими соображениями. — Такое впечатление, что по комнате у убитого…

— Хм-м! — оборвал говорившего детектив. — Уже сделал выводы?

— Вне всякого сомнения, — полицейский выдержал положенную паузу и, не дождавшись больше никаких замечаний, продолжил. — Так вот, там вся обстановка внутри в таком состоянии будто по ней слон ходил…

— Слон говоришь?

— Точно так, сеньор.

— А что соседи говорят? Консьерж?

— Вот тут начинается самое интересное…

— Ну, ну, продолжай, — детективу и впрямь стало интересно.

Ведь запросто могло такое случиться, что кто-то что-то видел, камеры зафиксировали, народ проявил бдительность и убийцы уже через пару часов будут за решёткой, а он, завтра, в отпуске…

Не случилось!

— Дело в том, что портье ничего не помнит, а аппаратура наблюдения выведена из строя…

— И чего ж здесь интересного? — Перейра плюнул с досады на мостовую, заметив неодобрительный взгляд подчинённого.

— «Нарушаем, в общественном месте?»

— «Да пошёл ты!», детектив, глядя прямо в глаза помощнику собрал все сопли внутри какие только были и харкнул так, что будь на его месте простой обыватель, месяц трудовой повинности состряпали б человеку аж бегом.

— Понимаете, — продолжил инспектор, в итоге, сделав вид, что ничего предосудительного не случилось. — Жилец напротив, очень въедливая личность, который, похоже, следит за всеми в доме, засёк двух посетителей…

— И-ии! — напрягся Хосе, чувствуя, как засосало под ложечкой от нежданной удачи. — Внешний вид, приметы, рост, одежда. Раз он такой следопыт, должен был всё запомнить…

— Должен, — как-то сразу скис рассказчик. — Но, не запомнил…

— Что, совсем ничего?

— Да, нет, — пожал плечами помощник. — Сказал, что два щуплых доходяги-головастика вошли к Ортеге и… всё!

— Хм-м! — теперь уже намеренно сморкнул под ноги инспектору Перейра. — И впрямь занятное наблюдение, которое наверняка поможет следствию.

Он в последний раз окинул внимательным взглядом место происшествия, подошёл и присел там, где не до конца убрали кровь и ещё какие-то остатки от недавнего летуна, а потом жестом подозвал к себе не посмевшего уйти младшего офицера.

— Ладно, сеньор сыщик, не обижайся, сам понимаешь у меня причин психовать целая куча…

— Да, понятно, — сочувственно закивал инспектор.

— Что тебе понятно? — опять взъелся на него детектив. — Понятно ему! — он нахмурил свои кустистые брови и закончил. — Мне, к примеру, ни хрена не понятно, ни в общих чертах, ни в частностях, но одно могу тебе сказать…

— Да, патрон?

— В случае если наткнёшься каким-то образом на этих головастиков, и меня не будет рядом, даже не вздумай к ним подходить…

— Почему это?

— Ты летать умеешь? — вопросом на вопрос ответил Перейра.

— Нет!

— А хочешь научиться?

* * *

Федеративная Республика Нигерия, Лагос,

2113год, июнь, 15-35 по среднестатистическому времени.

По сообщению медийного агентства «Вестник Свободы»

В досрочных президентских выборах одержал победу независимый кандидат, уроженец Луны — Крис Мугамба. Официальный Лагос заявляет, что инаугурация пройдёт согласно Конституции страны в положенные сроки, порядок и работа всех предприятий и учреждений до вступления в должность нового главы государства, будет осуществляться в обычном режиме.

* * *

Мексиканские Соединённые Штаты, Мехико,

2113год, июнь, 15-35 по среднестатистическому времени.

Правительство Мексиканских Соединённых Штатов с удовлетворением отмечает, что все демократические свободы, завоёванные ещё во времена Вильи и Сапаты по-прежнему непоколебимы. Независимый кандидат Хуан Гарсия, уроженец мексиканского лунного сектора «Дуранго», ставший новым президентом, подтверждает приверженность прежнему курсу и гарантирует полное их соблюдение.

* * *

Объединённая Германия, Берлин,

2113год, июнь, 15-35 по среднестатистическому времени.

Полномочный съезд германских и присоединённых земель объявляет о выборе нового канцлера. Единогласным решением дальнейшее руководство над страной возложено на Монику Хайнц, делегированную лунной колонией «Трансвааль».

* * *

Седна, малая планета Облака Койпера,

Исследовательская база ВПК «Сократ»,

2301год, июнь, 15-35 по среднестатистическому времени.

Сегодня большой зал совещаний не понадобился.

Собрание носило закрытый характер, и присутствовали на нём всего несколько человек. Стенограмму заседания озаглавили грифом «Для особого пользования», остальные мероприятия под девизом «Не болтай!» обеспечили люди полковника Валентайна.

За овальным столом сидели четверо.

Дик Френсис как раз завершал своё выступление. Лицо научного координатора базы «Сократ» дышало спокойствием и уверенностью. Его люди не зря ели свой хлеб и за те три месяца, когда в глубинах космоса бесследно исчезло десантное судно ВА-19 «Кашалот», успели сделать немало. Собственно, нынешний доклад был тому прямым подтверждением, только заканчивался не по протоколу. Вместо того чтобы подвести итоги проделанной работы Большой Дик выходил с предложением. Суть его сводилась к следующему: организовать несколько поисково-разведывательных экспедиций, которые должны были подтвердить расчёты учёных. Именно по этой причине на совещании присутствовали помощник Президента Земной Конфедерации — Джек Макинрой, главный координатор военно-космического ведомства — Христо Димов и, конечно же, начальник всего на Седне Валентайн. Инициатива «яйцеголовых», так называл учёных полковник, вычитав смешное прозвище в каком-то старинном справочнике, подтверждалась не голым энтузиазмом. Они и впрямь поработали на славу. Многие мудрёные термины были для него не очень понятны, но в общем, как и все присутствующие, смысл он уловил. Получалось так, что подчинённые Большого Дика, сумели вычислить алгоритм срабатывания гипертуннеля Седна — «куда-то там», причём, судя по графикам и таблицам, этот переход был позаковыристее того, что уже имелся у землян. Марсианский действовал в две стороны, от Тарсиса до Седны и обратно, вновь открытый работал в трёх направлениях.

— Значит, ваши специалисты допускают, что команда «Кашалота» до сих пор жива, я правильно понял? — рыжий, лицо покрыто крупными веснушками, Макинрой сверлил Френсиса сомневающимся взглядом. — Насколько мне помнится, — он мельком глянул в свой терминал. — Именно это судно менее всего приспособлено к длительному пребыванию в безвоздушном пространстве…

— Да, к сожалению, его комплектовали особым порядком, увеличивая до максимума огневую составляющую и уменьшив, таким образом, регенеративные батареи, — поспешил с ответом учёный. — И, конечно же, если всё это время корабль дрейфовал вблизи перехода, дожидаясь помощи, его команда, несомненно, погибла, попросту задохнулась. Но у нас есть предположение, что кротовины идут в космосе не просто так, а от планеты к планете, причём, земного типа. Командиры, как утверждает полковник Валентайн, там опытные, поэтому, вполне могли высадиться на ближайшую и ждать спасательный отряд, не подвергая себя опасности.

— Хех! — начальник базы «Сократ» отреагировал первым. — Дик, даже до меня, человека не очень сведущего в ваших умных делах дошло, что наши параметры — это почти на сто процентов какая-нибудь жизнь и не факт, что она к нам лояльна…

— Так, так, так, — вмешался в разговор координатор Димов. — А, что вопрос о том, естественные это переходы или искусственные, уже не стоит?

— Уже нет! — опередил Френсиса полковник. — Последние исследования специалистов на Седне, которые мы закончили буквально на днях, подтверждают, что эти проколы в пространстве созданы искусственным образом. Соответствующий отчёт, под грифом «Секретно», практически готов.

— А какой смысл прятать от наших людей такую информацию?

— Хм-м, — Валентайн нахмурился. — Смысл в том, что мы ещё сами не до конца понимаем, чем это нам грозит…

— Чем бы ни грозило! — хлопнул по столешнице рукой Помощник Президента. — У нас теперь особого выбора нет. Нужно быть готовыми к встрече, как с друзьями, так и с теми, кому мирное сосуществование во Вселенной на равных условиях не по душе. Отсюда предлагаю, военно-космическому ведомству сконцентрировать все силы на двух проблемах: первое — оборона наиболее уязвимых направлений. Президент подписал соответствующие распоряжения, в которых указан подробный план работ, а именно, строительство планетарных батарей в районах перехода Тарсис — Седна и Седна — Дальний Космос, а так же несколько рубежей обороны вокруг самой Земли. Второе — организация в кратчайшие сроки Подразделения Дальней Космической Разведки, сокращённо ДКР, в функции которого будут входить спасательные операции в том числе.

— Многое из того, что перечислено уже делается, — успокоил присутствующих Димов.

— Да, но теперь, данным мероприятиям присвоен особый статус, и все имеющиеся у Земли ресурсы будут брошены на скорейшую их реализацию, — нахмурился Макинрой. — И грош цена будет всем нашим преобразованиям и изысканиям, если мы не сумеем себя защитить!

— Э-ээ, — Большой Дик решительно встрял в разговор. — Позвольте, программа, которую здесь огласили, понятна и очень своевременна. Земле на самом деле необходимо подумать об охране своих рубежей, раз уж мы так активно шагаем в космос, но я не совсем понял, что будет с нашим предложением.

— Уважаемый профессор, как все учёные слегка рассеян, — Валентайн усмехнулся. — А между тем, вторая часть распоряжения Президента Конфедерации как раз отвечает на заданный вопрос…

— Это общие фразы! — махнул рукой Френсис.

— Хорошо, — вступил в их полемику координатор. — Вот частность, которая должна заинтересовать именно Вас, — он пробежал пальцами по голоэкрану собственной консоли, что-то пометил для себя на высветившихся таблицах и продолжил. — Несколько «Меконгов», судов нового типа, разработанных именно для таких заданий, то есть дальней разведке в автономных условиях, сходят с Лунных стапелей в ближайшие недели. Экипажи набраны и готовы к действию.

— Вот это другой разговор, — обрадовался Большой Дик. — Теперь поработаем!

— Да, — согласился с ним полковник. — С этими кораблями наши изыскания и впрямь перейдут на новый уровень. Только есть одно НО!

— Что опять не так? — Помощник Президента застыл в раздражённом ожидании.

— «Ягуары», которыми укомплектованы команды этих супер-кораблей, жидковаты будут против «Псов»…

Глава VI

Американские Штаты, Нью-Йорк, Штаб-квартира ООН,

2147год, июль, 10-05 по среднестатистическому времени.

Заявление Председателя Совета ООН

Двухнедельное внеочередное, экстренное заседание Совета ООН, на котором полномочные представители всех государств обсуждали вопрос «Об угрозе человечеству», завершено. В результате долговременных прений стороны пришли к единому мнению, что возможность гибели всего живого на планете действительно существует, т.к. к Земле из глубин космоса приближается «астероидный заряд», причём траектория его движения по исчислениям специалистов совпадает с земной на 99, 97%.

Тем не менее, напряжённые консультации и жаркие споры руководителей делегаций ни к чему не привели! Некоторые государства, имеющие лунные колонии вышли с предложением отправить туда наиболее достойных представителей, ещё часть людей поднять на орбиту Земли при помощи имеющихся летательных аппаратов. Но эксперты ООН, проанализировав данную инициативу, пришли к выводу, что трёхгодичная отсрочка до обозначенного времени «космической бомбардировки» даже при ударных темпах строительства на спутнике неспособна спасти и трети землян. Кроме того, существующие технологии по переработке лунного грунта в воздух и воду, ограничены по объёмам и не в состоянии обеспечить необходимых потребностей. А космические корабли ограничены по времени, чтобы функционировать в безвоздушном пространстве. В итоге бурных дебатов заседание зашло в тупик, не сумев выработать совместное коммюнике, к тому же, немалое количество официальных лиц покинуло форум, тем самым сорвав его работу. Повторный созыв аккредитованных членов Совета ООН не дал положительного результата, так как большинство участников на него не явилось. Таким образом, впервые за время существования Организации сложилась ситуация, когда земное сообщество оказалось не в состоянии прийти к единому мнению и выработать программу совместных действий по предотвращению гибельных последствий для нашей цивилизации.

Исходя из вышеизложенного, я, как Председатель Совета ООН, заявляю о своей отставке.

Председатель Совета ООН Маргарэт Флетчер

* * *

Швейцария, Давос,

2147год, 17августа, 11-05 по среднестатистическому времени.

Сообщение международного информационного агентства Reuters Group plc .

По инициативе лидеров ведущих стран состоялся «Большой Сход», именно такое название форуму предложили дать Народные Индийские Штаты. На нём в течение 3-х часов руководители всех государств, прибывших на него, сложили с себя полномочия и заявили о создании единого государства — Земной Конфедерации, поделив территорию на шесть анклавов, по числу материков, соответственно:

— Северный Анклав — Евразия;

— Южный Анклав — Африка;

— Центральный Анклав — Северная Америка;

— Западный Анклав — Южная Америка;

— Восточный Анклав — Австралия и Океания;

— Лунный Анклав — спутник Земли и прилегающий к нему Ближний Космос;

— Резервный Анклав — Антарктида.

Земную Конфедерацию единогласным голосованием возглавила вновь избранный Президент — Маргарэт Флетчер.

Первый Указ, который ею был оглашён, коснулся ранее рассмотренного в ООН вопроса «Об угрозе человечеству». В связи с этим, на 3-х годичный период до обозначенной учёными «астероидной атаки» расставлены соответствующие приоритеты, а именно, главенствующую роль в экономике и финансировании получают три ведомства: военно-космическое, научно-техническое и промышленное, к вспомогательным отраслям относятся образование и развлечения, медицинское, аграрное и экологическое направления.

Второй официальный документ коснулся Организации Объединённых Наций, которая дискредитировав себя, распускается в виду отсутствия государственных структур де факто и де юро её создавших.

Повсеместный порядок будут поддерживать полицейские подразделения «Чёрных Ангелов» с чрезвычайными полномочиями по определению наказания к провинившимся на месте преступления, в том числе их исполнении.

Всем неприсоединившимся странам предложено в течение 24-х часов добровольно вступить в Конфедерацию, в противном случае данная акция будет произведена насильственным путём, а силы, препятствующие этому процессу, уничтожены.

* * *

Бирма, Рангун, Здание Совета,

2147год, 19августа, 06-05 по среднестатистическому времени.

Похоже, что мир перевернулся с ног на голову или наоборот, Клод пока не понял. Его подразделение французских морских пехотинцев подчинялось теперь непонятно кому. События двухдневной давности с объединением в единое государство на Земле ошеломило всех и породило больше вопросов, чем ответов.

К примеру, что теперь будет с армией?

Военных-то хоть пруд пруди. Ну, ликвидируют большинство частей, распустят по домам, а куда идти людям, чем заниматься. Они ведь кроме как воевать, больше ничего не умеют. Хорошо хоть военспецов оставляют при деле, только пока не очень понятна суть происходящего. Кстати, название теперь у них такое, пугающее — «Чёрные Ангелы». Вчера весь день в городке крутился какой-то головастик, по виду уроженец Луны, видать из их руководства, который повсюду совал свой нос. В итоге, группу изолировали, а потом туда потихоньку стали подтягивать таких же, как они «умельцев». Поначалу кто-то даже попробовал выяснять отношения, типа, кто сильнее, но до серьёзных разборок дело так и не дошло. Тут же нарисовался этот «лунный пигмей» и совершенно непонятным образом навёл порядок: зыркнул на зачинщиков своим змеиным взглядом, что-то прошипел… и всё! Народ разбежался по норам, а про драки так и вовсе забыл.

Он и сейчас летел вместе с ними на задание.

Сидел в углу, закрыв глаза, вроде как дремал, но не спал — это точно. Дидье не зря ходил в командирах, чутьё на всякие разные хитрости у него работало безошибочно. Кстати, отряд ему увеличили почти втрое, теперь вместо взвода в подчинении получалась почти рота и, судя по тем, кто присоединился, ребята были неслабые. Одна беда, не успел толком со всеми переговорить, поздно вечером укрупнили, а в пять утра подняли по тревоге, выдали снаряжение и вперёд!

Теперь, когда появилась свободная минута, решил познакомиться. Подозвал к себе Ману и ещё двоих, которых новоприбывшие слушались беспрекословно:

— Господа, так получается, что нам отныне придётся работать вместе, потому давайте поговорим, — его бывший помощник кивнул, а здоровяки промолчали, внимательно к нему приглядываясь. — Количественный состав позволяет сформировать нам три взвода. Саркизян будет командовать первым, вы…

— О’Нил, — представился рыжий, весь в крупных конопушках, ирландец.

— Вторым, а вы…

— Донахью, Дуг Донахью, — процедил сквозь зубы ещё один кандидат в командиры, квадратный, как шкаф, парень.

— Третьим.

— Наводите порядок? — головастик появился рядом с ними, будто материализовался из воздуха. — Похвально. Присоединюсь к вам, тем более что пора объяснить, куда и зачем летим.

Тад Живаковский, как назвался селенит, являлся одним из шефов Надзорного Управления, которое формально подчинялось военным, но имело свою собственную структуру и штаб-квартиру, обосновавшись в пенатах Интерпола в Лионе. Попросив подключиться к внутренней сети турболёта всю роту, он загрузил в личные коммуникаторы каждого права и обязанности «Чёрных Ангелов». А после того как бывшие кадровые военные с ними ознакомились и у доброй половины на лице застыло неподдельное изумление, заговорил…

— Судя по физиономиям, многие в недоумении! Ну, как же, элита, а тут из неё решили копов сделать, а потом, когда увидели, какой властью наделяет вас вновь созданное правительство, так и вовсе забуксовали, да? — тонкие губы расползлись при этом кривой усмешкой. — Испугались ответственности и того, что теперь за многое придётся сурово карать, замечу — гражданских, причём прямо на месте, самостоятельно определяя степень вины и наказание, — селенит снова хмыкнул, не то с иронией, а может, и со злостью. — Да, согласен, это должно пугать… нормальных людей. Но только до того момента, пока вы не застали на месте нарушителя Закона, а там уже никаких сомнений и сантиментов, приговор и приведение его в исполнение. Исключительная мера наказания теперь предусмотрена за многое: убийства, наркотики, грабежи, коррупция, педофилия… теперь за всё смерть, на месте! И, по сути, ребята, это та же самая война, только с преступностью!

— Хех! — кто-то в глубине салона обрадовано ухнул. — Ну, скоро повеселимся…

Реакция хрупкого представителя Лунного Анклава на реплику была моментальной. Он каким-то непостижимым образом оказался возле говорившего.

— Встать!

— Да, ладно тебе, нашёлся тут начальник, — внушительных размеров здоровяк с мускулатурой как у бодибилдера, попытался отмахнуться. Но рука, не достигнув конечной цели, вывернулась под воздействием какой-то непонятной силы, заставив её хозяина ткнуться лбом в звукопоглощающую переборку.

— А-аа! — взвыл придушенным голосом парень. — Пусти! Убью…

Дидье сорвался с места, но был остановлен предостерегающим жестом. Одновременно с этим высвободившийся из невидимых тисков боец кинулся на своего обидчика. Никто опять ничего не понял: в воздухе мелькнули рифлёные подошвы морпеха и он, пролетев несколько метров, бесформенной грудой осел в углу, больше не издав ни звука. Кто-то кинулся к нему на помощь.

— Бесполезно! — Живаковский остановил их. — Там некому помогать. Я просканировал этого храбреца: убийца и живодёр, те, кто служил с ним, знают, что я говорю правду.

Недовольное ворчание в отсеке тут же стихло, как только подтвердилось сказанное. А селенит, выждав ещё пару мгновений, продолжил, как ни в чём, ни бывало:

— Так вот! Для многих из вас это урок, в том смысле, что, получив неограниченные права, вы обязаны пользоваться ими только во благо и только по закону.

— А как быть, если сомневаешься? — вопрос задал О’Нил, но ждали ответа все.

— Вы не должны колебаться в своих действиях, но уж если чувствуете неуверенность, оставьте решение для Спецкомиссии, которая будет работать в каждом Анклаве. Кстати, она же будет рассматривать жалобы на вас, и выносить не менее суровые вердикты в отношении своих сотрудников.

— Такие? — капитан тоже решил поучаствовать в разговоре и ткнул пальцем в сторону убитого.

— Он ещё хорошо отделался…

— Правда? — француз и впрямь был удивлён.

— Рекомендую внимательно ознакомиться с перечнем провинностей, так как смертный приговор является всё же исключительной мерой, для менее тяжких преступлений существуют исправительные работы, к примеру, подводные рудники. Уверен, мало кто захочет очутиться там по доброй воле.

— Там на самом деле так хреново? — снова напомнил о себе ирландец.

— Я бы не советовал проверять!

— Ну, хорошо, неотвратимость наказания и высшая мера — это понятно, а как же демократические свободы, гуманность и любовь к ближнему, — опять взял инициативу в свои руки Дидье, решив до конца расставить все точки над «И» для себя, и для своих подчинённых.

— А кто вам сказал, что Конфедерация демократическое государство? — вопросом на вопрос ответил Живаковский и после удивлённого ропота, который впрочем, быстро прекратился, продолжил. — Уж кому как не вам знать, до чего Земля допрыгалась после всех этих игр в равноправие. Человечество стоит на краю пропасти, но пока умудряется держаться, буквально цепляясь зубами за воздух. Нужно всего лишь небольшой толчок, чтобы мы все канули в небытие, и я вас уверяю, больше возможности возродиться нам не дадут. Подтверждением тому служит приближающийся из космоса болид, да ещё и не один. Наша планета, если не разлетится на куски, то уж точно сгорит дотла, до самого ядра, чтобы даже упоминания не осталось о тех, кто её населял.

— И какой же выход? — чей-то озадаченный возглас оживил гробовую тишину, которая повисла в воздухе после услышанного.

— А выход у нас один, — ничуть не сомневаясь в своей правоте, оскалился уроженец Луны, добавив своему голосу напора и решительности. — Повсеместно наводить порядок и избавиться от страшной беды общими усилиями. Кстати, сегодня, по всем информационным каналам и сетям транслируется новый свод Закона Земной Конфедерации. Кроме него, ничего в течение недели, а после, когда живущие в новом государстве с ним ознакомятся, мы и возьмёмся за дело. Вам тоже эта неделя пригодится, чтобы выучить всё наизусть, так как в конце подготовительного срока вас ждёт экзамен на профпригодность…

— И что будет с непрошедшими?

— Ничего страшного, получат выходное пособие и пойдут домой, — успокоил спросившего селенит. — Дело в том, что не каждый осилит предложенную службу. Вы люди дисциплинированные и хорошо знаете то, чем занимаетесь, но этого на новом месте недостаточно. Мы, к сожалению, не всё успеваем сделать. События разворачиваются слишком быстро, потому чистку рядов будем осуществлять по ходу действия.

Бойцы зашевелились и загалдели, обсуждая новость, многие хмурились, ожидая ответа на последний вопрос, а сейчас даже начали улыбаться. Впрочем, оживление в команде было недолгим, чего зря языками чесать перед предстоящим заданием. Тем временем Живаковский пригласил Дидье и вновь выбранных помощников уже для более приватной беседы.

— Заметил, что не всё мною сказанное было вам, как будущим командирам, по душе. Если есть какие-то сомнения, высказывайтесь…

В отсеке повисло недолгое молчание, которое нарушил опять всё тот же Дидье.

— Извините, сэр, не знаю какое у Вас звание в нынешнем табеле о рангах, но спрашивать пока особо не о чем. Послужим, посмотрим.

— Так думают все? — и, не услышав больше никаких вопросов, селенит заговорил о главном. — Что ж, тогда приступим к делу. В ваших планшетах я только что активировал карту Здания Совета в Рангуне. Парламент Бирмы во главе с премьером Кхин Ньюнтом отказались вступать в Конфедерацию. Срок ультиматума истёк для них несколько часов назад. Мы летим туда, чтобы принять их отставку.

— Извините…

— Полковник, капитан.

— Да, полковник, — француз благодарно кивнул. — Мы будем оказывать давление или…

— Дидье — это боевая операция со всеми вытекающими отсюда последствиями, — Живаковский говорил резко и точно, формулируя каждое предложение так, чтобы оставалось как можно меньше неопределённостей. — Надеюсь, вам не нужно объяснять, как действовать в этих условиях. Более того, групп, подобных нашей, несколько, и каждая работает по своему заданию…

— Значит, Бирма не единственное государство…

— Нет! И мы готовились к такому повороту событий, а посему, от выполнения нашей миссии зависит очень многое. В частности, тайные или явные оппозиционеры должны для себя раз и навсегда уяснить, что мы способны держать своё слово. В Указе Президента сказано, цитирую «Всем неприсоединившимся странам предложено в течение 24-х часов добровольно вступить в Конфедерацию, в противном случае данная акция будет произведена насильственным путём, а силы, препятствующие этому процессу, уничтожены». Некоторые посмели ослушаться.

— Выходит, продемонстрируем на деле, что их ожидает, — вновь подключился к разговору О’Нил.

— Да, и это тоже. Наша задача пресечь противоборство самым решительным образом, уничтожая сопротивляющихся, но премьер и его семья нам нужны живыми.

— Их казнят?

— Несомненно, после суда, как зачинщиков беспорядка в Северном Анклаве и покажут приведение приговора в исполнение по всем сетям.

— А это не слишком резко для начинающего государства, командир? — француз, как верный приверженец демократии, которую когда-то придумали его далёкие предки, не сдержался, выказывая свои сомненья вслух.

— Дидье, как я сказал чуть ранее, у нас, я имею в виду земное правительство, нет ни возможностей, ни желания тратить впустую время. На чаше весов лежит с одной стороны всё человечество, с другой те, кто во главу угла ставит свои личные интересы и амбиции. Я выбрал людей, а вы?

Спокойный внимательный взгляд прошёлся по лицам присутствующих, заставляя бывалых бойцов отводить глаза в сторону.

— Полковник, — шкафообразный Донахью всё время молчавший до этого, неожиданно заговорил. — Не подумайте чего плохого. Мы ж не против порядка, только как-то всё уж слишком круто заворачивается…

Турболёт «Чёрных Ангелов» вывалился из плотных облаков, которые низко стелились над площадью перед Зданием Совета, отстреливая десантные капсулы в разные стороны. Перед самой высадкой решили «устрашать, так устрашать!» и не прятаться, тем более что несколько самонаводящихся аэрокамер удалённого действия от основных информационных каналов собирались вести съёмку для своих новостных передач. По этой причине, собственно, так и поступили, естественно прокачав перед штурмом обстановку. Никто геройствовать не собирался. Медицина хоть и была на должном уровне, но с того света возвращать ещё не научилась.

Данные со спутников и подтянувшихся из Индийского океана субмарин блокировавших побережье со стороны Андаманского моря и Бенгальского залива подтверждали, что армия заняла нейтральную позицию, и встречать штурмовиков будут охранные подразделения, а так же рота почётного караула Здания Совета. Получалось, на каждого атакующего приходилось человек по десять обороняющихся. Вполне сносное соотношение, если учитывать квалификацию первых. А ещё форма — это был настоящий шедевр. Чёрные комбинезоны с кевларовыми нагрудниками. Полушлемы с серебристыми забралами в виде разлетающихся крыльев. Ручные и ножные усилители… со стороны «Ангелы» и впрямь тянули на каких-то сказочных существ только не с небес, а из преисподней.

Может, именно по этой причине настоящего боя и не получилось…

Так, несколько жидких выстрелов из окон парламентской резиденции, пока их не разглядели из-за дымовых завес. А, увидев, сразу повалили наружу с поднятыми руками. Не забыли и про начальство, притащив его с собой в полном составе: брыкающихся и испуганных, во главе с премьер-министром одетым в смешную длинную юбку и пилотку с кисточками. Все были маленькие и какие-то ненастоящие. Рядом с ними даже селенит казался внушительным, а уж про штурмовиков, и говорить не приходилось, они на фоне щуплых аборигенов представляли собой просто что-то нереальное.

— Да уж, — посмотрев на перепуганных защитников резиденции вперемежку с их игрушечными правителями, Живаковский сплюнул себе под ноги и озадаченно почесал макушку. — Заговорщики, пся крев!

— Чего, чего? — заинтересовался последними словами рядом стоящий Дидье.

— Не обращай внимания, капитан. Я поляк и это у нас ругательство такое, — он покрутил перед собой рукой. — Национальное! — а потом, включив коммуникатор, отдал распоряжения. — Камерам все записи стереть, Центру передать — Бирма в последний момент одумалась. А этих борцов за свободу отечества, — он ткнул пальцем в притихшую толпу. — Отпустить по домам…

— Что командир, — ухмыльнулся О’Нил. — Не получается действовать по Закону?

— Да, нет, взводный, — селенит кивнул в сторону улепётывающих во все ноги бирманцев, которые, услышав, что их не будут расстреливать, кинулись врассыпную. — Просто ещё один урок для нас, в том числе и для меня: слова, которые лежат в основе каждого правового документа — всего лишь мёртвые буквы, а вот как их применять напрямую зависит от тех, кого ими вооружили, — и, повернувшись ко всем, чуть повысил голос. — Запомните, «Ангелы», отныне вы будете решать участь людей, определять правомерность их поступков и выносить вердикт, в том числе, самый страшный… смертный, который не имеет обратного действия. А потому, сто раз подумайте, прежде чем решитесь отобрать у человека самое дорогое — его жизнь!

* * *

Руандийская Республика, Кигали, Президентский Дворец,

2147год, 19августа, 06-05 по среднестатистическому времени.

Штурмующие потеряли уже несколько человек!

Подтверждением тому были головы ребят, отрезанные и выставленные в оконные проёмы без защитных шлемов, а потому узнаваемые…

Несмотря на то, что атака была спланирована и тщательно подготовлена, их встретили очень жёстко. Похоже, они недооценили своих противников. В отличие от других мест, где аналогичные операции уже завершились, причём практически без единого выстрела, африканский континент или как он теперь назывался Южный Анклав, показал свой свирепый норов.

Петя Рыбкин, майор «Русских Витязей», а теперь «Чёрных Ангелов», сразу предлагал «не выёживаться» и обработать дворцовые постройки вакуумными бомбами с последующей их зачисткой бойцами вверенного ему подразделения. Поначалу его вроде как послушали и даже одобрили план, но в последний момент всё поменяли. Кто-то там куда-то дунул, а потом ещё и плюнул, в итоге, грёбаный насос, они теперь в полной жопе! Спутниковая разведка, видите ли, им показала, что в данном районе много гражданских лиц, млять!!! Так они, эти самые лица, теперь лезли изо всех дыр, в том числе из каких-то подземных лабиринтов, о которых никто ничего не знал, и лупили по ним изо всего, что только стреляло. Толяныч, его помощник, засёк какого-то дедка, целившегося из чего-то такого, чему даже названия в современных оружейных анналах не было. Похоже, этой фузеей пользовались ещё конкистадоры, хотя нет, те вроде как резвились где-то в Америке…

Ну, и хрен с ними, с этими древними испанцами и со старикашкой до кучи!

Анатоль отстрелил башку деду и ещё паре-другой находившихся неподалёку таких же «ворошиловских стрелков» с не менее допотопными приспособами в руках.

— Коммандэр? — «Это Дик из присоединённых к ним в последний момент не то горных стрелков, не то стрелковых горняков». — Чего тебе?

— Чито дэлаем?

Ответа шотландец, кажется, не понял. Петя в пылу боя слишком увлёкся происходящим и предложил долговязому взводному на чистом русском, позабыв про лингву, «разхерачить козлов, как Бог черепаху!». Примерно минуту народ пытался уяснить сказанное, потом, видать, нашлись переводчики… сначала в эфир полетел дружный гогот, а вслед за этим ребята принялись исполнять его распоряжение.

Тем временем, в ухе то и дело пищало, вызывали «сверху», поминутно требуя доклада обстановки и взвешенных решений, так как на них, смотрит весь мир. Майор Рыбкин только сейчас вспомнил, что их «дипломатическую миссию» снимают бронированные аэрокамеры каких-то не то теле, не то видеостанций. В итоге, он отключил связь с командованием, а пролетавшему мимо стальному боксу с объективом направленным в его сторону показал такой знакомый всему человечеству жест — кулак с поднятым вверх средним пальцем.

Защитников Президентского Дворца было как саранчи…

С диким воем и искажёнными в боевом, а может, и наркотическом экстазе лицами, они давили числом, невзирая на потери. Атака штурмовиков захлёбывалась, а база пока ничем не могла помочь: ни обработать площадь бомбами — угробили б своих, ни подбросить свежих сил. Никто не ожидал такого бешеного сопротивления, и ближайшие подразделения находились минимум в получасе лёта, но у «Ангелов» этого времени уже не было.

Камеры уходили вверх, так как снимать то, что творилось внизу, им запретили.

Впрочем, одна, последняя, ещё крутилась возле крупнокалиберной спарки на самоходной пневмоплатформе. Защищённая активной бронёй, та продолжала крушить всё вокруг. Стальной вихрь разносил вдребезги камень и дерево, разрывая на части и тех, кто за ними прятался. Пока не закончился боекомплект.

— Толяныч, ты живой? — майор, в окровавленных лохмотьях высунулся из какой-то щели неподалёку. — Чего замолк?

— Всё, Петя, трындец! «Ураган» прекратил тёплое общение с местным населением по причине отсутствия патронов. Расстрелял их, как учили на заводе, до последнего.

— У-гу, тока ребятам нашим это один хрен не помогло, — не обращая внимания на фамильярность прохрипел Рыбкин. — Слышь, ублюдки режут по живому…

Крики раненых, их кромсали простыми тесаками, чтоб было больнее и визг развлекающейся толпы, который перекрыл захлёбывающийся стон «Коммандэр!», хорошо слышали и тот и другой.

— Ладно, Толь, давай испортим радость победы этим засранцам, а заодно избавим от мук тех до кого они ещё не добрались, — извиваясь всем телом, ноги перебиты, командир «Чёрных Ангелов» подполз к другу и вытянул свой планшет. — Код активации помнишь?

— Конечно, братан, я жиж как чувствовал, хоть нам и запретили их брать, что вакуумные минки ой как пригодятся! — хохотнул Толяныч и захлебнулся долгим натужным кашлем, сплёвывая на землю красное. — Потому, пацанам по ранцам втихаря и распихал. Щас-с, Петя, я их пробудю, соберу в цепь, и мы порадуем, как ты там назвал наших оппонентов… э-ээ, а впрочем, не важно, приятным дружественным подарком.

— Погоди, Толь, коммуникатором не смогли достать, так они через эту летающую хрень связь наладили…

— Майор Рыбкин, майор Рыбкин, — пищала внешними микрофонами аэрокамера, летая возле них почти вплотную. — Продержитесь ещё десять минут, потерпите!

— Да мы бы с удовольствием, только терпелка уже закончилась, — и говоривший кивнул в сторону развалин, из которых с опаской, но настойчиво и торопливо лезли боевики. — Так что дуй отсюда птичка певчая, пока тебя за анус не взяли, и не мешай добрым людям делать своё дело.

— Что вы намерены предпринять, что предпринять? — опять заверещало летающее устройство, но совету всё-таки последовала, поднявшись на пару метров вверх. — Сдаться?

— Хех! — встрял в разговор Толяныч. — Ну, вы там как дети, ей богу! Столько лет мы вас учим, учим…

— Чему? — приподнявшись ещё на метр, и поводя вокруг себя панорамным объективом, снова пискнула камера.

— Что русские не сдаются!

Гигантский гриб распределённого объёмного взрыва схлопнулся и всосал в себя всё живое, превращая в жидкую кашицу тех, кто оказался в радиусе его действия…

Тад Живаковский и его команда, молча, смотрели на происходящее, не отводя глаз от мониторов до последней секунды. Их турболёту оставались какие-то считанные мгновения до выброски, как и другим группам, спешащим на помощь, но они опоздали.

— Командир! Идём вниз, п-прошу, — прорычал стоящий рядом Донахью, красный, с выпученными глазами, он был похож на бешеного быка. — Я не забыл Ваши слова, но эти нЕлюди, они не должны жить…

— Отставить! — процедил сквозь стиснутые зубы селенит, пряча мокрое от слёз лицо в тень. — Не мы решаем, что делать! — и, приложив палец к коммуникатору, отдал приказ пилотам. — Меняем курс, быстро!

— Командир-рр!!!

— Дуг, успокойся, — О’Нил прихватил своего горячего дружка и ткнул носом в ближайший экран. — Смотри, туда нам точно сейчас лучше соваться не стоит!

Аэрокамеры продолжали снимать, фиксируя происходящее с большой высоты…

А на земле и впрямь их помощь уже не требовалась.

Тяжёлые стратосферные бомбардировщики, теперь не связанные никакими ограничениями, утюжили то место, которое ещё недавно называлось столицей Руандийской Республики Кигали, превращая её в безжизненную пустыню. В результате массированной ковровой бомбардировки, на площади в пятьдесят квадратных километров, не осталось ни-че-го! По крайней мере, так показали околоземные спутники, которые через полчаса просканировали выжженную дотла территорию в поисках возможных очагов сопротивления.

Ещё через час верность Земной Конфедерации подтвердили все без исключения государства, даже те, в ком, у вновь созданного правительства, не было никаких сомнений.

К вечеру Маргарэт Флетчер в своём информационном выступлении высказала соболезнования по поводу геройски погибших бойцов с заверениями, что их семьи не будут иметь ни в чём недостатка. При этом она даже не упомянула о стёртом в порошок районе, будто его и не было, а в конце своей краткой речи объявила 19 августа государственным праздником — Днём Объединения Наций.

Глава VII

Центральный Анклав, Вашингтон, Президентский дворец, Овальный кабинет,

2150год, 21июля, 09-05 по среднестатистическому времени.

Выступление Президента Земной Конфедерации Маргарэт Флетчер

Уважаемые сограждане!

Сегодня у нас у всех радостный день, которая я, Ваш Президент, сразу объявляю Праздником Возрождения. Закончилось 3-х летнее ожидание и теперь можно смело заявить — мы победили!

1-й Космический Корпус в составе пятёрки тяжёлых мониторов, возглавляемый контр-адмиралом Александром Ригелем, успешно справился с поставленной задачей — «астероидный заряд» уничтожен и больше не угрожает земной цивилизации.

Слава героям!!!

Но давайте вспомним, как это было…

Вспомним, как все эти годы наши специалисты из разных областей науки и техники в ежедневных отчётах, которые с напряжённым вниманием слушал каждый из нас, докладывали о проделанной работе и подарим им свою благодарность и уважение за честно выполненное дело. Не обойдём признательностью и гениального учёного Николу Теслу ещё на рубеже 20-го столетия разработавшего идеи и концепции, спасшие нас, нынешних его потомков от неминуемой гибели. Именно благодаря изобретениям сербского провидца, доработанным современными учёными, стало возможным создание соответствующего оборудования, в том числе, мощнейших дальнобойных девастаторов, умело применённых нашими военными. Конечно же, все они заслужили самые добрые слова, но не следует забывать обо всех остальных мирных тружениках, которые своим кропотливым напряжённым трудом приближали этот светлый день.

Честь и хвала вам жители Земли!

Низкий поклон и вечная память тем, кто не дожил до этого момента, отдав свою жизнь в копилку общего дела.

Вместе с вами радуется Ваш Президент и его помощники, вместе с вашими сердцами в унисон бьются миллионы сердец не только тех, кто находится на родной планете, но и несёт свою вахту в самых отдалённых уголках Ближнего и Дальнего Космоса.

Слава нам, земляне!

* * *

Северный Анклав, Индия, Бомбей,

2150год, 21июля, 09-05 по среднестатистическому времени.

Бомбей с раннего утра молчал…

Миллионы его обитателей замерли в напряжённом ступоре, боясь пропустить правительственное сообщение. Никому не елось, не пилось и не трудилось. Циклопический мегаполис притих, ожидая развития событий и то, как с ним обойдётся судьба в лице звёздного десанта, который в данный момент базировался где-то на подступах к Марсу. Так получалось, что огромный город, впрочем, как и все остальные на планете сейчас целиком и полностью зависели от его действий. В том смысле, что если корабли 1-го Космического Корпуса пальнут мимо астероида, приближающегося к Земле из глубин космоса, с насущными делами населению планеты можно было смело заканчивать.

И через пару месяцев готовиться всем составом к переходу в мир иной…

Воздух ещё с позднего вечера уплотнился и наэлектризовался, насытившись флюидами волнения и страха, которые впитывал от людей. Они не ложились спать, не шумели и не суетились как обычно, а пребывали в заторможенном состоянии, будто зависли во всеобщей программе под названием «Жизнь», а команду «Перезагрузка» нажимать никто не торопился. Жители прилегающих к Воротам Индии районов как-то сами собой потихоньку повыбрались из своих тесных клетушек, в которых до сих пор ютилось большинство, на улицы и площади. В бетонных коробках больших или маленьких ожидать приговора было совершенно невыносимо, по крайней мере, очень муторно. А среди своих, пускай даже и не совсем знакомых, когда чувствовалось плечо соплеменника, дрожалось как-то легче, спокойнее.

Улицы Майо, Махатмы Ганди, Нариман Роад и все близлежащие кварталы к утру даже дышали в унисон. Мужчины и женщины, взрослые и дети стояли плотными рядами, надеясь на чудо и про себя призывая на подмогу звёздной флотилии всех своих многочисленных буддийских богов. Но были и такие, которых происходящее вполне устраивало: новый культ приспешников «Звёздной Кары» в последнее время развернул весьма бурную деятельность. Его адепты внушали окружающим, что в загробную жизнь негоже входить, обременёнными мирскими заботами и личным имуществом, активно отпуская грехи желающим и принимая богатые подношения. Их пропаганда не подпадала под какие-либо нарушения, всё осуществлялось вполне легально, так как пожертвования отдавались добровольно, а значит, претензий у властей к ним не было никаких.

Вот и сейчас приспешники культа отирались в толпе, призывая людей, покаяться пока не поздно. По двое, по трое, в ярких цветастых одеждах, с маленькими барабанами и колокольчиками они беспрерывно пели свои заунывные гимны. Правда, изредка всё же затихали, выуживая в толпе особо «жирных» клиентов, которых тут же кто-нибудь провожал в фургончик стоявший неподалёку. Там их встречали «братья» рангом повыше с юристом наготове, оформлявшим крупные сделки, так сказать «не отходя от кассы», пока отчаявшийся народ не передумал и находился в нужной кондиции.

«Деловая суета» никому особо не мешала, но и не всем нравилась.

Кто-то недовольно ворчал, глядя вслед очередной кавалькаде направляющейся к передвижному офису «Звёздной Кары», а кто-то даже пихал проходящих раздражённо и зло, цедя сквозь зубы проклятия в адрес алчных дельцов.

Но ровно в девять вся эта «мышиная возня» прекратилась.

Масштабные голоэкраны, которые ночью молчали, наконец-то, ожили, заставляя людей выныривать из летаргического состояния. Толпа зашевелилась, напряжённо вглядываясь в искрящиеся всполохи правительственной заставки. Многие держались друг за друга, чтоб хватило сил выслушать сообщение. Кто-то завыл потихоньку, не в силах сдержать свои эмоции, и в единый миг умолк, когда гигантские проекционники показали кабинет Президента.

Земля замерла, задержав дыхание и всматриваясь в лицо женщины, от которой ждали вестей: страшных или обнадёживающих зависело от того, как справились с заданием военные. Впрочем, Маргарэт Флетчер, не стала испытывать терпение своих соотечественников и прежде чем начать говорить, улыбнулась…

Многомиллиардный восторженный рёв был ей ответом!

Люди всё поняли и без слов.

Площадь возле отеля «Тадж-Махал», стоящего на набережной Аполлона, взорвалась радостным многоголосым воплем, заставив здание испуганно задрожать. Отстояв несколько столетий и повидав многое, детище легендарного Джамсетджи Нусерванджи Таты чуть не рассыпалось под напором звуков, издаваемых сотнями тысяч глоток, визжавших от восторга. Народ прыгал и скакал, выкрикивая в исступлении одну и ту же фразу, которая то и дело высвечивалась повсюду «Мы победили!». Ликующие горожане смеялись и плакали, пели и плясали, обнимались и целовались, вперемешку, позабыв о сословиях и достатке.

И только служители «Звёздной Кары» казались растерянными среди всеобщего веселья. Их авантюра рассыпалась в одночасье, а обманутые потихоньку приходили в себя. Первой спохватилась какая-то благообразная дама, прямо возле фургона, перегородив тому дорогу. Водитель хотел под шумок скрыться, но не мог проехать из-за её решительных действий. А та упёрлась в передок изрядно потрепанной машины и голосила так, что её, в конце концов, услышали даже сквозь невообразимый шум. Тут же появились желающие помочь. Адреналин, скопившийся в крови у многих, просился наружу. Окружающие налетели с разных сторон и принялись дубасить по железу, что есть сил, разбивая кулаки в кровь и раскачивая допотопный рыдван.

Ещё чуть-чуть и им бы удалось положить старенькое авто на крышу.

И чем бы всё закончилось для пассажиров наполовину проржавевшей колымаги, можно было только догадываться, но самосуд остановили «Чёрные Ангелы». Несколько патрульных штурм-ботов стремительно упали откуда-то сверху, оповещая о своём своевременном прибытии звуками сирен. Воцарившуюся в считанные мгновения тишину, за несколько лет эти парни сумели снискать к себе уважение, прорезал резкий голос усиленный мощным громкоговорителем.

— Всё, что здесь происходит, может повлечь за собой нарушение Закона! Ваши действия, уважаемые сограждане, пока классифицируются как «незлонамеренное чрезмерное проявление активности с элементами незначительного неповиновения». Данное поведение допустимо и не влечёт административного и уголовного наказания, а посему, предлагаем спокойно расходиться по домам, не делать глупостей и не омрачать праздничного настроения окружающих…

Но люди продолжали топтаться на месте, до конца ещё не решив, подчиняться или нет указаниям, тем более что расправа над мошенниками казалась вполне справедливой, и лишь вмешательство ещё одной патрульной машины склонило чашу весов в положительную сторону.

— Правительство Земной Конфедерации напоминает, что любое сопротивление властям будет наказываться не только в момент нарушения, но и после просмотра соответствующих записей, которые ведутся нашей автоматикой.

Последняя фраза отрезвила сразу всех.

Народ отпустил фургон, заулыбался и начал потихоньку рассасываться. Но дама, которая заварила весь этот сыр-бор, сдаваться не желала.

— Я, конечно, очень уважаю нынешние законы, но что же это такое! — заверещала она, грозно сдвинув брови и уперев руки в мясистые бока. — Выходит, что вы потакаете мошенникам, господа офицеры, а?

— Что вы, мадам, — один из «Ангелов» высунулся наружу и широко улыбнулся. — Наш корпус всегда стоял, и будет стоять на страже интересов граждан Земной Конфедерации, — и, заметив, как люди стали притормаживать, а кое-кто возвращаться, успокоил. — А всех, кто был излишне тороплив и расстался с собственным имуществом, хотим сообщить, что руководство организации под названием «Звёздная Кара» только что приняло решение расторгнуть ранее оформленные сделки, признав их недействительными. Главный офис, который находится у вокзала Королевы Виктории, ждёт таковых к себе в течение всей нынешней недели.

— Вот это я понимаю работа, — хлопнув ладонями одна о другую, оценила действия патрульных женщина. — Сразу видно, не зря мы вас выбирали…

— Нет, Стэн, ну, ты понял, она нас выбирала, а? — никак не мог успокоиться Радж. — Толстая грымза!

— Успокойся, Инди, — хохотнул его товарищ, рельефный плотный пилот, сидевший за штурвалом катера.

— Эй, вы там, возмущённые блюстители порядка, а ну-ка замутируйте свои коммуникаторы. Я уже в офисе у «звездунов», а им ни к чему слышать ваши разглагольствования…

— Виноваты, сэр! — Радж поспешно хлопнул по панели, отключая внешнюю связь и внимательно присматриваясь к тому, что говорит и делает старший.

Тем временем Венката Раман, офицер «Чёрных Ангелов» поднялся в Главную Приёмную для Особых Лиц. Там его поджидал пузатый маленький человечек с выпученными как у рака глазками. Он соскочил со своего места и, подбежав к вошедшему, протянул руку, здороваясь на европейский манер. Венката сделал вид, что не заметил этого жеста, а прошёл и сел в кресло, не снимая шлема.

— И-извините, офицер…

— Для вас, лейтенант Раман.

— И-извините, лейтенант, меня зовут Иржи Варац…

— Хм-м, а нам известно, что «Звёздную Кару» возглавляет совсем другой человек.

— Видите ли, — замялся пузатый. — Обстоятельства сложились таким образом, что наш Гуру в срочном порядке вынужден был покинуть Бомбей, так как дела…

— Послушайте, уважаемый, — сидевший напротив Венката поднял руку в предостерегающем жесте. — Вы, вероятно, не отдаёте себе должного отчёта, кто перед вами сидит, напомню — офицер-судья полицейских сил Земли. И прежде чем сюда отправиться я внимательно просмотрел, чем вы занимаетесь и кто у вас главный, более того, мы даже знаем, где он сейчас находится и почему столь поспешно покинул этот город. Так вот, меня интересует только одно, Вы, лично, уполномочены решать ВСЕ вопросы или я напрасно трачу своё время.

— Э-ээ, понимаете, лейтенант, я смогу ответить на Ваш вопрос только тогда, когда узнаю о цели Вашего визита к нам.

— Х-ха! — офицер не сдержал своих эмоций. — Вы и впрямь не в курсе того, что происходило возле Ворот Индии?

— Только слухи.

— Хорошо, мне не тяжело восстановить ход недавних событий, — и буркнул несколько слов в свой коммуникатор. — С Вашего позволения я воспользуюсь кабинетным голографом?

— Конечно, конечно!

Объёмная панорама недавних событий не удивила ни того, ни другого, поскольку Раман был их непосредственным участником, а Варац, судя по всему порядочный прохиндей, конечно же, всё знал, но вида не показывал. Тем не менее, лейтенант терпеливо дождался того момента, где его коллега пообещал, что «Звёздная Кара» вернёт все подношения обратно их владельцам и остановил воспроизведение.

— Что скажете, уважаемый? — «Ангел» почему-то упорно не называл своего оппонента ни по фамилии, ни по имени.

— В каком смысле? — снова сделал недоумённое лицо пузатый.

— Хорошо, — зазвенел голосом офицер. — Я поясню! — и продолжил свою речь уже более спокойным тоном. — Нашей службе, как Вы заметили, пришлось вмешаться, чтобы остановить расправу над адептами культа, который принимал добровольные пожертвования отчаявшихся людей. Многие из дарителей на данный момент, когда ситуация резко изменилась, в буквальном смысле этого слова остались на улице, а некоторые без средств к существованию. Они заверяют, что на них было оказано определённое воздействие, может даже психическое.

— Я Вас уверяю это полная ерунда…

— То есть, Вы признаёте, что сей факт, имел место быть? — шлем с серебристыми крыльями почти вплотную придвинулся к выпученным глазкам испуганно бегавшим туда-сюда.

— Э-ээ, отчасти, да!

— А как относитесь к обещанию нашего сотрудника?

— Никак! — проявил неожиданную твёрдость Варац. — Вы ведь сами только что упоминали о добровольных пожертвованиях. Следовательно, ваш офицер поспешил с заверениями, на которые ему никто одобрения не давал, а мы, как организация…

— А вы, как организация, — оборвал его лейтенант. — Принимаете завтра комплексную проверку это раз, а второе, — он обратился в свой коммуникатор. — Ребят, сколько патрулей находится в этом районе?

— Три, командир, и все возле офиса, в котором Вы сейчас находитесь.

— Причина?

— Много людей, сэр, народ подтягивается очень бодро и некоторые, судя по виду, изрядно нервничают. Боимся, как бы опять не начались утренние разборки с этими, ну-у, в общем, Вы поняли.

— Да, всё понял, Радж, только у меня тут кое-какие изменения произошли.

— Усилить охрану, лейтенант?

— Нет, капрал, снять её.

— Э-эээ, — зашумело непонятными звуками переговорное. — Повторите, сэр…

— Од-дну с-секунду, оф-фицер! — снова начал заикаться хозяин кабинета.

— Ждите! — отдал команду подчинённым Раман и кивнул Варацу. — Я Вас слушаю, уважаемый!

— Да какой к чёрту, уважаемый! — запаниковал пузатый. — Как Вы можете отдавать такие распоряжения?

— А кто запрещает? — последовал моментальный ответ.

— Но Ваш долг охранять добропорядочных граждан…

— Извините, ув… а впрочем, назову-ка я Вас по имени… Иржи, — «Ангел» широко улыбнулся, с удовольствием показывая своему оппоненту все тридцать два зуба, и пояснил. — Так мы это и делаем: ваша организация вполне приличная, как Вы утверждаете. Бояться нечего! А значит, наши специалисты прибудут сюда только завтра. Мы же, тем временем, будем нести службу в более напряжённых местах, сегодня вон какой день, мало ли чего…

— Т-так, стоп командир, я всё понял!

— Что именно?

— Приём граждан начинаем прямо сейчас!

— Ну, что ж, в таком случае и нам есть смысл здесь задержаться, а то и впрямь, мало ли чего…

— А проверка?

— Какая? — искренне удивился лейтенант. — Мы ведь с Вами обо всём договорились, уважаемый, а честных людей разве проверяют? — из под полушлема Рамана снова сверкнула белоснежная улыбка. — Тем более, когда они добровольно идут навстречу властям…

* * *

Западный Анклав, о.Ямайка, Кингстон,

2150год, 21июля, 09-05 по среднестатистическому времени.

Чёрт бы побрал этот долбаный остров со всеми его жителями и колдунами вуду по отдельности и вместе взятыми!

Пьер Калуа блевал прямо на пол в отсеке у Вахтанга, одного из своих подчинённых и никак не мог остановиться. Рвотный позыв в очередной раз накатил при виде того, что осталось от носатого весельчака. Иссохшее за одну ночь, осталась кожа да кости, могучее тело пучилось на него вылезшими из орбит бельмами и очаровывало белоснежной от уха до уха крепкозубой улыбкой. Гидромассажное кресло, настроенное под немалые габариты штурмовика теперь опустело почти на две трети… и ещё, воняло всё так, что не помогали ни фильтры, ни очистители, ни, наверное, противогаз. Впрочем, капитан «Чёрных Ангелов» вовремя отказался от предложенного приспособления, представив себе, что будет, если его опять вывернет, а он будет в наморднике.

Врач, который, как и основной состав полицейского подразделения, менявшийся на Ямайке еженедельно, только развёл руками и брякнул растеряно:

— Судя по останкам, этот парень склеил ласты и пролежал здесь недели три…

— Акмаль, ты чё, совсем охренел? — Калуа, чьи предки, говорят, были «голубых кровей», враз позабыл о своём воспитании. — Мы жиж вместе сюда летели!

— Н-ну, д-да, — в совершенном замешательстве проблеял медик. — Но м-мои глаза, з-знания, а гы-главное п-приборы… они ведь не могут врать!

— Ты это спрашиваешь или утверждаешь? — Пьеру немного получшело, и он даже попытался улыбнуться.

— Н-не з-знаю, — опять начал заикаться араб, и став белее униформы, в которую был одет, почему-то прошептал. — К-командир, ш-што у меня за спиной?

— А в чём дело?

— М-меня хто-то д-держит!

— Да ла-а… ох, ё…! — обалдел от происходящего капитан, но действовать всё же начал, сказалась выучка.

Во-первых, поймал Акмаля, так как тот уже валился на него, теряя сознание. А, во-вторых, врача и впрямь держал за куртку… Вахтанг, при этом здоровяк-грузин довольно скалился, будто оргазмировал от содеянного. У боевого офицера нервы были ни в пример крепче, чем у медика, поэтому брякаться в обморок он не стал, но орал и палил из пистолета в мумию до тех пор, пока от неё ничего не осталось, а прибежавшие на шум «Ангелы» не выдрали из рук разряженное напрочь оружие.

Приличный глоток вискаря привёл Калуа в чувство.

— Т-твою м-мать! — теперь заикался и он. — Сы-собраться ф-фсем в з-зале, — и видимо окончательно очухавшись, уже гаркнул без каких-либо логопедических дефектов. — Быстро!!!

Пост «Чёрных Ангелов» на окраине Кингстона был похож на средневековую крепость.

Обнесённый высоким глухим забором с небольшими башенками по углам, где располагались различные датчики, камеры слежения и прожектора вперемешку со всевозможным стрелковым и даже ракетным оружием, издали он и впрямь смахивал на рыцарский замок. Такая защита где-то в Европе или Америке могла бы показаться чрезмерной, но только не здесь.

Ямайка воевала с новым порядком и не хотела выбираться из своей дремучести.

Некогда отсталая в экономическом и социальном плане страна уже несколько лет как перестала существовать на политических картах Земли, впрочем, как и другие государства, но её народ не знал, что со всем этим делать. Из пяти миллионов человек только несколько десятков тысяч захотели и смогли ассимилироваться в окружающую среду, выехав за пределы острова. Остальные застряли в малопригодных для нормального существования трущобах, не желая ничего менять. Правительство Земной Конфедерации строило здесь школы, но в них почти никто не ходил; открывало предприятия, но местные там не работали. Ямайцы продолжали жить по старинке, что-то где-то продавали, у кого-то что-то воровали, пили свой знаменитый ром, пели и плясали с утра до самого вечера, а ночью всё вокруг затихало от ужаса.

Потому что темнота была не их временем.

В ней царили жрецы вуду…

Хорошие — мамбо и унганы и плохие — бокоры, страх и жуть маленького народа. И тем, и другим перемены были ни к чему. Но, если первые всё же желали добра своим соплеменникам, то вторые гнобили и истязали их.

Именно бокоры не давали никому спокойно существовать и доставляли больше всего хлопот «Чёрным Ангелам». Зомбируя людей, делая из них бездушных марионеток-двойников, слепых исполнителей злой воли, они всячески препятствовали новому порядку, который всё настойчивее заявлял о себе. Те, кто стремился хоть как-то изменить свою жизнь к лучшему, подвергались нападкам в первую очередь и, естественно, защищались полицейскими. На этой почве и разрастался конфликт нынешней власти и «чёрных колдунов», как их называли в народе, и не сказать, чтобы законники сильно преуспели в данном противостоянии. Собственно, только стараниями жрецов-живоглотов кингстонский пост и приобрёл теперешний вид. Его крупнокалиберные пулемёты и ракеты класса «земля-воздух» переводились ночью в режим «максимальной активации» и превращали любой передвигающийся предмет в лохмотья, не разбираясь, кто пожаловал в гости друг или враг.

Впрочем, к таким действиям полицейских вынуждали, так как за ними велась настоящая охота: в ход шли снайперские выстрелы, яды, сглаз и, конечно же, порча и попытки завладеть телами штурмовиков. Именно по этой причине личный состав менялся здесь каждую неделю, чтобы к бойцам не смогли «подстроиться» и поймать их сущность. По этой же самой причине запрещено было покупать или менять что-либо у местных, а так же покидать участок в ночное время вне служебных обязанностей.

Но «Ангелы» не смотря ни на что, продолжали гибнуть.

В связи со сложившейся непростой обстановкой на острове, в Правительстве объявились сторонники жёстких мер, которые всё чаще стали вспоминать Кигали, уничтоженную столицу Руандийской Республики. Они при любом удобном случае ставили в пример результаты той кошмарной бомбардировки, унесшей сотни тысяч жизней и позволившей разрешить проблему в одночасье. Но Президент всячески противилась такому развитию событий.

Доводов у неё было предостаточно…

Первый заключался в том, что в обществе появились некие силы, именуемые себя «new-демократами», которым подобные методы решения проблем очень подходили для зарабатывания собственного авторитета. Второй… Ямайка на планете была не единственным «горячим местом». Пресловутый Кавказ, Юго-Восточная Азия и, наконец, целый континент — Австралия, который сами земляне превратили в помойку, а теперь получалось, отказывались её разгребать. С позицией Маргарэт Флетчер соглашались многие, так как, идя на поводу у «решительных парней», с лица Земли надо было бы стереть очень многое. А построить нормальное процветающее общество руками запятнанными кровью в человеческой истории ещё не получалось ни у кого…

Потому и присылали в Кингстон испытанных солдат.

Подолгу инструктировали, объясняли цели, задачи. Разбирали каждое происшествие, сложности их непростого задания, щедро оплачивая все риски и постепенно вытягивая островитян на новый уровень жизни, чтобы они как можно быстрее забыли о своём кошмарном прошлом, а в Западном Анклаве одним проблемным регионом стало меньше.

Собравшиеся в конференц-зале знали о мирной концепции разрешения конфликтов в местных условиях. Только было одно НО. Подразделение Пьера Калуа откомандировали сюда впервые. Нет, не по ошибке. Просто в связи со сложившимися обстоятельствами, к Земле приближался астероид, во многих крупных городах могли возникнуть беспорядки! И там нуждались в опытных бойцах гораздо больше, чем здесь. Вот и все дела…

Они, конечно же, не считали себя сосунками — всякого пришлось повидать на службе, но к такой хрени, которая приключилась с ними менее часа назад, никто не был готов!

Капитан, немного успокоившись, хотел начать разбор полётов и выяснить где и с кем общался Вахтанг, ведь понятное дело, что его душой сумел завладеть «чёрный колдун», а иначе, откуда всё взялось, прервался. Пост «номер один» прислал внезапное донесение. Кроме ранней побудки устроенной их сослуживцем-зомбярой, произошло ещё одно событие, от которого теперь было впору вешаться, причём всей группе. Один из их «шептунов» завербованный среди местных, просемафорил кошмарную новость. Голос говорившего компьютер идентифицировал и опознал, потом, по личному каналу, сбросил информацию Калуа, а тот, прослушав её и прикрыв лицо рукой, пустил запись через громкую связь. Внештатный сотрудник бодро оттараторил донесение, словно поздравлял всех с Рождеством и отключился.

— Ну, что скажете? — капитан продолжал прятать глаза за ладонью.

— А чьто эт-то такоэ, — Ганс Штайер, смешно коверкая слова, с лингвой он не очень был дружен, недоумённо крутил головой, ожидая разъяснений. — Чьто есть «лоа» и « Дамбалла Ведо» и пач-чему они могут памагайт эт-тому Себастьяну Тонге?

— Сэр, — помощник Калуа, капрал Даву, как всегда нашёлся первым. — А давайте попросим центральный компьютер, чтобы он нам по быстренькому всё разжевал, а потом свяжемся с Управлением на предмет наших дальнейших действий…

— Да, херли нам по любому поводу связываться, — теперь уже окончательно забил на своё спецвоспитание капитан. — Объяснить я и сам могу, по-простому, а с базой… Ты чё, Гош, думаешь, что самый умный, да?

— Командир, я только…

— Ладно, успокойся, — наконец-то убрал руку с лица Калуа и пояснил. — Психую я. Дело в том, что Центр молчит. Там щас-с у них из-за этой каменюки, полная засада! Я уже пару раз через свой интерком пытался с кем-нибудь поговорить, а мне одно и то же — ждите! Что касательно всех этих местных словечек, то, в общем-то, всё тоже понятно. Себястьян Тонга, один из самых крутых ихних шаманов…

— Бокоров, — кто-то из сидящих решил блеснуть знаниями.

— Ну, бокоров, — обречённо махнув, капитан продолжил. — Чего-то там сделал с небесными сферами и получил большую силу и поддержку…

— Подумаешь! — вклинился тот же самый голос. — Да, мы этого волшебника…

— Слышь, умник! — теперь уже правильно отреагировал офицер. — Во-первых, за прерывание старшего по званию, когда вернёмся, будешь сидеть в расположении отряда неделю, без увольнения домой, уразумел? — послушав тишину, он удовлетворённо кивнул и вновь заговорил. — Во-вторых, если бы предыдущие команды знали, где искать этих самых волшебников, то мы с вами не сидели б тут взаперти и не пердели от испуга при каждом непонятном шорохе, а давно бы кувыркались с местными красотками в свободное от службы время. И третье — как я понял, Себастьян Тонга, один из самых сильных бокоров, держит в руках жизни целого района и собирается отправить всех на тот свет, не дожидаясь прихода «Небесного Мстителя», то есть астероида, который хочет отобрать у них их сущности. Похоже, для ямайцев — это хуже смерти. Потому, ему особо никто не противится, в том числе, добрые колдуны и переход произойдёт где-то через час.

— Сэр, получается… одним махом двести тысяч? — прошептал Даву. — Но надо же что-то делать!

— Думаешь?

— Несомненно…

В следующие пять минут подразделение «Ангелов» в полном составе вылетело на задание, как было заявлено в голосовом отчёте для Центра: «спасать местное население». Дежурный, отключивший периметр, чтобы штурм-боты покинули пост, даже не заметил в утреннем тумане десяток размытых теней перескочивших глухую ограду при помощи заплечных реактивных ранцев. Магией тут и не пахло. Затянутые в тёмный камуфляж, со стрелковым оружием наизготовку, они почти сразу вскрыли суперсекретные кодовые замки и захватили здание. Всё, то время, пока основная группа неслась к месту встречи с «шептуном», боевики держали на прицеле оператора и охранную смену базы, а после того как катера пошли на посадку, связали их и утащили с собой.

Через десять минут пост «Чёрных Ангелов» в Кингстоне взлетел на воздух…

Пьер дрожал от холода и сырости, а ещё от недостатка кислорода трудно дышалось!

И его опять мутило от вони, которая выдавила собой весь воздух из помещения, даже если он там был, но рыгать, как недавно на базе, не стоило. Кто-то заклеил ему рот липкой лентой, и захлебнуться собственной блевотиной можно было на раз. Судорожно сглатывая слюну, Калуа разлепил веки и тут же зажмурился.

— «Матерь божья, куда это меня занесло!»

— Тата бокор, он пришёл в себя!

— Спасибо, Франсуа, — глубокий мощный бас пророкотал откуда-то издалека, а через некоторое время послышались шаги и тяжёлое с присвистом дыхание. — Беленький, а беленький, не притворяйся, ты ведь слышишь меня, посмотри вокруг пока ещё сам, не теряй драгоценных минут.

Капитан медленно открыл глаза, какой смысл притворяться, и глянул на говорившего. Перед ним стоял высокий жилистый мулат, на котором как на палке болтались одни только шорты. Костлявое тело размалёвано не то рисунками, не то искусно сделанными тату, в полумраке трудно было разобрать, а макушку венчал пучок непременных дредов. Калуа, может быть, и дальше рассматривал бы этого колоритного дядьку, но его внимание привлёк талисман, болтавшийся у того на груди… маленькая человеческая голова на кожаном ремешке, продетом сквозь её уши. Пьер сначала подумал, что это искусная имитация, но, приглядевшись, понял — оригинал!

— Что, беленький, понравился мой оберег, да? — жёлтые лошадиные зубы раздвинулись довольной усмешкой. — И мне он по душе, а, кроме того, от него большая польза для здоровья. Вижу в твоих глазах отвращение, думаешь, я убил младенца? Нет, мой гневливый друг, это был такой же, как и ты, европеец, кстати, по размеру никак не меньше тебя. Хех! Ты мне не веришь, напра-асно. Открою тебе секрет, понимаешь, чтобы уменьшить такой большой череп нужно много времени и определённая технология, — он довольно поплямкал мясистыми губами, будто пробуя на вкус непростое для него слово, и вновь повторился. — Да, да! У вас ведь есть свои технологии, а у нас свои и они работают! Опять не веришь? Зря! Твои друзья уже точно в этом не сомневаются. Франсуа-а…

Командир «Чёрных Ангелов» только теперь краем глаза заметил, что в комнате, освещённой маленькой тускло мерцающей лампочкой, он не один. По бокам в таких же точно креслах с подголовниками и поручнями сидели его подчинённые. Вернее, бывшие подчинённые, так как в дрожащих от страха голых человеческих телах обмотанных крепкими ремнями ничего от прежних штурмовиков не осталось. Ему, по всей видимости, тот самый Франсуа голову-то освободил, чтоб лучше было видно, а вот Даву и ещё одному, Мерсье, по кличке Кот — нет! Грязные полотняные бинты плотно обхватывали лобную кость, намертво фиксируя их черепа, а в широко раззявленные рты были вставлены воронки, в которые он тут же подлил из пластиковой канистры какую-то жидкость. В глотках у несчастных забулькало. Кот на такую промывку уже не отреагировал никак, а бедный капрал тихо застонал. Калуа даже показалось, что из-под прикрытого века по щеке у того скатилась быстрая слеза, а затем последовало жуткое продолжение: весь объём залитого, с шипением и характерными звуками, выплеснулся снизу в какие-то плоские посудины, в сиденьях для этого, по всей видимости, специально прорезали дыры, и в помещении нестерпимо запахло человеческими экскрементами.

— Да, да, — участливо вздохнул мулат и покачал головой. — Ничего не поделаешь, технология! Надо потерпеть ребятки, а то вот за этим не доглядели…

Он кивнул куда-то за спину, прислушиваясь к тому, что происходит в тёмном коридоре и как-то виновато, будто извиняясь за непредумышленный брак, пожал плечами. А из чёрного провала, ухая и мотая головой, на четвереньках выполз Штайер. Двигался он неуверенно, будто слепой. Долговязое тело, то и дело, сбивалось с намеченного курса, заваливаясь вправо, тупо тыкалось в стену и мычало, утробно с надрывом, выказывая тем самым своё недовольство. Правда, потом у него всё же получалось найти одному ему видимую дорогу, он разворачивался и начинал свой путь в сторону кресел, опять срывался и снова штурмовал возникавшую перед ним преграду. И так раз за разом, как испорченная механическая игрушка с автоподзаводом.

Пьеру от всего увиденного захотелось уже не только блевать.

Сфинктер едва сдержал забурлившее в кишечнике, а тут бокор, в этом уже не было никакого сомнения, добавил ощущений, шагнув к одному из столиков, на котором лежала целая куча каких-то непонятных приспособлений, и вытянул оттуда здоровенный мачете.

— Жалко, конечно, ваши солдаты хорошие воины, но, чтобы ты, беленький не сомневался в моём производстве, показываю, — он наклонился к бодающемуся со стенкой Гансу и точным движением отрезал тому одно ухо, а затем и другое. Ни звука, ни крика, никаких эмоций в ответ не последовало. Окровавленная голова долбила бетон, заливая тёмно-серую неровную поверхность алым, а его мучитель, продолжая пояснять происходящее, также сноровисто отделил от тела сначала обе руки, оставив изувеченному пленнику лишь плечевые кости до локтевого сустава включительно, а затем, и ноги, отсекая их умелыми ударами в коленях.

Калуа во все глаза смотрел на показательную экзекуцию.

Тошнота и брезгливость куда-то ушли. И он не слышал придушенного воя Даву, заметившего ворочающийся обрубок Штайера, в котором ещё теплилась жизнь, так как кровь не сразу вытекла из крепкого немецкого тела. Капитан «Чёрных Ангелов» разгорался ненавистью к чудовищу, которое перед ним устроило этот спектакль, и радовался…

По отцовской линии у него в роду были сплошные аристократы. Старший Калуа подолгу рассказывал сыну о славных традициях и фамильном гербе, не раз водил в рыцарский зал, показывая оружие и портреты знаменитых предков, горделиво вскидывая при этом седую голову. Правда, мама их экскурсии считала пустой тратой времени и учила своего сына совсем другому. Она была селениткой, уроженкой Луны и очень сильным менталом. Едва ли десятая часть её способностей досталась Пьеру, но зато какая: он мог, собрав всё своё внутреннее «я», нанести смертельный энергетический удар практически любому из противников, в том числе и учителю, мощь его атаки была неимоверной. Так, на одной из тренировок, не сумев совладать с собой, младший Калуа убил мать. Отец возненавидел сына за это, не простив ему роковой оплошности и отправил того в спецшколу, с глаз долой, а вскоре и сам зачах от горя. С той поры капитан ни разу не воспользовался своей смертельной способностью, которой одарила его Ребекка Калуа, но сейчас она ему пригодилась…

Толстые мясистые губы Себастьян Тонга, то и дело облизывал, восхищённо наблюдая за последним своим пленником. Ах, как ему повезло! Надо будет отблагодарить крысёныша Чико за то, что он заманил ему таких великолепных солдат. Сколько эти штурмовики в его умелых руках могут сделать! Да он всю Ямайку под себя подомнёт. А потом, какие у беленького, оказывается, бездонные глаза: они завораживают, тянут, корёжат…

Сто-о-оп!

Бокор валялся у выхода с выпавшими из глазниц белёсыми буркалами и тихо скрёб землю длинными пальцами, всё ещё не желая умирать. Хотя, это в нём, наверное, ворочалась его злобная сущность или как её там называют, не желая возвращаться в Дамбалла Ведо. Всё у них на пару с хозяином так здорово получалось, а тут бац — пожалуйте на выход. Любой бы возмутился! Но какой бы силой не обладал «чёрный колдун», а без мозгов, которые Пьер раздушил ему, как перезрелый помидор, вряд ли у того получится жить. Да и его зомбяки тоже долго не протянут без хозяина. Вон, двое, бродят, как взбесившиеся роботы, ищут невидящими бельмами кого бы покрошить! Интересно, а сколько их снаружи? Впрочем, какая разница! Им так и так отсюда не выбраться. Один из рабов жреца, кстати, хоть и медленно, на ощупь, но всё же добрался до Кота и теперь добросовестно отвинчивал тому голову, похрустывая позвонками. Хорошо хоть Мерсье был в отключке и ничего не почувствовал, а от второго, Франсуа, кажется, от него и подавно не спастись. Ухватился за мачете и машет им, как древняя сенокосилка своими косами на отцовском поле: голова у Даву отлетела, вроде её и не было. Калуа наблюдал за приближающейся к нему бездушной марионеткой и, странное дело, не боялся того, что произойдёт.

Ему было спокойно на душе!

Ведь, как не крути, а задание его подразделение выполнило, избавив Землю от жуткого упыря, пусть и непомерной ценой — целый взвод сложил свои головы, но они всё-таки справились!

Любимец бокора топтался уже совсем близко…

Тяжёлый нож упал на капитана «Чёрных Ангелов» сверху, со всей силы.

Глава VIII

Седна, малая планета Облака Койпера,

Исследовательская база ВПК «Сократ»,

2301год, август, 11-20 по среднестатистическому времени.

Почти месяц учёные базы вместе с вновь прибывшими судами дальней разведки и их экипажами «щупали» новый портал. Запускали туда сначала зонды-беспилотники напичканные аппаратурой, потом анализировали данные, пропуская их через сверхмощный биокристаллический мозг «Сократа», а затем, наконец-таки, рискнули сделать пробный переход сами.

Результаты экспедиции слушали первые лица Земной Конфедерации…

Тесное переговорное помещение собрало за своими терминалами тех же руководителей, что и прежде: помощника Президента Земной Конфедерации — Джека Макинроя, главного координатора военно-космического ведомства — Христо Димова, начальника базы полковника Валентайна и Дика Френсиса, научного гения Седны. Тот, как только все поприветствовали друг друга, сразу взялся за дело. Опуская ненужные технические подробности, он включил общий экран головизора, проецируя на него кусок звёздной карты. Из его объяснений присутствующие поняли, что первая «покорённая» кротовина привела исследователей в большую спиральную галактику М100, к системе звезды M2I, названной с чьей-то лёгкой руки — Помидором. Вокруг красного сверхгиганта обращалось несколько планет, причём одна из них имела схожие с нашими параметры. Тем самым, в очередной раз, подтверждалось предположение, что туннели проложены туда, где может существовать жизнь аналогичная земной. И хозяев этих «дорог» интересовали только такие звёздные системы. Кстати, похожую на Землю планету тоже успели окрестить — Джанго.

— А почему, собственно, Джанго? — усмехнулся Макинрой. — Учитывая то, каким именем окрестили местное светило, здесь гораздо лучше подошёл бы, к примеру, Баклажан.

— Хм-м, — неожиданно смутился докладчик. — А пояснения обязательны?

— Ну-у, — теперь уже и Димов проявил интерес. — Хотелось бы всё-таки знать, чем руководствовались специалисты Вашей конторы, Дик, когда выбирали столь экзотические имена?

— Не он, — вступился за Френсиса Валентайн. — Данная инициатива принадлежит сугубо моему ведомству…

— В смысле?

— Видите ли, координатор, — полковник зачем-то вытер бритый затылок белоснежным платком, высморкался, а затем продолжил. — Со звездой ребята просто дурачились, говорили, что уж больно похожа на этот овощ: красная и говорят мясистая на вид, а вот с планетой всё по серьёзному, — он сделал паузу, а потом пояснил. — Так звали командира «Ягуаров», который погиб на этом задании…

Тишину, последовавшую за скорбной вестью, опять нарушил помощник Президента:

— Что ж, достойно! — и помолчав ещё несколько мгновений, кивнул Большому Дику. — Извините, коллега, за наш игривый тон, слушаем Вас.

Учёный не сразу сумел настроиться на дальнейшее объяснение, собирая его из каких-то комканых фраз и пространных совершенно непонятных объяснений, но постепенно нить, потерянную им в процессе прерванного сообщения, нащупал. В итоге, перестал прятаться за умными словами и формулировками и вполне доступным языком продолжил рассказ, комментируя изображение на объёмном экране.

Джанго, как оказалось, представляла интерес не только своей природной средой, но и полезными ископаемыми. Спектральный анализ поверхности и её недр с орбиты выдал очень интересные результаты, в том числе, по редкозёмам и металлам с необходимыми характеристиками для аэрокосмической промышленности землян. Занимаясь более углублёнными исследованиями в этом направлении, экипаж собственно и наткнулся на аномалию, из-за которой погиб командир «Ягуаров». Вернее то, что они обнаружили, было не неизвестным каким-то феноменом, а вполне привычным для людей пейзажем — гигантскими каменными пирамидами. Теми, которые стояли на Африканском континенте в дельте Нила, что возвышались неподалёку от марсианской колонии «Тарсис» и точно такие же встретились им среди девственных лесов Джанго. Единственной особенностью местных строений было то, что вокруг них существовала некая невидимая граница, за которую буйная тропическая растительность планеты почему-то не переходила…

Люди обратили своё внимание на это обстоятельство.

А ещё, после суточного наблюдения за многообразной флорой и фауной в окрестностях циклопических построек, бросались в глаза необыкновенные изменения с живыми организмами обитавшими неподалёку от них. Складывалось такое впечатление, будто они подверглись какому-то наведенному воздействию, которое меняло их облик, увеличивая в размерах, корёжа внешний вид и меняя естественные привычки. Но радиацией тут и не пахло! Кроме того, храмовый ансамбль на Джанго имел ещё одно существенное отличие от аналогичных комплексов уже известных землянам: если сфинкс на Земле смотрел перед собой, а марсианский в небо, то здесь его вообще не было. Зато на площади перед двумя самыми высокими пирамидами стояло три гигантские человекоподобные фигуры с головами не то собак, не то волков. Искусно вырезанные каменные изваяния, они заметно отличались друг от друга и статью и размерами. Те, что по бокам были изящнее и ниже. Один держал в своих конечностях старинные аптекарские весы. Так, по крайней мере, определили специалисты, нырнув в свои справочники и отыскав в земных хрониках аналогичный предмет. Второй, надменного вида, которому данное качество каким-то образом сумел передать через камень неведомый зодчий, сжимал шар, а третий, самый высокий и мощный, несомненно, был воином. Образовывая подобие некоего треугольника — эти гигантские псоглавые статуи не сулили для окружающего ничего хорошего, а с другой стороны в Долине Фараонов, на Земле, такие строения ничем не грозили тем, кто находился рядом. Там до сих пор всё работало как исторический музей под открытым небом.

Потому, ни у кого и в мыслях не было, что здесь может быть как-то по-другому…

Исследуя постройки уже вблизи, Джанго Сократес, командир «Ягуаров», оказался совершенно случайно в центре воображаемой геометрической фигуры. Никто ничего не понял, но приборы, которые вели непрерывное наблюдение, зафиксировали происходящее с пошаговой точностью. Статуи как будто шевельнулись, увидев у своих ног человека, а истукан, державший в руках шар, злобно ухмыльнулся, сверкнув глазами-кристаллами. Штурмовика словно приклеили к этому месту, а затем, принялись выворачивать наизнанку, перекраивая на свой лад. Он дико кричал. Из него лилась кровь и лимфа, моча и сукровица и всё это за очень короткий временной промежуток. Но самым странным было то, что при такой скорости происходящих с ним метаморфоз, землянин не умер, не отключился и пребывал в полном сознании.

Через минуту всё было кончено.

Каменные фигуры стояли, как ни в чём, ни бывало, а перед ними ползало жуткое создание, отдалённо напоминавшее собой их самих, в обрывках комбинезона, который ему явно не подходил по размеру. Удлинённая окровавленная морда с торчащими из пасти длинными клыками, ноги и руки, больше похожие на звериные и вой, от которого продирал по коже мороз, вот, во что превратился старший из «Ягуаров». Люди из его команды стояли неподалёку, боясь приблизиться и, не знали, что делать…

— У-бей-те ме-ня! — прохрипел монстр, приподымаясь на пока ещё непослушных ему ногах. — И-ли я у-нич-то-жу вас…

Экран погас, голос говорившего тоже затих.

— И что? — помощник Президента трясущейся рукой смахнул пот со лба. — Его просьбу исполнили?

— Группа была в замешательстве, — нахмурился Валентайн. — Заместитель Сократеса поддался эмоциям, так как не знал, ЧТО перед ним такое…

— Д-да, — кивнул, соглашаясь с полковником Большой Дик. — Правда, потом полковник выдал всем по первое число. Мы думали, что потеряли возможность исследовать данное явление, поместили экипаж на карантин, мало ли, вдруг это какой-нибудь супер-вирус с минимальным периодом мутации. Не подтвердилось! А затем взялись за истуканов всерьёз, облепили их всевозможными датчиками — тоже ноль! Разложили труп Сократеса буквально на атомы... в итоге, кроме того, что имеем, больше никакой информации…

— Скажите им!

— Что именно?

— Ска-жи-те! — уже более настойчиво потребовал Валентайн.

— Ах, да! — Френсис хлопнул себя по лбу рукой. — Самое главное — эти статуи, они, похоже, некий древний артефакт-преобразователь, который срабатывает, когда к их ногам, в определённое место помещают одушевлённый предмет. Из людей, мы брали приговорённых к смерти, получается то же самое, что и с командиром «Ягуаров», из разных других животных всякие несуразности вроде тех, что бродят в близлежащих джунглях, а во-от…

— Ну, ну! — напрягся Макинрой.

— В общем, одному из моих специалистов пришла в голову идея попробовать волка…

— И что? — заёрзал на своём месте Димов.

— Всё прошло идеально, — оживился учёный. — Вот!

Головизор вновь засветился, показывая результат эксперимента. Люди невольно дёрнулись на своих местах: свирепый оскал отодвинул их, подальше от увиденной клетки, за толстыми прутьями которой металось огромное больше двух метров существо. Мощный торс бугрился узлами мышц и крепких сухожилий. Короткая шоколадного цвета шерсть каждый раз дыбилась на загривке, когда он бросал свой бешеный взгляд в сторону следящей за ним камеры. Мясистые толстые брыли, то и дело, шевелились непонятным не то рыком, не то уже словом, которое повторялось раз за разом: «Ру-га-ру, ру-га-ру, ру-га-ру…».

— Э-ээ, профессор, — потребовав выключить не совсем приятное зрелище, снова проявил инициативу координатор. — Мне показалось или оно бормочет какую-то фразу…

— Всё верно, — подтвердил Большой Дик. — Вам не показалось. Оно и впрямь твердит что-то непонятное для нас, но, наверное, имеющее для него самого какой-то тайный смысл. Более того, объём мозга данного создания позволяет сделать вывод о его разумности, не в пример предыдущей ипостаси, да и некоторое общение с ним говорит о том же. Псоглавец, как мы окрестили это существо, порывшись в исторических хрониках и найдя описания похожих тварей у древних, схватывает всё налету.

— То есть, — сделал самостоятельное умозаключение Димов. — Мы совершенно случайно получили в руки некое устройство или, скажем так, технологию по созданию разумных существ, причём, судя по виду, весьма перспективных.

— По поводу их перспективности я бы не стал торопиться, — остудил энтузиазм соседа Макинрой. — Но, в любом случае, работы в этом направлении, конечно же, продолжатся. Проект назовём «Изгой», код доступа — три икса, особая секретность. Что делать дальше с Джанго мы обсудим с Президентом. Есть ещё информация?

— Выводы, — пожал плечами Френсис.

— Какие?

— Следующие два туннеля, в одном из которых, кстати, исчез «Кашалот», могут удивить нас гораздо сильнее.

— Что ж, — нахмурил рыжие брови помощник Президента. — Во всех этих космических «сюрпризах» присутствует один положительный момент — мы к ним готовы! Ресурсы Земли и технические и людские собраны в единое целое, теперь нам не страшно встречаться с тем, что ждёт нас за пределами Солнечной системы…

— А если в дверь постучатся вот такие вот, — Димов кивнул в сторону потухшего экрана, намекая, по всей видимости, на монстра бездумно твердившего «Ру-га-ру!».

— Значит, мы их встретим, как они того заслужат!

* * *

2301год,

Эпика, планета ха-тЭнгов.

Что-то не давало Тиму спать, мешая повернуться, как хотелось…

Организм уже закляк от долгого лежания в одном и том же положении, причём не помогали никакие хитрые приспособления, которые умные изобретатели насовали в кресло для отдыха, а оно, зараза, обязано было обеспечивать комфорт и полную расслабуху.

Воевода приоткрыл один глаз, собираясь ругнуться, и понял, что находится не в своей каюте. Вокруг сверкала стерильная чистота медицинского бокса. А лейтенант, зафиксированный и неподвижный, и этим, собственно, объяснялся жуткий дискомфорт, обретался здесь, по всей видимости, немалое время. Аппарат персонального наблюдения (АПН) что-то чирикнул, наверняка, передавая сигнал в общую базу данных, но ничего не изменилось. Его тело, распятое на специальном терапевтическом лежаке, продолжало там находиться, более того, многочисленные трубки и катетеры ни на секунду не прекратили своей работы, с невозмутимой деловитостью закачивая и вытягивая из него какую-то хрень.

— Э-эй, люди! — попытался обратить на себя внимание пациент. — Я уже проснулся!

— Ну, и чего, не можешь подождать? — ответил ему АПН противным писклявым голосом. — Или мне всё бросить и бежать к тебе, задыхаясь от счастья?

— А я щ-щас, ка-ак вылезу и ка-ак дам кому-то по ушам…

— У-гу! — зажужжав объективом, отодвинулся на всякий случай вредный прибор. — Это, если Вам, боль-ной, разрешат встать.

— Ладно, Боб, — решил изменить тактику Воевода и попробовал сменить тон. — Отпускай меня, а…

— О-оо! — ожил общий канал связи корабля, который, сделав первую уступку, разблокировал медик Боб Такер, кудесник и эскулап «Кашалота», и на экране тут же прорезался Рамирес. — Командир, ну, ты прям осьминог, шланги торчат как щупальца изо всех дыр! Скажи, Эл?

Лоснящаяся от каких-то только ему известных притираний и масел, физиономия Мугамбы закивала, подтверждая слова друга, и радостная заняла своим расплющенным носом половину видеообъёма.

Приветственные возгласы и пожелания здоровья понеслись следом со всех сторон, но волну панибратства и общего веселья неожиданно прервал Станюта.

— Сэр, вы как, скоро в строй?

После этих официальных слов душевность самопроизвольной видеоконференции как-то сразу скисла, и Тим спрятав довольную улыбку, подобрался и так же строго ответил:

— Готов нести службу, капрал!

Совещание в кубрике не могло собрать всех, кто был свободен от вахты. Судно хоть и перебралось под защиту стен крепости ха-тЭнгов, но боевого дежурства никто не отменял. А потому, внутренние коммуникаторы перевели в режим «общая связь», с возможностью подключаться к разговору и задавать вопросы отсутствующим членам экипажа.

Лейтенант прихромал сюда в сопровождении медика, который шёл рядом с командиром, заглядывая в свой планшет и кликая сенсорами, на ходу что-то корректируя.

— Боб, как пациент, будет жить? — капитан Пирс, улыбнувшись, кивнул в сторону Тима.

— Вполне, — невозмутимо резюмировал тот. — Ещё час и можно снова в дело.

— Хех! — Воевода хмыкнул и покрутил головой, проверяя свои ощущения. — Раз я оказался в лапах нашей безжалостной медицины, похоже, стан-разряд выбрал не только всю энергию брони, но ещё и из меня позаимствовал максимум, до чего смог дотянуться.

— Сэр, — почему-то официально обратился к нему бортинженер Светлов. — Если б защита не сработала на пределе, то вряд ли Вы сейчас радовали нас своим присутствием.

— Что, и впрямь было так хреново?

— Я же говорил, — проигнорировав шутливый выпад командира, вклинился в разговор врач. — Мои диагносты не врали, пациент последние мгновения боя уже не контролировал и не помнил…

— Ого, — хохотнул лейтенант. — Да я никак подвиг совершил?

— Ну-у, подвиг не подвиг, — нахмурился капитан «Кашалота». — А скакать в самую гущу этих биосарделек-переростков всё же не стоило. Штурм-боты ровно через тридцать секунд зависли над ущельем и зачистили территорию.

— Зачистили-то они её, зачистили, — пробурчал Игуана. — А ха-тЭнги потом пояснили, что не было у них тех тридцати секунд, ещё пару мгновений и их, как они выразились… «уже бы усвоили».

— Это как сказать!

— А чего сказать-то? — не сдавался Рамирес. — Броня так настроена, что сама определяет степень опасности. Раз сработала, да ещё и на максимуме, значит, и впрямь командир одной ногой на том свете был. Только я тоже не понял, зачем надо было в самую гущу лезть?

— Может, он напарника боялся задеть, — как всегда отличился самым тупым предположением Валдис. — Типа, решил ослабить удар…

В помещении на секунду повисла тишина, а потом, все деликатно захихикали, как-никак голос подал замок, и ржать в полную силу было не очень удобно. Хрюкали и кхекали долго и вдохновенно, в том числе, и сам виновник обсуждаемой темы. Но Станюта на этом не остановился и выдал очередной перл.

— Не-е, я не понял, ну, чё вы закатились, как шкурки на головках, а?

Тут народ начал повизгивать и пускать пузыри, еле сдерживаясь, впрочем, невозмутимый Боб не дал разгуляться игривому настроению. Его планшет подал какой-то звуковой сигнал.

— Всё! — отстегнув от своего подопечного наручный браслет, совершенно серьёзно заявил он. — Свою работу я закончил, сэр.

— Кей! Тогда, ребята, обнуляемся! Понимаю, что за последние сутки нам много пришлось понервничать, а шутки помогают снять стресс, но про дело забывать тоже не стоит, — посерьёзнел командир и выдержал небольшую паузу, дожидаясь пока затихнут смешки.

Затем кивнул прибалту, чтобы тот успокоился и не ляпнул ещё какую-нибудь несуразность, так как структурированная хромоброня не могла поразить стан-разрядом «своего», включая его в данную категорию по умолчанию. И потом, при желании, любая тема способна длиться до бесконечности, в том числе, зачем он рванул в самую гущу враждебной массы. Да, может, сверхспособности «подсказали» наиболее верное решение: раз погибаешь, забери с собой максимум врагов, кто знает? Но хорошо то, что хорошо кончается! Единственное, стоило уточнить, про Дорогу Смерти…

— Кстати, испытание засчитано?

— Ага! — ухмыльнулся Игуана. — Они когда увидели ту кучу тварья, которую ты разобрал на запчасти, превратив её в жидкое месиво, сразу заявили — мы теперь их друзья и можем ходить и делать всё, что захотим.

— Вот, вот, — нахмурился Тим. — Как раз об этом нам и нужно поговорить…

Лейтенант особо не рассусоливал, но напомнил личному составу о том, что они находятся в гостях, более того, впервые люди столкнулись с существами отличными от землян и по образу жизни и по технологии, которая действует совершенно по другим принципам. Отсюда вытекали вопросы дисциплины, в том числе, достойного поведения, так как у ха-тЭнгов наверняка есть целая куча своих «залепух». И невнимательное отношение к местным особенностям может обидеть их и из друзей легко превратить во врагов. Посему, задача экипажа, деликатно и вдумчиво входить в доверие к хозяевам планеты с учётом сложившихся обстоятельств и обстановки, которая меняется, чуть ли не ежесекундно…

Договорить ему не дали!

В следующее мгновение обшивка корабля буквально завибрировала от мощного низкого звука. Внешние камеры тут же поймали в фокус тех, кто его делал. Несколько ха-тЭнгов стояли на скальном уступе и, вытянув откуда-то из камня костяные здоровенные мундштуки, дули в них изо всех сил. Какое устройство было спрятано внутри горы люди, конечно же, не знали, но ревело вокруг всё так, что слышно было, наверное, на десятки километров. Вслед за этим прорезался главный пост «Кашалота».

— Командир, вахта раз! — выпалил дежурный. — Похоже, здесь намечается грандиозная веселуха.

Тут же высветилась проекция происходящего, которая дробилась на отдельные сегменты, показывая форт и подступы к нему с разных ракурсов и направлений. А всё-таки молодцы ребята, времени зря не теряли: пока он валялся в отключке, подвесили вокруг крепости на низких орбитах несколько аэрозондов, которые теперь выкладывали окружающую обстановку как на ладони.

— Группы Носорога, Гризли и Волка, готовность номер один! Пилоты штурм-ботов по местам, проверить боекомплект. Пирс?

— Да, командир?

— В рубке, ждёшь моих указаний!

— Исполнено!

— Станюта?

— На связи, сэр?

— Остаёшься корректором, я иду с твоей группой!

— Есть, командир! — недовольно буркнул тот.

Воевода, было, дёрнулся в оружейку за своей бронёй, но крепкая рука ухватила его за предплечье.

— Лейтенант, — спокойный голос врача никак не вязался с тем энтузиазмом, который царил вокруг. — Я сказал, что вы готовы к работе, но не к бою…

— Боб, — усмехнулся командир «Церберов». — Ты, по всей видимости, забыл, что в этом и заключается моя работа!

— Нет, сэр, я не забыл! Но и вы, кажется, запамятовали, что «Кашалот» снабжён только полевым медблоком и не способен на полноценную терапию. При серьёзных увечьях раненого ждёт криокамера, которая ограничена по объёму и нам, если что, придётся выбирать, кто умрёт, не дождавшись помощи…

— Такер, сейчас не время об этом говорить, — возмутился Тим, заметив, как спало вокруг оживление, и команда прислушивается к их перепалке.

— Как раз самое оно, лейтенант, — не отступал медик. — Вам не хуже меня известны правила: после такой «разгрузки», в которой Вы побывали, минимум сутки никаких активных действий. Организм должен восстановиться. В сложившейся обстановке руководство боем допускаю, участие в нём — нет!

— Да, ладно, Боб, прорвёмся…

— Нет, сэр, — вмешался в разговор капитан Пирс. — Врач прав. Мы не знаем, на сколько застряли в этом мире. И Вы обязаны сделать всё, чтобы остаться целым и невредимым, до конца.

Тишина в эфире была полная. Звуковые фильтры убрали наружный фон, и экипаж ждал решение командира.

— Ну-у, инъектор ходячий, погоди, вернёмся домой…

— И вы меня спишите, сэр, без вопросов, но это будет потом, — спокойно отреагировал на угрозу Такер. — К тому же, зная Вас, я ввёл блокатор в кровь и при определённой нагрузке он по любому бы сработал.

— И что?

— Очнулись бы снова в медблоке…

— Вот, змей!

— Змей — это я, сэр, — прогудел канал общей связи.

— Да, знаю я! — с досадой отмахнулся Воевода. — И что теперь?

— Вы со своим планшетом, лейтенант, — всё так же невозмутимо продолжил медик. — А я со своим, рядом с Вами.

— Ладно, — через пару мгновений сдался Тим, услышав дружный вздох облегчения всего корабля. — Экипаж, слушай новую вводную: Носорог идёшь к своим…

— Ага!

— Не понял?

— Есть, сэр! — радостно гаркнуло на весь корабль.

— Такер и Эл моё сопровождение. Готовность — ноль!

Как врач не артачился, но броню всё же одеть разрешил, полагаясь на то, что командир «Церберов» проникся словами, которые ему были сказаны и в бой очертя голову не полезет.

У аппарели корабля Тима вместе с его людьми уже ждал старый знакомый.

— Рад, что так быстро пришёл в себя, землянин, — улыбнулся Дан-но-Таур.

— Для тебя, уважаемый, Тим.

— Что ж, тогда зови меня на ваш манер, Даном.

Дальше расшаркиваться в любезностях не получилось, так как мимо, к защитным стенам огромными прыжками пронеслась небольшая группа ха-тЭнгов, и один из них что-то рявкнул собеседнику Воеводы. Тот нахмурился.

— То, что вы готовитесь к отражению какой-то атаки понятно без слов, — кивнул на пробегающих лейтенант. — Но кто и откуда вам угрожает, пока не очень, а главное, мы тоже хотим помочь!

— Да, тэнгАки успели предупредить нас заранее, потому штурм не будет неожиданностью, — ответил воин. — Настораживает другое, мутанты идут сюда огромной силой, которую раньше в таком количестве никогда не собирали.

Кто такие «тэнгАки» Тим спрашивать не стал, обстановка и время не располагали, а вот догадкой пришедшей по какому-то непонятному наитию поделился.

— Может, это наш прилёт их всполошил?

— Может, — согласился ха-тЭнг. — Шаманы думают…

— Тогда говори, что делать?

— Для начала, идём к вождю. Он ждёт.

И не оглядываясь, следуют ли за ним люди, кинулся по узкому скалистому прижиму, уходящему не в сторону стен, а куда-то вверх. «Ангелы» двинулись за ним и сразу же отстали. У Тима аж искры из глаз посыпались от такого темпа, и тут же вспомнилось предупреждение Такера о физических нагрузках: сердце почти моментально прыгнуло куда-то к горлу, в груди заломило, а руки и ноги налились свинцовой многотонной тяжестью. Планшет доктора заверещал, предупреждая об опасности.

— Сто-оп! — выпалил медик и принялся лихорадочно двигать на нём одному ему понятные значки. — Сейчас станет легче, — подождал секунд несколько и поинтересовался. — Ну, как?

Лейтенанта и впрямь отпустило. Пошёл воздух в лёгкие, да и кровавые круги перед глазами перестали плясать.

— Ага, — согласился он и тут же заворчал. — Вояка, м-мать-тё!

— Спокойно, Тим, — подступил к нему Мугамба. — Видел бы ты свою рожу…

— Здесь «Кашалот», — забеспокоился Пирс. — Может выслать помощь?

— Я вам вышлю! — почувствовав, как ему на самом деле хорошеет, вызверился Воевода. — Не засорять эфир! Сопровождение, идём на Т-генераторах!

И прыгнул вперёд, задействовав модуль мгновенного перемещения своей брони.

На верхней площадке их поджидал Дан-но-Таур, который довольно спокойно воспринял чудесное появление землян: вот он стоит один на краю уходящей вниз неприметной тропы и вдруг р-раз, рядом оказались те, кого оставил далеко позади себя. Только янтарные глаза слегка прищурились, отреагировав на внезапную материализацию людей, да чуть внимательнее глянул на командира, отметив про себя бледность и закушенную от боли губу.

— Что, брат, всё-таки вчерашнее испытание не прошло для тебя бесследно?

— Ничего, справлюсь, — нахмурился землянин.

— На, глотни пару раз, — и протянул какую-то небольшую ёмкость, моргнувшую ему с одной из стенок заинтересованным, а самое главное, живым глазом. — Это поможет.

Дёрнувшегося вперёд медика, наверняка хотел сделать экспресс-анализ предлагаемого зелья, лейтенант остановил таким взглядом, что если бы тот самопроизвольно преобразовался в тепловую энергию, от врача даже пепла не осталось бы. А напиток на самом деле оказался каким-то необычным, будто по жилам огонь побежал и следом — дрожь по телу!

— Ну, как? Дым из ушей повалил?

— Ага! — Воевода с благодарностью отдал чудодейственный контейнер, который самостоятельно отрастив миниатюрные коготки, намертво вцепился в один из ремней портупеи ха-тЭнга. Таких навесных ёмкостей там было немало: чуть больше размером или чуть меньше, все они предназначались для каких-то надобностей своего хозяина и Тим не сомневался, что каждая хранила в себе что-то необычное. Очередная диковина тауров отвлекла землянина от окружающего, но близкий рёв боевой трубы, вернул его к действительности.

За выступом, закрывавшим перспективу, находилась небольшая обзорная площадка, нависавшая над всей крепостью. Ничем не огороженная от многометрового обрыва, она заканчивалась выдававшимся на несколько шагов ещё дальше, в бездну, узким каменным носом, на котором стоял Вождь. В руках он держал огромный закрученный рог, который то и дело прикладывал к губам, выдувая из гигантской дудки хриплые басовитые рулады. Ветер подхватывал эти звуки, а через какое-то время приносил обратно точно такие же в ответ.

— Хера се, командный пунктик! — шепнул командир «Церберов» с опаской заглядывая через край, вниз.

В его подготовке присутствовали и горные, и пространственные тренировки. В реале приходилось болтаться между небом и землёй, но чтоб так… висеть над пропастью, держась зубами за ветер, который гулял здесь, кстати, с неслабой силой, и руководить воинами, презирая смерть и страх!

— Уважаю! — в итоге сделал заключение лейтенант.

Всего один ха-тЭнг, правда, каких-то совершенно непередаваемых габаритов, прикрывавший спину вожака, по всей видимости, его личная охрана, арьергард и тыловые части — все в одном лице, кажется, его услышал. Чуть повернул голову, дрогнул краем губ в лёгкой усмешке и на пару миллиметров склонил голову, наверное, поздоровался. При этом глаза его неустанно обшаривали воздушный океан, выискивая в нём угрозу своему повелителю. В одной руке он сжимал невообразимых размеров лук. Рядом стояла корзина с длинными оперёнными шестами, вернее стрелами. Этим он, похоже, намеривался сбивать непрошенных летунов, если таковые сюда бы добрались, а гигантскую секиру, лежащую у левой ноги, приберёг для наземных врагов.

Лейтенант тоже молча ответил на приветствие, показал своим, чтоб оставались у края тропы и пододвинулся к Дан-но-Тауру, который всматривался в лесную далёкую кромку. Там что-то происходило, и Тим пробормотал в коммуникатор:

— Вахта раз, «Кашалот», опушка и прилегающий лесной массив — приближение максимум! — и глянул на картинку, которую скинула ему на планшет техническая служба корабля.

А там, в густом подлеске шевелилось и перетекало с места на место что-то непонятное, выбрасывая из общей клубящейся массы то длинное щупальце, то шипастую острую клешню.

— Да уж и впрямь немало, — землянин сделал изображение объёмным, показывая его своему спутнику.

— Немало! — согласился тот. — Сейчас ещё с воздуха подлетят, а основные полезут из-под земли…

— Хм-м, и вы собираетесь останавливать их этим? — командир «Церберов» кивнул вниз на жидкую цепь защитников застывших на стенах.

Правда, там, среди воинов возвышались весьма своеобразные сооружения в виде гигантских дальнобойных луков на специальных платформах, переливавшихся синими всполохами пульсирующих в них каких-то необычных зарядов, но их было немного. Впрочем, будто кто-то услышал удивлённый вопрос человека, и кое-где из тела горы выдвинулись огромные каменные плиты, на которые установили совершенно невообразимые устройства, явно предназначенные для поражения противника на сверхдальних расстояниях. Внушительные желоба подпирали их с тыльной части наполненные объёмными шарами, сияющими всеми цветами радуги. Наверняка, выползшие из каменных недр «каракатицы», как про себя окрестил их лейтенант, были сильно убойными и очень смертоносными, но по сравнению с той массой, что накапливалась в лесных дебрях, эта «добавка» была смехотворной.

Их разговор не остался незамеченным.

— Что землянин, не веришь в силу оружия ха-тЭнгов? — неожиданно повернулся к нему Вождь.

— К-как я м-могу, — растерялся Воевода.

— Можешь, можешь, — скривился великан. — Если честно, я и сам в недоумении. Похоже, что среди тупых порождений Шкену появился кто-то, кто решил навсегда смахнуть со светлого лика Эпики наш народ, пригнав сюда всех своих исчадий! Такого мы ещё не видели, — и, сделав паузу, будто прислушиваясь к чему-то, почернел лицом. — Кажется, я не ошибся. Они действуют, как заправские стратеги… твари зашли ещё и с тыла, отыскав в недрах Га-Хва дороги к нашим пещерам, и скоро будут внутри крепости. Шаманы, собирают стариков, кто ещё может держать оружие, и выступают им навстречу. Иди и ты туда, Дан-но, и да помогут тебе наши предки!

— А нам? Что делать нам? — осмелился вмешаться Тим.

— А ты, землянин, послушай доброго совета последнего Вождя ха-тЭнгов, забирай своих людей и улетай отсюда. Это не ваш бой и не ваша смерть!

От такого предложения лейтенант сначала опешил, а потом возмущённо заговорил:

— Вы меня извините, уважаемый, может, я сейчас что-то сделаю не так и вполне допустимо нарушу какие-то ваши обычаи или порядки, но совет… — он сделал паузу, подбирая приемлемое слово. — Считаю совершенно невыполнимым для себя и даже обидным!

— Хм-м, чем же я тебе досадил, человек? — удивился ха-тЭнг, останавливая жестом Дан-но-Таура, собиравшегося выполнять его распоряжение.

— Вряд ли вы сами поступили бы точно так же, — пояснил Воевода. — Покинуть поле боя и оставить друзей это…

— Остановись землянин, а то и впрямь скажешь неуместное, — неожиданно пророкотал телохранитель.

— Хорошо! — легко согласился лейтенант. — Тогда давайте обойдёмся без взаимных недоразумений. Если коротко, то умирать с нашими возможностями мы вам не позволим. Лучше скорректируйте их, чтобы эффект был ощутимей.

Ха-тэнги переглянулись и спустя мгновение придвинулись поближе к планшету.

Наземная часть операции заняла ровно столько времени сколько «Кашалот» поднимался в воздух. Потом рванули взрывы нескольких вакуумных бомб, превращая в жидкий кисель враждебную органику, копившуюся в прилегающей к крепости чаще, и попутно, делая ещё одно доброе дело — отодвигая кромку леса дальше от стен. Разрозненные остатки недобитков «доработали» защитники форта Га-Хва, а воздух вокруг очистила тройка штурм-ботов разметав летающую нечисть в клочья.

Тяжелее было под поверхностью планеты…

Отделения Носорога, Гризли и Волка, с приданными им местными бойцами, выковыривали просочившихся туда тварей буквально поштучно, прочёсывая каждый закоулок, ответвление и тупик подземной части города ха-тЭнгов. И здесь неоценимую услугу воинам оказали тэнгАки, а по-простому шаманы племени Гор, которые чуяли эту заразу за версту. К вечеру зачистку прекратили, так как отряды ликвидаторов обшарили все закомарки и убедились в их безопасности.

Люди и тауры выбирались на поверхность измученные, но довольные.

Не обошлось в этом деле без конфузов, как же без них, и отличился как всегда Носорог. Валдис, бегавший с утра и до самого вечера по подземельям с полной самоотдачей и прибалтийской ответственностью, под конец, когда уже всё закончилось, отошёл в сторонку, чтобы справить малую нужду. Расчехлившись, он только начал журчать, подвывая и вздрагивая всем телом от удовольствия, как на него из неприметной в полумраке дыры полезла какая-то длинная многометровая гадость. Нацелившись мощными рваными краями своего жвала точно на прибор Станюты, тварь неумолимо приближалась к нему, шелестя хитиновыми щитками. А тот не то с перепугу, не то от растерянности всё пыжился, выдушивая из себя толстую пенистую струю, которой и пытался отбиться от наседавшего на него монстра. Игуана, потом прокомментировал ситуацию так:

— Наш Валдис специалист по многим вопросам. И если б подоспевший собрат по оружию немного потерпел, то наверняка стал бы свидетелем нового способа фехтования с помощью причинного места. А там, глядишь, сам захотел бы попробовать, и неизвестно ещё у кого б ловчей получилось… у капрала или у его спасителя!

Народ только что не рыдал, слушая развесёлую историю, от которой хохотал сам герой эпизода вместе с ха-тЭнгом пришедшим ему на помощь и нашинковавшим гигантскую гусеницу в мелкое крошево.

Глава IX

Северный Анклав, Франция, Париж,

2218год, сентябрь, 09-05 по среднестатистическому времени.

...из доклада директора Объединённого Аэрокосмического Института,

академика Паскаля Рено

…долгие годы человечество шло к этой цели.

Во многом благодаря тому, что были стёрты государственные границы и рассекречены архивы как исторические, так и технические, нам удалось сделать прорыв, который сегодня можно назватьэпохальным.В итоге, результатом объединённых усилий нескольких научных центров стали успешно проведённые ходовые испытания двигателя без выброса реактивной массы, т.е. работающего на антигравитационных принципах. Перспективы данного открытия первоначально, конечно же, коснутся космического флота Земли и освоения новых колоний в частности, т.к. принципиальному переоснащению и новым подходам в производстве будут подвергнуты в первую очередь звёздные корабли. За счёт существенной модернизации увеличится их полезное пространство, а так же заметно снизится экономическая составляющая межпланетных перелётов…

* * *

Центральный Анклав, Вашингтон, Президентский дворец, Овальный кабинет,

2218год, сентябрь, 12-05 по среднестатистическому времени.

Заявление Президента Земной Конфедерации Татьяны Манукян

Сегодня на совещании правительства Земной Конфедерации рассматривался только один вопрос — перенаселённость нашей планеты, которая задыхается от колоссального количества людей, проживающих на её поверхности, в недрах, а так же подводных фермах. Лунные колонии и освоение Ближнего Космоса на определённом этапе дало незначительную отсрочку в решении данной проблемы, но должного эффекта не принесло. В связи с этим, а так же учитывая недавнее заявление директора ОАИ (Объединённого Аэрокосмического Института) и тех перспектив, которые открываются перед нами при использовании их новейших разработок, принято решение начать крупномасштабные мероприятия по освоению марсианских территорий. К разработке данной программы привлечены специалисты военно-космического, научно-технического, аграрно-экологического и медицинского ведомств. Общее руководство и контроль поручен Специальным Комиссарам с соответствующими полномочиями. Порядок и надзор как обычно обеспечивают полицейские части «Чёрных Ангелов». Обо всех недочётах и злоупотреблениях на местах граждане Конфедерации могут и обязаны сообщать по установленным правительственным каналам связи, которые действуют в каждом Анклаве, либо через спец-порталы всемирной Сети.

Подготовительный период — тридцать шесть месяцев.

Начало реализации: лето-осень 2221-го года.

И да поможет нам Бог!

* * *

Северный Анклав, Москва, Подворье Свято-Данилова монастыря,

2219год, май, 10-05 по среднестатистическому времени.

Сообщение информационного вестника «Свободный верующий»

Открытому съезду многочисленных религиозных конфессий приветственное слово передала Президент Земной Конфедерации. В своём выступлении Татьяна Манукян поздравила делегатов собрания с таким знаменательным событием и пожелала всем участникам форума здоровья и принятия взвешенных решений, которые ждут от них верующие. Глава государства отметила, что в нынешних условиях, когда населению Земли так необходима всеобщая консолидация, существуют реакционные силы, которые пытаются дестабилизировать обстановку, в том числе, через религиозное воздействие на умы её жителей и вернуть планету к её страшному прошлому. В связи с этим первый руководитель всех земных народов подтвердила свою лояльность в адрес служителей культа, а так же заметила, что и правительство Земной Конфедерации в свою очередь ждёт от них всесторонней помощи в деле построения единого и процветающего общества.

* * *

Северный Анклав, Швейцария, Женева, Резиденция «Жемчужина»,

2220год, июнь, 06-05 по среднестатистическому времени.

Тёплое летнее утро с благоухающими розовыми кустами и пением птиц никак не могло развеселить людей, как не старалось. Небольшая беседка на берегу Женевского озера, закрытая и тщательно охраняемая территория, изысканно сервированный стол с очень недурственным завтраком: яйца пашот по-английски, новозеландское сливочное масло, хрустящие тосты, молоко с альпийских предгорий, свежевыжатый сок, несколько сортов французского сыра, в том числе знаменитыйReblochon, домашний мармелад, свежие фрукты и зелень — всё располагало к хорошему настроению! Но собравшиеся в столь ранний час даже к чаю не притронулись, не говоря уж обо всём остальном.

— Да, да, друзья мои и смею надеяться, соратники, я не шучу, — Татьяна Манукян, Президент Земной Конфедерации хмурила свои тонкие по последней моде «сделанные» брови. — Охота на ведьм прекращается. Ситуация медленно, но уверенно разворачивается в нежелательную для всех нас сторону. И если у моей предшественницы мотиваций для того, чтобы двигать государство вперёд и вверх, было хоть отбавляй, чего только одна астероидная атака стоила, то за последние двадцать лет социологи отмечают медленную, но верно растущую апатию в обществе.

— И что им нужно, ума не приложу! — пророкотал своим густым академическим басом бригадный генерал, шеф полицейских подразделений «Чёрных Ангелов», Павел Воржич.

— Знаете, генерал, всё Вы знаете, — усмехнулся первый секретарь Александр Пак, мастер «подковёрной борьбы», как его прозвали в коридорах власти Конфедерации.

И тот и другой на самом деле имели представление, с какой стороны подступаться к решению данной проблемы, но предпочитали, чтобы это прозвучало из уст главы государства. Тем более что миниатюрная на вид, словно фарфоровая статуэтка, женщина, ни в чьих советах не нуждалась. Трезвый аналитический ум и холодный расчёт ни разу не подводили её, и они не сомневались в том, что приглашены на раннюю аудиенцию только для того, чтобы получить соответствующие указания. Кстати, её оценивающий взгляд, будто взвешивал степень благонадёжности каждого и был красноречивее любых слов.

— Как думаете, ребята, а даст нам что-то, если мы запретим или отключим Сеть от частного пользования, чтобы вернуть в реальную жизнь те сотни миллионов, которые заживо себя в ней похоронили, а?

«Ребята» молча, переглянулись и так же беззвучно замотали головами.

— Согласна, — одобрительно махнула игрушечной, словно позаимствованной у какой-то детской куклы кистью госпожа Манукян и, наконец, перешла к тому, за чем, собственно, пригласила к себе двух самых влиятельных людей государства. — В таком случае, у нас остаётся только один испытанный временем и беспроигрышный способ, как пробудить от летаргии народ. Кстати, энтузиазм по поводу освоения марсианских колоний постепенно падает. Боюсь, если дело так пойдёт дальше — переезжать будет некому!

Генерал с секретарём так же безмолвно кивнули и на это сообщение.

— Получается, что нас могут спасти только «new-демократы», — как уже давно обдуманное и единственно правильное решение озвучила Президент Земной Конфедерации. — То есть мы с вами должны перестать их отлавливать и рассылать по всяким разным надзорным местам, а наоборот, дать им возможность окрепнуть, может, даже где-то посодействовать, чтобы они сколотили какую-нибудь жизнеспособную коалицию, с которой Земля начнёт активно бороться…

Тишину её гости нарушить не посмели, да это было и ни к чему. Татьяна Манукян, с каждым словом всё больше распаляясь и приводя примеры из далёкой и не очень истории, рассказывала, что двигателем прогресса практически всегда была либо война, либо какие-нибудь катаклизмы, которые сплачивали общество, давая толчок новому. В их случае, когда явных врагов, кроме уголовников и коррупционеров не предвидится, выход остаётся только один… создать их. Взрастить на своей груди, а потом с лозунгом «Отечество в опасности!», но так, чтобы не очень сильно, чтобы «пламя борьбы» тлело долгие годы, вступить в смертельную схватку с ненавистным врагом.

Оба ранних посетителя женевской правительственной резиденции многозначительно переглянулись.

— Вы знаете, Татьяна Владимировна, — пожевал мясистую нижнюю губу Воржич. — Как раз сегодня хотел Вам доложить о вопиющем факте, — он стрельнул глазом в сторону довольно прижмурившегося первого секретаря, и не заметив никаких предостерегающих знаков, продолжил. — Буквально накануне с лунных стапелей куда-то бесследно исчезло несколько перехватчиков дальнего радиуса действия, малое судно технической поддержки и корвет…

— Что вы говорите? — картинно испугалась Президент. — А это очень опасно для нас?

— Ну-у, при умелом использовании… — вмешался в разговор Пак. — Шорох может быть неслабым!

На следующий день все информационные каналы взорвались ужасающей новостью…

Коварные «new-демократы», на борьбу с которыми нынешнее земное правительство не жалело ни сил ни средств, перешли в прямую конфронтацию, угнав с судовых верфей боевые корабли Конфедерации.

Мир стоял на грани войны!

Жидкие разрозненные голоса в Сети о том, что серьёзного урона планете пара десятков обкурившихся молодчиков нанести вряд ли смогут, никто не услышал. К тому же повсеместно транслировались сюжеты налётов и зверские убийства ни в чём не повинных людей с нелицеприятными подробностями и съёмками хроники.

Через неделю школы подготовки военных кадров не знали, куда девать потоки желающих вступить в ряды регулярной армии и жаждущих отомстить бандитам, посягнувшим на свободу и независимость многострадальной Родины!

Лозунг «Ты нужен в колониях, чтобы ударным трудом встретить врага!» мелькал на каждом перекрёстке, а вербовочные пункты народ брал штурмом, не доверяя контрактам, отправленным через Сеть.

Земля забурлила…

* * *

Южный Анклав, Египет, Каир,

2221год, июнь, 08-05 по среднестатистическому времени.

Карим ибн Шахри или попросту Шах, как его знало большинство в трущобах Чёрного Лотоса, раскинувшихся на одной из самых бедных и неблагонадёжных окраин Каира, в последнее время пребывал в глубокой задумчивости…

Жизнь вокруг менялась.

Медленно, но уверенно и не в лучшую для людей его профессии сторону. Когда-то его парни в этих местах были самыми уважаемыми и влиятельными, а теперь… так, обычные рядовые бандиты. Существующий порядок потихоньку подбирался, отгрызая огромные ломти от некогда большого и надёжного бизнеса, оставив лишь смешные крохи, хотя кто-то ещё по инерции продолжал платить за спокойствие в делах, но желающих оставалось всё меньше и меньше. «Ангелы» отстреливали преступивших закон как бешеных собак, в особенности торговцев «травой забвения». И нужда в Шахе и его покровительстве постепенно отпадала.

Где-то неподалёку взвыла сирена, а через пару минут прогрохотали выстрелы полицейского «бульдога». Ещё один пушер сегодня не отчитается и не принесёт ему выручку. Густые кустистые брови сошлись на переносье. Петля потихоньку затягивалась вокруг крепкой жилистой шеи, и он уже слышал тяжёлые шаги пришедших по его душу судей и громкий рык приговора: «Я, такой-то такой-то, префект «Чёрных Ангелов» оглашаю вердикт…»

Карим испуганно вздрогнул всем своим большим массивным телом, непроизвольно дёрнув головой.

Опять начался этот нервный дурацкий тик, от которого, как сказал Фируз, его личный лекарь, нет никакого спасенья и лишь смена обстановки поможет делу. Э-хе-хе, а может, и впрямь наплевать на те жидкие крохи, которые ему ещё пока удаётся собирать в прилегающих кварталах и махнуть на новые земли, к примеру, на Марс! Друзья рассказывали, там сейчас раздолье: море народу, неразбериха и бардак, куча всякого разного отрёбья, в общем, то, что надо. Он там со своими головорезами быстро найдёт, чем заняться и как подмять под себя тех, кто слаб в коленках. Мечтательно закатив глаза, Шах впал в прострацию и не заметил, как зуммеры охранных систем кем-то умело отключенные, пытаются предостеречь размечтавшегося господина последними вспышками световых сигналов… тщетно!

Входную дверь вместе с куском стены, будто ветром сдуло…

Пока в клубах дыма и строительной взвеси хозяин дома, ползающий на четвереньках, пытался сообразить, что происходит, массивный тёмный сапог нарисовался прямо по курсу и остановился у самого его носа.

— Карим ибн Шахри? — грозно проскрежетало откуда-то сверху.

— Д-да, — пролепетал тот. — А-а фы-фы-фчём дело, а?

Ему объяснили всё уже на улице, куда выволокли, как нашкодившего кота.

— Я, Хуан Маркес, префект «Чёрных Ангелов» и блюститель порядка в Каире оглашаю вердикт: за многочисленные нарушения правопорядка, рэкет и торговлю наркотиками, ты Карим ибн Шахри приговариваешься к немедленной детерминации с последующим сожжением!

— Нет, подождите, не-ееее…

Но никто его слушать не собирался и тем более откладывать казнь. Пистолет, рявкнув несколько раз, разнёс в лохмотья грудную клетку приговорённого, а помощники тут же обработав тело какими-то реагентами, сожгли переносным ионным разрядником останки, раскидав в разные стороны рифлёными подошвами небольшую кучку пепла.

Со стороны могло почудиться, что свидетелями произошедшего были только раскалённые камни мостовой да стены близлежащих домов с плотно прикрытыми пластиковыми ставнями, прячущими за собой небольшие оконные проёмы. Но это мнимое безлюдье не ввело в заблуждение полицейских. Офицер только что казнивший одного из преступных местных бонз, обвёл неторопливым взглядом безмолвный квартал, кстати, весьма оживлённый в ночное время и в очередной раз громогласно предостерёг кажущуюся пустоту:

— Слушайте меня, уважаемые граждане Каира! Вот уже больше семидесяти лет на планете царят новые порядки, перед которыми все равны! Наш обновлённый мир идёт вперёд и ему не нужны такие, как Карим ибн Шахри. Мест подобных вашему неблагонадёжному району на Земле становится меньше и меньше, а возможностей у людей готовых жить честно прибавляется всё больше. Потому, у каждого есть выбор… закончить своё существование достойно, гражданином великого государства с уважением окружающих и должной оценкой его способностей, либо как только что уничтоженное мною отребье!

Одумайтесь, пока не поздно и сделайте надлежащие выводы.

К этому призывает вас наше правительство и я, ревнитель Закона, «Чёрный Ангел», Хуан Мария Маркес!

* * *

Западный Анклав, Парагвай, Асунсьон,

2221год, июнь, 21-05 по среднестатистическому времени.

Время вечерних новостей на новостном канале заканчивалось, и начиналась «пятиминутка смерти», одна из самых «рейтинговых» передач по опросам общественного мнения. Из года в год, раз в месяц, в одно и то же время проводились показательные казни государственных служащих.

Кстати, непонятно было, на что эти люди рассчитывали…

Изначально Президент Земной Конфедерации предупредила всех о том, что отныне действующее законодательство не будет делать никаких поблажек ни для кого! Более того, борьба с коррупцией отныне являлась одним из приоритетных направлений в политике нового государства. По её мнению чиновники, возомнившие, что без их участия и прямого вмешательства невозможно никакое развитие, связали во многих странах экономику по рукам и ногам, воруя и грабя напропалую. И именно этому прикрытому и замаскированному «под благие намерения» казнокрадству объявили непримиримую войну в первую очередь. Начали с того, что убрали систему судейства, которая в большинстве своём защищала не тех, кого нужно, давая возможность ускользнуть от наказания прямым виновникам правонарушений. Пойманных за руку взяточников расстреливали на месте, со всеми остальными разбирались Специальные Комиссии, созданные в каждом Анклаве. Срок рассмотрения дела — пятнадцать дней. После этого вердикт: за незначительную провинность можно было отделаться увольнением с работы, более серьёзное дело грозило трудовой колонией или подводными рудниками, а экономические преступления и хищения в особо крупных размерах заканчивались безоговорочной детерминацией! Причём, в независимости от тяжести содеянного, семья чиновника с учётом самых дальних родственников лишалась всего нажитого, невзирая на возможности её членов. При дознании их рассматривали как пособников без отягчающих обстоятельств, а после вынесения приговора перемещали в общественные поселения, типа общежитий, откуда каждый выбирался потом, как мог.

Сурово?

Да!

Но другими методами эту многоголовую алчную гидру победить было невозможно! Борьба с ней не прекращалась ни на секунду. Наказывались не только те, кто нарушал Закон, но поначалу летели головы и у следователей, которые поддавались давлению или уговорам. Рано или поздно махинации вскрывались и к стенке становились люди самого высокого ранга, в том числе, с репутацией «непотопляемых авианосцев». Злоба и противодействие этих монстров были колоссальными, вплоть до покушений на первых лиц в президентской администрации, но, в итоге, пришли за каждым и все получили по заслугам.

Впрочем, выход оставили и для них.

Но только один: добровольно явиться в Спецкомиссию, рассказать без утайки свою историю, сдать нечестно нажитое и если в результате проверки выяснялось, что человек и впрямь встал на путь исправления — его прощали, давая испытательный срок. Оставляли на прежнем месте работы, выделяли вполне приличное жильё, не трогали семью, в конце, за неимением вопросов, снимали обвинение и он продолжал жить и трудиться на благо общества. Многие умные люди, кстати, так и поступили. Поверили, особенно после первых показательных расправ, в том числе, ну, очень влиятельных фигур, что их время закончилось.

Правда, не все.

Работы расстрельным командам хватало и по сей день…

— Пап, ну па-ап? — маленький Мигелито канючил теребя отца за штанину. — А можно, я тоже посмотрю страшную сказку, а?

— Х-ха! — Мария толстенькая и пышная, словно сдобная булочка, нервно хохотнула. — Да уж, сынок, не хотела бы твоя мама участвовать в такой истории…

— А почему? — тут же переключился на неё малыш. — Это же так интересно!

— Интересно? — поперхнулась холодным чаем удивлённая мать.

— Ну, да, — принялся пояснять мальчуган. — В тебя сначала стреляют из большой пушки, — он возбуждённо замахал руками. — А потом, ты встаёшь и идёшь домой, чтобы не опоздать к ужину, а то могут и заругать!

— М-да, — в задумчивости посмотрела на своего сына, знатока расстрельных мероприятий, Мария. — Если б это было всё так просто, — а потом, перевела взгляд на отца, делавшего вид, что разговор его абсолютно не касается. — Ну-у, и чего мы сидим?

— А-а, ш-што? — попытался прикинуться тот дурачком.

— Как что? — грозно сдвинула брови мамаша. — Тебе этих подробностей мало или хочешь услышать ещё что-нибудь?

Алваро сокрушённо вздохнул и, поднявшись с удобного кресла, молча, поплёлся в детскую. Большие мясистые уши обиженно топорщились на жену, наливаясь алым цветом, но та не обращала никакого внимания на такой протест. После того, как сынишку застали подглядывающим за беспощадным процессом прилюдного умерщвления очередного мздоимца, а самое главное, выслушали пояснения и выводы со всеми анатомическими подробностями — вопрос о том, чтобы в эти вечера его обязательно кто-то баюкал, был решён раз и навсегда!

Сегодня был мужнин черёд, а мама осталась у визора щекотать себе нервы…

Прохладный травяной напиток приятно освежал разгорячённое горло, но она постепенно перестала замечать его действие. События на экране захватили всё её внимание. Уже много раз Мария давала себе обещание не смотреть на этот страх, но отказаться от жуткого и совсем некиношного действия была не в состоянии. Тем более, завтра на работе сотрудницы как обычно начнут обсуждать подробности, и казаться некомпетентной в вопросе, который будоражил многих, она никак не могла.

Нынешним зимним вечером казнили нескольких ловкачей, которые пытались присвоить себе субсидии, выделенные для переселенцев-марсиан. Суть махинации обвинитель пояснил: у троих клерков, оформлявших желающих перебраться в подземные пока ещё посёлки первопроходцев, каждый пятый в списке был липовым, то есть деньги и пособия получали они, а вместо живых людей на красную планету перевозился воздух. За пару месяцев таким манером деляги перебросили целый звездолёт мёртвых душ, присвоив в итоге кругленькую сумму.

Теперь пришло время за всё ответить…

В одинаковых грязно-серых ситцевых робах, с тёмными мешками на головах, они стояли уже готовые к детерминации. Крестообразные столбы, к которым были накрепко прикованы специальной сбруей обвиняемые, не давали им шелохнуться ни в какую сторону. Причина — тёмный круг на груди. В пятидесяти метрах, напротив каждого распятия крупнокалиберный пулемёт на станине, чётко выведенный на цель.

Под лучами прожекторов обречённые хорошо были видны.

Один стоял ровно, не шевелился и похоже даже не дышал. Создавалось такое впечатление, что он уже заранее умер, окаменев трупным холодом. Второй наоборот трясся и мелко дрожал своим щуплым телом. Рот под колпаком у него был заклеен, впрочем, как и у остальных, но он не в силах совладать с собой исступлённо и надрывно мычал. А третий, по всей видимости, либо сомлел, либо потерял сознание и безвольно обмяк в жёстких узах. Ему было уже всё равно. Наверное, именно по этой причине на его штанах спереди красовалось большое мокрое пятно, а под ногами растеклась немаленькая лужа. И он никак не отреагировал на команду «Готовсь!». В отличие от мычащего, который вдруг перестал изображать из себя бычка и завыл дико и обречённо. Даже истукан у первого столба начал шевелиться, но тяжёлая короткая очередь остановила его движение, разорвав извивающееся тело почти надвое…

Мария сидела в кресле, из которого не так давно выгнала мужа, оцепенев от ужаса!

В руках ходуном ходил пустой стакан от чая, и она не помнила, выпила его или опрокинула на себя. Под плотной мясистой задницей, которую так любил мять и гладить в постели Алваро, когда добирался до её пышущего здоровьем тела, что-то хлюпало. Может, травяной напиток, про который молодая женщина совсем забыла и отправила мима рта, а может чего другое. В одном не сомневалась — больше эту жуть смотреть не будет ни-ког-да!

И ещё…

Дражайшему супругу, который весь вечер игриво подмигивал ей, намекая на бурную ночь, какое-то время придётся попоститься! Перед глазами стояли кровавые обрубки, оставшиеся после сегодняшней казни, так вот желание они у неё отбили надолго и ко всему!

* * *

Марсианский Анклав, Колония «Песчаные Холмы»,

2221год, сентябрь, 11-05 по среднестатистическому времени.

Расследование по делу Дильшота Мирзоева было практически закончено. И до оглашения вердикта оставались считанные часы. Его даже отпустили домой побыть с молодой женой, которую «Чёрный Ангел» недавно привёз сюда, к месту новой службы, на Марс. Джамиля радовалась за мужа, у которого так хорошо всё получалось, а он окрылённый её поддержкой с утроенной энергией вершил людские судьбы на вверенном ему участке…

Теперь, по результатам служебного расследования, получалось так, что чересчур!

Дима, как звали капрала сослуживцы, особо и не сопротивлялся. Он и впрямь натворил дел в последнем рейде, когда тройка полицейских наводила порядок в одном из жилых секторов «Песчаных Холмов», подземной шахтёрской базы, специалисты которой рубили в толще породы атмосферные резервуары. Природные полости дорабатывались и герметизировались, чтобы избежать в будущем нежелательных утечек животворной для землян смеси. Народу, занимавшемуся этим ответственным и нужным делом, нагнали сюда немеряно. Условия быта и сам контингент, конечно же, оставляли желать лучшего. Отсюда возникала целая уйма проблем не только бытовых, но и криминальных. Не помогало даже отсутствие оружия, которое было запрещено в обиходе. Кухонную утварь ведь никто не отменял, да и кустари-умельцы не дремали. Иногда обыкновенная драка могла запросто перерасти в более серьёзный конфликт, а то и прямую поножовщину.

Вот в такой ситуации Дильшот и дал маху.

Его группа подоспела к самому разгару побоища, прокладывая себе дорогу сквозь толпу зевак и любопытствующих разрядниками и грозными окриками. Здесь под поверхностью в стеснённых условиях бегать приходилось пешком: никаких тебе штурм-ботов и прочей спецтехники. Узкие переходы, грузовые и пассажирские лифты между уровнями, впрочем, совсем без технических средств обходиться не получалось… камеры наблюдения, к примеру, были натыканы везде!

Их бесстрастные объективы всё и зафиксировали…

Банда «латинос», которая терроризировала несколько жилых периметров и была, словно призраки неуловимой, наконец-то, попалась. Вернее «Ангелам» чуть-чуть повезло, они возвращались после планового обхода другой дорогой, сократив путь. Докладывать об этом не стали, и маршрут патруля на коммуникаторах не высветился. Как оказалось, перемещения полицейских отслеживались — у молодчиков имелся сетевой гений, взломавший коды доступа к их оперативной базе. Когда Центральный Пульт оповестил о беспорядках в квадрате Z, бандиты были уверены, что у них в запасе минимум двадцать минут.

Потому патруль Мирзоева так быстро не ждали.

Они свалились, будто снег на голову, в самую гущу кровавых событий. Правда, в этот раз грабители немного просчитались. График выплат заработанного у них, по всей видимости, имелся, а о том, с кем придётся столкнуться — нет! И что здесь проживают семьи с Кавказа, которые умеют за себя постоять налётчики тоже не знали. В итоге, нарвались на серьёзное сопротивление, так как ножами владеть умели не только они. Даже женщины здесь отбивались от нападавших, а те не жалея ни стариков ни детей, осатанев от крови, рубили всех широкими тяжёлыми ножами и в ответ получали тем же и туда же.

К тому моменту, когда к месту событий подтянулись «Чёрные Ангелы» свалка была нешуточная: и в узких коридорах, и на межэтажных эскалаторах, и в помещениях, где жили рабочие. Кто, кого и за что молотил, в полумраке виделось с трудом, электроника шлемов сбоила, так как под шумок в неразберихе раскрошили и спецретрансляторы. Не помогали ни светофильтры, ни голосовые усилители, при помощи которых Дильшот и его подчинённые призывали всех разойтись. Вообще, если честно такого ЧП на базе не наблюдалось ещё ни разу. Как правило, стоило только штурмовикам появиться в точке конфликта и тут же всё успокаивалось, сегодня нет! Более того, на них самих начали бросаться из тёмных углов обезумевшие драчуны и электрошокеры перестали быть эффективными.

— «Ангелы», делай как я! — уже ни секунды не сомневаясь, отдал команду капрал и, выхватив свой «Бульдог-автомат», открыл стрельбу на поражение.

Но даже это не остановило взбесившуюся толпу. В ответ сверху полетели какие-то камни, тяжёлые предметы и даже мебель из жилых блоков. Дильшот не видел, как упал один его подчинённый, которого тут же добили, сорвав с него шлем и размолотив тяжёлыми ударами всмятку лицо. Затем добрались до Андрюхи-хохла, оторвав тому думалку. Просто накинули петлю на шею от потолочного монтажного тельфера, а ноги затянули под ограждение периметра и рванули вверх. Да он сам крутился словно юла, отстреливаясь и сбрасывая с себя наседавших. И только когда подоспели ребята из бригады, парализуя буянов обездвиживающими разрядами, начал приходить в себя и искать своих: первым нашёл Марека с головой, на которую будто слон наступил, потом то, что осталось от Андрюхи…

Говорят, что двухметрового узбека сумели угомонить при помощи разрядника аж на втором этаже периметра, и то только повысив стан-поле до максимума. А до этого капрал Мирзоев с диким рёвом пронёсся по нижней секции, словно ураган, оставляя после себя мёртвую пустоту.

Теперь он ждал решения Спецкомиссии.

— Ничего, дорогой, — успокаивала его Джамиля. — Вы не могли поступить иначе, там погибли Ваши подчинённые…

— Друзья!

— Что?

— Мы делили и кров, и хлеб, как братья, — еле слышно пробормотал Дильшот. — И, тем не менее, я не имел права так себя вести, — он скрипнул зубами. — Ведь я офицер…

— Прежде всего, Вы человек…

— Нет! — сверкнул глазами мужчина. — Прежде всего, я «Чёрный Ангел», блюститель Закона, а только потом всё остальное. И, если меня отправят за мою провинность на подводные рудники или детерминируют — туда мне и дорога!

С последними словами лицо молодой женщины покрыла мертвенная бледность. Она хотела успокоить и заверить, что дождётся его после любого наказания, но о казни даже не думала. Вернее так, гнала от себя страшную мысль, которую в итоге озвучил её супруг. Оба замолчали. Каждый размышлял о своём, но коммуникатор на руке у штурмовика вернул их к действительности.

— Капрал Мирзоев?

— Да, — отозвался тот. — Мне явится в расположение, чтобы заслушать вердикт?

— Нет нужды, сынок, — майор Шпигель, командир бригады «Чёрных Ангелов», обеспечивающей порядок в колонии «Песчаные Холмы» мотнул головой. — Наверху подумали и предложили рассматривать твои действия, как боевые. Да оно, по сути, так и было, — нахмурился немец. — Чувствуешь, к чему дело клонится…

— К реабилитации?

— Стопроцентной, — опять кивнула на миниэкране голова говорившего. — Даже звание решили тебе повысить до лейтенанта…

— Не может быть!

— Может, может, — усмехнулся Шпигель. — После того шороха, который навёл «бесноватый Ангел», как тебя теперь все кличут, у нас вторую неделю тишина и порядок, будто здесь и не стройплощадка вовсе, а санаторий.

— Я верила, что всё обойдётся! — простонала с облегчением Джамиля.

— Угу, — согласился с ней майор. — Я тоже рад такому повороту дел, — а потом, снова посмурнел лицом. — Только…

— Извините, командир, — осмелился прервать старшего по званию «Ангел». — Я знаю, о чём Вы, — и, освободившись от объятий обрадованной жены, перешёл в другую комнату, закрыв за собой дверь. — Данные по убитым мною, после того как порядок был восстановлен, полностью подтвердились?

— Да, л-лейтенант, — запнулся на новом звании своего подчинённого Шпигель.

— И Вы скрыли их от комиссии, майор?

— Совершенно верно, в том числе, информацию о женщинах и детях, которых ты лишил жизни, творя возмездие за погибших друзей…

— Что ж, — тряхнул низко опущенной головой Дильшот. — Я знаю, что такое офицерская честь и… позаботьтесь о моей жене, сэр.

Затем, не раздумывая больше ни секунды, одним резким движением выхватил из кобуры закодированный на его генотип «бульдог-автомат» и выстрелом в подбородок разнёс себе голову в лохмотья.

— Не сомневайся, дружок, не сомневайся…, — сокрушённо бормотал коммуникатор на дёргающейся в предсмертных конвульсиях руке.

* * *

2301год,

Эпика, планета ха-тЭнгов.

Спустя какое-то время после штурма предпринятого мутантами Шкену, Дан-но-Таур позвал к себе Тимыча. Кстати, приглашение было нескорым. После удачной обороны крепостных бастионов от мерзких тварей, людей оставили в покое. В том смысле, что хозяева форта Га-Хва не допекали их ни своим вниманием, ни каким-то особым отношением. Складывалось такое впечатление, что в недавних боевых событиях тауры ничего необычного не видели: ну помогли им, нет, так сами бы справились — подумаешь! Правда, каждое утро у аппарели их ждало свежее мясо и фрукты престранного вида: некоторые от прикосновений шевелились, другие вообще пытались сбежать из больших плетёных корзин. Люди поначалу опасались к ним даже прикасаться, но после того, как один из аборигенов доставлявших еду, показал, что с ними делать, земляне распробовали эту вкусноту, а заботу оценили. Особенно когда узнали, чего стоит добыть необычные деликатесы.

Кто-то из «Ангелов» попросился «прогуляться» за живыми витаминами, а вернулся на корабль «с полными штанами» впечатлений. Как оказалось, сбор экзотических плодов был занятием не для слабонервных: во-первых, далеко, а во-вторых, замучались отбиваться от тех, кому тоже нравилось вкусненькое, только мясо. Степень опасности в полной мере стала понятной после гибели одного из штурмовиков, Влада Дикобраза. Не помогли даже тельхины — боевые псы ха-тЭнгов, могучие сильные животные чем-то отдалённо смахивающие на земных мастиффов только в несколько раз проворнее и больше. Специально обученные, они предназначались для того, чтобы предостерегать хозяев от беды, которая поджидала их на каждом шагу.

Но и они не всегда спасали.

Оказывается, местная фауна была очень разнообразна по части всяческих охотников, охотников за охотниками, ну, и просто монстров. Дикобразу и его компаньону попался как раз такой — абоминог. Тварь мимикрирующая под окружающую среду, одна из немногих, умеющая прятать своё тепло и запах. Как сказали потом тауры, встреча с ним — это стопроцентная гибель, причём всего отряда. Быстрота и мощь клыков схожая по крепости с адамантином — легендарной сталью ха-тЭнгов, позволяла этой бестии расправляться с намеченными жертвами почти безнаказанно, впрочем, и на неё нашлась управа. Влад успел ощетиниться, не зря ведь носил своё прозвище. Хотя, неимоверная реакция его всё-таки не спасла, но нападавшего остановила: практически с оторванной головой он выхватил свой усовершенствованный «Бульдог-автомат» и уже мёртвый, на рефлексах, разворотил мерзкому чудовищу все внутренности.

Собственно, по этой причине, как потом выяснилось, Воеводу и пригласили. Во-первых, Дан-но-Таур принёс свои соболезнования в связи с потерей бойца. Во-вторых, поблагодарил за спасение сородичей, которые должны были погибнуть — абоминог начал свою охоту и убивал намеченные жертвы несмотря ни на что, выслеживая их одного за другим, пока не заканчивал начатое. Благо, этих монстров обитало не так много в округе, иначе они давно бы вырезали всё население Га-Хва. И, в-третьих, предложил услуги своих соплеменников в многочисленных разведывательных и поисковых экспедициях землян. Правда, заметил, что вряд ли эти изыскания им будут полезны, так как ха-тЭнги никому и никогда не позволят хозяйничать на их планете.

И если на первых два предложения лейтенант «Чёрных Ангелов» реагировал вполне адекватно: хмурил брови, тоже жалея своего человека, и чуть пожимал плечами, дескать, не за что, отвечая на благодарность, то с последними словами не знал, что делать. Таур почувствовал замешательство своего гостя и спокойно всё пояснил:

— Извини, уважаемый, когда-то очень давно у нас уже были друзья, которые захотели стать здесь хозяевами. Последствия тех событий мы расхлёбываем до сих пор и больше такого не хотим, а потому, сразу же определяем степень дозволенного для вас.

— В том смысле…

— Да, именно так, — Дан-но-Таур будто прочитал его мысли. — Вы всегда будете желанными гостями на нашей планете: ходите, смотрите, можете даже здесь охотиться…

— И-и всё?

— И всё!

Тим понял, что разговор на эту тему закончен. Если Земля желает иметь хороших друзей и верных союзников, значит, придётся принимать те условия, которые предлагают ха-тЭнги. В противном случае, здесь будет война — не на жизнь, а на смерть и, чтобы её выиграть, придётся серьёзно попотеть. Мысли свои он прикрыл от проницательного хозяина, а тот и впрямь, что-то почувствовал. Посмотрел пристально на человека, улыбнулся с натяжкой и завёл разговор на отвлечённые темы. Объяснил, что у них не принято, к примеру, досаждать друг другу своим присутствием. И потому вокруг звездолёта землян образовался некий вакуум, хотя тауры сгорают от любопытства и хотят посмотреть устройство «Кашалота» изнутри.

Командир «Церберов» принялся извиняться за то же самое, так как это по его указке люди вели себя таким образом, боясь обидеть хозяев своим неуклюжим поведением. В итоге, оба согласились, что данная предупредительность, похоже, получилась чрезмерной. И Тим, и Дан-но-Таур приветливо скалили зубы друг другу, непринуждённо болтая о том, о сём, а глаза у обоих были внимательными, будто просвечивали на достоверность каждое сказанное слово своего собеседника. Воевода старался не показывать разочарования настороженностью ха-тЭнга. А с другой стороны ставил себя на его место и спрашивал, как бы он поступил в такой ситуации. Ну, прилетели, ну, помогли пару раз и что? И тут же вспоминал мутантов Шкену. Да за одно за это, можно было смело встречать всех пришельцев в штыки и вырезать под корень, не разбираясь, друзья или враги свалились на голову.

А с ним и говорили, и улыбались, и даже приоткрывали кое-какие тайны…

Вот и сейчас непонятно зачем его собеседник начал разговор про земных подруг, и как они подошли таурам. Про браки с ними, в результате которых рождались дети, причём, исключительно мальчики. И про то, как их делали ха-тЭнгами…

— Послушай, Дан, — в какой-то из пауз удивился Воевода. — Зачем ты мне всё это рассказываешь? Мы ведь оба понимаем, что данная информация может быть использована против вас в том случае, если моё начальство не захочет принимать ваши условия.

— А ты как думаешь, человек?

— Н-ну, не знаю, — землянин и впрямь терялся в догадках, хотя ответ был проще простого.

— Тогда перестань ломать голову и слушай.

Хозяин пещеры, больше смахивающей на охотничий музей, продолжил прерванное повествование…

На самом деле всё оказалось и впрямь не таким сложным, по крайней мере, на слух, но очень значительным по своему содержанию. Из объяснений стало понятно, что генотип местной расы каким-то образом преобразовали волканы. И если до их прилёта на Эпику тауры были тем, кем они были, то после того, как изгнали отсюда ненавистных Псоглавых, в корне изменились. Шкену сделали из них людей и теперь тем, чтобы выжить на собственной планете, ха-тЭнгами надо было становиться.

Любой другой народ с такой задачей вряд ли бы справился…

Сыны Прародителя Мен-но-Таура смогли!

Долгие тысячелетия их племена жили, как жили, не задумываясь над тем, что им даровала природа-мать, теперь надо было меняться. И спасли их тэнгАки — духовные лидеры несгибаемых кланов. Они дни и ночи кропотливо искали дорожки к своим истокам, понимая, что по-другому в экстремальных условиях, да ещё с мутантами, которыми наградили их бывшие «друзья», не выжить. В итоге верный путь всё-таки был найден. Шаманы услышали духов Эпики, и те открыли им рецепты зелий и притираний, подсказали, как подружиться с истинными обитателями планеты, а самое главное помогли создать «ритуал-переворот». Первые опыты заклинатели, конечно же, ставили на себе, пробуя чудодейственные эликсиры, путешествуя внутрь собственных тел во время транс-сеансов и изучая возможности организма до мельчайших подробностей. Действовали в основном на ощупь, мудря с дозировками и правильным подбором компонентов. Заканчивали же эксперименты чаще всего на погостах, перед этим полной мерой испытав непереносимые муки, либо умерщвлялись своими же помощниками, превратившись в страшных образин. Но не отступали, пока не нашли нужное, кстати, новое преобразование сделало ха-тЭнгам неожиданный подарок — долголетие. Ну, а за все страдания, которые вынесли мудрецы, их, почитали и слушались беспрекословно.

С той поры у народа Эпики появилась надежда на светлое будущее, но коварные Шкену, если били, то сразу в несколько мест и самый жестокий удар приберегли на потом, закрыв дорогу в Лабиринт, откуда тауры водили своих жён. Поначалу переход на «остров Крит» то открывался, то закрывался, но со временем доступных коридоров становилось всё меньше, а последние триста лет и вовсе перестал пропускать женихов.

— Это значит… — попробовал догадаться Тим.

— Это значит, землянин, что все наши ограничения и странности терпеть вам не долго, — глаза говорившего затуманились грустью. — Мы вымираем. Какая-то сотня лет и Эпика будет вашей, полностью! Да, вы бы и сами всё очень скоро поняли…

— Хм-м, — нахмурился поводырь «Церберов». — Неужели мы похожи на Шкену, Дан?

— Нет, — успокоил Воеводу седой могучий воин. — Если б вы хоть немного смахивали на этих отродий, поверь, ха-тЭнгам достало бы сил, чтобы справиться с вами. Но… — он развёл в стороны свои крепкие, увитые буграми мышц руки. — Мы с тобой воины и слишком хорошо знаем, что такое приказ, который надо исполнять, даже если он идёт наперекор понятиям о порядочности и чести. В твоей команде у нас нет сомнения, но вряд ли вы способны влиять на своих правителей.

— Они нас послушают, — не очень убедительно заявил командир «Чёрных Ангелов».

— И с этим нет смысла спорить, — ухмыльнулся Дан-но-Таур. — Только сделают так, как посчитают нужным!

Глава Х

Марсианский Анклав, планетоид «Тербий»,

2259год, октябрь, 07-00 по среднестатистическому времени.

Шефу полицейских штурм-подразделений «Чёрный Ангел»

бригадному генералу Павлу Воржичу

СЛУЖЕБНАЯ ЗАПИСКА

Довожу до Вашего сведения, сэр, что я, капитан охраны планетоида «Тербий», целиком и полностью поддерживаю главного инженера Ариоля Бергера и командира космической станции Натана Адлера отказывающихся принимать пополнение людскими ресурсами через ОРК (Общую Рекрутинговую Компанию). На это есть веские причины:

1. Специалисты, прибывающие к нам по общей программе, как правило, с профессиональной точки зрения оставляют желать лучшего и зачастую требуют серьёзной переподготовки. Кроме того, вербовочные пункты уделяют мало внимания анкетным данным работников, в том числе, их криминальному прошлому. В большинстве случаев у СО (Службы Охраны) проблем всё же не возникает, хотя с отдельными личностями приходится проводить дополнительные профилактические мероприятия.

2. Низкая подготовка технического персонала влечёт за собой производственные авралы и критические ситуации, которые в свою очередь ведут к незапланированным перебоям в добыче металлов. Отсюда естественное недовольство заказчиков, требующих чёткого выполнения графиков поставок.

3. Ненадёжные индивиды, прибывающие на «Тербий» — это потенциальный материал для так званых « new — демократов», по сути, являющихся обыкновенными пиратами. За несколько десятков лет они набрали силу и являются нешуточной угрозой для нормального функционирования не только станции, но и всего добывающего комплекса действующего в Главном астероидном поясе. К тому же, контроль и поддержание надлежащего порядка в этом секторе затруднён тем, что здесь сконцентрировано около 400 тыс. метеоритов, причём некоторые имеют внушительные размеры, позволяющие создавать стационарные укрытия для криминальных элементов.

В связи с вышеизложенным, прошу поддержать предложение руководства станции о создании собственного кадрового агентства на территории Земли, а так же увеличить штат «Чёрных Ангелов» до роты, укрупнив подразделение тяжёлыми патрульными катерами дальнего радиуса действия типа «Шингу».

Начальник службы охраны планетоида «Тербий» капитан «Чёрных Ангелов» Савелий Доку

* * *

Центральный Анклав, Вашингтон, Президентский дворец, Овальный кабинет,

2259год, октябрь, 07-00 по среднестатистическому времени.

И Воржич, глава земного полицейского департамента и Пак, первый секретарь правительства, а так же представители основных планетарных ведомств: космического, авиационного и ещё некоторых технических и вспомогательных структур, сидели в напряжённом неведении, ожидая нового Президента Земной Конфедерации. По-обыкновению, это была женщина, рекомендованная Лунным анклавом и для всех — первое рабочее совещание с ней было определяющим, после чего, собственно, и начнутся их взаимоотношения. Ровно в семь, с последним ударом старинных механических часов в ореховом высоком футляре, дверные створки личных президентских покоев распахнулись, и в зал вступила она — Лора Литгоу, стройная, сероглазая блондинка, нынешняя хозяйка этого кабинета. Мужчины с её появлением торопливо поднялись на ноги, а она, окинув взглядом доставшуюся ей в наследство команду, удовлетворённо кивнула и жестом пригласила всех занять свои места. Возня вперемешку с сопением, по мере того как сильные мира сего угнездились в массивных кожаных креслах, постепенно стихла и в зале повисла многозначительная тишина.

— «Молодец, девчонка!» — отметил про себя седой погрузневший Павел Воржич, бригадный генерал «Чёрных Ангелов», переживший на своём веку не одного президента. — «Умеет держать паузу».

— «Ну, ну, поглядим, с чем вы к нам прибыли, уважаемая» — первый секретарь, Александр Пак, внимательно изучал женщину, а та будто его услышала…

— Что ж, дорогие мои, всем привет! Перед тем как выйти сюда я внимательно изучила послужной список каждого, а обо мне свои впечатления вы составите в рабочем порядке, посему, перейдём сразу к делу: некоторым здесь не терпится узнать, что нас ждёт в ближайшие годы… — и с очаровательной улыбкой, сверкнув ослепительно белыми ровными зубами, закончила. — Работа, кропотливая и ежедневная.

— «Понятно», — решил для себя кореец. — «Значит, сейчас начнут чихвостить…»

— И как тут верно подметил один из присутствующих, — она снова мило улыбнулась, вперив свой взгляд в первого секретаря. — Мы начнём с главного…

— Э-ээ, извините меня, мэм, — обратил на себя внимание Воржич. — А что в вашем понимании есть «главное»…

— То же, что и для Вас, генерал, — перестала улыбаться Лора Литгоу и посерьёзнела. — Безопасность, — а затем добавила со значением. — И внутри наших Анклавов, и за их пределами.

После этого, снова выдержав эффектную паузу, она зачитала небольшой доклад о состоянии дел на Земле, Луне, космических станциях и Солнечной системе в целом, где люди вели активную деятельность, осваивая и осваиваясь на новых территориях.

— Что я упустила или чего не знаю? — вопрос повис в воздухе надолго, и никто из присутствующих с ответом не торопился. — Хорошо, тогда спрошу по-другому, насколько ситуация соответствует действительности, — и повернулась в сторону Воржича. — Генерал, а вот теперь слово Вам…

— Да, в общем-то, всё идёт по плану: осваиваем, охраняем, поддерживаем порядок… — по обыкновению зачастил тот, но тут же остановился, так как его сосед, Александр Пак, начал слегка покашливать, на что командующий «Чёрных Ангелов» отреагировал моментально. — Но есть кое-какие недочёты, как же без них?

Эти двое были единственными представителями коренных землян в настоящем кабинете и всегда старались поддерживать друг друга, тем более внимание на первом заседании сконцентрировали почему-то именно на них. Впрочем, причина почти сразу же стала понятна.

— Насколько я в курсе, командующий объединенными полицейскими силами называет недочётами критическую ситуацию, которую сам же и создал, я права?

— Отчасти… да! — согласился с ней генерал, ёрзая в сразу ставшем для него тесным кресле.

— Хм-м, отчасти? — глянув на экран своего личного терминала, удивилась Президент. — Тогда поправляйте, если я где-то ошибусь. Итак, в июне двести двадцатого года, на одном секретном совещании Вы, Воржич, вместе с моей предшественницей измыслили некий спасительный план…

— Но, мэм… — попробовал вмешаться кореец.

— Кстати, господин первый секретарь, Вы там тоже присутствовали, — отчеканила она. — Итак, вы оба предложили смоделировать ситуацию в государстве, которая якобы поднимет патриотический дух у людей и создаст определённую мотивацию для всего человечества, правильно?

— Д-да, — выдавил из себя генерал, так как Пак, похоже, заткнулся и надолго.

— То есть у земного правительства появились противники, пресловутые «new-демократы», с которыми мы успешно боремся почти сорок лет…

— Так точно, мэм, — совсем одурел от такого напора шеф «Чёрных Ангелов», начав изъясняться в кабинете по-уставному.

— И каковы наши успехи?

— По-разному, — пряча глаза, ответил Воржич.

— Мой коллега хотел сказать, госпожа Президент, — вступился за него начальник космического ведомства, уроженец Лунного Анклава, Збигнев Ковалевский. — Что несколько «лунатиков», как за глаза прозывают нас в народе, прибрав бразды правления в этой конторе к рукам, поломали прекрасно спланированную акцию, верно?

— Сломали — это мягко сказано, — проворчал генерал. — Головастики. Ох! Прошу прощения, мэм, — испуганно захлопал глазами генерал, но, получив одобрительную отмашку, заговорил дальше, тщательно подбирая слова. — Их лидеры… мм-м… отказались сотрудничать с нами. И начали использовать свои природные способности… теперь нам… приходится очень нелегко…

— Ка-ак? Всему земному флоту? — в голосе Лоры Литгоу послышались изумлённые нотки.

— Э-ээ, видите ли, м-мэм, — опять начал заикаться Воржич. — Д-до недавнего в-времени мы не п-придавали этому такого с-серьёзного з-значения…

— А теперь?

Командира «Чёрных Ангелов» наконец-то расклинило, и он сумел внятно обрисовать непростую ситуацию, которая сложилась между орбитами Марса и Юпитера. Получалось, что, снабдив пиратов всем необходимым, в том числе, ремонтными базами и даже автономной оружейной станцией, военные сами себе выкопали яму, позволив «борцам за справедливость» стать абсолютно независимыми. С каждым днём диктовать условия получалось всё тяжелее, а когда у руля бунтовщиков встали несколько недовольных из Лунного Анклава, связь вовсе прервалась. Зато начались ощутимые военные действия с полным набором прилагающихся к этому последствий: внезапные атаки на пассажирские и транспортные корабли, абордаж мелких станций, захват заложников и неожиданная незапланированная кровь не только военных, но и гражданских лиц.

— Ну, хорошо, просчёты проанализированы, выводы сделаны, так давайте всё исправлять, — подытожила выступление Президент.

— Полностью? — Павел Воржич уже отошёл от предпринятого на него «показательного наезда», понимая, что попался на «суровый» крючок, как мальчишка.

— Вы начните с чего-нибудь, сэр. Будут результаты, дальше мы откорректируем наши действия…

— «Да уж, молодец, баба!» — ухмыльнулся про себя генерал. — «Как она меня… чуть не обоссался с перепугу, а? Ну, ничего, сработаемся!»

— «Несомненно, мой генерал!» — вдруг всплыло в голове у Воржича, и он ошарашено ею закрутил. — «Ну-ну, держите себя в руках, боец! А туалет у нас на выходе, справа, если Вам и впрямь приспичило…хи-хи!»

* * *

Седна, малая планета Облака Койпера,

Исследовательская база ВПК «Сократ»,

2301год, октябрь, 08-50 по среднестатистическому времени.

Секретную информацию, пришедшую на станцию вместе с беспилотным «Ропером», который отправили сорок семь часов назад во второй по счёту тоннель, через пять минут знали все! Корабль вернулся с потрясающей новостью — нашёлся «Кашалот». Причём судно-автомат сняло предварительные данные, оставив взамен координаты перехода и временные параметры работы имеющейся в системе кротовины. Само же вернулось с подтверждением того, что команда ВА-19, как и предполагалось, высадилась на планету земного типа и ожидала там помощи, либо указаний к действию.

Валентайн шёл с экстренного заседания, которое решало, что делать: идти на выручку десантникам или ждать их самостоятельного возвращения. Спорили на этот счёт не особо, так как быстро сошлись на том, что лейтенант Воевода и капитан Пирс достаточно опытные командиры. Корабельный супермозг наверняка уже обработал полученный материал, и до ближайшего перехода оставалось меньше суток. Если «Кашалот» в расчётное время не появится, вот тогда нужно бить тревогу и приступать к спасательной операции, а пока в этом нужды не было. Начальник станции на всякий случай прокручивал в голове план мероприятий исходя из худшего варианта развития событий, потому не сразу заметил заступившего дорогу человека. Но в последний момент реакция всё же сработала.

— В чём дело, инженер, — прибирая суровые ноты в голосе, удивился полковник. — Мог ведь вас, мадам, и раздавить.

— Ничего! — хозяйка вихрастых белых кудрей задиристо ими тряхнула. — Я крепкая…

— Вы встали у меня на пути, чтобы сообщить мне это?

— Н-нет, — стушевалась девушка, а потом и вовсе покраснела. — И никакая я Вам не мадам…

— Хм-м! — усмехнулся Валентайн. — В таком случае, мадмуазель, извините, — он улыбнулся ещё шире, что-то припоминая и повнимательнее к ней приглядываясь. — Если мне не изменяет память, Салли?

— Ой, — обрадовалась миниатюрная блондинка. — Да, Салли О’Донован, вы меня помните?

— Ну, конечно, — соврал начальник станции. — Вижу, растёте: раньше были стажёром, теперь инженер третьего ранга, неплохо!

Зуммер-чип, удобно устроившийся за его левым ухом, выдал командиру «Чёрных Ангелов» всю информацию о девушке пока она лопотала что-то невнятное, в том числе предположительные варианты предстоящих вопросов и ответов. Становилось интересно, похоже, эта романтическая дурочка в него втюрилась! Нашла повод для разговора, припомнив обещание, что их отправят в отпуск, после того как найдут «Кашалот», а теперь сама не знала как выпутаться из этой ситуации…

Первым желанием полковника было перестать мучить человека и отправить куда подальше, потом, приглядевшись, решил не торопиться, а теперь, когда девчонка совсем запуталась и умолкла на полуслове, нервно теребя себя за отворот рабочей курточки, внезапно наклонился и поцеловал её в сладкие податливые губы.

Блокиратор валентайновского зуммер-чипа отключился на сорок первой минуте и вживлённый в мозг мини-процессор подал тревожный сигнал. Спустя сто двадцать секунд, как и положено было в таких случаях, дверь его апартаментов уже вскрывала «тревожная группа». Ещё через несколько мгновений охранные системы станции перекрыли периметр на вход и выход, запрещая персоналу, будь какое передвижение по её переходам. Все терминалы и информационные табло высветили красный сигнал означающий, что на базе произошло ЧП. Покидать свои места сотрудникам «Сократа» в независимости от служебного положения до отбоя команды не рекомендовалось. В противном случае военные могли применить силу вплоть до уничтожения тех, кто отказывался подчиняться приказу…

Заместитель полковника, капитан Томас Стронгхорд стоял в жилом отсеке, который занимал теперь уже бывший его непосредственный шеф, не мешая производить специалистам положенные в таком случае следственные мероприятия. Ничего примечательного ни на стенах, ни вообще. Всё скромно, без излишеств и сам босс, лежащий посредине комнаты, пример строгого минимализма: из одежды, только солдатский медальон на груди и суровое выражение на лице. Правда, аскетическую картину помещения нарушала одна вычурная вещица, явно диссонировавшая с общим спартанским фоном скромного солдатского жилища. Она торчала из левого глаза убитого — тонкий узкий стилет, искусно сделанный, и умело закамуфлированный под заколку для волос.

— Причина смерти установлена? — задал совершенно дурацкий вопрос, но так положено, всё пишется, капитан Стронгхорд.

— Да, сэр, — ответил лейтенант-эксперт с подобающей для такой ситуации скорбной миной. — Профессиональный удар в глазницу БРУ-спицей, оснащённой устройством блокирующим индивидуальную систему оповещения, то есть зуммер-чип полковника, плюс дополнительная инъекция ядом мгновенного действия.

— Отрава была в клинке?

— Да.

— Понятно, — нахмурил брови капитан и отозвался на постоянно светящийся экстренным вызовом сигнал коммуникатора. — Угу, Дик, привет, извини, не мог говорить. Да! Боюсь у нас плохие новости. Да! Валентайну не плохо… ему уже хорошо! Хм-м, прости, шутка и впрямь дурацкая, точно, наповал! Личность установлена, мои люди как раз занимаются этим. Твоё присутствие вряд ли здесь обязательно, поверь, смотреть здесь особо не на что. Согласен. Думаю, движение по базе откроем через час, потерпите! Конечно, ты будешь первым, кто узнает подробности…, — и тут же переключился на следующее сообщение. — Да, Туве! Ты уверен? То есть двадцать пять минут назад катер астрофизиков ушёл по программе, на маршрут… а-аа, дьявол, поздно! Не догнать! Нет, капрал, ты здесь ни при чём. Понятно, данные можешь не называть. Их было двое? Саша Векслер? Пилот? Бедный парень, надеюсь, он умрёт так же быстро. Да, благодарю, отбой!

Всё, то время пока говоривший, а по ранжиру теперь нынешний командир «Чёрных Ангелов» на Седне, Томас Стронгхорд был на связи, шуршание в апартаментах полковника не прекращалось. Самого Дмитрия Валентайна уже запеленали в термобаг и отправили к медикам на вскрытие, а помещение тщательно обследовали, заглянув в каждый угол. Судя по тому, как переминался с ноги на ногу эксперт, у него было готово предварительное заключение, и капитан повернулся в его сторону.

— Давай, Николя, рассказывай…

— Сэр, у меня только предположения…

— Слушай, ТуссЭн, да хватит ерундой заниматься! Мы делаем своё дело и миндальничать здесь не то что вредно, а просто непозволительно. Мне нужна вся правда, какая б она ни была.

— Хорошо, командир, — кивнул лейтенант, соглашаясь. — В таком случае, вот вам, правда! Похоже, что полковника поймали «на любовь». Эта девчонка, Салли О’Донован, оказалась та ещё штучка…

— Сомневаюсь, что убийца имеет хоть какое-то к ней отношение, — не удержался и перебил говорившего Стронгхорд.

— В смысле?

— Я тут сопоставил кой-чего, отправил запросы кой-куда и получил на них ответы…

— И?

— Очень сильно попахивает пиратским братством с «Монблана»…

— Да, ладно! — отмахнулся ТуссЭн. — Его ведь лет десять как разобрал на запчасти Валент-т-тайн…

Лейтенант запнулся на полуслове и, сделав предостерегающий знак, лихорадочно начал перебирать пальцами на своём планшете.

— Так… братство «Монблан»… прекращение деятельности 2291 год… координатор-разработчик и исполнитель акции майор Валентайн… ох, т-твою мать!

— Вот, вот, Николя, — потёр в задумчивости мочку уха капитан. — Тут ещё один нюанс из прошлого нарисовался. Мысль такова, оказывается, ликвидаторы этой команды вместо общепринятых «чёрных меток» придумали свой особый знак, оповещающий окружающих, что убитый — это их рук дело…

— Удар в левый глаз острым предметом?

— Да!

— Так вот откуда ноги растут?

— О-хо-хо, друг мой, очень даже может быть, — теперь Стронгхорд мял свой квадратный подбородок. — По крайней мере, в отчёте всю эту историю обязательно опишу. Да, я тебя прервал, давай продолжай, выкладывай свои умозаключения.

— А мне, собственно, после всего вышесказанного особо добавить-то и нечего, разве что-о… — он как-то стушевался на полуслове и смущённо затоптался на месте.

— Ну-ну? — подбодрил его капитан. — У тебя недержание мочи или и впрямь что-то такое, о чём в докладе лучше не упоминать?

— Да, нет, — оживился ТуссЭн, по всей видимости, не желая, чтобы его причисляли к списку больных энурезом. — Только полковник наш, того, всё-таки красавец…

— В смысле?

— Ну-у, прежде чем в глаз схлопотал, успел киллершу нагнуть!

— Иди ты!

— Точно! — со знанием дела подтвердил лейтенант. — Анализаторы врать не будут!

— Ф-фу, спасибо тебе Господи, хоть одно хорошее дело за сегодняшнее утро случилось на вверенном мне объекте.

— ???

— Николя, я начинаю сомневаться в том, что ты и впрямь француз, — расплылся довольной улыбкой капитан «Чёрных Ангелов». — Да ты хоть представляешь, каким на тот свет отправился наш командир?

— Каким? — совсем перестал понимать говорившего ТуссЭн, что явственно отображалось на его растерянной физиономии. Впрочем, в неведении криминалист пребывал недолго. Весельчак-скандинав тут же раскрыл секрет своей радости.

— Счастливым…

— Ну-у, если с такой позиции рассматривать произошедшее… — удивлённо забормотал лейтенант.

— А с какой же ещё? — возмутился капитан. — Да, пираты эти, хоть «Монблан», хоть «Красные бригады» или ещё кто с их акциями возмездия, тьфу, хреновня на постном масле! Всех достанем и поставим в пятую позицию, можешь даже не сомневаться… а вот последние минуты жизни у каждого мужчины должны быть именно такими, как у нашего полковника… с женщиной! — правда, потом он на секунду задумался и слегка подкорректировал своё заявление. — Или на худой конец, в бою.

— Не-е! — включился в разговор кто-то из рядовых, так как давно вместе с другими «Ангелами» прислушивался к офицерскому трёпу. — Лучше… на толстый!

Секунд тридцать в апартаментах Валентайна стояла мёртвая тишина, затем на предложение отреагировали…

— Точно! — в один голос заржали старшие по званию, которых тут же поддержали все остальные.

* * *

2301год,

Эпика, планета ха-тЭнгов.

Тим вместе с Дан-но-Тауром довольно долго пробирался сквозь густые заросли…

Накануне вечером ха-тЭнг пришёл к нему на корабль, ловко проскользнул по узким и низким для него коридорам в кубрик, так как в тесной каюте просто б не уместился и, спустя какое-то время, сделал предложение, от которого у Воеводы «мурашки» по коже забегали:

— Послушай, Главный, ты уже давно топчешь дороги Га-Хва, а твои люди сделали много хорошего для нашего народа, как думаешь, не пора ли тебе познакомиться с тЭнгаками…

Командир «Чёрных Ангелов» ждал продолжения сказанному, но таур сидел, как ни в чём, ни бывало и молча, потягивал полюбившийся ему земной зелёный чай, заедая булочками с кленовым сиропом. Манера общения жителей Эпики иногда ставила землян в тупик, и не всегда было понятно, чем может закончиться начатый вроде бы ни о чём разговор. Вот и сейчас Тим уточнился:

— Это приглашение исходит от шаманов?

Воин, неспешно допил горячий напиток и принялся вытирать об штаны запачканные сладким руки. Тим и раньше наблюдал эту занимательную картину, но каждый раз таращился на необычный процесс, как малолетний мальчуган. Дело в том, что боевую одежду ха-тЭнги с себя не снимали вообще, может на время сна и то Воевода сомневался, а так как броня у тауров была живой, они её кормили. Вот и сейчас, плотное по виду облачение, начало бугриться и трепетать возле хозяйских ладоней, выпуская навстречу им, подрагивающие от нетерпения длинные стрекательные нити. На это чудо уставился не только Тим, дежурный по камбузу тоже хлопал глазами, то и дело восхищённо кивая головой. А гость, закончив необычную процедуру, поклонился уважительно тому, кто его угощал и наконец, ответил:

— Я буду ждать тебя завтра, на рассвете. Дорога непростая, подготовься!

Теперь они пробирались по узкой тропе, то и дело прислушиваясь к лесу…

Ха-тЭнг наотрез отказался лететь туда на катере, а уж тем более брать с собой сопровождение. На «Кашалоте» их слушали в любую минуту готовые прийти на помощь, но это, то немногое на что он согласился. Наверное, существовали какие-то местные запреты, а может ритуал предписывал идти на встречу с тЭнгаками определённым способом, кто знает?

В общем, весь путь был заранее распланирован...

До непролазных дебрей их везли горугОды. Похожие на земных быков, покрытые чешуёй они больше смахивали на небольшие бронированные танкетки только без гусениц. И сидеть на них полагалось сверху в больших кожаных креслах с упором для спины и специальными фиксирующими ремнями. Для чего крепления Воевода понял после того как взгромоздился позади погонщика и тот заставил его пристегнуться. Дальше всё напоминало гонки на трициклах, в парке горных развлечений с той лишь разницей, что остановиться и попросить передышку не позволяла гордость десантника.

Хорошо хоть ехать было недалеко…

Впрочем, для того чтобы ощутить себя инвалидом Тиму хватило и этого. На землю он сполз еле живой: без задницы, которую отбило, словно её добросовестно готовили под жаркое, позвоночника почти высыпавшегося через задний проход в броню и причинного места хоть и тщательно защищённого, но чуть не превратившегося всмятку от жестокой тряски. Таур почувствовал состояние человека и, перед тем как углубиться в непролазный густой подлесок, протянул своему спутнику уже знакомую склянку с зельем. Воевода молча хлебнул, причём с дозой не скромничал, а потому глаза, которые полезли на лоб вынужден был возвращать на место, крепко их зажмурив.

— Легче? — в вопросе ха-тЭнга прозвучало участие.

— Терпимо, — медленно выдохнул сквозь зубы человек, но от замечания не удержался. — А мы не могли, хотя бы досюда добраться по воздуху?

— Нет! — последовал короткий, без объяснений, ответ.

Лейтенант пожал плечами и двинул за своим напарником в чащу…

Ручные и ножные усилители Тим предусмотрительно включил на полную. В правой руке он держал роторный «Бульдог», а в левой трепетал вибротесак готовый рубить при малейшей опасности любую нечисть. В итоге, работа для него подвернулась очень скоро.

Сначала пришлось шинковать аитУ.

Гигантскому древесному змею, устроившему на их пути ловчую засаду, не повезло. За несколько мгновений до броска таур его услышал, определил направление и дико рыкнув, молниеносным подскоком вверх, встретил атаку многометрового бревноподобного гада. Его секира обрушилась туда, где заканчивалась огромная гребенчатая башка пресмыкающегося. Острое, доведённое до состояния бритвы лезвие отсекло её легко: толстую покрытую наждакообразными пластинами шкуру вместе с массивными позвонками внутри оно и не почувствовало. А обезглавленное тело забилось в конвульсиях, ломая вокруг деревья как соломинки. Но тесак Воеводы несколькими точными ударами окончательно добил монстра разрубив того на несколько кусков.

— Зря! — не одобрил поведение землянина таур. — АитУ уже ушёл, но тело змея могло причинить ущерб, оно неподъёмное, одно неловкое движение и ты мог погибнуть. Больше так не делай.

Воеводу аж в жар бросило…

И впрямь повёл себя как малолетний пацан, в итоге, отчитали, причём заслуженно. Оставалось, молча выслушивать сказанное, мотая на ус обидное замечание. Землянин даже немного расстроился, упустив тот момент, когда вокруг опять что-то изменилось. Впереди было нехорошо, и Тим поймал себя на мысли, что днём в лесу так же небезопасно, как и ночью, а потому, решил нарушить обещание, данное им на приёме у вождя ха-тЭнгов. В том смысле, что он не должен был пользоваться своими телепатическими способностями в отношении напарника. А как по-другому, если его чуйка предупреждала, что впереди их ждёт очередная неприятность и не малая. В итоге он плюнул на всё и рявкнул мысленное: «Стой!». К чести Дан-но-Таура, тот подчинился команде безоговорочно и застыл на одной ноге, не опуская вторую на землю.

— «Что случилось, Тим?» — поинтересовался напарник тоже мысленно.

— «Впереди, в низине, по бокам того, что ты называешь тропой, нас опять кто-то ждёт…»

— «Показать можешь?»

«Ангел» напрягся и попытался передать образ той мерзости, которая сидела в засаде. Несколько каменных глыб лежащих в липком илисто-водорослевом месиве служили невысоким, но надёжным переходом. С обеих сторон от них, под неподвижной, ни морщинки на гладкой поверхности, ни пузырёчка, затаились они: не то пиявки, скрещенные с каким-то хищным растением, не то наоборот. От них веяло голодом и непоколебимой решимостью утолить его, во что бы то ни стало.

— Джамбу-тэги, — прошептал таур и остановился в замешательстве.

— Что так опасны? — так же тихо проговорил поводырь «Церберов».

— На Эпике других не бывает, — усмехнулся воин, но двигаться вперёд, не торопился.

— И чего будем делать? — заметив его нерешительность, опять полюбопытствовал Воевода.

— Обходить, далеко, а вперёд соваться… — в задумчивости протянул тот, что-то решая про себя в уме.

— Ну, так давай я попробую!

— Пробуй, — согласился ха-тЭнг. — Только к болоту близко не подходи.

Лейтенант скривил губы, припоминая недавнее замечание, и потянул из левого ножного зажима две вакуумные шашки, как раз по одной на каждую сторону. Прикинул в голове радиус действия, выставил на двадцать метров, с запасом, и метнул их точно по назначению. Дан-но-Таур с интересом наблюдал за происходящим и когда посредине каждой грязевой многометровой лужи внезапно образовались глубокие до самого дна воронки, а затем всё их содержимое вспучилось горбом и в воздухе прогудело густое басовитое «Б-бам!», восхищённо покачал головой.

— Хорошо!

— Кисель, — подтвердил «Чёрный Ангел» и только потом поинтересовался. — Слушай, Дан, эти твои б-бутяги или как их там, и впрямь были непроходимыми?

— Да, нет, — пожал плечами его спутник. — Обыкновенные охотники. Просто их много. Атакуют очень быстро, одновременно налетают с разных направлений и вытягивают кровь одним махом. Но опасны не только этим. Их головы-присоски, в момент нападения, увеличиваются в несколько раз, а чтобы надёжнее держаться, крепят себя к жертве шипами, которые прячут внутри. Они размером, — он кивнул на вибротесак Воеводы. — С твой ножичек…

— Ого! — не удержался Тим.

— Ага! — ни мало не сомневаясь, подтвердил таур. — Таких заноз у них аж три. Теперь представь, если к тебе присосётся хотя бы пара джамбу-тэгов…

— Хм-м, — настороженно покосился на жидкое месиво лейтенант, хотя уверен был в том, что там ничего живого не осталось. — И как вы здесь ходите?

— Привыкли уже, — спокойно ответил ему Дан-но-Таур. — Кстати, дальше охотников быть не должно, шаманов твари боятся. И ещё, — он ткнул в сторону человека бронированным пальцем. — Со мной можешь говорить из своей головы, я разрешаю. Это очень полезно, особенно, когда опасность.

Как и обещал ха-тЭнг, больше на них никто не нападал.

Тропа стала заметнее, а по её бокам появились подтверждения того, что они на самом деле вступили на запретную для неприглашённых территорию. То тут, то там по её обочинам возвышались вырезанные из камня уродливые фигуры или пирамиды из черепов. На полусгнивших от времени рамах болтались остатки чего-то явно подвешенного сюда в живом виде. Встреченные разлапистые деревья были украшены разноцветными лоскутами, костяными осколками, а то и целыми фрагментами останков неведомых созданий. А за одним из поворотов Тимыча поджидало и вовсе что-то невообразимое: с каменного постамента на него смотрела какая-то кошмарная бестия ощетинившаяся многочисленными шипами, клыками и всевозможными костяными крючьями из которых выбраться живым, точно бы не получилось. Заметив ступор, который напал на попутчика, таур прокомментировал:

— Сальванг или как его называют тЭнгаки — «ужас ночи».

— И впрямь… ужас, — пробормотал лейтенант, стараясь обойти монстра подальше.

Пока он крался, оглядываясь на оставленное позади чудовище, за следующим изгибом тропы неожиданно открылся замаскированный густыми лианами вход в пещеру, возле которого поджидал его ушедший вперёд ха-тЭнг.

— Что, боязно?

— Угу, — буркнул впечатлённый от увиденного землянин.

— Эт правильно, — согласился с ним воин. — Старики говорят, когда-то давно встречали его живым, и вообще сальванг не умер, а просто уснул, способный пробуждаться по первому зову заклинателя, — он поглядел задумчиво в ту сторону. — Может, по этой причине сюда никто из обитателей леса не суётся. Чуют охранника и даже спящего обходят стороной.

— Хех, Дан, умеешь ты успокоить, когда нужно…

Договорить им не дали.

Сзади, из тёмного прохода раздалось чуть слышное покашливание, а сопровождающий Тима ха-тЭнг в мгновение ока развернулся и, припав на одно колено, склонил свою лобастую голову в почтительном поклоне. Воевода потоптался, но, в итоге, сделал то же самое. Кстати, его восприятие на этот раз даже не заметило, что к ним кто-то подобрался.

Обширная пещера, хорошо освещённая откуда-то сверху, поражала своим содержимым…

Лейтенант старался не пялиться, но глаза сами собой бегали по сторонам. Окружающая обстановка больше смахивала на волшебную лабораторию из детских сказок с целой кучей стеклянных колб, больших и маленьких кувшинов, котлов, крутящихся зачем-то колёс, всевозможных саркофагов и совсем уж необъяснимых приспособлений. Кстати, «Ангел» заметил протекающий сквозь пещеру водный поток и хорошо знакомый плотик у пристани. Это что же получается, они спокойно могли проехаться под землёй и не рисковать своим здоровьем…

— Могли, человек, могли… — проскрипел сидящий напротив сухой и какой-то весь изломанный, словно вековечная коряга, ха-тЭнг. — Ты уж извиняй, что заставили тебя пробежаться кружным путём, зато сколько впечатлений…

— И не говори, Цэдэ-Рху, — прошамкал ещё один. — Молодым пользительны эмоции, штоб кровь бурлила, и антирес к жизни не пропадал в отличие от нас древних трухлявых пней, которым уже давно ничего не нужно.

Поводырь «Церберов» молчал и даже думать боялся громко потому как, всем своим естеством ощущал невообразимую мощь, исходившую от этих «трухлявых пней». Откуда-то вдруг пришло стойкое убеждение, что любая мысль, сказанная либо спрятанная в голове заранее известна сидящим напротив старикам. А те, закутанные в причудливые лохмотья с искусно вырезанными многочисленными костяшками, медальонами и прочими непонятными атрибутами хитро поглядывали в его сторону.

— Данчик, послухай, — снова заговорил тот, что был пониже и поплотнее. — Чего йта ты нам кого-то не того привёл, — он хохотнул озорно и шлёпнул себя показавшимся из вороха одежд шершавым чешуйчатым щупальцем, которое тут же спрятал назад. — Какой-то ён квёлый и совсем не боевитый…

— Ага, Цзэбэ-Рху, — согласился с ним другой. — Похоже, у парня языка нет!

— А давай проверим?

— А давай…

Воеводе показалось, что его кто-то словно спеленал по рукам и ногам, а к нему откуда-то, как из тумана, потянулись жуткие конечности с непонятными пока намерениями. Он глухо зарычал обездвиженный, но всё же через силу, стал медленно приподниматься, готовый к сопротивлению. В себя Тим пришёл сидя на прежнем месте целый и невредимый, а оба старика спокойно обсуждали достоинства и недостатки гостя, будто его здесь и не было вовсе…

— Гляди-тка, Цэдэ, — бубнил тот, что поменьше. — Бронька-то у нашего гостюшки и без него способна отбиваться. Мы ж его выключили, а ён всё одно встал и за оружие схватился…

— Не-е, Цзэбэ, — вторил ему другой. — Неправда твоя, дорогой. Защита у него и впрямь справная, да, только без хозяина енто, что скорлупа у ореха, оболочка и не более.

— Што ж получаиц-ца, — снова забормотал квадратный. — Значиц-ца как мы не старалися, а ён — не поддался, а?

— Силё-он! — сделал вывод высокий и угловатый. — О! Да, он уже с нами, а мы разболтались, — и с улыбкой обратился к «Ангелу». — Ну, как себя чуешь, вояка?

— Н-неплохо, — с трудом разлепил губы Тимыч. — А, что это было со мной?

— С тобой-то, — опять зашамкал тот, которого звали Цзэбэ-Рху. — Ничё особого, просто глянули, што произойдёт, если повстречаешь кого из Шкену, да с их умениями столкнёс-ся…

— Ага, — подхватил другой. — Видим, что сдюжишь сам и другим поможешь, если понадобится.

— А расскажите мне про Шкену...

— Про врагов-то?

Человек кивнул, а улыбчивые старики взяли, да и поведали историю своего народа, повторив её почти слово в слово за Дан-но. Правда, появилась одна подробность… о Прародителе Мен-но-Тауре. Получалось, что тот был вынужден перебраться в Лабиринт, собирая партии наложниц в каменных казематах, и при любой возможности отправляя их на Эпику, пока однажды коридоры гигантского подземного серпантина совсем не перестали действовать, а их легендарный предок не сгинул в безвременье.

— Он не исчез, — осмелился прервать шаманов Воевода. — Ваш вождь до конца служил своему народу…

— Откель знаешь? — вскинулся заинтересованно Цзэбэ-Рху.

— Просто, попав сюда и услышав его имя, из головы не шла мысль, что я где-то такое уже встречал. А вчера, когда Дан-но-Таур позвал к вам, решил попробовать покопаться в нашей истории с помощью корабельного компьютера…

— Шего, шего? — прошепелявил коренастый дед.

— Это приспособление такое, где мы храним свою память.

— Ну, ну… — заёрзал в нетерпении другой.

— И нашёл, — улыбнулся Тим. — Представляете, когда-то давно, на острове Крит и впрямь жил огромный человек-бык по имени Минотавр, который обложил все прилегающие земли данью в виде молодых девушек…

— Гляди-тка, Цэдэ, а молодца наш Манюня, — снова хлопнул себя по коленке необычной конечностью Цзэбэ-Рху и, заметив настороженный взгляд землянина, успокоил. — Чё, думаешь перед тобой мутант? — и пояснил. — Не-е, паря, эт совсем другое. Пока искали, как своих спасти от напасти ентой пёсьей, знаешь скока наших полегло, о-хо-хо! Хорошо хоть так обошлося…

— Так вы ещё с тех времён живёте? — поводырь «Церберов» вытаращил глаза не то от испуга, не то от благоговения. — А-хре-неть!

Мудрецы народа ха-тЭнгов довольные добродушно закхекали, а у Воеводы суровые и таинственные старики, как они ему представлялись по рассказам Дан-но-Таура, напрочь поменяли свой статус. Перед ним сидели вполне нормальные дедки, улыбчивые и даже по-своему добрые. Одно только прозвище «Манюня», которым они окрестили чудовище из земных легенд, чего стоило. Неужто они так называли хозяина Лабиринта? Тим захотел прояснить для себя этот вопрос.

— Ишь ты, Цэдэ, а и впрямь выходит, наш-то сородич тама у них каким-то образиной заделался, а?

— Не-е, брехня, не может того быть, — замотал головой его напарник. — Хотя-а, прозвище на самом деле грозное, Ми-но-тавр! — он произнёс его по слогам, будто смакуя на вкус. — Тока я так кумекаю, Цзэбэ, што оно со временем хорошее-то всё забывается, а плохое, осталось! Видать, прижал там кого пару раз за дело, а про него уже вона какие истории понапридумывали: и людоед тебе, и чудовище, тьфу! Слушать противно…

Старики, похоже, огорчились за своего соплеменника, а лейтенанту стало понятно, что здешний Прародитель Мен-но-Таур и впрямь оказался земной легендой, а теперь, в связи с новыми открывшимися обстоятельствами, чуть ли не земляком. Он этим и поделился со своими собеседниками, а те услышанному не удивились. Даже более того, согласились и, позабыв про обиды, наперегонки стали вспоминать о сложностях, с которыми им приходилось сталкиваться, переделывая грудных младенцев в ха-тЭнгов.

— В смысле, как это переделывали? — опешил Воевода.

— А ты чё думаешь, эдаким здоровяком, как наш Данчик, здеся можно самому по себе вымахать? Как же, разбежался! — махнул уже привычным для Тима щупальцем Цзэбэ. — Разве што к праотцам…

— Ага! — согласился с ним другой дед. — И очень быстро! Без той мощи, что мы в них закладываем по-другому никак. Вона вишь, сколько всяческих приспособ, только чтобы выжили ребятки наши…

С последними словами голос у старика дрогнул, а сидящий рядом Цзэбэ и вовсе отвернулся, пряча невольно набежавшую слезу. В пещере повисло тягостное молчание, впрочем, шаманы подолгу горевать не могли и, вспомнив, что за разговорами позабыли об угощении, принялись хлопотать на этот счёт.

— А где же ваши ученики? Почему их не видно? — чувствуя себя не в своей тарелке, так как старики наотрез отказались от помощи, спросил командир «Чёрных Ангелов».

— Э-хе-хе, дружок, откель жиж им взяться, — посетовал тот из дедков, что был поменьше. — Ёни ж берутся, как и воины, от девок! Вот ежели б вы нам с ентим вопросом подсобили, тады другое дело — мы бы и бойцов, и шаманов нашлёпали тока держися!

— Как это? — не сообразил поначалу лейтенант.

— А чё ж тут понимать-то! — подскочил с горящими глазами, ухватив его и рукой, и другой необычной конечностью Цзэбэ-Рху. — Вы нам пришлите сюда пару-другую ентих ваших колесниц…

— Кораблей, — автоматически поправил землянин.

— Ай, и хрен с ним, как ёни называются, — отмахнулся старик. — Посадите в них девок поздоровше, да побольше, мы их тута встреним, а дальше-э, о-го-го, тока держися!

Такого Тим не ожидал, а, увидев, с какой надеждой смотрит на него другой шаман, в то время как Дан-но-Таур смущённо отводит в сторону свой взгляд — всё понял!

— Так вот вы зачем меня сюда вытащили…

— Ага, дорогой, за тем самым, — простодушно и почти в один голос согласились с ним старики.

— Вот же, — улыбнулся парень. — А без этих ваших хитростей никак нельзя было обойтись?

— А как же без них-то? — облегчённо вздохнули Цэдэ, заметив, что гость не держит на них зла. — Ты ж бери во внимание, сколько годов и с кем мы общались…

— Точно! — подтвердил его компаньон. — Там стока коварства, у-уу, мы в сравнении с ними, дети малые, — и, потеребив за плечо землянина, напомнил. — Так чего нам ждать от ентого разговору, а?

— Ну, вы даёте, отцы! — покачал головой «Ангел», соображая, что ответить на такую необычную просьбу, но тут ему на помощь пришёл голос из коммуникатора:

— Командир, извини за то, что вмешиваюсь, но у меня срочное сообщение…

— Ну?

— Мы нашлись…

Реакция Воеводы, последовавшая за этой новостью, была соответственная:

— Ёлки! Да вы чего сегодня сговорились что ли, весь день меня на сообразительность проверяете!

— Извини, ступил — обрадовано пояснил капитан «Кашалота». — В общем, в системе появился земной корабль-автомат…

— И? — вскинулся Воевода.

— Можем двигать домой, лейтенант, раскладку по работе здешней кротовины «Матильда» уже обрабатывает.

— Слава тебе яйцы! — краем уха уловил Тим, распознав в тихом шёпоте голос Цзэбэ-Рху. — Прародители нас услышали…

Глава XI

Марсианский Анклав, Колония «Тарсис»,

2287год, ноябрь, 13-55 по среднестатистическому времени.

Рэю казалось, что пыль на этой планете просто вездесуща. Как бы ни герметизировали кабину его скрепера, который добывал марсианский реголит, она всё равно пробиралась сюда сквозь любые фильтры и очистители, покрывая тонким слоем внутренности гигантской машины. Умудрялась просачиваться в сочленения скафандра, в глаза, горло, скрипела на зубах и не хотела смываться даже водой. На рабочую смену Финчли, потомственный шахтёр и фанат своей профессии, тут, на Марсе, собирался как на собственную казнь. Отработать день или сол, именуемый здесь, надо было ещё суметь. Впрочем, сегодня синоптики уверяли, что получится: всего минус 25 градусов с лёгким ветерком в районе 10 метров за секунду естественно. На Земле такую погоду назвали б ураганом, а в колонии вполне сносными рабочими условиями.

Комплект тёплого верблюжьего белья, как он не шипел, китаянка-Фаня, их выпускающий диспетчер, заставила взять с собой, в том числе обед с чаем, пончиками для перекуса, десятилитровой канистрой воды и прочей дребеденью, если произойдёт непредвиденное. Под «экстренным происшествием» инструкция подразумевала внештатную ситуацию, которых в Горнорудной компании «Митчелл и Ко» случалось превеликое множество. Но Рэй ни разу не слышал о том, что кому-то хоть однажды довелось натягивать на себя коричневые подштанники, чтобы уберечь свою задницу от леденящего холода. Спасательная капсула позади кресла управления, куда перебирался техник-оператор после аварии, позволяла в автономном режиме дожидаться помощи в течение 24-х часов. Ну, а если он туда самостоятельно влезть не мог, то, как правило, вызволять из беды уже было некого. Стальные многометровые дредноуты больше походившие на сухопутные баржи на бронированных колёсах, избороздили вдоль и поперёк площадь рудника, и опасность в её самом худшем, смертельном проявлении, отсутствовала напрочь. Навигационная система чётко следила за маршрутом каждой машины, собственные локаторы показывали профиль местности и участки, которые требовалось обходить. Кое-где карта, высвечиваемая на экранах персональных управляющих терминалов, горела красным, и только сумасшедший направил бы туда свой агрегат.

Финчли таким не был.

Получив задание, а так же коридор, в котором ему предстояло «пахать» поверхность, он включил автопилот и расслабился. Начинались однообразные монотонные часы. И всё бы ничего: комфортный полулежачий блок управления, можно всхрапнуть, если захочется, тёплый надёжный водительский бокс, но пыль! Рэй с раздражением приподнял маску респиратора и почесал лицо. Ещё с вечера ему показалось, что у него с одной стороны появилась какая-то странная сыпь. Неужели это марсианская проказа? Упаси его Господь от такой напасти, а может, просто какая-нибудь аллергия или дерматит, ведь этот треклятый намордник приходится носить всю смену, по двенадцать часов ежедневно. Хотя, чтобы погасить зуд, у него было одно средство. Знающие ребята подогнали валиниум — успокаивающие таблетки. Правда, они запрещались к использованию в рейсах, так как у некоторых людей вызывали галлюцинации, но ему-то что? Он здоров, как бык! И всё же стоило поостеречься. Камеры внутреннего наблюдения хорошо просматривали рабочее помещение, но отсутствовали в санитарном отсеке. Шахтёр, воровато оглянувшись, скользнул за раздвижную перегородку и быстро глотнул пару капсул, увеличив дозу вдвое, чтоб хватило до конца смены…

Оператор Центрального пульта орал, брызгая слюной в переговорное, пытаясь хотя бы так докричаться до взбесившейся машины. Впрочем, борт №23, управляемый вольнонаёмным недавно прибывшим на Марс Рэем Финчли не отзывался на голосовую связь. Машину пробовали остановить отсюда, из главной диспетчерской, но этот полоумный каким-то образом сумел блокировать у себя надзорные функции контролирующей программы и со счастливым выражением на лице удалялся всё дальше от рудника. Задержать его с помощью полицейских тоже не получалось, так как ветер и без того крепкий на поверхности, вопреки прогнозам синоптиков, с каждой минутой усиливался.

Начальник смены техник-консультант Зарипова, всегда тактичная и улыбчивая женщина, тоже кричала и не только на лингве, пытаясь остановить безумца. С отчаянием она наблюдала за тем, как в сторону вулкана Олимп и лежащего перед ним Поломанного Плато уплывает её очередное повышение, премия за добычу и ближайший отпуск, как минимум. А ворвавшийся в операционный зал главный инженер, молдаванин Косындзяну, глянув на ситуацию, план-схему и погоду, на своём родном языке долго и витиевато что-то рассказывал в коммуникатор, связывающий его с машиной Финчли, причём непонятное для всех слово «пул» повторял неоднократно и с явным удовольствием.

Красная точка сумасшедшего дредноута довольно долго мигала на карте. Видеосигнал из-за дальности давно пропал, но звуковое сопровождение работало на удивление надёжно. Дежурный врач к тому моменту уже однозначно определила, что человек в кабине скрепера находится под медикаментозным воздействием, вызвавшим в свою очередь краткосрочное психическое расстройство, переходящее в галлюциногенный бред. Для того чтобы выйти из этого состояния необходим достаточно длительный временной промежуток, которого у техника-оператора попросту не было. Та территория, куда уже успел забраться его агрегат, такой возможности не давала: глубокие расщелины вперемешку со скрытыми провалами изобиловали на пути машины. Да и само Поломанное Плато таило в себе массу загадок. Одна лишь гигантская рукотворная пирамида с лежащим у подножия Сфинксом чего стоила.

Откуда они взялась? Кто их возводил?

К сожалению, наука космоархеология только зарождалась и ответов на такие вопросы дать не могла. Да и полномасштабных исследований проводить, пока не получалось. Люди совсем недавно стали осваиваться и примеряться к здешним условиям. Потому Рэя Финчли можно было смело записывать в первопроходцы. Он, кстати, вёл себя как заправский исследователь и всё, что видел или чувствовал, примерно комментировал, правда, учитывая его нынешнее состояние, веры ему не было. Тем не менее, последние слова шахтёра автоматика зафиксировала без каких-либо помех:

— Ого… А, куда это мы заехали, а… Дорога-то, какая, прям проспект… А-бал-деть… Ни-че-го себе пещерка-а… Чего там у нас… Ой… Статуи… Здоровенные… Вроде бы люди-и… Не-е… Головы собачьи… Злые… Смотри, как глаза загорелись… Ой…

Сигнальный маячок дредноута на план-схеме потух.

* * *

Центральный Анклав, Вашингтон, Президентский дворец, Овальный кабинет,

2301год, октябрь, 09-10 по среднестатистическому времени.

— Всё, други мои, похоже, что нормальных отношений вы не понимаете! — голос Президента Земной Конфедерации не предвещал ничего хорошего.

Первый мужчина, которому досталось это высокое кресло, был тоже «селенитом». На этот раз у руля государства оказался выходец русских общин — Иван Переверзев, и статью, и умом превзошедший многих. Придя к власти, он сразу стал закручивать гайки и большинство государственных мужей не на шутку обеспокоились за сохранность своих тёплых мест. А нынешнее заседание и вовсе ставило под вопрос участие некоторых в дальнейшем высоком администрировании.

— Я долго пытался вникнуть во все хитросплетения нашей оборонной доктрины. В её условности, связанные какими-то непонятными для меня ходами, сопровождаемыми невнятными формулировками и прочим словоблудием. Но, когда, практически на моих глазах, убивают одного из высших чинов силового аппарата, да, ещё и на таком стратегическом объекте, как «Сократ», моё терпение и понимание происходящего на этом заканчивается! Я ставлю под большое сомнение компетентность тех, кто управляет соответствующими ведомствами, в обязанности которых входит обеспечение безопасности как внутри нашей державы, так и за её пределами. Ситуация на Земле с её перенаселённостью сложилась катастрофическая! Нам как воздух нужны новые колонии, и мы всё делаем для того, чтобы их найти. Честь и хвала нашим военным и учёным. Только можно ли двигаться в глубины космоса и выискивать там необходимые для нас территории, если у себя дома мы не в состоянии навести порядок! Что думает по этому поводу наш главный полицейский?

Бригадный генерал Дэн Катаяма, который не так давно заступил на свой пост, возглавив штурмовые и надзорные подразделения «Чёрных Ангелов», сидел с каменным лицом. Раскосые глаза ничего не выражали. Он умело контролировал эмоции, даже после брошенных в его адрес обвинений и с таким же невозмутимым видом принялся отвечать:

— Как не горько слышать обидные слова по отношению к организации, которой я управляю, господин Переверзев, — с последней фразой японец почтительно поклонился в сторону Главы Государства. — Не согласиться с их правотой у меня нет никаких оснований.

По залу прошлась лёгкая волна общего недоумения. Своим признанием командир штурмовиков, в сущности, подписал себе, как минимум, отставку. Впрочем, японец, как ни в чём, ни бывало, продолжил, чуть повысив голос…

— Но алгоритм действий вверенных мне подразделений, в том числе работу в полевых условиях и среди гражданских лиц придумывал не я, — и, не обращая внимания на шумную реакцию присутствующих в зале, продолжил. — Надеюсь, всем известно, какие цели преследовало прежнее правительство?

— Послушайте, Дэн, — нахмурил свои густые чёрные брови Президент. — Меня не интересуют столь размытые объяснения, а так же напоминания о том, что и как было сделано. На тот период Конфедерация действительно нуждалась в дополнительных мотивациях для большинства населения. Но, если мне не изменяет память, Ваш предшественник уже давно получил указание исправить ситуацию, за что собственно и поплатился.

— И здесь я с Вами согласен, — снова уважительно склонился Катаяма. — Только мы и дальше будем топтаться на месте, получая болезненные оплеухи от оппозиции, как они себя называют, пока не изменим к этой проблеме своё отношение.

В знаменитом Овальном кабинете наступила мёртвая тишина, которую осмелился нарушить только один человек.

— Ну, ну, генерал, продолжайте. Это становится интересным… — Переверзев откинулся на спинку своего кресла и по привычке забарабанил пальцами рук сложенными перед собой домиком.

С очередным поклоном шеф «Чёрных Ангелов» кратко и чётко обрисовал сложившуюся обстановку. В общем-то, он не открыл ничего нового, но взглянул на проблему в ином контексте. По его наблюдениям получалось, что правительство, создавшее собственными руками пресловутых «new-демократов» и, снабдившее их всем необходимым, не учло того, что не все в обществе осудят их действия. Жёсткие порядки и решительные меры большинство населения, конечно же, поддерживало, но оставались недовольные, в том числе, незаслуженно обвинённые, и таких было немало. Люди таили обиду, а некоторые искали пути, как поквитаться с бездушной властью. Ренегатов с каждым годом становилось всё больше и не только явных. Появились сочувствующие со своими связями, кругом общения и поддержка «борцов за справедливость» не только физическая, но и материальная становилась всё ощутимей. В итоге, Конфедерация получила достаточно мощное подполье на Земле и боевые подвижные группы в космосе, которые с каждым годом ставили всё более высокие цели для себя.

— Скажете тоже! — недоверчиво заёрзал в своём кресле главный координатор военно-космического ведомства Христо Димов. — Может, они ещё и переворот устроят…

— Да! — без тени сомнения подтвердил Катаяма. — Мы располагаем именно такими сведениями и, судя по тем событиям, которые произошли на Седне, пираты или оппозиция, кому как будет угодно их называть, настроены весьма решительно!

В зале опять повисла напряжённая тишина.

— Ну, и… — Президент прищурил свои водянистые, чуть на выкате глаза, отчего лицо приобрело совершено зверское выражение, обнажив передние, как у вампира, клыки. — Каков же наш план?

— Да, в общем-то, ничего необычного, — пожал плечами глава полицейского ведомства. — Я обратился к истории, проанализировал ситуацию и склонен поступить так же, как поступали наши далёкие предки…

— Как именно? — снова вмешался импульсивный болгарин.

— Да, да, Дэн, — согласился с нетерпеливым координатором по космическим и военным вопросам Переверзев. — Выкладывайте.

Японец включил панель управления собственным терминалом и на объёмном экране в примерах и картинках изложил свою программу. Перед этим он сделал краткий экскурс в прошлое и на примере работы департамента нью-йоркской полиции всё объяснил. Он детально изложил обстановку в мегаполисе на рубеже XX-XXI столетия, когда город буквально парализовали бесчинства русских криминальных группировок. Их изворотливость и жестокость не знала границ. Перед ними спасовала даже знаменитая Cosa Nostra. Боевики «Нашего дела», впрочем, как и китайские «Триады», мексиканские тюремные бригады «La eMe», «Чёрные Братья» из Гарлема, не говоря уж о более мелких группировках, вынуждены были отступать там, где появлялись русские.

— Да уж! — не сумел сдержаться от едкого замечания Глава Государства. — Мне теперь есть чем гордиться, как-никак земляки шорох наводили.

Дождавшись пока стихнут жиденькие смешки в поддержку президентской шутке, генерал продолжил прерванный доклад, который он закончил описанием противодейственных мероприятий органов правопорядка. Положительную оценку от него заработала тогдашняя власть, сумевшая уяснить для себя, что столкнулась с совершенно новым противником, которому не было равных. А так же отдельной похвалы заслужило принятое единственно правильное на тот момент решение о создании отдельного управления. Именно ему, спустя какое-то время, удалось наладить эффективную борьбу против русской мафии и свести её деятельность практически до нуля.

— Значит, — тут же подхватил правильную мысль хозяин кабинета. — Вы в свою очередь хотите скомплектовать специальную группу для решения нашей проблемы, я правильно понял?

— Да, господин Президент, — подтвердил слова Переверзева Катаяма. — Назвать их «Чёрными Ястребами», отобрать туда самых лучших, укрепить материальную часть, в том числе, придать подразделению несколько десятков тяжёлых патрульных катеров дальнего радиуса действия типа «Шингу»…

— И тогда-а? — не дожидаясь полного перечня предполагаемых мер, вмешался Глава Земной Конфедерации.

— И тогда, через несколько лет упорного и кропотливого труда я гарантирую Вам ожидаемый результат.

— Вот как! Несколько лет? — удивлённо вскинул брови Переверзев. — Что, на самом деле всё так плохо?

Ответом ему было деликатное молчание.

— Хм-м, — задумчиво пробормотал ставленник русского лунного сектора. — Я, если честно, по-другому планировал закончить это совещание, но мой жизненный опыт подсказывает мне, что в Ваших словах есть здравый смысл. По крайней мере, такой больной вопрос, который тянется не один десяток лет, за пару месяцев точно не решить, — он опять побарабанил пальцами рук, решая судьбу человека, которому не доверять, пока не было оснований. — Что ж, Дэн, Ваше выступление и впрямь оказалось убедительным. Только сразу хочу предупредить — меня действительно интересует положительный результат и в случае Вашего фиаско одной отставкой дело не закончится. Надеюсь понятно, что для нас это очень больной вопрос…

— Понятно, сэр, — в который раз поклонился ему шеф «Чёрных Ангелов». — Вот потому-то курировать «Ястребов» буду я сам, лич-но!

* * *

Седна, малая планета Облака Койпера,

Исследовательская база ВПК «Сократ»,

2301год, октябрь, 11-50 по среднестатистическому времени.

«Кашалот» заходил на посадку с чёрной меткой в опознавательном коде. Так экипаж корабля извещал командование о том, что среди личного состава есть потери. Правда, ещё на подходе к станции, «Сократ» затребовал полный отчёт, который «Матильда», суперкомпьтер десантного судна ВА-19, вела в независимости от бортового капитанского журнала и о них уже всё знали. В том числе, про обратный переход от Эпики до Седны: он занял менее двух суток, а если быть точным сорок два часа тридцать восемь минут с учётом посадочного манёвра и прошёл практически без происшествий, если не считать облёванного кубрика, в котором расположились ха-тЭнги.

В разгар подготовки к отлёту хозяева крепости напомнили о себе самым неожиданным образом…

Дан-но-Таур пришёл к Воеводе на корабль уже через пару часов после того, как они распрощались с шаманами. Опять выхлебал пол ведра любимого им чая, заел всё целым подносом булочек из контейнерной печи, которая еле успевала их готовить, а потом, покормив свою броню, снова огорошил:

— Послушай, Главный, — прозвучавшая фраза сразу насторожила лейтенанта. — Как ты смотришь на то, если мы отправимся к вам в гости?

— К нам — это куда?

— К вам — это на Землю, — невозмутимо пояснил ха-тЭнг и, увидев замешательство на лице командира «Чёрных Ангелов», совсем добил своим простодушием. — Или ты не рад?

Поводырь «Церберов» от услышанного предложения просто опешил. Принимать такое решение с лёту он был не готов, а советоваться… с кем? С Пирсом, который почти наверняка начнёт отговаривать, так как данное мероприятие не санкционировано высшими инстанциями. Или спросить недалёкого Станюту, простецкого парня ни сном, ни духом не ведавшего, ни про какую международную дипломатию, способного брякнуть что-нибудь эдакое, от души, после чего почти со стопроцентной уверенностью могли разгореться локальные «звёздные войны». Как не крути, по любому выходило отвечать ему и не когда-то там, а сейчас. И свою растерянность от проницательного взгляда нежданного гостя ему скрыть не удалось.

— Да ты не тушуйся, Тим! — таур пихнул лейтенанта по-дружески в плечо, отчего у того там сразу же что-то заныло, и успокоил. — Мы ж понимаем, нас там не ждут, но Вождь уверен — визит будет полезен для всех.

— Хм-м, Дан, честно, я и впрямь озадачен, — пояснил Воевода и облегчённо вздохнул обрадованный тем, что не нужно ничего выдумывать. — Но к чему такая спешка? Мы бы прилетели, всё про вас рассказали, выработали план действий…

— Ага! Пока твои командиры подумают, пока соберутся, пройдут годы…

— Вообще-то, вряд ли, но могут, — почесал затылок лейтенант.

— Вот видишь! — ладонь ха-тЭнга снова метнулась к человеческому плечу, но промазала.

— Извини, друг, — увернулся от очередного тычка его собеседник. — Только, если ты ещё хотя бы пару раз меня так приласкаешь, то лететь тебе будет не с кем…

— Почему это?

— Убьёшь!

Оба заулыбались, но шутка ситуацию не разрядила. Минотавр напряжённо ждал, Тим размышлял, прикидывая, было ли что-то похожее хоть у кого-нибудь! И никаких подобных прецедентов из прошлого человечества припомнить не смог. В итоге, решил, что кто-то должен быть первым, а за чрезмерную инициативу либо понизят в звании, либо наоборот, но не детерминируют же, в конце концов! Да и таурам он отказать не мог. Их торопливость была понятной. Кланы стояли на грани вымирания. Недавняя масштабная атака порождений Шкену очень серьёзно проредила ряды мутантов, но судя по той информации, которая имелась на эту нечисть, свою численность они сумеют восполнить очень быстро. А ещё пара-тройка таких массированных налётов… и всё!

Защищать последний оплот ха-тЭнгов станет некому.

Собственно, этот довод для Воеводы был основополагающим.

Пирс решение командира оспаривать не стал, как и все остальные, но техник Серёжа новость встретил без особого энтузиазма. За оставшиеся несколько часов ему требовалось собрать три динамических кресла под габариты дополнительных членов экипажа. Помещение подходило только одно — кубрик, а вот с нужными компонентами была засада. Впрочем, славянские корни и природная смекалка, а так же крепкие выражения, которыми мастер подбадривал приданных ему помощников, всё-таки процесс существенно ускорили. Специалист в своём деле, Серёжа сумел справиться с поставленной задачей до начала старта и гордился этим безмерно. Правда, сляпанные из чего попало конструкции, работали не так чётко как штатное оборудование, но, он действительно сделал всё, что мог. А при испытаниях, на которых присутствовал лейтенант, когда какой-то из коконов отработал нагрузку «криво», прокомментировал происшествие вполне профессионально:

— Ничего с этими бугаями не будет! Ну, порыгают маленько, делов то…

Как техник пообещал, так и случилось.

А потому, Тим не удивился, когда, связавшись с кубриком после посадки, увидел там почти все корабельные автоматы-уборщики и угрюмые физиономии минотавров.

— Ну, вот, уважаемые, мы и дома! Как себя чувствуете?

— Скажи, Главный, — недовольно пробурчал Дан-но-Таур. — Так будет во время каждого путешествия?

— Что… харчи метали без остановки? — вопросом на вопрос ответил Тим.

— Чуть не охренели! — вполне по земному ответил ха-тЭнг.

— Я ведь вас предупреждал, — улыбнулся командир «Чёрных Ангелов». — Не налегайте перед посадкой на булочки.

Минотавры сконфуженно промолчали.

— Ничего, ребят, как у нас говорят: «Первый блин всегда комом».

— А что такое блин? — поинтересовался племянник Вождя Лад-но-Таур.

— Еда такая…

— Вкусная? — на секунду в кубрике воцарилась тишина, даже роботы замерли, ожидая ответа, затем стены завибрировали от гулкого хохота его пассажиров.

— Ну, вы, братцы, и горазды жрать! — тоже заулыбался Воевода.

— Ага, Тим, нас не переделать, природа, — согласился старший из ха-тЭнгов и переменил тему. — Ты к нам придёшь?

— Нет, Дан, извини, служба. Ждите, я с вами свяжусь, — и, заметив, как посерьёзнели лица тауров, продолжил. — Впрочем, мариновать вас здесь никто не собирается, тем более что запас булочек на «Кашалоте» ограничен.

Юмор гости оценили и на повар-автомат, с которым управлялись уже вполне недурственно, посмотрели с нескрываемым огорчением.

Тем временем, огромный экран ходовой рубки засветился в углу зелёным — «Сократ» требовал выйти на связь. По команде Поводыря «Церберов» Пирс подключился к Центральному диспетчерскому пульту и на том конце проявились знакомые и не очень лица. Определитель на головизоре под носатым и бородатым дядькой быстро высветил «Дик Фрэнсис — научный координатор», второго Воевода знал лично — капитан Томас Стронгхорд. Тим удивился. Его непосредственным начальником на Седне должен был быть полковник Валентайн.

— С возвращением, — улыбнулся им «носатый», но тут же повернул голову в сторону военного, сидящего рядом, будто просил извинения за несдержанность.

— Да, — подтвердил капитан. — И я рад успешному завершению вашего неожиданного рейда, если сейчас время для веселья, конечно.

— Такое впечатление, — наплевав на предписанную форму обращения, ответил Воевода. — Что мы появились не в тему, а потом, где начальство?

— Если Вы, лейтенант, имеете в виду полковника — убит, немногим более двух суток назад.

— Убит? — сразу подобрался Воевода. — Мотивы, кем и почему уже известно?

— Здесь, на «Сократе», агентом пиратской группировки «Монблан», а почему — выясняем. Но об этом позже, давайте лучше перейдём к вашей невольной миссии.

— Давно готов, — без промедления отозвался тот.

— Отлично, — Стронгхорд глянул куда-то в сторону. — Итак, начнём с того, что по сведениям вашего бортового компьютера и корабельного врача Боба Такера карантин для экипажа необязателен, так?

— Да, считаю данное мероприятие излишним, поскольку все необходимые процедуры, в том числе, диагностика с профилактикой производились согласно инструкциям и даже более того…

Лейтенанту сразу припомнилась тихая ругань и матерки команды, когда их судовой эскулап носился за каждым, кто выходил за пределы крепости. Какие-то соскобы, мазки, инъекции и прочая «санитарная дребедень», как называли её ребята, но уж если попадались в руки к медику, стоически терпели, понимая, что это не прихоть, а вынужденная неизбежность.

— С этим вопросом, всё. Так, двухнедельный отчёт… стоп! Что за ерунда?

— Да, да, капитан, — вмешался в разговор научный координатор. — Я, собственно только по этой причине попросился участвовать в разговоре, чтобы лично убедиться…

— В чём? — оборвал его Воевода. — Что-то опять не то?

— Хм-м, — ещё раз посмотрев куда-то в сторону, по всей видимости, у него работала спецсвязь, снова заговорил Стронгхорд. — А вы и впрямь думаете, что вас не было всего две недели?

— Ну-у, не знаю, — пожал плечами Тим. — Плюс минус пару часов, думаю «Матильда»…

— Кто это?

— Наш корабельный мозг, скажет более точно…

— Да, она отчиталась за четырнадцать суток девятнадцать часов и двадцать три минуты.

— А вам что-то не понравилось?

— Капитан, можно я? — снова встрял в разговор учёный.

— Да, да, конечно, профессор, — согласился сидящий рядом с ним командир «Чёрных Ангелов» на Седне.

— Благодарю! — с чувством кивнул ему последний и вперил внимательный взгляд в экран. — Офицер, вы на самом деле считаете, что исчезли всего на две недели…

— Послушайте, уважаемый, — начал потихоньку закипать Воевода. — У меня с головой пока всё в порядке и если я что-то говорю, значит, полностью отвечаю за свои слова, понятно?

— Понятно! — с энтузиазмом взмахнул руками Френсис. — Просто поразительно, корабельный отчёт, медицинский доклад, всё сходится. Капитан — это… это просто сенсация, теория временных парадоксов при длительных перемещениях действует…

— Стронгхорд, в чём дело? Вы можете мне объяснить?

— Успокойтесь лейтенант, ничего страшного, если не считать того, что экипаж «Кашалота» по земному исчислению отсутствовал девять месяцев! Как Вам такая новость?

— Ф-фух! — облегчённо выдохнул Тим. — Я-то думал…

— Ничего себе! — вытаращился на него профессор. — А вам этого мало?

— Для меня гораздо важнее то, что произошло два дня назад на «Сократе», — процедил сквозь зубы Ангел. — И то, что будет с нашими гостями…

— Вот! — ткнул пальцем в его сторону капитан. — Подошли к самому главному… — он опять стрельнул глазом в свой невидимый суфлёр и с удовлетворением кивнув, будто получил давно ожидаемое указание, закончил. — Наконец-то, пришло распоряжение на этот счёт…

— И? — в один голос поинтересовались Воевода с Френсисом.

— Завтра на базу прибывают ответственные лица, которые со всем разберутся.

— Слухай, Данчик, — теребил своим щупальцем Цзэбе-Рху огромного, по сравнению с ним, таура. — Ты там того, не подкачай, а? Мы жиж все будем ждать вестей…

— Ага, и про бабов, про бабов не забудь, — встрял второй из шаманов.

Тем временем Вождь и остальные воины форта Га-Хва потихоньку подтягивались к месту прощания. Все в боевом облачении, готовые в любой момент броситься в битву, если понадобится. Мечи, секиры, молоты, алебарды и копья и это только двуручное традиционное оружие, которым ха-тЭнги в совершенстве владели, а сколько всего ещё пряталось по тайным карманам и чехлам, висело на поясах и перевязях, радуя глаз уходящих. Послы были довольны. Клан Гор ещё в состоянии был себя защитить, и они это видели: тауры стояли на дорожках и крепостных стенах, на дальних и ближних карнизах, а кто-то, чтобы лучше было видно, вскарабкался по отвесным скалам, занимая каменные навесы и козырьки.

— Вишь, сынок, — бормотал коренастый старичок. — Как тебя провожают…

— Нас ведь трое…

— А-ай! — раздражённо отмахнулся дедок. — Чего с них взять, один ишшо балбес молодой, а второму тока деревья ломать, да лбом камни крошить…

— Почтенный, Цзэбэ, прав, — вмешался в разговор Буур, нынешний верховный правитель ха-тЭнгов. Он осмелился прервать тЭнгаков, так как время прощания подходило к концу, а самых главных слов он ещё не сказал. Впрочем, подданным, в том числе, и шаманам, ничего объяснять не пришлось, все деликатно отступили в сторону.

— Дан-но, тебе уже многое сказали, но забыли напомнить о главном, — могучий седой таур пристально посмотрел в янтарные глаза своего посланника. — А я хочу напомнить, и Ладу, племяннику моему об этом говорено, основной в команде — ты! Потому, спрос за то, что делаете только с тебя: за честь нашу, за ум. На вас глядючи, решать и думать будут про всех. Не забывай об этом, мой друг…

Шорох в коридоре выдернул из сонной дрёмы не только старшего группы.

Буй-До, их третий соплеменник, по обязанностям вроде как телохранитель, ибо ничего другого делать не мог, уже стоял рядом с проходом в напряжённой позе. Кто-то из экипажа, а может и нет, пробирался в кубрик. По какой надобности, кто знает? Вчера, перед тем как уходить, Тим предупредил ха-тЭнгов, чтобы бдели, так как на базе могли быть враги. Разъяснять он ничего не стал по той причине, что сам ничего толком не знал, но просил в случае чего никого не убивать, а просто задерживать до выяснения обстоятельств.

Ладонь таура сжалась на шее у непрошенного посетителя, а Лад-но включил свет.

— Ой, бл…! — прохрипел ошалевший от такого приёма человек, но тут же замолк, увидев прижатый палец ко рту. Минотавры, так же как и люди, этим жестом просили не шуметь, а вкупе с недвусмысленным взглядом, движение казалось более чем убедительным.

Утром Воевода, отправившись в кубрик проведать своих подопечных, застал там вполне мирную картину: временные его обитатели шумно втягивали в себя любимый чай, угощая им, ещё человек пять из экипажа «Кашалота», а те с угрюмыми минами молча, давились горячим и оживились только с появлением командира.

— Сэр, — радостно завыкал Янек Бжезинский. — Хвала Господу нашему — это Вы! А то я напердолился этим кипятком так, что уже из ушей течёт, выпускайте нас, а?

— Р-разгильдяи! — усмехнулся лейтенант. — Вчера ведь вам было сказано, чтоб на кухню до утра не совались?

— Но раньше ж не возбранялось! — возмутился техник Серёжа.

— И ты здесь, мастер-кудесник, — заметил его «Ангел». — Видишь, моих никого, вот что значит дисциплина! А раньше… раньше много чего делалось без мозгов, а теперь, похоже, другие времена наступают? Ладно, идите по своим местам.

Ха-тЭнги в разговор не вмешивались, но после того как кубрик опустел Дан-но-Таур смущённо загудел:

— Тим, ты извини, может, мы погорячились…

— Успокойся, уважаемый, — остановил его Воевода. — Вы всё сделали правильно, а этим раздолбаям наука, впредь будут более серьёзно относиться к моим распоряжениям, а то прилетели домой и расслабились…

Возмущённую тираду землянина прервал вызов коммуникатора:

— Лейтенант Воевода?

— Да?

— Здесь подполковник Диего Нуньес.

— Слушаю, сэр?

— Сколько времени нужно вам и вашим подопечным, чтобы встретиться с комиссией?

— Полчаса…

— Отлично, лейтенант, через двадцать пять минут вас всех будет ожидать группа сопровождения, экипажу ВА-19 и спецкомманде «Цербер» проследовать на базу для отдыха, вопросы?

— Никаких!

— Тогда, до встречи, лейтенант.

Со своими обязанностями командир «Чёрных Ангелов» разобрался за десять минут: передал распоряжение Пирсу, который в это время чихвостил своих людей, нашёл Станюту и отдал команду на размещение группы, а затем, пошёл к себе в блок переодеваться. Парадный мундир он приготовил ещё накануне и, облачившись в него, замер перед зеркалом, разглядывая своё отражение…

Высокий, скуластый, чёрные волосы, хотя разве что-то там можно увидеть, когда их длина не превышает и пары миллиметров — ёжик, он и в Африке ёжик! Другое дело у ха-тЭнгов, вот там шевелюры, есть чем полюбоваться. Интересно, а как бы смотрелась неземная причёска с его «парадкой»? Тим представил себя с копной волос, в антрацитовом кителе со всеми знаками отличия… и понял, что сидящая на нём форма с такой экзотикой будет плохо сочетаться. То ли дело у тауров, их живая переливающаяся броня, массивные кожаные ремни, витые шнуры, многочисленные чехлы, тщательно подобранные по цвету и размерам. А, кроме того, шея, пояс, уши, увешанные целой кучей каких-то амулетов, сверкающих всеми цветами радуги камней, в общем, класс! Поначалу, Тима коробило ото всей этой мишуры, и они казались ему похожими на рождественские ёлки, которыми люди до сих пор украшали свои дома в Новогодние праздники. Но пообщавшись с бойцами Эпики, понял, что суровые и умелые воины относятся к своему снаряжению весьма практически. Каждая вещь в их убранстве несла определённую нагрузку и предназначалась для конкретных целей, а никак не для понтов, вот как у них, к примеру, парадный мундир. Весь смысл его нынешнего одеяния, расшитый серебром и всевозможными знаками отличия состоял только в одном — показать окружающим, кто он и какую занимает ступень в иерархической лестнице. Минотавры же об этом даже не задумывались…

Впрочем, праздные размышления на эту тему очень скоро вытеснили мысли совсем иного порядка, от которых он спал сегодня в полглаза. Вчерашние новости никак его не отпускали: про гибель полковника, про то, что их не было девять месяцев. Он при разговоре виду-то не подал, но отключившись от «Сократа» сначала с Пирсом минут десять матюгался, а затем, когда сообщил новость экипажу, ещё и с ними оторвался по полной. Правда, о Валентайне не говорил и Пирсу запретил, зато о чудесах времени наслушался — будь здоров! Убил всех, конечно же, Станюта, заявивший, что он теперь на Эпику первым будет проситься, так как оттуда вернётся пацаном, когда все его ровесники на Земле превратятся в древних пердунов. А потом, вместе со всеми ржал после того как Валдис долго хлопал глазами, услышав от Игуаны напоминание про абоминога, при встрече с которым он уже вряд ли вернётся обратно. Народ балагурил и делился впечатлениями допоздна, может, по этой причине люди не могли угомониться и пробирались на кухню ночью, чтобы успокоится едой, а там их встречали ха-тЭнги…

Вспомнив о своих подопечных, Тим спохватился и рванул в кубрик!

До назначенного подполковником срока оставалось всего ничего и он, громыхая термоботинками, поскакал в их временное пристанище галопом. Тауры ждали его во всей красе. Огромные, переливающиеся накормленной до отвала, судя по ослепительному сиянию, бронёй. С начищенными до слепящего блеска топорами и длинными церемониальными тесаками. В своих экзотических причёсках и многочисленных необычностях, украшающих своих хозяев, они смотрелись просто сногсшибательно.

— У-ух! — только и смог выговорить Воевода.

Воины на этот возглас не обратили никакого внимания, и только Дан-но-Таур от произведённого эффекта позволил себе слегка ухмыльнуться.

— Вижу, ребята, вы готовы, тогда пошли…

По пустым коридорам станции, с опущенными гермозадвижками на всех переходах и оконных проёмах, они двигались без каких-либо задержек. Первых инопланетных гостей встречали в самом большом помещении станции — кинозале. Створки дверей были распахнуты, по бокам неподвижными изваяниями застыла вооружённая охрана, а посреди зала топтались высокие официальные лица. Тим узнал своего непосредственного босса — Дэна Катаяму, вчерашнего учёного — Дика Фрэнсиса, главного координатора военно-космического ведомства — Христо Димова, Помощника Президента Земной Конфедерации — Джека Макинроя и ещё целую кучу шишек поменьше. Все стояли с напряжёнными лицами и чего-то ждали.

— «Видать тоже не в курсе, ребята», — подумал лейтенант и решил действовать.

Чеканным шагом вышел вперёд и чётко, как на плацу, доложил о своём подразделении, которое с минимальными потерями вернулось с боевого дежурства, и ждёт дальнейших указаний. Макинрой чуть кивнул: не то благодарил за то, что он не в пример многим из присутствующих здесь не растерялся, не то, принимая доклад, а дальше не подкачали сами ха-тЭнги. Так же, как и он, слаженно шагнули вперёд, причём, племянник Вождя и телохранитель чуть притормозили и тут началось…

— Я, Дан-но-Таур, помощник правителя, комендант форта Га-Хва, потомственный воин в тридцать первом колене и т.д. и т.п., — Воевода уже знал, чем закончится данное представление, а потому, предусмотрительно открыл рот пошире. Люди вокруг с подозрением начали на него коситься, но когда ха-тЭнги дружно рявкнули своё знаменитое «Р-рагх-За!» и все от неожиданности чуть не попадали, он преспокойно остался стоять на своём месте. Тем временем, таур, закончил своё приветствие, встав в один ряд со своими соплеменниками, и только теперь Тим заметил, что на ладонях у двух других лежат небольшие ларцы. Они вышли вперёд и с поклоном протянули свои подношения, совершенно чётко определив в людской шеренге главного. Макинрой так же поклонился, правда, как-то неуклюже, будто за секунду до этого проглотил длинную палку, которая не давала ему согнуться в пояснице, и принял подарки.

Ларцы были неподъёмными…

И тот и другой вывалились из рук Помощника Президента и с грохотом упали на пол. Из первого в разные стороны покатились прозрачные искрящиеся под ярким светом кристаллы, величиной с грецкий орех каждый, из второго — какой-то тёмно-серый слиток, который одним из своих рёбер оставил глубокую вмятину в сверхпрочном половом покрытии. Оконфузившийся глава земной делегации под нервные смешки окружающих поднял один из камней и, выпучив глаза, пролепетал:

— Так ведь это же брил-ли-ант!

— Наверное, уважаемый, — пожал могучими плечами ха-тЭнг.

Народ в зале ахнул, потому как, разлетевшиеся в разные стороны драгоценности по отдельности стоили целое состояние, а все вместе, представляли по цене что-то невообразимое.

— Макинрой, Джек Макинрой, — запоздало представилось высокое официальное лицо, наповал сражённое таким подарком.

— Да, Джек Макинрой, может, у вас они называются так, а у нас это — Искры Солнца, которыми мы охотно делимся с вами.

— Угу, — совсем не по протокольному промямлил землянин, внимательно наблюдая за тем, как охрана собирает камни. — А брусочек металлический — это что такое?

— Хулуп-пу — металл, который нельзя нагреть, — снова пророкотал Дан-но-Таур.

— В лабораторию, — тут же отдал распоряжение Помощник Президента и, спохватившись, бросился жать руки высоким гостям…

— Так, капитан, теперь ещё и поподробнее о тех созданиях, которых минотавры, хех! — Дэн Катаяма, в очередной раз включил схватку запечатлённую землянами сразу после посадки на Эпику. — И впрямь слушай, в своих этих масках на быков похожи, хм-м! О чём я? Ах, ну, да, про Псоглавцев или Шкену, так, кажется, они называли своих врагов.

С последними словами шеф «Чёрных Ангелов» многозначительно переглянулся с Джеком Макинроем присутствовавшем на этом разговоре. А Воевода сидел, будто и не ему задавали вопрос. Он ещё не привык к новому званию, потому, при повторном обращении спохватился и, извинившись, в который раз, проинформировал:

— Прошу прощения, генерал, но сведения, изложенные в моём отчёте действительно исчерпывающие. Ха-тЭнги по этому поводу не очень любят говорить и у них есть на то веские основания…

— Ну, да, да! Всё верно, — японец кивнул, соглашаясь со сказанным, и тут же переключился на другую тему. — Так Вы считаете, данная планета в первую очередь интересна для нас своими разумными обитателями, так?

— Безусловно! — не задумываясь, подтвердил Тим и если честно, не очень понимал сомнения своего руководства на этот счёт.

И он, и его экипаж, уже замучились объяснять всем, что с жителями Эпики гораздо выгоднее дружить, чем пытаться их покорить, а уж тем более что-то заставить делать помимо их воли. В своём описании, теперь уже капитан, Воевода неоднократно отмечал, что за тот короткий временной промежуток пока они находились там, земляне успели прикоснуться лишь к малой части необычных знаний аборигенов и людям они наверняка пригодятся. Кстати, металлический слиток, подаренный Макинрою и от которого Дик Френсис со своими учёными пребывал сейчас в абсолютном нокауте, для него лично явился полной неожиданностью. А сколько ещё тайн хранит этот народ, можно было только догадываться. По крайней мере, любое силовое давление абсолютно исключалось, и Тим настоятельно просил обратить на это внимание.

— Послушайте, «Цербер», ведь так, кажется в классификаторе «Чёрных Ангелов» значится Ваша группа, — неожиданно заговорил молчавший до сих пор Помощник Президента. — А почему, собственно, Вы так печётесь об этой горстке почти умерших уже созданий?

— Сэр, — чуть склонил голову в почтительном поклоне Воевода. — Знаете, за последние дни я очень много прочитал и просмотрел научных публикаций…

— На тему?

— Какова вероятность того, что мы встретим в космосе подобных себе, а самое главное, сумеем ли с ними найти общий язык…

— Хм-м, капитан, я даже знаю, что Вы сейчас скажете, — улыбнулся Катаяма.

— Да, командир! — горячо воскликнул Тим. — Этих бедолаг обманули и очень жестоко, но они продолжают держаться, несмотря на то, что до нашего прибытия надежды на будущее у них не было. Представляете, какой дух у этого народа? И, вот, судьба, на заре наших космических странствий делает Земле такой подарок — я смотрел, по статистике один шанс на миллион…

— Выключайте, Дэн, — кивнул Президент, по обыкновению сложив кисти рук домиком. — Никогда бы не подумал, что в вашем ведомстве такие головастые полевые командиры, — усмехнулся Переверзев и ещё раз покачал головой. — Хоть сейчас можно ставить на какой-нибудь государственный пост…

— Так в чём же дело, сэр, — подхватил шутку японец.

— А что Вы думаете, — загорелся идеей Глава Государства и пробежался пальцами в своём терминале, что-то для себя отмечая. — Обязательно поставлю парнягу себе в резерв, авось в будущем пригодится.

— Хех! Если выживет, конечно, — пробурчал главный координатор военно-космического ведомства.

— Намекаете на эту новую планету из третьего перехода, а, Димов?

— На неё, родимую, на неё, — согласился с Президентом болгарин.

— Нет, об этом поговорим позже, вы мне всё подготовите и мы обсудим, а пока давайте решать с ха-тЭнгами… ну-у, кто что думает?

Народ завозился, собираясь с духом, чтобы высказаться, но шеф «Чёрных Ангелов» уже уловил настроение патрона, а потому заговорил первым:

— Сэр, извините, что без разрешения, но я хочу сказать всего пару слов…

— Ну, ну, давайте, — подбодрил его Переверзев.

— Да мне, собственно, давать-то и нечего. Всё за меня сделал и сказал мой подчинённый, за что повышение получил и Пурпурное Сердце в придачу…

А все остальные в Овальном кабинете просто промолчали. Никто больше не сомневался в том, каким будет принятое решение. И, в общем-то, Президент никого не разочаровал. Первым своим распоряжением он создал УВЦ (управление по связям с внеземными цивилизациями) со штаб-квартирой в Московском Кремле, а вторым, было формирование женского десанта к ха-тЭнгам с недельным сроком исполнения…

Транспортный «Левиафан» вместе с кораблями сопровождения чётко как по расписанию исчез в пространственном туннеле Седна — Эпика. За его переходом наблюдало множество людей: военных, рабочих смены монтируемого поблизости планетоида, который учёные «вывесили» так, чтобы его дальнобойные батареи тут же накрыли непрошенных гостей в случае чего. А, кроме того, в секторе крутились патрульные катера, круглосуточно охраняющие вверенную им территорию. И лишь одна посудина находилась в этом месте не совсем по назначению: штурм-бот приписанный к десантному судну ВА-19 «Кашалот».

— Ну, что, Дан, не жалеешь о своём решении?

— Нет, Главный, — таур назвал Воеводу так, зная как того напрягает это обращение и многозначительно улыбнулся. — Да расслабься ты, землянин, сегодня у тебя нет причин для беспокойства! Просьба моего народа твоим правительством выполнена и быстрее, чем мы могли ожидать. Я удовлетворён!

— А раз всё выполнили, чего ж ты тогда остался, да ещё и Буй-До не позволил улететь, тем более, там у вас сейчас всё закрутится, только держись! — хохотнул Тим.

— Ну, во-первых, Лад-но, как сопровождающий и без меня справится, во-вторых, в Га-Хва скоро и впрямь будет жарко, — он ухмыльнулся во всю свою размалёванную татуировками физиономию. — В-третьих, у нас телохранители своих генералов не бросают…

— Никогда?

— Ты знаешь, есть только одна причина, когда они оставляют свой пост — смерть! А в-четвёртых, чутьё подсказывает мне, что очень скоро минотавры вам пригодятся… так зачем туда-сюда мотаться, как вы выражаетесь и тратить время впустую, а, Главный?

— Что ж, брат-ха-тЭнг, в логике тебе не откажешь, — улыбнулся капитан «Чёрных Ангелов». — И чем же ты намерен заняться?

— А ты глянь в коммуникатор, — приподнял бровь Дан-но-Таур и довольно осклабился.

— Ох! — задохнулся от увиденного Тим. — Ну, ты и ф-фрукт! Вот, не зря, когда ты «главнать» начинаешь, значит жди от тебя подвоха!

Воевода ещё раз прочитал распоряжение бригадного генерала Катаямы о зачислении в штат штурмового подразделения «Цербер» в качестве специальных наблюдателей, а дальше шёл полный перечень всех регалий и званий обоих ха-тЭнгов…

— Ну-у, скажи, что ты не рад? — снова растянул свои мясистые губы в ухмылке таур.

— Да, нет, уважаемый, я ведь знаю, что вы помехой не будете…

— Хех, землянин, в этом можешь даже не сомневаться!

Глава XII

Центральный Анклав, Вашингтон, Президентский дворец, Овальный кабинет,

2301год, ноябрь, 09-10 по среднестатистическому времени.

— День добрый или ночь, в общем, у кого как, — Президент Земной Конфедерации излучал сплошное благодушие, проводя нынешнее совещание в Сети. — Понимаю, что многие из моих помощников напряжённо трудятся, а потому решил не отвлекать их от этого процесса. Не обязательно ведь обсуждать рабочие вопросы, глядя в глаза своим подчинённым. Благо дела в последнее время идут неплохо, а потому, видеть вас на своём экране, для меня, лично, вполне достаточное условие! Я тут до разговора ещё раз бегло просматривал информацию: «Ангелы» стараются вовсю, что, собственно, и обещал Катаяма, Управление по связям с внеземными цивилизациями готовит свои предложения по поводу Эпики… Ага! Военные занимаются укреплением рубежей, им и положено… Вот! Один из вопросов, который необходимо сегодня решить! Наши силовики додумались до того, как обезопасить себя на режимных объектах. Предложение, скажем так, весьма щекотливое и уж точно по нынешним временам не совсем популярное. Суть его каждый из вас изучил, письменные и видео объяснения до меня дошли, в том числе, голосование по этому поводу. Получается, что мы с вами готовы поставить в один ряд с уголовниками и неблагонадёжными людей работающих на самых важных для нас направлениях, так? Насколько мне известно, только в исправительных учреждениях и надзорных организациях применяется «чипирование», когда под кожу провинившимся вживляется био-определитель со всеми параметрами, которые используют для дополнительного контроля службы охраны каждого такого заведения. Я не ошибся, генерал?

Вопрос, адресованный шефу «Чёрных Ангелов» слышали все.

— Да, сэр, — японец по обыкновению склонил голову в уважительном поклоне. — Данная методика применяется давно, чтобы абсолютно чётко отслеживать местоположение провинившегося. Более того, с учётом накопленного опыта, в последнее время введены определённые новшества. Дело в том, что некоторым преступникам удавалось избавляться от следящих устройств и уходить из-под контроля…

— Вот как!

— К сожалению, господин Президент, — сокрушённо признался Катаяма. — Но теперь это исключено.

— Каким же образом?

— В том случае, если от чипа пытаются освободиться самостоятельно, в кровь человека впрыскивается белковое соединение, парализующее его на сутки, а в центральную опознавательную систему поступает тревожный сигнал…

— И как, действует?

— Весьма эффективно.

— Хм-м, понятно. Кто ещё хочет высказаться?

Красные огоньки на президентском терминале замигали сразу из нескольких офисов. Люди, работающие в разных местах, высказывали своё мнение или приводили статистические данные, социологи чертили графики опросов и конкретные примеры выступлений рядовых обывателей, но всё сводилось к одному…

Принять!

Сто пятьдесят лет Конфедерация пыталась приучить своих граждан честно жить, не нарушая закон и порядок, который отнюдь не являлся драконовским, но всё равно находились такие, кому это было не по душе. А с учётом того, что население Земли перевалило за два десятка миллиардов, правонарушений становилось всё больше. И как бы с ними не боролись надзорные органы, чёрная сторона в душах некоторых людей брала верх, склоняя их на неправедный путь.

— Ну, хорошо! — прервал полемику Президент. — Я понял общий настрой всех ведомств и ответственных лиц. Теперь, Дэн, ещё одно пояснение, чего мы добиваемся, вводя «чипирование» там, где это необходимо?

— Всё очень просто, сэр, — принялся объяснять японец. — Мы будем иметь контроль на входе и выходе, а так же постоянно мониторить весь личный состав внутри режимных объектов. Таким образом, проникновение извне любых нежелательных или враждебных элементов туда практически исключено. Кроме того, предварительные собеседования с потенциальными служащими и теми, кто уже осуществляет свою трудовую деятельность в таких организациях, дали положительные результаты. Люди с пониманием относятся к данному мероприятию.

— Что ж, господа, так тому и быть, — хлопнул ладонью по столешнице хозяин Овального кабинета. — И последнее… — он наморщил лоб, пытаясь вспомнить детали. — Что у нас-с, с планетой в галактике… э-ээ… М82… Большой Медведицы, а, Димов?

— Извините, сэр, эти координаты принадлежат Эпике, — деликатно поправил его главный координатор военно-космического ведомства. — Вы, по всей видимости, интересовались третьим туннелем, который наши разведывательные модули не так давно прошли от Седны и обнаружили ещё один обитаемый мир в системе Двуликого Януса…

— Да, да, — подтвердил Переверзев. — Там… название такое интересное… Т-тигрица, кажется…

— Тиграна, сэр, — снова сделал замечание болгарин.

— Ну, не важно! — с явным неудовольствием поджал губы Президент. — Давайте по существу.

— Планета земного типа с возможностью освоения без подготовительных адаптационных мероприятий, — тут же затараторил Димов. — В чём-то схожа с известной нам родиной ха-тЭнгов…

— И в чём же? — не сдержался Глава Государства.

— Флора и фауна столь же агрессивны, но не это главное, сэр…

— А есть что-то более значимое?

— Да. Налицо явные признаки разумной высокотехнологической деятельности, вернее не так, наши автоматы зафиксировали несколько недавних очагов конфликта, по всей видимости, таких же пришлых, как и мы рас, их уровень развития пока на данном этапе определению не поддаётся…

— То есть Тиграну желают заполучить не только мы?

— Да, господин Президент, но они, по неизвестным нам причинам, отступили…

— Вот как? — задумался Переверзев. — И что решили мы?

— Послать разведку.

— Кого?

— Наших недавних героев…

— Но ведь там же, если мне не изменяет память, эти, как их, минотавры, кажется! Как бы с их родиной в случае чего недоразумение не случилось…

— Разрешите мне, сэр, — вмешался в разговор шеф «Чёрных Ангелов».

— Давайте, генерал, подключайтесь. Это же Ваши подопечные, в конце концов.

— Совершенно верно, — в очередной раз склонился японец. — А поскольку я успел немного разобраться в сущности наших гостей, смею Вас заверить — гибель в бою — самая достойная смерть, о которой мечтают эти ребята.

— Что ж, тогда мешкать и впрямь не стоит, — настроение у Президента по сравнению с тем как начиналось совещание, заметно ухудшилось. — Я так понимаю, из трёх вновь открытых планет для беспрепятственной аннексии пригодна пока только последняя территория.

— Если учитывать сюрпризы на Джанго и принятый к разработке проект «Изгой», Вы абсолютно правы.

— Хм-м, смущает только одно, мы запросто можем влезть в серьёзную военную разборку…

— Можем, — согласился с ним Димов. — Но, кроме игры мускулами, есть же ещё и дипломатия. А потом, если мы зайдём туда при нынешнем положении дел, когда место ещё свободно, то и разговор наши специалисты по риторике будут составлять совсем в ином ключе…

— Вы имеете в виду позицию силы?

— Нет, господин Президент, я имею в виду позицию единоправного хозяина. То есть военные уже сейчас разрабатывают полномасштабную высадку экспедиционного корпуса, монтаж орбитальных батарей и возведение фортификационного комплекса типа «Шип» с приданными ему силами ПВО повышенного радиуса действия. К данному рейду перечисленные части будут готовы в течение тридцати суток. А пока, отправим туда «Церберов», так сказать «застолбить участок»…

— Убедили! — кивнул, соглашаясь с доводами Переверзев. — По крайней мере, из истории не знаю ни одного случая, чтобы новые пространства доставались нашим предкам просто так. За всё приходилось платить, порой немалой ценой! Надеюсь, что Земля готова к этому… и да поможет нам Бог!

* * *

Система Двуликого Януса, планета Тиграна,

2301год, декабрь, 07-45 по среднестатистическому времени.

Новый «Кашалот», который получили десантники Воеводы, висел на околоземной орбите. Имя ему оставили, но по своим тактико-техническим данным, да и внешне он ничего общего с прежним судном не имел. Во-первых, был в несколько раз больше, что сказывалось на внутреннем пространстве: переходы, жилые и специальные отсеки по объёмным параметрам вполне подходили и крупногабаритным членам команды. Во-вторых, размеры внутренние соответственно повлияли на внешние и планетарные посадки аппаратами типа «Меконг» не предусматривались. К тому же, теперь поддержка огнём наземных операций осуществлялась с помощью штурмового аэрокосмического звена, а не самим кораблём как это происходило раньше. Увеличился численный состав экипажа: обслугой, специалистами, а так же профессиональными лётчиками и теперь ВА-19 больше смахивал на военный среднеклассовый рейдер, чем на охотника-одиночку. Впрочем, вся эта навороченность ему совсем не мешала, позволяя действовать в автономном режиме и представляя собой реальную угрозу не только в дальних походах, но и при непосредственном контакте с противником. В открытом космосе, встретив враждебно настроенные корабли, его носовые и кормовые девастаторы могли совладать не с одним иноземным космолётом, раскидав их на атомы за считанные минуты. И, конечно же, все изменения были к лучшему, но команда тосковала по своей старой посудине, вспоминая её уютную тесноту. При этом новый разведчик обзывали то «неповоротливой бандурой», а то и вовсе «ноевым ковчегом», намекая на его громоздкость.

«Кашалот» в долгу не оставался, отвечая обидчикам той же монетой…

У него постоянно где-то что-то ломалось, заставляя электро-механическую часть пребывать в беспрерывном тонусе. Ремонтные бригады, подгоняемые всё тем же супермозгом, именуемым «Матильдой», сумели-таки отстоять и перенести его сюда, носились как угорелые с уровня на уровень, устраняя неполадки. Техник Серёжа, получил в подчинение людей, звание младшего мичмана и кучу головной боли. Его хриплый от постоянного недосыпа голос раздавался в разных концах поднадзорного пространства и не всегда фразы, которыми он взбадривал своих подопечных проходили цензуру уставных отношений, но капитан ВА-19, закрывал глаза на такие мелочи. Специалистом этот ходячий кладезь идиоматических оборотов был отменным, потому многое ему прощалось.

В общем, от прежней десантной единицы космического флота Земли не осталось практически ничего, кроме порядка и системы подчинения: в походе всем заправлял Пирс, во время боевых наземных операций командир «Чёрных Ангелов». А так как судно, не смотря на свой норов, до места назначения всё-таки добралось, теперь за дело принялась та часть экипажа, которая в прямом противостоянии с кораблём не состояла…

Щупать обстановку «Ангелы» пошли двумя группами: первая, Станютина, вместе с Воеводой в активный поиск, вторая прикрывала место высадки и пути отхода, третья на «Кашалоте» со звеном штурмовиков ожидала дополнительных вводных. Идти решили «тихо», авиацией пока не шуметь. По указаниям из Центра группе вменялось по возможности определить потенциал предполагаемого противника. Вылазку предписывалось производить в районе наиболее интенсивных боестолкновений, которые зафиксировали беспилотники и окончательный вердикт должны были вынести люди. Кстати, накануне выхода в рейд, взвод «Церберов» укрупнили, добавив в каждое отделение по тройке новичков. Руководство на все отнекивания капитана потребовало от него в ультимативной форме принять этих молчаливых квадратных ребят. Теперь они топотали под тяжестью снаряжения, как слоны, продираясь сквозь густые заросли к намеченному месту. У всех троих на специальных станинах соединённых гибкими и, похоже, живыми переходниками, уходившими куда-то в их тела, крепились внушительные десятимиллиметровые пулемёты-расщепители.

— Какая-то жуткая хрень, командир! — по секрету после увиденного на стрельбище поделился своими впечатлениями прибалт. — Даже за метровыми каменными стенами от этих шинковок не спрятаться.

— То есть они нам приданы, чтобы увеличить огневую мощь?

— Ага! Сдаётся мне, что с ними никакой лётной поддержки не понадобится…

Всё то время пока пробирались к намеченному месту Тим, то и дело, косился в сторону Дан-но-Таура. Ещё на корабле, рассматривая руины укреплений, куда им предстояло идти, он внезапно замолчал, а его броня вздыбилась и тут же заблестела капельками яда. Таким возбуждённым Воевода не видел его давно. Кажется, аитУ — змей, которого они порубали на Эпике по дороге к шаманам и то меньше эмоций вызвал.

А тут!

Сколько его командир «Чёрных Ангелов» не пробовал расшевелить, он молчал или отвечал односложными рублеными фразами. Здесь на подходах к месту чужого давнишнего конфликта таур вообще перестал реагировать на внешние раздражители: и его, и коммуникатор Буй-До вместе с громкой связью встроенные в их шлемы на Седне, молчал, но указания на передвижение они выполняли чётко и без промедлений.

К пустоши, где должны были всё обсмотреть, «Церберы» подходили двойками, рассредоточившись на большой площади. Сделали так, чтобы в случае непредвиденных обстоятельств или неожиданной атаки уменьшить риск попасть под удар всем сразу. Датчики биомассы молчали, фиксируя вокруг, практически полное отсутствие живых организмов.

Что удивляло…

Кордстанция, которую уже успели вывесить над этим районом, давала информацию о том, что буквально в паре километров отсюда чаща кишела представителями местной фауны. И вели они себя очень активно, а в эту сторону почему-то даже не совались.

— «Ангелам» готовность «ноль»! — чуть слышно пробормотал в переговорное Тим, что означало для штурмовиков предельную концентрацию и внимательность.

Они высунулись из зелени на чистое.

До оплывших, словно расползшихся под каким-то непонятным воздействием бастионов, которые представляли собой закрытый периметр довольно-таки внушительной по квадратуре площади, было чуть большим километра земли, перепаханной так, будто искали в ней что-то ценное. Причём, судя по состоянию почвы, этим делом не переставали заниматься и поныне. Сам форпост опустошённый и безжизненный, невидимых тружеников, похоже, не интересовал. Унылый и какой-то облезлый, покрытый бурыми потёками неизвестного вещества, из которого сделаны были невысокие и расплавленные непонятным способом стены, он смотрел в небо полуразрушенными щербатыми башнями. Одна из них стояла неподалёку. Её свернула набок чудовищная сила, отломившая огромное строение от монолитной основы, сделав между ними внушительную щель вовнутрь. Пока Тим осматривался, его сопровождающие не сводили глаз с мёртвого строения, и опять их трясло: оба ха-тЭнга буравили взглядом одну из стен покосившегося гигантского цилиндра с несколькими прорезями амбразур. Воевода, присмотревшись, заметил необычные искорёженные конструкции в бледно-серой глубине строения. Но не это интересовало минотавров. Эмблема на башне в виде когтистой лапы, искусно нарисованная и видная издалека поглотила всё их внимание, снова топорща броню.

— Капитан, перед нами логово Шкену! — наконец заговорил Дан-но-Таур.

— «Ангелы», внимание, — тут же отреагировал Воевода. — «Кашалот» группу прикрытия…

— И их всех убили! — прервал распоряжение командира ха-тЭнг, а потом неожиданно добавил. — Мне слышалось, как твоё руководство обсуждало возможность переговоров с теми, кого кроме Земли интересует эта планета… так вот, с ними нельзя договориться. Уводи своих людей Воевода…

— Ты что-то знаешь?

— Нет, но я это чувствую. Волканы не самые слабые воины, а от них не оставили и следа. И дай нам своё покровительство Мен-но-Таур, чтобы эта напасть обошла нас стороной.

— Да? И как это будет выглядеть — «Церберы» свинтили отсюда по той причине, что одного из нас накрыло какое-то там предчувствие?

— Тебя всего лишь отстранят от дел, капитан, но ты останешься жить, наверное…

— Хех! Перспектива та ещё, только она меня не очень устраивает. К тому же, судя по радиационному фону и био-спектру, произошедшее здесь, давняя история. Игуана, что скажешь?

— Командир, — тут же отозвался Родригес. — Бой был давно, но мне тут не нравится.

— Кей, ребята, я не дуболом и мы с вами не киношные герои, но от нас ждут выполнения поставленной перед нами задачи, от которой наверняка, будут зависеть жизни миллионов людей и мы обязаны дать вразумительный ответ на заданные вопросы, а потому, идём аккуратно. Так, чтобы видеть друг друга. Задача номер один — преодолеть полосу отчуждения. Возражения? Нет? Тогда двинули помаленьку.

Но они не успели пройти и сотни шагов…

Что-то начало происходить вокруг, вернее, под ногами, а если быть точным, то глубоко под землёй. Первым отреагировали ха-тЭнги: Буй-До остановился, перехватывая поудобнее свой чудовищный топор и глухо заворчал, в то время как Дан-но обнажил клинки, выхватив их из-за спины. Сегодня таур почему-то изменил самому себе и поменял привычную секиру на пару длинных прямых мечей-бастардов. Расставив ноги и чуть присев, боец Эпики тоже застыл в выжидательной позе.

— Главный, скажи воинам, чтобы берегли уши, — неожиданно посоветовал он, и из его шлема по бокам выросли небольшие отростки, напоминающие рога.

Тим мельком глянув на обоих своих попутчиков, заметил перемену в их облике и успел подумать, что теперь они точь-в-точь стали похожи на чудовищ из древних земных легенд, а дальше было уже не до сравнений.

— Звукофильтры на полную! — без раздумий скомандовал капитан… и закрутилось!

Воевода сам почувствовал движение, там, где-то совсем глубоко! Тут же прорезался Игуана, с предостерегающим возгласом и Станюта, который предупредил о том, что датчики биомассы фиксируют «какую-то хрень под ногами!».

— Тока нам их бояться ни к чему, — тут же успокоил Носорог. — У меня прибор кажет, что они размером с футбольный мяч, не больше!

— Это не так! — пророкотал ха-тЭнг.

— Знаю, — сглотнул вставший в горле комок Тим, чувствуя под собой ворочающееся зло.

То, что там были враги, сомнению не подлежало. Его способность «услышала» их, распознав незатейливое желание невиди. И читалось оно просто — голод! Твари под землёй спешили на трапезу, приближаясь откуда-то со стороны укреплений Шкену, и первая из них, самая нетерпеливая, взметнула в разные стороны рыхлый грунт, вырываясь на поверхность прямо у самых бастионов.

— Padlas! — не сдержал своих эмоций прибалт.

Перед глазами штурмовиков предстало насекомое огромных размеров. В высоту около метра и почти вдвое больше в длину, оно то и дело встряхивало свои хитиновые крылья, освобождая себя от прилипших комьев грязи, и звук этот отдалённо смахивал на металлический лязг танковых гусениц. Большая массивная голова, направленная в сторону людей венчалась мощными ножницеобразными жвалами, которыми оно нетерпеливо поводило чего-то выжидая. Спустя секунды его задержка стала понятной. То тут, то там почву принялись буравить точно такие же твари, в считанные мгновения укрывшие собой подножие стены почти на всю видимую её часть. Клиновидные, отблёскивающие матовой коричневостью тела, непрерывно шевелились, издавая неприятный режущий даже сквозь защиту, звук.

— Все ко мне! — рявкнул Воевода, понимая, что в разрозненном состоянии его малочисленный отряд перед этой бронированной массой уязвим как никогда. — Группа два, максимальный режим движения, сюда! Штурмовое звено, атака по пеленгу, без промедления!

Команда в эфире ещё звучала, а к жукам, почему-то Тиму выбравшиеся из земных недр шестилапые монстры показались именно этими созданиями, присоединились новые бестии. Сверху, на стенах, показались тонкие и хлипкие на вид особи совсем иного вида. Они вертикально стояли на чётырёх мощных ходулях, между которыми свисало толстое, словно надутый пузырь, бледно-сизое брюшко. Две передние короткие лапы размещались под самой головой, плоской и растянутой в разные стороны. Кто-то ещё подтягивался к колышущемуся вдалеке враждебному живому ковру, тяжёлый, судя по далёкому грузному топоту, но командир «Церберов» ждать больше не стал. Увиденного хватало с лихвой, потому, приказ на поражение он отдал не раздумывая:

— Огонь! Парни, чем сильны, иначе мы под ними утонем! Дальним двойкам ноги в руки и галопом ко мне. Игуана, Эл, вы крайние просто скачете сюда, не отвлекаясь на пальбу. Пулемётчики на вас вся надежда! Соберёмся в кулак, значит, выживем, и может быть, дождёмся помощи…

На «Кашалоте» глупых вопросов не задавали. Кордстанция картинку выдала, как в кино и даже больше. Хорошо группа Воеводы не видела главных действующих лиц, которые неспешной трусцой выдвигались к месту предстоящей схватки. Массивные, покрытые толстыми пластинами с торчащими по кругу огромными режущими зазубринами, тонн по десять весом — эти ходячие танки даже здесь, на верху, вызвали у команды нервную дрожь.

— Мар-рат! — просипел перехватившим от волнения горлом капитан ВА-19. — Если они доберутся до «Ангелоф-ф»…

— Будь спок, кэп, — глухой матовый шлем командира штурмовых «Ваалей» уверенно качнулся в одном из сегментов экрана. — Разбер-р-рёмся!

— А успеете?

— Движки сожжём, но до наших эти тараканы-переростки не доберутся…

Даже, если б Воевода слышал данный разговор, он всё равно бы ничего не понял!

Волна жуков после первых же кусков горячего металла вонзившихся в их ряды, качнувшись, будто просыпаясь от спячки, потекла в сторону людей, с каждым метром ускоряя свой бег. И вот что удивительно, роторные «Бульдоги», снаряжённые разрывными пулями весьма эффективными в плотном боестолкновении, в данной ситуации, оказались откровенно слабы. Кое-где строй атакующих всё же рвали незначительные бреши, но хитин насекомых не то крепостью, не то эргономическими особенностями строения самих панцирей, успешно противостоял стрельбе землян. И если б не пулемёты, которых так не хотел Тим, с ними разобрались бы очень быстро.

Квадратные ребята, не теряя времени, выдвинулись на несколько десятков метров вперёд и принялись за дело. Расставив ноги для упора, они врубили свои «шинковки», поливая приближающуюся массу свинцовыми струями. Только и у них поначалу не всё получалось. Широкие веерные движения тоже ничего не давали. И лишь, когда они стали задерживать ствол, уплотняя огонь, появился результат — большие рваные проплешины, впрочем, незамедлительно затекающие новыми особями. Да и «богомолы» на стенах, как про себя окрестил их Тимыч, тоже не дремали. Оказывается, они умели плеваться какой-то гадостью, которая очень споро разъедала человеческую броню, превращая в жидкий кисель её внутреннее содержимое.

Так погиб первый пулемётчик.

Обклеенный плевками он не обращал внимания на них, а потом задёргался, булькая кровавой пеной, и ткнулся в землю длинным дулом своей фарш-машины. Та же участь постигла второго бойца, которому попали сначала в ногу и он через пару секунд, воя от боли, завалился на бок, словно его срубили топором и затих, получив вдогонку ещё пару плевков. Дольше всех держался третий новичок. В отличие от своих незадачливых коллег, парень на месте не стоял, всё время двигаясь, чтобы не быть удобной мишенью. И именно на его участке атакующие ряды понесли наибольшие потери, а оставшиеся в живых жуки ныряли под землю, прячась от убийственного огня. К тому же, серьёзную помощь ему оказали Мугамба и Рамирес. Игуана быстро разобрался с обстановкой и в считанные мгновения развернул свой снайпкомплекс. Первые же выстрелы «Удава» дали ощутимый результат… богомолы посыпались со стен многочисленными ошмётками.

Тим, конечно же, всё видел.

И испанца с масаем не остановил, так как это была единственная возможность противопоставить хоть что-то прицельным плевкам насекомых. Середина и левый фланг «Церберов» тем временем попятились чуть назад, ибо земляне быстро определили предел дальности полёта смертоносных соплей богомолов. А потом, в ход пошли вакуумные шашки, которыми десантники забросали «пехоту» наступающих. Пару десятков взрывов превратили бронированный вал, летевший на них в липкую органическую грязь, но радоваться победе было рано. Те жуки, которые успели нырнуть под землю, оказались вне досягаемости для людского оружия, чем они умело и воспользовались...

— Командир, пулемётчик! — успел крикнуть Станюта, но и только.

В следующее мгновение несколько тёмно-коричневых насекомообразных торпед вылетели неподалёку от последнего из тех, кто помогал штурмовикам сдерживать бешеный напор невиданных доселе созданий, и бросились на него. Зазубренные отростки их челюстей захрустели по броне, которая выдержала первые удары, но так продолжалось совсем недолго. Затем человек упал, а ещё через пару секунд в разные стороны полетела окровавленная скорлупа вскрытых доспехов. В эту кашу тут же ударили пули Игуаны, разбрасывая людоедов, но лучше бы он этого не делал. Кто-то скомандовал атакующим или они сами определили наиболее опасную для себя цель, поди, разбери в горячке боя. Но и те, кто только что расправился с землянином, и новые бестии, выныривавшие из рыхлого грунта, будто из воды, рванули туда без промедления. Их не остановили ни взрывы вакуумных шашек, ни прицельный огонь Родригеса. Сразу несколько направлений эти двое контролировать не могли, как не старались.

Да и самому Воеводе уже было не до наблюдений…

Жуки полезли наружу прямо по курсу, позади и среди них. Головные экземпляры остановили какие-то непонятные штуки похожие на изумрудных паучков, которых разбросали вокруг стоявших полукругом «Церберов» ха-тЭнги. Минотавры что-то шептали сверкавшим под солнечными лучами маленьким существам, пуская тех в разные стороны. И именно они убили самых прытких. Что делали эти живые частицы Эпики со своими врагами, понять было невозможно, но впервые за всё время схватки Тим услышал скрежещущие стоны гигантских насекомых, когда они в считанные секунды разваливались на части, оставляя после себя небольшие кучки серой пыли. И с каждым убитым жуком гасли спасительные искорки, а остатки недобитых шестилапых уродов продолжали свой штурм.

— Бульдозеры! — заорал капитан, отдавая уже последнюю, по всей видимости, команду, краем глаза замечая яркие всполохи легендарной стали тауров.

— Командир-р! — долетел до него сдавленный стон прибалта, бросившегося на выручку Игуане и масаю. На ходу создавая вокруг себя плотную ударную волну из-за чего его, собственно, и прозвали Носорогом, Валдис врубился в кишащий клубок дребезжащих металлом жуков, разбрасывая их в разные стороны. Один проход ему позволили сделать. Правда, Мугамбу, опрокинутого на спину это не спасло. Ему вскрыли, словно консервным ножом бронепластины на животе и уже выели почти все внутренности. И это слегка помогло Игуане, на которого не так наседали трапезничающие неподалёку твари, позволяя отбиваться тому уцелевшей рукой, продолжавшей сжимать вибротесак, так как вторую всё-таки успели отъесть. А дальше вертящегося волчком Станюту накрыла с головой живая голодная масса, и следом к Тиму пришла мысль: «Амба! Это конец…» Но знакомый шелест приближающихся «Ваалей» вдохнул последнюю надежду.

— Дер-р-ржаться, м-мать вашу! — прорычал он, стреляя из своей мини-пушки, как бешенный…

— Сэр, сэ-эр? — кто-то тряс его за плечо, пытаясь вытянуть из руки бесполезную теперь уже десятизарядку. — Ну, хорош, жать на курок…

— А, это ты, Фатх, — наконец увидел перед собой смуглую почему-то расползающуюся в разные стороны физиономию командира второго отделения Тим. — Почему без шлема, одеть сейчас же! Жуки сразу башку оторвут…

— Стоп, стоп, капитан! — откуда-то сбоку выплыло ещё одно знакомое лицо. — Успокойтесь! Вы уже всех победили!

— Да? Это хорошо… — улыбнулся он и начал заваливаться на спину, чувствуя, как немеют конечности, а грудь давит железными тисками невыносимая боль.

— Сэр, сэ-э-эр…

Знакомая белизна больничного бокса не обрадовала. Поводырь «Церберов» повёл туда-сюда глазами и снова заметил целую кучу каких-то трубок, жадно присосавшихся к его обнажённому телу. Хотел ругнуться и поднять по обыкновению бузу. Похоже, его снова держали здесь за подопытного кролика. Медикам скучно без дела, но, скосив правый глаз в сторону, заметил, что в медблоке он не один. В регенерационных колбах варились ещё двое. Кто, ему не было видно. Потом в голове начали всплывать какие-то жуткие образы, и грудь опять заломило. Одновременно с этим заволновался его АПН, мигнув красным, а затем фиолетовым индикаторами.

— Та-ак, — тут же прорезался знакомый голос персонального мучителя, а по совместительству теперь уже главного врача «Кашалота» Боба Такера. — И что мы там вспомнили, а?

— Не твоё дело, — буркнул Воевода. — Давай, отпускай меня.

— Нельзя, командир, восстановительные процедуры ещё не закончены.

— Ну, хорошо, тогда хотя бы свяжи с Пирсом, надеюсь, зачем, объяснять не обязательно?

— Нет проблем…

На экране его персональной электронной сиделки тут же нарисовался Гедеон Пирс.

— Привет, капитан!

— Здарова, герой…, — как-то вымученно улыбнулся главный на «Кашалоте».

— А почему, собственно, герой, — забеспокоился Тим. — Чего я там опять натворил?

— Снова ничего не помнишь?

— Да, как-то не очень…

— И не мудрено! Ты своей телепатией или как она там у тебя называется, чуть ли не минуту держал всех тварей будто на поводке, помогая таурам, которые их крошили. Вот и «выбрал» опять себя всего, без остатка, — покачал головой пилот. — Ладно, давай, мы сейчас к тебе подойдём с Дан-но и всё обсудим.

— А можно?

— Если к тебе, то можно, Такер разрешил, тем более что на Седну нужно отправлять зонд, а без твоего допуска «Матильда» команду к исполнению не принимает.

— Кей, я вас жду.

Воевода прикрыл глаза, ожидая своих подчинённых, и сам не заметил, как провалился в беспокойное забытьё…

— Лилипут!

— Да, сэр!

— Почему так мало людей?

— Не все успели…

— Я же сказал прыгать сюда на Т-генераторах!

— Те, кто воспользовался этим, ушли под землю, сэр…

— А что с Носорогом?

— Они с Игуаной держатся…

— Пусть используют стан-разряды!

— Нельзя, капитан…

— Почему?

— У них вскрыта броня, сами себя убьют…

— А-а, дьявол!

— Лилипут?

— Да, сэр.

— Ничего, братишка, держись!

— Я… п-пытаюсь…

— Лилипут?

— П-простите… м-меня… с-сэр… я… н-не…

— Лилипут! Ли-ли-пу-ут…

Тим заставил себя вынырнуть из страшного небытия и увидел Пирса с тауром.

— Что, командир, даже во сне воюешь? — Гедеон как-то кисло ухмыльнулся.

— Вот! Всякая жуть мерещится… — попытался улыбнуться тот в ответ.

— Это не грёзы, — пророкотал ха-тЭнг.

— Да уж, — нахмурился Тим. — А хотелось верить. Выходит, из первой группы кроме меня и ребят в регенераторах никого больше не осталось?

— Игуане с Валдисом, в общем-то, повезло, — кивнул в сторону пузырящихся питательным раствором сосудов капитан «Кашалота». — Одному отращивают руку, второго и вовсе собирают из двух половинок…

— И всё?

— Ещё мы с Буй-До, землянин…

— Ну, про вас-то понятно, а люди? Лучшие из лучших…

Пирс пожал плечами и заговорил. Из его слов получалось, что гибель большинства десантников была их тактическим просчётом. «Ангелы» не ожидали встретить на объекте, который приборы показывали пустым и мёртвым долгое время, такое высокоорганизованное воинство. К тому же, штурмовики не сразу разобрались, как противостоять этим необычным бойцам. Кроме того, командиру «Церберов» по головизору показали ещё тех жуков-гигантов, с которыми расправились пилоты «Ваалей», перехватив их в середине периметра. Вот от кого исходила нешуточная угроза. В итоге, авиация разобралась со всеми, но за эти ошибки десантники расплатились собственной кровью. Хорошо хоть насекомых было совсем немного. Зато нашли, откуда они выползли и это команду судна очень даже впечатлило. Целый подземный город, разведанный аэрокамерами «Кашалота»: с переходами и обширными отсеками, сбегавшими почти на километровой глубине к гигантской полости, тщательно отделанной и укреплённой, в которой по предположению могла обитать не одна сотня тысяч тех, кто на них напал.

— Так это же настоящее логово! — изумился капитан и его АПН замигал красным.

— Больной Воевода, — тут же забубнило громкое оповещение голосом Такера. — Ещё немного и я прерву Ваше совещание…

— Ладно, Боб, — фыркнул в сторону электронной сиделки «Ангел». — Разве не доходит, что если мы встретимся с основной массой этих охотников, то лечить будет некого.

— Не всё так грустно, командир, — успокоил его Пирс. — Подземные катакомбы и впрямь могли принять новых жильцов, но сейчас там никого нет. Тщательно подготовленные, они стоят пустыми и ждут новых хозяев, а старую охрану мы перебили. Да, ты послушай таура.

Ха-тЭнг всё это время терпеливо дожидавшийся своей очереди учтиво кивнул и тут же принялся за объяснение. Оказывается, минотавры знали об этой напасти. Дан-но-Таур рассказал, как в сопливой юности слышал от отца, а тот от своего, что во Вселенной обитает «космическая саранча», от которой нет спасения. Она приходит из глубин космоса ведомая своей маткой, выедая напрочь плодородный слой: уничтожая животных, растения, добираясь до всего даже глубоко под водой. После себя шестилапая невидь оставляет пустыню и отправляется дальше в путь, если на атакованной планете больше нечем поживиться. Кстати, его родитель особо отмечал, что с ней невозможно договориться, тем более откупиться, так как её интересует только одно — еда!

И по разумению минотавра, Тигране здорово повезло...

На тот момент, когда появился «улей», здесь уже были Псоглавцы, принявшие первый удар на себя. Им, по всей видимости, удалось уничтожить основную часть саранчи, в том числе, королеву-мать, не успевшую отложить яйца. В противном случае, те насекомые, с которыми столкнулись земляне, сумели б вырастить новую владычицу, и участь всего живого в этом мире была бы предрешена, впрочем, как и людей, если бы рой ещё оставался на месте.

— Получается, Дан-но, мы твоим врагам-волканам должны спасибо сказать, так что ли? — криво усмехнулся Тим, глядя прямо в глаза говорившему.

— Получается, — согласился ха-тЭнг, выдержав взгляд человека.

— И какой же вывод из всего сказанного нужно сделать? — не унимался Воевода, не обращая внимания на мигающий красными огоньками прибор, следивший за его состоянием.

— Если это вопрос ко мне…

— Да!

— Готовиться, землянин, — с невозмутимым спокойствием пророкотал таур. — Думаю, для человечества давно стало понятным, что открытые вашими умниками проходы по незнанию или глупости назад уже не запечатать. Теперь в любой момент оттуда на людей могут посыпаться и не такие гости. С жуками хоть совладать возможно, у них не очень много мозгов. А вот те, у кого кроме клыков ещё и голова на плечах имеется, они-то самые страшные враги и будут. С кем придётся биться не на жизнь, а на смерть! Значит, надобно укреплять свой дух и тело, копить знания и умения, учиться бою с оружием и без, для достойной встречи противников или друзей.

И только тогда… ЗЕМЛЯ БУДЕТ ЖИТЬ!

КОНЕЦ I-ой КНИГИ

Примечания

Оглавление

Пролог

Глава I

Глава II

Глава III

Глава IV

Глава V

Глава VI

Глава VII

Глава VIII

Глава IX

Глава Х

Глава XI

Глава XII Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg