«Пронзая ткань времени»

Пронзая ткань времени (fb2) - Пронзая ткань времени [litres] 2309K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Александр Дмитриевич Николенко

Александр Дмитриевич Николенко Пронзая ткань времени Роман

* * *

Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

© Николенко А. Д., 2019

© Художественное оформление серии, «Центрполиграф», 2019

© «Центрполиграф», 2019

Пролог

Посреди уже почти догоревшего костра лежало не тронутое огнем человеческое сердце. Казалось, оно еще было живым и слегка вздрагивало под каплями начавшегося дождя. Совсем недавно оно билось в груди прекрасной девушки. Лучшей девушки на свете…

Пилот Джонни Райс пытался отогнать жуткое видение. Он был классным профессионалом, хорошо знал свое дело, и тщательно отработанные на многочисленных тренировках процедуры управления системами «Зевса» – космического комплекса, способного совершать управляемые перемещения во всех четырех измерениях, выполнялись им четко и слаженно. Независимо от того, что творилось в душе. Иногда ему казалось, что души у него уже нет. Она выгорела дотла на том костре, и вместо нее осталась лишь горькая пустота. На самом деле страшный костер еще не загорелся, но Джонни делал все, чтобы он вспыхнул точно в назначенное время.

Рядом с ним в креслах находились остальные три члена экипажа «Зевса»: его друг и коллега Михаил, или Майкл в обиходе, командир экспедиции Екатерина, или Кэти, как ее все называли, а также медик Марго. Вообще-то, ее звали Маргарита, но так она именовалась только в официальных случаях.

– Доложить готовность систем комплекса к перемещению, – приказала Кэти.

– Состояние всех систем удовлетворительное. «Зевс» к перемещению готов, – доложил Джонни.

– Джонни, покажи нам, что делается на планете в зоне контроля, – попросила Кэти.

Джонни сделал движение рукой над пультом. Одна из стен отсека превратилась в большой экран. Он засветился, и на нем появилось слегка дрожащее, а потом стабилизировавшееся изображение пожилого седовласого мужчины.

Гийом де Флави – так звали человека на экране – грузным шагом поднялся на башню. Мрачное одутловатое лицо старого капитана крепости иногда освещалось кривой улыбкой. Он улыбался каким-то своим мыслям, что было довольно редко. На лице старика иногда непроизвольно проскальзывало выражение хищника, готового вцепиться в свою жертву.

Джонни, с ненавистью наблюдавший за капитаном, протянул руку к сенсорному пульту управления.

– Эта сволочь в прицеле моих дронов. Стоит отдать команду, и они превратят его в решето, – произнес он сдавленным голосом.

Майкл и Маргарита опустили голову. Сказать им было нечего. К Джонни подошла Кэти, взяла его за руку и мягко отвела ее назад.

– Джонни, милый, мы все очень любим нашу девочку. Очень. На этой планете вряд ли найдется человек, более достойный жить, чем она. Но она должна умереть. Должна, и ты это прекрасно понимаешь.

Она сама с трудом справлялась с волнением.

– Я это понимаю. Но самые убедительные оправдания не отменят факта убийства.

Джонни вздохнул и отодвинулся от пульта управления.

– Сейчас эта мразь отдаст приказ, и мы превратимся в убийц. Я стану убийцей. Особо жестоким убийцей. – Голос юноши задрожал. – Я горел в корабле и представляю себе, что это такое. Мы отобрали у нее даже саму надежду на спасение. У меня была надежда, а у нее нет. Последний островок, за который она еще могла цепляться.

– Мы оказались в ситуации, в которой понятия добра и зла не совсем такие, как в обычном мире, здесь другая логика, мы в другой реальности, в которой понятия морали изменены. Мы должны подарить жизнь ублюдку и отобрать ее у замечательного человека, – со вздохом сказала Кэти.

На экране де Флави, стоявший у края башни и внимательно наблюдавший за схваткой внизу, вдруг наклонился вниз и что-то закричал. Когда капитан выпрямился, его лицо сияло торжеством.

– Все, – обреченно произнес Майкл.

Марго заплакала. Джонни отключил экран и закрыл лицо руками.

– Джонни, пожалуйста, соберись, – сказала Кэти, ощутив подступивший к горлу комок. – Поднимай «Икар» и экспедиционную группировку дронов из атмосферы планеты, собирай орбитальную группировку. Возвращай всех в ангары. Старт через час. Никому не раскисать! Это приказ.

– Я понял, сделаю, – проговорил Джонни.

Девушки вышли.

– Ты как? – сочувственно поинтересовался Майкл.

– Тяжело мне, Майкл. Мы ведь только что отправили на смерть человека. Все равно что убили. Сознательно убили. Очень хорошего человека.

– Это правда. Но прошло уже почти семьсот лет. Срок давности исчерпан по любому праву, – грустно отозвался Майкл. – Успокойся, прошу тебя. У нас впереди перемещение. Ты должен быть в норме. Мы не справимся без тебя.

– Я ведь всегда считал себя честным и порядочным человеком. С детских лет.

Джонни откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Воспоминания туманным покрывалом охватили его, погружая в такое далекое и беззаботное время детства.

Часть первая Курсанты космического спецназа

Глава 1 Триумф Джонни

Лучи ласкового утреннего солнца забрались к Джонни в уютную постель, совсем некстати напоминая, что надо вставать и собираться в школу. Хотя спать уже не слишком хотелось: впереди ждали великие дела, а их надо было обдумать. С его точки зрения, начало XXII века, на которое он эти дела планировал, приближалось как-то слишком медленно. А ведь еще школу придется заканчивать. Пока он мучительно размышлял, вставать или сделать вид, что еще спит, в комнату зашла мама со стаканом чистой воды.

– Джонни, милый, вставать пора. – Мама подала ему стакан. – Выпей, и ты умоешься изнутри. Потом пойдешь в ванную комнату и умоешься снаружи. Мы с папой ждем тебя к завтраку!

Мама поцеловала заспанного мальчика и вышла. Сломленный неумолимым ходом судьбы, Джонни выпил воду и принялся собираться в школу. Вскоре он был готов и отправился выполнять общественный долг, о котором не преминул напомнить отец.

На дворе шумел обычный школьный день. Укутанный осенним золотом парк манил в уютные уголки и беззаботные беседки, оставшиеся праздными после жаркого лета. Джонни вздохнул и, размахивая сумкой, побежал в класс. С размаху плюхнувшись за столик, он решил, что на сегодня свой долг выполнил. Ну, почти выполнил. Столик его сразу узнал, обрадовался и взялся сообщать расписание занятий на сегодня. Джонни проигнорировал бегущие по монитору строчки и принялся оглядываться. И здесь его ждал сюрприз.

У самого окна сидела новая девочка. Новенькая была красива и немножко стеснялась. Жизнь для Джонни заиграла новыми красками, и урок пропал. Глаза почему-то сами поворачивались в сторону новенькой. Она старательно записывала в тетрадку то, что говорил учитель, и не обращала на Джонни ни малейшего внимания. Как будто его в классе не было. Как будто он не представлял собой ничего интересного. Это противоречило всем его жизненным принципам. Джонни принялся тайком гипнотизировать девочку пронзительным взглядом, несущим просьбу подружиться. Никакой реакции. Тогда он принялся корчить уморительные рожицы в ее сторону. Девочка заметила старания Джо, но не подавала виду. Хотя изредка краем глаза на него и поглядывала.

В это время остальное местное население скептически слушало учителя, раздраженно курсирующего перед большой электронной доской-монитором.

– Берите ручки и пишите своими ленивыми руками на бумажных листиках в тетради. – Учитель обвел класс грозным взглядом сквозь старомодные очки. – И нечего петь типа «Дайте клавиатуру, и я переверну мир». Отбери у вас клавиатуру, и вы станете беспомощными, как цыплята. Ни посчитать что-нибудь, ни какую-нибудь секретную записочку написать не сможете.

Аргумент о записочках класс принял с пониманием и начал шуршать бумагой, сосредоточенно водя по ней шариковыми ручками.

Джонни, почувствовав внимание девочки, выдал неотразимый шедевр своего искусства. Но она, демонстративно вздернув носик, гордо отвернулась к окну. Ему бросили вызов! Джонни совсем потерял бдительность. Учитель тоже заметил шедевры мимических способностей Джонни. И остался к ним очень даже небезразличным.

– Джонни Райс! – вкрадчивым голосом проговорил учитель, сняв очки. – Пожалуйте к доске, молодой человек.

Все краски жизни как-то сразу померкли, и Джонни поплелся к доске. Там уже стояли два мальчика. Учитель, нахлобучив очки на нос и в упор разглядывая Джонни, заговорил:

– Повторяю для особо занятых. Надо нарисовать фигуру, имеющую наименьшую длину своей границы, но при этом охватывающую наибольшую площадь. Ну например, загон для телят побольше и чтобы забор был покороче. Приступайте.

Первый мальчик, особо не утруждая себя рассуждениями на сельскую тематику, изобразил квадрат, нарисовал внутри его человечка и, высунув кончик языка, старательно заштриховал внутреннюю область квадрата.

Поскольку очередь до Джонни не дошла, он мельком глянул на новенькую. Она уже откровенно его разглядывала. На ее хорошеньком личике явно читалось насмешливое выражение, адресованное попавшемуся в незавидное положение Джонни. Впрочем, смешанное с изрядной долей любопытства.

Тем временем второй мальчик старательно изобразил окружность, водрузил внутрь забавного человечка и стал заштриховывать внутренность круга.

Теперь внимание класса сосредоточилось на угрюмо стоявшем у доски Джонни. Общественность внимательно и ревниво следила за заигрыванием Джонни с новенькой и жила предвкушением чего-то интересного. Джонни повернулся к доске, бросил беглый взгляд на квадрат и круг, около которых стояли довольные авторы нарисованных шедевров, и недолго думая начертил треугольник. В классе послышался нарастающий смех.

Тут Джонни осенило! Он нарисовал человечка внутри треугольника, потом стрелку к нему и подписал: «Я нахожусь снаружи!» И принялся решительными движениями наносить штрихи вокруг треугольника! Смех резко смолк. В классе воцарилась тишина. Учитель изумленно снял очки и принялся разглядывать предъявленное ему творение юного вундеркинда. Джонни, небрежно отстранившись от доски, в тишине опешившего класса услышал хлопки – это ему восторженно аплодировала новенькая. Жизнь удалась!

Глава 2 Первая любовь

Наступил XXII век. Встречали его с большой помпой, при огромном стечении народа на многих городских площадях планеты. Все верили, что именно этот век принесет человечеству всеобщее счастье, которое почему-то неизменно ускользало раньше. В тот год Джонни стал студентом престижного университета в Нью-Йорке и к нему пришла первая любовь.

Он с первого курса увлекся красавицей Джоан, с которой быстро сдружился. Они сидели над трудными задачами, он с увлечением растолковывал ей трудные места в учебном материале, вместе смотрели новые фильмы и бегали на новые театральные постановки на Бродвее.

Часто теплыми вечерами гуляли вместе по тенистым аллеям Центрального парка. Рассматривали сверкающие звезды на небе и гадали, к какой из них полетит Джонни. Он выбирал самую красивую звездочку и воодушевленно рассказывал Джоан, как прибудет с экспедицией на загадочную экзопланету, вращающуюся вокруг этой звезды. Выйдет из корабля, ступит на пыльную поверхность планеты, и его след станет символом первопроходца. Он глянет в небо, отыщет там сверкающую звездочку – наше Солнце с голубой Землей – и помашет Джоан рукой, облаченной в тяжелую перчатку скафандра. А рядом плечом к плечу будет стоять надежный друг Бобби, с которым он учился вместе в одной студенческой группе. И когда восходящая звезда озарит горизонт планеты необычными красками и отступающие тени на окружающих скалах откроют пещеры с агрессивными и хищными существами, боевые роботы будут готовы по приказу Джонни броситься в бой. Там еще будет местная цивилизация, которой они подарят новые технологии и процветание. «А девушки в твоей цивилизации будут?» – смеялась Джоан. Потом они весело обсуждали, как целуются инопланетянки, и Джонни иногда удавалось чмокнуть девушку в щеку.

Но дальше легких полуслучайных поцелуев дело не шло. Манящий вырез ее блузки частенько сводил юношу с ума, но девушка упорно уклонялась от близости. Джонни совсем потерял голову. Это была первая любовь, она захватила все его существо, проникла в душу и завладела всем телом.

Однажды ему срочно потребовалась запись одной из лекций, которая находилась у Джоан. Телефон девушки не отвечал, несмотря на многочисленные звонки Джонни. Он побежал в спальный корпус и с разбегу распахнул дверь в ее комнату. Джонни услышал звук сорвавшейся защелки, и перед ним предстала картина, которая потрясла парня до глубины души. Его возлюбленная, совершенно обнаженная, лежала на белоснежных простынях, широко разбросав стройные ноги и отдаваясь ласкам смуглой черноволосой девушки. Услышав звук распахнувшейся двери, Джоан резко прикрылась простыней и, увидев оторопевшего Джонни, сделала резкий негодующий жест рукой. Ему недвусмысленно было предложено убраться, и Джонни, хлопнув дверью, убежал в парк, где долго и отрешенно бродил по темным аллеям, пока первый взрыв эмоций не расплескался. Всю душу заполнила пустота. Мир рухнул, его развалины стали черно-белыми. Юноша вернулся к себе и вызвал через агентство сексуальных услуг робота-девушку, которая старательно сняла у него накопившееся напряжение и оставила после себя полное опустошение.

На следующее утро Джоан как ни в чем не бывало подошла и попыталась чмокнуть его в щеку, но Джонни молча уклонился. Она виновато взглянула ему в глаза и просительно произнесла: «Но ведь мы останемся друзьями, правда?» Он ничего не ответил, но больше старался не оказываться с ней наедине. Любовь ушла, но это была первая настоящая любовь, она жила в его снах, как ни пытался Джонни оставить ее в прошлом…

Женский состав группы, с любопытством наблюдавший за развитием любовной трагедии, тут же ринулся к нему с заботой и утешениями. Джонни, еще пребывающий в обиде на весь белый свет, довольно быстро сдался и позволил излечивать себя от несчастной романтической любви. Не прошло и месяца, как его утешили многие девушки из их группы. Вследствие этих похождений он приобрел славу не только одного из самых способных и привлекательных парней университета, но и потрясающего сексуального партнера. В итоге не зарастала к нему «девичья» тропа, хотя Джонни ни для одной из них не был первым. Что, впрочем, его особенно не заботило.

Однажды теплым весенним вечером после лекций Джонни и две его подружки – Марджери и Сью – медленно прогуливались по дорожке Центрального парка. Девушки беззаботно щебетали, радуясь весне и жизни вообще.

Вдруг Марджери воскликнула:

– Смотрите – гадалка! Давайте узнаем, что нам жизнь готовит. Это будет забавно!

Действительно, в тени деревьев стояла пожилая женщина. Услышав возглас девушки, она тут же включилась в разговор:

– Красавицы, я всю правду расскажу, не обману! Век меня вспоминать будете!

Но Сью потянула подружку прочь.

– Пойдем, все равно соврет. Не верю я в пророчества!

– А у тебя, синеокая, будет двое хорошеньких детишек – мальчик и девочка! – вкрадчиво сообщила гадалка, обращаясь к Сью.

Марджери тут же отреагировала:

– Ишь ты, какая прыткая. А у меня сколько будет детишек? Я тоже хочу мальчика с девочкой! И хорошеньких!

– Не будет у тебя такой парочки, – заявила гадалка, глянув на протянутую ей ладошку девушки. – Ничего здесь уже не поделаешь. Будет два мужа, и каждому ты родишь по девочке.

– Ну и на том спасибо, – надула губки Марджери. – А вот скажи, сколько детей будет у Джонни?

Гадалка повернулась к Джонни, с улыбкой наблюдавшему за галдящей женской компанией. Она пристально взглянула ему в глаза и вдруг сильно побледнела.

– Что ты там увидела? – с тревогой спросила Сью. – Только смотри, нашего Джонни не обижай, пожалуйста. Сколько у него будет детишек? – добавила она.

– Его возлюбленная уйдет из жизни девственницей, – тихо проговорила гадалка, не отрывая взгляда от Джонни.

– Так, значит, – разочарованно протянула Сью. – Жалко, а я уже было поверила в своих мальчика и девочку. Чтобы ты знала, нет девственницы, которая бы устояла перед Джонни. Правда, Марджери?

– У них будет большая и трагическая любовь, и я никому не пожелаю такого, мой мальчик! – тихо и грустно промолвила гадалка. Оторвав взгляд от оторопевшего Джонни, быстро ушла вглубь аллеи.

– Вообще-то, я спокойно мог обойтись без этого предсказания, – обиженно пробурчал юноша.

Совсем не ожидавшие такой развязки девушки некоторое время стояли молча, затем подхватили расстроенного парня под руки и повели домой, наперебой уверяя его не принимать близко к сердцу всю эту чушь. Но новость была сенсационной, и сдержаться было просто не в их силах.

Уже на следующий день добрая половина университета знала о девственнице, которая должна принести любимцу всего курса трагическую любовь. Ребята посмеивались, рекомендуя подать в международный розыск по причине исключительной редкости этого феномена, а в глазах девушек романтический ореол Джонни поднялся на недосягаемую высоту.

Глава 3 Софи

Шел третий год учебы в университете, когда в их группу перевели новую студентку. Звали ее Софи, она оказалась классным математиком, лучшим на всем курсе. Роста была невысокого, в больших очках, очень стеснительная и поэтому немного всех сторонилась. Девушка жила как бы в своем мире, заполненном цифрами и формулами. Хотя фигурка у нее была очень даже ничего, но добраться до этой фигурки никому из парней не удавалось. Вскоре пошел упорный слух, что Софи девственница и к ее сокровенным местам еще не прикасались ни парень, ни девушка. Это казалось непостижимым для девятнадцатилетней студентки, но, судя по ее поведению, было очень похоже на правду. Когда пошли слухи о девственности Софи, все сразу вспомнили предсказание и принялись досаждать Джонни своими прогнозами на роковое будущее. Но возникшие надежды ничем не подпитывались, и вскоре уже никто не вспоминал о словах гадалки. Так было бы и дальше, если бы не одно происшествие, случившееся через несколько месяцев после появления Софи.

Все произошло на одной из тех хмельных и бесшабашных студенческих вечеринок, без которых невозможно представить студенческие годы. Жарким весенним вечером вся группа, включая Софи, собралась на квартире у Бобби, приятеля Джонни. Праздновали Международный женский день. Софи устроилась на кресле в уголке и не принимала участия в царившей суматохе. В большой комнате появился длинный, узкий стол, который стал быстро заполняться различными закусками, бутылками шампанского и другими многообещающими напитками. Джонни, чтобы уклониться от беготни с продуктами и прочих организационных забот, объявил себя художником и на большом белом листе принялся рисовать обнаженных Адама и Еву в Эдеме. Рисовал он хорошо, поэтому рядом стали вертеться любопытствующие ценители его искусства. Решив поучаствовать в создании шедевра, они прицепили к рисунку ветку дерева с привязанными яблоками. Впрочем, яблоки долго не удержались: девушки тут же взялись делать селфи на фоне творения новоявленного маэстро, предварительно со смаком надкусив яблоко на дереве. Всеобщую атмосферу веселой суеты несколько нарушала притихшая в уголке Софи, но на нее практически никто не обращал внимания. Девушка прятала в глубине души обиду на всех и пыталась что-то разглядывать на своем планшете.

В конце концов стол быт накрыт, и веселая компания расселась за ним. Во главе стола пристроился высокий парень, которому торжественно поручили открыть первую запотевшую бутылку шампанского. И здесь обнаружилось, что он никогда этого раньше не делал. Под его неумелыми усилиями пробка с шумом отлетела, и из горлышка хлынул поток пенного и сладкого напитка. Перепуганный парнишка решил его оборвать, для чего ввинчивающими движениями большого пальца руки попытался заткнуть бутылку. Образовалась очень тонкая и длинная извивающаяся струя шампанского, которая облила всех без исключения сидящих за столом и давящихся от смеха студентов. Тоненькие блузки девушек вдруг стали мокрыми и практически прозрачными, и оказалось, что под ними одежды почти ни у кого не было.

Вечеринка стала явно приобретать эротический характер. После нескольких тостов, которые почему-то непроизвольно скатывались к особенностям сладкой, искупанной в шампанском женской красоты и страсти ее поклонников, языки окончательно развязались. Все раскрепостились, и даже Софи сконфуженно смеялась рискованным анекдотам, которые увлеченно рассказывал сосед слева, незаметно и легонько поглаживая ее колено под столом. Девушке хотелось убрать его руку, но ей все-таки было приятно от тайной ласки, и больше всего на свете хотелось стать частью этой веселой компании.

Застолье сменилось энергичными танцами, которые незаметно перешли к играм, все более насыщенным откровенной эротикой. Захмелевшая компания принялась играть на раздевание, и под смех и восторженные вопли почти все оказались полураздетыми. Наконец «королева бала», которая была избрана путем очень настойчивого самовыдвижения, впрочем, при непротивлении остальных, объявила игру, довольно бестолковую, но веселую, причем победителю должен был достаться приз – одна из девушек, которую предстояло выбрать по жребию. После жарких перепалок и бурных перипетий игры Джонни неожиданно обнаружил, что оказался ее победителем. Вскочившая Марджери принялась метать жребий, который выпал на Софи. Бедная девушка, сидевшая среди возбужденной и хохочущей толпы, вдруг с ужасом поняла, что сейчас придется отдаться этому красивому полуобнаженному и уже основательно выпившему парню, стоявшему в центре комнаты, и что ее отказ никто не примет. Таковы правила игры, и именно сейчас придется решать: с ними ли она или навсегда останется для них изгоем. Ее охватила дрожь, хмель сразу куда-то улетучился. Вдруг взволнованная девушка почувствовала, что кто-то положил на ее обнаженное плечо руку. Она оглянулась – это был Бобби. Он наклонился и тихо сказал на ухо: «Не бойся, ты сейчас можешь уйти – никто не будет в обиде». Ей ничто не мешало сейчас уйти, она это понимала. Но также было ясно, что если она уйдет, то надолго, если не навсегда, останется инородным элементом в этой такой веселой и замечательной компании. И она решилась.

Девушка встала, давая понять, что покидать вечеринку не собирается. Марджери тут же подхватила ее под локоть и завела в спальню. Потом, слегка подтолкнув Софи к креслу, пропела: «Раздевайся!» – и убежала, захлопнув за собой дверь. Софи выключила свет, сняла с себя одежду и села в кресло, подобрав ноги. Она инстинктивно постаралась прикрыться руками. Все ее существо было полно страха перед тем неведомым, что она сама выбрала, но отступать уже было поздно.

Через несколько минут она услышала, что кто-то вошел в комнату и принялся снимать брюки. Вспыхнул свет, и у двери Софи увидела полностью обнаженного Джонни. Опустив взгляд, она с ужасом увидела, что он готов лишить ее того достоинства, которым она уже в глубине души начинала тяготиться. Из ее глаз непроизвольно потекли слезы испуга, а по телу пробежала предательская дрожь.

Джонни глянул на обнаженную девушку и вдруг увидел в ней до смерти перепуганного маленького ребенка с глазами, полными слез. Весь пьяный кураж сразу куда-то улетучился, жалость к девушке вытеснила все накопившееся желание. Он улыбнулся, подошел к дрожащей Софи, взял на руки и отнес на кровать. Потом заботливо накрыл простыней, наклонился, поцеловал завиток волос у виска и тихо прошептал: «Не бойся, спи». Сам отошел к креслу, устало в нем растянулся и быстро заснул. Сквозь сон ему почудилось, что кто-то стоит рядом и гладит по голове.

Проснулся рано. В комнате он был один, укрыт простыней, а голова после вчерашних возлияний была не совсем своя. Джонни быстро оделся и вышел на кухню. Там на диване, укрывшись и обнявшись, мирно спали две девушки, а у плиты Бобби готовил себе кофе. Увидев слегка помятого приятеля, он усмехнулся, достал из холодильника банку пива и бросил Джонни. Тот, приняв холодный освежающий напиток, пришел в благодушное состояние. Одна из девушек пошевелилась, накрывавшая ее накидка сползла. Джонни хотел ее шлепнуть, но Бобби перехватил его руку.

– Пусть девочки поспят. Они заснули уже совсем под утро.

Он поправил накидку, прикрыв обнажившиеся девичьи прелести. Девушка сонно засопела и прижалась к своей подружке. Джонни распечатал новую банку пива.

– Странно как-то. Такая хорошенькая девчонка, а в голове у ней сидит талантливейший химик. Меня запросто за пояс заткнет, – с невольным уважением негромко высказался Джонни, прихлебывая пиво.

– Таланты есть у каждого, – отозвался Бобби. – Только не каждому дано их вовремя обнаружить. Вот представь, к примеру, что ты вдруг выясняешь, что являешься гениальным, просто непревзойденным портным, а время-то ушло, уже на пенсию пора. Вот обидно будет! – Он засмеялся.

Джонни шутливо ткнул Бобби кулаком в бок.

– Слушай, а как это жребий выпал на Софи? Там, по-моему, расклад был совсем другой, – поинтересовался он.

– А это Марджери специально подстроила, – ухмыльнулся Бобби. – Она к тебе неровно дышит, уж очень ты ее впечатлил в свое время. А Софи девственница, причем единственная – ну ты-то знаешь. Поэтому Софи как раз и подходит под предсказание гадалки, что у тебя с девственницей будет страстная любовь. Вот Марджери решила это на корню пресечь и отправила девушку к тебе в постель. Ты ее лишил девственности, и теперь про великую любовь с нетронутой девушкой, о которой гадалка нагадала, можно забыть. Во всяком случае, со вчерашней ночи гадалкино предсказание к Софи уже не относится.

Джонни удивленно посмотрел на друга. В первый момент он хотел было признаться ему, что у них с Софи ничего не было этой ночью и девушка по-прежнему девственница, но потом решил помолчать. Это как-то за девало его реноме неотразимого мужчины, а оно ему льстило. Тут в голову Джонни пришла мысль, что Софи на самом деле сохранила свою девственность, значит, девушка остается возможным объектом предсказания гадалки и здесь возможны всякие сюрпризы. Разговор о неприятном предсказании несколько подпортил ему настроение.

– Бобби, а ты не думал, зачем вообще связываться с реальными девушками? Все время какие-то проблемы. Может, лучше завести секс-робота, и никаких забот. Она тебя и ублажать будет на основе мирового опыта так, как ни одна живая девушка не сумеет, и беспрекословная, и голова у нее никогда не болит, если сам не захочешь. Да и степень реальности у них уже высокая, от живой ее уже не всегда отличить можно. Вот Питер себе целый гарем завел и на настоящих девушек смотреть не хочет. Довольный жизнью, только счета за электричество оплачивает.

– На Питера девушки как-то и сами любоваться не рвутся. – Бобби помолчал. – Видишь ли, Джонни, мне все это не очень нравится. Снять сексуальное напряжение, конечно, можно. Но все-таки живой секс лучше. Когда я занимаюсь сексом, мне хочется не только удовлетворять свое желание, но и подарить девушке наслаждение. Чтобы она была благодарна мне за это, и это была правда. Мне хочется увидеть признательность в ее глазах, понимаешь? А искусственная девушка – это, по сути, как бы протез твоей второй половинки. У тебя же не возникнет желание доставлять удовольствие собственному протезу? Вот то-то.

Бобби довольно улыбнулся, уселся на диван с чашкой кофе и продолжил:

– Мне нравится покорять женщин, а не роботов. Роботов не покоряют, им приказывают. А я на это не рассчитан. Устроен не так. В конечном счете, я мечтаю завести репродуктивную семью и иметь детей. Конечно, я понимаю, что колоссальная индустрия, штампующая секс-роботов, – это один из столпов современной экономики и вообще вещь чрезвычайно перспективная. И многим женщинам такие партнеры очень нравятся. Всегда в форме и не стареют. Но все равно это путь в никуда. – Бобби встал, помыл опустевшую чашку и поставил на сушку. – Хорошо все-таки, что на наши вечеринки не допускаются роботы. Я в большей степени себя человеком чувствую.

Джонни посмотрел на сладко посапывающих на диване девушек, явно не проявляющих стремления собираться на занятия.

– Ты как-то идешь против прогресса, хотя я с тобой согласен. В глубине души всегда хочется что-то натуральное, а не искусственные подделки, хотя и очень хорошие. Вон смотри, какая прелесть дрыхнет на диване без задних ног. Давай буди их, скоро лекции начнутся.

Через час Джонни и Бобби сидели в большой поточной аудитории, уже заполнившейся студентами. Вдруг Джонни услышал тихий писк своего мессенджера, активировал планшет и открыл пришедшее от Софи сообщение. На экране появилось только одно слово: «СПАСИБО!»

Джонни оглянулся и увидел Софи. Очки, за стеклами которых она раньше пряталась от окружающего мира, были убраны в лежащий рядом футляр. Девушка не сводила глаз с Джонни. Перехватив его взгляд, она смущенно улыбнулась и робко махнула ему рукой. Джонни невольно залюбовался прелестным личиком девушки и приветливо помахал ей в ответ.

В этот момент шум в аудитории стих. Через открытую дверь вошел ректор со своей свитой и направился к кафедре. Подойдя к микрофону, он начал торжественно вещать:

– Господа студенты! Я счастлив сообщить вам, что закончены согласования и получено разрешение на использование в интересах университета космического аппарата «Парацельс» в соответствии с очередными планами космической подготовки учащихся. Первая основная группа студентов в составе пяти практикантов и дублирующий состав начинают подготовку к учебному полету немедленно. Через две недели группа челноками учебного центра будет доставлена на «Парацельс», где ее будут ждать два инструктора. Срок практики – три недели. Потом возвращаетесь, и вас сменяет следующая группа. И так далее.

По аудитории прокатился шум возбужденной неожиданным сообщением студенческой массы. Все с нетерпением ждали, кто же попадет в первую пятерку. Наконец был оглашен список основной и дублирующей группы и студентов, которые под наблюдением опытных инструкторов будут осуществлять управление полетом с Земли. Зал взорвался ликующими возгласами. В первую основную группу попали Джонни и Бобби, причем Бобби был утвержден руководителем группы. Ночное приключение совсем вылетело у Джонни из головы, реальная и близкая перспектива скоро покинуть Землю и оказаться в космосе завладела всем его существом.

Вечером они с Бобби уже были на базе центра подготовки. Вихрем пролетели дни усиленных тренировок. И вот уже они, донельзя счастливые и гордые, по очереди вплыли в отсеки «Парацельса». Внизу медленно и величественно вращалась голубая Земля. Над самим «Парацельсом» висели два дрона сопровождения, непрерывно сканирующие окружающий космос.

В университетском центре управления под пристальным надзором инструкторов приступила к работе команда студентов, устроившихся перед мониторами систем управления полетом. Зрительские места, расположенные амфитеатром сзади, заполнили студенты, которые должны были отправиться на орбитальную практику позже.

Глава 4 Гибель «Парацельса»

Из черной бездны дальнего космоса в Солнечную систему стремительно ворвался пучок черных металлических осколков, выброшенных взорвавшейся гигантской звездой. Осколки были совсем небольшие, каждый размером не более горошины. Беда в том, что они двигались с невероятной, просто фантастической скоростью. Земные системы наблюдения оказались неспособны их обнаружить. Невидимый смертельный поток насквозь прошил отсеки «Парацельса», попутно уничтожив один из дронов и повредив второй.

Софи практически все свое свободное время проводила в студенческом центре управления, надеясь увидеть Джонни. Девушка сама не заметила, как он вошел в ее жизнь. Душу заполнили чувства, которые она раньше никогда не испытывала. У нее вдруг появился центр притяжения, затмивший собой остальные привязанности. Софи наконец приняли в группе как свою, и все с удовольствием пользовались ее удивительными математическими способностями, а она никому не отказывала в помощи.

В тот день Софи раньше всех прибежала в центр управления и вместе с друзьями-студентами предвкушала начало первого сеанса связи. Она мысленно сочиняла обращение к Джонни и надеялась получить видеозапись сеанса, чтобы дома его пересматривать.

А в это время высоко над ними в залитых кровью отсеках корабля несколько оставшихся в живых студентов отчаянно боролись за свою жизнь. Из пробитой обшивки неумолимо улетучивался воздух. Мощный удар метеоритов сбил «Парацельс» с орбиты, и теперь беспорядочно кувыркающийся корабль падал на Землю, разбрасывая вокруг себя обломки конструкции. Оба инструктора были мгновенно убиты, их окровавленные тела лежали в соседних отсеках. У Бобби в двух местах была пробита грудь, он истекал кровью, периодически теряя сознание. Четверо уцелевших студентов, наскоро перевязав Бобби, лихорадочно искали в обшивке метеоритные отверстия, через которые корабль терял воздух. Связь была потеряна, и демонтаж оборудования, необходимый для доступа к пробоинам, приходилось проводить без чьих-либо подсказок. В иллюминаторах быстро вращающегося корабля с пулеметной частотой мелькало Солнце, парализуя волю обреченных студентов. Наконец им удалось закрыть пробоины, и атмосфера в корабле стабилизировалась.

Все собрались около умирающего Бобби. Джонни, принявший руководство остатками группы, держал на руках голову друга и видел, что все ждут от него решения, но не знал, что сказать. Ситуация была безвыходная. Связи нет, сбитый с орбиты корабль неуклонно сближался с Землей. Часов через десять-двенадцать он войдет в плотные слои атмосферы, и обреченные студенты сгорят заживо. Джонни боялся себе представить, что значит сгореть заживо. А как не хотелось умирать в двадцать лет! Надежда на спасательный буксир рухнула, когда стало ясно, что тот не сможет стыковаться с «Парацельсом». Его просто разнесет вдребезги выступающими частями быстро вращающегося корабля.

Джонни видел, что ребятами овладевает паника. Вдруг Бобби открыл глаза и, с трудом разлепляя губы, произнес:

– Мне крышка. Меня может спасти только операция в стационарных условиях, а мы вертимся, как бешеный волчок. Ну, я ладно, а вы чего такие кислые?

– У нас положение не лучше твоего, – отозвался один из студентов. – Мы обречены. Скоро нырнем в атмосферу и уже не вынырнем. Поджаримся внутри этой сковородки. – Дрожащий голос парня сорвался.

– Надо не сдаваться и искать решение. Я вот что думаю. Все дело в девственнице. – Бобби закашлялся и закрыл глаза.

– Кажется, с ума сошел, – тихо сказал кто-то.

– Вы помните предсказание? Джонни должен влюбиться в девственницу. И его возлюбленная умрет девственницей. – Бобби снова закашлялся. – Мы-то думали, что имелась в виду Софи. Но Джонни с ней переспал, и Софи теперь не девственница.

– И что? – мрачно спросил один из студентов.

– А то, что Джонни еще только предстоит найти свою девственницу. Это значит, что ему суждено выжить. Вместе с ним спасетесь и вы. Получается, что выход обязательно существует. Осталось всего лишь его найти.

Джонни хотел было сказать, что все это не так, но увидел, как у ребят загорелись глаза. Они как будто на глазах ожили – Бобби протянул им соломинку, и они тут же за нее ухватились. Бобби повернулся к Джонни и с натугой сказал:

– Джонни, ты ведь гениальный пилот. Ты наверняка знаешь решение, оно существует, просто ты еще не осознал это. Думай, думай! – Бобби устало затих, прикрыв глаза, только в груди у него что-то булькнуло.

Через несколько секунд он тихо произнес:

– Парацельс говорил, что любой яд в то же время является лекарством. Все дело в дозе. Может, это тебе поможет.

Джонни вдруг вспомнил детство и свой триумф у школьной доски. Что-то начало складываться у него в голове. Он решительно повернулся к ребятам.

– Вот что. Наша главная проблема – вращение корабля, которое мы получили от удара метеорного потока и взрыва кислородных баллонов, – решительным голосом произнес Джонни. – Из-за него к нам не могут подобраться спасатели. Следовательно, нужен кинетический контакт, удар, но направленный так, чтобы он компенсировал момент вращения нашего корабля. Удар против удара. Тогда корабль перестанет вращаться, а это уже шанс!

Все придвинулись к нему ближе. Он продолжил:

– Надо попытаться восстановить управляемость хотя бы одним из дронов. Если это удастся, мы разгоним его и ударим о корабль нужным образом, чтобы погасить вращение.

Джонни взял листок бумаги и принялся чертить схему столкновения. Все внимательно следили за его действиями.

– Необходимо снять параметры вращения корабля и рассчитать нужный удар, – сказал он.

В его движениях уже сквозила уверенность, и она передалась товарищам по несчастью.

– Нужны очень точные расчеты, чтобы корабль от нашего удара перестал вращаться, но окончательно не сошел с орбиты. Этим займетесь вы двое. – Джонни указал, кому заняться расчетами. – У вас не более шести часов, потом будет поздно. А мы попытаемся реанимировать дрон.

В это время внизу, в университетском центре управления, пытались понять, почему задерживается сеанс связи. Пришло странное сообщение о том, что внезапно прекратилось поступление телеметрии с «Парацельса».

Весь зал притих. Происходило что-то совершенно невероятное. Если ребята напортачили где-то с системами корабля, то рядом находились опытные инструкторы, они бы решили любую проблему, возникшую на борту. В центр управления срочно прибыли руководство университета и технические специалисты по аварийным ситуациям.

Софи с бьющимся сердцем сидела в зале. Она сразу поняла, что произошла нештатная ситуация, скорее всего, с катастрофическими последствиями, и Джонни может не вернуться с орбиты. Эта мысль сводила ее с ума, она уже не могла думать ни о чем другом. Связи с кораблем не было, и оставалось только ждать. Домой никто не уходил, ожидая вестей из космоса. Съезжались корреспонденты мировых информационных агентств, и уже весь мир с напряжением следил за разворачивающейся на орбите трагедией.

Вскоре поступила информация с ближайшей орбитальной станции. Ее спасательный буксир направился к терпящему бедствие «Парацельсу», и появилась надежда, что ситуация вскоре разрешится благополучно. Но глубокой ночью поступил доклад от спасателя. Он уже наблюдал аварийный корабль, и то, что он увидел, не оставляло никаких надежд. Большая часть корабля была разбита, в том числе были разрушены блоки маневровых двигателей и отсеки со скафандрами. Сам корабль вращался с большой скоростью, возможно, из-за взрыва части кислородных баллонов. Корабль неотвратимо падал и через непродолжительное время должен был войти в плотные слои атмосферы. И сгореть. Похоже, что на борту оставались живые люди, так как были зафиксированы безуспешные попытки восстановить радиосвязь. Никакой возможности стыковаться и снять людей с терпящего бедствие корабля не было.

В центре управления вывели на мониторы изображения с наземных телескопов, и теперь собравшиеся в центре могли своими глазами наблюдать за тем, как будут умирать их обреченные товарищи.

Спустя два часа поступило странное сообщение с буксира: один из дронов сопровождения внезапно атаковал «Парацельс»! Это было невероятно, но после столкновения с ним корабль практически перестал вращаться. Мелькнувшая на мгновение надежда пропала: корабль после столкновения круто изменил траекторию и вошел в плотные слои атмосферы. В зале центра управления раздался крик ужаса: на всех экранах мониторов мерцающая звездочка «Парацельса» сменилась огненным шаром. Софи едва не потеряла сознание – высоко в небе в этом сияющем шаре сейчас живьем горели ее друзья и мучительной смертью умирал Джонни, ее Джонни!

А в пылающем корабле, в раскаленном отсеке, прижались друг к другу студенты, наблюдая за огненным смерчем, бушевавшим за иллюминаторами. В их сознание впечатался вид огромных извивающихся языков пламени, в которых они должны были утонуть. Вдруг пламя исчезло и ребят отбросило к стенке: ворвавшийся в атмосферу корабль срикошетил, и его выбросило обратно в космос. К обгоревшим остаткам «Парацельса» приблизился буксир и благодаря таланту командира сумел, с большим риском для себя, стыковаться и эвакуировать изможденных студентов.

На экранах мониторов в центре управления исчезнувший было огненный шар вспыхнул вновь и вскоре распался на множество пылающих осколков. Все было кончено. В зале плакали.

Буксир, буквально в последнюю секунду успевший отстыковаться от падающего корабля, практически сразу пошел на посадочную траекторию. Бобби умирал. Около него сидел Джонни и рассказывал, как им удалось стабилизировать корабль. Вдруг Бобби тихо прошептал:

– Я ведь с самого начала знал, что у тебя с Софи ничего не было, и она осталась девственницей. – Бобби попытался улыбнуться. Джонни пораженно смотрел на друга, но ничего не сказал. Бобби умер еще до приземления…

Трудно описать то ликование, которое охватило присутствующих в зале центра управления, когда прошло сообщение о приземлении спасательного буксира и спасении четырех выживших в катастрофе студентов. После посадки их на неделю отправили в медицинский блок для реабилитации. Экипаж буксира и спасшиеся студенты за проявленное мужество были награждены правительственными наградами, они стали героями и всеобщими любимцами. Бобби похоронили с большими почестями. Вскоре страсти улеглись и жизнь пошла своим чередом.

В один из вечеров после возвращения Джонни из реабилитационной клиники к нему подошла Софи и, немного смущаясь, пригласила к себе в гости.

– Если бы ты захотел, то… – Девушка запнулась. – Н-ну, в общем, я была бы счастлива, – наконец с трудом выговорила она. В ту ночь он остался у нее.

С тех пор они встречались часто. Когда Софи шла к Джонни, она вся лучилась своей любовью, и вся улица освещалась от ее счастливой улыбки. Она буквально расцвела за несколько недель. Однажды к ним подошла пожилая женщина и, улыбнувшись, произнесла:

– Какая вы красивая пара!

Это очень польстило Джонни. Он был увлечен Софи, но иногда ему казалось, что его любовь скорее представляет собой отражение ее любви к нему. Главным для него все равно оставалась учеба, которая прокладывала дорогу к его будущему. Славному будущему, в чем он не сомневался.

Глава 5 Спецмиссия Совбеза ООН

Быстро пробежал последний год, завершивший обучение Джонни в университете. Учитывая успехи в учебе, ему предложили участвовать в интересном проекте, связанном с космосом. Он дал согласие и получил направление. Наступила новая жизнь.

Яркий солнечный день приветливо встречал белоснежный пассажирский лайнер, заходящий на долгожданную посадку после долгого трансатлантического перелета. Пройдя сквозь пелену облаков, самолет сделал разворот и мягко устремился навстречу Земле. Вздрогнув от встречи с ней, он покатился по взлетно-посадочной полосе и наконец остановился около голубого здания аэровокзала с надписью «Борисполь – Киев».

Приятное чувство от благополучно окончившегося полета охватило сидящего в одном из кресел Джонни. Немного помедлив, юноша встал, потянулся, разминая мышцы, взял свою походную сумку и вместе с другими пассажирами направился к выходу.

Приехавшие шумной компанией двинулись в зал прилета, и их поток растворился в многочисленной толпе встречающих. Следуя полученным ранее инструкциям, Джонни направился к выходу.

Прибывшая компания быстро расселась по креслам поезда, и все с юношеской непосредственностью принялись знакомиться друг с другом. По трансляции вагона на нескольких языках прозвучало объявление: «Поезд отправляется по маршруту Борисполь-Киев. Прибытие в Княжий Затон с остановкой в деловом центре „Киев-Сити“ в 9:15». Поезд мягко тронулся и стремительно набрал скорость.

Джонни отдался плавному покачиванию вагона, рассматривая пейзажи незнакомой страны. За окном замелькали пригородные селения и предместья города, и вскоре поезд остановился среди городских кварталов в районе Княжий Затон. Уже перезнакомившаяся шумная компания дружно высыпала из поезда и, следуя указаниям встретившей их девушки, отправилась к одному из небоскребов «Киев-Сити», на фасаде которого виднелась надпись «Специальная миссия Совета Безопасности ООН». Бесшумно раскрылись стеклянные двери, и прибывшие оказались в просторном холле с размещенной на стене символикой ООН.

К регистрационной стойке в центре холла выстроилась очередь. Наконец регистрация завершилась, все новоиспеченные курсанты получили именные бейджики и по приглашению сопровождающей вышли на улицу, где их уже ждали беспилотные микроавтобусы.

Минут через двадцать колонна микроавтобусов, заполнившись шумной компанией курсантов, двинулась в путь. Колонна набрала скорость и устремилась вперед за летящим впереди полицейским дроном.

Выехав за пределы Киева, вереница микроавтобусов направилась по широкой трассе в пригородный Киево-Святошинский район, в Боярку, к месту размещения базы спецмиссии СБ ООН.

Глава 6 База спецмиссии

Миновав большой робототехнический завод с исследовательским центром под Бояркой, кортеж понесся по открытой местности. Вскоре трасса вывела их к широкому полю, на котором размещались футуристические здания базы – цели их поездки. Курсанты с любопытством рассматривали комплекс необычных зданий. Недалеко шумел густой хвойный лес.

Микроавтобусы миновали контрольный пункт и въехали на территорию базы. На стоянках около корпусов были припаркованы автомобили разных марок и летающие мотоциклы. В воздухе висела атмосфера деловитости и сосредоточенности, которая исходила от десятков спешащих людей, занятых своими делами и практически не обращающих внимания на въехавшую колонну автомобилей.

Взору прибывших открылся необычный район базы. Четыре больших черных здания в форме полусфер были обнесены глухим забором. Периметр патрулировали дроны внутренней охраны. Никаких табличек на воротах не было видно.

Курсанты, на которых этот таинственный и мрачный островок непонятного произвел несколько подавляющее впечатление, притихли. Через несколько минут колонна въехала на основную площадь базы и остановилась у главного офиса. На входе виднелась табличка: «Центр противодействия глобальным угрозам Совета Безопасности ООН». Уставшие курсанты высыпали из автобусов, и сопровождающая пригласила их в холл офиса.

В холле к ним вышел офицер – представитель Центра. Он внимательно оглядел прибывших, скептически пожал плечами и, заведя руки за спину, хорошо поставленным голосом объявил:

– Прошу внимания! – Его голос звучал монументально, с металлическими нотками, что заставило некоторых поежиться. – Всем прибывшим зарегистрироваться и получить направления для проживания. Потом отправляйтесь в кампус и устройтесь в гостинице. Обустройте свои комнаты. Ваш багаж уже в них доставлен и размещен. Инсталлируйте штаты персональной прислуги, синхронизируйте их с виртуальным персоналом кампуса.

Назидательно поднял палец.

– Мы не ограничиваем вашей фантазии касательно вашего личного виртуального персонала, но имейте совесть. Обнаженные девушки в составе прислуги не допускаются. Молодой человек, нечего вздыхать, привыкайте. Ровно в 14:00 всем собраться в конференц-зале этого здания. Напоминаю о строжайшей дисциплине, нянчиться с вами никто не будет!

Офицер, не став слушать вопросов, повернулся и удалился. Все гурьбой пошли к информационной стойке, за которой стояла приветливая девушка в голубой униформе. Она сверяла бейджики прибывших курсантов с базой данных, выдавала каждому карточку-ключ от комнаты и небольшую памятку, в которой была схема расположения корпусов и всякие назидательные поучения, которые, впрочем, никто читать не торопился.

Гостиница находилась недалеко от главного офиса Центра. Она представляла собой один длинный корпус современной архитектуры, в котором было все необходимое для длительного проживания. Там курсантов уже ждали. Джонни сориентировался достаточно быстро и нашел свою комнату. Он вошел и с любопытством осмотрелся. Относительно небольшое помещение имело одно большое окно. Стены ровные и одноцветные. Спартанская мебель завершала лаконичную картину номера.

Покопавшись в дорожной сумке, он нашел флешку и вставил в разъем в стене. Рядом с разъемом замигали несколько индикаторов, сообщающих, что пошел запуск программы инсталляции виртуального интерьера и индивидуального штата виртуальной прислуги.

Примерно через минуту прошел сигнал о завершении инсталляции. Внезапно комната на глазах стала менять вид. Стены, пол и потолок как бы исчезли: они превратились в экраны виртуального интерьера. Помещение приняло вид солнечной лужайки на берегу океана, как в детстве Джонни. Легкий шелест набегающих волн сопровождался приятным прохладным ветерком, который генерировали встроенные кондиционеры. Аромат свежего морского воздуха заполнил комнату. Слышался негромкий щебет птиц.

Джонни уселся в кресло и продолжал наблюдать за происходящими изменениями.

На лужайке появилась группа хорошо знакомых Джонни людей в современной одежде – его персональная виртуальная прислуга. В центре стоял управляющий персоналом Фил, принявший вид солидного менеджера лет сорока. Рядом с ним – повар Роберт, до тонкостей знавший гастрономические пристрастия хозяина; личный банкир, занимавшийся его финансовыми делами; личный врач Леон, знавший все болячки Джонни с самого его детства; тренер, контролирующий спортивную форму хозяина; и IT-специалист, занимавшийся киберсредой вокруг Джонни. С другой стороны от Фила пристроились две симпатичные девушки лет двадцати-двадцати пяти: личный секретарь Камилла, ведавшая всеми контактами и учебой хозяина, и горничная Салли, занимавшаяся его гардеробом.

Улыбающийся Фил слегка поклонился Джонни и выступил с приветственной речью:

– Приветствуем вас, сэр, с благополучным прибытием! Запуск, адаптация и синхронизация всех систем персонального обслуживания с системами кампуса выполнены. Счета адаптированы к местной банковской системе. Банковские карточки активированы, система глобальной видеосвязи подключена. Все в норме. Багаж прибыл и размещен в кладовой комнате. Персональный дрон активирован и готов к работе. Форма курсанта получена и тоже готова к использованию.

– Поздравляю всех с успешной инсталляцией! – приветливо отозвался Джонни. – Камилла, приготовь мне к вечеру карту Киева. Салли, я хочу примерить форму.

– Сэр, форма размещена в третьем ящичке в гардеробной комнате, – улыбнулась Салли.

Джонни встал с кресла и отправился в гардеробную. На одной из полочек в пакете лежала свернутая форма курсанта. Взяв пакет, молодой человек возвратился в комнату и облачился в свою новенькую форменную одежду.

– Салли, как тебе?

– Форма функциональна и соответствует современным тенденциям в моде. Вам идет.

– Хорошо, мне нравится. Спасибо, Салли.

Девушка отступила, на ее место вышел Фил.

– Сэр, со мной связался управляющий нашего соседа. Он просил вас зайти, как освободитесь. Хочет познакомиться.

Джонни кивнул. Затем взял из дорожной сумки планшет, а саму сумку отнес в гардеробную. Еще раз посмотрел на себя в зеркало, удовлетворенно хмыкнул и вышел. Пройдя несколько шагов по коридору, он очутился перед дверью соседнего номера и нажал клавишу вызова. Дверь открылась, и Джонни вошел в комнату. Навстречу ему поднялся симпатичный парень, его ровесник, так же как и Джонни, облаченный в новенькую униформу курсанта. Небольшая бородка и аккуратно подстриженные усики украшали его круглое веселое лицо.

– Привет! – сказал Джонни. – Мы с тобой соседи. Я Джонни. Из Калифорнии.

Они пожали друг другу руки.

– Михаил, русский, – улыбнулся парень. – Вот забавно! Я все детство провел в Петропавловске-Камчатском, в спецшколе для одаренных детей учился. Сопка Любви, гейзеры, вулканы, красота! Трясет иногда, правда, но вас ведь тоже иногда потряхивает. Это почти рядом с тобой. Если, правда, убрать Тихий океан. Выходит, мы практически земляки.

– Похоже. Слушай, Маккайл…

– Э, так не пойдет, – разобиделся новый знакомый. – Никакой я не Маккайл. Это как дразнилка. Ладно, можешь меня называть Майкл, если тебе так удобно. По крайней мере, правильное имя. Но я тебя потом переучу!

– Договорились. А вот сопка Любви… Кстати, что это такое у тебя творится? – Джонни удивленно осмотрелся вокруг.

Вся комната была залита кровью. Шла невообразимая свалка: греки отчаянно рубились на мечах с персами. Через некоторое время Джонни понял, что оказался в самом центре битвы при Гавгамелах. Где-то в районе кухни Александр Македонский, отчаянно размахивая коротким мечом, готовил атаку на фланг безбрежного персидского войска. Джонни завороженно смотрел на несущегося прямо на него огромного ревущего боевого слона. Слон, продолжая громко трубить, пронесся сквозь Джонни и умчался вдаль.

– Люблю Античность, – довольно сообщил стоящий рядом Майкл. – Это фильм об Александре Македонском. Классный у меня видик, да?

Джонни кивнул, не в силах оторваться от разворачивающейся вокруг него яростной схватки с персами. Вдруг прямо за спиной взбешенного Дария появился мужчина в современной одежде, вынул из-за спины часы с круглым циферблатом и показал на стрелку.

– Ну вот, мой управляющий снова не дает жить, – вздохнул Майкл. – Пора идти.

Он хлопнул в ладоши, и в комнате воцарился мир. Наскоро собравшись, Майкл с Джонни, разговаривая между собой, отправились в конференц-зал.

Глава 7 Центр противодействия глобальным внешним угрозам

Зал уже заполнился шумной толпой курсантов, облаченных в униформу с нашивками Центра противодействия глобальным угрозам СБ ООН. Ровно в 14:00 в зал вошли четыре пожилых человека и разместились за столом президиума. Шум в зале стразу стих, и все с любопытством принялись рассматривать новое руководство. Наконец из президиума встал и вышел вперед подтянутый седой мужчина в генеральской форме. Он обвел взглядом любопытные лица курсантов.

– Поздравляю всех с прибытием в наш международный Центр, – хорошо поставленным командным голосом заявил генерал. – Я его руководитель генерал Ли Барлет. Центр непосредственно подчинен спецмиссии Совета Безопасности ООН и территориально размещен на этой базе. В офисе спецмиссии на Княжьем Затоне вы уже сегодня были. Все вы прошли жесточайший отбор в своих странах и теперь зачисляетесь курсантами Центра. Если не струсите, конечно.

Сделав жест рукой, чтобы успокоить возникший в среде курсантов протестующий шумок, он продолжил:

– Надеюсь, мы в вас не ошиблись. Из вас будет формироваться космический спецназ СБ ООН для противодействия глобальным угрозам нашей планете.

Зал отозвался радостным возбуждением. Их ожидания начинали оправдываться.

– Вопросы есть? – поинтересовался генерал.

Вопросы были, и очень много. Из протянувшегося леса рук генерал выбрал одного жаждущего и кивнул ему.

– А почему Центр разместили в Украине? – приступила к допросу любопытствующая масса курсантов.

– Понятный вопрос. Дело в том, что Украина очень выгодно размещена в центре Европы, между Востоком и Западом, и она сумела это максимально использовать. Примите во внимание, что Украина – одна из немногих стран, имеющих полный цикл аэрокосмического производства, с хорошими традициями и прекрасными учеными и специалистами.

Генерал принялся размеренно прохаживаться перед курсантами.

– После окончания гражданской войны в Украине здешний народ нашел путь к внутреннему примирению и процветанию. Восстановил добрососедские отношения с соседями. Плюс помощь международного сообщества. В итоге в Украине уравновесились интересы всех крупных держав. Вот так. Еще вопросы?

– Сэр, хотелось бы подробнее узнать наши цели и задачи, и вообще, какие были предпосылки созданию Центра?

– Я даю слово заместителю руководителя Центра профессору Дмитрию Лебедеву из России. – Генерал Барлет сделал приглашающий жест рукой и уселся в кресло за столом президиума.

Перед курсантами оказался пожилой человек с внимательными глазами. В руке у него была старинная курительная трубка, которая, судя по всему, служила ему не для курения, а для завершения руки. Или как удобный талисман. Профессор повернулся к залу.

– Поздравляю вас! Вы стали участниками важнейшей миссии по защите нашей планеты. – Он приветливо взмахнул рукой с трубкой. – Наша цивилизация дважды оказалась перед реальной угрозой полного самоуничтожения в результате глобального ядерного конфликта: первый раз в 1962 году и второй раз не так давно – вы все об этом прекрасно знаете.

Профессор сделал паузу и продолжил.

– Горячие головы из военных упорно настаивали на безопасности нанесения противнику «упреждающих обезоруживающих ударов», что в принципе невозможно. – Эта авантюра гарантированно превратила бы нашу планету в остывающую сожженную головешку. От которой даже прикурить будет некому. С огромным трудом нашим дипломатам удалось найти общий язык и погасить эти конфликты.

Он взглянул на свою трубку и для убедительности потряс ею в воздухе.

– Конфликты на грани выживания планеты привели, наконец, наше общество к пониманию того, что глобальная безопасность нашей планеты есть вещь неделимая. Это с новой силой подтвердилось, когда сразу два космических объекта достаточно крупных размеров прошли рядом с Землей. Мы снова оказались на грани планетарной катастрофы, и ресурсы каких-либо стран по отдельности оказались недостаточными для ее предотвращения.

Профессор спрятал трубку в карман.

– Тогда мы чудом избежали этой угрозы. И выводы из нее были сделаны. Нам удалось укрепить международные структуры, в первую очередь Совет Безопасности ООН, создать достаточно эффективную систему предотвращения внутренних конфликтов. Глобальные угрозы потребовали глобальных решений. Для предотвращения угроз, с которыми наша земная цивилизация может столкнуться, в первую очередь исходящих из космоса, и был создан наш Центр.

Зал внимал словам профессора, все более проникаясь своей значимостью и величием стоящих впереди задач.

– Ведущие страны мира договорились каждый год выделять для финансирования спецмиссии ООН и нашего Центра до десяти процентов своих оборонных бюджетов, и в дальнейшем этот процент будет нарастать.

Лебедев сделал паузу.

– Теперь о миссии, которая будет возложена на вас. Начиная с 1957 года, с запуском первого спутника, возникла и стала стремительно развиваться околоземная спутниковая сфера, другими словами – спутниковая оболочка нашей планеты. Это совокупность искусственных спутников, космических станций, пассажирских и туристических космолайнеров и других аппаратов, которые начали заполнять околоземное пространство. За счет этой искусственной оболочки наша биосфера вышла за пределы планеты и стала расширяться. Спутниковая сфера Земли имеет для нашей цивилизации жизненно важное значение, как вы понимаете. Сейчас даже небольшие государства или достаточно развитые частные компании могут вывести на орбиту космические аппараты. Чтобы спутниковая оболочка Земли работала достаточно надежно, на благо всей цивилизации, для нее введено особое правовое регулирование. Понятно, что оно должно быть подкреплено системами космического контроля, своего рода международной космической полицией. Эта функция также является задачей подразделений, которые будут формироваться из числа наших курсантов.

Профессор заложил руки за спину и продолжил:

– Вам придется работать не только на Земле, но и в ближнем и дальнем космосе. Ряд задач, которые вам нужно будет решать, несут смертельные риски. Об этом я предупреждаю особо. У вас еще будет возможность отказаться и покинуть наш Центр. На этом у меня все. Планы вашей подготовки и разбитие на группы будут сообщены каждому через персональных виртуальных секретарей. Сейчас отдыхайте. До завтра!

Все встали, оживленно обсуждая услышанное, и стали расходиться. Выйдя из здания Центра, Джонни увидел Майкла и махнул ему рукой.

– Ну, как тебе перспектива? – спросил Майкл.

– Представляешь, какие огромные ресурсы пойдут под нас! – восторженно воскликнул Джонни.

– Да, быть представителями всего человечества – это впечатляет. Может, придется столкнуться с внеземными цивилизациями или НЛО, кто знает? В любом случае это все войдет в круг задач, которыми будет заниматься наш Центр, я думаю. Может, даже придется повоевать в космосе! – предположил Майкл. – Представляешь, совсем как в Звездных войнах…

Джонни предложил посидеть в расположенном на территории базы кафе «Звездный час». Они устроилась за столиком на воздухе и долго обсуждали удивительную перспективу, которая открылась перед ними.

Глава 8 Глобальные угрозы человечеству

Утро следующего дня было приветливым, но, по мнению Джонни, наступило немного рановато – организм еще не привык к новому часовому поясу. В аудиторию он чуть-чуть опоздал, и ему пришлось сесть на оставшееся свободное место рядом с черноволосой симпатичной девушкой весьма серьезного вида, которая уже приготовилась к лекции и не обращала на него никакого внимания. Джонни не удержался, чтобы не глянуть на ее стройные ножки. Впрочем, девушка тут же поджала их под стул. Лишившись возможности любоваться ножками, он принялся незаметно, с его точки зрения, оглядывать соседку.

От лицезрения Джонни отвлекло возникшее в зале оживление, – в аудиторию вошел лектор. Это был представительный пожилой мужчина восточной внешности. Выждав, пока аудитория успокоится, он представился:

– Доброе утро. Все устроились? Я – профессор Ли Вэй. Китаец, как вы могли уже, наверно, догадаться. – Профессор осмотрел аудиторию и улыбнулся.

– Сегодня у нас будет вводная лекция о космических угрозах, которые могут дестабилизировать биосферу или вообще уничтожить жизнь на нашей планете, – продолжил он. – Именно вам придется с ними бороться.

Профессор повернулся к большому экрану, на котором появились схемы населения Солнечной системы, и продолжил свой рассказ:

– В первую очередь угроза исходит от объектов размеров более одного километра – их удар по нашей планете способен нанести колоссальные разрушения, а удар объекта размером всего лишь три километра полностью уничтожит нашу цивилизацию…

Профессор увлеченно рассказывал о бурной жизни Солнечной системы, которая изображалась на экране.

– Основными источниками потенциальных угроз для нас являются малые объекты из пояса астероидов. Число опасных объектов в нем достигает без малого двух миллионов. Приплюсуйте сюда еще почти миллион объектов такого рода из пояса Койпера. Облако Оорта содержит несколько триллионов объектов размером, превышающим один километр. Так что работы для вас будет достаточно.

– А как тебя зовут? – тихо спросил Джонни, наклонившись к соседке. – Меня – Джонни, я из США.

– Кэти, я из Канады. Из Ричмонд-Хилл под Торонто, – шепотом отозвалась девушка. – Слушай лучше!

– …кентавры. Вам придется за ними погоняться! – Профессор принялся что-то показывать на экране.

– Что еще за кентавры на нашу голову? – удивился Джонни, запоздало пытаясь включиться в ход лекции.

– Это беглецы из пояса Койпера. Слушай внимательно, а не разглядывай женские ножки. Тогда, может быть, будешь все знать, – съехидничала Кэти.

– …один из способов избежать импакт-события – это проект «Космический бильярд», – продолжал профессор Ли Вэй. – Вместо того чтобы одним мощным взрывом отклонить объект от опасной траектории, мы делаем несколько малых взрывов у иных объектов так, чтобы они в результате соударений сами сбили с опасной траектории угрожающий нам объект. Завтра все проекты рассмотрим более подробно. Вопросы есть? Ну а на сегодня у меня все. Отдыхайте.

Профессор взял со стола свой планшет и вышел из аудитории.

– Приказано отдыхать. Предлагаю выполнить приказ сегодня вечером, у меня. Я тебя со своими друзьями познакомлю! – внес предложение Джонни, повернувшись к Кэти.

– В этом мире все возможно, так что может быть, – неопределенно ответила девушка. – На всякий случай жди.

– Вот так всегда. И не то чтобы да, и не то чтобы нет. Но ты все-таки приходи, я буду ждать! – засмеялся Джонни.

Курсанты веселой гурьбой потянулись к выходу. В это время в аудиторию заглянул профессор Лебедев. К нему подошел высокий сухощавый человек в форме полковника, лет сорока пяти, с жестким и цепким взглядом, явно выдававшим его принадлежность к спецслужбам. Это был полковник Эрик Кросби, отвечающий за кадры и режим безопасности Центра.

– Посмотрите, полковник, какой прекрасный народ! Сколько в них оптимизма! Непосредственность цветущей юности просто очаровывает! – сказал профессор, обращаясь к полковнику. – Они все в предвкушении грядущей славы. И не хотят думать, сколько жертв придется принести и сколько страданий пережить, чтобы эта слава пришла к ним. Молодость, молодость…

– Молодость – это значит незрелость, – невозмутимо ответил полковник.

Он кивнул кому-то из знакомых, проходивших мимо, и продолжил:

– Но мы сделаем из них сверхлюдей. Это материал высокого качества. На его селекцию потрачено много усилий, и, судя по всему, они оказались результативными.

– Как там наша спецгруппа? На вчерашнем заседании Совета мне поручено ее курировать, так что все отчеты по ней присылайте лично мне.

– Понял. Все в норме, пока. Только вот… – Полковник замолчал, подыскивая слова.

– Что «вот»? – встревоженно обернулся к нему Лебедев. – Уже проблемы? Не забывайте, полковник, спецгруппа – это зона особого внимания.

– Мадемуазель Бонне, – вздохнул полковник.

– Что еще вытворила эта бестия?

– Она вычислила полный состав спецгруппы, всех восьмерых.

– Что? – Профессор лишился дара речи. – Но ведь они все вместе всего-то чуть более суток! Как можно было так быстро вычислить небольшую секретную группу в числе более чем трех сотен человек общего состава?

– Господин профессор, не забывайте, что это спецконтингент, у которого серых клеточек в мозгу побольше, чем у обычных людей. Одна из наших сотрудниц, которая работала на регистрации, допустила небольшую оплошность. Совсем небольшую. Хотела упростить отслеживание группы.

– И?

– Для мадемуазель Бонне этого оказалось достаточно. Сотрудницу мы уже уволили.

– Ну что ж, все равно состав группы через определенное время обнаружится. Но хотелось бы, чтобы все шло по плану, без спонтанных рывков вперед. Как остальные?

– Немного тревожит Дайрон Берч. Он излишне амбициозен и эмоционален. Ведет себя так, как будто всемирная слава у него уже в кармане. Но это мы подкорректируем. Михаил Парфененко принялся писать роман. «Сопка Любви» называется. Нас это тоже несколько тревожит, мало ли что он там захочет изобразить.

– Это ничего. Я надеюсь, у вас уже есть для него заинтересованные читатели?

– Безусловно.

– Если он останется в живых после эксперимента, то и я с удовольствием почитаю. Но не раньше. Контролируйте текст. Что еще?

– Кэти Грин продолжает работать над диссертацией, очень ею увлечена.

– Я помню ее работу, весьма оригинальная. Но сейчас эта увлеченность нам ни к чему. Переговорите с доктором Брэдли и с профессором Ясинским, пусть они ненавязчиво переориентируют круг ее научных интересов в нужную нам область. Но пока без внешних публикаций, это надо проследить. Только в закрытых сборниках.

– Оба коллектива спецгруппы находятся в стадии знакомства, притирки и определения лидеров. Все они личности, пустышек там нет, поэтому мы этот процесс тщательно отслеживаем.

– Обязательно контролируйте. Возникновение в коллективах внутренней психологической напряженности крайне нежелательно. При необходимости будем делать перестановки, но психологическая устойчивость каждого коллектива крайне важна. Блокируйте возможность возникновения сексуальных связей между членами группы.

Если они выживут, то пусть делают, что хотят. А сейчас это нежелательно. Очень важно правильно определить уровень понимания ими ответственности за свои действия и степень самоконтроля. Скоро в их руках окажется такая мощь, которая может сокрушить полмира. Если не весь мир. Надеюсь, вы это понимаете, полковник.

– Понимаю. Я буду вас постоянно информировать.

Профессор пожал ему руку, и они отправились по своим делам.

К этому времени аудитория опустела, и курсантская масса растеклась по своим комнатам.

Глава 9 Странные бейджики

Стемнело довольно быстро, и в комнате у Джонни уже сидела компания курсантов. Там были забежавший «на огонек» Майкл и все-таки пришедшая Кэти, видно услышавшая мысленные призывы, которые с усердием отправлял ей Джонни.

Все расселись за накрытым столом, стоящим посреди роскошного дворцового интерьера, заказанного Джонни. В углу зала виртуальный оркестр в ливреях наигрывал тихую музыку. Фил усердно изображал дирижера, поглядывая на хозяина. Джонни пытался развлекать уставшую и от этого меланхоличную Кэти, но у него не очень-то получалось.

– Ты холодная, как лед. Ничем тебя не расшевелишь. Ты мне чем-то напоминаешь инопланетянку, – обреченно изрек Джонни.

Кэти хотела что-то ответить, но в этот момент раздался сигнал от входной двери – кто-то просился в гости. Джонни встал, открыл дверь и увидел симпатичную невысокую голубоглазую девушку со взъерошенной прической, которая без всяких церемоний зашла в комнату и уселась в свободное кресло.

– Надо же, все на месте. Привет! Я космический медик, – весело сообщила она. – Я вас на лекции видела. Меня зовут Маргарита, проще Марго. Я француженка. Отличаюсь сильными аналитическими способностями. И вообще я очень хорошая.

– Да мы и не сомневаемся. Это по тебе видно, – посмеиваясь, ответил Джонни неожиданной гостье.

– Напрасно смеетесь. Вот вы не заметили, что только у нас четверых номера на бейджиках содержат литеру «Т», причем в неположенном месте. Есть еще четверо, но они на другом потоке. – Марго многозначительно похлопала по своему бейджику, закрепленному на ее курсантской форме.

Все с любопытством принялись разглядывать свои бейджики.

– Но на бейджиках всех курсантов есть буквенные индексы, – заметил Майкл.

– Только вот наш индекс выбился из ряда своих собратьев и занял место цифрового символа, – ответила Марго.

– Действительно, мы все помечены символом «Т», – удивленно сказала Кэти. – Как это ты ухитрилась углядеть такую особенность в номере из двенадцати символов? Выходит, мы с вами одна компания?

– Нас по какой-то причине выделили. Это неспроста. Надо ждать какого-нибудь подвоха! – безапелляционно заявила Марго и принялась уплетать лежавшие в вазе бананы.

– Наверно, мы будем каким-то особым космическим спецназом. – В голосе Джонни прозвучали нотки воодушевления. – Это надо отметить! Кстати, меня зовут Джонни, это Кэти, а вот тот белобрысый нахал, который развалился в моем любимом кресле, – Майкл.

– Вообще-то, я Михаил. Кстати, тезка святого покровителя города, рядом с которым мы находимся.

– Это такой с огненным мечом? – спросила Марго, разглядывая очередной банан, оказавшийся в ее руке.

– Именно. Для вас, очаровательная мадемуазель, исключительно персонально разрешаю называть меня Майкл, чтобы вы тоже не перевирали мое имя.

– Ладно. Буду звать тебя Майкл. А когда обзаведешься огненным мечом, буду звать по-твоему, как захочешь.

Джонни налил всем по бокалу красного сухого французского вина, что было встречено всеми с пониманием. Марго повертела в руках бутылку.

– «Бордо», хороший напиток, – с удовлетворением констатировала она, отложив на время банан в сторону.

Вино явно пробудило в ней следующую порцию аналитических способностей.

– А вы не думаете, что наши метки могут быть как-то связаны со странным черным объектом на нашей территории? – ошарашила девушка новым сообщением.

В комнате воцарилась тишина. Все пытались осознать очередную догадку Марго, и в душе у них пробежал холодок. Для осмысления всего сказанного гостьей потребовалось еще вина, и вскоре за столом сидела уже сплоченная некоей общей тайной веселая компания, бурно делящаяся воспоминаниями и полная предвкушениями будущих побед во благо земной цивилизации. Особенно с такими друзьями.

Глава 10 Бестия Марго

Полетели дни напряженной учебы. Месяц за месяцем приносили новые огромные объемы информации, которые втекали в курсантов и заполняли их клеточки памяти, не оставляя ни микрона свободного места. Спасали только выходные, бездумные и расслабленные, когда курсантам позволялось снова становиться молодыми людьми и немного порезвиться на вольном воздухе.

Ранним утром одного из выходных дней Марго устроилась в кресле и пыталась представить, как можно провести такой день весело. За окном висел грустный дождливый день. Размытые очертания деревьев в парке стекали тоненькими ручейками и расплескивались в лужах вокруг них, по которым прыгали люди под зонтиками. Весь мир был мокрым, от неба и до земли. В такую погоду особенно хотелось тепла и уюта, которые обволакивают тебя у горящего камина под шум стучащего по крыше дождя.

В студенческие годы, когда она училась на медицинском факультете в университете одного из небольших городков недалеко от Парижа, к ней пристало прозвище Марго – Пять минут. Многим казалось, что это прозвище давало шанс на доступность хорошенькой девушки и делало намек на соблазнительную близость. Она обижалась, и студенты, попытавшиеся использовать это прозвище для собственного удовольствия, вынуждены были поспешно ретироваться от разъяренной девушки. Поэтому оно гуляло в основном «за глаза». Все стало гораздо хуже, когда один из пожилых университетских профессоров, Лео Бюжо, тоже решил воспользоваться ласками веселой студентки с таким привлекательным прозвищем. Его в студенческой среде не любили, и это мягко сказано: уж очень часто юным студенткам, особенно неопытным и робким первокурсницам, он делал предложения типа «Дашь на дашь». Он признавал справедливость известного принципа «Жены стареют, а первокурсницы – никогда!» и следовал ему в своих предпочтениях.

Оказавшись однажды один на один с Марго в своей лаборатории, профессор без особых церемоний запустил руку в декольте девушки и сжал ее грудь. Марго, тоже без всяких церемоний, схватила стоящую рядом большую стеклянную колбу и с напутствием «Получай, старый козел» изо всех сил огрела его этой колбой по голове. Профессор с грохотом рухнул на пол, увлекая с собой по пути различный бьющийся инвентарь. Марго сразу и след простыл, а профессор поднялся, посмотрел на себя в зеркало и, потирая лысину, обиженно подумал: «Ну почему же старый?»

Марго жаловаться не стала, но эта история тут же получила огласку в студенческом коллективе. Бюжо не простил обиды, и вскоре Марго, довольно старательная в учебе, столкнулась с трудностями. Коллеги профессора, зная его тяжелый характер и учитывая возможность того, что он имел реальные шансы стать ректором, не желали с ним конфликтовать и намеренно занижали Марго оценки. Бюжо использовал любой шанс, чтобы скомпрометировать девушку, с удовольствием и прозрачными намеками вспоминая ее прозвище Пять минут. Он явно вел к тому, чтобы при первом же удобном случае добиться ее отчисления. Особенно его ненависть обострилась после двух случаев.

Однажды профессор вместе с группой студентов, среди которых была и Марго, на университетской машине выехали в Париж для посещения медицинских музеев. Когда они ехали по шоссе, у движущегося впереди автомобиля вдруг лопнуло колесо. Автомобиль резко вильнул и, накренившись, рухнул в глубокий овраг. Машина со студентами сразу остановилась, и все бросились к месту аварии. Из автомобиля удалось вытащить девушку и окровавленного юношу. На девушке видимых повреждений не было видно, а вот на парня страшно было смотреть. Несколько открытых переломов, окровавленное лицо стонущего юноши производили жуткое впечатление. Профессор, мельком бросив взгляд на девушку, принялся заниматься молодым человеком. Студенты, кто как мог, помогали профессору, кроме Марго. Марго села на корточки возле девушки, приложила руку к ее шее, глянула на зрачки и затем быстро принялась ощупывать ладони, ступни и живот.

– Маргарита, немедленно идите сюда, хватит возиться, с ней ничего не будет! – раздраженно крикнул профессор.

– Вот старый козел! Неужели до вас не доходит, что у девушки сильное внутреннее кровотечение, она вот-вот впадет в кому, и тогда ее спасти будет очень трудно! – не помня себя, заорала Марго. – А парню ничего страшного не угрожает, выкарабкается!

Бюжо оторопел от такой наглости. Его, заслуженного и титулованного профессора, открыто оскорбила, при студентах, какая-то девчонка, да еще смеет учить! В это время рядом взвизгнули тормоза машины скорой помощи. Из нее выскочил врач и, бросив взгляд на парня, кинулся к девушке. Выбежали санитары, и через минуту оба пострадавших были в машине. Включив сигнализацию, она умчалась.

Студенты с разозленным профессором уселись в машину. Перепуганная Марго забилась в уголок, но и там было слышно, как шумно дышит профессор, яростно комкая в руках какую-то бумажку. Остальные прятали взгляды: им было жалко Марго, все хорошо понимали, что учиться в университете ей остались считаные дни.

На следующий день в деканат из станции скорой помощи сообщили, что летального исхода для пострадавшей удалось избежать только благодаря тем мерам, которые успела предпринять Марго. Парень действительно выбрался удачно, и после наложения швов и гипса у него появилась реальная перспектива скоро выписаться. А еще через несколько дней после окончания лекции профессора Бюжо к учебному корпусу подъехал роскошный «ситроен», из которого вышел мэр города с букетом цветов. Его помощник в толпе студентов отыскал Марго и подвел к мэру.

– Трудненько было вас найти, – прошептал он на ухо сконфуженной девушке.

– Этот букет вам от чистого сердца. Вы спасли моей дочери жизнь. И вернули мне мое счастье. Я должник ваш. Примите от меня и всей моей семьи. – Мэр протянул Марго букет. И обнял девушку.

На Бюжо никто не обращал внимания, и на него было жалко смотреть. Отчисление Марго пришлось отложить, хотя декан и сделал ей грозное внушение. Марго пообещала извиниться за грубые слова, но выполнить свое обещание как-то забыла.

К этому времени она обнаружила у себя удивительные способности к медицинской диагностике. Она как бы видела, точнее, чувствовала заболевшие органы пострадавшего и была способна выделять среди них те, которые просят срочной помощи. Причем она могла быстро определить, к которому из них нужно прийти на помощь раньше, а какие могут и подождать.

Спустя полгода после происшествия с дочерью мэра Марго вызвали в деканат. Там ее встретила подружка, Сюзанна Дюкре. Она работала в деканате.

– Послушай, у нас такое творится! Через наш город из Парижа в Ниццу ехал сенатор, Ален Вилар, – защебетала Сюзанна. – У него тут живот схватило. Острая боль. Думали, аппендицит, но не похоже. Его отвезли к нам в клинику. Им занялся Бюжо, уже час бьется, и ничего. Клиническая картина совершенно непонятная. А сенатор верещит и ругается. Он своего личного доктора в Париже оставил. С ним уже связались, ждут его приезда.

– Ну и я здесь при чем? – удивилась Марго.

– Нужно срочно отвезти в клинику вот этот прибор. Профессор просил. Ты же все равно туда едешь, передай профессору, только срочненько. А то этот придурок совсем озвереет.

– Хорошо, – согласилась Марго. – Исключительно для блага Франции, и никак иначе.

Через полчаса она была в клинике. Надев халат и бахилы, зашла в смотровую. На столе в одних трусах лежал тучный сенатор. Он был весь в поту, лицо кривилось от боли, руки сжаты в кулаки. Около него склонился профессор с ассистентами. Марго положила прибор на полку и подошла к пациенту. Она вдруг почувствовала, как все в ней собралось. Охотники сказали бы, что она сделала стойку. Стонущий сенатор просительно посмотрел на девушку. Марго принялась ощупывать лежавшего перед ней мужчину.

– Вот боров, какой живот наел, не доберешься, куда нужно, – продолжая свои манипуляции, пробормотала Марго.

Сенатор побагровел. С ним еще никто не смел так разговаривать. Но грызущая изнутри резкая боль лишила его способности к благородному возмущению. Раздался стук двери, и в помещение быстро вошел высокий, худощавый мужчина в халате.

– Господа, я Пьер Шарби, личный врач сенатора. Доложите мне ситуацию. Какова клиническая картина?

Бюжо принялся ему объяснять. Руки Марго, бегающие по животу сенатора, спустились ниже и стали ощупывать его лобок. Шарби и Бюжо замерли в изумлении. Никто не ожидал такой бесцеремонности от студентки, случайно зашедшей в смотровую.

– Маргарита, всему есть предел! Немедленно убирайтесь вон! – заорал Бюжо.

– Зачем вы это сделали? – несколько спокойнее спросил Шарби.

– Да вот хочу посмотреть, как у сенаторов здесь все устроено. Неплохо, в общем, конечно.

Сенатор возмущенно приподнялся на столе, но потом рухнул обратно.

– Уберите ее! – Бюжо не унимался, однако стараясь не приближаться к девушке. Он еще помнил удар тяжелой колбой по своей лысине. Профессор повернулся к личному врачу сенатора. – Это Марго, студентка, полусумасшедшая.

– Девушка, что вы себе позволяете? – Шарби уже не на шутку разозлился и схватил Марго за руку.

– Господин Шарби, вы лучше скажите, что это за шрам внизу живота? – Девушка выдернула руку и показала Шарби на разветвленный шрам на теле сенатора.

– Это след от травмы в детском возрасте. Его тогда еле спасли, – сказал Шарби. – И что вы в этом шраме увидели, милая мадемуазель?

– Атипичный аппендицит, если можно так выразиться. В его атипичности виновата эта самая травма. Очень много времени потеряно. Вы же знаете, что такое перитонит? Если его немедленно не прооперировать, на одного сенатора во Франции будет меньше. А мне нужно еще этот прибор сдать. – Марго отошла в сторону.

– Но мы… – пытался что-то сказать профессор, но Шарби его перебил:

– Немедленно провести сканирование на аппендицит!

Вышедшая в коридор Марго увидела, как на каталке повезли потерявшего сознание сенатора в соседний кабинет. Она заметила свешивающуюся руку сенатора, на которой блестели дорогие часы Cartier. Часы уже мало кто носил, но они еще оставались предметом престижа и обозначали высокий статус владельца.

Буквально через секунду из распахнувшейся двери выбежали санитары, увлекая каталку в операционную. Снова мелькнули часы Cartier. Марго встала и вызвала такси, чтобы вернуться в университет, где ее уже ждала взбудораженная Сюзанна.

– Нет, ты представляешь? Весь университет на ушах стоит: профессор пропустил обычный аппендицит! И у кого – у сенатора! Реальная угроза перитонита. Еще чуть-чуть – и все. Но ему уже сделали операцию, все вроде хорошо закончилось. Вовремя его личный врач приехал, а то бы помер сенатор в нашей клинике. Что было бы тогда с нашим финансированием, представляешь? Ты что, там была и ничего не видела?

– Нет, не видела. Мне же прибор надо было сдать, – устало сказала Марго. Ей очень хотелось спать, несмотря на дневное время. – Вообще-то, это был не обычный аппендицит. Очень нестандартная ситуация и под обычные определения не подпадает. Главное, что все хорошо кончилось. Ну, все, я пошла к себе, приболела что-то.

Марго ушла, оставив Сюзанну в полном недоумении.

С тех пор профессор обращался с Марго сугубо официально. Его мечта расправиться с девушкой превратилась в маниакальную идею, которая его ни на секунду не покидала. Он ждал удобного случая, он умел ждать, и такой случай ему представился.

В группе Марго был студент, Жан-Мари Ленорман, который был в нее влюблен еще с первого курса. Марго нравился Жан-Мари, но она все никак не могла решить, любит она его или нет. Они проводили вместе свободное время, вместе готовились к занятиям, иногда целовались. Жан-Мари был парнем терпеливым, но настойчивым. Однажды после бурной студенческой вечеринки, воодушевленные изрядной долей спиртного, они отправились гулять в городской парк. Побродив по пустынным аллеям и вволю нацеловавшись, они уселись на первую попавшуюся скамейку. Марго наконец позволила парню себя раздеть. Охваченные бурной страстью и не замечая, что делается вокруг, они отдались своим чувствам. Вдруг Марго вскрикнула: прямо напротив их скамеечки стояли двое полицейских и с любопытством наблюдали за парочкой, занимающейся любовью.

– Слушай, Бернар, – сказал один из полицейских, обращаясь к другому, – я тоже не против позаниматься любовью на скамеечке в парке. Я не против. Моя Ребекка тоже страстная девушка и любит экзотику. Но вот выбрать скамеечку прямо напротив мэрии, да еще у памятника отцу-основателю города, – это уже слишком. Как-то уж очень вызывающе, ты не находишь?

– Она бы еще на постамент залезла, – хихикнул второй. – Вот что, собирайтесь-ка, ребята, в полицейский участок, там разберемся.

К утру из полицейского участка их отпустили, но протокол о нарушении общественного порядка составили и отправили в университет. Сюзанна, встретив расстроенную подругу на следующий день в университете, отвела ее в сторону, негодующе зашептала:

– Ты что, совсем сдурела? Заниматься сексом прямо перед мэрией – это, конечно, экзотика, но перебор, согласись. Я тоже люблю экзотику. Не в общежитии же своего парня принимать, есть много других приятных мест. Но вас чего туда-то занесло – аллея вашей группы совсем в другом месте, ты же знаешь. Бюжо уже видел протокол из полиции и весь пышет благородным негодованием. Честь и доброе имя университета, если каждый будет на статуе перед мэрией, и все такое. Так что жди веселых встреч у начальства, этого он тебе не спустит. Пойми, дело серьезное, могут и отчислить.

Два дня было тихо. На третий день излучающий солидность и благопристойность профессор Бюжо увидел в коридоре Сюзанну, подозвал ее и сказал:

– Мадемуазель Сюзанна, найдите, будьте любезны, Марго Пять минут… простите, мадемуазель Маргариту Бонне и попросите к часу дня прибыть к приемной ректорa. Будет слушаться вопрос о ее поведении. Кстати, обещал приехать сенатор Вилар, тот самый, которого она назвала прилюдно «боровом». – Профессор довольно усмехнулся. – И пусть не опаздывает по своему обыкновению!

В назначенное время Марго уже нервно меряла шагами коридор перед приемной ректора университета. Ровно в час в приемную вошел профессор Бюжо с худеньким молодым преподавателем, который курировал группу Марго. Минут через двадцать в кабинет ректора прошествовал сенатор со свитой: помощником и своим личным врачом. Шарби с любопытством глянул на Марго, но ничего не сказал. К Марго подошла Сюзанна и таинственным шепотом сообщила, что все ждут еще одного человека, вроде как из Парижа, из министерства. Серьезно все очень. Минут через пятнадцать они увидели идущего по коридору высокого мужчину с проседью, с военной выправкой, который сразу пошел к ректору в кабинет. Сердце Марго ушло в пятки. Она представила, как ей придется признаваться своей тете, у которой она жила после смерти родителей, что ее отчислили, и заплакала. Печальное, уже увядшее лицо тети со следами былой красоты стояло перед мысленным взором девушки и лишало ее остатков душевного равновесия. Сюзанна и сбежавший с занятий Жан-Мари пытались ее утешить, но она от них отвернулась, вытерла платочком глаза и стала ждать решения своей судьбы.

Между тем события развивались своим чередом. В кабинет ректора пригласили профессора Бюжо и сопровождавшего его преподавателя. Они зашли в кабинет и остановились у длинного стола, за которым сидел сенатор с помощником. В углу в кресле устроился доктор Шарби. Сам ректор стоял у своего стола и вопросительно смотрел на незнакомца, который отвернулся к окну и даже не дал себе труда повернуться к вошедшим и поздороваться. Бюжо почувствовал, что главный здесь даже не сенатор, а этот неизвестный мужчина и решение будет принимать именно он.

– Профессор, мы здесь собрались по вопросу вашей студентки, Маргариты Бонне, – начал ректор.

– Да-да. Это та девица, которая назвала меня «боровом», – заметил сенатор, с сожалением глянув на свой объемистый живот.

– Я давно говорил господину ректору, что с этой студенткой надо что-то решать. – Бюжо с воодушевлением принялся развивать эту тему. – Постоянные проблемы с дисциплиной, несдержанность в словах, хамство, отсутствие элементарных моральных принципов! Несколько дней назад она голая залезла на памятник перед мэрией! Вы только себе представьте!

– Уже представил, – буркнул в углу Шарби.

– Я читал протокол полиции. Дальше, – произнес человек у окна, не оборачиваясь.

– Вытворять такое! – Профессор возмущенно взмахнул рукой.

– Сколько ей лет? – спросил Шарби.

– Девятнадцать, господин Шарби, – услужливо сообщил ректор.

– Что я вытворял в девятнадцать лет! – мечтательно признался врач сенатора. – Знать бы, куда эти девятнадцать лет уплыли, и вернуть. Я бы еще и не такое вытворил!

– Мы отвлеклись от темы, – сказал мужчина у окна. – Как мадемуазель Бонне характеризуется в профессиональной области?

– Негативно! – с готовностью ответил Бюжо. – Множество неудов, проблемы с преподавателями, просто бездарность при выполнении учебных операций. Грубо нарушает утвержденные методики.

Преподаватель Марго хотел что-то сказать, но, глянув на Бюжо, опустил взгляд и промолчал.

– Расскажите, будьте любезны, о той нашумевшей истории с дочкой мэра. Вы же там были?

– Случайность. Чистая случайность. Я могу это засвидетельствовать. – Бюжо аж вспотел от неудобного вопроса.

– А как же со мной? Тоже случайность? – спросил сенатор, попутно вспомнив, как Марго во время осмотра забралась туда, куда он никак не ожидал.

– Это тоже случайность. Мы бы и без нее справились, – нервно ответил профессор. Ход обсуждения ему не нравился, и он попытался оправдаться. – Случай очень сложный.

– Значит, она сумела подчинить себе случайности. А вы – нет, – бросил человек у окна, продолжая рассматривать что-то во дворе. – Итак, каково ваше мнение об этой студентке?

– Конечно, у нее мать была очень заслуженным врачом и одним из лучших хирургов Франции, но ее дочь в нее не пошла. Просто позорит ее имя. Я думаю, из нее не получится грамотного специалиста. Медицина не терпит разгильдяйства и самовольщины. Должна быть дисциплина. Многие наши методики кровью написаны, а она не хочет их знать. Мне даже представить не хочется, к чему это может привести. Ее надо отчислять. Пусть лучше идет… – Профессор вдруг вспомнил, как она его окрестила, и непроизвольно произнес: – В ветеринары.

Незнакомец у окна повернулся лицом к присутствующим.

– Хорошо. Она здесь больше учиться не будет.

Бюжо еле сдержался, чтобы не выдать нахлынувшего на него облегчения и сладкого чувства удовлетворенной мести. Шарби удивленно посмотрел на говорившего.

– Мои эксперты изучили протоколы учебных операций, которые проводила мадемуазель Бонне, – продолжил незнакомец. – Им бросилась в глаза потрясающая способность вашей студентки за считаные секунды находить выход из сложнейших ситуаций и отыскивать нестандартные решения. У нее феноменальные способности в области медицины экстренной помощи. Несдержанность в словах и излишняя эмоциональность – это не главное, это можно откорректировать.

Он повернулся к ректору и продолжил властным тоном:

– Я принимаю следующее решение. С этого дня мадемуазель Бонне отчисляется из вашего университета и переводится в Париж, в Сорбонну. На полное государственное обеспечение. Господин ректор, надеюсь, подготовит ходатайство о переводе с отличной характеристикой и все необходимые для перевода документы.

Ректор судорожно закивал, демонстративно не глядя на Бюжо.

– Вечером транспортом университета отправите ее в Париж. Куда именно, вам сообщат.

Незнакомец повернулся к профессору.

– Вы идиот, Бюжо. Эта была ваша лучшая студентка.

Профессор хотел было возмутиться, но понял, что оскорбление лучше будет молча проглотить.

– Кстати, профессор, вы, кажется, собирались выставить свою кандидатуру на пост ректора? – продолжил мужчина. – Не советую это делать. Зря время потеряете.

Он повернулся к преподавателю Марго.

– Интересно, откуда взялось это странное прозвище – Пять минут? Ведь не от страсти же к мальчикам?

Преподаватель этого не знал. Знала только сама Марго и старалась не вспоминать.

… То страшное событие в жизни Марго произошло, когда ей было десять лет. Родители были в гостях у ее тетушки, и там отец выпил достаточно хорошего вина. Вечером их забрало беспилотное такси, и они поехали домой, в Париж. Тяжелые, мрачные облака изливали на землю потоки холодного осеннего дождя. По дороге отец захотел показать маме свои способности к вождению и перевел управление автомобилем на себя. Мама протестовала, но переубедить отца было невозможно. На мокрой дороге он не справился с управлением, и машина на большой скорости врезалась в бетонный столб. Отец погиб на месте, маму выбросило из машины, и она лежала на асфальте, не в силах пошевелиться, залитая кровью и омываемая потоками дождя. Марго практически не пострадала. Она самостоятельно выбралась из искореженной машины и подползла к умирающей матери.

– Мама, мамочка, пожалуйста, не умирай, прошу тебя, не бросай меня, – умоляла девочка свою маму, теребя ее за плечи.

Ее колотила сильная дрожь. Мама смотрела на нее и силилась что-то сказать. В ее глазах была бесконечная любовь и безнадежная тоска подступающей смерти.

– Мамочка, пожалуйста, не уходи! Я буду хорошей и буду тебя всегда слушаться, – просила Марго. – Я не буду больше дергать соседскую кошку за хвост, я всегда буду за собой убирать и никогда не буду тебя огорчать, только не умирай, мама, мамочка! – Голос девочки сорвался на крик.

Слезы душили девочку, смешиваясь с хлеставшими ее потоками дождя.

– Скажи, ну, скажи, что я должна сделать. Я не отпущу тебя! – Девочка принялась судорожно целовать холодеющие мамины руки.

Рядом с ней послышался шум подъехавшей машины. Это была скорая помощь, приехавшая по вызову автоматического тревожного вызова с погибшего такси. Пожилой врач, прикрываясь капюшоном от дождя, склонился над телом лежащей женщины. К нему подбежали санитары и что-то начали делать с мамой. Марго кто-то забрал и отвел в машину. Она поняла, что мама умерла, и безучастно смотрела в сторону.

Врач выпрямился, и Марго услышала, как он печально сказал:

– Пять минут. Пять минут между жизнью и смертью, мне не хватило пяти минут. Я не успел.

Эти слова как будто кто-то врезал в сознание девочки. И потом она не раз в беспокойном сне произносила их, пугая свою тетю, которая забрала ее к себе после гибели родителей. После поступления в университет она стала жить в общежитии. По ночам Марго в беспокойном сне часто будила соседок судорожным вскриком: «Пять минут!», когда ей снились печальные глаза мамы, уходящей на небеса. Так и пристало к ней это прозвище, и мало кто знал, откуда оно взялось…

И вот она снова в Париже! Как она любила этот город! Он был для нее родным, здесь она провела детство с папой и мамой, здесь происходило самое лучшее из всего, что она испытала в своей жизни. Бульвары и скверы, изумительной красоты здания, пришедшие из глубины веков, снова приняли ее к себе. Началась учеба в одном из старейших университетов мира. Учеба давалась ей легко. Тут она неожиданно влюбилась, чего она от себя уже никак не ожидала.

Один из курсов лекций читал молодой преподаватель, Мишель Буланже. Высокий, со светлыми глазами и небольшой симпатичной бородкой, лет под тридцать, немножко застенчивый, он вначале не произвел на Марго впечатления. Он только недавно был допущен к чтению лекций и держался на первых порах довольно скованно. На одном из занятий он допустил ошибку, и Марго, как обычно, не проявляя особой деликатности, поправила его. Молодой человек покраснел, извинился, исправил ошибку и продолжил занятия. Но с тех пор во время лекций он с испугом поглядывал на Марго. Ей это польстило. Мишель решил заранее нейтрализовать потенциально опасного оппонента и однажды после занятий пригласил ее посидеть в одном из уютных ресторанчиков на берегу Сены. Договорились встретиться на мосту Менял напротив Консьержери.

Марго пришла первой и, прогуливаясь вдоль моста, разглядывала темный массив древнего замка. Вдруг с ней что-то произошло. В глазах потемнело, голова закружилась, и она в испуге обо что-то оперлась. Когда девушка снова обрела способность видеть, то не поверила своим глазам. Весь мост был застроен домами. Могучий королевский замок, совсем не такой, какой она видела секунду назад, нависал над берегом реки. У его подножия колебался лес пик. Большое количество людей в средневековых одеждах стояли у подножия стен. Раскрылись тяжелые ворота замка, из которых выехала колонна всадников в сверкающих рыцарских доспехах. На ветру вились множество знамен, плюмажи на шлемах рыцарей мерно колыхались во время движения. Один из тяжеловооруженных всадников, увидев ее, направил своего коня по мосту в ее сторону. Он что-то кричал и размахивал небольшой секирой. Марго явственно ощутила, как дрожит мост под копытами его коня. Волна липкого страха накатилась на девушку. Тревожно закаркал большой черный ворон, разгуливающий по мосту рядом с ней, и от его присутствия и громкого карканья Марго почему-то сразу успокоилась. Сильные руки схватили ее сзади и втолкнули в карету. И тут все стало как обычно. Замок вновь приобрел свой привычный вид, вооруженные всадники куда-то исчезли. Рядом стоял Мишель и встревоженно смотрел на нее. Он подхватил ее под руку, и она непроизвольно прижалась к нему.

– Вам плохо? – спросил молодой человек, поддерживая ее ослабевшее тело.

Марго полностью овладела собой, хотя руки у нее еще слегка дрожали.

– У меня только что было какое-то странное ощущение, какое-то очень яркое воспоминание, – сказала девушка. – Как будто дежавю, только не из этой жизни. Я как бы провалилась во времени в прошлое на сотни лет и все это видела своими глазами!

Марго почему-то было очень приятно от прикосновений его руки, и она уже не знала, что так ее взволновало – странное видение или близость Мишеля.

Они зашли в ресторанчик и, удобно устроившись в креслах, принялись обсуждать происшедшее с Марго. Девушка рассказала молодому человеку о своем видении. Он сразу поверил в ее фантастический рассказ, что еще больше расположило их к взаимному доверию. Мишель предположил, что это сработал какой-то отрезок памяти на генетическом уровне – ведь предки Марго были коренными парижанами. И девушке передалось видение того, что когда-то в глубине веков испытала ее родственница на этом самом месте. Но у Марго было ощущение того, что это произошло именно с ней, а не с кем-то еще. Обсуждая эту странную историю, они не заметили, как пролетело время.

Встреча с Мишелем в ресторане оказалась не единственной, и Марго вскоре обнаружила, что уже не может жить без этих недолгих встреч. И поняла, что она наконец влюбилась.

Жан-Мари иногда приезжал к ней в гости, но быстро почувствовал, что Марго отдаляется от него. Он пытался как-то вернуть ее, но девушка дала ясно понять, что им лучше остаться хорошими друзьями и шансов у него нет.

Между тем встречи с Мишелем перешли в другую плоскость: они стали близки. Это была запретная любовь, любовь между преподавателем и ученицей, и они это понимали, но ничего не могли с собой поделать. Подружки Марго, разумеется, из самых лучших побуждений донесли ей, что Мишель женат, его жену зовут Валери, у них есть дочь лет десяти. Марго устроила Мишелю сцену, но ничего поделать с собой не могла. Она любила и готова была бороться за свою любовь. Мишель как-то выразил сожаление, что нельзя иметь двух жен сразу, за что получил от Марго хороший тумак.

Часто после занятий она спешила на метро и, выйдя на станции «Stalingrad», пешком шла в парк Бют-Шамон. Мишель жил в 19-м округе Парижа, недалеко от парка. Они встречались на одной из парковых аллей и устраивались на скамеечке, скрытой густой зеленью и ветвями соседнего дерева. Молодой человек приходил к ней всегда с цветами, и они растворялись друг в друге, забыв обо всем на свете. Время начинало лететь возмутительно быстро, и они страстно мечтали, чтобы оно хоть чуть-чуть замедлило свой неумолимый бег.

В один из вечеров Марго стояла в парке у озера, где они обычно встречались, и ждала своего любимого. Вдруг к ней подошла молодая женщина, держащая за руку девочку. Марго сразу поняла, что это Валери. Марго была готова к встрече с ней, чтобы бороться за Мишеля, но она не готова была бороться с маленькой девочкой. Девочка испуганно смотрела на нее большими карими глазами, и Марго увидела в них страх, страх потерять маму и папу. В ее памяти всплыла сцена: рыдающая девочка на залитом кровью асфальте под проливным дождем и от нее уходят папа и мама, уходят навсегда. И сердце ее дрогнуло. Она решительно прекратила встречи с Мишелем, несмотря на все его попытки сохранить прежние отношения. Когда после окончания университета ей предложили участие в проекте в другой стране, она согласилась не колеблясь и покинула свой любимый Париж. Мишеля она больше не видела, хотя его фотография еще долго хранилась у нее в рюкзачке.

Напряженная учеба в Центре не давала времени для тоски, и постепенно воспоминания о Мишеле перешли от любовных в разряд ностальгии.

Глава 11 Отчисление в резерв и удивительное предложение

В один из дней обычный распорядок занятий был прерван. Ровно в 9:00 в аудиторию стремительно вошел руководитель Центра Ли Барлет.

– Все на месте? Общие учения завершены. Переходим к подготовке команд непосредственно в космосе, на космических базах Центра. Будете осваивать самую передовую технику. Сейчас я зачитаю списки команд.

Барлет принялся зачитывать списки, попутно комментируя распределение курсантов по командам.

– Вопросы есть? – закончив чтение, спросил генерал. – Вы, молодой человек.

Он кивнул в сторону поднявшего руку Джонни.

– Сэр, вы не назвали меня и еще семь человек. Что нам делать и куда мы распределены?

– Вы и те семь курсантов, которых я не назвал, выведены в резерв. Вам через тридцать минут следует прибыть в кабинет господина Лебедева. Вам там все объяснят. Выполняйте!

Генерал безапелляционно завершил разговор, не дав себе труда ответить на другие вопросы, и покинул аудиторию. Курсанты не спешили расходиться, бурно обсуждая приказ и обозначившиеся перспективы.

Около преподавательского стола собрались мрачные Джонни, Майкл, Кэти и Марго. К подавленно молчащей четверке присоединились еще четверо отправленных в резерв. В их числе были немец Курт Лаубе, англичанин африканского происхождения Дайрон Берч и две девушки: китаянка Джи Лоу и Амрит Тхакур из Индии. Тихо переговариваясь между собой, друзья по несчастью поплелись к кабинету заместителя начальника Центра.

В назначенное время они уже стояли в приемной у дверей кабинета Лебедева. Возникшая перед одной из стен приемной симпатичная виртуальная секретарша мило им улыбнулась и пригласила войти. Расстроенные курсанты вошли в кабинет. За большим письменным столом сидел профессор Лебедев. Увидев вошедших, профессор поздоровался и жестом пригласил всех сесть, указав на длинный стол для совещаний.

– Присаживайтесь. Одну минуточку подождите, я сейчас вернусь, – сказал он и вышел.

– И что вы об этом всем думаете? – Голос Джонни был далек от оптимизма.

– Все здесь не так просто, – отозвался Майкл. – Помните, что говорила Марго о наших бейджиках? Смотрите, отчислили всех курсантов с литерой «Т» в номере бейджика!

Осмыслить эту ситуацию им не удалось, так как в кабинет неторопливым шагом вошли двое – хозяин кабинета и человек в форме полковника. Они уселись за стол напротив курсантов.

– Знакомьтесь, это полковник Кросби, – представил вошедшего профессор. – Он отвечает у нас за кадры и за соблюдение режима. Я смотрю, вы сильно взволнованы. С чего бы это?

– Сэр, нам хотелось бы знать, почему нас отчислили? – Голос Джонни немного дрожал от внутреннего возмущения. – Ведь мы, насколько я слышал, по результатам тестов далеко не самые последние!

Лебедев усмехнулся.

– Скорее даже наоборот. Вы полностью оправдали наши ожидания, даже замен не пришлось проводить. Мы отслеживали вас уже давно, еще со студенческой скамьи.

Полковник Кросби отвел взгляд в сторону.

– Только вас никто не отчислял, – примирительно добавил Лебедев. – Вы выведены в резерв. А это разные вещи.

Профессор извлек из кармана пустую курительную трубку и принялся вертеть талисман в руках.

– Я уполномочен сделать вам следующее предложение. Предлагаю стать сотрудниками Центра противодействия глобальным внутренним угрозам. Речь идет об угрозах нашей цивилизации со стороны нашей планеты.

– А что такое внутренние угрозы? – спросил Дайрон. – Если здесь замешана политика, то я пас.

Лебедев успокаивающе махнул рукой.

– Никакой политики. Вы изначально интересовали нас именно как будущие сотрудники для борьбы с внутренними угрозами. Развитие нашей цивилизации идет все ускоряющимися темпами, и планете это не совсем нравится. Мы бы хотели вернуться к гармоничным отношениям с природой, но чтобы при этом не тормозить нашу быстро развивающуюся экономику. Для нас это жизненно важно.

Лебедев сделал паузу и постучал трубкой по столу. Все обратились в слух.

– Для этого нужны математические модели, адекватно описывающие процессы в атмосфере, гидросфере, литосфере нашей Земли. Имея их, мы бы смогли прогнозировать, как планета будет реагировать на наши воздействия на природу, и выбирать оптимальный вариант действий.

– Сэр, но ведь модели, о которых вы говорите, уже построены, – удивился Курт.

– Так, да не так, – вздохнул профессор. – Чтобы модели работали, в них нужно ввести начальные условия. Для этого необходимы результаты наблюдений за достаточно длительный период. В противном случае погрешность расчетов по этим моделям имеет неприемлемо большое значение.

Профессор встал и принялся ходить около стола.

– Нам крайне необходимы результаты реальных наблюдений за две с половиной – три тысячи лет! Иначе грош цена этим моделям. – Он слегка пристукнул трубкой по столу. – Единственный способ выполнить такие наблюдения – это погрузиться в прошлое на эту тройку тысяч лет.

Курсанты замерли, не веря своим ушам.

– Но ведь перемещаться во времени – вне его естественного хода – нельзя! – не удержалась от реплики Кэти.

Лебедев с улыбкой посмотрел на девушку.

– Конечно, нельзя. Но если очень хочется, то можно. Так у нас говорят.

– Не пойму. Как по мне, то попасть в прошлое так же невозможно, как верблюду пройти в игольное ушко, – подала голос Амрит.

Тут уже не удержался Джонни.

– Вот здесь ты не права. Верблюд в принципе может пройти в игольное ушко – если будет в стадии сперматозоида.

Профессор поднял руку с трубкой, останавливая возникшую дискуссию. Все затихли. Профессор снова сел за стол и продолжил:

– Вы наверняка слышали о выводе на околоземную орбиту мощного международного исследовательского космического комплекса «Зевс». Так вот, на самом деле этот комплекс – машина времени. Сейчас она проходит последние орбитальные испытания.

Курсанты замерли. Только Майкл не сдержался и удивленно пробормотал:

– А я все никак не мог понять, зачем эту многотонную махину вывели на такую странную орбиту.

Профессор пропустил реплику Майкла мимо ушей и лекторским тоном продолжил:

– К сожалению, законы физики запрещают трансвременные взаимодействия. Это значит, что в прошлом любая связь с Центром будет исключена. Но мы не можем полагаться только на автоматику, слишком необычные обстоятельства могут встретиться в процессе выполнения задания. Поэтому мы не можем обойтись без использования людей в составе экипажа. Мы их называем темпонавтами.

– Звучит, конечно, красиво… – непроизвольно вырвалось у Дайрона.

Кэти, уже овладевшая собой, принялась невозмутимо делать пометки в блокноте. Остальные все еще не могли толком осознать ситуацию, в которой оказались, и весь масштаб обрисованных задач. Сказанное профессором воспринималось как отрывок из какого-то научно-фантастического романа, не имеющего отношения к окружающей реальности.

– Все эти наблюдения нужно выполнять в течение трех тысяч лет с помощью датчиков, которые должны установить в прошлом темпонавты.

– Какова наша роль? – задал Джонни интересовавший всех вопрос.

– Я вам официально предлагаю стать первыми в мире темпонавтами, – торжественно объявил профессор.

Курсанты завороженно замерли. Они уже ждали этого предложения, но все равно оно прозвучало для них как гром среди ясного неба. Слишком большое значение имели сказанные Лебедевым слова. Как предложение шагнуть прямо из этого кабинета в фантастику, в невероятный мир увлекательных и опасных приключений, им предлагали стать ПЕРВЫМИ…

Профессор остановился перед курсантами.

– Принято решение сформировать два экипажа путешественников во времени: один основной и второй дублирующий, способный в любой момент заменить основной в случае необходимости. Предлагается в состав основного экипажа включить Михаила Парфененко, Джонни Раиса, Кэти Грин и Маргариту Бонне. Курт Лаубе, Дайрон Берч, Джи Лоу и Амрит Тхакур составят дублирующий экипаж. Если, конечно, вы дадите свое согласие. Распределение по экипажам предварительное и может измениться в ходе подготовки проекта.

Лебедев сделал паузу, дав возможность курсантам осмыслить сказанное.

– Только не предавайтесь эйфории. – Профессор предостерегающе помахал трубкой. – Вы впервые окажетесь в условиях, в которых не оказывался до сих пор ни один человек. Очень опасных условиях. Вы должны уйти в неизвестность и обязательно вернуться живыми.

Профессор сунул трубку в рот, будто собрался закурить. Выглядел он при этом очень значительно.

– Рассказывают, что перед первым полетом человека в космос главный конструктор Сергей Королев предупредил Юрия Гагарина, что никто не знает, как повлияет длительная невесомость на человеческий организм. Мозг мог не выдержать, вестибулярный аппарат выйти из строя. Могла возникнуть невыносимая боль от дезорганизации в невесомости систем человеческого организма.

Лебедев неопределенно развел руками.

– Поэтому Королев передал Гагарину пистолет, чтобы тот мог застрелиться, если возможные боли станут непереносимыми. Это был прыжок в неизвестность. Героический прыжок. К счастью, все прошло хорошо, и мы теперь можем успешно путешествовать в космосе.

Курсанты притихли.

– К сожалению, первые темпонавты окажутся в такой же ситуации, – продолжил Лебедев. – Это тоже будет прыжок в неизвестность. Как ее перенесет человеческий организм, неизвестно. Причем у нас нет абсолютной уверенности, что, отправившись назад во времени, вы попадете именно в наше историческое прошлое. Что вас там ждет, мы точно сказать не можем.

Профессор развел руками.

– Темпонавтам будет предоставлено право на самоликвидацию, если их существование в этой неизвестности станет для них невыносимым.

Профессор внимательно посмотрел на слушателей.

– Кроме того, имеется опасность, что переход к движению в прошлое начнет развиваться нештатно, с проходом точки остановки времени. Это неизбежно приведет к взрыву невероятной силы. Мощность взрыва «Зевса» в этом случае будет эквивалентна взрыву всего американского ядерного арсенала в момент его наивысшей комплектации.

Майкл присвистнул.

– Именно поэтому «Зевс» в момент старта будет отведен от Земли в космос на безопасную дистанцию. В целом мы оцениваем успешность запуска «Зевса» в шестьдесят пять процентов.

– Выходит, шансы выжить при старте у нас будут примерно два к одному, – сделал невеселый вывод Джонни.

– Но и это не все. Я должен предупредить вас еще об одной особенности путешествий в прошлое, о которой вы должны знать, – неумолимо продолжал Лебедев. – Чтобы вам было понятней, приведу аналогию с подводниками. У них действует закон, абсолютно необходимый для обеспечения живучести подводной лодки. В случае аварийной тревоги все переборки лодки герметично закрываются, независимо от того, остались ли в аварийных отсеках люди. Если поврежденный отсек затапливается, люди, оставшиеся в этом отсеке, гибнут. Открывать люк в такой отсек для спасения людей в подводном положении запрещается, так как это может привести к гибели всей лодки.

– Вы хотите сказать, что похожее правило будет действовать и в отношении машины времени? – спросила Джи Лоу.

Профессор развел руками.

– К сожалению, да. Существует вероятность того, что в процессе выполнения задания вам придется контактировать с обитателями прошлого. Исключить это мы не можем. Ваше поведение в прошлом будет регламентироваться специальным Кодексом, который сейчас разрабатывается. Но все предусмотреть невозможно. Существует особый, чрезвычайно опасный вид контактов, это так называемые контакты первого рода, которые могут в своем развитии повлечь за собой катастрофические последствия для нашего настоящего. Вы будете изучать теорию таких контактов позже. Допустим, что темпонавт вольно или невольно начинает выполнять действия, неизбежно ведущие к такому контакту. В этом случае запускается особый протокол, который у нас именуется «протокол 106».

Лебедев вздохнул.

– Ваши действия на поверхности планеты будет прикрывать группировка боевых дронов. Если их автоматика квалифицирует развитие событий как угрозу контакта первого рода по инициативе темпонавта, дроны вместо защиты должны будут уничтожить его самого. Но протокол 106 должен быть санкционирован командиром экипажа. Другими словами, командир в такой ситуации обязан отдать команду на убийство члена собственной команды. Это как закрыть аварийный отсек в подводной лодке. Протокол 106 абсолютно необходим, как это ни печально. Вот так, и вы об этом тоже должны знать.

– Но если темпонавт будет не виноват? Как тогда? – спросила Кэти.

– Мы не можем рисковать, к сожалению. Слишком велика может быть цена реализации контакта первого рода. Что поделаешь, жена Цезаря должна быть вне подозрений.

Курсанты молчали, пытаясь осознать услышанное.

– Вы не должны давать согласие на участие в экспедиции сейчас, – завершил разговор Лебедев. – Вам сутки на размышление. Завтра в 16:00 встречаемся здесь. На сегодня – свободны. Напоминаю о строгой конфиденциальности сказанного.

Явно придавленные обрушившейся информацией, курсанты попрощались и вышли.

Глава 12 Сомнения и Лавра

Через полчаса Джонни, Майкл, Марго и Кэти сидели за столиком кафе и пили кофе. Их всех мучили противоречивые чувства. С одной стороны, прорывалась эйфория от того, что они оказались на самом острие научного прорыва, и именно им, а не кому-либо еще, было доверено проникнуть в неизведанное. Но инстинкт самосохранения исподтишка заполнял душу холодным страхом: ведь они еще слишком молоды, чтобы умереть, даже и на вершине славы. Жить очень хотелось, хотелось утром проснуться и встретить утреннюю зарю, и чтобы так было вечно. Все было очень непросто. Полные противоречивых мыслей, они молча разошлись…

В ту ночь Кэти почти не спала. Гамлетовский вопрос – быть или не быть, соглашаться на смертельно опасный эксперимент или выбрать более безопасную профессию – вдруг встал перед ней во всей своей неотвратимости. Она глянула в окно.

Крохотная жизнь, слегка помахивая красочными крылышками, медленно ползла по стеклу.

Жизнь. Кэти хотелось жить не меньше, чем этой бабочке на стекле. Но участие в предложенном эксперименте сулило потрясающие перспективы и отвечало ее амбициозности, хотя и было связано с огромными рисками. Это она понимала очень хорошо. Той ночью она окончательно решилась стать участницей эксперимента. Сомнений в себе она больше не допускала…

Джонни и Майкл тоже провели беспокойную ночь, но основное решение они уже приняли. К утру их выбор уже ушел в прошлое как свершившийся факт.

Марго трудное решение тоже далось нелегко, но на нее большее влияние оказала решимость ее товарищей.

Ранним утром все четверо собрались в кафе. После завтрака Кэти вдруг сказала:

– Вы помните фантастический рассказ Стивена Кинга о лангольерах? Мне он в детстве очень нравился.

– Напомни, пожалуйста, – попросил Майкл.

– Суть рассказа в том, что наше настоящее все время уходит вперед и его преследует толпа лангольеров, ужасных и очень прожорливых существ. Они движутся за моментом настоящего и съедают все, что уходит в прошлое. В результате происходит постоянное обновление мира, улепетывающего от этих самых лангольеров в будущее.

– Получается, что если мы отправимся в прошлое, то, по Кингу, попадем в лапы, точнее, в зубы этих самых лангольеров? – хмыкнула Марго.

– Выходит так. История, конечно, фантастическая, только все равно как-то не по себе, – вздохнул Майкл.

– Действительно, – подключился к дискуссии Джонни. – Ты вспомни, что профессор говорил: о путешествиях в прошлое можно говорить, но вот какое именно прошлое мы там увидим, это вопрос. То есть он сам не уверен, что мы попадем именно в наше историческое прошлое. Выходит, нельзя исключить, что мы окажемся в объятиях каких-нибудь жутких лангольеров. Или что-нибудь в этом роде.

– Мы так договоримся непонятно до чего, – заметила Кэти и предложила: – Давайте съездим в Киевскую лавру. Ей около тысячи лет. Я в ней никогда не была. Говорят, там красиво. И по городу погуляем, мозги проветрим. От этих самых лангольеров, а то они уже кусаться начали. Время у нас еще есть.

– Хорошая идея. Я вызову такси. – Джонни послал нужный сигнал с мобильника.

Через полчаса рядом с кафе притормозило такси. Все четверо уселись в него, и вскоре такси уже неслось по утренним улицам города.

Наконец перед ними сверкнули купола древних церквей. Это была лавра – земное дыхание вечности. Войдя на ее территорию через старинные ворота, они побродили по улочкам и площадям лавры, заглянули в несколько церквей, спустились в пещеры, в которых упокоились православные святые, полюбовались изумительными видами, открывшимися на Днепр и его живописные склоны.

В конце концов уставшие курсанты уселись на скамеечке перед белоснежным Успенским собором. Его золотые купола словно плыли в голубой небесной вышине на фоне движущихся облаков.

– А ведь этот собор тоже как бы машина времени. Он пришел к нам из тех давно ушедших времен, в которых мы с вами, возможно, побываем. Давайте зайдем внутрь, – предложила Марго.

Возражений ни у кого не было, и все четверо вошли внутрь собора. Тишина, покой и умиротворение собора проникли в них, как будто они прикоснулись к чему-то неподвластному, неумолимому ходу времени. Курсанты огляделись. Внутри было безлюдно, только рядом с великолепным резным иконостасом стоял священник. Он повернулся к вошедшим и увидел форму курсантов Центра. Он подошел к ним и тихо по-русски сказал:

– Господь даровал нам эту прекрасную планету и разум, чтобы ее сберечь. Удачи вам, дети мои. – Священник перекрестил курсантов.

Они вышли из церкви. И у Майкла само собой вырвалось:

– Благодать…

Глава 13 Стать темпонавтом!

Ровно в назначенное время курсанты были приглашены предупредительной секретаршей в кабинет профессора. Лебедев приветливо встретил их и указал на стулья у стола. Все расселись, и на некоторое время воцарилась тишина. Затем Джонни сказал:

– Сэр, мы согласны.

– Я очень рад, – с некоторым облегчением отозвался профессор. – Перед вами были члены дублирующего экипажа. Они тоже все согласились. Как вы уже поняли, вместе с дублирующим составом вы образуете спецгруппу, которая теперь будет готовиться особым порядком. Завтра с утра вы начнете слушать лекции по темпорологии профессора Александра Ясинского. Вам откроют допуск в секретные корпуса, которые вас так интриговали. Занятия будут проходить там. Еще раз напоминаю о строжайшей секретности.

Профессор хлопнул ладонями по столу и встал.

– Ну, все, я с вами прощаюсь. Уверен, что все у вас получится. Дальнейший порядок работы будет вам сообщен через ваших секретарей.

Он пожал каждому руку, и новоиспеченные темпонавты покинули кабинет Лебедева.

Вечером они сидели в своем любимом кафе. Все успели переговорить со своими родителями и близкими, впрочем ничего конкретного не сказав о назначениях. Чем поселили в них тайное беспокойство: деятельность Центра никак не походила на курортное времяпрепровождение. Джонни не ответил на звонок Софи – его мысли были заняты другим, и ему не хотелось углубляться в их взаимоотношения.

Все четверо проголодались. С появлением определенности в будущем у них появился и очень ощутимый аппетит.

– Представляете, мы будем послами нашего времени в прошлом, – мечтательно произнесла Марго и с сожалением уточнила: – Но секретными. Жалко.

– Мне кажется, что ситуации с протоколом 106 все же практически нереальны. Я не представляю, что может произойти, чтобы дойти до такого, – сказал Джонни, расправляясь с очередной котлетой.

– Ну, не скажи. Вот представь: мы оказались в средневековой Англии. Встречаемся по делам с ее величеством Елизаветой I, королевой-девственницей. Девственницы – это же по твоей части? – невинно поинтересовалась Марго.

Джонни поперхнулся. Довольная произведенным эффектом, Марго продолжила:

– И между вами вспыхивает страстная любовь! А что, Джонни парень видный, ничем не хуже графа Лестера. А по-моему, и гораздо лучше, чем этот самый королевский фаворит. Представьте, что Джонни соблазняет королеву-девственницу, и история Англии поворачивается в другую сторону! Вот вам и контакт первого рода! Придется Кэти, если ее назначат нашей начальницей, в самый интересный момент применить протокол 106.

– Не надо королев трогать, королевы все-таки, – высказал Майкл свое отношение к августейшим домам.

– Полностью поддерживаю! – согласился Джонни. – Граф Лестер – значит граф Лестер. Я не претендую. Особенно если учесть, что на данный момент королеве лет шестьсот. Так что фантазии Марго абсолютно беспочвенны. И ссылки на девственницу прямо-таки возмущают такого порядочного человека, как я. Кстати, милая Кэти, у меня к тебе просьба. Если ты вдруг используешь против меня протокол 106, отправь Софи письмо от моего имени. Так, мол, и так, страстно любил. Жениться хотел, но жестокая судьба воспротивилась. Пал смертью храбрых где-то еще в XVI веке!

– И приложу увядшую розу! – засмеялась Кэти. – Ну а если ты вернешься живой и здоровенький? Отправлять?

– Нет-нет, ни в коем случае! – испугался Джонни. – Я сам как-нибудь.

– Все вы такие, только пыль девушкам в глаза пускать, – вздохнула Марго.

Джонни усмехнулся и продолжил:

– Я видел программы будущих занятий. Нам придется учить латинский и греческий языки, представляете? Одежду и вообще античную и средневековую моду. Никогда бы не подумал, что мне придется этим заниматься.

– Так одеваться тебе во что-то все равно придется, если ты окажешься в Античности, например. Чтобы не выглядеть белой вороной. Разве что попадешь в рабы. Им одежда не положена. – Марго оценивающе глянула на Майкла и шлепнула его ложечкой по лбу. – Но Майклу я бы набедренную повязочку выделила. Такую маленькую-маленькую.

Все засмеялись. Майкл в долгу не остался.

– Милая Марго, а я вот мечтаю отправиться в прошлое и вместе с тобой попасть ко двору короля Франции Карла VII. Ну просто мечта детства. Ты там будешь просто блистать!

– Откуда это у тебя такое экзотическое желание? – подозрительно спросила Марго.

– Помнится, при дворе этого короля завелась фаворитка, Агнесса Сорель, кажется. Она ввела моду при дворе ходить с одной обнаженной грудью. Придется и тебе следовать моде, а как иначе, – вздохнул Майкл. – А то «засветимся»! Но ты не бойся, я буду тебя прикрывать местами, я же тебе друг.

– Ну, раз ты такой памятливый, то позволю заметить, что, согласно известному выражению, «друзья девушек – бриллианты»! Кстати, моду на ношение бриллиантов ввела та же Агнесса Сорель, если помнишь. Так что ты меня обеспечь бриллиантами сначала. Исключительно чтобы не «засветиться»! А там посмотрим, – парировала Марго.

– Ладно, а сегодня я, пожалуй, пойду поупражняюсь в бросках пращей, – решил Майкл, – может, из меня Давид выйдет.

– На Голиафа ты точно никак не похож, – не утерпела, чтобы не съязвить, Марго.

Будущие покорители времени, посмеиваясь и шутливо толкаясь, отправились по своим комнатам отдыхать.

Часть вторая Тайны времени

Глава 1 Секретная аудитория Ω

На следующее утро восемь курсантов стояли перед входом в таинственную секретную зону базы. День был замечательный. Солнце, игриво прикрывшись облаками, заливало мир любовью и лаской. Все говорило о том, что впереди их ждет удача и успех, которого они так страстно жаждали.

Точно в назначенное время полные любопытства курсанты под внимательными взглядами охранников и надзором камер охранных систем по одному прошли через проходную. Их встретила молчаливая девушка в светло-серой униформе и повела за собой. Миновав несколько зданий, курсанты с сопровождающей подошли к учебному корпусу, входящему в состав учебно-тренировочного блока зоны, и вошли внутрь.

Они толком не успели ничего рассмотреть, как оказались перед небольшой учебной аудиторией. На двери висела табличка «Аудитория Ω». Молодые люди зашли и разместились в уютных креслах перед небольшим столом, за которым сидел преподаватель. Он был в очках с затемнением, за которыми скрывались умные, внимательные глаза. Голову обрамляла ухоженная седая шевелюра. Некоторая полнота придавала ему солидность и основательность, не стесняя при этом движений.

Он добродушно улыбнулся, встал, положил планшет на преподавательский стол и подошел к кафедре, находившейся рядом.

– Здравствуйте! – приветствовал он притихшую малочисленную аудиторию, с любопытством разглядывающую живого темпоролога. – Зовут меня Александр Ясинский. Рад приветствовать вас в Международном Центре темпоральных исследований. Мне поручено общее курирование вашей учебной подготовки по программе экспедиции в прошлое.

Профессор снял очки, протер их и, водрузив на нос, продолжил:

– Здесь будет проходить теоретическая подготовка. Практические занятия и тренировки пройдут на других объектах учебно-тренировочного блока зоны, а также во внешних организациях. Навыки езды верхом, выездка и прочее – на киевском ипподроме, общая медицинская подготовка – в медицинском университете, работа с пищевыми продуктами – в университете пищевых технологий, обучение карточным и другим играм, освоение способов проникновения в помещения – в полицейской академии и так далее. Получается довольно экзотическая солянка, но вам от нее никуда не деться.

– А мы и не против. Выходит, мы потом любого сможем обыграть в карты? – обрадовался Дайрон. – И любые двери для нас не будут преградой?

– Вроде того. Мы с вами будем изучать курсы «Теоретические основы темпорологии», «Экспериментальная база темпорологии», «Темпоральная навигация» и еще ряд других. Цикл лекций по этой тематике вам прочтут ведущие ученые из России, Китая, США, Канады, Европы, Японии, Украины. План занятий вы имеете. А сегодня будет вводная лекция по темпорологии – для вас ключевой дисциплины. Ваш покорный слуга внес определенный вклад в ее развитие.

Ясинский улыбнулся и слегка поклонился. Затем взял стакан с водой, сделал глоток и приступил к лекции.

– Изучением времени давно уже занимался ряд исследовательских учреждений. В 1966 году в Нью-Йорке на научной конференции доктором Фрейзером при участии известных ученых Уитроу и Ватанабе было основано Международное общество изучения времени.

Профессор слегка прокашлялся и продолжил:

– В 1984 году в Москве при Московском государственном университете по инициативе крупного ученого Александра Левича начал работу семинар по темпорологии, затем – WEB-Институт исследований природы времени.

Я как раз имею отношение к этому институту. В дальнейшем целый ряд исследовательских учреждений занялись этой тематикой.

Профессор сделал паузу, снял очки и снова заговорил. Голос у него был несколько глуховатый, но слова он выговаривал четко и ясно, как бы подчеркивая основательность излагаемого им предмета.

– Когда в рамках работ по исследованию физики времени обнаружилась колоссальная энергонасыщенность хода времени, все дальнейшие исследования взял под свой контроль Совет Безопасности ООН. Это в общих чертах. А теперь перейдем к главному – о времени как о физическом феномене.

Ясинский сделал паузу, выпил немного воды из бутылочки и продолжил:

– Значение течения времени в структуре нашего мира колоссально. Достаточно сказать, что без течения времени звезды, а значит, и наше Солнце не зажглись бы. Что же это такое, невероятно таинственное явление природы – время?

– Господин профессор, то, что вы говорите, как-то не совсем укладывается в голове, – не удержалась Кэти. – Я всегда считала, что время – это удобная условность, но на самом деле физически его в природе не существует. Удобно просто, и все.

– Именно в связи с тем, что такое ложное представление долго господствовало в науке, время упорно не давалось нам в руки. Можно даже сказать, что это была своеобразная маскировка, скрывавшая от нас истинную сущность данного явления. Замечу, что человечество в своей гениальности даже смогло создать прибор, измеряющий ход времени, – часы. Выходит, что они измеряют то, чего, по мнению многих, не существует. Странно, да?

– Часы – это вроде как спидометр в нашем движении во времени, – высказался Дайрон.

– Вот ты говоришь, что часы являются своеобразным спидометром при движении во времени, – сказал Майкл и задумчиво почесал бороду. – Но ведь когда часики тикают, это в них пружинка раскручивается и двигает стрелки. Выходит, что часы показывают не течение времени, а всего лишь движение стрелок в пространстве. И в итоге мы пространственное движение стрелок часов принимаем за ход времени.

– Частично вы, Михаил, правы, – ответил Ясинский. – Но не совсем. Время действительно невозможно измерить непосредственно, поэтому мы и прибегаем к такому приему – измеряем его косвенно, через пространственное движение стрелок часов. Но это нисколько не умаляет реальности самого времени. Вот, к примеру, температура. Ее ведь мы тоже не можем измерить непосредственно. Об изменениях температуры мы судим по изменениям других свойств физических тел: объема, давления, электрического сопротивления и так далее. На данных принципах основаны различные виды градусников. Но температура не может быть сведена ни к одному из этих физических явлений. Она представляет собой совершенно самостоятельное физическое свойство различных тел. Вот наша Маргарита, как медик, вряд ли откажется мерить температуру – уж очень эта вещь полезная для практики. Вот так и часы по отношению ко времени.

– Часы тем и полезны, что они представляют ход времени в удобной и привычной для нашего восприятия форме – пространственного сдвига стрелок часов или последовательности цифр, – заметил Дайрон. – Ведь любое движение возможно только и исключительно при наличии хода времени, который нас интересует.

– Совершенно верно, – улыбнулся профессор. – А кто еще хочет высказаться о времени?

– Насколько я знаю, о времени писали очень многие – Блаженный Августин, Бергсон и даже Лев Толстой. Все великие философы отметились в этой необъятной теме, – заметила Джи.

Ясинский пожал плечами.

– Философия способна очень изящно запутать совершенно очевидные вещи до полной неузнаваемости, да простят меня коллеги, – вздохнул он. – За основу наших рассуждений мы все-таки будем брать физику. Иначе мы провалимся в огромный клубок противоречий, красивых фраз и бессмысленных афоризмов.

– Наполеон, когда скучал в ссылке на острове Святой Елены, как-то сказал: «Здесь нет ничего, кроме времени!» Так что нужно просто съездить на этот остров и посмотреть там, – предложила свой вариант изучения времени Марго.

– Всенепременно, только в следующий раз, – улыбнулся Ясинский. – Так вот, чтобы подойти к конструктиву, мы должны сразу отсечь сопутствующие понятия – психологическое, биологическое, геологическое и прочие времена. Это важно, но это другое. Они нам путают картину, вмешиваясь в наши рассуждения о физическом времени.

– Если я не ошибаюсь, Эйнштейн как-то сказал: «Час, проведенный в компании симпатичной блондинки, всегда будет короче часа, проведенного на раскаленной сковородке», – заметил Майкл, игриво глянув на Марго.

– В этой цитате речь идет как раз о психологическом времени, которое мы должны отбросить, чтобы добраться до физической истины, – прокомментировал спич Майкла профессор. – Эйнштейн сумел нам доказать, что время не является чем-то абсолютным. На самом деле оно может меняться в зависимости от физических условий, как и другие явления природы. Причем строго определенным образом. Выходит, время – это физическое явление, а не вольный продукт нашего разума.

Профессор постучал себя пальцем по лбу.

– Основой теории времени является теория относительности, – продолжил он. – А важнейшим ее элементом являются преобразования Лоренца, как вы знаете. Главная их особенность – они четырехмерные! Другими словами, наряду с тремя пространственными размерностями реально существует и оказывает влияние на наш мир еще одна, скрытая размерность – временная. Преобразования Лоренца успешно работают и, следовательно, отражают физическую реальность, которую нелегко принять именно потому, что она не дана нам в непосредственных ощущениях. К счастью, потому что в противном случае в нашем мире наступил бы хаос. Представьте, что было бы, если бы мы одновременно видели свое будущее и прошлое. Время в нашем мире представлено особым видом протяженности.

Ясинский на некоторое время задумался, а потом продолжил:

– Итак, время – это протяженность. С учетом этой протяженности мы можем построить более-менее верный «каркас» Вселенной. Но это всего лишь каркас, он мертв, в нем нет динамики, которая наблюдается в окружающем мире. Здесь чего-то не хватает. Движения нет. Но!

Он поднял палец.

– Любое, подчеркиваю – любое движение или изменение есть результат течения времени. Без течения времени мир мертв. А течение времени дает ему жизнь, динамику, как бы оживляет его.

– Оживлять – это к Марго, – хмыкнул Дайрон.

Профессор строго посмотрел на юношу, но комментировать его высказывание не стал.

– Итак, мы видим два совершенно различных свойства, которые приписываются времени, – протяженность и изменчивость, – продолжил он лекцию. – Вот представьте себе железную дорогу. Это сочетание двух совершенно разнородных вещей – рельсов, дающих протяженность, и подвижного состава, который может в этой протяженности по рельсам двигаться. Только объединение данных разнородных элементов позволяет считать их совокупность полноценной железной дорогой. Так и время – под этим термином понимается время как временная протяженность и течение времени как способность в этом измерении совершать движение. Вот и выходит, что время по своей сути двойственно, или, по-научному, амбивалентно. Два разнородных свойства в одном флаконе. Протяженность и движение. Временная протяженность вместе с пространством позволяет построить этот мир, а движение в виде хода времени – вдохнуть в него жизнь. Непонимание этой двойственности приводило и приводит к большой путанице при обсуждении понятия времени.

– Амбивалентность – красиво звучит, – заметила Марго и лениво потянулась. – Я по утрам частенько бываю вся такая амбивалентная – и спать хочется, и на лекции идти надо.

– Только вот ваш паровозик все время сам по себе куда-то пыхтит без спросу, не останавливаясь, – заметил Дайрон. – Думаю, многие хотели бы его притормозить.

– Это не совсем так. Эйнштейн впервые доказал, что время у разных объектов может идти по-разному. Более того, он показал, что вокруг нас полно объектов, время для которых не идет вообще. Речь идет в первую очередь о частичках света – фотонах. Более того, в этой самой аудитории вокруг нас сейчас совершаются миллиарды и миллиарды актов запуска и остановки хода времени. Как бы круговорот времени в природе. Позже мы об этом поговорим подробнее.

– Это что же, если я остановлю свое собственное время, я и стареть не буду? – заинтересовалась Марго.

– И да и нет, – улыбнулся Ясинский. – Проблема в том, что остановка собственного времени, кроме вечной молодости, повлечет за собой последствия, которые тебе вряд ли понравятся. Мы об этом еще поговорим.

– При таком подходе идея путешествий в прошлое предстает совсем в другом свете, – заметил Майкл. – Действительно, если есть рельсы, можно попробовать запустить паровозик и на реверс, в обратную сторону. Здорово!

– И это вполне реально, – согласился профессор. – Если не нарушать определенные правила.

Он пошел к большому экрану на стене. На нем стали возникать формулы и непривычные определения, в которые курсанты окунулись с головой.

Учебный день пролетел незаметно, погрузив слушателей в состояние пресыщенности обвалившимися на них научными идеями. Эти идеи еще должны были найти и расчистить себе место, чтобы удобно улечься в их головах, став опорой для дальнейшего понимания всего того, что им предстояло освоить.

Профессор хорошо понимал их состояние, и, когда курсанты после лекции подошли к нему с кучей вопросов, он просто пригласил их на следующий, субботний день к себе на дачу – дать мозгам отдохнуть и заодно подышать свежим воздухом.

Глава 2 Беседа у костра

Субботний день порадовал хорошей погодой. В назначенное время Джонни и Майкл зашли за Кэти и Марго и, взяв такси, приехали к профессору за город. Их встретила приветливая жена профессора и пригласила в дом. Дача была небольшая и наполненная зеленью. Рядом с уютным домиком в окружении плодовых деревьев расположился небольшой декоративный прудик, опоясанный клумбами с цветами. Профессор называл свою дачу «Маленьким замком». Действительно, дом был с башенками и имел архитектурное сходство с замком, хотя по размерам ему существенно уступал, что, впрочем, его обитателей ничуть не смущало.

Профессор гостям обрадовался и предложил пойти на реку, костер развести, шашлычков пожарить, рыбку половить. Поскольку возражений не последовало, он отдал нужные распоряжения, и вскоре два обычных робота и нагруженный необходимым снаряжением четырехногий робот сопровождали компанию в недолгий поход. Пройдя через лес, они вышли к речке и после непродолжительных поисков нашли подходящее местечко.

Роботы деловито поставили раскладной столик и установили вокруг него кресла. У походного мангала уже колдовал профессор, а Джонни с Майклом принялись разжигать костер. Марго не утерпела и начала приставать к профессору с вопросами.

– Профессор, вот вы мне скажите. Часики измеряют ход времени, но ведь их механизму, чтобы он тикал, самому нужен ход времени. Если время течь не будет, то и в механизме ничего меняться не должно, и стрелки бежать не будут. То есть часы окажутся как бы поломаны. Выходит, мы попадаем в замкнутый круг: чтобы часы измеряли ход времени, они сами должны подпитываться этим самым ходом времени! И как им тогда верить?

Ясинский довольно улыбнулся.

– Молодец, заметила. Здесь действительно парадоксальная ситуация. Часы принципиально не могут обнаружить остановку хода времени у объекта. Так что часы – прибор не совершенный. Но других-то нет.

Они еще некоторое время обсуждали темпоральные парадоксы.

– Ну, хватит физики, давайте за стол, – наконец сказал профессор.

Все уселись вокруг стола.

– Дайте выпьем за то, что человечеству все-таки удалось решить проблему и найти возможность для путешествий во времени, – не удержался Джонни, поглядывая на открытую бутылку превосходного французского вина.

Тост пришелся как нельзя кстати, чтобы разбавить слишком теоретическую для такого прекрасного вечера дискуссию. Все с удовольствием отведали вина и принялись вкушать ароматное мясо, только что снятое профессором с шампуров. Однако, как оказалось, уйти от такой интересной темы было не так-то просто.

Майкл хитро глянул на Марго и обратился к Ясинскому:

– Профессор, если путешествия во времени возможны, то могли бы мы вернуться в прошлое и увидеть самих себя? Марго вот хочет вернуться в прошлое и исправить кое-какие грехи юности! – Майкл тут же получил подзатыльник от девушки, которая, впрочем, не стала опровергать утверждение о своих грехах. Все засмеялись.

– Чтобы увидеть, как на самом деле совершались события прошлого, совсем не обязательно самим отправляться назад во времени. В принципе, можно и без этого обойтись. Я вам расскажу о такой возможности на своей лекции. Когда дойдет черед. Это очень интересная тема, ею занимается новая наука – экспериментальная история. А вот вернуться в то прошлое, в котором существовали вы? – Профессор отрицательно мотнул головой. – Нет, вам туда нельзя, вы уже прожили эти годы, – заключил он.

– Конечно. А то запусти туда Майкла с его бородой, беды не оберешься. Один Майкл будет банк грабить, а второй обеспечивать ему алиби! – засмеялась Кэти.

– Господин профессор, вот мы говорим о том, что путешествия во времени возможны, – включился в разговор Джонни. – Но ведь тогда наши потомки в будущем тоже должны уметь погружаться в прошлое. Значит, они уже должны были как-то обнаружиться в прошлом и мы бы об этом узнали. Но ведь мы ничего не слышали о путешественниках во времени! И в дошедших до нас исторических документах о них ничего нет.

– Ты так думаешь? – усмехнулся профессор и, слегка покачиваясь, начал нараспев декламировать:

Навстречу ему золотые служанки вмиг подбежали, Подобные девам живым, У которых разум в груди заключен, и голос, и сила, Которых самым различным трудам обучили Бессмертные боги…

– Это из Гомера, – сказал Майкл, – если не ошибаюсь, где-то VIII век до нашей эры.

– Ты не ошибаешься, мой мальчик. Это действительно написал великий Гомер, песнь восемнадцатая Илиады. Вам не кажется, что здесь речь идет о человекоподобных служанках-роботах? Которые не живые, а подобные живым, у которых блоки управления находятся не в голове, а в области груди, как у современных роботов? И источники силы – аккумуляторы – тоже. Очень похоже, что здесь в Илиаде речь идет о путешественнике во времени, который прибыл в прошлое в сопровождении своих роботов-служанок, но они каким-то образом «засветились».

Профессор подошел к костру и пошевелил дрова. Костер ответил снопом искр, взвившихся в наступившую темноту.

– Заметьте, тогда в роботах потребности не было, живых рабынь и так хватало. А хозяином золотых служанок был Гефест, «упавший с неба». Вы, кстати, тоже будете приходить на Землю «с неба». Заметьте, это именно Гефест снабдил Ахиллеса каким-то особенным оружием, или, как тогда говорили, доспехами. Ахиллес, как вы знаете, стал практически непобедимым и самым прославленным воином Античности. Гефест считал себя обязанным его матери, которая спасла его во время ранения, вот он для ее сыночка и расстарался.

Профессор улыбнулся Марго и вернулся в свое кресло.

– Так что твой аргумент не убедителен. Я думаю, что, если проанализировать другие исторические источники, можно будет найти не один такой пример.

– А когда появилась первая машина времени? На которой люди могли бы путешествовать? – полюбопытствовала Марго.

Ясинский понимающе кивнул.

– Ты имеешь в виду аппарат с экипажем, как я понимаю. Можно ответить так. Это произошло в 1522 году, и первая машина времени носила имя «Виктория». Такой машиной времени оказался последний корабль экспедиции Магеллана. Представляешь, древняя машина времени, подняв флаг и распустив паруса, бросилась вдогонку за Солнцем! Во время возвращения моряки «Виктории» сошли с него в среду по календарю своего корабля, а на берегу оказались в следующем дне, в четверге. У моряков началась паника, так как эта ситуация грозила серьезными карами от церковных властей.

Марго выглядела удивленной: такого она не ожидала услышать.

– Это был первый случай, когда на рукотворном устройстве с экипажем на борту ход времени явно отличался от хода времени на суше. Но здесь дело было в календаре, поэтому машиной времени «Викторию» можно назвать формально. В 1951 году более реальную роль машины времени выполнил самолет. Экипаж такой машины времени – ученые Хафеле и Китинг – зафиксировали уже физическое отличие хода своего времени относительно хода времени на земле. Но попасть на другой временной уровень, к примеру, в прошлое, в X век, на такой машине времени было невозможно. И только сейчас мы подошли к решению проблемы путешествий во времени.

Неспешный разговор продолжался еще некоторое время.

Вдоволь наговорившись, побаловав себя рыбалкой, вся компания потихоньку побрела к профессорской даче, наслаждаясь чарующей украинской ночью и любуясь бриллиантовыми россыпями звезд на бархатной черноте неба. Спать курсанты остались у профессора на даче.

Глава 3 Чтение мыслей и «мыслетекст»

Джонни в ту ночь приснилась Джоан. А Майклу в сладком сне снился родной Петропавловск-Камчатский. Он увидел себя на сопке Любви, с которой открывался во всем своем великолепии прекрасный залив, переливающийся множеством веселых солнечных искорок. Неспешно проплывали огромные белоснежные океанские лайнеры, полные любопытных туристов. Ожерелья древних вулканов, обнявших бухту, безмятежно попыхивали белыми дымками из вершин, укутанных в белоснежные воротнички.

Рядом с ним на склоне сопки кто-то стоял. Может, это была Марго?

Майкл улегся на траву и принялся бездумно рассматривать верхушки деревьев, как он любил делать это в детстве. Легкий свежий ветерок с океана шевелил их, и они взволнованно качали вершинами над Майклом, как будто обсуждали какую-то новость. Может, они осуждали его за что-то или пытались рассказать о закопанных здесь кладах контрабандистов? Или хотели напомнить Майклу о первом поцелуе, который стал частью его жизни здесь, на сопке Любви?

Окончательно проснувшись, он обнаружил у себя признаки прекрасного лирического настроения и тягу к написанию стихов. Майкл уселся на кровати, поджав под себя ноги, вытащил планшет, установил его напротив себя и запустил систему «Мыслетекст». Осталось сочинить великие стихи. Он напряг воображение, и в голове зазвучало: «Я помню чудное мгновенье…» На экране планшета побежала строчка: «Я помню чудное мгновенье…» Увидев написанное, Майкл рассердился и взмахом руки стер строчку. В голове снова зародилось: «Белеет парус одинокий в тумане моря голубом…» – и тут же выскочило на экране. Раздосадованный, Майкл шлепнул подушкой о кровать. Дверь приоткрылась, и из-за нее показалась хорошенькая головка Олеси – подружки внучки профессора. Ей было лет двенадцать, и на профессорской даче она была частой гостьей.

– Доброе утро! А что это вы здесь делаете? – сгорая от любопытства, спросила девочка.

– Да вот, статью по квантовой электродинамике пишу, – с достоинством ответил Майкл. – С утра обычно хорошо получается.

– А это что? – Девочка показала на бегущие по экрану планшета строки, смысл которых был достаточно неопределенным.

– Это система «Мыслетекст». Я мыслю, а она мои мысли распечатывает на экране. Как говорится, ловит их на лету и кладет на «бумагу». Очень удобно для творчества. Мысль, особенно гениальная, она ведь штука мимолетная. Надо успеть ухватить.

– Ну, это я знаю, сама уже пользовалась несколько раз. Только вот мне непонятно, откуда эта штуковина знает, о чем я думаю?

– Это в принципе просто. Вот смотри, когда я хочу, например, согнуть в локте руку, мозг посылает электрический сигнал в мышцу руки, и она сгибается, – сказал Майкл и согнул руку в локте.

Олеся подошла, уважительно пощупала бицепс Майкла и стала ждать продолжения.

– Когда я только думаю, что можно согнуть руку, сигнал тоже бежит к руке, но он в этом случае маленький, и его не хватает на то, чтобы мышца сработала, – пояснил Майкл. – Мыслим мы двумя способами: мысленными образами – это вначале, а потом с помощью внутренней речи, когда мысль в мозгу уже сформировалась.

Майкл покрутил в воздухе пальцами, изображая формирующуюся мысль. Олеся завороженно следила за его манипуляциями.

– Когда мы говорим, происходит то же самое: к мышцам губ и языка из мозга бегут электрические импульсы, вызывающие их сокращение. А вот когда мы думаем, то есть у нас возникает мысль в виде внутренней речи, эти импульсы тоже бегут, но они маленькие, и мышцы от них не срабатывают. Человек вроде бы молчит, а импульсы к губам все равно бегут, когда он думает. Как и с рукой. Вот и все! Осталось только эти сигналы около губ найти, зарегистрировать, и готово – мысль поймана! Теперь можно сигналы расшифровывать, править грамматику и выводить на экран.

Майкл победно посмотрел на Олесю.

– А язык?

– Что язык? – не понял Майкл.

– Язык-то куда делся? Он ведь спрятан во рту, до него не добраться! – Для убедительности Олеся показала ему язык.

– Самое удивительное, что язык нам не нужен. Чтобы понять речь, вполне достаточно губных мышц. Раньше даже были люди, которые могли понять, о чем говорит человек, просто наблюдая за движениями губ, и все тут. – Майкл, довольный своими педагогическими талантами, откинулся на спинку кровати. – Здесь тонкость в системе дистанционной регистрации электросигналов на лице человека. Но эту проблему удалось решить, как ты понимаешь, – завершил он свою речь.

– Это что же получается, – задумалась Олеся, – если я приду на свидание к парню и наведу на него планшет, я смогу узнать, что он про меня думает?

– В принципе да.

– А оно мне надо?

– Тебе видней, – пожал плечами Майкл. – Ты на всякий случай фильтр на нехорошие выражения поставь, вдруг пригодится.

– Ладно, пусть только он ко мне попробует заявиться с планшетом – разобью об его голову! – решительно заявила девочка и удалилась, хлопнув дверью.

– Да, – задумчиво проговорил Майкл. – Вот женская натура. Парень еще ничего не сделал, ни сном ни духом. А планшет на его голову уже готов.

Он вздохнул. Со стихами опять не вышло, вдохновение улетучилось вместе с Олесей, ничего не поделаешь, надо собираться. Через час шумная компания, попрощавшись с гостеприимными хозяевами, погрузилась в такси и вернулась на базу.

Глава 4 Катастрофа под Белой Церковью

В один из выходных дней Майкл решил воспользоваться случаем и, отведя Марго в сторону, предложил активный отдых – прокатиться вдвоем в великолепный старинный парк «Александрия» в Белой Церкви – небольшом городке километрах в восьмидесяти от Киева. Мозги проветрить и вообще насладиться жизнью.

Марго, обдумывая предложение Майкла, засомневалась: Белая Церковь была за пределами того расстояния от Киева, куда им разрешалось путешествовать без согласования с руководством. Но Майкл был настойчив, и Марго позволила ему себя уговорить. В конце концов, он был привлекательным парнем и ей нравился, можно сказать. Они ведь ненадолго, к вечеру вернутся, и никто ничего не заметит.

Майкл на ее сомнения заявил:

– Не волнуйся, осторожность – мое второе имя. Все будет хорошо!

Ладно, решила Марго, лучше позволить себе маленькие шалости, чем вляпаться в большие глупости.

Через полчаса они уже ехали в беспилотном такси. Навстречу стремительно бежала лента автобана Киев-Одесса. Майкл был, как обычно, в курсантской форме, а Марго решила отступить от правил и облачилась в легкую беленькую блузочку и коротенькую юбочку, которая ей очень шла. Больше на ней ничего не было, если не считать симпатичных трусиков, которые она надевала по торжественным случаям. Личную одежду она всегда предпочитала на основе хлопка.

Майкл принялся рассказывать очередную увлекательную историю из далекой камчатской жизни, все ближе и ближе подсаживаясь к аппетитным округлостям девушки. Рассказывать он умел, и Марго действительно заслушалась. Глянув в окно, девушка встревоженно заметила:

– Как ты думаешь, не слишком ли быстро мы едем?

У Майкла тоже мелькнула эта мысль, но она тут же растворилась перед обаянием привлекательной фигурки сидящей рядом девушки. Он как-то сам не заметил, как его рука коснулась ее груди. Вдруг в салоне беспилотника раздался голос информатора. Он принялся рекламировать какую-то эксклюзивную обувь. Майкл насторожился, повернулся к Марго и увидел гневное лицо девушки, занесшей ладонь для пощечины за вольность, которую он себе позволил.

Он прыгнул на девушку.

Время почти остановилось. Вокруг была тишина, в воздухе тяжело переваливались какие-то медленные звуки. Мир начал медленно вращаться, разрывая на части салон автомобиля и разбрасывая вокруг себя обломки. Вокруг в воздухе крутились какие-то детали, вспыхивали снопы искр. Шел дождь, капли разлетались вокруг Майкла. Он удивился: день был солнечный, и дождя не должно было быть. И почему капли красные? Он подумал, что, скорее всего, правой руки у него нет и ноги, наверное, тоже, но это его не трогало. Он летел, ему все было безразлично. Кто-то кричал от боли. Это он? Вдруг внутрь его ворвалась и заполнила все черная мгла.

Он открыл глаза. Мгла куда-то отступила. Майкл огляделся. Он лежал на спине, почти совершенно голый, рядом на четвереньках ползала перемазанная в крови Марго, срывая с него последнюю одежду. Он скосил глаза. Недалеко потрескивали остатки двух машин, бешено вгрызшихся друг в друга, так что это теперь было нечто страшное, неразделимое и мертвое. Его тело было разорвано во многих местах. Боль жгла левое плечо. На бедре из рваной раны подскакивал пульсирующий красный фонтанчик. «Пробита бедренная артерия», – спокойно подумал Майкл. Минут через пять крови в его теле не останется и наступит конец. Пять минут, завершающие его жизнь. Марго наконец полностью обнажила его тело и принялась щупать его своими быстрыми пальчиками. На него начала наступать дурнота, глаза закрылись. Сквозь мглу он услышал ее возмущенный голос:

– Эй, ты куда, придурок! То без разрешения за сиськи хватаешь, то теперь смыться хочешь? А ну, возвращайся, а то я тебе что-нибудь отрежу!

«И вправду отрежет», – подумал Майкл и разлепил глаза. Марго склонилась над ним и размахивала небольшим окровавленным ножом. Она осталась в одних трусиках, ее полные груди, все заляпанные кровью, колыхались над его обнаженным телом. До него донеслось, как девушка тихо срывающимся голосом шептала: «Две минуты пятьдесят девять секунд, две минуты пятьдесят восемь секунд, две минуты пятьдесят семь секунд…» Вдруг она сунула что-то ему в рот и крикнула:

– Сейчас тебе будет больно. Закуси ручку моей сумочки и терпи. Если перекусишь, новую купишь!

Лицо у нее было злое. Майкла обожгла сильная боль. Перед глазами пошли красные круги, а когда они исчезли, он увидел, что Марго почти легла на него и прижалась ухом к его окровавленной груди. Он опять услышал ее шепот: «Минута пять секунд, минута четыре секунды, минута три секунды…»

Он скосил глаза и увидел, что его тело во многих местах было чем-то стянуто. Боль снова навалилась на него, и он потерял сознание. Когда он опять обрел способность видеть и что-то понимать, обнаружил, что лежит на боку.

До него донесся напряженный шепот девушки: «Десять секунд, девять секунд, восемь секунд…» И потом обреченное: «Все».

Он открыл глаза. Перед ним на коленях неподвижно стояла обнаженная Марго, держа в руке пустой шприц, и смотрела на него. Трусиков на ней не было. Почему-то треугольничек между ее бедер был красный, что удивило Майкла. Она вся была вымазана в красном. Кровь, догадался Майкл. Его кровь. А он был жив. Странно, этого никак не должно было быть. Он через силу улыбнулся ей. До него донесся его собственный еле слышный голос: «Какая ты… красивая…»

Она закрыла лицо руками. И вдруг зарыдала, громко, навзрыд. Потоки слез проделывали дорожки в крови, покрывавшей ее лицо. Тело девушки начала колотить сильная дрожь. Она упала лицом на него, и ее обнаженное тело содрогалось в истерических конвульсиях…

* * *

В центр дорожного движения сигнал тревоги поступил немедленно – сработали датчики столкнувшихся под Белой Церковью автомобилей. В небо поднялись и помчались к месту аварии несколько вертолетов.

Эфир сразу заполнили переговоры служб спасения.

«База, база, я первый! Мы приближаемся к месту. Доложите, что там произошло».

«Первый, говорит база. По нашим данным, это лобовое столкновение двух такси-беспилотников на повороте шоссе. Очень большая скорость, там груда металла догорает».

«Как такое может быть? Пассажиры были?»

«По докладу диспетчеров, в одном такси были парень и девушка. В другой машине никого не было».

«Кто-нибудь жив остался?»

«Шутите, шеф. На такой скорости?»

«Медики во втором вертолете, они вас догоняют».

«Могут не торопиться. Зачем нам медики? Тут труповозка нужна».

«Первый, мы обнаружили вылет из Киева целой эскадрильи скоростных вертолетов в вашем направлении. Это не к добру. Ждите гостей!»

«База, вижу горящие машины. Людей нет. Или нет, постойте, вижу лежащего парня и девушку. Далеко их отбросило! Мы садимся, заберем трупы. Сейчас пожарники затушат машины, и технари ими займутся».

«Мне экспертиза нужна как можно скорее. И пошевеливайтесь, нужно успеть все сделать до прилета газетчиков».

«Понял, шеф. Сделаем».

На полянку около места аварии сели несколько вертолетов экстренных служб. Из них вышли специалисты и побежали к дымящимся остовам машин, а два врача и санитары пошли к пассажирам. Один из врачей, пожилой седой человек, руководивший группой медиков, подошел к Майклу и Марго и в недоумении остановился. Один из санитаров отдал девушке свой халат, в который она тут же закуталась, продолжая дрожать и вытирая кулачком слезы.

Седой врач смотрел на них и не мог поверить своим глазам. Такого он не видел никогда за свою долгую практику. У девушки не было серьезных повреждений, это после такой аварии! Он перевел глаза на труп юноши. Его опытный глаз сразу обнаружил у него по меньшей мере три травмы, явно несовместимые с жизнью. Но труп был жив, парень дышал и был погружен в глубокий сон. Израненное тело парня было заклеено какими-то пластырями и в нескольких местах перевязано частями разорванной на лоскутки блузки и юбки девушки. А одна глубокая рана на ноге была перевязана ее трусиками.

Пораженный врач повернулся к девушке и только сумел сказать: «Это ты?» Девушка не ответила. Врач убежденно пробормотал: «Ни один обычный человек в такой ситуации не выживет». Здравый смысл протестовал против того, что он видел. Его коллега, стоявший рядом, пугливо обернувшись, ответил: «Это не обычные люди» – и указал на обрывки форменной одежды Майкла.

Вдруг тишину разорвал грохот мощных двигателей и из-за деревьев вынырнули три черных вертолета. Их хищные профили прочертили круг над поляной, и они один за другим опустились на землю. Из них тут же высыпали люди в черной униформе, а из одного вертолета, тяжело переваливаясь, вышел четырехногий робот. Он подошел к Майклу, опустился прямо на него, и тело парня исчезло в открывшемся отсеке. Наблюдающий за всем этим седой врач успел только увидеть, как к телу потянулись извивающиеся щупальца, проникая прямо в тело и наполняя его живительной кровью. Робот закрыл отсек, быстро вскочил на ноги и исчез во чреве одного из вертолетов, который тут же взлетел и умчался в столицу. Марго улетела на этом же вертолете.

К группе спасателей подошел человек в черной униформе из прибывших, подозвал к себе руководителя и представился:

– Я полковник Кросби, спецслужба Совета Безопасности. Мы забираем дело себе. Все записи об этом происшествии должны быть уничтожены. Это приказ. Сейчас вы все дадите моим людям подписку о неразглашении и забудете о том, что здесь увидели. Навсегда. Я ясно выражаюсь?

Тем временем один из вертолетов завис над искореженными остатками автомобилей и втянул их в свой грузовой отсек.

Через полчаса уже ничто не напоминало о том, что произошло на этом месте.

Глава 5 Последствия. Теперь отчислят?

Спустя три дня Майклу, который лежал в одной из палат в медицинском блоке базы Центра, было разрешено принимать посетителей. Сразу после занятий к нему чередой пошли курсанты и преподаватели. Долго им там находиться не разрешили. Наконец, после всех визитов, в палате остались только Кэти, Джонни и Марго, еще вся в пластырях от порезов и небольших травм. Вместе с ними в палате задержался профессор Ясинский. Пока Майкл был на излечении, в график проведения лекций внесли изменения, и сейчас все занялись изучением гуманитарных дисциплин. По крайней мере, до того момента, когда Майкл вернется в строй, – так объяснил Ясинский. Майкл не выдержал и задал ему вопрос, который мучил его больше всего:

– Профессор, меня отчислят? Я ведь весь переломанный, и медкомиссия меня забракует?

– Не тебя забракует, – вместо профессора отозвалась Кэти, – а забракуют весь наш экипаж, целиком. В лучшем случае мы станем дублерами. И это в лучшем случае. Вот вам ваши поцелуйчики на природе.

– Создана комиссия во главе с генералом Барлетом, которая будет решать этот вопрос, – сказал профессор. – Сейчас эксперты тщательно изучают материалы дела. Затем будет принято решение. Возможно, даже сегодня. И все станет ясно.

В коридоре послышался шум, распахнулась дверь, и в палату вошли генерал Барлет и профессор Лебедев. Все посетители встали, но генерал дал знак сидеть. Он подошел к лежащему на кровати Майклу, похлопал его по плечу и осведомился о его самочувствии.

– Ну, что, герой. Наделали вы дел! – Генерал повернулся к Марго. – Вы нарушили сразу несколько пунктов внутреннего распорядка, обязательных к исполнению. И я объявляю вам обоим выговор. Вы вышли за пределы разрешенной территории. Кроме того, Маргарита позволила себе вольности в обмундировании и вместо униформы вырядилась кто его знает во что.

– Господин генерал, а что же все-таки произошло? Что стало причиной аварии? – задал интересующий всех вопрос Джонни.

– Экспертиза установила, что в систему управления такси, в которое сели Майкл и Марго, попал вирус. В результате во время движения стала повышаться скорость, на что обратила внимание Маргарита. Вирус запустил коммерческую рекламу, на которую обратил внимание Майкл. Работа пораженной вирусом системы замедлилась, она не сумела адекватно среагировать на резкий поворот шоссе, и произошло лобовое столкновение с шедшим навстречу автомобилем. Сейчас наша спецслужба выясняет, не был ли вирус введен со злым умыслом.

Барлет и Лебедев устроились в свободных креслах.

– Все, что там происходило, удалось восстановить по секундам благодаря видеорегистратору, закрепленному на форме Майкла, – сообщил генерал.

– Что? – Марго резко повернулась к Майклу. – Ты шел на свидание с включенной видеокамерой?

Майкл принялся рассматривать узоры на потолке.

– Ну, – задохнулась от негодования Марго, – ну и зараза же ты. А я еще его спасала!

– Маргарита, вы не нападайте на Майкла. Он же вам тоже жизнь спас, – примирительно сказал генерал. – Эксперты установили, что тот осколок железа, который воткнулся ему в плечо и который вы из него потом вытащили, вошел бы вам в шею и перерезал сонную артерию. Это практически мгновенная смерть. Так и было бы, если бы он не закрыл вас своим телом.

– Эксперты были потрясены действиями Майкла в экстремальной ситуации, – продолжил генерал. – Девяносто девять из ста пассажиров такси не успели бы даже шевельнуться и умерли бы сразу. Существовало только одно правильное решение. Майкл практически мгновенно оценил ситуацию и нашел это решение, причем затратил на это не более одной десятой доли секунды. Нашел и реализовал, закрыв собой девушку и приняв единственную позу, которая позволила им обоим выжить при ударе. Это фантастика. Молодец, не зря мы тебя учили.

Майкл победно глянул на Марго, но та упорно не обращала на него внимания.

– Но то, что сделала Маргарита, привело специалистов буквально в шоковое состояние. – Генерал переключился на Марго и потрепал девушку по плечу. – Сейчас целый ряд крупнейших медицинских центров мира кадр за кадром изучают каждый ее шаг после аварии. Она ухитрилась провести сложнейшую хирургическую операцию и реанимационные мероприятия в полевых условиях буквально за считаные минуты. Используя при этом минимум спецсредств, разработанных у нас. Хорошо, что она захватила их с собой.

Марго несколько растаяла, такая оценка ее действий пришлась девушке по вкусу.

– Мне сказали, что вы не профессионал, – сказал генерал, с торжеством в голосе обращаясь к девушке, – вы суперпрофессионал. Многие специалисты считают, что разработанные после анализа ваших действий методики спасут еще много жизней.

Марго приняла позу скромного гения, мстительно поглядывая на Майкла.

– Вы нашли решения в совершенно безвыходной ситуации и проявили удивительную находчивость. Даже для перевязочных материалов сумели использовать свою одежду. Кстати, если бы вы надели нашу форму, то все было бы значительно хуже: ее нельзя использовать как перевязочный материал. Сейчас наши спецы перерабатывают ее, чтобы учесть опыт Маргариты.

– Так что Маргошины трусики спасли Майклу жизнь, – засмеялась Кэти. – Главное – правильно ими воспользоваться.

– Это невероятная победа. Но и наша победа тоже! – Генерал Барлет испытывал явное удовлетворение от всемирной славы, пусть и в закрытых кругах, которую ему принесла недисциплинированность подчиненных.

Он встал и, строго глянув на курсантов, добавил:

– И про выговоры не забывайте! Дисциплина есть дисциплина. Если бы вас не понесло в Белую Церковь, никаких проблем вообще бы не было.

Он и профессор Лебедев встали и направились к выходу.

– Так нас не отстранят? – спросила Кэти.

– Не дождетесь! – повернулся к ней генерал. – Чтобы я лишился специалистов такого класса? Но какая команда пойдет в основной экипаж, это решит комиссия непосредственно перед вылетом. Ваши коллеги тоже классные специалисты.

Они с Лебедевым ушли.

– Но мы уже имеем проблемы, а у них нет, – вздохнула Марго.

– Насколько я знаю, медики обещают, что Майкл будет как новенький, – заговорил молчавший до этого Ясинский. – Пересадок органов не потребовалось, сейчас на нем отрабатывают новейшие методики ускоренной реабилитации. Хотели искать добровольцев, а здесь как раз Майкл подвернулся. Так что все довольны. А что до ваших коллег – они действительно классные специалисты. Но только вы теперь не просто классные, вы теперь проверенные специалисты, а это дорогого стоит.

Гости встали и засобирались на выход. Осталась одна Марго, которая как бы невзначай поправила подушку Майклу. Парень взял ее за руку.

– Марго, спасибо тебе. Здорово это у тебя вышло, я не ждал, к смерти готовился. Да, твое образование явно не за медные деньги получено, как говорили у нас в старину. – Майкл заглянул девушке в глаза. – Давай, когда вернемся из экспедиции, съездим на Камчатку! На лыжах покатаемся, по сопке Любви погуляем. Представляешь, шум океана вдали, скрип снега и нежный поцелуй… Знаешь, как там здорово целоваться! Особенно на снегу.

– Выздоравливай, попрыгунчик! – засмеялась девушка, чмокнула его в лоб и ушла.

Глава 6 Эксперименты со временем и темпоральная энергия

Через неделю Майкл выписался и вновь разместился в своей комнате, по которой успел соскучиться. Ему не терпелось снова отправиться на занятия. За время, проведенное на больничной койке, накопилось много вопросов, и в них нужно было разобраться.

Встав утром с постели, он по привычке принялся напевать проникновенным голосом:

– Утомленное солнце нежно с морем прощалось, и тебе показалось, что нет любви! Или как-то так.

Собственное исполнение ему понравилось, и он решил, когда его выгонят из темпонавтов, податься в оперные певцы.

Открылась дверь, и вошел Джонни.

– Вообще-то, пытки запрещены законом, – дал он оценку вокальному творчеству приятеля. – Из твоей комнаты по всему коридору разносятся вопли, и я поспешил на помощь. Кстати, как у тебя самочувствие?

– Что-то сегодня голова не работает, – ответил Майкл, но, увидев, что Джонни выкладывает из принесенного пакета всякие вкусности, на всякий случай добавил: – Не вся, конечно. Есть могу.

Плотно позавтракав, друзья отправились на занятия. Согласно расписанию, их ждала лекция по экспериментальной темпорологии.

В аудитории Ω все радостно приветствовали Майкла. Вошел Ясинский и тоже махнул ему рукой.

– Всех приветствую. Наконец-то обе команды в сборе, – начал профессор. – Теперь настраивайтесь на лекцию. На предыдущих лекциях мы говорили о том, что течение времени связано с особым видом физического движения. Тем не менее мне вот только что с жаром пытались доказать, что время – это иллюзия. Значит, мы должны экспериментально доказать нашу главную идею о реальности течения времени. Иначе сомнения все равно останутся.

Профессор улыбнулся и продолжил:

– Но как поставить нужный нам эксперимент со временем? Здесь поможет очень простая идея.

Он подошел к столу, приглушил внешний свет и включил фонарик. Луч света от фонарика обрисовался на стене в виде солнечного зайчика. Ясинский начал поворачивать фонарик, и в соответствии с этими движениями солнечный зайчик принялся весело скакать по стене, а потом с разбегу уперся в оконное стекло.

– Видите – световой зайчик, бегущий по стене, – указал на него профессор. – Зайчик – это только иллюзия. Поэтому, как бы вы ни старались разбить стекло этим бегущим зайчиком, у вас ничего не получится. Даже если он будет очень резво бежать.

Ясинский оставил в покое фонарик и вытащил из кармана металлический шарик.

– Но совсем другой вариант, если мы имеем дело с реальным движением физического тела – шариком в данном случае. В отличие от зайчика он обладает энергией такого движения. Если его резко остановить, допустим ударом о преграду – об оконное стекло, например, он эту энергию утратит – движения-то уже больше нет!

Профессор подбросил в руке шарик.

– Однако исчезнуть она не может из-за закона сохранения энергии. Поэтому такая энергия при остановке шарика вынуждена выделиться в той или иной форме, вырваться наружу. Ей же надо куда-то деваться. Мы это можем обнаружить, в данном случае – по разбившемуся стеклу, – заключил профессор и улыбнулся.

– Вы хотите сказать, что если ход времени – это иллюзия, то при остановке хода времени ничего произойти не должно, – подал реплику Майкл. – А если мы обнаружим выделение энергии, то это докажет, что ход времени – это реальный физический процесс, процесс движения!

– Совершенно верно, – удовлетворенно сказал профессор. – Но вот как остановить время? Кто что может предложить?

– Насколько я помню из теории относительности, ходом собственного времени частицы обладают только тогда, когда имеют массу, – высказалась Кэти. – Следовательно, чтобы остановить для них ход времени, нужно лишить их массы.

– Отлично! – заулыбался профессор. – Такие эксперименты уже были проведены. Однако их интерпретация была неполной. Поставить все на свои места нам поможет теория относительности. Для анализа мы будем использовать темпоральные записи реакций – это когда возле каждой компоненты отмечается ход ее собственного времени.

Он коснулся своего планшета, и на экране за его спиной появился портрет барона Патрика Блэкетта.

– Барон Блэкетт в 1933 году впервые выполнил эксперимент по аннигиляции электрона и позитрона, за что и получил Нобелевскую премию. Правда, интерпретация его результатов не была исчерпывающей. В ходе этого эксперимента электрон и позитрон оказались рядом и провзаимодействовали. Причем итоговые продукты их взаимодействия – фотоны – собственной массой уже не обладали. Выходит, электрон с протоном потеряли свою массу, в результате ход времени для них прекратился, чего мы и добивались. И что мы имеем в результате? Выброс энергии – вспышку света.

Ясинский потрогал себя за нос. Ощущение собственного носа привело его в благодушное состояние, и он принялся рассказывать дальше.

– Этот эксперимент, по сути, был первым темпоральным экспериментом, который показал, что в результате остановки хода собственного времени для электрона и протона произошло выделение энергии в виде вспышки света, что и было зафиксировано. Эта энергия и есть выделившаяся энергия утраченного движения. Эксперимент Блэкетта подтверждает, что ход времени представляет собой реальный физический процесс в виде особого движения в скрытом временном измерении, а не просто бесплотную иллюзию. А раз так, значит, можно попытаться использовать это движение!

Все принялись обсуждать детали эксперимента Блэкетта. В самый разгар обсуждения Марго вдруг спросила:

– Ну, хорошо, время течет, ладно. Оно что, как вода? Куда-то втекает и откуда-то вытекает? Из чего такой временной поток состоит? Из каких-то особых частиц времени?

– Нет, – отозвался Ясинский. – Хотя течение времени и можно сравнить с потоком, но каких-то особых частиц времени не существует. С некоторым приближением можно сказать, что время переносят обычные частицы, из которых мы все состоим, но только те из них, которые обладают массой, как правильно заметила Кэти. Нейтроны или протоны, к примеру. В физике такие массивные частицы принято называть тардионами. Нет массы – нет хода времени. Есть масса – поехали. Здесь мы говорим о собственном времени частицы. Так что, если вы обзаведетесь массой, вы тем самым обзаведетесь собственным временем. Все просто.

– Это что же, если я растолстею, то обзаведусь дополнительным запасом времени? Так просто? – удивилась Марго.

– Видишь ли, милая Марго, все устроено так, что ты в этом случае действительно увеличишь свою энергию времени. Но вот повлиять на темпы течения времени таким образом практически невозможно, к сожалению. Вынужден тебя разочаровать.

Ясинский записал очередную формулу на электронной доске.

– Можно сказать, что привилегией хода времени обладают только частицы и системы, которые обладают массой, – заключил профессор.

– А эта привилегия дает право на изменчивость, – высказался Майкл. – Ведь изменчивость – продукт хода времени!

– Теперь об энергии, переносимой течением времени, – улыбнулся Ясинский. – Когда Эйнштейн строил свою теорию относительности, в его уравнениях неожиданно возникла неизвестная энергия колоссальной величины. Избавиться от этой таинственной энергии в уравнениях никак не удавалось. Эйнштейн не смог определить ее физическую природу и назвал обнаруженную им энергию энергией покоя. По сути, это и была энергия движения в скрытом измерении – временном. Ведь она присутствовала даже для абсолютно неподвижных в пространстве, инертных тел. Из формул Эйнштейна следовало, что для того, чтобы ею обладать, достаточно просто обладать массой, и все. А мы с вами видели, что обладание массой связано именно с ходом времени. Поэтому самая знаменитая формула Эйнштейна для покоящихся тел Ε = mс2 и есть выражение для энергии течения времени.

– Выходит, что, если мы будем на машине времени перемещаться вне естественного хода времени туда, куда нам нужно, мы будем иметь дело именно с этой огромной энергией? – спросил Джонни.

Профессор подошел к столу, взял лист чистой бумаги и скомкал его в шарик.

– Именно так. Энергии течения времени, – сказал профессор, подбрасывая шарик в руке, – у этого крохотного бумажного шарика вполне достаточно, чтобы вывести на околоземную орбиту многотонный космический комплекс «Шаттл» – помните, была такая знаменитая программа в США в XX веке.

– Это все очень здорово, но я все-таки медик, – шепотом жалобно сказала Марго Майклу. – Трудно укладывается в мозги.

– Знаешь, один известный польский философ как-то сказал, что многим людям нравятся умные мысли, если только они не заставляют их думать. – Майкл ухмыльнулся. – Но ты же не такая? Правда?

Марго незаметно показала ему кулак.

– Роль энергии течения времени для нашей цивилизации невозможно переоценить. Живительная энергия Солнца, от которой мы все зависим, есть вырвавшаяся из его недр энергия остановленного хода времени, – продолжал Ясинский. – А недра нашего светила – это огромный кипящий котел, тормозящий время и выпускающий наружу высвободившуюся энергию его хода в виде излучения. С помощью ядерных реакций. Эти реакции открыл Ханс Бете и получил за это Нобелевскую премию, хотя темпоральный анализ этих реакций он не проводил. Мы сейчас это восполним.

Он принялся писать на доске ряды формул. В конце концов, лекция завершилась.

– Наш мир нам интересен потому, что он изменчив, – усталым голосом сказал профессор. – И именно потому, что он изменчив вместе с нами, мы получаем возможность вообще чем-либо интересоваться. Изменчивость появляется только как результат течения времени. Следовательно, течение времени позволяет нашему миру быть познаваемым. На сегодня все. Всем до завтра…

После лекций курсанты отправились отдыхать. По дороге продолжалось обсуждение услышанного. В конце концов дискуссию завершила Кэти.

– Я думаю, что пора погрузиться в иллюзорный покой и вкусить удовольствие общения с Морфеем, – предложила она.

– Как скажете, леди, – усмехнувшись, согласился Майкл. – Если вам больше хочется общаться с этим субъектом, то мы возражать не смеем.

– А мы с Майклом пропустим еще по баночке пива. Ты как? – спросил Джонни.

– Я не против. Все равно меня к себе никто не приглашает, – согласился Майкл. – Вообще все женщины – существа коварные. Помните трагическую восточную историю с Шахерезадой? Ей муж на секс намекал, а она ему тысячу ночей одни сказки рассказывала. Представляете?

Все рассмеялись, а Майкл повернулся к Марго и картинно поцеловал ей руку.

– Как жаль, что ваше маленькое сердце холодно и твердо, как гаечный ключ, – с пафосом возгласил он.

Джонни сочувственно похлопал его по плечу…

Глава 7 Опасности, поджидающие в прошлом

Мир был охвачен ранней весной, пробуждающей смутные, неопределенные надежды на что-то хорошее, что уже просыпалось с теплевшим утренним солнцем. В один из таких дней начались лекции об устойчивости систем. Преподавал предмет доктор Моримото, невысокий улыбчивый седой японец. Рассказывал он увлеченно, как будто сам переживал сложности описываемых им ситуаций.

– Приветствую всех. Я доктор Моримото Акияма, мы с вами будем обсуждать устойчивость сложных динамических систем при возмущениях их состояний в прошлом. Для вас эта тема будет иметь большое практическое значение.

Моримото заулыбался слушателям.

– Хочу напомнить вам, дорогие друзья, одну фразу из известного рассказа Рэя Бредбери «И грянул гром». Звучит она примерно так: «Наступи на бабочку в прошлом, и ты оставишь в вечности вмятину размером с Большой каньон». Насколько она справедлива, мы сейчас и рассмотрим.

– Это связано с теорией хаоса и уровнем чувствительности к начальным условиям, – шепотом сообщила подруге всезнающая Кэти.

– Представьте, что вы, находясь в прошлом, совершили какой-то поступок, последствия которого имеют вид нарастающей лавины, и как результат мы имеем катастрофические и совершенно неприемлемые изменения в настоящем. Фатальные изменения. Будем называть такой контакт в прошлом контактом первого рода.

– Это тот контакт, который связан с протоколом 106? – спросил Курт.

– Именно, – подтвердил лектор.

Кэти снова хотела что-то сообщить Марго, но та отмахнулась от нее.

– Если же возникшие изменения в настоящем оказываются локальными, то будем говорить о контактах второго рода. Контакты третьего рода – это когда возмущения в прошлом через ограниченный период времени исчезают полностью. К примеру, вы бросили камешек в спокойное озеро. Уже через несколько секунд вода в озере снова успокоится, и никто не сможет установить, действительно ли в озеро был брошен камешек, или нет.

– Вот здорово, – прошептал Майкл. – Значит, все-таки можно будет в прошлом зайти в таверну и свежего пивка попить. Только чтобы без драки, по-тихому.

– Контакты первого рода исключительно опасны и категорически недопустимы, – продолжил Моримото. – К сожалению, на практике определить вид контактов, с которыми вам пришлось столкнуться, чрезвычайно сложно. Обсудим теперь проблему контактов подробнее…

День пролетел незаметно. Вечером четверо друзей устроились в кафе на своих привычных местах, попивая свежее пиво и обсуждая события прошедшего учебного дня.

– Контакты, контакты… Интересно, а вот как насчет сексуальных контактов с аборигенами в прошлом? – задумчиво произнес Майкл.

– Я этот вопрос уже просматривала, – отозвалась Марго. – Запрещено категорически. Есть даже специальный раздел Кодекса поведения в прошлом.

Кэти согласно кивнула и принялась развивать эту тему.

– Вот ты, Майкл, как любитель Античности, переспишь с хорошенькой античной пастушкой на какой-нибудь прелестной полянке. У нее появятся детки, и эта линия потомков возьмет да и приведет к твоим родителям. Очень даже запросто.

Майкл погрустнел, доводить дело до родителей ему совсем не хотелось.

– У Чингисхана, говорят, на сегодня около тридцати миллионов потомков. Аж завидно. Так что шанс, что родословная линия, возникшая после твоих приключений с пастушкой, попадет в твоих же родителей, достаточно велик. И получится, что ты окажешься своим собственным прапрапра- и так далее дедушкой! То есть ты как бы родил самого себя в итоге. Из ничего. Бедная природа с ума сойдет, пытаясь разгадать такой ребус. Лучше ее не трогать, а то всем мало не покажется.

Кэти сочувственно развела руками.

– Так что оставь надежду, – завершила она свой спич.

– Это ты Майклу говоришь? А если он не оставит? – заинтересовался Джонни. – Возможно, что природа в таком случае будет сама защищаться от парадоксов.

– И как же это она будет защищаться? – удивилась Марго.

– Например, в самый интересный момент у Майкла конфуз получится, и цепочка не сложится. Как бы он ни старался, – предположил Джонни, на всякий случай отодвигаясь от Майкла подальше.

Тот возмущенно глянул на Джонни и показал ему кулак.

– Да ты не обижайся, это свыше на тебя снизойдет, – утешил его приятель. – На него то есть. Возможно, что в природе будущее может автоматически согласовываться с прошлым. Как в принципе самосогласованности Новикова. Для порядка.

– Ну да. Помните, как погиб Эсхил, – проявила эрудицию Марго. – Он еще себе на пиво зарабатывал писанием трагедий. Поговаривают знающие люди, что ему Дельфийский оракул предсказал точную дату смерти. Время пришло, а он как огурчик – живой и весьма здоровый. Чтобы на него никто не покусился, он ушел в открытое поле в одиночку и хотел интересно провести день.

Джонни в честь Эсхила и в знак примирения чокнулся кружкой с Майклом.

– Да на его беду высоко в небе уже летал орел с черепахой в клюве и присматривал удобный камень, чтобы расколоть об него черепаху себе к ужину, – продолжала Марго. – Этому орлу сверкающая на солнце лысина и приглянулась. Он швырнул на нее черепаху. Шлеп, и великого трагика не стало. Так что прошлое оказалось связанным с будущим. Как у Новикова. Ну, хватит о грустном.

– Интересно. Ты напомни, когда мы будем в Древней Греции, – заинтересовался Майкл. – Зайдем, селфи сделаем. Только вот каски на головы не забыть бы.

– Ладно, поздно уже, пора расходиться, – устало вздохнула Марго. – Каски у пожарных попроси, тебе дадут. Ты вон какой огнеопасный!

Перешучиваясь, друзья отправились отдыхать.

Глава 8 Встречи у профессора

Снег пришел из детства. Это было удивительно и прекрасно. Снега из-за всеобщего потепления не было уже почти несколько десятилетий. Снежинки мягко кружились, одевая окружающий мир в уютное пушистое одеяло, нежно лаская руки и лицо, поселяя в душе оптимизм, умиротворение и расслабленность. Проблемы и жизненные невзгоды под их мягким напором таяли, скрывались под снежным покровом. Парковая аллея, словно по мановению волшебной палочки, на глазах превращалась в часть сказочного белоснежного дворца.

Майкл наслаждался прогулкой по городу. Был выходной день. Ему вспомнился младший брат, Юрий, товарищ его детских игр и снежных баталий. Юрий перестал жить еще в юности, сорвавшись в пропасть. Он был альпинист и романтик.

А снег все падал. Майкл неспешно шел по аллее парка, подставляя лицо нежным влажным прикосновениям и прислушиваясь к ритмичному поскрипыванию своих собственных шагов по заснеженной аллее.

Снег веселый, серебристый, Бело-трезвый и хмельной, Нежно-грустный и пушистый, Провожал меня домой…

Стихи брата ложились прямо на душу и были очень созвучны его мечтательному настроению. Ему вспомнился сладкий и нежный вкус заварных пирожных, которые делала мама и которые он так и не смог нигде больше найти, став взрослым.

Когда он подошел к ажурному мосту Влюбленных, раздался телефонный вызов. Это звонил Ясинский. Майкл подключился к связи.

– Доброе утро, Майкл, – услышал он голос профессора. – Как вы смотрите, чтобы приехать сейчас в мой «Маленький замок»? Посвятите этот выходной мне. Тем более что сегодня природа преподнесла нам такой приятный сюрприз. У меня интересные гости, и они хотели бы с вами познакомиться. Вам будет о чем поговорить.

– Здравствуйте, профессор, – ответил Майкл. – Я с удовольствием, сейчас созвонюсь с ребятами, и мы скоро будем у вас.

Через час будущие темпонавты уже были у дачи профессора. У входа приехавших приветливо встретила жена профессора и провела их в зал. Там у пылающего камина в кресле сидел Ясинский, а рядом на диване расположились двое мужчин.

Один из гостей, высокий представительный молодой мужчина в очках, с внимательным взглядом, встал, пожал прибывшим курсантам руки и представился.

– Меня зовут Никита, я занимаюсь исследованиями в области робототехники, живу и работаю в Канаде, – отрекомендовался он.

– Мы с Никитой родственники, хотя и живем по разную сторону земного шара, – добавил профессор. – Он возглавляет исследования и разработки по искусственному интеллекту и робототехнике в рамках нашего проекта. Сейчас в Киеве проходит международная конференция по робототехнике, он в ней участвует, а заодно вот нас навестил.

– Мы очень рады знакомству, профессор, – за всех ответил Джонни молодому ученому, которого он узнал по портретам на его книгах. – Я учился по вашим учебникам. Получил сильное впечатление, это один из лучших университетских курсов по данной тематике.

– А это доктор Макензи, – представил Ясинский второго гостя. – Он занимается вопросами робототехнической мимикрии. Вчера прошли последние испытания по его изделиям, они утверждены к использованию в нашем проекте.

В комнату заскочила Танечка, внучка профессора. Она увидела на столе альбом с красочным изображением воронов и тут же принялась его рассматривать.

– А что это вы на ворон перешли? – спросила девочка, обращаясь к Никите. – Я думала, вы роботами занимаетесь.

– Занимаюсь. А чем тебе вороны не нравятся? – улыбнулся Никита. – Знаешь, какие они умные? Одни из самых умных животных на нашей планете. Среди птиц, так это точно. Вот, к примеру, ты гуляешь по какой-то поляне и очень хочешь пить. На поляне стоит графин с узким горлышком, наполовину наполненный водой. Наклонять графин нельзя. Как можно из него напиться, если до воды не дотянешься?

– Ну, не знаю, – задумалась девочка. – Соломинку попробую найти.

– А если и соломинок под рукой нет?

– Тогда сбегаю в соседний киоск за минералкой.

– Хитрая какая. На лужайке киоска нет!

– Тогда не знаю, – загрустила Таня. – А ворон тут при чем?

– А вот ворон может решить эту задачу. Он находит камушки и бросает их в кувшин. Камушки ложатся на дно и вытесняют воду. В результате уровень воды поднимается. Как только вода достигает нужного уровня, ворон принимается пить. Вот так!

– Выходит, зря я ворону в школьном уголке дразнила. – Танечка уважительно посмотрела на картинку. – Ладно, завтра извинюсь, а то она про меня что-нибудь не так подумает. Скажет еще что. Они же еще и разговаривать умеют, как я слышала.

В это время жена профессора позвала ее, и девочка убежала в другую комнату.

– А что вы имеете в виду под мимикрией в нашей области? И какое она имеет к нам отношение? – обратился Майкл к доктору Макензи.

– О, это очень интересная вещь. И с вами связана непосредственно. Понятие биологической мимикрии вы проходили еще в школе. Мы же с Никитой занимаемся новым, особым видом мимикрии. Она формулируется как подражательное сходство техногенных объектов с некоторыми видами животных. Человеком в том числе. К примеру – робот-андроид похож на человека, потому что он действует в среде его обитания. Это накладывает соответствующие дизайнерские ограничения на такого робота. Есть еще роботы – сексуальные партнеры с известными функциями и роботы-компаньонки, задачей которых является психологический контакт и поддержка одиноких и престарелых людей. Они тоже должны быть похожи на человека, это понятно. Вот вам и мимикрия. Но есть еще одна задача, которая возникла в связи с подготовкой вашей экспедиции.

– Давайте немножко прервемся и попробуем нашей наливочки. Для сугреву. Жена старалась. – Ясинский разлил по рюмочкам вишневую наливку.

Все ознакомились с напитком. Почувствовав, как жидкость принялась путешествовать внутри, Макензи удовлетворенно цокнул языком и продолжил:

– Во время экспедиции в прошлое не исключена возможность вашего контакта с населением. Вас будут сопровождать помощники-дроны. Но они должны будут все делать незаметно, не привлекая к себе внимания. Представляете, что будет, если кто-то из древних захочет сбить наш дрон из арбалета, например. А потом покопаться у него внутри. Это же разговоров, легенд и домыслов будет лет на пятьсот, если не больше. Нам это не нужно. Поэтому дроны должны быть замаскированы. Удобнее всего маскировать их под птиц. В частности, под воронов. Эта птица достаточно крупная, она не улетает на зимовку, свободно проникает в места обитания человека, не вызывая к себе особого внимания, достаточно сообразительная, и это все знают. Она не является предметом охоты для людей. Ворон может пикировать, парить в воздушных потоках и даже летать вниз спиной. Словарный запас ворона может достигать тысячи слов. Поэтому выбор ворона в качестве маскировки дрона для вашей экспедиции достаточно оправдан.

– И как ваши успехи? – спросил Джонни. – Есть уже готовые экземпляры?

– Да, есть. Мы долго над ним работали, – продолжил Макензи. – Было много проб и неудач, но мы, похоже, приблизились к рабочему варианту. Первого ворона-дрона мы назвали Аристарх.

– Испытания уже проводили? – спросил Майкл.

– Да. Мы его запускали в стаю и смотрели на реакцию других воронов. Подбирали цвет, запах и так далее. Вы понимаете, насколько сложно было создать биооболочку для такого дрона. Но успех превзошел все ожидания.

– И в чем заключался этот успех? – поинтересовалась Марго.

– Не поверите. В нашего Аристарха влюбилась одна ворона и стала его преследовать. Для нас это высшая оценка. А что – Аристарх большой, солидный ворон, очень соблазнительный для женского пола. Мы, честно говоря, на это никак не рассчитывали.

– И как развивался роман Аристарха с его дамой? – Марго вся переполнилась любопытством.

– Пришлось нашему кавалеру повести себя не по-джентльменски и сбежать. В ангар, – ухмыльнулся Макензи. – Дело в том, что вороны образуют устойчивые пары, а мы с Аристархом на верность никак не рассчитывали. Пришлось разбить воронье сердце.

– Группировка дронов, с которой вы будете работать, состоит не только из одних воронов. Вы увидите, – сказал профессор Ясинский. – Но я предупреждаю вас особо о полной секретности этих работ. Представляете, что будет, если такие дроны попадут в руки террористов и в силу своей мимикрии смогут подбираться близко к местам скопления людей или к каким-либо важным объектам.

Гости засиделись у профессора допоздна, и только к вечеру курсанты вернулись домой, на свою базу…

Глава 9 Старт!

После интенсивных тренировок на макете станции программа подготовки была завершена, и наступил день старта. Командиром экипажа была назначена Кэти – благодаря наилучшим результатам тестов.

Утром оба экипажа спецрейсом были доставлены на космодром. В соответствии с регламентом запуска после предстартового медицинского осмотра они отправились на стартовую площадку космодрома.

Там уже находились руководители программы «Зевс» и приглашенные. Генерал Барлет, оглядев темпонавтов, принялся говорить подходящую случаю речь. Он заключил ее с изрядной долей пафоса:

– Время – это могущественная сила, которую еще никому не удавалось обуздать. Мы первые попробуем сделать это. Темпонавтам приступить к выполнению задания. Успехов вам, ребята!

Он пожал всем руки и вместе с приглашенными удалился в Центр управления, где для них уже были приготовлены столики с шампанским.

Основной экипаж разместился в кабине транспортного космического корабля и после предстартовой проверки отправился на орбиту. Там корабль задержался ненадолго. Примерно через час он сошел с орбиты в направлении комплекса «Зевс», который находился на значительном удалении от Земли.

После стыковки с комплексом экипаж вплыл внутрь, где их радостно приветствовали члены стартовой команды, готовившие «Зевс» к экспедиции. Экипаж освободился от скафандров, после чего началась процедура совместной проверки систем и активация гравитационной зоны. Два огромных колеса системы искусственной гравитации пришли в движение, вращаясь в противоположных направлениях, – это улучшало стабилизацию комплекса. Все переместились в отсек управления и начали предстартовую подготовку. Выполнив задачи, стартовая команда на двух кораблях покинула комплекс, предварительно выпросив у темпонавтов автографы, и вернулась на Землю.

Рядом с «Зевсом» завис дрон, ведущий внешнее наблюдение за комплексом. Недалеко от него приготовились к работе два дрона-буксира.

Экипаж, разместившись в креслах, был в напряженном ожидании старта. Кэти активировала Купол, и вокруг темпонавтов опустилась черная полусфера бархатного неба, усыпанная множеством звезд. Рядом медленно вращался огромный голубой диск родной планеты.

Зазвучал голос Джи Лоу, транслирующей команды старта из наземного Центра управления:

– Экипажу подготовиться к буксировке комплекса в точку старта. Начать буксировку!

Буксиры принялись за свое дело. Через некоторое время движение прекратилось. Снова раздался сосредоточенный голос Джи:

– Комплекс в точке старта. Выполнить стабилизацию и заданную ориентацию комплекса.

Кэти выполнила нужные действия и развернула комплекс в стартовую позицию.

– Комплекс стабилизирован в нужной ориентации, – доложила она и отдала приказ: – Отключить камеры внешнего наблюдения.

Купол в отсеке управления потух, его секторы закрылись виртуальными шторками. С Земли поступила очередная команда:

– Включить темпоральную защиту!

– Темпоральная защита включена, стартовые системы запущены, к старту готовы. – Голос Кэти звучал уверенно и твердо, хотя в глубине души у нее пробежал предательский холодок. И не только у нее.

– Начинаю предстартовый отсчет, – сообщила Джи Лоу.

По трансляции в отсеке управления «Зевса» зазвучали цифры обратного предстартового отсчета:

– Десять, девять, восемь…

На звуки отсчета накладывались доклады внутреннего информатора системы управления комплексом, сообщающего величину компрессии:

– Компрессия времени плюс один, компрессия плюс один…

– Если сейчас будет нуль, нам крышка, – тихо пробормотал Джонни. – Только бы не нуль.

В это время в зале наземного Центра управления экспедицией множество людей перед мониторами замерли в напряженном ожидании. На большом экране было видно изображение комплекса «Зевс», передаваемое дроном наблюдения.

Генерал Барлет взялся пояснять председателю СБ ООН ход подготовки к старту.

– Если запуск перемещения в прошлое начнет развиваться нештатно, время комплекса может остановиться. Тогда компрессия окажется равна нулю. Это вызовет взрыв колоссальной силы. Он уничтожит «Зевс» вместе с экипажем. Именно поэтому мы выбрали стартовую позицию для комплекса на необходимом удалении от Земли.

Председатель СБ кивнул.

– Чтобы избежать взрыва, наши ученые разработали процедуру темпорального скачка, – продолжил генерал. – В этом случае «стрела времени», то есть направление течения времени для комплекса, разворачивается от обычного – из настоящего в будущее – на противоположное – из настоящего в прошлое, скачком. Мы как бы перепрыгиваем опасную позицию с остановкой хода времени. Тогда комплекс уцелеет и начнет погружаться в прошлое, перемещаясь в направлении более ранних временных эпох.

Зазвучали последние цифры отсчета времени:

– … три, два, один. Старт!

Комплекс вздрогнул. Раздался приглушенный гул могучей силовой установки «Зевса». Все напряженно замерли.

– Компрессия плюс один, компрессия плюс один, компрессия минус один, компрессия минус один и две десятых… – бесстрастно звучал голос информатора.

– Старт выполнен! Темпоральный скачок прошел штатно! Перемещение началось! Мы погружаемся в прошлое! – не сумев сдержать эмоций, закричала Кэти.

Бурный восторг и облегчение у членов экипажа выплеснулись в радостные крики и пожатия рук.

– Я мыслю, следовательно, испытываю течение времени, – воскликнул Джонни. – И это здорово, значит, наше время не остановилось, мы не взорвались и живем, ребята!

В наземном Центре управления изображение «Зевса» на главном экране покрылось множеством голубых вспышек и в следующий момент исчезло.

Зазвучали слова Джи, с трудом сдерживающей эмоции:

– Старт прошел успешно. Передача сигналов телеметрии с комплекса прекращена. Комплекс «Зевс» перешел в автономный режим и начал погружение в прошлое!

– Поздравляю всех! – воскликнул генерал Барлет.

Зал заполнило всеобщее ликование. В дело пошло шампанское, присутствующие бросились обниматься и поздравлять друг друга. Лебедев, выпустив из объятий генерала Барлета, произнес:

– Теперь нам остается только надеяться на ребят и ждать…

Часть третья Проникновение в прошлое

Глава 1 Барон Хьюго де Ла Мотт

Начинало темнеть. Сильный ветер бесчинствовал на холодном просторе, с протяжными завываниями швыряя снежные заряды. Они обжигали лицо и руки бедно одетого пожилого человека, который, опираясь на палку, понуро брел по занесенной большими сугробами дороге. Запоздалый путник монотонно передвигал утопающие в снегу ноги, и, хотя переставлять их было довольно трудно, скрип собственных шагов утешал его, поддерживая надежду на теплый очаг в деревне, куда он шел. Она уже виднелась вдалеке, подмигивая загоравшимися в окнах огоньками и маня тихо сочившимися из труб дымками. Недалеко от деревни у схваченной льдом реки возвышалась серая громада замка, ощетинившегося зубцами высоких стен и мрачными остроконечными башнями.

Человек в такую непогоду ни за что не вышел бы из дому, но ему пришлось идти к сестре в соседнюю деревню за обещанной кринкой молока. Он приютил у себя малышку, оставшуюся сиротой после набега разбойников, и теперь нес для девочки долгожданное молоко. Холод пробирал насквозь.

В снежной круговерти он не заметил, как сзади в снег ступила нога человека. Она была обута в остроносую туфлю почти без подошвы. Щегольская обувь совершенно не укрывала ее обладателя от трещавшего вокруг мороза. Рядом провалилась в снег вторая нога слезавшего с коня путника. Обтягивающие штанины яркой расцветки пугали своей незащищенностью от бушевавшей непогоды. Соскочивший с коня барон Хьюго де Ла Мотт изо всех сил пытался противостоять атакующему его морозу. Он был одет для парадного визита к юной и прекрасной даме, которая уже давно являлась предметом его воздыханий. Однако внезапное возвращение мужа повергло барона в бегство, причем бежать пришлось в легкой нарядной одежде, в которой он был, и его плащ вместе с другой теплой одеждой остались для него недосягаемыми. Хьюго весь кипел от ярости.

Человек, крепко прижимающий к себе кувшин с молоком, вдруг услышал сзади звон извлекаемого из ножен меча. Путник знал этот звук, им было полно его прошлое, когда он служил солдатом. Он обернулся. В его глазах вспыхнул ужас. Барон не спеша поднял меч, и прекрасная сталь почти без затруднений погрузилась в человеческое тело. Вспыхнув фонтаном крови, путник выронил кувшин и упал в снег.

Барон, дрожа от холода, подошел к корчащемуся человеку. Мозг сверлила одна мысль: любой ценой согреть ноги. Коротким взмахом он разрубил умирающему живот и, наклонившись, вырывал дымящиеся внутренности. Затем резкими ударами сперва одной, затем второй ноги загнал глубоко внутрь, под грудную клетку еще живого и содрогающегося человека, свои замерзающие ступни. Благодатное живое тепло проникло в ноги барона, согревая дрожащую плоть и возвращая ее к жизни. На его лице появилось выражение расслабленного удовлетворения. Он был доволен своей находчивостью. Если бы кто-то спросил его, как он мог вот так просто погубить христианскую душу, барон был бы крайне удивлен: такой вопрос никогда не мог прийти ему в голову.

Согрев ноги, он вынул их из дымящихся человеческих останков, отер кровь лохмотьями, вскочил в седло и направил коня к видневшемуся невдалеке замку, огни которого призывно манили желанным теплом.

Из разбитого кувшина, булькая, текло молоко, смешиваясь с горячей кровью уже не живого человека и протаивая в снегу кровавые дорожки. И лишь дубовый лес невдалеке возмущенно шумел под натиском безжалостного ветра.

Заснеженная Лотарингия медленно погружалась в жестокий XV век. Если бы замерзающий барон поднял взгляд к небу, то увидел бы, как на темнеющем небесном куполе ярко сверкнула, а затем погасла новая звезда.

Глава 2 Временной уровень – XV век

Выйдя на заданный временной уровень, корабль освободился от темпоральной защиты, вспыхнув на мгновение ореолом голубых вспышек, и его черная махина зависла над поверхностью голубой планеты. Слегка вздрагивая, распахнулись солнечные батареи. От корпуса огромного корабля отделились и заняли привычные положения вокруг него дроны космической охраны. Открылись и повернулись в направлении Земли объективы систем оптического наблюдения.

После того как «Зевс» темпоральным скачком прорвал горизонт времени и погрузился в прошлое почти на три тысячи лет по земному времени, темпонавтам пришлось основательно потрудиться. Оказавшись в первом тысячелетии до нашей эры, они установили на еще малонаселенной Земле множество геодатчиков системы глобального мониторинга – сложных приборов регистрации и накопления необходимых данных. Каждый такой датчик представлял собой многопрофильную автоматическую исследовательскую станцию сверхдолговременной эксплуатации. Датчики пришлось размещать на заданных заглублениях под поверхностью земли и на дне различных водоемов. На это ушло довольно много времени.

На орбиту была выведена орбитальная группировка спутников наблюдения. Спутники этой группировки проводили дистанционное зондирование Земли и регистрировали сложные процессы, протекающие в атмосфере и на поверхности планеты. Среди других атмосферных процессов особо отслеживались невидимые воздушные потоки – «воздушные реки», переносившие на огромные расстояния высоко в небе воды больше, чем несли самые полноводные земные реки. Кроме того, аппаратура особой группы спутников взяла под наблюдение окружающее космическое пространство, оставаясь при этом практически невидимой с Земли.

После установки датчиков и размещения на орбите спутниковой группировки «Зевс» начал возвратное движение во времени, имея конечной целью вернуться домой, в свое время. При этом планировалось выполнение периодических проверок оставленного на Земле и ее орбите исследовательского оборудования на различных временных уровнях. Часть проверок требовала высадки темпонавтов на поверхность планеты, чем темпонавты были весьма довольны – посещения древней Земли удовлетворяли кипевший в них исследовательский дух первопроходцев.

Вот и в этот раз «Зевс» делал очередную технологическую остановку между перемещениями. Путешественники уже преодолели период Античности, надо сказать – не без приключений, и теперь оказались в Средневековье. В целом все шло в установленном порядке.

В отсеке управления за своими рабочими местами сидели темпонавты, напряженно вглядываясь в мерцающие мониторы. Наконец Кэти откинулась на спинку кресла и облегченно вздохнула.

– Все, перемещение закончилось. Направление и темпы течения собственного времени корабля сравнялись с направлением и темпами естественного хода времени на Земле на данном временном уровне, темпоральная защита снята. Приехали, в общем. Устала я что-то.

– Еще бы. Пару сотен лет отмахать на каждом перемещении – это не легче, чем пробежать марафонскую дистанцию, – отозвалась Марго. – И куда же нас занесло на этот раз? В начало XV века? Это же жуткое средневековье!

– Все, как планировалось. Тебе, кстати, совсем не обязательно спускаться на поверхность. Джонни и Майкл сделают все необходимое.

– Если только они опять что-нибудь не натворят с нашими бедными предками, – усмехнулась Марго. – Наши мальчики без этого никак не могут.

– Все же нормально прошло, в пределах контактов третьего рода, – усталым голосом возразил Майкл. – Так что успокойся, пожалуйста. Кстати, темпоральные скачки и перемещения мы уже отработали до совершенства. Жаль, что в нашем времени об этом не знают. Волнуются, наверно.

Джонни не участвовал в общем разговоре, внимательно вглядываясь в монитор.

– Итак, – сказала Кэти. – Давайте поставим ближайшие задачи. Нужно пополнить расходуемые материалы у спутниковой группировки, проверить геодатчики на поверхности и снять накопленную информацию согласно технологическим картам. В общем, все, как обычно.

Она взглянула на Джонни.

– Сколько времени для этого потребуется?

– Стоп, не все так просто. – Джонни озабоченно рассматривал бегущие по монитору строчки. – Стандартные процедуры здесь не пройдут. У меня тревожные сигналы по геодатчикам номер 122, 234, 285 и спутникам орбитального наблюдения С6 и F2. С ними проблемы.

– Что произошло? – встревоженно спросила Кэти.

– Экстренных ситуаций нет пока. Но это пока. Геодатчики и спутники, которые мы установили около двух тысяч лет назад, уже поизносились. Они требуют профилактического обслуживания и текущего ремонта. Если этого не сделать, существенно возрастает риск выхода их из строя. Как минимум, по отмеченным объектам. Подождать до следующего перемещения, как мы планировали, уже не выйдет.

– Устали и мы, и оборудование. Мы пахали по полной за эти тысячи лет, – поддержал друга Майкл. – Нужно сделать небольшой перерыв. А то мы совсем поизносились. Нам же предоставлено право при необходимости делать достаточно продолжительные перерывы между перемещениями для отдыха и профилактики оборудования. Вот и надо данным правом воспользоваться.

К пониманию необходимости выполнения профилактики у него тайно примешивалось любопытство, тянущее взглянуть вблизи на кипящую на поверхности планеты удивительную и непривычную жизнь мира прошлого.

– Ну, тебе-то это обошлось всего в полгода работы в собственном времени, так что не страдай понапрасну, – остудила его Кэти. – Но в целом вы правы. На завтра к утру прошу Майкла и Джонни подготовить расчет необходимых мероприятий и их полный временной хронометраж. Дедлайн по нашей остановке должен быть хорошо обоснован.

Джонни и Майкл согласно кивнули. Кэти сделала жест рукой, и на экране возникло изображение управляющей хозяйством корабля – Клэр. Она относилась к виртуальной прислуге, которая существовала только в изображениях.

– Клэр, накорми нас, будь любезна, – сказала Кэти.

Все встали и отправились в столовую, на ходу обсуждая сложившуюся ситуацию.

В столовой они расселись вокруг общего стола. Зашла Николь – киберприслуга Майкла, сделала книксен, очаровательно улыбнулась и принялась быстро накрывать на стол. В отличие от Клэр Николь существовала в реальности как робот, имеющий биооболочку привлекательной девушки.

В углу столовой сидела крупная красивая собака, умильно помахивая хвостом. Звали собаку Арчибальд, и этот Арчи уже давно стал всеобщим любимцем. Он был одним из великолепных творений доктора Макензи, и все уже практически забыли, что Арчибальд – на самом деле робот, имеющий биооболочку породистой собаки. Несведущему человеку догадаться, что перед ним не настоящая собака, было просто нереально, настолько точно были воспроизведены повадки умного пса. Арчибальд использовался как элемент системы релаксации на корабле. В экспедиционных условиях он мог применяться для переноски оборудования, проникновения в обитаемые зоны и жилища, а в экстренных ситуациях и для защиты темпонавтов – для этого у него было все необходимое.

Арчибальд встал и подошел к Марго, с интересом поглядывая на аппетитную отбивную на ее блюде. Марго ласково погладила пса и засмеялась.

– Ты, Арчи, зубы мне не заговаривай – мясо все равно не дам. Вот будешь на Земле, там и выпрашивай, сколько хочешь, а здесь мясо тебе ни к чему.

Арчибальд разочарованно удалился в свой угол, зевнул и решил поспать. Насытившись, все отправились отдыхать в свои жилые отсеки. Джонни настроился выспаться, и вскоре сладкий полусон-полувоспоминание о похождениях темпонавтов в Античности завладел им.

Глава 3 Встреча перед битвой

Ранним утром на возвышенности, еще окутанной тяжелым влажным туманом с соседней реки, стоял молодой человек. Он закутался в плащ и пытался рассмотреть что-то на равнине, расстилавшейся перед ним и скрытой пока туманной пеленой. Болел глаз, но он старался не обращать на это внимания. На стоящее рядом с ним дерево уселись несколько воронов.

Вдруг он увидел невдалеке юношу, стоявшего около дерева. Тот тоже был закутан в плащ с капюшоном и с интересом рассматривал молодого человека. Они некоторое время смотрели друг на друга. Потом юноша почтительно опустился на одно колено и произнес:

– Я рад приветствовать величайшего полководца всех времен и народов!

– Встань, – повелительно сказал молодой человек и удивленно добавил: – Ты не похож на наших. Откуда ты меня знаешь? Ты римлянин?

Юноша – это был Джонни – встал.

– Нет, Ганнибал. Я из другого мира, с которым ты незнаком.

Ганнибал почему-то почувствовал к Джонни доверие. Он положил ему руку на плечо и с улыбкой произнес:

– Ну, что ж, пусть благословят тебя великие боги!

Джонни хотел еще что-то сказать, но прогуливавшийся рядом крупный черный ворон вдруг возмущенно и тревожно закаркал. Юноша вздрогнул.

Налетевший ветер разогнал туман, и перед карфагенянином открылась равнина, на которой готовилось к битве огромное и грозное римское войско, значительно превосходящее силы самого Ганнибала. Наступало время знаменитой битвы при Каннах.

Ганнибал обернулся, но ни юноши, ни стаи черных воронов рядом уже не было…

Трудно описать трепку, которую Кэти, обычно очень уравновешенная, учинила новоиспеченному приятелю Ганнибала. Встречи с личностями такого уровня были строго запрещены в связи с опасностью контактов первого рода.

Разбушевавшаяся Кэти, видя по блаженной улыбке Джонни, что все ее громы и молнии попадают мимо, наконец успокоилась. После тщательного анализа ситуации было установлено, что это был контакт третьего рода, не повлекший никаких последствий и поэтому не несущий угрозы. Джонни обещал сделать правильные выводы. Но в его ушах все еще звучал негромкий голос знаменитого полководца, который был кумиром его детства.

Все было бы хорошо при выполнении экспедиций на поверхность, за исключением рискованного контакта с Ганнибалом, в котором был виноват Джонни, если бы Майкл не провел ночь с Клеопатрой…

Глава 4 Цезарь и Клеопатра

Доклад молодого человека после очередной экспедиции посещения привел экипаж в шоковое состояние. Дело обстояло так…

Перед наступлением на Земле новой эры возникла благоприятная ситуация, допускавшая посещение Великой библиотеки в Египте. В ее основе лежало собрание рукописей из личного архива знаменитого Аристотеля. Оригиналы работ крупнейших ученых Античности, сочинения афинских трагиков и другие бесценные реликвии составляли ее фонды, доходившие, по некоторым источникам, до семисот тысяч рукописей. Это были уникальные сокровища цивилизации. Подавляющее число рукописей до нашего времени не дошло. Мы знаем Великую библиотеку как Александрийскую, поскольку она была расположена в городе, основанном Александром Македонским.

Соблазн хотя бы одним глазом взглянуть на древние манускрипты привел к тому, что руководство миссии допустило возможность посещения библиотеки одним из темпонавтов с целью изучения и негласного снятия копий с содержимого хотя бы малой части ее фондов. Естественно, если это не нарушало установленных Кодексом правил. Такая возможность вскоре представилась: после выполнения плановых задач с геодатчиками и спутниками наблюдения освободились два дня, которые можно было использовать для научных исследований. Кэти прямо пылала желанием посетить библиотеку, но ей покидать корабль было запрещено категорически. Отправили Майкла. По возвращении он так описал происшедшие с ним события:

– Иду я по набережной в древней Александрии, наслаждаюсь чистейшим естественным воздухом без всяких вредных примесей. Чудно даже. Любуюсь изумительной архитектурой, в том числе потрясающим Александрийским маяком – седьмое чудо света все-таки.

– Ты нам еще лекцию о чудесах расскажи, – раздраженно перебила его Кэти. – Как ты попал в постель к Клеопатре? Ты что, хотел спросить у нее, как пройти в библиотеку? Она же лицо неприкосновенное! Дон Жуан нашелся!

– Так вот, иду я себе мирно по Александрии и никого не трогаю. Вдруг смотрю, недалеко от меня останавливается роскошный закрытый портшез. Не успел я опомниться, как ко мне подскакивают два нубийских амбала, заламывают руки и бросают внутрь этого самого портшеза. Ну не ожидал я. Расслабился. Оказавшись внутри, я увидел молодую женщину, которая с интересом меня разглядывала. У нее были красивые волнистые волосы и изумительные огромные глаза. Вся увешанная драгоценностями, как новогодняя елка. Аристарх попрыгал около портшеза, но внутрь проситься не стал.

– Еще бы. Он сразу понял, во что ты вляпался, – заметила Марго. – Он умный, в отличие от некоторых.

– В общем, я сразу сообразил, кто могла быть эта женщина, и не могу сказать, что сильно этому обрадовался.

Кэти посмотрела на Майкла и решила, что доля истины в его словах есть. Он был очень привлекательным юношей, с хорошо развитым, тренированным телом, среднего для своего времени и высокого для Античности роста. Майкл явно должен был выделяться среди жителей Александрии и вполне мог понравиться царице.

– В Кодексе ничего не написано, что делать, когда не ты стремишься к контакту, а с тобой хотят вступить в нежелательный контакт. Так что я не виноват! Конфликтовать я с ней не мог, она по Кодексу лицо неприкосновенное, недаром Аристарх сразу смылся. Я ему еще за это все перья повыдергиваю!

– Не трогай птичку. Что дальше? – спросила Кэти.

– Она меня некоторое время рассматривала, потом что-то крикнула слугам, и нас куда-то понесли. Наконец портшез остановился, Клеопатра вышла, и я за ней. Мы оказались в ее опочивальне, в центре которой стояла огромная кровать с балдахином. Ко мне подскочили две служанки, завели в соседнее помещение, живенько раздели и принялись обмывать и умащивать всякими благовониями. Выполнив все процедуры, они меня повели к своей госпоже и пристроили на кровать. Клеопатра молча стала водить руками по моему телу. Понравился я ей, видать! – гордо сообщил Майкл.

– Разговорами она тебя, похоже, не напрягала, – хихикнула Марго.

– А что я мог сделать – она царица. Не скандалить же! Я решил ее не раздражать, на все соглашаться и так соглашался до полуночи. Тем более что у нее была очень необычная привычка придавать остроту ощущениям в постели. Она мне показала два плетеных ящичка у изголовья, из которых доносилось шипение ядовитых змей. То есть намекнула, что, если я буду артачиться, мою руку засунут в один из этих ящичков, и, как я понял, к утру на одного темпонавта будет меньше. Она потом заснула, а я вдруг вспомнил, что у нее, по некоторым сведениям, была скверная привычка наутро казнить своих любовников. Правда или нет, но сон как рукой сняло.

– А ты не шляйся по античным бабам, спать будешь лучше, – не утерпела Марго.

– Вдруг слышу шум. Клеопатра вскочила и что-то крикнула служанкам. Они меня тут же затащили в какой-то укромный уголок. Я вспомнил, что в это время во дворце должен был находиться Цезарь, и мне как-то сильно поплохело. В помещение зашли два римлянина, а за ними крепкий, слегка лысоватый мужчина средних лет. Я сразу его узнал – по статуям. Цезарь собственной персоной. Представляете? Два таких персонажа, и оба, согласно Кодексу, неприкосновенные. А я должен играть роль скелета в шкафу. Мне-то такая роль совсем не нравилась. Одна из служанок палец к губам приложила и меня за руку дернула. Вывела потайным ходом наружу и вернула мою одежду. Я, естественно, дал деру из дворца, а дальше вы знаете. Мне, конечно, хотелось сделать селфи с Клеопатрой и взять автограф у Цезаря, но я предпочел смыться. В интересах дела.

– Надеюсь, ты на отцовство по отношению к Цезариону не претендуешь? – ехидно спросила Марго. – А то в нашей компании как раз маленького фараона не хватает!

Все развеселились, представив египетского фараона в кают-компании «Зевса». Джонни, который с любопытством и даже с некоторой завистью слушал признания друга, не сдержался и пристал к нему с вопросом, который на самом деле интересовал всех:

– Мы, конечно, сделаем выводы из такой необычной ситуации. Ну а все-таки, какая она, Клеопатра? Действительно такая потрясающая женщина, как о ней говорят? На твоем регистраторе ее практически не видно. Уж очень резво тебя от одежды освободили.

– Я бы не сказал, что она такая уж красавица. Моя Николь, к примеру, если ее поставить рядом с Клеопатрой и сфотографировать, будет гораздо красивее царицы. А вот если вживую – рядом с Клеопатрой на Николь никто не обратит внимания. Даже если они обе будут голые. У Клеопатры в лице есть достаточно отклонений от идеала – нос с горбинкой, выступающий подбородок и так далее. Но это такие милые недостатки, которые только подчеркивают ее удивительную индивидуальность и своеобразие. Она потрясающе умеет их использовать, превращая в достоинства. Волнующий прищур глаз, капризный изгиб нежных жаждущих губ, легкий наклон головы, проникающий в самую душу взгляд из-под длинных трепещущих ресниц – и вот у тебя уже нет даже намека на сопротивление. Ее личность как бы погружается в твою, обволакивая тебя целиком и превращая тебя в часть себя. Потрясающий магнетизм царственной госпожи, способной из любого мужчины сделать своего раба. В ее взгляде есть что-то, лишающее тебя воли, как это бывает у змей, которые взглядом могут парализовать свою жертву. Недаром она к ним небезразлична. Прямо атавизм какой-то.

– Эх, жалко, меня там не было, – вздохнул Джонни.

– Ну, все, поодиночке по планете бродить больше не будете! – решительно заявила Кэти, поняв, что ее увещевания уплывают мимо. – А то одному по дороге Ганнибал «случайно» попадается, другой просто не может, чтобы не переспать с Клеопатрой. Представляю, что бы с тобой Цезарь сделал, если бы увидел в спальне у Клеопатры! И я бы ему еще помогла! Скажите спасибо, что по результатам анализа все эти контакты квалифицируются как контакты третьего рода. Мы ходим по лезвию бритвы, неужели вы этого не понимаете! Опасные контакты должны быть надежно исключены. В том числе и сексуальные, мы ведь уже об этом говорили. К великим людям на километр не подходить, что бы там ни случилось. Не забывайте о протоколе 106! Высадки в Античности прекращаем, а то она на вас плохо действует. Можете с ней попрощаться.

Джонни вздохнул и вызвал на экран изображение античных городов и памятников, которые им удалось заснять с помощью дронов. Особое восхищение у него вызвал Колосс Родосский – гигантская статуя-маяк бога Солнца, одно из семи чудес света. Он стоял у входа в порт Родоса, сверкая в лучах солнца, потрясающий в своей мужской античной красоте.

– Какой прекрасный мир построили мы, мужчины, – гордо заметил Майкл, разглядывая сияющего античного бога. – Сколько вложили труда, какие проявления человеческого гения воплотились в изумительных творениях. А ведь это только заря цивилизации!

Марго не удержалась от язвительного комментария:

– Ну да, мужчины! На самом деле это женщины родили мужчин, чтобы те построили для них этот самый прекрасный мир! Не самим же со всем этим возиться!

День спустя огромная черная масса «Зевса» покинула Землю для того, чтобы снова прибыть к Земле, но уже в другом времени.

Глава 5 Подготовка к визиту на Землю на временном уровне XV века

На следующий день после выхода на уровень начала XV века отдохнувшие темпонавты сидели за своими рабочими местами в отсеке управления. Перед ними висело объемное изображение земного шара, покрытое сеточкой голубых точек, которые обозначали спутники наблюдения из орбитальной группировки.

– Что касается ремонтно-профилактических работ на спутниках С6 и F2, – сказал Майкл. – По предварительным данным, работа с ними большого труда не составит, хотя займет определенное время. Я готов отправить два ремонтных дрона для выполнения этих работ. В случае острой необходимости можно снять аварийные спутники с орбиты и провести их ремонт в стационарных условиях, на «Зевсе». Но пока необходимости в этом нет.

– По проблемным геодатчикам ситуация несколько сложнее, – озабоченно сказал Джонни. – Как вы видите на мониторе, один аварийный датчик находится в области Антарктики, второй – на дне Сены недалеко от Парижа, третий – в малонаселенной лесистой местности в Лотарингии. По ним необходима высадка на поверхность и проведение ремонтных работ на месте.

– Как я понимаю, с Антарктикой и Лотарингией проблем по организации работ не предвидится, а вот Париж… – задумчиво сказала Кэти. – Риск очень большой.

– Эх, Париж, Париж… – вздохнула Марго и мечтательно произнесла: – Мой самый любимый город на Земле, да еще в пору своей средневековой юности!

– Сделаем так, – приняла решение Кэти. – Я выведу «Зевс» в пояс Кларка и встану на геостационарную орбиту. Мы с Марго пока займемся поиском долгопериодических комет и астероидов. А Джонни с Майклом готовят экспедиции посещения, как только закончат со спутниками. Начнем с Антарктики, затем Париж, а в заключение наиболее простое – Лотарингия. Постараемся завершить работы за пару недель, и в путь. Нас и так уже заждались. Вопросы есть? Если нет, то за работу!

Ничего необычного в стоящих перед темпонавтами задачах не было. Все занялись привычной работой, хотя частенько останавливались перед большим экраном и с любопытством рассматривали огромный голубой шар Земли, неспешно вращающийся перед объективами камер внешнего наблюдения.

Когда «Зевс» завис на геостационарной орбите, Майкл отправил несколько ремонтных дронов к аварийным спутникам, и те на удивление быстро справились со своей задачей. На следующий день началась первая на этом временном уровне экспедиция посещения. Джонни и Майкл, облаченные в скафандры, высадились в нужном районе Антарктиды в сопровождении трех ремонтных дронов из планетарной группировки и принялись за работу. Здесь возникли некоторые сложности, пришлось даже запрашивать дополнительную технику с «Зевса», но в конце концов удалось восстановить работоспособность геодатчика. Никаких контактов с местным населением не было за полным отсутствием такового. Кэти осталась очень довольна.

После возвращения первой экспедиции началась подготовка второй – в окрестности средневекового Парижа. Там, в одной из излучин Сены, на определенном заглублении был установлен датчик 234. Здесь уже избежать контактов с местным населением было невозможно, поэтому готовили ее с особой тщательностью. Анализ спутниковых снимков и ситуации в целом показал, что удобнее всего высаживаться в густом безлюдном лесу, в существенном отдалении от места закладки аварийного датчика. Это было необходимо для обеспечения скрытности высадки. После приземления предстояло отправиться в Париж: только там можно было нанять карету нужного размера, которая могла бы вместить необходимое оборудование и обеспечить скрытность его перевозки. Затем нужно было доставить оборудование к месту закладки датчика и выполнить там все необходимые работы. По этому плану уклониться от визита в Париж было невозможно. После небольшой дискуссии в состав экспедиционной группы была включена Марго, без которой посещение Парижа оба темпонавта считали немыслимым.

Для похода к Парижу следовало соответствующим образом экипироваться. Требовались местные деньги. Джонни с Майклом засели в отсеке с 3D-принтерами и принялись с ними колдовать. Напечатали определенное количество золотых французских монет того времени. Джонни хотел сделать имитацию из титанового сплава, но Майкл категорически отказался участвовать в изготовлении таких, по его мнению, фальшивых монет. Он в красках расписал приятелю, как казнят фальшивомонетчиков в Средневековье. Быть сваренным в кипящем масле Джонни не хотелось. Сошлись на том, чтобы для изготовления монет использовать имевшиеся на корабле небольшие запасы золота. Напечатали кошель звонких ливров, которые им самим очень понравились. Войдя во вкус, напечатали себе еще немного серебра.

Пришла Кэти и тут же все забраковала: слишком новенькими были монеты. Их нужно было состарить, что и было сделано: над ними изрядно потрудились с помощью шлифовальной машины, пока они не приобрели вид прошедших через множество рук золотых кружочков.

В итоге произведенная денежная масса была признана удовлетворительной. Затем взялись за изготовление одежды для путешественников. Наконец, наступило время демонстрации результатов работы.

За столом в кают-компании сидели Кэти и Марго. Через некоторое время к ним присоединился Джонни. И вот в дверях театрально появился Майкл. Он был одет в яркий костюм дворянина того времени: мягкая остроносая обувь, тесно облегающие ноги шоссы – аналог штанов, напоминающих колготки, причем одна штанина белая, а другая красная. На этом фоне между ног выделялся украшенный бахромой гульфик. Расцвеченный камзол и короткий меч на поясе завершали его благородный облик. Девушки принялись рассматривать наряд Майкла. Взгляд Марго остановился на гульфике.

– Это у тебя там яблоко или ты так рад меня видеть? – ехидно спросила Марго, вспомнив реплику королевы Анны Болейн по аналогичному поводу.

Кэти прыснула со смеху.

– Не смущайте меня, а то я покраснею, – с нотками гордости за свое произведение заявил Майкл.

– Ты покраснеешь, как же. Ну, прямо павлин, – сквозь смех заявила Кэти.

– Ничего вы не понимаете в изящном обхождении и куртуазной моде, – поддержал друга Джонни.

Майкл сделал галантный поклон с прискоками. Кэти перестала смеяться и сказала:

– Ну, вот что. Оба – в монахи. А то вы тут вгоните в соблазн местных дам своими гульфиками.

Здесь уже засмеялись все. А Кэти продолжила жестким тоном:

– Костюм и образ монаха мало зависят от местной моды и позволят спрятать под рясой средства индивидуальной защиты и связи. На странствующих монахов никто обращать внимание не будет. Так что учитесь читать гнусавыми голосами псалмы и крестить детей. Кстати, о тонзуре[1] не забудьте. Джонни будет зваться… – Она немного задумалась и предложила: – Брат Доминик. А Майкл – брат Фотий. Вас это устроит?

Майкл вздохнул, разглядывая свой меч, с которым ему расставаться совсем не хотелось.

– Ладно. Но я бы предпочел роль странствующего рыцаря, – с сожалением сказал он, элегантным жестом отправляя меч в ножны. – И вообще шевелюру жалко.

– Нам здесь только Дон Кихота не хватало, – безапелляционно заявила Кэти. – А тонзуру можно будет имитировать париком.

– Как утверждала ваша монашеская братия – calvitium non est Vitium sed prudentiae judicium[2], – хихикнула Mapro. – Так что не расстраивайтесь. С лысинами вы будете выглядеть явно мудрее!

– Ну, все, на этом примерку закончили, – подвела итог дискуссии Кэти. – Завтра в четыре часа ночи экспедиционной группе быть готовой к высадке. Вы работайте, а нам с Марго еще нужно платье для ее визита изготовить. Придется нам с ней потрудиться. Так что вперед!

Девушки отправились в отсек к ЗD-принтерам, оставив ребят в расстроенных чувствах.

– Как я понял, роль монашки для нашей Марго не подходит, – обиженно пробурчал Майкл, отстегивая меч от пояса.

– Ты не переживай. С женщинами всегда так, – успокоил его Джонни и принялся философствовать на эту тему. – Они любят присваивать себе наши достижения. Вот, к примеру, шоссы. Несколько столетий мужики в них щеголяли, а потом женщины назвали их колготками и присвоили себе. Или тот же пресловутый гульфик. Очень удобная штука для того времени, тем более что он позволял выдавать желаемое за действительное. Дамы это заметили, перехватили идею, удвоили, немного переформатировали и соорудили себе бюстгальтер. С той же целью. А мы еще и виноваты!

Майкл рассмеялся. Ребята еще немного поупражнялись в остроумии по поводу шосс и других предметов средневековой одежды и разошлись по своим делам.

Глава 6 Париж – удивительный и прекрасный

Когда подошло время высадки, Кэти обняла каждого из своих друзей, готовых отправиться на поверхность планеты, и напутствовала их:

– Вы вооружены мудростью знания из будущего. Не злоупотребляйте этим. Удачи вам, я буду вас ждать!

Через час посадочный челнок опустился на небольшой поляне в лесу недалеко от Парижа. Если бы кто-нибудь наблюдал эту высадку со стороны, то увидел бы, что с темного звездного неба опустилось странное сооружение, которое вдруг приняло вид древней полуразрушенной церквушки с высоким шпилем. Со скрипом распахнулось перекошенное чердачное окно, и из него с карканьем вылетела стая черных воронов. Из приоткрывшейся двери лениво вышла большая собака и, принюхиваясь, обежала поляну вокруг церкви. Потом она вернулась и шмыгнула в полуоткрытые двери. Все затихло.

В предрассветные часы церковь стала вновь подавать признаки жизни. Скрипнула дверь, и из нее снова выбежала собака. Вслед за собакой вышли два монаха с надвинутыми на голову капюшонами и девушка, закутанная в темную накидку, полностью скрывавшую фигуру. В руках у девушки была небольшая плетеная корзина, в которой были собраны продукты на дорогу. Собака снова вернулась в церковь, а вышедшие из церкви путники отправились в соседнюю деревню. Там они наняли коляску, которая повезла их к стенам Парижа. Высоко в небе, не теряя из виду коляску, летел большой черный ворон.

На развилке дороги, когда они уже подъезжали к Парижу и стали видны острые шпили и башни городских соборов и замков, возница спросил, до каких ворот их довезти: дю Тампль или Сен-Мартен. Марго решила ехать к воротам Сен-Мартен. Возница вздохнул.

Вдруг Марго испуганно закричала, показывая на огромное мрачное сооружение, которое возвышалось на холме справа от дороги. Возница сжался и подхлестнул лошадей, не забывая при этом быстро креститься. Потрясенные Майкл и Джонни не могли отвести взгляд от жуткого зрелища, открывшегося перед ними.

На холме возвышалась огромная каменная постройка кубической формы. Она была высотой в четыре этажа, крыша отсутствовала, и одной из стен, обращенной к Парижу, тоже не было. Первый этаж выполнял роль фундамента, а возвышавшееся над ним трехэтажное сооружение внутри было полым. Каждый этаж представлял собой череду проемов в стене, метра четыре высотой, и через них можно было видеть противоположные стены. Таких проемов было до полусотни, и во многих из них висели люди, точнее, то, что от них осталось. Остатки трупов и скелетов шевелились под дуновениями ветра. Раскачивающиеся скелеты в обрывках истлевшей одежды, сопровождаемые скрипом и звоном цепей, создавали жуткое впечатление странных загробных плясок. В некоторых проемах висели по два скелета, и тогда казалось, что они, обнявшись, танцуют свой смертельный танец.

Это были огромные мрачные ворота в загробный мир.

Вдруг сильный порыв ветра всколыхнул трупы. Казалось, что население странного сооружения засуетилось, обнаружив проезжавшую мимо них коляску с живыми людьми. Страшные ухмылки черепов с пустующими глазницами сопровождали прижавшихся друг к другу путешественников. Ветер порывами доносил смрад гниющих тел.

Выискивая для себя поживу среди висельников, огромные стаи воронья с громким карканьем кружились над страшным сооружением.

– Королевская виселица Монфокон, – прошептала Марго. – Дом смерти. Здесь вешали.

– Серьезное сооружение, – овладев собой, сказал Джонни. – Все построено солидно и монументально.

– Того, кто все это построил, повесили здесь же, – проговорила Марго.

– Оригинальное приветствие для гостей города и прочих туристов, – пробормотал Майкл. – Лучше на нем не зацикливаться, а то всю ночь висельники будут сниться.

Под порывом ветра один из скелетов повернулся к ним и призывно взмахнул рукой.

– Зовет нас, – испуганно прошептала Марго.

– Если сдвинуть время назад, то этот скелет обрастет плотью и влюбится, быть может… Или напишет мудрую книгу, – задумчиво проговорил Джонни.

– Все равно он кончит виселицей, – отозвался Майкл.

Вдруг Марго заплакала.

– Никогда не думала, что мне доведется увидеть Монфокон в реальности, – сквозь слезы проговорила она.

Слезы испуга и даже обиды переполняли ее: населенный разлагающимися мертвецами ужасный Монфокон находился именно там, где в ее времени был расположен парк Бют-Шамон, почти в том месте, где она испытала столько счастья с Мишелем. Прошлое и будущее каким-то странным образом связались для Марго в этом жутком сооружении. Она обернулась и увидела, как множество бывших людей, едва прикрыв обрывками одежды свои распадающиеся тела, жадно скалились ей вслед и размахивали руками, словно пытались ей что-то объяснить и доказать.

Наконец печальное зрелище осталось далеко позади, и они оказались у стен города. Путешественники расплатились с возницей и через ворота Сен-Мартен вошли в Париж. Городской шум оглушил их. Пришлось привыкать к непривычным и порой не слишком приятным запахам, которые заполоняли улицы, и постоянно смотреть под ноги, чтобы не вляпаться в нечистоты, которых здесь хватало. Впрочем, это не помешало им во все глаза смотреть на чудесную архитектуру и бурлящую жизнь великого города.

Средства средневекового передвижения привлекали их внимание в первую очередь. Майкл указал на выезжающую из переулка процессию, в центре которой двигалась карета. Впрочем, такая карета нашим путешественникам не подходила: у нее не было колес. С двух сторон ее несли лошади, а саму повозку окружали всадники. Полюбовавшись на процессию и скептически сравнив наряды всадников со своим недавним творчеством, ребята отправились искать постоялые дворы или таверны, где можно было бы нанять подходящий по размерам закрытый экипаж.

Они оказались в людском водовороте огромного города.

– Обратите внимание – как много молодежи в прошлом, – заметил Джонни. – Бросается в глаза. Это, можно сказать, сама молодость цивилизации. А у нас все старики да старики.

Марго не удержалась и упросила мужчин на минуточку зайти на мост Менял, памятный ей по первой встрече с Мишелем. Они долго упираться не стали. Договорились, что, пока Марго пойдет прогуляться по мосту, Джонни и Майкл подберут и наймут подходящую карету и затем заедут за ней. На том и порешили.

Оставшись одна, Марго с замиранием сердца отправилась к мосту. Самого моста почти не было видно из-за плотной застройки домами и лавками менял. Она медленно пошла по нему, с интересом разглядывая окружающие здания, возведенные прямо на мосту. На удивление, вокруг почти не было людей. В конце моста виднелись могучие башни королевского замка. У подножия серых крепостных стен выстраивались войска. Множество знамен трепетали на ветру. Огромное количество зевак собралось на прилегающих улицах. Марго остановилась и увидела, как из ворот медленно выехала пестрая колонна всадников. Их роскошные доспехи сияли на ярком солнце, разноцветные плюмажи на шлемах покачивались в такт шагам великолепно убранных лошадей.

Перед процессией двигались несколько тяжеловооруженных рыцарей охраны. Один из них, увидев стоящую посреди моста Марго, что-то закричал, выхватил из-за пояса небольшую секиру и направил своего коня в ее сторону. Марго охватил страх. Она услышала, как тревожно закаркал Аристарх, который с важным видом прогуливался невдалеке. Ворон должен был защитить Марго в случае опасности, и это ее несколько успокоило. Сзади раздался грохот колес по мостовой, и Марго почувствовала, как сильные руки схватили ее и затолкнули в карету. Вслед за ней в карету вскочил монах, и она понеслась во весь опор – на соседнюю улицу. В окошко Марго увидела, как преследующий ее рыцарь охраны махнул секирой и повернул коня обратно. Только теперь она почувствовала, что ее отпустил страх, и повернулась к своему спутнику. Тот откинул капюшон и улыбнулся – это был Майкл. Не в силах сдержать чувства облегчения и благодарности, Марго бросилась ему на шею и расплакалась. Майкл гладил ее по голове и приговаривал: «Ну, все, все, успокойся, все прошло, и опасности больше нет».

Заехав в какой-то переулок, карета остановилась. Распахнулась дверца, и в нее заскочил Джонни – он покинул свое место рядом с кучером. Майкл задернул шторки кареты.

– Ну, девушка, тебя ни на минуту нельзя оставить одну, – укоризненно сказал Джонни. – Ты прямо как медом намазанная, все на тебя внимание обращают! Хорошо еще, что Аристарх подал сигнал тревоги, а то пришлось бы устраивать разборки с тем пижоном, который топориком размахался. Это был бы очень опасный контакт. Тем более что оружие Аристарха было заблокировано: в процессии двигались слишком высокопоставленные особы, которые по нашим правилам имеют неприкосновенность и не могут быть атакованы в связи с угрозой контактов первого рода. Но мы бы тебя никогда в беде не бросили, ты же знаешь.

– Спасибо, ребята, что выручили, я вам так благодарна, – наконец успокоившись, сказала Марго.

Она принялась разглядывать арендованную ребятами карету. Она была не новая, но достаточно вместительная и позволяла пассажирам улечься и спать во время дальних путешествий. С течением времени такие кареты станут называть дормезами. Марго осталась довольна: устройство кареты вполне позволяло разместить в ней нужное оборудование, не привлекая ничьего внимания. Но тут она заметила, что ее друзья почему-то стараются не дышать в ее сторону.

– А что это у вас глазки подозрительно блестят? Небось по дороге в таверну заглянули? – не в силах удержаться, с ехидцей в голосе спросила Марго.

– Ничего подобного, – смущенно ответил Майкл и отвел глаза в сторону.

– Ну, выпили малость вина, – признался Джонни. – Так оно само из фонтана било! Ты когда-нибудь пила французское вино прямо из фонтана на улице? Экзотика, да и бесплатно притом.

– Управлять транспортным средством в состоянии алкогольного опьянения запрещается!

– А вот и нет! Этот запрет введут лет через пятьсот, а сейчас можно! – засмеялся Джонни.

– Кстати по поводу бесплатного вина. У вас после найма кареты деньги остались? – спросила хозяйственная Марго.

– Тут видишь, какое дело, нет у нас денег, – опустив глаза, сказал Майкл.

– Как? Мы же набрали достаточно монет, чтобы хватило на все платежи, которые нам нужно будет делать. Куда вы их дели?

– Мой кошелек исчез. Кто-то спер, наверно, – вздохнул Майкл.

– Поэтому-то вы и покусились на бесплатный фонтан, – догадалась Марго. – И как же это тебя угораздило?

– Когда мы с Джонни торговались с хозяином таверны по поводу найма кареты, там крутился один тип. Без ушей. Может, он? Потерять-то я не мог, – ответил Майкл.

– Без ушей – значит, вор-рецидивист. Вот угораздило вам на него нарваться! И что будем делать? – расстроилась Марго. – Карета есть, но нам еще за проезд через ворота заплатить нужно будет, и вообще без денег как-то скучно. Не возвращаться же обратно без кареты из-за ротозейства Майкла!

– Выход имеется, – сказал Джонни. – У Майкла есть золотой талисман, который можно пристроить к делу. Все равно он виноват – кошелек-то у него увели. Майкл, расскажи сам.

– Эх ты. – Майкл укоризненно посмотрел на приятеля. – Я – против. Понимаешь, Марго, я в детстве собирал старинные монеты. Увлечение такое было, хобби. Так вот, мне моя тетя, ее Галиной зовут, подарила старинную золотую монету – российский пятирублевик времен императора Николая Второго. С тех пор я его храню как талисман. Он и сейчас со мной.

– Дай посмотреть, – заинтересовалась Марго.

Майкл откуда-то из глубин своей рясы выудил кружочек, сверкнувший золотом. Все склонились над ним, с интересом рассматривая старинную золотую монету.

– Вот этот бородатый мужик – император России Николай Второй. А на обороте императорский двуглавый орел. Надписи на русском языке, – принялся пояснять Майкл. – Кстати, золото очень высокого качества.

– Вот что, – сказала Марго. – Придется у тебя этот золотой конфисковать. В связи с острой необходимостью, и пусть твоя тетя нас простит. Сам виноват, нечего в Париже ворон ловить, да простит меня Аристарх. Сейчас вы пойдете на мост Менял и, если там лавки уже открылись после процессии, обменяете монету на местные деньги. Вам за нее кучу серебра отвалят. Я пока побуду в карете, чтобы лишний раз перед стражей на мосту не мелькать.

– Монету жалко, талисман все же, – расстроился Майкл, хотя уже понимал неизбежность расставания с ней.

– Ты пойми, – принялся утешать друга Джонни. – Никуда твоя монета от тебя не денется: твоя тетя Галя все равно подарит ее тебе снова. Правда, придется немного подождать.

– Это правильно Джонни говорит. Интересно, а как монета попадет из средневекового Парижа к твоей тете? – заинтересовалась Марго.

– Потом подумаем. План Марго мне нравится, тем более что другого нет, – сказал Джонни, похлопав пригорюнившегося Майкла по плечу. – Ну, что, пойдем общаться с менялами. Марго, ты за конями посматривай. Там снаружи на козлах возница сидит, ты его не обижай. Его Жак зовут. Он хороший парень, коней любит. Это он нам фонтан с вином показал. Мы скоро вернемся.

– Все понятно, – усмехнулась Марго. – Идите. Только смотрите, никого с отрезанными ушами к себе не подпускайте. И больше никаких фонтанов, прошу вас.

Минут через пятнадцать Майкл и Джонни пришли на мост Менял. Он был уже полон спешащими людьми, лавки призывно открыты, вокруг бурлила обычная парижская жизнь.

– Жаль, что на мосту банкоматов нет. Не привык как-то я к наличным деньгам. Давай зайдем вон в ту лавочку, – предложил Майкл.

– Расставить банкоматы в прошлом? Интересная идея. Представляю себе герцога Бургундского, который, сняв рыцарские доспехи, пытается воткнуть карточку в банкомат, – засмеялся Джонни, но с выбором Майкла согласился.

Они зашли в лавку, но слишком хитрая физиономия хозяина не понравилась Джонни, и они ушли. Так они прошли еще несколько лавочек, пока в одной из них не натолкнулись на торговца, который явно имел страсть к иноземным монетам. У него была небольшая любовно оформленная выставка различных монет, да и сам благодушный хозяин выглядел порядочным человеком. Майкл почувствовал в нем родственную душу, и через минуту они увлеченно обсуждали различные виды чеканки и хвастались виденными когда-то редкими монетами. В конце концов Майкл, к которому лавочник уже испытывал полное доверие, сообщил, что является владельцем чрезвычайно редкой монеты, которую точно нельзя найти на всем мосту Менял.

Он вытащил золотой кружочек и показал меняле. Лицо у хозяина лавки изумленно вытянулось. Такого качества чеканки он не видел никогда. Надписи были на совершенно незнакомом для него языке, двуглавый орел говорил о византийских истоках таинственного восточного государства, а его бородатый император выглядел очень представительно. Меняла вцепился в монету, и по нему было видно, что эту монету он уже ни за что не отдаст. Судя по всему, в оборот он ее точно не пустит, а спрячет где-нибудь в потайном хранилище и будет показывать только самым надежным знакомым под большим секретом. Майкл знал психологию коллекционеров, и средневековый нумизмат был не исключением. Он с сожалением расстался со своим талисманом и получил взамен крупный кошель, полный серебра. Оставив счастливого лавочника в состоянии эйфории, друзья вернулись к Марго. Предстояла обратная дорога к месту посадки, и из города надо было выехать до звона колокола, возвещающего требование погасить огни.

Миновать собор Парижской Богоматери путешественники не могли никак. Не потому, что надо было проехать мимо, а потому, что быть в Париже и проехать мимо – это было выше их сил.

Они вышли на небольшую площадь перед собором и замерли в восхищении. Перед ними высился застывший в камне величественный христианский символ, рожденный зарей европейской цивилизации. Рассматривая удивительное сооружение, Майклу вдруг вспомнился Успенский собор Киево-Печерской лавры в Киеве.

Два древнейших величественных христианских собора на противоположных концах средневековой Европы. Два удивительных всплеска человеческого гения.

Великолепный киевский Успенский собор. Торжественно и величаво плывет он в небесной выси среди облаков, словно белоснежный корабль с золотыми парусами своих куполов. С другой стороны Европы парижский собор двумя ажурными башнями вознесся в пронзительную чистоту небес. Они так непохожи, как непохожи любые два шедевра, рожденные человеческим вдохновением. Но их роднит неизменное чувство восторга, возникающее в душе любого созерцателя, лицезреющего эти великие творения.

Киевский собор родился чуть раньше, чем парижский, он несколько выше парижского, если не принимать во внимание двух ажурных башен-колоколен собора Парижской Богоматери, которые по восточной христианской традиции возводятся отдельно от храма, у них различная архитектура. Но они едины в своем обращении к самому прекрасному, что есть в человеческой природе, они возносят человека ввысь, к божественной сути, оставляя внизу грязь и серость мирской суеты.

Эти удивительные творения Древней Руси и средневековой Франции словно пронзили почти тысячелетнюю ткань времени, даря глубокое духовное единство с душами наших ушедших предков. Они впитали в себя миллионы и миллионы страстных исповедей и тайных желаний, слезы раскаяния и восторга, неукротимого стремления к лучшему, прекрасному, к добру и прощению, так свойственных самой сути человеческой души. Это божественные пути к вечности и благодати, воплощенные в каменных творениях древних мастеров, – надежный заслон и очищение от темных и грозных сил, тайных страстей и низменных желаний, которые обуревают человека. Их грабили и разрушали, но они неизменно возрождались вновь, становясь еще более прекрасными и почитаемыми.

Джонни, с любопытством осматривая окружающие собор здания, заметил:

– Эсмеральда, прежде чем отправиться на Монфокон и стать его клиентом, танцевала здесь. Точнее – будет танцевать. Она же еще не родилась, как утверждает Марго. И Квазимодо тоже.

– У нас своя Эсмеральда есть, – отозвался Майкл и шутливо чмокнул Марго в щечку. – Без Квазимодо мы как-нибудь обойдемся. Но все-таки Гюго был великий человек! А спроси кого-нибудь вокруг, и никто из прохожих не ответит тебе, кто такой был Виктор Гюго, хотя мы сейчас в самом сердце Парижа. Странная все-таки это штука – жизнь, разлитая во времени.

Он принялся напевать «Belle» из знаменитого мюзикла. Прохожие и зеваки стали оглядываться на него и с интересом прислушиваться к звукам красивой неизвестной мелодии.

Марго отошла от ребят и приблизилась к собору. Ею овладело странное чувство. Вспомнилось, как они с мамой и папой стояли как раз на этом месте и папа увлекательно рассказывал ей об этом чудесном сооружении. Он красочно описывал, как в древние времена около собора прогуливались люди в старинных одеждах, рядом стояли стражники с длинными копьями и мимо проходили рыцари в красивых серебристых латах и с мечами за поясом. Марго тогда не верилось, что так может быть. Она смотрела вокруг и видела реальный мир: папу с мамой, прохожих в современной одежде и проезжающие рядом автомобили.

Этот мир был реальным, ощутимым, и его можно было потрогать рукой. А тот мир, о котором рассказывал отец, был ненастоящим, сказкой, иллюзией.

И вот теперь все оказалось наоборот. Тот мир, в котором были мама и папа, оказался иллюзией, а этот, с рыцарями и стражниками, был реальным. Теперь именно его можно было потрогать. Только старый каменный собор был такой же во все времена. Он в своей неизменной реальности оказался неподвластен натиску времени.

Неподалеку стояла маленькая девочка вместе с папой и мамой, одетыми в странные средневековые платья. Такие реальные и близкие. Они были совсем как когда-то Марго с родителями. Девочка обернулась, посмотрела на Марго и улыбнулась. Марго как будто узнала в маленькой парижанке саму себя в детстве. Она непроизвольно протянула ладонь, чтобы погладить девочку по голове, но тут кто-то внезапно перехватил ее руку. Это был Майкл. Он резко потянул Марго назад, к карете, и прошипел:

– Ты что, с ума сошла? Гладить чужую девочку по голове – это же серьезное оскорбление! Ты хочешь, чтобы они стражников позвали? Нам только этого не хватало!

Марго растерянно оглянулась. Родители девочки смотрели на нее недобрым взглядом, а стоящий недалеко стражник что-то возмущенно говорил своему соседу, показывая на Марго. Майкл чуть ли не силой затянул девушку в карету, и они тут же поехали прочь от раздраженных горожан.

Отъехав на безопасное расстояние, они остановились. Рядом шумел один из городских рынков, и соблазн побродить среди его лавок был слишком велик. Забрав с собой Марго, ребята окунулись в рыночную суету. Крики зазывал и торговцев почти оглушили их. Один во всю глотку орал: «Купите ломтики жареного сала», другой ему не уступал: «Господа, идите в баню, пока она не остыла», третий пронзительным голосом предлагал обменять иголки на старый утюг. Среди лавок сновали нищие и какие-то личности сомнительного вида, заставляя посетителей вспоминать о сохранности своих кошельков.

Молодые люди принялись рассматривать лавки, заваленные разнообразными товарами, многие из которых попали сюда явно издалека. Марго очень впечатлили лавки меховщиков, в которых был большой выбор сибирских белок, куниц и соболей. У нее была слабость к мехам, и девушка наконец могла гладить и рассматривать все это великолепие, сколько ей заблагорассудится. Толпились люди у лавки продавца очков, примеряя и разглядывая их стекла, с любопытством рассматривая через них лежавшие здесь же различные бумаги с надписями. В соседних лавках были выставлены диковинные товары из Китая и Индии. Тут же торговали дровами, предлагали свежий сыр из Шампани, шла бойкая торговля домашней птицей, голубями и свежим мясом. Воспользовавшись случаем, темпонавты приобрели кое-что из продуктов и немного вина.

Продолжая двигаться между лавок, они услышали музыку и увидели жонглеров, фигляров и менестрелей в ярких, порой эпатажных одеждах, которые играли на разных инструментах, жонглировали, выполняли акробатические номера. Марго впечатлил один из жонглеров, у которого были выбриты полголовы и полбороды. Хотя это ничуть не мешало ему извлекать забавную музыку из какого-то необычного музыкального инструмента.

Эта компания развлекала красочно одетую толпу, как могла, создавая атмосферу всеобщего веселья и беззаботности. Средневековье любило яркие цвета, и нарядная парижская публика создавала у Марго ощущение какого-то непрерывного карнавала, участники которого облачены в странные старинные костюмы, поражающие бесконечным разнообразием и во многих случаях удивительным вкусом. Иногда рядом останавливался портшез, в котором на окне отдергивалась шторка, изящная ручка подманивала какого-то торговца, и тот бросался показывать богатой покупательнице свои товары. «Шопинг – он и есть шопинг для дам во все времена», – усмехнулся про себя Джонни. Иногда такая ручка передавала записочку, которую подбежавшая горничная относила ожидавшему в отдалении ярко одетому молодому человеку, в нетерпении курсирующему между лавками.

Марго в восторге рассматривала изящных дам в длинных платьях, с высокими головными уборами, с которых ниспадали почти воздушные шлейфы, молодых щеголей, одетых в роскошные камзолы и узкие обтягивающие штаны. Тут же прогуливались люди постарше и посолиднее, в длиннополых одеждах, в беретах с волнующимися перьями, подпоясанных серебряными поясами. Они словно пришли из сказок, из страны ее детства, и превратились в реальных, живых людей. Шарль Перро еще не родился, но для его появления уже все было готово.

Девушка вдруг ощутила, что все эти люди – ей как родные, и она любит их всех. Ведь среди них находятся те мужчины и женщины, благодаря которым через сотни лет ей будет подарена жизнь. Марго почувствовала, что у нее на глаза наворачиваются слезы от избытка чувств. Она задержала ребят рядом с певцом, который, аккомпанируя себе на лютне, нежным голосом напевал:

Когда в мае дни становятся длинными И изредка доносится сладкоголосое пение птиц, Мой блуждающий дух уносит меня отсюда, Я вспоминаю о своей далекой любви И, переполненный желанием, в тревоге и задумчивости, Не замечая ни весеннего цветения, ни пения птиц, Тихо бреду по дороге…

– Это песня одного трубадура. Он ее написал лет двести назад, а ее поют до сих пор, – шепотом сказала Марго, стараясь не нарушить очарования старинной мелодии. – Красиво, правда?

Послушав певца еще немного, путешественники пошли дальше. Марго непроизвольно обратила внимание на юношу лет восемнадцати, сидевшего на парапете. Он был удивительно красив. Большие голубые глаза оттенялись длинными ресницами, шелковистые длинные волосы волнами ниспадали на плечи, чувственные губы были обрамлены аккуратно подстриженными усиками и небольшой бородкой. Он был в короткой одежде, камзол украшали какие-то геральдические знаки, а на голове была короткополая шляпа с пером. За поясом у него висел узкий меч, и рядом с ним виднелся небольшой кинжал в роскошных ножнах, а в руке он держал виуэлу – инструмент, отдаленно напоминающий современную гитару. Увидев Марго, он встал и поклонился, изящным движением сняв шляпу.

– Меня зовут Бонами, мадемуазель, – сказал он и снова сел на парапет.

Марго улыбнулась ему и пошла дальше. Пальцы юноши легкими движениями пробежали по струнам виуэлы, и Марго услышала чарующий голос, зазвучавший ей вслед:

Она прошла, В струящихся одеждах…

Марго обернулась. Юноша смотрел на нее не отрывая глаз. Перехватив взгляд девушки, он сделал ей полупоклон, продолжая импровизировать и аккомпанируя себе на виуэле. Вокруг юноши уже собиралась толпа, но в центре его внимания была Марго. Он играл для нее, перебирая струны и складывая строчку к строчке в рождавшейся тут же песне о таинственной прекрасной незнакомке и о проникающем в самое сердце небесном аромате любви. Марго ощутила, что подпадает под обаяние, исходившее от молодого человека, и, если бы не Майкл, вернулась бы насладиться пением Бонами. И возможно, не только пением, но и приятным общением тоже.

Майкл подхватил ее под руку и прошептал на ухо:

– Этот твой менестрель действительно производит впечатление. Когда я на него смотрю, начинаю понимать, почему в этом мире в большом ходу пояса верности. Стоит только хозяину какого-нибудь замка отбыть в командировку по большим государственным делам, Палестину завоевывать или там еще чего, как такие вот менестрели, в свою очередь, принимаются завоевывать сердца оставшихся в одиночестве хозяек. И как тут им устоять, особенно если командировка мужа рассчитана лет на двадцать? Только ты имей в виду, что у нас еще на сегодня дел по горло. Кстати, не забывай о разнице в возрасте. Твой милый менестрель умрет лет за семьсот до твоего рождения.

– Умеешь ты разбить хрустальную девичью мечту, – сердито ответила Марго.

Она вздохнула, последний раз с сожалением глянула на Бонами и вместе с ребятами пошла дальше. Недалеко от них взялся веселить публику оркестр из четырех жонглеров. Один из них энергично играл на пятиструнной лютне, другой извлекал мелодию из флейты, третий ударял в бубен. Задача четвертого состояла в том, чтобы наливать музыкантам вино для пущего вдохновения и для того, чтобы они могли освежиться.

В некотором отдалении выступали дрессировщики медведей и обезьян, демонстрируя забавные и захватывающие трюки. Майкл задержался у лавки, в которой продавались различные экзотические животные и птицы. Увидев его интерес, торговец принялся с воодушевлением и выдумкой демонстрировать свой товар. Когда Майкл собрался уходить, он пообещал быстро и по умеренным ценам достать все, что покупатель захочет из животного мира, будь то медведи, птицы или змеи.

Наконец путешественникам удалось вырваться из этой круговерти, и они пошли бродить по улицам города, озираясь на всякий случай в опасении неожиданных сюрпризов, которые могли их настичь с верхних этажей домов. Канализацию в домах еще не придумали. На улицах толпы нарядных горожан всем своим видом демонстрировали благополучие и достаток.

– Интересно все-таки жизнь человеческая устроена. Она соткана из иллюзий, – философски заметила Марго. – Вот посмотрите вокруг. Все живут, смеются, радуются, надеются, что впереди у них жизнь будет лучше и лучше. Они уверены, что их детям непременно будет жить легче и приятней, чем им самим. И вообще все хорошее у них еще впереди. А впереди-то у них кровавая Варфоломеевская ночь!

– Лиши человека иллюзий, и он перестанет быть человеком, – в тон ей отозвался Майкл.

По дороге им встретился конный отряд городской стражи, во главе которого ехал командир в рыцарских доспехах. Он был высокий и худощавый, с высокомерно торчащими усами. Внешне он просто потрясающе напоминал героя великого романа Сервантеса.

– Это, случайно, не сам Дон Кихот отправился воевать с мельницами? Похож-то как! – удивился Майкл.

– Дон Кихот вместе со своим автором еще не родились, – заметила Марго. – Дульсинеи Тобосской еще даже в проекте нет. Но похож удивительно, ты прав!

Заглянув в одни из встретившихся по пути ворот, они оказались не то на рынке, не то на кладбище: бойкая торговля шла прямо среди захоронений, причем свежие могильные холмики служили некоторым торговцам прилавками, на которых они выкладывали товары. Тут шла торговля не только разнообразными товарами, но и доступными девушками. Недалеко перед небольшой толпой слушателей ораторствовал какой-то священник. Вдоль стен, ограждавших странный рынок, вытянулись длинные галереи с полупрогнившими крышами. Когда путешественники приблизились к ним, то замерли от ужаса: галереи до самой крыши были заполнены человеческими костями и черепами.

– Кладбище Невинноубиенных младенцев, – со страхом прошептала Марго.

Ошеломленные темпонавты выскочили наружу и, решив больше не испытывать свою судьбу, вернулись к ожидавшей их карете. Разбудили задремавшего на козлах Жака и поехали к городской стене, стараясь успеть до закрытия ворот. Выехав за город, карета с путешественниками, стуча колесами по мощеной дороге, отправилась к месту базирования.

Все остальное прошло по плану. Оборудование было доставлено в карете на реку в нужное место, и ночью были выполнены все необходимые работы по геодатчику 234. Жак сделал вид, что ничего крамольного в действиях монахов не увидел – все-таки слуги божьи, им виднее. Кроме того, пара серебряных монет сверх оговоренной платы, оказавшихся у него за поясом, стерла воспоминания о его необычных заказчиках. Что от него и требовалось. Осталось отремонтировать последний аварийный датчик 285, и можно было переходить на следующий временной уровень. Никаких проблем с ним не предвиделось.

Глава 7 Рыцарский замок в Лотарингии

Через несколько дней они появились в Лотарингии.

Небо оказалось затянуто серыми тучами, но дождя не было. На одной из укромных полянок среди дубового леса возникла та же самая древняя церквушка. Минут через пятнадцать после такой удивительной перемены в жизни леса из открывшегося чердачного окна церквушки, громко каркая, вылетел крупный ворон. Он взлетел над деревьями и принялся обозревать расстилающийся под ним пейзаж.

Внутри церквушки за пультом управления сидел Майкл, внимательно рассматривая изображение окрестностей, поступающее от Аристарха. Он не выспался: ему снова приснилась Клеопатра. Она его не отпускала, ласковые касания ее рук оставили неизгладимые следы и жили в нем, волнуя кровь. Он сам не заметил, как прекрасные руки красавицы превратились в шипящих змей, скользящих по его телу. Очень похоже, что именно таких женщин за их странные чары в старину принимали за ведьм. Майкл взялся дежурить, хотя была очередь Джонни. Это давало ему возможность скоротать время, а его друзьям – отдохнуть перед выполнением завершающей задачи.

Майкл запросил от Кэти, которая на орбите готовила «Зевс» к предстоящему перемещению, картинку со спутника орбитальной группировки с изображением места закладки последнего аварийного датчика. Получив изображение на экран, Майкл сначала ничего не мог разобрать из-за облачности. Через некоторое время картинка прояснилась, и в разрыве облачной пелены стал просматриваться знакомый участок местности, на котором в стародавние времена он сам заложил геодатчик, теперь нуждавшийся в ремонте. И то, что он увидел, привело его в состояние полного шока.

– Что за черт! – непроизвольно вырвалось у него.

– Не чертыхайся, удачи не будет, – сказала сонная Марго, подойдя к нему и пытаясь подавить зевоту. – Что там у тебя?

– Похоже, у нас ее уже и так нет, – ответил Майкл и вызвал на видеосвязь Кэти.

Подошел встревоженный Джонни. Через несколько минут все трое темпонавтов, сидя у экрана, с изумлением рассматривали холм у берега реки, на котором высились серые остроконечные башни рыцарского замка. Как раз в том месте, где на глубине десяти метров находился аварийный геодатчик.

– Правильно говорят: хочешь насмешить Господа, расскажи ему о своих планах, – уныло сказала Марго. – Какого идиота угораздило построить здесь свой замок? Других мест, что ли, нет?

– Теперь понятно, что произошло с датчиком. Скорее всего, он был поврежден при закладке фундамента крепостных стен, – сказал Джонни. – Но действительно, откуда же взялся этот замок?

– Я приказала просмотреть все архивы в библиотеке и снова прошерстить известные записи и карты, связанные с данной местностью, – сообщила по видеосвязи Кэти. – Нигде замка нет. Высылаю вам картографический архив в ретроспективе.

На экране появились карты с изображением реки и проходящей рядом большой дороги. Съемки выполнялись спутниками орбитальной группировки с интервалами около ста – ста пятидесяти лет. Вначале это была довольно пустынная местность, как тогда, когда более чем две с половиной тысячи лет назад была выполнена установка датчика. Затем по обеим сторонам дороги вытянулась реденькая цепочка домиков, которая на следующих изображениях превратилась в крупное селение с церковью, рыночной площадью, тавернами и постоялыми дворами. Вокруг него раскинулись поля с работающими на них крестьянами. Но никакого замка на картах не было, место закладки оставалось открытым и доступным.

– Ничего не понимаю, – задумчиво сказала Кэти. – Изменить ход событий мы не могли: все контакты не выходили за пределы контактов третьего рода, это мы уже проверили.

– Но что же тогда произошло? – произнес Джонни, нервно теребя в руках пустой кошель, оставшийся у него после визита в Париж.

– Не знаю, – после паузы ответила Кэти. – Но наше незнание не отменяет необходимость выполнения поставленной задачи. Я приостанавливаю подготовку к перемещению. Вам придется выполнить тщательные топографические съемки местности, изучить архитектуру и быт замка. Необходимо выяснить, кому он принадлежит, тогда, возможно, прояснится его происхождение. Когда разберетесь с замком, нужно будет установить, в какой его части оказался наш датчик, и постараться получить к нему доступ, не наделав шума. Это первая часть марлезонского балета. А как придется танцевать дальше, будет видно из полученных данных. Но ремонт датчика нужно выполнить в любом случае, хоть бы на нем стоял дворец Аладдина. Отправляйте Арчибальда и Аристарха на разведку. Отвечает за выполнение задания, как обычно, Джонни.

– Понятно, – вздохнув, ответил Джонни. – Другими словами, наша очаровательная Кэти ставит следующую задачу: двум монахам и одной красавице нужно всего-навсего захватить укрепленный замок, полный скучающих без дела хорошо вооруженных и страшно драчливых рыцарей. При этом использовать наше эффективное оружие запрещается, чтобы никто не обиделся. Устроить буровые работы в замке, но так, чтобы не распугать всю округу. Кстати, для этого потребуется куча денег, которые нужно раздобыть самостоятельно и так, чтобы расстроенные местные граждане не сварили нас в кипятке. Наличность-то мы уже подрастратили. Круто, правда? Но это же невыполнимо!

– Примерно так, – засмеялась Кэти. – Но, мессир Джонни, вы же лучшие! Так что справитесь.

Через полчаса скрипнула на ржавых петлях дверь церквушки, и из нее медленно вышел крупный красивый пес, на спине которого удобно пристроился черный ворон. Вскоре собака уже бежала трусцой по дороге в направлении видневшегося за поселением замка, вызывая удивление работавших в поле крестьян. Ворон выглядел довольно зловеще, слегка покачиваясь на спине бежавшей собаки и время от времени каркая на встречных. Когда до крепостных ворот оставалось несколько сот метров, ворон взлетел и принялся парить над крепостными укреплениями. Собака, открыв внушительную пасть и высунув язык, побежала вдоль стен. Ее вид вызывал опасливые комментарии наблюдавших за ней стражников с алебардами, стоявших у ворот замка и на его стенах. Обежав вокруг замка, она вернулась.

Джонни, сидевший за пультом, начал получать картинку от парящего над замком Аристарха. Майкл и Марго тесно придвинулись к Джонни и стали разглядывать нежданное сооружение, поломавшее все их планы. Замок приблизительно квадратной формы окружал ров с водой, впрочем, по сообщению Арчибальда, во многих местах сильно обмелевший, но утыканный, правда, еще не везде, устрашающими деревянными кольями. Ров соединялся с протекающей рядом рекой. За рвом возвышались стены, обрамленные сверху зубцами и опоясывающие замок по внешнему контуру. Шесть крепостных башен, оборонявших вместе со стенами внешний периметр замка, были увенчаны островерхими черепичными крышами.

Внутри замка возвышался донжон – высокая четырехугольная башня, приткнувшаяся в одном из углов крепостной стены и окруженная дополнительной крепостной стеной с несколькими башнями меньшего размера. Эта внутренняя стена окружала малый двор, отделяя его от внешнего двора. Там у небольшого пруда, окруженного деревьями, виднелись несколько строений. Около одного из них были привязаны лошади. Крепостные ворота были открыты, навесной мост перед ними опущен. На стенах и у ворот скучали стражники, опираясь на длинные алебарды. И внутри замка, и вокруг него виднелось довольно много сновавших по своим делам людей. Иногда на солнце сверкали роскошные доспехи рыцарей, прогуливавшихся по двору и развлекавшихся шуточными поединками. Во внутреннем дворе замка шла какая-то не совсем понятная игра или соревнование, за которым наблюдало довольно много зрителей в одеждах яркой расцветки.

– Слишком много народу, – сказал Джонни. – Похоже, у нашего хозяина гости и уходить они не собираются. Только этого нам не хватало.

– Ребята, вам, наверное, следует прогуляться в селение и посидеть в таверне. Нужно узнать, что делается в замке и как туда можно проникнуть. – Марго ласково улыбнулась и пощекотала Арчибальда за ушком. – Кстати, надо свежих продуктов прикупить, раз мы здесь задерживаемся.

– Очень хорошая идея, – тут же поддержал ее Джонни.

Мысль о таверне пришлась ему по вкусу.

– Только вот денег-то у нас уже нет, – заметил Майкл. – Точнее, почти нет. Несколько серебряных монет, и все.

– Опять у тебя с наличными проблема, – вздохнула Марго. – Думайте, как их раздобыть, вы же мужчины. Кстати, оставшиеся на «Зевсе» запасы золота мы использовать уже не можем, мы на нижнем допустимом пределе.

И снова перед ребятами встал банальный вопрос, который стоял перед множеством жителей Земли во все времена: где бы раздобыть еще денег? Затевать средневековый бизнес? Решили устроить мозговой штурм – вдруг какая-нибудь идея окажется удачной.

– Давайте изготовим мороженое и продадим хозяину таверны. От желающих отбоя не будет, и мы озолотимся, – предложил Джонни.

– Не проходит, – не согласилась Марго. – До появления в Европе мороженого в широком обиходе еще лет триста. Слишком популярный продукт, опасно. Начнут объедаться мороженым и воевать перестанут.

– Давайте научим их делать нормальные рессоры для карет, – внес свою лепту Майкл. – Их рессоры из ремней – это просто ужас. Я себе одно место отбил, пока ехал по их мощеным дорогам. Целлюлит местным жителям явно не грозит.

– А что, может быть. Но для этого нужна соответствующая сталь. Повозиться придется, а это время, – вздохнул Джонни. – Давайте думать дальше.

– Все должно быть законно, а то у них здесь правосудие очень крутое, – подключилась к обсуждению Кэти, наблюдавшая за событиями по видеосвязи. – Что они здесь вытворяют с заключенными, лучше и не вспоминать. И вы там смотрите, не вызовите какую-нибудь техническую революцию. А то Майкл выдумает бездымный порох или, к примеру, динамит. Тогда они такого здесь натворят, перевзрывают друг друга, а потом расхлебывай.

– Нет, взрывать не надо, они здесь хорошие, – промурлыкала Марго, играясь с Арчи. – Веселые такие. Так смешно убегали, когда Арчи на них рявкнул. Даже палки свои побросали.

– Не палки, а алебарды, – усмехнулся Джонни.

– Паровой двигатель для них, конечно, рановато, – почесал в затылке Майкл.

– Представляю, как рыцари на турнир на паровозе едут, – прыснула со смеху Марго. – А Майкл у них кочегаром.

Потом у нее появилось предложение.

– Пусть Майкл сыграет на свирели или арфе что-нибудь из Чайковского или Вагнера, получит первый приз, и у него заведутся денежки. Настоящие, – обрадовалась своей идее Марго. – Заделаешься тамошним менестрелем. От дам отбоя не будет!

Но Майкл энтузиазма к артистической деятельности не проявил, заявив, что, пока он не узнает, чем в маэстро швыряются местные зрители, своего согласия на такой рискованный эксперимент не даст.

– Надо какого-нибудь авантюриста из литературы вспомнить, – высказался Джонни. – Они тоже за деньгами гонялись. Может, что и пригодится.

– Думайте, мальчики, думайте. Ну не плясать же мне на площади, как Эсмеральде. Ее пример показывает, что для приличных девушек, вроде меня, это может плохо закончиться, – заметила Марго, вспомнив Монфокон. – Так что надевайте свои лысины, и вперед.

Она мило улыбнулась заскучавшим ребятам.

– И помните, что праздность не обогащает. Времени не теряйте!

Глава 8 Веселая таверна

Когда дело клонилось у вечеру, из церкви на небольшой понурой лошади выехали два монаха. Над ними кружил крупный черный ворон, время от времени громко каркая. Процессия двинулась в сторону большой дороги. Выехав на дорогу, путники направились к поселку, рассматривая открывшийся перед ними идиллический пейзаж. По обеим сторонам от дороги на полях работали крестьяне.

Вскоре путники въехали в поселок. Он был довольно крупным и мог бы считаться небольшим городом, но еще не обзавелся крепостными стенами и поэтому не мог претендовать на такую честь.

Подъехав к таверне на рыночной площади, монахи привязали лошадь к столбу. Рядом стояли еще несколько лошадей. Некоторые из них были оседланы, часть лошадей имели по два стремени, часть – по одному. Для экономии. Таверна называлась «Золотой кубок», который и был изображен на ее красочной вывеске. Под изображением кубка красовалась надпись: «Sta, viator!»[3]

Оба монаха-темпонавта, окончив манипуляции с лошадью, вошли в таверну. В ней имелся большой зал, одну из стен которого занимал разожженный камин, закрытый кованой решеткой. Находящаяся сбоку от входа лестница вела на второй этаж, в котором располагались комнаты для постояльцев, а у стены напротив камина устроились несколько менестрелей, развлекая гостей разнообразными мелодиями.

В зале находилось десятка два тяжелых дубовых столов, рядом с которыми стояли лавки и табуретки. Стулья со спинками стояли только у некоторых столов, укрытых белыми скатертями и явно предназначенных не для простолюдинов. Несколько аппетитных копченых окороков свисали с потолка, распространяя вокруг аромат и возбуждая плотские гастрономические желания. Дверь в кухню непрестанно хлопала, пропуская снующих туда-сюда слуг. Тучная хозяйка таверны, дамуазель Алоиза Арну, находилась здесь же, покрикивая на свой персонал и угодливо улыбаясь важным посетителям.

Народу в зале было немного. За одним из столов, покрытых скатертью, сидел толстый монах и сосредоточенно изучал куриную ножку, которую держал в руке. Джонни указал Майклу на монаха, и, чтобы не нарушать возможную субординацию среди посетителей, они устроились за тем же самым столом.

Монах оторвался от созерцания ножки, кинул ее под стол, где в нее тут же вгрызлись вертевшиеся среди столов собаки, вытер руки о скатерть и принялся разглядывать вновь прибывших. На его жирной физиономии горели хитренькие, пронырливые глазки, полные любопытства. Видно было, что уже далеко не одна порция вина исчезла в его ненасытном брюхе. Джонни и Майкл представились, после чего монах добродушно заявил:

– Можете звать меня брат Симеон. Хорошая таверна, вам понравится. Вино душевное, и мясо к нему подходящее.

Майкл махнул рукой прислуге, и через некоторое время на столе появились чашки с овощным супом, таким густым, что в него можно было воткнуть ложку, блюдо с мясом, сыр, копченая ветчина, тарелка с овощами и несколько полных кувшинов с вином. На столе, кроме ложек, лежали ножи и ломти хлеба. Джонни жестом пригласил монаха присоединиться к их трапезе, что не вызвало с его стороны возражений.

Незаметно проглотив таблетки, предотвращающие опьянение, приятели выпили по кубку вина и стали рассматривать посетителей. Публика здесь расположилась самая разнообразная. Были крестьяне, которые угощались простой пищей за столом без скатерти. Вместо тарелок они довольствовались углублениями, выдолбленными в столе. Мясо подавали на хлебе, который использовался в качестве тарелок. Посетители побогаче ели из глиняных и деревянных тарелок круглой и квадратной формы. Вилок не было, ели руками, иногда пользуясь своими ножами.

За соседним столиком, как сообщил брат Симеон, устроились изготовитель гвоздей, местный лекарь и торговец кожами. Столик напротив занимал переписчик рукописей. На его носу висели очки без дужек. Рядом с ним сидел его клиент, и переписчик старательно выводил под диктовку на желтом пергаменте какое-то послание.

Недалеко от переписчика расположились несколько пестро одетых молодых людей, обутых в умопомрачительно остроносые туфли. На поясах у них висели шпаги с позолоченными рукоятями, что говорило об их благородном происхождении. Изысканность одежды просматривалась уже в том, что бархатные ножны их шпаг были подобраны в один цвет с панталонами. Майкла особенно позабавило то, что остроносые и донельзя модные туфли у молодых щеголей все были на одну ногу, без различия – правая или левая. Они с шумом и взрывами хохота резались в кости, то и дело прикладываясь к кубкам с вином. Рядом с ними хихикали девушки, наблюдая за игрой и строя глазки веселящимся шевалье.

Майкл, продегустировав принесенную пищу и вино, наклонился к Джонни.

– Живут же люди! – с завистью зашептал он. – Чувствуешь, какой воздух! Нет, ты чувствуешь, какой воздух. – Он с наслаждением втянул воздух в себя. – Я бы его в баночке нашей Кэти принес. Она таким воздухом в жизни не дышала. Никаких промышленных загрязнений. А какое мясо, какая сочная зелень! Про нитраты и консерванты они здесь еще слыхом не слыхивали. А вино! И все девушки настоящие. И румянец на щеках естественный.

– Да, воздух с примесью гари от сожженной по соседству деревни, – скептически усмехнулся Джонни.

– Ай! – вскрикнул Майкл и шлепнул себя по руке, в которую с жадностью впился здоровенный комар.

– Ну почему старик Ной не прихлопнул свою пару комаров еще на ковчеге, – раздраженно добавил он, ожесточенно растирая укушенное место. – Мир был бы куда лучше.

– На все воля Божья, брат Фотий, – смиренно прокомментировал толстый монах, с увлечением обгладывая очередное куриное бедрышко.

Обнаружив, что вино иссякло, он заорал:

– Несите еще вина! А то, клянусь чревом святого Иакова, я разнесу здесь все вдребезги!

Требуемый кувшин был принесен стремительно и водружен перед монахом. Умилительно обозрев вместилище вожделенного напитка, он разом опустошил его мало что не на треть. Обсосав очередную косточку, выпивоха прихлебнул еще вина, и глаза у него стали масляные и довольные.

– А вот ты скажи, брат Фотий, – хитро прищурился уже порядком осоловевший монах и помахал куриной косточкой. – Когда был Всемирный потоп и Ной взял с собой на ковчег каждой твари по паре, какую тварь он брать не стал?

Оба монаха удивленно уставились на него.

– Рыбу! – громко захохотал довольный монах, чуть не упав при этом со скамьи от восторга. – А зачем ей ковчег?

Его объемистый живот заколебался волнами.

– Вот живот отъел на божьем служении, – усмехнулась подошедшая хозяйка таверны и хлопнула его по животу.

Монах обиделся.

– Изыди, женщина. Убери руки. Много ты понимаешь. У нас говорят так. – Он любовно погладил себя по объемистому животу и торжественно сообщил: – Это холм славы над павшим героем!

Джонни показалось, что по щеке монаха сейчас скатится скупая мужская слеза. Но монах увидел кубок с недопитым вином и примирился с жизнью.

– Смотрите вы на него! А кто вчера за Теофилой по всему скотному двору гонялся? Пока не споткнулся о свинью и не оказался в луже! – укоризненно сказала дамуазель Арну.

– Ты свиней-то не распускай! Лезут куда ни попадя, – огрызнулся монах и со вздохом добавил: – Но, как ни печально, масла в моей лампаде стало значительно меньше. А ведь в этом году особенно много рогоносцев!

Глава 9 Средневековые аферисты

В это время в таверну вошел хорошо одетый посетитель. На его шляпе были закреплены очки, что свидетельствовало о достатке и учености.

– Очконос явился, – ехидно усмехнулся брат Симеон.

Посетитель устроился за лучшим столиком и громко потребовал принести вина и все, что нужно. И побыстрее: он торопится в Париж, где его ждет сам настоятель собора Парижской Богоматери! Он там состоял лекарем и вез его высокопреподобию новые чудодейственные лекарства.

Вскоре большинство присутствующих уже увлеченно наблюдали за манипуляциями с множеством баночек и флакончиков, которые тот выкладывал на скатерть.

– Здесь есть удивительные лекарства, – сказал общительный посетитель, – которые могут вылечить подагру, чесотку, мгновенно залечивать раны. – Лекарь понизил голос. – Даже защитить от чумы!

В его руках появилась замечательная женская золотая брошка с драгоценными камешками. Лекарь повертел украшение, прикидывая, куда его спрятать. По его словам, это был подарок знатной прихожанки – баронессы де Бюсси, которую он вылечил от ужасных мигреней. Он собрался показать украшение всем поближе, но прервался, чтобы рассказать о новой мази, излечивающей от слепоты. И тут произошло непредвиденное: брошка, сверкнув золотом, выскользнула из его рук и отлетела куда-то под стол, закрытый скатертью. Лекарь бросился искать потерянную драгоценность, причитая об огромной потере и выкрикивая, сколько денег она стоит и как она ему дорога: ведь он получил ее из рук самой баронессы! После безуспешных поисков расстроенный лекарь заявил, что у него уже нет времени и ему нужно ехать, иначе его ждут большие неприятности. И, чуть не рыдая, выбежал из таверны. Майкл и Джонни с интересом наблюдали за перипетиями местной средневековой жизни.

Брат Симеон клюнул носом и уже похрапывал, положив голову на скатерть. Потом проснулся и громогласно возвестил:

– Монах – гражданин Царства Небесного, ангел Божий на земле!

После чего встал и побрел в поисках выхода, постукивая по полу деревянными сандалиями и опрокидывая встречавшиеся на пути табуреты. Пьяного в стельку монаха бросало из стороны в сторону.

– Ты посмотри на этого ветерана броуновского движения! – восхитился Джонни. – Как идет!

– У них походочка, как в море лодочка! – засмеялся Майкл. – Только в очень бурном море!

Наконец разозленная хозяйка таверны подхватила монаха, вывела его через дверь, которую он так и не смог найти, и отправила на сеновал. Оттуда сразу раздался раскатистый храп.

Наевшись жирного ароматного мяса, Майкл хотел запить его и потянулся к широкой чаше, которую поставил перед ним расторопный слуга, прислуживающий в таверне. Но Джонни успел перехватить руку приятеля.

– Не вздумай пить – нас засмеют, – прошипел он. – Судя по всему, это чаша для омовения рук. Помнишь «Принца и нищего» Марка Твена? Тот же самый случай. Это у нас руки моют перед едой. Здесь моют руки после.

Хлопнула дверь таверны, и в зал вошел новый посетитель, который очень спешил. Он был хорошо одет, явно горожанин, что он и довел до сведения присутствующих. Посетитель торопился в Париж, где его ждала сама графиня д'Арманьяк. Он состоял у нее портным, и графиня крайне нуждалась в его услугах перед большим парижским балом в замке Лувр. Он попросил, чтобы ему быстрее подали вина, и так суетился, что уронил на пол кошель с деньгами, из которого он собирался расплатиться с хозяйкой заведения. Забравшись под стол, он принялся собирать рассыпавшиеся монеты. И вдруг из-под стола появилась изумленная физиономия портного, держащего в руках потерянную лекарем драгоценность. Он вертел ее в руках и спрашивал у окружающих, что же делать с такой дорогой находкой. После бурного обсуждения все решили, что раз портной нашел потерянную вещь, то теперь она его, и он может делать с ней все, что хочет. Однако портной, чуть не плача, сказал, что не может взять брошь с собой. Если это женское украшение найдут у него во дворце графини, то ему не поздоровится – могут обвинить в воровстве. Кто-то из толпы посетителей предложил выход: продать брошку здесь и ехать во дворец с деньгами, тогда никто к нему претензий иметь не будет. Растерянный портной согласился и предложил присутствующим купить у него брошку. Но он сильно торопился и был готов сделать солидную скидку, чтобы побыстрее пуститься в путь. Покупатель быстро нашелся – это был местный мясник. Портной, прихватив солидный мешочек со звонкими монетами, быстро выбежал, и во дворе сразу послышался топот конских копыт.

Счастливый мясник принялся разглядывать купленную драгоценность. И через мгновение таверну огласил его яростный вопль: в руках у него была дешевая медная безделушка, практически ничего не стоившая. Мясник выскочил в опустевший двор, но портного уже и след простыл. Во дворе еще долго раздавались вопли и стенания обманутого мясника, к которым с новой силой присоединились яростные крики его жены, временами переходившие в пронзительный визг и звук тумаков.

Майкл и Джонни с изумлением наблюдали за разыгранным аферистами спектаклем – мастерство и артистизм средневековых мошенников их просто поразили.

– И где страх Господень? – возмущенно буркнула хозяйка таверны, поставив на их стол еще один кувшин вина.

Глава 10 Кюре-философ

Наконец все успокоилось. С течением времени число посетителей в таверне увеличилось. К Майклу и Джонни подсел кюре – настоятель местной церкви Святого Варфоломея, как он представился. Кюре сообщил, что ему интересно будет пообщаться с паломниками, много повидавшими во время своего путешествия. Стол сразу покрылся блюдами с разнообразной снедью. Здесь была гусятина, поросятина, крылышки каплуна, рябчики и пироги с голубями. Появились кувшины с довольно крепким вином мушкатель. Менестрели вовсю источали сладкую музыку, которая проливалась в зал, умиляя души слушателей. За столом Майкла и Джонни зашел разговор с кюре о сословиях и их месте в цивилизованном обществе.

– Вы же не станете отрицать, что человек состоит из того, что он ест, – разглагольствовал кюре, обгладывая очередного рябчика. – Если он ест благородную пищу, то является человеком благородным. А если он ест пищу простолюдинов, то кто из него может получиться? Только простолюдин!

Кюре поправил спадающие очки – у них не было дужек, их еще не придумали.

– Обратите внимание на разницу в приеме пищи: один ест, другой просто насыщается – это разные вещи. Этим отличается человек благородный от простолюдина, крестьянина, – вещал кюре. – Вот смотрите.

Он подозвал слугу и ласково спросил:

– Как тебя зовут, сын мой?

– Жан.

– Я понимаю, что думать тебе нечем, но ты все-таки попробуй понять и ответить мне на вопрос. Зачем тебе голова?

– Я в нее ем! – ответил перепуганный парень.

– Вот видите! В голове у него для мозгов места не остается, – засмеялся довольный кюре. – Вот где лежит заяц!

Майкл, не поняв, при чем здесь заяц и слуга, хотел было удивиться, но Джонни шепотом высказал мнение, что это выражение аналогично нашему выражению «Вот где собака зарыта».

Джонни, наслушавшись рассуждений священника, не вытерпел и что-то сказал про демократию.

– Демократия – это греки когда-то неудачно пошутили, – безапелляционно заявил кюре. – Вы же не будете спорить с тем фактом, что во всяком собрании всегда больше глупых людей, чем умных. Как справедливо подметил великий Тит Ливий. По другому-то никак не выходит. Поэтому демократия, отражая волю большинства на таком собрании, на самом деле отражает волю глупых людей. А глупцы принимают глупые решения, а как же иначе?

Джонни заметил, что общее голосование для принятия решений и каких-нибудь выборов – это справедливо, это отражает волю народа.

– Справедливо, – согласился кюре. – Но глупо.

«Интересно, а может ли справедливость быть глупой?» – задумался Джонни. Кюре прихлебнул вина и продолжил:

– Потом учтите, что голоса молодежи и старшего поколения неравноценны. Молодой человек – что чистый лист бумаги. Любой подлец, если у него язык хорошо подвешен, может записать в этот лист все, что ему вздумается. Лишь бы у его бредовых идей обертка была красивая и яркая. А у пожилого человека этот лист уже заполнен жизненным опытом, и что-то еще дописать туда уже сложно. Поэтому мы, пожилые люди, мудрее. И количество голосов в этой самой вашей демократии должно быть больше у нас, чем у молодежи. Мудрость приходит с годами.

– Согласен, что мудрость приходит с возрастом, – заметил Джонни. – Но бывает, что возраст приходит один. Вон на мясника гляньте.

Кюре засмеялся.

– И такое бывает, – ответил он.

Немного помолчав, он угостился еще одним бокалом вина.

– Здесь нужен беспристрастный выбор, – встрял в дискуссию о демократии Майкл. – А то может возникнуть подкуп, и это будет не честно!

Кюре довольно усмехнулся, окунул руки в чашу с водой и вытер их о скатерть.

– Как мне рассказывали, в одном из германских городов выборы в муниципалитет проходили так: кандидаты садились за круглый стол и выкладывали на него свои бороды. Затем выпускали блоху. В чью бороду она заберется, тот и считается избранным. Не знаю, правда это или нет, но очень забавно. Теперь докажите мне, что этот процесс не демократичен. Все равны, и все решает блоха. А она принимает непредвзятое решение, ее не подкупишь, как ни старайся. И без всякой демагогии, на которой основывается ваша демократия во время выборов. Вообще я считаю, что эти всяческие выборы нужны только для того, чтобы создать у людей иллюзию, будто они могут как-то повлиять на их результаты.

Он любовно присматривался к пирожку с голубятиной.

– Поэтому власть должна даваться Божественным провидением, а не сладкими речами демагогов. Такая власть естественная. Вот примет наш дофин божественное помазание в Реймсе и будет обладать законной и справедливой королевской властью.

«Каждому времени свои принципы», – подумал Джонни.

Ученый спор служителей церкви прервался новым событием. Громко хлопнула входная дверь, и в таверну вошел крупный, хорошо одетый мужчина. Он бросил взгляд на посетителей таверны, и его глаза задержались на Джонни. Взгляд нового посетителя был твердый и пронзительный. Он подошел к одному из столов, небрежно бросил на скатерть бархатный берет с перьями и поманил пальцем хозяйку таверны. На большом пальце гостя сверкнул массивный золотой перстень. Хозяйка подбежала к посетителю, и он властным голосом потребовал себе вина.

– Это мессир Жоффруа дю Тюрайль, капитан замка, – сообщил кюре, показывая на пришедшего взглядом. – Отчаянный рубака, один из лучших рыцарей герцога. Но груб и неотесан. Просто ужас. Пьет, как тамплиер. Для него вообще ничего святого нет.

Вслед за дю Тюрайлем в таверну зашел человек без одной руки, по виду старый солдат. На ногах у него позвякивали шпоры. «Шпоры наградные, это, наверно, бывший оруженосец», – догадался Джонни. Человек уселся на скамью рядом с капитаном замка. Дю Тюрайль налил ему из кувшина вина, и тот медленно, смакуя, осушил свой кубок.

– Шарль Кордье, – кивнул в сторону вошедшего кюре. – Бывший оруженосец дю Тюрайля. В одном из сражений Жоффруа бился фламбергом[4]. Он его от германцев привез. А это страшное оружие, богобоязненный воин его использовать никогда не будет, и церковь такое варварство не одобряет. Вы же знаете, что раны от него не заживают. Так вот, Жоффруа попал в плен, вместе с Кордье, разумеется. Когда увидели фламберг, дю Тюрайля хотели за него сразу казнить, но Шарль поклялся, что это его меч. Кордье казнить не стали, только отрубили руку. С тех пор Жоффруа держит Шарля при себе, ценит преданность.

От начальника гарнизона разговор перешел на интересующую темпонавтов тему – как давно здесь замок и как туда попасть. Кюре рассказал, что замок начали строить недавно. Вообще-то, это место, по мнению настоятеля, гиблое, и не стоило здесь затевать стройку. Он охотно рассказал о владельце замка – герцоге Лотарингском и его увлечениях. В разговоре выяснилось, что герцог очень мнительный и внутрь замка никого не пускают, кроме обслуживающего персонала и поставщиков продуктов.

На этом интересном месте Джонни наклонился к уху Майкла и сообщил, что его зачем-то зовет Марго, и он вынужден вернуться на базу. Срочно, поэтому он заберет лошадь. Майкл решил остаться, так как кошельки их пока были пусты.

Глава 11 Как бы денег раздобыть

Общую информацию о замке темпонавты получили, теперь осталась вторая задача – заполнить кошель деньгами. Но как? В этот момент раздобревший после сытной трапезы кюре, который проникся в Майклу доверием, предложил ему сыграть в кости или карты. Майкл вспомнил, как артистично на его глазах сработала пара аферистов, и решил не рисковать: слишком много возможностей предоставляли эти игры для мошенников. Поэтому предложенные игры он отверг, заявив, что азартные игры не для него, это не богоугодное дело, а вот шахматы являются самой благородной и достойной игрой. И весь высший свет королевства играет в эту игру. Кюре согласился, велел принести шахматы, и между ним и Майклом начался поединок. Первую и вторую партию выиграл кюре, правда, последняя партия чуть было от него не ускользнула.

Вдохновленный священник предложил играть на вино, опередив такое же предложение, которое хотел сделать Майкл. Юноша внутренне обрадовался и проиграл еще одну партию, а вторую свел вничью. Кюре выпил выигранное вино и сам предложил сыграть на деньги. Возражений не последовало. Майкл начал понемногу выигрывать. Выигранные монеты он складывал в чашу, которую услужливо принесла хозяйка таверны. Азартный поединок привлек к себе окружающих, и скоро около них собралась толпа болельщиков.

Майкл уже разошелся и играл уверенно. Его кошель, в который он пересыпал деньги из чаши, начал тяжелеть. Майкл вспомнил великолепного Остапа Бендера и решительно двинулся по его пути. Он сообщил окружающим, что они могут подключиться к битвам на шахматных досках, так как он готов рискнуть и сыграть сразу с несколькими противниками. Шахматы очень походили на настоящее боевое сражение, поэтому уже хорошо принявшие вина шевалье с энтузиазмом ринулись в шахматные бои. Джонни время от времени проигрывал, вызывая бурю радости и беспочвенные надежды у своих противников, но в целом он неуклонно обчищал у них кошельки – недаром его обучали гроссмейстеры и чемпионы мира. Скоро одного кошеля ему стало мало, и он полностью наполнил монетами еще один. Запасы наличности у кюре быстро опустели, после чего он вышел из игры и, наблюдая за поражениями остальных игроков, с удовлетворением комментировал:

– Да, и им сегодня не повезло. Видно, утром они не той рукой крестились!

Почувствовав в конце концов, что денежный поток начинает иссякать, Майкл завершил игру триумфальными победами на всех досках и приказал за его счет проставить всем своим соперникам по кубку лучшего вина. Это вызвало неподдельный восторг, и Майкл обнаружил, что он приобрел непререкаемый авторитет в местном обществе как удачливый, честный и сильный полководец, победы которого оспорить было невозможно. Он попрощался и, не забыв прихватить с собой два увесистых кошеля, набитые звонкой монетой, покинул таверну.

Уже было темно. С неба на Майкла смотрела бледная, грустная луна, окруженная свитой из множества сверкающих звезд. Она почему-то говорила ему «О». Он не понял, что она имела в виду. Может, отмечала его успех? Майкл помахал луне рукой и тоже хотел что-то сказать, но потом передумал. Дискуссия с полной луной могла вызвать недоумение у случайных прохожих.

На плечо Майклу сел ворон. Это был Аристарх. Майкл передал ему оба кошеля, и птица, схватив тяжелый груз, взмыла в небо. Молодой человек, с удовольствием вдыхая чистый ночной воздух, надвинул на голову капюшон и побрел по большой дороге. Он успел пройти не так далеко, как получил ощутимый удар по голове сзади. Движение он услышал заранее и успел отклониться, но полностью избежать удара не удалось. У него потемнело в глазах, хорошо еще, что под капюшоном скрывался легкий, но прочный шлем. Особо сопротивляться не стал, чтобы нападавшие убедились, что денег у него уже нет. Он опасался, что в случае отпора бандиты попытаются совершить новое нападение из засады, используя арбалеты. А это уже несло определенную угрозу. Обыскав монаха и не найдя денег, бандиты разбежались, оглашая окрестности громкими ругательствами и богохульствами. Из чего Майкл сделал вывод, что кюре среди них явно не было. Приведя себя в порядок, он продолжил свой путь.

Когда молодой человек вошел внутрь церквушки, его дружелюбно встретил Арчибальд, помахивая хвостом. За большим столом сидели Джонни и Марго, с некоторым недоверием разглядывая две впечатляющие горки золотых и серебряных монет, весело поблескивавших перед ними.

– Ну, вот пришел и он, моего сердца чемпион. Как твой средневековый бизнес? – поинтересовалась девушка.

– Как видите, – усмехнулся Майкл и сел рядом.

Он рассказал, как, не щадя себя, отчаянно боролся за денежные средства для экспедиции. И сколько таланта и выдающихся способностей ему пришлось для этого приложить.

– Это прямо героический поступок, – с сарказмом молвила Марго. – Я бы даже сказала, поступок повышенной героичности!

Впрочем, разглядывая солидную кучу монет, все согласились, что использование азарта – это лучший легальный способ разжиться большими деньгами за короткое время. По крайней мере, в том мире, в котором они находились.

Но Марго мучила совесть.

– Все-таки нехорошо оставить уйму людей без денег, – сказала она. – Они же не знали, что тебя учили этой игре лучшие шахматисты мира. Их-то, бедненьких, никто не учил.

– Эти бедненькие так шарахнули меня дубиной по голове, что в ней до сих пор звон стоит, можешь послушать, – обиженно ответил Майкл. – И убить могли из-за этих денег. Кстати, я честно предупредил игроков, что учился у очень хороших учителей. На что кюре ответил, что его учителя – одни из лучших шахматистов в Лотарингии, и мне с ним не справиться.

– Только ты не уточнил, что между его учителями и твоими лежит более семи столетий. За это время шахматная теория шагнула очень далеко, и ты этим воспользовался.

– Ну и воспользовался. Я же правила не нарушал и играл честно, только лучше. Все законно, никто не возражал. Деньги сами несли.

На экране появилась Кэти. Увидев гору денег на столе, она изумленно спросила:

– Вы что, банк ограбили?

– Нет, банки здесь еще не завели, к сожалению, так что и грабить пока нечего. Это Майкл таверну обчистил. Но очень аккуратно, не волнуйся, – сообщила Марго.

Кэти в конце концов успокоилась, узнав о более-менее приличном методе отъема денег, примененном Майклом в таверне.

Джонни начал докладывать, что они узнали об их основной проблеме – замке и его владельце. Замок принадлежит герцогу Лотарингии, это один из его замков. Он не достроен, и достраивать его никто не торопится. Сейчас герцог использует его для охоты. Охота здесь знатная. Уезжать из замка герцог пока не собирается – туда продолжают прибывать телеги с продовольствием. Владелец замка – человек лет тридцати, хороший воин, участвовал во многих битвах. Согласно местным сплетням, очень даже охоч до амурных приключений. Его в лицо никто из местных не знает, только ближний круг и слуги.

– Очень важно узнать, находится ли наш датчик под легкой деревянной постройкой или под капитальной стеной, – сказал Майкл. – От этого зависит, какое оборудование мы должны доставить в замок и есть ли необходимость взрывать стену. Надо как-то туда попасть и хотя бы одним глазком посмотреть дворовые постройки изнутри. Но как? Аристарх нам в этом никак не поможет, а доступ в замок закрыт.

– Я, когда сидел в таверне, краем уха слышал, что у нашего официанта, Жана, кажется, тетка работает в замке в услужении у повара, – вспомнил Джонни. – Может, договориться с ним, чтобы он навестил тетку. А мы ему видеокамеру в виде застежки пристегнем и скажем, на что нужно посмотреть. Денежку ему дадим, он будет счастлив и болтать не станет.

– Давайте попробуем, – согласилась Кэти. – А то вслепую ломиться в замок не хочется.

На этом и остановились.

Глава 12 Кровавая схватка в замке

На следующий день Майкл снова отправился в таверну. Посетителей было в избытке, в зале шумели. Увидев Майкла, Жан обрадовался и подбежал узнать, не нужно ли чего такому уважаемому посетителю. Они отошли в сторону и устроились за пустым столиком в углу. Майкл вынул серебряную монетку и, подбросив ее в руке, намекнул парню, что она может перекочевать к нему, если тот окажет ему небольшую услугу. Ему нужно будет сходить к своей тетке в замок и поговорить с ней, не может ли она предложить повару герцога одну очень интересную заморскую специю. С ней все блюда приобретут восхитительный аромат, и всего-то это будет стоить несколько ливров.

Жан, неотрывно наблюдая за взлетающей монеткой в руках Майкла, был готов на все, чтобы стать ее обладателем. Но тут выяснилось, что в замок вообще никого из посторонних не пускают, даже к родственникам. Жан уже пытался попасть в замок, но стражники его вытолкали взашей, даже не став слушать. Грубые они очень, от тычков их алебард спина у него до сих пор болит.

Майкл расстроился и спрятал монетку. Это придало мощный творческий импульс рассуждениям Жана. У него родился план, правда, несколько прямолинейный.

– Я пробегу в ворота. Мимо стражника. Может, проскочу и где-нибудь спрячусь.

– А если стражник тебя поймает?

– Ну, поймает. Свяжет руки и будет ждать караул. Сам же он меня в кутузку не поведет. А я за это время сбегу.

– И как же это ты сбежишь? У тебя же руки будут связанные.

– Ну не ноги же. А бегаю я неплохо. Лука или арбалета у него нет, я смотрел.

– Так он тебя догонит!

– Пусть попробует! Я бегаю лучше его.

– Видишь ли, дело вот в чем. Человек со свободными руками практически всегда может догнать человека со связанными руками.

– Это почему же?

– Ты сам подумай. Ты же во время бега или ходьбы руками размахиваешь не просто так, – принялся объяснять Майкл. – Вот смотри: когда ты бежишь, ты поочередно отталкиваешься от земли то одной ногой, то другой. Поэтому тело начинает раскачиваться. Чтобы этому помешать, человек при беге, да и при ходьбе тоже, делает противоположные движения руками в такт бега. Каждому толчку ноги соответствует строго выверенный взмах руки с другой стороны тела. – Майкл показал, как двигаются руки. – В результате он может бежать, почти не раскачиваясь. Так гораздо удобнее и выгоднее с точки зрения затрат энергии. А вот когда у тебя руки связаны, тебя при беге начинает раскачивать, и бежать тебе будет труднее, чем стражнику. Он неизбежно тебя догонит и отлупит тупым концом своей алебарды. И поделом. Сразу поумнеешь.

Парень удивился. Он ничего не понял в рассуждениях ученого монаха. Особенно его потрясли диковинные и непонятные выражения вроде слова «энергия». Вздохнув, он смирился. Вдруг у Майкла по внутренней связи раздался сигнал тревоги.

– Нашего Арчибальда схватили, – испуганно сообщила Марго.

Майкл встал, отослал Жана и отправился на базу.

В это время у крепостных ворот происходила отчаянная схватка. Джонни послал Арчибальда для внешнего осмотра стен замка, и здесь породистую собаку заметили. Несколько стражников по приказу своего господина, стоявшего невдалеке, набросили на собаку сеть и теперь тянули ее, не давая Арчибальду вырваться.

– Заполучить такую собаку каждый захочет. Пусть Арчи поддастся, – приказал Джонни, наблюдая за событиями по монитору на базе. – Это к лучшему: они его затащат в крепость, и мы получим сведения о ее внутренней архитектуре.

Наконец стражникам удалось справиться с угрожающе рычащим псом, и они потянули его внутрь крепости. Протащив через внешний двор, они поволокли свою добычу во внутренний дворик и вбросили в один из стоявших там вольеров. Рядом в других клетках исходили злобным лаем несколько собак. На лужайке перед вольерами шли собачьи бои. Огромные собаки на отгороженной металлической сеткой арене, сцепившись друг с другом, бились не на жизнь, а на смерть. Вся арена была залита кровью. На стоящих рядом скамьях сидели болельщики, восторженные вопли которых смешивались с лаем и визгом. Они создавали непередаваемую какофонию звуков, заполнявших собой весь замок. Среди зрителей находился и сам хозяин замка, но узнать его среди ярко одетых зевак было практически невозможно.

Дошла очередь до Арчибальда. На площадке напротив него, разбрызгивая слюни, бесновалась огромная собака, напоминавшая волка. Размером она превосходила Арчи, поэтому симпатии зрителей – и ставки пари – склонялись в пользу его грозного противника. Даже Джонни и Майкла, невидимо наблюдавших за поединком, обуял азарт, хотя они прекрасно знали возможности своего пса, и иллюзий по поводу исхода схватки у них не было.

И вот собак выпустили. Сорвавшись с цепи, противник Арчибальда рванулся к нему, рассчитывая сбить с ног и разорвать жертве глотку. Однако Арчи быстро уклонился и под негодующий свист зрителей отступил в свободный угол арены.

– Вы там особенно не увлекайтесь, – сказала Марго, с раздражением рассматривая происходящее на экране. На него выводилось то, что видел Арчи. – Шкуру собачке попортят, а она сама по себе у нее не зарастет. Чинить придется, а это не так просто.

Джонни вздохнул и отправил соответствующую инструкцию Арчибальду. В это время его противник развернулся и прыгнул на Арчибальда. Но тот снова увернулся от схватки, вызвав новую волну зрительского разочарования. Теперь у Арчи, внимательно наблюдавшего за действиями врага, сформировалась достаточно полная модель его поведения. Когда до предела разъяренная собака бросила свое огромное тело в новый прыжок, Арчи опять уклонился, выждав, когда внимание рычащего пса сосредоточится на моменте приземления, сделал рывок и впился в шею противника. Мощные клыки из композитных материалов, невероятной твердости и острые, как бритва, разорвали зверю шею, вскрыв сонную артерию. Вспыхнув кровавым всплеском и сотрясая воздух жутким захлебывающимся предсмертным воем, собака покатилась по арене. Толпа зрителей ответила яростным и восторженным гулом эмоций.

Весь в крови поверженного врага, Арчибальд, страшный в звериной ярости, бросился на металлическую сетку ограждения арены. В его челюстях находились пары зубов из особо твердых материалов, специально предназначенных для перекусывания и преодоления такого рода преграды. Разорвав металлическую сетку, Арчи вырвался на волю. Раздались вопли ужаса: порвавшая металл собака выглядела как сам демон кровавой мести. Аристократы и глазевшая на бой прислуга бросились врассыпную, сбивая друг друга и пытаясь скрыться в дверях донжона.

Двое стражников, дрожа от страха, пытались забить взбесившегося пса алебардами. Однако точно рассчитанные удары передними лапами разнесли древко алебард в щепки, повергнув стражников в паническое бегство.

Ворота из внутреннего дворика, в котором шли бои, были открыты – это Арчибальд отметил еще до выхода на арену. Он бросился к ним и выскочил во внешний двор. Его вид был ужасен. Из пасти раздавался могучий рык ярости, и этот жуткий звук лишал воли к сопротивлению всех, кто встречался Арчибальду на пути. Сидящий на цепи медведь вскочил и отпрянул назад, сорвав цепь с креплений. Несколько отчаянно заржавших лошадей попадали в пруд.

Арчи заскочил в окно помещения, которое так интересовало темпонавтов, пробежал по внутренним комнатам, выскочил наружу и бросился к воротам.

– Разрази меня Господь! – в ужасе закричал выбежавший на шум повар и стал часто-часто креститься, стараясь как можно плотнее вжаться в спасительный изгиб крепостной стены.

Охранники ворот, увидев, что произошло со стражниками, пытавшимися помешать бегу собаки, побросав алебарды, ринулись кто куда.

Арчибальд пробежал по подвесному мосту замка и прыжками устремился по направлению к реке. По дороге ему пришлось перепрыгнуть через телегу с сеном. Заржавшая от ужаса лошадь метнулась назад, опрокинув телегу и рассыпая все, что в ней было сложено. Из кучи высыпавшегося сена высунулась голова перепуганного до смерти крестьянина с дико вытаращенными глазами. Страшная окровавленная собака метнулась в кусты и исчезла.

Через несколько минут выше по течению из реки выбрался чистенький и по виду очень добродушный пес, который, радостно помахивая хвостом, неторопливо побежал по дороге к лесу. Еще через некоторое время внутри заброшенной церкви у обеденного стола сидела Марго и нежно трепала за ухом умильно ластившуюся к ней домашнюю собаку.

– Бедненький песик, – приговаривала она, поглаживая Арчи.

– Ничего себе бедный песик: порвал на части зверя размером чуть ли не с медведя, самого медведя довел до инфаркта и до полусмерти перепугал гарнизон целой крепости, – не удержался Майкл. – Да еще лошади от ужаса чуть не утопли.

– Ты его не слушай, Арчи, это ему завидно, что не он распугал всех в замке, – продолжала ласкать собаку Марго. – Зато как ты за солдатиками бегал! Я прямо засмотрелась.

– Итак, обработка информации, добытой Арчибальдом, показывает, что наш датчик находится в заглублении около двенадцати метров под деревянным помещением во внешнем дворе замка. Грунт глиняный. Это вполне приемлемо, надо только удалить всех из замка. Мы за сутки проведем необходимые восстановительные работы и снимем информацию, – сообщил Джонни, сидевший у пульта управления.

– Остались мелочи: выкурить всех из замка, – усмехнулся Майкл.

– Вам надо сходить в поселок, узнать, что говорят о приключениях нашего Арчи в замке, – предложила Марго. – Позаботьтесь, чтобы разговоры шли в нужном нам русле.

Тут ей пришла идея.

– Знаете что, я тоже с вами пойду. Продуктов свежих прикуплю, благо шахматных денег достаточно. Заодно посмотрю, что там за компания собирается. За вами ведь глаз да глаз нужен.

– Послушай, Марго, нельзя же оставлять базу без присмотра, – возразил Майкл. – Так что сиди дома, милая.

– Знаешь, как мне надоело сидеть одной на базе? – не согласилась девушка. – Я решила идти, значит, придется вам меня сопровождать.

– Ну почему ты такая несговорчивая? – возмутился Майкл. – Никогда со мной не соглашаешься. Почему всегда считаешь себя правой?

– Ну почему же, – примирительно заявила Марго. – Я очень покладистая. Я ведь могу с тобой и согласиться. В принципе. Но тогда мы с тобой оба будем не правы!

На этом дискуссия о ближайших планах завершилась.

Глава 13 Снова в таверну

Вечером Майкл, Джонни и Марго наведались в таверну. Народу было довольно много. Когда на столе появились аппетитные блюда, Марго довольно сообщила:

– Я люблю поесть, особенно когда голодная!

Увидев благоприятную обстановку, Майкл решил срочно примириться с Марго. Он шепнул на ушко девушке, что один из гостей, молодой парень, по виду явно из благородного сословия и разодетый как павлин, буквально не сводит с нее глаз. Марго это сообщение проигнорировала, но больше на Майкла не дулась. Через некоторое время она вышла, чтобы договориться с хозяйкой о приобретении продуктов. Парень, рассматривавший Марго, тоже встал и вышел вслед за ней. Майкл решил было, что не стоило все это затевать, и даже заволновался, но Джонни его успокоил: Аристарх присмотрит за девушкой.

Через некоторое время Марго вернулась. Она выглядела несколько удивленной и была явно раздосадована.

– Нет, можете представить, каков наглец этот виконт. Этот парень, кстати, молодой виконт – он приехал к герцогу, а здесь у него хорошая компания. Собутыльники, значит, – сообщила она. – Его зовут Жюль де Буаселье – так, кажется. Ему приспичило со мной познакомиться. Понравилась я ему, видите ли.

– Ну, это естественно, – ревниво заметил Майкл. – Ты у нас красавица, да еще и при деньгах! Трудно устоять.

– Он, кстати, рассказал, что герцог – человек очень суеверный, и мы этим обязательно воспользуемся. Это важный момент.

– Так все же – чем же тебя разозлил этот виконт? – заинтересовался Майкл.

– Мы с ним минут десять приятно пообщались, после чего он пригасил меня на свидание.

– И что же в этом плохого? Может, этот виконт – мечта всей твоей жизни! – хихикнул Джонни. – Вон как лихо усы закручивает!

– Мечта мечтой, но он же, в конце концов, пригласил меня пойти с ним в баню! Я его вообще первый раз вижу, а он…

– Марго, виконт хотел показать тебе, что он человек состоятельный, – засмеялся Майкл. – Здесь так принято – ходить на «свидание в кадке». Это не дешевое удовольствие, но довольно популярное. Если деньги есть, конечно.

– Что? Что значит – «свидание в кадке»?

– Рассказываю для непосвященных. Вы с ним приходите в эту баню на свидание. Вас встречают симпатичные девушки, и вы раздеваетесь. Совсем. На вас остаются только украшения – драгоценности всякие и головной убор. Вас приглашают в большую деревянную кадку, наполненную горячей водой. Вы оба усаживаетесь в эту кадку, погружаетесь в воду и ведете изящную светскую беседу. Девушки осыпают воду в кадке лепестками роз и добавляют всякие ароматические масла. Потом начинают делать вам обоим приятный расслабляющий массаж, может, даже где-то в чем-то эротический. Затем они мягкими щеточками и губками омывают вас. Пара-тройка менестрелей обволакивает вас сладкой музыкой. А к кадке приставляют стол, уставленный цветами, изысканными яствами и кувшинами с вином. Красиво и благородно. Ну а там вы уже сами решаете, как дальше провести свидание. Иногда рядом стоят другие кадки с такими же влюбленными парочками. Можно пообщаться, если поболтать захочется.

– Это что, они так в баню ходят? – удивился Джонни. – Забавно.

– Нет, большинство ходит в общественные бани. Там в бассейне между купающимися плавает стол, уставленный опять же чашами с вином и всякими вкусностями. Что-то вроде фуршета.

– И откуда ты это все знаешь? – подозрительно спросила Марго. – Я об этом не слышала. Нам почему-то об этом не рассказывали. Небось сам где-нибудь тайком в кадках отсиживался?

– Историю надо было внимательнее учить. И вообще – куда я от вас денусь? – пожал плечами Майкл.

– Слушайте, мальчики, так кофе хочется, прямо невмоготу, – призналась Марго.

– Ну, с этим тебе даже твой благородный виконт не поможет, – хмыкнул Майкл. – Кофе здесь заведут лет через двести, не раньше.

– Ладно, вы здесь работайте, а мне на базу надо, – вдруг сообщила девушка.

– Знаем, знаем зачем! – засмеялся Джонни. – К секретному прибору – кофеварке. Ладно, иди уже, мы здесь без тебя справимся. Аристарх тебя проводит.

– Пока-пока, брат Доминик и брат Фотий. Не балуйте тут! – Марго махнула им ручкой, не удержалась, чтобы не взглянуть на виконта де Буаселье, который не сводил с нее глаз, и степенно удалилась.

В зале появился кюре. Он зашел в таверну проведать свою паству, как он себя убеждал. Кюре увидел Джонни и Майкла, приветливо махнул рукой, направился к их столику и с удобством за ним устроился. После нескольких кубков хорошего вина завязался разговор о том, что творится в поселке. Кюре сразу перешел к ужасному событию в самом замке: в одну из собак герцога вселился сам дьявол. Все видели это жуткое событие, оно не подлежало сомнению. Такого натворить обычная собака не могла никак. Джонни и Майкл согласно закивали и поддержали авторитетное мнение своего собеседника. Кюре был человеком осведомленным, так как после происшествия его пригласили в замок, и он окропил освященной водой его стены и помещения. Но все равно он придерживался мнения, что дело гиблое. Если уж дьявол проявился в замке, то он так просто оттуда не уйдет. Теперь это место проклятое, сделал предположение священник.

К вечеру разгоряченные вином монахи вернулись на базу. Все шло, как и предполагалось. Теперь надо было начинать действовать.

Глава 14 Как захватить замок?

Осень вступала в свои права. Вокруг бушевал яркий танец листопада. Внутри старой церквушки шло утреннее совещание. Темпонавты сидели за столом, под которым пристроился Арчибальд. На столе находились блюда с аппетитными пирогами и бокалы с вином. Кэти участвовала в совещании в режиме видеоконференции, поэтому вина ей не досталось. Пирожков, впрочем, тоже.

– Здесь у Марго план вырисовался, – сообщил Майкл. – Предлагаю обсудить.

Все согласились.

– Мы в сложном положении: нужно захватить замок и удерживать его в течение времени, достаточного для ремонта датчика. И при этом не оставить отметок в истории, то есть наше стандартное вооружение мы применять не можем. Тем более что герцог Лотарингский – лицо историческое и по Кодексу неприкосновенное. Как это сделать? – начала Марго.

Она отхлебнула немного вина из бокала и продолжила:

– Нужно выманить герцога из замка и отправить куда-нибудь подальше. Тогда вместе с ним уедет его многочисленная свита и в замке останется только небольшой гарнизон. Это уже легче.

Марго высветила на ЗD-мониторе объемное изображение крепости и продолжила:

– Затем надо как-то напугать гарнизон, чтобы он разбежался из замка. Следовательно, в замке должно произойти что-то настолько ужасное, чтобы здоровые мужики убегали из замка сломя голову. Потом в пустой замок заезжают Джонни с Майклом и ремонтируют датчик. А наутро мы исчезнем. Вот мой план. Нам осталось только все это организовать.

– Гм, осталось всего ничего, – задумался Джонни. – Итак – вопрос первый. Как, точнее, чем выманить герцога из замка?

– Вы не догадываетесь? Конечно, женщинами, – усмехнулась Марго. – А чем еще на вас, мужиков, можно воздействовать. Открыто напасть на замок мы все равно не можем, Кэти не позволит. Мне мой виконт подтвердил, что герцог весьма неравнодушен к женскому полу. Мы этим воспользуемся. Я могу написать ему любовное письмо от имени какой-нибудь известной в то время красавицы, может быть, прекрасной вдовы, и предложу свидание, переходящее в пир, на ее территории в достаточном удалении от нашего замка. Письма такого рода я уже изучила и смогу написать. С сургучной печатью и все такое. Уверена, он клюнет.

– А что, увлекательное любовное приключение, ему может понравиться. Тем более что все только этим и занимаются, когда охота надоедает и пока подходящей войны не подвернется. Все равно он сейчас в замке бездельничает. Вполне может пройти, – согласился Джонни.

– Но есть проблема, – сказала Марго. – Я должна его увидеть. Представляете, я напишу, как вся трепетала от пронзительного взгляда его карих глаз, а он окажется кривой. Для того чтобы он поверил моему письму, я должна описать черты его лица, которые запали мне в душу. Без этого никак.

– Слушай, а не может твой виконт провести тебя в замок? Ты там все и рассмотришь, – поинтересовался Джонни. – Обольстишь его, и все, дело в кармане. Ты вон какая соблазнительная. Да и виконт ничего себе.

– С виконтом не получится, к сожалению, – вздохнула Марго. – Он мне проболтался, что его герцог отправляет с каким-то срочным поручением куда-то там. Поэтому он так торопился со мной в кадке поплескаться. Так что не выйдет. Не суждено, как говорится.

– Послушайте, Аристарх дал картинку по замку, там же должен быть герцог, – сказал Майкл, пропустив мимо ушей дискуссию о виконте.

– Проблема в том, что свита герцога состоит в основном из его ровесников и все они одеты по последней моде, то есть примерно одинаково, – включилась в дискуссию Кэти. – Герцог среди них ничем не выделяется. Его портретом в этом возрасте мы не располагаем. Внутрь донжона мы попасть не можем, а вне его он всегда со свитой, которая его невольно маскирует. Из замка он давно не выезжал.

Все задумались. Через некоторое время Джонни заявил:

– Я знаю решение. Это решение нашел Ганнибал, когда руководил флотом в одном морском сражении.

– Ты без своего кумира никак не можешь, – засмеялась Марго.

– Однажды Ганнибал должен был принять морской бой с превосходящими силами противника, и ему нужно было вычислить вражеского флагмана среди одинаковых боевых кораблей. Перед боем он выразил желание отправить командующему вражеской эскадрой письмо, что было воспринято как предложение начать переговоры, может быть, даже о сдаче. От одного из кораблей противника пришел баркас, чтобы забрать это письмо. После чего Ганнибал проследил, к какому кораблю причалит баркас с его посланием. И в начавшемся сражении обрушил всю мощь своей эскадры на этот самый корабль, на котором как раз и находился вражеский адмирал. Тому пришлось панически бежать, что и решило в конечном итоге исход сражения в пользу Ганнибала, несмотря на то что у него было значительно меньше кораблей, чем у противника.

Джонни сделал паузу и продолжил:

– Так вот. Мы сейчас напишем письмо и адресуем его лично герцогу. Когда вся компания выйдет во двор прогуляться перед обедом, мы это письмо передадим. А Аристарх проследит, кто его вскроет и будет читать. Это как раз и будет герцог. Аристарх все заснимет, и герцог у нас в кармане. Вот и все. А вы говорите – Ганнибал…

– Ну, хорошо, я думаю, это сработает, – согласилась Марго. – Вот герцог уехал. Как же мы тогда избавимся от оставшегося гарнизона?

Джонни немного задумался, потом вдруг обрадовался и заявил:

– А вот это вопрос второй. И я знаю, как его решить. Был такой полководец, Ганнибал…

Майкл и Марго прыснули со смеху.

– Напрасно смеетесь, – обиженно сказал Джонни. – Нам нужно нестандартное оружие. Например, биологическое. Если я не ошибаюсь, первым в мировой истории биологическое оружие применил Ганнибал. Во время морского сражения ему противостоял гораздо более сильный противник, и Ганнибалу нужно было как-то выкручиваться из этой ситуации. Он нашел выход: его корабли обстреляли противника корзинами с ядовитыми змеями, что привело к паническому бегству врага. Что, заметим, не нарушило биологического равновесия в природе. Вот мы и пойдем по его пути.

– Брр! Змеи – это, конечно, ужасно! – поморщился Майкл, вспомнив шипение змей из корзин Клеопатры.

– А как же Женевская конвенция? – спросила Кэти.

– Так ее же еще не заключили.

– И то верно, – согласилась девушка.

– Короче, ты предлагаешь сделать корзины с ядовитыми змеями, которые нужно будет забросить внутрь замка. И от них охрана разбежится. Змей здесь действительно очень не любят, – принялась размышлять Марго.

– А ты бы не сбежала, если бы ночью на тебя со всех сторон с жутким шипением полезли извивающиеся твари? – спросил Джонни.

– Пожалуй, сбежала бы, – согласилась Марго. – Кому хочется от этих гадов принять смерть. Но ведь если змеи доберутся до поселка, они всех жителей перекусают!

– А нам и не нужны совсем ядовитые змеи. Главное – яркие и необычные и чтобы громко шипели. А для паники мы заранее слухи о таких змеях распустим. Когда все разберутся, мы свое дело уже сделаем и уедем. Кстати, я в Париже на рынке разговорился с продавцом экзотических животных. Он мне показал угрожающего вида змей, от одного вида которых мороз идет по коже, но, по сути, совершенно безобидных. Вот мы их и используем. Правда, придется ехать за ними в Париж. Деньги на покупку змей у нас есть.

– При этом мы свалим все на нечистую силу, – добавил Майкл. – Как Марго выяснила у своего виконта, герцог эту силу явно недолюбливает и вряд ли захочет жить с ней вместе в замке. Так что он не вернется.

– Ну вот, решения нашли. С деньгами сами разберетесь. Начинайте работать, а то время идет. Наши ресурсы не безграничны, – подвела итог Кэти.

Глава 15 Подготовка к атаке. Мэтр Леруа

Первым делом Джонни изготовил письмо с адресацией лично герцогу. Он некоторое время размышлял, что написать, но ничего толкового не придумал: опыта общения с герцогами у него не было. Тогда он решил не морочить себе голову и ограничился простым и доходчивым рисунком: изобразил череп, присовокупив к нему пару скрещенных куриных косточек. Получилось очень угрожающе и непонятно. Потом свернул его так, чтобы адресация была видна хорошо, но содержание было скрыто, и запечатал сургучной печатью с неразборчивым рыцарским гербом. Печать он изготовил на 3D-принтере. Продукт его творчества всем понравился, и было принято решение отправить послание адресату.

Когда поступило сообщение от одного из дронов наблюдения, имевшего биооболочку ворона, о том, что множество хорошо одетых людей вышли из донжона и расположились во внутреннем дворике замка, Джонни отправился в поселок. Зайдя в таверну, он вызвал Жана. Тот, увидев монаха, воспрял духом в надежде все-таки заработать свою монетку. Вручив Жану конверт, Джонни объяснил, что гонец, который должен был доставить пакет его светлости, был ранен и не смог ехать дальше. Сейчас его лечат, но конверт гонец просил срочно передать в замок – здесь письмо государственной важности лично для герцога Карла. Если письмо пропадет, герцог прикажет всех повесить, а если попадет в замок, то эта серебряная монетка – Джонни показал ее Жану – окажется у того, кто доставит его по назначению. Парень все понял, взял послание, отпросился у хозяйки и стремглав помчался по дороге, ведущей в замок.

Он не обратил внимания, что вслед ему устремилась стая воронов. Добежав до ворот, запыхавшийся Жан передал стражнику письмо и заспешил обратно за обещанной наградой. Которую и получил у Джонни.

А в это время на базе темпонавтов, внутри старенькой церквушки, Майкл и Марго внимательно наблюдали за картинкой, поступающей от Аристарха и его стаи. Они увидели, что письмо попало в руки начальника охраны Жоффруа дю Тюрайля. Он отнес его во внутренний дворик замка, где развлекались хозяин и его гости, и вручил герцогу. С этого момента герцог, сам того не зная, стал героем объемной фотосессии, которую негласно устроили ему несколько прилетевших воронов. Распечатав письмо, герцог сильно разозлился, рассматривая изображенный там череп. Особенно его обидели две куриные косточки под ним. Герцог потребовал к себе гонца, но дю Тюрайль объяснил, что гонец предусмотрительно смылся, опасаясь сиятельного гнева хозяина. Герцог отшвырнул письмо, но его решимость задержаться здесь стала как-то меньше. Карлу вспомнился взбесившийся огромный приблудный пес, который учинил большую панику в замке.

Все прошло отлично, и Марго, вволю налюбовавшись на объект своего творчества, засела за сочинение страстного любовного послания. Герцогский титул Карла очень способствовал ее вдохновению. А Джонни с Майклом тоже времени даром не теряли. Наняв повозку и взяв с собой Жана, которого они на время выкупили у хозяйки трактира под предлогом поездки к его больной бабушке, темпонавты отправились в Париж.

Ехать пришлось долго. Прибыв в город, они сразу поспешили на рынок, где Джонни отыскал знакомого торговца экзотическим животными и сделал заказ на крупную партию неядовитых, но беспокойных, ярких и кусачих змей. Ему очень повезло: как раз партия подходящих пресмыкающихся прибыла из-за границы. Майкл взялся торговаться и вытребовал себе хорошую скидку за опт.

Пока они торговались, пропал Жан. Он впервые оказался в большом городе, смотрел вокруг, в изумлении открыв рот, и, в конце концов, потерялся. Оставив Майкла рассчитываться с торговцем, Джонни отправился искать Жана. Он обнаружил его у собора Парижской Богоматери, где тот, задрав голову, разглядывал что-то наверху. Схватив парня за шкирку, Джонни водрузил его на повозку и в воспитательных целях провел экскурсию к Монфокону. Увидев уставившихся на него покойников, Жан вжался в повозку и все остальное время был образцом исполнительности и покорности. Погрузив корзины со змеями и пристроив Жана присматривать за ними, компания отправилась домой.

К их приезду любовное послание герцогу было готово. Марго, донельзя довольная своим творением, надушила письмо духами и отправила с ним Жана в замок. На этот раз герцог, по отчету Аристарха, аж запрыгал от восторга, и на следующий день кавалькада роскошно одетых всадников во главе с герцогом, в сопровождении пажей, охраны и слуг, собралась покинуть замок.

Джонни и Майкл, облачившись в сутаны, пошли посмотреть на выезд герцога. По обеим сторонам вдоль дороги, ведущей к замку, собралось много народу. Некоторые пришли сюда выразить свои верноподданнические чувства, кто-то – просто поглазеть на яркое зрелище, были и такие, кого не спрашивали их желание, а просто пригнали из домов и велели радоваться. Наконец, ворота замка торжественно распахнулись, и из него выехала яркая и пестрая процессия во главе с герцогом.

Толпа возбужденно заорала:

– Слава герцогу! Герцогу слава!

Вдоль дороги шли стражники и тупыми концами пик энергично и без особого разбора воодушевляли обывателей. В толпе мелькали уже знакомые темпонавтам лица: мясник – жертва аферистов, переписчик рукописей, изготовитель гвоздей и другие завсегдатаи таверны.

Орущий во всю глотку мясник вдруг подскочил к стоявшему недалеко от Джонни и Майкла пожилому мужчине и с размаху ударил его по лицу. Тот упал на землю. Его шляпа откатилась в сторону, открыв седые волосы. Джонни помог ему подняться и отряхнуть камзол.

– За что он вас? – спросил он.

– А, это вы, брат Доминик. Благодарю сердечно, – сказал мужчина, потирая лицо. – Ему показалось, что я недостаточно громко кричал «Слава герцогу, герцогу слава!». И брат Фотий здесь! Вы великолепно разгромили меня за шахматной доской. Должен сказать, что вы изумительный игрок. Много потрясающих находок и удивительных шахматных комбинаций.

Майкл узнал в нем одного из своих партнеров по игре в шахматы и поклонился. Мужчина поклонился в ответ.

– Позвольте представиться, месье, я – Андрэ Леруа. Библиотекарь герцога. Бывший, правда. Он меня выгнал за то, что у меня во многих случаях было свое мнение, и оно слишком часто оказывалось правильным – это злило его больше всего.

Леруа поднял с земли запачканную шляпу и попытался привести ее в порядок. Наконец это ему удалось, но надевать шляпу он не стал, рассматривая приближающуюся процессию.

– И вообще – почему я должен кричать «Слава герцогу!» и «Герцогу слава!»? – с обидой сказал экс-библиотекарь. – Пусть хоть одну чувствительную победу одержит, накормит голодных и уважит стариков. Сделай что-нибудь хорошее для людей, и слава сама тебя найдет. И не нужно будет заниматься самообманом, заставляя всех кричать «Слава мне!». Славу-то еще заслужить надо. Знаете, как говорят по этому поводу на Востоке: «Сколько ни кричи „халва“, во рту слаще не станет!»

Леруа поморщился и со вздохом завершил свою тираду:

– О tempora, о mores![5]

– Tempora mutantur et nos mutantur in illis[6], – ответил Джонни.

– Хочется надеяться, что в лучшую сторону, – буркнул библиотекарь.

Он кивнул в сторону мясника.

– Не люблю фанатиков! У них мозги атрофированы за ненадобностью. В мозгах у них переключатели: когда орать и кого бить, и больше ничего у него в голове нет, – заявил он, для убедительности постучав себя по лбу. – А переключателем в его голове щелкают другие.

Мясник продолжал восторженно кричать, размахивая руками.

– Он никогда не посмел бы ударить меня. Я ведь в Сорбонне учился, я человек уважаемый. Но вот с криком «Слава герцогу!» можно все, и никто не заступится, все боятся, – обиженно сказал Леруа.

– А вы, мэтр, не пробовали сказать это его светлости? Вы ведь были с ним рядом? – спросил Джонни.

– Я никогда не утруждаю себя проблемами, в решении которых заведомо бессилен, – усмехнулся Леруа. – И не позволяю им себя расстраивать. Видите ли, его светлость абсолютно уверен в праве сильного, с самого рождения.

Он помахал шляпой в сторону процессии и продолжил:

– Применение физической силы есть признак бессилия разума.

Библиотекарь погладил ноющую скулу, одновременно продолжая приветственно махать шляпой в сторону процессии.

– Один умный человек как-то сказал: «Я с вами категорически не согласен, но готов умереть за ваше право высказать свое мнение!» – заметил Джонни.

– Очень интересно сказано! – оживился Леруа. – Я человек образованный, но такого не слышал. Вы знаете больше меня, брат Доминик. Хотя я всех корифеев науки перечитал от корки до корки.

«Еще бы, это сказал Вольтер, а до его рождения еще лет триста, – подумал Джонни. – Хорошо быть ярким, когда у тебя под рукой высказывания будущих гениев».

– Правильно вы сказали. Глубоко. Только вот в чем проблема. Такие люди, как этот мясник, высказывают свое мнение ударом кулака в лицо. По-другому они не умеют, мозгов не хватает, – вздохнул Леруа. – Они только и могут собраться толпой, размахивать факелами и хором горланить что-нибудь бессмысленное. Или избить кого-нибудь. А если таких собирается много, получается шабаш орангутанов. Вот такие у нас споры за истину.

Экс-библиотекарь поморщился, вытащил медную монету и приложил к лицу.

– Умному, но небогатому человеку приходится нелегко, – грустно заметил он. – А что я могу? Занятия науками требуют денег, которых у меня нет. Особенно теперь, когда я лишился благосклонности герцога.

– Дорогой мэтр, я вам посоветую обратиться к барону де Ре, – участливо сказал Майкл. – Он большой любитель науки и вполне может помочь с деньгами на исследования.

Он чуть было не сказал «стать спонсором», но вовремя спохватился.

К этому времени процессия во главе с хозяином замка торжественно продефилировала мимо, и продолжать дискуссию собеседники отправились в таверну.

С отъездом герцога таверна несколько опустела, к разочарованию хозяйки, но все равно в ней было довольно много посетителей. Пока Майкл увлеченно обсуждал с бывшим библиотекарем философские вопросы, Джонни долго беседовал с Жаном. В заключение он напомнил ему о Монфоконе, что произвело на парня сильное впечатление. Подошедший Майкл добавил несколько жутких и очень красочных сцен, которые ожидают парня, если он что-нибудь сделает не так. Парень перепугался.

– Здесь нужно мозгом думать, – расстроился тот. – А я ведь всего лишь прислуживаю у дамуазель Арну и другому обхождению не обучен.

Пришлось Джонни провести с ним блицкурс по технике формирования общественного мнения в средневековых условиях. Судя по дальнейшим событиям, семена упали на благодатную почву – парень был хоть и трусоватым, но смышленым…

Темпонавты покинули таверну. Жан, тщательно проинструктированный Джонни, принялся распространять нужные слухи. Он к месту и не к месту рассказывал о том, что, оплакивая свою бабушку, наслышался рассказов о появившихся в окрестностях Парижа страшных заморских змеях, укус которых смертелен. Человек умирает за несколько часов и, кроме того, теряет свою мужскую силу. Насчет наступающей импотенции юноша добавил сам, для разнообразия и яркости рассказа. И вот эти змеи, по его словам, со дня на день могут оказаться здесь, может даже, в замке.

Люди поверили байкам Жана сразу, причем сильнее всего слушателей поразила угроза импотенции. Больше всех разволновался кюре.

– Я никак не могу понять, что он так расстроился, – удивилась Марго. – Он же давал обет безбрачия. И вообще – это же глупо. Почему кого-то может волновать угроза импотенции, если укус смертельный?

– Не ожидала, что слухи так быстро распространятся, – заметила Кэти. – Конечно, люди быстрее верят тому, что на них обрушится какая-нибудь неприятность, чем каким-то хорошим вестям. Но нельзя же быть такими легковерными.

Как бы там ни было, но общественное мнение к возможному вторжению змей было подготовлено. Теперь надо было реализовать самую сложную часть плана – захватить замок. Нельзя было исключить возможность того, что герцог мог вернуться, причем не в самом лучшем настроении.

Глава 16 Нападение на замок

Когда была получена благоприятная метеосводка, темпонавты начали действовать. Поздней ночью повозка, уставленная глиняными кувшинами, полными змей, подкатила к стенам замка. За ней подъехала вторая, затянутая тентом. Рядом с повозками уселся огромный молчаливый пес. С одной из повозок слезли четыре человека – девушка, двое монахов и молодой парень. Девушка – Марго – была в темном платье с капюшоном, фигуры Джонни и Майкла скрывали сутаны. У всех троих под верхней одеждой были надеты легкие и прочные доспехи-бронежилеты. Четвертым был Жан.

Небо затягивалось тучами, и, судя по всему, должен был пойти сильный дождь. Он уже накрапывал потихоньку, явно примериваясь и собираясь с силами. Ворота замка были закрыты, на стенах и башнях, закутавшись в плащи, дремала стража. Особого усердия она не проявляла: замок практически пустовал, и в охране никто из обитателей не нуждался. Несколько факелов тусклым колеблющимся светом освещали закрытые ворота, внутренний и внешний дворы замка. Мерцали огоньками свечей несколько узких окон донжона.

Джонни, набросив капюшон сутаны на голову, перешел ров и выстрелом из арбалета зацепил верх веревочной лестницы за зубцы крепостной стены. По плану, по этой лестнице должен был забраться Жан и, когда начнется атака, вопить во всю глотку: «Спасайся, кто может, змеи вокруг! Открывайте ворота, убегайте, в замке нечистая сила!» И далее в том же духе. В крайнем случае, ему нужно было самому открыть ворота.

Вот здесь возникла проблема. Вначале их помощник Жан был полон энтузиазма. Воскликнув «Святая Варвара, помоги!» – он перекрестился и побежал в направлении замка.

Однако, увидев в ночной мгле возвышающуюся черную громаду стен, Жан перепугался и категорически отказался лезть на них по веревочной лестнице. Он вдруг панически стал бояться высоты. Никакие увещевания не помогали. Он даже был согласен, чтобы его отвезли на Монфокон и там повесили, но только чтобы не заставляли лезть на стену.

– Отпустите меня обратно, – расхныкался перетрусивший Жан. – Я промок и замерз. Пожалейте несчастную христианскую душу!

Это разозлило Марго. Она пробормотала: «Ладно, трусость мы вышибем трусостью!» – и выпустила пса. Получив от нее команду, Арчибальд, оскалив свою страшную пасть, бросился на Жана. Увидев оскал устрашающих клыков с капающими с них слюнями, горящие яростью глаза и услышав тяжелый топот несущегося на него огромного пса, Жан мгновенно взлетел на стену. Причем наблюдавший за ним Джонни не был уверен, что Жан воспользовался при этом веревочной лестницей.

Как только он оказался наверху, в небе над замком показалась стая огромных черных воронов. Каждый из них держал в когтях глиняный кувшин со змеями. Пролетая над башнями, стенами, воротами замка и над его дворами, они бросали кувшины вниз. Из разбившихся кувшинов с жутким шипением полезли змеи. Жан, пришедший наконец в себя после стремительного подъема на стену, увидев змей на свободе, совершенно искренне заорал «Спасайся, кто может!» и бросился к ближайшей башне.

В этот момент треснуло небо, зигзаги ярких молний ударили где-то совсем рядом и потоки хлынувшего холодного ливня залили замок. Наружные факелы затушило дождем, в плотной темноте теперь царила паника, крики ужаса и всеобщее бегство. Некоторым змеи заползали под одежду, и обезумевшие от страха люди пытались сбросить их с себя. Разносились жуткие вопли стражников, которым змеи забирались под доспехи. Панику добавляло множество крыс и мышей, метавшихся по помещениям замка в попытках скрыться от голодных пресмыкающихся. Ворота распахнулись, и из них побежали не помнящие себя от страха люди. Среди них бежал и Жан.

Вскоре поток бежавших иссяк, и в распахнутые ворота въехала телега с оборудованием. Сидевшие на козлах Майкл и Джонни, на лицах которых были очки ночного видения, быстро сбросили с телеги тент, установили и запустили портативную буровую установку. Через несколько минут странное сооружение во дворе замка уже выбрасывало вверх землю и глину, пробивая путь к аварийному геодатчику. Убедившись, что Майкл полностью контролирует работу установки, Джонни направился к воротам – там, в проеме внутри стен мелькнул чей-то огонек. Подойдя ближе, он увидел, что у самых ворот горел факел, который держал в руке крупный человек в полном рыцарском облачении. В другой руке у него сверкал огромный обнаженный меч. Это был не просто меч, это был фламберг. Блики огня от факела отражались вспышками на его волнистой поверхности и в ночной темноте создавали жуткое впечатление пламенеющего клинка. Джонни сразу узнал рыцаря – это был Жоффруа дю Тюрайль, начальник гарнизона замка. На него змеи не произвели никакого впечатления, он был готов к бою и отступать не собирался. Увидев Джонни, рыцарь проревел:

– А, это ты, проклятый монах! Иди сюда, я засуну тебя в штаны вместо клистира!

Со свирепым выражением лица, размахивая сверкающим мечом, Жоффруа пошел на Джонни, который, отступая, увидел брошенный кем-то из стражников меч. Он схватил его и приготовился защищаться. Звонко зазвенела сталь скрестившихся клинков, и уже скоро оба почувствовали, что сошлись достойные соперники. Каждый из сражающихся пропустил по нескольку тяжелых ударов, и только благодаря великолепным доспехам оба противника сумели устоять и не получить фатальных ран. Битва шла с переменным успехом.

Встревоженная Кэти, наблюдавшая за развитием событий глазами одного из сидевших на воротах воронов, просила Джонни продержаться. Дю Тюрайля убивать было опасно: он оказался достаточно известным воякой, и его подвиги описывались в исторических хрониках того времени. Но, к недоумению Кэти, все записи о нем обрывались именно тем годом, когда Жоффруа встретился с Джонни.

Неожиданно Джонни поскользнулся на мокрой глине и упал. Рыцарь тут же этим воспользовался и нанес удар, который лежащему Джонни с трудом удалось парировать. Вскочив на ноги, Джонни почувствовал, что сутана намокает от крови – удар рыцаря частично достиг своей цели. Его меч попал в стык защитных доспехов темпонавта. Это была совершенно уникальная ситуация, но именно она и случилась.

Внезапно что-то произошло, облаченный в стальные доспехи рыцарь засветился каким-то голубым огнем и исчез. «Зафиксировано внезапное темпоральное перемещение металлического объекта в XX век!» – закричала по внутренней связи Кэти.

Переполненный яростью Жоффруа вдруг увидел, что стоит на каком-то мосту, с неба сыплет мокрый, липкий снег, а прямо на него, подняв вверх рога, несется нечто страшное и огромное. Он успел заметить, что внутри этого нечто сидит закрывшая руками лицо и кричащая от ужаса женщина. В следующий момент трамвай сшиб рыцаря и отбросил его к перилам. Тяжело перевалившись через них, ничего не понявший Жоффруа рухнул вниз. Проломив лед реки, закованный в сталь рыцарь быстро пошел ко дну…

В замке продолжала работать странная установка. Рядом с ней, не обращая внимания на хлеставшие потоки дождя, неподвижно замерла огромная собака, охраняя рычащий бур от возможных врагов.

К сидевшему на земле Джонни уже бежала Марго, вызванная Кэти. Майкл тоже бросился к другу. Марго начала обрабатывать рану. Увидев Майкла, Марго сообщила:

– Рана очень опасная: фламберг при ударе за счет волнистой режущей кромки отсекает плоть лепестками, которые тут же загнаивают и никогда не заживают. Джонни надо срочно эвакуировать и сделать операцию.

Она глянула на ворота замка.

– Рыцарь был полностью готов к бою, значит, ему кто-то помог надеть доспехи. Где-то здесь должен находиться его слуга. Его нужно срочно найти.

Майкл оглянулся, увидел выпавший из рук исчезнувшего рыцаря фламберг, схватил его и побежал к привратному помещению. Там у окна стоял с остановившимся взглядом Шарль Кордье. В руке у него был искривленный персидский нож. Он видел, что произошло с Жоффруа, и жизнь для старого слуги потеряла всякий смысл. Шарль бросил взгляд на вбежавшего с мечом в руке Майкла и полоснул себя ножом по горлу. Хлынувшая потоком кровь унесла с собой жизнь верного оруженосца.

Майкл позвал Арчи, и они побежали по помещениям замка. В одном из них сидели, дрожа и прижавшись друг к другу, горничная и повариха. Увидев ворвавшегося огромного пса, обе завопили от ужаса, но Майкл схватил и вытолкал их во двор. Не помня себя от страха, обе бросились бежать из замка. Больше в замке никого не осталось.

Холодные потоки дождя заливали крепостные стены и башни с распахнутыми воротами, из которых расползались по округе чужеземные змеи. Внутри крепости продолжала работать установка, оглашая округу периодическим рычанием и монотонным непонятным постукиванием.

Майкл уложил Джонни на телегу, и Марго с раненым под покровом ночи уехала на операционную базу – церквушку в глубине леса. Майкл перевел установку в автономный режим, закрыл с помощью вернувшегося Жана ворота, и оба покинули место событий. Перед этим они взяли с собой тело Шарля Кордье и, подъехав к поселку, положили оруженосца на обочине дороги, чтобы местные жители могли его похоронить. Замок опустел, только несколько воронов, несмотря на дождь, расселись на верхушках башен и зорко наблюдали за обстановкой.

Глава 17 Нечистая сила в замке

Поселок был охвачен паникой. Прибежавшие из замка рассказывали, что сам дьявол ворвался внутрь и с помощью множества черных воронов забросал замок огромными шипящими змеями, настоящими исчадиями ада. Возвращаться в него никто не хотел, да и в отсутствие начальника гарнизона никто на этом не настаивал. Заглянувший в таверну кюре обещал наутро заняться изгнанием нечистой силы, но особой уверенности у него в голосе не прозвучало. Запив страшные известия несколькими кубками хорошего вина, кюре заявил, что все равно замок теперь – это место гиблое, и он никому не рекомендует соваться в замок. Сам он идти туда раздумал.

– Самое надежное судно то, что стоит в гавани, – объяснил он свой отказ от визита в замок.

Отправили к герцогу гонца с докладом о страшных событиях. Приступивший к своим обязанностям Жан, помня наставления Джонни и услышав оценку событиям, которую дал кюре, предпочел держать язык за зубами.

Осмотрев рану Джонни, Марго сделала заключение, что рана серьезная – Жоффруа хорошо знал свое дело. Раненого можно было поднять на орбиту, но перегрузки при взлете все-таки были нежелательны. Поэтому возникла необходимость задержаться на время, пока Марго сделает операцию, и рана начнет заживать. Чистый средневековый воздух и свежие натуральные продукты могли пойти ему на пользу и способствовать выздоровлению. Взлет решили отложить. Марго занялась лечением Джонни.

Майкл вернулся в поселок. Ему нужно было дополнить слухи, запущенные Жаном, новыми страшными подробностями, чтобы придать им достоверность и отбить охоту у любопытных заглянуть в брошенный замок до тех пор, пока не закончится работа с геодатчиком. С этой целью он отправился в таверну.

Не успел он зайти внутрь, как на связь вышла Марго. Девушка попросила на обратном пути заглянуть в какой-нибудь местный супермаркет и прикупить немного свежих продуктов, которые пошли бы на пользу Джонни, и вообще, чтобы был запас.

– Запас продуктов сделаем потом. И вообще – избыток пищи мешает тонкости ума, – возразил ей Майкл, вспомнив Сенеку.

У него была иная цель посещения таверны, и ему не нравилось, что Марго отвлекает его посторонними заданиями. В таверне за одним из столов сидел довольный кюре, только что выигравший в шахматы у экс-библиотекаря герцога. Леруа с расстроенным видом прятал полегчавший кошель.

– Factum est factum[7], – прокомментировал он свое поражение и увидел Майкла. – О, маэстро, идите к нам!

Майкл подошел и сел за их стол.

– Человек только думает, что он самостоятельно играет в шахматы, – попытался успокоить себя мэтр Леруа. – На самом деле он такая же шахматная фигура, как и остальные фигуры, стоящие на шахматной доске. Всеми нами кто-то играет.

Кюре пропустил сентенцию проигравшего библиотекаря мимо ушей и принялся расставлять фигуры. Игра началась. Увидев Майкла, начавшего партию с кюре, вокруг них стал собираться народ. Майкл свел первую партию вничью, а вторую проиграл. Кюре был наверху блаженства и довольно потирал руки.

– Это все на потребности церкви, на помощь страждущим, – приговаривал он, предвкушая хороший куш.

И тут произошло то, чего никто не ожидал. Запустив руку в рясу, Майкл вытащил оттуда вместо кошелька обрезки тесемочек, которыми он был привязан к поясу. Удивлению его не было предела. Дело в том, что в кошельке, кроме монет, находился индивидуальный блок дальней связи. Когда он собирался, вместо того, чтобы этот блок – небольшую черную коробочку – прикрепить к телу, как предписывалось инструкцией, беспечно сунул его в кошелек. И вот теперь такая небрежность дала о себе знать.

Потерянное устройство обеспечивало радиоконтакт с Кэти и остальными темпонавтами. Если оно будет похищено, то любопытный воришка мог случайно включить вызов и громкую связь. Зазвучавший из коробки человеческий голос привел бы его в ужас, дело могло в результате получить огласку и попасть в церковный суд с его репрессивным аппаратом, чего ни в коем случае допустить было нельзя.

У входа в таверну Майкл разговаривал с Марго, и кошелек был при нем, значит, кошелек срезал кто-то из посетителей, находившихся внутри таверны. Поскольку никто из заведения за это время не выходил, следовательно, кошелек и его похититель еще оставались здесь.

Кюре, увидев срезанные тесемки и поняв, что его вознаграждение уплыло вместе с кошельком, сильно разгневался. Вокруг игравших собрались почти все посетители. Прибежала хозяйка таверны и, узнав о краже, подрывавшей престиж заведения, принялась лупить всех подряд, попавшихся под ее горячую руку. Разумеется, с учетом социального статуса.

Майкл твердо знал, что он должен вернуть кошель с блоком связи любой ценой. Но как? Как в этой толпе вычислить вора?

Он посмотрел на Жана. Тот, вытирая полотенцем кубки, показал глазами на одного из посетителей. Это был бедно одетый молодой человек, подмастерье у плотника, по имени Пьер. Он стоял в толпе с безразличным видом и почесывал затылок.

Кюре тоже имел сомнения относительно Пьера. Поманив его пальцем, он приказал:

– А ну-ка, покажи, что у тебя спрятано за поясом?

Пара дюжих посетителей схватили молодого человека, а третий обшарил его с ног до головы. Кошелька у него не было. Пьера отпустили, и он с обиженным видом уселся рядом, спрятав руки под столом. Кюре принялся рассказывать о небесных карах, которые обрушатся на воришку. Как только его найдут.

Майкл не мог полагаться на небесные кары. Найти вора нужно было немедленно. Он повернулся к кюре и сказал:

– Ваше преподобие, вы забыли упомянуть еще одну вещь. Кошелек-то у меня заговоренный. Кто его возьмет без моего позволения, у того на ладони сразу вырастут черные бородавки.

Пьер инстинктивно вынул правую руку из-под стола и глянул на свою ладошку. Тут он все понял, но было уже поздно: все смотрели на растерявшегося парня. Сомнений больше ни у кого не было.

– Умно, – заметил мэтр Леруа и с уважением добавил: – Вы хорошо знаете людей, брат Фотий.

Воров здесь не любили. Через пару минут, размазывая слезы на разбитой в кровь физиономии, уличенный в воровстве Пьер показал щель у камина, в которую он спрятал кошелек. Майкл проверил содержимое и успокоился: блок был на месте. Он расплатился с кюре, и игра продолжилась.

Благодаря тому что Майкл быстро нашел вора, его авторитет стал непререкаемым. Это было очень на руку. Продолжая игру с кюре и как бы мимоходом реагируя на разговоры о нечистой силе, угнездившейся в замке, он высказал мнение, что через два-три дня она сама его покинет. Поэтому сейчас туда соваться не стоит, так как это смертельно опасно. Кюре эту идею поддержал – ему совсем не хотелось ввязываться в такое сомнительное мероприятие, как изгнание нечистой силы из замка. Он предпочитал, чтобы все само собой как-нибудь рассосалось. В результате местное общество склонилось к тому, чтобы пока занять выжидательную позицию и всем вместе отправиться в церковь, чтобы в горячих молитвах дать бой врагу рода человеческого. Так и решили.

Майкл подозвал хозяйку и попросил принести продукты, которые заказывала Марго. Хозяйка рада была услужить молодому монаху, избавившему ее заведение от позора. В итоге у него появилась сумка, набитая продуктами, и кувшин прекрасного вина. И все это за полцены. Настроение у Майкла поднялось, и, распрощавшись с посетителями таверны и хозяйкой, он собрался домой, на базу, где его ждала ничего не понимающая Марго. Ее встревожила пропажа связи, и она волновалась за Майкла. Следствием этого волнения было то, что за дверями таверны довольного темпонавта встретила стая воронов, которая сопровождала молодого человека до самой базы.

Когда вернувшийся Майкл рассказал о своих приключениях, Марго не на шутку разозлилась: почему он не сделал все, как надо, и не выполнил естественные для любого разумного темпонавта правила и тому подобное. Майкл терпеливо слушал, а потом не выдержал и обиделся.

– У нас в таких случаях говорят: ты такая умная, как моя жена потом! Оплошал, но я же все исправил. Все уже закончилось. Чего уж теперь кипятиться.

В конце концов они помирились.

Через два дня все работы по геодатчику были выполнены, и Майкл вместе с Марго ночью вывезли оборудование из замка. К этому времени змеи из замка расползлись, и он полностью опустел. Только флюгер на одной из башен поскрипывал от порывов ветра, пугая редких прохожих и стаи галок, облюбовавших крепостные зубцы.

Воспользовавшись паузой, возникшей из-за ранения Джонни, Кэти принялась исследовать удивительное событие – спонтанное перемещение металлического объекта на иной временной уровень, которое произошло с рыцарем Жоффруа дю Тюрайлем. Такое перемещение не вписывалось в стандартную теорию, и странное происшествие давало возможность существенно ее развить. Она представляла себе это явление подобно тому, как от водоворота в реке иногда отпочковываются маленькие водяные воронки, уходящие в сторону. В замке заработала темпоральная установка, и, возможно, побочным явлением ее работы оказалась такая вот отделившаяся темпоральная воронка в пространстве-времени, в которую и угодил рыцарь…

Вернулся отправленный к герцогу гонец. Он сообщил, что после неудачного свидания обиженный герцог Лотарингский удалился в свою основную резиденцию, где тут же завел себе новую любовницу. Возвращаться в покинутый замок, в котором, по слухам, завелась нечистая сила, и восстанавливать его он не собирался. Об этом сообщил Майклу кюре, с которым он встретился за очередной партией в шахматы.

Джонни выздоравливал, и ему было скучно. Как-то вечером к нему заглянул Майкл. Джонни лежал на диване и с философским видом смотрел в потолок.

– Ты чего такой насупленный? – поинтересовался Майкл. – Дело идет на поправку. Скоро Марго тебя выпустит, будешь как огурчик.

– Я потерял одну очень ценную вещь, – задумчиво проговорил Джонни.

– И что же ты ухитрился потерять, лежа на диване? – удивился друг, вспомнив свой потерянный кошелек и связанную с этой потерей суету.

– День, – вздохнул Джонни. – За сегодняшний день я не сделал ничего, ради чего стоило жить.

– Да, это серьезная утрата, – улыбнулся Майкл. – Но не расстраивайся. У тебя еще будет возможность все наверстать.

Благодаря усилиям Марго Джонни быстро выздоравливал. Через несколько дней она разрешила раненому спокойные прогулки по лесу, настроение у него поднялось.

Спустя некоторое время Кэти сообщила, что средствами оптического наблюдения со спутников зафиксировано движение транспортных средств, попросту телег, загруженных камнями, из замка. Местные жители воспользовались случаем и попросту растаскивали брошенный замок, разбирая его по камешкам. Скорее всего, это и послужило причиной того, что замок, в конечном счете, исчез с исторических карт.

Темпонавты были уверены, что неожиданные сюрпризы и неприятности, свалившиеся на них, наконец закончились, и готовились к скорому возвращению на орбиту.

Однако, как оказалось, главные испытания ждали их впереди. Средневековье цепко держало их в своих объятиях и отпускать не собиралось.

Часть четвертая Небесный замок. Возвращение

Глава 1 Спасение девочки

Стоял пригожий солнечный день. Недалеко от места базирования темпонавтов по тенистой узкой дорожке среди дубового леса на конях ехали два рыцаря в роскошных камзолах – барон Хьюго де Ла Мотт и красавец Персиваль де Труа. Персивалю было года двадцать два, мир был создан для него, и он наслаждался жизнью. В отдалении за ними ехали вооруженные слуги, одетые в цвета своих хозяев.

– Ну, ты отчаянный парень, – одобрительно говорил Хьюго своему товарищу. – До сих пор все говорят о тебе. Помнишь, когда ты вышел в турнирном поединке против рыцаря в полном вооружении, а сам был одет только в ночную рубашку своей прекрасной дамы. Как все хлопали! Даже мужу пришлось хлопать, хотя он весь кипел от злости! Да, не всякий рыцарь решится на испытание камизой. Надеюсь, дама тебя полной мерой вознаградила за твой подвиг?

– Она-то хотела вознаградить, – ответил с довольной улыбкой Персиваль. – Но ты же помнишь, в каком состоянии я был после поединка. Мне пришлось целых два месяца терпеть общество лекаря. Но все уже встало на свои места, и я готов к подвигам в постели моей дамы! Лишь бы мужа куда-нибудь черти забрали. А как твоя дама, одарила тебя своей благосклонностью?

– Почти, – со вздохом ответил Хьюго. – Зимой еле ноги успел унести, когда ее муж с охоты внезапно вернулся. А я по ней тосковал и даже стихи написал. Вот послушай.

Прокашлявшись, рыцарь принялся нараспев читать стихи о прекрасной даме, явно списанные у кого-то из восточных поэтов:

Жизнь отдам за пунцовые губы твои, Нет на свете безумней нашей любви, От любви захмелел я, лишился рассудка…

– Смотри, не переусердствуй, – посмеиваясь, прервал приятеля Персиваль. – А то твой гульфик уже в седле не умещается!

– Послушай, Персиваль, здесь недалеко деревушка – Бюре-ле-Пети, кажется. Не желаешь воспользоваться парочкой простолюдинок, а то действительно что-то тесновато в седле стало. Развлечемся, устроим маленькую охоту?

– Не могу отказать такому отважному и благородному рыцарю, как ты, Хьюго, – отозвался Персиваль. – А потом ко мне в замок – устроим пир в твою честь. Я как раз вчера косулю завалил. Вот и дочитаешь свои послания прекрасной даме.

Оба рыцаря пустили лошадей вскачь и вскоре выехали на полянку, на которой находились несколько крестьян, а также женщин и девочек. Увидев рыцарей, все бросились врассыпную.

Персиваль догнал убегающую от него молодую женщину и сбил ее с ног. Какой-то крестьянин закричал: «Лили, Лили!» – но на него набросились слуги Персиваля и принялись жестоко избивать. Рыцарь спрыгнул с коня, схватил за волосы пытающуюся убежать женщину и отстегнул свой гульфик. Затем задрал ей платье и грубо набросился на нее, не обращая внимания на крики жертвы.

Хьюго, соскочив с коня, увидел недалеко хорошенькую черноволосую девочку лет тринадцати-четырнадцати в красном платьице. Она пыталась убежать, но он догнал ее и стал рвать на ней платье. Оба упали на землю. Барон отстегнул свой гульфик и повернул девочку спиной к себе.

Однако девчушка, изловчившись, пяткой сильно ударила рыцаря между ног и точно попала в цель. Раздался дикий рев боли. Хьюго вскочил, согнувшись и держась обеими руками за пораженное место. Воспользовавшись ситуацией, девочка бросилась бежать. Вслед ей понеслись яростные вопли взбешенного рыцаря.

– Все за ней! Догнать, я ее убью, я сдеру с нее кожу, я затравлю собаками! – И почти плачуще добавил: – У меня же завтра свидание!

Персиваль, закончив свое дело, пристегнул гульфик и вскочил в седло. Увидев новую жертву, он направил коня вслед за убегающей девочкой. Слуги обоих рыцарей бросились за ней. Раздался лай собак. Жить девочке остались считаные мгновения…

На опушке леса стояли два монаха в капюшонах, опираясь на посохи. Развитие событий явно застало их врасплох. Девочка подбежала к одному из монахов, упала перед ним на колени, схватила за руки и начала целовать.

– Умоляю, спасите меня, пожалуйста! – захлебываясь слезами, кричала девочка. – Они убьют меня, собаками разорвут! Прошу вас! Я жить хочу, я хорошая! Меня священник хвалил! Пожалуйста!

Девочку колотило от ужаса. К ней подбежал один из слуг, протянул руку и вдруг упал от сильного удара посохом, который нанес второй монах.

Но здесь над девочкой, словно тень смерти, возникла фигура усмехающегося Персиваля на коне, неспешно вытаскивающего свой меч. Вдруг монах, к которому в страхе прижалась девочка, вскинул руку. Раздался негромкий шлепок.

На лице Персиваля появилось изумленное выражение. В левой части его камзола расплылось красное пятно. Рыцарь завалился на бок и упал с коня. Слуги в ужасе замерли и потом бросились обратно, к стонущему Хьюго. Через некоторое время некоторые из них осмелели, вернулись и склонились над лежащим Персивалем.

Девочка перестала плакать и плотнее прижалась к монаху. Она была не в силах поверить, что еще жива. Оба монаха, воспользовавшись замешательством в стане врага, схватили девочку, бросились в лес и скрылись в чаще.

Двое слуг пытались посадить стонущего и ругающегося рыцаря в седло. Другие суетились вокруг лежащего ничком на спине и удивленно смотрящего в небо Персиваля.

Тем временем монахи с едва поспевающей за ними девочкой вышли на глухую лесную поляну. Девочка увидела древнюю полуразрушенную церквушку с высоким шпилем. Она не успела удивиться, как монахи подхватили ее, внесли внутрь церкви и закрыли за собой дверь. Снаружи уже слышался отдаленный лай собак и звуки погони.

Оказавшись внутри, девочка изумленно осмотрелась. Хотя в церкви царил полумрак, здесь она оказалась значительно больше, чем снаружи. Все здесь было для девчушки необычно, совсем не такое, как она привыкла видеть.

Спасшие юную беглянку монахи откинули капюшоны. Из полумрака появилась красивая невысокая молодая женщина. Джонни сел за пульт и включил один из мониторов, который засветился. Девочка увидела, что в нем стал виден лес. Странное окно поднялось над лесом, и в нем уже были видны бегущие вооруженные слуги. Удивительное волшебство таинственной церкви перепугало девчушку не меньше, чем то, что с ней только что случилось. Вдруг раздался резкий голос одного из монахов:

– База атакована!

– Я включаю инфразвуковой барьер и оптическое прикрытие! – сказал Джонни.

Сразу после этого стало слышно, как невдалеке жалобно заскулили собаки. Неожиданно в церкви появилась еще одна женщина. Но она была не настоящая, потому что висела в воздухе. Девочка от страха забилась в угол и затихла. Оттуда она наблюдала за волшебными превращениями, которые происходили вокруг нее. Ее разум отказывался что-либо понимать. Священник приходской церкви никогда такого не рассказывал. Но все эти люди были добрые – беглянка видела это по их лицам и внутренне уже доверяла им. Они спасли ее и ничего плохого сделать не должны. Девочка надеялась на это всем своим существом. Вдруг она услышала голос возникшей из ниоткуда женщины.

– Мальчики, вы вляпались по полной, – раздраженно сказала Кэти. – Я все видела. У тебя, Джонни, шансов не было. Он бы тебя зарубил вместе с девочкой. Ты же был без бронежилета, раненый ты наш. Так что применение оружия оправдано. Хотя последствия оценить пока трудно, и они могут быть очень тяжелые. Но девочку будут искать!

В волшебном окне, от которого девочка не могла оторвать глаз, стало видно, как на поляну выбежали разгоряченные погоней слуги убитого Персиваля. За ними плелись скулящие собаки. Выбежавшие из леса люди стали озираться – к удивлению девочки, они явно не видели стоявшей перед ними церкви! Посовещавшись, преследователи разделились на две группы, которые побежали в разные стороны. Вдруг девочка вздрогнула – ей послышался скрип чердачного окна сверху. А внизу, в зале, рядом с первым окном образовалось второе, через которое можно было увидеть всю поляну как бы со стороны. Поляна была пуста, и девочка принялась протирать кулачками глаза. Но ничего не изменилось – церкви, в которой девочка находилась, все равно не было. У нее сердце ушло в пятки от нахлынувшего страха.

В волшебном окне появились несколько каркающих воронов, разлетающихся в разные стороны. И вдруг девочка увидела всю округу сверху, как будто церковь поднялась к небесам и летела почти под облаками. Был виден лес, дороги, знакомая речка и поселок. Родные, наверное, места себе не находят из-за страха за нее, подумала девочка. На изображении стала видна бегущая внизу толпа слуг, которые ее искали.

Девочка почувствовала, что ощущения у нее стали как бы раздваиваться. С одной стороны она видела, что они летят, но такого ощущения в теле, как, например, на качелях, она не испытывала. А во втором окне все было как обычно, была видна поляна и ничего не двигалось. Ее размышления прервал голос монаха, сидевшего за пультом.

– Они подожгли деревню. По всем дорогам погони с собаками.

– Джонни, вам нужно срочно возвращаться, – услышала девочка голос женщины, возникшей ниоткуда. – Отправьте девочку домой, верните дроны и стартуйте.

– Если оставим девочку, она неизбежно умрет страшной смертью, – ответил монах, которого звали Джонни, как поняла из разговора девочка. – У меня рука не поднимется ее выгнать. Я не убийца.

– Послушай, Кэти, – заговорил второй монах. – Если бы мы не вмешались, ее бы все равно уже убили – ты же видишь, что делается. Следовательно, если мы ее заберем, мы ничего не изменим для Истории: она и так и так исчезает из местного общества. Выходит, это с большой вероятностью контакт третьего рода.

– Хорошо. Возвращайтесь сразу на «Зевс». Марго, позаботься о девочке. Хотя мне все это очень не нравится. Ну, все, я жду вас, – сказала женщина и исчезла.

Девочка старалась уже ничему не удивляться, хотя ей это удавалось с большим трудом. К ней подошла Марго и обняла дрожащего ребенка. Девочке от ее ласкового прикосновения сразу стало уютно и спокойно. Марго поглаживала ее по голове и утешала.

– Бедненькая моя, не дрожи. Не бойся, все будет хорошо. Мы никому тебя не отдадим и от всех защитим.

Сердце Марго сжималось от жалости к перепуганной девчушке, у которой только что хотели отобрать жизнь. Просто так, по чьей-то мимолетной прихоти.

– Вот ведь негодяи, – сказала Марго. – Девочку хотели одним движением вычеркнуть из жизни. А ведь она могла бы стать каким-нибудь великим человеком и принести многим людям счастье и радость. Правда?

Девочка, внимательно вслушиваясь в слова Марго, согласно кивнула.

На поляне из ничего снова возникла церковь. Девочка смотрела во все глаза. В распахнувшееся чердачное окно церкви по очереди влетели вороны. Окно захлопнулось. Девочке хотелось знать, кто закрыл окно, но она никого не увидела. Выходит, окно тоже было волшебное и само по себе захлопнулось. Джонни сделал какие-то манипуляции, и церквушка таинственным образом превратилась в странное сооружение, которому девочка уже не могла подобрать название. Это был экспедиционный спускаемый аппарат с отключенной оптической маскировкой.

Марго потянула девочку за руку и усадила ее в необычное кресло, которое сразу мягко схватило ее в свои объятия. Девочка хотела было испугаться, но увидела, что все остальные тоже уселись в кресла, с ними происходит то же самое, и успокоилась. Марго ободряюще улыбнулась девочке.

– Внимание, стартую, – раздался голос Джонни.

Девочка почувствовала, как кресло под ней дернулось, и какая-то невидимая сила властно вжала ее в кресло. Она закрыла глаза и принялась молиться. Когда девочка открыла глаза и глянула в окно, она вдруг поняла, что эта удивительная церковь возносит ее на небеса. Незнакомка задалась вопросом, жива она или уже нет, и не смогла ответить. Но ее уже не было на земле, это знала точно. Девочку мучило главное: а не козни ли дьявола все это? Душой она не принимала такое решение, но другие варианты не были достаточно убедительны. Может, ее спасли святые и отправили на небо? Она ведь была хорошей девочкой, в этом она не сомневалась. Кое о чем можно забыть, она ведь уже исповедовалась, и детские грехи ей отпустили. Но все происходящее с ней совсем не походило на то, о чем рассказывал их сельский священник. Одно было совершенно очевидно: ее забрали к себе люди невероятно могущественные и добрые. Девочка стала терпеливо ждать развития событий.

Глава 2 Иновременная гостья в небесном замке

Прошло не так много времени, и в волшебном окне уходящая вниз Земля сжалась и превратилась в медленно вращающийся голубой шар, величественно плывущий в черной бездне. В глубине неба были рассыпаны немигающие звезды. Девочка не могла понять, почему среди бела дня небо стало черным. Вдруг у нее захватило дух: она как будто куда-то стремительно падала, хотя и не покидала кресло. Джонни всплыл над креслом и приблизился к ней.

– Не бойся, мы в невесомости. Я тебе потом расскажу, что это такое, а сейчас просто потерпи и не бойся. Это не опасно, просто необычно.

Он улыбнулся. Растерянная девочка начала ощущать небольшую тошноту, но скоро это прошло. Адаптировалась она довольно быстро и уже снова могла смотреть в окно. В нем появилось черное сооружение, которое стало увеличиваться, и через некоторое время девочка ощутила толчок.

– Стыковка выполнена успешно, все в норме, – объявил Джонни, который к этому времени вернулся в свое кресло. – Можно переходить в «Зевс».

Майкл поплыл к люку, а Джонни и Марго подхватили девочку и поплыли за ним. Зажужжали какие-то механизмы, открылась большая нора, в которую вплыли все четверо. Девочка уже понемногу стала привыкать, ее ощущения напоминали то, что она испытывала, когда ныряла с высоты в реку. Только здесь можно было свободно дышать и было очень интересно. Страх потихоньку стал уходить.

Ее увлекли в какое-то помещение, все отверстия закрылись, и девочка внезапно ощутила возвращение тяжести.

– Привыкаешь? Вот и хорошо, мы уже в гравитационной зоне, – сказала ей Марго. – Зал, куда мы сейчас идем, называется кают-компанией.

Они зашли в довольно большое помещение, в центре которого стоял длинный стол. Вокруг него были размещены кресла. В зале было светло, хотя факелов или масляных светильников нигде не было видно. Свет шел откуда-то с потолка. Им навстречу вышла та самая женщина, которая возникала в воздухе посреди церкви. Она по очереди обнялась с друзьями и повернулась к девочке. Появление женщины, которая на этот раз была самая что ни на есть настоящая, снова испугало ребенка.

Кэти с жалостью смотрела на девочку в разорванном красном платьице, которое она изо всех сил старалась натянуть, чтобы прикрыть образовавшиеся прорехи. В глазах у девочки прятался страх.

– Как тебя зовут? – ласково спросила Кэти.

Девочка, еще не успевшая прийти в себя после всего, что свалилось на ее бедную головку всего за несколько часов, растерянно молчала.

– Кажется, Лили, – пришел ей на помощь Джонни. – Я слышал, как ее звали. Так?

– Как пожелаете, – наконец испуганным шепотом ответила девочка.

– Майкл, внимательно отслеживай ситуацию на поверхности, – распорядилась Кэти. – Марго, поговори с ней, успокой. Ее нужно искупать, покормить и уложить спать. Да, отведи девочку в туалет и объясни, как им пользоваться. И береги ее психику. А мы попытаемся понять, как развиваются события.

Марго взяла девчушку за руку, и они вышли в одну из дверей. Перед тем как покинуть помещение, Лили оглянулась. Джонни смотрел девочке вслед и, перехватив ее робкий взгляд, с улыбкой помахал рукой. Когда Марго увела ребенка, темпонавты сосредоточились на нескольких изображениях местности, которую только что покинули. Эти изображения поступали с приборов оптического наблюдения спутников орбитальной группировки и выводились на монитор в кают-компании.

Вернулась Марго.

– Ну, как там Лили? – спросила Кэти.

– Я отвела ее в туалет и все, что нужно, показала, – ответила Марго. – Клэр, как там дела у девочки?

На стене кают-компании появилось изображение виртуальной управляющей хозяйством Клэр.

– Лили все сделала, как вы велели, – доложила Клэр. – Сейчас она устроилась на полу перед унитазом и с интересом третий раз спускает воду. Судя по всему, ей это очень нравится. Что-то бормочет про волшебный ночной горшок.

Все заулыбались.

– Я пойду ее искупаю, а то она сама что-нибудь натворит, – решила Марго и направилась к входу.

– И насчет одежды для Лили что-нибудь придумай, – крикнула вдогонку Кэти.

– Хорошо, – отозвалась Марго уже в дверях.

Марго зашла в туалет, забрала девочку и отвела ее в ванную комнату. Ванную комнату и смежное помещение для раздевания разделяли прозрачные стенка с дверью. Лили, не увидев двери, ударилась о нее лбом. Схватившись руками за ушибленное место и растирая его, она принялась осматривать дверь и стенку. Марго в это время включила ванну-джакузи и установила регулятором нужную температуру воды, приготовила шампунь и сделала пену. Ей было приятно возиться с девочкой.

– Моя прекрасная госпожа, а двери у вас хрустальные? Это ваш хрустальный Небесный замок? – разобравшись наконец с дверью, с любопытством спросила Лили.

– Можно и так сказать. Действительно, интересно звучит. Меня зовут Маргарита, другую женщину – Екатерина, мужчину с бородкой – Михаил, Майкл.

– Моя прекрасная госпожа, вы святая Маргарита? – с обожанием в голосе спросила маленькая гостья.

– Ты меня святой не называй. У нас это не принято. Говори просто: Маргарита.

– А как зовут того прекрасного рыцаря, который меня спас?

– Джонни, так его зовут. Полезай в ванну, я тебе голову помою и искупаю.

Марго переключила мониторы в санитарном блоке в режим зеркала и взялась купать Лили. Потом оставила ее наслаждаться теплой ванной и вышла в соседнюю комнату. Там уже были приготовлены трусики и ночная рубашка для гостьи. Рядом в пакете лежало ее старенькое и уже выстиранное платьице. Вдруг из ванной комнаты выбежала обнаженная Лили. Она была сильно расстроена и тут же принялась закрываться полотенцем.

– Лили, что случилось? – испугалась Марго.

– Там в зеркале я совсем голая. А это может повредить моей добродетели!

– Я тебе разрешаю смотреться в зеркало, – рассмеялась Марго. – Это можно. А сейчас надевай вот трусики, а это ночная рубашка для тебя.

– Моя прекрасная госпожа, а зачем это? – удивилась девочка, рассматривая трусики. – Это же для мужчин!

Марго от неожиданности не нашлась что сказать. Она только сейчас вспомнила, что женские трусики появились во Франции гораздо позже. Тем не менее Лили, получив распоряжение, покорно надела и трусики, и ночную рубашку. Новая одежда ей понравилась, и она принялась любоваться на себя в зеркало. Вдруг послышался гудок, Марго переключила монитор на прием, и в «зеркале» возникло изображение Джонни.

– Ну, как вы там? У вас все в порядке?

– Посмотри, какие мы хорошенькие! – Марго с удовольствием показала ему прелестную и уже окончательно успокоившуюся Лили, которая начала стесняться и спряталась за Марго.

Джонни удовлетворенно показал большой палец и отключился. Лили, выглянув из-за Марго, стала с интересом осматривать монитор.

– Это у вас настоящее волшебное зеркало? Мне мама в сказках о нем читала, когда я была маленькая.

– Почти волшебное. На вот тебе зубную щетку, почисти зубы.

Марго подала девочке зубную щетку, выдавила на нее немного зубной пасты и показала, как надо чистить зубы. Девочка с любопытством осмотрела щетку и послушно сунула ее в рот. Закончив процедуру, она сообщила:

– Это гораздо удобней, чем чистить зубы зубочисткой! И во рту приятно.

Марго подала ей расческу. Лили с усердием принялась расчесывать густые волосы. Марго тем временем включила фен. Почувствовав поток горячего воздуха, девочка с перепугу присела и принялась удивленно рассматривать слегка жужжащий прибор в руках Марго. Та подняла девочку и взялась сушить ей волосы. Лили, послушно подставившая свою голову под горячий поток воздуха, о чем-то мучительно думала. Потом вдруг обрадовалась:

– Моя прекрасная госпожа! Я все поняла. Там в этой коробочке сидит маленькая фея. Она в ней машет веером. А если нажать на вот этот пупырышек, значит, попросить у нее теплого ветерка. Она соглашается и разжигает маленькие уголечки, от которых ветерок становится тепленький и ласковый!

Марго улыбнулась, поцеловала раскрасневшуюся девочку и выключила фен. Лили взяла расческу и принялась подравнивать свои волосы. Марго торопить ее не стала.

– Ты расчесывайся и приходи к нам. Наша прислуга, ее зовут Клэр, тебя проводит.

Оставшись одна, гостья облачилась в платьице и, следуя указаниям Клэр, пришла в кают-компанию.

– Я думаю, что привести в порядок платье Лили будет довольно трудно, – сообщила Марго, рассматривая порванный во многих местах наряд девочки. – Давайте пока оденем ее в наш резервный комплект одежды. Надо только размер подогнать. Будет у нас маленькая темпонавтка.

– Так и сделаем, – согласилась Кэти. – Джонни, подготовь, пожалуйста, для девочки каюту номер 5. Лили, кажется, католичка. Изготовь для нее на ЗD-принтере распятие. Его надо повесить у нее на стене.

Кэти вышла и через некоторое время вернулась с пакетом одежды для Лили.

– Вот одежда для тебя, – сказала она девочке. – Разрешаю тебе ее носить. Марго поможет тебе одеться. Как оденешься – приходи, мы на тебя полюбуемся.

Лили кивнула, и они с Марго пошли переодеваться. Через некоторое время они возвратились. Лили вышла в форменной одежде темпонавта с накладными карманами. Она немного стеснялась своего вида. Ее стройная фигурка в форме явно демонстрировала, что девочка уже начинает становиться девушкой. Лили с любопытством и изумлением изучала оказавшуюся на ней странную одежду. Потом уважительно заявила:

– Вы, наверное, очень богатые!

– Это ты почему так решила? – удивилась Кэти.

– Смотрите, сколько кошельков пришито к одежде.

– Это называется карманы. Сюда можно складывать всякие нужные вещи. Не только деньги, – улыбнулась Марго.

– И одежда у вас волшебная!

– Это почему же? – удивленно спросила Марго.

– Потому что от мановения руки она то склеивается, то расклеивается.

– Это застежки такие. «Молния» называется. – Марго продемонстрировала этот процесс на форме Лили.

– Ну-ка, пройдись, – сказала Кэти. – Ничего не жмет?

Лили с удовольствием стала прохаживаться перед зрителями в новой одежде. Они с удовольствием любовались ее ладной фигуркой.

– Очень удобно в мужской одежде, – рассудительно сказала Лили. – Это даже лучше, чем платье. Меньше соблазна для мужчин. Ведь женщина не будет привлекать их внимание, если окажется в такой же одежде, как и они.

После такого заявления трудно было удержаться от улыбки.

– А ей очень идет, правда? – сказала Кэти, обращаясь к Джонни.

Тот согласно кивнул. Кэти вышла и через некоторое время вернулась, неся в руке изящные золотые женские часики со стрелками. Она очень любила такие старинные безделушки и решила теперь подарить одну из них Лили. Взяв ее за руку, Кэти надела на нее часики.

– Вот тебе часы – будешь по ним определять время. По этим стрелкам. Но только когда отправишься домой, на Землю, часы нужно будет оставить здесь. Джонни тебе покажет, как ими пользоваться.

Лили удивленно рассматривала изящные часики. Часов она никогда не видела, а та штучка, которая весело тикала у нее на запястье, ей очень понравилась. Она ее просто потрясла. Лили сделала перед Кэти реверанс – она была воспитанная девочка.

– О, благодарю вас, моя прекрасная госпожа, – сказала она и вдруг добавила: – Вы, наверное, умеете слонов превращать в мышей!

– Почему это ты так решила? – опешила Кэти.

– Моя мама совершила паломничество в Рим, – со значением сообщила Лили. – Она мне рассказывала, что в Риме видела на городской башне круглые часы, которые тоже показывали время. Они были ростом с человека и даже больше. А эти такие маленькие! Вы, наверно, взяли большие часы, приказали им уменьшиться и подарили мне, чтобы их можно было надеть на руку! И на тех больших часах была только одна стрелка, а на этих целых три!

Марго вдруг нахмурилась. Какая-то настораживающая мысль мелькнула у нее и тут же испарилась, оставив ощущение чего-то важного и ускользающего. Она отогнала это странное беспокойство от себя.

– А вот наш лекарь определяет время носом, – сообщила Лили.

– Это как так – носом? – поразился Джонни.

– Он на рынке у одного приезжего купца купил такие красивенькие полосатые палочки. Тот их из далекой страны привез, – обрадовалась Лили возможности поразить обитателей замка. – Когда он их поджигает, полосочки медленно тлеют одна за одной и при этом сильно пахнут. Каждая полосочка своим особым запахом. И по запаху в его доме все могут узнать, сколько времени набежало. А запахи очень приятные.

– Это были, скорее всего, китайские ароматические часовые палочки, – сделала вывод Кэти. – Ну ладно, день выдался непростой, и все проголодались. Пойдемте пообедаем. Клэр, покорми нас.

Темпонавты отправились в столовую, а Лили, засмотревшись по сторонам, от них отстала. Члены экипажа «Зевса» принялись рассаживаться за обеденным столом, на котором уже были расставлены тарелки со столовыми приборами. Стоило только вошедшей последней Марго занять свое место, как послышался звук падающего стула.

– Что там случилось? Марго, ты ее одну оставила? – встревоженно спросил Джонни.

– Клэр, что там творится? – спросила Кэти у виртуальной прислуги.

– Ваша любопытная гостья попыталась вылезти в виртуальное окно и упала со стула, – бесстрастно сообщила Клэр.

Марго выбежала и вернулась с Лили, которая потирала ушибленную попу. Они уселись в кресла на свои места. Лили сильно стеснялась, но ее сжигало любопытство. Она с интересом потрогала рукой прозрачную пластиковую тарелку, стараясь делать это незаметно.

– Моя прекрасная госпожа, а где у вас очаг? Как же вы пищу готовите? – спросила она, обращаясь к Марго.

– Пищу готовит прислуга, ее сейчас не видно. Блюда появляются вон в той нише. – Марго показала на кухонную нишу.

Зашла киберслужанка Рэйчел и стала выставлять еду из ниши на стол. Перед темпонавтами и Лили появилось блюдо с картофельным пюре и с двумя жареными курицами, которых Майкл с Джонни успели утром купить на местном рынке. Таким же путем появились тарелки с салатом и хлебом. Все взялись раскладывать еду по тарелкам.

Марго заботливо наложила пюре и салаты в тарелку Лили. Она некоторое время недоуменно разглядывала пюре, а потом украдкой стала подглядывать, что с ним делают другие. Успокоившись, подцепила на кончик ложки незнакомую пищу и отправила в рот. Ей явно понравилось. Лили быстро освоилась в необычной обстановке. Взяла нож, отрезала кусочек курицы и положила себе на тарелку. Все с удивлением наблюдали, как она ловко управляется с ножом, не прикасаясь при этом к вилке.

– Да, мы не учли, что картошка в этих краях появится только через пару сотен лет, – заметила Кэти. – Но нашей девочке, кажется, понравилось!

Рэйчел поставила на стол бутылочки с напитками и чистой водой.

– Лили, а что ты будешь пить? – спросила девочку Марго.

– Кока-колу ей давать не стоит, – заметила Кэти. – Ее животик к таким напиткам не привык, еще возникнут проблемы.

– Я хочу вина с медом. Мы его всегда пьем за столом, – заявила Лили.

– Гм. Этого у нас нет, – сказала не ожидавшая такого варианта Кэти. – Может, водички?

– Воду пить нельзя, от нее живот болеть может, – тоном послушной девочки ответила Лили.

– Это верно – очистных сооружений еще не придумали, а по здешним землям чума прошлась, – заметил Джонни.

– Не бойся, моя милая, у нас вода хорошая, от нее не заболит, – сказала Марго. – Слушайте, у меня припасена бутылочка шампанского. Кстати, практически из этих мест – здесь Шампань неподалеку. Да и повод имеется!

Она сходила к себе и принесла бутылку шампанского. Джонни ее открыл и разлил вспенившийся напиток по бокалам. Лили выпила свое шампанское вместе со всеми. Ей понравился веселый искрящийся напиток.

– А мы будем еще фонтанчик пить? – с интересом спросила девочка.

– Пока хватит, – ответила Кэти. – Да, что же делать с твоим платьем? Не представляю, как его отремонтировать. Следы останутся.

– Это мое самое красивое платье, – вздохнула Лили. – Было. У моей мамы тоже есть красивое платье. Она его надевает в церковь и когда ходит смотреть на казни.

От неожиданности все затихли.

– И часто вы ходите смотреть на казни? – осторожно спросила Марго.

– На прошлой неделе все ходили смотреть, как казнили мужчину, который любил других мужчин, – простодушно ответила Лили. – Его голышом привязали за ноги вниз головой, а потом пилой распилили между ног пополам. А еще недавно мальчишки бегали смотреть на горничную, которая украла у госпожи кубок.

Девочка грустно вздохнула.

– Ее забили в колодки, голову и руки. Она очень щекотки боялась, и мальчишки со всей округи бегали ее щекотать. Она при этом так смешно извивалась и кричала. Всем очень понравилось. К вечеру она сознание потеряла. Ее хозяйка потом нашла кубок, она его в другой сундук положила и забыла о нем. А я на казни не хожу, мне не нравится.

– Да, Лили, хорошо, что ты сумела убежать от этого придурка, который на тебя сегодня напал, – желая переменить тему, сказал Майкл.

– Это сэр Хьюго, он очень плохой. Его никто не любит. Прошлым летом он поджег наши посевы, чтобы осветить себе дорогу домой. Он сильно пьяный был. На него жаловались, но ничего не помогает.

Джонни взял банку с кока-колой и, вставив соломинку, начал пить. Лили с удивлением наблюдала за Джонни. Он дал ей соломинку. Лили вставила ее в стакан с водой и вдруг вскрикнула. Изображение соломинки в стакане преломилось.

– Ой, я соломинку нечаянно поломала!

Все добродушно рассмеялись. Джонни вытащил ее соломинку и показал, что она целая. Девочка нравилась темпонавтам все больше и больше.

– Она же еще ни разу стеклянного стакана не видела. Так что успокойтесь, – заступилась Марго за Лили. – Я вот ее сейчас мороженым лучше угощу. Ты клубнику любишь?

Лили, не совсем понимая, о чем идет речь, на всякий случай кивнула. Марго попросила Рэйчел подать всем мороженое с клубникой. Перед Лили появилась вазочка с мороженым.

– Мне мама не разрешает есть снег! – опасливо сообщила Лили, рассматривая необычный продукт.

– А ты попробуй, – предложила Кэти. – Тебе понравится. Но много сразу нельзя, простудишься.

Лили принялась поглядывать на других, потом сама попробовала, и ей понравилось. Она с удовольствием принялась уплетать сладкий продукт.

– У вас на небе так интересно! – сообщила она, не отрываясь от мороженого.

Темпонавты заулыбались.

– Надо посмотреть, что на Земле творится, – сказала Кэти. – По девочке необходимо принять окончательное решение.

Доев десерт, темпонавты вышли. В столовой осталась одна Лили, с увлечением поглощающая мороженое. Темпонавты собрались в кают-компании и принялись обсуждать показания датчиков. Потом разговор зашел об их очаровательной гостье.

– Лили пытается необычную для нее реальность вписать в свои обычные представления. Это естественная реакция мозга, – пояснила Марго. – Вот так мы с ее подачи оказались могущественными небесными жителями в таинственном Небесном замке. В общем-то, она права. И звучит красиво – Небесный замок! Мне нравится. Лучше, чем «Зевс».

– Постойте, а где сейчас Лили? Клэр, где девочка? – встревоженно спросила Кэти.

– Ваша гостья укрылась за мебелью в столовой и заказала себе уже четвертую порцию мороженого.

– Она же простудится!

Кэти быстро вернулась в столовую. Лили внимательно и с некоторым испугом наблюдала за тем, как без кухарки в кухонном комплексе шло приготовление очередной порции мороженого.

Кэти забрала разочарованную Лили, и они отправились в кают-компанию. Некоторое время собравшиеся там темпонавты обсуждали непредвиденные события уходящего дня.

– Ну, хватит разговоров. Пора спать. Завтра много работы, – завершила дискуссию Кэти.

– Работа и снова работа. Ни сна, ни отдыха измученной душе! – вздохнул Майкл.

– Да, человек может все. Если только не надо делать это самому, – поддела Майкла Марго.

Она отвела иновременную девочку в отведенную для нее каюту и помогла освоиться в незнакомой обстановке. Через некоторое время Лили уже посапывала на уютной постели, погрузившись в увлекательный и здоровый детский сон. Марго подоткнула ей одеяло, поцеловала девочку и пошла к себе отдыхать.

На следующее утро после завтрака все собрались в кают-компании. На столе стояла вазочка, полная шоколадных конфет в разноцветных станиолевых обертках. Лили угостили конфетами, которые ей очень понравились, тем более что девчушка никогда не видела шоколада. Единственной сладостью, которую она знала, был мед. Сахар еще только появлялся в обиходе европейцев. Джонни отвел ее в библиотеку и дал рассматривать красочный альбом с иллюстрациями из средневековой жизни. Потом вернулся в кают-компанию, и темпонавты принялись обсуждать предстоящие задачи. Нужно было сделать еще одну остановку в XVI веке, и после этого уже можно было возвращаться домой.

– Жалко, что мы в XVII веке останавливаться не будем, – с сожалением сказал Майкл. – Три мушкетера, кардинал Ришелье и все такое.

– В этом веке уже начнутся астрономические наблюдения с помощью телескопов, – напомнила Кэти. – Нас могут увидеть.

– Представляешь, наведет Галилей телескоп на небо и увидит там твою бородатую физиономию, – усмехнулась Марго. – Он же с перепугу забудет придумать классическую механику. Точно в монастырь подастся.

В кают-компанию зашла Лили. Она уже пересмотрела альбом и была полна новых впечатлений. С утра у нее сложилось хорошее настроение и хотелось танцевать. Она вообще была из тех людей, которые если грустят, то грустно всем вокруг, если радуются, то радуется вся Вселенная.

Стесняясь, Лили спросила:

– А можно я для вас станцую?

– Конечно, очень хочется посмотреть на тебя в танце, – приветливо отозвался Джонни.

Майкл подобрал энергичную музыку, которая заполнила помещение.

– Этот танец я назвала «Розочка», – сообщила Лили.

Она принялась весело танцевать. Зрители залюбовались ее легкими, летящими движениями.

– Да, правильно изрекал Сенека: «Если хочешь, чтобы жизнь тебе улыбалась, подари ей свое хорошее настроение!» – сказал Майкл. – Вот прекрасное настроение само пришло к нам. Можно сказать, впорхнуло!

– Давай я из конфетных оберток тебе колечки сделаю? – вдруг предложил Джонни. – Я в детстве сестренке делал, неплохо получалось.

Он набрал станиолевых оберток от конфет и сделал из них красивые разноцветные колечки. Взяв девочку за ручку, Джонни надел несколько колечек ей на пальцы. Лили очень понравились блестящие забавные украшения. Она снова принялась танцевать, но от быстрых танцевальных движений колечки послетали на пол.

– Вот что. Я сейчас на ЗD-принтере сделаю тебе настоящее колечко! – придумал выход Джонни.

Он отправился в отсек с ЗD-принтерами. Через некоторое время вернулся с симпатичным витым колечком и надел его Лили на пальчик. Ей кольцо очень понравилось. Лили решила воспользоваться могуществом обитателей Небесного замка для пользы своих односельчан.

– А вы можете в поле дождь вызвать? У нас недавно неурожай был из-за засухи. В ванной комнате вы же можете приказать дождю идти, я сама видела!

Темпонавты засмеялись. Лили хотела было обидеться, но Джонни взял ее за руку, и они пошли в библиотеку. Там Джонни начал с ней первую из своих бесед о реальном устройстве нашего мира. Через некоторое время Джонни вернулся, оставив изумленную Лили смотреть мультипликационный фильм.

В кают-компании шло обсуждение ее судьбы.

– Все геодатчики наконец-то работают штатно, проблем не выявлено, – сказала Кэти. – Можно перебираться дальше, в XVI век. Завтра, и не позже, нам предстоит начать перемещение. Джонни, что сейчас делается на поверхности?

– Девочку продолжают искать, и достаточно интенсивно, – сообщил Джонни. – Лили высаживать нельзя, ее сразу поймают и убьют.

– А если ее высадить где-нибудь в ином месте? – спросил Майкл.

– Не забывай, что ей где-то около тринадцати-четырнадцати лет. Даже если она выживет, что очень сомнительно, то все равно постарается вернуться к родителям. Вот там ее и схватят – ссориться с могущественным рыцарем, терроризирующим всю округу, никто не станет.

– Давайте рассуждать, – сказала Кэти. – Напоминаю, что нам выделено окно для возвращения на наш исходный временной уровень в XXII веке. Если мы в это окно не попадем, то с очень большой степенью вероятности при возвращении врежемся в элементы спутниковой оболочки Земли. В одной и той же точке пространства окажутся сразу два объекта. А это означает взрыв колоссальной мощности. Предупредить о возникшей задержке наземный Центр управления полетом мы не можем из-за запрета на трансвременные взаимодействия. Аварийные закладки будут вскрываться только после истечения срока нашего возвращения, и сообщить, где может быть создано новое окно для нас, Центр управления уже не сможет.

Она задумчиво посмотрела на карту спутниковой оболочки Земли и продолжила:

– Допустимую задержку на возвращение мы уже почти исчерпали из-за ранения Джонни. Отказаться от остановки в XVI веке мы тоже не можем по технологическим причинам. Остановка в XVI веке будет последней и без посадки на поверхность. После нее сразу отправляемся домой. Подготовка к высадке Лили на поверхность займет время. А мы временной ресурс уже исчерпали. Критический резерв времени трогать не можем.

– Выходит, бедная девочка уже никогда не увидит своих родителей, – сделала грустный вывод Марго. – Но, похоже, у нас действительно нет иного выхода. Придется оставлять ее у нас.

Вернувшись в библиотеку, Джонни рассказал Лили, что возвратить ее домой уже невозможно, так сложились обстоятельства. Она плакала целый день, но в конце концов смирилась и доверилась Джонни. Беглянка окончательно покорилась воле обитателей Небесного замка.

На следующий день уже немного освоившаяся Лили зашла в спортзал. И замерла, как громом пораженная.

Посреди зала стоял Майкл и с удовольствием размахивал фламбергом. После схватки в замке он не утерпел и захватил с собой на корабль этот меч, посчитав его законным трофеем. Блики света от светильников бежали по волнообразному лезвию грозного меча в руках Майкла. «Архангел Михаил с огненным мечом», – вздрогнув от страха, прошептала девочка и глубоко поклонилась обернувшемуся к ней Майклу. С тех пор сомнений в божественном происхождении хозяев Небесного замка не осталось совсем.

Глава 3 Фантастический мир небесного замка

На следующий день началось перемещение. Поскольку Джонни еще не совсем выздоровел, его функции принял на себя Майкл, а сам Джонни взялся за обучение Лили. Он начал с основ математики, физики и географии. Девочка оказалась очень хорошей ученицей, хотя от многих твердо укоренившихся в ней представлений приходилось отказываться. Лили взрослела прямо на глазах, и ее уже трудно было назвать девочкой. Этому способствовали те испытания, которые выпали на ее долю.

Очаровательная детская наивность стала уступать место вдумчивой сосредоточенности и стремлению разобраться с тем, что же все-таки происходит вокруг. Лили находилась в том возрасте, когда желание побыстрее стать взрослой начинает реализовываться и осознание этого порождает тягу к независимости. Но только не в этом случае – авторитет обитателей Небесного замка был для нее непоколебимым, особенно авторитет Джонни. Ее спаситель раскрывал перед ней огромный неведомый мир, о существовании которого она раньше даже не догадывалась. Она считала его небесным рыцарем, который был послан свыше спасти ее и подарить высокие знания.

Для Лили Небесный замок был полон волшебства. Чудеса здесь встречались на каждом шагу. Взять хотя бы свет. Как ни приглядывалась Лили, она так и не увидела нигде свечей, очагов, факелов или масляных ламп. И тем не менее вокруг было светло. В комнатах, где обитали небесные жители, сами по себе светились потолки или разные загадочные предметы. Ее небесные друзья могли одним легким движением руки приказать комнате светиться. Камины тоже освещали комнаты, но они были не совсем настоящие: грели, но пылающий в них огонь не обжигал пальцев, если их сунуть в самое пламя. Лили уже попробовала. Были окна, но тоже не совсем настоящие. Девочка уже пыталась в них вылезти, но ничего не вышло. С другой стороны, в волшебных окнах все было отлично видно: покачивал кронами деревьев зеленый лес, сверкала в солнечных лучах речка, восходило по утрам солнышко, освещая все вокруг, и внутри комнаты тоже. Хотя Лили знала, что они находились высоко на небе, и это сбивало ее с толку.

Не менее удивительным было появление светящихся букв на стенах и столах, за которыми работали хозяева волшебного дворца. Об огненных словах, появляющихся на стене, она слышала от священника, но то были грозные слова из Библии, а здесь их никто не пугался. В конце концов, Лили привыкла и к «волшебным зеркалам» – планшетам и мониторам компьютеров, которые тоже показывали неведомый ей мир. Хотя долго не могла понять, как огромный мир мог уместиться в таком маленьком объеме, как будто он был заколдованный. Однако естественная боязнь фантастических зеркал у девочки постепенно отступила, и она даже научилась с ними общаться. Правда, не забывая перед этим осенять себя крестным знамением.

Приближалось время выхода «Зевса» на временной уровень XVI века. Теперь уже одного Майкла было недостаточно для выполнения всех функций контроля за комплексом, в которых они были задействованы вместе с Джонни. Педагогический процесс создателями комплекса предусмотрен не был. В результате Джонни вынужден был ограничить часы, проводимые с Лили, и снова взять на себя обычные функции. Темпонавты принялись выполнять стандартные процедуры, предусмотренные для остановки. Объем информации, поступавший на комплекс, был огромный, и с ним надо было плотно работать.

Лили оказалась предоставлена сама себе. Хотя Джонни научил ее пользоваться обучающими системами, не все шло гладко. Лили частенько прибегала к Джонни, чтобы он объяснил странные слова и понятия, которые она обнаруживала в словарях. Вилка, помидоры, кукуруза, картофель – эти непонятные вещи, о которых девочка никогда не слышала, можно было объяснить достаточно просто. Вилку она освоила быстро и вскоре ловко управлялась ею за столом. Странные золотые и красные яблочки, которые росли почему-то на кустах, Джонни показал ей в оранжерее. Они назывались помидорами и оказались очень вкусными. С кукурузой тоже разобрались с помощью оранжереи. Хотя у Лили в глубине души остались некоторые сомнения, связанные с тем, что о помидорах, кукурузе и картошке ничего не было сказано в Библии. А вот целый ряд других фантастических понятий, таких как велосипед, самолет, телефон и многое другое, объяснить оказалось гораздо труднее, несмотря на сообразительность и живой ум девочки.

Многие понятия ей приходилось принимать на веру, что позволило познакомиться с другими чудесами техники. Особенно ее поразило электричество. Джонни долго думал, как объяснить, что это такое. В итоге он обрисовал электричество как молнию, покоренную обитателями Небесного замка. В доказательство Джонни показал проскакивающие по его команде искры между контактами одного из приборов. Лили была в восторге. Мир оказался значительно интереснее, чем она думала раньше.

Но кое-что ей было совершенно непонятно. В первую очередь это касалось курения табака, которое она увидела в одном из исторических фильмов. Человек разжигал маленький костер и носил его во рту. Зачем – если он не жонглер? Неужели это приятно? А когда люди ходили и извергали дым изо рта или ноздрей – это уже совсем от нечистой силы, решила она. Не по-христиански это.

Как-то Кэти заглянула в библиотеку, в которой занимались Лили и Джонни.

Ее восхитили успехи девушки в чтении, но тут же выяснилось, что она не умеет писать. Точнее, набирать слова на клавиатуре она уже умела, а вот вырисовывать каждую букву по отдельности у нее не получалось. Джонни здесь ничем не мог помочь, он и сам уже почти разучился писать путем изображения букв на бумаге: потребности в этом как-то не возникало.

– Итак, Лили писать еще не научилась, а Джонни уже разучился, – с сожалением констатировала Кэти. – Куда мы катимся?

Но ей пришлось с этим смириться. Зато в области изучения языков Лили демонстрировала впечатляющие успехи. Восхищенный ее достижениями на языковом поприще, Джонни дал ей доступ к классической литературе в оригинальных текстах и ряду художественных фильмов, стараясь при этом выдержать историческую хронологию. Девушка с головой ушла в мир литературных героев и удивительных событий. Она поглощала роман за романом. И сама не заметила, как на первое место вышли романы с любовной тематикой.

Однажды во время обеда печальная Лили вдруг невпопад сказала:

– Я очень хочу, чтобы на всех кораблях были белые паруса!

К ней сзади подошла Марго и ласково поцеловала в затылок.

– Так, все ясно. Наша девушка прочитала «Тристана и Изольду» и теперь переживает.

– Джонни, я понимаю, у тебя сейчас значительная загрузка, но ты все-таки постарайся уделять Лили больше внимания. Чтобы ее не бросало по волнам мировой классики куда попало, – заметила Кэти. – Так и до «Анны Карениной» недалеко. Придется объяснять, что такое рельсы. Вы не забывайте о спорте и спортивных играх, а то сделаешь из нее книжного червя.

К великому удовольствию Лили, Джонни снова стал засиживаться с ней в библиотеке или оранжерее, и они обсуждали прочитанные ею книги. Но работа его не отпускала, и Лили все равно частенько оказывалась предоставленной сама себе. Через несколько дней после обеда Лили вдруг встала, подошла к Марго и ласково ее обняла.

– Моя прекрасная госпожа, вы так похожи на Эсмеральду, а я знаю, что такое Монфокон, – с грустью сказала девушка.

Она была вся переполнена чувствами от романа Гюго. Марго была польщена таким сравнением, но при воспоминании о Монфоконе ее пробрала дрожь.

Прошло несколько дней, и Лили вообще не вышла к обеду. Встревоженная Марго зашла в ее комнату и обнаружила девушку всю в слезах. Марго открыла ее электронную книгу и все поняла: на этот раз перед ней был финал трагедии «Ромео и Джульетта». Марго потом долго сидела с Лили. Они говорили о любви и о человеческом предназначении.

– Моя прекрасная госпожа, пожалуйста, объясните мне, почему такие великие истории любви так трагически заканчиваются? Неужели всегда так – за счастье великой любви обязательно надо расплачиваться жизнью? – Эта мысль не давала девушке покоя. – Сколько человеку дается, столько же и отнимается потом? Это так?

Они еще много раз обсуждали эту тему, хотя Марго убедительного ответа дать не могла. Ее собственная любовь не принесла ей счастья. Она убеждала девушку, что ее ждет великая любовь и прекрасная, счастливая жизнь с любимым. В это надо верить, и тогда все придет.

Глава 4 Amor etiam deos tangit[8]

На следующий день, когда выдалась свободная минутка, Джонни с Лили занимались в спортзале. Устав после энергичной веселой суеты, они уселись за столик. Вдруг Лили вскочила.

– Мой прекрасный рыцарь! Можно я вам сейчас чай сделаю? Я уже научилась!

Молодой человек кивнул. Девушка подбежала к кухонной нише и взялась готовить чай. Джонни залюбовался стройной фигуркой девушки, ее быстрыми, грациозными движениями. Лили уже освоилась и с удовольствием возилась с чайником и заваркой. При этом изредка поглядывала на Джонни, стараясь делать это незаметно. И в результате задела рукой за вскипающий чайник.

– Ой, я обожглась! Больно!

– Ну, что ж ты так! – Джонни вскочил, подошел к девушке и взял ее за руку. – Давай пальчик, я его сейчас поцелую, и все пройдет. Мне так мама в детстве делала.

Он нежно поцеловал обожженный пальчик. Лили улыбнулась сквозь набежавшие слезы и непроизвольно прижалась к Джонни. Это прикосновение и поцелуй молодого человека заполнили все ее чувства, и она больше ни о чем не могла думать.

Лили не помнила, сколько времени они провели в спортзале и сколько чашек чаю выпили – время вдруг куда-то заспешило и понеслось в бешеном темпе.

Вечером Лили вернулась в свою комнату и позвала Арчибальда. Она очень сдружилась с собакой и доверяла ему все свои девичьи тайны. Когда Арчи «заболел», Лили трогательно ухаживала за ним. На самом деле его «болезнь» была запрограммирована гением доктора Макензи и входила в стандартный комплекс собачьего поведения.

С тех пор как юная беглянка появилась на корабле, было решено кибердублеров в дневное время спрятать, разрешив показываться только Рэйчел в случае необходимости. Это было сделано для того, чтобы не травмировать психику девочки, если она вдруг узнает, что по кораблю разгуливают неживые люди. То, что Арчибальд тоже относится к категории «неживых», Лили не догадывалась. Не знала она и того, что Арчибальд обязан был докладывать Кэти обо всех нестандартных ситуациях, что он исправно и делал.

Джонни и Лили сами не заметили, как с ними произошли нежданные перемены. Если им не удавалось днем увидеть друг друга, пообщаться, то этот день для них куда-то пропадал, в нем уже не было содержания, какого-то главного смысла. Однажды после занятий по фехтованию они, как всегда, расположились за столиком.

Лили смотрела на Джонни и не могла оторвать взгляда. Наконец она тихо произнесла то, что долго сказать не решалась:

– Мой прекрасный рыцарь! Я очень скучаю по дому, по маме с папой, по братьям и сестре. Но мне очень хочется быть с вами. Я хочу принадлежать вам.

Она взяла руку юноши и прижалась к ней губами. Джонни с трудом удержался от желания поцеловать Лили. Он гладил ее по волосам, и она прильнула к нему всем телом. Так они долго сидели и молчали. О чем? Кто знает…

В один из дней, когда все сидели за своими рабочими местами в отсеке управления, Кэти обратила внимание, что Джонни сделал ряд действий невпопад.

– Джонни, последнее время ты стал невнимателен. Что с тобою происходит? Соберись! Ты что, влюбился? – посмеиваясь, спросила Кэти.

– Не знаю. Может быть, – постарался отшутиться Джонни.

– Влюбился, влюбился, – тут же встряла в разговор Марго. – В Лили. Они уже стихи друг другу читают. Куртуазные.

– Ладно, иди отдохни – у нас пока есть время, – сказала Кэти. – И смотри, не обижай девочку. Она наша общая любимица.

– А что. Женится на простой средневековой девочке – это прикольно, – не унималась Марго. – Но вообще – чем в мире больше любви, тем меньше ненависти. Это факт.

После окончания рабочего дня Кэти подошла к Джонни.

– Давай прогуляемся в оранжерею. Разговор есть, – сказала она.

Через некоторое время они расположились на скамеечке в оранжерее у спадающего в озеро ручья. В озере плавали золотые рыбки, за которыми наблюдала пара белых лебедей.

– Джонни, ты за последнее время очень сдружился с Лили, – сказала после паузы Кэти. – Она от тебя ни на шаг не отходит. Мне Арчи сообщил, что она только о тебе и говорит. Я понимаю, ты ее спас, она тебя боготворит. У каждой девушки должен быть свой рыцарь. Вот она с тебя глаз и не сводит. Это естественно. Это просто неизбежно в ее возрасте. Тем более в таком узком кругу общения, как у нас.

Джонни опустил голову. Он понял, к чему клонит Кэти.

– Я бы и сама перед тобой не устояла, когда была в ее годах, – вздохнула о прошедшем детстве Кэти. – Наверное. Смотри, не воспользуйся ее доверчивостью. Я тебя знаю. Это естественная детская влюбленность в своего спасителя. Она еще несовершеннолетняя, не забывай. Я понимаю, она начиталась книг о любовных историях. Тем более что Ромео и Джульетта в ее возрасте дали миру пример великой любви. Но все-таки рано еще.

– Не волнуйся на этот счет, я все понимаю, – ответил юноша. – Между нами ничего нет и не может быть. Мы очень привязались друг к другу, вот и все.

Он подумал, что это неправда, но спрятал эту крамольную мысль глубоко в тайных закоулках своей души.

– Кстати, у нее и муж есть, – добавил Джонни.

– Что?

– Как она объяснила, ее обручили с мальчиком, им тогда было по девять лет. Она его уже разлюбила, сказала, что будет разводиться. Но это возможно только по решению суда.

– Вот тебе раз. Выходит, мы ее от собственного мужа оторвали. Ничего, когда мы вернемся домой, ей уже никакое решение суда не понадобится.

Кэти была поражена этой новой подробностью в биографии Лили. Представить ее замужней дамой она не могла никак.

– Клэр, а где сейчас Лили? – спросила она у виртуальной управляющей.

Рядом на стене появилось изображение Клэр. Она, как всегда бесстрастно, ответила:

– Они с Марго спрятались в ее спальне и с увлечением делают девочке маникюр. Обоим этот процесс очень нравится, судя по всему.

Кэти улыбнулась. «Девчонки есть девчонки, даже на небесах», – подумала она.

– Ладно, ты умный парень. Я верю, что все сделаешь, как надо, – сказала она Джонни.

Они разошлись по своим делам, и все пошло своим чередом. Кэти уже совсем решила, что поднятая тема полностью исчерпана, как вдруг Лили попросила о встрече – девушке хотелось о чем-то секретном поговорить и посоветоваться. Кэти пригласила ее в библиотеку. Когда она зашла, Кэти предложила ей сесть рядом с собой, обняла и ласково погладила по голове.

– Моя прекрасная госпожа, – стесняясь, проговорила Лили. – Я хочу вам признаться. Со мною что-то происходит. Мне кажется, я люблю Джонни. Но я простая девушка, а он благородный небесный рыцарь. Мне не положено, но я ничего не могу с собой поделать. Я все время думаю о нем, он как будто живет у меня внутри. Я все время мысленно с ним разговариваю. Он притягивает все мои мысли. Когда его нет, весь мир сразу пустеет, все краски исчезают и все вокруг становится серым, бесполезным и совсем не нужным. Каждый день начинается только тогда, когда я его увижу. Мне и верится, и не верится, когда он на меня смотрит и улыбается. И я счастлива, вся счастлива, от пяток до макушки, что он на меня смотрит. Это, наверно, грешно?

Лили робко глянула на Кэти.

– Скажите, позволено ли мне его любить?

Кэти поняла: что бы она ни ответила, изменить уже ничего не удастся. Она прижала к себе девушку.

– Ну что ж, как говорили древние: Ut ameris ama[9], – ласково улыбнувшись, сказала Кэти. – Ты очень хороший человек. И Джонни тоже. Вы сами должны решить. А я буду только рада. Так что не бойся любить. Ступай теперь.

Лили радостно вскочила и убежала. Когда Кэти выходила из библиотеки, ей встретилась Марго. Кэти рассказала ей о разговоре с Лили. Вдруг в глазах у Марго появился испуг.

– Послушай, мне страшно, – тихо сказала она подруге.

– Но почему? – удивилась Кэти. – Любовь – это всегда прекрасно. Да и разница в возрасте у них вполне приемлемая. Лили еще немного подрастет, и все будет хорошо. Вернемся на Землю, может, они поженятся и будут счастливы.

– Ладно, забыли. Но все равно у меня какое-то странное ощущение, что у нас на корабле есть какая-то тайна, что-то очень важное, что тянется за нами из прошлого, а мы ничего об этом не знаем. Хотя это могут быть простые страхи.

На этом разговор завершился, и они разошлись по своим делам. Но какое-то неопределенное внутреннее беспокойство поселилось в их душах.

Глава 5 Домой!

Как-то вечером Лили зашла в библиотеку. Там был только Джонни. Увидев девушку, он улыбнулся и протянул к ней руки. Лили захлестнула волна нежности, и она сама не заметила, как ее губы прошептали:

– Я люблю вас!

Прижавшись к Джонни, она добавила:

– Я клянусь, что никогда не буду принадлежать ни одному мужчине, кроме вас, мой прекрасный небесный рыцарь!

Они обнялись и долго стояли молча. Слова им больше были не нужны. Они не заметили, как в темном углу библиотеки мелькнула тень старой гадалки. Гадалки из растворившейся в прошлом студенческой юности Джонни. Этим вечером все было готово к возвращению домой. Системы комплекса прошли предстартовую проверку, необходимые ремонтно-профилактические работы выполнены, можно было возвращаться. Темпонавты находились на рабочих местах по стартовому расписанию.

– Начинаем последнее перемещение, – устало сказала Кэти. – В выделенное для нас окно в нашем времени мы попадаем. Надеюсь, неожиданности, которые обрушились на нашу экспедицию, уже закончились. Стартуем согласно графику.

Через несколько часов в небе над Землей сверкнула голубая вспышка и «Зевс» исчез. Началось заключительное перемещение к исходному временному уровню. В собственном времени комплекса оно должно было занять несколько месяцев.

Теперь у темпонавтов появилось свободное время, и Джонни стал больше времени проводить с Лили. Она забрасывала его множеством вопросов, среди которых были чрезвычайно трудные и многие вообще нерешенные. Джонни несколько растерялся под напором ее любознательности и решил занять свою подопечную историей. Это было проще, очень увлекательно и позволило Джонни немного перевести дух.

Они начали систематическое изучение Античности, хотя оторвать девушку от художественной литературы уже было невозможно. Как-то раз, сидя в оранжерее у пруда, они с Джонни и Марго обсуждали какую-то книгу, описывающую подвиги античных героев. В ходе разговора Лили вдруг сказала:

– Если мне суждено будет погибнуть, то пусть я лучше стану пеплом, чем придорожной пылью.

– Я так поняла, что ты уже добралась до Джека Лондона, – улыбнулась Марго.

– Тебе не придется выбирать. Мы движемся сейчас домой, на мирную и благополучную планету, и все будет хорошо, – успокоил взволнованную девушку Джонни.

– Наша Франция сейчас – великая, могущественная и процветающая держава. Сама увидишь. – Марго ласково погладила ее по голове. – И ты в ней будешь жить!

– Моя милая Франция, из которой вы меня забрали, моя прекрасная госпожа, разорвана и разорена, ее грабят чужеземцы и банды разбойников. Получается, что я сбежала из униженной и обнищавшей страны, чтобы сразу попасть в благополучную и процветающую. Кто-то без меня потом и кровью построил ее такой, а я воспользуюсь их трудами и жертвами, чтобы за их счет жить в блаженстве и благодати. Это неправильно, – грустно сказала Лили. – Нечестно, по-моему.

– Не стоит быть такой категоричной, – уважительно глянула на девушку Марго. – Так складывается твоя судьба, и каждый должен идти своей дорогой. Так устроен мир, нравится нам это или нет.

Прошло несколько дней, и во время обеда Лили вдруг заявила, что Гамлет был слабый человек. Очень хороший, но слабый. Девушку увлекла романтика битвы, и она воодушевленно продекламировала:

Но с торжествующим врагом Он встретил смерть лицом к лицу, Как в битве следует бойцу!

У Кэти ложка выпала из рук.

– Лермонтов? Мальчики, чему вы там Лили учите? – возмутилась Кэти. – Она же еще девочка! Это все происки Майкла, как пить дать!

Майкл отвел взгляд и сделал вид, что увлекся прелестями компота.

– Ну, дайте ей что-нибудь еще почитать. – Кэти взглянула на Джонни и закончила: – О природе, например, или о радостях жизни.

Споры о том, как направлять воспитательный и учебный процесс для иновременной девочки, могли бы затянуться надолго, если бы период перемещения не подходил к своему завершению. Темпонавтам казалось, что конец путешествия приближается слишком медленно – всем уже очень хотелось домой. Майкл по вечерам писал роман и мастерил модели старинных парусников. Джонни и Лили были заняты друг другом, и время для них летело незаметно. Кэти по вечерам в кают-компании пела и играла на гитаре, и все ей подпевали. За искусственным днем наступала искусственная ночь, которую снова сменял искусственный день, и эта смена условностей начинала раздражать. Имитация солнца уже не радовала темпонавтов, хотелось побыстрее увидеть живое, настоящее солнце и погреться в его ласковых лучах.

Глава 6 Возвращение в никуда

Майкл открыл глаза. Ему почему-то вдруг вспомнилось, как в далеком детстве, блуждая в лесу, он наткнулся на старинный самолет – истребитель «МиГ-15». Он лежал на земле, надломленный, мертво раскинув свои серебристые крылья на опушке леса. Летчик, наверное, катапультировался, а самолет, израсходовав горючее, после тупого и страшного удара умер на этой поляне. Смерть красивой рукотворной птицы потрясла мальчика. Это была первая смерть, с которой он столкнулся в своей еще крохотной жизни.

И это ощущение вдруг всплыло в душе Майкла. Почему такое печальное воспоминание пробудилось в его памяти? К чему? Все шло хорошо. Наступал последний день перемещения. Уже сегодня они наконец увидят свою прекрасную голубую Землю, Землю их родного времени, и на этот раз все должно быть хорошо – они ведь почти дома!

Вошла Рэйчел и принесла ему на подносе дымящийся завтрак. Майкл стряхнул с себя тягостное оцепенение, быстро позавтракал и через полчаса уже был в отсеке управления.

«Зевс» приближался к окну в пространстве-времени, которое было выделено для его возвращения. Экипаж комплекса находился на рабочих местах, контролируя процесс торможения корабля. На свободном месте пристроилась Лили, с любопытством наблюдая за действиями обитателей Небесного замка. Все шло в штатном режиме, темпонавты позволили себе немножко расслабиться и предались мечтам о долгожданном возвращении в родное для них время.

– Как же я по дому соскучилась! – закинув руки за голову, произнесла Кэти. – Хочется лечь на травку у берега озера, лежать и слушать, как шуршат волны, набегающие на песок, как под свежим дыханием ветра кроны деревьев что-то тебе шепчут, хочется камешки в воду побросать…

Марго мечтательно улыбнулась.

– А я в Париж хочу. Чтобы много машин, веселые люди кругом… Чтобы я могла кому-то улыбнуться, и кто-то улыбнулся в ответ. И все настоящее, а не иллюзия. Как уже я устала от этих ваших виртуальных интерьеров!

Джонни повернулся к Лили.

– Ты сейчас увидишь, как изумительно прекрасна наша планета! – сказал он. – Какие красивые города и великолепные дворцы мы построили! Какая фантастическая жизнь настала теперь, в нашем времени. Я тебе все покажу!

Лили застенчиво и радостно улыбнулась Джонни.

– Давайте после возвращения, когда отсидим положенный карантин, напишем необходимые отчеты и дадим интервью, все вместе где-нибудь встретимся. В Париже, например, у Марго, – предложил Майкл. – Нас ведь теперь пятеро. Можно сказать, что мы теперь – великолепная пятерка! Мы уже столько вместе пережили, из таких проблем выкрутились. Давайте вместе совершим кругосветное путешествие по Земле. Покажем Лили наш мир. Сначала погуляем по Парижу. Я ведь его в последний раз видел семьсот лет назад и уже немного соскучился. Елисейские Поля, Эйфелева башня – Париж прекрасен во все времена! Оттуда – к Кэти в Канаду, в Ричмонд-Хилл и Торонто. Озера, Янг-стрит, Ниагарский водопад! Потом к Джонни в Лос-Анджелес – пусть Голливуд покажет. Может, в кинозвезды подадимся. А что? Затем ко мне на Камчатку – там же рукой подать! Мы будем сидеть за столиком в кафе на сопке Любви и наслаждаться великолепным видом на Авачинский залив. Будем любоваться его сверкающей поверхностью, по которой белоснежной птицей безмятежно скользит яхта – как полет мечты в безбрежном просторе. А потом…

– Выход в расчетное время и в расчетную точку орбиты выполнен успешно. Компрессия плюс один. Темпы течения собственного времени комплекса и целевого объекта – Земли выровнены. Пространственная скорость является орбитальной, – прервал мечтания Майкла монотонный голос информатора «Зевса».

Темпонавты включили индивидуальные мониторы, чтобы контролировать параметры выхода из перемещения.

– Экстренное срабатывание темпоральной защиты, – внезапно раздался монотонный голос информатора.

– Странно, все параметры подхода к точке прибытия в норме, – удивился Джонни. В его голосе прозвучала тревога. – Почему сработала защита? Неужели возник темпоральный конфликт?

– Включить контроль эфира, – приказала Кэти. – Почему не включен эфир? Где контакт с Центром управления?

– Эфир пуст, – ответил информатор. – Все шумы естественного происхождения. Отзывы по нашей телеметрии отсутствуют. Контакта с Центром управления нет.

– Да что же это такое? – резко произнесла Кэти. – Включить камеры внешнего наблюдения! Темпоральную защиту не отключать!

Заработали экраны Купола, и перед темпонавтами открылось черное бездонное небо, пересыпанное тысячами ярких звезд, среди которых по-хозяйски сверкал солнечный диск. Темпонавты с напряжением вглядывались в привычное околоземное пространство, пытаясь понять, с какими проблемами они столкнулись на этот раз.

Внезапно мимо иллюминаторов Купола в открытом космосе, медленно вращаясь, проплыло тело человека в спортивном костюме. В мертвом неспешном полете тело повернулось лицом к камерам «Зевса», и на темпонавтов глянули страдающие открытые глаза на искаженном смертью лице молодой когда-то красивой девушки.

Темпонавты замерли от ужаса. Недалеко от погибшей сверкнул в солнечных лучах скафандр парящего в черной бездне астронавта. У него не было руки и головы. Его голова с разбитым шлемом мирно летела рядом, слегка вращаясь, словно он осматривал окружающий мир и прощал всем все то, что прервало его жизнь и отобрало у него его собственное тело. Из-за края иллюминаторов плавно выплыли обломки орбитальной станции. Спутниковая сфера Земли была уничтожена. И ее безжизненные обломки беспорядочно кружились вокруг планеты, прежде чем окончательно сгореть в атмосферном огне.

И тут из-за края экрана медленно выплыл огромный черный диск Земли. Бывшей Земли, мертвой Земли. Черный диск сожженной Земли. Их прекрасного дома уже не существовало. На ее угольно-черной поверхности иногда проскакивали отсветы молний, в некоторых местах проплывали обрывки белых высотных облаков. Стало понятно, что они вернулись в Никуда. Их родителей, друзей и просто знакомых в этом мире больше не было, их мир умер, перестал существовать, но почему? Неужели они причастны к этой катастрофе? Темпонавты еще не могли осознать ее масштабы, уничтожившей сами основы их существования.

Их родная голубая планета превратилась в черного демона смерти…

Глава 7 Как проникнуть в «бутылочное горлышко»?

Лили непонимающе перевела взгляд с черного диска на замершего от ужаса Джонни и опустила голову. Она все поняла.

– Черный парус для Тристана… – тихо произнесла девушка.

– Выполнить дистанционный зондаж планеты, – раздался резкий приказ Кэти. – Уже очевидно, что высадиться мы не можем. Нужно провести расчеты атмосферной динамики за прошедший год и текущего состояния биосферы. Судя по всему, спутниковая оболочка Земли полностью разрушена. Важно разобраться, что вызвало катастрофу. Через час собираемся в кают-компании. Надо понять, что произошло.

Час пролетел быстро. За столом сидели подавленные Майкл, Марго и Лили. Зашла Кэти с планшетом в руках, за ней Джонни. Они сели за стол, собираясь с мыслями. Совещание началось.

– Мы с Джонни проанализировали имеющиеся данные, – начала Кэти. – Итак, уже совершенно ясно, что земная цивилизация уничтожена, а биосфера планеты практически полностью утрачена. Поверхность планеты подверглась мощному ударному, термическому и радиоактивному воздействию.

– Это что же, получается, что все, что сделали Эйнштейн и Ньютон, Шекспир и Толстой, – все теперь никому не нужно? – выплеснула свое раздражение Марго. – Все перечеркнуто? И все, чего мы добились, только приближало мир к гибели? И не более того!

– Вот у нас… – начал было Майкл, но Марго его перебила:

– Ты опять о своей сопке Любви? Да нет теперь такой сопки. Нет! Ненависть победила этот мир, а не любовь. В этом правда. Все. Кончено.

– Прекрати! – оборвал ее Джонни. – Нам нужны сейчас трезвые головы. Я проанализировал показания датчиков. Похоже, кроме нас, живых здесь нет никого. Жизнь нескольких миллиардов человек на нашей планете внезапно прекратилась. Это произошло относительно недавно. Причем удар по планете был нанесен единовременно, в течение нескольких часов.

Марго закрыла лицо руками, по ее лицу потекли слезы отчаяния.

– Это не был удар метеорита – единый эпицентр удара отсутствует, – продолжил Джонни. – Инопланетное вторжение также можно исключить: зоны основного ударного поражения сконцентрированы на территориях двух исторически противостоящих сторон. Пожары и последовавшая ядерная зима довершили уничтожение биосферы. Судя по всему, это был ожесточенный внутренний конфликт, который почти сразу стал неуправляемым.

– Согласно теории «бутылочного горлышка» чем более развитые технологии оказываются в распоряжении человечества, тем больше вероятность фатального ядерного противостояния ведущих мировых держав, – задумчиво произнесла Кэти. – Тем теснее затягивается «бутылочное горлышко», через которое должна пройти линия развития цивилизации, чтобы она сумела выжить.

– Ловушка здесь вот в чем, – дополнил ее размышления Джонни. – Развитие военных технологий порождает обманчивую привлекательность идеи нанесения упреждающего обезоруживающего удара против ядерного государства. Но на самом деле это путь в пропасть.

– Похоже, что так и произошло, – согласилась Кэти. – Соблазн безнаказанно нанести такой удар какая-то из противостоящих сторон преодолеть не смогла. Ситуация вышла из-под контроля, и в течение примерно семи часов практически все ядерные арсеналы мира были опустошены.

Она прищелкнула пальцами.

– Десятки тысяч мегатонн ядерной взрывчатки обрушились на Землю и плотно «запечатали» это самое «бутылочное горлышко». И на этом все закончилось – вообще все, в прямом смысле слова, – вздохнула Кэти. – Кстати, когда это произошло? Оценочное время события? – спросила она у Джонни.

– Удивительно, но это произошло еще до нашего отлета в прошлое, – ответил он, потирая щеку. – Выходит, мы должны были при этом присутствовать!

– Возможно, это была та же самая конфликтная ситуация, которую мы с вами хорошо помним и которую в нашем мире удалось успешно преодолеть, – задумчиво сказал Майкл.

– Это что же получается, мы единственные живые существа во всей Солнечной системе? – спросила Марго. – Кстати, поскольку мы благополучно стартовали с Земли позже всемирной катастрофы, когда планета уже была полностью сожжена, значит, мы сейчас не существуем? То есть, если бы не темпоральная защита, мы бы просто исчезли из-за временного парадокса?

– Выходит так, – согласился Джонни. – Да, Марго, вряд ли кто-нибудь тебе улыбнется на этой планете. Слушайте, но ведь на самом деле при нас это горлышко удалось успешно преодолеть. Значит, что-то фатально изменило линию развития человечества еще до этого, в прошлом. А там побывали только мы. Больше никто.

– Ты хочешь сказать, что это мы сожгли нашу планету? – обиделся Майкл. – Ну вот, нашел крайних!

– Виноваты политики, военные и журналисты, которые довели нашу цивилизацию до краха, – сказала Кэти. – Хотя те, кто принял решение нанести удар, уже погибли сами, и погибли их семьи. С другой стороны, виноватым можно быть перед кем-то. А если убить всех, то и виноватых не будет. Не перед кем быть виноватым. Печальный парадокс.

– Возможно, у нас был контакт первого рода, фатально изменивший развитие нашей цивилизации, – произнес Джонни.

– Так, так, так, – оживилась Кэти. – Это уже можно обсуждать. Какое-то изменение хода событий в прошлом, когда мы там были, направило линию развития цивилизации таким образом, что в нашем времени не те люди пришли к власти. И эти новые личности уничтожили все человечество. Вместе с собой.

Кэти обрела уверенность, и в голосе у нее появились командные нотки.

– Придется скрупулезно перебрать все наши контакты в прошлом. Может, мы что-то пропустили или где-то ошиблись при оценке ситуации. Майкл, помнишь, я просила изучить линии тех двух рыцарей, с которыми вы конфликтовали во время экспедиции посещения. У вас с ними была стычка, когда вы спасали Лили.

Майкл взял в руки свой планшет и принялся что-то искать.

– Идентифицировать и кое-что узнать о рыцарях удалось по их гербам, – сообщил он. – Первый из них Хьюго де Ла Мотт. Бургундский барон. Ничем особенно не примечательный. Впоследствии погиб в сражениях Столетней войны. Второй – Персиваль де Труа, погиб на поединке почти сразу после инцидента во время нашей высадки. Личности для истории незначительные. Так что это контакты третьего рода, безопасные. Все другие контакты мы уже отработали довольно тщательно, там все чисто. Других опасных или неопределенных контактов во время экспедиций посещения практически не было. Разве что Лили. Лили!

Глава 8 Кто ты, милая девочка?

Лили о чем-то задумалась и не отреагировала. Вдруг Майкл что-то вспомнил и встревоженно спросил:

– Лили, а как тебя зовут?

Все удивленно посмотрели на Майкла, а потом на Лили.

– Лили – это моя подруга, которую тогда изнасиловали, – увидев, что все повернулись к ней, испуганно ответила Лили. – Вы меня так назвали, и я не посмела перечить. А дома меня все звали Жаннет. Жаннет Роме.

– Что? – Марго от удивления выронила из рук планшет.

– А как звали твоих папу и маму? – участливо спросила Кэти, стараясь успокоить девушку.

– Маму – Изабелла, Изабелла Роме. – Она не могла понять, почему вдруг очутилась в центре внимания обитателей Небесного замка.

– Что вы напали на Лили! – пришел ей на помощь Джонни. – То есть Жаннет, я хотел сказать, Ну, ошиблись немножко, бывает. Будем теперь ее так звать. Тоже красивое имя. Давайте лучше делом заниматься!

– Замолчи! – Марго медленно выходила из шока. – Продолжай, Жаннет.

Она уже знала ответ. Он наполнял ее ужасом, и ее состояние видели все, хотя и не могли понять причину паники Марго.

– В нашей местности девочек всегда называют по имени мамы. А папу звали Жак.

– А точнее? – глухо спросила Марго.

– Жак Дарк из Домреми.

Это было как удар грома.

– Боже мой, ты Жанна д'Арк! – смогла наконец выговорить Марго.

Она уже догадывалась об этом, но боялась себе в этом признаться. Все изумленно уставились на девушку, не в силах произнести ни слова. Первой пришла в себя Кэти.

– Джонни, дорогой, из миллионов французских девушек ты выбрал именно ту единственную, которая сумела переломить ход Столетней войны! Без нее Франция, скорее всего, окончательно проиграла бы войну, утратила централизацию и распалась на отдельные герцогства и графства. Это же знаковая фигура всей средневековой истории Европы! Она абсолютно неприкосновенна. Абсолютно! А мы ее изъяли из потока событий!

– Потрясающе! Я сижу рядом с самой Жанной д'Арк! Я и подумать не мог… – еле вымолвил пораженный до глубины души Майкл.

– Может, мы все-таки ошиблись? – с тайной надеждой спросил Джонни.

– Мы сейчас проверим. Клэр, покажи аэрофотосъемку места последнего базирования экспедиции посещения, – приказала Кэти.

На экране возникло изображение местности с местом посадки, снятое дроном. На нем среди леса были отмечены полянка – место базирования – и несколько ближайших селений. Кэти указала на одно из них, рядом с которым возникло ее название – Домреми, и попросила показать его подробнее.

Возникшее изображение поселка увеличилось, стали видны отдельные дома и подробности местности. Кэти повернулась к Жанне.

– Милая Жанна, это вид на поселок сверху, как бы его видела пролетающая над ним птица. Ты его узнаешь?

– Да, поняла, моя прекрасная госпожа. Узнаю! Вот мой дом, – обрадовалась Жанна и указала на один из домов на изображении, стоявший в центре поселка. – У нас еще фонтан во дворе.

Изображение дома, на который указала Жанна, увеличилось, и рядом с ним возникла надпись: «Место рождения Жанны д'Арк – национальной героини Франции, одного из самых великих полководцев своего времени».

Жанна медленно прочитала надпись и приглушенно спросила:

– Это про меня?

– Да, про тебя, – ответила Кэти.

– Но я же девочка, а не полководец! – недоуменно сказала Жанна, глянув в сторону Джонни. – И я не героиня Франции!

Джонни опустил голову.

– Ты бы ей стала, если бы мы тебя не забрали к себе, – сказала Кэти. – Если снять темпоральную защиту, эта надпись исчезнет. Но только, боюсь, мы все исчезнем тоже.

– Дальше гадать нет смысла, – сказал Майкл. – Забрав Жанну, мы вмешались в ход истории, в результате линия развития мира не попала в спасительное «бутылочное горлышко». И в итоге Земля умерла.

Он, как и другие, еще не осознал до конца катастрофичности ситуации, в которую они попали. Джонни старался не думать о том, что его Лили уже совсем не та девочка, которую он знал, она особый человек, не как все, и с этим ему придется смириться.

– Получается, нашей девочке тогда все-таки удалось сбежать от барона, – задумчиво произнесла Кэти. – Надо возвращаться в прошлое. Нам здесь делать нечего. Мы все равно изолированы от мира темпоральной защитой. Другого выхода просто нет. Энергоресурсов у нас хватит, если использовать критический резерв. Но не более чем на одно глубокое погружение в прошлое и несколько локальных маневров во времени. У нас только одна попытка. Если не выйдет, на земной цивилизации можно будет поставить крест. Значит, мы должны победить. Обязаны. Все. Начинаем подготовку к старту.

Все разошлись, включая растерянную и подавленную Жанну, которая не могла понять, в чем она провинилась. Девушка видела, что хозяева Небесного замка, которых она полюбила всей душой, со всей детской непосредственностью, были чем-то недовольны, и это было связано с ней. И Жанна терпеливо ждала, когда ей объяснят, что происходит и что она должна делать.

Экипаж «Зевса» начал готовиться к возвращению в прошлое. Это было похоже на бегство от того ужаса, который глядел на них в иллюминаторы сожженным диском мертвой Земли.

Глава 9 Бегство и страшный приговор

Экипаж «Зевса» находился на рабочих местах. Подготовка к темпоральному скачку и началу движения в прошлое проходила штатно, да и опыт таких маневров у темпонавтов уже был. Жанна ушла в библиотеку, чтобы никому не мешать, и читала какую-то книгу.

Наконец был выполнен темпоральный скачок, и началось само перемещение в прошлое, на знакомый уровень начала XV века, где они уже были. Джонни оторвался от пульта и повернулся к Майклу.

– Майкл, а что ты думаешь обо всем этом?

– В голове топчется табун мыслей, и приходится их отлавливать. А это не так просто. Затоптать могут.

Майкл отключил свой пульт – все его системы уже работали в автономном режиме – и задумчиво произнес:

– Один великий писатель как-то сказал: «Выстрели в прошлое из пистолета, и будущее выстрелит в тебя из пушки». Вот мы и выстрелили. Как теперь вернуть все в исходное состояние? Это вопрос не простой. Очень не простой.

Он почесал лоб и продолжил:

– Мы не сможем погрузиться в прошлое глубже того момента, когда мы забрали Жанну. Она может встретить сама себя, что вызовет временной парадокс и следующий за ним темпоральный конфликт. Природа таких штучек не любит, и мы сразу будем уничтожены. Поэтому, если решим высаживать девочку, это нужно сделать в том времени, когда мы ее забрали. Но не раньше.

– Значит, нужно высадить Жанну примерно в том месте и в то же время, когда мы ее эвакуировали с планеты, – сказала Кэти.

– Послушай, Кэти, – нахмурившись, высказался Джонни о том, что его больше всего мучило. – Ты ведь знаешь историю Жанны. Если мы ее высаживаем, выходит, что мы сейчас возвращаемся для того, чтобы ее сожгли заживо!

– Не рви мне сердце! Если история этой девушки не состоится, даже в мельчайших деталях, историческая линия цивилизации не восстановится, и она не сможет преодолеть это чертово «бутылочное горлышко». У нас нет выбора: либо сгорит Жанна, либо сгорит Земля. Третьего не дано. Такой у нас трагический выбор. Чтобы спасти Землю, ей придется подняться на костер.

– Выходит, что я сам, своими руками должен отправить на костер девушку, которую полюбил? И еще следить, чтобы она не сбежала от страшной смерти? Я ведь люблю ее! Ты можешь себе представить, как это больно – гореть заживо? А я не могу ее уберечь от этого! Чтобы защитить планету, я должен совершить подлость? Что это за мораль! Зачем мне такая мораль! Как я буду с этим жить?

– Я не знаю, Джонни, не знаю. – Кэти сама чуть не плакала. – Пожалуйста, успокойся.

– А может быть, все-таки есть выход? Чтобы без костра? – просительно сказала Марго, хотя понимала неизбежность страшного конца их любимицы.

Майкл опять принялся потирать лоб.

– Допустим, мы высадимся и поселим Джонни с Жанной в каком-нибудь замке далеко в горах, где они счастливо проживут свою жизнь, – задумчиво произнес он. – Нет, не выйдет. Мы отправились в прошлое уже после катастрофы, и нас в этом мире нет. Мы существуем только благодаря темпоральной защите. А если мы ее снимем, то по мере расхождения старой и новой линии развития цивилизации в какой-то момент Джонни все равно исчезнет из-за темпорального конфликта. Жанна останется одна. А мировая линия снова не вырвется из «бутылочного горлышка». Куда ни кинь, всюду клин…

– И что же делать? – спросила Марго.

– Надо высаживать Жанну и тщательно восстанавливать события, чтобы не дать сформироваться альтернативной истории. Как минимум от момента, как мы вмешались в события, и до окончания деятельности Жанны.

– То есть до момента, когда она превратится в пепел, – проговорила Марго. – Прости, Джонни.

– Все-таки надо попытаться найти решение, чтобы сохранить жизнь Жанне, – проговорил Джонни.

– Что бы мы для этого ни предприняли, это означает изменение прошлого, – сказала Марго, положив руку на плечо Джонни. – Поверь, мне ведь тоже хочется кое-что изменить в прошлом. Очень хочется. Я бы просто не дала моим родителям сесть в машину, в которой закончились их жизни. Моя мама была лучшим хирургом Франции. Представляешь, сколько жизней она могла бы спасти? Дав ей умереть, я убиваю не только ее. Понимаешь? Но мы не можем переделывать историю, как бы нам ни хотелось. Мы – продукт всей нашей истории, со всеми ее мерзостями в том числе. Отказаться от нее – это значит отказаться от самих себя. Как это ни печально.

– У нас еще есть время. Прибудем на место и там будем решать окончательно, как поступить. Может, найдем другой выход. Хорошо? – сказала Кэти, грустно глядя на Джонни. – А пока отрабатываем этот вариант восстановления хода истории как основной.

Джонни обреченно кивнул.

«Но другого выхода просто нет. Бедный мальчик», – подумала Кэти.

– Итак, что мы имеем, – продолжила она. – У нас произошел контакт первого рода. Наша очаровательная девочка оказалась человеком, существенно изменившим ход истории, и в силу этого лицом абсолютно неприкосновенным. Любой, даже самый незначительный контакт с ней был недопустим. А у нас не вышло.

– Ладно, Кэти, мы это поняли. Только уже поздно, – буркнул Майкл. – Чего уж теперь. Вернемся, пусть нас расстреляют. Если будет кому.

Кэти сердито посмотрела на него.

– И это было бы правильно, – сказала она. – Нечего инструкции нарушать. Так вот, даже если мы просто высадим девочку в том месте и в то время, когда мы ее забрали, это не исчерпает проблему. Этого недостаточно, чтобы восстановить ход истории. Майкл правильно сказал, нам над этим придется работать несколько лет.

Она встала и принялась ходить взад-вперед.

– Дело еще в том, что многие архивные свидетельства о тех или иных событиях в истории Жанны весьма сомнительны и могли быть откорректированы в угоду политикам, кроме того, есть эпизоды, которые разными историками описываются совершенно по-разному. Мы не знаем, что происходило на самом деле и какой путь правильный. Вот это самое сложное. Здесь все в руках Жанны. Нам придется отслеживать ход событий вплоть до самого конца, помогать ей и направлять ее действия и в то же время полагаться на ее интуицию. Мы должны быть уверены, что восстановленный ход событий точно соответствует историческому. Тому, что произошло реально, а не было приписано потом восторженными почитателями или завистливыми писаками. Тогда у нас появится шанс, что альтернативный ход истории не сформируется, и мы вернем себе нашу Землю.

Джонни встал и молча вышел.

Через полчаса Майкл, освободившись от текущих дел, зашел к своему другу. Джонни сидел на диване. Он был весь в смятении чувств. Ему надо было излить всю бурю эмоций, и Майкл подходил для этого лучше всех. Джонни указал другу на кресло.

– Тяжелое решение. Страшное. Я пытаюсь что-нибудь придумать, но упираюсь в глухую стену, – проговорил Майкл.

– А ты знаешь, что значит вести любимую, нет, не под венец, а на костер? И следить, чтобы она не дрогнула и не сбежала? Есть ли что-либо более жестокое в этом мире? – Голос Джонни задрожал. Он сжал голову руками.

– Ты оказался в ужасной ситуации, и тебе неизбежно придется чем-то пожертвовать: всем миром ради любимой или любимой ради всего мира. – Майкл сам говорил с трудом. – Да, ты ни в чем непосредственно не виноват, мир уничтожит пришедшая к власти в будущем человеческая глупость и подлость, но это не меняет того факта, что ключ от этой ситуации находится в наших руках.

Майкл печально смотрел на Джонни.

– Спасти свою страну и всю Землю, пройдя через страшные страдания и собственную смерть, – такова ее судьба. Это задача божественного уровня. Только она одна, из миллионов и миллионов, оказалась на это способна. Она одна, и она это понимала. Точнее, поймет, когда сядет на коня.

Он положил руку на плечо друга.

– Мы не знаем, как сложился этот жуткий пасьянс. Но он сложился, и с этим ничего не поделаешь. Как любит говорить Кэти: что случилось, то произошло. Это факт. И никуда от этого не деться.

– Как же быть с совестью? – Джонни закрыл лицо руками. – Чтобы отправить любимую на костер, надо убить свою совесть. Еще Оскар Уайльд писал, что нельзя безнаказанно убить собственную совесть. Даже если это очень нужно. На самом деле ее можно убить только в том случае, если ее у тебя никогда не было.

Он встал и начал ходить по комнате.

– Можно ли совесть заменить целесообразностью? Совесть – частичка души. Убив ее, убиваешь душу. Вот и весь выбор.

Джонни остановился напротив Майкла и посмотрел ему в глаза.

– Я всегда жил с твердой уверенностью, что нельзя предавать друзей. А тем более любимую. И вот теперь я должен предать. Обязан. Но если я предам любимую, я пожертвую своей честью и своей совестью. Я пожертвую своей душой. Во имя целесообразности. Нет, мои мозги этого не выдержат!

Он горестно махнул рукой.

– Удивительно – ведь это один шанс из многих миллионов – вот так просто встретить на опушке леса Жанну д'Арк. Пусть даже в том самом времени. Как это могло произойти? При такой мизерной вероятности? – Майкл задумчиво почесал лоб. – Мне такое ни разу в голову не пришло.

– Мизерная вероятность еще ни о чем не говорит, – со вздохом ответил Джонни. – К примеру, вероятность утонуть при морском путешествии на огромном океанском лайнере чрезвычайно мала. Но попробуй это объяснить пассажиру «Титаника», идущего ко дну! Для него все рассуждения о мизерной вероятности такой гибели бессмысленны. Малая вероятность встречи с такой девушкой, как Жанна, ничего не говорит о том, произойдет ли она на самом деле или нет.

Они помолчали.

– Мне эта встреча принесла и счастье, и горе, – тихо произнес Джонни…

Глава 10 Рядом со смертью

В это время Кэти и Марго сидели в оранжерее у небольшого ручья.

– Да, вот сюжет: Жанна д'Арк на боевом коне спасает мир от ядерного катаклизма, – задумчиво сказала Марго. – Вот уж что никогда не могло прийти в голову.

– Есть много, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам… – ответила Кэти. – Только не говори «гоп», пока не перепрыгнешь. Для успеха миссии Жанны нам еще много усилий придется приложить. И дай Бог, чтобы все получилось.

Марго в раздумье принялась щипать себя за ухо.

– А может, все-таки можно как-то так изменить прошлое, но чтобы будущее осталось тем же или лучше? – спросила она. – Чтобы без трагедий, по-мирному.

– Отказавшись от прошлого, даже такого, с инквизицией и ее зверствами, мы утратим наше будущее, – ответила Кэти. – Самая красивая бабочка когда-то в прошлом была противной гусеницей. Раздави гусеницу – не будет и бабочки. Отрицание своего прошлого, каким бы оно ни было, – это самая большая ошибка всяческих революционеров и реформаторов. Самая большая глупость. Ведь мы выросли именно из нашего прошлого и, как ни странно, именно ему за это мы должны быть благодарны. Жанна, Жанна…

Кэти встала и пошла к ручью, покрошила кусочки хлеба и бросила их в пруд. К ним тут же устремились золотые рыбки.

– Нам придется пройти через ее смерть, как ни больно об этом говорить. Перестань щипать себя за ухо, оно у тебя уже красное, как светофор!

Марго убрала руку от уха и вздохнула.

– Ты говоришь – смерть. Конечно, мы все через нее пройдем. Кто-то раньше, кто-то позже. Кто-то со славой, кто-то с позором. Смерть – это падение в никуда. А так хочется устоять! И вообще – почему мы обречены на смерть? Смерть – это ведь поражение жизни.

– Я думаю, что это не совсем так, – сказала Кэти, продолжая кормить рыбок. – Смерть – это ведь не только индивидуальная трагедия. Она побуждает нас наследить на Земле, зная, что мы умрем. Мы стремимся преодолеть смерть, оставляя что-нибудь после себя. Через акт творения: семью, ребенка, великую теорию или выращенное дерево. Или добрую память. Наверное, в этом и есть позитивный смысл смерти, ее созидательная роль. Не будь смерти, человек погрязнет в вечном пустом созерцании и набивании своего брюха. И от цивилизации, по сути, ничего не останется, кроме лениво копошащегося болота.

– Действительно, если человек не создает ничего вне себя, то какой смысл в его жизни? – согласилась Марго.

– Но смерть смерти рознь, – продолжала Кэти. – Кроме смерти индивидуума, есть еще такая страшная вещь, как смерть цивилизации. Это тоже смерть, но уже совсем другая. Смерть цивилизации лишена созидательной силы. Она стирает все после себя. Абсолютно. Вот это настоящая, безвозвратная смерть. И перед нами выбор: какую из этих смертей выбрать?

Затем она грустно добавила:

– Нам не дано выбирать: жизнь или смерть, мы лишены такой возможности. Нам придется выбрать только вид смерти – горькая, но, в конечном счете, плодотворная смерть Жанны или опустошающая смерть всей цивилизации. Ответ очевиден, мне кажется, как он ни тяжел. И нельзя нас в этом винить.

– Наверно, ты права, – согласилась Марго. – Но вот только одно – читать о великой Жанне д'Арк лекции в университете и совсем другое – своими руками повести девочку в пламя костра, когда мы уже сроднились с ней душой.

– Ну, все, хватит философствовать. И так тошно, – сказала Кэти. – Нужно рассказать Жанне, что ее ждет. Ума не приложу, как это сделать.

В это время в оранжерею зашел хмурый Джонни и подошел к девушкам. Кэти участливо посмотрела ему в глаза.

– Прости, Джонни. Но такова неумолимая логика событий.

– Я понимаю. Я сам расскажу Жанне, что у нее впереди. По сути, мне придется зачитать ей приговор. Не подлежащий апелляции. Может быть, ей легче будет услышать его от меня.

Он грустно улыбнулся, хотел что-то сказать еще, но потом обреченно махнул рукой и вышел.

– Почему жизнь большинства гениальных и знаменитых людей связана с трагедией? – грустно проговорила Марго. – Вот жила бы она в своем поселке и прожила бы, наверное, счастливую жизнь. Детишек бы завела. И никто бы и не догадывался о ее величии и гении. Для всех она бы осталась просто хорошим человеком, и Жанну забыли бы лет через пятьдесят. А девушку зверски сожгли, она стала знаменитой, и теперь ее помнят уже более семисот лет. И будут помнить еще долго.

– Кто знал бы Гектора, если бы Троя была счастливой? – вздохнув, ответила Кэти словами Овидия. – Так мир устроен.

– Кстати, допустим, что мы стали действовать по нашему плану. А как мы узнаем, что история воспроизводится правильно? Вдруг мы что-то упустим, и все пойдет насмарку? – решила переменить тему Марго.

– В принципе, контроль возможен, – подумав, ответила Кэти. – Нужно, чтобы кто-то или что-то из нашего корабля находился внизу, лучше всего недалеко от Жанны, без темпоральной защиты. Тогда если у мировых линий возникнет существенное расхождение, которое приведет в нашем времени к катастрофе, то этот кто-то или что-то должны исчезнуть из-за темпорального конфликта. Примерно так. Если же темпорального конфликта не произойдет, значит, события воспроизводятся с достаточной степенью точности. Но это сработает только для существенных расхождений. Если же расхождения малы, придется довольствоваться расчетами.

Глава 11 Принятие судьбы

Открылась дверь, и в оранжерею вбежала Жанна. Она была в слезах. За ней шел подавленный Джонни. Жанна бросилась к Кэти и упала на колени.

– Моя прекрасная госпожа! Я не хочу на костер! Это ведь очень больно! Очень! Я боюсь! Я ведь никому ничего плохого не сделала! Пощадите меня, я только хочу просто жить, как и все живут…

Кэти подняла ее и прижала к себе. У нее самой в глазах были слезы. Она поцеловала девушку и погладила ее.

– Но ты не все. У тебя другая судьба, и она уже написана. Так сложилось, что только тебе дано спасти свою страну, да и весь мир от беды. Ни королю, ни герцогам и баронам, ни тысячам мужчин-воинов, а именно тебе, и только тебе. Слабой, хрупкой девочке. И решить ты должна сама.

Жанна закрыла лицо руками и затихла.

– Я должна вернуться туда, где меня ждет смерть, – наконец негромко произнесла она.

Она уже понимала неотвратимость своей судьбы, близкой и страшной смерти.

– Сколько мне осталось жить? – обреченно спросила она.

– Около шести лет, – ответила Кэти. – Тебе предназначена короткая, но яркая жизнь. К сожалению, чем ярче звезда, тем быстрее она угасает. Так устроен мир.

– А я великая была?

– Почему была? У тебя еще все впереди. Ты величайшая женщина в истории всей Франции. Да и не только Франции.

Жанна умоляюще посмотрела в глаза Кэти.

– Моя прекрасная госпожа! Но ведь я только простая девочка, я не умею руководить войсками, я никогда не была во дворце. Я не сумею сделать все это!

– Видишь ли, моя дорогая, если человек считает себя ничтожеством, то он, в конце концов, действительно становится ничтожеством, – ответила Кэти.

Она вздохнула и погладила Жанну по голове.

– Человек стоит столько, во сколько сам себя ценит. Ты должна поверить в себя, поверить безоговорочно, и тогда всего добьешься. Станешь великой, обязательно станешь, а то, что ты еще девочка, это не важно. Это пройдет.

Жанна закрыла лицо руками, некоторое время сидела так, а потом повернулась к Джонни и взяла его за руку.

– Знаешь, мне в детстве понравился тлеющий уголек, выпавший из очага. По нему так красиво струились огоньки! Я взяла его в ладошку и обожглась. Это было так больно! Я не знала тогда, что мне самой предстоит стать таким угольком. Я понимаю. Если я не пойду на костер, то темные силы в вашем времени сожгут весь наш мир и превратят его в такой вот уголек. Мне Господь дал силы противостоять этому, и я должна ему повиноваться.

На глазах у Жанны уже не было слез. Она приняла свою судьбу.

– Когда я пройду свой путь, вы возьмете меня к себе, на небо? Смерть – это ведь всего лишь эпизод…

Кэти снова прижала ее к себе. Жанна глянула в глаза Джонни.

– Я все сделаю, как надо, – тихо сказала она. В ее голосе появилась твердость, какую трудно было ожидать от юной девушки. – Раз мне суждено спасти свою родину ценой своей жизни, я сделаю это. Ведь если я не соглашусь, то будет наказана вся Земля, все, кто на ней живет. Моя милая Франция погибнет, и твой мир тоже. Я это сама видела.

Она подошла к Джонни и взяла его за руку.

– Я недавно прочитала в одной книге: Quomodo fabula, sic vita: non quam diu, sed quam bene acta sit refert[10]. Я хочу свою роль сыграть достойно, чтобы за меня никому не было стыдно.

Джонни обнял Жанну. В его глазах было страдание.

– Я всегда чувствовала, что тихое, простое счастье – не для меня, – прошептала Жанна. – Я как бы сбежала с любимым рыцарем в другое время. Сбежала, когда моя родина в беде. Но для меня не существует другого времени. Оно мне просто не дано. И мне нужно вернуться. Мое время жестоко, но оно мое, и я не верю, что может быть иначе.

Она вопросительно глянула на Джонни.

– Расскажи мне все. Какой я буду?

– Ты всегда будешь прекрасной! – Джонни ласково погладил ее по голове. – Тебя будет обожать вся Франция. Старость тебя не коснется…

Продолжая разговаривать, они направились к выходу.

– В ее возрасте шесть лет – это целая вечность, – печально сказала Марго.

Кэти остановила Джонни и отозвала его в сторону.

– Джонни, ты будь с ней поласковей, успокой. Только не забывай при этом, что две высокие и придирчивые комиссии будут проверять ее девственность. Извини, но я должна тебе это сказать – порой чувства становятся неконтролируемыми, но тебе это не позволено. И еще. Познакомь ее с историей Франции подробней и ее собственной биографией тоже. В общих чертах. О том, что она должна делать, мы будем ей сообщать по мере развития событий и будем помогать по мере возможности.

Джонни, молча, кивнул.

– Только не называй конкретных дат ее жизни, особенно связанных с пленением, заключением и казнью, – добавила Кэти. – Побереги психику. Так ей легче будет все выдержать.

Юноша вздохнул, вернулся, взял Жанну за руку, и они ушли.

Часть пятая Спасти мир!

Глава 1 Золушка из XV века

Побежали дни, которые для Жанны были наполнены изучением истории Средневековья, обычаев и методов ведения войны, военного и дипломатического искусства, военной психологии, взаимоотношений между политическими элитами той эпохи, средневекового этикета. Они с Джонни много занимались в спортзале, изучая все, что могло ей пригодиться для выполнения непростой миссии. Жанна с удовольствием выполняла упражнения с копьем, осваивала навыки работы с мечом и фехтовальные приемы.

По вечерам, когда она уставала и уходила к себе отдыхать, к ней часто приходил верный Арчибальд и, положив голову девушке на колени, смотрел на нее умными, добрыми глазами. Жанна рассказывала ему, как прошел день и что у нее получилось, а что – нет. Иногда она бралась за бумагу и рисовала свой дом и родных, по которым очень соскучилась. Эти рисунки потом изучала Марго. Она пришла к выводу, что девушка сумела спрятать глубоко внутри себя страх перед неминуемо приближающимся страшным концом. Осознание ответственности за то, что ей предстоит совершить, отодвинуло все на второй план, не давая мрачным мыслям вырваться наружу.

Наконец перемещение подошло к концу и «Зевс» завис на земной орбите. Под ним снова сверкал океанами и бескрайними просторами укутанный в белоснежные облака голубой шар Земли, только что вошедшей в XV век.

Было принято решение произвести высадку Жанны на опушке дубового леса недалеко от деревни Бюре-ле-Пети, примерно в том месте, откуда раньше ее забрали темпонавты.

Высадка прошла штатно. Исследование окрестностей показало, что путь свободен и слуг рыцарей поблизости нет. Девушка вышла из приземлившейся капсулы и ощутила дыхание свежего лесного ветерка. Страхи и мрачные мысли улетучились под его знакомыми дуновениями. Ласково шумели кроны старых деревьев, приветствуя возвращение Жаннет. Прорвавшиеся сквозь листву лучи солнца радостно плясали перед ней солнечными зайчиками, празднуя ее приход в родной лес. Природа взяла свое и наполнила душу девушки счастьем возвращения в родные места. Она возвращалась в страну своего детства. Девушка предвкушала встречу с родными, которые, без сомнения, очень волновались за нее. Миниатюрные и почти незаметные клипсы на ушах обеспечивали голосовой контакт Жанны с обитателями Небесного замка, и ей от этого было спокойнее. Над ней плавно кружились два ворона, внимательно оглядывая все вокруг. Жанна приветливо помахала им рукой и побежала по лесной дорожке домой.

В это время на орбите темпонавты сидели в кают-компании. На экран выводились изображения с дронов сопровождения. Темпонавты с грустью наблюдали за убегающей Жаннетой, старенькое залатанное платьице которой мелькало среди деревьев. Какой-то предохранительный механизм спрятал груз знания своего трагического будущего далеко в глубину ее сознания, закрыв его непроницаемым покрывалом. Казалось, что она снова превратилась в беззаботную девочку, возвращающуюся домой после долгой отлучки.

– Удивительно все-таки, – сказал Майкл. – Помните, как написал о Жанне Фридрих Шиллер в своей «Орлеанской деве»:

Я вижу в ней знаменованье Чего-то высшего, и часто мнится, Что из других времен пришла она.

Как вы думаете, может быть, он догадывался о путешествиях во времени и о нас?

– Великие люди часто бывают провидцами, даже не догадываясь об этом, – заметил Джонни.

– Марго, помнишь, ты мечтала дотронуться до живого принца? – спросила Кэти. – А ведь мы только что попрощались с девочкой, которая сама будет короновать настоящего короля, и истинные принцы крови будут ждать ее приказов. Главное, чтобы у нее все получилось.

– Да и от нас не так уж много зависит, – сказал Майкл. – Мы можем лишь изредка ей подсказывать, как поступить, и то только в тех ситуациях, в достоверности которых не сомневаемся.

– Ты прав, – согласилась Кэти. – В основном, все зависит от ее личных способностей, которые должны вознести ее, как Золушку в королевский дворец. Только Золушке было гораздо легче, чем нашей Жанне. Ее не обещали сжечь заживо, если она достигнет своей цели.

К этому времени Жанна уже вышла из леса и вприпрыжку побежала по дорожке к деревне, видневшейся неподалеку.

– Ну, что ж, удачи тебе, милая наша Золушка! – вздохнув, проговорила Кэти.

Глава 2 Начало миссии. Первая попытка

До начала активной деятельности Жанны оставалось еще достаточно много времени. В атмосферу планеты погрузился аппарат сопровождения «Икар». Надув гелиевые подушки, он плавал в атмосфере планеты, собирая всю возможную информацию и выполняя роль базы для дронов, которые контролировали местность вокруг Домреми. Они обеспечивали безопасность Жанны и в критической ситуации должны были произвести ее эвакуацию на «Икар». Если что-то пойдет не так. В целом все шло нормально, если не считать того, что деревня Домреми была захвачена и ограблена шайкой бродящих по окрестностям бургундских солдат. Когда дроны сопровождения обнаружили толпу вооруженных искателей чужого добра, направляющихся в Домреми, они передали Жанне условный сигнал. Девочка предупредила родителей, и жители поселка успели его покинуть и укрыться в соседних деревнях. Поселок был полностью разграблен, домашний скот украден или перебит, многие дома сожжены. Но зато жители уцелели.

Вмешательства дронов не потребовалось. Деревня начала возрождаться руками трудолюбивых французов, и постепенно все вернулось в обычное русло. Жанна очень любила рисовать и в свободное время покрыла рисунками фасад дома, в котором жила.

«Зевс» в течение этого времени двигался малыми перемещениями с одного временного уровня на другой, так что для темпонавтов прошло не более месяца.

Наконец корабль остановился – пришло назначенное время. Анализ ситуации показал, что с контрольными объектами, остававшимися на Земле вместе с Жанной, темпоральных конфликтов не произошло. Это говорило о том, что все развивается по плану и последовательность событий начала восстанавливаться. Было принято решение приступить к активной фазе мероприятий по возобновлению нарушенного хода Истории.

На связь с Жанной вышел Майкл и сообщил, что ее миссия начинается. Через несколько дней из Домреми по дороге в сторону видневшихся башен замка города Вокулер выехала повозка. В ней сидела Жанна. В руках она держала узелок, который собрала в дорогу мама. Жанна была не одна – с нею незримо были ее небесные покровители, голоса которых она могла слышать с помощью волшебных передатчиков на ушах. Голоса придавали ей силу и решимость. Вез Жанну ее дядя Дюран Лаксар. Он не был уверен, что эта поездка закончится хорошо, но, как и все близкие, не мог противостоять неукротимому характеру и железной воле своей племянницы.

Никто не обратил внимания на нескольких воронов, бесшумно летящих высоко в небе и сопровождавших повозку от самой Домреми. Наконец повозка въехала в городские ворота. Вокулер принял Жанну безразлично, как принимал десятки других путников, проезжающих через ворота.

В это время в кают-компании за столом сидели Майкл, Марго и Кэти. Сзади за их спинами прохаживался Джонни. Они были взволнованы.

На экране было видно, как повозка с Жанной и ее дядей подъезжает к замку, и ее пропускают внутрь. Майкл надел наушники системы связи с Жанной. Они позволяли слышать, что происходило вокруг девушки.

Капитану города, Роберу де Бодрикуру, доложили, что с ним хочет встретиться какая-то деревенская девочка, желающая спасти Францию. Он очень удивился, но согласился ее принять.

– Майкл, что там делается? – спросила Марго.

– Робер де Бодрикур, капитан города, начальник, в общем, выслушал Жанну и приказал ей и дяде убираться, а дяде посоветовал надавать девочке шлепков по одному месту и отвезти ее домой. И чтобы ему о них больше не напоминали. Как же – не на ту напал, – усмехнулся Майкл.

Первая попытка начать миссию закончилась неудачей. Как и предполагалось изначально. Темпонавты с сочувствием наблюдали за тем, как открылись ворота городского замка, из них выехала повозка с расстроенной Жанной и ее дядей и направилась обратно в Домреми. Майкл сказал Жанне, чтобы она не расстраивалась – все еще впереди. Жанна очень обрадовалась голосу Майкла. Он вернул ей решимость добиваться своего, которая несколько пошатнулась.

Следующее действие должно было состояться через год.

«Зевс» снова ушел в короткое перемещение, и этот земной год по собственному времени комплекса занял неделю.

Глава 3 Вторая попытка начать миссию

Начался 1429 год по земному времени.

Жанна с мамой – Изабеллой де Вутон по прозвищу Роме – сидели у камина и занимались прядением. Отец с другими детьми работал по хозяйству. Во дворе скрипел крепкий январский мороз. Зимний ветер напоминал о себе периодическими подвываниями и изредка постукивал в окна рассыпчатыми комьями снега. Большой очаг источал тепло, и языки пламени наполняли всю комнату светом и пляшущими тенями от домашней утвари.

Мама с удовольствием и гордостью поглядывала на дочь. Она быстро взрослела и превратилась в привлекательную и хорошо сложенную черноволосую девушку с высокой красивой грудью. Небольшое родимое пятно за правым ухом ее ничуть не портило.

Все у нее выходило споро и ловко. В своих мечтах Изабелла видела счастливую и благополучную семью, которую создаст ее любимица Жанна, и маленьких внуков, которые скрасят ее улетающие годы. Вот если бы только поменьше сумасбродства и упрямства, странных и совершенно фантастических идей, которые посещали хорошенькую головку ее дочери. Она внезапно отказалась от мужа, который был ей предназначен, и спорить с ней было бесполезно. Почему это произошло, Изабелла так и не могла понять, а Жанна ничего объяснять не захотела. Но кюре местной церкви очень хвалил ее девочку за набожность и непоколебимую веру, что немного успокаивало маму. Она же еще совсем девочка, думала Изабелла, с любовью поглядывая на дочь, повзрослеет – остепенится, и все пойдет так же, как и у всех. На вид ей пока еще нельзя было дать больше шестнадцати лет.

Но это только на вид. Жанне только что исполнилось семнадцать, и девочка чувствовала себя уже совсем взрослой. Настолько взрослой, чтобы принять на себя командование всей армией королевства. Ни много ни мало, и сомнений у нее не было. Если бы мама узнала, какие мысли бродят в хорошенькой головке ее девочки, она бы пришла в ужас. Маленькая Жанна, оторвавшись на минуту от прядения и задумчиво рассматривая огонь в очаге уютного сельского домика, твердо решила в этом году короновать дофина. Это необходимо для легитимности Карла, чтобы народ признал его истинным королем и пошел за ним. Без коронации он останется всего лишь дофином, одним из претендентов на корону. Это нужно для освобождения Франции, и она, Жанна, возложит на него корону, даже если он сам о короне уже и не мечтает. Она опиралась на волю Небес. Так ей сообщали голоса, доносившиеся до нее из Небесного замка. Еще она знала, что, как только голоса перестанут звучать, ей придется умереть. Но маме этого знать не обязательно.

Жанна отвернулась от камина, чтобы не видеть огонь, и вспомнила лицо милого небесного рыцаря, его руки и ласковые прикосновения. Он был всегда с ней, и его улыбка освещала девушке путь. Конец этого пути она тоже знала.

Мама наклонилась к дочери и погладила по голове. Она представляла себе, какими хорошенькими будут ее внуки, и с удовольствием вспоминала, как несколько дней назад ее девочка радовалась подаркам, полученным на день рождения…

В это время высоко над ними возник и навис над Землей огромный космический корабль. «Зевс» вышел из очередного перемещения.

После небольшого отдыха темпонавты собрались в кают-компании. Майкл уже получил информацию с «Икара» и наземной группировки дронов.

– Какие у нас новости из Домреми? – спросила Кэти.

– Все в норме. Темпоральные конфликты отсутствуют, – доложил Майкл. И добавил: – Наша Жанна зря время не теряет. Уже развестись успела.

Он с улыбкой глянул на Джонни.

– Мне почему-то кажется, что кто-то забыть Джонни никак не может, – добавил он. – Короче, в суде против Жанны было выдвинуто обвинение в отказе от данного ею обещания выйти замуж.

Марго улыбнулась и подмигнула Джонни.

– В судебном заседании Жанна отказалась от защитника и взялась сама себя защищать, – принялся рассказывать Майкл. – Это в шестнадцать-то лет. Адвокатов в таком юном возрасте в суде еще не было. Тем более девочек. Не знаю, как ей удалось этого добиться. В наше время она стала бы, наверное, выдающимся оратором и блестящим адвокатом. Так вот. Процесс она выиграла, и церковный суд признал ее свободной от брачных обязательств. В общем, все идет, как положено.

– Как бы мне хотелось с ней встретиться! – вздохнул Джонни.

– Джонни, дорогой, этого нельзя, – сказала Кэти. – Прости. Не надо порождать у нее несбыточных надежд. Ее миссия начнется уже через несколько месяцев, и ей надо быть сильной. Такой сильной, какой еще не была ни одна женщина в этом мире.

Она потерла виски и продолжила:

– Ну, что ж, все, что рассказал нам Майкл, достаточно точно совпадает с историческими сведениями об этом периоде жизни Жанны. Так что пока у нас все получается. Точнее, у Жанны. Теперь подошло время для второй поездки в Вокулер. Как договаривались, выходим на связь с Жанной, инструктируем и даем сигнал к продолжению миссии. Ей снова надо ехать в замок. Через два дня она должна выехать. Пусть убеждает родителей и снова едет к своему дяде. Бедная мама Жанны, мне ее жалко. Теперь она будет видеть свою дочку только эпизодически. Ей еще предстоит пережить жуткую казнь дочери. Но что поделаешь, у нее тоже своя судьба.

Два дня пролетели быстро. И снова зимним утром по широкой дороге ехала повозка с сидящей на ней Жанной и ее родственником Дюраном Лаксаром. Он был старше ее на шестнадцать лет, но при их общении сразу становилось ясно, кто здесь главный. Родители не хотели отпускать дочь, считая ее затею бессмысленным капризом. Отец даже пригрозил ее убить, если она исполнит свое намерение. Он был знаком с капитаном крепости, и то, что его строптивая дочка со своими глупостями снова начнет его тревожить, ему очень не нравилось. Но даже он со своим авторитетом ничего не мог поделать.

Поскрипывал снег под копытами понуро идущей лошади. Наконец впереди показались заснеженные башни крепости. Повозка с Жанной и ее дядей снова въехала в знакомые ворота замка. Спустя некоторое время повозка выехала. Жанна была очень расстроена: Робер де Бодрикур выпроводил их, даже не выслушав. Когда повозка отъехала от замка, Жанна потребовала остановиться и решительно заявила, что возвращаться домой не собирается. Ей ее небесные голоса поручили миссию, и она выполнит их волю, чего бы то ни стоило. Дюран вздохнул, поняв бесполезность попыток отговорить девушку, и принялся обсуждать с ней, как быть дальше…

Прошло около месяца, и в яркой голубой вспышке над Землей в очередной раз возник огромный черный объект – комплекс «Зевс». В кают-компании перед экраном сидел Майкл, собиравший данные с дронов сопровождения. Через несколько минут в помещение вошли Джонни и Марго. Они только что завершили мероприятия по выходу из короткого перемещения и теперь жаждали узнать, как развивались за это время события на Земле.

– Ну, что там наша девочка? – спросила Марго. – Как прошел второй визит к капитану города?

– Он даже не стал ее слушать.

– И напрасно, – заметил Джонни. – Она до него доберется, это только вопрос времени.

– Ты прав, – согласился Майкл и продолжил: – Жанна разозлилась и решительно отказалась возвращаться домой. Дядя оставил ее в городе, у каретника Анри Ле Руайе. Жена каретника взяла девушку под свою опеку и во всем ей помогает.

– А что Жанна? – поинтересовалась Марго.

– Наблюдается большой поток гостей у каретника. Похоже, что Жанна становится очень популярной среди горожан. Судя по всему, слухи о ней быстро распространяются среди обывателей города, да и за его пределами. Кроме того, к ней зачастили некий Жан де Нуйонпон и Бертран де Пуленжи – это рыцари из непосредственного окружения капитана города. Жан, его еще называют Жаном из Меца, – это оруженосец капитана. Большая шишка.

– Короче говоря, наша Жанна не сдалась и начала масштабную PR-кампанию, как сказали бы сейчас, – заметила Марго. – Общественное мнение вверенного Бодрикуру города теперь будет на стороне Жанны. Вот молодец! А через этих рыцарей, приближенных капитана Робера, она прокладывает дорожку прямо к нему самому.

– Наша девочка, оказывается, выстроила хорошо продуманную стратегию, чтобы взять осадой этот замок вместе с его капитаном, – с удовлетворением сказал Джонни.

– В общем, обложила она его со всех сторон, – довольно сказала Марго. – Такого мощного напора он не выдержит. Теперь нужен только последний штрих, и он сдастся на милость победителя. Точнее, маленькой победительницы. Главное, чтобы он написал рекомендательное письмо королю.

В кают-компанию стремительно вошла Кэти.

– Я в курсе развития событий, – сказала она. – Майкл, свяжи меня срочно с Жанной.

– Сейчас сделаю, – отозвался Майкл и сделал нужные переключения. – Все, она тебя слышит.

В помещении послышался отдаленный звук колокола и чей-то приглушенный разговор.

– Жанна, милая, здравствуй, – сказала Кэти. – Слушай меня внимательно. Только что под Орлеаном, недалеко от Руврэ, произошла битва. Французские войска под руководством графа де Клермона и сэра Джона Стюарта, имея значительное превосходство в силах, напали на английский обоз, который вез рыбу для воинов, осаждающих Орлеан. Английским отрядом командовал сэр Джон Фастолф.

Она в возбуждении нервно потерла руки и продолжила:

– Англичане, находясь в меньшинстве, полностью разгромили французские войска, несмотря на присутствие таких отважных французских рыцарей, как гасконцы Ла Гир и де Сентрай, и многих других. Французская армия деморализована, множество доблестных рыцарей пали в битве, в их числе монсеньор Гийом д'Альбрэ, коннетабль Жан Стюарт, сеньор де Вердюран. Бастард Орлеанский ранен. Потери очень тяжелые. Орлеан оказался практически на грани сдачи. Только ты можешь его спасти.

Послышался вздох Жанны.

– До вашего города весть об этой битве дойдет дней через десять. А ты должна рассказать капитану Бодрикуру об этой битве сегодня, это очень важно. Твое предвидение его поразит. Спеши, счет идет на дни. Ты должна отправиться в королевский дворец с его рекомендательным письмом. Если падет Орлеан, Франция распадется и погибнет. В твоих руках судьба всей Франции. Верь в себя и у тебя все получится!

– Я все поняла, моя прекрасная госпожа! – Голос Жанны звучал твердо. Это был голос бойца. – Можете не волноваться, я все сделаю, как нужно. Теперь уже он меня не выгонит.

Встреча Жанны с капитаном де Бодрикуром состоялась в тот же вечер.

Через десять дней в ворота крепости въехал уставший гонец. Его встретил Бертран де Пуленжи и провел к капитану. Отвесив де Бодрикуру глубокий поклон, гонец приступил к печальному докладу. Он его начал словами: «Франция на краю пропасти!» Вскоре он заметил, что оба рыцаря выглядели потрясенными, но при этом де Бодрикура, вопреки обыкновению, не интересовали подробности, словно он и так их знал.

Капитан крепости повернулся к Бертрану.

– Это правда, что деревня Домреми расположена на краю дубового леса? – спросил он.

Гонец удивленно посмотрел на старого воина. Он ожидал расспросов о ходе битвы, а этот неожиданный вопрос капитана никак не касался той очень важной и трагической новости, которую он принес.

– Да, мессир, – ответил де Пуленжи.

Они теперь не обращали на гонца никакого внимания, хотя тот еще не окончил свой доклад. Де Бодрикур задумчиво прошелся по залу. В его голове крутилось древнее пророчество «Из дубового леса в Лотарингии Божьим повелением придет Дева и спасет Францию», которое он слышал еще в детстве. Наконец он остановился, повернулся к де Пуленжи и проговорил:

– Письмо дофину я напишу. Готовьте отряд, сегодня же вечером вы вместе с Жанной должны выехать к Карлу.

– Будет сделано, мессир, – ответил Бертран и, поклонившись капитану, быстро удалился.

Вконец растерявшийся гонец замолчал. Де Бодрикур, словно только сейчас вспомнил о гонце и махнул ему рукой. Гонец поклонился и, полный недоумения, вышел.

Тем же вечером со стороны Французских ворот готовился к выезду конный отряд из семи человек. В мужской одежде верхом на коне сидела Жанна. Ее провожал сам капитан со свитой.

Старый вояка смотрел на девушку, еще почти девочку, которой только месяц назад исполнилось семнадцать лет, и его обуревали сомнения. Но когда глянул ей в глаза, увидел в них твердость и безграничную уверенность в себе и своей победе, как будто за плечами этой девочки уже стояло могучее сплоченное войско, готовое ринуться на врага. И он окончательно сдался.

– Письмо к королю повезет мой гонец, – сказал де Бодрикур. – Дорога длинная и опасная. Езжай, Жанна, и будь что будет!

Он махнул рукой, и маленький отряд тронулся в дальний путь, который должен был привести их в замок короля.

Глава 4 Аристарх в роли ангела-хранителя

Капитан крепости не обратил внимания на толстого черного ворона, который с удобством устроился на одном из зубцов крепостной стены и внимательно наблюдал за происходящим внизу. Его глазами за церемонией проводов отряда Жанны следили темпонавты, которые собрались в кают-компании «Зевса».

Кавалькада всадников, осенив себя крестным знамением, тронулась в путь.

– Удачного им пути, – сказала Кэти. – Джонни, нужно подстраховаться и обеспечить им охрану. Леса здесь густые. Кроме волков, эти заросли, к сожалению, кишат бандитами, а дорога длинная, и ехать долго.

– Все в отряде хорошо вооружены, и с ними едут опытные рыцари, – ответил Джонни. – Путники смогут дать отпор в случае нападения. Да и Аристарх, как ты видишь, уже на месте. Он вмешается в случае чего и обеспечит защиту. Так что не волнуйся.

Ведомый опытными проводниками, отряд Жанны благополучно избегал опасных мест и продвигался по лесу в направлении города Шинон – резиденции дофина Карла VII. Все шло хорошо, пока Аристарх, паря высоко в небе над колонной рыцарей, не обнаружил крупный отряд мародерствующих бургундцев. Искатели легкой наживы шли прямо наперерез колонне Жанны, должны были скоро войти в лес, и тогда столкновение стало бы неизбежным.

После короткого совещания с Майклом Джонни приказал Аристарху атаковать банду и отбросить ее от пути, по которому двигалась кавалькада всадников из Вокулера.

Получив приказ, Аристарх внимательно осмотрел окрестности и увидел внизу огромную стаю воронов, которые расселись по деревьям и выясняли какие-то свои отношения громким карканьем. Он не стал вдаваться в подробности вороньей дискуссии и с лету атаковал самого крупного самца. Буквально разорвав беднягу на части, Аристарх сбил еще двоих и, залитый кровью побежденных, уселся на дерево. По зимнему лесу разнесся громкий трескучий переклик множества птиц. И уже через мгновение воронья стая огромной извивающейся змеей неслась за своим новым вожаком – Аристархом, который мчался впереди, выискивая в чащобах леса банду бургундских любителей наживы.

Не ожидавшие атаки, тем более с воздуха, бургундцы оказались легкой добычей. Первые два всадника сразу были сбиты с лошадей ударами десятков тяжелых птиц и почти сразу лишились глаз. Дикие вопли обезумевших от боли людей буквально парализовали остальных, и вопящие от ужаса мародеры бросились врассыпную, пытаясь, чем можно, отбиться от налетевшей черной напасти. Вскоре те, кто еще мог двигаться, бежали прочь от леса, бросив товарищей на произвол судьбы.

Угроза нежелательного боевого столкновения с отрядом Жанны была устранена, причем без применения несвойственных этому времени средств поражения.

Аристарху, занявшему место вожака огромной стаи, предстояло теперь незаметно покинуть ее и вернуться в режим сопровождения колонны, в которой находилось главное охраняемое лицо. Это оказалось не так просто, так как несколько крупных самок стали претендовать на место его подруги и все время крутились рядом. Только глубокой ночью Аристарху удалось бесшумно сняться с дерева и покинуть стаю, которая теперь ему была не нужна. Вскоре ворон-дрон уже парил высоко в небе, внимательно наблюдая за колонной рыцарей, двигавшейся в сторону королевской резиденции.

Глава 5 Замок короля

На правом берегу реки Вьенны, у подножия высокого холма, раскинулся город Шинон, служивший дофину резиденцией и надежным убежищем в эти неспокойные времена. Вершина холма была закована в крепостные стены старого королевского замка, слышавшего звон шпор Ричарда Львиное Сердце и стоны заключенных в его казематах тамплиеров.

Все утро шел снег, надевая снежные шапки на зубцы и башни замка. Из его многочисленных труб и дымоходов городских домов вились дымки, напоминая о тепле и домашнем уюте. Уже остался позади хмурый мартовский полдень, когда серое ватное небо наконец приоткрылось и на землю хлынул поток света, затопив все вокруг предвкушением долгожданной весны. Берега реки по-прежнему были схвачены льдом. Холодный воздух посвистывал среди деревьев леса, откуда выехала колонна продрогших путников, направляясь к городу.

У городских ворот скучали два стражника, один из которых был уже пожилым человеком, а второму едва исполнилось двадцать лет. Они грелись около костра, прислонив к стене свои алебарды, и тихо переговаривались, время от времени поглядывая на дорогу. Неподалеку от стражников за столом под навесом скучал сборщик податей. Перед ним лежал кожаный мешок для денег, пока еще почти порожний. Сборщик время от времени перекидывался словами со стоящим рядом городским чиновником и с интересом разглядывал приближающуюся к воротам телегу.

С подъехавшей телеги, уставленной бочонками с вином, спрыгнул толстый добродушный крестьянин и подошел к навесу. Чиновник лениво потянулся и пошел с крестьянином к телеге. В его задачу входила проверка качества ввозимых в город продуктов, и он должен был следить, чтобы товар не скупали перекупщики. Отведав вина, чиновник остался доволен и махнул рукой. Крестьянин подошел к сборщику податей, выложил на стол несколько монет – плату за проезд в ворота и пошлину на товар. Увидев монеты, сборщик перестал скучать, покрутил в руках монеты – не фальшивые ли, удовлетворенно улыбнулся, и те перекочевали в мешочек. Сделав нужную запись в своей книге, махнул крестьянину рукой и снова принялся скучать.

Обрадованный крестьянин подошел к телеге, налил из кувшина две большие кружки вина и отнес стражникам. Себя он тоже не обделил, налил в кружку веселящий напиток и махнул рукой своему сыну, сидевшему на телеге, чтобы тот въезжал в город без него. Со стражниками крестьянин был давно знаком – часто привозил продукты в замок дофина, и им иногда кое-что перепадало.

– Домой хочу, – заявил молодой стражник, хлебнув из кружки. – Дофин опять жалованье задерживает. Между прочим, меня молодая жена ждет, а я уже два месяца ее не видел.

– Это ты напрасно. Надо свой луг косить вовремя! А то жена в конце концов сделает тебя рогоносцем, – рассмеялся крестьянин, тоже приложившись к кружке. – Будешь потом гадать, на кого твои детки похожи.

Парень совсем загрустил.

– Да если я без денег приеду, ни о каких детях даже разговора не будет. Англичанам лучше платят, чем нам, и вовремя, – с некоторой обидой сообщил он. – Оружие у них лучше, да и командиры с головой. Не то что наши.

– Это ты напрасно говоришь, – добродушно отозвался его старший товарищ. – Как сказал один мудрый человек, у соседской коровы вымя всегда кажется крупнее. Ты вот возьми нашего Ла Гира. Великий рыцарь, рубится, как лев, в битве ему нет равных. Но битвы проигрывает. А почему?

Он сделал паузу, мельком глянув на приближающуюся к городу кавалькаду всадников, и продолжил:

– А потому, что Господь оставил нас, обделил своей милостью. Нагрешили, вот и расплачиваемся.

– И то верно, – пригорюнился парень. – И что же теперь делать?

Он почесал подбородок с намечающейся бородкой. И добавил, понизив голос:

– Ко мне недавно тетка приезжала. Так вот она рассказывала, что Господь смилостивился и послал Деву спасти Францию. Может, правда? Как вы думаете?

– Я тоже слышал, – согласился крестьянин, слегка распустив пояс. – Придет Дева и сокрушит крепости. И Франция возликует! Верно вам говорю. Подождать только надо.

Они чокнулись кружками, и вино привычно забулькало в глотках.

Между тем колонна рыцарей уже въезжала в ворота города. Один из них усталым движением руки снял шлем, и по плечам рассыпались волнистые кудри юной девушки. Ее утомленное, но одухотворенное лицо сразу притягивало к себе взгляд.

– Глянь-ка, девка в доспехах! – потрясенно воскликнул старший стражник.

Он такого никогда не видал.

Всадница скользнула по ним властным взглядом и тронула поводья.

– Это Дева! – вскрикнул молодой. – Боже мой, это сама Дева!

Он глубоко поклонился входящей в ворота города колонне и стал истово креститься.

– Я это сразу почувствовал! – взахлеб радостно причитал парень. – Вот оно, Божье благословение! Господь не оставил нас!

Он уже не ощущал холода, проникающего под кольчугу, ему хотелось сорваться с места и бежать, чтобы рассказать знакомым и вообще всем встречным, что сама святая Дева среди них. Парень жаждал верить в чудо, такое нужное его родине, и вот оно наконец перед ним. Он уже устал ждать, поэтому поверил в него мгновенно и безоговорочно.

Стражники не обратили внимания на ворона, который, устроившись неподалеку, степенно прохаживался, поглядывая на въезжающих в город рыцарей…

– Вот они горазды пить, – удивился Майкл, рассматривая на экране изображение компании у ворот.

– А что ты удивляешься, – заметил сидевший рядом Джонни. – Это же винный край. Сам Франсуа Рабле здесь родился. Человек, любивший выпить до дна, – так, кажется, он о себе говорил.

– Мальчики, не отвлекайтесь на вино. Сопереживание – вещь хорошая, но отслеживайте ситуацию. Напоминаю, что нужно своевременно уловить расхождение с историческими событиями, чтобы вовремя подправить ситуацию, – одернула их зашедшая в кают-компанию Кэти.

– Не волнуйся, мы с Жанны глаз не сводим. Сейчас они поехали на постоялый двор. Все, как положено. Пусть отдохнут. После такого долгого пути это естественно…

Холодный ветер вяло шевелил королевский стяг над одной из башен замка короля. В его окнах, несмотря на еще не позднее время, горел свет – шло заседание королевского совета.

Молодой король Карл скучал. В свои двадцать шесть лет он уже разуверился в жизни. Скрытность, зависть, непостоянство владели его душой. Поражение за поражением преследовали Карла. Некоронованный король, он не верил в себя. Его в народе называли дофином – принцем, и изменить отношение к себе молодой человек мог только официальной коронацией. Но и Париж, и, главное, Реймс находились далеко в глубине вражеской территории, и провести там официальную коронацию было за пределами его возможностей. А значит, он так и останется для своего народа дофином.

Карл слушал членов королевского совета, и тоска не покидала его. Отборные английские войска, отряды лучшей армии мира, стягивались к Орлеану, стальной петлей охватывая пока еще верный ему город. Орлеан имел стратегическое значение, и до его падения, по мнению королевских советников, оставались считаные недели. И это означало крах французского королевства.

Никто не мог предложить Карлу надежного выхода из сложившейся ситуации. На деморализованное множеством поражений войско положиться было нельзя.

Король посмотрел на дородного Жоржа де Ла Тремойля – члена королевского совета. Тот рассказывал о приближающейся катастрофе под Орлеаном, и Карл молча ненавидел его. Раздражение короля подпитывалось еще и тем, что он вынужден был занимать у толстяка деньги, и эта зависимость его тяготила.

Теперь этот старый толстый боров принялся докладывать о письме капитана Вокулера, который просил принять какую-то очередную пророчицу. Король раздраженно мотнул головой. Он уже устал от множества ясновидящих, пророков и пророчиц, жаждущих встречи с ним, от которых все равно не было никакого проку. Когда-то одна из пророчиц предсказала ему, что он умрет от голода, чем надолго загнала короля в глубокую депрессию[11]. Умереть от голода, как самый последний нищий из его подданных! Больше он не хотел слушать предсказаний.

Де Ла Тремойль, хитрый и пронырливый придворный, видел мрачное настроение своего господина и не хотел, чтобы оно выплеснулось на него. И он нашел выход – предложил королю развлечься. Многоопытный вельможа уже придумал как. Девчонка-пророчица, явно полусумасшедшая простолюдинка, которую прислал Робер де Бодрикур, давала такую возможность. Над ней можно будет изящно поиздеваться и тем самым поднять королю настроение.

Нужно будет дать ей аудиенцию, но вместо короля на трон посадить королевского шута. И тогда можно от души повеселиться, слушая дискуссию между этой полоумной и королевским шутом, – а шут умел забавно унизить собеседника, и делал это виртуозно. Кстати, и просьба капитана Вокулера об аудиенции будет выполнена, об этом тоже не стоит забывать. Ла Тремойль был доволен своей идеей, которая пришла к нему весьма вовремя.

Королю предложение придворного понравилось, он приказал привести маленькую пророчицу во дворец на следующий день к вечеру и устроить из «аудиенции» веселое представление.

Глава 6 Аудиенция

На следующий вечер парадный зал королевского дворца сиял бесчисленными огнями. Пламя множества факелов на стенах отражалось в блестящих парадных доспехах знатных рыцарей, роскошные наряды придворных дам поражали разнообразием и богатством. Все ожидали обещанного представления и заранее предвкушали изысканные унижения безродной посетительницы. На тронное кресло, стоявшее под балдахином на возвышении, уселся королевский шут, облаченный в королевскую накидку. Он принял величественную осанку и принялся ждать жертву. В глубине толпы, в темноте небольшой ниши, стоял долговязый невзрачный молодой человек, закутавшийся в скромный плащ. Он надвинул на глаза темно-синий берет с пером. При этом ему самому происходящее у трона было видно хорошо. Это был король.

Вдруг шум блестящей толпы затих, и возникшую тишину прорезали торжественные звуки труб. Как только они смолкли, раздалось насмешливо-торжественное объявление:

– Жанна из деревни Домреми!

Жанна вошла в зал и в сопровождении нескольких рыцарей направилась к трону. Придворные расступились, с любопытством рассматривая главное действующее лицо предстоящей комедии. У девушки душа ушла в пятки: она, простая крестьянская девушка, шла среди всего этого великолепия к самому королю в его дворце. Это была необъяснимым образом ожившая сказка, из тех сказок, которые любила рассказывать ее мама в темные вечера у них в деревне. А сам красавец король гордо и в то же время приветливо смотрел на нее с высоты королевского трона!

В это время высоко в небе четверо темпонавтов заняли свои места в кают-компании «Зевса» перед большим экраном.

– Майкл, сейчас очень важный момент, и нам нельзя ошибиться. Включи видеосвязь и выведи изображение на большой экран.

На экране появилось изображение тронного зала, которое поступало с микротелекамеры, закрепленной в одной из клипс на ушах Жанны. Майкл что-то сделал над своим пультом и повернулся к Кэти.

– Все, она тебя слышит. Очень волнуется.

– А ты бы не волновался, если бы вот так вдруг оказался перед королем? – заметила Марго.

Кэти внимательно рассматривала присутствующих на аудиенции придворных.

– Жанна, в кресле короля сидит не Карл VII. Ищем дофина – он точно находится в зале.

По громкой связи в кают-компании послышался тихий голос Жанны:

– Я это уже поняла. Они хотят посмеяться надо мной.

На экране видно, как Жанна, немного не дойдя до трона, вдруг остановилась и начала осматриваться вокруг, не обращая никакого внимания на человека, сидящего на троне. Зал изумленно затих. Жанна отвернулась и пошла в толпу, кого-то явно высматривая.

– Нам известны несколько портретов Карла, но разного возраста, – сказала Кэти, обращаясь к коллегам. – Жанна их видела. Но узнать по ним короля среди этой пестрой толпы будет непросто. Надо ей помочь. Майкл, подключи систему распознавания лиц.

На экране появилась сетка сканирования изображений, а на правом краю возникли известные портретные изображения короля.

Жанна в это время медленно шла по залу в полной тишине, внимательно осматривая придворных. Изображения их лиц, появляющиеся на экране, сразу поступали на обработку. На них выделялись контрольные точки, по которым шло автоматическое сравнение с портретами короля. Вдруг взгляд Жанны задержался на тощем молодом человеке, закутавшемся в темный плащ. Он стоял в темной глубине ниши и с любопытством следил за поисками Жанны.

– Вот этот! – вскрикнула Марго. – Всеми своими лучшими местами чувствую, что это король! Настоящий!

Зазвучал голос информатора «Зевса»:

– Для распознавания личности не хватает контрольных точек на изображении.

– Жанна, любой ценой заставь его повернуться! – тихо проговорил Майкл.

Жанна подошла к заинтересовавшему ее молодому человеку и пристально посмотрела на него. Он было отвернулся, но потом его взгляд снова упал на девушку. Молодой человек с изумлением рассматривал остановившуюся перед ним Жанну. Зал замер. Было слышно, как рядом жужжит муха.

А в это время в кают-компании «Зевса» прозвучал голос информатора:

– С вероятностью девяносто пять процентов человек на экране – дофин Франции Карл VII.

– Жанна, это он! – отозвался Майкл. – Отведи дофина в сторону и расскажи ему о его маленьких тайнах, о которых тебе рассказывал Джонни. В ваше время о них не знал никто, кроме самого дофина. Это заставит Карла верить тебе.

На экране было видно, как Жанна опустилась перед дофином на колени.

– Я приветствую вас, милый дофин!

Карл был поражен. Он настроился совсем не на это. Молодой человек ожидал веселого представления, а дело принимало совсем другой, очень серьезный оборот.

– Поднимись, дитя мое. – Он поднял девушку с колен. – Я не король. Король вон там, на троне!

Она никак не могла узнать его. Король практически не показывался перед народом и жил в замке затворником. Может, это подстроил де Ла Тремойль? Карл глянул на своего придворного. Тот стоял красный, как рак, и в ярости кусал губы. Эта девка посмела сорвать такое представление и выставила его полным идиотом! Вельможа уже ненавидел ее всеми фибрами своей души, и король это почувствовал. Нет, Ла Тремойль не мог это сделать, скорее наоборот, позаботился, чтобы у нее не было контактов с придворными до аудиенции. Он обычно все делал достаточно основательно.

– Сир, – сказала Жанна, – я вас никогда раньше не видела. На вас мне указали мои небесные покровители. И если я вас узнала, то это знак небес, знак не мне, а вам. Это знамение. Мне поручено сообщить, что вы будете коронованы в Реймсе и станете настоящим королем, ваши доблестные войска разгромят англичан, освободят Орлеан и одержат множество славных побед. Вам, мой король, народ даст прозвание – Победитель!

Король оторопел. Она что, издевается? Он, неудачник – и король Победитель? Да знает ли эта глупая деревенская девчонка, где находится Реймс? Он глянул на Жанну и увидел внимательные, умные глаза девушки.

– Да, сир, так будет – об этом поведали мне небеса, – продолжила она. – Для этого я послана к вам. Вы должны вручить мне свое войско, и я поведу его на битву. Вы – истинный, природный король Франции, и вы очень нужны ей.

Это было настолько необычно, настолько убедительно, что полностью обрушило уже укоренившееся в нем самом представление о его мрачном будущем. Он вдруг поверил! Карл подхватил девушку под руку и увлек ее в глубину ниши.

– Филигранная работа, – удовлетворенно оценил действия Жанны Майкл. – Карл привык к негативу, а здесь получил удар совсем не оттуда, откуда можно было ожидать. Причем по самому чувствительному месту, которое у него было спрятано глубоко в тайных мечтах.

– Итак, наша Золушка уже в королевском дворце и увлеченно беседует с королем, – подвела итог Кэти. – Сейчас ее начнут серьезно проверять, так что нам расслабляться рано.

– Смотрите, – вдруг засмеялась Марго. – Ла Тремойль сейчас лопнет от злости, а теща короля быстро сориентировалась и уже крутится около Жанны. Поняла, куда ветер дует и как можно насолить Ла Тремойлю.

– Королева весьма умна, – заключила Кэти. – Это значит, что у нашей Жанны уже появился первый союзник.

– И первый враг тоже, – вздохнула Марго.

Глава 7 Золушка и королева

Парадный зал королевского дворца был полон придворными. Множество факелов на стенах, потрескивая, заполняли его чуть вздрагивающим светом, от которого украшения кавалеров и дам оживали, вспыхивая блеском драгоценностей и роскошных нарядов. Оркестр на балконе услаждал слух присутствующих торжественной музыкой.

Жанна, облаченная в длинное красивое платье, которого она еще стеснялась, с интересом рассматривала толпу придворных. Среди них были принцы и герцоги, высшие сановники государства и прославленные рыцари. Все с любопытством и некоторым опасением поглядывали на нее, как на удивительную диковинку, возможно, на самом деле осененную Божьей благодатью.

К девушке подошла пожилая дама, слегка придерживая рукой пышное платье. Окружающие их придворные сразу склонились в глубоких поклонах. Это была королева Иоланда Арагонская, теща короля. Они познакомились еще во время первой аудиенции Жанны, которая сейчас учтиво сделала перед королевой реверанс.

Королевой владели смешанные чувства. Уж как-то слишком стремительно вознеслась эта юная крестьянка. Но ее потрясла абсолютная уверенность девушки в том, что те невероятные вещи, о которых она говорила, обязательно сбудутся. Как будто эта странная простолюдинка знала о них откуда-то из недоступных простым смертным источников. Может, и вправду божественных? Но, впрочем, главным было то, что Жанна явно повлияла на короля и заставила его стремиться к коронации в Реймсе. А коронация наконец-то сделает ее дочь настоящей королевой и укрепит влияние ее, Иоланды Арагонской, на короля. Иоланда любила власть и стремилась к ней всей душой. Как умная женщина, она прекрасно понимала, что путь к королевской короне на хорошенькой головке дочери лежит через деблокирование Орлеана. Иоланда была готова к этому и готова была финансировать это предприятие из своих средств. Но еще вчера оно выглядело абсолютно безнадежным. И вот теперь перед пожилой королевой блеснула надежда на то, что ее планы и мечты могут воплотиться в жизнь. Кроме того, возникла прекрасная возможность оттеснить от короля эту толстую жабу, Ла Тремойля, и это было прекрасно!

– Ну как, Жанна, ты всем довольна? Как устроилась? – спросила королева, изобразив на лице участие и заботливость.

– Я очень благодарна вам, ваше величество, за поддержку, – ответила Жанна. Она говорила уверенно, как будто всю жизнь общалась с королевскими особами. – Дофин очень внимателен ко мне. Мне назначена свита, у меня теперь есть пажи и слуги. И главное, его величество даровал мне право иметь свой боевой стяг! Но я должна развернуть его в бою. У меня мало времени.

– Ну, что ты говоришь – ты ведь еще так молода, – улыбнулась королева. – Тебя ждет большое будущее!

– У меня только год, не более. Я должна успеть сделать все, что мне предназначено во благо моей Франции и моего короля.

Королева удивленно посмотрела на девушку. Как она уверена в своих словах! Неужели она действительно знает будущее? И неужели за год тайные мечты Иоланды, которые она так долго вынашивала в себе, сбудутся? Возложить на голову дофина корону и вернуть ему королевство? И все это сделает вот эта обычная крестьянская девушка? Королеве стало немного не по себе. На нее вдруг нахлынули теплые чувства к этому зримому воплощению ее устремлений.

Она ласково положила руку на плечо Жанне.

– Если тебе нужна помощь, приходи ко мне. Кстати, Карл назначил комиссию, которая должна проверить твою девственность. Это поручение он дал мне и королеве Марии Анжуйской.

Королева пытливо глянула в глаза Жанне и поняла, что девушку это сообщение не смутило. Иоланда облегченно вздохнула.

– Я уверена, что будет получено благоприятное заключение. И еще – тебя допросят святые отцы. Но я в тебе не сомневаюсь!

Для королевы прибегать к услугам юных девушек для достижения своих политических целей было не впервой. Сластолюбие зятя она умело использовала, не обращая внимания на мнение на этот счет своей дочери, – ведь все, что предпринимала Иоланда, было направлено на укрепление ее короны. Когда при дворе появлялась очередная юная красавица, жаждущая любви и множества земных благ, королева ей доходчиво объясняла:

– Чтобы сесть на шею, нужно раздвинуть ноги, ты же понимаешь. А как иначе?

Самым большим достижением королевы на этом фронте стала прекрасная Агнесса Сорель, ставшая надолго фавориткой короля. Пока ее не отравили заинтересованные лица.

Но к Жанне нужен был другой подход, и королева умело пустила его в дело. Иоланда предложила девушке искреннюю благосклонность, содействие в достижении великой цели на благо королевства и нашла у девушки благодарный отклик. Королева готова была идти с ней рядом, по крайней мере до тех пор, пока в девушке была нужда. Иоланда умела дружить и умела предавать.

Между королевой и Жанной возникла невидимая связь, союз двух сильных людей, объединенных общей целью и неукротимым стремлением этих целей добиться. Этот странный союз совсем юной крестьянки-девственницы и развратной стареющей королевы стал доминирующим в политике целой страны…

Прошло несколько дней. Темная махина «Зевса» плыла над голубой поверхностью планеты, широко раскинув крылья солнечных батарей. В кают-компании сидел дежуривший Джонни и наблюдал за событиями, которые разворачивались на большом экране. На него поступали изображения от воронов-дронов, круживших над королевским замком в Шиноне.

В кают-компанию вошла Марго.

– Джонни, как там дела у нашей Жанночки?

– Жанна и молодой герцог Алансонский упражняются в метании копья, – буркнул Джонни.

В его голосе сквозило раздражение.

– Ты что, ревнуешь? – усмехнулась Марго. – Хотя герцогу ты вряд ли составишь конкуренцию. Герцог все-таки. Я читала, что он подарил Жанне прекрасного боевого коня. И с конем у тебя тоже не совсем. А кони ей нравятся, правильно подметил молодой герцог. В седло она вскакивает, даже не пользуясь стременами.

Джонни вспылил.

– Ну, ты у меня договоришься! Вот натравлю на тебя инквизицию, будешь знать! Герцог, герцог…

– Зато как звучит – юный герцог Алансонский! – мечтательно вздохнула девушка. – Вообще-то, он еще и принц крови. Причем очень даже симпатичный! Но ты не расстраивайся, королю Карлу все это скоро станет не по душе: слишком сильная парочка получается. Он и без тебя их разведет. Со временем, конечно.

Марго потрепала раздосадованного парня по голове и убежала.

Глава 8 Таинственная победа

Шли дни. Жанну отвезли в Пуатье и подвергли перекрестным допросам, на которых она держалась великолепно, поражая членов королевской комиссии своим острым умом и находчивостью. Тщательно изучалось прошлое девушки, допрашивались жители ее родной деревни Домреми. Ни одного темного пятнышка в прошлом Жанны обнаружить не удалось.

Наступил вечер 29 апреля 1429 года по земному времени. Высоко в небе, устроившись за экраном, сидел Майкл и рассматривал укутанную ночной мглой Землю. Вдруг что-то привлекло его внимание. Он привстал, разглядывая изображение диска ночной планеты. Потом обернулся к стоявшей рядом киберслужанке, которая принесла ему чашку кофе.

– Рэйчел, срочно пригласи всех сюда! – приказал Майкл.

Через несколько минут Джонни, Марго и Кэти собрались вокруг Майкла, и он показал им на небольшое светящееся пятно на поверхности планеты.

– Смотрите! Видите светящийся участок? Это Орлеан! А светится он потому, что сейчас тысячи жителей города с пылающими факелами вышли встречать нашу Жанну! Множество факелов ярко осветили ночной город, поэтому мы его видим. И это происходит прямо сейчас!

– Браво, девочка! – Марго захлопала в ладоши. – Ты еще всем покажешь, кто в доме хозяин!

– Итак, наша Жанночка выходит на исходную позицию для атаки, – удовлетворенно заметила Кэти. – Все идет, как надо. Мы не наблюдаем ни одного темпорального конфликта, значит, все постепенно возвращается на исходную линию развития. Хотелось бы, чтобы так шло и дальше…

Прошло несколько дней. Высоко в небесной глубине, скрытый от людских взоров, плыл огромный космический корабль. Невидимые нити радиоволн через ретрансляторы «Икара» протянулись от него к нескольким черным птицам, парящим над землей. Они внимательно наблюдали за жаркой схваткой, кипевшей у стен форта Турель перед осажденным Орлеаном.

В кают-компании корабля у большого экрана сидели Майкл и Джонни, наблюдая за развитием атаки французских войск. Майкл был дежурным в этот день. Его задача заключалась в протоколировании разворачивающихся на экране событий и сравнении их с известными в исторических хрониках фактами.

– Да, сложная ситуация: в первой же битве наша Жанна столкнулась с лучшими английскими рыцарями во главе с прославленным Вильямом Гласдейлом, – отметил он.

– И мы ничем ей уже помочь не можем, – вздохнул Джонни.

На экране была видна свалка, в которой люди ожесточенно пытались лишить друг друга жизни. Битва шла среди гор трупов, многие из которых были расчленены или растоптаны. Отрубленные части тел, стонущие раненые заполняли поле боя перед крепостными стенами форта.

К экрану подошли Кэти и Марго. Увиденное их потрясло.

– Боже, какая жуткая бойня. И в этой мясорубке наша девочка! – ужаснулась Кэти. – Какие же нервы надо иметь, чтобы выдержать весь этот кошмар! Да еще и хладнокровно им руководить.

– Ей противостоит самый цвет английского рыцарства. Жанна ласково предложила Гласдейлу с его рыцарями сдаться, – сообщил Майкл. – Он обалдел от такого нахальства и начал ее грязно оскорблять. Наша девушка сильно обиделась и пообещала его сегодня же наказать. Но без пролития крови. Это у них прикол такой.

– Кстати, французские военачальники вчера исключили Жанну из состава военного совета, – заметил Джонни.

В его словах сквозила гордость за свою подопечную.

– И как ответила Жанна? – поинтересовалась Марго.

– Она на военный совет не обратила никакого внимания, подняла армию и атаковала форт. И совету больше не о чем было советоваться. Так что они теперь тоже воюют вместе с Жанной.

– Это прекрасно! Значит, все развивается, как должно, без отклонений, – успокоилась Кэти. – Умничка наша!

Ей очень хотелось чем-нибудь помочь девушке, но развитие событий вполне укладывалось в ожидаемое русло.

– Надо позаботиться о безопасности Жанны, – озабоченно сказала Кэти. Ее потрясло страшное кровавое столпотворение, в котором мелькал белый стяг Жанны. – Майкл, мы можем это обеспечить?

– Легче сказать, чем сделать, – с сомнением покачал головой Майкл. – У нее есть охрана из рыцарей. Но если Жанна сама лезет по лестнице на стены, то никакая охрана не справится. А мы можем только скрытно наблюдать.

Джонни грустно вздохнул. Вдруг Кэти вскрикнула:

– Смотрите – что-то произошло: англичане орут и машут руками. Майкл, постарайся увеличить изображение.

Изображение увеличилось, хотя стало несколько расплывчатым. То, что увидели темпонавты, их потрясло.

– Всем внимание! – прозвучал голос Майкла. – Жанна получила смертельное ранение – стрела прошла между пластинами панциря прямо в грудь. Да они ее почти насквозь проткнули! Ее уносят, а англичане радуются. Марго, что мы можем сделать?

– Рана чрезвычайно тяжелая, – сказала Марго, сосредоточенно рассматривая изображение и бегущие под ним строчки. – Она опасней, чем я ожидала. Идет интенсивная потеря крови – латы мешают наложить повязку. Сильнейший болевой шок. И здоровенный мужик с таким не всегда справится. А она девочка. Судя по всему, наша Жанна обречена, если мы не вмешаемся. Майкл, срочно дай мне связь с Жанной. Надеюсь, она еще в сознании.

Майкл сделал нужные манипуляции с пультом управления.

– Говори, она тебя слышит.

– Жанночка, ты только не волнуйся, боль скоро пройдет, и все будет хорошо, – успокаивающим голосом сказала Марго. – Сейчас тебя занесут в дом. После перевязки раны прикажи подать распятие, которое я тебе дала, и пусть все выйдут. Прижми его к губам с обратной стороны, и почувствуешь три шарика, один из которых ты должна проглотить. Постарайся заснуть. Я тебя поставлю на ноги, не волнуйся…

Далеко внизу, на Земле, в одном из деревянных домиков у форта Турель на железной кровати лежала смертельно бледная Жанна. На груди у нее лежало распятие, которое она приказала принести и теперь не выпускала из рук. В комнате никого больше не было, кроме юного пажа, который стоял на коленях у кровати Жанны. На его глазах блестели слезы.

– Не бойся, я не умру, – услышал он слабый голос Жанны. – Мне не дано умереть так легко.

Марго сделала свое дело – к Жанне быстро возвращались силы. А за стенами дома кипела отчаянная битва, и она нужна была там.

Темпонавты не отрываясь смотрели на экран. Ход этого изматывающего сражения был критически важен для развития событий. Лишенные своего юного полководца, французские воины начали привычно отступать под натиском воспрянувших духом английских солдат.

Вдруг что-то произошло. В самой гуще битвы взметнулось знамя Жанны – она, как вихрь, ворвалась в битву. Ее появление – как удар грома для противника. Мучительная рана не остановила девушку. Охваченные ужасом войска противника дрогнули.

– Бедная Жанна, с такой раной, со строгим постельным режимом – и в тяжелых доспехах снова на коня, – чуть не расплакалась Марго. – Я понимаю, что постельный режим не для нее, но все равно ее так жалко. Вы не представляете себе, как это тяжело. Смотрите, англичане бегут! Наша девочка побеждает!

– Все, форт Турель взят. Можно расслабиться, – сообщил Майкл.

Темпонавты с облегчением вздохнули.

– Кстати, что там с Гласдейлом, которого Жанна обещала наказать сегодня? Бой-то уже заканчивается, – спросила Марго.

– Он только что в полном рыцарском облачении упал в реку с моста и утонул, – удовлетворенно ответил Джонни. – Так что Жанна свое обещание сдержала. Буквально. Он был наказан без пролития крови.

– И заметьте, – усмехнулся Майкл. – Мы здесь совершенно ни при чем…

Наступило утро 8 мая 1429 года по времени планеты. В открытом поле у крепости Орлеана выстраивались в боевые порядки и готовились к окончательному сражению за город французская и английская армии. Перед фронтом французов выехали несколько всадников, в том числе известные рыцари – Бастард Орлеанский, знаменитый Ла Гир и другие прославленные полководцы. В этой группе бывалых вояк выделялась юная девушка, уверенно сдерживающая своего боевого коня и сжимающая в руке белый стяг.

Перед ними развернулась грозная стальная стена – английская армия ждала сигнала к атаке. Впереди гарцевали на конях ее знаменитые командующие: сэр Джон Тальбот и герцог Саффолк. Они многократно водили свои победоносные отряды на французов и не раз видели убегающих в панике солдат противника.

Плотная облачность повисла над изготовившимися к решающей битве враждебными армиями. Стая черных воронов кружилась над ними, оглашая поле мрачным карканьем. Они ждали обильной добычи. Само существование Франции было поставлено на карту.

На «Зевсе» темпонавты прильнули к экрану. Изображение было плохое – поле с противостоящими армиями практически не просматривалось. Наконец облака полностью закрыли поле зрения.

– Потеряна видимость из-за плотной, низко сидящей облачности, – вздохнул Джонни. – Придется убрать дрон, я не могу опустить его ниже. Его могут заметить или сбить, приняв за птицу.

– Как жалко! – расстроился Майкл. – Сейчас происходит одна из самых загадочных битв в истории, а мы не можем разрешить эту загадку. Очень странное сражение.

– Поясни, пожалуйста, – попросила Марго.

– Только что произошло боевое развертывание армий для сражения. Английскую армию возглавляют опытные, закаленные во многих боях командиры, и она еще очень сильна. Стоять английское войско будет так около часа, не решаясь напасть первым. И вдруг англичане, самый цвет английского рыцарства, многократно бившие французов, побегут!

Майкл в возбуждении взмахнул руками и продолжил:

– Без боя, без единого выстрела! Не отойдут, а именно побегут! Бросая на бегу доспехи и амуницию. Они оставят пушки, порох, военное снаряжение, раненых, продовольствие. Почему? Ведь они явно собирались драться!

– Их хорошо потрепали, вот они и потеряли уверенность, – заметила Марго.

– Не проходит. – Майкл усмехнулся. – Ведь для них все привычно: французские генералы те же, воины те же, соотношение сил для англичан намного лучше, чем во многих других битвах, которые они успешно выиграли. Единственная разница – Жанна. Насколько я помню, Жанна перед боем общалась с командующими противника. Похоже, это была ее психологическая атака, которую наша девушка блестяще выиграла. И в результате англичане потеряли волю к победе. Она победила, не пролив ни капли крови, ни французской, ни английской!

Его прервал восторженный голос Джонни:

– Появился сигнал с дрона. Смотрите – англичане действительно стремительно отступают! Получилось! Наша Жанна выиграла решающее сражение за город без единого выстрела…

Прошел час, как обе армии сосредоточились друг против друга. И вот французские войска продолжали стоять, а перед ними отхлынувшая лавина английских войск уже стремительно растекалась по полю, уходя от столкновения с противником. Закованный в латы с головы до ног и приготовившийся к битве старый вояка Ла Гир ошарашенно смотрел на бегущих англичан.

– Я просто не могу поверить своим глазам! – вырвалось у него. – Непобедимый сэр Джон бежит с поля боя! Я воюю с детства, а такого не видел! И даже представить не мог! – Он резко повернулся к Жанне. – Надо атаковать и добить их!

– Нет, – устало произнесла девушка. – Для этого будет другое время. Отводите людей на отдых и соберите трофеи. Я должна отдохнуть.

– Я покорен. – Старый вояка не мог сдержать восторга. – Ты, девочка, за четыре дня сделала то, что мы, старые опытные вояки, не смогли сделать за много месяцев осады. Отдыхай, мы никому не дадим тебя потревожить.

Французское войско взорвалось победными криками, прокатившимися по всей массе вооруженных людей. Восторженные крики усиливались, когда усталая юная девушка на боевом коне проезжала мимо них. За ней ехали военачальники, многие из которых все еще не могли поверить в происходящее. Жанна стала безусловным военным авторитетом не только для простых воинов, но и для рыцарства и многоопытных предводителей войска.

А в Небесном замке темпонавты продолжали наблюдать за ходом событий. Они были охвачены радостным возбуждением. Только Джонни не радовался победе – переживал за Жанну, за ее мучительные физические страдания.

– Марго, как состояние Жанны? – заметив переживания юноши, спросила Кэти.

– Телеметрия показывает, что тяжелое. Но наблюдается положительная динамика. Вмешательство не требуется, пусть девочка отдохнет. Она ведь только что разгромила лучшую армию Европы – нагрузка все-таки.

– Джонни, насколько ход событий соответствует исторической линии?

– Отклонений не выявлено, мы последовательно возвращаемся к событиям нашей истории. Темпоральных конфликтов не обнаружено. Наши вороны спокойно летают, и с ними ничего плохого не происходит.

Кэти удовлетворенно улыбнулась.

– Отлично. Марго, отслеживай состояние Жанны. Впереди много дел, которые потребуют от нашей милой девочки напряжения всех сил.

– Она, бедненькая, часто плачет, – грустно сказала Марго.

– А ты бы не плакала, если бы знала, какой страшный конец тебя ждет, – мрачно отозвался Джонни. – Да и окунуться в кровавую бойню – в таком-то возрасте. Не каждая психика выдержит. А она еще и победы одерживает.

– Обратите внимание – эту победу Жанна выиграла сама, – отметил Майкл. – Мы дали ей уверенность в победе. А все остальное ей пришлось делать самой. Так что ее слава – это именно ее слава! Честно заслуженная. Это бесспорно.

– Да, одно дело читать об этих событиях в учебниках, – задумчиво проговорил Джонни. – И совсем другое – видеть их в реальности. Учебники из головы вылетают. Все заново переживаешь.

– Смотрите, как наша Жанночка держится в седле, – сказала Кэти, показывая на экран. – После отчаянных боев, болезненного и очень опасного ранения, в тяжелой стальной одежде, несмотря на усталость, она все равно сидит в мужском седле изящно и непринужденно. А ведь ей только-только исполнилось семнадцать лет. Не знаю, смогла бы я так.

– Кто-то из современников писал, что она, выступая среди сопровождавших ее благородных рыцарей, держится в седле боевого коня как настоящий капитан, – восхищенно сказал Джонни, любуясь девушкой. – В общем, мы не зря потратили с ней время на тренажерах. Наши усилия падали на благодатную почву, она все схватывала на лету. У нее действительно, как тогда говорили, «чудесный ум» и потрясающие способности.

– Джонни, ты больше всех проводил с ней время, – сказал Майкл. – Как думаешь, она действительно пастушка или все-таки незаконнорожденная принцесса, как утверждают некоторые?

– Если бы она была родственницей короля, то он ни в коем случае не даровал бы ей дворянское звание и герб – это был бы полный абсурд, – ответил Джонни. – А он это сделал. Он обязан был бы выкупить Жанну из плена, если бы она была принцессой. Но Карл этого не сделал, как ты знаешь. Ее благородство носит глубоко природный характер.

– Да и какая разница, пастушка она или принцесса, – задумчиво сказала Кэти. – Важно то, что, будучи еще совсем девочкой, она сумела совершить фантастические подвиги.

Марго согласно кивнула и добавила назидательным тоном:

– В каждой из нас сидит маленькая принцесса. Пусть даже и незаконнорожденная. В каждой девушке. Где-то совсем глубоко, но она обязательно есть. И важно, чтобы вы, мужчины, это всегда помнили. – Марго вздохнула. – Да и мы не забывали…

Глава 9 Высадка в зоне боевых действий

Кэти задумчиво шла по хорошо знакомой Янг-стрит. Теплое полуденное солнце пробивало безмерно длинную улицу насквозь, и спрятаться от него было не так просто. Девушка не заметила, как двухэтажный Торонто взметнулся вокруг небоскребами Даун-Тауна. Гигантские сверкающие кристаллы обступили ее, как будто она попала внутрь какого-то огромного и хорошо отлаженного кибернетического устройства. Потоки машин почти бесшумно струились между ними, вбирая и испуская множество людей, которые втягивались внутрь небоскребов и выплескивались обратно. Огромный город-механизм питался мыслями и энергией этих людей, он разрастался и расцветал, подпитывая их в ответ множеством ресторанов и кафе, театров и стадионов, магазинов и банков.

И вдруг небоскребы расступились перед Кэти. Бурная Янг-стрит, плотно заполненная машинами, резко пошла вниз и раздвоилась, погрузив свои концы в воды озера Онтарио. Гигантская волна поднялась и хлынула на город, опрокидывая небоскребы и сметая все на своем пути…

Кэти в ужасе проснулась. Отерла влажный лоб, и к ней стало приходить осознание реальности. Ее родного Торонто не существовало. Девушка снова была внутри огромного металлического сооружения, повисшего над средневековой Землей. От страшного сна осталось ощущение, что она что-то упустила, что-то очень важное. Раздвоение бесконечной Янг-стрит и цунами… Стоп! Расхождение линий исторических событий и реального развития ситуации, приводящее к катастрофе.

Заснуть она больше не могла. Через час в кают-компании темпонавты собрались на совещание.

– Развитие событий внизу пока благоприятно для нас, – начала Кэти. – Но у меня вызывает беспокойство то, что в случае возникновения событий, не вписывающихся в исторический поток, мы практически лишены возможности быстро корректировать ситуацию. Время десантирования в экстренных случаях у нас исчисляется несколькими часами. Если возникнет опасность темпоральных конфликтов, мы не успеем их парировать. А это означает катастрофу.

Джонни согласно кивнул. Он сразу понял ход мыслей командира миссии, который ему очень даже нравился.

– В связи с этим предлагаю высадить наземную экспедицию, которая бы сопровождала нашу девочку, по мере возможности не вступая с ней в прямой контакт. Кроме, разумеется, голосового. Вплоть до… – Ее голос сорвался. – Вплоть до казни. Тогда наша реакция будет происходить достаточно своевременно для того, чтобы предотвратить нарастание темпорального конфликта. Но, безусловно, здесь есть риск: в случае, если мы упустим развитие такого конфликта, вы можете сами попасть под удар. Майкл, как думаешь? Джонни я не спрашиваю, по нему и так все видно.

– Я полностью за, – тут же отозвался Майкл. – Сам хотел это предложить.

– Тогда я тоже должна буду спуститься, – в свою очередь высказалась Марго. – Им придется вплотную приблизиться к зоне военных действий, и я должна буду обеспечить мальчикам медицинское сопровождение. Выходит, тебе вновь придется остаться на «Зевсе» одной.

– Выходит, так, – вздохнула Кэти. – Вы просто себе не представляете, как на меня давят эти железные стены.

– Кстати, о железе, – сказал Майкл. – Поскольку мы будем в районе боевых действий, наших бронежилетов под рясой будет маловато. Два странствующих монаха могут показаться легкой добычей для мародеров, которые всегда сопровождают воюющие армии. Поэтому считаю необходимым сменить имидж монахов на рыцаря и оруженосца. Панцирь рыцаря у нас есть, вооружение оруженосца – тоже. Разумеется, мы всегда можем перевоплотиться в монахов в случае необходимости.

– Это разумно, – согласилась Кэти.

– Кстати, в этом случае снова возникает проблема денежных средств, – заметила Марго. – У нас осталось мало денег, тем более учитывая, что еще нужно будет купить двух лошадей со снаряжением. А это уже где-то около тридцати пяти франков. Впритык.

– Деньги, опять деньги, – вздохнул Майкл. – В общем, все, как всегда. Джонни, а ты что думаешь?

– Он потерял дар речи из-за возможности быть ближе к Жанне, – поддела юношу Марго. – Вон как сияет. Как новенький экю. Которых нам так не хватает.

– Ну, что же, начинаем подготовку к экспедиции, – завершила дискуссию Кэти. – Высадку будем планировать на завтра. Не позднее 12 июня вы должны находиться в пределах видимости крепости Жаржо в полной готовности. Так что времени у нас в обрез.

День пробежал в заботах. Темпонавты собирали вещи и оборудование для высадки, а Жанна в это время готовилась к Луарской кампании. Противник жаждал реванша за Орлеан, его и так мощные крепости в долине Луары укреплялись и готовились к отпору. Даже мосты через реку обустраивались на манер замков, и они могли держать длительную оборону, превращаясь в мощные стратегические объекты военной инфраструктуры англичан.

В ночь на 9 июня недалеко от интересовавшего их района боевых действий была произведена скрытая высадка темпонавтов. Вновь в безлюдной лесистой местности обосновалась старая, поскрипывающая ставнями церквушка, в очередной раз ставшая наземной базой темпонавтов. Время терять было нельзя: Жанна со своей армией уже двигалась в сторону мощного укрепленного пункта обороны противника – крепости Жаржо. Стратегическая инициатива была у нее в руках, и упускать ее она не собиралась.

Начались хлопоты по сборам темпонавтов. Встал вопрос: кто из мужчин будет рыцарем, а кто – оруженосцем. Бросили на пальцах, и рыцарем выпало стать Майклу. Он утешил пригорюнившегося Джонни, пообещал быть добрым господином и обозначил ему перспективу посвящения в рыцари. Правда, когда-нибудь в далеком будущем. Джонни огрызнулся, заявив, что Майкл, вообще-то, самозванец и никто его в рыцари не посвящал. Но он, Джонни, готов подчиниться дисциплине и податься в оруженосцы, но при возможности переголосовать при случае. С целью устроить ротацию рыцарского достоинства. На том и остановились.

Джонни сходил в соседнюю деревню и купил пару коней с упряжью. Подготовили немного провизии и все необходимое для похода. Кэти сверху за всем наблюдала и во все вмешивалась. Пока Марго не выдержала и не заявила, что она сама во всем разберется. Боялись в суматохе забыть что-либо нужное.

– Надо не забыть захватить немного дезинфицирующих салфеток, – озаботился чистюля Майкл. – Руки вытереть или еще что.

– Руки можно вытереть о скатерть, как делают все благородные рыцари, – отозвалась хозяйственная Марго. – Бумагу здесь не так давно завели, и она дорогая. Между прочим, один восточный поэт сказал о бумаге так: «Бумага – это крылья, разносящие по миру мысли мудрецов». А вы возьметесь использовать эти «крылья» в приземленных гигиенических целях! Какие уж тут мудрецы! Не поймут вас. На базе делайте, что хотите, а в приличном обществе пользуйтесь скатертью. Ваши привычки и манера поведения должны соответствовать переживаемому времени.

Марго предложила ребятам захватить препараты, которые позволяли многократно ускорять восприятие в экстренных случаях, в том числе во время боя, если он случится. Но Майкл гордо отказался, заявив, что благородным рыцарям, к коим он уже себя причислял, пользоваться допингом, а по его мнению, эта штука сильно на него смахивала, непозволительно. Джонни тоже отказался. Самоуверенности у них было хоть отбавляй.

Глава 10 Схватка у стен крепости

Наконец ранним утром 12 июня 1429 года все было сделано. Майкл и Джонни угостились пивом и посчитали себя готовыми к рыцарским подвигам. Осталось облачиться в доспехи, и можно было трогаться в путь.

Аристарх сонно смотрел на суету с крыши церквушки и не считал нужным себя всем этим беспокоить. Хотя иногда по-хозяйски на всех каркал, скорее для поддержания своего авторитета. Перышки себе он уже почистил, аккумуляторы заправил под завязку и теперь ждал, когда его повезут на дело.

Наконец Майкла общими усилиями облачили в доспехи и водрузили на коня. Рядом на другого коня взгромоздился оруженосец Джонни. Оба сияли, как новенькие копеечки.

Марго театрально откинула правую руку и, поглядывая на планшет в левой руке, принялась торжественно декламировать:

– Едва златокудрый Феб распустил по лицу земли золотые нити своих прекрасных волос, едва пестрые птички нежной гармонией своих мелодичных голосов приветствовали появление Авроры, как знаменитый рыцарь Дон Кихот Ламанчский, ой, прости, дон Майкл Камчатский вскочил на своего славного коня Росинанта – это же у тебя Росинант, я надеюсь, и пустился в путь…

– Марго, кажется, ты хочешь воспользоваться своим служебным положением и присвоить лавры Сервантеса, пока он еще не родился? – усмехнулся Майкл.

– Кстати, знаменитый рыцарь, ты памперсы надел? – тут же перешла в контратаку Марго. – А то произойдет трагедия, с учетом выпитого тобой пива. Представляешь? Разоблачить-то теперь тебя будет не просто. И кстати, ветряные мельницы не трогайте! Я вас знаю!

– Если и тронем, то только в твою честь, прекрасная Дульсинея Парижская! – засмеялся Джонни.

– Вот что, будущий сэр Джон Нью-Йоркский, я серьезно. Считайте, что я вас заранее предупредила против всех тех безобразий, которые вы обязательно натворите.

– Ну, ты прямо как тот родитель, который порол сына по голой заднице, – прыснул со смеха новоиспеченный рыцарь. – Когда у него спросили, за что, тот честно ответил: не знаю. Если б знал, убил бы.

Наконец они тронулись в путь. Аристарх пристроился на плече у Майкла и задремал, пока его не разбудило тяжелое уханье пушек.

– Похоже, это Жанна пристроила тяжелые осадные орудия к делу, – сказал Майкл, прислушиваясь. – Надо побыстрей. А то не успеем, и наша девочка захватит крепость раньше, чем мы подъедем. Не успеем полюбоваться ее триумфом.

Они подстегнули лошадей и вскоре выехали на небольшую возвышенность, с которой была видна крепость. Вокруг нее то тут, то там вырывались дымки, а с крепостных стен и башен стреляли в ответ. Вдруг пушечный грохот прекратился: начался штурм. В густой людской массе, рванувшейся к стенам, мелькнул белый стяг – это Жанна сама вела штурмующих на приступ.

– Смотри, вон та башня и часть крепостной стены совсем разрушены! Это что, пока мы подъезжали, Жанна ухитрилась развалить стены? – удивился Майкл. – Они же несколько метров толщиной!

– Она сама расставляла орудия, – с удовлетворением ответил Джонни. – Хотя увидела их в действии всего месяц назад. Представляешь? Я думаю, граф Суффолк, когда увидел приближение Жанны с войском, никак на подобный результат не рассчитывал. В такой мощной крепости, да с таким сильным гарнизоном, как у него, можно было отсиживаться годами. Только не против нашей Жанны.

– Мальчики, все пока идет штатно, – вышла на связь Кэти. – Займите позицию и наблюдайте. Ни во что не вмешивайтесь!

– Обязательно вмешаются! – отозвалась в наушниках Марго. – Они без этого не могут. Только учтите: на банкет по случаю взятия крепости вас все равно не позовут. Так что утреннего пива вам вполне достаточно.

– Вот болтушка, – буркнул Джонни.

Он с замиранием сердца следил за мелькавшим в яростном людском водовороте белым стягом. Впереди разворачивалась панорама битвы: потоки штурмующих хлынули на стены и в проломы отчаянно сопротивляющейся крепости. Высоко над крепостью парили вороны – группировка дронов наблюдения.

Наконец шум битвы начал стихать. Она распалась на маленькие островки схваток – победители преследовали остатки разбегающегося гарнизона.

Джонни слез с коня, намереваясь подтянуть подпругу. И здесь произошло то, чего они никак не ожидали. На поляну на взмыленном коне вылетел рыцарь и бросился на Майкла. Тот едва успел приготовиться, и они сошлись в отчаянной схватке. Зазвенела сталь мечей, и оба всадника закрутились в смертельном танце. Майкл слишком поздно понял свою ошибку: у его противника был специально тренированный боевой конь, который вовремя вставал на дыбы, уводя всадника от ударов Майкла. А под Майклом была смирная крестьянская лошадка, все время пытающаяся пятиться и явно отчаянно трусившая.

Рыцарь в очередной раз поднял коня на дыбы, взмахнул мечом и вдруг тяжело рухнул на землю, огласив окрестности металлическим грохотом. Майкл удивленно замер – он еще не успел нанести свой удар.

– Это ты его так уконтрапупил? – удивился Джонни.

В самый интересный момент он отвлекся на шум, приближающийся со стороны крепости. Майкл не ответил – он сам ничего не понял.

Любопытный Аристарх тут же слетел с веточки, на которой с интересом наблюдал за поединком, сел на шлем упавшего рыцаря и принялся тыкать клювом в забрало. Через секунду оба темпонавта по внутренней связи услышали сообщение, пришедшее от ворона.

– Тепловой удар, – заключил Аристарх, – перегрелся в доспехах, бедняга. Вентиляция никудышная. По обычаям войны, вы можете забрать доспехи и коня побежденного, они принадлежат вам по праву, – проинформировал он Майкла.

Но насладиться победой Майкл не успел. Недалеко от темпонавтов на поляну выбежал пеший рыцарь. Это был англичанин, судя по всему, бежавший из крепости и лишившийся в бою коня. Его раззолоченные доспехи и роскошный белый плюмаж шлема были забрызганы кровью, в руке он сжимал меч. Одновременно с ним на поляне появился солдат, прикрываясь щитом и сжимая в руке копье. Это был один из тех французских ополченцев, который, услышав от глашатая прокламации Жанны, продал свое имущество, купил щит и копье, оставил жену с ребенком дома и отправился в армию Девы воевать против захватчиков.

Рыцарь повернулся к ополченцу. Тот размахнулся и бросил копье, стараясь попасть врагу в забрало. Но промахнулся, и копье, скользнув по великолепной миланской броне панциря, отлетело в сторону. Рыцарь пошатнулся, взмахнул мечом и резко с поворотом обрушил сокрушительный удар на щит ополченца. От мощного удара щит бедняги раскололся на части. Рыцарь снова взмахнул мечом и с одного удара снес солдату голову. Кровавый фонтан, взвившийся вверх из обрубка шеи, превратил нежную зелень поляны в красную кровавую поросль. И все. Человека вырвали из жизни.

Джонни и Майкл оторопело смотрели на кровавое представление.

В этот момент на поляну выбежали четверо английских солдат. Двое из них были с алебардами. Судя по цветам изорванной в схватках одежды, рыцарь был их сеньором.

Джонни не успел опомниться, как один из новоприбывших, пробегая мимо, с размаху ударил его тупым концом алебарды между ног. «Надо было сделать бронированный гульфик», – запоздало подумал Джонни, скорчившись и силясь преодолеть боль.

Майкл развернул коня и бросился на англичан. Первым же взмахом меча он достал одного из нападавших, и тот упал, прижимая к себе окровавленную руку. Остальные трое накинулись на всадника и окружили его, стараясь зацепить алебардами и стащить с коня. Дело было серьезным: у одного из нападавших Майкл увидел мизерикорд – тонкий кинжал для добивания упавших рыцарей.

Пеший рыцарь стряхнул кровь ополченца со своих доспехов и повелительно закричал солдатам:

– Добудьте мне коня!

А сам неспешно подошел к Джонни. Однако тот уже пришел в себя, отскочил и встал в боевую стойку. Удивленный рыцарь, не ожидавший сопротивления, тоже встал в позицию. Он отставил левую руку и отвел правую руку с мечом, собираясь нанести удар. Джонни не мог оторвать взгляд от сверкающего на солнце окровавленного меча, только что лишившего жизни человека. Темпонавтов хорошо подготовили к бою на мечах, но привычки к убийствам им не привили.

Джонни глянул на ворона. Тот, судя по полной и неестественной для птицы неподвижности, находился в боевом положении. Его лазерное оружие могло поразить за доли секунды сразу несколько целей, он уже захватил их в свои прицелы и ждал команды.

Джонни облегченно вздохнул: боевое настроение Аристарха говорило о том, что их противники не были неприкосновенными.

Зазвенела сталь скрестившихся клинков. Джонни сразу почувствовал, что его противник очень опытный боец, однако уже после нескольких рубящих ударов, которые Джонни успешно парировал, в движениях рыцаря стала проскальзывать усталость. Удар сыпался за ударом, и скоро англичанину пришлось использовать весь свой опыт, чтобы отбиваться от наседавшего оруженосца. Однако великолепные доспехи рыцаря надежно прикрывали его тело, и несколько пропущенных ударов лишь слегка погнули их броню.

Джонни оглянулся. Майкл с трудом отбивался от наседающих солдат. Он явно нуждался в помощи, и медлить было нельзя. Джонни дал сигнал Аристарху, и через мгновение на внутренней части забрала видимое изображение противника покрылось координатной сеткой, на которой загорелись красным уязвимые участки его доспехов. Это было удачное целеуказание – Аристарх не сидел без дела и все подготовил. Прекрасные доспехи хорошо защищали рыцаря, поэтому нужно было постараться сбить шлем и атаковать незащищенные участки тела либо сбить забрало, и тогда можно было рубить по открывшемуся лицу противника – так их учили на тренировках.

Джонни уже понял манеру боя своего противника и в какой-то момент намеренно подставился под удар. Его партнер не преминул этим воспользоваться и атаковал, нанося рубящий удар мечом. Но ожидавший этого Джонни уклонился и, когда тяжелый меч по инерции ушел в сторону в небоевое положение, изо всей силы нанес удар в красную зону – под основание шлема. Шлем с окровавленными перьями отлетел в сторону, и Джонни увидел холеное лицо пожилого аристократа, с изумлением смотревшего на него. Завершая отработанное на тренировках движение, Джонни сделал колющий выпад, и острие его меча уперлось в горло замершего от ужаса рыцаря.

Тут Джонни понял, что продолжить движение меча в живое горло стоящего перед ним человека он не в состоянии. Он должен был срочно прийти на помощь Майклу, но оставлять при этом у себя в тылу рыцаря живым было нельзя – он это понимал. Но завершить честный поединок реальным убийством не мог!

Положение казалось безвыходным, но тут рыцарь приподнял руку с мечом и отбросил его. Увидев своего властелина обезоруженным, солдаты, атаковавшие Майкла, отступили. Бой замер.

– Вы рыцарь? – прохрипел побежденный боец.

– Нет, сеньор, я оруженосец, – тяжело дыша, ответил Джонни и опустил свой меч.

– Я не могу сдаться оруженосцу, – гордо заявил рыцарь. – Хотя вы лучший из тех, с кем я когда-либо скрещивал свой меч.

Он задумчиво опустил голову. Время явно шло не в его пользу – уже были слышны крики преследователей. Аристарх слетел с ветки и принялся деловито расхаживать по поляне, с хозяйским видом поглядывая на коня павшего от теплового удара рыцаря.

В этот момент на поляну выбежал юный паж, ведя под уздцы вороного коня. В глазах побежденного мелькнула радость. Он поднял с травы свой меч.

– Опуститесь на одно колено, молодой человек, – сказал он Джонни.

Тот машинально преклонил колено. Рыцарь легко ударил клинком меча по плечу юноши и торжественным голосом сказал:

– Я, рыцарь Джон де Ла Поль, посвящаю тебя в рыцари!

И почти без паузы продолжил:

– Теперь ты рыцарь, прими меня на выкуп. Я твой пленник.

Джонни опешил. Ему только знатного пленника недоставало. Он представил, как приведет его на базу, и что скажет на это Марго. О реакции Кэти он уже боялся и думать.

В этот момент де Ла Поль повелительно махнул рукой пажу. Тот вытащил тяжелый кожаный кошель из седельной сумки и передал его рыцарю. Рыцарь задумчиво взвесил его в руке и протянул Джонни.

– Прими выкуп за меня. Здесь достаточно. По законам рыцарства теперь я свободен.

Джонни обрадованно кивнул. Проблема с пленником решилась сама собой, и тяжелый кошель, полный золотых монет, теперь служил для Джонни индульгенцией.

Рыцарь подошел к коню, которого держал под уздцы паж, вскочил в седло и, махнув рукой, поскакал в сторону реки. За ним трусцой побежали его солдаты.

К Джонни подошел спешившийся Майкл, еще не успевший прийти в себя от изумления.

– Он что, все время с собой денежки на выкуп носит? – удивился он. – Выходит, это у него вроде как полис страхования жизни, что ли?

Майкл с любопытством и некоторой завистью потрогал мешочек с золотом.

– Твой бизнес выгоднее, чем моя игра в шахматы, – признался он. – Кстати, мне Кэти только что сообщила, что бой практически закончился, крепость взята, все платно, темпоральных конфликтов не выявлено. Мы можем возвращаться на базу.

Они сели на коней, не забыв прихватить мешочек с законно полученным выкупом, трофейного рыцарского коня, и отправились назад на базу. Там их ждала взволнованная Марго.

– Ой, мальчики, у меня со страха душа ушла в пятки! – запричитала она.

Увидев мешок с золотом, она обрадовалась.

– Теперь наши финансовые проблемы можно считать решенными. Да, Джонни, надо признаться, что для оруженосца ты много зарабатываешь.

– Вообще-то, называй меня отныне сэр Джон, – торжественно объявил Джонни. – Я теперь официально посвященный благородный рыцарь!

– Ну да, посвященный в рыцари за семьсот лет до своего рождения! – засмеялась Марго. – А у тебя документ на это есть? С печатью! А то ведь никто не поверит.

– При посвящении в рыцари никаких бумажек не выдавали, – разозлился Джонни. – Благородным людям просто верили и нормально жили. По крайней мере, рыцари.

– Да, измельчал народ за семьсот лет, – вздохнул Майкл. – Обюрократились мы. На все подай бумажку. Но бумажка же не будет биться на турнирах! Я вот тебе верю, сам видел. И Аристарх подтвердит. Раньше все-таки людей ценили и им доверяли. Особенно с такой добычей.

– А вот и наш прекрасный рыцарь! – послышался по внутренней связи раздраженный голос Кэти. – Как вы вообще удоумились расположиться на пути отступающих частей англичан? Это называется тайно сопровождать войско?

Она не на шутку разозлилась.

– А я ведь заранее предупреждала, что они обязательно во что-нибудь вляпаются, – хихикнула Марго. – Я вот чуть инфаркт не получила, за них волновалась.

– Мы не виноваты, – заявил новоиспеченный рыцарь. – Всего на минутку остановились подпругу подтянуть. А этот де Ла Поль сам на нас выскочил и сдался в плен. Ты же все видела.

– Слушай, сэр, ты еще прими позу и возгласи: «Он сам ко мне пришел!» Надо знать, кого можно брать в плен.

– Ну вот, и здесь кумовство и неравенство, – разочарованно заключил Джонни. – Так получилось. Этот деятель сам виноват. Размахался своей штуковиной у меня под носом. Вот и заработал! Он же не относится к неприкосновенным.

Но Кэти не могла успокоиться.

– При чем здесь неприкосновенность? Ведь если бы дело плохо пошло, пришлось бы применять летальное оружие, нейтрализовать свидетелей и зачищать территорию. Вы хоть это понимаете?

Кэти возмущенно фыркнула.

– Ошибок не бывает только у тех, кто ничего не делает, – мрачно сказал Джонни.

– Хорошо еще, что пока вроде бы обошлось, – укоризненно добавила Кэти. – Кстати, твоего бедного де Ла Поля, а это родной брат английского командующего – графа Суффолка, снова взяли в плен, когда он со своими людьми добрался до моста через Луару. И денег на выкуп у него уже не было. Ну ладно, отдыхайте. По нашему анализу контактов первого и второго рода не было. Все хорошо, что хорошо кончается. Только постарайтесь больше не подставляться.

К вечеру темпонавты собрались на кухне, где хозяйствовала искусная Марго. Продуктов для своих друзей она накупила в соседней деревне. Ужин был богатый, с хорошим вином, так что отметили посвящение Джонни в рыцари на славу.

Утром Джонни проснулся от того, что к нему в спальный отсек вошла Марго и поставила на стол поднос с легким завтраком.

– Просыпайся, благородный рыцарь! Пора перебазироваться. Наша Жанна не сидит сложа руки.

Она участливо погладила его по голове.

– Похоже, что ты не выспался.

Юноша действительно спал плохо, и голова у него была тяжелая. Всю ночь ему снилась плавающая в крови отрубленная голова, которая усмехалась и требовала у него выкуп. Майкла тоже мучили ночные кошмары. За ним всю ночь гонялся павший от теплового удара рыцарь и хотел его обнять. Из щелей его забрала сочилась кровь.

– Я вас понимаю, – вздохнула Марго и снова погладила Джонни. – Это надо пережить. Только не забывай: ты взрослый парень, а нашей юной Жанне прямо из королевского дворца пришлось окунуться в самый центр кровавой резни. Девочке эти мерзости пережить куда как страшнее.

– Ты права, – вздохнул Джонни. – Насколько я помню, она за всю войну не убила ни одного человека, хотя сама водила своих воинов в атаку.

– В общем, просыпайся. Надо поехать в деревню и продать коней. И трофейного тоже, – деловым тоном сказала Марго. – Не морщись так. Не с собой же их брать. Новых купим на месте. К обеду мы уже должны перебазироваться под Божанси. Скоро там будет Жанна со своей армией.

Глава 11 Юная главнокомандующая

Через несколько часов старая церквушка, скрипнув ржавыми ставнями, исчезла. Возникшее на ее месте облако взлетело ввысь. А еще через несколько часов в лесах недалеко от Божанси появилась старая церковь-развалюшка. Из ее обветшалых дверей выбралась большая собака и начала бегать вокруг церкви. Обнюхав все вокруг и не найдя ничего угрожающего, Арчибальд удовлетворенно вернулся обратно. Аристарх тоже обследовал окрестности и не нашел ничего, что мешало бы ему дремать, пристроившись на крыше. В самой церкви за монитором устроились трое ее обитателей и возобновили наблюдения.

По дороге от крепости Божанси двигалось французское войско. Длинной змеей ехали рыцари и двигались пешие воины. Колышущийся лес пик придавал войску вид какого-то длинного, ощетинившегося иглами фантастического дикобраза.

Впереди на красивом коне в полном вооружении ехала Жанна. Ее великолепные доспехи украшала накидка из ярко-красного золототканого полотна. Чуть сзади на вороном коне двигался ее личный знаменосец со знаменем Девы. Жанна о чем-то разговаривала с покачивающимся в седле герцогом Алансонским. Высоко в небе неспешно летали вороны – дроны наблюдения.

К темпонавтам на базе вышла на связь Кэти.

– Приветствую! Нормально устроились? – спросила она. И, не дожидаясь ответа, продолжила: – Итак, давайте посмотрим, как развиваются события.

– Все идет точно так, как должно идти, – сообщил Джонни. – Наша девочка развернула армию и с ходу захватила мощные крепости с сильными английскими гарнизонами. Жаржо, Мен-Сюр-Луар и Божанси под ее контролем. И всего-то за пять дней. Неплохой счет, правда?

Кэти кивнула и задала мучивший вопрос:

– Марго, как ее состояние?

– А какое может быть состояние, если девочку почти насквозь проткнули стрелой с толстым железным наконечником? – ответила вопросом на вопрос Марго. – Приятного мало, сама понимаешь. И прошло-то чуть больше месяца. Бедняжечка только начала поправляться, так ей каменным ядром по голове досталось. Когда она сама взялась лезть на крепостную стену. Будто мужиков мало.

Она вздохнула.

– Представляете, какой удар был, раз ее стальной шлем на голове раскололся, как орех. И ничего, едет вот на коне. С герцогом о чем-то мурлычет. Как медика меня это все категорически возмущает. Ей на больничный надо. Король у них там какой-то изверг.

– Она выдержит? – поинтересовалась Кэти. – У нее еще много дел впереди…

– Выдержит, пока все складывается терпимо. Она удивительная девочка, – ответила Марго и тут же задала интересовавший ее вопрос: – Джонни, с одной стороны от Жанны едет герцог Алансонский. А кто вот тот симпатичный молодой человек с другой стороны – с бородкой и умопомрачительными перьями? Ну, в смысле, с плюмажем на шлеме.

– А, этот. Это ее телохранитель, барон Жиль де Ре. Аристократ из древнего рода Монморанси. Будущий маршал Франции. Ему двадцать пять лет. Кстати, родственник короля. Он единственный, кто после пленения Жанны соберет отряд и постарается ее освободить. Но неудачно.

– Что, Марго, познакомиться захотелось? – засмеялся Майкл.

– А чего знакомиться? Она его с детства знает, – ответил за нее Джонни.

Все удивленно посмотрели на него, а Марго чуть не подпрыгнула от неожиданности. Джонни довольно усмехнулся и продолжил:

– Знаменитый барон Жиль де Ре, которого вы сейчас видите на экране рядом с Жанной, – это та самая Синяя Борода из детских сказок Шарля Перро. Тебя же пугали в детстве Синей Бородой? Ну, вот он как раз и есть. А красив, правда?

– Итак, все идет, как надо. – Кэти не дала развиться дискуссии о детских ужастиках. – Похоже, история стала восстанавливаться. По моим данным, пока никаких темпоральных конфликтов мы не допустили. Как я вижу по вашему настроению, у вас тоже ничего особых опасений не вызывает. Но не расслабляйтесь. У нас нет гарантий, что и дальше все будет развиваться именно так, как описано в нашей истории. Впереди у Жанны ключевое испытание – битва при Патэ. Ночью аккуратно выдвигайтесь в район боевых действий и ни во что не ввязывайтесь, если не будет в этом необходимости. И прекратите брать местных аристократов в плен! Ваш главный приоритет – Жанна. Она не должна пострадать ни в коем случае. Мы должны сохранить ей жизнь любой ценой.

И отключилась.

– Сохранить жизнь девочке любой ценой, – грустно пробормотал Джонни. – Сохранить для того, чтобы можно было потом сжечь ее заживо. И чем мы лучше Синей Бороды?

Никто не ответил. Темпонавты принялись готовиться к очередному этапу своей миссии. Майкл отправился покупать коней, а Марго принялась обустраивать быт. Джонни занялся проверкой оборудования базы после перелета.

Глава 12 Столкновение двух армий

Черная ночь владела Землей. Редкие звезды проглядывали сквозь облака, слабо очерченные своими контурами, и только яркий диск Луны надменно висел в небе, заливая холодным светом подлунное царство. Этот загадочный свет создавал ощущение чего-то мистического, проникшего в этот мир и овладевшего им до восхода солнца. Предутренний туман плыл над долиной, раскинувшейся с одной стороны реки. Саму реку лунный свет разделил сверкающей дорожкой на две части, уходившие в темно-прозрачную зыбкую неизвестность.

По еле видной в ночной мгле дороге ехали два всадника. Один из них, рыцарь в полном боевом вооружении, был без шлема. Шлем с покачивающимся пышным плюмажем был приторочен к седлу. Голова всадника была покрыта щегольским бархатным беретом с пером. Боевой меч в кожаных ножнах слегка похлопывал коня по боку в такт размеренным шагам. В лунном свете поблескивали позолоченные шпоры. Прорывавшийся сквозь тучи лунный свет освещал фигуру всадника, и тогда он казался отлитым из куска стали рыцарем ночи.

Поверх его панциря был накинут плащ, иногда слегка развевавшийся под легкими дуновениями ночного ветерка. На плече, нахохлившись и крепко вцепившись когтями в ремни плаща, сидел черный ворон.

Рядом с рыцарем ехал оруженосец. Его голову тоже покрывал берет, но без пера. Луна и ночь стерли цвета, поэтому разобрать окраску берета было невозможно. Спутник рыцаря был хорошо вооружен, но в той мере, в какой это подобало оруженосцу.

Иногда всхрапывали кони, мерно покачивая всадников в поскрипывающих седлах. Оба наездника еще не полностью освободились от сонной апатии, что было видно по вялости их движений. Оруженосец посмотрел на неотрывно следивший за ними лунный диск, проглядывавший сквозь облака, и подмигнул ему, сбрасывая остатки сна.

– «Луна, как бледное пятно, сквозь тучи мрачные глядела…» – нараспев продекламировал он, потягиваясь обеими руками. Приглушенно звякнули пластины на его кольчуге. – Нет, не могу я сидя спать. Я же не лошадь. Тебе хорошо, ты в скафандре, мессир, как в раковине, – спи, не хочу.

– Вижу, утраченное рыцарское достоинство не дает тебе покоя. Лошади спят стоя, кстати. Мы не сбились с дороги? – зевнув, спросил у него рыцарь.

– Нет, – ответил Майкл. – Видишь, Аристарх еще дрыхнет. Если бы сбились, он бы всполошился. У него же навигатор в заднице.

– Не обижай мудрое создание, – усмехнулся Джонни.

Майклу захотелось размяться. Он вытащил из ножен меч и со свистом рассек упругий ночной воздух. В этот момент лунный свет, окончательно освободившись от пут сумрачных облаков, залил поляну, по которой проезжали путники. Майкл снова рубанул мечом и, задержав его на взмахе, залюбовался жестокой красотой смертельного лезвия. Сверкающая в холодном лунном свете безжалостная сталь клинка завораживала.

– Смотри, какая красота! – с восхищением воскликнул Майкл. – Какое изящество в этом смертельном взлете! Сколько стремительности и неотвратимости в этом первобытном воплощении власти и силы!

– Не забудь, что эта красота заточена против чьей-то жизни, – мрачно заметил Джонни.

– Это рыцарская красота, красота хищника, красота орла! – Майкл плавно отправил меч в ножны.

В это время их внимание привлек далекий трепещущий огонек, мелькнувший в темноте ночи. За ним второй, потом третий. Рыцарь наклонился и достал из кожаной седельной сумки потрепанную Библию. Ворон недовольно встряхнул крыльями, стараясь удержаться на прежнем месте, но улетать поленился.

Джонни нажал на небольшой выступ на переплете книги. Она с легким щелчком развернулась, превратив Библию в мощный бинокль с системой ночного видения. Джонни приложил его торцом к глазам и стал вглядываться в темноту ночи с загадочными огнями.

– Это догорают деревни, – наконец со вздохом сказал он, опустил томик-бинокль, снова превратившийся в Библию, и вернул ее в седельную сумку. – Здесь недавно прошла армия лорда Тальбота.

– Господа рыцари, конечно, не могли проехать мимо и чего-нибудь не поджечь, – отозвался Майкл. – То, что при этом гибли невинные люди, лишались крова и средств к существованию, благородных рыцарей, судя по всему, ничуть не волновало.

– Это было в порядке вещей. «Война без пожаров – все равно что колбаски без горчицы», – так говаривал в свое время английский король Генрих V, любуясь горевшими французскими деревнями, – усмехнулся Джонни. – Для одних война трагедия, для других – шоу. Так было во все времена.

– Согласен, – вздохнул Майкл. – Что здесь попишешь. Дивиденды, как правило, идут не тому, кто на войне, а тому, кто над ней.

– Только в этом есть одно-единственное исключение – особый вид войны. Ядерная война. Я бы, пожалуй, назвал ее войной апокалипсиса. – Джонни поморщился, вспомнив черный диск сожженной Земли. – Любоваться ею и наслаждаться колбасками будет уже некому.

– Но ведь кто-то все-таки нашелся, нажал эту самую кнопку и уничтожил все и всех! Интересно, о чем он думал? Он ведь безусловный негодяй, это понятно, но понимал ли это он сам?

– Вряд ли. Все дурные дела порождаются благими намерениями. – Джонни вздохнул. – Скорее всего, он искренне считал себя правым. Честным и порядочным человеком, и только обстоятельства вынудили его пойти на этот шаг. Он сделал самое страшное дело, какое только можно было представить. Он устроил глобальное аутодафе. И самые зверские и кровавые деяния средневековой инквизиции не идут с этим ни в какое сравнение.

– Интересно, а тот самый человек понимал, чем затеянная им война кончится?

– Скорее всего, он ввязался в нее потому, что действительно надеялся на победу. Негодяй повел себя так, как и при обычной войне. Отличить начало обычной войны с колбасками и горчицей от войны апокалипсиса не всегда просто. Еще древние знали, что легче начать войну, чем ее закончить. А войну апокалипсиса вообще закончить невозможно. Такую войну можно только начать. И она поставит жирную точку на всей цивилизации.

– Неужели кому-то неясно, что затевать какую угодно войну между державами с огромными ядерными арсеналами – это совершенно неизбежно выбрать войну апокалипсиса?

– Когда человек облачается в военные доспехи, для него весть мир сужается до щели в его забрале, – сказал Джонни. – А через нее многое не видно.

– Человек, как правило, склонен винить в катастрофе не себя, а внешние обстоятельства, – заметил Майкл.

– Наша жизнь в конечном счете есть совокупность принятых нами решений. Нами, а не кем-то иным. А снимать с себя вину за свои же решения бессмысленно. Ладно, хватит о грустном, – вздохнул Джонни. – Скоро рассвет. Что ты больше всего любишь делать по утрам?

– Безмятежно любоваться красотой термоядерного взрыва и греться в его лучах, – хмыкнул оруженосец.

– Что? Ты опять про апокалипсис? Успокойся уже.

– А вот и нет. На мирное и ласковое солнышко я люблю любоваться, – хохотнул Майкл. – Оно же и есть стабилизированный термоядерный взрыв. Будто ты не знаешь. Смотри, не хочу. Только в темных очках, чтобы глаза не испортить.

Так они ехали, негромко переговариваясь, а над ними медленно голубело небо, растворяя угасающие искорки звезд.

– Мальчики, доброе утро! – На связь вышла Марго. – Хотя не для всех. Этот день отберет множество жизней, и вам на это придется смотреть. Вы уже недалеко от деревни Патэ. Селение это относительно небольшое, там сейчас англичане, так что посидеть в местной таверне не рассчитывайте. Дроны наблюдения расставлены, как договаривались. Постарайтесь ни во что не вляпаться. Удачи!

Когда приятели приблизились к месту столкновения двух армий, было уже два часа дня. Оба вынули из седельных сумок экземпляры Библии и открыли их на странице, на которой на весь лист была изображена красочная средневековая миниатюра. После определенной манипуляции картинка вдруг ожила, ее персонажи начали двигаться, и в следующее мгновение миниатюра уже представляла собой экран гибкого и тонкого планшета. Он обеспечивал скрытый для окружающих прием информации с дронов наблюдения. Со стороны это выглядело так, как будто оба воина перед битвой внимательно читают Библию. Стая воронов-дронов обеспечивала требуемый обзор места действия, которое интересовало темпонавтов.

Битва только что началась. Майкл и Джонни внимательно следили за ее ходом. Вот на пригорке возникли один, два, десять рыцарей. Затем их стало больше, они слились в грозный могучий поток, неудержимо рванувшийся к месту сражения. От топота облаченных в стальные доспехи боевых коней дрожала земля.

Темпонавтов заворожила красота закованной в сталь лавины рыцарей, несущихся с опущенными к земле копьями. На ветру развевались пышные плюмажи, великолепные, расшитые золотом плащи трепетали на отделанных серебром и золотом стальных латах. Это шла в атаку тяжелая конница Жанны.

Грозная лава нахлынула и стала охватывать отчаянно отбивающихся и уже запаниковавших лучников противника. Вот она их обошла и неудержимо рванулась вперед, сметая на своем пути не успевшие приготовиться к бою отряды основных сил англичан.

– Как красиво идут! – не удержался от восхищенного комментария Майкл. – Просто завораживают. Не хотел бы я оказаться на их пути. Затопчут. А Жанна – молодец. Атаковала англичан прямо с марша, не дав им выстроиться в боевые порядки. И не обращая внимания на то, что ее войска в меньшинстве. Ла Гир – красавец! Рубится, как титан!

Джонни и Майкл увидели, как командующий англичанами Тальбот поднялся на стременах, ища взглядом спасительный отряд своего коллеги Фастолфа, но тщетно: тот уже был смят атакующими. Силы отчаянно сопротивляющихся англичан стремительно таяли, несмотря на их значительное численное преимущество. Около Тальбота начал формироваться какой-то отряд. Похоже, что он готовился к контратаке. Но куда командующий собирается ударить, было неясно.

– Знаешь, меня всегда интересовало, как это удается выиграть битву, если ты в значительном меньшинстве, – сказал Джонни. – Вот как сейчас у Жанны. В битве при Гавгамелах на одного грека приходилось десять персов, и, несмотря на это, Александр Македонский выиграл битву. Фантастично!

– При Гавгамелах Александр с отрядом прорвал фронт противника и атаковал самого Дария, – ответил Майкл. – Тот побежал, и войско дрогнуло.

Вдруг Джонни резко выпрямился.

– Стоп! Тальбот сейчас в безвыходном положении. Для него остался единственный шанс изменить ход битвы – убить Жанну! Похоже, он для этого уже собрал рыцарей, а Жанна их не видит. Немедленно связывайся с Жанной и предупреди!

Майкл быстро включил прямую связь с девушкой.

– Жанна, дорогая, тебя сейчас атакует лорд Тальбот, – почти закричал Майкл. – Ему нужно тебя убить, чтобы выиграть сражение! Защитись!

– Благодарю за предупреждение, я все поняла, – услышал он спокойный, хотя и немного напряженный голос девушки.

Взволнованные Джонни и Майкл вглядывались в планшеты-Библии, мысленно пытаясь ускорить ход событий. Наконец они облегченно вздохнули: на экранах было видно, как в гуще битвы двенадцать рыцарей окружили Жанну плотным стальным кольцом.

Однако группа английских воинов уже рвалась к Жанне. Одному из них почти удалось прорваться к девушке-рыцарю. Он привстал на стременах и замахнулся копьем, нацеленным в Жанну. Рыцарь из ее охраны заметил угрозу и взмахнул мечом. Тяжелый клинок обрушился на несущегося навстречу противника, разрубая его одним искусным ударом от плеча почти до самого седла. Копье выпало из его рук, фонтан крови густым облаком брызнул в сторону Жанны. Обе части пораженного рыцаря рухнули по разные стороны от залитого кровью коня. Атака на Деву была отбита, отряд нападавших был частично рассеян и частично изрублен.

Жанна, омытая кровью врага, со знаменем в руке, целая и невредимая, продолжала нестись в самую гущу боя. Ее меч, как обычно, не покидал ножен. Вокруг кипели смертельные схватки, и воодушевленные Жанной французы побеждали. Противник уже был не в состоянии оказывать сопротивление.

Постепенно бой превратился в бойню. Майклу и Джонни осталось только наблюдать за бегством сэра Фастолфа и пленением Тальбота – Английского Ахиллеса, как называли знаменитого рыцаря у него на родине. Решающая битва с английской армией была, по сути, блестяще выиграна.

Темпонавты захлопнули свои томики и, спрятав их в седельные сумки, подъехали к месту сражения на расстояние прямой видимости. То, что они увидели, их ошеломило.

Расстилавшееся перед ними поле битвы покрывало месиво из еще живых шевелящихся человеческих обрубков. Прямо по ним топтались всадники в отчаянных схватках, и победители не знали пощады, нагромождая все новые и новые кровавые горы из отрубленных рук и голов.

Недалеко от остановившихся Майкла и Джонни солдат длинным копьем пытался сбить рыцаря со взмыленного коня. Рыцарь извернулся и нанес солдату мечом ужасающий удар с оттяжкой. Он отсек ему лицо, и голова противника превратилась в пузырящийся кровавый обрубок. Рыцарь взмахнул мечом, чтобы нанести удар милосердия, но в это время подбежавший сзади копьеносец вонзил ему копье под шлем. Копье прошло через голову рыцаря и выбило изнутри забрало. Он еще продолжал по инерции сидеть в седле, сохраняя последние капли своей бурной жизни, как убивший его копьеносец глухо вскрикнул: неведомо откуда прилетевшая пуля ужалила его прямо в шею. Смерть неутомимо собирала здесь обильную жатву.

Майкл схватился за поводья коня и наклонился. Его чуть не вырвало. Бледный Джонни тоже ощущал приступы тошноты. Они развернули коней и покинули поле боя.

– Не люблю войну. Она по своей сути противна человеческой природе, – сказал Майкл, с содроганием вспомнив кровавую смесь человеческой плоти и стали из умирающих.

На связь вышла Кэти.

– Мальчики, я вас поздравляю! Похоже, вам удалось вовремя пресечь появление и нарастание темпорального конфликта, – возбужденно сообщила она. – Атака на Жанну ни в одной из исторических хроник не упоминалась. Если бы замысел Тальбота удался и Жанна погибла, темпоральный конфликт уничтожил бы вашу экспедицию, и все закончилось бы плачевно.

– Ты бы видела, что такое средневековая битва вблизи, – вздохнул Майкл, еще не пришедший в себя от увиденного. – Просто кровавая мясорубка.

– Я все понимаю. Но главное сейчас – наша гениальная девочка только что переломила ход Столетней войны в пользу Франции. Уже необратимо. А это ключевое событие истории на данном временном уровне. Можете возвращаться на базу. Да, не забудьте сменить дежурную группировку дронов. Ротация им сейчас нужна.

Всадники отправились домой, не ожидая окончания битвы.

– Помнишь мэтра Леруа? Бывшего библиотекаря герцога? – спросил Джонни. – Он тогда сказал одну правильную вещь: не стоит изначально браться за дела, которые ты заведомо сделать не сможешь. Зачем себя напрасно беспокоить. Это, конечно, правильно.

Джонни немного помолчал, задумчиво поглаживая гриву коня.

– Но только все равно иногда находятся люди, которые упрямо не признают этой очевидной истины, – продолжил он. – И именно они делают историю, совершая немыслимые вещи. То, за что взялась Жанна, миллионы французов сочли бы абсолютно невыполнимым для молоденькой девушки. А она взялась и смогла, как это ни удивительно. И переломила ход невероятно длинной Столетней войны.

Глава 13 Конец Барона Хьюго де Ла Мотта

По дороге в направлении к виднеющейся вдалеке крепости двигалось войско Жанны, возвращавшееся после оглушительной победы. Сама она в доспехах без шлема, с беретом на голове, ехала впереди. Ее сопровождал оруженосец, торжественно державший в руках прославленное знамя Девы. Рядом двигались военачальники: герцог Анжуйский, коннетабль Ришмон, Ла Гир, барон Жиль де Ре и другие, принимавшие участие в битве. За ними ехала тяжелая рыцарская конница и двигались пешие отряды. В небесной вышине плавно кружили несколько воронов, неизменно сопровождавшие движение войск Жанны.

Слава победы разносилась быстрее движения армии французов. К обочинам дороги толпами сбегались местные жители, чтобы хоть издалека увидеть знаменитую Деву. Многие падали перед ней на колени, несмотря на лужи, оставшиеся после недавнего дождя, рыдали от счастья приблизиться к Девственнице и пытались поцеловать стремена ее коня.

К проезжающей во главе колонны войск Жанне с проселочной дороги солдаты выволокли связанного рыцаря и его оруженосца. Рыцарем был барон де Ла Мотт. Солдаты старались поставить его на колени на обочине дороги, но он, ругаясь, сопротивлялся.

Увидев барона, Жанна остановила коня. Взгляды девушки, величественно восседавшей на белом скакуне, и униженного поражением Хьюго встретились. Они узнали друг друга.

– Боже милостивый, да это же та самая девка из Домреми! – выпучив глаза от изумления, закричал оруженосец барона.

Опешивший рыцарь прорвался дикой яростью, выплеснувшейся громкими беспорядочными воплями.

– Шлюха! Ведьма! Я сдеру с тебя живьем шкуру! – бесновался Хьюго, тщетно пытаясь разорвать путы.

От свиты Жанны отделился всадник и приблизился к барону. Лицо его было перекошено от негодования. Это был великолепный Жиль де Ре.

– Я Жиль де Монморанси-Лаваль, барон де Ре, граф де Бриен, сеньор д'Ингран и де Шанту. На колени перед благословенной Девой, негодяй! – надменно приказал он, свысока рассматривая взбешенного пленника.

Дрожащий от страха оруженосец упал на колени прямо в лужу, обрызгав грязью своего хозяина, и пал ниц перед всадником. Солдат, держащий связанного барона, ударил ногой ему под колено, и тот рухнул на колени перед Жанной. Он замолчал, не отрывая горящего ненавистью взгляда от юной девушки, которая спокойно его рассматривала.

– Жанна, что делать с этим мерзавцем? – Жиль де Ре резко повернулся к предводительнице войска.

– Отпустите его, – безразличным голосом ответила Жанна.

– Милостивая Жанна, мы схватили его в соседней деревне, которую он со своими головорезами ограбил и сжег, а большую часть жителей, в том числе женщин и детей, вырезал! – дрожащим от возмущения голосом воскликнул солдат-ополченец, державший связанного барона.

– Вот в этой деревне и отпустите. – В голосе девушки сквозило то же безразличие, что и раньше.

Хьюго ее больше не интересовал. Она повернулась к де Ре и приятным голосом обратилась к нему, одарив его благосклонной улыбкой:

– Милый и отважный Жиль! После коронации нашего дофина вы станете маршалом Франции, можете не сомневаться.

Только сейчас пленный рыцарь понял, что его ждет.

– Нет! Нет! Я заплачу выкуп за себя! – в ужасе заорал он, пытаясь вырваться из рук крепко державшего его солдата.

Но Жанна его не слушала. Она продолжала что-то говорить почтительно склонившемуся перед ней де Ре. Воины схватили связанного пленника и бросили его в повозку. Через несколько секунд повозка в сопровождении солдат уже громыхала по сельской дороге, увозя ругающегося рыцаря в разграбленное им селение.

В селении дымились черные остовы сгоревших домов, кое-где мелькали затухающие языки пламени. Запах гари заполнял все вокруг. Во многих местах лежали неубранные трупы жителей деревни и животных. Со всех сторон слышался многоголосый плач.

Возле тел маленькой девочки и женщины в изорванном платье рыдал стоящий на коленях крестьянин. Услышав скрип въехавшей в селение повозки, он поднял голову и замер. Шум и рыдания стихли. Со всех сторон на Хьюго смотрели ненавидящие глаза уцелевших жителей. Ужас вспыхнул в глазах обреченного рыцаря.

– Вот вам подарочек от Жанны-Девы! – громко крикнул один из солдат, сопровождавших телегу с пленником, и ударом ноги сбросил Хьюго с повозки на землю.

Связанный барон попытался встать. Крестьянин, рыдавший над телами жены и дочери, с криком ярости схватил лежащий недалеко топор, подбежал к барону и одним ударом отсек ему голову.

Голова рыцаря отлетела и покатилась по земле. На какое-то мгновение она увидела невдалеке свое собственное бьющееся в конвульсиях тело, из которого толчками фонтанировала кровь, и бегущих к нему с палками крестьян. Угасающее сознание барона выхватило из памяти пронзительный взгляд Девы. Но только на миг. Барон Хьюго де Ла Мотт перестал существовать.

Глава 14 Путь к короне

Уютно устроившись в креслах, трое темпонавтов ждали выхода на связь Кэти. Наконец появилось ее изображение, и совещание началось.

– Всем привет, и нашим рыцарям в особенности, – улыбнулась Кэти. – Мы прошли важный этап, и теперь нужно не споткнуться на оставшихся. Сегодня Майкл дежурит? Итак, как развиваются события?

– Докладываю, – приступил Майкл. – Войска Жанны вторглись вглубь английских владений во Франции. Замки и крепости сдаются ей без боя, английские гарнизоны разбегаются при одном ее приближении. Завтра она войдет в Реймс. Так что все развивается, как нужно. События и их хронология практически точно совпадают с историческими. Имеющиеся отклонения несущественны и вмешательства, на мой взгляд, не требуют.

– Итак, Жанна разгромила английскую армию, и теперь она должна короновать короля в Реймсе, – подвела итог Кэти.

– Послушай, Джонни, я в свое время слышал теорию, что Жанна сделала большую ошибку, когда начала пробиваться вглубь занятой врагом территории только для того, чтобы короновать дофина, – поинтересовался Майкл. – Лучше бы она захватила Париж. Ты у нас самый большой специалист в этом вопросе. Какое твое мнение?

– Решение войти в Реймс и дать Франции легитимного короля было, на мой взгляд, совершенно гениальным политическим ходом. И этот ход был под силу только Жанне, и никому иному, – принялся пояснять Джонни. – Видишь ли, дофин не был королем в глазах народа, поскольку не принял божественного миропомазания. То есть он не получил Божьего благословения на царство. Жанна была сама из народа. Получение легитимности через коронацию в Реймсе – единственный путь стать истинным королем французов. Это было важное стратегическое решение Жанны. А взятие Парижа – это важное, но всего лишь тактическое решение. Рано или поздно Париж все равно вернулся бы к королю.

Джонни сделал паузу.

– В отличие от нашей девочки этого не понимал многоопытный английский регент Франции герцог Бедфорд. У него тоже был свой претендент на французскую корону – молодой король Англии Генрих VI. Но в глазах народа и он не был легитимен, так как не принял миропомазание на короля французов. Вот представьте, что Бедфорд взял бы и короновал своего Генриха VI в Реймсе, который он в то время контролировал. В этом случае восстание против англичан в глазах французского населения уже выглядело бы как бунт против легитимного короля. Это совсем другой коленкор. А когда Жанна короновала дофина в Реймсе, то у народа мозги встали на свои места – вчерашний бунт уже выглядел справедливой войной с захватчиками за своего законного короля. Жанна очень тонко прочувствовала этот нюанс и использовала его в полной мере. Узнав о коронации Карла, Бедфорд спохватился и короновал своего претендента в Париже, но было уже поздно. Так что наша семнадцатилетняя девочка переиграла старого мудрого герцога. Да и многих французских сановников тоже. Бедфорд этого Жанне не простил.

– Все это так, – задумчиво сказала Кэти. – Раз уж речь пошла о политике, то я вынуждена напомнить, что Жанне осталось не так много времени. Ее временной ресурс скоро подойдет к концу. И поэтому Жанне необходимо позаботиться о человеке, который будет способен продолжить ее дело. Иначе трусливый король все провалит. Я напомнила нашей девочке о коннетабле де Ришмоне. Как вы знаете, король по наущению де Ла Тремойля отстранил коннетабля от двора и запретил своим приближенным с ним общаться.

– Вернуть де Ришмона крайне тяжело будет, – заметил Джонни. – Король очень против него настроен.

– Да, мы можем только подсказать Жанне, кого нужно продвигать, – согласилась Кэти. – А вот сломить сопротивление короля и опытного де Ла Тремойля, который сейчас в самой силе, придется ей самой. В этом мы ей помочь не сможем никак. И если наша девочка не справится, то именно здесь может возникнуть расхождение линий истории и реальных событий в нашем мире. С последующим темпоральным конфликтом.

– Снова вытягивать ситуацию придется Жанне, – вздохнула Марго. – Наша бедная девочка теперь должна окунуться в этот придворный гадючник и проявить чудеса дипломатии. Поистине для этого нужно иметь гениальную головку. Бедняжка! Ей бы на недельку в отпуск, а?

– Жанна должна добиться от короля возвращения де Ришмона еще до того, как она коронует короля в Реймсе, – сказала Кэти. – Сейчас король от нее зависит, и зависит сильно. Этим нужно воспользоваться. После Реймса эта зависимость ослабнет. А ты – отпуск, отпуск.

– Я думаю, нам нужно перебазироваться ближе к Реймсу, – сказал Джонни. – И поскольку военных действий до Реймса не предвидится, нам с Майклом разумнее вновь стать монахами. Мы наймем двуколку и будем следовать за Жанной в толпе ее почитателей. Ты как, Майкл?

– Жалко, конечно, быть разжалованным в монахи, – вздохнул Майкл. – Но Джонни прав, я согласен. Это разумно.

– Вам не впервой. Так и решим, – согласилась Кэти. – Я переговорю о политике с Жанной, а вы продолжайте ее сопровождение.

Кэти отключилась. Начался следующий этап миссии…

За день до коронации на городской площади в Реймсе перед собором собралась огромная толпа, жаждущая увидеть Жанну и высших сановников государства. Стража удерживала возбужденное скопище людей на почтительном расстоянии от благородных персон, время от времени пуская в ход алебарды. Жанна стояла в центре в окружении придворных и беседовала с коннетаблем де Ришмоном.

– Милый коннетабль, вы как никогда нужны Франции! Я помирю вас с королем. А де Ла Тремойля нужно отстранить от двора. Мои голоса говорят мне, что именно так и будет. Я недавно беседовала на эту тему с королевой Иоландой…

Взгляд Жанны остановился на двух монахах с опущенными на голову капюшонами, стоящих в толпе. Ее голос вдруг прервался, и она замолчала. Коннетабль почтительно отступил в сторону.

Наблюдая за прекрасной дамой в белоснежном роскошном платье, расшитом золотом и серебром, какой стала Жанна, Джонни вспомнил простую сельскую девочку, которую он учил на «Зевсе» разным благородным играм и множеству полезных вещей.

Взгляды Жанны и Джонни встретились, и они оказались не в силах оторваться друг от друга. Во взгляде Жанны светилась нежность, любовь и печаль. Их любовь была обречена…

Джонни опустил взгляд и увидел на пальцах девушки, унизанных драгоценными кольцами, скромное витое колечко, которое он когда-то сделал для нее. Жанна поймала его взгляд, подняла руку и прижала это кольцо к своим губам.

Ей очень не хотелось быть сильной женщиной, которая вершит историю. Она хотела быть слабой и любимой, чтобы ее любил только он, а не тысячи обожающих ее поклонников. Но ей не было дано то, чем может обладать любая девушка королевства, и она это знала. Она должна была выполнить свой долг.

К ней подошел герцог Алансонский.

– Его величество просил передать, что он нас ждет, – сказал он, улыбаясь.

– Да, милый принц, мы сейчас идем.

Она повернулась, чтобы идти с герцогом, но вдруг подошла к двум монахам, стоящим в толпе, сняла кольцо с великолепным драгоценным камнем и подала его одному из них.

Пальцы Жанны и Джонни на какое-то мгновение встретились. И это прикосновение осталось навсегда в коротенькой, но ослепительно-яркой жизни девушки. Джонни сжал в своей руке драгоценный дар.

– Щедрый подарок, – удивился молодой герцог и учтиво взял девушку под руку.

Они вместе с коннетаблем в окружении свиты отправились в замок к королю. В последний момент Жанна на мгновение обернулась, ища глазами Джонни, но двух монахов уже скрыла толпа…

Наступило 17 июля 1429 года по земному времени.

В кафедральном соборе Реймса шла коронация дофина, который отныне становился законным монархом Франции, королем Карлом VII. Дофин со своими страхами и неуверенностью в законности своих прав на престол отныне ушел в прошлое. Разноцветная толпа придворных и приглашенных, элита французской аристократии и духовенства, высшее военное руководство и цвет рыцарства заполнили огромный зал. Среди них не было коннетабля Ришмона, но усилиями Жанны путь к сближению с королем для него уже был проложен.

Рядом с королем в роскошных доспехах и ярком красном плаще гордо стояла Жанна, держа в руках свой флаг. Архиепископ Реймса совершал обряд миропомазания короля. Он взял с подушки корону и возложил ее на голову Карла.

Зал взорвался приветственными криками и торжественными звуками труб. В глазах Жанны блестели слезы, она вся светилась радостью достижения великой цели. Она, именно она, железной рукой дала Франции легитимного короля. Даже вопреки его трусости и упрямству его вельмож. С легитимностью короля легитимной становилась и сама Франция как великая европейская держава.

Глава 15 Гибель мэтра Леруа

На очередном совещании Кэти с удовлетворением отметила штатное развитие событий и порекомендовала ребятам после коронации выехать на базу раньше, чтобы, возвращаясь, двигаться впереди армии и двора. Тогда продуктов в лавках будет больше, а то потом не останется: все выгребут.

– Но будьте осторожны – в лесах бродят остатки гарнизонов, разбежавшихся от войск Жанны, – в заключение напутствовала она своих монахов…

Они возвращались на двуколке, которую наняли раньше. Погода была хорошая, солнце щедро одаряло землю живительными лучами. Джонни еще пребывал в состоянии эйфории после нечаянной встречи с Жанной и то и дело поглядывал на подаренное ему девушкой кольцо. В конце концов Майкл не выдержал и порекомендовал его куда-нибудь спрятать, от греха подальше.

Вдруг они услышали шум. Их догонял отряд конных королевских солдат, к которому пристроились для пущей безопасности несколько горожан. Среди них темпонавты узнали своего старого знакомого – бывшего библиотекаря мэтра Леруа. Он их тоже узнал и замахал рукой. Догнав двуколку с Джонни и Майклом, он пересел к ним – благо там места было достаточно. Свою меланхоличную лошадку он привязал к повозке, и она теперь послушно трусила сзади.

– Этот прекрасный день дарован нам Господом, – довольно улыбаясь утреннему солнышку, сказал Леруа. Он явно был доволен жизнью. – И теперь наша задача – в ответ наполнить его полезным содержанием. Так мы поблагодарим Господа за этот подарок.

Леруа поудобнее уселся на сиденье и продолжил:

– Тем более что он порадовал меня приятной возможностью побеседовать с вами. Меня пригласил разобрать библиотеку в замке Тиффож барон де Ре. Я к нему обратился по вашему совету, брат Фотий. За что я вам очень благодарен. Библиотека у барона действительно потрясающая. Он весьма заинтересовался некоторыми моими соображениями, с которыми я с ним поделился. Очень любознательный молодой человек.

Леруа слегка кашлянул, поправил на голове шляпу со скромным пером и грустно добавил:

– Вы же знаете, в нашем мире нелегко пробиться тому, чьи способности скованы бедностью. А барон обещал взять меня на службу и финансировать мои эксперименты. Так что мои затруднения, похоже, счастливо разрешились. Теперь я еду в замок к своему сеньору. Я даже по этому поводу обзавелся новыми очками. Кстати, с ними произошла интересная история.

Леруа мечтательно прищурился и засмеялся.

– Мы, старые люди, частенько попадаемся на том, что ищем свои очки. Бывает, что поделаешь. Я в тот раз стоял в лавке продавца очков. Перебирал разные стекла и рассматривал книги и листы с текстами. И мне вдруг показалось, что я куда-то сунул свои очки. Чтобы рассмотреть какой-то текст, уж не помню какой, я попросил у лавочника другие линзы, хотя мои старые очки были у меня на носу. Я глянул на страницу книги – как оказалось – через две линзы. И чуть не упал в обморок! Вы не поверите! Я увидел ужасное чудовище! Оно было огромным, живым, шевелилось, смотрело на меня множеством глаз и протягивало ко мне страшные щупальца.

Мэтр с интересом посмотрел на молодых людей. Оба монаха пораженно молчали, не зная, что сказать. Того, о чем рассказывал мэтр, в XV веке не должно было быть никак.

– Я с испугу отшатнулся, и чудище пропало! – увлеченно продолжил рассказ Леруа. – А на листе книги сидел всего лишь маленький безобидный паучок! Представляете? Выходит, если посмотреть через несколько линз, мир становится большим и показывает то, что нам не дано видеть обычными глазами. Точнее, когда мы смотрим обычным взором, что-то остается скрытым от нас. А наборы линз – это как ключик в этот таинственный мир. И мы с помощью таких линз можем проникнуть в тайну удивительных живых существ, которые совсем не интересны и банальны в обычном обиходе. Может, и на Луне кто-то живет? Я думаю, здесь меня ждет множество открытий, и я рассчитываю, что барон мне в этом посодействует. Я хочу организовать с его помощью мастерскую для шлифовки разных видов линз и буду с ними экспериментировать. И обязательно напишу книгу об этом, чтобы довести до ученого мира свои идеи и достижения.

Майкл дернул поводьями, и лошадь остановилась.

– Пойду поправлю упряжь, – сказал Майкл, слез с двуколки и принялся возиться с лошадью.

Тут же на связь с ним вышла Кэти.

– Майкл, я слышала, что сказал библиотекарь. Это катастрофа! Ты понимаешь, что изобретение микроскопа, подзорной трубы и тем более телескопа – это революция в науке. Ваш библиотекарь уже в полшаге от этого. А если его интеллект соединится с огромными материальными ресурсами барона – ты понимаешь, к чему это может привести. Эта революция совершится на сотни лет раньше, чем ей положено. Значит, линия развития мира снова уйдет в сторону и все наши усилия напрасны. Мы же обязаны ее восстановить. Не могу понять, почему так произошло. Неужели опять мы виноваты?

– Это я посоветовал библиотекарю обратиться к барону де Ре, когда мы с ним раньше разговаривали, – признался Майкл. – Он не входил в число неприкосновенных, и я не думал, что все так обернется. Просто хотел помочь хорошему человеку.

– У человека, а тем более темпонавта, есть два уха и один язык, чтобы он больше слушал, чем говорил, – разозлилась Кэти. Она места себе не находила. – И что теперь делать?

– Это все Майкл виноват, – включилась по внутренней связи Марго. – Он еще ехидничал в отношении меня – говорил, что, мол, вначале было слово, а молчание появилось потом. Это обо мне. Представляешь? А сам? Давай его накажем. Пусть его привяжут к позорному столбу. А я ему передачи буду носить. Пирожки всякие и цветочки. И девушек отгонять, чтобы не приставали.

– Марго, прекрати! – чуть не засмеялась Кэти. И уже спокойно добавила: – Ладно, что сделано, то сделано. Но тем не менее ситуация серьезная. Продвижение библиотекаря к преждевременному созданию сложных оптических приборов нельзя допустить. Поэтому мэтр не должен доехать до замка де Ре. Это приказ!

– Я должен его ликвидировать? – У Майкла дрогнул голос. – Такого человека?

– Тогда найди другие варианты его нейтрализации! Время у вас еще есть, но я не вижу другого выхода. Леруа не входит в число неприкосновенных исторических личностей. Для истории в нашем мире он не существует. Это подтверждает мои опасения. Возвращайся, а то мэтр уже беспокоится.

Джонни в это время продолжал разговор с библиотекарем.

– У меня сложилось впечатление, что ваш друг разговаривает с лошадью, – усмехнулся Леруа, поглядывая на Майкла. – Как будто у нее есть скрытый голос.

Майкл вернулся, и они снова тронулись в путь.

– Кстати, откуда вы узнали, что барон увлечется наукой? – спросил библиотекарь у Майкла. – Он такой склонности при мне не проявил. Мне-то удалось его увлечь, но это потребовало значительных усилий с моей стороны.

– Я наслышан о его прекрасной библиотеке, – несколько смутившись, сказал Майкл. – Особенно об оригиналах многих античных рукописей. Это же сокровища человеческой мысли. Поэтому решил, что он тоже не чужд наук.

– Вы правы, друг мой, – довольно улыбнулся Леруа. – Барон очень умен, хотя и воин до мозга костей. Вы знаете, чем я его поразил во время первого разговора? Апориями Зенона. Вы же, конечно, при вашей учености слышали о парадоксах, точнее, апориях великого Зенона Элейского.

Они трое принялись увлеченно обсуждать Зенона, с которого перешли на Аристотеля.

– Дорогой мэтр, но великий Аристотель по-другому интерпретировал апории, – говорил Джонни. – А он общепринятый авторитет в натуральной философии.

– Я очень уважаю Аристотеля. Великий человек. Но… – Леруа поднял указательный палец и сделал многозначительную паузу. – Уважать человека – это совсем не означает, что ему нужно верить во всем, – заметил мэтр. – Ведь он тоже может ошибаться. Только Господь непогрешим. Да еще папа римский. Насчет папы я, правда, не совсем уверен.

– Странно, вы не верите в авторитеты? Будьте осторожны – ведь это прямая дорожка на церковный суд, – предостерегающе заметил Джонни. – Мы вас глубоко уважаем, но игнорировать авторитеты публично не стоит, мне кажется. Церковный суд очень даже суров, как вы знаете.

– Вы, брат Доминик, конечно, правы, – вздохнул мэтр. – Мне удалось ознакомиться с сочинениями доктора Бэкона. Он очень давно – в позапрошлом веке – преподавал в парижском университете и в Оксфорде. Так вот Бэкон в числе главных препятствий к истине считал раболепие перед авторитетами и гордыню ложной мудрости. Он как раз изучал линзы, с которыми я собираюсь экспериментировать. Вы, кстати, не читали его рукописи?

– Нет, не удалось, – честно ответил Джонни.

Сами рукописи Роджера Бэкона он действительно не читал. Он знакомился с работами знаменитого философа в электронном виде, когда учился в университете.

– Вы знаете, я был потрясен полетом его мысли. Хотя порой эти мысли превращались в совершенно сумасшедшие фантазии. Вот, к примеру, он заявил, что люди скоро будут ездить на повозках без лошадей. Уже прошло много времени, без малого двести лет, а вы где-нибудь видели такую повозку? То-то. Пустая фантазия, и только.

Леруа с любопытством посмотрел на монахов.

– Или вот совсем несуразица: он писал, что люди будут плавать в кораблях под водой подобно рыбам. Но ведь под водой нельзя поставить паруса! А управлять ими – тем более! Я уже не говорю про его идею о возможности для человека летать в воздухе подобно птице. Вы можете представить себе такую птицу, внутри которой сидят люди?

Его собеседники могли кое-что представить на этот счет, но мэтру они в этом не признались.

– Птицу? – сделал удивленное лицо Майкл. – Нет, птицу не можем.

– А он мог, – усмехнулся Леруа. – Если бы он попробовал построить такое устройство, и ему это удалось, то это потрясло бы всю нашу жизнь. Но он не пытался даже. В этом ахиллесова пята его фантазий. А я вот твердо намерен идеи с линзами довести до реальных дел. Это принесет людям много пользы.

Он мечтательно прикрыл глаза. Потом серьезно добавил:

– Любое дело хорошо тогда, когда в нем есть заключительная точка. Так и с идеями. Они полезны тогда лишь, если обращаются в какую-то реальность. Все остальное просто бесплодная игра ума.

На лицах темпонавтов было написано вежливое любопытство, не более того. Леруа это заметил. Он уже обратил внимание на то, что его рассказы о Бэконе особого впечатления на монахов не произвели. Это его удивило. Он решил перейти к вопросу, который его интересовал больше всего. Собственно, именно ради него он затеял эту дискуссию.

– Я вам это все не просто так рассказываю. Конечно, нужно быть осторожным, когда затрагиваешь основы мироздания, не упомянутые в Библии, – сказал библиотекарь. – Но я вам доверяю. Я чувствую, что вам можно верить. Я недавно сопровождал барона и был вместе с ним на площади пред собором. Там я увидел вас и благословенную Деву. Я видел, как она на вас смотрела, брат Доминик. Очень тепло смотрела. Можно я задам вам личный вопрос? Он вертится у меня на краю губ и не дает мне покоя.

– Вертится на языке, – поправил Джонни и кивнул.

Юноши насторожились, и не зря.

– Девочка-рыцарь, командующая нашей армией, порой проявляет потрясающую осведомленность о международных делах и тонкостях мировой политики, и это озадачивает. А она ведь простая пастушка, хоть и бывшая. Скажите, вы как-то связаны с нашей благословенной Девой?

Леруа заметил их состояние и тут же ушел от своего скользкого вопроса.

– Будьте добры, простите старика и не отвечайте. Я же понимаю, что вы не ответите в любом случае.

Он смущенно потер бороду.

– Впрочем, dictum sapienti sat est[12], – заключил он. – Покорнейше прошу меня простить, нужно догнать мой отряд, а то потом придется гоняться за ними до самого города. Очень надеюсь, что мы с вами еще увидимся!

Леруа выбрался из двуколки, поклонился собеседникам, забрался на лошадь и поехал вперед по дороге.

– Мальчики, вы загнали меня в ступор своими апориями и прочими научными изысками, – вышла на связь Марго. – Я все-таки медик, так что вытаскивайте меня обратно. И вообще – мне больше нравятся аллегории, чем ваши апории. Но ваш очаровательный старичок проявляет исключительную проницательность, и с этим надо что-то делать.

– Милая Марго, дай нам самим очухаться, – вздохнул Майкл. – Мы сейчас немного отдохнем и будем думать, что дальше делать.

Он еще никак не мог принять мысль, что к старому библиотекарю придется проявить жестокость. Может, похитить его и забрать с собой на «Зевс»? Майкл решил посоветоваться с Джонни и потом решать. Джонни уже было повернул свой экипаж по направлению к поселку, в котором они намеревались остановиться для отдыха, как вдруг недалеко от того места, где проезжал библиотекарь, из леса выбежал солдат-арбалетчик. Судя по его виду, он довольно много времени провел в лесу. Увидев Леруа, вояка быстро вскинул арбалет и выстрелил ему в спину. Болт арбалета, выпущенный почти в упор, пробил старого библиотекаря насквозь. Леруа удивленно посмотрел на вышедший наружу из его груди окровавленный наконечник болта, отбиравший у него жизнь, потом стал медленно оседать и рухнул на землю. Солдат подбежал к нему, презрительно пнул ногой в голову и, наступив на обмякшее тело, вскочил в седло. Раздался топот копыт, и всадник умчался вперед. Все произошло буквально за несколько секунд.

Майкл повернул повозку к лежавшему на обочине дороги телу и хлестанул лошадь. Вскоре они уже склонились над библиотекарем. Его одежда была пропитана кровью. Джонни попытался что-то предпринять, чтобы прекратить кровотечение, но старик остановил его слабым жестом руки.

– Не стоит, я знаю толк в ранах, – с трудом проговорил библиотекарь. – Мне точно не выжить.

Он уже принял неизбежность своей смерти и смирился с ней. На связь с темпонавтами вышла Марго.

– Мальчики, как ни жаль, спасти вашего друга может только срочная операция в хорошо оборудованной операционной. Я никак до него добраться не успею. Простите. – Марго чуть не заплакала от огорчения.

Старик и ей стал небезразличен.

– Все, уходит, – сказал Майкл, приложив палец к шее умирающего.

– Я не ухожу, – тихим шепотом произнес Леруа. – Я возвращаюсь…

Он закрыл глаза и затих. Жизнь покидала Леруа, вытекая с потоками крови и погружая в вечный покой и умиротворенность. Небытие наползало на него, затопляя и опустошая, оставляя этому миру лишь пустую оболочку бывшего библиотекаря.

Джонни и Майкл скорбно склонились над остывающим телом. Обоим было тяжело на душе. Майкл почему-то вспомнил, как обыграл Леруа в шахматы и взял у расстроенного библиотекаря деньги за проигранную партию. Ему стало стыдно и горько.

– Вот так, одним движением руки какой-то ничтожный подонок походя перечеркнул целый мир, который жил в этом человеке, – с тоской произнес он и, вздохнув, тихо добавил: – Похоже, природа сама все решила. Ну, что ж, поехали в поселок, я договорюсь, чтобы мэтра достойно похоронили.

Они положили тело Леруа в двуколку и направились к видневшемуся невдалеке селению.

– Жалко. Умнейший человек был, – грустно сказал Джонни. – Такие не часто встречаются, особенно в этом времени. Хотя для него это и к лучшему.

– Почему?

– Он же нанялся работать у де Ре. А значит, наверняка занимался бы с ним химией, точнее, алхимией. Маршал – человек очень любознательный и увлекающийся. За это его в конце концов приговорят к костру. Заодно на костер отправятся и приближенные барона. Среди них неизбежно был бы Леруа. В этом можно не сомневаться. Для мэтра быстрая смерть от арбалета все-таки лучше, чем медленная и жуткая смерть от огня. Что касается нашего маршала. На самом деле его несметные богатства вызывали зависть, и дело тут не в запрещенных ученых занятиях или мифических убийствах. Причем де Ре ведь не просто казнят, а полностью уничтожат. Все забудут, что он был самым преданным другом и соратником Жанны, и детей еще много веков будут пугать ужасной историей людоеда – Синей Бороды. Страшная Синяя Борода – это все, что останется от храброго маршала. Он действительно прославится в веках, но в виде жуткого чудовища. Вот что обидно.

– Удивительно, но все, что говорил Леруа, вполне логично и вписывается в представления XV века. То есть, в принципе, такие открытия действительно могли бы совершиться на несколько столетий раньше, и история развивалась бы быстрее. Но не случилось.

Некоторое время они ехали молча. У обоих было тягостно на душе.

– Каждому человеку выделено свое время для жизни, свой век со всеми своими проблемами и заморочками, – вздохнул Джонни. – Но иногда возникает путаница, и такие люди, как Леруа, со всеми их удивительными способностями рождаются раньше, чем нужно для общего хода эволюции нашей цивилизации. Или позже. Это всегда трагично.

Мимо них, сотрясая землю, прогрохотала копытами боевых коней колонна тяжеловооруженных рыцарей. Это был один из отрядов армии Жанны, возвращающийся после коронации.

Путешественники въехали в поселок. Они проследили, чтобы покойного библиотекаря перенесли в церковь для отпевания, дали денег на похороны и, перекусив на дорогу, снова отправились в путь. Темпонавты отъехали от поселка по главной дороге относительно недалеко, как их встретили раскачивающиеся на деревьях трупы. Это были мародеры, которых перехватили солдаты армии короля и повесили. Среди них в петле болтался и знакомый темпонавтам арбалетчик. Лошадь убитого им Леруа не принесла ему желанной свободы.

Этим событием завершилась история так и не ставшего знаменитым старого ученого.

Глава 16 У стен Парижа

Надвинулась осень. Мир покрылся золотом уснувших листьев, которые лениво перебирал свежий осенний ветерок. Только некоторые деревья еще вспоминали ушедшее лето и пытались сохранить поредевшее зеленое убранство.

В окрестностях Парижа на лесной опушке пристроилась древняя невзрачная церквушка, начиненная оборудованием, невиданным во времена доброго короля Карла VII. Небольшие стаи воронов время от времени влетали и вылетали из окон этого сооружения. Внутри церквушки у большого экрана собрались темпонавты. Они ждали появления Кэти. Наконец появилось ее изображение. Кэти выглядела усталой.

После приветствий началось очередное совещание.

– Майкл, как складывается ситуация? – спросила Кэти.

– Жанна двинула свои войска на Париж и уже захватила предместье Сен-Дени. Ее ранили стрелой в ногу. Болезненная штука.

– По моим данным, рана заживает, – включилась в разговор Марго. – У нее сильный организм. Ее за несколько месяцев уже всю истыкали стрелами. Бедняжечка наша.

– Итак, можно сделать вывод, что все развивается правильно, угрозы темпоральных конфликтов пока нет, – сказала Кэти. – Но Жанна ни в коем случае не должна взять Париж. Его через семь лет захватит коннетабль де Ришмон, которого она предусмотрительно помирила с королем. Поэтому, если возникнет угроза падения города, мы должны вмешаться.

– Король скоро заберет у Жанны войска, – заметил Майкл.

– Бедная девочка! Она впервые столкнулась с предательством, – сочувственно заметила Марго. – У нее начинается путь на Голгофу. Каждый шаг приближает ее к костру, и Жанна это знает. Представляю, как ей тяжело.

– Король и королева Иоланда, которая была спонсором военной кампании Жанны, теперь в ней не заинтересованы: ход войны уже переломлен в пользу Франции, – сказал Майкл. – Теперь новоиспеченному королю нужно работать на собственный имидж. И здесь слава Жанны ему мешает. Честными и порядочными могут быть только могущественные правители, а Карл пока к ним не относится. Как ни обидно, но мы с ним оказались союзниками против Жанны: нам вместе нужно не допустить взятия Парижа.

– Скорее всего, вмешиваться не придется, – заявила Марго. – Он ведь уже удалил от нее наиболее сильных друзей – герцога Алансонского и барона де Ре.

– Да, велика королевская благодарность, – с нотками презрения в голосе высказался Джонни. – Для Жанны, которая сделала его королем, он и пальцем не пошевелит, чтобы выкупить ее из плена и защитить от костра. Герцог Алансонский закончит свои дни в темнице замка Лувр, а де Ре будет сожжен заживо.

– Удивительно все-таки! – заметил Майкл. – Появляется девушка, почти девочка. За всего один лишь год – за год! – она превращается в главнокомандующего армией Франции. Потом за полтора месяца сокрушает лучшую армию Европы и, по сути, выигрывает – ни много ни мало – Столетнюю войну! Столетнюю – за полтора месяца. Войну, которую поколениями не могли выиграть лучшие, профессионально подготовленные военачальники Франции.

– Да, я с тобой согласен, – поддержал друга Джонни. – То, что Жанна натворила за эти полтора месяца, немцы назвали бы блицкригом. Блестящим блицкригом. Говорят, у нее учился и восхищался ее действиями сам Наполеон. А его учительнице было всего семнадцать лет!

– А теперь впереди костер, – вздохнула Кэти. – Судьба забирает самых лучших.

– Зачем же девочку на костер? – печально сказала Марго. – Ведь она выполняла приказы голосов, которые исходили от нас. Пусть бы с голосами и разбирались.

Марго грустно вздохнула.

– Мы всего лишь создали Жанне условия и поселили в ней уверенность, – ответил Джонни. – Вот, к примеру, ружье. Можно точно направить его на цель, что мы и делали. Но выстрелить и поразить цель можно только тогда, когда в ружье есть заряд. Таким зарядом являются ее удивительные личные качества. Без них любые голоса бессильны. Уникальные способности нашей девочки позволили сыграть эту партию.

– Интересно, как сформировалась ее судьба, – задумчиво сказал Майкл. – Возникла удивительная петля времени, и не мы ее придумали. Где наша роль и где ее в этом загадочном временном вихре?

– Это все верно, – прервала рассуждения Кэти. – Однако давайте вернемся к нашим делам. Итак, критических расхождений нет, похоже, мы сработали хорошо. К концу года активная военная деятельность Жанны будет завершена и необходимость в вашем присутствии на поверхности утратится. Мы этим воспользуемся. Так что готовьтесь к возвращению на «Зевс». Контроль за ситуацией будет дистанционным с помощью Аристарха и его дронов. Да, и не забудьте захватить свежих продуктов, я по ним ужас как соскучилась.

На этом совещание завершилось, и темпонавты принялись готовиться к возвращению на орбиту.

Глава 17 Дорога на эшафот

Несколько месяцев пробежали быстро. Наступил новый, 1430 год. Заканчивался один из длинной череды прохладных дней, приближавших планету к весеннему возрождению. Проснувшиеся ароматы весны еще робко пробирались повсюду, суля людям скорые жаркие летние деньки.

Однако у крепостных стен Компьеня жаркая пора уже наступила: там шла ожесточенная схватка вышедшего из городских ворот отряда Жанны с бургундцами. Столкнувшись с превосходящими силами противника, Жанна решила отступить. Однако капитан города, Гийом де Флави, улучшив свое благосостояние на несколько десятков тысяч экю и вспомнив рекомендации своего влиятельного родственника Ла Тремойля, приказал закрыть перед возвращающимся отрядом Девы ворота. Один из бургундцев сбил Жанну с лошади, и навалившиеся со всех сторон солдаты захватили девушку в плен.

Шли последние мгновения ее жизни на свободе.

За этими событиями внимательно наблюдали в Небесном замке и не вмешивались, хотя Джонни испытывал сильнейшее искушение уничтожить предателя. Но подлому старику пришлось сохранить жизнь.

Через несколько часов «Зевс» ушел в перемещение. Это было необходимо, так как ресурсы комплекса подходили к концу, и перемещение на год вперед позволяло провести необходимую экономию. Жанна все время находилась в заключении, так что неожиданностей не предвиделось. Аристарх наблюдал за общей обстановкой вокруг плененной девушки, находясь в полуактивном режиме.

В конце мая 1931 года по земному времени космический комплекс вышел из короткого перемещения и вновь разместился на привычной орбите. Доклады от Аристарха свидетельствовали о том, что опасных отклонений от известного хода событий не произошло. Это соответствовало ожиданиям темпонавтов, хотя успокоить Джонни было трудно: Жанне уже был вынесен смертный приговор. Где-то в глубине души он еще надеялся, что ей удастся спастись.

Во время совещания темпонавтов Джонни сумрачно сидел перед пультом управления. Наконец он не выдержал.

– Она уже много месяцев в плену. С нее даже кандалов не снимают. Давайте же что-нибудь придумаем! Похитим, сделаем подмену во время казни. Облегчим как-то ее страдания. Давайте же что-то делать!

– Мы не можем рисковать, – не согласилась Кэти, сочувственно посматривая на Джонни. – Все, что ты говоришь, может сказаться фатальным образом на будущем. Поверь, очень хотелось бы обмануть Историю и спасти Жанну. Но это невозможно.

– Как свидетельствуют исторические источники, перед казнью на площадь будут введены войска, которые окружат эшафот, – вздохнул Майкл. – Не менее восьмисот солдат. Власти опасаются, что кто-нибудь может попытаться ее отбить. Даже ставни на всех окнах велят закрыть, хотя это и не принято. Прорваться туда незаметно не получится.

– Ну, хотя бы договориться с палачом, чтобы он прекратил ее муки. – Джонни чуть не плакал. – Так часто делали в те времена.

– Есть свидетельства, что после казни палач рыдал и каялся, что ему не удалось прекратить страдания Жанны из-за слишком высокого помоста, на котором соорудили костер. Он просто не смог к ней приблизиться. Так что этот вариант отпадает. – Кэти была полна сочувствия, но выхода не видела.

Джонни закрыл голову руками.

– Прости, Джонни, – продолжила Кэти. – Когда костер вспыхнул, на ней сгорело ее платье и бумажная митра на голове. Их по обычаям пропитали серой. Потом костер притушили для того, чтобы все на площади могли увидеть ее обнаженное тело и убедиться, что она не мужчина. А члены церковного судилища, сидевшие на соседнем помосте и хорошо знавшие Жанну в лицо, смогли удостовериться в том, что горит именно она. Подмены не было.

Она печально вздохнула.

– Не знаю, была ли она еще живой в тот момент или уже нет. Потом костер разожгли снова. Так описывали ее казнь некоторые свидетели, и мы их игнорировать не можем. Ей придется сгореть по-настоящему. Для нас она остается неприкосновенной даже в пламени костра.

– А если передать ей таблетки с ядом, чтобы она могла их принять, когда боль будет невыносимой? – предложил Джонни.

– Нельзя, – вздохнув, ответила Кэти. – Жанна может их принять еще до казни, чтобы избежать страшных мучений. И винить ее за это будет невозможно. Но для нас это будет катастрофой. Поэтому этот вариант исключен.

– Мы должны хоть как-то сократить ее страдания. – Джонни закрыл лицо руками.

– Когда ее охватит пламя костра и ситуация станет явно необратимой, мы можем скрытно произвести выстрел в девочку, – задумчиво сказал Майкл. – Ускорим ее смерть и прервем смертные муки.

– Да, пожалуй, это все, что мы можем сделать для нее, – сказала Кэти.

– Аристарха для этого использовать нельзя, – заметила Марго. – Черный ворон около костра будет воспринят как связь с силами ада. Этого не должно быть.

– Кроме дронов в биооболочках воронов, у нас есть еще другие варианты, как вы помните, – потер лоб Майкл. – Мы их просто никогда не применяли.

– Вот и подумайте над этим, – сказала Кэти.

Джонни резко встал и вышел. Никто не решился его догнать. Ему надо было побыть одному, чтобы взять себя в руки.

– Маршал де Ре собирает отряд для освобождения Жанны. Но без поддержки короля он не успевает. Как и должно быть. Но на всякий случай нужно следить за ним, вдруг у него все-таки получится. – Кэти повернулась к Майклу. – Тогда вы с Джонни должны будете остановить маршала. Займись этим, Майкл.

Майкл кивнул.

– И еще. Майкл, возьми Джонни и высаживайтесь в образе монахов в окрестностях Руана! – приказала Кэти. – Это последний этап, и он должен быть под нашим полным контролем. Все, продумайте наши действия и готовьте высадку.

В день перед казнью два монаха въехали на двуколке в Руан и оставили ее на одном из постоялых дворов, недалеко от площади Рынка. День был мрачный. Что-то треснуло в клубящейся небесной вышине и укатилось за горизонт. Из распоротого неба хлынули потоки серого и хмурого дождя. Спать в эту ночь Майкл и Джонни не могли.

Глава 18 Казнь

Ранним утром 30 мая 1431 года темпонавты отправились на площадь Рынка и смешались с заполнявшими ее горожанами. Там уже заканчивались приготовления к исполнению приговора знаменитой еретички. На площади было сооружено несколько помостов. На одном из них – эшафоте – высилось нагромождение вязанок дров, на вершине которого к столбу приковали цепями Жанну. Их раскаленный металл должен был доставлять ей дополнительные страдания. Веревки не использовали – они быстро перегорали в огне, и жертва, освободившись от пережженных пут, могла попытаться вырваться, чтобы хоть на какое-то время избавиться от жуткой боли. Приговоренная была в белой длинной рубахе и с бумажным колпаком на голове, по ее лицу текли слезы.

На другом помосте комфортно расположились в креслах члены церковной комиссии и городские власти. Там суетился епископ Пьер Кошон, обладатель степени магистра искусств и прочих высоких достоинств, организатор и председатель инквизиционного процесса, главный обвинитель Жанны, откровенная марионетка английского герцога Бедфорда. Курчавые волосы с проседью, толстое отъевшееся лицо, выступающий подбородок, презрительный взгляд, короткий рот, иногда кривящийся в жалком подобии улыбки, – таким был человек, которому предстояло оборвать жизнь стоявшей на помосте девушки. Кошон приложил много усилий, чтобы обвинить ее как ведьму, но Жанна искусно построила свою защиту и на суде развеяла мечты епископа в прах. Пришлось обвинять ее как еретичку, и здесь он уже не стеснялся в средствах.

Закончив все необходимые процедуры, Кошон дал знак палачу. Тот послушно сунул горящий факел в сухую вязанку хвороста. Потянуло дымом занявшегося костра. Несчастная девушка на его вершине глянула вниз, и на ее лице появился ужас. Скоро языки пламени, потрескивая, стали добираться и до нее.

В толпе, плотно заполнившей площадь, стояли два монаха, головы которых были покрыты капюшонами. В их глазах блестели слезы. На какой-то момент глаза Джонни встретились с глазами Жанны. Страдающий взгляд девушки молил о помощи.

– Жанночка, милая… – шептал юноша сквозь слезы. – Как же тебе помочь… Давай я тебе пальчики поцелую, тебе полегчает… Все скоро кончится, родная моя…

– Прости нас, Жанна… – с трудом проговорил стоящий рядом Майкл.

Огненный вихрь стремительно охватил девушку, бросив ее в кипящий океан боли. Она забилась в цепях, пытаясь вырваться, но тщетно. Извивающаяся огненная фигура на вершине костра из последних сил сопротивлялась нахлынувшему на нее ужасу. Крики страдания пронзили всю площадь. От костра распространился едкий запах серы, которой предварительно пропитали одежду осужденной. Джонни оглянулся, и среди толпы, плачущих и крестящихся зрителей его поразили жадно любопытные глаза оборванцев, с увлечением глазевших на страшное зрелище.

По внутренней системе связи темпонавтов раздался напряженный голос Кэти:

– Coup de grâce![13]

С крыши одного из домов, окружавших площадь, вспорхнула белая голубка и скрылась в дыму. Никто не заметил, как тонкий и практически невидимый луч лазера, посланный птицей, остановил сердце умирающей в муках девушки. Отчаянный крик страдания вдруг резко оборвался.

Клубы черного дыма от костра устремлялись ввысь, смешиваясь и растворяясь в огромных белоснежных облаках, величаво клубящихся в пронзительной небесной синеве, как вместилище вечности, куда унеслась безгрешная душа Жанны.

Окружившие помост стражники увидели, как один из монахов перед костром крепко обнял другого. Джонни прижался к другу и затих. В его голове зазвучала песня Грегори Лемаршаля «Лети, лети, моя душа»[14], как бы сопровождая освободившуюся наконец от земных мук и улетающую ввысь душу прекрасной девушки.

Эту песню они слушали когда-то вместе с Жанной.

Джонни поднял глаза к небу, словно пытаясь увидеть ее в этой божественной небесной бездне. Ему показалось, что он на мгновение увидел ее там, среди облаков, как будто она сама стала одним из них. Облака обнимали души, уходящие в вечность, вбирали их в себя, сливаясь в общем бесконечном покое.

Душа Джонни была опустошена. Мрачно каркнул большой черный ворон, пролетев над догорающим пепелищем. Надо было возвращаться.

Глава 19 Возвращение

Спустя несколько часов после казни старинная церквушка в глубине леса в последний раз скрипнула окошком, в которое слетелись дроны, и исчезла. Мало кто из горожан обратил внимание, что в темнеющем небе одно из облаков отделилось от других и растворилось среди загорающихся звезд.

На рабочих местах в отсеке управления «Зевса» перед светящимися мониторами расположились темпонавты. Настроение у всех было подавленное. Джонни сидел с отрешенным лицом, а в его ушах все еще звучала песня Грегори Лемаршаля, как реквием по жестоко оборванной юной жизни.

Вдруг мониторы темпонавтов вспыхнули бегущими строчками.

– Всем внимание! – раздался голос Кэти. – Комплекс приведен в полную готовность к перемещению. Включить темпоральную защиту. Довести компрессию времени до маршевой величины. Мы начинаем двигаться домой. Надеюсь, окончательно.

– Если только этот дом существует, – тихо и печально произнесла Марго.

Перемещение началось.

Когда все стартовые процедуры были выполнены и управление перемещением взял на себя автопилот, Джонни молча встал и вернулся в свою комнату.

Через некоторое время к нему зашла Марго.

– Можно? – спросила она и, не затрудняя себя ожиданием ответа, зашла и уселась около Джонни.

Джонни на ее приход никак не среагировал.

– Для людей полного счастья не бывает, – вздохнула Марго. – Чаще всего оно обрамлено в оправу из печали. По себе знаю.

Она ласково погладила его по голове.

– Тебе обязательно надо как следует отдохнуть. У нас впереди очень сложный финиш, без тебя не справимся.

Я принесла снотворное. Но ты постарайся заснуть сам, ты же это умеешь. Только обязательно выброси весь негатив из головы. Вспомни подходящие мыслеформы, очисти и подготовь подсознание и прикажи себе спать. Как учили.

Она чмокнула его в висок и вышла.

Джонни не заметил, как все растворилось, заполняя пространство вокруг плотной бесцветной пустотой. Из глубины ее возник парусник, безмятежно плывущий по бурному океану. Джонни плыл на этом фантастическом корабле, задевая Аляску и расплескивая Тихий океан. Его продувало сквозняком из Арктики, паруса пузырились и хлопали, приветствуя взметнувшийся тучами ураган. Внезапно небо с грохотом раскололось, извергая одну за другой огненные струи разбегающихся молний. Джонни взглянул вверх и увидел, что паруса его корабля потемнели и стали черными. «Черные паруса Тристана…» – вспомнил он слова Жанны. И вслед за ураганом нахлынул огненный вал.

Океан взметнулся столбами огня. Джонни увидел, как они поглотили египетские пирамиды, мелькнула прекрасная белоснежная скульптура Афродиты, над которой самозабвенно трудился Пракситель, в огонь провалился Архимед, что-то чертивший на песке. Боевая фаланга Александра Македонского утонула в огненных вихрях, в них растворился Ганнибал с трубившими позади него боевыми слонами, мелькнули силуэты Леонардо да Винчи и Галилея, марширующие колонны войск Наполеона растаяли в огненной пелене. Эйнштейн удивленно обернулся и исчез в огненном водовороте. Рухнули стеклянные кристаллы нью-йоркских небоскребов, ажурные башни Московского Кремля, в невыносимых судорогах сжалась Эйфелева башня. Человеческая цивилизация, все, зародившееся на этой планете и расцветавшее многие тысячелетия, было затоплено всепожирающими огненными потоками.

Джонни в ужасе проснулся. Нет, еще есть надежда, что это все не так. Жанна ценой своей жизни подарила нам шанс. Он вспомнил ее глаза. Вспомнил, как вместе с ней пришел в библиотеку и показывал ей электронные книги, имитирующие старинные манускрипты. Девочку забавляло, что страницы сами переворачиваются, стоит протянуть к ним пальчик. Она это называла веселым волшебством, и ее очаровательные глазки блестели от восторга. А вчера ее обложили дровами и сожгли.

Любая жизнь, будь то коротенькая и яркая, как жизнь Жанны д'Арк, или бледная и скучная, как жизнь слуги в трактире, все они не проходят бесследно, они складываются в сложнейшую мозаику, из которой рождается будущее. Наше будущее, будущее наших потомков…

Наконец к нему пришло успокоение, и он заснул. На этот раз без сновидений…

На следующее утро Джонни был в отсеке управления, на своем рабочем месте. Побежали дни перемещения, заполненные ставшей уже привычной работой. Хотя тревожное ожидание не отпускало. Наконец пошли последние часы перед выходом в область финиша. Раздался долгожданный бесстрастный голос внутреннего информатора комплекса:

– До выхода в расчетную точку осталось тридцать секунд.

– Внимание, приготовиться! – Голос Кэти звучал собранно. – Снижаем компрессию до нормы. Выход в расчетную точку орбиты выполнен. Скорость орбитальная.

Темпонавты напряженно замерли в креслах.

– Включить камеры внешнего наблюдения! – приказала Кэти.

Ее голос слегка дрожал. Плавно сдвинулись шторки экранов Купола, и перед глазами темпонавтов показался огромный черный диск планеты.

И вдруг с одного его края прорвался яркий луч восходящего солнца. Черный диск просыпающейся утренней Земли радостно вспыхнул навстречу ему яркими красками жизни! Тень ночи отступала, и уходящая линия терминатора плавно обнажала пронзительную голубизну прекраснейшей планеты, какая только есть во Вселенной!

Темпонавты не могли сдержать криков радости.

– Лучше я ничего в жизни не видела! – воскликнула Кэти. – Темпоральную защиту отключить. Включить контроль эфира!

В отсек управления ворвалась какофония звуков из эфира на разных языках. Раздался голос внутреннего информатора «Зевса»:

– Темпоральная защита отключена. Идет передача телеметрии. Центр управления на связи.

Темпонавты снова замерли в ожидании.

И вот напряженную тишину в отсеке управления «Зевса» разрезал хорошо знакомый восторженный голос Курта Лаубе из дублирующего экипажа:

– С возвращением! Все геодатчики в прекрасном состоянии, даже удивительно. Мы уже сняли данные! Молодцы! Хорошо поработали! Джонни, я припас с десяток бутылочек местной горилки с перцем – классная штука. Вам с Майклом понравится. Теперь можно. Они ее здесь салом закусывают! Надеюсь, вы там селфи с аборигенами сделали? А то корреспонденты уже двери выносят! Не хотят дожидаться, когда вас рассекретят!

Кэти молча откинулась на спинку сиденья. На ее глазах блестели слезы. Никто не мог произнести ни слова.

Эпилог

Через несколько месяцев по шумной улице осеннего Парижа шли четверо: Джонни, Майкл, Кэти и Марго. В руках у них были цветы. У Джонни на висках серебрилась седина. Они вышли на площадь Пирамиды, расположенную рядом с садами Тюильри, и оказались у памятника Жанне д'Арк. Эти четверо привлекали удивленное внимание окружающих тем, что были похожи на людей, только что потерявших очень близкого человека. Они подошли к памятнику и возложили к пьедесталу цветы.

Перед мысленным взором Джонни возник пылающий костер, на котором билась скованная раскаленными цепями девушка. Это видение сменила замершая навечно в седле боевого коня Жанна. Взгляд Джонни скользнул по памятнику и остановился на руке, сжимающей боевой стяг. На одном из пальцев застывшей Девы он увидел простенькое витое колечко.

– Вот мы и встретились… – грустно проговорил Джонни.

Они собрались здесь, как и договорились тогда, в далеком XV веке. Все пятеро. Два молодых человека и три девушки, прошедшие сквозь Время. Но одна из них теперь была в бронзе. Вокруг слышался смех детей. Неподалеку стояли их молодые мамы, одна из которых была беременная. Она с любопытством рассматривала странных туристов, почтительно стоявших перед таким привычным памятником. Одним из многих в Париже.

– Она была лучшая… – тихо сказал один из туристов. Голос его дрогнул.

И высоко над ними в темнеющем небе ярко сверкнула падающая звезда.

Примечания

1

Выбритый на макушке головы круг у католического духовенства.

(обратно)

2

Лысина не порок, а свидетельство мудрости (лат.).

(обратно)

3

Остановись, путник! (лат.)

(обратно)

4

Меч с волнообразным лезвием.

(обратно)

5

О времена, о нравы! (лат.)

(обратно)

6

Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними (лат.).

(обратно)

7

Что сделано, то сделано (лат.).

(обратно)

8

Любви подвержены даже боги (лат.).

(обратно)

9

Чтобы быть любимой, люби (лат.).

(обратно)

10

Жизнь, как пьеса в театре: важно не то, сколько она длится, а насколько хорошо сыграна (Сенека) (лат.).

(обратно)

11

Карл VII действительно умрет от голода: в результате тяжелой болезни опухоль перекрыла ему горло.

(обратно)

12

Для умного сказано достаточно (лат.).

(обратно)

13

Удар милосердия (фр). Применялся для прекращения страданий умирающего.

(обратно)

14

Vole mon âme, s'envole (фр.).

(обратно)

Оглавление

Пролог

Часть первая Курсанты космического спецназа

  Глава 1 Триумф Джонни

  Глава 2 Первая любовь

  Глава 3 Софи

  Глава 4 Гибель «Парацельса»

  Глава 5 Спецмиссия Совбеза ООН

  Глава 6 База спецмиссии

  Глава 7 Центр противодействия глобальным внешним угрозам

  Глава 8 Глобальные угрозы человечеству

  Глава 9 Странные бейджики

  Глава 10 Бестия Марго

  Глава 11 Отчисление в резерв и удивительное предложение

  Глава 12 Сомнения и Лавра

  Глава 13 Стать темпонавтом!

Часть вторая Тайны времени

  Глава 1 Секретная аудитория Ω

  Глава 2 Беседа у костра

  Глава 3 Чтение мыслей и «мыслетекст»

  Глава 4 Катастрофа под Белой Церковью

  Глава 5 Последствия. Теперь отчислят?

  Глава 6 Эксперименты со временем и темпоральная энергия

  Глава 7 Опасности, поджидающие в прошлом

  Глава 8 Встречи у профессора

  Глава 9 Старт!

Часть третья Проникновение в прошлое

  Глава 1 Барон Хьюго де Ла Мотт

  Глава 2 Временной уровень – XV век

  Глава 3 Встреча перед битвой

  Глава 4 Цезарь и Клеопатра

  Глава 5 Подготовка к визиту на Землю на временном уровне XV века

  Глава 6 Париж – удивительный и прекрасный

  Глава 7 Рыцарский замок в Лотарингии

  Глава 8 Веселая таверна

  Глава 9 Средневековые аферисты

  Глава 10 Кюре-философ

  Глава 11 Как бы денег раздобыть

  Глава 12 Кровавая схватка в замке

  Глава 13 Снова в таверну

  Глава 14 Как захватить замок?

  Глава 15 Подготовка к атаке. Мэтр Леруа

  Глава 16 Нападение на замок

  Глава 17 Нечистая сила в замке

Часть четвертая Небесный замок. Возвращение

  Глава 1 Спасение девочки

  Глава 2 Иновременная гостья в небесном замке

  Глава 3 Фантастический мир небесного замка

  Глава 4 Amor etiam deos tangit[8]

  Глава 5 Домой!

  Глава 6 Возвращение в никуда

  Глава 7 Как проникнуть в «бутылочное горлышко»?

  Глава 8 Кто ты, милая девочка?

  Глава 9 Бегство и страшный приговор

  Глава 10 Рядом со смертью

  Глава 11 Принятие судьбы

Часть пятая Спасти мир!

  Глава 1 Золушка из XV века

  Глава 2 Начало миссии. Первая попытка

  Глава 3 Вторая попытка начать миссию

  Глава 4 Аристарх в роли ангела-хранителя

  Глава 5 Замок короля

  Глава 6 Аудиенция

  Глава 7 Золушка и королева

  Глава 8 Таинственная победа

  Глава 9 Высадка в зоне боевых действий

  Глава 10 Схватка у стен крепости

  Глава 11 Юная главнокомандующая

  Глава 12 Столкновение двух армий

  Глава 13 Конец Барона Хьюго де Ла Мотта

  Глава 14 Путь к короне

  Глава 15 Гибель мэтра Леруа

  Глава 16 У стен Парижа

  Глава 17 Дорога на эшафот

  Глава 18 Казнь

  Глава 19 Возвращение

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg