«Плато Янгеля»

Плато Янгеля (fb2) - Плато Янгеля [Ознакомительный фрагмент] 1782K (книга удалена из библиотеки) скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Сайфулла Ахмедович Мамаев

Посвящается моей безвременно ушедшей какадушке Кеше. Одиннадцать лет ты была для моей семьи неиссякаемым источником любви, ласки и радости. Верю, что твоя душа, у тебя она, не сомневаюсь была, попадет в лучший, более добрый к тебе мир и там ты будешь счастлива, у тебя будет свобода и своя стая. Но где бы ты теперь ни была, знай, ты навсегда осталась в моем сердце.

Моя эмоциональная белая птичка, я обязательно напишу о тебе, и надеюсь, мы еще встретимся на страницах моих новых книг.

Предисловие автора

1. Данный текст соответствует редакции от 27/05/2019.

2. Все описанные в данном тексте события являются авторским вымыслом. Всякое возможное сходство с реальными лицами и/или событиями является случайным и непреднамеренным, а потому никакой ответственности за возможные подобные явления автор на себя не принимает.

3. Вы можете свободно копировать данный текст и использовать его произвольным образом, если это, так или иначе, не связано с извлечением прибыли. Если же Вы намерены получить какую-либо – прямую или косвенную прибыль, то Вам необходимо предварительно согласовать этот вопрос с автором.

4. Категорически запрещается вносить какие-либо изменения в текст или распространять его фрагменты (а не текст целиком). В случае цитирования данного текста прямая или косвенная, но – однозначная ссылка на Copyright обязательна. При этом, цитируемый фрагмент, не должен нести иной смысловой нагрузки, чем в контексте произведения.

5. В случае обнаружения в тексте каких-либо ошибок или неточностей Вы можете сообщить об этом автору, при этом, скопировав в своём письме фрагмент (абзац) целиком. Это же касается случаев, когда Вы решитесь предложить автору новую (более удачную) редакцию какого-либо фрагмента.

6. Автор будет благодарен за любые, в том числе критические, отклики и замечания.

Глава 1

Европейские проблемы с погодой затронули и Россию. Даже самые закоренелые скептики, оспаривающие грядущую трансформацию климата, летом две тысячи двадцать четвертого года вынуждены были признать, в Москве атмосферные условия действительно изменились. К сожалению, не в лучшую сторону. Вялая, почти нулевых температур зима, сменилась столь же невнятной весной, разве, что дождей стало больше. Так ожидаемое дачниками потепление не пришло даже к маю, вместо него зарядили нескончаемые дожди, иногда сменяемые снежными зарядами. Надежды на урожай добили ночные заморозки, ударившие аккурат между двумя сериями праздников, недовольный народ даже стал поговаривать, что это все происки чертовых янки, развязавших с Россией климатическую войну. Сообщения, что в Северной Америке тоже не все в порядке с погодой, и там тоже люди устали от непогоды мало кого успокаивало, все ждали тепло, а его все не было.

Жара пришла с началом июня, в первый же день календарного лета показания градусников поползли вверх. При том так резво, что за сутки средняя температура подскочила сразу на два десятка градусов Цельсия! Радостные москвичи, ушедшие утром на работу в куртках и пальто, вечером вынуждены были нести одежду в руках и сумках. Почва прогревалась так, что над землей витал легкий парок, а кое-где тут же пробилась зеленая поросль. Почки на деревьях стремительно налились, жаль только птички так и не прилетели – в последние годы все московские парки и сады населяли только всеядные голуби и вороны, прочих птах, так радующих детвору, Москва вот уже несколько лет, как лишилась.

Теплым дням жители столицы и окрестностей радовались не долго, подъем температуры продолжался, правда уже меньшими темпами, но неуклонно. Рост длился почти две недели, отчего установилась рекордная жара. Столбики термометров ниже отметки в тридцать шесть градусов в тени не опускались. Неокрепшая, не набравшая силу листва, быстро получив ожоги не к времени сильного Солнца, стала вялой и пожелтела; почва, покрывшаяся толстой коркой из высохшей грязи, потрескалась и высохла, так и не ставшая зеленым ковром молодая травка пожухла и полегла.

Проворно отдавая накопленную дождливой весной влагу, земля парила, но создаваемые облака над городом не задерживались, усилившиеся в последнее время ветра их стремительно уносили и теперь, вместо былых требований разобраться с климатической бомбой взорванной клятыми американцами, народ стал призывать правительство запустить самолет, вызывающий дождь. Но и йодистое серебро не помогло, то ли не там распылили, то ли все те же потоки воздуха виноваты, но ливни пролились совсем не там, где их ждали – Москва стала задыхаться от жары, вони раскаленного асфальта и спутника засушливого лета – дыма с горящих вокруг столицы торфяников.

Немедленно изо всех щелей полезли всяческие пророки и прорицатели, едва ли не на каждый следующий день ими назначался очередной конец света, катаклизмы и прочие несчастья. Использовалось все, климат изменился – ждите потопа! Где-то в Тихом океане произошло землетрясение – значит, скоро начнется извержение Йеллоустонского вулкана! Эпидемия деменции – скоро безумцы доберутся до ядерного чемоданчика и начнут последнюю войну этой Цивилизации! Вспышка в небе – к нам летит астероид! А еще в который раз вспомнят мифическую планету Нибиру! Уже одно только название настраивает на несерьезный лад – Нибиру! Чего она не берет, у кого не берет, прям водитель-дальнобойщик на трассе, а не грозная планета!

Матвей Мальков, двадцатипятилетний сотрудник АО НПК «Арбалет», в чью-то злую волю не верил, он вообще не полагался на то, что не поддается описанию формулами. Матвей был уверен – математике подвластно все! Если что-то еще не оцифровали, не описали законами взаимодействия и не вставили в соответствующую компьютерную модель, то только из-за инертности современной науки или лености исполнителей. Матвей даже в везение и невезение не верил, для этих понятий для него существовала теория вероятности. Нужно просто просчитывать шанс выпадения того или иного события и следовать полученному результату. А если предсказанного математикой явления не происходило, или наоборот, происходило то, что имело меньшие шансы реализации, значит, в дело вмешался неучтенный фактор и в формуле использованы некорректные данные, а это уже проблемы человека, а не математики.

Хотя, бывают и исключения. Такие как сегодня. Вот как можно было загодя угадать сегодняшний вызов к заместителю генерального директора? Вчера ни сном, ни духом ничего не предвещало, а вот поди ж ты, ровно в одиннадцать часов ему позвонили из секретариата и срочно попросили прибыть на директорский этаж, в кабинет Медведева.

Кандидат технических наук Захар Викторович Медведев, не смотря на свои шестьдесят два года, выглядел моложаво, по-спортивному подтянут, всегда хорошо пострижен и со вкусом одет. Правда на его лбу стали обозначатся глубокие залысины и природный цвет волос уступил седине, но заместителя генерального эти изменения не смущали. Он даже считал, что перемены ему к лицу. Как и аккуратно стриженная шкиперская бородка, с гладко выбритыми щеками.

– Здравствуйте, Захар Викторович! – Матвей вошел кабинет. Помещение было не сказать, чтобы большим, скорее средних размеров, но высокие потолки придавали ему достаточный объем и создавало впечатление простора. Закрытый тонкий ноутбук на небольшом офисном столе, удобное высокое вращающееся кресло Медведева, два гостевых стула с гнутыми ножками и мягкой спинкой, напротив.

– Здравствуйте, Мальков, проходите!

Рукопожатие Захара Викторовича было вяловатым, но Матвей привык к тому, что в «Арбалете» работает достаточно большое количество сотрудников недружных со спортом.

– Присаживайтесь, Матвей, – Медведев посмотрел в глаза Малькова, – Сергеевич, я не ошибаюсь?

– Можно просто Матвей, – предложил Мальков.

– Нет-нет, предпочитаю, как у нас принято, по имени и отчеству! – Захар Викторович вновь показал на стул, что стоял спиной к большому окну. – И давайте не будем терять время, у нас его и так нет. Присаживайтесь, уже, наконец!

Матвей едва сдержался от того, чтобы недоуменно пожать плечами, присел на указанное место. Начало разговора ему не понравилось, посмотрим, что дальше будет.

– Матвей Сергеевич, как я говорил, времени нет, институт попал в ситуацию, когда ради дела вам придется съездить в командировку. Дело в том, что на один из ваших «вирусов» пришла рекламация, а в отделе сопровождения никого нет.

Мальков удивленно вскинул брови. Странное кодовое наименование «вирус» принадлежало новейшему радиолокатору миллиметрового диапазона. С новейшей цифровой антенной решеткой и системой обработки, использующей искин – искусственный интеллект последнего поколения, этот радар являлся гордостью и надеждой всего института. Отдел Матвея участвовал в создании изделия в качестве системного интегратора, сам Мальков занимался тем, что настраивал и обучал встроенную нейросеть, помогал ему освоится в новой обстановке, проверял насколько тот точно справляется со своими функциями.

– Настолько все серьезно? – Спросил он. – Самостоятельно местные не справляются?

– Как ни прискорбно, да. – Скривился Медведев. – Рекламация еще не пришла, но эксплуатант звонит, ругается, грозит в ближайшее время дать официальный ход этому делу. Это на то изделие, что стоит в Сочи.

– В Сочи? Не может быть, я его сам готовил к отправке! Наши специалисты, что ездили на пуско-наладку, говорили, что все заработало сразу и без проблем. – Мальков, информацией о выдвинутой претензии был неприятно удивлен. – Что конкретно с ним случилось? Какие проявления?

– В том-то и дело, что заказчик не может толком сформулировать свои требования. Несет нечто несвязное, в другое время мы на такую, с позволения сказать, претензию, может так бы не реагировали, но тут важны не те деятели, что в Сочи, а сам покупатель. Вы, надеюсь слышали о том, что нам повезло и нашим клиентом стала МОАЗ?

– Международная Организация Астероидной защиты? Да, конечно, я о них знаю. Мало, но знаю. – Матвей наморщил лоб. – Насколько я помню, они планируют создать гигантский радар. Кольцо, какое-то.

– «Кольцо Нибелунгов», – подсказал Захар Викторович. – Эта программа называется «Кольцо Нибелунгов». По сути, они запланировали постройку планетарной многопозиционной радиолокационной станции. За счет того, что радарные посты будут размещены по всему миру, при хорошей синхронизации получается одна огромная антенная решетка. В истории человечества такого радара еще не создавалось!

– Звучит грандиозно, – согласился Мальков. – Задача сложная, но интересная. Вопрос в том, насколько они смогут синхронизировать процесс. Если справятся с задачей, можно будет говорить о колоссальном прорыве в исследовании космоса. Тогда они действительно получат возможность перехватывать астероиды на дальних рубежах.

– Обнаруживать, но не перехватывать, – Захар Викторович откинулся на спинку кресла. – Как они будут уничтожать или сбивать астероиды, еще не ясно. Но, да, в отношении обзора, тут вы, Матвей Сергеевич, правы – инструмент они получат отличный. Если честно, завидую!

– Пока еще рано судить. И уж завидовать точно еще нечему. Я вот пока не представляю, как они будут решать проблему когерентности, – Мальков в сомнении дернул бровями. – Задача нереально сложная.

– Да-да, все правильно, согласен, когерентность[1] – ахиллесова пята всего проекта. С этим не поспоришь, – закивал Медведев. – Но вернемся к нашим делам. Давайте, я повторюсь, чтобы не было неясности. Итак, осенью прошлого года мы выиграли тендер на поставку одного изделия на объект МОАЗ под названием «Нибелунг-17». Это в горах близ Сочи.

– Да, помню, наши ребята ездили туда, – кивнул Мальков. – Пуско-наладочные там элементарные, время только на юстировку[2] уходит и все. С GPS[3] это вообще дело получаса, не больше! Ребята дольше возились с обучением местных сотрудников, ребята говорят, там совсем тяжелый контингент.

– И правильно говорят! – Захар Викторович пистолетным стволом направил указательный палец в сторону Матвея. – Именно, что тяжелый, эти деятели нам вместо видеофайлов системы документирования прислали такую, как бы это сказать цензурно? Что-то нечитаемое прислали! Идиоты, ну хоть бы додумались скрины[4] экрана сделать! Но нет, это выше их понимания!

– А запросить повтор нельзя? – Удивился Мальков. Мы бы здесь посмотрели в чем там проблема, как она себя проявляет, может прямо отсюда все бы и откорректировали.

– Не получится, на наш запрос они не отвечают. – Медведев положив локти на стол, соединил пирамидкой подушечки пальцев. – Был бы нормальный интернет… Да что интернет, с ними даже по телефону не свяжешься! На плато до сих пор сотовую не антенну не поставили, вот и удается общаться, только когда местные специалисты в Сочи приезжают. То есть они звонят, когда захотят, а мы… одним словом, все как в советские времена, когда тебе звонят из телефона-автомата. Тебя набрать могут, а ты нет.

– И что от меня требуется? – Спросил Мальков, уже догадываясь, о чем пойдет дальнейший разговор.

– Понимаете, Матвей Сергеевич, я прекрасно осведомлен, мотаться по командировкам не ваша обязанность. – Медведев, проведя двумя пальцами по тщательно выстриженной бородке, задержался на ее кончике. – Но, прошу вас войти в положение института, сейчас все сотрудники отдела сопровождения в разъездах, кто на сдаче, кто на гарантийном обслуживании, а кто и в отпуск не вовремя ушел. Ну с последним я позже разберусь, а сейчас я прошу вас помочь институту.

Институтом, Медведев, как, впрочем, и остальное руководство, назвали научно-производственный комплекс скорее по инерции, все они выходцы разных НИИ, собранных в НПК энтузиастом создания центра дизайна и разработки радиоэлектронной аппаратуры с целью внедрения в стране современных методов превращения инноваций, да попросту идей и изобретений в серийные образцы. Мальков и молодежь, чаще представлялись сотрудниками НПК, но иногда и они, подражая старшим товарищам, называли «Арбалет» институтом. И были в общем-то правы, по сути, «Арбалет» таковым и являлся. Только не в старом, в классическом понимании научно-исследовательского института, где годами и множеством исполнителей разрабатывалось что-то простое, уже давно выпускаемое зарубежными компаниями, а новым, где на разработку нового, по-настоящему инновационного изделия затрачивается значительно меньше людских ресурсов, времени, а главное – денег.

– В сложившейся ситуации, выбор пал на вас, Матвей Сергеевич, – Захар Викторович продолжил щипать бородку. – Вы готовили это изделие к испытаниям, потому должны лучше всех знать сочинский комплекс. Кому, как не вам будет легче других на месте во всем разобраться и восстановить работу «вируса».

– Когда нужно ехать? – Поинтересовался Мальков, в мыслях он уже погружался с прохладную воду Черного моря. Вот отец вечером на тренировке удивится, только они говорили, что неплохо бы было съездить на море, и вот она – командировка в Сочи!

– Хотелось бы ответить сегодня, но уже не успеете. Сказать сжато – чем раньше, тем лучше. Если вас ничего не держит, было бы очень хорошо, если вы уже завтра окажетесь на объекте. Приказ я сейчас подпишу. Такая срочность обуславливается тем, что завтра туда прибывают представители заказчика. На вас, Матвей Сергеевич, мы возлагаем большие надежды. Вы можете оказать нашему институту серьезную услугу. – Медведев, подчеркивая важность последних слов, посмотрел Малькову в глаза. – Я повторюсь, МОАЗ для нас приоритетный клиент. Отчасти еще и поэтому руководством принято решение отправить именно вас в эту командировку. Нам важно, чтобы наши сотрудники проявили свою компетентность, показали «вирус» с самой лучшей стороны, а кто это может сделать лучше того, системного интегратора? вот вам и карты в руки. Тем более, по словам вашего руководства, вы же занимались и финальной подготовкой изделия к испытаниям. Вот и покажите заказчику наш «вирус» во всей красе, продемонстрируйте все его возможности. Было бы очень хорошо, если бы вы смогли заинтересовать моазовцев в дальнейшем сотрудничестве с нашим «Арбалетом». Если нам удастся убедить МОАЗ все свои объекты защитить нашими «вирусами», это будет наилучший результат вашей поездки! Подумайте, вам там на месте лучше будет видно, как это сделать, а мы, в свою очередь, за премией не постоим! И лучшие зарубежные командировки тоже будут вашими! Как, хороший стимул?

Матвей пожал плечами, съездить за счет института в Европу или даже в Штаты дело неплохое, а что неплохое, очень даже заманчивое, но вот ситуация, в которой он будет встречаться с заказчиком не совсем та, что хотелось – устранение неисправности при клиенте не лучший способ рекламировать изделие. Не отличавшийся дипломатичностью Матвей, так и заявил:

– Интересный способ презентации получается – рассказывать о надежности, ковыряясь во внутренностях неисправного радиолокатора.

– Да в том-то и дело, что о неисправности мы узнали только вчера вечером, когда что-то менять было поздно! Мы пытались с ними переговорить, думали сможем дистанционно восстановить работоспособность «вируса», но с тем контингентом, что там сидит, это невозможно! – Захар Викторович расстроенно покачал головой. – Одна надежда, что вы успеете прилететь туда раньше, чем моазовцы.

– Но хоть что-то сочинцы говорят? Какие признаки неисправности? Если там ничего катастрофического не произошло, станцию я восстановлю достаточно быстро. Особенно, если буду знать, к чему готовиться. Тогда бы я прихватил с собой пару плат, перекинуть их дело пятнадцати-двадцати минут, но мне необходимо знать, хотя бы в чем проявляется отказ?

– Единственно, что удалось понять со слов эксплуатирующего «вирус» товарища, это то, что у них по экрану, как они выражаются, «клякозябры» ползут.

– Клякозябры? – Мальков на секунду задумался. – Ну уже это неплохо, можно сделать вывод, что общая работоспособность сохранена и проблема в дешифрации или отображении. Это радует, если дело только в этом, то за вопрос решаемый. Я уж испугался, что с приемо-передающими модулями проблемы, но раз, как они говорят «блямбы», то дело в дешифраторе. Тогда, если вы разрешите я возьму с собой запасную?

– Действуя, я сейчас дам команду подготовить все необходимые бумаги. – Медведев впервые в разговоре перешел на «ты». – Бери, все, что необходимо. Дашь номера своему начальнику отдела. Нет, сразу звони мне, я немедленно включу все в приказ и подпишу его. Ну, удачи! Не забудь получить командировочное удостоверение. И да, как у тебя с билетами? Все же лето, сочинское направление, самолеты могут быть переполненными.

– Вот с этим, Захар Викторович, проблем не предвидится. – Мальков впервые за все время разговора улыбнулся. – Через отца возьму, у в его организации всегда бронь остается.

* * *

– Левой, правой, левой, тае-тад[5] в верхнюю часть ростовой боксерской груши. Кончик ступни хлестким шлепком бьет по толстой коже. Левой, правой, правой, тае-тад. Левой, правой…

– Все, Матвей, на сегодня хватит, заканчивай, а то на Сочи сил не хватит! – Голос отца остановил Малькова посреди очередной серии. Сергей Матвеевич, высокий, короткостриженый атлет, с довольной улыбкой смотрел на сына. Они настолько были внешне похожи друг на друга, что даже те, кто впервые видел одного, мгновенно узнавал второго. Одного роста, широкоплечие, большеголовые, высоколобые и кареглазые, оба с тяжеловатыми подбородками, вот только у сына волосы были темно-русые, у отца соль с перцем. – Сегодня тебе не стоит слишком нагружаться, сделай два круга и можешь отдыхать.

– Класс! – Довольный, что освободится раньше, чем планировал, Матвей, в высоком прыжке зарядил коленом в ростовую грушу. Не удовлетворившись полученным результатом – укороченная тренировка оставила слишком много нерастраченной энергии, взорвался мощной серией ударов руками и ногами с завершающим сок-ти.[6] Этот рассекающий пронос локтем в любительском спорте запрещен, слишком сильные травмы получал соперник, но в ЦРВ – Центре реабилитации ветеранов, созданного частной военной компании «Омега» в целях подготовки своих бойцов – таких ограничений не существовало, наоборот, травмы противника только приветствовались. Все, что могло быстро и гарантированно вывести врага из строя, должно браться на вооружение и нарабатываться на тренировках. Для того этот центр и создавался.

Матвей Мальков сотрудником, а уж тем более офицером спецслужб не был и доступ в зал получил только благодаря тому, что там работали его родители. Отец, офицер запаса, занимался тем, что обучал своих коллег как эффективно и с наименьшим риском для себя обездвиживать противника, мама тренировала пловцов. Помимо техники плавания она прививала им техники задержки дыхания и погружения на большие глубины без какого-либо оборудования. Оба, и отец, и мать, считали, человек сам по себе совершенство, ему не нужны приспособления-подпорки, он должен развивать свои силы и тогда ему оружие не понадобиться. Да, снайперская стрельба дело хорошее, но патроны кончаются, оружие загрязняется, выходит из строя – хорошо подготовленное тело не подведет никогда.

Тому же оба учили и сына, отец в зале, мама в бассейне. Раньше, до того, как построили комплекс подготовки, они с мамой работали в разных концах Москвы, после того, как 2020 году Центр сдали в эксплуатацию, супругам Мальковым стало значительно удобней, теперь они вместе приезжали по утрам и так же вместе уезжали по вечерам. Иногда к ним присоединялся Матвей, но такое случалось редко, младший Мальков последние два года жил отдельно. А почему нет? Зарплата позволяла, родители хоть и не давили, но строить личную жизнь, живя в отчем доме не очень получалось. Когда же недалеко от НПК удалось снять квартиру, жизнь стала совсем иной. Хотя и приходилось самому поддерживать порядок, зато полная свобода, кого хочешь, того и приглашаешь. Сегодня блондинка, завтра брюнетка, что поделаешь, верность он хранил друзьям, а вот привязываться к одной женщине не желал. Разве он виноват, что у него широкий кругозор?

А еще сам Матвей, не смотря на невысказанное, но читаемое в глазах родителей недовольство, уже по своей инициативе посещал стрелковый комплекс. Вот нравилось ему это дело и все. Стрелять, как настоящий спецназовец он конечно, еще не умел, но по оценкам инструкторов, считался подающим надежды.

Зачем все это было Матвею и его родителям, если совместным семейным решением они отказались от того, чтобы младший Мальков строил карьеру на военном поприще, трудно было сказать, но какой мальчишка, еще в детстве пришедший в спортзал, откажется от возможности потренироваться в таких условиях? Вот Матвей и старался совместить учебу в школе, а затем в университете с занятиями в ЦРВ.

– Может твою командировку еще отменят? – Неожиданно предположил старший Мальков, глядя на сына, стягивающего перчатки-битки. – Что-то не лежит у меня душа к твоей поездке в Сочи.

– Не, батя, и не надейся! – Младший Мальков хитро улыбнулся. – Целую неделю от твоих тренировок отдыхать буду! Вернусь с пятеркой килограмм в плюсе.

– Ну-ну, – усмехнулся Сергей Матвеевич. – Сколько привезешь, столько потом будешь сгонять. Оно того стоит? Лучше изначально держать себя в форме, чем отожраться, а потом мучится с лишним весом. Ты, кстати, как решил? Сегодня к себе поедешь, или у нас переночуешь? От нас к Внуково ближе. У тебя самолет откуда?

– Из Внуково, – улыбнулся Матвей. Он так и планировал, переночевать в квартире родителей на Ленинском проспекте, а оттуда в аэропорт.

– Ну вот, тогда решено. – Отец тоже был доволен решением сына. – Тогда давай, как примешь душ, дуй в бассейн за мамой, а я пока здесь закончу. Встретимся возле машины.

Глава 2

В Адлерский аэропорт Матвей Сергеевич Мальков прилетел утром. Липучая обволакивающая жара еще не успела вступить в полную силу, но местные жители знали, не пройдет и часа, как солнце свое возьмет. Наступит пекло, станет тяжело дышать, вместо аромата магнолий воздухе разольется удушливый запах разогретого асфальта, а все живое, что имеет возможность спрятаться, исчезнет, спрячется и не появится, пока не светило не сядет ниже. И только неугомонные отдыхающие, а также те, кто на них делает деньги, останутся единственными, кого можно будет заметить на сочинских улицах и аллеях. Зато пляжи окажутся переполненными желающими загореть до шоколадного цвета, остальные попрячутся в помещения с кондиционированной прохладой.

Матвей, этих особенностей не знал, он посещал Сочи впервые, потому подобрал рейс так, чтобы у него оставался полноценный рабочий четверг, а вот пятницу и выходные отводил на то, чем славна жемчужина российских курортов – на отдых со злоупотреблениями. Он справедливо полагал, что вполне может рассчитывать на приятный уикенд в столице российских курортов. Днем пляж, море, обнаженные загорелые тела, вечером ресторан, красивые яркие женщины, нет, определенно с командировкой ему повезло. Вовремя все-таки МОАЗ купила у «Арбалета» радар и разместила его в горах вблизи Сочи, очень вовремя.

Что представляла собой сама та организация, Мальков ориентировался плохо, что-то читал в интернете, что-то слышал по новостям, что-то подслушал в разговорах коллег по работе. Вроде как создана она была по инициативе ООН, но ни для кого не секрет, что ООН – клиент США, не зря же ее штаб-квартира находится в Нью Йорке. Штаб-квартира МОАЗ находилась в Брюсселе, но от этого ничего не менялось, МОАЗ действовала и развивалась на те же американские деньги. По мнению Матвея, янки вообще странные люди, они любят наделять различные организации дублирующими друг друга функциями. Наверное, денег много, вот и создают фирмы, качающих эти деньги. Иначе Мальков не понимал зачем им столько различных структур, отвечающих за одно и тоже? Одних только разведывательных сообществ наштамповали за два десятка. ЦРУ, РУМО, АНБ, РУ СВ, РУ ВМС, РУ ВВС, куча национальных агентств и управлений, иногда создается впечатление, что сами американские президенты путаются сколько их, зачем они и кому подчиняются. Хотя, чего кокетничать, все понимают, идет элементарный «распил» бюджета, но говорить об этом не принято. Под каким соусом власть имущие выведут «свою» долю из налоговых поступлений и как это преподнесут своим налогоплательщикам – внутреннее дело суверенного государства.

Как решил для себя Мальков, наверняка, тоже самое произошло с созданием МОАЗ. Он откровенно не понимал, зачем было организовывать еще одну структуру, когда в Америке вполне успешно и плодотворно действует НАСА? Вот НАСА Матвею нравилась – множество поражающих фантазию успешно реализованных проектов, прекрасные ученые, пакет перспективных программ на будущее. И при этом раз, и учреждают конкурирующую структуру защиты от какой-то мифической угрозы! Да еще со штаб-квартирой в Брюсселе. Новые вложения, новые деньги, новые кадры. По мнению Малькова, только распыление средств и людских ресурсов. Но раз они покупают продукцию «Арбалета», если они, перспективный клиент, то Матвею остается только пожелать им успеха. Для всего института МОАЗ – привилегированный партнер.

Ради справедливости, нужно отметить, что существуют и иные мнения. Вот, тот же Игорь Гайворонский, коллега Малькова по работе и друг еще со студенческой скамьи, считает, что так и должно быть, конкуренция между ведомствами стимулирует прогресс, рождает новые идеи, выдвигает вперед умных и талантливых людей. Его главный аргумент – даже всеми оплеванный как тиран Сталин, создавая множество параллельных конструкторских бюро. Тем самым мудрый провидец инициировал жесткую и бескомпромиссную конкуренцию между ними, что привело к небывалому росту науки и промышленности в СССР. Получив отсталое аграрное государство, он превратил его в такое могучее образование, что смогло победить в страшной разрушительной войне, а затем восстановится и стать второй экономикой мира!

Матвей на это отвечал, что да, в ситуации избытка безостановочно штампуемых денег в США или при наличии кучи дармовой рабочей силы в лагерях и шарашках, существовавших в середине прошлого века в СССР, такая стратегия работает. Но если у страны ограниченный бюджет, то подобный подход вызовет только распыление средств и вместо прогресса, получишь… да фиг его знает, что получишь, но только не то, чего хотел. Получишь то, чем была Россия в девяностых, где рубли превратились в фантики, а вместо денег предприятия рассчитывались бартером. Откат в натуральное хозяйство получишь.

Друзья спорили не ожесточенно, каждый в чем-то соглашался с доводами товарища, оба понимали, что есть доля правды в словах оппонента, но при этом свои аргументы Матвей считал более реальными. Да, то что предлагал Игорь проверено временем и давало результат, но сейчас иные условия и нужно подстраиваться под них и исходить из возможного. А возможное сейчас, отдать большую часть государственных средств в фундаментальную науку, а заказы на разработку и производство в конторы по типу того же АО НПК «Арбалет», в котором они работали. По своей сути это был типичный центр дизайна и разработок, коими соседний Китай обязан своему экономическому рывку. Созданный на деньги частного капитала научно-производственный комплекс, оборудованный новейшими приборами и системами автоматизированного проектирования, наполненный молодыми амбициозными талантливыми специалистами, руководимый коллективом сильных опытных ученых, такой центр способен и обязан в кратчайшие сроки доводить инновации до серийного производства.

Да что Китай, тот же «Арбалет», в котором Матвей и Игорь работали всего три года, а уже у обоих за плечами ведущее участие в трех запущенных в серию разработках и семь патентов – три у Малькова, четыре у Гайворонского. А сколько еще идей в голове сидит, время бы найти на реализацию! А еще катастрофически не хватает людей. Начальство обещает, как только завершиться строительство нового производственного корпуса, появятся новые рабочие места, сразу станет легче. Но это когда будет, строительство еще идет, а пока приходится обходиться малыми силами и работать одному в трех лицах. В те же командировки на уже сданные заказчику изделия выезжать случается не только ребятам из производственного отдела, а им, разработчикам. Вот как сейчас Малькову. Но это отдельный случай, это, можно сказать, чистое везение – кто же откажется на халяву в летний Сочи смотаться? А еще, как бонус, лично встретится с представителями таинственной и могучей МОАЗ. Чем черт не шутит, может действительно удастся поспособствовать тому, чтобы «Арбалет» стал постоянным партнером моазовцев. Это был бы самый шикарный вариант, тогда, возможно, перед Мальковым откроются совсем иные перспективы!

Едва Матвей шагнул на трап, как в нос ударил характерный аромат южных приморских городков – приятная смесь из запахов цветущих магнолий, лавровых кустов и немного резковатого йодистого амбре от выброшенной на береговую гальку прибоем гниющих водорослей. От этого благоухания, сразу возникло ощущение совсем другого мира, чем того, что окружал Малькова в Москве. В столице все настраивало на бесконечную работу: на утренние и вечерние стояния в бесконечных пробках, на сменяющуюся череду совещаний, переговоров, на математическое моделирование электродинамических процессов, на схемах создаваемых радиолокаторов, на претворении результатов разработок в реальные устройства и блоки. На испытания готовых изделий и сдачу документации заказчику. На поиск новых заказов и начало следующей круговерти совещаний по очередным разработкам!

Нет, в Сочи этого нет! По крайней мере, Матвею показалось, что в этом царстве жары и морского бриза, несущего такие чарующие запахи, думать о Москве и делах, просто преступление! В голове одна мысль, скорее отделаться от той проблемы, что привела его сюда и скорее на берег, на горячую гальку да в морскую пену!

Не задерживаясь у ленты выдачи багажа, он прошел сквозь строй назойливых таксистов и оказался на улице. Мальков все необходимое имел при себе – в небольшой кожаной сумке лежала пара печатных плат, зубная щетка, плавки и запасная рубашка; в кармане джинсов дожидалась своего часа флэшка с набором дежурных программ.

На привокзальной площади его ждали, среди встречающих он увидел невысокого немолодого грузного загорелого до черноты мужика в камуфляжных шортах, линялой синей майке-алкоголичке и бежевых сандалиях с обрезанными задниками. В руках абориген держал лист бумаги на котором шариковой авторучкой большими синими буквами было выведено слово «Арбалет». Название института удивляло проходящих мимо прилетевших пассажиров, некоторые, наверняка, подумали – встречают команду спортсменов занимающихся экзотической стрельбой из старинного оружия, но никто не выказывал своих чувств, кого только не занесет в Сочи?

– Вы из «ЭСМУ»? Экспериментальное строительно-монтажное управление? – На всякий случай уточнил Мальков. – Не меня встречаете?

– Мальцев? Из «Арбалета»? – Встрепенулся заскучавший мужик, разворачиваясь к москвичу лицом, таким же загорелым, как и все тело. Небольшая голова с редкими выгоревшими волосами, мелкие, чуть припухшие черты, заплывшие глазки-щелочки с короткими выгоревшими ресницами. Брови у аборигена почти отсутствовали, зато имелся нос утюжком и слегка обветренные потрескавшиеся губы.

Представитель ЭСМУ быстро оглядел гостя, одетого по местным меркам почти официально – в джинсы, светло-голубую рубашку поло и кроссовки.

– Мальков, – поправил Матвей. – НПК «Арбалет».

– Ну, наконец-то! – Облегченно опустив бумажку, абориген протянул руку. – Костиков Илья. Но все зовут Костиком.

– Костиком? – Удивился Мальков. – Это по фамилии?

– Наверное, – безразлично пожал плечами Костик. – А может, по отчеству, я же Илья Константинович. Да и без разницы мне все это, привык уже. Я водителем работаю, мне отчество не важно, Костик, так Костик. Раньше в сочинском зеленхозе работал, сейчас вот на автобус пересел. А вы…

– Матвей. – Представился Мальков. – Просто Матвей, отчества не нужно.

– Как скажете, – Костик покосился на сумку. – Это все ваши вещи или еще что будем ждать?

– Нет, все здесь, – Матвей встряхнул сумкой, – ничего ждать не нужно.

– Тогда прошу в автобус, – Костик показал рукой на ПАЗик бежевого цвета, стоявший в самом дальнем ряду автостоянки и виновато пояснил: – Других машин у нас нет, а без транспорта к нам не попадешь. И такси к нам не ездят. Давайте сумку, помогу нести.

– Что вы, не стоит, – смутился Матвей, отводя руку с сумкой в сторону. – Тут и нести нечего, мелочь всякая и кое-что из оборудования.

Мальков не стал говорить, что привез две печатные платы дешифратора, взамен вышедшим из строя – водителю это зачем? Оборудование звучит солидней, под стать тому месту, что в понимании Матвея занимает институт в современной России. И хотя Мальков понимал, всего он знать не может и наверняка у страны есть секреты, в которые он не посвящен, но все же Матвей был уверен – в десятку лучших институтов они точно входят. А поскольку в проектах «Арбалета» «вирус», в создании которого Мальков принимал самое непосредственное участие, считался главной удачей, то и свою работу он оценивал соответствующе. Единственно с чем он внутренне не соглашался, так это с названием работы. Ну не хотел он мириться с тем, что такое передовое изделие, получило столь неказистый шифр – «вирус». Впрочем, это уже стало отечественной традицией, присваивать любому изделию военного или двойного назначения абсолютно нелогичные наименования. Придется мириться с тем, что есть.

А жаль, радар был тайной гордостью Матвея, вчера, в разговоре с Захаром Викторовичем он об этом не упомянул, заместитель директора и без него знал, что в создании этого радиолокатора Мальков и его отдел приняли самое деятельное участие. Годился младший Мальков заслуженно, именно по его настоянию в радаре использовали процессор последнего поколения, позволявшего построить внутреннюю нейросеть. Это привело к улучшению всех основных характеристик. К его счастью, руководство НПК, прислушавшись к доводам Матвея и пойдя на такой, нужно признать, довольно затратный вариант оснащения «вируса», не прогадало. Впервые в отечественной науке удалось создать бортовой искин – искусственный интеллект и связать со всеми внутренними процессами связали в радаре, что резко повысило возможности изделия. Это был совершенно новый радар, он мог работать как самостоятельно, так и в сети других радиолокаторов, что позволяло «увидеть» малоразмерную и малозаметную цель на предельных расстояниях. «Вирус» легко распознавал как неподвижные, так и перемещающие цели, был способен по биению пульса или дыханию отличать живое от не живого, мог применяться как по летающим мелким беспилотникам, так и по прячущимся в траве или лесу диверсантам. Он уверенно определял и выводил на дисплей или в информационную сеть данные на любые объекты величиной от кролика и больше, и мог заменить собой целый охранный комплекс. Именно в таком качестве его и купили для Сочи – там он должен был обеспечивать неприкосновенность объекта с еще одним странным названием «Нибелунг-17».

Матвей знал из прессы и от руководства – «Нибелунг-17» является частью создаваемого по всему миру «Кольца Нибелунгов». Сам объект еще только проектируется, данный момент находится на стадии выбора площадки и строительства бытовых помещений, но уже сейчас каждый шаг совершается под контролем МОАЗ. Это они финансировали все работы, они же, мотаясь по всему миру, выбирали места под объекты. К счастью для Малькова, оно из таких мест оказалось в горной части входящего в район Большого Сочи. Со слов коллег из «Арбалета», ранее осуществляющих развертывание и пуско-наладку сочинского «вируса», это была плоская вершина, входящая в протяженную горную гряду и именовалась, как плато Янгеля. Гряда тянулась с запада на восток, она была почти параллельна морскому побережью, только находилась далеко от него. Сама возвышенность представляла собой достаточно высокий горный массив с плоской вершиной и двумя отрогами к другим, таким же горным образованиям. По сути, обычные, спускающиеся каскадом карнизные плато, где самая высокая часть получила свое собственное имя. И вот эта плоская, размером с несколько футбольных полей площадка, с точки зрения специалистов МОАЗ оказалась идеально точно расположена для размещения станции наблюдения. Такие объекты устанавливались по всему миру, по мере готовности они будут включаться в общую вычислительную сеть, позволяющую объединить разрозненные посты в одну огромную распределенную пространственную радиолокационную станцию с синхронизированными модулями передачи и приема. Тем самым значительно увеличивалась общая эффективная площадь объединенной антенной системы, повышалась ее дальность и точность, что было жизненно важно для такого радара – чем на большем расстоянии удастся обнаружить астероид и определить степень его опасности для Земли, тем больше времени будет у ученных и военных, на поиск решения как ликвидировать угрозу всему человечеству.

Больше ничего о радаре астероидной защиты Матвей не знал, слышал еще, что не всем нравится деятельность МОАЗ и что на «Нибелунг-17» и подобные ему объекты несколько раз нападали. Вроде бы это были «гринписовцы», а может какие-то другие заказные «общественники», готовые по заказу «спонсоров» объявить любой объект вредящим природе и окружающей среде, нарушающей экологию и права верующих, одним словом использующие любой повод, чтобы помешать строительству и привлечь внимание мирового люда. А если повезет, то и найти в рядах этой самой общественности тех, кто поверит во всю декларируемую ими чушь, и пойдет бороться за «светлое будущее своих детей». А на деле, за интересы тех, кто проплатил и заказал бузу – такие лакомые кусочки территории, как в пригороде Сочи, отдавать за просто так, мало кто захочет.

* * *

– Садитесь, где вам понравится. – Предложил Костик, подходя к горчично-желтому, с белыми полосам по бортам, ПАЗику.

Из открытых дверей на Матвея дунуло жаром нагретого под сочинским солнцем автобуса.

– Сейчас поедем, станет легче! – Водитель закрыл дверь, и повторил: – Пока стоял, нагрелся, но как поедем будет чуть прохладнее. Но не долго, как пойдет гравийка, совсем медленно придется ехать. Да и время неудачное, в самое пекло попадем.

Оставив проскочивший слева Адлер, автобус за считанные минуты докатился до Хосты, здесь, на повороте, по словам Костика, они должны будут немного подождать, должны подъехать, как выразился Костик, «иностранцы», их тоже нужно будет отвезти на плато.

– Иностранцы? – Удивился Матвей. – А, это вы про тех, что из МОАЗ, да? Они и наши заказчики тоже. МОАЗ мощная фирма.

– Да хрен их знает, МОАЗ, не МОАЗ. Мне сказали будет КАМАЗ камуфляжный и белый с картинками внедорожник… а, так вот же они едут! Смотри, пунктуальные какие! Военные наверняка!

Костик показал рукой на быстро приближающуюся пару автомобилей. Возглавлял колону белый внедорожник «дискавери» с большой сине-серой эмблемой на капоте – две параллельные раскрытые ладони. Две ее уменьшенные копии на разместились на передних дверцах. Следом за внедорожником катился камуфляжной расцветки трехосный КАМАЗ с КУНГом, с неизменными ладонями на бортах.

Докатившись до повидавшего виды ПАЗа, оба автомобиля остановились.

– Здравствуйте! Вы из Экспер… с строительный управлений? – Пассажир едущего впереди «дискавери» не выходя из машины, приоткрыл дверь. Крупное лицо с грубыми чертами, прямой нос, тонкие губы большие уши. В речи моазовца отчетливо слышался неприятный акцент. – С плато Янгеля?

– И вам не хворать. – Кивнул Костик, опустив стекло окна. Он тоже не стал выходить из автобуса. – Да оттуда, из управления. Стоим, вас ждем.

– Не нада ждат, нада ехат! – Моазовец быстрым круговым движением руки, показал Костику, чтобы тот ехал вперед.

– Поехали, так поехали, – Костик закрыл дверь, повернувшись к Матвею, спросил: – Интересно, в каком он звании?

– Кто? – Не понял Мальков.

– Да этот, – Костик повторил круговое движение рукой, что подсмотрел у моазовца. – Я до зеленхоза военных возил, глаз у меня наметан! Всю жизнь водителем работаю. Вот этот, что раскомандовался, если по-нашему майор или подполковник, не менее.

– А по-ихнему? – Подстроился Матвей под манеру речи водителя.

– А по-ихнему, – Костик задумался, – по-ихнему не знаю. Тоже, наверное, майор. Оно и понятно, в наши места сейчас лучше военных посылать.

– Это почему? – Удивился Мальков. – Платят им больше?

– Сколько им платят, не знаю, но военные сейчас здесь нужнее, – сочинец, проехав мимо полуразрушенной автобусной остановки, бросил взгляд в зеркало заднего вида. Убедившись, что моазовцы в комплекте, удовлетворено кивнув, сообщил: – Дороги здесь совсем убитые, еще при советской власти ремонт требовали. Вот наша, например, денег разворовали так, что только на гравий хватило, а на асфальт уже кончились. Говорят, не актуальная стала. Оно и правда, в последние годы здесь почти никто не ездил, вот у городских властей руки и не доходили. А сейчас амеры, – водитель кивнул назад, в сторону моазовцев, – денег дали, мэр и обещал дорогу в порядок привести, асфальт положить. Вот только от обещаний к делу не добрался, приходится по такой ездить. Так, что скоро посмотрим, на что их внедорожник годится. Как только к дороге на плато свернем, она и начнется.

– А что мэр говорит? – поинтересовался Мальков, – почему не строит, не ремонтирует? Раз деньги целевые пришли, то обязан сделать.

– Да пропал наш мэр, – Костик махнул рукой. – Исчез!

– Сбежал, что ли? – Поинтересовался Матвей. Вообще-то ему местные проблемы были до лампочки, спросил ради поддержания разговора. – Проворовался?

– Да кто его знает. Может и так, но я думаю, тут дело в другом. В последние годы у нас в Сочи много людей исчезло. Об этом в прессе и по телевизору не говорят, власти не разрешают, да и пропадают в основном приезжие туристы. Особенно дикари, что в одиночку приезжают и живут в частном секторе. Эти особенно по горам лазить. Из отдаленных кемпингов тоже пропадали. А в последнее время, даже наши, местные, стали исчезать, теперь уже молчать стало труднее. Но они все равно молчат!

– Да, ну я и не такое слышал! – Отмахнулся Мальков, подрыгивая на кочке. – Об ушедших из дому и не вернувшихся, да, это не только у вас. Есть такое и в Москве, пожилые люди выходят из дому и не возвращаются. У нас даже объявления на столбах расклеивают.

– Не, это другое. Потеряшки они и у нас есть, – водитель покачал головой. – Причем много их стало, очень много! Ужас сколько! Говорят, бомжи со всей страны они к нам в теплые края собираются. Ваши, московские, наверняка тоже здесь отыщутся.

– Что ж ваш мэр не сыскался?

– С мэром, это другое. – Последние слова Костик произнес в задумчивости. – Совсем другое. Боюсь, мы его никогда больше не увидим.

– Бандиты что ли? – Усомнился Мальков, – Так не девяностые, бандиты уже на такое не пойдут, им договориться легче.

– Да при чем тут бандиты! – В сердцах Костик ударил рукой по баранке. – Епическая сила, люди у нас пропадают! Пропадают, понял? Из домов уходят и не возвращаются! Днем! Не вечером, не ночью, днем пропадают! В магазин идут, в тапочках домашних выходят, хлеб или там, молоко купить, сигареты те же, и все, больше их никто не видел! Ты такое понимаешь?

Мальков отрицательно мотнул головой. Он не стал обращать внимание, что водитель в запале перешел на «ты».

Костик тяжело вздохнул.

– Что-то неладное стало у нас происходить, – после паузы продолжил водитель. – Не было такого никогда. Недавно вот прямо из кемпинга трое детишек пропало. Школьников. Родители спать рано легли, после моря устали, а детвора осталась без присмотра. Не знаю, видимо родители решили, что идти им некуда – города и окрестностей не знают, поиграют, угомоняться и спать лягут. Отец потом проснулся, вышел из палатки отлить, а детей нет. Он жену будить, соседей. Никто ничего не видел, а детей так и не нашли. Совсем не нашли, как будто и не было их.

– Такое я в любом городе слышал, – не желая верить в досужие страшилки, отмахнулся Матвей. – Посмотри в Интернете, то тут ребенок ушел, то там пропал. В тайге заблудился и не отыскали, из детского садика ушел с каким-то дядей. А уж версий, куда они потом деваются, вообще валом! Одни говорят на органы продали, другие, что бродяги-цыгане увели, третьи в рабство на тайные производства попали! Эти байки уже не интересны.

– Не интересны? – Завелся Костик. – А чудища, что по ночам бродят, тоже байки? Про останки съеденных людей, тоже байки?

– Да ладно! Так прям и объедки? А где телевидение, где журналисты? Что-то я не слышал ничего обо всем этом, – скептически ответил Мальков. Он еще в детстве переболел «страшилками», что в обязательном порядке рассказывают малышне их более «взрослые» товарищи из соседних домов. Теперь же слышать все это от человека почти вдвое старше себя, было, мягко говоря, неприятно.

– Да епическая сила, говорю же, об этом специально не пишут! И не сообщают! Даже эти… блохеры молчат в своем интернете. Да оно и понятно, все местные знают, нельзя шум поднимать. Напугаешь туристов, не поедет народ в Сочи, и все, считай сезон пропал, а значит, денег в городе не будет. – Не сдавался Костик. – У нас ни заводов, ни фабрик, у нас курорт, деньги только приезжие приносят. Потому и молчат все. Лето здесь весь год кормит, пропадет сезон, зимой жить не на что будет. Но люди реально пропадают!

– Тогда может и правда вашего мэра съели? – Не удержался от язвительного замечания арбалетовец. – Те чудища?

– Не веришь? Ну и не верь, потом сам убедишься!

Глава 3

Плато Янгеля, как и ожидал Мальков просмотревший на «Гугле» всю имеющуюся по этому месту информацию, абсолютно плоским местом назвать было трудно. Вероятнее всего плато образовалось в результате древнего землетрясения, от которого верхняя часть горы разрушилась и обвалилась, после чего ураганный ветер и дожди завершили формирование горы. Так это или нет, толком никто сказать не мог – до последнего времени никому из ученных плато было не интересно, а то, что пишут в интернете, редко можно было принимать за правду. По крайней мере, то, что читал Матвей о месте своей комндировки и то, что он сейчас видел, не очень совпадало.

Огромное, с большой аэродром величиной, заросшее густой травой неровное поле, кое-где даже виднелись куцые заросли низкорослых деревцев. Ближе к северному краю, что-то похожее на рощицу, на северо-востоке небольшой, метров пять высотой, каменный утес. Со слов Костика, отошедшего под конец поездки, и вновь разговорившегося, часть северной окраины плато ограниченно отвесной стеной метров десяти высотой. Внизу протекала река, там строители устроили запруду и можно вечерком побаловать себя купанием. Но не долго, ледяная вода не даст. Там же ребята ловят рыбку, иногда даже попадается форель, но не часто. Сразу слева от утеса, начинается тропа, по ней строители спускаются к реке.

С юга плато частично ограничивалось такой же, отвесной, но уже двадцатиметровой стеной. В остальных местах плоскую вершину окружали карнизы нижестоящих плато, в паре мест можно было спокойно спуститься или подняться без всяких альпинистских уловок и приспособлений. На северо-западе, и на юго-востоке, как утверждал Костик, каскады карнизов так плотно поднимались вверх, что на плато вообще можно было заехать на машине. По словам того же Костика, казалось, что это вообще одна поверхность, только она почему-то нахмурилась и покрылась морщинами.

Трава была не высокой, по колено, местами – во рвах и ямах, чуть выше. Особенно ее было много в двух местах – недалеко от лагеря строителей, где бил из-под земли родник, и на юго-западе, скорее всего, там тоже где-то близко протекала вода, но немного до поверхности не пробившись, уходила вниз. Со слов Костика, можно было попробовать раскопать, наверняка и там ключ нашелся бы, но кому это нужно, если по соседству уже есть один?

Как таковой дороги к лагерю, расположившемуся почти в середине между предполагаемым центром плато и юго-восточным въездом на него, не было, имелись только следы примятой колесами травы. Но местным водителям такие сложности не преграда, Костик лихо направил ПАЗик вначале на пологий подъем юго-западного отрога, затем, круто повернув вокруг вершины, направился ко второму затяжному подъему, теперь уже непосредственно на плато.

– Все, сейчас поднимемся и мы дома! – Подтвердил Костик, включая пониженную передачу. – Только в окно не смотри, с непривычки оно того! Внушает!

Матвей, сидящий справа, естественно, сразу покосился за окно и обмер, дорога здесь была так близка к обрыву, что из бокового окна автобуса ее вообще не видно! Вмиг побледневшему арбалетовцу стало ясно, о чем говорил водитель – под ним только тонкий пол автобуса, а ниже десятки метров пустоты! И не падают они только потому, что правые колеса ПАЗа еще каким-то чудом цепляются за самый край обрыва!

Сердце пропустило удар, второй, Мальков что было сил впился в ручку сиденья и перевел взгляд вперед. Ну хоть здесь дорога наличествует, но зачем ехать так близко к ее краю?!

Матвей хотел уже возмутится и потребовать от Костика найти более безопасный путь, но в этот момент ПАЗ тряхнуло, что зубы арбалетовца клацнули, он чудом не прикусил язык. Кабина автобуса резко поднялась вверх, отчего Матвей мгновенно забыл про свои зубы – дорога исчезла совсем, в передних окнах тоже! Москвич ощутил, что сердце его совсем не бьется, он даже дышать перестал!

От вопля его спало то, что он элементарно не успел это сделать, двигатель вдруг взревел, автобус дернулся и передок ПАЗа резко пошел вниз! Еще миг ужаса, затем такой удар всеми колесами о землю, что раздался жалобный треск рессор, автобус качнулся вправо, затем влево, а потом… страдания ПАЗа закончились. Когда Мальков открыл глаза, он увидел, что автобус плавно катится по зеленому ковру плато!

– Здесь у нас шлагбаум будет, – услышал арбалеьлвец слова Костика, показывающего на два врытых в землю столбика. – Будку сделаем, КПП организуем!

Матвей все еще переводил дух, когда ПАЗ, проехав еще с полсотни метров, затормозил у палаточного лагеря. Стоявшие в ряд палатки были разные, две серо-зеленые армейские десятиместные, три синие четырехместные и одна красная, рассчитанная на двоих. Напротив палаток разместился длинный, склоченный из струганых досок стол. По бокам от него стояли две лавки такой же примитивной конструкции. Чуть поодаль, метрах в сложенном из камней очаге догорало единственное полено.

Из-за неровностей рельефа и высокой травы «вирус» Мальков обнаружил не сразу. Радар, собранный на базе модернизированной «газели – 2020» стоял ближе к северо-восточной оконечности плато. Матвей его узнал по характерному немного выступающему за пределы габаритов микроавтобуса наплыву радиопрозрачного колпака. Под этим полуметровой высоты сооружением располагалось кольцо приемопередающих модулей с антеннами, вся остальная аппаратура пряталась в аппаратной, в которую был превращен салон «газели».

Еще правее от «вируса», почти на самой северной части плато, расположилась строительно-дорожная техника – два бульдозера, экскаватор-универсал и три КАМАЗа – топливозаправщик и два самосвала. Еще дальше валялись большие кучки с брошенными навалом бухтами колючей проволоки, беспорядочно сваленные горки из бетонных столбиков, прутов арматуры, катанки, уголков и швеллеров, привезенных для строительства будущего ограждение объекта «Нибелунг-17». Там же были толстые трубы и уже готовая корзина будущей вышки с прожектором и отдельно сложенные запасные шины для разнообразной колесной техники строителей.

Центр и южная сторона плато оказались свободными, разве, что метрах в двадцати от лагеря строителей стояла кособокая будка нужника из необработанной вагонки да и ту было нужно сносить, чтобы вид не портила.

– Прибыли! – Буднично сообщил Костик и увидев вышедших на шум двигателей аборигенов, скользнул в открытую дверцу.

– Михалыч, встречай гостей! – Радостно заорал он. – Всех привез и наших, и амеров!

Михалычем оказался крупный, седой мужчина, лет пятидесяти. Из одежды на нем были только висящие под круглым пузом с торчащим пупком длинные темно-синие шорты ниже колен и выцветшая бандана, прикрывающая давно не стриженные сальные волосы. На ногах такие же, как и у Костика обрезанные сандалии, разве что более затасканные. Оно и понятно, водительская обувь изнашивается медленней.

– Владимир Михайлович Смекалов. – Представился он, пожимая руку Матвею, – начальник всего этого…

«Безобразия» – Мелькнула в голове Матвея подсказка, но он решил промолчать, к ним подходили моазовцы, в их присутствии хотелось держаться солиднее. Иностранцев оказалось трое – двое вышли из «дискавери», третий легко выпрыгнул из кабины КАМАЗа.

– Смекалов. – Представился начальник охраны.

– Джон Карпентер! – Шагнул вперед знакомый Малькову пассажир «дискавери». – Старший инспектор МОАЗ. Мы прибыл… должен обследовать площадку… грунт и положение… залегание, да-да, райт… залегания пород под там… тем локаций, где должен есть быть радар. А это есть мои камрад… коллег, – палец моазовца показал на водителя КАМАЗа – водитель этот машин… инспектор Джеймс Бертон энд, – палец переместился в сторону третьего, – оператор, Шон Кейси. Надеюсь на плод… прод… на сотрудничествование! От этот буду зависеть, сколько Земля будет деф… защсчищен от… гибели! От астероид. Надеюсь на ваша понимание энд… сотрудник… сотруднитчесво. Ссори май рюсски, Шон бетте… луссе… скажет рюсски!

Закончив речь, Карпентер шумно выдохнул и посмотрел на товарищей.

Шон оказался высоким, худощавым, особенно на фоне более мощных своих коллег, моложавым блондином с красноватым лицом. Матвею показалось, что Кейси альбинос, но глаза были темно-карие, почти черные, у альбиносов же, как он помнил из литературы, они должны были быть красными. Но в век, когда все, кому не лень носили контактные линзы, с определением цвета радужки можно было не спешить.

Третий моазовец, Бертон, был не молод, но крепок и широкоплеч. Среднего роста, темноволосый, без единого намека на седину. Кстати, как и Карпентер, тот тоже не имел седины, и Матвей заподозрил гостей страны в том, что они подкрашивают волосы. Почему нет, может у них в организации мода такая?

– Да, я предупрежден. Мне говорили. Я вчера… нет, позавчера…

– Вчера, Михалыч! – Подсказал Костик. – Вчера мы ездили Сочи, оттуда ты и звонил.

– Ну да, точно, вчера мне руководство о вас сообщило! О вашем приезде. А вообще, мы вас давно ждем. Ну да ладно, продолжу вас знакомить с нашим хозяйством. – Смекалов махнул рукой в сторону палаток. – Здесь нас пока пятеро осталось, было больше, но люди в ожидании вас, точнее, в ожидании разметки… короче, как вы определите место строительства, сразу начнем. А пока только охрана и я. Я здесь и как начальник работаю, и как оператор вот того радиолокатора, – Михалыч показал на арбалетовскую «газель». – «Вирус» называется, радар этот! Вещь, скажу я вам, в нашем деле, незаменимая! Он пока заменяет нам все, и забор и охрану и… короче, все заменяет! Но вот сломался, зараза! А до того работал! Пока не сломался! Теперь, как без рук… без глаз, точнее.

Михалыч ласково посмотрел в сторону арбалетовского радиолокатор, чем сходу завоевал симпатию Малькова.

– Сделаем! – Пообещал Матвей, – сегодня он у вас заработает.

– Это точно? Точно сделаете? Что-то инструмента у вас мало! – Бригадир недоверчиво покосился на сумку Матвея. – Смотрите, не подведите! Нам без вашего «вируса» совсем тяжко стало!

– Не переживайте, все сделаем, – пообещал Мальков. – К вечеру будет работать.

– Это хорошо! Очень хорошо! О, а вот и остальные на подходе, – Смекалов показал на троих полуголых аборигенов, появившихся на северной части плато. – Рыбу, наверное, наловили, сейчас зажарим!

– Окей, – кивнул Карпентер. – Там есть риве… рек?

– Что? – Не понял Смекалов.

– Он спрашивает, есть ли там река? – Подсказал Матвей.

– Еще какая! – Вместо бригадира ответил Костик. – Горная, мощная! В прошлом году троих туристов унесла, так их не нашли потом!

– И этих тоже не нашли? – Удивленно хмыкнул Мальков, поворачиваясь к Костику. – Что-то у вас с поиском совсем плохо!

– А сам сходи, посмотри, – сверкнул глазами водитель. – Только выше щиколотки не в воду не заходи, не советую. Да и холодная там вода, попробуешь, дальше сам входить не захочешь.

– Обязательно попробую, – пообещал Матвей. Люблю холодную воду, она меня бодрит.

– Вон там, – отходчивый Костик уже без всякого гнева показал на северо-запад, – утес небольшой видишь? Это самое высокое место на плато. Вот возле него тропа начинается, если искупаться хочешь, там спускайся, там мы запруду небольшую соорудили, там вода тише, и она прогревается. Вот там можно. Когда долго дождей нет, речка там раздваивается, так мы мелкую часть под себя приспособили. Но сам лучше не ходи, лучше с кем-нибудь из наших.

Арбалетовец кивнул, может действительно сегодня вечерком окунется. А вот завтра дудки, завтра он ни минуты терять не хочет, завтра у него по плану море! Но за совет был благодарен.

– Ну быстрее идите, чего плететесь! – Проревел Смекалов своим охранникам. – Видите, люди приехали, вас ждут!

Матвей обернулся к подходящим рыбакам. У двоих в руках удочки, третий нес ведро.

– Знакомьтесь, это наша гвардия! Точнее это наши охранники…

Бригадир вдруг запнулся, но ему тут же пришел на помощь Костик.

– Зотов, Драгунов и Ходоровский.

– Да, точно, Зотов, Драгунов и Ходоровский, – повторил Смекалов. – А по совместительству, еще и добытчики, сегодня я их на рыбалку отправлял.

– Александр. – Представился подошедший первым охранник.

– Михаил!

– Александр, – сообщил третий и добавил, – можно Саша, Сашок. Так мы и поделились, я Сашка, а он Александр! А еще нас Михалыч и как строителей припахивает – там копай, тут пили! Эксплуататор!

Александр, высокий длиннорукий мужчина лет около пятидесяти, передав удочку шедшему следом Михаилу, не торопясь пожал пятерни всем гостям.

Михаил, передав свою, а вместе с ней и Александра удочки, шедшему третьим Сашке, подняв руки вверх, сцепил их в символическом пожатии.

– Физкульт-привет!

Саша и вовсе не стал озабочиваться рукопожатиями, а просто поставил ведро перед Михалычем и гостями.

– Вот, рыбки принес, – сообщил он. – Все усачи, но одна форелька все же попалась!

– Наши сотрудники, они не здешние, – продолжил представлять коллектив Смекалов. – Местный контингент мы не берем, те вечно по дома разбегаются, не выгодно таких держать. А эти издали, сами пришли. Сашки наши, из-под Тулы, Михаил с Полтавы.

Мальков оглядел всю троицу, мужики, как говориться не первой свежести и молодости. Видно, потрепала их жизнь в свое время. Да и сейчас она была не слишком щедра с командой Михалыча, чувствовалось, с устатку мужики, пересидели вчера борясь с зеленым гадом.

– Костика, водителя, вы уже знаете, вот он и я, местные. Сочинские. – Михалыч, вдруг замер, внимательно посмотрел на Матвея. – А вы здесь кто?

Мальков, непонимающе вскинул голову.

– Не понял вопроса, – сообщил он. – В смысле, кто?

– Михалыч, это же из Москвы, – вмешался в разговор Костик, – он твой радар ремонтировать приехал!

– Да? – Удивленно вскинул брови Смекалов. – Да-да, правильно, радар срочно ремонтировать нужно! Так вы приехали ремонтировать наш «вирус»? О, как хорошо, знаете, мы без него совсем замучились! Мы…

– Извините, что вмешиваюсь, – Матвей, неожиданно почувствовавший себя неуютно, с удивленным недовольством посмотрел на Смекалова. – Давайте сразу прейдем к делу. Что с локатором?

Михалыч внимательно посмотрел на Малькова, затем на моазовцев, потом снова возвратил взгляд к арбалетовцу. Покачал головой.

– Какой-то ты молодой совсем, – неожиданно для всех заявил он, глядя на Матвея. – Видишь, здесь все люди в возрасте, опытные, а ты зеленый еще…

– Как огурец! Длинный, зеленый и весь в пупырышках! – Засмеялся Сашок. – Ладно, пошел я рыбой займусь, а то испортится.

– Да-да, – встрепенулся Смекалов. – Все за работу!

Глава 4

Оказавшись в аппаратной «вируса», Мальков облегченно вздохнул. Закрыл боковую дверцу, задней они в НПК старались не пользоваться и держали ее закрытой и заблокированной кнопкой фиксатора, включил кондиционер. Скоро станет прохладней, пока же можно разобраться с проблемой.

Запустил программу диагностики. Конечно, эту операцию проводили и до него, более того, кто-то, скорее всего Михалыч, переслал результаты теста в Москву. Справедливости ради, нужно заметить, что для этого нужно было как минимум оказаться трезвым, что для местных уже подвиг. Но да ладно, он им не судья, сюда не для того приехал.

Тестирование помогало Матвею настроиться на рабочий лад, в своем роде, наладить контакт с машиной, почувствовать ее. Тем более, сама диагностика занимала считанные минуты, все было автоматизировано и участия оператора не требовалось.

Опустившись в удобное кресло, оно оказалось настроено на менее рослого человека, скорее всего это Смекалов под себя отрегулировал. Мальков менять ничего не стал, была уверенность, что провозится недолго, в крайнем случае, у него с собой запасная плата, нужно будет – ее вставит взамен неисправной.

Включились плоские экраны мониторов, – на левом замелькали баннеры с докладами по техническому состоянию аппаратуры, на правом пока ничего нет. Ага, вот и здесь пошла картинка!

Заработала тестовая программа дешифратора. Странно, дисплей чист, контрольная метка светится. Получается, дешифратор работает? А проблема тогда в чем?

Провел пальцем по сенсорной панели, переключил один режим радара, другой… Поменял длительность и форму сигнала, затем изменил алгоритм обработки. Все работает! Выходит, зря приехал?

Ладно, проверим работу в комплексе.

Матвей включил радар в рабочий режим. Вот оно – правый дисплей словно взорвался, все стало белым от засветок. Ага, вот теперь проблемка и обозначилась, значит в Москву сигнал дали верно, получается, все же дешифратор барахлит. Подожди, стоп, а как такое возможно? Раз тест дешифратора проходит успешно, то он не может быть неисправным! Если проходит тест, то должен проходить и основной сигнал! Дешифратор не разделяет один источник информации от другого, он или обрабатывает все подряд, или нет. Если только…

Мальков, торопясь от боязни ошибиться в свое догадке, быстро вскрыл панель дешифратора, окрутил крышку. Ну точно, тумблер, проверки самотестирования приемника стоял в положении проверки приемника! То есть, сигнал с приемника, поступал не на дешифратор, а минуя его, сразу подавался на модуль отображения информации! Вот идиоты, кто же додумался включить этот режим? Это же настоящая диверсия!

Щелкнул тумблером, по идее его бы выкусить совсем и запаять напрямую, он использовался только для проведения измерений, в рабочем режиме он не нужен. Но кто же мог предположить, что найдется умник, который раскрутит панель, снимет предохранительную скобу, переключит чертов тумблер, а потом все прикрутит обратно!

Как и ожидалось, все заработало как надо! Матвей быстро вернуть крышку на место, хотел было уже сесть заполнять акт выполненных работ, но остановился. С актом можно подождать, успеется, нужно было найти того, кто организовал это безобразие!

Выйдя из аппаратной, Мальков увидел, что моазовцы тоже времени не теряли. Теперь пятнистый КАМАЗ стоял точно посреди плато, Матвей не был уверен, но по его ощущениям, американцы развернули его кабиной к северу. Сейчас они бокового входа в КУНГ и о чем-то спорили. Карпентер, со злым красным лицом что-то выговаривал Шону, альбинос же виновато разводил руками и лишь только Бертон, сидя за рулем, спокойно ждал команды.

Увидев Малькова, Шон показав на него рукой, что-то сказал, отчего Карпентер обернулся и тоже посмотрел на арбалетовца.

– Господин Мальков, – Кейси обошел начальника и приблизился к Матвею. – Вы сильно… занят? Если помоч… нет нам… проблем?

– Вам нужна моя помощь? – Догадался Мальков.

– Есс, да, – альбинос кивнул, – очень нужна.

– Вообще-то я еще не закончил, но если у вас что-то не слишком сложное, с удовольствием помогу. – Матвей, вначале хотел отказаться, затем передумал – его работа почти завершена, а расстройство Шона было так забавно, что захотелось поддержать зарубежного коллегу.

– Джон, – подошедший Карпентер протянул руку. – Можно зват меня Джон.

– Матвей. – Скорее машинально, чем осознано ответил Мальков.

– Мы можем платить! Помоч… нам, – попросил Карпентер.

– Да ладно, – отмахнулся Мальков, – если что-то простое, то и платить не надо, а с чем-то сложным я вам точно не помогу, вашу станцию не знаю. Что там у вас случилось?

– Понимайте, Матвей, – вступил Шон. – Это… этот фестиваль…

– На фестивалях не был, не пришлось, но не думаю, что все так плохо, решим мы вашу проблему. – Мальков старательно пытался догадаться, что хотят от него гости.

– Ноу! Нет! – Карпентер замотал руками. – Вы… Мы не так говорим! «Фестиваль» – это она! – Палец моазовца указал на КУНГ КАМАЗа. – Наш радар. Ее зовут так! Черт, Шон, иди сам объясни! Моего русского не хватает.

Последние две фразы Джон произнес на американизированном английском.

Блондин подошел к Матвею, еще раз протянул руку. Мальков, пожимая в ответ, подумал, что моазовцев видимо проинструктировали будто русским обязательно нужно жать руку.

– Шон.

– Матвей. Чем могу помочь?

– Наша станций, тот, который будет здесь, есть входит в ринг… кольцо радар систем «Нибелунг». – Начал Кейси. Он говорил медленно, старательно подбирая русские слова. – Это, суть, один болшой сенсор… радар станция с раз… разделен… разнесен… пункт передачь энд ресивер. Приема…

– Полилокальная РЛС[7], понятно, – констатировал Мальков, – у вас такие еще полистатичными называют. От меня вам что нужно?

– О, вы гуд… прекрасный ориентир пространство радар? – Удивился Кейси. – Похвал… Я сказать, удивлително! Гуд, я рад. Вери гуд. Ваш радар, – Кейси махнул в сторону стойки с дисплеями «вируса», – у тебя есть GPS?

– Есть. – Мальков сообразив, что моазовцам нужен приемник GPS, достал свой смартфон. – Вот тут есть. Да сейчас он везде стоит, в любом смартфоне! Даже на велосипедах их теперь лепят.

– Нет-нет, вы нет… не понял. – Шон раздражено вскинул руки и замахал ими так, будто разгонял перед собой всякую мошкару. Судя по реакции, Матвей был далеко не первый, кому он это уже объяснял. – Эти… как ви… вас принят… принято сказать, балалайка! Это для аматер… любител. Нам есть надо милитари… профессионал… Нужен високий… точност. Ваш… смартфон, гуд, бат… но не такой… Ниид фор спейс. Для космос. Для високий точност.

– Все, теперь понял, простите, не сразу сообразил, вам необходим приемник повышенной точности. – Мальков несколько раз кивнул. – Вам повезло, наш «вирус»… Ссори, вообще-то будет правильнее говорить, ваш «вирус», раз вы его купили, то ваш. Так вот к вашему счастью, в нем стоит промышленный GPS-приемник для геодезических работ, это очень высокая точность, сантиметры.

– Ок, гуд ньюс, Матвей, – молчавший все это время Карпентер, удовлетворенно улыбнулся.

– Есть один вопрос, – остановил его Мальков. – Приемник встроенный, я его не смогу снять.

Карпентер оглянулся на Кейси.

– Я не пойму, что он говорит, – перейдя на английский, сказал он. И уже тоном приказа, потребовал. – Разбирайтесь что там еще, почему русский считает, что есть проблема. И давай активнее, Шон, я не должен заниматься твоими делами, это твоя работа. Сделай, пожалуйста так, чтобы я мог сделать свою!

– Джон, не корчи из себя начальника, – так же на английском ответил Кейси, не убирая улыбки с лица. – Я уверен, мы все уладим. Что тебе дался этот приемник, в конце концов, мы не за этим сюда приехали!

Мальков постарался не подать вида, что удивлен услышанным. Да и не его это дело, выяснять, какие дела у этих янки, для этого есть соответствующие службы. Раз разрешили им здесь работать, значит соответствующие проверки они прошли, а остальное его не касается.

– Не болтай лишнего! – Возмутился Джон, украдкой покосившись на Малькова, но Матвей сидел с безмятежным лицом ничего не понимающего человека. – Шон, сколько раз говорить, за языком следи! Каждый должен…

– Вот только этого не нужно, Джон! Не надо патетики, мы с тобой знаем, зачем мы здесь на самом деле. – Перебил Карпентера Кейси. Все еще улыбаясь, он покосился на арбалетовца. – Да и решим мы твой вопрос, хотя я считаю, что он нам не так уж и важен. И без позиционера обойдемся! Остальное работает…

– Работает? – Глаза Карпентера превратились в щелочки. – Работает? Тогда почему у меня нет связи с Брюсселем?

– А я здесь при чем? – Опешил Шон. – Кот виноват, что русские не поставили антенны мобильной связи?

– Меня не интересует, кто и что не поставил! – Процедил Джон. – Мне необходима связь, а как ты ее обеспечишь, мне плевать! Почему у нас нет спутниковых телефонов?

– Джон, опомнись, кто мог предположить, что здесь такая глухомань, что даже мобильная связь отсутствует?

– Должен был представить! Ты отвечаешь за технику, ты отвечаешь за связь, все остальное, пуф! – Карпентер сжал пальцы щепотью и дунув на них, резко разжал. – Ты меня понял? Мне нужна связь!

– Да, хорошо, хорошо, завтра съезжу в город куплю пару спутниковых телефонов. – Кейси примирительно взмахнул рукой.

– Вот это правильно, – Губы Джона растянулись в улыбке, но глаза оставались колючими. – Как купишь, доложишь нашими операторам, получишь от них коды для связи.

– Окей, завтра все сделаю, – Кейси ухмыльнулся. – Вот видишь, все можно решить без воплей. Джон, вернись на землю, ты не Гризман, чтобы я молча слушал твои истерики! Свои эмоции держи при себе! Если есть проблема, говори, а как я ее решу, тебя не касается!

– Ты лучше сделай, что от тебя требуется, а что кого касается, мы обсудим потом. – Вновь взвился Карпентер. – Обязательно обсудим!

Оставляя последнее слово за собой, Джон, оглянувшись на Малькова и буркнув что-то совсем незнакомое Матвею, видимо выругался на американский манер, развернулся и стремительно покинул аппаратную.

«А у этих ребят не все так просто», – подумал арбалетовец и, соответствуя принятой роли, только удивленно вскинул брови.

– Проблемы? – Поинтересовался он у Шона.

– Нет, литл… малэнкий каприс, – улыбнулся моазовец. – Мы ест разный сектор. Департамент. Я один, они другой. Разный босс. Соревноват… или как это, ревновать.

Мальков вздохнул.

– Бывает.

– Мелоч. – Кейси пренебрежительно махнул рукой. – У ты… Можно так? Говорит ты, не вы?

– Конечно.

– Окей, ты мне тоже ты, у нас нет вы. – Кейси кивнул в сторону дисплеев. – Так как наш вопрос? Ты говорит, проблема? Есть, да?

– Нет, все в порядке. Ээ-э нет, не все. Просто он у вас настолько стремительный, что я не успел уточнить одну немаловажную деталь. – Матвей, намекая на выбежавшего Карпентера, показал пальцем на открытую дверь. – Наш приемник сигналов GPS встроен в радиолокатор, он автоматически отслеживает координаты и вбивает… вставляет их в видеопоток. Система документирование понимаешь? На цифровой магнитофон, потоком идет запись всей видеоинформации, поступающей на дисплей, а параллельно в него же, в этот поток вписываются все данные режимов работы радара, все команды и переключения. Там же постоянно пишутся координаты, получаемые от GPS-приемника.

– Зачем? – Удивился Шон. – Ван… один случай. Один раз врайт, писать запись… Радар ставите, запись делаете и все, окей. Зачем там олл зе тайм… Все время координат писать?

– Да, когда он стоит, вот как здесь на одной позиции, ты прав. В других случаях, нет. Наш «вирус» может работать в различных режимах. Он разрабатывался как универсальный, у нас даже корпус усилен и движок стоит ваш, американский, фордовский, повышенной мощности, чтобы можно было в любых условиях его использовать. Здесь, на плато, радар работает в охранном контуре, в его память внесены зоны подхода, коридоры безопасности, и прочая сервисная мишура. В режиме контроля, он отслеживает любое движение в зонах подхода к лагерю, если таковое обнаруживается в то время, когда перемещения запрещены, включается тревожный сигнал. Можно выставить размер цели, скорость перемещения, время контроля, допустим только ночное. Да много разных опций, и некоторые, в том числе приемник GPS, нужны только при первичной настройке. – Пояснил Мальков, гордый за детище своего НПКа. – Но как обойтись без приемника GPS сигналов, когда «вирус» находится в движении и, продолжая свою работу, ведет документирование? Или, допустим, при обеспечении мероприятий при массовом скоплении граждан? Вдруг теракт, у нас видеозапись взрыва, мы можем определить, где отметки людей, кто, куда и в какое время бежал или шел. Но без точной привязки, любой адвокат нам скажет, а где это было? Может вы это в Лондоне сняли? Или, что еще проще, в Голливуде? А так, все серьезно, все законно, опечатанный и верифицированный «черный ящик», куда стекается вся информация, в том числе и по позиции радара с учетом реального времени. И никто не может ее стареть или изменить. Понятно объяснил?

– Понять-но. Так у нас есть. Тоже. Ты так долго все… так говоришь. «Фестивал» есть георадар, он симилар, аналог система. Имеет похожая система. «Фестиваль» есть нейм, имя наш радар. Раша гуд спешиалист радар, мы рады… счастлив, что заказ у вы… у вас. И, кстат, ван квешин вопрос. Матвей, почему ты сейд… говорить Джону, «на фестивал не была, бат мне… нам помосчь энд проблем ноу»? – Замялся Шон. – Я хочу… я стараюс понять… И изучать рюсски, бат самтайм ю хэв олл вери… О, ссори! Все сложить тяжело.

– Хочешь сказать, все сложно? Это да, – Усмехнулся Мальков, – этого у нас не отнять, что есть, то есть. Фестивалем мы иногда называем неразбериху, переполох, суету. Понимаешь? Ну, как на настоящем фестивале. Все носятся, толпа, веселье и никто никого найти не может.

Кейси кивнул.

– Когда Джон произнес слово «фестиваль», я подумал, что он говорит о ваших проблемах и что они кажутся ему головоломными.

– Голослём-ными? – Шон поднял бровь.

– Боже, как сложно с вами. Давай ближе к технике. Я уже понял, что тот, кто назвал нашу разработку «вирусом», на этом не остановился и обозвал ваш георадар «фестивалем».

– Мень… мне казать, что ченчь значеность легких… простых слов, это у вас как забав. Как вы сказать, портить простой слова, у вас насинальное, – усмехнулся Кейси. – Окей, как быть есть хэлп ми? Мисли, ест?

– Давай, вначале посмотрим, как все у вас устроено, какие крепления, разъемы. Короче, проведем внешний осмотр. Как говорят у нас в НПК, внешним осмотром можно определить больше половины всех неисправностей.

Матвей вышел из аппаратной, Шон следом. Иолча оба подошли к КАМАЗу моазовцев.

– Давайте посмотрим, какой у вас приемник, может, удастся их переставить. – Решил Матвей, поворачиваясь к Кейси. – Показывай, где тут у вас что.

Шон открыв аппаратную георадара, вошел первым, махнул рукой – заходи, чего стоишь?

Мальков, раздираемый любопытством, взлетел в станию почти не касаясь стальных ступенек.

– Ну давай, показывай, что у вас здесь и где! – Подбодрил моазовца Мальков, отмечая, что в аппаратной «фестиваля», расположенной в высоком кузове КУНГа, значительно просторней, чем в маленьком «вирусе». Главным же достоинством оказалось то, что в нем имелось достаточное пространство вверху и отсутствовала необходимость все время пригибаться.

– Дисплей. – Шон неверно поняв Матвея, решил провести экскурсию по георадару. – Зис… Эта, – он похлопал по закрепленному над дисплеями длинному плоскому пеналу, – процессор… обработка. Он индустриал компьютер, онли спешиал софт. Артифис… ссори! Искуство интеллет интел…

– Да понятно, искусственный интеллект! – Улыбнулся Матвей. – Дальше, давай.

– Да-да Искуствен-ный интел… интел

– Интеллект. Лучше говори искин, так проще и быстрее.

– Матвей, не надо помогат! Я хочу сам. Я хочу быстро знать ваш язык. Я буду вес ноч старатся! Посмотришь затра день, я буду лучше.

– Ага, молодец, за ночь ты как раз все изучишь! – Иронично усмехнулся арбалетовец. – А на суахили сможешь?

– Если надо сделать, тогда смочь! Рюсски время был мало, но я стараться. – Кивнул Кейсис с серьезным лицом. – Я осень стараться. Ван… Один ночь, моя рюсский тебя удивить!

– Хорошо, ночь в твоем распоряжении, старайся. А пока поехали дальше. Можешь технические термины не переводить, они у нас одинаковые, я читаю техническую литературу на вашем.

– О, гуд! Вери… очень хорошо! – Кейси удовлетворенно кивнул. – А говорить понимайт?

– Я же говорю, технические термины понимаю, разговорный язык пока нет. – Мальков решил продолжить скрывать свое знание английского. – К твоему сожалению, русский тебе все равно придется учить. Хотя, что тебе, всего одна ночь с самоучителем и ты у нас будешь переводчиком. Сумеешь? Не испугаешься?

– Не страшный, я имей свой методик. Я во сне…

– О, я о таком только в анекдотах слышал! Учебник под подушку и спать на ней. Ты всерьез веришь в эту чушь?

– Ноу-ноу! – Руки Кейси отрицательно взметнулись и превратились в некое подобие мельницы. – Ноу, я совсем иной… метод! Я свой программ имею апгрейд.

– Ладно, посмотрим. Давай, бухти дальше, как космические корабли бороздят пространство Большого театра. (Мальков использует цитату из кинофильма «Операция Ы».)

– Что? – Лицо альбиноса приняло удивленное выражение.

– Проехали, говорю, рассказывай про ваш «фестиваль» дальше.

– Поехали! – Шон с серьезным видом, кивнул и показал на панель с двумя промышленными квадратными пятидесятисантиметровыми мониторами. – Зис… это, есть дисплей. Система дисплей. Сенсор. Контрол информаций и радар видео. Плоский и три-Д… объем. Здесь слой…высота срез, второй, объем. Понятно?

– Шон, подобный интерфейс на моем «вирусе». Да и на других наших радарах. Я вижу у вас на «Фестивале», тоже нашу обработку используют, хотя, должен признать, не знал, что ее и на георадары стали ставить. Так, что тему дисплеев пропускаем, давай дальше рассказывай.

– Окей. Вот здесь, как у вас… как вы сэй… говорите, бантура, – Кейси похлопал по закрепленному над дисплеями длинному плоскому пеналу, – блок… обрафот-ки, по суть, тот же индастриал… пром-мышлен-ный компьютер, онли свой софт. Здесь задать сигнал форм… энд… ресиве ис процессед… Матвей, хелп ми.

– На сколько я понял, ты хочешь сказать, в этом блоке задаются формы сигнала и обрабатывается информация, поступающая с приемников?

– Ес! Так правильно! – Кивнул покрасневший Шон. – Так будет правильно… если ты хелп… будешь помогай мне. Окей, этот… эти фо… четверо приемник… квадрат, – моазовец для наглядности руками показал воображаемый квадрат. – Антенн в земля. Бух-бух-бух!

Кейси сложив руки вместе, показал будто забивает в землю кол.

– Забиваете антенны в землю? Ну да, куда же еще забивать антенны георадара. – Пожал плечами Мальков. – И антенну передатчика тоже?

– Окей, антенн трансмиттера тоже. Сентер. Сентер… Центр.

– Теперь все понятно, можешь дальше не мучится и не объяснять. Хочешь, сам расскажу, как работает ваш «фестиваль»?

Кейси скептически улыбнулся, но спорить не стал, жестом показал – излагай.

– Ваши антенны приемников, расположены квадратом прямо на заглубляемых штырях. Там же информация фильтруется, усиливается и оцифровывается. Еще одна антенна, но уже с усилителем зондирующего сигнала, устанавливается в геометрическом центре, с ее помощью вглубь изучаемой территории посылается мощный широкополосный сигнал. Проходя через грунт, воду, скалы, корни деревьев и даже норки с животными, он, поступив на приемники, измеряется, оцифровывается и поступает на дешифратор. Там программа его интерпретирует, определяет характер препятствия, сравнивает его с сигналами с других антенн, затем искусственный интеллект процессора распознает и выводит все на дисплей уже в удобной для оператора форме.

Белобрысый моазовец удивленно захлопал глазами.

– Шон, ты не забыл, я сам локаторщик! Более того, разрабатываю системы и устройства обработки для нейросетей искина. Такого же как встроен в ваш «фестиваль», так что я понимаю больше, чем ты можешь подумать. Есть еще, что хотел показать, или займемся делом?

– Да-да, ест. – Кейси улыбнулся. – Нау сейчас… Такой ты точно не видел.

Моазовец пощелкав тумблерами, включил станцию. На дисплее пошли сообщения стандартного загрузчика компьютера и искусственного интеллекта операционной системы, затем появилось меню с основными режимами работы «фестиваля».

Шон быстро тапнул на сенсорном экране иконку «Воспроизведение».

Появилось новое меню, где предлагалось выбрать номер или дату записи.

– Нау, теперь смотрим, покажу тебе вери любопытный видео. – Моазовец довольно откинулся в сторону, но что-то вспомнив, вернулся к дисплею. Вызвал на левый дисплей дополнительное меню. – Зис… Это режим есть с подсказкой. На здесь дисплей… эта половина, это смотреть сверх, это как… это есть сырой материал. Радар обнаружить… что-то, определить и вывел, бат нам тут… так информация читать плохо. Неудобно. Так делает… так работать обычный георадар. «Фестиваль», есть супер, есть совсем новый генерейшин! Мани много стоит! Но сама идей… антенн квадрат…

Кейси развел руками.

– Разнесенные антенны, – подсказал Мальков. – Понятно, не мучайся. В общем, классная идея, был бы голографический дисплей, было бы вообще здорово!

– Холограф дисплей?

– Да. Ну вот как в кино, помнишь в поздних «Звездных войнах» герои при помощи голограммам общались? Вот так и тут можно было бы сделать! Я уже вижу, как это будет работать! Можно будет крутить, поворачивать смотреть со всех сторон… О, вспомнил, вот лучше, как в другом фильме. Ты первый «Аватар» смотрел? Там что-то такое вроде было. Где они дерево большое смотрели! Вспомнил?

– Да-да, в «Аватаре»! Помнил! – Важно закивал Шон. – Нау… Теперь ты есть будешь смотреть вот это.

Моазовец несколько раз мазнул пальцами по дисплею.

– Зис есть участок. Там, – альбинос показал пальцем вниз. – Под низ. – Зен… после делаем больше.

– Увеличиваем, – подсказал Мальков.

– Да-да, спасибо. – Закивал Кейси, – уфеличиват.

Матвей присмотрелся, перед ним было нечто похожее на то, что они видел на плакатах с изображением кровеносной системы человека. Только на плакатах сосуды передавались предпочтительно красными и синими цветами, здесь же преобладали серо-синие оттенки. Вот как на прозрачном темно-сером фоне нанести еще более темный, но тоже прозрачный синий мазок. А еще точнее, все выглядело, так как будто на одну тень, нанесли другую, более плотную. И вот эта, вторая тень, ветвилась по дисплею на манер кровеносной системы.

– Что это? – Спросил Матвей.

– Хеартц. Черви. Под там… Под грунт. – Усмехнулся Шон, опуская руку под стол, показывая как ползет червяк. – Это есть сов-сем верх слой грунт. Смотреть путь ходить червь, битлс…

– Жуки?

– Да, есть так. Жуки. – Согласился Кейси. – Лук. Смотреть я двигать… двигать…

Не находя слов, моазовец приложил две ладони к лицу так, чтобы у него ограничилась зона обзора и стал вращать головой.

– Лук хере, лук зере.

– Зона обзора, что ли? – Мальков перевел для себя слова Шона, но раз уж сразу не признался, что понимает английский, то следовало продолжать ломать комедию.

– Ес! Я двигать зону обзор… сюда! Лук! Смотри на эта красавица! Красота!

Мальков удивленно рассматривал колоссальное подземное сооружение не менее полутора метров глубиной и метр в диаметре. Все пространство в этом объеме было испещрено различными вертикальными и горизонтальными ходами так, что непосвященному могло показаться, что он видит растущее кроной вниз раскидистое дерево.

– Поразительно! – Вырвалось у Матвея. – Что это?

– Не знай, как будет рюсски. Маленький битл… Ант. Много-много. Хаус… Дом ант.

– Ант… С усиками? Маленькие такие?

– Ес, усик. Лап. Много.

– Муравей! – Мальков решил, что еще немного и придется записываться на курсы актерского мастерства. – Муравейник? Ты хотел сказать, муравейник?

– Ес-ес, мюрав… антхилл!

– Красиво, – Не мог, не согласится Мальков. – Очень красиво!

– А вот… лук… смотри вторая… другая файл. – Кейси перешел в меню, выбрал запись.

На дисплее протянулись еще одни «тени», только теперь более толстые, плотные, узловатые.

– Корни? Корни еще одного дерева? – предположил Мальков.

Шон отрицательно помахал ладонями.

– Это просто. Это да кор-ни. Я другой вопрос. – Моазовец ткнул пальцем в дисплей. – Это кто?

Мальков присмотрелся, заметил между двумя большими корнями одного дерева более плотную тень с размытыми контурами.

– Клад?

Шон рассмеялся, затем приложил длинные ладони к голове, получились рожки.

– Рэббит! – Кейси, увидев, что Мальков его не понял, продолжил. – Ну погоди! Картун! Вулф! – ткнул себя в грудь, затем перевел палец в сторону непонятного объекта. – Рэббит!

Тень, что привлекла внимание Матвея, вдруг едва заметно пошевелилась, затем исчезла.

– Кролик? – Догадался Мальков, забывший это английское слово. – Кролик, что ли? А так ты наш мультик «Ну погоди!» вспомнил? Ну ты даешь!

– Да-да, «Ну погоди»! Мултик. – Довольно закивал Кейси. – Кляд много говорят. Вот кляд.

– Клад?

– Да, правильно. Я знай, это ваш слово. – Наткнувшись на недоуменный взгляд Матвея, добавил. – Я понимай, каждый кляд… разный вид. Эта… наш… нашли мы, такой.

На дисплее появилась что-то круглое непрозрачно плотное, с широким кольцом сверху.

– Это ва-за… Мне ваши люд говорит – кувшин. Да небольшой, кувшин. – Шон наконец нашел нужные слова.

– Так вы нашли клад? – Не поверил Матвей.

– Ес, силвер энд купе. Серебро анд купе коинс. Монет.

– Серебряные и медные монеты? – Удивился Мальков. – Здорово, вам можно бросать работу и идти кладоискателями зарабатывать.

– Так сказат все кто смотрет. Глюпост. Начала надо знат кто… Нет, не кто, а куда смотрет. Где смотреть. Да-да, где искать? Земля есть болшой! Ся жизнь можно «фестивал» смотреть и пф! И ничего! Нет ничего! Там. А смотри другой мест, там ил там. Там о-оо-о! Бат… но надо знат куда смотрет.

Моазовец вновь приложил ладони к лицу и стал поворачивать голову вправо и влево, изображая зону поиска.

– Жаль, я уж губы раскатал, – улыбнулся Матвей. – А глубина какая? Ну, как далеко вниз он «смотрит»? «Фестиваль», я имею в виду.

– Разный земля, разный метр. Грунт, камни, ривер… река, там внизу. Можно контрол рауэ… мощность. Это да, больше мощность, дальше смотри. Мы еще не смотрел полный мощность. Ваш дэвелопе… твой коллег, разработка.

– Разработчик? – Матвею вновь пришлось прийти на помощь моазовцу.

– Да-да, раз-ра-бот-счик. Он просьба нас не дават макси мосчност. Я пробоват семь пять персент…

– Семь-пять?

– Нет, – Шон быстро вывел показания мощности передатчика на панель в специальное окно на левом дисплее.

– А, дошло! Семьдесят пять процентов! – Улыбнулся Мальков. – Это другое дело! И сколько у вас получилось? Двадцать семь метров? Неплохо, неплохо.

– Да, семдес пят персент. – Кивнул Кейси. – Лимит. Но вичаут вотер. Без вода. Вода плох. – Моазовец ударил ребром ладони правой руки по открытой ладони левой. – Мало метр. Вода плёхо. Вода все резат. Если вода, мало видит.

– Точно, как и у нас, – кивнул Матвей. – Нам тоже гидро и метеообразования работу осложняют. Но давай уже к делу, откровенно говоря, планировал сегодня все закончить, а завтра на море смотаться. Никто в Москве не поверит, что был в Сочи, ну, почти в Сочи, и на море не побывал.

Шон посмотрел на Матвея.

– Здоровая идей. Ай ту… Я тоже так думал. Дэй энд найтч. Сутки. Окей? Дэй бич… пляж, афте зе ресторан, афте клаб. Найтч клаб. Гёрл, дансинг. Туда-сюда…

Шон руками и телом показал нечто из того, что собирался делать в Сочи с девушками.

– Тогда давай ускоримся. Показывай где ваш приемник. И давай начнем по порядку, как нас в институте учили. А учили нас начинать с источника питания и антенны. Хотя, мы собирались посмотреть потроха, раз уж здесь, открывай.

– Потрёха? – На розовато-белом лбу Шона собрались морщины. – Что есть потрёха?

– Не заморачивайся, открывай.

Внешний осмотр приемника, как и ожидалось, ничего не дал. Как и разборка корпуса – никаких повреждений и следов термического воздействия ни на плате приемника, ни в самом корпусе с разъемами и источником питания, не обнаружилось.

– Полезли наверх к антенне, – решил Мальков.

* * *

Проблему Матвей обнаружил сразу, как забрался на крышу КУНГа. И не одну, а две. Первой была срезанная под корешок антенна GPS-приемника, видимо в дороге в нее попал камень, выскочивший из встречного или попутного грузовика. Такое бывает довольно часто, не с антеннами, конечно, а вот в другие части автомобиля на дороге камни прилетают довольно густо. Особенно достается лобовым стеклам и фарам.

Вторым неприятным явлением замеченным Мальковым, оказалась группа каких-то странных людей, быстро и целеустремленно шагающим к лагерю. Они шли от северо-западного отрога и потому охранники, занятые приготовлением ужина, вторжение на плато пропустили. Да и какая это была охрана, трое средних лет и средней трезвости мужиков, выполняющих в лагере не только свою, но и любую другую работу. Разве что ночью, они могли себя проявить ночью, да и то только номинально. Пока работал «вирус», обнаруживающий любое движение в защищаемой зоне, необходимость в постоянном контроле вообще не требовалась. Умный радар за них все делал, вот и расслабились до неприличия, под носом у себя толпу не видят!

Матвея, глядя на нарушителей, посетила мысль, а вдруг с отключением блока обработки не все так просто, вдруг станция кому-то помешала? Тумблер не автоматическое устройство, сам по себе не переключится, его только вручную можно поставить в нерабочее положение. Но зачем? Странно это все. На плато охранять, следовательно, и воровать, пока нечего. А главное, кому? Какому энтузиасту понадобится почти три часа трястись по разбитой дороге или полдня идти пешком, туда, где несколько бомжеватого вида работяг, да заготовки для забора? Тот же «вирус» до прибытия основной техники, здесь смотрелся как прыщ на лбу не нужный и лишний и только появление дорожной техники стало хоть как-то оправдывать его эксплуатацию… О, а может как раз из-за нее, вся эта диверсия с переключателем и затевалась? А, что новенькие бульдозеры, экскаватор и топливозаправщик – для кого-то неплохой куш. Если не угнать, так запчасти с них точно снять можно. Тогда да, в этом случае все начинает выстраиваться в логическую цепочку.

Пока Матвей размышлял, ватага незнакомцев приблизилась, Мальков уже мог различить лица, но это все равно ничего не давало, он же никого здесь не знал.

– К нам гости! – Крикнул Матвей копошащимся у костра рыболовам. И увидев повернувшиеся к нему недоуменные лица, добавил, показывая на северный отрог. – Много гостей! Идут толпой, вон оттуда!

Первым отреагировал Карпентер, он легко, едва касаясь поручней вертикальной металлической лестницы, прикрученной к задней части КУНГа, взобрался на крышу.

– Это… Это кто? – Удивился моазовец, вглядываясь в толпу. – Что за… сб… мусор?

– Сброд, – машинально подсказал Матвей.

– Да, ест точно, сброд! – Кивнул Карпентер. – Сенкью! Бат кто есть эти люди?

Матвей не ответил, что он мог сказать, если сам бы хотел получить ответ на этот вопрос. На ожидающий ответа взгляд Джона, только недоуменно пожал плечами.

– Михалыч! – Мальков увидел выходящего из палатки Смекалова. Видно было, что он только проснулся и не совсем понимает, что происходит, что за крики и суета?

– Михалыч! Там кто-то идет! Много людей идет! Не знаю, ваши или чужие, но они какие-то странные! – Матвей вновь закричал, и для убедительности, махнул рукой. – Вон там они подходят, с той стороны! Ни идут, словно ищут кого-то!

Мальков никак не мог определить, что ему не нравится, что настораживает в приближающихся людях, но то, что она, эта странность, присутствовала, по крайней мере, если люди вместе куда-то заявляются, то они держаться кучкой, эти же разбрелись по всей северной части плато!

– Тут, что-то не то! – Мальков повернулся к моазовцу. – Мне кажется, это плохие люди! Они больше на бродяг похожи, чем на строителей!

Видимо Джон думал так же, на его мужественном лице было трудно что-то прочесть, но между бровями появилась едва заметная складка. Услышав слова Малькова, он согласно кивнул.

– Шон, Джеймс, ко мне! – Крикнул моазовец на английском.

Не дожидаясь отклика коллег, Карпентер быстро шагнув к краю плоской крыши «фестиваля, не задерживаясь ни на мгновение, спрыгнул на плато.

Матвей удивленно посмотрел вниз. Нет, он конечно, занимался спортом, но вот так прыгать с такой высоты, не стал бы. Странные они все здесь какие-то! Михалыч этот, забывающий все на свете, моазовцы, скачущие словно записные гимнасты, теперь вот еще и толпа зомби… Зомби? Почему зомби? Почему в голову пришло это слово?

Арбалетовец еще раз вгляделся в подходящих, теперь уже внимательней.

А ведь, он прав! Вот кого ему напоминают вторженцы – зомби! Да-да, тех самых киношных оживших мертвяков. Не совсем, конечно, эти что пришли, совсем не зеленорожие, морды у них можно сказать, обычные, даже скорее красные, как после пары часов бега. Нет, не бега, с такими животами, что у некоторых «гостей», не побегаешь. Скорее это похоже на возбуждено возвращающихся домой футбольных фанатов, насосавшихся пива и наоравшихся на стадионе! Сходство добавляло еще и присутствие в толпе нескольких особей женского пола, вначале Мальков их не разглядел, но теперь, они приблизились, стало заметно три или четыре фигуры в платьях. Нечесаные, с пунцовыми щеками, они только одеждой и округлостью некоторых частей фигур отличались от мужчин, лица, практически, такие же – сумасшедшие, широко раскрытые глаза и разинутые в непрерывном крике рты.

Что кричали в толпе Матвей никак не смог разобрать, Ему показалось, что каждый орет что-то свое, до него лишь доносились отдельные слова, но связать их в какие-то фразы, не удавалось.

– Жратва! Жрать давай!

– Глотки…

– Домой! Вали к себе…

– ЖКХ сжечь на хрен!

– Жрать!

– Где мои дети? Детей верните!

– Еда!

– Порвем!

– ЖКХ, сволочи!

– Убирайтесь!

– Жрать!

– Домой!

– Голодаем!

«Они требуют еды? – удивился Мальков. – Они притащились на плато, чтобы требовать еды? Что за бред? Сюр какой-то! Почему они пришли сюда, на отдаленный необустроенный объект? Шли бы в богатый и сытый Сочи, было бы хоть немного понятней, там мэр, там власть, здесь им кто чего должен»?

– Не приближаться! – Над лагерем зазвучал усиленный мегафоном голос Михалыча. – Это закрытая зона, посторонним вход запрещен! Немедленно покиньте территорию плато, иначе к вам будут применены административные меры!

Повернувшись на звук, Матвей увидел Смекалова, вышедшего из-за палатки и теперь мерно и уверенно шагающего навстречу толпе. В руке Смекалов держал мегафон, вопя в который, продолжал требовать освободить площадку.

Рядом с Михалычем шел Карпентер, чуть отстав, Бертон и Кейси. Не желая оставаться в стороне, Мальков, скользнув внутренней частью ступней по стойкам вертикальной лестницы, соскочил на землю. Рысью побежал к товарищам.

– Жрать дай, жрать хочу!

Теперь уже отчетливо услышал Мальков сиплый голос одного из бродяг.

– Доколе терпеть, проваливайте отсюда!

Это уже кричала женщина.

– ЖКХ разгоните, это сборище ворья!

– Домой! Чемодан, вокзал, домой! – орал еще один.

– Здесь наша земля! – Вопил следующий. – Проваливайте туда, откуда пришли!

– Дети! Где мои дети? – Орала сморщенная старуха. – Деточки, они же маленькие совсем! Кто видел моих деток?

– Жрать хочу, суки, вы слышите! Жрать дайте! – Вопила толстуха в майке-алкоголичке и синих мужских трусах до колен, из-под которых белели толстые целлюлитные колени. – Перебьем всех твари, лучше сами все дайте!

Мальков услышал топот, мимо него пробежали трое охранников, в руках у Александра был короткий помповый дробовик с пистолетной рукоятью. Последним, путаясь в неудобной обуви, шагал запыхавшийся Костик с монтировкой в руке.

Мальков, чтобы не оставаться в арьергарде, поднажал. Догнав моазовцев, встал между ними и вопящим в мегафон Михалычем.

– Кто это? – Спросил Матвей у Кейси и тут же сам понял глупость вопроса. Как приехавший с ним моазовец мог ответить?

– Потеряшки, я же рассказывал! Епическая сила, уже третий раз приходят! – Вместо Кейси ответил Костик. Непривыкший бегать, он с сипением вдыхал воздух, но, тем не менее, старался не отставать от коллектива. – Но сегодня они совсем дикие!

– Всем покинуть территорию строительства! – Вновь принялся орать мегафон Михалыча. – Это закрытая территория, вам здесь находится запрещено!

– Жрать хотим! А-ааа, ЖКХ гады, жить дайте! – Завизжала крупная грузная женщина лет пятидесяти, одетая в когда-то светлое, а теперь грязно-сером платье с крупными цветами. Шагнув вперед, крикуха подняла руки с растопыренными пальцами и угрожающе выставив когтеобразные ногти, продолжила орать: – Порву, сволочи!

– Убирайтесь! Покалечу!

Длинный и тощий как жердь, смуглый темноволосый черноглазый бродяга поднял над головой подобранный где-то кол и угрожающе двинулся на Михалыча.

Бродяга успел сделать два шага, пока все еще не осознающий опасность бригадир оторопело смотрел на него и не предпринимал ничего для своей защиты. Ситуация усугубилась, когда из-за спины тощего, выскочил его коллега. Это был мощный грузный мужчина лет сорока пяти, не по-летнему одетый в темную пиджачную пару. В руке он держал толстый прут из арматуры, а это уже было опасно. Таким запросто можно убить человека.

Мальков решил, что пора действовать. Видя, что сейчас может случиться беда, сработал как на тренировке. Длинный шаг к противнику, подстройка, вращение на опорной левой и распрямляющаяся в классическом тае глаб лане[8] правая нога врезается в челюсть нападавшего.

«Пиджак» плашмя рухнул в траву, но Матвей уже завелся. Уходя на повторное вращение, не останавливаясь, пробил еще, раз, теперь уже тощего. Мотнув длинными руками и ногами, тот полетел назад, в толпу. Кол остался лежать рядом с Матвеем.

– Всей стоять! Назад! – Заорал в мгновение оказавшийся рядом Карпентер и одним рывком отшвырнул Матвея назад, к своим. – Стоять! Всем стоят!

Отброшенный мощной рукой моазовца, Мальков врезался в едва стоящего на ногах Костика, отчего они оба полетели на землю. Но дивится силе Карпентера было некогда, быстро перекатившись, Матвей вскочил на ноги, как раз в тот момент, когда все три моазовца, встав в одну линию, двинулись вперед, на толпу крикунов.

– Все слушат мой! – Громко отчетливо продолжил Джон, отчего Матвею вдруг представилось, что он видит мультфильм «Маугли». Более того, это выглядело нереальным, но Малькову на миг почудилось, что он уже становиться участником этого мультика!

– Все стоят и слушат мой! – Продолжил моазовец. Его голос звучал все громче и громче. – Вы смотрет только мой! Слушат только мой!

Малькову физически ощутил, как голос Карпентера «потяжелел», стал плотным и давил на каждую клеточку его организма, по коже словно легкий электрический заряд пробежал, каждый волосок встал дыбом, руки налились неизведанной ранее тяжестью, накатило желание рвать, бить, калечить! А затем все вокруг стало монохромным, от темно-красного, до полной темноты, воздух вокруг уплотнился до кисельной густоты!

– Гет аут!! – Карпентер уже почти шептал, но шепот был странным, почти свистящим, с отчетливыми шипящими нотками. – Бистро бежат аут! Бистро! Кто нет, смерть! Порву! Гет аут!!!

Последнее слово Джон, произнес с таким визгом, что у Матвея заложило уши. Но зато ушло оцепенение, в мир вернулись нормальные краски. Дабы усилить эффект он потряс головой, после чего зажав нос и, как часто делал в бассейне, продул слуховые каналы.

Наваждение отпустило, вернулось нормальное зрение. Краем глаза Мальков заметил рядом ошеломленного Костика. Он явно был не в себе – стоял с закатившими глазами, раскачиваясь в накатившем трансе. Мальков хотел было встряхнуть водителя, помочь ему прийти в себя, но не успел.

– Бам!!! – Прогремел выстрел помповика. – Бам!

– Матвей мгновенно развернулся.

Стрелял Александр. Передернув затвор, он вновь вскинул винчестер.

Мальков посмотрел на толпу.

К ним бежала толстая тетка, почему-то не поддавшаяся общему воздействию моазовцев. Ее тумбообразные ноги подминали траву, и она неслась в море травы, как броненосец по океанским волнам.

– Бам! – Перед женщиной взметнулся фонтан земли и выкорчеванной травы.

– Стой дура! – Закричал Александр. – Стой, или пристрелю!

Мальков встретился взглядом с глазами обезумевшей женщины. Они были расширены от ужаса, идиотка бежала на защитников лагеря не из смелости, а от страха!

– Не стрелять! – Закричал он охраннику и бросился к сумасшедшей. – Не стрелять!

– Матвей, стоят! – Завопил Шон. Вытянув длинные руки, он попытался поймать пробегавшего мимо Малькова, но тот отвернул правее и ловко увернулся от захвата.

Понимая, что та его не слышит, Матвей решил сбить ее с ног, но врезавшись в несчастную, арбалетовец почувствовал, что погорячился. Его отбросило как пушинку, мышцы женщины казались каменными! Соударение оказалось настолько сильным, что Матвей, проскользнув пятой точкой по траве, вновь оказался у ног товарищей. Он еще успел, подумать, что превращается в шар для боулинга, как сильная рука мощного Бертона поймала его запястье и одним рывком помогла встать на ноги. Еще один рывок, и Мальков оказался за спиной шагающих вперед моазовцев.

– Ты что творишь, епическая сила? – закричал ему Костик, дергая за руку. – Не мешай им!

Матвей посмотрел на водителя.

– Не мешай, они знают, что делают!

Мальков растерянно обернулся.

Широко разведя руки в стороны, слегка согнув колени, все три моазовца медленно, как загонщики на охоте, пошли вперед. Тетка, что сбила с ног Малькова, теперь, схватившись за голову, стояла на месте. Раскачиваясь и подвывая она со страхом смотрела на приближающихся моазовцев. До нее оставалось метра три, когда Джон вдруг резко присев еще ниже, заорал такой высокой частоте, что какое-то время Матвей, уже не слыша звук, зримо ощутил его воздействие на потеряшек!

Незваные гости, мгновенно растеряв всякие зачаточные признаки организованности и агрессивность, зажимая уши руками, заметались по плато. Первой, как стоявшей ближе всех, на акустический удар отреагировала взбесившаяся тетка, ее перекосило от внутренней боли. Подпрыгнув и развернувшись в воздухе, она не разбирая дороги в сторону утеса. Мгновение спустя, за ней рванули другие потеряшки. Наглядно изображая пример Броуновского движения, сталкиваясь и отлетая друг от друга, несчастные теперь хотели только одного – как можно быстрее покинуть зону строительства. Не прошло трех, максимум четырех минут, как плато очистилось, и лишь примятая трава свидетельствовала, что совсем недавно здесь бродило стадо безумцев.

Ошарашенный Матвей недоверчиво огляделся. На плоской вершине стояли только он и моазовцы – ни сумасшедших, ни охранников на плато не было! А нет, вон Михалыч в канаве калачиком свернулся. А рядом Александр со своим «винчестером» лежит, голову руками сжимает.

– Джон ты не перестарался? – Спросил Бертон. Он говорил на английском, точнее даже на американском английском. – Вместе с сорвавшимися, ты и наших ослов придавил.

– Ничего, скоро очнутся, – отмахнулся Карпентер. – Минуты через три придут в себя.

Мальков укоадкой перевел дух, затем, уже не таясь, провентилировал легкие, сдела несколько восстанавливающих упражнений.

– Охренеть! – Вырвалось у него. – Джон, чем ты нас приласкал? Почему аборигены в нокауте? Что это было? Чем ты их?

Карпентер переглянулся с товарищами, затем вытащил из кармана руку, достал оттуда небольшую пластиковую коробочку.

– Новый устройств! Совсем новый. Еще нет продать. Сабсоник давитель. Ултразук. Фор… для разгона много толп… псих. – Джон пренебрежительно махнул себе за спину. – Такой псих есть проблем не только ваш. Нас, Штатах, тоже проблема. Для нет убиват наш делат этот устройст.

– Но вы же что-то кричали? – Не поверил Мальков.

– Ентураж! Эффект фор глаз! Холливуд! Буф! – Для убедительности Шон, изображая взрыв, вскинул руки. – Этот аппарат пока мало! Пока проба, мало кому есть. Вы сказать, дифисит. Для уравлять этих, – Кейси махнул рукой в ту сторону, куда скрылись потеряшки, – мы их учат… нет не так. Дрессироват как животный. Приучать, их ужас мы делать так, крик! Они помнит и будут бегат только я или он кричат. Бес прибор будут пегать!

Карпентер согласно кивнув, спрятал коробочку в карман.

– Ссори. Извини, пока не прошла апро… бир…

– Апробирование. – Подсказал Матвей. – Испытания.

– Да ес, правилно, пока не прошли опыт, мы не разглашать эту информацию. – Пояснил Джон свои действия. – Секрет.

От Матвея не укрылось, что Кейси и Бертон при этих словах переглянулись.

– Значит, у вас, в Америке тоже есть такие проблемы? – Мальков махнул в сторону края плато, откуда выходили и куда удалились сумасшедшие.

– Оф косс! Конечно, есть, – Кивнул Шон. – Псих везде есть, они не только ваш проблем. Общий проблем. Мы хотеть бороться гуманный метод.

Матвей растерянно огляделся. Сказать, что поверил в объяснения американцев, так такого не было, он слишком хорошо разбирался в электронике, чтобы поверить, что маленькая коробочка может излучить сигнал такой силы, что разгонит толпу безумцев. Но и спорить с тем, что моазовцам удалось очистить плато, глупо, он сам это видел.

К счастью Малькова, в этот момент зашевелился Смекалов. Матвей быстро подбежал к бригадиру, помог ему встать.

– Епическая сила! – Простонал за его спиной Костик. – Голова раскалывается! Чем это нас так?

Аборигену никто не ответил, да тот и не настаивал. Помогая себе рукой, поднялся на колени, затем встал.

– Михалыч, что-то работа у нас стала вредная, полечиться бы? – поддержал водителя Сашок. Пытаясь подняться, он начал подниматься, но не удержавшись, побрел вперед и кувырком зарылся в траве. – Твою мать, Михалыч, я уже без водки стоять не могу! Лекарство нужно!

– Нечем лечиться, вы же вылакали все! – Пробурчал Смекалов, тряся головой. – Сам бы употребил! Сейчас в лечебных целях пошло бы, но нету! Кто еще позавчера последний запас прикончил? Вот и терпите теперь!

– У хорошего начальника, всегда должен быть неприкосновенный запас! – подал голос Михаил.

– Мишка, что с тобой? – Удивленно воскликнул Сашок, после очередной попытки сумев закрепиться в вертикальной позиции. – Что у тебя с глазами?

– А что с ними? – Удивился охранник.

Заинтересовавшись, Костик посмотрел в глаза Михаила. Темно-красные сгустки запекшийся крови почти полностью закрыли белки глаз.

Михаил непонимающе осмотрелся, прошелся по глазам коллег.

– В зеркало посмотри, – подсказал Александр. Когда он пришел в себя и присоединился к компании, Мальков не заметил. – У тебя зрачков не видно, все темное!

Матвей тоже не вытерпел, подойдя к охраннику, посмотрел ему в глаза. Белки Михаила действительно потемнели до черноты. Мальков несколько раз видел такое на соревнованиях у тех бойцов, кто после пропущенного мощного удара в голову зарабатывал сотрясение мозга.

– Это у тебя сосудики лопнули, – поспешил он успокоить Михаила, – вот и залило все там. К врачу надо, давление померить.

– Не надо к врачу, мне бы накатить сейчас, все бы сразу стало на место, – признался Михаил.

Мальков почувствовал, что его дергают за руку. Обернулся, позади него стоял Шон.

– Что есть «накатить»? – Спросил он у Матвея. – Я хочу хорошо знать ваш язык.

– Накатить, значит выпить. А у наших коллег, – Мальков кивнул за спину, – это самый действенный метод восстановления работоспособности. Лекарство от всех бед, я думаю, они здесь даже перелом будут водкой лечить.

– Они знать… считать, поможет? – Удивился Кейси.

– По крайней мере, Михаил точно в этом уверен, – Мальков усмехнулся. – Да они все здесь так думают, не только он. Вот только у них горючее кончилось.

– Горючее? У них нет бен-зин?

– Боже, Шон, ты меня вопросами с ума сведешь. – Тяжело вздохнул арбалетовец. – Для наших аборигенов водка и есть горючее. Им это нужно, они тут… Да алкоголики они, чтобы думать, работать, жить, им водка нужна.

Удивленный Кейси отошел к Карпентеру. После недолгого совещания, забрался во внедорожник, достал оттуда две бутылки водки.

– Этот поможет? – Спросил он, обращаясь к пострадавшим охранникам, и по совместительству, подрабатывающим строителям.

– Конечно, поможет! Как же водка может не помочь? Да она лучше всех других средств помогает! – Засуетился Сашок, стремительно перехватывая обе бутылки. – Сейчас, Мишаня, мы тебя вылечим! И тебя вылечим и сами полечимся! Костик, братан, чего встал, стаканы неси, сейчас гостей будем Ленивой Мери угощать!

– Кровавой Мери, – машинально поправил Матвей. Он уже успел привыкнуть к частым ошибкам в речи аборигенов.

– Не, именно Ленивой! – Возразил Сашок, выходя из палатки, служившей импровизированным складом. В одной руке он нес несколько щербатых стаканов, в другой тарелку с помидорами. – Берешь водку, выпиваешь, закусываешь помидоркой, вот тебе и получается, Ленивая Мери!

Мальков ухмыльнулся, сам он не то, что бы не пил, отчего же, в хорошей компании, да за приличным столом вполне мог позволить себе расслабиться. Но вот в таких условиях участвовать в застолье, что-то не очень хотелось.

– Мишка, чего стоишь? – Вдруг заревел Смекалов. – Уха вся выкипит!

– Какая нах уха, ты о чем, Михалыч? – Опешил часто моргающий охранник, его явно начало беспокоить зрение. – Мы же ее еще не ставили, только выпотрошить рыбу успели, как эти же пришли, безмозглые!

– Как это не ставили? – Удивился Смекалов, оглядываясь в сторону костра. Заглянув в ведерко с рыбой, мгновенно сдулся. – Не ставили? но как? Я же сам видел, что ставили… А, ну да. Ну тогда ставьте побыстрее, а то я жрать уже хочу!

Услышав слово «жрать», Матвей вздрогнул, краем глаза заметил, что остальные тоже стали оглядываться. Затем грянул дружный смех.

– Жрать?! А с ЖКХ у тебя ка? Детей не терял? Ну ты Михалыч и скажешь! – Михаил едва не сложился пополам от смеха, и повторил, указывая пальцем на Смекалова: – Жрать он хочет! Может ты заразу какаю подхватил от тех потеряшек, что американец прогнал? У вас признаки схожи, они тоже жрать требуют!

– Ха-ха-ха! – Закатился от смеха Михалыч, но вышло это у него не слишком естественно. – Точно, кричали! Я… Я… Нет мужики, но я правда, жрать хочу!

– И я бы не отказался перекусить, – попискивая от смеха, признался Костик. – Уже ужинать пора, а мы еще не обедали! Жрать хочу и ЖКХ бы пострелял, гады там все!

Слова водителя вызвали новый приступ смеха старожилов лагеря, но Мальков веселье не разделял. Да и есть ему не хотелось. В глазах стояли бешенные глаза и орущие глотки «зомбяков». Если он правильно понял жителей лагеря, сумасшедшие уже третий раз приходят? И еще могут прийти? Черт, вот с кем бы встречаться не хотелось!

А ведь придут еще, если безумцев Карпентер и напугал, то вряд ли настолько, чтобы отвадить от лагеря раз и навсегда. Но как же он разогнал эту толпу идиотов? Нужно признать, заорал он впечатляюще! Это было нечто! Вначале низко, с рыком, а затем все выше и выше настолько, что в ушах ломить начало! Но про прибор, Карпентер врет. Врет и все. Для излучения мощного ультразвукового сигнала у устройства слишком маленький размер. Даже если излучатель там еще можно разместить, то сам усилитель мощности и источник питания в такие габариты не впишешь. Хотя, черт его знает, что они там придумали? Расстояние было небольшое, чем черт не шутит, может для воздействия на потеряшек его хватит? Нужно будет потом как-нибудь выяснить про это устройство, уж больно интересный эффект получился. Даже на него самого подействовало! Что подействовало и как, не ясно, но он точно сам не свой стал. Агрессивный, злой, да просто бешенный, еще немного он и сам тогда убить мог! Да-да, вполне мог, не нужно самого себя обманывать. И не только он, вон как Карпентер одичал, тот тоже едва не кинулся толпу голыми руками рвать!

От размышлений его отвлек Шон, тронувший Малькова за плечо.

– Что с нашим проблем решил? Помочь будешь?

– А что решать, перекинем антенну с «вируса», да дело с концом! – Махнул рукой Матвей. Теперь, после стычки, он смотрел на мысль поменяться антеннами, совсем иными глазами. – Снимай свою, а я сейчас демонтирую с «вируса». Полчаса делов все, можете позиционироваться.

– Спасибо! – Повеселевший Кейси метнулся в «фестиваль» за инструментами. – Ты я должок!

Глава 5

– Это не есть зомби, – Карпентер, сидя на толстом бревне, смотрел на костер. – Нет, Матвей, это не зомби. Зомби не живой, да, правильно, мертвый. Те люди живые, они не мертвый.

Мальков кивнул, кроме него, моазовцев и любопытного Костика, все остальные уже давно спали. Вкусно пахло печенной картошкой и жаренным на огне хлебом.

– Да понимаю я! – Матвей досадливо бросил в костер стебель травинки, что жевал до этого. – Но и нормальными людьми, этих назвать тяжело. Откуда они только берутся?

– Мы называть таких «сорвавшимися», – ответил за Карпентера блондин Кейси. Довольный, что его работа сделана и «фестиваль», наконец занял положенное ему место, отюстирован и подготовлен работе, которую Джон планировал начать с раннего утра, Шон пребывал в благодушном настроении. – Это те, кто… когда программа портится, как у компьютера. Сбой.

– Программы? – Повторил удивленный Костик. – Это, что, как на смартфоне, программа? Того, зависла?

– Да, что-то так. На-подо-бие. Они давно, в свой тайм получили…

– Шон, не путай людей! – Послышался окрик на английском, это Карпентер резко вмешался в разговор. – Эти твои теории никому не интересны. Думай, что и где говоришь!

– Ну да, да. – Смешался Кейси. – Ты прав. Сожалею.

– Таких нест… не здоровых, их Шон говорит «сорвавшимися», – продолжил на русском Карпентер, – сейчас весь земли… весь мир много. Множество. Толпы. И никто не знать, как с ними делать. Олл… все только руки разводить.

Матвей удивился. И не столько словам Джона, а тем, что почти всегда молчавший моазовец почти слово в слово повторил то, что утром в автобусе говорил Костик!

– Но почему вы считаете, что эти ваши сорвавшиеся и зомби, не одно и то же? – Не унимался Костик. – В кино показывали, там зомби тоже, как у нас, вначале нормальными людьми были, а потом раз, и сорвались!

– Не путайт жизнь энд муви! – Усмехнулся Карпентер. – Муви… кино, это мысль, выдумка. Дей-стви-телность, – моазовец старательно выговорил трудное слово, – другой! Там больной, зараза была… как это сказать? Да, бактеро… бактериологически вирус. Болезнь от человек человек шла. Ходить через жидкость! Кровь, тьфу, кусать… Тут… здесь, – моазовец показал на место встречи с потеряшками, – псих вас укусать… если укусить, болезни нет. Не заболеть. Не стать больной. Вы не болеть. Совсем. Сорвавшиеся это совсем другое. Это как много… колоссальная эпидемий болезнь Альцгеймер. Только переходить нет. Даже кусать, буде, болеть нет. Зараза нет. Альцеймер нет зараза. Но люди болеть. Никто не знай, как она от человек к человек ходит. Не знать никто.

– Может, это из-за ГМО? – предположил Матвей. – А что, вначале ученные изменили генный код продуктов, а теперь эти продукты, попадая в кровь, меняют наши гены. Может у нас уже органы внутренние изменились, а мы не знаем. У одних одно, у других другое. А, что запросто, может вот допустим у Костика уже второе сердце растет, а он не знает!

– Это почему втрое сердце? – Костик недоверчиво посмотрел себе на грудь. – Да у меня там места не хватит!

– Да нормально у тебя там все, я это для примера, сказал. – Матвей уже успел пожалеть о своих словах. – Может это у меня третье легкое растет. А у этих бедолаг, мозг мутировал, вот они и стали такими. Если подумать, то что в последнее время стало с людьми происходить – жутко! Как представишь, что сам таким станешь, жить не захочется! У меня в Москве сосед – вот так же, заболел. Все было хорошо, работал себе, был приветливый со всеми. Только на пенсию вышел и все, крыша поехала. Вначале по много раз на день здоровался, потом забывать начал, зачем в магазин пошел. А дальше и вовсе взбесился, людей кусать начал! А еще раздевался и голый по улице бегал. Кончилось все тем, что его увели в дурку. В сумасшедший дом.

– Слушайте, а вот Михалыч, бугор наш, он же тоже все время все забывает, – встрепенулся Костик, – он, что тоже скоро кусаться начнет?

– Я тебе, гад косолапый, сейчас начну кусаться! – послышался рев Смекалова и из палатки вылезла косматая голова разгневанного бригадира. – Черт безрукий, как бензин нужен, так Михалыч то, Михалыч се, а вот когда… Михалыч ему помешал! Кусаться он будет! Да я тебя, гада такого…

– Вот оно как, Михалыч! – Из соседней палатки донесся голос Сашка, следом оттуда же послышалось дружное ржание остальных охранников. – Вот оно как, кусаться, значит, начал? Зря ты Костик, труселя красные надел, ой зря!

Теперь смеялись все, за исключением моазовцев, незнакомых со сценкой, разыгранной Галустяном со Светлаковым и самого Михалыча. Тот гневно переводил взгляд от Костика к палатке Сашка и обратно.

– Ну, погодите! – Смекалов мрачно рыкнул, не глядя ни как кого, полез в свою палатку. – Я вам все припомню, вы у меня еще попроситесь. И в Сочи и пожрать…

Последняя фраза вызвала новый приступ смеха.

* * *

Утром Матвей встал позже всех. Он бы еще спал, воздух в горах был такой, что просыпаться не хотелось. Да только неугомонный Карпентер спешил начать работать, звон от забиваемых в грунт кольев-контейнеров, куда потом ввинтят антенны, разбудил бы и мертвого в могиле.

Быстро сбегал к нужнику, затем в рощицу, к ручью, где умылся и почистил зубы. Набрав воду в прихваченный с собой чайник, вернулся к костру.

– О, молодец, сразу видно, молодой, а с пониманием, не забыл чайничек наполнить! Давай его сюда! – Вместо приветствия, махнув рукой Сашок. Сняв с импровизированного очага котелок с кипящей водой, подвесил на освободившийся крюк, чайник. – Орлы, – обратился Сашок, оглядывая коллег, – кто посуду вчерашнюю мыть будет?

– А ты и будешь! – Вынырнул из палатки Смекалов. Его нечёсаная грива сползла на глаза, но он не стал ее поправлять. – Все равно ни на что больше не годен!

– Что значит, не годен? – Возмутился Сашок. – Я мужик, хоть куда!

– Хоть куда? – Заржал Михаил. – Ты бы поостерегся так говорить, мужики могут не понять, труселя красные подарят!

– Да пошли вы все! – Сашок, взяв котелок с горячей водой, направился к столу, где грудились грязные алюминиевые миски. – Не поймут они…

Смекалов посмотрел на Матвея, Малькову показалось, что тот ищет к чему бы придраться.

– Радар отремонтировал? – Спросил бригадир.

– Да он и не был неисправен, – пожал плечами Матвей. – Все тесты проходят, можете принимать работу. Командировка в Сочи, дело хорошее, вот только, честно говоря, зря приехал, все у вас исправно.

– Это как? – Михалыч поднял на Малькова мутный взгляд. – Я сам его, этот ваш «вирус» включал, там каша, ничего не разобрать. И тревога включается постоянно.

– Каша была из-за того, что кто-то из вас, залез в блок дешифратора и переключил тумблер в тестовое положение. Поэтому «вирус» и не работал как надо.

– И кто это сделал? – Нахмурился Смекалов. – Кто туда полез?

– Вы у меня спрашиваете? – Мальков поднял бровь. – Я только вчера прилетел.

Смекалов хотел что-то сказать, но промолчал, только еще больше помрачнел и обвел недовольным взглядом присутствующих.

– Значит, гадит мне кто-то! Вредят! – Решил бригадир. – Интересно, за что?

– Да ладно тебе, Михалыч, чушь не пори! – Возмутился Михаил. – Кто тут тебе гадить будет? Разыграть, пошутить, это да, а технику дорогую ломать, это совсем уж беспредел!

– Но кто-то же это сделал? – не сдавался Смекалов. – Вон, человек из Москвы, ему врать не с чего, он обманывать не будет!

– Да может сам ты там переключил, да забыл! – Стал заводится Михаил. – Ты же любишь везде копаться, вон сколько раз уже все наши вещмешки перебрал и никак не успокоишься, все ищешь что-то!

– Я?! Я?!! – Заорал Михалыч. – Я по мешкам вашим роюсь?

– Да, роешься! – Крикнул от ручья Сашок. – И не по одному разу за день!

– Мир сошел с ума! – Всплеснул руками Смекалов. – Боже, куда катится мир! Это же нужно так меня ненавидеть, что бы… Я в ваших мешках роюсь? Я, – Смекалов недоговорил, спрятав лицо в ладонях, зашел в палатку.

– Какая подлость! – Донеслось всхлипывание оттуда. – Какая подлость! Какая человеческая неблагодарность!

Михаил виновато посмотрел на Малькова. Встретившись взглядом с его черными от вчерашнего кровоизлияния глазами, Матвей невольно вздрогнул.

– Вот все время так, сам набуровит, взбаламутит всех, а потом ничего не помнит. Все у него вокруг враги, все козни строят, – виновато пояснил Михаил, – а на деле, он сам себе главный враг. Да это-то ладно, но Михалыч реально все время роется в вещах, надоело уже. Приходишь вечером, а у тебя все перевернуто. Вон и ребята подтвердят.

Матвей сочувственно покивал, но предпочел отмолчаться. Не говорить же, что ему смертельно, до жути, до дрожи в руках, захотелось поскорее завершить эту командировку и уехать с плато. Бросить все к чертям и убраться из этого сумасшедшего дома, от этих безумцев, от этого тихого омута, в котором люди понемногу сходят с ума, но не сознают этого.

Впрочем, не его это дело. Его работа завершена, можно валить отсюда. Разве что, придется еще раз вернуться на полчаса, установить антенну на место. После стычки с потеряшками – вот же прицепилось определение Костика – из-за внезапно нахлынувшей душевной щедрости, антенну позиционера «вируса» отдал моазовцам, теперь придется потерять полдня на восстановление своей РЛС. Из них двадцать минут на саму станцию, остальное время съест дорога! Ну да, ладно, моазовцам не жалко, вроде неплохие ребята, адекватные. В отличие от местного контингента, вот тут, что ни персонаж, так пациент дурдома.

От неожиданного прикосновения, Матвей едва не вздрогнул. После вчерашнего нападения сорвавшихся, нервы ни к черту. Сдерживая раздражение, обернулся, перед ним стоял белобрысый Шон. Солнечный свет, под углом попав в глаза Кейси, придавал им красноватый отлив, что окончательно оправдывало подозрения Малькова в том, что моазовец альбинос.

– Я закончил, – сообщил Шон с довольным видом. Тщательно выбрит, расчесан, одет в щегольскую моазовскую форму: светло-песочный комбинезон и такой же берет с вышитой эмблемой в виде двух, поднятых в защитном жесте открытых ладоней. – Если у тебя здесь нет конченных… не конченных дел, можем идти. Ехать. Мне надо два телефона купить, сателит. Нам Джон машину дает, все одинаково они еще два дней планируют будут поработать. Надо набрать статистик, сверить рас-счеты с резултат модел… модел-ирований, одним слов, у них работы достаток… достатотчно. Пара… два дней у меня нас есть. И да, как тебе мой русский? Говорил же, ночи мне хватать! А будет еще прекрасно! То есть лучше. Будет лучше.

Матвей, собиравшийся подойти к Михалычу с просьбой поставить печать на командировочное удостоверение, отметив его понедельником, посмотрев на палатку с рыдающим бригадиром, сплюнул и решил воздержаться. Все равно придется возвращаться ставить антенну, тогда и командировочные документы оформит. Конечно, лишний раз возвращаться на плато не хочется, но да ладно, раз сам себе создал проблему, то чего теперь о ней горевать? Впереди море, пляж и вечер в ресторане, зачем о проблемах думать?

Глава 6

Водитель из Шона оказался лучше, чем инженер, машина неслась по грунтовой дороге, но вел ее моазовец настолько уверено, что Мальков ни разу ни почувствовал дискомфорт. Матвей давно заметил, что с некоторыми водителями, он не чувствовал себя в безопасности даже если те ехали медленно и соблюдая все правила. Они старательно не превышали скоростной режим, тормозили, где нужно тормозить, всегда включали поворотники, всегда пропускали пешеходов, но все равно чувствовалось – водитель делает тяжелую, нелюбимую работу и прилагает все силы, дабы поездка завершилась без происшествий. Выходя из машины после такой поездки, неизменно возникает желание облегченно выдохнуть и возблагодарить бога, что и на этот раз все обошлось благополучно. А были, но значительно реже, те, кто вел машину так легко и естественно, как дышал, как будто родился с умением получать от езды удовольствие и делится им с пассажирами.

Кейси относился ко вторым. Он почти не смотрел на дорогу, вел мощный «дискавери» легко и уверенно, вовремя замечая все неровности грунтовки, потому не удивительно, что поездка не утомляла. Утомлял сам Шон, он принадлежал к еще одной категории водителей, тем у кого рот не закрывался ни на минуту и с самого начала поездки взялся за дело. Видимо коллегам он уже успел надоесть, а тут Кейси поймал свежего собеседника, вот пользуясь моментом отрабатывал свои навыки в русском.

Что удивительно, моазовец не врал, его язык становился все лучше и лучше. Матвей не подавал вида, но от той скорости, с какой еще вчера вовсю коверкающий русские слова американец, исправлял свои ошибки и начинал строить сложные фразы, у арбалетовца возникал когнитивный диссонанс. Весь его, пусть и не такой уж большой, опыт говорил, так быстро изучить иностранный, да еще такой сложный, как русский язык невозможно, но не верить своим ушам и глазам он тоже не мог, американец или гений, или великолепный мистификатор. И все равно гений, но уже мистификации.

Кейси терзаний Матвея не замечал и продолжал развивать свои разговорные навыки. Рассказал, что георадар не основная его работа, скорее дополнительная обязанность, вообще-то он математик, его дело формулы, а в командировку на Кавказ попал только потому, что ехать было не кому. Все серьезные специалисты разъехались, таких как здесь объектов много, большинство уже почти завершены, вот туда всех настоящих профи отправили. А в Сочи и подобные места, где еще только начало строительства, можно и таких, как он, Шон. И не профессионалов и не любителей, так, знающих что нужно делать и как, но не умеющих решать проблемы.

Матвей засмеялся, последнюю фразу можно было отнести и к нему. И увидев недоуменный взгляд моазовца, пояснил.

– Шон, не поверишь, я тоже не специалист в ремонте. И даже паяльник в руках держу… Нет, паяю я умею, грешить не буду, но, как ты говоришь, непрофессионально. – Матвей улыбнулся еще шире. – У нас маленькая организация, приходится осваивать сразу несколько специальностей. Я, к примеру, занимаюсь системами обработки радиолокационного сигнала.

– Подожди, по нашей информации, ты из института, – недоверчиво сообщил Шон. – А ты говоришь из маленькой организации.

– Все правильно, наш «Арбалет» часто называют институтом, но на деле это научно-производственный комплекс. Он создан и профинансирован частным лицом, вот потому там людей мало, нет, точнее сказать, не так много, как в традиционном научно-исследовательском институте в его старом формате. В советском, как у нас говорят. Зато заказов много, но мы со всеми справляемся, все успеваем, потому и платят нам всем хорошо. Да, приходится пахать и совмещать сразу несколько специальностей. С простой работой справляемся сами, что-то сложное передаем специалистам именно в этой области. Как и они нам. А назвались институтом… Короче, не знаю, какие тараканы были в голове у учредителей, но в документах они писали институт, в названии НПК. Говорят, так солиднее и не ругает заказчика, тот же в устав не сморит, он название видит. А когда на тендер идем, когда нужно статус института иметь, там уже вторая часть в ход идет. Короче, можешь и так называть и так, сути это не меняет!

– Ничего не понял! – Мотнул головой Шон и улыбнулся. – У вас много такого, путанного, говорят, чтобы враг не знать.

– Не догадался, – поправил Мальков. – В фильме «Операция Ы» персонаж говорил «чтобы враг не догадался.

– А чем еще занимается ваш… «Арбалет»?

– В основном работаем с искусственным интеллектом. искин, как принято его называть. Сейчас встраиваем его в беспилотники. А еще создаем оборудование для новых навигационных систем, там где интегрируется обычный и беспилотный транспорт. Сейчас, когда их стало достаточно много, требуется управлять движением так, чтобы всем было комфортно, чтобы все могли перемещаться, не создавая проблем друг другу. А это можно только встраивая искин как в стационарные системы, так и в подвижные. Гражданские, военные, малые, большие – любые. За всеми следить нужно, всеми управлять. Число такой техники растет, вот мы предлагаем государству и частным клиентам уже готовые решения, куда входят различные автоматические радиомаяки, радары, системы управления и документирования. И, конечно же, на базе радаров, предлагаем различные информационные комплексы.

– И охранный системы, – добавил Кейси. – Такой… такие, как вы у на плато поставить.

– И охранные системы тоже входят в спектр наших услуг. «Вирус» самый дорогой и самый мощный из наших радаров, но купив его, клиент получает автоматизированный комплекс, способный обнаруживать все, что летит, идет, едет или плывет в зоне его действия. Оператор может включить его, обозначит коридоры безопасности – это чтобы сам оператор и его коллеги смогли сходить в туалет или еще куда, без того, чтобы сигнал тревоги не включился, – и ложиться спать, в защищаемую зону, лиса не проберется!

– Интересный штука, у нас в Штатах ее купили бы. Много покупать… Не пробовал предлагать?

– Коммерция не мой профиль, этим у нас другие занимаются. В основном владелец нашей фирмы и директор, это их дела, их бизнес. Есть еще коммерческий отдел, но они больше как разведчики работают, узнают, куда бы еще воткнуть наши комплексы, закидывают их рекламой. – Матвей улыбнулся. – Спамеры, короче. А как серьезный разговор начинается, когда покупатель реальные детали обсуждать начинает, то там уже директор работает.

– Вам виднее, как бизнес строить, – Кейси кивнул. – Но если что, ты знайт, я готова вам помочь на наш берег.

– Ок, – согласился Матвей и задал вопрос, мучивший его со вчерашнего вечера. – Шон, скажи, а сорвавшиеся, откуда они взялись? Я же видел, ты… Бертон, Карпентер, вы все знаете больше, но не хотите говорить.

Кейси не ответил, лишь нахмурился, молчал с минуту.

Матвей не торопил, он почувствовал возникшую напряженность, но не считал необходимым оправдываться. Вчера все были на волосок от трагедии, и если есть информация о тех, кто представлял опасность, то он имел право знать ее.

– Матвей, извини, это закрытый информация. Я не имей желаний от тебя что-то прятать… скрывать, но я сам, один… единолично не смочь решать. – Кейси притормозил перед выездом на асфальтированную дорогу, ведущую в Хосту. – Давай отложить этот разговор до назад… возвращения в лагерь. Я думать, Джон может ответчить на твои вопросы. Я смотрел, ты ему понравится, возможно, я думай, он тебе кое-что предложит. – Шон улыбнулся, его обычно холодно-отчужденное лицо сразу стало дружеским. – Как вы, русские, говорите, будет… может коллегами станем.

– Ну это вряд ли! – Улыбнулся в ответ Мальков. – Зарабатываю я в «Арбалете» неплохо, перспективы хорошие, и уезжать надолго из Москвы не планирую.

Шон кивнул.

– Это ты еще не знать… не слышал, что есть можем тебе предложить мы. Может и уезжать из Москвы не придется. А может, сам захочешь приехать из ней подальше. Как раз в связи с темой твоего вопрос. Что бы ты знать, Москва… да и Россия в целый, есть самый большие зон… очаги сорвавшихся. Власть категорически запрещать СМИ об этом говорить. Ваш СМИ, наш СМИ, все боятся народ паник. А боятся нужно другой… Не могу говорить… не буду забегать туда… фьюче… будущий, будем увидеть Джон, там спросить… говорить.

* * *

Искомую антенну сразу найти не удалось. Ни в магазине радиотоваров, куда привез их «Яндекс-навигатор», ни в сетевых магазинах популярных операторов сотовой связи. В специализированных отделах, забитых планшетами и смартфонами над ними только посмеялись, там такого отродясь не было. Зато спутниковые телефоны нашлись довольно быстро. Выяснив, что Сочи оказался в зоне покрытия спутниками новой компании «Пиплсат», Кейси выбрал два одинаковых аппарата. Матвею устройства показались дороговатыми, он считал, фирма в названии которой присутствует слово «народ», должна были сделать свою продукцию доступней. Но это было сугубо его мнение, моазовца такие сомнения не терзали. Оставив задаток, он попросил подержать оба аппарата до завтрашнего дня, моазовец справедливо полагал, что здесь они будут сохраннее, а ему будет спокойнее оставлять машину возле ресторана или пляжа. Матвей одобрил такое решение, ему тоже не хотелось, чтобы у приветливого американца возникли какие-либо проблемы.

Теперь им предстояло поколесить в поисках антенны, та, как назло ни в одном магазине не обнаруживалась. Мало того, большинство продавцов заявляла, что впервые видят такую, им ее вовсе не завозили! Дело сдвинулось только тогда, когда им на глаза неожиданно попалась вывеска магазина автозапчастей, Матвея озарило, не там искали! Как говорил вечно пьяный первый Президент России – не так сидите!

– Стой! – Попросил Мальков, трогая Кейси за плечо. – Разворачивайся.

– Зачем?

– Есть идея, стань возле того магазина, – Мальков рукой показал на красно-синюю вывеску магазина автозапчастей. Одноэтажное длинное здание расположилось вдоль дороги, рядом, возможно из-за раннего времени, пустела стоянка.

– Так это… это же для кар… магазин для машин? – Не понял Кейси, прочитав вывеску. Но сказалась выучка, Шон послушно доехав до светофора, дождался включения зеленого, развернулся. – Ты уверен?

– Посмотрим. Все равно больше негде искать, это Сочи, здесь отдыхают, а значит выгодно торговать смартфонами, а не запчастями к ним. Здесь, основной бизнес делают на приезжих, а им ждать пока отремонтируют некогда, нужно успеть пузо на солнышке погреть, в море отмокнуть, в кабаке гульнуть так, чтобы потом весь год вспоминать и новое лето ждать. Это дома можно ремонтировать, торговаться, ругаться с механиками. Здесь, в Сочи, все по-другому, здесь возможности такого растранжиривания драгоценного времени у людей нет. А потому лучше купить новый гаджет, чем ремонтировать хоть и новый, но сломавшийся – время дороже.

– Логично, – согласился Кейси, ставя припарковывая внедорожник напротив магазина. – Пока не буду раз-вора-чивать. Вдруг опять кружать до следующий поворота придется.

Мальков не ответил, водителю всегда виднее.

Выждав момент, перешли дорогу, вошли в магазин.

Продавец, которого звали Павел, среднего роста худенький темноволосый быстроглазый парень в бежевых шортах и серой футболке, повертев в руках обломок, привезенный с плато, на удивление быстро понял, что нужно покупателям.

– Автомобильная антенна для приемника GPS? – Сразу узнал он. – Была у нас такая, к сожалению недели три назад ушла.

Шон разочарованно застонал.

– Но если устроит бэушная, – тут же добавил Павел, – завтра утром я ее привезу.

Кейси и Мальков переглянулись, срок их вполне устраивал, раньше возвращаться на плато они и не собирались.

– Рабочая? Гарантия есть? – На всякий случай поинтересовался Матвей, которому вовсе не улыбалось оставлять «вирус», пусть и с мелкой, но неисправностью.

– Гарантия, что рабочая, – отшутился Павел. – Вечером сам проверю, ломанную не привезу. Крепеж у вас какой?

Вместо ответа, Мальков вывел на дисплей смартфона фотографию антенны, затем показал фото посадочной площадки.

– Ок, – кивнул Павел. – Будет. На всякий случай, сбросьте мне эти фотографии. Вот мой номер.

Матвей набрал продиктованный номер. На аппарате Павла заиграла мелодия вызова. Мальков тут же переслал фотографии.

– Как антенна будет у меня, перезвоню. Сообщу цену. Если устроит, то завтра встречаемся здесь же. Пойдет?

– Вполне, – кивнул Матвей. – И да, подскажи, пожалуйста, как нам здесь поблизости пляж найти, да чтобы там можно было недалеко машину поставить?

– А вот это реально проблема, – улыбнулся Павел. – Официально, нигде. Везде придется ставить машину на стоянку и пешком на пляж.

– А не официально?

– Да проще простого. Находите пляж, что понравился, там наверняка ресторан будет. Вот с его владельцем договаривайтесь и все, проблемы нет.

– Отлично, – Матвей еще раз улыбнулся. – Так и сделаем. Теперь еще рукой махни, куда… в какую сторону ехать. Мы в Сочи впервые и всего на один вечер, если будем искать пляж, то весь день пропадет.

– Понятно, – рассмеялся Павел. – Тогда так, я всех своих гостей вожу в «Изюм». Это недалеко отсюда, минут пять езды. Там и для машины место есть. Скажите, что от меня, быстрее договоритесь. И хинкали у них обязательно попробуйте, они умеют их правильно делать и не халтурят. Как ехать, нарисовать или «навигатор» есть?

– Есть, конечно, кто сейчас без него ездит, прямо сейчас забью в него название ресторана. – Улыбнулся Матвей. – Спасибо, за подсказку, обязательно воспользуемся.

Шон, благодаря Павла, поднял обе руки ладонями к продавцу. Мальков удивленно отметил, что жест удивительно похож на то, что изображено на эмблеме «МОАЗ».

«А не плохо они придумали» – подумал Матвей и впервые подумал о МОАЗ, как о той организации, где ему было бы интересно поработать.

Оставив задаток, Матвей и Шон вышли, перебежали дорогу. Оказалось, удачно встали – как раз в сторону Адлера, разворачиваться не пришлось. Кейси ввел в «навигатор» название ресторана.

– Это здесь, рядом! – Удивился Матвей. – Не за пять, но за десять минут точно доедем.

– Значит правда сказать продавец? – Кейси разблокировал машину и полез за руль.

– Правду. – Довольно улыбнулся Мальков, усаживаясь в пассажирское кресло. – А ты как хотел, парень знает все, что рядом с ним, он же не будет окучивать пляжи в другом конце Сочи, ему и здесь комфортно.

– Окучивать? – Не понял Шон. – Что значит слово окучивать?

* * *

Пышущая жаром Москва, выведенный из строя «вирус», лагерь строителей, потеряшки, Михалыч и благословлённый переключатель, из-за которого он здесь, все это и еще многое другое осталось позади – мощными гребками Мальков уходил все дальше и дальше в море. И пусть он знал, что плыть нужно вдоль берега, а не от него, сейчас это было неважно, сейчас он в приятной неге морской воды, сейчас он, наконец, в море!

Быстро миновав линию буйков, арбалетовец продолжал безрассудно уходить все дальше – плечи, грудь, спина, бедра, да все тело требовали нагрузку, требовали грести и не останавливаться. А главное, это требовал мозг, загаженный гнетущей атмосферой на плато Янгеля, куда принесла его нелегкая. Это же надо, в этот клубок полусумасшедших он угодил по вине полного придурка, решившего, что станция неисправна! Если только задуматься о нелепом предлоге для командировки, уже повод поехать собственной крыше. Тебя вызывает патриот Альцгеймера, чтобы ты жил в среде полусумасшедших алкоголиков и отбивался от атак совсем уж свихнувшихся потеряшек! Поведать кому, решат – анекдот рассказываешь! Нет, лучше совсем не думать о плато и его обитателях, лучше разогнаться, как следует, да так, чтобы мышцы пели от нагрузки, чтобы кожа морской влагой пропиталась!

И Матвей греб, греб и не останавливался. Не останавливался, пока не прошел первый восторг и к нему возвратилась способность ощущать окружающее, в том числе и слышать тот мат, что летел в его строну с желто-красного спасательного катера, несшегося ему наперехват.

– Куда прешь… – Дальше шел набор выражений, всем знакомый, но всегда несущий различную смысловую нагрузку. Сейчас от Матвея хотели, чтобы он возвратился к берегу и уе… уезжал туда, откуда приехал.

Ладно, говорливые, уломали, к берегу так к берегу, тем более что силы стали заметно убывать. И да, они правы, что-то он больщанул, последние десятки метров стали какие-то совсем длинные и трудные.

– Матвей, ты чего? – Шон удивленно смотрел на товарища. – Хотел в Турция?

– Это типа ты пошутил? – Матвей, перебарывая слабость, вышел из воды и наткнулся на гневно вопящего волосатого и носатого спасателя.

– Ты, долбанный… ты…

– Угомонись! – Рявкнул Мальков, возвышаясь над крикуном почти на голову. – Своим криком всех посетителей распугаешь! Если есть, что по делу сказать, говори, нет, не мешай отдыхать.

– Не делай так больше! – На удивление мирно попросил тот. – Устали утопленников носить, если топиться собрался, лучше на соседний пляж иди.

– Извини, – Попросил Мальков. – Не нужно за меня волноваться.

– За тебя никто и не волнуется, за рыб боюсь, ты большой, им кушать тебя долго, вдруг обожрутся человечинкой. – Спасатель заковылял по колючей гальке, громко бурча под нос. – Каждый день находится умник, венков на вас не наберешься!

– Матвей, ты зачем это решил? – Кейси, длинный, худой как велосипед, и белый, как сметана, казался на пляже чем-то инородным среди загорелых, красных, бронзовых и почти черных тел. – А вообще хорош-ий стиль, занимался плаватием?

– Да, но для себя. – Мальков восстановив дыхание, сделал несколько упражнений для продувки легких. – У меня вообще спортивная семья, мама тренер, пловцов готовит. Папа рукомашеством занимается, у него школа своя, бойцов готовит. Вот каждый из них меня старался сделать чемпиона в своей области. А я неправильный уродился, честолюбия, говорят, нет. Вот с горя в науку пошел. Чтобы никого из них не обижать.

Шон кивнул.

– Теперь понятно. Я все думал, откуда у тебя такой… такие навыки в споре… в драке. – Кейси опустился на взятый в прокат шезлонг. Рядом стоял такой же для Малькова. – Там, на плато, у тебя хорошо уширо-гери получился. Только первый шаг слишком длинный был, при промахе за ногой… полетел мог!

Арбалетовец вскинул бровь, а тощий моазовец не так уж прост.

– Карате? – Спросил Матвей.

Шон кивнул.

– Это обязательный подготовк для всех го… кто работать в МОАЗ.

– По тебе и не скажешь, – Матвей обтер тело, расстелил мокрое полотенце, лег в шезлонг. – Не люблю карате.

Встретившись с недоуменным взглядом пояснил.

– Слишком много ритуалов, ката… А толку? Попадет каратист на подготовленного бойца, пока будет свою ката плясать, половину здоровья отобьют!

– Это предвзятошный… ошибочный мнений! – Лицо Кейси стало пунцовым. – Это… Это…

– Да не парься, Шон, пошутил я! – Мальков поспешил успокоить Кейси. – Это мы всегда так стебемся, когда на тренировках пересекаемся с каратеками. Они нас подкалывают, мы их. Я же не знал, что тебя так переклинит сразу. Все виды хороши, кроме диванных. Извини, если так обидел.

– Мы не обижаемся! – Резко ответил Кейси, затем уже другим тоном пояснил: – Нас учит… учили, что у русских нельзя обижаться!

У Малькова от слов моазовца расширились глаза, затем он не выдержал и захохотал.

– Что опять я сказал не так? – Забеспокоился Кейси и не думая смеяться.

– Чему вас там еще учили? – Спросил Матвей, едва сдерживаясь от смеха. – Случайно, как входить в хату не натаскивали?

– В хату? Это в дом, так? Да? – Удивился Кейси. – А там тоже есть сложность? Я думал, как везде, зашел, поздоровался. А, понял, постучаться нужно вначале. Так?

– Так, Шон, так! – Матвей изо всех сил старался не засмеяться.

– Кукуруза, кукуруза, горячая кукуруза, – на пляж вошла толстая тетка в бандане, полосатом сарафане до пола и грязными ногами во вьетнамках. – Кукуруза, горячая кукуруза!

Матвей неожиданно ощутил, что голоден, а главное, давным-давно не ел кукурузу.

– Шон, кукурузу будешь? – спросил он у моазовца.

– Кукурузу?

– А! – Махнул рукой Мальков. Не слушая ответ, достав из кармана лежащих рядом джинсов деньги, пошел к торговке.

– О, молодец, правильно делаешь, кукуруза вкусная, горячая! – Обрадовалась торговка.

– Дайте нам две, нет, четыре штуки, – попросил он.

– Правильно, бери четыре! – Торговка быстро спрятала протянутые деньги, достала клочок газеты, выложила на него четыре дымящихся початка, рядом сыпанула щепотку соли. – На здоровье!

Мальков еле успел добежать до шезлонга, горячая кукуруза жгла ладонь, тонкая газета совсем не спасала. Быстро стянув бумагу с кукурузой на пластиковое сиденье, замотал обожжённой рукой. Затем, не выдержав, побежал к морю, сунул руку в воду.

Кейси наблюдал за Матвеем с нескрываемым вниманием.

– Это у вас ритуал такой? – Спросил он у Малькова, когда тот, корчась и пытаясь не упасть на впивающей в подошвы ног раскаленной гальке, вернулся к шезлонгам. – Перед тем, как кушать маис руку в воду совать?

Матвей взмахивая рукой, посмотрел на американца.

– Это ты типа пошутил? – Спросил Мальков.

– Ага, – заулыбался Кейси. – Не все же тебя пошутить над нами. И кстати, как нужно ходить в хату?

* * *

Вечером, когда солнце уже частично погрузилось за горизонт, решили, что купаться на сегодня хватит, пора ужинать. Если что, можно завтра утром, перед отъездом на плато еще разок окунуться. Впрочем, и сегодня еще не поздно, но уж больно есть хотелось. Особенно худощавому Кейси, альбинос все хотел попробовать загадочные хинкали, что им посоветовал Павел, продавец из магазина автозапчастей.

Постояв под душем с пресной водой, переоделись. Запасных плавок не взял ни тот, ни другой, потому джинсы надели на голое тело, а отжатые плавки оставили сушиться в багажнике внедорожника.

Ресторан располагался сразу за территорией пляжа, владельцы постарались сделать так, чтобы отдыхающим не приходилось задумываться о том, где бы им пообедать или поужинать. Не нужно даже идти переодеваться, надевай то, в чем пришел и садись за стол. Приветствуется все, шорты, майку, для женщин халатик или обернутое вокруг бедер парео и единственное, что должно присутствовать в обязательном порядке, ваша платежеспособность.

Большое помещение было разделено на условные зоны-залы с различным количеством столиков. Перегородками служили деревянные этажерки, заполненные горшками с различной растительностью и большими аквариумами со светильниками. Копеечные двухметровые конструкции создавали иллюзию уединения кабинетов дорогих московских ресторанов, чему содействовали различные сочетания кресел с низкими спинками и таких же двух и трех местных диванчиков. Вся мебель производила впечатление добротной, но дешевизну спрятать до конца не удавалось. Впечатление усиливалось такой же посудой, вроде бы все не из безобразной пластмассы «Макдональдсов», но домой такую не купишь, да друзьям на новоселье не подаришь. Разве что на дачу, если зимой украдут, то и не жалко. Впрочем, для пляжного ресторана большего и не требовалось, главное, чтобы готовили вкусно, наливали быстро, а музыку играли самую популярную.

За музыку в «Изюме» отвечали пятеро средней небритости парней в джинах и светлых клетчатых рубахах. Двое старательно теребили струны, один колотил по барабанам ударной обстановки, четвертый за стойкой с простеньким синтезатором изображал из себя клавишника, пятым был вокалист.

– Здесь уютный, – отметил Кейси, выбирая пустующий столик на четверых. – Надеюсь, мы не зря сюда приехал.

– Если поесть, то возможно, – Матвей оглядел пустующую территорию, обозначающую талцпол, – а вот со второй частью нашего плана, вряд ли. Такое впечатление, что здесь собираются семьи с детьми и стареющие, но еще имеющие возможность заплатить, алкоголики.

Шон, вслед за Мальковым, огляделся.

– Ты еще совсем молодой, Матвей, – широко улыбнулся моазовец. – А потому спешишь. Еще не вечер, так вы говорить?

– Старик нашелся! – Не зло, с улыбкой, огрызнулся Матвей. – Тебе сколько лет?

– Мне уже есть пятьдесят два, – грустно вздохнул Кейси. – Это я только смотрю так молодо.

– Да ну, – не поверил арбалетовец. – Пятьдесят два? Ну ты загнул!

– Пятьдесят два, – вновь повторил моазовец. – Джону плюс десять больше, а…

– Карпентеру за шестьдесят? – Мальков саркастически улыбнулся уголком рта. – Да прекрати, ему максимум тридцать пять! Ну, сорок, хрен с ним, но не шестьдесят два! Ты решил так пошутить? Разыгрываешь? Наверное, тепловой удар? Или маис в голову ударил?

– Матвей, не надо так сказать. Я могу легко доказать свой слов. Мой возраст тут, – Кейси достал синюю книжицу паспорта. Лукаво блеснули темные глаза, на лице играла легкая и чуть-чуть грустная улыбка. – Убедись.

Мальков раскрыл документ. Он впервые держал в руках американский паспорт, пару секунд адаптировался, затем прочитал дату. Да, американец прав, ему действительно пятьдесят два, а Матвей выходит невоспитанный грубиян. Нужно извиняться…

В последний момент глаз зацепил какое-то не несоответствие. Точнее не несоответствие, еще не сформированную, но беспокоящую деталь…

Да, вот оно! Мальков быстро выхватил из кармана смартфон, включил дисплей, посмотрел дату… Так и есть, пятьдесят два Кейси исполнилось именно сегодня!

– Шон так не честно! – Рот арбалетовца непроизвольно растянулся в улыбке. – Ты сказал, что тебе уже пятьдесят два, а тебе исполняется пятьдесят два только сегодня! И пока мы это не отметим, цифра пятьдесят два, не засчитывается!

Кейси рассмеялся, громко рассмеялся, хорошо, в голос, так, что его услышали за соседними столиками и обернулись. Через стол от них сидела компания из четверых мужчин среднего возраста и одной женщины, платиновой блондинки. Все мужчины были различного роста, но создавали впечатление крепких, способных постоять за себя людей. У троих упитанность излишествовала, животики подушками нависали над ремнем, четвертый же, казался худым и сухопарым. Особенно на фоне своих сотрапезников. Женщина, сидевшая спиной к Матвею и Шону, казалась стройной, сквозь легкое бледно-голубое платье просвечивались позвонки чуть согнутой спине. На смех Кейси она обернулась, стало понятно, что она если и моложе сегодняшнего именинника, то ненамного.

Рядом с этой пятеркой, за большим круглым столом, рассчитанным человек на восемь, а то и десять, разместились два смуглолицых темноволосых парня. Оба в темных брюках и таких же темных поло. Парни сидели боком к столику Матвея и Шона, активно жестикулируя, они что-то темпераментно втолковывали официанту.

Третий из занятых столов, принадлежал семейной паре с мальчуганом лет семи. Родители уже закончили ужин, малыш же все еще сидел над большим бокалом с мороженым и что-то с недовольным видом бубнил ни на кого не глядя.

– Господа, прошу внимания! – Матвей быстро сообразил, как ему загладить неловкость! – Господа! Леди, – Мальков шутливо кивнул блондинке, затем встретился глазами с мамой мальчугана, – и джентльмены. Приношу свои извинения, что отвлекаю вас от несомненно важных дел, но я только что узнал, что у моего друга сегодня день рождения и предлагаю это отметить! Официант, – Мальков сделал жест, подзывая его к себе. – Всем коньяк, дамам, если захотят, шампанское, маленькому джентльмену… мороженое. Или что он сам захочет!

– Матвей, это много… это лишнее, – Шон, не ждавший такого поступка Малькова, искренне удивился и растерялся. – Я же не за этим… Я хотел совсем другое…

– Это все? – Невозмутимо поинтересовался официант. – Так я несу?

– Да и побыстрее! – Мальков весело кивнул. – И не забудь, как разнесешь бокалы, заказ у нас принять, а то за пустым столом сидеть не интересно!

Несколько секунд в зале стояла тишина, лишь только официант быстро удалился, затем послышался одобрительный гул, платиноволосая дама, обернувшись всем корпусом, сделала несколько хлопков в ладоши. А затем всех будто прорвало, первыми отреагировали спутники блондинки. Вся четверо мужчин поднялись, дружно подошли пожать руку имениннику. За ними потянулись те двое, что сидели за круглым столом, последним попытался встать глава семейства, но в этот момент в зал вошел официант.

Вернулся гарсон достаточно быстро, но вместо того, чтобы принести уже наполненные бокалы, поступил чисто по-русски, принес две бутылки. Но разве это когда было проблемой в России? Пузатую бутылку «Хеннеси» едва он, сорвав крышку, поставил ее перед Матвеем, подхватил один из парней, что сидел за большим столом. Быстро налив Малькову и Кейси, пошел наполнять бокалы остальным.

Шампанское официант разливал сам, причем он это делал едва не дольше, чем темноволосый наливал коньяк.

Платиноволосая, подхватив со своего столика тарелку с рыбной нарезкой, принесла и поставила ее на стол именинника.

– Вот, закусите, ребята, – сказала она, – а то у вас совсем ничего нет.

– Какой нет! Какой нет! – Весело закричал высокий грузный мужчина, что сидел рядом с платиноволосой. – Пусть к нам садятся, у нас всего полно!

– Да-да, ребята, Эдик прав, давайте к нам! – Подхватила блондинка. – Мы все будем только рады, да мальчики?

«Мальчики», будто элетрошокером ужаленные, вновь вскочили и стали приглашать к себе за стол. Тут же придвинули стулья из-за соседних столов, оттуда же перенесли тарелки и приборы, вошедшего официанта послали за дополнительными закусками и напитками.

– Садись, дорогой, вот тут! – Прорычал еще один из толстяков. Когда он сидел за столом, не было заметно, какой он крупный, теперь же, встав на мощные, чуть кривоватые ноги, стал похож на вздыбившегося медведя. Махнув мощной волосатой рукой в сторону освободившегося рядом стула. – Меня Нугзар зовут! Вы как раз вовремя подоспели! Мы тут пока только… разминались, а сейчас главное принесут. Хинкали любите? Сейчас принесут. А пока вот купаты берите, отбивные, вот пироги осетинские… Этот с сыром, вот здесь с мясом, там вон с тыквой… А там, вот там, да-да там, попробуйте – Здоровяк своей вилкой наколол и плюхнул на тарелку Кейси несколько жаренных полосок. Затем сделал тоже самое с тарелкой Матвея. – Жаренный сыр любите? Это лучший!

– Да погоди, куда лошадей гонишь! Сказали же, тост сейчас пьем, день рождения у человека! – Остановил здоровяка чернявый парень. Он втиснулся между медведеподобным и Кейси. – Вот, братан, держи закусон и не тяни, бери бокал!

Шон, ошеломленный происходящим, глазом не успел моргнуть, как в его правой руке оказался бокал с коньяком, в левой вилка. На левом зубчике вилки висел кусочек лимона, на правой, балык, на средней маслина.

– У всех налито? – Громко спросил напарник разносящего бокалы, такой же чернявый абориген. – Тогда за нашего гостя, за его, ни на секунды не сомневаюсь, уважаемые годы, за его удачу, что привела его в этот ресторан! И за то, чтобы он и через сто лет поднимая бокал за свое здоровье, вспоминал и говорил многочисленным детям, внукам, правнукам и праправнукам о том, как свой самый лучший день рождения он отпраздновал у нас, в нашем благословленным Сочи! За тебя, мой дорогой, за твой день рождения и…

– Алаверды! – Громко и звонко произнес молчавший до сей поры сухопарый. – Дорогой, меня Вахтанг зовут, скажи нам свое имя, мы же должны знать, за кого тост поднимаем.

– Шон, – негромко произнес Кейси.

– Как? – Не понял Вахтанг.

– Ну Слон его зовут, достаточно тебе? – Вновь взял инициативу в свои руки темноволосый. – А меня Гоча зовут. Гоча Сухумский. Меня здесь все знают…

– А наш гость…

– Так ты из Сухуми? – Удивился Вахтанг.

– Не Слон, а Шон, – попытался вставить Матвей, но его уже никто не слушал.

– Да мы выпьем за гостя или нет! За вас! – Звенящий, и одновременно удивительно теплый, хорошо поставленный голос единственной женщины за столом, перекрыл все остальные голоса. – Здоровья, счастья и исполнения желаний!

Блондинка выпила, причем не шампанское, коньяк. Остальные последовали ее примеру.

Кейси, дождавшись кивка Матвея, тоже выпил. Он надеялся, что затеянная Мальковым авантюра закончилась, теперь они смогут спокойно поужинать. Наивный, все только начиналось. Теперь каждый в зале считал своим долгом ответить на тост и выставить выпивку. Ну, разве что семейная пара с мальчиком предпочли незаметно покинуть сдвигаемые столы, видимо хорошо знали, чем это все обычно кончается. Шон, например, не знал. Да и Матвей, нужно признать, с кавказскими реалиями знаком был слабо.

– Друзья! Сотрапезники! Предлагаю тост за спутника нашего именинника и гостя нашего города… Как вас зовут, молодой человек? – Вахтанг теперь обратился к Малькову, одновременно делая знак своим товарищам, что бы те наполнили бокалы.

– Меня зовут Матвей, – представился Мальков, затем кивнул на моазовца, – а это Шон Кейси, гражданин США и сотрудник международной организации защиты от астероидов. – А теперь простите…

– Так, коллеги, друзья, земляки и просто мои любимые сочинцы, – не давая закончить Малькову, продолжил Вахтанг. – Предлагаю выпить за нашего Матвея, доставившего нам такое удовольствие, как знакомство с уважаемым Шоном…

Матвей понял, что потерял контроль над ситуацией. Он не успел еще толком сформулировать убедительную причину отказаться от приглашения, как оказался за сдвинутыми столами, а его соседи, в том числе и смеющийся Шон, поднимали бокалы в честь тоста за тамаду, коим стал, вполне ожидаемо, Вахтанг. А дальше понеслось, пили за главного бога, после него, за Георгия Победоносца, за мир, за женщин, в лице Илоны, единственной представительнице прекрасного пола, оставшейся в компании. И за родителей пили, за детей, за каждого сидевшего за столом по-отдельности, а затем за всех вместе. Наконец, тамада наговорился и стал поочередно давать слово каждому сидящему за столом. И тоже, естественно, пили…

Официант только успевал таскать подносы с различной снедью и коньяком. Заботливая Илона, оказавшаяся между Матвеем и Шоном успевала подкладывать еду обоим, тарелки у них не пустовали, но и съесть все, что туда попадало, было просто нереально. Пхали, сациви, лобио, хачапури слоенный, хачапури лодочкой по-аджарски, хачапури по-мингрельски, хинкали, всевозможные шашлыки – из баранины, свинины, осетрины и овощей, одним словом столы ломились.

Первое время Мальков прикидывал, во что же обойдется это импровизированное застолье, но после того, как он только попытался заикнуться об оплате, невысокий седой крепыш с незнакомым москвичу именем Мурман, пригрозил ему пальцем и произнес:

– Забудь об этом! Вы гости, ваша обязанность кушать и пить, а все остальное мы решаем! Гости в карман не лезут, а то зашьем!

– Но также нельзя, мы не можем…

– Матвей, ты молодой, ты еще ничего не понимаешь. – Мурман не грубо, но настойчиво положил руку на плечо москвича. – Это у вас там, в Москве все не так, а у нас здесь в Сочи иной менталитет. Все, кого ты видишь за нашим столом, люди не бедные. Все имеют свой бизнес. Большой, маленький, но свой. У нас тут нечто… своего клуба, мы можем привести гостей, родственников, друзей, но платим только мы…

– Да не слушай ты его! – Вмешался в разговор вездесущий Вахтанг. – Просто среди наших коммерсов существует поверье, кто заплатил за дружеский стол, к тому придет удача. И чем больше заплатишь, тем больше получишь! А так как нас таких много, то по пятницам мы собираемся компанией и ходим по ресторанам. В одном я заплачу, во втором Эдик…

– А почему это Эдик? – возмутился Мурман. – Сейчас моя очередь!

– В третьем Мурчик, – продолжил Вахтанг, примирительно кладя руку на плечо товарища. – А там дальше, другой ресторан. И так, пока все не выполнят программу вечера, мы не расходимся. Сколько нас за столом, столько кабаков и посетим, всем дадим удачу приманить! Так, что это не вы, это мы у вас в долгу, вы нам такую возможность дали! Кушайте, пейте и не заморачивайтесь, вы никому и ничем не должны, полезете платить, отнимите чужую удачу, а оно вам надо? Разве мы плохие люди, чтобы так нам насолить?

– Вот зараза такая, взял и все открыл! – Улыбнулся Мурман. – Это же наш секрет! Так, все, хватит о делах, продолжаем! Отдых только начался!

Мальков хотел было возмутиться, сказать, что-то типа «мы тоже решаем, мы тоже можем платить», но предусмотрительная Илона в этот момент сунула ему руки бокал и шепнула:

– Матвей, тамада тебе слово дал, говори.

Мальков посмотрел на бокал, на тамаду, тот действительно выжидающе смотрел на него. И не только он, быстро оглядевшись, Матвей увидел множество глаз, смотревших на него.

– Друзья мои! – Начал Матвей, находясь в мучительном поиске что бы сказать такое, отчего все эти приятные люди поймут, какой он хороший человек и как любит их всех и… Ну и много всего такого, за что следует выпить. – Я очень рад оказаться… Нет, говорить очень это неправильно, так в кругу друзей, не говорят. Я безумно рад оказаться сегодня вместе с вами, я горд, что в нашей стране есть место, есть природа, но главное, есть люди, каких нет нигде! Шон запомни, ты больше нигде и никогда не увидишь таких людей, как здесь! За вас, за ваш край, за ваш город, за море, а главное за сочинцев!

Под одобрительный гул, все выпили. А потом говорил Шон, за ним темноволосый…

Приходить в себя Матвей начал в тот момент, когда на улице совсем стемнело и включились фонари. Именно в этот момент, словно бы вместе с фонарями включили и его, Мальков вдруг стал понимать, что застолье с этими удивительными людьми завершилось, что все уже вышли из ресторана и стали рассаживаться по машинам.

Матвей неожиданно вспомнил об оплате и все порывался вернуться, но пожилой Мурман вновь обнял его за плечи и, в который раз терпеливо пояснил, что все уже оплачено, но вечер еще не кончился и они все вместе сейчас едут в Сочи продолжать веселье.

– А разве мы не в Сочи? – Удивился Шон. Он действительно стал говорить на русском значительно лучше.

– В Сочи? Мы в Адлере, – Мурман рассмеялся и показал рукой на Матвея. – Запомни Шон, это для них, для москвичей, Адлер это Сочи. Для них, весь берег это Сочи. А для нас есть Адлер, есть Лоо, есть Хоста, есть Мацеста, а сам Сочи, это наш маленький уютный Центральный район. Там много ресторанов, кафешек, баров и везде нас знают, везде любят и хотят, чтобы мы пришли! Вот это и есть для нас, Сочи! Здесь мы оказались из-за Илоны, ее встречали в аэропорту да решили заехать сюда перекусить. А гулять мы сейчас поедем, гулять мы будем в Сочи, там даже воздух другой! Так, что давайте, собирайтесь, сейчас едем.

– Куда едем? – Опешил Шон, его круглые глаза затравленно посмотрели на Матвея. – Я уже кушать не могу!

– Гулять едем! – Весело и нарочито сердито закричал Мурман, по-блатному расставляя руки. В его темных хитрых глазках легко читалось лукавство. – И попробуйте оба не согласиться, ваш приезд будет не засчитан и вам придется еще раз приехать в Сочи!

– Мурман, не рычи! – Подал голос Эдик. – Не пугай людей!

– Я… Я не могу ехать, я уже совсем выпил, – растерянно заметил Кейси. – Мне нельзя за руль!

– А на кой нам твоя машина? На моей поедем! – Мурман показал на свой «крузак». – Места всем хватит!

– Нет-нет, я не мочь, машина корпоратив, я не могу оставлять. Я не могу ехать! – Продолжил лепетать ошарашенный бешенным напором моазовец. От волнения у него вновь испортился русский язык. – Я не иметь прав ехать!

– Мурман, время! – Вахтанг, успевший усесться за руль своего внедорожника, вновь вышел. – Там же люди ждут, чего вы тяните?

– Да вот гостей никак не уговорю ехать!

– Ну раз не хотят, значит есть какие-то планы, что ты привязался к людям! Хотят, пусть едут, не хотят, чего насильно тянуть? – Вахтанг помахал рукой Матвею и Шону. – Без обид, ребята, хотите, поехали, вам всегда рады, не хотите, не обижайтесь, но нам ехать пора!

– Никаких проблем! – Матвей «жестом МОАЗ» показал, что все в порядке. – Благодарим за вечер!

Пожав плечами, Вахатанг сел в машину.

– Значит, нет? Не уговорю? – Мурман посмотрел на Малькова. – А ты чего не едешь? Ну он машину охранять будет, а ты чего? Поехали с нами, побухаем, телок снимем, отдохнем? ночевать есть где у меня всем место хватит. Или давайте ключи, я посажу кого-нибудь, он вашу машину к моему дому пригонит, а сами со мной по кабакам поедите! Как, поехали?

– Благодарю, Мурман, все от души, но в следующий раз. – Матвей прижал левую руку к груди, правой показал на моазовца. – Шон точно не поедет, руль он никому не доверит, а сам тоже закон нарушать не хочет. Я же гостя одного оставить не могу, не красиво будет.

– Да какой закон, пусть хоть кто-то попробует нас остановить! Вы же с нами ехать будете? – Только от мысли, что найдется тот, кто посмеет остановить его, Мурмана, у сочинца вызвала бурю негодования. Ты о чем говоришь, да я…

– Мурчик, благодарю, я обязательно еще раз из Москвы прилечу специально с тобой увидится, по всем ресторанам, куда считаешь нужным, пойдем, но сегодня…

Мальков виновато развел руками.

– Ну ладно, раз решили остаться, пусть будет по-вашему! Но в следующий раз так просто не отделаетесь! – Мурман, улыбаясь, погрозил пальцем. – Все, тогда я поехал!

Садясь за руль Мурман прощаясь, шутливо помахал кулаком, дверь за ним захлопнулась и, громко сигналя оставшимся, караван машин отправился искать новых развлечений.

Кейси и Мальков остались одни.

Глава 7

– Удивительные люди у вас здесь, хорошие, – констатировал Шон, глядя на удаляющиеся задние фонари машины Мурмана, – но жить в таких условиях я бы не смог. Год-два и в госпиталь. Печень пришло… нужно будет менять.

– А мне кажется, зря мы отказались! – Вздохнул Матвей, озираясь на опустевший ресторан. – Они веселиться поехали, а мы куда сейчас? Кабак, сам видишь, пустой, наверняка скоро закроется, пляж… да что там ночью одним делать? Были бы телки, тогда другое дело.

– Ты молодежь, потому глупый! – Американец широко улыбнулся. – Что ты делал без меня? Пока ты… ходил в Нирван, я успел у официант узнавать, где можно… как этот вы говорите, «снять телок». Он сказать, это в двух шагах здесь. Дансинг… клаб «Цитрус». Вон, смотришь, вывеска светится? Нам туда.

Мальков обернулся, и вправду, сразу за длинным забором высвечивалась часть электронного рекламного щита, по которому переливались различные цветовые сочетания фона и картинок. Что содержало основное изображение, с того места, где стояли приятели, было не видно, зато на видимой части все время «выбегали» и гасли буквы, представляющие собой последний слог от названия, получалось весьма символически – «рус».

В клуб они попали, миновав троих мордоворотов изображающих фейс-контроль. Далее шел длинный коридор, но грохот музыки прибивал уже здесь. Но оказалось, что это был не звук, звучок. Что такое звук, они почувствовали, когда вошли в зал. Здесь стоял такой грохот, что не только соседа, себя не было слышно! Вот где сказалось спасительное гостеприимство сочинцев, если бы не такое количество предварительно выпитого спиртного, точно можно было бы получить звуковую контузию!

Ошеломленных акустическим шоком гостей из растерянности вывел официант. Адаптированный к такой громкости музыки, он жестом позвал их идти за собой. Подведя к барной стойке, показал на свободные стулья, затем повернулся и рукой ткнул в сторону столиков.

Малков кивнул и показал на столик. За барной стойкой сидеть не хотелось, там нужно было пить, а они и так уже сегодня с этим перебрали.

Официант нашел им не очень удобное место, колонна, за которой он их усадил, перекрывала половину танцпола. Но Матвей, соглашаясь, махнул рукой, он рассчитывал, что так получит хоть мизерную, но защиту от долбежа из колонок.

Халдей исчез, но через минуту вновь возник у столика и сунул Шону и Матвею несколько ярких буклетов. Мальков открыл первую попавшуюся, это оказалась карта вин. Во второй папке нашлось меню, в основном это были псевдояпонские названия морепродуктов. Есть не хотелось вовсе, пить тоже, но сидеть за пустым столом тоже не годилось. Ткнул в первый попавшийся коктейль, прочесть, что это, не давал тусклый, перебиваемый резкими всплесками разноцветных бликов, свет. Тем же методом тыка, выбрал напиток. На фото был изображен высокий стакан с чем-то желтым и Мальков рассчитывал, что выбрал апельсиновый сок. Большего, в отсутствии возможности общаться при помощи речи, Матвей сделать не мог.

Официант перешел к Кейси, но хитрый янки ткнул пальцем в Матвея, затем в себя и показал два пальца.

Улыбка официанта показала, что Шон не первый, кто поступает таким образом. Собрав буклеты, он исчез.

Мальков огляделся. В зале, способном принять под двести гостей одномоментно, было не очень многолюдно, казалось и половины столиков не были заняты. Матвей уже успел в очередной раз пожалеть, что они отказались поехать с компанией своих новых знакомых, но что теперь, что сделано, то сделано. Раз остались, нужно выбирать из того, что есть.

Девушек в зале хватало, но то ли сегодня выпили недостаточно, то ли вечер оказался не урожайный, но никого, за кем можно было приударить, Матвей не обнаружил.

Вновь, словно бы из ниоткуда возник официант. На подносе, помимо заказа, он сразу принес счет. Пока Мальков доставал деньги, Шон сунул в карман халдея купюру, и изобразил обеими руками характерное движение, изображающее большую женскую грудь. Затем махнул пальцем на себя, на Матвея и на свободные кресла за столиком.

Официант, понятливо кивнув, выставил вверх большой палец. Получив деньги за напитки, забрав бумажку со счетом, быстро удалился.

«Диалог» Шона с официантом, не остался незамеченным Мальковым. Он шутливо повторил то движение Кейси, каким тот обозначил официанту предпочтительный размер женских прелестей и засмеялся.

В ответ Кейси только усмехнулся.

От нечего делать, Матвей попробовал коктейль. В бокале оказалось что-то сладкое, пахнущее мятой, имбирем и еще чем-то тропическим, кажется манго. Но более всего в напитке ощущался крепкий алкоголь с приличным содержанием сивушных масел.

Недовольно отставив бокал с коктейлем, потянулся к стакану, в котором, как он предполагал должен был быть апельсиновый сок. Но и здесь Малькова ждало разочарование, вместо желанного вкуса, сквозь забившего всю верхнюю часть стакана кубиков льда, он глотнул нечто, напомнившее ему дешевый мультивитаминный напиток из картонных упаковок. И этот стакан Мальков отодвинул от себя.

Посмотрел на Кейси, тот улыбаясь, следил за его мучениями. Бокалы моазовца стояли нетронутыми там же, куда их поставил официант. Матвей жестом показал, свое мнение о содержимом бокалов, Шон со снисходительной улыбкой, слегка пожал плечами.

И в этот момент наступило блаженство, музыка в зале смолкла, приятная тишина бальзамом сняла звуковое давление.

– Фух, – выдохнул Матвей. – Неужели перерыв? Еле дождался. Как они здесь выживают?

– Привычка, – меланхолично отметил Кейси. – Адаптация. Слух, как и зрение, функций мозг, следовател-но при соответствии… при соответствующем тренинге, можно адаптироват-са и привыкнуть к такой громкости. И ты тоже можешь…

Кейси умолк на полуслове, его внимание отвлекли три девушки, подошедшие к их столу.

– У вас свободно? – Спросила невысокая плотная девушка с гордо выставленным вперед третьим размером. Розовая блузка со спущенной на плечи резинкой широкого воротника, плотно охватывающие крутые бедра, джинсы. – Меня зовут Вика.

– Марина – Рядом с Викой встала худенькая стройная девушка. Она была в цветастом платье до колен. В туфлях на каблуках, казалась высокой. На небольшом лице, скрытом длинными волосами, выделялись густо накрашенные глаза и пухлые губы.

– Снежана. – Представилась третья. Среднего роста, огненно-рыжие волосы, круглая мордашка, покрытое конопушками пухлое белое тело, упакованное в прозрачную белую блузку и короткую красно-коричневую клетчатую юбку.

В тот же миг, за спинами девушек возник официант.

– Что будете заказывать? – Спросил он.

Девушки переглянулись, бросили взгляд на стол, где стояли нетронутые напитки, затем дружно посмотрели на Матвея.

– Принеси им это самое! – Улыбнулся Кейси. – Такой же.

Невозмутимо кивнув, официант ушел.

– Я Матвей, это Шон, – продолжил знакомство Мальков.

– Шон? Какое странное имя, – жеманно заметила Вика, стрельнув глазками в альбиноса. – А вы откуда такой, Шон?

– Из Америки, – гордо сообщил Кейси.

– Из Америки? – Удивилась Снежана. – А говорите на нашем, как русский!

– Он из белоэмигрантов. – Пошутил Матвей. – Его воспитывала бабушка, она его наказывала, если переходил на американский.

– Бедненький, – Снежана положила руку на колено Кейси.

– Я…

Что хотела сказать Вика, выставившая вперед грудь, услышать не получилось, вновь загрохотала музыка. Не растерявшаяся Вика, тут же потащила Кейси на танцпол. Моазовец не сопротивлялся.

Матвей почувствовал, как в его ладонь протиснулась ладонь Марины. Повернувшись к девушке, Мальков увидел ее кивок в сторону танцующих.

– Пошли, – согласился он, но, не услышав своего голоса, просто встал. Марина последовала за ним.

Танцевала Марина неплохо, Мальков, в этом разбирался. Его мама, Галина Сергеевна, всегда считала, что помимо основных тренировок, которыми они с отцом загружали сына, Матвей обязан уметь танцевать, а потому водила его в соответствующую секцию при клубе. Подростком Матвей возмущался, ругался, пытался манкировать занятия «не мужским», как он считал делом. Повзрослев, почувствовав на школьных вечерах удивленный восторг одноклассниц и легкую завись друзей, Мальков понял, как был не прав и не раз с благодарностью вспоминал настойчивость родителей.

С первых же па Матвей почувствовал, танцевать Марина любит, но школы нет и не было, обычная бытовая самоучка. Но то, что она умела, делала неплохо. Бывают такие люди, подсмотрят ряд движений, по телевизору, в кино или на танцах, затем потренировавшись, начинают сами повторять. Иногда получается, иногда нет. Чаще нет, конечно, но при достаточном упорстве бывает даже оригинально. Местами. А местами не очень. Чувствовалось желание легкости и куража, а выходили скованные и незавершенные, механически запомненные последовательности.

Вот у Марины было как раз последнее.

– Здорово у тебя получается! Не ожидала. – Оценила девушка Матвея, едва появилась такая возможность и в музыкальном сопровождении образовалась пауза. – Вы надолго здесь?

– Не знаю, еще не решили, – Зачем-то соврал Мальков, отводя Марину к столу. – Шон еще останется, я же по обстоятельствам.

– Шон точно американец или вы так телок разводите?

– Да американец, американец. – Усмехнулся арбалетовец, а сам подумал, в какую одежду некоторых девиц не ряди, а стоит им открыть рот и сразу все становиться ясно. – Самый, что ни есть, американец. Может паспорт показать.

– А здесь что делает? – Удивилась Марина. – У них там Майями, пальмы, пляжи…

Мальков попытался ответить, что в Сочи тоже пляжи и пальмы, зато нет крокодилов и акул, но тут вновь загрохотала музыка. Уловив недовольное выражение лица Марины, изобразил пальцами по столу шаги, затем показал пальцем на выход. Девушка улыбнулась, затем потянула к себе Вику, что-то сказала ей в самое ухо. Та непонятливо помотала головой, Марина притянула ее к себе, вновь зашептала.

Вика, наконец, поняв, о чем та, согласно кивнула. Настала очередь Снежаны. Та согласилась еще быстрее.

Марина прижалась к Малькову, сделала знак, чтобы он наклонил голову. Почти касаясь губами его щеки, стараясь перекричать музыку, прокричала.

– Девчонки тоже устали, говорят, наскакались. Предлагают ночные купания устроить. Сможем еще пару бутылок взять? Для настроения?

– Не вопрос. – Матвей махнул официанту. – Что брать?

Марина показала, что не слышит. Матвей прижался щекой к щеке Марины.

– Что брать, говорю?

– Не знаю, сам смотри. Что сами будете, то и мы выпьем. А еще воды возьми попить. Или сок какой-нибудь.

Мальков махнув рукой, сделал знак официанту. На вопросительный взгляд Шона, пальцами показал, «уходим». Для убедительности, показал указательным пальцем на выход. А за тем, пользуясь, что девчонки тоже усиленно перешептываются, показал Шону три пальца, затем махнул в сторону выхода. Тот вопросительно показал глазами на девушек, дождавшись подтверждающего кивка Малькова, довольно улыбнулся и поднял вверх большой палец.

Подошел официант, Матвей жестами и на картинках буклета показал, что они хотят. Парень, дав знать, что понял, убежал.

Марина, закончив шептаться с подругами, придвинулась к Матвею, прижалась к его боку. Просунула руку, под его руку, положила голову на его плечо. Вика толкнув Снежану, привлекла ее внимание и показала на Марину и Матвея. Девчонки рассмеялись, Вика пересела поближе к Шону и просунув руку под руку Шона, отзеркалила позу Марины. Снежана, вскочила и сев к Шону с другой стороны стола, повторила действия подруги. Все дружно рассмеялись, но руки девушек Кейси не отпустил. Ему понравилось такое распределение симпатий.

Наконец пришел официант, принес пакет и счет. Шон протянул карточку, Матвей, усмехнувшись, протянул наличные. Официант сделал очевидный выбор в пользу наличных.

– Ну, что, продолжаем? – Игриво спросил Матвей, опуская руку на талию Марины. Они уже вышли в холл, здесь музыка тоже гремела, но говорить не мешала.

Во второй руке у него позвякивал пакет с бутылками.

– Да не вопрос, – усмехнулась Марина, прижимаясь к Малькову небольшой, но упругой грудью. – А куда едем? Вы где остановились?

Матвей замялся, затем рассказал, что еще нигде, не успели просто.

– И что теперь делать? – Возмутилась Марина. – Где сейчас в час или два ночи, квартиру искать?

– А гостиница? – Нашелся Мальков, – можно же гостиницу снять.

– Нет, гостинка не подойдет. Днем там еще можно проскочить, а в такое время они паспорта требуют, мы их с собой не взяли. – Марина оценивающе оглядела Малькова. – Машина у вас большая?

– Да, – кивнул Матвей. – Внедорожник, здоровенный как сарай. Здесь, рядом припарковали. Метров сто отсюда.

Марина на мгновение задумалась.

– Это случайно не тот белый внедорожник что возле пляжа стоит? С ладошками на капоте?

– Он самый.

Девушка подумала еще несколько секунд.

– И у вас только сегодняшний вечер? – Уточнила она.

– Да, завтра уезжаем и когда еще вернемся, сам бог не знает. Если еще вернемся.

– Тогда там и расположимся! – Марина посмотрела на подруг. – Как девчонки, устраивает такой вариант?

– Вполне, – махнула рукой Вика. – Ночные купания, лучшая приправа к сексу!

– Дура пьяная, – пробормотала Марина. – Когда уже напиться успела?

Чуть звякнув бутылками, они прошли мимо охранников, затем завернули к пляжу.

Дойдя до внедорожника, Снежана спросила.

– Ваша?

Матвей кивнул.

– Тогда подгоните ее к пляжу, там темно, подсветите.

Мальков посмотрел на Шона, тот молча нажал кнопку разблокировки.

– Ложи пакет. – Предложил он Матвею.

– Нет такого слова! – Тут же отозвалась Вика. – Нужно говорить – клади!

Мальков открыл дверь переднего пассажира, примостил пакет на пол перед ним.

– Езжай, я с девчонками пройдусь. Жди нас там. – Сказал он, захлопывая дверцу.

Проводив взглядом удаляющиеся габаритные фонари внедорожника, подхватил одной рукой талию Марину, другой обнял за плечи Снежану.

– Ну, что вперед?

Едва они вышли на пляж, как от моря пахнуло свежестью. Девушки быстро переглянувшись, заявили, что им необходимо отойти к кустикам.

Матвей жестом показал рукой, вперед, действуйте, сам же пошел к «Дискавери» замершему на широкой дорожке невдалеке от ресторана. Кейси выбрался ему навстречу.

– Шон, – вдруг вспомнил Матвей, когда их спутницы удалились за угол ресторана. – А ты презервативы взял?

– Матвей, твой сколько лет, что ты такой… неорганизованный? Ты только сейчас думать о них? Когда уже пользовать надо?

– Так есть или нет? – Мальков раздраженно махнул рукой. – И не делай культа из презервативов, у нас они продаются на каждом углу, даже в продуктовых магазинах, не говоря уже о круглосуточных аптеках. Делов-то, доехать до круглосуточной аптеки, а столько разговоров.

– Да ест у меня в машине… Точнее это ходить в комплект аптек авто. Потом нужно положить туда взамен. Завтра. – Примирительно сообщил Кейси, подумав, добавил: – Новые.

– Нет, использованные положим, – хмыкнул Мальков. – Уговорил, куплю я тебе завтра пару ленточек.

– Ленточек? Каких ленточек? – Не понял американец. – Зачем ленточек?

Мальков показал на трех подружек, выходящих на покрытую крупной плиткой дорожку, ведущую от ресторана к пляжу.

– А это они тебе объяснят.

Девушки обернулись на голос Малькова.

– Все, мы готовы! – Сообщила Марина. – Мы с девчонками решили, что так даже лучше. Здесь выпьем, погуляем вдоль пляжа…

– Искупаемся, – в тон продолжил Матвей. – А, что, говорят ночное купание самое шикарное! Правда, я никогда раньше не пробовал.

– Кто хочет, может и искупаться, – согласилась Снежана. – А я вот купальник не захватила.

Вика и Марина переглянулись, затем, не выдержав прыснули от смеха.

– Купальник она не взяла! Смотри как надо! – Захохотала Вика, стягивая розовую блузку. Ее крепкие груди, с вызывающе торчащими темными сосками, соблазнительно колыхнулись. – Все при мне и никакой купальник не нужен!

– Ребята, ставьте все сюда, – Снежана показала на круглый пластмассовый столик, что стоял у дорожки. – И, может, пакет, что все еще держал Матвей и

Марина, усмехнувшись, деловито раскрыла пакет, посмотрела содержание.

– А хотя бы шоколадку не могли захватить? – Упрекнула она, затем показала на столик, летнего кафе. – Давайте, несите все туда.

Шон недовольно посмотрел на Матвея, тот виновато развел руками, что официант положил, то и взяли. И даже больше, вот ликер, например. Кейси постучал кулаком себе в лоб, вот же недогадливые!

Спиртное подружки пить не стали, налили себе пепси, чуть отпив, поставили на стол.

– Пойдем, – Марина положила руку на плечо Матвея. – Я хочу прогуляться вдоль берега.

Мальков молча кивнул, обнял девушку за талию, повел ее к уходящему в море волнолому.

Податливое тело еще сильнее, чем в клубе прижалось к боку Матвея, он опустил руку ниже, провел по упругому полушарию и грубовато притянул Марину к себе. Девушка не возражала, наоборот, закинув длинные тонкие руки за шею Малькова, в свою очередь почти повисла на нем.

– Удержишь? – Шепнула она и, не дожидаясь ответа, подпрыгнула. Мальков едва успел ее подхватить, легкое девичье тело невесомым грузом легло на руки арбалетчика.

– Удержал. – Констатировала Марина. – Я загадала, удержит, поймает, значит, все получится.

– А если бы не удержал? – Спросил Мальков.

– Я знала, что удержишь.

Матвей хотел поцеловать темнеющие на светлом пятне лица губы, но сделать это, держа девушку на весу, не смог. Марина засмеялась, но отпускать хватку не стала.

Бросив быстрый взгляд на «дискавери», Матвей увидел Шона, уходящего в другую сторону пляжа. На руках у него была девушка, Матвей видел только светлые ноги Снежаны. Да они, что с Шоном по одному сценарию работают?

Презервативы, вспомнил Матвей. Он не взял столь необходимые именно сейчас резинки!

– Ты меня подождешь? – Спросил он Марину, будто та могла куда-то уйти. – Я на секунду. Резинки забыл!

Поставив опешившую девушку на волнорез, Матвей побежал к машине.

– Стой, подожди, ты куда? Да стой же! Не нужны они! – Растерянно закричала Марина. – Да не ходи ты туда! Стой, Матвей, стой, не нужно…

Но Матвей точно знал, без презервативов он не обойдется, не обращая внимания на крики Марины, рванул ручку дверцы внедорожника…

Внутри салона вспыхнул свет. На переднем пассажирском сиденье, зажав коленями открытую бутылку «Балантайна», сидела голая по пояс Вика. От неожиданности девушка вздрогнула, из чего-то зажатого в руке на ее джинсы капнуло несколько темных пятен.

Наслышавшийся о действующих в Сочи клофелинщицах, Мальков мгновенно понял кто перед ним. Схватив руку Вики, или как там ее по-настоящему зовут, Мальков зажал кулак девушки так, чтобы та не смогла выпустить пузырек, задал самый дурацкий вопрос из всех возможных.

– Зачем?

– Пусти руку, гад! – Закричала Вика.

– Отпусти ее! – Визгливо потребовала подоспевшая Марина. – Мы сейчас заяву напишем, что вы нас изнасиловать хотели, сидеть в петушатнике будете!

– Валите отсюда, придурки, пока целы! – Поддержала подельницу подбежавшая Снежана.

Обе стояли за спиной Малькова, но приближаться ближе опасались.

– Что здесь происходит? – Вмешался растерянный Шон. – Матвей, что случилось?

Не отвечая, Мальков, сжал руку Вики, так, чтобы она разжала кулак. Темно-коричневый непрозрачный козырек мягко упал на пол салона внедорожника. Не давая преступнице его раздавить, Матвей рывком вышвырнул девицу из машины, едва не сбив подруг, Вика оказалась в объятиях Марины.

– Пузырек с отравой и вашими пальчиками у нас, – Матвей, захлопнул дверцу внедорожника. – Поэтому исчезните отсюда быстрее и больше мне на глаза не попадайтесь! Ну! Бегом!

Последние слова он рявкнул так грозно, что клофелинщиц словно ветром сдуло, толкая друг друга, они за считанные секунды забежали за угол ресторана. Вскоре стих и стук каблучков.

– Погуляли, – Вздохнул Матвей, глядя вслед удаляющимся девицам. Можно было, конечно, сдать идиоток в полицию, что ни говори, а применение клофелина, это преступление, бесспорно. Но с другой стороны, это значило сидеть до утра в полиции, а затем весь день отвечать на вопросы следователя, а это им надо?

– Как ты узнал? Почему догадал вернуться? – Спросил Кейси. В минуты волнения у него сразу становилось хуже с русским языком. – Я, мне самому надо должен насторожит-са. Когда Вики отказалась со мной… с нам идти, говорил, в машине подр-ремлет. То так рвалася, разделся, ласкалась, а потом нет, я здесь ждат. Говорит потом, очередь своя. Я разочар-роватся, думать у нас, как это, троячок получать выйдет.

– Шон, так ты у нас шалунишка, оказывается? На старости лет, на групповуху потянуло? – Усмехнулся Мальков. – Это уже разврат, он тебя едва до беды не довел.

– А тебя? – огрызнулся Кейси. – Тебья кто довьел?

Матвей не ответил, вместо этого он открыл машину, стал выгребать и опускать в урну у ресторана, все бутылки, что они привезли с собой.

– Черт, выпить бы сейчас, но то, что теперь в бутылке, точно пить не стану. – С сожалением, он отправил последнюю емкость в урну. – Вот радость будет завтра у уборщиков. Или бомжей.

– Что есть бомжей? – поинтересовался моазовец.

– Бомж? Ну это человек без определенного места жительства, ночует где придется, ест, что дадут. Я вот подумал, а чем мы от них отличаемся? – Вздохнул Матвей. – Тоже спать негде и кормили нас сегодня чужие люди. Хотя нет, у нас хоть машина есть, правда тоже не наша.

– Хочешь, пойдем клаб, там выпьем? – предложил Кейси. – А то ты грустый стал, надо бодрить.

– А пошли! – Махнул рукой Мальков.

* * *

Но в клуб их не пустили. Не объясняя причин, уже знакомая тройка охранников молча перекрыла вход. В довершении, средний из них, жестом показал, чтобы они убирались.

– Вот это уже наглость! – Возмутился Матвей, но спорить или прорываться не стал. Так они ничего, кроме синяков не получат. здесь нужно по-другому. – Мужики, выпить хотим, хоть бутылку вынесите… Хотя нет выносить не надо, пустите одного из нас, купим в баре и уйдем.

– Проваливайте! – Рыкнул крайний справа. – И больше чтобы вас здесь не было!

– Дай бутылку купить, я же деньги плачу. – Не унимался Мальков.

– У таксистов спросите, – посоветовал охранник, что стоял в середине. – И реально прошу в последний раз, уходите, вам здесь не рады. Хотите, вызову полицию, мои коллеги подтвердят, что вы в нетрезвом состоянии устроили дебош, разорвали нам дорогую одежду, принесли ущерб заведению… Достаточно? Или…

– Вы есть преступник! – Возмутился Шон. – Вы есть покрывать клофелин, вы так…

– Бежим! – Мальков рванул товарища за руку. И вовремя, в том месте, где только что была белобрысая голова, пролетел кулак охранника.

– Бежим, правдолюб, нам только драки сегодня не хватает! – Не давая Шону оглянуться, Мальков потянул его в первый же поворот. Быстро проскочив короткую улочку, на ходу оглянулся. Погони не было. – Вот что за денек сегодня? И выпили и девиц сняли… А по итогу, трезвые как дураки и с сексом как у девственников!

Шон посмотрел в глаза Матвея. Затем оба засмеялись.

– Ну, на счет выпить, тот мордоворот дал неплохой совет. – Матвей улыбнулся. – Они в России на манер внесезонного ночного деда Мороза, у них все есть, стоит только попросить. Как деньги дашь, сразу помогут. И с выпивкой, и с прочими вопросами.

* * *

Искомое нашлось быстро, стоило только выйти на центральную улицу, проходящую мимо небольшого сквера, где сразу три белых машины с желтым гребнем ждали клиентов. Водители, рассчитывая на естественное охлаждение, а заодно и в целях проветривания, оставили двери машин открытыми, сами же сидели рядом. Двое, те что постарше, на длинной деревянной лавочке, третий, самый молодой, в распахнутой рубахе, обвисших трениках и шлепанцах-вьетнамках, расположился на корточках прямо перед ними.

Увидев потенциальных клиентов, таксисты, не подхватились, как это можно было ожидать, а только прервали свой неспешный разговор и выжидающе смотрели на подошедших.

– Доброй ночи, – поздоровался Матвей. – Ребят, консультация нужна. Вот у меня гость, американец, хотим выпить, а купить негде. Помочь можете?

Шон недоуменно вскинул голову, но Мальков не стал обращать на него внимание. Он специально обозначил национальную принадлежность Кейси, теперь таксисты отнесутся к ним иначе, чем если они были просто туристы. Своих не всегда, но зачастую, можно обмануть, ободрать, подсунуть левак, к иностранным гостям, отношение другое. Теперь таксисты чувствовали, что они представители Родины и нужно проявить себя во всей красе национального характера. Конечно, Мальков мог ошибиться, и нарваться на обычного циничного рвача, тому по барабану, гости не гости, но большинство россиян поступили бы так, как рассчитывал Матвей. И он не ошибся.

Таксисты переглянулись. Один из тех, что сидел на лавочке, грузный лысеющий мужчина лет пятидесяти с волосатой грудью, выпирающей из растянутой майки-алкоголичке, посмотрел на часы.

– Поздновато вы как-то, – заметил он. – А что раньше не могли найти, где выпить?

– Мы на одну ночь приехали, – пояснил Матвей, – завтра уезжать, если будем искать, где наливают, так всю ночь и проездим, а Шон будет думать, что у нас народ совсем не умеет гостей принимать.

– Я никогда…

Начал было Кейси, но его в этой ситуации никто не собирался слушать, люди поделились проблемой, теперь решает встречающая сторона, а не гость. А гость? На Кавказе гость он и есть, гость! То есть приложение к хозяевам, куда его повезут, за какой стол посадят, не его вопрос, а хозяина, его представления о гостеприимстве, о хлебосольстве и самоуважении.

– К дяде Коле надо ехать. – Предложил тот, что сидел на корточках.

– А он не спит? Время позднее. – Поинтересовался третий, в белой футболке с короткими рукавами и шортах. – Дядя Коля он, конечно, примет как надо, но время уже…

– Да не, все в порядке. Я к нему позавчера заезжал, нужно было… Как раз в такое же время и заезжал. Так он совсем еще спать не собирался, предлагал с ним посидеть. Жаловался на бессонницу, говорил, что в последнее время почти совсем не спит. Но мне спешить надо было, люди ждали, вот он мне трехлитровую банку первача налил, да еще закуски от себя положил.

– Ну, тогда без базара, к нему надо ехать, лучше, чем он, никто не примет! – Кивнул полный таксист. – Что, Юрчик, свозишь людей?

– А что платите? – Спросил Юрчик, поднимаясь с корточек.

– Да сколько скажешь, ровно половину и платим! – Улыбнулся Мальков. – Да не щемись, командир, заплатим, сколько скажешь. В рамках разумного.

– Ты не москвич, случайно? – Поинтересовался тот, что был в футболке.

– Москвич, – подтвердил Матвей.

– Заметно, без уважения вы. – Кивнул таксист. – Ладно поехали, не ровен час, дядя Коля действительно заснет, тогда будить его не буду.

Тот, кого всезнающие таксисты называли дядя Коля, жил на выезде из Адлера, впрочем, при всей известности, Адлер являл собой небольшой районный центр – куда не поедешь, через пять минут окажешься на окраине. На этот раз окраиной оказалась северная часть городка, где жили в основном люди с небольшим достатком.

Жилье неведанного дяди Коли ничем от соседских не отличалось. Небольшой, в бледно-голубоватой побелке полутораэтажный дом, перед ним забор, из некрашеной потемневшей старой вагонки. В правой части забора такие же некрашеные деревянные ворота, с приоткрытой узкой калиткой.

– Повезло, не спит, – Юрчик, подкатив к самым воротам, поставил машину на ручник. – Пойдемте, поговорим, познакомлю с нашим дядей Колей. Но учтите, его здесь все знают и любят, если что, не посмотрят американец или русский, спросят по-полной!

– Зачем все говорят американец, американец? – проворчал Шон, но его никто не слушал, Юрчик, а следом за ним Матвей, уже выбрались из машины. Кейси, хочешь ни хочешь, вынужден был последовать за ними.

Таксист дважды коротко нажал на кнопку звонка. Во дворе гулко залаял дворовой пес, судя по голосу совсем не малого размера.

Прошло несколько минут, калитка отворилась шире, на улицу вышел высокий мощный старик. Одетый только в спортивные штаны и тапочки, весь седой – от недельной щетины и уже редеющей шевелюры, до обильной растительности, покрывающей его атлетический торс и обвитые могучими мышцами руки, все волосы были предательски белы.

– А, это ты, Юрчик. Здорова! – Дядя Коля протянул руку таксисту, затем гостям. – Чем могу служить?

Мальков, отвечая рукопожатием, поразился силе старика. Не смотря на возраст, в хозяине дома чувствовалась мощь молодого атлета.

– Дядь Коля, – Таксисит улыбнувшись, положил руку на предплечье старика. – Вот люди приехали на одну ночь, отдыхали, выпивали. Решили добавить, а взять уже негде. Все кругом закрыто. Хорошо додумались, нас нашли. Мы с Адамом и Артуром на нашем месте сидели. Подумали и решили, американца, ни к кому кроме дяди Коли везти нельзя, только к вам! Мы же правильно подумали?

– Американец? – Дядя Коля вперил свой взгляд в Матвея.

– Не, я москвич, – улыбнулся Мальков, он не знал почему, но едва увидел старика, сразу почувствовал к нему необъяснимую симпатию. – Вот он, – показал на Кейси, – американец.

– Шон Кейси! – Протестующе зашипел моазовец. – Я Шон Кейси…

– Точно американец! – Кивнул дядя Коля, – я поначалу сомневался. думал разыгрываете, а как заговорил, сразу понял, из такешника!

– Какого такешника? – Удивился Юрчик. – Он из Америки.

– Вот и я говорю, такешники. – Усмехнулся дядя Коля. – Такешник стейтс, погоди, у кого это было? Кажется у Стругатских… Нет, точно у Вайнеров. Помню, что у братьев, вот у каких, забыл! Теперь точно вспомнил, у Вайнеров! Там они фирмачей так называли. Ну не они, не сами Вайнеры, а те наши, которые их шмотками фирсовали.

– Фарцевали, – подсказал таксист.

– Да, точно, фарцевали, – согласился дядя Коля. – Так, а чего мы стоим? Проходите, давайте!

Старик отошел в сторону, приглашающе протянул руку к калитке. Но Матвей, памятуя о собаке, с которой совсем не хотелось знакомится, попросил.

– А может, мы здесь подождем? – Предположил Кейси и растерянно посмотрел на Малькова.

– Чего подождем? – Удивился дядя Коля. – Не надо ничего ждать, там у меня закусочка, самогон. Причем лучший самогон на побережье, вон Юрчик не даст соврать! Так, Юрок?

– Так, дядя Коля, все так.

Старик зашел во двор первым, оттуда крикнул.

– Заходите не бойтесь. – Во дворе зазвенела цепь. – Малыша не опасайтесь, он никого не тронет.

– Идемте, – позвал таксист. – Раз дядя Коля зовет, нужно идти. Не пожалеете, такого вы еще не видели, могу спорить!

Чего такого они еще не видели, Юрчик так и не пояснил, но заинтригованный Мальков раздумывать не стал. Толкнув вперед все еще сомневающегося Кейси, он шагнул за порог.

Принимал дядя Коля гостей в большой комнате со свежевыкрашенным красной краской полом, высокими бревенчатыми потолками и стенами в бело-синей раскраске. У правой стены стоял большой квадратный стол, четыре простых старых стула, слева стояла газовая четырехконфорочная плита, рядом широкий холодильник «Toshiba» и внушительный горшок с каким-то неизвестным Малькову растением. Единственно, что он понял, растение было из лиановых, три ствола толщиной с запястье Матвея, скручиваясь винтом, занимали весь угол комнаты. Поднимались вверх до потолка и ввинчиваясь побегами в неровности и микроскопические щели между досками, они веером расходились дальше, покрывая собой более двух третей поверхности свода. Один из старых отростков обвил небольшой абажур с тремя лампами, что свисал посреди комнаты, теперь светильник был почти весь закрыт плотными овальными листьями, но это только украшало комнату и придавало ей шарм лесного жилища.

– Амазинг! – Оценил ошеломленный Шон, разглядывая неожиданное «дизайнерское» решение. – Итс бьютифул! Красиво! Айм шокед!

– Сюда бы ролевиков, – заметил Мальков озираясь. – Те, что за эльфов отыгрывают, с ума бы сошли от зависти глядя на все это! Да и гномы…

– Каких ролевиков? – Не понял входящий в столовую дядя Коля. В руках он нес стаканы и пока еще пустой графин. – Рокеров что ли? Только этих джагеров здесь не хватало!

– Каких еще джагеров? – Уточнил Юрчик. – Я о таких еще не слышал.

– А вы не любить байкер… моторсиклистс? – В свою очередь уточнил удивленный Кейси. – Я есть байкер! Моторсиклист по вашем.

Дядя Коля удивленно посмотрел на американца.

– А причем тут мотоциклисты? – В свою очередь спросил он, ставя посуду на стол.

– Вы же только сейчас говорит не любит рокеров.

– Ну да.

– Так я есть тоже рокер! – Гордо заявил Кейси и для убедительности хлопнул себя ладонью по груди.

– На гитаре играешь? – Скорее утвердительно, чем вопросительно произнес старик, вытаскивая из ящика кухонного стола огромный, в локоть среднего человека, нож.

– Нет. – Глядя на нож, напрягся Шон.

– На барабанах? – Продолжал допрос дядя Коля.

– Да ни на чем я не играт, – возмутился Кейси. – Я не умей, у меня… это… уха нет.

Дядя Коля подозрительно посмотрел на гостя. Затем его лицо озарилось догадкой.

– Слуха, что ли нет?

– Да вот так правильно, слуха нет, – альбинос, не отрывая глаз от ножа, замотал головой. – Слух нет! Совсем нет!

Великан пожал могучими плечами, пробурчал:

– Так какой же ты рокер, если играть не умеешь?

– Дядя Коля, Шон хотел сказать, что он мотоциклист, – поделился догадкой Мальков. – У них в Америке, рокерами называют не музыкантов, а мотоциклистов.

– А, дядь Коля, так это вы про Мика Джагера говорили? – Теперь и Юрчика осенило. – Из Роллинг стоунс?

– Не знаю откуда он. Языкатый такой – дядя Коля вытянул руку, показывая какой длины язык у музыканта. Затем повернулся к холодильнику, достал докторскую колбасу. – Раньше его фотографий много было, бабы-дуры, даже на майках его носили.

– Дядя Коля, – Матвей тоже решил, что будет называть старика именно так. – Наш Шон не музыкант, но он любит ездить на мотоцикле и к тем, кого вы называете рокерами, никакого отношения не имеет.

– Да бог с ним. – Великан положил колбасу на доску, стал нарезать аккуратные круги. – Хочет быть музыкантом, пусть будет, чего стесняться?

– Я рокер! – Возмутился Кейси. – Я не есть… мусикант!

– Да хоть Мик Джагер, только язык не высовывай, – шутливо посоветовал Юрчик. Кивнул на нарезающего колбасу старика, добавил: – У дяди Коли видишь тесак какой, вмиг отрежет!

– Глупости не болтай! На вот нож, бери огурцы, помидоры, салат нарежь. – Дядя Коля строго посмотрел на веселящегося таксиста. Взяв графин, пошел к выходу. – А я своей сейчас принесу…

Первым ощущением Матвея, когда он влил в себя прозрачную зеленоватую жидкость, было такое, будто он вдохнул мятный аромат ментоловых таблеток. Но без аптечного привкуса, лишь легкое жжение деликатно напомнило, что он пьет самогон.

– Амазинг! Изумительно! – произнес ошарашенный Шон. – Это, что такое было? Вино? Фром минт? Из мяты?

– Вино? Ну, ты и сказал! – Засмеялся Юрчик, чуть пригубивший напиток. – Смотри сюда!

Таксист вытащил из стоявшей на столе банки с аджикой чайную ложку, салфеткой оттер до металлического блеска. Налил в нее остаток жидкости из своей рюмки. Чиркнув зажигалкой, поджег – пламя факелом взвилось вверх, тут же опало до двух-трех сантиметров, затем совсем исчезло.

– Смотри сюда! – Юрчик протянул ложку американцу. – Видишь, суха совсем! Все сгорело! Как чистый спирт!

– Это такой… – Шон поискал подходящее слово.

– Самогон. – Подсказал Мальков. – Только этот самогон лучше любого вашего виски!

– Само-гон? – повторил Кейси.

– Да, это чистый самогон, – с трудом изображая скромность, подтвердил дядя Коля. – Мой личный рецепт.

– Учти, такого нигде нет! – Хвастливо заявил Юрчик, качая поднятым вверх заскорузлым указательным пальцем. – Где хотите ищите, но вот чтобы вот так, ни у кого!

Мальков взял рюмку, понюхал. Никакого сивушного запаха, только легкий аромат мяты.

– Да что вы ее нюхаете! – Огромная лапа старика схватила графин за горлышко. – Ее пить нужно! И закусывайте, а то враз по мозгам вдарит! Ну, давайте по-второй, для закрепления вкуса, а потом я вас другой угощу, скажете какая лучше.

Малькову по мозгам, как говорит дядя Коля, «вдарило» уже после второй рюмки. Пришло легкое расслабление, стало жарковато, захотелось сказать, что-то приятное всем.

– Здорово! – Признал он. – Действительно ничего лучше я не пил. Сегодня удивительный день, днем познакомились с замечательными людьми! Пили, ели, кстати, еда там тоже изумительная! Особенно мне понравились хачапури! С сыром, слоенные такие! Сочные!

– Хинкали! – Поправил его Кейси. – Эти штучки, где сок, там, внутри. Меня их эта замечательный женщина учила кушать.

– Нет, Шон, хинкали, это другое, это с мясом! А я говорю, про те слоенные пироги с сыром. – не согласился Мальков.

– Хинкали, хинкали, – проворчал дядя Коля, доставая из шкафчика пятилитровую бутыль с розоватой жидкостью. – Это яблочная. А про хинкали, я так скажу, ерунда эти ваши хинкали! Пельмени они и есть пельмени, только большие, как лапти! Вы вот хинкал попробуйте, вот то вещь! С сушенным мясом да с домашней колбасой и чесночным соусом на айране с тертыми орехами! Вам не понять, вы не пробовали, потому не знаете, что такое настоящий хинкал!

– Хинкал? Первый раз слышу! – Удивился таксист. – Дядь Коля, ты ничего не путаешь? Может все-таки хинкали?

– Раз я говорю, хинкал, значит, хинкал! Я его в Дагестане ел, шикарная вещь! И как еда и как закуска, лучше не придумать. Лучшая еда для мужчины! Под него пьешь, и не чувствуешь, вроде столько выпить нельзя, но сидишь, как после первой! Эх, были времена! – старик поднял руку с рюмкой. – Ладно, мы здесь не о еде собрались говорить! Давайте, лучше выпьем! Почувствуйте, какой аромат, спиртов вообще не пахнет! А в следующий раз я вам налью другой самогон, с запахом роз.

– А про крапивный забыл, дядя Коля? – Напомнил таксист.

– Не, конечно, крапивный мой любимый. Его на закуску берег, да смотрю наши гости уже где-то выпили, потому лучше сегодня уже не мешать одно с другим. Вы бы ребятки закусывали, а то у меня самогонка такая, что мягко идет, но потом вдарит так, что по кроватям вас растаскивать придется.

Правоту великана Мальков почувствовал после очередной рюмки, он уже не успевал следить за темой разговоров. Зато пропускающий все тосты таксист, не преминул уточнить.

– Дядь Коль, а что ты говорил про запах роз, я раньше про такой не слышал. Ты, вроде, цветочные не уважаешь?

– Это, не мой. Мне его на пробу принесли, хотел вот чтобы они с моим сравнили, сказали, какой лучше. – Хозяин дома кивнул на осоловелых гостей. – Но вижу, что им уже не до того.

– Дядя Коля, я не понял, с запахом роз, разве самогонка бывает? Хрень какая-то! – Лицо Юрчик скривилось в брезгливой гримасе. – Это уже ликер какой-то! Бабский напиток!

– Ликер? – Встрепенулся Шон. – Матвей, а где наш ликер?

– Какой еще ликер? – Не понял Мальков.

– Ну этот, в машине.

– А зачем вам ликер? – Поинтересовался дядя Коля. – Вам, что мой самогона не нравится? Могу другой принести! Хотите, мой новый опробуете, я его еще никому не давал!

– Мужики, вы это, осторожнее. – Тихо проговорил таксист. – Дядя Коля боец закаленный, а вам его самогон башку снесет на раз! Вы бы еще по одной и давайте я вас отвезу туда, куда вам надо. Хорошо?

– Хорошо, – кивнул Мальков, – еще по одной и все! Это правильно. Так и надо.

– Вот, – Дядя Коля, на мгновение заполнив весь дверной проем, ворвался в комнату и одним большим шагом оказался у стола. В руках у него была прозрачная пятилитровая бутылка с легким желтоватым оттенком.

– Вот, – повторил старик, – это моя экспериментальная. Все подбираю рецепт, но никак зацепить нужный вкус не могу. Вот вроде бы этот вариант ничего получился, попробуйте.

Радушный хозяин разлил напиток по рюмкам.

– Понюхай, красота какая! – Дядя Коля не вытерпел и поднес рюмку к носу. – Нектар!

Мальков вдохнул аромат, тянущийся из рюмки. Да это же банан! Натурально бананом пахнет!

– Нюхай-нюхай, такого букета ты нигде найдешь! – Дядя Коля одобрительно кивнул, затем сунул рюмку к носу Юрчика. – И ты нюхай, хоть и не пьешь. Сивуху слышишь?

– Да я даже спирт не улавливаю! – Признался таксист, макнув губы в напиток. Покатав на языке, удивленно посмотрел на самогонщика. – Сироп какой-то! Дядя Коля, ты точно на ликеры переходить стал? Может баба какая завелась, для нее делаешь?

– Бабы нет, без надобности они мне уже. А что сироп, то да, я и делал его, таким, – признался дядя Коля. – Как ликер, точнее, только крепостью высокой. Ну все, хватит нюхать! За всех нас!

Дядя Коля одним глотком выпил, Матвей и Шон последовали его примеру.

– Ух, крепка! – Пожаловался Матвей. – Вот здесь крепость действительно чувствуется.

– Специально так делал, – признался дядя Коля. – Хотел, как можно ближе к оригиналу!

– Какому оригиналу? – удивился Юрчик. – Я что-то не слышал, чтобы крепкие напитки имели вкус и запах банана. Это ты что-то новое изобрел. Я вот знаю из крепких есть водка, коньяк, виски, текила еще. А, еще ром забыл. Ну и бренди всякие, кальвадосы там. Да много чего есть, но банановых там точно нет! Ликеры банановые есть, но там крепость низкая, про другие напитки даже не слышал. Что-то ты не то намутил, дядя Коля.

– И я не слых… не слышать, – поддержал таксиста Шон. – Нет такой! Не бывать! Не быва-ет!

Матвей собирался поддержать коллегу и вставить свои пять копеек, но пока он подбирал аргументы, кто-то уже успевал увести разговор в другую тему и Малькову вновь приходилось вникать в сказанное. Поэтому он только переводил взгляд с одного спорщика на другого и молчал.

– Не бывает? Это ты мне говоришь? – Неожиданно резко отреагировал могучий старик на слова Кейси. – Это у вас, у немчуры всякой, не бывает! А я сам его возил! Сопровождал грузовики с ним! И не раз! Я тогда большим человеком был, начальником охраны фармацевтического завода, у меня под сто человек подчиненных было! Сам я тогда вообще не пил, этот ваш спирт! Всего-то два раза на язык пробовал! И все, больше не разрешили, там все на учете было! К этим бочкам даже нам подходить не разрешалось! Один раз попросил попробовать, так на самом донышке рюмки налили! Это разве хватит, такому как мне? Но вкус на всю жизнь запомнил, думал назло всем вам сам такое сделаю и вволю напьюсь! Много раз пробовал повторить, вот только в этом году в первый раз получилось. Решил, это мне, как награда, если тогда нельзя было, так сейчас душу отведу! Вы не представляете, как я долго рецепт подбирал, считал, что раз напиток высоко в горах прятали, то есть в нем что-то такое, что только избранным можно его пить. Вот и старался, искал секрет! А выходит зря все.

– Это почему? – Не унимался любопытный таксист. – Вкус не тот?

– Вкус, вроде, тот. И аромат тоже. Но вот теперь кому ни даю пробовать, никому не нравится. Думаешь, – дядя Коля разочарованно вздохнул и ткнул пальцем в таксиста, – ты первый его бабским ликером обзываешь?

– А мне кажется, совсем и не бабский, нормальный самогон, вкусный! – Наконец нашел, что сказать Матвей. – Самый настоящий мужской! От него сразу, ух!

Не находя слов объяснить, Мальков выставил над столом сжатый кулак.

– Это все потому, что ты тот не пробовал, настоящий, из Дагестана. – Дядя Коля благодарно похлопал Матвея по плечу. – Теперь я и сам чувствую, все-таки что-то в моем не хватает. Не дотягивает до того, что на завод возили.

– Дагест… ик. – Не договорив, Кейси удивлено огляделся, затем еще раз икнул. – Где этот?

– Здесь, на Кавказе, – досадливо отмахнулся Юрчик от икающего американца. – Дядь Коля, а ты часом не путаешь, откуда в Дагестане бананы? Они у нас не растут, в Дагестане тем более.

– Откуда мне знать, что и где растет, я охраной занимался, при мне ни грамма продукта не пропало. А откуда он там брался, то большая тайна была, ее у нас никто не знал. Но я и не лез в их секреты, на кой они мне. Там такие люди работали, им жизнь человеческая копейки не стоила, там за лишний вопрос с тобой такое могли сделать, врагу не пожелаешь! Потому, о прошлом…

Не договорив, старик махнул рукой и, словно застегивая замок-молнию, провел пальцами по сжатым губам.

– Я и сейчас об этом со страхом вспоминаю.

– Да ты чего, дядя Коля, ты о чем? – Юрчик посмотрел в глаза гостеприимного хозяина. – Ты же знаешь, мы за тебя любого к крабам на корм отправим! Ты…

– Хороший ты парень, Юра, но не говори о тех, кого не знаешь, это страшные люди. И я счастлив, что по всему выходит, след мой они потеряли. Повезло мне, тогда у них проблемы были, вот мне посоветовал один умный человек уйти подальше и спрятаться поглубже. Прав он был, очень прав. Потому я сейчас жив и пью с вами свой самогон, что послушал его. И тебе я зря это говорю, но уже столько лет молчу, что не выдержал. Хорошо еще наши гости спят, слабые оказались, пары рюмок хватило.

Удивленный таксист повернулся к столу и убедился в правоте старика. Шон, широко открыв рот спал, откинувшись на спинку стула и запрокинув голову назад. Мальков поступил проще: положив голову на сложенные на столе руки.

– Вот надо же, как они быстро, я даже не заметил! – Удивился Юрчик.

– Слабаки! – Тяжело вздохнул дядя Коля. – А я им еще хотел моего крапивного дать! Чудики, лучший самогон так и не попробовали!

Глава 8

Матвей проснулся от того, что кто-то тряс его за плечо. Открыл глаза. Над ним склонился Шон. Из-под руки моазовца пробивались солнечные лучи, машинально веки Малькова вновь закрылись.

– Вставай! Вставай, Матвей! Бистро! – Кейси недовольно тряхнул сильнее. – Ты так спать много нельзя! Ехать надо, нас на плато ждут.

Мальков одним рывком сел, голова, как ни удивительно, не болела. Это при том, что вчера они намешали такую адскую смесь алкоголя, что сегодня должны были лежкой лежать и ругать свою неумеренность в потреблении спиртного.

Огляделся. Видать точно вчера крепко выпили – этой комнаты он совсем не помнил. Узкая, длинная, две кровати «вагончиком» одна за другой. Он лежал на той, что ближе к окну, значит Шону досталось место у двери.

– Матвей, мы спешать, – недовольно напомнил моазовец.

– Как самочувствие? – Вместо ответа поинтересовался Мальков. – Поймал похмелье?

– Я не знать, что значит «поймать похмелье», но если это вуд… дятел в голове, то да, стучит! – Признался Шон. – Матвей, не надо тяни время, надо ехать!

– Да не тяну я! – Отмахнулся Мальков. – Вот схожу отолью и поедем. А где здесь туалет?

Кейси махнул в сторону двери.

– Там.

– Там, – передразнил Матвей. – Дверь я и без тебя вижу.

Выйдя в коридор, столкнулся с дядей Колей, тот пришел звать гостей завтракать.

– Я яишенку нажарил, пойдемте перекусите. – Сообщил он. – Сейчас крапивной налью, все как рукой снимет.

– Нет! – Одновременно вырвалось у приятелей.

– Пить мы не будем! Поймите, у вас самогон такой вкусный, что если начнешь, не остановишься! А нам еще весь день ехать за рулем. – Добавил Мальков. – Дядя Коля, а до пляжа далеко отсюда?

– А вот позавтракаете, я вас сам отвезу. Ну так, что, по рюмашке и в путь?

Дядя Коля довез страдальцев до того самого сквера, где вчера они познакомились с Юрчиком и его коллегами. В этом месте они уже ориентировались, помнили, что отсюда и до того ресторана, где стоял «дискавери» не более пяти минут пешком. Тепло попрощавшись с уникальным сочинцем, – каким уже по счету? – пошли к внедорожнику. Где их и поджидал сюрприз – едва завелись, Шон в сердцах выругался и ударил руками по рулю

– Ну почему именно сейчас! – Простонал он на английском.

– Что случилось? Проблемы? – Встревожился Мальков, но говорил на русском.

В душе Матвей был готов к чему-то такому, он подспудно подозревал – разозленные неудачей девицы могли сделать какую-нибудь гадость.

– Сам смотреть, – палец американца ткнулся в информационное табло на приборной панели. Моазовец вновь вернулся на русский, но от волнения он у него явно стал хуже, чем вчера.

Матвей посмотрел. На мнемосхеме красным тревожным цветом выделялась пиктограмма с надписью «Check Engine». О, знакомая вещь, в простонародье «Джеки Чан». Это могло значить, что угодно, от реальной проблемы, до ошибки в тесте. Но ехать в горы, да еще по грунтовке, с таким предупреждением от бортового компьютера нельзя, это не обсуждается.

– Попробуй выключить все, выжди секунд двадцать, затем включись. – Посоветовал Матвей.

Кейси так и сделал. Табличка вновь загорелась.

– Твою мать! – Выругался Мальков. – Вот почему все так не вовремя?

– Я должен… обещал Карпентеру, быть сегодня место. Плато. – Заныл в ответ Кейси. – Мне еще надо в штаб-квартир звонить! Атака сорвавшихся надо должен доклад делать! А еще надо телефоны, что вчера купил, в нашей конторе регистрировать, инколл код получить.

Матвею посмотрел на сидевшего нахохлившимся воробьем американца. Захотелось подбодрить его.

– Не кисни, может там мелочевка какая-то. Машина на ходу? Ехать может?

– Может, но нельзя долго. Нужна инженир тест. Проверка. Сервис.

– Тогда давай подъедем к тому месту, где вчера Юрчика нашли. Может он уже там, подскажет в какой сервис ехать.

– Мне, в какой-нибудь нельзя, у нас полис… компания страховка не разрешит. Нужно Брюссель звонить, в наш штаб-квартир, наш механик. Он звонит автодилер, тот говорит какой ваш кар… автосервис мне ехать.

– Давай сделаем так, я поеду на такси, заберу антенну. А ты, как определишься по времени, отзвонись, может тебе придется здесь переночевать, тут как карта ляжет. Если все решиться быстро, то я жду тебя, если нет, поеду на такси, а там дальше пешком. Нужно восстановить мой «вирус» и командировочное отметить. А еще придется подписать с Михалычем акт о приемке после ремонта. Мать его, дурака старого, вот же начудил он со станцией! Придется в акте какую-нибудь хрень написать, чтобы не подставлять. Не писать же, что у мужика мозги кончились и он сам отключил модуль обработки? У нас хоть и частный НПК, а тоже бюрократия.

* * *

До магазина автозапчастей Мальков доехал на такси. Водитель не сразу понял, куда нужно клиенту, но Матвей, хорошо помнил дорогу, и они быстро нашли нужный адрес.

Продавец не подвел, антенна уже ждала нового владельца. Мальков с удовлетворением заметил, что она, как две капли воды похожую на ту, что Мальков отдал моазовцам. Доволен был и продавец, антенну привезли пару часов назад и Павел уже собрался звонить Матвею, а тот сам подъехал.

Рассчитавшись с продавцом, Матвей пешком пошел к повороту на Хосту. Можно было поймать такси, но смысл спешить, если все равно придется ждать Шона? Тут впору думать, где лишнее время убить, а не на такси ездить.

Первые полчаса ходьбы дались легко, он уже прошел Хосту, оставив районный центр слева, когда его догнала оттянутая по неизвестной Малькову причине настоящая расплата за вчерашнее веселье. Знакомые признаки похмелья навалились разом, сразу захотелось пить, по всему телу выступил пот, к горлу подкатила тошнота. Сейчас бы полежать где-нибудь в теньке, а еще лучше в прохладе, но только не тащиться в жару по этой чертовой раскаленной и пыльной дороге!

Огляделся. Всего ничего, как отошел от последнего поворота к городским улочкам, а такое чувство, что оказался в диком захолустье! На длинной, многажды битой асфальтированной дороге в две полосы, ни одной машины, ни одного велосипедиста или просто пешехода. Ощущение такое, будто ты не в Сочи – столице летнего отдыха россиян, а где-то в богом забытой глухомани. Куцая растительность, выжженная земля, палящее солнце, создавалось впечатление, что попал в декорации фильма об американской Неваде. Из строений только заброшенная и покосившаяся автобусная остановка, построенная лет пятьдесят назад. О том, что это остановка, можно было догадаться по характерному сварному скелету из давно некрашеных металлических уголков и частично сохранившейся крыше с кусками колотого шифера. Тени эти остатки почти не давали, да даже если бы и давали, воспользоваться укрытием Мальков не смог бы из-за вони, распространяющейся оттуда. Кто-то додумался использовать заброшенную конструкцию, как туалет, причем, неоднократно. Оставалось только удивляться, как до сих пор эту рухлядь не утащили на металлолом.

Поскорее проскочив распространявшую зловоние территорию, Мальков, обреченно включил дисплей смартфона. Время бежало, уже тринадцать пятьдесят. Может позвонить Шону? А смысл? Если он освободился, то уже сам бы позвонил. А теребить моазовца и спрашивать, «дядя, а когда ты за мной приедешь?», не серьезно. Мог бы, уже приехал, раз нет, значит, пока не может.

Матвей вздохнув, решил идти дальше. Догонит его Кейси, хорошо, не догонит или вообще останется в Сочи, Малькову все равно придется добираться до плато – там остались его вещи, запчасти к «вирусу», а главное, нужно поставить печати на командировочные документы и подписать акт приемки выполненных работ. Без последнего, ему никто командировку не засчитает и билеты не оплатит.

Мальков прошел всего метров сто, сто-пятьдесят, когда понял – чутье не подвело, двигаться вперед он решил не зря. Дорога здесь делала едва заметный плавный поворот с подъемом, вот с этого подъема, стало видно странное длинное одноэтажное строение. Оно разместилось на небольшой возвышенности с правой стороны от асфальтированной ленты и было похожее на большой автобус или скорее даже старинный железнодорожный вагон, ставший на свою последнюю стоянку, но так это или нет, с такого расстояния не определить.

Шагов через триста, Матвей убедился, это действительно был снятый с колес железнодорожный вагон. Как он тут оказался, и кто его притащил, сейчас уже вряд ли определишь, но здесь он уже давно – выцветшая и местами отвалившаяся многослойная голубая краска уже не могла скрыть гниющие и отваливающиеся куски обшивки. Кое-где она уже совсем отвалилась и была заменена выкрашенными в ту же голубую краску фанерными листами. Но и те не избежали испытания временем и погодой, разбухшая от гнили и грибка фанера расслоилась и слепому было ясно – спасти раритет уже не сможет никакой ремонт.

До вагончика Матвей брел еще минут десять, по такой жаре идти быстрее похмельному организму было тяжело, да и просто незачем. Надежды на то, что в вагоне окажется кафе или магазином было мало, дорога совсем не заезжена и работать здесь себе в убыток – на зарплату продавца не наторгуешь. Скорее тут была бытовка или склад работавших где-то поблизости строителей времен раннего Брежнева. А может, заведение служило пристанищем водителей дальнобойщиков, трудно сказать, такое он тоже в различных командировках встречал. Но что бы там ни было, Мальков все равно брел к вагончику, вдруг там обнаружится заправка, а на заправке всегда есть возможность найти кафешку или хотя бы кран с водой. Умыться, да попить воды похмельному организму не помешало бы.

Но и это предположение вскоре развеялось. Чем ближе подходил Матвей, тем меньше оставалось надежды на то, что в голубом вагончике он обнаружит заправку, ни топливных цистерн, ни автоматических колонок не наблюдалось. Но Мальков, все равно свернул с дороги и приблизился к вагончику. Вывески на заведении не имелось, но дверь была открыта и Мальков шагнул внутрь. Ему повезло и не повезло одновременно. Повезло в том, что вагончик – о чудо! – все же оказался придорожным магазином с буфетом. А не повезло в том, что электричество в этом заведении отсутствовало уже как минимум несколько дней, отчего содержимое буфета и холодильного ларя стало мягко говоря, малопривлекательным.

Едва Матвей вошел, как в нос ударил запах испорченной еды. Невзирая на это, Мальков все же не спешил выбегать, какая-никакая тень хоть на несколько минут, но приносила облегчение.

Возможно, этот вагон когда-то привезли, чтобы организовать столовую или кафе для рабочих. Со временем, надобность в столовой исчезла, рабочие уехали, но упрямые владельцы заведения не сдавались и превратили вагончик в магазин и буфет. В пользу последнего предположения свидетельствовал обычный стол из тех, что был в большинстве советских столовых конца двадцатого века – квадратный, с исцарапанной пластиковой столешницей и широкой дюралевой окантовкой. Стол стоял посреди левой части помещения, рядом с ним валялась на боку металлическая трехногая табуретка. В правой части вагончика наблюдались сразу два ларя – обычный буфетный с застекленной верхней частью и второй, тоже обычный ларь-холодильник на колесах для хранения и заморозки продуктов. Именно в нем обнаружилась отвратительного вида гниющая смесь бумаги и растаявшего мороженого, что издавала тяжелый смрад, заполнивший весь магазин.

Ассортимент в буфете был менее мерзкого вида, теплая из-за отсутствия электричества, пепси-кола в стандартных бутылочках, высохшие кольцевые коржики и сморщенные коричневые кексы.

Из всего этого Малькова привлекла только пепси-кола, но буфетчицы за стойкой не было, а брать самостоятельно он не мог даже в отсутствии хозяев товара. Давая знать о своем присутствии, Матвей постучал костяшками пальцев по прилавку, но безрезультатно, никаких дополнительных звуков за ширмой, отделяющей салон от подсобного помещения, не возникло.

Неожиданно измученное труднопереносимыми запахами обоняние, ощутило знакомый и желанный аромат свежезаваренного кофе! Это взбодрило и вселило небольшой энтузиазм – по всему выходило, что все же вагончик обитаем, нужно только лучше поискать хозяев.

Матвей вышел, с облегчением вдохнул пусть и раскаленный, но все же чистый, сдобренный ароматом кофе, воздух. Далее его вел нюх. Обойдя вагончик справа, он увидел ту, что варила напиток. Это была высокая массивная, но без болезненной полноты, женщина. По внешнему виду, Мальков определил ее возраст, как нечто среднее между сорока и шестидесятью. Бывают люди с трудно определяемым жизненным багажом, хозяйка вагончика относилась именно к таким. Седые, давно не мытые волосы, в равной пропорции перемежались с темно-русыми и, не смотря на жару, прятались под темным клетчатым платком. Длинная темная юбка до пола почти касалась высохшей земли, сверху цветастая красно-черно-зеленая блуза с рукавами до середины предплечья открывающая солнцу загорелые до черноты натруженные руки.

Женщина стояла спиной к нему и не заметила появления Малькова. Она колдовала над ржавым продырявленным, но все еще продолжавшим служить, мангалом. На его решетке лежал неровно оторванный кусок кровельного металла, с кучкой песка на нем. Из этой кучки торчала длинная ручка турки, из которой и доносился этот сумасшедший запах кофе.

– Вы продавщица? – Задал идиотский вопрос Мальков. – И мне кофе сделаете? Я заплачу.

Женщина, обернулась, спокойно, не выказывая удивления внезапным появлением незнакомца, кивнула.

– Присаживайтесь там, – показала она на круглый пластмассовый столик с двумя сомнительной крепости креслами из такого же материала. – Там хоть тенек есть, здесь же…

Не договорив, продавщица махнула рукой. Да и смысла договаривать не было, и так все ясно, жара отнимала все силы.

«Вот тебе и Сочи», подумалось Малькову. Оказывается, это не только море, пляж и скромные почти неодетые женщины, это и вот такой иссушающий зной.

Подойдя к столику, он помимо кресел обнаружил полутораметровую деревянную лавку, выкрашенную, как и сам вагон, светло-голубой краской. Матвей предпочел расположиться на ней. На его выбор повлияла не только видимая прочность сиденья, но и то, что лавка находилась в тени вагона. Хоть и малая защита, но лучше, чем сидеть на солнце.

Дожидаясь кофе, арбалетовец набрал Кейси. Тот ответил сразу, как будто ждал звонка все это время, как они расстались.

– Хай, Матвей! Купил антенну?

– Да, у меня все, я уже на пути в лагерь. Как твои дела? Что с машиной?

– Еще не знаю, механик связался с дилер, но у них в Сочи нет своя мастерских, нау решать как быть. Думать, ты луч-чше вызвать такси и один ехать. Там сам знать то место оттуда выходить пешком. Расскажи Карпентер, что машина брок… ломалась. Я пока тут стоять, ждать решение босса.

– Хорошо, так и сделаю. Удачи тебе, если что, звони.

– Да, конечьно обязате-льно увидимся. Ссори, жаль, что так плёхо, неудач все вышло. Но ты позвонит мне. Перед Москва. Перед донт флай, полет.

– Да-да, хорошо, как вернусь с плато, обязательно тебя наберу. Если получится, то сегодня… да нет, сегодня точно нет, скорее всего только завтра утром вернусь оттуда. Мы же так и не использовали ленты из твоей машины.

– Лент-ы? А, понять! Да, ты прав, мы обязательно восполнять этот пробел!

– Окей, удачи.

Мальков сбросил звонок, затем набрал номер оператора городского такси.

На его удивление, заказать машину оказалось не таким простым делом как казалось. Ехать в горы желающих не нашлось, сейчас самый сезон в городе, таксисты за это же время больше здесь набьют, чем в какую-то даль нестись с единственным пассажиром. Это только кажется, что километраж на трассе и в городе имеют одинаковую стоимость. Для пассажира да, а вот для водителя имеются нюансы. Те самые, в которых прибыль кроется. Когда ты едешь далеко, водителю выгода из-за отсутствия простоя, но чаевые он получит лишь раз, в конце пути. А вот если у такси большой наплыв клиентов на короткие маршруты, то все простои компенсируются частыми посадками, а главное, высадкой пассажиров. Чаевые в этом варианте прилетают значительно чаще. В горячий сезон на дальний маршрут соглашаются в основном иногородние водители. Получив от желающих приехать в Сочи на такси, они получают от пассажиров оплату сразу в два конца, и пока собирается группа желающих вернуться в свой город, можно поработать и по коротким маршрутам. Вот такие шоферы не перебирают и берут у диспетчера любой заказ.

Малькову повело нарваться на таксиста из Краснодара, он один из всех оказался готов отвести пассажира по непопулярному маршруту. Естественно, по двойному тарифу и только до поворота на грунтовку, дальше ехать он ни соглашался ни при каких условиях. Разве, что ему после поездки новую машину купят. Торговаться Матвей не мог, ему отчаянно нужно было на плато, оформить документы и собрать вещи. А потом, здравствуй Москва, привет работа!

Агрегатор сообщил, что таксист подъедет минут через тридцать, он сейчас везет клиента на Мамайку, далековато и долго, но что поделать, других вариантов он предложить не мог. (Мамайка – район центрального Сочи)

* * *

Получив чашку кофе, Мальков, сделал маленький глоток. Не фонтан, но другого нет. Удивительный день, подумалось Матвею, какой-то он сегодня безальтернативный. Такси – единственный вариант, кофе, вот тоже… И даже другого кафе поблизости тоже нет! Замкнутый круг какой-то! А если еще вспомнить, что иных вариантов, чем ехать на плато у Малькова тоже не было, то тут уж точно поверишь в мистику.

Отпив еще глоток, маленький, едва намочив губы, Матвей откинулся назад и привалился спиной к стенке вагончика. Несмотря на жару, кофе приносил облегчение, боль в голове притупилась, стало немного легче, глаза сами по себе закрылись, захотелось вот так и дальше сидеть, не открывая их и не шевелясь.

Но расслабиться до конца не получилось, внезапно он спиной почувствовал странную едва заметную дрожь, затем услышал негромкий скрежет. Бросил взгляд в сторону мангала, продавщицы не было, значит, это она что-то двигала. Ну да, бабища там крупная, захочет, дверь оторвет, не то, чтобы передвинуть стол или ларь. Да черт с ней, пусть себе что угодно перетаскивает, лишь бы такси быстрее приехало. Еще одну ночь проведет на надувном матрасе в «вирусе», потом самолет, Москва…

– Парень, а парень, ты чего здесь делаешь? – Услышал Мальков скрипучий голос и открыл глаза. Справа от него стояла незнакомая пожилая женщина. Скорее даже ее можно назвать старушкой, лет ей было точно за семьдесят. Одетая в ветхое, неопределенно-темное от старости длинное платье, в светло-сером платке в горошек, скрывающем седину, на сгибе руки она держала довольно объемную корзинку. Другой рукой бабулька теребила Малькова за полу рубашки.

– Чего здесь спишь, говорю? – Вновь заскрипела старуха.

– А что, нельзя? – Удивился Мальков. – Сейчас кофе попью и пойду. Поеду.

– Пирожки, купишь? – Вместо ответа спросила старушка, глядя на Матвея голубыми, с неприятным на вид белесым налетом, глазами. – Я не дорого продаю.

Мальков хотел отказаться, но глянув на круглое морщинистое лицо с носом кнопочкой, на сухие натруженные руки, на сгорбленную спину, решил, что у ничего страшного не произойдет, если купить что-нибудь из нехитрого ассортимента бабульки. У него не убудет, а старушке это может немного, но помочь. Да и с другой стороны, впереди еще долгий путь, а на плато еще неизвестно чем его накормят и накормят ли вообще. Там еще та компания подобралась, если поздно приедешь, можешь мимо ужина пролететь и хорошо, если у них хотя бы чай останется для Матвея.

– А с чем у вас пирожки?

– С капустой, с мясом, с картошкой, – Оживилась старушка. – Тебе с чем?

Мальков неожиданно почувствовал привкус во рту, ему действительно захотелось есть.

– Дайте мне два пирожка с капустой… Дайте мне всех по два, – попросил он.

– А ты как в наших краях очутился? – Спросила старушка, ставя корзинку на стол и снимая с нее застиранную выцветшую тряпицу. – Вижу, не местный, чего тогда на море не идешь, чего на пляже не лежишь?

– В горы еду. На плато. По работе. – Неохотно пояснил Мальков, но взглянув в белесые глаза старушки, добавил: – А так от пляжа и я бы не отказался.

– А сам откуда? – Продолжила допрос бабка.

– Из Москвы я бабуля. На денек приехал, в командировку.

– Дома ждет кто? Дети есть?

– Бабуль, что-то ты любопытная какая-то! – Не выдержал Мальков. – Столько вопросов задала, а сама не говоришь, зачем спрашиваешь?

Старушка не ответила. Достала из корзинки клок бесплатной газеты с объявлениями, выложила на него шесть пирожков. Пирожки были едва теплыми, но посмотрев на ее изуродованные артритом кривые пальцы сухих рук и представив, как одинокая бабуля в такой зной несет эту корзинку с пирожками, убедил себя, что и так сойдет.

– Не нужно тебе на плато! – Вдруг сказала она, посмотрев Матвею в глаза. – Не нужно.

Мальков, держа в руках газету с пирожками, умудрился пожать плечами.

– Работа такая. – Буркнул Матвей. – Сам не хочу, но надо.

– Ну, раз такой упрямый…

Старушка неожиданно вновь отпустила корзинку, порылась, достала еще один пирожок.

– На вот тебе от меня. С крапивой, чабрецом, ромашкой… и другой травкой. Мне помогает, может и тебе поможет. – Не дожидаясь ответа, положила его поверх пакета, что держал Матвей. – Вот понюхай его! Понюхай-понюхай!

– О, действительно, какой запах вкусный! – удивился Матвей. – Аромат, прямо слюну выгоняет!

– А как же, я такие травки знаю, что все у меня еще просят! – Похвасталась старушка.

– Спасибо, бабуль, я сейчас заплачу, – Мальков, положив газету с пирожками на стол, полез в карман. Достал тысячную купюру. – Вот, бабуль, меньше нет.

Он протянул старушке деньги, та не глядя сунула их в карман, даже не подумав о сдаче.

– Спасибо мне не говори, не люблю это слово! – Буркнула старушка и махнула в сторону вагончика. – Пойду я, некогда мне. Как стемнеет, сюда приходи, еще пирожок дам. Смотри, не забудь, сразу как солнце сядет!

Завернув за вагон, она мелкими шажками пошла в сторону трассы.

Матвей только головой покачал, интересная бабулька, это она всерьез про вечер сказала? Или чтобы о сдаче разговор не поднимать? Да и бог с ней, с этой сдачей. Если посудить, выходит совсем немного переплатил, а бабке какая-никакая, а помощь. Это же какой труд, в ее годы тащить эту корзину сюда или на пляж. Впрочем, скорее всего она на трассе встанет, до берега не дойдет. Да и какой пляж, туда ее наверняка не пустят конкурентки, вот бабулька и окучивает голодающих на трассе.

Верхний пирожок, действительно оказался с крапивой и еще какими-то пахучими, мелко нарубленными травами. Сжевав его, Матвей почувствовал, неожиданно разыгравшийся аппетит. За неожиданно вкусным пирожком из травы, последовали с картошкой, а следом и капустой. Немного подумав, решил съесть еще один с капустой. Уж больно пахучие они оказались. А мясом он неожиданно есть расхотел, лучше на плато ими поужинает. Оставался еще один с картофелем, решил добить сейчас. Вот только пепси купить нужно, запить. Пусть и теплый напиток, но все же лучше такой, чем никакой. Да и что оставалось делать? До приезда такси время еще есть, не факт, что приедет вовремя. На улицах Сочи и на Курортном проспекте сейчас наверняка пробки, так, что подкрепиться в дорогу было не самым глупым решением.

Мальков, оглянулся, он хотел попросить у продавщицы бутылочку пепси, но увидел, что находится в одиночестве. Пришлось идти в магазин. Там он и обнаружил ее с метлой в руках.

– Можно бутылочку пепси? – Попросил он, держа в руке пирожок. – И посчитайте, сколько я вам должен за все.

– За все? – Продавщица пробежалась глазами по Матвею, затем сфокусировала взгляд на пирожке. – А…

– За кофе и пепси, – уточнил Матвей.

Продавщица, скептически покачав головой, с кривой усмешкой, назвала сумму. Мальков, все более и более раздражаясь от странных недомолвок, торопливо рассчитался, оставив на грязном прилавке всю сдачу.

– До свидания, спасибо за приют! – Попрощался Матвей.

– Ага, до свидания, – усмехнулась тетка, отводя взгляд. – До скорого.

Странная какая-то продавщица, подумалось Малькову, да и бабка была под стать ей, тоже с тараканами в голове. И вообще, все это место странное и лучше сюда больше не возвращаться.

Не торопясь, откусывая пирожок и попивая пепси, Матвей побрел к дороге. И вовремя, на верхней точке затяжного поворота, появилась ярко-желтая точка.

«А вот и такси», – подумал Мальков, и не ошибся, вскоре возле него затормозила южнокорейская «КИА Рио».

– Такси вы заказывали?

Стандартная фраза немолодого таксиста, и вот уже Матвей садиться в машину. Благостная прохлада, даримая кондиционером, бальзамом растеклась по коже.

– Пристегнитесь, пожалуйста, – попросил водитель, виновато склоняя голову к правому плечу. – Сочинские гаишники свирепствуют.

– Да-да, конечно, они везде свирепствуют, но на этой дороге не видел ни одного из них. – Матвей с щелчком пристегнулся. Вспомнив, что оставил пирожки с мясом на столе, хотел выскочить, но не стал этого делать. Бог с ними, пусть их эта тетка доест. – Все, можем ехать.

Таксист вел машину уверенно, не хуже, а скорее всего даже лучше, чем это делал Шон. Видимо дорогу знал лучше, хотя, как можно лучше знать, эту забытую богом и людьми часть пригорода Сочи? Реально Невада, с ее бескрайними пустынными пейзажами, а не благодатный Краснодарский край! Кубань, край, про который говорят, здесь такая плодоносная земля, что воткни в нее палку и палка прорастет. Но что-то вот именно в этой части, по которой пролегает дорога к плато Янгеля, эта поговорка не работала.

Странно, откуда же все-таки плато получило имя отечественного академика? Какое отношение ракетостроитель Янгель имел к плато и тот ли он, кто дал свое имя этому плоскогорью или был кто-то другой? В Москве, еще перед командировкой, он порылся во «всезнающем» «гугле», но ответа на этот вопрос там не нашлось. Было, правда, на одном из форумов предположение, что ранее на этом плато размещался высокоточный радиопеленгатор, следящий за передачами вражеских сателлитов, но так это или нет, теперь уже никто не скажет. По мнению автора сообщения, пеленгатор должен был входить в состав лазерного комплекса, предназначенного для уничтожения этих самых спутников, но мало ли, что напишут в интернете? Там уже какое десятилетие вечные двигатели обсуждают и что? Да ничего, просто еще одна площадка для общения сумасшедших изобретателей и не менее безумных оппонентов. Хотя вот сама идея, обнаруживать координаты пролетающих спутников и передавать их на боевую лазерную установку, Малькову понравилась.

Пролетает сателлит-разведчик, а может и не разведчик, а самый, что ни есть, боевой спутник из тех, что в свое время Рейган обещал на орбите разместить, и получает команду на нанесение удара по российскому объекту. Бортовой комплекс обрабатывает полученные координаты, наводит оружие на цель, сообщает о готовности к работе… А в это время с земли, в него уже бьет много мегаваттный лазерный импульс! Выжигает систему наведения, выжигает электронные «мозги», выжигает все внутренности спутника, и тот… тот горит! Горит без пламени, в космосе нет кислорода для обычного горения, но энергия лазера раскаляет всю изоляцию, замыкаются проводники, плавятся трубки охлаждения и аппарат, потеряв управление, сходит с орбиты. Падая, входит в верхние слои атмосферы, вот теперь уже начинается настоящий полноценный пожар с участием кислорода, черный шлейф дыма сопровождает бесформенную многотонную конструкцию до самой земли! Удар, взрыв, воронка… и тишина.

А затем, из воронки, начинают выползать черви. Толстые длинные, они делятся, множатся, их становится все больше и больше, им уже тесно в воронке, и они заполняют ее до краев, переполняют… и начинают расползаться по всей округе! Желто-коричневые и золотисто-зеленые, кольчатые тела с одной стороны ограничивались конусообразным отростком, на другом конце находилась рубленная плоская морда с черными пятнами глаз и ненасытного рта.

Черви, пожирая все, что попадается на пути, стремительно растут, только что были мелкими, как опарыши, а теперь они уже с кролика… да нет, уже с кабанчика величиной!

И продолжают расти, расползаясь и множась, они уничтожают все на своем пути, растут, погребают под собой целые поселки и города. Один такой червь, видит Матвея и ползет к нему! Все ускоряясь, загодя открыв пасть и демонстрируя в ней множество ярусов острых колючих загнутых внутрь зубов, червь скачками стремительно сокращает расстояние до Малькова!

Очнувшись от владевшего им оцепенения, Матвей озирается, спешно ищет, чем защитится, но на улицах пустынной Москвы, как назло, ни камней, ни палок. А червь уже близко, Мальков не выдерживает и бросается бежать. Пробегает одну улицу, другую, но червь не отстает, на ходу он делится, затем еще раз и еще. Клонов становиться так много, что они заполняют весь проспект, что остался позади.

Матвей бежит по трамвайным путям, выбегает на площадь, он узнает это место – это же Преображенская площадь! Мальков поворачивает на широкую Черкизовскую, слева позади остается громада ВНИИДАРа, справа длинный ряд домов с библиотекой на первом этаже. А вокруг… Вокруг черви, размером с минивэн! Их так много, что уже не довольствуются проспектом и ползут по деревьям, по стенам домов, по балконам и крышам! Они обходят его! И справа и слева отвратительная масса сжимает кольцо, оставляя впереди только узкий проход!

Матвей бежит еще быстрее, ему не хватает воздуха, что-то мягкое и липкое, падает на его ногу, сразу становится тяжело дышать, Матвей смотрит вниз и…

– А-а-а! – Задохнувшись от крика, Мальков вздрогнул. В глаза ударил солнечный свет.

– Плохой сон?

От звука незнакомого голоса Мальков вздрогнул, стараясь освободить ногу от червя, дернул ею вперед, но вместо освобождения нога больно врезается в препятствие…

– Тише! Тише! – Возмутился таксист, – вы мне всю машину поломаете!

Мальков поворачивается к водителю, затем переводит взгляд на свою ногу. Червей нет, она свободна! А болит, оттого что во сне ударил ее в перчаточный ящик машины.

– Сон, говорю, плохой приснился? – Таксист качает головой.

– Да, – признался Мальков, – безумие, какое-то привиделось.

– Бывает, – согласился водитель. – Сейчас вообще вокруг одно безумие твориться! Вон как цены на все взлетели, как жить…

– Нам долго еще ехать? – Перебил таксиста Мальков. Он понимал, что нельзя так себя вести, и разговаривать в подобном тоне, но отчего-то не мог до конца себя контролировать и резкие слова вылетали сами по себе.

Таксист сверился с показаниями навигатора.

– Да почти приехали. – Сообщил он. – Вон тот холм объедем, там и начнется ваша дорога на плато. Там мы и расстанемся, дальше я не проеду.

– Это долго? – Повторил вопрос Мальков. Его уже ощутимо трясло, он провел рукой по лицу, почувствовал что-то холодное и липкое.

– Да говорю же, минут десять, пятнадцать…

Резкая боль в желудке, застала Матвея врасплох, он не сумел сдержаться и застонал.

– Что с вами? – Удивился Таксист. – Может, на солнце перегрелись? Солнечный удар?

– Не знаю, – скрипя зубами ответил Мальков, он старался дотерпеть до конца поездки, но чувствовал, что не сможет этого сделать – некстати взбунтовавшийся желудок требовал срочного очищения.

Жаждущий объяснения сложившейся ситуации мозг, услужливо подсказал причину такого состояния. В сознании Матвея замелькали события сегодняшнего дня… Да вот оно!

Пирожки!

Бабка!

Мгновенно вспомнились белесые глаза круглолицей старушки с пирожками, следом возник неодобрительно-презрительный взгляд продавщицы. Наверное, знала, что за пирожки у бабки!

При воспоминании о пирожках, Мальков вновь почувствовал запах, что вначале показался ему странноватым, но потом ушел. После вагонной вони, что забила носовые рецепторы, да с голодухи, он не отреагировал на странное амбре, потом же, вероятно, просто притерпелся. А вот сейчас, в машине, ощущение этого смрада, его какая-то неправильность, едва не вызвала приступ рвоты, в животе громко забурчало.

– Не доеду! – Признался Мальков и потребовал: – Останавливай! Быстро!

– Да погодите же, вот сейчас, тут немного осталось! Сейчас доедем…

– Не надо, – Проскрежетал зубами Мальков. – Здесь останови.

– Как здесь, до поворота же еще пилить и пилить! Это на машине десять минут, а пешком…

– Вот деньги, – Матвей положил оговоренную сумму, – останавливай! Вон возле тех кустов!

Таксист удивленно посмотрел на Малькова, увидел позеленевшее лицо и все понял по-своему.

– А, тогда да, тогда конечно. Укачало, значит, – решил он. – Это бывает. Это со всяким может случиться. Вот я как-то вез одну семью…

– Да останавливай же!

Таксист ударил по тормозам, машина еще катилась, но Матвей уже не мог ждать. Распахнув дверцу, он бросился к растущему метрах в десяти от дороги, окруженному стеблями высокой травы густому кустарнику. На его счастье, по дороге изредка встречались такие очаговые заросли, видимо там высоко пролегали грунтовые воды, что давало возможность выживать растительности даже под таким зноем. А для Малькова сейчас, этот кустарник оказался самым необходимым местом на Земле.

Он едва успел стянуть штаны, как услышал звук отъезжающей машины. Видимо таксист испугался, что вдруг пассажир, сделав свои дела, вернется и дал по газам. Оно и понятно, какому водителю захочется посадить в машину такого вот засранца?

На счастье, Матвея, он облегчился совсем недалеко от протекающего ручья, его русло густо заросло травой, и, что самое удачное, лопухами.

Едва Мальков привел себя в порядок и выбрался из кустов, как его вновь потянуло назад. На этот раз его еще и стошнило. Как советовала мама, он положил в свою сумку таблетки антибиотика, сейчас бы они весьма пригодилось, но багаж на плато, а до него еще пилить и пилить!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Когере́нтность (от лат. cohaerens – «находящийся в связи») – в физике скоррелированность (согласованность) нескольких колебательных или волновых процессов во времени, проявляющаяся при их сложении. Колебания когерентны, если разность их фаз постоянна во времени, и при сложении колебаний получается колебание той же частоты.

Классический пример двух когерентных колебаний – это два синусоидальных колебания одинаковой частоты.

Когерентность волны означает, что в различных пространственных точках волны колебания происходят синхронно, то есть разность фаз между двумя точками не зависит от времени. Отсутствие когерентности, следовательно – ситуация, когда разность фаз между двумя точками не постоянна, а меняется со временем. Такая ситуация может иметь место, если волна была сгенерирована не единым излучателем, а совокупностью одинаковых, но независимых (то есть нескоррелированных) излучателей.

(обратно)

2

Юстировка – совокупность операций по выравниванию линии Севера на дисплее РЛС с его истинным направлением на местности.

(обратно)

3

GPS (англ. Global Positioning System – система глобального позиционирования, читается Джи Пи Эс) – спутниковая система навигации, обеспечивающая измерение расстояния, времени и определяющая местоположение во всемирной системе координат. Позволяет почти при любой погоде определять местоположение в любом месте Земли (исключая приполярные области) и околоземного космического пространства. Система разработана, реализована и эксплуатируется Министерством обороны США, при этом в настоящее время доступна для использования для гражданских целей – нужен только навигатор или другой аппарат (например, смартфон) с GPS-приёмником.

(обратно)

4

Скрины – скриншоты, от английского (screenshot) с англ. – «сни́мок экра́на» – изображение, полученное устройством и показывающее в точности то, что видит пользователь на экране монитора или другого визуального устройства вывода. Обычно снимок экрана создаётся по команде пользователя, с помощью встроенной функции операционной системы, или специальной программой.

(обратно)

5

Тае-тад – В муай-тай боковой удар ногой, наносимый по корпусу или голове соперника. Удар выполняется с проносом бьющей ноги, что создаёт дополнительную инерцию.

(обратно)

6

Сок-ти в муай-тай наиболее популярный боковой удар локтем в голову соперника. Может наноситься горизонтально или сверху вниз по дугообразной траектории.

(обратно)

7

Полистатичные или полилокальные РЛС – вид радиолокаторов использующих для получения радиолокационной обстановки дистанционно-разностный метод. Такие РЛС считаются наиболее эффективным средством для обнаружения летательных аппаратов использующих технологию «стелс». Недостатком данных РЛС, считается необходимость в нескольких сенсорных постов, что ведет за собой повышенную стоимость и сложность эксплуатации.

(обратно)

8

Тае глаб лан – В муай-тай удар ногой с разворота, наносимый по корпусу или голове соперника.

(обратно)

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8 Конец ознакомительного фрагмента. Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg