«Назад в будущее»

Назад в будущее (fb2) - Назад в будущее [litres] (Зург - 5) 2590K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Владимир Геннадьевич Поселягин

Владимир Поселягин Назад в будущее

© Владимир Поселягин, 2019

© ООО «Издательство АСТ», 2019

* * *

Старик напротив недовольно рассматривал меня, ожидая ответа на свой возмущенный вопрос. Про то, что я спас его от скинов, он, похоже, успел позабыть.

– Ага, – ухмыльнулся я, заканчивая с наградами и меняя магазин в пистолете. – Так я тебе и сказал. Сразу бы побежал историю править. А оно мне надо? Помнишь ту букашку? Нельзя вмешиваться в историю.

– Все равно нехорошо.

– Ну, этот этический спор мы оставим на потом. Как сам? Это ты меня, почитай, больше пяти десятков лет не видел, а для меня прошло всего несколько часов, так что интересно, как ты жизнь прожил. Работорговцы с тобой не связывались?

– Было дело, – скривился старик и быстро стрельнул по сторонам глазами, оглядываясь. – Идем отсюда, сейчас милиция приедет. Все силы стянут на твою стрельбу, поговорить не дадут.

Мы направились за угол. Многие из прохожих, ставшие свидетелями данного происшествия, провожали нас взглядами, но их становилось все меньше и меньше. Умные, а главное, опытные не хотели влезать в это дело, да и я в своем спортивном костюме и с короткой стрижкой напоминал типичного быка, а сейчас они в немалом авторитете.

Именно в этом здании, которое мы огибали, и жил Алексей. Адрес не совпадал с тем, что был у него в письмах, вернее номер дома, улица та же, но я не особо удивился. Сам дом можно считать элитным, сталинской постройки, с высокими потолками. Такие давали чиновникам, которые стояли достаточно высоко. Рассматривая дом, я покосился на идущего рядом достаточно бодрого спутника и поинтересовался:

– Войну кем закончил, полковником? А на пенсию кем вышел? Небось, генералом? – я ехидно ткнул его локтем в бок.

– Угадал, войну действительно полковником закончил. Командиром танковой дивизии.

– Подожди, – остановил я его, отойдя к своей «девятке», достал с заднего сиденья рюкзак, к которому была прикреплена импульсная винтовка, а также спортивную сумку. Уже местную, в ней были все трофеи, включая оружие. Тоже местное.

– Ну, вот и все, – вернулся я к нему. – Идем.

– Машина откуда? – поинтересовался тот, когда мы повернули к дверям подъезда.

– Трофей. У братков отобрал, – достаточно коротко пояснил я. Старику этого хватило, сам додумал остальное.

Раскланявшись с бабульками, я следом за Алексеем – ну вот не могу его на вы называть, для меня он так и остался тем вихрастым лейтенантом из прошлого – прошел в лифтовой холл и двинул к лестнице, как и хозяин квартиры, проигнорировав лифт. Мы поднялись на четвертый этаж, где мой спутник открыл ключом запор и прошел в большую прихожую, пропуская меня.

– Немного пыльно. Моя хозяйка две недели как уехала на дачу, так и прибраться некому. Внучка иногда только забегает.

– Ага, – усмехнулся я. – А тебе генеральское достоинство тряпкой не дает поработать?

Старик предпочел сделать вид, что не расслышал мой смешок. Сняв уличную обувь и пиджак, он зашаркал пятками тапок на кухню, продолжая держать в руках авоську с покупками. Та пережила и нападение скинов, и мое появление, поэтому Алексей стал выкладывать продукты на полки холодильника. Да и было их там, как я заметил, не так много. Пакет молока, с десяток яиц, сыр и полпалки сырокопченой колбасы. Видимо, деньжата у генерала водились, раз может покупать такие продукты, да еще в такое время. Квартира у Алексея оказалась приличной, четырехкомнатной. Пыли, на которую тот сетовал, я как-то не заметил, а комнаты были заметно ухоженными. Видимо, хозяйка у генерала действительно была в наличии, не вдовец.

Свои вещи я прихватил с собой в гостиную. Та была просторной, так что мы с удобством устроились за круглым столом и, пока чайник на кухне закипал, пообщались. Про себя я мало говорил – особо и сказать нечего, раз – и тут, планы тем более не выдавал, а вот слушал Алексея с немалым интересом.

– Тогда повезло, был санитарный эшелон, и шел он на Москву. В общем, меня как тяжелого отправили в столицу, прямо в поезде сделали операцию. Тяжело было, хорошо родители, узнав на четвертый день, что я в Москве, приехали, мама помогала ухаживать. Только из-за нее выкарабкался. Часто прокручивал тот мой первый бой. Стыдно. Тогда было стыдно и сейчас. Лишь на силе воли и помощи родителей выкарабкался. Надо сказать, это было мое первое и последнее ранение. Дальше всю войну до Берлина ни одного не получил. Про царапины я не говорю. Без них никак. Тем более танкисту…

Старик вздохнул и, сходив на кухню, вернулся с подносом, на котором стояли кружки и чайник, а также вазочка с печеньем, и снова устроился напротив.

– Ты как-то спросил, не находили ли меня работорговцы. Я правду сказал, нашли.

Хрумкая на удивление вкусным печеньем, я с немалым интересом слушал, делая мелкие глотки чая – настоящий, крепко заваренный кипяток.

– …очнулся, стоят надо мной, на своем языке говорят. Снаружи ночь, в палате темень, однако трое других раненых, что у меня в палате лежали, не проснулись. Те голос не повышали, но не опасались, что их услышат. Мне уже легче было, так что мама моя на тот момент дома была, санитарок тоже в палате не было. Ночь. Я сразу понял, кто они, хотя видел только силуэты. Потом они мне ввели какое-то средство в шею, что за препарат, не знаю, и стали допрашивать. Насчет тебя вопросы задавали, правильные. Все, что знал, сказал. Не мог никак противиться, наверное, тот препарат действовал.

– А то, что я планировал нашу будущую встречу? – заинтересовался я с некоторой тревогой. Работорговцы и маркер могли поставить на это событие.

– Про это нет. Отвечал только на конкретные вопросы, химия их так действовала, а такой вопрос они не задавали. Узнав все, что им нужно, они ушли. Даже сеть не выключили, видимо не посчитали нужным. Ох, как я их благодарил потом за это дело… Из госпиталя я вышел с наградой, получил медаль «За отвагу». Это меня комбат наградил за бой с диверсантами. В госпитале уже награждали, повезло, что бумаги дошли куда надо. Редкий случай. Что с батальоном, я узнал только после войны: сгинул во время следующего наступления немцев. Бросили в лобовую атаку на наступающие колонны, что прорвались в наши тылы. Все коробочки пожгли. Встречал я позже очевидцев… Когда вышел из госпиталя, как раз началось зимнее наступление под Москвой. Нас до выписки чуть не эвакуировали, так что знал, что немцы у столицы стоят. Попал в первую гвардейскую танковую бригаду Катукова. Про него уже не раз по радио говорили, так что я помнил его с твоих слов. Попал во второй батальон. Частично тот был вооружен «тридцатьчетверками», которые я, честно говоря, не знал, но часть были «двадцать шестыми» с ремонта. Вот там я и получил роту. Семь танков под началом было. Уже через четыре дня после госпиталя – только освоился – как первый бой. Участвовал в боях по уничтожению Истринской группировки немцев. Хорошо сидели, я там два танка потерял, один вместе с экипажем… Нейросеть действительно очень хорошо помогала, это я тебе как опытный пользователь скажу. Во время кратких отдыхов или стоянок я все силы бросил на изучение «КВ» и «тридцатьчетверок». После того как наступление под Москвой заглохло, это пригодилось. Бригада была отведена на переформирование и пополнение. Там я получил звание старшего лейтенанта, орден Красной Звезды и роту «КВ» под командование… Ты советовал пойти в штабные. Поначалу как-то не сложилось, все в боевых частях. Харьковскую катастрофу застал капитаном, командиром тяжелого батальона, с двумя орденами и двумя медалями на груди. Было за что. Мы, конечно, не были на острие удара, но немалая тяжесть немецкого прорыва легла и на нас. Мой батальон держал переправу, и держал крепко. Три дня держал. Двадцать две атаки, как мы потом насчитали, выдержали. Когда переправа потеряла свое значение, ночью смогли два оставшихся «КВ» на понтонах переправить на наш берег. Остальные были потеряны в бою. Те, что не горели, мы сами поджигали, чтобы они врагу не достались. Несмотря на то что обе машины были повреждены, у одной так башня была заклинена, но ходовая в порядке. И часть личного состава сохранил, что позволило мне избежать трибунала. За эту оборону я орден Боевого Красного Знамени получил. Да и заметка была – еще бы, перед позициями моего батальона немцы оставили почти сотню своих танков сгоревшими и подбитыми. Над позициями было сбито восемнадцать самолетов. Это точно, с учетом того что семь я лично сбил из ДШК. К концу войны мастером-зенитчиком стал. Даже «фоккеры» ссаживал, к изумлению подчиненных. Тут я тоже прославился как уникальный специалист.

– Серьезно! – покачал я головой.

– Это да. С учетом того что на момент занятия нами позиций у переправы в составе батальона было четырнадцать танков, причем два не на ходу, на буксире тащили, размен в нашу пользу… Потом была Курская дуга. Я тогда уже майора получил и как раз был направлен в оперативный отдел штаба танкового корпуса. Молодой, всего две недели в штабе… Там была допущена ошибка в планировании, и танкисты одной из бригад понесли серьезные потери. Бригада фактически перестала существовать. Свалили на меня, нашли крайнего, как ты говорил в прошлом. Потом командиром танка был, штрафником. Лишили всех наград, и четыре месяца воевал в отдельном штрафном танковом батальоне. Командиром танка, потом командиром взвода, к концу срока был уже командиром роты. Одиннадцать раз машины терял, в обгорелом комбинезоне выбирался наружу, столько отличных парней погибло… Искупив, вернул все честно заработанное, включая два ордена, полученные штрафником, и дальше в боевые части. Единичный случай моей штабной работы так ею и остался. Героя я получил, когда мой тяжелый полк «исов» первым ворвался во Львов. Тяжелые бои там были. Потом тяжелая бригада, и под конец войны получил дивизию, как раз ту, куда и входила бригада, которой я последние полгода командовал. В моих частях были самые минимальные потери в людях и технике, а это очень ценилось. Все подразделения, даже те, что уходили в рейд глубоко в тыл противника, имели при себе все необходимое. Я всегда правильно высчитывал все, что им может понадобиться. Более того, даже воздухом, транспортными самолетами забрасывал рейдовым группам все необходимое. У меня обычно их одновременно действовало от трех до шести. После войны я остался в Германии. Женился уже после возвращения. Как раз через четыре года, когда у меня только-только первенец родился, генерал-майора получил и ушел на корпус…

В это время пискнул сигналом планшет, что я положил на стол под левую руку. Мельком посмотрев на картинку, что тот выдавал, я с веселой улыбкой повернулся к хозяину квартиры:

– Быстро менты нас нашли. Видимо, нашлись доброхоты, да и соседки твои, что у парадной сидят, язык не прятали.

– Милиция? – встревожился старик, пытаясь заглянуть в экран планшета.

Повернув ему так, чтобы было видно, я прокомментировал увиденное:

– Когда мы проходили лестничную площадку, я прикрепил на площадке две мини-камеры, менты их не видят, а вот я вполне. В камерах были детекторы движения, вот они и сработали. Сейчас это пока обычные сотрудники милиции, видимо стараются незаметно вывести других жителей квартиры, блокируя нашу дверь. Где мы находимся, они благодаря вашим соседям знают прекрасно. А сейчас мы ждем спецназ, что будет штурмовать квартиру, сами менты не будут, да и не их это работа, для этого специальные подразделения есть… Ладно, пока они не подъехали, продолжим. Время еще есть.

– Это проблемой для тебя не будет? – кивнул тот на экран планшета, возвращая его мне.

– Тут вам нужно беспокоиться, могут и завалить при штурме, с ментов станется. Ничего, перед уходом я сделаю так, чтобы вы были переведены в разряд заложников, а то больно спокойно мы шли по двору, как старые знакомые. Операм, что опрашивали ваших соседей, об этом не могли не сообщить, слишком в глаза бросается. Продолжим?

– Пожалуй, – кивнул генерал.

Он продолжил свой рассказ и как раз добрался до второй встречи с работорговцами, как нам снова помешали. Пискнул планшет, и я увидел, как на площадке готовится выбивать дверь штурмовая группа. Шторы я в гостиной закрыл, но уверен, что и через окна попробуют войти.

– Я сейчас, – быстро сказал я Алексею и, подхватив «ТТ», направился скорым шагом в прихожую, поглядывая на экран планшета, который продолжал держать в руках.

Двое бойцов заняли позицию у соседской двери напротив, видимо, для разбега. Похоже, никто ломать дверь не хотел, предположу, массой решили ее выбить, дверь хоть и монументальная на вид, но шансы у парней были, однако я не дал. Сверяясь с видом камер, я поднял пистолет и дважды выстрелил сквозь дверь. Два выстрела, и пули снесли с ног обоих бойцов, каждому попадание в бронежилет. На площадке тут же началась суета, но бойцов вытащили, они тяжело шевелились, матерно ругаясь на плитке площадки. Пробития броников не было, и кроме контузии внутренних органов, бойцы серьезных травм не получили.

– Эй, у меня тут заложник! Хозяин квартиры! Будет штурм, я его убью!

Вот так, переведя Алексея в разряд заложников (да, думаю, его и так им считали), я быстро побежал обратно, не обращая внимания на попытки кого-то из офицеров втянуть меня в беседу. Дело в том, что я услышал шум в других комнатах, причем со звоном стекла и, видимо, с выстрелом, бойцы или сами, или по приказу, по веревкам начали штурм через окна. Двое уже были в квартире, так что я с ходу вырубил их, а третьего, что возился на подоконнике, втащил сам, также вырубив его. Он застрял в раме. Вот к четвертому едва успел. Открыв дверь, я ушел от очереди и, броском вкатившись в спальню, с нижней позиции выбил ногой автомат у бойца из руки и вторым ударом отшвырнул на кровать. Тот, как от батута, отлетел обратно. Удержавшись на ногах, встал в боксерскую стойку, но и я уже был на ногах. Против меня, несмотря на отсутствие имплантов и сети, он был не боец, знания-то и моторика движений остались, так что я просто поднырнул под его замах, пробив по почкам, и вырубил по затылку. Крепкая голова. Пришлось снять каску и добавить, а то он зашевелился на полу. Подхватив за рукоятку эвакуации на жилете, я потащил его в гостиную и там связал всю четверку спиной друг к другу. Качественно связал. В одну общую кучу – так приглядывать проще.

Что я могу сказать о том, что делал Алексей в эту минуту? Да в принципе ничего, он как попивал чай за столом, так и пил, невозмутимо рассматривая эту вакханалию. Ни одного целого окна, кроме кухонного, не было. Пыль в квартире теперь была, это я и под присягой могу подтвердить, жаль, что и по моей косвенной вине. Хозяин только слегка ежился от заметного сквозняка. Так что, связав спецназовцев, я сбегал в прихожую, заодно сообщив тем, что были на лестнице, что у меня прибавилось заложников из их товарищей, принес ему пиджак. Тот, что с наградами.

На сквозняк я не обращал внимания. Шторы, несмотря на то что были частично сорваны, продолжали закрывать нас от любопытных взглядов – я о снайперах снаружи, – и мы продолжили беседу. Причем оба делали вид, что нам все это вокруг по барабану, как будто такое каждый день по тысяче раз бывает. Кстати, в спецназовцах я как-то разочаровался. Нет, по подготовке они были вполне на уровне, в спектре их задач подготовка была высокой, однако привыкнув, что в будущем этот самый ОМОН будет одет в однотипную форму, амуницию и иметь современное оружие, я обнаружил, что подразделения девяносто пятого года разительно различаются от тех, что будут в будущем. Мало того что у них форма была разнотипной, у большей части «флора» разной степени потасканности, а у одного так вообще городской камуфляж – о единообразии тут, похоже, и не слышали. Да это ещё что, ни у кого не было не то что наколенников (а это шутка необходимая), но даже и налокотников, каски-сферы имелись только у каждого второго, остальные просто в шапочках были. Еще и на четверых всего две небольших радиостанции с гарнитурами. На всех не хватает, получается? Мрак. Оружие тоже не впечатляло, три АКСУ и один «Кедр». Еще у троих были «макаровы». Вот и все. Автоматы и пистолет-пулемет я расставил у стены с открытыми прикладами, остальную амуницию, включая радиостанции, свалил в стороне. Оставлять отпечатки пальцев я не боялся. Еще когда отбил машины у братков, обработал подушечки пальцев специальным составом, так что отпечатков не было. Даже в таком случае я старался не рисковать.

Как бы то ни было, но бойцы были связаны, двое вроде начали приходить в себя, маски я с них снял. Снаружи явно шло экстренное совещание, что делать дальше, ну а мы общались. Сейчас Алексей как раз про вторую встречу с работорговцами описывал.

– Новенькие, видимо, на Земле. Они про меня ничего не знали. Хорошо, один из них русский знал, я думал, наш, переметнулся, сука, оказалось, нет, какими-то своими средствами выучил, а сам из Содружества, как ты и говорил. В общем, долго мы не общались, выяснив все, что им нужно, поудивлялись, конечно. Они, сволочи, отключили мне сеть и ушли.

– Хоть не убили, – проговорил я.

– Да, хотя бы не убили, – эхом отозвался старик.

– Так ты, значит, без сети столько протянул? Это сколько получается?

– Да почти тридцать лет. Двадцать семь, если быть точным.

– Включить?

Вот тут Алексей задумался, причем надолго. К тому моменту, когда он очнулся от явно тяжелых размышлений и кивнул, тихо сказав: «Давай», пришли в себя и остальные бойцы ОМОНа. Под их взглядами я вытянул из планшета шнур, воткнул его в разъем на руке Алексея и активировал сеть. Кстати, те самые мини-камеры на лестничной площадке из него были. Планшет у меня на руках был пятого поколения, причем армейский, офицерский. У него была небольшая открывающаяся ниша на боку, туда на заводе-производителе укладывается с десяток камер, примерно на такие же случаи. Правда, в моем планшете оставалось три камеры, кто-то ими пользовался. Но главное, они были рабочими, и я использовал две из них, одна осталась в запасе. Те-то две я вряд ли смогу снять. Хотя почему нет? Сниму, есть одна идея, как уйти.

Тут стоит отвлечься, чтобы немного прояснить ситуацию с сетью Алексея. Ранее я об этом не упоминал. Общий язык Содружества Алексей, конечно же, не знал, однако все описание и меню на рабочем столе сети и в разделах было на нем. Пока изучал его в капсуле, я поменял интерфейс, влив на сеть знание русского языка. И все символы сменились на русские, что позволило Алексею достаточно свободно пользоваться нейросетью. Он об этом даже не подозревал. Не думайте, что эта программа для нейросетей была написана мной, это не так: нашел на рабочем месте программиста работорговцев с захваченного судна. Там были программы для адаптации на разных языках, но я взял именно на русском. Когда вторая группа работорговцев поработала с сетью Алексея, скачав все записи, они невольно или специально удалили эту программную установку на русском языке. Так что, активируя сеть и разобравшись в настройках, я снова ее установил, благо копия осталась на моем планшете.

– Я сейчас войду в управление доктора сети и настрою его на полную диагностику организма с последующим лечением. Во многом он поможет, еще лет двадцать протянешь.

– Хорошо, – кивнул Алексей, наблюдая, как я быстро работаю с настройками его сети.

В принципе я сказал ему правду, потому что действительно поработал с доктором сети, однако также скачал архив записей «под протокол», что тот накопил за свою жизнь. Интересно посмотреть те, где были записаны бои.

– Кстати, у тебя память сети переполнена, – сказал я ему. – Импланта памяти у тебя нет, а память сети не бесконечна. Советую часть записей, из тех, что неактуальны, удалить.

– А помнишь, как мы с тобой в сорок первом тех немецких диверсантов уничтожили? – вдруг с повлажневшими глазами спросил Алексей, пока я продолжал копаться в настройках его сети.

Видимо, после активации сети он увидел запись с дрона, которую я вел, вот и вспомнил. А вот вся четверка бойцов, что молча сверлили нас взглядами, насторожились, развесив уши.

– Я тебе и тогда говорил, и сейчас говорю, что ты идиот. Это кто же поднимает в атаку бойцов на изготовившегося к бою противника? Скажи спасибо, что несколько стрелков-танкистов были опытными, видимо, повоевали. Как упали, кто где стоял, так и поддержали вас огнем. Если бы не они, покрошили бы вас. И ты бы не отделался двумя пулями в живот. Да ты и сам, с таким-то опытом, это понимаешь.

– Понимаю, от этого и вдвойне обидно. Молодым был. Что там, летеха зеленый, что впервые прибыл на фронт, да еще когда наши отступали, даже драпали, а немцы наступали.

– Что есть, то есть. Кстати, готово. Улучшение почувствуешь через пару дней, что-то ты подзапустил себя. Капсула бы помогла, да нет ее пока.

Отсоединив шнур, я вернул его в планшет, а тот оставил рядом со включенным экраном, камеры-то на лестничной площадке продолжали работать. Кстати, там пополнение прибыло. Только не пойму, то ли ментовский спецназ, то ли контора. Больно снаряжение добротное. Хотя вряд ли, меньше часа прошло с момента неудавшегося штурма, рано что-то им.

– А помнишь старшину нашего батальона, что диверсанты перехватили перед той атакой? – продолжал вспоминать Алексей.

– Помню, такой крепыш невысокий, перетянут командирскими ремнями. В светлой, почти белой гимнастерке со старшинской «пилой» в петлицах. Помнится, тогда еще немцы сработали под патруль, остановив машину вашего батальона, водителя на нож взяли.

– Точно, он. Я ведь потом его встретил, и знаешь, где? В колонне военнопленных. Летом сорок четвертого. Власовцем, сука, оказался. Мы у моста стояли, я из «виллиса» вышел ноги размять, пока артиллеристы тяжелого дивизиона переправу пересекали, ну и поглядывал на них. Старшина морду прятал, надеялся, я его не узнаю, а я узнал. Крикнул бойцов из личной охраны, те вывели его наружу, тогда я и убедился, что не ошибся. Он-то меня сразу узнал, вот и пытался пройти незаметно, в форме немецкого ефрейтора был, без власовских нашивок. Ну, я его в особый отдел нашего корпуса и отдал, меня как раз особист их сопровождал. А те уж вытянули из него все что можно да по приговору военного трибунала и шлепнули. Сам я на повешенье не был, потом от того особиста узнал подробности. Он, тварь, через месяц в плен попал после моего ранения, в конце сентября. Я его не осуждаю, все же не сам, подняв руки, к немцам драпанул, со слов очевидцев, отстреливался до последнего, контуженым попался, а вот в лагере сломался, за лишнюю пайку пошел служить к немцам. Вот такие дела.

– Каждый получает то, к чему стремится. Ну что, Алексей, пора прощаться? – Я посмотрел на него и неожиданно улыбнулся. – Гляжу на тебя, а видится тот молоденький лейтенант-танкист, которого встретил в сорок первом в брянских лесах.

– Отбился от тех, что тебя брали? – также вставая, поинтересовался тот.

– Можно и так сказать. Вернее, просто сбежал, бой мне был не выгоден, результаты непредсказуемы, да и не в форме я был, как, в принципе, и в данный момент, так что там был только один выход. Тот, при котором очень быстро пятки сверкают. Как говорил мой инструктор по рукопашному бою, лучший прием самозащиты на его памяти – это попеременные удары подошвой ног о землю с быстрым удалением от противника. Всегда стопроцентный результат.

Алексей задумался на миг, прикидывая, что это за прием. А вот пара бойцов из ОМОНа зафыркали, пытаясь погасить усмешки. Сразу поняли, о чем я.

– Ладно, Леша, хотя мы с тобой уже давно не виделись, но пора и честь знать. Чую, тут скоро будет шумно, и чтобы не довести дело до больших жертв, я первым уйду.

Алексей, на лице которого повисла грустная улыбка, поднялся, и мы обнялись. Нам не нужно было слов прощания, лишь перед уходом, когда я надевал рюкзак, застегивая ремни на груди, тот спросил:

– Что им говорить? – кивнул он на с все большим интересом слушающих нас бойцов.

Особо мы при них голос не понижали, да и не стеснялись говорить о своем. Мне лично было все равно, похоже, такое же отношение к происходящему было и у Алексея.

– Да что хочешь.

– А про работорговцев? – ткнул тот пальцем в потолок.

Бойцы синхронно проследили взглядами, куда тот показывал, и вернулись к заинтересованному наблюдению за нами. В этот раз уже более настороженному.

– А думаешь, они не знают? Я вот более чем уверен, что знают. Хотя бы подозрения имеют.

– Все же я им ничего не скажу. Нашим подумал бы, прикинул, но наши закончились с перестройкой. Этих я за своих не считаю.

– Убежденный коммунист, значит? – усмехнулся я, поправляя рюкзак и примериваясь к сумке (бросать что-либо мне не хотелось – хомяк не давал, тот, что жабу задушил).

– Да! – с вызовом ответил тот. – А у тебя как?

– Даже не сочувствующий, более чем не сочувствующий… Ну что, пора.

Мы обнялись: каждый понимал, что, скорее всего, эта встреча последняя. Я с ним встречался скорее из любопытства, к чему приведет такое мое вмешательство, а для Алексея я был воспоминанием из прошлого. То, что сеть снова активировал – это так, приятный прощальный подарок. Выходя в коридор, я кивнул на молчаливых бойцов, причем так, чтобы те слышали:

– Развяжешь их через пару минут. Кстати, извини, что лямки от штор на веревки порезал.

– Пустое. Поторопись, пока штурм не начали.

– Не успеют.

Быстро подойдя к входной двери с полицейским парализатором в руке, я на ходу настроил его на максимальную мощность, и теперь стены и кирпич мне не мешали. Причем настройка была такова, что потеря сознания будет кратковременной. Минут десять, но это позволит мне быстро удалиться далеко. Подумав, я поставил на пять минут. Если какое рыботорговое судно находится на орбите, то возможно, корабельный искин мониторит связь, с интернетом тут пока туго. Если информация о таких странных симптомах при захвате с потерей сознания дойдет до него, то он может донести ее до бандитов. В принципе это меня тоже устроит, можно было бы Алексея использовать как наживку. Но не хотелось. Поэтому и собирался проскочить кольцо оцепления незаметно, без применения силы.

Я облучил лестничную площадку, достав до холла внизу. Спокойно открыл дверь и, захватив камеры, перешагнул через лежащих бойцов и поспешил вниз. Облучал широким лучом, так что захватил все лестничные пролеты, даже, кажется, достал до подвала, поэтому препятствий не встретил: все, кто мог оказать сопротивление, лежали в холле. Естественно, выходить через парадную дверь я не собирался – там ментов больше, чем блох на собаке, да и снайперы на противоположном здании (окна квартиры Алексея выходили как раз на ту сторону), – поэтому, спустившись на первый этаж, я небольшой отмычкой открыл замок одной из квартир, но дверь все равно не поддалась. Потом вскрыл второй замок – снова стоит как монолит. В двери оказалось четыре замка! Дивясь на такое недоверие к людям, я наконец попал в квартиру, снова запер дверь на все замки – хозяев эвакуировали, были видны следы торопливых сборов – и, подойдя к окну, что выходило на проезжую часть, как раз туда, где я и грохнул скинхедов, выглянул наружу. Народу тут было не сказать чтобы много, натянуты ленты, загораживающие место гибели недорослей, которых активной пропагандой превратили в нацистов, однако серьезных препятствий я не видел. Сотрудники милиции, что находились в оцеплении, были простыми патрульными, у некоторых, кажется, даже, кроме дубинок, никакого оружия не имелось.

Отметив, что Алексей скорее всего уже начал освобождать омоновцев, я открыл створки, прикинув, куда бежать, выпрыгнул на улицу (даже перекат делать не пришлось – тут невысоко, полтора метра) и быстро побежал ко входу в магазин, из которого недавно выбегали скины. Его даже не закрыли. Видимо, мое появление поначалу пропустили, и только когда я начал пересекать пустую проезжую часть, раздался первый крик тревоги. Однако помешать мне не смогли: если кто и подумывал открыть огонь, то я бежал излишне быстро, тем более не прямо, а сбивая прицел, из стороны в сторону, да и людей на улице все же хватало. Так что, кроме криков и приказов остановиться, ничего не летело мне вслед, а угрозы я просто проигнорировал.

– Доброго вечера, – улыбнулся я миловидной продавщице, что стояла за прилавком, с интересом изучая товар.

Оказалось, это был несколько специализированный магазин: то-то мне странной вывеска показалась. В таких магазинах отоваривались байкеры, рок-музыканты, ну и скины. Где еще можно приобрести шипастый ошейник, или ту же куртку с шипами! Армейские берцы, высокие ботинки на толстой ребристой подошве тут тоже были. А заметив мотоциклетный шлем в форме головы инопланетянина из первого фильма «Хищник», я с восхищением кивнул. Для девяносто пятого года товар в магазине радовал разнообразием и качеством.

Быстро покрутив головой туда-сюда, я подбежал к девушке.

– Черный ход там?

– Д-да, – неуверенно пролепетала та.

– Спасибо.

Надо быть всегда и во всех ситуациях вежливым, это как раз в моем характере. Скользнув за прилавок, я по узкому коридору, цепляя сумкой стены, добрался до другой двери и, выбравшись в тихий дворик другого квартала, скрылся через арку, выбежав на проезжую часть. Сам я москвич во втором поколении, так что столицу знал хорошо, но где находился сейчас, представлял примерно. Подняв руку, останавил «Волгу» – такси, закинул багаж на заднее сиденье и плюхнулся рядом.

– Гостиница «Москва». Побыстрее, я тороплюсь.

Водитель молча кивнул и стартанул с места, вклинившись в не такой и плотный поток. Чуть позже, когда Москву заполонят иномарки, машин будет куда больше, и пробки в Москве станут настоящим бичом, но пока с этим было проще. Когда мы поворачивали на ближайшем перекрестке, я рассмотрел, как выбежало несколько человек через ту арку, через которую я выходил. Почти все они были в форме. Не успели. Я заблокировал магазинную дверь черного хода. Пока открыли, или пока оббежали – это дало мне фору уйти.

Конечно же, адрес пункта назначения я назвал просто так, мне туда не нужно было. Главное, чтобы водитель как можно быстрее уехал с той улицы, так что когда мы покинули район, въехав в другой, я осмотрелся и сказал водителю:

– Шеф, тормози. Отбой с гостиницей. Вот тебе за ложный вызов.

Водила спокойно принял пачку купюр – тут было в три раза больше, чем требовалось за поездку до гостиницы, так что мы спокойно расстались, и тот был не в претензии. Для меня деньги были в принципе привычны, я через это проходил, но то, что у меня было несколько миллионов в кармане – ведь купюры были тысячными, – слегка веселило. Вместо десяти рублей – десять тысяч, вместо ста – сто тысяч. Вот такие деньги. Не деньги – фантики.

Подхватив багаж, я направился к ближайшей подворотне. Походив по кварталу, нашел дом, подготовленный к сносу, зашел в загаженный подъезд и, морщась от вони, нашел более-менее чистую квартиру. Там скинул свой спортивный костюм – попалился он. Достал из сумки сверток с одеждой и переоделся, только кроссовки остались прежними. Вместо костюма теперь я ходил в синих джинсах по размеру и легкой серой летней куртке. На голове небольшая серая кепочка.

Перед выходом машинально выглянул в окно, лишенное стекла, и тут же отшатнулся. На улице стоял старый облезлый милицейский «бобик», а рядом трое ментов-патрульных с укороченными автоматами на длинных ремнях. Они опрашивали явного бомжа, и тот им что-то отвечал, тыкая грязным пальцем в дом, где я укрывался. Да, эти все примечают. Не повезло, быстро на меня вышли. Менты были профи, сами в дом не полезли, а стали вызывать по рации дежурного. Тут уж я сработал с помощью планшета, врубив встроенную в него глушилку. Та была не особо мощной, но для рации в «бобике» хватило, и я свалил из дома через окно противоположной квартиры, пока менты не догадались послать одного-двух присмотреть за другой стороной. В общем, ушел. А менты быстро работают, не ожидал даже. Надо свалить отсюда как можно быстрее, пока район не перекрыли.

Поймав машину, я поехал за МКАД. Мне нужен был район солнцевской группировки. Где как не там искать братков, которые смогут полноценно ответить на мои вопросы! Денег было не сказать что много, но хватало. На документы точно хватит. Мне нужны были легальные паспорт, права. До появления работорговцев нужно было устраиваться в этом мире, и с документами это как-то проще. Добравшись до центра района, я честно расплатился с частником и, осмотрев полупустынную улицу, энергично двинул по улице, на ходу заглядывая через проезды или арки во дворы. Мне нужна была временная машина, и я искал себе приличную тачку. В прошлом я был спецом по ретроавтомобилям, реставрировал их, свой автоцентр был, так что тему знал.

Кстати, через две недели у меня «того», Валентина Азенштейна, состоится свадьба с моей будущей супругой, которая уже носила под сердцем нашу дочь. В этот раз вмешиваться в свою прежнюю жизнь я не намерен. Мне бы с планеты быстрее убраться, а там дальше видно будет. К моменту, когда тот идиот поляк перенесется вместе со мной к началу Второй мировой войны, я уже вернусь и приберу бесхозный байк и свой корвет Древних. Коды доступа к обеим единицам техники у меня остались на съеденной нейросети, но надеюсь, когда эта хрень исчезнет и я смогу установить нормальную сеть, воспользоваться ими. Как ни странно, коды сохранились в моей памяти, так что с этим проблем не было. Тут главное дождаться, все же двадцать лет до нужного момента, даже чуть больше.

Приметив трехлетний черный «бумер» во дворе (явно коммерсу какому-то принадлежит – и тачка люксовая, и место в дворовой иерархии не самое простое), я снял его с сигнализации, сел в машину, убрав в багажник рюкзак с сумкой, запустил движок и спокойно выехал со двора. Время было вечернее, двор фактически пуст, кто-то у ракушек-гаражей в дальнем конце двора возился, так что если кто меня и видел, то только из окон. Отметив, что бак практически пуст, я доехал до заправки, где заправил полный бак и покатил дальше.

– Хм, у них что план-перехват в действии? – пробормотал я, заметив на крупном перекрестке несколько гаишных машин, усиленных бойцами спецназа. Шерстили всех подряд, так что я свернул в первый попавшийся двор, там развернулся и, выехав обратно на улицу, поехал в противоположном направлении. Похоже, нашей с Алексеем встречей я всколыхнул всех, кого мог.

Приметив достаточно дорогой ресторан, у которого стояло несколько иномарок и явных братков в малиновых пиджаках, я ностальгически улыбнулся. Особенно золотые цепи на мощных шеях привлекали внимание. Кто круче, у того толще, и пиджак малиновее. Из машины я не выходил, припарковался недалече и стал ждать. Всякую шушеру, что не представляла интереса, пропускал, мне нужен был серьезный клиент. Наконец от ресторана отвалил черный «мерседес» и в сопровождении внедорожника охраны направился по проспекту в сторону соседнего района. Судя по суете у ресторана и часто отъезжающим машинам, похоже, там только что закончилась сходка, ну или встреча серьезных деловых людей, и они начали разъезжаться. Мой клиент это заведение покинул одним из первых, за ним я и поехал.

Перехватить кортеж труда не составило. Я это сделал прямо в городе, на одной из тихих улиц, где не было даже гаишников, не говоря уж о простых патрульных. Прохожие были, но и только. Как только встали на красный свет светофора, остановился рядом, осветив парализатором джип охраны – пятнадцать минут поспят, ну и сам «мерседес». Выскочив на улицу – мой «БМВ» стоял на соседней полосе как раз у «мерседеса», – я подскочил к нему и дернул дверцу. Однако все двери оказались заблокированы, а стекла, что неудивительно, забронированы. Пришлось воспользоваться отмычкой, потеряв полминуты. Дальше я закинул тело авторитета на заднее сиденье «бумера» и, прыгнув на свое место, с визгом шин скрылся в переплетении улиц. Свидетелей хватало, но никто не вмешался, более того, все достаточно быстро рассосались и мне не мешали. Кстати, в салоне машины еще был интересный такой и явно не пустой дипломат достаточно крупного размера, я его тоже забрал. Авторитет выходил из ресторана без него, это я точно помнил, значит, тот лежал в машине. Кто ценные вещи оставит в машине? Так что особой надежды на ценности в дипломате я не возлагал, но по весу он был не пустой, тяжеленький.

Дальше просто: отъехав подальше, загнал машину в один из тихих двориков Москвы – уехал я не так и далеко, – припарковался и, перебравшись на заднее сиденье, открыл небольшой кофр, который заранее достал из рюкзака. После того как у меня исчезла из-за неизвестного вредоносного образования нейросеть, я еще на судне работорговцев озаботился получением разных препаратов на руки. Некоторые имели очень специфичную начинку, применяемую только при допросах. Так что, взяв один шприц, я ввел вещество в руку авторитета. Тот как раз зашевелился, приходя в себя от действия парализатора, так что я приступил к допросу. Минут десять хватило. Кстати, я попал в яблочко: тот знал даже несколько контактов, где можно заиметь не только фальшивые документы, но и вполне реальные, проходящие по всем базам. Планшет вел запись, так что норма.

Морда лица этого авторитета мне казалась смутно знакомой, поэтому я не мог не поинтересоваться, кто это, и с некоторым изумлением узнал, что общался с самим Сильвестром. Именно он держал солнцевскую группировку. Через пять минут тот уснет под действием препаратов и последние несколько часов позабудет, сотрутся они из его памяти. Ну, а чтобы свести к реальности его пропажу, я вложил в левую руку вырубившегося авторитета черный кружочек. Ту самую «черную метку» из «Острова сокровищ». Намек он и его люди поймут, и пусть гадают, кто им ее подкинул. Для меня это было идеальное заметание следов.

Вот с дипломатом я не прогадал. Открыв его (это было несложно, номерной замок с кодом), посмотрел на брикеты стодолларовых пачек – тут миллиона два на первый взгляд – и перекидал их в рюкзак. Оставив дипломат рядом с телом Сильвестра, стал быстро собираться.

Забрав вещи, я оставил авторитета лежать на заднем сиденье машины – через часок очнется – и направился в сторону выхода со двора. Отпечатков в салоне я не оставил, так что думаю, следов не найдут. Нужная информация есть. Главное влиться в местное общество, устроиться, хотя можно и без этого, тишком, а дальше будем ждать. Насколько я знаю, работорговцы уже перешли от свободной охоты к конвейерному отлову аборигенов. Они организовали несколько офисов по найму специалистов, обещая там сумасшедшие деньги за работу, и отбраковывали желающих, а их хватало. Так что, снимая уровень интеллекта, они выбирали крупицы золота из плевел. Вот мне и надо найти такие фирмы и пройти через их оборудование. Думаю, с моим интеллектом у меня все шансы пополнить криокапсулы с рабами. «Рег» с остальным имуществом пока оставлю на планете, спрячу, а в остальном планы те же. Это наипростейший способ выбраться в космос и, на мой взгляд, еще и самый действенный и быстрый.

Я широко шагал по улице. Та была засажена зеленью, так что прогулка была приятна глазу и душе. Люблю зелень. Да и воздух тут, несмотря на близость проезжей части, был заметно свежее. Так вот шагая по улице, рассматривая вывески, прохожих, да и сам город – все же ностальжи, – я размышлял. Нужно найти хорошую берлогу и некоторое время отлежаться, так сказать, прийти в себя, хотя в действительности я был отнюдь не на пределе, и обдумать последние события. В принципе остается только проанализировать, так как все, что уже произошло, не изменишь, но анализ нужен для выработки дальнейших шагов. На первое место я ставил приобретение личных документов, некоторые планы без них осуществить будет очень сложно. В тот же офис работорговцев лучше идти с документами, чем без них.

Подумать нужно было много о чем. Например, с развалом Союза много людей осталось фактически ни с чем, а есть ведь очень ценные спецы, буквально выброшенные на улицу и перебивающиеся кто чем. Порядочные, воспитанные старой империей. Может, она мне и не нравилась в чем-то, но в одном я ее уважал: несмотря на некоторую гниль, смогла взрастить очень хорошее и честное поколение. Гниль прорвалась во власть и все порушила, но в чем виноваты остальные? Фактически на этих кадрах можно создать в Содружестве свою корпорацию. Задел неплохой. Сколько мне нужно людей? Тут стоит прикинуть, в этом я пока полный ноль, нужно учиться и учиться.

Так вот, существуют разные корпорации, в некоторых всего по десятку человек, в других миллионы. Я тоже могу создать корпорацию в миллион сотрудников, только это такие вложения, которые не всякое государство в Содружестве потянет. В принципе я потяну. Планета Зтов и артефакты с нее вполне позволят мне создать корпорацию с нуля. Честно скажу, направление деятельности пока не имеет значения, разберемся, вплоть до того что в диком космосе отобью себе пиратскую планету и организую там колонию. Проблема в том, что при наличии необходимых знаний из баз я не имел опыта руководства (управление одиночками не в счет). Знаю, что я в этом ноль и что мне нужен опыт. Поэтому в моих планах, пройдя через работорговцев, добраться до империи Антран и устроиться там пока мелким чиновником, чтобы поднимать свой уровень, ну и занимать каждый раз кресла все выше и выше. Корпорацию я, скорее всего, создам, нужно же мне на чем-то руку набивать, но только как владелец, а директора и управленцы будут наемными специалистами, на их плечи ляжет развитие корпорации, а я, работая на государства, буду параллельно перенимать их опыт.

Как видите, планов у меня действительно хватало. Прежде чем вернуться обратно в будущее, я должен получить опыт создания и управления будущей империи, созданной на осколках того, что сейчас называется Содружеством. Без него в будущем мне делать нечего, чтобы быстро и качественно создать свое государство, как я размечтался еще там, в будущем. Мне просто необходим этот самый опыт. Это позволит избежать тех ошибок, которые мы в будущем позволить себе просто не можем. Слишком дорого они нам будут стоить.

Вот об этом я и размышлял, размашисто шагая по тротуару в тени аллеи и придерживая одной рукой спортивную сумку на боку. Рюкзак как был за спиной, так там и остался. Все при мне, как говорится. Прервав анализ своих планов, я приметил нужный дом, где и проживал один из спецов по документам. Сильвестр сообщил, что тот также занимается и реальными паспортами и правами, что проходят по всем базам. Зайдя во двор, я осмотрел не такой уж и длинный ряд автомобилей. Был вечер буднего дня, но двор оставался фактически пустынным. Всего восемь машин на двор, на мой взгляд, маловато… Хотя для девяносто пятого, возможно, и нормально.

Те машины, что часто используются, сразу бросаются в глаза, а вот чуть в стороне стоял желтый лупоглазый «запор». Судя по слою пыли и приспущенным шинам, им уже давно никто не пользуется. Я осмотрелся. С одной стороны ряд машин скрывали гаражи, с другой – деревья, двор был озеленен. Не обнаружив свидетелей, я подошел к «запору», быстро открыл багажник, уложил свои сумки и закрыл его. Никто ничего не видел, а двое школьников, у которых были каникулы, не успели вывернуть из-за угла ближайшего гаражного бокса, чтобы что-то заметить – я уже шел им навстречу.

Подойдя к нужному подъезду, мельком осмотрелся. Пока тихо, в основном дети да старики вокруг. Я шагнул в темноту первой площадки. Поднявшись на второй этаж, посмотрел на два оборванных проводка, оставшихся от звонка. Предполагалось стучать, но это слишком просто. Соединив оголенные проводки, я услышал в квартире трель звонка. После нескольких звонков я остался ждать на месте. Шаги в квартире я хорошо расслышал, хотя хозяин явно старался красться, чтобы не издать ни звука, но с моим идеальным слухом это ему не помогло. Да и пол был скрипучим.

– Кто? – настороженно спросили с той стороны.

Встав так, чтобы меня можно было рассмотреть в дверной глазок, я сказал:

– Я от Посла.

Опрашивая Сильвестра, я, естественно, спросил у него, от кого лучше представляться. Сообщать его имя я не собирался – палево, вот тот и назвал несколько уважаемых в их братии людей, которых Антон, спец по документам, точно знал и уважал. Посол, личный порученец главы солнцевских, входил в этот список. Да его все знали.

Такого ответа действительно хватило. Щелкнул замок, и невысокий тщедушный мужичок в очках с толстыми линзами посторонился, пропуская меня в квартиру. В мятых трениках с пузырями на коленях и клетчатой рубахе, вкупе с очками он напоминал затрапезного инженера какого-нибудь НИИ, что перебивается с хлеба на воду.

– Что-то случилось? – спросил я у него. – С чего так тихаришься?

Тот проводил меня в гостиную своей небольшой двухкомнатной квартиры и, усадив на диван, нехотя пояснил, в чем дело. Все оказалось до безобразия просто. Тот, несмотря на свой вид – кстати, обстановка в квартире была неплохая – приобрел импортный автомобиль «Ауди». Тот был выпущен пять лет назад, но смотрелся так, как будто только что сошел с конвейера. Перегнали ему из Германии. В общем, поездить он успел пару недель, пока машину не отжала банда малолетних отморозков – просто отобрали. Он снова пересел на «москвич», на котором ездил раньше, ну и стуканул кому-то из солнцевских, те пообещали разобраться и найти беспредельщиков. Сам Антон в бригаду не входил, но услуги охотно оказывал, так что защиту имел, платил, так сказать, за крышу. Машину отобрали вчера, вот он и ждал новостей.

Эти его дела меня не касались, да он просто выговорился о такой несправедливости. Прояснив все непонятки, он поинтересовался причиной моего прихода.

– Легализоваться хочу. Нужны реальные документы. Паспорт, свидетельство о рождении, права, при возможности военный билет с отметкой о прохождении службы. Возраст лет двадцать, но никак не выше.

– Хм, – задумался Антон и, достав блокнот, стал его перелистывать. – Обычно мы с нариками работаем, подохнет кто от передоза, труп в морг как неопознанный, а документы нам, у меня там свои прикормленные люди, целая сеть. Но тебе чистые документы нужны, я правильно понял?

– Точно.

– Есть один вариант, как раз на твою тему. Дембель. На Кавказе служил, в военном билете отметка, что он участник боевых действий. Права есть, он по специальности в армии был водителем.

– Интересно, – действительно заинтересовался я. – Все документы в наличии?

– Да, он весной демобилизовался. Одним из последних, то есть пару месяцев назад. Через военкомат прошел, паспорт получил и пошел в загул. Бывает такое, срываются. Две недели назад в драке у входа в ночной клуб его прикололи ножом. Уже похоронили как неизвестного, а мне достались все его документы. Он детдомовский, но насчет квартиры, а она у него была, забудь, мы ее уже продали, так что только документы, причем без прописки – вполне официально выписали его перед продажей.

– Как меня могут вычислить?

– По военному билету если только. Как ни странно, приводов в милицию тот не имел. Личное дело в военкомате хранится, но за отдельную оплату там сменим фотографию на твою. Есть такие возможности. Потом сослуживцы, ну и фото армейской службы. Мы их на его квартире нашли, по детдому ничего, даже фото не было. В принципе, если сильно засветишься, все равно все вскроется, а так лет двадцать по ним проживешь, и тебя никто не найдет.

– Нормально. Сколько за все, включая фото в военкомате?

Тот достал калькулятор и быстро защелкал им, после чего осмотрел меня и спросил:

– Ты из солнцевских?

– Нет, скорее союзник.

– Значит, без скидки. Получается… две тысяч четыреста долларов. Можно рублями.

– Нормально, – согласился я.

Такие деньги у меня были, спасибо браткам, а вернее, тому коммерсу, которого они чморили у озера, уверен, деньги были его. Отсчитав две с половиной тысячи долларов – лишняя сотка за скорость, я передал их Антону. Тот проверил доллары. У меня осталось около семи штук бакинских, пока хватало. После этого умелец достал аппаратуру, развернул стенд, чтобы у меня за спиной был белый фон, и с сомнением посмотрел на футболку. Куртку я скинул, не особо скрывая оружие. Подумав, тот принес чемодан из соседней комнаты и, открыв его, подобрал мне рубашку. В этой рубашке меня и снял. Фото пошло на паспорт. В другой рубахе, в клетку, и на более темном фоне, после небольшой работы расческой, сделали второе фото. Эта фотография уже на права. Дальше мы готовились сделать фото для военного билета. Антон действительно был профи и считал, что везде должны быть разные снимки. Кстати, заглянув в военный билет, я обнаружил, что бывший его владелец чем-то был похож на меня, тоже блондин, кстати. Похож, но все же не я.

Для фото на военный билет я надел черную водолазку. Наконец фотосессия была закончена, и Антон сообщил, что ему понадобится часа два на всю работу. Я могу пока прогуляться или подождать тут. Я выбрал подождать. Снаружи уже давно стемнело, так что, устроившись на диване, я стал смотреть телевизор. Два часа – это на сами документы, а замена фото в личном деле небыстрая процедура, скорее всего, сделают в ближайшую неделю. Так Антон сообщил: оказалось, у него был свой человек, причем в нужном военкомате, как раз сотрудник секретной части.

Время тянулось долго, муть, что показывали на всех каналах, мне быстро надоела, разве что новости прослушал, чтобы знать обстановку в мире, после чего выключил телевизор и прилег на диване, прикрыв глаза. Антон скрипнул половицей, выходя в зал со стопкой документов – свидетельство о рождении он мне уже передал, да и не было там ничего такого, а теперь, закончив работу, принес паспорт, права и военный билет.

– Клей уже нормально подсох, можешь рассматривать спокойно.

Я даже удивился, работа действительно была проделана очень качественно, и я не заметил каких-либо косяков. Убрав всю пачку во внутренний карман куртки, пожал руку Антону. Мне понравилось качество его работы.

Уже практически в полночь я покинул квартиру. Первый этап преодолен. Деньги есть, документы тоже, теперь нужно где-то найти спокойную берлогу. Саму Москву я для этого даже не рассматривал, вот окраины самое то, особенно те районы, где еще сохранились частные дома – частная застройка, можно сказать.

Забрав из багажника «запора» свои вещи, которые вполне благополучно дождались меня, я вышел на улицу и стал ловить попутку. Ментов на улице хватало, но мне удалось избежать их внимания. Поймав частника, доехал с ним до ближайшей гостиницы. Там снял номер, сунув женщине-администратору сто баксов, и та даже паспорт спрашивать не стала, так заселила. Наконец-то нормальный душ и постель!

Проснулся я ближе к десяти утра. Через пару часов номер сдавать, так что пора вставать. Приняв душ, почистил зубы – у меня был свой набор, из Содружества, и, сдав номер, покинул гостиницу и направился в сторону проезжей части. Мне нужно было машину поймать. В гостинице, несмотря на то что там было кафе на первом этаже, завтракать я не стал, использовал солдатский сухпай из своих запасов, так что был сыт и бодр. Голод с тем вирусом, что в меня проник, уничтожив сеть и импланты, не проходил, и я постоянно хотел есть. Не всегда это нормально получалось сделать с попаданием в это время, так что мои запасы выручали, жаль только, что они быстро таяли, но полностью устраивали высокой калорийностью. Однако сколько бы их ни было, похоже, придется переходить вскоре на местную пищу.

Частник вывез меня в частный сектор и высадил на перекрестке. Прогуливаясь по улице и разглядывая дома, я подходил к некоторым калиткам, уточнял у хозяев, что возились на приусадебных участках, не продается ли какой дом. Продавались, и довольно много, четыре нашел. Но все они уже давно не жилые и мне не подходили, силы придется для восстановления прикладывать, что конечно же меня не устраивало. Мне нужен был добротный и крепкий дом. Не обязательно кирпичный, деревянный тоже подходил. Тем более район был газифицирован, что тоже хорошо.

Повезло мне ближе к обеду: старичок, что шел от магазина с авоськой, остро взглянул на меня, осмотрел с ног до головы и медленно протянул:

– Ну, я подумываю продать. Дочка давно к себе в Ленинград зовет. Вдовая она, с ребенком одна, тяжко ей.

– Хотелось бы посмотреть, что у вас за дом.

– Это можно. Я профессиональный строитель, хотя и на пенсии, так что дом добротный, будь уверен.

– Каменный?

– Хэх, какой же строитель будет жить в каменном доме? Это я про нормального строителя, – захмыкал тот, пока мы шли к его дому. – Изба у меня из сруба. Настоящая, на каменном фундаменте, сто лет простоит, ничего не будет. Я знаю, сам там все делал.

– А что еще на приусадебном участке?

– Он огорожен, есть гараж, тоже деревянный, два сарая и банька. Банька новенькая, в позапрошлом году старую снес и свежую поставил, из липы. Тропинки кирпичом выложены, дом обшит и покрашен. Газ есть, телефон, вода и канализация – все имеется. В доме санузел, унитаз и душевая – хозяйка покойная потребовала сделать.

Мы подошли к нужному участку, со стороны улицы тут был обычный штакетник, как и у всех, а вот со стороны соседей и сзади участка глухой забор. Правда, старик сказал, что к соседям слева идет калитка, но ею он уже давно не пользуется. Раньше там его друзья жили, но их схоронили, сейчас чужие люди живут, нелюдимые. Старик открыл калитку, и мы прошли в сад. Действительно, к крыльцу дома вела выложенная кирпичом дорожка. У него была застекленная со всех сторон веранда, а сам дом оказался не самым большим. Думаю, в нем, если не считать веранды, квадратов сто будет.

– Сколько квадратов, сто?

– Девяносто восемь. С верандой сто двадцать два, веранда у меня большая, – ответил тот, закрывая калитку на вертушок и следуя за мной к крыльцу. – На будку не смотри, в прошлом году старый пес помер, а нового все не заведу. Есть две кошки, мне хватает.

Сам участок был таков. Если встать у калитки, через которую мы прошли на усадьбу, то тут все было в тени яблоневых деревьев. Как такового нормального двора тут не было, были ворота в штакетнике, открыть – и можно загнать машину под яблони, там было свободно, с некоторым трудом, но две машины уместятся. Справа, соприкасаясь с участком соседей, находился даже на вид крепкий гараж. По размеру там свободно встанет «Волга» – большой гараж. С ним ничего не соприкасалось, дальше справа шел забор и утыкался явно в баню, не сказать что большую, но и не маленькую – среднюю. Тут старик не обманул, новенькая. За ней были хозпостройки: один – дровяной сарай, как я узнал, там хранились дрова для бани, во второй хранился сельхозинвентарь, и был погреб. Слева построек не было, забор доходил до участка соседей, что находились сзади. Слева забор зарос ухоженной малиной, да и всяких фруктовых и ягодных деревьев там хватало. Картошка была высажена за домом. Вот перед домом в тени сада стоял вкопанные самодельный столик и лавки. Судя по утоптанной земле вокруг, старик вечера предпочитал проводить тут. Над столом был сделан навес, и там висела лампочка. Нормальное место для отдыха.

Осмотрев участок под комментарии хозяина, мы прошли к крыльцу. Тут же разделись, сняв обувь, и двинули дальше. Оказалось, веранда была разделена на две комнаты, в одной было все для отдыха: старый диван, стол в углу, половики, на окнах старый тюль. В другой что-то вроде кладовки для хранения разных вещей. Даже продовольствия.

Пройдя с веранды в дом, я осмотрел большую комнату. Это была и задняя комната, и кухня, и столовая. Дом состоял из двух срубов. Как я понял, классическая постройка. От других ее отличало лишь качество исполнения. Тут же был отгорожен окрашенный в белый цвет фанерой тот самый санузел. Заглянул, все чисто и сделано качественно. Из задней кухни мы через единственную дверь прошли в зал. Зал тоже был от сруба до сруба. Перегородок не было.

– Тут раньше перегородки были, у дочерей свои комнаты имелись, но когда они замуж повыходили, а жена преставилась, снес все, ремонт косметический сделал. Теперь какие просторы! Люблю простор, – пояснил хозяин.

– Да. Мне тоже нравится, – согласился я.

Мы со стариком были невысокого роста, фактически схожи, однако потолок был высок.

– Два с половиной метра?

– Точно, – кивнул тот. – Это я клоп, а жена у меня сто девяносто три. Тренером была в спорткомитете, пловчиха.

– Понятно.

Мы осмотрели подпол, там хранилось немного картошки и солений, да и вообще подпол был на весь дом, большой. Соленья в подвале и другие запасы старик оставлял.

Спустившись с чердака, я осмотрел внимательно гараж и хозпостройки. В общем, дом и участок мне более чем понравились. Гараж был пуст, но судя по следам, совсем недавно там стоял автомобиль, от него резина осталась, и кажется, это была именно «Волга». Значит, старик реально решил перебраться к дочери и по-тихому распродает имущество.

– Понравилось, – честно сказал я, отряхивая руки, испачканные после изучения погреба. – Сколько просишь за все? А то цену я так и не услышал. В долларах сумму говори, а то я в миллионах путаюсь.

Старик, пока мы общались, уже знал, что я только что дембельнулся (здесь я начал играть новую легенду), так что явно размышлял, сколько запросить. Изучая другие выставленные на продажу дома, я по ним примерно цену домам понимал, но у старика дом стоил куда дороже. Он был прав, сюда душа вложена.

– Двадцать тысяч долларов, – наконец выдохнул тот.

Я удивленно поднял брови. Цена была завышена почти в два раза, однако я только кивнул.

– Договорились. Когда съедете?

– Да завтра меня уже тут не будет. Но сразу предупреждаю, часть мебели и вещей я заберу.

– Не проблема, – согласился я.

Мы прошли в дом, я подхватил свой багаж, что все еще лежал на ступеньках крыльца, и пока старик подготавливал документы для продажи дома – нам с ними к нотариусу идти, я вскрыл одну пачку денег, взятых у Сильвестра, и почти сразу заподозрил нехорошее. Ранее нормально осмотреть их у меня не было времени. Посмотрел их на просвет и сразу все понял.

– Твою мать, – пробормотал я. – Фальшивые.

Давать старику такие купюры я не хотел, тот мне понравился, правильный дед, и подставлять его так мне претило. Значит, те семь штук, что у меня были, отдам в качестве аванса, а остальные завтра. Закинув пачки с фальшивой валютой обратно в рюкзак, я достал нормальные баксы и пошел договариваться об отсрочке. Версия, что не вся сумма у меня на руках, его удовлетворила, и тот взял аванс из семи тысяч и написал расписку. Деньги и оформление мы оставили на завтра.

Взяв ключи от гаража, я запер там свои вещи и поспешил покинуть этот район.

Где взять деньги, я представлял прекрасно. Еще не зная о долларах в дипломате, я узнал у Сильвестра о личных нычках, не могло их у него не быть. Действительно были, почти два десятка. В разных городах, или в разных районах Москвы, но я ехал на одну из них. Там, как сообщил Сильвестр, был тревожный чемоданчик. Проще говоря, средства для срочного бегства. Пара стволов, тысяч сто долларов, рубли, сменная одежда, запасные документы – в общем, все что нужно. Даже ключи от машины, что на платной стоянке стояла.

Нычка находилась в однокомнатной квартире девятиэтажки. На второй этаж я поднялся по лестнице, отмычкой открыл дверь, никаких меток тут не было, так что действовал спокойно. Прошел в зал, вытащил из-под старого дивана такой же старый чемодан и, достав из него пятьдесят тысяч баксов, вернул остальное на место.

Из квартиры я поехал на авторынок, свое средство передвижения становилось уже актуальной проблемой. В этот раз удалось поймать такси. Так что доехал вполне нормально. Паспорт был при мне, как в принципе и другие документы, так что проблем я с этим не видел. Покинув такси, я углубился в дебри авторядов. Время было полуденное, все нормальные тачки расхватали утром, так что остались или дорогие, или развалюхи. Прямо у входа мне попался мужичок, что продавал годовалый «Чероки». Я вообще-то хотел седан брать, «бумер» или «ауди», но внедорожник тоже пойдет, хотя и не поместится по высоте в гараж. Фигня, и в саду постоит, ничего ему не будет. Меня устраивала высокая проходимость этой машины, а также достаточно высокий класс, такие машины все знали и, можно сказать, уважали. Если потребуется, и седан возьму, ту же «девятку». Гараж как раз для нее подойдет.

В общем, осмотрел машину. В авариях она не была, точно говорю, движок и ходовая в порядке, а в салоне новой кожей пахнет. Я быстро понял, почему джип никто не брал – цена высокая. Однако я уплатил требуемую сумму. Двадцать пять штук даже на мой взгляд дороговато, но что поделаешь. Сняли машину с учета, и я даже успел не только зарегистрировать ее, но и номера получил. С хозяином бывшим распрощался.

Устроившись на водительском сиденье – машина была люксовая, максимальной комплектации, – поехал на Черкизовский рынок. Нужно сменку закупить. Рынок еще работал, так что не проблема. Подъехал, поставил машину на сигнализацию и направился за покупками. Час по рынку ходил, пару раз возвращаясь к машине, чтобы убрать приобретения в большой и вместительный багажный отсек.

Когда все, что нужно, было в машине, я вернулся к ней с сумкой, где были мелкие покупки, и, сняв с сигнализации, устроился на сиденье и покатил к дому, который собирался приобрести. Что мне сразу не понравилось, так это машина, неотступно следовавшая за мной от рынка. Раньше ее не было, да и слежки я не фиксировал, хотя проверялся очень тщательно. Пришлось уйти в сторону и, припарковавшись у первого же попавшегося дома, направиться в подъезд ближайшей кирпичной пятиэтажки. Через окно подъезда – естественно, из глубины, чтобы меня не засекли – я стал наблюдать за хвостом. Уже через пару минут зло сплюнул. Все версии рухнули, как карточный домик. Это оказались банальные угонщики. Видимо, код с моей сигнализации они уже успели снять, так как молодчик лет двадцати пяти уже возился на водительском сиденье, пытаясь добраться до проводов.

Его напарник, что продолжал сидеть в зеленой «девяносто девятой», нажал на сигнал клаксона, предупреждая напарника о том, что я выскочил из подъезда, но было поздно. Выдернув парня за ноги из машины – даже вырубать не пришлось, тот головой об асфальт приложился, не успев сгруппироваться, – я спокойно достал «ТТ» из-за пояса, причем так, чтобы это видел напарник, и присел у тела. Приставил ствол ко лбу угонщика, прикрылся второй рукой, чтобы на меня не брызнула кровь. Естественно, я играл и стрелять не собирался, еще не хватало так палиться. Сделав вид, что решил не стрелять, убрал ствол и сломал обе ноги угонщику. Его напарник уже скрылся в клубах пыли, бросив поломанного напарника на асфальте, а я покатил домой. В этот раз слежки не было. То, что угонял машину кто-то левый, понятно, видимо на новизну машины купились. Если бы старый хозяин участвовал, ключи бы у них точно были, не лезли бы под приборную панель. Я уже привел там все в порядок.

Старик меня встретил настороженно, видимо подумал, что я все деньги, отложенные на дом, в машину вбухал, так что когда я загнал машину во двор под деревья и прошел с ним в дом, тот просиял, получив оставшуюся сумму. Не пришлось ждать до завтра. По пути я купил продукты, так что мы поужинали. Сам старик, пользуясь теплой погодой, предпочитал спать на диванчике на веранде, а я вот устроился в зале. Дом старик превратил в жилье для одного, что меня полностью устраивало, поэтому и решил приобрести избу.

Следующим днем мы решили все вопросы. За пару часов я стал действительным хозяином дома и участка. Потом, пока старик, наняв машину, готовился съехать, я прошелся по всем организациям, регистрируя коммунальные услуги на себя. Воду, газ, телефон и, естественно, электричество. Успел все к полудню. Задолженностей у прежнего хозяина по платежам не было.

Старик задерживаться почему-то не стал. Как выяснилось, он уже купил билет на вечерний поезд до Питера, который упрямо продолжал называть Ленинградом, а также багажное место. Все, что он решил забрать, было погружено в старенький «газон», поэтому, не теряя времени, мы простились. Водку я не люблю, но полстакана накинул, отмечая и сделку, и отъезд старого хозяина. Кстати, он мне оставил мотоцикл «Восход», который я не сразу приметил под брезентом в гараже. Тот, оказывается, был не на ходу, к тому же без документов, что меня нисколько не волновало. Да и мебель в доме осталась почти вся. Тот забрал только памятные вещицы, которые мне все равно были не нужны. Так что докупать практически ничего не следовало, разве что цветной новый телевизор с пультом: старый черно-белый мне не нравился.

Посмотрев, как «газон», медленно переваливаясь на выбоинах, выбрался на асфальт и куда бодрее покатил дальше, пока не скрылся за углом, я вернулся на свой участок, закрыл калитку и, открыв багажный отсек джипа, стал переносить челночные сумки с покупками в дом. Несколько комплектов нового постельного белья были убраны в шкаф, одно я сразу расстелил на двуспальной кровати, сняв старое. Полотенца отнес в санузел, как и мыло, и зубные щетки, и остальные рыльно-мыльные принадлежности. Даже десяток рулонов туалетной бумаги сложил в кладовке. В общем, без этих покупок дом сложно считать жилым. Холодильник хоть и полон продуктов, но старенький, надо будет заменить.

К полуночи я раскидал «Восход» на запчасти, отметив, что нужно будет купить. Восстановить его было не сложно, чем я и собрался заняться, двухколесная единица мототехники мне точно пригодится.

Помывшись в душе – тут был электрический титан для нагрева воды, – я направился в зал, где завалился на кровать. День вышел суматошный, но все, что планировал, я сделал, а это не могло не радовать.

Утром следующего дня, после плотного завтрака, я убрал все за собой и решил приняться за генеральную уборку. Вчера это еще нужно было сделать, да как-то пролетел с ней. Первым делом я решил вывезти весь тот мусор, что копился старыми хозяевами годами и считался ими ценным (поэтому они не хотели его выбрасывать). Никакого сожаления оттого, что от него надо избавиться, я не испытывал. Выскочив в одних шортах на улицу с полным ведром грязной воды, я замер и от удивления тряхнул головой. Двор был пуст, мой «чероки» исчез.

– Урою, – едва слышно пробормотал я и, уже громче выругавшись, направился обратно в дом, оставив ведро на крыльце. Потом домою.

Ничего ценного в машине не было, я имею в виду оборудование Древних или Содружества, все хранилось дома, но тачку я все равно собирался вернуть – из принципа. После первой попытки ограбления я сделал так, чтобы этого не повторилось. Нет, с сигнализацией я не поработал, хотя и стоило, да и времени не было. Нет, я просто сунул в машину маячок, так что найти ее, даже если утопят в Марианской впадине, для меня не проблема, что уж про территорию Москвы говорить.

Быстро собравшись и вооружившись, я прихватил планшет и, не вызывая такси – это возможный след, – направился к выходу с улицы. Тут рядом магистраль была, что на МКАД вела, там я и поймал попутку. Сигнал планшет ловил четко. Как ни странно, машина находилась не так уж далеко. Мне не составило труда договориться с водителем, чтобы он подбросил до нужного места. К моему удивлению, «чероки» стоял открыто, видимый глазу со всех сторон. На платной автостоянке, причем номера были не мои. Машина точно моя, маяк был в ней, планшет это уверенно показывал.

– Отстойник, – понятливо кивнул я.

С прищуром посмотрев в сторону будки охранника – тот не мог не быть в доле, а если даже и не был, меня интересовал журнал регистрации. Подойдя к будке – машин не было, и охранник скучал внутри сторожки – я открыл дверь и, не обращая внимания на то, что тот вставал, пытаясь сказать, что тут закрытая территория, я пробил ему дважды в грудь кулаками, а потом мощно двинул правой ногой в живот. Отскочив от кирпичной стены, тот растянулся на грязном заплеванном полу, а я спокойно взял журнал и пролистал его. Есть, ночью машину поставили на стоянку. Вырвав лист, где была указана моя машина, потом второй под ним, чтобы убрать оттиск, я открыл шлагбаум и прошел к джипу. Сигнализация пискнула штатно, а вот ключом не воспользоваться. Пришлось заводить с помощью проводков, как это делал угонщик.

Почти два часа пришлось пробыть в фирменной автомастерской, где мне качественно привели машину в порядок, даже код сигнализации сменили. Сперва документы сверили с номерами на машине, к счастью, родные госномера обнаружились в багажнике, а потом и за работу принялись. Вопросы не задавали, и так понятно, что угнать машину пытались, и раз она все еще у меня, попытка была неудачной.

Вернувшись к себе, я расставил камеры вокруг дома, теперь они и машину контролировали, после чего продолжил наводить уборку. В этой недолгой эпопее только одно порадовало: я остановился у книжного киоска и прикупил несколько пачек разных газет. Мне нужны были объявления, пора было искать работорговцев.

К ужину я закончил с уборкой. Упадка сил не было, а вот довольство от проделанной работы было. В полдень я сорвался до ближайшей жилконторы и заказал машину для вывоза мусора. Машину не прислали, трактор прикатил телегу, оставив ее у калитки. В нее я и сносил весь мусор. Телега полна, завтра заберут, а во дворе еще одна куча, и отнюдь не меньше. Ничего, завтра все увезем.

После ужина – мудрить не стал, пожарил колбасы, залив взбитыми яйцами, – я занялся газетами. Быстрый просмотр колонок объявлений мне мало что дал. Подчеркнул четыре адреса, что вызывали сомнения, вербовщики, похоже, работали, но работорговцы ли это, непонятно. Пока не сунешься, не узнаешь. Тылы у меня прикрыты, если проверят, я реально местный житель – дом, машина, документы в порядке, не зацепишься. Разве что при проверке в капсуле та покажет реальный возраст, который не совсем совпадал с тем, что указан в паспорте. Однако и тут можно найти объяснение вроде прибавленных пары лет. Тем более бывший детдомовский.

Сколько может быть ложных фирм по вербовке работников, где работали люди работорговцев, не знаю, не скажу. Думаю, во многих крупных городах России, ну и за границей, но в том, что в Москве точно есть, я уверен. Осталось найти. Завтра прокачусь, изучу все четыре адреса, что вызвали у меня подозрения – слишком щедрые обещания давали, там посмотрим, а пока гадать не будем.

Когда стемнело, я принял душ, после чего лег спать. Завтра, если не повезет с адресами, нужно будет прокатиться по магазинам, купить новый телевизор, стиральную машину и, конечно же, холодильник. Жалоб на тот «Мир», что стоял у меня на кухне, не было, работает – уже хорошо, но он маленький. Больших запасов не сделаешь. Поэтому и требуется приобрести холодильник большего объема, чтобы часто не мотаться в магазин.

К сожалению, утром пришлось поменять планы. Притарахтел трактор и, прицепив телегу, покатил на свалку. Перед отъездом тракторист сообщил, что вернется часам к десяти за второй партией, тут не так далеко катить, час туда, час обратно. Так что я остался его ждать, чтобы не метаться по Москве в разные стороны. Нужно сначала одно дело закончить, прежде чем за остальные браться. Нормально позавтракав, без спешки, я надел робу, в которой и проводил уборку дома, и стал выносить мусор на улицу, складируя его в две кучи. Когда прибыл трактор, кучи заметно уменьшились. Соседи, видя более-менее целые вещи, с моего разрешения все разобрали. Сосед слева, старик, например, утащил раму велосипеда. Других деталей не было, но пусть забирает.

Перекидав мусор и отпустив трактор – тот свое дело сделал, – я вернулся в дом, пополоскался в душе. Завтра суббота, нужно будет баньку натопить.

Я собрался, оделся стильно и дорого, все с «Черкизона», после чего, выгнав внедорожник на улицу, покатил по первому адресу, тому, что был ближе. Отъехать даже на квартал не успел, как пискнул планшет – охранная система, настроенная на крупные цели, что появятся у меня на участке, тут же засекла чужого. Остановив машину на обочине, я взял планшет и стал изучать парня, что, перебравшись через забор, быстро шел к дому, настороженно крутя головой.

– А я тебя знаю, – постучав согнутым пальцем по экрану, задумчиво пробормотал я. – Ты тот напарник поломанного мной угонщика. Хм, ясно. Удивительно только то, что ты меня нашел. Адрес-то вряд ли появится в адресной книге быстро. Да и слежки не было… Нужно прояснить этот вопрос.

Внедорожник с визгом шин, поднимая клубы пыли, развернулся и полетел обратно. Разогнать тяжелый джип мне не составило труда, поэтому у дома оказался быстро. Оставив машину у калитки, я быстро скользнул на свой участок и с ходу от входа облучил дом парализатором. Судя по шуму падения, успел. Связав ворога, нашел, как тот попал в дом. Через окно на кухне. Угонщик, осторожно отжав чопики на окне, открыл его и уже шуровал внутри. Дальше было просто. Вернув стекло на место, я загнал задом внедорожник во двор, закинул тело в багажный отсек и покинул территорию Москвы. Опасения груз у меня не вызывал, даже если гаишники остановят. Ничего, до лесополосы добрался нормально, там и допросил угонщика, использовав препараты.

Все оказалось на удивление банально. Этот хмырь жил через три дома от меня и, проходя вечером с подружкой по улице, к своему удивлению, увидел ту машину, угнать которую им с напарником несколькими часами ранее не удалось. Последний к тому же попал в больницу. Угонщик метнулся к своей машине, достал сканер, а как стемнело, отключил сигнализацию, завел машину и перегнал ее в отстойник. Решил заняться ею чуть позже, на следующий день. Угонщики были не сами по себе, а входили в достаточно крупную банду. Но тут левачили, заказ у них был на черный «чероки». Вот и попались. Особо жалеть парня я не стал. Груз на шею, и отправил в ближайшее озеро учить лягушачий язык. Мне свидетели ни к чему. Да и бесило постоянное их вмешательство в мою личную жизнь. Это любого взбесит.

Из-за этого идиота я не успел на два адреса, но два других посетил. В одном месте пустышка, фирма уже съехала, во втором случае не то. Кстати, изучив помещение, где находилась ранее вербовочная контора, я вдруг обнаружил явно случайно потерянный коннектор. На Земле такие штекеры не использовали, они для работы с оборудованием Содружества. Опоздал. Видимо, срок работы этой вербовочной конторы истек, и они исчезли. Думаю, скоро снова появятся под новой вывеской и в другом районе. Что же, будем искать. Да и помимо штекера я на линолеуме обнаружил характерный след от упоров медкапсулы Содружества. Правда, назначения не знаю, у всех капсул упор для станин одинаковый, но думаю, это диагностическая. Что еще это может быть? Наверняка выдают за современное заграничное устройство вроде томографа – думаю, такое объяснение прокатывает, и желающие получить высокооплачиваемую работу без проблем укладываются туда. Ну, а кто откажется, для тех есть станнеры и парализаторы. Желания будущих рабов, думаю, работорговцев не волнуют.

В отличие от контор, дорогие магазины, особенно в элитных торговых центрах, которые в последний год начали появляться то тут, то там, работали допоздна. Заехав в один такой, я оставил машину на подземной парковке, на лифте поднялся на верхний этаж, который весь занимал магазин электроники, и стал прогуливаться, изучая представленный товар. Первым делом я выбрал стиральную машину – актуальная для меня вещь. Потом холодильник, микроволновку, кухонный комбайн. Под конец добрался до телевизоров, взял один вместе с видеомагнитофоном. Не то чтобы он мне нужен был, но пусть будет. Тут даже компьютеры были, но я брать не стал, ни к чему. Менеджеры, что оформляли покупки, записали адрес и обещали, что завтра в десять утра все покупки будут доставлены до места назначения, более того, с грузчиками прибудет мастер, он все установит и проверит.

Поужинав тут же в ресторане, я позволил себя снять женщину – по виду это была или бизнесвумен, или учительница, но для учительницы на ней были слишком дорогие тряпки, думаю, скорее первое. В общем, разрядка мне тоже была нужна, и мы тут же в небольшой гостинице отлично провели ночь. Когда я утром покидал номер, то даже не вспомнил, спрашивал ли, как мою партнершу зовут. Мимолетная встреча, и нас обоих она удовлетворила во всех смыслах этого слова.

Когда я подъехал к дому, там уже стояла грузовая машина. Открыв дверь, я показал установщикам, что и где ставить, и мастер, когда грузчики все перенесли, вскрывая коробки, принялся за работу. Ему пришлось менять все розетки в доме – старые не подходили под новую технику. Оплата за эту работу была отдельная, я оплатил, и тот поменял вообще все розетки. Запас у него был свой. Кстати, пришлось автоматы электросчетчика менять на более мощные, старые не держали новую электротехнику. Ладно, хоть проводка была нормальной. К обеду все было установлено и испробовано. Когда мастер сказал, что можно поставить спутниковую тарелку, и хоть импортные каналы смотри, я заинтересовался и согласился на установку тарелки. Мастер по моему телефону созвонился с кем нужно и сообщил, что только вечером сможет ее поставить. У него была еще одна установка, а вечером, взяв нужное оборудование, он сам подъедет, сам же и договор оформит.

Заперев дом, я отправился по двум другим адресам. Пустышки. Пообедав в одном из кофе, двинул на авторынок. Нашел, хоть и с большим трудом, нужные детали для мотоцикла, даже новую резину. Масла, другие смазки взял, десятилитровый бочонок бензина. В общем, закупил все, что нужно. Потом посетил радиорынок, там тоже неплохо затарился и поехал домой, зарулив по пути на бензоколонку, а то бак почти пустой. Кушал внедорожник будь здоров, правда, и машина у меня практически не стояла.

Вечером, когда подъехал мастер, я уже почти собрал мотоцикл. Движок давно не запускали, поэтому я его перебрал, поменяв прокладки, свечи и провода. Сейчас он тарахтел на малом газу, я лишь изредка делал перегазовку. Проблема была с ходовой, и вот как раз я ее восстанавливал. Пока мотоцикл тарахтел в гараже, я вышел во двор на сигнал автомобильного клаксона, на ходу вытирая руки от смазки – мастер подъехал на своей белой «восьмерке», встречал его. Немного запоздал, но не критично. Мы быстро составили договор, а вот дальше затык, я сказал ему, что сам установлю, мол, специалист. Оставляйте оборудование и идите. Тот думал, что я собираюсь зажилить деньги за установку, это отдельный тариф, но я уплатил по нему, так что недоумевающий мастер-установщик ушел. Причем не сказать что недовольный. Он так несколько часов бы провозился, а тут и заплатили, и свободное время есть.

Мастер уехал, а я занес коробки и тарелку спутниковой антенны на веранду, оставив там их. Вернувшись в гараж, продолжил ремонт. Когда закончил, уже темнеть начало, но меня это не остановило: выкатил мотик наружу и прокатился вокруг квартала. Новенький глушитель вполне нормально работал, не сильно шумел по окрестностям. Все нормально работало. В прошлой жизни во времена счастливого детства у меня был мотоцикл, но другой – «Минск», но у дружков «Восходы» были. Так что изучил я эти машинки очень хорошо. Фара горела, стопсигнал тоже, как и поворотники, тормоза срабатывали как надо, да и мотор рвал с места. Нормально.

После обкатки загнав мотоцикл в гараж, я запер его и прошел в дом. Там на кухне, вскрывая коробки, укладывал оборудование и тарелку на стол. Потом принес сумку, в которой были радиодетали с рынка, и стал творить. Уже к полуночи у меня был готов самодельный, но от этого не ставший маломощным радар. Пассивный, уловить излучение трудно – как от микроволновки. Тарелку на фронтон завтра подниму и испробую. Конечно, суда работорговцев я на орбите не увижу, тем более вряд ли они там, с резким скачком техники на Земле это уже опасно. Скорее всего, за Луной прячут. Но я на это и рассчитывал, если на орбите над Москвой появится челнок или бот, я узнаю. Мой радар маскировку челноков не пробьет, но мне это и не надо – все равно из такого оборудования нормальный радар я не соберу. Нет, он будет контролировать воздушные потоки. Работорговцы прилетают ночью, это точно, днем их могут увидеть, поэтому как только радар уловит, что в воздушные потоки вклинился какой-то инородный предмет, планшет тут же издаст сигнал. Это все, что я мог сделать из наличного оборудования. Главное – отсечь срабатывание на местные самолеты. Не думаю, что местная техника садится или взлетает вертикально на большой скорости, так что разберемся.

Закончив паять, я проверил, как оборудование взаимодействует, и, убедившись в его работоспособности – завтра точно увидим, принял душ и завалился спать. Завтра, все завтра.

Утро встретило меня не ласково. Чайник разогревался на плите, а на сковородке доходила яичница с колбасой, а я вышел на крыльцо, рассматривая хмурое небо, затянутое наполненными водой тучами. Дождь вот-вот должен был хлынуть, похоже, накрылась медным тазом установка самодельного радара. Не хотелось бы стать молниеуловителем во время работы. Всякое может случиться. Раз так, пока непогода, продолжим поиски офиса работорговцев. Кстати, самое то для работы работорговцев даже днем. Тут я поежился, поправил накинутую на голое тело олимпийку – на улицу я вышел в одних трусах, и вернулся домой. В теплый, но главное, мой дом.

Кстати, насчет него. Как прикрытие он подходил идеально, делал меня вполне благополучным жителем, под которого глубоко копать не будут. С работорговцами план сработает, я был уверен. Да и почему ему не сработать? Дело тут в другом, с моей пропажей все новое имущество будет просто-напросто потеряно, а дом мне нравился, и вот так вот бросать его не хотелось. Так что у меня в голове замелькали мысли, как оставить наследников. Неплохая идея оформить его как наследство. Найти адвоката, намекнув ему что, мол, за мной охота идет и, похоже, скоро я попаду в руки недругов. Тех же братков, для примера. Мол, буду отзваниваться ему раз в месяц, а если контрольное время пройдет, тот поднимет всех на мои поиски. Ну, и когда пройдет, например, месяц, а я не буду найден, то согласно моему завещанию, все имущество отойдет… Вот кому отойдет, я пока не знаю. В принципе найду, кому помочь, нормальных людей хватает, обманом выкинутых из квартир, домов, тех же погорельцев возьми. Главное, найти тех, кто мне нравится. Кому не жалко имущество оставлять.

Позавтракав, я собрался, прихватив зонтик, среди покупок он был. По железной крыше дома уже барабанил дождь, шум капель по металлу, по листьям деревьев создавал неповторимую мелодию, приятную слуху. Мне вообще шум дождя всегда нравился. Выйдя на крыльцо – тут навес над ступеньками был, запер дверь и открыл зонтик. Он был без кнопки, длинный, вроде трости, черный, да еще с рукояткой в виде львиной лапы. Понравился своей брутальностью, вот и взял. Пройдя по выложенной кирпичами вместо брусчатки тропинке до калитки, я открыл ворота из штакетника – приходилось створки приподнимать, чтобы не цепляли землю – и выгнал машину. В машине, тарахтевшей на малом ходу, закрыл зонтик, положил его на пол у пассажирского сиденья и включил отопление, а то что-то стекла запотевать начали. Потом включил все мосты и, тихо скользя в грязи, направился к углу улицы. Все хорошо с моей улицей, тихо, спокойно, соседей вообще не слышно, но вот асфальта нет, зато он был на улице, что пресекала нашу метрах в двухстах от моего особняка.

Выбравшись на асфальт – за полчаса ливень хорошо так промочил почву, если даже мой «чероки» скользил, – включил фары и тихонько направился в центр города. Вот сейчас я уже не жалел, что выбрал внедорожник. Правда, он мне со своими вездеходными данными пригодился только двести метров проехать, и то занесло в колею, на «седане» я бы там встрял, а так только дал газу и спокойно выехал. Да и бордюры при парковке теперь не мешали, что тоже удобно.

Добравшись до Нового Арбата, припарковал машину у «Московского дома книги». Ливень усиливался, редкие прохожие с трудом прикрывались зонтами и плащами, поэтому останавливаться мне у киосков было влом, а тут все равно проезжал мимо. Пришлось выполнить чуть ли не акробатический трюк, чтобы открыть дверь и одновременно зонт. Добежал до входа нормально, но все равно немного промок. Купив пачку свежей прессы, завернул ее в полиэтиленовый пакет и вернулся в машину, и пока та урчала мотором на малом ходу и шелестела вентилятором печки, стал изучать колонки. Треть газет были сегодняшними, остальные этой недели, но их я пока не читал. Часть объявлений были мне знакомы, в других газетах видел.

В этот раз я отметил карандашом сразу девять адресов. Сложив газеты, бросил на заднее сиденье и поехал по первому адресу. Делать все равно нечего, изучу. Я даже в офисы не заходил, использовал планшет для пассивного сканирования. Если где будет работать оборудование Содружества, сканер планшета его засечет. Конечно, есть защита от сканирования, но не думаю, что работорговцы ее используют. Они тут монополисты, чтобы кто-то использовал такой сканер, он должен быть из Содружества, а бандиты контролировали планету плотно и чужаков уничтожали на месте. В моей памяти был только единичный случай, когда шальной пират добрался до Земли, спасаясь от патрульного крейсера, нахватал рабов, включая Артема, и сбежал. Правда, этого пирата потом нашли работорговцы и уничтожили вместе с кораблем, чтобы координаты планеты не выдал. Вернее, все это произойдет лет через пятнадцать.

В том, что они не используют защиту от сканирования, я убедился очень быстро, уже на третьем адресе. Планшет ясно показал, что на первом этаже, где и сдаются помещения для офисов и где появилась три дня назад новая фирма «Вестник», есть семь источников излучения. А такое дает только оборудование Содружества. Планшет даже выдал мне его ТТХ. Говорю же, военный планшет, крутая штука, одна память запредельная, а уж сколько программ было установлено на заводе-производителе, включая те, что для сканирования и распознавания сигналов!

Если бы не потеря сети, я бы дистанционно смог взломать электронные предметы, что работали в офисе работорговцев, а через них даже нейросети, но не сейчас в инвалидном состоянии. Тут снова накатило чувство голода. Но я опытный, у меня с собой пакет с бутербродами, так что жуя один и запивая чаем из термоса, я отслеживал все источники сигналов. Ломать я их даже не пытался, могут засечь. Все семь далеко не перемещались, три были постоянно на месте, а вот четыре других, видимо, были переносными девайсами вроде планшетов и коммуникаторов. Тут появился восьмой сигнал, он приближался по одной из улиц. Наконец у офиса припарковался серебристый внедорожник-«лендровер». Из него выпорхнула молоденькая фигуристая девица в брючном белом костюме и, прикрывшись папкой от дождя, добежала до входа, где был навес. Отряхнувшись, она прошла внутрь здания. Судя по перемещениям восьмого сигнала, девушка и есть представительница работорговцев. Если верить ТТХ излучения, у нее был гражданский коммуникатор, но с расширенными функциями. Фактически это был военный коммуникатор, устаревший и после конверсии выставленный на продажу как гражданский. Все оборудование имело разных производителей, мешанина, можно сказать. Для Фронтира это обычное дело, так что передо мной стопроцентно нужные мне работорговцы.

Еще около часа понаблюдав за работорговцами, я покинул место парковки. Ведь не только я, но и они могут меня засечь, если проведут сканирование, но видимо, им такое даже не приходило в голову, и ни одной попытки я не засек. Единственно, что было, два сигнала ушли на орбиту. Упустить эту группу я не боялся. Сбегав в здание отлить – ливень из шквального перешел в затяжной дождь, – заодно узнал, как давно сидит в этом помещении новая фирма. Уборщица, что мыла пол в туалете, сказала, что третий день. Быстро они отсюда не уйдут, так что время есть. Для подтверждения на всякий случай проехался по другим адресам. Там уже пустышки. Потом стал кататься по старым адресам, нашел два, где ранее располагались работорговцы. Там, находя уборщиц – повезло застать на месте, – показывал им снимки девицы из внедорожника. Те были плохими из-за дождя, но все уверенно ее опознавали, мол, секретарша начальника. Похоже, в Москве работает одна группа, и видимо, этого хватало. В одном месте они сидели месяц в феврале этого года, на другом также месяц – август прошлого. Причем то помещение, где я их чуть не застал, они также занимали месяц, соответственно, и тут будут сидеть не меньше. Вполне достаточно времени, чтобы решить свои дела и прийти, можно сказать, на заклание.

Уже под вечер вернулся к офису. Он был закрыт, но три стационарных источника излучения оставались на месте, а вот остальные исчезли, но появилось с десяток других. Я поехал домой. Стационарные источники планшет определил легко: медкапсула, это точно она, потом встроенный в стол комп и что-то медийное, вроде галопроектора с режимом присутствия. А новые источники излучения – это датчики (похоже, перед уходом последний сотрудник активировал охрану). Она тоже была смонтирована из оборудования Содружества.

Обедал я в одном из кафе, но все равно хотелось есть, а бутерброды закончились. Под мелким дождем, чуть ли не с заносами я добрался до своего участка. Другие автовладельцы совсем разбили дорогу, так что спасали только не самые лучшие вездеходные качества «чероки». Открыв ворота, загнал внедорожник во двор и, закрыв все, прошел в дом. Там все в норме было, а если бы кто забрался внутрь, я бы быстро узнал, у меня тоже хоть и самодельная, но охранная сигнализация с камерами наблюдениями. Поставив на плиту закипать кастрюлю, отсчитал из своих запасов пельменей ручной лепки необходимое количество и занялся собой. Тут недалеко находится столовая, причем не частная, там лепят эти пельмени. И вкусные, и мне нравятся. По вкусовым качествам они ближе всего к домашним.

Пока еда доходила, я успел и себя привести в порядок, и душ принять. Поужинав, продолжил заниматься своим самодельным радаром, рассеянно слушая что-то бормочущий на кухне телевизор. Я его на кухне поставил, ни к чему он мне в зале. Похоже, с радаром я дал маху. Ни к чему он мне теперь, офис найден, не требуется их в небе искать. Пришлось возвращать все к первоначальному виду. Чуть позже у меня заработали спутниковые каналы. Работа-то по установке плевая.

Потом до полуночи тренировался с «Регом», повышая свое мастерство. Несмотря на отсутствие имплантов и сети Древних, мое боевое мастерство не сильно понизилось. Нет, оно, конечно же, упало, тем более что без сети некоторые функции перестали быть доступными, но я все равно оставался с этим оружием в руках очень опасным. Даже способен выковырять десантника из тяжелой брони. Если один на один.

Баню я вчера пропустил, поэтому решил истопить ее в воскресенье. Да и какая разница, когда топить? Я сам себе хозяин, хочу – топлю, не хочу – не топлю. Вон, душ есть. Пока чайник вскипал на кухне, я в одних семейных трусах – а что, я у себя дома – натаскал в баню дров и, используя прикупленную газету – такая муть, что даже на подтирку не пойдет, – затопил баню. Проверил заслонку и осмотрелся. Баня состояла из трех частей. Старик, похоже, был большой любитель попариться и делал ее под себя. Я в принципе тоже не был чужд этой истинно русской забаве. В общем, сначала шел утепленный предбанник, там стояли лавки и стол, можно было пива попить, на стенах сруба висели многочисленные заготовленные веники. Я уже один дубовый отобрал, положил отмачиваться в тазик с кипятком. Из предбанника дверь вела в саму баню с печкой, тут было две невысокие скамеечки, парочка тазиков, мочалки, ковши и все остальное для помывки, бак для горячей воды тут же. Печка стояла у правой стены, чуть ли не прижимаясь, а вот слева врезана дверь, что вела в парную с пологом и каменкой. Полог ступенчатый, ширины хватало, чтобы сидеть или лечь по одному человеку. Все окна выходили во двор. Их два, из предбанника и бани, а в парной электрическое освещение.

Убедившись, что дрова занялись и можно перестать подкладывать газету, я прикрыл дверцу печки и направился домой. Чайник уже кипел, так что, заварив свежего чая, я нарезал шесть бутербродов, сверху кинул сыру и докторской колбасы, и все это по очереди в микроволновку. Больше трех за раз не влезало, надо было большую брать. Но ничего, и так попил чаю с бутербродами. Изумительно пахла горячая колбаса и растекающийся по краям сыр, ум за ум съешь, как моя бабушка говорила.

После завтрака подкинул поленьев в печку и закрыл ее – пусть доходит. Сел в машину. Дождь ночью закончился, и сейчас с неба светило солнышко. Оно успело подсушить землю, но еще пока не совладало с лужами. Нормально выехав на асфальт, я поехал закупаться. Заехал в гипермаркет, запас продуктов пополнил, а то он у меня реально как в трубу улетал. Потом немного погулял в парке Горького, мороженого с передвижного лотка поел, в киоске вкусного лимонада попил и только потом направился обратно. Баня была готова. Натоплена так, что волос трещал. Сложив покупки в холодильник, я приготовил чистое белье и пошел париться.

Оторвался, как говорится, от души, почти четыре часа с тремя заходами и просидел, что уж говорить про пять бутылок пива да под воблу, что в предбаннике уговорил. Завернулся в простыню и давай наяривать, причем ни в одном глазу, потом все в парилке с потом выгонял. В общем, и веником поработал, и отдохнул душой и телом. Не-е, все же хороша банька, даже жаль будет с ней расставаться, а придется.

Утром в понедельник я был на боевом посту – сидел в машине недалеко от офиса работорговцев, снимая на планшет всех, кто работал в нем. К вечеру у меня были снимки всех. Их и оказалось всего четверо, три мужика и уже виденная девка. Собрав нужную информацию, я поехал в парк Горького. В прошлой жизни я тут редко бывал, с дочерью если только когда, все занят был, работа, семья, а тут прогулялся вчера – солнце, девушки красивые, вот и решил повторить, понравилось мне.

Уже когда завечерело, у центрального фонтана я вдруг увидел молодого офицера, вернее, бывшего офицера. Парень лет двадцати пяти с лейтенантскими погонами и голубым беретом на голове сидел на скамейке, а рядом лежали аккуратно сложенные костыли. В глаза бросалось, что одной ноги у него нет. На груди сверкал эмалью боевой орден нового государства, что возникло из пепла Советского Союза. Он просто сидел и, чуть прищурив глаза, смотрел на фонтан, его лицо было таким умиротворенным, как будто он медитировал. Даже не хотелось его беспокоить, и судя по движению других отдыхающих, они также решили не трогать парня.

Я застыл, размышляя и машинально разглядывая его – пришла мне тут одна мысль, – как вдруг обнаружил, что тот тоже смотрит на меня. Причем настороженно, видимо что-то уловил в моем взгляде. Чуть помедлив, я направился к нему. С каждым шагом мои движения становились все более и более уверенными. Я принял решение, и оно меня вполне удовлетворяло. Подойдя, я приветливо кивнул и спросил, подбородком указав на свободное место на лавке:

– Можно?

– Садись, – коротко ответил тот, продолжая изучать меня. Видимо, что-то во мне привлекло его внимание.

– Валентин, – протянул я руку.

– Артем, – спокойно ответил тот на рукопожатие.

– Ничего, если на ты?

– Можно.

– Ты на меня так смотрел, немного странно. Не прояснишь, в чем дело? А то я ловлю на себе взгляды прохожих, патрули тормозят, документы проверяют. Что не так?

– Ты видел, как гепард ходит, переливаясь из одного положения в другое? В тебе что-то похожее, опасное, как от хищника, готового к броску. По движению вижу, что ты опытный рукопашник. Самбо?

– А-а-а, – задумчиво протянул я, сообразив, наконец, в чем дело.

Раньше нейросеть контролировала мои движения, я мог даже режимы ставить и, например, машинально изображать хромоту или сутулость, но с пропажей сети эта функция пропала, и движения я уже не контролировал, все делая машинально. Нужно теперь присматривать за собой. По крайней мере, когда я не один.

Заметив, что тот продолжает вопросительно смотреть на меня, ответил на вопрос:

– Самбо не изучал, но любого мастера этого вида боевой борьбы уделаю на раз, даже против группы выйду. Называется это специализированный бой, он собрал в себе все лучшее из других стилей, при этом постоянно совершенствуется.

– Когда повестка придет? Или ты из этих, что косят?

– Повестка была уже, два месяца как дембельнулся.

– О как! – по-настоящему удивился собеседник. – По виду не скажешь. Где служил?

– Двести первая мотострелковая. Водилой на бэтээре был.

– Таджикистан, – понимающе кивнул тот. – Как там?

– Да нормально, – нехотя ответил я, демонстрируя нежелание продолжать эту тему. – Стреляют… Слушай, чего я подошел. У меня проблемы, но я их сам решу. Я не знаю, где находится представительство ветеранов вооруженных конфликтов. Скажешь адрес? Думаю, он тебе известен.

– Да, знаю. Проблемы серьезные? Помочь?

– Сам справлюсь, – серьезно ответил я. – Спасибо.

Артем продиктовал адрес и телефон Совета ветеранов, я запомнил на слух, после чего еще раз посмотрел на парня и вдруг спросил у него:

– Слушай, Артем, если бы тебе дали выбор, плохо жить, но с обеими ногами, или никак, но с одной, что бы ты выбрал?

– Конечно же первое. Прочувствовать роль инвалида я успел вот так, – слегка ударил он себя по горлу.

– Тогда есть предложение. Я знаю, как тебе вернуть потерянную ногу, но сразу скажу, вернуть ее не в моих силах, и о нашем разговоре лучше молчать.

– Будет забавно послушать, – криво усмехнулся тот, как-то нехорошо посмотрев на меня.

– Не рефлексуй, – поднял я руку и из наплечной небольшой сумки достал планшет. – Смотри в этот глазок и мысленно сосчитай до десяти, а потом обратный счет… Ого, погрешность туда-сюда пять процентов, но прибор показывает, что у тебя интеллект в сто пятьдесят три единицы. Очень даже неплохо.

– Что это? – удивленно спросил тот, наблюдая, как я убираю датчик, что снимал с глаза нужные показания, внутрь планшета. Тот еще многое скрывал в себе.

– Скажи, на Земле есть такое оборудование? – показал я планшет.

Тот не отрывая глаз смотрел на картинки, что я крутил на планшете. Даже ему было очевидно, что техника слишком совершенна для уровня Земли.

– А я думал, ты хочешь сказать, что маг какой-нибудь там степени, встречал я этих шарлатанов. Каждый за определенную мзду обещал помочь. Космос, значит? Я понял это по твоим словам про «на Земле».

– Да, я не землянин, если ты хочешь это спросить. Ваша планета находится в такой глубине дикого космоса, что тут никого не было тысячи три лет, даже исследовательские суда не добираются. Не спрашивай, как здесь оказался я, почему пришлось покидать поврежденный корабль и почему его потерял. Да я все потерял. Однако нашел чуть позже возможность вернуться. Чтобы пояснить тебе некоторые моменты, дам более обширную информацию. Далеко отсюда есть человеческие государства, что входят в альянс, называемый Содружеством. Там проживает столько людей, что подсчитать их не могут до сих пор. Между нами и государствами, что входят в Содружество, находятся дикие пространства, их занимают кланы пиратов, бандитов и работорговцев. Эти места называют Фронтиром. Все, кто не смог найти себя, авантюристы, любители приключений, или кто попал под пристальное внимание правосудия, бегут на Фронтир. Там можно всё, закона там нет. Не думай, что Содружество идеальное. Например, в некоторых государствах существует рабство, вполне официально. Рабы ходят в ошейниках. Или в другом – детская проституция. Правда, это государство уже исключено из состава Содружества, но это ничего не меняет, педофилы разных стран стекаются туда, чтобы там жить. Мерзко, понимаю, но это государство не трогают, слишком в удобном для обороны месте оно находится. Правда, презирают все. Те же таможенники других государств шмонают корабли из этой республики, разбирая их до винтика… Ну, не важно, суть ты понял.

– Более-менее, – кивнул тот, с большим интересом слушая меня.

– Так вот, корабли пиратов и работорговцев ходят по дикому космосу и ищут планеты вроде вашей Земли, а их, поверь, много. Когда я у вас освоился, то смог случайно узнать, что ваша планета уже полторы сотни лет принадлежит одному клану работорговцев. Не делай такое недоверчивое лицо, статистику по пропавшим людям читал? От этого все. Работорговцам нужны крепкие мужчины, их продают в солдаты-рабы, или имеющие высокий интеллект, красивые девушки идут в секс-рабыни, кстати, красивых парней ждет то же самое. Тоже ценные рабы. Самую большую цену дают по интеллекту. У тебя сто пятьдесят два – это возможность пилотировать как легкие, средние, так и тяжелые корабли. Реакция у тебя тоже неплохая. Тебе самая дорога в пилоты.

– Это так много?

– Среднестатистический гражданин любого государства Содружества имеет уровень интеллекта в восемьдесят – сто единиц. Вон тот бык, думаю, не выше семидесяти, – указал я на братка, что ругался из-за сдачи с продавцом киоска «Газвода». – Они могут выполнять простейшую малооплачиваемую работу. Ассенизаторы, охранники и остальные схожие направления. Сто – сто двадцать – это уже лучше: техники по ремонту, корабельные техники, медики, чиновники… Список довольно большой. Выше ста – это уже специалисты, что могут получить хорошую профессию. А то и не одну, как обычно и бывает, и высокие зарплаты. Только люди, у которых индекс интеллекта выше ста двадцати, так называемый пилотский минимум, могут управлять космическими кораблями, так что тут ты в шоколаде благодаря своим родителям. Самые крутые – это те, у кого уровень интеллекта выше двухсот единиц, он называется инженерный минимум. Там такие специалисты, как ученые, врачи и, конечно же, инженеры разных направлений. Это самые высококвалифицированные специалисты. Элита.

– Ты из нее?

– Да, – просто сказал я.

– Это я сразу понял.

– Хорошо. Естественно, в космическом мире сделано все, чтобы облегчить работу людям. Для этого создали импланты, их называют нейросети. Фактически это суперкомпьютер размером с арбузное зернышко, внедренный в голову. У меня такой был, но по не зависящим от меня обстоятельствам я его потерял. К нейросетям можно присоединить усиливающие импланты. Например, с имплантом силы ты сможешь поднять камень в полтонны, причем без проблем… Хотя нет, не поднимешь, кости не выдержат, вот если кости укрепишь, тогда и тонну осилишь. От сети и импланта зависит. На скорость реакции импланты, на память, даже медицинские есть, что будут контролировать твой организм. Предохранять от тех же ядов. Хоть килограммами цианид ешь. Но это все усиливающие импланты. Главная все же нейросеть. Она тоже бывает разных специализаций: пилотские, медика, техника, боевые, для ученых, для чиновников. И самые дешевые, которые ставят бесплатно, соответственно, и самые слабые. Самые крутые – универсальные, в них совмещены все направления, но стоят они такие астрономические суммы, что простые люди приобрести их просто не могут. Если заключишь контракт с какой-нибудь корпорацией, тебе поставят, только отрабатывать ее будешь лет тридцать.

– Да я уже глубоким стариком к этому моменту буду.

– В Содружестве живут до двухсот лет. У меня модернизированный организм, такую же процедуру, если ты попадешь в нормальное государство, проведут и тебе. Продолжу. Сами импланты и нейросети подразделяются на поколения – старые и свежие. Например, армейцы используют десятого-одиннадцатого поколения, гражданским их ставить запрещено. У гражданских могут быть максимум седьмого, то есть чем ниже, тем хуже.

– Это понятно.

– Раз понятно, то продолжим, тем более я почти закончил. Конечно же, у работорговцев есть свои сети. Для рабов. Например, тебе их не поставят, ты считаешься ценным специалистом, значит, получишь нормальную сеть, но с тем же имплантом подчинения, чтобы не думал о побеге и работал за еду на хозяина. Есть рабские ошейники, что следят за рабами и болью наказывают, но думаю, тебе это не грозит, как я уже говорил, ты из ценных специалистов, а о них заботятся, работорговцы деньги считать умеют. Правда, тут от людей все зависит, смотря какой хозяин тебе попадется. Теперь, когда я немного просветил тебя, поясню. Работорговцы тут, и работают в большинстве крупных городах планеты, в Москве тоже есть. Я их уже вычислил. Маскируются под контору найма работников для заграницы. Действуют так: объявляют о наборе с шикарными условиями и зарплатой, и лохов, что выстраиваются у дверей, прогоняют через приборы. Вроде того, чем я тебе в глаз светил. Тех, кто им подходит, усыпляют и замораживают – погружают в криосон, если тебе что-то говорит такое понятие. Набрав определенное количество «работников», транспортное судно с рабами внутри совершает первый прыжок по своему маршруту. Такое судно берет за раз от трех до десяти тысяч, все зависит от его размеров и количества капсул криосна… Я не слишком заумно говорю?

– Нет-нет, все понятно.

– Хорошо, я почти закончил. Покинуть планету я могу обычным способом, под видом раба. Легенду я себе уже сделал, документы погибшего на днях дембеля купил, то есть проверку выдержу, если что, хотя сомневаюсь, что она вообще будет. Когда меня вывезут во Фронтир или в одно из государств, там освобожусь, и все, я дома. Сами привезут. Теперь по тому, для чего я это все говорю. Медицина в Содружестве такова, что конечности отращивают на раз. Так что у тебя есть выбор. Или последовать моему примеру, если пойдешь, я постараюсь тебя освободить, самому это очень сложно, если, конечно, на судно работорговцев не наткнется патруль нормального государства, они работорговцев очень не любят и давят. Тогда вас освободят и даже дадут гражданство, дальше крутись как хочешь.

– А это дорого – отрастить ногу? Может, работорговцам это будет невыгодно?

– Да… – досадливо махнул я рукой. – Стоишь ты, если на доллары перевести, тысяч сорок, а ногу восстановить – пятьсот баксов. Плевая, хоть и долгая процедура, недели две тебе ее будут отращивать. Я же говорю, работорговцы деньги считать умеют, возьмут. Пока летим, чтобы не терять время, тебе ее раз десять вырастить успеют.

Артем задумался, уйдя глубоко в себя. Рассказанное явно перевернуло все его представления о мире. Такие новости. Я его не торопил, пусть подумает, вместо этого прогулялся до киоска и вернулся с двумя бутылками лимонада. Парень, по-моему, даже не заметил, что я отходил. Взяв из моих рук уже открытую бутылку лимонада, Артем присосался к ней и выдул буквально за несколько секунд все пол-литра сладковатой газированной жидкости. Хорошо я его новостями припечатал.

– Вопросы есть? – спросил я, когда он немного пришел в себя.

Мимо процокали каблучками две девушки лет семнадцати, и мы синхронно проводили их глазами и вздохнули. Прелестницы! Хм, а меня ведь где-то там, в будущем, две будущие жены ждут. Тоже совсем молоденькие и хорошенькие.

– Ты сказал, что не с Земли. А по-нашему шпаришь так, что не отличить.

– Хм, этой темы мы пока не касались, раз пришло время, объясню. Помнишь компьютеры в головах?

– Нейросети.

– Точно. Они ведь не просто так. Теперь представь себе такое дело. Пожилой мастер, специалист высшего порядка, шестой разряд, таких специалистов на Союз было не больше сотни. У него снимают память и разбивают ее на куски, каждый кусок-умение получает свое название и ценность. Называются они базами знаний. Например, мастер был любителем рыбалки, и на его умениях и знаниях была сформирована база знаний «Подледный лов» третьего ранга. Про ранги потом объясню. Он плохо умел ездить на велосипеде, но все-таки умел, на этом формируется база «Обслуживание и управление транспортным средством типа «Кама», первого ранга. А его основная специальность – та, по которой он получил мастера, название придумывать не буду, но сформируется база знаний шестого ранга. Из памяти каждого человека можно сформировать от сотни до тысячи баз. В зависимости от разносторонности знаний таких людей. Причем снимать такие слепки можно не у всех, существует природный барьер, который оборудование преодолеть не может. Один из десяти тысяч, по статистике, может пройти эту процедуру. Я вот могу. Теперь по рангам. Первый ранг – общеобразовательная база, равняется знаниям десятилетнего ребенка. Второй ранг – это уже уровень окончания школы, причем снимается память у отличников, соответственно, изучивший базы после небольшой практики также становится отличником. Третий ранг – это уровень профессионального училища. Четвертый – института. Пятый – уже опытный специалист. Шестой – профи высокого класса. Седьмой… таких очень мало. Всего девять рангов баз, но я ничего не слышал о тех, кто их выучил, и сейчас объясню, почему. Человек с уровнем интеллекта, например, в восемьдесят единиц, будет учить базу первого уровня чуть больше суток. Второго ранга – почти две недели. Третьего – три месяца. Практически недостижимый им четвертый – около года. Пятый – около четырех с половиной – пять лет. При использовании медикаментозного разгона время сокращается на четверть, а то и на треть. Ты, например, будешь учить базу знаний первого ранга часа четыре. Второго – едва ли двое суток. Третьего – дней десять. Четвертого – чуть больше месяца, пятого – около четырех с половиной. Опять-таки с разгоном время уменьшается. Именно поэтому, как я думаю, ты догадался, так ценятся люди с интеллектом. Чем он выше, тем раб дороже.

– А пилотом как стать?

– Заинтересовала эта профессия? – понятливо кивнул я. – Тут тоже свои сложности. Нужна нормальная сеть, никак не ниже пятого поколения, иначе современные корабли водить не сможешь. Кораблями среднего класса, их еще крейсерскими называют, ты не сможешь управлять, даже если тебе поставят сеть. Для этого нужно изучить пакет баз по управлению малого, и после изучения сдать экзамен на сертификат пилота малого корабля. После сдачи ты можешь загрузить пакет баз для пилотирования среднего корабля, изучить их, сдать экзамен на пилота среднего корабля. Сдать без сертификата на управление малого не сможешь, не допустят. После этого, если есть необходимость, можно купить и закачать пакет баз пилота тяжелого корабля, изучить и также сдать на сертификат. Без этих сертификатов искусственные интеллекты кораблей и судов не допустят тебя к управлению. Это, естественно, в пространствах освоенных систем Содружества. На Фронтире проще. Умеешь, так лети, сертификаты там никого не интересуют, даже искины. Их ломают предварительно, убирая этот запрет. Ах да, забыл сказать. В каждом пакете до двадцати специализированных баз знаний. Для малого, чтобы получить сертификат, нужно поднять их не выше второго ранга. Да и то не все. У среднего из двадцати баз – половина четвертого, остальные третьего и второго. Для тяжелых – почти треть шестого, остальные пятого и четвертого. А теперь мысленно прикинь, сколько нужно учить.

– Охренеть, – протянул тот, явно подсчитывая в уме. – Это же годы учебы. А работать когда? Теперь понятно, как ты наш язык выучил.

– Ну, тут уже жить дольше будешь, время на учебу появится. Да и про разгон не стоит забывать, сейчас без него базы не учат, – усмехнулся я. – Так что, тебя устраивает мой предложение прошвырнуться по Содружеству?

– Прежде чем дать ответ, скажи, зачем я тебе? Только не говори, что хочешь помочь инвалиду.

– Не буду, – согласился я. – Есть интерес, как же без него? После возвращения в Содружество я собираюсь создать свою корпорацию, и мне нужны надежные люди. Думаю, после подобных приключений я смогу тебе доверять. Например, возглавишь службу безопасности корпорации, или еще какое направление. По интересу и возможности.

– Все хорошо, я очень даже желаю отправиться в такое путешествие, несмотря на то что это поначалу придется делать с ошейником раба. Однако есть и препятствия: мои родители и сестра. Я ведь не могу их взять собой.

– Тут сам решай. Могу лишь подсказать оставить записку, что, например, завербовался за границу. На работу, где как раз нужны такие, как ты. Напиши, что долго не сможешь дать о себе весточку. Когда-нибудь у тебя будет свой корабль, тогда сможешь вернуться. Только есть одно условие: в ближайшие двадцать лет возвращаться тебе нельзя. Есть причины. К окончанию этого срока сам поймешь, почему.

– Черт! – Артем немного растерянно почесал бритый затылок. – Знаешь, а я согласен. Когда еще такая возможность будет! Ты даже не представляешь, как хочется снова встать на обе ноги и просто пробежаться.

– Почему же, представляю. Я сейчас чувствую себя таким же инвалидом, как ты. Если бы я не лишился сети и имплантов, я бы не заморачивался с рабством. Просто перебил бы их, захватил корабль и улетел в Содружество.

– Ты и такое мог? – удивился тот.

– Мог и делал, причем не раз. Люблю я путешествовать по диким пространствам и Фронтиру. Авантюрист, если ты не понял.

Мы встали и направились к выходу из парка. Уже начало темнеть. На ходу Артем, постукивая костылями, спросил:

– Слушай, Валентин, а что бы ты делал, если бы я не согласился?

– У меня в левой руке был зажат тюбик со спецпрепаратом. Слегка кольнул в ногу, и все. Минут двадцать сна и полная потеря последних полсуток. Не вспомнил бы ты меня.

– Круто. А я все равно уверен в своем решении. Когда еще такой шанс будет.

– Да ты, я смотрю, тоже авантюрист, не зря мы с тобой повстречались. Если бы не это, я бы даже не подумал брать с собой компаньона.

– Понятно. Теперь объясни, что мне делать, чтобы не вызвать подозрения у приемщиков в офисе работорговцев.

– На тот момент ты должен забыть все, о чем мы с тобой говорили. Зайдешь в офис, представишься – в общем, будешь вести себя как кандидат, который ничего не знает…

Пока мы шли к парковке, я тщательно просвещал Артема, как подставиться под интерес работорговцев. Кстати, он пойдет в офис через четыре дня, я же – в последние дни работы в этом помещении. У напарника на этой парковке оказалась машина, серая «девятка», вот в ней он и начал устраиваться на водительском сиденье. Когда я стоял у открытой двери машины, тот спросил:

– А если мне память просканируют?

– Насчет этого можешь не волноваться. У работорговцев древнее оборудование, а то, что снимает память, очень дорогое. В современных капсулах это все встроенное, но у работорговцев только старье. Третьего, редко четвертого поколения. Так что веди себя как обычно.

– Ладно, завтра созвонимся.

Пожав Артему руку, я проследил, как он уехал. Отсутствие ноги ему особо не мешало, он даже не стал переделывать отцовскую машину. Вздохнув – началась фактически заключительная, хотя и растянутая фаза операции, – я направился на дальний конец парковки, где стояла моя машина.

К обеду следующего дня я поехал по адресу, где располагался Совет ветеранов. У них был свой адвокат, тоже из ветеранов, так что мы быстро составили завещание и заверили его. Также я указал условие про контрольные звонки. Если их не будет, через месяц завещание должно вступить в силу. В общем, все отписал.

Закончив с этим делами, поехал к Артему, уже созвонился с ним. Не домой, встретились на нейтральной территории. Это было молодежное кафе в том же районе, где жил Артем. Тот меня уже ждал, так что с ходу поздоровавшись, я щелчками привлек внимание официантки, которая была занята возле крупной компании молодежи, и, недовольно на нее поглядывая, жестом подозвал. Мне хотелось есть и пить. А когда я этого хочу, а мне встают на пути, я становлюсь раздражительным и злым.

– Позволишь? – Я взял стакан Артема с томатным соком и одним махом выпил. Действительно пить хотелось.

– Бери, – запоздало отреагировал он, когда я уже возвращал пустой стакан.

– Гадость, томатная паста водой разбодяжена.

Официантка была одна на весь зал, помимо нас были и другие клиенты, жаждущие сделать заказ, но группа из шести парней, по виду студентов, и двух девушек не давала ей уйти. Только та записывала заказ и собиралась отойти, как ее перехватывал другой студент и делал свой заказ. Мне кажется, они так просто издевались не только над ней, но и над нами.

– Эй, молодежь! Вы тут не одни, сделали заказ и сидите, ждите его, – рыкнул я в их сторону.

Артем не вмешивался, лишь с интересом наблюдал за дальнейшим развитием ситуации (сегодня он в гражданке был).

– Сам сиди и жди.

– Отвали.

– Еще учить будет… – посыпалось с той стороны.

– Во охамели, – удивился я, слитным движением покидая столик и быстрым шагом направляясь к группе молодежи.

Девушка-официантка еще была тут, так что, взяв за талию, я поднял и поставил ее за своей спиной. Осмотрев наглецов – судя по зрачкам, большая часть была под кайфом, закинувшись чем-то вроде легкой травки, – я тихо сказал:

– Собираем манатки и валим. Быстро.

– Че-е?! – начал привставать ближайший, но от моего удара сел обратно, а от второго сполз под столик в явно невменяемом состоянии.

Тут вскочили остальные и тут же стали нарываться на мои молниеносные удары. Диван был красного цвета, полукруглый, со столиком в центре, так что восемь человек могли рассесться свободно. Однако как я смог под него забить шесть крепких и отнюдь не маленьких парней, я даже сам не понимал. Смог, и все. Девки поначалу в шоке сидели, молча, но под конец одна вскочила и попыталась вцепиться в лицо. Два удара, и под столом стало семь тел. Пришлось попрыгать на девке, чтобы ее туда забить.

– Тоже рискнешь? – рыкнул я второй девке, но та лишь отчаянно замотала головой.

Повернувшись к официантке – она как стояла за спиной с большими глазами на пол-лица, так и стояла, – я взял ее за локоть и привел к своему столу.

– Не люблю хамов, – пояснил я Артему и надиктовал девушке, которая уже очнулась, свой заказ.

– Сильно побил? – спросил тот, когда официантка ушла, по пути принимая заказы от других клиентов.

– Даже без травм.

– Если милицию вызовут, могут привлечь, – неодобрительно покачал тот головой. – А девку зачем кошмарил? Как только рука поднялась!

– С милицией я разберусь, – беспечно отмахнулся я. – А с девкой все просто: когда на меня нападают, мне начхать, какого пола, и бью всегда в полную силу. Вон, второй девке предложил тоже попробовать на меня налететь, да та сразу обделалась. Ну ее… Ладно, пока несут заказ, давай кое-что сделаем. Покажи ладони.

– Что это? – спросил Артем, когда я открыл небольшой флакончик со встроенной в крышку кисточкой и стал ею мазать ему ладони.

– Флакон? Тут на рынке купил, забавная штука. С клеем тридцать тысяч рублей, без – десять. Прикупил пару пустых.

– Мажешь чем?

– А, ты про это. Если просто, то некоторые компоненты, которые дают легкий и, главное, не смертельный радиационный фон. Сейчас вытри руки о салфетку.

– Зачем это надо? – заинтересовался тот.

– Я не успел вскрыть всю сеть этой конторы, особенно хочется выяснить, как они рабов выбирают и куда вывозят, а мой сканер на планшете фон на твоих руках увидит, и я прослежу, куда твою бессознательную тушку повезут. Работорговцы тебя в капсуле будут сканировать, интеллект проверять. Скорее всего, полную диагностику тела делать не будут, думаю, капсула настроена только на проверку уровня интеллекта, поэтому они не заметят мой маркер. А даже если заметят, подумают, что ты сам где-то вляпался, раз на руках… Не дрейфь, все в норме будет. На, посмотри на планшет и запомни лица всех работников этой конторы. Опознаешь – значит, попал куда нужно.

В это время принесли мой заказ. Я был занят, показывал Артему, как листать страницы. Причем из-за официантки еще и прибор пришлось прятать, а когда я посмотрел на то, что она принесла, то зло зашипел:

– Найду планету, где нет укропа, и буду там жить. Все у вас на Земле хорошо, но я ненавижу укроп, а у вас сволочи повара его везде добавляют. Сейчас пойду на кухню и заставлю повара все запасы укропа сожрать, лопнуло мое терпение. Ведь все блюда, падла, изгадил!

– Да подожди… – пытался остановить меня Артем.

– Сиди тут и листай страницы на планшете, реально довели.

Встав, я быстро направился на кухню. Вышел оттуда минут через сорок и махнул руками, стряхивая с них воду. Кстати, группа молодежи уже исчезла, они и до моего отбытия на кухню шевелись, пытаясь разлепиться из пельмешка под столом. А сейчас свалили. Однако и милиции в зале не было, вот это странно.

– Уходим, – подойдя к столику, скомандовал я.

– Убил?

– Нет, но после полутора килограммов укропа у того аллергия красными пятнами по всему телу пошла. Я уже «скорую» вызвал. По крайней мере, я на кухне наелся, отомстил, поэтому пребываю в хорошем настроении. Можно сказать, белый и пушистый.

Мы покинули кафе и направились в другое место, наша беседа еще была не закончена. Ну, и выяснилась причина опоздания наряда. Мне попался милицейский «уазик», что чихал, дергался, но медленно ехал в сторону кафе. Такими темпами еще минут пять телепать.

* * *

– Вы нам подходите, – улыбнулась мне девушка, принявшая от меня заполненные опросные бланки. – Однако прежде чем дать окончательный ответ, вы должны пройти медицинское освидетельствование. Не волнуйтесь, это недолгая процедура. Наш врач находится за этой дверью, если вы нам подходите, то пройдете в кабинет начальника для заключения контракта, выйдете через другую дверь. Если нет, вернетесь сюда… Следующий, пожалуйста.

Для чего та говорила более громким голосом, чем нужно, понятно: чтобы другие слышали, но я уверен, что выйду я не через другую дверь, а вынесут меня в мешке.

– О, а что это за аппарат? – удивленно спросил я, проходя в кабинет врача, делая вид, что впервые вижу капсулу Содружества. Как я и думал, диагностическая. Да еще третьего поколения.

– Последняя американская разработка, производит полное сканирование организма, – отрываясь от заполнения карточки, посмотрел тот на меня поверх очков. – Снимите обувь и ложитесь в капсулу.

Возражать я не стал и лег в капсулу, меня даже раздеться не попросили, да я и так знал, что этого не требуется.

Просыпаться было тяжело, однако крышка криокапсулы уже была открыта, и мне в лицо орал какой-то звероподобный негр в легком десантном бронекостюме третьего поколения. Я даже его принадлежность не сразу распознал, инкассаторы с такими ходили. Меня била дрожь после разморозки, холод шел откуда-то изнутри меня. Мысли текли медленно, нужно было прикладывать усилия, чтобы принимать какие-то решения или вообще шевелиться. После криоразморозки это нормальный эффект.

– Лен, ты ему точно закачал знание общего? – крикнул тот кому-то не виденному мной.

– Урезанную базу, но поставил, уже должен понимать.

– Мясо! – снова заорал тот мне. – Встать!

Я смог подняться на ноги, хотя меня и шатало от слабости – последствия разморозки. Не страшно, это быстро пройдет. Негр погнал меня по узким коридорам к выходу, где напоследок отвесил пинка. Ничего, я тебя запомнил. Небольшим ручейком обнаженные мужчины и женщины уже вливались в полноводную реку, что стремилась по широкому коридору в сторону шлюзовой транспорта. Когда мы ее прошли, я понял, что мы на какой-то станции. Тут со стороны ко мне пробился широко улыбающийся Артем. Он меня первый углядел. Причина такой радости была понятна, шел тот на двух ногах. За время полета, похоже, его привели в порядок.

– Что-то не так? – первым делом спросил он, заметив мою настороженность.

– Все не так. Не должны были нас в общую кучу смешивать. Кажется, нас сливают всем скопом. Действительно что-то не так… Да не куксись, прорвемся.

Поглядывая по сторонам, мы достаточно быстрым шагом двигались в середине потока. По краям идти мы не дураки. Там стояли охранники-конвоиры и дубинками пытались заставить толпу бежать. По примерным прикидкам тут было тысяч пять рабов, да и то было видно не всех. Правда, пока еще ничего не понимающих, не отошедших от криокапсул, пребывающих в шоке от всего происходящего. Самых медлительных, на их взгляд, охранники били электрическими разрядами, в дубинках были разрядники. Да нет, они всех подряд лупцевали. Несколько человек, что более-менее пришли в себя, бросились на охранников. Произошло это не одновременно, да и было не согласовано, так что ничего у них не вышло. Разве что один перевитый мышцами здоровяк съехал кулаком своему охраннику так, что тот его потом долго пинал, выбивая душу. Артем не дергался, я предупредил его, что так и будет. Охранники выискивали лидеров и тех, у которых была склонность к побегу. Убить раба не дали, всех пострадавших медики – судя по ошейникам, тоже рабы – погрузили на носилки и куда-то увезли. В такой ситуации многие мужчины показали свою сущность: они проталкивались вглубь колонны, выталкивая самых слабых, в основном женщин. Если еще долго будем бежать, то по краям останется один женский пол, а кого бить, охранникам было все равно, и делали они это, как я уже говорил, с немалым удовольствием. Дубинки, не замедляясь, поднимались и тут же обрушивались на чьи-то обнаженные спины и плечи.

Двигались мы с Артемом опытно, медленно, но делали вид, что бежим вроде как трусцой, так мы не привлекали к себе внимания, взгляды охранников с безразличием скользили по нам. Когда мы уже продвигались по транспортному коридору станции, углубившись на полкилометра, то достигли первого перекрестка, где колонну раздваивали. Такие же охранники с совершенно такими же дубинками-разрядниками в руках и с такими же зверскими лицами старательно распределяли колонну, чтобы в оба коридора уходило равное количество людей.

– В левый, – определился я.

Мы смогли уйти в левый коридор и продолжили бежать. Артем, дыхание которого пока не сбивалось, спросил на бегу:

– Где мы?

– Это космическая станция. Рухлядь третьего поколения. Относится к классу больших грузопассажирских станций. Произведена, между прочим, в государстве, где официально разрешено рабство.

– Почему левый коридор?

– Судя по обозначениям на стенах, мы в старом секторе, нас через грузовую шлюзовую с судна выгнали. Палуба Б. Если бы вправо побежали, оказались бы на палубе, где заводом-производителем сделаны боксы для содержания рабов. В общем, бежать оттуда нереально, тем более с нашими теперешними возможностями. Левый коридор ведет в сторону складских палуб. Скорее всего, там самодельные боксы для содержания рабов. Может, это содержание и будет хуже, но и шансы свалить повышаются.

– Так ведь это станция работорговцев, как мы сможем от них скрыться, если находимся на их территории?

– Видишь тот квадрат на стене? – указал я на стену, мимо которой мы бежали.

– Нет, ничего не вижу.

– Тут нужен опытный взгляд. Поверь, он там есть, как суслик. Это вход в технические коммуникации. Укроемся там, нас с собаками не найдут, такие всю станцию пронизывают. Там дальше сориентируемся, как свалить. Но бежать нужно до того, как нам наденут рабские ошейники или установят импланты подчинения. Я-то выкручусь, с тобой будет сложнее.

– Может, сейчас рвануть?

– У тебя есть спецключ для открытия люков и входов в коммуникации? Вот и молчи, ключ нужен, или какой-то его заменитель.

Общаться мы старались тихо, чтобы другие земляне не услышали. Если кто приближался, замолкали. Не успели мы добежать до складов, где находились боксы для рабов, как вдруг забеспокоились охранники, и из динамиков искин стал передавать сообщение о вторжении в систему антранского флота, передавая приказ начальника службы безопасности занять боевые посты.

– Чего это он орет? – прокричал Артем.

– Ты что, общий еще не освоил? Понятно. Это искусственный интеллект станции, сообщает о том, что ее атакует флот Антрана.

Шок от этого громкого приказного голоса был для и так ошарашенных рабов слишком большим ударом, так что многие просто сели на корточки, закрывая голову руками. Бегущие сзади натыкались на них, и образовывалась куча-мала. Несмотря на активное махание дубинками, ситуация не менялась. Некоторые охранники рванули в другие коридоры, ловя паникующих рабов или под этим видом просто сваливая, однако с нами осталось трое.

– А вот теперь наше время, – повернулся я к Артему. – Мои два слева, твой правый. Берем!

Перескочив через груду тел, я обрушился на ближайшего охранника. Несмотря на то что тот был в спецназовском бронекостюме пятого поколения, да еще полностью активном с герметизированным шлемом, это его не спасло. Сбитый с ног моей тяжелой тушей – я все же нордовец, – тот зашевелился на спине, пытаясь перевернуться, чтобы подняться, но я не дал. Щелкнула застежка ножен виброножа у него на бедре, и клинок вошел подмышку – самое слабое место у этих бронекостюмов. К тому же быстро ремонтируемое. Восстановить костюм труда не составит. Вскочив, я хотел было заняться вторым охранником, но тот уже был погребен под грудой тел рабов. Отшвырнув девчушку, что с трудом своим весом удерживала его правую руку, я так же вогнал клинок ему подмышку. После этого бросился на помощь Артему. Тут было плохо, охранник отбивался вполне успешно и уже сменил свою дубинку на нейротик. Перед ним лежала куча обездвиженных тел, включая Артема. Нейротик в руках охранника продолжал свистеть неисправным поршнем, выдавая импульсы, и куча перед ним росла, однако против ножа тот ничего не смог сделать. Нож пролетел шесть метров, что нас разделяли, и вошел тому в глаз, пробив бронещиток шлема.

Медлить я не стал, нож еще летел, а я уже бросился к заваленному телами Артему и, ухватив его подмышки, оттащил к стене, где было куда свободнее. Туда же оттащил убитого мной первым охранника, другие уцелевшие и не лишенные подвижности земляне обыскивали трупы охранников, снимая все, что было прицеплено, явно не понимая, что это и для чего им. Главное, чтобы было. Сняв аптечку с пояса охранника, я приложил ее к шее Артема. Буквально через десять секунд тот зашевелился и прохрипел:

– Черт, никогда так хреново не было. Чем это меня?

– Полицейский ручной нейротик. Используется для подавления мятежей, бунтов, ну или просто несанкционированных митингов. Устаревший, сейчас такие не используются, сняты с вооружения полиции. Признано комиссией общечеловеков опасным и варварским оружием. Полежи, сейчас легче будет.

Что странно, к нам старались не приближаться, моего охранника не трогали, что позволило мне снять с него бронекостюм и закрепить на спине, завязав рукава под подбородком. Ботинки и шлем я сунул внутрь костюма, броник был встроенный.

– Почему не надеваешь? – удивился Артем.

– Управляется нейросетью. У тебя она есть? Вот и у меня нет. Тем более наверняка придется ломать управляющий блок, чтобы снять привязку к прошлому хозяину. У всех охранников оружие и бронекостюмы с привязкой, чтобы рабы во время бунта воспользоваться не могли, это правило, которое работорговцы стараются соблюдать, они у них кровью пишутся. Так же и с оружием. Не смотри, что в кобурах, воспользоваться не сможешь. Только хозяин. Вот с виброножом охранник допустил ошибку, зря взял. Как себя чувствуешь? Идти сможешь? Нам уходить надо.

– Да.

Я помог Артему подняться, коридор уже был очищен, все остальные разбежались, других охранников тоже не было, так что подставил напарнику плечо, и мы достаточно быстрым шагом направились к повороту.

– А остальные? – кивнул Артем на два с половиной десятка землян, что остались лежать на покрытии пола коридора.

– У тебя есть возможность им помочь?

– Не думаю.

– Ну и молчи, самому тошно. Если флот возьмет станцию, то освободит их… Стой тут.

До пересечения коридора мы не дошли, встали у едва заметной крышки люка в техническую шахту. Охранник, конечно, не техник, но пустые ножны виброножа подошли вместо спецключа. Я снял три защелки и, снимая четвертую, пробормотал:

– А что, можно!

Открыв шахту, я велел Артему залезать в нее, а сам побежал к куче парней и девчат. Там ухватив два ближайших тела за руки, волоком тащил их к шахте и передавал Артему. Тут была длинная горизонтальная шахта, причем достаточного размера, должно хватить места людей спрятать. Вернувшись во второй раз, приметил крупного мужчину и прижал к его шее аптечку – будет помогать, да и остальных обошел, после чего продолжил перетаскивать. Коридор был пуст, но один раз пришлось упасть на пол: над нами прошуршала средняя грузовая платформа с парой пиратов на борту, но они на нас не обратили внимания, видимо эвакуировались. Я лишь пожалел, что потратил препараты из аптечки на того первого здоровяка, остальным могло не хватить. Тот еще не отошел от действия нейротика, и когда платформа пролетала, не отреагировал на мой крик всем лечь, платформа снесла ему полголовы, забрызгав содержимым лежавших рядом несостоявшихся рабов. Я лишь сплюнул и продолжил работу.

Последние из оставшихся в коридоре уже ковыляли до шахты сами. Там я закрыл крышку, и мы остались в темноте. Я достал из разгрузки фонарик и включил его, осветив забитую обнаженными людьми шахту.

– Хорошо охранники тут упакованы. Даже фонарики с полным зарядом.

Тут те, кто знал русский – а таких было где-то треть от общего количества – сразу стали задавать вопросы, сообразив, что мы что-то знаем, но на них зашипел Артем, призывая к молчанию и сообщая, что мы находимся на космической станции работорговцев. Ох, лучше бы он промолчал. Нас не нашли только потому, что коридор так и оставался пустым. Похоже, это был резервный слабо используемый транспортный коридор. Но я не хотел тут оставаться, датчики на перекрестке работали, и искин наверняка засек, куда мы делись. Это коммуникации он практически не контролировал, а вот коридор – прекрасно. Когда пираты освободятся, то наверняка пошлют если не людей, то дроидов нас отловить.

– Внимание, слушаем меня! – громко сказал я, перекрывая гам, и, когда стало заметно тише, продолжил: – Нас тут могут найти, поэтому наш шанс – уйти по шахтам как можно дальше. Я двигаюсь первым, остальные за мной. В некоторых местах будем перемещаться на карачках или вообще ползти, причем фактически в темноте, следуя за отсветом моего фонарика. Назначьте замыкающего. Артем – старший, командуй.

Люди прижимались к кабелям, чтобы я мог протиснуться дальше по шахте. Выбравшись на свободное место, я пополз дальше. За мной, пыхтя, двигались две девушки, за ними остальные. Добравшись до вертикальной шахты, я велел девушкам ждать, но они оказались голландками и не понимали меня. К счастью, среди освобожденных оказались полиглоты и перевели им. Спустившись на шестьдесят метров, я стал светить вверх, чтобы людям было удобно спускаться. Ага, как же. Если семь девушек, что насчитывалось среди спасенных, в темноте не стеснялись того, что обнажены, то когда я стал подсвечивать им снизу, сразу как-то застеснялись, пропуская вперед парней.

Ждать я не стал и пополз дальше, прокладывать дорогу, так что пришлось Артему в полной темноте помогать женщинам спускаться. В общем, когда мы все собрались у следующей вертикальной шахты, первый же вопрос Артема был:

– Может, обойдем?

Ему явно не понравилось в темноте уговаривать и помогать девицам. Хотя я не понимаю, чего он терялся – темнота, и поцелуй можно сорвать, и облапать. Попробуй докажи, что это ты. Шучу, конечно, однако в чем-то напарник прав. С таким довеском мы далеко не уйдем. А до летной палубы, где стоят маломерные суда, еще два километра ползти по этим коммуникациям. Тут или от довеска избавляться, но сутки ползти не хотелось, или что-то другое придумывать. В общем, когда мы собрались у этой второй вертикальной шахты, я скомандовал:

– Привал, отдохнем минут десять. Чтобы не замерзнуть, предлагаю прижиматься друг к другу, чтобы сохранить тепло.

В шахтах действительно было заметно прохладно, даже холодно. Учитывая сквозняк, почти на всех станциях многие технические шахты используются как воздуховоды, задубеть тут можно как нечего делать. Когда мы передвигаемся, еще ничего, а вот в такие остановки можно даже простыть. Мы же полностью обнажены были. Да и металл вокруг холодил, многие грели руками ноги, особенно подошвы. Пара человек успели сбить их до крови о металл. Неженки попались. Как бы не захромали, это плохо.

Ко мне перебрался Артем и шепотом спросил:

– Что сейчас происходит, как думаешь?

– Сам понять не могу. Сначала, судя по вибрации, стреляла артиллерия станции, потом перестала, и с того момента тишина. Даже предупреждение искина затихло. Знаешь, все это похоже на вирусную атаку искинов. Хм, только вот провести ее можно изнутри станции. Дважды был перепад давления, а такое может быть при принудительной стыковке кораблей.

– Я ничего не чувствовал.

– Станция большая, это сложно уловить, но можно. Только штурма внутренних помещений я не ощущаю, а ощутил бы подрыв штурмовыми группами переборок. Это все должно быть, множество мелких деталей показывают, что идет захват, только ничего подобного нет, это и беспокоит… Думаю, нужно на разведку идти. Одному, чтобы остальных не подставить.

– Если ты пойдешь, то что с нами будет? – резонно возразил напарник. – Никто эту станцию не знает.

– Это так, но и отправить я никого не смогу, заблудится в момент. Один пойду. Держите фонарь и давайте по-тихому за мной.

– А если разминемся?

– Это вряд ли, от вас столько шума, что найти вас будет нетрудно.

Группа медленно двинула за мной, а я, увеличив скорость почти в три раза, быстро перемещался по шахтам, пока не выбрался в вентиляционный колодец. Попытка добраться до административного сектора не удалась, были опущены перегородки. Оказалось, модуль, где мы находились, был блокирован со всех сторон – штатная процедура на случай возможной разгерметизации. Вернувшись к группе, которая свернула не туда и удалялась, сообщил, что нашел неплохое место, чтобы пересидеть некоторое время, после чего повел их за собой. Место действительно было отличным.

Когда мы перебрались в вентиляционную шахту и добрались до нужной решетки, что под потолком выходила в небольшое помещение, заставленное не пустыми стеллажами, то замерли, вслушиваясь в тишину вокруг. Я аккуратно снял решетку, сигнализацию замкнул, чтобы та не подала сигнал, после чего повис на руках и мягко спрыгнул на пол. Дверь тут была обычная, без возможности герметизации. Через щель снизу в помещение проникал свет, позволяя рассмотреть хоть что-то, однако когда я появился в помещении, то сработал датчик движения и зажегся свет. Меня это не обеспокоило, сигнализации на этом действии нет, разве что искин отметит нештатное срабатывание датчика, и все, такое бывает, тревогу не вызывает.

– Давайте осторожно!

Я помог спуститься двум парням-шведам, что постоянно держались вместе, и пока они помогали остальным – в помещении действительно было теплее, чем в шахтах, – быстро осматривал кофры на стеллажах, ящики и разные баулы.

– Есть, – тихо, но радостно шепнул я, сбрасывая на пол со стеллажа большой баул.

– Что это? – стараясь восстановить дыхание, по-русски спросил сидевший рядом мужичок, имевший отвратительную физподготовку и животик, но вроде из наших. Правда, выяснилось чуть позже, что я ошибся. Не наш, украинец оказался, а как маскировался-то под своих! Правда, проблем я от него так и не дождался.

– Это технические комбезы, предназначенные для ношения на космических объектах, то есть имеющие средства спасения, вроде встроенного скафандра, слабенького, но все же… Артем, иди сюда.

Уже все спустились в помещение. И так не самое большое, оно стало совсем тесным, так что покинувший шахту последним Артем сразу же протиснулся ко мне.

– Что?

– Комбезы нашел, технические, но со встроенным скафандром. Для их использования нейросети не нужны, возможно ручное управление. Зови женщин, буду показывать, как надевать, остальные им уйдут. Комбезы с подгоном, к тому же без половой принадлежности.

Когда мы, наконец, собрали всех женщин вокруг, я демонстративно достал из баула небольшой полиэтиленовый сверток и, вскрыв его, расстелил комбез, достав ботинки с ребристыми подошвами. Сперва я надел комбез, благо батареи на его поясе были полны, и тот подогнался под меня. На поясе был небольшой пульт с сенсорным экраном. Потом надел ботинки и тоже подогнал их по размеру, демонстрируя, как они сращиваются с ботинками. После этого я помог Артему облачиться, и следом всем женщинам и девчатам. Хоть стесняться перестанут. Последний комбез отошел ближайшему мужчине: считай, повезло.

Когда закончил, свой полицейский бронекостюм свернул и вместе с ботинками убрал в пустой баул, закрепив его на спине. Это мои трофеи. А так как я не имел денег, то если нас освободят, а такую возможность исключать нельзя, это имущество припишут ко мне. При освобождении рабов такое прокатывало и считалось вполне нормальным.

– Еще одежда есть? – поинтересовался кто-то из толпы мужчин.

– Я не знаю, что это за помещение, но догадываюсь. Похоже, склад конфиската, столько разнообразного барахла. Однако одежда есть, могу выдать, если согласитесь. Нормальной уже нет, только эти желтые рабские комбезы, встроенного скафандра нет, простейшая одежда. Без автоподгонки. Разве что у ботинок она есть.

– Да что угодно уже. Лишь бы согреться и срам прикрыть.

У нас в комбезах уже климат-контроль работал, я его всем девицам и Артему настроил, дальше сами разберутся, читать и говорить на общем могли уже почти все, разберутся по меню управления. Доставая со стеллажей нужные предметы, я одел почти всех, только для троих не нашлось одежды, но я им выдал одеяла, нашел тут пять упаковок. Так что они в них кутались, как в тоги. По моей просьбе все спасенные ничего на стеллажах не трогали, мало ли что там может быть, так что, обходя стеллажи, я провел ревизию.

– Ну да, склад конфиската и есть, – уверенно сказал я, закончив работу. – Причем, скорее всего, охраны какого-то заведения, клуба или борделя. Оружия нет – видимо, хранят в другом месте, а тут то, что забыли посетители, или что у них конфисковали, выплаты за что-то, например.

С тем, что лучше при себе иметь какое-то имущество, Артем был согласен, так что мы с ним выбрали ему баул и набили его, как и мой, планшетами, коммуникаторами и разными девайсами. Все это было самым дорогим, что лежало на стеллажах. Самое ценное наверняка охрана прибрала, так что тут лежало реальное барахло. После нас и остальные стали мародерить, часто консультируясь у меня, что за предметы они находят. Мне не жалко, вполне спокойно пояснял. Когда тот мужичок с Украины притащил кристаллы с базами данных (как только я их пропустил?), оживившись, я честно ему сказал, что он, возможно, выиграл в лотерею, так как это очень дорогие предметы. Один из планшетов с почти разрядившейся батареей я использовал, чтобы посмотреть, что на кристаллах. Пять баз знаний, две второго ранга «Электроника корабельных систем», пятидесятилетней давности. Третья – «Юрист республики Ломея» второго ранга. Четвертая – «Ракетчик» четвертого ранга, но было ей лет двести. Пятая тоже древняя, «Химия». В общем, все оказалось барахлом: теперь понятно, почему их тут бросили. При этом базы каких-то денег стоили, что я и сказал огорченному владельцу. Еще он принес контейнер с таблетками, там их было не меньше сотни.

– Лучше выкинь. Наркота. Наверняка бракованная, раз ее не прибрали.

Когда все собрались, половина стеллажей опустела. Мы подтащили один к вентиляционному входу, чтобы по нему подняться, как вдруг дверь распахнулась, и в ней возник боец в тяжелой черной штурмовой броне со стрелковым комплексом в руках. За спиной у него толпились еще бойцы и виднелись макушки боевых дроидов. Рассмотрев на нагрудной пластине эмблему четвертого флота империи Антран, я почувствовал, что мои губы раздвигаются в широкой улыбке. Почти сразу я поднял руки вверх, показывая остальным, чтобы повторили мой жест, и громко сказал на общем:

– Не стреляйте, мы беглые рабы. Когда заваруха началась, сбежали через вентиляционные шахты. – Заметив, что пара парней и Артем напружинились, ведь снова в рабство они явно не хотели, я снова добавил на общем, его уже все понимали: – Это хорошие парни. Те, что давят работорговцев. Выполняйте все, что они прикажут, и не делайте резких движений.

– Выходите, – кивнул сержант, что нас рассматривал. – А ты, умник, идешь за мной. Нашего офицера СБ, что в режиме онлайн наблюдал за вашим обнаружением, очень заинтересовала такая осведомленность у дикого.

– Я не дикий, я с Норда. Получилось так, что в рабство попал.

– Ну-ну. Шагай, там разберемся.

Всю группу повели куда-то в сторону, а вот меня отдельно конвоировал один из бойцов, сержант в подразделении остался, к неизвестному эсбисту. В голове я мысленно прокручивал, что говорить. То, что не с Земли, не прокатит, я это сразу понял, поэтому и сообщил, что с Норда. Мы шли пешком. И чего платформу не использовать? Быстро бы долетели. С другой стороны, эта пешая прогулка по станции вполне позволила выбрать линию, которой стоит придерживаться. В коридорах часто встречались колонны пленных работорговцев, которых конвоировали в сторону шлюзовых. Странно, что так много пленных. При штурме чего только не бывает, но обычно штурмовики работорговцев в плен не берут, ничтожное количество выживает. Кажется, я догадываюсь, в чем дело, и если я прав, то это уже совсем другая тема.

Меня привели в диспетчерский модуль. Вот уж где я насмотрелся на следы боя. Тут бандиты просто так не сдались и сопротивлялись ожесточенно, видимо, верхушка главарей тут засела. Большая часть разрушений уже была убрана, тела вынесли, и сейчас тут работали офицеры и сотрудники СБ. Вот к одному из них меня и подвели. Я сразу понял, что он тут старший, и несмотря на то что на его бронескафе не было знаков различия, кроме эмблемы флота, думаю, он был в звании майора, возможно полковника.

– Господин майор, – сказал штурмовик, что меня конвоировал. – Задержанный доставлен.

– Попрошу говорить «освобожденный раб», – поднял я палец.

К освобожденным рабам было другое отношение. Более мягкое, так что я старался настаивать на этой теме. Ведь действительно кратковременно рабом был, не врал ничуть.

– Свободен, боец, – сказал майор, повернувшись к нам, и осмотрел меня. – Кто таков?

Я сразу понял, рассмотрев его лицо через просветленное бронестекло шлема, что тот тоже с Норда. Мы своих сразу распознаем, тот меня тоже, думаю, опознал как нордовца.

– Ворх Росс. Отец с Норда. Я всем говорю, что с Норда, но я там никогда не был, да и вообще в Содружестве не бывал. Родился и вырос на Фронтире. Станция Прана-семь. В шестнадцать лет завербовался на судно вольного торговца помощником техника. Сети не имею и не имел, мне восемнадцать всего два месяца как исполнилось, не успел поставить. Наше судно ушло в дикий космос, там нарвались на пиратов. Долго они нас гнали, пока мы не совершили слепой прыжок. В общем, оторвались и выяснили, что заблудились. Вышли к заселенной планете. Там по кораблю отработали ракетами. Щит нам раньше сбили, все противоракеты были потрачены, так что защищаться было нечем. Нападение было неожиданным, никто не успел среагировать. Мне повезло, я менял обшивку кресел в спасательной капсуле, и искин, посчитав, что я пытаюсь спастись, выстрелил капсулу. Оказывается, за спутником в режиме маскировки прятался средний транспорт. Мне удалось на спасательной капсуле сесть на планету. Капсула утонула в болоте. Предполагаю, что я единственный из экипажа, кто выжил. Почти год жил на планете, которая называлась Земля. Вычислил работорговцев и решил вернуться. Думал, вывернусь как-нибудь и сброшу ошейник с шеи. Однако тут вы. Это даже лучше. Дальше. Официально заявляю, что в Содружество я не собираюсь, меня полностью устраивает Фронтир, гражданства не хочу. На мне ничего нет, не числится никаких правонарушений, соответственно, я неподсуден. Прошу высадить меня на ближайшей нейтральной станции. Я не был ни пиратом, ни работорговцем, ни просто бандитом, обычный житель Фронтира. Все имущество, что на мне и в бауле, добыто мной во время бегства от работорговцев. Это все.

– Хм, шпаришь как по писаному, – хмыкнул майор. – Приложи руку к сканеру.

Это была стандартная процедура, я позволил взять у себя образец ДНК и снять отпечатки пальцев. У эсбэшников были обширные базы, а тут дошло до того, что майор связался со своим кораблем и через оборудование гиперсвязи уже с центральным офисом своей службы в империи. Однако он ничего так и не нашел: я действительно не числился в их архивах.

– Ты чист, – коротко сказал майор, отключая свой планшет, на который поступала информация, и как бы невзначай спросил: – Отец из центральных Россов?

– Не знаю. У меня фамилия матери. Я отца никогда не видел, только голограмму. Она у меня в каюте осталась на уничтоженном торговце.

– Сирота?

– Да. А что, это имеет какое-то значение? Мне больше шестнадцати лет, я совершеннолетний.

Я старался не выбиваться из образа и, судя по задумчивому майору, мне это удавалось. Как они взяли станцию, я даже спрашивать не стал, так как и сам догадался, и если озвучу свое предположение, будет очень плохо. Мало того что я выбьюсь из образа – соответственно, эсбэшники так просто от меня не отстанут, – так ещё и доведу до того, что им придется меня ликвидировать как свидетеля. А дело все в том, что наше судно, что везло криокапсулы с рабами, скорее всего, было взято на абордаж. Не знаю, там или экипаж поменяли, или как-то их заставили сотрудничать, но те изменили свой обычный маршрут и направились к этой станции. Дальше просто, думаю, капитан на подлете сделал выброс в торговую сеть станции, что привез свеженьких рабов, да еще многие с высоким интеллектом, и продает их. Кто купил, не знаю, вполне возможно, владельцы станции, или просто забрали нас всех, чтобы отправить в боксы до аукциона. Не важно, главное, что благодаря нам на борт станции был доставлен вирус. Скорее всего, среди рабов затесалось несколько человек из диверсионных подразделений флота. Может, и через охранников или экипаж. Главное, что вирус был запущен и станция выведена из строя, что позволило ввести в систему остальные подразделения флота. Надо сказать, блестяще проведенная операция, и я готов был рукоплескать, но как-то не хотелось. Именно благодаря вирусу штурмовики так легко взяли станцию и флотским не пришлось вскрывать ее оборону. Еще бы, работорговцы заперты в разных секторах, искины работают на флотских, знай собирай и на тюремные транспорты отправляй.

Конечно же, использовать вот так рабов – это преступление, причем даже по законам империи Антран, соответственно, об этой части операции никаких рапортов не было и не будет. Скажут, что повезло, работорговцы не оказали сопротивления, а тут еще на станции несколько тысяч рабов освободили. Чем не герои? Вот я и молчал в тряпочку, хватит и того, что разобрался во всех непонятках. Главное сейчас, чтобы майор не отказал забросить на нейтральную станцию, в империю я пока отправляться не хотел от слова совсем. Эсбэшник может отказать и будет прав. Они не такси. Попадется что по пути, хорошо, высадят, а нет, так до конечной цели буду с ними. На станции не оставят, это точно, ее явно готовили к сворачиванию, слишком много инженерных дроидов было в коридорах, пока меня вели сюда. Да и понять флотских можно, тут не только удачная операция, но и взятое относительно целым оборудование, а такие станции, тем более большие, стоят ой как много, и уйдет она быстро, даже такое старье. Наверняка по документам ее не проведут, продадут частным порядком, цена такая, что хватит на призовые всем. Похоже, это не первая подобная акция, слишком уверенно и привычно действовали.

– Попутных бортов нет, – обломал меня майор, проверив по сети, можно ли меня подкинуть. – Придется с другими освобожденными отправляться на приграничную планету Ферра-два.

– Хоть так, – вздохнул я. – Благодарю, господин майор.

Про Артема я не забывал и уже прикидывал, как с ним соединиться, а тут меня повели обратно, так что я надеялся пообщаться с ним лицом к лицу. Больно нас быстро нашли, и особо обговорить дальнейшие шаги мы не успели.

Довольно быстро выяснилось, что пообщаться у нас быстро не получится. Когда я обратился к регистрировавшему меня офицеру, пытаясь узнать, здесь ли Артем, тот посмотрел по базам – они у них общие были, и сообщил, что Артем и остальные еще полчаса назад загрузились на другое судно. Оно сейчас маневрирует в системе, где формируется конвой, что пойдет обратно в империю. Как раз к планете Ферра-2, где и дислоцировался в основном флот – у него там имелись базы.

Делать нечего, я лишь покивал. Конвой идет в одно место, и в пункте назначения я встречусь с Артемом, на месте и обсудим дальнейшие шаги. Зарегистрировавшись, я прошел на борт транспортника. Это был чисто десантный корабль, однако даже простые штурмовики проживали хоть и достаточно компактно, но с комфортом. Конечно, рядовые бойцы обитали в кубриках на четверых, но это не казармы на сотню харь, так что реальный комфорт. Меня заселили в одну каюту с тремя бомжеватыми мужиками из бывших рабов. Один из них принимал душ за шторкой, остальные ждали своей очереди. Судя по запашку, хозяева не часто давали тем возможность привести себя в порядок. Рядом с душем гудела стиральная машинка, переваривая рабскую робу одного из соседей, другой одежды у них пока не было. Этим еще повезло, вкалывали на хозяев с ошейниками – я видел характерные потертости у них. Других, тех, кого взяли живыми, прогоняли через хирургические капсулы.

Думаю, конвой тут задержится еще на пару суток, пока не проведут часть освобожденных через капсулы, удаляя им импланты подчинения и рабские нейросети. Жуткие штуки.

Землян на этом судне, как я понял, не было. Все они не имели нейросетей и проверку прошли быстро, когда их, естественно, собрали. Как мне сказал офицер на входе, оставшихся до сих пор по закоулкам отлавливают. Так вот, почти все земляне были на первых кораблях, и сейчас транспортники заполняли по остаточному принципу. Уже из местных, освобожденных. Тут же в карцерах сидели и работорговцы. Кого-то через проверки СБ прогоняли, некоторые рабы имели темную историю в прошлом, кто-то через капсулы проходил, или одиночек вроде меня приводили, так что наш транспорт довольно медленно пополнялся.

Когда я зашел в каюту, то наткнулся на настороженные взгляды попутчиков. Открыв шкаф, обнаружил пустые полки – мои попутчики не озаботились что-нибудь поднять с пола станции, налегке были. Я положил баул и осмотрелся. Одна койка была пуста, я лег на нее и сказал соседям:

– Меня зовут Ворх Росс. Из жителей Фронтира. Освобожден из рабства. Если не будете лезть ко мне, долетим до пункта назначения нормально.

– Тут крыс нет, – оскорбился худой мужчина с тонким, немного лисьим лицом. – Я Гнат Ал, станционный техник. Часа два назад меня вырубили из шокера, когда я по приказу хозяев оборонял энергоустановки. Очнулся чуть позже, без ошейника и свободным.

Вот двое других представиться не посчитали нужным. Но Ал их знал и сообщил, что один – оператор грузовой платформы, им также хозяева станции владели, а другой – корабельный техник, принадлежал частнику, капитану одного из судов, что на момент атаки был пристыкован к станции. Это он принимал душ. Мужики, битые жизнью, у кого-то на родине семьи и родители остались, так что они надеялись вернуться домой. А некоторая заторможенность была из-за действия ошейника, вернее, это были уже его последствия, через неделю-другую они должны прийти в порядок.

Тут пришло сообщение, что меня вызывает привлеченный сотрудник СБ, работающий на борту. Пришлось топать к нему. Вот он меня допрашивал долго, больше часа, составляя досье. Вроде нигде не прокололся и ушел от него вполне довольным. Чуть позже тот и соседей стал вызывать по очереди.

Несмотря на мои сомнения в надежности соседей, никаких попыток ограбить они не предпринимали. Мы три дня простояли у станции, после чего вместе с конвоем отправились в империю Антран, к ее пограничной планете Ферра-2. Лететь до нее недели три, поэтому я решил заняться делом. Среди команды всегда имеются те, кто готов с некоторой скидкой прикупить интересные вещи. У меня в основном барахло было, но кое-что интересное все же имелось. Например, проверил планшеты: два были сломаны, но один я смог реанимировать и скачать память у второго. В общем, на одном из сломанных планшетов была такая коллекция порно, что даже у меня после просмотра мельком волосы зашевелились. Везде. Причем там было всё: гомо, традиционный, лесби, даже зоо и секс с инопланетянами. Все виды, и в таких количествах, что я понял: у меня на руках настоящее богатство. Любителей этой хрени хватало, значит, можно продать за неплохие деньги. Пока мы стояли у станции, добирая пассажиров, я скорешился с некоторыми военными матросами, все же транспорт был флотский, и вышел на третьего офицера судна. Это оказался тот самый офицер, что в мой приход проводил регистрацию.

Скука, во время полетов разбавляемая учебой в капсулах, может довести любого, так что искали интересы, и интерес к порно – это еще не самое страшное. Бывает и хуже. В общем, Берг, как звали офицера, был именно таким ценителем. Любитель, правда, не коллекционер, но главное, мог просветить меня насчет найденной мной коллекции. Именно Берг выступил посредником, он знал тех, кого могут заинтересовать мои файлы. Так что пока мы эти три дня стояли у станции, борт нашего судна посетили с три десятка человек, которым я сбрасывал копии своих файлов. Именно Берг мне продал банковский чип главного банка империи, и на него любители сладенького переводили деньги. Сам Берг взял свой процент копиями порно. В общем, за эти три дня я заработал порядка четырех сотен тысяч кредитов. Даже всю остальную мелочь распихал среди матросов. Штука всего получилась, но зато от барахла избавился. Теперь, имея деньги, я могу поставить себе и Артему вполне нормальные сети, даже что-то на базы ему останется, вот на усиливающие импланты уже не хватит. Да это не важно.

Больше ничем особо полет не запомнился. Разве что я попытал дока медсекции насчет возможности купить у него вторичную пилотскую нейросеть. Наверняка ведь в загашнике есть такая, причем военного образца и того же поколения, но тот вид имел загнанный. Даже в полете с рабами дела имел, так что только послал. Ну и ладно. Я все равно что-нибудь придумаю.

Когда мы прибыли в систему Ферра-2, то почти сутки маневрировали, пока не стабилизировались на орбите и нас не начали по очереди приглашать к стыковочным шлюзам, куда подходили челноки Центра беженцев, чтобы спустить на бетонные плиты названного Центра. Он находился на поверхности. Я не возражал насчет Центра беженцев, рассчитывая там встретиться с Артемом, хотя бы узнать, где он. Пропустить Центр тот не мог, и по-любому в местных базах должен был мелькнуть.

Наконец загруженный челнок отошел от транспорта и начал спускаться на поверхность. Видимо, снаружи была непогода, но для челнока это нестрашно: пару раз слегка тряхнуло, и затем произошло касание опор бетонных плит. Нас пригласили к выходу, посоветовав поторопиться, на этот район надвигался циклон, и мы поспешили покинуть борт челнока. Тут же еще выяснилось, что снаружи была глубокая ночь, но это нормально, в таких случаях Центр работал круглосуточно, принимая новых людей, желающих стать гражданами империи.

Пришлось даже бежать, придерживая баул. Тот не был пуст, не у всех матросов были наличные деньги, чтобы что-то купить, хотя некоторые и расплачивались как раз наличкой. Так что был натуральный обмен. Я взял офицерскими пайками. Уж не знаю, где они их брали, так что в бауле была сотня солдатских пайков и два десятка офицерских. У большого ангара, рядом с которым сел наш челнок (кстати, он уже взлетал за следующей партией), были открыты хорошо освещенные створки ворот, так что я рванул туда и успел до того, как крупные капли начинающегося ливня забарабанили по каркасу ангара и плитам посадочной площадки.

Влетев внутрь, я посмотрел на охранника в бронекостюме, что следил за порядком, и направился к одному из шести столов, за которыми сидели местные чиновники, проводящие регистрацию. Возле каждого было по несколько человек в очереди, ведь перед нами уже пришло несколько челноков, да и чиновники сидели не только в этом ангаре. Ладно, постоим. Встал там, где очередь была самой короткой.

Поправив баул, я осмотрелся – нет, никого из знакомых не вижу – и стал терпеливо ожидать своей очереди. Пока она тянулась, я достал единственный электронный девайс, что при мне был, и включил его. Флотский технический планшет шестого поколения. Это не трофей от работорговцев, просто боцмана транспорта заинтересовал мой бронекостюм, и он обменял планшет на костюм со всем обвесом. Теперь у него появились проблемы со снятием привязки к владельцу и ремонтом повреждения, но, как ни странно, мы оба остались довольны обменом и считали, что не прогадали. Выхода в сеть у меня не было, нужно было оплатить тариф для выхода в Галанет, и, кстати, тут в ангаре было несколько терминалов. Наличка у меня имелась, поэтому, сказав стоявшему за мной мужчине, что я сейчас вернусь – все равно очередь двигалась не так быстро, как бы хотелось, сходил к терминалу. Опустил в приемник несколько пластиковых купюр, тоже от матросов с транспорта, и оплатил абонемент на месяц. Из терминала вылезла карта с номером абонемента.

Вернувшись на свое место в очереди – передо мной осталось двое, я занялся делом. Выбрал что-то вроде браузера, скачал его, это было бесплатно, после чего активировал абонемент, привязав его к своему планшету. Завел почту, сразу поставив фильтр на спам, и занялся просмотром последних новостей по системе. Мне, как не имеющему местного гражданства, разрешено находиться в системе от десяти до тридцати дней, после чего предписывалось покинуть территорию империи. Так что требовалось узнать, что сейчас тут происходит.

Я даже не сразу отреагировал, когда спина стоящего впереди мужчины исчезла и я, сделав машинально шаг, оказался перед чиновником.

– Имя, родовое имя, гражданство, – скучающим и откровенно усталым голосом сказал тот, даже не подняв голову, чтобы посмотреть на меня.

– Ворх Росс. Гражданства не имею.

– Дикий, значит. Желаете принять гражданство?

Вопрос был, конечно, интересный, но пока я сюда летел, все успел обдумать. Да, меня интересовало гражданство Антрана. Все же именно на его территории через четыреста с лишним лет я попаду в это тело. Тогда майору я почти не соврал, но был в сомнениях, а сейчас их не было. Собирался устроиться чиновником? Антран – это самое то. Я узнаю об этих территориях все, что можно, чтобы развернуться в будущем.

– Какую языковую базу бандиты вам установили? Полную или урезанную?

– Читать умею, – понял я подоплеку вопроса.

Чиновник быстро заполнил бланк заявления соискателя гражданства. Изучив его, я поставил свою виртуальную подпись, просто приложив к экрану большой палец. Завтра будет собеседование, диагностика в медцентре Центра беженцев, и уже потом по этим данным меня официально зарегистрируют как нового гражданина с нулевым социальным статусом. Тут только одно меня беспокоило: скорые события, в которых я буду участвовать с двумя своими знакомками Олей и Жанной. Ведь тогда незаконно и без моего желания провели регистрацию гражданином. Но ведь ДНК одно, данные, отпечатки и даже лицо те же, и то, что я сейчас пройду все это и меня внесут в базу, в будущем при регистрации должно было вылезти – что такой человек существует. Хм, думаю, как раз вылезло, но вот обратил ли тот чиновник на эти данные внимание? Думаю, нет, он меня просто хотел продать, однако по стечению обстоятельств вместе со мной был отправлен на далекую планету добывать артефакты Древних. Помнится, я ему прямо там, на судне корпорации, головенку-то и свернул.

Когда регистрация была закончена, я задал вопрос:

– Скажите, вы можете дать информацию о моем знакомом? Он тоже должен быть тут и, возможно, прошел регистрацию заявления чуть раньше.

– Сообщите его данные.

– Артем Солодов.

– Восьмой жилой блок, одиннадцатый этаж, комната шесть. На проходной свяжитесь с ним, без разрешения жильца в блок, где вы не живете, вас не пропустят.

– Понял, спасибо.

Освободив место следующему в очереди, я направился к выходу. Снаружи был поток, но, к счастью, выходить на улицу не требовалось, все здания соединялись подземными туннелями. Изучив схему туннелей перед спуском, я довольно кивнул – все в порядке – и направился к восьмому блоку. Кстати, я думал, тут высотки, раз одиннадцатый этаж. А это оказывается, одиннадцатый подземный этаж.

Добравшись до нужной проходной – тут был электронный привратник, – на большом сенсорном экране набрал нужную комнату, вбив данные Артема, и отправил ему вызов. Ответил тот быстро, на экране он был по пояс, немного растерянно улыбнулся, даже как-то виновато, когда меня увидел.

– Ясно, – сразу все понял я. – Контракт подписал? С кем?

– Эсбэ. Двадцать лет.

– Е…! Я же предупреждал.

– Перспективы, – вздохнул тот.

– Твою же… Ладно, давай допуск, пообщаемся.

Пискнула дверь, и я направился к лифту. Уже через пару минут проходил в двухместную комнату. Судя по застеленной второй кровати, Артем пока проживал один. Тот быстро описал, как его умудрились завербовать, гражданство он успел получить сегодня в обед, а завтра отбывал в учебку. Даже несмотря на мои предупреждения, он все же повелся на сладкие речи вербовщика. Понимая, что ничего не изменить, мы немного посидели, и попрощались, уже навсегда. Тут наши пути-дорожки разбегались.

Чиновник, что меня регистрировал, прописал меня в общей казарме, пока медцентр плотно занят, но когда я пройду обследование, будет видно по уровню интеллекта, перспективный я кадр или нет. Добравшись до своей койки, я запер баул в тумбочке рядом и направился в столовую, нужно подкрепиться. Обидно, конечно же, что Артем слетел, ну да ладно. Попробуем поставить пилотскую сеть, если монстр, что в меня вселился, ее не сожрет, отправлюсь на Фронтир, добуду корабль и слетаю на Землю, нужно забрать свои вещи, прикопанные на участке, и отправиться на планету Зтов. Вот после этого, когда будут деньги от продаж артефактов, можно подумать и о своей корпорации, и конечно же о работе. Интересовала меня работа именно гражданского чиновника, попробую устроиться в одно из министерств, а так в планах поработать во всех, чтобы стать разносторонне развитым специалистом. Тут главное пережить завтрашний день, я помню реакцию врача, что проводил мою диагностику. Снова быть проданным не хотелось. В общем, повоюем.

Ночь прошла вполне нормально. Один раз просыпался из-за шума – в дальнем конце нашей казармы возникла потасовка, – но быстро прибывшие охранники ее быстро утихомирили и увели дебоширов с собой. Конечно, Центр беженцев работал и ночью, то есть круглосуточно, но работал на прием, а чтобы получить гражданство, нужно было ждать несколько дней. А в том, что я спокойно выспался, мне просто повезло с очередностью. Собеседование с сотрудником имперской СБ мне назначено на девять утра пятнадцать минут, в очередь на посещение медсекции был поставлен на десять утра, в одиннадцать у нас в конференц-зале номер семь на шестом подземном этаже пройдет общеобразовательная беседа с чиновником Центра. Он объяснит, куда мы попали, и что нас ждет, тогда же слово возьмут вербовщики флота, армии и СБ, а также гражданские чиновники. А вот представители разных корпораций слова в Центре не имели, работали они в основном буклетами и рекламой, хотя их представители также тут имелись, сидели в своих кабинетах, но во время собеседования они тоже находились в зале. Просто молча сидели в ряду вербовщиков. Это мне Артем рассказал.

Будильник в планшете сработал в восемь, так что, позевывая, я встал, сделал легкую зарядку, чтобы разогреть мышцы, потом сходил в общий санблок, где принял душ, привел себя в порядок, и направился в столовую. Оттуда уже к нужному кабинету, где мне было назначено на пятнадцать минут десятого. Вскоре из кабинета выпорхнула молоденькая девица и, увидев меня, широко улыбнулась и бросилась обниматься. Я ее сразу узнал, помнил, эта девица была среди тех, кого мы с Артемом водили по шахтам. На ней, как и на Артеме, до сих пор был тот же технический комбез. В принципе, на мне тоже. Голландского я, конечно же, не знал, но это не мешало нам пообщаться на общем, так что сидя на длинной лавке с мягкой сидушкой, мы делились новостями. То, что она вышла из того самого кабинета, куда мне как раз нужно было, меня не беспокоило: до назначенного времени было еще шесть минут, а раньше входить не стоило, все равно выгонят и строгим голосом заставят ждать. Я это дважды наблюдал тут, в коридоре. Всего кабинетов с сотрудниками СБ тут было восемь, так что очередников в разные кабинеты хватало.

Девица тоже, как и я, высадилась ночью, поэтому гражданство принять еще не успела, однако, в отличие от меня, в медцентре уже побывала, там ее продиагностировали и обещали после принятия гражданства сделать какие-то уколы, мол, после этого она проживет долго. Про это я был в курсе, ну и осмотрел карту ФПИ, что та показала. Уровень интеллекта сто тридцать три, вполне неплохо. Девица оказалась вполне бойкой и утром уже подобрала себе работу. То, что мы находились черт знает где, ее особо не волновало. А устраивалась та в частный медицинский центр. Контракт на десять лет, должность врач третьей категории. Нейросеть и базы за счет частников. Я даже удивился, десять лет – это не так и много. Вот и та была довольна, другие предложения были хуже. Та успела сказать, что работать будет тут на Ферра-2, однако заметив, что подошло мое время, я попрощался с довольной девушкой и прошел в кабинет сотрудника СБ.

Собеседование шло тяжело. Уж больно плотный поток вопросов, причем было видно, что сотрудник подготовился. Однако на некоторые вопросы я просто пожимал плечами, не собираясь отвечать, я не на допросе и по законам той же империи Антран отвечать был не обязан. Главное, на основное ответил. Среди прочих вопросов следовали довольно подробные, например, знаю я ли таких-то людей на станции Прана-7, но и тут я вывернулся, сообщив, что прожил там не так и долго, около года, после чего завербовался на судно торговца. А до этого жил на Парно-4. Вот тут подготовленных вопросов не было, и пока этот момент пропустили. Так что, выходя из кабинета, я с некоторым облегчением вздохнул. Собеседование в принципе я прошел, это было видно, как-то больше не хотелось проходить через подобные испытания.

Заметив, что уже опаздываю в медцентр и мое время подходит, я рванул в сторону лифтового холла. Там меня перехватил охранник. Оказывается, быстро перемещаться по Центру запрещено, система наблюдения фиксирует и реагирует. Дальше пошел быстрым шагом. На две минуты опоздал, но медик, что подготавливал для меня капсулу, этого, похоже, так и не заметил. Он провел очистку капсулы после прошлого пациента и, не став менять картриджи (видимо, препаратов в них хватало для моей диагностики), велел ложиться на мягкие валики. Разделся я полностью. В этот раз проведут диагностику не только интеллекта, а всего тела, отмечая проблемные участки. Как только крышка капсулы закрылась, я лишь расслышал шипение газа и вырубился.

Когда я очнулся, крышка как раз поднималась, только вот рядом с моим медиком стояло еще двое, причем, судя по значкам на рукавах их белых медицинских комбезов, это были врачи. Женщина – третьей категории, мужчина – даже первой. Кажется, в таком медцентре врач первой категории должен быть один, а именно главврач.

Нисколько не удивляясь их появлению – я чего-то подобного ожидал, – легко покинул капсулу и, взяв протянутый медиком комбез, стал одеваться. Подгонять его по моей фигуре не требовалось, он и так был подогнан. Врачи за мной наблюдали молча, с большим интересом поглядывая на экран компа капсулы. Похоже, что-то они там интересное нашли. Неужели этот солитер, что в меня проник, стал видим? Мельком глянув на экран компа, я с некоторым облегчением вздохнул: нет, ничего не видно. Однако этого же взгляда хватило понять, что их так заинтересовало. Нет, не уровень интеллекта, хотя такие уникумы, как я, это вообще редкость, однако с этой партией освобожденных рабов был не один десяток людей с инженерным минимумом, я их, конечно, переплюнул, однако выделялся не этим. Сейчас поясню. Жители Земли с малых лет дышали разными примесями, что были в воздухе, которые оседали в их органах, и при диагностике эти отложения были отлично видны, у меня же было чисто. Да и вообще картинка, что была выведена на экран компа, ясно давала понять, что мое тело можно назвать идеальным. Что в принципе было правдой, все же я проходил лечение в капсулах Древних, а они не чета капсулам Содружества.

– Молодой человек, вы можете объяснить нам такой феномен с вашим телом? – спросил главврач. – Мало того что вы за последние три года первый с таким уровнем интеллекта, так еще и ваше тело совершенно чистое. Такое бывает только у клонов.

– Стоп-стоп, – поторопился я остановить его. – Сейчас разных ужасов надумаете. Все куда проще, чем вы думаете. Знаете, что такое медкапсулы Древних, империи Зтов? Хозяину торгового судна досталась одна такая в качестве оплаты. Рабочая. Я на судне был самым бесполезным. Да еще без нейросети, вот меня в нее и сунули – протестировать. Жребий, сволочи, кидали, наверняка обманули, я ведь тогда новичком был, а экипаж старый, сработавшийся. Вот после этого я стал таким чистым. Это уже потом ясно стало, когда я попросил нашего судового медика мне удалить волосы подмышками. Он протестировал и удивился. А вот капитан был доволен, у себя в каюте капсулу держал, один ею пользовался. Другим предоставлял только за огромные деньги, не все могли себе такое позволить. Из нашего экипажа никто.

– Почему ты о ней ничего не сказал? – быстро спросил фактически забежавший капитан СБ, что вел ранее мой опрос.

– А вы не спрашивали, – возмутился я. – Да и что толку, все равно она вместе с судном взорвалась.

– Так, еще что про артефакты Древних знаешь?

– Ну, так… помогал нашему специалисту, немного тему знаю. Например…

– Подожди. В три часа придешь ко мне на повторное собеседование, я пододвинул очередь.

– Ладно… Эй, где моя карта ФПИ?

Следователь ушел, а врачи, выдав мне еще горячую карту из компа капсулы, предложили пройти более углубленное исследование, но тут уже я отказался, мне подопытным кроликом быть не хотелось. Сунув на ходу карту в карман комбеза, специально предназначенный под нее, я поспешил покинуть этих вивисекторов. Двое-то ладно, а вот главврач, похоже, был еще и ученым, настаивал в основном он.

В конференц-зал я прибыл одним из последних и занял свободное место у входа. К сожалению, посещение было строго обязательным, приход фиксировался на входе. Я без особого интереса слушал директора, выступавшего на небольшой сцене, и прокручивал произошедшее в медцентре. Информацию о некоторых артефактах Древних я выдал дозированно. То, что я, похоже, самый крутой специалист в этом деле, знать никто не должен: не выпустят. Это официально рабство в империи запрещено, а так придумают какое-нибудь правонарушение и посадят на крючок. Вот как мелкий специалист, что нахватался верхов, глядишь, и проскочу, пару баллов прибавят к моей социальной полезности – штука нужная. Вон, капитан, когда меня опрашивал в прошлый раз, записал, что я планирую начать карьеру государственным чиновником, но не сразу, семейные проблемы решить надо. По ним он ничего не уточнял.

Когда балабол на сцене закончил, начали произносить краткие патриотические речи представители государственных образований. Было видно, что текст писали профессиональные психологи: все, что надо, даже изменение тембра голоса и выражение лиц, подыгрывало им. Хорошо говорили, даже у меня возникло желание подписать с ними контракт, причем со всеми сразу.

– Специалисты, – с невольным уважением пробормотал я. – Молодцы.

Когда встреча закончилась, слушатели протянулись к выходам. Там были терминалы, через которые можно узнать, кто и в какой кабинет записан на принятие гражданства. Мне этого не требовалось, я остался сидеть, пока остальные медленно через четыре выхода покидали зал, достал планшет, который крепился на бедре, и вошел на официальный сайт Центра беженцев. Найдя себя – двадцать минут назад я в списках еще не значился, – узнал, что мне нужно в два часа десять минут быть на семнадцатом административном этаже в восьмом кабинете. Было забавно, но в Центре беженцев на каждом этаже нумерация кабинетов начиналась сначала.

Отметив, что время еще есть и можно пообедать, я направился в столовую. Дальше достаточно быстро и вполне торжественно у меня приняли присягу – это обязательно, и официально сообщили, что я теперь гражданин империи Антран с одним баллом социальной полезности. Ага, балл от эсбэшника за желание работать в госструктурах.

Обед пролетел быстро. Да и что там за обед: каша, выбор из трех блюд. Пищевой синтезатор, по крайней мере нашей столовой, где питается три этажа, был разработан для даунов. Меню из трех блюд и три кнопки, чтобы выбрать из них. В принципе блюда были питательными, но все три – разные каши. Напитков было больше – четыре. Однако почему-то в синтезаторе не было выбора супов, то есть первого.

Потом я направился к кабинету, где должна пройти регистрация меня как гражданина. Раньше это делалось торжественно в большом зале, однако сейчас из-за большого количества освобожденных эта процедура была заметно упрощена. Это все на официальном сайте было описано, я не поленился в столовой полистать.

Чиновник, что проводил регистрацию, перешел уже к делу. Он мне вернул измененную карту ФПИ, где было внесено, что я теперь гражданин империи Антран с одним баллом социальной полезности.

– Как указано в вашем личном деле, вы хотите начать карьеру чиновника, так ли это? – начал тот свой опрос.

– Да, – просто ответил я. – Однако сразу хотелось бы уточнить. У меня есть нерешенные дела, а также некоторые долги. Долги не денежные, больше моральные. Я бы хотел их решить. После этого да, хотелось бы поступить на службу. Причем я собираюсь стать разносторонним специалистом, и даже если буду спускаться чуть ниже по карьерной лестнице, не страшно, главное получить опыт работы в разных министерствах.

– Хм, интересное стремление, – согласился со мной чиновник. – Вы можете заранее подписать контракт, с отсрочкой. Когда планируете начать работать?

– Через год, но лучше через полтора, чтобы у меня был резерв времени на решение своих проблем. Сразу предупрежу, эти проблемы касаются лично меня и никаким боком не коснутся империи Антран. Также добавлю, что нейросеть и базы знаний я приобрету и изучу сам.

– Большой разрыв во времени, – что-то просматривая на экране встроенного в стол компа, покачал головой чиновник. – Вакансии за это время не раз могут быть заняты… Вот, есть резерв в министерстве транспорта. То есть вы будете просто в резерве, а когда контракт начнет действовать, вас уже на месте определят. Вы сможете выбирать, подходит ли вам такая работа. Правда, тут есть одна небольшая проблема…

– Слушаю.

– Вы собираетесь сами приобретать сеть и базы знаний, но должности в министерстве разные, соответственно, подобрать вам нужный пакет сложно, все же вы будете в резерве, и куда вас направят через год, неизвестно.

– Не думаю, что это проблема, – пожал я плечами. – Есть же стандартный пакет баз, тип сети тут не так важен, я вообще универсальную планирую ставить. А уже при оформлении на место докуплю те базы, что нужны, и, совмещая учебу с работой, подниму нужные знания.

– Да, вы правы, есть такой стандартный пакет баз. Правда, типы нейросети довольно жестко прописаны, но универсальные в них входят. Так что, будем подписывать контракт?

– Вышлите мне его на почту, изучу.

Тот быстро поработал с компом и скинул мне на почту копию договора. Открыв файл, я стал вдумчиво его изучать, изредка иронично поглядывая на чиновника. Наконец закончив читать, я отключил планшет и сказал:

– Если у меня не было ранее нейросети, это не значит, что я не знаю законы и уж тем более не умею читать. Судя по договору, который вы прислали, контракт на десять лет, хотя мы говорили о пяти, мои данные в него внесены верно, этого не отнять, но почему внесена договоренность, что мне поставят нейросеть и базы знаний за счет министерства, что я должен отработать отдельно? И уж пункт о том, что работать должен начать через месяц после установки сети и закачки баз – это ни в какие ворота. Я уже отправил сообщение своему куратору от СБ в Центре, с комментариями. Более задерживаться у вас не хочу. Если вы так нагло обманываете людей, то желания общаться с вами я больше не имею.

– Подождите. Это стандартный контракт, я только внес в него ваши данные, даже не я, а комп автоматически, когда копировал контракт.

– Что-то я не припомню, чтобы в инструкциях для сотрудников Центра беженцев было упоминание о том, чтобы договоры высылались новым гражданам неоформленными. Более того, в инструкциях жестко прописано, что контракты должны предъявляться для осмотра в полностью готовом виде, у вас на инстинктах уже должно это быть вбито – не отправлять не готовый контракт. Эта информация находится в открытых источниках на официальном сайте Центра беженцев. Да, я согласен, если бы я не глядя подмахнул его, доверившись вам, то, быстро обнаружив это, еще тут мог отказаться от контракта, оформив его как ошибку. Редко, но такое бывает. Однако покинув Центр беженцев, добиться правды будет тяжело, с долгими служебными тяжбами, только к тому моменту мне уже поставят нейросеть, и я буду работать по специальности, отрабатывая долг.

– Поверьте, это действительно ошибка, – досадливо поморщился тот. – Официально приношу свои извинения. Я очень устал и допустил этот казус. Поверьте.

– Да я верю, почему нет? – согласился я. – Для того чтобы продать меня министерству, это слишком грубая работа, а вот с усталостью ее связать можно, вполне логично. А прессовал я вас, чтобы вы прочувствовали этот момент. Попадется кто не такой внимательный, как я, или рассеянный, подмахнут – и здравствуй, добровольное, хоть и случайное рабство. Именно так, я не передергиваю. Ладно, подписывать ничего я действительно не буду, но резерв этого министерства буду иметь в виду. Всего хорошего.

Чиновник явно испытывал досаду из-за такого прокола, он действительно допустил грубую ошибку, нельзя присылать на осмотр неоформленный контракт, это у них в подкорке сидит, а тут такой промах. Да в принципе я даже рад, вот и уцепился за этот случай, сползая со скользкой темы насчет работы. Уверен, и эсбэшник еще ее коснется, упускать уникумов им нельзя, вернее, инструкция требует приложить все силы, чтобы тот согласился работать на государство. А у меня такой уровень, что я могу и ученым быть. Только как-то не хочется. Причем тот, кто поспособствовал подписанию контракта, получит серьезную премию, размеры которой зависят от количества единиц интеллекта подписавшего. Со мной кто-то мог сорвать джек-пот. Судя по искренней досаде чиновника, он на это сильно рассчитывал, да со своим промахом пролетел.

Время уже подходило к трем, поэтому я заторопился к кабинету эсбэшника. Раз назначено, нужно идти, хотя после получения контракта я был фактически вольной птицей. Вербовщики тоже мимо, именно чиновник, что проводил мою регистрацию, должен был способствовать их интересам, от них он потом тоже получил бы долю. Добравшись до нужного этажа, а чуть позже и до кабинета, я привычно сел на лавку – а ничего так, удобные, со спинками – и стал ожидать. До назначенного времени оставалось двенадцать минут.

Когда я прошел в кабинет, внутри увидел не только уже знакомого капитана, но и еще одного сотрудника. Оказалось, того пригласили для проверки моих знаний. Чуть позже он подал мне свой каталог с фото разных артефактов Древних. Я должен был пролистать его – более трех тысяч предметов – и опознать хоть что-то. Так они будут понимать, что я знаю. В списке были фото самых распространенных артефактов. Интерес эсбэшников был не праздный, артефакты до сих пор до конца не изучены, я бы даже сказал, что их только начали изучать, как слепые щенки тыкаясь в разные стороны. Среди жителей Фронтира хватает спецов такого уровня, какого в империи единицы, так что добыть хоть какие-то сведения для ученых, что занимаются артефактами – это одно из самых острых желаний. Слишком уж они медленно продвигаются в изучении.

Но сначала я пережил недолгий опрос, который провел капитан – его интересовало, что еще было на борту у вольного торговца. Кстати, они о нем слышали, как и то, что он пропал. А я от балды выбрал судно: оно пропало в подходящее время, тут главное, чтобы внезапно не вернулось, всю игру мне поломает.

Перечислив ему все артефакты, известные мне, я занялся каталогом. Из всего списка я опознал сотню предметов. Причем оказалось, что два были не изучены, и что это такое, ученые не знали, а теперь с моих слов выяснили. Причем я чуть не на пальцах показал, как их активировать. Это были анализатор пищи и книга. Да-да, книга. Только текст был в виде голограммы. Среди списка я обнаружил и капсулу, вроде той, которой пользовался на планете Зтов, так что уверенно ткнул в шар. К моему удивлению, и этот номер числился неизвестным. Его вообще считали за дроида в транспортном положении. В принципе да, многое из техники в транспортном положении имеет вид таких шаров, и неопытный взгляд их не различит. Хм, а не подставился ли я, так легко опознав капсулу? Пришлось добавить, что именно я ее распаковывал и выводил на режим работы, а также обслуживал. Вернее, помогал спецу. Прокатило, хотя сотрудник, что вел опрос, и предложил все же посетить их ближайший исследовательский центр и помочь ученым активировать капсулу. Я пообещал подумать, в принципе можно, но только когда будет свободное время, не сейчас. Правда, когда мне сообщили, что оплата за активацию колеблется от двухсот тысяч до полумиллиона, я уже серьезно задумался.

В общем, со мной поработали почти два часа, я диктовал все, что знаю об этих артефактах. Одним словом, показал себя с хорошей стороны: не специалист, которого надо хватать и тащить в исследовательские центры, но человек понимающий и, главное, помогающий. Кстати, тоже не бесплатно: за опознание каждого предмета выплачивалась небольшая премия в пять тысяч кредитов, так что я заработал на этом пятнадцать. Надо было больше опознать, но да ладно.

Покинув кабинет эсбэшника, я заторопился к выходу, оставаться в Центре не хотелось, да и планы были обширные. Спальный зал, где я ночевал, был по пути, так что, забрав баул, я вышел с территории Центра туда, где уже ждал глайдер службы такси. Забравшись в него, назвал адрес корпорации «Нейросеть». Стоит проверить, что у меня там с паразитом. Я не был вип-клиентом корпорации, поэтому пришлось совершать посадку не на крыше здания, а на общей парковке. Но и так нормально. После оплаты такси я прошел в здание и направился к конторке, где стояла девушка-менеджер. Не дошел, другая девушка перехватила. Ей я сообщил, что хочу поставить недорогую пилотскую нейросеть, не ниже пятого поколения. Та передала меня продавцу, и уже с ним мы выбрали нужную сеть. Не хочу платить за то, что, возможно, будет съедено. Так что такие покупки придется делать только для проверки того, продолжает их жрать паразит или нет.

Дальше я лег в хирургическую капсулу, а уже через шесть часов заходил на борт частного грузопассажирского судна, где у меня был выкуплено место. Это судно шло на Фронтир, на одну из нейтральных станций, что мне и было нужно. Уже на следующий день, когда мы были в гипере, я только ругнулся, обнаружив за ночь исчезновение нейроразъемов на кистях рук и пилотского разъема на затылке. Паразит не дремал и ел все, что я ставил в тело. Черт, дело совсем швах.

Шел одиннадцатый день полета, три дня назад я поставил вторичную сеть в медбоксе судна, купив ее у местного медика. Решив, что когда-нибудь паразит наестся – не зря же он их растворяет, – я и решил скупать вторичку и ставить. На судне я это мог сделать только один раз, иначе как объяснить снова чистый затылок? Да никак. Естественно, результат на следующий день был тот же. Мне пришлось не показываться на глаза медику, а то он заметит исчезновение нейроразъемов.

Так вот, на одиннадцатый день, привычно потянувшись на своей койке в одноместной каюте и зевая после сна, я вдруг обратил внимание, что в углу зрения есть какая-то аномалия, вроде запятой. При концентрации взгляда на ней у меня перед глазами развернулся рабочий стол, заметно отличающийся от продукции корпорации «Нейросеть». Но не это главное: символы, что были на ней, я имею в виду письменность, были мне совершенно незнакомы.

– Зашибись, так этот паразит все-таки нейросеть Сеятелей! И что мне с ним делать?.. Хм, будем разбираться методом тыка.

Я немного поработал с нейросетью, но единственное, что хорошо научился делать – это сворачивать и разворачивать рабочий стол. Время завтрака было, а из-за этого парази… нейросети постоянно хотелось есть. Видимо, шла настройка организма, так что я оделся и поспешил в небольшую столовую для пассажиров. Команда питалась отдельно. С максимально возможным задумчивым и отстраненным видом поел и поспешил обратно. Если эти одиннадцать дней полета я провел, скрашивая скуку в небольшом спортзале транспортника, то в оставшиеся шесть дней каюту практически не покидал. Первым делом я отметил мигающую красную полосу и какую-то надпись, тоже мигающую. Нетрудно было понять, что это какое-то тревожное предупреждение, а из-за того что желание постоянно есть не прекращалось, стало понятно, что это аварийное предупреждение о том, что сети чего-то не хватает. Хотя, может, я неправильно называю ее? Может, это полноценный симбионт?

На пятый день мигающая полоса немного потускнела, но главное, что, проснувшись утром пятого дня с момента активации сети Сеятелей, я вдруг понял, что отлично понимаю надписи на рабочем столе. Похоже, я прошел обучение письменности и, возможно, языку Сеятелей. Правда, желания поговорить на мертвом языке у меня не возникло, но я попытался и не смог. Значит, не закачали или еще не выучил. Красная полоса оказалась уровнем работоспособности симбионта. Как это правильно называется, не скажу. Нужно найти спецификацию и изучить ее, однако уже по полосе видно, что симбионт работает на грани, то есть конструкторов ему едва хватило, чтобы запуститься. Получается, моя идея с кормежкой симбионта нейросетями Содружества была верна. То есть формирование симбионта было на тридцати шести процентах, и, судя по крайней зоне, нужно срочно давать подпитку. Насчет обычной еды не скажу, не знаю, как сильно это помогает, но скачки по росту симбионта после установок нейросетей явно есть.

Быстро сбегав позавтракать, я вернулся к себе в каюту. Однако поизучать рабочий стол и меню управления симбионтом мне не дали, да и большая часть функций симбионта была блокирована. Мы прибыли в пункт назначения, и по внутренней сети объявили, что через час будет производиться высадка, на данный момент судно маневрировало вблизи станции «Лагана», именно до нее я и приобретал билет. С трудом заставил себя закончить изучать симбионта – уже из того, что я краем изучил, хватало понять, что штука очень крутая, причем настолько, что… пугала меня. Быстро собравшись, я покинул каюту и скорым шагом направился к шлюзовой. На схеме корабельной сети уже было указано, через какой шлюз будет производиться высадка. Я даже стал поторапливать себя. Как подкормить симбионт, чтобы он продолжал рост, я скорее догадывался, думаю, верна версия насчет разложения нейросетей Содружества на составляющие и их поглощение: это как-то помогает симбионту Сеятелей расти. А раз так, то стоит посетить местные медсекторы и установить новые нейросети. В смысле вторичные.

Никакой таможни тут не было, просто терминал в шлюзовом холле, так что я следом за другими пассажирами – их было семнадцать вместе со мной – прошел регистрацию, и все стали спокойно расходиться в разные стороны, кому куда надо. Я успел через планшет зарегистрироваться в местной локальной станционной сети и узнал, что на станции одиннадцать медучреждений, из них три принадлежат хозяевам станции. Появилось желание сразу рвануть туда и установить сеть, любую, даже самую простую – симбионт ее поглотит. Я на миг задумался и достал планшет. Найдя приличную гостиницу, вызвал робокар и, дождавшись его, покатил на автоматическом аэроцикле к гостинице.

Причина не лезть в местные медцентры была банальна. Мои единицы интеллекта. Даже в империи был шанс нарваться на мерзавца, который, проверяя тебя, не даст проснуться и прямо в капсуле продаст работорговцам. А что, зашел так в государственную или частную больницу, а очнешься с ошейником раба на Фронтире или в соседней империи, где официально разрешено рабство, а этот медик просто подчистит следы, и все… В принципе вполне реальный сценарий. Естественно, СБ и полиция стараются отловить таких деятелей и давят их, как могут, но это в империи, а тут с этим, думаю, намного хуже. Конечно, если бы меня кто подстраховал, то никаких проблем, а вот одному опасно.

Торговая сеть станции была платной. Пока не заплатишь, не войдешь, поэтому на терминале холла гостиницы я приобрел абонемент на месяц. Номер снял на пару дней, так как задерживаться тут, то есть в гостинце, я не планировал. Мне нужен был свой номер. Кстати, когда проходил в него, заметил, что через два от меня заселяется медик с судна. Мы приветливо кивнули друг другу.

Зарегистрировавшись в торговой сети, я сделал запрос по продаже медоборудования. Мне нужна была хирургическая капсула. Все же я врач и легко справлюсь с ручной настройкой даже капсул третьего и четвертого поколения. Также интересовала оптовая покупка вторичных сетей и аренда ангара или другого подходящего помещения.

Медоборудование было представлено или откровенным барахлом первого поколения, или ушатанным до такого состояния третьего, что работать они просто не могли. Нет, были и вполне неплохие экземпляры, целых два. Однако они продавались в комплекте с другими капсулами, и денег у меня на это уже не хватало. Отметив несколько позиций – нужно подумать, – я занялся вторичными сетями. Тут было с выбором куда лучше. Отметил больше двух десятков позиций, которые стоит посмотреть. В смысле подумать над приобретением. Потом занялся поиском подходящих помещений для временного жилья. От ангара после недолгого просмотра я отказался. Стал искать что-то другое, пока не наткнулся на предложение покупки (именно покупки) бывшего технического помещения. И просили за него совсем недорого: двести тысяч кредитов. Зато помещение вполне ничего, порушено, конечно, изношено, но по размеру прилично. Примерно шестьсот квадратных метров на три комнаты. Я забронировал эту заявку – кстати, странно, она висит в сети уже два месяца, изучали покупку несколько тысяч человек, но никто не приобрел. Это меня заинтересовало, и я стал искать информацию по тому лоту. Нашел не сразу. Видимо, хозяин лота нанял хакера, чтобы тот ее подтирал, однако свежую информацию удалить не успели. В отзывах последний клиент возмущался, как его пытались кинуть. Там был взрыв, и продаваемые помещения фактически не существовали, восстанавливать все надо с нуля. В общем, тут тоже пролетаю, бронь снял. Чуть позже нашлась техническая мастерская из двух помещений в сто пятьдесят квадратов, и я договорился с владельцем о ее аренде на два месяца, завтра утром встретимся, и перед заключением договора я посмотрю, подходит мне мастерская или нет. Главное, что, как и у всех технических мастерских, туда была подведена усиленная энергошина. С тем энергопотреблением, что предстоит, это насущная необходимость.

Отложив планшет – хватит по сети лазить, завтра продолжу, – я наконец вернулся к изучению меню рабочего стола симбионта Сеятелей. Заходил в разные разделы и читал сопутствующую информацию по ним. Были даже сноски на более подробную, я бы сказал, разжеванную информацию. После трех часов изучения симбионта – до полуночи по моим внутренним часам провозился, на станции наступил полдень – я наконец нашел описание той штуки, что была в моей голове. Конечно, Сеятели были людьми, и ничто людское им было не чуждо, но все же они были другими. У них была своя жизнь и свои моральные понятия, которые я не понимал. То есть Сеятели были таковы, что многое естественное для них у меня понимания не находило, и похоже, что я сам не нашел бы понимания и с их стороны, если бы они не вымерли. А симбионт был просто «Резервным командным симбионтическим центром для старших офицеров Флота». Это самый близкий перевод, что я мог сделать. Проще говоря, это был аварийный комплект, устанавливался он аварийным установщиком, как раз та самая морская звезда-медуза. Ничего сложного, прижимаешь к телу, и симбионт выпускается. Время установки, роста и запуска – сорок минут. Только мне, то есть моему телу, требовалось лежать в специальной установочной жидкости, которая должна была поглощаться телом. То есть симбионт должен был установиться за сорок минут, если бы я лежал в специальной жидкости, а так он, бедный, на все шел, чтобы продолжать установку. Это и усиленное питание, вот почему мне так жрать постоянно хочется, и поглощение нейросетей. Кстати, моя идея связи установки сетей Содружества с последующим соответствующим ростом симбионта Сеятелей не нашла своего подтверждения. Симбионт, конечно, поглощал сети, однако для него это было не совсем то, поглощал он их вынужденно. Причем тут же была опись компонентов для той самой жидкости, ее можно и самому намешать, но проблема в том, что я не знал, как эти компоненты обозначены в химии на языке Содружества. Это может означать что угодно. К сожалению, надписи компонентов не имели пояснений, видимо они были общеизвестны. Нужно изучить базу «Химия» Сеятелей. Вот такая фигня, теперь непонятно, что делать дальше, но одно ясно: идея с установками сетей провалилась. Нужно что-то другое думать.

Не открывая глаз, я поморщился – голова буквально раскалывалась. Поднял руку, чтобы потереть правый висок, и вдруг звякнул наручниками и с ужасом почувствовал что-то холодное на шее. Открыв широко глаза, обеими руками ухватился за горло. Ощупывание показало, что это точно рабский ошейник. Черт, и голова болит, как будто меня траванули химией. Наверное, запустили в номер газ и спеленали бессознательное тело. То-то потолок другой. Да он вообще не станционный, покрытие корабельное. Похоже, меня успели продать и перевезти на чье-то судно. Совсем весело. Испуг у меня был больше от неожиданности. Быстро уняв дыхание и успокаивая сердце, я сел и осмотрелся. Был я уже в стандартном желтом комбезе раба, на руках наручники, длинная цепочка вела к кольцу у стены. Помещение было чем-то вроде карцера. Лежал я на койке, на шее ошейник, ноги босы, но ботинки стояли у койки. Вот, в принципе, и все. Ах да, судя по гулу, на корме работали разгонные двигатели, значит, станция стремительно удалялась от нас, если вообще мы не в промежуточном прыжке набираем скорость для следующего. Тут поди угадай. При ошейнике на шее было странно, что на мне еще наручники, они вызывали недоумение. Любой человек не сможет сопротивляться воздействию ошейника, поэтому наручники явно были лишними, однако я пристегнут, да еще к стене подвели цепочку. Странно.

В принципе особо похищение и изменение статуса меня не беспокоило. Я и так собирался поискать и добыть себе корабль. Не знаю, что это за лоханка, если подойдет, сделаю своей. Так что планы мои не сильно были нарушены, вывернемся, уж в чем, в чем, а в этом я был уверен на все сто. Не знаю, сколько мне времени на это понадобится, но справимся с любой напастью.

Время для меня потерялось с потерей сознания. Посмотрев на камеру в углу, я потер затылок и лег на место, прикрыв глаза. Раз есть возможность и время, то будем дальше изучать и осваивать симбионт. Приметив, что еще одна функция сети открылась, давая мне доступ, я стал изучать, что вообще может этот симбионт. Уже через полчаса я, шокированный, лежал, пытаясь пригладить вставшие дыбом волосы. Я, конечно, не все понял, все же знаний жизни Сеятелей не хватало, но получается, когда симбионт выйдет на полный режим работы, я буду уметь многое, после тренировок и практики, естественно. Так вот, одна из новых появившихся незначительных функций тела, для примера… ну вот возьмите земной фильм «Терминатор-2. Судный день», где Терминатор из жидкого металла. Да, в будущем я смогу делать так же, расплываться в лужу, менять обличье и протекать по разным коммуникациям. Оружие – мое тело. Как тот Терминатор, я мог превращать руки в мечи, причем такой остроты, что способен резать тяжелую броню линкоров, что уж про переборки говорить. Однако это в будущем, а сейчас я раб и ожидаю своего хозяина. Ой, дай мне сил дотерпеть до того мгновения, когда сеть развернется полностью – за все поквитаемся! Еще одно – сеть аварийная, соответственно, подобие баз знаний тут было в архиве. Он пока блокирован, процентов роста симбионта не хватает для открытия, однако когда туда будет доступ, я буду учиться, и первым делом – как использовать симбионт. Я хочу о нем знать всё.

Когда мы ушли в гипер – это ощущалось легко, – я пролежал еще с полчаса, ползая по натуральной паутине меню симбионта. По сравнению с ней меню даже самой навороченной нейросети Содружества – это так, детская игрушка, мелочь. У симбионта только открытых разделов было около десяти тысяч, в нейросети Содружества их всего было восемьсот. Разница огромная. Нейросеть устанавливается на затылок клиенту, симбионт Сеятелей – это все тело владельца, и даже при девяностадевятипроцентном его уничтожении тело может восстановиться, вырасти до прежних стандартов. Я не говорю про старость и остальное, это мне не грозит. Там еще многое было, изучать и изучать, но что успел понять, то описал.

Наконец дверь ушла вбок, и в помещение прошел мужчина, седой и на удивление худой. В открытых дверях стояло два охранника в бронескафандрах с нейротиками в руках.

Сев на койке, я лениво посмотрел на него и спросил:

– Кто меня продал?

– Медик с транспорта, – легко и сразу ответил тот. – Он такой высокий интеллект и не видел никогда. Жадность взыграла. На станции не знал, к кому обратиться, на меня в баре наткнулся и решил уточнить.

– Найду, урою.

– Я не платил, – холодно улыбнулся тот. – Допросил и отправил в конвертер.

– Почему это? – звякнул я наручниками.

– У нас от медика полные данные о тебе, включая установку вторичной нейросети, но ты пуст. Я не люблю сюрпризы.

Я лишь молча улыбнулся, но улыбка была такая предвкушающая, что рабовладельца передернуло, и тут ошейник парализовал меня, ударив болью. Это было очень страшно и больно, симбионт вопил строчками о перегрузках, но до конца дочитать я не успел, вырубился.

Дальнейший полет не сказать что был приятен. Пожалуй, он врезался в мою память на всю жизнь. Хозяин, помимо того, что был владельцем рабов (а те на борту были, двух точно видел, один медика судового ко мне в камеру сопровождал, второй пищу носил), был все же обычным торговцем Фронтира. Меня он планировал продать, я слишком дорого стоил, чтобы использовать мои возможности самому. А вот ошейник, особенно его болевой центр, он использовал постоянно, как оказалось, чтобы добиться послушания, то есть сломать и передать новым владельцам тихого и немногословного раба, выполняющего все поручения. Пока ничего не добился, при этом симбионт научился немного снимать воздействие ошейника – лучше бы съел его! – поэтому я крепился. Сил пока хватало, а вот долг к торговцу, пока не знаю, как его зовут, рос и рос. Я жутко злопамятная скотина. Тут не ошибка, когда я мщу, я натурально превращаюсь в вурдалака, и мне все равно, какие средства будут использованы. Я реально собирался торговца уничтожить вместе с семьей, если у этого урода она вообще есть. Таким нельзя давать расплодиться.

Медика вызывать пришлось один раз, я тогда ползал по меню симбионта и случайно нашел, как управлять организмом, и отключил сердце, на что ошейник тут же среагировал, отправив сообщение судовому искину, а тот уже поднял на ноги всех – еще бы, самый ценный груз загибается. Тут, честно говоря, я и сам перепугался, так что пока оставил эти эксперименты в покое, просто изучал разделы и читал их специфику. Многие из них были взаимосвязаны: по функциям, контролю тела или каким другим возможностям. Чем дальше, тем больше я познавал возможности симбионта. Я уже как-то устал удивляться, даже восхищение и изумление иногда приедаются, так что в последние дни все новые открытия встречались мной вполне нормально и осознанно. Я запоминал и прикидывал, как это все можно использовать.

Летели мы восемь дней. Я наконец смог настроить рабочий стол под привычные мне рабочие столы нейросетей Содружества, часы теперь были, правда, почему-то деление непривычное – двадцать семь часов в сутках. Пришлось вручную перестраивать, пока установка меня не удовлетворила. Поставил стандарт Содружества. Он практически совпадал с земным, привыкнуть было легко. Конечно, требовалась точная калибровка этих часов, но я это оставил на более позднее время, будет еще возможность. Так вот, летели мы восемь дней, я полностью ушел в изучение симбионта, мне никто не мешал, кроме разве что болевых испытаний два раза в день, что выдавал ошейник. Есть я хотел постоянно, чем изумлял медика и капитана. Пищевого синтезатора в каюте не было, поэтому мне приносили солдатские пайки, кажется, даже мои, из моего баула. Офицерские не давали, зажали. Капитан на третий день не выдержал и закинул запас пайков ко мне в каюту, так что проблема с этим была решена, и раб освободился, перестал мне носить еду. Вода в каюте была, в санузле. Пригодная к употреблению. А пайки я съел, к восьмому дню от них ничего не осталось, и я уже подумывал связаться с искином и затребовать еды. Достаточно было лишь громко сообщить, чего хочу.

Под вечер восьмого дня я почувствовал легкое касание – мы явно стыковались с другим судном, большего размера. Или со станцией, что было более вероятно. Правда, на мое положение это никак не повлияло. Думаю, сейчас торговец, если на меня найдется подходящий покупатель, устраивает торги или аукцион. Это логично, поэтому думаю, все так и есть.

Пришли за мной через два часа, я как раз поел, раб принес два пайка – уже знают, какой у меня аппетит. Намекну: полпайка хватает человеку, чтобы быть сытым весь день. Я ел три раза в день, по два пайка за раз. Это было ненормально, и это понимали я и мой, скажем так, хозяин. Я-то знал про симбионт, а вот он нет, и поэтому пребывал в изрядном удивлении. Думаю, из-за такого он и постарается меня побыстрее толкнуть на сторону, не сообщая покупателям мелкие особенности насчет меня.

Как я и предсказывал, все так и было. Ко мне пришли и забрали, это были охранники торговца, его люди, по бронескафам опознал, по характерным вмятинам и потертостям, они довели меня до шлюзовой, перед открытием створки сняли наручники и перевели на борт стации. Все же я оказался прав: судя по характерным воздуховодам, это была среднеразмерная станция, построенная в империи Антран. Скорее всего, пиратская, отбитая у шахтеров, четвертого поколения и, конечно, сильно устаревшая, но для Фронтира вполне зачетная. Ведь треть его станций – это второе, а то и первое поколение, совсем старье со сбоившим оборудованием. В последнее время ситуация, конечно, выправляется, старые станции отправляются на переработку, заменяют их на более современные, однако я на одной станции первого поколения уже был. «Лагана» – та самая, откуда меня украли, была именно первого поколения, правда от нее остался один корпус, владельцы предпочитали просто модернизировать ее, устанавливая более совершенное оборудование, но от этого ситуация не менялась, «Лагана» на всех картах все равно числилась первым поколением.

Сразу за судовой шлюзовой – я и тип судна успел определить – меня в холле станции ожидали четыре охранника. О чем-то переговорив с охранниками торговца, приняли меня с рук на руки и повели за собой. Как я понял, продажа уже произошла, и это люди моего нового хозяина. Тут же за углом висела грузовая платформа, на ней мы полетели в сторону центральной медсекции. Там меня осмотрели и положили в диагностическую капсулу, видимо, проверяли уровень интеллекта, не доверяли данным торговца, он эти показания с меня снял, когда я был без сознания, траванутый химией.

Когда я очнулся, крышка капсулы как раз поднялась. Выбравшись наружу, встал босыми ногами на теплое покрытие пола и едва успел поймать кинутый мне в лицо комбез. Поймал только один ботинок. После капсулы рефлексы немного сбоили от препаратов. Медик злорадно засмеялся, когда второй ботинок зацепил каблуком мне щеку. Быстро одевшись, пока тот общался с неизвестным абонентом – судя по почтению, с хозяином, – я узнал, что торговец ошибся, продавал меня, указав в анкете, что у меня на две единицы интеллекта меньше, а тут стояла более точная капсула, и она показала правильный вариант.

Меня уже ждали, в этот раз был один сопровождающий, он-то и повел куда-то на нижние этажи. Почему-то сейчас меня не возили на платформе: видимо, решили, что не барин. Да нет, барин, еще какой барин, будущий император… Чтобы сократить путь, сопровождающий охранник, а это был именно типичный охранник, поводырь рабов, как такие еще называются, повел меня через сектор биологов – видимо, модуль для содержания рабов был за ним. Биологи тут выращивали всякое разное, но в основном съедобные водоросли и растения, что впитывали углекислоту и вырабатывали кислород. Я поглядывал на работников, двигавшихся по мосткам в защитных комбезах, в масках и очках, те тоже на нас поглядывали. Заметив у меня на шее ошейник, некоторые презрительно отворачивались, в основном те, кто таких украшений не имел, из наемных специалистов. Я был на самой нижней ступени социальной лестницы. Удивительно, но факт: у пиратов могли спокойно работать такие наемные спецы. Не скажу, что это редкость, обычное дело на Фронтире.

Вдруг перед глазами появилась надпись, выдаваемая симбионтом – тот через мои носовые рецепторы, к которым давно подсоединился, учуял компоненты зелья, требуемого для своей установки. Не все, конечно, но получив их, можно запустить некоторые функции симбионта, и он перестанет работать в аварийном режиме. На мой бросок среагировать не успел ни сопровождающий, ни станционный искин, которому передали функцию отслеживания моего ошейника. Большой бассейн, мимо которого мы проходили, был наполнен какой-то булькающей зеленой консистенцией. Судя по мерам личной защиты местных работников, хрень в бассейне явно опасная. Но симбионт продолжал сигнализировать, что это то, что надо. Прыгай.

Рванув, я перевалился через бортик и плюхнулся в зеленую жижу. Почти сразу меня скрутило от боли, но тут симбионт помогал, так что я, рыча, но с закрытым ртом, чтобы эта гадость не попала туда, стал сдирать комбез. Мне нужно, чтобы жижа покрыла все тело. Удалось спустить комбез только до колен и, шевелясь как червяк, добраться до середины бассейна, когда крепкие руки охранника схватили меня и поволокли к бортику, где толпились ботаники. Они приняли меня, хотя я отчаянно вырывался, а дальше я потерял сознание, так как видел, что, когда меня брали за руку, кожа сползла как перчатка – жижа, как оказалось, была чем-то вроде концентрированной кислоты. То-то бронекостюм охранника дымился, когда тот выбирался из бассейна, глубина там везде была по пояс, а что со мной произошло, я даже не представлю. Ну, симбионт, ну, сукин сын, нашел, куда сунуть! Болевой шок обеспечен, странно, что я еще не загнулся, боль была жуткая.

Ругать симбионта я перестал, когда очнулся в капсуле реаниматора. Рабочий стол был открыт, и уровень загрузки помощника скакнул с тридцати процентов за пятьдесят, и это за трехминутное купание в кислоте. Очень даже неплохо: мне стали доступны еще с полторы тысячи разделов, среди них и те, что имели в архиве знания по предметам, по классификации Содружества и другие базы знаний. Правда, налюбоваться на уровень установки мне не дали, да и в разделах покопаться тоже (до некоторых добраться у меня ох как чесались руки!). Тот же медик, что уже проводил диагностику, махнул рукой и грубо велел:

– Вылезай. Кожаные покровы восстановлены, все восстановлено по приказу хозяина. Все по высшей категории.

Ошейник, на этот раз новый, не простейший тип, что у меня был раньше, оставшийся с торговца, а самый современный, находился на шее. В два раза тоньше был и почти не ощущался. Видимо, старый посчитали неисправным, под его воздействием я мог шевелиться и совершать обдуманные действия, что и показывало его явную неисправность. Этот помощнее будет, однако и симбионт у меня сменил красную полосу установки на желтую, так что работал он уже не в аварийном режиме.

Тут я заметил на руках выходы нейроразъемов и, подняв руку, нащупал на затылке пилотский разъем. Мне явно установили нейросеть, что вызвало у меня кривую усмешку. Кроме того что симбионт чуть поднимется в установке, ничего больше не произойдет. Тому продолжали требоваться компоненты. Медик немного отвлекся, меня отслеживали взглядами два охранника от дверей, чтобы я ничего больше с собой не сделал, однако тут он повернулся и, заметив, что я разглядываю себя, сказал:

– После восстановления я провел операцию по установке инженерной сети шестого поколения со всем пакетом имплантов. Цени. Ошейник снимут, как только заработает сеть и имплант подчинения, а пока так походишь. На сеть закачал базы знаний, потом посмотришь, все инженерной направленности.

– Я думал, меня в искин превратят.

– Из-за этого в бассейн прыгнул? – оскалился тот. – Хотели, никто восстанавливать тебя и не собирался, однако ты не подходишь, взяли образцы на пробу, идет отторжение тканей. Так что в искины ты не годишься, однако хозяину нужен инженер-станционщик. Еще один. Будешь теперь в шоколаде, а теперь пошел вон.

Честно говоря, я даже испытал облегчение, что в искин меня превратить невозможно, думаю, тут влияние симбионта помогло, так что выиграл немного времени. Правда, ненадолго – симбионтом до окончания установки фактически управлять я не могу, соответственно, уже через сутки, когда исчезнет нейросеть, на меня обратят внимание.

После возгласа медика ко мне подскочили оба охранника и, ухватив под руки, потащили с собой. Пока я под их попечением, они явно ничего сделать мне не дадут, вот когда сдадут, дальнейшая моя судьба уже не их проблема. Главное, чтобы при них ничего не случилось. Те дотащили меня до жилого блока, как я понял, рабского, но для ценнейших специалистов, и затолкнули в одну из кают-квартир. Это была двухкомнатная квартира, она вся была под наблюдением искина, однако и такое жилище показывало, что статус у меня достаточно высок. Честно говоря, я думал, меня отведут к местному хозяину, однако тот не посчитал это нужным: подумаешь, еще один раб, хоть и с таким уровнем интеллекта.

Искин уже написал мне распорядок на неделю вперед, включив туда активацию сети и учебу в обучающих капсулах, в принципе, остальные дни – это как раз нахождение в капсуле. Я решил последовать его приказам и, посетив душ – очень хотелось после медблока, – набил желудок, лег нагишом на кровать и совершенно спокойно заснул. То, что в комнате было три камеры наблюдения, одна станционная и две скрытые, меня нисколько не озаботило и не смутило. Выспался просто отлично.

Проснувшись утром, я смог убедиться в своем предположении, что сеть исчезнет. Так и оказалось: разъемы пропали. В моей квартирке был свой пищевой синтезатор, обстановка тут была стандартная, если хочется улучшить или дополнить, то только своими силами и на свои средства, но синтезатор был. Поев, я снова лег на кровать и стал изучать незнакомые разделы симбионта. Через шесть часов по распорядку мне следует прибыть в медсектор для проверки установки сети, потом еще сутки отдыха и плотная учеба под разгоном, однако не думаю, что все пойдет по плану искина, местным я подложил некоторую свинью. Не думайте, что я об этом не размышлял, еще как. Ведь пиратам может прийти в голову все, что угодно. Для них я непонятное нечто, что поглощает сети и импланты, а ну как поглотит их? Кстати, с этим комплектом имплантов установка симбионта скакнула еще на четыре процента, что открыло еще восемьдесят три раздела. Ха, думаю, торговец, что продал меня местному работорговцу, в тот же час слинял из системы, чтобы ему не передали большое спасибо от нового владельца раба.

Быть выкинутым за борт станции не хотелось, я пока еще могу умирать, сами исследовать меня пираты вряд ли будут, разве что первичную проверку приведут, думаю, это будет еще одна установка и отслеживание последствий. Только потом меня просто перепродадут, не сообщая о таком странном феномене. Убивать, возможно, не будут, все же считать деньги они умеют, так что продадут, и с них взятки гладки, как с того торговца. Правда, это все с учетом того, что на борту станции нет ученых, которые мной заинтересуются, вот тогда да, хуже судьбы не придумаешь. Этих вивисекторов, несмотря на очевидную полезность, я не любил. Кажется, наша неприязнь была взаимной.

Когда наступил срок выхода из каюты, мне об этом напомнил искин легким разрядом, который заставил выгнуться дугой – да уж, это не старый ошейник. Это пострашнее было. Вскочив, я оделся, так как продолжал шастать обнаженным – тело дышало, причем с установкой симбионта это чувство особенно усилилось. Натянув комбез, я выскочил из своей камеры и попал в опытные руки охранников, что и дотащили меня до медсекции. Ох, какое же было изумление у медика, когда тот меня рассматривал! А ученые у хозяина все же были…

* * *

– Тэк-с, – пробормотал стоявший рядом с капсулой доктор-ученый Ласс.

Запомнить имена всех нелюдей, что работали в этом небольшом, но на удивление хорошо оснащенном центре, за последние два месяца труда не составило. Я для них был никто, так, подопытный материал, так что при мне они не стеснялись разговаривать друг с другом и строить гипотезы. На самом деле этот центр занимался исследованиями артефактов Древних, у хозяина это входило в пятерку самых прибыльных бизнесов, что вели его люди, работорговля в нее не входила. Та вообще на седьмом месте была. Ученые, узнав обо мне, возжелали исследовать. Хозяин, которого я так до сих пор и не видел, хотя и уверен, что тот меня знает и видит с помощью камер, разрешил, но запретил трогать голову. После всех экспериментов, как между собой обсуждали ученые, меня планировали восстановить и продать на сторону, отбить те деньги, что были заплачены.

Ученые противились: хотя за эти два месяца фактически не продвинулись в изучении, про симбионт они не узнали до сих пор. Сами не нашли, а от меня добиться признания не реально. С каждыми днем экспериментов я учился, осваивал симбионт. Сейчас он, благодаря тем же ученым, был на девяноста четырех процентах установки, еще шесть, и я перестану быть инвалидом. Ученые испробовали все, что приходило им в голову. Этот доктор, их старший, вообще придумал отрезать мне ноги по живому и наблюдать, что будет, и ведь выполнил задуманное. Через три дня я умер, да и заражение началось. Ничего, в реаниматор положили и все восстановили. Техника, как я говорил, тут была очень даже неплоха, девятое поколение, откуда только взяли? Единственный диагноз, который мне ставили – это то, что мое тело может поглощать некоторые компоненты, не железо, уже проверили, а вот когда начали зашивать под кожу кусочки солдатских пайков, то наутро они исчезали, хотя раны и продолжали кровоточить. Сейчас я лежал привязанный к кушетке, и на мне было с три десятка пайков, некоторые были уже почти полностью поглощены, а вот некоторые еще нет. Тело действительно их ело, что меня в первое время удивляло ничуть не меньше ученых. Обнаружено это свойство больше месяца назад, сейчас интерес мне приелся. А ученым еще нет, они изучали время поедания пайков телом и контролировали его параметры. В общем, я был окружен таким количеством оборудования, что любой чих был заметен, причем за десять минут.

Это все ученые, я уже отстраненно в последнее время наблюдал за их исследованиями, злость на них была, как и ненависть, но глубоко в душе. Я знал, что при любой возможности обязательно уничтожу их, причем так же вивисекторски, как и они со мной развлекались, отчего и расплывалось по душе тепло удовлетворения, помогая мне держаться. Поэтому особо не переживал, тем более что вот уже неделю никаких особых экспериментов они не проводили, хотя я чувствовал, что что-то готовят, мелькало нечто подобное в разговорах. Получится или нет, все гадали. Так вот, я больше был углублен в себя, изучая базы знаний Сеятелей. Например, чтобы уметь управлять симбионтом, я должен был выучить ни много ни мало, а шестнадцать баз знаний. По внутреннему объему они были примерно одинаковыми, и я уже знал, сколько мне их учить. Одну я учил шесть дней. С учетом, что по объему они равнялись базам знаний Содружества в девятом ранге, время изучения на каждую тратилось просто мизерное. То есть с момента, как я попал в руки ученых-вивисекторов, я ни на минуту не прекращал обучения, даже когда спал, если мне давали. Поэтому подсчитать, сколько баз удалось выучить, не представляет труда. Одиннадцатую базу я начал учить, вот такие дела, уже треть объема изучил. Раньше я в меню и разделах симбионта тыкался, как слепой щенок, не понимая и половины, что там к чему. Другую половину пояснений я понимал неправильно. В общем, симбионт – это очень крутая штука. Поначалу я думал, что перестану быть человеком, но оказалось, мои страхи были беспочвенны. Просто я мог менять свое тело. Захочу, человеком буду, даже потомство без проблем заведу, захочу, стану вирусом или киборгом из жидкого металла или другого материала, менять можно по выбору. Все это я буду уметь делать. Пока не могу, это все в следующих базах, но в будущем… Сейчас я в меню уже был вполне опытным пользователем, хотя и не профессионалом. До профессионализма не хватало всего ничего, выучить еще шесть баз. Тогда я смогу использовать все функции симбионта.

Выйдя из режима обучения, я стал отслеживать все, что происходило в лаборатории, которую не покидал все эти два месяца, и обнаружил непривычную суету. Меня быстро отсоединили ото всех проводов и облачили в новенький инженерный комбез – старый технический, который со мной столько прошел, пострадал в бассейне. Ученые потом меня поливали кислотой, выжигая кожу, проверяли последствия ожогов, зачем я в бассейн прыгал. После варварских исследований ученых я постоянно попадал в реаниматор, но сейчас этого не требовалось, я был в относительном порядке, меня в последнее время не трогали.

Охранники вели долго, у меня даже ноги стали подкашиваться, еще бы, два месяца провести в горизонтальном положении практически не двигаясь: реаниматор только и спасал, однако последствия все же были. Правда, встроенного доктора симбионта я не включал, хотя тот и запустился на девяноста процентах установки. Не хотел вводить ученых в возбуждение и форсировать их эксперименты, которые человеческими никак не назовешь, скорее живодерскими.

Сейчас же, быстро осмотревшись, я мысленно врубил доктора, и мне уже через минуту полегчало, так что дальше я шагал с охранниками уверенно. Что странно, меня снова привели к шлюзовым и передали с рук на руки новым хозяевам. Иначе смену обстановки пояснить я не смог. Видимо, хозяин станции уже устал ожидать результатов моих исследований, а внимание ученых теперь все было не на артефактах, а на мне, вот тот и поспешил от меня избавиться. Надеюсь, эта встреча будет не последней – когда-нибудь симбионт встанет. Новые и не знакомые пока охранники проводили в каюту и там заперли. Их действия отличались от прошлой продажи только тем, что с меня сняли современный ошейник и вместо него надели другой, уже старый, той же модели, что был у торговца. С этим я легко могу бороться. Как, в принципе, и с прошлым, теперь я просто не замечал их попыток, и считай, ошейник у меня был не самым приятным украшением.

То, что меня выкупил перекупщик, стало ясно быстро. Если бы меня купил рабовладелец для себя, то обязательно встретился бы со мной лично, чтобы показать власть, чтобы указать мне мое место, ну и чтобы я его запомнил. Обычная практика, а вот перекупщики таким делом не занимаются, про первого торговца вспоминать не стоит, тот по своим правилам пришел знакомиться, изучить непонятный объект, у которого из головы сети исчезают. Ученые хозяина в этом тоже не раз убеждались, с десяток сетей мне поставили. Ну, да ладно, дела прошлые.

Чуть позже, когда судно разгонялось для прыжка в гипер, меня отвели в медбокс. Надо сказать, так себе оборудование там стояло, третьего поколения, правда, проверить меня на уровень интеллекта было реально. Новый хозяин желал убедиться, что купил то, что нужно. Потом мы ушли в гипер и летели шесть дней. Видимо, до следующей станции. Кормили меня в пути из рук вон плохо, отчего я исхудал, то есть никто не обращал внимания на мои просьбы и приносили обычную норму, которой мне, естественно, не хватало, и я начал стремительно худеть. Однако перекупщику на это было, видимо, наплевать, тратить выше нормы он не собирался.

По прибытии на станцию меня почти сразу вывели с корабля, а это был хоть и старый, но боевой крейсер, и повели куда-то в сторону развлекательного центра станции, а сама станция относилась к типу больших, причем построена была в рабовладельческом государстве, со всеми положенными аксессуарами и оборудованием для содержания рабов. Именно в такую клетку меня и поселили. Три стены и с одной стороны прутья. Клетка неплохая и, главное, одноместная. Пока вели по коридору, я смог убедится, что большая часть клеток была занята. Как только охранники отошли, я подошел к прутьям, потрогал их – не под напряжением – и обратился к несчастному напротив:

– Скажите, коллега, что тут происходит, и где мы?

Однако получил только рычание в ответ и глухие фразы, идентифицированные мной по тону как ругань. Языка этого я не знал и не понимал, что тот мне рычит.

– Не трогайте несчастного, он с одного из миров диких пространств. Век каменный, как я по нему наблюдаю, ему даже общий не залили, видимо не посчитали нужным.

Неизвестный сидел в соседней камере, и рассмотреть я его не мог, голова между прутьями не пролезала, зеркала в наличии не было, так что общаться мы могли только словами, не видя друг друга. Между прутьями разве что могла пройти кисть, а вот локоть уже застревал.

– Вы кто, и где мы? – тут же отреагировал я.

– Ах, простите мои манеры: полковник флота империи Антран, Грег Ит.

– Ворх Росс, гражданин империи Антран с недавних времен. До этого гражданин Фронтира. Не повезло тут оказаться. Так все-таки где мы?

– Это знаменитая Арена Фронтира, могли бы и сами догадаться.

– Может, вам покажется странным, но я житель Фронтира и никогда не слышал об этой знаменитой Арене. Да и странно, что полковника флота вот так просто выставляют на бой, а так, я понимаю, оно и будет. Обычно таких людей, как вы, обменивают.

Вот это явно удивило неизвестного собеседника. Он немного покряхтел, воспринимая мои слова и анализируя их, и наконец из него водопадом пошли ответы, которые хоть немного прояснили обстановку:

– Конечно же, офицеров в моем звании обменивают, однако взят в плен я был не в бою на службе, а в законном отпуске, при абордаже моей личной яхты на территории империи. Кроме того, когда готовятся к Арене, а это происходит за две недели до начала двадцати пяти дней представлений, которые транслируются по всему Фронтиру и всем государствам, где разрешено рабство, начинают набирать «мясо». Тем Арена и знаменита, ее смотрят все, даже многие в империи, слишком зрелищные бои, чтобы их пропустить. Да и тотализатор никто не отменял. Вот и получается, что гребут всех и сдают представителям и организаторам Арены. Бывает, перед началом боев на станции собирается до двухсот тысяч рабов, около десяти тысяч разных опасных животных из диких миров и даже киборги, что отринули в своей вере слабую человеческую плоть.

– Хм, наверняка и сами поигрывали на тотализаторе? – Полковник промолчал, подтверждая тем мое предположение. – Когда начнутся первые бои?

– Через четыре дня.

– Хм, понятно.

– Через три дня прием рабов закончится, и специальные люди будут проверять, что за рабы им достались. Ты сам как боец чего стоишь? У меня стандартный пакет десантника четвертого ранга.

– Сети у меня нет, не поставил еще, только исполнилось восемнадцать лет, – пояснил я немного удивленному полковнику. – Но троих таких, как вы, уделаю без проблем. С малых лет изучаю боевые искусства.

– Вот уж не думал, что сам попаду на Арену, такая ирония судьбы…

В это время откуда-то, не так и далеко, отчетливо донеслись женские крики.

– Что это? – тут же напружинился я.

– Дальше женский отсек. Женские бои не менее зрелищные и не лишены некоторой красоты, так что и на них есть ценители. Среди женщин много добровольцев-свободных, что записываются на бои, в принципе и мужчин тоже. Есть там и свои фавориты, и чемпионы. Я всегда ставил на Молота – зверь воин, из диких. У него даже сети нет и имплантов, он с планеты с тройным тяготением. А среди женщин всегда ставлю на Иезу Властительницу, хотя как женщина она с последней Арены потеряла для меня свою привлекательность, хотя и красива чертовка – ух, какая фигурка!

– А что она сделала?

– В бою «женщина против хищника семейства кошачьих» смогла скрутить его и совокупилась с ним при всех прямо на Арене, где транслировался бой в прямом эфире. Это видело несколько триллионов зрителей. Совокупилась не по инициативе зверя.

– Тьфу ты, я думал, только среди мужиков выродки есть… Ладно, какие правила на Арене?

– Они всегда новые, но основное одно: победившие всегда в одном экземпляре. Мужчина-победитель, женщина-победитель, зверь-победитель, группа-победитель и так далее. Остальные все проигравшие. Трупы. Не выживают, победитель должен добить соперника. Эти правила не меняются больше шестидесяти лет. Арена проходит раз в год.

– Я с вас хренею.

– Да заткнитесь вы, достали бубнить над ухом! – раздался вопль из камеры справа.

Посчитав претензии обоснованными, мы разошлись. Я вернулся к койке и, попив воды из-под крана, прилег, прикидывая и анализируя информацию. Вот хозяин гад! Увидев, что перспектив нет, просто передал меня представителям Арены! Может, еще и преференции какие за это получил, с него станется. Не думаю, что он отдал меня просто так, для количества, сто процентов не в накладе, не тот человек. Я, конечно, хозяина никогда не видел, но его деловую хватку изучить со стороны успел.

В размышлениях не заметил, как уснул.

Первые сутки меня не трогали, хотя кормили на убой, без возражения доставляли заказы. Причем любые. Понятно, что из синтезатора, но мне за два с половиной месяца солдатские пайки так надоели, что я любой еде был рад, так что оторвался. В этот раз пищу разносил дроид, на стене камеры висел коммутатор с сенсорным экраном, и там делались заказы, так что дроид носился по ним постоянно, к нему даже еще двух подключали. Так что я в основном или тренировался в камере, или ел. Спал пять часов и продолжал заниматься. Медленно, но я возвращался в форму. Посмотрим, кто кого. Хм, установка скакнула еще на один процент, осталось пять. Черт, что же меня в лаборатории не продержали? Я бы тогда дождался установки и… Тут желание дать ответ работорговцам и вивисекторам рисовало такие красоты мести, что я чуть слюной не захлебывался. Нужно будет все испытать и прогнать их через те же круги ада, через которые прошел сам. Око за око.

На второй день ближе к вечеру, когда я принимал пищу, прутья вдруг ушли в потолок, и в помещение стремительно влетел и атаковал меня неизвестный мужчина в комбезе пилота. Мгновенно отпрыгнув в сторону, чтобы уйти от удара, я сделал кувырок через голову и пробил ему ногой в живот, но вокруг него вспыхнуло поле личного щита. Ничего себе, последние разработки Центральных миров! Встретить здесь такое невозможно, но я встретил. Мой удар его лишь слегка оттолкнул, он довольно кивнул, сказав кому-то за спиной:

– Этого в седьмую категорию. Живчик, три круга может пройти.

Так же стремительно покинув камеру, он двинул дальше и, видимо, стал проверять соседа – не того, что полковник, а Ворчуна, как мы его с полковником прозвали. Досталось тому крепко. Когда неизвестные ушли дальше, я окликнул полковника и поинтересовался, что это было. Тот, кряхтя, ответил:

– Проверяющий. Узнавал, каков ты в деле, даже по движению может определить уровень… Черт, мне ногой в живот пробил. Все брюхо отбил, гад. Что он тебе сказал?

– Седьмая категория.

– Вполне неплохо, не профессионал, но боец-любитель с хорошими шансами. У меня восьмая категория.

– Понятно.

Где добыть компоненты для ускорения роста симбионта, я обнаружил случайно. Раз сто подходил к коммутатору общей сети заказов еды и не сразу понял, что с помощью него можно сформировать обеды любого состава. В камерах были не только люди, и питались многие, особенно дикие, таким, что у других вызывало отвращение. Вот и я стал экспериментировать, делал заказы и носом-анализатором определял, есть ли в блюде нужные компоненты. Медленно, но дело пошло на лад. При этом я продолжал учиться. Одиннадцатую базу уже выучил, почти до половины поднял двенадцатую. Я узнавал о симбионте все больше и больше, что не могло не радовать, я становился опытным оператором.

Несмотря на то что это был аварийный установщик, базы были резервными. Предполагалось, что они уже имеются у оператора-Сеятеля и тому требуется только сам симбионт. То есть хранились они в симбионте просто на всякий случай. Правда, несмотря на то что я выучил уже одиннадцать баз, никакой информации кроме как об использовании самого симбионта в них не было, то есть те хрустальные палочки машин времени до сих пор оставались для меня неизвестностью. В этом-то и состояла проблема. В отличие от артефактов Древних, которые, вероятно, были потомками Сеятелей, их предметы не имели функции вечного хранения – кроме особо необходимых. Видимо, машинки времени и аварийный установщик таковыми являлись. Все, что принадлежало Сеятелям, что они создавали на своих заводах или выращивали, существовало не более двух тысяч лет, то есть в них изначально была заложена задача по истечении срока просто рассыпаться в песок. Вот в этом и беда: если и были у Сеятелей базы знаний, то не думаю, что они уцелели, времени с тех времен прошло столько, ничего не сохранится… Кроме хрустальной машинки времени и аварийного установщика. С ними мне повезло, но следующий предмет я могу искать столетиями. С другой стороны, когда симбионт запустится, стоит посетить Землю, вдруг тот сможет взаимодействовать с кораблем Сеятелей, который почему-то не рассыпался в пыль, вон сколько стоит. Хотя Землю я так и так посещу.

Так вот за два дня я смог подобрать две трети компонентов. Отметив, что времени осталось крайне мало, выделил их в меню, совместил, и мне принесли эту коричневую жижу на двух тарелках. В стакане был обычный фруктовый сок (надоела вода из-под крана – в ней был какой-то привкус). Когда заказ доставили, я быстро скинул одежду. Сосед напротив, дикий который, так и не шел на контакт, но заинтересованно подошел к решетке и стал меня рассматривать. А я, ухватив щепоть непонятной, резко пахнущей кашицы, стал растирать ее по коже. Есть ее я не мог, меня всего выворачивало от запаха.

– Это что, опять канализацию прорвало? – спросил из своей камеры полковник, когда я закончил обмазываться, подошвы только остались, и встал у стены, чтоб не привлекать внимания. По коридору постоянно кто-то ходил.

– Нет, это у меня. Традиционное национальное блюдо. Заказал через пищевой синтезатор. Не совсем то, что нужно, но похоже. Помогает войти в боевой транс.

– А-а-а, боевые стимуляторы на Арене разрешены. Только ты особо не воняй, вон, как твой сосед напротив возбудился, так и носится по клетке. Видимо, и на него подействовал твой воняющий стимулятор.

– Пусть бегает. Надеюсь, его завтра с началом боев первым отправят на ринг. Кстати, сколько их там?

– На арене шесть больших рингов для командных боев и девять малых.

– Что-то маловато на двести тысяч рабов и на десять дней Арены.

– А иначе зрителям неинтересно будет – одновременно несколько боев, которые они хотят посмотреть. В записи все же не то. Тут все рассчитано, бои будут идти постоянно, ни минуты отдыха. Так что будь уверен, все уже давно разработано и доведено до автоматизма.

– Понятно.

Полковник пошел прилечь, он набирался сил, а я так и стоял, прикрыв глаза. Учился, а вот жижа напоминала о себе, жгла кожу, однако терпимо. Через шесть часов, устав стоять, я провел рукой по обнаженной груди и не обнаружил хотя бы пятнышка жижи, зато установка скакнула на три процента, осталось два. Так что я тут же заказал себе поесть – все так же хотелось, а потом сразу жижу. Когда ее доставили, я уже поел и покрыл жижей только переднюю часть тела, после чего лег на кровать – отдыхать тоже нужно. Вырубился я быстро.

Утром меня разбудил шум в коридоре. Начались игры. Похоже, прошли первые предстартовые бои, так сказать, для затравки. Повели первых рабов на заклание. Я почти сразу после пробуждения посмотрел на степень установки симбионта. Похоже, то, что я не намазал спину, сказалось – девяносто девять процентов. Не знаю, кому как, а мне хотелось подойти и постучать по стене головой. Своей головой. Вместо этого я взял себя в руки и, мысленно похвалив себя за терпение, снова сделал заказ, и после доставки обмазался. Потом уже и завтрак заказал. К вони я уже притерпелся и не замечал, чем измазан. Насчет подобных заказов особых запретов действительно не было, опытные пользователи могли как хотели комбинировать заказы, а не тупо нажимать на кашу или суп. Перед доставкой в камеру, естественно, заказ проверяли анализатором, рабы разные бывают, и хитрож… хитрые, в общем. Заказать таким способом яд нетрудно, но анализатор его не пропустит, так что моя жижа была проверена и признана умеренно съедобной, то есть отравиться ею практически невозможно. Снова устроившись на кровати, я прикрыл глаза, продолжая изучать базу. Когда придет мой черед, за мной придут, а пока я отдыхал.

Когда симбионт заработал, я сразу это почувствовал, так как изучил двенадцатую базу фактически за тридцать минут, специально посмотрел на время, подтвердил – тридцать три минуты. Почти сразу была поставлена на изучение следующая база, а я закопался в управляющих разделах. Ничего я пока не трогал, это может повредить до момента изучения остальных баз, самое важное в конце. Учил я по специально составленному списку, проигнорировать его не получалось, другие базы просто не удавалось запустить на изучение, пока не выучу первую базу. Выучил ее, получаю доступ ко второй, и так до конца, до шестнадцатой.

В первый день моя очередь так и не пришла. Так что я спокойно закончил изучать базы, подивившись, как после полной установки симбионта скорость изучения возросла. Нужно это будет отметить. Однако, к сожалению, весь пакет, который был в архиве симбионта, мной был изучен, больше там ничего не было.

Когда на станции наступила ночь, Арена продолжила жить в прежнем ритме, бои не прекращались ни на миг, даже до нас сквозь переборки доносились вопли и гул зрителей, что находились на станции. Интересно, сколько их прибыло?

Как только все базы были изучены, я стал учиться использовать симбионт.

До изменения тела пока не доходил, с этим чуть позже, делал другие вещи. К сожалению, полностью себя проявить не удавалось: камера в коридоре была направлена на зарешеченную тезку, так что я был на виду. Пришлось подумать, как избавиться от соглядатаев. Помогла, как ни странно, та самая жижа. Ее немного осталось, весь заказ не потребовался. В общем, я набрал ее и метко, с шести метров запулил в камеру, заляпав объектив. Рабы еще не такое перед Ареной творили, так что ошейник не сработал, лишь дал кратковременный импульс боли, мол, мы все видим, но трогать перед боем не будем. Правда, ошейник стек через мое тело, превратившееся в жидкий металл, и остался на полу, когда я шагнул вперед. К сожалению, с комбезом и ботинками произошло то же самое, то есть когда я превратился в жидкий металл, то вытек из него ручейком, снова превратившись в свою копию-киборга, но только совершенно обнаженного. Пришлось мысленно нарастить на себе копию комбеза и ботинок из собственного тела, чтобы не привлекать внимания. Честно говоря, функцией изменения тела было немного боязно пользоваться, но с каждым разом это было делать все легче и легче – как говорится, опыт приходит со временем. Наклонившись, я забросил комбез и ботинки на кровать. Пусть там полежат, на полу они в глаза бросаются.

Когда через двадцать минут прикатил технический дроид, почему-то на колесном ходу, я прошел сквозь решетку и, подойдя к дроиду – в этом месте была мертвая зона для других камер, – коснулся его рукой и вернулся обратно. Помните, как Терминатор из жидкого металла решетки проходил? Вот и я так же, все же изменение тела работало, а я еще сомневался, опасался перед прибытием дроида его использовать. Да и третий режим – вируса – тоже использовал. Превратил в вирус свою руку и коснулся ею дроида. Все, тот уже мой, хотя искин станции, что им управляет, об этом пока не подозревает. Так же я могу захватить и станцию. Теоретически, пока не пробовал. Мой выход в нашем коридоре замечен никем не был, коридор пуст – видимо, был краткий промежуток между играми. Сосед напротив все равно никому ничего не скажет, клетка соседа слева была пуста, даже не заметил, как его увели на Арену, а полковник ничего не мог видеть, камера справа была, а сам он дремал. Вот дикарь напротив немного беспокоил, забился в угол и дрожал. Видимо, его впечатлило, как я проходил через решетки. Он меня не интересовал, и я на него просто махнул рукой.

Подумав, я подошел к коммутатору и, снова переведя руку в режим вируса (теперь она напоминала голограмму), коснулся экрана и на пару минут закрыл глаза, за это время дроид почистил объектив и удалился. Двух секунд мне хватило, чтобы взломать все тридцать семь штатных станционных искинов этой станции и восемнадцать искинов отдельного кластера. Вот остальные искины я пока не трогал – доков, медсекции, складов, – но и до них рука дойдет. Пройдя к санузлу, я помылся под краном и, натянув свой дорогой инженерный комбез, лег на койку и прикрыл глаза. Сейчас я наблюдал за поединками на всех аренах разом. И все большей злобой наполнялся. Была у меня идея выиграть с помощью симбионта в этих играх и стать всеми признанным чемпионом, а после просмотра боев расхотелось. С рабами дрались актеры, может, и неплохо владеющие разными видами оружия, включая шипастые дубинки, но для них бои – игра, главное, чтобы было зрелищно и кроваво. Вот только люди умирали по-настоящему. Сотня рабов умирала за час в одиночных боях и тысяча – в групповых. Про животных я уж и не говорю.

Найдя себя в списках Арены на очередь в бой, обнаружил, что моя очередь только через три дня, в принципе, как и полковника, разница между нашими выходами в два часа. Картинка на камере уже показывала то, что я хотел. То есть прокручивала запись, что я в камере, ошейник, который подал сигнал о разъединении, отчего сюда направилась охранная группа, снова стал подавать нужный сигнал, и искин вернул группу обратно. Все искины подчинялись теперь мне. Есть не хотелось, гонка с постоянным голодом закончилась, симбионт полностью установился, и я вернулся в норму по питанию. Я уже обдумал, что нужно делать дальше, поэтому скинул комбез, превратившись в ветерок-вирус, фактически в цифровую дымку в виде человеческой фигурки, стал смерчем, который втянуло в крохотную вентиляционную решетку под потолком. Да, в таких вентиляционных шахтах можно было перемещаться только в таком виде, в реальном у меня тут даже рука не пролезет. Двигался к диспетчерскому пункту станции. Мне нужен узел связи – через него я смогу выйти на все корабли у станции в системе и заразить их искины. Хозяев Арены просто так отпускать я не хотел, однако и мелькать в сводках тоже, если только как беглец. Устрою побег с полковником и еще с десятком других рабов в качестве свидетелей, захватив какое-нибудь судно, и рванем отсюда. А через пару дней станция будет уничтожена. Главное, нам это не припишут. Хвосты тоже уметь подчищать надо.

Двигаться пришлось быстро. Смена ипостаси – штука, конечно, замечательная (да я вообще в восхищении был), однако не долговечная. Да-да, что переход в стадию киборга, что переход в стадию вируса долго продлиться просто не мог: и симбионт молодой, и оператор неопытный. Знания есть, опыта не хватает, поэтому на время использования был наложен программный запрет. Сейчас я буквально несся по внутренним шахтам коммуникаций, поэтому, когда за полторы минуты добрался до нужного сектора, я небольшим ураганом оказался в небольшом, но главное пустом помещении и перешел в личную ипостась. Времени у меня было крайне мало, однако пояснить главное могу. Я действительно мог менять режим и характер тела. Основной режим теперь – это личное тело, и есть два дополнительных, появившихся благодаря симбионту Сеятелей. Однако теперь плохая новость: долго я в них находиться не мог. В главной ипостаси сколько угодно, а в дополнительных не более десяти минут в сутки (по пять минут в каждой), ведь программный запрет я, к сожалению, не знал, как снять, вообще не представлял. Базы знаний из симбионта, выученные мной, давали понять, что с помощью активных тренировок, если каждый день использовать эти дополнительные функции изменения тела, можно увеличить время. Однако скорость освоения не радовала: в год, по предварительным расчетам, время нахождения в дополнительных ипостасях будет увеличиваться на пятнадцать-двадцать минут. Да, в каждой бочке меда есть ложка дегтя… Немного бесит, не без этого, но и с новыми функциями, даже с ограничением по времени применения, вещь восхитительная.

Вернувшись в свое тело, я зябко поежился. Комбез остался в камере, они с подушкой изображали спавшего человека под одеялом для проходивших зевак и работников станции, а камера показывала то, что мне было нужно, так что для нее я был за решеткой. Помещение это я выбрал не случайно – малый арсенал СБ станции. Конечно же тут была охрана и сигнализация, и конечно же она функционировала, только вот ни боевые дроиды, ни сигнализация на мое появление никак не отреагировали: искин-то СБ под моим контролем. Быстро осмотревшись, я прошелся между стойками, где стояли бронескафы шестого поколения, и, довольно щелкнув языком, превратил указательный палец в вирус и коснулся им самого навороченного бронескафа арсенала. Думаю, он принадлежал командиру подразделения, снаряжение которого тут хранилось. Это был скаф «Империал-4К» седьмого поколения редкой командирской версии, причем в полном обвесе, с реактором на горбу, наплечной пушкой и оборудованием щита на правом запястье. Про комплект дроидов-разведчиков и оборудования для управления всеми подразделениями и говорить не стоит.

Что радовало, симбионт легко выполнял функции нейросетей Содружества, так что я вполне уверенно дистанционно контролировал стационарные искины станции, отслеживая все изменения, а также взлом скафа и четверки универсальных боевых дроидов пятого поколения в арсенале. Режим вируса я включал на пару секунд, этого хватило, чтобы коснуться дроидов и скафа, если, конечно, быстро перемещаться. Про тикающий таймер обратного отсчета применения дополнительных возможностей тела я помнил. В общем, все, что было в арсенале, я после недолгих размышлений перекодировал, теперь все оборудование будет принадлежать мне, использовать его никто не сможет, поэтому, запустив стоявший отдельно узкоспециализированный дроид для ремонта скафов и вооружения, я, используя его манипуляторы, стал загружать вооружение и снаряжение на две боевые бронированные малые платформы, усиленные станковыми тяжелыми импульсниками, способными пробивать переборки.

Естественно, все не вошло, тут средняя грузовая платформа нужна, поэтому я мысленно отдал приказ управляющему искину пригнать к арсеналу автоматическую среднюю закрытую грузовую платформу. Пока ее ждал – четыре минуты летела, – я обдумал дальнейшие шаги. В принципе, менять их пока не буду, кроме того что отберу себе будущий корабль, лучший из всего что есть, и подготовлю его к угону. Причем это будет мой корабль, судно для побега с полковником и другими свидетелями будет отдельным, а мой корабль последует за нами. Я могу управлять им дистанционно, даже находясь на другом судне, включая наш совместный уход в гипер. Немного сложно, но я в себе был уверен. Это еще не все, мне требовалось решить проблему с нейросетью. Симбионт – это, конечно, хорошо, но для местных я должен иметь сеть, плюс мне как-то нужно учить базы знаний Содружества. Закачать их на симбионт практически невозможно, но лазейку я нашел. Симбионт вполне может взаимодействовать с другим оборудованием, «есть» их уже не требовалось, сюда входят и нейросети. То есть я теперь спокойно могу установить себе любую сеть, а после того как управление ею возьму через симбионт, никаких закладок и внешнего управления не будет. Тут можно и базы учить, и косых взглядов не будет, мол, сети нет, а столько знаешь и умеешь. Причем сеть нужно ставить официально, в корпорации «Нейросеть». Я там уже ставил, причину потери могу легко объяснить, мол, в рабстве удалили. Это еще не все, при смене ипостаси сеть остается в главном теле, но при этом могла использоваться при переходе в киборга или вируса. В общем, видите, какая крутая штука сделана Сеятелями! Мне вот нравилась. Что совсем хорошо, у симбионта не было даже зачатков разума, а то я в курсе исследований ученых Центральных миров Содружества в попытках совместить нейросети и искины. Подопытные не справлялись, голос в голове бесил многих. Угадайте, как операторы звали таких помощников? Большинство – шизами. Сеятели давно поняли, что это тупиковая ветвь исследований, поэтому если искин и использовали во взаимодействии с симбионтом, то тот обычно был в виде браслета и носился на теле. Кто на ноге носил, кто на руке – кому как нравилось.

В это время створки арсенала распахнулись, и внутрь влетела средняя грузовая платформа, с трудом уместившись на входе. Причем вся платформа в арсенал не вошла, стеллажи не давали, треть кормы торчала наружу. Однако штатным погрузчикам, что входили в комплектацию платформы, это не помешало вынести весь арсенал и погрузить его на платформу. В этот раз специализированного ремонтного дроида я не использовал. Редкая штука, мне самому пригодится, а заниматься с помощью него погрузками – это что микроскопом гвозди запивать. Сам я еще в арсенале натянул десантный комбез с интегрированным броником, накинул сверху подвесную систему и отобрал оружие. В стороне стояло несколько боксов с новенькими игольниками и бластерами. Конечно, с оружием Древних они ни в какое сравнение не шли, но у них было несколько преимуществ. Первое – они были. Второе – новенькие. Третье – не имели привязки к владельцам.

Взяв в руки два бластера и игольник, дождался, когда у меня возьмут образцы тканей. Все теперь это оружие мог применять только я. Снарядил и убрал в подготовленные кобуры. После этого сел в кресло оператора средней платформы, выгнал в коридор, боевые вылетели следом, и мы процессией полетели на нижние этажи. Пришлось воспользоваться грузовым лифтом. Из-за ночи по внутреннему времени коридоры были в основном пусты. Летали другие платформы, а так люди или отдыхали, или занимались своими делами. На Арене местных было мало, в основном билеты выкупали приезжие, я посмотрел списки. Почти миллион зрителей смотрели бои вживую. Станция могла вместить три миллиона человек, так что это не предел. Размеры у нее действительно были огромные. Арена, что тут еще скажешь. А вот цены меня изумили, похоже, на станции собрались одни богачи.

Куда лететь, я знал прекрасно, искины подсказали. Хозяева Арены и некоторые их гости имели навороченные корабли. Причем высоких поколений. Один из них, самый лучший, четырнадцатого поколения, принадлежал какому-то члену королевской семьи одного из государств Центральных миров. Естественно, его присутствие тут не афишировалось, крейсер четвертого ранга по классификации боевых кораблей Содружества находился не снаружи, а в одном из ангаров станции. Там была своя охрана, часть экипажа и боевые дроиды, но мне это не помешало. Добравшись до места, я скинул комбез и, превратившись в вирус, через вентиляционную систему попал в ангар и мгновенно взломал все искины. Разницы я не почувствовал – что третье поколение, что четырнадцатое, взлом происходил за долю секунды.

Как только боевые системы корабля и дроиды были взяты мной под контроль, а в ипостаси вируса я был не больше одиннадцати секунд, сразу активировал боевые системы корабля. Одиннадцать секунд – именно столько мне понадобилось, чтобы попасть в ангар и, добравшись до корабля, войти в контакт с искинами через внешний коммутатор шлюзовой. Я тут же вернул себе главную ипостась, отдавая приказ искинам корабля – он назывался «Ал» – на уничтожение команды. Оказалось, владелец корабля об этом позаботился: трусливая тварь боялась бунта. В общем, сработали закладки нейросетей, у управляющего искина крейсера были нужные коды, и все шестеро членов экипажа умерли разом. Их мне не было жалко, успел просмотреть записи в памяти искина. Скажем так, не самые лучшие люди. Их хозяин был еще тем ублюдком и, пользуясь мощью своего крейсера, останавливал суда в окраинных мирах. Свидетелей не оставлял, искал развлечения, снимая с остановленных бортов женский пол. Экипаж ему помогал. Все трупы команды были пропущены через медблок корабля, там тоже было четырнадцатое поколение, оно стояло на вооружении флота Центральных миров.

Из голов бывшего экипажа я удалил нейросети и импланты. Себе ставить их не собирался, так как все-таки планировал в скором времени стать чиновником, но запас, особенно таких сетей, карман не тянет. Так что пока средняя платформа разгружалась, все трофеи шли в трюм, кстати, тоже не пустой, а тела прошли через хирургическую капсулу и были одним комом перемещены в малый контейнер. Его планировалось сбросить в открытом космосе и уничтожить выстрелом из плазменной пушки.

Осматривая груз в небольшом трюме крейсера, я определил, что хозяин корабля был большим любителем поохотиться в диких пространствах на разных планетах. Там был грузопассажирский челнок, грузовой ховер, несколько платформ для планетарного использования, охотничье оборудование, свернутый полевой лагерь повышенной комфортабельности, разнотипное оружие в чехлах, ну и охранные системы для лагеря. Все не ниже двенадцатого поколения. Вот оружие заставило насторожиться. Для добывания животной дичи оно не особо годилось, а вот на человека было опасно… Да, бывший хозяин крейсера мне нравился все меньше и меньше. Как бы то ни было, но, на удивление, весь этот груз мне в будущем пригодится – все же на планету Зтов планировал слетать, да и на Землю. Так что я только порадовался трофеям.

Разгрузившись, отправил грузовую платформу обратно на место стоянки в автоматическом режиме, обе боевые платформы были закреплены на стенах трюма крейсера, а я сам, вызвав флаер-такси, полетел к диспетчерскому модулю. Пока я летел (причем незаметно для хозяев станции – они обо мне так ничего и не знали), то уже взял станцию практически полностью под контроль, стал искать разное нужное имущество и перемещал его в мой ангар, там груз оказывался в трюме крейсера. Когда тот оказался забит, погрузка шла уже в коридоры и склады самого корабля. Когда тот был полностью загружен, а баки с топливом тоже полны, я как раз добрался до диспетчерского модуля. Дальше шел пешком, и все створки передо мной открывались, даже те, которые пропускали только основных владельцев станции. Когда я добрался до блока связи, то на минуту – гигантское время! – стал вирусом, покинув через антенну борт станции. Нет, я не отправлял зараженные сигналы с корабля на корабль или суда, пристыкованные к станции. Я сам был воплощенный вирус и перелетал с борта на борт. Только так я мог взять под контроль судовые и корабельные искины. К сожалению, сделать это удаленно было практически невозможно. Я, хоть и в образе вируса, должен быть на борту. И помогало мне перемещаться с борт на борт оборудование связи. В общем, за эту минуту, напрягая все силы, я посетил порядка полутора тысяч судов, что находились на парковках или были пристыкованы к станции. Также за эту минуту я побывал во всех ангарах, где находились суда или боевые корабли. В общем, ни одного судна, способного покинуть этот сектор, не осталось. Без моего дозволения этого никто не сможет сделать. Да пока никто и не собирался, всё же шли бои и все были на Арене. Треть судов были пассажирскими (на них прибыли зрители), треть – личные яхты.

Вернулся в камеру я на последних секундах из десяти минут, отведенных мне на эти сутки для перевоплощений. Почти сразу услышал, как меня окликает полковник. Судя по его тону, давно зовет.

– Ты чего не отзывался? – с явной радостью в голосе поинтересовался тот. – Я думал, тебя на ринг отвели, нельзя так крепко спать.

– Сейчас, – шепнул я. – Ждите.

Буквально через минуту я высунулся из-под койки полковника. Тот изумленно обернулся, а я сказал:

– Бежим, есть возможность.

Тут по моему мысленному приказу его скрутило болью – ошейник сработал, вернее, искин, заметив непорядок. Это все так и должно быть, чтобы потом во время допроса в СБ империи все мелочи совпадали. Подскочив, я виброножом срезал ошейник, нож его брал, тем более из комплекта штурмовика, они мощнее. Полковник еще был под воздействием облучения, хотя и в сознании, поэтому, подхватив за шиворот, я затащил его под койку и в прорезанное ножом отверстие. На счастье, наш блок был с краю, и тут были фермы крепления между модулями. Полковник уже очухался, поэтому уцепился за ферму и стал, перебирая руками и ногами, перемещаться за мной. Мельком посмотрев в сторону щели, что вела в мою камеру, он уже понял, как я выбрался из нее.

– Откуда нож? – хрипло спросил он.

– Помните того проверяющего? Он, наверное, и не заметил, как пропал нож из его ножен, они были скрытого ношения. Потом я прятал его, пытался понять, ищут его или нет. Когда убедился, стал спать под кроватью, занавесив одеялом. Охрана не отреагировала, и сегодня я прорезал отверстие. Но перед этим срезал ошейник. Видите, у меня такой же порез на шее, как и у вас. Кстати, держите платок, остановите кровотечение. Он, конечно, испачкан моей кровью, но это единственное, что я могу предложить.

– У тебя, я смотрю, уже подсох.

– Еще бы. Я его шесть часов назад срезал. Вскрыл и соединил проводки. Если у охраны на пятнадцать минут тот и замолчал, так потом заработал. Он до сих пор у меня под кроватью лежит, и охрана думает, что я там же.

– Хитро. А ты молодец!

– Одни уходить не будем. Нужно еще кого-нибудь взять.

– Согласен.

– Проблема в том, что когда я осматривался тут, вывалился в какой-то коридор и столкнулся с местным бандитом. В схватке победил я, из технического люка прямо ему на голову свалился, тот и вырубился. Трофеев немного, однако есть корабельная карта доступа. Я того бандита допросил, отключив ему нейросеть, чтобы тревогу не поднял, ну и узнал ключ доступа к патрульному корвету, приписанному к станции. Кодов к управляющему искину нет, он на карту заточен. Кто с ней пришел, тот и следующий капитан-патрульный. Немного неосмотрительно, но нам это на руку. Он полностью заправлен и до империи дотянет. Вот только я не пилот, хотя техник хороший.

– Поэтому ты меня и вытащил?

– Не только, но из-за этого тоже.

– У меня есть сертификат пилота, даже для среднего корабля, я же все-таки флотский офицер, только у меня нейросеть отключена. Включить ее должны были перед боем.

– Это не беда. Тут недалеко трофеи с того пирата, там его планшет, так что включим… Ну что, полковник, будем еще людей освобождать? Думаю, нам это зачтется.

– Еще как будем. Я вижу, ты тут освоился. Командуй, вот на борту корвета уже не взыщи, командовать буду я. Кстати, что за модель?

– Наш, имперский, пятого поколения. «Вулкан».

– Отличный корабль, – обрадовался полковник. – Я на таком начинал в училище. Вот только взять на борт может максимум двадцать шесть человек при идеальном состоянии системы жизнеобеспечения, что в нашем случае, думаю, не так. Так что человек двадцать.

– Нормально. Ну что, проверяем камеры наудачу?

– Давай.

Мы выбрались в помещение, где у меня были сложены трофеи и лежал труп молодого парня-пирата. Там я с помощью планшета запустил полковнику сеть, так что тот, по моей просьбе, сразу же включил запись наших действий. В принципе он и без моего напоминания ее включил. Схватившись за оружие, раздраженно его бросил обратно. Пискнув, игольник отказался подчиняться, была привязка к погибшему патрульному.

– Я потом сброшу привязку, – успокоил я офицера, собирая все с собой. После этого мы вернулись обратно в межмодульное пространство.

Там мы подобрались к ближайшим камерам, я примерно прикинул, где должна быть койка. К счастью, они крепились к торцевой стене одинаково во всех камерах, где мы и ползали по паутине металлических ферм, и сделал отверстие. Почти сразу слух резанул женский визг. Я его ожидал, а вот полковник нет – он не думал, что мы окажемся в женском секторе. Естественно, я знал, куда мы ползли. Более того, согласовавшись со списком, я отобрал достойных людей, причем женского пола. Отправлять женщин на ринг – это варварство. Тех, что близко, вытащим, остальных, извините, не успею. Для полковника тревога была настоящей, а вот в реальности искин сообщал местным работникам, что идут плановые учения. Так что побег наш еще не обнаружили, причем я был уверен, что не обнаружат даже тогда, когда мы уйдем в гипер. Хорошо это – контролировать всю станцию. Местные хозяева без моего внимания чихнуть не могут, что уж говорить о контроле.

В камере, в которую мы пролезли, оказалось четыре рабыни из диких, у них не было нейроразъемов. Одна, заметив нас, испуганно завизжала, а остальные подхватили.

– Дикие, – мрачно сказал полковник, когда просунул голову в отверстие, рассматривая камеру.

– И что, бросать их теперь?! – рявкнул я, перерезая ошейник уже третьей женщине. Все четыре бились в конвульсиях на полу от воздействия ошейников. – У нас нет информации, кто где сидит, наудачу идем.

– Да понятно это, – проворчал полковник. – Давай, подавай первую, приму.

У всех женщин после использования виброножа оставались на шеях характерные отметины, у нас с полковником были такие же. Пока я передавал первую, снаружи заревел сигнал тревоги, а в коридоре заботали ботинки охраны. Очнулись остальные, так что дело пошло веселее. Общий те знали, их успели обучить. Несмотря на то что женщины заметно трусили, они все равно выполняли все, что приказывали мы с полковником. Об Арене им было известно, так что куда угодно, но не на смерть.

Нырнув в проделанное отверстие вслед за последней спасенной, я уцепился руками за ферму. Под ногами была пропасть в несколько сотен метров. Перебирая руками, пополз дальше.

– Быстрее, пока охрана в отверстие не выглянула и нас не подстрелила, – поторапливал полковник девиц.

Я уже их обогнал и продвигался впереди, а он замыкал нашу небольшую колонну. Все же с женщинами было сложно. Одна не сразу сообразила, что внизу пропасть – еще бы, источников света нет, в темноте на ощупь двигались, кроме меня и полковника: у того нейросеть давала картинку, у меня симбионт. А когда осознала, вцепилась в ферму, пришлось отрывать, отгибая каждый палец. Этим не я занимался, полковник. Я решил еще одну камеру вскрыть. Вот та была одиночная, и там сидела леди Ангела, дворянка, гражданка нашей империи и врач по специальности. Это я знал еще до того, как прорезал отверстие в переборке. Хм, еще четыре таких переборки, и все, батарея ножа разрядится. Жаль, у того пирата, которого я выдал за капитана патрульного корвета, не было ножа. Пригодился бы. Если даже не он – обычный вибронож не прорежет эту переборку, то его источник питания, они взаимозаменяемые.

Воткнув лезвие в металл, я прорезал отверстие, отгибая края, после чего ужом скользнул внутрь. Леди лежала на койке, но билась от боли в ознобе. Аккуратно срезав ошейник, я передал ее уже стоявшему у отверстия полковнику, тот принял и помог ей прийти в себя, похлопав по щекам, ну а я скользнул следом и снова двинул вперед. Леди быстро пришла в себя и последовала за нами. Кстати, за спиной были видны отсветы фонарей, охрана пыталась пролезть за нами, но в бронескафах это было сделать достаточно сложно. Да и сканеры слабо помогали находить нас за переборкой, с учетом того, сколько людей находилось на станции. Скоро те взорвут переборки и окажутся тут, нужно поторопиться.

Следующая камера оказалась пуста. Полковник выругался, и мы двинули дальше. Леди приняла командование над «бабским батальоном», как их прозвал полковник, так что те следовали за нами. Через сорок метров мы вскрыли следующую камеру, четырехместную. Три имперки и одна жительница Фронтира. Срезав ошейники, я передал первую пару полковнику, леди ему помогала, остальные две пришли в себя и сами последовали за нами. Осталась последняя камера. Вскрыв ее, снова обнаружил четверых. Тут, когда девушки отправлялись за переборку, леди внезапно вскрикнула – одна из девиц была из ее команды, они служили на одном имперском крейсере. Уходить я опаздывал, обширная корма четвертой девицы застряла в отверстии. С той стороны ее тянули, а с этой проталкивал я, когда прибежавший первым ближайший охранник попытался выстрелить в нас из нейротика. Однако брошенный недрогнувшей рукой нож пролетел узкую щель между решетками и вошел тому прямо в глаз, повредив мозговое вещество. Тут как раз удалось протолкнуть даму в дверцу (та активно дрыгала ногами, больше мешая мне, чем помогая). Так что высунувшийся в отверстие полковник, посмотревший на убитого охранника, зафиксировал его в записи, одобрительно мне кивнул и отодвинулся, позволяя покинуть камеру.

Дальше мы двинули вниз, а добравшись до соседнего модуля, ушли в технические шахты. Между модулями с трех сторон были видны отсветы, однако догнать нас не успели. Охрану привлек я, да и вообще весь этот побег был срежиссирован мной, о нем теперь даже и владельцы знали. Если уж играть в побег, то для правдоподобности со всеми спецэффектами. Единственное, я притормаживал дроидов, иначе те давно бы нашли нас, и был бы последний бой. С учетом отсутствия оружия, мы были обречены на поражение еще до начала боя. Шансов против дроидов не было никаких.

– Оторвались? – тяжело дыша (в шахте трудно бежать, согнувшись), спросил полковник.

– Да, успели уйти, – подтвердил я, останавливаясь у вертикальной шахты. Нам нужно было немного подняться. По сравнению с размерами станции, совсем немного. Метров на триста.

Идти было трудно, чтобы не вызывать вопросов, почему я вижу в полной темноте. Включил экран планшета и светил им. Поставленного на экономичный режим вполне хватило, чтобы освещать дорогу. Присев у вертикального туннеля, я протянул планшет сидевшей сразу за мной леди Ангеле, пояснив на словах:

– Там есть программка для включения и выключения нейросети. Включите свою, программку я уже открыл.

Та быстро проделала эту процедуру и помогла остальным, у кого были отключены сети. Всем, кроме жительницы Фронтира: та оказалась вообще пираткой, о чем ее сокамерницам было прекрасно известно. Брать ее с собой не стали, да и сама девица не горела желанием идти с нами дальше, поэтому с совместного соглашения скрылась в переходах. Девка бойкая, опытная, может, шанс и есть. Те, что дикие, вели себя спокойно, им уже объяснили, что если они отправятся с нами, их перевезут в миры, где царит мир и порядок, и им будет безопасно, поэтому от них проблем не было. Поверили. Большинство щеголяло в обычных рабских желтых комбезах, у меня одного был нормальный инженерный комбинезон, уж не знаю, почему мне его оставили, не переодели в рабскую робу, как остальных. Трофейный комбез убитого пирата, кстати, пилотский, уже был на полковнике, он переоделся еще у трупа хозяина, а вот остальные все же бросались в глаза.

Как только последней девице включили сеть, а пиратка скрылась в темноте, я сказал:

– Нужно торопиться, иначе блокируют возможность побега. Время играет не только на нас, но и на противника. Сейчас перебираемся на скобы вертикальной трубы и двигаемся наверх. Сразу предупреждаю, поток воздуха встречный. Дальше будет легче. Всё, за мной.

Полковник, еще когда мы ползали по фермам между модулями, пояснил остальным, что тут пока я главный, веду их всех к кораблю, поэтому слушались меня беспрекословно. Ухватившись за скобы, я стал достаточно быстро подниматься. Отдыхать не останавливался, мне это ни к чему. Наверху, выбравшись в горизонтальный туннель, минут через пятнадцать начал принимать первых девчат. Те были на пределе, полный упадок сил, так что, хватая за руки и за воротники роб, я втягивал их в тоннель, веля двигаться дальше, чтобы освободить место. Как ни странно, даже женщины из диких миров смогли подняться. Остальные ладно, нейросети придавали сил, те две, у кого стояли импланты силы, вообще поднялись без проблем – немного, но им хватило, а те на одном страхе и адреналине поднялись, даже та трусиха, что высоты боялась, справилась. Правда, забравшийся в шахту полковник выглядел бледным, лицо было мокрым от пота.

– Далеко еще? – завалившись на спину, он хрипло дышал.

Последние силы потратил, подталкивая в корму девицу, что двигалась перед ним, ту самую, с большой жопой. Я слышал в эхе туннеля, что он ей что-то про диету говорил или лечебную капсулу. Похоже, полковник решил стать профессиональным диетологом.

– Нет, минут десять бегом. Полкилометра.

– Значит, минут двадцать, – сделал тот правильный вывод. – Идем, нечего отдыхать, это наш шанс.

Все поднялись, некоторые, пошатываясь, последовали за мной. Больше вертикальных шахт не было, но в разные горизонтальные перебираться приходилось часто. Наконец мы были на месте, у нужного люка технического выхода, что вел в широкий транспортный коридор у входа в нужный нам ангар. Между прочим, там находилось четыре «Вулкана», но ключ доступа был лишь к одному, он же был ключом ко входу в ангар.

– Ну что? – перебрался ко мне полковник. – Тихо?

– Нет, слышу цокот манипуляторов дроида, и даже, кажется, не одного… О, платформа просвистела.

– Черт, коридор не пустой! – ударил тот по колену. – Сразу шум поднимут.

– А почему они должны поднять шум? – повернулся я к нему (в переборках были крохотные щели, так что худо-бедно мы видели друг друга, да и глаза давно адаптировались). – Мы с вами в комбезах, ошейников нет. Да на нас даже внимания не обратят. Когда приготовим судно к полету, сходим за девчатами, постараемся выдернуть их незаметно, без свидетелей, если не получится, сделаем вид, что сопровождаем их.

– На охранников мы не сильно похожи, – возразил полковник, однако тут же добавил: – Но план мне нравится. Выходи первый, на тебе инженерный комбез. Не технический, конечно, но не так привлечешь внимание.

– Это точно.

Изнутри отогнув защелки, что держали люк, и убрав его в сторону, я выбрался наружу и осмотрелся. Встав на ноги, разогнулся, люком прикрыл вход, но не закрывал. Коридор действительно был отнюдь не пуст, однако как только людей стало меньше, тут же шепнул:

– Вылезайте, господин полковник.

Тот выбрался, и я закрыл люк, после чего мы быстрым шагом дошли до створки открытия люка в ангар. К сожалению, самый близкий выход из технической шахты был именно там, где мы вылезли. Были и другие, но если обходить, столько времени потеряем, что нас волей-неволей могут обнаружить. К облегчению полковника, карта сработала и дала нам доступ в ангар. Меня это не удивило: я сам программировал карту, чтобы та открыла шлюзовую в ангар и давала доступ на борт корвета с частичным доступом. Не полным: на всех кораблях, приписанных к станции, был частичный доступ.

Что делать дальше, мы уже обговорили. Полковник скользнул к одному из четырех корветов, прошел шлюзование и побежал в рубку, ему нужно запускать все системы, а я забрался в каморку техника, нашел там универсальные инструменты и так же прошел на борт. Не менее спешно, чем полковник. В тесной рубке, потеснив пилота, я демонтировал оборудование связи, вот и все. Ведь как, если придет сигнал со станции, искины ему подчинятся? А не будет сигнала – значит, и не будет бунта искинов. Все это для полковника, искины, контролируемые мной, такого сигнала не отправят. Рисковать я не собирался.

Дальше полковник продолжал запускать все системы. В принципе, те уже вышли на режим, когда можно лететь, однако он продолжал с ними работать, а я покинул борт корабля и, добравшись до шлюзовой ангара, вышел наружу. Там добрался до люка и постучал в него, после чего открыл и выпустил девиц. Те выстроились и спокойно, в колонну по одной прошли к ангару. Причем это могли наблюдать двое рабов – операторов платформ, но они ничего не сделали, продолжили путь по своим делам.

– Ну, все, корвет готов к бою и побегу, осталась одна проблема. Ангар можно покинуть одним способом, через внешние створки, а у меня на их открытие нет доступа, – сообщил полковник из рубки, обернувшись, чтобы понаблюдать, как беглецы расползаются по кораблю.

В рубку нас втиснулось четверо, причем я вообще стоял у входа. Полковник сидел в кресле пилота, сослуживица леди – за креслом оператора защиты и артиллерии. В принципе, она и на крейсере занимала эту должность, а вот леди присела на подлокотник ее кресла. Больше мест не было, корвет же.

– Я думаю, вон то оборудование, что не входит в штатный комплект корвета, и открывает створки выхода. Вон щель для карты, – сообщил я полковнику.

– Да? – удивился пилот. – Я думал, это оборудование «свой – чужой».

– Не похоже.

Я уже успел заработать в нашей команде некоторую репутацию, так что полковник проверил мою идею. И, о счастье, когда он сунул карту в приемник и активировал открытие, то началась откачка воздуха из ангара, а чуть позже, дрогнув, начали расходиться створки. При этом параллельно я управлял своим трофеем четырнадцатого поколения. Тот тоже в режиме маскировки выскользнул из своего ангара, створки там тоже открылись, и полетел примерно в ту сторону, куда должен был драпать полковник, разгоняя корвет. Примерно все так и получилось. Когда мы оказались в космосе и полетели на крейсерской скорости к окраине системы, стараясь не превышать, чтобы нас не приметили, на нас сначала не обратили внимания (это я попридержал диспетчеров, вернее, искины), а когда отреагировали, то полковник врубил форсаж, и мы, разогнавшись, вышли за пределы действия глушилок и ушли в гипер. Чуть отстав, за нами прыгнул и мой крейсер. Его бывший владелец так и не обнаружил пропажу, да и со своим экипажем не связывался – не посчитал это нужным.

Все-таки удобно управлять моим кораблем со стороны, и дальности хватает. Даже присутствия на борту теперь не требовалось. Интересно, а какая у меня дальность прямого управления? Нет, я знал, что около ста тысяч километров, потому и требовалось держать крейсер так близко. Правда, за обнаружение его я не опасался: там настолько совершенное оборудование, что найти корабль было очень трудно. Единственное, пришлось мысленно проводить расчеты перед прыжком. Координаты того места, куда собирался прыгнуть полковник, я знал – видел, как тот их вбивает в пилотский пульт, чтобы рассчитать вместе с искином, однако крейсер был просто быстрее, вот и уравнивал скорости, чтобы выйти на одну минуту раньше корвета. Тогда капитан не засечет прокола пространства и успокоится. А вот дальность работы симбионта в сто тысяч километров (по сравнению с сетями Содружества в километр) была реальной, но все зависит от самого оператора, от его природных способностей. Разбег бывает плюс-минус десять тысяч километров, вот и хотелось поточнее узнать свою дальность прямого управления. Однако управляя крейсером, я не рисковал: тот двигался в восьмидесяти тысячах километров от нас. Фактически дышал в дюзы корвету.

Как только мы ушли в гипер, весь корабль буквально взорвался криками радости и воплями счастья. Сбежали, смогли! Счастливо улыбаясь вместе со всеми, я устало привалился к переборке и сполз вниз. Играл, само собой – усталости не было, – но так составлялся мой нужный психологический портрет. Вроде хорошо сыграл.

Потом мы три часа летели в гипере и после выхода, снова набрав, ушли в прыжок. Это полковник следы путал, чтобы пираты не успели рассчитать точку выхода. Там, в системе, они сто процентов знали, где мы выйдем, и послали более скоростные корабли. Как будто те были не под моим контролем! Вернее, привязка оборвалась, когда я в гипер ушел, однако искины выполняли мои приказы и не дали нас догнать. Но полковник и остальные, естественно, этого не знали, как и то, что с нашим уходом судьба всех искусственных объектов предрешена. Через тридцать часов станция превратится в огненный шар – я использовал реакторы для подрыва, – за ней последуют уцелевшие суда и корабли, если они будут. Вот такой финт ушами. А на месте выхода уже ждал мой крейсер под полем маскировки, так что когда полковник снова разогнался, уже на полные четыре дня полета, тот прыгнул следом. Выйти он должен за полминуты до корвета, так скроются следы, что мой крейсер вышел в той же системе, заглушенные возмущением пространства при выходе в обычный космос корвета.

Дальше было одиннадцать дней полета и четыре промежуточных прыжка в гипер. Крейсер так и не был обнаружен и по пятам следовал за нами. В полете я занимался много чем, чтобы занять себя. Стал исполнять обязанности техника, сразу вернув на место оборудование связи, корвет был в идеальном состоянии, из-за этого я его и выбрал, так что работы особо не было, однако такая должность позволяла мне каждые сутки менять по пять минут свои ипостаси. Да, именно так я учился. Ведь как, не зря были введены эти достаточно жесткие правила. Когда я впервые вошел в ипостась киборга, то чуть не сошел с ума, близкое понятие – чуть не потерял себя. Если бы не изученные методики контроля в одной из баз симбионта с подробными объяснениями, что меня ждет, свое первое перевоплощение я бы не пережил. Да и осваивался больше на грани фола, потому как торопился – все же висело на волоске. Постепенно я и осваивал симбионт и свои новые возможности. Медленно, со скрипом, но дело сдвинулось. На одиннадцатый день я уже уверенно манипулировал своими возможностями. Не как профессионал и даже не как опытный пользователь, а как новичок, повторяющий раз за разом знакомые движения. В общем, все у меня впереди. Если я стану профессионалом в своих ипостасях, то думаю, через год уже спокойно смогу целые системы брать под контроль.

По поводу полета и удобств тоже есть что сказать. Всего на борту было четырнадцать человек, хотя полковник говорил, что корвет может спокойно взять и двадцать. Может и взять, но спать будут друг у друга на головах. Жилой модуль корабля был крохотным. Рубка, три каюты и кают-компания. Все каюты заняли женщины по четверо, полковник вполне нормально устроился в кают-компании, там диван был длинный, он мог вытянуться, ну а я обосновался в небольшой технической кладовке-складе. Прямо на полу расстелил рулон специального материала, используемого для утепления – десять сантиметров толщиной, он, помимо того что мягкий был, так еще и холод не пропускал, – а сверху одеяло из аварийного комплекта, вторым укрывался. Подушки не было, использовал надуваемый кислородный баллон из спаскомплекта. На второй день ко мне пришла леди и осталась на ночь. Потом была ее подружка, та, что с того же крейсера. Это они меня так благодарили за спасение. Я не против, очень даже за был. Однако так как обе приходили ночью и спать, откровенно говоря, давали мало, отсыпался я уже днем. Полковник лишь понимающе улыбался, глядя на наши сонные лица. Сам он был женат и шарахался от подобных предложений, тоже понимал, что все наши действия будут рассматриваться под микроскопом, а он карьерист, зять генерала, ему таких проблем было не нужно.

Вот так вот и длился наш полет. Воды хватало, продовольствия тоже. В промежуточных выходах для последующего разгона особых проблем не было, во время третьего шарахнулись от какого-то шахтера-старателя не меньше, чем он от нас. Однако ничего, ушли. Сейчас как раз готовились к пятому выходу, вернее, даже шестому, если вспомнить тот трехчасовой полет. В этот раз нас обнаружили быстро, и еще до того, как полковник определился с помощью своего маломощного радара, я же получил все нужные сведения от своего крейсера, он вышел из гипера за мгновение до нас. Так что патруль империи Антран, который находился в системе, видел выход корвета, то есть возмущения совпали с его выходом, а мой красавец крейсер отходил в сторону, чтобы не мешать полковнику устанавливать связь.

– Неизвестный корвет, говорит флаг-майор патрульной эскадры Четвертого флота империи Антран Гал Ричи. Приказываю заглушить двигатели и приготовиться принять досмотровую группу.

– Наши! – тут же заорал полковник, как только услышал вызов со среднего крейсера, который, видимо, выполнял обязанности флагмана среди тройки собратьев.

Пока остальные пассажиры радовались, полковник вышел на связь и обрисовал ситуацию, торопя, чтобы нас быстрее досмотрели и приняли на борт. Мол, всё, домой хочется. Патрульные встретили его воззвание с пониманием, тем более он был старшим офицером, но все равно досмотр провели со всей тщательностью. Однако проверка прошла нормально, звания офицеров на борту были подтверждены, так что нас подвели к борту патрульного крейсера, где мы и произвели стыковку. Нас расселили по каютам, обращались достаточно вежливо и даже сообщили, что через четыре дня мы будем на территории империи. Флаг-майор решил воспользоваться удачей встречи с нами и закончить патрулирование раньше – они всего половину срока оттрубили. Я уже видел, что патруль разгоняется для ухода в гипер, наш корвет как был пристыкован к борту флагмана, так и стоял там, он не мешал разгоняться. я управлял своим крейсером, поэтому он последовал за нами в гипер.

Дальше обо мне не вспоминали в течение восьми часов, я успел посетить корабельную столовую, чтобы поужинать, хотя на борту был день, у нас было другое время, потом лег спать. Всего шесть часов сна, и меня разбудили вечером по внутрикорабельному времени на борту. Матрос, что пришел за мной, сопроводил к местному сотруднику СБ флота, тот сразу сообщил, что я последний, потом он еще с женщинами с дикой планеты пообщается, однако ему требовался я для уточнения некоторых мелочей. В общем, ничего сложного или проблемного не было, тот под запись просил рассказать, что со мной случилось с момента, как я покинул территорию империи. Как оказался на Арене, и как мы успели оттуда удрать до ее взрыва и гибели всех, кто был на борту. О взрыве, оказывается, уже все знали. Вот я и рассказал о том, как прибыл на станцию «Лагана» из империи, как попал в рабство, пропустив станцию хозяина, и как меня продали на Арену. Потом и остальное. Мелких уточняющих вопросов было много, но я нигде не увиливал от ответа, отвечал полно и развернуто. В общем, офицер, а это была женщина в звании капитана, только поблагодарила меня за спасение людей. Оказалось, все остальные говорили, что если бы не я и не мое везение… Улыбнувшись, капитан проводила меня до двери и еще раз поблагодарила.

Причину ее действий я узнал, вернувшись в свою каюту. Там меня ждала леди. Уже потом, уставшие, мы устроились на моей узкой койке, и та пояснила, что у капитана на Арене погиб отец. Наш побег, ну и уничтожение Арены, которое, к счастью, нам не приписывают, были ей как бальзам на душу. Единственное, что мне не понравилось – это то, что, похоже, корвет и мой трофейный планшет тю-тю. Их собирались забрать для изучения. Не понимаю, не проще ли все скопировать и отдать трофеи нам? Оказалось, можно, но чуть позже: опечатанные трофеи вернут через неделю-другую после нашего возвращения в империю. Ждать мне столько не хотелось, поэтому я отказался от своей доли в пользу леди. Она явно на корвет глаз положила.

Дальше мы действительно летели четыре дня, пока не добрались до границы империи с Фронтиром. Я уже тут не раз летал и знал, что она активна, так что вышли мы за пределами действий глушилок гипера и за тридцать семь часов пересекли эту полосу безопасности, называемую границей. Крейсер мой как шел за нами, так и продолжал, маскировка была на столь высоком уровне, что станции слежения и диспетчерские модули его не видели, да и я был убежден, что не увидят, когда еще на станции изучил его ТТХ. Потом еще сутки полета, и вот она, планета Ферра-2. Снова я тут. В принципе, чего ожидать, раз Четвертый флот базируется там, соответственно, и патруль вернется на базу, то есть к Ферра-2.

Крейсер, когда мы вышли на окраине системы, по моему приказу остался там и отошел к выработанному астероидному полю, укрывшись с краю: там не летают, так что шансы быть обнаруженным мизерные. Управляющий искин крейсера обещал выполнить все мои приказы в точности, укрыться и ждать моего вызова. Демонстрировать корабль, по понятным причинам, я просто не мог. Тут еще другая проблема возникла – оборотные средства. Имея крейсер с таким грузом, я был очень даже обеспеченным гражданином империи, но вот так просто взять и из ниоткуда получить деньги теперь не могу, думаю, за мной скоро установят пристальное наблюдение. Не по конкретному подозрению, а просто на всякий случай, это вроде описано в инструкциях и базах знаний СБ.

Сразу после прибытия нас разделили, после повторного опроса – это был не допрос, – в имперской безопасности больше старались узнать, что я видел, показывали разных людей на экране служебного планшета. Действительно узнал одного, того парня, что проверял меня на профпригодность в силовых методах, и у которого я якобы украл вибронож. Так что уверенно указал на него, пояснив, где видел, и как мы встречались. Мои слова восприняли без оживления, как будто зная, что я так отвечу. Хотя, может, и знали, уверен, что и полковник его опознал, он вроде как раньше меня тут побывал. Вот от встреч с прессой я категорически отказался, более того, попросил эсбэшников поспособствовать в героизации полковника, пусть ему слава достается.

– Почему тебе это не интересно? – прямо спросил майор, старший следственной группы из пяти человек.

– Слава как монета из диких миров, имеет две оборотные стороны. На одной слава, на другой проблемы. Да и вам лучше, еще бы, такой пиар: полковник флота выбирается из рабства, по пути освобождает еще несколько рабов и бежит с Арены, захватив трофейный корвет. Можно фильм снять по реальным событиям. Расширить наши действия, бои с дроидами и пиратами, штабеля трупов пиратов и геройский полковник со стационарным излучателем на плече, который гордо смотрит вдаль – есть там еще живые пираты или уже перевелись?

Майор улыбнулся, ярко представив себе этот кадр, но быстро погасил улыбку и спокойно пояснил:

– О тебе уже знают, не конкретно о тебе, но как об участнике. Просочилась информация. Мы ведь не изолировали офицеров.

– Ну, тогда участник пожелал остаться неизвестным, – подумав, предложил я.

– В принципе, можно попробовать. Это уже наши проблемы. Подпиши протокол и свой отказ от участия в официальном представлении наместнику, ну и остальное, там все написано.

Бегло прочитав обе копии, убедился, что ничего хитрого там нет, и приложил большой палец к экрану – так я ставил свой виртуальный отпечаток. После этого меня отпустили, более того, даже выдали бесплатно разовый билет на орбитальный лифт, чтобы спустился на планету. Да уж, нищий миллионер. Нужно как-то заработать деньги, причем как можно быстрее. На челноке меня перевезли с военной базы на гражданский орбитальный терминал, с которого спускались орбитальные лифты, и высадили на летной палубе. Денег у меня не было, чтобы на такси добраться до лифтового холла, поэтому потопал пешком. В принципе не так и далеко, за сорок минут дошел, размышляя по пути. Меня занимал только один вопрос: где взять деньги. Идея у меня была, по дороге к лифтам обдумывал на ходу. Помните встречу с сотрудником СБ, что прибыл в Центр беженцев, чтобы специально пообщаться со мной? Выяснить уровень моих знаний относительно артефактов Древних. Вот как можно легально заработать, и ведь не подкопаешься. Нет, я думал в образе вируса просто взломать банковские системы, однако после недолгих размышлений отбросил эту идею – пока не время. Опыта нужно набраться в этом деле. А то я ведь не просто новичок – еще откровенный лох. Больше работал на шару, чем использовал профессиональные качества и опыт. Учиться и учиться, как завещал один земной революционер. На пиратах тренироваться буду, там ошибки не так критичны.

Остановившись в лифтовом холле, я задумался. Нужно связаться с представителями Центра, занимающегося исследованиями артефактов Древних в системе Ферра-2. Где они находятся, я не знал, но в том, что они есть – не Центр, а его филиал, – был уверен. Тот сотрудник СБ проговорился. Может, специально, а может, и нет. В общем, нужно действовать.

Осмотревшись, я стал прогуливаться, рассматривая прохожих или тех, кто шел к кассам, чтобы оплатить проезд на лифте, если уже виртуально не оплатили. Именно они меня интересовали. Двое, к которым я подошел, просто послали, но молодой паренек в комбезе техника купил билет, тем более от официальной цены скидка была в пятьдесят кредитов – десять процентов. Он особо не торопился, а билет был хоть и разовый, но на пять суток, так что мы прошли в местный ломбард. Я хотел сначала в ближайший магазин электроники, но парень, узнав, что мне нужно, лишь рассмеялся, сказав, что в этих магазинах товар втридорога толкают. Так что мы прогулялись до ломбарда, там я приобрел неплохой планшет четвертого поколения, свежий, и даже программы обновлены, тут же оплатил абонемент для связи на месяц вперед. С помощью планшета добрался до анонимного счета в банке. Там была мелочь, но зато на счет техник перевел остатки средств за билет, после чего мы у входа в ломбард попрощались, оба мы остались довольны сделкой. Парень направился по своим делам, а я на минутку зашел в ломбард, приобрел небольшую ношеную сумку. Штука нужная, пригодится. В нее я и убрал планшет, хотя на бедре было крепление для него.

Погулял по коридору целенаправленно – я по схеме шел к ближайшему приличному кафе, где можно нормально поесть. А то ведь в последний раз лишь завтракал на борту крейсера перед высадкой на флотской базе. Там уж я и попал в цепкие руки СБ. Кафе действительно оказалось вполне приличным, все чисто, готовили, насколько я понял, из натуральных продуктов. То-то такие цены! Однако ничего, даже остался доволен. Попивая травяной отвар – не чай, но нечто схожее, с привкусом мелиссы, – стал искать центр, что изучает артефакты Древних. Как и ожидалось, облом, организация секретная, в открытом доступе кроме их официального представительства на столичной планете ничего нет. В общем, найти не представляется возможным. Думаю, он в сети под каким-нибудь названием вроде «Курьерская служба “Эша”». Поди ее найди, на планете сотни тысяч организаций.

Забив просто от скуки в поисковой строке артефакты Древних, вышел на целую торговую сеть на Ферре-2. Оказалось, это абсолютно легальный и открытый бизнес, коллекционеры только тут и тусуются, часто проводятся аукционы. Вот он Клондайк. Для поисков центра на крайний случай у меня был припасен контакт того сотрудника СБ, через него можно было попробовать, однако, кажется, я нашел другой способ заработка. Осталось определить, как это сделать, выступить экспертом не получится, меня никто не знает и не может за меня поручиться в среде местных коллекционеров, а они не пустят в свой круг человека с улицы. Значит, остается приобретение рабочих артефактов и последующая перепродажа их уже в запущенном виде, что поднимает их цену во множество раз. На сколько, и сам не знаю, но выясню. Изучив, как идут продажи, вышел на пару местных торговцев, что в это время находились в сети. Пообщавшись с ними, узнал, что особых ограничений нет, хочешь, покупай, хочешь, продавай. Деньги на счету у меня были, но, как я уже говорил, крохи – все те средства, что имелись на банковском чипе, исчезли, когда меня захватили в гостиничном номере «Лаганы».

Одним словом, у меня было полторы тысячи кредитов, на них можно месяц прожить в столице Ферры-2, где-нибудь на окраине, а вот лоты на торговом форуме в Галанете Ферры-2 меньше десяти тысяч цену не имели. Правда, я быстро разобрался, что лоты под такими ценами – это те, где у артефактов определено значение, хотя бы примерно. В общем, оставаться в этот разделе я не стал, а зашел в «Разное». Тут тоже продавались артефакты или всякая дребедень, выдаваемая под них. В общем, разный хлам неизвестного значения. Вот тут можно поработать, выискивая крупицы золота в мусоре. Были лоты, где за тысячу кредитов продавали тонну неосмотренного и нерасфасованного товара. Нет, его, конечно же, сортировали, а все, что неинтересно, – в этот кубовый контейнер.

Первая интересная находка оказалась в сто десятом лоте из полуторамиллионного списка. Если уже на первой тысяче такая находка, то что будет дальше? Нет, все же хорошо быть экспертом такого уровня, единственным и неповторимым. Правда, найденный лот в продажу не пойдет, несмотря на мизерную цену в сто девяносто девять кредитов, – аккумулятор для боевых посохов спецназа Зтов мне самому пригодится. Он подходит для «Рега», тем более, как я вижу, находится в транспортной упаковке. А то мой «Рег» что-то часто заряжать приходится после тренировочных боев, и я грешу именно на встраиваемый аккумулятор: не держит он энергию, время, похоже, повлияло. Стоит его поменять, и вот случайно такая находка. Ха, причем отмеченная торговцем как неизвестный артефакт Древних! Да у него две трети лотов так отмечены – из почти восьмидесяти тысяч. Перекуп, наверное.

Забронировав этот лот, я продолжил листать список. Следующая находка – лот номер три тысячи шесть. Эта могла пойти на продажу, если работает, что-то я не заметил на ней консервационной пленки, и устройство, вполне возможно, было мертво. Это медаптечка для комбезов производства империи Зтов для использования на космических объектах или объектах с агрессивной средой. Скорее всего, она пустая, даже уверен, что пустая. Подумав – лот стоил тридцать семь кредитов, – все же не стал рисковать и продолжил листать. Буквально через четыре десятка лотов еще одна находка. Кстати, стоит отметить одну вещь: этот самый мусор, что продавался в разделе, был небольшого размера, не более кулака. Если крупнее, то в нормальный раздел к коллекционерам и, даже если отмечен как неизвестный артефакт Древних, стоит от десяти тысяч и более. Думаю, местная торговая мафия работает, больно уж странно все организовано.

Так вот, следующая находка – это анализатор запахов, и судя по консервационному покрытию на нем, вполне возможно, рабочий. Стоил анализатор сорок два кредита. Тоже поставил на него бронь и пошел дальше. За полчаса я нашел с два десятка знакомых мне артефактов, но только три были годны в дело, от остальных мало что осталось – судя по внешнему виду, постарались время и агрессивная среда.

Повторно заказав так понравившийся мне травяной настой, а к нему сдобную булочку, я продолжил осваивать лоты. Нашел чуть позже еще два, тоже поставил на них бронь. После этого оплатил все лоты и, несмотря на то что большая их часть принадлежала разным хозяевам, курьер этой торговой сети должен был доставить покупки по указанному мной адресу. Я и указал это кафе. К счастью, даже доставка заказа на орбитальный терминал была бесплатна. Я так понял, у курьера было что-то вроде проездного билета, чтобы пользоваться лифтом.

Курьера я ждал почти два часа, продолжая рассматривать лоты и работая с планшетом. Четыре отметил, но покупать их уже не было средств. Последний лот из оплаченных съел триста кредитов, но покупка того стоила. Это был стальной шар с мой кулак. В другой раздел, к большим ценам, он почему-то не ушел. Пофиг, что это свернутый в транспортное состояние дроид-уборщик, главное, я знал, как его запустить, а если он запустится, это деньги, и немалые.

У меня на счету оставалось пятьсот кредитов с мелочью в виде пары кредитов. Эту сумму я не тратил, так как выкладка в торговой сети раздела по артефактам Древних только одного лота стоила именно пятьсот кредитов, правда, лот мог висеть год, потом придется доплачивать за следующий год аналогичную сумму. Хозяева с торговой сети даже на этом делают деньги. Продам один лот, заимею средства, и там дальше следующие толкну. Я пробежался по разделу, где выставлены лоты за десять тысяч кредитов, но ничего рабочего не нашел, поэтому пребывал в сомнениях, какую цену назначать. Нашел с десяток шаров с оборудованием разного значения, и цена за них была приличной – от шестидесяти тысяч до двухсот. Но они отмечены как неизвестные, а тут рабочий. Хм, если в полмиллиона назначу цену, это будет нормально? Посмотрим.

Курьера я ждал не только по той причине, что он доставит заказы, а еще по одной. Лоты не выставлялись вот так на шару, все же торговый раздел был серьезным, мало ли подстава, поэтому товар должен был отправиться на склад хозяев торговой сети, и только потом лот появлялся в сети и его могли увидеть покупатели. Если они соглашались с ценой, то оплата шла на мой счет, а артефакт к ним. По требованию покупателей, хозяева сети даже могли провести экспертизу товара, но это за отдельную цену, и платит покупатель. Если у продавца есть сертификат исследования артефакта экспертом, это заметно поднимает стоимость лота.

Когда прибыл курьер, парень лет двадцати двух – двадцати трех, в обычной одежде, я изучил представленный товар и подтвердил, что все в полном комплекте, подписавшись в наряде по доставке.

– Вы торопитесь? – поинтересовался я у курьера.

– Время еще есть, – заинтересованно ответил он.

– Я вам заказал местный настой и булочку, попробуйте, а я пока подготовлю товар, хочу выложить его на вашем торговом сайте.

– В каком разделе? Нулевой, единица, двойка или тройка, где вы приобрели товар?

Чтобы увидеть два лучших раздела, мне банально не хватало денег – они появлялись только после платной авторизации. Именно на них крутятся серьезные клиенты, думаю, там бы я снял самые сливки, однако чего нет, того нет.

– Второй. Работающий артефакт.

Курьер округлил глаза и как-то неосознанно плюхнулся на стул. Как раз к этому моменту ему принесли мой заказ. Парень оказался головастым и вполне вменяемым, тем более знал, что хочет: за пять процентов от продажи лота он согласился мне помочь, так как знал внутреннюю кухню, и помог мне советами. Его немного расстроило, что я не авторизован, да и он был на нулях, потратился на днях, но и во втором разделе можно нехило продать товар. Жаль только, в этих разделах, за исключением закрытых, нет аукционов. Сколько указана цена, за столько и берут. В общем, узнав, что товар – это рабочий дроид, тот посоветовал ставить цену в два миллиона. Ценители найдутся и во втором разделе. Они туда часто заглядывают. Я согласился со всеми его советами, и мы ударили по рукам. Пока тот пил чай, с немалым удовольствием пробуя булочку, я вытянул из планшета шнур, взял один из лежавших на столе купленных мной артефактов древних – такую черную коробочку, и, сжав ее с двух сторон, переломил-открыл.

– Это что? – заинтересовался тот.

– Набор переходников-штекеров, – рассеянно ответил я, пробуя на штекер планшета переходники, пока не подошел подходящий.

Этот переходник я подсоединил к штекеру, подкатил к себе тяжелый шар дроида и, найдя закрытое заглушкой отверстие, открыл и вставил переходник-штекер. После этого открыл планшет и запустил программу. До прихода курьера я в основном и убивал время тем, что писал простенькую программу для запуска активации дроида. В основном через этот переходник будет подаваться энергия для дроида. Питание подходило для дроида. Сколько ему нужно, он возьмет. Как только заряда стало достаточно, дроид стал разворачиваться. Я снимал на планшет, продолжая подзаряжать дроид. Когда тот закончил проверку ходовой и всех систем, то замер в режиме ожидания на своих шести манипуляторах (две рабочие клешни для уборки мусора я не считаю, они не для передвижения, а для специализированных услуг).

Курьер за моими манипуляциями следил огромными глазами, не понимая и половины из того, что я делаю. Из его рта вывалился непрожеванный мякиш и шлепнулся на столешницу. Парень пребывал в такой прострации, что даже не заметил этого. Наконец он закашлялся – забыл дышать, – а отдышавшись, сделал глоток и восторженно спросил:

– Так ты спец?

– Не спец, но кое-что понимаю, – мотнул я головой.

Лот был уже составлен, нужные снимки подготовлены, и одним пакетом я отправил все необходимое, чтобы зарегистрировать лот под своим именем, и оплатил за лот пятьсот кредитов. Цену указал в два миллиона. Запись того, как дроид разворачивался из транспортного состояния и проводил проверку систем, тоже прикрепил. Через планшет отдав дроиду приказ снова свернуться в транспортное состояние, я поспешил отсоединить от него оборудование Содружества: у купленного бэушного планшета зарядка и так не на высоте была, а тут еще этот пылесос из него тянул. После этого все покупки убрал в свою сумку, кроме дроида – товар как-никак.

Курьер забросал меня вопросами, но быстро заметил, что я явно не собираюсь изливать перед ним душу, и сменил тему:

– Не думай, что наши быстро зарегистрируют лот. Час ждать придется, пока первое письмо в ответ не получишь. Сперва они выяснят, кто из курьеров ближе всего к тебе. Это я, у них метки на общей карте. Отправят меня забрать твой лот. Я проведу проверку, в принципе уже провел, после чего заберу товар. Причем товар должен быть комплектным. Это дроид, переходник и планшет с той самой программой запуска.

– Оп, а вот и ответ, – воскликнул я, когда планшет пискнул пришедшим сообщением. – Черт, лот выкуплен еще до того, как появился в сети… Точно, оплата на счету.

– Эсбэ, – понимающе кивнул паренек. – Сейчас сами сюда прибудут. Я с таким не сталкивался, год всего в компании работаю, но от других курьеров слыхал о подобном.

– А они что, вас контролируют? – без особого удивления поинтересовался я.

– Ходят слухи, что мы принадлежим им, правда, на собеседовании при поступлении на работу об этом не было сказано ни слова… А вот и они. Быстро!

Неспешно обернувшись, я заметил, как у входа в кафе остановилась неприметная, но явно бронированная платформа-фургон, и из нее выбрались двое молодых мужчин, у одного был стальной чемоданчик в правой руке. Оба предъявили удостоверения СБ, после чего произошла передача товара, так как оплата уже прошла. Я показал, как дроида разворачивать из транспортного состояния в рабочее, после чего отдал переходник, и саму программу сбросил на планшет одного из офицеров (свой я отдавать отказался). Прямо на месте те проверили, как дроид работает, только через свой планшет, убрали покупку в чемоданчик, после чего тот офицер, что был постарше, шуганул курьера за соседний столик и подсел ко мне.

– Господин Росс, вы ведь приобрели в третьем торговом разделе не только этого дроида, но и другие артефакты.

– Возможно, – пожал я плечами без особого интереса.

Средств мне хватало, и новые были не особо нужны, что явно заметил эсбэшник, поэтому продолжил более мягким тоном:

– Если они рабочие, мы можем приобрести их за солидную цену. Нас интересует все из артефактов Древних, что может работать. Не поскупимся.

– Я еще сам не проверял, поэтому не могу знать, что работает, а что нет.

– Мы подождем. Кстати, офицер Оран, что проверял вас в Центре беженцев, сообщает, что ранее вы показывали знания по артефактам весьма незначительные. Можете пояснить эту несостыковку?

– Без проблем. Мне показали каталог артефактов и спросили, какие из них я знаю. Что знал, указал. Последние лоты в том каталоге указаны не были, можете проверить.

– Уже проверяют… Действительно, не были. Никто не думал, что у вас такие разносторонние познания.

– Я просто нахватался немного, вот и пользуюсь этим.

– Хотелось бы снова предложить вам поработать в наших научно-исследовательских центрах.

– Вход копейка, а выход рубль? Нет уж, спасибо.

– Не совсем понял вашу фразу, однако наше предложение остается в силе. Советую серьезно над ним подумать и принять правильное решение… Так что насчет артефактов, что вы уже приобрели?

– Нужно проверить. Вы посидите пока тут.

Отойдя в сторону и закрыв своей спиной мои действия – от камеры снаружи тоже закрылся, – я все проверил, кроме аккумулятора, продавать его я все равно не собирался. Как ни странно, все было в рабочем состоянии. В основном это была мелочевка, продажей которой заниматься я не хотел, однако раз есть шанс сбросить, то почему бы нет? Вернувшись за столик, я в ряд расставил все предметы и, указывая пальцем, объяснил, что к чему. Ну, и цену назвал. Миллион за все. Почти сразу указанная сумма поступила на мой счет, после чего офицеры, забрав товар, покинули нас. Из пяти предметов, что я продал, только два смог запустить с помощью того же планшета и переходников, остальные являлись частями разного оборудования и без него не работали. Для количества брал.

– Ну, как все прошло? – поинтересовался курьер, как только сотрудники СБ вышли.

– В норме. Лови свой процент, – отправил я ему сто тысяч кредитов. Это за два миллиона, с которыми он мне помог, за последний миллион процента не будет, тут я сам работал, без подсказок. Тот радостно подтвердил получение, номер счета он заранее мне отправил, так что мы разошлись довольные друг другом. Оба направились к лифтовому холлу, только разными путями. Тот куда-то заскочил, явно потратить часть честно заработанного, а я, спустившись на планету, отправился к зданию корпорации «Нейросеть». Пора установить сеть с имплантами. Ну, и закупить пакет баз знаний для работы чиновником. Планы, все в планах. Дальше уже определимся на месте, что будем делать. Вернусь на борт крейсера и сначала на «Лагану». Перед полетом на Землю нужно должки отдать, особенно вивисекторам хозяина, ну и его самого навестить, как без этого.

Проходя в прохладный холл корпорации «Нейросеть», я дождался, когда девушка-менеджер поинтересуется причиной моего появления у них. Она сопроводила меня к старшему менеджеру – дорогими покупками занимался он, а универсальная сеть, тем более в комплекте с имплантами, это очень дорого.

Выйдя в жаркое, душное лето Ферры-2 из кондиционного воздуха здания корпорации «Нейросеть», я мельком обернулся, с некоторым шумом вздохнул и энергично двинул в сторону парковки, придерживая висевшую на боку сумку. Климат-контроль комбеза заработал, остужая начавшее потеть разгоряченное тело, так что через некоторое время я почувствовал вполне терпимый комфорт. Я все так же был в инженерном комбезе, с сумкой на боку, и уже без денег. В этой корпорации работают профи, умудрились меня на всю сумму растрясти, на счету осталось едва шестьдесят тысяч кредитов, на мелкие расходы. Приобрел я действительно отличную сеть, седьмого поколения – уже началась продажа восьмого, но на него денег не хватало, – причем она имела комплект имплантов поколения семь-плюс, что очень даже неплохо. Сеть универсальная, симбионт ее уже освоил и осмотрел. Не в том смысле, что съел, как это было с прошлыми сетями, а в том, что я дал ему доступ, и тот быстро ее просмотрел. Общий язык он знал, из моей памяти взял, так что изучив сеть от и до, сообщил, что обнаружил восемнадцать закладок, из них восемь тайных, программных. Я сам их убрал, мысленно войдя в управление, потом, повторно пробежавшись, симбионт больше не нашел средств доступа чужих к моей памяти или возможности моего захвата, вернее, захвата управления. Всё, нечем им меня перехватить, сеть теперь подчиняется только мне и симбионту. Я еще и сигналки поставил, чтобы в случае попытки взять мою сеть под контроль те срабатывали, предупреждая.

Всего я в «Нейросети» провел два дня. Установка, ну и сутки ушли на адаптацию в лечебной капсуле, так что после выхода успел осмотреть сеть и убрать закладки. И вот я удалялся от этого здания. В сумке небольшой кофр с пакетом универсальных баз знаний по направлению административной и чиновничьей деятельности, все пятого ранга. Сам комплект сети с имплантами был неплох, по сравнению с тем, что было ранее, конечно, не айс, но для маскировки вполне пойдет. Тем более все равно я их вскоре удалю, мне сети Древних как-то больше нравятся. Хотя с симбионтом это не критично, ему всё равно, что сеть Древних, что сеть Содружества. Причина у меня сменить сеть лишь одна: с сетью Содружества я не могу взаимодействовать с оборудованием Древних, а вот с сетью Зтов легко могу манипулировать и артефактами, и оборудованием Содружества. Да и сама установка мне требовалась лишь для галочки. Как ни странно, это так. Но в моем личном деле, хранящемся в имперской СБ, обязательно должна будет появиться новая запись с номером моей новой сети, и с последующим моим нахождением на территории империи не должно возникать проблем. Сети Древних, особенно высшего командования, могут легко менять внешние данные, то есть маскироваться под другие сети. В принципе и под сети Содружества тоже. Так что удалю эту, установлю новую Зтов и вобью в нее номер только что установленной нейросети. Вот, в принципе, такой хитро выделанный план. Ну а пока не установил сеть Древних, выучу закупленные базы знаний – штука нужная, пригодится в скором будущем.

Добравшись до парковки, по пешеходному переходу перешел на другую сторону улицы и вошел в Главный банк империи Антран. Хватит левыми счетами пользоваться, пора свой завести. С этим проблем не возникло, взяли образец ДНК и спокойно завели счет, который я приписал к своей новой сети, почта там уже была прописана – еще когда в здании корпорации находился, активировал ее. На этот счет перевел все шестьдесят две тысячи сто шесть кредитов, что у меня были на номерном счету. Менеджер предлагал несколько услуг, одна из них – запрет на удаленное управление счетами. То есть если мне приставят дуло пистолета к виску, то я смогу перевести только один кредит. Такой способ ко мне уже применяли. Когда на станции у хозяина был, пришлось им сознаться, что просто не заводил лицевых счетов на себя, тем более сети не было, так что оставил бандитов с носом. Функция удобная, даже вполне, но я не стал ее использовать, банально не посчитав нужной.

Покинув банк, я выбрал недорогую гостиницу. Пришлось покинуть центр столицы, тут недорогих просто не было. Снял на сутки с перечнем услуг. Первым делом отправил свой комбез в химчистку. Все никак руки до него не доходили. Комбез мне ведь отдали не новым, донашивал за кем-то, так что пусть отмоют. Да и так прибарахлился в местном магазинчике, в основном прикупил запас средств личной гигиены. Убрал все в баул. Комбез у меня был не комплектный, без аптечки, не все аккумуляторы в поясе. Их я тоже приобрел и вставил в специальные розетки на поясе, пока тот заряжался, поэтому, когда комбез принесли из чистки, надел и запустил все функции. Вот теперь тот был полностью работоспособен.

Ночью, прежде чем лечь спать, поставил на изучение первую базу из комплекта по чиновничьему делу. К моему удивлению, база пятого уровня выучилась за четыре часа. Вот это скорости, молодец симбионт! Поставив на изучение следующую, закачал ее в память нейросети, сдал номер и направился к холлу орбитальных лифтов. Хорошо тут, но у меня дела. А уж долгов сколько на территории Фронтира, и ведь все отдать нужно, душа требует.

Поднявшись на орбиту, я направился в сторону летных палуб. Там рядом были торговые ряды стоянок продаваемых судов. Пока поднимался и было время, искал что-нибудь подходящее и малогабаритное в Галанете через нейросеть. Из всех предложений меня заинтересовали разведывательные двухместные машинки-шаттлы, крохотные, размером с «жигуль-семерку». Те даже в шлюзовой крейсера могут поместиться, если вертикально поставить. А так и на броне может путешествовать, по габаритам в пространственный пузырь входит. В основном на продажу был выставлен хлам третьего поколения, но было кое-что и четвертого. Отметив несколько позиций, я направился их смотреть. Там первый же торговец, видя, что мне три выставленных им образца шаттла не нравятся – у них был снят блок маскировки, – вдруг спросил:

– Вы не желаете приобрести нулевый разведывательный шаттл пятого поколения со всем наличным оборудованием? Шаттл все еще в консервационной пленке.

– Сколько? – приподнял я правую бровь.

– Семьдесят… Пятьдесят пять тысяч кредитов, – поправился тот, заметив мое недовольное лицо. – Только для вас.

Мы прошли в отдельный бокс, где действительно обнаружился новенький шаттл в консервационной пленке. Видимо, он был выкуплен со складов длительного хранения после конверсии. Сейчас, конечно, гражданские используют уже восьмое поколение, тогда как военные одиннадцатое, однако разведывательное оборудование и другое, что попадает в специальные списки, купить очень сложно, можно найти только четвертое или третье поколение. Пятое не под запретом, просто его не найти. Этим торговцы и пользуются, продавая, как мне сейчас, их из-под полы, с наценкой. Шаттл такой стоит тысяч тридцать, тем более уцененный, а мне чуть ли не вдвое дороже продали. Однако сам аппарат очень даже неплох, так что мы составили договор купли-продажи, и я перевел деньги торговцу, практически обнулив свой счет. Тот с помощью погрузчика переместил шаттл ко входу в ангар, и я спокойно провел расконсервацию, вбив в комп данные, что я и есть хозяин. К счастью, регистрировать шаттл в местном филиале гражданского флота не требовалось, они шли как личные машины, вроде глайдеров и флаеров. Для подтверждения личной собственности хватит копии договора купли-продажи. Что мне в этих машинках нравилось – их не только можно использовать для подъема на орбиту или при маневрировании в космосе, но и на поверхности. Этот шаттл легко заменит тот же глайдер, а по летным характеристикам так еще должен и превзойти его.

Маскировочное оборудование было в наличии, так что, забросив сумку в крохотный багажный отсек за спинками кресел и устроившись на месте пилота, я поднял шаттл над полом и полетел в сторону летной палубы, используя суденышко как пассажирскую платформу. Там, спокойно пролетев полкилометра по коридорам, вылетел наружу с летной палубы и связался с диспетчером, который сам вышел на меня, чтобы обругать. Я получил маршрутный лист и полетел в сторону астероидного поля. На подлете связался с крейсером, тот сразу же ответил. Использовать оборудование маскировки шаттла я не стал, против военных это не поможет, они его все равно будут видеть, поэтому меня прикрыл своим маскировочным полем крейсер. Пока летел к нему, со скуки вошел в комп и убрал все закладки, их тут хватало. Шаттл я загнал в шлюзовую. Тот уместился вертикально. Правда, когда давление в шлюзовой нормализировалось, пришлось приложить усилия, чтобы выбраться наружу и, прихватив сумку, спуститься на ребристую палубу шлюза. Пройдя стандартную очистку, то есть дезинфекцию, я дождался, когда внутренняя створка отойдет в сторону, и прошел на борт корабля.

– М-да, малость перегрузил, – пробормотал я, осматриваясь.

В некоторых местах коридора приходилось прижиматься к стене, чтобы протиснуться мимо штабеля кофров, или перешагивать через баулы, однако рубка, моя каюта и кают-компания были свободными. По пути к ним я закинул сумку в шкаф каюты и больше уже не покидал рубку, пока крейсер, разогнавшись, не ушел в гипер. Причем выйти должны были за границей. Оказалось, глушилки гипера на границе на оборудование моего крейсера не действовали. Полезная опция. Путь мой лежал на «Лагану». Именно там я могу найти ответ, кто меня похитил, прибив медика, желавшего меня продать. То есть потяну за ниточку, пока не найду хозяина, а то не знаю, кто он и где находится его станция. Ох, как я желаю с его учеными-вивисекторами пообщаться! Тут только одно тревожило, хозяин был фигурой значимой и вполне мог оказаться на территории Арены в качестве вип-клиента во время подрыва станции. Вот этого не хотелось бы, сам желаю ему конечности вырвать, тем более комплект имплантов у меня был подобран с умом, имплант силы также имелся, хватит его мощности, чтобы выдрать конечности из суставов. Если не получится, в киборга перейду и вырву, там вообще сил немерено, грузовой ховер подниму.

После того как крейсер ушел в прыжок, я прошел в каюту, разделся и принял душ. Корабль пока будет мне временным домом, поэтому займемся саморазвитием и учебой. Кстати, для прыжка находиться в рубке мне не обязательно, думаю, это просто привычка. Может, со временем удастся от нее избавиться.

Так и летел. Базы проглатывались мгновенно, и до выхода для промежуточного прыжка я вполне качественно усвоил материал всего комплекта. Тренировки тоже не бросал, особенно в смене ипостаси, да даже на борту патрульного крейсера их проводил, в шкаф забирался и там делал, а то в каюте замаскированная камера наблюдения оказалась.

Все же крейсер был просто отличным, скорость передвижения не сравнить с теми лоханками, что тут летали. На грузопассажирском судне я летел до «Лаганы» больше двух недель, а тут шесть дней. Можно одним прыжком, дальность полета у крейсера – семь дней, однако я сделал промежуточный прыжок сразу за границей. И только после следующего я вышел на окраине системы. Лететь к станции трубя о себе я не собирался. Укрыв корабль на границе систем, пересел на шаттл и полетел к станции в режиме маскировки. Техник на одной из летных палуб очень сильно удивился, его никто не предупредил о том, что кто-нибудь сядет на одно из мест парковки. Но ничего, подошел, узнал, что буду тут стоять пятнадцать минут, а до получаса стоянка бесплатно, развернулся и ушел. Я же покинул шаттл. Уходить вглубь станции мне не требовалось. Подошел к информационному экрану, что висел на стене у входа внутрь станции и, незаметно превратив палец в вирус, быстро взломал станционные искины и просмотрел данные трехмесячной давности. После этого вернулся в шаттл и полетел обратно.

Я хорошо помнил дату своего похищения, так что просмотрел архив диспетчеров, кто покидал борт станции в это время и в последующие трое суток. Было двадцать шесть кораблей, однако что за судно меня перевозило, я помнил. Кораблей такой модели было два. Я просмотрел запись, как обе команды сходят на борт станции для отдыха, и сразу же узнал того, кто мне нужен. С тех пор этот капитан на «Лагане» не был, однако уже то, что я знал, кого искать, заметно облегчало дело. Вот только где его искать? Я лишь вычислил, кто меня похитил, но не то, где он сейчас. С учетом того что за последние двенадцать лет этот капитан был на «Лагане» всего четыре раза, ожидать его тут не следовало, хотя метку для местных искинов я оставил – на всякий случай. Думаю полетать по разным станциям. Где-нибудь, но я встану на след этого вольного торговца Грегори Адамса, капитана «Арктики» – грузопассажирского судна четвертого поколения модели «Ласс». Этот козел еще и землянином оказался. Ничего, все равно наши пути-дороги пересекутся.

Вернувшись на борт крейсера, я почти сразу разогнался и прыгнул к самой большой на Фронтире торговой станции. Если где и удастся получить хоть какие-то сведения об Адамсе, то только там, где все вольные торговцы пасутся, раз в год точно бывают. Среди неприятных сведений, полученных мной на «Лагане», было то, что Фронтир бурлил, причем по моей вине. Множество глав разных кланов со своими приближенными, семьями и челядью на момент боев находились на территории Арены, теперь обезглавленные кланы бурлили, на вершину рвались новые главари, так что Фронтир стал очень опасным местом, причем на ближайшие полгода. Борьба шла не только за освободившееся место, но и за территории – обострились территориальные претензии к соседям.

Однако меня это пока не особо касалось, благодаря маскировке крейсера я добрался до «Торжка» – так странно называлась эта гигантская станция, находившаяся в одноименной системе. Помимо нее в системе было еще четыре. Судя по названию главной, здесь явно приложил руку землянин, причем русский. Не думаю, что ошибся.

Действовал по прибытии так же: укрыл крейсер в астероидном поле, которое было в соседней системе. Там возились «землеройки», но я укрыл корабль подальше от них. Ну, и на шаттле отправился к самому крупному торговому объединению на Фронтире. Почти двенадцать часов летел, суденышко, конечно, отличное, но никак не скоростное. По прибытии помчался на летную палубу, но остановился лишь у местного сборщика налогов. Оплатил пребывание на станции – налог разовый и имеет фиксированный размер. При этом не покидал шаттла, лишь колпак поднял. Получив разрешение на пребывание на территории «Торжка», я закрыл колпак и полетел по транспортному коридору в сторону гостиницы, где у меня была бронь на номер – пока летел к станции, как только вошел в зону устойчивой связи, со скуки полазил в местной сети, вот и забронировал номер. «Торжок» – это не «Лагана», так быстро я тут не развернусь со своим отсутствующим опытом, поэтому мне нужно место, где можно спокойно работать, и номер для этого вполне подходил.

При гостинице была своя парковка – одна из причин, почему я выбрал именно эту гостиницу, причем для клиентов бесплатно, и, несмотря на завышенную цену номера, сам номер и место на парковке охранялись. Естественно, бронь была не только на номер. Так вот, добравшись до гостиницы, я оставил шаттл на парковке и, прихватив сумку с личными вещами, прошел к администратору, там зарегистрировался, оплатив два дня, после чего прошел в свой номер. Торговцы они и есть торговцы, на половине станций Фронтира действует только наличность или банковские чипы, переводят с них друг другу, а тут я спокойно пользовался недавно открытым счетом в главном банке Антрана. Более того, тут даже его филиал был.

В номере я сразу направился в душ. Вроде комбез и поддерживает чистоту тела, но после двенадцати часов фактически в одной позе… Я лучше приму душ. Чуть позже, устроившись на кровати, я стал изучать местную сеть, в основном торговые позиции. Нашел и рабский рынок. Он тут совершенно спокойно действовал. Однако «Торжок» – зона свободной торговли, и одно из внутренних правил станции – никакой работорговли на территории, так что рынок рабов был на одной из четырех средних станций в системе. Немного покопавшись в сети, я решил заняться делом, тем более обсохнуть успел. Подойдя к небольшому экрану, что висел на стене и использовался для заказа товаров или вызова прислуги, превратил палец в вирус и коснулся экрана. Через четыре секунды «Торжок» был под моим полным контролем, это в обычном времени, а в виртуале мне пришлось изрядно повоевать с искинами, еле справился. Особенно с теми, что «био», их тут было большинство.

Так как искины были теперь под моим контролем, я вернулся к кровати, лег на нее, закинул руки за голову, сложив ладони под затылок, прикрыл глаза и стал мысленно копаться в файлах «Торжка». Причем у всех станций была общая сеть, что мне облегчало поиски. Отправив запрос по поводу судна «Арктика», я с радостным изумлением понял, что повезло. Оно уже две недели стояло пристыкованное к одной из средних станций под названием «Нивея». Команда отдыхала, тратя заработанное. На ловца и зверь бежит. Я-то думал, проведу проверку, соберу сведения о судне, о команде и о капитане, а потом займусь артефактами, тут на этом можно серьезно подняться, особенно с моим уровнем знаний, но нет, сразу нарвался на тех, кого искал, а это не могло не радовать.

Быстро собравшись, застегнул комбез и поспешно покинул номер. Я собирался вернуться, так что сумку с вещами оставил. Запрыгнув на свое место в шаттле, дождался, когда закроется прозрачный колпак – крышка у шаттла, она же колпак для входа в судно, была прозрачной. Вполне удобно, тем более колпак был из бронированного стекла. Его и стеклом-то не назовешь, столько намешано. Шаттл с положенной скоростью добрался до ближайшей летной палубы, у меня под левой рукой был планшет, на нем работал навигатор, показывая кратчайший путь. Скорость старался не превышать – одно из правил станции. Штрафы тут драконовские. Мог, используя подчиненные мне искины, летать как хочу, тревога не поднимется, однако свидетелей полно, привлеку к себе внимание, а это лишнее. Вылетев наружу, получил от диспетчера маршрут до «Нивеи». На подлете наконец догадался посмотреть, где капитан, и матюгнулся: тот уже неделю как был на «Торжке». Вот оно как, от радости мозги переклинило, и я почему-то решил, что где команда, там и он. Ладно, позже им займусь, команда у меня в планах на уничтожение. Через искинов отдал приказ на запрет «Арктике» покидать систему, да еще метку на судно повесил. Я долетел до «Нивеи» и в этот раз оставил шаттл на парковке.

Взломать искины этой станции труда не составило. Взяв их под контроль, я определил, где находится команда, и, найдя мертвую зону, где камеры меня не видят, с помощью спецключа открыл люк – ключ теперь всегда при мне, в кармане на рукаве находится – и перешел в технические коммуникации. По ним добрался до ближайшего бара, именно тут квасит второй день большая часть команды, из прошлого заведения их уже выгнали, а остальные разбрелись кто куда. Потом поодиночке буду их отлавливать.

Сняв всю одежду, я сложил ее аккуратной стопкой и рядом поставил ботинки. После этого перешел в режим киборга, и мое тело стало стремительно меняться, покрываясь черным хитином. Помните фильм «Чужой»? Там туповатый космический монстр харчил космолетчиков в четырех сериях. Так вот теперь в шахте, пригнувшись, стояла полная его копия. Размер тоже совпадал. Только металла у меня столько не было, пришлось внутри полость сделать, тем размеры и увеличил.

Время стремительно утекало, поэтому убедившись, что монстр – точная копия, я массой тела вырвал люк в шахту и рванул в сторону бара, игнорируя прохожих и свидетелей. Еще про одну особенность в облике монстра стоило бы упомянуть – это ошейник раба на шее. Кадры атаки и последствий увидят многие, мне нужно, чтобы следствие пошло по ложному пути: чудище кто-то натравил, и именно на команду «Арктики».

Головой пробив бронированное витражное стекло, я ввалился в бар в россыпи крупных осколков и тут, будто аплодируя, ударил в ладоши, только от этого хлопка сидевший за столиком пьяный боец в десантном комбезе лишился головы – лопнула, как перезрелый арбуз. Потом я рванул дальше. Одной рукой ухватил еще одного десантника за ноги и стал бить им остальных. Язык и хвост, что также разили команду «Арктики», работали не останавливаясь. Несколько раз я разрывал тела над головой.

Большая часть посетителей за те пятнадцать секунд, что длилось нападение, успели свалить. К сожалению, среди них было и трое из тридцати двух членов команды «Арктики». Другие остались здесь – и умрут жуткой смертью, гарантия. Однако шестеро посетителей азартно палили по мне. И попадали – игольники, пара бластеров и даже один пороховой пистолет, что грохотал громче всех. От бластеров оставались жуткие дыры, но они зарастали, так повредить мне было невозможно, так что стрелков я воспринимал как досадную помеху, не более, однако не трогал. Лишь шугнул пару раз.

Как только последний из команды «Арктики» перешел в разряд изувеченных трупов, я метнулся наружу и успел до прибытия боевой группы. Прихватив вещи, побежал по шахте дальше. Оказалось, бежать в облике Чужого в таком полусогнутом виде получается куда быстрее, чем в человеческим. Тяжесть смещается назад. Да и чем дольше бежал в таком образе, тем привычней мне становилось. Вернувшись в тело человека, я переоделся и пошел к холлу шлюзовой, где была пристыкована «Арктика». Уцелевшие собирались там.

Когда те убедились, что все на месте, кроме капитана – тот получил сообщение и на челноке летел к «Нивее», – я ударом лапы выбил крепление решетки на потолке и буквально свалился на группу взволнованных и испуганных мужчин и женщин. Четыре секунды – по стенам ползут кровавые разводы, все забрызгано и ни одного живого. Быстро поднявшись по стене, я нырнул обратно в люк. Все это видели местные с помощью камер. Я стал удаляться, не забыв прихватить одежду. Найдя подходящее место без камер, перешел в главную ипостась – человека, оделся и, покинув это не просматриваемое место, направился на летную палубу, где оставался шаттл. Капитана можно было не ждать. Получив сообщение, что вся его команда перебита неизвестным существом, тот с той же скоростью рванул обратно на «Торжок». В том, что это месть, не сомневались ни он, ни местная служба безопасности. Погибла только команда «Арктики», и в живых оставался один капитан.

Ох, как он орал на местных, брызгая слюнями! Перетрусил этот хваленый покоритель космоса, обделывая жидким свой комбез, и требовал защиты. Местные спецы пытались узнать у него, кому тот насолил, но добиться ничего не смогли, паника у того быстро переросла в истерику, он перестал соображать. А уж когда я отправил ему записи бойни в баре и в холле шлюзовой, тот побледнел и грохнулся в обморок. Хорошо, челнок на автопилоте шел, иначе врезался бы во что-нибудь. А этот гаденыш мне живой нужен, я должен знать, куда тот меня перевез и кому продал, что это за хозяин. В принципе, даже если не получится, остается еще сама «Арктика», взломаю искины и выясню. Так даже проще, но до капитана все равно сначала доберусь, пока ему охрану серьезную не обеспечили.

Спокойно добравшись до шаттла на попутной платформе, чтобы не тратить время, вылетел обратно на «Торжок». К этому моменту Адамса уже приняли на летной палубе и направили в главный офис СБ «Торжка». Однако я спокойно вернулся на борт главной станции и долетел до своего номера. Убедившись, что никого тут нет и новых жучков, кроме наличных, не поставили – две камеры и два жучка показывали то, что я хотел, а не действительность, – тут разделся и, превратившись в вирус, через воздуховод быстро помчался в сторону главного офиса СБ. Я уже четыре минуты нахожусь в ипостасях, шесть минут осталось, надо поторопиться. Адамса уже провели через медбокс, обколов стимуляторами – времени укладывать его в капсулу не было – и начали допрашивать. В помещении было трое: два следователя и сам подозреваемый. Именно так. Его уже пытались расколоть, как он смог заказать свою команду. Видимо, Адамс имел ту еще репутацию, если его вот так с ходу начали подозревать.

Проникнув в закрытое помещение, я превратился в киборга и вырубил обоих следователей. С учетом того что я двигался с такой скоростью, что обычный глаз за мной уследить не мог, шансов у них не было. Снова став человеком, я только повел обнаженными плечами и подошел к столу, за которым сидел разом поседевший Адамс. Наклонившись слегка к нему, я спросил:

– Узнал меня?

– Узнал, ваше величество, – с ужасом прошлепал губами тот, да еще столько раболепия в голос добавил, аж противно.

– Вот скотина, как раб, так ошейником бить, а как местами поменялись, так «ваше величество»… Не надейся, камеры под потолком не действуют, на помощь никто не придет, на картинках идет допрос, и никто ничего не подозревает. Со звуком то же самое. Теперь, урод, кому ты меня продал?

– Хозяину. Станция «Шарон», – сразу ответил тот.

– Имя хозяина?

– Никто не знает. Хозяин и хозяин. Глава пиратского клана «Рабан».

Быстро просмотрев списки станций на Фронтире, я только выругался. Мог и раньше его найти. Действительно, владелец «Шарона» был обозначен как «Хозяин». Уже семьдесят лет станция вместе с кланом принадлежат ему. Серьезный противник. Посмотрев на Адамса, я сказал:

– Ну что, червяк, пора тебе за своей командой. Я уничтожил ее, я же уничтожу и тебя. Око за око, бывший гражданин Голландии планеты Земля.

Тот с еще большим ужасом стал наблюдать, как мое тело превращается в того монстра, который разорвал всю его команду. Не узнать он не мог, ведь попал в Содружество после того, как фильм вышел на экраны.

Когда штурмовая группа смогла взломать бронированную дверь, внутри они обнаружили лишь двух следователей, что уже приходили в себя, да куски мяса, разбросанные по полу, а на стене, забрызганной мелкими каплями крови, было написано на общем: «Месть». Кто это сделал, было ясно по следам: подобные на «Нивее» уже встречались, а как монстр проник в строго охраняемое помещение и ушел, было не понятно. Единственный выход с трудом взломали, но в помещении уже никого не было.

Добравшись до своего номера, я снова стал человеком, кровь на мне не держалась при сменах ипостаси, но душ все же принял. После этого надел комбез и решил было сдать номер, чтобы покинуть станцию, как узнал – искины сообщили, – что СБ полностью блокировало «Торжок». Никто его не мог покинуть, да и попасть внутрь до окончания карантина тоже нереально. Причем для меня не проблема покинуть станцию: добраться на шаттле до резервной шлюзовой, по размеру шаттл внутрь войдет, и дальше до крейсера, а потом полет к «Шарону». Однако я на станции зарегистрировался под своим именем, и мою пропажу обнаружат. Подозрения точно будут, что мне не нужно. Тут шпион на шпионе и шпионом погоняет. Информация в Антран по-любому уйдет, значит, придется задержаться на станции и спокойно пройти проверку. Думаю, карантин на неделю, не более, торговцы безопасникам не дадут ломать бизнес. Так что неделя – это максимальный срок, ну и кто себя выдаст, тот и хозяин того монстра.

Пройдя к администратору, я продлил номер еще на две недели и сообщил ему, что мое судно из-за карантина не может улететь, так что придется задержаться. То, что карантин действует, было видно, номера быстро раскупали, никто из-за того, что они случайно оказались в это время на станции, спать в коридорах не хотел. Посмотрев на суету в коридорах, я вернулся в номер и, зайдя на торговую сеть – тут все работало и действовало как обычно, – стал искать раздел с артефактами. К счастью, как и на Ферре-2, тут также был отдельный раздел, посвященный этому направлению. Более того, я могу с уверенностью сказать, что он оказался куда обширнее, чем в сети имперской приграничной планеты. Раз этак в шесть.

Дальше я серьезно занялся приобретением лотов. Начал с мелочевки, так как счет у меня практически пустой был – тысяч пять. Брал то оборудование, которое, по моим прикидкам, можно было оживить. Весь карантин я только и занимался что покупками с последующей перепродажей. Как я и думал, карантин сняли быстро, даже быстрее, чем я предполагал – за пять дней. За это время на моем счету появилось триста семьдесят шесть миллионов кредитов. В последние дни я перешел на медкапсулы Древних, их на торгах в транспортном положении много выставлялось, а работающая капсула Древних – это все же вещь. За одну капсулу я просил сорок миллионов, причем картриджи для них я покупал тут же, а питание подсоединял от той же бортовой сети. Так что сумму набрал достаточно быстро. Про себя не забыл, купил два черных удлиненных ящика-контейнера. Судя по следам на них, даже резаком пытались вскрыть, однако не получилось, сверхпрочный материал не поддавался, а страх испортить груз внутри не позволял использовать более серьезные средства. Оба контейнера продавались всего по пятьдесят тысяч каждый, местные не знали, что это такое. А вот я знал. Внутри находились штурмовые дроиды-дроны империи Зтов «Богомол» последних модификаций. Они годились для использования как в космосе, в безвоздушном пространстве, так и на планетах, даже под водой – универсальные машинки. Внешне полные копии богомолов, даже цвет зеленый. Основная специфика – бой на саблях, фактически дроиды-фехтовальщики, но и другое оружие у них было: плазменная пушка на верху корпуса, да и встроенный силовой щит имелся. Правда, с учетом того что «Богомолы» без проблем вскроют любую броню саблями, пушка очень редко применялась. Да и скорость передвижения у них была опупенная.

Контейнеры я не трогал, оставил на хранение на платном складе гостиницы. Если что, доставить их до крейсера смогу, на шаттле предусмотрены держатели, должны подойти. Беспокоила только одна проблема: дроиды моей нейросети не подчинятся. Подумав, решил воспользоваться возможностями вируса: запустить активацию дроидов, ну и взломать их коды, чтобы приписать к своей нейросети. Должно получиться. А база знаний по управлению подобными боевыми машинами у меня была даже до пятого ранга выучена, так что в них я спец, именно поэтому транспортный контейнер так легко и опознал. Да и продавали их вместе, одним лотом, вот и взял. Лот стоил сто тысяч. Даже не думал, оплатил, и мне доставили заказ.

Естественно, скоро меня вычислили, хотя я и шифровался. СБ быстро узнало, что на «Торжке» находится спец по артефактам Древних, и дальше параллельно с поисками монстра и его хозяина искали меня. Еще до прекращения карантина нашли. Однако зря, даже читать контракт я отказался, честно сказал, что задержался на станции случайно и экспертом становиться не хочу. Что надо, я взял, остальное мне не интересно. В общем, поблагодарил представителя местных хозяев за возможность пополнить свой счет и указал на дверь. Немного грубо получилось, но тот только кивнул и покинул номер. Вот и все, больше кавалерийских наскоков не было. Да и этот посланник действовал слишком нагло и напористо, почему и получил отлуп на словах.

После окончания карантина распродал те лоты, которые уже успел купить, после активации они становились на порядок дороже. Пополнил свой счет еще на семь миллионов – это как раз за распродажу, передал курьерам товар и, сдав номер, направился к шаттлу. Он был в порядке, да и я за ним приглядывал, искины станции не дремали. Контейнеры с дроидами хорошо встали на держатели, и я полетел в сторону одной из летных палуб.

Отпускать меня просто так, естественно, никто не хотел, однако у местных была одна проблема: искины принадлежали мне и, конечно же, предупредили о попытке силового захвата. Так что в группу захвата влетела неуправляемая средняя грузовая платформа, размазав бойцов по стене, а я, облетев этот район стороной, добрался до летной палубы и вывалился наружу, спокойно направляясь в сторону своего крейсера. С дополнительным грузом добираться дольше часа на два. Получается четырнадцать часов полета. Ничего, потерпим. Однако и тут меня просто так отпускать не хотели. Не сразу, но я обнаружил, что за мной идут два тяжелых истребителя. С учетом того что их захваты спокойно выдержат шаттл, чтобы утащить его куда угодно, работать будут, скорее всего, тихо, без свидетелей.

Система была перекрыта минными полями и разными артиллерийскими модулями и боевыми платформами, их контролировали искины «Торжка». Когда я вышел за эту зону, одна из артиллерийских платформ вдруг послала истребителям запрос «свой – чужой», которого у них внезапно не стало – пропал. Те в панике пытались уйти, отстреливая ложные цели, но было поздно: короткая артиллерийская дуэль, и от обоих истребителей остались лишь обломки. Правда, те зубры тоже были кусачими, артиллерийская платформа была уничтожена.

Больше мне никто не мешал, так что за шесть часов дошел до крейсера. Тот меня на полпути перехватил на дистанционное управление, там я уже перешел на его борт и после недолгого, можно сказать, короткого разгона мы ушли в гипер. Лететь до нужной станции далеко, почти восемь дней на моем «Але», так что подождем.

Как только мы оказались в гиперпространстве, я покинул рубку и, пообедав – на станции не успел этого сделать, – прошел в шлюзовую. Шаттл стоял тут, все так же вертикально, контейнеры были сложены техническим корабельным дроидом отдельно. По внутрикорабельному времени, по которому я жил, сейчас был полдень. Как проснулся на станции, распродал лоты, так и вылетел, поэтому теперь, решив, что силы есть и время тоже, занялся кофрами. Активировал открытие и запустил мини-реакторы дроидов. Когда им в управляющие искины стала поступать энергия, но еще до того, как те проверили все системы, я превратился в вирус и изучил их. Заодно и прописал себя как владельца. Вернувшись в свою ипостась, оделся – комбез упал на пол к ботинкам, когда я превратился в электронный вихрь – и стал дожидаться окончания активации дроидов. Те встали на нижние опоры и провели всю положенную диагностику оборудования. Я помогал, в кофрах были масленки и другие смазочные материалы. Все проделал, всю техническую помощь оказал. Так что оба дроида подтвердили стопроцентную готовность. Отдав приказ на свою охрану и охрану корабля, я направился к себе. Пока активировал дроидов, наступило время ужина. Хм, все же хорошо, что с активацией симбионта жор пропал, теперь я питался в обычном своем режиме – три раза в день, завтрак, обед и ужин.

На «Торжке» я приобрел порядка сотни разных баз знаний, причем вполне свежих, старше двух лет ни одной не было. Выбирал редкие специализированные базы, которые в империи никак не купишь: для контрразведки, для спецопераций, служебные для СБ, разные производственные и остальное. Закрывал пробелы в знаниях, а они у меня были. За восемь дней я выучил тридцать шесть баз пятого ранга, двенадцать шестого и две седьмого. Проверял себя на возможности и на тяжесть постоянного обучения. Вообще усталости не заметил, учил и учил, симбионт помогал упорядочить знания в голове, чтобы ничего не потерялось, бывает такое без практики по выученным знаниям, но с симбионтом этого можно не ждать. Всё знаю и всё помню. Кстати, перед отлетом я все же не сдержал любопытства и смог узнать, кто назвал станцию так странно, но с другой стороны точно – «Торжок». Оказалось, не землянин, а какой-то выходец из рабовладельческой империи. Он был против рабства, и его свои же поперли. Вот и обосновался в этих местах лет триста назад, развернув станцию. Это уже после его потомки просто большую станцию превратили в гигантскую. А откуда название пошло, никто не знает: «Торжок», и все тут. Местные вообще считали, что это сорт пирожных, который считается фирменным блюдом в кафе на станции.

Действовал я по старой схеме: оставил крейсер на границе систем и стал думать, как попасть на борт станции. В принципе, выбор был не такой и сложный. На шаттле, даже с маскировкой, через минные поля я не пройду, так что тут только один выход – в ипостаси вируса. Оборудование связи на борту «Ала» крепкое, вроде должно выдержать меня, отправляя на станцию на оборудование связи. Однако гробить связь крейсера не пришлось – уверен, что сожгу, когда отправлюсь по лучу на станцию, – нашелся другой выход. Как раз из гипера вышло два судна, переделанных под пиратские рейдеры, вышли они далеко от минных полей и неторопливо направились к ним. Быстро добежав до шаттла, я выкинул из него все, что можно, и, поместив одного дроида в соседнее кресло, а второго в багажный отсек – там ему пришлось сложиться, – покинул крейсер, который теперь страховал меня со стороны, и полетел навстречу пиратам. Хорошо, что дроиды небольшие, даже меньше меня, уместились. На полпути отключил маскировку и, как будто только сейчас заметив их, стал убегать под улюлюканье пилотов. Догнали меня быстро, провели выстрел поперек курса, и пришлось лечь в дрейф. Все это под мат диспетчера со станции – я мог бы быть его трофеем, а тут двум остолопам повезло. Это не мои слова, он так о капитанах рейдеров говорил. Горе диспетчера было настолько велико, что он стенал до тех пор, пока в эфире отчетливо не прозвучала затрещина, отвешенная старшим диспетчером. Раздались одобрительные выкрики команд рейдеров.

Я позволил захватить себя транспортным лучом. Меня дотащили до трюма корабля. Я дождался, когда в нем появится давление, и, покинув шаттл, прошел к коммуникатору на переборке еще до того, как открылась створка шлюзовой, выпуская пиратов. Их было пятеро, и только у двоих имелись вполне приличные боевые скафы. Однако поздно, через коммуникатор я взял управление судном на себя, и две турели в трюме разнесли пиратов на куски. Это же происходило и по всему судну. Живых не осталось, кроме капитана, блокированного вместе с пилотом в рубке. Вот только оборудование им не подчинялось, и те не могли отдать сигнал тревоги, а очень хотели.

Пройдя шлюзование, я побежал в рубку. Рейдеры, пока я бежал, встали в колонну. Я шел вторым. Мы направились по фарватеру к станции. Капитан и пилот первого рейдера интересовались, кого удалось взять. Искин судна, изображая пилота, мол, капитан вышел, сообщил, что на борту две юные красотки, которые буквально хотють их, бравых космических волков. На что пираты с первого судна называли его брехлом, мол, и вообще издеваться так над боевыми товарищами грешно. В общем, с такой дружеской перепалкой мы и шли к станции. Стыковки не было, встали на парковочной орбите. К этому моменту я уже побывал в рубке и опросил выживших. Ничего особо интересного те мне не поведали, обычная рейдовая группа, так что отправил их следом за командой. Только записи предварительно снял с сетей. Симбионт расстарался, он у меня вообще молодец. Лишь диспетчеру я под видом пилота сказал правду. На борту челнока оказался раб, правда, без ошейника, видимо, как-то снять смог. Чей, неизвестно. Даже картинку раба отправил, видел этого чела на Арене. Так что на станции искали, у кого раб пропал, да и шаттл тоже. В принципе, рабов на борту много, да и таких машинок тоже. Конечно, разберутся местные быстро, что это все лажа, однако мне нужно было выиграть время.

Как только рейдер встал на парковку, я побежал обратно в трюм, там стоял обшитый бронелистами с малых кораблей, переделанный под штурмовой бот, челнок. Вот на нем я и добрался до станции, пока «пилот» на рейдере отвлекал внимание, сообщая, что на летную палубу станции отправлен челнок с рабом и капитаном.

Как только челнок встал на опоры, сразу же начала открываться шлюзовая. Грузовая аппарель на челноке не работала, ее заварили. После открытия наружу вылетели оба дроида. И ожидающая группа из шести бойцов-охранников и двух пиратов мгновенно была порублена на фарш. Пока один дроид уничтожал турели под потолком, успевшие сделать по выстрелу – не попали по таким шустрым целям, – второй уже зачистил летную палубу. За десять секунд я пробежался по палубе длиной двести метров и уничтожил порядка тридцати человек, что тут находились – техники, пилоты или пассажиры с челноков или ботов.

Тревога уже била по всей станции, когда я прошел к внутреннему коммуникатору на стене. Дроиды охраняли входы, так что работал я спокойно. Взял искины под контроль, и тревога сразу же стихла, после чего активировал внутреннюю связь, и по всей станции разнеслось:

– Ну что, хозяин, помнишь раба, которого ты отдал сначала ученым на два месяца исследований, а потом продал на Арену? Я вернулся. Кстати, Арену тоже я уничтожил. Я иду к тебе.

Двинув в сторону выхода, я мысленно отдал приказ искинам активировать все оборонительные системы. Не внутри станции, там просто переборки опустились, блокируя всех на борту, а в системе. Почти сразу все оружейные модули, подчиненные искинам «Шарона», открыли огонь по всем судам, что находились в системе, а минные поля уплотнялись, на них теперь не действовали запросы «свой – чужой». Вот так, пока по системе шла бойня, я и шагал в сторону апартаментов. За ученых я был спокоен, они были блокированы в своем секторе, а дроиды охраны, которые там были, вырубили их шокерами, чтобы те с собой что-нибудь не сделали. Кто этих яйцеголовых знает. Также освобождал рабов. Вернее, рабские ошейники теперь не действовали, турели и дроиды по рабам не стреляли, а вот по пиратам палили изрядно, постепенно сокращая их численность на борту станции. Более того, пока я прогуливался самым легким шагом с не менее легкой и немного мстительной улыбкой, искины стали сообщать рабам, куда бежать, а выводили они их на три судна в разных местах станции, так что те медленно пополнялись. Ошейники, по приказам искинов, расстегивались, падая на палубы. Я на миг превратился в вихрь и рванул в коммуникации, посетив все три судна и взломав коды доступа. Вернувшись на то же место, оделся и двинул дальше. Среди некоторых рабов были и пилоты, так что им скидывал коды. Вскоре все три судна – мне даже пришлось задержать их, чтобы последние рабы добежали и взошли на борт – отчалили и, после недолгого разгона, ушли в прыжок в сторону империи Антран. Ну, а я двинул дальше.

Надо сказать, хозяин меня удивил. Я ожидал увидеть толстенного борова, уже не способного передвигаться самостоятельно, а в апартаментах обнаружился натурального вида дворянин. Такая спесь, такой брутальный вид и разворот головы могут быть только у тех, кто имел благородных предков в далеком прошлом. Лишь взгляд, жесткий и ненавидящий, показал, что передо мной тот, кто нужен. Ну а я в образе Малыша – того монстра из фильма, – весь в крови и кишках его семьи, людей и личной охраны, медленно приближался к нему. Челюсти монстра не позволяли выдавать человеческую речь, поэтому я преобразился в киборга.

– Хочешь что-то сказать напоследок?

– Умри, тварь, – только и выдал тот.

Почти мгновенно открылись ниши, и две турели в личных покоях хозяина открыли по мне огонь и уничтожили. Хозяин, наблюдая за этим, захохотал. Смеялся он до тех пор, пока шарики металла не начали собираться со всех концов помещения и из большой блестящей лужи не появилась человеческая фигура. Как только я снова стал самим собой, то огорченно покачал головой:

– Зря ты так.

Тот думал, что если имеет автономный модуль, свой искин и реактор, то все у него под контролем. Нет, уже пребывая в этом модуле, я взломал искин, так что фактически из пушек я сам в себя стрелял. Просто издевался над этим мудаком.

Снова превратившись в монстра, я атаковал. Тот встретил меня ударом клинка, который непонятным образом оказался у меня в руке. Клинок просто великолепный, я потом отмыл его от крови, нашел ножны и забрал себе. Вот только время моих ипостасей на эти сутки закончилось. Так что выбирался я из личного жилого хозяйского модуля уже в своем теле. На выходе подобрав свой комбез с ботинками, сложенные аккуратной кучкой, направился в сторону модуля с учеными, их там охраняли мои «Богомолы». Ну, наконец-то те, которым я приготовил, в отличие от остальных, очень медленную и верную смерть. Пришла и их очередь.

Через восемь дней мой крейсер четырнадцатого поколения, разогнавшись, ушел в гипер, а станцию начали сотрясать внутренние взрывы, пока она не превратилась в огненный шар. Да, я не такой спец, как ученые, грубее действовал, вот они и мерли как мухи. Первый через три дня скончался, со снятой кожей, обсыпанный солью, реаниматор не помог, не успели. А последний три часа назад отошел – это был старший центра исследований, доктор Ласс. Вот над ним я работал плотно. Вчера он сошел с ума, но посчитав, что тот может притворяться, я продолжал, пока Ласс не умер.

И вот теперь я летел к Земле, а на душе было опустошение. Вроде отомстил, а чувствую себя… Не знаю, как будто оплеванным. Вроде все правильно сделал, но что-то гнетет.

Проанализировав свое состояние, я понял, что причина в исполнении мести. Убить в отместку – это нормально, но пытать и издеваться, как это делали ученые и бандиты со мной, оказалось мне это не по нутру. Дав себе обещание, что в следующий раз буду просто убивать, с минимальными мучениями жертв, я почувствовал, что это состояние уходит. И только тут я понял, что это симбионт так воздействовал на меня. А молодец, не дает оскотиниться.

Придя в отличное настроение, я улыбнулся и направился к себе. Последние дни я почти не спал, вот и решил выспаться часиков этак сорок восемь. А может, и больше, как получится.

Пока ужинал – время по внутрикорабельному было именно ужина, – ползал по настройкам симбионта. Ох, и наворотили тут почившие Сеятели! Однако нашел, где симбионт контролирует эмоциональный фон оператора, а также его поведение. Например, то, что я провел ученых по тем же кругам ада, что они меня, по шкале баллов симбионта было в красной зоне. То есть получается, что я переступил черту. Не скажу, что согласен, так как был фанатичным последователем принципа око за око, зуб за зуб, но симбионт считал иначе. Вернее, его создатели. Понятно, что моральные принципы Сеятелей отличаются от наших, поэтому, подумав, я снизил контроль над своими действиями, чуть понизил и эмоциональный контроль, однако полностью не убирал.

Вот теперь я совсем в норме, и с немалым удовольствием закончил ужин. Убрав одноразовую посуду в утилизатор, почесал затылок и решил, что пора разобраться в том беспорядке, что царил вокруг. Нахапал много чего, но пора и списки составить, что конкретно у меня есть. А то хапал со складов по позициям, так что уверен, что погрузчики, когда работали, могли и левые товары прихватить, вот с этим и надо разобраться. Времени на это достаточно, восемнадцать дней лететь на моем скоростном крейсере. Так что сделаю. «Ал», конечно, отличный корабль, четырнадцатое поколение, я замечал в его оборудовании и в самом принципе постройки многое от Древних, похоже, внедряли более совершенные разработки, но с моим корветом, что дожидается в будущем, крейсеру все же не сравниться. М-да, нужно будет, когда подойдет время, взять на будущей работе отпуск и слетать за корветом. Забрать его и байк. Планы-планы!

Полет действительно занял восемнадцать дней. Так что к окончанию последнего дня, как раз к ужину по внутрикорабельному времени, «Ал» вышел из гипера, оставаясь под маскировочным полем. Я постарался выйти на краю системы, чтобы работорговцы не заметили, и притормаживал передними маневровыми движками. Пассивный сканер охватывал почти всю систему. До Земли точно дотягивался, и что странно, ни на орбите планеты, ни за Луной ничего и никого не было, ни одного судна сканер не засек, поэтому я полетел к Луне. Раз есть такая возможность, то можно не прятать крейсер на границе систем где-нибудь в астероидных обломках, а спустить его на спутник. Да, мой корабль, согласно разработанному проектировщиками корпусу и двигателям, мог спокойно совершать посадки на планету, а тут спутник, там тяготение меньше.

Пока летел к нему, рассматривал Землю. В это время над Россией властвовал день, и я отлично видел заснеженные поля и темные пятна городов с артериями дорог.

– Зима, – задумчиво пробормотал я. – В комбезе не пойдешь, а ничего подходящего у меня нет. На люди не выберешься, а надо… Ладно, до наступления темноты на глазок часов пять, поспим пока, и полетим забирать свое добро.

Дальности хватало, чтобы полазить в пока слабеньком интернете, так что, убедившись, что до наступления темноты действительно не больше пяти часов, я подлетел к темной стороне Луны и обследовал сканерами поверхность. Металла хватало, но это были в основном обломки. Хотя обнаружил челнок, вроде целый. Совершив посадку в километре от него, я убедился, что крейсер ровно встал на опоры, и покинул рубку. Корабль оставался под маскировочным полем. Энергии оно ело не много, поэтому я особо и не переживал, да и за то, что ресурс у него шел вниз, тоже. Если что, еще добуду.

Среди трофеев, взятых на Арене, было много бронескафов, но я надел бронескаф тринадцатого поколения из арсенала крейсера. Пройдя шлюзование, оттолкнулся и гигантскими прыжками побежал к неизвестному маломерному судну. Сперва бежать было неудобно, но уже на полпути я приноровился и дальше не испытывал никаких проблем. Добравшись до челнока, обнаружил, что это не судно, а только корпус, причем дырявый, как решето. Вокруг было полно стреляных одноразовых пластиковых магазинов от разного оружия. Натоптано также изрядно. Похоже, этот корпус использовался как мишень для тренировок абордажа. Видимо, «мясо» тут натаскивали.

Утолив любопытство, я теми же прыжками добежал до крейсера и, пройдя на борт, оторвал корабль от поверхности, отогнал его километров на триста и поставил в крупную воронку. Тут даже случайно не обнаружат. Спать хотелось, поэтому, понежившись в ванне – в апартаментах бывшего хозяина корабля все было шикарно отделано, особенно джакузи, так что я часто тут принимал ванны, – направился спать, поставив будильник.

Утром – по времени крейсера – я позавтракал и двинулся к шлюзовой. Там проверил снаряжение (оно давно было готово), забрался в свой шаттл и направился к Земле. В России была полночь, до планеты лететь меньше часа, так что достаточно быстро я спустился в ста километрах от Москвы и на бреющем полете отправился в сторону столицы. Когда внизу показался район с моим бывшим домом – судя по горевшему свету на кухни, там кто-то жил и даже не спал, – я сделал два круга над ним и пошел на посадку.

Шаттл, осторожно примяв метровой глубины снег, сел в огороде. Открыв колпак, я выпустил технического дроида, что во время полета был ремнем закреплен в соседнем кресле. Манипуляторы у того были заменены на небольшой ковш и биту – пойдет вместо лома, все же нужно взломать промерзшую землю. Неизвестный житель дома мог мне помешать, так что я использовал штатное оружие шаттла, благо носовая часть была повернута как раз в сторону освещенного окна. Подавитель вырубил всех, кто был в доме. Я, конечно, старался уменьшить заряд, но, думаю, и соседям досталось. Да ладно, все равно спят, а тут крепче уснут, утром даже не заметят, что что-то было. Сам дроид под моим прямым управлением расчистил площадку и стал буром долбить землю. Удары были вполне громкие, в двух соседних домах загорелись окна. Колпак я опустил сразу, как дроид покинул кабину, снова протапливая ее, так что, приподняв шаттл, прицелился и подавителем понизил соседский интерес. Полрайона облучил, что позволило мне совершенно спокойно пробить шурф метровой глубины. Когда закапывал, что-то не припомню, что на такую глубину, однако непромокаемый мешок был в порядке.

Посадив машину, я тут же покинул ее и подбежал к дроиду. Открыв мешок, достал из него десантный рюкзак и все остальное, даже земное огнестрельное оружие, лишь фальшивые деньги остались на чердаке дома в старом чемодане. «Рег» был тут же. Сразу завладев им, я почувствовал радость, исходящую от оружия, оно было счастливо, что я вернулся. Хм, симбионт Сеятелей явно мог улавливать даже такие эмоции. Надо запомнить. Пристегнув посох к креплениям на бедре – те для кобуры бластера были, но и для «Рега» подходили, – я стал изучать остальные свои сокровища.

Все три хрустальные палочки машин времени Сеятелей были тут же, однако когда я их взял в руки, проверяя, вдруг произошло необратимое. Они как будто мгновенно растаяли, превратившись в воду, вот только «вода» не стекла, а впиталась в мои руки, и на открывшемся окне рабочего стола симбионта высветилась надпись, что установка симбионта завершена полностью.

– Какое полностью?! – рассматривая свои руки, немного истерично спросил я. – Какой, на хрен, процент, если максимальная высота была достигнута еще на Арене?!

Злой на весь свет, я собрал свои вещи и, пока дроид закапывал яму и присыпал ее снегом, прошел к шаттлу, чтобы убрать мешок в багажный отсек. Еле втиснул. Наконец дроид закончил, провел чистку и забрался на свое место. Поднявшись на пару метров и отлетев в сторону, я врубил форсаж, придерживая шаттл тормозными движками, и разгонный двигатель потоком воздуха скрыл под снегом мои раскопки. Правда, не перебарщивал, а то вообще сдую его с огорода.

Отлетев от Москвы, я стремительно поднялся на орбиту и, залетев за Луну, совершил посадку на спутник, неторопливо влетев в шлюзовую, где шаттл уже обосновался на постоянной основе. Пройдя в шлюзе чистку, направился к себе. За время возвращения я более-менее пришел в себя и, подумав, что причину исчезновения машин времени нужно искать в самом симбионте, решил это проделать в спокойной обстановке собственных апартаментов на борту «Ала».

На месте переодевшись из десантного комбеза в пилотский, раскидал вещи по полкам шкафа, лишь «Рег» оставил под рукой, чтобы тот заряжался. Распределив все свои вещи, я занялся посохом. Отключил его, извлек старый аккумулятор и, сняв консервационную пленку, вставил новый. Снова собрал и запустил. Почти сразу понял, что «Рег» истощен, ни крохи энергии, то есть аккумулятор был пуст. Этого я ожидал, и прикрепил посох к бедру: тот заряжался одним способом – энергией от тела. Кстати, он сейчас будет из меня как пылесос энергию тянуть, надо поесть что-нибудь высококалорийное.

В кают-компанию я не ходил, питался тут же, в своих апартаментах, у бывшего хозяина стоял самый навороченный синтезатор, какой я когда-либо видел, так что испробовать новое блюдо из него я всегда не против. Тем более их в меню около сорока тысяч, даже с диких миров есть, между прочим, пирожки с начинкой во множестве вариаций. Именно их я и заказал, с молоком.

Только после этого, устроившись с удобствами в массажном кресле, я, наконец, вошел в управление симбионтом. Где искать объяснения, не представляю, в базах знаний, выученных мной, ничего подобного не было, поэтому если где и искать, то только тут. А это долго, я уже говорил, что разделов тысячи, поди пойми, где нужная информация, а где нет. Ну что ж, начнем с управления симбионтом, логично ответ найти тут.

Потянувшись, я с удовольствием распрямил тело. Блин, пять дней я по четырнадцать часов в сутки сидел в этом кресле в поисках ответа на свой вопрос. Улететь не мог, эти хрустальные палочки мне были нужны, а находил я их только в пирамидах на Земле – предположительно, кораблях Сеятелей. Без них тот молодой «я» из будущего в прошлое не попадет. Сперва я искал ответ по логике. Не нашел. После этого стал скрупулезно просматривать все разделы по списку. Не сразу, но нашел, даже добавлю, чуть мимо не пропустил, не сообразив, что это то, что нужно. Ну, например, раздел под номером восемьсот три, в котором было около сотни файлов, и в шестьдесят третьем файле, под названием «Адас аш», что означает «ветер перемен», и был ответ на мой вопрос. Ветер перемен на языке Сеятелей как раз и обозначал время, я потому и чуть не пролетел, пока не сообразил, что это означает, зашел в файл, и вот оно – достаточно подробное повествование о причинах, почему палочки изменили свой вид и впитались в мое тело. Оказалось, при установке симбионта у меня, согласно заводским настройкам, была активирована программа адаптации дополнительного оборудования. А эти хрустальные палочки как раз и числились таким дополнительным оборудованием. То есть у меня по умолчанию стояло согласие на загрузку любого дополнительного оборудования, в частности этого – машинок времени, вот те и загрузились и встали на боевой взвод. Хорошие новости – я теперь мог ими управлять, и у меня есть три разовых возможности поменять время. Еще хорошо, я не улетел, значит, будем искать хрустальные палочки на Земле, шанс найти еще есть. Плохие новости: палочки на боевом взводе не извлекаемые.

Войдя в настройки этой опции, я заблокировал прием машинок времени, теперь я спокойно смогу держать их в руках. Когда найду, конечно. По остальному оборудованию оставил все по-прежнему. Также в файле была подробная инструкция по их использованию – и чего я раньше этот раздел не изучал? Тут было и о ручном применении машинок времени. В общем, как обучить будущего «меня», известно, и как настроить ему машинку времени для определенного прыжка, тоже. Потом на рабочий стол нейросети вывел все три управляющие картинки машинок. Активируешь одну, определяешься, в какое время надо, и уходишь. Три попытки.

Закончив с делами и настройками, я встал с кресла и направился в ванную комнату. Люблю поплескаться, тем более вечером. Сразу после водных процедур двину в спальню, посплю после этих поисков.

Утром, позавтракав, я мысленно вошел в управление крейсером и чертыхнулся – на границе прямой видимости висела туша судна работорговца. Четвертое поколение, достаточно тяжелый тип, приближающийся по своим габаритам к крупнотоннажным судам. Как только шаттл покинет кратер, его засекут. Это точно. Приблизив изображение грузовика, я рассмотрел у него военный радар шестого поколения, там решетка характерная. Модернизированное судно. Точно засечет, крейсер под маскировочным полем в безопасности, а вот шаттл нет. Его маскировка против такого радара не пляшет, а радар работает, во время стоянки это штатная процедура. Да и оборудование «Ала» улавливает волны, которые изредка испускает радар.

– Надо думать, – вздохнул я, допивая тоник.

Пройдя в рубку – там возможностей больше, – стал изучать запись искина, что вел наблюдение за округой, когда судно вставало на стоянку. Кстати, похоже, его борт пока никто не покидал. Нет, на шаттле не подобраться. На челноке? Вот это вполне реально, все же специализированный разведчик, да еще четырнадцатого поколения. Да я вокруг их антенн и радаров смогу крутиться, и те ничего не заметят. Решено. Значит, челнок. Проникаем на борт, берем под контроль искины, после чего… Делаем так, чтобы они не видели, как я использую шаттл. Нравилась мне эта неприметная кроха. Да, так и поступим. Тут только одна проблема – трюм. Нет, челнок закреплен на стене в скобах, тут все в норме, вот только трюм был забит так, что челноку покинуть его нет никакой возможности. Тем более, когда я проводил инвентаризацию, то складировал так, чтобы больше места освободить, что там его совсем не осталось. Только длинный и узкий коридор. Идти в нем придется боком, чтобы плечи не застряли между штабелями. Однако добраться до челнока даже так нет никакой возможности, пути к нему я не оставлял. Выход тут один: освобождать трюм, чтобы дать возможность челноку покинуть его.

– Блин, столько проблем из-за какого-то работорговца! – выругался я.

В общем, ничего я откапывать не стал, поленился. Орудия крейсера шевельнулись и дали полный залп, щит у работорговца был на двадцати процентах – противометеоритная защита, так что снесли его сразу, и в многочисленных внутренних разрывах туша стала терять орбиту. Приподняв «Ал» над кратером, я продолжал бить, пока грузовик не развалился на несколько кусков. Это меня не удовлетворило. Поднявшись выше, я добрался до кучи обломков и стал изучать их биологическим сканером. Надо же, семь засечек. Вроде и выжить в этом месиве нереально, а все же семеро живых есть. Несколько выстрелов – и все, никаких живых. Дальше я развернулся кормой к обломкам, так чтобы они были между мной и спутником, и дал форсаж разгонным движкам. Импульс толкнул обломки на планету, и те стали падать, потянув за собой и мелкие. Облака мелочи еще имелись, их я тоже несколькими импульсами отправил к поверхности, а то они так лет сто дрейфовать могут, пока не упадут. Работорговец уничтожен – а он точно работорговец, идентификатор судна был заблокирован, так что туда им и дорога.

– Вот и все, было судно, и нет его, – пробормотал я. – Пусть гадают, куда делись, а когда на поверхности спутника найдут обломки, будут гадать, почему произошел взрыв. Если вообще их найдут, поверхность Луны с этой стороны и так как свалка, фонит металлом.

Вернув крейсер в кратер, я перебрался на шаттл и кроме технического дроида с запасными манипуляторами взял одного «Богомола». Боевой дроид, да еще подготовленный для действий на поверхности, всегда пригодится. Небольшой запас продовольствия тоже был при мне, в рюкзак положил спаскомплект – у него были малые габариты, и на этом все, грузовые функции этого малыша и так были превышены. Сам я в скаф не облачался. Был в комбезе штурмовика с интегрированным бронежилетом. Он схож с десантным, но имеет несколько дополнительных опций, в частности «хамелеон». Кстати, у «Богомола» с маскировкой тоже все в порядке.

Оружия много не брал: бластер на бедре, игольник на груди, шокер на поясе. Еще планшет прихватил, штука полезная, ну и ручной сканер, совмещенный с анализатором – помогает при поисках, берет до десяти метров в глубину. Классная штука, нашел в запасах бывшего хозяина крейсера, не знаю, зачем он ему, но раз имеется, включил в свое имущество. Пользоваться им несложно, несмотря на то что сканер двенадцатого поколения. Закрепил его на поясе.

Как только воздух был откачан из шлюзовой, я вывел шаттл наружу и стал подниматься. Режим маскировки включен, вокруг никого, над Россией властвует солнце, но я летел в Египет, там вот-вот наступит рассвет, нужно успеть.

Матерчатый навес слабо спасал от жаркого египетского солнца, вся поверхность вокруг как печь. Курортный сезон, толпы экскурсий у пирамид ломали мне все поиски. Днем было их время, а вот ночью уже мое, правда, и ночью сюда водят экскурсии, понаставили прожекторов, не подойти. В принципе в будущем было еще круче, но тогда туристический сезон закончился, вот я и работал спокойно, а сейчас сусликов в пустыне меньше, чем этих любопытных сволочей с фотоаппаратами в руках. Один такой толстячок, кстати, из Америки, этой ночью отделился от группы и пошел гулять самостоятельно. Увидел открытый вход. Тайный, я сам его только обнаружил и, сдвинув камень в сторону с помощью дроида, копошился внутри, обнаружив ход дальше. Уже обнадеженный, радовался, когда этот мудак включил вспышку на фотоаппарате, как фонарь, и стал спускаться. «Богомол», что меня охранял, рванул к нему. Толстяк, увидев чудище, пискнул, когда лезвия шести клинков замерли у его тела – два у лица, почти касаясь кожи. Это я успел остановить дроида. Еще что-то пискнув, толстяк завалился на спину в обмороке. Пришлось в быстром темпе его вытаскивать наружу и относить подальше, а также закрывать вход и маскировать наши следы. Я потом запускал дроидов-разведчиков в небо – три единицы входили в штатный комплект «Богомола» и были размером не больше шмеля. Вот разведчик и показал, что, как рассвело, то есть несколько часов назад, этот мудила водил за собой местных экскурсоводов и, видимо, часть группы, с которой приехал, пытался найти место, где видел вход. Однако днем все выглядело по-другому, да и маскировку мы навели отличную, так что упорный толстяк ничего не нашел. Наконец остальные не выдержали и направились к автобусу, видимо, и так опаздывали, тот пометался и понуро пошел следом. Ага, решил, что что-то обнаружил интересное! Обломишься! Правда, через некоторое время, ближе к полудню, двое местных служащих в течение часа изучали место тайного входа, проходя в нескольких метрах от него, но, так ничего и не обнаружив, направились отдыхать – сиеста.

В Египте я уже шестой день. Пусто. К тем закладкам, которые найду в будущем, даже не подходил, менять историю не хочу, меня все устраивает, поэтому искал новые. Работал плотно, технический дроид (жаль, не дрон) помогал отлично, однако внутри, как и остальное оборудование, замирал и ни на что не реагировал. Вот «Богомолу» пофиг на пирамиды, спокойно в них находился. Все оборудование, после того как побывало в пирамидах, было разряжено, заряжал от бортовой сети шаттла, туда же и дроида приволок, когда он в пирамиде «умер». Еле дотащил эту дуру. Весь день заряжался, а потом я его внутрь просто не заводил, так что больше проблем не было. Да и пояс с орудием оставлял снаружи, а не то снова разрядится, так что внутри меня всегда «Богомол» подстраховывал, а не то кроме зубов и ногтей из оружия были разве что знание приемов рукопашного боя и самый обычный клинок из монокристаллического лезвия. Тот, что взял трофеем от Хозяина. На спине закрепил. Намекну, что это за клинок. Это была сабля, точно такая же, как у моего «Богомола». Да, это оружие с дроида-фехтовальщика, видимо, того же типа, что и мой. Фактически вечное оружие, именно поэтому я его оставил.

Лагерь как разбил в одном месте, так и держал там. В оазисы лучше не соваться, там постоянно кто-то бродит, да и лавки, всякие закусочные рядом. Не самое приятное соседство. Хотя среди местных выделялся один армянин. Выделялся не столько видом, сколько запахом. Я когда учуял, как пахнут его шашлыки – туристы их охотно брали, – тоже захотел. Слетал в Каир, подобрал туриста моей комплекции, что гулял ночью по городу, вырубил шокером и раздел. Деньги в виде наличности были, так что я переоделся в его одежду и направился в прачечную самообслуживания. Там разделся, постирал шмотки, высушил и вернулся в лагерь. На следующий день в группе других туристов подошел и купил две порции шашлыка, а они большие, еле осилил. С тех пор каждый день прихожу, всегда беру одну порцию. Тот запомнил меня, вот и спросил по-русски, что я тут делаю четвертый день. Я пояснил, что живу в лагере автолюбителей, он дальше был, у меня свой дом на колесах, путешествую. Четвертый день приезжаю сюда на рейсовом автобусе и смотрю красоты, гуляю. Тот объяснение принял и больше вопросов не задавал. Как он во мне русского опознал, не понимал, пока тот сам не пояснил: я ложку из стакана не убираю, когда чай пью. Оказалось, убирают все народы, а вот у русских такая привычка – оставлять ее в стакане. Не замечал, для меня это естественно. Да и чего ее убирать, не мешает. Хм, бред какой-то. Видимо, шашлычник ответил мне тем же бредом, как и я про дом на колесах на автостоянке. Правда, от общения тот не отказывался, всегда подходил перекинуться парой слов.

Я посмотрел на часы, которые перевел на местное время (мне так удобно), и отметил, что пора к Айвазу – как раз экскурсии заканчиваются, тот время тоже знал и уже, наверное, насаживает первые шашлыки на шампуры. Пока иду, как раз успею к первым, до толп туристов. Тот мясо действительно готовил идеально, даже у меня, у гурмана, не было претензий, однако я не печалился оттого, что больше не попробую это яство: еще как попробую, я слепки снял для пищевого синтезатора, так что на борту, если захочу, и шашлыков поем.

Встав и потянувшись, я недовольно посмотрел на жарящее с неба солнце, поправил кепку с Микки-Маусом и энергичным шагом направился в сторону ближайшего оазиса. Днем передвигаться опасно, тут, конечно, пески, может кто увидеть или по следам найти, но мой лагерь днем охраняет «Богомол», а он чужих не подпустит. Сам я тоже серьезно экипирован. На мне широкие желтые шорты и раскрашенная гавайская рубаха навыпуск, под ней шокер и игольник, тяжелое вооружение в виде бластера брать я не стал. Да и не особо он надежен на поверхности планеты, это не бластеры Древних. Поднявшись на песчаную «волну», спустился с бархана – мой лагерь был между двумя такими – и двинул в сторону далеких построек. Пирамиды остались левее. Вдали голубели воды Нила.

Ветер, когда набегал, стирал все следы. Ночью он был, так что за мной тянулась цепочка, но скоро следы стали попадаться чаще, и дальше уже было не понятно, откуда я пришел. Добравшись до оазиса, я обнаружил, что лотков, да и вообще торговцев стало куда больше, большая часть расстелили большие платки на песке и продавали разный мелкий товар, много хозяев верблюдов появилось – катали людей за деньги. Стоянка машин увеличиалсь чуть ли не вдвое.

– Привет. Что это тут за столпотворение? – поздоровался я с Айвазом. – Одну порцию и лаваш. Чай с лимоном… О, у пальм, я смотрю, бедуины? Вчера не было.

– Здравствуй, – махая куском фанеры, тот раздувал угли в мангале, на котором, шипя жиром, доходил шашлык. – Сейчас принесу… А это праздник у местных, сегодня поспать не удастся, всю ночь гулять будут. Завтра поздно начну работать.

– Это что, тут все в свету будет?

– Вроде да. Я тут меньше года работаю, прошлый праздник застать не успел, но говорят, ночь в прошлом году тут была великолепная.

– Понятно.

– Да ты никак расстроился? – подал тот тарелку с шашлыком, налив с краю кетчупа и положив нарезанного лука, пропитанного маринадом. Сверху половинку лаваша. Чай я сам взял.

– Да нет, так, мысли свои.

Этот праздник ломал мне ближайшие планы. Подумав, я решил не изучать найденный вход, а слетать на «Ал». Приведу себя в порядок, в ванне понежусь, а то воды тут совсем нет. Нил с его крокодилами и бегемотами меня не интересовал. Хм, а может, на море? А что, найду пустой берег, он тут еще должен быть, и купайся в свое удовольствие. Время еще есть, сейчас поем, вернусь в лагерь, сверну его и полечу к побережью. На бреющем. Так я внимания не привлеку.

Поесть успел до того, как столики были заняты шумными и крикливыми туристами, похоже, итальянцами, и, попрощавшись с Айвазом, направился к себе. Слежку заметил сразу, да тот особо и не прятался, двигался на вороном коне за мной, по виду бедуин, хотя, может, и артист, что участвует в празднике. Перевалив за первый бархан, я стал подниматься на следующий, за которым и находился мой лагерь. Не успел я добраться до вершины, как тот снова показался на виду, с интересом за мной наблюдая. Тут уже и я его нормально рассмотрел. Мальчишка оказался, из-за одежды не сразу разобрался, думал, просто тощий кочевник. Помню себя в таком возрасте – все интересно, все любопытно. Достав из-под рубахи игольник, выстрелил бронебойной иглой в круп коня. Тут метров сто пятьдесят, докинуть можно. Игла прошла навылет, ранка мелкая, зарастет быстро, однако больно, конь взбрыкнул и понес пацана куда-то в сторону. Тот молодец, смог обуздать его, направив в сторону оазиса, где был их лагерь.

Усмехнувшись, я поднялся на бархан и, скользя, чтобы создать песчаную лавину, спустился к лагерю. Сборы много времени не заняли, уже через десять минут устроившись в шаттле, я взлетел и, поднявшись над барханом, двинулся в сторону побережья. Больше сотни не гнал, высоко не поднимался, барханы проносились в метре под днищем шаттла – пустыня, я лишь трассу пересек, да и то когда там машин не было, и летел дальше. Вот и побережье.

Нашел пустынный пляж. Песок крупный, не совсем приятный для тела, да и в воду входить трудно – валуны с камнями, но меня это не остановило, и я нырял часа два, после чего поплыл к берегу. Сейчас офицерский паек достану и поужинаю, время уже подходило. А к пирамидам вернусь через пару дней, сейчас же устрою-ка себе тут небольшой отпуск.

Пока дроид открывал вход, я осматривался. В прошлый раз толстяк его не заметил, тот находился за камнем, который дроид убирал в сторону. По почти стертым ступенькам я спустился. Свет мне не нужен был, и так прекрасно вижу. В комнате с последнего раза ничего не изменилось: песок на полу, рисунки на стенах и следы копоти на потолке в тех местах, где были держатели для факелов. Впрочем, на песке обнаружились небольшая сумка и фотоаппарат. Когда мы вытаскивали толстяка, я на них не обратил внимания. Взяв барсетку, изучил ее и понял, почему толстяк так бегал: в отдельно запертом кармашке сумки у того были сложены документы. Хм, нехорошо получилось, надо бы вернуть. Кстати, а он был не американцем, хотя я был уверен в обратном – штаны у того постоянно сползали, обнажая трусы, раскрашенные в американский флаг, – а по документам он вообще канадцем был.

Оставив вещи у входа – заберу, когда уходить буду, – я направился через один из проходов внутрь пирамиды, внимательно рассматривая надписи. Видел я, конечно, отлично, но в проходе зажег принесенный с собой факел. До этого не зажигал, чтобы снаружи отсвет не увидели. Подозреваю, в прошлый раз толстяк-канадец поэтому меня и нашел. Быстро пробежавшись по помещениям, которых тут оказалось шесть, я нашел три тайника. Один пустой, и сразу два сюрприза – две хрустальные палочки и какая-то фигня, которая растворилась в моем теле. Больше всего та напоминала початок кукурузы, только размером с большой палец. Порадовавшись найденным хрустальным палочкам, я отметил, что симбионт снова сообщает о полной установке, позже посмотрю, что за оборудование заимел. Когда на корабль вернусь.

На ходу убирая машинки времени в карман, я добежал до выхода, забрал сумку с фотоаппаратом, проследил, как дроид замаскирует вход, после чего отправил его вместе с «Богомолом» к лагерю. В этот раз я обустроился на новом месте, старое засвечено пацаном-бедуином. Я же направился в сторону освещенного огнями оазиса. Та сторона пирамиды, где я нашел вход, была слабо освещена. Причина была в том, что постоянно отказывали прожектора, причем как раз тогда, когда я осматривал эту сторону. Совпадение, наверное, но я не в претензии, очень уж они мешали.

Айваз был на месте, я видел его у мангала, который дымил, четыре экскурсионных автобуса на стоянке ясно показывали, что без клиентов тот не останется.

– Доброй ночи, – поздоровался я. – Не думал, что ты до полуночи работаешь… Мне как обычно.

– Эта группа последняя, потом можно сворачиваться и ехать домой, я на окраине Каира живу. В десять встаю, жена уже все приготовит, и выезжаю к своему рабочему месту. К обеду, когда утренние экскурсии заканчиваются, готовы первые шашлыки. Держи чай… Кстати, был позавчера ночью на празднике?

– Нет, были уважительные причины не являться. Женщина.

– А я вот жену и обеих дочерей привез, они в восторге были, до сих пор разговоры о том, что тут было. Бои на саблях, фейерверки и еще какие-то местные шаманские пляски.

– Понятно. Кстати, нашел сумку и фотоаппарат. В сумке документы, канадские. Похоже, кто-то потерял, кому их отдать?

– А где нашел?

– Вот у той пирамиды, слева на песке лежали.

– Тут Анхер за старшего, это же памятники. Сейчас крикну, и он заберет находки.

Айваз несколько раз махнул рукой, я не видел, кому, мне мешала машина. Тот, видно, не сразу рассмотрел, а потом не сразу понял, что зовут именно его, но все же направился к нам. Мужчина был в форме служащего. Он опросил меня через Айваза, изучил находки и, посмотрев в паспорт, просиял. После чего поблагодарил, что передал находки им, и убежал, там дальше было деревянное строение. Вроде администрации. Видимо, звонить, что документы найдены.

Взяв салфетки, я вытер руки и, допив чай, сказал:

– Ну что, пора прощаться. Завтра дальше уезжаю, так что вряд ли встретимся.

– Прощай, – кивнул Айваз, мы пожали друг другу руки и разошлись.

Добравшись до лагеря, я поднялся на орбиту и долетел до крейсера, а что делал армянин, не знаю. Скорее всего, покормил туристов, свернулся и поехал домой. Рутина. Меня рутина убивает, и я люблю по этой причине приключения.

Когда основное было сделано, машинки времени снова на руках, я вздохнул с некоторым облегчением и задумался. Пора принимать следующее решение. Плюнуть на свою корпорацию и сразу лететь к планете Зтов, или набрать команду? Вот и думаю. Раньше этой темы не касался, решив оставить принятие решения на более позднее время, и вот оно наступило. Первое – по законам Содружества я могу нанимать любой персонал, сам обучать, или уже брать готовых специалистов, но было одно небольшое но. Жителей диких миров это не касалось, в законе ясно указано, набирать персонал на диких планетах нельзя, а это всплывет, мне такое пятно на репутации не нужно, тем более если все пойдет как надо и я будут работать на госслужбе. Даже если я сейчас наберу персонал, заключу с ними договоры, объясню, что отправлю в космос… М-да, бред. Отсев будет огромным. То есть уже на начальном этапе встают такие проблемы, что связываться с вывозом землян как-то не хочется. Однако есть не самый легальный выход: организовать корпорацию на Фронтире, на одной из независимых станций, где более-менее порядок. Как ни странно, это довольно распространено, однако все равно достаточно быстро СБ выяснит, кому принадлежит эта корпорация, и придет с вопросами ко мне.

Да и с вывозом людей тоже проблемы, зря я тот транспорт уничтожил, но, как говорится, все мы крепки задним умом. Поленился на абордаж его брать. Следующий ждать долго, полтора месяца, если не больше, у них тут вроде рейсы раз в два месяца.

Размышлял я довольно долго, и чем больше думал, тем яснее понимал, что с землянами у меня ничего не выйдет. Раньше я об этом просто не знал, но потом выучил универсальный комплект базы знаний для чиновников, где это четко прописано. Она помогла, а то набрал бы так людей, привез в империю, и рудниками бы не обошлось. Нельзя вывозить диких с планет, даже если те дают свое согласие, в любом случае перевозчику инкриминируют одно – работорговлю. Да ну на фиг мне такие проблемы! В империи людей наберу, так оно надежнее будет, первичный капитан для этого у меня есть.

Вздохнув, я прошел в рубку, уселся в кресло пилота и запустил все системы. Поднявшись над Луной, разогнался и ушел в гипер. Мой путь лежал к планете Зтов. Скажу честно, если бы не нейросеть Древних, я бы туда не сунулся. Надеялся на «Торжке» приобрести все необходимое, да еще по смешным ценам, однако подходящих сетей не встречалось. Я не говорю, что их вообще не было, однако мне требовалась определенная, а такой среди лотов не встретилось. Правда, не успел я все посмотреть, даже четверти не осилил, карантин раньше закончился, да и перепродажами занимался, пополняя свой счет. Помимо сетей мне требовались базы знаний, тот же считыватель и другое оборудование, включая медкапсулы. В общем, нормальное работающее оборудование. Такое на «Торжке» было, и достаточно много, однако в отсутствие сети покупать что-либо не было смысла. Вот я и решил, если что не найду на планете Зтов, вернусь на «Торжок» и докуплю. Только сначала сеть найду, без нее мне на «Торжке» делать нечего. Как я уже говорил, оборудование, даже базы знаний Древних, с сетями Содружества не взаимодействовали, я бы не смог их запустить. Именно поэтому и базы знаний Древних не брал – смысла не видел, мертвый груз.

Выйдя на границе систем, я осмотрел пассивным сканером охрану планеты. Хм, чуть позже оборона будет куда солиднее, сейчас она маловата, хотя десять боевых кораблей уже многое значат, а вот в стороне и станция разворачивается, та самая, где будут находиться администрация колонии и ученые. Было видно, что корпорация взяла планету под свой контроль совсем недавно и еще толком не освоилась тут, хотя наращивание сил шло. Да и рабов доставляли вполне успешно, вот у среднего транспорта, который, видимо, использовался как орбитальный терминал, стоял еще один корабль. Его борт то и дело покидали челноки, чтобы спуститься на планету, а навстречу поднимались другие, с пустыми трюмами. Видимо, свежий завоз. Нет, все же надо будет навестить владельцев корпорации и ее директора, очень уж руки чешутся порвать.

Осмотревшись, повел крейсер к планете, прятать корабль в системе я не собирался, маскировки хватит, чтобы войти в орбиту и совершить посадку на планете. Главное, не нарваться на работающее оборудование Древних, не хотелось бы получить от них подарочки. Хотя если даже нарвусь, не страшно, уж как выбраться с планеты, способ найду, тот же корабль Древних запущу. Хм, забавно, сколько у меня в будущем кораблей в разных местах припрятано, и ведь всегда думал, покидая их, что скоро вернусь. Что-то это «скоро» как-то подзатянулось.

Все же, сблизившись с планетой, рисковать я не стал и ушел за спутник, чтобы спуститься в приличного размера кратер, где крейсер легко уместится. Вдруг взвыли все системы, и я мысленным управлением дернул корабль, уводя его в сторону. Тут корпус сотряс страшный удар, и «Ал», падая, начал разваливаться.

– Твою же мать, прямо на какую-то хренову базу Древних сел! – орал я, в ипостаси киборга выбегая из рубки и пытаясь удержаться на ногах: гравитация еще действовала. – Лучше бы на планету садился, идиот!

То, что с каждым днем тренировок в ипостасях время прибавлялось, конечно, радовало, но что давали мне эти дополнительные полторы минуты к тем десяти, что были? Они давали мне то мгновение, тот шанс, что был необходим. Так что удара о поверхность я ожидал спокойно, хотя и чувствовал смесь эмоций, которые буквально клокотали во мне. Да, киборги умеют испытывать эмоции, особенно такие, как я. Падать было не так далеко, и, видимо, искин базы терпел до последнего, пока не дал залп, обнаруживая себя, так что пробитие состоялось в каких-то ста метрах от поверхности, тем более что спутник был небольшой и тяготение там было меньше, чем на земной Луне. Именно поэтому долго удара ждать не пришлось, да еще радовало то, что по кораблю больше не стреляли: он просто падал.

Удар я встретил распластавшись в коридоре – не успел добежать до арсенала совсем чуть-чуть. Последнему рывку помешали внезапно засбоившая гравитация и мигание света – видимо, проводка была повреждена. Почему крейсер не добивали, хотя у искина были все шансы дать второй, а то и третий залп, не знаю, но «Ал» под вопли искинов падал дальше только под скрежет разрушаемого корпуса, пока не последовал удар. Правда, слабенький какой-то. Последующая тряска ясно показала, что упали обломки на склон кратера и заскользили вниз, гася скорость. Уф-ф, повезло.

От удара меня расплескало по палубе, но я быстро собрался в человека и стал вручную открывать арсенал. Открыть я его мысленно приказал, еще когда покидал рубку, однако бронированная створка открылась всего на десять сантиметров, то есть рука лезет, а тело нет. Свет, мигнув, пропал, так что действовал я на ощупь, да еще в вакууме, воздух еще при попадании ракет мгновенно покинул борт: видимо, повреждения были критичными. Жаль, что искины отключились, можно было бы попробовать провести диагностику. Попытавшись выйти на четыре универсальных технических корабельных дроида, я получил отклик только от одного, остальные не реагировали. Это не удивительно: я хорошо помнил, что врезали нам в корму, начисто ее срезав, а дроиды были там, кроме одного, тот находился в шлюзовой, в шаттле, я его так и не вытащил изнутри. Мой помощник в Египте.

Тот сразу сообщил, что шаттл, как и шлюзовая, получил критические повреждения, его самого спасло кресло в шаттле, тот до сих пор пристегнут был. Так что взял на себя управление и отправил осматривать корабль. А вот оба «Богомола» странным образом были в порядке. Они развеяли мое недоумение, прислав доклад. Оказалось, когда последовал удар, они закрепились на переборках и спокойно переждали падение. Техник уже обнаружил пробоину – еще бы, кормы-то не было, – и я отправил «Богомолов» наружу, чтобы нас врасплох не застали. Все же те боевики, и для них безвоздушное пространство такая же привычная среда обитания. То есть не проблема вести патрулирование вокруг обломков. Пока все в норме, противника они не обнаружили.

Сам я уже давно перетек в арсенал и забрался в бронескаф тринадцатого поколения – он назывался «Ратник», командирский. Тут была возможность закачать воздух, вставлялись картриджи, так что в ипостаси киборга я пробыл всего две с половиной минуты с момента попадания первой ракеты, что продавила нам щит, вторая ее снесла, а десяток товарок дробили корпус. Сообщения техника не радовали: крейсер не восстановить, тем более экстренное глушение уцелевших реакторов и замыкания привели к тому, что сгорела часть оборудования в рубке. Не знаю, что с искинами. А вот трюм по виду цел, выглядит не пострадавшим. Я уже распрощался с грузом – все же трофеи, я их уже считал своими, – а похоже, что многое уцелело. Для меня главное, чтобы челнок был в целости, так как сомневаюсь, что эскадра, что охраняет планету, засекла этот обстрел и мое падение в кратер, однако работал все равно с оглядкой.

Как только скаф штатно заработал и я вернулся в основную ипостась – человеческую, то сразу стал действовать. Конечно, в арсенале разгром, попадало все, что было не закреплено. Мелочь, скафы и оружие были в шкафах и крепились плотно, а вот остальное летало по отсеку, пока мы, падая на ровном киле, не встретились с поверхностью. Собирать все это у меня не было времени, вот и стал действовать сразу. Используя сервоприводы скафа, отодвинул бронестворку на достаточную ширину, чтобы протиснуться самому.

Выбрался наружу и, скользя по мелкому песку, скорее, даже по мелким камням, поднялся из кратера наверх. Один «Богомол» поднялся следом, второй сторожил обломки. Почти два часа я проводил мониторинг орбиты на месте падения. Да, если бы обстрел был засечен, тут было бы не протолкнуться от истребителей и кораблей прикрытия. Значит, действительно не засекли. Выждав еще десять минут контрольного времени для самоуспокоения, направился вниз. Теперь можно особо не торопиться, скаф у меня с внутренним климат-контролем, находиться в нем я мог сколь угодно долго, пока картриджи имеются, а остальное приложится. Сейчас главное, пока особо не привлекая к себе внимания искина Древних, провести разведку базы, что меня обстреляла. Молчание искина – а я отправил несколько запросов короткими импульсами, не уловить тот не мог – нервировало. Вот это очень беспокоило. Потом надо будет разгружать «Ал», пока не достану челнок. Уверен, спрессованный грузом, он как раз уцелел. Забрав самое ценное, полечу на планету. На челноке совершенная система маскировки, думаю, пригодится. Единственно, весь груз забрать не смогу, в грузовой отсек челнока много не поместится. Хотя челнок был грузопассажирским, он относился не к малым, а к средним маломерным судам, то есть был достаточно крупным челноком. Занимал четверть объема трюма без малого.

Добравшись до корабля, я осмотрелся. Обломки вокруг лежали густо, а остатки кормы с перекрученными разгонными двигателями виднелись вообще метрах в ста, там что-то умудрялось дымиться. Откуда, если кислорода нет? Видимо, вытекшее топливо дает реакцию с каким-то из элементов. Мысленно прикидывая, что это может быть за элемент, я стал искать, где может быть вход на базе. Причем, осматриваясь, внезапно осознал, что кратер рукотворный, и его явно произвели с помощью какого-то мощного оружия. У меня были флотские базы знаний по боевым кораблям Древних, однако тут было что-то другое, не то, что применяли в империи Зтов. Видимо, противник постарался, вот ТТХ его кораблей я не знал, специализировался чисто по технике Зтов.

«Богомолы» начали поиск входа на базу, это тоже было заложено в их программах, а я поставил задачу дроиду-технику запустить хотя бы один реактор и активировать искины. Сомневаюсь, что что-то получится, но пусть стараются. Боевики безрезультатно искали вход в базу – в принципе понятно, я при посадке просветил корабельными сканерами поверхность и ничего не обнаружил, однако пусть ищут. К трем дырам, откуда были залпом выпущены ракеты, я их не отправлял, смысла не видел, с базой, кроме как кабелем, те соединены не были, так что тут тупик. Пусть так ищут.

Первый результат из всей тройки был от техника, тот сообщил, что отремонтировать крейсер, хотя бы функционал запустить, нереально. Я отслеживал его действия и диагностику и был не согласен с дроидом, однако работы действительно требовалось много. Это уже бессмысленно. Ладно, раз запустить искины не получается, пусть пока откапывает трюм и начнет с левой стороны, там три погрузчика стоят. Отклик от одного был, но он обездвижен придавившим его грузом. Освободим, пусть трудится. Сейчас главное откопать створки шлюзовой – одна была под корпусом, – и можно начинать снимать груз. Сначала я убедился, что остов хорошо укрепился на поверхности и сползать не начнет, после чего погнал дроида на расчистку. Не обнаружив вход на базу, я отправил одного «Богомола» осмотреть шахты. Нужно определить тип, чтобы понять, что за база тут находится.

Уже через пару минут я ругался как сапожник. Мне не повезло нарваться на кочующую батарею. Под землей были зарыты ракетные комплексы. Базы тут не было – они полностью автономные. Однако времени прошло много, ресурс у них уже несколько раз должен был подойти к концу, возможно, на консервацию вставали и так тянули время, однако когда слабенький радар засек неизвестный корабль, то запустили все возможные ракеты. Мы обнаружили еще четыре пусковых, которые не сработали и так и остались в снаряженном состоянии. То ли крышки не отстрелились, то ли время сказалось. Для ракет это бич.

В общем, разобравшись, что базы тут нет, а мне просто не повезло спуститься рядом с умирающей батареей, я уже вплотную занялся челноком. За полдня часть трюма была освобождена, запущен сперва один погрузчик, потом второй – его удалось реанимировать, вот третий восстановлению не подлежал, раздавило контейнером.

Челнок действительно был в порядке. Когда его освободили, я запустил все системы и, осторожно сняв с креплений, вывел наружу. Тут требовалась ювелирная работа, так остов крейсера, скользя по склону, заметно накренился, да фактически набок лег, поэтому в челноке потолок и пол поменялись местами. Думаю, вы можете представить, с каким трудом я вывел челнок наружу, причем двигаясь на спине. Уже снаружи перевернулся, работая маневровыми, и встал на опору. Точнее, сел на брюхо, так как те ушли в мягкую почву. Это нормально, вполне штатно. Дальше в небольшой трюм челнока стали загружать припасы, оборудование для развертывания лагеря, обе боевые платформы, но не ховер. Он был практически цел, небольшого ремонта требовал, однако на планете тот мне был просто не нужен. Платформы и надежнее, и бронированы лучше, и имели все шансы остаться незамеченными. Так что не будем занимать и так небольшой трюм суденышка ненужным оборудованием.

Готовился я почти двое суток, пока не погрузил все необходимое на борт челнока. Все, что было выгружено, я вернул обратно в трюм «Ала» и, убедившись, что все в порядке, пробный взлет прошел нормально, стал подниматься под режимом маскировки. Под этим же режимом добрался до планеты, благополучно миновав сторожевые суда, и стал спускаться. Тут царила ночь, и мне это помогало. Почти сразу со мной попытался связаться искин Древних, что контролировал эти земли. Пришлось сместиться сильно на север, иначе снова попал бы под обстрел. Нормально, ушел из его зоны влияния и, совершив посадку посередине прерий, покинул борт челнока и, пока «Богомолы» бегали вокруг, проверяя безопасность прилегающей местности, наконец снял скаф и вдохнул свежего воздуха. Как же я этого ждал!

В это время «Богомолы» загнали крупное животное, похожее на кроля, но вроде не его, и с моего разрешения принесли мне. Пища есть, уже хорошо. Разводить костер я не стал, освежевал добычу и убрал в холодильную камеру на борту. Раньше той не было, но в трюмном грузе «Ала» имелась, вот я и поставил одну на челнок, другую на боевую платформу. Скоро рассветет, а днем я тут буду заметен, как тот прыщ, поэтому, вернувшись в рубку и оторвав судно от поверхности, полетел к ближайшему лесу. Там рядом поселение было, насколько успел заметить с орбиты. Правда, далеко, километрах в ста. Действовал я по привычной схеме. Нашел овраг и отследил, где он входит в лес. Тут был природный коридор, прикрытый сверху листвой. Вот я, работая маневровыми движками, и загнал челнок задним ходом в этот коридор и поставил на опоры. Как только челнок встал, выпустил наружу «Богомолов» и стал с помощью технического дроида – три других найти так и не удалось, видимо, погибли смертью храбрых, – маскировать челнок, хотя его и так не было видно. До рассвета было часа три, так что почему бы не поспать? Благо каюта на борту была, и достаточно неплохая, правда, на четверых, но я свернул три лишние койки и сделал ее одноместной.

Утром выгнал наружу платформу и стал готовить завтрак. Мое внутреннее время не совсем совпадало с местным, однако время я уже перевел, так что привыкну. Раз рассвело, значит, завтрак, хотя по моему внутреннему времени должен быть обед. Разница, в принципе, не так и велика. Этот континент я выбрал заранее, тут я практически не работал, так что имел все шансы найти что-то интересное.

Напоминавшее упитанного зайца животное доходило на костре. Стоило замариновать, вкуснее было бы, но и так неплохо. Чудесный аромат прямо забивал нос, заставляя сглатывать голодную слюну. Так вот, пока дичь доходила, я в течение практически двенадцати минут менял ипостаси, тренируясь ими пользоваться. То есть полетал и побегал по лесу, забираясь на высоты. Первая неожиданность: в ипостаси вируса покинуть планету я не мог, поднимался метров на сто, и все, понимаю, что дальше не могу. Не то чтобы силы не хватает, а как будто теряю под ногами опору. То есть не от чего отталкиваться. Решив отложить анализ этого феномена на потом, я вернулся к лагерю. Так-то я постоянно через него пробегал, тушку переворачивал, чтобы не прогорела, а тут вижу, готово, и как раз время тренировок закончено, так что, приготовив столовые приборы, сел завтракать. Набил желудок, остальное завернул в специальный пакет и убрал на платформу. Пакет не даст мясу испортиться в течение трех дней даже на жаре – специальная структура, – а холодильник я не использовал по той причине, что это больше морозильник для заготовки мяса, но и перевести его в режим холодильника тоже можно, однако пока не буду.

Прибравшись – все, что нужно, уже было погружено на платформу, – я взлетел и прямо днем полетел по опушке в сторону поселения. Хочу провести разведку. Наведаться в поселение, узнать у жителей насчет артефактов. Если тут взаимодействие с орбитальниками налажено так же, как и в будущем, то есть шанс на что-нибудь обменять часть товара, что я вез с собой. Те же офицерские пайки. Естественно, местные уже привыкли к натуральной еде, тем более что практически вся фауна была годна в пищу, однако при дальних походах такие пайки бесценны, поэтому думаю, они заинтересуют местных. Было оружие и простенькая броня. В общем, то, что я считал не особо ценным, было складировано на платформе. Честно говоря, надежда на то, что находки у местных будут, все же была. Да, я в курсе, что уцелевшие аппараты Древних обычно обстреливают такие поселения ЭМ-ракетами, отчего электроника Содружества сгорает, но от этого она не становится менее ценной.

Когда стали встречаться следы присутствия людей и пеньки, я загнал платформу вглубь леса, собрал в мешок то, что может пригодиться, и двинул к окраине. Пешком шел, платформа была спрятана в листве на уровне второго яруса. Лезть вот просто так в неизвестное поселение не хотелось, поэтому я решил добывать «языка». Нашелся такой быстро, из бригады лесорубов, что заготавливали для срубов стволы деревьев. В принципе, я сел в средней полосе планеты, жара стояла знатная – лето, но думаю, зимой тут лежит снег и завывает вьюга, так что деревянные избы тут кстати.

Умыкнув одного мужичка субтильного сложения – он до ветру отошел, – быстро допросил его и понял, что поселение мне не подходит. Это оказались отрицающие, если проще – бандиты, воры и работорговцы. Они не искали артефакты, а отбирали их у других, для чего у них было несколько боевых команд. Рабы, рабыни, артефакты – все это они забирали силой. Часть сдавали орбитальникам, получая с этого некоторые материальные ценности. То есть тем наверху плевать, чем занимаются в том или ином поселении, главное, чтобы норма сдачи артефактов не понижалась. Да и само селение они захватили не так давно, лет семь назад, и с тех пор укреплялись и расширялись. Тын из бревенчатого частокола я видел, но думал, он от диких животных, а оказалось, от соседей защищаются, которых уже изрядно достали, там тоже были отморозки, готовые любому открутить головенку.

В общем, виброножом добив лесоруба – жалеть не стоит, – я побежал обратно к платформе. После этого облетел вокруг поселения, полицейским подавителем вырубая всех, кто работал там, потом двумя заходами вырубил всех в селении. Сканер показывал, что все, кто был внутри селения, находятся без сознания. Значит, можно работать. Артефакты находятся в длинном бревенчатом здании типа амбара. Внешники за артефактами прилетают раз в месяц, груз принимали на отдельной поляне в лесу, в последний раз были они одиннадцать дней назад. Надеюсь, что-то на складе осесть успело. Вроде должно быть.

Совершив посадку, я отправил вперед дроида, и тот стал обследовать створки. Подозрения лесоруба подтвердились – заминированы, причем детонатор натяжного действия. Разобрав крышу, дроид проник внутрь и стал осматриваться, передавая мне картинку. Сам я, покинув платформу, снял мину и также прошел внутрь помещения, переступая через тела охраны. Хм, что я могу сказать, хлам. Хотя, конечно, интересное было. Однако ни капсул, ни платформ, ни дроидов – ничего подобного. Просмотрев мелочевку, даже сетей не обнаружил, зато кристаллов с базами знаний вполне хватает, да и считыватели были, два даже в консервационной пленке. Забрав все самое ценное, на мой взгляд, я покинул амбар и осмотрелся. Не может быть, чтобы у такой крупной банды не было нычки. Снова платформу в воздух, и сканером осматриваем земли вокруг. Под одним из домов обнаружились обширные пустоты. Туда я и направился, тем более там отчетливо давал отклик разный металл.

В подвалах я обнаружил все, что меня могло заинтересовать. Почти два десятка медкапсул разных типов и моделей, дроны, как боевые, так и обслуживающие, даже несколько технических было. Грузовые платформы, боевые и пассажирские. Похоже, бандиты, правильно считая их ценными, собирали эти стальные шары. Почти сотня их тут была. Все это я в три этапа перевез на челнок – благо, надеясь на такие вот находки, трюм до предела не набивал, да он вообще был наполовину пуст. Каждый раз возвращаясь, работал подавителем, вырубая местных, те не успевали отойти к моему прилету. Лесорубам не повезло: пока я летал сюда, до них добралась лесная кошка и, схарчив одного, утащила второго вглубь леса.

Наконец, забрав все самое ценное, я пролетел мимо села бандитов и направился к следующему поселению. В этот раз к тем, кто профессионально занимался поиском артефактов – к таким внешники если не каждую неделю, то раз в две точно спускались, было что забрать, ну и заказы зеков выполняли. По расценкам грабили нагло конечно же, но деваться тем было просто некуда. Уверен, у поисковиков такие же нычки были, вот тут я надеялся поговорить нормально и просто договориться на осмотр и обмен.

У бандитов я отобрал комплект разной одежды, даже слегка замызганную робу зека, и после недолгого осмотра грязных тряпок совершил посадку у ручья, где и устроил стирку. Состояние вещей, особенно степень их загрязнения, меня не удовлетворило. Тут и провел всю ночь, доел жаркое и лег спать. К утру переодевшись в желтую робу зека, полетел дальше. Тут, похоже, недалеко осталось, следы присутствия человека начали встречаться. В этот раз я полетел прямо в селение, спокойно облетел пост с крупнокалиберным пулеметом и совершил посадку у самого крупного жилого здания – если глава поселения где и жил, то только тут. Статус обязывает.

Мое наглое и внезапное появление местных, естественно, заинтересовало, однако когда начал собираться народ – тут и там мелькали женские лица, – я совершенно спокойно сидел на платформе и уже доедал офицерский паек, поглядывая на аборигенов. Весь мой вид демонстрировал мирные намерения, я сидел и ждал главу. Кстати, что-то народу на столь большое селение маловато: видимо, часть граждан в поиске. Тут недалеко были развалины города Древних, видел его, пролетая окраиной, им там с него кормиться еще долго, может, даже столетие, так что селение действительно богатое.

– Ты кто? – вышел вперед крепкий мужчина лет шестидесяти на вид, хотя в действительности ему могло быть все сто пятьдесят.

– Торговец, – с легкой ленцой ответил я. – Меняю свой товар на ваши артефакты. Меняю оборудование Содружества вроде этой платформы и части груза.

– Со всем вооружением? – делая вид, что его не заинтересовало мое предложение, спросил тот, почесав щетину на подбородке.

Тонкий ствол в оружейной башенке он не мог не видеть, а зная, какое это мощное оружие, устоять явно не мог, однако правила встречи гостей, а такие тут ввели уже лет десять назад, обязывали принять меня подобающе. То есть не налетать и не грабить, если я сам повода не дам. Я пока и не давал, а уступить такую нужную платформу согласился легко. Так что только обмен.

Главы в поселении не было, тот отправился к соседям решать рабочие вопросы, будет только через три дня, поэтому за старшего был тот самый боец из охраны, оказавшийся командиром сотни. Он мог принимать решения об обмене, торговцы тут бывали, так что повел меня к амбару, жадно поглядывая на мою платформу и жалуясь на ходу, что удары дронов Древних участились и большая часть того, что они заказывали внешникам, оседала на руках мертвым пластиком.

– Это не проблема. Дам вам экранирующую материю. Ее контрабандисты используют, ЭМ-излучение эту материю не пробивает.

– Да я знаю, что это за материя, сам ею не раз пользовался в бытность свою контрабандистом. Вот про то, что та еще и от электромагнитного излучения ракет Древних защищает, не знал. Только ее тут нет, как у тебя оказалась?

– Нашел сбитого контрабандиста в горах, там же и платформу нашел в обломках, а как-то, укрываясь от удара дронов, спрятался под ней. Часть оборудования сгорела – то, что было снаружи, – а что со мной было, уцелело. Так и стал ею пользоваться.

– Сколько материи продашь? – деловито спросил тот, останавливаясь у входа в амбар и, махнув рукой, велел распахнуть створки.

– У самого мало, – отрезал я. – Чехол для платформы дам, этого хватит.

– Жаль, мы бы нашили таких чехлов для других электронных вещей.

– А в чем проблема? Запросите эту материю у внешников, не думаю, что они откажут. Закупят, сколько нужно, и привезут. Если уж работорговлей замарались, то и с пиратами свяжутся – именно они гонят эту материю на своих лабораториях.

– Да, надо будет напрячь их, пусть на самом деле ищут и доставляют. Ну что, будешь смотреть? – указал он широким взмахом на стеллажи. – Заходи и смотри.

Они были фактически полны – видимо, скоро ожидалось прибытие внешников, чтобы все забрать. Выбор был, и я собрался осмотреться в амбаре.

– Зайду-зайду, – мотнул я головой. – Только людей от моей платформы отгони, у меня там под брезентом два боевых дроида Древних. Причем в активном состоянии. Кто коснется платформы или моих вещей, сразу атакуют. Слышал про «Богомолов»?

– Нет, не слышал. Дроидов Древних мне встречать доводилось, правда, в полуразобранном состоянии. После работы пушки или крупнокалиберного пулемета там мало что остается.

– Тогда припомни тех, что фехтовальные. На шестилапых прямоходящих насекомых сильно смахивают.

Глаза у сотника начали вылезать из орбит: видимо, что это за машинки, он знал прекрасно, потому как развернулся и стал немного визгливо орать. Было очень шумно, однако своего он добился – площадь опустела, жители разбежались и теперь выглядывали из домов и проулков. Видимо, норов сотника был крут, если его так слушались.

– Точно не атакуют? – немного успокоившись, поинтересовался тот.

– Если меня не тронете или мои вещи. Пока они в режиме ожидания, я их контролирую.

Сотник косо посмотрел на меня и заинтересованным тоном, с примесью ехидства, спросил:

– А может, и нет никаких дроидов, на пушку берешь?

Почти сразу брезент отлетел в сторону, и один из дроидов – второй остался на месте – на среднем ходу, чтобы человеческий глаз мог уловить его бег, понесся к сотнику. Тот снова успел выпучить глаза, когда клинки замерли у его тела.

– Убедился? – негромко спросил я, посмотрев вслед убежавшей охране склада с артефактами.

– Есть такое! – Сотник осторожно сделал шаг назад и, убедившись, что дроид остался на месте, вытер выступивший на лбу пот и с нервным смешком сказал: – Шуточки у тебя…

– Надеюсь, сейчас мыслей о необдуманных поступках не возникает?

– Сейчас нет. Это же машины для убийства. Да я вижу их живьем в первый раз! Хотя встречаться приходилось однажды. Единственный шанс – пока убивают других, добежать до границы охраняемой зоны, они ее не переходят. Никто, естественно, этих границ не знает, поэтому, когда люди начинают распадаться на несколько частей, только и остается, что бежать в обратную сторону. И бежим, пока есть силы, даже если далеко ушли от этой границы, все равно остановиться не можем, такую жуть они нагоняют.

– Познавательно, – коротко сказал я. – Но я прибыл к вам не за этим. У вас есть специалист или тот, кто отвечает за хранение?

– У нас тут натуральный профессор, который многое знает из оборудования Древних, кое-что даже смог запустить в ручном режиме. Внешники несколько раз пытались его переманить, но тот остался с нами.

– Любопытно. Тогда вызовите его и сообщите, что мне нужна специализированная корабельная хирургическая медкапсула последнего поколения Зтов, грузовая платформа, средняя, ну и нейросеть «Диверсант». Все транспортном состоянии, то есть в консервационной пленке. В поселении бандитов я не нашел требуемого. В городе, который вы чистите, должны были остаться спецсклады СБ. Там много интересного найти можно, включая такую редкость, как сети диверсантов.

– А вы и у них побывали? – удивился сотник. – Не обижали?

– На платформе стоит полицейский подавитель. Так что, узнав, что это бандиты, я их усыпил и взял, что мне было нужно. Включая схрон.

Тут сотник, запрокинув голову, натуральным образом заржал. Отсмеявшись, пояснил причину веселья:

– Они нас уже достали. Высадят наблюдателей и, как поселок максимально опустеет, вызывают своих, вот те и устраивают налет.

– А если поисковиков далеко не уводить?

– Они их сопровождают, так что сразу предупреждают, что готовится засада, да и мне кажется, у них тут несколько человек есть, что сливают информацию. Несколько намеков на это было.

– Вполне может быть… Так где ваш профессор?

– Человечка послал, должен уже подойти. Да вон он шагает.

Обернувшись, я посмотрел на седобородого старика лет двухсот. Тот, проходя мимо моей платформы, лишь покосился на нее, а вот дроида осмотрел со всем вниманием. При этом не сбавляя шага.

– Это все профессора так одеваются? – тихо спросил я у сотника, кивнув на балахон ученого.

– Нет, он в нем огород вскапывает, говорит, удобно. Видимо, с приусадебного участка сдернули. Он еще и биолог, выводит новые виды плодовых деревьев.

– Интересный старичок.

Когда профессор подошел, не здороваясь, он почти сразу зацепился со мной языком. Причем я так же активно включился в общение. Двое охранников, что сопровождали ученого, и сотник явно почувствовали себя лишними. Сотник с полчаса терпел, пока не прервал нас:

– Так что, профессор, есть у нас то, что нужно торговцу?

– А что ему нужно? – удивленно поинтересовался тот, оборачиваясь.

– А о чем вы болтали полчаса?! – прорычал взбешенный сотник.

– Так, знаниями мерились, – смутился профессор. – Надо сказать, уровень юноши довольно высок.

– Еще бы, – буркнул я.

То, что у профессора ранее стоял симбионт Зтов, я понял не сразу, дошло бы, но тот это чуть позже сам сказал. Ему его удалили вместе с нейросетью перед спуском сюда. Все бы хорошо, но знания по оборудованию Древних у него были отрывочными, в отличие от меня, так что запускать некоторое оборудование он мог. Единственно, медициной Зтов не владел, а теперь уже и не овладеет, поэтому нейросеть поставить и не мог. Языка Зтов он тоже не знал – так, отрывочные знания из баз знаний. Напомню, мне учить язык и письменность Зтов пришлось специально.

Я описал повторно, что мне нужно, и тот пару раз кивнул.

– В этом хламе подобного нет, нужно в тайный схрон идти.

При этих словах сотник застонал, посмотрев на небо и явно горюя, что профессору слово «тайна» явно незнакомо. Правда, препятствовать не стал, да еще сам сопроводил. Вот там я нашел все, что мне необходимо, причем достаточно быстро, со мной даже россыпью кристаллов с базами знаний поделились, причем их перебрали – старик мог это делать, запуская вручную считыватель Древних.

Первым делом я поставил разворачиваться технического дроида, именно дроида, а не дрона, то есть машинку для космоса. После активации дроид вынес наружу все, что я отобрал. Обмен совершен, и, освободив платформу от своих вещей, я передал ее счастливому сотнику. Причем, как и обещал, с чехлом. Защиту тот проверил достаточно быстро, наблюдатель на вышке заорал и начал бить в колокол, поднимая тревогу, так что платформу, которую уже затолкали в один из сараев, накрыли защитой. Дрон Древних мелькнул на границе леса, но ракета рванула над головой.

Неприятные ощущения, надо сказать, от излучения как будто мурашки по всему телу. После удара ЭМ-ракетой проверка показала, что платформа на ходу. Испытание ткань контрабандистов выдержала. После этого два бойца загрузились на платформу, та была переведена на ручное управление, и улетели по неизвестному мне маршруту. А я наблюдал, как разворачивается грузовая средняя платформа. Дроид ей помогал. Отдельно были складированы вещи, что мне пригодятся, даже хирургическая медкапсула тут была, причем именно корабельная.

Мы сидели на веранде дома профессора и пили чай. Надо сказать, вполне себе ничего постройка, крепкая и качественная, общество о ценном специалисте явно заботилось. Мы попивали тонизирующий напиток, пока платформа проводила активацию – это займет не один час, а часов пять, если быть точным, все же та относится к среднему классу. Немного обменявшись мнениями о ситуации с этой планетой-тюрьмой, и придя к общему выводу, что хозяевам корпорации нужно оторвать головы, я внезапно для хозяина предложил:

– Знаете, я могу запустить одну из ваших капсул и провести установку нейросети Древних. По отдельной тарифной сетке, естественно.

– Предложение очень щедрое, однако удаляли мне симбионт грубо, варварски, так что установить снова невозможно, травмы капсула Древних не лечит. Да, я запустил в селении медкапсулу. Как я понял, она лечебная, однако процесс необратим даже для нее, да и возраст. Также я прогнал через капсулу всех, кто находится в селении. Никто не подходит под установку сетей или симбионтов. Показатели низкие, те их убьют.

– Жаль, а я планировал получить в качестве платы с десяток медкапсул в транспортном состоянии. Ну, или еще чего.

Тут я прыжком и кувырком ушел в рывок с веранды. Там, где я только что сидел, образовалась дыра в полу, и меня обдало жаром высокотемпературной плазмы. Стул испарился, часть стола, как и настила, тоже. Более того, выстрел стационарного импульсника сжег профессору одну ногу. Между прочим, он не профессор, это его местные так называли, житель Фронтира, был взят на пиратском борту и из тюрьмы империи Антран отправлен сюда. Что-то я отвлекся. Мгновенно уйдя в еще один прыжок и сменив ипостась, я дистанционно вошел в управление платформой, все же у меня был административный доступ, я оставил себе лазейку, чтобы взять платформу под контроль, и сразу оружие перестало стрелять, и платформа пошла на посадку. На платформе бесновалось несколько человек, было видно, что они пытались вернуть управление, однако было поздно, один из «Богомолов», тот, что был вблизи, уже запрыгнул на нее, и завертелась мясорубка. Подойдя к трупам, я поднял за волосы отрубленную голову и предъявил ее шокированному событиями сотнику, быстро прибежавшему на шум.

– Глава? – спросил я.

– Да, – коротко ответил тот.

– Хм, а я его знаю, – подняв голову выше, я повернул ее лицом к себе. – Похоже, когда ваши полетели за ним, надеясь перехватить по пути, то скинули со своих сетей записи моих переговоров, и тот меня тоже узнал. Странно, что он вот так атаковал, терок между нами вроде не было, да и прошло с тех пор лет пятьдесят, даже чуть больше.

Так и было: глава селения был тем самым здоровяком из работорговцев, что в сорок первом на Земле ловко взял мой челнок на абордаж, и мы даже обменялись с ним парой слов. Я тогда свалил с помощью машинки времени, оставив его с носом, но не думал, что доведу его до такого состояния, что он решит добраться до меня любым способом и уничтожить. Говорю же, ничего такого с моей стороны не было, чтобы довести его.

Отшвырнув голову, я пытался выяснить у сельчан, может, кто знает, почему он меня атаковал и тяжело ранил профессора, однако никто ничего сказать не мог, все приближенные его находились на платформе, кроме одного зама, но он, скорее всего, караван ведет в селение. Долго опрашивать я не стал, а спустился в глубокий подвал и помог настроить лечение профессора. Капсула после диагностики потребовала медкартриджи, я их вставил, и пошла работа, мало того что ему ногу отрастит, так еще и омолодит. Да и травмы на затылке уберет. Может, он настроить капсулу на лечение и не мог, а мне это раз плюнуть. Вручную, естественно, я не мог пока через сеть работать, через симбионт удавалось, но постоянно терял контроль, срывалось управление, поэтому мне и нужна сеть Древних, да еще редкой модели «Диверсант». Уже нашел, у меня в нагрудном кармане лежат две таких сети, получил их в оплату за платформу и тяжелое вооружение на ней. Кстати, платформу забирать не стал, и ее, очистив от трупов и помыв, отогнали обратно в сарай. Разве что теперь к куче моих вещей в середине площади, которые охранял один из боевых дроидов, больше никто близко не подходил. Теперь все реально боялись моих «Богомолов». Да и я их работу видел впервые. Надо сказать, жуткое впечатление.

Убедившись, что лечение идет как надо, я поднялся наверх и посмотрел, как идет разворачивание платформы Древних. Надо было малую разворачивать, она быстрее бы активировалась. На час, но все же. Мы чуть пообщались с сотником, и после того как платформа развернулась, я с помощью технического дроида погрузился на нее, вещи имею в виду, боевые дроиды сами поднялись, и мы полетели в сторону, где шел к селению караван. Пока летели, я модернизировал платформу. Специально набрал блоков среди трофеев поисковиков. Поставил мощный сканер, армейский подавитель, одноразовые ракетные зенитные пусковые «земля-воздух» против дронов Древних, они на корме крепились, ну и увеличил мощности компа за счет подключения дополнительных боков.

Именно благодаря сканеру и удалось найти караван. Быстро получилось, минут через двадцать после отлета. Облучив всех аборигенов подавителем, сел рядом и отправил дроидов вперед. Найти главного труда не составило, вколол ему нейтрализатор из аптечки, и когда тот очнулся, я его допросил. Это действительно был помощник главы. Он знал, почему меня хотели убить. М-да, не думал, что стану причиной столь трагичных событий, но тот сам в работорговцы пошел, так что поделом. Скажем так, этого хмыря наказал глава клана, что опекал Землю. Чем-то он ему мешал, вот и воспользовался случаем, сделав крайним за то, что упустил меня. В общем, было тому за что меня ненавидеть: плен, рабство, каторга, побег, снова каторга, еще один побег, и вот эта планета-тюрьма завершила его жизненный путь. Ну, да ладно, судно, которое я припрятал в Солнечной системе, они нашли, дальше искать не стали, и корабль Древних не обнаружили, что не могло не радовать. В общем, застарелая ненависть, и тот, не справившись с собой, решил уничтожить меня во что бы то ни стало. Переклинило, одним словом. Вот и вся суть дела. Оставив людей у каравана – сами придут в себя, полетел к челноку. Дело сделано, все, что нужно, при мне, так что займемся запланированными делами. Пока летели, я активировал разворачивание капсулы. Подсоединял ее к питающим шинам платформы уже у челнока в полной темноте. Однако ничего, вручную проверил ее, достал медкартриджи, они были среди обменного товара, и, зарядив хирурга средством очистки, прогнал его и вставил уже комплект нормальных медкартриджей. После этого настроил «Богомолов» на параноидальный режим охраны, лег в капсулу, не забыв положить в приемник комплект нейросети с симбионтом «Диверсант».

Дальше капсула удалила сеть с имплантами Содружества, удалила грубо, не сохраняя их, я все равно их собирался выкинуть, они должны исчезнуть, и после недолгого восстановления, всего десять часов, последует установка уже комплекта Древних. То есть операция должна занять не более полутора суток.

Когда крышка капсулы поднялась, я привстал и осмотрелся. Все в норме, я у челнока. Вокруг тишина, та тишина, которая возможна у леса, значит, все в порядке. Рабочий стол сети Древних уже был, так что, полазив в настройках и сменив время на местное, я нашел идентификатор сети, вернее систему маскировки, и вбил в него данные по старой моей нейросети. Все, теперь норма, нейроразъемы на кистях рук и на затылке остались на прежнем месте, хотя Зты их не использовали, это я из оборудования Содружества не удалил их, так для вида оставил. Теперь любая попытка и обследование покажет, что у меня стоит нейросеть Содружества с таким-то идентификатором, проверят по архивам и убедятся, что та стоит именно у меня.

Я так и лежал на валиках капсулы, занимаясь настройками. Закончив с первичными делами, легким движением покинул капсулу и надел уже ставший привычным грубый и царапающий кожу желтый комбез зека. Да-да, раз я на планете, то стоит решить вопрос с артефактами. Наберу их как можно больше, угоню судно на орбите, пока не решил, какое, и, загрузив его трофеями – нужно не забыть спутник посетить и остальное забрать, – отправлюсь в империю. Продам судно на одной из станций Фронтира, там это обычное дело. Погружу в контейнеры имущество, приобрету легальное судно и полечу в империю. Имущество на арендованный склад, а вот потом полечу вправлять руки и головы в нужную сторону хозяевам корпорации… Хотя нет, пока трогать их нежелательно, неизвестно, как это отобразится на будущем, все же через семнадцать лет я появлюсь на этой планете. Правда, быстро покину ее, но вот такое отношение к себе терпеть не хочу. Так что когда тот «я» с планеты свалю на своем курьере, я и прихлопну хозяев корпорации. Вот так будет правильно и справедливо.

Застегнув комбез, я активировал пищевой синтезатор, что также установил на платформу, и, мысленно войдя в управление капсулой, стал просматривать, как идет операция. Вот теперь взаимодействие с любым оборудованием Древних стало очень простым действом, не то что с сетью Содружества, там даже с помощью симбионта было трудно. Вон сколько намучился, пока привыкал к управлению «Богомолом». После завтрака (время было утреннее) проверил, как ситуация в лагере. Все было в порядке, дроиды бдели, с помощью обоих дроидов, Древних и Содружества, перекидал последние трофеи в трюм челнока, отметив мысленно, что управлять обоими дроидами, хотя между их технологиями огромная пропасть, было легко и не напряжно.

Потом, собравшись, вылетел по следующему адресу. Я от сотника узнал, где какие поселения бандитов находятся, это было известно, связь между поселениями была устойчивой. Так что куда лететь, я знал. Посетив одно поселение, забрал из схрона все самое ценное на мой взгляд, потом слетал ко второму, третьему и четвертому. Все путешествие заняло у меня почти трое суток, причем один раз пришлось лететь к челноку, платформа уже перегружена была, все свободное место артефактами было занято. В общем, с четырех банд я серьезно прибарахлился, да и под землю можно не лезть, не рисковать здоровьем.

Про тренировки я не забывал, причем прошел диагностику в хирургической капсуле, и та показала, что никаких изменений не замечает, человек есть человек, а когда я перешел в ипостась киборга, вот тогда и запаниковала, засылая мне предупреждающие сигналы и пытаясь меня усыпить, решила вернуть все на место своими силами. Пришлось возвращаться в человеческое тело и отдавать приказ на открытие капсулы. Потом, читая запись диагностики, дошел до пиковой нагрузки. Это когда я в ипостась киборга перешел, вот тут капсула уверенно заявила, что вместо челнока вдруг внутри нее оказался кусок металла, причем он еще и двигался. Н-да, и капсула Древних не могла разобраться в особенностях симбионтов Сеятелей.

Следующий месяц я работал очень плотно. Посетил селения бандитов на всех континентах, причем в некоторых меня встречали огнем – видимо, слух пошел, что их схроны кто-то чистит, да и внешники забеспокоились, до них не могла не дойти информация обо мне. Так что летал теперь в основном ночью, благо установленное оборудование с курьера Древних, что я нашел в одном из бандитских схронов, давало отличное прикрытие. Вот днем я не летал, не рисковал, хотя мог. Маскировка была отличной.

Три недели назад я провернул очень тонкую операцию, чтобы покинуть эту планету. Вернее, я провел подготовительные работы. Но от этого легче не становилось. На словах все просто, хотя на деле было довольно тяжело, да и то с моральной стороны. В общем, узнав, где будет очередная передача артефактов внешникам, я поступил просто: пока шла передача, подлетел в виде вируса и, проникнув внутрь грузового бота через открытую аппарель, совершено спокойно взял судно под контроль. После этого, спрятавшись в реакторной, перешел в человеческую ипостась. Дальше больше: когда бот поднялся на орбиту и влетел на крохотную летную палубу, взял под контроль искины старого судна, используемого на орбите в качестве орбитального терминала. Станцию, которую вводили в строй, еще не достроили. Не знаю, кто ее собирал, но назвать этого неуча инженером язык не поворачивался. С другой стороны, может, он по неизвестным мне причинам тянул время, что тоже вполне может быть, так как станция собиралась по всем правилам. И не поймешь. Я бы за это время станцию три раза собрал и разобрал. Правда, если инженерный комплекс в одном экземпляре, тогда да, все сходится, поэтому и столько времени на разворачивание тратится.

Так вот, взяв под контроль искинов судна, я узнал, когда будет следующий транспорт, что забирает и увозит артефакты, тот бывает раз в три месяца, и следующий приход через три недели. Тогда я поступил так: назавтра бот должен спуститься к другому селению, поэтому переночевал в одной из свободных кают судна и утром незаметно проник на борт. Внизу, пока шел прием артефактов, я покинул бот и, отлетев подальше, вернув человеческую ипостась, голышом побежал в ту сторону, где была прошлая площадка. У меня там платформа осталась. Бежал больше для здоровья, так как благодаря возможности симбионта работать на дальние расстояния не проблема, уже давно вызвал платформу и, дистанционно управляя ею, гнал к своему местонахождению. Оттуда метнулся к челноку, загрузился, только платформа осталась на месте стоянки, ее никак не загрузишь на челнок, и под режимом маскировки ночью поднялся на орбиту. Терминал подчинялся мне, маскировка у челнока отличная, поколение высокое, так что сторожевые суда ничего не заметили. А я произвел стыковку, все добытые мной артефакты сложил в пустой средний контейнер, дроиды-погрузчики работали аврально. Едва половину занял. После этого отправился на спутник и в три приема перевез все, что уцелело и можно починить, даже частично разукомплектовал оборудование крейсера, доставил все на борт терминала, заполнив контейнер и к нему еще один средний. В архиве терминала они были помечены как пустые, а я поставил отметку, что полные и их требуется погрузить на грузовик. Сам челнок загнал в третий контейнер, после чего на следующем боте внешников вернулся на планету, и вот последнюю неделю кайфовал. Делал набеги на бандитов – платформа у меня без дела не висела, даже жаль бросать будет, – ну и просто отдыхал, тропики, море и теплый песок. Хорошо отдохнул.

Сегодня как раз прибыла эскадра из трех судов, скоростное грузовое судно и два крейсера охранения. Получив сообщение об их прибытии – те, как и другие, пробудут в системе два дня и отправятся назад, – я решил, что сутки можно отдохнуть, и завтра подняться на орбиту. Время еще было. Пусть поработают и сами загрузят судно для меня. Так и сделал, хорошенько отдохнул в последние сутки и полетел на платформе к одной из площадок, где на бот будут грузиться артефакты – шел очередной аврал сбора артефактов, чтобы загрузить судно до предела. Так вот грузовик уже сутки грузился, трюмы его пополнялись контейнерами, оба крейсера тоже были пристыкованы к терминалу, когда я добрался до бота. Дальше я уже действовал по-другому. Все же решил забрать платформу. Бойцов в бронескафах и поисковиков вырубил подавителем, скафы с них снял, бросил тут же – старье, забрал артефакты сельских, погрузил платформу в трюм бота – как раз вошла, и взлетел. Тревогу никто не поднял, да и некому было поднимать, все были обездвижены подавителем с платформы. Поднявшись на орбиту, загнал бот прямо в открытый зев одного из трюмов, где откачали атмосферу, и перегнал платформу в один из средних контейнеров. Потом отдал приказ судовым искинам терминала и пронаблюдал, как этот контейнер направили на борт грузовика. Бот я поставил на летной палубе и, превратившись в вирус, взял под контроль искины как крейсеров, так и грузовика. Чем больше я работал в этой ипостаси, тем легче мне было это делать. Опыт нарабатывал.

Еще через сутки все три корабля покинули систему и полетели по маршруту, скрывался я в одной из пустых кают грузовика. Та группа, что занималась сбором артефактов и лишилась бота, пыталась выйти на связь через оборудование главы поселка, но я блокировал этот сигнал, так что не смогли они ни с кем связаться эти сутки, а потом уже было поздно, мы ушли в прыжок. Крейсеры были принудительно выведены из прыжка уже часов через шесть, грузовик вот через пять, однако экипаж это не особо волновало, он был к тому моменту мертв. Ничего не поделаешь, на войне как на войне. Да и было их всего шестеро. Сбросив их тела за борт, я сменил курс и направился к «Торжку». Если где и есть возможность запутать следы, так только там. Мне точно нужно сменить судно.

Добирался до «Торжка» я почти два месяца. Тут и достаточно большое расстояние сказалось, и то, что я был разбалован более современными кораблями: это судно казалось мне непроходимо медленной галошей. В принципе не только казалось, я искренне так думал. Однако эти два месяца я тоже сиднем не сидел. Мало того что по ночам учил базы знаний, благодаря симбионту Сеятелей очень быстро, шокирующе быстро, так днями, изредка откладывая время на тренировки ипостасей, я перебирал артефакты. Что мне самому пригодится – отдельно, что мусор – в другие контейнеры. На терминале ученые корпорации первичный отбор уже произвели, было легче, но все равно среди отобранных ими «ценных» артефактов встречался и мусор, или наоборот. Вот так я и проводил свое время. С сетью Древних оборудование и скаф диверсанта снова стали мне доступны, и ходил я теперь только в них, даже «Рег» радовался тому, что его обновили. Как ни странно, но за эти два месяца я полностью перебрал артефакты. В шести средних контейнерах хранились мои вещи и все самое ценное из артефактов, а главное, работоспособное. Остальное – хлам на продажу. В моих планах было, добравшись до «Торжка», незаметно продать все – судно и трофеи, но сейчас я решил, что прятаться не буду. Близкое понятие того, что было в моих планах – вызвать огонь на себя. Сыщики корпорации, когда будут искать судно, выйдут и на «Торжок», и на меня. В империи, где я в скором времени планирую работать, найдут быстро, но я их буду ждать. Работать я реально собираюсь, как уже не раз говорил, однако остроты не хватало, чувства опасности избегать не хочу. Если предъявят что, отмажусь, пришлют убийц, размажу. Хоть какое-то разнообразие внесу в свою жизнь во время службы. Вот в принципе и все, тренировки не только в ипостасях, но и в реальном теле, переборка артефактов – всего два дня как закончил, немного осталось до финишной черты, ну и отдыхал, когда была такая возможность.

Грузовик вышел на окраине системы, тут уже действовал контроль, и почти сразу со мной связался диспетчер, запрашивая причину появления в системе. То, что идентификатор судна не работал, его не волновало совершенно, тут с треть таких было, а то и больше. Я сообщил, что прибыл с товаром, полные трюмы артефактов Древних, добавил, что продаю оптом за половину рыночной стоимости, судно тоже выставляется на продажу. Именно поэтому тот дал не парковочное место, а стыковочный шлюз. Пока я телепал к станции, тут реально было много народу, одних кораблей и судов под пять тысяч, стал готовиться выложить общий лот в сети станции. Не потребовалось. На меня почти сразу после связи с диспетчером вышел торговец-перекупщик, он и предложил выкупить артефакты вместе с судном. То есть особых проблем с этим не было. Отправив тому полный список с артефактами, ТТХ судна и цену за все, я окрылил торговца. Просил я действительно мало, так что на мой счет в главном банке империи пришла названная мной сумма. Тот пытался поторговаться, но мне это было не интересно, поэтому пресек торговлю. Цена есть, снижать не буду, а назвал я двести миллионов кредитов за все. Именно эта сумма и легла мне на счет.

После стыковки отправил свои контейнеры с имуществом на арендованный склад, дождался нового хозяина артефактов и судна, и стал показывать ему все. Проверив на выбор несколько контейнеров, тот хотел было подписать договор купли-продажи, но я заставил его осмотреть остальные контейнеры. Тот «под протокол» заявил, что претензий ко мне не имеет, и мы оформили продажу. В принципе, она и так была уже оформлена, сейчас это только документально подтвердили. После этого я подхватил баул, там мои личные вещи были сложены, и направился в гостиницу. С грузовиком все, тот мне теперь не принадлежал, отдал вместе с грузом довольному торговцу. Тот реально счастлив был: мало того что ценный груз, так еще и судно пятого поколения, по местным меркам очень даже прилично.

Оформившись в гостинице, я заселился в номер и первым делом через искины станции проверил, как там мой груз. Пока в норме. Разве что меня предупредили, что хозяева станции сейчас решали, что со мной делать. Терять такого ценного спеца они не хотели – еще и, дурачок, сам вернулся, – но и то, что я хакер, а это они поняли, также настораживало. То есть ломали голову, как меня по-тихому и гарантированно взять живым. А как склонить к сотрудничеству, они придумают, тот же ошейник раба существует. Послушав их переговоры в зале для совещаний младшего владельца «Торжка», я криво усмехнулся.

– Хотите ошейники рабов? Будут.

С контейнерами все было в норме, искины подтвердили это, даже поставили охранять двух дроидов, ну а я занялся делом. Сначала просмотрел список продаваемых кораблей и судов. Выбор был большим, порядка пяти сотен единиц, однако или откровенный хлам, или за ним такой криминальный шлейф тянется, что брать его – себе вредить. В общем, почти пять часов ползал по сети, но подходящего не нашел. Подумав, я поинтересовался, идет ли кто в ближайшее время в империю. Нет, в ближайшую неделю никто не шел, но через четыре дня грузопассажирское судно направлялось на «Лай» – станцию неподалеку от границ империи, там рейсы в Антран постоянные, улететь в империю можно легко. Забронировав себе каюту на судне, а также места под свои контейнеры на обшивке – трюм уже занят был, – и получив подтверждение, я перешел на сайт по продажам артефактов. Времени было целых четыре дня, вот я и занялся прежним бизнесом.

Эти четыре дня я провел не без интереса и даже с огоньком. На вторые сутки, когда продажи у меня шли многими миллионами, владельцы забеспокоились и начали сначала слать ко мне своих эмиссаров, а когда поняли, что мне их предложения не интересны, стали действовать уже по-другому. После первой же группы захвата они отправились в утилизаторы, я купил в сети шесть ошейников рабов, усыпил через вентиляцию всех трех владельцев и их ближайших помощников, надел на них ошейники. К счастью, много бегать не пришлось – все они жили в коттеджном элитном городке в самом центре станции. Правда, это не помешало мне незаметно их вывезти и отправить на соседнюю станцию, где были загоны с рабами. По пути снял с них в хирургической медкапсуле Древних все нейросети и импланты и незаметно поместил в самый большой загон крупнейшего торговца рабами, прописав их в списках рабов, поставив отметку, что они профессиональные проституты из борделей. Мужчин обслуживают. Те, когда пришли в себя от наркоза, пытались приблизиться к охранникам и сообщить им, что, мол, являются хозяевами системы, и требовали их выпустить. Однако искины станции, которые я также взял под контроль, делать этого не давали, только кто задумает что сказать, сообщить о себе, у него сразу немели губы и било током. Уже через сутки наученные опытом сидели и молчали в тряпочку. Одного помощника со смазливым лицом уже купили в бордель, остальные ждали своей участи. Ну, что я могу сказать, за что боролись, на тот хрен и напоролись. Правда, что с ними было дальше, не знаю, контейнеры мои погружены, я сам заселился в каюту судна, и оно, покинув систему на разгонных, после долгого разгона ушло в гипер.

Владельцев, насколько я знал, на момент моего покидания системы уже искали, паника была в верхах. Поэтому предположу, что в загоне их обнаружат и опознают, все же лица я им не менял, однако сам я буду в это время очень далеко. Ну, а я улетал довольный. На данный момент, после четырех дней плотной работы, мой капитал в банке составил больше миллиарда кредитов, но до миллиарда ста миллионов уже не дотягивал. Совсем чуть-чуть не дотягивал.

Полет прошел без происшествий, что удивительно, если учесть, через какие места мы летели. Тут грузовые суда только караванами ходят да под охраной наемников, пиратов слишком много, но видимо, капитан использовал нехоженые системы и таким образом избежал внимания пиратов, ну или у него была проплачена дорога через их территории. Возможно, и так. Однако как бы то ни было, уже через семнадцать дней судно стыковалось со станцией. Дальше я взял под контроль искины, это становилось делать все легче и легче, после чего арендовал свободные склады сроком на десять лет и отправил контейнеры на них. Везти артефакты в империю было бы глупо, а тут нейтральная территория, пусть хранятся. Подчистив следы своего вмешательства, оплатил аренду за весь срок. Я посмотрел выставленные на продажу корабли и суда. Не нашел ничего заслуживающего моего интереса, выкупил билет на ближайший рейс и полетел в империю. Борт был имперский, поэтому двинул вглубь империи. Добраться до столичной планеты Антрана труда не составило, всего две пересадки. Так что уже через несколько недель я был на месте. Летел не на шару, на одной из планет, где и была пересадка, я отправил во все министерства свое резюме. Первым ответило, как ни странно, министерство двора императора. Посмотрев на предлагаемые условия, я удивился, что недавнего гражданина Фронтира берут на должность заместителя начальника отдела по контролю за оборотом средств. Видимо, проверку через СБ я автоматически прошел и поставил свою виртуальную подпись. Почти сразу пришло сообщение, куда я должен прибыть, и кто теперь мой начальник. Изучил в сети информацию про министерство двора – особо много, правда, не нашел, а про отдел, где собираюсь работать, так совсем ничего. Или недавно образовали и теперь набирали сотрудников, или он секретный. Судя по тому, что к пятилетнему контракту был приложен контракт от СБ, где с меня бралась подписка о неразглашении, отдел не афишировался. Ну, а контракт от СБ меня не особо волновал, обычная схема для чиновников госструктур. После подписания контракта мой рейтинг сразу поднялся на десять баллов, дальше с каждым годом он будет повышаться на столько же.

Когда судно пристыковалось к одному из трех орбитальных терминалов столичной планеты, – тут было три орбитальных лифта над разными континентами, – я собрал вещи и покинул каюту. Все мои вещи были в бауле, я даже был не в скафе и уж тем более не в комбезе Древних, а в обычном пилотском комбинезоне производства Содружества. Все артефакты Древних, которыми я пользовался, находились у меня в бауле. Ну, и разные мелочи, необходимые во время путешествия.

Когда я покинул шлюзовую лайнера, а добирался до столичной планеты на пассажирском лайнере в каюте первого класса, то, проходя рамку, услышал сигнал, и таможенник, что сидел за оборудованием чуть в стороне, встрепенулся.

– Господин Росс, к сожалению, могу сообщить, что для посещения столичной планеты империи Антран гражданам империи требуется иметь рейтинг безопасности не меньше пятидесяти единиц, а у вас всего одиннадцать. Прошу вернуться на борт судна.

– Все так и есть, у меня действительно рейтинг безопасности одиннадцать единиц. Однако это не касается служащих госструктур, – ответил я и отправил копию договора на работу.

– Прошу меня извинить. Все подтвердилось, вы имеете право находиться на терминале и на планете. Могу также добавить, что вам следует перебраться на терминал номер три, мы находимся на первом. Там спуститесь на лифте на планету. Это и будет столичный город планеты, там и находится место вашей работы.

– Благодарю.

Посмотрев в сети и убедившись, что таможенник прав, я вызвал такси и полетел на летную палубу, там уже ожидал арендованный челнок. На нем я и добрался до нужного терминала, а там на такси до лифтового холла, и спустился на поверхность. Был поздний вечер, поэтому решил отправиться к месту работы завтра. Взял такси и полетел к гостинице. Шиковать не стал, взял не императорский люкс самого дорогого гостиничного комплекса в столице, а только полулюкс. Тоже дорогой, но очень даже приличный. Восемьдесят тысяч кредитов в сутки.

Заселившись в номер, я взял полотенце и пошел изучать, какие тут есть процедуры, они входили в оплату номера. Пройдя через массажиста, поплавал в бассейне. Мне привели в порядок прическу, сделали маникюр, и даже более того: так как одежда у меня была для космоса, вызвали настоящего портного, и тот снял мерки. Я взял два легких летних костюма и рабочий, обещали доставить к утру готовый заказ. Пока хватит, потом докуплю, контакт портного у меня сохранился. Обувь заказывал отдельно по эскизам костюма, тоже обещали прислать к утру.

Утром, после завтрака, оставил баул в номере – номер мой до позднего вечера. Тут система такая: ровно через сутки после того, как заселился, должен выселиться. В общем, после завтрака я примерил костюм, обувь и, пройдясь, остался доволен. Не зря заплатил такие сумасшедшие деньги, оба спеца были профи. Одежда практически не ощущалась. Кстати, к костюму прислали и три комплекта нательного белья из невесомого материала, похожего на шелк. Снова заперев баул в номере, я на лифте поднялся на крышу небоскреба гостиничного комплекса. Там уже ждал глайдер, принадлежавший отелю, и меня повезли к месту работы. Отпустив глайдер, я прошел через охрану и, узнав через внутреннюю сеть министерства, где находится нужный отдел – тот оказался в первом крыле, – направился туда. Начальника не было, секретарша посоветовала подождать, скоро должен вернуться. Это «скоро» вылилось в два часа ожидания. Но прежде чем окончательно меня взять, начальник хотел встретиться вживую, чтобы узнать о работнике побольше. В итоге я получил добро и свой кабинет. Отдельный, с тамбуром, где можно посадить секретаршу, места хватало.

Приступить к работе я должен через три дня, меня уже оформили, так что, освоившись в кабинете и посидев в кресле, я направился к местному особисту, тот уже прислал вызов. Общение с ним заняло больше часа, тот по мне информацию и так имел, теперь задавал больше насущные вопросы по своей тематике. То есть по министерству. Поговорили нормально, вежливо и без эмоций. Потом я направился в кадровый отдел. Меня уже внесли в базу и сейчас давали допуски. Помимо этого выдали комплект баз знаний пятого и четвертого ранга, по специфике моей работы, все же я изучил общий курс. Забрал коробку с базами – сотруднику отдела кадров сказал, что дома на сеть залью, хотя в помещении стоял стационарный считыватель. Не объяснишь же им, что контакты на моих руках не настоящие, а всего лишь имитация. Заливаю базы знаний на свою сеть я с помощью бесконтактного считывателя Древних. Тот любые базы берет, что Древних, что Содружества.

Закончив со всеми делами, пошел знакомиться с сотрудником, к которому меня прикрепили на три месяца в качестве стажера. Как я и думал, в отделе кадров узнал, как новичка меня будут гонять по объектам, и сотрудник, к которому я шел, как раз был из таких.

Это был молодой мужчина, инспектор Ким Олд (для двухсотлетней продолжительности жизни тридцать лет – практически ничто). Он легко пошел на контакт и, когда мы познакомились поближе, задумчиво протянул:

– Так ты уже четыре часа у нас в отделе, а до сих пор не понял, чем мы будем заниматься?

– Контролем средств?

– Это из названия понятно. Нет. Наш отдел – это скорее контроль качества, соответствуют ли потраченные средства результатам. Мы лишь составляем отчет, дальше решает начальство. Прибыл на объект, посмотрел, оценил. Это хорошо, что у тебя инженерные знания имеются, составил отчет, и все, по твоей работе закончено, получаешь следующее направление и летишь проводить комиссию там.

– На аудит похоже. Только технический.

– Правильно сказал, он и есть. Однако помотаться по всей империи придется.

– Работа интересная, спору нет, – согласился я. – Только ведь тут и подводные камни имеются. Проверяем мы работу людей, а они бывают разные.

– А ты не дурак, – с уважением протянул Ким. – Все правильно. Хочу сразу тебя предостеречь: никогда не бери взятки и подарки, не соглашайся провести вечерок с женщинами и тому подобное. Люди, которых мы проверяем, очень изобретательны. Не знакомься во время работы ни с кем, могут быть подставы.

– Медовая ловушка?

– Отличные слова, именно так. Лучше потерпеть и расслабиться тут, в родных пенатах… Да, мне тебя еще учить и учить. Тебе три дня дали осваиваться и жилье подыскивать? Значит, обустраивайся, советую северный пригород, там жилье недорогое. И аренда, и покупка.

– А вон тот домовой комплекс высоток? – ткнул я пальцем в окно. – От него до места работы минут пятнадцать неспешным шагом.

– Да ты знаешь, сколько там квартиры стоят? Лучше не знать… Хотя прикинут ты стильно, если деньги есть, приобрести можешь, однако в первое время от дорогих покупок все же стоит поберечься, у нас антикоррупционный отдел не дремлет. Место у нас хорошее, уже троих на взятках поймали.

– Я достаточно обеспечен, чтобы ни в чем себе не отказывать, – едва заметно улыбнулся я.

– А работать зачем тогда пошел? – удивился Ким.

– Опыт, мне интересно работать чиновником. Пять лет отработаю у вас, и в другое министерство перейду. Хочу универсалом стать.

– Нормальные планы, – согласился тот. – Ну что, жду через три дня? Базы учи, знания пригодятся, будь уверен. Начни с умения манипулировать людьми. База специфичная, но во время проверок пригодится.

Тут кто-то позвонил на настольный комп Кима, так что попрощавшись, я покинул кабинет Кима и, проследовав к выходу, вышел наружу. Пока шел по коридору, вызвал такси, так что быстро добрался до гостиницы. Там в номере с помощью считывателя Древних залил базы в память нейросети и, поставив на фоновое изучение рекомендованную базу, – пятый ранг в фоновом режиме может учиться четырнадцать часов, а в активном – час, – вошел в сеть и, узнав, кто продает квартиры в так понравившемся мне домовом комплексе, вызвал их менеджера. Когда тот прибыл, мы полетели смотреть квартиры. Свободные имелись, так что есть из чего выбрать. Квартиры мне понравились, однако после недолгого осмотра мой выбор пал на целый восемьдесят третий этаж, подготовленный специально для проживания одного человека. То есть этаж одной из четырех высоток, соединенных на сотом этаже тамбурами переходов. Специальный ключ-доступ, и лифт остановится на моем этаже. Кроме меня в апартаменты никто не сможет попасть. Все хорошо, но эти апартаменты из десятка помещений стоили пятьдесят семь миллионов. Выкупил я апартаменты со всем оснащением и дроидами. То есть квартира уже была полностью обставлена и вполне удовлетворяла моим запросам. Тут был большой тренировочный зал, помимо капсул виртуальных тренировок, были обычные тренажеры, штанги и блины. Есть бассейн – это хорошо, размерам олимпийцы позавидуют. Рабочий кабинет, спальня, две гостевые комнаты, кухня – можно готовить натуральные блюда, а если нет времени, то имеется очень дорогой и навороченный пищевой синтезатор. Обеденный зал с видом на дворец императора. В общем, впечатляло. После оформления, когда я стал владельцем дорогой недвижимости, проехался по магазинам, свои вещи из номера забрал и закупил все, что мне нужно. Свежих продуктов набрал и убрал их в стазис-камеру на кухне. Первым делом приобрел три универсальных охранных дроида девятого поколения, взломанные искины дроидов теперь не имели закладок и увеличили возможности охраны моей собственности. Другие дроиды имелись, но я их тоже перепрограммировал и убрал закладки. У апартаментов был свой искин пятого класса десятого поколения. Тут я также убрал закладки. Даже в небольшом медбоксе, где стояли обучающая и лечебная капсулы, провел проверку и убрал закладки из компов капсул.

Следующие трое суток я обустраивался. Узнав, что у меня есть два места на парковке, которые входят в стоимость апартаментов, озаботился приобретением летательного средства. Одна парковка находилась под зданиями, крупный летательный аппарат туда не загонишь, по массе не пройдет, а вот открытая площадка – хоть бот держи, главное, чтобы в границы умещался. С ботом это не реально. Значит, нужно брать хороший флаер, бронированный, с вооружением и большой дальностью, и что-то вроде спортивного глайдера. Надо же мне будет как-нибудь развеяться, вот и буду их использовать, на природу летать или еще куда.

Сказано – сделано. Направился в офис по продажам глайдеров. Выбрал модную спортивную машину, она меня устраивала по качеству. Оформление не заняло много времени, и я перегнал глайдер на парковку под зданиями. Оставил его там под охраной службы безопасности домового комплекса и собственной сигнализацией. Насчет флаера я решал недолго, были гражданские аппараты, но я решил брать армейскую машину после конверсии. Узнал, где они продаются, это было далеко, в соседнем городе, туда и полетел на нанятом глайдере. Выбирал до самого вечера, пока не остановился на «Тритоне» седьмого поколения. Универсал, может летать и плавать под водой как подлодка. Приобрел его, оформил и перегнал на открытую парковку. Габаритами вошел тютелька в тютельку.

Время еще оставалось, закупался продовольствием, замариновал мясо – еле уксус нашел – и подготовил выпивку. Не знаю, проставляются ли тут новые работники, однако я не собирался нарушать свои традиции.

К началу рабочего дня я был у нужного кабинета, однако Ким уже был на месте. Заметив, что я поморщился, он сказал:

– Не переживай, ты вовремя. Меня моя, теперь уже бывшая, девушка выставила, я в кабинете ночевал. Завтра вещи на квартиру буду перевозить. Года полтора назад купил себе отличную трешку с видом на Гей-парк. Жил там мало, переехал к девушке, тут пешком пара минут, удобнее.

– Понятно, – кивнул я.

Тот показал мне материалы и начал помогать вникать. Я изучал уже готовый отчет, причем почему-то полугодовой давности, узнал, почему меня прикрепили к Киму. Так-то инспекторов в отделе более сотни, большинство в разгоне, выполняют задания. Сам я по служебной иерархии стоял выше Кима, замначальника отдела – уровень моего интеллекта помог занять такую должность. Однако замов у начальника пять, я буду шестым, и все заняты. Начальник, получив молодого зама, решил, как и других, пропустить меня через жернова службы с инспекторов, чтобы знал, в чем заключается работа. Уже потом я буду заниматься в основном электронно-бумажной работой.

Сам Ким всего пять дней как вышел из отпуска, он пока приводил в порядок дела, вот я ему и помогал, с интересом изучая выводы, полученные в отчетах. Много интересного узнал. Например, как люди получают свой кусок пирога, причем действуя по закону. До вечера мы смогли привести часть дел в порядок, с моей помощью работа заметно ускорилась, пообедали в кафе в соседнем здании и продолжили. Кстати, в министерстве была своя столовая, бесплатная, но для тех, кто предпочитает натуральную пищу, вокруг хватало кафе.

Вечером отослал приглашения всем новым знакомым в отделе, кадровику, начальнику отдела и Киму – отметить начало моей работы, ну и приобретение жилья. Я успел слетать на глайдере домой за припасами и подлететь ко входу. Как раз приглашенные выходить начали, начальник отдела согласился прийти. Причем секретаршу прихватил. Это правильно, человек нужный, я как-то ее пропустил. Мы на флаере поднялись над районом, облетели императорский дворец стороной – там полеты были запрещены – и, поднявшись до двух тысяч, полетели к одному живописному месту (я его через спутники нашел, не хочу загаживать природу).

Народ был впечатлен. Пока угли доходили, разбрелись вокруг, с некоторым шоком изучая природу, полевые цветы под ногами, небольшой водопад – видимо, давно не были в лесу. Полянка отличная. Чуть позже, когда шашлыки дошли, я разложил закуску и открыл первую бутылку.

Одним словом, отметили знатно, я получил благодарность от начальника отдела. Его развезло – видимо, доктора сети отключил, давненько он так не отдыхал. Остальные также оттянулись от души, особенно шашлык их привел в восторг – давно им не приходилось подобного пробовать. Так как адреса мест проживания я узнал заранее, то развез их и сдал на руки семьям или просто оставлял в квартирах. Ким и секретарша проживали одни, занес каждого из них домой и оставил на кроватях. После этого я полетел к себе, там прибрался, а после душа направился в спортзал. Потягал штангу – блины по полтонны с каждой стороны, зато потеть начал, хорошая тренировка. Еще сто раз отжав тонну от груди, я поставил штангу на место, и опять в душ. Лишь потом направился спать.

Следующие два дня мы находились в отделе, заканчивая с делами Кима (тот оказался несколько небрежен в документации). Потом нам дали распоряжение отправляться на Зорию. Да-да, ту самую Зорию, где в будущем я очнусь в этом теле. Задача стояла сравнить расходы по разворачиванию грибных ферм с результатом, то есть это была обычная аудиторская проверка. Кстати, узнал, кто дал это задание. Да замы моего начальника отдела и дают, но за подписью министра, у других министерств свои аудиторские проверки, вот только мы проверяющие над проверяющими. По словам Кима, ему не раз приходилось перепроверять после других аудиторов. Бывало, находил несоответствия.

Собрались мы быстро и вылетели на Зорию. Думаете, нам дали курьер? Ага, сейчас, на попутном лайнере полетели! Курьеры у министерства были, с десяток, но использовались лишь тогда, когда требовалась срочная проверка, а так как у нас было рутинное задание, даже простенькое, как я понял, то и отправили обычным и, как сказал Ким, привычным этапом. Ладно хоть билеты оплачивались министерством, причем по статусу: Ким не мог претендовать на что-то большее, чем третий класс, а вот мне был доступен второй как заму, несмотря на то что я еще стажируюсь. Шиковать я не стал и взял третий класс, так что мы проводили время вместе. Кадрили свободных девчат. До прибытия к месту работы такие вольности позволительны – обычно люди, которых проверяют, не знают, что к ним прибывает аудитор, это всегда неожиданно, – а вот на обратном пути лучше поберечься, подвести могут по вкусу и на крючок посадить. Всему этому я и учился, Ким оказался действительно отличным наставником, а документация… у всех бывают недостатки.

Проверка прошла на удивление гладко, все соответствовало документам, видимо тут был донос или что-то подобное, однако никаких накладок мы не нашли, хотя я и старался, под насмешки Кима. Инспекторам шли премии за обнаружение нарушений, особенно воровства, вот Ким и поминал эти премии. Кстати, я зам, мне премия не грозит.

Вот когда шли обратно, был один случай, который стоит упомянуть. Естественно, искины лайнера были вскрыты мною, так что я усилил безопасность своей каюты третьего класса. На шестой день полета я очнулся от того, что искин, отвечающий за безопасность судна, сообщил о попытке взлома. Он и своей судовой полиции этот же сигнал отправил, но среагировал я куда быстрее. Это был хакер, достаточно опытный. Работал из своей каюты во втором классе. Спецы по взлому, вернее поиску тех, кто ломает, искали хакера, но не там, где нужно, защита у него была превосходной, столько ложных адресов, однако в ипостаси вируса я его быстро нашел и через искин сообщил, где тот находится. Когда отряд судовой полиции штурмовал каюту, стараясь взять хакера живым, я уже спал. Вот так закончился мой первый аудит. В принципе и вспомнить нечего.

* * *

Следующие месяцы прошли у меня достаточно познавательно и вполне интересно. После окончания стажировки – Ким мог и раньше его подтвердить, но раз оговорено три месяца, то раньше не завершить, правила такие, – я стал работать уже сам. Работал в основном у себя в кабинете. Часть потока начальник отдела перенаправил мне, основная задача – анализ, ну и свои задания мне давал. Дальше дни так и потянулись рутиной, утром на работу, обед – полчаса в кафе, снова работа до вечера, потом или куда на природу, или девушку снимал, а бывало, просто отдыхал. Выходные были два дня в декаду. Для встреч с противоположным полом я прикупил недорогую двухкомнатную квартиру, красиво ее отделал – вызванный дизайнер постарался, получилось отличное любовное гнездышко. Свои апартаменты в небоскребе я никому не показывал и никого туда не приглашал. Не люблю гостей в своей берлоге, особенно тех, кто навязывается и выглядит подозрительно.

Как ни странно, анализ поступающих сведений дал мне обширную практику в этом направлении. Я изучал поступающую информацию по направлению работы отдела и, если находил несоответствия, давал заявку отправить на то или иное предприятие инспектора. Как отметил начальник отдела, все мои заявки были с подарками. Проще говоря, везде инспекторы что-то да находили и получали за это премии. Дошло до того, что инспекторы, которым доставалась моя заявка, уже заранее знали, что что-то там да найдут. Начала выстраиваться репутация.

Этот день также выдался погожим, на широте столицы было вечное лето, климат такой, так что носил я всегда летнюю одежду. Как раз наступил обед, когда я вышел из министерства и направился в дальнее кафе, оно мне нравилось из-за живых официантов и отличного меню.

На то, что рядом летит глайдер, я поначалу не обратил внимания, углубившись в размышления, похоже еще два места нашел, где требуется аудит, но информацию нужно перепроверить, есть некоторые сомнения.

– Господин Росс? – окликнули меня.

Покосившись, я обнаружил, что рядом, у кромки пешеходной дорожки, но над проезжей частью, с моей скоростью двигается глайдер. Дверца со стороны пассажира ушла в пазы, и я смог хорошо видеть мужчину с сединой на висках – наверное, по-земному ему можно было дать лет сорок. Что меня насторожило, это то, что сам он хорошо был одет для столицы, а вот пилот глайдера был в десантном комбезе. Не ходят тут так – значит, только что с орбиты.

Закончив осмотр неизвестного, что у меня заняло меньше секунды, я спокойно кивнул:

– Да, я Росс. Если вы хотите записаться ко мне на прием, то это бессмысленно, посетителей принимает только начальник отдела.

– Нет, господин чиновник, – показал тот руку с бластером в ней. – Нам хотелось бы поговорить с вами.

– Вот оно как? – приподнял я левую бровь. – Что-то не быстро ваши хозяева из корпорации отреагировали.

Я был совершенно спокоен, знал, что убить меня очень сложно, хотя и возможно, ну и еще вызвал помощь. Да, эти неизвестные за мгновение до того, как обнажили оружие, врубили мобильную глушилку нейросети, однако, как и у всех в отделе, у меня был чип для поднятия тревоги. Мощный чип, его хватит, чтобы пробить блокирование глушилки, однако одноразовый. Все просто, соединяешь указательный палец и большой, и через пять секунд непрерывного держания срабатывает тревога – сотруднику нужна помощь. Чип сгорает, и если пальцы кольнуло болью, значит, сработал. У меня кольнуло. Все же инспекторов не только подкупают, их похищают и убивают, так что меры безопасности писаны кровью.

– Не знаю, про какую корпорацию вы говорите, но мы к ней не имеем отношения, – показал седой кривую усмешку. – Не стоило уважаемых людей отправлять в рабский загон, да еще с отметками проститутов. За то, что некоторые люди успели побывать под клиентами, тебе придется ответить.

– А-а-а, – я даже хохотнул от озарения и неожиданности. – Так вы от владельцев «Торжка»?

– Именно.

– В первый раз о них слышу.

– Лезь в машину, клоун. Они оплатили твою доставку и очень желают тебя видеть самолично.

– Хорошо-хорошо, только не стреляйте, – поднял я руки.

Это не для похитителей – я уже рассмотрел флаер с бойцами, вот и показал, что вызов был по делу. Случайные срабатывания тоже бывают.

– Опусти руки, идиот, и лезь на заднее сиденье, – зашипел седой и выскочил из глайдера, убрав оружие под пиджак. Мой удар отбросил его обратно, а я уже катился в сторону, уходя за урну.

– Стайс, спецназ на подходе-е! – орал пилот за штурвалом глайдера, видимо, заметив помощь, а седой, перевалившись через багажный отсек машины, уже упал на дорожное покрытие.

Глайдер пытался взлететь, но не успел: снайпер, что свешивался сбоку флаера в люльке, из мощного стрелкового комплекса расстрелял двигатель машины. Пилот выскочил наружу, открывая огонь из бластера, но его практически сразу разорвало пополам. И тут же сверху стали приземляться бойцы, покидая десантную аппарель флаера, их было с десяток, они же проверили трупы. Седой был мертв, я знал, как бить. Второй флаер охраны погнался еще за одним глайдером. У седого была подстраховка – видимо, в прикрытии оставил.

– Вы в порядке? – поинтересовался ближайший боец, когда все стихло. – Можете встать, безопасно.

Встав, я осмотрел свой испорченный костюм и только выругался:

– Не пообедал, так еще весь измарался!

Найдя командира спецназовцев, я поблагодарил его за помощь – быстро и вовремя появились, стал отвечать на его вопросы. Думаю, причина нападения этой группы в будущем все равно выяснится, так что отвечал честно, чтобы потом на вранье не поймали.

– К службе это не имеет никакого отношения. Привет из прошлого. Это все, что я могу сказать, лейтенант. Единственное, что могу добавить, заказчики – владельцы станции «Торжок» на Фронтире.

Лейтенант этим объяснением вполне удовлетворился, знал, что меня чуть позже следаки допрашивать будут, и пошел к прибывшим полицейским – стрельба в столице империи, да еще на виду у императорского дворца, это нонсенс, тем более пилот глайдера успел натворить дел. Во флаер не попал, но три сгустка плазмы из его бластера проделали дыры в ближайшем здании и снесли вывеску стилиста. Пожар уже погасили, но дым еще шел. Заметив журналистов – сначала их камеры, что снимали место боя, – я поспешил вернуться, отряхиваясь на ходу. В шкафу кабинета у меня был запасной комплект одежды. Переоделся, сделав заказ на обед в нашу столовую на адрес кабинета, и продолжил работать.

Поработать мне дали три часа, я успел отметить места, где обнаружил неточности, и отправить их начальнику. Тот уже мне вполне доверял и подписал, лишь мельком пробежавшись. Он их поставил в очередь на проверку. Инспекторов на все не хватало, как на днях мне сказал сам начальник отдела, и уже половина из них работали только по моим заявкам. Ничего, сейчас готовилось еще шесть инспекторов-стажеров, так что людей прибавится. Ну, а то, что на мои заявки была очередь, понятно – премия никому не лишняя.

Когда дверь отворилась, в кабинет первым вошел особист нашего отдела. Я лишь поднял голову, отрываясь от экрана компа, и мельком посмотрел на него, а вот когда следом за молоденькой девушкой зашел с надменным лицом начальник отдела, я поправил манжеты рубашки – пиджак висел на спинке кресла – и встал. У нас было принято, как в земной армии, при появлении начальства вставать. Не особо напряжное требование, выше меня стояли немногие, то есть начальник отдела, министр и его замы. Особист был по должности равен мне.

Почему тут появился особист, понятно, недавнее событие еще не успело выветриться у меня из головы. А вот начальник что тут делает?

– Я просто поприсутствую, мне по инструкции положено.

В подобные ситуации я еще не попадал, поэтому о таких правилах не знал. Хотя некоторые инспекторы попадали в поле зрения особиста, и тот вел их допрос. Всегда один, начальник никогда не присутствовал, а тут изъявил желание.

– Лейтенант Арайн, – представилась девушка, показав мне какое-то пластиковое удостоверение с имперским гербом и своим фото. – Следователь по особо важным делам прокуратуры столицы. Мне поручено вести дело о нападении на вас и о нанесении ущерба имуществу города.

– Ворх Росс, заместитель начальника отдела по контролю за оборотом средств, министерство двора. Прошу, присаживайтесь.

Особист и следователь стали подготавливаться к опросу, раскладывая на столе необходимые им вещи – планшет и средства глушения (видимо, опасались, что у меня в кабинете жучки). Нет их, сам активно чищу кабинет от вредителей. А вот начальник отдела подошел к огромной интерактивной карте на стене, куда поступает обычно свежая информация. Сейчас там отображалось нечто другое, я не успел убрать, и опытный начальник отдела сразу отметил несоответствия.

– Ворх, настолько я понимаю, на этой стройке идут аферы одна за другой.

– Можно и так сказать, – посмотрел я на начальника, перестав разглядывать снежную королеву. – Я за этим объектом уже две недели слежу, косяк за косяком. На любом моменте можно прихватить ведущего инженера стройки.

– Так в чем дело? – удивленно посмотрел тот на меня.

– Да я считаю, что этого инженера не наказывать и не штрафовать, и уж тем более не под суд нужно отдавать, а вообще награждать. Профи, да еще ответственный и влюбленный в свое дело специалист.

– Не понял?

– Вы пролистайте на начало стройки, там сопроводительные документы на нее и подписанный генеральный план строительства. Причем подписывал план сынок директора корпорации, он только университет закончил. Этой стройкой занимается государство совместно с частной корпорацией, поэтому информация по ней идет также нам. Сынок директора, слабо понимая в документации и расчетах, не глядя подмахнул генеральный план строительства. Классический развод. Что он натворил, понял не сразу, но успел сообразить, или помог кто, вот он и драпанул на Фронтир. Сейчас он в имперском розыскном листе, это я его туда добавил, почему-то местные не озаботились. А его поручитель как раз этот старый и опытный инженер. Сбросить с себя этот рабский ошейник он не может, вот и впрягся в работу. То есть генеральный план составлен так, что выполнить строительство фактически невозможно. Конечно, следовало бы попробовать внести дополнительное финансирование, которого так не хватает, с нашей стороны возражений нет, соответствующие документы имеются, но корпорация против. Она в это совместное строительство вложила все, и дать больше просто не может, лимиты кредитов у нее тоже выработаны, вот и ожидает завершения строительства. Разрешить государству увеличить финансирование тоже не может, тогда процент ее акций резко упадет, но это она не пойдет. Тупик. Получается, ведущему инженеру, чтобы закончить строительство, кстати, также необходимое империи, приходится идти на разные ухищрения, как раз выводимые на экран. По-другому он строительство закончить не может, а это нужно сделать. Посмотрите на его закупки три дня назад.

– Он что, из своего кармана платит за материалы? – изумился начальник, найдя нужную информацию.

– И это не первый случай.

– Заинтересовал меня этот проект. Я скопирую информацию? – листая страницы, спросил начальник.

– Да пожалуйста.

Тот стал копировать файл себе на сеть, а лейтенант, которая внимательно слушала нашу беседу, спросила:

– Господин Росс, что вы можете сказать о нападении, кроме того, что уже сообщили командиру группы спецназа?

– Вы уточните, что именно хотите знать, я добавлю.

– Вам известно имя Агрет Росс?

– В первый раз слышу. Судя по фамилии, эта женщина мой однофамилец.

– Это мужчина, – уточнила лейтенант.

Уточнение было к месту, имя действительно двоякое, их носят как мужчины, так и женщины.

– И все же этот человек мне не знаком.

– Он также известен как Технарь.

– А-а-а. Хакер? Так бы и сказали. Да, я знаком с Технарем. Имя и фамилия мне его были ранее неизвестны.

– Где именно вы познакомились?

– На территории торгового сектора Фронтира Торжок на борту одноименной станции. Он мне предложил свои услуги, я согласился, мы оба нашим кратковременным сотрудничеством остались довольны. Он – выплаченной суммой, я – выполненной работой.

На самом деле этого Технаря я в глаза не видел, но знал о нем, и когда владельцев «Торжка» загонял в рабский загон, оставил следы на логах, что вели к этому однофамильцу. Сработала закладка, вот только откуда это известно лейтенанту? Она об этом никак не может знать. Подозрительно.

– Это хорошо, что вы не отрицаете знакомства с преступником, объявленным в имперский розыск.

– О том, что Технарь объявлен в розыск, я узнал сейчас от вас, – совершенно спокойно пояснил я.

Деваха молодая, пыталась поймать меня в примитивную ловушку. Особист и начальник отдела это тоже заметили и с некоторой иронией посмотрели на лейтенанта. Та едва заметно поморщилось, тоже поняла, что сработала грубо, молодая пока, неопытная. Начальник отдела вообще с откровенной иронией следил за разговором. Он был всецело на моей стороне. Несмотря на мой более высокий интеллект, на его место я не стремился. Сразу предупредил, что кресло зама для меня не более чем трамплин для следующей работы, причем в другом министерстве, мне просто не нужно его подсиживать, и поэтому он благоволил мне.

– Хорошо. Цель найма вами этого специалиста?

– Заказ владельцев системы «Торжок». У меня с ними возникли серьезные трения, и я опасался за свою жизнь. Я законопослушный гражданин и убийство не приемлю, поэтому заказ имел другую цель. Были попытки прислать ко мне группы захвата. Меня собирались превратить в раба. Разозлившись на владельцев, я заказал Технарю сделать с ними то же самое, что и они со мной планировали. Тот справился. Деталей не знаю, однако он время от времени присылал информацию по владельцам. Они сидели в рабских ошейниках в загоне для рабов. Что было дальше, не знаю, я покинул систему. Считаю, что ответные действия в отношении владельцев «Торжка» полностью оправданы. Они получили то, что хотели сделать со мной. Сегодняшнее нападение было связано с этим случаем. Старший из нападающих сам это признал. Копию записи «под протокол» я отправил командиру группы спецназа. Думаю, у вас она есть.

– Да, есть. Что вы имели в виду в записи, говоря, что ожидаете нападения от корпорации? Что это за корпорация, и почему вы ждете нападения с ее стороны?

– Я не только отдавил ноги владельцам «Торжка». У меня врагов хватает. Среди них есть и корпорации. Это весь ответ на ваш вопрос. Больше не будет. Что-то еще?

– Да… – Лейтенант поработала с планшетом, видимо, искала нужную информацию, хотя я думаю, что тянула время, чтобы собраться с мыслями. – Вы прибыли с Фронтира, заключили договор и, попав на столичную планету империи, купили очень дорогое движимое и недвижимое имущество. Нам стало известно, что пополнение вашего счета шло с Фронтира. Вы можете это объяснить?

– Да. Я это заработал.

– Вот так просто, за несколько месяцев? – улыбнулась она.

Смотри-ка, а улыбаться она умеет, очень красивая улыбка, вот только полна превосходства.

Особист как раз с некоторым презрением глянул на следователя: он-то как раз пробил всё не подходя ко мне и не надоедая вопросами. Просто проверил счет – так и знал, что они это могут легко сделать, – увидел, откуда транзакции, что от разных людей, хотя и не законопослушных, и вопросов не задавал. Крючок слишком мал для меня, а наживки так совсем не было. Особист подобные вопросы приберег на потом, а эта девица влезла не в свою епархию.

– Можете не отвечать на этот вопрос, – сказал он мне.

– Почему же, отвечу. Ответ будет тем же: я их действительно заработал. На продажах артефактов Древних, там обширный рынок этого товара.

– Вот как? Какой ранг вы в этой специальности имеете? – теперь следователь взглянула на меня не без интереса, в первый раз с момента встречи.

– Не понял?

– В имперской классификации знатоки артефактов Древних подразделяются на три класса по знаниям. Знаток – тот, кто имеет небольшие знания. Специалист – средние возможности. И эксперт – высший ранг в знаниях артефактов Древних.

– И много этих экспертов в империи?

– Это закрытая информация, – снова улыбнулась следователь.

– Хм… – задумчиво протянул я. – Пожалуй, специалист будет самое подходяще определение.

– Все специалисты работают на государство.

– Значит, знаток, – легко поменял я свое мнение. – Это все, или будут еще вопросы?

– Последний: когда вы работали по перепродажам артефактов Древних, вы сами запускали их, или вам кто-то помогал?

Вопрос был с подвохом, я это, к сожалению, не сразу заметил, обдумывая предыдущие вопросы, но к счастью, на вопрос ответить не успел. Откинувшись на спинку кресла, я задумался, разглядывая девушку. Откуда та знает, что я занимался перепродажами именно работающих артефактов Древних? Вот заноза, что теребила меня с момента, как лейтенант вошла в кабинет. Сперва она своим видом внесла диссонанс, а потом и опрос пошел не совсем так. Теперь все было понятно. Хрена она какой-то следователь! Наверняка из комитета по контролю артефактов Древних. Был такой комитет, только контролировали они не артефакты, а как раз тех умельцев, что могли с ними работать и которых они уже успели классифицировать по рангам знаний. Вот она где порылась. Значит, тянули время, опутывая меня сетями и выясняя все досконально, особенно как работал на «Торжке». Последнее им вряд ли удастся, там я сработал чисто и подтер всю информацию о себе. Единственное, что осталось – логи с моими данными в лотах продаж артефактов. Пришлось оставить, продавал я официально, пофиг кому, но официально. Если комитет получил эти логи, они поняли, что я не знаток, и уж тем более не специалист. Думаю, и экспертов с моим уровнем знаний у них нет.

Закончив обдумывание всех этапов возможной работы комитета, я попросил:

– Извините, лейтенант, можно еще раз взглянуть на ваше удостоверение?

Та спокойно достала его и показала, но когда я протянул руку, чтобы взять его, убрала обратно в карман, спокойно глядя на меня. Вот сейчас на следователя-стажера она вообще не походила. Та еще змея. Ловко играла.

– Не страшно, – улыбнулся я ей. – Я запомнил номер удостоверения… Хм, как и ожидалось, оно не числится ни за какими подразделениями. Более того, вас вообще не существует.

– Умница, – протянула та и, изогнув спинку, хищно посмотрела на меня. – Ты еще охрану вызови.

– Ты меня сама назвала умницей, сигнал ушел двенадцать секунд назад. Они уже здесь.

В это время стена, где висел интерактивный экран, рухнула, и в кабинет ворвалась штурмовая группа, это у них был резервный вход для проникновения, противник на него не сразу отреагирует. Ко всеобщему шоку, еще как отреагировал, вместо того чтобы сидеть неподвижно, держа руки на виду, как это делали мы с начальником отдела и особистом – никому не охота получать ботинками по почкам и ребрам, бойцы потом извинятся, а сперва хорошенько пройдутся по телу. Так что чтобы этого избежать, лучше не шевелиться… не моргать… да вообще не дышать. Так вот, действия девицы были неожиданными для всех, даже особист был в шоке, правильно отреагировал только спецназ, так и они шли по вызову, что в кабинете находится вооруженный противник и им дан код «один», то есть им разрешено действовать максимально эффективно, не обращая внимания на возможные разрушения. Стену, для примера.

Когда стена начала заваливаться, девица, упав со стула на спину и перекатившись к другой стене, вскочила на ноги с пистолетом руке. Да не просто с пистолетом, а пробойником – это было понятно по баллону внизу рукоятки с жидким топливом. Бойцы спецназа, что влетали в кабинет, были в боевых штурмовых скафах десятого поколения, вот только пробойнику эта броня тьфу. Липовая лейтенант ударила очередью, широко взмахнув рукой. Первую тройку просто перерезало, зацепив тех, кто шел за ними. После этого она, выбив плечом дверь, вывалилась в коридор, а следом за ней полетели реактивные пули, кто-то из выживших бойцов поливал вслед девице из стрелкового комплекса. Кто ему вообще разрешил его с собой брать, тот же здание насквозь прошибает, да еще соседнее строение зацепит! Это понял и командир (видимо, он уцелел). Заорал было прекратить огонь, но почти сразу уже отдал обратный приказ, и теперь по девице били из трех стрелковых комплексов. Мой приказ «один» позволял их использовать. А причина, почему капитан в ужасе орал и приказал стрелять из комплексов, в том, что девица оказалась не совсем девицей. Я давно взломал местный искин, поэтому, чихая от поднятой пыли, мысленно вошел во внутреннюю сеть безопасности и видел, как реактивные пули первого стрелка, прошивая стены как картон, случайно зацепили убегающую девицу. Попадание действительно случайное, однако попало ей в поясницу, перебив позвоночник. Однако это ее нисколько не смутило. Вскочив на руки – остальное тело свешивалось, и текла какая-то коричневая кашица, – она рванула дальше по коридору на приличной скорости. Люди на такое не способны, только киборги. Именно поэтому капитан, как и я подключенный ко внутренним камерам наблюдения, так и надрывался. Еще бы, из пятнадцати бойцов штурмовой группы, кроме него, на ногах всего шестеро. Хорошо киборги стреляют. Наверняка сейчас всевозможные силы стягиваются к нашему министерству, а внутри тревога и приказ к эвакуации. Действительно звучит с той минуты, как раздались первые выстрелы.

В мой кабинет влетали следующие бойцы и двигались дальше в коридор следом за киборгом, а в кабинете остались лишь два медика, помогая раненому. Двум, к сожалению, помощь не требовалась. Еще пятеро раненых находились в соседнем помещении. Почти сразу прибыли носилки, и раненых эвакуировали. В принципе, трупы тоже.

– Ты как понял, что это киборг? – прокашлялся от пыли особист. – Даже мою проверку она прошла, и документы у нее чистые – отдел отслеживания артефактов Древних. А эту подделку, что она тебе показывала, я видел. Она работала под следователя, все логично.

– Да ни черта он не понял! – расчихавшись, сказал сидевший рядом начальник отдела, стряхивая с себя слой бетонной пыли. – Неужели не ясно, что он хотел запугать девицу, та его в тупик загнала… Кстати, ты какой код безопасности дал вызову?

– Первый. Предмаксимальный. Нулевой я не могу, не мой уровень.

– Это нормально. И код допустимый для применения такого мощного оружия: бойцов не накажут, и тебя тоже. Повод слишком серьезный. Я о таких киборгах, что делают у работорговцев, только слышал. Вы видели, как она на руках по коридору побежала? Посмотрите запись потом, жуть!

– Все, загнали, – сказал особист. Видимо, он через сеть был на линии штурмового отряда и отслеживал преследование киборга. – На парковке из тяжелых регланов флаеров расстреляли. Она пыталась в канализацию уйти, не успела. Ох, сколько работы теперь будет, месяц ИСБ будет нас трясти!

– Это да, – вздохнул я и достал из ящика тумбы стола три стакана и бутылку легкого вина. Плеснув во все стаканы, протянул подошедшим, и мы выпили – и пить хотелось, и стресс снять. Никто даже не предполагал, что обычный опрос вот так закончится. Да что они, даже я, отправляя вызов бойцам, собирался всего лишь пугнуть девицу. Неожиданность вышла для всех.

Особист бы прав. Уже через десять минут тут было не протолкнуться от бойцов и даже гвардейцев императора, но заправлял всем ИСБ. Сейчас их саперы вскрывали глайдер, на котором прилетела девица-киборг. По моему мнению, это опасно, проще отбуксировать его в сторону и там подорвать, но, видимо, саперы на этот счет имели свое мнение: если тот рванет при буксировке, могут пострадать здания и жители, а тут, видимо, у них были шансы на успех. То, что глайдер минирован, было известно точно, мощные анализаторы с флаеров определили полный багажник взрывчатки. Правда, почему не произошел взрыв, никто не понимал, вроде заглушить сеть киборга не успели, могла отдать такой приказ, почему же промедлила? Сейчас такого сигнала не передать, все глушилками окружено. Единственный ответ: внутри глайдера таймер, и девица успела отдать приказ. Именно поэтому весь квартал эвакуировали, включая императорский дворец. Меня отправили на другую сторону столицы, в центральное управление ИСБ, где допрос шел до самого утра. Хотя какого утра? Дали чуть поспать в служебном номере и продолжили.

Только через три дня от меня наконец отстали, и я впервые за это время увидел чистое небо и ощутил свежий воздух на выходе из офиса СБ. Встречал меня мой начальник, радостно улыбаясь. Обнял и пригласил в свой служебный глайдер. Машина поднялась, и мы полетели куда-то в сторону министерства. Всё, чего мне хотелось сейчас – принять душ, сменить одежду и поспать.

– Еле выдрали тебя у ИСБ! Пришлось министра подключать.

– Спасибо, – искренне поблагодарил я начальство. – А то я удивился, почему меня по шестому кругу не начали допрашивать, а тут вот оно как. С меня ящик вашего любимого вина.

– Заметано.

– Куда мы летим, вроде министерство чуть в стороне? – покрутил я головой, определяя, где мы находимся.

– Нас временно переселили в другое здание. Крыло, где находился наш отдел, почти полностью разрушено взрывом глайдера. В нем, похоже, таймер был, саперы погибли. Ремонта на две недели, а терять нити нельзя, работа у нас ответственная.

– Это да.

– Тогда на допросе ты правду сказал, что знаешь артефакты Древних?

Я ответил так же, как и сотрудникам имперской СБ:

– Я даже не знаток. Повезло, что среди выставляемого товара было то, что я хорошо знаю, поэтому я весь его выкупил, запустил и перепродал. Доход с каждого проданного лота – тысяча процентов. Мне хватало, и я больше этим не занимаюсь. Проверку у сотрудников эсбэ по своим знаниям я уже проходил, и они были признаны незначительными, так что особо я их не интересовал, хотя и предлагали работать на них. Местные эсбэшники тоже на это напирали, подсовывали на подпись заявление на перевод в их центр изучения артефактов Древних.

– Почему же не перевелся? – с интересом спросил начальник.

– А зачем мне это? Перспектив никаких, а у меня свои планы, которые я менять не собираюсь. Только я не думаю, что эсбэшники остановятся на середине пути, чем-то я их заинтересовал, и похоже, напор на меня они усилят.

– Пусть только попробуют, мы ценных специалистов в обиду не дадим.

– А что, я уже ценный? Полгода ведь всего работаю, только освоился и во вкус вошел.

– Можешь быть уверен, ценный. Ты уже два месяца как тянешь половину работы нашего аналитического отдела.

Глайдер пошел на посадку, но начальнику было что еще сказать. Поначалу он медлил, но все же когда глайдер встал на опоры парковочной площадки у серой громады явно государственного здания, то попридержал меня рукой – я уже собрался первым покинуть глайдер.

– Тебе, наверное, не сообщили, но твоей квартиры больше нет. Та девица-киборг, похоже, была не одна. Когда твои апартаменты начали гореть и там что-то взрывалось, были вызваны пожарные и спасатели. Нашлось шесть трупов в бронескафах производства соседей. Работорговцы, похоже, серьезно в тебя вцепились.

– Вот как? – удивился я и тут же мысленно вошел на анонимно зарезервированный сервер, куда домовой искин квартиры сбрасывал всю информацию.

Во время пребывания у эсбэшников сеть была мне недоступна, во всем здании глушились нейросети, причем только у подозреваемых – видимо, сами сотрудники с этим проблем не имели. В принципе, я тоже мог пройти блокаду. Только зачем? Чтобы те узнали по появившемуся в сети моему идентификатору, что я могу это делать? Нет уж, лучше потерпеть. Когда эсбэшники скачивали информацию с моей сети, пришлось пойти на ухищрение: нейроразъемы-то у меня на руках ненастоящие, я подавал им на шнур информацию через тело, можно сказать, дистанционно. Они же мне в сеть жучков запустили. Я их благополучно нейтрализовал и удалил, так что сеть у меня была в порядке. Она заработала, когда я вышел из здания ИСБ, однако сразу проверять сервер я не спешил, а оказалось, нужно было проверить.

Запись штурма квартиры на сервере имелась. Начальник дал мне минуту прийти в себя от горя, как он думал, а я просматривал запись. Сразу становилось понятно, что работорговцы, чей киборг повеселился у нас в министерстве, тут были ни при чем, как и его прикрытие, если оно вообще было. Нет, в квартиру проникло шесть бойцов в имперских бронескафах Антрана. Старший отправил домовому искину одним пакетом прописанный имперской СБ код подчинения. Только фигу: закладки были убраны, и искину похрену на коды, на его территорию проник враг, и он начал действовать. Эх, были бы тут мои «Богомолы», никто бы ничего и не заметил: зашли шесть бойцов в квартиру и пропали! Однако вышел настоящий бой, все три дроида погибли, впрочем, как и группа проникновения. СБ, видимо, решило воспользоваться случаем: я у них на допросах, прикрытие идеальное, подручные киборга тут повеселились, вот и отправили группу на мою квартиру. Не знаю, что они собирались найти, однако попали в засаду и были уничтожены. Когда следом проникла вторая, искин еще был цел, как и часть камер наблюдения, а вот все дроиды полегли. Эта группа провела зачистку, подрывным снарядом уничтожила искин, создала пожар и ушла. Теперь в квартире лежали элементы брони и части тел уже работорговцев. Классно подчистили.

– Да, – очнулся я от размышления. – Очень жаль. Мне эта квартира нравилась.

– Это ничего. Владельцы домового комплекса уже подобрали бригаду для ремонта. Наверняка тебе на почту приходили их письма с планом работ и суммой за ремонт.

Быстро просмотрев почту, я действительно нашел такие сообщения. Подтвердил их, перевел сумму за полное восстановление, подписал контракт на ремонт и отправил извещение. Все это заняло едва три секунды, так что моего промедления начальник не заметил.

– Я знаю. Мне только что уже ответили. Обещали сделать еще лучше, чем было. Тем более ремонт больше косметический, несущие элементы конструкции здания не пострадали. Да вообще ничего не пострадало, кроме моей квартиры и кустарника внизу, куда упали осколки окон.

– Тебе есть, где жить?

– Да, конечно, – кивнул я. – Рядом с Голубым озером у меня квартира. Там, где центральный столичный заповедник.

– А она зачем?

– Девушек вожу, – пожал я плечами, пребывая в задумчивости.

Начальник хохотнул и ткнул мне кулаком в плечо.

– Сейчас идем в здание, посмотришь свой временный новый кабинет, и даю два дня для отдыха. Потом снова вливайся в работу.

– У нас все, что временно, то постоянно, так что в кабинете нужно обживаться основательно.

– Вот и обживайся, все твои вещи туда уже перевезли. Твой кабинет в глубине крыла был и почти не пострадал, так что все уцелело.

Начальник проводил меня до нового кабинета. Наш отдел занял два этажа плюс два подземных, так что места хватало, даже собственная охраняемая парковка имелась. Пообщался со знакомыми парнями, что были на месте – инспекторами, что были не на выезде. Ким, как всегда, с документацией возился, это его ахиллесова пята, но инспектор отличный. У особиста я посидел час, у того своя работа, так что пришлось рапорт написать о произошедшем три дня назад. Нормально, прошло. Раньше не мог, в СБ был, а у тех своя работа и свои заботы. Особист повеселел, рапорт этот ему давно требовался, мы распили бутылку чего-то похожего на ром и расстались. Я вернулся в кабинет и переставил там всё по-своему. Главное, вещи разложил, чтобы под рукой были.

После этого направился к домовому комплексу, где у меня была квартира. Выбитые окна были закрыты рекламой, чтобы внимания не привлекали, но внутри уже работали – раз уплатил, то требовалось закончить качественно и в срок. Я пообщался с одним из владельцев домового комплекса, тот выставил мне свои претензии, но я честно сказал ему, что не виноват. Перед начальником я не афишировал, что у меня есть запись боя в квартире и того, как СБ подтирало за собой следы. Однако хозяину высоток я небольшой кусок записи предъявил. Ох, как он взвился! Ведь все работорговцев клянут, о терактах в столице империи по всем каналам трубят, а тут, оказывается, свои постарались! Я передал ему часть записей, сказав, что никому жаловаться не буду, а если тот хочет поиметь дивиденды, то есть отбить затраты, то может стребовать их с эсбэшников. Тот призадумался и сказал, что посоветуется с юристом и другими домовладельцами, но насчет источника записи обещал клятвенно молчать. Если что, информацию передал один аноним из СБ.

Подставить таким образом СБ я решил сразу, этот домовладелец был настырный и неуемный человек, он дело до конца доведет и эсбэшникам крови немало попортит. Вот и пусть портит, меня сейчас заботило другое. Дело в том, что у меня в квартире был сейф – отличный, хрен вскроешь, особенно если время поджимает (но если у себя да в спокойной обстановке, то любой сейф можно открыть, даже такие невскрываемые). Однако сотрудники ИСБ, когда проводили зачистку, забрали его с собой. Это произошло три дня назад, и надеюсь, что сейф еще цел, хотя сомнения у меня призрачные, сто процентов уже вскрыли. В нем находились мои вещи, и я, кроме оборудования и вооружения диверсантов Зтов, имел глупость хранить там машинки времени. Идиот, и я это сейчас отчетливо понимал. Значит, нужно как можно скорее посетить спецхранилище СБ Центрального управления и забрать свои вещи, заменив их чем-то другим. Чем, я уже успел придумать. Именно поэтому я и отдал так свободно запись домовладельцу – там не было только того, как выносят сейф. Пока он отвлекает внимание, я проверну свою операцию. Или как прикрытие сработает, что тоже неплохо.

Я был в курсе, что за мной следуют «топтуны» – засек, когда летел к новому офису нашего отдела. После того как написал рапорт, сообщил об этом особисту, тот похмыкал и обещал проверить. Видимо, его поставили в известность, что за мной ведет наблюдение ИСБ. Что ж, те ведут свою игру, но я буду играть по своим правилам. Пообщавшись с домовладельцем и отправив его в приподнятом настроении собирать совладельцев – ну, и юриста тоже вызвал, говорю же, неуемный он, – проверил, как идет ремонт в квартире и, спустившись на подземную парковку, тщательным образом проверил глайдер. Надо же, три маяка и даже заряд у центрального разгонного гравитатора. Заряд слабый, мне он не повредит, а вот машина без проблем получит неуправляемое падение и удар о землю. Обломков будет мало, трудно будет найти какие-либо следы диверсии. Заряд я снял и переставил на глайдер того домовладельца, которому придал импульс работоспособности записью нападения. Тот этого точно не потерпит. Вот маяки оставил, не хочу насторожить наблюдение тем, что мне известно об их игрушках. Подставиться я не боялся, камеры под моим контролем, по ним я с ходу сел в свой глайдер и, покинув парковку, полетел на свою вторую квартиру. Лететь долго, почти сотню километров: столица империи крупная – тридцать шесть миллионов жителей. Когда я набрал на седьмом транспортном воздушном кольце скорость, камеры на парковке показали, как разнесло привод заминированного мной глайдера. Причем искин, что отвечает за охрану, тут же поднял тревогу и показал запись, как двое ремонтников возятся с подорванной машиной. По его мнению, именно они и заложили заряд. Это так, я сделал небольшой фотомонтаж, который выявить практически невозможно. Те минировали мою машину и удалили запись у искина, а я ее восстановил и оставил то, как они минируют уже глайдер домового владельца. Лица были засняты – те не опасались подставы и их особо не прятали. Более того, дистанционно взломав базы ИСБ, я обнаружил обоих в их картотеке внештатных сотрудников для особых поручений. Эту запись и данные минеров были отправлены домовладельцу. Вот теперь он взорвался. Судя по тому, как к высоткам начала слетаться пресса, удар по репутации ИСБ будет серьезным. Тормозов у него не было, для чего я его и выбрал.

Все же у ИСБ на случай, если заряд не сработает, был резервный план: меня догнал тяжелый флаер и массой своего корпуса пытался таранить. Похоже, эсбэшникам я перестал быть нужным, а работали тут они или кто-то под них, что вряд ли. Если только какая конкурирующая спецслужба их подставляет. Не знаю, и гадать не хочется. Тарана я ловко избежал и споро ушел в нижние транспортные потоки. Флаер, сбивая другие машины, рванул за мной следом, но безопасность в столице после последних терактов была накручена, да и я орал на всех диапазонах, что на меня было совершено покушение. Так что флаер тут же окружила туча полицейских машин, которые стали пробовать приземлить его. Ага, как же! Тот был бронирован, и полицейские со своим вооружением ничего не могли сделать: испульсники только длинные ссадины оставляли на броне. Они ожидали более серьезно вооруженной подмоги, однако пилот флаера ее дожидаться не стал, катапультировался на небольшом аэробайке и скрылся в переплетении улиц внизу. Как я чуть позже узнал, сгоревший байк нашли, а пилота нет. Мне пришлось снова давать показания, в этот раз полицейским. Те были злы, как никогда, ведь после катапультирования пилота неуправляемый флаер врезался в корпус фабрики по производству дорогих тканей для высшего света и устроил пожар, который до сих пор не могут потушить. Много химии было выброшено в небо столицы.

До квартиры я решил не лететь, убрал маяки и поставил глайдер на ведомственную парковку нашего отдела, после чего, сменив одежду, ушел от наружки. Выключил сеть и занялся делом. Уже темнело, я и так много времени потратил на подготовку, труднее всего было достать планы канализации столицы. Они постоянно меняются, так что нормальной схемы не было, больше паудачу шел. Первоначально я заселился в том же отеле, где провел первый свой день в столице. Номер забронировал и заселился анонимом. Это было дороже на двадцать процентов, но такие услуги клиентам предоставляли, более того, я попросил на два дня полностью изолировать мой номер и выставить охрану. Мол, опасаюсь за свою жизнь. Какое-никакое алиби теперь у меня было, номер я покинул в ипостаси вируса. Тренировок я не прекращал и теперь мог держаться в этом виде двадцать четыре минуты. Нормально.

В канализации вернул себе человеческий облик, оделся (тут была специально подготовлена одежда) и побежал в сторону Центрального управления ИСБ. Не добежал километр, начали попадаться охранные датчики всех видов, а дальше и боевые дроиды будут. ИСБ свою крепость охраняла надежно. Однако на первой линии обороны я разделся, перешел в ипостась вируса и рванул вперед. В таком виде меня никто не мог засечь. Добрался до входа в здание, нашел там возможность доступа напрямую к искинам и подсоединился. В здании стоял кластер искинов, он и управлял ИСБ. Было очень тяжело, такого сопротивления я не встречал до сих пор, восемь секунд их ломал – вечность. Однако все же дело сделал и, сбегав за одеждой – теперь датчики на меня не реагировали, я их контролировал, – прошел в здание. Искины вели меня так, чтобы я не попался местным (а их тут хватало). Добравшись до спецхранилища, стал ломать его искин – он мне пока был не доступен. Кластер уже сообщил, что сейф вскрыт, показал запись, как это происходило в защищенном бункере спецтехотдела. Потом было недолгое изучение того, что хранилось в сейфе, и впоследствии, то есть сутки назад, контейнер с моим имуществом был помещен в хранилище. Уже вызвали эксперта по артефактам Древних, следующим утром он должен изучить находки. То есть через десять часов.

Взломав искин хранилища, я вошел внутрь и осмотрелся взглядом профессионального хомяка. Раз уж попал сюда, нужно как-то компенсировать уничтожение моей квартиры, да и вообще моральные издержки. А ценностей, которые меня могли заинтересовать, тут хватало. Небольшой дрон-погрузчик уже стоял рядом с кофром в манипуляторах, где хранилось мое имущество. Искин подсуетился и вынес его ко входу, но я прошел мимо, даже не взглянув на кофр – все три машинки времени были внутри, – и, по-хозяйски уставив руки в боки, задорно сказал:

– Ну что, приступим?

На самом деле я и пальцем не пошевелил, отошел в сторону, присел в удобное кресло заведующего спецхранилищем и стал мысленно руководить. За счет ИСБ было заказано шестьсот тонн самого лучшего и свежего навоза с ферм по разведению гархов. Наши земные свиньи один в один. Экскременты их воняли так же, а если воды добавить, то вообще отлично.

Кластер искинов ИСБ заказал двенадцать малых и десять средних контейнеров, которые и были доставлены на подземную парковку управления. Там погрузчики все вывезли из хранилища, то есть стеллажи с рабочим местом завсклада. Это еще не все. Я заглянул в спецгараж ИСБ, и четыре мощных самых лучших флаера ушли в контейнеры. Запчасти к ним и сменное вооружение, топливные стержни также не забыл. Потом взял пару броневиков, боевые платформы и походную криминалистическую лабораторию. В общем, загрузил средние контейнеры по максимуму. После чего контейнеры пошли на орбитальный терминал, курьерская служба доставки занималась этим, а вот в хранилище… Я поспешил покинуть его, зажимая нос: стали подавать жидкий навоз через технические отверстия. Шланги там прокинули. Дверь была закрыта, так что жижа заполнила хранилище под пробку. Дроны-уборщики подтерли все следы и активно пользовались амортизаторами воздуха, чтобы убрать запах. Справлялись, но химии из моющих средств много извели. Хотелось бы видеть лица тех, кто откроет бронированные створки, и вся эта масса выльется в коридор. Да что хотелось, посмотрю! Специально камеры наблюдения развернул, чтобы было видно.

Покинув управление, я так же незаметно вернулся в номер отеля, выглянул из него, чтобы попросить дополнительные одеяла – алиби для охраны подтверждал. А контейнеры на терминале не задержались. Я их сначала между терминалами поперемещал, чтобы следы запутать, а потом перемещал уже фантомы, так как контейнеры на грузовом судне были отправлены на одну из имперских планет. Там, снова сменив маркировку и судно, контейнеры отправятся на приграничную планету. А от нее уже на Фронтир, на станцию, где у меня был арендован отдельный склад под чужим именем. Плевая задача, тем более что на станции была гиперсвязь, и аренду я мог подтверждать и оплачивать из любой точки империи. Да что подтверждать, там искины были под моим контролем, так что, когда контейнеры прибудут, вся информация будет подчищена. Вот так я провел спецоперацию по возвращению своих вещей. Кстати, кофр пришлось спрятать в канализации, в ипостаси вируса я бы с ним подняться не смог. Заберу чуть позже. Тайник получился отличным.

Два дня я просидел в номере, но часто вызывал кого-нибудь из обслуживающего персонала: стилиста, то бишь парикмахера, массажиста (этот ко мне два раза в день как на работу ходил), ну и других специалистов. Когда время подошло, я сдал номер и на такси направился к зданию, где теперь располагался мой отдел, а сеть врубил только когда подошел к посту охраны. Почти сразу выяснилось, что на почте больше двухсот сообщений. На посту охранники сразу всполошились, и один повел меня к особисту. Начальник отдела был уже там.

Устроившись на стуле поудобнее в расслабленной позе, я не скрывал довольной улыбки. Это не осталось без внимания.

– Где столько радости продают? Подскажи адрес, очень надо, – сказал особист, явно подготавливаясь к долгой беседе.

– Отель «Норвлок». Люкс. Массажисты, прелестные девушки, что скрасят ночь любому, выведут из депрессии и придадут отличное настроение. Я два дня провел в отеле анонимом, отлично отдохнул и готов к работе. Кстати, у них там великолепные спортивные комплексы двенадцатого поколения, советую. Всего сто шестьдесят тысяч кредитов в сутки номер стоит.

Начальник отдела изумленно крякнул, особист был более сдержан, только и спросил:

– И многие тебя видели?

– Да все. Я еще охрану нанял. Знаете ли, тот таран чуть не погубил меня, и я решил перестраховаться.

– Хм. Если твои слова подтвердятся, это снимет многие подозрения. ИСБ требует твою голову.

– Это еще за что? – удивленно спросил я.

– У них там серьезный скандал разгорается, разве не смотрел новостные каналы?

– Да я вообще в сеть не выходил, заблокировал ее, чтобы не мешали. Дали два дня в себя прийти, вот и отгулял их. Как видите, не зря.

– Да у них там еще помимо этого что-то в управлении случилось, второй день ассенизаторы работают. Злые, как черти.

– Ну а я тут при чем? – пожал я плечами.

– Сегодня и проверим, при чем или нет. Рабочее место не покидай.

– А обед?

– В столовой, она на минус первом этаже. Здание покидать запрещается.

– Ну ладно, – легко согласился я.

Начальник отдела остался в кабинете у особиста. Они там начали шептаться о своих делах, а я двинул к своему кабинету. По моему лицу блуждала улыбка, а перед глазами сеть раз за разом прокручивала то, как вонючая и плохо смываемая жижа буквально сбила с ног четырех человек. До сих пор ржу не могу.

Особист явно не понимал, что происходит: до него никто не доводил причины так резко возросшего интереса ко мне. Когда я отключил сеть и исчез, следователи и оперативники ИСБ носом землю рыли, чтобы меня найти. Они правильно догадались, кто подсунул тому недотепе запись их провальной операции у меня в квартире. Потом их интерес резко угас. Я спокойно добрался до отдела, пообщался с особистом – меня никто в его кабинете арестовывать не собирался – и пошел работать. Такое пренебрежение не могло его не заинтересовать, но к каким выводам он пришел, мне пока было непонятно. Насчет записи в моей квартире и особенно диверсии: ИСБ искали, кто это устроил, и даже нашли, вот только совершенно других людей. Учусь я подставлять других. Когда я готовился к операции в комплексе зданий ИСБ, то невольно вышел на группу глубинной разведки империи работорговцев. Это их был киборг, которого бойцы погасили тяжелым оружием флаеров. Вот я и слил эту группу, технично повесив на них все мои дела и подбросив улики. Я не перебарщивал, а то еще догадаются, что лажу подбрасывают. За группу ухватились цепко и азартно. В ней было еще шесть киборгов, так что бои в столице и в ее окрестностях были серьезными. Почти сутки шли. Даже пару раз крейсер по поверхности долбил, пытался вскрыть заглубленный бункер. Он нашим был, ГО, просто работорговцы его выкупили и переделали под свою базу. Всех киборгов уничтожили, базу, сильно разгромленную, взяли, там и улики нашли. Вот с тех пор эсбэшникам я и стал неинтересен. Они специально столько шуму вокруг киборгов и разведки работорговцев подняли, чтобы тему с уничтожением моей квартиры заглушить. Да и совладельца домового комплекса заставили заткнуться, какой-то компромат на него нарыли, ну и выплатили деньги, так что он больше не вякал.

Правда, император был зол – столько происшествий в империи! – но при этом директору ИСБ официально выразил благодарность за отличную службу. А что ему еще оставалось делать?

* * *

Кашлянув, я посмотрел влево и вправо по коридору. Никого, это хорошо. Однако я медлил, что-то мне не нравилось, а вот что, непонятно. Вещун разыгрался. Такое чувство характерное, как будто кто в спину смотрит. Недобро так, исподлобья. Я даже плечами передернул, до того осязаемым было это ощущение.

Сделав шаг обратно в тень тупика, я задумался. У меня была назначена встреча, шерше ля фам, как говорится. Илла мне очень нравилась, и у нас завертелось все по-серьезному. Полгода назад месяц встречались и только перешли к серьезному – не к сексу, до этого у нас сразу дошло, а девушка согласилась ко мне переехать, – как ее в университете, где она училась на врача первой категории, приметил сын императора. Сам я отлучился на тот момент, летал на «Лай», где у меня находились склады с имуществом, все же почти два года не был, перебрал, осмотрел, кое-что взял с собой и вернулся домой. Теперь мою квартиру охраняли «Богомолы». По возвращении Илла оказалась не в сети, я забеспокоился, начал искать и узнал, что ее силой посадили в глайдер с императорским гербом. Запись нашел на университетском искине – зафиксировали камеры наблюдения, которые контролировали территорию вокруг. Там четко было видно, что Илла пыталась сопротивляться, но ее затолкнули в машину. Взломав искин дворца, я узнал, что Илла уже две недели замужем, торжество было закрытым, в прессе информации было мало, кто невеста, было неизвестно. Молодожены укатили в медовый месяц на курортную планету.

В общем, настроение у меня было – не передать, очень уж Илла нравилась, фактически любил я ее. Углубившись в рутину работы нашего отдела, я чуть не проморгал возвращение молодоженов. Вернулись так вернулись, ну и черт с ними. Однако буквально через несколько дней Илла сама меня нашла и бросилась в слезах на грудь. Замуж она не хотела, заставили выйти, а теперь ничего сделать не может. Вот у нас и закрутилось снова. Четыре месяца как я являюсь любовником жены восьмидесятишестилетнего принца Айка. Его, как поговаривали, сразила стрела любви, и в жене он души не чаял, а та его ненавидела и смотрела с отвращением, так что изменяла с удовольствием. Молодая семья жила в императорском дворце, так что я быстро протоптал тропу к ложу Иллы. Встречались там, когда его дома не было, а так в основном на конспиративных квартирах. В последние дни Илла говорила, что, похоже, муж что-то подозревает, были изменения в настроении. Как-то смотрел тот на нее нехорошо.

А сейчас я стоял буквально в двух шагах от их апартаментов во дворце и медлил. Что-то не так, а что – непонятно. Искин дворца под моим контролем, но это крыло он не отслеживает, высшая знать не любит, когда за ней наблюдают, даже искины. Принц покинул Иллу часа два назад, но до этого я получил от Иллы сообщение, что можно приходить, ее «маразматик» уходит. Она его всегда так называла, боялась и ненавидела своего мужа.

Что же не так? Своим чувствам я вполне доверял, если предчувствие имеется, нужно обязательно обратить на это внимание. Сейчас меня и танком не сдвинешь, идти к комнате Иллы я уже передумал, засада не засада, но что-то нехорошо с этим делом. Задумавшись на миг, я кивнул сам себе и велел искину прислать ко мне дрона-уборщика из тех, что тут работали. Как только подбежал дрон, я перепрограммировал его и, мысленно управляя, отправил в апартаменты. Предчувствия меня не обманули: в апартаментах находились в режиме ожидания два охранных дрона. Тело Иллы лежало на кровати, волосы цвета воронова крыла разметались на подушке, а на белоснежной шее отлично виднелись следы пальцев. Девушку задушили. Та лежала в соблазнительной позе, однако на лице был настоящий ужас. К кому она испытывала подобное чувство, я прекрасно знал: к мужу.

– Значит, вот оно как? – едва слышно пробормотал я. – Убил женушку и засаду поставил? Решил на меня списать смерть жены? Ну-ну.

На уборщика охранники не отреагировали, даже того, что тот срезал у девушки прядь волос, не заметили, и уборщик вернулся в коридор и передал мне срезанный локон. Думаю, принц хорошо знает, кто был любовником его жены, ведь мы до того, как он ее увидел и возжелал, не прятались, и по контактам можно определить, с кем та встречалась до Айка. Сын императора был может и мразью, но не дураком. Вернувшись в тупик, я открыл люк и спустился в подвал, потом на нижние этажи дворца, а там уже в канализацию, после чего побежал по пешеходной площадке к выходу. Пользовался я в этот раз новым путем, мало ли, вдруг на старом засада.

Сразу после убийства жены принц покинул дворец и поднялся на орбитальный терминал, где находилась его личная яхта. Во дворце не успел достать, достану на орбите. Но убийство члена императорской семьи – это очень серьезно, значит, мне нужно алиби.

Я прошел в одно кафе и просидел там пару минут, работая с планшетом, после этого покинул кафе, а мой фантом остался сидеть внутри. Нет, столик был пуст и обычные посетители фантома увидеть не могли, однако для камер наблюдения я продолжал сидеть. Принца нужно валить как можно быстрее, это принципиально, чувство мести во мне так и бурлило. Да, похоже, я все же любил Иллу, хотя старался убедить себя в обратном. До сих пор помню ее глаза. Она ожидала от меня действий. Если бы я ее увез, она бы пошла со мной на край света, а когда поняла, что на это не пойду, не бросила, но мстила в постели мужа как ему самому, так и мне. Только сейчас я начал это осознавать, как будто пелена с глаза сползла.

На орбиту я поднялся под чужой личиной – в оборудовании Древних была возможность накладывать на себя чужое лицо, как, в принципе, и временно менять идентификатор. Добравшись до другого терминала (на орбите это сделать проще, чем лететь в атмосфере), я на флаере-такси сразу полетел к ангару, где и стояла яхта принца. Тот был на борту, как и часть команды; яхта ангар не покидала. Искины терминала давным-давно были мной взломаны, так что, добравшись до нужного ангара, я там разделся, перешел в ипостась вируса и влетел в ангар через вентиляционное отверстие, взломал искины яхты и, вернувшись в коридор, оделся и направился к яхте. Створки ангара и шлюзовой яхты при моем приближении открывались, причем все, кто находился на борту, об этом даже не подозревали. Так же незаметно для экипажа я прошел в апартаменты принца, на ходу сняв личину.

– Я знал, что ты придешь, – сказал Айк, как только я прошел в спальню, где он лежал в одном халате, с мокрыми волосами и с бокалом вина в руке.

Общаться с этой мразью я не собирался и, не замедлив шага, направился к нему, мысленно отдавая приказ комбезу нарастить перчатки на руки – оставлять следы на шее этого Отелло я не собирался. Как он убил Иллу, так и сам отойдет в мир иной. Принц панически пытался отправить сигнал о помощи, но искины яхты блокировали исходящий сигнал, включив глушилку. Я мысленно отдал приказ нейросети Айка блокировать его конечности. У него стояла нейросеть аж тринадцатого поколения – императорскому двору их поставляли из центральных миров, – но закладки производители оставляли, а я их знал и теперь мог управлять телом принца. Ухватившись за его тощую шею, я сдавил ее и удерживал так, пока нейросеть не указала, что клиент скорее мертв, чем жив. Как ни чесались руки, но принца я не убивал, а следы на шее оставил специально: их сравнят с теми, что на шее Иллы, и поймут – душили разные люди, размер рук другой. Принц действительно был жив, но я сделал его полным идиотом: мозг фактически мертв, умеючи это сделать не сложно. Восстановить в реаниматоре не получится, это одно из тех ранений, которые они не лечат. Тот слабо дышал, пустив слюну уголком рта, а я, вложив ему в руку срезанные локоны Иллы, превратил свой палец в вирус и коснулся нейроразъема на руке принца, стирая с сети все, что там было. Теперь не восстановить. Потом подтер все следы, покинул яхту, а чуть позже и терминал и вернулся в то же кафе, где я как бы просидел почти три часа, и занял свой же столик.

Чуть позже я уже по-настоящему покинул кафе, причем на входе столкнулся с парой парней в подпитии. Завязалась потасовка, и нас отвезли в полицию. Наряд рядом был, вот и вмешался. Там меня быстро выпустили, никто ни к кому претензий не имел, и я направился к себе на квартиру. На душе было погано, хотя утром был в отличном настроении. Ведь как раз утром Илла прислала мне сообщение, что, возможно, сегодня будет окно и мы увидимся, а вечером я уже был у себя в апартаментах и в джакузи пил пиво, с грустью вспоминая свою девушку. Кстати, а не утреннее ли сообщение окончательно подтвердило подозрения принца, и тот пошел на убийство? Илла обычно присылала сообщения после его ухода, а не до… Может, он заставил ее вызвать меня? Насчет состояния аффекта сомневаюсь – больше похоже на заранее спланированное убийство. Однако теперь уже не докажешь…

Похороны принца Айка и его жены прошли пышно, официальная версия смерти – во время экскурсии отказали гиперприводы. Торжественную похоронную процессию я видел в новостях, параллельно отслеживая через симбионт взломанные искины ИСБ и дворца – нужно было знать, как идет следствие. Я был в числе подозреваемых, ведь того, что мы раньше были знакомы с Иллой, не скрыть, однако алиби с кафе прошло нормально, и подозрения с меня были сняты. Даже следователь не приходил, о том, что я был на подозрении, узнал от искинов и из прямого подслушивания совещаний. Сейчас следствие вошло в тупик, но все равно работа шла.

У меня же все было по-прежнему. Со временем Илла и сама история с ней забылись, и я вернулся в норму. Встречался с девушками и жил спокойной жизнью. Когда срок контракта подошел, нашел отличное место в другом министерстве и заранее подписал там контракт, тоже на пять лет.

На новом месте работа была куда интереснее и разнообразнее: я стал замом генерального подрядчика империи. То есть все бункера ГО, обороны и складов на всех планетах империи были в моей юрисдикции, и часто приходилось выезжать в составе комиссии, чтобы проверить тот или иной объект.

Внешне я не изменился, так и выглядел на семнадцать лет, хотя мне было уже за тридцать. Работая в империи, старался вести себя тише воды и ниже травы, и постепенно интерес ко мне со стороны СБ угас. Однако я все равно у них на заметке: чуть где накосячу, считай, снова привлеку к себе самое пристальное внимание. Вот так шло время, я матерел на одних рабочих местах и переходил на другие. Работа в разных сферах реально подняла мой опыт достаточно серьезно, теперь я видел свои прошлые ошибки, когда начал формировать империю. Я становился опытным крючкотвором и бюрократом.

Когда начало подходить время, забрал свои корабли, брошенные «на минутку» то там, то тут. Коды к искинам я помнил, а дальше с помощью режима вируса полностью делал их своими. Чуть позже, находясь на Земле, со стороны наблюдал, как старый поляк сломал хрустальную палочку, и тот «я» из прошлого переместился вместе с ним в сорок первый год. Вздохнув, направился за байком, а потом и за корветом – тот был затоплен недалеко от берега. У меня был тяжелый крейсер в системе, корвет легко вместится в трюме. Покинув планету так же незаметно, как и спустился, я вернулся на борт своего крейсера и вылетел в империю.

Отслеживая все, что было с Ольгой и Жанной, помогал им, чем мог. Когда у мужа Жанны возникли проблемы, решил их, поддержав в трудную минуту. Отрабатывал я последний пятилетний контракт и считал, что узнал все, что необходимо, и дальше уже буду совершенствоваться сам. Я действительно стал неплохим универсалом в госаппарате, что позволяло контролировать всё и вся. Если я стану императором, хотя что-то уже особо и желания такого нет, то как-либо обмануть меня будет сложно: я теперь знал все уловки, чтобы покрыть свои грехи или грехи других. Опыт – дело наживное. Вот те, кто наживал его, и передавали этот опыт мне.

Земля уже давно была под рукой империи, Кремнев рос как бизнесмен и как человек, я был за него только рад и, как мог, поддерживал. Именно я подсказал ему в личной беседе, что вскоре ждет Содружество и как к этому подготовиться. Когда подошло время, я подготовил остов катера, спрятал в нем машинку времени и доставил в нужное время. Через несколько столетий другой «я», только уже моложе, найдет и этот остов, и машинку времени, запрограммированную на определенное время, и перенесется в прошлое. Все необходимые послания оставлены и отправлены. В общем, всё, чтобы направить меня молодого по жизненному пути, было подготовлено и осуществлено. За последние двадцать лет я полностью усвоил симбионт. Всё же базы знаний по его использованию были скорее поверхностными, и я очень часто находил то, чего не было в базах, там же нашел и то, как программировать машинки времени.

Я серьезно учился и готовился, однако и время начало подходить к назначенной точке. После долгих раздумий я решил воспользоваться тремя машинками времени, что находились на балансе симбионта и которые пока не тратил, чтобы отправиться глубоко в прошлое. Да, я собрался навестить Сеятелей. Уж очень они меня интересовали.

Когда подготовительные работы были завершены, все средства я перевел Кремневу, тот знал, что с ними делать, инструкции ему оставил. Я находился на Зории. На мне было оборудование Древних – все для диверсанта, а за плечами десантный рюкзак, чтобы в прошлом было все под рукой. Взял только самое необходимое. Наконец, набрав нужный год, активировал хрустальную палочку, и… ничего. Почти сразу на рабочем столе симбионта появилось сообщение, что мощности машинки времени на такие расстояния не хватает. Тогда я подтвердил ту же дату и одновременно активировал все три.

Дальше резко и внезапно наступила темнота. Я не чувствовал рук, не чувствовал ног, тела как будто не было, исчезла даже необходимость дышать, но перед глазами загорелась красная надпись, почему-то на русском: «Перегрузка». Потом вторая: «Исходный код нарушен. Принято решение вернуть объект на первоначальный уровень. Код операции: Второй шанс». Потом третья надпись: «Вернуть объект к исходной временной точке».

Почти сразу я почувствовал, что все тело горит огнем и меня бьет током, натурально трясет всего, после этого я сорвался и безвольной тушкой, на краю сознания, свалился с крыши. Где я? Кто я? Когда солнце заслонила голова зурга, более известного нам как старик Краф, я только широко распахнул глаза от изумления. Его же убили вместе с моими родителями и всеми сельчанами!

– Ворх, ты зачем ко мне на крышу залез? Вон на руке волдыри от ожога, – сердито выговаривал тот мне.

С трудом подняв руку, я с изумлением обнаружил, что это моя рука, но детская. Черт, я только что перенесся в тело Ворха Росса пяти лет от роду и похоже, только что на крыше дома старика Крафа коснулся рукой открытого источника питания.

– Второй шанс? Перезагрузка? – хрипло закашлялся я от смеха под испуганные причитания старика.

Тот звал соседей, чтобы перенести меня домой. Сам он не мог меня поднять – на днях повредил руку, и та висела на косынке. Что было дальше, не помню, вырубился, однако одно осознал точно: мне дали второй шанс, и в этот раз я его не упущу, да и деревню нашу не дам уничтожить. Вся та круговерть была, похоже, подготовкой к тому, чтобы возродить государство, а возможно, и Содружество. Мне действительно дали второй шанс.

Когда я очнулся и посмотрел на беленый потолок уже подзабытой и такой родной семейной избы, то только широко улыбнулся. Не привиделось. Жизнь играла во мне всеми красками, и, несмотря на боль в обожженной левой руке, я чувствовал себя прекрасно и… свободно. Почти сразу появилась Лидия, четырехлетняя белобрысая кроха. Какая же она маленькая! А я ее запомнил уже взрослой девушкой. Та, заметив, что я очнулся, радостно улыбнулась и, завопив на весь дом, что я открыл глаза, взмахнув косичками, резко развернулась и выбежала из комнаты. Всё было как и в прошлый раз – когда я очнулся, она себя вела так же, разве что я на тот момент ничего не понимал и не знал языка. Год почти его потом учил, да еще к старику Крафу в ученики зурга пошел. Сейчас старик не мог меня ничему научить.

В тот раз я себя чувствовал очень фигово, едва шевелиться мог и потом долго отходил, а сейчас жизнь била во мне ключом, голова немного кружилась и болела, но я думаю, это последствия удара электрическим током и падения с крыши. Повозившись, я сел – приподнять подушку и взбить ее у меня уже сил не хватало, слабость присутствовала, причем достаточно сильная. Из моих воспоминаний явствовало, что сейчас Лидия приведет родителей, отца Луца Росса и мою мать Тони Росс. Думаю, изображать потерю памяти не стоит, буду вести себя как ребенок, это многое спишет, особенно несоответствия в поведении.

Причины моего возвращения к этому временному промежутку мне были в принципе понятны, я отчетливо помнил свое желание отправиться к Сеятелям, и к чему это привело, а вот проанализировать все просто не успел.

Раздались тяжелые шаги, и в комнату – это была наша с Лидой детская – прошел сначала отец, а следом за ним вошла и мать. Она вынашивала мою младшую сестренку Лизу, и думаю, скоро та появится на свет. Три месяца осталось, после сезона дождей сестренка родится, а еще через несколько лет родители осчастливят нас еще одной сестричкой, Милой. Родители склонились надо мной, внимательно рассматривая. Между ними скользнула Лидия и взяла мою руку, на что я нежно погладил тыльную сторону ее ладони.

– Как ты себя чувствуешь, Ворх? – спросил отец.

– Голова болит, – ответил я и стал мысленно изучать себя. – И двигаться трудно.

– Главное, не разбился. Сейчас мама тебя покормит, но впредь старайся вести себя осторожнее. Зачем ты на крышу старика Крафа полез?

– Не помню, – ответил я и сморщился.

Отец только вздохнул и, велев матери мной заняться, вышел, сказав, что будет к вечеру. Мама и Лидия остались. Чуть позже мне принесли поесть, оказалось, я действительно был голоден, и дали мне съесть, сколько можно. Потом я стал подремывать, напала сонливость, и мама вывела сестренку из комнаты, хотя та уходить не хотела, явно вознамерившись прилечь рядом со мной. Как уснул, даже не заметил.

Очнулся я ночью. Окно было затемнено, однако желание посетить отхожее место было столь сильно, что я сполз с кровати. У другой стены стояла еще одна, там сопела носиком Лидия. Прокравшись мимо, я попал в залу – бабушка спала там на самодельном диване – и вышел на крыльцо. Дверь открывал осторожно: тут отец каждую ночь вешал сигнальную нить. Надо же, помню! Сняв ее и сбегав к туалету, уже легкой походкой счастливого человека двинул обратно. Накинул сигналку и прошел к кровати. Устроившись на ней, я закинул руки за голову и задумался. Спать не хотелось. Судя по положению звезд, самая глубокая ночь, так почему бы, пока все спят, не поразмышлять? А проанализировать было что – сейчас, когда я перестал быть во власти симбионта Сеятелей, ко мне вернулось трезвое мышление. Да-да, только сейчас я начал осознавать, что практически с момента активации симбионта находился под его полным контролем. Когда контроля нет, сразу чувствуется, был он или нет. Я помню всё, что происходило со мной, как погибло село, как мы спасались с бабушкой и сестрами, как я отправился в прошлое, а еще ту изрядно запутанную неразбериху со множеством «я», которые руководили мной. Забавно, но всё это было. Потом я заполучил симбионта, и благодаря ему стал тем, кто сможет повести за собой людей. И опыт, и знания – все это осталось при мне, разве что сам симбионт исчез, что не могло не радовать. Потеря, конечно, большая, особенно жаль ипостаси, но честно говоря, если стоит выбор, быть рабом симбионта и иметь ипостаси, или не иметь ничего, то я выбираю второе. Личная свобода мне была дороже. Сейчас я начинаю осознавать, что желание отправиться к Сеятелям – это был мой внутренний протест симбионту, однако что-то пошло не так, и вот я в своем, теперь уже точно своем теле Ворха Росса. С прошлым моим вселением изменения, конечно, были, однако несущественные. Например, то, что я что-то бормотал, когда с крыши свалился, я не помнил, старик Краф рассказал, а сейчас помню. Бабушки не было, когда я с крыши свалился, гостила у подружки в соседней деревне, под вечер только приехала, когда я уже спал. Все точно так же.

С тем, что со мной произошло, разобрались, теперь по планам на будущее. Свои знания не демонстрировать, вообще лучше ничего насчет этого не показывать. Это на первое время. А вот напроситься в ученики старику Крафу обязательно нужно, чтобы хоть как-то легализовать свои знания. Склад ГО однозначно вскрыть, но о нем никому не сообщать. Не нужно этого, новую беду на село накликаю, и сквады со всех сторон налетят. Что дальше? Нужно заиметь летательный аппарат, лучше челнок, и, поднявшись на орбиту, оживить старсейвер. Это планы на ближайшие пять лет. Часть из них по малолетству выполнить я не могу, и их придется отложить. К сожалению.

Кстати, помнится, бабушка рассказывала, что в селе примерно в то же время, когда я упал с крыши, случилась еще одна беда, но с трагическим концом.

– Вспоминай, голова, шляпу куплю! – едва слышно шепнул я и потер виски, пытаясь вспомнить бабушкин рассказ.

Так, через неделю после моего падения начался ливень, бушевала непогода почти три дня, все по домам отсиживались, друг к другу в гости ходили, чтобы хоть как-то скрасить вечера. Когда погода наладилась и природа забушевала буйным цветом, взрослые охотники пошли за добычей, тогда и отец ушел. Шестеро парней лет тринадцати и четырнадцати, молодые охотники, обучение которых еще продолжалось, решили также испытать судьбу и пошли к речке, в сторону деревни рыбаков, она тут недалеко. Как раз бабушка там гостила, какие-то рецепты перенимала у знакомой. Так вот, они вышли на дорогу, где с трудом двигалась тяжело нагруженная машина, думали, торговец едет. Когда вдруг машина остановилась, из кузова посыпались вооруженные огнестрельным оружием бандиты и открыли огонь. Двое юных охотников успели убежать, один был ранен. Да и какое у них оружие – ножи да луки со стрелами… Три тела потом нашли там же у дороги, а один пропал. Скорее всего, бандиты взяли его и продали в рабство. Потом выяснилось, что с речки у деревни рыбаков, где были постирушки, пропали две молодые женщины и три девочки. Думаю, они также стали добычей бандитов. Больше о них никто ничего не слышал, как, в принципе, и о скваде. Так и не узнали, кто это был, хоть шанс выкупить своих был бы.

Обдумав все, что вспомнил, решил, что говорить о своих знаниях из будущего не то что не стоит, натурально опасно. Да и просто глупо. Мальчишек отговорить идти в лес я не смогу, я для них никто, мелочь, что постоянно под ногами путается. Значит, придется увязаться с ними и предупредить уже на месте. Шанс есть. Значит, у меня неделя, чтобы прийти в себя и хоть немного потренироваться, набраться сил. Черт, тут еще женщины с девчонками из рыбацкой деревни… С ними как быть? Думай, голова, думай. Хм, сознание ясное, а вот с думалкой проблемы. Неужели из-за того, что я еще развиваюсь, мой мозг пятилетнего малыша просто не способен переваривать такие объемы информации, поэтому и тормозит? Похоже, что так. Ничего, с возрастом это пройдет, да и я развиваться буду, да еще как! Выхода другого все равно нет.

Повозившись немного, лег на бок и продолжил размышлять. С момента, как я избавился от симбионта, натурально как будто пелена с глаз спала. Наверное, такое ощущение счастья чувствует раб, когда у него снимают ошейник и говорят, что тот теперь свободен. Именно это чувство меня и переполняло. Последние годы я работал под каким-то едва уловимым давлением-контролем, смотрел на все сквозь призму, как будто не я проживал эту жизнь чиновника империи Антран, а кто-то другой. Иногда у меня были всплески неконтролируемой активности – видимо, я тогда чувствовал это давление и пытался вырваться, да куда там… Да и активность я проявлял как-то слабенько, быстро теряя азарт и задор, чего раньше никогда не было. То оргию устрою, а на следующий день уже разгоню всех, то затею гонки с полицией. В общем, мелочь, встряхнуться пытался, однако как-то не встряхивался. Чем больше я находился в ипостасях, учась их использовать, тем меньше я чувствовал себя живым. Как-то вот так.

Одно хорошо: все артефакты Древних, те самые, что я отобрал у корпорации, да и вещички из спецхранилища ИСБ я все же припрятал. Забрал со станции, прикупил древнее шахтерское судно и спрятал внутри астероида. Там была пустая порода, и никого он не заинтересует, поэтому в схроне я был уверен. Главное, добраться до него. Ведь там нейросеть Древних для диверсантов. Тогда я купил две штуки. Одну установил, совместив с симбионтом, а вторая осталась в запасе, и она должна быть в порядке. Древние нейросети Содружества ставить не стоит, фигня. Спущусь на склад, и когда буду заниматься трупами в лифтах, а вернее, сетями в их головах, то пущу на продажу. Штука одна из самых ценных сейчас. Кстати, нейросети Древних можно ставить уже сейчас, ребенку, а запускаются они в пятнадцать лет. Ждать не хочется, а придется. Запустить сеть Зтов как нейросети Содружества не получится. Там совсем другие принципы. Ну, ладно, буду пользоваться планшетом или коммуникатором для управления оборудованием Содружества, пока хватит. Жаль, так не смогу управлять оборудованием Зтов, только через нейросеть. У Зтов вручную только медкапсулами можно управлять да платформами, это прописано в установочных программах. Специально сделали, чтобы ими могли раненые или покалеченные пользоваться. Да и ручное управление было вполне на уровне.

Как заснул, сам не заметил, вот только строю планы на будущее, ощущая натуральный душевный подъем, и уже утро, петухи за окном орут, и едва слышно шумит бабушка на кухне. Хм, и Лидии нет, видимо, отправлена за утятами следить. Перевернувшись на другой бок, я спустил ноги и спрыгнул с кровати на пол. Кровать была на уровне моей груди, поэтому приходилось спрыгивать. На самом деле это была не кровать, а сундук, сверху лежали перина, подушка и одеяло. Вот у Лидии была как раз настоящая детская кроватка, но та уже вырастала из нее, так что вскоре эту кроватку займет Лиза, через год где-то.

Поправив длинную рубаху до колен, в которой спал, я прошлепал босыми ногами мимо кухни, поздоровавшись с бабушкой. Та только мою шевелюру взлохматила и спросила, как я себя чувствую.

– Хорошо. Можно мне с мальчишками побегать?

У Ворха было несколько приятелей одного с ним года, в той жизни я от них отдалился после болезни, да еще в ученики зурга пошел, а тут легенда неплохая, можно ею пользоваться. Вот только с мальцами играть мне, естественно, никак не хотелось.

– Вот еще! – возмутилась бабушка. – Только на ноги встал, как снова на улицу быстрее! Пока во дворе погуляешь, за птицей присмотришь.

– Угу, – вздохнул я и заспешил наружу.

Мать обнаружилась на заднем дворе, где был небольшой участок, она чистила овощи к обеду, а Лидия на улице пасла утят и общалась с соседскими девчонками. Сходив в туалет и сделав свои дела, я дошел до бадейки для полива, вымыл руки и сам умылся. Вытерся рукавом, ничего похожего на полотенце рядом не было.

– Ты смотри, как удары током действуют! – улыбнулась мама, не переставая чистить клубни, похожие на картофель. – Сам встал, сам умылся и даже руки помыл. Никогда такого не видела.

– Будем жить по-новому.

Оставив мать с открытым ртом и мысленно ругая себя – на автомате ответил, вернулся в дом, где получил свежую сдобную булку и полный стакан молока. До обеда часа три, хватит червяка заморить. Булку я не доел, а вот молоко все выпил.

После этого до самого обеда я был во дворе, честно не покидая территорию нашего приусадебного участка. Да и одежду мне не выдали, а сам я ее не нашел, так что бродил в своей длинной рубахе да еще босиком. Я забирался на ограду и перелезал ее, бегал, прыгал и веселился. Мама поначалу с тревогой поглядывала, но потом успокоилась. На самом деле я просто проверял свою физическую форму и, понимая, что она недостаточная, под видом обычных мальчишеских попрыгушек тренировался. Потаскал поленья в дом, сложив приличную кучку, к летней кухне натаскал дров.

Первые два дня меня действительно не выпускали, потом сельская лекарка осмотрела меня и разрешила гулять без ограничений, повязку только перед уходом сменила, смазав ожоги каким-то вонючим снадобьем, похожим по запаху на мазь Вишневского. С бывшими приятелями я избегал общаться, однако те настырные, пришлось сделать так, чтобы обиделись на меня. Победа в бою на кулачках осталась за мной, так что все, враги на всю жизнь, что мне и нужно было, вот теперь можно гулять без лишних глаз. Отец в прошлом году мне подарил небольшой нож, с ним на поясе я и ходил. Первые четыре дня заново изучал село – все же столько лет прошло, – однако освоился в нем быстро, даже успел поговорить со стариком Крафом. Сделал предварительный заброс насчет ученичества, пусть подумает. В прошлый раз удалось быстро его уговорить, а тут он мне проверяющих вопросов не задавал, но остался сидеть с задумчивым видом.

Помня о скорой непогоде, я стал ходить к речке и, таская оттуда вязанки лозы, заготавливал материал для плетения корзин. Конечно, я пока слаб нормальные плести, но большие вполне, там силы прикладывать нужно меньше, чем в плетении небольших корзин. Вязанки я таскал долго, до самой непогоды. Когда тучи начали наползать на небо, все убрал на чердак избы. Отец ворчал на это, не понимая, для чего мне нужно столько ветвей. А для меня и работа на будущее, и тренировка. Если в первый день я падал от усталости, то… и потом падал. Тренироваться надо.

С начала непогоды мама с бабушкой начали заниматься солениями, заготавливая их на зиму. А отец пропадал в соседском ангаре все время. Там были отличные коптильни, и добытое мясо обрабатывали, после чего отправляли на ледник. Я же, не обращая внимания на темень снаружи и грохот грома со сверканиями молний, достал вязанки с чердака и, отобрав хорошие прутья, замочил и начал плести. Руки занимались привычной работой. Иногда силы действительно не хватало, да что иногда, постоянно, но мне помогала Лидия. Вот уж кто не отходил от меня ни на шаг! Сестра огромными глазами наблюдала за работой. Наконец корзина была готова. Только ручки я ей не сделал, для моих слабых пока пальцев это непосильная работа. Естественно, мама и бабушка не могли не заинтересоваться проводимыми работами, вот и поглядывали, что я делаю, а когда к окончанию непогоды корзина была готова, похвалили меня, приласкали и забрали готовый продукт. Корзины в селе были в заметном дефиците – прошлый мастер умер лет шесть назад, не оставив смену, – так что мою сразу приспособили для овощей. Получилась она большой, примерно литров на сорок. Нормально, проверка состоялась, знания действительно остались, и я многое могу. Отец изрядно удивился, когда ему показали в доказательство корзину. Осмотрел ее, еще больше удивившись тому, что та не кривобокая, и задумчиво посмотрел на меня. Правда, мнения своего вслух не озвучил, лишь потрепал по макушке. Это у него вместо спасибо было или похвалы.

В тот же день, когда погода наладилась, я стал готовиться. Впереди решающий день, тот самый, когда в оба населенных пункта, к рыбакам и к нам, охотникам, придет беда: сквад бандитов походя нанесет урон молодняку. Вот и стоит подготавливаться к этому. Весь день я готовился: собрал котомку, копил провизию, откладывая хлеб. Старую флягу отца незаметно стянул. Одежда на мне была, даже обувь – сапожник, что на другом конце села жил, на вырост сшил. Я в сапогах редко ходил, берег, а тут они требовались. Обувка, к счастью, уже ношенная была. Так что утром следующего дня дождался, когда отец уйдет на площадь к точке сбора охотников, и, привычно намотав портянки, проверил, как сидит обувка. После, вытащив из штабеля дров припрятанную котомку, побежал к выходу из села, в сторону рыбацкой деревушки. Тут же возникла проблема: Лидия выследила меня и бежала следом. Пришлось вернуть ее домой и строго-настрого велеть не ходить за мной. В каждом селении были байки, чтобы пугать детей. Мол, не ходите туда, там ведьма живет, или не ходи туда, там болото топкое и русалки защекочут. Было и у нашего села такое место – Черный Бор. Место это действительно пугало своим видом и тишиной, и малыши боялись туда ходить. Такой же трусихой была и Лидия.

– Мне с тобой не страшно, – тут же ответила она, когда я «признался», куда иду.

– Мне одному надо. Смотри, никому не говори, что я ушел.

– Хорошо, – надула та губы.

Проверил, причем трижды – Лидия известная мастерица прятаться, но в этот раз, видимо, послушалась и за старшим братом не пошла. Вообще дети охотников, как только начинают ходить, осваивают науку ходить по лесу, жить в нем и охотиться. Ворх и Лидия тоже эту науку проходили – ну я-то в прошлое свое попадание в это тело все заново учил, после якобы потерянной памяти. Но главное, что знания сохранились, поэтому я уверенно бежал по лесу, поглядывая по сторонам. Бежал как опытный боец – полкилометра бега, полкилометра пешком. Веса при мне было немного, кроме килограммовой фляги, так что он особо не стеснял. Однако все же, видимо, последствия падения сказывались: я начал задыхаться, так что дальше двигался быстрым шагом. До деревни оставалось чуть больше километра, когда я услышал шум мотора на дороге. Метрах в пятидесяти левее. Хм, и молодая поросль, что считает себя охотниками, как раз сейчас из нашего села должна выйти. А бандиты, видимо, к деревне едут: шум сзади нагоняет.

Дальше я бежал, но все же грузовик, а это был армейский ховер со складов длительного хранения гражданской обороны Зории, двигался быстрее. Когда я выбежал к реке и увидел двух женщин и девчат от шести до двенадцати лет, что на мостках занимались стиркой – со стороны деревни их скрывал густой кустарник, то набрал в легкие воздуха и пронзительно заорал:

– Бандиты!!! Прыгайте в воду!

Бандитов я видел, четверо перебежками приближались к прачкам, однако мой крик помог, и те, не раздумывая, стали прыгать в холодную воду, а я упал на живот, закрывая голову руками. Один из бандитов, сообразив, что добыча ушла, со злости выпустил по мне с десяток пуль из потрепанного АК-автомата. Еще у одного бандита был такой же автомат, у двух других дробовики. На меня посыпался мусор, но как только выстрелы стихли, я по-пластунски ушел в сторону и побежал вглубь леса. Чуть в стороне послышался запуск мотора, однако от деревни уже бежали мужчины, у рыбаков точно было с десяток дробовиков и вроде даже АК-автомат, так что затеялась перестрелка. Длилась она недолго, и ховер стал удаляться. А я осторожно вернулся на опушку. Там деревенские осматривали двух убитых бандитов. Молодцы, шустро среагировали! Они деловито снимали с тех оружие и все ценное. Трое помогали вылезти из воды прачкам. Двое несли раненого в деревню, у кустарника еще один местный лежал – похоже, убитый. Вот так: спас пять дур, что по сторонам не смотрят, а в результате погиб местный житель. Все должно быть сбалансированно. М-да…

Вздохнув, я побежал за ховером. Лес густой, шалопаи из моего села вряд ли слышали выстрелы – далеко, так что могут нарваться. Как я ни бежал, напрягая свои и так не большие силы, ховер все равно двигался куда быстрее меня. Один раз я расслышал, что звук перестал удаляться, и шум мотора стал ровнее, как будто машина стоит, но потом опять двинулась. Грузовик я не догнал, но добежав до места, где тот стоял, осмотрелся и, пройдя по следам, обнаружил на обочине за деревьями одного из бандитов. Или сам от ран умер, или добили, все ценное снято. А вот ботинки почему-то оставили. Хорошие, отличные, можно сказать, с ребристой подошвой и шнуровкой. Помучившись со шнуровкой, я снял их и, связав между собой, закинул на плечо. Тут за спиной раздался шорох, и я подпрыгнул, оборачиваясь и выставляя вперед свое единственное оружие – нож. Это оказались ребята, часть из которых должна была погибнуть в этих местах. Все шестеро остались целы.

– Эй, малой, ты что тут делаешь? – удивился старший, которого звали Чириком – из тех, кто должен был погибнуть.

Он жил через два дома от нас и отлично меня знал. Да, в принципе, и остальные тоже.

– Бегал к рыбацкой деревне, хотел силки поставить. Видел, как бандиты к женщинам на мостках подбираются, скрасть хотели. Я заорал, бандиты по мне стрелять начали. А тут деревенские прибежали. Стреляют, я спрятался. Потом за машиной бандитов побежал. Они тут останавливались. Я посмотрел и бандита убитого нашел. Вот, ботинки снял, отцу отдам.

– А зачем за машиной-то бежал? – удивленно спросил Чирок.

Труп лежал за дорогой, в небольшой низине, и они его не видели, а тут подошли и осмотрели.

– Так а вдруг они к нам в село поехали?

Парни переглянулись и сломя голову побежали обратно в село. Посмотрев им вслед, я перевел дыхание и направился в сторону от дороги. Теперь можно не спешить, худшее позади. Силки у меня действительно были с собой, почему бы их не поставить? Тем более наша ребятня в основном силки вокруг села ставит, так что тут больше шансов что-либо поймать. Покрутившись вокруг, я нашел следы лесных кролей и поставил два силка у входа в густой кустарник: зверьки обычно там отсиживаются. После этого я отошел подальше и присел. То, что парни бросили меня одного так далеко от села – километров шесть будет, особо не волновало ни меня, ни их. Любой малец из детей охотников чувствует себя в лесу как дома. Даже старики не припомнят, чтобы кто-то из ребятни заблудился – правда, и науку охотничью вбивали крепко.

Вернулся домой я под вечер, с двумя кролями на плече. Причем с живыми, со спутанными лапами и мордами. Горазды же они кусаться! Такая дичь может храниться несколько дней, знай подкармливай, а когда нужно – забил, разделал, и готово блюдо из свежего мяса. Жаль только, что в неволе они не размножаются. Живая дичь на самом деле редкость, так что на окраине меня сельчане встречали одобрительными возгласами и похлопываниями по плечу, некоторые просили показать добычу. Один кроль был крупным, под три килограмма, а другой меньше, полтора. Честно говоря, это только у села я их на плечо закинул, а по лесу волоком тащил. Не для моих сил тащить на себе такую тяжесть. Всю воду выхлебал, пока их пер.

Дома мне попало, отец выпорол. Ничего, дело привычное, потом приласкал и, убрав добычу в специальные ящики, обитые жестью, но с отверстиями для вентиляции, велел рассказывать, что было у деревни рыбаков. Тут и староста пришел с парой своих ближайших помощников. Я им все и рассказал. Старался брать слова из детского лексикона. Про ботинки тоже рассказал, но честно признался, что спрятал их в лесу. Староста внимательно выслушал и кивнул: им молодые охотники уже все рассказали, и, пока я охотился, он скатался на повозке за трупом прикопал его подальше в лесу. Не сам, добровольцев с собой взял. А бандиты на другую дорогу свернули, по следам посмотрели, в село не сунулись, это не маленькая деревня. Тем более охотники, тут ствол в каждом доме. Да не один – у отца так целых три, все охотничьи, правда, но все равно серьезное оружие. Про убитых в деревне тоже знают, уже прибегал гонец.

Староста ушел, я разложил вещи по местам и отправился на огород. Уже стемнело, но это не помешало мне раздеться донага и забраться в бадейку с водой. Та остыть не успела, так что я долго довольно отфыркивался в ней, принимая водные процедуры.

Следующие две недели я старался вести себя тише воды ниже травы, что не совсем получалось. Старик Краф устроил мне небольшую проверку, но взял все-таки учеником. Оплата – кроль в неделю, это по-божески, поверьте мне. У нас с ним был уговор: до обеда я у него, после обеда – в лесу. Я стал промышлять охотой. Кроли были достаточно ценной и редкой добычей. Практически каждый день я приносил по тушке, а то и по две. Нашей семье уже не требовалось столько нежного диетического мяса, поэтому продавали или желающим из села, или рыбакам. Этим мать занималась, так что у нас появилось много рыбы. Попросил как-то маму купить побольше свежей мелочи, и когда нам привезли две корзины, засолил, использовав почти всю соль в доме. Отец любопытствовал, но не препятствовал, выделил старый чан, так что засол получился.

Старик мной был доволен, учеба у меня шла, поэтому собой я тоже был вполне доволен. Даже время находил, чтобы корзины плести, мама очень просила, причем не только она, но и многие соседки. Слух о том, что у меня проявился подобный дар, мигом разнесся по селу, поэтому желающих заиметь тару было много. Тут отец ведение приговоров на мать перекинул, а та уже ко мне подошла. Я был не против, поэтому время от времени плел корзины. Правда, сделал всего четыре за эти две недели. Плел большие – как я уже говорил, на маленькие сил не хватало из-за возраста. Место, где был выход склада ГО, нашел. Хотя местность и немного изменилась – деревья тоньше, кустарник гуще, – однако я определил его с точностью до метра.

Со своим плотным графиком я чуть было не пропустил приезд в село торговца. Надо сказать, событие неординарное, ведь мы находились немного в стороне от основных дорог, и чтобы к нам попасть, нужно было ехать специально. Мои родители были изрядно удивлены тому, что я заметно изменил свои привычки, стал немногословным и вместо игр и забав теперь охотно учусь, занимаюсь поделками и охотой. В первое время даже соседки к нам часто заглядывали, чтобы посмотреть на меня, сравнить со своими детьми. Все понимали, что я изменился, только вот не догадывались, насколько. Прежний Ворх, игрун и шалопай, умер тогда на крыше старика Крафа, и его место занял я. Да и сам я это заметил, как ни маскируйся, а поведение от людей, которые тебя знают с рождения, не скроешь. Множество новых слов, что у меня иногда прорывались, тоже ставило родителей в тупик, однако тут удалось отбрехаться, что у старика Крафа во время учебы нахватался. Если в первое время я еще пытался маскироваться, то потом просто плюнул. Ну, поудивляются первое время, а потом привыкнут и уже внимания обращать не будут. Объяснение новым способностям у меня было универсальное: удар током и падение с крыши. Этого вполне хватало, хотя наша лекарка, что обслуживала село и две ближайшие деревни, к нам почему-то зачастила. Повязку с руки уже сняли, лишь шрам от контактов остался в форме буквы «Г», а так все в норме. Будет капсула, уберу это украшение, да и себя немного обновлю, подчищу организм. Помнится, когда впервые проходил диагностику в медкапсуле на складе ГО, то обнаружил отложения в почках и печени. Это из-за воды. Пить ее можно, вкусная, однако тяжелая, с примесями, которые и оседали в организме.

Вот так я и жил эти недели, и люди постепенно действительно стали привыкать к моим заскокам. Думаю, уже через год всё, что я делаю, будет считаться нормальным, а пока будем ждать и особо не подставляться с новыми неожиданностями в поведении. Первый этап прошел, никто не заметил, что в теле Ворха поселился другой человек, ну а поведение непонятное для столь малых лет списывалось именно на удар током и падение. За эти недели моя жизнь вошла в ритм, отец рад за меня, я у него первенец, добытчик, умница. Старик так и нахваливал меня – мол, все улавливаю с ходу и года через два смогу стать полноценным зургом. То есть он считал, что все, что знал, передаст мне. Меня же учеба напрягала, да и то больше из-за впустую потраченного времени. Все, что старик мне давал, я знал и так. Более того, часть учебы он вел неправильно, то есть плавал в некоторых сферах, однако я не поправлял, чтобы не подставиться.

С момента возвращения в это время и в это тело прошел месяц, я действительно освоился, и жизнь вошла в привычную колею. Единственное, что мучило – склад, укрытый не так далеко от села. В прошлой жизни, чтобы добраться до озера, рядом с которым и находился склад, я на грузовике старика Крафа проехал километров шестьдесят, хотя сейчас бегом мог добраться до озера уже к полудню, с учетом того, что покинул село с рассветом. Причина в такой разнице была в том, что между складом и Дубровкой, нашим поселением, находилось не сказать что большое, но глубокое и непроходимое болото. Вот чтобы объехать его и тратилось столько сил и времени. То, что болото, которое длинным языком пересекало лес у меня на пути, оказалось вполне проходимым, я узнал позже, когда вполне освоил имущество на складе и у меня появилась нейросеть. Тогда я обследовал болото с помощью дроидов и нашел тропку. Именно ею я на днях воспользовался, минут за двадцать пересек болото, оно тут было узким, и оказался у озера, осмотрел место выхода к поверхности шахты воздуховода склада. То есть я нашел путь, можно сказать, тропку, что сильно сокращал путь до склада. А по прямой от Дубровки до него было километров двенадцать, не больше.

Место выхода я нашел, нужно копать, но нечем. В прошлый раз этим делом занимался дроид, сейчас его не было, поэтому придется своими двоими копать, то есть вручную. Садовый инструмент мне не дадут, это ценность на селе, участок у нас свой, поэтому лопаты заперты. Сделать самому можно, однако проще купить профессиональный инструмент у торговца.

Именно об этом я подумал, когда мы с Лидией возвращались с охоты – та в последнее время бегала со мной ставить силки. Мы услышали от сельчанина, попавшегося на окраине села, что приехал торговец на среднем ховере. Тот, как и прочие до него, остановился на дворе старосты, где был специальный амбар, которые и занимали на время торговли. Вроде лавки или магазина. Староста за аренду свой процент имел.

Переглянувшись с Лидией, мы поспешили домой. У нас были накопления, родители особо не жадничали и давали подзаработать. В селе это обычное дело, так что для детей приезд торговца праздник. У того специально для детей имеются сладости и товар, который их интересует. Мы заторопились, ведь наверняка уже отправили посыльных в соседние деревни, так что стоит поспешить. Мне нужна лопата, небольшая, но крепкая, а еще заступ и топорик – корни рубить. Помимо этого – всё для жизни в лесу: утварь, если есть, палатка (нет, так шалаш сделаю), ну и пара котомок. Буду их использовать, чтобы выносить землю из прокопанной шахты. Носить ее придется далеко, чтобы по свежей земле не обнаружили. У нас быстро выследят и найдут. Следопыты такие, ничего не скроешь! К счастью, местность, где находится склад, зверьми особо не посещается. Бедные на дичь угодья, а соответственно, и охотники там редко бывают. Все в плюс.

Бежать было тяжело: я нес двух кролей (повезло нам сегодня!), а Лидия одного, самого мелкого. Запыхавшись, мы вбежали во двор, порадовав маму своим возвращением и, что уж говорить, добычей. Судя по тому, что мама говорила вышедшей на крыльцо бабушке, они снова собрались к торговцу – в обед уже были, тот приехал сразу после того, как мы с Лидой ушли в лес, а теперь с новой добычей можно снова наведаться в лавку. Три кроля, да еще живых – это ценный товар. Я не возражал, мама с бабушкой вполне могли распоряжаться нашей добычей, как им заблагорассудится, однако немного поныв, оставил одного кроля себе. Накопления у меня не так и велики, хотя и были, так что кроль в уплату – это серьезно. Мама легко согласилась, и, забрав у меня обоих кролей, они с бабушкой поспешили к торговцу – судя по теме разговора, им были нужны расписные головные платки, которые они приметили еще раньше, но тогда купить было не на что. Дорогие очень. Поэтому они нашему возвращению так и обрадовались, вовремя мы пришли. В сарае хранились меховые шкурки, но трогать их они не смели, ими отец распоряжался, а его не было, вчера со своей ватагой ушел на дальнюю заимку, а это значит, три-четыре дня их не будет.

Кроль мне достался самый мелкий. Оставив его во дворе (связанный не убежит), я рванул за своими сокровищами к тайнику – о нем все знали, тоже мне секрет! – и стал терпеливо ждать сестренку. Без нее идти лучше, но не простит. Наконец та появилась с узелком, прижатым к груди, и мы побежали к дому старосты, где толпились в основном женщины, старики и дети. Мужчин было мало, самый охотничий сезон, заготовка мяса на зиму. Наше село снабжало мясом почти десяток населенных пунктов в округе, торговец увезет полную машину мяса разного – свежего, холодильники у него должны быть, – да еще копченого и соленого. Про меха я уж и не говорю. Он же привозил и соль, ее еще по реке лодками доставляли, но мама с бабушкой уже купили мешок соли, хромой сосед помог донести до дома и убрать в кладовую. Купили еще что-то по мелочи, но что, я точно не знал, завтра все выяснится.

Мы, лавируя между селянами, вбежали через распахнутые ворота в полный людей двор старосты и осмотрелись. Мама мелькнула у навеса с разными тканями и платками, там же одежда продавалась, Лидия тянула меня к прилавку со сладостями, где клубилась почти вся детвора села. От них и был самый большой шум. Аж оглушало. Я же искал, где сельхозинвентарь и оружейные столы. Торговцы давно определились в том, что мешать товар нельзя, поэтому обычно выкладывали в нескольких местах вещи, разные по назначению. С торговцем может передвигаться его семья или помощники, вот по их количеству товар и выкладывался. В этот раз торговец был с семьей. Да и кабина у его грузовика, что занял треть подворья, была большой, фактически дом на колесах. Легко могла вместить шесть человек. У меня такой грузовик в прошлой версии этой жизни был. Отличная машина, да и с возможностью проживания. Правда, грузовик торговца был заметно потрепанным и неухоженным, однако при этом все равно оставался грузовиком. В деревнях и селах машин практически не было, исключения – это скорее трофеи с бандитов, но от них старались как можно быстрее избавиться. Жирная цель для бандитов, чтобы напасть на такой населенный пункт. Машины были очень дороги. Вот лошади и повозки были во всех населенных пунктах, и бандитов они интересовали мало. Наше село могло владеть машиной. Запугать охотников бандитами сложно, но пока такого трофея не случилось. Очень уж староста горевал об этом.

– Ну, Ворх! – заныла Лидия.

Сообразив, что пока мы не решим ее проблемы, до нужного прилавка мне не добраться, а бросить сестренку не могу, я за нее в ответе, со вздохом пошел к сладостям, пробивая дорогу в толпе мальчишек и девчонок. Шли легко, тут главное – знать, куда тыкать пальцем, чтобы под ойканья и айканья расчистить себе тропинку до прилавка. Как только последняя спина, ойкнув, ушла в сторону, я протолкнул вперед Лидию:

– Выбирай.

Прилавок был на уровне ее глаз, так что она встала на цыпочки и жадно осмотрела, честно говоря, небогатый ассортимент, после чего полезла в свой узелок. Как будто понимает, что и сколько стоит! В принципе, и Ворх не знал, а вот у меня таких проблем не было. Нормальной или общей наличности на Зории не было, в основном продажа шла на обмен, то есть торговцы нам свой товар, в ответ мы им шкуры, мясо птиц и других лесных зверей в разной степени готовности и копчености. Однако все же деньги, которые принимались в большинстве анклавов, но не везде, хождение имели. У нас с Лидией как раз были такие деньги. Отец с группой сельчан ездили в ближайший городок примерно два месяца назад продавать заготовленную дичь, закупать разную мелочь и, главное, патроны для оружия. Тогда сельчане выставили одиннадцать повозок, плюс к ним присоединилось три повозки из деревни рыбаков, вот этот караван и двинул в город. Отец хорошо расторговался и привез наличные деньги. Пусть будут, ну а когда мы заработали, он нам и давал эти пластиковые купюры. Была еще разная мелочь вроде клыков и зубов зверей, некоторую ценность они тоже имели, так что платить нам было чем.

– Леденцы и лимонад, – наконец выдохнула та.

– Убери, – указал я на ей узелок. – Завтра купишь, а сегодня я тебя угощаю.

Я купил две бутылки лимонада. На удивление, мне понравилось. Сестренка так мигом выдула свою порцию и, несмотря на вздувшийся после полулитра животик, жадно посмотрела на мою бутылку. Пришлось отдать, хотя там осталось на донышке. Бутылки были стеклянными, и торговцы потом сдавать их не просили, в хозяйстве пригодятся. Бражку в селе у нас гнали, и тара для нее была глиняная, так что стеклянные бутылки – это уже шик. Еще я взял шесть леденцов на струганых палочках и что-то вроде ирисок. Все это в бумажном свертке отдал Лидии и велел бежать домой. Тайничков у нее много, спрячет.

Расплатился я живыми деньгами, Лидия, прижимая к себе сладкую ценность, убежала, а я направился к рядам, где шла продажа оружия и сельхозинвентаря. Тут уже распоряжался сам торговец, сладостями, видимо, его дочка занималась, а у платков жена суетилась. На полпути меня отловила мама и с шальными глазами попросила кроля: не хватало им. Вздохнув, отдал, не хочу печалить маму, родной человек все же. Черт, теперь и оплатить покупки нечем, а я уже видел, что лопаты и веревка в продаже имелись… По мелочи набрать и отнести домой, припрятать на сеновале. Сеновал у нас был, а вот лошадей не держали, мы были среднего достатка, только две козы было, для них сено и заготавливали.

Вздохнув, я отошел чуть в сторону, чтобы не стоять столбом и не мешать людям, и, сложив руки на груди, стал наблюдать. Меня интересовал сам торговец, что это за личность, чего от него можно ожидать. Дети у сладостей – это нормально, а если такой пацаненок, как я, станет прицениваться к сельхозинвентарю да еще к оружию, это торговца если не шокирует, то удивит точно. Наши-то к моим коленцам привыкать помаленьку начинают, а вот торговец не тот человек, перед которым можно светиться. Я вообще их держу на подозрении – отличные соглядатаи для бандитов, высмотрел все, что можно, и сдал деревню или село бандитам за долю малую. Зная точное количество людей, вполне возможно захватить такое село, как наше, особенно когда охотники в лесу и помочь не могут. Правда, бандиты с охотниками связываться не любят – потери большие, однако если у них будет боевой дроид, то без шансов. В прошлой моей жизни в этом теле именно так бандиты село и взяли. Дроид мгновенно подавлял любое сопротивление, а тем более наши гуляли, и в их крови бродил хмель.

Мне хватило минут пятнадцати, чтобы оценить торговца и решить, что с ним можно иметь дело. Обладая немалым опытом общения с разнообразными людьми, я научился видеть в людях суть. В торговце гнили не было, да и семья у него была хорошей, не злобливой. Дочка, что сидела за прилавком со сладостями, даже если детям не хватало, так давала. Вообще-то сладости были очень дешевы. Торговец умен: дети приведут родителей, а тут уж не теряйся. Да и те, видя, что соседи что-то покупают, тоже хотят, да чтобы не хуже, чем у соседей. Психология. Думаю, и бабушку с мамой на это развели. Те только что прошли через ворота в сторону дома в новых платках и с каким-то тюком в руках, довольные – жуть. Меня не заметили, и хорошо.

Сигнал к окончанию торговли наступил к вечеру, начало смеркаться. Сельские расходились спокойно, знали, что торговец тут пробудет еще дня два-три, успеют купить, что нужно. Я же остался на месте, ожидая, когда большая часть покупателей покинет двор. Староста, вышедший во двор, стал командовать своими служанками. Нужно прибраться во дворе, пригласить семью торговца в дом, накормить, все подготовить к завтрашнему торгу. Жаль, что торговец был один, иногда по две-три машины приезжают, и выбор товаров тогда действительно становится богатым. Несмотря на то что у меня было несколько дней, пока торговец не уедет, я решил действовать сразу, пока наступает ночь. Конечно, я могу завтра принести пару кролей, нашел я выводок и потихоньку снижал популяцию, однако вопросы у торговца возникнут, а этого мне не нужно. Проще сейчас подойти к нему, сказать, что я ученик зурга, и предложить сделку: тот мне нужный товар, а я ему приведу машину в порядок. Ремкомлекта, конечно, у меня нет, но я первым делом, когда начал работать у старика Крафа, заимел универсальный ключ, им можно открывать любые замки, снимать блоки. Регулируемый инструмент. Дальше только если руками пощупать и посмотреть – к сожалению, тестера у старика не было, он действительно всё ремонтировал на глаз. Но я знал, где взять тестер – на складе, а до того еще нужно докопаться, причем как можно скорее. Лучше резину не тянуть, мне многое нужно со склада уже сейчас.

Наконец последние из покупателей вышли со двора, и служка старосты стал закрывать ворота. Торговцы стали собирать товар, чтобы на ночь убрать его в кузов машины, там были самодельные дверцы, так что товар можно запереть, ну а я, дождавшись, когда староста переговорит с торговцем и отойдет в сторону отдать несколько распоряжений, обошел машину и подошел к торговцу со спины.

– Здравствуйте, – коротко поздоровался я.

Тот вздрогнул, чуть ли не подскочив. Резко обернувшись и рассмотрев меня, сдержал рвущиеся с языка ругательства и, присев на одно колено, чтобы мы были лицом к лицу, вздохнул и спросил:

– Что-то случилось, малыш?

– Да вроде бы ничего такого не было, – задумался я и тут же, посмотрев на мужчину, сказал: – Я ученик зурга. Предлагаю сделку.

– Планшет или коммуникатор? Может, экран виденья?

– Галопроектор, что ли? Нет, мне это барахло не нужно. А вот тестер техника интересен.

– Извини, такого у меня нет. Слышал я об этих редких вещицах, но в руках держать не доводилось, а жаль, один зург предлагал… Хм, давно это было. Что ты там про сделку говорил, ученик зурга?

– Я немного разбираюсь в машинах и могу с уверенностью сказать, что ваш грузовик давно не проходил обслуживания и ремонта. Эти ховеры просто до безобразия надежны, но и они за десятилетия и столетия эксплуатации выходят из строя. То одно, то другое, а дальше сыплется. Предлагаю обслужить в меру моих сил вашу машину, а вы за это мне товар. Тот, что я назову.

– Сладости?

– Я что, на ребенка похож?! Эээ… Я хотел сказать, меня интересует другое. Я ведь не только ученик зурга, но и сын охотника. Совершенствую мастерство: живые кроли, которых сегодня вы получили, это добытая мной дичь. Так вот, ходить далеко, мне нужны небольшого размера лопата, заступ и топор, чтобы сделать землянку. Утварь, чтобы можно было несколько дней жить в ней, ну и веревки. У вас длина обычная, по пятьдесят метров? Тогда три бухты. Все. За это я проведу обслуживание вашей машины.

– Хм, а ты интересный паренек, – задумчиво сказал торговец, внимательно выслушав меня. – Сначала хотелось бы посмотреть, действительно ли ты что-то можешь.

Торговец не стал меня прогонять, посчитав брехлом, а по-серьезному решил проверить навыки. Обычно детям, да еще такого возраста, не особо доверяют: наболтать что угодно могут, причем не особо задумываясь о последствиях. Мы прошли к кабине, торговец ее открыл, я по внешней лестнице забрался на место водителя, сам хозяин транспорта встал у открытой двери, с немалым интересом наблюдая, как я вожусь с приборной панелью. Запустив двигатель, я стал проводить тестирование, комп машины сам это сделает, нужно лишь правильно поставить ему задачу. Тот еще работал, когда я заглушил машину и спросил у торговца:

– А почему у вас бортовая сигнализация отключена?

Семья торговца продолжала носить товар в машину, с интересом заглядывая в кабину на ходу (я включил освещение внутри, чтобы удобно было работать).

– Какая еще сигнализация? – искренне удивился он. – Мне дроида для охраны хватает. Я потому и не опасаюсь в одиночку ездить по населенным пунктам. Бандиты не трогают, дроид уже три банды разогнал.

– Управляете им с помощью нейросети? – заинтересовался я.

– Через планшет, – смутился тот, я же мысленно ругнулся – откуда у торговца нейросеть? – Кстати, а что за сигнализация? Почему не знаю?

– На всех ховерах имеется штатная сигнализация. Вон же датчики по борту… Хм, а кто это у вас такой рукастый половину датчиков выковырял?

– Так это датчики? – изумился торговец, после чего задумался и спросил: – Так что, есть что чинить?

– Да половина оборудования не работает. У меня нет ремонтного материала, чтобы восстановить его. Но если переставить часть блоков, удастся реанимировать некоторые опции. Сигнализация работает, чинить не надо, климат-контроль в машине не работает, автопилот тоже. Многое поломалось. Даже расход топлива увеличен.

– Можно снизить?

– Да легко, даже с моими силами это вполне реально.

– Ты странный ребенок… У меня такое впечатление, как будто я со взрослым разговариваю.

– Дядя, дядя, дай попить, а то так кушать хочется, что переночевать негде!

Торговец оглушительно заржал: он явно такой присказки не слышал и влет оценил ее. Отсмеявшись, он спросил:

– Сделаешь что сможешь?

– Сделаю.

Мы ударили по рукам, и я приступил к работе. Снял панель, пришлось дергать, даже каблуком бить, чтобы стронуть ее, пыль прикипела к другим деталям. Убрав панель, я осмотрел полностью забитые пылью и грязью блоки. Никогда до этого не видел такой запущенной машины. Вздохнув, отключил питание перед началом работы, обесточив машину. В кузове ругнулись – там товар раскладывали – и включили фонарик. Я же воспользовался фонариком, который мне одолжил торговец. Несколько минут понаблюдав, как я с трудом вытащил из спрессованной пыли первый блок и стал его чистить, он направился к кузову посмотреть, сколько там работы осталось. Мои уверенные действия его явно успокоили.

В кабине работы оказалось не просто много, а очень много. Торговцы, которые явно планировали спать в машине, были вынуждены идти к старосте. В машине жилье бесплатное, а тут платить, к его радости, нужно. Ну, это ладно. Торговец, убедившись в моей компетенции, оставил присматривать за мной среднего сына лет десяти и следом за остальными пошел спать. А большая у него семья, одних детей шестеро. Сам хозяин транспортного средства, конечно, изрядно удивил. Зная, как трясется над своими грузовиками эта братия, я был поражен, что тот доверил обслуживание машины чуть ли не грудничку (по его меркам, естественно). Сам пацаненок, которого ко мне приставили, особо не надоедал, держал фонарик, как я велел, и подсвечивал нужные места, лишь руки время от времени менял: затекали.

Разобрав электронику машины, я первым делом почистил все контакты и убрал грязь. Действовать приходилось осторожно, продувать все. Потом я занялся блоками. Использовал вместо стенда саму приборную панель. Включил питание и начал вставлять блоки. Появлялся сигнал – нормально, рабочий; нет – укладывал на пол, чтобы потом сдать хозяину грузовика. Можно выбросить, от них все равно толку не было – негодные, – однако нужно показать свою работу.

Тут я почувствовал, что меня кто-то потянул за штанину через открытую дверь. Выглянув через открытый дверной проем, обнаружил Лидию, висевшую на лестнице и дергающую меня за штанину. Похоже, дома меня потеряли и сделали правильный вывод: уж кто-кто, а Лидия найдет меня везде. Как чует.

– Мама заругает, – шепнула та.

– Беги домой и скажи, что я приду поздно, не ждите меня. Хорошо?

Та просительно подняла брови и сделала уморительную моську. Ну, все понятно, хочет посидеть в кабине машины торговцев: редко кому выпадает такое счастье. Блин, завтра все село об этом знать будет! Уступив ей место, я позволил сесть рядом. Она чинно присела, поправив платье, и поздоровалась с сыном хозяина машины. Тот кивнул, сонно клюя носом. Даже ночная гостья не стряхнула с него оцепенения. А я ничего, продолжал копошиться в потрохах машины.

Лидии быстро надоело сидеть в полутьме и наблюдать за непонятной работой, поэтому уже через десять минут она спустилась на землю и убежала домой. Время действительно было позднее, уже часа два как спать должна. Я же продолжил работать. Определил рабочие блоки, стал расставлять их, пока те не встали на место. При снятой приборной панели они на своих местах с пустыми ячейками выглядели как шахматная доска или зубы боксера. Однако ничего, главное, теперь машина будет работать лучше. Поставив панель на место, застегнул ее и толкнул рукой помощника. Тот давно спал, пришлось положить фонарик так, чтобы тот светил, куда нужно. Потом я его вообще выключил, оставив освещение кабины.

– Что? – дернулся тот.

– Работа выполнена, принимать будете?

– Так утром же. Я не стану отца будить.

– Утром так утром. Завтра зайду.

Покинув кабину, я направился к себе. Собаки узнавали меня и лишь слабо дохали, так что до дома я добрался быстро. Вот у нас собак не было, даже охотничьей, отец их почему-то не любил и не держал, хотя ему и предлагали щенков. На кухне мне оставили ужин. Пожевав бутерброд, попил молока и, умывшись и вымыв руки – долго их драил щелочью, пока в порядок не привел, – пошел спать.

Утром за меня взялись мама с бабушкой, желавшие узнать, что, как и почему. Пришлось сознаться, что подрядился чинить машину торговцу, договоренность у нас. Те заахали и заохали, как будто им Лидия ничего не рассказала и они не в курсе. А пока я завтракал, мама куда-то быстро ушла. Я на это не обратил внимания, и, как оказалось, зря. Когда пришел к старосте, там уже активно шла торговля, в кабине лазил старик Краф, рядом стояли торговец и мама. Е-е-е-е, похоже, все труды мои насмарку! Так и оказалось, учитель проверял, как работает двигатель и остальные системы, после чего они с мамой вступили в торговлю. Классно меня мать подставила и кинула – теперь еще и старику Крафу объяснять, откуда у меня знания по машинам! Он этому не учил, потому как ничего о них не знал: тот бывший пилот, лишенный нейросети, был скорее специалистом по бытовой электронике и немного по корабельной. Однако провести проверку машины, простенькую диагностику, вполне мог, что и сделал.

Что им обоим надо, я знал. Мать, напирая на торговца своим большим животом, что-то яростно выторговывала. Краф от нее не отставал. Торговцы также битую электронику возят, зурги скупают ее в виде запчастей для ремонта, вот тот явно требовал ее. А с учетом того что тот у себя во дворе давно небольшой самодельный грузовичок собирает, просить будет автозапчасти. Дефицитный товар. Наконец они ударили по рукам и с довольными лицами стали проводить оплату за работу. Сплюнув, я развернулся и от ворот направился обратно к дому. Тут мне ловить нечего. Лидия где-то с подружками бегала. Бабушка возилась в огороде. Втихую, чтобы она не заметила, я положил в котомку половину пирога с капустой, взял воды, хлеба, мешочек соли, проверил нож и поспешил к выходу из села. Силки были в сумке, хватит на первое время, а там видно будет.

Думаете, я решил сбежать? Тьфу на вас, что еще за детская обида? Не получилось так не получилось. Старик Краф с мамой были мне слишком близкими людьми, чтобы так по-глупому на них обижаться, но проветриться в лесу хотелось, вот и взял провизию на весь день. Вечером вернусь, глядишь, с добычей, вот на нее и выменяю все, что мне нужно. Во всем этом была только одна проблема: опасаясь, что торговцы сбегут, не расплатившись, я убрал предохранитель на зажигании. Машина заводится, это без проблем, вот только сдвинуться с места она теперь не сможет, пока не вернуть этот предохранитель на место. Торговцы не сегодня уезжают, так что ничего страшного. Вернусь и отдам предохранитель торговцу. Пусть сам ставит. Раз договор наш был нарушен, больше пальца о палец не ударю ради его машины.

Посетив дерево, под которым находилась шахта, я прикинул, где лучше копать. Делать пещеру под деревом не хотелось, с корнями воевать я не собирался: это сильно скажется на времени моей работы, долго долбить грунт и корни до пролома в шахте буду. Цыкнув зубом, стал делать едва видимые разметки, прикидывая, как копать наклонный туннель. Да, это увеличит срок работ, однако позже таким туннелем будет куда легче пользоваться. В прошлый раз туннель я выкопал вертикальный, о чем потом жалел – до того момента, пока строительные дроны со склада не выкопали нормальный выход.

Выход я решил замаскировать в землянке, которую действительно собирался сделать в кустарнике – там ее будет трудно найти. Спустился в землянку: сбоку очаг, а с другой стороны нары. Если их отодвинуть, откроется ход к шахте. Пока неохраняемый, но как запущу пару боевых дроидов, никто, кроме меня, не сможет попасть внутрь. Глупить, как в прошлый раз, крича на всех углах о находке, я не буду. Однако вскоре встанет одна проблема: надежные люди. Такие мне необходимы, причем гораздо старше меня. Те, кому уже можно ставить нейросеть. Часто сталкиваясь с предательством, я перестал верить всем подряд и принимал людей только после долгих проверок. Кстати, за этот месяц такую проверку провел родителям и бабушке. Бабушка ее без проблем прошла, а вот родители… Мама с некоторым скрипом, но вошла в те рамки, которые я назначил. Отец нет, даже близко. Стало понятно, что как только он узнает о складе, меня просто отодвинут, причем далеко и надолго. Сделают, как и в прошлый раз, находку общинной. Для меня семья – это все, но община… Не скажу, что я такой ярый общинник, как отец. Пока я жил в селе, играл по правилам, но когда все общее, мне не по нраву. В этом я имел определенное мнение: я был жутким собственником.

Самое забавное, что я как раз и не против выдать сельчанам склад, так как считал их если не близкими родственниками, то не чужими людьми. Заодно посмотрю за «честным» дележом. Кинут нас, это точно, однако таких складов на Зории было много, и все координаты я знал, так что не проблема. Если кинут, другие уже не сдам – так сельчане проверку пройдут с этим складом. Однако помня, к чему привело прошлое извещение о складе, я решил подготовиться. То, что меня отодвинут с первых ролей, ясно. А значит что? Значит, нужно вынести со склада все, что мне пригодится, и сделать схрон. Тогда проблем нет, склад можно сдать, а потом прикрыть село боевыми дронами от бандитов. Теперь, если вспомнить о том, что ждало сельчан в будущем, это единственный выход. Дальше уже будет легче, и я смогу приложить свои знания и возможности, чтобы усилить оборону села. Опять же мое отношение к сельчанам зависит от них самих. Не будут меня кидать – я буду с ними, а если кинут… Посмотрим, загадывать не буду.

Закончив с разметками, я воткнул в землю срезанные ветки и снова мысленно прикинул, с каким уклоном пойдет туннель, не слишком ли крут будет. Кивнув себе – то, что надо, – заторопился в сторону звериной тропы. Сегодня я взял силки не только на кролей, но и на птицу. Лесные куропатки очень даже приличные на вкус, их ценители у нас в селе имелись, и я был одним из них, хотя мясо тех же кролей любил не меньше. Такую мелочь били в основном дети и подростки, набивая руку, взрослые охотники загоняли стада оленей, кабанов или зверей, похожих на медведей – были такие хищники на Зории. Однако я, как житель из прошлого, все же часто на Зории бывал, местные властители приглашали меня на охоту, и могу сказать, что этих медведей тут раньше не водилось, а вот в зоопарках они были. Когда стреляли Н-пушки, в пепел превращались только люди – пауки били избирательно, – вот и получилось такое разнообразие в местной фауне. Не все завезенные животные выжили, а те, кто смог, расплодились. Ладно, хоть хищников не так много, в основном травоядные виды.

Бежал я к другому месту, не туда, где мы с Лидией ставили ранее силки. Это место я высмотрел не так давно. Свежих следов других юных охотников там не было, да и не забирались они так далеко – на себе же добычу потом нести. Поставил силки, пробежался дальше. Там уже на куропаток поставил. У них в траве были свои ходы. Не успел отойти от силка, как там раздался шорох, вернулся, обнаружил небольшую куропатку. Кто-то считает, что они размером с куриц. Разочарую: это степные были чуть больше, а в лесу куропатки мелкие, вроде земного голубя. Достав птицу, я быстро распотрошил ее, помыл тушку в ручье и убрал в котомку. За два часа шесть куропаток. Неплохо, не ожидал. Хорошо отдохнул, снедь как-то быстро к концу пришла. Не помню, чтобы такое было в прошлой истории: ел я мало, но часто, то есть поем, а через час уже снова хочется. Я думал, это у меня такая патология, но у многих детей в селе так же было. У Лидии точно так же, мы с ней часто вместе ели. Думаю, это возрастное, чуть позже уже нормально буду питаться. Да, вроде у Лизы с Милой было то же самое, часто есть хотелось и ели помалу. Точно, так и было…

Уже близился вечер, а еще обратно бежать. Вот я нагруженный и бежал. Один силок был пуст, в другом бился кроль. Зараза, впервые такого крупного увидел! Но ничего, связал, сделал волокушу – почти час на нее убил, – сложил всю дичь и потянул к селу. Нормально скользит. Так и бежал, поглядывая назад, чтобы ничего не потерять. На опушке леса, когда я вышел на дорогу – вокруг села у нас стоял вековой лес, буквально в двухстах метрах первые дома – и потянул волокушу из валежника дальше. Видимо, Лидия меня высматривала откуда-то, потому что быстро подбежала и сказала:

– Ворх, там торговец гневается. Машина не едет. Ее старый Краф чинит. Давно уже.

– Я знаю, – стараясь не сбить дыхание, пропыхтел я. – Сейчас зайду и сделаю.

Лидия не убежала, а сначала изучила, что я сегодня отловил, куропаток мы с ней уже брали, поэтому пошла рядом. Не смолкая, пока шли к дому старосты, она вывалила на меня все, что произошло за день. В принципе, кроме того, что жена плотника Юшки гоняла его пьяного по двору и амбару – обычное дело, у них каждую неделю скандалы, – да случая с машиной торговца ничего интересного не было. Лидия же пояснила, как торговец смог выяснить, что грузовик не на ходу. Он его во двор переставить решил, вот и узнал, что мотор работает, все остальное тоже, а с места его сдвинуть невозможно. Естественно, с претензиями к старосте кинулся, тот осерчал, договор был, плату ремонтники получили, вот он и направил своих людей к тем, кто чинил. М-да, нехорошо получилось: подставил я маму со стариком Крафом! Учитель возился с машиной, всё никак не мог понять, в чем дело, а мама отправила Лидию меня сторожить. Та даже обедать не отлучалась, ей подружки приносили. Почти восемь часов сидела на крыше сарая нашего кожевника (он на окраине обособленно живет, больно уж у него работа вонюча), высматривала меня. Упорный ребенок! В принципе, мы все в семье такие. Ладно, сейчас придем на двор старосты и разберемся. Решим возникшую проблему.

Когда мы вошли, многие скрестили на нас взгляды, покупателей и просто зевак во дворе старосты хватало. Однако мы спокойно дошли до прилавка торговца, и я, бросив веревку, которой тянул волокушу, сказал ему:

– Ну что, нур, принимай товар. Только что отловил. Мне нужно то, на что мы ранее уговорились. Даю живого кроля и шесть куропаток. Две разделаны и можно хоть сейчас в котел, четыре живые.

– Сделка?! – зло зашипел тот. – Ты что с моей машиной сделал?!

– Я к ней вообще не подходил. Кто плату получил, тот и отвечает.

В это время из кабины грузовика выбрался старик Краф. Доброжелатели ему уже шепнули о моем появлении, и тот заторопился ко мне. Пришлось уворачиваться – он все за ухо цапнуть хотел. А пальцы у него крепкие, оторвет, не заметит!

– Ты что с машиной сделал? – тихо спросил он.

В отличие от него, голоса я не понижал, но и не повышал, говорил спокойным тоном, чтобы торгаш слышал:

– Ничего. Предохранитель хода снял. – Я достал предохранитель и передал его старику. – Это чтобы торговец не смылся, не заплатив. Правда, он все равно не заплатил. Плохой торгаш, слова не держит!

Повернувшись к торговцу, я собирался было начать с ним торговаться за живую дичь, когда подошел стоявший неподалеку староста и купил у меня разделанные тушки куропаток (у него в доме что-то вроде корчмы было, свежая птица всегда в цене). Да, цену он отличную давал, так что я не отказал и получил пластиковые купюры на руки. Старик Краф, что продолжал стоять рядом, тупо глядя на предохранитель, лежавший на ладони, дождался, когда староста с тушками куропаток отойдет, и возмущенно возопил:

– И куда мне его ставить?!

– Нур Краф, сделайте, как я сделал. Возьмите свой планшет, выйдите в Галанет и найдите на бесплатном сайте подробную инструкцию по ремонту среднего войскового ховера модели «Бобр». Я так сделал и провел качественное обслуживание грузовика.

Старик звонко хлопнул себя ладонью по лбу и заторопился к кабине грузовика, а я повернулся к торговцу и вопросительно приподнял правую бровь:

– Так как, будем торговаться? Напомню, живая дичь стоит в два раза выше, чем забитая.

– Пока машина не поедет, не о чем нам говорить, – нахмурился тот и, припомнив, что я в беседе с учителем назвал его торгашом, добавил: – Сопляк!

Пожав плечами, я продал всю дичь старосте. Тот в наши разборки не влезал, послушал со стороны, разобрался, что проблема мелкая, и присоединился к зрителям. Ладно, не вышло с торговцем, еще что-нибудь придумаем. А вот торговец проводил добытую мной дичь немного горестным взглядом. С меня бы по цене он меньше стряс, а вот будет брать у старосты, тот его разденет. Видимо, торговец уже разобрался, что это за человек. Любому торгашу фору даст.

Делать мне тут уже было нечего, поэтому, отдав все деньги Лидии – пусть сладости в дом на всех накупит, – я дождался, когда та все потратит, и помог ей донести покупки до дома. От матери получил несколько оплеух за то, что в лес смылся и машину поломал, но потом ничего, отошла. Я и слова не сказал за время экзекуции: волновать беременных женщин нельзя. Однако появилась первая мысль свалить из селения. Одно меня тут держит – семья.

Торгаш уехал на следующий день, машина была в порядке. А у меня жизнь потекла почти по-прежнему. Почти, в том смысле, что старик Краф категорически отказался меня учить дальше. Обиделся. Возвращаться к нему ученики я не стал: за месяц я уже успел обзавестись званием ученика зурга, в дальнейшем это будет прикрывать все мои косяки, которые наверняка допущу. А я допущу, я себя знаю. Так что благодаря обиде старика Крафа у меня появилось лишнее время, и я пропадал в лесу. Первые недели заставлял семью привыкать к своим частым отлучкам, потом пару раз в неделю стал уходить с ночевкой. Дичь приносил, вполне достаточное количество. Однако занимался я все же подготовкой к вскрытию склада. Не всегда получалось, Лидия проявляла удивительную упорность и часто бежала за мной со своей котомкой и припасами. Приходилось брать. Единственно, что с ночевкой я ее не брал, мама просила.

С лопатой и заступом все сложилось нормально. Таская дичь и по-тихому продавая ее рыбакам из соседней деревушки, я приобрел у них все, что нужно. Те знали, кто спас их женщин, так что даже скидку сделали, а плотник у них, муж одной из чудом не пострадавших, так особенно привечал. Ведь чуть жену и дочку не потерял. А чуть позже я и доски стал у него покупать для землянки – для стен, стола и нар. Накат из жердей делал. Все же бревнышки мне были не по силам. А топорик был, небольшой, вроде туристического, отличный, с балансировкой, фактически мое единственное оружие в лесу. Луком я, в отличие от других детей, не пользовался – не мое это, – так что ставил только силки и земляные капканы. С лопатой подготовить их проблемы не было. Рыл на звериных тропах, где люди не ходят. За две недели получилась большая яма. Землю носил в собственноручно сплетенной корзине к оврагу с ручьем и высыпал в него, тот муть и уносил, наслаивая землю и глину по берегам.

Лидия охотно мне помогала. Мы настелили двойной накат из жердей, сверху положили дерн и оставили отверстие для очага. Чуть позже я принес длинную жестяную трубу и вывел ее наружу. Нары и стол я подготовил, вход закрыл дверью – мне плотник ее сделал. Еле дотащили, волоком перли с сестричкой. Теперь у нас была отличная землянка. Сестренка натаскала тряпок, украсила ее, и даже старый матрас раздобыли. С одной стороны тот рваный был, но перевернули разрезом вниз, и нормально, спать можно. В общем, неплохое такое убежище, и главное, что замаскированное. Я кустарник вокруг насадил, поливал, пока тот не пошел расти, да он и без поливов бы пошел: поганое дерево, ветку в землю воткни, через неделю почки проклюнутся.

Отец приходил, осмотрел землянку и похвалил: за две недели серьезного труда столько работы проделали! Правда, сказал, что та маленькая, двух взрослых вместит, не больше, так что подходит лишь для молодых охотников. Мы не спорили, так оно и было. Отец дал пару дельных советов, я посчитал их выполнимыми и доделал землянку по ним, даже отвод сделал для воды на случай дождя, чтобы помещение не затопило. Землянка была перед болотом, а не у склада, неподалеку от тропы – все же не хотелось так демаскировать склад.

Закончив с предварительными приготовлениями, я занялся наконец складом. В этот раз Лидию не привлекал. В нашей землянке осталась моя старая одежда, я ее при земляных работах использовал, можно не бояться испачкаться, весь инструмент тоже тут был. Даже котелок на очаге – отец подарил. Вот так вот, двигаясь якобы на охоту, я ставил силки, брал инструмент и шел копать туннель до шахты. Сначала делал по старому принципу: вырыл якобы звериную нору, в которую даже я с трудом протискивался. Начал в глубине кустарника копать, туда, кроме зверей и меня, никто не лазил. Прорыл двухметровой глубины нору, стал ее расширять в стороны, чтоб хоть на колени можно было встать. Мне главное до туннеля добраться, а там строительные дроны все переделают.

Дни складывались в недели, а те в месяцы. Нет, до двух не дошло, полтора было, когда я, долбя землю и соскребая ее в корзину, вдруг заметил, что дневной свет кто-то перегородил, и, не оборачиваясь, понял, что влип: выследила все-таки. Почти сразу нежный девичий голосок спросил:

– Ворх, а что ты тут делаешь, а?

– Землянку копаю, – только и выдохнул я.

– Да-а? – задумчиво протянула та. Мой туннель на землянку никак не тянул. – А почему нора на бархову похожа?

Мелкий лесной хищник, похожий на лису, назывался барх, они действительно жили в норах. Моя нора была бы, наверное, для очень крупного барха. Пока я обдумывал ответ, Лида забралась в предбанник – небольшое помещение сразу за входом, где мы могли стоять в полный рост и, осмотревшись, поползла ко мне. Протиснулась мимо, осмотрела след вырубки, инструмент, поправила фонарик, чтобы тот точно на стены светил, и, присев на корзину, вопросительно посмотрела на меня.

– Как ты меня нашла?

Сестренка довольно улыбнулась, а в ее позе и прямой спинке так и сквозила гордость. Еще бы, я в последнее время стал редко брать ее с собой, раза два в неделю, когда отдыхал и действительно ловил птицу и другую дичь. Мне частенько приходилось отлавливать Лидию – следила. Сегодня я по привычке проверился не один раз, ну не было ее! Обдумав вопрос, сам же него и ответил:

– Ты сегодня первой прибежала к землянке, а когда я вышел с лопатой в руке, стала следить. Не от села, а от землянки. Даже по тропе через болото за мной прошла, не побоялась.

Сестренка стала улыбаться шире, давая этим понять, что я прав на все сто процентов. Законный повод для гордости у нее был, учил ходить по следу ее я, как и брать силками дичь, а в лесу, благодаря мне же, она ориентировалась как в своем доме. Вообще охотники бывают только мужского пола. Не принято, чтобы и женщины охотились. Их удел – семья и хозяйство, поэтому в основном Лидиным обучением занимались мама с бабушкой. Но при этом в лес женщины ходили, ягоды, грибы, корешки, разные травы собирались именно ими. Однако Лидия была очень любопытной, вот я и старался сделать ее всесторонне развитым человеком. Из всех девчат нашего села три или четыре могли охотиться в лесу, и Лидия была одной из них. Кстати, в прошлой жизни Лидию я тоже учил, только начал это делать поздно, ей тогда лет восемь уже было. А сейчас четыре с половиной годика, маленькая, а умница. Кстати, а ведь мне через два месяца шесть лет исполняется… Кхе, совсем взрослым стану!

Самое обидное, что до пенобетонной трубы шахты бывшего воздуховода осталось не так и много, буквально метра два, если мои расчеты верны и я копаю точно напролом.

Лидия сидела рядом со мной, сильно пригнувшись. Рыл я туннель очень маленьким, да и сам сидел на склоне на пятой точке и касался макушкой верха. Под зверя копал или ребенка. Если проще, то даже подростки не смогут пролезть к пролому и уйти на склад: застрянут. Это такая небольшая страховка. От болота и озера выход шахты был достаточно далеко, так что влаги тут не было, сухая и твердая для копания почва.

– Хочешь, я помогу? – вдруг перервала затянувшееся молчание Лидия.

– Сиди, помогальщица, брат думает.

Я действительно размышлял. Сестренка у меня хорошая, тут и думать нечего. Несмотря на возраст и острый язычок, она вполне умела помалкивать. Если ей это надо, конечно же. Значит, нужно сделать так, чтобы сообщать о новой землянке было не в ее интересах.

– Ну-у, Ворх, давай помогу!

– Лидия, ты никому не говори, что я тут копаю, хорошо? – Сестра молчала, обдумывая мою просьбу. – А то в лес больше с собой никогда не возьму.

Вот это угроза уже действенная, в лес она со мной ходить любила, поэтому мелко закивала и сразу ответила:

– Никому не скажу. А что ты копаешь?

– Позже узнаешь, а пока молчи.

– Ладно.

Мы уже совместно прокопали еще. Хм, вместо полуметра – столько я обычно долбил за день, – почти метр вышел. А нормально! Сестренка втаскивала корзину к предбаннику и высыпала ее там, потом толкала ко мне под уклон, та и катилась до меня. Я ее снова наполнял, и мы вместе поднимали выше, тягая корзину за веревку. Когда в предбаннике набралась приличная куча, как раз к обеду, мы поели – я супчик снаружи сварил, мясной, сытный и духовитый. Поели и отдохнули. После этого всю землю я стал носить к болоту. Причем разными тропками, чтобы большую не натоптать. Вынос земли тоже занял немало времени. Мало того что больше километра идти, обходя небольшое идеально круглое озеро – я-то знал, что это последствия давнего попадания снаряда пауков, – ну и высыпать в ручеек у болота, что выходил из озера. Все берега озера я и так уже обошел, скидывая землю, а тут бурлящий поток муть уносил вниз. Пусть будет. Озеро было не с подводными ключами, в него впадал другой ручей, поэтому оно и было на одном уровне, даже рыба водилась. Уж не знаю, откуда она в нем взялась. Эти ручейки питали не только озеро, но и болото, поэтому оно и не пересыхало.

Перетаскав землю и вычистив предбанник, мы поужинали, собрали вещи и снесли их к землянке. Когда пересекали болото, мне пришлось снять брюки, а Лидии задрать платье, нам на тропе было по пояс. С учетом того что землянка была недалеко от ручья, идти от болота также пришлось почти километр. Ставить землянку у склада я давно придумал и выкопал небольшое жилье подальше, стараясь не демаскировать тропу. Убрав инструмент под нары, я взял чистую одежду и побежал к ручью мыться. Закончив с процедурами, пока Лидия за кустарником повизгивала от холодной воды и фыркала, переоделся и, забрав сестренку, двинул к землянке. Проверив все, повесил рабочую одежду на вбитый клинышек у входа, и мы направились к селу. В одном месте пришлось подождать, пока пройдет большое стадо оленей. Мне такие стада не в первый раз встречаются, всегда отцу сообщаю, чтобы тот с ватажкой по следу пошел. Если он дома, конечно. О том, что стадо сопровождает барх, явно подранка выискивая, тоже сообщить надо.

Сегодня отец оказался дома и очень внимательно и заинтересованно выслушал сообщение об оленях: давненько они так близко от села не появлялись. Отец ушел с ватажкой пообщаться, он у них старшим был. Значит, завтра до рассвета уйдут. А мы с сестрой, помывшись в некотором подобии баньки, прошли в дом. Ужин и сон – как же хорошо! А добычу мы матери отдали. Сегодня лишь кроль и мелкая куропатка. Оба живые. Мама обещала завтра мясные пироги сделать – да с местной картошечкой, ум-м-м! Надо будет в лесу дикой картошки накопать, вкусная, как гарнир пойдет. Мы с Лидией нет-нет да носили картошку, если находили, сегодня, возвращаясь, тоже приметили, но оставили на следующий раз. Обычно, находя дикую картошку, бабушку с собой брали, она все собирала, и мы, если картошки было много, в несколько заходов всю переносили. Почему-то на Зории не было принято сажать картошку. Может, попробовать? Участок у нас есть.

* * *

Следующие полтора месяца село я практически не покидал, и мы потихоньку стали подъедать ту живую дичь, которую мне удалось добыть. Когда всю подъели, к соленьям и копченому перешли. На эти полтора месяцы тучи затянули небо, и практически все время шли дожди. Это у нас тут зима такая. Жаль, снега не бывает, я бы уж поставил снежную горку. Накатались бы. Сам я не сидел без дела. Большие заготовки лозы позволили заниматься плетением корзин. Руки у меня немного окрепли. Даже с ручками стал делать и крышками.

Время тянулось медленно, однако для нашей семьи зима пролетела как-то незаметно. Были для этого причины. Виноват в этом я. Я знал о дикой скуке во время таких зим – на улицу не выйдешь, даже торговцы не ездят. Когда к нам до начала сезона дождей заехало три машины с торговцами, то, упросив отца – тот чуть не треть шкурок потратил, – я купил у одного торговца старый, но рабочий галопроектор и планшет, тоже не новый и тоже рабочий. При покупке были приобретены кабели для них и, что немаловажно, зарядное устройство, получавшее энергию от солнца. Правда, оно могло работать и без солнечного света – хватало светового дня, но так как у галопроектора и планшета батареи были откровенно слабые, заряжать их приходилось постоянно.

С помощью планшета я вышел на ближайший спутник и вошел в планетарную сеть Галанета, после чего подсоединил планшет к галопроектору и показал маме, как включать фильмы. И все, на этом спокойная жизнь нашей семьи закончилась. Быстро прочувствовав, что это за вещь, соседи стали собираться у нас. Пришлось со своим плетением корзин перебраться в амбар – сухо и почти тепло, да и не мешает никто. У нас в доме даже до смен дошло. Утром Лидия с подружками и большей частью детей нашей улицы смотрят мультфильмы – старые, которые сделали еще до Удара, ведь новые никто не делает. После обеда до полдника женщины собирают лавки и стулья, на чем можно сидят и смотрят мелодрамы, фильмы про любовь. А вечером под пиво отец с приятелями смотрят боевики и нечто вроде легкой эротики. Я даже порно нашел, но отец меня за ухо оттаскал, больше ему подобное не предлагал. У старосты такой проектор есть, да и давно уже, однако не как у меня настроен, они по записи через коммуникатор смотрят, в сеть не выходят. Не очень удобно. А я смог настроить так, чтобы можно было пользоваться именно сетью. Более того, в самом крупном городе Зории даже телеканал есть. Мы уже давно знаем, во сколько там новости, и приходим смотреть. В первое время и староста приходил, ему тоже интересно было узнать, что в мире происходит, а когда я у него настроил такой канал, приходить перестал. Жаль только, что спутники находятся над нашим селом не всегда, пропадает сигнал, но днем спутник находится в нашей зоне большую часть светового дня, удобно.

Лидия первой вспомнила про засол, я даже по лбу себя хлопнул – как мог забыть? Достав рыбу, стал отмачивать. Отмочил пока десять рыбешек, не все. Не хочу испортить. Сам я малосоленую рыбку предпочитал, вот и нужно добиться того, чтобы вкус был идеальным. Разбив весь десяток на пары, размачивал их разное время, после чего вешал отдельно сушиться, чтобы не перепутать. Когда подсохли, попробовал. Понравилась четвертая пара. Дал попробовать сестре и отцу, отец с пивом быстро их схомячил, да и Лида от него не отставала. Она с тех пор стала поклонницей вяленой рыбы по моему рецепту. Мой четвертый номер они с отцом одобрили, так что я достал оставшуюся рыбу, отмочил ее, сколько нужно, и мы с сестренкой развесили ее частью на чердаке, а частью на кухне, чтобы быстрее просохла. Чуть позже и мама с бабушкой пристрастились к этой рыбке. А что, вкусно! Пришлось делиться рецептом засолки. Соседи, когда приходили фильмы смотреть, тоже новинку распробовали. Почему-то рыбаки из соседней деревни лишь копченую или свежую рыбу продавали.

Когда начало подсыхать, я пошел посмотреть, что там с землянкой и моей норой. Мама совсем плохая была, наша лекарка уже три дня дома живет, ждет, когда наконец схватки начнутся. Лидия при них была помощницей, так что в лес я пошел один. Тот еще был пропитан влагой, однако, как и большинство мальчишек, я шел легко и непринужденно. Всем хотелось свежей дичи, поэтому, когда я отошел не так далеко от опушки, то стал замечать следы и мелькавшие силуэты по сторонам. Правда, чем дальше я уходил, тем меньше юных охотников мне встречалось, потом они совсем пропали. А вот в землянке кто-то был, я отчетливо видел дымок из трубы. Охренеть, это кто там распоряжается моим имуществом и недвижимостью? Главное, как найти в кустарнике смогли? Осторожно подкрался к землянке. Чуть на «минное поле» не наскочил, где уже давно кто-то старательно удобрял землю, сделав туалет. Нет бы, как я, умный человек, ямку отрыл и пользовался – потом прикопать можно и новую сделать. А тут скоты всю округу загадили.

Уже через час наблюдения дверца скрипнула, и, согнувшись в три погибели, наружу вышел натуральный бандит. На его боку висел АК-автомат, на руке была несвежая, я бы даже сказал, отвратительно грязная повязка из моей старой одежды. Судя по хриплому дыханию, в землянке еще кто-то был. Ну-ну. Бандит держал в руках мой топорик. Осмотревшись и ничего не обнаружив, он двинул прочь от лагеря. Кажется, я догадываюсь, куда. Пока он в стороне рубил давно упавшее дерево, я заглянул в землянку. Дверца была открыта. На нарах лежал бандит, его ноги были перевязаны – похоже, прострелены. На стене висели еще два АК-автомата и две разгрузки. Хм, значит, должен быть еще бандит… Покружив вокруг лагеря, нашел не одну, а две могилы. Рядом валялась моя лопата, уже проржавевшая под дождем. Разве можно так обращаться с чужим инструментом!

Первой мыслью было броситься обратно в село и привести наших охотников. Те бандитов ох как не любили и быстро бы отправили их в мир иной! Однако светить землянку я не хотел: моя семья знает, и хватит на этом. Причем откуда взялись бандиты, я, кажется, догадывался. Три недели назад во время сезона дождей группа бандитов на двух малых ховерах совершила налет на одну из деревень. Обычную, крестьянскую, на опушке – там занимались посевом разных злаков. Но бандитам не повезло, или, может быть, разведка их подвела: в деревне ожидал окончания сезона дождей караван торговцев с охранниками-наемниками. Когда началась пальба и бандиты врывались в дома, те не стали отсиживаться на подворье и ударили сами, зачищая деревню от бандитов. Один ховер те умудрились захватить, а второй ушел. Причем уйти удалось не многим бандитам. Правда, главаря среди пленных найти не удалось. Ушел. И почему-то мне кажется, что тот, кто развалился на моем матрасе в землянке, и есть вожак.

– Хм, а где машина? – едва слышно шепнул я. – Она не должна быть далеко.

Машина точно должна быть в наличии, а она отличный трофей. Раз так, то в село я точно не побегу, покручусь в округе, найду машину, ну и заодно подумаю, как этих двоих прикончить. Первым делом я осмотрелся. Следы искал и внимательно их изучал. Угу, тот, что рубил валежник, за последние дни единственный, кто покидал землянку. Чуть в стороне я нашел кости оленя, затоптанные следами хищников. Похоже, бандиты как-то смогли оленя завалить, он и позволил им продержаться эти недели. Хотя нет, долго бы мясо не пролежало, тут же нет ледников, как в селе. Значит, у них есть что-то свое, предположу, что армейские пайки. Бандиты их очень жалуют, особенно офицерские. Как вспомню «чижи», офицерские пайки, что жрали бандиты в первой ветке истории моей жизни в этом теле, так кулаки сжимаются. Тут с ними одна проблема, дефицит. Значит, какие-то другие запасы были. Куда-то в сторону ходячий бандит протоптал тропинку, и были у меня подозрения, что к машине. Не к туалету точно, особо последним бандит себя не утруждал, далеко не ходил.

Убедившись, что больше никого нет, я стал красться к лесорубу. Стук с той стороны так и шел – вообще ничего не опасается, ведь слышно далеко, а этот вон как частит! Видимо, бандиты не были лесными жителями. Я спокойно перемещался вокруг землянки и лесоруба, а никто меня так и не засек. Да, тут и отцовская наука из прошлой ветки истории была, но главное – базы диверсанта и штурмовика. Ходить тихо и незаметно я умел, чем удивлял сельчан. Вот и сейчас спокойно подошел к бандиту со спины, снял с сучка АК-автомат и взвел затвор. Негромкий щелчок тот расслышал хорошо. Спина напряглась, и бандит медленно разогнулся, оборачиваясь.

– Эй, малыш, ты чего?

Больше сказать он ничего не успел, автомат практически не дернулся – у него реально отсутствовала отдача, компенсатор стоял, и что важно, он работал. Рой из трех пуль пробил кожаную шипастую куртку бандита на груди, и он с удивлением на лице завалился на спину, выронив топорик. Как будто я не видел, как он перехватил его для замаха. Проверив тело – готов, – я побежал к землянке. Дверь была открыта, прицельная дальность у автомата сумасшедшая. Так что, прицелившись в тело на нарах от кустов (в дверном проеме мелькать мне не хотелось), я дал короткую очередь и увидел, как бандит дернулся. Подойдя ближе, дал еще короткую очередь в грудь с пяти метров. Две пули взлохматили куртку и комбинезон, отрикошетив и пробив доски на стене.

– А, так у тебя комбез десантника, да еще с бронежилетом, – задумчиво пробормотал я.

Пули летели наискосок и не пробили бронежилет. Рисковать я не стал и пустил пулю в торчащий подбородок бандита, та прошла через череп и вылетела из темечка. Вот теперь точно готов. Осторожно заглянув в землянку, я стал обыскивать ее. Под нарами нашел сразу шесть хороших таких крепких рейдовых рюкзаков. Тяжелые. Бандит для меня также оказался неподъемным, но я все же обыскал его всего, суя руки под тело. Не зря. Нашел рабочий вибронож и в скрытой кобуре короткоствольный, но мощный револьвер. Это уже новодел, у нас на Зории делают. Револьвер небольшой, такие называют оружием последнего шанса, в барабане шесть тупоносых патронов, и что интересно, рукоятка отлично подходила под мою руку. Патронов вот только мало было, восемнадцать штук в запасе. Надо будет позже в рюкзаках покопаться. Потом проверил разгрузки на стене и с радостью обнаружил, что есть запасные магазины к автоматам. Да, каждый магазин имеет приличный боезапас в пятьсот патронов и больше. Зависит от емкости. Для таких АК-автоматов даже баллоны с жидким топливом подходили, что поднимало убойность автомата на огромную высоту. Все три автомата были армейскими, не укороченные, как у разведки или полиции. Обычные рабочие машинки войны. Укороченный был бы полегче, и жаль, что среди оружия его не нашлось.

Осмотрелся я мельком, после чего снял одну из разгрузок и долго подгонял ее под себя, после чего приготовил автомат и, придерживая его у бока – пришлось укоротить до предела ремень, – побежал по тропинке. Нужно все же посмотреть, куда ходил бандит.

Угадал: к машине он и ходил. Даже идти далеко не пришлось, буквально двести метров – и вот стоит красавец, забросанный срубленными ветками с уже увядшей листвой. Малый ховер разведывательной комплектации с увеличенной кабиной. Был у меня такой, отличная машина. Быстро осмотревшись и проверив, что засады или охранника нет, как и растяжек, также осмотрел и машину. Хм, а хорошо стреляют наемники, ховер был не на ходу. Странно, что он вообще дошел до этого места. Видимо, загоняли на последних крохах энергии. Потом тот бандит, что из легкораненых, как-то нашел мою землянку, и они там заселились. А что, очаг, котелок, крыша над головой. Что еще нужно? Вот двое бандитов, которых прикопали, не скажу, сами умерли или помогли, они в мою землянку точно не поместились бы. Да и легкораненому наверняка на земляном полу спать пришлось. Нары у меня, конечно, широкие были, но все же на одного.

Изучив машину, я задумался. Что-то не припомню в той ветке подобную историю. Налет на деревню вроде был, а вот машину я тут позже не находил. Хотя, может, бандиты померли все, или, бросив машину, ушли, а потом кто-нибудь прибрал ее и тайком продал торговцам. Вполне реально. Хм, а не в этом ли тогда крылась загадка быстрого обогащения плотника в деревне рыбаков? Откуда у него появились средства на двух лошадей, повозку и обновление дома, даже на лесопилку хватило, я теперь догадываюсь.

Ладно, самому мне машину не починить, так что собираем трофеи, что пригодятся мне, прячем, причем так, чтобы следов не осталось, а то найдут, и бежим в деревню за помощью. Придется и землянку сдать, и трофеи. Почти все. Ховер починить вполне реально, ходовая в норме, кто-то дал длинную очередь по кабине, она внутри вся была в крови, и половина блоков под приборной панелью разнесены в хлам. Но при наличии запчастей машину можно поставить на ход. Думаю, староста продавать ее не будет, село у нас большое, и бояться налета бандитов из-за ценной техники не стоит. Вот только надо сделать так, чтобы грузовик стал приобретением нашей семьи, что с правилами нашей общины было неимоверно трудно. Ничего, что-нибудь придумаем.

За следующие шесть часов я буквально обнюхал всё в машине и селе. Из машины достал инструменты. Даже кое-что из электроники нашел, например, поломанный коммуникатор, который можно починить. Лидии отдам, пусть играет и учится пользоваться сетью, когда спутник будет над нами. Рюкзаки тоже осмотрел. Трофеи были богатыми. Видимо, бандиты на кого-то из торговцев наткнулись, в рюкзаках электроника на продажу, разные блоки для ремонта и другие запчасти. Много интересного. Самое ценное я убрал в два рюкзака, правда, чтобы вынести их, пришлось опустошить и переносить трофеи небольшими партиями. Схрон я сделал в предбаннике норы. Та была в порядке. Деревянная крышка закрывала вход, а слой дерна сверху хорошо маскировал: можно ходить поверху и не поймешь, что вход у тебя под ногами. Именно крышка не дала поселиться там разной мелочи, внутри было сыро, но не мокро. Это хорошо. Вода внутрь не попала. Убрал ценные трофеи и один автомат из тех, что на вид в более приличном состоянии, не так потаскан и расстрелян. Не забыл про боезапас, посмотрел, не оставил ли следов, и только потом побежал в село.

На опушке встретился с парой молодых охотников лет на пять старше меня, те вытаращили глаза на разгрузку и автомат и заторопились следом. На их вопросы я не ответил, торопился. Сельчанам другим тоже ничего не говорил и бежал к дому. На подходе меня догнала Лидия с котомкой на плече и радостно сказала:

– У нас теперь сестричка!

– Я знаю. Пусть Лизой назовут.

– Кто сказал?! – возмутилась та.

– Папа дома?

– К дяде Лану пошел. А откуда у тебя оружие?

– Бандитов пострелял, много трофеев взял, даже машину. Малый ховер.

Оставив сестру стоять на улице с открытым ртом, я свернул в переулок и побежал к дому нашего лучшего коптильщика. Раз отец там, побежим к нему. К старосте он должен с вестями идти, я для этого чином, да и возрастом не вышел.

К полуночи все трофеи в землянке были освоены охотниками. У машины был выставлен пост, и там возился старик Краф. Я сразу сказал, что раз машину не дали нашей семье, то ремонтировать не буду, сами этим занимайтесь. Ладно хоть, что благодаря темноте я специально время так выгадал – не нашли они следы к норе. А сейчас сами всё затоптали, и схрон уже не найти. Нашей семье полагался один АК-автомат, боезапас и один рюкзак с электроникой, остальное разошлось по сельчанам. Тут староста распоряжался. Естественно, себя он не обделил, ховер теперь его. Вернее, он принадлежит общине и будет стоять на подворье старосты, но никого это не обманывало. Сейчас староста, собрав всех сельских лошадей, готовился с их помощью вытащить ховер обратно на дорогу – от места стоянки до нее метров триста было, – а потом будут тягать до села на подворье старосты.

Сам я, усталый и довольный, возвращался вместе с тяжело нагруженным отцом в село. Приключения, что выпали на сегодня, были интересными, но я знал, что вскоре их будет куда больше, и они будут обширнее. И думал, как сделать так, чтобы объединить всех на планете и создать государство. Да и склад, я решил, рано еще открывать, пусть пока о нем никто не знает, а хабар можно собрать, как и раньше. Добраться до ближайшего наземного космопорта, где уже несколько веков стоят малые суда, челноки и боты, и вскрывать их. Помнится, хабар там был отличным.

– О чем думаешь? – спросил идущий рядом отец.

– О будущем. Думаю, как всех объединить на Зории.

– Обширные у тебя планы, – удивился отец.

– Ты еще не знаешь даже, какие, – едва слышно шепнул я и улыбнулся.

Настроение поползло вверх после «честной» дележки добычи, и я, весело насвистывая, заторопился за отцом. А чего печалиться? У нас прибавление в семействе, сегодня отец хотел обмыть дочке ножки, но я своим внезапным появлением перенес гулянку на следующий день. В общем, планы есть, птички поют, жизнь прекрасна. Ну а насколько она прекрасна, покажет время.

Продолжение следует

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg