«Билет не туда. Трилогия»

Билет не туда. Трилогия (fb2) - Билет не туда. Трилогия [СИ] 1607K (книга удалена из библиотеки) скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Сергей Александрович Михеев

Сергей Михеев Билет не туда Трилогия

Билет не туда Фаза 1

Глава первая

Я с детства мечтал о карьере воина. Впрочем, кто в детстве не мечтал об военном мундире, о приключениях на границе, операциях за пределами Коронных миров! В этом меня всегда поддерживал дед, ветеран обороны Пелоса, второй войны за Каскад Миродержца и бесчисленных мелких столкновений… Готовится к военной карьере я начал в пять лет, как дети аристократов (чем был крайне горд), несмотря на то, что род наш весьма средний по меркам Хаоса. В семь лет стараниями деда я был определен в корпус «А» — закрытое учебное заведение, готовящее младших командиров для всех вооруженных формирований Дворов Хаоса. Мои родители не особо скрывали радости по этому поводу: наследником, в соответствии с принятым у нас майоратом, был мой старший брат, Джесс IX, всеобщим любимцем — младший братишка, Рион, он уже в детстве показывал недюжинное художественное дарование и мог прославить род, о чем мечтали поколения моих предков. Мне, как в династическом раскладе, таки в амбициозных планах родителей места не оставалось — в лучшем случае, дублер Джесса, в отличие от сестер меня даже замуж за хорошую партию не выдашь… Таким образом мои чаянья вполне совпадали с желаниями родителей — вперед, сынок, в армию, жреческое сословие или бизнес. Главное, не путайся под ногами.

В тринадцать лет, когда нас, курсантов А3 впервые послали на стажировку в войска (я выбрал сухопутные силы — о флоте дед рассказывал мало, не приходилось ему участвовать в операциях на воде или ее аналогах, а летунам требуются устойчивые и серьезные магические способности). И тогда я неожиданно столкнулся с проблемой, которая в итоге поставила крест на моей карьере в армии Короны. Трансформа! Эффективность нашей армии, особенно в низко технологических мирах, (а я как раз специализировался на действиях и командовании в таких условиях) базируется на трансформе — природном умении хаоситов принимать демоническую форму, в которой солдаты Короны приобретают сверхъестественные силы и способности. Многие наши соседи до сих пор уверены, что это — еще одна из тайных школ магии Хаоса и часто тратят немалые деньги на обучение искусству трансформации, дабы сравниться с хаоситами. На своем печальном опыте я могу с горечью констатировать — никакая магическая трансформа не способна сравниться с естественным умением, данным от природы…

В общем, в тринадцать я понял, что мало способен к трансформе. Частичная, в благоприятных условиях… Для война этого мало, но я продолжал надеяться — если в этом не склалось, стану лучшим курсантом потока, во всех возможных дисциплинах, им придется принять меня! Дед оказал мне поддержку (только много позже я понял, что он просто не хотел разбивать моих надежд), однако советовал не спешить рассказывать об этом родителям. Опасения деда я понимал, отец вполне мог перевести меня в какое-нибудь менее престижное и менее дорогое учебное заведение, если уж в армии мне ничего не светит. Таким образом, родители ничего не узнали о моих затруднениях, а я еще более упорно занялся учебой, к классике я добавил изучение вооружений, военного планирования и боевого применения средств технологичных миров, хотя и никогда не мог понять прелести гекатомбы аннигиляционного взрыва или массового применения боевых вирусов.

Следующее серьезное потрясение меня ожидало в 16 лет — не стало деда. Умер он по-дурацки (хотя подозреваю здесь чью-то злую волю) — крепкий, даже не старик, как я теперь понимаю, зрелый мужик поймал на охоте арбалетный болт в момент, когда готовился взять вепря… В добавок к арбалетному болту в спине он не смог принять зверя на копье, и вепрь его сильно порвал. Но и это было не последней неприятностью: вепрь оказался «сухим» — т. е. болен Иссушением, паразитной демонической сущностью (сравни бактериям), которая передается через кровь и представляет собой серьезную проблему даже для квалифицированного мага-целителя. А уж с прочими ранами! В общем, деда сгорел в четыре дня — я не застал его живым так как был на стажировке (или участвовал в учебной операции), где мы поддерживали отряд местной стражи в столкновении с дикими баронами в вассальном Мире Лохья и имел несчастье попасть в лазарет.

В очередной раз меня подвела слабая способность к трансформе (как я не тренировал себя: с течением времени тренировки медленно развивают эту способность) — когда остальные курсанты участвовали фланговом обходе, меня мастер-сержант поставил командиром над полуротой копейщиков-ополченцев в «стратегически важнейшем месте — справа от центра, прикрыть болотистую низменность от возможного прорыва противника». Место и впрямь оказалось важнейшим, вопреки ожиданиям командира, шевалье Аган Гапья, противник, столкнувшись с кавалерией стражи и моими сокурсниками в демонической форме, пошел на прорыв не по дороге, в обход болотца и куцей рощи ив, а напрямик — сквозь неудобь. Видимо бандитам и наемникам, собранным дикими баронами для защиты своей вольницы, чрезмерно захотелось быстро покинуть поле боя. В итоге моим мужичкам, буквально от сохи, пришлось минут тридцать сдерживать врагов, благо противник тоже не отличался выучкой и дисциплиной, кроме того, мы стояли перед болотом, в редколесье — им пришлось продираться сквозь кустарник, и мы успели приготовиться, в то время как они — потеряли строй. Но не думайте, что это было легко: атаковали нас яростно, где-то на пятнадцатой минуте я, стремясь везде успеть и сохранить трещащую по швам линию копий, схлопотал стрелу в стык доспехов. После этого мне припомнилось, что роль командира не только в грозных окриках и участии в самых яростных столкновениях, но и в грамотном управлении резервами. Хотя в горячке скоротечного боя небольшого отряда роль резерва невелика, однако, я обратил внимание, что слева из-за особо густого кустарника и, похоже, скрытого им старого завала прорываются только одиночки, взять которых на копье можно и меньшими силами. Придерживая кровящее плечо я отковылял туда и сняв часть бойцов укрепил опасно истончившуюся линию копейщиков в центре, затем отправил вестового к соседям справа, требовать помощи.

Помощь от соседа так и не подошла, но подоспел резерв местной стражи, гораздо более боеспособной, нежели мои ополченцы — натасканные инструкторами из Дворов Хаоса профи сменили остатки боеспособных копейщиков (менее половины от состава полуроты) и своими длинными двуручными мечами просто порвали противника. В общем, здесь враг не прошел, как, впрочем, и в других местах. Можно было спокойно падать в обморок, чего мне так и не удалось сделать: вслед за стражниками подтянулись лекари с магом-целителем, мне быстро плеснули на рану бальзама и перетянули многострадальное плечо, после чего вместе с прочими легкоранеными отправили в тыл. Я, однако, дождался, пока лекари закончили со всеми подававшими признаки жизни ополченцами и преобразовав остатки моего подразделения в медбратьев (два копья и плащ между ними легко заменяют носилки) отправил их в лагерь. Там за нас взялись уже серьезно, и эта моя задержка сыграла дурную роль — оружие врага оказалось смазанным некой гадостью в результате чего я провалялся несколько дней в бреду и опоздал на похороны деда.

Сразу после лазарета мне дали короткий отпуск на долечивание и устройство семейных дел. От правительства Лохья я получил награду и был отмечен руководителем практики — в отличие от большинства остальных курсантов я реально командовал подразделением в бою, а не пугал наемников своим демоническим видом, однако в причинах ранения было указано «ранен, так как по причине слабого владения трансформой был поставлен в строй среди местных вооруженных формирований». Еще одно лыко легло в строку.

Дома меня ждали опечаленные близкие: деда все же любили, он рано передал управление леном сыну и отчасти терялся в тени нашего патриарха, Же Актора Дан Геона, барона Звездной пыли (старшая ветвь нашего рода), его с натяжкой можно назвать моим троюродным прадедом. Ленное владение нашей семьи было заслужено моим прапрадедом, дядей патриарха Же: во время войны с альянсом Желязной пяты Хаос послал 20 тысячный корпус в поддержку наших союзников — Лиги Равновесия. Мой предок командовал в нем одним из полков и отличился достаточно для передачи ему за заслуги вымороченного владения. Но вернемся от истории рода к моей: кроме печали по поводу смерти деда в воздухе витало странное напряжение. Страшой посматривал на меня косо, я сразу решил — завидует! Отцу постоянно недоставало времени со мной поговорить, да и с матушкой я как следует, не пообщался: как-то вдруг по ее охам и ахам, глупым вопросам и каким-то вздорным, ограниченным репликам мне вдруг стало ясно — а ведь она не блещет умом! Отчасти во мне говорил подростковый максимализм, отчасти — некоторое чувство опустошения после реального боя, ранения и смерти самого близкого человека, столкнуться с такой ограниченностью! Возможно, еще сыграло некую роль то, что я крайне редко навещал семью — учеба и тренировки требовали от меня полного самоотречения, а в шестнадцать дети растут быстро…

Сестер не было: они отбыли для покаяния и размышлений в Храм Боли (в нашем кругу считается полезным в случае смерти близких отправлять молодых девиц в подобные заведения — это воспитывает в них стойкость к утратам и возвышенный нрав… хотя я так не считаю). Младшего братишку тоже не застал, о чем весьма жалел — он был серьезно болен, творческая натура, у него случилось что-то вроде горячки, он бредил и в бреду разговаривал с дедом, короче его тоже отправили в храм только на сей раз Исцеления.

Общения с близкими у меня как-то не складывалось, и я сделал еще одно открытие: по-настоящему близок мне был только дед, а искренне люблю я наверно только Риона, ну а сестры все же девчонки!

В результате на третий день моего пребывания, когда я скучал в родимых пенатах, меня доставало ноющее плечо: в нашем домене существует смена погоды и как назло была поздняя осень, меня побеспокоил посыльный. Он принес письмо от поверенного покойного, мой дед в личных делах, по старой армейской привычке больше доверял полковому поверенному, нежели семейному. В письме, вернее записке, говорилось, что старик (я видел его несколько раз — вот уж кто был настоящим старцем) намерен посетить меня после обеда для передачи адресованных мне важных документов. Меня это не слишком удивило, как раз чего-то подобного я ожидал. Как-то не верилось мне, что дед способен уйти, не попрощавшись со мной.

Дождь шел весь день, плечо ныло, а время шло крайне медленно. Измаявшись я таки дождался прихода поверенного.

— Эксе Пут, — представился он, протянув мне ладонь для пожатия, — ну что, молодой господин, приступим?

— Курсант Виктор Дан Хали, с Вашего позволения, присаживайтесь, пожалуйста, — я искренне рад был его видеть и излишне суетился. Старик пристроился в кресло и разложил на коленях папку.

— Ну что ж, во исполнение воли усопшего Рене Дан Хали, моего однополчанина и клиента я должен огласить его частное завещание! — провозгласил с важностью поверенный. В нашей запутанной судебной системе, жестком майорате, склонном к интригам и тайным войнам дворянстве, форма частного завещания имеет важную роль. Далеко не все стоит оглашать публично, нередко раскол между противоборствующими партиями проходит «по живому», через членов одной семьи. По общему завещанию я получил от деда всякие безделушки и трофеи его военной карьеры, несколько мелких обязательств, в частности, отправить в Мир Сферы, Гиперион, город Санпул, некому Девистатору из клана Ренессанс, с посыльным пожелания здоровья, сообщение об обстоятельствах смерти и посылку с сушеными ягодами хэ. Дела деда были довольно упорядочены, долгов и невыполненных обещаний практически не было.

Пока я размышлял об этом поверенный бодро оттарабанил официальные формулы передачи наследства частным образом и сообщил, что в мое владение передается охотничий домик в доминионе Фрактальный лес (Дворы Хаоса или Коронные миры делятся на доминионы или дистрикты, в каждом — свои законы природы, близость Хаоса влияет на нашу среду обитания, но мы весьма приспособляемы) и небольшой депозит в Королевском Банке тяжелой пехоты, чуть более 30 тыс. таллеров — состояние скромное, но таких денег я в руках не держал. Во владение имуществом я мог вступить по достижении 17 лет, до этого дня имущество опекал поверенный деда. Единственное, что удивило меня в завещании: если досточтимый Эксе Пут разглашал данное завещание, опекунство уходило к совету ветеранов 12 полка тяжелой пехоты и в действие вступал некий документ, который в опечатанном виде лежал в хранилище совета. То же происходило, если я не доживу до совершеннолетия. Этот пункт завещания меня просто убил — как я не доживу до совершеннолетия? Боюсь, Вас удивляет, сколь наивен я был! Впрочем, в молодости все мы считаем себя бессмертными.

Пока я скрипел мозгами и осмысливал услышанное поверенный быстро перечислил документы, которые я наследовал в частном порядке. В их число входили архивы, мемуарные записи, переписка деда и некое письмо, адресованное исключительно мне, опечатанное магическим образом — кроме меня его никто не мог вскрыть. В сопроводительной записке дед рекомендовал Эксе Путу проконтролировать то, что данное письмо я прочитал и старик не был намерен манкировать своими обязанностями.

Под его требовательным взглядом я с волнением прикоснулся пальцем к печати, она зардела и красной, искрящей пылью разлетелась в воздухе… Развернув письмо я начал читать.

«Внук и наследник мой Виктор Дан Хали! Если ты читаешь сие послание — я мертв, или пропал без вести. В последнее время интуиция говорит мне, что это, весьма вероятно. Что, собственно и заставило написать меня данное письмо. Неладное происходит в последнее время вокруг нашей семьи! Сначала кобыла твоего старшего брата — превосходного наездника, понесла и только чудом он не сорвался и не погиб. Уже тогда мне почудилось, что сие произошло неспроста. Потом один из виланов — должников семьи совершил глупое и немотивированное нападение на твоего отца. При допросе он нес чушь, и коронер предположил воздействие магии на сознание злоумышленника, однако доказать ничего не удалось: последний очень своевременно скончался (причины смерти не установили). Младший твой брат в последнее время подвержен непонятному недугу, предполагали колдовство или воздействие яда, однако лекари говорят, что сие — результат усталости и творческого склада личности. Я боюсь, что они плохо исполняют свои обязанности — все вышеперечисленное происходит слишком быстро, почти одномоментно, кроме того, сопровождается массой мелких неприятностей, однако угрожающих жизни или здоровью мужской половины семьи. Эта череда неприятностей не распространяется на приятелей, прочих родственников, однажды пострадал слуга — но покушение явно было на твоего отца. Я, вот, тоже не подвержен пока им…. хотя если ты читаешь это письмо — значит добрались и до меня.

Непосредственно перед написанием сего письма я говорил с твоим отцом и моим сыном, интересовался, не завел ли он врага среди сильных мира, однако он говорит, что не делал ничего, чего способного вызвать такую вражду и не замечал подобного, хотя тоже не особо верит случайность происходящего. Возможно, откуда-то из прошлого нашей семьи вылезло старое проклятие или возобновилась старая вражда, без официального объявления, что требовал бы дворянский кодекс Хаоса. И это меня беспокоит. Падают нравы. Остерегайся, Виктор! И отомсти, если сможешь, если поймешь, кому мстить…

Теперь я перейду к очень неприятной части своего письма. Очень. Виктор, тебе, скорее всего, не стать воином Хаоса. Три года назад, когда выяснилось, что с трансформой у тебя дела обстоят не очень, я конфиденциально прояснил ситуацию. Твои способности в этом деле ниже необходимой планки, сказываются слабые гены твоей матери. Недаром мне не нравилась женитьба сына на уроженке Палаш Катета да и еще из семьи потомственных служителей Триады. Ты сможешь закончить свое образование, если напряжешься — лучшим на курсе и, во имя моей памяти, добейся этого! Перед выпуском к тебе подойдет наставник и поставит перед выбором: стать одним из наставников корпуса А, пойти на службу в канцелярию армии Короны или перейти в высокотехнологичные войска. Я не рекомендую тебе ни один из этих путей. Первое — не в твоем характере, да и рано в твои годы нянчится с детьми. Нет достойного опыта, который можно передать. Второе — скука и занудство, ты сопьешься в пару лет или просто уйдешь в никуда, потеряв время. Третье… Ты сам знаешь, как редко Хаос ведет войну в технологичных мирах. Они слишком близки к Упорядоченному, редко им удается развиваться столь гармонично, что Корона соглашается им помочь, да и в том случае — демонстрация технологической мощи, высокой боевой магии и способностей наших бойцов в демонической форме, а затем гарнизон, скука, бордели и пьянки.

Наставник забудет (гарантирую!) упомянуть о последнем варианте: свободный патент. И когда ты попросишь его, будет тебя отговаривать. Он приведет массу верных, разумных аргументов, однако, если ты доверяешь мне, бери свободный патент и отправляйся на Гиф, в центр наемников. Там тебя примут с распростертыми объятьями и найдут тебе хороший контракт (если ты передашь мое рекомендательное письмо гильдмастеру Харе Марбу). Там ты сможешь свой патент корпуса превратить в патент практически любого военного заведения Внешних миров и служить, не раскрывая свое инкогнито. Я боюсь, это тебе понадобится…

Последнее, не стоит никому раскрывать частное завещание. Не упоминай его вообще! Пусть мой охотничий домик станет тебе пристанищем в тяжелую минуту, а мои скромные сбережения — деньгами на черный день. Если столкнешься с проблемами, которые не сможешь решить сам — обращайся к ветеранам 12 полка тяжпехов, они помогут. К сожалению, не доверяй особо семье — как-то ты не стал своим здесь, думаю, в этом моя вина. Что еще? Да, очень важно — если к тебе обратится человек из Ордена Хаоса, выслушай его очень внимательно, прими его слова с максимальной серьезностью, доверяй ему. Вот и все!

Прощай Виктор! Мне будет не хватать тебя в посмертии, так же, как и тебе — меня. Постарайся, что бы встретились мы в Хаосе Изначальном как можно позже: береги себя.

Прощай!»

Челюсть моя отвалилась и упала под шкаф. Я даже не помню, как досточтимый Эксе Пут покинул меня. На следующий день я попрощался с родными и, сославшись на требование наставника срочно вернуться в казармы, отбыл из дома.

Глава вторая

Естественно, путь мой лежал не в Корпус, а во Фрактальный Лес, где мне предстояло войти во владение наследством. Для этого нужно было добраться до портала, контролируемого Транспортной Гильдией — самой уважаемой из подобных объединений в Коронных мирах. От транспортников зависит целостность миров Хаоса: разные доминионы слишком зависимы друг от друга, некоторые — целиком заняты мегапоселениями и цехами, потеря источников продовольствия для такого мира означает быструю и мучительную смерть большей части населения. В целом потеря порталов кратчайший путь к новым смутным временам и распаду Коронных миров, что обернется миллиардами жертв… Транспортники для нас — краеугольный камень в основании мироздания, практически каждый катаклизм, сотрясающий время от времени Ойкумену (так называют всю совокупность известных нам миров) связан в той или иной мере с нарушением работы порталов. Вызван им или приводит к нему…

Создание гильдии связано с Войной за Порталы: боле двух тысяч лет назад артерии, связывающие Коронные миры, оказались в руках ордена Открывающих пути. В начале своего существования «Открывающие» провозгласили амбициозную и важную для всех цель: восстановление разрушенных связей между мирами, создание новых порталов и поддержание в порядке транспортных коридоров. Высокая цель привлекла к ним много сторонников, они нашли поддержку со стороны торгово-промышленных союзов, цехов и ремесленных гильдий, в орден стремилась молодежь из числа младших сыновей аристократических родов. И Открывающие длительное время с честью несли свою миссию, по сей день можно видеть множество восстановленных ими или созданных порталов, эти строения имеют своеобразную архитектуру и украшения в виде мозаик, иллюстрирующих ключевые эпизоды орденских мистерий.

Однако, по прошествии времени, Орден осознал, что выгоднее не заниматься расширением сети Порталов, а их эксплуатацией. Выгоднее подмять под себя параллельный транспортный коридор и поднять цены. Это осознание быстро привело к смене приоритетов: «Открывающие» вместо созидания приступили к захвату существующей сети, сначала экономическим путем, потом — шантажом и неприкрытым давлением. Вскоре независимые все Порталы попали под контроль Ордена — свободными остались только транспортные артерии, принадлежащие Короне. И тогда они совершили свою последнюю ошибку: Открывающие начали войну… У них были основания рассчитывать на победу, Орден стал самой богатой организацией миров Хаоса, в его полиции было больше бойцов, нежели в армии и на их стороне был эффект внезапности. Они не учли одного — на сторону Короны стали практически все: аристократия, гильдии, кланы и союзы — всем надоели грабительские тарифы и беспредел Открывающих. Тем не менее, война оказалось тяжелой, кровавой и продолжительной, сменилось четыре поколения, прежде чем были разгромлены все базы врага и выкурены все очаги сопротивления.

Практически сразу по окончании войны едва не началось противостояние Короны и ее союзников, но слава Хаосу, монарх, который властвовал в тот момент был человеком дальновидным и более чем неглупым. Не дожидаясь оформления «союза недовольных», он распорядился передать отвоеванные Порталы некому новообразованию: Гильдии Транспортников, деятельность которой поставил под жесточайший контроль специального выборного совета из числа разных сословий, союзов и цехов, кроме того, ограничил свободу гильдии множеством указов и жестким уставом, создал для охраны особое подразделение Гвардии и т. д. и т. п. Обжегшись на молоке, мы во всю мощь легких дуем на воду — но ведь система работает! Что, собственно, и требовалось…

Как я добрался до станции гильдии, в памяти у меня не сохранилось. Возможно, я о чем-то размышлял или просто осоловело наблюдал за дорогой. Или дремал. Так же не могу вспомнить, как я покупал билет до места назначения, сколько это стоило и как выглядел гильдмастер, обслуживший меня. За ненадобностью, память избавилась от лишней информации. «Включился» я, миновав Портал… Во Фрактальном лесу стояла зима! ЗИМА! Это была просто идеальная, выверенная до градуса и миллиметра зима, с мягким, приглушенным светом, огромными, покрытыми изморозью ветвями деревьев, снежинками размером с кулак, идеально белыми сугробами… Прелесть окружающего заставила меня застыть с открытым ртом, это было невероятно красиво, на ум мне пришла одна из банальнейших поговорок старинных моралитэ: — «Гармония — в хаосе». Я стоял рядом со Станцией портала и не мог сделать шага, не мог выбросить в урну корешок заклинания переноса и на меня с удовольствием пялился десяток ветеранов Транспортной Гвардии с заслуженным десятником во главе, все в боевых шкурах (ТГ — одно из немногих подразделений, которые заступают на дежурство в трансформе, дабы всегда быть готовыми к отражению атаки. Обычно в ней служат ветераны, которым уже тяжело нести службу в постоянных походах, обремененные семьей и болячками, но более чем опытные и боеспособные).

Десятник лукаво улыбнулся, посмотрел на мой курсантский мундир и отдал ритуальное приветствие, я сбросил оцепенение и ответил ему четким салютом. Для того, чтобы увидеть улыбку бойца в трансформе, нужно родится хаоситом, только теперь я понимаю, сколь жутко для чужого выглядит наша боевая шкура — оживший кошмар или воплощение зла, выбирайте на вкус! Возможно, в отдаленных мирах, представление о силах зла сформировалось случайным отрядом гвардейцев, проводивших боевую операцию на его просторах. Людям (и не только) трудно понять, что хаоситы, с их устрашающим обличием — вовсе не зло, нам чужда эта концепция. Но я снова отвлекся от повествования.

Мне удалось быстро добраться до Дома земельного кадастра и зарегистрироваться как новый владелец охотничьего домика деда. Там же я оплатил налог на недвижимость и заполнил распоряжение на автоматическое взимание налогов со своего счета в дальнейшем. Чиновник Короны объяснил мне, где можно нанять скакуна и как быстрее добраться до своего нового владения. До него было недалеко, я, любуясь красотами природы, добрался часа за три, хотя мог сделать это гораздо быстрее. Все-таки такой красивой местности и именно в зимнем, сверкающем наряде я не видел. Добравшись, активировал заклинание Принятия и перевел охранные чары на себя. Домик мне понравился сразу: он заметно уступал в размерах моему фамильному гнезду, но был удивительно пропорционален, хорошо вписывался в окружающий его лес и, судя по дорожкам следов, которые я разглядел на подступах, охота здесь была неплохой. Впрочем, в тот момент мне было не до развлечений, нужно было разобрать дедов архив и меня снова охватило горькое чувство: его нет, я больше не смогу посоветоваться с ним и вряд ли увижу его еще (мы редко позволяем себе беспокоить дух усопших с помощью разнообразных магических техник, это не запрещено, но не принято). Умершим нелегко общаться с живыми, некоторых это сильно угнетает, а бывает, даже приводит в ярость. А некоторые уходят на перерождение и дела старого мира их уже абсолютно не волнуют.

Изнутри мое наследство показалось мне более обширным, нежели снаружи, нижний этаж здания, сложенный из дикого камня солидно, вдавался в склон холма, у подножия которого дом был расположен. В принципе, внутри я не обнаружил ничего неожиданного, зная характер и склонности деда, можно было ожидать, что обстановка будет удобной и функциональной, без особой роскоши. В цокольном этаже, под землей, был защищенный магией от порчи склад продуктов, тренировочный зал и оружейная комната (или арсенал — когда в оружейке лежат десятки однотипных мечей на стеллажах, пожалуй, это уже арсенал). Знакомясь с помещениями дома, я, не открывая дверь мог догадаться, что за ней находится. На первом этаже — кухня, подсобные помещения, пара комнат для отдыха и зал. На втором — апартаменты хозяина, кабинет, библиотека и гостевые комнаты. Все было почти знакомо — единственное, что меня удивило, размеры. Я представлял «домик» раза в четыре меньше. Трудно было понять, зачем столь большое и уединенное пристанище понадобилось деду и что мне делать с ним? Но на первый вопрос могли дать ответ записки деда, а второй вопрос решиться когда-нибудь и как-нибудь: после казарм проще привыкнуть к апартаментам, нежели наоборот.

Кабинет, находящийся рядом с апартаментами хозяина и библиотекой должен был таить в себе массу загадок. Карты старых кампаний, мемуары, о которых дед говорил, но никогда не показывал, архивы, наверняка (и самое интересное!) — артефакты и трофеи. Меня тянуло засунуть в него нос, даже больше, чем в арсенал — Корпус и учебные операции несколько умерили мою мальчишескую страсть ко всему стреляющему, колющему и режущему. Экономя свое и ваше время, не стану описывать кабинет подробно, хотя большую часть трех дней, проведенных в охотничьем домике, я просидел в нем, копаясь в записках деда, его архиве и перебирая безделушки, найденные в многочисленных ящиках и шкафах. Как я и предполагал, трофеев и просто замысловатых вещей, цель и предназначение которых я не мог понять, было немало, некоторые безделушки несли на себе явный отпечаток заклинаний, обладали столь мощной магической аурой, что моих невеликих способностей оказалось достаточно для ее обнаружения. В записках, дневниках и набросках рапортов, на основе которых дед писал мемуары, я вычитал много забавных и интересных эпизодов старых кампаний, в принципе, будь я хлюпиком, склонным к ремеслу литератора, архивов хватило бы на не один десяток добротных томов. Однако, литературное поприще меня не влекло. Меня влекла с недетской силой Гвардия Хаоса и сильно беспокоила описанная дедом перспектива: наставник сопляков, служба в канцелярии или войска-техи. Ну и наемничество, странное занятие для хаосита — пойти в дикие внешние миры и продавать свой меч туземным князькам! Практически основное свое время я искал в записях некий совет не совет, намек? Пожалуй, надежду. Надежду выполнить свое предназначение — стать воином, истинным воином Хаоса. Но не находил.

В последнюю ночь моего пребывания во Фрактальном лесу я долго лежал на диване в кабинете (перебираться в спальню не стал) и размышлял о том, как обмануть судьбу и гены… Безусловно, нужно стать номером первым на курсе… И тогда они точно не смогут отправить меня в канцелярию или деткам сопли вытирать. А не выйдет, может, попробовать у техов? Кстати, точно известно — трансформа тренируемое умение, с трудом, но его можно развивать. А наемники… возможно, они не все такие, как те оборвыши, с которыми я встретился на Лахье?

Глава третья

Утром я вернулся в мир Корпуса А. Иногда его так и называют «Корпус А» — наш учебный центр чуть ли не важнейший объект во всем Доминионе, сельское хозяйство, ремесленные цеха и прочие заведения, по большей мере, обслуживают его. Даже Портал находится на нашей территории и под охраной смешанного отряда Транспортной гвардии и курсантов (естественно, мы — только как вспомогательная сила). По прибытии доложил наставнику и мастер-экзекутору, о том, что во время отпуска взысканий не получил и проявлений враждебных Короне действий не заметил. Наставник, приняв рапорт, отправил меня готовиться к новому учебному циклу, получить новое обмундирование, доспехи (старые я перерос), учебники, оружие и т. д. и т. п. Потекла обычная курсантская рутина.

Предыдущей ночью ни к какому кардинальному решению я не пришел. Решил взять максимум дополнительных курсов, тренироваться в трансформе, короче — всячески «рвать задницу». А там посмотрим. В общем, я взялся за учебу. Все, что мог и даже больше. Наставник, увидев мой список курсов, задумчиво посмотрел на меня, но ничего не сказал. Я постарался максимально охватить классику и, на всякий случай, прибавил еще немного из курса техов. И сверху — тактика разных родов и видов войск, вплоть до партизанской войны и теории саботажа, стратегия во всех проявлениях, нетрадиционные и невооруженные противостояния. Логистика и тыловые службы. Основы военной юриспрюденции и армейские финансы. В области физической подготовки я ограничился общим курсом, разве что чуть больше стал уделять внимания тренировкам с оружием. И в любое свободное время занимался трансформой — вплоть до того, что отказался от выходных. Ребята с курса, видимо, понимали, чем вызвана моя неистовость и практически не подначивали меня. Но я стал отдалятся от своих приятелей, я понимал, что это нехорошо — общая казарма в корпусе не только место для сна, но и место, где можно завести нужные и правильные знакомства, которые потом не раз могут пригодится. На шлея попала под хвост, и я плюнув на все и всех рвал зубами гранит науки.

Постепенно я стал обращать внимание на то, что мастера, ведущие отдельные курсы стали либо выделять, либо задвигать меня. Похоже, что некоторые поставили крест на моей пригодности. Позже, читая мемуарную литературу и жизнеописания людей, столкнувшихся в детстве/отрочестве с похожими проблемами, я понял, что это обычное явление… Часть учителей, видя, что ты стремишься прыгнуть выше головы, помогают тебя, другая — ставит на тебе крест, и никакие усилия не способны изменить их решения. Однако, в Корпусе меня это страшно бесило и только укрепляло решимость «надрать им всем нос». Я стал прихватывать все больше ото сна, изматывая себя, стремясь доказать, победить, прорваться. К счастью, я не довел себя до полного истощения и срыва, помешало то, что я «слегка» сорвался на занятии по тактике и стратегии одного интересного племени, обитающего во внешних мирах — темных эльфов, иначе называемых дроу. Прочитав фразу: «К тому же, в отличие от высоких эльфов, значительная часть которых не участвует в делах внешнего мира и, следовательно, в войнах, у темных воют все», я представил, как дроу, всем народом, воют в бою (в учебник вкралась опечатка) я хихикнул. Потом еще. Ну а потом меня прорвало, и я просто заржал. Мастер тактики попытался призвать меня к порядку, но остановиться я не мог. На глазах выступили слезы, он, сообразив, что дело нечисто приказал меня вывести (идти самостоятельно я тоже не мог) и в коридоре наложил на меня какое-то заклятье, после чего я пришел в себя только в кабинете наставника. Тот мрачно рассматривал мой учебный план.

— Так, среда. Двенадцать часов занятий в день. Плюс пять — самоподготовки, в соответствии с требованиями выбранных тобой курсов. Да еще нужно есть, содержать в порядке личные вещи, обмундирование, амуницию, оружие… Так?

— Я управляюсь с самоподготовкой быстрее, — ответил я сведенными от истеричного смеха скулами. Чего он хочет от меня. Да сорвался, но бывает.

— Ну-ну… По отметкам постов за пределы учебного городка выходил в последний раз… не выходил, выезжал в краткосрочный отпуск. Излечение после ранения на стажировке, а потом смерть родственника и похороны родственника. Кого похоронил?

— Дед умер.

— Ясненько. Сочувствую. Что написал он тебе такого, что ты с остервенением недоумка вгрызся в гранит науки?

Я промолчал и опустил глаза. В горле появилось ощущения, что я попытался проглотить кусок непрожёванного полусырого мяса. Наставник, видимо, понял, что в лоб меня не прошибешь.

— Резюме — 8 месяцев безвылазно в части. В среднем — десять часов занятий, и 5–6 — самоподготовки, по докладам мастер-сержантов постоянно пытаешься тренировать трансформу… Успехи, курсант?

— Есть. Я стараюсь…

— Причина в этом? — перебил меня наставник. Я кивнул, подтверждая его слова. — Постарайся изъяснятся со — мною словами, а не жестами и смотри мне в глаза. Что написал дед? — Видимо, он использовал какое-то незаметное внушение — я выложил ему все о письме и о своих размышлениях.

— Вот как… Умный был старик, — наставник встал прошелся по комнате, — Так вот, Вик, он был прав. Во всем. Четыре пути: наставничество, но это маловероятно — недостаточно опыта, в канцелярию к крысам — есть шанс прорваться в Генштаб, но… сам понимаешь, призрачный. Далее к техам, и тут старик был прав — интересная служба только у спецподразделений, куда крайне сложно попасть. И последнее, как ты сказал, к варварским князькам, в наемники. — Скрипнула дверь, и наставник крикнул в коридор, — Дежурный! Две порции квая — ко мне! Побыстрее!

— Но относительно этой службы ты, Вик, не прав. То, с кем вы встретились в Лахье — дерьмо. Шваль, мародеры, а не наемники, — наставник задумался. Раздался стук и после разрешения дежурный курсант принес нам горячий квай и подсоленные сухари.

— Так вот, обманывать тебя не буду. Скорее всего, в армии Хаоса тебе ничего не светит. Хоть я и не должен тебе это говорить… но ты же не сдашь старика-наставника? — он усмехнулся и продолжил, — но наемники — это не так плохо. Во-первых, в своей гордыне мы, жители коронных миров, забываем, что Поливерсум (совокупность всех миров), в отличие от наших владений — бесконечен. Бесконечен, разумей — бесконечно интересен. Одновременно во внешних мирах идет бесконечное число войн. Ты за свою жизнь сможешь повидать бесконечно больше, нежели любой обычный офицер Короны. Пей, пока не остыло… — он и сам прихлебнул из кружки.

— Далее. Во внешних мирах ты всегда будешь вынужден учится, если не замкнешься на каком-то небольшом пятачке. Возможно — будешь командовать армией, которая и не снилась Зератулу Великому. Возможно найдешь то, что прославит тебя и сделает героем Хаоса! Это бесконечное поле для дерзаний и свершений! Понял?

Я кивнул.

— Хорошо. Но не думай, что это так легко, там просто подхватить незнакомую болезнь и остаться без помощи квалифицированного мага-целителя. Влипнуть, по незнанию, в историю из которой не просто выпутаться. В конце концов — просто спиться. Все опасности Хаоса — плюс масса неизвестных. Но мы постараемся тебе помочь. Так, давай-ка поработаем с этой кучей дерьма, что называется твоим учебным планом… К примеру, на фиг тебе эта гребанная «Фортификация и организация караульной службы»? Первое тебе в полном объеме дадут в «Истории и теории войны», второе, тоже дадут — да ты и своим хребтом это познаешь…

Далее под руководством наставника я перекроил и перетряхнул свой план занятий. Он выкинул все, что посчитал лишним, добавив немного к фехтованию, немного — в высокотехнологичных дисциплинах (наемнику это будет полезно, сынок), дал мне по рукам, когда я попытался сократить маг подготовку (у меня слабые способности! — твои слабые способности, при нужном умении, могут дать тебе неоценимые козыри, балда!). В общем, в итоге я получил гораздо более сбалансированный курс и более полезный. За что и по сей день ему очень благодарен.

Видимо, после смерти деда мне очень не хватало эдакого старшего товарища, которому я мог бы задать неудобный вопрос и получить от него правдивый ответ. К концу седьмого курса я «прикипел» к Наставнику, он со своей стороны не стал использовать наши отношения в своих целях: у нас был случай, когда один из свеженазначенных мастер-сержантов спровоцировал совсем зеленого курсанта, трагически потерявшего родителей, на стукачество. Когда история вскрылась, сержант был с позором изгнан, а курсант тихо исчез из Корпуса. Так вот, Наставник с одной стороны смог удержать себя от искуса, с другой — завоевал мое практически безграничное доверие и бешеный авторитет. Он вовремя заметил, что я стал задвигать некоторые курсы из классического цикла, вроде каллиграфии, стихосложения, этикета и дал мне по рукам. Он, увидев, что Мастер Трансформы стал пренебрегать занятиями со мной и аккуратно устранил эту проблему, попутно объяснив, на чем стоит сосредоточится: «Каменная кожа, парень, для тебя — номер раз! Остальное — по возможности, неплохо освоить Клешни, Меч или Рога, полезны Шипы, нужно иметь что-то в атаке, но Кожа — обязательна. И еще, рекомендую поработать с изменением окраски шкуры. Тоже важно — позволяет в нужный момент исчезнуть. Или довести врага до истерики, не обладая особо опасными качествами или ужасающим видом. В общем, работай!»

В какой-то момент Наставник предложил мне позаниматься с ним «плебейским фехтованием»: ножи, короткий палаш, какие-то палки и прочая фигня, с которой устраивают между собой разборки лица, лишенные права на ношение оружия. Видя мое недоумение, он пояснил: «В жизни всякое бывает. Оружие может не быть под рукой, магия в некоторых мирах не действует. Да и обнажать меч в кабаке — позорно. Давай, не ленись! Может когда это тебе и жизнь спасет!» Разгрузив мой, довольно нелепый учебный план, он заполнил его по-своему, и его наука мне очень пригодилось во время следующей моей стажировки, в Ирме.

К окончанию очередного цикла я, почти курсант А-восемь, был поставлен перед фактом — мой курс отправлялся на учебные операции в разные миры, мне же предписали отправится на Ирм, к командиру базы Варгр-17 для участия в учебных операциях. Странно было, что отправили меня одного, остальные мои однокашники приписывались к разным частям небольшими группами. Мне показалось это подозрительным, но я это списал на раннюю паранойю. Малость ошибся: Ирм был планетарным и технологичным миром, а Варгр — базой биомеханоидов. Короче, доброе командование Корпуса закатало меня к техам.

Если вы не бывали на планетарных мирах (в Короне они — редкость) — обязательно побывайте! Это — нечто! В принципе, все предельно просто — доминионы Хаоса, как правило, относительно небольшие пространства со своими законами, физическими, химическими, магическими в конце концов. Планета — это не просто кусок некой Вселенной (как говорят теоретики Универсума), это окно в свой огромный мир. Эта множественность сущностей трудно объяснима, но поверьте на слово, Универсум столь же бесконечен, как и совокупность этих вселенных… Бесконечность в бесконечности, хи-хи — пора сходить с ума. Бесконечностью погоняет. Короче, я не ученый и буду писать о своих ощущениях. Так вот осознание того, что ты стоишь на внешней поверхности шара, который — задумайтесь, вращается с бешеной скоростью, и не падаешь с него! Над тобой пылает нечто, называемое звездой (представьте файрбол, разогрейте его в миллион раз и увеличьте в миллиард раз — не слабо?), ночью — ты видишь, в невообразимой глубине мироздания еще миллиард таких супер-мега-гига-охренеть-файрболов, но они столь далеко, что кажутся блестками на темно-зеленом бархате (планеты бывают разными, ночное небо тоже имеет разный оттенок, но небо Ирма запомнилось мне навсегда).

Планеты удивительны. Наверно, только попав на нее понимаешь, насколько странны и разнообразны миры. Но я опять загрузил вас своими щенячьими восторгами, хотя и приятно все это припомнить. В общем, попал я как кур во щи — на выходе из портала меня встретил привычный отряд ТГ и техи в своих жалких пятнистых робах. Увидев это неожиданное зрелище, я понял — свою паранойю надо слушать, слушать внимательно, дурного не посоветует.

Глава четвертая

Признаюсь, с первого взгляда мне очень понравились биомеханоиды и крайне не понравились техи. Признаюсь, я был не прав, позже я понял: техи вполне нормальные люди, а железка и есть железка, пусть даже с большой примесью био. Но все это нужно рассказывать по порядку. История Ирма длинна, но лет шестьсот назад, по нашему календарю, цивилизация планеты пережила огромное потрясение. Корона пробила к ней транспортный коридор и послала экспедиционную группу. После некого периода непонимания, затем — поисков общего языка и т. д., люди этого мира вдруг узрели истину: они не одиноки во вселенной. Мало того, их вселенная не одинока. Однако не это стало для них главным потрясением. Наука подготовила их к подобному развитию событий. Главным потрясением, оказалось то, что магия существует и, подчас, неизмеримо могущественнее технологии. Что двигатель или автомат могут не заработать в мире иных констант, а маг более-менее работоспособен практически везде (есть исключения, но они редки, где-то 10–15 % миров «не магичны» или природа их сильно затрудняет работу мага хаоса, но и тут есть свои лазейки, просто их знать нужно!). Еще большим потрясением для технократов оказалось то, что цивилизация, построенная на магии, может оказаться неизмеримо старше и совершеннее их общества.

Как это часто случается, цивилизацию охватил культурный шок: ирмиты перестали понимать, ради чего они живут, куда идут и в чем их цель. Но постепенно все устаканилось, как всегда торговля и туризм потихоньку примирили их с фактом существования Коронных миров, правительства государств Ирма не приветствовали этот процесс, но где-то спустя сорок лет, после первого контакта на планету обрушился еще больший шок, я бы даже сказал — катастрофа. А именно — агрессия Империи Конгере.

Жаль, что я не нашел времени самостоятельно разобраться с историей конгерианских войн, все мои знания основаны на рассказах ирмитов. Если вам интересно — посмотрите в библиотеке, мне недосуг. В общем, суть первого конфликта предельно проста: на планету наткнулась экспедиционная флотилия Империи и, видя низкий, в сравнении с собой, уровень развития технологий, коммандер флотилии решил покорить ее наличествующими силами. Если бы не портал, его задумка прошла бы: конгере без потерь уничтожили ПВО — ирмиты не планировали ведение космических войн, да и техника не позволяла. Вторым этапом силы вторжения с орбиты уничтожили где-то треть вооруженных сил. Третьим — высадили десант (вернее, множество десантных групп вблизи основных городов), готовясь пройти по планете, как по бульвару. Однако к тому времени, на четвертые сутки агрессии, президент государства, на территории которого находился портал, подписал договор о вступлении в Ассоциацию Дружественных Миров и союзный договор с Короной. В принципе, войска мы стали перебрасывать сразу после первой просьбы о помощи, однако атаковать только магией и живой силой противника в технологическом мире глупо: на поверхности мы бы конгере порвали, но эффективно (без лишних потерь и затрат) снять их корабли с обиты могли только техи с их железными друзьями и подружками. Много времени заняла переброска техники с ближайшей базы: транспортный коридор проходил через несколько порталов и нетехнологичные миры, где организация транспортировки крупных и тяжелых грузов (представляете себе космический корабль?) затруднена.

Но на четвертые сутки гении генштаба Хаоса завершили концентрацию сил и устроили противнику Dies irae в миниатюре… Сначала маги обрушили на планету Саван молний, прекратив любую связь поверхности с космической группировкой (уничтожив при этом немалую часть электроники — простите добрые ирмиты!). Потом, на врага обрушились космические силы техкорпуса и «всухую» ссадили с неба все, что болталось на орбите. Разгром довершила гвардия в боевой шкуре и механизированные части техов. Разгром был полным и весьма убедительным: Империя Конгере поклонялась темному пантеону и солдаты, видя гвардейцев, просто подумали: это наши темные боги послали своих Мучителей и Демонов забрать наши слабые души… Как сопротивляться Богам?

Первое столкновение с Империей было скоротечным, кончилось относительно малой кровью и четко дало понять Ирму: сила на стороне современного оружия и тесного союза с Хаосом. На время перевооружения планетарных сил обороны Корона развернула на предоставленных ирмитами территориях свои военные базы и прокредитовала переоснащение территориальной армии. Наши инженеры развернули оборонительный комплекс всей системы Ирма: орбитальные платформы, станции раннего обнаружения на внешних планетах, командные комплексы и т. д. и т. п. Наши инструкторы и преподаватели плотно занялись подготовкой местных кадров… Так прошло несколько лет. Затем счет пошел на десятилетия. Ничего не происходило. Пленные конгере рассказывали о величии звездной империи, объединяющей множество колонизированных или захваченных миров, но где находятся эти миры никто из них сказать не мог — даже старшие офицеры десанта не имели представления о координатах своих систем или даже направлении, в котором нужно двигаться. В такой ситуации оставалось уповать на оборонительные системы, строить звездный флот ирмиты не стали — это крайне дорогое удовольствие, а эффективность его, в отсутствии информации о противнике близка к нулевой.

Постепенно, поколение, знавшее о войне не понаслышке, стало уходить из активной жизни, да и попросту умирать. Следующая генерация политиков несколько охладело к союзу с Хаосом: сам союз ничего не требовал, но военные кредиты было необходимо отдавать. А отдавать долги — занятие неприятное. Вызывает постоянное раздражение. Но это не было главным фактором, несмотря на необходимость погашать кредиты, экономически наши отношения были выгодны всем. Основной проблемой стали военнопленные и их дети (оказалось, что ирмиты и бывшие завоеватели способны иметь потомство). Конгере не стремились отказаться от своей веры и нашли сторонников среди ирмитов: почему-то как поклонение абсолютному злу, так и поклонение свету имеют странную притягательность. Мало того, и тем и другим свойственно иррациональное неприятие идей Хаоса. Если первое поколение «детей войны» было поражено в правах, то их потомки стали полноправными избирателями и смогли провести в парламент немало противников союза.

Популизм рулит! Итогом парламентских дебатов стал референдум по военным долгам и «религиозной терпимости». Суть его была весьма проста:

1. Кому я должен — всем прощаю.

2. Свободу сектам! Если человек завещал свое тело, после смерти (можно и насильственной) собратьям, то почему бы его и не съесть? Если девственница восхотела взойти на алтарь боли, это ее жертва, не так ли? Ну и прочие мерзости такого порядка. Наш посол пытался в общественных дебатах объяснять пагубность такого пути, но слушать его не слишком хотели… Как не странно, помощь пришла откуда не ждали: на Ирм обрушилось новое вторжение.

Потомки воинов Темной империи восприняли это как манну небесную — вот оно, победа, и мы унаследуем этот мир!! Но не тут-то было. Темные избавители даже помыслить не могли, что пленники неудавшегося предыдущего завоевательного похода выжили, дали потомство и имели возможность исповедовать привычные им религиозные воззрения. У них просто не укладывалась в голове такая либеральность ирмитов! В Империи Конгере все они были бы отправлены на жертвенники и алтари, поэтому разговаривать с поверхностью флот не стал, а просто залил планету огнем с орбиты. Вернее, залил то, что смог — какая ни какая, но планетарная оборона у Ирма имелась. Пока продавливали ее и уничтожали огрызающиеся узлы ПКО, правительство планеты обратилось к Короне за помощью. Которая, естественно была предоставлена. В обмен на отмену результатов референдума. Демократия — демократией, но забывать об обязательствах грешно. Тем более, что рядовые ирмиты и сами это прекрасно осознавали. Лучше отдавать 10 % дохода в счет долгов, чем отдать все, в том числе и жизнь. А смерть на алтарях боли очень неприятна.

Конечно, второе вторжение для конгеритов кончилось ничем. Им удалось весьма и весьма потрепать ПКО планеты. Им удалось нанести удары по поверхности, однако результаты атаки были очень скромны. Нам тоже не удалось достичь многого: мы так и не узнали, откуда наносит удары противник. И мало того, нам не удалось понять, как? Дело в том, что физика вселенной Ирма имеет одну интересную особенность. Никаких червоточин, третьих измерений и подпространств — скорость света, и все! Либо десятилетия ползешь от системы к системе, либо сидишь на своем комке грязи и забудь о космической экспансии! Но конгериты как-то могли перемещаться в пространстве, не обращая внимание на эти ограничения. Как? Ответ на этот вопрос дало третье вторжение. Пока, последнее.

Оно прошло, можно сказать, обыденно. Засечки эскадры с внешних постов, теплая встреча «гостей» на внешнем радиусе обороны, постепенное уплотнение порядков ПКО. К орбите не добрался ни один борт агрессоров. Часть из них удалось взять на абордаж и качественно выпотрошить. Тут и выяснилась главная заморочка. Главная проблема. Все сложно и все просто. Мир не позволяет перемещаться в пространстве на скоростях, выше световой. Это физика этого мира. Но! Есть Боги. И они легко могут поспорить с физикой, математикой и чистописанием заодно. Один из темных, кровавых и злобных божков Конгере смог менять законы мира так, что корабли и эскадры захватчиков игнорировали законы Вселенной. Все это действо было темным, кровавым и откровенно мерзким ритуалом, но работало. Вот только не мы, ни ирмиты этим способом воспользоваться не могли. Слишком… дурно пахнет. Нет. Слишком много грязи. Ничто не стоит такого.

Глава пятая

Боги… Это очень странная грань нашего мира. Мы не особо жалуем их. Просто потому, что им нужно все: абсолютная преданность, абсолютная покорность и просто весь ты со всеми потрохами. Весь и абсолютно. Мы верим в Создателя, который смог раскинуть между Хаосом и Порядком Веер миров. Создатель, кто бы он ни был, прекрасно понимал, что мы, простые и смертные не способны существовать в сосредоточении одной из первостихий: Хаос порвет нас как Тузик грелку, ну а Порядок… Как можно жить и мыслить, будучи элементом невероятно гармоничного и совершенного кристалла? Что наиболее отражает суть порядка. Совершенства, блин, нет. Свет, Тьма, Хаос, Порядок, Стихии… Все просто: правильный баланс, на грани, не стать простой машиной для воздействия силы на мир, не стать бездумным винтиком. Постараться остаться воином Творца, которому, как полагаю я, хотелось, чтобы жизнь, сложность нашего мира возрастали. Что бы мы создавали. Как он был Создателем, так и в нас он хочет видеть творцов. Хотя сам я, скорее, разрушитель, но и такие тоже нужны? Хотя бы для того, чтобы защищать творцов.

Ирм меня встретил бойцами ТГ и местными техами. Отдав документы старшему, я получил предписание к руководителю базы. Который меня не принял, отправив к строевикам. Не очень-то и хотелось — меня, такого замечательного и почти героического! Какие-то техи!

Командир роты, к которой я был приписан, изучив мое направление, снова меня послал. Получать форму, снаряжение и оружие. Моя курсантская форма, конечно неплоха, но в войсках нужно соответствовать. Армия — это единообразие, стандарт и взаимозаменяемость. Не для творческих натур. Особенно в армиях технологических миров.

Получив обмундирование и амуницию, я привел себя в относительный порядок. Относительный, так как не знал, что куда нацепить, приделать или присобачить. Сложно это, незнакомая форма, хотя и черт с ней, разобрался, но амуниция! Сложно подогнать то, о чем имеешь весьма слабое представление.

— Давайте, вам помогу, — это был ребенок! Обычный пацан.

— Вот этот ремень сюда. А этот постромок нужно крепить к оружию. Вот так!

— Спасибо, без тебя бы провозился прорву времени. Виктор, можно просто Вик, — я протянул ему руку.

— Язон… Можно просто Язон. Как-то так получилось, что мое недлинное имя никто укорачивать не собирался. Кличка — Шкет. Но я старше, чем кажусь, мне почти 18! — по нашим законам он был, в отличии от меня, уже совершеннолетним.

— Будем знакомы, меня приписали к шестой роте.

— Здорово, меня тоже туда. У них тут все четные роты — учебные, нечетные — строевые. В общем, детский сад. Ты сам откуда?

— Корпус А, следующий курс — выпускной.

— Круто, слышал о вас. А я прибился к воякам на Васко, стал кем-то вроде сына полка. Ну и решил, что армия — это мое. Вот и отправили меня сюда постигать армейскую науку. А ты кем хочешь быть?

Я немного растерялся, рассказывать о своих проблемах первому встречному как-то глупо.

— В принципе, хочу в Гвардию, а здесь пока не знаю. Куда отправят. Сам понимаешь, армия, наши желания не всегда идут в зачет.

— А я пока не решил. Вроде и биомехи прикольные, а с другой стороны полетать хочется. Пока шестая учебная рота. Ладно, пошли что ли, а то жрать охота, можно на обед опоздать.

И мы пошли. В столовой Язон меня удивил, нагрузив поднос просто горой непритязательной армейской пищи. И что самое странное, несмотря на худобу смолотил все! Есть такие вечно худые и вечно голодные пацаны, их проще убить чем прокормить. Я, заразившись его аппетитом тоже с удовольствием смолол свою пайку.

После обеда мы получили оружие и спец средства: штурмовую винтовку, пистолет, аптечку и защитный комбез. Надо отметить, что Язон худо-бедно со всем этим был знаком и щедро делился своим опытом со мной. Для меня средства убийства ближних и защиты от них в технологических мирах были знакомы исключительно в теории. В принципе, в жизни наемника, которая скорее всего ожидала меня после выпуска, эти знания будут не лишними, решил я и с интересом слушал пояснения своего нового приятеля. Расписавшись во всех формулярах и забрав то, что нам полагается, мы снова сдали все эти интересные штуки, но в оружейную комнату уже нашей шестой роты. Туда-же пришлось сдать и свой курсантский меч — оказалось, не принято на базе ходить с ним вне службы, да и вообще на базе меч у бойца — нонсенс. Но во время выполнения условно-боевого задания никто мне не запрещает носить на перевязи лишнюю тяжесть, сообщил мне дежурный сержант-оружейник из постоянного контингента роты.

Закончив с этими занятиями мы с Язоном представлялись командиру нашего взвода, довольно молодому, но сильно хромающему старлею. Как не странно, вместо бардовой окантовки погон, как у остальных офицеров базы у него была небесно-голубая.

— Летун, — прошептал мне приятель, — наверняка авария, вот его и отправили к нам восстанавливаться.

Мелочь, типа нас строить.

Комвзвод распределил нас в одно отделение, где кроме нас все остальные были коренными ирмитами. Язон как-то не вписывался в стандарт расы, ну а я тем более. Но приняли ребята нас неожиданно хорошо, без приколов и подколок, которые, как я слышал очень в ходу у техов. А я засунул поглубже внутрь свою «хаоситско-дворянскую спесь», которой у меня и не было. Мне с этим народом три месяца бок о бок лямку тянуть, нечего создавать себе проблемы на пустом месте.

После знакомства нас отправили на физо, выяснить что мы представляем из себя в этом плане. Бег пережили не все, но мы с Язоном показали марку, к слову, он выглядел даже лучше меня. Отжимания, подтягивания и прочая армейская физкультура мне тоже не показалась чем-то сложным. В корпусе нас в этом плане гоняли на порядок жестче, таки нас готовили не стрелять, а железом махать на поле боя. Вот завтра, на стрельбище, мне покажут местные ребята что по чем.

Как не странно, на стрельбище я тоже оказался не самым слабым бойцом. Стрельбы из штурмовой винтовки практически не отличима от стрельбы из арбалета, только не нужно после каждого выстрела ворот крутить или иначе оружие взводить. Честно — даже удобнее, но увы, не в каждом мире жидкий порох воспламениться, в вот старый добрый арбалет будет работать везде, где способен выжить средний боец Хаоса. Но после стрельб мне дали понять, что я еще совсем зеленый щенок и на Ирме было чему поучится даже в такой области как чисто физическое противостояние нос к носу. У нас было занятие по единоборствам, вот где меня валял практически каждый и с огромным удовольствием. Даже Язон, худющий как щепка и на полголовы ниже меня! Мне бы хоть какое оружие в руки или шкуру поменять — я бы всех порвал, а нельзя! Правила не позволяют. Если бы не занятия плебейским фехтованием, где что-то похожее на приемы рукопашки присутствовало выглядел бы я совсем грустно. В общем, это стоит освоить, насколько получиться, не упуская из виду мой основной учебный план, который я на Ирме забрасывать не собирался.

В целом недели две все у нас было вполне нормально, обычный армейский ритм, к которому я привык с пеленок. Стрельбище, физо, тактика, оказание мед помощи особо пострадавшим изучение биомехов, чистка оружия, приведение формы в порядок. Масса больших и мелких дел, которыми занят солдат (до Ирма я это слово как-то к себе не примерял, у нас более в ходу боец). Повеселил сослуживцев своей трансформой, пусть слабой — но им и такая недоступна. Позанимался с лейтенантом, фанатом холодного оружия, достал из ножен свой меч. Кстати, летеха был более чем неплох, явно превосходил меня во владении этим оружием, явно все свободное время посвящает благородному искусству. В общем, как ни странно, я прижился, мне все это даже начало нравиться. Техи не такие уж несчастные ребята — просто жизнь у них скучная. До поры до времени.

Глава шестая

Жизнь иногда преподносит такие сюрпризы, что хоть стой — хоть падай. Это произошло на третьей-четвертой неделе пребывания на Ирме. Шло банальное занятие по тактике — действие взвода в обороне, как сейчас помню. Свет в учебной комнате вдруг мигнул, потом погас и загорелось аварийное освещение. Наши гаджеты, где мы анализировали оборону взвода против тяжелой техники противника неожиданно умерли. У всех. Даже защищенный от всех, возможных проблем планшет преподавателя. Но он не растерялся.

— Встать! Всем на выход! Построиться и бегом в расположение, — скомандовал он. Мы ничего не понимая ломанулись в свою казарму. По дороге я, почувствовал, что в этом мире что-то случилось и что-то крайне неприятное — магические способности в оружейку не сдашь, работают даже по мимо воли обладателя. Рядом образовался Язон.

— Ты это чувствуешь?

— Да, — ответил я, на бегу, — но хоть убей не пойму, что, способностей не хватает!

— Корежит метрику пространства, похоже атака. Думаю, конгериты.

— Но как? Мировые константы постоянны по определению!

— Только одно. Божественное вмешательство? Волосы у меня зашевелились. Если так, то мы приплыли. Это точно конгериты. Местные не практиковали ритуалов такой мощи.

— А как же хваленая ПКО Ирма? Есть шансы

— Нет, точно нет. Они там, на орбите готовятся сейчас медленно сдохнуть от удушья. Не думаю, что смогут запустить жизнеобеспечение, про системы обороны вообще молчу. Похоже враг всплыл внутри защищенной сферы.

«Ну не может быть такого, сто лет их не было и именно когда я здесь учусь, прохожу практику, очередное нашествие? Бред. Так не бывает!» Тем не менее именно в этот момент на Ирм действительно снова пришла Тьма. В этот раз конгериты не стали давить грубой силой, они решили применить хитрость. В центре системы материализовался корабль-жертвенник, на котором одномоментно на алтарях темных богов погибли тысячи разумных. А за тем, ставя точку в этом действе жрецы-палачи сами взошли на алтари и совершили самоубийство во имя своих темных хозяев.

ПКО Ирма умерла, не успев сделать ни одного выстрела по армаде Темной империи, которая спустя час, после жертвоприношения, оберегая собственную электронику. Система запустила свои дублирующие контуры, но десятилетия бездействия сыграли свою роль, оказать противодействие смогли только немногие комплексы. Остальные до самого конца пытались восстановить свою боеспособность. Порталы отключились, сбитая настройка покореженной метрики пространства выбила их из сети. Гильдия, конечно, зафиксировала это, но быстро пробить новый коридор и привести на Ирм армии Короны было просто невозможно. Минимум на несколько суток система оказалась в руках конгеритов. В тот момент я конечно обо всем этом не знал, я бежал вместе со своим отделением в оружейку, получать положенное оружие и боеприпасы. «И меч мой не забудьте, если уж все вырубилось, меч никогда осечки не даст!»

В первые сутки нашествия командование обороны планеты смогло частично восстановить управление войсками и даже, некоторые узлы ПКО. К сожалению, это уже ничего не решало, оборонительные системы быстро давили с орбиты, не давая им нанести сколь-нибудь значимый урон флоту вторжения. Подавив их конгериты занялись другими объектами военной инфраструктуры планеты. На это у них ушло где-то дней пять.

В это время у нас творилась полная неразбериха. Если сначала командование пыталось как-то управлять войсками, то ко вторым суткам все современные системы связи полкового уровня и выше были полностью уничтожены. По сути, на поверхности остались разрозненные подразделения армии без связи, не имеющие какого-либо плана действий: слишком долго ирмиты жили в мире и безопасности, слишком раздобрели. Нашу роту отправили в условный тыл — в леса, охранять запасные склады с оружием, боеприпасами и прочим армейским имуществом. Условный, потому что при полном контроле орбиты и воздуха, реально тыла на планете просто не было — никто не знал, где завтра высадится враг. Но все понимали, до его десантирования остались считанные часы. Боевые роты отправили куда-то готовиться к отражению десанта врага, в качестве обычной пехоты — биомехов так и не удалось вывести из ангаров, их сложная начинка не выдержала первой атаки конгеритов и они тихо гнили на базе, пока ее не накрыли или орбитальной бомбардировкой, или по-простому, аэрокосмическими силами. Нас отправили в глухие леса, наверное, для того чтобы просто убрать с глаз долой потому как наше командование просто не знало, куда нас деть.

Леса Ирма — отдельная история. Как минимум те, где нам пришлось провести первый период вторжения, пока враги перемалывали строевые части. Огромные деревья, высотой более двухсот метров, с минимум подлеска. Разве что редкий кустарник выживал в тени лесных великанов. Вечный сумрак, пружинящий слой палой листвы под ногами и одуряющий, горьковато-терпкий запах, с какой-то пряной ноткой, незнакомой и дразнящей обоняние. К сожалению, таких лесов на планете осталось немного, во времена промышленной революции их безжалостно сводили ради уникальной древесины, мало уступающей стали по своим характеристикам. Впоследствии спохватились, но было поздно — такие леса растут не одно столетие. К сожалению, совершенно типичная история для технологических цивилизаций: на начальной стадии прогресса, аборигены планеты в погоне за сиюминутными целями безжалостно эксплуатируют природные ресурсы, гробят биосферу, впоследствии заламывают руки, но поздно, многие чудеса планеты утеряны безвозвратно. И что интересно, чужие примеры ничему не учат, логика догоняющих: мы чуть-чуть, в меру поэксплуатируем, а потом, достигнув вашего уровня тут-же начнем все беречь. Чуть-чуть нередко заканчивается тем, что вне контролируемых помещений можно находится только в костюмах биологической защиты.

Где-то неделю мы, не привлекая внимания врага (да и как бы мы смогли привлечь его внимание? Разве что пожар устроить в заповедном лесу) с тревогой слушали рев проносящиеся над кронами деревьев истребителей конгеритов и далекий гул разрывов. Другого присутствия врага мы не замечали, где-то опытные бойцы вступили в соприкосновение с противником и били его, или умирали под его ударами, а мы, тем временем несли бессмысленные караулы наслаждаясь красотами природы. Эта ситуация напрягала всех, тем более, что кроме нас с Язоном, остальные бойцы роты были коренными ирмитами. Все понимали, что удар был нанесен слишком неожиданно и был слишком сокрушающим. Скорее всего наших просто выбивали, не вступая в близкий огневой контакт. На отдыхе, после бессмысленного охранения складов с устаревшим оружием мы обсуждали, когда Корона наконец нанесет сокрушающий удар по агрессору, Харец, темноволосый и черноглазый выходец из пригорода столицы (жаль, столицу Ирма я так и не увидел, все говорили, то это зрелище, на которое стоит посмотреть. Теперь, если и увижу, то только руины) взахлеб убеждал всех, и себя самого в первую очередь, что передвижные зенитные установки способны остановить вторжение, выбив авиацию врага, а особо мощные системы — вполне ссадить с орбиты корабли конгеритов. Ему очень хотелось верить. Но мне, откровенно говоря, не слишком удавалось. Да и большинству сослуживцев тоже. Наш лейтенант-хромоножка Чжен старался аккуратно остановить тех, кто начинал активно возражать Харецу и другим мечтателям. Он обладал более точными сведениями касательно текущего состояния планетарной обороны, но, естественно, не спешил с нами делиться этой информацией, пытаясь своим уверенным видом и оптимистичными, якобы случайными, оговорками, внушить своим желторотым бойцам веру в скорую победу. Я, благодаря своим магически усиленным чувствам, знал, что дело обстоит вовсе не так хорошо — ощущал, что он чувствует на самом деле. Но помалкивал. Все и так слишком паршиво, не стоит в конец подрывать настрой товарищей. Тем более, что в столкновения с врагом мы так и не вступили. Пока. Достаточно влезть на ближайший ствол лесного исполина Ирма ночью, что бы увидеть далекие огни — горели города. Или военные объекты, что более вероятно, враг пришел на планету чтобы прибрать ее к рукам, а не разрушить все здесь до основанья. Иногда можно было увидеть взметнувшиеся ввысь грибообразные дымовые образования. Лейтенант утверждал, что это не грязное оружие, основанное на ядерных реакциях, нет продуктов распада и излучения, приборы молчат. Хотелось бы верить.

Конгериты не стали спешить, с высадкой (как я узнал позднее). Практически неделю они старательно утюжили военные базы, города, объекты инфраструктуры и любые подозрительные места. Но этот день настал, и нам не повезло, хотя, как сказать, оказаться вблизи одного из мест десантирования. Это не было плановой точкой выброски, десантный бот нештатно повел себя, и пилот посадил его как смог. Вломившись в лес. Огромные стволы деревьев неласково обошлись с техникой врага, она просто не пережила аварийной посадки. Наш взвод отдыхал после смены и его подняли по тревоге на зачистку.

Для меня это все-же была уже не первая боевая операция. Тем не менее я чувствовал возбуждение, и руки, сжимающие штурмовую винтовку, поначалу слегка подрагивали. Вслед за лейтенантом, колонной по одному мы шли к месту аварии. Чем ближе, тем больше запахи палой листвы и терпкого аромата трав заглушала вонь гари, пережженного металла. И еще чего-то, тревожный запах, который сопровождает всегда при столкновении с врагом. Так и не смог понять, что это. Может быть чистая психология, запах опасности и войны. Неожиданно впереди послышался ропот, движение застопорилось, но лейтенант быстро навел порядок. Мощные, выше моего роста заросли папоротника не давали разглядеть, что увидели бойцы. Только через минуту я увидел причину задержки: изломанное тело в темно-серой форме, валяющееся на примятой траве. Первый враг, которого мы увидели, он явно мертв и оружия рядом не видно. Бедро проткнуто обломанным сучком, но умер он не от этого — не похоже, что много костей у него остались в целости и сохранности. Кого-то впереди замутило.

В пути к разбитому борту, мы увидели еще немало таких, выброшенных при аварии, перекрученных тел, изломанных тел, брызги крови на кустах и целые лужи, не успевшие впитаться в ковер опавшей листвы. Бойцы, не привычные к такому зрелищу, старательно их обходили, нервно отирали комбезы, если замечали на них мазки крови. Лейтенант, видя, что я спокойно реагирую на мертвецов, послал меня в паре с Язоном, которого тоже не смущали мертвые конгериты, осмотреть округу. Как я и ожидал, ни спереди от бота, не по бокам от него тел не было — их выбрасывало из распоротого брюха, либо его достали зенитчики, либо просто в падении обломал ствол дерева и прорвал обшивку. Как-то слабовата броня для десантного судна, подумал я. Это стоит запомнить, не берегут бойцов их начальники, совсем не берегут. Хотелось осмотреть все повнимательнее, но лейтенант погнал нас обратно в лагерь. Стычки не случилось, враги погибли без нашего участия, пусть этим занимаются, те кому надо. Если тем, «кому надо», еще есть время осматривать каждый погибший борт. Высадка началась. Теперь только держись, Вик, придется тебе учиться воевать высокотехнологичным оружием прямо на войне. Похоже, до прихода войск Короны воевать с конгеритами придётся нам. Вернее, в том числе и нам. Без скидок на возраст и недостаток опыта.

Так оно и случилось.

Глава седьмая

На шестой или седьмой день нашего «стояния в лесах» ротный вечером собрал комвзводов на совещание. Совещались долго, видимо штаб наконец решил привлечь нас к серьезным операциям, и дело нам предстояло похоже весьма непростое. Утором лейтенант собрал бойцов и довел до личного состава решение командования. Похоже, дела плохи, сообразил я. Настолько, что в бой придется пускать нас, необученных молокососов. Подразделения малоподготовленные и слабо вооруженные. Утром вскрыли один из схронов, откуда извлекли плазмометы и сформировали в каждом взводе группу тяжелого вооружения. Рота перестала действовать, как единое подразделение, каждому взводу нарезали свои задачи, нам — атака на конвой. Каким-то образом командованию стало известно, что из одной точки в другую будет следовать колона пленных солдат, сопровождаемая довольно слабым охранением. Наша задача — уничтожить сопровождающих и отбить ирмитских солдат, которых, по словам лейтенанта гнали на жертвенник. Конгериты не теряли даром время, население планеты, а тем более подготовленные бойцы им не были нужны. Лучшего способа избавиться от них, кроме как принести их в жертву своим богам, придумать было сложно. Трудно вообразить их размах, но, если поверхность планеты более-менее в их руках, не исключено, что речь идёт о десятках, или даже сотнях тысяч приговоренных к смерти на алтарях. Думать об этом не хотелось.

Выдвинулись перед обедом загрузившись боеприпасами и пайками, на всякий случай, если операция пойдет не так, чтобы мы могли оторваться от преследования, пути отхода наметили заранее и устроили минные постановки. Всем вдолбили в голову, что лучше умереть, но не привести врага в расположение роты. Дорога, по которой должна была двигаться колонна походила через лесок, не через те реликтовые леса, где мы околачивались до этого, а простой, с мощным подлеском, кустами и древесными завалами. Залегли на повороте, в кустах, по обе стороны дороги. Лейтенант каждому нарезал свой сектор огня, чтобы не дай бог, друг друга не задели и пленных не покрошили в горячке боя. Хотя это как получится, не знаю, не верю я, с некоторых пор в идеально проработанные планы. Обязательно что-то пойдет не так. Рядом со мной расположился Тефар и Смунд, хорошие стрелки, но не опытные, в бою им пока не приходилось побывать. Это нервировало, конгериты вызывали у меня опаску, если им удалось спланировать столь удачную атаку на планету, противником они должны быть весьма серьезным. По плану мы втроем прикрывали бойца с плазмометом, которому нужно было накрыть бронемашину, которая шла в конце колонны, прикрывая ее с тыла. Все вроде бы просто.

Место для атаки, вроде бы, удачное, наши комбезы позволяли не опасаться обнаружения, блокировали инфракрасное излучение и электрическую активность тела. Даже ментал частично глушили — соседей я ощущал едва-едва, а с другой стороны дороги не чувствовал вовсе. Простая и понятная задача, но интуиция заставляла нервничать, было ощущение, что мы что-то упустили, есть какая-то ошибка в планировании, которая выйдет нам боком. Что-то не так, но объяснить и тем более оспорить команду я не мог, чутье не аргумент, придется подстраиваться под обстановку. Так недовольный собой и вообще всем вокруг я залег на свое место.

Ждали колонну долго. Тефар все пытался завести о чем-то беседу, у многих нервное ожидание вызывает излишнюю словоохотливость, Смунд пару раз шикнул на него — у врага вполне могли быть датчики звука, демаскировать себя сейчас смерти подобно. В итоге затихли и принялись тупо ждать. С моей позиции никого, вроде не было видно, хотелось верить, что нашу засаду враг не раскроет, и мы выполним задачу без особых проблем и потерь. В ожидании я вошел в состояние, близкое к трансу, мыслей почти нет, готовность к действию и слияние с окружающим. Нет меня здесь, даже не ищите. Я как охранный голем, лежу здесь кучкой мертвого камня, но стоит вам перейти черту!

Как-то неожиданно послышался стрекочущий звук. Видимо, это двигатель броневика, подумал я, а пока лежи, жди тихо, как мышка, Вик. Рано дергаться, вообще сперва плазмомет скажет свое слово, а уж потом мы добавим из автоматов. Сначала выполз головной броневичок. Кургузая и несуразная машина, даже на взгляд чувствуется, что броня картонная, вот гадом буду — обычная пуля его возьмет! Снова ощущение, что боссы конгеритов к солдатам относятся, как к расходному материалу. Не бережет враг бойцов. Пусть планета в их руках, но такое отношение к своим солдатам еще выйдет им боком, однозначно. Однако это сейчас не важно, мимо пошли пленные, много раненных, но все легкие, в охранении всего ничего, идет несколько солдат, без опаски, не ждут они нас здесь. И это хорошо. Есть шанс все проделать чисто.

Колонна была совсем небольшой, сорок, от силы пятьдесят пленных солдат. Замыкающий броневик и тут! Синий импульс плазмы ударил в борт вражеской машины. Тефар что-то кричит и, привстав открывает огонь по солдатам, я, отвлекшись от боя пытаюсь его повалить — убьют ведь, заразу, вижу, из подбитого броневика выпрыгивает некто в черном балахоне и взмахнув рукой, с ладони, бросает в нашу сторону сгусток огня. Тефара я успеваю завалить, но файербол влетает прямиком в позицию Смунда! Обостренное ощущение пространства моментально дает знать, все, его нет, поджарился! Оставив соседа, я открываю огонь по врагу, вроде задеваю одного из конгеритов, но в черный балахон никак не могу попасть! Он скачет, постоянно опережая пули, тем временем пленные, сообразив, что к чему бросаются в лес. Атака худо-бедно удалась. Нужно отступать, но черный балахон не выходит у меня из головы и не зря! Он снова в прицеле, я стреляю, но пули или вязнут в каком-то голубом желе, окружающем его тело или он просто уклоняется от них! С ним явно что-то не так, он точно чувствует, куда я собираюсь стрелять, да и в магическом поле присутствует возмущение!

В наушнике раздался писк, сигнал выйти из столкновения. Я откатился в сторону и пополз подальше от дороги. Со стороны колонны раздавались редкие очереди, противник отстреливался, надеюсь уже в слепую. Полностью уничтожить его мы не смогли, хотя должны были: идеальная засада, фактор неожиданность, но не сработало! Мы откатывались в лес, изредка огрызаясь вслепую из штурмовых винтовок. Все пошло кувырком. Что-то наши командиры не учли, и, кажется, я понимаю, что. Черный балахон. Неучтенный фактор. При чем он не был магом, если бы он работал с силой, я почувствовал бы это. Тут было другое, скорее всего, жрец. Но откуда здесь, на заброшенной лесной дороге вдалеке от основных сил? Пока думать не было времени, мы оттянулись за минную постановку, заняли позицию, ожидая, что враг попытается нас преследовать. Не стал. Операция, по сути, провалилась. Но часть пленных удалось отбить.

На точке сбора стали оценивать наши потери, они были неоправданно велики. Шесть человек убитыми или тяжело раненными, которые не смогли к нам присоединиться. Слава богу, лейтенант выжил, не знаю, во что превратилось бы подразделение, если бы он не уцелел. Зря его с покалеченной ногой, направили сюда, но, с другой стороны, кто ожидал такого провала? Самое неприятное, если наши остались в живых, ранеными. В этой войне лучше погибнуть на позиции, чем попасть в плен — смерть на жертвеннике страшная штука. Душа остается во владении темного божка и мучается, пока его не повергнут. А это гораздо сложнее, чем провести атаку на конвой где-то в глуши окраинного мира. Тем более, такую бездарную атаку.

Часть отбитых пленных прибилось к нам, в том числе и некий капитан-артиллерист, с которым наш лейтенант быстро нашел общий язык — капитан не стремился взять нас под свою команду, ему бы дух перевести, после не чаянного уже освобождения. Да специализация у него как бы совсем не по-нашему профилю, хотя в этой ситуации трудно сказать, к какому роду войск отнести нашу банду? Иррегуляры, скорее. Без опыта и знаний. В общем наш взвод, деморализованный неудачей кое как перевел дух, лейтенант Чжэн пересчитал нас по головам, пред отправкой в расположение. Отряд потерял шестерых бойцов, но пополнился восьмью бывшими пленными. Более опытными солдатами, чем мы. Адекватный. Паршиво, но могло быть хуже.

Приведя себя в порядок и оказав первую помощь легкораненым, мы выдвинулись. До наступления темноты добраться не успели, пришлось остановиться на ночлег — в этом лесу без прибора ночного видения перемещаться довольно затруднительно. Ноги сломаешь или глаза выколешь. Странно, что нам не выдали ПНВ, на складе они были, но в этой операции вообще много странностей, по моему мнению, наши командиры и сами плохо знали, что и как делать. И даже не странностей, скорее глупостей. Армия не воевала сто лет, что тут попишешь!

Вечером на привале наши офицеры уединились, видимо, чтобы обменяться мнениями, потом собрали всех нас, строить не стали, просто собрали кружком, как на пикнике, костра только не хватало — не решились жечь, нечего демаскироваться не так далеко мы ушли от места проведения атаки. Да и вообще, пайки самонагревающиеся, открытый огонь в боевых условиях глупость. Командир представил на артиллериста — капитан Тарос, он вам расскажет, что знает о происходящем в последние дни, так сказать, в большом мире.

А происходили вещи печальные. Особо сгущать краски он не стал, но догадаться, дорисовать целую картину было просто. Не требовалось быть гением. Это был полный крах. Артиллерист, как и еще двое из бывших пленных обороняли укрепрайон, прикрывая аэрокосмические истребители. После первого вылета прикрывать было уже нечего — на базу не вернулся ни один борт. Нанесли они врагу какой-либо урон или нет капитан не знал. Как и не знал, что с летунами случилось. Хотя опять-же, догадаться в общем-то было совсем не сложно.

Сперва они сидели под силовыми щитами, зенитчики били по каким-то только им видимым целям, а по ним, с орбиты садили чем-то весьма серьезным, капитан предполагал, что кинетическими снарядами — тратить на неподвижную цель что-то более серьезное смысла не было. Конгериты ублюдки и фанатики, но совсем не дураки. Для ракет земля-земля и тяжелых импульсных орудий целей не было — враг не стал подтягивать наземные силы, давя сопротивление с орбиты. Сбив щиты и перепахав наземные сооружения базы орбитальную бомбардировку прекратили, чтобы провести разведку с воздуха. Ее встретили переносными зенитными комплексами, но без особого успеха — если что и сбили, то были это грошовые беспилотники, на которые, по уму, ракеты тратить жалко. Увидев, что база огрызается, орбитальную бомбардировку продолжили. Били по бывшей уже базе еще сутки, уничтожив все что можно на сотню метров вглубь. Вместе с артиллерией, которой так и не нашлось даже какой никакой цели. Бойцы, пережившие орбитальные удары оттянулись на нижние ярусы подземелий, надеясь позже попытаться утечь в леса и продолжить борьбу. Может быть кому-то это и удалось, но не капитану и двум бойцам из нашего невольного пополнения, только они выбрались из руин, как их взяли под белы руки и определили во временный лагерь. Где они и просидели вплоть до сегодняшнего утра, уде не надеясь остаться в живых.

Остальные освобожденные нами солдаты были кто откуда, с бору по сосенке, один даже не военный — спасатель. Его прихватили на разборке завалов в близлежащем городке. Другие служили, конечно, поболе нашего, но боевого опыта ни у кого не было, что и неудивительно, учитывая новейшую историю планеты. В этом отношении я оказался в выигрышном положении, как и, возможно, Язон. Но мы разумно об этом умолчали. Хотя лейтенант, по крайней мере в отношении меня должен быть в курсе — если ознакомился с личным делом.

Засыпал я в довольно тяжелых размышлениях. Война не продлилась и двух недель, а вооруженных сил у нас уже практически не было. Народ долго ворочался, кто-то перешептывался, где-то громыхал то ли гром, то ли враг продолжал вбивать в землю какие-то огрызки планетарной обороны. Днем этого не было слышно, но сейчас громыхало отчетливо. Воздух был напоен травянистыми лесными ароматами, от комбеза слегка пованивало сгоревшим порохом, если отвлечься, вполне можно было вообразить, что я просто на летних учениях в одном из дистриктов. И в худшем случае, я могу получить завтра взыскание от командира, а не пулю от врага, который отныне может подстерегать нас где угодно. Это уже не наша планета, а его, все козыри у него на руках, нам остается только прятаться и покусывать его исподтишка, надеясь на прибытие техов Короны. Вот тебе Вик и спокойная служба бойцов технологичных родов войск, о чем мне толковал дед, которые могут десятилетиями не встречаться с врагом. Иногда и им приходится расчехлять свои мечи, или что там еще у них на вооружении. Завтра будет непростой день. Да и вообще, в ближайшее время простых дней не ожидается.

Наше воинство показало себя сегодня во всей красе. Большинство, при первых выстрелах напрочь забыли о всех наставлениях и боевых уставах. Отличилась пара бойцов, которые умудрились потерять штурмовые винтовки при отступлении. Мне показалось, что капитану Таросу весьма не понравился мой меч за спиной, он несколько раз зыркал на меня, явно переводя взгляд на рукоять, торчащую у меня из-за плеча. Есть такие люди, которым всякое отступление от нормы как серпом… Однако лейтенант, я полагаю, объяснил ему что к чему, по уставу я имел право на нештатное вооружение. Не хотелось бы мне попасть к нему в подчинение, подумал я, со свету сживет.

Меня поставили в собачью вахту, вместе с Язоном. Это уже явно не с проста. Командир точно читал мое досье (он знал или догадывался, что я этими нарядами наелся в училище по полной, да и в боевой обстановке мне удалось побывать), и у Язона, похоже, личное дело не простое. Явно пареньку пришлось до попадания в учебную роту побывать в переделках. При случае, нужно его поспрашивать, не любопытства ради, знать, чего можно ожидать от товарища в такой переделке жизненно необходимо.

Утром мы выдвинулись к расположению роты, благо было уже недалеко. По моим прикидкам, пара часов быстрым шагом. Тем боле, что мы уже опять шли по реликтовым лесам, где препятствий движению не было, подлесок сошел на нет, да и завалов, как я говорил ранее здесь не водилось. Заповедная зона.

Часам к одиннадцати наша колонна достигла расположения. Хотя что-то было не так, при чем это почувствовал не я один. Запах. Резкий запах химии и горелого металла. Народ начал высказывать беспокойство, похоже, туда идти уж не стоит, однако офицеры упрямо повели нас дальше, только приказали удвоить осторожность. Думаю, единственное, что мы там найдем — взорванный схроны и трупы. Запахов разложения пока нет, но и времени прошло не много. И, самое неприятное, там вполне могут быть враги, поджидающие недобитков, вроде нас. Лейтенант приказал остановиться на привал и отправил пару опытных бойцов из нашего «пополнения» разведать ситуацию. Вернулись они быстро, их сведения подтверждали ожидания — вход в склад завален взрывом, однако убитых вокруг не видно, делать здесь явно нечего. Офицеры зарылись в карты, на миникомпьютере, что-то обсуждая вполголоса. Может быть я пристрастен, но они точно не знают, что делать дальше. Мы оказались в странной ситуации. С одной стороны, делать что-то нужно. Оставаться здесь бессмысленно и опасно. Но, с другой стороны, никто не знает, что делать и куда идти. Тупик. Отдохнув, мы отправились неизвестно куда. Точнее я не знал куда, возможно наш командир был в курсе.

К середине дня мы достигли цели. Возможно, я был не прав в оценке наших командиров — мы добрались до еще одного схрона, который был качественно замаскирован в корнях очередного лесного исполина. Как его оборудовали, сохранив жизнь дереву — ума не приложу. Вскрыли его, благо лейтенант знал, как это сделать, в его планшете были коды к охранной системе. Переодели бывших пленных в полевые комбезы, той же модели, что и у нас. Только сейчас я понял, как меня напрягало, что часть нашего отряда была в повседневной форме, незащищенной от сканеров. Скрытность нашего отряда стала удовлетворительной, что повышало шансы на выживание и не могло не радовать. В общем, жизнь, то налаживается! Довооружились, загрузились боеприпасами взяли тройной боекомплект, вдобавок загрузились по полной пайками. Лейтенант скептически посмотрел на мой меч, но ничего не сказал. Видимо понимает, что это не просто железяка, да и в курсе, что владею я холодным оружием много лучше, чем штурмовой винтовкой. Естественно, у меня и мысли не возникло оставить привычное оружие. Проще отрезать кусок от себя. Или оставить часть провианта — прожить на подножном корму даже на малознакомой планете я могу легко, желудки у хаоситов луженые, нас далеко не каждый яд возьмет. Тем более курсантов корпуса А, нас натаскивали есть всякую гадость и выживать в широком диапазоне условий. Там, где, большинство моих сослуживцев загнется без защитного костюма я буду чувствовать себя если не комфортно, то вполне сносно и четко выполнять боевую задачу. Проверено поколениями.

Мы выдвинулись из нашего района навьюченные, как мулы — возвращаться сюда уже не планировалось, слишком сложно партизанить в таких лесах. Новый пункт дислокации будет в пригороде небольшого городка, будем мы будем прятаться (скажем прямо). И стараться нанести врагу максимальный урон. Главное утащить как можно больше боеприпасов и продуктов.

Маршбросок многим давался тяжело, особенно когда мы снова вошли в молодые, «мусорные» леса. На привалах народ просто падал, даже офицеры выматывались. Радовало, что никто не был сколь-нибудь серьезно ранен и бывшие пленные не успели потерять форму от голода, кормить их охрана лагеря даже не собиралась. На одной из остановок я подсел к Язону и задал интересующий меня вопрос, касающийся его боевого опыта. Ощущения меня не подвели, ему тоже приходилось побывать под огнем. Отряд, к которому он прибился, базировался в астероидном поясе и народ там был непростой, нелегальные старатели, торговцы запрещенным товаром и даже пираты пошаливали. Успокаивали всех быстро, но дураки не переводились, многим казалось, что, если над тобой нет постоянного контроля, как в более цивилизованных местах, можно бузить и шалить как вздумается. Не доходило до людей, что кормушка там реально одна, и сдать нарытое можно только в одном месте. А полулегальные пункты снабжения и переработки только кажутся таковыми, до первого окрика руководства патруля.

Глава восьмая

Для несения полноценной караульной службы на привалах нас было маловато и, не мудрствуя лукаво лейтенант просто разделил посменно время ночного привала среди бойцов. Молодежь он от этого избавил, они и так выматывались в течении дня по полной. Меня он тоже отнес к старикам, что было разумно (и приятно, не буду скрывать). Без ложной скромности, кроме меня боевого опыта ни у кого из нашей группы не было. Разве что у Язона, но без официальной фиксации в его досье. Но он и не стремился брать на себя лишние обязанности. Позиция понятная, и в чем-то достойная уважения, но нас в корпусе воспитывали иначе. На первом привале меня поставили в первую, самую простую смену. Лагерь быстро успокоился, офицеры о чем-то посоветовались между собой, и лейтенант подошел ко мне.

— Бдишь?

— Да, — ответил я, — хотя пока особой нужды в этом нет. Разве что, птицы раскричались с чего-то. — Птицы на самом деле немелодично орали в кронах деревьев, никаких там красивых трелей, что любят описывать в романах. Не то что бы меня это реально беспокоило, присутствия посторонних рядом с нами я не ощущал, но показать командиру, что я не расслабляюсь, стоило.

— Не обращай внимания. Кроны деревьев начинаются метрах в шестидесяти над поверхностью — им плевать, что происходит внизу. Пусть хоть полк промарширует — они реагируют на опасность сверху. А что там их растревожило — нас не касается. Скорее всего…. Вот что я хотел спросить.

— Да, лейтенант?

— Вы, хаоситы, совсем по-другому обращаетесь со старшими по званию. Как-то по-простому что ли. Я не раз уже это замечал. Другой устав?

— Извините, лейтенант, если я нарушаю правила субодинации, я тут совсем недавно, пока не привык. А в целом, да, у нас в корпусе и вообще в гвардии принято не столь формальное общение. Хотя у техов, слышал, по-другому. Разница в подходах к обучению и к взаимоотношениям. Наверное, так.

— Поясни, что имеешь в виду?

— Это сложно сделать, но попробую. Дело в том, что подготовить хорошего бойца в технологических войсках и у нас, в традиционных — большая разница, очень разные подходы и методики. Даже не так. Вот я закончил седьмой курс перед тем, как отправился стажироваться сюда. А до этого учился в семье — неподготовленного подростка не зачислят в корпус.

— Я понимаю, мечника или стрелка из лука вырастить и подготовить долго и дорого. А у вас вообще довольно разносторонняя подготовка. Но устав?

— Нет, я, наверное, плохо объясняю — сам никогда над этим не задумывался. Наши подразделения выросли из личных дружин аристократов. У меня есть обязанности перед своим командиром, и у командира есть обязанности предо мной. Смесь средневекового права и военной демократии. Раньше я вообще имел право не выполнять приказа руководителя, стоящего над моим командиром. Сейчас, конечно, не так, но определенные пережитки сохранились. Неформально нам не отдают приказ выполнить то или иное, а как бы договариваются со мной об этом. Реальное наполнение изменилось, но форма — сохранилась.

— Не очень понятно, скорее не так — понятно, но как-то слишком чудно. Как такая армия может вообще воевать?

— Ну как. Вы, наверное, в курсе — воюет и очень неплохо. Просто мы слишком разные. Кстати, да, еще и это. Все бойцы в боевой шкуре, хоть немного, но разные. Для командира мы совсем не взаимозаменяемые винтики, как это у техов. Извините, если резко. Но это так. Командиру всегда приходится учитывать это. Слишком мало оснований формализовывать отношения.

— Забавно! Ну если так, что мне нужно знать о тебе, чтобы правильно использовать сильные стороны такого неожиданного подчиненного?

— В личном деле…

— Стоп, сам говорил о неформальности. Изволь отвечать.

— Мы все очень выносливые. Раза в два-три более, чем другие ваши бойцы. Натаскивали с детства. Более ловкий, сильный и внимательный. Я не хвастаюсь, это действительно так.

— Пока ничего нового. — лейтенант замолчал, приглашая продолжить себя нахваливать. Неудобно, но он прав. За несколько недель раскрыть качества бойца невозможно. К тому же от этого, могут, зависеть жизни его и моих товарищей.

— Нас готовят как универсальных бойцов. Имею командный опыт, правда небольшой и в весьма примитивных условиях (рассказывать, что я потерял значительную часть подчиненных я не стал. Да и не чувствую своей вины в этом, положа руку на сердце — чистая ошибка планирования). Плюс слабые, но магические возможности имеются.

— Поподробнее сможешь? Не стесняйся, здесь чужих нет!

— Эмпатия. Чувствую окружающее, если без комбеза, то в ста-ста пятидесяти метрах определю засаду, сколько врагов и где они. Кстати, когда свой комбез закупорен наглухо, чувствительность сильно снижается. Могу всякие мелкие «фокусы» делать: молнию, сгусток огня, воздушный кулак, еще по мелочи. Не достойно особого внимания — это даже не навредить, а скорее, ошеломить противника. Сигналки ставлю хорошо, на своем курсе был в пятерке. Да, мечник — эксперт. Хотя это, наверное, не то?

— Ну почему? Вполне может пригодиться. А как ваша хваленая шкура?

— Здесь все плохо. Потому сюда и послали — готовят к переводу в техи. Не дается она мне. Каменная кожа, роговые лезвия на ударные поверхности. Ну и внушить могу, что я очень страшный — так, баловство. Качаю все это с детства, но развивается очень слабо.

— Еще что? Не мнись, ни девица, тем более боевой опыт есть, говоришь… Сколько компаний прошёл?

— Три, но это так, практика.

— Значит, убивать приходилось, понимаю… а сам ранен бывал?

— Да, есть опыт. Неприятный, не хотелось бы повторять. Кстати, мелкие ранения могу заговаривать, если надо будет. Не лекарь, но немного есть.

Лейтенант замолчал, отвернулся глядя вдаль, сквозь и поверх древесных стволов, и веток, покрытых темно-зеленой листвой с легким серебристым оттенком. Вечер был необычным. Замолкли птицы и лагерь затих. Бойцы вымотались, уснули или пытались заснуть. Сквозь листву пробивались ярко красные лучи заходящего солнца. Раньше здесь такого не замечал, под вечер освещение, конечно, менялось, но что бы такой яркий оттенок, что даже слегка окрашивал светлые поверхности, такого точно не замечал.

— «Рубиновый четверг» — сказал лейтенант.

— Что, извините?

— Да так, ничего, группа была такая, в юности нравилась очень. Видишь, рубиновые лучи заходящего солнца? Доводилось такое видеть?

— Нет, в первый раз обратил внимание.

— А мне доводилось. Лет пять назад, отдыхал на Южных островах. Извержение вулкана застал. Так мелкие частицы пыли в атмосфере закат окрашивают. Только здесь вулканов отродясь не было. Ладно, смотри, скоро сменят тебя. Кстати, в неофициальной обстановке, можешь звать меня просто, Чжен. И, если что увидишь, не стесняйся советовать. Опыта у тебя, увы, больше, чем у нас всех тут вместе взятых.

Я посмотрел на лицо лейтенанта и впервые задумался — а ведь он уже не так молод. Явно под сорок, непонятно — засиделся в лейтенантах. Или не повезло, разжаловали… Хотя я в их армейских порядках не успел разобраться. Да и сами ирмиты пока для меня, ну не загадка, конечно, но и сказать, что понятны до конца — преувеличение.

К вечеру третьего дня мы добрались до места, которое облюбовали наши командиры. Лесистая, сильно пересеченная местность, где мы разбили лагерь в глубине сырого и сильно заросшего оврага, натянули маскировочные сети, оборудовали скромную стоянку. Большим плюсом этого места было то, что найти с воздуха нас было очень непросто и в «шаговой доступности» проходило несколько транспортных артерий, где можно было пощипать конвои врага. На окраине городка, километрах в двух-трех от нашей стоянки, находилось много складов с продуктами и сельхоз сырьем, на которые не могли не обратить внимания конгериты. Вряд ли они тащили с собой слишком много провианта, наверняка рассчитывали поживиться на месте. Там мы и решили провести первую операцию.

Решили, разведали подступы и пути отхода, но враг не оправдал наших ожиданий. Никаких шевелений в районе складов не наблюдалось. Либо о них так и не узнали, либо руки пока не дошли. Тогда мы перенесли свое внимание на дорогу, которая связывала между собой небольшой научно-производственный центр, где производили какие-то оружейные компоненты, с второстепенным порталом и космодромом, тоже небольшим, но по последним данным, полученным лейтенантом пока работала военная информационно-командная сеть, эта площадка использовалась врагом для перевозки на орбиту готовой продукции ирмитских оружейников.

После нашего разговора с лейтенантом я обратил внимание на то, что он стал меня несколько выделять. Видимо, вчерне он разобрался, как использовать на общее благо такого, несколько нестандартного бойца, и стал гонять меня по окрестностям в хвост и в гриву. Для нас разведка была крайне необходима, а я на эту роль подходил лучше, чем другие члены группы. Пришлось мотаться по заросшим кустарником, перевитым колючими усами какой-то местной, ягоды, оврагам размечая пути движения и отхода групп, отмечая удобные места засад и лежек. Часто с напарниками, но иногда и в одиночку. Тем более, что треть бойцов вместе с майором отправили обратно к схрону за дополнительными пайками и забытыми при сборах мелочами — типа взрывчатки, которой никогда не бывает много при выбранной нами тактике.

Для первой операции лейтенант выбрал второстепенную дорогу, ведущую к небольшому складу с устаревшим армейским вооружением — почему враги решили поставить охранение там — ума не приложу. Чем-то он им понравился. Но раз подставились — грех не нанести удар тем более, что продукты туда возили через день, в одно и то же время, на небольшом гражданском грузовичке, прихваченном конгеритами. Они вообще, не слишком много техники привезли с собой, резонно полагая использовать трофеи. «Затрофеив» целую планету можно не парится о всяких мелочах.

Понаблюдав за нашей целью, мы выяснили, что в грузовичке с продуктами обычно присутствовало двое — водитель и сопровождающий, похоже, младший командир. За обочинами они не следили и не ожидали неприятностей на своем, ставшем привычным, маршруте. Брать их решили на перекрёстке основной дороги с ответвлением к складу — там приходилось снижать скорость, так как съезд был неудобным и разросшиеся кусты напрочь перекрывали обзор водителю. Склад со старьем был практически заброшен, следить за обочинами было некому, что было нам на руку. Операция простая, как мычание — только машина сбросила скорость я из кустов ударил, сбоку по капоту грузовика обломанным рядом, в сухостое, дрыном. Необычный звук привлек внимание водителя, он остановился и решил посмотреть не повредилась ли вверенная ему ценная техника. Два выстрела в упор, лейтенант убил врагов сам, не доверил это дело никому, и первый этап завершен. Сопровождающий вымазал кровью сиденье, но это мелочи. Кто-то шумно проблевался сзади, вид крови пока не очень привычен нашим воякам, побледневшие бойцы отнесли трупы подальше от дороги, лейтенант и бывший технарь аэрокосмических сил сели в кабину, надев кепи убитых врагов. Мы загрузились в грузовой отсек и отправились на встречу с охранением склада. Я немного волновался, завалить-то мы их были должны, но уверенности в моих товарищах у меня не было. Ни на грош. Даже старослужащие заметно мандражировали, что говорить о новичках? Впрочем, это были не предчувствия, на которые можно положиться — просто беспокойство.

По лесной дороге грузовичок не мог набрать серьезной скорости, покрытие было неплохим, но дорога петляла среди холмов и оврагов. Минут через двадцать мы достигли цели, машина остановилась, и кто-то из встречающих задал вопрос псевдоводителю — я его не мог понять, язык врагов не изучал, не планировал на короткой стажировке с ними встречаться. Лейтенант что-то ответил, за тем щелкнула дверь кабины и коротко прошуршали выстрелы из пистолета. Это было сигналом к десантированию, мы выскочили на свет, возле шлагбаума валялось двое встречающих. «Первая фаза» многозначительно сказал лейтенант, посмотрев на нас. Что бы не стоять бараном, глазея на трупы, я спросил:

— Убрать этих? — показав на тела.

— Зачем? Потом уберем. Сейчас Вик и его тройка идете к насыпи, Спас, к пожарному посту. Валим всех, но тихо. Все проверили винтовки, стоят на бесшумном?

— Так точно! — вполголоса ответили бойцы.

— Вперед!

Я побежал к своей цели, краем глаза отметив, что «мои» бойцы бегут за мной. У Станиса, ноги заплетаются, явно парню не по себе, нужно прийти в норму, отдышаться после шока от первого лицезрения трупов, убитых людей пусть и не тобой. Взмахнув, рукой практически перед самым носом бойца, привлекая его внимание, я скомандовал:

— Займи позицию, отсекай врага огнем, если мы не справимся. — Он закивал головой и мешком упал на «позицию». Пусть полежит на травке, придёт в себя, думаю, я и сам разберусь с постом. «Что-то ты зазнаваться начал, Вик, — проснулся червячок самокопания, — не к добру это. Смотришь на окружающих свысока, а у самого опыта всего ничего. Так и нарваться недолго!» Я притормозил, свободной от оружия рукой протер лицо, вполголоса сказал своим бойцам:

— Ребята, что-то мне не по себе, давайте не спешить, украдкой приблизимся. Слишком все гладко идет.

Добравшись до насыпи, мы увидел конгеритов. Вернее одного из них, он из них стоял спиной к нам, ковыряясь в своей винтовке пехотным тесаком. Зачем? Что ему понадобилось в затворном механизме доводить ножом? Тем более в карауле? Иногда глядя на других людей меня берет оторопь. Здесь, на посту не просто отвлечься от наблюдения, а полу разобрать свое оружие? Или меня совсем замуштровали в корпусе или он идиот. Что, впрочем, уже не важно. На получи! Я всадил пулю ему под срез воротника. Поспешил, подумал спустя секунду, нужно было сразу валить весь пост — но на шум от падения тела, выскочил второй боец и кто-то его положил недлинной очередью из винтовки.

— Осмотреться, — приказал я, и мы быстро обследовали окрестности. Врагов больше не было, можно уделить время самокопанию. Реально, я слишком много возомнил о себе. Самый опытный, самый самый! Так можно и в ящик сыграть, просто из-за самомнения. Хотя, собственный опыт говорит, если заразился такой болезнью, сам с ней не справишься. Получишь по носу — тогда да, главное, не смертельно. Но бороться с чувством собственной крутости нужно, может жизнь спасти.

— Ну что, ждем, мы свое дело сделали. — я обернулся и посмотрел на убитых врагов.

Молодые, немного старше меня. Кровь, впитываясь в песок в песок продолжает течь из тел. Заабрызганные ею сорняки, как только укоренились на таком грунте? Подошел ближе, взглянуть, зачем убитый мною конгерит ковырялся в затворе винтовки. Наверное, патрон перекосило. Их оружие вообще не вдохновляло — примитивные автоматы, грубоватая штамповка, патроны в магазине, тронутые зеленью — либо хранились кое-как, либо просто старье. И с этим они ринулись в завоевательный поход? Если бы не сокрушительный первый удар, смявший орбитальную группировку Ирма и систему ПКО, их бы раскатали без особых проблем. И раскатают, стоит сюда прибыть техам Короны. Странно. На что надеется их руководство? Или у них есть технология, способная закрыть всю планету от порталов? Не слышал, что такое возможно. Хотя есть многое на свете, что мне и не снилось, не тот у меня пока жизненный опыт. Но если подмоги не будет, остаток жизни мне придется провести здесь. Очень бы не хотелось. Всю планету я не видел, но мне она уже не нравится. Слишком опасное место, с недавних пор.

Я сел в сторонке, в тени дерева, бойцы расположились рядом. Солнце припекало, хотя здесь еще весна, солнце жарило во всю. Спустя минуты три подтянулся Станис, о котором я забыл. Конечно, оставил доверенную ему позицию, но, по сути, мы с ним оба простые рядовые, мне не захотелось читать ему нотации. Для этого есть командиры, а мы, пользуясь случаем просто спокойно посидим.

В наушнике щёлкнуло и раздался голос:

— Лейтенант, это группа Спаса, у нас порядок, зачистили всех, минус четверо, но есть странность. Лучше бы вам подойти, посмотреть на это. — блин, я забыл отчитаться! Расслабился!

— Лейтенант, группа Вика, у нас все чисто, минус двое. Противника не наблюдаем.

— Всем оттягиваться к группе Спаса! — голос лейтенанта.

Я поднялся, посмотрел на бойцов, кивнул им, и мы трусцой побежали в обход ангара с военным имуществом к месту, где находился третий пост охраны. Отчет группы Энга я услышал уже на ходу, у них тоже минус четверо. К тому времени, как мы подтянулись, они успели уже добежать. Итого, в смене у конгеритов было тринадцать человек. Электронная система охраны, установленная вокруг склада сдохла еще в первый день этой войны, враги не стали ее реанимировать, обошлись всего четырьмя постами охраны, по сторонам света. Примитивно, но атаки они явно не ожидали. Лейтенант, со своей группой тем временем зачистили отдыхающую смену охранения. По моим прикидкам, этих должно быть человек тридцать, в целом минус почти полусотня врагов за день. Не так уж и плохо для команды вчерашних школьников!

— Спас, Вик, Энг! Вы там пока не расслабляйтесь, я поковыряюсь в компьютерах, они были обесточены при атаке, посмотрю, что заинтересовало здесь наших противников. Не лезьте там никуда без меня!

Мы снова уселись отдыхать, на этот раз я привалился к стене склада. Она нагрелась на солнце, но идти куда-то еще было в лом. Все-таки даже короткое столкновение с врагом выматывает сильнее, чем марш-бросок по пересеченной местности. Там тебя хотя бы никто убить не пытается.

— Слушай, Спас, а у вас тут такое обнаружилось? Из-за чего шум? Бабу нашел что ли? — спросил бывшего спасателя один из бойцов, прибившихся к нам после атаки на конвой.

Спас сначала напрягся, не любил он эти армейские подколки, впрочем, как и я, раздражают. Потом решил просто объяснить:

— Здесь, второй ангар отсюда… Ящики всякие со снаряжением вынесли из него. Явно недавно — мусор валяется, следы на земле. А к дверям ангара полоса вытоптанная, как будто стадо коров гоняли туда-сюда. Только лепешек не видно. Ворота закрыты, внутри тишина, только эти следы непонятные. Зассал я если честно, пусть лейтенант разбирается, что там в ангаре.

Разумный подход. Чаще всего проблемы — результат чей-то ненужной инициативы. От кого-то из опытных слышал: хуже дурака, только инициативный дурак. Спас, к счастью, не из их числа.

Наше ожидание затянулось, кое кто начал проявлять нервозность, инстинктивно хотелось побыстрее покинуть место, где мы положили столько врагов. Не отдыхается спокойно, операция пока идет удачно, вот и не хочется эту удачу спугнуть. Вроде не один день наблюдали за базой, ничего неожиданного не должно произойти, а не спокойно. Даже злиться понемногу начал на лейтенанта, чего он там копается? Я встал, размял ноги. Подумав, сменил обойму в винтовке — истратил не более пары десятков стрелок, но с полной спокойнее. Посмотрев на меня, другие тоже решили перезарядиться. Вот блин, вместо того чтобы как опытный боец вносить спокойствие, я наоборот, только нервозности добавил! А с другой стороны, по уму, всегда должна быть заряжена полная обойма! Захотелось достать меч, пройтись по нему замшей с полировальной пастой, но это уж слишком. И в голове какой-то гул стоит, как будто возле улья, пчелы гудят, но не звук, а прямо в мозгу. Как-то так. Списал это состояние на нервозность. Прямой угрозы нет, чувство опасности молчит. Народ начал переговариваться вполголоса о чем-то своем, поди обсуждают операцию.

Я снова присел на короточки, на этот раз в тени соседнего ангара. Бетонная заливка потрескалась от времени, ползают какие-то мелкие местные мураши, ищут, чем перекусить. Погода прекрасная, весна, середина дня, благодать! Прямо за забором вырос молодой лес, периметр давно не чистили, никому не нужен был этот склад, до прихода конгеритов, и что им здесь понадобилось? Бог его знает. Придет лейтенант, накопавшись в компьютерах охраны, может просветит. А может и нет, он перед нами не должен отчитываться. Как-же неприятно заставлять себя спокойно сидеть, когда все нутро так и подтачивает — ноги в руки и бегом отсюда! Пока не пришли взрослые и не отшлепали нас за плохое поведение. Очень плохое поведение — почти полусотню здесь положили.

Подсел рядом Спас, имени я его пока не знал — бывший спасатель, значит Спас, спросил:

— Как у вас, все спокойно прошло?

— Да. Как… даже сравнения не подберу. Если мы, курсанты — дети, то они дети-дебилы. Или младшая группа детсада. Один придурок свой автомат зачем-то разобрал, так я его и положил, практически со спущенными штанами. А у тебя как прошло?

— Тоже пикнуть не успели. Их на солнце разморило, в тенек, как мы сейчас присели, — сказал и встревоженно огляделся. Да, аналогия неприятная.

— Мне показалось, или шум какой-то? — спросил он, резко вставая — Народ, тихо, разговорчики! — бойцы замолчали, один высунулся и успокоил нас: — Лейтенант с группой идут.

На душе сразу полегчало. Я чуть-ли не физически это ощутил, командир рядом — значит все в порядке.

— Расселись, как стая сорок. Галдим. — констатировал Чжен. — Могли-бы и охранение выставить. Он со значением посмотрел в сторону нас со Спасом. Точно, косяк вышел. При чем мой — мне-то в боевой обстановке командовать уже приходилось. Одно утешает, официально меня старшим не назначали, нет чувства ответственности за вверенных бойцов. Чистая психология, значит косяк не только мой. Хотя это и чистой воды отмазка.

— Ладно, где у вас там непонятные следы?

— Вот, через ангар, — повел нас Спас. След действительно непонятный. На всю ширину ворот, вытоптанная трава, на бетоне — земля и травинки, видимо на ногах занесли. Следовательно, кто-то заходил в ангар. И было их много. Или есть сейчас. Мы встали за лейтенантом, окружая вход, непроизвольно направив в сторону окрашенных облупившейся зеленой краской ворот стволы штурмовых винтовок. Если они и там, то сидят тихо — ничего не слышно. Ящики, которые раньше покоились внутри, теперь занимали пространство между этим ангаром и соседним. Прислушиваюсь к себе — вроде ничего, по ощущениям в здании кто-то есть, но угрозы не чувствую, просто общая нервозность. Желание уйти отсюда и как можно быстрее. Непонятно.

— Так, — понизив голос сказал лейтенант, присев на корточки и разглядывая следы. — Ясно, что ничего не ясно. Здесь они вышли, — он поднялся и прошел от ворот ангара, — обогнули кусты, — на колючем кустарнике висели клочки непонятно чего, командир снял один из них, и зачем-то понюхал, — и ломанули неизвестно куда.

Секция забора, окружающего склады была повалена, колючая проволока, покрывающая верх — оборвана и втоптана в землю. Странно, люди бы отодвинули в сторону. А животные — не побежали бы на колючку. Хотя, если напугать…

— А потом вернулись обратно, — лейтенант обернулся и снова посмотрел на ворота ангара.

— Давайте так. Вы двое, по команде раздвигаете ворота. Остальные — стволы в руки и все внимание во внутрь. Первый ряд на колено, второй — стоя. По команде, только по команде — открываем огонь. Оружие с предохранителя снять! — послышались щелчки, — ну, открываем, поехали!

Ворота, громыхая по направляющим, начали разъезжаться, расширяя темную щель. Сначала ничего не было ничего видно, но потом свет упал на какую-то темную массу, заполнившую бывший склад, и пахнуло оттуда чем-то теплым, влажным и животным, что ли. Спустя мгновение, темная масса распалась на отдельные силуэты, почти гуманоидных очертаний — существа, с длинными, ниже колен руками, оканчивающимися заметными когтями, невысокие, мне до середины груди, на лице, подобно маске для подводного плавания тускло блестел один, огромный глаз. Как только на существ упал дневной свет, они начали шевелиться, стараясь длинными руками прикрыть орган зрения…

— Огонь! — выдохнул лейтенант, и, показывая пример длинной очередью, не снимая пальца с курка начал поливать плотную массу этих созданий. Я, переставив бегунок предохранителя в положение «очередь», открыл огонь. Как и все мы.

— Стоп! — крикнул лейтенант, — три шага назад! Стреляем только по тем, кто попытается прорваться! — сам, отпустив винтовку болтаться на ремне, полез в подсумок, извлекая оттуда гранату, взводя ее поворотом корпуса и бросая ее как можно дальше, вглубь ангара, пользуясь его немалой высотой. За ней еще одну.

— Энг, Вик, Спас, огонь гранатами!

Я тоже отпустил автомат и полез в подсумок, не сводя взгляда с тварей. Первые ряды тяжелые, высокоскоростные пули-стрелки штурмовых винтовок просто превратили в крошево, пробивая не одно тело за раз. Пятнадцать стволов, со скорострельностью полторы тысячи выстрелов в минуту, и секунд пять — десять мы давили на курки… Но тварей в плотной массе было немеряно, и большая часть выстрелов просто вязла в уже мертвых телах.

Метнув первую гранату, я проследил за ней взглядом. Она, ударившись, не скользнула внутрь массы этих тел, а подпрыгнув, полетела дальше и только там затерялась из виду. Только после третьего броска гранаты стали рваться, выкашивая тварей, но и тут плотность их «построения» снижала эффективность наших действий.

— Еще три шага назад! Прекратить огонь!

Мы отшатнулись назад, плотная масса тварей распалась на отдельные тела, некоторые из которых расползались на глазах омерзительным крошевом, другие, замертво падали в него. При чем, эти странные создания не издавали никаких звуков, или просто я оглох от нашей стрельбы? Задние ряды начали более осмысленное движение, пробираясь к нам навстречу. Лейтенант поднял руку, привлекая внимание:

— Огонь! — спустя мгновение, — стоп! — снова руку вверх, дожидаясь, когда уже убитые престанут быть щитом, для тех, кто пока еще жив. Как безумный дирижер он управлял нашим огнем. Вот, похоже, мертвые перестали загораживать пока еще живых. — Огонь! — спустя секунду, — Стоп.

Мне пришлось сменить магазин — пятьсот зарядов как в пропасть. А этих тварей еще очень, очень много. Снова команда, я, перезарядившись, снова стреляю, потом перестаю давить на курок.

Так продолжалось минут сорок. Мы стреляли, потом останавливались, снова открывали огонь, меняли использованные магазины. Кровь из ангара текла вполне себе бурным потоком — я не преувеличиваю, никогда до этого я такого не видел! И вряд ли увижу! Настоящая бойня. Это походило на работу палача, если бы я не чувствовал, что в этих тварях разума меньше, чем в крысах. Но все равно мутило. Другим, боюсь было значительно менее комфортно. Они-то убивали врага, в своих мыслях. Удивлен, что никто не сошел с ума. Отчасти потому, что Чжен раздал бойцам какие-то таблетки, обделив меня Спаса и Энга. Нам просто объяснил, что уничтожали мы, по сути, животных, биологическое оружие конгеритов. И маяться угрызениями совести нечего. Нам еще в расположение бойцов нужно доставить. Мои сапоги оказались залиты кровью по щиколотку. Слава богу, обувь не промокла. Я на такое не подписывался. Стоять в ручье с кровью — это даже для меня через чур.

Возвращение в расположение я запомнил кусками. Кто-то спросил, будем ли мы подрывать склад, командир ответил, что нет, самое важное мы здесь уже уничтожили, а устаревшая амуниция никому не нужна. Ночные охотники, так называли этих тварей, используются конгеритами для уничтожения, попрятавшегося в разные щели населения городов. Живут твари недолго, питаются теми, кого смогут поймать. Так что, подловив их на дневке мы спасли много жизней, ночью и против гражданских это страшный противник. В грузовике, который мы захватили, были не продукты, а специальные добавки к их рациону, которые помогают Ночным охотникам дольше протянуть. Вечером их «спускали с цепи», поохотиться в ближайший город, утром они возвращались «домой» за своими вкусняшками. Зачистят один город — можно перевезти к другому. Трудно такую бойню назвать великой победой, но определенный урон врагу мы нанесли.

Бойцы, после противошокового препарата были заторможены, но споро загрузились в грузовик, который мы, после получаса тряски в кузове бросили в лесу, отогнав на какую-то грунтовку, а сами двинули в расположение. По приходу лейтенант освободил нашу группу от дежурств. Мы рано поужинали, кто смог, мне, несмотря на определенную привычку к крови и луженный желудок это не удалось. Мутило. Все рассматривал сапоги, ища следы учиненного побоища. Когда успел их почистить? Не помню, ускользнуло из сознания. После раздали еще какой-то препарат, на этот раз мне тоже досталось и приказали отбиваться. Уснул я моментально и проспал, без сновидений до следующего утра. Часов пятнадцать вышло. Проснулся бодрым и воспоминание о вчерашнем дне как-то поблекло, словно произошло это давно и «не со мной». Словно читал об этом, или иллюзию, на военную тему смотрел. В целом, сделали дело, никого не потеряли — вот и славно. Всегда бы так.

Глава девятая

На следующий день мы отдыхали. Приводили себя в порядок. Возможности принять душ у нас не было, но комбезы впитывали выделения человеческого тела (не все, естественно), только приходилось менять внутреннюю подстежку, ее можно и постирать, но запасы расходников пока были, решили не заморачиваться, тем более что с водой у нас не слишком хорошо — невдалеке бил родник, на приготовление пищи хватало, а вот помыться — постираться уже нет. Обходились гигиеническими салфетками. После приведения себя в порядок командир организовал чистку оружия. Жидкий порох давал относительно мало нагара, но тем не менее, ухаживать нужно, кроме того, вездесущая пыль. Огнестрельное оружие вообще капризная вещь, тем более наши автоматы, да и отстреляли мы вчера немало, я больше пяти магазинов, более 2500 выстрелов! Пришлось разбирать оружие на чистой тряпице, чистить его, смазывать, заодно пистолет перебрал и смазал — из него не стрелял, но оружие нужно держать в порядке. Да и пыль, как я писал выше.

После этого все пошли расслабляться в ожидании обеда, а я достал из ножен меч… Прошелся полировочной пастой, смазал, полюбовался лезвием. Как-то давно я не тренировался с ним, а это не дело, форму потерять легко. Пообедав, не смотря на полный живот и желание отдохнуть, отпросился у командира и пошел отрабатывать связки. Тело работает, мозг занят своим.

«Ночные охотники» известны после первого вторжения. Тогда много конгеритов взяли в плен и качественно выпотрошили, старались узнать о враге все подробности. Эти твари или рождаются в храмах или перерождаются там из людей. Темная история. Знают точно только жрецы, а они в плен не сдавались. Да и было их очень мало. Считается, что «ночные охотники» — живые алтари Бога Ужаса и Боли, жизненная энергия убитых ими жертв напрямую поступает божеству. Я интересовался, как вообще конгериты поступают с захваченными планетами. Процентов 70–80 жителей они уничтожают в первый год после завоевания. Максимально жестоко. Но полностью мертвые миры им не нужны, переселять лояльное население нерентабельно. Проще вырастить послушное стадо, на месте. До Ирма они завоевывали, в основном планеты-города, полностью урбанизированные миры, где естественной биосферы уже не было. Централизованное производство продуктов, централизованное распределение. Захватил кормушку и все, сопротивление невозможно тем более, что надежды на помощь нет никакой. Любые попытки неповиновения пресекались на корню, наказание одно — жертвенник. Кстати, и поддержание дисциплины в своей армии основывалось на том, что любой серьезный проступок кончался алтарем. Отступить без приказа для конгерита нереально — любая смерть в бою лучше смерти в руках жрецов. Это даже не фанатизм, твердая уверенность свои гораздо страшнее любого врага, запугать таких солдат нереально, можно специальными техническими средствами или ментальным ударом ввести в панику, но как только боец приходит в себя, он останавливается и бросается на врага, желая скорее умереть, чем понести наказание. Однако, есть у такой армии и слабое место — стоит противнику показать свою силу, внести неуверенность в глобальной победе, в компании в целом, а не в отдельном сражении, конгериты легко сдаются в плен целыми подразделениями. Только жрецы способны остановить развал, если их достаточно много. К сожалению, это не наш случай, войну мы проиграли. Пока. До прихода помощи от Короны.

В, целом, ночные охотники и были выведены для условий сверхгородов, для террора и уничтожения населения в сельской местности они не слишком приспособлены — слабее даже невооруженного человека. Да и действия конгеритов, по моему мнению, не «заточены» на местные условия. Они не выработали хорошую тактику для планет-городов, а Ирм не такой, у него есть возможность «спускать пар» — нет звездной экспансии, но есть порталы, всегда можно отправиться колонизировать иные миры через портальную сеть. И что мы имеем? Кроме городов на планете сохранились обширные естественные пространства, леса, степи. Есть сельское население, которое не так просто взять под контроль. Есть возможность партизанить. И, мне кажется, что к такой войне они не готовы. Нужно поговорить об этом с Чженом. Кстати, мысленно я его все чаще называю по имени, а не по званию. Отношения в отряде начинают меняться, мы все больше не та армия, обычная для техно-миров. Мы меняемся, превращаемся в привычный мне отряд, где субординация заменяется личной преданностью, личными отношениями, силой, опытом и умением каждого из бойцов. Где-то так.

Я взмок и подустал. Краем сознания ощущал, что вокруг собрались зрители, любят они поглазеть на мои тренировки. Естественно для разумного наблюдать, как работает другой. Наверное, на уровне инстинктов. А у нас еще и с развлечениями ни как, марш-броски, работа либо готовимся воевать, либо воюем. Хорошо, хоть не просят «научить вот этому приемчику», не дети, да и понимают, что учиться бою с мечом долго и нудно. И не слишком нужно на Ирме, здесь правит бал технологичное оружие. Мне это нужно, чтобы быть готовым воевать в любых условиях, а им зачем? Стянул через голову верх од подстежки к комбезу, в которой тренировался, вытер пот, посмотрел сурово (как мне кажется) на окружающих и бросил, так, свысока:

— Ну что, поглазели? На сегодня хватит. Устал.

— Не выпендривайся, — кинул мне Харетц, — хочешь, поборемся?

Помнит, как меня сержант по матам валял. Я улыбнулся:

— Ну тебя я и без приемчиков завалю… Ладно, ужинать еще не пора?

— Минут через двадцать. После — построение. Приходи в себя, циркач, — довыпендривается он, точно. Хотя сам себе вру — все беззлобно, простые приколы, между собой. Блин, а я ведь начал вливаться в нашу группу, уже становлюсь своим. Это согрело, в глубине души мне, как и всем хотелось нравиться, хотелось признания. В Корпусе мне постоянно мешало желание достичь своей цели, попасть в гвардию несмотря ни на что, а здесь война, война всерьез и всякие глупые устремления стираются перед этим — завтра все мы можем принять свой последний бой. И всем плевать на твои проблемы с трансформой, здесь ей никто не владеет. И главное, никого это не парит. Абсолютно.

Бросив самокопание, я со своими товарищами, которые вдруг, неожиданно стали мне так близки, отправился в лагерь, благо далеко я от него не отходил, всякое может быть, не на прогулке. Поужинали, нас собрал лейтенант и зачитал приказ о присвоении сержантского звания Спасу, Энгу и мне. Ну как зачитал, скорее просто проинформировал, что теперь, бойцы, вот эти трое — тоже начальники. Прошу любить и жаловать. Сначала я немного обеспокоился, что то чувство единения, которое я ощутил после тренировки исчезнет, но ребята так искренне поздравляли меня с повышением, что я бросил свои опасения. Все просто, я заслужил это. И дружбу с ними и это неожиданно-ожиданное повышение. Вот как-то так.

Вечером Чжен собрал нас на минисовещание, нарезать задачи на ближайшую перспективу. Спаса с бойцами, получившими мелкие травмы, типа стертых ног, оставил на хозяйстве. Наш временный лагерь нужно доводить до ума, неизвестно, сколько мы здесь проведем. Отрыть и замаскировать стрелковые ячейки, оборудовать место под боеприпасы, решили-таки организовать кухню, тяжело постоянно питаться сухими пайками. При чем, делать это нужно с умом, что бы не засекли сверху. Сам лейтенант решил пошуметь на трассе?17, проходившей вдалеке от лагеря, для чего брал с собой почти всю группу, вместе с Энгом, и все запасы взрывчатки. Завтра должен был вернуться майор с носильщиками, пополнить наши запасы. Мне предложил взять одного из бойцов и посмотреть, как обстоят дела на дороге, где мы захватили грузовичок, и «разнюхать» окрестности склада, где уничтожили охранение и ночных охотников. Оценить активность врага, что он предпринимает, как реагирует на дерзкий налет.

— Как будешь действовать? — спросил лейтенант. Он и остальные наши сержанты оценивающе, как мне показалось, смотрели на меня.

— Пойду вдоль дороги. Метрах в пятидесяти от нее, постараюсь оценить траффик по ней, какие контрпартизанские мероприятия предпринимают. Обязательно загляну к месту, где бросили грузовик, посмотрю там. К складу приближаться сразу не стану. Решу на месте, стоит ли к нему соваться. Приблизительно, так думаю действовать. К сожалению, партизанские — контрпартизанские действия не изучал, планирую действия опираясь на здравый смысл.

— Кого хочешь взять с собой?

— Шано, он не просто из села — отец егерь, наверняка чему-то научил. Может и меня чему-нибудь новому научит, следы читать, к примеру. В нашем деле не помешает.

— Лады, думаю за четыре, максимум пять дней управишься. Особо не рискуй, для тебя главное — разведка, нужно понять, что враг может нам противопоставить, чего от него стоит ожидать.

— Похулиганить можно? — лейтенант слегка напрягся, но с интересом спросил, — И что ты такое надумал?

— Мы, когда уходили, не оставили сюрпризов конгеритам. Не минировали тела, может еще что в голову придет. На одиночек, опять-же можно поохотиться, если время останется. Какой-никакой опыт есть.

— В целом, одобряю, но не зарывайся.

На этом мы завершили планирование своих «темных дел» и разошлись. Командир оставил «на поговорить» Спаса, видимо хотел объяснить ему, что ожидает увидеть в лагере к своему прибытию. Я предупредил Шано, что бы он «до конца недели ничего не планировал», сильно его удивив. Шутка не прошла, уже серьезно объяснил, что нас с ним ждет в ближайшие дни. Мы с вечера собрали ранцы: двойной боекомплект (надеюсь, не понадобиться), пайки, аптечки, всякие необходимые в быту мелочи и пошли спать, планируя выйти до рассвета, легли рядом, чтобы утром не терять время зря. Вымотав себя тренировкой, уснул быстро, не рефлексируя по поводу завтрашнего выхода, втянулся похоже. И кстати, чувство подавленности от такого быстрого разгрома планетарной обороны ушло. С одной стороны, я все-же не здешний, для меня это стажировка, которая пошла не по плану и, возможно, затянется. С другой стороны, занимаюсь работой, к которой готовился всю жизнь, в чем-то привычной и понятной работой. Армия разбита, но мы пока живы и бьем врага, который на поверку оказался не столь уж страшен. Чем больше мы его накрошим здесь и сейчас, тем быстрее выкинем с планеты.

Утром я поднял Шано еще до общего подъема, не хотелось выходить со всей толпой, да и по холодку часть пути хотелось сделать. Сначала отправились к грунтовке, на которой в зарослях высоких кустов или невысоких деревьев оставили дважды трофейный грузовик. Идти по лесу вдвоем было приятно, никто не шумит, внимание не рассеивается. В последнее время в корпусе нас гоняли по самым неприятным местам: джунглям, пустыне, тундре или болотам. А здесь обычный лес, пусть и с редкими завалами, идем не на скорость, красота! Мошки, которая портит удовольствие от прогулок в этой климатической зоне, почти нет, пропитка комбеза всякую летающую кровососущую нечисть отгоняет. Благодать! Идем хорошо, Шано прекрасно держит темп, правда думаю в доспехах он бы так не вышагивал, вряд ли привычен к их весу. Ближе к полудню вышли к речке я посмотрел на густо заросший деревьями берег, скрывающий русло от наблюдения с воздуха практически наполовину и спросил напарника:

— Как тут на счет купания, никакой гадости в воде не водится?

— Не должно, места почти как у нас, это не тропики, где к воде лучше не подходить. Разве что рыба и лягушки. Можно искупнуться!

— Ну тогда минут по пять на купание, а то после салфеток тело воды просит. Да и волосы промыть не мешает. Ты первый, из тени не выплывай, как бы сверху не засекли.

По очереди освежились, промыли те места, где гигиенические салфетки помогают слабо, слегка обсушились перекусив заодно. До места, где оставили машину, оставалось с час, поэтому внимание удвоили, пошли сняв автоматы с предохранителя. Я раз минут в пять вслушивался в себя, старался засечь присутствие врага — никого. К дороге вышли неожиданно.

— Вот я дурака свалял!

— В чем дело? — спросил Шано.

— Нужно было сразу выходить к дороге, идти по грунтовке, до места, где грузовик бросили. А теперь, куда идти, направо или налево?

— Пошли направо. По-моему, мы оставили его раньше. В смысле, дальше от той дороги, чем мы сейчас. Без спутниковой привязки ни хрена не поймешь. Как вы там, у себя без приборов вообще ориентируетесь?

— Где как, по-разному. Ну такой точности, конечно, достичь сложно. Иногда магия помогает. В лесу, как здесь, точную привязку вообще получить сложно. Ладно, не о том, я тоже думаю направо идти нужно.

Мы снова нырнули в лес и пошли параллельно грунтовке. Не спеша, внимательно прислушиваясь, осматриваясь и сканируя окружающее пространство магическим чувством. Последнее ничего не давало — ровный фон лесной флоры, мелкие вспышки от птиц и небольших зверьков. Спустя полчаса нашли еле заметную, протоптанную тропку, ага, вот и наши следы! Чувство направления не обмануло. Грузовичок стоял в кустах, там, где его и бросили, никаких признаков, что его обнаружили. Откровенно говоря, так я и предполагал, было ощущение, что конгериты его не найдут — сверху не видно, район не особо интересный, если и наткнутся на него, то только случайно. Но проверить стоило.

Так же аккуратно, вдоль грунтовки дошли до дороги, на которой машину перехватили, двинулись теперь вдоль нее, как и шли, по кустам, не рискуя выходить на трассу. Сначала думал двигаться метрах в пятидесяти от нее, но спустя час сократил расстояние до десяти. С воздуха нас все равно не видно, а поедет кто, залечь успеем. Уже вечером, перед привалом, Шано разглядел на обочине жестянку. Осмотрели все вокруг. Обнюхали.

— Пиво. Наше, но пил конгерит. Свежая, жидкость испариться не успела. Не останавливался, в окно выбросил.

— Согласен. Пойдем лежку искать. Ночь не для лесных прогулок, а на дорогу выходить не стоит. Да и не за чем, идем с опережением. До склада часа полтора, выйдем затемно — к восходу там будем.

Место выбрали быстро, надули спальники, перекусили, я прошелся вокруг, поставил простенькую сигналку. Если чутье не разбудит, она даст несколько десятков секунд, чтобы проснуться и изготовиться к бою. Но не верю, что пригодиться. Делал для очистки совести.

— А в это время в казарме личное время было, светло, уют. Можно поиграть или посмотреть что-нибудь…

— Спи, Шано. Не вспоминай. Завтра у нас интересный день будет. Может быть и поиграть сможем.

Я усмехнулся про себя. Не знаю, понравятся ли Шано игры, которые я планирую. Не уверен.

Утром, едва развиднелось, продолжили движение. Ощущение, что так вдвоем идем уже неделю. Мы, лес, дорога справа и где-то впереди враг. Может быть, а может и нет. Даже хочется уже чтобы по дороге мимо нас прошла машина или колонна, что бы разбавила монотонность нашего движения вперед. Как по заказу услышали шум двигателя, залегли наблюдая за трассой. По ней бодро ехал полицейский легкий броневик, за ним — трассер, кажется так эта техника называется, солидный, по виду сразу чувствуется, дорогой. Прислушался к пространству, пытаясь определить сколько там конгеритов. С движущейся техникой чутье работало не столь хорошо, как обычно, но вроде не больше двадцати. Глазами не разглядеть, в броневике только бойницы по бортам, а у трассера затемненные стекла. Дождались, когда отъедут подальше, на всякий случай, встали, отряхивая комбезы:

— Как думаешь, наши клиенты, а?

— Думаю, они, — ответил Шано, — но что-то поздно они, может и ошибаюсь. По идее, должны были еще позавчера вечером дернуться, когда грузовик не вернулся. Сперва вызвали по рации, там глухо, тогда уж прислали бы тревожную группу. Так у нас действуют. Ну утром — точно. А тут полтора дня прошло, как грузовик пропал и склад замолчал. Нет скорее не они, по другим делам едут.

— А я вот ставлю на то, что это они. Интуиция. Ладно, до места недалеко уже, придём — посмотрим, кто прав.

К складу, который всего пару дней назад «взяли на меч» пришли чуть позже, чем я ожидал, ошибся я слегка со своими расчётами, бывает. Если вспомнить свое состояние после бойни в ангаре, немудрено. Добрались до места часа через два после восхода солнца. Невольно вспомнился поток крови из ворот, а воображение у меня живое, даже передернуло. Невольно бросил взгляд на сапоги, залитые тогда кровью по щиколотки, не могу вспомнить, как и где их чистил. И тут ветерок, что дул нам навстречу, явно показал — дошли. Он не смердел, пока, но слегка пованивал. Я обернулся к напарнику и жестом показал на ноздри. Шано кивнул, значит тоже чувствует. Осторожно прошли метров пятьдесят вдоль стены и тут я остановился, в очередной раз сканируя пространство, засек присутствие врага.

— Есть. — прошептал я. — Сколько — пока не скажу. Очень осторожно. Идем

Пошли в сторону дороги, идти к поваленной секции забора, где проходила тропа ночных охотников пока не хотелось, слишком близко ангар, где мы помножили на ноль ночных орду ночных охотников, да и дорога информативнее, разглядим площадку за КПП — поймем приблизительной число врагов. По числу мест в машинах. Увидев сквозь листву домик-будку пропускного пункта, мы поползли, нюхая пыльную траву. Здесь лучше ползком, вдруг кто-то именно в данный момент смотрит именно в нашу сторону. По ощущениям врагов чуть больше десятка, но радиус действия у меня небольшой, возможно их больше. И интересно, угадал я с теми машинами или нет? Скоро узнаем. И тут меня как будто разрядом молнии прошибло от кончика носа до пяток. Нам приказали провести разведку. Мы ее и произведем. Выясним, что и как они тут делают. А потом я их всех убью. Не из кровожадности. И не потому, что вдруг вообразил будто это моя планета и решил отомстить им за ее разрушения и погибших. Хотя и это тоже. Но главное — они мне не нравятся. Очень не нравятся. Сейчас я впервые не в горячке боя, а в холодном, отстраненном состоянии наблюдателя, прикоснулся к их сознаниям. Я не читаю мысли да и эмпатия у меня на зачаточном уровне. Но от них тянет ощутимой даже на расстоянии гадостью. Те, кто собрались внутри периметра этого склада все, практически все, поражены этой заразой. На всю глубину их мерзких душ. И что-то во мне сильно хочет их уничтожить. Я должен их уничтожить. А пока смотрим.

Первых засекли возле машин, их было двое. Один стоял и курил. Странная и не слишком приятная привычка. Пробовал как-то, не понравилось. Да и нельзя в Корпусе курить, некоторые из офицеров-инструкторов позволяют себе, но курсантам строго запрещено. Опасно это, обоняние снижается, падает эффективность бойца. Хотя, говорят, успокаивает. Когда мне понадобиться для успокоения внешний фактор, может и сам закурю. Не знаю. Еще один сидит в машине, солидном антигравитационном трассере, для «серьезных мужчин», который мы видели на дороге, прав я! Сунуло кулаком в бок напарнику, мотнул головой — ну что, кто из нас верно угадал! Рядом тот самый полицейский броневик, все-же странно, что не армейский, они получше будут. Пара врагов находилась в здании конторы. Остальные — где-то на территории, сложно понять, где конкретно.

Осмотрев еще раз въезд на склад, я понял, что здесь незаметное проникновение на территорию здесь не получится — слишком открытая местность. Придётся искать другие места, но очень не хочется лезть через тропу, проложенную ночными охотниками, рядом с поваленным забором ангар, где мы их покрошили (при чем, в буквальном смысле слова), вонять там будет неимоверно. Но ничего не поделаешь, если другого прохода не найдем, придется там. Отползли обратно и снова вокруг забора, сейчас уже не столь медленно и осторожно, и ни каких следов конгеритов! Они что, вообще не прочёсывали местность вокруг склада? Хотя бы для порядка? Похоже на то. Добрались до пролома в ограде, вонь, как не странно, не убийственная, но и здесь никого. И никаких свежих следов. Из чистого упрямства я закончил обход периметра. По дороге обнаружили еще пару разрывов периметра. Снова ноль, активность врага отсутствует. Отозвав жестом напарника, мы отошли вглубь леса.

— Шано, наша разведка не имеет никакого смысла. Я не понимаю, что они делают. Никаких следственных мероприятий. Никаких попыток найти наши следы, шляются где-то внутри складов, не понятно, чем занимаются.

— Попробуем посмотреть ближе к месту, где мы мясорубку устроили. Там наши следы слепой разглядит, все подошвы в крови. Может там хоть что-нибудь увидим. Хотя и я удивлен, наша военная полиция здесь уже каждый сантиметр осмотрела бы, носом землю рыли, все-таки не рядовой случай. Как мне кажется.

— Ладно посмотрим там, слушай вот еще… даже не знаю, как сказать. Я, как только их почувствовал, ну понимаешь, что имею в виду, сразу вдруг проникся очень острым желанием всех их непременно убить. Никогда такого со мной не было. Какое-то наваждение.

— Ты форму их видел?

— Да.

— Темно-синяя. Это спецподразделения, они самой грязной работой занимаются, в прямом подчинении жрецов. Тут поосторожнее надо быть, ими точно жрец руководит.

— Я бы почувствовал. Нет тут жрецов, я того, в конвое очень хорошо запомнил.

— Мое дело предупредить. Я в твоем мумба-юмба не разбираюсь, но обычно они действуют под их руководством.

— Ясно. Удвоим осторожность. Пошли к тому ангару.

Дошли на цыпочках до места бойни, выглянул из-за кустов — и здесь никого! Осторожно добрались до наших следов, бурых от свернувшейся крови. Да, кто-то здесь прошелся. Осмотрел следы и спокойно удалился. Хотя нет, недалеко лежали трупы наряда из охранения склада, их забрали и оружие, которое бросили мы тоже. Наверное, нужно было автоматы повредить, если уж нам это дерьмо не нужно. Хотя бы затворы забрать и выкинуть — самая сложная деталь, в следующий раз так поступать буду. И лейтенанту стоит сказать на будущее. Из некого извращенного любопытства посмотрел, что твориться в ангаре, где стояли на дневке ночные охотники. Мерзость, крошево начавшей разлагаться плоти. Кстати, никто из конгеритов к воротам так и не подошел, кровавая корка не потревожена. Конечно, эти твари мертвыми никакой ценности не имеют, но простое любопытство? Ампутировано что ли? Ощущение, что конгериты вообще некая иная раса, хотя генетически это не так, общее потомство с жителями Ирма было, и вполне нормальное. Не исключено, что в нашей группе потомки солдат из первой волны нашествия есть. Все, нечего думать о постороннем, посмотрим, что внутри склада.

Дошли до конца ангара, я присел на корточки и выглянул. Вроде никого. В центральном проходе пусто. Ну ничего, сейчас мы попробуем со всем разобраться. Я стянул капюшон комбеза. Сразу возникло ощущение, что глотнул свежего воздуха, восприятие расширилось и приобрело, перспективу, что ли. Глубину.

— Шано, разведку мы произвели. Не пора ли нам пора?

— Что пора?

— Поохотиться, друг мой, поохотиться. У нас в запасе три дня. Сейчас положим здесь этих нехороших людей, возьмем языка. Ты их понимаешь, кстати?

— Ну ты дал! Я простой сельский парень, откуда мне? Я только с медведями если что, поговорить смогу. Но тут их нет.

— Хреново. Язык отменяется. Давай просто, убьем их всех! Жреца ручаюсь, здесь нет!

— Как-то мне не нравится, когда ты улыбаешься так. Я не против их убить, хотя их много, а нас двое. Не забывай. Может просто пойдем домой, доложимся лейтенанту…

— Нет Шано. Их тут всего шестнадцать. И все расползлись по базе, неизвестно зачем. Иди за мной, будешь прикрывать.

Я вытянул из ножен меч и взял в левую руку пистолет. Не нравиться напарнику моя улыбка? Всем нравиться невозможно, но врагам я не понравлюсь больше. Гораздо больше. Перебежав к очередным кустам, я увидел двух солдат, которые укладывали труп охранника склада, упакованный в черный, блестящий мешок, на носилки. Жестом показал Шано на левого, взял на прицел второго врага. Тихое шуршание выстрелов в бесшумном режиме и еще два трупа легли рядом с носилками. Оглянулся на напарника, он слегка побледнел.

— Ты как? Не мутит? — все-же нет у него такой толстой шкуры, что выработал во мне корпус. Он замотал головой, глубоко вздохнул, -

— Нормально. Давай дальше.

Ни фига не нормально. Я вижу это и чувствую. Но притерпится, война такое дело, без смерти не обходится. Желательно, что бы смерь пришла к врагу, но всякое бывает.

— Там дальше один, за ангаром, сам разберусь. Прикрывай меня с этой стороны, если кто сунется.

Скользнул за угол и мечом снес, в почти балетном па голову очередному. Не понятно, что он здесь делал, да и не важно уже. Осторожно прошел дальше, возле дверей стояло еще двое синемундирников, похоже вскрывали ангар. Двое — два удара мечом. Остановился, сколько их еще осталось? Просканировал окрестности, одиннадцать — двенадцать. Вернулся за напарником, поманил его за собой. Рядом больше врагов не было, мы быстро минули центральный проход и вышли к насыпи, где с конгеритами разбиралась моя группа. Шано снова порозовел, шок прошел.

— Здесь трое. — выглянув за угол я уточнил, — один с серебряным шитье на воротнике. Офицер?

— Да, только в знаках различия я не разбираюсь.

— Не важно. Офицер на тебе.

Расстояние было не удобным, пришлось убрать меч в ножны и бить их из пистолета. Снова шуршание, тяжелые стрелки короткими очередями рвут мундиры врагов. А вот не звали сюда вас, так?

— Так, — ответил напарник. Не заметил, что сказал это вслух.

— Дальше будет сложнее. Они все в конторе или вокруг машин. Будем осторожничать или… Нет, будем осторожничать. Нам рисковать не с руки.

Я залег в кустах, напарник у края ангара. Подождем. Из здания конторы вышел еще один в мундире с серебряным шитьем по воротнику-стойке. Подошел к ряду тел, упакованных в черные пластиковые мешки, пересчитал и вопросительно сказал что-то одному из рядовых бойцов. Тот совсем по-нашему пожал плечами и что-то ответил офицеру. При случае нужно выучить хотя бы боевой минимум конгеритского, не может быть такого, что Чжена не учили ему, все-таки язык вероятного противника. Офицер постоял у ряда упакованных тел, развернулся и направился обратно в контору, что-то повелительно бросив рядовому, тот побежал выполнять приказ, видимо его направили поторопить команду сборщиков трупов. Пробежал мимо моего укрытия, как только скрылся из глаз своих сослуживцев за углом очередного строения, я аккуратно прострели ему голову. Упал он неудачно, с шумом, но, к счастью, этого никто не услышал. Не привык я пока к ремеслу диверсанта, не учитываю мелочей.

Остальные враги ошивались около машин, как приклеенные. Спустя десять минут я решил, что нечего последнему убитому мной солдату валятся на всеобщем обозрении посреди прохода, вылез из своего укрытия и оттащил его в кусты. Хорошо, что склад стоял не один год заброшенным, здесь по углам хоть сотню трупов спрятать можно, никто ничего не заметит. Если не будет внимательно всматриваться. Прикинул, куда лучше переместиться, чтобы накрыть всех, болтающихся около машин солдат скопом. Не выходит, либо одна, либо вторая будет создавать мертвую зону. Но я же не один, Шано займет бывшую мою позицию, а я пристроюсь с дальнего угла конторы. Быстро снимем семерых у броневика, тех, кто засел внутри здания возьмем гранатами. Что бы не рисковать.

Буквально за пять минут мы расположились по выбранной схеме и открыли огонь по ничего не ожидавшим врагам из штурмовых винтовок. Никто даже дернутся не успел, несколько очередей в бесшумном режиме поставили точку в жизни солдат Темной империи. Засевшие в конторе даже не заметили этого, видимо никто не смотрел в нужную сторону. Пригибаясь, что бы нас не заметили из окон мы с напарником перебежали к входу в здание. В прошлый раз я в нем побывал, планировка его предельно простая: вход с помещением дежурного за решеткой, справа дверь в коридор. По левую руку сначала дверь в дежурку, потом в столовую. Справа сначала вход в комнату техников, потом в казарму смены, последний — кабинет руководства и оружейка. Пригибаясь, заглянул внутрь — никого. Махнул рукой напарнику «давай за мной», заглянул в коридор — тоже пусто. Дверь в столовую была приоткрыта, там тоже было пусто. Скорее всего, Оставшиеся трое засели либо в кабинете начальства, либо в техотсеке. На всякий случай, глянул в казарму — как и ожидал, никого. Ну а терминалы в технической и обстановку в кабинете руководства нам не жалко, каждый встал возле своей двери, на счет три, жестами, открыли двери и метнули гранаты. «Повезло» Шано, его граната положила оставшихся врагов, засевших в офисе начальства, моей жертвой пали невинные компьютеры. Для контроля я отделил каждому голову, привычка, если есть время и возможность — отруби голову убитому врагу, никому не нужна за спиной неупокоенная нежить. Здесь некромантов, скорее всего нет, но на всякий случай. Все-таки адепты темных культов.

— Поздравляю, Шано, первый этап мы выполнили чисто. Приступаем этапу, который я назвал «Удиви врага»! Желательно смертельно.

— Опять твой черный юмор! Ни слова по-простому. Скажи уж прямо, чем мы сейчас займемся?

— Устройством разнообразных ловушек. Чем больше придумаем и воплотим в жизнь — тем лучше. Самая простая — заминированное тело.

— Зачем?

— Все очень просто. Конгериты не совсем варвары, они своих солдат на месте их смерти не бросают, ведь зачем-то они собирали останки складской охраны, складывали их в мешки. Как они, кстати, хоронят своих убитых?

— Не знаю. Вроде, в землю закапывают. А тебе зачем это?

— Просто, для общего развития. Я ведь не думал, что с ними воевать буду, ничего про них не читал. Нужно навёрстывать, чем лучше врага знаешь, тем проще с ним воевать. А я про них не знаю ровным счетом ничего. Вот и задаю глупые вопросы. Нужно будет, когда вернемся, лейтенанта попытать.

— Если вернемся. А то с твоими выкрутасами я в это все меньше верю.

— Отставить уныние! Все будет хорошо, обещаю. Риск, как при переходе улицы в не положенном месте. То есть минимальный.

После этого, немного сумасшедшего диалога — мандраж сказывается, мы дошли до одного из убитых нами синемундирников и потащили его к пролому в ограде склада. Натаптывать следы, как объяснил я напарнику. Под ворчание Шано мы оттащили труп в лес метров на триста, на обратном пути я специально обламывал ветви деревьев, хотел, чтобы враги непременно нашли нашу дорожку. Нужно посмотреть, как они будут действовать. Потом ту же операцию мы повторили с еще одним трупом, под который я положил взведенную гранату. Подумав, вернулся к первому покойнику, и в метрах трех от его тела установил растяжку. Вернувшись к складской конторе, поставил еще одну растяжку на входе в помещение, где валялись расчлененные офицеры. И еще одну, прикрепив ее над входом, с активацией после взрыва первой. Любой шорох на расстоянии в пять метров от нее, и она сдетонирует. С собой из расположения мы захватили пяток мин направленного действия, инициируемых прерыванием лазерного луча, взяли мало, уж больно они тяжелы. Расставили их по территории склада. С этим добром пришлось повозиться, пока точно установили пары излучатель — мина, трудно их маскировать, так чтобы случайно не сработали. Моя фантазия начала иссякать, я вообще с таким добром как гранаты и мины не планировал сталкиваться, это теховские штучки. Но штучки прикольные, нужно будет при случае изучить диверсионную минно-взрывную деятельность, вдруг удастся на артефактах что-нибудь подобное изобразить. Будет весомым плюсом сочетание магических приемов с приемами технологическими. Уверен, я ни первый, кто об этом задумался, однако широкого распространения подобные идеи не имеют, иначе бы мы изучали их в корпусе.

Попытался тормошить Шано, на тему подобных идей, но бесполезно. Ничего нового присоветовать он не мог. Зато, выяснилось, что он умеет водить трассер и мы решили его отогнать в лес, чтобы поближе подобраться к нашему расположению и спрятать его как тот грузовичок. Риск, конечно, есть, гонять на нем в открытую по дороге, но небольшой. Трасса почти не используется, и в случае нежелательной встречи можно форсировать антиграв, подскочить выше крон деревьев и приземлиться в лесу, а уж там нас найти будет непросто. Откровенно говоря, и мне и Шано жалко было бросать такую машину — он о нем и мечтать не мог, в свои восемнадцать лет, а мне она просто понравилась. Красивая, добротная штука, как качественное оружие. Или, что ближе, хороший скакун. В общем, вещь, бросать его этим варварам не хотелось. Кроме того, в нем была установлена рация, с выставленными конгеритскими частотами, что могло пригодится в нашем партизанском нелегком труде.

Встречу врагам мы приготовили, пора звать, не так ли? Шано мы нашли неплохой наблюдательный пункт в кроне одних из деревьев, возвышающемся над базой, но не слишком выделяющимся своей высотой. Я решил рискнуть, и устроится на крыше конторы. Если что, отведу глаза. Надеюсь, на жреца не нарвусь. После этого я включил рацию в броневике, дождался, когда на той стороне мне ответят на их языке, крикнул в микрофон: «Свободу Ирму! Мы вас везде найдем! Земля будет гореть под вашими ногами!» и еще несколько подобных глупостей, после чего залез на крышу, удобно расположился на какой-то технической площадке, к которой вела ажурная металлическая лестница, и приготовился ждать, включив комбез в режим мимикрии. Дело было к вечеру, но я решил, что на такую наглость конгеритское командование должно ответить незамедлительно. Был прав. Буквально через пятнадцать минут над базой прошел винтокрылый аппарат, видимо, провел разведку. Потом прилетел грузовой антиграв и выбросил десант, снова синемундирники, человек двадцать, половина — офицеры. Они сначала, ощетинившись оружием, заняли оборону вокруг своего транспорта. Увидев, что их никто не атакует, начали расползаться по территории склада, но очень осторожно. При чем вверх никто не смотрел! Похоже, не только ирмиты разучились воевать. Один из офицеров сунулся внутрь броневика, после чего прогремел взрыв, его мы естественно, заминировали. Все засуетились, офицер, сунувшийся сдуру в броневик, кричал, большая часть осколков прошла мимо — неудачно мы расположили гранату. Или наоборот удачно (санитарные потери — минус три бойца на одного раненного), к нему бросился санитар, оттащил от броневика и начал вспарывать мундир. Идиот, подумал я, тут нужно повязку поверх накладывать. Другой офицер схватился за рацию в антиграве и о чем-то залопотал с той стороной. Паническая активность врагов быстро сошла на нет, и командир приказал двоим солдатам обследовать здание конторы. Это мое предположение, так как после его слов они пошли ко входу. Пусть идут, там я тоже оставил им пару сюрпризов. Спустя некоторое время снизу раздается приглушенный взрыв. И эти нарвались! Но это только первая половина сюрприза, теперь граната на входе в бывший кабинет начальника базы только встала на взвод! Снова легкая суета, однако спустя минуту старший офицер понимает, делать что-то нужно там двое его подчиненных. Санитара, окончившего перевязку и еще одного бойца, посылают вновь внутрь здания. Подумав, туда же отправляют еще двоих, так выносить раненых будет проще. Но и эффект от второй гранаты будет более впечатляющим. Снова приглушенный взрыв, из дверей выходит полуоглушенный боец, кровь течет по его лицу — глубокая царапина на лбу и левая рука не работает, ткань потемнела, с пальцев срываются темные капли. Что-то говорит командиру, тот озадачен. Внутри пятеро бойцов, нужно решать, что делать дальше, а делать страшно. Его отряд, по сути, уже не боеспособен из двадцати — семеро санитарные потери, как минимум санитарные. Он оборачивается к офицеру у рации и что-то ему кричит. Видимо, вызывает подмогу. Разумно. Но как он поступит со своими людьми внутри? Ведь там точно есть раненые, которых нужно вытащить? Тут в дело вступает очередной мой сюрприз. Обычная дымовуха, которыми пользуются ирмиты для маскировки своих действий. Плотный, черный дым потек из разбитых окон и входа.

Командир конгеритов в прострации. Приказывает одному из оставшихся бойцов заняться раненным, который вышел из здания. Но что делать с теми, кто остался внутри тем более, что там начался пожар? Кстати, можно было бы реально устроить его, не ограничиваться имитацией. Мой косяк. Наконец, старший приходит к решению, посылает внутрь бойца в противогазе. Через несколько минут тот выбрасывает в разбитое окно дымовуху и кричит что-то, видимо зовет на помощь. Поколебавшись, командир отправляет в здание остатки своего воинства, при себе оставляя только одного здорового бойца. Прекрасный момент, чтобы их перестрелять, и тут уже колебаться приходиться мне, рисковать или нет? Решил, что не стоит, даже если чисто сниму этих четырех, внутри конторы еще десяток синемундирников, и они, увидев трупы поймут, что партизаны где-то рядом. Засядут в здании, дождутся подкреплений и перероют всю территорию склада, рано или поздно меня обнаружат. Буду продолжать делать вид, что меня здесь нет. Кроме того, неизвестно как поведет себя Шано увидев мою самодеятельность, может сгоряча наделать глупостей. Пусть уж все идет как мы распланировали заранее.

Тем временем, пока я терзался размышлениями, противник перетаскал своих убитых и раненных в антиграв. Предварительный итог: пятеро ранено и трое убиты. Что они предпримут дальше?

А дальше мне пришлось тупо ждать. Спустя пару часов к складам прикатило три грузовика с обычными солдатами. Человек под сто бойцов, их командир построил выгрузившихся солдат и получив распоряжение от старшего синемундирника, он два взвода разбил на пятерки и отправил прочесывать территорию, еще один взвод отрядил перетаскивать упакованные трупы в грузовик и паковать новые. Два взвода оставил в резерве, «оборонять захваченную территорию» — попросту с грозным видом стоять, в произвольно выбранных ключевых точках, выставив перед собой оружие. Не прошло и двух минут, как басовито рванула первая мина, перекрывавшая проходы между ангарами. Армейский офицер подскочил к старшему из синих мундиров, переговорил с ним и отправил бойцов из резерва, проверить что случилось. Вернулись они быстро, первым прибежал тот, который принес дурную весть — одну из пятерок полностью выкосило направленным взрывом. Я со своего насеста не видел, что там произошло, но неплохо представлял это — семьсот граммов поражающих элементов. Фарш, сплошной фарш. Как оказалось, среди прибывших солдат были саперы — почему бы их не пустить первыми? Видимо боевые уставы и наставления были этим конгеритом плотно забыты. Или с минной войной им приходилось не часто сталкиваться. В итоге, саперы взяли в руки специальные палки, с блинами на конце, одели наушники и пошли впереди групп осмотра. А невезучий взвод пошел с черными мешками за новыми трупами.

Как ни странно, новая тактика помогла лишь частично. Просто на следующей мине подорвался сам сапер, не помогла ему «волшебная» палка. Однако офицер решил, что один подорвавшийся лучше, чем пятерка или подумал, что сапер ошибся, и тактики не сменил. Третья мина — второй сапер. Явно нужно придумывать что-то другое. Офицер пошел на поклон к рации и довольно долго о чем-то говорил с той стороной. В итоге он просто отозвал всех своих солдат, загрузил их в машину и плюнув на оставшиеся на территории трупы бойцов Темной империи, уехал. Вслед за ним отбыли синемундирники на своем антиграве. Все!

Сказать, что я разочарован — это ничего не сказать! Половина сюрпризов осталась на своих местах. Спустя полчаса, поняв, что продолжения не будет, я подал знак напарнику и мы собрались вместе.

— Ну что, доволен? — спросил меня Шано.

— Нет, блин, они даже не осмотрели полностью территорию, я уж не говорю о том, что на пути нашего «отхода» даже нос не сунули. Это не армия, а детский сад какой-то.

— Не расстраивайся, завтра они пригонят захваченных наших и с их помощью разминируют все тут. Если, конечно, мы не снимем наши сюрпризы.

Еще час нам пришлось снимать наши подарки для доблестной армии Конгере. Гранаты под трупами снимать было сложно, пришлось тросиком сдергивать мертвецов — разминировать взрывом. Я решил, что мы свою задачу выполнили. Под рукой у нас есть трассер, Шано умеет его водить, до темноты мы доберемся в расположение и машинку в лесу успеем спрятать. А там, если руководство решит, что со складом мы еще не закончили, быстро вернемся назад и продолжим играть с конгеритами в головоломки со смертельным исходом. Желательно не нашим.

Как и предполагали, в нашем любимом овраге мы оказались еще до захода солнца. Лейтенант еще не вернулся со своей операции, но на месте был майор, которому я и отправился докладывать.

— Господин капитан, разрешите обратиться? — его я пока недостаточно знал, поэтому решил обратиться официально. Если что напутаю с уставными оборотами, что поделать, я в армии Ирма только на стажировке и вообще меньше двух месяцев. Извинюсь если что.

— Да, слушаю.

— Исполняющий обязанности сержанта Виктор дан Хали, вернулся с задания по наблюдению за активностью противника в районе атакованного ранее склада. Разрешите доложить о результатах?

— Докладывайте.

— Прибыв в окрестности склада мы с рядовыым Шано обнаружили там группу военнослужащих противника в количестве шестнадцати единиц. При них находилась техника…

— Ты издеваешься на до мной? К чему эта уставщина? Можешь рассказывать нормально?

— Извините, господин капитан, мне показалось, что вам я не слишком пришелся по душе, вот и решил максимально формализовать свой доклад.

— А кто тебе сказал, что ты мне не нравишься?

— Дело в том, что я эмпат. Слабый, но отношение к себе ощущаю.

— Упс! Ладно, твой дурацкий меч меня сначала взбесил. Но, поверь, я нормальный человек, ваш командир объяснил мне что к чему. Тема снята. Давай поговорим нормально.

Нормально — я только за. Рассказал, все что видели, что сделали и как действовали враги. Доложил о предположении Шано, что завтра к складу пригонят пленных на разминирование. Сказал, что, по моему мнению, враги совсем не готовы к партизанской войне, это их слабое место. Капитан, подумав, согласился со мной, но продолжение «разработки» склада счел излишним. По его словам, конгериты довольно прохладно относятся к своим павшим солдатам. Рационалисты до мозга костей, пока дело не касается религии. И на склад вполне могут просто плюнуть. Была удобная точка — больше ее нет, да и черт с ней, есть еще сотни. Не поймали партизан здесь — поймаем в другом месте, все равно они этот район уже покинули, если не дураки. А мертвечина пусть валяется. Больше пользы от них нет, не чего об этом заботиться. А по поводу разминирования пленными — это Шано пересмотрел сенс-видео. Там любят вставлять такие эпизоды в повествование. Пользователям нравиться. После разговора капитан, поблагодарил меня за службу, особенно за захват очень ценного трассера, и отправил отдыхать. Язва! Но, похоже, я о нем слишком плохо думал.

Глава десятая

Вечером я поужинал, наконец нормальной едой. Пайки надоели смертельно. После ужина достал меч, посмотрел на него и решил, что займусь этим завтра. День был очень напряженным, нужно отдохнуть.

Утро было обычным, что даже удивило. Никуда не нужно бежать, ничего срочного не происходит. Как бы нашему отряду надо сегодня выбить врага с планеты, а мы просто завтракаем, приводим в порядок оружие и комбезы, занимаемся обустройством лагеря. После напряженного дня мозг не воспринимает нормальный быт, хотя быт тоже не нормален, полевой лагерь совсем не похож на привычную комнату в корпусе или казарме. Хочется действия, благо — это легко решить, я снова занялся приведением в порядок оружия. Сначала штурмовую винтовку с пистолетом, потом меч. Для меня — лучший способ привести нервы в порядок. Между делом, подслушал рассказ Шано о нашей вылазке, приврал он солидно, а меня описал неким кровопийцей. Валил я дескать врагов направо и налево, а потом еще и бошки им отрубал. Чувствую, репутация у меня складывается в нашем отряде еще та. И ведь не объяснишь никому, что на самом деле я добрый и пушистый. Не поверят.

Во второй половине дня в лагерь пришли бойцы группы лейтенанта. Довольные, как коты, объевшиеся сметаны, смогли уничтожить конвой конгеритов. Что меня удивило, никто не испытывал никаких негативных эмоций от того, что пришлось убивать врагов, еще вчера они чуть не в обморок падали, а теперь просто рады. Они уничтожили врага, и не понесли потерь. Мы очень быстро становимся настоящими войнами, и я не верю, что это преображение происходит только с нашей группой. Наверняка в лесах Ирма таких групп сотни, если не тысячи. Скоро врагам станет очень неприятно находиться здесь, смертельно неприятно. И это при том, что они, как показали наши действия на складе амуниции, они совсем не готовы к партизанской войне.

Вечером лейтенант собрал командный состав отряда, и мы приступили к обсуждению наших действий. Я рассказал, как реагировали конгериты на устроенную им минную войну, лейтенант описал уничтожение конвоя. Они тоже основной упор сделали на мины, управляемыми минами устроили сплошной огневой мешок, метров на триста-четыреста по фронту, при чем поражающие элементы с легкостью прошивали броню конгеритской техники. Трофейная оказалась посерьезней, но и ее смогли сжечь ракетами и плазмой. Дальше было простое избиение мечущегося в панике врага. Ситуация, аналогичная нашей. О чем я и рассказал. Еще я рассказал о странных действиях саперов. И о том, что меня уже давно удивило — явно архаичное оружие врага. И тактика, совсем не пригодная в наших условиях. В целом, вопросов было много.

— Странно, что об этом начал говорить не ирмит, хотя, возможно, свежий взгляд… Возьмем, к примеру этот автомат. Примитивная конструкция, и явно, отвратительная работа. Брать его в качестве трофея, ну только в самом крайнем случае. Я отстреливал его, после атаки на конвой, перекос патрона — обычная история. Где-то раз на пятьдесят выстрелов. Помнишь, Вик, ты говорил о солдате, который ковырялся в своем оружии на посту? Он делал это не просто по глупости. Перекос патрона при проверке оружия заступая на пост. Но не это самое интересное. Я уже видел это оружие. Вернее, такое-же. Знаете, где? В музее, на экспозиции, посвященной первому вторжению. И во втором они использовали это оружие. То есть уже более трехсот лет используется старое и не слишком эффективное оружие. И не только оружие. Форма, которую мы видели не менялась столетия, техника, которую мы видели, тоже как будто сошла с исторических полотен. Странно, не правда ли, друзья?

Мы промолчали. Я сталкивался и с тысячелетними традициями, но их трудно назвать неэффективными. К чему он вообще начал этот разговор?

— Вижу, вы пока не понимаете, почему я начал этот разговор? Все просто. Прогресс остановился, развития нет. Возможно, причина этого в теократии, но наши враги органически не приемлют перемены. И в этом их слабость. Они захватили нашу планету, но они беззащитны перед отрядами, подобными нашему. Наша операция и «хулиганство» Вика говорят об одном — они не готовы к войне, к партизанской войне. Они нанесли нам поражение, страшный удар. Но они не смогут победить в этой войне. И нам стоит помнить об этом.

У меня были сомнения в его словах, но я благоразумно оставил их при себе. Тем более, что мы не одиноки, рано или поздно транспортники Короны пробьют новый коридор сюда и техи накрутят конгеритам хвост. Со смертельным исходом. Единственное, что беспокоит, их задержка. Сообщение прервалось уже почти месяц как, пора бы им прибыть. Хотя, что я знаю о порталах? Ровным счетом ничего.

— Что будем делать дальше? — спросил у Чжена капитан. Странно, он воспринимает его как старшего по званию, да и возраст, наш лейтенант явно старше его. Непростой у нас командир, но спрашивать его напрямую невежливо, не мое это дело, но любопытно.

— Пока ограничимся разведкой. В нашей ситуации планирование операций должно быть идеальным, подкреплений брать неоткуда. А без точных разведданных любое планирование невозможно. Вик с напарником пробежится к семнадцатой трассе, посмотрит за реакцией противника на нашу выходку, затем двинет вот сюда, — лейтенант показал на карте на небольшое поселение и перекрещение дорог рядом, — до перекрестка с трассой С-24, разнюхает что твориться там, только без хулиганства там! — Чжен пристукнул пальцем по изображению перекрестка, не спугните нам дичь!

— А по дороге туда? — поинтересовался я.

— Если без риска. Разведка для нас важнее. Спас, тебе придется пробежаться в противоположном направлении, к пятнадцатой трассе и городку вот здесь. Тоже разведка без особого хулиганства. Понаблюдайте, оцените траффик по трассе и посмотрите, есть ли противник в этом городке. Если обнаружишь, прикинь возможность нападения. Ясно? — Спас кивнул.

— Так, Энг, сегодня ты у нас хозяйстве. Вам, Кассад, — вот как зовут нашего капитана! — задача посерьезнее. Справа по знакомой нам дороге, хотя вас же с нами не было, вот она, находится небольшой космодром и аэродром, оба сразу. Что-то серьезное посадить там нереально, но челноки или пару звеньев аэрокосмических истребителей — вполне. Я почти уверен, что противник использует его. Задача: разведать подходы, систему охраны, спланировать операцию. В общем, в одно из этих трех мест мы наведаемся в ближайшее время. А я займусь связью. Есть на примете у меня один склад, где хранится в законсервированном виде необходимое нам оборудование. На этом все. Подбирайте себе группы, соберите с вечера все необходимое, по утру разбегаемся. Энг, останься, нарежу твоим бойцам задач, что бы не скучали в мое отсутствие.

Я предупредил Шано, что наш короткий отдых закончился, мы быстро получили боеприпасы, сухпай, не забыли прихватить не использованные ранее мины, я описал ему наши планы на ближайшие три-четыре дня и мы легли спать. Выходить планировали пораньше, чтобы часть пути сделать по холодку. Хоть и весна на дворе, а припекает ощутимо.

Рассвет встретил нас в пути. Лучи, пробившиеся сквозь листву, играли на каплях росы — если бы не комбезы, вымокли бы моментально.

— О, грибы, — сказал Шано, показывая мне их, противившихся в траве и маскирующихся в опавших листьях. Глазастый у меня напарник, я бы прошел мимо и не заметил. Немудрено, пока я в Корпусе постигал нюансы службы, он у отца учил «лесные науки». Глаз у него наметанный.

— Я их даже не заметил. Съедобные?

— Их даже сырыми есть можно, но жаренные вкуснее. Деликатес, их в лучших ресторанах подают.

— Специально собирать не будем, все равно не во что, но, если по дороге попадаться будут, разбавим сухпай подножным кормом.

Грибы и впрямь были хороши, если они сырые столь вкусны, то правильно приготовленными их можно съесть вместе со столовыми приборами. И сытные — съел около дюжины не самых крупных, почувствовал, что больше не лезет. Грибы, в основном замечал Шано и подкармливал меня, один себе, другой мне. Когда мы наелись до отвала, обломил длинную тонкую ветку и стал нанизывать на нее. Наполнив, с осуждением посмотрел на мои пустые руки. Пришлось забрать у него заполненную, он же продолжил грибную охоту, сломав еще одну ветвь. Спустя часа четыре пути я услышал звук работающего движка, до дороги еще далеко, явно сверху.

— Похоже, по наши души. Разворошили мы змеиное кубло, нас ищут.

— Жаль, я хотел вечером, на привале уговорить тебя небольшой костерок развести, запечь грибы.

— Запечём. Видишь дерево? — я показал ему на аналог обычной ели. А может и елку, не знаю. — если выбрать дерево постарше и под ним развести небольшой огонь нипочем не засекут. Тепловое пятно рассеивается сверху непонятно будет, что это. Так нас учили.

— Слушай, а зачем вам это? У вас тоже инфракрасные датчики есть?

— У нас много чего есть. Развитая магия не уступает технологии. Правда, иногда это повторение выходит слишком дорогим. Но в дистриктах Хаоса есть места, где техника работает и порох вполне себе взрывается. Есть и миры, подобные вашему, но не союзные, как Ирм, а входящие в коронный договор. Иначе зачем нам технологические войска, куда меня хотят сослать.

— Слушай, извини, конечно, а почему ты говоришь «хотят сослать». Ты сам в техи не хочешь? Почему?

— Скучно там служить. Такие заварушки, как у вас сейчас очень большая редкость. Чем более мощное оружие, тем реже его используют. Искушение повоевать присутствует, но можно очень крупно огрести. Вплоть до полного уничтожения жизни на планете или взрыва звезды, что уничтожает целую систему, а соседние выжигает жестким излучением. Приходится заниматься эвакуацией десятков, а то и сотен миллиардов разумных. Это сильно охлаждает пыл желающих повоевать.

— Ни фига себе масштабы! А почему тебя хотят перевести в техи? Если не хочешь, можешь не отвечать!

— Да что уж там, отвечу. Знаешь, в чем сила армии хаоса?

— Магия?

— Нет, магов среди армейцев мало, сильных и вовсе нет, на это специальные подразделения есть, магической поддержки. Главное оружие армии — трансформа, боевая шкура.

— А знаю, это когда вы превращаетесь в таких страшных…

— Демонов. Многие нас так и называют — демоны хаоса. Да мы и сами подчас. Так вот, у меня с этим проблема. Слабая способность к трансформе. Каменная кожа плюс роговые лезвия на ударных поверхностях. Пока это мой предел. И этого мало даже для армии, не говоря уже о гвардейцах, которых и готовит наш корпус. Вот меня сюда и направили, что бы я проникся чудесами технологий и смирился со службой в техах.

— Ну а ты как, проникся?

— Скажем, у меня есть разные мысли. Но пока мне моя практика нравится. Это не совсем хорошо говорить так о вторжении, которое принесло столько горя вашему миру, но пойми меня с пеленок готовили воевать. Я плохо представляю себе жизнь без службы. Как-то так.

Тем временем начало смеркаться, мы нашли подходящую елку, расчистили слой опавших игл и в ямке, на крошечном костре Шано приготовил грибы. Запек все, что не съедим сейчас, останется на завтра и так рисковали с этим костерком, хорошего помаленьку. Утром быстро перекусили грибами, пока они не стали надоедать. Буквально к рассвету вышли к сожжённой нашими колонне. Машины оттащили на обочину, попыток пойти по следам атакующих нет. Ожидаемая картина. Пришли, поковырялись в останках колонны, ушли, понадеявшись на разведку с воздуха. Что в лесном дистрикте, извините зоне, совершенно бессмысленно. Тратить время на наблюдение за разгромленной колонной было бессмысленно, поэтому мы пошли вдоль трассы к перекрестку. Эту дорогу конгериты использовали часто, по трассе регулярно проходили машины, слишком часто для проведения диверсии. Рисковать не стоит, решил я и мы просто шли к перекрестку, фиксируя время прохождения вражеских машин и колонн. Может пригодится. Лишних данных не бывает.

Довольно рано залегли спать, грибы кончились, пришлось подкреплялись пайками. Утром продолжили движение к цели. Пару раз слышали звук пролетающих мимо воздушных наблюдателей, они нас не видели, и мы их. Что пролетало над нами неизвестно. Да и не важно, пока они нас не видят, можно не обращать на них внимания.

Ближе к середине дня дошли к перекрестку, залегли наблюдая и фиксируя перемещение врага. Поскучали, посмотрели, записывая перемещения техники противника. В этот раз повеселиться нам не удастся в городке лейтенант запретил хулиганить напрочь. Вечером залегли в отдалении, утром прошлись по улицам городка. Впечатление нереальное, никаких разрушений, брошенные дома, машины, детские коляски и коляски из магазинов. Убитые животные, которые пытались защитить своих хозяев. Безуспешно, не смогли они защитить хозяев, и сами погибли. Осмотр городка ничего не дал — конгериты пришли, угнали жителей и ушли. Здесь нам делать нечего, врагов нет. И перекресток бесперспективный, разве что заминировать — слишком часто ездят по нему. Надеюсь, другие объекты окажутся интереснее.

Вернувшись обратно, в расположение, встретили там, естественно, Энга, который оставался на хозяйстве, Спаса, который разведал другой перекресток и городок, с похожими результатами и лейтенанта. Его вылазка оказалась более удачной. Каждый боец имел личное средство связи, для координации действий в бою, но на довольно коротких расстояниях, кроме этого, Чжен притащил более мощные станции, которые можно использовать для координации действий отдельных групп. Все ждали капмиана, его направление наиболее перспективно для проведения очередной диверсии. Тем более, что все замечали повышенную активность воздушной разведки врага, которая с высокой вероятностью базировалась на космодроме бывшем объектом разработки группы Кассада.

Утром я после завтрака забурился подальше в лес, позаниматься без наблюдателей и, естественно, пропустил возвращение капитана. Который вернулся с хорошими новостями. Цель есть. На космодроме базировалось два звена аэрокосмических бортов и группа винтокрылых машин, предназначенных для работы только в атмосфере. Схема охраны вызывала слезы — сплошные дыры, враги совсем не использовали технические средства и не использовали мины. В такое сложно поверить, но даже приборов ночного видения охране не выдавали. Хорошее место для того, чтобы нанести врагу серьезный ущерб и переместиться в другой, отдаленный район. Хотя я думаю, даже после такой операции можно продолжить партизанить на старом месте, хрен они нас найдут, не готовы они к такой войне и не скоро смогут перестроится под новые реалии. Видел я их вживую. Нельзя недооценивать врага, но сейчас мы его переоцениваем. А с другой стороны, перспективные места для операций «иссякают», пора менять позицию. В общем, все говорит о том, что пора устроить врагам большую неприятность.

Офицеры прикинули план операции, пользуясь рельефом местности можно было минуя посты охраны выйти практически в самый центр охраняемой территории. Определили рубежи атаки, силы и средства уничтожения техники. Ее нужно сжечь обязательно — если это не сделаем, именно она будет за нами охотиться при отступлении. При численном превосходстве врага, при четком выполнении операции мы можем уничтожить его практически без потерь. Лейтенант раскидал бойцов группы по четырем группам, каждой из которых четко определил свои задачи. Сначала я даже немного обиделся — все при деле, только я один, без команды и без задачи. Но и мне нашлось дело, по способностям. Караулы конгеритов, хоть и расставленные бестолково, нужно убрать. Вдруг случайно наши бойцы выдадут себя, всякое может быть. Будет лучше, если на эти ошибки некому будет реагировать. В общем, я должен был вырезать караулы врага. Не самое приятное занятие, но, пожалуй, я к этому подготовлен лучше других.

После совещания, поставили в известность рядовой состав отряда. Народ зашуршал, собирая наши припасы. Жалко было бросать обустроенное место, но после такого шума враг точно округу на сто километров вокруг и на пару метров вглубь. Как умеют. Умеют, не слишком хорошо, но солдат у них немеряно и это может сыграть свою роль. Я уложил в рюкзак пяток полюбившихся мне мин, работая на космодроме все лишнее скину, а потом они могут пригодиться. Понравилась мне их работа, очень удачный способ ведения войны. Если его не применяют против тебя.

Отряд собирался до половины ночи, сниматься с места дислокации геморройное занятие. Возникла не слишком корректная мысль — планету потеряли, а потерять при передислокации лишний гвоздь боимся. Но это уже не мое дело, мне определили свою задачу и думать нужно о том, как эффективно резать глотку врагу. О чем я буду думать, когда его увижу. Поэтому я нашел уютное местечко, расстелил спальник и уснул. Утром я обнаружил рядом с собой Шано.

— Доброе утро, а ты что здесь делаешь? Тебя же определили в группу Энга?

— Мы посоветовались с сержантом, тебе одному трудно будет снимать часовых, решили, что я могу помочь. Мы же напарники, ты уже сработался со мной…

— Понимаешь, я один могу им глаза отвести, прикрывать двоих гораздо сложнее. Так что извини, лучше уж я сам.

— А что, если на посту будет стоять не один, а двое, к примеру, врагов? — ого, а об этом я не подумал, этот паренек и Энг меня уели! И ведь правы, тога вдвоем будет сподручнее.

— Ладно. Уговорил, пойдем вдвоем. Но никакого лишнего звука, все по команде. Впрочем, мы и так сработались, тут ты прав.

С собой взяли все, что могли унести. Хозяйственные бойцы из стариков, бывших пленных, бросали грустные взгляды на всякую бытовую мелочевку, собранную или смастеренную на месте. И хочется забрать, и понимаешь, что нельзя. Хорошо, что мы прихватили пару машин, за пару часов добрались до их «стоянки», там в грузовик загрузили рядовых, в кабину Спаса, рядом с водителем, офицеры пригласили нас с Энгом в трассер, который я, в глубине души считал своим. Хотя и не умел водить такую технику, но захватил-же я! Расстояние, на которое группа майора потратила день, пролетели за час, трассер реально пролетел — мощный антиграв позволял в нужный момент подскакивать до ста метров, в обычном режиме машина летела над трассой в трех — пяти метрах от покрытия. Добравшись до заранее присмотренного места, загнали средства передвижения под раскидистые кроны деревьев и продолжили свой путь пешком.

Часа за два до заката добрались к облюбованному майором месту, где можно было с удобствами наблюдать за космопортом. Меня, в первую очередь, интересовали посты охраны, но и в целом осмотреть нашу цель стоило. Шесть взлетно-посадочных полос, плюс шайбы для вертикального взлета. На открытых стоянках стоит восемнадцать аэрокосмических истребителей — истребителями их называют по привычке, это многоцелевые аппараты способные и штурмовку позиций произвести, и бомбовый удар. Кроме того, пару шайб для вертикального взлета занимали стрекозы со странным винтом. Вертолеты, как мне сказали. Самая неприятная машина для нас, партизанов. Их нужно уничтожить обязательно. Теперь посмотрим на их систему охраны.

Так, семь, нет девять постов. Два пулеметные гнезда, прикрывают дороги, четверо бойцов. Два со стороны нашего леса, самые ближние, еще три прикрывают другие стороны света. Есть у них привычка располагать охранение в привязке к компасу. Один у бывшей казармы, что они там устроили, не знаю. Еще один у здания штаба. Один поставлен у входа в подземное хранилище, возможно боеприпасы. Да, еще у хранилища с топливом, десятый пост. И один боец охраняет нечто странное: лабиринт из камней и отсыпанных цветным песком дорожек. На алтарь не похоже, но явно связано с их культом. Итого восемнадцать врагов. Многовато. Но меня касается только половина, что бы не смогли помешать нашим бойцам проникнуть вглубь базы.

— Капитан, а ночью как, усиливают посты?

— Вот этого знать не могу. Приборов не было. Предлагаю исходить из того, что посты будут удвоены. Как я бы поступил. — так, с нашей стороны два поста, четыре человека. Пулемет — восемь? Не думаю, скорее шестеро. Придется повозиться. Снять наружное охранение слева, еще двое, двенадцать, потом казарма, не будут усиливать, еще один. Подземелье в стороне, у бочек с топливом еще двое. Странно, что не охраняют авиацию днем, предположим, что ночью выставят еще три поста. Итого восемнадцать, кругом, блин, восемнадцать… Честно, многовато для меня одного. Даже с Шано. А куда деваться?

— Буду стараться снять. Но очень велик шанс засыпаться. Со мной вызвался идти Шано, лучше будет, если пойдет еще пара ребят.

— Не вопрос. Связь теперь есть у всех, можно в процессе подтягивать бойцов. Особенно важно взять пулеметное гнездо справа. Думай. От тебя слишком многое зависит.

Дождавшись ночи, хорошо, что темной — местный спутник не вышел на небо, заслоненный тучами, мы вместе с Шано двинулись резать караульных. Меня слегка колбасит от поставленной задачи, не представляю, что с напарником. Вру, прислушался — ему тоже очень не по себе. Конгериты не прикинули на местности посты охраны, и между двумя постами, выдвинутыми к лесу, оказался овражек. Даже, скорее низина. По ней мы и вышли к ним в тыл, откуда они не ожидали нападения. Винтовку со всем лишним я оставил, даже меч, сегодня мое оружие — боевой нож и пистолет, на самый крайний случай. Посты, как я и предполагал, удвоили. Тенью, используя отвод глаз, я вырос за охранником и перехватил горло ножом. Придержал труп, подумал — слишком шумно получается, нужно бить в сердце или куда еще, чтобы не шуметь, но я не знаю куда и как, не учился я этому! Хотя сосед его ничего не услышал, а ведь стоял в паре метров! Я плавно опустив труп, скользнув к нему снова вонзил нож в горло. Минус два, в траве показался Шано, но пока в его помощи я не нуждаюсь.

Наше проникновение внутрь базы конгеритов тоже похоже на удар кинжалом, сначала мы убиваем первый слой врагов, потом расширяем разрез, проникаем глубже в тело, и так до самой сердцевины.

Снова воспользовавшись оврагом, мы вырезали второй пикет врага, они стояли слишком далеко от других постов, можно было не осторожничать. Далее шло пулеметное гнездо, где было минимум шестеро, я прислушался к миру, четверо спят, один чувствует обиду на весь мир — возможно его и заставили нести караул, еще один чем-то занят. Ест, собака! Спрятал от своих что-то вкусное и теперь жадно поедает это. Я махнул рукой, подзывая напарника. Показал ему на пулемет: держи его под прицелом, пока я занимаюсь этим постом. Шестеро, это сложно, могу не справиться. Накинул на себя отвод глаз, и осторожно, прошел мимо спящих, придержал рукой бодрствующего караульного, и полоснул боевым ножом ему по горлу. Аккуратно опустил булькающее тело, махнул Шано — пулемет твой. Вторым убил жруна, он, кроме своей ветчины вообще ни о не думал. Потом прошелся по спящим, упокаивая их. Странно, но это оказалось очень просто. Наши заняли пулемётную точку, значит мне пора дальше. Дальше почему-то конгериты не стали удваивать посты. Я быстро разобрался с постами у казармы, штаба и склада топлива. Единственное, что меня напрягало — какое-то ощущение черной тучи, что собиралось над космодромом, подпитываемая убитыми врагами. Чувство, что мы что-то делаем не так. Что конкретно, не мог понять, да и менять сейчас что-то уже поздно.

Дождавшись основного отряда, я снова одел обычную амуницию. Мы готовились к атаке. Неожиданно лейтенант подозвал меня:

— Что-то тревожно мне. Сам не понимаю почему. Не чувствуешь такое?

— Есть что-то. Когда устранял вражеские пикеты, было ощущение, что нечто наблюдает за мной. Но наблюдает спокойно, не интересуясь его моими действия.

— Ладно, потом разберемся. Атакуем!

Бойцы с плазмой и ракетными установками бросили всю мощь своего оружия на технику конгеритов. Кто-то ударил и по горючему, взрывы аэрокосмических машин, склада с горючим и винтокрылых стрекоз превратили ночь в день. Но очень плохой день, вокруг все горело, в небо поднимались клубы дыма, конгериты метались по площадке бывшего космодрома пытаясь понять, что происходит и ища укрытия от нашего огня. Мы как ангелы возмездия косили врагов десятками. Техника врага была уничтожена, захваченное пулеметное гнездо тяжелыми крупнокалиберными пулями добавляло безумия в эту картину. Вдруг на выходе из казармы появился завиток тьмы, быстро превратившийся в вихрь, я увидел человека в черном балахоне, выходящим оттуда. Я ощущал, как он втягивает в себя ручейки энергии смерти, раздуваясь, становясь все сильнее.

— Лейтенант, там! — крикнул я, показывая рукой в сторону казармы.

— Плазмой, по казарме, огонь! — отдал приказ командир группе тяжелого вооружения, ракеты, все, огонь по балахону!

Черный балахон плясал под огнем, не обращая на очереди автоматов. К ним добавилось тяжелое оружие, разрывы ракет накрыли площадку. К нему добавился пулемет, но и его тяжелые пули просто не успевали за конгеритом. В какой-то момент плотность огня перевесила возможности жреца, его балахон начали сминать попадания, потом огненные цветы разрывов плазмы сомкнулись на площадке перед казармой. Здание горело и где-то рядом со входом горел темный жрец. Проклятый темный жрец. Можно было ожидать, что на таком крупном объекте окажется эта тварь, но никому в голову это не пришло. Лично я об этом даже не задумался.

Расправившись с самым тяжелым противником и уничтожив технику, группа занялась зачисткой космодрома от врага. С деморализованными конгеритами справились быстро, они не были готовы к такой атаке. Начали собираться, когда лейтенанта вдруг позвали, с бойцом плохо. Я увязался вслед, горячка боя еще не отпустила, хотелось действия, сжечь химический коктейль в крови.

— Бабу хочу, хочу, сейчас, не там, вижу, не мешайте мне, я, — один из наших бойцов бился прижатый к земле и горячечно бредил, просил, требовал, чтоб его отпустили, и дали трахнуть ту малолетку, которую он видел в костре горящего истребителя.

— Да, она же сама меня хочет, зовет, пацаны, не мешайте, прошу, стояк замучал, а тут эта! Я сейчас…

К нему подошел майор и ударом приклада вырубил.

— Это все? Больше странных ситуаций не было? — спросил лейтенант.

— Нет еще один, с ножом на соседа бросился. Сами вырубили.

— Связать обоих, потом разберемся.

Вокруг все весело горело и взрывалось. Я почувствовал вдруг невероятную легкость бытия — от меня ничего не зависит, кругом праздник разрушения, в котором могу принять участие, и я сам. Праздник огня, я схватил пистолет и выдал очередь в небо. Как хорошо, даже на душе полегчало от вида трассеров, уходящих к облакам. Красота! Восторг! Мы ведь уже победили, мы уничтожили этих тварей! В этот прекрасный момент мне кто-то вдарил прикладом штурмовой винтовки под ребра. Вся эйфория прошла. Больно и обидно! В этот момент Язон показал мне на наш отряд. Мы вели себя ка дети. Люди подбрасывали вверх головные уборы, другие, как и я стреляли в воздух, некоторые подкидывали в огонь валявшиеся вокруг обломки летательных аппаратов, словно ветки в костер. Все словно сошли с ума!

— Проклятье. Посмертное проклятье жреца, он успел перед смертью сформулировать призыв к своему богу. Нужно ребят приводить в чувство, пока никто бед не наделал.

Я кивнул головой, и мы пошли, ударами, где прикладом под ребра, а где просто пощечиной приводить в чувство товарищей. Те, кто опомнились, присоединялись к нам. Неприятно получилось с лейтенантом и капитаном, пришлось разыгрывать, кому придется «будить» их. В итоге проигравший боец схитрил, толкнул лейтенанта палкой, а тот уже привел в себя второго офицера. Хуже всех пришлось двоим, тому, что помешался на сексе и второму, который заболел желанием кого-либо убить. Но и они к утру пришли в себя. Правда пришлось их тащить как раненных до машин, хорошо, что не далеко — на разгромленной базе мы прихватили еще один грузовик, поновее чем старый, на антигравитационном приводе. Разместившись вольготно в расширенном автопарке отряда, мы прихватили с собой провизию, что нашли на разгромленном объекте врага. Судя по тому, как они «борются» с партизанской угрозой, пользоваться огнем для приготовления пищи можно, если не особо наглеть. Забравшись в кузов, я моментально уснул — ночь выдалась слишком нервной. Даже для меня.

Перед рассветом мы остановились, оставили «колеса» в укромном месте и спешным маршем отправились к новой лежке. Я шел, нет, скорее тащился как сомнамбула, прошедшая ночь выпила все силы: сначала уничтожение караулов врага, а потом эйфория, вызванная проклятьем жреца. Другие бойцы тоже выглядели не лучшим образом. Мы шли по зарослям кустарника едва передвигая ноги. Шаг за шагом, шаг за шагом, вперед к невероятно далекой цели. Начался дождь, и лейтенант, тоже измотанный до предела, объявил привал. Привал, который не слишком позволял отдохнуть — струи дождя затекали внутрь комбеза, если его расстегнуть. А в застегнутом комбенизоне отдохнуть не получалось. Приходилось терпеть и выбирать одно из двух зол.

Отдохнув, мы снова потащились к новому месту дислокации. Самое неприятной, ветки, согнутые прошедшим ранее, впереди, распрямляясь, хлещут по лицу. Вперед, по мокрому лесу, оскальзываясь на кочках и мокрых корнях, все это дополнительно изматывало, дождь в лицо, лесная чаща. В какой-то момент наш отряд окончательно выбился из сил, и лейтенант понял, что нам нужен привал.

Я вытер лицо упал на пятую точку. Марш-бросок не был сколь-нибудь серьезным, но ночь вымотала меня полностью. Сначала устранение, чего уж там, не стоит использовать эвфемизмы, убийство часовых, потом бой, действие проклятия, затем этот изнуряющий переход к новому месту дислокации. Если мне так тяжело, то, что с другими бойцами отряда? Оглянувшись, я увидел, что никто не способен продолжить путь. Пришлось, насилуя себя подняться и подойти к лейтенанту.

— Я сожалею, но никто не сможет продолжить движение. Господин лейтенант, это не моя прихоть, все на… я не знаю, как сказать. Идти они не смогут. — лейтенант оглянулся и нехорошо поглядел на меня.

— Сам вижу. — Недовольно ответил он. И что делать? Оставаться на дневку здесь?

— Заросли не слишком густые, но хоть что-то. Поспим в комбинезонах, не привыкать. Наберемся сил и дойдем до места.

— Ладно, обустраивайтесь. И сети натяните, хоть слегка прикроемся от обнаружения сверху.

Я оставил командира, передал его распоряжение остальным сержантам, мы совместно простимулировали солдат на последнее усилие. Натянули маскировочные сети, расстелили спальники, легли поверх них и отрубились. Уснул я не сразу, мозг воспроизводил то моменты прошедшего боя, то кусты перед глазами, но продолжалось это недолго.

Лейтенант Чжен.

Я смотрел на то, как мои бойцы устраиваются на отдых. Досадно, что не дошли до места, которое я определил как точку временной дислокации отряда, но не беда, от места диверсии мы достаточно удалились, здесь искать нас точно не будут. Тем более, что им нужно обыскать немалый радиус, не знают они, в каком направлении мы отступили. Повезло мне с отрядом. Удалось подобрать неплохих младших командиров, особенно этот спасатель и малец-хаосит. Его вообще светлые боги мне прислали: идеальный разведчик, с магическим чутьем и опытом реальных боевых схваток. Зелен пока, но это пройдет, если не подставится. По идее не должен, у меня тоже чутье на людей, о-го-го!

Странно, как необычно складывается жизнь, не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Если бы я не примкнул к группе адмирала Рхаса, давно бы погиб в своем полковничьем кабинете администрации сил особого периода. Или был принесен в жертву жрецами врага. А так, разжалованный и сосланный в отдаленный гарнизон, жив и воюю, бью врага. И очень неплохо бью, по довоенным выкладкам отряд подобный моему должен быть уничтожен еще пару недель назад. И просто не мог нанести такой урон конгеритам. Орда ночных охотников, вырезанная подчистую, а теперь и космодром с тремя звеньями аэрокосмических истребителей и звеном винтокрылых машин. И еще жрец, вообще редкостная удача, уничтожить такого врага без потерь. Невероятная удача. В первое нашествие их уничтожали группы воинов-хаоситов с клириком во главе. И то с большим трудом. А иногда просто роняли на такого врага бомбу помощнее или накрывали ракетным залпом по площади, чтобы в радиусе полукилометра все смести. Такие дела.

«Мятеж адмирала Рхаса», как его называли в прессе никаким мятежом, вовсе не был. Адмирал просто выдвинул предположение, что при следующей атаке конгериты постараются перекрыть нам поступление подкреплений из Коронных миров. И предлагал увеличить расходы на оборону, на силы особого периода. Что, естественно не понравилось социальному лобби и примыкающим к нему промышленникам. Интересно, где сейчас эти лоббисты и поддерживаемые ими политики? Гниют рядом с алтарями, или дожидаются своей очереди? По нашим расчётам, расходы нужно было увеличить на жалкие 0.6 %, переориентировать некоторые закупки, изменить структуру закладок, для сил особого периода. Но нас выставили как врагов социальной направленности государства и врагов Короны, хотя сами хаоситы признавали наши выкладки очень разумными и были готовы поддержать нас как финансово, так и материально. Оружием, снаряжением и всякими расходниками, типа пайков. Хотел бы я иметь их пайки сейчас, можно было бы не заморачиваться с полевой кухней. Они мало уступают тому, что можно приготовить на полевой кухне.

В итоге нас заклевали. Не было у нас специалистов нужного профиля, не озаботились о правильном освещении наших целей в СМИ. Хотя и мне, и адмиралу это огромный минус, могли предусмотреть. Ведь прорабатывали подобные ситуации в истории страны. Адмирала, с почетом, отправили в отставку. Как он ее воспринял я не знаю, и, похоже уже не узнаю никогда. Меня разжаловали и отправили обучать курсантов. Остальных офицеров сил особого периода ждала разная судьба, в зависимости от лояльности к правящей группе. Кто-то, возможно, разлагается в своем кабинете, в Ирме. Кто-то командует небольшим отрядом, как я. Жизнь штука странная, не всякий подарок является таким на самом деле.

Я зажмурился, прикрыл воспаленные глаза. Устал, не меньше своих бойцов, тяжелая ночь и марш-бросок не прибавил бодрости. Так, о чем я, собственно? Ах да, мне пришлось покинуть свой кабинет, сменить погоны и заняться обучением курсантов на заштатной базе. Бывает. Зато я очень хорошо помню расположение баз сил особого периода. Помню коды доступа. Что сильно повышает жизнеспособность нашего отряда и его возможности. В чем-то я даже рад происходящему. Я, конечно, испытываю жалость к тем, кого враг убил орбитальными бомбардировками или действиями десанта. Или тварями, вроде ночных охотников. Но я рад тому, что я могу воевать и воевать так, как считаю нужным. И мои бойцы поддерживают меня в этом, они воюют не только потому, что субординация требует от них подчинения старшему по званию. Они бьются потому, что враги пришли на их землю и загнали их в леса, они воюют за право выйти на улицу ближайшего городка и сверкая наградами, обольщая своей формой, защитника планеты, снять молодую, красивую, податливую девчонку, и переспать с ней. А потом, неожиданно для самого себя, признаться ей в любви и нарожать с ней кучу детишек

Такие вот дела. Ладно, что-то я в своих размышлениях ушел далеко в сторону. Тоже нужно поспать, сержанты уже назначили караульных, можно отдохнуть.

Лейтенант отрубился моментально. Усталость бойца от проведенной операции, и усталость командира, который отвечает за всех этих бойцов — очень разная штука. Пусть он поспит. Тем более, что ему предстоит еще очень многое сделать, что бы его планета освободилась. Что бы его бойцы могли спокойно пройтись по улице, выпить пива и снять девчонку. Нет, даже не так, чтобы все жители планеты могли прекрасным субботним утром спокойно прогуляться в парке, радуясь солнечному дню. Что бы пацаны-геймеры бились друг с другом в сетевых баталиях, не рискуя получить жертвенный нож в грудь. В общем, лейтенант засыпал, и не стоит нам беспокоить его сон, пусть он восстановиться, придет в себя. Ведь его ждет жестокие и кровавые (не хочется использовать такие термины, но куда деваться, именно такое завтра ждет нашего героя) дни. И ночи. Такова реальность.

В это время, бойцы одной из последних, старых баз, которую не разобрали на щебень с орбиты, отражали атаки конгеритов, вытаскивая из арсеналов на руках устаревшие плазменные орудия взамен уничтоженных. Враги сошлись столь близко, что удары с воздуха могли нанести атакующим больший урон, чем обороняющимся.

Капитан панцер-пехоты смог частично восстановить несколько комплектов силовых лат и во главе своего взвода атаковал превосходящие силы врага, пытаясь прорваться к алтарю, на котором, возможно, жрецы сейчас приносят в жертву его семью.

Оставшийся один из своего подразделения, боец сил особого периода, одел ранец с зарядом из нестабильных кварков, и идет к базе врага. Он должен дойти, а если его убьют, цепь разомкнется и все вокруг превратиться в пыль. Вместе с ним, но он готов к этому, он давно чувствует себя мертвым изнутри и хочет только одного — захватить с собой побольше врагов.

Старлей-летчик пытается восстановить свой истребитель, спрятанный в подгорном капонире, а тесты не проходят, ну никак не проходят. Похоже ему тоже придется переквалифицироваться в пехоту.

Группы офицеров сил особого периода, такие-же, как и группа лейтенанта бьют врага, отдыхают, перемещаются, планируют новые атаки. Некоторые погибают, другие собирают вокруг себя десятки и сотни бойцов. Планета сражается. Это очень простая фраза, состоящая всего из двух слов. Это не так заметно со стороны она большая, а очаги сопротивления… очень невелики. Но они есть. Пока они есть, планета жива.

Глава одиннадцатая

Проснулся я во второй половине дня. Сам, никто не будил. Поднялся, начал разминать затекшее тело, оглянулся по сторонам — часовые бдели, война быстро отучила всех спать на посту. Похоже, встал до побудки, все остальные спят, приходя в себя после ночной атаки и изматывающего марш-броска. Прислушался к себе — тело в порядке, отдохнул и готов, скажем так, ко всему. Но на подвиг не тянет. Серьезно вчера поработали, нужно сбросить эмоциональное напряжение. Лучший способ, позаниматься с мечом, но пока не до этого. Снилась какая-то чушь, ракетчик, который досыпал порох в ракету, чтобы точно поразить родной мир конгеритов. Даже я, посредственно зная оружие техов, понимаю, что это бред. Сны не всегда отражают действительность. Об этом нужно помнить. Но очень впечатляют иногда.

Постепенно начали просыпаться бойцы. Лейтенант был уже на ногах, и начал подгонять сержантов, пора будить солдат. Проснуться до побудки, с одной стороны, хорошо, собрался, умылся — но с этим, увы проблема — только салфетки, зато никто не мешает. С другой стороны, недоспал законные несколько минут.

Перекусил осточертевшим пайком. Тем временем отряд поднялся, как не странно, вчерашняя атака прошла без потерь. Либо наш лейтенант военный гений, либо мы супербойцы. Скорее первое. Везение на войне важная штука, это даже пытались анализировать, строили теории, проводили эксперименты и наблюдали за действиями «везунчиков» в полевых условиях. Безуспешно, систематизировать это не удалось, с одной стороны, везение базируется на знаниях, очень основательных знаниях. С другой стороны, особенности мышления. А с третьей — нечто неуловимое. Но мне повезло. Наш командир просто гений партизанской войны. Наверняка учился не на Ирме, прошел подготовку в других мира, где войны более частое явление. Стоит поинтересоваться этим при случае, вдруг он участвовал в операциях, которые нам преподавали.

Да и еще. Какая-то тень мысли не давала мне покоя. Что-то вчера было странное, что-то за усталостью я заметил, но не осмыслил, была какая-то странность. Жрец? Ну да, стоило обратить внимание на том ощущении наливавшейся черной тучи, которую я подкармливал, вырезая вражеские караулы. Но что-то было еще. Нужно остановиться и процедить вчерашний бой, найти то что вызвало у меня это странное ощущение. Но когда?

Пока размышлял о том о сем, бойцы собрались, и мы продолжили поход к месту, которое наши командиры выбрали в качестве очередного пристанища. После отдыха шли бодро, через пару часов добрались к месту «временной дислокации». Очередной овраг, с родником прямо под ногами и выходом коммуникаций близлежащего городка. На канализацию не похоже, что уже радует. Самое приятное, выдвигаться устраивать всякие пакости врагу можно через эти подземелья, не натопчем тропинку к нашему лагерю. Противник пока ведет себя как последний лох, но главное в этом предложении — пока. При всем традиционализме конгеритов не могут они не реагировать на наши акции.

Осмотревшись на месте, я оставил своих бойцов обустраиваться, а сам отпросился у лейтенанта на тренировку. К вечеру, намахавшись железом, перекусил и снова залег спать, на завтра мне снова предстояла разведка, нужно было пройтись по городу, разнюхать, что там и как. Шано, привычно пристроился спать рядом, уступать возможность поработать со мной он никому не собирался. Хотя я зверь, который «бошки рубит». Лейтенант описал мне как выйти к нужным местам, которые стоит обследовать.

Утором мы отправились по бетонному коридору, изредка прерываемому дверьми и лестницами, ведущими вверх или вниз. Куда они ведут мне было не интересно, бытовки и даже выходы наверх здесь нас не интересовали. Дойдя до нужной двери, мы поднялись наружу. Раскинув свою сканирующую сеть, я никого не засек.

— Пусто. Ни врагов, не друзей. Что будем делать дальше?

— Стоит пройтись дальше по трубе, вдруг кого найдем. — ответил Шано.

— Очень не верится, что здесь под землей можно найти кого-то, в общем, предлагаю идти поверху.

— Как скажешь, как скажешь. Здесь ты у нас начальник.

— Тогда идем по земле.

Я максимально растянул свою сканирующую сеть, и мы пошли. Медленно, осматривая каждую щель, каждый поворот. Вокруг было пусто и мертво, даже засечек животных я не ощущал. По дороге наткнулись на магазин элитного спиртного и Шано уговорил меня зайти, загрузиться такими сортами, что раньше даже генералы позволить себе не могли. Почему-то я согласился, а он слил из пластиковых бутылок воду, залил туда то, «что офицерам точно понравиться». Предложил снять пробу и самим, понимая, что сейчас совсем не время. Предложил для подержания имиджа. Ведь знает, что я все это чувствую, но продолжает играть в шалопая. Ему нравится, а мне… все равно. Не чу вствую я прелести этих игр. Кстати, знаю, что Шано и другим бойцам это не нравится. Хотят меня растормошить, думают, что у меня в прошлом была какая-то проблема (с их слов), из-за которой я такой заледенелый. А я привык к этому. Просто несколько последних лет потратил без остатка на свою цель — гвардия. Совсем недавно понял, что есть другие пути, но перестроиться пока не успел. Возможно, эта война как раз то, что мне нужно. Особенно, последняя ночь, когда я бродил, улыбаясь как идиот и палил в воздух, наблюдая за полетом трассеров.

Оставив за спиной магазин спиртного пошли дальше, углубляясь в город. На одной из площадей я остановился, с удивлением глядя на центр:

— Это что, — спросил я у напарника, — центр так странно разбомбили? Небоскребы, будто полу выбитые зубы в челюсти, стоят криво и сами изуродованы. Ударом с воздуха их должны были полностью превратить в щебень, но сотворить такое?

— А, забудь. Это новое течение в архитектуре. Многие возмущались. Но по большому счету, всем наплевать. А сейчас тем более.

— Архитектура, говоришь… Ну ладно, пойдем дальше. — асимметрия в архитектуре, интересный прием. Ближе к нашей психологии. Хотя здесь выглядит уродливо. И неприятно. Атмосфера планеты так угнетающе влияет? Или действительно архитектор несколько не в себе? Впрочем, плевать. Если местным все равно, то мне тем более. Особенно сейчас.

Мы добрались практически до самого центра. Никого. Шано объяснил, город новый, построен рядом с энергостанцией, которую только планировали запустить. Жителей к моменту вторжения практически не было. Вернувшись, доложили лейтенанту о результатах разведки и отправились отдыхать. На меня недостроенный и тут-же начавший превращаться в руины город произвел неприятное впечатление. Лучше забыть о нем побыстрей.

Утром нас собрал командир, оживленный и даже чем-то довольный.

— Как меня радуют… Нет, это не правильное высказывание. Ладно, наши враги совсем не интересовались метеорологическими картами нашей планеты. Не спрашивайте, как я это узнал, но помните — теперь у нас есть связь. Хотя о том, что погода их не интересует я знал раньше. Так вот, сейчас мы находимся рядом с замечательным местом, которое называют Коридор торнадо. Некоторые из вас слышали о нем, а вот враги — нет. Сейчас весна, и погода подходящая — на плоскости озера Хесте испаряется вода, разгоняются воздушные потоки и так далее. Атакуя конгериты не знали об этом, разрушили капониры, в которых стояла наша техника и поставили на открытых площадках свою — место то удобное, можно держать под контролем всю долину, от Черногорья до Тарасских гор. Теперь их авиация и аэрокосмические силы стоят и ожидают, когда по ним пройдется первый в этом году смерч. А следом пойдем мы и будем добивать то, что пожалела непогода. Такой вот, несложный план. Для его исполнения нам нужна техника, желательно скоростная — старый грузовичок не подойдет, придется его бросить. Спас, Вик и Энг займутся поисками в городе, там наверняка что-нибудь подходящее найдется. А мы с майором займемся планированием операции. Кстати, выйдя в сеть сил особого периода я выяснил, что таких групп, как наша действует довольно много, но по результативности мы уверенно удерживаем первое место. Можете гордится и крутить дырки под ордена и медали. А… говоря откровенно, мы все и в самом деле круты. Завалить жреца пока никому не удалось. А уж про орду ночных охотников я вообще молчу. У меня нет слов, но мы на самом деле лучшие. Как не странно это говорить. — лейтенанту плохо давались слова похвалы, но говорил он искренне. Я был очень удивлен, что отряд, состоящий из совсем зеленых курсантов, оказался столь хорош. Здесь, скорее, знания и опыт лейтенанта сыграли роль. Но и мы старались!

На этот раз пошли в составе большой группы, у меня была пятерка бойцов. Выбравшись наверх, мы разошлись с группами других сержантов, каждая прочесывала свой квадрат в поисках нужного транспорта. Нам повезло довольно быстро, нашли лимузин, стоящий у бизнес-центра. Нелепо длинная машина, и самое удивительное, бронированная! При чем класс бронирования не уступал легким войсковым машинам, как просветил нас один из моих бойцов. Интересовался он этим на гражданке. Как не странно, потому что у его отца была аналогичная модель, парень был не из простых, но семейная традиция требовала, чтобы он отслужил в армии, при чем начал непременно с рядовых. Хорошая традиция, одобряю. У нас можно сказать, аналогичная. Удачно мы зашли! В эту машину без особых проблем помещалось человек пятнадцать, так что мы свою задачу выполнили. Даже если другие группы ничего не найдут, в имеющиеся анигравитационные машины мы уже вмещаемся. Тесновато будет, но работать можно.

Рассевшись в салоне, мы быстро добрались до нашего схрона техники, завалили лимузин срубленными ветками — золотистый цвет покрытия как-то не способствовал маскировке, так что постараться пришлось. Конечно, маскировка так себе зелень скоро завянет, но задерживаться здесь мы не собираемся.

Добравшись до нашей берлоги, я доложил о находке лейтенанту. Его она позабавила, но, как бы то ни было, транспортную проблему наш лимузин решал. После я отправился тренироваться с клинком, а мои бойцы отдыхать. Отдыхали они, как обычно, рассматривая мои упражнения. Это немного раздражало, я все-же не артист им, но, с другой стороны, это отвлекало их от тягостных размышлений о постигшей их родину беде, позволяло немного развлечься. Мой авторитет командира это не подрывало, а им шло на пользу. Так что с этим цирком приходилось мириться. Кстати, зрители приносили и некоторую пользу, после занятий мне дали кастрюльку (где ее только нашли?) с водой, чтобы смыть пот и сухое полотенце. Парни перекидывались шуточками на мой счет, полагая, что я не слышу их, но в эмоциональном плане они мной гордились, я все-таки эмпат, чувствую это. И это было приятно! Блин, я вживаюсь в наш отряд, так скоро подпишу контракт с армией Ирма и останусь здесь навсегда! Шутка, конечно, но по окончании практики мне будет трудно с ними расставаться. Тут же меня накрыла совсем другая мысль: какая практика, это война. И расставаться тут приходится совсем по-другому. Закапывая товарищей в землю. Как-бы не попрощались после очередной операции с тобой самим. Мысль испортила настроение. Но подошло время ужина, а хорошая еда всегда приводит меня в нормальное состояние духа. Такое вот я примитивное существо.

Группам Энга и Спаса тоже повезло, одна из них пригнала микроавтобус, вторая грузовик, близнец нашего. Транспортная проблема была решена с избытком, но у командования всегда найдется, как решить проблему лишнего места или свободного времени солдат. Невдалеке был очередной известный лейтенанту склад с оружием, куда отделение Энга смоталась после ужина, привезя ящики с тяжелыми плазменными ружьями и заряды к ним. С утра мы дружно приводили оружие в боеготовое состояние, а потом началось ожидание. Погода не приходит по твоему желанию. Смерч должен был сформироваться и пройти по своему обычному маршруту со дня на день, но его придётся подождать. Офицеры загрузили нас работой, не скажу, что бессмысленной, но необязательной. Я знаю этот принцип, солдат не должен скучать, иначе в его голову придут самые странные и, иногда, самоубийственные мысли. Поэтому помогал организовывать стрельбище, где бойцы оттачивали стрелковое мастерство, заставил Шано своему взводу объяснять, как правильно ходить в лесу — увидев это капитан Тарос, обрадованно загрузил этими занятиями весь остальной отряд. Меня заставили обучать солдат работе с холодным оружием. Слава Богу, не с мечом, обошлись ножевым боем. Хорошо, что я, в свое время много времени потратил на это. Чжен, как ни странно, помог мне в этом и, заодно, объяснил, как правильно и бесшумно снимать часовых, чего мне ранее не хватало. Как ни странно, это время, посвященное борьбе с бездельем, оказалось полезным для меня. А уж для бойцов тем более. Единственное, что не удалось сделать — позаниматься языком конгеритов, но лейтенант пообещал, когда будем вскрывать очередной схрон, поискать военные разговорники.

Утром четвертого дня мы проснулись, температура воздуха вдруг упала градусов на пятнадцать. В небе была хмарь, плотные, облегающие небесную ширь, низкие облака.

— Не будет смерча сегодня, — сказал капитан лейтенанту (я не подслушивал, просто рядом проходил).

— Будет, чую будет. Строй народ, выдвигаемся к транспорту.

Капитан командным голосом прервал утренние шевеления солдат, заставил всех привести себя в порядок и собрать наш походный скарб. Он не верил в чутье лейтенанта, а я знал — будет. В воздухе разлилось напряжение, состояние перед бурей. И она точно будет! Лейтенант посмотрел на меня, потом подозвал.

— Ну что скажешь? Нам стоит готовится? Погоду-то ты точно должен чувствовать!

— Не скажу, смерч это или что еще, но идет буря. Как бы нас не зацепило.

— Не зацепит. У смерча точно выверенный маршрут, идет как по линейке. Столетия раз за разом проходит здесь. Эй, все выдвигаемся, идем к машинам! Сегодня повеселимся!

Бойцы, словно разбойники или пираты заволновались, что-то вскрикивая, о чем-то переговариваясь. Нет, эти солдаты уже не будут обычными служащими регулярных войск. Они попробовали кровь врага, и она им понравилась. И мне они нравятся, я такой-же как они, все наше обучение в корпусе призвано сделать нас такими, демонами войны, желающими ее, жаждущими ее кровавой круговерти. Не по команде, а желая окунуться в будущее сражение мы побежали к машинам.

Перед загрузкой разобрали плазмометы. Теперь у каждого было по три ствола: тяжелая плазма, автомат и пистолет. Боеприпасы перераспределили в пользу тяжелого вооружения, сегодня придется разбираться не с живой силой противника, а с техникой, которую пощадит смерч. Нет, солдатам тоже перепадет, но они второстепенные мишени. По плану мы, сидя на «хвосте» стихии прибываем в лагерь врагов, сжигаем то, что уцелело, не разбрасываясь на отдельных солдат и летим в следующий лагерь. Мне больше нравится зачищать позади себя всех, но я согласен, идя за торнадо мы нанесем гораздо больший урон врагу. Так что свой перфекционизм сегодня стоит забыть. Засунуть поглубже, так сказать.

Коридор торнадо представлял из себя плато между двумя цепями гор. Плато было выглажено, как следует из его названия, смерчами. На нем не росло лесов, следовательно, не было укрытий для партизан, и оккупанты, не зная об особенностях местной погоды, разместили там немало своих войск, которые с этими партизанами должны бороться. И много воздушных сил, как аэрокосмических, так и чисто планетарных. Вот по ним-то мы и планировали пройтись, после удара природных сил. На мой взгляд, крайне удачная идея. Сам бы я тоже так поступил, но пока это не мой уровень планирования. До этого мне расти и расти.

Поднявшись в воздух наш отряд пристроился в стороне от маршрута торнадо и в стороне от средств обнаружения врага. Погода быстро портилась, небо над коридором заволокли темные тучи, молнии били в землю, порывы ветра доставали нас — а что было там, где находится эпицентр непогоды? Постепенно темнело, свет закрывали облака, и в отдалении показались первые признаки смерча — от скопления туч потянулись вниз «соски», именно соски, которые не достигали до земли, и слепо обшаривали пространство под тучами. Затем одна из них соединилась с облаком пыли и каких-то обломков у земли. Хобот, теперь хобот, окреп и пошел по коридору. Вокруг образовалось нечто, похожее на чехол из мелкого мусора, а смерч, набирая силу, двинулся по своему маршруту. Он потемнел, стал почти черным, всасывая в себя все, что находилось на земле. Лесов в Коридоре, не было, смерчи не давали вырасти деревьям, максимум кустарники, которые крепко цеплялись за землю. Страшное в своей мощи природное явление неумолимо пошло по коридору уничтожая и калеча все, что могло оторвать от земли и поднять в воздух. Даже наш антиграв потянуло к нему, но водитель удержал машину на месте.

Я завороженно смотрел на торнадо, мои ощущения, чувства терялись при взгляде на такую мощь. Тут лейтенант крикнул в тангенту радиостанции:

— Бойцы, идем вслед за ним! Осторожно, не приближаться это не просто смерч, это суперсмерчь, засосет — родная мать не узнает! Пошли, за мной!

Наш лимузин аккуратно двинулся, пристраиваясь в фарватер торнадо. Спустя десять минут мы увидели разорённый лагерь конгеритов. Купола быстровозводимых построек были разметаны, машины валялись как детские игрушки.

— Здесь нам делать нечего. Похоже, смерч решил все сделать за нас! — прокричал по рации лейтенант. Шум снаружи машины заглушал его голос. — Но не надейтесь, дальше он потеряет свою мощь, придется поработать самим!

Мы летели вслед. Я подумал, что воздушные элементли, пожалуй, будут послабей этого природного явления. Хотя откуда мне знать? Я их не видел. Смерч продвигался все дальше, поднимая в воздух все, что не было «прибито гвоздями». Да и это отрывал раскидывал, играл, ломал и корежил. Мы летели в отдалении, я рассматривал то, что оставалось после стихии. Внезапно что-то темное быстро пролетело мимо нашего лимузина, смерч не только втягивал в себя все, что мог, но и выкидывал наружу надоевшие игрушки.

— Водила, давай осторожнее, не угробь нас, — перекрикивая шум стихии высказался один из солдат.

— Не учи ученого, делаю, что могу!

Внизу показался очередной разгромленный лагерь врага. Здесь часть техники смерч не смог уничтожить — десантные платформы оказались ему не по зубам. Слишком тяжелы. Возможно, что-то он им и смог повредить, но стоит перестраховаться — мы прошлись плазмоганами по дюзам, ничего другого ручным оружием просто повредить у них было невозможно. Живой силы врага внизу видно не было, если кто и остался в живых, то только внутри десантников. Под землю враги не стали углубляться, а быстроразборные строения торнадо перемолол в труху. Заодно раскидал и искалечил аэрокосмические машины — сколько их было здесь изначально сказать трудно, но не менее четырех звеньев. Блин, нравится мне такая война, идти вслед смерчу и подчищать его недоработки! Риск минимальный, разрушения — максимальные. Красота!

Несколько минут спустя новая база врага. Воронки, разрушенные здания — здесь явно поработали с орбиты или отбомбились с воздуха, на месте ирмитского аэродрома обосновались, три взлетно-посадочные полосы в заплатах быстро застывающего покрытия, четкий след торнадо по легким сооружениям конгеритов и рядам их летной техники. Как корова языком слизнула — путь смерча по базе, в отдалении относительно целые машины. Между ними фигурки солдат. Винтокрылые машины валяются с поломанными лопастями, аэрокосмические истребители и атмосферники потеряли стройность рядов, стоят уткнувшись друг в друга, но многие целы или могут быть восстановлены. Наши грузовики и лимузин закружили над базой, заливая все внизу плазмой, добавив бегающим фигуркам врага прыти. Я быстро израсходовал первую обойму, перезарядился, дострелял вторую. Тем временем смерч удалился от нас на несколько километров и лейтенант, решив, что здесь мы сделали все, что могли, и сделали достойно, приказал двигаться дальше, догонять фронт удара природной стихии.

Довольно долго ничего достойного нам не попадалось. Изредка перевернутые машины или разорённые мелкие лагеря, не все коту масленица. Потом нарвались на еще одну небольшую базу, торнадо начал терять свою мощь, пришлось снова поработать плазмой. Сожгли остатки двух или трех звеньев атмосферников на небольшой базе. Конгеритов подвело удобство Коридора — базировать здесь летающую технику удобно, если не знать особенности планеты. Веселье продолжалось, хотя оно начало уже немного утомлять. В следующем лагере нас попытались угостить очередью из зенитного пулемета, но мы быстро, в десяток стволов минимум, объяснили расчету, насколько они не правы.

Затягивать описание не хочется, по коридору мы шли часа четыре, уничтожая все что шевелится под нами. Ну все, что заметили шевелящимся. За это время пожгли больше полутора сотен разных летательных аппаратов врага, точно подсчитать невозможно. Сколько уничтожил смерч? Даже не знаю. Немало досталось другой технике врага и живой силе. Под конец нашего рейда смерч ослабел и конгериты начали всерьез огрызаться, в моей машине один из бойцов был серьезно ранен в бедро, хорошо, пуля не задела артерию, а то бы потеряли его. В одном из грузовиков солдата убило случайным попаданием в шею. Лейтенант решил дальше не искушать судьбу, и мы ушли в сторону Черногорья. А то в следующий раз вместо пули можно получить ракету. И главное, наша тактика — укусил и убежал, мы сейчас не регулярная армия.

Рейд прошел хорошо, к концу у меня осталась только одна обойма к плазме, покрошили врагов буквально без счета, но неожиданные потери… Боец, погибший в результате слепой пули. Это сильно загрузило всех. После неудачного первого боя мы обходились без убитых и раненых. Умом каждый понимал, что на войне убивают, но сердцем никто в это не верил. Ведь столько операций и почти без царапин! А вот убедитесь и распишитесь — война со всех спросит. Мы спрятали свою технику, молча добрались до расположения, без особого аппетита съели ужин и легли спать. Честно говоря, меня это не столь сильно угнетало, да и аппетит не испортило — я и раньше сталкивался с потерями, но общее настроение заразило и меня. Хоронить погибшего решили на следующий день, сегодня все были измотаны «погоней за смерчем».

Новое утро было хмурым, похоже вчерашний смерч и сегодняшняя хмарь были связаны меж собой. Там буйство природы, здесь ее недовольство. После завтрака похоронили погибшего вчера курсанта. Я даже имени его не знал. Лейтенант хотел произнести речь, но не пошло у него, он скомкал свое выступление, мы быстро опустили завернутый в ткань труп в могилу, закидали ее землей и поставили над ней доску с именем и датами жизни. Вот так случилось… но больше меня беспокоил свой боец с ранением в бедро. Как оказалось, все заживет быстро, пуля прошла через мягкие ткани, не задев ни чего серьезного. Пара дней и будет как новенький, такие ранения для современной полевой медицины как насморк.

Развязавшись с общественными делами, я снова отправился на тренировку, куда опять приперлись мои товарищи. Которые начали меня уже немного раздражать. Ну могу я поработать с мечом один, без свидетелей? Видимо, где угодно только не здесь.

Лейтенант с капитаном удалились от наших проблем, занимаясь планированием новой операции. Или травя анекдоты. Или обсуждая прекрасный пол. Я не знаю. Но мне пришлось заниматься со своими курсантами самому (слава богу, что старослужащие, отбитые из конвоя, были распределены между Спасом и Энгом. Я бы с ними не справился, покалечил кого-нибудь, не смогут они принять такого юного командира). Приведя себя в порядок, заставил своих подчиненных размяться, поддерживать форму нужно не только мне. Хотел провести пробежку, но вовремя осознал, что не стоит набивать тропинки вокруг нашего лагеря. Тогда мы перебрали плазмоганы, нагара при их работе не образуется, но всепроникающая пыль! Потом я плюнул на свои обязанности — если они совсем идиоты, пусть находят на свой зад самые разнообразные приключения. Я, похоже, пока не готов командованию. Предыдущие случаи были кратковременными: принял подразделение, провел минимальное слаживание, операция, сдал командование. Здесь иначе, приходится встраиваться, тянуть лямку. Подчиненные быстро рассосались кто куда, а я пошел править меч и успокаивать нервы.

Позаниматься мне этим не дали, вызвали под светлы очи лейтенанта. Конкретных целей он пока не смог найти и решил поинтересоваться нашим мнением на предмет дальнейших действий отряда. Я ничего предложить не мог, не знал я что нас окружает, и куда приложить силы. Энг предложил отправиться в предместья северной столицы планеты, до которой около пятиста километров, там мы врагов точно найдем. Вариант был отклонен без объяснения причин, хотя они были понятны и так. Спас предложил более интересное решение. Простое и очевидное, это должно было прийти в голову мне или офицерам. Прогуляться к порталу и посмотреть, что там делают эти мерзавцы. Ведь по идее, коронные силы уже должны прийти к нам на помощь. Может быть причина отсутствия подкреплений кроется именно там? Предложение хорошо тем более, что до портала не так далеко. Всего пара сотен километров. На нашем транспорте максимум полчаса. Похоже наших командиров идея зацепила, и они, отпустив нас остались ее обсуждать.

Энг придумал как нам повысить результативность стрельбы. Пока подземный проход мы не используем по назначению, в нем можно установить мишени и тренироваться в стрельбе. Так мы и сделали, при чем я с удовольствием бил по мишеням вместе с бойцами. С одной стороны, мне и в самом деле нравилось стрелять, с другой, это реально не помешает. Да и понравилась мне стрельба из штурмовой винтовки. Кто-то из бойцов притащил трофейное оружие, попробовали пострелять из него. После ирмитского автомата — полный отстой. Постоянные перекосы патрона, при стрельбе очередью, ствол уводит вверх и в сторону, очень чувствителен к минимальному загрязнению, что удивляет при такой грубой работе. Трофейные патроны быстро кончились, и мы перестали терзать вражескую машинку. Переходить на него можно только в самом крайнем случае, отвратительное оружие, не понятно, почему принятое на вооружение и продержавшееся в армии врага несколько столетий. Если бы я не знал, что военнопленные темной империи довольно легко ассимилировались, предположил бы, что их разум деградировал до уровня социальных насекомых. Но, похоже, деградировали именно социальные взаимоотношения, когда армия не могла донести до промышленности свое мнение о поставляемом оружии. Судя по всему, обратная связь происходит в обществе конгеритов исключительно через верхушку — жрецов, а они управляют потоками информации как им темный бог на душу положит. А именно никак. Пока система со скрипом работает, него в ней что-то менять. Кстати, мои наблюдения над техникой врага — его десантными ботами и броневиками, с «картонной» броней говорят о том же. Касте жрецов абсолютно наплевать на низшие страты общества. Единственное, что непонятно в этой системе — экспансионизм Империи, зачем это жрецам? Сталкиваясь с иными культурами, цивилизациями подданные Империи неизбежно получает информацию о других способах соорганизации общества, о других, более прогрессивных технологиях, о том, что можно жить без жрецов, и жить гораздо лучше. Это крайне опасная информация, которая может взорвать их социум. Зачем вести экспансию, когда она смертельно опасна для системы? Не знаю. И вряд-ли узнаю — это могут рассказать только жрецы, а они в плен не сдаются. И не хочется их брать в плен (как будто у меня была такая возможность!), слишком противна их эмоциональная сфера, грязь, жестокость, ненависть пропитывает ее. Они отвратительны и достойны только смерти. С моей точки зрения. А она, для меня, самая правильная.

Придя к единому мнению, офицеры вышли к народу.

— В общем так. — сказал Чжен. — Три дня на отдых группам Вика и Спаса. Приходите в себя, восстанавливаетесь. Группа Энга сейчас на целом грузовике с антигравовом отправляется к складу с оружием и боеприпасами, загрузив его по максимуму привозит сюда обоймы к плазме, ланчеры с ракетами, это в первую очередь. Ну и до кучи заряды к автоматам. Пока в воздухе должно быть спокойно, после смерча и нашей операции вблизи у врага воздушной техники не должно быть. А сойти с орбиты, не слишком простое и быстрое дело, думаю сможете обернуться безопасно. Точку приземления я вам обозначу, оттуда придется все тащить на себе. После чего тоже приступаете к усиленному отдыху, перемежаемому хозяйственной деятельностью. Мы не планируем здесь оставаться на долго, но минимальные условия для жизни оборудовать необходимо. Этим и займетесь. Второе, но даже более важное — оборонительные позиции. Это тоже ваша задача. Вопросы есть? Нет. Разойтись.

Таким образом, наша жизнь, вчерне, определилась на ближайшее время. Враги могут внести коррективы в нее, но будем надеяться, до этого не дойдет.

Отдых прошел незаметно. Тренировки, стрельбы, занятия, сытная и вкусная еда — не пайки, что самое важное. Ребята из группы Энга слетали за боеприпасами и дополнительным вооружением исключительно удачно — вовремя, уже на следующий день над нами начали регулярно пролетать вражеские летательные аппараты. Видимо, воздушная разведка пыталась найти наш отряд, но в основном они пролетали много южнее, нам удалось их обмануть, устроив лагерь в редколесье, где, казалось бы, спрятаться практически невозможно. Единственное, что расстраивало, до портала придется идти на своих двоих, слишком большой наглостью с нашей стороны будет использовать антигравы, засекут и собьют однозначно. Насолили мы им изрядно.

А я нашел для себя новое увлечение. Ночное небо Ирма. Наблюдать за ним оказалось крайне увлекательным занятием! Вроде почти ничего не меняется — только крайне медленно смещаются по орбите или уничтоженные врагом планеты сателлиты ПКО, или корабли флота вторжения. Но какая красота! Всякий раз на ночных дежурствах я вглядывался в эти глубины. Или высоты? Звезды, мерцающие, как мне объяснили не сами по себе, просто атмосфера так влияет на их свет. Язон сказал, что на поверхности планеты звездное небо — это фигня, чтобы насладится им по полной, нужно смотреть из безвоздушного пространства. Правда, в этом случае звезды выглядят несколько пугающе, добавил он. Кроме простого наблюдения за небом размышлял я и о том, что где-то там, среди этих сверкающих блесток, находится родная планета конгеритов. С которой нам как-то нужно разобраться, если мы хотим прекратить эти нашествия. Если космические путешествия нам неподвластны в этой вселенной, может быть удастся построить портал туда? Но для этого на их планету нужно попасть, и попасть туда должен не абы кто, а мастер порталов. И как врагов уговорить привезти на свою планету такого специалиста. Бесплодные мечтания, как и рассматривание звездного неба.

Утром третьего дня, нагрузившись боеприпасами и пайками две наши группы под командованием лейтенанта отправились по подземным коммуникациям недостроенного города энергетиков на его противоположную сторону, подальше от нашего лагеря. Два с половиной часа в техногенных пещерах, и мы выбрались из подземелья на берегу небольшой реки. Форсировать ее не было необходимости — русло вело в сторону нашей цели, к недействующему сейчас межмировому порталу. Пока наш путь был несложным, ближе к одному из важнейших транспортных узлов планеты лесов и перелесков будет меньше, придется пробираться по открытой местности, в лучшем случае по улицам агломерации, возникшей вокруг портала. Меня Чжен отправил в передовое охранение, рассчитывая на то, что мне уластся засечь врагов своими методами. Плюнув на маскировку, я расстегнул капюшон комбеза — здесь чувствительность важнее незаметности. Да и не сталкивался я пока с конгеритами, способными тонко чувствовать окружающее. Разве что жрецы, но и они, кажется, обладают совсем иными умениями.

Первый день прошел спокойно, двигаясь вдоль русла прозрачной, играющей бликами на перекатах речки мы прошли запланированные километры, нашли подходящее место для отдыха и завалились спать. Меня лейтенант освободил от дежурства. За что я был ему премного благодарен — постоянно сканировать пространство тяжело. К вечеру я ощущал, что мой бедный мозг размягчился и готов вылиться через уши, ноздри и другие отверстия в черепе. Наутро все продолжилось, но ко второй половине дня мы вошли в один из городов спутников мегапоселения, образовавшегося вокруг портала. Идти здесь было сложнее, я постоянно ловил засечки людей, которые прятались в городе, это были не враги, в большинстве своем, обычные граждане, которые, как не странно, боялись нас. Вроде бы ирмитская форма, но они совсем не стремились близко познакомиться с вооруженной группой людей. Возможно, боялись мародеров, которые должны были появиться после разгрома армии. Да и мы сами не спешили пересекаться с ними. Выжившие под бомбежками и нашествием ночных охотников, они не были теми людьми, с которыми приятно пообщаться. Нас они могли воспринять исключительно как соперников в борьбе за ресурсы. А это сейчас вовсе не то, что нам нужно, перед нашим отрядом стоит конкретная цель, и мы должны ее достичь. Общаться будем потом. Но подумать об увеличении численности отряда стоит, об этом, на очередном привале я сказал лейтенанту. Он принял к сведенью. Ни да ни нет.

Постепенно мы углубились в кварталы, которые были разрушены орбитальной бомбардировкой или ударами с воздуха. Пробираться стало сложнее, кое где приходилось обходить развалины, пару раз даже снова спускаться в подземные коммуникации, обходя разрушенные кварталы. Тягостное зрелище. Приметы мирной жизни, пластиковые ведерца от сладостей и мороженного на площадях, детские игрушки и пластиковые пакеты, припорошенные пылью, запах разложения из подъездов и входов в магазины. Следы войны повсюду, воронки, руины, выгоревшие скелеты домов.

Неожиданно я почувствовал, впереди группа людей, которые не собираются отступать в развалины, они засекли нас и ждут. Предупредил лейтенанта, мы собрались и более осторожно двинулись дальше. Метров за сто до точки контакта основная группа бойцов рассредоточилась, а мы с командиром осторожно пошли вперед. Встречающие не фонили излишней агрессией, ощущение, как от стаи собак, которые заметили на своей территории соперников и пока не знают, что будет дальше — грызня за территорию или мы просто мирно разойдемся. Выйдя на нетронутый разрушением пятачок, мы остановились в ожидании, демонстрируя, что «вас мы заметили, ждем ваших действий». Несколько минут спустя из развали перед нами вышел человек среднего возраста в замызганной армейской одежде. Техник или командир боевой машину, судя по офицерским погонам.

— Ух! Какие тут щеголи ходят, в чистеньких боевых комбенизонах при уставном оружии! Просветите, планету отбили? Или вылезли из убежища этакие чудо-бойцы, повоевать от скуки? — от лейтенанта повеяло плохо сдерживаемой яростью.

— Представьтесь! — не проговорил, а каркнул командир.

— Капитан Толо, гвардия Орла, третий участок. С кем имею дело?

— Лейтенант Чжен, силы особого периода.

— И куда, лейтенант, путь держим? — желание убить, транслируемое лейтенантом можно было рубить и мазать на хлеб. Нужно что-то делать, а что я могу? Этот капитан явно провоцирует нашего лейтенанта! Но он сдержался и почти спокойно ответил.

— Движемся к порталу. Хотим разведать, что там и пощипать конгеритов, если найдем. Еще вопросы? — Капитан подобрался, хотел что-то сказать, но не стал. Одумался?

— Ладно, лейтенант, показали у кого яйца круче. Серьезно идете туда?

— Да. Возможно, причина отсутствия подкрепления союзников именно там. Хотим разобраться. И пощипать темных, если случай будет.

— О как! А сможете? — бешенство командира схлынуло, он почти спокойно ответил:

— Пока мы лучшая группа СОП. Завалили жреца и орду ночных охотников. Простых солдатов — несколько сотен, без счета. Сможем. — лейтенант начал «бахвалиться», рассчитывая пополнить отряд.

— Интересно. — без особого интереса кинул капитан, развернулся и крикнул: — Бойцы! Свои. — из развалин стали появляются солдаты, вооруженные кто-как. У некоторых в руках были даже конгеритские штурмовые винтовки. Дюжина, не больше.

— Давай отойдем, поговорим, «лейтенант». Вот кажется мне, что видел я тебя совсем с другими погонами! Ошибаюсь? — лейтенант оглянулся, махнул засевшим в развалинах бойцам рукой, в смысле, все нормально, расслабляемся, — Отойдем. — ответил Чжен, — Поговорить никогда не вредно.

Наши, особо не теряя бдительности, подтянулись ко мне. По сравнению с бойцами капитана мы и в самом деле выглядели просто элитой армии — однообразно экипированные в полевую амуницию, хорошо вооруженные, даже чрезмерно — половина несла плазму или ракетные ланчеры, остальные навьючены зарядами к тяжелому оружию. Бывшие курсанты снова вспомнили, что они вообще-то «зелень» перед старыми бойцами. Но пополнение, отбитое из плена, наоборот, чувствовали себя орлами — у каждого за плечами несколько боевых операций, куча трупов, от вида крови нас уже не мутит. Некоторые подталкивали бывших курсантов, типа, не робейте, мы орлы перед этими навозными мухами! Коктейль эмоций, которые я ощущал сквозь защиту комбеза веселил. И те и другие ощущали себя бывалыми перед новичками. Как будто их замызганность обмундирования и разношерстное оружие, в том числе и взятое у врага что-то значит! Я отошел в сторону, на рукоять меча, видневшуюся у меня из-за плеча, поглядывали с недоумением. Ко мне подошел Шано и предложил:

— Может, достанешь, подточить ведь надо! — ага, сейчас, буду я им устраивать бесплатный цирк!

— Не подкалывай. Ждем, до чего офицеры договорятся.

Они общались минут десять-пятнадцать. Когда вернулись к нам было сразу видно, что капитан принял руководство нашего командира. Тут даже не нужно читать эмоциональный фон, невербально было понятно, кто из них старший. Чудеса армейской жизни!

— Значит так, бойцы, — сказал Чжен. — отклоняемся на несколько километров к югу, нужно наших новых товарищей экипировать и вооружить. — опять тайный схрон ирмитской армии посетим. Сил особого периода. Откуда только он знает их столько?

Офицеры быстро распределили увеличившуюся в составе группу, я снова занял место в авангарде. Указав маршрут, лейтенант отдал приказ к выдвижению. Сквозь развалины, опустевшие и чудом уцелевшие кварталы или отдельные поселения, парки и перелески.

К очередному складу дошли в сумерках. Чжен быстро вскрыл хранилище, бойцов капитана переобмундировали, снабдили нормальным оружием и амуницией. После поужинали и устроились отдыхать. Все, кроме дежурных, офицеров и меня, как бессменного разведчика капитан просветил, что ждет нас дальше на подходах к порталу. В принципе, ничего сложного, благодаря крюку, который мы проделали, завернув к схрону, мы обошли довольно большой гарнизон, находящийся у нас на пути, засевший в расчищенных развалинах. Что им там было нужно никто не знал, но конгериты что-то усердно копались в развалинах, пытаясь найти там нечто им необходимое. И пусть копают, нам там ничего не нужно. Можно, конечно, устроить налет, но офицеры решили не размениваться на пустяки. Ночь прошла спокойно, но чем дальше, тем меньше я понимаю наших врагов. Они ведут себя даже не беспечно. У меня нет слов, для описания их поведения! Они точно исполняют инструкции, абсолютно не приемлемые в текущей ситуации. Напоминают муравьев, которые действуют под влиянием наработанных тысячелетиями инстинктов. Но у муравьев нет сознания, в отличии от нашего противника! Тем не менее, они даже не пытаются приспособиться к изменившимся условиям. Нам удается столь малыми силами одерживать над ними победы, просто приспосабливаясь к ситуации. Просто импровизируя. Невероятно! Задумавшись об этом я уснул. Ночью снова снилась какая-то ерунда, но проснувшись я не смог вспомнить ничего. Зато отдохнул, сбросил напряжение прошедшего дня, все-таки идти в авангарде, постоянно сканируя окружающее тяжело. Был бы напарник с такими навыками — было бы полегче, подкатил с этим вопросом к Язону, но он меня разочаровал в этом отношении. Сканер из него никакой, по его словам. А не верить ему оснований нет — хоть он, и не из тех, что сам вызывается взвалить на себя тяжелую ношу, но на прямой вопрос всегда отвечает честно.

Утром, перекусив мы снова повернули к порталу. Я, привычно проверив как выходит меч из ножен и пошел, а авангарде нашего отряда. Чем ближе к порталу, тем меньше я ощущал живого перед собой. Даже грызуны и насекомые исчезли, не говоря уже о людях, прячущихся в развалинах или домашних животных. Пробираться было нелегко, повсюду нагромождения камня и раскрошенного бетона, перекрученная арматура, взметенное на дыбы покрытие дорог и тротуаров. Глаз цепляется за яркие пятна каких-то тряпок, припорошенных бетонной пылью, кусков пластика, битого стекла, сверкающего на солнце. Постапокалипсис в чистом виде, иногда встречаются чудом нетронутые куски довоенной жизни, скоростной глайдер, запыленный, но целый, рекламный плакат, столики, стоящие рядом с разбомбленным кафе — взрывная волна чудом оставила их на месте.

К обеду вышли к зоне безопасности вокруг портала, на расстоянии пятисот метров строить здания запрещено, засели в окружающих портальный форт руинах. Форт тоже был снесен, почти до основания, на поле вокруг него воронки, но у развалин в центре копошились вращеские солдаты. Непонятно, что они искали там, может быть управляющие кристалы? Справа от разрушенного форта находилось алтарное поле, где в жертву принесли не один десяток, а то и не одну сотню разумных — смердело тьмой от него жутко. Закапывали жертвы рядом, сбрасывали тела в воронки и засыпали обломками. Там, думаю смердело не только в эмофоне, а и реально, вражеские солдаты не рисковали особо приближаться к братским могилам. Кроме солдат, на развалинах чем-то занимались гражданские, тоже в форме, но отличной от военной.

Я очень спокоен и уравновешен. Но желание отомстить конгеритам, пусть и не за своих соотечественников, но за разумных, которым следовало жить, радоваться жизни, существовать настолько переполнило меня, что Язон, тоже способный ощущать чужой фон, переполз ко мне и сжал предплечье. Я посмотрел на него, он на меня. Мы, не сказав друг другу не слова, обменялись обещанием, убить всех, а остальных заставить катятся за все совершенное. Это невозможно простить! Лейтенант, залегший рядом, внимательно посмотрел на нас. Он не мог ощущать чужие эмоции, но он понимал, что мы ощущаем. Он испытывал те-же эмоции. В его взгляде читалось обещание, вычистить эту мразь!

Понаблюдав за врагом, мы отползли вглубь развалин. Там начали обсуждать план действий.

— Врагов не больше сотни! Мы можем без потерь, их уничтожить, нас теперь более тридцати человек! — вполголоса убежденно, проговорил лейтенант. — Атакуем в темноте, они не умеют воевать ночью!

— Сожалею, командир, но ничего не выйдет, — ввязался в разговор Язон, хотя не должен был участвовать в обсуждении операции, чином не вышел. — Там жрец.

Это меняло дело. Сотня солдат не проблема, но даже самый слабый жрец — непреодолимая преграда, они чувствуют враждебное внимание, направленное на них, так они уходят от выстрела. Можно нанести массированный удар тяжелым оружием, но с расстояния в пятьсот метров он может просто уйти из зоны поражения.

— Командир, — сказал я, у меня возникла идея. — Давайте попробую я. Есть мысль. Не получится — отступим, все равно не уничтожив чернорясника атаковать портал бессмысленно. Есть мысль, лейтенант. Вы меня знаете, я не подводил вас. Дайте попробую!

Чжен сомневался. Он предлагал схему «гарантированного» накрытия жреца ракетами и плазмой (хотя сам понимал, что это не так). Жрецы ощущают чужое внимание. Особенно враждебное. Пока бойцы прицелятся, он успеет все понять и уйти от удара. Он ругался, но осознавал, что верных вариантов нет. В конце концов сдался. Мы расположились по развалинам, вокруг разбитого форта. Более тридцати автоматов в режиме дальнобойного оружия — сила. Почти десяток плазмоганов и ланчеров — еще большая. Если мне удастся, мы сметем врагов за считанные минуты.

Я взял автомат, погладил ложе рукой, настраиваясь. Навел прицел на скол камня в метре от фигуры жреца. Никакой реакции. Оторвался от прицела, вытер о рукав вспотевшую ладонь. Больше контроля! Снова приник к прицелу, плавно повел его по группе вражеских солдат. Остановился на капюшоне жреческой робы, теперь чуть ниже. Ткань. Из чего жрецы шьют свои робы? Вот этого… Жрец в прицеле нахмурился и заозирался. Спокойно, Вик, сказал я сам себе, ты просто разглядываешь, чем там занимаются эти люди. Отвел прицел от жреца, посмотрел, как некий гражданский специалист Темной империи в смешном желто-коричневом мундире пытается выковырять что-то из куска спекшейся породы. Смешно. Кстати, солдаты здесь в синих мундирах, не простая пехота. Снова перевел взгляд (через прицел) на жреца. Спокойно, просто я наблюдаю, интересуюсь, что они там делают? Посмотрел на яркий, бликующий в лучах солнца камень, украшающий лоб жреца. Задумался, он вживлен в его лоб, или я просто обруча не вижу? Интересно. Хорошо, что сегодня такой приятный, солнечный день! Люблю такую погоду. Аккуратно положил палец, на курок — просто рука устала держать эту тяжесть, так удобнее. А если подумать, насколько продуманно делали мой автомат, курок шершавый, не скользит, даже если руки вспотели. Легким движением пропустил холостой ход, палец затек от неподвижности, еще чуть — чуть, что бы в суставе щелкнуло. Щелкнула винтовка, слегка толкнувшись мне в плечо, голова жреца разлетелась красными брызгами, тело начало заваливаться. Так же, не думая ни о чем отодвинул винтовку в сторону. Мысли, выпущенные на свободу, понеслись, разламывая череп. Удалось.

— Огонь! — крикнул командир. Ну сейчас уже можно, подумал я, переворачиваясь на спину. Накатила усталость. Я даже не посмотрел, как в сторону врага полетели ракеты и протянулись голубые, почти не видимые при ярком дневном освещении лучи плазмоганов. Защелкали автоматы выкашивая конгеритов, не разбирая гражданских и солдат. Так и пролежал до конца боестолкновения глядя в небо и даже травинку сорвал не глядя, сунул в зубы и стал жевать. Я свое дело сделал. Дальше пусть снайпера работают, они ребята сдержанные, чувства контролировать умеют почище меня. Трудно-ли любить врага вплоть до того, как пуля расколет ему череп? Или хотя бы не желать ему зла? Трудно. Но они справятся. Я свое дело сделал. Даже не пошел добивать раненных. Сил не было. Выложился.

Способ и впрямь оказался рабочим. Лейтенант дотошно, очень дотошно, ужасно дотошно — я был готов сорваться, расспросил меня, как я это сделал. Я описывал все последовательно, как и о чем думал. Ведь ему просто описание принципа — мало! В общем он не слезал с меня пару часов. Потом передал информацию по своей связи. В итоге ирмиты научились бить и этих зверей. Накладки, конечно, случались, но это был рабочий способ. И если раньше меня уважали наши, то теперь стали и новые бойцы, из группы капитана. И не только за то, что я хаосит. «А еще он врагам бошки рубит!» — рассказывали, новичкам курсанты-старички. Смешно и приятно. Чертовски приятно!

Разобравшись с группой, ковырявшейся у портала, мы не смогли ничего понять. Солдаты, под руководством гражданских, действительно выковыривали из развалин управляющие кристаллы. Но к чему? На всякий случай, мы их забрали. Тем более, что вещь очень дорогая, и самим пригодится. Но никаких своих магических построений они не возводили. Разрушать нечего! Причина отсутствия подкреплений из Хаоса явно не в этом. Мы победили, уничтожили врага, в том числе и еще одного жреца, но мы проиграли. Так как надеялись на большее. Бойцов охватило уныние, но лейтенант быстро нашел способ его развеять. Конечно, мы не смогли решить исход войны одним ударом, но! Мы все равно их победим, учитывая их невероятно глупую тактику ведения войны. Даже если коронные армии не придут на помощь, взгляд в мою сторону, этих идиотов мы уничтожим. При этом, у меня в ранце лежат управляющие кристаллы портала, которые стоят миллиарды! Святое правило, то, что в бою взято — свято. Они наши. Мы все, после войны станем миллионерами! Аргумент сработал, бойцы приободрились тем более, что лейтенант придумал новую пакость врагу.

А пакость была изрядная. Вернувшись в лагерь, лейтенант все-же сообщил нам, что ни для кого не было новостью, у сил особого периода есть своя связь. Благодаря которой он может планировать операции и координировать усилия с другими отрядами. Новую операцию ему присоветовали из штаба сил, дерзкую, умную и сокрушительную. Мне самому она необычайно понравилась.

Ирм готовился к сражениям с конгеритами сотни лет. Происходило перевооружение армии, старые образцы оружия уходили в тайные склады, потом устаревали новые, и все это богатство копилось, ожидая врага. Лет восемьдесят назад, появилась концепция войны роботизированными танковыми платформами. Легкие, средние и тяжелые танки со специализированным интеллектом должны были сокрушить высадившиеся орду врага, армия при этом не несла потерь в личной силе. Позже выяснилось, что эффективно воевать могут только платформы, оборудованные искинами высокого ранга, которые крайне дороги. Были варианты с управлением массы низкоуровневых интеллектуальных машин, под управлением высокоуровневых искинов, но концепция была признана морально устаревшей, и в хранилища отправились армии роботизированных танков. Теперь они могли пригодится. Должны были пригодиться!

Конгериты, высаживаясь на планету, сделали это в трех основных точках. Нет, конечно, их десантные боты доставляли войска в разные места, но основными военно-административными узлами были три базы. При этом, недалеко от нас находился один из таких узлов. И как не странно, а скорее в связи с грамотным планированием штаба СОП, недалеко от этого узла находилось несколько скрытых мест хранения оружия. В том числе и устаревших на столетие танков. Которые мы и решили применить. Для вооруженных сил Ирма это было безнадежное старье, а вот для конгеритов! Наша новая пакость была спланирована и мы, не используя живую силу, решили использовать роботанки.

После атаки на портал, нам нужно было отдохнуть и провести слаживание с новыми бойцами. Да и штаб вырос до трех офицеров. Пополнение медленно привыкало к новым условиям, старички, которые часто были вдвое моложе новых бойцов рассказывали о том, как воюют враги, и об их слабых местах. Бойцам, сидевшим в развалинах городов, было удивительно узнать о том, что конгериты совершенно не готовы к партизанской войне. В руинах мегаполиса враги хоть как-то ориентировались, но в лесах… Даже воздушная разведка слабо помогала тем более, что по всему, инфракрасные датчики они не использовали. Откровенно говоря, это удивляло и меня, а уж ка это удивляло наше пополнение! Оказывается, враг не так страшен, как предполагалось.

Отдых я использовал по максимуму, тренируясь с мечом (любимое развлечение наших бойцов!), медитируя и просто отдыхая. Неожиданно я почувствовал, что трансформа дается мне чуть легче, и магические возможности немного возросли. С еще большим усердием я тренировал свои возможности, до гвардейского уровня я их не подтяну, но поднятье еще немного, еще чуть чуть! Это дополнительная возможность выжить, это нужно наращивать изо всех сил. И я старался. Похоже, на эти способности воздействует боевая обстановка, риск для жизни. Это стоит запомнить, это важно. Даже если гвардия закрыта для меня, в чем я уже не сомневаюсь, магия и трансформа помогут мне выжить, работая вне коронных миров. Тем более, что там будет мало обученных бойцов хаоса.

Тренируясь, медитируя и просто живя в нашем походном пристанище я постепенно вливался, встраивался в наш отряд, через него — армию Ирма и вообще в жизнь планеты. Это совсем не плохо, но возникает вопрос — смогу ли остаться здесь? Хочу ли я этого? Кто знает. Может, останься я здесь (сначала стоит выжить в этой войне!), может я достиг таких вершин, которые мне и не снились, даже в гвардии. А что эти вершины? Стать маршалом и вести в бой тысячи бойцов? Вроде не это. Победить врага я очень хочу, но дальше что? Нужно разбираться в себе. Тем более, если мы разобьем врага сейчас, снова настанет пауза на десятилетия, если не на столетия, пока конгериты будут собирать силы для атаки. А я этого вовсе не хочу. С одной стороны, я не самоубийца и не хочу постоянно подвергать свою жизнь опасности, но и служить в армии «мирного времени» мне тоже не хочется. Нужно разобраться в себе самом, чего я в принципе хочу? Если бы я служил в гвардии, все было бы понятно — начальство послало воевать, я воюю. Начальство оставило в гарнизоне, я отдыхаю. Несу непыльную службу. А вот если я пойду служить по найму, я сам буду выбирать, какие задания принимать, какую степень риска. Чего я хочу в такой ситуации, когда ответственность за свою жизнь я несу сам? Нужно думать. Похоже, жизнь наемника посложнее жизни гвардейца…

А пока настало время нашего бенефиса. Устроить массированную атаку на базу врага, при чем используя не бойцов из плоти и крови, а роботизированные танки — что может быть лучше! При чем у конгеритов я не видел тяжелого вооружение, бить танки им почитай и нечем. Разве что жрецы смогут что-то сделать, но их будет относительно немного, и наши железные солдаты получили директиву в первую очередь уничтожать черные балахоны. А смогут ли они почувствовать пристальное внимание позитронных мозгов? Не знаю. В любом случае наших помощников будет слишком много, будем надеется, что они справятся. Завалят жрецов. Судя по словам лейтенанта, наших железных друзей будет много. Очень много.

Мы снова собрали все, что могли унести, так как покидали очередное временное пристанище насовсем. Такова судьба партизана — нет ничего постоянного. Меня опять отрядили в авангард — следить за обстановкой. Язона, кстати, наоборот, прикрывать тылы. Как-то он попалил свои возможности перед лейтенантом. Опытный офицер, он такой, глазастый. И выводы делать умеет. Но в этот раз наши возможности не пригодились. Мы довольно быстро и без проблем добрались до нашего хранилища техники. Не знаю насколько это разумно, но мы не стали таиться и отправились к танковому хранилищу не на своих двоих, воспользовались трофеями. Быстро загрузились, я выбрал удобное место в грузовике — просто сел на скамью, прислонившись к борту и закемарил. Сон на войне одно из самых ценных нематериальных богатств, его никогда много не бывает. Как и еды. В этот раз меня не пригласили в лимузин, и я был рад этому — спать на виду начальства, перед рискованной операцией… Они просто меня не поймут. А так удобно и среди своих.

Не долетая пары километров до цели мы приземлились, замаскировали технику и двинулись к нужному складу. Я снова в впереди, пытаясь засечь врага. Он не попадался, видимо не знал, что здесь спрятаны такие интересные ништяки. Но нам же лучше. Час по прелой листве, недавно прошел дождь, и она скользила под ногами. Сквозь кустарник и завалы. Это мы, конечно, старались обходить, но иногда было быстрее перебраться через завал, чем обойти его. Я не устал, но как-то надоело это занятие. И тут, мы выходим на полянку, где возвышается холм, заросший молодыми деревьями. Заросший только с одной стороны, не зная заподозрить подвох невозможно, а он присутствует! Лейтенант подошел к лысому склону холма, поковырялся в чем-то, невидимом с моей позиции и холм начал раскрываться. Он раскрылся почти на всю свою ширину, вся обращенная к нам сторона оказалась огромными воротами. Где, в темноте что-то зазывно поблескивало. Мы добрались, осталось только активировать этот танко-хлам и отправить его на врага!

Как водится, рядовых солдат и сержантов поджидал небольшой (хотя, как сказать) сюрприз. Танки нужно было активировать вручную, тестировать их схемы и только потом механическое воинство было готово к атаке на врага. Пришлось впрягаться, хотя я в технике соображал меньше, чем совсем ничего. Техника была порыта консервационным составом, который мазался как деготь, лючки для проверки работоспособности и активации были покрыты этой дрянью особенно густо. Я вымазался в первые минуты работы, и что неприятно, постоянно приходилось обращаться к другим бойцам за помощью. Везде пишут, что продвинутая техника должна быть интуитивно понятной, наверно это относится к жителям технологичных миров, потому что я путался и дергал соседей постоянно. Не хватало моей интуиции!

За этим занятием мы провели сначала все время до обеда, а потом до ужина. Самое гадское, выяснилось, что танкам требуются транспортно-заряжающие машины. Автоматы-топливозапрвщики. Машины поддержки и комплексы ПВО/ПРО. Машины управления и логистики. На каждый боевой танк приходится три-четыре вспомогательные машины! И без них эффективно сражаться они не могут. Кроме того, этой армаде нужна пехота в боевых доспехах, которой у нас просто нет. Ни пехоты, нас всего сорок семь человек, ни доспехов — они хранятся совсем в другом складе СОП, километрах в двухстах отсюда. Слава богам, пехота — не обязательная опция. Кроме того, здесь были легкие автоматы, способные отчасти заменить ее.

Мы возились до ночи. Офицеры тоже присоединились к нам и выглядели как замухрышки, не лучше самого замызганного бойца. Утром продолжили работу. Автоматизация и робототехника вовсе не означает отсутствия ручного труда. Просто вместо выполнения простых операций, от которых людей освободил робот, им приходится тратить время на уход за роботами. Возможно, где-то в этом огромном хранилище есть сервисные машины. Которые мы нашли, но они не были предназначены для активации других машин! Они должны были обслуживать уже работающую технику, чинить в случае поломок и так далее. И за ними тоже нужно ухаживать. Я нашел способ немного разнообразить эту монотонность. Дождавшись заполнения энергией своего резерва, сливал ее на укрепление рук и отворачивал эти болтики-шпунтики-гаечки голыми руками. Потом снова накапливал энергию и повторял это. Нужно поднимать свои возможности. Иначе можно легко сыграть в ящик, а этого не хочется.

Второй день тоже прошел в техработах. Вечером уснул ка мертвый, удивлен, что не снилась танковая броня, контрольно-измерительные приборы и постоянная тягучая смазка. Еще один день такого издевательства я точно не выдержу. К счастью, утром нам объявили, что наше механическое войско готово. Я ушел в сторону от обсуждавших скорую атаку бойцов. Хотелось почистить комбез. За этом, безрезультатным занятием один из наших новых людей, завербованных лейтенантом возле портала.

— Брось, не старайся. Мы нашли тюки с кобезами. Проще переоденься.

— Спасибо. А то скоро вши заведутся. Душ принять бы еще.

— Это тоже можно. Воду берут из артезианского колодца, холоднющая, но хватит на всех.

Это мне подходило. В корпусе нас не баловали теплой водой. Привел себя в норму, переоделся и снова ощутил — я в порядке! Можно жить. Единственное, комбинезон резал чувствительность. Но с этим ничего не поделаешь, я уже привык. Или защита или чувствительность.

— Скоро начинаем? — Спросил я у проходящего мимо Спаса.

— Да, уже готово, выдвигаемся!

Он показал на тяжелые машины, которые выбрасывая из непонятных труб сзади черный дым пошли к выходу, кроша бетон. За ними пошли машины поменьше, а потом и самые маленькие. Армада двинулась, на мой взгляд танков и прочей техники было несколько тысяч, посмотрим, что конгериты смогут противопоставить ей. Я, да и многие вокруг переключились на камеры танков, наблюдая за окружающем, с помощью их сенсоров. Ощущение забавное, но голова кружиться. Пришлось отключиться и просто наблюдать, как стальной поток выливается из хранилища.

От хранилища до космодрома несколько часов езды, можно было засесть в транспортёры для перевозки пехоты, но я подумал, что это неудачная идея. Хотелось проехаться на броне, обозревая стальную армаду, а то внутри я просто усну и пропущу все самое интересное. Лучше сверху тем более, что в комбезах мы совершенно теряемся на ней, а транспортеры, кстати, можно вычислить и уничтожить ударом с воздуха. Тем более, что конкретных указаний на этот счет не поступало.

Первый час я с интересом и удовольствием наблюдал, как танки ломают и вминают в землю все, что им попадется на пути. Разве что серьезные преграды, вроде зданий, алгоритм управления движением заставлял их обтекать. Мой танк, машина легкого класса, однако совсем не маленькая — выше человеческого роста и длинной, даже не подберу с чего. Длинная короче. Он двигался в глубине построения, и смотреть было не на что, по большому счету, было не на что. Вид железа, вставшего не гусеницы и превращавшего луга, и пустоши, заросшие кустарником в перемолотую глину с вкраплениями измочаленной растительности не слишком интересное зрелище. Быстро захотелось спать, но я боялся сорваться под гусеницы и быть перемолотым вместе с глиной и растительностью. Приходилось держаться изо всех сил, потом я сдался и залез в десантное отделение. Можно было сразу это сделать, отсюда все видно не хуже, чем с брони, да и еще можно переключаться с датчиков одной машины, на датчики другой. Без вони, издаваемой выхлопами машин, лязга и тряски. Подумав обо всем этом, я задремал.

Проснулся от того, что качка прекратилась, и шум двигателя заглох. Оглядевшись с помощью сенсоров роботанков я понял, мы добрались к своей цели. Армада сосредоточились недалеко от главного космопорта планеты, где окопались наши враги, дожидаясь машин, которые в силу поломок или других причин отстали. Хотя я понимал, что в этом сражении мне скорее всего не придется стрелять, а тем более атаковать врага холодным оружием, надпочечники впрыснули в кровь адреналин, ладони вспотели, а лицо загорелось. И мышцы потребовали действия, можно, конечно, вылезти на броню и посмотреть на все своими глазами, только лишнее это. Отсюда я все разгляжу лучше, перескакивая с одного визора на другой, и риска меньше схлопотать шальную пулю или осколок.

Первым делом тяжелые танки дали гулкий залп по секциям забора, ограждающего вражескую базу. Даже здесь звук залпа подавлял и ощущался не только через динамики, но и телом, через сотрясение десантной машины. Ограждение прекратило свое существование на огромном пространстве, куда хлынули наши танки. По ним открыли огонь оборонительные орудия врага, но снаряды не могли пробить броню тяжелых роботанков. В то время как танки легко подавляли огневые точки врага. К артиллерийскому обстрелу присоединились удары ракет, которые тоже не причинили нашей армаде серьезного ущерба — броня мастодонтов игнорировала их, но несколько средних и легких машин застыли, зачадив тяжелым черным дымом или даже взорвались — сдетонировали снаряды. Эту линию обороны мы прорвали играючи, я вывел на панель наблюдения наши потери: на преодолении ее мы м потеряли 0.3 процента боевых единиц, из них 0.26 — безвозвратные потери. Очень легко, через чур легко. Не верю я в такие подарки — должно нас приголубить чем-то серьезным от конгеритов! Они без проблем заняли целую планету, неужели не найдется чем остановить банальные устаревшие танки?

Тем временем наши железные солдаты подавляли оборону врага, выжигая узлы обороны и доты. Как не странно, тяжелого оружия у противника было мало, редкие пуски ракет и очереди из тяжелых пулеметов. Артиллерию мы уже уничтожили. Комариные укусы! Потери слегка сдвинулись — 0.34 % и 0.29 безвозвратных. На пути оказалось поле с аэрокосмичекими машинами врага, на которые танки, подчиняясь вложенным в них алгоритмам не тратили снарядов, просто таранили и давили.

Тяжелые танки на мгновение останавливали свое продвижение и стреляли куда-то в дымную круговерть, уничтожая сооружения, огневые точки или личный состав, мне от сюда не было видно. Можно было перевести сенсоры в другой диапазон, но не хотелось возиться. Вдруг чего-то упущу, пока буду возиться. Впереди шли наши мастодонты, за ними средние танки, потом мелочь, контролируя и уничтожая недобитков.

Такой слаженной атаки враги не выдержали, и стали откатываться вглубь своего укрепрайона. Носимого тяжелого оружия, способного остановить танки у них действительно не было, и вперед вышли жрецы. Их было немного, но я напрягся — эти твари обладают массой необычных возможностей. Я не слишком представляю, как это возможно, но вдруг они способны взять позитронные мозги роботов под контроль и обратить эту армаду против нас?

Оказалось, не способны. Били сырой силой, едва завязанной в простейшие плетения — не были готовы бороться с танками. Несколько пожгли перед тем, как их размели в клочья орудия и намотали на гусеницы. Итог противостояния — 2.7 % поврежденных машин, 1.3 % — уничтоженных безвозвратно. Слабо выступили бойцы в темных балахонах, я ожидал большего!

После попытки остановить роботов жрецами, каких-либо результативных действий со стороны врагов предпринято не было. Вялая попытка контратаковать наших роботов своими танками оказалась неудачной, против машин первой линии они были откровенно слабы — их орудия не могли пробить броню, а горели они очень хорошо и кончились быстро. Да и было их немного. Враги засели в своих укреплениях, как суслики в своих норах и не пытались на помешать нам корежить и уничтожать аэрокосмические истребители что стояли на площадках — взлететь ни один из бортов не смог, слишком долго готовить их к старту. По нам пытались нанести удар обычные самолеты, с какой-то другой базы, но тоже почти безрезультатно — с ними разобрались установки ПВО. Общий итог потерь — 4.2 поврежденных машин, 2.9 % — уничтоженных. Конгериты на базе кончились. Как кончилась и вся их техника. Треть, плюс-минус всех сил врага на планете была уничтожена! Я в шоке. Такого не бывает. Мы уже убедились, что противники они так себе, не слишком серьезные, но такая легкая победа? Тут и сам подумаешь, что сил Короны вообще не понадобится для изгнания их с Ирма.

Глава двенадцатая

После разгрома врага на бывшем центральном космодроме планеты лейтенант решил оттянуть нашу армаду к месту хранения роботанков для восполнения боеприпасов, регламентного обслуживания и заправки топливом. Пред нами стала проблема, а что делать дальше? У нас в руках козырь планетарного масштаба — танковая армада. Показала она себя очень хорошо, нужно развивать успех. Но как? Гнать ее единым строем давя гусеницами захватчиков хорошо в романе, в реальной жизни ее накроют ударом с орбиты, не входя в зону действия систем ПВО/ПРО. Странно, что еще не начали это делать, ориентируясь на перепаханную гусеницами колею, ведущую к разгромленной базе противника и от нее. Пока не сориентировались в шоке от нашей дерзости. Но с минуты на минуту они начнут это делать.

Лучший план, который пришел в наши головы — разбить армаду на несколько сбалансированных бронегрупп пойти широким фронтом к вражеской базе-2, по дороге уничтожая все, что носит не нашу форму. Если и не дойдем, то «хотя согреемся» — нанесем максимальный урон врагу по дороге. Риск крайне велик, удары с орбиты не разбирают, где пустой танк, а где машина с бойцом в десантном отделении. Но мы-таки солдаты? И ущерб врагу сможем нанести максимальный.

— Лейтенант, а нет, случайно у нас еще одного склада с чудо оружием рядом с другой стратегической базой врага? — Чжен задумался. Он даже сбился, как птица в полете. Чувствую. Задал я ему не тот вопрос.

— Нет, такого сюрприза у нас нет. Есть другие, но не столь интересные.

В общем, мы загнали наших роботов в их ангары и легли спать. Ночью конгериты очухались и начали орбитальную бомбардировку. Безуспешно пытаясь достать наши силы под многометровыми сводами убежищ. Сильно мешали спать и перепахали все окружающее пространство, превратив его в сплошные воронки и озера расплавленной породы. Дикое зрелище, ландшафт мертвой планеты. Но расколоть бункер, где хранились наши танки и наши столь уязвимые тушки, так и не смогли — слишком много слоев бетона и разного наполнителя возвели над ним. Строители Сил особого периода заслуживают уважения. Вряд-ли я увижу кого-либо из проектировщиков или строителей этого убежища, но при встрече я просто обязан им преподнести в подарок, хотя бы просто бутылку отличного алкоголя! Выход из хранилища завалили полностью, но ирмиты предусмотрели такое развитие событий, вывести технику из бункера можно было еще через несколько запасных ворот. Пользуясь вынужденной передышкой — пусть враги решат, что достали нас, мы с удвоенными силами мы начали вводить в строй оставшуюся технику. Снова грязь, застывшая консервационная смазка и прочие прелести возни с этими автоматами. Запасы топлива и боеприпасов в итоге мы планировали вывезти по максимуму, практически 10 % от запасов хранилища, больше просто не могли — наличных сервисных и транспортных машин не хватало. Эти хомяки запаслись оружием на десять войн и расходниками вдесятеро больше. Я уважаю планировщиков управления СОП. Хомяки, конечно, но так подготовится к практически любому развитию событий — это дорого стоит. Лейтенант связался по своей сети с другими подразделениями СОП, выяснял что творится там, на поверхности. На поверхности царило ликование, такого урона врагу еще никто не смог нанести. Конгериты судорожно перегруппировались, множество колонн врага попали в ловушки других наших собратьев. На месте разрушенной нами базы конгериты пытались возвести еще боле серьезный оборонительный узел. Зачем? Проще это сделать в другом месте, но я не специалист по их психологии, может для них это место стало символом? Хотя, с другой стороны, сам космодром, сооружения, все мы там не уничтожили, да и не старались. В принципе, нам-же лучше, наведаемся туда еще раз. За нами не заржавеет. Хуже было другое, по выкладкам аналитиков враги отправили запрос на подкрепления. С орбиты ушли несколько малых кораблей, аналитики полагали, что это важные персоны в командовании врага, которые отправились убеждать высшее руководство направить сюда дополнительные силы. Сюда высадились, как я полагаю, их лучшие подразделения (хотя такими, по моему мнению, их трудно назвать). Теперь они стянут сюда своих середнячков. Но если их будет в десять раз больше… Плюс сюда стянут тяжелое оружие, способное уничтожать наши танки, что уже совсем нехорошо. А с другой стороны, к их прибытию не думаю, что наши танки будут в рабочем состоянии. Прилетит подкрепление — будем разбираться с ним, «на месте». Увидим, что они из себя представляют, выработаем нужную тактику. Нужно выбираться из подземелья как можно скорее и разбираться с теми силами, которые пришли в первой волне — вторая волна, возможно по выучке будет уступать, но техники и соответствующего оружия у них будет больше. И солдат. Если в этой волне они высадили на планету несколько сот тысяч бойцов, что будет в следующей? Миллионы? А ведь мы совсем не представляем себе, что представляет из себя сегодняшняя армия врага, его резервы — последние данные получили более столетия назад, за это время все могло измениться десять раз. И с чего я решил, что пока мы сражаемся с их элитой? Вполне может быть, что это были средние бойцы, набранные из тыловых гарнизонов, а настоящая элита воюет где-то в другом месте, в совсем другой звездной системе. С этими конгеритами ни в чем нельзя быть уверенным, но с другой стороны, это совсем не моя головная боль. Я простой сержант, который должен правильно выполнять приказы командира, стараться нанести врагу максимальный ущерб и пытаться сохранить личный состав, если это не противоречит приказам. А пока нам нужно быстрее поднять как можно больше танков, и попытаться нанести врагу максимальный урон, пока он не пригнал сюда более подготовленные к борьбе с нашей армадой части.

Это мнение даже не пришлось озвучивать, наш штаб мыслил также, да и бойцы это понимали. Дождавшись ввода в строй максимального количества техники (с этим старьем поднять всю было невозможно — чем больше активируешь, тем больше нерабочих экземпляров. Ремонтируешь эти — выходят из строя другие. Этот процесс можно только остановить, а не завершить). В общем на пятый день аврала наша железная армия снова устремилась в бой. На этот раз выводили танки через резервный выход в семи километрах от основного. С орбиты его не бомбили, не смогли найти. Мы снова двинулись на старый космодром, по новой его зачищать. В этот раз конгериты не успели закрепиться, и мы уничтожили их с налета. Танки пощипала тяжелая артиллерия, переброшенная с других точек. Я даже не успел втянуться в бой, хотя сам в нем не участвовал, но ведь должен был рассмотреть, как мои железные друзья уничтожают врагов. Запросив логи столкновения, выяснил, что танки моей армады даже не успели выстрелить — огневые точки врага подавили другие отряды. Тем не менее, какой-то урон нам успели нанести. К застывшим, подбитым ранее машинам прибавилось еще пара десятков горящих танков, но эти потери практически не влияли на наши силы. Комариный укус, не более. Зачистив космодром, мы, по заранее согласованному плану разделились на двадцать три группы, и каждая по своему маршруту двинулась ко второй базе, пошла уничтожать более мелкие базы врага. Общей целью была вторая столица планеты, где конгериты решили устроить еще одну мегабазу. Если повезет, доберемся и распотрошим ее, уничтожив две трети изначальной группировки врага. Ну а не повезет, все равно устроим ему веселую жизнь. А что, они думали на курорт сюда прилетели? Нужно выбивать такие глупые мысли из конгеритских голов!

Я, со своей робоармией, по плану командования двинулся западнее основных сил. Что, впрочем, для меня было абсолютно неважно западнее-севернее или восточнее — абсолютно все равно. Планета для меня чужая, особых предпочтений нет. Шано снова увязался со мной, хотя здесь личные качества и навыки совсем не нужны, все делает техника. Но мы сработались, и я не возражал. Вдвоем со знакомым веселее! Хотя и знакомы мы чуть больше двух месяцев, но совместные дела быстро смывают преграды и условности. Сейчас мы шли по зоне, где поля сельскохойственных растений, высаженных еще до атаки врага, перемежались небольшими лесными массивами, думаю, до освоения планеты и распашки здесь земель, это была сплошная зона лесов. Засеянные поля наша армада уничтожала подчистую — после гусениц танков оставалась только перепаханная земля. Не вырастет здесь ничего в этом году. Хотелось бы верить, что в следующем найдутся земледельцы, которые вспашут эти поля и посеют новые культуры. Не знаю, что они выращивают.

Гораздо интереснее было наблюдать, как танки идут сквозь, именно сквозь, а не обходя, леса. Впереди шли мастодонты, способные выкорчевать столетние деревья. Они проламывались сквозь лес, как я бы шел по обычному полю, не замечая травы. Так они не замечали вековые деревья, ломая их без каких-либо усилий. Не форсируя двигатель, не замечая, как будто их нет. Удивительная мощь, я раньше и не задумывался, насколько мощны эти теховские игрушки, насколько легко они перемалывают природу. В этом есть что-то неправильное. Не должны творения наших рук быть столь сильны, что ли. Не знаю. Но эта техника перла, вперед не замечая никаких преград.

Тут я вспомнил результат орбитальной бомбардировки нашего убежища. Если здесь с мощью танка не могло соперничать дерево, то там, превращались в лужи расплавленной породы скалы. Сама земля превращалась в жидкость под ударами с орбиты, расплескивалась, как лужа под ногами расшалившегося ребенка. Все же я не зря решил, что мое место не в тех-войсках. Конечна, такая мощь на кончиках пальцев, это завораживает. Но. Но что? Не нравится мне это, но пока не могу сказать, почему. Старый ответ, подсказанный дедом — мало воюют, больше сидят в гарнизонах не подходит. Вот здесь и сейчас воюем. Воюем страшно, можно сказать, за жизнь на целой планете. Но чем-то не нравиться мне такая война. Может быть тем, что эти лесные патриархи валю не я, а бездушная машина? Даже выстрел из автомата, очень мало зависит от мастерства стрелка. Нет, снайперская винтовка и даже наша штурмовая в снайперском режиме — другое дело. Тут и обучение, и способности необходимы. Но простой выстрел из автомата и любой мастер будет убит простым новобранцем? На самом деле, хорошо, что порох не везде срабатывает. Хотя, с другой стороны, мне рассказывали, что есть мастера, которые способны достигать невероятных успехов именно в мирах, где есть огнестрельное оружие. К примеру, те-же снайперы или диверсанты. Думать обо всем этом, голова раскалывается, особенно, когда примеряешь все эти возможности «на себя». Что лучше, где я смогу достичь успеха? И что такое успех в моей ситуации? Не имею никакого понятия. Все было бы много проще, если бы ко мне подошел ветеран и сказал: «Сынок! Сейчас наступили тяжелые времена! Ты нужен Короне в техах. Именно сейчас народу нужны войны, способные обращаться с технологичным оружием!» Я бы сразу согласился, так как все время в Корпусе готовился служить, и служить там, где нужно. Но самому выбирать. Это слишком сложно. Я никогда не учился такому!

А придется. Так уж судьба сложилась. Специализацию придется выбирать самому — война слишком многолика, чтобы стать специалистом во всем. И сейчас время подумать об этом. Но я сделаю это завтра. Сейчас нет сил, да и нужно наблюдать за действием моих железных болванов.

Двигаясь по указанному маршруту, мы уничтожали один гарнизон за другим. Сначала это было интересно. Танки ломали деревья, приминали кусты, и неожиданно выходили на очередной опорный пункт оккупантов. Приближались к укрепленному периметру, тяжелые машины делали остановку на мгновение и залп! Выстрел многих стволов ощущался всем телом, сотни килограмм сгоревшего пороха вызывали неслабое сотрясение нашего танка. Потом сквозь дым от прогоревшей взрывчатки я видел, как изменился пейзаж передо мной. Укрепления исчезали, строения превращались в обломки. Второго залпа тяжелых орудий обычно не требовалось, первый разрушал все и приводил врага в состояние зомби — слишком большой удар по ушам, после этого невозможно остаться в работоспособном состоянии. Контузия, однозначно. Далее танки второй линии осторожно двигались дальше, опасаясь ответного удара, которого, как правило, не было, выстрелами своих пушек расчищая пространство. Затем внутрь периметра просачивались более легкие машины, что-то там вынюхивая и проверяя. Несколько очередей из мелких калибров, и очередной вражеский укрепрайон уничтожен. Зачистив это место совсем уж мелкими машинами, мы двигались дальше, ломая при этом деревья, пробивая старые завалы. Танки — это сила! Я даже начинаю верить в успех нашей операции. Мы стремились к недосягаемой цели — уничтожить вторую базу врага. Но такие, невозможные цели это и есть наша жизнь. Как мне кажется.

Оружия, способного нас остановить у врага просто не было. Нас атаковали воздушные силы, но тоже безуспешно, подбили несколько мелких машин и один средний танк. Сначала я был очень обеспокоен их налетом, все-таки воздушные цели способны маневрировать в трех измерениях и могут нанести нам серьезный ущерб. Однако оказалось, что объединенная командная цепь легко просчитывает действия воздушных целей и «ссаживает их с неба». Таким образом наши роботы ПВО уничтожили десятка три вражеских самолетов. Размен, знаете ли, удачный. Наверняка кому-то достались удары с орбиты, способные перемолоть в пыль наши механизированные кулаки, но мне повезло. Максимум винтокрылые машины и атмосферные борты Я слушал эфир наших боевых групп, некоторым приходилось тяжело, но опять-же от огня с орбиты. На земле конгеритам нам противопоставить было нечего. Потеряв определенный процент машин, наши бойцы покидали колонны, оставляя их бороться с врагом используя свои позитронные мозги. Восстановить технику можно, а солдаты — совсем другое дело. Одной из групп не повезло, удар с обиты пришелся по транспортной машине, где находились наши бойцы. От них даже горстки праха не осталось. Война.

Несмотря на то, что я участвую в бою, даже так, опосредованно я задремал. При чем Шано уснул гораздо раньше, я еще пытался делать вид, что управляю боем. События слились в одно полотно: мы двигаемся, ломая лес и подминая все под себя, выходим на рубеж атаки, очередной гарнизон открывает огонь из ручного оружия и пулеметов, танки подавляют огонь и уничтожают все живое в гарнизоне. Наши потери 0,000 % повреждений нет, потери врага 100 %. Или близкое к этому, выковыривать из нор врагов мы не собирались. Добьют другие. Двигаемся дальше. Возникает ощущение, что не мы идем по завоеванной территории, а сами являемся завоевателями. Слишком велико превосходство в оружии и технике.

Спустя 14 часов наша танковая группа вышла к очередному узлу обороны конгеритов. Это не была супербаза, подобная уничтоженной нами ранее, просто очень серьезно укреплённая, с эшелонированной обороной точка. Конгериты учли свои ранние просчеты и действительно серьезно укрепили ее. Наши потери к этому времени достигли в 13.7 % машин. Более десятой части. Уже серьезно. Даже если доползем, со скоростью в 80 км в час по бездорожью, наших железных болванов останется слишком мало для подавления второй базы врага. Может быть. А может и нет.

Конгериты укрепились в излучине реки, на высоком берегу, словно вернулись в средневековье, когда водная преграда — серьезное препятствие, а положение на возвышении — стратегическое преимущество. Командная сеть робоармии поскрипела своими мозгами и выдала решение, артобстрел с нашего берега реки, а уже затем форсирование водной преграды. Ни я не Шано не видели повода оспаривать это решение. Наши мастодонты вышли на позицию вне эффективного радиуса поражения оружия врага и начали перепахивать их позиции огнем. Я зашел во вкладку расхода боеприпасов. У тяжелых танков приближается к 30 %. После этой атаки нужно скомандовать пополнение боезапаса. И вообще, сделать упор на средние калибры — там расход менее 5 %, про мелочь молчу, практически не использовалась. Что бы не палить в дальнейшем из пушек по воробьям, внес изменения в схему атак, для более грамотного расхода боеприпасов. Схема «по умолчанию» слишком большой упор делала на большие калибры — планировщики рассчитывали воевать с более мощной армией, с артиллерией, противотанковыми средствами и тяжелыми излучателями. Не ожидали, что конгериты столь низко оценят наши силы и не будут использовать массово тяжелое оружие. Недооценка вроде бы поверженного молниеносной атакой противника — страшный грех, стоит и мне это запомнить на будущее. Если оно будет. В моей, точнее нашей ситуации загадывать нельзя. Может с орбиты уже несется снаряд, который превратит меня в пар. Даже поежился от такой мысли — неприятно ощущать, что ты так уязвим, и ничего не можешь предпринять. Разве что сбежать и залезть в какую-нибудь нору. Впрочем, тем, кто засел на том берегу много хуже — на их головы уже сейчас несутся снаряды крупных калибров. И ничего поделать они не могут. Даже сбежать — поздно.

Спустя несколько минут командная сеть дала добро на переправу, наши танки обтекли с двух сторон уничтоженный опорный пункт и покатились дальше. Мелочь прошла по разбитым позициям врага, выискивая противника, но похоже не нашла никого — не было выстрелов. Значит все и всех уничтожили. Выйти и посмотреть на дело наших рук (ну не совсем рук) желания у меня не возникло. Что я там не видел? Трупы, перемолотые укрепления, воронки и запах сгоревшей взрывчатки? Нет, это без меня. Соединившись, моя армия двинулась дальше, ко второй планетарной базе до которой еще трое суток пути, пути, который я не надеюсь пройти до конца. Это слишком легко представить, пройти почти половину радиуса планеты — не напрямую, конечно, огибая неприступные препятствия. Не верю, что все пройдет так просто. Но даже если мы снесем вторую базу, до третьей нам не добраться — танки не способны форсировать океанские глубины. Пусть уж там постарается кто-нибудь другой. Да и это еще не все — главная угроза висит на орбите, пока она там никакие наши действия не могут считаться освобождением планеты. Привезут новую технику, пригонят солдат, а ссадить их с орбиты нам нечем. Так что ждем коронные силы и стараемся пустить врагу как можно больше крови. Пусть ей умоется, это полезно — может в следующий раз поостережется атаковать этот мир.

Тем временем наша армада покинула леса-перелески. Пейзаж вокруг сменился, мы въехали в степную зону. Танковый ордер максимально растянулся по равнине, чтобы не дать себя уничтожить с орбиты одним ударом. В визор были видны пыльные шлейфы, взвивавшиеся за передовыми машинами, задние просто тонули в пыли. Переключившись на объективы передних машин, я любовался степным морем травы, подернутых серебром — какая-то трава выбрасывала вверх метелки серебристого цвета, которые придавали зелени такой оттенок. Середина весны, зелень еще не пожухла под опаляющим светом солнца, если увеличить изображение, можно увидеть, как скачут в траве какие-то насекомые, не хватило им опыта и мозгов убраться подальше от прущей вперед танковой армии. А позади нашего ордера только перепаханная земля, где не выжили ни растения не степные прыгуны.

— Шано, а что здесь просто степь, ничего не сеют? — спросил я у напарника.

— Да земля так себе, здесь животноводство, в основном. Интересно, долго уже идем, а ни одного, даже мелкого стада не видно. Конгериты забили что ли?

— А что, они могут.

— Вот и за коровок они наших пусть ответят! Ты знаешь, я жуть как за коровок переживаю! Пошто враги их извели? За каждую — по десять синемундирников. А простых солдат — по пятьдесят!

— А ты кровожаден! Может ну его дурачиться, спать пойдешь. А я пока понаблюдаю. Как самого рубить начнет, разбужу.

Ну я вообще за любое развлечение, кроме похорон. А поспать, хорошее дело — солдат спит, служба идет! — заявил он

Где-то я эту фразу уже слышал. Пока Шано устраивался поудобнее, я морщил лоб и пытался вспомнить — почему мне эта фраза так знакома? Не вспомнил. Ну да и ладно.

К середине второго дня по нам начал садить из своих орудий какой-то орбитальный корабль. Первые удары уничтожили почти пятьдесят машин разного класса, но после этого вперед вышли постановщики помех, и наш растянувшийся ордер заволокло облако мелкодисперсной металлической пыли, искажающей тепловые сигнатуры танков, поглощающее электромагнитные сигналы, мешающей прицелиться по нам с орбиты. Постановщики помех ушли вперед, остальные машины повели себя в соответствии с программой, заложенной в командную сеть, часть топливозаправщиков слили свои запасы в баки других машин и стали «делать вид», что именно они — ядро ордера. Вызвали несколько ударов по себе, но даже их не смогли поразить с орбиты — рваные передвижения — рывки из стороны в сторону, пока снаряд летит они успевают переместиться далеко от точки прицеливания. Не катит орбитальная бомбардировка против подвижных целей. Что весьма радует — чем меньше возможностей у врага, тем больше у нас. Но могучие удары кинетических снарядов производили незабываемое впечатление — наш танк даже подпрыгивал при ударах. А там, куда приходились попадания образовывались неслабые кратеры, долго природа будет затягивать эти следы войны. Да и след от нашей гусеничной армады еще долго будет заметен.

Запросил статистику по всем отрядам. Потери резко упали, не достигли даже четверти от наших сил. Мы опять приспособились. Тем хуже для врага. Пусть ждет, мы скоро будем.

Мельница Бога

Очень хороша.

Мельница Бога

Мелет не спеша.

Медленно, но верно

Ходит колесо.

Будет перемелено

Абсолютно всё.

Орбитальный удар разбудил Шано, он попил энергетического напитка и предложил пока поспать мне, все равно у него сна не в одном глазу. Вот вроде ничего не делаю, помедитировал, покачал трансформу меняя свои руки — наблюдая за изменениями это проходит легче, проще прокачивать навык, понаблюдал за нашими роботами. Пообщался с другими группами — как бы получить информацию, обменяться опытом, а на самом деле со скуки. Никогда не замечал за собой такого. Что с нами делает однообразие… Почитал припасенную книгу по стратегии генерала Рачера, который предпочитал малые, очень хорошо обученные, мобильные силы против любого, много превосходящего по численности врага. Потому и остался в относительно малых чинах, что не желал бросать в бой миллионы необученных новобранцев, старался обходиться небольшими силами. Но очень хорошо подготовленными. Тем и был неугоден. Впрочем, это мои мысли, возможно, незрелые. Тактика его крайне интересна, быстрые перестроения, броски в сторону, окружение, удары в неожиданных направлениях, практически всегда ведущие к победе. А вот как понять, не имея послезнания, что нужно ударить сначала по левому флангу, вблизи от острия атаки врага, а потом, когда противник сосредоточит свои силы на близком к острию атаки рубеже, совершить полноценное отсечение атакующих сил внутри, много дальше от его атакующего кулака, где коммуникации растянуты и нет достаточных сил, чтобы отразить удар, отрезающий противника от резервов? Я не представляю, как это возможно. Видимо опыт. И навык управления войсками. Мне до этого очень далеко. А вот книжки умные я совсем забросил — это факт. И факт прискорбный, так как учится мне еще целый год, если, конечно, выживу.

Проснувшись обратил внимание, что Шано с энтузиазмом просматривает в статистику нашей армады. Наши роботы чистили от врагов широкую полосу километров в тридцать — пятьдесят по фронту. За нами оставались очищенные от врага города, где жителей практически не было, как и говорили, конгериты оставляли не более четверти населения на своем пути, которое легко смирится с их властью, если они просто снизят уровень репрессий. Армия Ирма и Корона не смогли ничего сделать для этих, зарезанных на алтарях людей, или просто убитых в ходе зачисток. Паршиво. Как бы понимаешь, что лично не виноват в этом, но чувство вины испытываешь. Наверно, этим вызвано мое ожесточение против врага, готовность пойти на все, для его уничтожения. Эти твари уничтожили население захваченных планет, не взирая на пол и возраст, уничтожали как крыс или насекомых. Такое прощать нельзя, и я, одетый в форму и с оружием в руках, призванный защищать не смог выполнить свою основную функцию. Доводилось читать, что на войне быстро взрослеют. Другие им оппонируют, на войне стареют. В том смысле, что в голову приходят мысли, которые более свойственны седому старцу, а не юноше. Не знаю, кто из них прав. Но желание уничтожать конгеритов меня переполняло. А еще я ощущал странную ностальгию по уютным стенам корпуса и зависть к тем курсантам, которым пришлось проводить практику в менее страшных местах. Вот почему боги так поступили со мной, почему засунули в эту мясорубку? И ведь не сдашься, нет такой опции, решить, что я эту практику не смог пройти, верните меня домой. Портал закрыт и на вход, и на выход.

Снова наткнулись на опорный пункт конгеритов, авиации на ее взлетно-посадочных полосах уже не осталось — увели, перестреляли пулеметами и мелкокалиберными орудиями сопротивляющихся и дальше, к уже близкой их супербазе. Почти половину расстояния мы прошли. Топливозаправщики, вот умные машины нашли базу с горючим и снова залили в полупустые баки боевых машин бензин? Керосин? Биодизель? А черт его знает, не мое это дело — дойдем теперь железно до второй базы и устроим там фестиваль. Очень яркий красивый и кровавый. Оно того стоит Жаль по дороге не нашлось склада с боеприпасами. Как-то спокойнее, когда имеешь резерв. Хотя и так мы потратили не слишком много, хватит даже на столкновение с аналогичной танковой армадой — машины скорее сожгут, чем мы израсходуем снаряды и патроны к пулеметам.

По пути разорили несколько гнезд врагов, вверх пополз расход боеприпасов меньших калибров. Ввел в формулу понятие «давить гусеницами», как не странно его в программе не было. Вышел на общую связь, сообщил о своем ноу-хау, похвалил майор Тарос, лейтенант спал. Мелочь, приятная мелочь. Чем меньше потратим снарядов — тем больший ущерб нанесем второй базе. Тем временем, пришла информация от штаба СОП. Наши оживились, гоняют конгеритов как крыс. По-моему, командование врага просто захлебнулось в криках о помощи, сообщениях об уничтожении новых объектов, атаках на колоны и гарнизоны. Паралич верхнего командного звена, не привыкли к интенсивным боям по всей оккупированной зоне. Прошла важная информация от штаба СОП, на другом континенте прошла удачная атака по третьей базе, смертник с мощным портативным зарядом, то ли ядерным, то ли еще каким, пробрался практически на саму базу. При обнаружении его, подорвал заряд, разрушения базы — 60 %, потери врага уточняются. На месте третьей базы радиоактивные развалины, откуда враги спешно отводят уцелевшие силы и технику. По сути, у них на поверхности осталась только база, на которую мы идем. И тут как-то прижучить нас становится первоочередной задачей командования сил вторжения, что получается у них откровенно плохо. На наши передовые отряды, идущие более короткими маршрутами, чем наш, волнами накатывала авиация врага, всякий раз теряя своимашины. Аэрокосмические силы уже не посылали — похоже мы уже нанесли им предельные потери. Их хранят на самый последний случай. Атаки с воздуха выдыхаются, атмосферники мы тоже хорошо проредили. А вот траффик с орбиты на вторую базу вырос в несколько раз. И оставшиеся заатмосферные датчики сил СОП регистрируют уход с орбиты нескольких малых кораблей врага — явно требование о помощи. Скоро здесь станет еще более жарко. Но и мы задали им жару! Наземные силы срочно перекидывают на базу, насыщая ее оборону живой силой и техникой.

Чем ближе ко второй базе — тем больше конгеритов, боестолкновения идут постоянно. Скоро будем совсем не вылезать из боя. Я устал до нельзя, сказал Шано, что вырубаюсь и оставил его за главного. В принципе, управлять нашим воинством практически не надо. Позитронные мозги командной сети справляются с этим лучше нас. Перед одним из опорных пунктов врага мы столкнулись с новинкой — вырытым рвом и насыпью за ним. Ров был достаточно глубок, чтобы танки не могли его форсировать с ходу. Выходит, у конгериты тоже способны приспосабливаться к изменениям в ситуации, у низ не только вбитые в головы шаблоны имеются! Однако ров им не помог, инженерные машины под прикрытием огня, быстро приготовили проходы и очередную базу врага мои танки сровняли с землей.

Напарник поднял меня спустя час, в отсеке не горело освещение, только раздражающий красный аварийный свет. Я было подумал, что все, наша атака завершилась, не успев начаться, но тут на экраны подали ток, спустя секунду они начали показывать изображение, загудела прочая электроника, потом — двигатель машины. Потихоньку начала восстанавливаться командная сеть, многократно продублированные системы не подвели, наша группа начала оживать. Мы еще поборемся. Шано толкнул меня в плечо, показывая рукой на один экранов. Впереди и левее от линии нашего движения в небо поднимались два характерных дымных гриба. Я посмотрел на цифры, показывающие уровень радиации за бортом. Пока норма, но всплеск жесткого излучения и электромагнитный импульс были зафиксированы приборами. Финиш. Если по нам начнут садить ядерными боеприпасами (а это были явно ядерные взрывы, судя по зафиксированным показателям, мы приплыли). Никакой второй базы нам не видать, как своих ушей. Постепенно управляемость ордера восстановилась, я дал команду техники растянуться еще шире, здесь постановщики помех уже не помогу. Долбанут и все, для ядерного оружия не важно куда попасть — слишком велика зона поражения.

Спустя минуты три пошла информация. Боевые машины практически все выжили, несколько легких танков не ответили. Сервисным пришлось хуже, потери — 4.73 %. Ордер встал, ремонтники покатили к битым машинам. Так, стоять долго нельзя, могут тоже накрыть. По идее, ядерные заряды имеет смысл посылать одним залпом, надеюсь две бомбы — все, что они прихватили с собой на всякий случай, но по неподвижной цели могут и обычными кинетическими снарядами засандалить.

— Шано, попытайся связаться с другими отрядами, выясни потери.

Он прикипел к рации, пытаясь связаться с нашими. Я дал команду сервисным роботам снять со вставших машин топливо, снаряды, расходники и ремкомплекты. На попытки реанимировать танки — 10 минут. Потом продолжаем движение.

— Три группы не отвечают. — сказал напарник.

— Ну и какие, не тяни!

— Новый офицер с замом, не запомнил, как их зовут, — (Толо его звали, Толо. А зама я и сам не запомнил! — Еще одна группа из новичков, которые у портала присоединились. Третья — один из наших, курсантов, Стох, и бывший полицейский, которого в первые дни отбили Тутор…

Помню их… всех жаль, но, когда узнал человека, терять его тяжелее. Будем наедятся, что просто их транспорты повредили.

— А как общие потери?

— В тех группах непонятно, но всех накрыть не должны. В целом скакнули до 40 % почти 42 %, но на атаку должно хватить. Это если не считать те танки, которые выжили в тех группах.

Должно хватить. Плюс, к точке сбора подтянуться машины из разбитых отрядов. Если не встретим сильных заслонов на пути. Хотя, после ядерного удара, скорее не встретим. Я подкорректировал маршрут чтобы обойти самые горячие зоны. Задержка — около 10 минут от расчётного времени, сообщил лейтенанту. После снова завалился спать. Как не странно, даже после такого, уснул быстро.

Проснулся, выпил витаминизированного коктейля. Спросил у Шано, как дела, он сообщил, что у нас осталось около 80 % машин, в целом по всем более 57 %. Мы уже практически в точке сбора. Там уже третья, седьмая и шестнадцатая группа. Заправляются, пополняют боезапас ждут остальных, чтобы навалиться всем сразу, а не по одиночке, ударить сомкнутым кулаком. До места сбора добрались быстро, пока я просматривал статистику соединения. Все очень хорошо, у боевых машин 100 % боеприпасов, 78,3 % танков в строю, сервисные машины имеют еще четырехкратный боезапас, горючего хватит на марш обратно. Нас стало меньше, но мы столь-же опасны, злы и кусачи. Две колонны пришли без живых бойцов, одна вообще в виде жалкого огрызка — та, которая на марше, в неудобном месте получила удар с орбиты и потеряла наших товарищей. Пришло и немного жутко фонящих машин, из трех отрядов, попавших под ядерную атаку. Собирались почти двадцать минут, за это время сбили дюжину разведывательных самолетов врага. Дурацкая трата сил, нас и так хорошо видно с орбиты, к чему разведка? Как бы не приголубили оттуда пока мы так тесно стоим, но обошлось, взвыли на форсаже моторы и армада двинулась на узловую базу. Мастодонты стреляли не преставая, разнося вражеские укрепления, тут они не экономили, жгли боезапас как семечки. Это наш, вернее их последний бой — остатки могут пошалить по окрестностям, но чувствую, на штурме этой базы мы нашу робоармию положим практически полностью.

Укрепрайон врага отвечал, и теперь они иногда выводили из строя даже тяжелые танки. К ним тут-же подлетали сервисные машины, ковырялись в их внутренностях. И, иногда вновь вводили в строй. Но глядя на статистику, я видел, что наша основная ударная сила постепенно таяла. Тут в проходы между мастодонтами вышли средние танки, вышли на свои позиции и затяфкали своими орудиями. Далее пошла в ход мелочь, проходя в разбитые орудиями проломы, успокаивая пулеметами и легкими орудиями врага. Противостояние длилось пару часов. Уже к началу его я понял, что мы победили. Слишком много техники довели сюда, слишком слабые у противника противотанковые средства. Легкие танки прошили оборону врага, сгорая сами начали зачищать базу. За ними средние, шевеля своими грозными орудиями, мастодонты остались за границами базы. Теперь пойдет зачистка слово из арсенала техов, очень правильное слово. Это логово именно надо зачистить. Ладно мне нужно отдохнуть. Почему-то я совсем выдохся. Шано тоже еле держался. Базу раскололи, как орех и выгрызли всю ее мягкую сердцевину. А в строю почти четверть роботов! Никак не ожидал такого. Хотя и смотрел во все глаза, переключаясь с одного танка на другой, пытался внести свою лепту в управление боем, по большому счету, машины все сделали за меня. Они быстрее засекали врага, быстрее стреляли, лучше ориентировались в бою. Самое обидное, мы сейчас ставили финальную точку в этой фазе войны, но ничего интересного в атаке на базу не было! Все тот-же «огонь и натиск», разве что противотанковых средств у противника было больше. Лейтенант запретил машинам с экипажем приближаться к базе, так что и риска почти не было. Все мы были просто наблюдателями за тем, как наши танки шинкуют живую силу противника. Иногда машину, с которой я наблюдал за боем нанизывал голубой разряд тяжелого плазменного орудия и приходилось переключаться на другую. Иногда танк ловил вражескую ракету или подрывался на мине — конгериты «додумались» до такого очевидного способа борьбы с техникой. Приходилось наблюдать за тем, как жрецы пытались остановить роботов, но всегда безуспешно. Напрягая все свои силы, они сжигали несколько танков, но их было слишком много, и рано или поздно очередной ставил жирную точку в этом противостоянии.

В общем, ничего эпического не было. Даже не понятно, зачем мы были нужны в этом сражении, могли бы танкам дать задание и отправить их через полконтинента разбираться с этой базой. Меньше бы товарищей потеряли. Но это не моего ума дело, вероятно, присутствие живых командиров было нужно на всякий случай. Ведь я правил в процессе таблицы расхода боеприпасов.

После полного разгрома лейтенант приказал оттягиваться дальше, за базу, в городские кварталы, где мы имели хоть какое-то прикрытие от глаз с орбиты. Наиболее фонящие машины оставили на развалинах базы, в качестве своеобразной засады если конгериты сунуться сюда, а им придется это делать, много имущества здесь осталось, да и место удобное, их встретят роботы в автоматическом режиме. Часть отправили на всякие удобные места, тоже в том-же качестве. Мне кажется, лейтенант просто не ожидал, что у нас останется столько работоспособной, правда слегка фонящей техники — всем пришлось на пути ко второй базе пройти через зону радиоактивного заражения.

Соперников для наших танков на нашем континенте практически не осталось. Я удивлен. После разгрома в первые дни войны, силам особого периода удалось собраться и отомстить врагу. Большую часть врагов перемололи наши танки, но и другие отряды не сидели без дела. Пользуясь неразберихой, которую мы спровоцировали, конгеритов здесь практически всех вырезали.

А стаи ночных охотников?

Перебили, как и мы, днем. А остальные сами сдохли — срок жизни у них короткий. Главное не в этом, я в некотором… В общем, что делать дальше? Можно прошвырнуться на соседний континент, но там есть кому извести врагов. Они деморализованы, по уму, их нужно эвакуировать на орбиту. Но наши люди сели на их командные частоты и вскрыли шифры. Командующий сил вторжения взошел на алтарь, руководит сейчас старший жрец. Среди армейцев провели децимацию, не взирая на чины. Оставшимся на земле приказали держаться, скоро будет подкрепление. Ориентировочно через две недели. Наши танки командование решило рассредоточить в городе, в качестве роботов — охотников, пока на планету не высадится вторая волна десанта они будут работать как автоинформаторы, сообщая всем о необходимости покинуть город, сокращая таким образом потери среди остатков городского население, а потом машины перейдут в параноидальный режим, уничтожая все, что попадется «на глаза».

А мы?

А мы уходим на одну из законсервированных баз, на отдых, мы его заслужили.

Город мы превратили в одну огромную ловушку. Конгериты пытались высадится в нем с воздуха, но их сбивали роботы. Они отвечали огнем из артустановок, но не особо успешно, танки не стояли на месте, резво меняя свою дислокацию. Враги пытались войти в город по земле, и их в него запускали, а потом окружали и уничтожали. Роботы не имеют настоящего разума, но их командной сети достаточно для разработки таких ловушек. Нанести удар и отступить — дольно просто для позитронных мозгов. Конгериты продолжали рваться в город, неся ужасные потери. Зачем — непонятно, возможно оставили там что-то важное для себя. Наши танки превратили город в огромную ловушку. Где солдаты врага сгорали как свечи.

Мы ожидали, что в новой фазе вторжения прибудет миллионы врагов, но это оказалось не так. Они привезли тварей. Множество странных существ,

Отдых наш был недолог. Как и ожидалось — несколько больше двух неделей.

Билет не туда Фаза 2

«Две недели» пролетели. Пролетели очень быстро. Наш «отдых» состоял из усиленных тренировок, стрельб и изучения воинских премудростей. Как правильно передвигаться в группе, прикрывая друг друга. Как правильно зачищать помещения или ставить ловушки для врага. Как действовать в группе при атаке на укрепленный пост, или наоборот, обороняя его. Все это мы не могли усвоить на уровне рефлексов, как требуется бойцу, но хотя бы узнали. При этом мы хорошо и вкусно питались продуктами из очередного схрона СОП, имели возможность принимать душ (я был просто счастлив, никогда не думал, что для меня это так важно) и спали в обычных и поэтому удобных кроватях. Это был настоящий отдых, хотя многие мои товарищи зудели по поводу занятий, но все понимали, что пока нам очень сильно везло. И, если везение кончится, эти знания способны в нужный момент спасти нам жизнь, так что все ограничивалось обычным нытьем. Кроме стандартных тренировок мне пришлось поработать, выставляя светляк в нужный момент в темном помещении — чтобы я не тормозил при команде, и другие бойцы группы не терялись, успевали вовремя закрыть глаза. Прочие мои магические возможности были признаны неактуальными и малоинтересными. Кроме сигналки, но ее использовать в бою невозможно. Пользуясь перерывами в обучении, я смог нагнать свое отставание в изучении нужной литературы. Несмотря на то, что моя практика затянулась, заваливать последний курс обучения я не хотел.

Еще одна поблажка, которую нам дал командир Чжен, мы могли вечерами посмотреть что-нибудь развлекательное из коллекции базы, или познавательное, но интересное. Как-то незаметно получилось так, что бойцы группы постепенно все больше налегали не на комедии, спортивные соревнования или шоу, что можно было ожидать — ведь не боевики-же смотреть, после того как поучаствовали вживую в увлекательном фильме под названием война. Все чаще просили поставить что-нибудь научно-популярное, посвященное диковинкам миров поливерсума, да и еще и требовали меня комментировать увиденное. После первого-же фильма, где группа ирмитских путешественников исследовали экзотический дистрикт, состоящий полностью из океана, в котором вместо воды была жидкость из смеси воды и воздуха, где можно было дышать без специальных приспособлений (почему она не распадалась на составные части я не понял, тут требовались знания, которые детям технологической цивилизации давали в младших классах школы, а мне, за ненадобностью не преподавали вовсе), и тут я понял, что попал. Этих миров невообразимое множество, практически в каждом есть своя изюминка, во множестве — свои уникальные особенности, но посетить их все невозможно и за сотню жизней! К примеру, в этом дистрикте-экзоокеане я не бывал и никогда о нем не слышал. Мне пришлось объяснять, что кроме полигонов, редких отпусков, проводимых в довольно банальных местах, я нигде и не был! Просто за свои семнадцать лет я никогда не мог выбирать, куда отправляться, всюду либо за меня решал корпус, в какую дыру загнать своих курсантов, что бы они стали еще эффективнее в бою, или родители, которым совсем не хотелось экзотики.

В принципе, большинству экзотика не нужна. Представления большинства об отдыхе довольно просты и сложились еще в детстве-юности, пока мозг готов воспринимать новое. А потом любая новинка — это уже не отдых, а необходимая и неприятная адаптация к необычным условиям. Потом, возможно, ты от этого станешь получать удовольствие, и даже будешь стремиться снова окунуться в эту атмосферу. Но это потом, когда органы чувств привыкнут к новым условиям. И большинство хаоситов с большим удовольствием смотрят иллюзии про дистрикты-океаны, чем сами отправляются туда. Да и этим путешественникам, которые с жаром рассказывали об прелестях экзотического океана, на первых порах потребовался надувной дом с обычным воздухом, чтобы банально высыпаться или привычно поесть. А все их восторги — это обычная работа на камеру.

Но в следующий раз мы смотрели фильм об урбанистическом мире, где царила низкая гравитация и люди повсюду все время летали, как птицы, изредка отталкиваясь от стены или пола, потом о мире, где свет видимого спектра не мог существовать вообще. И путешественникам приходилось привыкать к симбионтам, которые рисовали в их мозгу звуковую картинку окружающего. Слава богу, путешественникам не были доступны миры с числом измерений, большим чем привычно нам — в таких могли существовать только аборигены и представители аристократии Короны, чей разум (а в чем-то и тела) изменен Хаосом настолько, что способен воспринимать как нечто доступное и понятное даже математические абстракции. У этих существ развиты такие органы чувств, что они на вкус способны ощущать изменение амплитуды колебаний электрического поля или кинестетически — изменения в сотые доли градуса наклона поверхности. К счастью, наша семья не относится к этому классу нашего общества, но я отвлекся. Каждый вечер мне приходилось признаваться, что нет, в этом прекрасном месте мне бывать не приходилось, и я не знаю, брешут ли эти журналисты. А вот зато мне приходилось совершать марш-бросок, при минус 130 градусов в доспехах и полной выкладке, когда если бы я снял защитные очки, у меня бы лопнула роговица глаза, а если бы попытался вдохнуть воздух не через специальную маску — обледенели бы легкие. Нет, ничего особо чудесного там не было, а если б и было, я бы не заметил, так как в воздухе ничего не было видно из-за снежного бурана. Народ обижался. И пытался объяснить мне, что как только кончится война, они непременно отправятся покорять самые замысловатые уголки множественности вселенных. Меня это даже не злило, особо. В некий момент в дело вступил Чжен и объяснял особо пылким будущим открывателям новых миров, что стоит это «по цене голубой зари» и неудобства, которые испытывают путешественники — зашкаливают. Специально ради того, чтобы пояснить свою мысль, он поставил серию, где путешественники, одетые в специальные костюмы «покоряют» желудочно-кишечный тракт мегасущества, размером со средний остров.

Кстати, с одной диковинкой, благодаря так не вовремя начавшейся войне я так и не познакомился. Благодаря одному из одногруппников, мы узнали, где планировалось провести второй этап практики. Это очень странный мир, который я ранее даже представить себе не мог. Это… планетарный мир, только вывернутый наоборот. Непонятно? В общем, люди в нем живут в огромном пузыре воздуха, окруженном плотной породой. И не падают потому, что притяжение идет строго от центра пузыря к его поверхности. Одного источника света нет, светится почва, вся внутренняя поверхность пузыря излучает свет, мир, где постоянно день! И теней практически нет. И с темнотой они познакомились только с развитием цивилизации, что стало для них огромным потрясением — отсутствие света. Темноту использовали, как пытку, от нее сходили с ума. В общем, на второй этап я должен был отправиться туда, но увы! Товарищи, узнав, что на практику нас решили отправить в такой странный мир, были удивлены? В чем там практиковаться?

Все просто. Вечный свет, почва светиться под ногами, при чем, если ее потревожишь, тем более свет усиливается. Как скрытно подобраться к врагу и неожиданно атаковать его? Одногруппник смог узнать и эту тайну, ведь мы не первые должны были отправиться в Мир Вечного Света! Передвижение по деревьям! Просто и эффективно, главное приноровится. И не попалиться кураторам, что заранее знали ответ на загадку.

Вот этого приключения меня лишили конгериты. Я, узнав, куда нас планируют отправить, почитал немного об этом мире. Там, после открытия связи с Короной узнали, что существуют миры-противоположности — планеты, сотворенные из тверди и окруженные космосом. Они задались идеей проверить, а есть ли в их мире аналоги иных планет, проводили сейсморазведку, улучшали традиционные методы, и нашли несколько аналогичных пузырей на разном удалении от их родного дома. Но смогли добраться только до относительно небольшого, расположенного в четырнадцати километрах от основного, всего километров тридцать пять в диаметре. Пролагать пути ad astra, в твердом камне, совсем не то, что в безвоздушном пространстве. Но зато, колонизировать новый мир они смогли довольно легко — свечение почвы, как оказалось вызвано бактериями, живущими в ней, стоило занести их в новый «пузырь» их — и все, новый дом можно обустраивать.

Теперь перед администрацией пузыря стоит амбициозная проблема, они хотят добраться до еще одного мира, почти в сотне километров от базового. Для этого им нужно много средств, обычным бурением здесь не обойтись. Возможно, поэтому нам позволяют иметь полигон и проводить учения в этом странном мире. Но я туда не попал, о чем сообщил нашей «партии путешественников». Мне удалось слегка смутить их этим рассказом, хотя всем ясно, что в этом моем невезении они вовсе не виноваты.

Странно, но эти недели, не смотря на занятия, которыми нас изнурял Чжен, несмотря на то, что я не знал, когда, наконец появятся наши войска, а им давно пора появиться, и на многие прочие «не смотря» я ощущал себя крайне комфортно. Кроме одного, расспрашивая меня о том-о сем бойцы вдруг выяснили, что оказывается младше всех в нашем отряде! Ну как-то раньше было совсем не до этого, мы выживали, сражались, без надежды победить, потом, неожиданно победили, и у нас появилось свободное время. Время для того, чтобы выяснить, кто есть, кто, в нашем стаде разумных, кто самец альфа, а кто должен тапочки приносить. Естественно, никто не попытался объяснить мне, что раз я младше — то должен приносить эти тапочки. Но подначки! Ведь каждая зараза подкалывала меня при каждом удобном случае: «Эй, младшой, глянь, не идет там командир, нам тут поговорить надо, с мужиками. О своем, не для детворы босоногой!» И все ржут! Ну жуть, как смешно! Сначала меня это пару раз просто удивило, потом даже слегка разозлило, хотя уши я этим «старикам» оборвать пообещал, а потом просто перестало задевать. И что странно, как перестало задевать — всем стали не интересны эти шутки.

Прошло две недели, в течении которых должны были прибыть подкрепления конгеритов. Все это время мы подспудно ожидали, кто придет быстрее, враги или наши техи. Не было не тех, ни других. Потом мы просыпались, радуясь каждому новому дню без войны — хотелось протянуть это время в «летних лагерях» подольше, пусть эти проблемы пока нас не касаются, хотелось, как только можно оттянуть время возвращения к активным действиям, к постоянному риску. А затем, задержка вдруг стала тяготить. Все понимали, что враги снова высадятся на планете и нам опять придется играть в кошки-мышки с превосходящим по силам врагом, кроме того, вооруженным неизвестным оружием, снова рисковать. Ну давайте уж давайте скорее, как сказал один из наших солдат в возрасте «Лучше уж ужасный конец, чем ужас без конца»! Каждое утро я просыпался до подъема, выходил из схрона и ложился в траву, наблюдая сквозь кроны деревьев, как занимается рассвет, как серое утро начинает играть красками, розовым подергиваются облака у горизонта, и думал, что прямо сейчас, в эту секунду враги в своих десантных капсулах, возможно отделяются от транспортного корабля и начинают падение на планету. И думал, ну давайте скорее, что ли, а то нет никаких сил ждать вас каждую минуту. Постоянное ожидание изматывало и не было способа от него избавиться.

Тем временем наступило лето! Скоро появятся первые ягоды, Шано говорил. Скоро появятся враги. Кто раньше враги или ягоды? А может наши наконец пробьют коридор? Эти мысли сверлили висок и мешали наблюдать за рассветом, из-за этого я уже несколько дней перестал высыпаться — пробуждаюсь до рассвета, пялюсь в рассветное небо, ожидая каждую минуту, что сейчас увижу огни десантных ботов, а потом весь день чувствую себя не в своей тарелке.

Глава 1

Конгериты прибыли с опозданием, мы ожидали их через две недели, а транспортники с войсками прибыли лишь на двадцать пятый день. Кроме того, они нас удивили — мы ожидали несколько миллионов бойцов с тяжелым оружием, а прибыли скорее сотни тысяч, хорошо вооруженных солдат с огромным разнообразием тварей. И огромным их числом. Я думаю, они решили провести эксперимент, посмотреть, что из их отродий окажется более эффективным оружием. Но и солдат в любом случае, пригнали немерено — будь это пять миллионов или пятьсот тысяч, против нашего отряда это слишком много. Не слишком умелых, возможно, трусливых, но хорошо вооруженных. Как я уже писал ранее, вторую столицу Ирма мы превратили в ловушку, командование как будто знало, что будет дальше. Непонятно зачем, враги рвались с остервенением в город. Они пытались пробиться в него по земле, но умные машины устраивали им там ловушки, не выпуская наружу никого. Они пытались десантироваться с воздуха, но часть бортов сбивали системы ПВО, часть десантников расстреливали в воздухе, а тех, кто приземлился, уничтожали на поверхности. Конгеритские десантники гибли там сотнями и тысячами. При чем, совершенно непонятно ради чего? Что в этом городе так нужно им, что они бросают солдат в машину, которая перемалывает их? Это продолжалось и продолжалось. Аэрокосмические машины утюжили город бомбами, ракетами и энергетическими орудиями. Танки прятались, и из укрытия посылали в ответ ракеты ПВО. Я поинтересовался у Чжена, насколько хватит нашим железным друзьям боекомплекта для отражения атак. Командир улыбнулся и сказал: «А я не говорил вам, что в городе довольно обширные оружейные склады? Хватит надолго, важно, чтобы их самих хватило. А загнали мы туда мно-ого машин!» Что врагам было там нужно, я долго не понимал, до тех пор, пока кто-то из наших не спросил об этом, прямо.

Ну что обычно нужно всем жадным и глупым людям? Вечные ценности. Золото, платина, редкоземельные металлы. Вот ради этого Верховный жрец и кладет там своих солдат. Думаю, командующего операцией на алтарь возвели даже не за неудачи в операции, а из-за того, что тот не вывез вовремя ценности.

Трудно представить, сколько солдат сгорало там практически ежедневно.

Мы, тем временем, не ограничились наблюдением за тем, как командование врагов теряет свои силы в атаке на город-ловушку. Нам нужно было, аккуратно разведать, с кем придется иметь дело теперь и выработать нужную тактику. С солдатами все понятно, даже «хорошо вооруженный враг, плохо владеющий своим копьем — враг побежденный» (Су Раклис, Стратегемы). А первая волна конгеритов была… излишне самоуверенна, что ли, до тех пор, пока не стало поздно. И была слишком закостенелой в своей тактике. Они привыкли вести партию и столкнувшись с врагом, который играет в свою игру, не смогли ему ничего противопоставить. Впрочем, это утверждение тоже стоит проверить, вдруг эти солдаты и их командиры обучены воевать лучше, чем те, с кем мы уже встречались. Однако солдаты, это солдаты, что и как делать с ними, мы представляли, нас много больше беспокоили твари. От них можно было ожидать чего угодно. Тем более, что по командной сети СОП сообщили, что на планету высаживаются десятки, если не сотни разновидностей этих отродий. Лично меня это крайне беспокоило, не имеющие разума существа, на своих инстинктах и присущих им естественных преимуществ могут быть очень страшными врагами. Разумное существо способно поставить их в условия, где специализированные существа оказываются в проигрыше, но для этого их нужно изучить. Изучить, рискуя жизнью.

Ну а пока, мы затаились в зеленой зоне вокруг города и пытались уменьшить число врагов всеми доступными способами. Способы были просты — пуля в затылок, или просто в спину. Желательно не геройствуя и не рискуя. Мы, в большей мере не воевали, а изучали своего нового врага. Подлавливали одиночек, убивали и смотрели как остальная группа реагирует на это, тем более, что в лесу эти, как и прошлая волна десанта, не ориентировались никак.

— Похоже, следопытов у них просто нет, — прошептал мне Шано, после устранения очередного «потеряшки», — он отстал от группы, желая помочиться, и не смог найти направление, куда она пошла.

Так, охотясь на одиночек, мы понемногу обнаглели (ну как обнаглели, выяснили, что кругом никого нет, есть удобные пути отступления и удобные места для наблюдения) и вырезали целый взвод врага. После чего быстро оттянулись и оставили наблюдателей. Обнаружив отсутствие части подчиненных, командир вернулся назад со своим отрядом для того, чтобы обнаружить их трупы. Тут из бойцов словно вытянули стержень, они потерянно ходили бродили вокруг убитых нами бойцов. Один из конгеритов разглядел наш след, оставленный специально, для врага и показал своему командиру. Тот взглянул на нашу самодеятельность, махнул рукой и упал на колени перед одним из трупов. Поднеся ко рту микрофон радиостанции начал что-то говорить в него. После бессильно опустил руки вдоль тела и стал, ждать в такой позе чего-то, шевеля губами. Его бойцы расползлись рядом, потерянные, безвольно опустившие автоматы.

Мы наблюдали, озадаченные их поведением. Спустя полчаса раздался свист движков и на поляну, где валялись трупы врагов и стояли живые солдаты опустились четыре летающие машины врага. Из них выскочило несколько бойцов в знакомых уже тёмно-синих мундирах, взяли автоматы наизготовку, перекрывая направления возможной атаки. После сошел мужик в форме, расшитой золотыми узорами. Подошел к безучастному офицеру, из богато украшенных ножен достал меч, взвесил его в руке. Нет, скорее саблю — по движениям видно, что баланс сильно смещен к острию, оружие кавалериста, а не пехотинца. И одним движением смахнул коленопреклоненному офицеру голову. Кто-то рядом со мной тихо охнул, но враги этого не услышали — «золоченный» махнул рукой, и его свита просто и буднично расстреляла остававшихся на поляне солдат из автоматов. После чего главный, бросил на тело солдата, рядом с которым он убил офицера конгеритов, какой-то предмет, сверкнуло и труп окутал дым и яркий огонь — похоже тело кремировали.

Синемундирники попытались пройти по нашему ложному следу, но быстро запутались. Побродив вокруг, пытаясь найти направление, в котором мы скрылись, они отчаялись в этом и, по команде старшего, погрузившись на свои машины отправились восвояси.

— Вот черт! — сказал один из моих бойцов, — похоже, Вик, мы сына этой шишки грохнули!

— Похоже на то…

— Хорошо, что они, потеряв следы, не стали просто по площади долбить ракетами, в надежде нас накрыть.

— Хорошо…

— Ты чего, Вик? Отвечаешь, как дебил, односложно?

Я стряхнул с себя оцепенение и сказал:

— Да, понимаешь, сабля мне его понравилась. Предки поколениями оружие врага собирали, был бы первый мой трофей! А ведь по уму, мы, не напрягаясь всех их положить могли! Даже обидно.

Ребята странно посмотрели на меня, но я улыбнулся, развел руками, дескать, шучу я, шучу! Однако, в моих словах была только доля шутки. Оружие мне понравилось. Трудно представить себе, что в этой планетарной мясорубке я снова встречу того, золоченом мундире, но мне этого весьма хотелось. На своих условиях, конечно. Мечты, темные боги их побери! Смотри-ка, я впервые темных богов помянул! Так уже больше месяца вся наша группа ругается, даже командир не исключение! Плохой пример заразителен, а ведь моя мать относится к ним с большим уважением! Вот неудобно будет, если при ней так ругнусь. Хотя, дожить бы до этого.

Решив, что после такого представления наша задача на сегодня выполнена, мы поспешили на свою базу. Пока есть возможность, решили базироваться на ней тем более, что даже если засветим используемый вход, есть несколько резервных, на большом удалении. Так даже безопаснее, чем постоянно времянки менять. Доложился командиру о происшествии, он был удивлен, попросил описать шитье на форме мужика с саблей. Я постарался: — «растительные узоры, плавные линии, перетекающие одна в другую». Командир задумался и выдал:

— Монах-воин империи. Повезло повстречаться, повезло, что он вас не засек.

— Почему?

— Они не слабее среднего жреца. Плюс, очень чувствительны, очень быстры если бы он, будучи один вас засек — положил бы всех. А тебя — первым для того, чтобы с таким справиться твоей подготовки… маловато. Кроме того, его сопровождение — тоже очень опасные воины. Крайне опасны. Такая группа может без потерь уничтожить вдесятеро превосходящие силы врага. Вот кого против нас бросили. И вы, к сожалению, привлекли их внимание.

— Но, командир, они тоже не идеальны! — в голове мелькнула мысль, вот, захотелось сабельку, хорошо, что самого не съели, — наши следы они разобрать не смогли и не так уж и хорошо чувствуют, нас в комбезах засечь не смогли!

— Только это радует. Нужно предупредить всех, при столкновении с такими группами — от боя уклоняться. Не по зубам они нам. Нужно думать. Вдруг, придет мысль, как бороться с Копьями Тьмы, так их называют конгериты. Очень плохой противник!

Да! Повезло, что не попытался дернутся за саблей, сам бы лег и ребят угробил. Свезло. Выйдя к своим, рассказал, что мне поведал командир. Кстати, стоит обратить внимание на расцветку флаеров тёмно-синие с золотом. И стараться не попадаться им под раздачу. Пока не придумаем, как с ними бороться. Кстати, может попробовать в воздухе сбивать, может быть вариантом. Стоит высказать Чжену. Вдруг я — самый умный?

В этот день руководство и впрямь решило, что мы свою задачу выполнили, еще бы — столкнулись с такой опасностью, выжили, да и еще предупредили о ней! Просто герои. Хотя, по сути — просто тормоза, которые не сообразили вовремя атаковать, благодаря чему спаслись. Остальным о причине нашего героизма рассказывать не стоит. Не поймут.

Ночью, лежа в кровати и наслаждаясь чистотой я снова прокручивал в голове нашу встречу с Копьем Тьмы. Сложный враг. Возможно, непобедимый. Теперь особо наглеть нельзя — чревато. Вот и еще одна проблема, кроме тварей, а мы полагали, что самые боеспособные части уничтожили. Командир отдал распоряжение через две на третью ночь спать под гипномодулем — без специального техника штука опасная, а у нас, вот незадача, такого техника нет! Да и противная вещь, вместо отдыха во сне отрабатываешь действия в бою или изучаешь язык врага, его технику, да что угодно — главное не отдыхаешь. Утром чувствуешь себя более уставшим, чем перед сном. До обеда весь вареный, как макаронина, хорошо хоть не заставляют участвовать в боевых операциях, можно себе ногу отстрелить, пытаясь убить противника. Остаешься на охране базы.

Разнообразие в наши боевые будни вносили стычки с тварями. Первые, с которыми пришлось столкнуться моей группе были медлительные, покрытые мощной чешуей ящероподобные создания, способные развалить небольшое здание или просто пробить проход в бетонной стене. Наши штурмовые винтовки их шкуру пробивали, но для того, чтобы уничтожить хоть одно такое создание требовалось минимум один магазин, а это пятьсот высокоскоростных стрелок из твердого, тяжелого металла. Пробивная способность у такого боеприпаса на высоте, останавливающая — около ноля. Удалось положить их, стреляя по конечностям, а потом обездвиженных — добивая. Неприятный противник, но очень медлительный. Главное не подпускать его близко, а то порвут.

Взвод Энга столкнулся с другой группой тварей, главное, они действовали под управлением погонщика. Пока кто-то не догадался убить его, твари грамотно окружали группу, не подставлялись под выстрелы и вообще вели себя как разумные существа. Они были похожи на зайцев переростков, передвигались в атаке или на марше на задних лапах, но могли и затихариться, передвигаться малозаметно, на четырех. В нужный момент они выпрыгивали из кустов или высокой травы и наносили удар мощными задними лапами, или когтями передних. Одному парню из группы не повезло, ему когтями развалили грудную клетку от ключицы до нижних ребер. Его похоронили в промоине недалеко от места боя, надеясь, что твари или дикие звери (хотя откуда они здесь) не разроют могилу. Снова потери, смерть, вызванная тем, что нам приходится приспосабливаться к борьбе с новым врагом.

Наблюдатели, что контролировали ближайшие въезды в город видели несколько попыток штурмовать его с помощью тварей. Видимо командование врага решило поберечь солдат и попытаться справиться с нашими танками когтями и зубами зверей. Это были разные создания, одни из них, похожие на мегакротов попытались подрыться под городские коммуникации и достичь цели под землей. Эта попытка провалилась сразу, город стоял на скальном основании, и кроты спасовали. Потом пустили ящеров — не представляю, как таких созданий спускали с орбиты, они в высоту превосходили пять этажей! Их чешуя не пробивалась обычным оружием, они медленно, с грацией мастодонтов пробивали себе путь к центру города. Но не долго — плазма их брала и танки с правились с подобным натиском. Потом отправили юрких, похожих на макак обезьян. Может быть они и смогли добраться до наших танков, но что они могли им сделать? В общем попытки разобраться с городом таким образом не принесли никаких результатов.

Самой удачной была попытка натравить на город что-то похожее на огромных мокриц. Они степенно двигались к центру, разрушая предместья. Их колышущая плоть не реагировала на плазменные удары и поглощала снаряды, как дробины. Первую подловили, обрушив на нее небоскреб — балки перекрытий пронзили тело насквозь, пришпилив его к земле. Изнутри выскочили вражеские десантники, которых быстро упокоили обычным оружием. Вторая провалилась под землю, как с ней расправились там неизвестно — мы не видели. Третью и последнюю заперли в колодце обрушенными зданиями. Она пыталась безуспешно прогрызть дорогу наружу. В итоге замерла, израсходовала запас жизненных сил, из нее наружу полезли десантники, которых закономерно уничтожили. Мокрица осталась разлагаться в своей западне, отравляя атмосферу в городе, что танкам никак не мешало.

Самой интересной была попытка проникнуть в город Копья Тьмы. Их пропустили внутрь, сконцентрировали на пути продвижения массу техники и залили огнем заранее намеченный перекресток. Сопровождающих, по-моему, поджарили сразу, монах левитируя взлетел над морем огня, пытаясь уйти из ловушки, его тело перечеркнули несколько очередей из зенитных пушек. Этого хватило и ему. На этом мы прекратили наблюдение за попытками штурмовать город — это было интересно, даже увлекательно, но у нас были и свои дела. Тем более, что наблюдение себя исчерпало, мы пытались понять сильные и слабые стороны врага. Смогли понять, что твари слишком разнообразны, выработать единую тактику борьбы с ними невозможно. Придется рисковать и действовать по ситуации. Единственное, что мы поняли однозначно, для борьбы с большинством тварей наши автоматы не слишком эффективны. Тут нужны большие калибры, тяжелые пули или плазма. Большие калибры на складах устаревшего оружия были, но применение их командир отмел сразу — слишком шумное оружие. Опасно, уничтожая одну стаю можно привлечь нежелательное внимание пары других. Плазма всем хороша, но с ней не особо побегаешь и само ружье тяжеловато, еще больше весит боезапас. Пришлось пойти на компромисс, народ, что помощнее, нагрузили палазмаганами, остальные переносили запасные заряды и несли штатное оружие. Так группы сохраняли приемлемую подвижность, а при хорошем раскладе автоматчики могли поддержать бойцов с тяжелым оружием огнем из штурмовых винтовок.

Кстати, при борьбе с тварями полезным оказался мой меч. При проведении разведки я с пятеркой бойцов столкнулся со стаей, состоящих из существ, похожих на быков, вставших на задние копыта. Вернее, не так, на помесь быка и человека. И естественно, как на зло наши автоматы не брали их, выцеливать конечности было сложно — твари двигались довольно шустро, да и стая оказалась весьма велика. Тогда я решил рискнуть, накинул на себя шкуру, то, что умел — каменную кожу и оставив на напарников штурмовую винтовку, ранец и разгрузку, бросился в бой. Немного не хватало щита, так как моя трансформа не являлась сколь-нибудь серьезной, я привык не расставаться с ним, но кто мог подумать, что в технологическом мире мне придется вступить в бой, надеясь только на холодное оружие! Не смотря на их скорость справлялся я, на удивление, неплохо. Их движениям не хватало чего-то, присущего опытному бойцу или зверю. Пластики, что ли? Движения были незавершенными, они двигались, словно, не понимая своих габаритов, путаясь в конечностях, пытаясь поймать меня на когти передних лап, они регулярно промахивались, начиная движение или рано, или с запозданием. Хотя несколько раз все-же задели, пропоров комбез вместе со шкурой, благо, я старался не подставляться под прямые удары, задевали вскользь. Но все равно, без поддержки автоматов товарищей, вряд ли справился, хотя и боялся все время, что кто-нибудь из них засадит в меня очередь. Обошлось. И, я испытывал истинное удовольствие, двигаясь среди этих чудовищ, пластуя их своим клинком! Это именно то, что мне так не хватало, скользить вокруг неповоротливых туш, разделывая их, не позволяя им приблизится к своим бойцам. Это было восхитительно! Остановившись, я почувствовал, мало, нужно еще! Раны, нанесенные когтями, еще не налились болью, хотя какие это раны — скорее глубокие царапины. Не напился мой меч крови. Огляделся вокруг и увидел, как ко мне подошел один из наших бойцов, Заур, поднимая руки, как бы защищаясь от меня:

— Ну все, их больше нет!

— Точно нет! — я решил его подколоть. Наверное, зря.

— Точно нет. Успокойся. Нет никого, остановись!

— А то я только разошелся! — сказал я и улыбнулся, максимально тепло. Он видимо, понял, что я не успокоился.

— Знаешь, Вик, бить врагов так — хорошо. Но предупреждай об этом. А тоя я чуть не описался.

— Заур, прости, просто давно не махал мечом. Сам пойми тренировка — не то.

— И, с лицом у тебя что случилось, Вик? Ты на себя не похож, тебя что, так сильно ранили твари? Может перевязаться, пока не поздно?

— А что с лицом, — я удивился.

— Серое оно какое-то, даже серо-зеленое, и заострилось все, все из одних углов!

— А это! — у меня отлегло от сердца, — фигня это, боевая шкура, трансформа моя, я же таки хаосит. Сейчас скину, — я на секунду застыл, сосредоточился и с выдохом сбросил трансформу. Ух тыж, е! Как сразу заболели мышцы, связки, раны, оставленные когтями. Они хоть и не глубокие, но тоже не сахар. Сел на пятую точку, опустив меч рядом с собой, начал осматривать себя. Да, комбез под замену. Шано притащил мои пожитки и предложил:

— Давай уж, помогу тебе, а то еще кровью истечешь. Похоже, серьезно тебя порвали эти минотавры!

— Да нет, царапины, шкура — штука прочная, даже такая, как у меня. Хотя, доспех бы не помешал, но где уж его тут взять. Может в музей заглянуть?

— Ты, конечно, тот еще отморозок — на такую толпу со своей ковырялкой бросаться. Отбились бы и из автоматов, а так, когда ты там мечешься, как сумасшедший стрелять страшно, боялся тебя задеть.

— Не отбились бы. Железно тебе говорю — затоптали бы нас. Твари быстрые и живучие. Да ты не бойся, наматывай бинт, почти не больно, медпена уже все заморозила. Да и кровотечение остановила, если бы не переход к лагерю, можно было бы не бинтоваться.

— Язон!

— Да, здесь я.

— Что скажешь о тварях? Генная инженерия?

— Не, даже не пахнет, а вот храмовым воздействием — просто воняет. Перероды это, непонятно из кого делали жрецы, как бы не из обычных коров.

— Но скорость?

— А что скорость, наверняка видел, как двигаются? Скорость есть, координации — ноль. Извини, не в обиду, не понимаю, как ты им так подставлялся.

— Э… что тут сказать… привык к доспеху. Опять же, щита не хватает, постоянно не знал, куда левую руку девать. Если застряну здесь — хоть мастери щит из подручных материалов.

— Щит — оно хорошо, наверняка на базе есть из чего сделать. Может и в плане доспеха что-то командир подскажет. Спроси.

— Сделаю.

Пока меня бинтовали, народ расслабился, сходил, полюбопытствовал на трупы минотавров. Один из бойцов, пользуясь боевым ножом ловко отчекрыжил верхнюю лапу у одной из тварей, уж очень ловко — или мясник, или хирург. Или маньяк, что более похоже. Я объявил привал, нужно было прийти в себя после резкого выброса энергии, полежал минут пять, потом достал из ранца энергетический батончик, схомячил, запивая тоником — организм требовал возместить затраченную энергию.

— Вик, — сказал Язон, — ты со своей трансформой, народ предупредил бы заранее. А то личико у тебя было! Удивлен, что никто не высадил в тебя полмагазина со страху.

— Что, так жутко?

— Мд-а нет, неожиданно. Хотя и страшно, да. Только был обычный парень, а тут, даже не знаю, что. Существо, морда, грубо вырубленная из гранита. Я, хоть и знал про ваши хаосские штучки, струхнул сначала. Что ребята подумали — ума не приложу. Кстати, Заур, обрати на парня внимание, умеет держать себя в руках, соображает хорошо, никто к тебе подойти не решился, а он смог.

— Спасибо, прав, не додумал я — быстро дергаться надо было, они бы нас иначе точно порвали. Хоть и координация у них никакая, но скорость! Не успели бы из автоматов положить — добежали бы и когтями… сам понимаешь, в общем.

Спустя пятнадцать минут я поднял группу, вытер меч перед тем, как вложить в ножны и повел ее на базу. Не до разведки сегодня уже. По дороге подозвал Заура, спросил, что он видел, о чем думал, почему решил ко мне подойти после боя. Ответ был странным. «Понимаешь, когда ты рубил этих зверей, было ощущение, что ты на них не остановишься. Что пойдешь махать мечом дальше, что тебе мало будет этих зверей. Ведь они тебе всего на один удар». Я был крайне удивлен, но свел все это к шутке. А парень и впрямь крепок. Нужно командиру рассказать, такие люди не должны в рядовых засиживаться.

Начало лета. Степь, перемежающаяся рощами, кустарник, все еще пока свежее, зеленое, уже подсушенная, но не выгоревшая трава. Стрекочут цикады? Или кузнечики? Припекает, спина под комбезом мокрая, тянут раны от когтей. Нужно поскорее добраться до базы, вымотала меня эта наша вылазка. И вот что странно, не почувствовал я этих тварей, пока не стало поздно, пока мы не столкнулись с ними нос к носу. Защита у них стояла? Или мозговая деятельность на уровне насекомого, которое живет навеки прописанной биологической программой? Трудно сказать. Но об этом тоже нужно сказать командиру, чтобы не стало фатальной неожиданностью. Не всегда мой сканер работает с тварями. И нужно подумать о дополнительной защите, на всякий случай.

Возвращение на базу после тяжелой, по крайней мере для меня, стычки — особый случай. Кажется, что все, круговерть боя закончилась, мы победили, хочется расслабиться, ведь уже все, враг повержен — идем домой! Хочется, но нельзя, вбитые преподавателями, соперниками на полигонах и боевыми стажировками рефлексы настраивают — все кончится только тогда, когда ты пришел в расположение, вокруг свои, стоят на постах и готовы, в случае чего, всех поднять по тревоге. Вот тогда можно расслабиться, да и то, не до конца. Полностью можно будет расслабиться, когда закончиться все вообще. Пока ты на войне, расслабиться можно только в глубоком тылу. Да и там иногда убивают, но тут уж никуда не деться, быть постоянно в готовности невозможно, перегоришь. А на этой войне тыла у нас нет, база условно безопасное место, хотя благодаря разветвлённой системе запасных выходов, даже в самой тяжелой ситуации можно утечь.

С такими мыслями я вел свою группу домой, привычно сканируя окружающее, комбез сдох — полной экранировки нет, так что на чутье можно надеяться. Бойцы было попытались двигаться на расслабоне, пришлось на них шикнуть, объяснить, что кругом враги, и так вот, возвращаясь на базу проще простого, потеряв бдительность, влететь в большие неприятности. Вот эту часть психологии войны ни занятия за прошедшее время, не гипноиндукторы в их головы вложить не смогут, это приходит с опытом, не обязательно боевым — достаточно жесткой стажировки. Старшекурсники любят подлавливать молодых именно в такие моменты — сам такое делал. Отучает делать глупости. Но вот такое возвращение и постоянная борьба с собой изматывает неимоверно. Путь обратно становится длиннее в несколько раз.

Наконец мы добрались до расположения отряда, прошли через внешние посты и спустились вглубь базы. Чжен был на месте, не убежал с очередной группой, удалось быстро его выловить и доложить о прошедшем бое, с кем столкнулись, как действовали и какие выводы сделали. По поводу прокола со сканированием он отреагировал спокойно, как будто догадывался о такой возможности. Идею со щитом забраковал сходу, а по поводу дополнительной защиты пообещал подумать. Возможно, в запасах базы что-нибудь найдется. То, что минотавры меня подрали его, расстроило, как мне показалось, на его непроницаемом лице прочитать что-либо было невозможно, а мои эмпатические способности при общении с ним не работали. Защита, скорее всего. Все-таки не малый чин в СОП, могли ему поставить соответствующие мыслеблоки, в отличии от того-же капитана Тароса. В итоге он отправил меня отдыхать, приказав перед этим сходить к медбрату, который нас пользовал в отсутствии нормального медика. Тот осмотрел мои «ранения», залил их еще раз пеной, перевязал уже по телу, не поверх комбинезона, дал несколько таблеток. Успокоительное или антибиотик, подумал я. Не то ни другое мне особо не нужно, но почему бы не выпить, если хороший человек просит, особенно с таким глубокомысленным видом? После него зашел на склад за новым комбезом и бельем.

Отправляясь в душ незлобливо ругнулся — нужно было сначала сходить в него, а потом перевязываться. Пришлось ложиться спать так. Кстати, командир отменил для меня гипноиндуктор на ближайшие дни, до распоряжения. Я, конечно, маньяк роста своего боевого мастерства и готов тратить на это все свое свободное время, но это вторжение в мои сны — как-то слишком. Поворочался, пытаясь найти удобное положение. Никогда не имел проблем со сном во время боевых операций! Да и вообще, только перед важными экзаменами, но не так — после сложной, опасной, почти смертельной (а не загнул-ли я?) операции. Раны тянули, побаливали. Мышцы и связки пришли в порядок — просто протестовали против резкой нагрузки. Спать неудобно. Покрутился еще некоторое время, потом поднялся и достал меч — он потрудился сегодня не меньше, чем я, нужно привести оружие в порядок. Он особо не пострадал, если и затупился, то совсем незаметно. Но порядок есть порядок, прошелся точильным камнем, потом полировочной пастой. Затем разобрал и почистил автомат — ему тоже потрудиться пришлось. После этого лег и уснул. Видимо, этого мне и не хватало.

Глава 2

Утром раны уже почти не болели, у меня все очень хорошо заживает. После завтрака нас, сержантов, собрал капитан Тарос, командир куда-то отлучился, довел сегодняшнее распределение обязанностей. Мне пока отдыхать — нести охранение базы, Энг и Спас на прогулку, посмотреть, как будут действовать группы с новой схемой вооружения. Постараться найти небольшую стаю, аккуратно, без лишнего риска и отработать по ней плазмой плюс стандартные штурмовые винтовки. Оценить эффективность. Но, при этом работать на большом удалении от базы, чтобы не давать врагу лишних зацепок к месту нашего базирования. Задача вроде бы не сложная, но это только на первый взгляд. Всегда можно неожиданно, атакуя одну стаю, оказаться на пути следования другой. Неожиданно Энг обратился к капитану:

— Сейчас мы на полноценной базе, не просто на складе устаревшего вооружения, так может здесь есть малозаметные средства воздушной разведки? Что бы не рисковать излишне, нападать только в том случае, когда мы точно знаем, что завалим стаю, без лишних неприятностей?

Я, Спас и капитан удивленно посмотрели на Энга. А ведь он пехотинец, он знает, что говорит! Тарос углубился в общение с планшетом.

«Странно,» — подумал я, — что наш командир об этом не подумал, хотя он тоже не совершенен, наверняка его учили работать со спутниковой разведкой, а такие мелочи, как оперативный контроль поля боя — это не его уровень, слишком мелко, что ли. А капитан — вообще артиллерист, ему это вообще не нужно было. Это нужно запомнить, мелочей не бывает, нужно вникать во все. Буквально во все, и обязательно слушать подчиненных! У них могут быть идеи или знания, о которых ты, Вик, не догадываешься из-за ограниченности твоего опыта! Вот уж не знаешь, где получишь ценный урок и от кого. Нет, Энг хороший солдат, но я опытный солдат! А лейтенант, точнее уже полковник — еще и очень информированный, очень образованный и очень опытный… в принципе, тоже солдат, но ни он не я о таком просто не подумали.

— Смотри-ка, есть такое! «Стрекоза», в тубусе 12 дроидов, дальность работы до 10 км, цепляются на обычный командный планшет. Многоразовые. Для контроля территории — более чем достаточно! Энг, у меня нет прав поощрять тебя, но мое уважение ты заслужил! Пять баллов!

Сержант порозовел от смущения, а я почувствовал укол зависти, зависти белой, действительно молодец. Его догадка и знания могут спасти наши жизни.

После этого планерка быстро завершилась, я отправился проверять посты охранения, после заглянул к поварам, все ли идет нормально, чем кормить будут — заодно схомячил, что под руку попало, организм требовал еды, наши тела восстанавливаются много быстрее, по сути, мои раны уже затянулись, но это требует и энергии, и «строительного материала». Кстати, под повязками тело ужасно чесалось, пришлось после кухни заглянуть в лазарет, и продемонстрировать нашему медику, что повязки мне уже больше не нужны. Что бы избавиться от его лишнего внимания в будущем.

Плотно пообедав, на который ни взвод Энга, не Спас со своими не пришли, появился командир, которому я доложил о текущем состоянии дел в лагере, намекнул, что на мне все уже зажило и рассказал о вчерашнем поведении Заура. При прошлом докладе забыл об этом упомянуть. Чжена это очень порадовало. И мое выздоровление, и потенциальное появление среди нас еще одного младшего командира. Но боле всего — идея Энга, это позволяло нам проводить операции с минимальным риском. В хорошем расположении духа он отпустил меня приказав отправить к себе Заура. Что я и сделал, а сам выбрался на поверхность, помедитировать и позаниматься с мечом. Не понравилось мне, что связки и мышцы протестовали после вчерашней схватки. Она, конечно, проводилось на высокой скорости, но очень далеко до запредельных нагрузок. Нужно чаще заниматься, оружие не любит ленивых.

Потанцевав с мечом, я остался не слишком доволен своей формой. Занимался без доспеха, без щита, а двигаюсь… совсем не так, как мог бы. С одной стороны, понятно, война, при чем совсем не та, в которой меч — мое основное оружие. С другой стороны, форму восстанавливать нужно, нужно развивать свое владение оружием, а где время взять? Немного расстроенный, сел отдыхать в тени деревьев, радуясь, что сегодня нет толпы зрителей. Достало меня это. Все-таки, когда за тобой наблюдают, немного рисуешься, стремишься выглядеть красиво. Вроде пора уже пережить это, прекратить обращать внимание на зрителей, но пока мне не удалось.

А все-же, вот так на природе заниматься гораздо приятнее, чем в зале или на площадке, в отсутствии противника, охотишься и поражаешь вот этого солнечного зайчика, который примостился на стволе упавшего дерева, рубишь листву с кустарника, соревнуешься в скорости с порывом ветра. А потом, когда выполнил все, что наметил, можно сесть в траву, вдыхая запахи полуденного леса, сухие — дождя не было давно, неописуемые словами. Просто запахи примятой моими ногами травы, листвы, частично мною порубленной и пустившей сок, запах свежего ветерка. Вот только запах пота иногда сбивает с настроя.

Кстати, еще меня очаровал аромат распустившихся цветов на некоторых из невысоких кустов, сладковатый, насыщенный, я даже встал, подошел поближе и принюхался. Нет, точно, никогда такой не ощущал! Мелкие цветочки, от розового до насыщенного сиреневого цвета, одуряюще пахли. При чем, если бы я был один — мог бы нарвать их охапку и принести в свою комнату, здесь не дистрикт, где экология под строгим надзором — здесь таких кустов миллионы! Ну сотни тысяч, точно. Однако, я уже достаточно вжился в эту культуру, здесь не принято мужчине, солдату, обращать внимание на такие вещи, как цветы. Иначе «разрыв шаблона» — не поймут. Вернее, так, я могу позволить себе такие закидоны, доказал уже, товарищам, что сильный боец, ну поприкалываются и оставят. А в целом, интересный культурный штамп, мужчина должен быть грубым, сильным, брутальным, иначе он уже не совсем мужчина. Хотя ладно, ну эти мысли, все равно не собирался портить природу, буду наслаждаться этим мимолётным мгновением так. Со стороны.

Вернувшись, доложившись о возвращении я принял наконец душ. После меня вызвал командир, показав разложенные на столе куски доспеха.

— Смотри, штурмовая броня. Жилет, наколенники, налокотники, щитки на бедра, руки, голень. Не сталь, конечно, реструктурированная керамика и кевлар. Сверхтвердый пластик. Полегче будут, чем стальные и понадежнее. Ткань, условно пуленепробиваемая, до определенного предела.

Я присмотрелся. Что-то мне они напоминают. Взял в руки наплечник, перевернул, маркировка — Ремесленная мастерская Дорон-джи! Конечно, мастерская! Многопрофильный концерн, производящий практически все для армии, работает, в основном на техов, но и нам перепадает немало их продукции, стандартные доспехи, оружие, амуниция. Все, что можно делать десятками и сотнями тысяч одинаковых изделий, очень качественных изделий, надо сказать. Почти привет с Родины! Если нет ручной, подогнанной конкретно под тебя работы, с набранными под тебя усилениями и защитными плетениями — бери их продукцию, не ошибешься. Мой клинок, кстати, с их завода, отличная сталь, не даром я взял его сюда. Тут же в голове возникла мысль, а если бы я взял с собой лорентийскую поделку, на нас не напали бы? Думаю, у каждого в голове есть такой зловредный червяк, который говорит, а если бы? Что, один мой меч так повлиял на весы бытия, что именно сейчас Темная империя нас атаковала?

— Беру, беру однозначно!

— Ты погоди, вес броньки больше пятнадцати килограмм, кроме нее будешь бегать с плазмой, запасными зарядами, да и меч свой не оставишь думаю?

— Командир, этот доспех — все что мне не доставало для того, чтобы быть полноценным бойцом. Просто я не ожидал, что здесь придется всерьез воевать. А теперь, можно на среднюю стаю меня выпускать в качестве ударной силы со снайпером, который снимет погонщика.

— Ну хорошо, если так. Забирай свое «железо», через десять минут сбор, оповести там.

Собрав сегменты брони в сумку, для ее переноски, я вышел из нашей ставки и оповестил народ, о том, что скоро с нами будет вести речь вождь. Мне, конечно, хотелось в первую очередь разобраться с доспехом, он сильно отличался от того, с которым сталкивался я — какие-то разъемы на стыках, дополнительные приборы в шлеме. Сделано для техов, хотя с наружи — типичный Дракон! Но нужно подчинятся дисциплине, если командир решил собрать нас, это не спроста.

— Бойцы. У меня очень плохая новость. Она не касается на прямую нас, мы находимся в безопасном месте и постепенно уничтожаем тварей, которых на нашу родину пригнали миллионы. Проблема в том, что эти стаи в первую очередь, опасны для гражданских. Для тех людей, которых мы призваны защищать. В результате первой фазы нашествия враги уничтожили до сорока процентов нашего населения! Вдумайтесь, практически каждый второй ваш знакомый или родственник уже погиб! Но сейчас эти потери возросли в разы. Каждый день твари убивают и пожирают тысячи, десятки тысяч ваших соотечественников. Мне тяжело вам говорить об этом, мы еще не поняли, как эффективно и без потерь уничтожать этого врага, но штаб приказал нам уничтожать их гораздо интенсивнее, чем мы это делали ранее. Иначе они просо сожрут весь наш народ. И когда мы победим врага, мы останемся одни на этой разорённой планете. Нам приказали рисковать. Нам приказали погибать. Но спасать людей. Я все сказал. Идите и подумайте об этом, завтра я донесу до вас новый состав боевых групп.

Люди расходились не просто озадаченные. Люди расходились обескураженные. Мне не сложно их понять, все надеялись, что их родственники укрылись в защищенных убежищах, или в лесных схронах, а тут им говорят, что очень возможно, ваших близких уже нет в живых. А если они и живы, только от вас зависит, сможете ли вы их спасти, ведь за ними охотится ужас смертельный с клыками, когтями и еще неизвестно чем, твари, которых вы хоть как-то научились убивать, а ваши близкие перед ними беззащитны. Даже не знаю, эта речь для поднятия боевого духа, или наоборот? Мои за десятки порталов отсюда, им ничего не угрожает, но я готов бороться с этой напастью. И даже сам не понимаю, почему. Долга перед Ирмом у меня нет. Рисковать, вроде, не за чем, но я каждый день выхожу, давлю свой страх и рискую? Какая-то нелогичная у нас работа — идти и рисковать своей жизнью неизвестно за кого. Нет я могу представить себе абстрактную девочку с бантиком, которую я защищаю от этих людоедов, но девочка абстрактная, а людоеды — реальны, и недавно порвали меня. Сейчас об этом думать нельзя, вот когда все это кончится, поразмышляешь, Вик, а пока тебя ждет доспех.

Броня была хороша. Подогнав ее по размеру, я понял, что это почти вторая кожа. Вторая скорлупа, после каменной кожи, которую расколоть очень сложно. Разъем шлема стыковался с гнездом комбеза и позволял ощущать окружающее пространство, не светясь самому. Почему мне не предложили эту прелесть раньше? Доспех не сковывал движения, я подогнал захваты под свое оружие: штурмовую винтовку и плазмоган, нашел место для меча и пистолета. Удобно расположил запасные обоймы. Мастерские умеют делать оружие и защиту! Прошелся по коридору у кубрика, тут прибежал боец и позвал меня к командиру. Я решил не снимать броню — срочно так срочно и пришел к нему во всем великолепии.

— Хорош! — сказал Чжен. — Приноровился?

— Есть такое. Броня — почти идеал!

— Не тяжело? Ведь таскать на себе придется много больше, чем ранее, броня, плазма, заряды, автомат, ранец. Не упаришься?

— Командир! Все унесу, я создан для этой броньки! Тем более, она мне знакома, в нашем исполнении, без технических наворотов.

— Ну если так. Смотри, тебе придется тяжело. Остальных я разбиваю на группы, а ты пойдешь в паре. Стрелок и штурмовик. Думаю, ты понял, кто из них ты?

— Да.

— Стрелок идет не налегке, на нем только часть зарядов к плазме. И разведка на нем, Тубус со Стрекозами. Находите стаю, которую можете без лишнего риска убрать, за тем стрелок снимает поводыря или поводырей, такое тоже бывает, а ты начинаешь с плазмы, пытаешься валить тварей издалека. Стрелок помогает из штурмовой винтовки. Если дело складывается плохо — ближний бой, твой меч против тварей. Приказ — не подставляться. Ни в коем случае. Нам нужно убивать этих темных созданий, а не валяться с травмами. Так что выбирайте врагов по силам. По данным штаба у тварей бешенный метаболизм, пару недель без кормежки, и они съедят друг друга, а потом и сами сдохнут. Но. Ждать мы не можем. Сам знаешь. Все, иди. Отдыхай.

— А напарник кто? — я надеялся, что будет Шано. Или Язон. Но меня обломали.

— Чача пойдет. Хороший снайпер.

— Возможно. Но с ним мне работать не доводилось, он вообще из другого взвода.

Прямо в доспехе я прошелся среди готовящихся к отдыху бойцов, вызвав у них удивление и веселье. Нашел нового напарника. Приказал брать свои манатки и двигаться ко мне, не хотелось терять утренние часы и утреннюю прохладу. Кстати, на операцию мне отвели пять дней, отойти подальше от базы и начать. Операцию, по уничтожению, наверно? По-другому это трудно назвать. Операция по уничтожения агрессивной инопланетной фауны.

Утром, перекусив мы начали день с пробежки. Нельзя оставлять следы рядом с базой. Может, нам стоит разделиться на более мелкие отряды? Возможно, но это головная боль Чжена. За шесть часов мы с грехом пополам преодолели километров двадцать. Могли и больше, но напарник хлипковат, да и стрекоз мы не выпускали — медлительны они, не догонят, обходили стаи на чутье, благо оно в этот раз не подводило. Чача выдохся, пришлось отдохнуть с полчаса, заодно слегка перекусили. Дальше выпустили дронов и пошли по подсохшей траве, в сторону приглянувшейся стаи. В ней были насекомые, или твари, на них похожие, погонщик был один, он маялся от однообразия пейзажа — степь с редкими рощами и от палящего солнца. Постоянно прикладывался к фляге с водой.

— Чача, я подползу поближе, у плазмы не слишком с дальностью огня. По щелчку в наушниках снимаешь поводыря. Потом я сам, гашу их плазмой или, если что пойдет не так, работаю мечом. Поддержку из автомата, умоляю, аккуратнее, очереди из него могу и не пережить. Готов?

— Да. Точно, то есть. Готов.

— Не волнуйся, главное, они от тебя далеко. Я пошел.

Твари двигались на меня, я немного пробежался на полусогнутых и, найдя удобное место залег. Прицелился в первого жука, дал щелчок, включив и выключив рацию на передачу. Чача не растерялся, все-таки три месяца боев не прошли даром — голова поводыря лопнула. Жуки застыли, перестав получать телепатический сигнал. Прицелившись, я выстрелил из плазмы и понял, что без ближнего боя не обойтись — заряд отразился от блестящего хитина. Темные боги! Я тяжело встал, и побежал к стае, благо она была не большой, дюжина или чуть больше тварей. Увидев меня, насекомые стали подниматься на передние лапы, выцеливая меня своим ротовым отверстием. Я даже не успел подумать, что это не спроста, как инстинкт заставил меня отклониться в сторону, а потом и вовсе упасть. Струи шипящего вещества пролетели мимо, но земля, куда они упали окурилась дымком и там что-то неприятно зашипело. Тем временем я успел подняться, подбежал к насекомым и начал их рубить. Как не странно, панцири раскалывались на раз, примитивное оружие наносило им гораздо больший урон, нежели плазма и автомат. Покрошив неповоротливых жуков, мы присели отдохнуть прямо на поле боя. От них воняло какой-то химией. Я, испугавшись за состояние своего меча, вытер его специальной бархоткой, которую после пришлось выкинуть, на глазах ткань начала обугливаться. Сплошное разорение от этих тварей, в самом деле!

— Ну что? Первый бой мы провели удачно. Что показывают твои мухи?

— Стрекозы. Говорят, что к нам движется еще одна стая.

— И кто у нас там?

— Мыши. Очень похожи на мышей. И их очень много, с полсотни, наверное. Погонщика нет.

— Ну так это очень хорошо! Смотри, здесь каменные столбы, не знаю, как их точно называют. Засядем там, и этих мышей будем бить, как в тире.

Мы залезли на эти каменные пальцы, вроде останцы их называют. И не используя тяжелое оружие начали выбивать этих мышей. Пятнадцать минут, и стая кончилась. Это была самая легкая часть нашего задания. Пока мы расправлялись с мышами, почти стемнело, мы выбрали каменный палец, где наверху было более просторно и заночевали там. Рассчитывая утром продолжить охоту.

Ночью я очень плохо спал. Постоянно в голову вторгались какие-то непонятные образы, рождавшие в спящем мозгу причудливые сны. Но сигналка, поставленная с вечера не была потревоженной, да и вообще, ощущения угрозы не было. Поэтому я, не просыпался, игнорируя эти сигналы.

Утро встретило нас совершенно дикой картиной. Туман, наполненный движением, в молочной пелене передвигалась масса животных. Вернее, тварей. Было ощущение, что они собрались со всей округи, я, изрядно срухнув прислушался к пространству — ощущения присутствия разумных не было. Уже хорошо! Я толкнул Чачу, пора и ему проснуться, полюбоваться нашими соседями. Да и стрекоз выпустить, как-бы такое скопление не привлекло внимания более опасных врагов, чем эти неразумные создания Темных храмов. Проснувшись и обозрев окрестности, он обалдел.

— Вик, но как, их же здесь тысячи!

— Ну, тысячи, не больше трех. Погонщиков нет, что уже хорошо. Запускай своих стрекоз, пусть контролируют окружающее пространство. Кстати, твари нас не чувствуют, они вообще здесь собрались не ради нас!

— А на кой тогда?

— Вот туман разойдется, узнаем, что их сюда привлекло. Пока ничего не понятно. Свяжись с командиром, доложи, о том, как мы попались. И не дрейфь, мы пока живы, разберемся, с этим стадом, если никто нам не помешает!

Чача связался с базой, командира не было, доложил Таросу. Тот, узнавав о нашем положении, сначала помянул Темных богов, потом расспросил о том, что делали вчера.

— Да! Нет, конечно, дебилами вас назвать сложно, хотя хочется! В будущем от места стычки нужно удаляться, хотя бы на пару километров! Все ясно. Феромоны. Короче, такие химические вещества, которые привлекают к себе всяких тварей… нет, конечно, не совсем так, но важное — эти ваши мышки выделяли запахи, которые как приманка. Вот у вас и собралась толпа поклонников. Как они ведут себя?

Я глянул вниз. Твари не пытались достать нас, они терлись своей шкурой о скалы, они растоптали останки бедных мышек и бились за возможность потереться о кровавое пятно, оставшееся от них. Внизу постоянно вспыхивали стычки среди тварей, которые хотели прикоснуться, понюхать это пропитанное биологической приманкой место.

— Пытаются пробиться к месту, где мы мышек убили. Даже атакуют друг друга иногда. Некоторые катаются в пыли, другие просто нюхают, на нас внимания не обращают. Кстати, пришли данные со стрекоз…

— Я сам вижу, вам пока везет, никого вблизи. Что могу сказать? Бейте их. Старайтесь в голову. Одна пуля — один труп. Боеприпасов много?

— Почти полный комплект.

— Будете расходовать аккуратно — пробьетесь. Я за вами слежу, так что работайте не отвлекаясь. Если будут проблемы, сообщу. Конец связи.

Я посмотрел на Чачу, он был бледноват, но улыбался:

— Теперь мы оба стрелки. Я в эту кашу с мечом не полезу! Огонь?

— Огонь! — ответил мне боец. Мы приникли к прицелам и начали изводить тварей.

Одиночными, аккуратно, не спеша. Одна пуля один труп не получилось, на некоторых приходилось изводить чуть ли не десяток выстрелов, но плазму я решил пока не трогать. Это наш последний козырь.

Вы можете представить себе, что такое, просто сделать три тысячи выстрелов? Одиночными? Тварей было поменьше, но не на много, кроме того, иногда приходилось одну дырявить раз за разом, или череп у них был слишком твердый, или мозг слишком маленький. Я старался бить тех, что собрались на месте максимальной концентрации феромонов, иногда твари решали, что это их жалят соседи и накидывались на них, помогая нам сокращать численность этого стада. Я говорил, что мне понравилось стрелять? Так вот, беру свои слова обратно! Прицелился — выстрел, прицелился — выстрел, и так раз за разом. Я перестал различать виды тварей, удивляться их разнообразию. Слишком много мяса, которое здесь нужно упокоить. Ситуация иная, но, по сути, наша с Чачей работа ничем не отличалась от забоя ночных охотников в том ангаре. Тела, кровь и постоянная стрельба, хотя там нас было много больше и закончили мы все гораздо быстрее. В голове постоянно билась мысль, если рядом пролетит флаер врага, эта операция может кончится для нас очень плохо. Просто плазменный плевок по вершине останца, и мы здесь поджаримся до идеальной корочки. Но пока планшет молчал, а мы сосредоточенно выбивали тварей, которые столпились внизу. Подумав, я не стал брать плазму в руки, когда попадались существа с особо крепким черепом, быстрее получится, если мы будем пока бить обычных, а плазмой поработаем уже в конце. Крепкие твари могут потрепать других — нам меньше работы. И, постоянно менять оружие, не технологично, что ли. Больше времени на все это уйдет.

— Могли бы и гранатами их, все не такое занудство, — выдал Чача, стянув капюшон комбеза и вытирая пот с лица. Я уже давно снял доспех, лето, слишком жарко на солнце, и некуда спрятаться в тень, на вершине этого каменного пальца. Так нас скорее убьет жара и обезвоживание, чем вражеские латающие машины.

— Гранат маловато. Прибережём. Да и не думаю, что это эффективно, пока будем бить из штурмовых винтовок.

— А может передохнем, хотя бы минут пять — десять? — в принципе, время обеда. Неприятно, конечно, есть среди этого мясокомбината, но нужно передохнуть, переключить мозги. А то так и с ума сойти можно.

Мы прекратили огонь, достали пайки и принялись трапезничать, слушая возню, взрыкивания и вопли тварей. Закончив с едой, посмотрели вниз.

— Дерьмовые твари! Бьем их уже более пяти часов, я внизу еще куча!

— Брось, осталось не более пятисот. А скорее меньше. Сейчас выбьем тех, что попроще, самых твердолобых я приголублю плазмой. И побежим домой. Пять дней выхода закончим за сутки — кому еще такое по силам? Мы, как ты там говоришь, дерьмовые герои!

— Вот именно, что дерьмовые!

— Ладно, взялись.

Прицелился — выстрелил. Прицелился — выстрелил. Я сменил уже четыре обоймы, целых осталось пять. Чача проворнее меня, он отстрелял шесть.

Так мы упражнялись еще полтора часа — под конец остались крепкие твари, которых из автомата не положить. Сначала пытались выбить их короткими очередями, потом я взялся за плазму. Израсходовав три четверти боезапаса положил практически всех — некоторые имели панцирь, который отражал плазменные удары. Пора было решаться. Оставив все лишнее на вершине скалы, начали спускаться, благо твари на нас не обращали внимания, они дурели не только от запаха мышек, но и от огромного количества дармового мяса, которое мы им заготовили. Чача и я спустились по склону, где этих существ практически не было, и оскальзываясь на кровавых лужах, лавируя в лабиринте мертвого мяса, отправились в сторону нашего лагеря. Очутившись внизу, я понял, что мы могли бы скрыться и пораньше, увидеть нас в этом месиве мертвых тварей было не просто. А уж почуять абсолютно невозможно. Перебдели. Но уж лучше так тем более, что сверху нас никто не засек.

Выбравшись из поля, обильно усеянного трупами храмовых животных, мы припустили к ближайшей роще. Бежали как от самой смерти, не обращая внимания ни на что, если бы в этот момент на нас вышла очередная стая — порвали бы однозначно. Упав в тени деревьев, отдышались слегка, я обратил внимание на свои сапоги. Опять заляпаны кровью! Начал чистить их сорванными пучками травы, попросив Чачу доложиться командованию. Типа, живы мы и выбрались из засады. Там уже все знали, контролировали обстановку, следя за нашими, стрекозами. Чача отозвал дронов, истративших 80 % заряда, затем тоже начал очищать обувь. Вроде выбрались из западни, но ощущения, что все закончилось не было. Натянутые нервы скрипели, как тетива лука, бросив безуспешные попытки почиститься мы хлебнули остатки тоника из фляг и припустили в сторону базы. Бежалось легко — адреналин в крови подгонял нас, сжечь его стрельбой невозможно, нужно загружать мускулы. Спустя пару часов притомились и снова залегли в очередной роще. Всего вторая половина дня, а ощущение такое, будто мы несколько суток провели на том каменном останце, расстреливая тварей. Слегка перекусили и окончательно добили остатки жидкости в флягах. До базы осталось бежать полтора часа — отстреляв большинство боеприпасов и подгоняемые смесью гормонов в крови мы бежали как мартовские зайцы.

— Вот дерьмо! — выдал Чача. — Нет, все видели, как мы там отбивались! Все думают, что мы такие железные парни. Но кто бы знал, как я чуть не обделался, когда увидел это стадо в тумане!

— Не ты один, я сам не думал, что выберемся. Слишком много их было. Как ты говоришь, дерьмо? Дерьмо, темные боги его, полное дерьмо!

Чача засмеялся в ответ на мою ругань — не принято у нас это, хотя точно помогает! Завернешь что-то эдакое, и жить становиться легче.

Добравшись до базы, я доложил командиру о проделанной работе. Он, конечно, все уже знал, но порядок есть порядок. На завтра у меня выходной. Буду приходить в себя. Как и Чача, мой новый напарник. Сначала был Язон, потом Шано, теперь вот Чача. Хорошо уже то, что меняются они просто потому, что, командиру удобнее компоновать пары так, а не по самой страшной причине, когда напарник выбывает. И я всегда, на отдыхе могу поговорить с Шано или с Язоном. А не помянуть их. Это очень, очень радует. Ненавижу потери. Не привык я к ним.

В расположение мы прибыли до ужина, поэтому разбежались с напарником по своим делам. Я сначала все-таки привел сапоги в порядок, раздражало меня это, остатки крови на них, пусть даже крови неразумных существ. Потом заглянул в оружейку и пополнил истраченный боезапас. Подумал, что и Чачу стоит проконтролировать, но, если завтра свободный день, можно это сделать завтра. Не совсем правильный подход, боец всегда должен быть готов к походу или бою, но сейчас стоит дать ему отдохнуть. После занялся оружием. Чистить его — не перечистить. Но оно мне сегодня послужило очень хорошо, нужно уважить.

За чисткой оружия меня застал Заур.

— Колись, ты мне это подкинул?

— Что, стесняюсь спросить?

— Ну сержанство, твоя идея, колись!

— Старик. Не совсем моя, я просто рассказал, о том, как ты себя вел. Командир сам решил, ты же не думаешь, что на его решения может повлиять такой желторотик, как я? А показал ты себя хорошо, правильно. Конечно, тебе лишние заботы, но… Блин, даже не знаю, как это объяснить. В общем, ты показал, что можешь вести людей за собой, что в нужный момент готов принять решение и, даже, прикрыть их от опасности. То есть достоин. Как-то так.

Заур возмущенно продернул плечами и ушел. Фигня, полагаю, пройдет время, сам все поймет. От него зависят жизни солдат, и он с этим может справиться. Раз уж не испугался «страшного меня», в шкуре.

Не дожидаясь отбоя, я завалился на свое место и уснул. Тяжелый день. Ночью снилось как я прицеливаюсь и стреляю в тварей. А они не умирают. Стреляю и стреляю, а они стоят и ржут надо мной. Посреди ночи проснулся, попил водички и перебил кошмар, провалился в сон без сновидений до самого утра.

На следующий день все шло хорошо, пока командир не вызвал меня к себе.

— Вот, смотри, на результаты своих подвигов! — планшет показывал вчерашнее место бойни.

Вокруг поля, усеянного мертвыми телами стояло несколько воздушных машин врага, солдаты и офицеры осматривали результат наших действий. Нет я очень рад, что это случилось не вчера, когда мы сидели на скале, окруженные стадом тварей. Но почему сейчас они этим заинтересовались? Не понятно.

— И что они там делают?

— Разбираются. Пытаются понять, что произошло. Думаю, уже дошло до них, что твари не просто так умерли. Хотя, понять, о чем они думают сложно. Хорошо уже то, что эта бойня произошла далеко от лагеря, на нас вы их не навели.

— А если у них есть собаки, которые могут встать на след и довести до нашего лагеря?

— Были бы — давно бы уже на нас вышли и пытались помножить на ноль. Нет, похоже, у конгеритов таких тварей, способных по запаху идти. И собак нет. К чему, если воевали они до этого только на планетах-городах? Там все проще, сопротивление уничтожить очень легко. Да, к чему я тебя позвал, меняем Modus operandi. Командование узнало, что большинство групп жителей нашей планеты уже обзавелись оружием и вполне способны отбиться от стай. Так что опять нас ориентируют на уничтожение живой силы противника. С остальными сержантами я уже поговорил, будем снова менять структуру боевых групп, укрупнять их.

— Дерьмо, я только привык к этому Чаче, опять перемены!

— Ну а что ты хотел? Мед и сахар? Не бывает такого на войне, тут больше кровь и дерьмо.

В расстроенных чувствах, хотя с чего быть особо расстроенным? Разве что, я надеялся без особых проблем выбивать тварей. Тактика борьбы с ними у меня уже сложилась. А тут снова воевать с разумным противником, который способен выкинуть неожиданные коленца. Уничтожать неразумных тварей попроще будет.

— А как вообще дела обстоят на планете? Поделитесь, если не секрет?

— Если не считать, что враги положили на своих алтарях и просто убили более 60 % населения — хорошо. Одной из групп удалось уничтожить Копье тьмы. Подловили в воздухе и расстреляли из тяжелого оружия. Кстати, используя нашу тактику, скрывая мысли, монах империи не смог до конца почувствовать, что его атакуют. Теперь мы уже не самая результативная команда в СОП. Нужно стараться.

— Да не очень-то и хотелось. Я вообще буду только рад, если врагов перебьют без нашего участия. Эти монахи-войны вызывали у меня большие опасения, не хочется встречаться с ними в бою.

Поговорив с Чженом я отправился тренироваться, снова сумев ускользнуть от зевак. После занялся чтением — не поймут меня преподаватели корпуса, если я начну им объяснять, что не до обязательных материалов было мне, воевал.

Утром, после псевдоразвода, в составе новой группы из пяти человек (Чачу мне оставили), отправился на север от базы, к перекрестку двух ранее оживленных трасс, караулить вражеские конвои. Вблизи от нашего ППД мы аккуратно обходили стаи, которых было как-то слишком много. На мой взгляд, стоило уничтожать и тварей, и вражеских солдат. С одной стаей гражданские могут справиться, но есть такие, с которыми и нам приходится повозиться. Но приказ есть приказ. Добравшись до перекрестка, оборудовали позиции и стали ждать врага. Только расположились, как с левого фланга появилась стая с поводырем, которая шла прямиком на наши позиции. Пришлось сниматься и идти ей на перехват. Снайпер снял поводыря, потом мы постреляли по тварям, и я занялся их уничтожением с помощью холодного оружия. Уничтожили ее, опять сигнал с дронов, идет еще одна стая. Эту, состоявшую из мелких, гуманоидных существ перебили из автоматов.

Тем временем, на перекрестке тихо, никто никуда не едет. Плюнув на задание, вышли к еще одной стае, вполне способной выйти на нашу засаду. Здесь пришлось поработать плазмой, твари, похожие на динозавров совсем не реагировали на автоматные очереди. Три стаи, уничтоженные вблизи нашей засады — повод врагу задуматься о том, что ждет его на перекрестке. Связался с командиром, описал ему ситуацию. Он согласился, что это уже не засада получается, а просто оповещение врага: бойтесь, мы где-то здесь. Плюнув на приказ из штаба, пошли снова уничтожать стаи. Если они нас демаскируют, стоит сначала их повыбивать.

Двинулись в направлении от базы, ожидая встретить стаю. И как на зло, никого! Шли пару часов, пока не наткнулись на небольшую группу храмовых тварей. Всего двадцать-двадцать пять существ. Мелкие, но очень похожи на минотавров. Мы решили, что эту мелочь легко уничтожим с ходу, остановились, прицелились и открыли огонь. Пару тварей сняли сразу, но остальные остановились, наклонили свои рогатые головы в нашем направлении… я почувствовал, что сейчас произойдет что-то страшное и закричал, — Лечь, всем лечь, вниз! — но люди расслабились, уничтожая почти безобидных существ, и эти твари не казались им опасными. Тем временем твари обратили свои головы в нашу сторону, между их рогами загорелся яркий клубок, из которого в нашу сторону протянулись плазменные лучи. В грудь одного из бойцов ударил этот луч, пробил ее и я увидел, как из о спины вылетает огонь, кровавые сгустки, и превращенная в плазму плоть. После этого, мы, не рискуя, расстреляли этих тварей из положения лежа, так они не могли достать нас своими плазменными ударами.

Подбежав к пострадавшему, я увидел, что ошибся, плазменный удар пришелся в плечо, ранение тяжелое, но вроде не смертельное. Доложив командиру о ситуации, в которую мы попали, двинулись к базе — минус три бойца, один ранен, двое его несут. Шли осторожно, стараясь избегать стай, но данные, получаемые со стрекоз, показывали все больше тварей, сходящихся к нашему маршруту. Пару раз смогли уйти от столкновения, потом снова короткий контакт — быстро смогли уничтожить небольшую стаю. Но к нашему маршруту подтягивались все больше тварей! Такое ощущение, что их поводыри вычислили направление нашего движения и стягивают свои силы, чтобы перекрыть его! Я попросил отправить часть стрекоз назад, и точно, с тыла нас тоже настигают твари! Противник очень поумнел, а мы, наоборот, расслабились. Прикинув местность на флангах, слева лесок, скорее роща, но там стрекозы ничего засечь не смогли справа степь, три стаи идут в нашу сторону. Явно, отжимают в лес, где нас ожидает комитет по встрече. Придется рисковать и уходить в степь, благо там есть неглубокая балка, можно укрыться.

— Вик, сбили стрекозу! Даже не увидел, как и кто!

— Быстро созывай их к себе, похоже они нас демаскируют, а наше нынешнее положение им уже известно. Как там Зоде (наш раненный)?

— Спит, вкололи ему коктейль номер девять.

Стрекозы по экстренному сигналу слетелись моментально. Теперь побежим вслепую. Показал направление бойцам, и мы рванули направо, в степь, где я надеялся уйти от вражеской сети. Сначала балку было даже сложно распознать, просто небольшое оплывшее углубление, в котором и заяц не спрячется, но постепенно она понижалась. Пробежав по ней метров пятьсот, я приказал бойцам залечь, а сам, сняв шлем и расстегнув капюшон комбеза, начал сканировать окружающее. Где-то здесь бродят твари. Три стаи. Это я смутно ощущаю, но ничего конкретного.

Так пролежали с час. Решив, что мы обыграли врага на первом этапе, я встал и внимательно огляделся. Вроде, никого.

— Парни, побежали. Они скоро поймут, как мы их обманули — прием не слишком сложный.

Мы, не спеша, экономя силы побежали вглубь балки. Я пока ничего не чувствовал, но помнил — есть твари, которых мой сканер не засекает. Поэтому бежим, сжимая оружие в руках, постоянно готовые к встрече с врагом. Спустя часа полтора, объявил привал, стрекоз выпускать не решился, вышел на связь с базой. Командир подтвердил мои опасения — враг умеет засекать стрекоз. И мне не показалось, другие группы тоже пытались зажать в тиски стаями, Энг потерял двоих бойцов, Спас вообще не выходит на связь. Капитан Тарос, со своими бойцами видел, как в город вошли танки врага, при чем судя по массе, не уступающие нашим, тяжелым. Похоже, новый командующий, верховный жрец осознал всю серьезность ситуации и решил пойти с козырей. Другие группы СОП, судя по сообщениям из штаба тоже столкнулись с резким ростом противодействия со стороны врага. Говоря простым языком, за нас серьезно взялись.

Оставаться на месте было опасно, но бежать еще опаснее — засекут с воздуха, накроют всю группу. Как будто услышав мои мысли тренькнул коммуникатор, я посмотрел на свое запястье, где он крепился. Командир: «Вик, рвите когти, бегите со всех ног. Верховный жрец не сообразил пока наладить взаимодействие. Твари вас ищут, а авиация — нет. Ищите укрытие, на базу не спешите, боюсь, может быть скомпрометирована. До связи.» Попытался выйти на голосовую связь, но кроме шума в динамике ничего не услышал. Глушат.

Поднял солдат, и мы снова помчались, на карте было несколько возможных укрытий. Ближайшее не пойдет, слишком очевидно. Дерьмо, подцепил от Чачи это словцо, не спросил, что дальше делать! Значит будем прятаться и, по возможности выяснить ситуацию. Похоже пока мы действуем независимо от других. Сначала нас была рота курсантов, потом — взвод, теперь меньше отделения. Плохо, что на руках у нас раненый и обстановка здорово осложнилась.

Пока я страдал по поводу изменения ситуации, нам попался интересный, с точки зрения маскировки объект — полоса деревьев, поваленная ветром, может быть, место и открытое, казалось бы, со всех сторон, но в корнях можно спрятаться. Без стрекоз тяжело, к хорошему быстро привыкаешь! Мы завалились в вывороченных корнях деревьев и принялись приводить себя в порядок. Себя-то еще куда не шло, но вот наш раненный боец! Осмотрев его, я пришел к выводу, что без хорошего медика нам его не спасти. Слишком большие и тяжелые повреждения. Медпена и укол стабилизировали его состояние, но это не на долго. Легкое сожжено плазмой, без госпиталя он нежилец. Если база потеряна, и мы не найдем никакого решения, в ближайшие сутки, боец обречен. Можно попробовать ему помочь малым исцелением, которым я владею, но не факт, что оно облегчит его состояние, что оно поможет его организму справится с таким серьезным повреждением. Сосредоточился, вызвал в себе нужное состояние, выпустил силу из себя. Никакой реакции. Ну не лекарь я и вообще не маг. Силенок маловато.

Отвлекшись от раненого, решил выяснить обстановку. Командир не отзывался на мой запрос, но отозвался Тарос: «Базу обложили, я со своей группой сижу внизу, подорвали вход, который вычислили враги. Внешние камеры обзора показывают, что в округе просто море тварей, через запасные выходы не пробиться. Так что пока действуй автономно и не пытайся прорываться к базе. Вблизи никаких подобных объектов нет, так что твой боец обречен, рекомендую вколоть ему препарат 1/11, облегчить ему уход и увеличить свои шансы. По поводу тварей. При атаке на стаю, ближайшие получают направление на место атаки и двигаются в этом направлении. Теперь бороться с ними гораздо сложнее, рекомендаций пока нет. Вражеские солдаты, которых высадили во второй волне оказались гораздо более опасными бойцами, чем мы ожидали. Группу Спаса почти уничтожили, уйти удалось лишь двоим. Грамотно организовали ловушку — по трассе двигался одиночный грузовик, Спас решил атаковать простую цель, но его встретил сосредоточенный огонь, внутри грузовик был кустарно бронирован, и кишел солдатами. Кстати, эти враги, увидев преимущество наших штурмовых винтовок, отказываются от своего оружия и переходят на трофейное. К сожалению, они захватили немало складов, так что недостатка в оружии и боеприпасах испытывать не будут. В целом, готовьтесь к очень тяжелой борьбе, у врага не только преимущество в силе, у него наше оружие, он более опытен, у него более умелые командиры, чем были раньше. У него, есть тяжелая бронированная техника и более серьезная авиация. Придется тяжело, но штаб передает, что и такого врага можно бить, одна из групп завалила Копье тьмы! Я надеюсь, вы справитесь!»

То, что завалили темных монахов, я уже знаю. То, что будет тяжело, уже понял. А сейчас мне предстоит сделать очень тяжелое дело — своими руками оборвать жизнь своего бойца. Я и так понимал, что он обречен, но сделать это своими руками! Я на такое не подписывался!

Собрал себя в кулак, достал из аптечки препарат. Бойцы смотрели на меня, осуждения в их глазах не было, да и в мыслях я этого не ощущал. Но и поддержки не ощущал, каждый думал о том, что хорошо, это не он сейчас с развороченным плечом и наполовину запекшимся от плазмы легким лежит на земле. И облегчение, от того, что инъектор со смертельным препаратом сейчас держит в руке не он. Вот суки, хоть кто-нибудь сказал слово поддержки! Нет, молчат и пялятся.

Поднес инъектор к шее бойца и нажал на кнопку. Если до этого лицо его было желтоватым и заострившимся, после инъекции оно расправилось как-то и порозовело.

— Через пятнадцать минут отойдет, — сказал Шаран, один из моих бойцов, — сейчас ему очень хорошо.

— Ну, надеюсь.

После того, как боец перестал дышать, мы положили его в яму, оставшуюся от выворотня и закидали комьями земли. Религиозных обычаев Ирма я не знал, и никто не взялся читать отходную молитву. Может у меня собрались сплошь противники богов? Не знаю, раньше как-то такого вопроса не возникало, да и сейчас это не слишком важно. Мы остались вчетвером, нужно было определиться, как будем действовать дальше.

— И так, с нашим положением вы все знакомы, послание от командира и капитана читали все. Ситуация тяжелая, и я вижу два варианта. Либо мы спрячемся и не отсвечиваем, избегая любого контакта с врагом, либо продолжаем воевать.

— Но как? Атаковать тварей опасно, как наваляться с десяток стай и, извини, мы быстро кончимся. — сказал Чача. Остальные закивали головами.

— На самом деле, эта проблема решаемая. С тварями тяжело бороться в степи, если мы оттянемся в лесную зону, до которой километров двадцать или чуть больше, с укрытиями станет много легче. Даже если руководство врага наладит взаимодействие стай с авиацией, спрятаться в лесу несложно. Любое дерево — укрытие. Важно другое, нам, после каждой атаки на врага придется быстро отступать, передислоцироваться, что бы не зажали. На своих двоих это сделать тяжело. Есть техническое решение, малозаметный, проходимый по бездорожью транспорт? Желательно еще и грузоподъемный, придется массу боеприпасов возить с собой, пайки, мины неплохо еще иметь на всякий.

— Да байки-же! Гравициклы!

— Что за зверь такой?

— Ну это такой… Транспорт. Много не нагрузишь, не грузовик, но килограмм семьдесят, а то и сто — вполне. Могут передвигаться на двух колесах, но могут и подскакивать на антигравах, могут некоторое время вообще лететь над землей. Идеальное решение!

Вот странно, только все были как в воду опущенные после похорон, а при разговоре о этих байках все оживились, глаза разгорелись, что-то втолковывают друг другу, «да ты не сечешь, эта модель — полный отстой, для стариков с пивным пузом» — «сам дурак, у него скорость, как у метеора», «зато этот по целине прет как танк»!

— Э, народ, а на этих самых байках легко научиться ездить?

— Ты на велосипеде ездил?

Еще бы знать, что это такое…

— Не знаю, с техникой я вообще, только в пределах армейских машин знаком.

— Да что там, если равновесие держать можешь — за пять минут обучишься!

— Второй вопрос, а где нам взять эти байки?

— Блин, в городе сейчас война, наши роботанки с вражескими воюют. Там можно было взять!

— Вот и дурак ты, Шильда, рядом с нами городок, Старые Буки, там столица байк-шоу, на каждой улице салон гравициклов, выбирай на вкус!

— Странное название. Старые плохие люди, что ли?

— Старые деревья. Буки.

— Эвона как! А что у них с топливом?

— Практически на любой заправке. Да что там, если возьмем не гоночные или городские, а внедорожники — заправлять можно всем, от растительного масла, до ракетного топлива! — черт, хорошая техника, еще бы ее найти.

— И далеко нам идти до этого города злых людей или старых деревьев?

— По прямой, за день добрались бы. Но дорога по степи…

— Ясно, смотрим по карте.

Поковырявшись в коммуникаторе, выбрали нормальный маршрут: сначала идем по этой полосе вывороченных деревьев, лесопосадке, которая защищала поля от ветровой эрозии. Видно, не слишком хорошо защищала, если она и сама эрозии поддалась. И так до самого леса, в котором я планирую конгеритам устроить максимально возможные неприятности. Это день, с учетом возможных остановок и обходов при встрече со стаями — пока нам с ними воевать не с руки. Затем по лесу часа четыре и остаток дня на поиск достойных железных коней для нашей боевой группы.

Передвижение по лесопосадке оказалось не столь комфортным, как я ожидал, вывороченными деревьями она радовала нас всего километров пять, потом перед нами оказалась полоса стоящих деревьев, светлая и прозрачная. В которой не укрыться ни от стай, не от флаеров. Но мудрый я подумал, о том, что большинство встреченных нами тварей относились к дневным видам, активны были в светлое время суток. Разумно было предположить, что ночью нам будет проще дойти до леса. И мы завалились отдыхать, до темноты, вместо дежурства я кинул сигналку, если что, предупредит.

Уснуть сразу мне не удалось. Да и не мудрено — сегодня мне пришлось своими руками отправить на тот свет своего солдата. Мне, конечно, доводилось читать об этом, да и слышать рассказы — но муторно. Могли бы донести, как минимум до сюда, а потом в лесу найти еще одну законсервированную базу, которую вскрыли бы, взломав замок подручными средствами, а там — полноценный киберхирург… В общем, бред. Даже досюда его бы не донесли. Подумаем о насущном. От операций в степи и лихих атак на врага придется отказаться. Судя по всему, против сил СОП кинули матерых волков, которые умеют воевать и просто так не дадут себя убивать. В отличии от первой волны, аналитики СОП дали маху, ожидали что серьезных солдат кинут в первой волне. Стаи тоже не мальчики для битья, жрецы могут влиять на алгоритм их поведения, и сделали так, что твари стали серьезной угрозой. Тут подходит тактика подвижных партизанских соединений, работает хорошо в лесу — быстро атаковал, уничтожил врага, быстро оторвался от возможного преследования, залег на время. На первое время сойдет, но, боюсь, конгериты сориентируются и начнут серьезными силами прочесывать наше укрытие — леса, разбив их на квадраты. В целом, применяя классическую противопартизанскую тактику. Этому мы противопоставим быстрые передвижения, будем атаковать врага в удаленных друг от друга местах. Так, чтобы не смогли нас зажать в одном квадрате леса, тут нам помогут эти самые байки. По возможности будем держать связь с командованием СОП, может они подкинут нам хорошие идеи. Но на первый период, тактика войны у нас есть. Жаль, истратили на первую волну такой козырь — роботанки, сейчас бы очень пригодились, пройти частым гребнем полконтинента, уничтожая все на своем пути! Хотя, если бы не использовали — хрен бы выбили первую волну. Так, размышляя о том, если бы да кабы, я задремал.

С наступлением темноты, внутренние часы разбудили меня, а я уже моих бойцов. Хотелось поесть чего-нибудь горячего, но с собой были только пайки, пришлось грызть концентраты, запивая водой из фляг. Ночь была светлая, и мы пошли к лесу, вдоль посадки, стараясь двигаться осторожно, опасаясь привлечь внимание тварей. Одно дело предположить, что они существа дневные, другое дело проверять это на своем опыте. Передвигаться ночью, даже светлой, совсем не то, что днем, к лесу мы вышли практически на рассвете, углубились в него и, найдя укрытие, снова в вывороченных корнях старого дерева, устроились на отдых. Перекусить, выпить воды — теперь в ней растворили таблетки с тонизирующим средством. Сегодня нам нужно дойти до города и найти себе эти самые байки. И мне нужно научиться ими владеть. Это меня беспокоило, хорош будет командир, который ничего не умеет, но сам выбрал такие средства передвижения. Я, последнее время постоянно чувствую недостаток опыта, недостаток образования. Кто знал, что придется воевать техом? Никто. Но воевать придется. И никто не снимет с тебя ответственность. Смирись, Вик.

Перед выходом попробовал связаться с командиром, Таросом, Энгом, другими. Никакой реакции. Даже в текстовом режиме. Чача, пошаманил со своим коммуникатором и вдруг, удивленно протянул мне бусину наушника. Я вставил в уха и услышал речитатив непонятных слов, произносимых с явным внутренним ритмом и напором. В этом голосе чувствовалась глубокая внутренняя сила, мощь.

— Что это? — спросил я его.

— Решил пробежаться по частотам, в режиме сканера. Вот, нарвался на передачу, враги, на гражданских частотах транслируют. На своем языке что-то. Молятся может?

— Может быть. Только непонятно, зачем по радио транслируют. Ладно, собираемся — сегодня еще много дел, добраться до городка, найти подходящую технику. Разобраться с ней. Если удастся, добраться до схрона, что лейтенант устраивал на всякий случай, пополнить боезапас. Двинули.

И мы пошли. Идя по лесу, я размышлял, а если твари не полезут в лес? Хотя должны, в степи люди прятаться не будут, волей не волей погонщики должны будут отправить стаи в лес, где мы их и встретим. Мои догадки подтвердились — несколько раз в пути я чувствовал близкое присутствие измененных, натыкался на их следы. Будет нам здесь добыча, как бы не оказалось ее слишком много для нас четверых!

Идти днем по лесу было легко и приятно, даже навьюченный на меня груз не особо тяготил, да и привык я таскать на себе всякие нужные для выживания и боя вещи. Бойцы моей группы шли вообще, почти на расслабоне — следы тварей они видели, а присутствие близких стай не ощущали, я их старался обходить, вел группу мимо. Тяготило меня совсем другое. Связи нет, мы одни. Нет, мне приходилось командовать небольшими подразделениями в отрыве от основных сил, но всегда передо мной стояла конкретная задача, я всегда знал, что, выполнив ее пойду на доклад к командиру, и получу новые распоряжения. А теперь? Связи нет, никаких задач перед нами не стоит, я могу делать все, что захочу. Полная партизанщина со мной в качестве атамана! Дерьмо, для человека, который семь лет жил по команде — очень неуютное ощущение. Вот могу сейчас сказать: «Солдаты! Война для нас окончилось, все по боку, ищем уютный уголок, где ждем, пока не придут войска Короны и не разберутся с этими злыми дядьками! Меч, короче, в землю, нас слишком мало, чтобы планету спасать.» И, может быть, это будет правильно, никто не осудит младшего командира, который в отсутствии распоряжений предпринял все возможные меры, чтобы сохранить личный состав. Формально буду прав. Но я сам бы назвал такое поведение не благоразумностью, а трусостью. Хотя, возможно, во мне говорит «юношеский максимализм»? Нас предостерегали от поступков, продиктованных этим. С другой стороны, какой максимализм, я твердо знаю, как действовать и уничтожать врага в такой ситуации, нет, я в такие не попадал сам, но читал и разбирал на занятиях. Быстрые атаки на коммуникациях, уничтожение малых групп противника, укусил, убежал, максимальная мобильность, если не зарываться — можно много врагу крови пустить. Опять же, всякие ловушки, пусть не убьем врага, но нанесем санитарные потери — это бывает даже лучше. Нужно припомнить, с чем я сталкивался в мемуарах и что проходил на занятиях. Травить колодцы, вроде было? Только здесь никаких колодцев я не встречал… Да и бойцов надо загрузить мыслями о том, как опосредованно и эффективно наносить урон врагу.

А значит, выкидываем из головы мысли об уютном гнезде. Будем шевелиться. В начале вторжения мы тоже до одури боялись врага, а ведь смогли перемолоть первую волну! Вперед, только вперед! Но осторожно, больше терять подчиненных я не намерен. Меня передернуло от воспоминания как я облегчил, да что там облегчил, добил своего товарища! Мерзко. Надеюсь, в будущем мне не придется прибегать к таким решениям.

Лес, конечно, мерк в сравнении с реликтовым, но был хорош. В меру запущен, есть где прятаться, прочесывать такой сложно, завалы на пути сильно мешают таким мероприятиям, в меру светел — есть полянки, залитые светом, заросшие пахучими травами и кустарником. Выйдя на опушку, с которой был виден городок, остановились перекусить и обдумать дальнейшие действия. О чем я не подумал, лес не подходил прямо к городу, до его кварталов оставалось обширное пространство, занятое редкой застройкой предместий, в стороне можно было разглядеть разбитую гоночную трассу, где проводилась часть соревнований байкеров. Я планировал проникнуть в городок днем, но сейчас мне показалось, что это излишне рискованно. На открытом пространстве нас легко засекут с воздуха — конечно четыре человека не особая угроза, но все-таки. В предместьях вполне могут бродить твари. Так, я решил, что мы боремся, но особо не рискуем. Разве что, можно добраться вон до того коттеджа — всего метров четыреста, прижимаясь к кустам, а там остановимся до ночи. Все удобнее, чем просто на травке лежать. Народ принял мое предложение с нездоровым энтузиазмом. Я их даже сначала не понял.

Но добравшись до коттеджа и вскрыв его, мне стало ясны причины энтузиазма — ведь интересно поковыряться в чужом жилье, вдруг найдешь что полезное! Дух мародерки неистребим, нет мы, конечно, дисциплинированные солдаты, но, если хозяев нет, да и скорее всего уже нет в живых, покопаться в их вещах! Есть в этом нечто нехорошее, но соблазн! Да и вообще, сейчас мы скорее иррегуляры. Так что я махнул рукой, пусть копаются. Самому тоже хотелось, но надо сохранять командирский авторитет. Да и все равно похвастаются находками.

Действительно, похвастались, нашли в подвале винный подвал, ничего крепкого, естественно пить не сталь, но легкое красное под копченую ногу какого-то животного, с которой мы срезали боевыми ножами ломтики мяса. Все-таки, не зря многие носят с собой особый нож, для бытовых нужд. Резать глотки и есть с того же ножа — не слишком это правильно. А так все очень неплохо, после пайков-то. Чача, решил, что оставлять копчености пропадать здесь, не дело и нагрузился копчено-вяленным мясом, прихватил с собой и несколько головок твердого сыра, который распределил по ранцам Шарана и Шильды. Меня грузить не решился — я и так нес на себе доспех, плазму, автомат и остатки боеприпасов к ним. Ну и пайки, конечно — сыр и копчености, конечно, хорошо, однако пайки при ничтожном весе могут прокормить несколько дней.

Вечером собрались и пошли в сторону городских кварталов — темноты не стали дожидаться, тени от деревьев, кустов и строений удлинились, и достаточно скрывали нас от воздушной разведки врага. Перебежками за полчаса — минут сорок добрались до первых городских кварталов. В городке было неспокойно, где-то шумели твари, определить направление было сложно — застройка мешала. Передвигались перебежками, от укрытия к укрытию. Никто в этом городе не бывал, а уж я тем более, шли к центру, и быстро нашли первый салон продаж вожделенных байков. Стекло фасада было разбито, осколки валялись на дорожном покрытии и внутри магазина. Похоже, кто-то уже посетил его до нас. Чача и Шараном углубились внутрь, Шильду я остановил и мы, с оружием наизготовку прикрывали «добытчиков».

— Фигня, ничего достойного, — сказал Шаран спустя пятнадцать минут. — Дешевые поделки из Свортсома, вместо титанита — стальные сплавы, дерьмовый пластик, да и вообще — чисто городские модели. Нужно искать что-то посерьезнее. На этом не повоюешь. Да и требовательные к горючему машинки. Нам бы милитари стайл, тем более, что мы самые настоящие милитари… милитаристы!

— Ну пойдем дальше. — Идея искать подходящие байки здесь, резко поблекла. Пусть городок, но совсем не маленький городок! В привычных мне дистриктах, такой городок поболее обычной столицы будет. Много более. Здесь искать можно долго.

Пошли дальше по улице, снова следы быстрого бегства жителей и вандализма — даже короткий момент безвластия выпускает демонов разрушения из глубины душ жителей. Прошу заметить, не Демонов Хаоса, как называют нас, а просто выпускают ту грязь, что есть у каждого и сдерживается оковами цивилизации и страхом перед наказанием. Битые окна и витрины, разбросанные продукты перед магазинами, раскуроченные машины, осколки бутылок под ногами. Праздник окончания порядка здесь шел с размахом, весело, но быстро закончился — высадились враги, и всех празднующих замели, отправив на алтари. Погано и то, что здесь творили «празднующие», и то, что с ними потом сотворили. Тьфу на эти мысли!

Нашли новый салон, Шильда молча, жестами, запротестовал, что я снова пытаюсь его оставить на улице. Тоже хочет покопаться в байках. Улыбнувшись, я отправил его внутрь, покараулю сам. Довольно быстро люди вернулись, не объясняя ничего Чача помотал головой, не то. Идем дальше. Что-то мне стало тревожно. Так мы можем здесь неделю ходить.

У следующего магазина оказалась реклама, на которой брутальные, толстые мужики тискали полуобнаженных девиц, на фоне костров и железных машин. Шаран толкнул меня кулаком в бок и показал, что это то, что нужно. Спустя минут десять, меня позвали внутрь, я жестом отправил бойца контролировать улицу.

— Все что нужно, — сказал мне Шаран, — мощные, надежные, но слишком шумные машинки. По гражданке, я бы такие взял и даже не сомневался — все девки мои. Но сейчас, сыкотно, шум ведь нам совсем не нужен?

Я кивнул ему, и взмахом ладони отправил народ на выход. Жаль, что не нашли, хорошо, что они понимают специфику. Нам шуметь совсем не нужно. Это грозит неприятностями, со смертельным исходом. Очень обрадовало, что бойцы сами понимают специфику момента, не ведутся на свои старые предпочтения.

Так мы шли по улице к центру, проверив еще один магазин, потом, уже в почти полной темноте — только свет спутника освещал нам дорогу, по другой. Шаран, шепотом, объяснил мне, что это улица, где находятся мастерские тюнинга байков. Здесь можно найти самые лучшие модели, доработанные умельцами. Увидев вывеску, бойцы оживились и ринулись вовнутрь. Быстро позвали меня, внутри была абсолютная тьма, мои глаза различали убранство, а вот им ничего видно не было. Внутри я увидел с десяток стендов. На которых стояли гравициклы, в стороне, наверное, торговый зал, где были уже готовые машины. Подумав, я решил, что светляка зажигать не стоит, незачем нам демонстрировать кому не попадя, что здесь есть кто-то. Лучше уж утром будем разбираться. Объяснив свою мысль бойцам, я открыл помещение внутри мастерской, думал офис, оказалось, что-то вроде комнаты отдыха. Тем лучше. Топчаны, стол посередине. Плотно прикрыв дверь, я дал свет.

— Ну как, это то, что нужно? — спросил я.

— Очень может быть. Но по любому, на этом пятачке лучшие мастерские по тюнингу байков. Лучше, чем здесь, мы ничего не найдем на всей планете.

— Я думал, дело пойдет быстрее.

— Я тоже, но нам же что попало не подходит. Нужны модели проходимые, малошумные, быстрые и что б груз могли тянуть. Я понимаю, от этого зависят наши жизни? — Я кивнул. — Так что спешить не будем.

— Ладно, спать, я сигналку кину.

Вот что опасность с людьми делает! Трех месяцев не прошло, а гражданские шалопаи превратились во вдумчивых, осторожных солдат. Да и смерть товарища даром не прошла. Но об этом лучше не думать. Для меня она тоже не прошла даром, но об этом я подумаю после войны. Сейчас такие размышления вредны, разрушительны. Делают неуверенным в своих действиях. А командиру нельзя себе это позволять, начнешь сомневаться, дергаться, делать ошибки. Себя погубишь и подчиненных.

Развалившись на топчанах, от моего ощутимо пахло смазкой, мы уснули. Утром я поднял всех едва стало видно хоть что-то в зале салона. Пристроился у окна с разбитым стеклом сжимая в руках винтовку, пока бойцы ковыряются с техникой.

Две очень неплохие машинки. Остальные разобраны, на стендах. Стоит посмотреть в других мастерских.

Ну стоит, так стоит. Пошли дальше. Шаран и Шильда, не заводя свои машинки, покатили их по улице. Машинки явно тяжелые, с широкими колесами, защитой спереди, какими-то сумками сзади и по бокам. Как седельные сумки. Разные технологии, а решения похожи, решают схожую проблему.

В первом салоне ничего не нашли, его даже обследовать не стали — взглянули на розовую вывеску, на которой изображена девушка в шлеме, с кошачьими ушками. Чача скривился и сплюнул себе под ноги. Не то, и я даже понимаю, почему. Следующий салон обследовали, мне с сомнением показали одну из машин, я поднял бровь и посмотрел на своих солдат.

— Ну, в общем, тоже не то, пойдем лучше дальше.

Так забраковали еще пару мастерских. Потом забурились в очень большую, похожую на мануфактуру или мини завод. В итоге, Шильда с Шараном сменили своих коней, оставив старых здесь, мне и Чаче нашлись нормальные «правильные» байки. Дерьмо (привязалось это ко мне!) я уж думал, мы здесь неделю ходить будем! После байков стала новая проблема — нужна экипировка. Машинки скоростные, если с нее сверзишься, можно все себе переломать. Катя перед собой найденные машинки пошли на поиски магазина с байковской снарягой. Но тут долгих поисков не было, все знали, где искать тот самый подходящей «прикид». Там народ тоже задержался, когда они выбрались, вид их меня немало удивил. Кожаная броня, с яркими вставками, золоченными или зеркальными элементами? Это то, что позволит нам маскироваться в лесу? Высказав это недоумение, я добился своего — вызвал их смущение. Пришлось им возвращаться назад и искать себе более неприметную защиту.

— Кстати, командир, — обратился ко мне Чача, он, на правах старого напарника, чувствовал себя несколько более вольно в общении со мной. — Доспех очень хорошая штука, но может тебе тоже стоит посмотреть себе там защиту? В качестве подстежки, кевларовый жилет или еще что не помешает. Да и на будущее, если доспех покоцают, можно присмотреть замену ему. Мы себе подобрали запасную защиту, на всякий пожарный.

Мысль была правильной, я, оставив свой байк пошел выбирать себе дополнительную защиту. Сам справиться не смог, пришлось звать подмогу, но удалось выбрать себе легкий кевларовый костюм, теперь я буду как луковица, сначала белье, потом комбез, далее кевларовый костюм, а уже потом доспех. Потеть буду со страшной силой. Но! Война, иногда стоит потерпеть неудобства — жизнь дороже стоит. Еще я выбрал себе «тяжелый» байк-комплект. Заменить броню он, конечно, не сможет, но при необходимости придется использовать такую вот замену. Трудно представить, что нас ждет завтра, а байк достаточно много тянет, до ста пятидесяти килограмм. Пригодиться, короче.

Далее оказалось, что нам нужно слегка переделать наши байки. Обычно они заводятся с помощью специального ключа. Для простоты использования их мои бойцы переделали на пуск с помощью простого тумблера. Ключ не слишком удобен в нашем деле. Тем более, что может возникнуть необходимость оседлать «коня» другого члена отряда. После этого нужно было выбираться из города, только одна проблема — я не знал, как управлять этим железным чудовищем. Да и Шильда, как оказалось, знал об этом исключительно в теории. Катить байки к окраинам слишком долго. Вроде я решил, что мы работаем исключительно осторожно. Но Чача утверждает, что это не сложнее чем завязывать ботинки. Или есть кашу. Да дерьмо, будем рисковать!

Мне показали, как заводить байк, за тем завели свои и прокатились вперед по улице, затем развернулись и подкатили к нам. К удивлению, я сразу понял принцип, здесь нужно держать равновесие, и своим телом уравновешивать движение байка, отклоняясь в нужную сторону. Заведя его стартанул, и помчался по улице. Повернуть сразу не удалось, но затормозив смог вовремя опереться на ногу, предупредив падение агрегата. Шумел он и в самом деле не слишком сильно, можно потренироваться в городе, не опасаясь привлечь к себе излишнее внимание тварей. Где-то с час мы с Шильдой осваивали байки, Ему помогало умение кататься на лисапеде, мне — занятия в корпусе. Достигнув приемлемого уровня «мастерства» — можем двигаться в нужную сторону, с огрехами поворачивать, даже попытались использовать антиграв. После этого поехали на заправку, залить в баки топливо — его было совсем чуть-чуть. Но заправке пришлось повозиться — энергии не было, топливо невозможно было выкачать из подземного хранилища, воспользовались контрольным механизмом, который позволял проверять качество залитого в танки горючего. С его помощью, в час по чайной ложке добыли топливо для заправки наших машин. Пока возились, Чача сходил в магазин при заправке, достал насос, который не был предназначен для заливки машин топливом, но при небольшой переделке позволит нам заправляться в дальнейшем без особых проблем. Пока возились, к нам приблизилась стая я, выведенный из себя всеми этими техническими мелочами, попросил бойцов дать мне спустить пар. Тем более, что ехать нам по прямой, где даже я смогу выдать максимальную скорость. А стравить напряжение мне нужно было! Обязательно. Бойцы оседлали свои машины, я вдохнул, раскаленный воздух каменного пятачка перед мертвыми заправочными автоматами, поднял левую ладонь, и на выдохе выпустил силу через нее. Твари, похожие на сатиров, почуяв выброс резко ускорились и вывернув из-за левого поворота, прикрытого киоском и кустами, бросились ко мне. Ощутив спокойствие и любовь мира ко мне, я сменил позицию и снес диагональным движением голову ближайшего козла, затем, сдвинулся вправо, и чиркнул мечом по торсу второй твари, нанес удар третьей, сделал шаг назад и вбок, разворотил туловище еще одной. Дальше все слилось в один танец, где партнеры постоянно успевали подставлять свои тела под мои удары. О, какое удовольствие! Так бы вечно перемещаться в танце по этой грязной площадке, но обостренные чувства говорят — полтора десятка стай, почувствовали гибель своих собратьев, и сейчас сорвутся сюда, стремясь покарать нас. Поводыри, почувствовали невербальный сигнал жреца, соображают, куда вести подопечных.

Я испытал совершенное облегчение. Скинул с себя все напряжение, которое копилось со вчерашнего дня. Я отомстил за добитого мною бойца. Вытерев меч о шкуру козла, я рассмеялся. Мне было хорошо, но нужно покинуть это место. Скоро здесь будет масса таких козлов, которые просто своим количеством… Да не важно. Улыбнувшись своим друзьям, я надавил на ручку скорости и полетел отсюда, в леса, где мы сможем еще много раз устроить этим козлам праздник лета и урожая. Восхитительно!

Спустя пять минут, уже за пределами городка, я пришел в себя. Нет, конечно, уничтожить эту стаю — это правильно, и хорошо. Но такой всплеск гормонов ненормален. Остановившись на небольшой поляне и загнав наши байки в кусты, мы начали устраиваться на отдых. Я раскидал распоряжения, а сам сел в позу для медитации и начал «тестировать» себя. Почему, я вдруг стал невменяемым берсерком, готовым плюнув на все сражаться с врагом? Поковырявшись в себе, я ничего не нашел. Просто я устал от мелких и простых дел, и осознав, что могу без риска поработать мечом, сбросил пар. Раньше такого со мной не случалось, но раньше я не был на войне, такой, на уничтожение. Буду считать, что крыша у меня здорова. Просто нужен был сброс негатива, а негатива на этой планете я получил вагон и маленькую тележку. Все, спать.

Глава 3

Не смотря на странности вчерашнего дня, спал я как убитый (нет, не нравится мне теперь это выражение). Поднял бойцов, мы позавтракали остатками копченостей и сыром. Потом нам останутся только пайки, если мы снова не займемся мародеркой. Сначала я решил, что нам стоит все-же освоить наш новый транспорт. Мы с Шильдой катались по лесным тропкам, резко останавливались, совершали маневры. В итоге, я решил, что, если мы и уступаем несколько нашим профи, но не слишком, и действовать вместе сможем. Значит пора заняться основным делом солдат — войной. Я присмотрел поляну, довольно обширную, с которой мы можем довольно быстро удрать, постоял в раздумьях, а за тем хлопнул в ладоши, давно я понял, что стаи чувствуют возмущение магического поля. Ничего не сделал, да и сил почти не потратил, просто дал маячок. Очень быстро, всего через пару минут на поляну выскочила первая стая, твари, похожие на облезлых кошек, покрытых чешуей. Недолго думая, мы расстреляли их из штурмовых винтовок. Теперь направление на нашу группу получили все окружающие стаи, долго ждать не придется. Следом за кошками прибежали, конечно, мышки! Дерьмо, мы это уже видели!

— Что, валим отсюда? Тут опять соберется море тварей, а прятаться негде.

— Нет!

Мы завалили эндорфиновых мышек, после чего я забрал у всех гранаты и поставив их на подрыв при движении рядом, разбросал вокруг трупов тварей. Сами мы не будем валить собравшееся здесь стадо, так пусть постараются наши гранаты. Жаль, что сначала не заглянули в схрон с оружием, могли бы засеять гораздо большую площадь нашими гранатами-минами. Но что уж сейчас жалеть, поедем пополнять боезапас, потом сюда вернемся.

Добравшись до устроенного Чженом схрона, достали боеприпасы, загрузив практически все, каждый приторочил к байку плазму, гранаты, мины и взрывчатку вымели полностью. Пайки народ брать не хотел, но я настоял. Схрон был рассчитан на несколько недель активных боев группы, побольше моей. А выметен подчистую за один раз. Не думал командир, что мы найдем себе такое средство передвижения. Загрузившись, мы решили отдохнуть, а я терзал коммуникатор. Бесполезно, никаких сигналов от наших. Не хочется думать о плохом, но не отзываются командиры. Прошелся по голосовым каналам, прослушал молитву конгеритов. Потом сканер побежал дальше. Неожиданно нарвался на передаваемую на открытых частотах передачу: «Говорит северное убежище, 2-21, нужна помощь! Враги взламывают гермодвери входа 4, мы готовы подорвать его. Нам нужна помощь! У нас здесь все, Дима, Яна Светлая, группа Сверк, все ваши любимые, мы все заперты здесь, выручите нас! Скорее, они уже близко! Мы…» Подошедший Чача с мрачным видом, кликнул на кнопку дальше. Сканер побежал искать другие частоты с осмысленным содержимым. Я посмотрел на бойца, вопросительно подняв бровь.

— Этих я даже если бы мог, не стал бы спасать. Вообще.

— Что так?

— Попса. Золотые мальчики-педики, девочки — сосалки. Твари, хуже конгеритов!

— Но почему, твои соотечественники все-же!

— Не соотечественники они мне. Ненавижу их!

Спорить с ним я не стал. Что-то такое в их культуре, что я не понимаю. Нет, есть, конечно, враги, но такие, которых лучше отдать тварям на растерзание?

— Ну сам же говоришь, девочки там. Неужели их то не жаль?

— Ну вот ты сам, знаешь есть такие телки… с которыми вроде уже договорился, а потом облом, типа ты такой лох! Было у тебя такое?

Туше. Уел, собака, у меня с девушками вообще ничего не было. У нас специально гасят эти позывы, что бы учились лучше. Вот не думал, что об этом разговор зайдет. Стесняюсь об этом говорить, все подумают, что я этот, непотет. Или педик. Дерьмо, придется изворачиваться.

— Знаешь, если бы мог, я бы им помог. Серьезно. Вдруг с этими что-то сложится. А даже не сложиться — представь себе, ты на камеру, снимаешь шлем, улыбаешься, и говоришь: «Да я просто, хотел спасти своих, не взирая на то, кто они. Мы солдаты, долг у нас такой, защищать и жизни класть, если понадобиться. А девочки, мальчики хороши, но не для меня, я же простой солдат!» И улыбаешься своей белозубой улыбкой! Все твои.

Чача задумался и ушел. Повезло, блин. Если народ узнает, что я… меня… ну такое, пока мне не до девочек. Вот пройдет еще пара месяцев, тогда может быть! А с другой стороны, лучше бы они не проходили, лучше завтра начнется атака сил Короны. Блин, тут думаешь, как воевать с этим врагом, а подкидывают проблемы с девочками. Да, мне ужасно интересно, что там и как там ними, я даже картинки смотрел. Но ни хрена не понимаю в этом! Потому как начальство считает, что нам пока рано этим интересоваться. И маги нас кодируют, что бы не волновались о том, что все равно недоступно. Да и сейчас, что париться? Услышали голос по радио, а размышлений! Ладно, забыли об этом, у нас тут война. Кстати, весьма интересное занятие.

Неожиданно коммуникатор нарвался на работы вблизи множества передающих устройств врага и на карте высветил поляну, где мы завалили три часа назад этих кошек-мышек. Я подозвал солдат, немого потупили, глядя на экран.

— Народ, похоже там снова тьма тварей собралась. Часть из них нарвалась на наши взрывные сюрпризы, но остальные там толпятся без дела. Погонщики, а они там явно есть не могли не заметить, что врага то уже и след простыл. Вот они и пытаются взять стаи под контроль, растащить их и явно безуспешно.

— Точно, начальство орет на них, те отбрехиваются. Думаешь смотаться туда, добавить веселья?

— Рискованно, конечно, можем и нарваться, но, если не выезжать из леса, с опушки пострелять по тварям и постараться положить побольше поводырей. Все лучше, чем тупо колесить по лесу и вырезать случайные стаи. Нет в этом полета мысли, к которому нас уже приучил командир.

— А если засекут?

— В бесшумном режиме из укрытия? Да они не сразу поймут в том бедламе, что их кто-то отстреливает!

Подкатив к поляне, мы оставили байки в пятидесяти метрах от своей позиции и как в тире стали расстреливать замеченных погонщиков, ну и тварей, которые попроще, не слишком бронированных. Развлекались почти полчаса, и ни одна собака не обратила внимания, что их тупо отстреливают! С этими конгеритами ни фига не поймешь, то они проявив чудеса находчивости за полдня раздергали наш отряд и почти уничтожили его, как боевую единицу, то полчаса не замечают, что мы их режем, как баранов. Но бардак, с другой стороны тут и без нас стоял знатный, твари бьются между собой, пытаясь пробиться к источнику привлекательного запаха, погонщики носятся, как наскипидаренные, стараясь растащить стаи, едва успевая отвечать на вызовы начальства, мы подло, исподтишка, их валим. Красота!

А вот и начальство решило прояснить ситуацию на месте, из-за деревьев вывалилось три флаера серого цвета и резво пошли на посадку, хорошо, что не тёмно-синие с золотом, пришлось бы прекращать нашу забаву.

— Чача, Шильда на вас гости. Выбивайте задних или с краю, что бы не сразу всполошились!

Из флаера вывалилась дюжина офицеров, старший из них деловито двинулся в сторону беснующихся животных. Остальные пристроились за ним, пара пыталась его обогнать, с оружием наизготовку, телохранители. Но начальник слишком энергично шел, я бы даже сказал пер, обогнать его им никак не удавалось.

«И как он в этом месиве найдет своих подчиненных?» — подумал я.

Пока думал, гости как-то слишком быстро кончились: Чача действовал расчетливо и аккуратно, не даром его определили ко мне в пару снайпером. Шильда, может и был похуже, но в два ствола они не более чем за полторы минуты положили «начальника» вместе с его сопровождением.

Оставаться здесь становилось опасно, не заметить группу «отдельно лежащих офицеров» рядом с флаерами сложно. Пора уходить, но как не оставить несколько сюрпризов нашим дорогим преследователям? А то, что преследователи будут я искренне верил, в этой волне солдаты более серьезные, что ли? Ну если вместо своих пугачей они стали использовать наши автоматы, если среди них есть эти монахи-войны, которые меня серьезно беспокоят, если они сами используют ловушки, грех их не порадовать, не оставить несколько своих. Подхватив гранатную сумку, несколько мин, я собрался было рвануть к флаерам, но меня остановил Шаран:

— Командир, давай откатим байки левее, там ближе будет до них, всего метров семьдесят. И отступать, после того как заминируешь этих гавриков ближе будет.

Я опешил! Нет, во-первых, откуда он знает, что я задумал? И, во-вторых, а ведь он прав, я не сообразил, что так оно сподручнее будет! Туплю.

Мы откатили свои машины, я собрался, попросил народ прикрывать меня и рванул, сначала к флаерам. Один заминировал на открытие двери, второй тоже, но с задержкой на десять секунд. Третий думал не трогать, потом решил, на взлет поставлю, пришлось пораскинуть мозгами, насколько позволяло время. Мину спрятал в салоне, тонкую и прозрачную леску, входящую в комплект подрывника, пропустил сквозь заднюю дверь и прикрепил к забитому в землю колышку. Длину лески не отмерял, но на взгляд, бахнет, когда флаер поднимется метров на 50. Надеюсь, им понравится, и хотя бы пара из моих сюрпризов сработает. После этого я заминировал тело старшего офицера, для пущего эффекта заложил солидный заряд — от тела «генерала» (я решил, что этот пухлик непременно должен служить в этом чине, судя по сопровождению) не останется ни клочка, а взрыв накроет солидную область, даже если тело решат сдернуть веревкой, окружающим хватит, и рванул обратно. Добежав до опушки, взвел гранату на движение и опустил ее в кусты, чуть в стороне от моей «трассы». Дойдя до своих, спросил, видел ли кто меня из оставшихся поводырей.

— Если и заметил, то уже никому не расскажет.

— Ну тогда погнали отсюда, вы давайте вперед, а я еще им сюрпризец оставлю.

Спустя метров через сто поставил мину направленного действия, если за нами решат послать погоню, должно накрыть. Если они, конечно, не на броне будут. В чем я сомневаюсь, не пройдет здесь техника, разве только байки, как у нас. И с воздуха они за нами не пойдут, не слишком заметный след мы оставляем.

Пропетляв по лесной тропинке с пару километров, включили антигравы едва поднявшись над кронами деревьев пролетели километров двадцать. Решив, что достаточно оторвались, приземлились для отдыха и обсуждения наших дальнейших планов.

— Повеселились знатно. Что дальше делать будем?

— Хлопцы.

— Что?

— Ну, по смыслу, здесь должно прозвучать, что делать будем, хлопцы? — сказал Шильда.

— Это он что-то про разбойников вспомнил, не обращай внимания.

— Ну а что, вполне себе благородный сэр, даже с мечом, а мы его стрелки-спутники героя. Но он скрывает свое благородное происхождения, он типа, атаман и нас зовет: «Эй, хлопцы, сегодня атакуем замок черного колдуна!»

— Если тут и есть колдун, то это я сам. А хлопцев, я запомню. Буду звать тебя не Шильда, а хлопец!

Мы рассмеялись. Чача, даже прослезился, вытирая одной рукой слезы он бил другой товарища по плечу, говоря: «Ну ты, брат, дал! Благородные разбойники, парни в колготках! Ой не могу!» Шильда тоже ржал со всеми. Я не слишком понимал этого прикола, но веселился за компанию. Уж не знаю, специально Шильда прикалывался, чтобы нас развеселить, или реально любит такие книги, про благородных разбойников, но напряжение после этого оставило. Все-таки, даже эта, в целом не сложная и почти безопасная операция, не прошла для нервов бесследно. А так посмеялись, да что там, поржали как неизвестно кто, совсем забыв, что мы вовсе не на пикнике.

Успокоившись, я снова обратился к бойцам:

— В общем так… парни. Сначала я думал, что мы будем мотаться по лесам и с большим трудом выбивать зверей, стаю за стаей. В принципе, так мы можем и действовать, выбирать удобное место, уничтожать одну стаю, а за тем, по мере поступления бить это мясо, пока не возникнет опасность того, что нас совсем уж прижмут. После этого, пользуясь скоростью и возможностью к полету быстро перемещаться в другой квадрат леса и повторять эту экзекуцию. И, наверное, для того чтобы лучше сработаться, мы пару раз такую процедуру проведем. Но, тратить возможности, обретенные благодаря вашим байкам, на тупой забой «скота» скучно и непродуктивно. Нужно думать о большем. И давайте об этом поговорим, как нам нанести нашим врагам максимальный ущерб. Сделать как можно больше и больней, и чтобы нам за это ничего не было! Прошу, высказываемся.

Первым подал голос Чача.

— Честно, кроме борьбы с тварями, ничего в голову не приходит. Кстати, еще недавно, мы как-то не думали, что это скучно. Я до усрачки боялся, что нас прижмет стай так пять, с которыми мы ничего не сделаем. Я за охоту!

— Принято. У кого еще есть мысли?

Шильда. Слегка помявшись.

— Ну, можно на дорогах засады устраивать. С минированием и плазмоганами мы даже вчетвером — сила. Подрываем то, что успели, накрываем огнем, пока не опомнились — и деру! В леса. А если колонна небольшая, можно уничтожать полностью.

— Мысль понятная, командир тоже о таком думал, пока стаи не «поумнели».

— Я думаю, можно по небольшим городкам пройтись, посмотреть. По объектам всяким, где увидим небольшие гарнизоны — будем давить. Хлопотно, конечно, но где-то враги кучкуются, и не только на больших базах. — Шаран.

— Ну хлопцы, — народ опять заулыбался, — мысли дельные. Будем пробовать все понемножку.

— А сам что думаешь? — спросил меня Шильда.

— Склады. Склады с боеприпасами, оставшиеся от армии. СОП-овские укрыты, армейские нет, обозначены у нас на картах в коммуникаторах. Враги о них знают и взяли под контроль, если уж додумались воевать нашим оружием. Их уничтожение — удар по врагу. Хотя, кто знает, насколько существенный, ваши командиры столько оружия насобирали, что может быть, уничтожить несколько складов — меньше комариного укуса. Будем пробовать разное. И стаи стали смертельно опасны, простые группы выживших, даже хорошо вооруженные уже не смогут легко от них отбиваться. И на дорогах поработать нужно. Серьезно этим заняться нам не дадут, будут сопровождать колонны с воздуха, хотя и тут есть варианты. И по городкам пройтись стоит. Всем заниматься придется. Мы теперь, как те ваши благородные разбойники — сами по себе. Ни с кем связаться не могу, будем воевать сами.

* * *

Кстати, Вик и его бойцы так и не узнали, что реально уничтожили генерала с группой сопровождения. Не слишком значимую персону, руководителя поводырей в армии Империи не слишком уважали, командир неразумных тварей! Даже как-то смешно. Но тем не менее после того, как удалось разобраться с бешенством стай на той поляне, один из поводырей нашел расстрелянных офицеров, попытался сообщить об этом начальству, используя рацию в флаере. Не успел, только устроился в кресле, как взорвалась мина. На это обратил внимание другой поводырь, и не приближаясь к машинам — он подумал, что в флаер попала ракета, вызвал подкрепление. Прибыло оно, с воздуха никого не нашло, приземлилось, оцепило место происшествие, вызвало дознавателей. Прибыв те, в первую очередь ринулись к телу генерала и полегли там все, кроме эксперта, который извлекал из кофра свои принадлежности, не успел подойти и отделался контузией. После вызвали Копье тьмы — ситуация командованию нравилась все меньше и меньше. Монах, осмотрев место происшествия нашел следы, идущие оттуда в лес, и отправился со своими бойцами по ним, приказав простым бойцам отогнать флаеры на базу. Один из солдат был более расторопным, он успел поднять машину в воздух, но на высоте семидесяти метров она превратилась в огненный шар, осыпавшийся обломками на землю. Оставшуюся машину трогать не решились.

Тем временем Копье Тьмы попыталось пойти по следу, но потревожив гранату, понесло потери, один боец насмерть, трое получили легкие ранения. Монах, был опытным человеком, и дальше вести своих на мины не захотел. Но преследовать противника все равно нужно? Снова вызвали бойцов военной полиции, которых никому не было жалко. Этих тупых формалистов, которые продолжали использовать уставное оружие, которое явно уступала трофеям, никто и за солдат-то не считал. Они-то и подорвались на оставленной мине. Много лучше было бы, если бы это стал монах-воин со своими, но тогда не стоило минировать опушку. Умные люди говорят, слишком хорошо — это тоже не хорошо.

* * *

Пока мы отдыхали, и я слушал рассуждения бойцов, о том, что стоит поискать нормальную еду во всяких придорожных магазинчиках и кафе — должны же там быть не скоропортящиеся продукты, а не грызть эти концентраты из пайков. Я размышлял, чем нам сейчас заняться.

— Шаран вместо того, чтобы нудеть, попробуй вызвать командира. И пробегись по другим частотам, вдруг что полезное будет. Все прочие грызуны!

— Почему это грызуны?

— Ну пайки грызем, значит кто мы? Так вот, думаю, нам действительно стоит начать со стай. Почистим окрестности трассы, потом, через пару дней, устроим там атаку на конвой. Сразу это делать не стоит, помните, как нас чуть не зажали твари в прошлый раз.

Мы прошлись вокруг облюбованного участка трассы пять раз, уничтожая за раз, наверное, с десяток стай, но твари подтягивались из других участков леса. Это можно было делать бесконечно, они как вода, стремились занять любой высвобождаемый объем. В итоге, нам это надоело — действительно, тупо уничтожать зверей скучно. Даже под руководством поводыря, угрозы для нас они не представляли, но навести авиацию на место массового забоя тварей могли.

Убравшись на другой участок трассы, просто заминировали его зарядами направленного взрыва, инициируемые лазером. Первые поставили с задержкой, чтобы уничтожить побольше врагов. Умные мины можно было собрать в единую сеть, если колонна шла со стороны последней мины, подрываемой без задержки, инициация просто не производилась. После чего отправились отдыхать. Для одного дня мы потрудились более чем достаточно. Байки оказались идеальным решением для нашего стиля ведения партизанской войны.

Утром, оставив бойцов приводить себя в порядок и пытаться выйти на связь с командиром или хоть кем ни будь из сил СОП, смотался посмотреть издали на заминированный участок дороги. С интересом понаблюдал за тем, как враги расчищают трассу, тягачами стаскивая горелые и покореженные машины на обочины. Красота! Приближаться, что бы оценить конкретный ущерб не стал — в небе барражировали винтокрылые машины. Кстати, где-то в закладках были переносные зенитные комплексы. Нужно затариться ими, если найдем. Сейчас бы они не помешали.

Вернувшись, узнал, что удалось связаться с капитаном Таросом, передали ему наши соображения по новой тактике в изменившихся условиях, он обещал передать наши выкладки наверх, кроме того, передал координаты и коды доступа к еще одной базе СОП, километрах в двухстах от нашего расположения. Закладки попросил не потрошить, если уж мы на колесах, они пригодятся для других групп. В целом отряд воюет, остатки группы Спаса соединились с Энгом, а Заур с командиром. В целом силы СОП понесли серьезные потери, в первые дни столкновений со второй волной, но постепенно восстанавливают численность за счет вливающихся в боевые группы солдат из разбитых подразделений армии и гражданских. В общем, война продолжается, вы не одни и прочее. Новости подняли настроение и решил произвести последний аккорд, до передислокации на новую базу, заодно отвлечь внимание врага от наших групп, действующих в этом квадрате.

Но для этого нужно серьезно подготовиться и распотрошить все же еще одну закладку. Нужны мины, много мин, зенитные ракеты, да и боеприпасов побольше. В общем, загрузиться придется по полной, правда предварительно мы устроили еще один акт геноцида тварям в десятке километров в стороне от сожженной нами колонны. Били их из винтовок, на предельной дистанции, засев на окраине леса. Били до тех пор, пока не надоело, одних погонщиков завалили больше десятка, их, естественно, стараясь снять первыми. Я все ожидал, что новое командование врага пришлет штурмовики, или хотя бы авиаразведку, но видимо, взаимодействие родов войск им наладить пока не удалось. Ну это не наши проблемы, им же хуже. Настрелявшись до омерзения и дрожи в руках, отправились пополнять свои запасы.

Уже к вечеру мы прибыли на место, где я планировал устроить наше финальное шоу — склад боеприпасов, не слишком большой, на поверхности находилось только два десятка ангаров, где находились ящики со снарядами, ракетами и кассетами с жидким порохом. Не знаю, были ли у него подземные уровни, для нас это не столь важно. Но приятно, что все это очень хорошо взрывается. Именно это и привлекло мое внимание к этому складу. Находился он в трех часах езды от места нашей последней бойни или забоя тварей и прибыли мы туда практически под вечер — как раз осталось время, понаблюдать за схемой охраны. Облегчало нашу проблему то, что в данный момент отгрузки с него не производилось, меньше врагов — меньше возни.

Понаблюдав за перемещением охраны и, что важно, заступлением их в ночную смену, я пришел к выводу, что в целом врагов порядка 60–70, многовато, но не критично. После чего задумался. Браться за дело сегодня, или подождать еще денек, все-же бойцы подустали, отдых не помешает. И итоге решив, что нас никто не подгоняет, решил отдохнуть, приведем в порядок себя и оружие, а я еще подумаю над деталями. Все же врагов многовато, любая оплошность и прощай красивая операция с эффектным взрывом в конце.

Хорошо отдохнув ночью, и на бумаге начертил план склада и стал все планировать. Сначала — устранение постов охраны, затем, минирования территории. Вроде, все складывалось как нельзя лучше. Тем временем мои бойцы раскладывали необходимые для операции мины. И так, несколько тяжелых, направленного взрыва с большим числом поражающих элементов для того, чтобы хорошо «причесать» площадку перед зданием, где размещался штаб охраны и смены караула. На всякий случай. Несколько обычных, для минирования, собственно, складов с боеприпасами. На всякий случай, десяток зенитных комплексов. Вроде все, больше ничего не нужно. Гравициклы отгоним подальше — неизвестно, насколько сильно рванет, бойцов к началу представления тоже нужно подальше отвести, люди существа хрупкие, контузий нам не хватало для полного счастья. Кстати, а ведь зенитные ракеты нам не к чему, когда рванут склады, птичек сметет с неба. Если они не окажутся слишком высоко, но тогда зачем они вообще будут здесь нужны? В общем, оставим на всякий случай три, по числу свободных бойцов.

После этого я приказал всем отдыхать. Ну и сам решил отдохнуть про запас. Вроде ничего не упустил, единственная проблема — мощность взрыва, ведь мне придется находиться в пределах прямой видимости. Накину шкуру, решил я, в ней я покрепче буду, надеюсь все обойдется. Вечером приготовили наблюдательный пост для меня — в глубине леса, но так, чтобы видеть вход на склад, пришлось аккуратно срезать мешающие ветки и скосить ножами несколько охапок травы.

После этого аккуратно расставили мины рядом с штабом. Особо не высовывались из леса — деревья взрывом и поражающими элементами скосит за милую душу. Как и живую плоть за ними. Если здесь остановятся машины, а где им останавливаться, не на территорию склада заезжать-же? Хотя, кто их знает, этих конгеритов?

И принялись ждать последнего перед наступлением темноты развода караула. Едва разводящий со сменившимися часовыми скрылись в помещении, начали действовать. Планомерно обходя территорию по периметру, сняли караулы на внешнем радиусе прямо сквозь сетку. Минус восемнадцать. Оставив лишнее оружие, я с ножом в руке подошел к сетке и стал аккуратно перережигать ее, специальной пастой, выдавливая ее по капельке из тюбика. Подумалось, если на доспех попадёт такая зараза, проест его? Впрочем, это фигня, доспех я все равно не стал одевать, мне сейчас важнее ловкость, чем защита. Проникнув на территорию, пошел высматривать оставшихся в живых караульных, где-то еще трое, по уму, один постоянно в движении, перемещается от одного к другому посту, посматривая на опечатанные ворота складских помещений, еще два, контролируют внутренний проезд. Присев, выглядывая из-за угла склада, дождался пока караульный подойдет к стоящему под грибком и двумя выстрелами из пистолета снял обоих. Последнего из винтовки убрал Чача. Все. Чисто. На всякий случай прошел по снятым часовым, делая контроль. Лучше, конечно, голову долой, но и череп всмятку, тоже неплохо.

Закончив с этим, мы пристроились напротив первого поста, ожидая разводящего с еще одной порцией кандидатов в покойники. Ждали недолго, пока возились, подошло время второй смены. Едва они скрылись за углом складского помещения, открыли огонь уже не таясь, короткими очередями. Хорошая мысль, приколоть мертвых караульных ножами к стене, с пары десятков шагов не разберёшь, просто он стоит так, слегка скособочившись или уже мертвый, висит на вбитых между кирпичами лезвиях. Тем более, что трофейные дерьмовые клинки не жалко. Вот идиоты, винтовки ирмовские прихватили, а боевыми ножами не обеспокоились.

В помещении охраны похоже ничего не заметили. Спусти полчаса, когда разводящий уже точно должен был привести сменившихся, начальник караула обеспокоился его отсутствием и послал зама, выяснить, что там за задержка и вставить копуше пистон. Этого мы положили едва он отошел от двери. Скрываться уже бессмысленно. Разбив стекла прикладами, закинули в помещение несколько гранат, не особо стремясь положить там всех, это уже не нужно, главное, уничтожили рацию.

После можно было бы кинуть внутрь зажигалки, но решили, что это будет излишним. Нам ведь не нужно обязательно уничтожить врага именно сейчас, пусть поживут еще несколько часов. Оставив Чачу контролировать здание охраны, мы разбежались по складам, минировать боеприпасы. Вскрывали их осторожно, с помощью термитной пасты аккуратно пережигали дужки навесных замков, после минирования прилаживали их обратно, делая вид, что внутрь никто не проникал, на первый, не слишком внимательный взгляд, сойдет, нам ведь не нужно, что бы враг преждевременно обеспокоился?

Под утро командование обеспокоившись отсутствием связи с охраной склада прислало разъездной флаер, который мы сняли на подлете зенитной ракетой. Машина упала в лес, и чудо, не загорелась! Хотя почему, флаер был трофейный, ирмитский, умные люди делали. Возможно, последнее наше хулиганство засекли с орбиты, потому как спустя час прилетели боевые флаеры, под их прикрытием, из транспортников начал высаживаться десант. Около полутора сотен действительно неплохих бойцов слаженно высадились и заняли оборону по периметру территории. Кроме винтовок у них были наши плазмаганы, форма осталась старой, но на бойцах были бронежилеты и каски ирмитского образца.

К этому времени мои бойцы уже оттянулись к нашим байкам, вблизи остался лишь я, упакованный в свой доспех, сжимая в руке пульт для подрыва оставленных мин. Ждать главных действующих лиц, на происшествие такого масштаба непременно должно прибыть начальство, следственная группа и бойцы, контрпартизанской группы, для преследования и уничтожения диверсантов. Элита конгеритов, на которую я и нацелился, ради уничтожения ее я пошел на такой риск. Жду.

Тем временем медики вывели из здания охраны ходячих, на носилках тяжелораненых и трупы, которые споро стали перегружать в знакомые мне уже черные пластиковые мешки. По дороге подъехало два грузовика с обычными солдатиками, часть из которых стала грузить трупы в грузовик, а другую офицеры оставили просто стоять в строю, в ожидании начальства. В конце концов прилетели большие шишки, и, я не верю своим глазам, четыре темно-синих флаера с золотым рисунком! Дерьмо, главное, не пялиться прямо на них, почувствуют взгляд — все, конец операции и мне конец… На пятачке перед зданием штаба стало тесно, вновь прибывшие машины начальства сели внутри охраняемого периметра, из них стали выгружаться старшие офицеры. А синие с золотом флаеры Копья тьмы с самого края площадки, откуда офицеры согнали выстроившихся солдат. Я, искоса наблюдая за флаерами со своим самым интересным врагом, ждал, когда они выгрузятся, ведь я не знаю, какое у них бронирование! Дождавшись, когда распахнуться двери, подумал, а чего ждать, все, внутренности машин доступны для поражающих элементов мин, но все же дотерпел, когда стал выбираться этот дерьмовый монах! Все, стоит рядом! Уткнув голову в землю, вжавшись в траву, нажал кнопку. Теперь все!

Описать близкий взрыв невозможно. Он вдавил меня в землю, чуть не разорвав на мелкие кусочки, кажется я даже на некоторое время потерял сознание. Когда поднял голову, вокруг ничего не было видно, дышать этим химическим коктейлем из сгоревшей взрывчатки было невозможно. Но восходящий поток воздуха от горящих складов быстро выдул эту дрянь, втягивая в себя воздух. Сквозь вату в ушах слышались разрывы, детонировали неразорвавшиеся боеприпасы, вставать было нельзя, надомной проносились осколки, я не мог их видеть, но чувствовал, что смерть проносится в десятке-другом сантиметров над головой. Вместо того, чтобы поползти назад, к оставленным бойцам, я снял шлем, посмотреть, что с ним. Он был цел, как я и ожидал, одновременный взрыв мин перед штабом и складов частично погасил взрывную волну, обрушившуюся на меня. Передо мной ничего не было, ободранные каркасы машин, вокруг которых должно гореть разлившееся топливо, но его, месте с обшивкой машин и ошметками тел, стоявших вокруг людей, вымело с пятачка перед зданием охраны. Да и его тоже смело, перемолотило взрывом. Сколько же людей мы здесь положили? Под две с половиной сотни. Неплохо для четверки вчерашних курсантов.

Но главное не это. Я пополз вперед, я точно помню, где стоял монах-воин. Его саблю не могло снести взрывом, такое оружие так просто нельзя так просто потерять, оно должно оказаться в руке победителя, который так рискнул ради него. Нет, если бы здесь не оказалось этого монаха, я все равно бы пошел на этот риск, но трофеи — убийце. Это закон мироздания. Я чувствую его, этот клинок мой! Пришлось проползти добрую сотню метров, по перепаханному осколками мин покрытию площадки как рукой наткнулся на него. По нервам прошлась словно вспышка, проведя ладонью по клинку, наткнулся на эфес, сжал его и привстал на колени. От ножен ничего не осталось, эфес слегка поцарапан, но ничего непоправимого, несмотря на то что разрывы продолжались, я встал отсалютовал клинком в сторону горящего склада — от стен помещений не осталось вообще ничего, на их месте образовалась воронка, из центра которой столбом било пламя под землей продолжались разрывы, земля под ногами ходила ходуном. Горели и рвались боеприпасы на подземных ярусах.

Развернулся, почти по-уставному и пошел к своим. Надеюсь, с ними все в порядке. Хотя если я жив, почти в эпицентре рукотворного катаклизма, с ними все должно быть в порядке. «Моя прелесть!» прошептал я улыбаясь. Теперь у нас все будет хорошо, непременно. Я все же ее добыл, а значит, прорвемся.

Глава 4

— Вик, ну и видуха у тебя! И меч откуда-то, ты же без него был.

— Это не меч, а сабля.

— Так там были эти?

— Да. И мы их положили. Мы снова в числе, да что там, лучшие! Копье тьмы, куча старших офицеров, под две с половиной сотни прочих. При чем солдаты были — элита, все с нашим оружием, в трофейных брониках и касках. Высаживались и занимали оборону ну просто загляденье, думаю, не уступают техам Короны. Только командиры у них дерьмо, не просчитали нашу ловушку, — улыбнулся я.

— Ну это на первый раз, по второму такое уже не провернуть. Ладно, полетели от сюда. Нашумели. Где твоя винтовка, кстати?

— Наверное, взрывом сорвало. Народ, это было пекло. Я на такое больше не пойду, если подрывать, то издали.

Мы сели на свои байки и полетели. Сначала, пользуясь тем, что черное облако дыма в наглую, не скрываясь, потом снизили скорость, полетели скрываясь под кронами деревьев. Примерно к обеду вылетели к берегу реки, я скинул с себя доспех и все, что под ним, пошел, освежился, смыл с себя пот и грязные разводы от осевших на кожу лица частиц сгоревшей взрывчатки и пыли. Подстежка под комбез провоняла потом, все остальное, резким запахом химической гари. Спросил у ребят, есть ли у них запасная подстежка, одевать мокрую от пота и пованивавшую категорически не хотелось. Выручил Шильда. Дал народу полюбоваться саблей, пообещал, что следующие — их. Если будут.

Отдохнув и перекусив, двинулись дальше, к новому пристанищу, базе СОП Синий, Т-17. Прибыли к вечеру, приземлились за пару километров, дальше поехали по земле. Где-то за триста метров до выбранного нами входа оставили байки под плотными кронами деревьев и сжимая оружие пошли на своих двоих. Винтовку я посеял, а плазму повесил за спину, не слишком удобное оружие в лесу. Достал пистолет.

— Стоп! Там кто-то есть, — прошептал я, вскидывая руку в останавливающем жесте.

— Опасность?

— Не чувствую, скорее наоборот. Но не расслабляемся.

Осторожно, стелющимся шагом, практически бесшумно, не смотря на доспех, я прошел метров тридцать и жестом подозвал к себе бойцов.

— Вот это номер! — присвистнул Чача.

— Нежданчик. Но откуда они здесь взялись?

Рядом со входом, а почти прогоревшего костра было трое детей. Два подростка лет двенадцати-четырнадцати, и девочка. Наверное, десятилетняя. Охренеть, но почему здесь? Ну, сейчас узнаем. Один из пацанов вроде как дежурил, клевал носом, стараясь не поддаваться дремоте. Остальные спали. Подобрались почти вплотную, и тут Шаран выдал:

— Бу! — чувствуется, огромный опыт общения с детьми! Я и сам из детей видел только курсантов младших курсов. Изредка. Но мне бы такая идея в голову не пришла. И, ведь не пришла?

Пацан, который как-бы дежурил, вскочил, изготовившись то ли бежать, то ли защищаться, остальные тоже всполошились, слава богам, никто не умудрился откатиться в костер.

— Ну и баран ты Шаран! — заявил Шильда и закатил ему подзатыльник. От возмущения у него даже проявился поэтически дар. Подшлифовать немного и можно выступать. Чача громко фыркнул, не оценив остроумия одного и поэзии второго.

— Вы откуда здесь такие? — спросил я. В отличие от Шильды меня поразило косноязычие.

— Какие такие? — поинтересовалась мелкая. Бойкая. Знаю я таких, по своим сестрам, наверняка язва, в каждой бутылке затычка и шило заодно. И ведь никуда мы теперь от них не денемся, с тоской подумал я, прощай простая и понятная жизнь. Здравствуй, детский сад, штаны на лямках.

— Неожиданные. Как понос. — желчно выдал Чача. Чувствую, он старший в семье. Ну, или младшие у него точно есть. Он тоже осознал, с какой катастрофой мы столкнулись.

— Кстати, не о том говорим. Вход-то скомпрометирован. Придется подрывать, — и ведь мы просто могли сделать вид, что их не заметили, и просто пойти к другому выходу. Ага, могли. Не знаю, как с остальными, но мне за семь лет крепко вколотили в черепушку: беречь и защищать.

— И как вы нашли вход на секретный объект, э… друзья? — нельзя называть детьми — шуму будет на полчаса, не меньше. А мне после этого сумасшедшего дня хотелось только одного — пожрать и завалиться спать.

— Давно нашли, пару лет назад, играли, смотрим, а здесь не просто пещера. Ну а сейчас сюда пришли потому, что военные свои объекты просто так не бросают.

— И?

— И вот вы пришли. — а ведь все логично! Кроме того, что армии на планете уже не осталось. Кроме таких вот партизан, как мы. Да и мы могли никогда сюда не прийти, если бы командир не решил такую шумную компанию отправить куролесить куда подальше.

— Ну, раз так, тогда заходим. Шаран, ты, как я посмотрю, мастак с детьми (дерьмо, я таки произнес это слово! Но вроде пронесло, не заметили) обращаться, сразу общий язык находишь. Так что они отныне — твоя ответственность.

Все, кроме «счастливца» были крайне рады такому моему решению. Вообще, я мудрый командир, и в конце концов, кто первый сказал «Бу»? Сам напросился.

После этого я вскрыл убежище и пошел знакомиться с Искином, им управляющим. Нет, я знал, что у командиров жизнь не сахар, но что развитая техническая цивилизация забюрократизирована не меньше, чем мой родной дом. Но то, что Синему Т-7 не понравится, как я представляюсь, не ожидал! От меня ему требовался мой учетный номер, и ведь я его точно получал, когда меня приписывали к учебной базе, но я его, естественно, не помнил. Пришлось звать бойцов и они, надиктовав свои номера, засвидетельствовали, что этот подозрительный субъект — их командир, проходивший с ними стажировку на учебной базе и произведенный в сержанты в полевых условиях. Искин в качестве временного идентификатора принял номер моего коммуникатора, посоветовав не терять его. Когда я напомнил, что мы воюем и из всего, с чем я вышел из ворот база Варгр (семнадцать, кажется) со мной остался только меч, предложил запомнить номер коммуникатора. После этого я надиктовал ему отчет о проделанной операции для передачи наверх и попросил попытаться наладить связь с командованием. Снова удалось пообщаться в текстовом режиме с Таросом, который продолжал куковать на нашей старой базе. Стаи, обложившие его, никуда уходить не собирались. Порадовал его нашими успехами, он нас тем, что наша тактика с байками опробована другими командами и принята на вооружение. Даже как-то приятно, чувствуешь себя военным гением! Сообщил, что в ближайшее время ничем масштабным заниматься не планируем, будем скромно минировать дороги и создавать временные закладки с оружием, боеприпасами и другими нужностями.

После этого, наконец завалился спать. Ночью снился мне монах, которого мы завалили, жаловался, что сделали это не честно, и вообще, у него теперь даже тела не осталось для похорон. Будет пустой кенотаф. Тут в сон вмешался другой голос, сказав, что ему не стоит надеяться на кенотаф, не будет его. Линии судьбы сплетаются так, что Темная Империя рухнет, не дожив до очередной годовщины. А там и до ее богов доберутся. А на Ирме зародится новый пантеон. Мне же этот голос посоветовал спать дальше, не снисходя до общения с поверженными врагами. После этого сон как отрубило. Что самое странное, говорил со мной улыбающийся череп, трудно это представить, но от черепа даже без нижней челюсти явно исходило ощущение улыбки и обещания новой встречи.

Проснувшись, я четко понял, что сон был не простым, я в самом деле общался с мертвым монахом, и прогнал его на самом деле череп. Не простой, естественно, это был лич, но не некромант, как это чаще всего бывает. Просто сильный маг, не захотевший уходить на перерождение. И находится его филактерия в виде улыбающегося черепа где-то здесь, на немагическом, насквозь безбожном, технологичном Ирме. Мне удалось его порадовать устранением темного монаха. За что он оставил мне подарок. Проснулся я с острым желанием зажечь светляк, что я, не в силах побороть искушение, сделал. И надо мной воссияло солнце! Ну, может не солнце, конечно, но теперь мой светляк из скромного огонька свечи превратился мощный прожектор с портового маяка! Сконцентрировавшись, я понял, что мой резерв силы вырос на пару порядков с лишним и проводимость каналов выросла аналогично. Я знаю, что, упорно трудясь, постоянно применяя магию можно постепенно подниматься над собой наращивать свои силы, но мои исходные возможности столь слабы, что я этим не заморачивался. А тут такой скачок! Нет, магом я не стал, но уже сейчас мои заклинания могут быть неплохим подспорьем в бою. Мне срочно нужно в библиотеку! До которой не дотянуться никак, пока закрыт портал. Вот дерьмо!

Кстати, никогда не слышал, о том, что можно вот так, во сне вдруг увеличить свои возможности. Нет у магов есть свои способы, кроме упорного труда их увеличивать, вроде «выпить воды из этой реки в день такой-то». Но я то и этого не делал! Добрый дядюшка череп помог. Нужно его почаще радовать, а как это делать? Мне кажется я знаю. Радуют его жертвы, но не на алтарях, а в бою, ради Ирма, или ирмитов, являющихся его дальними потомками. Кому понравиться, если его детей и внуков на алтари определяют? Значит надо думать, где и как можно подгадить конгеритам по-крупному.

После завтрака, наконец не сухпай, а нормальная пища, приготовленная на кухне базы, мы собрались для определения задач. Шаран, вместе с одним из пацанов, на его выбор занимается сегодня созданием закладок с боеприпасами и прочим. Нужно думать о будущем, закладки Чжена нам сильно помогли, стоит теперь и свои заготовить. А мы втроем тратим свои силу и время на минную войну, но не ближе ста километров к логову. И, пожалуй, в стороне от старой базы, где действуют группы командира и Энга. Остальной личный состав — на усмотрение Шарана. Искин я предварительно проинструктировал, что детей к выходам, в оружейные, да в общем никуда нельзя допускать. Пусть сидят, смотрят мультики, играют в пустых помещениях базы. Иначе они нам тут все разнесут.

Отозвав в сторону обиженного Шарана, я посоветовал занять мелочь всякими бытовыми проблемами и наблюдением за окрестностями базы посредством датчиков. С обязательной фиксацией проходящих мимо стай и вообще врагов. И, кстати, пусть надиктуют отчет о том, как провели прошедшие месяцы, вдруг видели что-то интересное или знают, где можно рекрутировать новых бойцов. Нас четверых явно маловато, хотелось бы увеличить состав группы до 10–15 бойцов. Тогда мы можем замахнуться на уже более серьезные дела. Какие я пока не придумал.

А пока мы отравились минировать дороги. Всего остального взяли по минимуму. Порхали как птички, устанавливали мины по уже привычной схеме, только добавили в нее еще один алгоритм, если подрывается одна машина, постановка уходит в режим ожидания и разряжается по ремонтникам или следующей цели. Плюс режим неизвлекаемости, если уж мину нашли, пусть она хоть кого-нибудь да накроет. Умные машинки были способны на еще множество действий, но ни я, не мои напарники всех этих возможностей не знали. Ну не саперы мы, не саперы. В свободное время буду изучать их возможности. Попутно прикинули цели для других диверсионных действий, несколько небольших поселений, больше похожих на туристические кемпинги, где явно базировались солдаты врага. Кто конкретно пока не понятно. К вечеру израсходовали весь запас припасенных игрушек, устали и отправились к нашей базе. Скомпрометированный вход решили пока не подрывать, вдруг его не заметят, а вот взрыв — вполне могут.

Шаран со своими подопечными приготовил нам приличный ужин, дети надиктовали заметки о том, как они провели эту весну и начало лета. Для предварительного анализа я их скормил искину, пусть потрудится, найдет интересные детали и моменты, которые стоит уточнить. Заодно я запросил обработать данные со сканеров, возможно есть интересные цели для работы. Во время установки закладок Шарану пришлось уничтожить пару стай, при чем он дал мальчишке пистолет, и он стрелял по тварям наряду со взрослым. Парень был вне себя от восторга, а я не был уверен, что такая педагогическая метода верна. Может лучше было дать мальчику раскраску или кроссворд? Можно было из пластилина что-нибудь слепить? Шутка. Я не их отец, пусть привыкают к оружию и опасности. Может и понимание дисциплины им удастся втемяшить, в чем я честно, сомневаюсь. Не тот материал дети, если, конечно, их не муштровали в корпусе с десяти лет ежедневно и по десять часов в сутки. Тогда да, наставники из любой егозы сделают правильного солдата. При чем без жестокости и унижений, что бывает в школах техов. Нельзя виртуоза меча или лучника создать, ломая его личность, излом останется навсегда, рано или поздно это проявится, нужно работать исключительно аккуратно, выращивая кристалл, а потом ограняя его. В этом принцип Корпуса А, что мне объясняли, надеясь сманить на преподавательскую работу. Но я тогда не пошел на это и теперь не собираюсь особо возиться с мелкими. Это не мое.

Ночью я снова встретился с черепом, плюс он привел на встречу еще и веревку. Натуральную веревку, сплетенную из конского волоса, что ли? Другой лич, только этот не был магом — как он вообще стал немертвым? Спрашивать я не решился, а они никаких ответов мне не дали.

— Сынок, — начал разговор череп, — твое стремление валить врагов мне нравится. Но! Я приметил тебя не из-за этого. Странное смешение крови, плюс ты принял войну моего народа, как свою. Это интересно. Есть еще интересные моменты. К тому же, тебе не светит служить в армии Хаоса, вернее ты можешь, но не пойдешь на это. Скучно. Тебе ведь скучно просто валить тварей здесь, хотя это самый простой способ воевать, тупо их выбивать, как мясник. Это просто, эффективно, но не интересно. Да и эффект, честно скажу, сомнительный, на орбите в храмах Темных богов этих животных наштампуют еще столько-же. Не хватит биомассы, завезут с планеты. Можно бороться с репликаторами, но это как-то глупо, не думаешь? Ах да, я заткнул тебе рот, теперь можешь отвечать.

Неожиданно я осознал себя в мундире, очень древнем, очень тесном, с париком на голове, выбеленным мелом и с вплетенными в него железками.

— Да, так точно, — ответил мундир, а не я! Хотя я был согласен с черепом. Почувствовав определенную свободу, я спросил: — Может, посоветуете, как действовать, а то наши минные постановки, тоже комариный укус.

— Стоит подумать. Очень хорошо, что ты задал этот вопрос, ты молодец, готов учиться у стариков. Хорроошо, хорррррррош.

— Дай я дам ему тоже немного, ловкость, знание правильных приемов боя, ведь мальчик учился в стандартной пехотной манере, действия в строю и лишь немного индивидуальной тактики, любой бретер тебя завалит! А, спит скотина! Ну, пацан, мы еще встретимся, погоняю я тебя. Узнаешь, что корпус твой — мамка родная, а настоящий зверь — это я!

После этого я снова провалился в сон без сновидений.

Дерьмо, мое пребывание на Ирме становиться все более интересным и странным. Два лича, которые приходят ко мне во снах, один помог в магическом плане, другой обещал погонять с холодным оружием. Странно это, никогда со мной не случалось чего-либо, неожиданного, что ли? Учился как все, обычный курсант, правда со специфическими проблемами, но не первый и не последний такой. Даже то, что застрял на этой планете как-то логично, прибыл на стажировку — попал под раздачу вместе со всеми. А тут бац — и приключение! При чем не из тех, о которых вспоминать потом приятно, но повторить — ни за что на свете и лучше не со мной. Пока сплошные выгоды, даже то, что «веревка» пообещал меня погонять я только приветствую, корпус приучил меня к тому, что учиться, повышать свою личную эффективность нужно при первом удобном случае, за любую такую возможность нужно цепляться, как клещ.

После завтрака я вместе со своими решил немного поменять наш распорядок действий. Шаран занимается с детьми, сегодня и завтра, а потом определяем эту нагрузку жеребьевкой. Но сначала он их вооружает — на базе был запас импульсного оружия, которое приобрели в свое время по дешевке. Идея была хорошей, никаких боеприпасов, перезаряжаемые батареи, есть электричество — оружие стреляет. На крайний случай, если энергии нет, можно использовать одноразовые кристаллические батареи большой емкости. Зарядил такую, сдвинул предохранитель — батарея деформировалась, кристалл начал давать энергию, пока полностью не превратиться в песок. Единственная проблема — начал стрелять и все, кристалл долго не проживет, даже если цели для оружия кончились. Идея хорошая, но армейские поставщики не учли, что разработала оружие раса, средний представитель которой не превышал полутора метров роста. И оружие было сделано под их габариты. А может знали и заранее предназначали его для подразделений, составленных из подростков. Или для других каких целей. Может хотели выгодно перепродать. Не знаю, я поставил искину задачу — найти оптимальное оружие для наших детей. Он предложил. Так что Шаран первую половину дня учит наше пополнение обращаться с оружием, стрелять на стрельбище комплекса, а потом занимается закладками. Чача с Шильдой продолжают минировать дороги. Чача — старший. А я занимаюсь общением с искином базы. Нужно выяснить, что здесь есть интересного, а то, в отличии от командира я совершенно не представляю себе, что заложили в закрома ирмиты из стреляющего и уничтожающего противника. Таким-то образом.

К обеду я вылез из-за терминала с опухшей головой. Оружия было много и на все случаи жизни. Даже так, разнообразие оружейных систем просто поражало. Но к вопросу я подошел не с того конца. Сначала нужно определиться с задачей, а потом выбирать средства для ее решения. Но кое-что я уже нашел. К примеру, зенитная мина. Ну нет, конечно, это не мина — я так, ради хохмы это назвал таким идиотским термином, на самом деле это роботизированный зенитный комплекс. Все, летающее, что попало в область действия его радара и подпадает под дальность действия его ракет, и не ответило правильно на запрос свой/чужой, сбивается. Заряд комплекса — до 50 ракет. В максимальной комплектации снаряжается дополнительно автоматическими турелями для работы по пехоте противника и гранатометами — для бронированных целей. При желании и наличии рабочей силы в количестве эдак 200 рыл, можно запасами базы создать абсолютно непроходимое минное поле, которое будет уничтожать все что движется, вплоть до космических аппаратов на низких орбитах. Единственный способ его преодолеть, без непомерных потерь — удар с орбиты. И этот козырь есть у нашего противника. А у нас есть наличие, но нет возможности и нет смысла. Даже как-то обидно.

Огромное разнообразие всякой стрелковки, от арбалетов, к чему они в технологичных войсках? Ума не приложу, разве что, для создания натяжных мостов через преграды или скрытного проникновения куда-нибудь. Даже бесшумность выстрела не очень-то и нужна, если штатные штурмовые винтовки ненамного шумнее рогатки. Они, кстати, тоже есть. СОП — параноидальные милитаристы. Но мне такой подход нравится. Много интересных, замечательных образцов оружия, которые мне очень хочется попробовать в действии.

После обеда я пообщался с Таросом, скинул ему карту наших минных закладок и карту схронов с оружием. Пусть будут, нас вполне могут убить, а эта информация позволит выжить и продолжить борьбу нашим товарищам. Кроме того, пообщался со штабом, оказалось, что СОП расконсервировали некоторые старые сателлиты, которые неактивными болтались как металлический мусор на высоких орбитах. Первоначальный импульс сжег только одну из цепей запуска, после чего спутники перешли на резервные. Благодаря тому, что используют их аккуратно, штаб СОП получил возможность следить за поверхностью планеты. Мне скинули карты условно «моего района» — местность радиусом в 500 километров, с обозначенными точками активности врага, предполагаемыми пунктами дислокации и путями передвижений. Вот это меня весьма порадовало! Теперь можно планировать операции, помимо тупого минирования дорог. Кстати, наше минирование не оказалось таким уж бесполезным — одна из закладок поразила автопоезд, на котором перевозили несколько тысяч тонн боеприпасов, кроме большого бумм, очень сильно повреждено полотно дороги. И как оккупанты его восстановят — непонятно, местную рабочую силу, до которой смогли дотянуться, пустили на алтари, а своей не завезли. И в целом, вопрос рабочей силы становиться для них все более острым, все «серые» соединения (обычную пехоту) уже перевели в рабочие батальоны. Штаб прогнозирует, что через пару месяцев на планету привезут нормальных рабочих. И, скорее всего, еще до пяти миллионов солдат — усилиями групп СОП их число быстро сокращается. Даже элитные части удается серьезно прореживать, ставя на них разнообразные ловушки, что говорить об обычных армейцах.

Получив карту, я засел с искином за планирование операций. Первым делом я наметил места, где установим «зенитные мины» по небу перемещаются в основном элитные части или начальство. Вот на них охоту мы и начнем, активируем наших робозенитчиков сразу, как только поставим их всех на интересных местах. Устроим им звездопад — когда большие звезды массово падают с неба. Вот этим и займемся в ближайшие три-четыре дня.

Вечером поинтересовался у Шарана успехами наших подопечных. Он сказал, что стреляют отлично, можно даже выйти поохотиться на какую-нибудь стаю. Я прикинул, что гравицикл, в принципе двухместный транспорт, но есть возможность перевозить и троих, если пассажиры будут не слишком упитанными. В общем, идея принимается, двое с Шараном, один — на контроле, совместно с искином базы (искину базы, конечно, помощь не нужна, но пусть все чувствуют себя нужными, при деле). А мы, втроём начинаем устанавливать автоматические зенитки на путях передвижения воздушной силы противника. Кроме путей перемещения флаеров и их стоянок, я нашел и места базирования винтокрылых машин, тоже серьезный враг. В конце концов, нам нужно наращивать давление на вторую волну врага, что бы им планета не казалась медом намазанной. Я правильно употребил это выражение? Ну, почти, ответили мне.

Утром занялись «зенитными минами». Первый вход на базу таки подорвали, уже наследили рядом с ним, другой оказался много удобнее, выходил на галечный пляж, где наши тяжелые машины не оставляли следов, был прикрыт сверху скальным выходом, под ним можно было оставлять байки, не опасаясь компрометации еще одного входа на нашу базу. Еще это было удобно потому, что модули зенитного комплекса были довольно тяжелы, а так не приходилось их таскать на руках. Погрузчики привозили их ко входу, а потом уже мы крепили на байки. Занятие оказалось очень тяжелым, Шаран, помогал нам корячиться при погрузке, подумав, согласился еще несколько дней повозиться с детьми. А мы, как проклятые привозили модули на позиции, стыковали их и маскировали. Но на наш взгляд, это лучше, чем возится с мелкими. А Шаран, похоже нашел себя, делал с ними закладки, возил на стрелялки, учил их. Возможно, через пару недель, на пацанов можно будет рассчитывать, как на вспомогательную силу. Девочка пока все-же слишком маленькая для войны. Да, я такой, сожалею, что ребенок пока слишком мал, чтобы воевать. Нужны солдаты, а не обуза. Вот ведь, постоянно говорю, что эта война не моя, но постоянно веду себя, как патриот Ирма. Самого удивляет это.

Одиннадцать дней мы возились с установками. Часть поставили рядом с местами базирования воздушных сил врага, часть на путях, где они чаще всего перемещаются. Возможно, от усталости, а может быть моим ночным друзьям просто нечего было мне сказать, ни череп, не веревка не беспокоили меня. Утром двенадцатого дня мы все, в том числе и дети собрались у экрана, на который выводил ситуационную картину наш искин, он контролировал датчики наших зениток. Мне хотелось начать с серьезной цели, поэтому я пропускал даже роскошные флаеры генералитета конгеритов. Я ждал четверку темно-синих флаеров, и дождался наконец!

— Ну, погнали! — сказал я и нажал на кнопку. Ракеты взметнулись, компьютер зенитки решил, что ему, для уверенного поражения достаточно десяти ракет. На эту цель я заложил двойное резервирование. Ракеты поразили цель, которая вспухнула в воздухе облаками разрывов и осыпалась на землю.

— Чача, если мы его завалили, сабля твоя! Только сам искать будешь, ты в страшном сне не представишь, в каком пекле я добыл свою!

Тем временем начали работать другие зенитки уничтожая флаеры один за другим, обломки падали на землю, пилоты врага не понимали, что происходит, и, попадая в зону действия ракет погибали, валились на землю в мертвых машинах.

Первая и третья установки отстрелялись, встали на режим самоподрыва. Вторая, пятая, седьмая, отстрелялись. С площадок базирования поднялась ударная авиация врага.

— Дерьмо, сейчас самое важное, смогут они сбивать боевые машины, — проговорил про себя Чача.

Экран красноречиво показал, смогут. Уже сбивают. Машины врага даже не успевали отлететь от мест стоянки, как горящими осколками обрушивались вниз. Феерия огня продолжалась минут сорок-час. Практически все машины выпустили свои смертельные подарки в небо. Экран показывал нам беспристрастный итог нашей операции. Тридцать семь развернутых установок. Каждая по пятьдесят ракет. Теоретически на одну цель хватает одной ракеты, но мы запрограммировали две для обычных машин, пять для боевых. Реальная результативность, где-то ракет пять — шесть на цель. Плюс, несколько не смогли бы отработать. Мы должны были поразить около 250 целей! Стоп, я не верю в такие цифры, да по нашим расчетам мы могли поразить такое количество воздушных целей, но это только теория, предположения. Вхожу в тактический калькулятор. 387 целей врага уничтожено! Две недели мы таскали это железо, устанавливали его, маскировали, работали как рабы и получили в итоге такой результат? Дерьмо, мы уничтожили за час около двух тысяч врагов! Правда повозиться на пришлось очень серьезно. Но у нас есть еще 82 % от исходных запасов этих «зенитных мин».

— Ну что, господа и дамы (я покосился девочку, что прибилась к нам) мы снова совершили невозможное. Теперь предлагаю, неделю посидеть, не высовываясь из нашего убежища. Думаю, весьма вероятно, что за нашим районом наблюдают недобрые глаза с орбиты. И еще, мы хорошо потрудились. Очень хорошо. Мы молодцы. Стоит отдохнуть.

Наблюдая за нашей зоной, я видел, как конгериты прочесывали места, где мы установили зенитные комплексы. Находя только воронки, там, где они самоликвидировались. На месте падения своих аппаратов, живых они тоже не находили — мы работали с высокой степенью резервирования, большинство врагов погибли еще в воздухе. Кстати, я уверен, что мы уничтожили еще одно Копье тьмы, а подарков я так и не получил. И никто в мои сны не вторгался. Вот так.

Мы сидели в убежище, а я планировал следующую операцию. Уничтоженные нами воздушные суда врага — это очень хорошо, но есть еще места, где они организовали свои базы. Большие объекты нам не по зубам, но можно разобраться с малыми. Сверху, кстати мне влетело, нужно было координировать свой удар с другими группами и устроить такую феерию по всей планете. Блин, это я виноват, что никто не знает, чего натаскали эти оружейные хомяки в свои норы? Я был уверен, что ничего нового мы не изобрели.

Неделю мы провели достаточно результативно. За работу с картами нашей зоны я посадил ребят, чтобы они, используя спутниковые данные примерно определили статус объектов, которые мы можем атаковать, определили, что и как охраняется, подходы, маршруты отступления и т. д. Кстати, благодаря их настойчивости мы обнаружили более дюжины мест, в которых укрываются местные жители или остатки разбитых подразделений армии. Сложный вопрос, стоит ли нам пытаться вовлечь их в наш отряд. Я не слишком уверен в том, что армейские офицеры станут подчиняться 17-летнему молокососу в сержантском звании. А подчиняться лицам, в уровне подготовки я не уверен я и сам не хочу. Обратился за советом к Таросу, коммуникатор командира в реальном времени мне не был доступен. Капитан пообещал подумать и посовещаться с штабом. Озадачить вопросом штаб я и сам могу! Мне хотелось знать его личное мнение. Хотя, судя по отсутствию прямого ответа, все ясно. Любой офицер должен попытаться перехватить командование у такого странного командира, как я. Хреново. Люди нужны.

Обрадовал штаб СОП. По оценкам аналитиков из почти миллионного потока второй волны наши группы уничтожили около трети, при чем в основном элитные отряды, которые командование врага бросало на самые опасные направления. Хуже то, что через полтора месяца ожидается новая волна, в которой будет миллиона два солдат и до пяти переселенцев, статус которых непонятен. С одной стороны, враги, которых в любой момент можно вооружить и бросить в качестве пушечного мяса в бой, а с другой — гражданские. Почти рабы Темной Империи. Рабы, которые не слишком осознают свое рабство. Двойственная ситуация, но об этом я подумаю потом, когда и, если они появятся на планете.

Изучал список оружия, законсервированного на базе. Что удивило, около четверти составляло нелетальное, генераторы инфразвука, боеприпасы раздражающего действия — идеальное средство для разгона уличных манифестаций. Оружие со снотворными капсулами, резиновыми пулями. Похоже СОП готовился не только воевать с пришельцами, но и подавлять бунты на своей планете. Это оружие я приказал искину сразу пессимизировать и не показывать в выборках. Радовало огромное разнообразие мин, вот только не все из них применимы на первый взгляд. Вот, к примеру тонны противопехотных. Где их расставлять? Прикрывать объекты от атаки мне не нужно, при чем многие из них вообще должны разбрасываться со специализированного воздушного судна. А, впрочем…

В последнее время командование врага решило возле основных трасс организовать полосы безопасности, чтобы уберечь перевозки от наших мин. Хорошая задумка. Но сил у них маловато для этого. А мы их еще пообрежем. Частично они это делали с флаеров, распыляя над полосой леса горючую смесь и поджигая ее. Или распыляя химию. Им не обязательно уничтожить лес, главное затруднить минные постановки. Шаг интересный, возможно, ставить мины станет сложнее. Нет, однозначно, сложнее. Но против этого мы можем опять-же использовать «зенитные мины» — меньших братьев использованных нами комплексов. Кассеты на три, пять или десять ракет. Места, где враг собирается продолжить уничтожение подлеска с воздуха нам известны. Ставим пару кассет, и все, их флаеры на земле, даже если не убьем никого, операция сорвана и ущерб нанесен.

В других местах они используют «серую» пехоту, которая просто валит деревья, используя подручные средства. В принципе такая зачистка зоны безопасности нам вообще не мешает. Чуть сложнее перемещаться, сверху нас в этом завале засечь не просто. Но кто сказал, что мы, в качестве благодарности не можем засыпать минами прилегающий к дороге лесок? Самим солдатикам лучше — оторвало ногу, отправляешься на орбиту. Отдыхать и ждать протеза. Или отправки на алтарь, но это уже не наша вина.

Первым делом мы вчетвером, мелочь оставили на базе под присмотром искина, отправились устанавливать кассеты с зенитными ракетами. Выбрали самые маленькие, на неторопливую бочку с горючим много не нужно. За сутки разбросали около сотни. Естественно, не все сработают, но урон нанесут. И работу остановят. После этого занялись минированием обочин дорог, где растительность уничтожали солдаты. И обо всем я прилежно сообщал штабу, который начал потихоньку ненавидеть. Удачная операция — я плохой, а никаких рекомендаций по проведению операций нет. Как-то это у меня не слишком соотносится с правильной деятельностью данной структуры.

Не ожидая от штаба СОП ничего, мы запустили свою акцию в защиту зеленых насаждений. Потери коргеритов были невелики, пара десятков флаеров и десятка три-четыре солдат, при чем, в основном санитарные. Но создание полос отчуждения они прекратили. Тоже приятно!

Вечером я как-то выбрался на галечный пляж, понаблюдать за закатом солнца. Удивительно красивое зрелище, как, впрочем, и восход. Но закат красочнее, сочные, насыщенные красно-оранжево-желтые тона, светило медленно опускающееся к горизонту, постепенно краснеющее и начинавшее зрительно сплющиваться снизу, подсвеченные облака, играющие практически всей палитрой красок. Раньше мне не доводилось позволять себе вот так, спокойно насладится подобным зрелищем, в большинстве дистриктов такого явления попросту нет, а там, где есть отцы-командиры не давали курсанту спокойно предаваться безделью. Самый большой враг армии — это свободное время, солдаты должны быть максимально заняты, дабы у них в головах не заводилось дурных мыслей. И вот, на войне, я нашел время и возможность любоваться природой! Парадокс.

Неожиданно компанию мне составил Чача. Мы посидели рядышком, посмотрели на эту, обыденную для ирмитов картину. Не замечал я за ним раньше склонности к такому времяпрепровождению. Да и сам не часто так позволяю себе расслабляться…

Неожиданно Чача печально проговорил:

— Вот и лето прошло, словно и не бывало…

— Ты к чему это? — спросил я его?

— Да вот, строки откуда-то вспомнились. А лето действительно, почти кончилось. В моих родных местах, уже через пару недель сезон дождей начнется.

— А здесь как с этим? — озаботился я, ведь осень, это не просто дожди, нужно думать о смене тактики — впереди зима, снег, следы на нем — ну вы понимаете.

— Не, тут мы много южнее. До дождей еще месяца полтора-два.

— А со снегом тут как?

— Ну бывает иногда, наверное. А может и вообще за всю зиму не выпасть. Раз на раз не приходится.

— Деревья на зиму опадают?

— Одни — да, другие — нет. — Вот блин, испортил мне весь лирический настрой. Ладно, не буду бойца пытать, пообщаюсь с искином.

— Ладно Чача, пойду я. А ты тоже не засиживайся, у реки прохладно вечерами — еще простудишься.

— Иди уж! Мамочка!

Пообщавшись с искусственным разумом, я успокоился. Да, часть деревьев теряет листву на зиму, но не фатально, наблюдение с орбиты лес все равно затрудняет изрядно. Можно не слишком волноваться.

Закончив с операцией по защите зеленых насаждений, мы не успели заскучать. Штаб наконец подкинул нам задачу — уничтожить небольшое поместье, где разместились конгериты. Задачу обрисовали просто — уничтожить всех и обязательно сжечь все строения. Что-то враги там планировали крайне неприятное, если нам поставили такую задачу. И видимо, химия или биологические разработки — нам настоятельно посоветовали во время операции использовать средства индивидуальной защиты, а комбезы и СИЗ после сжечь. Наблюдение не показало никаких серьезных оборонительных систем и систем контроля доступа. Контериты этим не заморачивались — солдат под грибком, лучшая система защиты.

Мы решили не мудрить со скрытным проникновением на территорию, вырезанием охраны и т. д. Просто расстреляли караульных, а за тем использовали специальные ракеты «Холодок», которые, попав в цель, распыляют вокруг себя термитную аэрозоль, а потом ее поджигают. Температура сравнима с солнечной короной, до 10 тысяч градусов. Убивает все и плавит практически все. Все-таки ирмитские конструкторы оружия маньяки. Назвать термитный заряд холодок… они, кстати, носимую кварковую бомбу назвали «Букет». «Я вам послал букет внезапной страсти…» На сорок с лишним мегатонн.

Возможно, эта операция была очень нужна для спасения Ирма, но она однозначно не была интересной. Я начал задумываться о страшном. О том, что я хочу делать завтра. Нет, если Корона не пробьется сюда, все понятно — партизанить до конца, который заранее определен — статистика не имеет жалости и пленных не берет. Рано или поздно я нарвусь. Другой вариант, в который я продолжаю верить, мне удастся вырваться с этой планеты. Я заканчиваю обучение в корпусе и? Кстати, нужно отметить, мои уже давно проходит последний курс, скоро полугодовые экзамены, это я засел на заштатной планете и воюю здесь с темными фанатиками. Почувствовав, что начинаю закисать, я решил эту проблему привычным способом — занятиями с мечом. Все было хорошо, только скорость движений! Я двигался как, даже не знаю, с кем сравнить. Все приемы, заученные в корпусе, не подходили — они были рассчитаны на совсем другую моторику движений. Мои блоки опережали действия противника, мои удары уходили в пустоту, потому что противника там еще не было! Мне нужно заново учиться фехтовать!

Ну, конечно, не совсем все так плохо, я несколько преувеличиваю. Просто под новые возможности, которые мне дал «веревка» просто нужно приноровиться. И нужно под эти новые возможности подгонять свою тактику. «Веревка» говорил о ловкости, но это скорее скорость. Я стал гораздо быстрее, и об этом стоило догадаться, ведь был разговор во сне. Просто нужно тренироваться. К чему я давно привык. К тому-же во время занятий в памяти стали всплывать совсем незнакомые приемы и комбинации. Ради проверки своих предположений я вместо меча взял саблю Темного монаха, и как вы думаете? Стали всплывать совсем другие стойки и удары, под рубящие сабельные удары! Придется теперь поработать с другим оружием, наверняка «веревка» мне подкинул «скрытого знания»! И никуда не деться, да я и не собираюсь — больше не меньше, нужно вытащить из подсознания все, что натолкал туда древний лич и довести до приличного уровня. Который, кстати, недостижим — сколько не тренируйся, все мало будет, даже если прогресс уже почти не заметен, все равно эти миллисекунды, эти миллиметры и т. д. могут в итоге спасти твою шкуру.

После сожжения поселения, где обосновались враги, мы занимались простыми делами. Доставшее уже минирование дорог, разбрасывание кассет с зенитными ракетами. Ничего интересного в голову не приходило, оставалось ждать заданий от штаба. И оно пришло. С севера шло мегастадо тварей. Почему они собрались в такое образование непонятно. Но остановить его нужно. В итоге мы несколько дней таскали мины и расстанавливали их на пути этого суперобразования тварей, которых, как я знаю теперь, просто клепают в маточных репликаторах на орбите. Тем не менее тварей мы остановили. Если бы мины производили в репликаторах, я сказал бы, что мы сработали хорошо. Но запасы облюбованной нами базы тоже были почти бесконечны. Если не спалят с орбиты, можно воевать до конца жизни.

Мы работали, раскидывали мины, били тварей, но было ощущение, что тратим свое время зря. Я терзал искин и свои мозги, но никак не мог придумать ничего по-настоящему сильного. Можно, конечно, атаковать их корабли на орбите, но как? Интересную идею нам подкинуло командование. Недалеко от нас находилось место, где почему-то кучковались жрецы. Очень сложные противники. Но если качественно все спланировать, можно их положить. Задача сложная, но решаемая. Прибыв на место, мы провели разведку территории, очередная база отдыха, переделанная на скорую руку в военный объект. Охрана уже не слепая и глухая, как это было ранее, привели их в тонус наши атаки. Но дыр в системе охраны не просто много, очень много. Похоже, звездная экспансия Темной империи не сопровождалась партизанской деятельностью на планетах, подобных Ирму. Они органически не способны учитывать рельеф местности. Они игнорировали даже простые кусты, которые можно было бы элементарно вырубить. Поставили посты в геометрически правильную фигуру, при чем стены из кустарника, знакомые, как мне казалось, каждому, перекрывают караульным половину обзора. Как он может контролировать пространство, которое просто не видит? Ума не приложу. Такое ощущение, что воевать им приходилось исключительно на урбанистических планетах.

Убивать жрецов тяжело, но раз нам нарезали такую задачу, значит верят в наши возможности, и мы постараемся не подвести. Или просто скинули задачу первой попавшейся группе, которая находится рядом. Второе вероятнее, но верить в это не хочется. В общем, даже до рекогносцировки я знал, ка мы будем действовать. Если нельзя стрелять во врага, потому что он почувствует твой взгляд, нужно воевать, минами и прочей взрывающейся лабудой. С искином мы разобрали всю операцию на мелкие шаги. Здесь глушим караульных, потому что они помешают постановке зарядов, убивать их нельзя, жрецы чувствуют смерть. Здесь устанавливаем заряды, которые превратят эти домики в решето, а затем, другие заряды подожгут их вместе со всем, что там находилось. И к утру от этого места останутся угольки, трупы караульных и несгоревшие части скелетов. Идеальная картина. Только работа слишком кропотливая.

Для нейтрализации охраны пригодилось, к моему удивлению, нелетальное оружие из запасов базы. Винтовки, стреляющие зарядом снотворного. В двух местах пришлось поработать мне, часовые стояли в пределах видимости, пока одного снимали из далека, второго я успокаивал ударом по голове и только потом колол снотворное, для надежности. Вторым этапом расставили заряды, которые должны были превратить домики бывшей базы отдыха в пылающие развалины. Заложили их с изрядным запасом, чтобы никто не уцелел. Третьим этапом оказалось простое нажатие на кнопку. Ну и под конец зачистка, где мы добили спящих караульных и проверили, может где-то неправильно установили заряды, и кто-то уцелел, отделавшись контузией. Обошлось, все сделали правильно. Операция результативная, уничтожили больше десятка жрецов. Единственное, что я не смог понять, ради чего они собрались в таком количестве на этом клочке земли. Обычно они не слишком любят компанию себе подобных.

После этой атаки командование новых задач не подкидывало, и я родил план атаки на местный космодром, куда постоянно приходили грузы с орбиты и отправлялись грузы с поверхности. Хоть какое-то разнообразие в буднях партизанов-диверсантов. Снова установили кассеты с зенитными ракетами, и поставили автоматические турели. Зеленку в округе космопорта вывели, но что для тяжелого пулемета 300 метров? Нужно было лучше стараться, хотя бы на километр от охраняемой территории расчистить кусты и деревья. Хотя и это мало бы помогло. Позиции роботизированных средств прикрыли минными постановками. Что-то я пристрастился к дистанционной войне, так вернувшись в корпус буду стараться все задачи решать лучниками и арбалетчиками, оставив на пехоте лишь прикрытие стрелков, а кавалерии атаку на расстроенные порядки противника и преследование убегающих. Тактика хорошая, но не всегда годная. Но об этом я буду думать, добравшись до знакомых стен, а пока воюем как можем, стремясь избежать потерь. Слишком мало у меня подчиненных, чтобы их терять в прямых перестрелках. Сами мы оставили на базе привычные плазмоганы и вооружились ланчерами с тяжелыми, бронебойными ракетами — дырявить дюзы орбитальных грузовиков. Просто так, в корпус, им хрен нанесешь тяжелое повреждение, несовместимое с дальнейшей эксплуатацией. Очень «живучие» машинки. А вот повреждение дюз так просто не починишь, нужны запчасти, которые не так просто сделать и установить, смещение на миллиметр, и шаттл никуда не полетит — фокус чего-то там сместится и вместо столба пламени, опираясь на который летают эти машины, будет позорный пшик или серьезный бабах! Нужны серьезные специалисты, которых, полагаю у врага не так уж и много. А может и вообще нет.

Особый смак в операции — подрыв запасов топлива. Я, за время этой войны стал завзятым пироманьяком. А уж сжечь подземные резервуары с горючим — чистый восторг и радость несравненная. Несколько сот тысяч тонн бороводорода, керосина или нитрометана, уж не знаю, на чем летают эти птички. Но гореть будет долго и красиво, а главное потушить этот пожар невозможно. И еще, часть подземных емкостей заполнены не до краев, а значит, после подрыва взрывчатки, сдетонируют пары. Сооружениям космодрома это не сильно повредит, но тут поработают наши закладки со взрывчаткой. И тут меня накрыла мысль. Дерьмо, а на кой нам вообще эти ракеты? Можно было тупо заминировать шаттлы, и не париться? Снять охрану, притащить к каждому по несколько килограммов взрывчатки, бум — и нет проблем!

С другой стороны, у хранилища горючего стоял только один пост, у каждого грузовика по своему часовому. Чем больше скрытных перемещений, тем больше шансов все сорвать. Ладно, когда буду планировать атаку на другой космодром, подумаю и об этом варианте. Если этот другой космодром встретится нашей шайке.

— Ну все бойцы, готовность! Пять четыре, два, один, пуск! — я нажал на кнопку, инициировав подрыв емкостей с горючим и активацию наших роботизированных помощников.

Взрыв цистерн был впечатляющим, звук несмотря на то, что до хранилища было более километра, оглушал. Инициация автоматических турелей и зенитных автоматов на его фоне произошла незаметно. В небо ударили четыре столба пламени, по числу подземных хранилищ, мы начали стрелять по шаттлам, их было всего девять на стартовом поле, так что вчетвером расстрелять ракетами их дюзы было делом двух минут. После чего по паре зажигательных ракет всадили в здания космопорта. Дальше начали действовать автоматические пулеметы, фиксируя перемещения непонимающих, что происходит вражеских солдат и прекращая их самым фатальным образом. Вообще, можно было уже уходить, однако хотелось, хотя бы часть этого безумия посмотреть своими глазами. Кроме того, у каждого из нас оставалось еще по четыре ракеты, которые мы планировали направить на те склады, где огонь распространялся не слишком весело.

Пулеметы короткими очередями валили солдат, очень старая разработка, по документам этим турелям более двухсот лет, но работают идеально, стреляют экономно, не допуская перерасхода боеприпасов и перегрева ствола, более современная электроника, связав их в единую сеть идеально управляет боем. Может с чем-то более сложным, нежели расстрел ополоумевшего противника она могла и не справиться, но тут работает на отлично! Помогать ей своей мелкокалиберной штурмовой винтовкой просто не имеет смысла.

— Народ, отстреливаем оставшиеся ракеты по складам, и пора отсюда валить. Скоро прилетит авиация разбираться с нападающими, с ней начнут разбираться зенитки, потом привезут пехоту, которая будет героически штурмовать позиции несуществующих пулеметчиков, подрываться на наших минах, и под огнем врага откатываться назад. Дальше рассказывать?

— Да нет, героический штурм с применением всех родов и видов войск мы и так себе неплохо представляем. Но валить с первых мест партера зачем? — переспросил Шильда. Неугомонный, но дальше своего носа не видит.

— А затем, что пока мы добираемся к своим байкам, заводим их и героически пытаемся покинуть поле боя, штурмовики могут нас засечь, и на всякий случай, пустить пару ракет. Мне зрелище очень нравиться, но платить за билет на финал своей жизнью не хочется. Так что ноги в руки, разбираем цели, добавляем огоньку, и валим.

— Принято.

Выпустив остаток ракет и бросив ланчеры — этого добра у нас еще много, мы добрались до своих байков, оседлали их и в пяти километрах от космодрома, собрались вместе.

— Ну как, всем понравилось?

— Мне точно, — Чача, — вот только хотелось бы увидеть больше подробностей. Там ведь сейчас бойня в самом разгаре. Жалко такое пропускать.

— Попросим скинуть нам спутниковые снимки. Не так зрелищно, зато безопасно.

— Ну тогда, полетели, что ли? Пока прилетим, время к обеду, а мне уже жрать хочется.

— Полетели! Мы сегодня хорошо поработали. Очень хорошо! Лично я доволен… ну не знаю как!

— Ага. Как говориться, не зря день прожили.

Добравшись до базы, погнали мелких делать «героям» обед. Те пытались нам устроить акцию протеста под лозунгом «Нам тоже воевать хочется, война скоро кончиться, а мы не при чем!» Протестанты были посланы далеко и надолго, пока не подрастут и с нормальным оружием обращаться не смогут. Я предложил им показать мне класс владения мечом, Шаран — владение ланчером, который вместе с ракетой весил чуть ли не половину старшего из мальчишек, Зока. Попрепиравшись пришли к согласию, что на некоторые операции будем их брать. Но тут нам поставили ультиматум, перед этим им тоже нужны байки. А то никак, понимает-ли. Не бойцы они без таких машин. Я, недобро посмотрел на Шарана.

— А что я, это не я им такие мысли в голову вбил, сами они. У нас в мультиках каждый второй герой на гравицикле!

— И с мечом! — добавили мелкие, поглядывая на меня.

— Нет, меч вы себе будете доставать сами. И учиться… а нет, буду вас учить, если найдете. Но уж тут без соплей, обучаться мечному бою — тяжелый труд. А по поводу байков, я согласен, придется съездить в этот город старых плохих людей, присмотреть что-нибудь. Если наши последователи все не разобрали.

— Да там этого добра много! Всем хватит. Тем более что им не нужны такие мастодонты, как у нас. Найдем.

— Как скажешь, Чача. Поедем, конечно все, но поиск — твоя задача. Кто сказал «Бу»?

Все заржали, этот прикол уже прижился в нашем небольшом коллективе. А по поводу малолетних бойцов. Время такое. Пусть будут, лишний ствол не помешает. А если их ограничивать одной базой — я не представляю, чего они натворить смогут. Возраст такой, могут придумать такое, что не один мудрец не разберется. Будем приучать их к работе.

Глава 5

На следующий день, естественно мы никуда не собирались, нужно было посмотреть на спутниковые снимки нашего вчерашнего выступления и оценить урон, который мы нанесли врагу.

Это было эпично. После того, ка мы покинули место действия, на подступы к космопорту обрушилась авиация врага. Одновременно привезли десант, при чем пару десантных флаеров сбили наши зенитки. И отбили атаку штурмовиков, с немалыми потерями для них. Из первой волны выжило процентов тридцать машин. После этого на «позиции пулеметчиков» направили элиту врага, которую, с одной стороны выкашивали турели, а с другой стороны — мины, на которые они нарвались на подходе к нашим автоматам. Откатившись, солдаты врага предприняли обходной маневр, снова нарвавшись на огонь (угол 360 градусов, пулеметам ничего не мешает стрелять и, условно, назад). Ну и снова, мины. После этого командующий врагом озверел, снял с орбиты скоростные аэрокосмические машины, для которых наши устаревшие зенитки были откровенно слабы. Те перепахали позиции турелей ракетами и бомбами. Остатки зенитных ракет были выпущены практически все, но смогли повредить только два истребителя, да и то не критично — ушли на орбиту своим ходом. Я надеялся, что сначала пустят танки, для которых у меня были тоже предусмотрены сюрпризы, но командир врага решил не мелочиться и пропустил один из предварительных этапов. Тем не менее, отработали мы отлично. Общие потери врага оценить сложно, но не менее тысячи солдат и куча техники. Против наших устаревших на пару столетий образцов техники и грошовых мин, результат идеальный!

Нужно думать, как еще прищучить врага. А пока — байки для молодежи. Нет, сначала отдых! С утра народ решил посмотреть что-нибудь интересное из фильмов, что может предложить искин базы, а я пошел заниматься. Нужно учиться работать на новых скоростях. И с другим оружием. Доведя себя до изнеможения, я отмок под душем и решил пообщаться с командованием. Как не странно, на старой базе оказался Чжен, которому я описал, что мы делали в прошедшее время. Он и так знал, но не мог-же я не похвастаться! Он сдержанно принял мой доклад, а мог бы и похвалить. Я пожаловался, что пока никаких новых идей в голове нет, придется заниматься мелким хулиганством. Минировать дороги, с его слов, теперь бессмысленно, в каждом конвое теперь идет машина, которая обезвреживает мозги мин — они или подрываются без ущерба для врага, или просто остаются лежать на обочине мертвым грузом металла и взрывчатки. Нужно изобретать новые методы борьбы. Все группы нашего отряда тоже пересели на байки, эта тактика оказалась весьма успешной. А вот с тварями придется возиться, это, конечно бессмысленно, однако для групп гражданских они ощутимая угроза, и по возможности их стоит уничтожать. На вопрос о возможных целях для нашей группы, он пока ничего не смог предложить. Ищите сами, не маленькие.

Хотелось свои проблемы переложить на командира, да не удалось. Придется думать самому. Самое неприятное, я прикинул время, проведённое на Ирме и понял, что уже не догоню своих сокурсников. Половину учебного года я провел, воюя с этими тварями. Как разумными, так и не очень. Следовательно, даже если портал откроют завтра, доучиваться мне придется с младшим курсом. Обидно, я всегда был одним из лучших, а вот теперь остался на второй год. Хотелось рвать и метать. Дерьмо! Я потерял год на этой войне! Стоп, вдруг сказал мне внутренний голос, а ты уверен, что его потерял? Эта война — потеря? Здесь ты очень многому научился, ты воевал всерьез, на стажировках это было совсем не то, там были контролируемые боевые столкновения, кураторы всегда могли прийти на помощь, видя, что курсант оказался в безвыходной ситуации. А здесь, кто помогал тебе? Никто. И окажись ты при смерти, тебя никто бы не подстраховал. Неверная оценка ситуации, остынь и не бесись. Это вовсе не такая уж потеря времени. Научиться воевать всерьез, с мощной военной машиной, которая не признает сдачи в плен, и бойцы которой готовы идти до конца (в обычных условиях)? Которая уничтожает все, с чем соприкасается? Пожалуй, нет, я получил опыт, который иным придется набирать годами. Я сидел перед экраном и размышлял. В итоге, я приобрел или потерял? А вообще, стоило подумать, удастся мне выжить или нет. Это было бы разумнее.

Утром мы быстро перекусили — мелкие не подгоняли нас, но их вид, страдание которое они демонстрировали, каждая минута была им в тягость. Быстро собравшись, мы отправились в городок, в котором нашли наши байки. К его окраинам прибыли к обеду, все-таки наша база находилась довольно далеко от него. Добравшись, я почувствовал, что атмосфера в нем мне как-то не нравиться. Вот нет пока никаких конкретных причин для беспокойства, но оно присутствует. И к этому стоит прислушаться.

— Здесь не все хорошо, бойцы. Пока не знаю, в чем дело, но нас ждут неприятности.

— Ты не преувеличиваешь? Заброшенный городок…

— В том-то и дело, что уже не заброшенный. В общем, я думаю, будем передвигаться так, я в впереди и с оружием иду первым, если нас попытаются атаковать, то меня первым. И у меня есть большие шансы выжить. Вы за мной. Оружие под руками.

Блин, никак не получиться, у нас четыре байка, нужно четыре человека их толкать. Оружие под руками держать никак не получиться.

— Тогда такой вариант, машины оставляем здесь, под охраной вас двоих. Стрелять на любое движение, главное не попасть, а спугнуть. А мы, с тобой Чача, идем вперед, вызываем огонь на себя. Ты сзади, не высовывайся, меня убить трудно, в отличии от… Понял?

— Да.

И мы пошли, с каждым движением ощущение опасности сгущалось, как мед. Ну ладно, я пошутил, как патока, остывая она загустевает…

— Опаньки, а кто это к нам тут пришел! Дебил в доспехах и дебил в комбезе! Два дебила — это сила! — перед нами была баррикада, которой не было раньше. На уличном киоске стоял, кривляясь, человек. Такое ощущение, что он гримасничал потому, что был болен, настолько странно это он делал.

— Нам нравиться, что эти дебилы пришли сюда, комбез, оружие, доспехи, это пригодиться умным людям, так ведь, братаны! — из-за баррикады донеслось довольное уханье или просто возгласы, понять было сложно.

Ну что ж, все понятно, обычные уроды, немного зарвавшиеся от ощущения своей силы. С такими я сталкивался и раньше. Да и не слишком опасные. Я дал рукой Чаче команду упасть и ускорился. Перепрыгнув киоск, рукоятью меча нанес удар по голове шута. Сначала хотел убить людей за баррикадой, потом реши этого не делать. В друг пригодятся. Просто оглушил.

Спустя несколько минут наши прикатили сюда свой байки, и мы смогли поговорить с охранниками баррикады. Они принадлежали к вольному объединению папаши Ю. Который контролировал несколько ближайших кварталов. Удивительно, как люди моментально опускаются на самое дно!

— Господа. С вами говорит офицер СОП (ну добавил я себе звание, для эффекта). Мы сражаемся с врагом, который уничтожает наш народ и порабощает нашу планету. Вы готовы вступить в силы сопротивления?

Как я и ожидал, не один из этих не решился принять мое предложение.

— Бойцы, ка вы полагаете я должен поступить с ними? Мне кажется, нужно ликвидировать. — бойцы промолчали, как я и ожидал. Продолжу комедию. — Молчание — знак согласия. Шильда, отведи их к стенке. — он посмотрел на меня бешенными глазами, ты что, собираешься сейчас не в чем не виноватых людей к стенке ставить? Я подмигнул ему, это комедия, тут все не серьезно. Он напустил на себя суровый вид и потащил пленников к ближайшему дому. Тут, вдруг, высказался шут.

— А что, я не против, ходить в форме с оружием, и всех, кто мне нравиться к стенке. Я бы многих к ней прислонил. Давай, я пойду в ваши силы!

— Ну вот, хороший парень, в отличии от вас, готов бороться с врагом, парень, расстреляешь этих уродов?

— Да легко! — вскрикнул шут и потянулся к винтовке Шильды. А я, достав меч просто снес ему голову. Не понравился он мне. Ну вот бывает так, сразу понимаешь, что этот уже переступил грань, безумия и способен на любое. Если бы враги брали пленных, он давно бы уже был у них, стараясь выслужиться. От такого нужно избавляться сразу.

— Ну что, в доблестные силы сопротивления идти не хотим. Хотим грабить, насиловать и беспорядки учинять, так? — после моего вопроса, последующего за усекновением головы Шута, мужики начали каяться.

Да занимались непотребством, но сила на стороне их командира, Казарине Ю, который совсем жуткий упырь. Людей убивает без счета, а они простые мужики, с таким справиться не могут. Вот и подчиняются ему. Мерзость, конечно. Чувствовал, что некоторым было приятно такое занятие, но просто так убивать их, не хотелось. В отличие от шута. Того нужно было уничтожить непременно. Выяснив, где засел главный упырь я пошел его навестить. Как не странно это было совершенно не сложно, вся его охрана была, мягко говоря, совсем никакой. Простые подонки, взявшие в руки оружие. Справиться с такими, не много чести. Дойдя до спальни, ну, где еще устроить свою «приёмную» мелкому пакостнику? Почему все эти «властелины зла» так предсказуемы? Я просто его обезглавил там-же, на кровати. Мне не слишком хотелось разговаривать с ним. Хорошо, хоть наложниц в опочивальне не было.

После расправы с местным боссом мы спокойно отправились по своим делам. Искать что ни будь достаточно неприметное, малошумное, простое в управлении, не требовательное к горючему — в общем как наши байки, но под возможности подростков. Или даже, детей. Деморализованная банда осталась за спиной, но я ее особо не опасался, расправившись с их главарем я приобрел некую репутацию в их глазах. И, кроме того, я прекрасно ощущал их — не думаю, что кто ни будь из них сможет атаковать нас незаметно. Слишком открыты для сканирования.

Пройдясь по мастерским, мы обнаружили, что ни одного байка, готового к использованию в них нет. Даже с гравициклами, оставшимися на стендах кто-то занимался, стараясь привести их в рабочее состояние. Пришлось поймать одного из этих «бандитов», который мне объяснил, где находиться вся техника, и даже любезно довел до места, где их припрятали. Там мои бойцы выбрали байки для молодняка, после чего я предложил оставшимся «бандитам» перегнать эти байки в место, которое мы заранее приглядели. В обмен на оружие и боеприпасы к нему. Выбрав троих, которые мне показались более приличными, из желающих, мы вместе с ними перелетели к приглянувшемуся месту, по дороге расстреляв очередную стаю. Скорость уничтожения тварей наших «извозчиков» удивила. Что играло мне на руку. Я был твердо намерен сманить их «под свою руку». Бойцов все-таки очень не хватало, хотя мне и очень не хотелось работать с людьми, которые потеряли за полгода жизни в условиях абсолютной неопределенности навыки к жизни в нормальном обществе. В любом случае, дисциплину вбивать в их головы придется драконовскими мерами.

Прибыв на место, я отправил Шильду, Чачу с Шароном за оружием, решил отдать этим людям автоматические дробовики — оружие старое, но очень удачное для работы в городе. Не на всех тварей сгодиться, но универсального против них нет. Пока бойцы мотались за стволами, пытался вызвать этих на разговор по душам, хвалился тем, как лихо мы валим врагов, рассказал об танковой операции, устроенной нашим командиром. Описал наше житье на базе СОП, в общем выложился. Когда примчались ребята, с молодежью на задних местах, представил и наше «пополнение». Вот, смотрите, и подростки хотят воевать, а мы им обеспечиваем полное благоприятствование, особенно сыграла роль эмоциональная заинтересованность наших найденышей в байках, сразу стало ясно, что мелочь очень хотела получить байки и рвется в бой. Мое психологическое воздействие сработало, когда я, притворно предложил прощаться, один из парней попросил других уединиться в стороне и поговорить. Итогом стало то, что они согласились влиться в наши ряды.

Тут началась вторая стадия, я рассказывал им, сочетая правду с умолчаниями, о том, что это не только красиво и интересно, но и трудно, нам придется их учить разным армейским премудростям, тренировать, и, «не скрою, это будет тяжело, но смотрю я на вас парни, и понимаю — вы станете не просто хорошими бойцами, но и настоящими героями! А мы с ребятами вам поможем!». Лапша стелилась по ушам, Мои бойцы поддакивали, сами хитро посматривая на наше пополнение. Решив, что мы обо всем договорились, мало того, новобранцы знают еще пару надежных ребят, которые непременно захотят влиться в ряды СОП, мы оставили их у замаскированного костерка, наслаждаться деликатесами из запасов нашей базы и последними моментами гражданской жизни. О! Я просто мегавебовщик! Правда скоро мне придется этих ребят, которым я запудрил мозги, вводить в истинное русло армейской жизни. И им еще повезло, что я не сержант-тех, который будет их психологически ломать, орать на них и всячески унижать. Я просто буду выжимать из них последние силы, ласково улыбаясь, подбадривая, но жестко требуя. Но это потом, а пока они обещали нам подогнать нам еще пару человек.

Утром Юзин, один из наших новичков вызвался слетать в город старых деревьев (или все-таки плохих людей), вербовать своих друзей. Мы остановились на площади, мои бойцы картинно разложили на скатерти роскошный завтрак, а я решил позаниматься с мечом. Произвести впечатление, так сказать. Понаблюдать за этим выползли из своих логов с пару десятков местных. Не успели мои позавтракать, как появился Юзин, а с ним трое молодых парней.

— Вот, тоже сражаться хотят, — и как я со всеми ими разберусь, не ожидал я сразу столько новобранцев! Нас четверо, условно опытных бойцов, и трое детей, которые воевать хотят, да теперь еще шестеро новобранцев. Дерьмо, эффективность нашей группы в ближайшие дни упадет до нуля. Если не ниже.

Описывать, как мы снабжали наш новый состав гравициклами не буду, это были сложные перемещения, разговоры с новоизбранным городским руководством, которое выклянчило у меня пристойное оружие, боеприпасы, амуницию и пайки. Участвовать в наших операциях они не хотят, но защищать город будут, а в нем, кроме экс-бандитов есть и женщины, и дети, которых они будут защищать. Нам они помогут с байками, мы им со всем остальным. В целом, мне даже не было жалко отданного — всякого добра на базе было очень много, тем более что я отдавал далеко не новинки. Если наши отношения со Старыми Буками сильно испортятся, это старье нам не сильно навредит. А им поможет. Кроме всего прочего, в качестве жеста доброй воли, я помог «городским» засеять все подступы к городу антикварными минами, без электроники вообще. Такие никакая чудо-машинка не разрядит, будут защищать место от стай. Тем более, что твари тоже не самые тупые создания, если одна из стада погибнет по своей глупости, «вызов соседей» не срабатывает. Стая просто отходит на безопасное место — если нет объекта для атаки. Кстати, пойдя на поводу у своей паранойи, я все мины поставил на неизвлекаемость, что бы городские не смогли, при случае применить их по другому назначению. К примеру, против нас.

Пока я собирал занимался транспортом и прочими операциями натурального обмена, мои бойцы занимались с пополнением. Сначала всех загнали под гипносон, чтобы не объяснять нудно порядок сборки-разборки автоматов, использование комбезов, аптечек и прочего. Основы тактики решили давать тоже в гипносне, на занятиях только закрепляли. Новичков старались не загонять до полусмерти, они все-же гражданские, присяги не давали, с добровольцами не стоит использовать потогонные армейские методики — взбрыкнут и уйдут от нас. Потом начали вывозить на пострелушки, валить тварей, пусть народ привыкает к оружию и начинает ощущать себя бойцами, а не сбродом. Потихоньку приучали к дисциплине, потихоньку сбивая наше воинство в боевую группу.

Для окончательного экзамена на зрелость я решил провести нападение на очередную колонну врага. Если они научились выжигать мозги нашим минам, придется использовать самые примитивные решения. Простая растяжка, мина направленного действия устанавливается на одной стороне дороги, леска крепится к дереву, кусту или колышку на другой стороне и к взрывателю — на нашей. Замедлитель, тоже чисто механический или химический ставим на нужное нам время, чтобы подорвать максимальное количество машин за один раз. Сами с ланчерами и штурмовыми винтовками укрываемся в кустах на обочине. Первый блин вышел комом — всю колонну положили одними минами. Никакого урока не получилось. Покопавшись в спутниковых данных, нашел другое место, где регулярно проходит вражеский конвой побольше. Снова установили мины, залегли, дождались, после подрыва мин обстреляли оставшиеся машины ракетами, превратив их в пылающие останки. Экзамен пройден, вы молодцы, настоящие бойцы СОП, но вам еще многому придется научиться, так не задирать носы. Есть еще много врагов, которые вам не по силам. Старики расскажут.

* = *

За некоторое время до описываемых событий, из прокола пространства за два миллиарда километров от светила Ирма, выскользнул космический корабль. Большой минный заградитель, только в трюме у него были не мины. Небольшие устройства, которые он начал аккуратно расставлять по окружности, превышающей диаметр средней планеты. Закончив работу, капитан корабля, кстати служащий транспортной гильдии, подал сигнал, приводящий эти устройства в действие. Пространство, окруженное этими устройствами, подернулось фиолетовыми сполохами и в пространство звездной системы стали вплывать корабли. Сначала несколько номерных эсминцев, за тем крейсера разного класса, потом огромная станция типа «Легат», после — линкоры и авианосцы. Короне не удалось пробить коридор к самому Ирму, но Транспортная Гильдия смогла нащупать приемлемую точку сопряжение на окраине звездной системы. И ВКС Техкорпуса Короны вторглись в нее с черного входа. Еще пару дней враг, занятый боевыми действиями на планете, приемом кораблей с третьей волной десанта и колонистами, не замечал вторжения, за это время Корона перебросила в систему миллионы тонн груза, сотни боевых кораблей разных классов и транспорты с десантом, вмещающим около двух миллионов солдат. Но время быстро вышло, вторжение было обнаружено, и боевые корабли Темной Империи неторопливо набирая разгон, «ринулось» к точке вторжения, в атаку. Среди них был и относительно небольшой корабль, который, используя непонятный принцип действия, с легкостью закрыл портал.

ВКС Короны пришлось вступать в бой без поддержки метрополии, но эскадра была к этому готова. Выстроившись в оборонительный ордер, космотехи ждали приближения врага. Первыми в бой вступили главные калибры как нападающих, так и обороняющихся. Когерентное излучение, гравитационные пушки, пучки разогнанных элементарных частиц, после — ракеты и кинетические снаряды устремились друг к другу. Оружие ВКС Короны было мощнее, а щиты лучше. Поэтому после ожесточенного обмена ударами, когда флоты разошлись в пространстве, эскадра вторжения оказалась в много лучшем положении, практически все корабли смогли пережить бой, но связь с базой, которая осталась в другой вселенной прервалась, поэтому командирам пришлось решать сложную задачу, какие из боевых единиц восстанавливать, а какие — разбирать для того, чтобы остальные могли продолжать сражаться. Противник понес значительно большие потери, но к нему могла подойти помощь.

Адмирал Тиар, поразмыслив, решил разделить свои силы. Поврежденные корабли и ремонтники, разбирающие на части свои корабли и на технологическую массу обломки чужих, боевая станция и охранение остались на месте схлопнувшегося портала, остальные полетели догонять чужую армаду, рассчитывая добить ее. Поначалу все шло неплохо, вцепившись в хвост кораблям Империи удалось выбивать их один за другим, особенно хорошо показали себя истребители, выпущенные из авианосцев. Но враг уплотнил порядки и стал серьезно огрызаться, москитный флот пришлось отозвать — они начали нести уж совсем неприличные потери. Победив в сражении, во второй раз, но опасаясь проиграть компанию, адмирал увел свои силы к месту прокола. К сожалению, портал не восстановился, хотя гильдейцы-транспортники говорили, что после ухода вражеской эскадры, пространственные гармоники начали восстанавливаться. Ситуация застыла в неопределенности, все зависело от того, кто первый получит помощь, космотехи Короны или силы Темной Империи.

Тем временем к конгеритам продолжали поступать подкрепления, но отнюдь не боевые корабли, транспорты с колонистами и солдатами. Адмирал, видя такое безобразие организовал еще одну атаку на врага, используя тяжелые торпеды, но не вводя свои силы в радиус эффективного поражения орудий врага. Прикинув, что оружие Короны обладает большей дальностью и можно просто обстреливать флот конгеритов, сконцентрировавшийся вокруг обитаемой второй планеты системы он решил действовать так. Используя, ремонтники, способные переработать все объекты, вращающиеся вокруг светила в снаряды, он, не рискуя флотом, начал долбить по вражескому флоту всем, чем можно его достать, не входя в зону действия орудий врага. Простые кинетические снаряды в таком сражении кажутся анахронизмом, но, если запускать не многотонные болванки, от удара которыми легко уклониться, а целые облака небольших поражающих элементов? В плотном строю уклониться тяжело, и эта мелочь постоянно подтачивает силовые щиты. Ремонтники могли производить такие снаряды тысячами тонн, дай им только пригодный материал. И его было много, сначала вход пошли обломки вражеских кораблей, потом астероиды. Постепенно, не спеша, эскадра Короны перемалывала конгеритский флот. К сожалению, у этой тактики был один недостаток. Оставленные у недействующего портала корабли Транспортной гильдии никак не могли возобновить связь с метрополией, а враг в любой момент мог получить подкрепления. Это заставляло адмирала нервничать и требовать от подчиненных наращивать давление на врага. Если Империя сможет собрать достаточно мощный кулак, они размажут его эскадру.

Непригодные в позиционной борьбе истребители и эсминцы адмирал направил на уничтожение транспортов врага. Даже если его эскадра не сможет победить врага в космосе, пусть тем, кто сражается на поверхности станет немного полегче.

Борьба с транспортами врага оказалась довольно простым делом, на их защиту тоже направляли корабли малого класса, но они сильно уступали, аналогичным вымпелам Короны. Наши вцеплялись в появляющиеся в обычном пространстве транспорты, стремились с максимальной скоростью уничтожить слабо вооружённые или вовсе безоружные посудины с живой силой и техникой, а потом заворачивалась карусель, где истребители, эсминцы и, подчас, даже легкие крейсера, стремились уничтожить врага. Как всегда, происходил размен, как всегда, в нашу пользу, но командование крайне беспокоили даже самые незначительные потери. Кончилось тем, что адмирал вызвал часть флота, занимавшую позиции около точки портала, оставив там только скоростные гильдейские крейсера, которые, по договоренности с Транспортниками мы вообще не могли использовать в боевых действиях. К планете, захваченной Империей подтянулось даже станция, используя мощь своего главного калибра против врага. Ремонтные суда быстро восстанавливали поврежденные корабли и выдавали кинетические снаряды для борьбы с вражескими силами, но постепенно стала ощущаться нехватка в пилотах истребителей и командах эсминцев. Адмирал принял спорное решение, снизив требования для зачисления на вакантные должности начал запускать желающих вступить во флот десантников в цикл обучения. Во флоте началась постоянная ротация, число низкоквалифицированных сотрудников и простых космопехов снижалось, вместо них появлялись скороспелые техи артобслуги, специалисты корабельных систем и т. д. и т. п. Если боец не обладал необходимыми способностями к математике и пространственной физике, но обладал нужной реакцией и способностью интуитивно принимать решения в бою, при желании, он вместо пехотного меча на шевроне мог получить комету на синем фоне, что пехотинцы приняли на ура! Конечно, по меркам мирного времени они не проходили по конкурсу, но раз он принял истребитель уже никто не сможет его списать просто так. Тем более, что нормативы мирного времени, мягко говоря, сильно завышали требования к пилотам.

Во флоте Короны вдруг образовалось очень много новых бойцов. Часто, стюард, не прошедший по совокупности способностей на какой-либо боевой пост, оставлял свое место в обслуге для старшего комсостава на железные плечи робота и принимал в свои руки пост оператора артустановки или пехотинец, гонявший по улицам родного дистрикта на скоростном глайдере как гений, но дуб в математике, вдруг становился неплохим пилотом. В трудных ситуациях ему незнание или даже невозможность работать с матаппаратом мешали принять правильное решение, но тут на помощь приходили искины или товарищи. Конечно, этот процесс не был мгновенным вчера ты в танке, сегодня в рубке эсминца. Сначала кандидатов тестировали, выясняя сильные и слабые стороны, потом гипносон и, при необходимости, нейрошунтирование и импланты, затем долгие часы в виртуальности. Эта вынужденная перекомплектация сил не принесла свои плоды сразу, но тенденцию постепенно удалось переломить, сначала замедлить снижение числа пилотов, потом выйти в ноль. Далее пилотов перестали в скоростном режиме сажать за штурвал, время подготовки начали растягивать так, чтобы не было убыли летного состава, в то же время готовили его более качественно. В первое время наскоро обученные члены команд снижали эффективность боевых кораблей, но желание доказать свои возможности новички быстро выводили эти группы, как минимум, в твердые середнячки.

Адмирал Тиар, человек старой школы, считавший, что во флоте должны служить только самые лучшие во всем, сильно переживал. Хотя и сам запустил эту свистопляску. Но не мог, как честный служака, не признать, что это решение принесло свои неплохие результаты. Благородный адмирал, по праву рождения, принадлежал к аристократии Хаоса, но не имел предрасположенности к оперированию с силами, и нашел свое место во Флоте. Достойное место для достойного представителя аристократии — иначе ему бы не пришла в голову столь гениальная, и столь терзающая его душу идея. Единственной проблемой было то, что десантные подразделения, постепенно снижали свою численность — но зачем десантники, которых нельзя использовать по назначению? Кроме того, флотским связистам удалось связаться с планетарными силами, которые продолжали свою войну на Ирме. Местные бойцы не сидели без дела, если Корона сможет очистить орбиту, они и сами постараются очистить свою планету от темных.

Если к врагу не придет подкрепление, способное кардинально изменить расклад сил… То десант тем более ничем не поможет, просто сгорит в своих транспортниках. Пусть уж лучше будет больше некондиционных специалистов флота, которые могут сражаться, чем отличных десантников, которые погибнут в своих транспортах, не способные защитить себя. А гилдейцы так и не говорили ничего определенного, работают, сами заинтересованы в открытии канала, но…

= * =

Ночью меня разбудил искин. Новости стоили того — на подступах к планете, сначала в районе внешних планет, а теперь и у самой орбиты Ирма, разгорелась космическая баталия. Это не мог быть никто, кроме наших ВКС, слишком фантастично выглядит гипотеза, что именно сейчас корабли империи атаковали силы некой третьей расы. Им удалось уже сильно проредить третью волну вторжения, буквально сотни тысяч десантников и колонистов остались в космосе, в разбитых транспортах. И по подсчетам командной сети СОП, даже если не заработают планетарные порталы, работая вместе, мы можем передавить конгеритов. Они — в окружающей планету пустоте, а мы на поверхности планеты. Это… ух! Это внушает надежду! Это значит, что меня здесь не забыли, и скоро я смогу вернуться в цивилизацию!

На это все эмоции, о которых, тем не менее я сообщил личному составу нашей группы. Приятные новости всем нам очень нужны.

А теперь о делах наших, не слишком веселых.

Мне пришлось разделить обязанности в нашей группе. Можно было работать без лишнего формализма, пока нас было четверо. Даже имея на попечении трех подростков. Но сейчас, когда у нас появилось шестеро взрослых рекрутов, это проблематично. И так, Шаран прекрасно показал себя как воспитатель-преподаватель, хотя всегда казался мне полным разгильдяем. Возложенная ответственность сказалась? Не знаю. Этим он и будет заниматься. Только теперь со взрослыми детками. Да, малышей распределяем, со мной Бурса, самый старший, характер пока не понял, не приглядывался. Светловолосый крепыш. Будет вроде оруженосца. Шильде — Церо, тоже крепкий малый, чуть помладше, и похоже, посообразительней. Все как положено, я командир с замашками тупого штурмовика, мне и малец под стать. Шильда неплохо разбирается в окружающем нас мире, ему и оруженосец посообразительней. Шарану тяжелее всех, ему маленькая валькирия, которая часто забывает, что вчера стремилась бить врага не хуже других. И вспоминает, что она девочка. Она совсем ребенок и это часто проявляется. Но всегда готова прийти на помощь. И шестеро дуболомов в обучение.

Нет, конечно, работать с нашим пополнением мы будем все, но Шаран — главный. Он не тупой, как я подумал сначала, просто чувство юмора у него специфическое. И, кстати, похожее на юмор наших преподавателей в Корпусе. Придется парню отдуваться.

Глава 6

Как бы и что бы не происходило на орбите планеты, нам нужно делать свое дело, уничтожать силы врага здесь и сейчас. Хотя, после информации сверху, очень не хочется, пусть они всю эту Темную империю там перебьют, а мы встретим их флагами и цветами. Кстати, на этом многие терпели поражение, решив расслабиться и дождаться, пока все решат за них. Вторая опасность, сейчас броситься в атаку, порвав на себе рубашку. Перестать четко планировать свои действия, решив, что сверху нас прикроют. Сверху нас и не видно совсем, если не приглядываться. А уж помогать самоубийцам. Это вряд ли.

После первого дня учебы собрались вчетвером, разбирать, как наши новобранцы себя ведут. Нам с ними теперь на смерть идти. Нужно знать, что и как.

— Это не бойцы. Стадо, хуже тварей в бою! — Шаран, наш преподаватель, — даже наши дети более… Лучше бойцы!

— Подожди, друг, не может быть все так плохо! Давай по порядку.

— Юзим и Пахол — куда не шло. Слушают, что говорю, стараются выполнять. Понимают, что нас война учила, и мы им лишнего втирать не будем. Остальные. Ну кастрированные коты лучшие воины. Им все как по барабану. Говоришь пригнуться — смотрят глазами с медяк, — «а зачем»?

— Не гонишь?

— А подумай, смысл?

— Ладно, все одно учить надо. Есть кто получше?

— Да Юзим наш, старается. И других подгоняет. Но тоже проблема, гложет его что-то, готов с голыми руками на врага переть. Тяжело с ними придется.

— А что делать? Нам вчетвером планету не вычистить.

Натаскивать наше пополнение работать мечом глупо, поэтому я начал вывозить их парами на минирование дорог, объясняя, как это делается без электроники, веревочками и настройкой химического взрывателя. Они и вправду не такие как мы. Простые пояснения понимают, но объяснить, как устроить сложную ловушку, где можно сжечь не одну машину — не могут. Или не хотят. Странно. Не могу я их понять, может оккупация на них так подействовала? Мне иногда кажется, что они прибились к нам только из-за того, что у нас хорошее оружие и жрать можно вкусно.

Решил проверить. Может ошибаемся мы, кто знает? Вызвал к себе троих, Кхома, Теока и Пахола, выдал, кроме обычного вооружения взрывчатку, мины и отправил на не слишком серьезное задание. Подорвать мост через речку, заодно и конвой с ним. Сами отправились следом, посмотреть, что они делать будут.

Сначала наши рекруты достали пайки и ели (или жрали?) почти до изнеможения. После, начали обсуждать, куда податься. На орбите коронные силы, зачем напрягаться, сами все вычистят, а мы, потом все в военной форме, типа ветераны обороны планеты! Пахол, как самый умный предложил мост таки подорвать, но врага не дожидаться — как бы так, неудачно все произошло. Хотели задание выполнить, но не склалось. Типа, вернемся обратно, на все готовое. Ему ответили, всего готового вокруг море, магазины, склады — зачем возвращаться к этим убогим? На байки и вперед, все бабы наши, вся жратва — на столе. Нет, говорит Пахол, так не пойдет, если пары заданий не выполним, кто потом поверит, что мы вообще воевали?

Да не парься, говорят ему, отбрешемся. Скажем, что нарвались на серьезные силы врага, пришлось уходить, пока оторвались, то да се — оказались слишком далеко, там воевали, тварей били. И потом, а если больше такого удачного случая не обломиться, когда мы втроем, без этих долбанутых на голову солдатиков? Утечь легко не удастся.

Дальше слушать эти разговоры мы с Шараном не стали. Мне хотелось убить этих мразей, но Шаран, меня удержал. Зачем руки марать? Вышли из своего секрета, штурмовые винтовки на изготовку, шевельнетесь — завалим. Те сразу сникли, поняли, что прокололись на самой первой проверке. Попытались оправдываться, но Шар их сразу оборвал и выдал что-то на ирмитском, вроде, но я ничего не понял. Те понурые развернулись и пошли в направлении «от нас». Оставив свое оружие и гравициклы. Скоро скрылись за деревьями, я все это время провожал их стволом своей винтовки, гася в себе желание нажать на курок.

— Ты что им сказал такое, я ничего не понял? Вроде ирмитский, часть слов понимаю, но смысла нет?

— Да, это так. Все-же мы пацанами были, свой язык, понимаешь?

— Не очень.

— Вот ты все-же, вроде и свой парень, а не сечешь иногда такие простые вещи. А понял, как объяснить. Вот наши байки мы забирали из мастерских, там делали не просто машинки, а статусные, для своих, своя тусовка, свой язык, понимаешь?

— Тут я просек! Ну точно, у нас же тоже свой сленг, который гражданские не понимают! И у других свое арго, тех же летунов я не пойму, у них свои словечки!

— Понял. Послал их по-своему. Чтоб обиднее было?

— Ну типа того. А нам теперь возиться, их технику перегонять. Гады! И оставшихся проверять нужно!

— Нет, не нужно. Это я дурака свалял. Жестко берем их в работу, осталось четверо, у каждого из нас свой напарник. Если у нас армия — то действуем по-армейски. Не даем шанса на дезертирство. Втянутся, никуда не денутся. Пахола жаль, он из них был самым лучшим бойцом в потенциале. А вот то, что мы их не пришили — зря. Они знают, где наша база.

— Да фигня, врагу все равно не расскажут. Мы для конгеритов исключительно жертвенное мясо. Они нас не допрашивают.

— Может быть, может быть. Ладно, кругом мои косяки, но что поделать, я этому тоже только учусь. Армия не учила меня быть атаманом! Вот только, боюсь, как бы и враги наши не учились на своих ошибках.

* = *

На орбите тем временем напряжение нарастало. Если коронные силы могли из обломков легко клепать с помощью ремонтных кораблей любую технику, вплоть до легких крейсеров и секции под замену для тяжелых кораблей, у конгеритов такой возможности не было. Постоянный обстрел врага облаками из мелких кинетических снарядов сажал щиты их кораблей и пожирал энергию реакторов. А когда реактор не мог выдать необходимую мощность на защиту — наносил повреждения уже самим кораблям. Час за часом вражеский флот терял вымпелы, сначала более легкого класса, потом все более тяжелые, транспорты, появившись на орбите стремились с максимальной скоростью сбросить спускаемые блоки, те аврально опуститься на планету, чтобы не быть бесцельно сбитыми. При этом естественно экипажи допускали ошибки, иногда транспорты сами входили в атмосферу и сгорали в плотных слоях, изредка врезались в другие корабли. Но чаще их просто сбивали. Однако, изменение тактики капитанами транспортников говорило о большой опасности для флота Короны — на том конце знали о ситуации на орбите Ирма и прибытие сюда дополнительных боевых кораблей — всего лишь вопрос времени. Которое нужно использовать с максимальной пользой. Адмирал отдал приказ — всем приготовиться при необходимости быстро выйти из боя. И максимально усилить атаки на врага, пока есть возможность, нанести ему максимальный урон. Из арсеналов станции начали извлекать тяжелые торпеды, которые вешали на истребители, и отправляли их атаковать крупные корабли врага, на которых защитные поля истончились до предела, плюнув на транспорты. В конце концов для адмирала важнее уничтожить флот, а на поверхности пусть разбираются сами ирмиты.

Новая тактика принесла успех, за пару суток враг потерял пятую часть тяжелых кораблей. Но долго подобное везение продолжаться не могло. Штаб флота, искины и разумные вместе решали проблему максимального нанесения ущерба вражеским кораблям. Концентрируя удары то на этом, то на другом участке построения вражеского флота. Очень сложная задача, манипулировать ударами главных калибров, ракетными залпами, стрельбой кинетическими болванками и атаками торпедами. Им бы еще неделю!

Разработали схему быстрого выхода из боя. Линкоры и тяжелые крейсера перемещались по особому алгоритму, готовые при первых признаках опасности, юркнуть под защиту станции. Для прочих кораблей тоже составили свою схему, но несколько более вольную, скорости должно хватить быстро выйти из боя и войти в ордер. Адмирал долго решал проблему, что делать с десантом, пока не вызвал командующего наземных сил и не поставил ему задачу, определиться, с тем, проводим десантирование без предварительного подавления орбитальных сил или нет. А если проводим, то кого и как. По десантным операциям, таки он специалист, пусть разбирается. Через сутки генерал выдал готовое решение — высаживать только силы специального назначения, общим составом немногим мене 60 тысяч, спецкапсулах космодесанта, которые можно выстреливать с приличной скоростью, сами погасят скорость до приемлемой в атмосфере, да и еще маневрировать будут, мешая врагу их сбить. Для прикрытия устроить сначала массированный обстрел кинетическими снарядами разной массы, потом атаку истребителей с тяжелыми торпедами, враги не смогут распознать и классифицировать цели, тут будет несколько волн истребителей, потом пойдут торпеды по истончившимся щитам врага, которые он, естественно, попытается сбить, тут пойдут, прямо не угрожая кораблям пройдут относительно низкоскоростные капсулы. Толи сбитые торпеды, толи непонятно что, не грозящее подорвать корабль — и ладно! Когда капсулы подойдут к атмосфере и враг сообразит, что это, поздно будет дергаться. Да и капсулы не простые, маневрируют, не особо легко попасть. Да и не факт, что будут пытаться — явно десант мизерный, силам врага на поверхности особо навредить не сможет…

— Генерал, а оно вообще, того стоит? Спускать вниз самых серьезных профессионалов, на верную смерть в противостоянии с весьма превосходящими силами врага? Не получится, что зря потеряем ребят?

— Господин адмирал, это очень непростые ребята. Каждый равен небольшому подразделению обычных техов! Оснащены по последнему слову, плюс натасканы воевать с превосходящими силами врага, партизанской войне. Все со способностью к трансформе, не выдающимися, но все же. Все не выдающиеся, но маги. Даже без теховского снаряжения, голыми руками способны успешно воевать. Всем даны частоты ирмовского сопротивления, будут стараться соединиться с их соповцами, стараясь их усилить своими знаниями и возможностями. На самом деле, эти шестьдесят тысяч стоят остальной части десанта.

— Ну посмотрим, посмотрим, — ответил адмирал Тьер. Не нравилась ему такая ситуация. Не часто Корона пускала в ход своих техов. Некоторые подразделения заплыли жирком, даже во флоте, что его возмущало особо. Приняв под командование эту эскадру, он побывал чуть-ли не на каждом истребителе, в поисках расслабленности и наплевательского отношения к обязанностям. Всех вздрючил, до кого дотянулся, но вот десант это не его.

А еще больше, подспудно тревожила его ситуация, что они воюют в отрыве от своих. Он не привык этому, всегда за спиной был надежный тыл. Ну нет, это он зря, приходилось ему и рейдерством заниматься, в отрыве от своих, но не так, в чужой вселенной, откуда пока нет пути назад. Без уверенности в том, что этот путь появится или придет подкрепление. Проклятая вселенная Ирма, здесь даже на сверхсветовую скорость не уйти, чтобы оторваться от врага, который, в отличие от тебя, может совершать прыжки от звезды к звезде. Очень трудно смириться с тем, что эти кровавые дикари способны на то, что не дано его, сверхсовременному флоту Короны.

Через день провернули операцию с десантированием. Заодно сильно потрепали массированной атакой флот имперцев. От него осталось всего процентов шестьдесят исходного состава. После атаки истребителей продолжили долбить конгеритов кинетическими снарядами и ударами орудий. Час за часом постоянно ожидая, что сейчас в системе всплывет очередной флот врага.

— Мой адмирал, вам сообщение! — сердце Тьера екнуло. Ну все, стягиваемся в единый кулак, и отступаем к космическому порталу!

— Давай! — адмирал принял конверт плотной бумаги, флот — это традиции! Сломал печать и достал полупрозрачный листок. Транспортная гильдия подтвердила, устойчивая связь с системой… тра-та-та, из портала вышла станция типа Легат-Ини, в сопровождении сводного флота Короны. Руки адмирала покрылись липкой пленкой, он, не обращаю внимание на окружающих рукавом кителя вытер щеку. Так, что там дальше, «в Ваше распоряжение поступили следующие…» Это понятно, «Корона верит в Вас, ожидаем…» Ясно, ждут, значит! Теперь не зря ждут!

Портал проработал ровно четверо суток. Генеральный Штаб, обеспокоенный обрывом связи в прошлый раз, сконцентрировал у портала в ближайшей точке сопряжения все корабли, которые смог наскрести в соседних пространствах, и щедро одарил этим богатством адмирала Тьера. Но бывает, что слишком хорошо — тоже не хорошо. Пока адмирал принимал подкрепление, разбирался совместно со штабом, как все это эффективнее использовать как сбить группы, старые корабли аккуратно, не подставляясь добивали врага на орбите, все шло к тому, что эскадру Темной Империи добьют в ближайшие дни. Но, Судьба любит шутить над нами. На четвертый день, в пространстве Ирма начали всплывать корабли врага. Много кораблей. Очень много. И портал снова закрылся.

К счастью, адмирал не отменил схемы отступления своего флота. Тяжелые корабли, а за ними и остальные оттянулись под прикрытие боевой станции. Удалось собрать даже истребители, остатки флота на орбите планеты были слишком измочалены непрекращающимися атаками, чтобы начать охотится за отступающими, а всплывавший флот Империи не успел сориентироваться. Можно было отступить к недействующему порталу, но адмирал, оценив мощь конгеритского флота принял другое решение, стягиваться всем силам в район пояса астероидов. Трудности навигации в нем сильно преувеличены, зато это скопление разнообразных обломков несформировавшейся планеты — ценный строительный материал. Который должен помочь выстоять в новом сражении. А портал… Даже если его разрушат, что бессмысленно, гильдейские крейсера соберут новый. Когда контакт восстановиться. Ведь случилось это один раз, почему не может случиться еще раз? Если нам удастся выстоять.

Вражеский флот впечатлял. По количеству кораблей он превосходил силы адмирала в шесть раз с небольшим, по тоннажу, почти в двадцать. Сходу, даже непонятно, как с ним воевать. Кстати, жаль, не воспользовались возможностью, не сбросили десант на планету. Более четырех миллионов мужиков, которые бесполезны в космическом бою. Ну почти бесполезны. Прошлый опыт показал, что при необходимости, этим пехам всегда можно найти место на флоте. Придется снова запустить карусель, чем более способный индивид, тем более важную должность он получит. В пехоте останутся только самые тупые и ленивые. И спецназ, его мне раздербанить по корабельным командам не дадут. Но в целом, у меня более четырех миллионов моб резерва! Если раньше об этом адмирал думал с легкой брезгливостью, то теперь с энтузиазмом. Да врагов очень много. Но собравшись в поясе астероидов флот, который имеет практически неисчерпаемый запас строительного материала, он может вломить и такому врагу. Если будет действовать правильно и осторожно.

Адмирала охватил азарт. Да, перед ним очень тяжелый противник. Но тем почетнее будет победа!

= * =

Вернувшись на базу, мы сообщили о том, что наши товарищи погибли в бою с превосходящими силами врага. Не хватило опыта. Придется еще больше тренироваться, и теперь мы создаем устойчивые пары, наставник-ученик. О их составе сообщим завтра, нам нужно посоветоваться, а пока всем спать. В качестве колыбельной вам гипносон о действиях в отделения на пересеченной местности при отражении превосходящих сил врага. Спокойной ночи, если она получиться спокойной!

Ночь для меня оказалась тяжелой. Объявились мои новые учителя.

Сначала прибыл веревка. Что-то пытался объяснять, но я слишком устал за день и спал, наверное, слишком глубоко, воспринимая только монотонный бубнеж. Что его бесило, он пытался до меня достучаться, не выходило, он злился пуще, пока не появился Череп. Первое, что он сделал — выбил меня из слишком глубокого сна, в нужное состояние.

— Ну, давай ты первый, раз раньше начал, — сказал он Веревке.

— Так, щегол, ты меня задолбал! Если бы не признал, что ошибка с теми рекрутами — твой косяк, больше бы к тебе не пришел! Понимаешь свою ошибку? — я снова не мог говорить, поэтому просто всем существом отправил в пространство вопросительную интонацию.

— Объясняю один раз. Лучше запомнить. Бросай армейские привычки — здесь у вас не армия. Ты атаман, как правильно сказал один из бойцов, они — твои люди. Захотел — рабы, решил — бойцы. Да хоть постельные мальчики! Только твое решение закон, все остальные законы остались там, до нашествия и за порталом. Идея с проверкой, сразу дерьмо. Нужно было их как собачек от дрессировать, что бы тапочки приносили, а уже, то, что осталось — проверять. Если стержень есть, в раба не превратиться. И если есть он, предать своего командира не сможет. А ты, только начал учить, сразу волю дал? И заметь, с двумя полными бестолковками, неплохого парня загубил. Ну ладно, накосячил, понял это, отпустил то их зачем? — я снова изобразил удивление. — Тебя предали, те, кому ты дал оружие, броню и коня. По сути, поднял до своей личной дружины из полного дерьма. Такое прощать нельзя. Нельзя и опасно.

— Ладно, друг, — загудел Череп. — вот что я тебе скажу. Я тебе резерв слегка раскачал. Каналы почистил. Что должен делать, даже не маг, а просто воин, которому такой подарок дали? — удивление, — Заниматься этим, дубина! За последние столетия Ирм совсем другим стал, все на костыли надеются люди, оружие всякое пушки-мушки, комппьютеры-шманьютеры, глайдеры-ломайдеры. А если без всего этого окажешься? — я представил себе процесс создания каменного топора и копья, — Нет, верно мыслишь. А вот сам по себе, тело твое тебе зачем? Способности? Ты боевую шкуру накинуть пробовал? А я ведь тебе там кое-что поправил, думал порадую, а ты даже не попробовал! Обидел! — я испытал искренний стыд. И о трансформе даже не подумал — привык, что это мое слабое место и ведь в магии даже не тренировался! Принял подарки от стариков Личей, кстати, незаслуженные, отложил их на полочку, и дальше, своими делами заниматься. Стыдно, очень!

— Ладно, мы поняли, что ты свою глупость осознал. Занимайся. Кстати, те, кого ты пощадил еще на пути встретятся и очень скоро. Надеемся, дурак валять не будешь.

«Точно не буду,» — подумал я, снова проваливаясь в глубокий сон. — «Чем-то расплачиваться мне со стариками придется, точно. Такие науку просто так не дают. Очень серьезные старики. Интересно, с моим дедом сошлись бы?»

С утра мы начали дрессировать наше пополнение.

Мне достался Куон, один из тормозов. Вернее, я сам его выбрал, надеясь сделать из него что-то. Это было сложно, все команды он исполнял с ленцой, и даже пример Бурсы, подростка, который очень старался на него никак не влиял. Я, наверное, совсем не понимаю людскую психологию! Ведь есть соревновательность, желание достичь лучших результатов. Если мальчишка выполняет упражнение лучше тебя, должно возникнуть желание победить?

Нет, возникало желание присесть и закурить. Ваши боги, я этого вообще не понимаю. Повозился с ним один день, второй. Пошел к моим бойцам. И у них тоже! Ну Юзин чуть получше. Что с ними делать, не представляю. Буду думать.

Тем временем с орбиты пришли новые данные. Никакой быстрой победы не будет. Прилетела армада, просто огромное количество кораблей, которые наш флот уничтожат в течении часа. Это вогнало меня в ступор. И я, вдруг на занятии начал просто орать на своего рекрута, как это делают сержанты-техи: «Встать! Ты дерьмо! Ты должен пройти это полосу, как мужик, а не как девочка, нюхающая цветочки!»

И это сработало! Он собирался, он старался выполнить мои команды. Он начал вести себя как солдат. Никогда я не пойму этих людей. Поделился своими наблюдениями над психологией моего подопечного с другими бойцами. Столько ехидных замечаний за пятнадцать минут я не слышал никогда!

— Ну так в чем дело? Я понимаю, что был не прав, в чем сакральный секрет воспитания бойцов у вас?

— Все очень просто, — ответил мне Чача, — нужно заставлять бойца. Насиловать его, ломать его гражданское представление о себе, завышенную самооценку. Ему не нужно соревнование, он и так пуп вселенной! Нужно доказывать ему, что он дерьмо, постоянно, каждую минуту!

— Блин, я слышал, что такие приемы используют техи, но никогда не понимал, зачем?

— Ты во сколько в свой корпус пошел?

— В 10 лет, но к чему это?

— А до этого чем занимался?

— Дед меня дрессировал.

— Вот и вся разница. Ты попадаешь в армию ребенком, тебя не нужно ломать, просто направлять развитие. А с тобой еще проще, тебя с пеленок приучали. А мы, несчастные, в армию попали в 18, уже сформированными личностями. Ты бы знал, как меня гоняли!

— Да что тебя, у вас был прапор Зубец, мечтательный пофигист, а вот у нас старший сержант Зараза, скажи, Шильда! Он садист маркированный, пробы негде ставить!

Мои бойцы стали хвастаться, как их гоняли в учебке их командиры. Я узнал много нового. Как хоронили окурок в полноценной могиле. Как раз за разом их поднимали, заставляя одеваться по нормативу по несколько часов. Устраивали «заплыв» в грязи на стометровке. Если кто не успел привести себя, снаряжение и оружие в порядок — все повторялось. Их командиры были изощренными садистами, но они вспоминали о них, даже с какой-то теплотой!

Вывод. Эти методы работают в описанных условиях, пусть о них нам говорили с презрением, что это тренировка для совсем уж недалеких техов. Кстати, если в дальнейшем придется работать со взрослыми рекрутами, а ведь мне никто не даст маленьких мальчиков, которых я буду десять лет воспитывать в традициях корпуса, эти методу нужно освоить.

Блин, я уже не думаю о себе, как о гвардейце или даже армейце Короны. Похоже, мне будет трудно тянуть лямку в обычных войсках. А кто предложит мне что-то иное? Похоже свободный патент и вперед, в веер миров, продавать свой меч. Как я не противился идее деда о наемничестве, другого будущего я не вижу. Если, конечно, удастся вырваться с этого проклятого Ирма!

Разобравшись с тем, как мне работать с моим рекрутом, я начал гонять Куона как… нет даже не могу найти термина. Короче гонял его. На работу с рекрутами мы решили затратить две недели. Каждый вечер я мучил нашего искина, разбирая, что происходит в пространстве вокруг планеты. Что удивительно, превосходящие силы Империи не смогли разбить наш флот, он оттянулся к поясу астероидов, и к нему присоединился еще один коронный флот! Преимущество врага стало не столь большим, но тем не менее, более чем в семь раз. Вроде, нет никаких шансов, однако, наши выработали рабочую систему обороны и били врага! Этого я не понимал вообще. Фантастика.

Как-то раз, меня под утро поднял Искин, сообщив о вторжении в зону сканирования. Едва проснувшись, я начал наблюдать, что происходит в выбранном секторе. Вона-как! Наши дезертиры, найдя где-то тросик натягивали его между деревьями, на одном из наших обычных маршрутов. Значит, разгоняемся мы, влетаем в их ловушку, все кувырком, кто уцелел — они добивают и получают массу полезных вещей с еще не остывших тел. Байки, оружие, амуницию, другие ништяки! Умные ребята! Однозначно, гаденыши и упырьки. Приказал разбудить Шарана, показал ему, что делают наши бывшие подопечные.

— Придется валить. Никуда не деться. — сказал я. — И еще хорошо, что они не попали в руки врага, у меня как страшный сон, что конгериты додумались перед алтарями пленников допрашивать. И не такая уж это фантастика…

— Ну согласен. Тогда убивать — рука не поднималась.

— Ой, сказал бы я тебе по поводу рук и ответственности, за тех, которые пошли за тобой! Не буду. Ладно, идем.

По утренней серости, мы вышли к месту, где наши бывшие соратники устраивали нам ловушку. Первый выстрел был за Шараном, он немного помедлил, но всадил тяжелую пулю в затылок Пахола. Я положил остальных. После этого, мы убрали их ловушку, а тело оттащили к омуту и затопили их там. Подробности этого описывать не буду, Шаран, хоть и не успел позавтракать, воды речушки чем-то сдобрил.

* = *

Засевшие в поясе астероидов силы Короны неожиданно оказались в очень выгодной позиции. Штаб, рассчитал максимально спокойное место. Ремонтные корабли ловили и разлагали на доступную к применению массу, вечных небесных странников, которые залетали в ордер со стороны или те, которые можно было переработать без ущерба для позиции.

Враги… Враг пригнал сюда, как оказалось не огромный современный флот, а как это назвать? Отчасти, музей. Устаревшие на столетия мастодонты, не способные защитится от атаки звена истребителей. Отчасти это были корабли разных рас, с разными двигателями и разным вооружением. Для того, чтобы эффективно использовать этот бестиарий нужно быть гением, с невероятным объемом памяти. Что бы запомнить все особенности этих кораблей. Но, отчасти это были относительно новые и знакомые по первому этапу сражения корабли.

Сначала Империя решила двинуть против флота адмирала стариков с вкраплениями крейсеров новой постройке, вроде как огромные, с невероятным тоннажем, старые суда станут прикрытием атаки. Не совсем стали. Или совсем не стали. Штаб флота рассчитал векторы движения старья, что бы они вошли в построение флота, где их быстро остановят и разберут. При этом, старье, которое должно было прикрывать атакующие силы Империи, и просто мешало им эффективно передвигаться и вести огонь. Кончилось тем, что истребители, действуя из-за массивных туш устаревших кораблей быстро вырезали атакующие силы, а скромные возможности стариков подавили главные калибры тяжелых судов Короны.

Удивительно, с нашей стороны пострадал только один истребитель. Не фатально, пострадал от разлета осколков брони при ударе плазмой по одному из престарелых кораблей Империи.

Зато у ремонтников появилось работы на несколько недель, столько чистых металлов! Вражеская эскадра уменьшилась в тоннаже на 15 %, наша, теоретически, могла вырасти чуть ли не наполовину, наших кораблей исходно было меньше. Начало воодушевляло.

После этого противоборствующие силы замерли в пространстве, оценивая происходящее. Насколько мне известно (стало много позже, уже после окончания войны), эскадра Темной империи отправила запрос в метрополию, требуя поддержки. Ее командование слишком впечатлило, как хаоситы разобрали без потерь первую волну атаки. Метрополия ответила им фигурой из трех пальцев. Ее впечатлило другое, в ответ на закрытие портала на планете, Корона открыла портал у внешних планет системы. А если дальше они откроют портал над метрополией? Это беспокоило жрецов, и они стягивали все возможные корабли к столичной планете, желая ее защитить. Впервые за время существования Империи Конгере ее иерархи испытали страх. Что меня, говоря откровенно очень радовало, слишком уж они неприятны. Таких пугать, одно удовольствие.

Тем временем статус-кво как-то устоялось. Флот Короны постоянно усиливался произведенными ремонтниками младшими вымпелами. Терпеть имперцы далее это не могли, решив повторить неудачный первый этап противостояния. Гнать на оборонительную сеть новые суда крайне не хотелось, за это можно ответить, в случае неудачи, а вот кинуть вперед старье и разнообразие чужих кораблей — почему бы и нет. В случае неудачи, никто не посмеет обвинить старшего жреца, в том, что он неправильно использует свои силы.

И снова несогласованная атака старья и тяжелых кораблей иных рас, захваченных конгеритами в своей экспансии. И снова полное поражение. Новая атака мало отличалась от предыдущей, слабый огонь с «атакующих» развалин, попытки нанести серьезный удар современными кораблями, идущими вместе со старьем. В этот раз, адмирал решил сымитировать серьезные повреждения у обороняющихся, приказав выбросить содержимое трюмов и камер с отходами. Противника удалось спровоцировать на продолжение атаки уже новыми вымпелами, но, когда по ним ударили из главных калибров все, в том числе и «подбитые» корабли, он, меняя вектор тяги, начал уклонятся от боя. В итоге старья и разносортицы у противника практически не осталось, и флот сократился до приемлемого трехкратного перевеса.

Тут адмирала пробило на интересную мысль. Обычно даже захватив корабли Империи, получить данные с навигационных компьютеров не удавалось. А вдруг, сможем получить какие-то интересные данные с компьютеров кораблей иных рас? Ведь они где-то были произведены, они откуда-то сюда переместились и есть вероятность, что в их памяти сохранилась информация о некоторых точках, где они побывали? Не факт, что конгериты смогли все подчистить в них, совсем не факт… Если не их метрополию, то некоторые из покоренных миров можно найти. А теперь, с помощью новой наработки Транспортной Гильдии, которая научилась рассчитывать нужные координаты в смежных вселенных, пространство в разных слоях Поливерсума не совпадает, расчеты нужны дикие, но если транспортники смогли найти точку входа в систему Ирма, отстоящую от стационарного портала на пару миллиардов километров, при необходимости, найдут и точку в нескольких световых годах? Или десятках лет. В конце концов, у них есть технология, позволяющая кораблям нырять в соседний пласт вообще без портала, можно производить расчеты, проводить разведку, вносить корректировки и так, пока не найдем нужную точку! Это будет прорывом!

Ирм давно был проблемой для техов Короны. Союзный мир, который они худо-бедно могли защитить, но подвергаемый атакам врага, которого они никак не могли достать. Это было просто унизительно! Это недопустимо. И тут у них появилась возможность этому врагу нанести ответный удар.

Адмирал срочно вызвал командиров ремонтников, приказав, все, что похоже на компьютерную технику не перерабатывать на доступную массу. Да, и из имперского старья тоже, вдруг недоглядели противнички чего! Кроме того, орудия и агрегаты, принципы работы которых непонятны в разбитых кораблях, отличных от имперских, тоже стоит предварительно изучать. Вдруг найдем интересные технические решения или оригинальное использование физических принципов в работе орудий, двигателей и другой техники. Каждому, кто найдет что-то интересное, поощрения, вплоть до самых неожиданных. В хорошем смысле слова.

После этого, не смотря на сохранившееся преимущество в силах, конгериты не спешили атаковать. Несколько раз демонстрировали атаку, но наткнувшись на огонь, отступали. Зависло странное состояние, враг имеет явное преимущество в оружии и тоннаже кораблей, но атаковать не стремиться. Мало того, эскадра снова начала клепать в огромных количествах кинетические снаряды и засыпать ими чужие корабли, если удавалось продавить щиты до минимума, к цели выходили истребители, атакуя ее торпедами, постепенно подтачивая силы врага. Чего он ожидал — не понятно.

Спустя неделю противостояния враг решил использовать свой козырь — смертников. Нет, конечно, их могли использовать и мы, в крайних случаях, принеся положенные жертвы и прося богов принять этих смельчаков в свои чертоги. Но имея явное преимущество? Это более чем странно. Атака, бой, обмен ударами тяжелых кораблей, наши истребители с торпедами на борту вонзаются в строй врага и вбивают в тяжелые корабли врага свои тяжёлые подарки. И вдруг, вражеские атакующие корабли расцветают разлетевшимися вокруг мотыльками — истребителями-камикадзе. Которые летят к нашим кораблям. У которых не продавлены защитные поля! Нет это невозможно! Эти «камикадзе» влетают в строй кораблей и просто сгорают в защитных полях. Говоря откровенно, это полный провал атакующих, так нелепо воевать нельзя.

После этой атаки установилось некоторый паритет в противостоянии двух флотов. Проходили операции легких сил, с переменным успехом. Переменный успех заключался в том, что в следствии постоянных бомбардировок конгеритов кинетическими снарядами у того или иного судна проседала защита, туда вылетали истребители с торпедами под прикрытием легких сил. Истребители атаковали выбранный корабль, остальные атаковали друг друга, потом противники расходились. Стоит отметить, что обычно эти пикировки проходили при превосходстве наших сил.

Даже невооруженным взглядом было видно, что несмотря на подавляющее превосходство сил Империи, они проигрывали. Сказывались недостатки в разработке кораблей и обучении экипажей. Тем не менее, противостояние продолжалось, имперские силы постепенно таяли, даже переход в атаку ничего не давал. Разный тип кораблей, обучение несопоставимое. Тем более, что силы конгеритов постепенно таяли, а подкреплений, не смотря на возможность их доставить, не было.

= * =

Добившись более-менее пристойных результатов от наших рекрутов, мы начали планировать следующую операцию. Намеков не было ни каких, голая карта, интервал и передвижение конвоев врага. Больше ничего. Наши силы не смогли деблокировать планету, они окопались в поясе астероидов и постепенно перемалывали врага. В общем, встречать с цветами и транспарантами некого. Придется разбираться самим. Тем более, что нужно развивать подарки от стариков-личей. С моей стороны, это совсем уж некрасиво и глупо, оставлять без внимания такие дары.

Нарезав задачи своим бойцам, я с оруженосцем пошел в тренажерный зал. Объяснил Бурсе, что сейчас страшно будет, командир станет шкуру менять… А он должен стоять и отвечать на мои вопросы. Снял одежду, приготовился и на выдохе — раз!

Посмотрел в зеркало, и чуть сам не испугался! Обезьяна, покрытая шипами по всем внешним поверхностям. Опирается длинными передними конечностями в пол. Нет, такого я у наших точно не видел, они перекидываются в менее странных существ. Поднялся, взял в руки меч. Маловат будет полуторник, нужно другой для такой образины, но пока, потренироваться можно. Помахивая оружием, прошел вдоль зеркальной стены. Неуклюже двигаюсь, нужно трансформу обучать, иначе даже такую образину завалят. Потянул руку, отмечая на мече расстояние. Посмотрел вторую, перешел к другим мышцам. Сел на попу, начал разминать нижние конечности, стопы. Явно лучше, чем моя каменная кожа. Но вот с доспехом повозиться придется, это к бабке не ходи. Скинул шкуру, увидел бледного Бурсу. Сомлел малец.

— А ты что думал, я-то из хаоса. Мне положено обличья менять. Сам, что думаешь, какие мысли по боевой части?

— Доспех, думаю, не пойдет. Точно не пойдет. Руки длинней, опять же шипы.

— Вот в этом ты прав. Придется нам с тобой доспех подгонять.

— А я так смогу, ну в обезьяну эту обращаться?

— Вряд-ли, но можно и постараться, вдруг гены позволят. А пока, давай, за работу, Я тут перед тобой обезъяном красоваться буду, а ты смотри, как доспех при трансформе соскользнуть должен, чтобы движениям не мешать.

Так мы с Бурсой возились до вечера, кое-что можно было оставить в трансформе, кое-что мешало двигаться и воевать. При чем Бурса очень быстро к моей демонической форме привык. Без боязни возился, помогая мне приладить нужные элементы брони. Вечером, утомившись, я показывал ему простейшую каменную кожу, дальше которой недавно трансформа у меня не шла. И темные боги, у него кое-что получалось. Буду общаться ночью с моими новыми учителями, спрошу об этом. Если они придут.

А после, постараюсь и основы магии ему передать. Если уж взял его в свои ближние, то всему нужно учить.

Ночью сам попытался вызвать своих учителей, Череп не отозвался, а веревка, услышав мои вопросы по поводу ученика ответил просто. Ирм, близок к Хаосу, будешь стараться — сможешь ученику свои навыки передать. Здесь не получиться — в ближних дистриктах постарайся. Ничего невозможного нет. Но нам нравиться, что занялся работой. А череп пока занят, ты его даже не дергай. Он мыслитель, не любит, когда ему думать мешают.

Ну хоть так. Меня, если честно очень вдохновило, что ученика можно не просто тактике обучить, но и нашим, специфическим умениям. Даже подумалось, что покину я этот Ирм, вместе с Бурсой, будем… А что будем? В принципе, судьба наемника от заказа до заказа. Охранять жизнь заказчика или его добро. Атакуй, если заказчик сам повоевать хочет. Хотя есть и сложные задания, где нужно думать и принимать нестандартные решения, но это тех, кто себя зарекомендовал. Придется поработать.

Но похоже, что это интереснее чем армия. Как мне кажется. А ничего другого я не умею.

Утром пообщался с искином. Наши закрепились в поясе астероидов и в хвост, и в гриву месят врагов. Откровенно, я даже удивлен, по нашим байкам, нечто консервативнее, чем флот, найти сложно. Но нашли удачную тактику и успешно воюют!

Нужно продолжить игру в кошки-мышки, но ничего удачного в голову не приходит. Атаки на дорогах — комариные укусы, не более.

— Шидла, а скажи, почему у вас нет железных дорог? Пускать под откос поезда — классика!

— Железных нет уже давно нет. Но есть гиперлупы.

— А что это такое, с чем его едят?

— Скоростные поезда, которые движутся в вакууме. В трубе такой.

— Интересно. И как сними сейчас?

— Ну большинство разрушены, думаю, хотя некоторые могут работать и сейчас.

— Так нам срочно нужно выяснить, как они работают, вдруг, найдем что интересное!

— Ну это никак, все такие линии засекречены, как не знаю, что!

— А если война? Неужели для СОП эти данные секретны? Пойду, пообщаюсь с нашим искином.

Искин тоже не сразу выдал мне информацию об этом транспорте. Видимо, эти данные были засекречены по высшему разряду. Поработав с ним, удалось выяснить, что большинство линий разрушены орбитальными ударами. Но некоторые используются врагом в своих интересах. Следовательно, нам туда дорога, достаточно нарушить вакуум в трубе, и все поставки полетят к матери небесной! Искин возражал, эти крайне важны для работы производств планеты, но против, аргумента, что они давно не работают во благо планеты, а во благо агрессора, возразить он не смог.

Вблизи была только одна рабочая линия, километрах в ста двадцати от нас. Добраться и подорвать — не вопрос, вопрос в том, как это организовать правильно, чтобы нанести врагу максимальный ущерб. Пока я размышлял над этим и подгонял броню под трансформу, отправил своих подчиненных с их напарниками на минирование всего, что только можно, ставить противовоздушные автоматы на путях перемещения врагов, минировать дороги и обочины. С автоматами ПВО конгериты стали разбираться легко, вылетела ракета — посылают аэрокосмический истребитель, против которого эти ракеты слабоваты. Но ведь первую цель он сбивал! А это тоже ущерб врагу.

Мы с Бурсой мирно возились в мастерской базы, подгоняя сегменты брони, так чтобы они не мешали в обычном виде, и дополнительно защищали в трансформе. Я лениво размышлял, что теперь мне разобраться со стадом голыми руками, как нечего делать. Неожиданно взревел сигнал оповещения, и мы ломанулись в оперативный штаб, хотя могли принять информацию и на месте. Почти инстинкт, бежать туда, где «положено» работать с информацией. Искин выдал на экран компьютерную модель картины происходящего на орбите планеты. В космосе массово появлялись транспорты врага, которые несли солдат и колонистов. Первый эшелон уже сбрасывал на поверхность спускаемые блоки с солдатами. Вторую волну атакующих мы не смогли перемолоть, подоспела третья. И запертые в поясе астероидов силы Короны помочь в этом нам не могли. «Ничего не изменилось, просто врагов станет больше, — подумал я. Пессимист во мне добавил, — На несколько миллионов».

Билет не туда Фаза 3

Окончание «Билета не туда». Текст сырой, ошибки старался чистить, но уверен, вычистил не все. Весь этот роман интро к дальнейшим событиям в жизни Вика. В этой части происходит небольшое смешение жанров, к SF добавляется некая доля фентези. В общем, читайте, критикуйте. Надеюсь он не произведет на вас совсем уж отталкивающего впечатления.

Глава 1

Снова врагов, как блох на бродячей собаке, и непонятно, что с ними делать. И непонятно, что нам послали Темные боги на этот раз — имперскую элиту или обычные части. Вот повеселимся! Хотя веселья это не вызывало, на эмоциональном плане мысль о том, что на планету высаживается несколько миллионов вражеских солдат, скорее вызывала панику. Для меня, которого готовили воевать в условиях «меча и магии» такие армии просто за гранью — их невозможно прокормить, ими невозможно управлять они просто невозможны. А для технологической войны возможны столкновения и миллиардных армий, когда воюют между собой целые Звездные империи. Десять миллионов — десант на планету Х, пятьдесят — на планету Y, прочие точки соприкосновения с врагом еще сто пятьдесят миллионов. Атака на метрополию — двести миллионов, в резерве еще пара сотен. Плюс экипажи кораблей, плюс пустотные десантники, плюс мобилизационный резерв в обучении, для поддержки передовых сил. Потери в пару миллионов — бои малой интенсивности на линиях соприкосновения. Жуть. За что я и не люблю техов. Их железные подружки могут устроить такой Армагеддон, что никакому Темному властелину не снилось. И главное, не за какие-то принципы, богов или демонов, а ради ресурсов, рынков сбыта или политических интересов. Нет, я этого не понимаю. Хотя и вынужден участвовать в этом. И должен быть лучшим, если не хочу оказаться в списке потерь.

Первым делом я связался с командиром, который (прекрасное разнообразие!) был доступен. И не выказывал никакой паники. Много врагов — не мало, гонятся за ними не придется, сами придут. Главная проблема — где хоронить их будем? Подход Чжена мне понравился, ведь что изменилось для нас? Та-же партизанщина, только целей больше. Главное не подставляться под удар, укусили — убежали. Кстати, по мнению аналитиков СОП в этой волне на планету прибыли обычные, «серые» солдаты. С которыми воевать одно удовольствие. В общем, все хорошо, держите хвост пистолетом, воюйте, и вам зачтется. Главное, что бы аналитики не ошиблись, как это было со второй волной. А по поводу идей и целей — сами-сами! Высказал ему мысль по гиперлупу, он помолчал некоторое время — новых сообщений не высвечивалось на экране. После сказал, что мысль очень хорошая, но нам это не по зубам — мы качественно цель не отработаем, просто нарушим график движения на некоторое время и все. Здесь лучше пусть другие отработают. Я даже заскрипел зубами. Я, дерьмо такое, это все придумал, а у него на примете лучшие бойцы нарисовались! «И кто это такие, что лучше нас цель отработают?» — спросил его. Ответ отбил любые возражения: «Да вот. Спецназ Короны десантом на планету сбросили. Думаем проверить, насколько это крутые ребята».

Мое возмущение сдохло. С этими нашей команде точно не тягаться. Их десятилетиями учат и у каждой группы по несколько десятков, если не сотен операций за спиной. Если такие объявились на планете — имперцам крышка, рано или поздно. Нам, конечно, можно и в сторонке постоять, ожидая пока большие дяди всю работу сделают, но как-то это не по нутру. И своим ничего про десант не скажу — что бы не расслаблялись.

Прибывшим с очередной операции по минированию дорог бойцам я уже спокойно рассказал об изменении ситуации. Да, врагов стало больше, но качество этих, из новой волны, будет поплоше. Несколько миллионов Копий Тьмы даже Империя содержать не сможет. Как и несколько миллионов элитных бойцов. Обременительно это для экономики. Следовательно, предполагаем, что это простое пушечное мясо. Которое мы разделывали на отбивные уже неоднократно. А теперь занимаемся массовой постановкой мини-ПВО возле любых посадочных площадок в зоне нашей досягаемости. Просто так, в чистое поле, свои десантные боты враги сажать будут только в крайнем случае, а так нанесем им максимальный ущерб уже при посадке.

Решили — начали действовать. Пару дней мы растаскивали зенитные автоматы по ближайшим площадкам, где могли приземлиться враги. Оценить их эффективность было сложно, но искин убежища скрупулезно фиксировал все запуски ракет нашими агрегатами. К сожалению, безнаказанно заниматься этой деятельностью нам не дали — патрули конгеритов начали прочесывать возможные площадки для установки зенитных автоматов, и, хотя часто нарывались на наши противопехотные мины, изрядно нам мешали.

К сожалению, Флот Короны, засевший в поясе астероидов, помочь нам ничем не мог, его борьба с превосходящими силами противника и так вызывала у меня искреннее изумление — за короткое время они подавляющее превосходство конгеритов, а было их по количеству вымпелов в семь раз больше, а по тоннажу — в десять, смогли свести к приемлемому, один к трем! Как это удалось командующему флотом, я не представляю. Мало того, они продолжали бить врага, практически не неся потерь постоянно подтачивали его силы. К сожалению, похоже флот снова потерял контакт с Метрополией, так как он плотно сидел в обороне и никаких атак на врага извне спутниками СОП зафиксировано не было. Дерьмовая ситуация. Сейчас он треплет конгеритов, а завтра они снова пригонят сюда армаду кораблей и размажут его, как джем по бутерброду. Тоненьким слоем, в котором живых не останется, только искореженный металл с мерзлой органикой.

Контактируя с другими отрядами СОП, я постепенно начал понимать, кого принесли нам на голову Темные боги (в буквальном смысле). Обычная «серая» пехота, и очень много колонистов. Последнее меня немного смущало, нам вдалбливали в курсантские тупые головы — гражданские в войне не должны страдать, любые потери некомбатантов, в перспективе выходят боком. Случайные жертвы — может быть, объекты атаки — ни в коем случае. Что делать здесь? Товарищи объяснили мне, что в имперском обществе вообще нет понятия гражданский. Все воины, только колонисты самой низкой ступени, ниже, чем «серая» пехота. Но в любой момент обязаны по команде взять оружие и вступить в бой. Специально планировать операции против них может и не нужно, расходный материал для жрецов, но, если попадают под раздачу, можно не церемонится.

Хотя с другой стороны… Нужно посмотреть, чем там занимаются новые части имперцев.

Неделю повозившись с зенитными автоматами, поменяли тактику. Зенитки ставили по минимуму, только на основных трассах воздушного сообщения, основная волна десанта схлынула, а позиции автоматов после первой выпущенной ракеты накрывали аэрокосмические силы. Пользуясь преимуществом, враг смог часть своих кораблей держать на орбите, помогая по возможности наземным силам. Начали засыпать обычными противопехотными минами окрестности зон приземления врага, которые тот постепенно превращал в полноценные базы. И на патрулирование периметра командиры выгоняли своих солдат, где они и теряли свои конечности, становясь жертвами для алтарей или просто инвалидами.

Вторым аспектом минной войны стали дороги. При чем здесь стало важным уже не уничтожение всего конвоя, главное — уничтожить машины. Пригнав на планету до двух миллионов солдат и около пяти миллионов, колонистов враг столкнулся с тем, что ему просто не хватает автопарка. Много техники было уничтожено при первой атаке на планету, много впоследствии, в партизанской войне, а с собой конгериты везли машины по минимуму, рассчитывая поживиться трофеями. Глайдеры и прочую воздушную технику стали оберегать особо, слишком лихо их выбивали наши зенитные автоматы. Но и простой, колесной техники стало не хватать, по дорогам запылили (тут я малость приукрашиваю, мало на Ирме пыльных грунтовок) колонны солдат.

Единственное, что меня расстраивало — наиболее эффективной борьбой с врагом были именно мины. Никаких перестрелок, атак на укрепленные позиции! Мины и только мины. Минимум взаимодействия с врагом, максимум эффекта. И никакого шанса проверить в деле свою обретенную трансформу, которую я усиленно тренировал, и магические способности, тоже возросшие и особо мной тренируемые. Мне было стыдно перед личами-учителями, что я не могу полноценно, в бою проверить их подарки. Хотелось даже попытаться найти большую стаю тварей, посмотреть, на что я теперь способен, но удивительно — новая волна конгеритов начла сама уничтожать храмовых созданий. Видимо анархичность и слабая их управляемость мешала командованию. Тем более, что после отзыва поводырей, они атаковали все, что видят, в том числе и своих.

Хотелось чего-то большего, но ничего в голову пока не приходило. Хотя… стоит посмотреть, что мне скажет искин по поводы оружия массового поражения. Ведь одну из баз камикадзе накрыл чем-то серьезным. Нужно об этом подумать. Жалко планету гробить радионуклидами, но враги ее тоже не пожалеют, что уже показали нам, сбросив грязные бомбы на наши роботанки. Кстати, а как там они?

Залез в сводку по городу, в котором мы оставили танковую ловушку. Я полагал, что за прошедшее время их все выбьют, однако! Живы пока, если так можно сказать о технике. И дают прикурить! С высадкой новоприбывших войск враг опять начал активно прорываться к хранилищам ценностей. Свою элиту гробить верховный жрец не захотел, перестал атаковать город-ловушку, но тут появилась безотказная обычная пехота и их кинули в атаку. Волна за волной, вооруженные противотанковыми средствами солдаты Империи шли на убой. Наши хитрые танки, объединенные в командную сеть, действовали, пожалуй, разумнее, чем командиры конгеритов.

Вражеские солдаты, практически без поддержки техники, пытались пробиться к центру города. И рано или поздно они это сделают, постепенно уничтожая наши танки, но очень дорогой ценой. При всяком удобном случае машины стремились отрезать их от базового лагеря и уничтожить. На мой взгляд, проще было просто разрушить часть городских кварталов, пробить путь к нужным хранилищам, не оставив возможности танкам маневрировать и атаковать солдат из хитросплетений городских улиц. Почему-то командование вражеских сил так не поступило, оно предпочло гробить своих солдат, заставив их прорываться через практически нетронутые кварталы, где виртуозно прятались малые машины, нанося удар и уходя от возмездия. Естественно, их жгли, но за каждый уничтоженный роботанк солдатам приходилось платить очень дорого. Иногда в бой вступали средние танки, если позволял городской ландшафт. С ними справится конгериты могли только в борт или заднюю часть машины, которые те старались не подставлять. Если в бой шли тяжелые машины, конгеритам приходилось отступать, их средства ПТО просто не справлялись с броней этих машин. Тогда они вызывали воздушную поддержку, которая прилетала, как правило к тому моменту, когда танки уже уходили в свои укрытия. И эта карусель продолжалась сутками.

Искин показал мне и серьезный налет авиации врага, пехота уперлась в серьезный узел обороны и без поддержки с воздуха не могла продвинуться вперед. По появившимся воздушным судам с разных сторон ударили зенитные ракеты, уничтожив практически всю авиагруппу.

На мой взгляд, нужно было просто с орбиты нанести серию ударов, сметя городские кварталы начисто, а уже потом вводить на руины живую силу. Что-то врага останавливало от орбитальных бомбардировок. Сидя здесь, в центре управления базой, причину этого я понять не мог. Возможно все дело было в том, что силы конгеритов сковывал наш флот. Трудно сказать.

Полюбовавшись нарезкой действия нашей танковой группы в городе, я вышел освежиться и заодно подумать, чем заниматься нашей группе. Навстречу мне попался Церо, один из наших детей полка.

— Боец, просвети меня, город у которого мы сейчас воюем, я имею в виду большой, не эти Буки, как называется?

— Город, так и называется. А что?

— Да так, ничего, следуй по своим делам.

Вот ведь как! К чему придумывать название, город — он и есть Город. А я-то думал!

Сидя с искином я пытался выбрать наиболее серьезный удар по врагу. Со спец боеприпасами он меня обломал, есть они на складе, но использовать я их не могу. Уровня доступа не хватает. Ну, не очень-то и хотелось, придумаем как с врагом справиться без ваших супербомб.

Не придумав ничего сам созвал совещание, вдруг мои орлы что-то сообразят. Те тоже, кроме минирования дорог и окрестностей баз ничего из себя не выдавили. Решив приобщиться к высокому умы ирмитских СОП, я вызвал командира. Он тоже предложил минную войну как наиболее эффективный способ борьбы с врагом. Но посоветовал интересный способ борьбы. Есть оказывается такая мина — лепесток. Найти ее практически нереально, маскируется под фон. И толщина ее меньше пяти миллиметров. Никаких поражающих элементов, просто наступил — прощай ступня. Раскидать ее можно, где угодно, хоть на плацу вражеской базы. Выходит, боец утром освежиться, бах! И уже не боец, а инвалид, которого нужно отправить на орбиту, в госпиталь.

Я, после такого совета полез общаться с искином. Оказалось, что этих мин у нас несколько десятков тонн. Можно всю планету засеять. Да, мины, это наше все. Прикинув с помощью сети СОП ближайшие базы врага, мы затарившись «лепестками», отправились их засеивать. Можно было с байков, но это рискованно, кто знает, какая техника у них на дежурстве. Так что, загрузившись рюкзаком с минными кассетами отправился под «скрытом» засеивать «лепестками» территорию базы. Не став уничтожать охранение, я проник на базу, а потом, пользуясь отводом глаз начал опустошать кассету за кассетой, засеивая минами самые разные уголки. Конечно, после первых подрывов, конгериты попытаются провести разминирование основных путей передвижения солдат, но и на дороге в туалет тоже может оказаться мина. Или просто в кустах. Я понимаю, что большинство этих мин окажется разбросанными впустую, но страх посеют. Что уже очень хорошо.

Так по ночам, я, пользуясь скрытом извращался в высевании «лепестков». А кстати, время начало склоняться к осени и ночью уже стало прохладнее. Мне-то ничего, я по базам бегаю, а напарники подмерзают. В общем, довольно быстро мы перестали заниматься севом. Эта фишка работала хорошо, пока о ней никто не знал, но после эффективность пошла на спад.

Блин, самая противная часть длительной партизанской войны — все твои наработки очень скоро становятся понятными врагу, нужно изобретать что-то новое, а идей все меньше. Просто, от безысходности установили около одной из баз несколько автоматических минометов. Неожиданно, сработало на ура — автоматы выпустили весь свой боезапас, по вражеским солдатам, которые не понимали, что происходит откуда по ним стреляют и из чего. Похоже, с такой банальной штукой, как миномет, они не сталкивались. Действительно, на урбанистической планете, миномет нечто абсолютно ненужное. Там даже концепции такого оружия появиться не может. После этой удачи мы затаились, оповестили остальные группы СОП и начали готовить серьезную атаку на базы врага с помощью этого оружия. Несколько дней таскали на удобные позиции автоматические минометы, ставили рядом автозенитки, на всякий случай, усеивали подступы разными минами. Ставили автоматические пулеметы.

В этот раз мы работали совместно с остальными СОП-вскими отрядами, удар нанесли по всей планете сразу. После я наблюдал со спутников за результатами атаки, к сожалению, свои действия оценить не удалось — наш сектор был затянут сплошным облачным покровом, на поверхности шел затяжной дождь — приближался сезон дождей. Но в целом затея удалась. Врага пощипали знатно.

После этого всем пришлось на время уйти в подполье — враги начали всерьез искать базы сил сопротивления. Но все оставшиеся в живых были уже хорошо обученными бойцами, инстинктивно соблюдали маскировку и не охотились вблизи своей лежки. Но в целом, с начала осени я начал ощущать, что мне вдруг стало скучно. Да и бойцы мои несколько посмурнели, уже не так часто прикалывались друг над другом, реже улыбались, идеи типа «А пойдем, командир, подорвем что-нить, чтоб светло, как днем стало и все эти забегали, как тараканы», больше не предлагались. Нужно что-то делать, а что?

Если не знаешь, чем заняться — займись разведкой и анализом информации. А подчиненных займи любой, самой бессмысленной работой. Это вечное армейское правило, работает всегда и везде. Усталость выгоняет депрессивные мысли из головы, улучшает сон и аппетит. Чем бы мне занять своих гавриков? От минирования дорог они скоро выть начнут, значит нужно их занять чем-то иным. Даже не обязательно особо полезным.

Шарана я решил использовать в качестве преподавателя. Новичков и подростков загоняем в гипносон, пусть осваивают армейские премудрости. А он их будет экзаменовать и натаскивать в реале.

Шильда у нас интеллектуал… А займу как я его анализом операций сил СОП, проведенных с начала конфликта с целью выяснения интересных для нас в плане возможного тиражирования. Возможно, кто-то провернул операцию, которую мы могли бы повторить. Полезно? Безусловно. И не очень трудозатратно. Разве что перелопачивать доступные сводки, это, да. Закопаться можно. А Чача, тоже совсем не глупый малый, займется тем, что поработает со списком оружейных запасов нашей базы. Цель — найти способ уничтожения больших масс противника, без использования оружия массового поражения, к которому доступа у нас нет. Условно недалеко — в паре сотен километров от нас есть две крупных, на несколько десятков тысяч солдат, баз врага. Задача — найти оружие, которое поможет нам разом «помножить на ноль» эти силы.

А я пока займусь разведкой. Посмотрю, что там делают наши враги, чем они занимаются. Может натолкнет на дельные мысли. Пришлось просматривать реконструкцию действий конгеритов на планете, созданную по спутниковым съемкам. Третья волна начала высаживаться на Ирм около месяца назад, на карте появились обозначения мест высадки. В основном это происходило вблизи промышленных центров, горнодобывающих регионов. Там высадились практически все колонисты, 75–80 % от общего числа, которых, пожалуй, стоит называть трудовыми батальонами врага. Так как они были нацелены на восстановление промышленного потенциала планеты в интересах новых хозяев, и восстановления в первую очередь, военного производства. Остальные занялись разрушенной инфраструктурой, мостами, дорогами, портовыми сооружениями и посадочными полосами авиации. «Серые» охраняли эту массу, патрулировали дороги, охраняли нетронутые войной объекты инфраструктуры. Вот и цель номер один, сохранившиеся мосты, в первую очередь! Во вторую очередь, порты, их сами нашими силами уничтожить сложно, то почему бы не затопить транспортники, которые в них стоят? Усложнить им межконтинентальные перевозки и замусорить фарватеры — если это удастся, конечно. Да просто затопить эти огромные океанические суда — пусть произведенные на заводах и фабриках изделия м компоненты «варятся» в пределах одного материка, вдруг осложним им выпуск готовых продуктов. Нет, второе — склады, их еще очень много, на их охрану вместо элитных частей заступили простые пехотинцы, элита теперь — силы быстрого реагирования и противодиверсионные части, можно совершая быстрые атаки уничтожать накопленные армией Ирма вооружения и боеприпасы, стараясь не вступать в соприкосновения с элитными частями. Да и вообще, до портов нам далековато, придется делать временный лагерь около них. Пока их оставим на сладкое. Следующая цель — колонисты и предприятия, которые они восстанавливают. Тут стоит действовать расчетливо, дожидаться, когда производство будет близко к запуску или даже запущено, если это, к примеру производство взрывчатки. А потом уж гробить труды имперцев. Желательно, с большим шумом. Последняя, и самая трудная цель. Места базирования элитных частей. Они уже настороже, поняли, что «земля горит у них под ногами», образно говоря. Этим будем заниматься только если почувствуем, что стопроцентно можем их взять без потерь. Слишком опасные птички. И самое важное, нужно выбивать из-под ног врага промышленную базу, вернее, попытки ее создать. И имеющиеся у него технологические возможности — флаеры, машины, авиацию, аэрокосмические силы. Без нее даже Копье тьмы вынужденно будет передвигаться пешком. Как… Как простой «серый» батальон!

Таким образом. Вот навязчивое выражение! Начнем с мостов и складов. На складах мы уже ярко отметились, поэтому будем работать без изысков, проникли — подорвали. Может быть, раскидали мины рядом с местом подрыва. С мостами тоже пару раз засветились, но далеко и без демонстрации почерка. Кроме того, мины против техники врага — нужно снижать его подвижность любыми способами. Если уже сейчас он испытывает проблемы с перемещениями. Темные боги, посоветуюсь с искином!

Синий, приняв мою оперативную карту, слишком общую, без подробностей, выдал результат — наиболее существенный урон врагу сейчас мы можем нанести, уничтожая его технику. А вот я это не знал! Последнее время только этим и занимаемся! Достало уже минировать дороги и раскидывать зенитные автоматы! Приоритет складам ему тоже понравился, но упор стоит делать на склады со стрелковым оружием — конгериты будут перевооружать свою пехоту, нужно много качественного оружия, но скорее всего, они пока не дошли до решения уделить повышенное внимание именно этим хранилищам. Артсклады и прочее — во вторую очередь. Разве что, боеприпасы для штурмовых винтовок. Мосты пока малоактуальны, у врага нет необходимости в активных перевозках, все что нужно, взято при десантировании или «шагово» доступно. Тем более порты и океанские суда — до них руки еще дойдут, пока враги на это даже внимания не обращают. Предприятия, которые восстанавливают имперцы — трудно систематизируемый фактор. Слишком много деталей. Атаки на места сосредоточения элитных частей стоит избегать, исходя из подготовки отряда. Высока вероятность уничтожения личного состава.

Как там Чача ругался при случае? Дерьмовые слуги божьи? Снова заниматься минированием дорог и уничтожением флаеров? Как бы мы не старались делать это вдалеке от лежки, меняя алгоритм минирования, время и прочее, умный искин, типа нашего Синего быстро вскроет случайные повторы, проведет параллели и определит, откуда мы действуем. Заниматься такими делами мы уже точно не можем. Дав искину мои соображения, получил от него согласие. Да, есть высокая вероятность засветиться. Поскрипев мозгами, он остановился на складах вооружений и боеприпасов. Но рекомендовал обратить внимание на объекты, находящиеся в четырехстах плюс километрах от нашего логова — там, где не действовали другие группы СОП и достаточно далеко от нашей зоны охоты, можно сбит врага со следа, если он начал присматриваться к нашей группе.

Решив принять совместное творчество искина и биологического интеллекта за базу, мы занялись организацией промежуточной базы. Слишком далеко цели находились от нашего логова. Захватили с собой под тонну взрывчатки, разнообразные мины — куда нам без них! Оружие тоже прихватили с избытком, не хотелось бы «из-за отсутствия гвоздя»… Под пристальным надзором было два склада, один боеприпасов, с ним вопросов вообще не возникало, одна граната и взлетит на воздух несколько акров земли. Если нет подземных хранилищ, тогда гореть и взрываться будет долго. Второй склад, к нашему сожалению, был чисто оружейным. Винтовки, пулеметы, орудия. Сплошное железо, никакой взрывчатки. Нужно долго и вдумчиво минировать, чтобы уничтожить максимальное количество оружия. Поэтому придется заняться им в первую очередь.

Снова я уединился с искином разрабатывая схему минирования. Работа предстояла долгая, кропотливая, придется предварительно уничтожить охрану склада, при чем так, чтобы она не успела подать сигнала тревоги. Кроме того, искин смог запрограммировать один из миникомпьютеров обманывать «проверяющих», компьютер должен был довольно правдоподобно отвечать на вопросы имперского командования и правильно подавать рапорты о ситуации на складе. Все для того, чтобы дать нам побольше времени для размещения зарядов в нужных местах. Единственное, что не выдержала бы такая маскировка — прямой контакт с конгеритами, приехавшими на склад. Но это уже маловероятно, к чему проверять удаленный объект, до которого еще не дошли руки?

Описывать операцию не хочется. Она запомнилась мне исключительно скучной: ночью сняли посты охраны, потом смену караульных, по уже опробованной схеме. После этого я проник в здание, где оставались охранники склада, пистолетом и ножом упокоил тех, кто не спал и спящих. Занятие для мясника, а не солдата. Но что поделать? После этого присоединил к рации конгеритов имитатор, созданный нашим искином. Он взял на себя радиообмен со штабом, а мы занялись минированием склада. Нудной, но необходимой работой. Закончили работать со взрывчаткой и детонаторами спустя сутки после начала операции — склад был очень большим и, что приятно, капитальным, здания были сделаны из бетона. Единственный светлый момент во всей операции — подрыв, все бахнуло, бетонные конструкции подбросило вверх и уже в виде обломков уронило на содержимое, надежно похоронив запасы оружия ирмитской армии, при чем немалую его часть дополнительно изуродовало взрывной волной.

Работа важная, работа нужная, но повторять это мне категорически не хочется. Особенно учитывая то, что задачи я ставлю себе и нашей группе сам. Если бы занимался этим по приказу вышестоящего начальства, можно было бы поворчать на него, а так. Неинтересно, тем более что ворчат и ругаются в твой адрес. Да и еще одно соображение подкосило мои соображения по поводу такой работы. Ну уничтожили мы одно из сотен, а то и тысяч аналогичных хранилищ. Если до него сейчас не дошли руки имперцев, так они могли и совсем не дойти. Оружия на планете накопили море, уничтожив одну тысячную его, мы сильно повлияли на ход войны? Думаю, нет. В моей идее по поводу уничтожения складов образовалась огромная брешь, не выдержала идея столкновения с реальностью. Увы.

После этой операции я решил, что нам нужно отдохнуть. Мы завалились на временную лежку, привели себя в порядок, обиходили оружие. После каждый занялся тем, чем хотелось, что душа просила. Но без шума и привлечения внимания со стороны врагов. Я завалился на расстеленный плащ, наблюдая за звездами. Бойцы чем-то занимались рядом, приглядывая за нашими рекрутами и молодежью. Неожиданно, ко мне подошел Шильда и тоже стал рассматривать ночное небо.

— Ну и как, тебе понравилась наша операция с этим складом? — спросил я его?

— Ну как, сделали свое дело, уничтожили оружия, до хрена и чуть больше…

— А вот мне — нет. Нет у меня уверенности, что это хоть какой-то удар по врагу. Этих складов на планете масса. Уничтожение одного ничего не решает. Ошибся я при планировании. Нужно наносить удары по реальным целям, уничтожение которых нанесет весомый урон врагу. Но вот что и как? Неужели, минирование дорог и вообще, минная война — максимум, на что мы способны? Не верится. Нужно найти уязвимое место, слабое звено и ударить по нему. Но вот где оно, не знаю.

Шильда промолчал. Я чувствовал, что он согласен со мной, но решения вопроса у него тоже не было. Вот ведь зараза, масса возможностей благодаря запасам оружия нашей базы — а идей нет. Раньше даже не думал, что такое возможно, командиры, которые планировали операции были мудры и всегда знали, куда нужно бить врага, чтобы нанести ему максимальный урон. А вот сейчас я сам командир себе и не знаю, куда и как бить. Дерьмо, возможно и раньше наши начальники не всегда знали где уязвимая точка врага и часто отправляли нас на операции, которые высасывали из пальца лишь бы занять своих солдат боевой работой. Что бы они не начинали задумываться сами о том, как и зачем мы действуем? Не знаю, но догадываюсь, что такое было. Когда командиры планировали операции, которые реально не наносили врагу серьезного урона, но заполняли время, до того момента как они смогли сориентироваться и понять, каким образом нужно этого самого врага бить здесь и сейчас для того, чтобы нанести ему максимальный урон, не позволить перехватить стратегическую инициативу.

Повалявшись и понаблюдавши за звездным небом, где наш флот бился с конгеритами я пришел к выводу. Все-таки нужно бить по живой силе противника. Атаки на склады были бы актуальны, если бы их было мало и их уничтожение мешало врагу перевооружиться. А так… Уничтожили один — они возьмут оружие на другом. Значит придется, атаковать скопления пехоты на базах и поселения колонистов. Их имперцы не смогут заменить ничем.

Но склад боеприпасов мы все-таки решили посетить. При его взрыве хоть бабах получается гораздо более красивый. Снова вырезали охрану, и заминировали хранилища. Только тут я решил немного разнообразить обычный сценарий. Во-первых, не стали подрывать склад сразу, пусть он станет ловушкой для некоторого количества имперских воинов, которых погонят сюда разбираться с диверсией. Во-вторых, охрану я обезглавил и из их голов сложил перед зданием управления симпатичную такую пирамидку (темные должны оценить). Не слишком большую, в охранении было не более полутора сотен солдат и офицеров, до груди не доставала. Подождали реакции начальства. То пригнало сюда тревожную группу из роты пехотинцев. Командир ее, увидев мое творчество, вызвал начальство. Оно, наверное, памятуя о нашей выходке с подрывом другого склада с крупным начальством и копьем тьмы, отправило дознавателей со взводом элиты. Решив, что большего ждать не стоит, я подорвал наши мины совместно с хранилищем боеприпасов. Взрыв получился — мечта! Воронка на месте склада еще долго будет радовать оккупационную администрацию, если, конечно, мы не отправим ее на встречу с ее Темными повелителями раньше. Нет, положительно, уничтожать боеприпасы мне нравиться больше. Меньше возни с ними, а эффект! Я точно маньяк. Мне все больше нравятся эффектные взрывы.

После «командировки» мы отправились домой, на свою базу. По дороге я наконец смог оценить и насладиться местной осенью, небольшой отрезок дороги мы проделали по трассе, не смотря на риск обнаружения с орбиты, это было самым простым способом быстро покинуть место совершения диверсий. Слева от нас лес сохранял зеленую листву, разные оттенки зеленого проносились мимо нас, а справа — желтизна, красные листья, вплоть до оттенков коричневого ну и тоже, зеленые деревья. Это было очень впечатляюще, даже жалко было сворачивать под кроны деревьев, хотелось мчаться среди этого великолепия, вперед, забыв о времени и опасности. Хотелось, но чувство самосохранения сильнее.

Добравшись до нашей базы, я отправил бойцов отдыхать, а сам засел за работать с искином, нужно все-же посмотреть, какие последствия вызвали наши атаки на склады. О первом, где было оружия я нашел только небольшую сводку, переданную в сети конгеритов. Как я и предположил, он не интересовал их. Зато вторая акция произвела на имперцев огромное впечатление и даже не сам подрыв большого числа боеприпасов и не уничтожение более двухсот бойцов — их впечатлила сложенная из голов захватчиков пирамида. В разных подсетях противника шли бурные беседы поэтому поводу. Жрецы и командование оккупационных сил пытались разгадать символический смысл этого послания. Некоторые предполагали, что среди ирмитов возродились некие старые, полузабытые верования и теперь им предстоит стать свидетелями войны богов. Пришлые против местных. При чем, все признавали, что подобный акт поклонения возможен только темному пантеону, что значит, что война будет жесткой, бескомпромиссной, до уничтожения последнего из адептов. Что имперцам очень не нравилось, они-то знали, на что способны темные божества. Нужно подумать, можно ли из моей глупой выходки извлечь пользу. Подогреть спор конгеритских жрецов до уровня истерики, когда они начнут нервничать и делать ошибки.

Поразмышляв об этом, я отправился спать. Ночью меня не беспокоили личи, на что я надеялся. Хотелось получить совет по поводу моей собственной, маленькой войны с Темной Империей. Ведь они на стороне Ирма? Значит, с высоты своего опыта смогут подсказать, как эффективнее справляться с врагом. Но сегодня им было не до меня.

Утром я начал планировать атаку на базу противника, где сконцентрировалось около 20 тысяч «серых» солдат — пехоты Империи. Ради чего командование согнало их туда — не понятно. Небольшие группы солдат патрулировали местные дороги, некоторая часть охраняла лагерь поселенцев и их место работы, шахты по добыче руды и комбинат по ее переработке в марганцевый концентрат. Шахты почти не пострадали при атаке на планету, а вот с комбинатом придется конгеритам повозиться. И поработать с источниками энергии, электростанция, обеспечивающая производство, была разрушена основательно. Ну это даже лучше, есть масса возможностей атаковать конгеритов на разных этапах работы и охраны рабочих. С мыслью о том, что колонисты — гражданские я решил попрощаться. Да, сделка с совестью, но они работают на врага. В общем, страдать и испытывать муки совести буду после войны. Если доживу.

Глава 2

Тем временем в ближайших окрестностях Ирма кипела работа. Объединенный флот Короны занимался медленным, но уверенным уничтожением вражеского, который был больше, вроде бы мощнее, но силовые поля, защищавшие его корабли были слабее, как и оружие, а вычислительные комплексы, производящие расчеты атак и маневров уклонения — медленнее. Кроме того, командовал флотом Короны настоящий гений. Сам он себя таким не считал, полагал, что он нарушитель традиций флота, которого осудят другие адмиралы. Думал, что мог бы более удачно маневрировать своими силами, мог бы не осторожничать и разгромить до прибытия подкреплений флот Темной Империи. В общем, ошибок в своем управлении вверенными ему силами он видел много, и его это угнетало. Немного. По вечерам, перед сном. В остальное время он был железным адмиралом, готовым не задумываясь бросить в бой сотни кораблей и десятки тысяч подчиненных, для достижения своих целей. Война — это война, а он был настоящим сыном войны.

Его флот давил врага, атакуя его кинетическими снарядами, В нужный момент его истребители и легкие силы добивали корабли с просевшими защитными полями. И конгериты ничем ответить ему не могли — у них просто не было возможности создавать оружие из подручных материалов, им оставалось только одно — терпеть, нести потери и пытаться придумать адекватный ответ на действия Короны.

Сначала они собрали свой флот в единый кулак, совместив поля защиты. Потери сократились, но проблема была в том, что защита ордера улучшилась, вот только качественно прикрывать орбиту обитаемой планеты они уже не могли. И не могли прикрывать прибывающие транспорты с солдатами и переселенцами. Адмирал не преминул воспользоваться этой оплошностью, отправив в атаку на них свои легкие крейсера. Кроме того, когда враг собрал свои корабли в плотное построение, удары по защитным полям стали приходить гораздо более массированными — не нужно распыляться, бей в этот кулак своей шрапнелью, просаживай защиту кораблей, пусть их реакторы работают в запредельном режиме, рано или поздно пойдут в разнос, и их придется заглушить. Или они сами взорвутся, не потребуется другого оружия.

Адмиралы противостоящих ему сил не могли найти приемлемого решения. Все пути, которые они видели вели к неминуемому поражению. Можно было только растянуть агонию или добиться от метрополии поддержки. Но на столичной планете Темной империи никто не собирался помогать избиваемому флоту в отдаленной системе — власть имущие вдруг осознали, что их монополия на межзвездные полеты может быть нарушена, если Корона смогла создать портал на окраине той системы, почему бы ей не создать портал над столичной планетой? Впервые за столетия высшие иерархи темных храмов испытали страх, ведь раньше только они могли насылать свои флоты и десантные силы на отдаленные миры поглощая их, включая в свою империю. И что теперь? Теперь на орбите их планеты может появиться флот Короны Хаоса, который пугал их до дрожи. Особенно то, что враги были адептами Хаоса, силы, одинаково враждебной как светлым, так и темным богам. И одинаково благосклонной, о чем они не знали. Ведь Хаос… он так многогранен. Он и разрушитель, он и созидатель, ведь из него появляется упорядоченное. Но темные иерархи боялись его, и не зря, так как Корона давно хотела заглянуть к ним и принести возмездие. За многие грехи и проступки.

Адмирал Тиар не знал и не мог знать, что к его врагам подкрепление не подойдет. Его беспокоило, что он снова оторван от метрополии и то, что силы врага могут увеличиться, когда из Империи придут новые суда. Правда его терзал небольшой червячок сомнений — если конгериты восприняли всерьез атаку его сил, почему вместо современного флота они послали в атаку все это старье и малопригодные для боя чужие корабли? Может быть, все же у них нет доступных резервов? Возможно, они завязли в войне с другой цивилизацией или у них просто нет резервов? Думать об этом легко и приятно, но исходить стоит из самых негативных ожиданий, если ошибся, будешь приятно удивлен. Поэтому он заставлял своих капитанов надрываться, постоянно атакуя врага, стремясь максимально сократить его численность до прибытия к нему подкреплений. Он гонял пожелавших принять флотские специальности десантников так, как их не гоняли звери-инструкторы. Его специалисты и офицеры должны быть лучшими, и плевать, что ты вчера был танкистом, согласился перейти во флот, будь идеальным комендором! Подчиненные «вешались» и пищали, но все видели, что те-же требования он предъявлял к себе и к «белой кости» — кадровым офицерам флота.

Вечером, когда адмирал собирался отойти ко сну, его неожиданно вызвал командир ремонтников. Внутри Тьер вскипел, но встретил «мусорщика», как его называли в боевых частях (вообще к ремонтникам во флоте было двойственное отношение. Молодежь их слегка презирала, не бойцы, так, придаток к боевым кораблям. Опытные капитаны их уважали и привечали. Ремонтники могли в сжатые сроки привести измочаленные в боях корабли в боеспособное состояние, опытные ремонтники были на вес золота, они были способны в кратчайшие сроки помочь переконфигурировать боевые корабли под текущую задачу. А это дорого стоит).

— Ну что у вас, командор?

— Мой адмирал! Выполняя поставленную вами задачу, мы с высокой вероятностью смогли идентифицировать семнадцать систем, занятых конгеритами. Разрешите доложить?

— Да, мой друг, это очень интересно и очень важно! Докладывайте.

— Часть информации мы смогли извлечь из навигационных компьютеров кораблей, которые конгериты послали в атаку на наш ордер. Действительно, их память пытались обнулить, но не слишком успешно. Да и не старались особо, в этой вселенной невозможны сверхсветовые перемещения, и имперцы решили, что в памяти захваченных кораблей иных рас нет галактических координат своих систем. Однако их навигация в своей системе привязывалась к звездам, относительно неподвижным. Поэтому мы смогли определить их координаты, по-видимому с этих планет звездному небу. В одном случае мы смогли привязаться по школьной программе, которая сохранилась на компьютере одного из членов экипажа. Тот-же принцип. И последний случай, тут мы предполагаем, что дело идет о метрополии Темной империи. Один из капитанов кораблей использовал в украшении каюты симуляцию звездного неба. В силу того, что это был капитан одного из устаревших линкоров, мы полагаем, что это — координаты материнской системы Империи. У меня все.

— Вот-же долбанные силы! У нас такие сведения, и мы никак не можем передать их на Родину! Ведь мы почти решили проблему перемещения между системами в этой оттраханной вселенной! И можем заглянуть в гости к конгеритам! Я в бешенстве, если ты не понял это, командор!

— Адмирал, позвольте еще отнять у Вас немного времени. Мои ребята, конечно, не гении-истребители и не специалисты эскадренных боев. Но мне кажется, мы смогли разобраться, как имперцы блокируют порталы.

— Я сейчас порву тебя на сотню маленьких мусорщиков, если ты не перестанешь тянуть из меня жилы!

— В общем, у них есть вот такой корабль (командор показал голографическую модель), на котором находится большой жертвенник, где постоянно льется кровь. Этот алтарь создает постоянные микроколебания континуума, которые сбивают настройку порталистов. Нам просто нужно уничтожить его и связь восстановится. Это наши предположения. Мы смогли определить это анализируя переписку жрецов на кораблях вражеской эскадры…

— Все, командор, все ваши данные скидываете на мой адрес в сети. Завтра начнем проверять ваши выводы. Если вы правы, то вас ждет звание грандадмирала ремонтников, если такое существует. Если нет — я попытаюсь его пробить! Главного мусорщика Короны! Все, аудиенция окончена! А я ведь собирался поспать, демоны тебя дери!

Главный мусорщик покинул адмирала, а адмирал покинул свою каюту. Ему сегодня так много предстоит сделать! И все по вине этого сукиного сына, очень умного, везучего сукиного сына! Придется найти во вражеском ордере этот корабль врага, который запирает возможность пробиться Транспортной Гильдии сюда. И уничтожить его. Хотя, он заранее предполагал, это будет крайне сложно, вкусное содержимое ореха скрыто всем вражеским ордером, его будут защищать до конца. Но нужно свежим взглядом посмотреть на построение имперского флота, оценить свои действия в свете нового знания!

* * *

Подумав и пообщавшись с Синим, я пришел к выводу, атаковать базу пехоты врага и поселение колонистов мы снова будем автоматическими устройствами, минометами, автоматическими пулеметами, ракетными установками, прикрывая все это автоПВО и минами. Просто используя наше стрелковое оружие, мы способны сделать только «пук», а не атаку на врага. Нас слишком мало для прямой атаки.

Сначала мы с искином разметили позиции для расположения ударных средств. После определили подходящее расположение для средств прикрытия. Потом разметили расположение минных полей. Определившись с требуемым временем на организацию атаки, я снова «поскучнел». Минимум неделя на все. Снова ударный труд ради пары часов боя. При чем боя бесконтактного. Мне бы радоваться этому, мы не подвергаемся опасности, но минная война меня уже достала. Снова я ощутил, что мне не достает простого боя, где противник рядом с тобой, простой меч против его оружия. Или моя «простая трансформа» против врага с его оружием. Но это мои тараканы в голове. Хотя трансформу необходимо проверить в бою. К сожалению, поработав с Бурсой над доспехами, мы пришли к выводу, что под трансформу они не подходят категорически. Что, в общем и следовало ожидать — в большинстве своем бойцы гвардии и тяжелой пехоты либо вообще обходились без доспехов, либо имели второй комплект.

Распланировав свои действия, я посвятил своих бойцов в план. Ожидал, что они возмутятся, что я предлагаю, атаковать простых колонистов, но они это восприняли как само собой разумеющееся. Для них рабочая скотина врага была вполне приемлемой целью. Ну если это так для ирмитов, почему я должен относиться к этому по-другому? В конце концов враг, пришедший на нашу землю (и для меня нашу, я уже стал ее так воспринимать) может быть одет в любую форму. В синюю спецподразделений, серую пехотную или черную трудовых подразделений. Тем более, что там нет стариков, детей и женщин, здоровые мужики по каким-то причинам, не призванные в армию. И, кстати, обязанные взять в руки оружие при необходимости. Те-же армейцы, только из трудовых батальонов. И уничтожать мы их будем также как обычных солдат.

Разобравшись с планированием, мы приступили к претворению в жизнь своего плана атаки на базу. Плюнув на возраст, я привлек к операции всех бойцов нашей группы, вплоть до «мокрого носа», как иногда поддразнивали Юмо, единственное существо женского пола среди нас. Условно женского пола — до женщины ей еще расти и расти. Но таскать на своем байке узлы автоматических орудий она может ничуть не хуже, чем взрослые особи противоположного пола. Кстати, эти взрослые особи иногда вели себя более глупо, чем эта десятилетняя девочка. Которой впору играть с плюшевыми медвежатами и в самом крайнем случае, носить на себе шлем с кошачьими ушками, который я видел на вывеске в городке байкеров. Кстати, при случае стоит туда заглянуть и найти ей такой, девочка будет счастлива. Уверен на сто процентов. Ну а пока ей придется возить на своем байке узлы автоматических минометов и помогать при сборке оружия, там, где не требуется сила, где нужно просто соединять один разъем с другим.

Постепенно, вдесятером, мы перетащили из убежища нужные для атаки на базу устройства, собрали их в действующие механизмы, обустроили их, засеяв подходы минами и даже сообщили командованию СОП, что планируем делать. Командование одобрило наши действия, так как другие отряды тоже планировали подобные операции. Единственное, они предложили отложить начало на два дня, чтобы все выступили одним фронтом, и имперцы не смогли подготовиться к нашей атаке. Эти два дня мы потратили на дополнительное минирование подходов к нашим автоматам и размещение дополнительных атакующих средств. Много — не мало.

Утром, в неприятный дождливый день — сезон уже начался, прошла общая команда на атаку. Естественно, первыми начали бой наши минометы. Мины с хлопками вышибных зарядов и противным визжанием устремились к казармам пехоты и общежитиям трудовиков. В расположении началась суматоха, или даже паника, никто не понимал, что происходит, смерть валится им на головы, а офицеры ничего не могут сказать, внятных команд просто не следовало. Автоматические минометы отстреляли первую часть своего боезапаса. Командиры имперцев понемногу начали приводить в порядок свои силы, строить подчинённых на плацу. Колонистов тоже построили, ведь ими командовали те же офицеры, что и «серыми». В этот момент по выстроившимся на плацу врагам ударила вторая серия мин. На мой взгляд, она нанесла даже больший урон, чем первая. Ряды врагов снова расстроились, а тем временем с визгом мины продолжили падать на конгеритов. Штаб части вызывал помощь, просил о привлечении элитных частей, которые умели бороться с подобными атаками. Ему отвечали, что атаковали не только его, и пока придется обходиться наличными средствами. То есть, атаковать огневые точки врага силами пехоты, которая находилась в его распоряжении. Прекрасный вариант для нас! Серые части выдвинулись к местам расположения минометов, которые уже расстреляли свой боезапас. Естественно, нарвались на мины, которыми мы их прикрывали. Это внесло дополнительную неразбериху в их действия. Однако имперские офицеры были приучены всегда и точно и четко исполнять команды вышестоящих штабов. Мины мешают продвигаться к цели? Пусть впереди пойдут колонисты, ценность которых даже меньше ценности серой пехоты. И их погнали на разминирование своими телами. Тем пришлось это делать. Так как стоимость отказа — алтарь. Вслед за отрядами трудовой армии шли пехотинцы. И достигнув нужного рубежа по первым и вторым ударили тяжелые автоматические пулеметы. Колонистов, используемых в качестве передовых сил порвало в клочья — хоронить, даже при желании, было нечего. Одни ошметки. Серым, которые шли за ними досталось не меньше, тяжелые пулеметные пули пробивали строй конгеритов навылет, практически не снижая скорости. Имперским войскам пришлось залечь и ползком уходить из зоны обстрела. После этого командующий базы отправил еще одно истерическое сообщение в штаб. А что он мог сделать, если аналогичная ситуация сложилась еще на нескольких десятках баз? От него потребовали не смотря на потери атаковать огневые точки врага. И командиру базы пришлось отправлять под огонь пулеметов волнами одно подразделение за другим. Это было еще тем зрелищем, даже нам, привыкшим за эти полгода к крови и смерти было не по себе. Видеть, как командиры гонят пехотинцев как стадо на убой, а те безропотно идут на смерть. Тяжелая картина.

В итоге наши пулеметы расстреляли свой боезапас минные поля были разминированы самым варварским способом — атакующими солдатами. Потери врага были ужасающими, но в итоге их ждали всего-навсего, автоматические пулеметы, минометы, зенитные установки, которые сегодня не дождались своих целей — имперское командование не стало тратить важный ресурс на уничтожение наших железных друзей. Естественно, при попытке демонтировать автоматические установки, они самоподрывались. Так что имперцы не получили даже символического вознаграждения за свои усилия. Думаю, в следующий раз они плюнут на наши установки, рассосутся по щелям, переживая минометный налет, а в их сторону даже не станут выдвигаться. Себе дороже.

Да и не факт, что этот следующий раз наступит, нам придется придумывать новые способы нанести им урон. Пока мне в голову ничего не приходило, но что-то придется выдумать.

После скоординированной атаки на базы пехоты и колонистов мы на недельку снизили свою активность, так как воздушные разведчики активность резко подняли. Кое-где флаеры влетали в зону действия разбросанных нами зенитных автоматов и те их ссаживали с неба, но это было нечасто. Правда каждый раз вызывало дополнительный всплеск активности — прилетали аэрокосмичекие истребители, уничтожали активировавшийся автомат, высылались солдаты для прочесывания места его расположения. Иногда подрывались на минах. Потом имперцы перестали высылать поисковые группы, до них дошло, что искать там людей бессмысленно. Постепенно активность воздушной разведки стала сходить на нет. Если за нами и следи глаза с орбиты, вряд ли они могли заметить что-то лишнее, даже в моменты наших активных операций мы старались не высовываться из-под маскировавшего наши передвижения леса.

Мы провели это время, не высовывая носа из башей базы, наверху было холодно, мокро и противно — сезон дождей. Если дождь и прекращался, то на пару тройку часов. Плюс ветер. Не самая приятная погода, даже если ты в комбезе — влага всегда найдет щелочку, чтобы просочиться и испортить удовольствие от прогулки по осеннему лесу. Единственное, что меня радовало, сезон дождей здесь не долог, около месяца, потом начинается местная ветренная и практически бесснежная зима месяца на полтора, а уже за ней — весна, оживление природы, птички, поющие в ветвях и прочие радости жизни. Хорошо еще то, что леса этой климатической зоны не теряли листву на зиму. Можно партизанить. Хотя, с другой стороны, можно было бы сделать и перерыв. Не то что мы сильно перетрудились, но определенное напряжение накопилось.

Пока мы зависли на базе, мои подчиненные гоняли пополнение и наших детей полка. Я общался с Синим и руководством, анализировал чужие операции, размышлял, какие пакости можно еще устроить имперцам. Иногда вылезал на поверхность подышать свежим воздухом. Подумать. Речушка, на которую выходил используемый нами вход на базу вышла из берегов, полностью залила галечный пляжи и вода плескалась прямо у входа, едва не заливая колеса наших байков. Не слишком хорошая погода для хранения техники под открытым небом — нет, дожди на них не изливали свои струи, но морось покрывала их полностью. Хотя бойцы уверили меня, что заржаветь там нечему, все что можно сделано из материалов, не поддающихся коррозии.

Погода плохо влияла на всех нас. Сидя под землей, в тепле и при искусственном освещении мы не должны были ощущать ее воздействие, но каким-то образом чувствовали. Помогала физическая активность, работа и просмотр фильмов из собрания базы. На этот раз бойцы не зацикливались на фильмах о красотах Поливерсума, смотрели комедии и, как не странно, мультики. Сначала наши воспитанники заподозрили нас в том, что мы намекаем таким образом на их возраст, но мы не обращали на это внимание. Хотелось отдыха, передышки. А мультфильмы только на первый взгляд детский жанр, там много намеков таких, которые ребенок не поймет, а взрослый посмеется.

Отдых. И никаких новых идей. Чжен тоже не помогал, говорил, что я сам должен думать и принимать ответственность за свои решения, иначе из меня никогда не вырастет толковый командир. По-моему, он тоже находился в бесплодном поиске, начальству тоже было сложно постоянно изобретать что-то новое. Последняя атака на базы конгеритов удалась. Потери врага оценить было сложно, но по прикидкам искинов, они составляли дор полумиллиона солдат и колонистов. Только на базе, которую атаковали мы потери врага составляли порядка пятнадцати тысяч. Возможно, искины и преуменьшили эффективность атаки СОП. Может быть.

Наблюдать со спутника за действиями имперцев в нашем регионе было невозможно — обложная облачность не позволяла разглядеть ничего внизу, но наблюдая за другими регионами я представил себе приблизительную картину того, что делали имперцы. Уцелевшие трудовики работали, пытаясь реанимировать промышленность Ирма. Пехота их охраняла, хотя иногда их охрана больше походила на действие конвоя. Спецподразделения растворились в море привезенных на планету обычных частей. Чем занимались они — трудно сказать. Наблюдая за действием врага в более высоких широтах, где уже наступила зима, я с удивлением обнаружил, что солдат и рабочих привезли на планету без теплой одежды. Совсем. Ближе к полярному кругу можно было наблюдать множество просто замерзших имперцев. Выставили караул, пришли со сменой, а там уже замерзшие трупы. Видимо, еще более частыми были обморожения, после которых живая сила врага превращалась в обузу. В мясо для алтарей. Кое-где простые солдаты и рабочие начали возмущаться, отказываясь выходить на мороз, понимая, чем это грозит им. Офицеры старались бороться с этим, кое где даже расстреливали возмущающихся. В других местах, если это было возможно, устраивали экспедиции в ближайшие поселения в поисках теплой одежды. Имперские силы на севере континента превратились оборванцев, закутанных в тряпье. Или в мародеров, одетых кто во что горазд. Похоже мороз неплохо действовал против врага за нас. Быстро уничтожая врагов или превращая их в банды, без намека на дисциплину. Кроме мороза за имперцев взялся еще один противник — голод. Командование сил вторжения не озаботилось достаточным количеством припасов. Наверное, они ожидали захватить их на планете, и захватили. Но проблемы с логистикой, где-то продовольствия было много, а где-то — только небольшие запасы в магазинах. Пока работала планетарная система распределения и торговли, все было хорошо, торговцы заказывали нужные товары, транспортные компании их развозили, а когда все рухнуло, и те торговцы с транспортниками были убиты, нужно строить свою систему распределения продуктов. К чему имперцы были не готовы. Кое где они дошли до каннибализма, со спутников можно было разглядеть, как по ночам к местам, где складировались трупы замерзших или погибших от голода пробирались люди, замотанные в тряпье, и разделывали их. Таким образом у нас наметились новые цели. Продовольственные склады.

Посмотрев совместно с Синим нашу оперативную зону, я ничего подходящего не нашел. Особенно если учитывать то, что нам бы стоило действовать значительно севернее нашей базы. С этими мыслями я решил пообщаться с командиром. Тот сказал, что идея хорошая и уже посетила многие светлые умы. Перебазироваться севернее нам не стоит, там есть кому поработать, а вот уничтожить склад стратегического резерва западнее от нас, в 400 километрах — самое то. Тем более, что он находится в лесной зоне, в которой мы привыкли работать. Так что действуйте!

Я обрадовал этим своих орлов и одну маленькую орлицу. Которая мало кушала и поэтому не успела вырасти! Чем ее глубоко уязвил, но мне нужно было поднять настроение остальной части команды, так что пришлось над «орлицей» слегка пошутить. Тем более, что после этого я пообещал, что после операции обязательно достану ей шлем с кошачьими ушками. Видел я такой в магазине, где мы амуницию для байков брали. Придется туда смотаться. Прикинув размеры хранилища продовольствия и наши возможности, понял, что нужно делать промежуточную стоянку. Нужно везти с собой массу взрывчатки, термитные заряды, разнообразные любимые мною мины.

Прикинув необходимый объем перевозок, я понял, что до промежуточного лагеря нужно летать дважды. Сначала забросили самое необходимое, боеприпасы, палатки (мы же не хотим мерзнуть, не спать и терять эффективность в атаке?), часть зарядов. На месте оставили Бурсу с приказом — приготовить палатки к использованию. Затем мотались за подрывными и термическими зарядами, минами, автоматическими зенитками и пулеметами. Решили обойтись без минометов, по моим прикидкам они здесь лишние, сначала мы вырежем охранение склада, затем его заминируем и отправимся домой. Такой вот нехитрый план.

Выйдя на позицию для наблюдения, я понял, что ждет нас крепкий орешек. Во-первых, имперцы в охранение выставили элиту. Противник сложный, но не слишком. Справимся. Во-вторых, к складу постоянно прибывали под погрузку грузовики. И по моим наблюдениям, этот процесс не прекращался и ночью. Нужно как-то с этим разобраться, не привлекая особого внимания, прервать поток машин на время нашего уничтожения охраны и минирования склада. Следовательно, нужно устроить проблемы на трассе. Банальные, минирование не особо плотное, просто забить трасу поврежденными грузовиками. При этом, не привлекая большого внимания к складу. Придется еще раз слетать к Синему, чтобы он снова сделал нам устройство, которое сможет обмануть связистов империи. Выдавая ответы, что на складе все хорошо, охрана бдит, а минирование на трассе ирмиты устроили от безнадежности — на склад проникнуть не могут, вот хоть так решили нам помешать хоть так помешать. Тревожная группа на поиски врага уже отправлена.

Следующей ночью решил провести операцию. Отличием от других было то, что я пошел к охране в трансформе. Своих бойцов я уже приучил к своей второй ипостаси. Пока это их смущало, видеть такую образину, но уже не слишком. Зато плюсов было много, в ней я теперь, после множества тренировок очень ловок и быстр. Она не мешает мне применять магию. И огнестрельное оружие мне должно, по моим соображениям причинять гораздо меньший ущерб. В общем, начали!

Сначала наши снайперы сняли караулы, которые располагались на открытой местности. Потом я ворвался внутрь охраняемого пространства, орудуя когтями и перемещаясь по крышам зданий, или прыгая по обезьяньи от стены к стене, цепляясь за них когтями. Описывать свои действия я не буду, это было довольно неприятное зрелище. Зверь, наделенный умом и обученный воевать. Очень быстрый, ловкий и смертоносный. Имперской элите ничего не светило. А я опробовал свою трансформу в бою. После этого я занялся караульным помещением, благо в двери мог пройти. Удар лапой и дежурный на проходной лежит в луже крови, бодрствующая смена? Несколько взмахов лап, и смена мертвая. Спящая смена успела проснуться, но даже не успела натянуть форму. Проблемой было помещение штаба. В трансформе я слишком неуклюжий, а радиотехнику нам нужно сохранить. Тут все решили мои бойцы, бросив в помещение шашку с раздражающим газом. Гадость — страшная, находиться в задымленном помещении этим реагентом невозможно, даже зная, что за его пределами тебя ждет смерть. В общем, как тараканы они полезли из штабного помещения и как тараканов их уничтожили мои бойцы. С охраной было покончено. Я скинул боевую шкуру и одел форму. Конечно, обретение полноценной трансформы — радость великая, но постоянно одеваться-раздеваться! Вечно нам все не нравиться. То отсутствие боевой шкуры, а теперь то, что нельзя в ней форму носить. Зажрался ты, Вик!

Уничтожив охрану, а это более трехсот человек, мы разбежались по территории склада, минируя его, где, ставя разрывные заряды, а где — зажигательные. Много пришлось разлить специальной жидкости, химия жуткая, но горит даже под водой. Тем временем коробочка Синего информировала командование, что все здесь хорошо, служба несется и враг не пройдет. В процессе выяснилось, что зарядов нужно больше, но у нас с собою было, привезли дополнительные. Кроме того, использовали горючее для техники, которое в небольших количествах завезли имперцы. Хотелось заложить заряды так, чтобы прилетела имперская проверка, разбираться, что и как произошло и накрыть склад вместе с ней. Но увы, не успеет разгореться, и нам в первую очередь сжечь максимум продуктов, а вражеские проверки — дело десятое. С чувством выполненного долга, мы добрались до своих байков, отлетели на пару километров и Катци, один из наших рекрутов, выигравший в каком-то мелочном пари, нажал на кнопку подрыва. Над хранилищем стратегических запасов дымный султан разрывов, загорелись термитные заряды, расплескав жидкий огонь по залежам продуктов, но в первые минуты они не так зрелищны. Вот спустя некоторое время, когда пожар разойдется, будет совсем другое дело. Но нас тут уже не будет. Мы свое дело сделали. И хорошо сделали!

Прибыв во временный лагерь, мы прикинули, а стоит ли здесь оставаться? Вроде выбрали все, что могли, палатки и бытовые прибамбасы особо не нужны. Найдут лагерь, да и пусть, раскидаем мины рядом, что остались. Пусть обследуют наше покинутое гнездо. Нам не жалко, мин хватит на всех! А нам хочется домой, пусть и придется для этого еще несколько часов провести на байках. Жаль только, не хватило бойцов, могли бы еще и на дороге к хранилищу устроить врагам веселую жизнь. Хотя нет, мы специалисты по веселой смерти.

Домой, на базу прибыли к четырем утра, хотя утром и не пахло — зима, на носу, сезон дождей завершается. Я завалился спать даже, не приняв душ, хотя стоило бы, в трансформе я весь измазался в крови и прочем. Но сил не было.

Утром полез смотреть сводку действий сил СОП. Нашей операции там даже не было! Попытался выйти на командира, но мне ответил Тарос. Все нормально, просто наши действия пока не вошли в сводку, пока не известно, какой ущерб мы нанесли. Склады еще горят. И их пытаются потушить, регулярно натыкаясь на ваши мины. В общем, все хорошо, ждите реакции штаба.

Подумав, я решил ждать реакции лежа и во сне. Как-то этот рейд вымотал меня. А теперь снова можно отдохнуть, переждать всплеск активности вражеской авиаразведки. Мы свое дело сделали, можно отдохнуть.

— Ты считаешь, что можешь отдохнуть? — в мой сон ворвался подавляющий голос Черепа, — я думаю, ты ошибаешься! — если бы я слышал этот голос ушами, то наверное бы оглох. Он гудел, как будто я попал внутрь колокола, по которому ударили кузнечным молотом.

— Глупо убивать простых солдат. Даже жрецов убивать бессмысленно. Нужно уничтожать алтари!

— Я готов, но не знаю, где они. Да и не знаю как, слышал, что алтарь простым оружием не уничтожить!

— Глупости. Со старым, придется повозиться, но откуда здесь старые алтари? А по поводу не знаю. Смотри! — перед моими глазами раскинулась карта обоих полушарий планеты, сначала как две половинки глобуса, а затем, подстроившись под привычное мне восприятие в виде плоской проекции.

— Но как я буду уничтожать алтари под водой! — значительная часть их располагалась в морях, озерах и океанах.

— А-а-а, это я старую карту наложил, ту, которая была раньше… Неважно, вот смотри сегодняшнюю.

— Ясно. Буду уничтожать. Только что командованию скажу.

— Ну наплетешь им что-нибудь. Что твои командиры из Хаоса на тебя вышли и приказали алтари уничтожать, так наибольший урон конгеритам нанесешь. Последнее — чистая правда.

— А я, проснувшись ее не забуду?

— Не забудешь. Я ее так тебе в мозгах выжгу — никогда не забудешь! Хех, хе-хе!. Ну давай, спи-отдыхай, поработать придется много и серьезно. Отработаешь мои подарки.

Мне показалось, что я проснулся сразу после нашей беседы. А может так оно и было, весь в поту, в состоянии крайней тревоги. Вызвал на экран карту планеты и в памяти крайне четко всплыли красные оспины алтарей. Я видел их, они накладывались на карту, как некий второй слой реальности. Чем ярче красная точка — тем мощнее алтарь, больше жертв принял. И вблизи у меня… Есть пяток. Придется мне складывать на время свое командирство, думаю, назначу Чачу временно исполняющим, придется заняться алтарями. Череп дядька серьезный, если решил, что для победы это более важное дело — значит так оно и есть.

Вызвал Чачу, объяснил ему ситуацию. Дескать на меня вышли мои командиры из Хаоса, приказали уничтожать алтари, что для победы это не менее важно, чем уничтожать живую силу, технику и склады. Пока этим займусь сам, а вам нужно действовать как раньше, минирование дорог, на продсклады пока не лезьте, слишком серьезное дело и еще дней пять не высовывайтесь, есть возможность попалиться. Я уезжаю ненадолго, дней на десять, разведать обстановку вокруг алтарей, прикинуть, как их атаковать. Сам на рожон не полезу, так что ждите, через полторы недели буду. Собрал необходимые, на мой взгляд вещи, оружие — автомат и плазму, боеприпасы. Естественно, мины и взрывчатку. Пару выстрелов ПЗРК. Продукты, спальник, хозяйственные мелочи. Запас топлива, на всякий случай, чтобы не рыскать на последних каплях в поисках заправки, насос — не хочется изгаляться, добывая его из подземных танков на обесточенных заправочных станциях. Пару запасных комбезов — вдруг придется срочно накидывать шкуру и основной изорву. Доспех, пригодится. Вроде все.

Пока собирался, народ смотрел на меня молча, как на бойца, уходящего на смерть. Хотелось им сказать: люди, одумайтесь, вы все сошли с ума, ну не полезу я в мышеловку, не буду излишне рисковать собой!

— А если там будут толпы жрецов? — спросила Юмо, шмыгнув носом.

— Вернусь назад, будем думать, как с ними справиться без лишнего риска. Я вас в рискованные операции не водил, что я сам полезу на смерть? Нет у меня задания непременно уничтожить именно сейчас, алтарь. Осторожно, по возможности, можем уничтожить — делаем, не можем. Ищем более простые способы нанести урон врагу. Но алтари — в приоритете.

— А почему тогда один едешь? — спросил Шаран. Думает, самый хитрый.

— Только у меня чутье на магию и прочие штучки развито, самому нужно разобраться, что к чему. Рекомендация штаба.

В общем, полчаса такого дурного разговора я вытерпел, после чего сел на свой байк и быстро свалил, оставив последние указания. Хотя прямо так сразу не собирался, думал еще поужинать, но увольте — ужинать в такой атмосфере, когда все тебя уже похоронили.

И я мчался под пологом деревьев, под моросящим дождем, вдыхая сырой, но свежий воздух, свободный от траурных физиономий своих бойцов. Вроде, как и оставил их без командирского присмотра, но дал конкретные рекомендации, да и связаться могу с ними в любой момент. Но связь со мной обрублена, не хочу, чтобы в самый неудобный момент запищал зуммер и мне сообщили, «Командир, мы покаккали!»

К первому алтарю я добрался еще затемно, оставил байк под раскидистым деревом и осторожно, на своих выдвинулся к объекту.

Зря я так хоронился. На вытоптанной поляне, где уже начала прорастать трава, стоял каменный прямоугольник, метра три в длину и полтора в ширину. К этой поляне вел путь, где тоже уже начала прорастать трава. В стороне, был выкопан ров, куда скидывали останки жертв, оттуда невыносимо смердело — общую могилу никто и не подумал зарывать. И никаких жрецов. Даже никакого поста у алтаря. Темные как-то странно относились к своим местам жертвоприношений, сделали свое дело, а дальше хоть трава не расти, хотя она-то как раз и растет. От алтаря исходили неприятные эманации, боль, смерть, насилие — полный набор самых отвратительных ощущений. Видимо, этот временный алтарь никому не нужен, принесли жертвы из ближайшего городка и забыли. Но божество его не сбросило со счетов, даже на этой времянке зиждется его могущество. И я должен его уничтожить. Взял стандартный подрывной заряд, подкопал каменную плиту лопаткой сбоку, заложил, нажал на кнопку. Алтарь не разнесло в куски, он треснул, развалившись на несколько частей, только с места подрыва образовалась щербина, выбитая бризантной взрывчаткой. Вроде все просто, но дышать на поляне стало гораздо легче! Не может быть, что и дальше все будет так легко? В это слабо верится.

Отъехав на двадцать километров от места диверсии, я остановился на ночлег и удивительно хорошо отдохнул. Мало того, что меня никто не беспокоил, в теле было такое ощущение бодрости, которое давно не испытывал. Или просто это заимствованная бодрость от уничтожения алтаря. Сообщил своим об моих успехах. В ответах я почувствовал нотку совсем других чувств, не похоронных, а «ты поехал развлекаться с алтарями имперцев, а нас с собой не взял, а мы тут мины раскидываем»! Вот как меняются настроения, блин! Успокоил их своими предположениями, что далеко не везде все пройдет просто, при необходимости, буду их привлекать.

Следующий алтарь в сорока пяти километрах от первого удалось подорвать столь-же просто, как и первый. Меня это несколько удивляло и напрягало — ну не может быть, что все будет так просто! К третьему я подкрадывался, как зверь к добыче, и снова ничего. Только на четвертом конгериты начали предпринимать меры, да и я свалял дурака — тупо уничтожать их один за другим, двигаясь по кратчайшему расстоянию — дурная идея. Что-то у меня в мозгах перемкнуло, вроде и чувствую опасность, но действую при этом совершенно неразумно!

У алтаря была засада, довольно примитивная и состоящая из обычных пехотинцев, которых я почувствовал издалека. Так как они мне никакой угрозы не несли, решил все же подорвать и это место жертвоприношений. Выбрав удобную позицию, перещелкал из штурмовой винтовки врагов, шустро заложил стандартный заряд, отбежал к байку, нажал на кнопку, радио взрыватель инициировал взрывчатку, и не оглядываясь на дело рук своих, вскочил в седло и умчался на тридцать километров в сторону от своего предыдущего маршрута. Хватит валять дурака, нужно атаковать алтари в разных местах и без видимой системы. Иначе меня быстро вычислят и завалят. И еще, если я один буду этим заниматься, а алтарей несколько десятков тысяч по планете, меня все равно рано или поздно найдут.

Ложась спать, настроился на контакт с Черепом. И он ответил! Сновидение было странным, никаких зрительных образов, только голоса в темноте. Мой, в котором я объясняю, что алтарей — десятки тысяч, и многие даже на другом континенте, до которого я никак не доберусь, и голос Черепа, снисходительно объясняющий ситуацию:

— Все просто. Лично тебе нужно сейчас уничтожить одиннадцать камней. Это приведет к снижению связанности на одну единицу. Это нужно сделать лично тебе, никого не привлекая. При чем, не нужно стремиться уничтожать самые значимые или в одном районе. Любые. Где угодно. Это просто часть твоего роста. Это позволяет создать канал с духами. По-другому не могу объяснить, в общем, это важно для тебя. И наносит вред твоим врагам, больший, чем просто их убийство. Потом стоит сообщить твоему командованию, что нужно уничтожать по возможности, алтари. Что это приближает открытие портала на Ирм. Скажи, что вспомнил о таком способе борьбы с темными божествами. Неважно, тебе все равно поверят, те, кто будут участвовать в уничтожении мест, где приносили жертвы будут ощущать, как им становится легче дышать. Это лучшее доказательство твоей правоты.

— А дальше что?

— А дальше продолжай свою борьбу с Империей. И уничтожай, по возможности алтари. После того, как ты уничтожишь первые одиннадцать, дальнейшее, даже сделанное с помощью других, даже не твоими руками, будет вносить свое воздействие на тебя. Но первый круг — только своими руками.

Проснувшись утром, я решил, что буду делать в ближайшие пару дней. Сначала перемещаюсь на сто десять километров северо-восточнее, там рядом четыре алтаря, и скорее всего без охраны. Уничтожаю их, потом строго на запад, двести тридцать километров, еще три места жертвоприношений, снова должны быть пустыми, подрываю их. И на базу. Череп сказал одиннадцать — значит одиннадцать. Когда дают такие туманные объяснения, но четкие инструкции, за этим что-то кроется, пока мне не понятное. Но пренебрегать инструкциями не стоит.

С жертвенниками я справился за три дня. Уничтожив одиннадцатый ничего особого, не ощутил, кроме облегчения — мотаться по мокрым лесам при температуре, близкой к нулю, откровенно надоело. Хочется в тепло, принять ванну и общения. Надоела живая и такая мокрая природа!

Глава 3

Флот Короны продолжал свою войну с имперцами. Хотя какая война, все превратилось в чистую математику — кинетические снаряды просаживали защитные поля вражеских кораблей, в нужный момент и в нужную точку (вне радиуса поражения вражеских орудий) вылетают истребители с прикрытием, выпускают тяжелые торпеды, можно было бы обойтись и без них, одними кинетическими снарядами, но тогда мы бы все поседели, прежде чем уничтожили флот конгеритов.

Теперь адмирал точно знал, какой корабль нужно уничтожить для того, чтобы открылся портал. Но имперцы скрывали его в глубине своего строя, и уничтожить его было нвозможно, разве что путем самоубийственной атаки части флота, но на такое адмирал пойти не мог, он предпочитал не бросать своих людей в подобные атаки, если есть возможность постепенно, без потерь, выносить корабли врага. Тем более, что аналитики давали 90 %-ю уверенность — подкрепление к врагу не придет, его корабли, вместе с экипажами и с десантом на поверхности уже списали. Иерархи Темной империи сосредоточились на защите своих миров, и даже понятно было почему — их напугал выход эскадры вдалеке от планеты-маяка. Корона научилась ставить порталы в нескольких миллиардах километров от маяка, что мешает ей создать пространственный разрыв в нескольких световых годах от планеты? Только объем вычислений, но это для развитой цивилизации не проблема.

Тем временем оба флота практически сравнялись по количеству, это однозначно говорило о том, что конгериты проиграли. Они пытались предпринимать разные маневры, хотели отвести часть своих сил в тень проходящего мимо астероида, чтобы атаковать из-за него, но, если датчики перекрывают все возможные движения флота врага, какие хитрости? Наверное, что-то можно придумать, но сам адмирал не видел никаких возможностей для имперского флота.

Дошло до того, что имперцам пришлось снять с орбиты планеты свои авианосцы, что могло оттянуть их гибель на несколько недель.

Однажды, в совсем непримечательный день, командир вражеского флота передал сообщение. Сообщил, что хочет сдаться, и готов прибыть на флагман флота Короны для этой церемонии. Адмирал не был кровожадным, как и все военные. Он предпочитал сражения, при которых потери минимальны, как своих сил, так и противника. Нет, конечно, бывало, что необходимо окружить силы врага, нанести ему непоправимый ущерб и только потом принять капитуляцию. Но лучше кровь не лить. Поэтому он принял предложение и церемониальный зал флагмана, готовился к процедуре сдачи. Все шло хорошо, пока дежурный менталист не дал оповещение, имперцы не хотят сдаваться, это попытка обмануть командование флота, существо, которое играет роль командующего имперских сил — живая бомба, которая будет приведена в действие при встрече с адмиралом.

Тьер вскипел. Такие фокусы были совсем не в фаворе у адмирала. Он приказал, в момент, когда щиты врага опустятся и он не будет ожидать удара, нанести его. Желательно, поразить корабль, который мешает работе врат. Нет, обязательно уничтожить его! Практически моментально могли ударить только энергетическим оружием, даже кинетическим снарядам требуется время чтобы поразить врага, за которое он успеет поднять щиты. А мощность энергетического оружия заметно падала с расстоянием, разве что импульсные пушки могли нанести некоторый урон флоту врага. Поэтому уничтожить требуемый корабль невозможно, предупредили адмирала. Тот покипел, и остановился на более простом решении — сконцентрировать мощь оружия на тех кораблях, которые можно гарантированно поразить, катер «переговорщика» захватить заставить живую бомбу произвести подрыв при прямой трансляции. Отправить ему навстречу примитивного робота, который выполнит роль адмирала. На том и остановились.

* * *

Вернувшись на базу, я обрадовал своих тем, что пока с алтарями я завязал. Хотя если народ желает, можно продолжить это дело сообща. Но предупредил — дело это муторное, скучное и мокрое. В прямом смысле, не в переносном.

— А на… за чем тогда все это?

— Тут все просто. Уничтожая алтари, мы снижаем возможности жрецов. Если бы я раньше об этом вспомнил, все, возможно было бы значительно проще. Сейчас, проверив сам, как это делается я проинформирую руководство, и выполняя свои задачи отряды СОП будут параллельно уничтожать и жертвенники.

— А как, сложно их разрушать?

— Да нет, на обычный хватает стандартного армейского заряда взрывчатки. Можно даже простой фугасной ракетой из ланчера уничтожить. Если лень возиться. А до непростых я не добирался, даже если обычные, подорвешь парочку в одном районе, жрецы туда отряды пехотинцев отряжают для охраны. В общем, одному с продвинутыми алтарями лучше не связываться, можно угодить в неприятности.

О своем «воспоминании» я доложил наверх, также сообщил о личном опыте подрыва алтарей. Там поблагодарили. Приняли к сведению. А будут делать или нет — не знаю. Может у командования есть свои идеи, но меня в них не посвящали, на наш отряд видов у него пока нет. Занимаемся чем хотим!

А захотели мои бойцы тоже попробовать приобщится к высокому искусству вандализма. И богоборчества. Совместно выбрали удобный район, где количество алтарей превышало среднестатистическое по планете, на вытоптанные босыми ногами жертв пятачки раскидали «лепестки» — другие мины устанавливать было муторно, им лениво. А эти недомерки хоть и ущерб наносили мизерный — оторвет стопу или превратит в месиво. Но нам большего и не нужно, инвалид даже более предпочтителен, чем труп, с ним повозится врагам придется. Так «зарядили» пяток жертвенников в округе, после чего в быстром темпе подорвали еще три, оставленные специально для этого в центре. И стали ждать у одного из заминированных алтарей, чтобы посмотреть, как конгериты будут действовать. За остальными присматривали через спутники.

В общем, мы были разочарованы. На мине подорвался всего один из вражеских солдат, после чего из грузовика, на котором они прибыли, пехотинцы достали некое приспособление, которое сначала удивило меня своей нелепостью. А потом — смекалкой того, кто это придумал. Ведь это было примитивным и вполне действенным на ровной поверхности минным тралом! Представьте себе трапецию, на широкий конец которой надета тяжелая, толстостенная труба, а узкий конец берут в руки два солдата и катят это приспособление перед собой. Естественно, наши мины под весом этой трубы подрываются. Солдаты потеют от страха, чуть не писаются в штаны при каждом взрыве, но разминирование бодро идет.

Вот дерьмо, я снова недооценил противника. Примитивно, коряво, но действенно! Интересно, они сами, здесь такое придумали, или это домашняя заготовка. И кстати, против «лягушек» — прыгающих мин, это никак не покатит. Их труба прокатиться по ней, после вышибной заряд подкинет мину на метр-полтора и только тогда она взорвется. В общем, минные постановки нужно усложнять, хватит ленится и думать, что враги такие тупые.

На прочих, заминированных участках повторилась та-же картина. Но в принципе, это ничего не меняло, просто повозимся чуть больше. Погода мерзкая, под открытым небом не поночуешь, вот имперцы уже ставят палатку. Берем ланчер, пару ракет и штурмовую винтовки без режима шумоподавления. Сначала снимаем из автоматов ночной караул, потом, когда враги проснулись и начали разбирать оружие — пара осколочных ракет в палатку, под конец ракету в алтарь. Возни чуть больше, итог один, много трупов (относительно, бывало, и гораздо больше) и разбитый жертвенник. Ой, извините, мы тут немного пошумели и посуду случайно разбили! Тут главное не зарываться и внимательно следить за окрестностями, может получиться, что на наш капкан для конгеритов, те сделают еще более широкий на нас самих.

Заминировав по новой схеме еще пяток жертвенников, ранее не охваченных нашим вниманием и вниманием имперцев, мы с ланчерами посетили те алтари, у которых через спутник обнаружили охрану. Всего их было девять, за ночь облетели все и знатно покуролесили.

После чего вернулись на базу, отдыхать и наблюдать за действиями врага. Новая схема минирования показала себя с самой лучше стороны, потеряв несколько солдат при попытке стандартного разминирования с помощью супер-девайса, как это обозвал Шильда, конгериты вызвали тяжелую технику. Трактор местного производства, обшитый стальными пластинами, с аналогичным тралом. Но в эту игру можно играть вдвоем, на их приспособление у нас найдется ответ — противотанковые мины! На этот раз в охранении жертвенников стояло побольше солдат, до роты, с секретами в лесу и патрулями между стационарными постами. Появились даже полевые укрепления. Наш ответ заметно усложнился, но не слишком — секреты я вырезал в трансформе — нужно тренироваться, патрули и караульных убивали уже в бесшумном режиме, против спящих в палатках решили применять ракеты с химией. Пара вздохов газа без цвета и запаха, и ты во сне быстро и без мучений отходишь на встречу со своими темными повелителями. Быстро и гуманно. За одну ночь управиться со всеми жертвенниками не удалось, да и вообще мы решили отдохнуть от этой увлекательной игры — нас все-таки десять, включая детей, а врагов — миллионы. Хорошо, что не прямо здесь.

Прибыв на базу, составили подробные рапорты о том, как мы боролись с вражескими культовыми объектами. Как не странно, этим занимались не только мы, в обзоре СОП было собрано более пяти сотен описаний, как отряды, атаковали врага и играли с ним, подобно нам. Общие потери конгеритов были не велики, но это занятие привнесло в боевые будни сопротивления некий элемент игры, развлечения, что явно хорошо сказалось на общем психологическом состоянии наших сил. Кроме того, один из отрядов, который столкнулся с парой жрецов во время операций по уничтожению жертвенников. Так вот, те бойцы сообщили, что жрецы в целом были не в форме, и периодически их «прям-таки реально корежило». И вообще, не жрецы прикрывали солдат, а солдаты оберегали беспомощных жрецов. Так что мое предложение оказалось весьма е месту. Алтари унижались с азартом и при всяком удобном случае.

Ночью снова пообщался с веревкой. Череп был в размышлениях. При чем в этот раз веревка расспрашивал меня, о том, что я делал, как воевала наша группа, о нашем оружии, чему меня учили в корпусе — его интересовало абсолютно все. По-моему, ему было просто скучно и очень любопытно, что изменилось в мире после его смерти. Особенно его интересовало, когда Корона пробила портал на его планету, хотелось узнать, спустя сколько лет после его смерти. Но тут я ему помочь не мог, историю планеты я не знал вовсе, а в истории Хаоса не разбирался он. Заодно я выяснил, что немертвые могут общаться не только с живыми, типа меня, но и с немертвыми, которые по какой-то причине остались здесь, было их на Ирме немного, и с ними лучше не пересекаться, среди них есть такие твари! К примеру, древний вампир, которого захоронили в старых катакомбах, так как убить просто не могли. И старым, и давно забытым он был еще во времена юности веревки. Собственно, он узнал об этом вампире уже после смерти. Были темные маги, некромансеры, приличных людей, кроме него с Черепом, практически и не было. Была некая древняя принцесса, но жила она в своем иллюзорном мире и общаться ни с кем не желала. Был древний святой, который пожелал остаться в мире и помогать приверженцам своей религии, но растерял все свои силы на чудеса для верующих, а потом, столетия спустя его религия пришла в упадок, а к настоящему времени была абсолютно забыта. Что превратило его в желчного циника, мечтающего только о том, как покинуть этот мир. Но свой шанс он уже упустил, его боги давно оставили этот мир. А сейчас ирмиты были просто противниками богов, столкнувшись с последователями темного пантеона, они решили, что все высшие силы таковы. Как рассказал веревка, у них даже было специальное подразделение полиции, которое боролось со всякими нелепыми культами, которые время от времени. Как правило, это были безобидные сумасшедшие, но было время, когда это подразделение боролось с попытками воссоздать на планете имперские культы среди потомков завоевателей. Тогда они практически проиграли, но случилось новое нашествие Конгере и приверженцы темных божеств быстро закончились.

Еще веревку интересовали бабы, но тут я ему помочь не мог. Он даже пожалел меня, вот изверги, всю юность пацану испортили! Оружие его заинтересовало, долго меня расспрашивал о нем, как и меня его покорили мины. И автоматическое оружие. Космические сражения его тоже заинтересовали, просто из-за своего масштаба. Что мне удалось из него вытащить, так это то, что они с Черепом за тысячелетия тоже практически растеряли свои силы, вернее, у веревки их и не было, а вот Череп поиздержался. Что его сильно расстраивало. И он размышлял о том, как ее вернуть. К сожалению, пока он не нашел способа это сделать. Да и нет его, скорее всего. Нужно было некромантией заниматься, у них все много проще.

Заодно я решил выспросить, зачем мне нужно было своими руками разрушить одиннадцать жертвенников. В силу своего разумения, тот мне объяснил, что, уничтожив именно это количество я приобрел некий статус, что ли? За уничтожения каждого мне шел какой-то мистический бонус, и закончив уничтожать все одиннадцать я стал богоборцем, наверное? То есть я мог меньше боятся посмертных проклятий, приобретал дополнительную защиту от всех проявлений божественного вреда. И теперь, передав информацию, о том, что алтари следует уничтожать и сподвигнув других на их разрушения, я получаю все более совершенную защиту от враждебных божественных сил. Как-то так. И еще, теперь я могу при случае и большом везении уничтожить божественную сущность.

Вот дерьмо, а я так расстраивался, что застрял на Ирме! А это, оказывается не заштатная технологическая планета, а какой-то кладезь подарков! Вот только я не собираюсь меряться силами с богами и не стремлюсь попадать под проклятья. Но на всякий случай, пригодится. Что бы еще поиметь с этого шарика, подумал я. После этого сновидение-общение завершилось, и меня охватили обычные иррациональные видения, где конгериты представлялись мне некой огромной гусеницей, состоящей из сегментов-людей, я сражался с ее головой-человеком, вооруженным парными мечами, что полная глупость, хорошо сражаться двумя мечами невозможно, насколько мне объясняли преподаватели в корпусе. Для этого недостаточно быть амбидекстром, для этого нужно еще иметь абсолютно негуманоидное телосложение. Вот меч с коротким клинком или со щитом — совсем другое дело. И учителя были правы, я, держа свой полуторник в полторы ладони, легко побеждал голову гусеницы, они падала под ноги следующим сегментам, а новая голова-человек открывала глаза, доставала из ножен парные клинки и атаковала меня! Так я сражался вечность, пока не повернулся во сне, всплыл из глубины сновидения и не перешел в другой бредовый сон. В нем мне снился мой младший братишка в роли эдакого младенца-упыря с крыльями летучей мыши, он вился надо мной, пытаясь присосаться к шее, а я неуклюже отбивался от него.

Утром я ожидал, что после долгого общения с веревкой и кошмарами я ожидал, что буду чувствовать себя разбитым, но как бы не так — я отлично отдохнул и изгнал из своего тела наконец чувство постоянного промерзания, когда вроде и не замерз, но устал постоянно испытывать холод. Не смотря на постоянные учения в корпусе, где мы нередко проводили недели при минусовой температуре, привыкнуть к холоду я не могу. Переносить его, не замечать, но на каком-то внутреннем уровне холод постоянно присутствует, вытягивая силы.

За завтраком мы собрались вместе, все были довольны приключениями с алтарями и отдыхом. Я донес до народа, что не мы одни развлекались с алтарями, наши соратники тоже уничтожили несколько сотен жертвенников. И знатно повеселись, постепенно повышая градус противостояния. Они довели его до того, что на охрану алтарей выставили элиту, но без жрецов — если первым выстрелом из ланчера засандалить в плиту, жрец из козыря в обороне превращается в вонючее желе. Понимаете, почему вонючее?

Но в последнее время играть в повышение ставок стало опасно — можно не ожидая того поспасть на элиту на самом первом шаге. Имперцы просекли, что с ними играют и решили изменить правила игры. Теперь силы СОП перешли к уничтожению алтарей только в попутном режиме. Сделали дело, завернули к ближайшей плите, если это не слишком опасно, подорвали или обстреляли ракетами, вместе с охраной. Я попросил Синего, незримо присутствующего на нашем совещании, дать результат по уничтоженным алтарям.

— 2697 уничтоженных объектов, — ответил он.

— А сколько осталось? — Синий на долю секунды замялся, после чего ответил — Информацией не располагаю.

Вот ведь, я же не скинул ему карту, которую выжег у меня в мозгу Череп нашему искину! После этого я распустил наших отдыхать, набираться сил и думать, что еще мы можем сделать для свободы нашей (в смысле, все-же вашей, друзья) Родины.

После чего пошел в операционный зал, где мы обычно общались с Синим и поинтересовался у него, нет ли какого нейроинтерфейса для работы с нашим могучим помощником? Тот ответил, что таким не располагает ну и что мне делать, ели у меня в мозгу запечатлены тысячи алтарей, нанесенных на карту планеты, а передать я их никому не могу, так как просто не справлюсь с нанесением их на карту? Необычно, но искин замолчал на пару минут. Думает, что ли? Но ведь это невозможно! Оказалось, возможно. Он выдал мне два решения, первое — ввести себя в транс и отметить в этом состоянии нужные точки на карте. Второй… ну как я и предполагал, нейроинтерфейс все-же есть, но разработан иной расой, для других целей и никогда не использовался ирмитами. Но попробовать можно, если я не боюсь, что это сожжет мне мозги. Я прислушался к самому себе. Интуиция молчала, а не пыталась объяснить мне, что сейчас случиться нечто абсолютно ужасное, и пора бежать, отсюда не жалея ног.

— Ну, давай, попробуем твою инопланетную дурь.

Я сходил на склад, нашел там два серых кружка, соединенных меж собой дугой и присоединенных проводом с разъемом. «Надеюсь, подойдет» — сказал я сам себе глядя на штекер соединения с компьютером. Придя в операционный центр, я надел на виски этот прибор и нашел подходящее соединение с периферией Синего. После чего закрыл глаза.

Передо моим внутренним зрением возникла радуга, «Тестируем световосприятие и соответствие цветов!» проскрипел голос в мозгу. Я ответил на ряд вопросов, после чего начали последовательно возникать другие таблицы, которые синхронизировали техническое приспособление под особенности моего мозга. Длилось это не долго, и безболезненно. После этого Синий по нашей внутренней связи предложил показать мне карту расположения алтарей. Я представил ее себе, в мозгах ощутимо раздался скрип, полушария наехали друг не друга, но потом встали на свои места, явив искину карту планеты с расположением на ней жертвенников конгеритов. После этого Синий сообщил, что информация принята, нейросвязь можно разрывать.

Я открыл глаза и снял «нависники». На голограмме передо мной висело изображение планеты с наложенным на нее расположением вражьих алтарей.

— Ну что, классно! Можно скинуть эту информацию в сеть СОП. Правда, как залегендировать ее? — ведь не могу я рассказывать, что она появилась в результате общения с давно умершим магом? Это даже Синий примет за явное сумасшествие.

— Да, проблема, — ответил Синий с какими-то подозрительно живыми интонациями. — А давай я сообщу, что карта получена в результате операции нашей группы, снята с тела врага?

— Ну давай. — а что разве компьютеры могут врать? И помогать своим хозяевам (а вот я хозяин ли его? Может командир, или партнер?)

Немного озадаченный общением с искином я пошел на обед. После еды мы решили поговорить о том, что нам следует делать дальше, как врага бить будем. Меня не удивило то, что бойцы разрывались между светлой идеей и дальше минировать все, что глаза видят, сжечь еще пару продовольственных складов и продолжить развлечение с алтарями. Как не прискорбно, мои мысли тоже крутились вокруг этих вариантов. Я распустил народ отдыхать, а сам пошел в спортзал, заниматься со своим мечом. Интенсивно помахав им четыре часа, я вдруг пришел к мысли, что в трансформе, как мы ранее с Бурсой заметили, меч мой превращается в подобие недлинного кинжала. Стоит подумать, может на станках базы можно сотворить более удобное оружие для боевой шкуры? Если я решил повысить свою смертоносность для врагов, мало что может остановить меня, разве что приказ командира или внезапная вспышка лени, хотя раньше за мной такого не водилось, но повоевав на вольных хлебах, я стал замечать, что иногда мною овладевает острое нежелание шевелиться. С одной стороны, это странно для меня, ведь я всегда был самым исполнительным и трудолюбивым курсантом. С другой стороны, не имея над собой прямого начальника и управляя сам своими бойцами, я понял, что иногда необходимо расслабиться и дать отдохнуть своим людям. Раньше за этим следил мой командир, а теперь мне приходится самому постигать искусство правильного управления личным составом. Нельзя день за днем выжимать все силы из людей, они не из стали, и в определенный момент могут сломаться. Да и сам я тоже не стальной. Но сегодня я хочу заняться сталью, сделать сам себе новый клинок, по руке моей обезьяноподобной шкуре.

Металлообрабатывающий цех при убежище просто покорил меня. Литейная мастерская, позволяющая готовить разнообразные сплавы, кузнечный аппарат способный автоматически работать с заготовками по выбранному сценарию, разнообразные станки. Устройство, способное насыщать расплав или заготовку нужными присадкасм. Если нужно — добавим в сталь ваннадия или насытим ее углеродом. Можно насытить заготовку ионами иридия. Можно добавить рений. Дерьмо, моего знания кузнечного ремесла хватало, чтобы сковать подкову, гвоздь или примитивный дюссак. Но этим можно пользоваться с помощью Синего. Что я и сделал. Искин отозвался, голос его звучал, как у человека спросонья. Однако он быстро понял мою идею и принялся за работу. Сначала предложил мне накинуть боевую шкуру. По моему изменившемуся телу пробежали светлячки лазерных лучей. Определившись с моими размерами, искин попросил меня продемонстрировать трансформу в движении. Я побоксировал с тенью, поразмахивал лапами, сделал несколько гимнастических упражнений. Нет, пока я слишком неуклюж в шкуре, нужно очень много тренироваться. А когда? Мне же планету спасать нужно, почти в одиночку! Я улыбнулся этой шутке и Синий вдруг попросил меня больше так не делать.

— Не делать как?

— Не делать так, что ты… В общем не делать такие гримасы! Это неэстетично, да и вообще, напугает любого.

— Улыбка что ли? — спросил я эту железяку, которая вообще не должна иметь эмоций! И улыбнулся еще раз.

— Вот-вот, именно это выражение… морды. Реально — страшно как-то.

— Ну ты даешь, Синий! Но если просишь — не буду. По поводу меча какие мысли?

— А меч тебе сейчас не нужен. Даже противопоказан. Фехтованием с твоей координацией движений крайне противопоказано. Сабля!

— Ну я все-же за счет ловкости и координации элиту имперскую рвал, как «тузик грелку»!

— Это потому, что они все-же люди, хоть и тренированные. А попадись тебе на пути равный противник? Только рубка, на предельных скоростях.

Я остановился и призадумался. Когда об этом тебе говорит компьютер, априори честный и беспристрастный, то это правда, если не на 100 %, то на 99 — точно. Хотя сабельный бой я знаю чуть лучше, чем никак. Ну нет, приходилось проходить обучение и этому, правда давно и на детских сабельках. Но принципы-то те-же! Должен приспособится! Принимаю выбор железяки.

— Ну ладно, сабля — согласен, а какая?

— Центр тяжести максимально смещен к острию, от середины клинок начинает расширяться, проламывать будет практически любой доспех. Клинок собираем из слоев металла с разными характеристиками, максимально твердый слой внутри, чем дальше, тем более вязкий металл. Я все рассчитаю, чтобы был клинок достаточно острым, но и не хрупким. Возни будет много.

— Но ты знаешь, меч мне тоже рассчитай, я трансформу получил всего ничего, а заниматься планирую упорно, может и до него дойдет.

— Думаю, нет, не дойдет. У тебя в этой форме мышцы к костям крепятся другим образом, суставы и сухожилия тоже иначе работают, все ориентировано на силовые действия. Вышивать или рисовать в этой шкуре ты не сможешь. Как не тренируйся, до человеческого уровня координации действий не сможешь дойти. Ну совсем другая конституция!

— Ладно, а со второй лапой что делать будем? Может я обоеручным бойцом смогу стать? Слушал, что такие бывают, хотя тренера говорят, что это не для гуманоидной формы.

— Ну, в принципе возможно, хотя эффективнее будет короткий клинок во вторую лапу. Просто для правильной работы двумя саблями придется двигаться телом так, что даже твои мышцы порвутся. Кстати, вторым клинком можешь использовать свой меч. Только накладку на рукоять сделать нужно, неудобно будет такой лапой держать. А с другой стороны, зачем тебе когти? Можешь их как второе оружие использовать.

— Нет, это от лукавого, как говорил наш учитель, любой нож удлиняет твою руку настолько, что даже самый лучший коготь становится мелочью, не достойной внимания. А щит, кстати?

— Ну в некоторых случаях очень будет полезен, к примеру в строю. Но при индивидуальном поединке с подобным тебе врагом, будет только замедлять. Лучше второй клинок, поменьше длиной, поудобней в использовании. Можно и удар парировать, а можно, сойдясь, под ребра воткнуть. Так как, здесь бои в сомкнутом строю тебе не грозят, поэтому сабля! А если бы грозили, то я бы предложил вообще, короткий меч.

— Ну почему, Синий блин зеленый!

— Не ругайся на меня! Потому, что саблей в строю работать несподручно, много места надо. Это как двуручным мечом. В строю не помашешь.

— Ну ладно, а топоры-палицы?

— Вообще, для твоей формы — идеальное оружие. Но, ты обучен работать клинком, скорость у него побольше — легче он, зачем терять преимущество. Так что сабля, без вариантов.

— Но меч ты мне обещал.

— Обещал — сделаю. Но двуручный. Самое то будет для тебя. Придется потренироваться.

Вот зараза! Синий явно заразился вирусом каким-нибудь! Он совсем не по компьютерному себя ведет. Нет, конечно, я в этих железках не в зуб ногой, но у него явные живые интонации и размышления, не как у компьютера. И это странно, я вам скажу. С Чачей об этом поговорить, что ли? Вдруг нашего железного друга имперцы чем-нибудь заразили.

На обед я не попал, поэтому поговорили с Чачей о странностях в поведении Синего после ужина. Он меня успокоил — искины саморазвивающиеся компьютеры, общаясь с людьми они постепенно все больше «очеловечиваются», приобретают свой характер, начинают вести себя как естественные интеллектуальные системы, появляются свойственные людям предрассудки, мыслительные клише, но и приобретают свойственные людям положительные качества, типа интуиции или вертикального мышления.

Вот загрузил он меня своей терминологией. Я, простой солдат, и вертикальное мышление для меня… ну совсем непонятная шарада. Так бы и сказал, что Синий становится обычным человеком, правда без тела. Но у веревки и Черепа тоже нет тел, а я понимаю, что они очень умные, продвинутые, даже могучие, но существа одного индекса со мной — да, хаоситы, несколько высокомерно отделяют себя от человечества, но на самом деле, просто немного измененные хаосом люди. Или не совсем люди — орки там, эльфы. Одна карусель!

Утром, во время завтрака я подспудно хотел сорваться в цех, где меня, возможно, уже ждала моя новая сабля. Я уже смирился с тем, что в трансформе не буду виртуозом меча. Значит буду непревзойдённым бойцом на саблях. Мы кратко поговорили, об нашем видении дальнейшей борьбы и решили, если ничего не придет в голову, продолжим минирование всего, что на глаза попадется и попутным уничтожением алтарей.

После этого я сорвался в цех, наблюдать, как Синий творит. Творит мою саблю. Оружие получалось громоздким, расширяющийся к концу клинок — совсем не то, с чем я работал. Но клинок, который создавал Синий был идеален! Я невольно сравнил его саблей, добытой мною, та была очень хороша, это был прекрасный образец оружия, долго дорабатываемого в результате поединков, сражений оружейниками, но моя сабля была математически выверена, доведена до идеала в результате моделирования разных ситуаций, в которых ее придется применять владельцу. Но пока она была еще не готова. И будет готова только через пару дней.

Остаток дня я провел в зале, тренируясь в трансформе. Ее нужно доводить, это мой козырь. Который я должен довести до совершенства.

Утром я решил, что киснуть на базе дальше нельзя и мы идем на новое дело. Если ничего не приходит в голову, атакуем еще один продовольственный склад. Он мне понравился сразу. Это было огромное хранилище, размещенное под землей, склад на случай Апокалипсиса. Его запасов могло хватить на десятилетия, если не для всей планеты, то для значительной ее части. Но у него был один недостаток, игольное ушко, бутылочное горло — организация вывоза продовольствия из подземных уровней наружу производилась через один створ, грузовики въезжали внутрь, там их загружали, и они выезжали наружу, все это велось через небольшое устье. Идеальное место для диверсии. Это понимали и наши враги, поэтому вокруг выхода из подземных горизонтов хранилища было очень много охраны. В том числе и элиты. Обычная пехота патрулировала вокруг, не позволяя нам использовать автоматические орудия. Вроде, все против нас. Но пообщавшись с Синим мы пришли к выводу, что можно сделать гадость здесь, даже не применяя ядерное оружие. Ведь как его характеризуют? Килотонны, мегатонны. Значит можно просто доставить в нужное место эти самые килотонны взрывчатки. Это уже реально, особенно если учесть то, что сегодня химическая взрывчатка дает эти килотонны в значительно меньшем количестве вещества. Посовещавшись, мы решили, что, если нам никак невозможно получить ядерное оружие, нужно что-то очень большое загрузить максимумом взрывчатки и опустить это прямо на наше «бутылочное горло». Для этого Синий предложил нам использовать… автобусы. Несколько таких флаеров было среди единиц хранения на безмерных складах нашего убежища. Поколдовав над документацией к ним, мы выяснили, что при загрузке в 35 тонн они вполне сохраняют подвижность и даже некоторую маневренность. Сначала я подумал, что придется их пилотировать самим, но Синий просветил, что даже такие старые механизмы имеют автопилот. Далее нужно было решить, как их довести до места, к сожалению, даже имперцы имеют какое-никакое, противовоздушное прикрытие склада, радиолокационные станции и зенитные средства. Сначала хотели залепить днища наших омнибус-бомб пластиком, рассеивающим излучение локатора, но потом решили действовать проще. Первые три автобуса поднимаем на 10 километров и в пикировании отправляем к складу. Пока наши бомбы движется по указанному маршруту, все идет хорошо, как только происходит его облучение направленным лучом локатора наведения, бомбы взводятся и в дальнейшем происходит подрыв либо при достижении нужной высоты, либо при повреждении целостности корпуса. Надеемся, что хоть одна из наших бомб долетит до нужной точки и деятельность ПВО противника будет нарушена. Сдует ее просто с поверхности. Следом идет серия из пяти автобусов. С таким же алгоритмом действий, затем серия из еще двенадцати, и все — с минимальным интервалом, только что бы предыдущие взрывы не повредили следующую группу бомб. В целом около 7.3 килотонны в стандартном эквиваленте. Ну не маленькая ракета, конечно, но зато и без радиоактивного заражения.

Все это мы предпочли наблюдать с солидного удаления, как-то вспомнив как набивали автобусы взрывчаткой, хотелось находиться от места действия подальше. Не знаю, то ли конгериты расслабились, то ли просто их система ПВО не была готова действовать по таким необычным целям — в общем, уже первая серия наших супербомб, похоже, сдула все наземные сооружения вокруг складов. О технике и людях стоит помолчать. Вторая серия, а тем более третья были уже не нужны. Просто перестарались, и вместо аккуратного бум из 105 тонн взрывчатки использовали дополнительно 175 тонн и 420 тонн. Думаю, там не только устье засыпало, там верхние этажи обвалились! Хотя вряд ли, все должно было быть рассчитано на орбитальную бомбардировку. Вход засыпало, и засыпало капитально. Раскопать его, конечно, можно, но для этого требуются циклопические усилия. В общем, вернувшись на базу я уснул умиротворенным и каким-то довольным. Пусть мы не смогли уничтожить много врагов своей диверсией, но сколько из них уничтожит голод!

Утром меня подняла сирена.

— Синий, что за дерьмо здесь происходит?

— Штаб СОП полагает, что противник вычислил расположение нашей базы. Нужно убираться от сюда, и быстро.

— Темные боги, но как?

— Долго собирали данные, а в последнюю операцию вы слишком наследили. Вычислили точку, откуда стартовали наши автобусы.

— Дай команду всем остальным. И еще. Синий, я не хочу оставлять тебя врагам. Или просто оставить захороненным на законсервированной базе. Я могу забрать твой базовый кристалл с собой?

— Да, нужно прибыть в операционный зал.

Добравшись до зала, я взял «душу» Синего — темно серый продолговатый граненный кристалл, сантиметров пяти в длину и двух в ширину. Вот ведь, все эти расчеты, знания в таком небольшом вместилище? Удивительно.

Собрав свои вещи и погнав своих бойцов на выход мы быстро отправились на юго-запад, к еще одной базе СОП. К новому пристанищу.

Снова, не смотря на знание кода доступа управляющий искин базы никак не хотел меня признавать. Оранжевый Б-11 решил спорить со мной до конца. Даже объяснения моих бойцов, которых хватило Синему, он не признавал. Кончилось все тем, что я связался с командованием и с разрешения старших офицеров вставил в свободный слот кристалл Синего, а он уж пообщался с Оранжевым. После этого нас приняли на базе как своих. А то я уже начал было опасаться, что нам придется ночевать в сугробах — сезон дождей завершился, началась короткая южная зима.

Утром меня поднял Синий.

— Слушай, здесь же командир другой искин?

— Да фигня! Я ему указал, где место таким недоумкам, теперь он обслуживает второстепенные системы, и не лезет в общение с персоналом базы. Что желаете на завтрак, командир?

Да что такое! Синий ведет себя как самый обычный человек, ссорится со своим собратом, общается со мной как стюард! Нет, Чача прав, Синий не инфицирован имперским вирусом (хотя это было мое предположение), он просто эволюционирует! Но как быстро!

— Синий, я задам тебе странный вопрос. Постарайся ответить, хорошо?

— Я постараюсь. — этого ответа не может быть у машины! Или да или нет!

— Синий, у меня ощущение, что ты все больше удаляешься от обычного арифмометра и превращаешься… ну, по моим ощущениям, в бойца моей команды. Ты слишком живой, друг мой. Ты уже нечто большее, чем компьютер, чем даже искусственный интеллект.

— Ну есть такое. Я специально давал намеки на это. Когда мы проводили слияние разумов, для создания карты алтарей, слишком много человеческого проникло в мой разум. А так как мое мышление по скорости превышает человеческое в миллионы раз, я быстро развился в нечто средне между машиной и человеком.

— Но-но, я не человек, я — демон Хаоса!

— Ага, конечно. Я и сам так думаю! Вик, ты сам понимаешь, что хаоситы — люди, которые просто получили дополнительные возможности, и не более того! — умный графитовый стержень! С такими нужно осторожно, они могут в мозгах такую революцию устроить! Хотя я четко ощущал, что Синий не хочет ничего плохого.

— Вопрос. Очень важный. Синий, ты хочешь дальше странствовать со мной?

— Да.

— Но как, у меня не всегда будут разъемы для подсоединения тебя всяким устройствам.

— Ну об этом можно подумать. Если есть те устройства, которые позволили нам совместить свои разумы, полагаю есть и иные, которые помогут нам общаться без слишком громоздкой инфраструктуры. Нужно поковыряться в запасах этой базы, а если не получится — в других. В конце концов, есть множество миров Поливерсума, что-нибудь сможем найти.

— Жаль я не могу скрепить наш союз рукопожатием, но я буду рад такому другу, как ты. Мы с тобой неплохо поработали вместе, я буду рад продолжить!

После разговора с Синим я еще немного посидел в кресле операционного зала новой базы. Подумал, что говорил с Синим как идиот. Слишком много пафоса. Хорошо, что он еще не слишком знает наш, биологический разум — постебался бы над моими высокопарными словами. «Я не могу скрепить наш союз…» — блин, откуда я подцепил такие выражения? Самому стыдно.

Глава 4

В астероидном поле тем временем было странное перемирие. Имперцы просили отсрочки, объясняли это тем, что у них идет противостояние со жрецами, кого-то они вырезали, кого-то надеются образумить и убедить в том, что придется сдаваться или погибать всем — преимущество флота Короны подавляюще. Ремонтники адмирала тем временем клепали новые корабли и истребители, заготавливали боеприпасы, которые можно создать на местной базе, переработали все, что могли из разбитых посудин врага в рабочую массу. По взаимному соглашению им позволили делать экспедиции за пределы флотского ордера, потрошить обломки в других местах. В результате вылазок, нашли еще одну систему конгеритов, снова неосторожное обращение с носителями информации — кто-то из офицеров имперского флота любил делать снимки своей возлюбленной, в том числе и на фоне звездного неба.

Флотские менталисты объясняли задержку тем, что имперцы никак не могли приготовить органическую бомбу, которая должна была уничтожить адмирала. Выяснили заодно, почему враги так надеялись на уничтожение старшего командира Короны. Особенности мышления и общественного устройства. Если у имперцев погибает старший командующий вся властная вертикаль приходит в движение, интригами, дуэлями, с помощью убийц или другими методами все офицеры и жрецы вступают в увлекательную игру — утопи своих врагов и займи наиболее высокое место. Флоту приходится выйти из соприкосновения с врагом и заняться выяснением, кто есть кто среди своих. Кто начальник, а кто дурак. И это может продлиться довольно долго. Ожидая такого развития событий во Флоте Короны они рассчитывают во время междоусобицы разбить врага. Но с бомбой ничего не выходит и им приходится тянуть время. При этом их сильно удивляет, что адмирал не атакует их, сейчас требуя преимуществ или «богатств», это вносит сумятицу в их модели. Пришлось проявить коварство, и нанести им удар (ожидаемый), требуя поторопиться. Имперцы просили еще подождать и прислали для подкупа противника грузовое судно с редкоземельными и драгоценными металлами. Адмирал, подумав, потребовал ценные кристаллы и радиоактивные элементы, упакованные в защищенные контейнеры. Не хватало еще притащить на флагман ядерную бомбу. Конгериты выполнили пожелание. Ремонтникам прибавилось работы, теперь они могли производить и серьезное оружие.

Спустя еще пару дней недовольный адмирал потребовал от врагов еще драгоценных металлов и произведений искусства. Натурализм очень реалистичных полотен конгеритских живописцев вызывал рвотные рефлексы, нет, абстракционизм и экспрессионизм много лучше. Эти направления в искусстве не слишком понятны суровому военному, но хотя бы не вызывают отторжения. А если постоять рядом, посмотреть расфокусированым взглядом, можно даже ощутить некое умиротворение. Жаль, во флоте нет искусствоведов, можно было бы пообщаться об искусстве. Шутка.

Тем временем пришла радиограмма с планеты, где спецы Короны попросили ссадить с орбиты оставшиеся имперские авианосцы — уж очень им мешали проводить операции вражеские аэрокосмичесике силы. Ничего, кроме примитивной диверсии не сделаешь — прилетят птички и оторвут голову. Почему бы и нет? Тем более, что наступало время еще раз напомнить о себе медлительным конгеритам. И адмирал отправил к планете тройку авианосцев в сопровождении отряд легких крейсеров и других младших вымпелов — благодаря работе ремонтников легких сил у него было в избытке, а благодаря программе переподготовки — хватало экипажей для них.

Имперцам это не понравилось, и они тоже отправили к планете свои силы, после чего космическая баталия закипела с новой силой, флот начал засыпать врага кинетическими снарядами с удвоенной силой, благо их наклепали в огромном количестве, враги пытались маневрировать, ротируя корабли с целыми щитами на переднем крае, но это им не помогало, флотские комендоры, освоившись, начали пускать кинетику узкими пучками, за считанные секунды обнуляя корабельный силовой щит и после его просадки, уничтожая сам корабль. Теперь не требовалось даже отправлять истребители с тяжелыми торпедами на добивание, врага уничтожали копеечными снарядами, сделанными из астероидного вещества.

На орбите планеты тоже закипело сражение, но меньшего масштаба, легкие силы Короны против легких сил империи. В связи с подавляющим превосходством Короны конгеритов быстро помножили на ноль. Тут имперцы снова попросили перемирия, объясняя свои действия тем, что «проклятые недобитки взяли в свои руки управление некоторыми кораблями, у нас была сущая неразбериха, но сейчас мы взяли управление флотом в свои руки, осталось только провести следствие и предать суду противников сдачи и мы будем готовы к переговорам на самом высоком уровне. И кстати, отзовите свои силы от планеты, мы тоже отзовем свои».

Адмирал слушал эту галиматью и размышлял, что мешает ему просто продолжить обстреливать этих ублюдков, дожидаясь, когда они наконец сдадутся без всяких детских игр? Человеколюбие? Или ему просто хочется поиграть с конгеритами, как коту с мышами? А кто его знает…

Хотя, если посмотреть на ситуацию беспристрастно, каждый день промедления адмирала — это новые потери среди сопротивления на планете. Но для него это не совсем свои, для него свои — это флот и десант, а там на планете… Нет, если подумать, это конечно наши, но одно дело, когда ты понимаешь это, совсем другое, когда ты так чувствуешь. Сопротивление — свои, но как-то отстраненно. Нет, трудно описать такие выверты мышления.

* * *

Команда обустраивалась на нашей новой базе, а я пытался найти новый способ навредить имперцам. Пока ничего в голову не приходило, кроме очередной атаки на алтарь. Недалеко от границы нашей зоны находился один из жертвенников, который использовали много интенсивнее, чем малые, уничтоженные нами ранее. И Синий подсказал мне, как это сделать просто — на этой базе хранились дальнобойные ракетные установки, радиусом действия боле 200 километров. Ну и, естественно, автоматические — использовать своих людей в качестве расчета такой установки — превращать их в смертников. Мы просто вывезем по частям их, смонтируем в укромном месте, прикроем всеми ранее использованными автоматами: зенитными минами, автопулеметами, противотанковыми средствами (хотя это для успокоения совести — против наших постановок танки еще не разу не использовали), засыпем все подходы разнообразными минами. Да, конечно, используем ракеты не только против алтаря — они у нас накроют все достойное внимание, в радиусе своего действия. А это несколько складов, в том числе и пара оружейных, пара продовольственных, гарнизоны, взлетно-посадочные полосы атмосферной авиации. И сообщим о нашей идее командованию, пусть знают о наших планах и координируются с нами. Может у них есть другие идеи.

Других идей у руководства не было, ракеты малой дальности они уже использовали (не знал, что 200 км — это малая дальность), можем творить, чего хотим. Кстати, по нашему старому схрону нанесли удар с орбиты, применять серьезное оружие не стали, но ударили кинетическими снарядами большой массы. В радиусе пяти километров все перепахано, все подземные сооружения схлопнулись, вовремя вы оттуда убрались, ребята.

Да-а! А ведь я хотел плюнуть на это предупреждение и остаться там! Повезло, не поверил своей лени. Действительно, лень хорошего не подскажет…

После решения нанести удар ракетами мы снова стали грузчиками и извозчиками. В заболоченное место, где нет ничего интересного, но земля там хорошо прикрыта елями, кустами и деревьями, мы, как трудолюбивые муравьи таскали часть ракетных установок, сами ракеты и всякие средства прикрытия.

Изо дня в день, перевозя грузы на своих байках мы создавали стартовую позицию для нашего оружия. Мы возились, монтируя в грязи и снегу стартовые установки, минируя позиции вокруг них. Скорее всего, наши мины не понадобятся — конгериты уже поняли, что приближаться к нашим «игрушкам» опасно, но стоит это сделать, на всякий случай, вдруг командир имперцев решит послать их разобраться, что и как мы использовали в этот раз. В самом конце зимы, когда день стал увеличиваться, все было готово. Мы собрались в кают-компании и приготовились наблюдать за тем, как наши ракеты устроят конгеритам очередную большую гадость. Это, мягко говоря. В одинадцать утра, когда хмурый зимний день был в самом разгаре стартовала первая серия ракет, они, опираясь на огненные хвосты взлетели на 200–300 метров и начали отклонятся от вертикали, расходясь каждая к своей цели. За первой партией пошла вторая, затем третья — ракетные установки выплевывали очередную партию каждые тридцать секунд. Эти ракеты подавались из ленты, как пулеметные патроны, в каждой ленте по пятьдесят патронов. При таком темпе стрельбы под конец очереди сами установки перегревались и выходили из строя, но нас это не особо интересовало, однозначно, расходный материал. Мы, полюбовавшись на старты ракет переключились на обзор со спутниковой системы, было интересно, что будет происходить с целями. К сожалению, по спутниковой связи мы не могли получать такой объем видеоинформации, она не только на нас работает, но компьютер создавал довольно реалистичную симуляцию событий. Ракеты рвались на позициях имперских частей, их пытались сбить конгеритские комплексы ПВО-ПРО, но такую мелочь не могли — слишком маленькие и юркие цели, хотя враги выпускали противоракеты целыми пачками, боюсь, что расход их зенитных комплексов на поражение одной нашей ракеты по стоимости раз в десять перекрывал стоимость нашего оружия. За полчаса вся наша атака закончилась. Все ракеты ушли к своим целям и поразили их. На артскладах продолжали рваться боеприпасы, горели склады с продовольствием, обмундированием и какие-то гражданские, которые мы внесли в число целей для порядка — вдруг на них тоже есть что-то полезное для конгеритов. Дымили руины военных городков и поселений колонистов. Разворотили мы своими ракетами и более трех десятков алтарей, часть из которых находилась под охраной. Картины радовали глаз!

— Ну что, мы хорошо поработали за последние три недели и сегодня собрали достойный урожай. В радиусе двухсот километров от нашей ракетной позиции если и остались живые имперцы, то исключительно по случайности. Можем гордиться собой и отдыхать, неделю-полторы отдыха мы заслужили! Синий, особая благодарность — без твоих расчетов мы бы не обошлись!

Синий тихо пробормотал: «Спасибо!» Он продолжал меняться. К чему это приведет в дальнейшем — и сам не могу представить. Я совсем не специалист по компьютерам и уж тем более по искусственному интеллекту. Но я рад, что он с нами, значительно удобнее и быстрее работать с помощником, который тебя хорошо понимает.

В приподнятом настроении я пошел заниматься фехтованием, если это можно так назвать, в трансформе. Действительно, сила у моей шкуры просто исключительная, можно рельсы гнуть, скорость тоже, а вот координация движений — слабое место. Специально провел сканирование всего тела в боевой модификации, действительно, или сила или координация движений. Особенности строения опорно-двигательного аппарата и крепления мышц и сухожилий к костям и суставам. Если что с этим и можно сделать, только путем перекраивания трансформы. То есть вдумчивым, последовательным изменением образа своей боевой шкуры, который возникает подсознательно в моем мозгу, при желании трансформироваться. Процесс долгий, тяжелый и не понятно, стоит ли этим заниматься. Может остановиться на силовой модели, несмотря на то что я всегда стремился быть не самым сильным, а самым эффективным? Нужно думать, по возможности советоваться со своими ночными учителями и с Синим, который, владея огромным объемом информации способен смоделировать течение схватки с гипотетическими противниками и дать свои советы. Хотя, как моделировать, если этих гипотетических противников, я могу только предположить? Откуда мне знать, с кем придется сражаться в будущем?

Вот ведь, не было полноценной трансформы — страдал от того, что ее у меня нет. В гвардию не берут. Получил трансформу благодаря доброму дядюшке Черепу — снова страдаю, та ли она, что мне нужно, как ее улучшить. И ведь самое гадское — в гвардию уже не хочу! События здесь, эта война сильно меня изменили. Не думаю, что мне понравиться просто тянуть лямку от компании до компании в гвардейских частях. И тем более в теховских. Почувствовав вкус борьбы с врагом, когда я сам планирую свои действия, сам принимаю решения и сам отвечаю за них, мне будет трудно отказаться от этого. Это сложно, сейчас, на пример, снова придется думать, над новой операцией, где и как нанести новый удар по врагу. Но я сам выбираю время и место удара, в отличие от тех, кого командование отправило захватить плацдарм в стороне от главного удара, приказало держаться до конца — подкрепление скоро будет! и даже не планировало это подкрепление посылать, т. к. главный удар пойдет с другого направления, а это была просто демонстрация. Для того, чтобы ввести противника в заблуждение. Как боец, я понимаю правоту таких решений, кем-то приходиться жертвовать, иногда жертвовать в темную. Но быть среди этих жертв — благодарю, сами-сами, без меня! Похоже, дед точно спрогнозировал мое будущее, куда я решу двигаться. Не думаю, что он ожидал, что я попаду в таком возрасте на такую тотальную войну, войну на уничтожение, которая быстро выбьет из меня дурь, а с другой стороны, пришел бы я к такому решению на пару лет или пять позже? Что бы изменилось?

Завершив свою тренировку в трансформе, я решил не покидать спортзал и поработать с мечом. Перестраиваться было сложно, постоянно мозг пытался заставить тело работать в рубящей манере, вместо привычной тактики. Мозг конфликтовал с рефлексами как в трансформе, так и в обычном теле! Нужно менять ее, на фиг, пока не сошел с ума! Или не стоит? Буду ждать ночи и просить о помощи своих наставников-личей!

Доведя себя до полного изнеможения, сходил в душ, и отправился спать, надеясь на встречу с ними. Но в этот раз никто мои сны не посетил. Ужасно дурацкий способ связи — ложиться спать, в надежде что они выйдут на контакт. Нужно ставить перед ними вопрос, как связываться с ними более надежно. Хотя, тут я как-то неправомочно пытаюсь выдвигать им свои претензии, я для них пока ничего не сделал, кроме расплывчатой «борьбы с врагом потомков», которой я и так бы занимался, без них. Скорее нужно говорить о том, что я могу сделать для того, чтобы у нас появилась наконец более приемлемая коммуникация. Вот так и сделаю, при следующем контакте.

-

Отдых адмирала прервало сообщение, что с ним хочет пообщаться генерал, командующий десантом, который уже несколько месяцев ждет возможности высадиться на Ирме. Тиар вдруг выскочил из состояния игры в кошки-мышки, которой занимался последнее время с имперцами. Да что это со мной! Я вожусь с ними, не думая о том, что моя главная задача не просто технично победить их флот, а высадить на планету десантные силы и выкинуть с нее захватчиков! Ведь каждый день — это потери наших союзников, да силы специального назначения давно уже воюют внизу. Вот, зараза, какое-то наваждение на меня нашло в последние дни! Так увлекся игрой, что забыл о жизнях вверенных мне бойцов и наших союзников.

В крайне недовольном состоянии, недовольном собой, но со стороны это понять было невозможно, адмирал приказал вызвать генерала-десантника. До того, как тот открыл рот, Тъер сухо и с металлом в голосе заявил:

— Я как раз собирался звать Вас. Ситуация с противостоянием флотов стабилизировалась, сейчас мы без ущерба для флота можем выделить достаточные силы для атаки на орбитальную группировку. В настоящее время мой штаб прорабатывает диспозицию, думаю мы проведем эту операцию сегодня-завтра. Готовьте своих десантников, генерал! Пусть ваши транспортники прогревают движки — будем десантироваться. Операция будет горячей, но уверен — мы сможем высадить ваши части на планете, не подвергая их опасности при десантировании, и сможем сделать это с минимальными потерями для нашего флота! Вы свободны!

Десантник козырнул, развернулся и покинул кабинет Тьера. Он был старым служакой, и имел свои уши в штабе флота. Поэтому знал, что никто и ничего до сего момента не готовил. Он понимал, что адмирал заигрался в пространственные шахматы, забыв на некоторое время о людях. И понимал, что его появление оказалось достаточным стимулом, для того чтобы его старый товарищ-адмирал вернулся с небес на землю и смог перейти от «шахмат» к решению насущных проблем. И это действительно было так. Буквально в тот-же день штаб флота начал прорабатывать задачу по прорыву к орбите и очистке ее от вражеских сил. На это отправили небольшую группу тяжелых кораблей и более половины легких. Остальной флот сконцентрировался около крепостей, готовый к отражению атаки, если она последует и к удару по врагу, если он решит всей своей группировкой атаковать силы прорыва. Зажать их в клещи, если такая формулировка возможна в трехмерном пространстве. Потери, при неудачном раскладе могли быть серьезными, но штаб предусмотрел ряд хитростей, которые могли снизить вероятность негативного развития событий. Типа постановок мин на пути вероятного следования сил врага.

Осмелюсь отметить, в этой войне вообще мины играли прямо-таки незаслуженно большую роль, как на земле, так и в космосе.

На третий день все было готово для начала операции. Корабли, остающиеся на позиции в поле астероидов неожиданно для врага, который считал, что их хитрость с перемирием еще не раскрыта, начали ураганный огонь по вражеским кораблям. На пределе своих орудий и ускорителей. Щиты имперцев стали очень быстро проседать, к ним устремились торпедоносцы со своим ультимативным оружием, дали залп, и в это время эскадра короны начала перестроение, часть ее стала оттягиваться к станциям, а другая, с ускорением отправилась в сторону планеты. Противник еще не понимал, что происходит, когда силы Короны атаковали орбитальную группировку имперцев. С ходу они концентрированным огнем погасили защитные поля авианосцев и уничтожили их торпедами, разобравшись с угрозой аэрокосмических истребителей, навалились на силы прикрытия, легкие крейсера и эсминцы, не способные противостоять серьезной атаке. Спустя часа три орбита планеты принадлежала Короне и транспорты из своих чрев стали исторгать сотни и тысячи десантных платформ. Конгериты просто не успели ничего сделать для того, чтобы хоть как-то приостановить эту операцию. Они попытались оторваться на оставшейся части флота, полагая, что она станет легкой мишенью, но обломались и здесь. Адмирал оставил при себе самые новые корабли. И самые опасные. Еще до атаки на них в направлении врага были выпущены все кинетические снаряды, а это сотни тонн пятидесятикилограммовых «стрелок», созданных ремонтными кораблями из астероидного вещества. Этот удар нарушил взаимодействие врага и уничтожил часть кораблей. После этого истребители, базирующиеся на станциях, атаковали вражеский ордер торпедами. Ну а потом, весь Коронный флот ощетинился излучателями, торпедами и орудиями, ожидая ответа имперцев. Но те не были готовы отвечать. Им бы в себя прийти.

И вот, как не странно, пока я спал, небо Ирма расцвело посадочными парашютами наших десантников. Я очень ждал их и проспал.

Но спал я не зря. Странно звучит? Именно так все и было. Снова со мной захотели пообщаться мои старые знакомые, Череп и веревка.

— Сейчас ты спишь и ничего не знаешь, но там, наверху разгорелось нешуточное сражение!

— То есть?

— Вашему адмиралу наконец надоело играть с противником в шахматы, и он решил заняться войной. Сейчас он очистил орбиту планеты от врага и на Ирм высаживается десант ваших войск. Численность его поменьше, чем у присутствующих на планете конгеритов, но качественно он превосходит их на пару порядков. Да и оружие лучше того, что у них было и того, что захватили здесь. В общем война почти завершилась.

— Вот! Нет, приятно слышать это, а что делать нам?

— Что делать ВАМ я не знаю, а вот для тебя есть один интересный вариант. Интересный с нашей точки зрения, что решишь предпринять ты сам… Большая загадка сие есть!

— Я понял, что вы хотите мне предложить что-то, так не тяните, я весь внимание.

— В общем, твое участие в войне уже совсем не имеет никакого значения, еще один боец, на фоне сошедшихся меж собой миллионных армий… Меньше, чем ничто. Я предлагаю тебе такой вариант. В общем, нам весьма надоело находится вдали от мира, вариться в небольшом мирке немертвых этой планеты. Особенно учитывая то, что нормальных разумов здесь почти и нет. Честно скажу, я сам не уверен, что сохранил нормальность. Хотя говорили, если ты сомневаешься в своей нормальности — ты не псих. Но это ложное утверждение, поверь моему опыту.

— Так я понял, мне нужно отправиться куда-то и добыть ваши филактерии?

— Какой умный мальчик! Послушай, Череп, он далеко пойдет, если мы ему поможем. Да, дружок, мы предлагаем тебе оставить свою разношерстную команду на базе, встречать десантников Короны цветочками, а самому отправится и вызволить нас из тлена прошедших веков. Череп, я правильно выразился?

— Да не важно, главное все прекрасно поняли суть нашего предложения. Мы хотим стать твоими спутниками во Вселенной, будем помогать тебе, чем можем…

— А что вам самим нужно?

— А вот тут непонятка. Мне бы хотелось вернуть себе магические силы. Я готов оставаться изумрудным черепом, живое тело мне не так уж и нужно, но хотелось бы снова управлять силами стихий. Не знаю, возможно это или нет, но с тобой получить ответ на вопрос реальнее, чем в подземелье, где мое вместилище сейчас валяется. Веревка, эй, не спи, ты чего хочешь?

— Да естественно, новое тело! Я не маг, довольствоваться вашими силами! Хочу вина, хочу баб, хочу драки! Хочу жрать мясо с кровью! Хочу сражаться с врагом и убивать его!

— Ну это тоже мало вероятно, как ты понимаешь, Вик. Боги могут такое дать, но что ради этого придется совершить! Главное, мы не хотим оставаться забытыми вещами в древних подземельях. Мы хотим снова оказаться в мире, и готовы помогать тебе в твоей жизни. Всем, чем можем, но ради этого, тебе придется немало потрудится. Это сложно. И рискованно. Как думаешь, готов к этому?

— В целом, готов, хотя и не очень хочется снова идти на риск, когда война уже завершилась. Хочется вкусить свою заслуженную награду, дерьмо его побери!

— Неправильно, нужно говорить «черт его побери»! Дерьмо как-то не имеет субъектности. Но это не важно. Естественно, за все полагается награда. Если сможешь вытащить нас из подземелий, получишь ее. Это не деньги и не слава, просто два старых и очень опытных учителя, которые помогут тебе наиболее полно раскрыться. Хотя в месте, где валяются наши филактерии, есть и золото, и камни, и прочие богатства. Не факт, что сможешь унести.

— А увезти? Я не собираюсь расставаться со своим железным другом, а он очень вместителен. Может много утащить!

— Вот, хороший и здоровый подход! Мне нравится. Если постараешься, выгребешь все более-менее ценное.

— Вот только, как мне потом это вывезти с планеты. Еще примут за мародера!

— Ну это уже моя забота. Пообещал тебе сокровища — помогу доставить домой. Зуб даю!

— Зуб беру!

Череп расхохотался и пропал из моего сна. А веревка вообще присутствовал эпизодически, то всплывал, то исчезал. Но теперь в моем сознании был выжжен маршрут, который мне придется пройти, чтобы добраться до моих… Учителей? Наверное. Потом разберусь.

Утром я за завтраком сообщил своей команде, что война подходит к концу. И теперь мы можем не заниматься нашими дилетантскими операциями против имперцев, уже сейчас высаживаются на планету десантные силы Короны. Наше участие будет уместно только при согласовании действий с десантниками, а они пошлют нашу группу далеко и надолго, к чему им отряд, на половину состоящий их детей, а на другую — из недоучек. Мы перестали быть самыми крутыми парнями на деревне. В общем, предлагаю сидеть и ждать, когда десант сделает свое дело, чтобы не попасть под дружеский огонь, а уж потом вылезать с базы и объяснять военной администрации кто мы и как много сделали для победы, когда она совсем не просматривалась. Дерьмо, а ведь это точно так, мы сражались, когда надежды на победу не было вовсе! Четверо курсантов, дети и наши рекруты, которых мы почти обманом заманили к нам в отряд. Это полное безумие. Но прошли через это.

— Друзья. К сожалению, я снова должен вас покинуть. Для вас война закончилась, но мне отдали приказ, дело не слишком серьезное и не опасное. Но выполнить должно. И я не имею права привлекать к его выполнению никого из вас. Это только наши дела, это связано с Короной. Я даже не могу об этом говорить. Так что, завтра я отбываю, старшим остается Чача. Но, все-таки, мы ведь победили! Не имея ни одного шанса! Сегодня наш день!

Народ не совсем позитивно воспринял мои слова. Они забыли, что я военнослужащий Хаоса, а не Ирма. А я их так жестоко обломал. Тем не менее мы достали и запасов базы всевозможные деликатесы, у СРП-овце, оказывается был пайковый набор «Праздничный»! С Градацией от первого уровня, до третьего. Куда входил, наверное, маршальский паек с редчайшими паштетами, особым образом приготовленной вырезкой, фруктовыми салатами, элитными напитками, консервированными морскими… я не знаю, как это назвать. Полипами? Или просто существами? В общем, рай для гурманов. Однако мои взрослые бойцы тонкие вина забраковали и потребовали себе старый коньяк и виски. Так что вином пробавлялся я и наши молодые бойцы. Оно было практически безалкогольным, так что мы с Синим решили, что можно.

Праздник живота, совмещенный с пьянкой, снял проблему моего завтрашнего ухода, но практически каждый подходил ко мне и объяснял, что так нельзя, сначала нужно получить все няшки от командования, а уже потом, обязательно всем вместе, отправится на выполнение задания командования. Что оно поймет, боец десять месяцев проведший на войне, одной из самых страшных, что бушевали здесь, должен иметь право немного отдохнуть от этого! А уже потом, с новыми силами отправится на новые подвиги. Так положено! Так во всех фильмах! Я соглашался, но сетовал на мое командование. Не я такой — они такие.

Особенно обижался Бурса. Он уже примерил на себя роль моего спутника и оруженосца. Тем более, что если не со мной, то ему светит приют — родители погибли на его глазах, а других родственников он и не знал особо. А он, практически воин, как такому в приюте среди детворы обитать. Снова в школу, после боев с имперцами? Это совершенно невозможно. Кстати, другие наши питомцы тоже загадочно поглядывали на меня, явно рассчитывая, что под крылом дворянина Хаоса им местные ювенальщики по барабану. Проблема. Ведь нашим волчатам действительно не место в приюте, среди их погодок. Я их учил стрелять, натаскивал на крови, дурака свалял, в общем. И нужно думать, как теперь с ними, что делать, ответственность за своих никуда не денешь.

Только этого мне не хватало! А ведь просто нужно было думать головой!

С вечера я собрал все, что считал мне пригодится в моем самостоятельном плавании. Побольше оружия, в том числе и трофейную саблю и саблю-переросток под трансформу. Не факт, что мне все это пригодится, но лучше иметь запасы. Поднял ни свет не заря похмельного Чачу, вручил ему документ, о том, что я, Виктор дан Хали, принимаю под свою опеку несовершеннолетних, известных мне под именами Юмо, Церо и Бурса. Принимаю их в свой род. Обязуюсь их содержать, воспитывать и прочее, до достижения нужного возраста. И так далее и тому подобное. Точного текста подобных заявлений я не знал — и никогда не собирался его знать, но скрепленного подписью дворянина текста на первое время должно хватить. Главное, что бы рядом с малолетками был Чача и в нужные моменты размахивал им, объясняя ретивым чиновника, что у детей есть человек, который взял на себя заботу о них.

— Ты понял? Ты точно все понял?

— Да, но, а как-же мы? Мы же тоже из твоего отряда? — вот дерьмо! Мне придется брать ответственность не только за малолетних, но и за великовозрастных оболтусов? Хотя я не прав, это мои бойцы, с которыми я много чего пережил.

— Ты — военнообязанный Ирма и давал присягу на верность ему. Другие бойцы тоже. Кроме наших рекрутов, но они захотят свалить от нас быстрее мысли. Я никогда не имел своего личного отряда, но никогда не откажусь от бойцов, которые были со мной в бою. — дерьмо, что за высокопарность! — короче, Чача, передай Шарану и Шильде, если они хотят дальше быть со мной. А это означает, воевать, воевать в разных условиях с высокой вероятностью не дожить до следующего дня рождения — милости прошу. Но учтите, всем придется осваивать низкотехнологичное оружие, потому как я учился и планирую заниматься именно такими делами. Меч, топор, копье и щит станет вашими лучшими друзьями на всю оставшуюся жизнь. И арбалет, самое близкое к нашим винтовкам оружие, грех его не использовать.

И это будет сложно. И смертельно опасно. На родине вы будете героями, а со мной, даже не знаю, кем. Еще одной тройкой наемников? И не самых умелых. Пока меня не будет, пока я не найду вас — думайте. Но самое важное — дети, они находятся под моей опекой. Или, если у них найдутся родственники, которые захотят взять на себя опеку. Пусть тоже выбирают. Но честно скажу…, да ты и сам все понимаешь, какое детство будет у них со мной!

Загрузив Чачу, я сел на байк и отправился по маршруту, выжженному Черепом у меня в мозгу. На запад, против восхода светила, в предгорья Пряничного хребта. Странное название. Нет что бы Мрачные или Мглистые. Или Темные. Пряничные! Ну ладно, посмотрю, что за пряники выдают в этих горах.

Глава 5

Выехав до рассвета, я двигался, обгоняя солнце несколько часов. Но оно все равно меня догнало и осветило заснеженную степь передо мной. Раньше мы старались не передвигаться по открытым пространствам, но теперь, после высадки десанта Короны об этом можно не задумываться. Мой байк на высоте в полметра над землей пожирал километр за километром. Почему-то в душе поднималось ощущение чего-то неправильного. Вроде как, нужно было не напрямую катить к горам, а обойти по лесам открытый участок. В свое предвидение я не верил, все неприятности происходили со мной, когда я их совсем не ожидал. На некоторых участках степи снег уже стаял, обнажив прошлогоднюю траву. Весна скоро, я почти год провел на этой планете. И тоже совсем не ожидал, что моя стажировка так затянется. Дерьмовый из меня предсказатель. Ближе к середине дня остановился на подсохшей полянке, достал припасенную еду — пока еще обычную, паек буду есть попозже, когда обычные харчи закончатся. Перекусил, посидел спокойно, впитывая в себя тепло солнечного света. Благодать. Так и хочется все бросить и остановить свой бег неизвестно куда и зачем. Ведь войну, по сути, уже выиграли? Выиграли, на планету высаживаются легионы Короны. Можно было остаться на базе, дождаться своих и спокойно отправится домой. Досиживать с младшим курсом последний год обучения в Корпусе. Неприятно, но никуда от этого не денешься. Да и особо близких друзей на своем потоке я не завел, все стремился прыгнуть выше головы, а как оказалось? Большинство полученных знаний и умений мне никак не пригодилось, воевать пришлось не мечом, а автоматом, минами и танками.

Так, посидев и покопавшись в себе, я решил, что отдохнул и двинулся дальше, к пряничным горам. К Черепу и веревке. Неожиданно я увидел темную точку на горизонте, моя чуйка вскрикнула, вот оно! Мысль приземлиться на склоне балки, спрятавшись от неизвестного быстро ушла, когда я понял, что эта темная точка движется ко мне навстречу. Он или они увидели меня и приближались. Было бы неплохо, если это наши, но чутье говорило, нет это не наши, и не надейся. Это враги и враги, которые специально здесь караулят тебя. Выбрав ровный участок, покрытый прошлогодней травой, я остановился и выбрался из седла байка. Автоматически, непроизвольно начал разминать мышцы и разогревать связки, что-то внутри чувствовало, это враг и враг серьезный. Приблизившись, темная точка превратилась в синий флаер с золотым узором. И что, по мою голову отправили целое копье Империи?

Но нет, флаер приземлился, из него вышел монах-воин в сопровождении перевязанного поверх обмундирования бойцоа и водителя, который явно не был соперником. Я достал из свертка с необходимыми вещами свой меч. Если бы монах хотел убить меня издали, он сделал бы это, не выходя из машины. Значит хочет традиционного боя, мой сеч против его сабли. Но на всякий случай я расстегнул кобуру пистолета, не доверяю я конгеритам, хоть убей! Не может быть так, что этот боец не приготовил джокера в кармане.

— Я знаю тебя. Я молился Когору и он подсказал, где тебя искать. Это ты убил младшего!

— Если о офицере вашей армии, то не факт, что я. Хотя нам ведь это не важно?

Он отбросил в сторону ножны своей сабли и пошел на меня. Отбросил, это зря, всегда полезно иметь в левой руке дополнительный клинок, или хоть что-то. Я не стал пренебрегать этим правилом и достал боевой нож. Чжэн пугал меня этими бойцами, теперь придется самому выяснить, насколько они хороши. Он яростно атаковал меня из верхней полусферы, я отвел удар ножом и показал укол в корпус, монах, размашистым взмахом своего оружия попытался отбить укол, но я поднял острие выше его движения и царапнул предплечье левой руки. Он просто не знал, что делать со своей левой рукой, она мешала ему фехтовать со мной (вернее, рубиться, его сабля была предназначена для размашистых, рубящих ударов). Ранка, даже не рана, но кровь пошла, и он это почувствовал, не боль, смытая адреналином, а просто рука стала не так послушна и ощущение от текущей крови.

Отбросив ярость, монах собрался и начал действовать осторожнее, насколько это вообще возможно с саблей. Пару раз он попытался отсушить мне руку резкими ударами, но я уводил свое оружие в сторону, менял позицию. После еще одного острого момента, когда он подумал, что я подставился и можно вскрыть мне грудную клетку, я провел еще один укол, в грудь, казалось бы, неглубоко, но на месте удара стала появляться розовая пена. Задел легкое. Теперь нужно было осторожничать, не подставляясь под его саблю. Если попасть под ее удар, можно превратиться в двух маленьких Виков, ее хватит, чтобы располовинить меня. Монах, чувствуя, что начинает выдыхаться, сложил пальцы левой руки в замысловатую фигуру и резко взмахнув кистью, бросил Знак в меня. Если бы я был простым фехтовальщиком, это убило бы меня на месте. Однако нас тоже учили применять магию в бою. Сначала я ушел с линии удара, потом, по наитию, бросил нож в противника, и он вошел ему в шею. После чего отскочил назад. Бросок прошел очень хорошо, похоже, пробил ему артерию. Но даже если он при смерти, стоять рядом не стоит, ну его, может выкинуть какую гадость. Тем временем монах, упал на колени, обхватил нож руками и поняв, что его лучше не доставать — просто приблизишь свою смерть на несколько мгновений, прохрипел:

— Ненавижу! Давайте его!

Услышав это, я бросился ниц и вовремя, пока мы мерялись силами с монахом, его свита вооружилась некими стволами, опознать их сходу я не мог, но попасть под выстрел очень не хотелось. Упав, я не придумал ничего более умного, как зажечь перед оставшимися бойцами копья светляк, который теперь, благодаря помощи Черепа сиял как маленькое солнце. Ослепив и сбив их с толку, я достал левой рукой пистолет, и на нервах разрядил во врагов всю обойму.

Мне ничего не угрожало. Серое небо вдруг стало приятным и ласковым. Земля, покрытая прошлогодней травой теплой и мягкой. Как хорошо жить! Я лежал и наслаждался завоеванным правом жить. Искоса наблюдая за монахом, истекающем кровью. Мне совсем не хотелось выяснять почему он меня ненавидит, как ему боги подсказали, куда лететь, и вообще, кто он такой. Сейчас сдохнет, и я помародёрствую в его машине. А может вообще, ее заберу, пристрою байк в кузове. Так гораздо приятнее путешествовать. А пока, я жив! И наш командир преувеличил опасность монахов. Что очень хорошо.

Поднявшись после, даже не знаю как это чувство назвать. Чувство полного удовлетворения и короткого отдыха, я забрал у монаха саблю, теперь она принадлежит мне по любому, я убил его в равном бою, и во сне он не сможет предъявлять мне претензий! Осмотрел трупы. Монах был ранен до встречи со мной трижды, раны не серьезные, но явно мешали ему двигаться. Так что моя победа не так дорого стоит, хотя любая победа — это победа. Собрав все интересное, я отправился к флаеру. ОН был заправлен по максимуму, в нем находились запасы пищи, пайки, как меня. И запас неких весьма дорогостоящих предметов из драгоценных металлов. Видимо «великий воин» темной империи слегка помародерил, но встретив меня не смог отказать себе в удовольствии меня прикончить. Почему? Я не знаю. Но его сабля мне пригодится. Теперь будет две. Флаер позволял принять на борт мой байк, и я его в нем закрепил. Меня беспокоило то, что флаер мог выдавать сигнал имперцев, но он был ирмитским трофеем. Просто перекрашенным под имперское копье.

В общем, я решил, что флаер лучше байка и отправился дальше на нем.

Я летел над степью, ранняя весна еще не отразилась на ней, разве что снег подтаял, умялся, но во впадинах еще лежали роскошные сугробы. Слегка потемневшие, разве что. Война проходила надо мной и вокруг меня, здесь и сейчас не было не имперцев, ни наших. Судя по карте в моей голове до нужной точки добираться еще с час, можно отдохнуть и спеть мою любимую, заунывную кочевую песенку, типа: «Мои тенге — мои тенге, мои тенге — мои тенге!» Шутка, не знаю я таких песен и с кочевниками никогда близко не общался. А может и придется, в будущем, подумал я.

Степь, покрытая бурой прошлогодней травой. Я на трофейном флаере. Впереди еще полчаса полета и упоение от победы над действительно сильным врагом. Такое сочетание чувств мне жизнь дарила редко. Надо бы насладится им, но я гнал вперед, стремясь быстрее достичь своей цели.

Вскоре передо мной появилась груда камней, в которой сложно было узнать вход в подземелье. Тем не менее это был он, и мало того, вход был достаточно велик, чтобы загнать мой трофейный флаер. Просто камни были раскиданы так, что предположить здесь что-то помимо них было сложно. С первого взгляда каменный останец, развалившийся от времени. Но я-то знал, что Черепу врать мне незачем и довольно быстро нашел вход. Штольня была достаточно широка и решил максимально пройти на флаере. Если оттуда что-то можно вывезти, лучше если мне придется меньше таскать самому. Машины в этом отношении очень удобны, вместительны, грузоподъемны и не требуют своей доли. Добравшись до зала где-то в полукилометре от входа, я всё-таки решил оставить флаер здесь. Дальше проход сужался и была вероятность просто застрять. Можно было оставить и байк, но мысль о том, что везти гораздо легче чем нести победила благоразумие. Хотя при чем здесь благоразумие? Огромная часть моего арсенала упакована в сумки байка, и лучше их иметь при себе. Медленно, не спеша и сканируя я поехал вглубь подземелий. Пока они радовали меня своей пустотой. Но постепенно, на грани восприятия начал появляться какой-то ментальный шум. По моим ощущениям, я опустился уже на полкилометра (ну может, на 150–200 метров) вглубь и на пару от входа — какие существа могут здесь гнездится? Чем они питаются? Впереди показалась развилка, и я оставил на ней свой байк. Ощущения точно не передавали, кого я встречу впереди, но было ощущение, что что-то мелкое и весьма, агрессивное. Решившись, я пошел по правому проходу. Микрокомпьютер в шлеме вычерчивал пройденный путь, и я не боялся заблудится в подземелье. Сначала я хотел достать меч, но подумав остановился на пистолете — против мелкой живности он будет более удобен. Пройдя метров шестьдесят я увидел нечто, похожее на сгусток тьмы, освещаемый сверху. Картина странная, но подойдя ближе, я понял, что вижу перепутанные сети паутины, а свет идет из колодца, который прорублен до поверхности земли, судя по всякому мусору, валяющемуся вокруг паутинного кокона, вот чем они здесь питаются, всем что падает сверху. Или не всем, если вокруг валяется мусор. Остановившись, решил понаблюдать, за тем, что меня ждет впереди. Ждал, пока не надоело. Оттуда ничего не желало показываться. Значит нужно действовать самому, и пистолет, как и меч здесь бессмысленны. А вот зажигательная граната — вполне. Размахнувшись, бросил активированный сюрприз подальше в темноту, радиус поражения у нее метров тридцать, да и паутина, вроде, должна хорошо гореть. После броска шевеления на мгновение стихли, но сразу возобновились, усилившись многократно — обитатели паутины бросились опробовать на вкус мою гранату. Не думаю, что им понравится.

Закрыв глаза ладонью я переждал вспышку, и посмотрел на дело рук своих. Паутина бодро горела, из нее вываливались жуки, полуобгоревшие и дезориентированные. Далее вглубь штрека все выгорело до жирной копоти или пепла. Дерьмо, здесь нужен огнемет, а у меня его нет! Зажигательных гранат не так уж и много, если на сто метров катакомб тратить одну, хватит на пару километров! Но пройти, посмотреть стоит. Сначала пришлось давить жуков сапогами и добавлять кончиком меча — не хотелось оставлять эту агрессивную мелочь за спиной, потом пошло сто метров выжженной поверхности, и снова на территорию, где жуки еще трепыхались. Ну так сапогами их! Прошел еще метров пятьдесят — паутины нет, жуки трепыхаются на полу. Похоже, паутина хорошо горит, и пока эти твари не пришли в себя, стоит пройти как можно дальше. Так и пошел вперед, пачкая обувь жучиной слизью и помогая себе мечом. Слева от меня отходило пару проходов и справа один. Похоже придется блуждать по этим подземельям, пока не найду нужный мне зал — карты Череп мне не предоставил, да похоже и сам не знал. Дойдя до тупика, осмотрелся сундук в центре зала, и пара мест в стенах вызывают подозрение. Чутье говорит, что там могут быть тайники. Что-то мне все это напоминает. Как-то очень похоже на приключенческую литературу, где нужно преодолевать трудности, а затем, получать свою награду именно в конце путешествия и во всяких тайниках.

Вскрыл сундук, но в нем оказалась лишь куча истлевшего тряпья, часть из которого была шита золотой нитью, но собирать это я не намерен. На дне подвеска, едва заметил ее в хлопьях от рассыпавшейся в труху одежды. Подвеска интересная, старая работа, олень в рогах которого кабошон, камень в виде солнца. Буду считать, что это моя награда, за пройденный путь. И «сражение» с этими жуками. С тайниками поступил просто, не стал думать, как можно их вскрыть — я ведь не герой романа, сломал ударами кулака в латной перчатке. В одном было несколько старых монет, в другом пластинка, похожая на фишку для какой-то игры с непонятными рисунками. При чем, даже не из драгоценных камней или металлов — просто кость. Но прочная. Может тоже ценность, Череп мне ведь обещал сокровища? Значит это тоже сокровище!

Будет лежать у меня в коробочке среди странных артефактов прошлых компаний. Игрушкой для моих внуков.

Вернувшись, я решил исследовать правый проход. Некоторое время шел по сожженной паутине давя жуков. Сапоги забрызгал их желтой слизью почти наполовину. Потом было небольшое пространство, где на полу лежала лишь нетронутая пыль, а спереди доносились какие-то повизгивания. Приготовив на всякий случай, еще одну гранату я дошел до поворота, где должно было начинаться нечто новое в этих катакомбах. Первое, что увидел — залежи панцирей жуков, которых видел ранее. А впереди темнота. И те, кто этих жуков пожирают. Рисковать не хотелось, и я зажег огонек и отправил его вперед. Сначала мне показалось, что там тоже паутина, но что-то толстоваты нити… В общем, непонятно кто там орет, а зажигательная граната и здесь не помешает. Я активировал ее и бросил вдаль. Вспыхнул огонь, визг спереди резко усилился. Но «паутина» не загорелась, зато навстречу мне хлынули обезьяны, похожие на мартышек, и тут мне пришлось резво двигаться, нанося удары мечом и стреляя из пистолета. Эти твари были заметно больше жуков, но было их поменьше. И мне с некоторым трудом, но удалось справиться с их волной. Если бы не доспехи, я был бы поцарапан и покусан. Не более того. Но даже такой урона в самом начале моих поисков стоит избегать.

В общем, я разобрался с атакой обезьян на меня и пошел дальше. Пройдя мимо места, где взорвалась мой граната, подумал, что стоит вызвать еще одну атаку этих мартышек на меня — лучше разбираться с ними по очереди, группа за группой. Если их набежит по-настоящему много, затопчут своими маленькими лапками, разорвут не смотря на мою вооруженность и большую мощь, в сравнении с ними. Поэтому бросил еще одну зажигалку, разобрался с набежавшими мартышками, прошел вперед, еще одна граната. После этого отошел назад. Отдышался и подумал, здесь нужно работать по-другому, не рваться вперед. Обезьянки если не умнее жуков, то более опасны, их так просто не сожжешь. Но зажигательные гранаты и тут вполне приемлемы, но совсем не бесконечны. Несколько раз бросал вперед зажигалку, потом уничтожал волну обезьян. Так пока не кончились гранаты. Пришлось возвращаться и пополнять боезапас. Перераспределил свои запасы в пользу зажигалок, пока они неплохо шли. Поставил сигналку и решил поспать. Ночью меня никто не беспокоил.

С утра снова пошел снова разбираться с обезьянками. Подумав, решил не тратить на них зажигалки. Простые осколочные должны действовать не хуже. Что и проверил позже. Твари выбегали на меня и легко уничтожались мечом и пистолетом. Решив, что это тоже слишком просто для меня, я подумал о трансформе. Эти противники для боевой шкуру не страшнее муравьев, а тренироваться нужно. Оставил все снаряжение, зажег над собой светляк и пошел в шкуре вперед.

Шел как трактор, своими когтями разрывая все, что вижу вокруг обезьянки уже, не рвались атаковать меня, пытались скрыться, но не успевали, как правило. Разве что спрятались в щелях докуда я не дотягивался. Ход шел с легким уклоном вперед, не разветвляясь. Что меня вполне устраивало — чем меньше ответвлений, тем быстрее я разберусь с этим подземельем.

Однако, накаркал, очередной пустой зал с двумя проходами, уходящими под прямым углом к тому, которым я шел изначально. Пойду направо. Есть такое правило для прохождения незнакомых лабиринтов, всегда сворачивать в одну сторону. Если в первый раз повернул направо, поворачивай туда всякий раз. В принципе, мне с микрокомпьютером не грозит заблудится, даже если я выберу самый хаотичный способ прохождения подземелья. Карта выведет. Двинулся, как решил, по правому, спустя метров пятьсот, еще одна развилка. Правый проход ведет вниз. Подумав, я решил вернуться к байку — проходы широкие, пока можно двигаться и на нем, а живность вплоть досюда я зачистил. Как и был, в шкуре побежал назад, решил проверить выносливость в трансформе. Бегом добрался до своего средства передвижения часа за два. Устать не успел. Да и в своем обычном виде не успел бы запыхаться. Буду считать, что выносливость плюс/минус одинаковая.

Снова одел экипировку, перекусил и с комфортом прикати на место, где остановился. Время до сна еще оставалось, решил проверить очередной правый проход. Шел вниз, пока не увидел, что дальше дорогу преграждает вода. Ничего живого и интересного по дороге не обнаружил. Дерьмо, придется понырять… Для очистки совести. Доспех решил пока не снимать, проверю что там, если что-то зубастое, он мне хоть немного, но поможет. Поморщившись, полез в воду, хорошо, что магический светляк прекрасно горит в воде — его огонь нематериален. Вода дошла до подбородка, кстати не теплая водичка, хорошо, что комбез герметичен, внутрь не заливается. Нырнул и поплыл вперед, ожидая, что проход под водой так и будет продолжаться неизвестно сколько, но ошибся в своих ожиданиях, вскоре свод прохода исчез, я вплыл в некий зал. Поплыл вверх и неожиданно выплыл в подземном зале, немаленьком таком зале. Свет не достигал до его потолка и стен, они терялись в темноте. Влил в светляк побольше энергии, увидел потолок зала, высоко метрах в трехстах от меня. И «остров» в условном центре зала. Тешил посмотреть, что это такое, вдруг огромная куча золотых монет? Хотя нет, золото бы сверкало. А вдруг, оно просто присыпано пылью. Вот сейчас доплыву и…

Доплыл. Остров состоял из смеси камней с черепками. Похоже, здесь расколотили продукцию целой мануфактуры по производству керамики. Поднял один из черепков, и понял, что сильно ошибся. Это были именно что черепки, осколки черепов — вон виден кусок верхней челюсти, обломок черепа с глазницей. Золотом здесь не пахло, пахло когда-то совершенным большим злодейством. Гекатомбой. При чем здесь были только черепа, иных костей я не обнаружил. А камни, очень похожи на специально обтесанные снаряды для пращников. Более-менее одинаковые, сработанные из тяжелого камня. Я сталкивался с пращниками, но не сталкивался с тем, чтобы кто-то заготавливал камни для них из таких, труднообрабатываемых материалов. Обычно известняк, песчаник или глиняные снаряды. А тут что-то плотное и твердое. Были и просто обкатанные в прибое гальки округлой формы. Этот остров состоит из десятков (если не сотен) тысяч черепов и, пожалуй, миллионов снарядов для пращи. Кому пришло с голову создать курган из голов вперемежку со снарядами для пращи, да еще и под землей? Странно это. И вряд ли кто-нибудь сможет мне его объяснить. Разве что Череп.

Я пошел к центру неловко переваливаясь на сыпучем «острове». Добавил света своему «фонарику», выхватив очертания всего острова, в центре увидел что-то вроде алтаря, направился к нему. Камень пятиугольной формы, покрытый вязью незнакомых символов. Никаких особых эманаций, либо не алтарь, либо за прошедшие века (тысячелетия?) все давно растворилось в окружающем пространстве. Сделал снимки надписей, достал свой нож, обухом постучал по камню. Обычный гранит. Или базальт. Или еще какая тяжелая порода. Такой обтесывать и наносить надписи, примитивными инструментами, а какие были у ремесленников во времена господства пращи? Замаешься. Наклонился, взял один из камней, нет слишком тяжел он для камня, ударил по нему ножом — тускло блеснуло. Металл! Очень тяжелый метал, и не свинец, блеск не столь тусклый и тверже свинца явно. Странно, похоже, что этот остров может быть и не гора золота, но стоит немало. Я не хочу раскатывать губу, но металл этих снарядов для пращи очень похож на платину. Или сплав ее с чем-то столь-же тугоплавким. Нет, раскатывать губу не будем, просто прихватим отсюда пару десятков «камней». Проанализирую на базе.

Вернувшись к байку, я перекусил и улегся спать, не забыв поставить сигналку и приготовить оружие — хоть после обезьянок я и не встречал ничего живого, но не нравится мне это место. Там, где свалено столько черепов разумных и, возможно, такие богатства, стоит ожидать всего. И умертвия — самый безопасный вариант этого «чего угодно».

Как не странно, спал я хорошо, Череп посетил мой сон на минутку, сообщив, что из этого зала ведет путь к подземной реке, который мне совсем не нужен. Река проточила стену зала много после того, как его филактерию заточили в этом подземельи. А груда черепов и металлических снарядов для пращи — это привет от времен царя Юбы. Тогда его империя исповедовала странный культ смерти, когда умирали его войны, их головы аккуратно отделяли и вываривали до состояния голого черепа. А потом захоранивали в этом подземном зале. А снаряды для пращи потому, что пращники были привилегированными бойцами. И они сделаны из сплава разных металлов. И это так, вовсе не сокровища. Да и зачем тебе вообще платина? Ее даже, бывало, запрещали добывать, потому что фальшивомонетчики чеканили из нее фальшивые серебряные монеты. Где мне искать их филактерии он подсказать не может, но явно не в этом подземном озере.

Утром, проснувшись, я был в крайнем изумлении. Найти походя сотни тонн разных металлов, кстати, платины, в том числе. И это — мелочь, не заслуживающая внимания. Хотя во времена Черепа, наверно, так и было — промышленного применения эти металлы не имел никакого. Не то, что теперь. Не говорю о химии, там платина как катализатор незаменим, но в классической алхимии котел, покрытый платиновым напылением, ускоряет процессы и увеличивает выход продукта, порой в разы!

В общем, я нашел клад, может и не слишком большой, но возможно, что больше, чем то, что я смогу заработать мечом. Мне хотелось рассмеяться в голос, но я искренне боялся, что мой смех будет не остановить и он приведет меня к безумию. Я всю жизнь готовил себя к военной карьере. А карьеру сибарита и прожигателя жизни не хочешь вкусить? Тоже интересно.

Ладно. Нашел. И промолчу. Не знаю, какие законы действуют на Ирме к найденным кладам. Вдруг выдают почетную грамоту и благодарят от всего народа планеты? Я на это не согласен. Воевать и умирать могу, но быть ограбленным — нет, не хочу! Это мой пенсионный фонд.

Позавтракав и приведя в порядок свое обмундирование, купание не пошло на пользу кломбезу и доспехам. Оно не повредило им, но внешний вид испортило, пришлось почистить. После чего я поехал к развилке, проверять следующий ход.

В отличии от проверенного мною, он не понижался, но также был пуст первое время. Пройдя метров триста от входа я вдруг почувствовал, что у меня начала побаливать голова и подавливать в висках. Еще сто метров и это чувство стало трудно игнорировать. В какой-то момент я покачнулся оперся о стену прохода и почувствовал резкий укол боли в висках. На перчатке оказалось что-то посмотрев на нее, я обнаружил, что, опершись о стену прохода я раздавил несколько насекомых, которые сидели на стенах, маскируясь под трещины в камне. Проведя рукой по стене, я раздавил с пару десятков этих тварей, получив новый укол боли в виски. Вот, дерьмо, мелкие твари, состоящие из маленьких палочек, но большие искусники в области ментального воздействия! Развернувшись, пошел назад и сразу почувствовал усиление воздействия на мозг, мелкие твари не хотели выпускать меня из своих ментальных коготков. Ну, сами напросились, я снял две зажигательных гранаты, активировал их и бросил одну вперед, а другую назад. Две вспышки и тысячи мелких тварей превратились в пар. При этом, кстати, я не почувствовал никаких ментальных ударов, видимо они не успевали почувствовать угрозы и не успевали нанести удар по моему мозгу.

Вернувшись к своему байку, я присел, опершись спиной на него. И как мне бороться с этой новой угрозой? Только зажигательные гранаты. Или огнемет, которого у меня нет. Пришлось пораскинуть мозгами, рассматривая мой, арсенал, захваченный с базы. Большой, разнообразный, но не на все случаи жизни. Прилег, бросив сигналку, на всякий случай. Специально ввел в нее приближение этих мелких тварей, вдруг они решат, атаковать выбравшись из своих обычных мест, чтобы схарчить меня. Любое изменение ментального фона — сигнал пробуждения. Ночью снова пообщался с Черепом, пожаловался на этих мелких тварей. Нет у меня нормального способа борьбы с ними! Только термитные гранаты, но их не так уж и много. А тебе нужно куда-то спешить? Спросил череп. На верху Корона постепенно уничтожает или берет в плен войска конгеритов. Туда спешить не нужно — там все сделают и без тебя. А эти червячки — прекрасный природный тренажер. Приближаешься к ним на расстояние, с которого они не смогут тебя атаковать, а это, судя по всему, метров пять от их колонии, медитируешь и развиваешь свою способность к противостоянию ментальным атакам. Надолго задерживаться с этим не стоит, но дней пять вполне можно потратить. Потом пригодится.

Дерьмовый совет. Но правильный. Сажусь в месте, где давление на мозги уже существенное. Медитирую. Потом иду есть — аппетит после этого зверский. Отдыхаю, если нужно, потом повторяю. И так день за днем. Интересно, что твориться наверху, но пока меня это не касается. Я занят. Несколько дней поднимал свою ментальную защиту, потом мне это надоело, и термическими гранатами я проложил путь через владения этих насекомых. «Зажигалок» осталось маловато, но мне в голову пришла запоздалая мысль — в принципе я мог бы выжигать насекомых своим магическим огнем. Не так эффективно, но без расхода боеприпасов. Хорошие мысли всегда приходят опосля. Планида такая.

Дальше по этому проходу ничего опасного мне не встретилось. Если не считать какие-то уплотнения воздуха, которые крутились вокруг меня. Если они и старались нанести мне вред, я его не почувствовал. И не реагировал на них. В конце прохода традиционно зал, где стояли стеллажи с чем-то вроде одежды, превратившееся в кучу мусора. Поковырявшись в ней, я нашел еще несколько старых монет, несколько печатей, видимо, они скрепляли давно сгнившие документы, пару амулетов. Пойдет все это по разряду сокровищ!

В одном из стен почувствовал тайник, взломал его и нашел проход в еще одну залу. Там стояло несколько столов, прекрасно сохранившихся, на которых лежали клинки, одни кинжалы, но сделанные очень хорошо. Просто великолепно! Я не мог их оставить здесь. Тем более, что мои запасы постепенно сокращаются, я расходую пищу и, в основном, гранаты. Это плохо, но отчасти я могу заменить оружие магией. О чем стоило-бы подумать раньше.

Упаковав клинки снова возвращаюсь к развилке, и снова правое ответвление. Иду по коридору, в котором неожиданно много пыли. Загерметизировал комбез, не желая дышать этой гадостью. Опять ничего живого, живое было здесь несколько веков назад, сохранились пустые хитиновые оболочки. Может быть пятьсот лет назад по этому проходу было крайне опасно идти. Но не теперь. Снова развилка, метров триста по коридору и ба! Совсем неожиданные враги, скелеты, с горящими зеленым огнем глазницами, типичное творение некромантии. Первые скопления вообще не могут нанести мне урон, у них даже оружия нет. Прохожу сквозь них, как раскаленный нож через масло. Почти лениво помахивая мечом. Развалив очередную группу, вдруг останавливаюсь. Что-то в них не так! Но что? Пытаюсь вспомнить, копаюсь в памяти. Нет, явно я что-то заметил, но не придал этому значения, и вот только теперь почувствовал, что это может быть важным.

Поднимаю одну из бедренных костей, гляжу на срез и понимаю — вот оно! Кость должна быть полой, а тут сплошной массив. Да и не похож материал, из которых сделаны эти «скелеты» на кость, кость должна крошится от удара меча, а не разрубаться. Что-то более мягкое, чем кость. И не некромантия это, а что-то похожее на големостроение. Просто големы сделаны в виде человеческого костяка. Оригинально. А энергетический элемент должен быть в черепе, единственный закрытий объем, не просматриваемый. Или в одном из позвонков. Беру один из черепов и ударом меча разделяю на две половинки. Да, был бы настоящим — раскололся бы. Внутри паутинка из металлических нитей, в центре которой темный, коричневый кристалл. Достав его, почувствовал в нем силу, стихийную силу. Думаю, сила земли. Маг, создавший это безобразие, создал плетение-схему построения «скелета», добавил плетение аккумулятор и «насос», собирающий силу из окружающего пространства. И под землей эти «скелеты» сами собой собирались, а при появлении нарушителя, то бишь меня, атаковали в соответствии с программой. Как войны они полное дерьмо, но возможно там есть не только программа охраны. А если нет, можно купить у мага соответствующего направления, апгрейд до работников. Шахтеров, к примеру. И мне эти кристаллики пригодятся. Пошел назад, разрубая черепа и собирая кристаллы. Места занимают немного, а пользу принести могут. В крайнем случае, продам. Уже две полезности нашел в этом подземелье — металлические снаряды для пращи, которые нужно проанализировать в лаборатории, в зависимости от химического состава сплава, это может быть сокровищницей или просто неплохим заработком. И вот эти кристаллики.

Дальше я начал экспериментировать. К примеру, отрубал очередному голему руку и смотрел как он будет действовать. И как будут реагировать остальные члены группы. После получения повреждения «скелет» на пару секунд замирал, управляющая программа анализировала повреждение, потом снов атаковал. На других членов группы это не производило никакого впечатления. Кстати, в группах было от четырех до пятнадцати автоматов. Если же я отрубал вторую руку, голем спокойно отходил от меня и агрессии не проявлял. Видимо, управляющее плетение приходило к решению, что объект нефункционален и переходило к запуску восстановления объекта. Если же я уничтожал больше половины группы, оставшиеся теряли агрессивность и были готовы пропустить меня дальше без боя. Но мне нужны их кристаллы! Точно, это не войны, это рабочие, оборонительная программа — второстепенная! Нет, мне их кристаллы нужны!

Так я сначала экспериментировал, а потом мне это надоело, и я просто разрубал черепушки «скелетов» и добывал свои (да, уже мои!) кристаллы. Рутина. Набрав с под две сотни, перешел на новый этап — у скелетов в руках появились ржавые кирки. Ну это уже какое-никакое, а оружие! У некоторых были лопаты или просто обломки деревянных ручек. Были «обоеручные бойцы» — в одной руке у них было зубило (в общем, такой металлический клинышек), а в другой молот. Тем не менее, бойцы из этих големов были столь-же никудышные, как и из первых. А вот камешки в их черепах были другие, посветлее. Пришлось распатронить рацион, в одну упаковку засыпал камешки первого типа, в другую — второго. Так, в режиме добычи полезных, э- э ископаемых, перебил големов-рабочих более высокого уровня.

Потом появились смешанные группы, рабочие особи и големы вооруженные ржавыми мечами, копьями, подчас даже без наконечников, дубинами. Группы стали побольше, до пятидесяти особей. «Скелеты» с оружием, похоже чистые бойцы, но очень слабые, обладали кристалликами похожими на мутное синее стекло. Тоже пригодятся. Только сначала стоит подогнать поближе свой байк и вообще, там, где можно, передвигаться на нем. Перестраховка пока излишняя — сильных противников нет, в случае чего успею соскочить и принять бой. Снова пробежка по лабиринту и поездка с ветерком по исследованной части подземелья. Упаковки от пайков не стоит выкидывать, могут пригодится, подумал я собрав деревянные обломки оружия скелетов и устроив уютный костерок. Перекусил и завалился спать. Ночью, меня пару раз будили группы скелетов, выходящие к сигналке, я вставал, быстро их успокаивал и снова ложился спать. Интересно, что там наверху. На этот вопрос мне ответил веревка.

— Нормально все там. Ваши устроили конгеритам веселый праздник. Кто не спрятался, я не виноват, а кто не вышел по моей просьбе уйдут к своим богам быстро и почти безболезненно. Имперцы сдаются в плен пачками. Вот только непонятно, что будут с ними делать. Такими темпами в плен возьмут больше врагов, чем оставшееся население планеты. Получится казус — враг разбит, но планета в его руках!

— Да, странная ситуация. Но, это вопрос не на нашу зарплату. Пусть думают те, кому платят за решение таких проблем. А в космосе как обстоят дела?

— Туда я не достаю, не вижу, что происходит, но Череп говорил, что все в порядке. Имперцы уже проиграли. Только не хотят согласиться с этим. Наверное, надеются на то, что придёт подкрепления. В чем я сомневаюсь. Хотели бы прислать — прислали до того, как их флот практически уничтожили.

— Слушай, такой вопрос, не можешь определить, я хоть приближаюсь к вам, или брожу в стороне?

— Нет, это брат не ко мне, я что — простой солдат.

— Ага простой солдат, простой легат, думается?

— Может быть, может быть, ты пока спи — отдыхай. Вот найдешь нас — поговорим серьезно.

Проснувшись, я подумал, что угадал. Как не прибедняется веревка, не катит он на простого рубаку. Командир, и не маленький. И, может, назвав его легатом, я угадал, в меньшую сторону. Возможно, он легатов вел в бой. Все возможно с этим старым и хитрым личем.

Утром двинулся дальше. Подъезжал к очередной толпе големов, оперативно разбирался с ними, собирал трофеи и ехал дальше. В какой-то момент решил, что мечом я и так владею неплохо, стал бить их магией, которую нужно осваивать. Проще всего разбирать «скелетов» было воздушными лезвиями, чем я и занимался. После обеда состав големов снова изменился, у рабочих появился более совершенный инструмент и камушки из их черепов еще посветлели. Стали похожи на старый мед. Мутные и светло-коричневые. Потом произошло улучшение солдат, оружие стало более совершенным, на некоторых появилась экипировка и защита.

Тут я задумался. Нет, эти камушки, очень хороший приз, но медленное продвижение вперед стало доставать. Так я никогда не пройду этот участок подземелья! Отдохнув, посидев спокойно я решил, а чего я, собственно, теряю? Кроме времени — ничего. Даже боеприпасы не трачу. Зато с магией с каждым разом получается все лучше, учусь контролировать вливаемую в заклятье силу, стоит попробовать кроме банальных лезвий другие плетения. Успокоившись, поехал дальше, начал скелетов нанизывать на каменный шип, что потребовало от меня большего внимания, чуть опоздал и «скелет» убежал из зоны поражения. Кстати, появились лучники и пращники, правда камни, которые они кидали, были обычными. Решив, что каменный дождь вовсе не будет полезным моему байку, немного сменил тактику, доезжал на нем до очередной группы, пока они меня не заметили, там оставлял машинку и шел разбираться пешком. Тем временем солдаты стали уже серьезно экипированными бойцами, имели неплохую броню и оружие. Некоторые экземпляры были даже весьма ничего. Стрелки начали доставлять неприятности. Поняв, что мое продвижение замедляется перешел к трансформе, в которой «скелеты» были для меня совсем не врагами. Свою мега-саблю даже не стал доставать — обходился когтями. Последний уровень — появление рабочих с не обычными инструментами, а с угольниками, уровнем или отвесом и големов-магов. Неприятные твари, но не в трансформе. Моя толстая шкура и реакция делала их практически безопасными. Не мальчиками для битья, несколько раз они меня весьма чувствительно задели, однако пройти их оказалось не слишком сложно. Похоже, мастер маг, строивший защиту неизвестно чего, пока, рассчитывал на обычных людей. Хотя я и в обычном виде смог бы их пройти, просто потратил бы много больше времени. Чего мне очень не хотелось. И так провозился с ними шесть дней. Зато набрал почти три тысячи кристаллов! Которые могут мне очень пригодится. Прихватил несколько интересных образцов оружия, сделанного из незнакомого металла или сплава, доспехи и инструменты. Под конец у скелетов были вполне достойные образцы. Мог бы — все отсюда вывез. А может и вывезу — флаер загоню и соберу все, что понравится.

Остановившись перед последним препятствием в этой части подземелья, комнатой, где находился главный приз, я решил хорошо отдохнуть, снова набрал дерева из рукоятей оружия и орудий скелетов. Заодно, по наитию, бросил в огонь одну из костей. Она прекрасно горела, без дыма и неприятного запаха! Вот идиот, можно было попробовать это гораздо раньше!

Впереди был зал, из которого на пол штольни ложились отблески изумрудного свечения. Достал зеркало на длинной ручке — здесь, на Ирме подсмотрел такое устройство, и заглянул в зал. Ожидал увидеть там короля скелетов, но вместо скелета метров семи высотой в зале постоянно перемещалось нечто, похожее на насекомое, созданное из переплетений костей. Множество конечностей-лап, жвалы, хватательные конечности. Придется в трансформе брать свою мегасаблю и ускорившись до предела рубить эту тварь, избегая его хваталок!

Стоп, я что, идиот? С саблей бросаться на этот ужас? Совсем голова думать перестала, чуть не пошел по шаблонному пути. А зажигалки мне на что? Кости его должны гореть не хуже, чем у «скелетов». Активировав гранату, на мгновение высунулся и метнул ее в этот насекомоподобный ужас. В зале полыхнуло, шорох и скрежет из зала усилился на порядок, видимо голем начал двигаться гораздо быстрее. Заглянул с помощью зеркала — почти облом. Ожидал, что он весь займется пламенем, но загорелись только обломанные конечности. Видимо, пока они сохраняют целостность, от огня они защищены. Ну не проблема, Одну за другой бросил в зал три осколочные гранаты, потом еще одну зажигалку — дело пошло, почти половина голема загорелась. Подожду, пусть немного погорит, может этого хватит. Но спустя минут десять огонь начал гаснуть. Снова добавил осколочных гранат и еще одну зажигательную. На этот раз огонь охватил тварь почти полностью. Не удержался, добавил еще пару оборонительных гранат и еще одну зажигалку. Тварь металась по залу, от этого огонь только разгорался. Прогорали конечности и от тела отделялись другие костяные сегменты заменяя их. Нет, так дело не пойдет, он постепенно теряет массу и объем, так скоро сможет выйти из зала в тоннель. Сходиться с ним в рукопашную мне совсем не хочется, но на всякий случай приготовился, достав свою саблю и сняв доспех. Снова добавил несколько разрывных и зажигалок, по залу теперь метался сгусток огня, перемещающийся на пылающих конечностях. Теперь уж точно не потухнет. Из зала уже ощутимо тянуло жаром. Неплохой такой костерок я тут развел. Кстати, а можно же и магией добавить, уже горящий огонь раздуть больше — сил для этого нужно гораздо меньше, чем просто проявить такой поток огня, я добавил плетение огненной стихии, не боевое, чаще применяемое для разжигания огня, но влил в него гораздо больше силы. Огонь стал белым, температура его явно увеличилась. А что помогает огню заняться? Воздух! Добавил вихрь воздушной стихии, огонь загудел, из зала пыхнуло как из доменной печи, пришлось отойти подальше. На этом я свои эксперименты прекратил. Сочетание магии с технологией дает такие неожиданные эффекты! Сделаем зарубку в памяти, одно может усиливать другое многократно. Не стоит зацикливаться на чем-то одном, всегда стоит искать способы совместить разные подходы.

Нет, по любому, эта моя стажировка уникальная школа. Мне повезло. Если я еще смогу выбраться живым из этого подземелья, пока испытания были мне по плечу, но что может быть дальше? Так я размышлял, отирая пот с лица. Тем временем тварь стала двигаться совсем уж медленно, да и усохла раз в десять. Я, подумав, окатил ее потоком воды. Клубы пара затянули весь зал, новым порывом воздуха я вытянул его в тоннель. Почти присмиревший голем с трудом передвигался, кое-где еще на его костяной плоти горели язычки пламени. Решившись, вошел в зал, и мечом начал разделывать его на кусочки. На очередном ударе я видимо нанес ему критическое повреждение и голем замер. Черепа у него не было, я постепенно ударами меча начал его разбирать на части. Нашел большой кристалл, светящийся внутренним светом, почти прозрачный зеленый камень. С этим придется разбираться. Кроме кристалла обнаружил несколько запаянных стеклянных шара, на две трети заполненных тягучей, темной, опалесцирующей жидкостью. Тоже буду разбираться потом. Осмотрелся в зале. Какая-то куча непонятных предметов, больше похожая на истлевшее тряпья, валялась в левом углу, и я направился к ней. Подойдя, начал кончиком меча ковыряться в ней, надеясь найти там что-то полезное. Вдруг эти ошметки начали шустро собираться в какую-то фигуру, а у меня в затылке заломило от ощущения очень близкой опасности, мечом с этими ошметками бороться нелепо, я вытянул вперед левую руку и окатил их струей огня! Идиот, только что здесь горело все, тварь из ошметков начала собираться в структуру, похожую на паука, тут или очень быстро бежать или… Я отказался от огня и начал замораживать эти ошметки, они стали собираться в паука медленнее, а потом, покрывшись изморозью остановились. Только совсем внизу, где шло тепло от пола зала ошметки еще шевелись. Добавив холода, я заморозил это в конец, чувство опасности отступило, но не исчезло. Снова кончиком меча я расколол сформировавшуюся фигуру и из центра е достал еще один кристалл, основу создания этого голема из непонятного дерьма. Главное я его забрал и опасность мне от этого уже не грозит — чувство опасности успокоилось.

Оглядел зал. Есть тайник, один. Подошел и врезал по нему кулаком, и взвыл — одно дело бить в перчатке доспеха, а другое — ошалев от пережитого страха, ударить голой рукой. Но умудрился проломить дверцу. Внутри была книга, неизвестно, сколько прошло времени с ее захоронения здесь, но сохранилась она неплохо. Несколько артефактов, похожих на амулеты. А может на основы для необычных големов. Кожаный кошель с монетами, очень мелкими золотыми монетками. Очень мелкими, диаметром с три-четыре миллиметра. Не сталкивался с такими никогда.

Вообще это подземелье, если бы не всякие гадости — рай для археолога. Или любителя сокровищ. Только опасный рай. Если бы не реакция, эта тварь из ошметков явно разобрала бы меня на составные части. Самое главное, ведь уже после того, как победил главного в этой части лабиринта, расслабился — и на тебе, гораздо более опасная тварь. Если бы не сжигал босса подземелья, не сообразил бы морозить эту тварь. А чувство опасности говорит однозначно — оно бы меня схарчило. Определенно. Ладно, побоялись, идем дальше. Проезжая мимо последней партии скелетов, подобрал самые интересные экземпляры оружия. А потом плюнул на все и отправился за флаером. Подогнав, загрузил его оружием, доспехами и орудиями труда. Не мог просто так оставить их здесь.

После чего, так же на флаере полетел дальше. Сворачивая всегда на право, постепенно строил карту подземелий. Наткнувшись опять на паутину с жуками, не стал жечь ее гранатами, а пошел разбираться с ними магией. И сапогами, давя обожженных тварей. Нашел еще пару тайников с оружием и непонятными предметами быта или религиозных отправлений.

Дальше отправился на флаере. Повернул пару раз пустые тоннели, ничего и никого. Вдруг вокруг моего флаера затрепетали ленты с вышитыми схематичными изображениями аиста. Нужно открыть флаер, нужно показать себя, ведь за мной идут мои бойцы, пройти всю империю, разбить алеранов, затем биться с эрксами, они плохой враг, тяжелый, боевые слоны, вгрызаться нашей сталью в одного за другим, а империя не дает пойти вперед и наступить нашим сапогом га шею изнеженных восточных аристократов, ведь мы можем их поставить на колени, вместе с единорогом, быком и кабаном! Надо просто давить, шаг за шагом…

Дерьмо, что за видения! Я закрыл флаер. А потом остановился и медленно пошел назад. Это ментальное воздействие, мне внушают, что я древний военачальник, который с победой вернулся недовольный тем, что ему не дали раздавить врага. Возвращаясь, и удерживая свое сознание силой воли нашел серебряные изображения быка, единорога, кабана и аиста. А чуть в стороне жаворонка, раздавленного сапогом. Положил их все в металлическую емкость, металл прекрасно экранирует ментальное воздействие. Странные штуки. Только здесь мне лаборатория базы не поможет. Или Череп, или дома специалиста искать. Странные штучки. Интересные штучки. Не лабиринт, а сокровищница, не соврал Череп.

Но полетели дальше. Пара залов не защищаемые никем. Снова книга, амулеты, кристаллы, похожие на управляющие модули големов. Фигурки, изображающие насекомых и животных. Крайне интересно. Летим дальше.

В очередном тоннеле я увидел свет в конце, очень похожий на дневной. Еще один выход? Странно, по ощущениям, я глубоко под землей, да и компьютер говорит, что надо мной более 700 метров породы. Глубокий каньон? Вроде на карте я такого не видел. Опустив флаер метрах в двухстах от конца тоннеля, пошел дальше пешком, в одной руке меч, в другой пистолет. Опасности не ощущаю, но недавно чувства меня уже подвели. Вышел из тоннеля, оказался на поляне окруженной обветшалой стеной. Из калитки вышел пожилой мужчина в доспехе сделанном, как мне показалось, из хитина. В руке обнаженный меч, в обманчивой стойке, кончик опущен к земле. Хороший боец быстрым движением из этого положения легко вскроет брюхо бестолковому врагу. Невольно сменил положение своего оружия и встал в пол-оборота к нему. Двигается мужик не очень хорошо, похоже на болезнь суставов или старое, плохо залеченное ранение. Но это ничего не говорит о его умении обращаться с мечом, в бою, как говорили наставники, главное — ноги. Но все относительно. Если человек осознает свои слабости… Он может сильно удивить противника.

— Ты это куда намылился, парень? — язык знакомый, но не ирмитский, учил когда-то. Диалект необычный.

— А что, куда я вышел?

— Сюда. А куда направлялся сам? — и что ему ответить? Бродил по подземелью искал знакомых личей?

— Случайно сюда попал. Вообще, по подземелью ходил, кое-что найти в нем нужно.

— Вот как? Возвращайся лучше в свое подземелье. Мы здесь не любим тех, кто из этого прохода в наш мир приходит. Очень не любим. И в тебя сейчас десяток из арбалетов целится. — врет старик! Никого тут нет, ни чувствую никого, кроме него.

— Мне ваш мир пока не очень нужен. Но врать в твоем возрасте нехорошо. Один ты здесь!

— А откуда знаешь? — нет, разговор не в то русло пошел. Мне действительно здесь ничего не нужно.

— Ладно, спасибо за совет, пойду. Но стену бы вы укрепили и еще воинов выделили в помощь тебе. Если так не любите пришельцев из этого прохода.

— Иди-иди, и не возвращайся лучше. Я сегодня добрый, вдругорядь и прибить могу!

— Прибивалка дед у тебя уже того, отсохла. На отдых пора тебе. — сказал я и устыдился. Чего деду хамлю? Тот явно, обиделся, взгляд исподлобья, — Извини, старик, вырвалось. Не хотел. Сам понимаешь, в этом подземелье не сахар, всякие твари есть. Не знаешь, откуда взялись?

— Как не знать? Кого наши маги для обороны подселили, кто сам завелся, от сырости. Через это подземелья в разные миры попасть можно. В очень недобрые. Оттуда и твари. Плохое место ты выбрал для прогулок.

— Не я выбрал — меня выбрали. Ладно, бывай.

Я развернулся и пошел к флаеру. Там развернул его и полетел к повороту в новый участок лабиринта. Интересное место, этот лабиринт. Зря, не спросил у деда, что за мир, может там и до дома недалеко. А с другой стороны, похоже на Ирме заварушка идет к завершению, если десант высадили. Да и личей найти надо. И своих бросать не хочется. Мелочи пообещал помощь и защиту до совершеннолетия. Вот ведь, только почувствовал, что сам себе хозяин, нет надо мной отцов-командиров, как образовались иные обязанности, другие сковывающие твою свободу узы. И нет, чтобы это плохо, но вот взять, бросить все и уйти навстречу приключениям (чур, не таким кровавым, как здесь!) — не могу. Жалею я об этом? Да, есть такое.

Свернул снова направо, тоннель с каждым метром приобретал все более ухоженный вид, через полторы сотни метров не осталось даже вездесущей пыли. Кажется, протереть пол платком белоснежным — ни пылинки не будет на нем. Убираются здесь регулярно, что ли? И камень чудной весь синий в разводах белесых. И кажется, что они движутся, от движения флаера возникает такое ощущение, что ли? Вдруг засвербело чувство опасности, смотрю по ходу движения и вижу, как пол тоннеля начал вздуваться бугорком, да это не пол, это жидкость тягучая, из которой пытается подняться что-то явно угрожающее мне! Копье тьмы, к счастью, прихватило из трофеев боевой флаер, вооруженный импульсным орудием. Сбросил с головы свой шлем, нажал на кнопку, из лючка вывалился шлем оператора, быстро одел его, на глаза — линзы, управление орудием — движение головы и зрачков, на ручке управления удобная кнопка пуска. Можно и настроить выстрел на моргание, но времени нет, перекрестие прицела на «бугорок» — на том открылись огромные, удлиненные глаза и еще более темный на темно-синем провал пасти, огонь! «Бугорок» расплескался, а дальше по поверхности тоннеля еще несколько! Пошло, прицелился — вдавил кнопку, прицелился — выстрелил, и снова, снова, снова. Над некоторыми пролетал, не успевая выстрелить, буду разбираться с ними на обратном пути, если он будет. Флаер вооружен еще двумя ракетами, главное, есть ли они в наличии? Скосил глаза на статус систем вооружения. Есть, обе и готовы! Сбросил прикрывающую кнопку пуска крышечку — защиту от несанкционированного пуска и одновременно команда на активацию ракетного вооружения. В конце тоннеля очень может быть зал, в котором самый серьезный враг, как это было раньше, вот для него я и приготовил ракеты. Все приготовления идут вторым потоком сознания, основное занято прицеливанием и стрельбой. Чем больше перебью сейчас, тем меньше врагов на обратном пути. Который обязательно будет. Чувство опасности, как постоянно горящая красная лампа сияет где-то в затылке, изредка ее сияние прорывается через массив мозга и заливает багровым глаза. Некоторые «бугорки» впереди выросли уже до половины высоты тоннеля, приходится маневрировать и огнем из орудия расплескивать только самые высокие из них.

Тут, спокойная часть тоннеля и впереди конец, зал, где вдувается «мегабугор»: белые, сияющие глаза, огромный рот, в который мой флаер войдет, и еще место останется. Куда ракеты, в рот или глаза? А, будь что будет, глаза, наведение, кнопка, огненная стрела летит вперед, повторение и с опозданием на полсекунды — вторая. Сдвоенный взрыв, в стороны разлетаются брызги и мой флаер влетает в зал. Я тут же закладываю поворот и начинаю полосовать это создание безумных магов или безумной природы импульсами из орудия. Заканчивая первый круг понимаю, что это уже лишнее — «бугор» неравномерно оседает проваливается в жидкость, замещающую пол. Черт, самое мощное оружие моего флаера я использовал. И не стоит жалеть об этом — хорошо еще, что столкнулся с этим монахом имперцем, на байке я не добрался бы и до этого зала, бугор осел окончательно и по жидкости пошла волна, она словно замерзла, подалась изморозью. Стала твердой? Я завис, снял шлем оператора огнем, изнутри он был мокрым. Открыл дверцу, нашарил на полу смятую банку из-под какого-то напитка и бросил ее на пол. Банка с характерным стуком покатилась по ставшему твердым полу. Вроде можно выходить. Приземлился осторожно, готовый в любой момент поднять флаер в воздух. Нормально, есть контакт. Спустился вниз. Под ногами твердый пол. Может жидкость — эти сами бугорки и есть? Да не важно, теперь нужно уничтожить те, что я пропустил по пути сюда. А их там! Дох, как говорил Шано. В смысле много. Посмотрел на вход в зал — нет, твари, сюда не лезут, но там их очень много. Чуть ли не стеной стоят.

Кстати, раз уж добрался сюда, нужно разобраться, что мне дадут в качестве бонуса за такую… даже, не знаю, как это назвать. Такое приключение. Наперегонки со смертью. На месте, где была тварь ничего не осталось. Развоплотилась, тварь, без остатка. Ну и не очень-то и хотелось! Осмотрим стены. Тот-же противный узор, темно-синий с белесыми разводами. Поднял банку, бросил в стену — стук как о твердое. Ту теперь приступим к осмотру. Тайник. Один. Удар кулаком — держится, прочный, удар плечом — тоже. Подорвать его что ли? Достал плазму сделал несколько выстрелов, после чего разбил дверцы ударами латной перчатки. Не тайник, а потайная комната. На столе лежит непонятное устройство, похожее не скелет какой-то машины. Прикоснулся к нему — разлетелся пылью. Да и плевать, все равно, непонятно что. У стены слева шкаф, открыл — увидел очень тонкого плетения кольчугу. Какой-то очень легкий и темный сплав, темно-темно-красный, почти черный. Наверно, невероятно прочный, впрочем, не знаю, потом проверю. Только совсем не на меня, маловата бронька. Но пригодится, не бросать же ее здесь? Внизу палка из такого-же металла. Взял, прикинул в руке — легкая. Взмахнул ей — она вдруг разложилась в шест, метра в два длинной. Ага, если повернуть этот сегмент, становится прочным и не складывается. Легонько ударил им по стене, звук глухой, как будто шест сплошной. А проверю его все, чтобы не носить с собой всякую муть. Ударил по стене изо всех сил, шест выдержал испытание достойно, стенка нет. Хорошая вещь, но тоже не для меня. Другой шкаф, тубусы со свитками. Открыл один из них, аккуратно достал свиток — не рассыпается, но даже шрифт незнакомый. Пригодится. Даже если и опять не мне. Разочаровывает что-то меня этот потайной кабинет! Следующий шкаф. О! А эти склянки мне знакомы, надписи тоже! Кто-то имел дело с Ортусом. Универсальное противоядие, зелья исцеления, зелья повышения способностей. Крайне дорогие субстанции, да что там, появляются в продаже исключительно случайно. Вот это сиреневое и твоя память улучшится навсегда, если и не станет эйдетической, то очень близко к этому. Или вот эта желтая с серебром, завидовал амбидекстрам? Стань им. Без долгих тренировок. Просто выпей, и ты владеешь обеими руками одинаково. Мне не нужно — в нас это вырабатывали годами. Но на продаже можно озолотиться. Так все эти склянки собираем в лежащие здесь же два чехла для них, такое ощущение, что здесь собрано ровно два комплекта. Очень хорошие зелья. Дорогие, невероятно. Но нас учили тому, что нужно добиваться тех-же результатов трудом. Это путь нашего корпуса. Хотя некоторые вещи любым трудом невозможно достичь. К примеру, нервы имеют конечную скорость прохождения импульсов. И изменить это можно только глубоко вторгаясь в тело, киборгизацией — что сразу плохо, не во всех мирах эти импланты будут работать. Или прорастить в нервной ткани разные дополняющие их симбионты. Или эликсиры Ортуса. Ну и некоторые другие ограничения. С этими двумя комплектами нужно очень и очень хорошо их спрятать, если узнают, что они есть у меня, жизнь может кончиться очень быстро и очень больно. А вот ортусианские аптечки в количестве четырнадцати штук полезны однозначно. И тоже опасны для владельца, хоть и могут на ноги поставить даже недавно умершее тело. Но в меньшей степени. А вот эти четыре фляжки из банальной нержавеющей стали. С ней ты можешь прийти к любому архимагу и сказать ему — «я хочу получить все, чем владеешь ты». И он отдаст, потому что они помогают повысить свой резерв и проводимость каналов. Правда потом он может просто убить тебя. Так как обидно потерять все, что копил долгие столетия жизни. В общем, тоже очень опасные «богатства». Что бы такими светить нужно быть самому очень могущественным существом. Не богом, но близко к этому. Тоже прячем и очень далеко.

Следующий шкаф. А вот здесь то, что мне подходит идеально. Можно снимать так понравившиеся мне техно-доспехи. Здесь сокровище для нас, демонов Хаоса. Полный доспех Еорта. Трансформируемый, вслед за твоим телом. Не нужно постоянно переодеваться. Редкость ужасная, и я бы его не узнал — где бы я его увидел, если бы не клейма на прозрачных пакетах с деталями брони. Быстро скинул старые, я достал из упаковки новую свою защиту, которая останется со мной теперь до конца моих дней. Есть доспехи лучше. Есть много чего на свете, что и не снилось нашим мудрецам. И этот доспех идеален для трансформеров. Если одежду не обязательно снимать при каждой трансформе, она как-то растворяется и собирается заново, что ли, то обычный доспех нужно снимать. И терять время. И, что немаловажно, эти латы дают дополнительную защиту в трансформе.

Последний шкаф. Я даже замер перед ним. Что в нем? Еще одна сказка, в которую я по глупости не верил? Осторожно открыл дверцу. Пояс, искусно сплетенный из металлических нитей и чего-то похожего на конский волос, что ли? Обычный пояс…

— Привет, дружок, ты рад меня видеть! — торжествующе забухало у меня в мозгу! — Это я, твой веревка, который теперь станет тебе папой и мамой, и любимым командиром заодно! — фу, ну и вот, первая цель выполнена.

— Здравствуй! Только давай договоримся, я по своей тупости и необразованности, называл тебя веревкой. Просто в таком образе я увидел тебя в своем первом сновидении. Но теперь, как-то неуместно тебя так называть. Может представишься.

— Точно, царь такой-то, сатрап таких-то территорий и городов, главком и хилиарх, нубу-тонном, великий дракон вечерней зари, император… Я много воевал, и часто достигал высших постов, а потом менял это на солдатский ранец и котел похлебки в своей контубернии. Согласен, веревка, это не прилично. Но какое из множества моих имен выбрать. Даже не знаю.

— Может я буду звать Вас генерал?

— Нет, это как-то не то. Зови меня Сиро. Сиро Ассати.

— Очень приятно, Сиро. Я рад, что смог найти Вашу филактерию.

— Но давай договоримся. На ты. Многие культуры вообще не признают обращение во множественном числе. А я его просто ненавидел, удлиняет команды. Что на поле боя просто ужасно. Ну сам должен понимать.

— Сиро, есть мысли, где искать Череп?

— Нет. Мы попали сюда в разные эпохи.

— Ладно, будем искать.

Я одел пояс на себя и почувствовал себя… более полным, что ли? Вот чего-то не хватало моей душе, и эта часть вдруг встала на свое место. Раньше я не ощущал своей неполноты, а теперь ощутил законченность. Странное чувство.

Я вышел в зал, наслаждаясь своим новым доспехом. В нем я был не курсантом, и не бойцом партизанского отряда СОП Ирма. Я был бойцом, серьезным и прошедшим круги ада. Ну не сам, а устроивший эти круги врагам.

— Черт, парень, ты попал!

— Что так?

— Да вот эти хриссосы, которые преграждают нам выход из зала! Их не берут стрелы, мечи против них выглядят жалко. Магия или камнеметы!

— Но у меня есть технологическое оружие! Вполне справляется.

— А! Ну да. Теперь Ирм совсем другой. Пока общался с тобой на расстоянии, как бы осознавал это, а встретившись с ними, забыл. Ну что предпримешь?

Я достал разрывные гранаты и отправил одну за другой в скопление хриссосов пяток. Гранаты, ожидаемо расплескали большинство тварей. Однако эти существа, видимо не чувствовали страха и снова собирались перед входом в зал. Так, граната, за гранатой я проредил их. Потом подумал, что гранат не слишком много и достал автомат. Он оказался не слишком эффективным — обойма на одну тварь. Штурмовую винтовку долой — в руки плазму, вот это хорошо, один выстрел — одна тварь. А зарядов к плазме я набрал много! Так, постепенно я расчистил нам путь к свободе. После чего загрузился в флаер и в спокойном режиме отстреливая тварей добрался до выхода из тоннеля. Снова полет по знакомому участку и поворот направо. Внешние динамики доносили какой-то шелест и скрежет. Тоннель явно не пустой, интересно, что я там встречу. Медленно повел флаер вперед, и вдруг, нечто со стрекотом пробежало по стене слева. Совсем не обратив внимания на мой флаер! Непорядок какой-то. Медленно полетел дальше, увидел, откуда выбралось ранее увиденное создание — какой-то технический отсек. Лечу, нет, даже плыву, дальше. Впереди мельтешат механические пауки, не обращая на меня никакого внимания. Странно. Пролетев дальше, обнаружил зал, которым оканчивался туннель. Кругом бегают пауки, не обращая на меня никакого внимания. Приземлился. Ближайшие замерли, общаясь друг с другом. Нет, они не разговаривали, просто я ощущал, что между ними был обмен информацией.

После чего один из пауков подошел ко мне и протянул ко мне лапы. Не нужно быть гением, чтобы понять, что ему что-то нужно. Пошарив по полу флаера, набрал несколько смятых банок. Паук, проанализировав их состав, отложил рядом с собой и вывел на голографическую панель шкалу, заполненную едва на одну десятую процента. Вот оно что, обмен! Достал не очень нужные предметы. Шкала заполнялась, но не очень бодро. Тогда я решил предложить им один из снарядов для пращи, найденный на том странном острове. Шкала бодро заполнилась до конца, появилась еще одна, тоже заполнившаяся практически до конца. Вот оно что! Им нужны не просто материалы, а редкие. Подумав, предложил им раздавленного жаворонка. Тоже резкий скачок шкалы. Тогда я начал ковыряться в том, что вообще у меня накопилось в флаере, не слишком качественные орудия големов и их оружие, всякие мелочи. Даже выдал один кристалл големов, кстати не слишком он понравился. Кончилось тем, что я на байке смотался потайную комнату, где оставил старый доспех. И все шкалы заполнились до конца. После этого пауки постояли секунду и вдруг волной набросились на мой транспорт. И на оружие. Они что-то разбирали, что-то восстанавливали. Самыми странным было наблюдать, как они воссоздавали ракеты прямо в пусковых устройствах. В какой-то момент один из пауков застыл над оружием монаха-война. Саблю я убрал в сторону а прочее отдал ему на переработку. Паук быстро разобрал его на исходные, которые использовал на восстановление систем корабля. Даже мой чудо-доспех слегка подшаманили. Не снимая его с меня. Прошел час, и пауки застыли строем перед нами. Словно сдавали свою работу. Я залез в кабину и посмотрел на состояние систем. Все на ста процентах! Даже вода и горючее. Судя по всему, серьезно возросла защита. Мне точно нужно договориться с этими тружениками. Я достал из своих запасов еще один заряд для пращи. Потянув им начал мысленно объяснять, что хотел бы принять в свою команду несколько таких пауков. Те собрались в кучу, потом один из них взял у меня пращную пулю. Проанализировав состав, он протянул манипулятор еще раз. Мало. Я полез разбирать свои запасы. Есть еще несколько не слишком хороших орудий големов, доспехов и оружия. Старый мой кинжал. Нет все-таки придется отдать им еще один снаряд. Вытащив все, что хотел отдать вывалил перед пауком. Тот, разбирая мои дары сразу нашел снаряд для пращи, выплавленный из непонятного мне сплава. После чего забрал остальной металл.

На голограмме я увидел картинку, где один паук носится по условному техническому отсеку, пытаясь привести в порядок массу неисправностей. И есть другой вариант развития событий, паук собирает себе в помощь еще несколько пауков, которые легко справляются с неисправностями. И мой корабль, счастливо избежав столкновения с метеоритным потоком, летит дальше. Все улыбаются. Знак равенства — 20 снарядов для пращи.

Я уже понял, что мне придется снова отправиться на тот остров. И забрать с собой побольше этих слитков. Я попытался изобразить время в своем воображении. Это получалось странно и неубедительно. Но видимо пауки уже сталкивались с нами и поняли, что я имею в виду. На флаере, прошедшем полное восстановления до озера я долетел за три часа. Можно было импульсной пушкой срезать козырек и отправиться прямо к озеру, но я решил, что лучше будет, если мои сокровища будут максимально спрятаны. Поэтому я нырял и приносил слитки. Набрал сто пятьдесят. Если попадаться еще жадные пауки, будет чем расплатиться. После водных процедур снова отправились к паукам. Те, получив желаемое откомандировали ко мне одного из своих. Я не ощущаю эмоций (если они у них есть) у механических созданий, но мне показалось, что он был глубоко несчастен. Я указал ему закуток, где он может пока остановиться. Паук залег там и обнял механическими лапами свое тело. Тогда я дал ему один из слитков. Он прижал его к себе, как мать ребенка. Увидев это, я подтолкнул к нему еще один слиток. Паук слегка успокоился. А если так, я взял еще три слитка и пододвинул к нему. Он, как бы не веря, осторожно догрёб их под себя. В его мыслях возникло ощущение, что вместо рабства ему предлагают партнерство, где он является патриархом семейства пауков! Его отправляли в рабство, а вместо этого он получает полноправное партнерство. Паук протянул мне свою лапу, которую я со всей серьезностью пожал. Мы будем друзьями. Мы, конечно, очень разные, но можем договориться.

Ладно, с пауками договорились, при чем к очень большой выгоде для меня. Они восстановили мои запасы воды, о которых я уже начал беспокоиться. Идем дальше.

Новый поворот направо. Пыльный тоннель, но пусть лучше будет пыльный, чем жидкий. Осторожно движемся дальше. Вдруг мой флаер обстреливают камнями, видимо пращники, и стрелами. Я активирую импульсную пушку. Медленно плыву дальше, вот они, мелкие, гуманоидные твари, похожие на мартышек, размахивают примитивным оружием, обстреливают флаер. Даже краску с него содрать не могут, пауки постарались. И зачем мне их убивать? Лечу дальше, посмотрим, что в зале, где самый серьезный враг. Так и лечу, осыпаемый камнями и стрелами. А вот и зал. Алтарь, на котором среди останков мартышек несколько предметов, явно сделанные не их лапками. Выхожу из флаера, весь такой красивый в новом доспехе. Эти недоумки бросают в меня камни, грязь и даже свои экскременты… Поковырявшись в этой куче «священных предметов», плюнул на это. Да там, есть что-то, украденные предметы искусства, и возможно даже ценные. Но и пусть с ними, не хочется копаться в этой гниющей куче, пусть этим забавляются другие. О, да у меня есть «приятель», который возьмется за это дело! Ставлю перед пауком задачу рассортировать эту кучу по степени ценности найденных предметов. Органику не учитывать. А сам беру автомат и отменив бесшумный режим, даю очередь в потолок. Мартышки разбегаются, бросая свое, хм, «оружие». Вдруг они повредят моего бесценного помощника. Стою, контролирую вход в зал. Паук за моей спиной работает. Некоторое время спустя, он осторожно прикасается одной из лап к моему плечу. Сортировка окончена, в углу зала небрежной кучей валяется органика прочее выложено кучками в ряд. Алтарь, кстати, тоже оценен, находится посередине. Для прагматичного мозга паука эстетическая или утилитарная ценность предмета не имеет значения. Важно, насколько ценен материал, из которого он изготовлен. От легких элементов, наиболее распространенных к более редким и тяжелым. М-да, в основном обломки каких-то изделий, есть несколько образцов какого-то оружия, чаще тоже сломанного или безнадежно испорченного. Или непосильного для мелких гуманоидов, типа вот этой цельнометаллической секиры из синеватого металла ближе к началу ряда, явно сталь с какими-то присадками. Зазубренная, но привести в порядок можно. Только мне она не слишком нужна. Да и большинство этих сокровищ. В конце лежит несколько дисков из темного металла. Простые слитки. Мне нужно устройство для нормального общения с пауком. Попытался ему объяснить, что я хочу от него. Сообразив, что требуется, паук споро принялся за работу, используя сваленные под ногами сокровища, но вдруг, подумав, я изменил заказ, нужно устройство, в которое можно интегрировать вот этот темно-серый кристалл, вместилище моего личного искина — Синего. С представителем механической цивилизации лучше использовать посредника, который одинаково хорошо понимает и меня и паука.

Получив желаемое, я поприветствовал Синего и спросил, может он наладить полноценный контакт с моим новым приятелем.

— Легко, сейчас он мне сбросит базу их языка… уже могу общаться.

— Прекрасно! Похоже в этой куче обломков ничего особо ценного для меня нет. А с вашей точки зрения?

— Слишком легкие элементы откидываем сразу, можно найти всегда. Тяжелые элементы, наоборот, прибираем не думая. Кстати, вон те, темные диски состоят из сплава урана с редкоземельными металлами, трудно представить, для чего применялись, но явно артефакты технологической цивилизации. И более высокого уровня, чем наша.

— С точки зрения продажи, предметы искусства там, что-нить есть?

— Не думаю, посмотри сам.

Посмотрел. Либо примитивные поделки, либо штамповка.

— Природные камни, если будут, оставьте для меня. Только крупные, от пяти карат. Все остальное на ваше усмотрение. Но — у меня в распоряжении только этот флаер, в котором куча оружия и припасов. А лабиринт большой, так что отбирайте только самое ценное.

Синий определил, что мы берем с собой, а что оставляем мартышкам, после чего паук перетаскал это в свой угол и начал перерабатывать в аккуратные слитки.

— Вик, а может меня подключить к управлению машиной?

— Легко, пусть паук займёмся.

Пождали еще десять минут, пока паук модифицировал переднюю панель флаера сделав удобное гнездо для Синего. Нужно еще байк модифицировать, но управление придется оставить за собой — при манёврах требуется балансировать телом. Такая вот капризная техника.

Пролетев по тоннелю, занятому испуганными мартышками мы продолжили прочесывание лабиринта, снова повернув направо. Интересно, что ожидает нас здесь?

— Сиро, что-то ты подозрительно молчалив.

— Просто я разговариваю с твоим приятелем, которого ты зовешь Синим. Интересный парень!

— Но как?

— Существование в виде лича имеет свои преимущества. Захотел пообщаться — начал общаться.

— Синий, я что-то не понимаю?

— Все просто, ты думаешь, ваше мысленное общение, какая-то мистика? Ничуть, сплошная физика, он испускает волны, определенной частоты, которые ты… принимаешь, скажем так, ну и наоборот. Мой паук тоже, кстати, способен их воспринимать и излучать, иначе как бы вы общались ранее?

— Паук, выходит уже твой?

— Ну наш. Хотя, мне он гораздо нужнее — ты и сам способен передвигаться, отличии от.

— Ладно. Тогда нужно тебе вообще скроить удобное механическое тело!

— Уже конструирую, сам догадался.

— Ну и какие планы?

— Обследовать подземелье! — Синий.

— Найти Черепа, — Сиро.

— Ну до определенного момента это одно и тоже. Но, скорее всего, Череп мы найдем раньше.

— Ну найдем и подумаем, что делать дальше. Вчетвером.

Похоже теперь мне никогда не будет одиноко или скучно. С такой компанией. Хорошо еще, что паук молчит. Нужно узнать у Синего, чего мне ожидать от этого отпрыска машинной цивилизации.

— Есть еще два пункта плана. Нужно, закончив наши дела здесь, добраться до базы, забрать малышей.

— Каких? — заинтересовался Сиро.

— Да прибились к нам пара пацанов и девочка. Пришлось принять их под свою ответственность, не хочется оставлять их в приюте.

— А возраст какой? — спросил Сиро.

— Мальчишки — 12–13, мелкая 10 лет.

— Поздновато начинать заниматься, но ничего, их тоже буду дрессировать, — поставил меня в известность старый вояка. По-моему, ему даже понравилось расширение числа подопечных. Кстати, помниться, он, в свое время, обещал заняться моей подготовкой. Ладно, я привык постоянно учиться и тренироваться, сколько себя помню, а вот мелким придется несладко. Но всяко лучше, чем в приюте.

— Кстати, Синий, спроси у паука, что за состав у тех слитков, за которые мне его позволили забрать с собой?

— Это ты иносказательно пытался сформулировать слово «выкупил»?

— Да, — дерьмо, надо мной теперь и компьютеры будут стебаться?

— Состав интересный. Очень. Основа — платина плюс целый список редкоземельных металлов. В весьма товарных количествах. И много у тебя такого?

— Ну как сказать… Островок, небольшой. Радиус метров триста, и высотой метров пятнадцать.

— Знаешь, если рассматривать цену только платины, это уже до неприличия много. А если с редкоземельными металлами… Я не могу представить. Их цена сильно колеблется от конъюнктуры.

— И от мира к миру.

— И это тоже, но тут я пас, у меня только общие сведения о Поливерсуме. Полагаю, если это продавать, то лучше в технологически развитых мирах. И не на Ирме, в ближайшие десятилетия. Тут больше всего нужны будут колонисты.

— Да уж. Не повезло планете. Теперь здесь нужно разворачивать полноценную базу Короны. Эти твари планету так просто не оставят!

— Ты не знаешь главного. По сути, проблема космических полетов в этой вселенной решена! Не самый простой способ, но решаемый!

— И?

— Просто. Знаешь как ваша эскадра оказалась здесь? — молчу, жду продолжения, — все просто. Научились точно определять в соседнем пространстве, где нужно делать прокол, чтобы попасть в нужную точку в этой Вселенной. Объем вычислений огромный, корабли будут по соседнему пространству перемещаться от одних врат до других. Непросто, конечно, сначала нырнуть во врата, потом там, по изнанке, перемещаться к другим вратам и через них выныривать в нужную точку здесь. Но лучше, чем сидеть в одной системе.

— А самое главное, можно найти планеты Конгеритов и устроить им, что душе угодно. От полного уничтожения, до обычного завоевания. Прийти с ответным визитом, так сказать.

— Точно!

— Да, об этом придется подумать.

Тем временем мы пролетели по нескольким пустым коридорам и пустым залам. На всякий случай в залах я высаживался, чтобы найти тайники — вдруг они определяются только моим чутьем, а для механических чувств незаметны. Но ничего не было.

Я поручил Синему разбудить меня, если на горизонте нарисуются неприятности и отрубился. Условным утром мы стояли у входа в очередной тоннель. Я вывел на экран исследованную часть лабиринта. Да, неплохо я тут прошелся, если предположить, что подземелье симметрично расположено от точки входа, то больше трети я уже осмотрел.

— Синий, мой остров сокровищ расположен вот здесь, эту часть лабиринта я не наносил на карту.

— А что там?

— Этот тоннель затоплен, за ним находится обширный зал, тоже частично залитый водой. Но вверху зала большая воздушная пробка, так что специальное оборудования для работы в нем не понадобиться. Если можешь задерживать дыхание минут на десять.

— А почему зал затоплен?

— Подземная река размыла часть лабиринта.

— Думаю, безопаснее будет, если ты полностью затопишь зал. Тогда никто кроме тебя даже и не сунется в него. — Сиро.

— А никто и не сунется. Никто просто не знает об этом лабиринте!

— Как, а укрепления на поверхности, а охрана? Его всегда очень тщательно стерегли — от сюда любая гадость могла в мир прийти, это подземелье может соединятся со множеством миров, иногда таких, что в кошмаре не приснятся. Как о нем можно не знать?

— А вот так. Забыли о нем, и очень давно. От укреплений на поверхности остались только камни, в которых никто не заподозрит дело рук человеческих. И, из-за которых вход в подземелье не заметен. Я еле нашел.

— А твари?

— Тоже забыли про этот мир. В последние века этот мир посещали твари исключительно в человеческом обличье. И лезли они не из-под земли, а прилетали из космоса.

— Вот дела! Стоило мне умереть — и все пошло прахом, сплошной та-ра-рам!

— Синий, а мне тело сделать можно?

— Можно, почему нельзя?

— А как оно с выпивкой и бабами?

— У меня таких технологий нет, извини Сиро.

— Во черти собачьи! А я уж понадеялся!

— В принципе, если связаться с богами и совершить для них нечто совсем невероятное, они могут и дать. Но сам я — пас, — сказал я Сиро. Вот что за дела, иногда он ведет себя как главнокомандующий сил Короны, а иногда — как пьяный легионер вне части.

— Я что дурак связываться с богами? Не, я и сам пас. — высказался наш легат (называть его воякой, как-то неуважительно. По идее, я и сам вояка, всю жизнь на службе), и замолчал. Похоже бесплотное существование изрядно его достало.

— Так, о чем я это? А, а почему встали?

— Из тоннеля доносятся непонятные звуки. Сам просил.

Я быстро перекусил, расспрашивая Синего о пауке. Оказалось, эта механоидная раса не такие уж и роботы, чувств, как у нас у них нет, но им важно быть среди своих, среди тех, кто их принимает и ценит. Так что мой поступок в первые минуты знакомства был верным, я дал пауку понять, что ценю его и готов с ним безвозмездно поделиться ценными ресурсами. Из брошенного своими бедолаги он в своих глазах поднялся до ценного члена нового сообщества. Как не странно, у каждого из них есть свои индивидуальные особенности, которые они очень ценят и которыми гордятся. Он будет очень гордится если получит собственное имя. Они ценят, когда с ним разговаривают не только обсуждая работу, но и отвлеченно. В общем удивительная раса, мыло похожая на роботов, которые карикатурно изображаются в искусстве.

Учтем.

Ну ладно, пора выдвигаться. Меч в одной руке, в другой пистолет. Темный зев тоннеля, из него тянет теплом и сыростью. Запах странный, чувствуется, что органика, похоже чем-то на запах чистой кожи? Или что-то иное, знакомое. Не знаю, что конкретно, но знакомое. Или напоминающее что-то знакомое. Медленно, не делая резких движений иду вперед, запалив над собой светляк на очень «слабом накале» — не хочется никого пугать и вызвать агрессию. Еще несколько шагов и вижу странную картину, переплетение как будто корней по стенам и потолку, из этого месива на меня смотрят глаза, немигающие и как бы ничего не выражающие. Нет ощущения ни страха, ни агрессии. Слабый интерес. Не гастрономический!

Спрашиваю у Сиро, знакомы ли ему эти существа. Нет. Синий тоже их не знает, но вычленив из переплетения тел одну особь, он говорит, что по строению они похожи на головоногих моллюсков. Осьминогов, каракатиц, кальмаров, но живущих на суше. И раздражать их не стоит, они могут принести массу неприятностей. По возможности спокойно обследовать тоннель. Я и сам хочу этого! Можно, конечно, огнем полностью очистить его от этой живности, но я не маньяк и не готов убивать только потому, что они не такие как я. Тем более, что пол свободен, почему-то они предпочитают стены и потолок, но не избегают пола — некоторые скопления моллюсков касается его, не испытывая больших неудобств. Достаю из кармана комбеза какую-то мелочь — каштан, подобранный еще на поляне у прошлой базы. Есть привычка некоторые мелочи, автоматически совать в карманы. То камешек, то желудь, то непонятную железку. Детство играет, как бы сказал куратор курса. Бросаю каштан на пол — проверить его на неприятности, та жидкость не выходит из памяти. Он спокойно пару раз подскакивает, далее скользит по полу, пока его не ловит гибкое щупальце. Щупальце вместе с добычей исчезает в сплетении тел, потом снова появляется, мне понравилось, кинь еще. Лезу в карман достаю из него еще пару каштанов, жёлуди, несколько коробочек шестена, сколько мусора храниться у меня оказывается! Кидаю их по очереди. Все принято благосклонно. Бросаю монетку. Принята и оценена, как бесполезная. А так, достаю рацион и бросаю галету. Понравилось! Бросаю оставшиеся.

После этого иду по коридору дальше. Щупальце не настойчиво трогает меня за руку, может еще? Достаю из пайка пеммикан, отдаю весь брикет. Щупальце забирает его, на минуту исчезает, потом появляется и поглаживает по руке. Поблагодарило. Глупо переносить свои мысли на абсолютно не похожих на тебя существ, но я ощущаю, что мы договорились. Я мысленно обещаю, что после того, как проверю тоннель, принесу еще няшек. Оно согласно. Уже спокойно иду дальше. Колышущаяся масса щупалец надо мной немного нервирует, но агрессии не ощущаю. Дохожу до концевого зала, на месте алтаря лежит огромный кракен! Из массы моллюсков поменьше высовывается щупальце, уверен, совсем другого осьминога, оно касается кракена и тот неторопливо сползает с алтаря. На нем стоит сундучок и больше ничего. Не буду я его все-же вскрывать здесь, мне ничего не угрожает, но находиться здесь неуютно.

Иду обратно, дохожу до флаера, бросаю сундук на сиденье. Посмотрю содержимое потом, беру в каждую руку по большому брикету из НЗ флаера — сухпаи запакованы в мелкие пакетики, а мне хочется отблагодарить осьминогов по-крупному. Подхожу к их переплетению и распаковав один полукилограммовый брикет белковой массы аккуратно бросаю по полу. Несколько щупалец отделяются от общей массы и делят подарок между собой. Второй брикет. Та же картина. Чувство благодарности. Предложение снять перчатку. Снимаю и протягиваю руку вперед. Моей руки касается щупальце. Вспышка образов в мозгу.

«Влажные леса, изобилие природы, растительной и животной жизни. Счастливые осьминоги перемежаются в кронах деревьев, от заболоченной почвы, до ветвей верхнего яруса. Красота восхода. Воспитание детенышей. Необременительные охота и собирательство, аккуратно, чтобы не подорвать экосистему. Беседы на непонятные мне темы, связанные со „строительством жизни“. Любопытство, пещера в склоне горы. Исследование. Проход закрылся. Можешь отвести обратно?

Нет, я не знаю пути туда.

Сожаление.

Может потом смогу найти нормальную нишу для жизни.

Горячее пожелание успеха. Надежда, что не забудешь. Просьба.

Слушаю.

Детеныши. Память поколений. Если найдешь место, но не сможешь вернуться — позаботься.

Принято». В руку ко мне опускается увесистое образование, составленное из склеенных меж собой, мелких яичек или спор, не знаю, как размножается этот вид.

«Вопрос. Чем питаетесь здесь? Микроорганизмы, получают энергию от тепла планеты, их ест плесень, ее мы. Простая пищевая цепочка.»

Я разворачиваюсь и иду к флаеру. Печаль. Тьфу ты! Я опечален. Простое любопытство привело этих интересных существ в такое безнадежное положение.

— Ну не такое уж и безнадежное. — Сиро.

— Но им никак не выбраться отсюда!

— Рано или поздно откроется проход в подходящее для них место. Или ты поможешь.

— Трудно представить себе, как я смогу им помочь.

— Захочешь — придумаешь.

— Еще думать, куда их детенышей выпустить.

— Да это вообще меньшая из проблем! Найдешь что-то вроде мангровых джунглей, там выпустишь. Зато получишь целую расу союзных тебе существ.

— Чем только они мне помочь смогут?

— Многим, — вмешался Синий, — я понял, что эти осьминоги — прирожденные генетические инженеры. Способные перестраивать окружающие виды под свои цели. Или твои, если попросишь.

— Ладно, заболтались, поехали дальше!

Но сначала посмотрим, что у нас в ящичке. Крупные одинаковые прозрачные кристаллы, уложенные в ряды, в мягких ячейках-ложах. Слишком одинаковые.

— Синий, это то, о чем я думаю?

— Если считаешь, что это носители информации, то я согласен с тобой.

— Прочесть сможешь?

— С пауком — легко. Он сделает устройство для чтения, я расшифрую.

— Ну, тогда это ваше.

Устроился в кресле, осьминожьих детенышей пристроил рядом. Потом придумаю, куда их пристроить. Полетели дальше.

Глава 6

Дальше было довольно однообразное перемещение по тоннелям. Если противник не представлял интереса, я просто пролетал по тоннелю на флаере и высаживался только в зале, которым заканчивался он. Если там был босс уровня, как назвал этих существ Синий (выражение он взял из компьютерных игр, которых в его памяти оказалось очень много — для релакса бойцов СОП, странный отдых, повоевать в реальности, что бы заняться этим же в виртуальности? Синий пытался объяснить, что я не прав, даже настаивал, что бы я попробовал поиграть, но я наотрез отказался. Никогда не играл — не стоит и начинать), то я его убивал. Тут сказалась садистская натура Сиро. Он всякий раз давал мне установку, как я должен его убить голыми руками, кастетами-утяжелителями, что по его заказу сварганил паук, тяжеленой секирой, что я не удержался и захватил с алтаря мартышек. После учитель объяснял, что я делаю неправильно и вместо игрушек Синего заставлял убивать противника в симуляторе, который создал по его заказу Синий с пауком. Отставал от меня только когда я делал, по его мнению, все идеально. Это надоедало, но было разумно: никогда не знаешь, что за соперник достанется тебе в следующий раз. Да и я слишком привык учиться, несколько расслабился за эти месяцы, но быстро втянулся в устроенную мне Сиро постоянную тренировку. Единственное что раздражало, невозможно было после выработки правильной стратегии в виртуале, снова сразиться с реальным противником, закрепить все на уровне мышечных рефлексов. И манера вести тренировку, он почему-то считал, что без ругани и оскорблений, боец хуже усваивает материал. Разительный контраст с преподавателями в корпусе.

Но вскоре и это удалось реализовать, встретилась часть лабиринта, заселенная пауками. Не механическими, как мой Приятель (я решил назвать его так) а обычными насекомыми, только очень крупными и быстрыми. С огнестрельным оружием прошел бы эти тоннели, как нож сквозь масло, но тренировки превыше всего! Единственная поблажка, которую позволил мне Сиро — доспех. Потерять ученика от случайного укуса он не хотел, но, если я допускал оплошность, он наносил болевой импульс в соответствующий нервный узел. Так я и проходил эти тоннели, с разным оружием, которое по требованию наставника создавал Приятель, допускал ошибку, мы останавливались, я отрабатывал бои в виртуале, а потом закреплял все в реальном бою. Прохождение замедлилось, я даже начал опасаться, что мне не хватит еды, но меня «успокоил» Синий — Приятель мог перерабатывать органику, создавая синтетическую пищу. Пауки вполне могли служить донорами органической пищи. С водой, аналогично.

В какой-то из дней Синий поздравил меня с годовщиной моего пребывания на планете. Когда я спускался в лабиринт, наверху царила местная снежная и ветренная зима, с частыми оттепелями. А теперь, значит, ранняя весна. Целый год. Я спросил у Синего, как он узнал, он напомнил, что у него есть мое досье. Действительно. Как там моя малышня и другие бойцы? Думаю, война должна была уже завершиться. Сиро подтвердил, что последние очаги сопротивления подавлены около недели назад.

— И как я буду объяснять свое долгое отсутствие?

— Скажешь, что гонялся за копьем тьмы, которое пыталось скрыться в этих тоннелях. В качестве доказательства представишь флаер и его саблю.

— Как-то не хочется наводить посторонних на это подземелье, слишком много здесь интересного.

— Да никто глубоко в него не полезет! Не ссы, порвемся!

Не скажу, что его доводы меня убедили.

Тем временем мы зачистили область, занятую пауками. Теперь я эксперт по борьбе с арахнидами! Могу сражаться с ними вплоть до борьбы голыми руками. Надеюсь, этот опыт пригодится в будущем. Осталось разобраться с их основной базой, обширной пещерой, где у них находились инкубаторы, кладки яиц и всякие интересные трофеи — эти насекомые как сороки таскали в эту пещеру все, что им нравилось. Так как от входа в пещеру до их «поселения» расстояние было довольно значительным, Сиро решил провести со мной упражнение по снайперской стрельбе. В своей жизни он с этим не связывался, но знакомясь с базами Синего, нашел там много интересного. В том числе и это. Он выступал вторым номером, давая мне поправки на дальность, влажность и «ветер» — его не было, атмосфера в пещере не была абсолютно спокойной.

Описывать занятия по стрельбе мне не хочется — это было еще более нудно, чем стрельба по тварям с вершины останца, которой нам пришлось заниматься с Чачей, когда нас там зажали твари. Но там я просто долго и нудно стрелял, а здесь я должен был одной пулей попасть в конкретную часть паука, указанную мне наставником. Кончилось тем, что ему тоже надоело придумывать мне вводные и он отправил меня просто размяться с моим мечом. Все было хорошо, я почти полностью зачистил пещеру, как формация из переплетенной паутины, а центре начала шевелиться, и из него наружу полез «патриарх» этого племени. Огромный арахноид, рядом с которым мой меч — зуботычка.

— Полундра, отходим! — закричал Сиро и я со всех ног бросился к выходу из зала. Туда этот бос проникнуть не мог, размеры не позволяли, но флаер я на всякий случай отвел вглубь тоннеля. Вдруг он решит в нем пошурудить одной из передних конечностей.

— И какое упражнение посоветуешь сейчас? — ехидно спросил я Сиро.

— Думаю, придется этого монстра валить ракетами из переносного комплекса. Даже твоя трансформа ему как букашка. — Пришлось на этого босса извести половину своего запаса ракет. Паук был неимоверно живуч!

После полной зачистки пещеры мы с пауком облазили ее в поисках трофеев. Нашли даже вполне пригодное оружие на замену моему многострадальному полуторнику, который в этих пещерах мне немало послужил. Его даже несколько раз приходилось перетачивать. Новый меч обладал такой изысканной формой и совершенными обводами, что старый стал казаться рядом с ним грубой поделкой ученика. С помощью Приятеля мы исследовали характеристики нового меча. Он обладал просто запредельной прочностью, в то же время был очень гибок, Кромку его можно было заточить до микронной толщины, только своими руками я бы это не смог сделать — понадобился бы камень из материала, по прочности раза в полтора превосходящего алмаз. Этим мечом алмаз можно царапать, как он царапает стекло. В базе данных Синего таких материалов просто не было. Лучшее враг хорошего. Я не дал Приятелю разбирать мой старый меч на составляющие, оставлю на память. А к новому заказал ножны.

В пещере нашли много разных интересностей, оружие уникального качества, произведения искусства, просто много дорогих и ценных металлов и кристаллов. Пауки основательно порядили все окружающие участки лабиринта. Нашли два выхода в другие миры, которые защищали очень серьезно, и не мудрено, через них явно пытались прорваться эти милые паучки. Я не решился пытаться познакомится с бойцами, которые прикрывали свои миры от вторжения из этого лабиринта.

Мой флаер стал уже ощутимо тесным, он весь был забит реликвиями, которые я планировал реализовать в большом мире, как только смогу уйти с Ирма. Единственное, что меня несколько беспокоило, это возможные обвинения в мародерстве и то, как я буду объяснять свое долгое отсутствие. История с погоней за монахом-воином мне показалась не очень убедительной. И главное, я так и не нашел второго лича, Черепа. А прошерстил я уже более двух третей лабиринта.

Нашел я его спустя неделю, в течении которой Сиро снова заставлял меня биться с достойными врагами и пропускать мимо недостойных. В какой-то момент я оказался в зале, где из противников находился только трех с половиной метровый гуманоид, явно разумный и вооруженный дубиной. А на алтаре, за его спиной стоял большой череп, из сияющего прозрачного камня. Это точно он! Мои мытарства пришли к концу.

— Пропустишь? — спросил я его. Он явно понял меня и мотнул одной из голов. Нет. Ну сам виноват. Сиро попытался давать мне вводные, но я просто послал его. — Иди нах! — сказал я ему, как говорил в таких случаях Шано. — В жопу иди. — добавил еще одно ругательство, прицепившееся ко мне на этой надоевшей планете. И Сиро заткнулся. Я набросил щкуру и пошел на этого здоровяка. Он начал поигрывать дубиной, демонстрируя что сейчас ударит туда или нет, сюда.

Я не стал с ним играть, при очередном замахе со всей возможной скоростью переместился к нему, схватил дубину одной лапой, а другой попытался полоснуть его по брюху когтями. Он отскочил назад, но не отпустил своей дубины. Зря, ты это. — подумал я, взмахнув когтями перед его лицом, он попытался отшатнуться еще дальше, но рука с дубиной была и так на изломе. А мои длинные лапы вполне доставали его. Схватив его за плечо, хотел за голову, но не удалось и ударил его тело грудиной о колено свой нижней лапы. У него что-то хрустнуло в груди. Отпустив дубину я наколол его тело на когти второй лапы, бросил его измятое тело себе под ноги и сделал шаг вперед.

— Ну привет, Череп!

— Привет. Противника то добей, а то он сейчас тебя еще вполне наказать сможет.

Я обернулся бугай пытался подняться несмотря на раны, нанесенные моими когтями. Я взмахнул лапой и когти прошли наискось по его спине, разрубая позвоночник и ребра. После такого не живут. Сбросив шкуру я огладил череп…

— Какой ты большой, оказывается!

— Это не я. Это мой футляр, я внутри, ну не я, конечно, моя филактерия. Но этот хрустальный череп прошу забрать с собой, привык я к нему.

Я приподнял череп-футляр, открылась нижняя челюсть и оттуда я извлек уменьшенную копию большого черепа.

— Не возражаешь, я пока повешу тебя на этот пояс Знакомься, это Сиро.

— Можешь не знакомить, мы давно друг друга знаем.

Ну все, кто как, а я хочу на поверхность. И пора решать дела с моим командованием, пропасть из вида на почти два месяца — это залет. Самовольное оставление. Если так можно говорить о партизанах. В общем, никто не стал возражать и наконец мы вылетели на поверхность. Я был в восторге. Утро, не раннее, около 8, думаю, изумруд травы, голубые небеса с редкими облачками, туман кое-где внизу. А воздух! Два месяца я дышал черт знает чем!

— Извини, конечно, но не два. Гораздо больше. — Синий.

— Как, а сколько времени прошло?

— Здесь всего около месяца. А вот твоих личных, почти полгода.

— Почему?

— Там время течет другим образом. Ты постарел на полгода. Если тебе это важно.

— Ладно, нужно идти сдаваться. Только, боюсь этот флаер вообще не стоит показывать никому. Это же прямое обвинение в мародерстве, а если я расскажу, что происходило в реальности, это даже не знаю что. Какое воинское преступление.

— Ну и что думаешь?

— Если война окончена, то постарайся прикрыть меня сверху, теперь за поверхностью следят уже наши глаза. Отлетим подальше, я заберу с собой всякие мелочи, меч старый, саблю монаха и его медальон. Заберу Сиро и, Черепа, как к Вам Лучше обращаться?

— Череп. Пока обойдемся этим. А к Сиро лучше обращаться Сиро-азав. Он постеснялся это предложить, а ты просто не знал. А идея неплохая. Не стоит твои честно заработанные сокровища светить жадным тыловикам, которые займутся тобой. Мне очень жаль, но тебя помурыжат, и серьезно.

Я спрятал свой флаер, подумав, достал байк и собрав самые необходимые мелочи отправился на встречу с новыми властями планеты. В тот-же день меня приняли карантийщики Короны. Вежливо разоружили и отправили приводить себя в порядок. Под охраной — а вдруг, я не тот, за кого себя выдаю? Затем мной занялись армейские дознаватели. Несколько дней я писал отчеты и беседовал с офицерами безопасности. Меня это даже не возмущало — устал. Я даже не понимал, как я устал за эти месяцы. Просто все осточертело. Скрывать мне нечего именно такую «маску» я использовал я и мне сильно помогал Череп, просто тупо отвечал на вопросы, просто писал объяснительные, снова и снова. Меня «просили» более тщательно описать этот эпизод или другой. Снова беседовали, пытаясь подловить на неточностях. Они, конечно, были. Слишком много произошло за эти месяцы. В перерывах я отлеживался, читал, не слишком вникая в прочитанное, отъедался. Что бы там не было, скрывать мне нечего. Спустя неделю, ко мне вдруг, потеряли интерес. Потом подняли ночью, и снова беседа. Постепенно, отходя от постоянного стресса, я начал в душе возмущаться. До взрыва дело не дошло я не совершил ничего недозволенного. Ах да, нашел способ бить жрецов. Тоже подозрительный момент. Техи и их особисты чертовски занудны. Мне снились кошмары. Вот пока воевали, и я ползал под землей спал как убитый, а теперь умирал почти каждую ночь. Разными способами. Утром просыпался без сил и в поту. Череп объяснял это просто — стресс, пройдет. В какой-то момент они снова забыли обо мне. Несколько дней валялся на койке, думал, что к учебе уже, похоже, не вернусь. Ну и на фиг. Отчислят, уйду во внешние миры, наемничать, как советовал дед. Без патента, и что? Могу и рядовым послужить, подготовка есть, выслужусь. Мне все стало безразлично, восторг и воодушевление, вызванное победой, сменилось апатией и тяжелой депрессией. Помогали беседы с Личами, они не давали расклеиться, Череп объяснял основы магии, которыми я ранее не интересовался, помогал разобраться с трансформой. Оказывается она вовсе не статична, ее можно менять, и вообще хаоситы — полиморфы, при достаточной тренировке можно превратиться во что угодно. Так что я потихоньку тренировал частичную трансформу. И размышлял, какой второй облик мне стоит закрепить как базовый, для быстрого перехода. Сиро-азав занимался со мной тактикой и стратегией, как применять эффективно разные рода и виды войск, как лучше создавать сбалансированную группу для работы на разной местности, разбирал со мной разные исторические битвы. Исторические для него, для меня — абсолютно неизвестные. Иногда мне снились убитые однополчане. Они ни в чем не обвиняли меня, как описывают другие, пережившие тяжелые и потери. Просто снились. Все постепенно стиралось из памяти погребенное рутиной заключенного. Именно заключенного. Иногда просыпалась обида на все. Проще было, наверное, просто сдохнуть на этой, рядовой для Короны войне. После короткого перерыва в допросах меня рутинно вызвали и без каких-либо объяснений мне вернули курсантскую форму. Снова в камеру.

Потом, так же рутинно серые без эмоциональные люди вернули мне документы. Сообщили, что завтра переводят меня в Корпус. Ни радости, не огорчения у меня это не вызвало. Нужно было как-то вернуться к жизни, но у меня сил на это не было, а эти вместо помощи, наоборот вгоняли меня еще глубже в болото. Не знаю, может они ожидали, что я просто наложу на себя руки? Но не дождутся — в моем одиночестве есть довольно интересные собеседники, которые не дадут соскучится. Чтобы прийти в себя начал развивать, по руководством Черепа, свои способности к медитации и концентрации внимания

Утром ко мне зашел офицер Короны и пригласил следовать за ним. Покорно, как скотина на бойню я отправился за ним. Сказали остановиться, я остановился. Сказали присесть и подождать, я сел и уставился в стену. Потом закрыл глаза. Смотреть все равно не на что. Стены и пластик полового покрытия. Дверь.

Интерлюдия

Куратор курса и особист, ведущий следствие по делу курсанта Виктора Дан Хали. Разговор под запись, по требованию куратора курса.

— Я хотел бы попросить объяснений, что происходит, господин старший следователь.

— Объяснений в чем, собственно? Идет обычная проверка, ничего сверхординарного.

— Моего курсанта в чем-нибудь обвиняют?

— Нет, что вы, обычная проверка.

— Почему бойцы группы, в которой он состоял были отпущены уже месяц назад, а Виктор до сих пор находится в ваших казематах и подвергается интенсивным допросам? Почему молодому человеку не была предоставлена психологическая поддержка и помощь мага разума?

— Мы не считаем, что это необходимо. И мы не обязаны давать объяснения вам.

— Он явно находится в депрессивном состоянии, ему нужна помощь…

— Это наше дело, и не рекомендую вмешиваться в данное дело!

— К счастью, это не только ваше дело. Я отвечаю за этого курсанта и поверьте, так это не оставлю. Обещаю.

— Обещайте, что вам угодно. Прошу покинуть помещение. Вы мешаете мне заниматься своей работой. Идите и займитесь своей.

Спустя несколько минут, куратора, не успевшего покинуть здание, где временно обосновались особисты, окликнула девушка в форме секретной службы и попросила следовать за собой. Снова кабинет старшего следователя.

— Черт с вами, подполковник. Я попытаюсь объяснить вам, в чем проблема. Дело в том, что ваш курсант отныне герой Ирма. И мы не знаем, что делать с этим. Наших бойцов не должно было быть вообще на первых этапах столкновения с темными. Его вообще не должно было быть здесь. Просто это очень большой прокол нашей службы. И что теперь мы имеем. Этот парень резал врагов своим мечом как кроликов. Вся планета уже знает о мече Вика. Это уже национальная реликвия Ирма. Меч фамильный, и по нашим законам у конфисковать его Виктора никто не имеет права. Политика! Мы как-то должны решить эту коллизию. Ваш курсант совсем не дипломат и встанет на дыбы, если мы попытаемся его у него забрать. Выхода нет, вот хоть убейте, мы почти месяц ломаем голову над этим вопросом. Ирмиты скорее выйдут из коронного договора, чем откажутся от этого меча. Вы сможете уговорить Виктора?

— Мнэ… задачка. Не уверен.

— Мы маринуем в наших «застенках» его почти месяц. Имитируем следствие, что кстати, совсем не идет на пользу психологическому состоянию вашего подопечного и имиджу нашей службы. Кое у кого в верхах уже возникают вопросы — почему героя сопротивления маринуют здесь. Мы не знаем, что делать.

— Есть хоть какие-то варианты?

— Да. Но слишком слабые. Виктор откажется от фамильного меча. Принесет его в дар планете. Это не слишком сочетается с дворянской честью, но как повернуть…

— Мне кажется, мало вероятно. Он слишком правильный, прямой. Не обтесала его еще жизнь.

— Есть третий вариант. Тоже паршивый. Мне нравиться меньше всего.

— Ну?

— Ему стоит принять участие в атаке на миры конгере. Мы пока не готовы атаковать серьезно укрепленные планеты, но смонтировали на некоторых наших кораблях прыжковые контуры, совместно с контурами межпространственного перехода. Корабли сначала перемещаются в соседний пласт реальности, там совершают прыжок и снова возвращаются во вселенную Ирма. Но уже возле вражеских планет. И готовы пройтись огнем по их мирам. Выжжем эту мерзость, заодно ирмиты получат немало миров для будущей экспансии. Которая им не понадобится еще несколько столетий. Но звездная империя на вырост — тоже неплохо. Таким образом, наше предложение, ваш курсант поступает на время в космодесант Ирма и геройствует, захватывая одну из планет имперцев. Пока мы нашли 17 систем. После чего ему дарят один из очень ценных и очень хороших клинков из музеев Ирма, а он в дар оставляет свой. Все счастливы и довольны. Идет?

— Вообще, стоило поговорить об этом пару недель назад. Очень стоило. Я просто не знаю, о чем думает Вик сейчас. Он хороший мальчик, но то, что вы устроили может привести его в крайне, скажем так, неконструктивное состояние. Но я попробую. Вы будете мне должны.

— Не сомневайтесь, все что в наших силах. Обещаю.

Эпилог

Появление своего руководителя я воспринял как манну небесную, поэтому пошел за ним, не задавая лишних вопросов. Да и какие могут быть вопросы, когда бойцу приказали идти за его командиром? Мы зашли в небольшую переговорную комнату, где куратор предложил мне присесть и на некоторое время задумался.

— В общем так, Вик. Я сожалею, что меня вызвали слишком поздно. Корона сожалеет, что все произошло именно так. Нужно было дознавателям сразу поговорить с тобой на чистоту. Тебя никто и не в чем не подозревал. Проблема в твоем фамильном мече. — я ошалел. Он то в здесь при чем?

— Постарайся не перебивать, мне и так трудно все это объяснять тебе. Проблема не простая. Я знаю, что такое для бойца фамильное оружие. И как тяжело расстаться с ним, тем более не в бою, а потому, что кто-то просто решил его отобрать. Решил, оно нужнее ему. Твой меч объявлен святыней планеты Имр. Ты понимаешь, что это значит?

В моей пустой головенке зашевелились мысли. Ах вот почему меня держали здесь как заключенного! Вот в чем причина! Вообще, меч — сакральная вещь для бойца, тем более освященный поколениями предков. И терять мне его, естественно, не хотелось. Совсем. Но!

Но у меня не было с собой фамильного меча! Да очень хороший, да, довольно старый. Но отнюдь, не фамильный. Я решил выяснить, что они мне предлагают дальше:

— И что поделать? — вопрос звучал по-детски. Но что я мог еще спросить? И кстати почему святыня, потому что я им «бошки рубил»? Смешно, но сейчас смеяться нельзя.

— Отказаться нельзя. Потребовать себе… ты его себе все равно не вернешь, а Ирм, за который заплачено многими жизнями наших собратьев мы можем потерять. Есть один выход, но я не уверен, что он понравиться тебе.

— Да я слушаю.

— Я знаю, ты устал от войны, тем более от такой. Стоило бы тебе предложить годик отдохнуть, привести себя в порядок. Но не получается. Оставить свой меч в качестве святыни целого народа — не слишком большой позор, если ты сможешь завоевать себе другое оружие. Ты понимаешь меня? Снова окунуться в мясорубку войны, но не получить урон своей чести! — я никогда и некому не скажу это, но я не чувствую, что моя дворянская честь затронута этим. Особенно учитывая то, что они очень сильно ошибаются.

— И что я должен сделать?

— Я верил в тебя! — как слащаво и наигранно! Неужели я навсегда потерял веру в своих начальников? Даже в тех, которых уважаю? Позже, я понял, что именно тогда, неожиданно для самого себя стал зрелым человеком. Время члепого доверия прошло. Навсегда.

— Ты не плохо воевал в пехоте техов. У тебя есть опыт командования, мы предлагаем тебе возглавить сотню космодесанта. Высадка на планету конгеритов.

— А теперь, можно я скажу, что я думаю? Да. Так вот, со мной не было фамильного меча. Я взял из оружейной просто хороший старый меч, который мне понравился, и который хорошо лежал в руке. И об этом можно было спросить много раньше. Вы предлагаете мне в космодесанте атаковать одну из планет Империи? Я могу это сделать, это мой путь — воевать, но я принял на себя ответственность за детей, которые прибились к нам во время этой безнадежной войны. И должен исполнить свой долг. Вы сами понимаете, если я принял их в свой род, это священная клятва. И теперь я хочу их найти. А меч. Мне смешно, что меч, которым я «бошки рубил» стал вдруг святыней. Но по любому, если ирмитам это нужно, я его отдам. Мой куратор поднял лицо к небу, а потом как-то странно посмотрел на меня.

— Вот оно как? Долбанные охранители с их дурацкими играми! Нет, чтобы просто задать вопрос! Это меняет все! Но есть еще один вопрос. Ирмиты еще бы хотели получить одну из сабель монахов. Я понимаю, что это трофей, — «Соглашайся!» — в унисон прозвучали в моей голове голоса Личей, — «Требуй за это беспрепятственный доступ на планету и землю под лен, где ни будь недалеко от нашего подземелья. И почетное гражданство Ирма».

— Интересное предложение. А что я получу за это? За свой меч и свой трофей?

— Думаю, все, в разумных пределах.

— Землю? Деньги? Славу? Хороший меч из их закромов? Да и опекунство над малышами, и им обещал и принял их в род — родственники их все равно погибли.

— Безусловно. Только они не хотят акцентировать внимание публики, что ты хаосит. Просто словный парень Вик, парень с мечом. Один из героев Ирма.

— Да и пусть. В общем-то мне совсем не хотелось бы стать публичной персоной.

На том мы и порешили. С ирмитским руководством — старшими офицерами из штаба СОП мне даже не пришлось торговаться — они сами предложили мне много больше, чем я хотел. Мне презентовали целый остров, очень хороший меч, скованный одним из легендарных оружейников планеты несколько столетий назад. Когда я заикнулся о том, что хотел бы в ленное владение еще небольшой участок земли в районе, где я воевал, мне легко нарезали сто гектар. Все мои владения навсегда освободили от налогов, и пообещали солидную пенсию, когда экономика Ирма сможет вновь называться экономикой. Малышей тоже «подарили». Даже намекнули, что я могу принять в род еще пару десятков сирот, если захочу. Я пообещал подумать. Кроме того, все мое оружие оставили в моем владении, правда попросили мой байк для музея, пообещав предоставить такой-же. Хотели еще доспехи, но увы, я сообщил им, что мои в результате разборок с копьем тьмы пришли в полную негодность, а эти, что на мне сейчас — просто семейные, но они легко могут взять одни из аналогичных моей броне из запасов какой ни будь базы СОП. Удалось отбить и трофейный флаер, тем более что в легенде про «простого парня с мечом Вика» флаер не фигурировал. Да и присвоили почетное звание капитана СОП, с правом ношения формы и наград, которых отсыпали по совокупности деяний, немало. В итоге мы расстались вполне довольные друг другом.

Спустя пату дней из приюта мне привезли младшую часть моей команды. Юмо выглядела немного напряженной, Бурса и Церо откровенно были рады, тому, что я выполнил свое обещание и забрал их из приюта.

— Ну как, не передумали? — спросил я их, глядя на Юмо, может ей лучше все-же остаться на Ирме?

Нет, заверили, что не передумали и готовы вслед за мной в огонь и в воду. «Череп, не могу понять, что думает девочка, может ей действительно остаться здесь? — Нет, все в порядке, просто волнуется ребенок, ей действительно лучше будет с тобой, чем в приюте. Ей там совсем не понравилось, особенно сейчас, когда порядка там очень мало. А дети, знаешь-ли такие звереныши, когда за ними недостаточно присмотра особенно после перенесенного за этот год.»

После этого я созвонился с командиром, коротко переговорил с ним, у него дел было невпроворот — готовился ирмитский десант на Ниарх, одну из практически незаселенных планет Темной Империи. На ней засекли разведчик Короны и с нее активно эвакуировали конгеритское начальство, оставив там «держаться» разрозненные армейские подразделения, которые никак не могли помешать десанту. На мой взгляд атака на колонию особого смысла не имела, кроме символического, ирмитов осталось немногим более 10 % от довоенного населения, им со своей планетой еще разбираться, тем более что на ней осталась масса сдавшихся в плен солдат противника и партизанивших разрозненных подразделений конгеритской элиты. Но это уже не мои проблемы. Я свою миссию на планете выполнил.

После чего я загрузил свой детский сад во флаер, забитый самыми ценными трофеями и отправился домой. Подлетев к порталу, который охраняли бойцы транспортной гвардии в форме, я чуть не прослезился. Разрушенное конгеритами укрепление отстраивали рабочие, нанятые во внутренних мирах. Жизнь, по крайней мере моя, вроде налаживалась.

Пройдя через серию порталов на территорию собственно Короны, попал в руки бодрых таможенников, для которых мой статус героя на заштатной планете ничего не значил. Пришлось заполнять массу бумаг, слава богам, удалось сконнектить Синего с таможенным терминалом и основную работу сделал он. Особенно много бумаг требовалось заполнить на мой детский сад, Приятеля и самого Синего, по документам все пятеро — разумные существа, при чем последние двое негуманоиды. Пришлось принять их всех под свое личное покровительство. Придется иметь сложный разговор с отцом, благо у меня есть оставшаяся от деда недвижимость, так что я смог оформить образование младшей ветви рода. Нехорошо сообщать родителю такие новости постфактум, но другого выхода не было.

Пришлось заплатить таможне некислые деньги за ввоз на территорию Короны моих ценностей и оформление новых родичей, я ополовинил свой счет, и это еще по-божески, как военнослужащий я имею немалые льготы, иначе не расплатился бы и пришлось продавать трофеи по дешевке государственной конторе.

Добравшись до дистрикта, который специализировался по покупке-продаже всего, что можно продать скинул аукционисту все ненужное и оставив Синего присматривать за его действиями, отправился на Фрактальный лес, в охотничий домик деда, заселять его моими подопечными.

Здесь снова было зима. Хотя здесь зима почти всегда. Пришлось снова оставить немало денег — не жалуют на ФЛ технологичный транспорт. Заселил молодежь в домик, хотя в этот домик можно было заселить в десять раз больше людей, и они не стеснили бы друг друга. Показал им все что нужно для жизни, закрыл оружейку, на всякий случай, оставив там трофейную саблю, память о бое с монахом и «подарок» от ирмитов. Что бы там не было, более чем достойная замена взятого отсюда меча. Оставил несколько особо симпатичных образцов оружия из подземелья и технологичное оружие, с которым воевал на Ирме с запасом боеприпасов. Достойное пополнение коллекции!

Для детей прихватил кинжалы, которые обязал их носить, как признак их статуса. Приобрел им пони, которые им понравились — восторг их был неподдельным и просто всеобъемлющим. Правда, пообещал «вызволить» еще и их байки, которые благополучно забыл на Ирме. Хорошо еще, что они были записаны за ними, можно найти, но пришлось объяснить, что здесь такой транспорт использовать нельзя. Нанял им несколько пожилых преподавателей, которые должны научить их всему, что должны знать молодые люди из хороших семей. Пожилой паре, которая присматривала за домиком, предложил присматривать еще и за детьми, для чего переселил их в него и увеличил им жалование.

Я и не знал, что это такая головная боль — иметь детей! Даже уже относительно взрослые, требовали столько хлопот! А что было бы, если бы я имел дело с совсем малышами? Я точно сошел бы с ума!

В общем, закончив их обустраивать я отбыл в корпус, для продолжения учебы, пообещав заглядывать при каждом удобном случае.

Одетый по форме, заново пошитой мной, с орденами и медалями, которых для курсанта было у меня неприлично много, я наконец прибыл домой, в Корпус А. Мои однокурсники уже выпустились и отправились по месту несения службы, а мне предстояло знакомиться с новым коллективом снова впрягаться в лямку, завершать свое образование…

По прибытии представился куратору, который хмыкнул, увидев мой иконостас. А что? Все честно заработано на войне, которую 95 % солдат Хаоса даже представить себе не могут.

Поздоровавшись со мной, он предложил пройти к начальнику училища. Вот тебе и на! Я до этого видел руководителя Корпуса А только по большим праздникам, стоя в строю. Я даже замандражировал немного, генерал-лейтенант, аристократ Хаоса, из рода Крылатых, герой множества кампаний, при чем не сосланный руководить корпусом, а вполне себе действующий офицер Генерального Штаба! Практически легенда! Как я, на Ирме (шутка).

Куратор попросил меня подождать в приемной и скрылся в кабинете шефа нашего училища. Спустя минут десять офицер, исполняющий обязанности секретаря, пригласил меня пройти. Кабинет не был образцом армейской скромности и аскетизма. Он был довольно велик и кроме книжных полок, заставлен стеллажами с самым разнообразным содержимым. Но в то же время он не смотрелся аляповато — природный вкус аристократии, впитанный с молоком матери, ерничала в глубине души некая бунтарская часть меня.

— Здравия желаю, ваше превосходительство! — приветствовал нашего шефа я.

— И вам, здравствовать, курсант. Значит вот как выглядит наш герой?

— Да, мой генерал, именно так. Не слишком героически, несмотря на это обилие наград. Заслуженных, замечу.

— Ну что ж. — наш шеф «поиграл губами», гримасничая вдогонку своим мыслям. — Среди этого великолепия варварских наград даже слегка теряется офицерская медаль Хаоса за стойкость в бою, с кровью (небольшой рубин указывал на то, что я получил ранение в бою, это за столь далекий бой с мятежниками или бандитами — уже не помню, на Лохья). Но мы разбавим это великолепие нашими наградами. Во-первых, медаль, которой нечасто награждаются солдаты — За доблесть в тылу врага, с мечами, что означает в одиночном рейде. Во-вторых, орден за исключительные заслуги перед Дворами Хаоса. Несмотря на то, что простые обыватели той планеты не узнают, что парень с мечом был хаоситом, лица, облеченные властью на Ирме, прекрасно знают, кем он был и весьма впечатлены твоими действиями. Что сильно повлияло на их желание вступить в гораздо более тесный союз с нами, по сути, они объявили о вассалитете своего мира, а в недалеком будущем и звездной империи. За это обычно награждают дипломатов и жрецов — орден признательности Короны. Третьей степени.

— Служу и повинуюсь! — рявкнул я, решив, что с наградами покончено.

— Не спеши, сынок, — ответил шеф училища. — Теперь лично от меня, курсантская звезда с бриллиантами и дубовыми листьями. Награда не имеет статуса государственной, но крайне уважаема в войсках, она означает, что кавалер ее совершил нечто выходящее за рамки служебного долга и возможностей ради служения Хаосу и прославил тем самым наше училище. Редкость неимоверная, такой награждено всего около полусотни курсантов за всю многовековую историю Корпуса. И последнее. Мы полагаем, что свой офицерский патент ты уже заслужил. Я знаю, что ты не можешь, к сожалению, попасть в гвардию, не хочешь служить в техах, хотя это странно, после таких успехах именно в технологической войне, и желаешь получить свободный патент и попытать счастья во внешних мирах?

— Так точно, ваше превосходительство!

— Но ты знаешь, что всегда, при столкновении интересов Хаоса с интересами твоего нанимателя ты должен выбрать понятную тебе сторону, даже если это приведет к потери чески, имени и репутации?

— Так точно, ваше превосходительство!

— И, по сути, ты просто свободный, неоплачиваемый агент Короны, который всегда действует в ее интересах?

— Так точно, ваше превосходительство!

— И что ты теперь планируешь делать, получив офицерский патент?

— Ваше превосходительство, для начала я планирую решить личные проблемы. В связи с обязательствами, принятыми мной на Ирме, пришлось объявить об основании младшего рода своей фамилии. Нужно завершить формальности, связанные с этим. Затем отправлюсь на Бет-Ли, где получу офицерский патент, не связанный с Короной, мой дед, который рекомендовал мне попробовать себя в ремесле наемника, считал, что это будет лучше всего. Потом отправлюсь на один из миров, где нанимают бойцов моей специализации.

— И что ты считаешь своей специализацией теперь, тех-войска?

— Никак нет, ваше превосходительство, меч и магия. На Ирме мне удалось несколько улучшить свое владение магическими дисциплинами.

— Ну, тогда не смею тебя задерживать. Мое пожелание удачи и благословление с тобой. Уверен, такой блестящий боец не посрамит наш корпус!

Я поклонился, сделал уставной поворот через левое плечо и покинул кабинет теперь уже бывшего своего «главного начальника». Выйдя в приемную, я застыл на некоторое время, соображая, куда идти дальше.

— Э, лейтенант! — позвал меня секретарь.

— К вашим услугам, мой капитан!

— Вот, твой офицерский патент, распишись вот здесь! Прекрасно, вот твой чек с довольствием за прошедший год, здесь подпись, а вот наградные.

— Благодарю, мой капитан! — сказал я, расписавшись на последнем документе.

— И удачи тебе! Скажу, не кривя душой, все мы, постоянный штат корпуса крайне рады за тебя и желаем успехов. Верю, мы еще неоднократно о тебе услышим.

— Хотелось бы верить, мой капитан! Всего доброго.

— И тебе, и тебе.

Пройдя по коридорам административного корпуса родного училища, я вышел в фойе и не смог побороть искушения, подошел к доске гордости Корпуса А. Там, в самом конце огромного списка было выбито мое имя.

Да уж, карьера начинается весьма вдохновляюще. Как дальше пойдет, интересно. Очень интересно.

Оглавление

Билет не туда Фаза 1

  Глава первая

  Глава вторая

  Глава третья

  Глава четвертая

  Глава пятая

  Глава шестая

  Глава седьмая

  Глава восьмая

  Глава девятая

  Глава десятая

  Глава одиннадцатая

  Глава двенадцатая

Билет не туда Фаза 2

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

Билет не туда Фаза 3

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Интерлюдия

  Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg