«Страж лесной хозяйки»

Страж лесной хозяйки (fb2) - Страж лесной хозяйки [СИ с изд. обложкой] (Корректор - 1) 1820K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Михаил Николаевич Кисличкин

Михаил Кисличкин Страж лесной хозяйки

Данный текст — плод воображения автора, созданный исключительно с развлекательными целями. Все действующие лица, страны, организации и т п. являются придуманными, любые возможные совпадения (если таковые будут) случайны.

Глава 1 Письмо

— Прости, Саша, но я так не могу. Больше не звони, — голос родной и любимой девушки отдавал металлом.

«Она уже для себя все решила», — вдруг ясно понял я. «Таким голосом в суде приговор зачитывают, а не со своим парнем разговаривают…»

— Подожди! Таня, подожди! Я все еще… — но закончить не успел…

— Хватит, никаких оправданий. Между нами все кончено! — Резко оборвала меня Таня, — Извини, Саша, но ты просто… неудачник!

В тот же миг в трубке послышались прерывистые гудки, а я, чувствуя, как к горлу подкатил тяжелый комок, спешно перенабрал номер. Может, еще не поздно?

«Данный абонент внес ваш номер в черный список», — механический голос был лаконичен и беспристрастен.

Черт! Как же так… Таня…

Глаза защипало, а сердце словно сжало тисками. Я не мог отвести глаз от трубки в руках, бездумно смотря на экран. На тело накатила слабость, и я рухнул на стул. В висках звенело, а мысли никак не могли сложиться во что-то ясное, обрывками проносясь в пустой голове.

Лишь спустя какое-то время звуки внешнего мира стали потихоньку возвращаться, а мысли обретать ясность. Ну что же, к тому все и шло…

Рядом послышался звук кулеров системного блока. Я перевел взгляд на монитор, освещавший скромную комнатку пошарпанной однушки. Рука привычно схватила мышку и в пару кликов открыла проводник. Папка с фотографиями предстала перед глазами, и я машинально щелкнул на одну из них. Миниатюрная симпатичная блондинка с роскошными длинными волосами улыбалась мне с экрана. Ее держал в объятиях черноволосый парень среднего роста и, как мне всегда казалось, симпатичной для девушек внешности, около двадцати лет на вид. Влюбленная парочка, ага… уже бывшая. Не стоит рубить хвост коту по частям, лучше это сделать сразу.

Клик-Клик-Клик.

Папка с фотографиями улетела в корзину, спустя пару секунд ее судьбу разделила и папка с перепиской.

«Очистить корзину»?

«Да\Нет»?

Курсор потянулся к «Да». Но не успел дотянуться до иконки считанные миллиметры. Потому что внезапно… монитор потух.

Что? Какого?!

Взгляд рефлекторно пробежался по комнате. Все погрузилось во тьму. Кулеры системного блока стихли, лампочка на потолке в коридоре потухла, даже привычное гудение старого холодильника замолкло. Комната погрузилась в полную тишину. Кое-какое освещение давал лишь слабый свет луны из окна.

Внезапный локаут на некоторое время выбросил из головы даже мысли о разрыве с Таней. Первым делом я глянул в окно — окна в соседних домах ярко освещены. Значит, это не общегородская проблема, что-то случилось у меня. Порывшись в кармане, я достал телефон. Подсветка осветила потрепанную временем входную дверь, которую я, нацепив тапочки, побрел отпирать. Замки уже старые, поэтому поддавались с трудом. Но что поделать… это раньше я мог позволить себе жить в элитном доме. Наконец, заевшая дверь поддалась напору, и я вынырнул на тускло освещенную площадку, где двое каких-то мужиков копались в электрощите. Под ногами работяг были разложены инструменты. Один из них светил фонариком, а второй что-то перебирал внутри.

— Так, ну вроде все! Черт, как же достали эти должники! Из-за них даже на сверхурочных приходится пахать! — высунулся бородатый мужик из-за щитка.

— И не говори… ладно, давай собираться, Палыч! — подал голос мужик с фонариком. — У нас еще один клиент в соседнем доме.

Я мог лишь тупо пялиться на представшую передо мной картину, однако в следующий миг в голове резко перемкнуло.

— Эй-эй-эй, мужики, вы чего творите?! — я тут же налетел на них, — Это вы мне свет сейчас вырубили?! Да какого хрена тут… — я замер на полуслове. В глаза бросилась пломба, установленная на мой счетчик.

— О-о, еще один вылетел! Как обычно… Васек, разберись с ним! — скомандовал Палыч. — Как же достали такие… — недовольно заворчал бородатый и стал складывать инструменты в ящик.

Мужик с фонариком брезгливо скривил лицо и уставился на меня. Его глаза выражали скуку с примесью легкого отвращения. Он вздохнул и нехотя подошел ближе. Открыл поясную сумку и на свет показалась какая-то помятая бумажка.

— Слушай, парень, претензии свои предъявляй не к нам! — он ткнул бумажкой мне в лицо, — Сам виноват, что задолжал по-крупному! На, держи, вот постановление суда! Оплати долг, а потом мы придем и врубим все обратно, понял?!

Глаза пробежались по строчкам текста, печатям и подписям непонятно кого. Но не это привлекло мое внимание. Заботливо подсвеченная фонариком ремонтника фраза в самом конце документа гласила, что постановлением суда в моей съемной квартире вырубили электричество за неуплату! Я чуть не подавился от злости, смотря на эту бумажку. Какого хрена?! Я же аккуратно передавал деньги хозяйке, у которой снимал квартиру, платить коммуналку — ее обязанность. Она меня уверяла, что все оплачено.

— Э-эй, мужики, может как-то решим вопрос! Что мне делать-то теперь?! — я перевел взгляд с бумажки на хмурящегося бородатого.

Но тот даже не удостоил меня вниманием, продолжая складывать инструменты. Лишь презрительно ухмыльнулся.

— Ну полный капец! Опять все как обычно. Васек… — он брезгливо прищурился.

Рожа мужика с бумажкой снова скривилась.

— Слушай, парень, это не то дело, которое можно решить «как-нибудь»! Это постановление суда! Оплати долги и будет тебе свет! Раньше думать надо было! А то привыкли… на халяву им все подавай! — начал он поучать меня, как какого-то мальчишку, — И да… мой тебе совет, только попробуй закинуть перемычку какую, или еще как-нибудь обойти запрет! В этом случае кроме долга ты получишь еще один суд и штраф за самовольное подключение, превышающий долг раза в три. И это в лучшем случае, а то могут и уголовное дело завести. — Пихнув мне бумажку в грудь, он вернулся к напарнику, который уже закончил возиться с инструментами. После чего они молча развернулись и ушли. Я мог только тупо хлопать глазами им вслед.

«Полный абзац…» — На некоторое время я «завис» в дверях темной квартиры, пытаясь сообразить, что мне сейчас делать. Но долго рефлексировать по поводу случившегося не получилось из-за резкого звука будильника, заставившего меня посмотреть на осветившийся экран телефона.

«Уже шесть часов?! Черт возьми! Я же на работу опоздаю, смена вот-вот начнется! Так, ноги в руки и вперед, посторонние мысли побоку», — промелькнуло в голове. «Если я опоздаю, и шеф меня выгонит, то без денег мне будет совсем печально».

Ворвавшись обратно в квартиру, я подхватил приготовленную сумку со сменкой, переобулся, накинул куртку и вылетел обратно на площадку. Надо было торопиться, и я мигом слетел по лестнице, добравшись до выхода из подъезда за пару секунд. В этот момент мне на глаза попался почтовый ящик. Покореженную ржавчиной створку распирало, как воздушный шарик от стопки конвертов. Да, это был именно мой почтовый ящик, в который я не лез, потому что писать мне на этот адрес было некому, а хозяйкина почта — ее дело. Выходит, зря не лез. Нехорошее чувство зародилось в груди. Мало мне было проблем с коммуналкой и личной жизнью…надо посмотреть что там, как бы не обнаружились еще какие-нибудь неприятные сюрпризы.

Во дела! Сколько же их тут! — офигел я, смотря, как лавина конвертов высыпала на пол. — Ладно, разберусь по пути!

Подхватив пачку писем и закинув их в сумку, я вылетел на улицу. Холодный воздух тут же обморозил лицо. Поплотней запахнув воротник, я натянул шапку до ушей и быстро пошел к автобусной остановке по тускло освещенной улочке.

На дворе царили ночь и зима. Белые хлопья снега комьями валили на землю. Они, как белые светлячки проглядывали сквозь свет фонарей. Сугробы по сторонам тротуара доставали аж до колен, а ботинки тонули в мерзлой стихии. Хруст снежного покрывала доносился из-под ног, пока я пробивал дорогу вперед, направляясь в сторону остановки.

Все еще ошарашенный происходящим, я поневоле задумался, как дошел до жизни такой. А ведь раньше все было зашибись! Любящая семья, хороший дом, студенческие посиделки и… любимая девушка. Все круто изменилось где-то с год назад. Когда я учился на втором курсе института, сильно заболел отец. Сначала у него случился инфаркт, затем началась постоянная аритмия, превратившая полного сил мужчину в старика, которому трудно самому дойти до туалета. Врачи разводили руками…на лекарствах долго не протянете, нужна дорогая операция в Вакулевском центре. Можно ждать бесплатную квоту от государства… годика так через три-четыре подойдет ваша очередь, если доживете. Или сделать операцию сейчас, но платно. А где взять денег, если отец работать не может, а мама школьный учитель?

Ответ один — продать трехкомнатную квартиру в столице, единственный семейный капитал.

Квартиру продали и операцию сделали. Родители переехали за сто первый километр, где купили жилье существенно дешевле, а мне сняли убитую хрущевку в столице до тех пор, пока я не получу диплома. К сожалению, значительно легче отцу после операции не стало, начались осложнения, потребовались дорогие лекарства и процедуры… А мне пришлось одновременно с учебой тянуть еще и работу, чтобы было элементарно на что купить еды и заплатить за квартиру.

Как мне тяжело тогда было… и, если бы не Таня, не знаю, как бы справился с этим. Она меня в тот момент очень поддержала. Помогала с учебой, кормила собственноручно приготовленными пирожками между парами в пустых аудиториях, давала дельные советы. Да что там говорить — лишь ее присутствие было уже огромной для меня поддержкой.

Поэтому я старался держаться. Работал в нескольких местах, экономил практически на всем. «Прорвемся!», — говорил я себе. Тебе повезло, у тебя есть лучшая девушка на свете. А остальное — дело наживное. Будет диплом, будет и хорошая работа. Если бы все было в жизни так просто… В голове пронеслись горькие события последнего года. Но я тут же тряхнул головой, отгоняя непрошенные мысли. Не хватало еще самобичеванием заниматься.

Вспоминая последние слова Тани, я мог лишь устало вздыхать. Если честно, наш разрыв не стал для меня неожиданностью. Я догадывался, что это случится рано или поздно. Скорее, я даже восхищался ее упорством. Далеко не каждый на такое способен. Однако… у всего, видимо, есть предел. Даже у такой сильной девушки, как моя. Ах да, бывшей девушки… Но я ее не винил. Потому что знал ее целеустремленный характер, жизненные обстоятельства, а также причину, почему она порвала со мной. Так все, хватит об этом…

Усилием воли я отбросил нерадостные мысли и, перейдя дорогу, вышел на автобусную остановку, на которой никого кроме меня не было. Видимо, автобус отъехал совсем недавно — мне и тут сегодня не повезло. «Ну что же, есть немного времени ознакомиться с корреспонденцией», — подумал я, раскрывая сумку. Пачка конвертов поблескивала в свете уличных фонарей. Я достал один из них и принялся распечатывать.

Ага… вот и извещение за просроченную квартплату. «Эх, Анна Павловна, убить вас мало», — зло подумал я про свою квартирную хозяйку. Зря я все же не просматривал почту…

Учитывая, сколько неприятностей на меня свалилось за последнее время, я не ожидал ничего хорошего от подобных писем. Пробежавшись глазами по конвертам, я понял, что мои ожидания оправдались. Сплошные счета, да извещения из разных контор. Осталось лишь два письма. Я распечатал одно из них. Обычный чисто-белый конверт. Без надписей. Он выделялся как раз тем, что на нем ничего не было. Это-то и пробудило мой интерес. Внутри же…

…была маленькая визитка и какой-то прозрачный жетон из… пластмассы что ли? На глаз не определить, но штуковина непонятная. Я достал визитку. На ней виднелась лишь одна строчка, написанная изящным курсивом.

«У вас есть право на одно желание. Возьмите жетон и загадайте».

Губы исказились в усмешке. Желание? Ха-ха-ха! Забавно! Что за розыгры…

Но не успел я даже отсмеяться, как мои мысли прервала мелодия на телефоне. Скосив глаза на экран, я увидел, что на нем высветился номер босса. Нехорошее чувство снова всколыхнулось в груди. Учитывая, насколько неудачно начался сегодняшний вечер, ничего хорошего от звонка я не ждал. И оказался прав.

— Саня! На работу можешь больше не приходить, — босс начал с главного. — Ни сегодня, ни вообще.

— Что случилось, Сергей Петрович? — Встревожился я.

— Ничего особенного. Вместо тебя Андрей на смену выйдет. Так что свободен как ветер. Давай, до свиданья.

— Но почему! — Не сдержавшись, крикнул я в трубку.

— Потому что твой испытательный срок закончился. И ты нам не подошел. А если откровенно, то ты. издишь в коллективе чересчур много.

— Но тот станок действительно опасен! Я даже не про проверки из технадзора говорю, там все суппорта менять надо, и ось! Он же реально убьет кого-нибудь, все старое и на соплях, его включать страшно! На прошлой смене чудом обошлось…

— Нам на предприятии правдорубцы не нужны. Нам нужны работники, которые выполняют план, ясно?! — заорал в трубку шеф. — А не нытики, которые ищут повод, чтобы не работать! Чтобы я твоей рожи больше не видел!

— Но…, - не успел я договорить, как снова послышались гудки. Тело будто приморозило на месте. Я был не в силах пошевелиться и лишь тупо пялился на экран.

«Так, кажется, мне уже никуда не надо ехать. И что теперь? Идти домой, в квартиру без электричества? И вообще, дальше-то что?» — думал я, переходя через дорогу от остановки обратно и не замечая ничего вокруг. «Работы нет, денег нет, девушки тоже нет, свет отсутствует. Кажется, хуже уже быть не может».

Не успел я додумать эту мысль, как послышался резкий визг тормозов, раздался отчаянный сигнал клаксона над ухом, а я от неожиданности аж подлетел на месте и со всей силы сиганул вперед. Мгновением позже мимо пронеслась машина.

Твою мать!!! Сердце чуть не выпрыгивало из груди, ударами молота отдаваясь в ушах. Взгляд зацепился за светофор, на котором уже горел красный. Ясно: задумавшись, я замер на краю дороги, как идиот. Да мне еще повезло…

Поднявшись из сугроба, я принялся отряхиваться, пытаясь избавиться от остатков сосущего страха в груди. Лишь после пары глубоких вздохов бешеный стук сердца постепенно стал стихать, а мысли обрели некую ясность.

Может перезвонить боссу и попытаться разрешить недоразумение? Ведь мне очень нужна эта работа. Только я хотел набрать его номер… как почувствовал в руке неестественную пустоту.

Стоп! Телефон! Нету! Где он?! Я тут же принялся озираться, пытаясь найти мою родимую трубку. Взгляд упал на дорогу и зацепился за какие-то остатки пластмассы, перемешанные с кусками металлических вставок. И конечно же… это был мой телефон.

В тот же миг из меня будто выпустили весь воздух, и я без сил бухнулся обратно в сугроб.

— …ха-ха-ха… — на лицо наползла улыбка. Почему-то мне очень захотелось смеяться, — говорите, хуже быть не может? Может, Саша, еще как может. Теперь у тебя в довесок ко всему нет и телефона.

Ну вот скажите… с кем еще может случиться нечто подобное? И не раз, и не два, и даже не три… И все за один вечер. Да блин!

Рука с силой впечаталась в ближайший сугроб. Белые хлопья взлетели в воздух. Смех сменился гневом, я, кажется, был близок к истерике.

«Почему»?! — Это единственная простая мысль била в голове набатом. «Почему мне так не везет»?!

И, будто бы стараясь унять мой гнев, порыв морозного ветра коснулся моего лица. А в следующий миг… к моим ногам вместе с поземкой принесло тот самый странный белый конверт, видимо вылетевший из сумки, когда я прыгал в сторону от автомобиля. Глаза автоматически зафиксировались на нем, а на лице снова растянулась улыбка.

Желание, говоришь…

Я схватил конверт и из него в руки выпал тот самый жетон из непонятного прозрачного материала. На удивление, он был совершенно невесомым, а размером не превышал десятирублевую монету.

— А почему бы и нет? Желание… ну же, рыба-рыбка, дай мне денег! А не то я так с голоду помру!

И в следующий миг… жетон засиял прозрачным голубоватым светом, который, струясь вверх, сформировал прямо в воздухе призрачные строчки:

«На ваш ID был сделан перевод в один ЛКР. Принять?»

«Да\Нет?»

«Э? Какой еще ID? Что за ЛКР?». У меня чуть челюсть не отвалилась от увиденной картины. «И как мне на это реагировать?»

— Ну… Да.

По надписи внезапно пошли рваные помехи, как иногда бывает с изображением на картинке монитора, и, разлетевшись в воздухе осколками света, она померкла. А в следующий миг… ничего не произошло. Я крутил жетон в руках и так, и так, но… не было никаких изменений. Открыл кошелек — лишь мои родные три сиротливые сотки с голым мужиком на колеснице бросились в глаза. Проверил карманы — лишь мелочевка звякнула. Чувствуя себя дураком, усмехнулся.

Ну конечно! А чего ты ожидал? Что за розыгрыш? Блин, как же это глупо…

Я вышвырнул жетон и залез в сугроб, пытаясь нащупать сумку. И в этот миг… рука наткнулась на какую-то выпуклость. Я достал это «нечто» и… мои глаза чуть не вылезли из орбит. Ведь моих в руках лежал… кошелек. Не мой кошелек. Чужой черный кошелек.

Слегка подрагивая, руки сами потянулись к застежке. Раздался щелчок. Пальцы залезли внутрь и… я почувствовал очень знакомое ощущение шершавой плотной бумаги. На свет показалось несколько банкнот. Евро. Десяток купюр по пятьдесят евро каждая. Я, не в силах поверить своим глазам, принялся их пересчитывать. Все верно, пятьсот евро. Я тут же попробовал просветить их под уличным фонарем и характерные водяные знаки проявились на их поверхности. Я никогда не был экспертом, чтобы на глаз определить подлинность денег, но мне они показались… настоящими. Брови автоматом поползли вниз, а в груди зародился холод. Это было ну о-о-очень подозрительно! Мне никогда не везло так в жизни! Особенно в течении «черной полосы» за последний год! Я просто не мог поверить в такую удачу!

В следующий миг глаз зацепился за ряд кармашков, предназначенных для визиток. Белым блеском в свете фонаря сверкнула маленькая карточка. Я достал ее. Это опять была белая визитка, на которой таким же изящным курсивом было написано следующее:

«Хочешь большего? Хочешь решить свои проблемы? Приходи на вокзал и садись на поезд. Билет прилагается.»

Тут же я заметил и сам билет, сложенный в несколько раз и втиснутый в один из кармашков кошелька. Мое лицо в очередной раз поневоле глупо вытянулось. А когда я увидел, что в билете точно указаны мои паспортные данные, то мозг вообще чуть не отключился! Время отправления… через два часа.

Руки бессильно опустились. Сказать, что я был в шоке — ничего не сказать. Это было просто… немыслимо. А для розыгрыша… чересчур круто! Слишком уж много неожиданных и непредсказуемых событий произошло в момент, когда я загадал желание. Такое подстроить заранее… просто невозможно!

Я тут же кинулся к сугробу и стал искать жетон. Через пару минут поисков я добился своего. Я стал рассматривать его на свету со всех сторон. Потыкал пальцем, попробовал на прочность, даже на зуб. Но… ничего. Голубой свет никак не хотел появляться. Не зная, что и думать, я прекратил бесплодные попытки и засунул его в карман. Потом разберусь.

Следом я решил проверить, настоящие ли деньги. Отделение банка с пунктом обмена валюты находится неподалеку, минут за пять дойду. Паспорт у меня с собой. Если все верно, то у меня сейчас в кармане кругленькая сумма. Может и не такая уж большая по меркам моей прошлой жизни, но сейчас это немалые деньги! На коммуналку должно хватить, и даже на несколько недель скромной жизни, пока я не найду новой работы.

Мои ожидания оправдались, словно кто-то неведомый щелчком рубильника переключил черную полосу в моей жизни на белую. Пожилая кассирша с усталым лицом отсчитала мне в банковском окошке зеленые тысячные купюры взамен моих евро, и вскоре я стоял на улице с полным кошельком в кармане.

Однако… Я снова крепко призадумался. Все это выглядело чертовски странно, но… результат налицо. Однако удача ли это? Или как обычно? В моей ситуации к таким подаркам судьбы следовало отнестись максимально подозрительно. Но, несмотря на это, факт был в том… что мне нужны были деньги. Очень. И нужна гораздо большая сумма, чем подаренный «золотой рыбкой»… аванс? А размышлять было некогда — поезд в неизвестность отправлялся уже через час сорок. Так что делать? Плюнуть на загадочное предложение и вернуться в темную квартиру, довольствуясь тем, что есть? Или рискнуть?

«А чего я собственно теряю»? — Оформилась в голове простая мысль. «До Ярославского вокзала как раз за час двадцать доберусь, если пробежаться до метро из всех сил. Решение ведь очевидно, не так ли? Тогда вперед»!

Когда я, запыхавшись от бега вверх по длинному эскалатору, вылез из метро в толчею людей у вокзала, мой взгляд был прикован к билету в руках. Судя по светящемуся у путей информационному табло, поезд номер четыреста двадцать, указанный в документе, действительно отправлялся с Ярославского вокзала через пятнадцать минут с третьего пути. Вон он, поданные под посадку вагоны уже виднеются у края платформы. Вагон пятый, место пятнадцатое, купе.

Проводница моему билету нисколько не удивилась. Глянула на документ, мельком посмотрела на мой паспорт и молча пропустила внутрь вагона. А еще через несколько минут я почувствовал легкий толчок и поезд, плавно набирая ход, отошел от перрона.

Сейчас, вспоминая тот момент, я понимаю, как же был наивен, думая, что судьба повернулась ко мне ликом. И только теперь осознаю, что она никогда по-настоящему не поворачивалась спиной…

Глава 2 Странное место

В купе у меня попутчиков не оказалось. Может быть, это было совпадение, а может та неведомая сила, что предоставила мне билет, так постаралась — я не знаю, да и гадать бесполезно. Сейчас девятый час вечера, ехать, судя по всему, недалеко — в билете пунктом назначения значилась некая станция «Калиново», на которую поезд прибывал около пяти утра завтрашнего дня. Выйдя в коридор, я изучил висящее у титана с кипятком расписание остановок, но «Калиново» среди них не обнаружил. Занятно, гм…

— Есть такая станция, — объяснила мне пожилая проводница, зашедшая проверить билеты и пересчитать пассажиров. — Но мы не каждый раз на ней останавливаемся, поэтому в расписание ее не вносят. Стоянка всего одна минута.

— А что там находится? Поселок какой-нибудь или еще что? — Заинтересовался я. — Как это Калиново выглядит?

— Понятия не имею, — пожала плечами женщина. — Когда поезд там останавливается, я выпускаю пассажиров, вот и все. Я недавно работаю на этом маршруте — сейчас зима, за окнами в такое время темно, ничего не видно. А вы что, сами не знаете куда едете?

— Знаю, — почему-то соврал я. — Просто меня послали туда в командировку, а я в Калиново еще ни разу не был, мне примерно на словах объяснили…

— Понятно, — кивнула мне женщина. — Молодой человек, ваш билет с бельем, можете брать пакет с верхней полки и расстилать. Чай, кофе заказывать будете? Могу ужин из вагона-ресторана принести, если доплатите.

Я ненадолго задумался. Вообще-то поесть следовало бы, я понятия не имею, куда я еду, кто меня там встретит, и как там дело будет обстоять с харчами. Следовало об этом побеспокоиться, раз уж я при деньгах. С другой стороны в поезде все дорого и если вдруг окажется, что я как дурак слез на обычном полустанке где-то хрен знает где… мне же еще возвращаться придется. И за коммуналку все равно надо платить.

— Несите ужин, — решился я. — Только какое-нибудь дежурное блюдо, недорогое. И чаю. И, пожалуйста, литр минеральной воды. А так же штук пять пирожков с картошкой или беляшей, если есть.

«Больше все равно в мою несчастную сумку не влезет. Но воду и какой-то сухпаек на всякий случай надо взять», — решился я на промежуточный вариант.

— Все скоро будет, — впервые улыбнулась мне проводница. — Ждите.

Примерно через полчаса, обеднев на пятьсот рублей и съев тарелку чуть теплого картофельного пюре с котлетой, запив ужин сладким чаем, я лег на полку, уставившись бездумным взглядом на проблески железнодорожных огней за темным стеклом. Мерный стук колес успокаивал, даже воспоминания о разрыве с Таней уже не причиняли такой боли, как несколько часов назад. Посмотрим, что меня ждет впереди…как там было сказано, в той визитке: хочешь решить свои проблемы? А что если мне не соврали? Вдруг и вправду выпал счастливый билет?

Под эти мысли неожиданно для самого себя я крепко заснул.

— Молодой человек! Молодой человек, вставайте, скоро ваша станция! — Я почувствовал, как чья-то рука треплет меня за плечо. Открыв глаза, я увидел склонившуюся надо мной проводницу. Ну, да: телефона-то у меня теперь нет, и будильник мне было поставить не на чем.

— Через десять минут прибываем, — добавила женщина, увидев, что я проснулся. — Собирайтесь быстрее, — повернувшись, она вышла из купе.

Собираться мне было недолго. Вскочить с полки, натянуть штаны, сбегать в сортир, надеть куртку, перебросить сумку через плечо, водрузить на уши шапку — вот и все дела. Когда я вышел в мерзлый громыхающий тамбур вагона, поезд уже сбавлял ход.

— Станция Калиново, — открыв железную дверь в ночную темноту, когда состав окончательно остановился, сказала проводница. — Удачи!

— И вам тоже, — машинально отозвался я, спрыгивая с крутых железных ступенек на твердый асфальт. Да что это за станция такая? Вокруг темно, не видно вообще ничего. Ни огонька, ни силуэтов зданий, ни света звезд или луны. Лишь смутно виднеется в паре метрах от меня вагон поезда, а под ногами виден потрескавшийся асфальт… Асфальт, да? А где снег спрашивается? Сейчас зима, ехал я на север от столицы, снежный покров лег давно, эта зима вообще довольно суровая. И еще тепло…а ведь реально тепло, никакого мороза не чувствуется. Что это за чудеса, куда я, блин, попал?

Пока я водружал на место отвисшую от удивления челюсть, дверь в вагоне с лязгом закрылась, и поезд тут же начал набирать ход, не выждав даже обещанной на стоянку минуты. Вскоре он исчез где-то вдали, словно растворившись в ночи, оставив меня одного в темноте. А я, еще раз осмотревшись, вдруг неожиданно понял, что тьма не такая уж полная. В небе слабо, словно ранним утром на рассвете засинело, вокруг как будто резко спал густой туман, стали видны уходящие вдаль рельсы и очертания какого-то длинного покосившегося здания слева. Еще через полминуты стало настолько светло, что я смог различить даже хмурое серое небо, деревья вдали и пожухлую траву, пробивающуюся между шпалами железной дороги и в трещинах старого асфальта дорожки вдоль путей. Открывшаяся картина снова повергла меня в глубокий аут.

Такого просто не могло быть понимаете?! Сейчас зима, а не осень, которую я вижу вокруг, судя по желтой траве и опавшим листьям. Поезд не мог приехать по этим рельсам — они настолько ржавые, как будто по ним ездили в последний раз лет двадцать назад. Что это за место такое? Ни машин, ни людей, все какое-то заброшенное, пустое. Куда я блин попал?!

Я сделал несколько шагов по дорожке, наклонился, сорвал травинку… Выглядит и ощущается как настоящая. Прикусил зубами губу — больно. И вообще, на сон мир вокруг не похож, выглядит все вполне реально. Но где я?

Так стоп…а ведь я, кажется, не один! — вокруг «рассвело» настолько, что стало видно на несколько сотен метров в разные стороны. И мой взгляд, скользнувший вдоль потрескавшегося перрона вперед, вдруг зацепился за скрытую раньше «туманом» и темнотой фигурку впереди. Ба, да у меня есть «попутчик»! А если быть точным, блин, да это же… попутчица.

Девушка, похоже, только что сошла с поезда, как и я. Стоит с рюкзачком на плече, озирается удивленно вокруг. Стройная, молодая, с черными как смоль волосами, одета в синюю куртку с откинутым капюшоном и темные джинсы. Это она что-ли та самая «золотая рыбка», которая привела меня в это странное место? Сомневаюсь, очень уж нее вид растерянный. Может, стоит познакомиться? Глядишь, что-то станет немного яснее.

Я, поудобней схватив сумку, решительно зашагал вперед. Ага, вот она меня и заметила. Девушка замерла на месте, изучая меня внимательным взглядом, ее рот даже слегка округлился от удивления и неожиданности.

— Здравствуйте! — максимально дружелюбным тоном крикнул я и помахал рукой. — Извините, что беспокою, вы только что с поезда?

«Ты еще попроси у нее телефон позвонить. И представься Сашей, гуру пикапа», — вставил противную ремарку внутренний голос, но я велел ему заткнуться и он послушно утих.

— Здравствуйте, — крикнула в ответ девушка и сделала несколько шагов по направлению ко мне. Вскоре мы уже стояли друг напротив друга. «А она ничего так, весьма симпатичная», — пробежала невольная мысль. «Лицо приятное, и фигурка ничего». Было в ней что-то неуловимо восточное, хотя кожа ее была совершенно белой, а черты лица пропорциональными, без всякого намека на пресловутую «узкоглазость».

— Доброе утро, — растерянно улыбнувшись, по-русски, но с неуловимым акцентом в голосе сказала девушка. — Вы правы, я только что сошла с поезда. А вы кто? Местный житель? Скажите, пожалуйста, где я нахожусь?

— На станции Калиново, — пожал я плечами. — Так, во всяком случае, было указано в билете. А если честно, я сам ни хрена не понимаю, где очутился. И я не местный, если уж на то пошло. Разрешите представиться: Александр. Впрочем, можно просто Саша… Я сам только что прибыл в это странное место и сейчас пытаюсь разобраться, что тут вообще происходит. — Играть в разведчика я не видел ни малейшего смысла. Судя по ее растерянному виду, девушка понимала в происходящем немногим больше меня. И я подозревал, что попала она на этот полустанок схожим со мной образом.

— Меня зовут Хей, — слегка кивнула мне девушка, видимо придя к тем же выводам. — Очень приятно. — Она на секунду задумалась, а потом решительно кивнула головой. — Скажите Саша, а не было ли у вас письма со странным жетоном, который выполняет одно желание?

* * *

Потом мы долго разговаривали, стоя друг напротив друга на перроне, словно встретившиеся после долгой разлуки лучшие друзья. Непонятная ситуация и общие проблемы сближают людей, что там говорить… Я вкратце поведал Хей свою историю, опустив, понятное дело, рассказ о разрыве с Таней и некоторые личные подробности. Она мне в ответ немного рассказала о себе. Удивительно, но наши истории были похожи как две капли воды — сначала резко навалились проблемы, а затем появилось волшебное письмо с жетоном, которое привело нас сюда.

— У меня вид на жительство в России кончался, — сбивчиво говорила Хей. — А денег не было совсем, хотя нужно было срочно заплатить за учебу и консульский сбор. Ну и другие проблемы… Представляешь, нам с мамой со дня на день грозила депортация в Японию. А тут это письмо…

— Так может лучше в Японию? — Удивился я.

— Обратно, в этот ад? — лицо девушки исказилось гримасой злости. — Саша, не шути так больше, не смешно.

— Извини, — развел я руками. «Мало ли какие у людей бывают обстоятельства…» — Короче говоря, ты, как и я, пожелала денег. И тебе их дали во внезапно найденном кошельке. А в довесок билет на поезд.

— Да. Только у меня был не кошелек, о котором ты рассказывал — покачала головой девушка. — Я нашла типовой желтый зарплатный конверт с деньгами, в таких во всех госконторах зарплаты раздают. Правда, без имени работника на нем.

— Сейчас же всем зарплаты обычно на карточки переводят? — Удивился я.

— Разве?

«Что-то с тобой не так» — только и подумал я. «Интересно, ты откуда, Хей? Ладно, это не первоочередная проблема».

— Короче говоря, нам обоим нужны деньги. И поезд привез нас хрен знает куда, прямо из зимы в осень, — перешел я к делу. — Банкомата, да и банка я вокруг что-то не наблюдаю, если уж на то пошло. Поле, перелесок, справа что-то на болото похожее. Мы на какой-то заброшенной железнодорожной станции, по всей видимости. Предлагаю заглянуть в здание, может быть, там что-то найдем? Хотя, судя по его виду, его лет двадцать как забросили…

— Пойдем, посмотрим, — кивнула мне Хей. — Не похоже, чтобы у нас были другие варианты. Я думаю, мы здесь не просто так, тот, кто нас сюда пригласил должен как-то проявить себя.

На удивление, ржавая снаружи дверь одноэтажного покосившегося здания отворилась легко и бесшумно. А внутри оказалось совсем не то, что я ожидал увидеть. Никаких рядов старых кресел, информационных табло, касс для продаж билетов не обнаружилось. Старой ломаной мебели и хлама — тоже, лишь в одном углу виднелось с полдесятка панцирных кроватей с полосатыми матрасами, а на окнах угадывалось что-то вроде черной тонирующей пленки. Большой прямоугольный зал с белыми стенами был почти пуст. Внутри тепло, чисто и светло, пыли нет, а сверху горят белым светом несколько квадратных световых панелей. Но самое удивительное было в центре помещения — из серого круга, диаметром метра два, видневшегося на белом полу, сейчас вертикально вверх поднимался столб синеватого света, формируя нечто вроде большого голографического экрана. И на нем сейчас виднелась призрачная надпись на русском языке: «Терминал номер семь приветствует кандидатов в наемники. Для регистрации в Системе назовите свои имена, коснитесь правой рукой желтого поля для активации и подтвердите свое согласие». Под надписью на экране действительно можно было разглядеть желтое изображение раскрытой ладони.

Колебались мы с Хей недолго. Да оно и правильно — раз уж мы здесь, чего резину тянуть. Коротко переглянувшись с девушкой, я первым подошел к экрану и громко произнес, коснувшись ладонью виртуальной желтой пиктограммы.

— Я Александр Славин. Согласен с…регистрацией.

Изображение руки на экране вдруг заморгало и из желтого стало зеленым, а потом снова пожелтело, когда я убрал от него свою ладонь. А бесстрастный механический голос откуда-то сверху произнес: «Славин Александр в системе зарегистрирован. Ваш ранг — вольнонаемный, новичок».

— Я Смирнова Хей. Готова зарегистрироваться.

— Регистрация Смирновой Хей подтверждена, — снова послушно отозвался голос. — Ваш ранг — вольнонаемная, новичок. Поздравляю, господа наемники. Желаете прослушать базовую информацию?

— Конечно, — опередила меня девушка.

— Принято. Начинаю, — тут же послышалось сверху. — Вы зарегистрированы в системе в качестве вольноопределяющихся кандидатов в наемники ранга «Н». Вы можете получить первое задание из списка доступных для вашего ранга. Вы можете выбрать любое оружие и снаряжение на ваши авансовые очки. Вы можете получить задание отдельно для каждого или общее задание для двоих, в этом случае ваши авансовые очки будут суммированы и вам будет положен бонус. Выполнять индивидуальное задание вдвоем нельзя. От миссии отказаться нельзя, пока она не будет выполнена или провалена, возможность возврата в исходный мир не разблокируется. За выполнение миссии следует награда — постоянный жетон выполнения желаний с наградными очками ЛКР. Награда будет щедрой. Приступить к выбору миссии и снаряжения?

— Э…стоп, — закричал я неведомому голосу. — Подожди, притормози. Мы вообще где находимся? Что это за мир? Что здесь происходит?

— Запросы отклонены. Приступить к выбору миссии и снаряжения?

— Что значит отклонены? Объяснись? — Не сдавался я.

— Запросы отклонены. Приступить к выбору миссии и снаряжения?

— Саш, похоже, это всего лишь какая-то машина, — тронула меня за плечо Хей. — Которая запрограммирована лишь на определенный алгоритм и в беседу вступать не намерена.

— Наверное, ты права, — вздохнул я. — И мне это не нравится. Мне все это какую-то игрушку компьютерную напоминает, блин. Миссии, очки, прочая фигня… Этак и до распределения характеристик дойдет…тьфу, тьфу, тьфу, не дай Бог. Только вот персонажа я не создавал, ни на какую игру не подписывался, да и на виртуальную реальность происходящее ни хрена не похоже. Жрать я сейчас хочу совершенно по-житейски да и вообще… Нет, что за муть, а?

— Не знаю, — серьезно сказала Хей, нервно теребя застежку молнии своей куртки. — Не знаю. Но мне отступать некуда, мне очень нужны деньги. Я не хочу, чтобы меня с мамой депортировали в Японию и посадили в концлагерь. А эта, как ты говоришь «фигня», обещает награду. Подвинься-ка, — она чуть отстранила меня в сторону, подойдя ближе к экрану.

— Я Смирнова Хей. Приступить к выбору миссии и снаряжения.

— Принято. Желаете выбрать индивидуальную миссию или общую вместе с напарником?

— Индивидуальную, — не стала колебаться с выбором девушка.

— Прошу перед подтверждением выбора прослушать справочную информацию. За индивидуальную миссию награда сто ЛКР на личный ID. За общую — двести четыре ЛКР на двоих, а то, как вы их распределите между своими ID, дело ваше, — в этот раз охотно пояснил голос. — Хозяйка терминала поощряет добровольное сотрудничество наемников.

Я поневоле мысленно присвистнул… Однако… Тот, первый жетон превратил один переведенный на непонятный ID некий ЛКР в пятьсот евро. Сотня ЛКР это будет…пятьдесят тысяч? А двести четыре? Блин, бешеные деньги…

— Может лучше вдвоем, подруга? — спросил я Хей. — На пару работать обычно сподручней, да и награда больше.

— Да я как-то одна в жизни все привыкла делать, — слегка улыбнулась мне девушка. — Кроме того я не хочу никого в свои дела впутывать и намерена отвечать только за себя. Извини Саш, я сама.

— Подожди, не гони лошадей, — наморщил я лоб, пытаясь быстро сообразить, как будет лучше. — Там еще были какие-то авансовые очки, которые удваиваются в группе и на которые можно выбирать снаряжение. Слушай, терминал, что за задание? И что насчет выбора оружия и снаряжения?

— Задание индивидуальное для каждого — ликвидация гнезда ядовитой серпеи, — отозвался голос. — Задание общее для двоих — уничтожение логова черного орнолита. В случае принятия индивидуального задания вы можете выбрать снаряжение на десять авансовых очков каждый. Для общего задания доступны двадцать два авансовых очка на двоих.

— Видишь, — кивнул я Хей. — Все, как говорится, сложно. Терминал, покажи список доступного снаряжения.

— Принято, — отозвался терминал, а на экране появилось множество картинок разнообразных вещей с поясняющими текстами. Подойдя поближе, я стал внимательно их разглядывать.

Да уж…чего тут только не было. Индивидуальные пайки, ножи, палатки, инструменты, аптечки, всякие приспособы. Оружия полно — я по большей части о таких моделях и не слышал. Автоматы, пистолеты, огнеметы, гранаты, дробовики, ружья — на любой вкус. Только вот беда, — цены на него начинались где-то от тридцати авансовых очков и выше. Но это еще ладно… Я заметил разделы «магическое снаряжение» и «энергетическое снаряжение» и открыл их прикосновением указательного пальца. Н-да… тут по ходу можно было разжиться даже лазерной, плазменной или импульсной винтовкой, если терминал не врет. Или боевым скафандром, или даже магическим артефактом. Правда, ценники на такое снаряжение были аж четырех и пятизначными.

— Терминал, оставь только то, что доступно на двадцать два очка, — скомандовал я и все это добро тут же исчезло с экрана… Осталось лишь десятка два картинок…

— Вот такие вот наши дела Хей, — развел я руками минут через десять, просмотрев доступный нам выбор и задав пару уточняющих вопросов терминалу. — Я бы сказал, скорбные. Подытожу: на десять очков индивидуального задания ты или я можем взять лишь мачете или охотничьи ножи, пару армейских индивидуальных пайков, самые простые аптечки и разное охотничье не боевое снаряжение по мелочи. После чего идти в одиночку с этим добром прямо в гости к ядовитой серпее. А это, судя по картинке, здоровенная змеюка метров в пять длинной и весьма гадкого вида, сама видела. Которую, кстати, не зря назвали ядовитой. Не знаю, в какую игру мы попали, но такой расклад мне сразу не нравится. Зато на объединенные двадцать два очка доступна двустволка с двумя пачками патронов дробью и пулями. За нее как раз просят четырнадцать очков — это самый дешевый огнестрел из представленного. Остального хватит на одно мачете и еще на одну аптечку на двоих. Еда, палатки, спецодежда…да хрен с ним, обойдемся. До логова орнолита двадцать километров — переживем и голодный марш.

— Орнолит тоже не подарок, — показала мне на картинку со здоровенной паукообразной тварью Хей.

— Зато у него на вид ножки тонкие и тельце нежное, — возразил я. — Дробью хорошо такого бить…наверное. А еще он, гад, хотя бы не ядовитый. И вообще — неуютно мне без огнестрела. В общем, давай-ка подруга объединяться. Я понимаю, что может быть ты феминистка, или еще что-то вроде того, дело твое. Однако, в свете новых обстоятельств предлагаю нам временно послать свои принципы нахрен, иначе расклад поодиночке у нас очень гадкий получается. Я в одиночку с ядовитой змеюкой одним мачете махаться не хочу, я в своей жизни даже курицы не зарезал. Или тебе такое раз плюнуть?

— Хей ненадолго задумалась, глядя то на меня, то на экран терминала.

— Двустволка твоя — считай раритет, — задумчиво произнесла девушка. — Старая ТОЗ БМ. Но калибр неплох…

— Ты в этом что-то понимаешь? — Обрадовался я. — В самом деле?

— Папочка когда-то на охоту брал, — скривилась в гримаске Хей при слове «папочка». — Что-то помню. Зарядить и выстрелить, пожалуй, сумею. Но тебе придется прикрывать меня с мачете. Справишься?

— А куда я денусь с подводной лодки? Отступать некуда, вернуться, как я понял, нам без выполнения задания не дадут. Если придется, буду рубить тварь что есть силы, ты, главное, по ней не промажь. Вдвоем все равно сподручнее чем в одиночку. Вот такой вот план, боевая подруга…

Хей задумчиво, со скепсисом во взгляде, посмотрела на меня. А потом вздохнула и кивнула головой. — Терминал, мы берем общее задание.

— Принято, — коротко отозвался тот. — Поздравляю с первым заданием господа наемники. Ваша задача — убить орнолита и сжечь его логово, после этого разблокируется возможность возвращения в ваш мир. Удачи!

Глава 3 Орнолит

— А не такая уж она тяжелая, — поправил я на плече двустволку. — Я АК носил, он поувесистее будет.

— АК? — Удивилась Хей.

— Ну да, автомат Калашникова, модель семьдесят четвертого года. Возили нас как-то на сборы при военной кафедре, тогда я и побегал с ним. И даже отстрелял на стрельбище пару магазинов.

— Не знаю такого, — помотала головой девушка. — Никогда не слышала.

— То есть как? А в российской армии, по-твоему, у солдат какое штатное оружие?

— Автомат конструкции Никонова, кажется. Впрочем, не уверена, так, где-то читала или говорил кто-то. Но вот про оружие Калашникова точно первый раз слышу, — уверенно ответила Хей.

— Ну-ну, ладно…поскольку ты не блондинка, то это я, наверное, чего-то не понимаю…

— Ты это о чем?

— Да о всяких непонятных странностях. Потом об этом поговорим, шагай давай, боевая подруга.

Шли мы уже четвертый час подряд и порядком вспотели. Зимнюю куртку я оставил в здании терминала, но все равно, температура по ощущениям держалась в районе десяти-двенадцати градусов тепла, и в свитере было жарковато. Но шагалось вдоль старой железной дороги легко — нам пока встречались лишь поля с пожухлой короткой травой и достаточно чистые, без буреломов, перелески. Иногда под зимними ботинками хлюпала вода, но болот на нашем пути не наблюдалось, как и других непроходимых для горожан препятствий.

А вообще-то местность была странной. Представьте себе обычный подмосковный пейзаж где-нибудь в полусотне километров от столицы и в один момент уберите из него все явные следы присутствия человека. Уберите дороги, дома, дачные поселки, линии электропередач, заборы, всякий мусор. Но оставьте уже измененный человеком ландшафт и старые ржавые рельсы, вдоль которых мы шли. Вот что-то такое и получится. Попадавшийся по пути лес был отнюдь не дремучий, поля ровные и пустые, никакого крупного зверья на виду. Хотя птицы летают, да и кротовьи норы в полях попадаются — того и гляди, как бы не подвернуть ногу. Откровенно говоря — ничего опасного я вокруг не видел, но заряженную дробью двустволку все же взял себе. При надобности взведу курки и выстрелю в два счета, после прочитанной девушкой короткой лекции по обращению с охотничьим оружием и пары пробных выстрелов по пню рядом со зданием терминала, я чувствовал себя если не Джоном Рембо, то кем-то вроде него. Только вот врагов вокруг не наблюдалось.

Заказанное оружие и снаряжение нашлось в глубокой нише в стене комнаты, которая открылась, как только выбор был сделан. Нишу для нас даже любезно подсветили по контуру синим светом. Длинное и тяжелое мачете, аптечка, двустволка с парой картонных пачек снаряженных патронов. Половины оставшегося авансового очка нам хватило еще на спички, фляжку и котелок, чем мы и воспользовались. Карты не требовалось — инструкция было проста: идите вдоль рельсов на запад километров так двадцать, никуда не сворачивая, и увидите желаемое. Картинка логова прилагалась — этакий то ли шалаш, то ли термитник, метра в два высотой, стоит на открытом месте, ни с чем не спутаешь. Так что оставалось только шагать вперед. Орнолит говорите? Судя по рисунку, тварь весьма неприятная: высотой мне до пупа, на шести, или восьми тонких суставчатых ножках, с какими-то клешнями вроде скорпионьих… Но где наша не пропадала? Было ли мне страшно? Честно говоря, да. Но вес оружия на плече и тяжелого мачете на поясе добавлял уверенности, да и трусить перед Хей не хотелось. Паника дело такое — поддался один, заразил всех и дело проиграно. Ничего, повоюем за награду, раз уж мы все в это влипли. К тому же были у меня кое-какие соображения, придававшие смелости…

— Смотри, а тут из под камня родничок бьет, — раздался звонкий голос Хей, отошедшей метров на десять от железной дороги и заглянувшей в небольшой, поросший кустами овражек. — Саша, может устроим небольшой привал? Нам по моим ощущениям не так много осталось, километра три или четыре. Ноги гудят и пить хочется. Раз уж перекусить нечего, то хоть чаю попьем.

— Уверена? — Покачал я головой. — Я бы хотел разобраться с орнолитом до темноты. Ночевать рядом с непонятной тварью — плохая идея.

— Успеем, — возразила Хей. — Еще достаточно светло, да и приехали мы утром. Надо немного отдохнуть перед боем и дальше уже идти медленно и осторожно. Немного осталось.

— Уговорила, — согласился я, присаживаясь на толстое старое бревно, недалеко от рельсов и доставая из ножен мачете. — Возьми у меня ружье и карауль. Я пока пойду дров немного заготовлю для костра. Заодно и поедим.

— А у тебя есть что-то съестное? — обрадовалась девушка. — У меня только несколько чайных пакетиков завалялось и одно яблоко, а есть хочется, так что сил никаких нет.

— У Саши Славина всегда что-нибудь найдется, — улыбнувшись, я достал из сумки пакет с купленными в поезде пирожками. — Угощайся. Тебе какие больше нравятся, беляши или жареные с картошкой?

— Ух ты! — повеселела Хей. — Да ты у нас хозяйственный парень, оказывается.

— А то! — довольно сказал я. — Я вообще хороший мальчик, имей в виду на будущее… Воду только с собой зря тащил — вынул я минералку. Кто же знал, что тут ее везде полно.

Через некоторое время рядом с бревном горел небольшой костерок, а мы с Хей пили чай, закусывая его пирожками и передавая друг другу из рук в руки горячий закопченный котелок. О кружках как-то никто не позаботился, но как по мне, так даже романтичней. Заодно я делился с внимательно слушающей напарницей своими мыслями по текущей ситуации.

— Вся эта фигня на компьютерную игру похожа. Осенний антураж, как в каком-нибудь типовом сталкере, открытый мир, задания за вознаграждения. Ты дома играла во что-то подобное?

— Не особо, — откусила кусочек беляша Хей. — Но наслышана, примерно понимаю, о чем ты. Только вот не похоже все на виртуальную реальность…

— В точку, — согласился я. — Попали мы сюда как-то странно. Где капсулы полного погружения в виртуальность, спрашивается, без которых, если верить фантастам, — просто никуда? Всякие там нейросети и мозговые шунты на худой конец? Не видно их. Мир вокруг слишком реален, это тоже факт. Но это ладно — сами игровые каноны не выдерживаются, вот что главное. Где статы? Где очки характеристик и системные сообщения? Где всякие неписи, выдающие задания игрокам, торговцы и прочая стилизация? Ну, допустим, этого нет. Но должны же быть хотя бы мобы для прокачки, с которых валится лут? Однако, мы вообще никого вообще не встретили, да и прокачки никакой нет.

— Значит это не игра, — пожала плечами девушка.

— Да нет, игра, — возразил я. — Просто она идет по непонятным нам пока правилам. Но есть общая игровая логика, законы которой незыблемы. Первое задание для нуба не должно быть невыполнимым. Оно не должно быть даже слишком сложным. Убей пару крыс, принеси три собачьих головы, достань дешевый артефакт из маленького подземелья с парочкой слабеньких скелетов в охране. Я не говорю, что все будет совсем простенько, но первое задание должно быть вполне по силам начинающему игроку. Поэтому, если мы с тобой откровенно не налажаем, завалить вдвоем этого орнолита будет не слишком сложно, справимся. Иначе глупость получается — зачем нас было сюда заманивать с такими усилиями, чтобы тупо грохнуть? Поэтому выше нос подруга, прорвемся! Все шансы за нас.

— Хорошо бы…, - вздохнула Хей. — А если…а если мы в недоделанной игре? Как подопытные крысы?

— Точнее, вынужденные бета-тестировщики, — натужная улыбка сползла с моих губ. — На которых проверяется наличие багов и оттачивается игровой баланс… Тогда все грустно. Но давай думать о хорошем.

— Давай, — передернула плечиками Хей. — Выхода все равно нет. Ты допил чай, Саш? Может, посидим еще минут пятнадцать и пойдем?

— Ага. Закончим с этим быстрее, толку себя накручивать…

Логово орнолита обнаружилось за очередным поворотом железной дороги. Но сначала мы увидели не его, а кое-что не менее веселое. Потому что при выходе из небольшого перелеска в чистое поле мне в глаза бросился какой-то инородный для лесного пейзажа предмет, торчащий из ближайших кустов, а ноздри защекотал неприятный сладковатый запах.

— Стой Хей! — скомандовал я, сняв ружье с плеча, и подошел к кустам поближе, взводя курки. Ёшкин же ты кот! От увиденного зрелища я невольно сглотнул, с трудом подавляя рвотный позыв. Ну блин…

Инородным предметом оказалась человеческая нога в зеленом камуфляже, обутая в черный берц на высокой шнуровке. Именно она привлекла мое внимание, виднеясь из голых веток с остатками пожухлой листвы. Но подойдя к кустам вплотную, я увидел лежавшего в них хозяина ноги целиком… Точнее то, что от него осталось.

Головы у тела не было, лишь неровный огрызок шеи. Как и второй ноги. Все остальное выглядело очень нехорошо: местами покромсано, а местами погрызено, как будто кто-то терзал тело, разрывая одежду и плоть и отрывая от него куски. Вокруг везде черная, запекшаяся кровь, обрывки одежды, из распоротого живота торчат комком бурые кишки. И запах: тяжелый, сладковатый, приторный, выворачивающий желудок напрочь. А еще рядом с телом в кустах валялось мачете, все в какой-то слизи и грязная спортивная сумка…

— Хей, не приближайся, — отступив на шаг назад, крикнул я севшим на полтона голосом. — Тут трупак. Не надо тебе на него смотреть, зрелище не для слабонервных.

Побледнев, девушка кивнула. А я, взяв ружье наизготовку, сначала вернулся обратно к железной дороге, осматриваясь вокруг. Впереди, сразу за кустами опушки, открывалось широкое поле, через которое уходили рельсы и, сделав пару десятков осторожных шагов, я тихонько вышел на его передний край.

«Термитник» орнолита был там, в поле, метрах в ста от меня. А в паре десятков метров от него валялось еще одно истерзанное тело. Картина маслом: предыдущие наемники терминала номер семь передавали нам с Хей пламенный привет… Легкое задание для нубов, ага…

Вот тут-то мне стало страшно всерьез. До икоты, шока, холодного липкого пота и дрожащих коленок. Какая тут нафиг игрушка, когда такой запах и кровища. Блин, вот мы влипли!

— Саш? — осипшим от страха голосом спросила Хей. Вопреки моей команде, она подошла ко мне вплотную и теперь тоже смотрела на «термитник». — Это ведь оно?

— Оно самое, — тихо ответил я. — Логово. Или он…который на букву «п». Давай-ка тихонько отойдем назад…

Но было поздно. Потому что в этот момент из темной дыры в боку «термитника» показалась чья-то здоровенная клешня, а затем из него проворно выбрался сам хозяин логова. Точно такой же как на картинке — уродливый полупаук-полускорпион переросток… Оказавшись снаружи, тварь на секунду замерла, а затем уверенно потрусила прямо к нам с Хей, потихоньку набирая скорость. И почему-то я был уверен, что мы уже попали в поле ее зрения, прятаться бесполезно.

Хей замерла на месте, ее глаза расширились от шока. А вот я, как ни странно, пришел в себя. Есть у меня такое свойство — перед делом я, бывает, отчаянно трушу и нервничаю, но когда трусить становится поздно — это проходит, голова проясняется, страха никакого не остается, только адреналин. Говорят, у солдат перед боем так иногда бывает.

Приклад словно сам собой лег к плечу, курки взведены, предохранитель снят. Оставалось лишь выстрелить. В голове крепко засели слова Хей, о том, что идеальная убойная позиция для патрона с крупной дробью — метров двадцать пять — тридцать. На таком расстоянии дробь успевает развернуться в конус поражения, но не разлетается далеко в стороны и сохраняет приличную кинетическую энергию. Орнолит на подобный выстрел из обоих стволов прямо таки напрашивался сам: бежал ко мне по прямой, никуда не сворачивая и не петляя. Еще секундочку, сделаем поправку на отдачу, наводим мушку. Тянуть надо сначала один спуск, затем сразу второй, но не одновременно…

Я так и сделал. Приклад с силой толкнул меня в плечо, и, соскочив при втором выстреле, слегка заехал в челюсть, тело мотнуло немного назад, но попасть я все же попал. Тварь зашаталась, словно под сильным порывом ветра, чуть не упав, заверещала, защелкала, издавая пронзительные звуки, одну ногу у нее оторвало напрочь, левая клешня обвисла, а на теле «паука» обильно выступила зеленая слизь. Но, к сожалению, одного выстрела ей не хватило. Ковыляя, пошатываясь и злобно прищелкивая, она снова устремилась вперед.

— Держи, — не глядя, сунул я ружье Хей, потянув из ножен мачете. — Заряжай и стреляй. Постараюсь дать тебе несколько секунд.

Слушать ответ девушки, у меня уже не было времени. Мир сузился до приближающейся покрытой слизью твари, все, что вокруг уже не имело значения. Вот она уже рядом, близко настолько, что чувствуется омерзительный гнилостный запах и видно как посверкивают красными угольками ее глаза в мохнатой головогруди. Толчок, удар…

Дальнейший наш бой я бы не смог вразумительно описать. Орнолит сходу пытался таранить меня своим телом, чтобы свалить на землю, но я в последний момент всякий раз ухитрялся отскочить в сторону, понимая, что если я упаду под него, то это конец. Сердце стучалось как бешеное, мачете летало во все стороны, отбивая твердые и упругие конечности с острыми когтями на концах. Отсечь я смог только одну из них, перерубив в суставе, до головы твари добраться не было никакой возможности. Хорошо еще, единственной оставшейся клешней орнолит работал не очень уверено, и мне удавалось увернуться.

Пару раз он меня, кажется, достал, но в горячке боя я не чувствовал боли. А затем снова грохнули два выстрела и тварь, пронзительно заскрежетав, застыла на секунду на месте. Оказывается, Хей ухитрилась перезарядить двустволку и выстрелить в орнолита сбоку в упор. После этого паук-переросток попытался было атаковать девушку, но сделал это явно зря — воспользовавшись тем, что тварь отвлеклась, я ухитрился ловким ударом отсечь ей еще одну ногу и рывок монстра оказался каким-то кособоким, так что Хей успела отпрыгнуть, а я с удвоенной силой стал молотить его лезвием, пока девушка, отбежав, снова заряжала двустволку. Монстр явно терял силы, а я наоборот — разъярился вовсю.

После следующего выстрела орнолит, наконец, рухнул на землю. Он был еще жив — вздрагивал, издавал невразумительные звуки и дергал оставшимися ногами. Но бой, по сути, закончился — приближаться к обездвиженной твари я не стал — незачем. Хей дрожащими руками еще раз перезарядила ружье и снова дважды выстрелила в упор, прямо в горящие красным глаза монстра. Тварь дернулась в последний раз всем телом и затихла. А еще спустя несколько секунд над ней вдруг задрожал воздух, и возникло знакомое синеватое свечение, вроде того, что я видел, перед тем как найти кошелек с деньгами.

«Поздравлю. Черный орнолит убит, ваш статус повышается до вольноопределяющихся кандидатов в наемники ранга „Н+“. Для завершения задания и получения наградных ЛКР сожгите его логово».

— Видел? — Тихо спросила меня Хей.

— Ага, — кивнул я, чувствуя, как меня колотит крупной дрожью отходняк. — Значит, надо жечь. Подожди только, дай немного в себя прийти.

— Ой! — перевела на меня взгляд девушка. — Саш, да ты весь в крови!

В следующие пятнадцать минут нам было не до логова, потому что мне срочно требовалось сделать перевязку. Дело оказалось хуже, чем я думал. Это в бою я не чувствовал ран, но как только напряжение схватки отпустило, стало ясно, что победа мне далась не просто так. На мое счастье, ни одной по-настоящему тяжелой раны орнолит мне не нанес, но зато исполосовал вдоль и поперек. Довольно глубокие, кровоточащие порезы от его когтей были везде — на боках, груди и животе, штук, наверное, с десяток. Свитер порядком пропитался моей кровью, но хуже всего было с правой ногой — там разрез пониже колена вообще достал до кости. Пока я дрался, было не до того, но теперь, когда адреналин уходил, я чувствовал себя весьма скверно. Я мерз, меня слегка мутило, и наваливалась неприятная слабость. Спасибо Хей — та без всяких колебаний помогла мне снять одежду и промыла раны водой из родника во фляжке, затем обработала антисептиком и забинтовала, не страшась вида крови. На плотную перевязку ушли все бинты из аптечки и вязкий зеленоватый гель из тюбика с надписью «универсальный антисептик», а еще я решился принять две таблетки «болеутоляющего». Но сильно не полегчало, хотя открытое кровотечение прекратилось.

— Плохо дело, — закончив перевязку, озабоченно сказала девушка. — Рану на ноге точно зашивать надо. И на боку тоже — слишком глубокий разрез. А нечем…

— Как-нибудь до дома перебьюсь, — я постарался придать голосу уверенности, которой не чувствовал.

В логово орнолита мы не полезли. Хотя была у меня мысль, что там, следуя игровой логике, можно найти полезный лут. Только вот нам было сильно не до этого, хотелось как можно скорее завершить эту историю и двигать отсюда подальше. Поэтому я поступил просто: скомкав часть писем из хозяйкиного почтового ящика, остававшихся в моей сумке, я подсунул их под стенку «термитника» и поджег. Через несколько минут логово уже пылало как стог сена, а мы с Хей любовались очередной надписью в воздухе.

«Задание завершено. На ваш счет переведено двести четыре ЛКР. Смирнова Хей получает два добавочных балла к характеристикам. Славин Александр получает три добавочных балла к характеристикам. Для распределения очков и ЛКР по личным ID, возвращайтесь в терминал».

— В самом деле, надо скорее возвращаться, — озабоченно сказала девушка. — А то уже вечереет и ты ранен…пойдем, Саша.

— Согласен, — кивнул я, засовывая наспех оттертое сухой травой от слизи мачете в ножны. — Валим отсюда. Простите мужики — обернулся я к объеденным телам наших предшественников, — но похоронить вас сегодня не получится. Нечем копать, и сил совсем нет. Может быть в другой раз… Пошли отсюда Хей.

Километра два я прошагал относительно бодро. Но вот потом стало хуже. Навалилась слабость, озноб, да еще, кажется, температура поднялась. Каждый шаг давался все труднее и труднее, а вокруг явно смеркалось. Хей забрала у меня ружье, мачете, и сумку, но все равно шел я с трудом. К боли от ран добавлялась элементарная усталость — сказывался предыдущий двадцатикилометровый марш. Какому-нибудь марафонцу — раз плюнуть, но я-то обычный городской житель.

— Все, привал, — решительно сказала моя боевая подруга, когда мы добрались до родника с нашим сегодняшним кострищем. — Скоро стемнеет. Да и ты, Саша, извини, не ходок, на тебе лица нет… Отдохнем, переночуем, утром доберемся. Не так уж далеко.

— Лучше потопали дальше, — угрюмо возразил я. — Кто его знает, что тут по ночам происходит. Шагая по рельсам не заблудимся.

— Ага, хочешь, чтобы я тебя среди ночи на руках тащила, если ты рухнешь? Обойдешься!

— Можешь оставить где-нибудь под кустом, если дело будет совсем плохо, — пошутил я. И зря, потому что тон голоса девушки сразу стал ледяным.

— Ты мне специально гадости говоришь, да? Я, по-твоему, из тех, кто бросит товарища в беде?! Вот спасибо…

— Извини, ляпнул не подумавши.

— Не извиню! Держи ружье и бди. Я за дровами.

— Думаешь, мне завтра полегчает? — задумчиво спросил спину удалявшейся Хей, но ответа не получил.

До наступившей темноты девушка успела хорошо похозяйничать. Нарубила моим мачете кучу елового лапника, соорудив нам ложа, дотащила к кострищу пару десятков тонких сухих березовых стволов из бурелома за овражком и ухитрилась-таки поломать их на дрова при моей скромной помощи, а затем запалила костер, заварив в котелке с водой последний пакетик чаю. Папа-охотник, дочке плюс десять к хозяйственности, что там говорить… Хорошо хоть с наступлением ночи температура воздуха сильно не упала, и мне удалось кое-как согреться обжигающим кипятком и пламенем костра, уняв немного озноб. Впрочем, возможно помогли найденные в аптечке порошки аспирина и парацетамола, которые я тоже выпил, растворив в горячей воде. А затем я все же ухитрился заснуть, провалившись в неприятный, вязкий сон.

Проснулся я в темноте, когда небо с краешка уже начинало синеть. Рядом, нахохлившись как замерзший воробей, сидела на лапнике Хей, уткнувшись носом в колени, в костре догорали последние угли. К своему удивлению, я почувствовал себя не так уж плохо… Да, тело болит от ран и затекло от неудобной позы, в горле пересохло и вообще — хреново мне. Но ничего критического… Охая, как древний дед, я встал на ноги. Виртуальная реальность говорите? Ни хрена подобного, все болит ну просто очень жизненно… Ладно, я, кажется, пока еще транспортабелен на своих двоих, хотя и вовсю хромаю на правую ногу.

— Ты как? — открыла глаза Хей, услышав шум сминаемых веток рядом с собой. — Проснулся? Идти сможешь?

— Могу, — я постарался улыбнуться ей. — Славин Александр к маршу готов!

А потом мы медленно и печально побрели вперед по рельсам. В тишине — мне было не до разговоров, да и Хей тоже. Я просто сосредоточился на том, чтобы переставлять ноги и постарался отключиться от всего вокруг кроме ходьбы. Шел себе и шел на автомате… Голова «плыла», кажется, снова поднялась температура. Хей, озабоченно поглядывая на меня, шагала рядом, навьюченная нашими вещами. Так потихоньку мы и добрались… Не знаю, сколько прошло времени, но когда за очередным лесочком показалось здание станции, мне казалось, что наш марш продолжается целую вечность и держался я, как говориться, только на морально-волевых…

Но все когда-то кончается и вскоре мы с Хей, пошатываясь, наконец-то ввалились в здание терминала. Как только дверь в него захлопнулась, нас тут же поприветствовал с потолка знакомый голос.

— Поздравляю с завершением миссии, господа наемники — проворковал невидимый динамик. — Добро пожаловать в терминал номер семь! Судя по вашему виду, вы нуждаетесь в медицинской помощи. Желаете ли ее получить?

— Еще бы! — немедленно ответил я, рухнув в изнеможении на пол. — Ты, гад, во что нас втянул?

— Вопрос не корректен. Я вас ни во что не втягивал. Вы пожелали получить вознаграждение и прибыли к терминалу сами, то есть добровольно, — серьезно ответил голос. — Для оказания медицинской помощи лягте на подсвеченные кровати, — над парой стоявших в углу непрезентабельных коек с полосатыми матрасами, сверху появилось синее свечение. — Или вы отказываетесь от услуги?

— Нет, конечно! — тут же воскликнул я. — Лечи давай, раз вызвался!

— Отлично. Режим регенерации займет десять минут.

— Что? Какой регенерации?

— Согласно правилам хозяйки, добравшиеся в терминал с задания живыми наемники, получают однократную бесплатную медицинскую помощь в полном объеме, — ответил голос сверху. — Смирнова Хей, также лягте на соседнюю кровать, для профилактической регенерации и распределения баллов характеристик.

Я кое-как дошкандыбал до койки и лег на нее, ни на что особенно не надеясь. А зря — дальше начались самые настоящие чудеса. Легче становилось с каждой секундой. Сначала потихоньку перестало болеть тело, затем отступил жар, через несколько минут порезы начали сильно чесаться, но и это ощущение вскоре прошло, и я с удивлением понял, что чувствую себя почти нормально…

— Славин Александр, ваше лечение подходит к концу. Во что хотите вложить три добавочных балла? В силу, интеллект, выносливость или общее здоровье? — поинтересовался голос.

— Я знал! — Не сдержался я от нервного смеха. — Сука, знал же!..Извини, Хей, вырвалось… Все-таки это игра и мы распределяем очки за уровень!

— Не знаю никаких очков за уровень. Не знаю никаких уровней. Не знаю никаких игр. — Холодным тоном отрезал голос. — Баллы во что вложим? Или вы от них отказываетесь?

— Давай два в силу, один в выносливость, — быстро сказал я первое, что пришло на ум.

— Принято. Смирнова Хей?

— Оба в интеллект, — не стала долго думать лежащая на соседней кровати девушка.

— Принято. Господа наемники, баллы распределены, лечение закончилось. Я готов вернуть вас домой. Как поделите между собой ваши двести четыре ЛКР?

— Подожди, притормози, — перебил я голос. — Что такое ЛКР?

— Это ваш текущий счет наемного корректора реальности. Личные корректирующие очки — та самая награда, за которую служат хозяйке ее наемники, — выдал какую-то тарабарщину голос. — Корректировать реальность по своему желанию можно только в мирах — ветках, корневой мир подчиняется другим законам. Просто пожелайте чего-либо в своем родном мире и если у вас достаточно ЛКР на счету, то ваше желание сбудется.

— Стоп, то есть когда я пожелал денег и у меня списали один ЛКР, то я…

— То вы скорректировали реальность так, чтобы получить от нее эквивалентную счету услугу, — охотно объяснил голос. — Которая и была незамедлительно оказана — вы нашли кошелек с евро, а Смирнова Хей — конверт с деньгами. Но ваши ЛКР можно тратить не только для того чтобы получать деньги. ЛКР выполняют почти любые желания владельца, если у него все в порядке со счетом. Так как вы их поделите?

— Поровну, — отрезала Хей со своей койки. — Что там думать, каждому по сто два.

— У тебя дома проблемы серьезней, чем у меня, тебя чуть ли не в лагерь сажают, — не знаю с какого перепуга, но меня вдруг потянуло в альтруизм. Может потому, что Хей была красивая и мне очень помогла, а настроение после лечения резко улучшилось. — Могу тебе подарить добавочные четыре очка. Ты же по большому счету добила тварь. Да что там четыре… Давай так, тебе сто десять, мне девяносто четыре.

— Не надо мне этого, Саша, — упрямо мотнула головой девушка. — Не надо! Обойдусь без подарков. Вообще-то основной бой с орнолитом ты на себя принял.

— А без тебя я мог обратно до терминала вовсе не добраться!

— Вот именно. Вместе работали, вместе и поделили, все честно. Терминал, давай поровну.

— Принято, — подытожил дискуссию голос. — Каждому по сто два.

— Перейдем к следующему вопросу, — продолжил беседу терминал. — Вы потенциальная команда, а хозяйка, как уже говорил, поощряет команды. С тестовым заданием справились удовлетворительно, эффективность ваших действий в первой миссии — шестьдесят два процента. Это не так плохо, поверьте! Ваши предшественники показали лишь тридцать процентов… и, к сожалению, провалили миссию. Чтобы поощрить вас к дальнейшему сотрудничеству предлагаю подарок: устройство для связи друг с другом, закамуфлированное под смартфон из ваших миров. Его особенность в том, что ваш звонок члену команды пройдет всегда, где бы вы не находились и вне зависимости от наличия местной сети. Пройдет даже из одного мира в другой. Только зря не болтайте, стоимость такого звонка — одна десятая ЛКР в минуту. Берете?

— Да, — сразу выпалил я. «Вещь в хозяйстве пригодится. Пусть и с тарифом „первый мистический“. Блин, у меня сейчас вообще никакого телефона нет, даже обычного», — пронеслось в голове.

— Берем, — поддержала меня Хей.

— Замечательно. А теперь слушайте меня особенно внимательно, — голос сверху немного построжел. — Сейчас вы кандидаты в наемники. Этот статус вас еще ни к чему не обязывает. Скоро вы вернетесь к себе домой с наградой. Для активации и управления счетом произнесите: «открыть доступ к ID» и высказывайте свои пожелания. Гуляйте и развлекайтесь, заслужили. Но через некоторое, не слишком долгое время, к каждому из вас на смартфон придет СМС от хозяйки, и вы снова найдете билет на поезд до Калиново. И вот тогда вам придется принимать окончательное решение — становиться ли полноценным наемником или нет. Если вы решите, что это не для вас, — просто игнорируйте вызов. Ваша регистрация в Системе вскоре будет аннулирована, а доступ к ней закрыт без всяких штрафных санкций. Живите дальше, вас больше не побеспокоят.

— А если принять вызов? — заинтересованно отозвалась Хей.

— То вы снова попадете в этот терминал и получите следующее задание. Но уже как полноценные наемники, ставшие частью Системы и присягнувшие ей. Очков для выбора снаряжения будет больше, количество наградных ЛКР возрастет, откроются специальные возможности. Много что изменится… Для вас станет реальной полноценная карьера в Системе, которая может сделать из обычного человека… скажем так, гораздо более совершенное существо — корректора мира. Решать вам, выбор должен быть добровольным. Но учтите, если вы примете решение стать полноценным наемником, то покинуть Систему будет не так просто.

— Ага, вход рубль — выход два, как в мафии, — прокомментировал информацию я. — Понятненько…

— Система очень не любит отступников и предателей. Не любит их и хозяйка, — согласился со мной терминал. — Я предупредил.

— А кто такая хозяйка? И что такое Система? — спросила Хей. — Можно узнать подробнее, пока ничего толком не понятно.

— Нельзя. Более подробная информация не для кандидатов в наемники, — отозвался голос. — Все необходимые объяснения вы уже получили, других не будет. Славин Александр, вы можете встать, ваше здоровье восстановлено. Смирнова Хей, вы свободны. Ваши баллы распределены, господа наемники, а поезд домой прибудет к терминалу через двадцать минут. Удачи и, надеюсь, до новой встречи.

Я поднялся с койки, присел пару раз, пошевелил руками и ногами. Блин, я не просто чувствовал себя здоровым. Я чувствовал себя просто отлично, бодрым и отдохнувшим! Обуреваемый любопытством настолько, что даже забыл попросить Хей отвернуться, я стащил с себя свитер и начал разматывать окровавленные бинты. Они отходили от тела легко, никаких проблем, никакой боли, когда отдираешь перевязку от засохшей раны. И правильно — под ними не оказалось ничего…кроме розовой гладкой кожи без следа от шрамов. Но это еще ладно… я почувствовал, что с моими руками что-то не так и вскоре мой взгляд уперся в собственный бицепс. Не сказать, что у меня его раньше не было вообще — твердость под тонким слоем жирка имелась. Но сейчас, когда я согнул и напряг руку, то увидел настоящую мышцу, как будто я последние несколько месяцев всерьез занимался гиревым спортом. «То есть два балла в силу и один в выносливость… это…я, получается, реально стал сильнее, чем был»? — растерянно подумал я. «И выносливее? А Хей, получается, резко поумнела? Во дела…»

— Любуешься собой, Аполлон? — рядом прозвучал ехидный голос боевой подруги. — Подлатали тебя здорово, ничего не скажешь… Держи, — вынув из подсвеченной ниши в стене два плоских смартфона с зарядками, один из них она отдала мне, приложив к нему взятый оттуда же билет на поезд. — Одевайся, нам ехать пора. Куртку не забудь надеть, а то дома замерзнешь.

На перроне снова сгущался мрак и туман, точно такой же, как и во время нашего прибытия в это странное место. Вскоре не стало видно ни деревьев вокруг, ни здания терминала, ни даже асфальта под ногами. Мы стояли в темноте вдвоем с Хей, держась за руки как дети, и смотрели вперед, туда, откуда к нам по невидимым рельсам приближался поезд. Его прожектор, не в силах пробить тьму и туман, виднелся как расплывчатое световое пятно. Потом раздался протяжный гудок, загудели рельсы и вскоре поезд, потихоньку замедляя ход, остановился на полустанке. Двери пятого вагона, который был указан в билетах, оказались прямо напротив нас с Хей и с лязгом распахнулись, приглашая внутрь…

Едва мы залезли в вагон, молчаливый усатый проводник закрыл железную дверь и, изучив наши документы, махнул рукой:

— Места одиннадцатое и двенадцатое, молодые люди. Третье купе, располагайтесь.

— Мы же в Москву едем? — Осторожно поинтересовался у него я.

— А куда же еще? Будем на Ярославском вокзале через семь часов, в половину шестого утра. Успеете еще подремать.

— Ну уж нет, — улыбнулся я. — Я спать не намерен. Сделайте нам, если можно, чаю. И поесть чего-нибудь принесите…

— Почему ты не хочешь спать, Саша? — спросила у меня Хей, когда мы пили крепкий чай из стаканов с тяжелыми подстаканниками, закусывая его печеньем и шоколадкой под мерный перестук колес. Попутчиков у нас в купе снова не оказалось, и мы расположились вольготно. — Выспался у костра?

— Потому что мне интересно своими глазами посмотреть, как и в какой мир мы с тобой приедем, — охотно ответил я. — Видишь ли, подруга, мне сдается, что мы с тобой из разных Россий. В моей стране все знают про автомат Калашникова. И многие мечтают поехать в Японию — это развитая, богатая и процветающая страна. А у тебя как?

— Япония процветающая и богатая? — удивилась Хей. — С чего бы ЯНДР процветать? Всем известно — ЯНДР никто не любит, скорее ее побаиваются.

— Каких яндр? — озадачился я. — То про яндере из японских аниме что-ли вдруг вспомнила?

— Про яндере я ничего не знаю, — пожала плечами девушка. — И слово «аниме» в первый раз в жизни слышу. А ЯНДР, — это Японская Народно-Демократическая Республика. То еще местечко…брр…, - зябко поежилась Хей. — Давай не будем про это, а?

— Не будем, так не будем, — пожал я плечами. — Только ответь, у вас Япония социалистическая страна что ли? — дошло до меня, наконец. — У нас есть такое — только так про Северную Корею говорят. А Япония у нас капиталистическая. И процветающая, зачем мне тебе врать?

— Правда? — Посмотрела мне в глаза Хей. — Наверное, мы действительно из разных миров, Саша. После случившегося с нами, я теперь во что хочешь поверю, даже не удивлюсь, — сделала глоток чаю девушка. — Для меня просто это тема слишком личная. У меня мама — японка из ЯНДР. Работала переводчицей на русский язык при бригаде японских лесорубов, которых взял в аренду у государства один русский бизнесмен. Всем известно — японцы работают хорошо, а платить им можно гроши и кормить, как попало — идеальная рабочая сила. Ну и вот, — поставила на стол стакан с чаем девушка, — у бизнесмена с переводчицей возник роман. В результате которого мама родила меня, когда бригада вернулась на родину. И… — голос девушки задрожал…

— Слушай, если это настолько личное, то не надо…

— Нет уж, если начала, то расскажу, — упрямо продолжила Хей. — Короче говоря, маму отправили за связь с иностранцем в лагерь, а меня, как дочь изменницы родине, в особый интернат. И тем бы все и кончилось, но вмешался папочка. Что-то там у него взыграло, когда он узнал о случившемся… В общем, господин Смирнов через свои связи дал кому надо хорошие взятки и нас с мамой нелегально вывезли сначала в Китай, а потом в Россию.

— И он женился на твоей маме? — Глупо спросил я.

— Счаз… — горько усмехнулась Хей. — Нужна ему какая-то нищая японка. Моя мама была минутным увлечением, приключением в командировке. Нет, я не хочу сказать, что он нас вообще бросил — папа у меня мужик не самый плохой. Помог с российским видом на жительство, деньжат подкидывал, ночевал у нас иногда, когда больше не с кем было. Со мной какие-то отношения наладить пытался, даже на свою любимую охоту брал… Но потом подвернулся выгодный брак с дочерью старшего делового партнера и нам с мамой было сказано — извините, но вас в моей жизни больше нет. А у нас вид на жительство кончается, и денег на его продление не хватает. Депортировать обратно в ЯНДР могли в два счета, а там на маму дело не закрыто, да и меня ничего хорошего не ждет. Вот так я в Калиново и оказалась… А ты там что забыл?

— Да у меня все как-то банально, — замялся я. — Просто не повезло. Любимая девушка бросила, с работы выгнали, денег тоже не было ни хрена, проблемы разные. А тут это приглашение… Подумал, а что я, собственно, теряю…

— А почему бросила? — посмотрела на меня искоса Хей.

— Говорит, что я неудачник. Да и вообще…не сложилось у нас.

— Это она поторопилась, — улыбнулась японка. — Теперь ты, Сашок, парень состоятельный да и с удачей у тебя не так плохо… Ладно, ты как хочешь, а меня что-то в сон тянет, хотя вроде недавно спали… Утром увидим, куда приедем.

— Ага, спокойной ночи, — ответил я, глядя в темное окно. Там была зима, проносились какие-то темные полустанки и мелькали случайные огни. — Спи, я не буду…

* * *

— Молодой человек, проснитесь, — кто-то сильно потрепал меня за плечо. — Вставайте, скоро подъезжаем к Ярославскому вокзалу.

— Уже Москва? — с трудом разлепил я глаза. Прямо над нижней полкой, на которой я незаметно для себя заснул, стоял вчерашний усатый проводник. — А где Хей? — осмотрелся я по сторонам. — Та девушка, с которой мы в купе вместе ехали? Мы с ней вдвоем в Калиново сели.

— Сели вы, молодой человек, в Вологде, а ехали всю дорогу один, — строго сказал проводник. — Не было у вас попутчиков.

— Да нет же, была девушка, — по инерции сказал я, уже понимая, в чем дело. Никаких следов Хей вокруг не наблюдалось, даже ее полка была пустая, без белья, словно я и вправду путешествовал один. — Точно была: мы с ней у вас вчера чай с печеньем брали!

— Водочку надо аккуратнее злоупотреблять, — посоветовал усатый. — Проснулся парень? Собирайся, скоро выходить.

Вскоре я уже стоял с сумкой в руках на утоптанном снегу перрона третьего пути. Там же, откуда я и начинал свое путешествие. Вокруг толкался чемоданами и безразмерными сумками с рюкзаками идущий с поезда к метро народ, мелькали таксисты со своим неизменным «такси, недорого», падал сверху легкий морозный снежок. Я достал подаренный смартфон, открыл контакты, посмотрел на единственную запись «Хей Смирнова», но звонить не стал, положив телефон обратно в карман. Зачем? Девушка сейчас тоже только что вышла на вокзале в какой-то другой Москве и у нее куча дел.

— Открыть доступ к ID, — прошептал я одними губами и передо мной засветился знакомый призрачный экран. Видимый, похоже, только мне одному, потому что никто из прохожих не обращал на свечение в воздухе никакого внимания. На экране была одна лишь надпись: «Ваш баланс — 102 ЛКР».

— Хочу, чтобы электричество в моей квартире оказалось подключено, а все проблемы с судом и коммуналкой улажены, — тихо сказал я.

«Цена желания — 2 ЛКР. Выполнять»?

— Да.

«Реальность успешно скорректирована. Ваш баланс — 100 ЛКР».

— Закрыть доступ к ID, — приказал я, и свечение погасло. На самом деле, я, пожалуй, сглупил. Это проблему при наличии денег можно было решить своими силами — ничего сложного, зря потратил невосполнимый ресурс. Но будем считать это тестовой проверкой. Перебросив поудобнее сумку через плечо, я зашагал к метро.

Глава 4 Новая жизнь

Дома было хорошо: тепло, светло и уютно. Свет горел по всей квартире, никакой пломбы на счетчике не обнаружилось — он неторопливо считал себе киловатты, укрытый в щитке за маленьким пыльным окошком. Такое ощущение, что его не трогали как минимум пару месяцев. Холодильник исправно работал, только вот из еды там ничего не было, кроме недоеденного пакета майонеза, давно привезенной от родителей банки с солеными огурцами и засохшего кусочка сыра. Сходить в свое время за продуктами я не озаботился, а есть сейчас хотелось зверски — возможно давали о себе знать последствия нашего с Хей марша к орнолиту и чудесного исцеления. Сладкое под чай в поезде — это несерьезно, желудок настойчиво требовал чего-нибудь более существенного. Ладно, ничего страшного… Как там говорила Хей? Сашок, ты теперь парень состоятельный? Так и есть: в кошельке хватает денег, сейчас я могу себе позволить слетать в ближайшую «пятерочку» и закупиться вкусняшками на всю катушку не глядя на цены. Ради этого определенно стоило рисковать жизнью и охотиться на пауков-монстров, не правда ли? Или все еще проще? Попробовать в лоб, я ля «по щучьему велению».

— Открыть доступ к ID, — прошептал я в воздух. Дождался виртуального экрана и произнес, сидя за пустым столом в кухне.

— Хочу, чтобы на плите стояла кастрюля со свежесваренным борщом с мясом.

«Цена желания — 1 ЛКР. Выполнять»? — Ничуть не удивился просьбе мой виртуальный девайс.

— Да идите ты на нахрен! — Вслух возмутился я. — Борщ за пятьсот евро — это дикий перебор, таких цен не бывает даже в Метрополе! Подешевле никак?

Экран продолжал светиться, а мне, понятное дело, никто не ответил — попытка поторговаться предсказуемо не прошла. Ладно, Саша, хватит придуриваться, система очевидно работает. И надо быть полным идиотом, чтобы тратить волшебство на ерунду. Что там говорит поговорка про Божий дар и яичницу? Через пару часов магазины откроются, сам все сделаю.

— Закрыть доступ к ID, — сглотнув голодную слюну, приказал я.

К вечеру жить стало значительно веселее, а многое успело проясниться. Холодильник оказался набит разной едой, а я был сыт, вдоволь наевшись собственноручно приготовленных отбивных с салатом и немного пьян, поскольку позволил себе пивка для снятия стресса и полета фантазии. Самое время обдумать открывающиеся передо мной фантастические перспективы.

Записанный когда-то на клочке бумаги перед зеркалом телефон хозяйки я внес в свой новый смартфон и позвонил с него Анне Павловне. Аппарат из другого мира, выглядевший как самый обычный «самсунг» или его китайский аналог, только без названия марки и модели на корпусе, исправно ловил сеть, а на моем балансе оказалось немного денег. Разговор у нас с хозяйкой состоялся самый любезный — да, я передавал деньги на коммуналку, а она все счета аккуратно оплачивала. За квартиру заплачено до начала весны, никаких проблем.

Впрочем, я не поленился проверить. Нашел в интернете телефоны энергетиков и управляющей компании и отзвонился им, представившись внуком хозяйки. Дескать, старушка совсем забывчивая стала, не может найти квитанции, волнуется… — Да, все нормально, — утешили там меня. — Счета оплачены…

А вот с работы меня и в самом деле выгнали. В отделе кадров по телефону так и сказали — свободен, не прошел испытательный срок. По личному распоряжению шефа договор со Славиным Александром продлевать не стали. Сочувствуем, но, к сожалению, ничем помочь не можем. Так что давай, досвиданья.

В общем, картина понятная — оплаченные желания выполнялись без обмана. Наверное, стоило пожелать шефу что-нибудь этакое…но, подумав, я решил, что мстить ему за мое увольнение будет просто глупо. Сильно сомневаюсь, что я снова отправлюсь в Калиново зарабатывать новые ЛКР — я и в этот раз выжил с трудом, угрохают меня там. Выпавший шанс изменить мир надо с умом потратить на себя и свою жизнь, а не на сведение никому не нужных счетов. И раз уж у меня теперь работы нет, а денег полон кошелек, то отправлюсь-ка я завтра в университет, который в последнее время порядком запустил. Поправлю дела с учебой и проверю кое-какие идеи на месте… и еще мне надо повидаться с Таней. Может быть, наш разрыв окажется не таким уж полным и окончательным, учитывая, что у меня теперь появились кое-какие козыри в колоде? Но это — завтра. А сейчас — допиваем вторую пива и спать. Утро вечера мудренее, а торопиться я не буду.

В университете оказалось полно народу. Как-никак, через две недели новый год, после которого начнется сессия. Те, кто не окончательно забил на учебу, пытаются экстренно досдать хвосты и допуститься к экзаменам, да и остальные середнячки и отличники стараются не пропускать. Только вот я чувствовал себя странно, толкаясь утром в веселой толпе студиозусов у расписания лекций в фойе, и бродя по длинным запутанным коридорам старинного, еще дореволюционного здания реального химического училища, ставшего при Союзе институтом, а в Российской Федерации — университетом. Что-то у меня перевернулось в мозгах после Калиново и соображать я стал по-другому. Да, у меня не закрыты несколько лабораторных работ по органической химии, есть пропуски семинаров и контрольных из-за рабочих смен. Это плохо? Да. Критично? Нет. Можно попытаться договориться с преподавателями, засесть за учебники, упасть на хвост чужой группе и с ней выполнить лабы. Можно, все можно… Но! Нахрена мне стараться самому, если у меня в жизни теперь есть универсальный «лайфхак»?

— Открыть доступ к ID. Хочу, чтобы проблемы с лабораторными были улажены.

«Цена желания — 1 ЛКР».

— Отменить. Хочу, чтобы вообще все проблемы с хвостами в этом семестре оказались закрыты.

«Цена желания — 1 ЛКР».

— Отменить пока… «Блин, оптом то же самое. Полный набор за ту же цену…»

— Хочу, чтобы вся сессия оказалась сдана мною досрочно на отлично!

«Цена желания — 3 ЛКР».

— Отменить… Хочу…хочу сейчас же получить красный диплом по своей специальности. Совершенно официальный, проведенный по всем базам, со всеми полагающимися отметками в университетских документах, письменных и электронных. От экзаменационных листов за все семестры и заполненной зачетки, до протокола заседания ученой комиссии при защите диплома. Как будто я действительно отучился!

«Цена желания — 21 ЛКР».

— О, Сашок? Привет. Решил все же посетить альма-матер? — Раздался рядом насмешливый девичий голосок. — Давно пора, мы тебя сто лет не видели.

— А… привет, Катя, — тряхнул я головой, здороваясь с одногрупницей и шепча про себя: «закрыть доступ к ID». — Не сто лет, не преувеличивай, я от силы дней десять в универе не появлялся.

— Ты чего такой задумчивый? — ехидно улыбнулась девушка. — Внимания ни что не обращаешь, знакомых не замечаешь. Стоишь как пень, глаза к потолку подняв, что-то шепчешь. Думаешь о том, как допуститься к сессии? Даже не мечтай, не с твоими прогулами…

— Язва ты, Катюха, — вздохнул я. — Нет бы посочувствовать товарищу, а ты злорадствуешь…

За Катей я когда-то пробовал приударить. Еще на первом курсе, до Тани. Симпатичная блондинка из Ростова на Дону прогулялась со мной пару раз по улицам столицы, разок мы вместе пообедали в макдаке, а потом вдруг она заявила, что я скучный и занудный и легко переключилась на роман с одним аспирантом с кафедры полимеров. С полимерщиком у нее, правда, тоже ничего не вышло, но к тому времени я уже был с Таней. Так что история прошлая. Но мое мужское самолюбие Катя в свое время задела чувствительно, скажу честно. И, кстати, раз уж она сама подошла…на ловца и зверь бежит.

— Открыть доступ к ID. Хочу, чтобы стоящая передо мной девушка сейчас влюбилась в меня без памяти на всю оставшуюся жизнь, — произнес я без слов, одними губами.

— Ты что там опять шепчешь, Славин? — подозрительно посмотрела на меня девушка.

— Так, ерунду всякую, Кать. Не обращай внимания, ничего интересного.

«Цена желания — 97 ЛКР. Выполнять»?

— Отменить. Пусть она просто очень захочет оказаться сегодня ночью со мной в одной постели, — продолжал шептать я.

«Цена желания — 1 ЛКР. Выполнять»?

— Отменить… все же пока отменить, — скрепя сердце прошептал я. «Не время сейчас ерундой страдать».

— Тормоз ты Сашка, — надула губы Катя. — И странный… Стоишь, шепчешь что-то себе под нос и улыбаешься как дурак. Ладно, пока…

— Ага, пока-пока, — помахал я ей рукой вслед. «Будем считать, что предварительная информация собрана. Где же сейчас Таня, вот что по-настоящему интересно…»

Таню я нашел на лекции по биохимии, которую читал всему потоку профессор Орлов. Но подходить или подсаживаться рядом с ней не стал, — сидел себе тихонько в аудитории на несколько рядов выше и ждал, когда профессор закончит свои разглагольствования о цикле Кребса: не тот случай, когда решение стоит принимать без личного разговора. После лекции большой перерыв, и Таня наверняка пойдет в столовую — я ее привычки хорошо знаю. Вот там и поговорим наедине…

— Привет, дорогая, — пристроился я за ней вслед в очереди в кассу и кладя на поднос с раздачи пакетик растворимого кофе. — Здравствуй, давно не виделись.

— Саша? Здравствуй, — опустив глаза вниз, тихо сказала Таня.

— Я бы поговорить хотел, — начал было я беседу… — Насчет нас с тобой и наших отношений. Давай возьмем по кофе и…

— Мы по телефону уже все выяснили. Нету у нас больше никаких отношений, были и все кончились. Ничего нового я тебе не скажу, понятно! — Таня говорила по-прежнему негромко, но теперь в ее голосе явственно почувствовалась злость. — Хочешь мотать нам обоим нервы и устраивать сцены? Зачем?

— Не, не хочу. Я не мазохист, — я почувствовал, что поневоле краснею и тоже начал злиться. — Один короткий разговор и все, ладно? Отойдем вон туда — кивнул я свободный столик у стены.

— Хорошо, — кивнула девушка.

Мы расплатились на кассе и сели со своим кофе за стол друг напротив друга, глаза в глаза. В принципе, разговор можно было и не начинать — я Танечку знал неплохо. Если она уперлась — а она сейчас именно уперлась, то уже все, приехали. Я бы его и не начал, если бы не «подарок» судьбы из Калиново.

— Говори что хотел, — посмотрела мне в глаза девушка.

— Сейчас, — набрал воздуха в грудь я. — Сейчас…

— Открыть доступ к ID, — беззвучно прошептал я побелевшими губами, дождавшись знакомого виртуального экрана с балансом ЛКР. — Хочу, чтобы Таня меня снова полю…

Призрачный синий экран перед моими глазами неожиданно полыхнул ослепительным ярко — красным светом, так что я резко дернулся, покачнувшись на стуле и чуть не упал. Замигал, затем слабо засветился синим вновь, а потом на нем появилась здоровенная красная надпись на синем фоне:

«Объект предполагаемой коррекции имеет ранг в Системе! Объект под защитой Системы! Объект не является союзником Хозяйки! Коррекция объекта и его связей в этом мире невозможна! Коррекция объекта в этом мире запрещена! Аварийное разъединение»!

Экран тут же потух, оставив меня с обалделым видом сидеть перед Таней за столом. Все слова пропали, а мысли словно метлой вымело из головы…

— Что с тобой? — Озабочено спросила Таня. — Тебе плохо? Ты чего так дергаешься? И почему вдруг побледнел?

— В…все нормально, — пролепетал я, пытаясь успокоить бешено стучавшее сердце. Все хорошо, я в норме.

— Так что ты мне хотел сказать напоследок, Саша? — Смягчила немного свой прокурорский тон Таня. — Давай выкладывай. И не стоит так переживать из-за нашего разговора, — девушка попыталась даже изобразить что-то вроде улыбки. — Я тебя понимаю, мне тоже сейчас нелегко, поверь, мне было хорошо с тобой. В последнее время на меня столько всего навалилось, аж голова кругом, — вздохнула она. — Но нам действительно надо расстаться, это решено твердо. Можешь считать, что дело не в тебе, а во мне. Понимаешь, в последнее время я уже себе не вполне принадлежу, у меня появились важные обязательства…

— Какие Тань? — сиплым голосом спросил я.

— Не могу сказать, — снова вздохнула девушка. — Да и не твое дело, откровенно говоря. Но у тебя все будет хорошо, ты хороший парень и найдешь себе другую девушку. Понял меня, Славин? — В ее голосе звякнул металл. — Или тебе помочь понять?

— Понял, — я одним глотком выпил полкружки кофе и слегка обжег язык, но эта боль парадоксальным образом привела меня в чувство, не дав окончательно растеряться. В голове замелькали короткие, обрывистые мысли… «А ведь это угроза…практически прямым текстом. Блин, Таня, мы же любили друг друга, почему ты так? Просто в голове не укладывается… Рассказать ей о поездке в Калиново и своей регистрации? Можно. Но — она не союзник Хозяйки, а это значит — значит, что может выйти по-всякому, я о том мире ничего толком не знаю… И если Таню не могу корректировать я, это еще не значит, что она не сможет откорректировать меня, она девушка упрямая и решительная. Просто, чтобы перестал ее доставать не пожалеет ЛКР на решение проблемы… Вот прямо сейчас возьмет и влюбит меня в первую попавшуюся. А если очень разозлится, то и в первого попавшегося, ЛКР сильная штука. И что тогда? Защитит меня Система, которой я еще не присягал»?

— Раз ты все для себя окончательно решила, то счастливо оставаться, — поднялся я из-за стола. — Пока Тань, я все для себя прояснил. Постараюсь не беспокоить.

— Вот и хорошо, Саша, — как-то хищно улыбнулась мне она. — Ты сейчас очень верно поступил, избавив нас обоих от лишних хлопот. Это — правильное решение.

В университете я в тот день не остался, сразу вернулся домой. И на следующий день тоже туда не пошел. Ну его к лешему… нечего мне там пока делать. Было и так о чем подумать и чем заняться. Наши отношения с Таней вдруг развернулись передо мной немного в другом свете. «Почему я вообще вдруг втрескался в нее по уши»? — в первый раз за всю историю наших отношений всерьез задумался я. «Влюбился буквально за пару дней, хотя до этого не выделял ее среди других девчонок в группе и не считал особенно красивой или умной? Случайность это или не совсем»? Стали вспоминаться кое-какие нюансы наших отношений, на которые я раньше не обращал внимания… Очень уж мы быстро вдруг сдружились, причем не по моей инициативе. Меня что, скорректировали? А ведь похоже на то…

При этих мыслях у меня возникало странное чувство. Любовь и злость одновременно. Меня по-прежнему со страшной силой тянуло к Тане, хотелось с ней опять увидеться, еще раз поговорить, в голове постоянно вертелись мысленные диалоги с ней… Но, в то же время я испытывал порою такой гнев, так что иногда пальцы сами собой сжимались в кулаки, а зубы стискивались чуть не до скрипа. Причем не знаю на кого я злился больше — на себя, тюфяка, или на нее. И лишь усилием воли мне удавалось взять себя в руки и, отставив бесполезные эмоции в сторону, думать о другом — что делать с моим волшебным даром здесь и сейчас, пока он еще доступен. Это основное. С чувствами разберусь потом…

Я часами неторопливо гулял по заснеженным дорожкам вдоль Сходненского ковша, который располагался буквально в получасе ходьбы от моей съемной квартиры. Место, на мой взгляд, красивейшее в Москве: не попсовое, с великолепными видами, вокруг полно свежего по городским меркам воздуха. Самое то, чтобы охладить горячую голову и, переключившись с мыслей о Тане, подумать о своем будущем. Итак, что мы имеем?

Двадцать один ЛКР за диплом. Ну, допустим. А что мне реально надо, шашечки или ехать? Корочки или знания? Корочки — просто бумага, скажем прямо. Так может лучше сразу пожелать знаний, истратив волшебный капитал на них? Причем на те знания, которые трудно и долго получать, на то, что не всем дано, но ценится в обществе? На то, что действительно гарантирует кусок черного хлеба с икрой минтая до конца жизни. И это явно не понимание тонкостей химической технологии и фармацевтики, которые дает мой университет. Кто у нас востребован сейчас и будет, скорее всего, востребован потом? Ага…

— Открыть доступ к ID, — виртуальный экран послушно раскрылся перед моими глазами в морозном воздухе. — Хочу знать китайский язык на уровне родного. Как будто родился и вырос китайцем.

«Цена желания 72 ЛКР. Выполнять»?

— Отменить пока. Другое желание — хочу знать английский язык на уровне выпускника Оксфорда.

«Цена желания 22 ЛКР. Выполнять»?

— Отменить. «Однако. С трудом, но укладываюсь. ЛКР тратятся почти полностью, но со знанием этих языков, плюс родной русский, я легко найду себе заработок переводчика. Но не будем торопиться, надо еще раз все обдумать, может быть есть варианты получше»?

Задумчиво глядя по сторонам, я продолжил идти по асфальтовой дорожке вдоль огромного провала, любуясь открывающимися видами. Действовать следовало наверняка, такой шанс один раз в жизни выпадает…

Глава 5 Решение

Говорят, чем больше думаешь и гадаешь, как бы ни ошибиться, тем худшее решение в итоге принимаешь. Не знаю насколько это верно, но за оставшееся до нового года время, я так и не смог решиться ни на что серьезное. Хуже того — понемногу начал тратить свой волшебный неприкосновенный запас. Один ЛКР все же ушел на закрытие хвостов по сессии. Вылетать из университета, пока я не пришел к какому-то окончательному решению о своем будущем, я не собирался, а заставить себя напряженно учиться, чтобы закрыть хвосты, уже не мог. Какая нафиг учеба, когда в голове совершенно другие мысли крутятся? Не до нее мне сейчас. Три других ЛКР я на всякий случай перевел в деньги, решив создать себе некий неприкосновенный запас. А вдруг завтра придет СМС и мою регистрацию тут же аннулируют в Системе, если я не побегу немедленно на поезд? Тогда весь волшебный капитал может сгореть, не так ли? Лучше слегка подстраховаться.

Оба желания сбылись в точности. Хвосты по учебе оказались закрыты самым естественным образом: как будто я и в самом деле взял и честно отучился в этом семестре. Из осторожных разговоров выяснилось, что мои одногруппники и преподаватели помнили, как я ходил на лабораторные и семинары, хотя меня там точно не было. Все контрольные оказались написаны в срок, а в лабораторной тетради и в конспектах сами собой появились записи, сделанные моим почерком. Все как обещали: реальность без всяких спецэффектов взяла и изменилась под мое пожелание. Мечта раздолбая, двумя словами. Правда, знаний не прибавилось, но этого в просьбе и не оговаривалось.

С деньгами оказалось еще проще. В кармане куртки после пожелания нашлась сбербанковская «виза» на мое имя, с записанным на обороте простым карандашом пин-кодом. Как выяснилось в ближайшем банкомате, на карточке лежало чуть больше ста тысяч рублей. Бери и пользуйся.

Короче, жизнь налаживалась. Мысли о Тане несколько потеряли свою остроту, и я вовсю строил планы, как бы получше вложить полученные ЛКР. Признаюсь честно, делать это было сладко. Мечтать вообще приятно, а мечтать, имея для своих фантазий реальное основание приятно вдвойне. Ну и заодно я вовсю тестировал возможности своего так называемого «ID». Семь раз отмерь и один раз отрежь — это прямо как про меня сказали. Любопытства ради, я даже иногда спрашивал всякую ерунду и смотрел, как отреагирует на пожелание волшебный экран. Чаще всего, он просто писал, что наличных ЛКР на счету не достаточно для коррекции. Но были и исключения. Например, дурацкое пожелание «чтобы все плохие люди стали хорошими» волшебный девайс отказался рассматривать напрочь, с формулировкой: «вопросы относительной этики, а так же абстрактного добра и зла коррекции не подлежат». А вот просьбу «хочу, чтобы в моей стране все чиновники перестали брать взятки» не выполнил уже потому, что «пожелание создает базовое противоречие с общим принципом свободной воли». Я такому ответу удивился: влюбить в меня Катю девайс соглашался, раз требовал за это цену в ЛКР, а это разве не нарушение ее свободы воли? Начал экспериментировать дальше, назначая и отменяя пожелания, и вскоре выявил любопытную закономерность. Конкретные приказы, касающиеся лично меня, прибор был готов выполнить. Добиться расположения конкретной девушки, сотворить кастрюлю с борщом на указанной плите, дать денег — никаких проблем, был бы порядок со счетом. Но как только я начинал высказывать абстрактные пожелания со словами «все», «везде», «повсюду» у прибора находились отговорки. Глобально менять ради моих хотелок физические или социальные законы он не собирался ни за какую цену. А вот сделать из них конкретное исключение для меня лично — вполне. Проще говоря, всемогущества мне не дали, такая вот печаль — беда.

Между тем прошли две недели, и приблизился новый год. Который мне встречать было не с кем. С одногруппниками я не особо дружил, с Таней у нас все закончилось… Поэтому выбор был не особо велик — либо одному, либо с родителями и после недолгих размышлений я склонился ко второму варианту. Давно пора навестить отца с матерью, я с месяц не был дома, а ведь ехать не так далеко. Три часа на автобусе и я дома. Поем оливье и тортик с родителями, посмотрю телек, высплюсь дома и еще раз все взвешу — дом, есть дом. Чего тянуть и сидеть в столице? Собираться мне недолго, можно махнуть уже завтра с утра.

Хотя, стоп. Ехать с пустыми руками не охота, а просто денег родители от меня не возьмут, это я знал точно. Хотя у них и самих их не густо — одна мамина зарплата и папина пенсия по инвалидности на жизнь и лекарства для отца. Но все равно — не возьмут, скажут: ты еще учишься сынок, тебе важнее. Поэтому хороший подарок к новому году был бы очень кстати. Что бы им подарить? Задумавшись, я полез в интернет… нужно выбрать что-то действительно нужное. Скажем отец — с его проблемами с сердцем ему нужен хороший тонометр, который не только меряет давление, но еще способен отличить нормальный пульс от аритмии и может почувствовать шумы. Слышал я про такой, а у меня сейчас с деньгами как раз нет проблем…

Пальцы шустро забегали по клавиатуре и остановились на середине запроса, не дописав его до конца. Тонометр говоришь…? Я почувствовал, как горячая краска стыда заливает мне щеки. Вот же я хренов эгоист, а? О себе ты Сашок подумал, размечтался обо всем на свете и то хочу и это… А о родителях? Они тебя воспитали и на ноги поставили, а ты от своего долга откупиться тонометром захотел? Зачем отцу тонометр, если у тебя есть ЛКР? Да, операция в Вакулевском центре толком не помогла, но сейчас я сильнее любого хирурга.

— Открыть доступ к ID, — привычно зашептал я, сидя в кресле перед монитором. — Хочу, чтобы у отца стало совершенно здоровое сердце. И вообще, чтобы мои родители стали полностью здоровы.

«Цена желания 70 ЛКР. Выполнять»? — развернулся передо мной виртуальный экран.

«Ох ты ж блин…дорого», — на минуту задумался я. — Похоже, с китайским языком не срастется. И со многими другими желаниями тоже. Может пока не торопиться, придумаю что-то подешевле?

«Ага. Сэкономь на родителях, Саша», — ворохнулся внутренний голос. «Как потом сам себя чувствовать будешь? Все зашибись»?

— Выполнять! — Решительно сказал я, ругая себя за эгоизм.

«Реальность успешно скорректирована. Ваш баланс — 26 ЛКР».

Чувство горечи и утраты было неожиданно острым, видимо слишком сильно до этого я размечтался о грядущей халяве. Я даже впервые всерьез задумался над тем, не принять ли приглашение посетить Калиново снова. Очень уж было жаль сгоревших очков, прямо до слез. Но потом мысленно встряхнулся, — что сделано, то сделано, нечего жалеть. Остаток точно потрачу на себя любимого. Мне еще на красный диплом или выученный в совершенстве английский язык хватит. Баланс в плюсе…

А добравшись домой я сразу перестал жалеть о своем решении. Достаточно было посмотреть на бодрого отца с порозовевшим лицом, с которого исчезли морщины и огромные сердечные мешки под глазами. Батя от счастья чуть только до потолка не прыгал. Мама еще пыталась скормить ему ежедневную порцию таблеток и ворчала про то, что надо бы сходить на обширное обследование, но отец решительно отказывался.

— Никаких таблеток! Я здоров Аня! Здоров! — Весело кричал он матери. — И в поликлинику больше не пойду. Нахрена мне эти коновалы в белых халатах, я по ним сколько уже ходил? Толку ноль, лишь становилось хуже и хуже! Видеть их больше не хочу! Кардиограмму сняли? Сняли, все там в порядке, лучше не бывает. Мой мотор здоров, понимаешь?! Я лучше вместо врачей в церковь пойду и там поставлю Богу самую толстую свечку, какую только найду. Не знаю, кого благодарить за такое чудо, но уж точно не докторов.

— Угомонись Дима, — улыбалась довольная мама, которая тоже чувствовала себя просто отлично. — Не надо торопиться, не скачи так! Всего неделю как тебе получше стало, а ты уже так развоевался.

— Подожду еще недельку и после новогодних праздников пойду себе работу искать, — решительно возражал отец. — Хватит дома сидеть, у нас сын учится, ему на учебу зарабатывать надо. Мы же еще не старики с тобой, мать! Иди-ка сюда, Сашок, дай-ка я тебя еще раз обниму…говоришь сессию хорошо сдал? Экий ты у меня молодец!

Потом был новый год. Настоящий, — веселый семейный праздник. Горела разноцветными гирляндами елка, вкусно пахло праздничной снедью, за окном тихонько падал белый снег… Отец много смеялся и шутил за столом, мама довольно улыбалась, я тоже размяк душой и даже почти прекратил думать о Тане. Да ну её, нафиг… расстались и расстались. «Больше я в эти игры не игрок, второй схватки с орнолитом мне не пережить, надо выкинуть наши отношения из головы и забыть. Двадцать шесть очков вполне достаточно, я еще устрою себе нехилый „бонус“. Правда, интересно, как там Хей? Получилось ли у нее с гражданством, что она думает делать дальше, как потратила свои ЛКР? Можно ей, конечно, позвонить, но смысл? Если я решил дальше с „игрой“ не связываться, то зачем тратить ЛКР на разговор и о чем нам общаться? Не буду». - думал я. Не зная еще, что просто так не отделаюсь…

Потом я неоднократно вспоминал, как все произошло. И чем дальше, тем больше крепла моя уверенность в том, что случайностью здесь и не пахло. Но тогда все произошло очень быстро, события следовали одно за другим, только успевай реагировать.

Пятого января родители собрались еще раз отпраздновать чудесное выздоровление отца и заодно мой отъезд на сессию. Завтра же я собирался в Москву — готовиться к сдаче сессии. Посидеть мы решили в небольшом ресторанчике в центре городка — в нем подобных заведений и было-то всего три штуки. Обычный городок тысяч на двадцать населения, сто десять километров от Москвы — не деревня конечно, но немногим лучше.

В небольшом зале «погребка» народу почти не было, лишь за угловым столиком недалеко от входа сидели за одной пиццей на двоих молодые парень и девушка, явно занятые сейчас лишь друг другом. Посетители сюда подтягивались ближе к вечеру, а сейчас только три часа пополудни. Негромко играла музыка, на массивных столах белели чистые скатерти, раскрашенные под кирпич стены обставлены стилизованными полочками, набитыми банками с домашними соленьями, или чем-то вроде того. В принципе, довольно уютно, заведение на вид неплохое. Мы заняли столик у окна, и официант шустро принес меню, но как только я взял его в руки мой смартфон тихонько тренькнул. Я достал его из кармана и бросил взгляд на экран. Ага, СМС…от отправителя «терминал номер семь», — при виде этих слов мое сердце ухнуло куда-то вниз. Почему-то я испытывал слабую надежду, что таинственная Система и Хозяйка о себе так и не напомнит. Ага, разбежался Саша, не будь таким наивным…

«Славин Александр, Хозяйка просит Вас прибыть на Ярославский вокзал седьмого января сего года. Поезд номер четыреста десять, отбытие в двадцать часов ровно. Билет в кошельке. Неявка приведет к удалению вашей регистрации в Системе», — гласил недлинный текст сообщения.

«Вот и все. Решать, как потратить остаток ЛКР надо до послезавтра», — только и подумал я. «Спасибо что предупредили».

— Сынок, ты о чем задумался? — заметив мое сосредоточенное лицо, спросила мама. — Что-то важное?

— Нет, мам, все нормально, — отмахнулся я. — Так, реклама дурацкая пришла.

Я машинально просмотрел меню. «Погребок» по внутренней обстановке и названию скорее походил на ресторан русской кухни, но оказалось, что в нем можно заказать пасту, пиццу и даже суши с роллами. Понадеявшись, что такое разнообразие не в ущерб качеству, я быстро заказал себе куриный суп и какой-то салат. Есть после пришедшего сообщения мне резко расхотелось, а в голове опять забегали разные мысли. «А может, все же поехать? Свой магический капитал я, считай, уже потратил, осталась ерунда. Новая миссия — новые ЛКР, причем отсыпать их обещали щедрее, чем раньше. Риск погибнуть? Ну, так и что, вся наша жизнь — риск. Хотя, чудес не бывает. Саша, ты не спецназовец, не путай себя с Рембо. Тебе в первый раз просто повезло. Во второй точно крышка».

Пока я размышлял, смартфон вдруг зазвонил. На матовом экране засветилось зеленая надпись «вызывает Хей» и я, чувствуя, как от волнения на спине выступил пот, ткнул пальцем в кнопку приема.

— Привет Хей.

— Привет Саша. Тебе пришло сообщение от Хозяйки? — девушка была лаконична, никаких тебе: «как дела, как сам, как погода». Впрочем, учитывая цену связи между мирами, винить ее я за это не мог — тратить ЛКР на пустую болтовню не дело.

— Пришло. Поезд послезавтра в восемь вечера.

— И у меня все точно так же. Ты едешь?

— Нет, — вздохнул я — Все же нет, не еду. Пожить еще хочу. А ты?

— Я еду.

— Но почему? Не удалось получить вид на жительство в России, ЛКР не хватило?

— Хватило. У меня и мамы сейчас полноценное российское гражданство.

— Тогда почему? Проблемы с депортацией ведь больше нет?

— Потому что этого мало, понимаешь? Мне нужны деньги на учебу. Мне нужно пристроить мать, она не может больше работать на конвейере. Потому что я сама не хочу быть всегда девочкой на побегушках, содержанкой или всю жизнь работать на кого-то за убогую зарплату. Выпавший шанс надо реализовывать. Ладно…неважно. Жаль, что ты не со мной, у нас в первый раз неплохо получилось. Прощай, Саша.

— Что ты реализуешь, Хей?! Посмотри правде в глаза, ты скорее погибнешь, чем заработаешь ЛКР! Мы тогда чудом справились, зачем снова лезть на рожон!

— Это мой выбор. Счастливо оставаться, — ровным тоном ответила Хей и в трубке послышались гудки. Я тоже нажал отбой и, не сдержавшись, тихо выругался сквозь зубы. Вот упрямая, блин. Ведь пропадет же девчонка, как пить дать! Ее паук когтями не кромсал, вот и не пуганая еще, все ей игрушкой кажется.

— Сын, что случилось? — спросил меня отец, внимательно глядя в глаза. — Извини, но я все слышал, ты говорил при нас с мамой. Что это за девушка? Какой поезд, куда тебя звали?

— Ерунда, — затряс я головой. Не обращайте внимания, это все глупые студенческие шутки. Однокурсники прикалываются.

— Мне так не показалось…

— Правда, ерунда. Не бери в голову, батя…

— Ну, как знаешь, — чуть обижено сказал отец. — Я понимаю, ты взрослый, у тебя своя жизнь. Ерунда, так ерунда. Но если у тебя проблемы, поделись с нами, мы постараемся помочь.

— Нету уже никаких проблем, — вздохнул я. — Были и все вышли. Давайте поедим, вон, кажется, уже салаты несут…

Насчет отсутствия проблем я ошибся. Они, как говориться, не замедлили воспоследовать. Хотя мог бы и догадаться, что так просто все не обойдется, вспомнить хотя бы ту цепь случайностей, которые привели меня к первой поездке в Калиново…

Салат я доесть успел. А вот к супу приступить — уже нет. Только я подвинул к себе тарелку, как на улице послышался резкой удар, звон битого стекла и вой сигнализации. Обернувшись к окну, я увидел, что в припаркованную на стоянке перед «погребком» синюю ладу-калину, въехал большой черный джип. Врезался смачно, прямо в багажник, разбив маленькой машине весь зад и кинув ее вперед и вбок, прямо в фонарный столб. А затем и вовсе началось кино. Вылезший из водительской двери джипа здоровенный краснорожий мужик, чем-то похожий на двустворчатый шкаф на ножках, постоял несколько секунд, пьяно покачиваясь и глядя на аварию, а затем решительно двинулся в ресторан. Вошел в зал, оттолкнув официанта, скользнул взглядом по нам и решительно направился к влюбленной парочке.

— Слышь, дятел! — навис он над столом с парнем и девушкой. — Твоя машина?

Вскочивший к тому времени из-за стола и порывавшийся бежать на улицу парень замер перед бугаем, побледнев и захлопав глазами.

— Твоя, млять, — кивнул сам себе мужик. — Ты какого хрена специально свою тачку так поставил, чтобы я в нее въехал!? Жить, сука, надоело?

Перегар, исходящий от него, был столь силен, что ощущался даже за нашим столиком.

— Вы разбили мою машину! — фальцетом закричал парень, обретя, наконец, дар речи. — Вы…Я…

— Головка от буя, — пьяно выругался бугай. — А затем коротко размахнулся и ударил парня кулаком в лицо. Так, что его голова мотнулась как боксерская груша, и сам он молча упал на пол. Пронзительно закричала девушка, официант дрожащими руками потянулся за телефоном…

— М…ментам звонишь? — Повернулся к нему амбал. — Звони-звони… Он полез в карман и достал небольшое красное удостоверение. Развернул и сунул его под нос официанту. Видишь, кто я? Можешь не стараться, сейчас парни приедут и этого придурка увезут в участок. Мужик достал свой телефон и, ткнув пару клавиш, приложил его к уху.

— Рамиз? Привет, дорогой. Да, это я. Слушай, дело есть. Вызови своих на Пушкина тридцать два. Да, к «Погребку». Мне тут машину разбили, надо с одним клиентом разобраться. Да, капитана Мезенко тоже прихвати, конечно, и понятых с собой.

— Уймись, дура, — поморщившись, крикнул он плачущей девушке. — А то заставлю еще тебя его долг отрабатывать. Натурой…ха… — Парень к тому времени сел на полу, молча баюкая в ладонях окровавленное лицо.

Потом-то я думал, что вмешаться можно было и иначе, не тратя столько ЛКР разом. Думал, что все случилось неспроста, письмо из Калиново и пьяный дебош в «погребке» совпали явно не случайно. Много чего думал… Но это было потом. А в тот момент я просто вмешался, на автомате и обуревающих меня эмоциях. Очень уж гадкая была картинка перед глазами: плачущая девушка, размахивающий красной корочкой амбал, побледневшая от страха мама и поднимающийся из-за стола отец, который сейчас, похоже, влезет в драку — знаю я его взрывной характер. В которой с таким бугаем ни ему, ни мне ловить было нечего… Следовало что-то быстро предпринять, и я сделал первое, что пришло на ум.

— Открыть доступ к ID! Хочу, чтобы этого гада самого сейчас же арестовала полиция. Немедленно! И чтобы посадили лет на пятнадцать.

«Цена желания 25 ЛКР. Выполнять»? — не удивился желанию виртуальный девайс.

— Выполняй.

«Реальность успешно скорректирована. Ваш баланс — 1 ЛКР».

— Стой батя. — Схватил я отца за руку. — Стой. Сейчас все само решится.

Отец удивленно посмотрел на меня, но немного притормозил, не спеша вмешиваться. А еще через полминуты нам и делать ничего не потребовалось…

Несколько автоматчиков в масках ворвались в зал ресторана, с криками: «Работает спецназ! Всем оставаться на своих местах! Спецоперация»! Двое из них мгновенно сбили ошарашенного амбала с ног и с размаха опрокинули его мордой в ближайший стол, с такой силой, что упала на пол и разбилась стоявшая на нем ваза с цветами. Еще миг и на спине дебошира застегнулись наручники. Остальные контролировали зал, но мы все послушно застыли на своих местах, даже битый парень. Еще через несколько секунд амбала в наручниках увели из зала к выходу из ресторана, к самым дверям которого подъехал серый микроавтобус с тонированными стеклами. И лишь затем в ресторан вошел немолодой майор в полицейской форме и, удивленно посмотрев на парня с разбитым лицом, спросил официанта: «А это кто? Что здесь произошло»?

Потом были еще полицейские. Для молодого парня вызвали скорую, оказалось, что у него сломан нос. Пока его лицо обрабатывали врачи, он старался утешить плачущую девушку, а нас всех допросили там же, в зале временно закрывшегося ресторана. Майор аккуратно переписал наши координаты, попросил всех расписаться под протоколом, сказав, что вызовет, если понадобиться, в районный отдел для уточнения данных или сразу в суд. Некого полковника Тельцова, которым оказался краснорожий мужик, судя по разговорам полицейских, брали со спецназом отнюдь не из-за дебоша в «погребке», факт которого оказался для офицеров из УСБ полной неожиданностью. За полковником, по-видимому, числились какие-то другие дела, суть которых, нам, конечно, никто не поведал… Просто вот так вдруг все совпало…

Лишь часа через два мы оказались дома. Мама пила валерьянку, отец ходил задумчивый и часто выходил покурить, а я, уединившись в комнате, достал телефон. Одно ЛКР у меня еще было, его хватит. Вопрос надо ли…

Задумался я сейчас глубоко и всерьез. Мне можно было себя, безусловно, поздравить с окончанием карьеры волшебника. Выпавший великолепный шанс я спустил в унитаз. Мне уже не быть ни гениальным переводчиком с китайского на английский, ни даже студентом краснодипломником. Все, магический капитал кончился. Был и весь сплыл. Нет, можно, конечно, утешить себя тем, что он использован на хорошие дела и на восстановление справедливости, только от этого не легче. Привыкай жить как все, Саша, самые критичные проблемы ты закрыл. Или все же, пока еще мой поезд еще не ушел в буквальном смысле слова…

«Ага, орнолита забыл? Или растерзанный труп в кустах. Помнишь, как он вонял, хочешь так же»? — Проснулся мой внутренний голос.

«Не забыл. Но новые ЛКР мне еще пригодятся»!

«Убьют тебя, дурак. Волшебство — волшебством, но кто ты есть? Не ври себе, ответь честно: ты не самый умный, не самый спортивный, не особо везучий середнячок. Специальной подготовки — никакой. Умение выживать тоже отсутствует. Капец тебе как тому котенку, ты в том мире был и все видел. Там все всерьез».

«А вот Хей поедет», — промелькнула другая мысль. «Да и я…девушка ведь права. Какие у тебя, Сашок, перспективы дома»? — спросил я сам себя. «Я кто, сынок олигарха или крупного чиновника? Никаких перспектив, ежу понятно. Диплом, работа на дядю, „импотека“ за квартиру, кредит, пиво по пятницам. Это в лучшем случае. Зато поживу, да. Вспоминая всю жизнь, какой шанс упустил. Видел, как сегодня парня чуть в пыль не размазали на ровном месте? Вот и меня так без ЛКР в любой момент могут, никто не заступится».

«Помирать неохота», — продолжал я дурацкий спор с самим собой.

«А придется. Мы все там будем, рано или поздно. Только вот девчонке одной без тебя, скорее всего хана. Да и твоя жизнь впереди не блещет радужными перспективами. Ты впервые прикоснулся к волшебству, что все так и бросишь»?

«И брошу. Я реалист».

«Ну-ну…бросай если можешь».

Маялся я до глубокой ночи. И лишь когда родители заснули, а я наоборот, понял, что уже точно не усну, я, наконец, взял в руки телефон и решительно нажал кнопку вызова под контактом «Хей Смирнова».

— Саша, ты? — ничуть не удивилась позднему вызову моя боевая подруга.

— Я Хей, кто же еще… Привет еще раз, — отозвался я, услышав в трубке знакомый голос. — Я тут подумал…тебе, наверное, будет скучно без меня там одной. Я в деле, встречаемся в Калиново.

— Ты все же передумал? Могу я узнать, почему?

— Да так… подумал что ты в чем-то права. По сути, без ЛКР я никто. Там меня орнолит может съесть, а здесь… неохота всю жизнь работать от зарплаты до зарплаты, если можешь стать волшебником. Как говорил Федор Михалыч, тварь я дрожащая или право имею?

— Кто говорил?

— Неважно. Давай подруга, до встречи, мы еще повоюем.

— До встречи, Саша, — голос девушки заметно потеплел. — Я рада, что мы будем вместе.

Глава 6 Снова в путь

«В сердце немного света Лампочка в тридцать ватт Перегорит и эта А за новой спускаться в ад»

Пел у меня в наушниках БГ, когда я вечером вошел в московский магазин под вывеской «охота, рыбалка и специальное снаряжение». Мои ноги к этому времени уже гудели от долгой беготни по городу. До отправления поезда оставалось немногим больше суток, и в этот раз я решил приготовиться к вояжу в другой мир основательнее, чем раньше, когда отправился в Калиново прямо в том, в чем был на тот момент. Денег у меня оставалось еще прилично, и экономить их не имело никакого смысла — или я вернусь обратно с ЛКР на счету и тогда наколдую себе еще деньжат, либо я оттуда не вернусь. Все просто. Оружия я себе здесь не достану, но остальное снаряжение для выживания, похода и боя — вполне. Вопрос, что же мне лично для этого надо? Я же «нулевый» в этом плане, весь мой туристический актив, не считая нашего с Хей рейда — один поход с ночевкой в восьмом классе школы. Вместе с учительницей и другими детьми, ага…

Наскоро прошерстив просторы Интернета, я обнаружил уйму всякой потенциально полезной ерунды. Только обольщаться не стоило — во-первых, я не умею всем этим толком пользоваться, а во-вторых, больше десяти-двенадцати килограммов я на плечах не понесу. Мне надо быть не вымотанным в рейде носильщиком тяжестей, а легкоходом. А еще зарезервировать запас веса под оружие и боеприпасы. Так что…

Первоначальную идею купить камуфляж я отбросил — хорошая тактическая одежда смотрелась предпочтительнее. Более нейтрально выглядит и не так сильно привлекает к себе внимание. Выбор подходящего термобелья, специальной обуви, легких, прочных и непромокаемых куртки и штанов в варианте «осень» изрядно меня утомил, несмотря на помощь продавцов. Кроме того я купил пару раций с гарнитурами и запасными аккумуляторами и универсальную зарядку от солнечных батареек — может быть нам с Хей придется действовать порознь. Также приобрел вместительный рюкзак, небольшой топорик, нож, карманную пилу, мультитул, бинокль, компас, часы с таймером, баллистические очки для защиты глаз и метров двадцать паракорда. Добавил ко всему этому богатству спальник с пенкой и фонарик и понял, что уже набираю большой вес, а ведь нужно что-то взять из еды и по медицинской части. Палатка на двоих, даже легкая и дорогая, в лимит никак не укладывалась — я не верблюд, поэтому обошелся большим куском легкой непромокаемой ткани — при случае организую навес. Вот, собственно, и все. С едой и того проще — надеюсь, трех запечатанных суточных офицерских ИРПов хватит, больше все равно не утащить, вес немалый. Блин, надо бы взять еще флягу и котелок, неизвестно дождутся ли нас вещи в терминале… Еще я купил аптечку, в которую кроме жгутов, бинтов, антибиотиков и прочих бытовых лекарств добавил таблетки для обеззараживания воды. По-настоящему полезных вещей вроде противошоковых средств и хороших обезболивающих мне все равно не продадут, раньше надо было думать, пока ЛКР были. Все, полна коробочка, аж плечи оттягивает. И ведь я вложил три очка в силу и выносливость, где они спрашивается? Обидно…

Последним я купил легкий бронежилет под куртку, обошедшийся мне чуть не в сорок тысяч, съев почти весь остаток денег. Но он обещал защиту тела от оружия колющего и режущего типа и, вспомнив свою схватку с орнолитом, я решил не мелочиться. На моем балансе еще числилось половина ЛКРа и, добравшись домой, я написал напарнице СМС-ку со списком своих покупок и пожеланием их не дублировать. А так же просьбой к Хей купить палатку на двоих полегче весом, если она ее сможет нести, после чего незамедлительно отправил сообщение подруге. Команда мы или где? Ответ пришел буквально через десять минут, пока я жарил себе вечернюю яичницу с колбасой.

«Саша, ты раньше о своих покупках написать не мог!? Учту. Палатка будет. С тебя еще сгущенное молоко, сахар, полкило тушенки и сухари, мне самой тяжело тащить. Чай и кофе для нас куплю сама. Побеспокойся о герметичной и легкой упаковке для продуктов. До встречи, Хей».

«Ага, ты бы еще добавила: и молока с хлебом купи по дороге», — промелькнуло в голове, пока я читал сообщение. «Раскомандовалась как жена. Между прочим, могла бы и сама первой догадаться скоординировать подготовку». - раздраженно думал я, доедая ужин. А потом со вздохом встал и пошел снова собираться в магазин. Надо — значит надо, дочка охотника фигни не посоветует. Наверное… Опять же, никто не знает, насколько может затянуться новое задание, экономить на калориях не следует. Хотя мысль о лишних килограммах поклажи не радовала.

На следующий день я как следует выспался, неторопливо и тщательно собрал рюкзак, проверил одежду и снаряжение. Все было готово. Родители меня в ближайшее время хватиться не должны были, я их просил меня не беспокоить — дескать, буду много учиться, до сессии осталось несколько дней. Лишь бы отец не принял всерьез подслушанный разговор с Хей про сегодняшний поезд и не стал звонить с проверкой, но тут уж я ничего не мог сделать. Однокурсникам до меня дела, в общем-то, нет. День тянулся медленно и тоскливо, поэтому, когда часовая стрелка моих новых часов стала приближаться к шести, я решительно встал и начал одеваться. Пора в путь. Решение принято.

А дальше все было буднично. Тряска в метро, сером и унылом от вечно усталых, несмотря на выходные дни, лиц москвичей. Набитые битком одетыми по-зимнему в серое и черное людьми вагоны. Легкий снежок в морозном воздухе над вокзалом, вечерние огни, таксисты, торговцы, пассажиры, разный привокзальный люд, спешащий по своим делам. И возвышавшийся над площадью трех вокзалов подсвеченный шпиль гостиницы «Ленинградская». Почему-то в детстве эта монументальная «сталинка» ассоциировалась у меня с некой шикарной жизнью и я мечтал когда-нибудь пожить там в номере пару дней на верхних этажах. Просто так, посмотреть на всю эту привокзальную суету сверху, вкусить новых впечатлений. Ерунда, конечно… Сейчас я ощущал себя странно: вроде бы я еще здесь, в Москве, и уже одновременно не здесь, размазан по всей протяженности пути из одного мира в другой, как тонкий кусок масла по большому ломтю хлеба.

Таинственный туманный мир с терминалом номер семь ждал меня, и мне казалось, что я уже чувствую его дыхание. В этот раз я не удивился ни отсутствию в расписании моего поезда станции «Калиново», ни пустому купе без попутчиков при заполненном людьми вагоне — все шло по плану. Когда состав тронулся и проводник проверил билеты, я спокойно лег на полку и закрыл глаза под равномерное покачивание вагона. Подремлю-ка я еще немного впрок… Мимо не проеду, Система об этом побеспокоится. В этом я был почему-то полностью уверен.

* * *

Поднятый проводником ранним утром, я уже не задавал лишних вопросов. Молча умылся, набрал из титана полную флягу воды, переоделся из зимней в тактическую одежду, надел рюкзак и вышел в тамбур начавшего притормаживать вагона.

— Ты куда такой красивый, сынок, если не секрет? — Удивился вышедший выпустить меня пожилой проводник, столь пенсионного возраста, что мне стало удивительно, почему он еще работает. — Турист что-ли? Не замерзнешь парень, зима на дворе-то? Куртку зимнюю хоть накинь на себя.

— Я морозостойкий, — коротко ответил я, улыбнувшись дедку. — Открывайте дверь, папаша, меня ждут великие дела. И…пожелайте мне удачи, мне она понадобится.

— Дело-то хорошее задумал? — хитро прищурился дед. — Калиново, оно такое…

«Опа? Он что-то знает»? — Думаю, да, — кивнул ему я. — Хорошее.

— Тогда с Богом, — широко перекрестил меня проводник, открывая дверь наружу. — Удачи тебе, парень.

Вскоре поезд пропал, вместе со стуком колес растворившись в кромешной темноте вокруг перрона, я а продолжал стоять, наблюдая, как тьма быстро отступает, сменяясь густым туманом, который также истаивал прямо на глазах. Все как в первый раз: по-осеннему прохладно, но не холодно, легкий ветерок, старый асфальт под ногами и ржавые рельсы напротив…

— Привет Хей! — помахал я рукой, разглядев через пару минут неподалеку знакомую фигурку. — Рад встрече, подруга!

— Привет Саша! — девушка быстро пошла мне навстречу. В этот раз она была одета по-походному, как и я. На теле перетянутая широким ремнем на талии свободная крепкая куртка-ветровка до середины бедра, вся в светло и темно-зеленых разводах и такие же практичные защитного цвета штаны. На ремне внушительного вида нож в ножнах и какие-то кожаные чехольчики, на ногах высокие шнурованные ботинки, за плечами плотно прилегающий к спине рюкзак. — Ну ты и вырядился, чучело…

— Чего не так? — возмутился я. — Выбирал в лучших магазинах.

— Пижонство одно, — фыркнула Хей. — Проще надо быть. Ладно, я тоже рада тебя видеть, напарник. Подойдя вплотную, она легонько чмокнула меня в щечку. Как прошел отпуск?

— Просто замечательно, — кивнул я. — ЛКР были и все всплыли, а толку считай ноль, как был балбес, так и остался. И вот я опять здесь, снова здравствуйте…

— Самокритично сказано, — пожала плечами девушка. — Впрочем, у меня такая же ерунда. Только во вкус вошла и все — на счету пусто, а проблем еще куча. Пойдем в терминал?

— Пошли. Не будем тянуть, узнаем, что нам уготовано в этот раз.

В этот раз голос терминала поприветствовал нас прямо с порога. И звучал он весело и эмоционально, совсем как у живого человека.

— Славин Александр и Смирнова Хей, добро пожаловать во владения Хозяйки! Терминал номер семь приветствует вас! Я полагаю, что ваш визит означает согласие перейти из кандидатов в постоянные наемники и продолжить службу Хозяйке? Внимание, это важный вопрос.

— Так точно, — не стал отпираться я. — Означает. ЛКРы очень нужны, понимаешь?

— Понимаю. Для хорошего наемника Хозяйке ЛКР не жалко, — не замедлил с ответом голос. — Славин Александр, ваш ранг в Системе изменен. Статус «вольнонаемный, новичок», аннулирован. Статус «наемник, ранг Б», присвоен.

— Я тоже согласна, — поспешила добавить Хей.

— Принято. Смирнова Хей, ваш ранг в Системе изменен. Статус «вольнонаемная, новичок», аннулирован. Статус «наемник, ранг Б», присвоен. Мои поздравления!

— Ага, понятно, — продолжил я, когда голос умолк. — Все это замечательно, и теперь, я полагаю, мы можем ознакомиться с заданиями из списка доступных для нашего нового ранга? Приступим к выбору миссии и снаряжения?

— Э… подождите, — вдруг замялся голос, в нем появились какие-то неуверенные нотки. — Вообще да. Вам положено выбирать миссии и снаряжение, все правильно. Если они есть в наличии. Но сейчас такая ситуация… Вы же теперь постоянные наемники, так? Поэтому, вместо миссий вам надо выполнить индивидуальное задание Хозяйки на двоих. Миссии подождут, надо решить одну срочную проблему.

— Что-то ты темнишь, — нахмурился я. — И мне это не нравится. Дорогой терминал, давай не будем бежать впереди паровоза, а пойдем по классике. Пусть индивидуальное задание выполнит кто-нибудь другой из наемников, более опытный. А мы пока уровни и экспу на стандартных квестах покачаем и ЛКРов подзаработаем.

— Не получится. Других наемников для выполнения задания пока нет в наличии, — помедлив, сказал голос. — Только вы. И я не понимаю о какой «классике» и «квестах» вы говорите. Я не могу вам предоставить сейчас миссии на выбор.

— Ты случайно не хочешь сказать, что мы у твоей Хозяйки единственные? — Ошарашено спросила Хей.

— Это закрытая информация, — ледяным тоном отрезал голос.

— Сдается мне, ты попала в яблочко, подруга, — развел я руками. — Так и есть. Этот хрен нас разводит, Хей. Говорил мне папа — не садись играть в карты с незнакомцами и не подписывай договора, не читая мелкий шрифт…

— Будьте реалистами, вы только что согласились стать постоянными членами Системы, — снова начал обрабатывать нас терминал. — Согласие забрать обратно нельзя, вас предупреждали. Вы теперь служите Хозяйке и должны делать то, что вам скажут, если хотите получить награду и отправиться обратно в свой мир. Смиритесь.

— С чем смириться? С тем, что ты нас, судя по всему, угробить хочешь? — Возмутился я. — Мы еще нубы, а ты нас по ходу подписываешь на что-то серьезное.

— Зачем угробить? — Добавил меда в голос терминал. — Кому это надо? Хозяйка вас ценит, она заинтересована в том, чтобы ее наемники были живы и росли в ранге. Ей нужна ваша работа, а не ваша смерть. Невозможного от вас требовать она не станет, поверьте. Задача не такая уж тяжелая, вам вполне по плечу. Зато наградой будет целых тысяча сто ЛКР на двоих и хорошие бонусы.

— И выбора у нас, конечно, нет? — Мрачно поинтересовалась Хей.

— Нету, — сознался голос. — Никакого. Правило для наемников простое — сначала работа, затем награда, потом отпуск домой. Сумеете подняться из наемников до корректоров, тогда будет выбор. Так мне излагать задание?

— Излагай, блин — вздохнул я.

Минут через двадцать мы с Хей ошарашено сидели на пустых кроватях, размышляя над своей нелегкой долей. Нет, я думал, конечно, что волшебные ЛКРы нам никто легко не даст, но настолько веселого расклада для второй миссии все же не ожидал.

— Наша задача — уничтожить патологический локус во владениях Хозяйки? — Вслух размышляла Хей. — Саш, ты понимаешь, о чем речь? Судя по описанию, мне все это крайне не нравится.

— Локус, это термин из генетики, — задумчиво ответил я. — Некий участок, скажем, хромосомы, на котором расположен определенный ген. Патологическим он быть не может, потому что, формально говоря, патология — это процесс, а не характеристика. Локус может быть аномальным или чужеродным и значит…

— Ты всегда такой зануда, Славин? — прервала меня девушка. — Я говорю об этой конкретной фигне, которую нам показали. Посреди болота выситься какое-то здоровенное логово, высотой в двухэтажный дом, сделанное хрен поймешь из чего. Какие-то изогнутые стволы деревьев, зеленая хрень, похожая на слизь, что-то вроде серой затвердевшей пены, еще что-то… И нам за здорово живешь предлагается туда сходить и опять его сжечь. При этом мило сообщается, что этот «локус» скорее всего, охраняться серпеями и орнолитами и возможно еще какой-то гадостью, но Хозяйке его надо срочно ликвидировать…

— Да понял, я тебя, понял, — вздохнул я. — Я пытаюсь всего лишь разобраться с логикой этого мира. Смотри — здешний мир в целом чистый, очень похож на наш и достаточно дружелюбный. Мне так показалось. Леса, луга, ручьи, травы — все как в России средней полосы, если не считать орнолита, у нас в прошлый раз не было никаких проблем во время похода. Живности, правда, маловато — но какую видели, вся знакомая и ничуть не враждебная. А вот орнолит, серпеи и этот Локус — какая-то явно нездешняя дрянь. Они даже на вид чужеродны, не похожи ни на что знакомое. Это раз. Идем далее — терминал рассуждает в терминах скорее биологических — локус, патология… Как будто эту ерунду сюда кто-то занес или она сама завелась и теперь мешает его Хозяйке, как вредная бактерия или опухоль. А мы, получается, — доктора. Нет, плохая аналогия — мы скорее иммунитет от заразы. Не игроки как я думал, а этакие макрофаги с огнестрелом, которым уже во второй раз предлагается предать что-то огню. Или это игра-Система так построена?

— Толку от твоих рассуждений? Что делать думаешь?

— Порассуждать всегда имеет смысл, подруга, — пробормотал я. — Когда понимаешь логику происходящего, проще действовать правильно. Да и жить легче. А что делать? Выбор у нас невелик… Будем смотреть доступное оружие и снаряжение. В этот раз нам выделили целых сто десять очков на экипировку. Еда и одежда у нас свои, так что предлагаю потратить их целиком на оружие и лекарства посильнее. Ошибаться нам нельзя, — жизнь тут одна, второго захода не будет.

В этот раз весь выделенный на экипировку ресурс мы вложили в оружие, оставив лишь пять очков на универсальную аптечку. Но оно того стоило. Я, наконец, получил себе персональный «калашников». Вороненый АК-103, с двумя магазинами и полутора сотней патронов обошелся мне в сорок пять очков. Хей отнеслась к моему выбору скептически — она считала, что армейское вооружение против тварей вроде змей и орнолитов не подходит. Но мне с автоматом было проще, удобнее и спокойнее — это было то оружие, которое я более-менее знал. Кроме того, из него можно было стрелять прицельно одиночными патронами, а очередь в упор — тоже неплохо, любой твари должно хватить. Хей сделала выбор поскромнее, удовольствовавшись помповым дробовиком с восьмизарядным магазином неизвестной мне модели, за двадцать восемь баллов. Тоже вещь хорошая — если бы он у нас был вместо двустволки в первом задании, то орнолит до меня просто не добежал бы. И оставшиеся тридцать два очка я вложил в ручной гранатомет ГМ — 94 с восемью небольшими гранатами. На оружие подобного типа я ориентировался еще во время подготовки к миссии. Да, тяжелый, почти пять килограммов. Но надо быть реалистом — гранатой из подствольника к автомату я никуда не попаду, разве что случайно — подобная стрельба требует большого опыта. Бросать в монстров ручные гранаты — брр… Нафиг такие забавы, еще сам подорвусь. А вот ручной помповый гранатомет — самое то. Некий условный аналог ручной артиллерии, относительно точный в прицеливании и безопасный для стрелка.

С непривычки вышло тяжело, несмотря на то, что часть патронов и гранаты к гранатомету вызвалась тащить Хей. Сказывалась безалаберная студенческая жизнь, когда ничего тяжелее сумки с пивом таскать не приходилось. Рюкзак с едой и вещами, плюс гранатомет за спиной, автомат на груди, оставшееся с прошлой миссии мачете на поясе, всякая мелочь по карманам вроде ножа, спичек, мультитула, смартфона и прочего… Наверное, всего чуть больше двадцати килограммов, а тяжесть хорошо чувствуется. Говорят, десантники по пятьдесят кило в полной выкладке носят, но мне в это откровенно не верилось — как такое вообще возможно? Хей полегче — у напарницы из тяжестей лишь дробовик, палатка и немного продуктов, но она тоже выглядела не слишком весело.

— Ну что, Сашок, вперед, навстречу приключениям и новым ЛКР? — Криво улыбнулась мне японка, когда дверь терминала закрылась за нашими спинами.

— Ага, потопали, дорогая напарница. Сколько там до цели? Пятьдесят километров? Шагать и шагать — пробурчал я.

— Зато пока дойдем, половину еды по дороге съедим, — подмигнула мне Хей. — Воевать легче будет. Двинули…

Глава 7 Терминал номер пять

Так мы и поступили. Без затей двинули на своих двоих, как и предложила Хей… Я впереди, боевая подруга держалась сбоку, чуть позади меня, постоянно поправляя все время сползавший с ее тонкого плечика тяжелый дробовик, пока не перевесила его на шею поперек груди. Первые несколько километров мы шли бодро, благо начавшийся вскоре за терминалом осенний лес позволял двигаться без особых проблем — бурелома и кустов встречалось мало, видимость неплохая, деревья совсем уж вплотную друг к другу не прижимаются. Шагай себе да шагай. Тем более что спешить было куда — сто километров, считая путь туда и обратно расстояние немаленькое, а запас еды у нас с собой ограничен, лучше выполнение задачи надолго не затягивать. Мало ли что случится когда мы доберемся до цели и насколько затянется ликвидация локуса… Вообще-то предстоящий переход для каких-нибудь спецназовцев считался несложным — я слышал, во французском иностранном легионе претенденты на вручение белого кепи те же пятьдесят километров на раз бегают, одним марш-броском. Но почему-то нашей Хозяйке потребовались не матерые волкодавы из спецподразделений, которые орнолита разорвали бы голыми руками, а недоучившиеся студенты. Кстати, большой вопрос почему… не думаю, что за ту награду, что нам обещана было бы сложно завербовать профессионалов с хорошей подготовкой.

В этот раз ближайший путь к цели вел не вдоль железной дороги, а на северо-восток от станции. Сначала через виднеющийся за зданием терминала лес, а потом…кто знает? Картой местности нас не снабдили, а стрелка купленного в магазине компаса в этом мире вертелась как попало, произвольно меняя положение. Впрочем, замена ей нашлась — в меню наших смартфонов появилась программа, показывающая красным треугольничком на темном фоне направление к цели и расстояние до нее в километрах. И то хлеб, хотя я бы предпочел нормальную виртуальную карту в настройках меню, раз уж вынужден играть в эту «игру». Но — чего нет, того нет. Чудеса в этом мире выдавались выборочно, по желанию то ли самого терминала, то ли его таинственной Хозяйки.

Через пару часов пути лес кончился, и началось очередное бескрайнее поле, однако не сказать, чтобы это сильно облегчило путь. Очень уж оно было неровное, с какими-то буграми и норами, прикрытыми полегшей пожухлой травой, приходилось постоянно смотреть, куда поставить ногу. К тому же мы потихоньку спускались в низину к виднеющимся вдали кустам и невысоким деревьям и чем дальше, тем чаще на земле под моими берцами выступала вода. Я успел подустать, и дыхание слегка сбилось, что не укрылось от бдительной подруги.

— Маловато ты в выносливость вложился, Саша, — заметила она, когда я в очередной раз жадно присосался к фляге с водой. — Надо было все три очка вкладывать, сипишь как паровоз.

— Вот не надо преувеличивать, нормально все, — шутливо отмахнулся я. — Никаких паровозов. Просто рюкзак с непривычки тяжеловат, и оружие тоже. Я труженик интеллектуального труда и привык работать головой, а не тяжести на себе таскать как китайский кули, понимать надо.

— Да неужели? Ну, извини тогда. Не знала что у меня в напарниках профессор, — ехидно фыркнула Хей, поддержав игру. — В каких областях наук вы известны Александр?

— В самых разнообразных, — пожал я плечами. — Я слишком знаменит в узких кругах и слишком скромен, чтобы хвалить себя сам, — напившись, закрыл я флягу и повесил ее на пояс. — Потопали дальше.

— Ум это хорошо, — только и покачала головой Хей. — Скромность — тоже неплохо. Но выносливость была бы лучше. Ладно, впереди в лощине, похоже, речка или ручей, надо через него перебраться и можно сделать привал. Будем тебя беречь и дадим отдых работнику интеллектуального труда. Заодно и перекусим. Километров двенадцать, судя по счетчику, отшагали, можно.

Через маленькую речку, к которой мы с трудом слезли из-за топкого, обрывистого берега, мне пришлось переходить вброд чуть ли не по пояс, перенося сначала наше снаряжение, а затем и Хей на руках. Чувствовать в руках упругое теплое девичье тело было приятно, а вот брести в ледяной воде, нащупывая склизкое дно голыми босыми ногами, туда и обратно — не очень. Но, ничего страшного. Вскоре мы вылезли на другой берег и Хей, достав из своего рюкзака, кинула мне небольшой пузырек.

— Держи, Саш, ноги разотри как следует, прежде чем штаны натягивать. Не хватало еще, чтобы ты простудился. Я пока дров наберу для костерка.

— Что это? — С удивлением глянул я на странную плоскую бутылочку из синего пластика. На ее боку виднелась фабричная этикета с надписью: «водка социальная, аптечная, крепость 50 градусов, емкость 0,2 литра. Продается только по рецепту врача».

— Социалка или «синька». Специальная водка для алкашей. У вас в мире нет такой? — удивилась Хей.

— Нет, конечно. В нашем мире обычной везде полно. Зачем она нужна? — Открыв пузырек, я понюхал содержимое и начал круговыми движениями растирать замерзшие ноги. Водка как водка, спиртом пахнет…

— Обычная водка в России очень дорогая. Как и все крепкое спиртное. И продается в специальных отделах магазинов два дня в неделю по два часа в день, в будни по утрам. Давно, после того как в начале нулевых президент Грачев ввел сухой закон и объявил борьбу с пьянством, — начала объяснять девушка.

— Что-то у нас такое было, — наморщил я лоб. — Только еще при Союзе. Президента Горбачев звали… Слышал от отца. Водка по талонам, борьба с самогонщиками, огромные очереди в винно-водочные…

— Вот-вот, — кивнула Хей — У нас после развала Союза ежегодно тысячи людей травились насмерть дешевой водкой, суррогатами и метанолом, продавали технический спирт, расцвела спекуляция поддельным алкоголем, — во всяком случае, так по телевизору говорили. Поэтому, когда ситуация в стране немного выровнялась, в правительстве решили так — с пьянством пора бороться. Но наверху понимали: если человек всерьез зависимый, то он себе все равно спиртное достанет, просто запрещать — чревато. Лучше если он купит спиртное в аптеке по рецепту от нарколога и за приемлемые деньги, чем отравится насмерть какой-нибудь дрянью или будет выносить из семьи последнее на бутылку. Хотели таким образом всех алкоголиков на учет поставить и вылечить их со временем под опекой государства, какие-то правительственные программы для этого принимали, вроде бы… — попыталась вспомнить Хей.

— Помогло? — с интересом спросил я.

— Не знаю, — покачала головой японка. — Не интересовалась специально но, кажется, нет. Пойти к наркологу за таким рецептом — все равно, что самому себе клеймо «спившийся идиот» на лоб поставить. Теоретически врачебная тайна есть, а практически ее нет, это все знают — обратись хоть раз к врачу и сразу во всех базах данных как алкоголик засветишься. Никто и не ходит, кроме тех забулдыг, кто на себя совсем уж рукой махнул — никому проблемы с работой, частичным поражением в правах и государственной врачебной опекой не нужны. Зато после принятия закона таксисты, разные ларечники и продавцы на рынках стали повсюду «социальной» из-под полы торговать. За две-три аптечных цены и без рецепта, ясное дело, — так мне отец рассказывал. Достают ее откуда-то, купить «социальную» если есть деньги — не проблема, как-то ее сразу много везде стало. Но нелегально… А водочные очереди в официальные магазины, говорят, уменьшились. Я купила в поход пузырек для дезинфекции, все знают, что у Самвела, который в овощном киоске рядом с нашим домом помидорами торгует, «синька» есть, к нему с утра страждущие с опухшими рожами «за картошкой» выстраиваются, невозможно не заметить…

— Так это же незаконно? — ровным тоном заметил я. — Полиция таких продавцов и покупателей не гоняет?

— Как-то нет…, - развела руками японка. — Незаконно, ты прав, но незаметно чтобы сильно гоняли. Это же не самогон. За незаконный оборот «социальной» максимум административный штраф, а за самогон и контрафакт — уголовная статья.

— А пиво как же? — продолжая удивляться чужим порядкам, спросил я.

— До пяти градусов везде полно в продаже. Крепче — как и вино с водкой — только задорого в спецмагазинах и барах.

— Ясно, — передал я пузырек обратно Хей, закончив процедуру растирания. — Знакомая картина. Миры разные, подходы те же самые. Ничего нового… Мягкая полукриминализация явления, когда оно ассоциируется с чем-то незаконным, создание употребляющим отрицательного имиджа больных или второсортных людей, повсеместный как бы запрет на выпивку… Но при этом все делается осторожно, не доводя дело до социального взрыва и сохраняя под контролем качество продукта и его относительную доступность. Государство как главный бутлегер. У нас в мире ровно так же над курильщиками издеваются. И так же на них нехило зарабатывают.

— Может быть, — пожала плечика подруга. — Я об этом как-то не задумывалась.

Под весело трещащий костерок мы разложили наши припасы для позднего завтрака и дочка охотника устроила мне форменный разнос. Весьма неожиданный, кстати — я-то думал, что подготовился, как следует.

— Повидло, сырок, сливки сухие, икра овощная, курица с рисом, всякие пакетики с разной витаминизированной химией, несть им числа — ругалась Хей, распотрошив один из моих ИРПов. — Ложечки, салфеточки, таганочек, ножики пластиковые в каждом наборе! Все в отдельной упаковке, само собой… Целых два килограмма разной фигни с расчетом на одни сутки, Саша! Ты о чем думал? Для кратковременного похода вроде нашего человеку вполне достаточно четырехсот — пятисот граммов съестного в сутки. Ты же несешь в четыре раза больше веса, чем требуется! Из всего этого ИРПа ценны, пожалуй, только тушенка, галеты, соленый шпик и шоколад — все остальное по большому счету лишнее.

— Чтобы ты понимала, скво! — энергично возражал я. — Тут же все сбалансировано! Хей, тут есть все, что нужно для организма в правильных пропорциях: витамины, белки, углеводы…

— Зачем тебе сейчас витамины, Саша? Ты цингой боишься заболеть? Так чтобы ее заполучить, нужно больше двух месяцев одной солониной с хлебом питаться. У нас столько времени нет, нас обоих раньше орнолит съест!

— Все равно, подруга, — не сдавался я. — Это же армейский рацион! Все продумано специалистами, зря его что ли комплектовали?

— Так его для армии комплектовали, под свои задачи, не для туристов — вздохнула Хей. — На тот случай, когда у военных вообще ничего с собой нет, кроме оружия, и на еду долго отвлекаться некогда. И возможности развести костер тоже нет. Не факт, что его на себе тащить надо — солдатам ИРПы может бронетранспортер на какой-нибудь блокпост подвезти, если кухня отсутствует, или с вертолета скинут, или в составе автоколонны бойцы наскоро перекусят, мало ли…

— Хочешь сказать, у военных своя специфика?

— Именно! У них своя свадьба, а у нас своя. Мы скорее туристы с военным уклоном. Когда на охоту или рыбалку кто-то брал ИРП, мой отец над ними тихонько смеялся — дескать, выпендрежники. Лишние деньги, лишняя упаковка и мертвый объем в рюкзаке.

— И как правильно брать съестное в поход, может, просветишь? — Не смог удержать я скепсис в голосе.

— Обыкновенно, — улыбнулась напарница, показывая свой рюкзак и выкладывая банки и тюбики. — Сгущенка, шоколад, сахар — это обязательно, чтобы были силы и работала голова. Кофе и чай для согрева и бодрости. Сало и тушенка, немного сырокопченой колбасы, которая медленно портится. Сухари и пластиковая полторашка из под минералки, засыпанная под горлышко крупой для каши, немного масла. Соль и перец, несколько луковиц и чеснок. По большому счету этого хватит, чтобы поддержать силы и не перегрузиться. Я собиралась на пять дней — всего получилось чуть больше трех килограммов, учитывая, что о воде и дровах беспокоиться не придется — этого добра тут хватает, стало ясно с прошлого раза. А ты?

— А я не так, — спрятал я взгляд. — Я хотел взять рацион по науке. Но, возможно, в твоих словах имеется здравый смысл — есть глюкоза, белки и углеводы, а это главное. Остальное — дома, не до жиру.

— Еще бы, — хмыкнула девушка. — Ладно, давай так: сначала съедим твои ИРПы, чтобы тебе же легче было, ты у нас основная боевая единица. А на обратном пути прикончим мои запасы. Пойдет?

— Договорились, — не стал я спорить.

После завтрака на двоих, на который ушел почти весь ИРП, кроме тушенки и шпика, я заметно повеселел. Веса за плечами убавилось, идти стало попроще. Никаких противников в поле зрения по прежнему не усматривалось, разве что, когда мы пролезли через кустарник в очередной ложбинке, и, перейдя небольшое поле, снова оказались в лесу, я заметил пушистую осеннюю белку, сердито зацокавшую на нас со ствола сосны, а Хей попалась куча сухих листьев, зарывшись в которые лежал, уютно свернувшись, небольшой еж. Так же в лесу стало больше птиц, я разглядел среди деревьев нескольких сорок и сойку. Создавалось ощущение, что природа в этом мире словно потихоньку наполнялась жизнью после спячки — в первую нашу миссию окрестности казались пустыннее.

Когда неяркое солнце перевалило на западную сторону горизонта, а ноги уже гудели с непривычки и я подумывал об очередном привале, березовая роща, через которую мы шли, внезапно закончилась, открыв нечто вроде поросшей по краям кустарником противопожарной просеки, шириной чуть более десятка метров. Подобные нам уже встречались, но главная странность была не в этом…

— Смотри Саша, рельсы! — удивленно ахнула Хей.

— Вижу!

Действительно, посередине свободного пространства лежали заросшие травой старые ржавые рельсы уходящие из одного конца просеки в другой. Только вот выглядели они как-то не так…не похоже на те, что были у терминала. Колея вроде та же по ширине, но цвет металла другой, боковые грани шеек заужены, а шпалы практически сгнили… Заинтересовавшись, я склонился над ними, а потом присел, изучая стыки и странного вида заржавленные крепежные гайки с болтами.

— Похоже, это не сталь, а чугун, — задумчиво пробормотал я, осторожно потрогав поверхность. — Или хрен его знает…но это точно не наша железная дорога.

— Ага… Глянь, тут на рельсе написано странно, — позвала меня напарница. — «Лютовъ» и дальше неразборчиво…

— Какая-то дореволюционная орфография, — покачал я головой. Выпрямился, достал бинокль и внимательно посмотрел вперед, туда, куда уходила железная дорога.

— Слушай, Хей, честное слово, а там впереди что-то есть, — я из всех сил вглядывался в окуляры. — Какое-то здание, как бы даже похожее на терминал. На, посмотри сама, — передал я ей бинокль.

— Интересно… — голос Хей был полон любопытства. — В самом деле, что-то такое виднеется. Сходим, посмотрим?

— Любопытство кошку сгубило, — покачал я головой. — Нам немного в другую сторону.

— Да ладно, Саша, как будто тебе самому не интересно, — возразила напарница, бросив на меня короткий цепкий взгляд. — Не так уж и далеко отклоняемся, да и по просеке идти проще, чем по лесу. Давай осторожно подойдем и поглядим что там да как? А то ходим в непонятном мире по лесам и полям как дураки, ничего не понимаем.

— Врать не буду, загадка внимания заслуживает, — после некоторой внутренней борьбы согласился я. — Нам о других станциях-терминалах не говорили, но судя по увиденному, они есть. Хорошо, давай разведаем, — поправил я на груди автомат. — Только осторожно.

Однако, не успели мы пройти и нескольких сотен метров вдоль старых рельсов, как смартфон в кармане моей куртки завибрировал, и я поспешно взял его в руки. На экране поверх указующей путь стрелочки появилась надпись: «вас вызывает терминал номер семь».

— Слушаю, — прислонил я его к уху, включив громкую связь.

— Наемник Александр Славин, говорит терминал номер семь, — раздался в трубке знакомый голос. — Вы отклонились от маршрута к цели.

— Я знаю. Мною принято решение изменить маршрут группы, — спокойно ответил я.

— Почему? С какой целью? — Озабоченно спросил терминал.

— Потому что я так решил. Нельзя?

— Э…, - совсем по-человечески замялся голос. — Прямого запрета нет, но вам не стоит идти туда, куда вы идете. Вы потеряете время, там нет ничего хорошего, и вообще…

— А что там? — прямо спросил я. — Объясни.

— Там место, чей покой лучше не тревожить. Хозяйка может быть недовольна.

— А конкретней? Если запрещаешь, то объясни почему. Не надо нас разыгрывать втемную.

— Долго объяснять… да и трудно это сделать, чтобы вы все правильно поняли. Кроме того, это не ваш уровень доступа к информации. Еще раз повторяю, запрета нет, вы автономны в своем рейде и принимаете решения самостоятельно. Но лучше к терминалу номер пять не ходите, ничего хорошего вас там не ждет, к выполнению задания он отношения не имеет. Прошу повернуть к локусу. Отбой, — произнес терминал и связь разорвалась, а я лишь выругался в замолчавшую трубку.

— Хей, ты все слышала, — повернулся я к напарнице. — Как поступим?

— Пойдем дальше по рельсам, — решительно кивнула девушка. — Ты прав, не люблю, когда меня держат за идиотку.

По мере того, как мы приближались к цели, здание становилось видно все лучше и лучше — сначала в бинокль, а потом и невооруженным взглядом. Оно было отчасти похоже на наш терминал. И в то же время непохоже. Такое же длинное и одноэтажное, строение выглядело совсем древним, как потемневший от времени заброшенный дом в вымершей деревне, хотя казалось относительно целым — с крышей домиком и закрытыми ставнями окнами, над крыльцом виднелся хорошо узнаваемый герб — двухголовый орел в короне. Вот только выглядело все…мертвым. И это была не фигура речи — по мере приближения к зданию замолкли птицы, стих ветерок и даже звуки наших шагов стали звучать как-то приглушенно.

Первую мумию, метрах в ста от здания, нашла Хей — иссосхшиеся тело в серой рваной шинели с выцветшими желтыми погонами с императорскими вензелями на плечах продолжало сжимать в обтянутых сморщенной кожей костлявых руках мосинку. Вокруг старые стреляные гильзы, какие-то полуистлевшие тряпки. За ним мы обнаружили останки еще двух человек, один из которых был вооружен каким-то странным оружием, с широким ребристым стволом и отходившими от него к рукоятке и прикладу прозрачными трубочками. Трупы почему-то не сгнили, а мумифицировались, даже различались искаженные страданием черты лиц погибших, совсем молодых пацанов. Но запаха от них не было никакого. Я попытался было взять заинтересовавшее меня устройство из рук мертвеца, но стоило лишь сжать пальцы посильнее, как оно вдруг переломилось и рассыпалось, хрупкое как бумажное осиное гнездо.

— Да тут целый бой был, — тихонько заметила Хей, когда мы подошли к зданию вплотную. — Гляди, на крыльце еще один мертвяк с пулеметом и пустыми коробками из под лент и двое с какими-то узорчатыми стеклянными палками.

— Видел я такие палки, — также негромко ответил я. — В разделе «магическое снаряжение». Стоят они на порядок дороже всего нашего оружия. Только, полагаю, подбирать их смысла нет — рассыплются. Интересно, против кого они дрались?

— Не знаю, — пожала плечами девушка. — Может быть, нападавшие своих убитых с собой унесли?

— Может и так — согласился с ней я. — Давай внутрь зайдем, возможно, там что-нибудь прояснится? — Я взялся за дверь и попробовал ее открыть, но та, неожиданно легкая, просто слетела с петель и упала вбок расколовшись надвое, я еле успел отскочить в сторону, оставшись с дверной ручкой в руке. Внутри же… пыль, серые стены и темнота. На одной из кроватей для регенерации, таких же, как и в нашем терминале, валяется еще одна мумия, перевязанная серыми от времени бинтами, снова стреляные гильзы на полу… И лишь на противоположной стене виднелась здоровенная надпись, выполненная чем-то красным: «Станция пять уничтожена! Здесь мы добили последних цепных корректоров — защитников старого режима и их Хозяйку, покончив со старым миром! Да здравствует Новый Мир! Да здравствует Революция»!

В мертвой тишине смартфон снова завибрировал в моем кармане, и получилось это столь неожиданно, что я аж подпрыгнул.

— Насмотрелись? — голос терминал номер семь был суров. — Удовлетворили любопытство? А теперь идите выполнять свою задачу, хватит ломать склеп. Хозяйка передала, что она вами недовольна, ей не нравится, когда беспокоят покой мертвых.

— Хорошо, мы уходим, — сразу согласился я с терминалом. Смысла оставаться здесь не было, у меня от этого места и так пошел мороз по коже, Хей тоже выглядела невесело. — Сразу надо было все объяснить.

Я нажал клавишу отбоя и вместе с кивнувшей мне японкой поспешно вышел наружу. Мы быстро сориентировались по направлению к цели и зашагали в лес, в сторону от мертвого терминала. Следующие двадцать минут шли молча, не сказав друг другу ни слова…

Глава 8 Патогенный локус

Заночевали мы с Хей, если верить счетчику в смартфоне, примерно в четырнадцати километрах от цели. На самом деле можно было пройти еще, не так уж мы и вымотались. Но очень уж удобное место попалось: небольшой ручеек в сосновой роще, прямо таки напрашивался для ночлега на его берегу. Есть и вода, и парочка поваленных сухих древесных стволов на дрова для костра. К тому же чем ближе к цели, тем опаснее, лучше выйти к ней засветло, собравшись с силами. Ноги у меня с непривычки гудели, спину ломило от рюкзака и автомата, хотелось сбросить с себя все снаряжение и немедленно растянуться на усыпанной прелой хвоей земле. Однако должность обязывала выглядеть бодро — я командир нашей маленькой группы или где? Тем более что Хей работает — уже разожгла небольшой костер, набрала воды в котелок и потрошит мой очередной ИРП насчет ужина. Пора и мне что-то сделать — хотя бы добыть побольше сухих дров и натаскать веток для ложа.

— Саш, мы что, для ночлега палатку не будем ставить? — озадаченно спросила японка, увидев как с помощью паракорда, подручных материалов и негромкого мата себе под нос, я неловко натягиваю меж четырех стволов кусок непромокаемой ткани, продевая шнур сквозь петли по краям.

— Не-а, — ответил я, привязывая непослушный, все время выскальзывающий из рук угол тента к ближайшей сосне. — Обойдемся навесом. Как ты думаешь, отсветы от костра в темноте далеко видно?

— В этом лесу? — наморщила лоб Хей. — Порядком. Это же не глухой ельник.

— Вот и я о том же. Неуютно мне как-то, подруга. Хрен его знает, кто из темноты на огонек пожалует. Спать вдвоем в палатке, да еще в спальнике…бррр — приходи и бери нас тепленькими.

— Боишься, что придет серенький волчок и ухватит за бочок?

— Если бы волчок. Или даже орнолит. Видела бойню у станции? Там были не монстры а люди, причем злые и серьезные: похоже, одни наемники в бою поубивали других и даже прикончили раненого в терминале. Сдается мне, что служили они разным Хозяйкам и какие выполняли приказы — мы не знаем. Выйдут эти «революционеры» на наш ночевку и полоснут по палатке из автомата или гранату кинут — вот и поминай как звали.

— То давно было, — задумчиво ответила Хей. — Одни мумии остались.

— Я этому миру не доверяю, — покачал я головой. — Тут простая логика не всегда работает. Поэтому предлагаю так: отдыхаем по очереди, один спит, другой охраняет. Палатку ставить пока не будем. Дождя вроде как не ожидается, у меня есть изолирующая пенка, чтобы от земли не застудиться, спальник очень теплый. Будем в нем спать по очереди, обойдемся одним навесом. Зря я в Москве прибор ночного видения не купил, но кто же знал…

— И зачем тогда я ее на себе столько тащила? — обвиняюще ткнула в меня пальчиком японка. — Ты сам настаивал, SMSки мне писал — купи палатку, купи палатку. Раз я ее сюда доволокла, то хочу спать с комфортом! Не веди себя как абьюзер, Саша, не решай за других!

— Попрошу при мне непонятными словами не выражаться! Не злись боец Смирнова, запас карман не тянет.

— Это я боец? А ты кто такой Славин? Ты у нас командир?

— Именно. В точку!

— И кто тебя назначил?

— Жизнь назначила. Ты видишь вокруг более подходящие кандидатуры? Или собираешься сейчас в этом девственном орнолитовом краю разводить феминизм и демократию? Матриархат у нас не пройдет, я тебе сразу говорю!

— Долдон ты Саша, а не командир и подчиняться я тебе не собираюсь!

— Держите свое мнение о начальстве при себе боец, — улыбнувшись, ответил я. Сердитая Хей была чем-то похожа на боевого котенка. — Может еще пригодится твоя палатка, не горюй. А о комфорте дома думать будем, если живы останемся. Полтыщи ЛКР на каждого — таких бабок ни один вахтовик не зарабатывает, поэтому отставить амбиции ради будущей награды, напарница. Какую смену выбираешь караулить, первую или вторую?

— Вторую, — обижено буркнула Хей, но от дальнейших комментариев воздержалась. — Спать очень хочу. Лучше сейчас высплюсь, а под утро кофе напьюсь и отдежурю.

— Как скажешь, — не стал я спорить с вредной девчонкой.

Однако ничего ночью с нами не случилось. Сначала я долго сидел после ужина у тлеющего костерка, а потом и в полной темноте, вслушиваясь в звуки леса и вглядываясь в ближайшие деревья. Луны не видно, правда, кое-какие звезды из-за облаков иногда проглядывали. Вот только понять, земное это небо или не совсем, я не смог — немногочисленных знакомых созвездий не разглядел. В третьем часу ночи, окончательно продрогнув от ночной прохлады, несмотря на термобелье, я разбудил сонную напарницу и с удовольствием заполз в нагретый девушкой спальник, где незамедлительно заснул до самого утра. Разбудила меня Хей уже на рассвете, всучив в руки кружку с крепким горячим кофе, как только я выбрался к костру.

— Подъем…Славин, — слегка осипшим голосом произнесла японка. — Пора завтракать, альфа-мужик. Нас ждут великие дела.

Оставшееся расстояние мы прошли часа за четыре, последний километр пробираясь со всей осторожностью и с оружием наизготовку. И, наконец, когда солнце стало приближаться к полудню, вышли к патогенному локусу…

Терминал нам не соврал — все было в точности как показано на картинке в здании станции. Болото начиналось сразу за лесом, состоявшим в основном из густых елей и невысоких чахлых березок. По берегам оно выглядело обыкновенно — застоявшаяся в оконцах мутная вода, невысокие кочки, пожухлые заросли. Но ближе к его центру этот пейзаж плавно переходил в непонятную серую, чуть бугристую поверхность, посередине которого возвышалось логово. Этакий бугор, высотой и диаметром, наверное, в три моих роста, сплетенный то ли из изогнутых деревьев пополам со слизью и какими-то включениями, то ли еще из чего-то гадкого, тошнотворно зелено-коричневого и розового цветов. Ко всему прочему логово «дышало» — стенки бугра ритмично надувались и опадали, примерно раз в пять секунд. При его виде у меня возникли какие-то неприятные ассоциации то ли с опухолью, то ли с гнойником — очень уж оно выглядело инородно в лесном пейзаже.

— Дай посмотреть, — потянулась рукой к моему биноклю Хей, спрятавшаяся, как и я, лежа за большой разлапистой елкой на краю болота.

— Погоди, — шепотом ответил я, глядя в окуляры и чувствуя, как от страха нехороший холодок пробежался по моей спине. — В этой хреновине вход есть, отсвечивает чем-то розовым. Около него здоровенная черная змеюка свернулась, вроде анаконды. И…и орнолит кажется тоже справа в трех метрах. Побежал гад… нет замер… нет опять побежал кругом.

— Дай бинокль, говорю.

— На. Смотри, только тихо…

— Блииин, Славин, — сквозь зубы протянула побледневшая японка, минуты через три, возвращая бинокль. Саш, мы влипли.

— Согласен. Это тебе не орнолит какой-нибудь. Кстати их там два, не считая змеюки, наверное, той самой серпеи.

— Три. Только что из логова еще один выполз.

— Значит три, — стараясь не лязгать зубами, согласился я. — Если не больше.

— Делать что будем…командир? Я к этой дряни просто так не подойду.

— Да уж… идти в атаку на бугор по болоту… не лучшая идея, — согласился я с боевой подругой. — Но делать что-то надо. Или эти твари нас скоро обнаружат и нападут сами, или…да какая разница, не уничтожив логово, мы домой не вернемся, оттягивать конец смысла нет. — Я покрутил головой вокруг, мучительно пытаясь что-то сообразить, но мозги как назло работать отказывались. Впрочем…взгляд зацепился за возвышавшийся метрах в тридцати позади от нас одинокий здоровенный дуб, непонятно как выросший в этом лесу. — Отойдем-ка назад Хей, вон к тому дереву. Командую временное отступление.

— Значит план такой, боец Смирнова, — начал говорить я некоторое время спустя, прислонясь к широкому стволу дерева и чувствуя, как меня маленько колотит от адреналина. — Полагаю, что твари достаточно безмозглые и лазить по деревьям не умеют. Сейчас я сделаю веревочную лесенку, ты встанешь мне на плечи и я тебя подсажу повыше, как раз дотянешься. Лесенку ты привяжешь вон к тому толстому суку, чтобы я потом побыстрее залез. Там развилка из сучьев удобная, разместимся вдвоем и будем отстреливаться.

— Это змеи-то ползать по деревьям не умеют?

— Хорошо, допустим, умеют. Стало быть, серпею будем валить первой. Не перебивай. Слушай внимательно: я выйду к краю болота и шугану в это логово гранатами. Потом посмотрю на результаты артобстрела. Если твари побегут ко мне в умеренном количестве — буду на месте их валить из автомата до упора. Если в неумеренном — побегу к дереву и буду спасаться на нем, а ты всех паучков сверху станешь отстреливать, пока я к тебе забираюсь, потом из двух стволов отобьемся. Как-то так…

— Гениально… — покачала головой японка. — Многоходовочка высшего уровня. Саша это же бред… Орнолиты тоже могут уметь лазить по деревьям, у них когти, почему нет? На дереве мы как голуби в клетке.

— А на земле нам точно каюк. От нескольких тварей сразу не отстреляемся, зайдут из-за деревьев с разных сторон. Драться на болоте еще хуже. Что еще? Выбивать их по одной снайперской стрельбой? Хорошо бы, но я думаю, что после первого же выстрела вся компания ломанется к нам. У тебя есть план получше? Излагай, я слушаю. Но учти, на дереве я хоть за спину спокоен, направление атаки ровно одно — снизу вверх. У меня автомат, у тебя восьмизарядник нехилого калибра, будем бить в упор. Должны справиться, вряд ли тварей так уж много…

В общем, после недолгих споров, мой план был принят. За одним исключением — Хей собиралась участвовать в обстреле локуса вместе со мной. Скрепя сердце я согласился — все же ее дробовик мог оказаться немалым подспорьем, а противника лучше начинать бить на открытой местности. Дуб мы оборудовали в качестве заранее подготовленных позиций, на которые должны отступить наши доблестные войска в случае проблем, разместив на его широких ветвях наше снаряжение, чтобы легче было бежать. Я надел бронежилет и взял гранатомет, автомат с обоими магазинами и прихватил патроны россыпью, Хей тоже ограничилась снаряженным дробовиком и патронами.

Целился я долго… В принципе у помпового гранатомета неплохой прицел, ролики по применению этого оружия я смотрел в ютубе неоднократно, готовясь взять его себе при возможности выбора, но отсутствие практики — есть отсутствие практики. Наконец, привстав на колено, и стараясь попасть точно в черное пятнышко свернувшейся у входа змеюки, я плавно потянул спуск.

Над ухом хлопнул выстрел, но граната почему-то взяла чуть правее и гораздо выше, угодив прямо в крышу логова, чудом не перелетев его. Грохнуло, вверх полетели клочья слизи и какие-то темные фрагменты, а потом над болотом послышался громкий мучительный стон-скрежет… как будто сам проклятый бугор был живым, и ему сейчас было очень больно. Локус как-то опал, словно съежившись и пропустив очередной «вдох», а серпея перед его входом резко сделала стойку, высоко подняв голову. Стараясь поторопиться, я сделал поправку и выстрелил снова — и через пару секунд убедился, что в этот раз попал удачно. Граната рванула в полуметре от змеи, слегка подбросив толстое чешуйчатое тело вверх. Так, еще поправочка и еще выстрел — блин, рядом легло, но мимо. Ладно, попробуем еще раз — в этот раз я целился прямо в розовый вход в «логово» и, видимо на нервах и интуиции, ухитрился попасть в яблочко. Рвануло где-то внутри, и холм содрогнулся, выдав новую порцию душераздирающих звуков. Все, я пустой — в гранатомете только четыре выстрела…

Заряжать его снова было некогда — счет уже пошел на секунды. По болоту прямо на меня бежали два орнолита, быстро приближаясь. Я схватил автомат и, пытаясь унять резко забившееся сердце и сохранить хладнокровие, повел огонь одиночными выстрелами. Мимо…снова мимо…епст, попал. Тяжелые пули бьют посильнее дроби, это заметно — паучка аж с лап сбивает, хитин летит во все стороны. Рядом хлопнул дробовик Хей, потом еще раз и первый орнолит упал на спинку, задергав оставшимися лапками. Второй перескочил через него и устремился ко мне, целеустремленный как торпеда, заставив занервничать. Указательный палец словно сам собой сдвинул селектор огня и паук получил длинную, от души, очередь в упор, сбившую его с ног и отбросившую тушку в воду. Правда, сразу после этого калашников сухо щелкнул, и я стал спешно менять пустой магазин на новый, никак не попадая трясущимися руками рожком в паз до характерного щечка.

— Сашка, сбоку обходят! — заорала Хей. — Японка сделала еще четыре выстрела по невидимой мне цели, пока я, наконец, справился с перезарядкой. Огляделся по сторонам и увидел вползающую в лес еще одну змеюку метрах в пятидесяти от меня. Очередь ей вслед видимых результатов не принесла — если и попал, то не смертельно.

— Бегом, к дереву! — принял я решение, увидев, как от логова к нам трюхает еще один орнолит, выглядевший покрупнее своих собратьев. — Если обойдут сзади — хана!

И мы помчались, как два улепетывающих от гончих кролика…

Как я ухитрился проскочить эти тридцать метров, ни разу не споткнувшись о корни и не влетев башкой в какой-нибудь ствол — не знаю. По всему судя, должен был — летел я сломя голову, ничего не видя перед собой, лишь кровь стучала в висках. Но как-то ухитрился добежать. Хей меня опередила ненамного, но лезть вверх не стала, замерев у ствола дуба с дробовиком.

— Ты первый! — закричала японка. — Быстро! Я легкая, успею за тобой.

Ни спорить, ни препираться времени не было. Я схватился за связанные в узлах паракорда деревяшки импровизированной лестницы, и на одних руках, почти без участия ног, взлетел вверх — никогда бы раньше не подумал, что так умею. Как раз вовремя, потому что внизу появилась здоровенная черная «анаконда» с серым узором на спине — серпея нас все же догнала. Надо отдать Хей должное — японка не растерялась. Последние два выстрела из магазина она сделала в упор и, бросив дробовик болтаться на ремне, вцепилась в лестницу, пользуясь секундным замешательством побитой картечью змеи. Сверху за паракорд схватился я, вытягивая девушку наверх. Еще пара секунд и она уже сидит со мной, крепко вцепившись в сучья сведенными судорогой пальцами.

Серпея по всей видимости попыталась достать нас ядом, плюнув наверх какой-то жидкостью, но немного промахнулась, попав в ствол дуба. Немудрено — один глаз у нее к тому моменту отсутствовал. А дальше открыл огонь я, не дожидаясь, соизволит ли гадина лезть к нам наверх или нет. Десятка два патронов у меня в рожке еще имелось, а попасть в толстое чешуйчатое тело было несложно. Хотя к быстрым результатам это не приводило — тварь отличалась отменной живучестью, реагируя на попадания громким шипением, а в голову змее загнать пулю мне удалось лишь последним или предпоследним выстрелом, полностью опустошив второй рожок. К этому времени Хей уже пришла в себя и начала перезаряжать дробовик. Серпея же явно билась в агонии — по распластанному у ствола дерева длинному чешуйчатому телу пробегали волны дрожи, и оно слабо подергивалось.

— Отбились к…кажется? — дрожащим голосом спросил я, начав заряжать пустой магазин патронами из карманов.

— Не… не знаю, — Хей тоже была не в лучшей форме. В расширенных зрачках плещется страх, но дело свое японка делает — еще один щелчок и снаряженный дробовик готов к работе.

— Там…я, короче, еще одного орнолита видел. Большого такого. Случайно не заметила, куда он побежал?

— Не… Саш, давай пока еще тут посидим. Мало ли… Страшно мне.

— Так кто же спорит. Сам в аху…тоже слезать пока опасаюсь… Ой, мля, вот и он!

Орнолит, словно услышав, что о нем идет речь, оказался так как тут, он попросту вылез из-за ближайшей елки. Покрупнее своих собратьев, наверное, ростом мне по грудь. На головогруди твари виден странный рисунок — нечто вроде схематического треугольника с вписанным в него ромбом и точкой внутри. Подойдя к дубу, он повел себя странно — сначала воздел вверх свои устрашающие клешни и громко пронзительно заскрежетал, словно проклиная нас на неведомом языке. А затем, уцепившись когтистыми лапами за ствол, попытался лезть вверх, щелкая скорпионьими клешнями.

Это зрелище оказалось для наших истрепанных нервов чересчур. Хей завизжала от ужаса на одной ноте, направила вниз ствол дробовика и начала стрелять в орнолита патронами с крупной картечью, высаживая разом весь магазин и наполнив грохотом окрестный лес. Я тоже вставил наполовину снаряженный рожок в автомат и незамедлительно открыл огонь. Причем столь поспешно, что от отдачи съехавшим с плеча и врезавшим мне по челюсти прикладом чуть не свалился с толстых веток, прямо в алчущие нашей крови клешни. Но все как-то обошлось. Для нас, конечно, не для орнолита. Такого переизбытка свинца в организме не выдержала даже «королевская» особь. Панцирь паука-переростка разлетелся в клочья, одна клешня отлетела прочь, лапы подкосились и он упал изломанной куклой рядом с мертвой серпеей, весь в зеленой слизи. Впрочем, это не помешало мне спустя несколько минут снарядить оба магазина снова и сделать еще несколько контрольных выстрелов в неподвижные тела монстров…

Набрались мужества спуститься вниз и снова выйти к болоту мы только часа через два, полностью зарядив оружие и немного успокоившись. Дело предстояло доделать, во что бы то ни стало — уничтожение всяких тварей в этот раз не в счет, Хозяйка требовала ликвидировать сам локус. Так что алягер ком алягер…

— Ну что, смертнички, повторим аттракцион? — Усмехнувшись, спросил я, снова целясь из гранатомета в бугор. Выглядел он не очень — весь в каких-то потеках, опавший, даже «дыхание» у него стало редкое и аритмичное. Охранников в этот раз заметно не было даже в бинокль — лишь убитая моей гранатой серпея валялась у входа.

— Давай не тяни, — качнула головой Хей. — И хватит шутить как висельник и без того тошно…

— А кто тут шутит? — спросил я и потянул спуск. — Я предельно серьезен, дорогая. — На сей раз граната попала куда я и хотел — под самое основание холма. Раздался взрыв, потом короткий скрежет, как будто из-под земли, правда, в этот раз уже не столь сильный как раньше.

— Ну как, бежит кто по нашу душу, подруга? — спросил я, осмотревшись.

— Вроде нет.

— Повторим процедуру.

Второй взрыв снова взметнул вверх перемешанные со слизью фрагменты постройки, но атаки и в этот раз не последовало. Поэтому, скептически посмотрев на две последние гранаты в магазине, я дал отмашку — вперед! Только осторожно.

И мы пошли по болоту, осторожно прощупывая вырезанными длинными жердями дорогу, и страхуя друг друга от внезапной атаки. Впрочем, ничего страшного в этот раз не случилось. Ноги, правда, замочили, но не более того — никакой жуткой и коварной трясины впереди не оказалось. Вскоре болото сменилось серой пружинистой поверхностью, по ощущениям похожей на резиновое покрытие, а затем мы вышли к самому логову. Покрытый слизью холм «патогенного локуса» уже практически не «дышал», а в воздухе чувствовалось сильное зловоние, в котором сливались запахи гнили и крови.

— Фу, ну и местечко, — передернула плечами японка. — Ужас. Только не говори, что ты хочешь заглянуть туда — показала она пальчиком на темную пещеру входа в «холм», обрамленную живой «занавеской» из какого-то странного растения, с очень мелкими бордовыми лепестками.

— Я не идиот, — покачал я головой. — Давай бутылку с керосином, дорогая, будем зажигать. Терминал говорил, что эта хрень должна хорошо гореть, если лишить локус силы, чтобы это не значило. Вот и проверим. Хорошо, что ты догадалась взять горючку.

— Я же запасливая, Саша, — изобразила улыбку бледная девушка.

— Молодец, боец, Смирнова. Командование выражает тебе благодарность. — Как следует поплескав горючей жидкостью на стенку холма, я сделал небольшую дорожку в сторону, а затем бросил на нее горящую бумажку.

— А теперь ходу отсюда, подруга! Бегом!

Само логово загораться сразу не захотело. Зато пружинистая серая поверхность вокруг него сначала начала тлеть, а потом вдруг вспыхнула так, что нам пришлось и в самом деле бежать… Едва ноги унесли, хорошо, что до болота и воды было недалеко. Вскоре мы с напарницей уже стояли на опушке леса и молча смотрели, как горит холм посередине болота, до самой вершины покрытый ярким пламенем. Сначала из огня еще раздавался знакомый скрежет, правда совсем тихий, но потом все успокоилось, остался лишь шум и треск огромного костра. Густой дымный столб был виден, наверное, на десятки километров вокруг.

— У меня такое ощущение, что оно было живое, — мрачно сказала Хей, глядя на огонь. — И ему было очень больно и страшно умирать. Особенно так… Знаешь, Саша, мне гадко, как будто мы палачи, которые кого-то сожгли заживо.

— А у нас не было другого выхода, мы выполняли приказ — развел я руками. — И вообще-то… я не сильно жалею о том, что сделал. Сдается мне, это было отклонение от нормы, патоген, не зря же его наша Хозяйка назвала «патогенным локусом». Враждебные клетки тоже хотят жить, им, наверное, по-своему больно умирать. Но люди должны принимать антибиотики, если они не считают, что всякие «альтернативные клетки» важнее их организма… смотри, кажется все. Воздух дрожит и отсвечивает синим…

Знакомое синеватое свечение, такое долгожданное, развернулось перед нашими глазами через пару секунд. И надпись в нем определенно радовала.

«Задание завершено. На ваш счет переведено тысяча сто ЛКР. Смирнова Хей получает четыре добавочных балла к характеристикам. Славин Александр получает шесть добавочных баллов к характеристикам. Для распределения очков и ЛКР по личным ID, возвращайтесь в терминал».

— Йоо-хо!!! — закричал я, а потом от избытка чувств схватил ошарашенную Хей за плечи и, крепко прижав к себе, смачно расцеловал в обе щеки. — Есть!!! Мы выжили и снова победили подруга!

Глава 9 Новые знакомства в новом мире

Хей сама всем телом подалась ко мне и на несколько секунд обмякла в объятиях, прижавшись так плотно, что я явственно почувствовал под ее курткой небольшие крепкие грудки, но потом резко отстранилась, чуть не оттолкнув меня.

— Не трогай меня! Отпусти немедленно!

— Не вопрос, — я тут же отпустил ее, отступив на шаг назад. — Хей, я же от радости. Я бы тебя сейчас просто всю зацеловал бы от ног до макушки, такая ты красивая! Мы справились! Выжили, понимаешь, дорогой ты мой человек!

— Грубо хватать девушку и вот так целовать оскорбительно! Ты проявляешь харрасмент! Нельзя без согласия вторгаться в личное пространство…

— Хей, какая муха тебя покусала? — озадачился я. — Я думал, ты прикидываешься, а ты, похоже, серьезно… В вашей России что, не только водку запретили, но и баб? Извини, в смысле девушек феминизмом заразили? Кошмар и ужас, как вы там вообще живете?

— Я говорю о серьезных вещах, Саша!

— Понял я, понял, умолкаю… Пошли отсюда, нам домой пора… дорогая коллега по опасному бизнесу. Чем раньше будем в терминале, тем лучше.

— Саш, не дуйся, — виноватым тоном произнесла Хей через пару часов, когда мы вышли из окружавшего болото леса. — Хватит молчать. Я была, кажется, немного не права… Я к тебе прекрасно отношусь, даже… даже лучше чем к кому-либо из мужчин в моей жизни. Просто не надо так делать…без разрешения.

— У вас так принято? Вас что, реально обучают феминизму и прочей мути?

— Вообще-то да. Несколько лет назад в школах ввели, в рамках «половой этики».

— И ты реально в это веришь? Что я проявил харрасмент и все такое? — продолжал допытываться я.

— Если честно — нет. На автомате вырвалось. Скорее это мои личные заморочки, — подумав, откровенно ответила японка, тряхнув черными волосами. — Как-то мне из мужиков до знакомства с тобой одни уроды попадались. Начиная с папочки… Не ладятся у меня с ними отношения. А тут ты неожиданно руки распускаешь…

— Больше не буду, — пожал я плечами. — Закрыли тему. Я к тебе тоже отлично отношусь, ты же мой боевой товарищ. Да что там говорить, если бы не ты с дробовиком — мне конец, змея бы точно съела, не успел бы я влезть на тот дуб. И не дуюсь я. Просто есть о чем подумать, — честно ответил я.

— О чем, же?

— О том, как нам дальше с тварями воевать. Задание, поди не последнее. В этот раз мы выпутались просто отлично — если не считать синяков и ссадин, никаких потерь. Но вообще-то это чистая удача, а она долго не продлится. Если бы твари патрулировали не только болото, но и лес — нам бы каюк пришел. Если бы мы не успели влезть на дерево — тоже. Будь они хоть чуть-чуть поумней, и умели бы согласовывать свои действия — ответ тот же самый, полный абзац. Стреляли мы на троечку, попадали в основном в упор. Не дело это. Надо в этот раз наградные ЛКР частично на себя потратить. Подтянуть выносливость, умение обращаться с оружием, всякие полезные навыки, вроде рукопашки.

— Не получится, Саша, — грустно улыбнулась Хей.

— Почему это?

— Потому что я уже пробовала. Хотела перед этим заданием научиться метко стрелять и стать сильнее. Отказ.

— Как отказ? — посмотрел я в глаза напарнице. — Я хотел китайский язык выучить, и никаких проблем не было — трать ЛКР и получай.

— Китайский может быть и можно, он тебе в этих лесах ни к чему — задумчиво ответила девушка. — А вот улучшить свое собственное тело — нет, не выходит. И получить боевые навыки — тоже. Дай вспомнить формулировку отказа… «подобные коррекции делаются только за счет добавочных баллов», вот. На те шесть баллов, что ты получил за ликвидацию локуса, ты себя самого изменить сможешь. А на ЛКРы — нет. Не выйдет с их помощью мгновенно стать суперсолдатом, извини.

— Когда вернемся, я попробую, — недоверчиво покачал я головой.

— Пробуй, конечно. Но у меня не вышло. Придется, видимо, по старинке — в тир записаться и на курсы какие-нибудь…

— Хреново, — вздохнул я. — Ладно, придумаем что-нибудь. Будем решать проблемы по мере поступления.

Есть перед боем и сразу после него не хотелось совсем, так что время обеда мы пропустили. Однако, ближе к вечеру желудок стал настойчиво напоминать о себе, намекая своим бурчанием, что пора бы в него кинуть немного топлива для организма. Вокруг уже стало потихоньку темнеть, и я обеспокоился проблемой ночлега — следовало поужинать и выспаться, чтобы завтра спокойно дойти до станции. Старое место в сосновом лесу мы обошли стороной, и возвращаться к нему на пару километров назад не хотелось, поэтому я стал вовсю вертеть головой, подыскивая, где бы разбить лагерь, как мой смартфон тихонько тренькнул и завибрировал.

— Смотри-ка, SMS от терминала номер семь, — удивился я, глядя на экран, на котором красный треугольник сменился синей стрелкой, указывающей направление к станции.

— Мне тоже пришло, — озадачилась Хей. — Интересно, что там.

— Еще как интересно, — ответил я, открывая сообщение. — Хорошо, блин, терминал устроился с Хозяйкой на пару. Самого в контактах нет, а нам, гляди, то позвонит, то напишет…

«Хозяйка уведомляет своих наемников, что в ее владениях только что появился первый опорный локус терминала номер семь „Лесной“. Расстояние от вас — три километра, направление к локусу указывает зеленая стрелка. Наемникам терминала рекомендовано посетить его для знакомства и установления контактов. Сотрудничество с локусами Хозяйки поощряется», — прочитала на экране смартфона Хей.

— Однако… — только пробормотал я. — Неожиданное предложение. Не знаю, что и сказать…

— Выходит, есть локусы патогенные, а есть непатогенные? Хозяйкины? Что-то я совсем запуталась, — наморщила лоб Хей. — Там что, опять этот живой холм? Бррр…

— Не думаю, — я поудобнее перебросил через плечо автомат. — Наверное, что-то другое, без орнолитов и змей. Я так понимаю они нашей Хозяйке лютые враги. Сходим, посмотрим, раз уж зовут?

— Прямого приказа нет. А я хочу поскорее домой, Саша, — японка поправила на спине рюкзак и задумчиво посмотрела на экран смартфона, где теперь виднелись две стрелки со счетчиками расстояния — синяя и зеленая.

— Сегодня все равно не успеем. А нам настойчиво рекомендовали зайти в гости, — возразил я. — Одну рекомендацию не лезть не в свое дело мы уже проигнорировали, когда пошли к мертвому терминалу, сейчас проигнорируем и вторую? Стоит ли ссориться с Хозяйкой? Кроме того, речь шла про поощрение. Вряд ли нас хотят снова бросить в бой.

— Хорошо, — вздохнула японка. — Раз ты «за», пойдем, посмотрим, что еще за лесной локус. Только поскорее, пока не стемнело.

Окружавший отмеченное Хозяйкой место лес оказался совсем другой, чем тот, что был у болотного локуса. Чистый, светлый, даже опрятный. Высокие осенние березы с желтой нарядной листвой сменились кленами, соснами и дубами, на которых еще сохранились каким-то чудом зеленые листья. Причем, если сначала деревья были небольшими, то чем дальше в лес, тем чаще стали попадаться настоящие ветвистые великаны, словно сошедшие с картин Шишкина. Легкий ветерок неожиданно стих и над рощей установилась полная тишина.

— Смотри Саша, брусника, — удивленно заметила девушка, нагнувшись к низкому кустику под ногами. — И много.

— Точно, — покачал головой я. — И не только она одна. Смотри — вон кусты с голубикой. Вкусная! — сорвал я несколько синих ягод и отправил в рот. — Слушай, да тут и грибы есть! Глянь, какой вот под той сосной красавец растет — показал я на крепкий пузатый белый гриб с характерной светло- коричневой шляпкой.

— Прямо сказка какая-то, — осмотрелась по сторонам девушка. — Ягоды, грибы, место красивое, как с картинки про дубы-колдуны.

— Не расслабляемся, — взял я на всякий случай автомат наизготовку. — До локуса двести метров.

Стоявший на краю полянки дуб был особенно огромен и раскидист. Сама полянка тоже поражала воображение — на ней вопреки всякой логике росла совершенно зеленая трава и кусты, несмотря на окружавший ее осенний пейзаж. Но это было не единственной странностью этого сказочного места. Прямо под царь-деревом, в переплетении монументальных корней, виднелся вход в медвежью берлогу немалых размеров. Поменьше уничтоженного нами орнолитового холма, но все же здоровенную. Однако ни страха, ни ощущения опасности не было — наоборот, место на каком-то интуитивном уровне ощущалось как дружественное. Поэтому, когда из дыры в берлоге показалась бурая косматая голова со вставшими торчком ушками, я опустил автомат стволом вниз и сделал предостерегающий знак Хей.

— Замри, подруга! Похоже, Хозяин локуса к нам знакомиться идет. Контакты будем устанавливать.

Косолапый медвежонок-подросток, ростом мне чуть ниже пояса, вылез из берлоги и медленно направился к нам, не выказывая никакой агрессии. Несильно ткнулся мордой мне в живот, понюхал руки, смешно морща нос, затем перевел взгляд маленьких черных глазок на Хей. Подошел к девушке, обнюхал и ее, а затем тихонько рыкнул и замер на месте.

— Какой хорошенький, — расплылась в улыбке японка, без всякого страха погладив зверя по голове. — Ой, а у меня тут кое-что для тебя есть. Девушка скинула рюкзак, достала оттуда тюбик сгущенного молока и один сухарь, щедро полив его сгущенкой. — Кушай, лапочка.

Медведь принял угощение с достоинством, аккуратно взяв сухарь пастью из рук девушки и схрумкал его в два укуса. А затем рыкнул еще раз.

— Еще хочешь? Голодный, наверное… — второй сухарь со сгущенкой разделил судьбу первого. Медвежонок облизнулся после угощения, а потом привстал на задние лапы и неожиданно лизнул Хей прямо в лицо широким розовым языком.

— Вот-вот, ему тоже про харрасмент расскажи, — рассмеялся я над вытирающей ладонью щеку растерянной девушкой. — У тебя сплошные поклонники.

Зверь тем временем снова подошел ко мне, потерся боком об мое бедро, а затем, мотнув головой на прощание, устремился в лес, словно потеряв к нам всякий интерес.

— Думаю, он нас запомнил, — глядя вслед медвежонку, сказал я. — Вот такие локусы и их живность мне по нраву. Настоящий хозяин русского леса, не то, что всякая нечисть. Этот будет рвать орнолитов и серпей как тузик грелку.

— Маленький он еще для таких дел, — вздохнула девушка.

— Я думаю, он скоро подрастет и подрастет здорово. Проект, судя по всему, еще в самом начале, — пожал я плечами. — Предлагаю здесь и заночевать, лучше места не найдем. Сдается мне, с этим топтыгиным у нас проблем не будет.

Место для ночевки оказалось идеальным. Родник с чистой ключевой водой обнаружился недалеко от дуба-великана, дрова тоже нашлись. А еще выяснилось, что полянка у логова — самая настоящая лесная кладовая. Столько природных даров, растущих на небольшой площади, я еще не видел. Грибы — белые, подосиновики, лисички и грузди, все как один крепенькие и без малейшей червивости. Ягоды — малина, голубика, брусника, морошка. Но и это еще не все…

— Саша, срочно беги сюда! — громко позвала меня Хей, с другого конца поляны. — Глянь-ка на это богатство! Не может быть…

— Ягоды какие-то, — недоуменно развел я руками, изучая небольшое растение с веретенообразными зелеными листьями и россыпью красных ягод на вершине. — Только я не ботаник и есть бы их не стал, вдруг ядовитые.

— Да не в ягодах дело, — отмахнулась японка. — Не понимаешь? Дай-ка нож, тут подкопать надо… Точно, это он!

— Да кто он? Говори прямо!

— Женьшень, Славин! Самый настоящий дикорастущий женьшень, причем многолетний. Его сейчас днем с огнем даже в таежной глуши не найти, вывели практически полностью. Ну-ка помоги копать, только аккуратно, не повреди корни…

Минут через пятнадцать мы стали обладателями двух бурых, морщинистых и причудливо переплетенных корней, весом граммов в триста каждый, после чего я велел раскопки прекратить, хотя с пару десятков похожих растений рядышком еще имелось. Нефиг жадничать, мы здесь гости и разорять Хозяйкину кладовую не стоит, надо и честь знать. Откровенно говоря, я и со своим корнем толком не знал что делать, но упустить такой трофей внутренняя жаба мне никак не давала.

Каша с тушенкой и грибами, которую приготовила на ужин Хей, оказалась горячей и ароматной, с дымком и запахом костра и зашла после ИРПов просто замечательно. От дежурств мы в эту ночь отказались и все же поставили палатку, в которой благополучно проспали до самого утра. Я заснул сразу же, как только влез в спальник. Словно сжатая с начала миссии пружина, наконец, распрямилась и теперь можно вздохнуть свободно. Враг уничтожен, задание выполнено, а за часового пусть дежурит топтыгин, не зря же он к локусу приставлен. Ранним утром, появившийся у костра мишка проводил нас за пределы своих владений, получив в награду остатки сгущенки и галет. И сдается мне, что зверь за ночь стал еще чуть-чуть побольше.

Два выстрела мы услышали уже после полудня, когда до станции оставалось идти часа четыре. Мы как раз вышли на опушку леса — впереди лежало очередное большое поле, переходящее в низину. Отдаленные хлопки прозвучали где-то впереди и слева, там, где по моим представлениям пролегала ведущая к терминалу железная дорога.

— Охотничье ружье, — подумав, сказала Хей. — Почти наверняка.

— Вроде нашей бывшей двустволки?

— Вроде. Но точно не скажу. О! Третий выстрел и четвертый. Интересно, кто там развлекается?

— Не знаю, — остановился на месте я… — Может быть, другие наемники, а может еще хрен знает кто, вроде тех, кто устраивал разборки у пятого терминала. Прямо скажу — сейчас мне проверять не охота. У нас свои дела. Сначала награда, потом все остальное.

— Как скажешь, командир, — кивнула японка. — Резонно.

Мы успели пройти еще несколько сотен метров, прежде чем Хей задумчиво начала бурчать себе под нос.

— На нас похоже. В смысле, как в прошлой миссии. Расстояние до терминала — километров пятнадцать. Стреляли из ружья, недалеко от железной дороги. Может быть, очередная парочка с орнолитом разбирается? Третья по счету?

— Да хоть двадцать третья, — раздраженно мотнул головой я. — Полагаю, они уже разобрались с проблемой. Или она разобралась с ними. Хозяйка нам других задач не ставила и мы свое дело сделали. Все! Хей, мы не спасательный отряд, а наемники! И ты не мать Тереза!

Японка кивнула мне головой и некоторое время шла рядом молча, а потом негромко сказала:

— Я тебя раненого тащила, Саша, вспомни. Мало ли, как у них там вышло. Может, им тоже помощь нужна…

Снова остановившись, я от злости аж сплюнул на землю.

— Хей, мы не шиша не знаем, у нас опыта с гулькин хрен! Мы всего лишь слышали выстрелы из ружья, остальное ты напридумывала сама. Эти люди вооружены и могут начать стрелять по нам, мы понятия не имеем кто они и что у них в голове. Тут вообще-то дикое поле, если ты не заметила, долбаный фронтир в его худшем проявлении! А мы домашние мальчик и девочка, которые сдуру поперлись гулять в Африку! На кой черт нам это нужно, не навоевалась еще, феминистка ты моя?! Куда ты нас впутываешь!?

— Тут не дикое, тут открытое поле, — мягко возразила мне девушка, не обратив внимания на мой ор… — Не злись и не ругайся, Саша, риск минимален. Все издалека видно. Подойдем поближе и посмотрим в бинокль. Да и… в крайнем случае…ну что нам с тобой сейчас какой-то орнолит? Прибьем паучка легко.

— Я умываю руки, — сквозь зубы тихо выдохнул я. — Вот зачем я с тобой связался, а? Ладно, подойдем осторожненько…

— Действительно, — сказал я, оторвав бинокль от глаз через некоторое время. — Какой-то долговязый идиот в зимнем свитере и джинсах сидит на рельсах, башка шарфом перевязана. Плачет что-ли… Огнестрельного оружия не видно, в руке топор. Он что, им дрова рубить собрался? Похоже, наш клиент. Ладно, пойдем, поговорим.

Увидев, как мы приближаемся, парень вскочил и тут же замахал руками.

— Сюда, сюда! — по-русски взволновано заорал он на всю округу. — Пожалуйста, скорее, пожалуйста! Слава Богу, здесь кто-то есть! Скорее, нам срочно нужна помощь, человек в беде!

Сделав знак Хей молчать, я подошел поближе с самым мрачным выражением лица.

— Кто вы такие? — осекся парень, глядя на направленный ему в грудь ствол автомата. И добавил уже тоном пониже. — Вы здешние?

— Топор брось, — коротко приказал я. — Отвечать на мои вопросы! Быстро и по существу.

Парень тут же отбросил нелепый инструмент в сторону и радостно улыбнулся. — А, так вы свои, русские… А я уж было подумал…

— Имя и фамилия? Откуда ты?

— Дима Горенков, я. Из Питера, в приборостроительном учусь!

— Кому служишь, Дима?

— В смысле?

— Кто и какую задачу тебе поставил в этом мире?

— Так вы не из МЧС?

— Какой тебе здесь нахрен МЧС? Дураком не прикидывайся. Еще раз, кому служишь? Кто тебе этот топор дал?

Дима потупил глаза вниз и помолчал немного. Но потом посмотрел мне в лицо.

— Вы все знаете, да? Нам оружие дал терминал номер семь. Говорит, что по велению какой-то Хозяйки.

— Задача? — прищурился я.

— Уничтожить гнездо желтого орнолита. Нас двое было, я и Надя, мы сегодня с утра на пустой железнодорожной станции познакомились. Терминал говорит, раз вы сюда добровольно приехали, значит, вы кандидаты в какие-то наемники. И обратно не вернетесь, пока задание не выполните. А если выполните, то получите ЛКР. ЛКРы, это…

— Все, хватит, — прервал я поток сознания. — С этим понятно. Надя твоя где?

— Не знаю, — взялся руками за обвязанную шарфом голову Дима. — Не знаю, честное слово. Там было логово — большой шалаш или что-то вроде, с чем-то серым вокруг него. Мы к нему пришли с Надей, чтобы уничтожить, как нам приказали, деваться-то некуда. Я стрелял, думал, выполню задание. Выбежал большой паук…, нет, скорее не паук, а огромная медведка с клешнями…длинное что-то, членистоногое, страшное. Я в нее снова стрелял, попал, потом мы с Надей побежали, потом оно нас догнало… Я тогда остановился, ударил тварь топором, чтобы Надя убежала, а ружье… выронил. Дальше опять бежал, упал. Снова побежал. Добежал сюда, сам не знаю как, только лоб обо что-то рассадил, — скривился Димка. — А Надя… где-то там осталась.

Глава 10 Лесники

— Короче, ты все про…пролюбил, Дима, — подытожил я. — Оружие, напарницу, выпавший шанс. Теперь сидишь и плачешь. Это понятно. А потом что делать собираешься? Снова пойдешь на орнолита с топором?

Потупивший голову парень сглотнул слюну и молча отрицательно помотал головой. Он и в самом деле выглядел не готовым к подвигу — руки трясутся, вид бледный.

— Нет? А что тогда? Вернешься к терминалу? Имей в виду, он не врал — не выполнив задание, домой ты не попадешь. Будешь медленно подыхать от голода?

— Зачем вы мне все это говорите? — глухо ответил парень глядя себе под ноги. — Вы разве нам не поможете? Может быть Надя еще жива…

— Боюсь тебя огорчить, но нет. Мы не поможем и Надя мертва. Это был ваш экзамен. У нас другое задание, и вмешиваться нам нельзя. Тут и в самом деле иной мир и погибают неудачники здесь взаправду, можешь мне поверить.

— Зачем ты его мучаешь, Саша? — вступила в разговор Хей. — Разве мы можем просто так пройти мимо, бросив человека умирать?

— Я это с самого начала предлагал, твою японскую маму! Нахрена ты меня сюда позвала, сильно любопытная!? — злость на себя и Хей в моей голове кипела пополам с ненавистью и жалостью, которые я одновременно испытывал к Диме. Ненавидел я его за то, что он попался нам на пути и приходилось делать такой выбор, а жалел… наверное, потому, что мог сам запросто оказаться на его месте. Бросать человека на верную смерть мне еще как-то не приходилось…

— Прошли бы мимо, ничего не увидев, меньше было бы моральных терзаний! А теперь, сука, я сам не знаю, что нам с ним делать, любой вариант плох! Но хорошо, ОК, ты добрая, а я злой. Допустим, ты меня уговорила помочь этому раздолбаю. Ставим натурный эксперимент, — наконец решился я.

Взяв свой включенный смартфон и, не набирая никаких номеров, я медленно и раздельно произнес в трубку, поднеся его к уху.

— Дорогой терминал номер семь, на связи наемник Александр Славин. По просьбе моей напарницы, мы собираемся изменить маршрут и помочь убить их персонального орнолита кандидатам в наемники Дмитрию Горенкову и покойной ныне Надежде Батьковне, поскольку сами они изволили облажаться полностью… Думаю, ты все равно в курсе того что тут происходит. Поэтому, если есть возражения, позвони Хей Смирновой и объясни ей правила еще раз популярно.

— Пошли коллега, — кивнул я Хей. — Веди нас, Димон, показывай, где там была твоя «медведка с клешнями»? Ты первый с топором, мы позади со стволами, как-то так.

Переливчатая трель звонка заиграла в кармане куртки Хей, секунд через десять.

На громкую связь ставить телефон девушка не стала, но, чтобы понять ход разговора, достаточно было посмотреть на ее лицо. Японка медленно краснела, упрямо сжав губы в ниточку, а пальцы ее правой руки сами собой постепенно сжимались в кулачок.

— Я поняла, что это против правил. Поняла, говорю! А теперь и ты пойми…, - начала было она тараторить, набрав воздуха, но вскоре снова замолчала, слушая голос терминала и нервно притопывая ножкой по земле.

«Бесполезно», — думал я, наблюдая за разговором. «Ради нас правила менять не будут. И какие тогда у нас остаются варианты, кроме как свалить, бросив парня? Так, вроде бы Дима говорил, что потерял ружье. Если его успокоить и заставить поискать ствол? Вряд ли он его выронил где-то далеко. Если Димка найдет двустволку и устроит вторую попытку поохотиться, то может быть и убьет паука. А мы тут вроде как не при чем, парень сам все сделал… Правда, если при этом орнолит атакует нас, то придется стрелять без вариантов из всех стволов… дохлый номер, без нашей помощи ему не справиться. Или все-таки попробовать»?

Но, оказалось, что я плохо знал Хей. Сдаваться моя брюнетка не желала в принципе, а пробивной способности у нее хватало на пятерых. Вскоре разговор с терминалом пошел на совсем уж повышенных тонах.

— А мне плевать, на то, что у Хозяйки такие правила! — орала в трубку японка. — Молчи и слушай, когда я с тобой разговариваю! Мы люди, ты понял, терминалище бездушное! Мы с Сашей жизнью рискуем ради Хозяйки, значит, и она ради нас может хоть раз почесаться! О чем она думает вообще? Какой верности от нас она собирается ждать, если мы бойцов своей же Хозяйки и своего же терминала бросаем одних подыхать! Да, именно так, ты все правильно понял!!! Да, так ей и передай, можешь подавиться нашими ЛКР, а своих в беде бросать нельзя — это закон!

«Капец», — пробежало у меня в голове. «Сейчас из-за моей феминистки и нас с Хей вместе с Димой в утиль спишут».

Однако же, ничего страшного пока не случилось. Вместо этого японка с мрачным видом нажала на клавишу отбоя и окинула нас с Димой сердитым взглядом.

— Подождите немного, парни. Эта железяка обещала посовещаться с Хозяйкой и перезвонить.

— Хей, ты так нас всех угробишь, — устало выдохнул я. — С тобой поседеть недолго.

Новый звонок прозвенел через несколько минут и в этот раз разговор пошел по-другому. Видимо, терминал нашел убедительные аргументы. Хей молча слушала его минут пять, а затем ответила тоном пай-девочки.

— Хорошо, я им передам. Все понятно, спасибо за понимание. Приношу Хозяйке свои глубочайшие извинения, больше такого не повторится. Я знала, что мы найдем общий язык.

— Короче так…, - сделала паузу Хей, ежась под нашими с Димой взглядами. — У меня, как всегда, две новости…

— Давай сразу с плохой, — не стал я тянуть кота за хвост.

— Мне объявлен выговор с предупреждением за неподобающие поведение, самоуправство и неуважение к Хозяйке.

— Я сказал, с плохой, — поневоле ухмыльнулся я.

— За нарушение субординации мы оштрафованы. Я на сто ЛКР, а ты на пятьдесят.

— Я-то за что? — не удержался я от возмущенного возгласа.

— За то, что меня вовремя не унял. А еще мы прямо сейчас, не сходя с места, должны организовать какой-то клан, — продолжила Хей.

— Это еще зачем? Мы вдвоем в группе и так неплохо справлялись.

— Потому что мы уже не вдвоем, — вздохнула девушка. — А вчетвером. Отменить задание нельзя, но лазейка в правилах есть. Можно изменить статус задания. Если Горенков и Морозова вступят в клан, их миссия станет не групповой, а клановой. Учитывая обстоятельства, при вступлении они оба теряют статус кандидатов в наемники, экзамен провален. Они так же теряют свою награду и становятся бесправными членами клана, пребывая в таком состоянии, пока делом не докажут, что достойны второго шанса. Проще говоря, мне сказали — вы за них впряглись, вам их жалко? Выполняйте сами их работу и делайте с никчемами что хотите, хоть с кашей съешьте. Если они вас ослушаются, то пусть пеняют на себя. Поскольку задание по уничтожению желтого орнолита теперь вешается на весь наш клан, мы не сможем вернуться, пока не убьем тварь. Награда за нее, кстати, тоже переходит к нам, но с половинным штрафом. Вот такие новости…

— Здорово, — скривился я. — Не было бабе заботы, купила баба порося. Так, но ты говорила, есть и хорошая новость?

— Конечно, — улыбнулась японка. — Главным в клане будешь ты, Славин — указала мне пальцем в грудь девушка. — Хозяйка разозлилась и категорически не желает меня видеть в начальниках. Ты хотел быть командиром и патриархом? Будь им. Теперь тебя не жизнь назначила, а Хозяйка, вполне официальным образом. Она ждет твоего согласия в течение десяти минут, чтобы сделать соответствующую учетную запись в Системе. Или сделка не состоится.

— А ты пойдешь в клан бесправным? — обернулся я к Диме. — Думаю, для тебя это будет невесело. Имей в виду: я на тебя зол, ты нам вообще-то нафиг не нужен и толку от тебя я пока никакого не вижу.

— Пойду, — наклонил голову парень, неловко размазывая ладонью по лицу грязь и следы от слез. — Пожалуйста, не надо нас бросать. Я вижу, что вы меня вытаскиваете из задницы и понимаю, что во всем виноват сам.

— Второй момент, — спросил я Хей. — Разговор шел о некой Морозовой. Полагаю, это та самая Надя. Она что, жива?

— Да, — кивнула японка. — Терминал сказал, что Надежда пока еще не умерла.

— Что же с вами делать… Я согласен создать клан, — помолчав немного, решился я.

Как только я произнес последние слова, перед нами в воздухе начало сгущаться привычное синеватое свечение со знакомыми золотистыми буквами.

«Внимание, вносится изменение в учетные записи Системы. Регистрируется новый клан при терминале номер семь. Славин Александр, ваш ранг в Системе изменен. Статус „наемник, ранг Б“, аннулирован. Статус „наемник, ранг А“, присвоен. Славин Александр, вам присвоена новая должность: глава клана. Назовите имя клана».

— Лесники, — пробурчал я первое, что пришло в голову. — Очень уж нам много пришлось по лесам топать.

«Внимание, изменение в Системные записи внесено. Зарегистрирован официальный клан Хозяйки терминала номер семь: Лесники. Глава клана — Славин Александр. Полноправный член клана — Смирнова Хей. Бесправные члены (имущество) клана — Горенков Дмитрий и Морозова Надежда».

Я ждал, не появится ли еще какая-нибудь надпись, но свечение вскоре истаяло, растворившись в воздухе. Впрочем, все и так понятно, не бином Ньютона.

— Выдвигаемся. Вперед Дима, только шагай осторожно с оглядкой. Где ты эту тварюгу в последний раз видел?

Димкину двустволку мы нашли метрах в двухстах дальше по железной дороге. Толку, правда, от нее не было никакого — кто-то с такой силой долбанул ее об рельсы, что приклад треснул и деформировались курки. И это наводило на неприятные мысли — раньше особого интеллекта у тварей я не замечал.

— Далеко еще до логова? — спросил я Диму. Парень явно пытался взять себя в руки и, хотя его голос выдавал страх, а лицо по-прежнему было бледным, держался он неплохо, твердо сжимая свой топор в правой руке.

— Вон там. За кустами в низинке.

— Хорошо — перевел я селектор на стрельбу очередями. Оружие наизготовку! Хей, если что — огонь без предупреждения, по обстоятельствам.

Эта тварь, надо сказать, сумела нас удивить. Прямо скажу, Диме с Надей попался противник сильнее и умнее, чем нам. Крупный орнолит маскировочного желто-коричневого окраса ожидал нашу группу среди кустов в засаде в стороне от своего логова, сливаясь с землей и опавшей листвой. Более того, он ухитрился атаковать нас с такого направления, что идущий слева и чуть впереди Дима в первый момент заслонил своей худой спиной нам с Хей весь сектор огня, дав монстру подобраться почти вплотную.

— Ложись! Ложись придурок! — закричал я парню, который заметался со своим топором прямо перед нами, не давая мне выстрелить. Тварь бежала, постепенно набирая скорость, несмотря на волочащуюся по земле правую клешню. Хей, не дожидаясь пока Димка сообразит, что к чему, в два прыжка отскочила в сторону и выстрелила в паука картечью почти в упор, метров с десяти. Потом выстрелила еще раз, заставив его затормозить, а потом и Димка, наконец, понял что от него требуется и упал на землю.

Не мешкая, двумя длинными очередями поверх лежавшего парня я высадил в монстра весь рожок без остатка. Так надо было, очень уж он успел близко к нам подобраться, а мачете в этот раз у меня не имелось. А затем, когда выстрелы стихли и тварь упала, к избиению присоединился поднявшийся Димка, начавший с остервенением крушить слабо подергивающегося паука топором. Рубил он так, что перепачканный слизью хитин летел в стороны. Этот орнолит в самом деле был похож на медведку — брюшко длинное и сегментированное, тело вытянутое. Глядя на него, я вновь ощутил небольшой озноб и запоздалый приступ страха — если честно, нас спасла только огневая мощь двух хороших стволов. С ружьем и топором с этой тварью ловить нечего, Хозяйка явно переоценила возможности кандидатов в свои наемники. Мдя… И, между прочим, патронов у меня осталось с гулькин хрен, чуть больше чем на один магазин. Вроде нес я их немало, ругался про себя что пожадничал, излишне нагрузившись, а вот оно как бывает…оказывается, бой забирает боеприпасы мгновенно.

— Хватит рубить гидру, Геракл, — остановил я впавшего в раж парня. — Смотри, уже надпись в воздухе появилась — абзац пауку. Пошли твою Надю искать.

Невезучая напарница Димки нашлась у самого «шалашика» логова. Посмотрев на лежавшую в пожухлой траве без сознания хрупкую невысокую русоволосую девушку и нащупав у нее вялый пульс, я лишь горько вздохнул.

— Понятно, Дима, почему ты еще жив. Паучиха занята была, запасы впрок делала. Тебя оставила на второй заход.

— Там какие-то белесые яйца, — брезгливо сказала, посветив фонариком в отверстие входа в логово Хей. — Или личинки, они вроде как слегка шевелятся.

— Именно, — добавил я. — Похоже, тварь ждала приплода. А девушку выбрала на роль живых консервов для потомства. Смотри, как она ей ноги сломала, жуть! Обе разбиты в коленях, причем вхлам. Глянь, под каким углом вывихнуты. Вот что Дима — иди-ка ты в ближайший лесок и выруби две крепкие длинные жерди. Ткань и паракорд у нас есть, будем с тобой походные носилки сооружать. Хей, ты…

— Я знаю, что мне делать, — закончив заряжать магазин, японка подошла вплотную к темнеющему входу и, прицелившись, нажала спуск. По ушам резко хлопнул выстрел, девушка передернула помповым экстрактором, дослав патрон, и выстрелила картечью еще раз. — С кладкой покончено, — поджав губы, добавила она, доставая из рюкзака бутылку с остатками керосина. — Буду жечь, командир.

Обратно к терминалу мы шагали вдоль рельс молча. Хей была явно не в духе после увиденного, Дима тоже до сих пор толком не пришел в себя. К тому же он был нагружен, как верблюд — я решил воспользоваться случаем и навьючил на него добрую часть своих вещей, оставив себе лишь оружие. Раз он «имущество» клана, пусть отрабатывает носильщиком, верно? Жестокий мир, жестокие нравы…Тем более что своих вещей у него все равно почти нет. Это двое ломанулись в чужой мир за обещавшим решить все их проблемы письмом налегке, так же как и мы в свое время. Впрочем, мы не изверги, перед маршем голодный Дима был накормлен остатками сухарей и тушенки и вдосталь напоен сладким кофе. Нам на пару с ним еще носилки тащить, Надя девушка хоть и не тяжелая, но все же не пушинка.

Вопросов на самом деле было много. Кто они с Надей, из каких миров, что с ними произошло — все это было интересно. Но не прямо сейчас. Сейчас я тупо устал и хочу обратно в поезд, домой, вот и все. Несмотря на все наши победы, заканчивали миссию мы не триумфальным шествием героев, а скорее отступлением вдребезги разбитого партизанского отряда.

Русоволосая девушка по дороге пару раз приходила в себя. Сначала ненадолго, но километра за четыре до терминала очнулась окончательно. Попросила пить и пожаловалась на тошноту и сильнейшую боль в голове и ногах. Напившись воды из фляжки Хей и слабых аптечных обезболивающих из моего запаса, Надя к моему удивлению как-то оживилась. Она впервые вдумчиво посмотрела на наши рожи и слабым голоском поинтересовалась, кто мы такие. Получив от Димы с Хей краткое изложение произошедшего, Надя чуть не заплакала. Девушка была еще в сознании, когда тварь клешней дробила и ломала ей ноги прямо в суставах, и думала, что ее уже не спасет ни один врач и ей теперь навсегда предстоит остаться безногим инвалидом. Мою ремарку, о том, что через пару часов она козочкой скакать будет, Надя, похоже, сочла гадкой шуткой и замолчала, а в ее голубых глазах все же выступили слезы. Продолжать этот разговор я не стал — и так скоро все будет понятно.

Через некоторое время Надя попросила пить снова, надолго присосавшись к фляжке Хей. А когда вернула ее японке, я вдруг заметил, что к бледному лицу Нади потихоньку возвращается легкий румянец. И вроде бы она уже не выглядит таким умирающим лебедем, как десять минут назад.

— Подруга, дай-ка водички хлебнуть, — заинтересовано попросил я Хей.

— У тебя своя фляжка есть, командир, — недовольно ответила она. — Мою и так наполовину выхлебали.

— Ты, между прочим, свой сваренный с вечера кофе из пластиковой полторашки всю дорогу хлещешь, что тебе вода — заметил я. — Можем поменяться фляжками, не вопрос, у меня почти полная. Мне именно твоей водички попробовать хочется.

— Ладно, — недоуменно пожала плечами Хей. — Любой каприз за ваши деньги…

Я сделал несколько небольших глотков холодной, чуть сладковатой воды с неуловимо-тонким лесным запахом и прямо таки физически почувствовал, как мне сразу полегчало. Гудевшие ноги и спина резко перестали болеть, даже дышать стало как-то свободнее, а автомат с гранатометом словно стали легче.

— Однако…ты где такую забористую воду брала? Из родника рядом с дубом в локусе?

— Нет. Там еще один родничок есть, совсем рядом с тем местом, где мы женьшень нашли. Крошечный, но вода в нем чистая-чистая. Чем-то он мне приглянулся, хотя я одну фляжку минуты три набирала. А что?

— Хорошая водица, вот что. Ядреная. Ты это место постарайся запомнить, нам еще пригодится.

* * *

— Поздравляю с достойным завершением миссии, господа лесники — поприветствовал нас терминал, когда мы, уставшие и голодные, ближе к вечеру ввалились в заветную дверь станции. — Добро пожаловать обратно в терминал номер семь!

— Не надо долгих разговоров, — отмахнулся я от него. — Показывай скорее активные койки, лечится будем. Дима, не тормози, помогай сгрузить нашу Надю вон на ту кровать, над которой синее сияние появилось. Сам скорее прыгай в следующую, будет вам с ней ремонт и техническое обслуживание. — Я поднял взгляд к потолку, занимая свое место на свободном матрасе. — Дорогой терминал, просьба не тянуть. Сначала регенерация, затем отсыпь нам наши честно заработанные ЛКРы, потом уж все остальное.

— Имущество клана тоже лечить?

— Что, блин?

— Наемники Хозяйки лечатся бесплатно за счет Хозяйки. Бесправные — за счет их клана. Дмитрия Горенкова могу привести в норму за одно ЛКР, еще за двадцать ЛКР готов поставить ему два добавочных балла выносливости, силы или здоровья. Морозова Надежда пострадала сильнее: полная регенерация ее организма стоит тридцать ЛКР, дополнительные баллы двадцать ЛКР. Будете лечить и улучшать ваше имущество?

— Да это грабеж какой-то!

— Вам решать, вы глава Лесников. Стоимость услуг я озвучил.

— Обдираловка! — Честно говоря, я даже на минутку задумался — расставаться с заработанными ЛКР жутко не хотелось. Но делать нечего, — мы в ответе за тех, кого приручили, так? Будем считать это инвестициями в человеческий капитал, как любил говорить мой бывший шеф с шабашки. При этом он даже на спецодежду тратиться не хотел…

— Ладно, лечи. Гулять, так гулять. Наде добавь один балл здоровья и один выносливости. Диме оба балла в выносливость, ему теперь век грузы таскать.

— Принято. Вам как распределить добавочные баллы? Напоминаю, у вас их шесть и у Смирновой Хей четыре.

— Мне два в силу, два в выносливость…а что, если я вложусь в интеллект, то реально поумнею?

— Трудно сказать… Это комплексный фактор, улучшающий память и мозговую деятельность. Соображать будете быстрее и яснее, но качество принимаемых решений не гарантируется. Оно индивидуальное, от вас зависит.

— Ясно, тогда один балл в интеллект и еще один в силу.

— Мне по одному в силу и выносливость и два в интеллект, — отозвалась со своей койки Хей.

— Принято. Итак, подведем итог: тысяча сто ЛКР начисляется клану за уничтожение патогенного локуса. Еще двести ЛКР за желтого орнолита минус половинный штраф — добавляем сто ЛКР. Расходы на имущество: семьдесят один ЛКР. Всего остается тысяча сто двадцать девять. Как делить будем, глава? — деловито поинтересовался терминал.

— Двадцать девять ЛКР Наде, сорок Димке, — решился я. — Нехорошо лишать людей вообще всякой награды. По пятьсот тридцать нам с Хей.

— Подтверждаю…ах да, еще наложенные Хозяйкой индивидуальные штрафы, — голос явно издевался. — Минус сто ЛКР списываю у Хей Смирновой, пятьдесят у Славина Александра. Вот теперь все. Начинаю регенерацию…

— Раньше ты был душевнее…и не таким скрягой, — пробурчал я, когда синее свечение целиком окутало койки. — А теперь торгуешься как одесский еврей.

— А не надо было хамить и игнорировать рекомендации Хозяйки, — парировал голос. — Как вы к ней, так и она к вам. В другой раз будете умнее…

Глава 11 Возвращение

Встав с койки, я первым делом осмотрел себя, пеняя, словно светская модница, на отсутствие в терминале зеркала. Ну что тут скажешь…внушает. Истраченные в силу и выносливость пять баллов видны невооруженным взглядом и физически ощущаются. В смысле: у меня штаны вниз спадают, потому что приобретенное к третьему десятку лет жизни небольшое вялое брюшко практически рассосалось, уступив место пусть не прессу с упругими кубиками мышц, но вполне спортивному подтянутому животу. А рубашка под курткой наоборот, стала ощутимо жать в неожиданно раздавшихся плечах. Я бросил короткий внимательный взгляд на Хей, но у подруги изменения были практически незаметны, что неудивительно — напарница вложилась в основном в интеллект. Но вроде бы и без того стройная фигурка девушки выглядит чуточку подтянутее.

— Да ты стал настоящий мачо, Славин, — Хей тоже заинтересовано разглядывала меня. — Аж смотреть приятно. Специально баллы себе распределил, чтобы девушек охмурять?

— Все исключительно в интересах клана, боец Смирнова, все для дела. Мне теперь такое тело по должности положено, — улыбнулся я. — Вообще, конечно, здорово получилось, что там говорить…

— Народ, это что, все всерьез? — донесся из уголка тихий голосок Нади. Худенькая девушка встала на ноги и теперь недоверчиво ощупывала себя руками. Потом пару раз присела и даже слегка подпрыгнула на мягко спружинивших ногах. — Нет, правда?! Колени полностью целы, ничего не болит, чувствую себя совершенно здоровой! Такое ощущение что я до этого видела страшный сон, — она покосилась на лежавшие рядом с койкой запачканные ее кровью носилки и зябко передернула плечиками… Разве такое бывает?

— Здесь всякие чудеса бывают, хорошие и не очень. И такие в том числе, — вздохнул я. — Ты здорова Надя Морозова. Я же обещал, что козочкой прыгать будешь. Так и есть, уже прыгаешь.

— Ясно, — Надя осторожно присела на краешек кровати, глядя в стенку перед собой. — Значит и остальное тоже правда… Я теперь ваше имущество, бесправная. Фактически рабыня. И Дима тоже.

— Так уж получилось, — развел я руками. — На тот момент других способов спасти вас мы не видели. Но лично я вас в рабстве не держу, делать мне больше нечего… Дверь вон там, можете идти на все четыре стороны. Сейчас или потом, когда вернемся обратно из Калиново в свои миры. Могу только ручкой на прощанье помахать, скатертью дорога. Однако, делать этого не советую — мне кажется, что в этом случае Хозяйка точно разозлится. Создать объединенный клан предложил Хей терминал, и вряд ли он это сделал просто так. Если вы дезертируете из клана, то…

— То Хозяйка посчитает вас предателями, которые не только не справились с задачей, но и бросили ее в беде, — вмешался бесстрастный голос терминала. — Сначала она удалит записи о вас из Системы, а потом уберет вас физически. Отступники никому не нужны.

— Я, между прочим, своего согласия на вступление в клан не давала, — Надя резко вскинула голову вверх, к невидимому динамику. — Я без сознания была.

— Ты авансовое ЛКР из письма использовала? — Строго спросил голос. — Использовала, так же как и все, превратив его в деньги. Значит, подъемные получила и потратила. В Системе зарегистрировалась добровольно? Добровольно. Оружие от Хозяйки брала? Брала. В данном случае твое согласие уже ничего не значит, на землях Хозяйки — она закон.

— Да что вы вообще понимаете! Я же не просто так, не от хорошей жизни на все согласилась! — чуть не плача, закричала Надя. — У меня бабушка полупарализованная дома лежит! И сестра маленькая, ей десять лет всего. У них кроме меня совсем никого нет и денег тоже нет. А я, вместо того чтобы им помочь, сама в рабыни попала. Что мне делать?!

— Подруга, ты чем слушала? — резко перебила ее Хей. — Во-первых, мы тут все не от хорошей жизни. Не ты одна такая несчастная. Во-вторых, мы разве похожи на рабовладельцев? Наш новоиспеченный главный лесник был настолько щедр, что не только тебя вылечил, но и отсыпал с барского плеча двадцать девять ЛКР. Между прочим, наших с ним заработанных ЛКР! Как по мне — так он тебе чересчур много дал, учитывая твой нулевой вклад в дело. Если по деньгам, то моя мать на фабрике столько за три года не зарабатывала! А ведь ЛКР не только деньги, это вообще что угодно, любые желания в пределах разумного. Чтобы позаботиться о бабушке и о сестре, тебе их на первое время точно хватит, если ты не дура. А будешь нам с Сашей полезной — в следующем походе еще заработаешь. Хватит ныть, возьми себя в руки!

Надя некоторое время молчала, наморщив лоб и напряженно размышляя. А потом словно встряхнулась и постаралась улыбнуться. — Извините, народ, — тихо сказала она. — Я, в самом деле, не все сразу поняла. Так я получу награду и возможность помочь родным?

— Да, блин, — буркнул я. — Конечно. Уже получила.

«Учитывая, в каком ты была состоянии, немудрено, что сразу не сообразила», — невольно подумал я, глядя на хрупкую девушку. «Мне бы с раздробленными в хлам коленями тоже хреново думалось, даже несмотря на волшебную водичку».

— Саша, спасибо большое, за исцеление и ЛКР, — встав с кровати, русоволосая девушка подошла ко мне почти вплотную, уставясь мне в лицо своими голубыми глазищами. — Я постараюсь быть клану полезной, командир, — тихо добавила Надя. — Можете на меня рассчитывать.

— Так-то лучше, — фыркнула японка, бросив на нас короткий злой взгляд. — Можешь начать приносить пользу прямо сейчас, — продолжила она. — Сверни носилки и приведи свою одежду в порядок. Как ты в таком виде собираешься в поезде ехать, деточка? Все рваное, в крови.

— Не волнуйся, я дам ей свою зимнюю куртку, — поспешил ответить я Хей. — Сам и этой обойдусь. Мы же теперь один клан, должны помогать друг другу.

— Ага, конечно, — пробубнила себе под нос японка. — Немного похлопала глазками и наш Саша готов сразу дать девочке курточку и ЛКРы на халяву… Мне ты куртки не предлагал, от тебя только и слышишь — купи палатку! Вставай на дежурство боец Смирнова! Стреляй в орнолита Хей!

— Хватит Хей! — рубанул я воздух рукой. — Я никак не пойму, что ты злишься? Дима, а ты чего стоишь и молишь? Тебе все ясно?

— А что тут говорить? — меланхолично пожал плечами парень. — Я все понял, со всем согласен, спасибо за ЛКР. Готов служить клану, командир.

— Ты-то как сюда попал? Тебя какое горе привело?

— Влетел на деньги, да еще с очень нехорошими людьми. Случилась неприятная история…

— Господа лесники, времени мало! Ваш поезд уже в пути и скоро прибудет на станцию! — Перебил нас сверху голос терминала. — В купе между собой наговоритесь. У меня есть для вас важная информация. Готовы слушать?

Надя и Дима тут же умолкли, а мы с Хей в унисон закивали головами, и терминал продолжил.

— Первое. Бесправным членам клана Хозяйка распорядилась выдать смартфоны наемников, получите их в подсвеченной нише. Второе. Глава клана и наемник ранга А, Славин Александр получает новую возможность: вызов своих соклановцев. Также он может перемещаться между своим и их мирами. Цена любого перемещения — двадцать ЛКР, за счет главы клана. Вызов производится через смартфон главы клана текстовым сообщением терминалу номер семь, вместе с дублированием сообщения вызываемому. Для безопасного перемещения между мирами главе клана или вызванному им человеку следует найти просторное место под открытым небом, принять устойчивое сидячее или лежачее положение, крепко закрыть глаза и медленно досчитать до пятисот. Момент перемещения между мирами вы почувствуете.

— А почему сей праздник за мой счет? — возмутился я.

— Потому что командир отвечает за всех. Любые общеклановые расходы списываются с ID его главы. Именно поэтому он получает привилегию делить наградные ЛКР между наемниками так, как пожелает, оставляя себе большую долю — глава платит за все.

— Раньше надо было сказать, — продолжал злиться я. — А не заявлять это сейчас, когда все ЛКР уже поделены.

— Ты мог раньше поинтересоваться своими правами, способностями и обязанностями — не принял претензию терминал. — Теперь поздно, ты принял должность. Не перебивай.

— Третье — продолжал голос. — Бесправные повинуются любым приказам и решениям главы клана и полноправных его членов всегда и безоговорочно. На то они и имущество. Неисполнение ими приказов приравнивается к неисполнению приказа Хозяйки. Полноправные члены клана, обязаны безоговорочно выполнять приказы главы клана лишь в боевой обстановке. Так же они имеют право на свое мнение и свой голос при принятии решений, право на достойное вознаграждение, а в случае неразрешимых противоречий с главой — право на апелляцию к Хозяйке. Понятно или требуются еще пояснения?

— Так точно, — отозвался я. — Нормальная пиратская и рабовладельческая этика, мы к ней относимся с пониманием, с нюансами разберемся. Это все?

— Почти…, - мне показалось, что голос стал звучать как-то неуверенно. — Есть еще кое-что, последнее…но это необходимо сказать. Хозяйка просила меня передать, что она хочет быть для вас другом. Вы для нее не временный инструмент или игрушка, она вас всех ценит, даже тех, кто пока еще не имеет прав. Ей не жалко ЛКР и она знает, что прошлые задания для вас оказались трудными. Просто… вы уже кое-что повидали и что-то начинаете понимать. Идет… пусть не война, но интервенция. Молодой Хозяйке, как и вам сейчас очень трудно, она не всемогуща. Ей достались обширные и богатые земли, а некоторые Хозяева этим недовольны. Она еще не вошла в полную силу и ее возможности ограничены. Каждое отданное вам ЛКР, это частичка ее силы, которую она могла бы потратить, чтобы укрепить и защитить свою землю, но отдает в награду вам. Если в ее владениях откроется несколько вражеских локусов, она потеряет землю, силу и погибнет сама. Если она не создаст собственные локусы…

— Ага, — наморщила лоб Хей. — Стоп, получается, что Хозяйка может вложить силу в нас и наши ЛКР, или… вложить ее, например, в создание своего локуса и его развитие?

— Что-то мне это напоминает, — не удержался я от реплики. — Точно! Можно потратить тысячу золотых из шахты и двадцать леса, наняв мечника и лучника, а можно вложить их в две новые фермы и апгрейд лесопилки. А орки при этом периодически набИгают и ошибиться нельзя, иначе сожгут базу… Чисто игровая механика. Корованы когда будем грабить?

— Не смешно, — грустно отозвался терминал. — Аналогия плохая, все гораздо сложнее…

— А я и не смеюсь, — серьезно покачал я головой. — Когда я от паучка с дуба отстреливался, и чуть ему в жвала не свалился, мне как-то не до смеха было. Всю серьезность момента до самых печенок прочувствовал, чудом не обосрался. Но ведь верная аналогия?

— Если только в первом, самом грубом приближении, — согласился терминал. — Лучше сравнить все происходящее с живым организмом и его иммунитетом. Орнолиты, змеи и их локусы — чужая инфекция, направленная чтобы погубить Хозяйку пока она не успела войти в полную силу. Наемники и локусы Хозяйки — ее антибиотики и иммунитет. Выживем — всем будет хорошо, вам в первую очередь. Сильная и благодарная Хозяйка может сделать для своих людей очень многое. Не справимся, — всем конец. Погибший терминал номер пять вы видели, должны понимать — мы все в одной лодке. Так что желаю вам хорошо отдохнуть у себя дома и подготовиться к следующей миссии, поезд отходит через пять минут. До новой встречи, надеюсь, дальше будет легче…

— И все же, — не удержался я от последнего вопроса. — Кто такая Хозяйка и что ей надо?

— Это по-прежнему закрытая информация. Извини, глава Лесников, ответа пока не будет.

В купе, где наша компания заняла все четыре свободных места, мы сначала долго молчали. Пили крепкий чай, стелили постели, доедали вчетвером остатки наших с Хей запасов под перестук колес и мелькание огней за окном. Снаружи вновь была зима, проносились простуженные заснеженные деревья и здания, но в каком мы сейчас мире я бы затруднился ответить. Очень хотелось спать, трехсуточный квест морально вымотал нас с японкой полностью, несмотря на лечение в конце миссии. Да и Диме с Надей пришлось несладко.

— Предлагаю перед сном принять по глоточку за успешное завершение дела и создание нового клана, — решился я немного подстегнуть общение. — Хей, мечи на стол твою «социальную», разольем на четверых. Пусть будет чай по-адмиральски. Как раз по сорок грамм на нос выйдет. Плюс секретный ингредиент, — добавил я из фляжки в каждый стакан к водке и чаю немного волшебной воды из локуса Хозяйки. — За Лесников!

Волшебный коктейль разом придал сил и бодрости, восприятие мира неуловимо изменилось, стало более резким и четким, как будто старый пыльный монитор хорошенько протерли мокрой тряпкой и добавили яркости. Сразу захотелось поговорить, мы все ощутимо расслабились, даже моя боевая подруга перестала кидать на Надю косые взгляды. Сначала мы с Хей еще раз, в этот раз обстоятельно, рассказали «бесправным» свою историю, затем пришла очередь отвечать на вопросы нашим новичкам. Очень скоро выяснилось, что Димка, по всей видимости, прибыл из моего мира. А вот Надя — наоборот, из мира Хей. У нас с ним и у девушек совпадало буквально все — исторические факты и даты, имена политиков и артистов, географические названия, даже дизайн банкнот из наших кошельков. Только парень был из Питера, а я из Москвы. Узнав, что Надя «землячка» Хей, я неожиданно для себя немного огорчился, а вот Хей наоборот, еще больше оттаяла по отношению к Наде. Впрочем, надо отдать Наде должное — тихая русоволосая девушка вела себя с Хей подчеркнуто уважительно.

— Все же странный в Калиново мир, — в который раз сказал Дима, доедая оставшийся паштет с галетами из моего ИРПа. — Все какое-то…родное что-ли. И в то же время другое, сказочное.

— Не то слово, странный, — согласился я с ним. — Ты еще Хозяйкиного локуса не видел. Там один дуб чего стоит! Я бы не удивился, если бы на нем золотая цепь висела и по ней кот расхаживал.

— Может быть так и будет, — вдруг задумчиво сказала Хей. — И цепь появится и кот. Хозяйка еще молодая. Александр Сергеевич мог что-то знать, на то он и гений, известный в двух мирах… Он там был и мед-пиво пил… Мы тоже были и пили…пьем…

— Так, ладно, — широко зевнул я, видимо действие коктейля потихоньку заканчивалось. — Что-то у нас о совсем уж старых сказках разговоры пошли. Поживем — увидим. Давайте спать, команда, основные моменты мы все обговорили…

Исчезновению девушек вместе с какими-либо следами их пребывания в купе ранним московским утром мы с Димкой не удивились — все было известно заранее. Как и в прошлый раз, перенос произошел во сне, противиться которому не было никакой возможности. Пока поезд подъезжал к Ярославскому вокзалу, мы не спеша оделись, дождались, когда вагон окончательно замрет у перрона и, пропустив народ с сумками и чемоданами, выбрались наружу. Отошли к серединке перрона подальше от толчеи, я машинально посмотрел на смартфон — пять сорок утра. Прохладно блин…подаренная мною зимняя куртка благополучно уехала с Надей в другой мир, а в осенней тактической одежде на морозе не особо побегаешь…

— Ты в Питер, как договорились? — Коротко спросил я Диму, ежась от холода.

— Ага, побегу сейчас на Сапсан билет брать.

— Жду тебя через три дня. У нас впереди плотная программа. Хватит трех суток, чтобы решить твои проблемы? ЛКР достаточно?

— Хватит. Я уже прикинул кое-какие варианты…

— Один совет. Не вздумай откупаться деньгами. Эти ребята, судя по тому, что ты мне рассказал, с тебя уже не слезут, сколько им не дай. Скорректируй проблему правильно. Если надо, я помогу.

— Само собой, шеф, — кивнул Димка. — Я так скорректирую, чтобы с ней закончить. Помощи не надо, больше мы о них не услышим. Говорю же, желания уже сформулировал и в тестовом режиме прогнал, ЛКР хватает, даже два балла остается про запас. Осталось лишь привести желания в исполнение, но с этим у меня не заржавеет. Спасибо командир. За ЛКР, за спасение и за науку как ID пользоваться…

— Вот это правильно. Счастливо Димка, — пожал я ему руку. — Удачи. Жду.

Дома я прежде всего выспался, провалявшись в постели до полудня. В этот раз холодильник был набит едой, бежать по магазинам не надо — о возвращении я побеспокоился заранее. Затем включил компьютер и, вяло просматривая новостные и развлекательные сайты, начал предаваться лени и чревоугодию, изведя на бутерброды немаленькую банку красной икры и открыв бутылку дорогущего пшеничного пива. Впору пить шампанское за удачное окончание дела, но его, как и любые вина, я на дух не переносил — сплошь кислятина, приводящая к изжоге, какой сорт не возьми… Хотя, может быть я просто хороших вин не пробовал? Впору привыкать к богатой жизни — ЛКР у меня много. А вот тратить их…

Впервые я почувствовал себя этаким пиратом, джентльменом удачи, вернувшимся из опасного рейда с добычей на Тортугу. Деньги есть, а тратить их некуда, кроме как на кабаки и бордели. Что я там хотел в прошлый раз? Учить китайский и английский? Получить красный диплом? Покупать какие-нибудь акции и заводить банковские счета? Нахрена мне эти знания и деньги? Я все равно уже не буду высиживать за зарплату часы в офисе или стоять смены на заводе, а пожить в свое удовольствие мне долго не дадут. Стезя наемника известна: воюй, пока не убьют. В моем случае это архиверно — мне даже стать получившим стрелу в колено безногим инвалидом по жизни не светит. Либо соратники дотащат до терминала и Хозяйка поставит на ноги, либо я там же, в Калиново отброшу ласты, не добравшись до заветной койки с синим сиянием — проверено Надей Морозовой. Две-три недели и снова в бой, живи ярко, пока можешь, наемник Славин…

С другой стороны, ЛКР на все хватает, так? Перед родителями я свой долг выполнил, пора о себе подумать. Сколько можно жить в раздолбанной съемной конуре, да еще платить за нее деньги?

— Открыть доступ к ID, — прошептал я, дождавшись призрачного экрана с надписью: «ваш баланс — 481 ЛКР».

— Хочу себе двухкомнатную квартиру в Москве. С качественным ремонтом и мебелью, третий — четвертый этаж, дом не слишком старый, не дальше пяти минут пешком от метро, — сформулировал я пожелание.

«Цена желания — 230 ЛКР. Выполнять»?

— Сколько-сколько, блин?

Система на мой удивленный возглас не дала ответа. Нет, я понимаю, что жилье в столице недешево, но чтобы настолько дорого, да еще в магических баллах? Выходит даже Хозяйка квартиру тянет с трудом? А…плевать, главе клана положено!

«Выполняй»!

«Реальность успешно скорректирована. Ваш баланс — 251 ЛКР».

В прихожей что-то тихонько шлепнулось на пол. Поспешно выйдя из комнаты, я увидел лежащую на грязном потертом линолеуме аккуратную кожаную папку для бумаг. Нетерпеливо раскрыл ее, подхватив выпавшую сбоку связку ключей. Что тут у нас? Свидетельство о собственности из государственной регистрационной палаты на мое имя, заверенная юристом копия акта дарения квартиры от какой-то неизвестной мне Канориной Марьяны семидесяти лет от роду в пользу своего племянника Славина Александра, еще какие-то официальные бумаги. Хозяйка держала слово.

Подняв папку, я задумчиво вернулся к компьютеру. Покосился на пустую бутылку из под пива, машинально откусил от бутерброда с икрой, оторопело глядя на экран. «Так, Славин, пора ввести новое правило — бухим не колдовать», — промелькнула запоздалая мысль. «Квартира — это хорошо, но так ты разом весь капитал спустишь».

Развернувшись к экрану, я запустил поисковик, собираясь пробить адрес своего нового жилья, но неожиданно мой взгляд уцепился за новостной дайджест поверх поисковой строки и я на секунду выпал в осадок, вчитываясь в него, а затем незамедлительно щелкнул на верхнюю строчку курсором.

«Корпорация ОРНОС выводит активы», — гласил заголовок статьи, появившейся через несколько кликов по ссылкам. «Крупнейший международный инвестор спешно прекращает свою деятельность в стране». Там же был и логотип компании — треугольник с вписанным в него ромбом и точкой внутри, почти точно такой же, как на головогруди уничтоженного нами «королевского» орнолита.

Глава 12 Таня

Сначала я дважды прочитал статью. Первый раз наскоро пробежал глазами текст, быстро схватывая информацию, второй раз изучал ее вдумчиво, никуда не спеша. Затем снова сходил к холодильнику взяв вместо пива колу, вбил в поисковик «корпорация ОРНОС» и приступил к изучению темы всерьез.

Оторвался от дисплея я только в пятом часу, когда за окном стало ощутимо темнеть и в окрестных домах начали загораться окна. «Хватит на сегодня голову информацией забивать, есть и другие дела» — подумал я, потягиваясь в старом скрипучем кресле перед компьютером. «От чтения уже голова гудит. Надо бы посмотреть свою новую квартиру около метро, до нее ходу минут тридцать, заодно и прогуляюсь. Мне кажется, я даже этот дом знаю. Можно еще зайти в торговый центр и докупить себе что-нибудь вкусненького, а заодно и новую зимнюю куртку выбрать. Кстати, вот еще свежая тема… а зачем мне теперь сидеть на бутербродах, сосисках, магазинных пельменях и прочих бич-пакетах? Может, пора решать вопрос кардинально, раз я могу себе это позволить? В смысле завести себе девушку посимпатичнее, этакую домашнюю лапочку, умницу и красавицу пригодную для готовки, уборки и прочих моих надобностей? Не, ну а что? Это раньше я был безденежный и безнадежный студент, каких пучок по рублю, нафиг никому не сдавшийся. Теперь я наемник, а это звучит гордо. У меня есть деньги и ЛКР, своя квартира, а заодно и фигуру Хозяйка подправила до спортивных стандартов. Чем я не потенциальный Казанова? Помнится, в Системе были расценки — девяносто семь ЛКР за любовь на всю жизнь и одно ЛКР за одну ночь. Вполне укладываюсь. Нда… какие грязные и бездуховные у тебя мысли Саша», — удивился я сам себе. — «Давай сразу гарем заводи, молодой отаку, нечего стесняться! У тебя в клане уже есть две потенциальные кандидатуры, чтобы мозги выносить, а ты еще на гражданке третью хочешь? Или будешь всех понравившихся девчонок склонять к разовому сексу ЛКРами? Притормози пока чуток, герой… Первым делом орнолиты, ну а девушки…о девушках тоже забывать не следует».

«Итак, корпорация ОРНОС», — рассуждал я на улице, неспешно прогуливаясь по вечернему городу и погруженный в свои мысли. Что мне о ней известно? С первого взгляда — все очень даже благопристойно. Крупная международная биотехнологическая компания, занимается инвестициями в сельское хозяйство, капитализация на Лондонской фондовой бирже тридцать пять миллиардов долларов. Мясо и молочка в Европе и США, агробизнес по всему миру. Высочайшее качество, ориентированность на потребителя… бла-бла-бла, неинтересно. Всякий рекламный глянец с улыбчивыми докторами в белых халатах на фоне колб, упитанными чистыми свинками и коровами, пасущимися на зеленых лугах, вкупе с бескрайними колосящимися полями — тоже в топку. Что на них есть из компромата? Как оказалось много чего, и самое главное — это распространение по всему миру трансгенных сельскохозяйственных культур, которые сама же корпорация и создает в своих лабораториях. ОРНОСу принадлежит шестьдесят процентов рынка мировой генно-модифицированной сои и кукурузы, и их доля продолжает расти. Обычно менеджеры корпорации предлагают семена под посевы фермерам и в Африке, Азии или в Латинской Америке почти бесплатно, а урожайность у генно-модифицированных семян в два-три раза выше, чем у местных культур. Кроме того — ОРНОС зачастую выкупает у землевладельцев урожай по твердой цене. Фермеры счастливы — большие урожаи, нет проблем со сбытом, чего еще желать? Потом первоначальный льготный договор с землевладельцами заканчивается, а по-новому соглашению семена продаются на кабальных условиях. Местные культуры на засеянной раньше семенами из ОРНОСа земле почему-то плохо приживаются, выращивать трансгенные растения самостоятельно без специальных удобрений и добавок, поставляемых компанией нельзя, — вот что писали о деятельности корпорации недоброжелатели. В ответ ее менеджеры твердили одно — вы все врете, наш бизнес честен, а продукция абсолютно безопасна…

Кроме того я нарыл кучу обвинений по мелочам: массовое отравление рыбы в реке рядом с заводами компании, какой-то дурнопахнущий эксперимент с лекарствами для беременных, давшими кучу побочных эффектов, разработки универсальных гербицидов… не мой профиль, я в этом понимаю плохо. Но, вот что интересно — с китайского рынка ОРНОС выкинули в два счета. А в странах бывшего Союза — наоборот, приняли с распростертыми объятиями. В России тоже начали было сотрудничество, договорились об опытных полях трансгенной сои и рапса в Поволжье, а потом что-то пошло не так…

Крупный агрохолдинг, заключивший договор с ОРНОС, неожиданно объявил себя банкротом, а его директора поместили под стражу по делу о воровстве бюджетных средств, откуда тот загремел в реанимацию с сердечным приступом. Во втором холдинге, с которым велись переговоры, вдруг резко сменилось руководство и собственник, после чего новый владелец от подписания соглашения отказался. Глава российского представительства ОРНОСа, господин Матиас Зойцер, катаясь позавчера на горных лыжах где-то в Швейцарии, ухитрился неловко упасть и сломать себе шею. Возможно, было еще что-то, но дальше я не раскопал. Итог один — компания сворачивает свою деятельность в России. Повлияли ли на эти события наши с Хей рейды в Калиново? А кто его знает, нет точного ответа. Наверное, да — очень уж совпадения характерные. Что нам теперь делать? Да ничего… Если Хозяйка велела бить пауков-переростков и жечь их локусы — значит так надо. Нам за это платят, а последствия — проблема тех корпораций, которых они касаются. Стоит ли чего-то опасаться в свете происходящих событий? Не знаю, слишком мало информации, да и та, которая есть, носит справочный характер. Обычным образом нас с проблемами ОРНОСА связать нельзя никак. Оставлю пока зарубку на память, а потом посоветуюсь с Хей, зря она что ли в интеллект вкладывается?

В квартиру на четвертом этаже шестнадцатиэтажной «свечки» рядом с метро я попал совершенно буднично, в самом деле, как к себе домой. Со мной даже пожилая женщина с сумками поздоровалась по имени, как с соседом, пока я придерживал ей дверь подъезда. Домофон я разблокировал собственным брелком на связке ключей, которые нашел в папке с документами. Железная дверь квартиры тоже открылась без проблем, освободив мне вход в новое пристанище.

Двухкомнатная квартира оказалась примерно такой, какой я ее себе и представлял, загадывая желание. На полу дорогой ламинат, на стенах бежевые толстые обои, белые чистые потолки с простенькими люстрами и светильниками, сантехника новая, все работает. В спальне — большая двуспальная кровать с тумбочками, аккуратно застеленная и заправленная. В просторной, сделанной явно на заказ кухне с мебелью цвета вишневого дерева, стоит стол, пустой холодильник, электрическая плитка и чистая посуда с кастрюлями в шкафчиках. В зале большой шкаф для вещей и одежды, диван, кресла, домашний кинотеатр, обнаружился даже интернет-роутер и компьютер, который я незамедлительно включил. Однако он был пуст, на жестком диске нет ничего кроме операционной системы и стандартных программ. Но в целом — хоть прямо сейчас оставайся и живи, Хозяйка действительно подогнала жилье под ключ.

* * *

Весь следующий день я неторопливо занимался переездом, отдыхал и собирал информацию в сети. Собственно, перевозить мне было почти нечего — пара чемоданов и столько же завязанных плотных мешков с вещами и одеждой уместились в одно такси. Съемную квартиру я решил оставить для Димы — пусть по приезду пока живет там. Еще я на всякий случай превратил десяток ЛКР в деньги, получив на карточку переводом из какой-то конторы триста пятьдесят тысяч рублей. Их по моим подсчетам должно было точно хватить на пару-тройку недель жизни, оплату тренировок и закупку снаряжения. Ну, а потом или снова в рейд или… короче нет смысла сейчас загадывать.

Первую ночь в своей квартире я долго не мог уснуть и ворочался с боку на бок, а проснулся на рассвете — первый раз на новом месте спалось плохо. Зевая, посетил ванную и пошлепал на кухню, где, поставив чайник, задумчиво стал смотреть в окно на тянущийся по грязному снегу проспекта к метро народ и переполненные автобусы. «Новогодние праздники закончились, и народ валит на работу», — промелькнуло в голове. «А у меня… а у меня вообще-то сессия начинается, о которой я в связи с событиями последних дней забыл напрочь. Сегодня в университете экзамен по термодинамике, допуск к нему волшебным образом получен, как и ко всем остальным. Не, на университет и экзамены, конечно, можно забить», — думал я. «А можно и не забивать, а просто всю сессию сдать оптом, лежа в кровати, что мне несколько ЛКР? Но завтра приедет Димка и у нас начнется веселая жизнь — надо готовиться к следующей миссии, чует мое сердце, она не за горами. Нас ждет тир с утра до вечера — буду поднимать себе и „бесправному“ стрелковые навыки и умение обращаться с оружием насколько получится, все остальное вторично. Рукопашка, холодное оружие, может быть пару лекций и занятий у охотников — тоже надо бы, но это потом. Хей обещала позаниматься с Надей в своем мире, я с Димой в своем. Но все это завтра…

А сегодня, получается, последний выходной, который идеально подходит, чтобы закрыть один пунктик. И стесняться не следует, мне может крышка в следующей миссии. Как там поется…кавалергарды, век недолог и потому так сладок он…»

К аудитории, где наши сдавали термодинамику, я подошел через час после начала экзамена и стал ждать в отдалении, глядя, как одногруппники по одному выходят из помещения. Встречаться со всеми в мои планы не входило, мне нужен был только один конкретный человек. Кстати, вот и он: я дождался, когда сияющая Катя выпорхнет из дверей с зачеткой в руках, и тут же двинул к ней на перехват, не дожидаясь, когда девушка присоединится к кучкующимся неподалеку студентам.

— Сдала? — Улыбаясь, спросил я.

— Конечно! Представляешь — на отлично! — блондинка из Ростова на Дону радовалась как ребенок.

«Еще бы не представлять. Я же для тебя целого ЛКРа не пожалел на пятерку. Без магии тебе выше трояка у Вашкова не светит, даже с такой короткой юбкой, что ты нацепила».

— Я тоже сдал, — важно кивнул я. — Между прочим, тоже на отлично.

— Не верю! Ты на лекции почти не ходил. Я тебя вообще на экзамене не видела.

— Я вчера сдал, досрочно с преподом договорился. Вот смотри, — показал я девушке свою зачетку с отличной оценкой. Пойдем куда-нибудь, отметим наши успехи.

— С тобой, Славин? — нахмурилась Катя. — Куда? Меня вообще-то Антон ждет…

— Плевать на твоего Антона, — продолжал улыбаться я. — Антоша перетопчется. А пойдем мы в хороший ресторан. Я сегодня при деньгах. Мы ведь старые друзья, Катя. Посидим, поговорим…

«Если станет ерепениться, потрачу ЛКР. Пусть это и неспортивно», — приготовился я.

Однако, колдовать не пришлось. Девушка окинула меня внимательным взглядом и как-то вся сразу подобралась. — А ведь ты изменился Саша, — задумчиво сказала она через пару секунд. — Прямо даже не знаю…серьезно стал выглядеть, даже мужчинисто. Хотя по-прежнему странный. Хорошо, пошли, раз приглашаешь.

В зале «библиотека» ресторана русской дворянской кухни «Пушкин» на Тверском бульваре, Катя сникла и растерялась. В таких заведениях ей бывать явно не приходилось. Мне и самому там было как-то не по себе, это же не макдак, куда я ее водил в прошлый раз. Обстановка не та — высоченные лепные потолки и окна с фресками, сделанная под старину мебель, антикварные книги и коллекция каретных часов на полках, все стилизованно под девятнадцатый век. А когда она увидела поданное официантом в ливрее меню, то и вовсе чуть не запаниковала. Ну да, цены ломовые, самые дешевые салатики от тысячи рублей, не говоря уж об остальном.

— Бери что душе угодно, не стесняйся, — широким жестом предложил я. — Говорю же, при деньгах, угощаю. Котлета адмиралтейская с начинкой из морского рака, говорят неплоха. Или перепелка с грибами и пармским сыром. Блинов с икрой тоже попробуем. Вина возьмем…не пить же в таком великолепии банальное пиво.

Потом девушка немного расслабилась и дело пошло на лад. Мы немного поболтали, выпили бутылку вина, отведали салата с камчатскими крабами и ту самую перепелку. Катя пыталась расспросить меня о том, в какой фитнес клуб или спортзал я стал ходить и с чего такая щедрость, но я благополучно съезжал с подобных тем, говоря, что нашел очень неплохую и перспективную подработку, но пока хвастаться рано. Сильно настаивать на откровенности девушка не стала. Но когда я, расплачиваясь, предложил взять еще пару блюд с собой и поехать посмотреть мою новую съемную квартиру, возражений не последовало никаких…

Впрочем, их не последовало и дальше, когда настало время перейти к объятиям и поцелуям. И после них тоже. Более того, если в ресторане робела Катя, то теперь настало время слегка растеряться мне. У меня весь постельный опыт исчерпывался нашими отношениями с Таней, а вот Катерина, похоже, получила в этом деле серьезное и разностороннее образование и решительно взяла дело в свои ловкие руки. И не только в них, да… А еще она очень старалась мне понравиться, и это было заметно. Так что ближе к полуночи, когда мы пошли на четвертый заход, я уже ощущал себя не Казановой, а скорее жертвой напора и страсти коварного соблазнителя. Ну а к утру я почти спекся — шестой раз дался с трудом, пришлось мобилизовать все свои лучшие морально-волевые качества, чтобы проявить твердость и остаться на высоте.

— Ты лучший, Саша, — Прильнув ко мне всем телом, гладила меня утром теплой ладошкой по щеке Катя, восстанавливая дыхание после последней любовной схватки. — Я даже не ожидала, что с тобой будет настолько здорово. Высший класс!

— Когда-то ты говорила, что я скучный зануда, — не удержался я от ремарки.

— То когда было, — рассмеялась девушка. — Не бери всякую ерунду в голову, предоставь это мне… Честно говоря, ты тогда и правда был тюфяк — тюфяком. А теперь совсем другое дело. Ты изменился и… квартира у тебя классная и сам стал совсем другим человеком… Я тебе в самом деле очень-очень нравлюсь, ты не врал?

— Очень Катюха, — поцеловал я ее в шею. — Ты самая лучшая на свете.

— С Таней у тебя точно все?

— Абсолютно.

— Может быть, завтра встретимся?

— Обязательно встретимся, Кать. Жди звонка.

«Ваш баланс 239 ЛКР» — вещал мне синий экран, когда я открыл доступ к ID, выждав некоторое время после того как Катя вышла из подъезда. Сейчас она как раз должна трястись где-то в недрах метрополитена. Самое время закончить начатое.

«Пусть Катя о том, что у нас с ней было после сдачи экзамена, полностью забудет. У нашей встречи не должно быть никаких последствий», — сформулировал я пожелание.

«Цена желания 2 ЛКР. Выполнять»?

«Выполняй».

«Реальность успешно скорректирована. Ваш баланс 237 ЛКР».

«Вот и все», — подумал я, закрывая доступ к ID. «Теперь надо выспаться, после обеда мне Димку встречать».

Тогда я еще не знал, что главный разговор этого дня у меня впереди.

Звонок домофона раздался, как только я добрался до кровати, и пришлось, ругаясь себе под нос, снова ползти к двери. Сначала я подумал, что это заявился раньше обещанного Дима, но сразу же вспомнил, что не давал ему этого адреса. О нем вообще никто из моих знакомых еще не знает, кроме Кати. Которая, по идее, должна была несколько минут назад о нем забыть.

— Кто?

— Открывай Саша. Разговор есть, — послышался в динамике знакомый Танин голос.

— Ты?! — чтобы справиться с оторопью мне потребовалась пара секунд. — Я тебя не звал. Как ты меня нашла?

— Вот ты как заговорил, дорогой? — в Танином голосе послышалась усмешка. — Думаешь, если ты использовал ЛКР, так тебя уже не вычислить? Открывай дверь, Славин. Мы так и будем на улице разговаривать?

Я снова завис на некоторое время. Откровенно говоря, после всего произошедшего мне хотелось просто послать бывшую по известному адресу и повесить трубку. Но это было бы эмоциональное и глупое решение. Если уж она сама сюда пришла и заговорила про ЛКР, значит ей известно многое. Прятаться под одеялом не лучший способ решения проблем.

— Ладно, заходи…

— Чайку, что ли поставь, — войдя в прихожую, распорядилась Таня, снимая дубленку и вешая ее на пустую вешалку как у себя дома. Оббежала взглядом прихожую, заметила у стенки пакет из под ресторанной еды и усмехнулась. — С нашей Катрин всю ночь кувыркался? И как она тебе? Хорошая девочка?

— Тебе что от меня надо? — Угрюмо посмотрел я на нее. — Между нами все кончено, ты это сама заявляла. И какие нафиг ЛКР, ты что, бредишь?

— Не придуривайся Сашок, тебе это не идет, — покачала головой девушка. — Мне прямо сейчас Система запрещает совершать с тобой коррекции, утверждая, что ты под ее защитой. Это раз. Ты изменился внешне за очень короткий срок — вероятно, вложил несколько баллов в силу и выносливость — это два. Ну и твои трюки с сессией не остались незамеченными. Хозяева прописывают изменения в ткань мира очень чисто, но отследить их при большом желании можно. Кроме того, они не могут корректировать Корректоров, нам видно то, что было до желания и стало после. Будем дальше Му-Му топить или сознаешься?

— Допустим, я в Системе, — пожал я плечами. — Тебе какая печаль?

— Не допустим, а отвечай четко, — разозлилась Таня. — Какой у тебя в ней ранг? У вас Хозяин или Хозяйка? Есть ли клан? Как выглядят ваши локусы и терминалы, какой номер у терминала? Какого рода задания тебе выдавали, сколько ты получил ЛКР?

— Морда не треснет? — начал потихоньку закипать я. — С какого хрена я тебе вообще должен что-то говорить? Проваливай Танечка.

— Идиот! Ты что, еще не понял, во что ввязался? У тебя все же был потенциал, признаю, не зря я с тобой возилась. Но реализовался он криво, скорее всего, тебя зацепил кто-то из молодых Хозяев, а это практически верная смерть. Молодые Хозяева долго не живут, Саша, они лакомая добыча. Их вскоре уничтожают, а их земли делят, исключения крайне редки. Их наемники гибнут либо во время самоубийственных миссий, либо вместе с Хозяевами, даже не успев подняться в ранге до полноценных Корректоров. Но лично для тебя шанс есть, считай, что я его тебе его в клювике принесла по старой памяти.

— И какой же? — стараясь, чтобы голос звучал ровно, спросил я.

— Сменить Хозяина, конечно, — просто ответила Таня. — Примкнуть к клану старого и уважаемого Хозяина Системы. Да, придется некоторое время побыть имуществом, карьера будет делаться медленно. Но это реальный шанс дорасти до Корректора, оставшись в живых. У меня есть определенные заслуги в клане и перед моим Хозяином, я могу замолвить за тебя словечко и уговорить переписать твою учетку в Системе. Но взамен я требую полного подчинения и ответа на все свои вопросы!

— Вот как…, - меня переполняла какая-то мутная злость, но я все же попытался соображать здраво. — Предлагаешь переметнуться? — Рациональное зерно в словах Тани было, что уж там. Миссии у нашей Хозяйки действительно были самоубийственными, особенно у Нади с Димкой, а перспективы нерадостны. Да и кто такая мне по большому счету Хозяйка, чтобы хранить ей верность до гроба? Но поступить так, как предлагала Таня я не хотел. Не хотел и все тут. Сдать всех и стать имуществом, лишь бы выжить? Счаз…я может не герой, но и не слизь под ногами.

— Пошла вон, — решительно сказал я. — Еще раз говорю — проваливай!

— Что, даже чайку не предложишь по старой дружбе, — нехорошо сощурилась Таня.

— Нет, не предложу. Что в словах «убирайся прочь» тебе непонятно?

— Разозлил ты меня, Славин, — покачала головой бывшая, одевая дубленку. — Ох, и разозлил. Что же, я честно пыталась сделать как лучше. Живи пока… в смысле здесь, в этом мире. Люди Системы без крайней нужды друг друга дома не трогают. Но если ты попадешься мне Там…ну ты понял. — Выйдя за дверь, Таня с такой, неожиданной для хрупкой девушки силой, толкнула ее, закрывая, что загрохотало на весь подъезд.

Глава 13 Другая Москва

До встречи с Димой у меня оставалось еще время подумать над произошедшим разговором. И картина получалась невеселая.

После окончательного выяснения отношений с Таней, я вообще-то хотел разойтись с бывшей краями и забыть о ней напрочь. Еще как хотел, зачем мне лишние неприятности, у меня своих проблем в Системе хватает. Хозяйке бывшая не союзник, ее возможностей и намерений я не знаю. Я даже с Катей после экзамена постарался встретиться так, чтобы Таня меня не увидела. Оказалось, зря старался… Но что сделано — то сделано, о сказанном я нисколько не жалел. Получается, никакой любви у нас не было, так? Сначала меня подобрали, словно котенка с помойки, разглядев во мне некий потенциал, потом выкинули на мороз за ненадобностью, а затем, когда загадочный потенциал все же реализовался, пришли снова с предложением всех сдать и стать «имуществом»? Облезет Танечка. Вопрос лишь в том, чего теперь от нее ожидать и что делать самому? Варианты открывались самые разные…

Конечно, и я и Таня защищены Системой. Корректировать друг друга напрямую мы не можем. Но если сильно захотеть, можно действовать обходными путями, не так ли? Например, нанять наемных убийц, нанести удар по родственникам или друзьям, устроить несчастный случай, зная место и время, где будет чужой наемник. Да банально пристрелить врага и стереть не только возможные улики, но и саму память о происшествии. Или нельзя? В принципе, Система сама проводит наши желания в жизнь. Если уж она защищает зарегистрированных в ней наемников от прямой коррекции, то защищает и от ее косвенных последствий, это было бы логично. Но все равно, у обладающего ЛКРами «мага», гораздо больше способов достать неприятеля, чем у обычного человека. Однако… не верится мне в это. Во-первых, я самой бывшей, ее клану и Хозяину ни разу не смертельный враг, они так и не узнали, кому я служу. Мне сделали личное предложение, я отказался — бывает. Нет серьезного повода объявлять вендетту чужому наемнику, которая чревата потенциальной ответкой. Кроме оскорбленных Танечкиных чувств, конечно. Но бывшая хоть и бывает эмоциональна, но не истеричка, с крышей дружит.

И во-вторых: если наемники и корректоры разных Хозяев начнут устраивать смертоносные магические разборки друг с другом в своих домашних мирах по любому поводу, то их поголовье резко сократится. Кто тогда будет бойцами — антибиотиками в Системе? А ведь в каждого из них Хозяин или Хозяйка вкладывали свою силу, давая ЛКР и очки развития, растили можно сказать… Нет уж, бойцовых собак стравливают на специальных собачьих боях, когда ставки сделаны и приняты, а до того момента стараются растаскивать в стороны, не давая вцепиться друг другу в глотки.

«Кстати, то же самое косвенно подтвердила сама Таня», — думал я, меряя шагами квартиру. «Как там сказала моя бывшая»? — наморщил я лоб. «„Живи пока. Люди Системы без крайней нужды друг друга дома не трогают“, — вот как эта кобра прошипела. Похоже на правду, надо сказать. И намекнула, что если мы встретимся в Калиново, то мне конец… Ага, напугала ежа голой задницей. В Калиново и так абзац на каждом шагу, видели мы результат разборок наемников у терминала номер пять. Одной проблемой больше, одной меньше… может быть, мы с ней вообще там никогда не встретимся, оказавшись в разных локациях. Или меня орнолит раньше съест или кто-то другой пристрелит, или еще как карта ляжет… В общем так, отложим этот вопрос до Калиново, а там обстоятельно и не торопясь побеседуем на эту тему с терминалом. А сейчас…», — улыбнулся я пришедшей в голову неожиданной мысли, замерев на месте. «Почему бы не сделать ход конем, Саша, перестраховавшись от проблем? Ты же всегда хотел побывать за границей, не так ли? У тебя есть шанс осуществить мечту… Калиново не считается — там скорее смертельное сафари на природе. Здесь тебя ровно никто не ждет, кроме родителей, Димку, кстати, тоже. Как насчет экскурсии в другой мир? Какая тебе разница, где поднимать стрелковые навыки, тиры и тренеры везде найдутся. Проведаем наших девчонок, подготовимся к миссии вместе, оттуда и рванем к Хозяйке всей бандой, когда придет приказ. Про мир Хей Таня не знает, я ей ничего не сказал, как тот Коля Герасимов космическим пиратам. Посмотрю, как живет Россия номер два, заодно избежав проблем с бывшей и ее кланом! Сорок ЛКР? Много конечно, но… пес с ними, буду жив, еще заработаю».

Какая-то трудноуловимая мысль стучала мне в голову, убеждая, что лучше побыть немного параноиком и покинуть мою Москву. Что-то еще кроме ссоры, только я никак не мог вспомнить что… В чем тут дело я понял только тогда, когда встретился у выхода из метро с Димкой. Увидев меня, парень сорвал со своей головы черную спортивную шапку и шутливо помахал ей в знак приветствия. Шапка блин… У Тани раньше тоже есть любимая зимняя шапочка — смешная такая, с белым пушистым помпончиком на макушке. А еще к ней обычно приколот маленький металлический значок — треугольник с ромбом внутри, — вспомнил я и почувствовал, как спина под курткой покрывается холодным потом.

Обдумав все как следует и, позвонив родителям сообщить, что задержусь в Москве после сессии, я начал претворять свой план в жизнь. Диму даже вести к себе домой не стал. Встретившись у метро, мы вошли в большой торговый центр неподалеку, заказали в ресторанном дворике на третьем этаже по солянке и большому стейку с картошкой, и пока расправлялись со съестным, я изложил ему свой план по посещению другой Москвы.

— Здорово! — у парня даже загорелись глаза. — А тебе своих ЛКР не жалко, глава?

— Не-а… Не так уж дорого, — отозвался я, прожевывая кусок мяса. — В новой миссии еще добудем. Вместе тренироваться лучше, команда получится слаженной. Заодно посмотрим, как в другом мире русские люди живут, интересно же! — Про историю с Таней и ее возможную связь с ОРНОС я решил пока никому не рассказывать. Лишнее это. Как бы у моих соратников или Хозяйки не появились сомнения в моей надежности.

— В принципе звучит неплохо, — улыбнулся Дима, отправляя в рот очередной ломтик жареной картошки с кетчупом. — Что, вот так прямо и пойдем в другой мир? Даже не верится…

— Да как два пальца об асфальт. Ты со своими делами здесь закончил? — серьезно спросил я.

— Полностью, — кивнул парень, и его улыбка на секунду превратилась в жесткую усмешку. — Хорошая штука ЛКР, реально меняет жизнь в лучшую сторону. Или в худшую, для кого как. Впрочем, для тех гадов вряд ли может быть хуже. Некуда уже… Рассказать?

— Ты про тех южных парней, которые ставили тебя на счетчик? Избавь от жутких подробностей, — поморщился я. — То твои дела. Я тоже свободен, а самое необходимое со мной — показал я на рюкзак. — До Сходненского ковша ехать минут двадцать на трамвае, более просторного места под открытым небом нам в городе все равно не найти. Народу в рабочий день у провала немного, лавочки чтобы присесть в наличии. В общем, доедаем и вперед… Хотя нет, стоп. Надо будет сначала за шампусиком и мартини для девочек в продуктовый сбегать. В их России, блин, сухой закон, а с пустыми руками в гости приличные люди не ходят.

Примерно через час Дима перчаткой смахнул со стоявшей поодаль лавочки снег, и мы вдвоем уселись на нее, глядя на открывающуюся вдали за поймой реки Сходня панораму Москвы. Над головой серое зимнее небо, слева старые гаражи, сзади панельные многоэтажки, справа какой-то пожилой собачатник с таксой на поводке. Впереди обрыв. Чувствовал я себя, честно говоря, глупо. Все выглядело настолько обыденно, что совсем не верилось в параллельные миры и путешествия между ними. Но отступать поздно, ЛКР потрачены и списаны, сообщение терминалу с просьбой организовать переход отправлено.

— Крепко закрываем глаза и начинаем считать до пятисот, — скомандовал я. — Так должно сработать, Дима. Не будем тянуть, жопа мерзнет.

Все произошло примерно на двухсотой секунде. Ощущение было крайне неприятное, никакого сравнения с незаметным переносом в поезде во время сна. Сердце вдруг пропустило пару ударов, тело словно парализовало, и сильно закружилась голова, а затем сквозь закрытые веки сверкнула вспышка, наполнив темноту багровыми пятнами, и послышался сильный резкий хлопок. Впрочем, я даже упасть с лавки не успел, настолько быстро все закончилось, оставив после себя лишь легкую тошноту и стихающий звон в ушах. А затем я открыл глаза и понял, что действительно оказался в другом мире…

Панорама Москвы за провалом стала другой, в глаза сразу бросалось отсутствие некоторых характерных городских высоток. Небо вместо серого, стало синим, в этом мире сегодня царила ясная погода. Обернувшись, я увидел, что многоэтажки сзади изменили свой вид, нескольких не стало вовсе, а вместо них обнаружился огороженный сетчатым забором двухэтажный корпус детского садика с прилегающей территорией.

— Охренеть, — тихо сказал рядом протирающий глаза Димка. — Это просто охренеть.

— Ага, — кивнул я. — Все по-взрослому. Сказано другой мир, значит другой мир. Ты как, оклемался? Если да, пойдем, поглядим пока, что тут у нас есть. Мороз и солнце день чудесный…

По дороге я потратил еще два ЛКР на местные деньги, доведя свой баланс до ста девяноста пяти очков. В этот раз тонкая пачка сторублевых купюр с необычным красно-синим дизайном без затей обнаружилась в моем кармане. В мире Хей рубль стоил дороже, чем у нас. Сколько именно я увидел у дверей ближайшего банка, когда мы дошли от чаши провала до проспекта — судя по горящему электронному табло, давали два рубля и пятнадцать копеек за Евро. В сам банк мы тоже заглянули — из любопытства. Самой характерной его чертой было, пожалуй, полное отсутствие банкоматов внутри или снаружи, недаром при первой встрече Хей говорила мне, что деньги за первое авансовое ЛКР нашла в типовом зарплатном конверте. Но и кроме банка было на что поглазеть… Эта Москва явно отличалась от нашей…не знаю даже, в лучшую сторону или в худшую. Какая-то она была не такая… не столичная, по-мещански уютная что ли.

Дома вдоль ведущего к метро проспекта были в целом ниже, чем в знакомой мне Москве. Общее впечатление: нечто вроде кварталов украшенных лепниной однотипных каменных домов четырех-шести этажей в высоту с маленькими балкончиками и разноцветными острыми черепичными крышами. Высотки встречались редко, по две-три зараз, окруженные значительным свободным пространством и не выше двенадцати-шестнадцати этажей. Точечной застройки любого свободного места бетонными Лужковскими «свечками» этот город явно не знал, он выглядел значительно просторнее. Маленькие скверы и детские площадки встречались повсеместно, деревьев вообще было очень много. Пока мы с Димой шли к метро, нам не попалось по пути ни одного монструозного торгового центра и лишь один или два сетевых магазина, реклама тоже не особенно мозолила глаза. Зато мы видели в изобилии маленькие магазинчики, а иногда даже просто стоявшие вдоль тротуаров однотипные будки без фирменных логотипов с крохотными окошками касс и большими стеклянными витринами, в которых был выставлен всякий мелкий товар — пирожки, жвачка, пиво, газировка, сигареты и даже какая-то одежда и промтовары. Странно было такое видеть в мегаполисе, я еще понимаю, если бы в них только газеты или шаурму с хот-догами продавали, но нет… прямо мини-магазины величиной в киоск или «комки», которые, говорят, были в 90-х. Непонятно, даже сравнить не с чем.

Но в то же время в этом городе был определенный порядок и шарм. На улицах чисто, снег убран или складирован в аккуратные сугробы вдоль дорог. Машин ездит довольно много, смотрятся они в своей массе отнюдь не старьем. Автобусные и трамвайные остановки не обшарпанные, фасады домов подкрашены, встречный народ усталым и злым не выглядит, нет привычной московской всеобщей угрюмости в каждом встречном лице, что-ли… Уже начинало вечереть, и видно, что улицы ярко освещены. В общем, не знаю — странные впечатления, как будто я и впрямь иностранец.

— Вот и метро. Пора звонить нашим дамам — сказал Дима, как и я жадно пялившийся по сторонам. — Надо бы где-то остановиться, не всю ночь же гулять. Новый мир это хорошо, но бомжом в него я не записывался…

— Согласен, — достал я смартфон, в котором напротив контакта «Хей Смирнова» появился семизначный телефонный номер. — Алло… Привет Хей! Да, это я, Саша… Нет, ничего не случилось, все хорошо не волнуйся. Просто мы с Димой решили к вам в гости заехать, вместе потренироваться перед Калиново. Что? Нет, не беспокойся мы уже здесь, у вас в Москве. Да, все получилось, переход из мира в мир работает. Где мы? Станция метро, — я поднял глаза к вывеске под буквой «М» — Преображенская. Угу, понятно… Выйдешь нас встречать? Спасибо, скоро будем.

— Нам до метро Красногвардейская, первый вагон из центра, выход на проспект Героев ледяного похода, — обернулся я к Диме. — Там встретят…

Хей действительно была рада нас видеть. Одетая в легкую шубку и джинсы девушка у вестибюля метро приветливо улыбнулась Диме, а меня так и вовсе обняла и чмокнула в щечку, от чего я слегка оторопел. Пахла Хей необычно — тонкими женскими духами и сгоревшим порохом одновременно.

— Эй подруга…это харрасмент.

— Не мели ерунды, это я решаю что харрасмент, а что нет, — звонко рассмеялась напарница. — Пойдемте ко мне домой парни, мама как раз ужин готовит. Покормим вас с дороги, заодно тебя Саша ей представлю, — потянула она меня за руку.

— В качестве кого? Не, неудобно, твою маму напрягать — решительно помотал я головой. — Мы и так, свалились тебе как снег на голову. Нам бы пока гостиницу какую, потом квартиру снимем.

— Гостиницу? — задумалась Хей. — Придется тратить ЛКР на деньги и паспорта или корректировать портье и карточки гостей, — твердо возразила девушка. — Не надо этого, лишние расходы на ерунду. У нас с мамой сегодня заночуешь. Диму устроим к Наде, я ей уже позвонила.

— Давай рассмотрим какой-нибудь другой вариант, а?

— Ладно, — вздохнула Хей. — Раз ты так настаиваешь… Я на самом деле себе съемную квартиру пожелала, только еще побывать там не успела. Весь день с утра сегодня в тире и на полигоне… Отведу вас в нее. Раз вы у меня в гостях, ваше размещение — моя забота.

— Съемную… Я себе квартиру в Москве купил, — не удержался я от комментария.

— За деньги купил или пожелал? А…неважно, все равно, наверное, жутко дорого, — не оценив моего поступка, слегка расстроилась девушка. — Наверное, при этом кучу ЛКР растранжирил — поморщилась Хей. — Да еще на переход сорок ЛКР потратил. Раз уж ты наш глава, тебе надо быть ответственнее и экономнее, Саша, не за одного себя отвечаешь, — покачала головой напарница. — Потом я с тобой еще серьезно поговорю на эту тему. Пойдем, покажу вам ваше новое жилье, заодно и сама на него полюбуюсь.

Меблированная квартира, снятая волшебным образом Хей в милом четырехэтажном домике, стилизованном под старинный особняк, оказалась весьма неплоха. В меру удобная, есть где разместиться — единственная проблема, комнаты все проходные, но в этом мире такое почему считалось нормой. Вскоре к нам подъехала Надя, и мы посидели немного, заказав еду из ближайшей кафешки и отмечая воссоединение клана. Выпили на всех одну бутылку шампанского, наметили общий план действий, и вскоре девушки нас покинули. Тому были причины: у Хей на загородном полигоне уже все было схвачено и вставать клану лесников предстояло очень рано — в случае если ей удастся договориться о занятиях для четверых, не следовало попусту терять еще один день.

Антип Петрович Маевский, бывший майор Российской армии, приходился отцу Хей старым знакомцем. Были у них раньше совместные дела по обеспечению безопасности фирмы в то время, когда Антипа Петровича только что вышибли без пенсии, звания и орденов из рядов «непобедимой и легендарной» после закрытого трибунала, а господин Смирнов начал заниматься лесозаготовочным бизнесом с японцами на Дальнем востоке. Насколько знала Хей, ее отцу брать на работу уволенного с позором майора крайне не рекомендовали, но он на это наплевал, о чем потом ни разу не пожалел — Маевский оказался хорошим профессионалом и надежным человеком. Потом их пути разошлись, но майора Хей знала — успела познакомиться, когда отец еще брал ее на охоту вместе со своими партнерами по бизнесу. Более того, у японки были основания думать, что именно Маевский вел переговоры и давал взятки чиновникам из ЯНДР, чтобы их с матерью вывезли из страны. Но это дело прошлое… Сейчас крепкий пожилой мужик был совладельцем и заодно старшим инструктором на подмосковном полигоне, оказывающим услуги по подготовке частным охранным фирмам и еще кому-то там.

Выяснить подробности его нынешнего бизнеса я не старался, распространяться на эту тему бывший майор не любил. Он вообще не любил попусту трепаться, я не узнал не только за что его судили, но даже и в каких он служил войсках. Зато он согласился помочь дочке старого товарища наскоро натаскать ее и трех ее друзей по тактико-специальной и стрелковой подготовке и дать азы оружейного дела, не задавая лишних вопросов. Не бесплатно, разумеется, за тридцать пять тысяч местных рублей, что было для этой России весьма и весьма нехило. Ничего личного: связи — связями, а бизнес — бизнесом. Всю сумму наличкой безропотно отдала Хей, отвергнув мои потуги заплатить — дескать, она полноценный член клана и тоже несет за него ответственность, а я и так сильно потратился. На мне еще висят «общеклановые» расходы и переносы из мира в мир, поэтому пока платит она. Димка и Надя молчали — права голоса у «имущества» не было, ЛКР практически тоже. Надя на свои баллы сумела подлечить бабушку, подняв ее с постели до ходячего состояния и решить неотложные проблемы с деньгами, Димка же почти все очки истратил на свою страшную «мстю».

— Даже не знаю, что из вас, оболтусов, можно за две-три недели слепить, — заявил нам Маевский, погоняв всех четверых немного по полигону, заставив сделать несколько упражнений и дав отстрелять каждому по сотне патронов из автомата и пулемета. — Разве что боевой квад попробовать соорудить в каком-то виде. Ты, Саша, самый здоровенный, сойдешь за пулеметчика. Дмитрий — при необходимости твой второй номер, и одновременно гранатометчик. Надя — ну не знаю, хрупкая совсем, можно попробовать на снайпера. Хей — автоматчик, поддержка… Хотя… Задача какая у вас: побаловаться или всерьез?

— Всерьез, Антип Петрович, — сказал я. — Никаких шуток. Нам предстоит очень опасная командировка. Даже не знаю, кого на ней опасаться больше — людей или зверей, проблемы могут быть и с тем и с другим. Так уж сложилось — большего сказать не могу.

— Я большего и знать не хочу, — кивнул бывший майор. — Меньше знаешь, крепче спишь. Вы платите, я тренирую, все в рамках закона, подпишем договор и вперед.

А затем начались занятия. И я понял, что свои деньги наш инструктор собирается отработать на сто процентов. Потому что он лично гонял нас по полигону с утра до вечера и стреляли мы много, долго и из самого разного оружия. Пулеметы, автоматы, дробовики, снайперская винтовка, пистолеты, метание боевых гранат и даже гранатометы…мы попробовали все. Наверное, одних боеприпасов отстреляли больше чем на половину потраченной суммы. Практические занятия по стрельбе перемежались практическими занятиями по тактике. Как правильно выбрать место засады или обороны, замаскироваться, рассчитать сектора огня, учесть ландшафт и погодные условия. Сборка-разборка, уход за оружием. Действия в засаде, организация марша и разведки. Маевский понимал, что впихнуть в нас все не выйдет, но хотя бы самые азы старался дать, упирая, конечно, на стрелковую подготовку. Скажу честно — эти двадцать суток интенсивной подготовки, когда мы по двенадцать — четырнадцать часов в день бегали по полигону и возились с оружием, приходя домой только чтобы поесть и сразу же заснуть дали нам очень много. Не думаю, что солдаты в обычной учебке отстреляли столько же за квартал, сколько мы только за первую неделю.

В этот раз иную Москву мне посмотреть толком не удалось, хотя и хотелось. Просто сил не было. Зима же… Рано утром пока темно — тряска сквозь сон в машине по дороге на полигон — Антип Петрович на время занятий прикрепил к нам водителя с внедорожником, чтобы мы не тратили время зря. Молчаливый, как и его шеф, мужик подбирал нашу компанию у метро и вез за город. Вечером, когда он привозил нас обратно, уже темно, в ушах стоит звон от выстрелов, руки-ноги ватные — какие уж тут прогулки и экскурсии. Покидал в себя заказанной в ближайшем ресторанчике еды и спать — на готовку сил ни у кого не было, хорошо еще, что на полигоне нас плотно кормили зимним меню: наваристой кашей, супом и хлебом с салом — как говорится, «все включено» за ваши денежки. Даже мне с моей неплохой физической формой приходилось лихо, что уж говорить об осунувшихся и спавших с лица девчонках. Но никто не роптал — опыт предыдущих миссий говорил, что к вопросу выживания в Калиново следует подойти всерьез. Мы старались, как могли.

Единственное, что мне удалось нарыть в местном, довольно медленном и глючном аналоге интернета, так это информацию о том, что ОРНОС есть и здесь. Только тут он скрывался не под личиной биотехнологической корпорации, как в моем мире, а был неким крупным инвестиционным фондом, делавшем деньги непонятно на чем. Однако логотип из треугольника с ромбом был вполне узнаваем. Большего я так и не обнаружил, да и честно скажу — из-за тренировок сил и времени на поиски не хватало. Тем более что отпущенное нам время, как мы и боялись, оказалось ограниченным. В первой декаде февраля на наши смартфоны одновременно пришли SMS вызовы от терминала номер семь. Хозяйка снова ждала своих наемников.

Глава 14 Объявление войны

Указанный в сообщении от терминала поезд отправлялся с Ярославского вокзала послезавтра — ровно так же, как это было и перед прошлой миссией. Может быть, таким образом Хозяйка давала нам время подготовиться к заданию, а может подобный временной зазор требовался ей для каких-то своих целей — я не знаю. Но, прочитав во время обеда на экране смартфона короткое сообщение, я тут же скомандовал рассевшимся за деревянным столом в столовой при полигоне соратникам.

— На сегодня все, господа лесники. Занятия закончены.

— Как закончены? У нас еще стрельбы по движущимся мишеням из РПН? И работа с приборами ночного видения, когда стемнеет, — отставил в сторону свой котелок с макаронами по-флотски Димка.

— А вот так, — сделал я глоток крепкого сладкого чая. — Посмотри внимательно свой смартфон, Димыч. Думаю, SMS-ки всем пришли. Хватит народ, отзанимались. Перед смертью не надышишься, сколько успели освоить, столько успели, ничего не поделаешь, — запихал я в рот последний кусок хлеба с салом. — Прочитали, прониклись моментом?

Ответом мне были тяжелые вздохи разглядывающих свои телефоны соратников.

— Сомневаюсь, что в этот раз предстоит легкая прогулка, поэтому нам всем надо быть в форме, — продолжил я. — Отдохнуть как следует важнее, чем лишний день занятий. Поэтому клан: слушай мой приказ. С сегодняшнего дня и до послезавтрашнего вечера всем отбой. Будем есть, спать и всячески восстанавливать силы. Единственное исключение — помощь Хей в закупках, если она сочтет нужным кого-то привлечь к этому делу. Назначаю ее старшей по снабжению продовольствием. Доедайте и готовьтесь ехать домой. С Антипом Петровичем я сам поговорю.

Бывший майор выслушал меня спокойно. Решили прекратить занятия, значит, решили прекратить, заказчику виднее. И лишь в конце не удержался…

— Александр, а может все же намекнешь, откуда вы, такие молодые и красивые, взялись и куда влезли? Я же вижу — вы не шутите, настрой не тот. Занимались так, как будто вам придется всерьез рисковать своей шкурой. Опять же деньги заплатили слишком большие для таких как вы… Извини, я пробил осторожно тему по своим каналам — сам понимаешь, неохота связываться с чем-то нехорошим. Странные вы с Димой парни, взялись словно из ниоткуда, молодые, денег полно, а по повадкам вроде не мажоры. Знать про вас никто не знает… Я сначала подумал — Хей и ее дружкам папаша деньжат отсыпал, нашла на него вдруг блажь. Только это не ваш случай. Не давал он ей ничего, а занимались вы не для развлечения. С криминалом тоже вроде не связаны. Надя — вообще беднота, чуть не сирота. Сплошная загадка.

— Всё же собирали про нас информацию? — криво ухмыльнулся я. — А говорили — вы нелюбопытный, всё останется втайне.

— Для себя лично — собирал, — кивнул Маевский. — Безопасность — прежде всего. Со всяким…нехорошим связываться не охота, сам понимаешь, Саша. Деньги — деньгами, а случись что — органы потянут всю цепочку, мне козлом отпущения становиться неохота, один раз уже побывал в этой роли.

— Ну… с нами вам это не грозит. Кроме того, думаю, у вас все схвачено, — кивнул я на оборудованную за столовой полосу препятствий и стрелковые позиции. — Мне ведь тоже кое-что про вас известно, Антип Петрович. Обучение личного состава «фаготов», на вашей базе прошлым летом было? Было. Да и «валторнам» тоже этот полигон знаком. Неофициальная работа с ЧВК в интересах одной конторы, название которой мы не будем произносить всуе — хороший бизнес и неплохое прикрытие для частного полигона и тира, не так ли?

— Откуда сведения? — резко подобрался Маевский, а взгляд его стал колючим и неприятно-оценивающим.

«Известно откуда — Хей на их сборы целых десять ЛКР потратила, и я еще пяток», — про себя подумал я. Правильно сформулировать вопросы и найти волшебным образом ответы на них — дорогого стоит.

— Будем считать, что мы сами догадались, — самым миролюбивым тоном сказал я. — И, если все будет хорошо, хотели бы сотрудничать с вами дальше. Но именно с вами лично, и ни с кем другим больше, ясно? Поэтому кроме денег от нас вам небольшой презент на добрую память: ваша жена второй год на спину жалуется, так? Не согнуться, не разогнуться без боли не может, ночью чуть не так повернется — сразу спазм. Спит плохо, постоянно обезболивающие принимает. Вы уже и об операции подумывали, но доктора пока точного диагноза поставить не могут… Так вот, с сегодняшнего дня пройдет у Натальи Павловны спина. Не будет болеть, совсем. Только не надо про нас никому рассказывать, очень прошу. А лучше прикройте. Давайте работать вместе дальше, мы ребята добрые и полезные тем, кто с нами дружит.

— Ты сам понимаешь, что сейчас говоришь?! — странным тоном протянул бывший майор.

— Понимаю. И за свои слова отвечаю, — твердо сказал я. — Да можете хоть сейчас жене позвонить и проверить. Лучше пожелайте нам удачи в командировке.

«А если ты, майор, окажешься паскудой и нас сдашь, то я все обратно откорректирую», — пробежало у меня в голове. «Все про нас забудешь, а еще я кое-чего пожелаю тебе лично, найду на это дело ЛКР».

Когда мы через полчаса садились в знакомый внедорожник, Маевский выглядел не просто растерянным, а полностью выбитым из колеи. Видимо, успел позвонить домой. Но удачи он нам пожелал вполне искренне.

— Я не знаю, куда вы собираетесь, но все равно… Главное в вашей командировке помните — вы в боевом отношении еще сосунки. Не лезьте в бой, лучше его избегайте. Помните: владеть оружием и уметь нажимать на спуск, все равно, что владеть пианино и тыкать сдуру пальцем в клавиши — музыкантами вас это не делает. Вам до «музыкантов» еще учиться и учиться. Осторожнее. Не рискуйте зря, страхуйте друг друга… Но если дело все же дойдет до боя, — глубоко вздохнул Маевский, — не раздумывайте и не рефлексируйте. Помните — в бою враг должен быть убит так быстро и радикально, как только это возможно. Или сразу получить неприемлемый для себя ущерб, оставив вашу группу в покое — по обстановке. И…удачи вам ребята! Надеюсь, еще увидимся.

Этим же вечером мы получили прощальный подарок от нашего инструктора — водитель подвез к метро четыре заказанных неделю назад комплекта камуфляжа типа «осенний лес» под наши размеры и ременно-подвесные системы для оружия и снаряжения, с которыми мы тренировались на полигоне. И еще кое-что по мелочи — мощные армейские антибликовые бинокли, радиосканер, рации, прибор ночного видения, аптечку с серьезными противошоковыми и обезболивающими препаратами, разную мелочевку. Денег за все это богатство он брать не стал — сказал, что шеф велел все отдать так. Видимо, спина у Натальи Павловны и в самом деле прошла.

В тот день, когда мы садились на поезд, в Москве Хей началась неожиданная для февраля оттепель. Небо заволокло тучами, пошел мокрый снег, мир разом стал серым и безрадостным. Но, несмотря на это, мне вдруг очень захотелось еще раз вернуться сюда. Пусть тут нет банкоматов и медленный интернет без вайфая, а сенсорные экраны мобильников только-только входят в моду, отчего смартфон Хей смотрится как нечто невероятно крутое. Наплевать на отсутствие многоэтажных торговых центров с кинотеатрами и мегамаркетами, и на то, что функции столицы здесь по-честному распределены между Питером и Москвой, причем президент сидит в Зимнем дворце на Сенатской. Зато тут есть небольшие уютные рынки у метро и маленькие частные магазинчики с домашней колбасой, выпечкой и хлебом в которых хозяин улыбается тебе как родному доброй русской улыбкой. Вдоль улиц стоят красивые жилые дома с черепицей, лепниной и вычурными крылечками, а не одинаковые бетонные коробки. Детвора играется по вечерам гурьбой в снежки в обширных скверах, вместо того, чтобы сидеть по углам, молча втыкаясь в компьютеры и планшеты… Мне здесь почему-то нравилось больше, чем дома. Правда, алкоголя кроме кучи сортов некрепкого пива и «стыдной социальной» из-под полы почти не достать. А еще в здешнем мире нет няшных и кавайных анимешных девочек, — не сподобились господа японские коммунисты их создать. А это, скажу я вам, еще хуже, чем отсутствие водки. Нет идеала ни в одном из миров, что тут поделаешь…

Но прежде чем вернуться обратно, следовало выжить, и шансы на это были как никогда велики. Автоматы и пулеметы системы Никонова, с которыми мы тренировались больше всего, весьма напоминали оружие Калашникова — видимо оружейная мысль в двух мирах шла параллельными путями. Надежная и удобная конструкция, рассчитанная на обычного солдата — ничего общего со сложным даже для профессионала «абаканом». Димка неплохо освоил автомат, изучил гранатомет и даже сделал пару боевых выстрелов из «луча» — аналога нашего РПО-А, хотя это и стоило нехилой суммы плюс к уже уплаченным за тренировки деньгам. Бьющим муху в глаз снайпером Надя не стала, но на трехстах метрах дистанции из винтовки с оптическим прицелом по ростовой мишени не промахивалась, даже по движущейся, а по головной попадала три раза из пяти. В этот раз мы были одинаково одеты, вместе обучены, сведены в команду, а не в просто группу товарищей по несчастью. А еще нас было четверо — орнолитам и змеям патогенного локуса ловить нечего. Так я думал, сидя вместе с товарищами в купе и глядя в окно только что тронувшегося от перрона поезда… Но будущее редко бывает в точности таким, как мы предполагаем.

* * *

Первые неприятные мысли постучали мне в темечко рано утром, когда развеялся привычный уже в Калиново туман, скрывший исчезновение нашего поезда.

Дело в том, что терминал смотрелся нехорошо… Нет, он и раньше выглядел слегка покосившимся и казался заброшенным, но все же это было крепкое здание, выглядевшее старым скорее для маскировки. Теперь же… Крыша наверху слегка просела и словно состарилась, мутные от пыли стекла в окнах все в трещинах, штукатурка частично осыпалась, под ней повсеместно виден выщербленный кирпич. Дверь не просто ржавая — она даже отворилась с трудом, страшно скрипя. Внутри зал вроде бы казался таким же, как был, но кроватей осталось только четыре. Плохо дело…

— Господа наемники из клана лесников, добро пожаловать во владения вашей Хозяйки! Терминал номер семь приветствует вас! — голос терминала был по-прежнему бодр и свеж.

— И тебе здорово. Честно говоря, хреново выглядишь, дружище, — не стал я тянуть кота за хвост и тут же высказал, что меня беспокоило. — Что со зданием? Большие проблемы?

— Нет, что вы, — тут же отозвался голос. — Никаких особых проблем. Просто Хозяйка свела к минимуму необязательные траты силы на мое поддержание. Простая экономия ресурсов. Располагайтесь, прошу вас…

— Сдается мне, такая экономия не от хорошей жизни, — проворчал Димка. — Ты выглядишь, как больной или побитый.

— Видали мы терминал номер пять, — добавила Хей. — Тот совсем доэкономился, все в труху. Выкладывай, давай, что случилось?

— Ага, говори как есть, — поддержал я напарницу. — Что тут без нас произошло?

— Просто…ситуация для нас с Хозяйкой в последнее время складывается не очень удачно, — голос терминала чуть дрогнул. — Много новых патогенных локусов, а энергии мало. Но мы все поправим, конечно…

— Угу, нашими усилиями, — мрачно кивнул я. — И сколько появилось новых локусов с орнолитами?

— Четыре больших. И семь кладок.

— Ох, — только и вздохнула сзади Надя. — Много…очень.

— А нам придется в этот заезд опять всю дрянь зачищать, — уверено сказал я. — Так ведь? Угадал?

— Нет другого выхода, — виновато ответил терминал. — Хозяйка ждала вас. Она экономила свои силы, на чем только могла, чтобы дать вам больше авансовых очков на оружие и снаряжение.

— Так…, - присел я на краешек кровати и растирая ладонями внезапно занывшие виски и лоб. — Все это не здорово. Дай-ка подумать… Хей и Дима, проверьте пока, как там наше оружие с прошлой миссии, все ли в порядке… И сколько нам дают авансовых очков на оружие и снарягу сейчас?

— Двести пятьдесят, учитывая сложность задачи, — проинформировал нас голос. — Все что можно мы направили в авансовые очки, выполнение этого задания крайне важно. Правда, много ЛКР в награду за него Хозяйка дать не может — максимум пятьсот на всех. На большее у нее просто нет накопленных сил.

— Понятно, нас давят по всем фронтам, — мрачно кивнул я. — Перекрывают ресурсы, гады. Лесной локус с нашим Потапычем хоть цел?

— Цел. Но хозяин локуса сейчас лечится, он сильно пострадал в схватке с орнолитами, защищая берлогу. Поток силы от лесного локуса мал. Хозяйка пыталась переломить ситуацию, создав в наших владениях дополнительно озерный локус. Если бы получилось, ей стало бы полегче, новые локусы добавляют энергии. Но росток локуса у озера вчера полностью уничтожен орнолитами — просто не успел раскрыться, как положено.

— Да что это за падла такая к нам прицепилась! — Не выдержал Димка. — Что им, сукам, надо! Почему они нас уничтожают?!

— Потому что они могут и потому что сильнее нас, — тихо сказала Надя. — Почему-то в жизни всегда так…

— Именно, — проворчал я. — Есть у меня кое-какие мысли по этому поводу. Полагаю, дело в Хозяине соседних владений. Это он отжимает у Хозяйки землю и силу. А зовут его ОРНОС или вроде того… Правильно, уважаемый терминал?

— Совершенно верно, — мрачно отозвался сверху голос. — Я вижу, вы уже о многом догадались.

— Тогда давай уже проясним ситуацию до конца, — я почувствовал, что начинаю злиться. — Хватит играть с нами в загадки, давай говорить откровенно. У меня собственно один главный вопрос — почему он действует так медленно. У ОРНОСа ведь кроме тварей есть и свои люди-наемники, верно?

— Верно, — не стал спорить голос. — По моей оценке, от пятнадцати до двадцати двух человек в двух союзных кланах. Так же у него совершенно точно есть один полноценный корректор. Возможно, уже два.

— Раз у него есть возможность содержать такую ораву, значит у него и сил побольше, чем у нашей Хозяйки, так?

— И это утверждение верно — сознался терминал.

— Так почему он нас еще не снес, вот что непонятно? Почему он действует через орнолитов и змей? Почему вся эта вооруженная орава еще не пришла сюда и не пустила нас всех в расход? — добрался я до главного.

— Потому что ему не нужна слава агрессора, — в спокойном голосе терминала мне почудилась горькая усмешка. — Неспровоцированное вторжение своими наемниками в чужие земли — это объявление войны. Система помечает отдавшего подобный приказ Хозяина как агрессора. Агрессор вне правил и закона. Его могут без последствий для себя атаковать и грабить любые другие Хозяева и Хозяйки, когда им вздумается. Он получает штрафы от Системы. Агрессоров не любят, с ними стараются не вступать в союзы и обмены. Нашему врагу — Хозяину Орнсу этих проблем не надо, командир клана Славин, — откровенничал терминал. — Он полагает, что и без наемников нас скоро задушит.

— А разве можно нападать вот так? Насылая орнолитов и строя свои локусы на чужой территории? Это что, не агрессия? — Удивилась Хей.

— Так — можно. Экспансия, в отличие от агрессии не карается Системой. Хозяин или Хозяйка должны быть в силах удержать собственные земли, Система — не место для слабых. Единственное что наша Хозяйка может сделать, став жертвой чужой экспансии — это первой объявить войну Орнсу без получения штрафов и клейма агрессора. Но ему такой поступок только развяжет руки. Возможно, именно этого исхода он и добивается. В этом случае Система не пометит как явного агрессора никого — ни Орнса, ни нас.

— А его наемники после объявления войны пересекут границу, уничтожат нас, терминал и Хозяйку. Вот и сказочке конец, — добавил Димка. — Как там поется? «Но варвары сегодня, превосходя числом, в сраженье неизбежно побеждали».

— Абсолютно точно, — согласился с ним голос. — Такой же прогноз событий дает и Хозяйка. Именно поэтому вам придется снова зачищать патогенные локусы — так мы все вместе сможем пока жить дальше. Нет другого выхода.

— Тухлый вариант, — я чуть не сплюнул с досады на пол. — Враг тупо сильнее и все равно нас задавит и сожрет. Орнс высасывает из Хозяйки силы и не дает развиваться, ситуация будет только деградировать, как бы мы не геройствовали. Допустим, мы сейчас зачистим три локуса. А что дальше, через пару недель? Их будет уже шесть? Или девять плюс кладки в геометрической прогрессии? Какой смысл мучительно оттягивать свой конец, словно Штирлиц в анекдоте?

Минут на десять в терминале воцарилась полная тишина. Голос замолк и не пытался капать нам на мозги, видимо понимая, что нам и так нелегко. Димка сидел на полу, уткнувшись немигающим взглядом в носки своих ботинок, Хей молчала на соседней кровати, бледная Надя стояла, опираясь спиной о стенку. Потом вдруг наша хрупкая снайперша посмотрела на меня, и в этом взгляде была такая искренняя надежда на чудо, что я поневоле встряхнулся.

«Славин, ты мужик и глава клана или где? Не раскисать, блин!»

— Нам будет хоть какая-то помощь, если мы примем бой с наемниками на своей территории? — задал я вопрос, собравшись с мыслями. — Все же это земли Хозяйки, тут пока еще ее власть. Хоть что-то, какой-нибудь козырь, который можно использовать?

— Да, — ответил терминал. — Помощь будет, но лишь в одном: на своей земле Хозяйка сможет показать вам, где конкретно сейчас находятся наемники Орнса. У них же вас отслеживать не получится. Пока не дойдут и не уничтожат наш терминал, конечно. Тогда всему конец. И еще… в двух километрах от границы на землях Орнса есть управляющей его экспансией большой локус. Если получится его уничтожить, будет гораздо легче…

— Тогда пусть Хозяйка объявляет войну! — решился я. — Ничего, прорвемся. Лучше грохнуть один главный локус у врага, чем надорваться, раз за разом затыкая пробоины в тонущем судне. Обороняющийся рано или поздно проигрывает всегда. Давайте рискнем!

— Предложение отклонено, — немного помолчав, сухо возразил терминал. — Прогноз негативный, вражеские наемники вас убьют с вероятностью семьдесят шесть процентов. Ваша задача на сегодняшний день — зачищать локусы на своей территории, так распорядилась Хозяйка. Приступить к выбору оружия и снаряжения?

— Да ну тебя нафиг, — отмахнулся я от него. — И вообще — хватит общаться через посредников. Как зовут нашу Хозяйку, можно узнать? И почему бы ей не поговорить со своими защитниками лично?

— Госпожа пока не может ответить, — возразил голос. — Она поговорит с вами, когда это будет возможно.

— Снова здорово… — поднял голову вверх молчавший Димка. — Нам тут всем абзац приходит, а Хозяйка перед нами понты разводит. Западло ей, видите ли, поговорить со своими людьми…

— Побольше уважения, имущество, — голос терминала сразу стал ледяным.

— Да ладно, — не испугался Димка. — Конечно, мнение имущества не имеет значения, но если что… Я поддерживаю командира, — пока у нас еще есть силы, лучше дать бой. Шансы есть всегда, пуля — она дура. Что, у этого Хозяина Орнса все бойцы — лютые терминаторы из спецназа, против которых нечего ловить?

— Нет, большинство из них такие же как и вы — наемники и обслуживающее их кланы живое имущество. Профессионалов из государственных спецслужб в наемники не рекрутирует ни один Хозяин, — неохотно объяснил терминал.

— А почему? — встряла Хей.

— Потому что Система не сотрудничает с государствами. А Хозяева не хотят действовать в чужих интересах. Им не нужны чужие псы и чужие элиты, пусть и бывшие, — снова пояснил терминал.

— Это не ответ, — покачала головой девушка.

— Еще раз, вы будете приступать к выбору оружия и снаряжения!? — Наш невидимый собеседник, похоже, начинал всерьез злиться.

— Если прикажет глава клана, — пожала плечами японка. — Кстати, я тоже за то, чтобы объявить войну. Лучше ужасный конец, чем бесконечный ужас. Раз Саша так решил, значит, у него есть какие-то соображения.

— Присоединяюсь, — Надя, как всегда, была немногословна. — Можно только один вопрос? Если терминал будет уничтожен и Хозяйка погибнет, мы все умрем, да?

— Именно. Вы с нами теперь тесно связаны. Ты тоже хочешь воевать, имущество? — зло спросил терминал.

— Я просто так поинтересовалась, — спокойно покачала головой девушка. — Для сведения. Успокойтесь, господин терминал номер семь и не надо на нас давить, нам и так страшно. Я тоже считаю, что тянуть незачем — Саша прав. Если тебя бьют, надо тоже бить врага в ответ, а не считать синяки и мазать их зеленкой.

Несколько минут в терминале опять было тихо. А затем сверху послышался снова голос терминала, мрачный как на похоронах.

— Хозяйка спрашивает Славина Александра — ты уверен? Ты действительно знаешь, как победить?

— Конечно, знаю, — тут же отозвался я с уверенностью, которой не чувствовал. — У меня есть хитрый план, как же без него? Я понимаю что делаю!

— Хорошо. Хозяйка тебе верит. Она объявит войну Орнсу, как только ты скажешь, что этот момент настал. Не подведи ее, пожалуйста. Слушайте ваше клановое задание «Лесники» — ваша задача уничтожить экспансивный локус Орнса и отразить возможную атаку на терминал номер семь. Удачи всем нам!

— Наш Сашка не подведет, — поднялся с пола Дима, отряхнулся и направился к экрану с выбором вооружения и экипировки. — Ну что Лесники, «Варяга» запевать будем? Или так обойдемся?

Глава 15 Чужие земли

На самом деле никакого толкового плана у меня не было. Откуда бы ему, родимому, взяться в такие короткие сроки и при столь недостаточных вводных? Но некоторые, не до конца оформившиеся соображения, в голове все же присутствовали. А во время подбора оружия, одновременно с которым мы чуть не клещами тянули из терминала информацию о деталях предстоящей миссии, они начали потихоньку обрастать плотью. Особенно нам помогла приблизительная карта земель Хозяйки и приграничных территорий с координатной сеткой и масштабом, которую после недолгих уговоров решился показать нам терминал на своем «голографическом» экране.

«Орнс вырастил свой локус экспансии слишком близко к границе с нашими землями, вот что», — думал я, разглядывая изображение. «Наверное, так ему удобнее плодить и запускать к нам тварей, создающих кладки и патогенные локусы. Однако, о глубоком уме и стратегическом мышлении такое поведение не говорит. Кто же размещает важнейшие объекты у самой границы с противником, даже если это удобно? Значит он либо дурак, либо шапкозакидательски настроен и от нас серьезного сопротивления не ждет. И то и другое для нас в плюс…».

«Разбираемся дальше», — продолжал думать я. «Два десятка бойцов это много, когда они все сразу против нас. А чтобы всерьез прикрыть всю многокилометровую границу, их мало. Для противопартизанских действий — тоже не ахти сколько. Их вообще мало. Кто-то из людей Орнса на побывке в своем мире, как моя бывшая. Кто-то наверняка крутится у центрального терминала, кто-то вообще имущество и варит для остальных каши с какао и таскает тяжести, работая носильщиком. Вряд ли вся вражеская двадцатка в полной боеготовности заняла позиции у границы рядом с локусом экспансии, ожидая нашей атаки. Сильно в этом сомневаюсь… Учитывая, что объявления войны от Хозяйки орносы не ждут и там такие же молодые раздолбаи как и мы, а не волки спецназа. Ну, может поопытнее и пообученнее, постарше, но все же… Сколько их сможет сразу же отмобилизовать Орнс и как быстро они кинутся в бой, а? Сдается мне, что время на это потребуется не столь уж маленькое. Минут десять-пятнадцать как минимум после объявления войны все будут тупить и соображать, что делать и куда бежать, прежде чем начнут осмысленные действия. Даже если у них есть на этот случай заранее подготовленный план».

«А нам? Как только Хозяйка объявит Орнсу войну, мы в ту же секунду пересечем границу и станем видимыми для противника, это факт. Но учтите временной фактор! Два километра одним броском, пусть и с нагрузкой — это десять минут. Нам же надо пробежать даже чуть меньше. Отстреляться из реактивных огнеметов по цели — еще минуты две-три. Не столь уж орнолитовые локусы и прочны — даже слабенькие гранаты из помпового гранатомета переносят плохо — проверено на опыте. Сожжем главную хрень за милую душу. Не успеют наемники сориентироваться и нас перехватить, вот что! Особенно если операцию назначить на рассвете. Перед этим, не переходя границу, изучим местность в бинокли, составим план операции и оставим кого-нибудь прикрыть отход. А дальше… Ну что же, Антип Петрович показывал нам кое-что из практики ДРГ. На своей территории мы будем готовы, зная, где каждый из врагов находятся в любой момент времени и представляя себе местность — терминал обещал залить в наши смартфоны карты с указанием перемещений противника. Во внезапную засаду нас хрен загонишь. А вот чужие наемники получат пресловутый „туман войны“. Можно поиграть, можно… Пусть все основано на сплошных допущениях, но дело отнюдь не безнадежно. Главное — хорошо к нему подготовиться. Конечно, есть множество мелочей на которых мы можем проколоться: засады на территории Орнса, мины, сигналки, десятки орнолитов, атакующих в едином строю со всех сторон, от которых просто не отбиться… Но мы попробуем, пока нам везло».

И мы не стали торопиться. К границе с владениями Орнса выступили уже после обеда, подобрав оружие и снаряжение. Мою недавно приобретенную выносливость использовали по полной программе — кроме Калашникова с прошлой миссии, с которым я так и не расстался и ГМ — 94, я пер на горбу еще двадцатикилограммовый вьюк с двумя «лучами» с усиленной БЧ. Впрочем, Димке с его ручным пулеметом Никонова из другого мира и боезапасом, тоже приходилось несладко. Девчонок также нагрузили по полной: Хей дали автомат Никонова, а Наде снайперскую винтовку «Карма-2М», с которой она тренировалась на полигоне, плюс еду, снаряжение и патроны. Еды мы вообще взяли немного, впрочем — это не критично. В терминале еще есть, кроме того небольшой запас я планировал оставить в тайнике на полдороги. Тяжело тащить столько груза, конечно, но куда нам спешить? Орнолиты на землях Хозяйки пока еще бегают вокруг своих локусов и кладок, защищая потомство, случайная встреча в лесу нам не грозит. Правда, они могут попытаться вновь атаковать наш лесной локус, очень уж он их раздражает… Но, будем надеяться, Топтыгин, налакавшись целебной водички, от них отобьется. Будет хуже, если мы протянем с ликвидацией патогенных локусов еще пару недель — тогда, по словам терминала, начнется вторая стадия экспансии и на тварей можно будет нарваться повсюду. Но сейчас они не главная проблема.

Пятьдесят семь километров до границы мы без приключений прошли за двое суток. Помниться, когда я выбирал снаряжение перед второй миссией, мне приходилось читать где-то в комментариях под видео на ютубе: «Что эти туристы ноют? Подумаешь, пятьдесят километров? Да это же всего-навсего десять часов прогулочным шагом». Сюда бы сейчас этого комментатора… С рюкзаком, автоматом и боекомплектом, в лес или даже просто пройти по неровному полю или поросшей кустами просеке. Я бы посмотрел на его морду, километров так через двадцать «прогулочного шага»… Впрочем, в этот раз дорога особых эмоций уже не вызывала — втянулись. Ну лес, ну поле, болотце, ручеек или просека — ландшафты владений Хозяйки довольно однотипны — русская средняя полоса, как она есть. На юго-западе, километрах в пятнадцати от терминала есть озеро, на берегах которого наша Хозяюшка пыталась создать еще один волшебный локус, но там мы еще побывать не успели. На востоке — граница с владениями Орнса, и еще какого-то Хозяина, с которым пока никаких контактов не было. На юге — сплошные непроходимые болота, вроде как без Хозяев, просто пустые земли. На севере — холодное море, на западе — снова две границы с неизвестными пока нам Хозяевами. Терминал, сволочь этакая, очень не любил делиться информацией: вас это пока не касается и все тут, у нас проблемы с Орнсом — вот и воюйте с ним. Вот такая вот местная геополитика мира Системы. Впрочем, я догадывался, что наша покровительница и ее терминал сами знали немного — ибо появились совсем недавно. Не, ну почему Хозяюшке не достался остров где-нибудь поближе к экватору, а? Сидели бы на нем как на курорте, грелись на песчаном пляже под пение диких попугаев, попивая коктейли, и получали ЛКРми зарплату, уезжая домой. Не повезло, скитайся теперь по лесам с автоматом…

— Однако… Интересно живут наши орнолитыши, — тихо сказал Дима, сидя на соседней сосновой ветке и глядя в бинокль на открывавшийся с высоты нескольких метров пейзаж.

К границе мы вышли тихо, со всеми предосторожностями. Ее было заметно не только на карте в наших смартфонах, где она выделялась яркой красной линией, но и на местности. Граница разделялась похожим на контрольно-следовую полосу участком мертвой земли, шириной метров пять, на котором не росло ничего и… начинавшимися сразу за ним гигантскими подсолнухами. После уродливого патогенного локуса воображение рисовало мне на землях орносов какие-то ужасные картины из компьютерных игрушек вроде старкрафта: поля слизи, удушливые запахи, непонятные квазиживые постройки и прочие кошмары. Но ничего подобного — смешанный лес земель Хозяйки резко обрывался, отделяясь от чужих владений всего лишь вытянувшимся вдоль деревьев подсолнуховым полем, метров сто шириной. За ним пролегала поросшая пожухлой травой широкая степь и что-то вроде лесополосы вдали, у которой угадывались очертания нашей цели. На первый взгляд ничего страшного, даже мило. Но это только поначалу. Если присмотреться внимательно, подсолнухи казались пугающими — созревшие цветки величиной с домашнюю спутниковую антенну, стебли неестественно яркого зеленого цвета, листья огромные и шевелятся как живые, хотя ветерка почти нет. А еще от вражеских земель веяло…концом лета, что ли? Какая-то там трава слишком зеленая для той осени, что царила во владениях Хозяйки…

Не ответив Димке, я уставился в свой бинокль, внимательно разглядывая территорию за подсолнухами и, самое главное, нашу цель у лесополосы. Нда… этот локус покрупнее будет и, пожалуй, посимпатичнее, если сильно не приглядываться. Уже не высокий бугор, слепленный не пойми из какой дряни, а сплошь покрытый странной зеленью невысокий холм, с неожиданно пустой верхушкой, как на лысой горе. Есть ли вход? Кажется да, вон там что-то вроде двери в жилище хоббита. Но точно не поймешь, не все детали видны. Посмотрим-ка расстояние… Ага, лазерный дальномер показывает тысячу семьсот сорок метров. Зелень на холме опять-таки неправильная какая-то, ядовито-насыщенная и неприятно шевелится… и, кажется, этот холмик тоже дышит, как патогенный локус. Вокруг него поросшее какими-то растениями поле, причем есть ощущение, что они растут культурно, как на грядках, и что-то там среди них краснеет, помидоры что-ли? Ага, величиной в арбуз… Очередная пакость, блин. Ее хоть огнемет возьмет? По идее должен — огнесмесь в боевой части «луча» лютая, а терминал говорил, что создания Орнса боятся огня. Впрочем, выбирать не приходится… Что у нас тут есть еще? — начал я шарить биноклем по сторонам.

«Так, небольшой водоем метрах в трехстах от локуса, вроде пруда, а рядом с ним…блин самый настоящий квадроцикл и большая зеленая палатка. У палатки горит костерок, над ним уже повешен котел, рядом, сидя на пеньке, сухощавый парнишка в расстегнутом на груди камуфляже что-то чистит. Около него, кажется, прислонено к бревну ружье….похоже, орносы не парятся насчет маскировки от слова совсем».

— Видел их лагерь? — тихо спросил я Димку. — Недалеко от локуса.

— Так точно, командир, — коротко отозвался парень.

— Я вниз, надо включить радиосканер. Продолжай наблюдение. Нам надо знать, сколько всего наемников, есть ли в охране у локуса орнолиты или другие монстры, и вообще… мало ли какие еще поганые сюрпризы могут быть. Установим дежурство, торопиться не будем. У нас есть лишь один шанс на атаку.

Попеременно прячась в густых сосновых иголках, мы наблюдали с дерева за локусом и вражеским лагерем почти до самой темноты. Внизу можно было не прятаться — высокие подсолнухи закрывали лесную опушку от возможного обзора наглухо. У вражеского локуса вскоре была обнаружена парочка орнолитов и одна длинная толстая серпея, выползшая погреться на солнышко из «помидороарбузов». В лагере у палатки болталось трое наемников. Один из них оказался натуральным негром — здоровенным, высоким и черным как смоль, другой — белый мужик чуть пониже его ростом. А третий — тот самый паренек, которого я увидел у костра. Причем он у этих двоих явно был на побегушках. То он кашеварил, то бегал за водой, то рубил дрова. Два здоровенных лба не делали по хозяйству ровно ничего. Ходили с оружием туда-сюда, что-то курили, жрали, валялись в палатке. Но каждые час-полтора один из них садился на квадроцикл и медленно проезжал туда-обратно вдоль подсолнухов, смотря на наш лес в бинокль. Естественно нас никто не увидел, причем у меня сложилось ощущение, что не сильно-то они и старались кого-то обнаружить… По виду вражеских наемников было понятно, что эти двое торчат тут давно, им все уже обрыдло и они просто отбывают номер.

Но больше всего информации принес радиосканер. Как оказалось, трепаться по рации эти ребята любили, причем на ломаном русско-английском «суржике». Негра звали «Диком», а его белый напарник откликался на «Панка». Паренька почему-то презрительно звали между собой «эльфуша», но зачастую после этого добавляли что-нибудь, вроде «факин» или русское матерное, и лишь пару раз в эфире прозвучало «эльфенок Костик».

Монстров эта троица не боялась совершенно, поодиночке они расхаживали туда-сюда тоже совершенно спокойно. Когда паренек наловил в пруду какой-то рыбы, «Дик» взял ведерко с уловом и пошел кормить орнолитов, бросая им рыбёх из ведра по одной прямо в жвалы и наблюдая как твари забавно подпрыгивают, хлопая себя при этом от смеха по ляжкам. «Панк» в это время валялся на песочке у пруда и что-то курил, порою трепясь ни о чем с напарником по рации. Ему тоже было весело и непременно хотелось поговорить. После ужина, «Панк» свалил в лесополосу и, судя по переговорам, искал там в кустах какие-то «забористые» синие ягоды, активно комментируя процесс и спрашивая советов у негра.

Из разговоров в эфире стало понятно, что сидит тут эта веселая парочка уже вторую неделю, но их все еще не меняют. Мы узнали, что Дед совсем берега потерял, а шлюха Кэт зазналась. Что им должны были дать на пост имущество-бабу, а не Костика, который сошел бы в качестве имущества каким-нибудь заднеприводным из клана Гюрзы, а не нормальным мужикам из клана Кобры. И вообще — мир несправедлив, глава клана гребет себе ЛКР лопатой и спит с Танькой, а их загнали в какую-то дыру.

— Мне кажется, наблюдением за границей эти придурки не сильно озабочены, — заметила вечером Хей, когда мы вчетвером сидели под сосной, тихо обсуждая увиденное и услышанное. — Какой смысл в разъездах вдоль поля, если мы успеваем по десять раз спрятаться? Раздолбаи…

— Видимо, Хозяин их перемещения отслеживает. Или начальство в клане, — отозвался Димка. — По карте выходит, что пост несет у границы службу, а на деле на нее потихоньку положили болт. Или просто надоело как следует бдить…

— Махновщина, — добавил я. — Батька далеко, делать нечего, в нападение они не верят, дисциплина ни к черту. Вот и расслабляются как могут. Все же клан не армия.

— Тем не менее, оба все время ходят с оружием, движения точные, выглядят спортивно, — отметила Надя. — Я бы их со счетов не списывала, сдается мне, они опасны.

— Они — да. А вот Костик… Думаю, что у них заморочки со статусом «имущество» всерьез. То ли рабство, то ли лютая дедовщина. И парень зашуган по самое немогу, до потери воли, недаром он в основном молчит, — подумав, сказал я. — Вот что народ… дождемся ночи, нападение в любом случае организуем на рассвете. Есть у меня одна идея… учитывая, что рации тут почему-то работают плохо и часто коверкают голоса…

— Какая идея? — тут же вскинула голову Хей.

— К вечеру будет видно, — уклончиво ответил я.

Но к ночи все вышло ровно так, как и предполагалось. В свете костерка было видно, как сначала Панк, а затем и Дик, напившись чего-то из передаваемой друг другу фляжки, заползли в палатку, оставив Костика одного бдить на посту рядом с ней. И тогда я решился, хотя рассказывать соратникам о знакомстве с Таней ужасно не хотелось…

— Вот что народ, — тяжело вздохнул я, собрав всех внизу. — Мне надо кое в чем вам признаться…

— Не сработает, — покачал головой Димка, когда я закончил рассказ. — Только сами спалимся. Не факт что твоя бывшая у них в главных.

— А я бы попробовала, — возразила Хей. — Шанс есть… Ты, Саша, если честно, большая свинья, я тебе прямо скажу. Вот зачем ты скрывал от нас информацию про Таню? Это уже не твое личное дело, оно всех касается. Боялся, что мы не сможем тебе доверять?

— Виноват, народ, — только и склонил я голову. — Как-то сразу трудно рассказать было. Думал, не поймете.

— Поймем, — пожала плечами Надя. — Ты наш глава, а мы — твоя команда, понимать тебя теперь наша обязанность. Я бы попробовала сделать, как ты предлагаешь, — негромко добавила девушка. — Как только что-то пойдет не так, начнем атаку. Но рискнуть можно.

— Хорошо, тогда я предупрежу терминал, что скоро все начнется, — потянулся я к смартфону. — Хей нам надо все как следует обсудить, начнем на рассвете! Надави на него будь строга, но ласкова и больше обещай. Парень должен поплыть. Объявляю готовность номер один.

Однако, когда Хей вышла на связь на волне орносов и приказным тоном заявила, что имущество Костю срочно вызывает Татьяна Лотенко, дежуривший с рацией Костик сразу же откликнулся, назвав ее «госпожой Татьяной». И тут же получил приказ отойти в строну, чтобы не разбудить разговором спящих. Парень сначала отошел, и лишь затем заметил, что он, согласно приказу, обязан разбудить наемников при появлении начальства. В ответ «госпожа Татьяна» страшно рассердилась. Она заявила, что не надо втирать ей очки и вспоминать про приказы, когда это делать уже поздно. Что Панк и Дик несут службу отвратно и будут ею показательно покараны за лень, пьянство на посту и манкирование обязанностями. И если он, Костик, хочет разделить с ними их судьбу и остаться имуществом навсегда, то пусть будит. А если хочет, наконец, получить права члена клана то пусть повинуется ее личным приказам и немедленно присоединяется к группе наемников клана Кобры у подсолнухов, оставив двух идиотов их судьбе.

К чести Кости, надо сказать, что парень слегка сопротивлялся. Он сказал, что за подсолнухи заходить ему строго запретили. «Эльфенок» даже вспомнил, что тут пограничная зона. Но «Таня» морально давила на него танком, как бывалый полковник на попавшегося в самоволке курсанта, включив актрису по полной. Девушка резко оборвала рассуждения Костика, велев имуществу не наглеть. Затем заявила, что она здесь власть и за неподчинение ее личному приказу Костю в порошок сотрет, многозначительно добавив «ты знаешь, как я это умею». А затем потребовала повиноваться без размышлений. Тембр голоса Хей был немного похож на Танин, рация здесь не очень чисто передавала звук, но мне кажется, больше всего сработал тот факт, что Костик оказался зашуган донельзя и привык повиноваться приказам, не раздумывая. Поэтому он пошел как кролик под гипнозом удава. Дошел до подсолнухов, подчиняясь голосу Хей, затем спросил «где вы госпожа Татьяна», и, получив новую порцию указаний, прошел через них, стоя почти рядом с нами. Там он услышал свой последний приказ: «Мы здесь, за сосной. Иди сюда, Костя». Еще несколько шагов через ничейную землю и парень пересек границу леса…

— Руки вверх! — ствол моего автомата уставился «эльфенку» в затылок. — Замри!

— А где Таня? — глупо спросил парнишка, уже поднимая руки.

— Я за нее, — ответила, выходя из-за дерева Хей и забирая у него ружье. — Ты хороший мальчик, Костя. Симпотный и послушный. Только немного глупенький. Ручки назад вытяни, хороший мой, — пара движений и пластиковая стяжка наручников стянула ему запястья за спиной. Садись аккуратнее, мы тебе еще ножки по-быстрому свяжем, — ласково добавила японка.

— Вы… вы меня сейчас убьете? — голос паренька дал петуха.

— Надо бы, — заметил стоящий рядом Димка. — Ты нас видел. И вообще — одним орносом меньше.

— Некогда возиться, — отмахнулся я. — Пусть его группа Палыча сначала допросит. Нам пора!

— Подожди секунду, глава, — придержала меня за плечо Хей, — смотри, кажется, нам хотят что-то сказать…

В сером предрассветном воздухе начал разворачиваться знакомый синий экран. И надпись на нем откровенно радовала.

«Внимание, Системное сообщение! После экспансивного давления клан Хозяина Орнса пересек границу земель Хозяйки Верлесы! Совершен неспровоцированный акт агрессии! Хозяйкой Верлесой объявлена война Хозяину Орнсу. Внимание всем Хозяевам: Хозяин Орнс теперь имеет статус: Агрессор! Хозяин Орнс получает штрафы за Агрессию! Он сам и его земли для других Хозяев получают статус легитимной цели. Внимание: клан Лесников Хозяйки Верлесы находится в состоянии войны с кланами Гюрзы и Кобры Хозяина Орнса».

— Все, побежали, — подтянул я на спине поудобнее вьюк с огнеметами. — Счет пошел на секунды. Повторяю последний раз: мы с Димкой жжем локус и тут же бегом отступаем назад. Девчонки, вы разворачиваетесь позади с пулеметом и снайперкой и прикрываете наши спины от наемников, пока мы работаем. Мы это отрабатывали, надеюсь на вас. Вперед!

Через подсолнухи мы вчетвером проломились как корабли через ледяные торосы — я впереди, словно ледокол, остальные за мной. Проклятые растения явно пытались нам помешать, раскачиваясь и мельтеша листьями, но на большее их не хватило, хотя у меня и были на сей счет некоторые опасения. Но в том, что сейчас наша четверка засветилась на всех картах Орносов, я нисколько не сомневался. Вырвавшись, наконец, из подсолнухового поля как из болота, мы устремились по полю дальше, приближаясь в серой рассветной дымке к локусу. Девушки старались не отставать, холм локуса медленно приближался. Минута, другая…дыхание быстро сбилось, пульс стучал в висках как бешеный, но я старался не сбавлять темп.

Спавшие в палатке наемники пока не реагировали, и нам удалось преодолеть еще несколько сотен метров, пробежав чуть больше половины пути. А затем, я увидел, как шевелится впереди трава и разглядел спины бегущих к нам орнолитов. Пришлось застыть на месте, целясь в них из автомата. Надежда на то, что твари останутся у самого локуса, дав нам его спокойно расстрелять на расстоянии, не оправдалась. Впрочем, Хей с Надей еще не успели от нас отстать. Меняем план на ходу!

Хей, за пулемет! Димка — второй номер! Сначала бьем тварей!

Повинуясь приказу, слаженно, как на полигоне, Димка с Хей развернулись немного в стороне, у небольшого, чуть возвышающегося над травой пригорка. Тащившая ручной пулемет японка быстро поставила его на сошки и, передернув затвором, прильнула к прикладу. Упавший на землю рядом с ней парень, приготовился подать ей короб с новой лентой. Орнолиты продолжали бежать, но твари явно не успевали.

Огонь!

Тишину над полем вспорол грохот РПН. Первая, пристрелочная, очередь прошла чуть ниже, выдрав клочья земли перед первым из бегущих «пауков», но уже вторая пришлась прямо в цель, сбив «паучка-переростка» тяжелыми пулями с лап. Сзади хлопнула «Карма» — Надя повела огонь по второй твари, и я решил поддержать снайпершу своим автоматным огнем…

Нет, что ни говори, а автоматическое оружие и пулеметы рулят! Это я понял наглядно только сейчас. Тем паче, что твари попались тупые и бежали напролом, не пытаясь менять направление движения. Троих орнолитов мы расщелкали примерно за двадцать секунд. Но, к сожалению, задержка дала возможность вступить в бой наемникам врага. Уж не знаю, что их разбудило — звонки на личные смартфоны от их терминала, или грохот выстрелов, но они, наконец, все же выскочили из палатки. И незамедлительно открыли по нам автоматный огонь. Правда, пока мимо, — расстояние между нами было около пятисот метров, попасть не так просто. Однако, несколько пуль ударили в землю рядом с нами, а одна противно просвистела где-то совсем рядом, заставив мое сердце пропустить удар. Страшно, блин!

— Надя! Убери придурков! — закричал я, продолжая выискивать глазами серпею. Где же эта тварь? Нельзя дать ей обойти нас с тыла. Упасть в траву, спасаясь от пуль тоже нельзя — не замечу змеюку…

Первыми двумя выстрелами по вражеским наемникам Надя промахнулась. Полкилометра — это далековато даже для снайпера. К этому времени негр высадил по нам целый рожок и начал менять его на новый. Его дружок, стреляя, догадался прилечь на землю, а вот Дик, похоже, вошел в раж и, стоя во весь рост, строчил по нам из автомата, не замечая пока опасности. И словил-таки свою пулю от Нади. Я заметил, как далекая фигурка вдруг медленно сложилась и осела на землю. И в этот же момент, пулеметчики, одновременно со мной заметили змею. Та успела подобраться довольно близко, подползая спереди-слева, но колышущаяся трава ее выдала. Еще несколько коротких пулеметных очередей и растерзанное пулями тело огромной змеюки замерло на месте, а Хей без команды перенесла пулеметный огонь на вражеский лагерь, заставив последнего автоматчика замолчать. Первый короб с лентой у нее кончился, но Дима подал второй и японка снова начала методично утюжить короткими очередями место у вражеской палатки, откуда стреляли орноситы…

— Прекратить огонь! — крикнул я, меняя магазин в своем автомате. — Дима вперед! Пора доделать дело.

Больше вражеский Локус никто не защищал. Мы подошли к нему почти вплотную, метров на восемьдесят. Мне даже стало на секунду жаль обреченный живой холм, но я усилием воли отбросил ненужные сантименты и подал вьюк с огнеметами Диме.

— Давай аккуратнее, не промажь…

— Не болтай под руку, шеф, — Димка был предельно сосредоточен. — И отойди чуть в сторону.

Первая ракета попала точно в центр, туда, где угадывалась коричневая мембрана, по-видимому, игравшая роль входа. Огненная вспышка закрыла треть локуса, а потом цель заволокло дымом. По ушам ударил звук разрыва, сменившийся жутким воем и скрежетом, от которого моя спина покрылась холодным потом. Вражеский локус горел и кричал, и ему было очень, очень больно.

Сняв гранатомет, я прицелился в то место, куда попала ракета, и не торопясь послал все четыре гранаты в цель, добавив свою лепту. К этому времени дым слегка рассеялся, и стало ясно, что холм и в самом деле горит — растительность на нем на глазах скрючивалась и увядала, повсеместно виднелись очаги пожаров. А на месте «входа» торчала здоровенная дыра метра четыре в диаметре, словно открытая рана. Но локус был еще «жив» — его стенки судорожно сокращались, а скрежет и тонкий вой продолжались, пока Димка не вогнал ему внутрь через дыру вторую ракету.

Холмик чуть не приподняло от внутреннего взрыва, а потом он как-то резко осел и начал быстро гореть. Скрежет и «дыхание» полностью прекратились, зелени на локусе не осталось вовсе. Пожаром оказалась охвачена почти половина его поверхности, и огонь продолжал распространяться, на глазах набирая силу…

— Все…отмучался гад, — я утер рукавом пот со лба. — Димка, выражаю благодарность за отличную стрельбу. Уходим домой к Хозяйке, пока остальные орносы не подтянулись…

— Погоди, шеф, — отрицательно покачал головой парень. — Пока есть время, надо еще двоих у палатки проконтролировать. Я хочу точно знать, что орносов стало «минус два», а то с этой магической медициной ни в чем нельзя быть уверенным, пока лично не убедишься… о, кажется, нам опять сообщение — показал он на формирующийся в воздухе знакомый экран.

— Наверное, Хозяйка хочет поздравить с уничтожением Локуса, — сказал я, заряжая гранатомет. — Странно, я думал, что на чужих землях она на такое не способна.

Однако, я оказался не прав.

«Внимание, Системное сообщение»! — гласила надпись. «Хозяин Сомар заявляет о том, что он жертва экспансии со стороны Хозяина Орнса. Хозяин Сомар объявляет войну Хозяину Орнсу, как Агрессору. Клан Дяди Васи Хозяина Сомара находится в состоянии войны с кланами Гюрзы и Кобры Хозяина Орнса. Хозяин Сомар предлагает Хозяйке Верлесе военный союз против Хозяина Орнса». — Надпись повисела немного, а потом к ней добавилась еще одна строчка. «Хозяйка Верлеса принимает предложение Хозяина Сомара. Верлеса и Сомар отныне союзники».

Глава 16 Перед боем

Добивать орносов не пришлось благодаря Хей. Во время радиоигры японка обещала «эльфенку», что покарает Дика с Панком за лень и пьянство на посту, и так уж само собой получилось, что она сдержала свое слово. Не знаю, было ли попадание из винтовки Нади смертельным для Дика, но те раны, что оставил на изуродованных телах вражеских наемников пулемет Хей, поливавший свинцом пятачок у палатки, гарантировано не оставляли им шанса на выживание.

Автоматы орносов на первый взгляд выглядели целыми, но когда я попытался отсоединить рожок у одного из них, его заело и он с трудом выскочил из крепления. Затвор трофейного АК-74, сдвинулся назад с большим трудом, спусковой крючок болтался туда-сюда без всякого усилия, выстрела не было. Я начал было разборку оружия, но лишь с большим усилием смог снять крышку ствольной коробки, буквально приржавевшую к автомату. Что и требовалось доказать — оружие, созданное чужим Хозяином, в моих руках не работало и портилось на глазах. Таковы правила этого мира, — трофеями здесь не очень-то разживешься. Впрочем, я это понял еще у терминала номер пять, когда подобранный ствол стал сыпаться у меня в руках. Рассчитывать здесь приходилось лишь на то оружие, что создал для тебя твой Хозяин.

— Да что за гадство, а! — выругался рядом Димка, мучавший еще один автомат, найденный у палатки. — На вид оружие в порядке, а на деле — полный абзац, как будто пару лет в болоте пролежало. Ничего не понимаю…

— Брось ты его, — пожал я плечами. — А лучше сначала долбани обо что-нибудь твердое как следует, чтобы точно доломать, а потом брось.

— Вот ещё! — тут же возмутился соратник. — Это же наши трофеи, с бою взяты! Ты что, командир, как такое можно бросить? Жаба задушит!

— Не веришь своим глазам? Оружейная мародерка здесь не прокатит, увы, — пояснил я. — Оружие чужого Хозяина в твоих руках тут же сломается, такой вот казус.

— Не может такого быть, — упрямо мотнул головой Дима. — «Калаш» — это простая честная сталь, а не какой-нибудь супердевайс, что ему сделается?

— Хозяева реальность меняют как перчатки, чему ты удивляешься? — покачал я в ответ головой. — Наверное, это какой-то встроенный предохранитель Системы, чтобы новичок не мог ободрать вооруженного вундервафлей профи. Или еще что-то вроде, мало ли в этом мире странностей. Меня гораздо больше интересует квадроцикл, он-то не оружие…

Ключ торчал прямо в гнезде, и машина завелась без проблем. Я даже проехал на ней небольшой круг вокруг палатки. Оружейные запреты на четырехколесный мотобайк явно не распространялись. Вот только что нам с ним делать? Для земель Орнса такая машина — самое то, вокруг степи с лесополосами и редкими группами деревьев. Езжай куда хочешь, быстро и удобно. А у нашей Верлесы не забалуешь: у нас как на заказ — дикий партизанский край. Дорога до терминала всего одна и та железная, но она далеко. Леса преобладают повсеместно, просеки в них вырублены хрен знает когда и кем и непонятно, по какой системе. Так просто не проехать, даже на таком агрегате. Вдоль границы с Орнсом сплошной густой лес с буреломами и кустарником, словно древняя засека. Деревья натыканы так, что и человеку не везде легко пройти. Заехать на опушку и спрятать квадроцикл в ближайших кустах? Найдут же в два счета, Орнс на своих землях все видит. И возиться со всем этим некогда, карательная команда, наверное, уже выехала… Выругавшись сквозь зубы, я, отогнав квадроцикл на пару десятков метров, снял прикрепленную к нему сзади канистру с бензином, облил машину и, сделав бензиновую дорожку, чиркнул спичкой…

— Так не доставайся же ты никому!

— Варвар ты, Сашка, — горько вздохнула Хей, наблюдая за взметнувшимися в небо языками пламени. — Такую хорошую вещь сжег! А нам опять топать…

— Жечь все подряд — это теперь наша фишка, — мрачно пошутил я. — Как там в песне у Агаты поется? Я буду сильным, без ваших долбаных машин… Короче, кидайте все чужие стволы в огонь и валим отсюда. Боеприпасам от Орнса я тоже не доверяю. Пора назад, в родные пампасы. Дело еще не сделано.

«Эльфенок» Костик лежал там же, где мы его оставили — под сосной у самой границы земель. Увидев, как мы с Хей вышли из подсолнухов, он побледнел и аж затрясся от ужаса. Взрывы и выстрелы «имущество» слышало и его воображение наверняка разыгралось по полной программе. Уж не знаю, на что он надеялся — на то, что нас убьют или наоборот, но ничего хорошего сейчас парень от нас явно не ждал.

— Привет еще раз, Костя, — нагнулся я к нему. — У нас к тебе будет несколько вопросов, на которые мы очень хотим получить ответы. Поговорим?

Костик лишь утвердительно кивнул головой в ответ.

— Вот и славно. Поведай нам, сколько всего человек в каждом клане у Орнса? Сколько из них находятся в отпуске в своих мирах, а сколько здесь и где они? Кто у вас командиры, чем вы вооружены? Ну и так далее… Отвечай не торопясь, обстоятельно, я сейчас включу диктофон в смартфоне на запись. Надеюсь, ты будешь хорошим мальчиком, и нам не придется вытворять с тобой всякие ужасы? Или надо сначала тебя правильно замотивировать?

— А то я готов помочь процессу, — достал свой охотничий нож, игравший за злого следователя Димка. — Как по мне, у эльфа на одно ухо и на один глаз больше минимально необходимого комплекта.

Девчонки стояли молча с каменными лицами. Впрочем, запугивать Костика еще сильнее не требовалось…

— Я все расскажу! Вообще…все что знаю, — не стал запираться паренек. — П…по…подождите, с икотой справлюсь только. Не…не надо меня резать и мучать! Пожалуйста, мне же страшно, я же живой… пока. И вы не твари, а люди, зачем вы со мной так?

— Ты говори, главное, — после слов испуганного «эльфенка» мне неожиданно стало стыдно. Я и в самом деле не хотел его резать, просто напугать, видимо сработали стереотипы из книг об экспресс-допросах, когда кто-то кого-то непременно жутко пытает, чтобы получить информацию и никак иначе…

— Можешь сначала водички немного попить, — поднес я к его пересохшим от страха губам флягу. — Никто тебя пока не трогает. Ну, готов?

— Я же понимаю, что вы меня убьете, — сглотнув, тихо сказал Костик. — Но мучать не надо, я вам ничего плохого не сделал. Слушайте: глава клана Гюрзы — Кэт, она из Штатов, спортсменка бывшая, накачанная такая… В моем…то есть в клане Кобры главный Дед, ему около тридцатника. Сам откуда-то с севера, финн, кажется, хорошо знает русский язык. Имя у него Нильс, а замом у него Татьяна Лотенко… про нее вы, наверное, знаете. Оба твари еще те… Всего в клане одиннадцать человек… то есть, наверное, уже меньше — покосился он на подсолнухи, над которыми виднелись клубы далекого дыма…

— Вот и все Костя, — сказал я, минут через двадцать, когда вся основная информация была получена. — Пора прощаться, у нас дела.

— Подождите! — в голосе Костика послышалась откровенная паника. — Не надо, прощаться! Возьмите меня с собой, я сильный! Я могу тащить вещи, готовить, помогать…

— Извини, но это не выход. Я тебе не верю, — покачал я головой. — Ты слабый Костя, в смысле морально слабый, но это еще полбеды. Главное — ты связан Системой с другим Хозяином. Такой ты нам не нужен. Вот совсем не нужен, мы живое имущество не коллекционируем ни свое, ни чужое. Сегодня ты запуган и с нами, завтра перебежишь обратно, стеречь и контролировать тебя неохота, доверять я тебе не могу. От тебя больше проблем, чем пользы. Если отдать тебя Палычу из основной группы нашего клана, еще хуже получится, он садист и тебя точно замучает.

— Куда я перебегу?! Зачем?! Меня же теперь свои убьют! Таня все поймет, ей Хозяин обязательно расскажет, как я его подставил!

— Извини, Костя, но ответ — нет. Сейчас не до тебя.

— Ясно, — голос у «эльфа» совсем осип. — Тогда давайте скорее закончим, надоело бояться. Помогите встать на колени и повернуться. Так проще, когда стреляют в затылок. И, наверное, быстро и не больно…

— Это уж точно, проще, — согласилась с парнем Хей, зябко передернув плечиками. — Только…я стрелять не хочу.

— А если командир отдаст прямой приказ? — нехорошо осклабился Димка. — Тогда как?

— Если командир отдаст прямой приказ, то я и тебя шлепну, — ледяным тоном ответила японка. — У нас война, а не прогулка. Я сказала, что думаю, имею право. Следи за языком и не лезь не в свое дело, Димочка, ты от «эльфёнка» в статусе недалеко ушел.

— Помолчите, оба. Хватит ссориться! Нехорошо как-то у нас получается, — добавила вдруг молчунья Надя. — Неправильно.

— Добрые вы, блин, девочки, — буркнул я. — Я, что ли, буду его исполнять? Или Димке приказ отдадим? Нашли, понимаешь, палачей. — Я уже понял, что убить Костика не смогу. В бою — без проблем, смерть Дика и Панка у меня никаких особых эмоций не вызвала. Может, потом накроет осознанием совершенного, но сейчас я был спокоен… Однако, добить разговаривавшего со мной человека, который мне в общем-то не враг, я не мог. И приказать сделать это кому-то из соратников тоже. Но делать с ним что-то было надо…

— Ладно, орел, повернись, — двумя взмахами ножа я разрезал пластиковую стяжку у него на руках и веревку на ногах. — Живи эльф, помни нашу доброту! Но послушай моего совета — к своим не суйся, не пощадят. Мы возьмем тебя временно под свое крылышко. Беги скорее в лагерь. Оружия там нет, квадроцикла тоже, но жратвы еще полно, особенно для тебя одного. Бери, сколько унесешь и вали на земли нашей Хозяйки. Уходи лесами на юго-запад, подальше от границы с Орнсом и делай там себе схрон. Сиди и жди как минимум две недели, на наших картах ты засветишься, а орносы тебя потеряют. Думаю, в ближайшее время они тебя искать не будут, им не до того. Не смей приближаться к центру земель Верлесы, понял? А то Хозяйка пошлет специально обученного медведя, который тебя съест, и это нифига не шутка. За две недели, думаю, все, так или иначе, закончится. Если мы к тому времени еще будем живы, а ты не свалишь к Орнсу, то дадим тебе весточку и решим, что делать дальше. Вот и все. Свободен!

— Я и правда, могу идти? — Костик с трудом поднялся на ноги. — Вы в самом деле меня отпускаете? — недоверчиво спросил «эльфенок», все еще продолжая «плыть».

— Вали скорее, пока шеф не передумал, — ухмыльнулся Димка. — Эльфу лес — родимый дом.

— Спасибо народ, что пощадили, — коротко поклонился нам парень. — Я же понимаю, в какой переплет мы попали. Наши Хозяева воюют, а мы все с ними повязаны. Убить меня было бы проще всего. Я вас не подведу — сделаю все в точности как сказано, мне обратно ходу нет. Да и задолбало имуществом у Орносов быть.

— Один вопрос напоследок, — не удержался я. — Почему тебя эльфенком прозвали? Здесь где-то в самом деле живут эльфы?

— Нет, — чуть расслабился Костик. — Просто я на первом курсе немного с толкинистами тусовался. Из тех, что эльфами и орками наряжались, махались палками и пили эльфийский здравур, ну, то есть, водку, в парке. Ну и рассказал сдуру Деду, когда меня расспрашивали, что когда-то эльфа отыгрывал. Я тогда не догадывался, что у орносов новичков подставляют и в имущество записывают. Вот и прилипло прозвище.

— Понятно. Ну что же, беги, эльф. Удачи.

Два из четырех вражеских локусов мы зачистили по дороге обратно к терминалу. И четыре кладки из семи тоже. Теперь это было делать несложно — нас стало четверо, а охраняющие локусы твари резко поглупели и потеряли бодрость. Вероятно, уничтоженный экспансивный локус поддерживал их энергией или каким-то образом управлял, а теперь всё его хозяйство вынужденно встало на консервацию. Даже «дышали» живые холмы вражеских локусов редко-редко, от силы раз в полминуты. Орнолиты и серпеи теперь атаковали поодиночке, реагируя непосредственно на огонь в их сторону или если подойти к ним совсем уж близко. Задача резко упростилось — теперь следовало обнаружить у локуса очередную тварь, влепить в нее пулю, с чем обычно справлялась Надя, а затем добить, пока она движется к нам. На сам локус можно было даже гранат не тратить — просто поджечь, перебив всю охрану из монстров. С кладками еще проще…

Атаки со стороны Орносов пока не было, по уверениям терминала границу земель Хозяйки никто не пересекал. «Эльфенок» Костик повел себя правильно — ушел километров на двадцать пять по землям Верлесы на юго-запад и там затаился в какой-то роще, — его отметка на карте теперь виднелась в одном и том же квадрате, так что нас он, по всей видимости, орносам не выдал. Надо сказать, терминал моим решением был крайне недоволен — Хозяйке Костик тоже был не нужен. Первоначальную реакцию на сообщение о перебежчике я угадал верно — слуга Верлесы тут же предложил послать успевшего подлечиться Топтыгина загрызть «эльфа» и отказался от своей идеи лишь после моих уговоров со словами: «пусть пока живет, раз вы настаиваете». После первой победы над Орнсом нас зауважали и теперь Лесникам позволялись некоторые вольности.

В целом, пока все пока шло по плану, и мы немного расслабились — нельзя же все время быть в напряжении. А зря… Или отпущенный нам лимит удачи начал заканчиваться? После зачистки четвертой кладки, мы собирались уходить прямо к терминалу. Заканчивались патроны и еда, кроме того, я хотел получить перед боем с вражескими наемниками еще один «луч», неиспользованных авансовых очков на него вроде бы хватало. Однако вмешался случай: Димка не заметил притаившуюся у кладки вторую, маленькую серпею и получил ядовитый плевок почти в упор, метров с пяти. На его счастье яд попал не в лицо, а на камуфляж, но кое-что, видимо, все же достигло кожи. Змеюку убили, кладку уничтожили, куртку с ядом с Димки сняли и прокипятили, но через час у парня начала неметь правая рука и затруднилось дыхание, а потом сильно поднялась температура. Пришлось влить в него последние сто грамм живой воды, после которых Димке немного полегчало, и двигать в сторону лесного локуса, до которого было несколько часов ходу. Там же и заночевали.

Встретивший нас в лесу недалеко от локуса Топтыгин за время разлуки успел подрасти и из медвежонка-подростка стать вполне себе упитанным молодым медведем, весом хорошо за центнер. Левое ухо у него было порвано, на морде красовался здоровенный шрам, шерсть местами выдрана, но любви к сладкому заматеревший хранитель локуса не растерял. В ответ на требовательное сопение и негромкий рык пришлось ему скормить большую шоколадку и тюбик сгущенки с галетами, после чего медведь, подобрев и обнюхав новых членов клана, пропустил нас на поляну у дуба. Невдалеке от логова мы обнаружили в траве парочку пустых орнолитовых панцирей, с которыми играло зверятко.

Сама поляна еще сильнее похорошела. Дуб-великан, казалось, стал немного выше и шире, среди трав распустилось одновременно множество летних и весенних цветов. Причем не банальных васильков с лютиками, а таких, которых я вживую и не видал. Немного понимающая в ботанике Хей, обозрев такое богатство, меланхолично заметила: «куда не плюнь, в красную книгу попадешь». Нашлись так же и грибы с ягодами, и орехи. Но первым делом мы напоили Димку живой водой из маленького родничка рядом с кустиками женьшеня. Ее в небольшой песчаной ямке и было-то всего с литр, а набиралась стылая, немного тягучая жидкость очень медленно. Но эффект оказался лучше чем у любого лекарства. Температура у еле ковыляющего парня резко спала, дыхание восстановилось, а лицо порозовело прямо на наших глазах. К вечеру, когда Хей с Надей накормили нас на ужин ароматной кашей с остатками копченого мяса и собранными на поляне белыми грибами, он и вовсе заявил, что полностью пришел в норму: хоть ГТО сдавай.

Перед сном к нашему костру пришел в гости Топтыгин. Получил сухарь и пару горстей ягод, которые аккуратно слизал с руки у Хей, а потом долго млел и блаженно щурился, пока девушка чесала его лобастую голову за ушами. Опасавшаяся поначалу зверя Надя потихоньку осмелела и начала его сначала гладить, а потом и вовсе тискать как огромную плюшевую игрушку. Мишка относился к этому стоически, лишь иногда тихонько порыкивал, валяясь на траве.

Мы с Димкой, вдоволь напившись из закопчённого котелка горячего крепкого чаю, тихонько делали свои дела — он чистил оружие, а я в который раз разглядывал карты в своем смартфоне.

— Что там наши союзнички себе думают, командир? — перебирая разложенные на чистой ткани детали пулемета, задумчиво спросил Дима. — Второй фронт открывать будут? Или тоже затаились пока на своих землях как мы? Сегодня вы с Хей что-то долго обсуждали и с терминалом постоянно трепались. Проведи имуществу политинформацию, поясни за текущий момент? А то все на ходу, ничего толком не ясно…

— А кто же его знает, насчет второго фронта, — вздохнул я. — У Хозяев все, оказывается, сложно. Проще говоря, я понял терминал так: в Системе нет приватных чатов для Хозяев. Если он не врет, конечно. Можно лишь создавать информационные записи, которые будут доступны сразу всем Хозяевам — те самые Системные сообщения. Кто с кем воюет, кто кому союзник, и прочую официальную информацию… А посекретничать два Хозяина через Систему не могут. Только через своих наемников.

— Даже позвонить друг другу нельзя? — удивился Димка.

— Ага, — кивнул я. — Власть Хозяина и его «магия» в этом мире заканчивается на границе его земли. Помнишь, как наши коммуникаторы отключились, как только мы пересекли границу? Есть некоторые исключения, связанные с экспансией — чужой Хозяин может что-то разведать на атакованной территории через свои локусы и охраняющих их тварей, но это и все. Так что нам надо бы отправить к дяде Васе парламентера. Или ему к нам. Встретиться на границе земель. И названивать своим Хозяевам, служа посредниками между ними. Тогда можно договориться и составить совместный хитрый план. Или пересечься с ними в нашем мире, как вариант…

— Не ближний свет, — протянул, наморщив лоб, Димка. — На карте земли Сомара лежат на востоке, южнее Орнса. Километров десять общей с Верлесой границы, небольшая такая полоска.

— Вот именно, — согласился я. — Разделяться я не хочу, а тащиться туда всей нашей компанией нельзя — далеко, терминал останется без прикрытия. Где точно находится станция, Орнс не знает. Но его орнолиты не раз выходили на железную дорогу, самого первого мы с Хей убили совсем рядом с рельсами. Рельсы приведут к терминалу, это понятно. Ставлю сто ЛКР против десятки, что наемники Орнса выйдут на железку и будут двигаться вдоль нее, пока не упрутся в терминал. Иначе для них получится один лишний геморрой с блужданием по незнакомым лесам к неизвестной цели. Значит, наша задача — увидев вражеские отметки на карте, прикрыть железную дорогу и дать бой. Некогда нам к Сомару бегать.

— Это так, — согласился Дима. — Судя по тому, что сказал эльфенок, ударный кулак они могут собрать уже завтра, плюс всякие задержки…вероятно выступят послезавтра, ночью в лес не полезут. Орносы ребята быстрые, у них автостанция с автобусами на подхвате, а не наши поезда.

— Мы успеем, — обнадежил я соратника. — Завтра вечером будем в терминале, вооружимся как следует и начнем игру. Надеюсь, союзники тоже что-нибудь полезное придумают. Да, вот еще — нам Хозяйка придает для усиления Топтыгина. Правда, командовать им не получится, медведь не собака. Что он сможет, и как будет действовать — не знаю, но брезговать не приходится.

— Жалко будет, если под пули попадет, — нахмурился парень. — Очень уж зверь симпатичный. Но пускай. Ты прав, нам любая помощь сгодится.

Уходить наутро из лесного локуса в царящую вокруг островка лета осень было жалко, словно уезжать в воскресенье вечером с дачи в опостылевший город погожим теплым деньком. На волшебной поляне было тепло даже ночью, уютно и как-то благостно на душе, хотелось упасть в ароматные травы и валяться так до обеда под беззаботное пение птичек. Тем более, что в последние несколько дней мы только и делали, что отматывали на своих двоих многокилометровые марши. Так что настроение у нашей группы было не слишком веселое. Но ничего не поделаешь, — судьба наемника не сахар, пищи, но беги. Мы привычно взяли курс к железной дороге, а выйдя на нее, зашагали парами рядом с рельсами. Идти было легко — провизии почти не осталось, боеприпасов тоже самый минимум, поэтому двигались быстро, без долгих привалов и задержек и вышли к терминалу уже ранним вечером, где увидели зримое подтверждение наших побед.

Выглядело здание станции гораздо веселее, чем в начале миссии. Провал на крыше исчез сам собой, на стенах появилась штукатурка, дверь отворилась без скрипа. Избавленная от высасывающих ее силы экспансивных локусов, Хозяйка приходила в себя и, судя по радостно приветствовавшему нас голосу терминала, была рада видеть своих наемников. Серьезного лечения в этот раз никому не требовалось, но профилактическое купание в лечебном синем сиянии, лежа на койках в терминале, мы получили. А затем привычно занялись своими делами — придирчиво выбирали боеприпасы на оставшиеся авансовые очки, ухаживали за оружием, готовили ужин. Я заполучил-таки еще один «луч» и восемь гранат к ГМ-94, Димка с Хей добыли четыре коробки с лентами к пулемету по двести патронов каждая, немного ручных гранат, а так же патроны к автоматам и «Карме». На этом очки, которые можно было потратить на оружие, закончились, но я не расстраивался: на один — два хороших боя хватит. Враг тоже без обоза пойдет, все потащит на себе. Посмотрим, как фишка ляжет.

Разбудил нас терминал на рассвете. Невидимые динамики на потолке заорали «Лесники подъем! Боевая тревога!» с такой силой, что я аж подскочил на кровати. Выругался спросонья, велев терминалу прекратить истерику и сел в койке, протирая сонные глаза и приходя в себя. Рядом вскакивали с постелей остальные соклановцы, хватая оружие еще раньше, чем одежду.

— Что случилось? Атака Орносов? — натянув штаны, спросил я.

— Да. Сорок две секунды назад наемники Орнса пересекли границу Верлесы.

— Тьфу ты! До нее еще почти шестьдесят километров, чего так орать. Сколько отметок?

— Девять. Идут двумя группами, по пять и четыре человека, на расстоянии девяносто метров друг от друга.

— Порядком…но все же девять не двадцать. Не спешите девчонки, — ободряюще улыбнулся я лихорадочно надевавшим камуфляжные штаны и куртки Наде с Хей. — Терминал, в каком направлении они движутся? Впрочем, не надо, просто выведи карту в реальном времени на экран.

— Господа Лесники, не выходите в ближайшие три минуты наружу, — развернув голографический экран с картой, предупредил нас терминал. Только что начался рассвет, идет момент переброса…

— Не понял? — глупо переспросил я, уже начиная догадываться, что происходит.

— Вас мало. Хозяйка очень хочет вам помочь, она смогла собрать необходимые силы. Поезд с кандидатами в наемники приходит на рассвете. Во время переноса нежелательно выходить наружу тем, кто в нем непосредственно не участвует.

— Блин, — только и сказал я. — Этого еще нам прямо сейчас не хватало! Какого хрена!!! С нами нельзя было посоветоваться?! — Стоящая рядом со мной Хей лишь грустно усмехнулась, а Димка пробурчал себе под нос: «свежее мясо подвезли». За стенами терминала тем временем явственно слышался стук колес тормозящего состава и скрип сцепок. Затем последовала минута тишины, а вскоре, судя по звукам снаружи, поезд отошел от станции.

Дождавшись, когда на улице все стихнет, я рывком открыл дверь и вышел наружу. И тут же столкнулся нос к носу с молодым блондинистым крепышом в зеленой зимней куртке и синих джинсах. В руках у него ничего не было, лишь за спиной висел пижонский молодежный рюкзачок. Парень, замерев на месте, оторопело смотрел на меня, что неудивительно — я красовался в камуфляже с ременной подвесной системой, на которой висла пара гранат и запасных магазинов, держа автомат в руках. Оглянувшись по сторонам, я заметил поодаль женскую фигурку, вышедшую из соседнего вагона. Классика!

— Здравствуйте. Извините за вопрос, — обрел, наконец, дар речи парень, обращаясь ко мне. — А куда я приехал?

Глава 17 Вторжение

— Вот такие у нас в Калиново веселые дела творятся, Борис и Юля, — закончил я пояснения к лекции, которую кандидатам в наемники прочел терминал. Парень и девушка, судя по их округлившимся глазам и ошарашенному виду, слегка обалдели от полученной информации и теперь пытались как-то переварить услышанное. — Не повезло вам. Или наоборот, повезло. Учитывая судьбу наших предшественников, я даже не знаю… Короче говоря, война в разгаре, добро пожаловать в боевые холопы к Хозяйке Верлесе. Прошу прощения, что пробежался лишь по верхам, но времени на подробные рассказы у нас нет совершенно, и так почти час потеряли. Нам пора выступать. А вам определяться — вы с нами в клане или сами по себе. Неволить никого не будем, под пули лезть, дело такое… добровольное.

— Ага, добровольное, как колхоз, — мрачно сказал Борис, глядя на голографический экран с картой, где светились отметки вражеских наемников. — Хочешь — вступай, не хочешь — расстреляем. Куда ни кинь, везде абзац. Не под пули, так под клешни этих, как их…орномитов.

— Орнолитов, — поправил я крепыша. — И пока еще не совсем абзац… Пойми, Боря, не мы такие, жизнь такая, — уточнил я, отпив немного кофе, заваренного Надей еще вчера вечером в большом термосе. — Ты думал, ЛКР просто так дают? Пословицу про бесплатный сыр никогда не слышал?

— Слышал, — кивнул парень. — Но не ожидал, что все будет вот так сурово. Винтовку в зубы и вперед. Когда желание исполнилось, я думал, что попал в другую сказку. Добрую!

— Ты хотя бы стрелять умеешь, добряк? — спросил крепыша Димка. — В принципе?

— В принципе умею, — вздохнул парень, смотря в пол. — Служил срочную на Балтийском флоте.

— И кем же? — живо поинтересовался я. «Может нам таки свезло и мы получили в команду „морского котика“», — промелькнула наивная мысль в моей голове.

— Помощником механика на сторожевике «Сметливый», — развеял мои надежды Борис. — Ключи в основном подавал. Но с «калашом» справлюсь, научили. Если дадите, конечно.

— А вы что скажете, мадмуазель? — обернулся я к Юле. — Что вы умеете?

— Из того, о чем сейчас говорили? Стрелять из ружья приходилось, — серьезно ответила девушка. Высокая, рыжеволосая, стройная, с тонкими аккуратными чертами лица, она сидела молча, предпочитая больше слушать, чем говорить. — Правда, немного… Я в прошлом году педагогический закончила. Проходила практику в детском молодежно-патриотическом летнем лагере «Терской Казак» под Ставрополем. Молодые наставники там к девушкам клеились, вот и взяли с собой пару раз на стрельбище, там научилась. Еще я когда-то бегом увлекалась, обузой в походе не буду. А в остальном…не знаю даже, что и сказать. Вязать умею и крестиком вышивать. Вкусные пончики умею печь. Это поможет?

— Ндя, — поставил я кружку с кофе на коробку с пулеметной лентой. — Не особо.

— Все не так страшно, могло быть и хуже, Юль, — утешила ее Хей. — Профессионалов тут нет, каждый из нас когда-то стоял, хлопая глазами перед терминалом, не понимая, куда он попал и что делать. Плохо лишь то, что натаскивать вас некогда. Они, — Хей показала рукой на красные отметки на экране, — уже идут. Через пару суток будут здесь. Если терминал уничтожат, то умрем мы все, хоть дерись, хоть бегай. Верно?

— Изложенное госпожой полноправной наемницей справедливо, — сразу отозвался голос сверху. — Хозяйка ждет от вас помощи, и надеется на своих наемников. Она даже готова предоставить новичкам восемнадцать авансовых очков на оружие и снаряжение.

— Нам давали больше, — возразил я.

— Нету больше. Это последний резерв силы, — уточнил терминал. — Хозяйка и так их еле наскребла. Она сейчас силу еще и на ловушки для орносов тратит.

— Какие такие ловушки? — Встрепенулся Дима. — Ну-ка, давай отсюда поподробнее.

— Я проанализировал некоторые ваши книги из Сети. Те, в которых говорится о сопротивлении захватчикам на своей территории — довольным тоном сообщил голос. — Почти ни на что из перечисленного у нас с Хозяйкой сил нет. Но мысль об отравлении колодцев мне показалась удачной, а расход силы для ее реализации невелик. Поэтому все родники и ручьи по пути вражеских наемников отравляются перед самым их появлением.

— Чем ты травишь воду!? — вскинула голову наверх Хей. — Терминал, не надо играть в эти игры, плохо кончится! Ты нас случайно боевой химией не угробишь?

— Не беспокойтесь, никакой химии. Это всего лишь генетически измененный возбудитель холеры, — спокойно ответил голос. — Модифицированный капсулой, мембраной и толстой клеточной стенкой против воздействия кипячения и обеззараживающих воду средств. И со сведенным к минимуму инкубационным периодом. Так что воздержитесь от питья воды, прокипяченной менее двадцати минут, если вы ее нашли рядом с врагом. Штамм специальный, короткоживущий в природных условиях. Через несколько часов вибрионы сами сдохнут и вода очистится.

— Весело, — усмехнулась немного понимающая в биологии японка. — Картина заболевания обычная или есть особенности?

— Обычная. Через шесть — двенадцать часов после заражения начинается постоянный понос, рвота, прогрессирующая слабость и обезвоживание.

— Холеру любые антибиотики влет бьют, у орносов наверняка полные аптечки этого добра, — возразила Хей.

— Бьют, — согласился терминал. — Но не сразу. У вас будет время что-то сделать, если они заболеют. Воспользуйтесь этим.

— Кто тронет героический Бердичев, того холера схватит за живот, — буркнул подпирающий стенку Борис. — У вас действительно не скучно. Куда я, блин, все же попал?

— В общем, так, — махнул я рукой. — Хватит трепаться. Борис и Юля, вы терминал слышали? Вариантов ровно два. Можете зарегистрироваться в Системе кандидатами, взять наш дробовик и ружье с патронами и идти вдвоем или поодиночке уничтожать кладки, их еще три штуки осталось. Дело нужное, вам зачтется. Если мы победим орносов, а вы зачистите кладки и выживите, то станете наемниками Верлесы, получив в награду немного ЛКР. Орнолиты в охране кладок сейчас тормозные, но имейте в виду — твари все равно очень опасны — зазеваешься — конец. Опасно, но выполнимо. Вариант второй — регистрируйтесь, вступайте в клан и айда с нами. Драться с орносами вам будет трудно, у вас нет ни навыков, ни камуфляжа со снарягой, ни нормального оружия. Но и мы вас вперед с черенками от лопат не погоним, а помочь вы нам сможете — тяжести таскать или оборудовать позиции. Если придется, в крайнем случае, поддержите нас огнем. А там как фишка ляжет. Присоединитесь к нам — поделюсь с вами наградными ЛКРами как с членами клана. Выбирайте. Мы ждем пять минут.

— Я с вами, — почти сразу же сказал Борис. — Вместе кого-то пинать веселее. А рисковать лучше за щедрую награду — у меня дома проблемы, мне ЛКР нужны. Нечего муму тянуть, записывайте в ряды стражей леса, — махнул рукой парень.

— Я тоже, — почти сразу поддержала его Юля. — Не отрываться же мне одной от коллектива?

* * *

Орносы вышли к железной дороге примерно к полудню, когда наша шестерка прошагала им навстречу от терминала около пятнадцати километров. Как только враги нашли рельсы, скорость их передвижения резко замедлилась. Красные отметки теперь хаотично мельтешили на карте в смартфоне, потихоньку продвигаясь на запад. Наемники клана Гюрзы, а по всем нашим прикидкам это были именно они, петляли вдоль дороги как зайцы. Я орносов понимал: железная дорога ведет к терминалу, и мы их видим. Значит, засада на пути неизбежна, а переть напрямую веселой толпой по рельсам — гарантированный способ получить рано или поздно свою пулю или нарваться на мину. К нашему сожалению, в клане Гюрзы оказались не дураки вроде Дика с Панком. Враги шли двумя группами, по разные стороны от железной дороги, временами высылая вперед парные дозоры. Общий смысл такой тактики я улавливал, что-то подобное нам рассказывал Маевский.

Накрыть огнем сразу всех мы не сможем, а как только одна из вражеских групп завяжет с нами перестрелку, другая тут же зайдет нам в тыл или во фланг, пока их товарищи связывают нас боем. И все, конец нашему преимуществу. А еще благодаря тому, что противник все время хаотично меняет маршрут, трудно использовать мины и растяжки. Просто непонятно где их ставить. Был бы у нас арсенал в два ящика гранат или пара-тройка десятков «монок», тогда да, перекрывай все удобные маршруты, где-нибудь врага да поймаешь. Но увы и ах…

Противопоставить подобной тактике мы могли немногое: скорость, внезапность и знание местности. Поэтому я решил действовать в духе кампании тысяча восемьсот двенадцатого года, попытавшись сначала измотать противника арьергардными боями. Пусть они понесут потери и растратят боеприпасы, мы в решительную схватку пока ввязываться не будем. Благо, пока нам было куда отступать, а орносы чай не двужильные.

Первый бой у нас произошел часа за три до заката, примерно в тридцати трех километрах от терминала. Орносы к тому времени немного подустали и слегка расслабились: их целый день никто не беспокоил. Да и место было очень уж удобным — на опушке ложбинка, вроде мини-оврага, за ней длинное узкое поле поперек дороги, а за полем лес. Враг будет обходить поле группами с севера или юга, опасаясь открытой местности? Пожалуйста… Только это крюк метров в восемьсот, поневоле чужому клану придется сильно разделиться или напротив собраться всем вместе. Хороший шанс накрыть их поодиночке…

Но эти сволочи поступили не так, как нам хотелось… Орносы задержались на опушке у ложбинки и выслали вперед двух разведчиков. Рисковать, чтобы подпустить их поближе я не решился — внутренний голос прямо таки вопил об опасности.

Две красных отметки вышли из леса, нырнув в ложбинку, и тут же над моей головой сухо треснул выстрел. Спрятавшаяся в иголках большой разлапистой ели Надя вступила в бой. Приказ у девушки был простой: стрелять сразу же по готовности.

— Димка, огонь! — громким шепотом приказал я, рассматривая ложбинку в прицел помпового гранатомета. Вы где-то там голубки, если я правильно понял…

РПН в руках Димки, лежащего рядом со мной, забился как живой, посылая в лес через ложбинку одну за другой короткие злые очереди. Парень стрелял туда, где на противоположной опушке горели красные отметки противника. В этот раз за второго номера работала Хей. Огонь велся наобум, главное — заставить орнолитов растеряться и залечь на землю. А я, торопливо взяв прицел, послал прямо в ложбинку с разведчиками три гранаты, разорвавшиеся одна за другой и, отбросив гранатомет, схватился за автомат, поддержав пулеметчиков огнем. Грохотало уже на весь лес, так что Надина винтовка была почти не слышна. Получите гады!

— Уходим! — заорал я, как только с той стороны раздались первые неприцельные автоматные очереди. Все назад, живо!

— Командир, вижу цель! — закричала сверху Надя, а затем раздался еще один выстрел из «кармы».

— Уходим…лять! Надя живо! Бегом со всех ног, мотаем отсюда!!! — Нехорошее предчувствие сдавило мне грудь. Внутренний голос просто захлебывался в истерике — сидеть на месте смерти подобно.

В этот раз девушка не стала медлить, съехав с винтовкой на спине вниз по корявому стволу дерева, обдирая ладони. Димка подхватил пулемет, и мы вчетвером тут же побежали на юг к железной дороге, бросив позицию. И, надо сказать, сделали это очень вовремя.

К треску автоматов у орносов добавились гулкие очереди как минимум двух пулеметов, а огонь противника внезапно накрыл место рядом с елью, причем с такой точностью, которой я никак не ожидал. Пули летели очень густо, срубая тонкие веточки, вздымая прелую листву от попаданий в землю, и с тупым звуком впиваясь в древесные стволы. Но это были еще цветочки: через несколько секунд над полем что-то сверкнуло, как будто рядом ударила молния, а ствол ели, на которой пряталась Надя, вспыхнул, словно облитый напалмом.

— Да что это за хня?! — заорал на бегу Димка, но ему никто не ответил. Мы мчались сломя голову, и нам было страшно. Очень.

— Стоять!!! — пересилив страх, выкрикнул я приказ, когда мы отбежали метров на пятьдесят южнее к дороге. Мельком глянул на коммуникатор — три вражеских отметки сконцентрировались в ложбинке, а огонь орносов продолжал накрывать старую позицию.

— Димка, огонь по ложбине. Буквально пара очередей, попробуй ее причесать из пулемета туда-сюда в районе вон той березы. Надя ты тоже поищи цель. На всё про всё не больше двадцати секунд. Огрызнулись и бегом уходим в отрыв, — встав за дерево, я в свою очередь поднял автомат и прицелился, собираясь внести свою лепту остатками магазина.

Снова загрохотал пулемет и автомат, посылая свинцовые подарки любителям паучков. Надя тоже успела сделать куда-то пару выстрелов, а затем мы рванули вглубь леса, не дожидаясь ответного огня. Сейчас все понимали — не до шуток, враг очень точен и очень силен. Так и вышло: нашу вторую позицию накрыли ответным огнем еще быстрее, чем первую, мы едва-едва успели сделать ноги. И снова не обошлось без странной вспышки и пламени, словно гигантский костер, взметнувшегося за нашими спинами на только что оставленной лесной опушке.

— Да что же это? — еле отдышавшись, снова спросил Димка, когда мы, наконец, остановились в глубине леса. — У орносов с собой огнеметы и артиллерия?

— Не знаю, — задыхаясь после бега, сквозь зубы процедил я. Скосил глаза вниз и посмотрел на экран коммуникатора — поверх него наложился значок-конвертик пришедшего сообщения. Пара кликов и…

«Внимание Лесникам! В рядах противника обнаружен Корректор! Возможно применение магического оружия, магических эффектов и коррекция вероятностей. Будьте предельно осторожны! Ваш терминал № 7».

— Приплыли, — зло выдохнул я, перезаряжая магазин. — Не было нам заботы, так подкинули еще проблем. Почитайте, что нам пишут…

— Истинный самурай радуется трудностям как цветок сакуры весеннему солнцу, — вымученно улыбнулась Хей, глянув на свой смартфон. — Ерунда, командир, прорвемся. Русские не сдаются. Зато отметок осталось только восемь.

— И в самом деле, — тихо добавила Надя. — Народ, одной красной не хватает. Да и остальные не спешат бежать в лес — суетятся на опушке.

— Сминусовали таки гада, — поправил пулемет на ремне Димка. — Выходит, не зря старались, а?

— Уходим к нашим новобранцам, пока нас не преследуют — подумав немного, распорядился я. — Там все обсудим.

Новый налет мы устроили на закате. Чтобы снова идти в бой пришлось сделать над собой усилие — орносов я начал бояться еще больше чем паучков, лезть под пули было страшно до жути. Но выбора у нас не было. А вот очередное удобное для схватки место нашлось: железнодорожная насыпь пересекала открытое болотце с чахлыми сухими деревцами. И удобных проходов через него вблизи рельсов была всего парочка, оба из которых я оборудовал растяжками по рецепту Маевского. Идея в том, чтобы не подвешивать нитку или леску растяжки низко над землей — опытный народ смотрит, куда сделать шаг и такую ловушку заметят. Тут иначе: от спрятанной на дереве на высоте человеческого роста гранаты во все стороны разбрасываются по земле «усы» из тонкой лески с привязанными к ней мелкими рыболовными крючками. Если их припорошить павшей листвой, то заметить такую леску, особенно на закате, совершенно нереально. А вот цепляется она крючками за ботинок или штанину идущего просто замечательно. Рывок-взрыв. Лесок с крючками для этого дела мне Боря навязал. Он же, вооружившись дробовиком, решил принять участие в следующем бою, хотя я не настаивал.

— Помните, позиции держать нам нельзя, — раздавал я последние инструкции своему воинству. — Производим огневой налет, пусть даже слепой, и уходим. Их корректор очень точно наводит огонь и бьет файерболами. Но он нас не видит и ему нужно время. Берегите себя. Даже если мы подраним одну тварь, это уже успех — ее кому-то придется тащить, значит у врага уже минус два или минус три бойца. С Богом!

В этот раз я угадал. Красные отметки разделились и пошли как по насыпи, так и через оба болотных прохода. А когда одна из гранат-ловушек все же сработала, мы открыли недолгий, но шквальный огонь из всех стволов. Благо закатное солнце светило через наши спины прямо в глаза наступающим орносам и они не могли заметить нас в густых кустах, а наша пятерка рассосредоточилась на расстоянии десятков метров друг от друга.

Бой был короткий, дурной и сумбурный. Грохот пулеметных и автоматных очередей накрыл болотце. Как-то по особенному, с оттягом, лупил из кустов дробовик Бори, сухо щелкала Надина «Карма». А дальше в ответ по нам вдарили из всех стволов орносы, и мы поодиночке побежали назад, к условленному месту встречи, стремясь выскочить из зарослей в начинающийся сразу за ними лес, прежде чем наши позиции запылают. Вражеский корректор не подвел и расщедрился аж на три огненных заклятья, одно из которых ухнуло в лес во время нашего отступления.

Результаты схватки стали для нас провальными. Когда мы собрались в паре километров от места боя на полянке рядом с железнодорожными путями, то оказалось, что у нас два трехсотых. У Хей сильно обожжена кожа на спине и попе от вспыхнувшего совсем рядом магического пламени, а Боря получил пулю в плечо. Димка тоже обожжен, но не так сильно — воевать может. В горячке боя, они на это не обратили на это внимание, а теперь мучались. Парень бледнел и стучал зубами, страдая от потери крови, японку тоже колотил сильный озноб и она жаловалась на слабость. У врага же не потухла ни одна из отметок. Но преследовать нас орносы опять не стали — видимо, желания бежать за нами в темный лес мы им поубавили.

Спасла нас запасенная в лесном локусе живая вода и обезболивающие препараты из военной аптечки, которыми нас снабдил бывший майор. Но в основном, конечно, живая вода. Политые ей ожоги Хей прекращали болеть и на глазах покрывались сухой корочкой, минуя стадию волдырей. Влитые в Борю поллитра придали парню бодрости и сработали не хуже переливания крови, теперь он, несмотря на забинтованную руку, чувствовал себя более-менее нормально. Хей, глотнув водички внутрь, тоже повеселела. Но я понимал, что это все паллиатив, раненым нужно полноценное лечение. У нас осталось, считай три полноценных бойца. Да еще и терминал порадовал, прислав сообщение, чтобы ближе полукилометра к врагу мы не подходили — корректор противника поставил круговое сигнальное заклятье, которое Хозяйка пока не может нейтрализовать, чем разрушил все мои надежды на ночную атаку. На сегодня противник решил закончить бой — вражеские наемники разбивали лагерь. Между прочим, рядом с одним из ручейков с прозрачной и чистой на вид студеной водой. Мне оставалось лишь искренне надеяться, что орносы всласть напьются ее перед сном. Им не помешает…

— Завтра утром примем еще один бой, — решился я, сидя у костра рядом с соратниками и глядя на карту в смартфоне. — Дадим гадам Бородино. Надо сминусовать еще хотя бы парочку рыл. Впереди единственный на дороге мост, о котором орносы пока не знают. А потом — отрываемся от противника, и бегом в терминал лечится. Последний бой примем около него.

— Не могу поверить, что сегодня вечером мы никого не зацепили, — помотал головой Димка. — Кто-то точно влез в растяжку, был взрыв. Да и потом мы неплохо стреляли, накрыло гадов плотно.

— Ни у нас одних магическая медицина, — отозвалась лежавшая у огня в спальном мешке озябшая и бледная Хей. — У орноситов тоже аналоги живой воды могут быть. А еще маг-корректор. Насмерть мы никого не прибили, раненых они подлечили, вот отметки и горят. Вариант?

— Вариант, — горько вздохнул я. — Ну что же, у нас есть еще один аргумент, не хуже файербола — кивнул я трубку «луча». Лишь бы его не истратить впустую.

Утром орносы встали не сразу. Еще перед рассветом, дежуря по лагерю я заметил на смартфоне частые движения красных отметок, от того места где они спали в сторону, видимо к ближайшим кустам. На нормальный сон это было не похоже — кажется, кто-то все же недокипятил как следует водичку, а теперь вовсю исходил поносом. Холера — штука забористая и бодрости духу и телу не прибавляет. А уже на рассвете в отдалении послышалась долгая заполошная стрельба, и одна из красных отметок рядом с вражеским лагерем погасла.

— Что случилось? — не выдержав, я набрал вызов терминала. — Почему орносы стреляли. Твоих рук дело?

— Благодарите хозяина лесного локуса, — довольно ответил терминал. — На рассвете корректор орносов почему-то снял сигнальный барьер и подкравшийся медведь заломал в кустах одного из отошедших от лагеря наемников.

— Сам-то Топтыгин ушел?

— Да. Дважды ранен, но не смертельно. Теперь будет отлеживаться в своем локусе, больше на него пока не рассчитываете.

— И на том спасибо. С нас причитается, увидим — накормим мишку шоколадом вдоволь. Семеро — не девять.

Выступили враги поздно, примерно в одиннадцатом часу дня. Как уж они справились с эпидемией, я не знаю, но видимо нашли средство и против холеры. Продвигаясь вперед по карте, семь красных отметок сегодня ускорили свой темп, теперь было меньше петляний, враг все чаще пер напрямую. И это было плохо — вражеские наемники настроены решительно, и так легко как вчера нам оторваться от преследования не удастся.

Хей и Борю своим категорическим приказом я ранним утром отправил лечиться назад к терминалу, хотя они и не хотели нас бросать. Состояние у обоих было все равно паршивое, в бой таких вводить нельзя. Не убегут они от ответного огня орносов, и бойцы из них никакие, а терять товарищей я не хотел. Хорошо хоть ходячие, а то ведь нам их не утащить. Наскоро обученной Юле пришлось встать вторым номером к Диме-пулеметчику, а я приготовился накрыть орносов «лучом». Ну и Надя со снайперкой — вот и все наши силы.

Здесь, в двенадцати километрах от станции, текла единственная на землях Верлесы речка, которая впадала в озеро к западу от терминала. Железная дорога пересекала ее по узенькому бетонному мосту, а сама река, хотя была в этом районе неширокой, но довольно быстрой, глубокой и холодной. Сходу в нее не полезешь. Плоты наемники тоже вряд ли захотят строить, скорее всего, обнаружив препятствие, попробуют пустить вперед разведку. Тут мы их и встретим. В лесу на обрывистом берегу, рядом с железной дорогой, в маленьких замаскированных окопчиках с брустверами. Если бы не Корректор с его магическим огнем — позиция идеальная, а так… опять придется бегать.

Орносы поступили в своей фирменной манере. Они не выслали вперед по мосту нормальную разведку, как я думал и не стали форсировать реку вплавь. Они выпустили вперед в качестве живца кого не жалко — имущество. Наверное, думали что мы как-то себя выдадим…

Растрепанная безоружная девчонка в камуфляже и с рацией в руках выбралась из леса на противоположном берегу и, размахивая руками, медленно пошла по мосту.

— Не стреляйте! Не надо! — Ее голос срывался от страха, в бинокль было хорошо видно испуганное лицо в мелких капельках пота. — Господа Лесники, я безоружна, нам надо поговорить! Мы пришли с миром!

— Лежим молча, — прошептал я устроившимся рядом с пулеметом Димке и Юле. — Хрен с ней, пусть идет через мост.

— Увидит, же…

— Не сразу. Мы замаскированы, а она запугана как не знаю кто… Пусть идет. Это ловушка, но… для идиотов. Действуем по плану.

Девушка перешла мост, прошла несколько шагов дальше по железной дороге и застыла на месте. Тишина, только птички поют. Сделала еще несколько шагов вперед, осмотрелась, но нас через кусты у дороги не увидела, место мы выбирали тщательно. Спустилась по насыпи у реки в другую сторону, вскоре вылезла обратно. Разведчик из нее был как из курицы лебедь, конечно… В итоге она поднесла к губам рацию и что-то сказала, видимо кодовое слово — радиосканер вчера и сегодня так и не смог дешифровать разговоры орносов. Но главное что отметки на карте после этого сдвинулись вперед, сбиваясь все вместе в кучку и подходя к мосту. Туда, куда я как раз целил из реактивного огнемета.

Заставить себя встать было тяжело, сердце екнуло и провалилось куда то в живот, когда я приподнялся в мелком окопчике. К тому же это демаскировало нашу позицию. Но иначе никак — лежа из «луча» не выстрелишь. Отбросив из головы посторонние мысли, я поймал в прицел противоположный конец моста, куда уже выбиралась из кустов первая фигура в цифровом камуфляже, и нажал спуск, целясь чуть позади нее. Грохнуло, трубу рвануло в руках, а время словно замедлило свой ход. Я успел увидеть как медленно, словно в режиме «слоу-мо» полетела ракета, услышать, как заорала девчонка-разведчица на нашем берегу, и загрохотал пулемет Димы, как вдруг что-то с ужасной силой ударило меня в грудь, вышибая дыхание, словно со всей дури лошадь лягнула. Меня мотнуло назад, ударило головой об ствол дерева, а потом был только звон в ушах и темнота.

Сознание возвращалось медленно, одновременно с тошнотой и болью во всей груди. Кто-то тыкал мне в нос чем-то мокрым и что-то говорил, но гудящая голова ничего соображала, хотя голос был смутно знаком. С трудом я разлепил глаза и увидел стоящую передо мной на коленях Надю, поддерживающую меня за плечи. Бронежилет и ремни с меня оказались сняты, камуфляж на груди расстегнут… Больно…

— Живой! Слава Богу, живой, — в голосе девушки послышалось явное облегчение. — Как же ты меня напугал, лежишь и не дышишь! Говорить можешь, Сашенька?

Я с трудом просипел нечто нечленораздельное. Даже дыхание давалось с трудом, не то что речь. Поняв мое состояние, Надя прислонила меня к дереву и сунула к губам горлышко фляжки с живой водой, помогая напиться. После пары глотков я обрел речь.

— Что…вообще…е…блин.

Однако, маленькая снайперша меня поняла.

— Бой закончен, командир, — устало отрапортовала она, вытерев платком грязь и пот с моего лица. — Орносы в числе четырех оставшихся отметок отошли обратно за мост и уходят к границе. Терминал прислал сообщение, что мы убили вражеского корректора. Наверное, поэтому решили отступать. В тебя пуля попала, Саша. Прямо в грудь. Бронежилет выдержал, но синяк страшенный, скорее всего ребра тоже сломаны. Димка ранен в бедро и в живот, но артерия вроде не задета, я его перевязала, жив. В строю…я одна осталась.

— А Юля? — просипел я.

— Юля? — как-то отстраненно сказала Надя. — Нету ее. Накрыли наших пулеметчиков и… Убили Юлю.

«Довоевался», — только и подумал я, закрывая глаза.

Глава 18 Новые задачи

Если бы наемники Орнса вдруг неожиданно повернули назад и решились еще раз атаковать терминал, они бы, скорее всего, победили. Следующего боя клан Лесников выдержать не мог. Фактически мы были разгромлены до полной потери боеспособности. Мне было больно и муторно, любое движение давалось с трудом, голова кружилась. Димке было еще хуже, а Надя, перевязав парня и выведя меня из бессознательного состояния, сама впала в какой-то ступор. Девушка просто бросила винтовку на землю и села на землю под ближайшим деревом, уткнувшись лицом себе в колени. Плечики ее время от времени вздрагивали, как будто она плакала навзрыд, но я не слышал ни звука, а на слова она никак не реагировала. Отправлять Надю в таком состоянии преследовать орносов было бессмысленно, да я и не хотел. Все, приехали, точка. Проблема не только в ранениях. Мы впервые дрались насмерть с другими людьми и победили. Испытанный в последние дни стресс, постоянная опасность и ожидание смерти дочиста вычерпали запас даже не физических, а душевных сил. Пока непосредственная угроза жизни сохранялась, мы еще находили силы раз за разом занимать новый рубеж и сражаться. Теперь же, когда противник отступил, начался неизбежный откат. Впрочем, воевать было по большому счету некому — от всего клана осталось четверо калек и одна вымотанная до донышка девчонка.

Но орносы и не думали начинать новую атаку. Умывшись кровью и потеряв корректора, враги отступали. Непосредственная опасность им не грозила — терминал Орнса пока находился в их глубоком тылу. Враги тоже оказались людьми, а не терминаторами без страха и упрека, поэтому в какой-то момент сломались и повернули назад. Может быть чуть-чуть раньше нас, но это и решило исход дела. Вспышка холеры, большие потери, неизвестность впереди и невозможность связаться с Хозяином сыграли свою роль, а гибель корректора стала последней каплей. В конце концов, о наших проблемах орносы не знали, а собственные у них были налицо. Продвигаясь вперед и теряя бойцов, ни одного раненого или убитого Лесника вражеские наемники по дороге так и не увидели, а Хозяин их информировать о ходе боя не мог. Кроме того, потеряв больше половины группы, до терминала Хозяйки враги так и не добрались, и сколько им еще предстоит идти, попадая раз за разом в новые засады, не знали. Немудрено в таких условиях утратить веру в победу и отступить. Вопрос лишь в одном — дальше что? Впрочем, сейчас у меня оставалось лишь одно-единственное желание: вернуться к Хозяйке на станцию.

Исцелившиеся в терминале от ран Хей с Борей пришли к нам на помощь только через четыре часа после сражения у моста. О том, что произошло, они уже знали — я, как только оказался в состоянии это сделать, позвонил японке и кратко обрисовал наш последний бой и его результаты. Удаляющиеся вражеские отметки на карте соклановцы видели сами, так что лишних вопросов не возникло.

Лежавшую под облетевшей березой в луже собственной крови Юлю мы аккуратно прикрыли куском ткани для навеса. Пуля попала девушке прямо в шею, под самый подбородок и шансов у нее не было. Заглянув в ее бледно-восковое мертвое лицо, я испытал острый приступ отвращения к самому себе. Хорош, блин, командир! Зачем я ее поставил вторым номером к Димке? Нахрена? Какая в том была нужда!? Бой все равно предполагался коротким, парень справился бы сам, во втором номере не было особой необходимости. Вот же я идиот, подставил без нужды под пули совершенно неподготовленного человека. Жила себе девчонка, которая умела вязать свитера с носочками и печь вкусные пончики, да села на свою беду в поезд до Калиново. А придурок Славин ее угрохал, и больше ее нет. Вот почему так получилось, а?

Однако, долго рефлексировать было некогда, надо было спасать еще живых. Первым делом следовало добраться до терминала и донести до него Димку. Парень был в сознании, но его состояние мне очень не нравилось. Впрочем, я и сам каждый шаг делал с трудом и чем дальше, тем сильнее болела грудь, а живой воды у нас осталось лишь на донышке фляги — на самый крайний случай. Тело Юли пришлось пока оставить — по моей просьбе терминал обещал, что Хозяйка в ближайшее время притормозит тление. Верлеса могла творить чудеса и была способна магически вылечить даже самый безнадежный случай. Но она не была Богом и не могла поднимать мертвых.

Потом был долгий переход до терминала — тащить Димку все двенадцать километров вдоль железной дороги Боре, Наде и Хей приходилось с напряжением всех сил. Несмотря на специальные, позволяющие не задействовать руки и удобно распределять вес носилки для транспортировки раненых, покупкой которых мы озаботились перед миссией, мы шли медленно, поневоле часто останавливаясь. Говорили по дороге мало: Надя так и не вышла до конца из своего ступора, у меня любое слово отзывалось болью в груди, Боря тоже угрюмо молчал, глядя себе под ноги. Про преследование орносов так никто и не вспомнил. Добравшись ночью до терминала, мы первым делом прыгнули в койки для магического исцеления, после которого тут же завалились спать. Сил ни на что другое все равно не оставалось.

Лишь на следующий день боеготовность Лесников была, наконец, восстановлена. Мы были физически здоровы, при оружии, переоделись во взятый с собой запасной «полигонный» камуфляж и белье. Еды, правда, оставалось лишь на пару дней, если не начинать урезать рационы, но боеприпасов еще хватало — ни один из боев в этой миссии не был долгим и интенсивным. «Лучей» больше не было, но гранаты еще оставались. Однако, к этому времени орносам оставалось пройти до границы земель Хозяйки меньше двадцати километров и догнать их мы физически не успевали. Впрочем, никто и не рвался — всем пока хватало пережитого ужаса.

После молчаливого завтрака, состоявшего из поднадоевшей уже каши с салом и сухарей с крепким чаем, я решительно позвал народ в станцию и громко спросил, глядя в потолок.

— Терминал, есть разговор. Задача на миссию ставилась как уничтожение экспансивного локуса Орнса и отражение атаки на терминал номер семь, если такая последует. Локуса больше нет. Нападение отражено, враг отступает. Когда будет раздача слонов, наград, добавочных баллов и увольнительная? Мы хотим знать планы Хозяйки и просим ответа.

— Локусы Орнса на землях Хозяйки еще не все не все уничтожены. И кладки тоже, — помолчав немного, ответил голос ворчливым тоном. — Надо сначала закончить с ними.

— Ни хрена, сука, не убедительно! — тут же с места в карьер сорвался Дима, и без того с вечера ходивший нервный и злой, как попавший под ливень кот. — Гнилой базар ведешь! Нас тут разделывали как бог черепаху, мы, блин, кровь за Хозяйку проливали на всех колчаковских фронтах, а с наградой шиш?! Ты нас что, кинуть хочешь? Шеф прав: локуса нет, атака отбита. Надо дочистить патогенные локусы?! Не вопрос: дочистим, они сейчас не особо внушают… Но позже и за отдельную плату! А сейчас извольте рассчитаться за работу!

— Голос имущества значения не имеет, — вяло возразил терминал. — Не встревай!

— А ты не виляй! — вмешалась Хей. — Я полноправный член клана, но Диму и командира сейчас полностью поддерживаю. Когда награда и доколе ждать?! Я тоже требую ответа!

В ответ голос совсем по-человечески вздохнул.

— Будет вам награда. Хозяйка вам благодарна до глубины ее…души. Просто…ну нету у нее сейчас энергии, а та, что есть, прямо сейчас нужна на восстановление. А еще надо суметь срочно подготовить к развертыванию озерный локус, пока у нас передышка…

— А мы, получается, в бюджет не вписываемся? — Злобно прошипела вступившая в разговор Надя.

— Вписываетесь, конечно, — успокоил ее голос. — Давайте так: расчет завтра ночью. И лишь в том случае, если орносы покинут сегодня земли Верлесы. Тогда атака будет считаться отбитой окончательно.

— Хорошо, — подумав, кивнул я. — Пусть так, денек мы потерпим. Завтра так завтра, у нас тут еще осталось одно срочное дело. Девушки, вы сегодня на хозяйстве. Дима и Боря, айда со мной за Юлей. Негоже ей одной там лежать, пусть будет с нами, у терминала…

— Кто-нибудь помнит, какая у Юли проблема была? И из какого она мира? — Обвел я взглядом соратников, когда вечером невдалеке от станции на полянке вырос небольшой земляной холмик с самодельным деревянным крестом. Борь, ты ведь с ней приехал?

— Не знаю я ничего, — виновато пожал плечами блондин. — Я ее увидел только когда с поезда слез. А дальше мы вдвоем все время с вами были.

— Димка, Хей? Что-нибудь помните, а? Надя? Может хоть кому-то она о себе рассказывала? Нехорошо получается, — товарищ погиб, а мы даже фамилии и дат на могилке написать не можем.

— Фамилия у нее Толикова, — нахмурив лоб, вспомнила Хей. — Кажется… Она же ее назвала при регистрации в Системе, вы что забыли? А больше я ничего не слышала. Не до того было…

— Ясно, — склонил я вниз голову. — Чудаки мы все получаемся, господа лесники, вот что я вам скажу. Которые на букву «М». И в тот же момент, в моем кармане тихонько пискнул смартфон.

«Ее звали Юлия Толминкова, двадцать пять лет, мир наемника Славина, — гласило сообщение. — У Юлиной семьи были проблемы с неоплатными долгами после мошенничества. Реальность только что скорректирована. Долгов нет, мошенники мертвы. Материальная помощь семье оказана. Цветы для Юли — от Хозяйки. Не беспокойтесь за ее душу — она светлая и у нее все будет хорошо. По поручению Верлесы, ваш терминал номер семь».

— Ой, народ, смотрите! — вскрикнула вдруг Надя. — Глядите, растет прямо на глазах!

На голом земляном холмике могилы, ближе к изголовью, вдруг проклюнулось несколько маленьких зеленых ростков. На наших глазах, словно в ускоренной сьемке, побеги за пару минут вытянулись вверх над землею сантиметров на двадцать, а затем на их вершинах распустились небольшие синие, розовые и желтые соцветия полевых цветов. Хозяйка леса подарила Юле свой прощальный букетик.

* * *

Наемники Орнса ушли за границу земель Хозяйки, и красные отметки на большой карте в терминале исчезли. Все кроме одной, которая принадлежала отсиживающемуся в глуши Костику. Что с ним делать ни у кого из нас толковых идей не было. Вроде и выгнать жалко и надобности в нем никакой, прямо чемодан без ручки. В итоге решение участи «эльфенка» вновь отложили на потом, оставив пока парня мариноваться в чаще.

После того как враг ушел на свою территорию, у нас состоялся еще один тяжелый разговор с Верлесой. Этой ночью Хозяйка, устами терминала, наконец, обещала нам награду. А вот домой на побывку отпускать никак не хотела.

— Слушай, дорогой терминал, нам жрать нечего! — настаивал я. — Осталась пара кило гречки и риса, три банки тушёнки и две банки сайры, чай, кофе, сухари и чуток сала. Даже сахар на исходе. Камуфляж порван, кое-какое снаряжение нужно. И вообще, мы домой хотим, нам что, век в лесу сидеть?!

— А вы возьмите новое задание на зачистку оставшихся локусов, — медовым голоском отвечал терминал. — Под это дело вам выдадут авансовые очки для снаряжения, на них можно будет выбрать еду…

— У нас дома полно жратвы! — резко возражал я. — В магазинах лежит, какая угодно, бери и покупай! И снаряжение тоже там же продается. Авансовые очки стоит тратить лишь на оружие, остальное и так сюда притащим. Домой надо…

— Хозяйка говорит, что может по-быстрому вырастить у терминала пару ягодников. Малинку, бруснику, чернику. Грибочки съедобные. Подкормитесь…, - не сдавался терминал.

— Спасибо родной, за заботу! Думаешь, мы на грибочках с ягодками много навовюем? Мы же не белочки и не зайчики, бойцу нужна нормальная калорийная еда, чтобы с автоматом по лесам круги наматывать. С такого рациона ноги бы не протянуть…

— Все так, — соглашался с моими аргументами терминал. — Вы заслужили побывку, признаю. Но сами поймите: время сейчас военное. Верлеса боится оказаться без прикрытия и не успеть вас вызвать на помощь. Ей с Лесниками в терминале надежнее и спокойнее. Если она погибнет, вам тоже не жить.

— Знаю, — соглашался я. — Мы все в одной лодке, слышали уже. Но увольнительная нужна, а в ближайшее время к нам орносы вряд ли полезут.

В итоге сошлись на компромиссе. Верлеса отправит Хей, Надю и Борю в их мир на два дня. Правда с одним условием: находиться недалеко от вокзала и быть готовыми досрочно в течение трех часов после сообщения сесть на поезд и отправляться к нам, если орносы атакуют снова. За это время они закупят продовольствие и снаряжение и вернутся обратно. Затем мы зачистим оставшиеся локусы и тогда поговорим еще раз.

Однако, на закате нас ждала еще одна новость.

— Прошу кого-нибудь из Лесников выйти наружу, — прозвучало сверху, когда мы, погасив после позднего ужина костер, забрались в терминал, чтобы немного отдохнуть до прибытия поезда. — Филин с письмом уже прилетел. Я думаю, всем стоит его прочесть до отъезда.

— Какой такой, блин, филин? — пробормотал я, открывая глаза. — Нам совиные не нужны.

— У нас в лесниках Игорек Гончаров не числится, — пробухтел из-под одеяла со своей кровати Димка. — Чай не Хогвардс. Что за дела, откуда совы?

— Филин наш, хозяйкин, — уточнил терминал. — Сегодня днем к самой границе владений Верлесы и Сомара прилетела цапля из речного локуса Сомара. У нее в когтях был кусочек бумажки и привязанный к нему камень. Бросив его на нашу землю, птица улетела обратно, а Хозяйка решила, что это письмо от союзника и велела филину из лесного локуса оставить ночную охоту и принести посылку.

— У нас теперь рядом с Топтыгиным еще и филин живет? — удивилась Хей.

— Не один, а целое филиновое семейство, — пояснил голос. — Выйдите кто-нибудь уже на крыльцо, папа — филин злой, голодный и усталый. Ему надоело кружить, его филинята с охоты ждут…

— Это меняет дело! — одним движением поднялся я с койки. — Посмотрим…

— Я с тобой, — неожиданно сказала Надя, вставая с кровати. — Пойдем, глянем на совушку, Саша.

Филина, впрочем, мы так и не увидели. Над крыльцом в темноте промелькнула какая-то здоровенная крылатая тень, и вниз упал небольшой камешек с привязанным к нему листиком из блокнота. Подобрав его мы вернулись обратно, где в освещенном терминале нас уже ждали возбужденные новостью соратники.

— Читай Саша, — нетерпеливо сказала Хей, глядя как я разворачиваю листок. — Давай сразу вслух.

— Гуд, — кивнул я, вглядываясь в неровные строчки. — Слушайте.

«С братским приветом союзники — Лесники! Как у вас дела, надеюсь держитесь? Если завтра-послезавтра кто-нибудь из вас будет в России двух столиц, то заходите в семь вечера в трактир „Ухарь купец“ в Новоспасском переулке у метро Троицкая площадь. Столик номер одиннадцать будет заказан, вас проводят. Встретимся, поговорим, согласуем наши планы по Орнсу. Или посылайте своих птичек с вашими предложениями. Ваш дядя Вася».

— О, союзнички нарисовались, — расплылся в улыбке до ушей Димка. — Не прошло и полгода как… Где они раньше были, пока мы с орноситами резались? Ждали пока мы с «Гюрзой» друг друга вынесем, чтобы заявиться на все готовенькое?

— Или просто струсили и отсиживались у себя в камышах, цапель разводили. Р..речники, блин, — раздраженно добавил Боря. — Заметьте, про свои дела они в письме ни слова не сказали. Никакой информации.

— Стоп. Мы пока ничего толком не знаем. Народ, не надо гнать волну, — слегка повысил я голос. — Может быть, наемники Сомара тоже сражались с Орнсом, недаром к нам полез только один клан. А вот поговорить с ними надо обязательно, без вариантов, — продолжил я. — Хей, надеюсь на тебя. Ты за главную в увольнительной, сходи с Борей в трактир на встречу. Обязательно спроси их…

— Нет, Саша, — перебила меня японка. — Я не пойду. На встречу с союзниками, идти надо тебе лично, ты у нас командир, тебе и говорить за всех. Мы с Димкой останемся и покараулим терминал. Ничего страшного. А ты поезжай, переговори с дядей Васей лично, раз приглашают.

— Хей дело говорит, — поддержала девушку Надя. — Саша, на встречу надо идти тебе.

— Терминал, замена возможна? — спросил я, согласно кивнув девушкам головой. Правы они, что там говорить…

— Да, — ответил голос. — Хозяйка тоже считает, что переговоры должен вести глава клана. Тебе она доверяет. На двухдневную побывку отправляются Славин, Морозова и Богатырев.

По традиции за час до поезда Хозяйка провела награждение. В этот раз про «имущество» терминал уже не упоминал — заслуги Димки и Нади все единогласно признавали. Первым делом Верлеса аннулировала в Системе их позорный статус имущества, присвоив с этой минуты парню и девушке статус наемников ранга «Б». Подросли они и в клане, став из «бесправных» младшими членами клана Лесников. Та же самая награда ждала и Бориса, хотя Димка при этом возмутился — почему это «первоходок» Богатырев теперь такой же наемник ранга «Б» и младший член клана, как и он сам: ветеран, прошедший всю кампанию и сделавший аж целых две ходки к Хозяйке? Где справедливость, разве он не достоин большего? В ответ на это терминал напомнил Димке о полностью проваленном первом задании, а японка с Надей дружно посоветовали заткнуться и быть довольным тем, что дают. Язвительная и не склонная к излишней деликатности Хей тут же напомнила парню, как он сидел на рельсах с топором, прося о помощи и размазывая по щекам сопли и слезы. После этого Дима, пробурчав себе под нос что-то вроде «а что, уже сказать нельзя» сник и права качать перестал. Нас с Хей тоже повысили: меня до наемника высшего ранга, а Хей до наемника ранга «А».

Кроме того, мы получили и добавочные баллы. В этот раз их было немного, по три нам с Хей и по два всем остальным. Но был и один интересный нюанс:

— Смирнова Хей если вы еще два балла вложите в интеллект, а один в выносливость, то по сумме баллов развития сможете претендовать на первичное магическое вооружение и защиту, — прокомментировал в этот раз награду терминал. — Желаете ли открыть эти опции?

— Конечно, — недолго думая согласилась японка. — Я смогу быть магичкой? Беру не глядя, это звучит гораздо веселее, чем пулеметчица. Еще в детстве мечтала быть феей.

— А я думал, ведьмой, — тихо, одними губами, прошептал Димка. Но я его услышал. И это мне не понравилось… было что-то нехорошее между ним и японкой, какая-то кошка пробежала. А учитывая, что мы их оставляли вдвоем… неправильно получалось. Или мне кажется и все это просто дружеская пикировка? Хей она такая — говорит что думает, не сильно заморачиваясь. Бывает и со мной ругается и на Надю нападает. А у Димки свои тараканы, многовато в нем порою от гопника. Вот и поди знай… ох как нам сейчас не нужны ссоры.

— У магического оружия свои нюансы, — тем временем уточнил голос. — За все надо платить. Уверены в выборе, госпожа Смирнова?

— Какие именно нюансы? — заинтересовалась Хей. — Оно менее эффективно, чем огнестрельное, для его использования мне придется таскать тяжести, или оно сделает меня уродиной?

— Нет, ничего из перечисленного. Магия не конкурирует с огнестрельным оружием. Просто за ее мощь придется платить своей и Хозяйкиной силой. Иногда потребуются специальные магические расходники с ингредиентами… сейчас трудно сказать, яснее будет немного попозже. Через несколько дней, если все пойдет нормально. Пока Хозяйка еще не готова к созданию Лесного посоха.

— В любом случае пусть будет так, — подумав, согласилась Хей. — В конце концов, я ничего не теряю.

Я в этот раз решил сделать упор на духовное развитие и вложил два балла в интеллект, и лишь один в выносливость. Димка и Боря предпочли оба своих балла потратить на силу, Надя — на выносливость и интеллект. А вот с ЛКР получились проблемы. Хотя…как сказать проблемы. Этого, вероятно, и следовало ожидать.

— Верлеса впечатлена вашей службой. Скажу откровенно, вы дали ей шанс выжить, первоначальное развитие событий с вероятностью в восемьдесят процентов вело к скорой гибели меня и Хозяйки, — пафосно заявил терминал. — Сейчас это соотношение примерно пятьдесят на пятьдесят, дальнейший прогноз позитивный. Хозяйка готова заплатить вам за уничтожение экспансивного локуса полторы тысячи ЛКР. А за отражение атаки Орнса — еще тысячу. Но…энергии на такое количество ЛКР у нее сейчас в наличии нет. Орносы до последнего выкачивали силу, военная кампания потребовала больших расходов, а еще надо было отдать последний долг Юле. Прошу понять нашу ситуацию. Сейчас Верлеса может выделить своему клану лишь триста ЛКР. Все остальное вознаграждение будет еженедельно перечисляться равными частями в течение четырех недель и распределяться по личным ID лесников как укажет глава клана. Как распределить первоначальные ЛКР господин Славин?

— Сотня мне, — прикинув в уме остаток на счету, распорядился я. Вместе с новой получкой у меня на счету всего получалось двести восемьдесят ЛКР, на текущие расходы клана должно было хватить. — По пятьдесят ЛКР Наде и Диме, семьдесят Хей, тридцать Боре.

— Опять заплатили гроши, — не удержался от комментария Димка. — Всего полтинник! А мы жизнью рисковали. Несправедливо получается. Ладно, молчу, не надо на меня так смотреть…

— И еще, — продолжал терминал. — В этот раз, возможно, не получится, но хотя бы в следующий. Господа лесники, вам надо посетить офис ЗАО «Волшебная роща» в Москве мира главы клана Славина, и контору купеческо-промышленного товарищества «Русский лес», в Москве мира госпожи Смирновой. Представьтесь что вы от Верлесы, там вам будут рады. В обеих фирмах вас трудоустроят с хорошей зарплатой, помогут с бытовыми вопросами, окажут разное содействие. А вы, по возможности, помогите этим фирмам в их повседневной работе, откорректировав, где надо, по мелочи реальность. Многого от вас не попросят, часть расходов ЛКР на эти цели Хозяйка потом возместит. С хозяевами компаний особенно не откровенничайте, им тоже велено к вам с глупыми вопросами не лезть.

— Они тоже знают про мир Хозяев? — Напрямую спросил я. — Это такие же наемники, как и мы?

— У высшего руководства этих фирм есть необходимая для их работы часть информации. Не более того, — поведал терминал. — Уверяю, что знают они гораздо меньше вас. А вот про наемников, я бы не хотел сейчас говорить. Формально это так, но после всего произошедшего, я надеюсь, что мы с вами друзья и единомышленники. Хозяйка не оставит вас теперь ни в беде ни в радости, как своих родных. Просто разные люди служат Системе и Хозяевам по-разному — кто-то, как вы, защищает их здесь, а кто-то добивается их целей в других мирах, сидя в кабинетах и офисах. Эти фирмы выполняют волю Верлесы и она просит им помочь. Точнее сказать, мы все вместе делаем одно большое и нужное дело. На этом все, господа Лесники, ваш поезд уже подходит.

Глава 19 Союзники

По сложившейся традиции поезд прибыл на вокзал ранним утром, когда темное февральское небо едва начало светлеть. Дело потихоньку шло к весне, и световой день понемногу прибавлялся. На все дела нам было отпущено меньше сорока восьми часов — завтра вечером следовало возвращаться к ставшему родным терминалу.

За отведенное время нам троим, требовалось купить продуктов для всей компании. Желательно, создав запас продовольствия в Калиново недели на две как минимум. Необходимо было привезти и кое-что из снаряжения. В обязательной программе так же значились переговоры сегодня вечером с союзниками, а в произвольной еще и посещение товарищества «Русский лес». Короче говоря, график вырисовывался довольно плотный.

«Никакая это не побывка и не увольнительная», — думал я, планируя в голове предстоящий день, пока наша троица пробиралась к метро. «Скорее кратковременная рабочая командировка. А по возвращению опять в бой. Нам еще предстоит дочистить вражеские локусы и кладки, а уж опосля… все равно Верлеса надолго домой не отпустит, пока с Орнсом не покончим. Впору действительно в Калиново огород заводить. Только выращивать не грибочки с ягодками, как предлагала Хозяйка, а все по взрослому — сажать картошку, морковку, свеклу, огурцы, помидоры. Оно, конечно, у нее сейчас осень, время не самое удобное для сельского хозяйства. Но с другой стороны, если Верлеса владеет магией роста растений и умеет вырастить что угодно в своем лесном локусе… Думаю, с ее помощью нам даже парники не потребуются, все и так заколосится в полный рост, включая бананы если нам придет в голову такая блажь. Монахи на Валааме арбузы ухитрялись выращивать, чем мы хуже? Но ведь это же натуральная засада — я что, пенсионер, на огороде с землей возиться и грядки копать? У нас ЛКР на несколько миллионов рублей, а вместо того чтобы попивать шампанское, заедая его кровно заработанными буржуйскими рябчиками с ананасами, придется косплеить колхозную движуху? Как-то это некузяво получается…»

— Борь, ты картошку сажать умеешь? Грядки окучивать и все такое…, - задумчиво спросил я парня в вестибюле метро.

— Теоретически, да, — с интересом посмотрел на меня блондин. — А что, надо?

— Возможно, — кивнул я в такт своим мыслям. — А ты Надя, как насчет сельского хозяйства?

— Я умею. Когда-то любила с землей возиться, — с охотой ответила маленькая снайперша. — Но если только в удовольствие, творчески и для себя. А не так чтобы пахать с утра до вечера, от нищеты, потому что кроме собственноручно выращенной картошки есть нечего. Как вспомню… Когда мама жива была, было полегче. А потом, — заберу, бывало, сестру из школы и едем зайцами на электричке копать бабушкин огород, пока спина не отвалиться. Я с лопатой, Велька, первоклашка мелкая, сорняки и камни за мной выбирает. После огорода еще за бабушкой ухаживать, и учеба, если в смену на работу не идти. Брр… не хочу больше. А зачем ты спрашиваешь, босс? Никак задумал у нас в Калиново огород разбить?!

— В точку! Не, копать тебя не заставим, — сразу замахал я руками, пытаясь успокоить страдальчески сморщившуюся девушку. — Только руководить работами. Эльфенка вызовем, наше оружие в руках он держать не сможет, а вот лопата для него в самый раз будет. Пусть отрабатывает прокорм. Заодно и Борю из теоретика сельского хозяйства сделаем практиком… В общем, надо будет семенной картошки хотя бы пару-тройку кило купить. И семян всяких немного для эксперимента. А там — как пойдет.

Перекусили мы горячими блинами с ветчинно-сырной начинкой, запив их шипучим имбирным сбитнем в буфете рядом с нашей съемной квартирой. После надоевших походных каш и тушенки такая еда прошла на ура. А затем разделились, отпустив Надю до вечера домой. Ей необходимо было повидаться с бабушкой и сестрой и с толком распорядиться своими ЛКР перед отъездом. К семи часам вечера девушка обещала освободиться, чтобы пойти со мной на встречу с «дядей Васей». Борю я пока не отпускал — пусть днем поможет мне с закупками, а потом свободен. К наемникам Сомара я его с собой брать не хотел — незачем светить лишних членов нашего клана даже перед союзниками, да и толку пока от него… Я бы и Надю не взял, но идти на встречу одному мне казалось неправильным — очень уж авторитарно получалось. Дескать, всех соклановцев послал лесом и за их спиной сам о чем-то договорился с союзниками. Кроме того Боре нужно было некоторое свободное время для решения своей проблемы, о которой он пока не хотел рассказывать. Но на вопрос, хватит ли ему наличных ЛКР, одного вечера и ночи для закрытия всех личных дел, ответил утвердительно.

Долго ходить по магазинам я не любил с детства — ненавижу шоппинг как процесс. Но в этот раз, справились на пару с Борей мы на удивление быстро. Вызвали такси, доехали до торгового центра «Щедрый Гастроном» на Никольской улице, где и закупились продовольствием по полной программе. В мире Хей больших торговых центров самообслуживания было сильно поменьше, чем в нашей Москве, здесь народ был несуетлив, а покупать еду предпочитали на рынках и в небольших мясных, овощных, молочных и прочих лавках, где можно было даже поторговаться с продавцом. Но все же при желании можно было отовариться и в супермаркете — Москва город большой. Правда, таксист смотрел на складываемые в багажник пакеты с консервами, крупами, макаронами, специями и прочей снедью с явным неодобрением, с трудом удерживаясь от комментариев. Несмотря на щедрую оплату и приличный вид, мы сразу упали в его глазах на два порядка. Серьезные парни так себя не ведут. Явно какая-то голытьба, из понаехавших из провинции шабашников на всю бригаду закупается, тьфу…

Проблемы со снаряжением решил звонок Маевскому. От личной встречи с инструктором я пока отказался, сославшись на крайнюю занятость, но попросил его решить вопрос с запасным камуфляжем, расходниками и прочими заказами, пообещав отблагодарить при случае. Через четыре часа все необходимое его помощник подвез к месту встречи, получив расчет в двукратном размере от стоимости прямо на месте. Хорошо быть богатым и иметь связи, да… Вопрос лишь в том, как нам всю эту груду вещей затащить в купе. Но и тут выход есть — такси до перрона и бородатые мордатые грузчики с бляхами на вокзале найдутся. А в Калиново втроем как-нибудь все с поезда спустим, включая портативный электрогенератор.

Короче говоря, к трем часам дня я был совершенно свободен, отпустив на ночь Борю решать свои проблемы. Успели купить даже семена в пакетиках и картошку. Я посидел немного в одиночестве в нашей съемной квартире, просматривая местный интернет и выискивая новости про инвестиционный фонд ОРНОС — личину Хозяина Орнса в этом мире. И к своей радости кое-что нашел. Дела у фонда шли откровенно плохо — его представительства в России и по всему миру закрывались, акции на Лондонской бирже стремительно падали, кто-то подавал к фонду какие-то судебные иски. Толком не поймешь, большинство информации на английском, через который я продирался медленно. Опять же недостаток времени сказывался. А светлую мысль потратить, наконец, ЛКР и выучить инглиш магически, я пока немного придержал до более спокойных времен. Кто его знает, может быть возникнут какие-нибудь непредсказуемые эффекты с соображалкой и памятью, как-то боязно вот так сразу. Мне еще на встречу идти.

В Новоспасском переулке мы встретились с Надей в пять минут восьмого. Я был в своей обычной зимней одежде — темная куртка, синяя рубашка, черные джинсы. Девушка тоже оделась простенько и практично в недорогую дубленку и джинсы со свитером. Лишнее внимание к себе привлекать не следовало, а этикет вполне позволял. Трактир — не ресторан. Но и не буфет, а нечто среднее. В этом мире градация строгая — в ресторане швейцар, разодетые гарсоны, мужчины в смокингах и дамы в вечерних платьях, живая музыка. Соответственно и цены с обслуживанием по высшему классу. В трактире проще — тут заказ приносят расторопные половые, публика попроще и обстановочка подемократичнее, можно не наряжаться. А есть еще буфет — но это уже самообслуживание, местный аналог макдака — купил пирогов с блинами за стойкой и трескай их с бесплатным чаем из огромного общего самовара.

Тяжелая деревянная дверь в «Ухарь-купец» отворилась и я, пропустив Надю вперед, вошел внутрь. Тут же огляделся, но ничего примечательного не увидел. Сбоку гардероб с выдающей номерки скучающей старушкой — чай не ресторан, где шубы на входе было принято стряхивать с плеча прямо в руки услужливому швейцару. У гардероба висит большое зеркало, стены отделаны деревянными резными панелями, чуть впереди двери в уборную, а слева из-за стеклянной двери доносится негромкая музыка. Сняв верхнюю одежду, мы прошли в большой, неярко освещенный зал, наполовину наполненный народом, в основном немолодыми мужчинами и замерли на пороге, пытаясь сориентироваться. Но ненадолго: откуда-то сбоку к нам тут же подошла улыбающаяся девушка. В повязанном на голове белом платке, в глухой, закрывавшей грудь по самое горло белой вышитой блузке и длинном, до пола, красном сарафане она выглядела как ожившая картинка из «домостроя».

— Здравствуйте господа, — изобразила легкий поклон официантка. — Где вам угодно сесть? Есть свободные столики у окна и в конце зала.

— Нас должны сегодня ждать у столика номер одиннадцать.

— В отдельном кабинете? Вы к господину Чернову?

— Э…возможно. Нам назначена встреча именно там, — слегка улыбнулся я.

— Конечно, господа, я вас провожу.

У противоположной от окон стены ширмами из ткани и декоративными деревянными перегородками были выгорожены несколько больших ниш, в одну из которых нас и провели. Внутри обнаружился сидящий на диванчике за массивным деревянным столом мужик лет сорока на вид, в серой косоворотке и джинсах. Плотного сложения, невысокий, с аккуратной бородкой и круглым лицом, он мельком глянул на часы, а потом испытующе взглянул на нас блеснувшими в свете настольной лампы глазами.

— Господа… Лесники Верлесы, я не ошибаюсь?

— Так точно, — кивнул я головой, вынув из кармана и протянув принесенную филином записку. — Они самые. А вы из клана «Дяди Васи», Хозяина…

— Сомара, — закончил предложение мужик. — Подождите пока о делах, — бросил он нам, обернувшись к приведшей нас девушке. — Варенька, солнышко, сообрази, пожалуйста, нам с дорогими гостями чего-нибудь перекусить. Мадмуазель, я думаю, не откажется от легкого вина, нам с молодым человеком можно штоф пшеничного полугара. Икорки, закусок разных…мясных, рыбных, тарелочку солений, морса кувшинчик. Сига нашего фирменного тоже неси. В общем, распорядись…

— Сей минут будет, Василий Игнатьевич, — коротко поклонилась девушка и исчезла за ширмой.

— Вот теперь, пожалуй, можно представиться по всей форме, — сказал мужик, когда мы остались одни. — Да вы садитесь, господа, не стойте, разговор у нас долгий будет. Будем знакомы — протянул он мне руку, — Василий Чернов, наемник высшего ранга в Системе, глава клана «Дяди Васи» Хозяина Сомара. Собственно, я дядя Вася и есть.

— Александр Славин, — замешкавшись на пару секунд, ответил я на рукопожатие. — Наемник высшего ранга, глава клана «Лесники» Хозяйки Верлесы.

— Морозова Надежда, наемник ранга «Б», младший член клана, — представилась Надя.

— Что же, очень рад, — кивнул мужик. — Я смотрю, ты, Саша, уже проверил, нахожусь ли я под защитой Системы? Очень уж взгляд у тебя был характерный…

— Доверяй, но проверяй, — не стал отпираться я. — Мой ID сообщает, что вы действительно имеете ранг в Системе и являетесь союзником Хозяйки. От коррекции защищены.

— Я вас тоже пробил через свой ID, — махнул рукой дядя Вася. — Все нормально, все в порядке. Будем считать, официально представились. А теперь излагайте, как у вас дела с Орнсом? Судя по тому, что вы здесь, удалось отбиться? Я вам тоже кое-что расскажу, нам теперь вместе предстоит работать…

Дела у дяди Васи обстояли не очень-то весело. Хозяин Сомар, как мы и предполагали, оказался владельцем речных угодий. Его земли простирались вдоль полноводной, разливавшейся порою на пару-тройку сотен метров в ширину реки. Река, слегка петляя, текла по его владениям около семидесяти километров и впадала в большое озеро, где земли Сомара кончались. Хозяину клана дяди Васи также принадлежала полоска земли в четыре-десять километров по обе стороны от реки. Терминал — строение, напоминающие старинный речной вокзал начала двадцатого века, находился на речном острове, что создавало определенные преимущества для его обороны. Но были и проблемы — из-за узкой прибрежной полосы и близкого контакта с границей, нескольких десятков километров форы, как у нас, у речников не было. По прямой противнику до терминала речников было добираться совсем недолго. Клан орносов пересек границу, и вскоре вышел к реке, двигаясь вдоль берега вниз по течению к острову, до которого оставалось всего пара километров.

— Подставил нас невольно Хозяин, поторопился он, — с застывшим лицом рассказывал дядя Вася, хлопнув со мной на пару вторую рюмку полугара и закусив ее соленым огурчиком. — Потом даже за это извинился, а толку… Мы с мужиками в то утро патогенный локус зачищали. Чуть ли не у самого пограничного озера орнолитов гоняли, от него до терминала с полсотни километров, а до реки — километра четыре, причем по болоту. Враз не обернёшься. Охотимся мы, значит, на паучков-скорпионов, как вдруг на тебе: пришло сообщение, что Сомар объявил войну Орнсу и мы с вами теперь союзники. Часа не прошло, как началась атака — восемь красных отметок на карте, враг пересек границу. Знал Орнс, что наши основные силы далеко от терминала, как пить дать знал, что мы сейчас его очередной локус долбаем, эти вещи он чует. А у нас остров в тот момент прикрывала лишь молодежь из последнего пополнения, всего три бойца. Похватали они стволы и прыгнули в моторку, наперерез гадам. Один парень молодой, Степан, и две студентки, все едва обученные. Я сначала возражал — ору им в трубку: приказываю встать в оборону у терминала и ждать нас, отбивая все атаки! Но Степка возражать начал, говорит, что сначала надо перехватить орносов в плавнях. По своему он прав был, конечно… От берега до острова по воде чуть больше ста метров, здание деревянное и хорошо заметное. Орносы, даже не переправляясь, могли его с берега поджечь. Что они потом и пытались сделать… Согласился я со Степой, дал добро на засаду, хотя предчувствие гадкое было, — налил себе еще стопку мужик.

— Как у них бой складывался, не знаю, — так и не выпив налитый полугар, продолжил свой рассказ глава клана, смотря немигающим взглядом на уставленный закусками стол прямо перед собой. — Только у врага сминусовались две отметки, а Степку с девчонками всех насмерть положили. Видели мы потом их тела… Но время они для нас выиграли, мы успели добежать до реки. Мои парни сели в моторку, а я прыг в альбатрос и скорее к терминалу. Еле-еле успел долететь, орносы уже лодки для переправы на остров надували, еще бы минут двадцать и конец Хозяину. А там и всем нам. Но я все же успел раньше. Причесал их на берегу хорошенько из пулемета на чердаке терминала и переправу сорвал, прихлопнув парочку. Еще одного удалось завалить, пока эти сволочи с берега терминал зажигательными гранатами закидывали и из «мух» стреляли. Но вышло у них криво, а вскоре и мои парни прибыли, после чего орносы в камышах как-то быстро прижухли и свалили обратно. Вот и весь сказ…

— Нам тоже весело пришлось, — криво ухмыльнулся я. — Два дня с боями отступали, вшестером против одиннадцати орносов, причем двое наших — вообще зеленый молодняк, пороха не нюхали. Потеряли хорошую девчонку, ранены были в итоге все. В последний момент вела бой лишь она одна, — кивнул я на потягивающую морс Надю, — остальные все выбыли включая меня. — Чудом, но отбились. Зато угрохали вражеского корректора, обратно отступили лишь четыре красные отметки. Такие дела…, - поднял я свою стопку с полугаром. — Третий тост, за товарищей.

Мы втроем выпили не чокаясь, помолчали немного, каждый о своем. Что тут сказать? Такая у нас судьба — наемники есть наемники, вход рубль — выход два.

— Хм…стало быть у Орнса осталось лишь семь бойцов из двух битых кланов, — прервал паузу Василий. — Неплохо. А у вас сколько штыков?

— Пятеро, — не стал скрывать правду я. — А вы чем располагаете?

— Четыре бойца включая меня на все про все, — вздохнул мужик. — Правда, парни все опытные, хотя и молодые. С осени в клане, тренировки прошли, оружие в руках держать умеют. Мы вместе десятка полтора локусов зачистили, не говоря уж про кладки. Значит, всего у нас девять человек. Получается пока позиционный тупик, — развел руками Василий. — Не думаю, что Орнс со своими силами к вам или к нам в ближайшее время полезет, иначе у него все шансы остаться голым. Нам тоже наступать по сути некем — на своей территории у него бонус. Однако…

— Ясно, — кивнул я. — Что-то такое я предполагал, если честно. Пару вопросов можно?

— Конечно, — кивнул головой дядя Вася. — На что смогу отвечу.

— Вы рассказывали, что долетели на Альбатросе. Что это за зверь такой? Вы что, ухитрились в мир Хозяев самолет протащить? Но как? Или это какая-то живая экзотика, вроде…птеродактиля?

— Не, — улыбнулся собеседник. — Птеродактилей у нас нету, хотя, может быть, парочка бы нам и пригодилась. Позубастее, в качестве штурмовой авиации. Все проще — «Альбатрос», это наш дельтаплан. Точнее — одноместный дельталет, с мотогондолой, мотором и винтом. У нас же река, пространства большие, ходить на лодках и топать пешедралом намучаешься. А тут конструкция несложная, на поплавках, вроде совсем уж легкого гидросамолета. Стоит недорого, в разборном виде вполне транспортабельна, дотащить можно. Вот ее и используем. Я ведь год в ВДВ отслужил, правда, не в этом мире, а там где Москва — одна столица. Прыгал с парашютом — понравилось, потом дельтапланеризмом увлекался…

— Я тоже оттуда, — не удержался я от комментария. — Это тот мир где: СССР, перестройка, девяностые, «стабильность», «экономический кризис» и далее со всеми остановками? С КНДР вместо ЯНДР?

— Ага, — согласился дядя Вася. — Он самый. Мы с тобой земляки, получается, Саша. Надежда, Александр, да вы кушайте, а не только меня слушайте, я долго говорить могу, — показал рукой на заставленный стол глава Сомаровцев. — Категорически настаиваю, чтобы вы попробовали нашего фирменного сига. И черной икорочки тоже накладывайте, да побольше, да с маслицем и хлебушком. Все ведь свое, домашнее, из речного локуса Хозяина Сомара. Осетра с икрой я лично поймал, отменная была рыбина. Продукт сюда тоже сам вез. Клянусь, вы такой вкуснятины и не пробовали никогда. Так вот, насчет «альбатроса»: переход к Сомару можно сделать с любой реки, ночью. Я так первый раз к Хозяину и попал: после того как авансовое ЛКР потратил и получил записку — хочешь получить больше, в такое-то время в таком-то месте садись в лодку и вперед. Надувная лодка у меня была, я сел и поплыл. Вскоре на реку упал туман, сгустилась темень непроглядная, раз — и я иду уже по другой реке. По той, которая течет мимо острова с терминалом.

— А зимой как? — ехидно поинтересовалась Надя, оторвавшись от бутерброда с черной икрой. — Когда лед?

— Зимой смешнее получается, — улыбнулся мужик. — Зимой лодку прямо на снег и лед кидать приходится. Садишься в нее, ждешь. Снова темень и туман, а потом ты уже плывешь. Нормально в принципе, у нас каких только фриков со всякой фигней на зимнюю рыбалку не ходит… Даже не очень-то и люди косятся. Вот так на лодке-прицепе я наш Альбатрос по частям перевез в два захода. Еще в начале декабря, пока льда не было.

Я тем временем отрезал кусочек копченого сига и отправил его в рот. Не очень-то люблю белую речную рыбу, пресная она и безвкусная. Морская, на мой взгляд, вкуснее, а мясо еще лучше. Но раз хозяин настаивает… блин, а ведь здорово! Очень! Рыба нежнейшая, ароматная, с тонким вкусом. Я вдруг понял, что такой речной рыбы я просто никогда в жизни не пробовал. Даже сравнить не с чем, просто обалденно…

— Вот! — тоном хлебосольного хозяина сказал Василий, заметив выражение моего лица. — Я же говорил что вкусно! У нас в реке чего только не водится. И осетр со стерлядью, и хариус, и жирнейшая форель.

— В нашем лесу тоже кое-что растет, — вступилась за наши лесные дали Надя. — У Хозяйки полно вкуснятины, сами можем кого угодно угостить. Грибы, ягоды. Травы есть лечебные и какие! Есть, чем похвастаться.

— Так я не спорю, — покачал головой мужик. — У Хозяев много что есть.

— Стоп, стоп — замахал я руками. — О еде попозже. Василий Игнатьевич, а вы нам дельталет подогнать сможете? Только не на поплавках, а на колесном шасси. У нас полянок для взлета-посадки хватает, а пространства большие. Тоже летать хочется! Мы заплатим.

— В принципе могу, — почесал затылок дядя Вася. — Только тут не все так просто, навык нужен. Летать учиться надо… Но, думаю, вопрос решаемый, мы союзники или где? Сегодня мы вам, завтра вы нам. Вам Хозяйка свои фирмы уже завела?

— Да. Но совсем недавно. Мы там еще даже побывать не успели, — пожала плечиками Надя.

— Зря! Сходите обязательно, не тяните. Думаете, этот трактир, откуда взялся? — сделал широкий жест рукой мужик. — От Хозяина, мы его дело делаем. Кроме того, Хозяйкины фирмы вам же в помощь, вот увидите. Хозяева наши молодые, мы речники, вы лесники, делить нам нечего, а по духу мы близкие. Посмотрел я на вас, и только лишний раз убедился — все так и есть. Нам сотрудничать надо, тут Сомар верно решил. Только слегка не вовремя. Вот Орнсы — они другие, мало того что агрессивные и злые, так еще и совсем чужие. Давить гаденышей! — скомкал салфетку дядя Вася. — Ладно, давайте еще по одной и, пока мы не слишком пьяные, будем обговаривать по пунктам, что нам надо предпринять в первую очередь. Связь и взаимодействие прежде всего, потом разведка. Вы знаете что-нибудь о кланах Орнса?

Из трактира мы с Надей вышли уже в одиннадцатом часу, хмельные и сытые, с двумя исписанными по итогам встречи листами бумаги.

— Хорошо поговорили, Надя, — сняв шапку, я, потянувшись, глубоко вдохнул холодный и освежающий зимний воздух. — Надеюсь, будет результат. Теперь пора баиньки, завтра еще есть дела. Тебя домой проводить?

— Лучше я тебя сама провожу, — неожиданно прильнула ко мне всем телом девушка и неловко поцеловала в нос мокрыми губами. — Квартира у вас пустая. И даже не думай отнекиваться Славин, а то обижусь. До глубины души.

Глава 20 Бизнес для Хозяйки

Я и не собирался отнекиваться. Если я сейчас попытаюсь вилять, то и в самом деле обижу хорошенькую девушку и боевого товарища. Я же не сволочь и не хам какой-нибудь. Хочет Надя переночевать со мной на квартире — да никаких проблем, у нас комнат хватает. А вот насчет большего… вот хоть убейте, а определиться, кто мне нравится больше, Хей или Надя, я не мог. Обе нравятся, и обе не до той степени, чтобы это чувство назвать любовью. Вариант же «просто переспать и забыть» как-то не очень катит. Не то чтобы я ханжа и моралист, ни в коем случае. Просто я же не подругу на ночь на дискотеке снимаю, ко взаимному удовольствию. Деться в Калиново нам всем друг от друга некуда, в бой тоже вместе идти. Неизбежные последствия для меня лично и для всего клана из такого поступка выплывут обязательно. И как мне, спрашивается, поступить? Думай, Саша, думай…

В вагоне метро Надя крепко прижалась ко мне боком и положила свою русую голову на мое плечо, закрыв глаза, а я, придерживая девушку, обнял ее за талию. Приятно же: Надя красивая, стройная, тихонько сопит как котенок, а если подвинуть ладонь немного вверх или вниз…так, стоп Славин. Не, конечно милицию в случае чего ты скорректируешь, но держи себя в руках, люди и так косятся. Тем более что под дубленкой все равно ничего толком не нащупаешь, а Надя, устроившись поудобнее, сразу же заснула. Выпила она, конечно, немного — пару рюмок полугара и два-три бокала вина, но учитывая ее воробьиный вес и отсутствие опыта застолий — вполне достаточно, чтобы сморить человека. Вот и славненько.

На нашей станции я тихонько растолкал напарницу и, чинно взяв под локоть, повел домой. В другой руке у меня был пакет с гостинцами от дяди Васи — бутылкой вина и упакованными в пластиковые лотки деликатесами от «Ухаря купца» и речников, так что о завтраке можно было не беспокоиться.

Едва мы вошли в квартиру и сняли обувь и верхнюю одежду, как Надя сразу оживилась. Прижавшись к моей груди своими маленькими крепкими грудками под свитером, чмокнула прямо в губы и тихо прошептала прерывающимся от волнения голосом:

— Саша, где у вас чистое постельное белье лежит? В том комоде? Давай ты первый в душ, я сама нам все застелю.

Скажу честно, в ванной меня поневоле тихонько потряхивало от возбуждения и предвкушения. Гормоны, чтоб они провалились, разыгрались вовсю. Тело свой выбор сделало и просигнализировало о нем самым недвусмысленным образом. Я даже в какой-то момент выкрутил кран холодной воды до упора, закрыв горячую, чтобы обрести возможность соображать той головой, что на плечах, а нее ее альтернативой ниже и лишь затем насухо обтерся полотенцем.

В квартире меня ждала темнота. Лишь в большой комнате с разложенным и застеленным чистым бельем диваном едва горела лампочка ночника. Надя, увидев, что я выхожу, тут же тенью скользнула в ванную, бросив на бегу — «жди, я сейчас». Съехать с темы, похоже, не оставалось ни малейших шансов…

Девушка вернулась из душа, одетая лишь в мою чистую футболку на голое тело. Скользнула в полумраке одним слитным движением ко мне под одеяло, прижалась прохладным животиком и бедрами, обняла за шею и нашла губами губы. Целовалась она неумело, но решительно, и я чувствовал, как ее саму бьет мелкая дрожь. Душ явно освежил напарницу и придал ей сил, а все мои надежды на выпитый ей алкоголь пошли прахом.

— Слушай, Надя, я сейчас сорвусь, — наконец, оторвался я от ее губ. — Я не железный ни разу. Сейчас, конечно, хреновый момент для разговора. Но все равно надо бы поговорить, прежде чем… Ты уверена в том, что мы делаем? Точно?

— В смысле? Ты меня не хочешь? Я… я тебе не нравлюсь? — спустя секунду отстранилась от меня девушка. Тон ее голоса сразу стал холоден как лед.

— Конечно, нравишься, — заверил я ее. — Еще как нравишься! Именно поэтому и надо поговорить. Как бы тебе объяснить-то… ты мне не случайная подружка, с которой можно перепихнуться и забыть ее наутро. Ты не внезапная любовь, которая сейчас горит, а потом, может быть, пройдет. Ты мне не невеста, с которой можно, разругавшись, разорвать помолвку. И даже не жена, все гораздо круче. Мы в клане и деваться нам друг от друга некуда — мы все Хозяйкины до конца. Мы в какой-то степени больше чем семья, у нас нет опции разойтись. Любое решение имеет свою цену, тем более в нашем коллективе. Более того, я уверен, что Верлеса берет пополнение из мальчиков и девочек не просто так. Если мы сейчас сойдемся, у нашего поступка будут долгие последствия. Поэтому и спрашиваю…

— Так бы сразу и сказал, что тебе нравится Хей! — я почувствовал, что Надя вот-вот заплачет. — Я бы поняла… А ты! Ты!!!

«Идиот ты, Славин, со своими разговорами», — только и подумал я. «Нашел с кем и когда философствовать». А затем снова нащупал Надины губы своими и дал, наконец, волю рукам.

— Спасибо, Саша, — спустя час, тихонько сказала Надя, уткнувшись головой мне куда-то в подмышку и обняв меня словно большого плюшевого медвежонка. — Ты был великолепен!

— Прямо уж великолепен? — улыбнувшись в темноту, спросил я. — Спасибо за комплимент, ты самая лучшая, Надюша.

— Вот это сейчас немного обидно прозвучало, — приподнявшись, прошептала мне на ушко напарница. — И много у тебя было тех других, из которых я лучшая?

— Ты точно хочешь это знать?

— Не… Но ты был хорош. Хотя мне трудно судить, я вообще-то в такой ситуации первый раз.

— Понял уже, — вздохнул я. — Сильно болит?

— Уже полегче. Но саднит там прилично. Ерунда — пройдет. Не бери в голову Сашенька. Ни это, ни что другое. Все у нас в клане образуется. Ты порою слишком много думаешь, причем не о том и не в ту сторону. Живи сейчас, пока можно.

— Советуешь не париться? — ухмыльнулся я в темноте.

— Знаешь, когда я со сломанными ногами лежала у кладки и ждала, когда тварь меня придет жрать, о многом успела подумать, — после долгой паузы ответила Надя. — И почему-то мне показалось глупо вот так умирать — девочкой нецелованной, ничего не успев в жизни ни увидеть, ни сделать. Глупо и обидно, прямо до слез. А потом пришел ты. Вытащил и вылечил, дал ЛКР и место в команде…

— Ну, не преувеличивай, — смутился я. — Там был не только я, и все было не совсем так…

— Плевать. Мне удалось поднять с постели бабушку, вернув ей здоровье и как-то позаботиться о сестре. У меня теперь есть ты. Есть деньги, ЛКР, надежда на перспективы впереди. За все это я тебе очень благодарна. Я буду и дальше стараться быть с тобой в клане рядом и во всем тебе помогать, командир, чем только могу. Но это мой личный выбор, я сама его сделала и сама за него отвечаю. А ты сам…живи как хочешь, Саша, не грузись и будь счастлив. Не надо, не отвечай мне сейчас ничего, — приложила она палец к моим губам. — Если хочешь, давай попробуем еще разок и будем спать. Завтра у нас еще дела.

— Я думаю, тебе сегодня и так хватило впечатлений, — я легонько поцеловал Надю в щечку. — Спать давай. Но прежде чем заснуть… Дорогая, ты под защитой Системы. Я не могу вмешаться в твою жизнь, потратив ЛКР. Но ты сейчас одним желанием можешь сделать так, чтобы у нашей сегодняшней ночи не было последствий.

— Или наоборот, потратить ЛКР, чтобы залететь сегодня от тебя с гарантией, — фыркнула напарница. — Не волнуйся командир, я предусмотрительная. Спать так спать.

Боря, кстати, сразу все про нас понял. Поздоровался, когда мы встретились на улице невдалеке от конторы товарищества «Русский лес», послушал немного про вчерашние переговоры с дядей Васей, а потом, окинув нас двоих внимательным взглядом, улыбнулся до ушей и сказал:

— Шеф и Надя, так вы теперь парочка? Ну что… поздравляю что ли.

— Так заметно? — слегка растерялся я.

— Ага, еще как. Морды у вас чересчур довольные, словно светятся изнутри и вообще…ну видно это. Ладно, я ничего, просто сказал… Совет да любовь. Пойдемте, посмотрим, что там за контора такая.

— Ты-то свою проблему решил? — спросил я.

— В лучшем виде! Так что готов к новым свершениям и нуждаюсь в новых ЛКР. Когда там новый магический транш, на следующей неделе? Ты уж про меня не забудь, глава.

Офис «Русского леса» располагался пусть не в центре города, но и не на самой окраине. Он представлял собой отдельное трехэтажное административное здание в глубине улочки, с окруженной забором небольшой собственной территорией. По меркам моей Москвы — просто шикарно, по меркам этой — ну…неплохо. Впрочем, до него еще надо было добраться. Широкие ворота в узорчатой железной ограде, окружавшей дом, оказались закрыты, а на створке запертой калитки висел синий почтовый ящик и пузатая коробочка домофона с видеокамерой.

— Вы к кому, молодые люди? — донеслось из динамика, когда я нажал кнопку вызова. — И по какому делу?

— Нам надо переговорить с кем-то из руководства «Русского леса», — уверено сказал я. — По крайне важному для вашего начальства вопросу.

— У продавцов с улицы ничего не покупаем, — последовал ответ с той стороны. — По вопросам трудоустройства опустите ваше резюме в почтовый ящик на двери. Всего хорошего, — пожелало нам устройство и отключилось.

— Мдя, блин, — прокомментировал состоявшийся диалог Боря. — Чего и следовало ожидать. Не подготовились мы, надо было хотя бы попробовать созвониться для начала и информацию собрать.

— Делать нам нехрен, как всякие политесы разводить, — внезапно разозлился я, некстати вспомнив шефа с последней работы и свое увольнение. — Времени у нас не вагон, а вечером уже поезд. Фирма Верлесы. Мы ее клан, а они — ее слуги в этом мире, пусть они под нас подстраиваются.

«Открыть доступ к ID», — прошептал я. «Ворота настежь»!

«Цена желания — 1 ЛКР. Выполнять»?

«Да».

— Пошли народ, — махнул я рукой в раскрывающиеся автоматически створки ворот. — Время дорого.

На крыльцо выскочил было охранник в универсальной для всех миров черной форме, но я раскрыл перед ним завалявшийся в кармане студенческий билет, пожелав за еще одно ЛКР, чтобы он узнал в нем какие-нибудь корочки пострашнее и поверил им.

— Господа из пятого департамента? — сразу невольно вытянулся мужик, впившись глазами в студенческий. Сейчас он видел перед собой не двух молодых парней и девушку, а кого-то из изменившейся в этот момент для него реальности. — Господин старший надзорный советник Славин?

— Именно. Главный где?

— Терентий Иванович у себя, на втором этаже, двести седьмой кабинет. Сейчас о вас доложу.

— Не надо, мы без доклада. Неофициально, — подмигнул я мужику. — Ворота за нами закрой.

Затем был быстрый подъем по покрытой вытертым красным ковром центральной лестнице на второй этаж и переход по коридору под удивленными взглядами попавшихся по дороге сотрудников к широкой двери директорского кабинета. Миловидная секретарша встрепенулась было нам навстречу из-за своего стола, начав что-то говорить, но мы, проигнорировав ее потуги, решительно пересекли приемную и вошли к директору. Искомый Терентий Иванович обнаружился внутри, сидящий в кожаном кресле за заваленным бумагами массивным деревянным столом, с большим квадратным компьютерным монитором в центре столешницы.

— Вы кто такие?! — Слегка приподнялся он на месте навстречу нам. — Валечка! — крикнул директор через раскрытую дверь секретарше. — Зови Лешу с поста! Что это за выходки…

— Мы пришли от Верлесы, — тихо сказал я, закрыв рукой дверь. — Слышал о такой? Разговор есть.

Полный, с лысиной на макушке, пожилой мужик так и замер на полусогнутых, с оторванной от стула попой, что-то соображая. Тем временем дверь открылась снова и на пороге показалась секретарша с мобильником, на котором она лихорадочно набирала какой-то номер.

— Терентий Иванович, я сейчас…

— Не надо Валя, — вдруг выдохнул директор. — Не надо уже никому звонить и никого звать. Ко мне пришли мои…друзья. Оставь нас, пожалуйста, одних, нам надо поговорить.

— Мы с партнерами вообще-то сначала дикоросами занимались, — спустя пару часов рассказывал нам Терентий Иванович. — Фирма маленькая, ниша узкая, но на кусок хлеба с маслом хватало. Лесная морошка, брусника, черника, клюква, грибы, травы разные — все продавали. Нанимали сезонных сборщиков или напрямую у деревенских жителей ягоды с грибами закупали. Уходило все в основном за границу. Во Франции наш товар парочка торговых сетей закупала, в Италии и Испании клиенты были, у нас в России тоже брали. Потом взяли кредит, построили завод и занялись переработкой. Варенье, джемы, консервы из лесных продуктов стали делать, вроде как товар премиум класса, натуральный экопродукт. Дело росло потихоньку. На этом-то я и погорел, — грустно улыбнулся мужик. — Захотелось новых перспектив…

Разоткровенничался с нами Терентий Иванович далеко не сразу, и стоило мне это шестидесяти ЛКР. Потому что поначалу он слушал нас со скептической ухмылочкой. Дескать, да, про Верлесу я что-то знаю. Именно поэтому, молодые люди, я с вами еще до сих пор разговариваю, а не вызвал охрану. Но вы к ней каким боком относитесь? И кто вы все же такие? Ах, вы ее посланники, а остальное — тайна? Ну-ну допустим… И что? Как говорится, какие ваши доказательства? Зачем пришли, чего вы от меня хотите и чем конкретно можете быть полезны? В общем, идиллической картины, которую нам поведала Хозяйка, рассказав, что нас тут ждут с распростёртыми объятиями, не наблюдалось.

Вот тогда я и спросил купца в лоб — какая у вас сейчас самая большая проблема? Только ясная и конкретная, которую можно решить сразу. Здесь и сейчас, не сходя с места. Давайте мы ее решим, показав себя лицом, и затем продолжим разговор всерьез.

Терентий Иванович хмыкнул, протер лысину платочком, подумал о чем-то своем. А потом заявил, что «Русскому лесу» госфармнадзор не дает патент на производство биологически активных добавок. Никак не дает, уже четвертый раз подряд бумаги заворачивают. Чиновники то к одному моменту придерутся, то к другому, постоянно находят новые несоответствия в документах, затягивают с экспертизами. Ускорить дело не помогают ни деньги, ни связи, потому что кое-кто в верхах принял принципиальное решение — патент не давать. Но если мы заявляем, что решаем проблемы, а пришли от самой Хозяйки, то может быть, покажем старому коммерсанту класс? «Давайте так, молодые люди», — хитро сощурившись, произнес купец. «Если мне прямо сейчас позвонят из фармнадзора и скажут, что патент фирме, наконец, выдан, то я уверую в чудо. Вы действительно посланцы Верлесы и я к вашим услугам. А если нет, то дверь — вон она». При этом скепсиса в голосе толстяка было хоть отбавляй.

Дальше было совсем не сложно, хотя ЛКР для этого типа было откровенно жаль. Коррекция реальности, в которую вписывался патент для «Русского леса» обошлась мне в четыре раза дешевле квартиры. Зато на выражение лица купчины, когда ему через минуту позвонили на мобильный телефон из фармнадзора с радостной новостью, стоило посмотреть. Брови у толстяка во время разговора сами собой сложились домиком, а глаза стали круглые как баранки. И ведь все равно он нам сразу не поверил! Стал звонить каким-то партнерам, затем полез на сайт фармнадзора и лишь затем признал неизбежное. Положил, наконец, телефон на стол, озадаченно закряхтел, как-то встряхнулся, видимо приняв для себя окончательное решение. А затем вызвал секретаршу, велев принести для всех в кабинет кофе и бутербродов и начал говорить откровенно.

— На варенье и джемах много денег не сделаешь, — прихлебывая из пузатой чашки ароматный сладкий кофе, продолжал Терентий Иванович. — На грибах и ягодах тоже. Лекарственные травы, если их продавать как сырье — тоже копейки. Тут-то мне и посоветовали вложиться в фармацевтику. Не настоящую, конечно, там давно все поделено, а в производство биологически активных добавок. Таблетки, мази всякие. «Сила морошки» для зрения, «лесной сбор» из брусники с клюквой для иммунитета, «волшебные травы» для нервной системы и прочее подобное. Сплошная выгода: затраты на сырье копеечные, вложения в производство умеренные, а вот отпускную цену можно поднять прилично. Это же теперь продается как лекарство в красивой упаковке, а не как килограмм ягод.

— Пользы, однако, людям от них никакой, — пожала плечами Надя. — По большому счету.

— Почему же нет пользы? — возразил купец. — В БАДах есть витамины и микроэлементы. Чем мы хуже гомеопатов, у которых вообще ничего в «лекарствах» нету, кроме мифической энергоинформационной матрицы и прочей чуши? Природные сборы укрепляют иммунитет, нормализуют метаболизм. Вполне возможно кому-то и поможет. И уж точно не повредит. Да, конечно, это не сильнодействующие природные лекарства — те давно известны и внесены в фармакопеи или в списки запрещенных веществ. Но зато и заморочек в бизнесе минимум — заявляешь природное лекарственное сырье как действующее вещество с комплексным оздоровительным эффектом и работаешь. Но дело не только в прибыли. Насколько я понимаю, это надо нашей таинственной Хозяйке.

— Почему вы так решили? — тут же заинтересовался я. — И как вы про нее узнали?

— Все расскажу, юноша, — кивнул мне директор. — Если вы мне про себя и Верлесу в ответ разъясните. Мне, как вы понимаете, тоже ох как любопытно, кто она такая и кто вы такие на самом деле.

— Мы пока не можем, этого сделать, — снова вмешалась в разговор Надя. — Извините, это не наша тайна. Так велела Хозяйка.

— Ну, тогда и вы извините, — развел руками Терентий Иванович. — Я тоже помолчу, о таких делах всуе лучше не распространяться, за сумасшедшего примут. А сие для репутации вредно-с. Скажу лишь, что она уберегла меня от парочки больших неприятностей. И в некоторых делах помогла почти как вы сейчас — чуть ли не волшебным образом. Некоторые вещи в самый последний момент изменялись к пользе фирмы. Впрочем, у Хозяйки были ко мне встречные просьбы, которые я старался исполнить по мере своих скромных сил. Ладно, — допил купец одним глотком чашку с кофе. — Если вы посланцы Верлесы, то можно через вас ей кое-что передать напрямую?

— Конечно. Все изложим в точности.

— Скажите Верлесе, что с БАДами проблема. За патент ей и вам спасибо, но при регистрации препаратов с марта по новым правилам нужно доказать еще и выраженный клинический эффект. Раньше на БАДы это не распространялось, только на настоящие лекарства. Теперь не так — новых игроков не пускают на рынок и ужесточают правила, — сосредоточенно объяснял мне купец. — Нужно, чтобы у группы больных, согласившихся на клинические испытания под наблюдением врачей, после приема наших препаратов появились видимые признаки улучшения самочувствия. По сравнению с больными, проходящими то же самое лечение, но без наших таблеток. Тогда, вдобавок к патенту на производство, препарату дадут еще и регистрационное удостоверение, и можно будет продавать наш продукт в аптеках как лекарство. Но каким образом таблетки из сушеных и прессованных обычных ягод и трав могут дать явный и быстрый оздоровительный эффект, я, честно говоря, не понимаю, — мрачно добавил Терентий Иванович. — Думаю, что никак. Боюсь, с производством лекарственных добавок у нас ничего не выйдет, — печально покачал головой директор. — Зарубят его, скажут — пустышка. А как вернуть набранные под запуск производства кредиты, я пока даже не знаю… Может, Хозяйка подскажет?

— Вам надо, чтобы больным заметно полегчало после наших таблеток, — нахмурил я лоб. — Так?

— Именно. Но в таблетках должно быть лишь заявленное в патенте растительное лекарственное сырье, — уточнил Терентий Иванович. — И ничто другое, никакой химии.

— Сколько надо таблеток?

— Первая экспериментальная партия…от десяти до ста тысяч штук, надо уточнить.

«Около пятидесяти килограммов сырья, если таблетки не тяжелые, весом с полграмма или меньше», — прикинул я «А ведь у меня в рюкзаке до сих пор валяется здоровенный корень дикого женьшеня, выращенный на живой воде. Как раз рядом с заветным родничком в лесном локусе выкопали».

— Будет вам растительное сырье от Хозяйки, — заверил я директора «Русского леса». — Сегодня же принесу, пусть технологи измельчат и добавят его к ягодам, из которых они таблеточки лепят. Только обойдитесь от греха без температурной обработки. Если я не ошибаюсь, больным будет легчать настолько круто, что за нашими препаратами в аптеки очереди начнут занимать. Заодно и на рекламу сильно тратиться не придется.

— Вы уверены в том, что предлагаете, юноша? — пристально посмотрел на меня купец. — Хуже людям не будет?

— Не будет, — заверил его я. — На себе проверено. А теперь, когда мы поговорили о ваших делах, давайте поговорим о нас. Терентий Иванович, у вас или ваших партнеров есть связи с железнодорожниками? Нам в скором будущем понадобиться доставлять по железной дороге небольшие контейнеры с грузом. Желательно, легально купленным и оформленным на юридическое лицо. И нам самим неплохо бы у вас в фирме прописаться, скажу прямо. Верлеса хочет, чтобы мы работали вместе. Думаю, что волю Хозяйки не стоит игнорировать.

Глава 21 Хей

— Нет, я понимала, что если оставить козу наедине с капустой, то кто-то кого-то непременно съест! — Хей аж притопнула от злости ножкой по растрескавшемуся асфальту перрона. — Но я-то думала, что ты, Саша, глава клана! А ты, оказывается, овощ.

— Я и есть глава, — спокойно ответил я, скинув тяжеленный рюкзак на землю. — Во-первых, здравствуй, Хей, я тоже рад тебя видеть. Во-вторых, зачем сразу ругаешься и лезешь в бутылку?

— Ты с ней спал, признавайся! — Японка без всяких политесов перла напролом, как бульдозер.

— С кем с ней? С Надей? У меня что, это на лбу написано?

— Вообще-то написано Славин! Еще как написано! Будешь отпираться, скажешь, у вас ничего не было?

— Не буду, — пожал я плечами. — Было. Экстрасенсы блин все стали…навкладывади очков в интеллект на мою голову…

— С тобой, Славин, не надо быть экстрасенсом и интеллектуалом. У тебя морда как у кота, дорвавшегося до сметаны. Но дело даже не в этом. О том, что вы с Надюшей только что изволили переспать, нам с Димой позавчера вечером доложил терминал. Ехидным, сука, голосом сообщил, что Хозяйка мной и тобой недовольна — она рассчитывала на нашу пару, а мы ведем себя неправильно. Я, оказывается, виновата в том, что плохо за тобой смотрела и отправила с Надей на побывку. Мне было просто абзац как приятно выслушивать от терминала нотации, Сашок, пока ты кувыркался с этой драной кошкой. Я чуть…

— Саша ни в чем не виноват! Не кричите на нас и не смейте оскорблять меня и командира! — Выступила вперед Надя, закрывая меня грудью от гнева японки. — Это было мое решение! Саша мне нравится, я ему нравлюсь, мы имеем право быть вместе! Если у вас с ним раньше почему-то не сложилось, то я тут не при чем, госпожа полноправный член клана!

— Димку своего окучивай, мелкая! — не собиралась молчать в ответ Хей. — Не жри чужой пирожок! Тебе других парней что ли в клане не хватало, а Надя?!

Дима во время этой сцены подпирал спиной стену терминала позади Хей, засунув большие пальцы обеих рук под широкий солдатский ремень с выражением полного равнодушия на лице. Заметив мой взгляд, парень еле заметно пожал плечами и улыбнулся краем губ, словно говоря: «сочувствую командир, бабы — они такие». Стоявший по левую руку от меня Боря молчал, глядя в землю. Но не это было самым веселым. Удивленно оглядываясь по сторонам, к скандалу прислушивалась только что подошедшая молодая парочка в гражданской одежде — очевидно, новое пополнение Верлесы. Весело же мы, наверное, выглядели, устроив Санта-Барбару прямо по приезду, стоя среди многочисленных сумок и тюков с припасами, которые мы втроем еле успели выкинуть из купе на перрон во время короткой остановки в темноте.

— Хватит орать подруга, возьми себя в руки! — отодвинув Надю в сторону, выступил вперед я. — Хей, давай откровенно! Я тебе что-то обещал? Ждать и дождаться, любить до гроба и хранить верность или еще что? Или, может быть, ты мне что-то обещала или просила? Было такое?

— Нет, — тряхнула черными как смоль волосами девушка. — Не было.

— Так о чем тогда речь идет? Помолчи пока, охолонись. Успеем еще разборки устроить. Потом потолкуем, наговорить друг другу гадостей никогда не поздно. Я внимательно выслушаю все твои претензии и претензии терминала до кучи, но попозже. А сейчас давай решать дела насущные.

— Все, уже молчу, — глубоко вздохнув, сказала японка, в самом деле, как будто успокаиваясь. — Ты прав Славин. Я тебе не жена и даже не невеста, мое дело теперь — сторона. Имеешь право кувыркаться с кем угодно, признаю. Просто обидно стало, мне казалось, что после всего пережитого вместе, мы с тобой…а, ладно, — всплеснула руками Хей. А затем, поправив автомат на плече, решительно уперла руки в боки и развернулась лицом к новеньким.

— А вы кто такие!? Отвечайте! Как зовут?

— Екатерина, — ответила молодая блондинка, в длинном пальто. — Матвеева. А куда я приехала не подскажете…

— Потом, — отмахнулась Хей. — Ты кто, парень? Имя?!

— Максим.

— Фамилия?

— Березин.

— Письмо, выполненное желание, поезд до неизвестной станции?

— Ага, — оторопел, невольно вытянувшийся по стойке смирно парень. — Так точно, товарищ командир!

— Вольно, боец, — скомандовала ему Хей. — Вот что, Катя и Максим, видите, сумки лежат? Берите их и тащите в терминал, — распорядилась японка. — Он, — ткнула она пальцем в Димку, — вам поможет и все расскажет. Командир у нас — вот этот наглый тип, с которым я выясняла отношения, его приказы выполнять беспрекословно. Добро пожаловать в Калиново, детки. Как вы видите, у нас здесь здорово. А дальше будет еще интереснее, обещаю… Скоро втянитесь.

Хей оказалась права. Дальше, как ни странно, все как-то покатилось само собой, словно по отлаженной кем-то схеме. Новенькие выслушали краткий курс наемника Верлесы от меня лично и от терминала и ожидаемо захотели присоединиться к клану — идти уничтожать вражеские локусы самостоятельно, с топором и двустволкой, у них никакого желания не возникло. Затем мы с Надей и Борей рассказали о своем путешествии в мир двух столиц и разговорах с Речниками и Терентием Ивановичем. Выяснилось, что патент для купца стоил не шестьдесят ЛКР, а все триста, просто остальную часть вложила Хозяйка, которая обещала помогать, возмещая большую часть расходов на ее фирмы. Так, во всяком случае, заявил слушавший нашу беседу терминал.

Затем мы позавтракали, пользуясь изобилием привезенных продуктов, причем в этот раз терминал любезно предоставил нам пару глубоких ниш в стене в качестве холодильника и морозильника для хранения провизии, создав там требуемую температуру. Так же в здании станции появилась мебель — пара кресел и широких диванов вдоль стен, большой стол и десяток стульев. По словам Димки, вещи просто-таки возникли сами собой, пока они с Хей были снаружи. Хозяйка понемногу тратила силу не только на оружие, но и на нас, делая быт своих наемников более комфортным.

День прошел в бытовых хлопотах, разговорах и обучении новеньких первичным навыкам стрельбы и обращению с оружием. Максим, как и Боря, проходил срочную службу, правда, не на флоте, а в танковых войсках, с ним было попроще. Представление о дисциплине и стрелковой подготовке у парня имелось. Впрочем, Катя тоже старалась. Никуда не денешься — уже на завтра мы запланировали общий полевой выход для ликвидации остатков Орноса на нашей территории. Заодно и новеньких в бою обкатаем, в относительно тепличных условиях. Три кладки, два локуса, — ничего страшного. Зато мы получим новые очки на вооружение от Хозяйки и новые добавочные баллы после его выполнения — самое то. В том, чтобы зачистить оставшихся тварей противника всемером, я не видел никаких проблем. Посетим сначала лесной приют, проведаем Топтыгина. Наберем живой воды и выкопаем несколько корней и вперед. Считай — детская прогулка. Но это для нас. А вот Катя с Максом предстоящего рейда побаивались, они раньше даже на охоте ни разу не были.

Но все прошло как по маслу. Получив сто пятьдесят авансовых очков на выполнение нового задания, мы без особого труда подобрали Кате с Максимом оружие и снаряжение, благо у нас теперь даже запасной камуфляж для новичков имелся. Обоим без затей дали автоматы из мира Хей — для начала самое то. А затем за трое суток, не торопясь, выполнили задание. При наличии опыта уничтожить лишенный поддержки Хозяина локус просто как яичницу приготовить. Подойти к нему метров на триста, выбрав более-менее открытое место, спровоцировать огнем атаку тварей-охранников, перебить их из семи стволов, сжечь холмик локуса или гнездо-кладку. Все, можно идти к следующему. Мы даже давали возможность первыми поупражняться в стрельбе нашим новичкам: Боре, Максиму и Кате. И только если они где-то ошибались, то дело доходило до триариев и в бой вступали мы с Хей или Надя с Димкой-пулеметчиком. К вечеру третьего дня над последним локусом поднялся вверх столб густого дыма, а мы увидели в воздухе вожделенное объявление:

«Внимание Лесникам! Поздравляю, наша земля теперь полностью свободна от тварей Орнса! Задание завершено. На счет клана переведено пятьсот ЛКР за выполнение задания и еще пятьсот ЛКР в счет долга Хозяйки перед вами за предыдущую работу. Для распределения очков и ЛКР по личным ID, возвращайтесь в терминал. Ваша Верлеса».

— Вот и все, — негромко сказал Димка, отстегивая короб с лентой от своего еще горячего пулемета. — Надо же, выжили сами и всех гадов угрохали. Я поначалу даже не верил, что у нас получится. Поздравляю, шеф.

— Спасибо Саше, — также не преминула заметить Надя, закинув винтовку за плечо. — Его план сработал.

Хей на это заявление лишь слегка поморщилась и ничего не сказала. А вот Боря добавил:

— Юлю только жалко, погибла глупо. Но так-то да, нам всем повезло, слов нет… А что теперь делать будем? Объявим огородный сезон, а потом домой? Орнолитов добили, пора приняться за картошку? Зря я ее, что ли, на горбу тащил?

— Сейчас к старому терминалу пойдем, — вытерев лицо от налипшей едкой гари, решил я. — Похоронить бы надо предшественников, не дело костякам в траве просто так валяться. А там чуть передохнем, новеньких на два-три дня домой отпустим свои проблемы порешать. И снова в атаку, как только с речниками свяжемся. Надо добивать Орнса в его логове.

— Не надо, — вдруг сказала Хей, покачав головой. — Не надо пока его добивать, командир. Хватит боев и глупого риска, пора немного пожить для себя. Домой вернуться, отдохнуть, родных повидать, ЛКР на себя всласть потратить. Я возражаю. Хватит, неужели ты не навоевался еще?

— Что значит хватит? Причем здесь навоевался я или нет? У нас война идет, подруга, если ты забыла! — удивился я, ловя взгляд японки, который она от меня старательно прятала. — От обороны ее не выиграть. Было время обороняться, теперь время наступать. Мы не можем после первого успеха сказать: ой всё, мы больше не хотим драться, штыки в землю, айда домой.

— Саша, мы же вместе слушали терминал, — терпеливо добавила Хей. — На Орнса давят санкции Системы за агрессию. Пока он находится в состоянии войны, он не может вербовать новых наемников. И получает вполовину меньше энергии с собственных владений. Он слаб, у него всего семеро бойцов, без корректора. У нас сейчас столько же. К нам он снова сунуться не решится. К Речникам, полагаю, тоже. Но на своей земле Орнс силен и возьмет с атакующих плату кровью.

— Поэтому надо сложить лапки и ждать у моря погоды? — возразил я. — Орнс не хуже нас знает все расклады. Это крыса, загнанная в угол. Он сидеть на попе ровно точно не будет, что-нибудь придумает. Нельзя отдавать врагу инициативу, это азбука, войны от обороны не выигрываются.

— Может быть потом, — отрицательно покачала головой японка. — Через месяц или еще позже. Когда я освою магию, мы с Речниками получим еще пополнение и как следует обучим новичков. Время работает на нас.

— Нет! — Твердо сказал я. — Я не призываю переть дуриком, но через пять-семь дней надо сделать согласованный с дядей Васей рейд на чужую территорию. Нету у нас месяца, Хей! Надо бить без передышки, я с союзниками об этом договаривался. Позиционный тупик до добра не доведет. Вряд ли у орноситов остались сильные бойцы, к тому же они будут вынуждены разделиться при атаке с разных направлений. Местность у Орнса отрытая, засаду ему организовать сложнее, чем нам. Есть все шансы на победу, поэтому мы должны атаковать. Это приказ.

— Так не пойдет, — чуть повысила голос японка, доставая смартфон. — Еще раз, Саша, я возражаю! Я устала и хочу домой.

— Хей, включи голову! Мы не должны терять инициативу, — еще раз попытался я достучаться до боевой подруги.

— Хозяйка и Терминал свидетели — я, как полноправный член клана, высказываюсь против, — голос японки стал откровенно злым, лицо побелело и застыло каменной маской.

— Бунтуешь против командира, красавица?! — нехорошо осклабился Дима, снова вставив короб с лентой в пулемет и щелкнув затвором. — Ты обязана выполнять команды Славина!

— В боевой обстановке, да! Но сейчас бой закончен, — сорвала автомат с плеча Хей и демонстративно сняла его с предохранителя. — Ты можешь целовать Славина в зад, а я полноправный член клана! Имею право на собственное мнение и суд Хозяйки. Не пугай меня Димочка, не страшно совсем, — повесив автомат поперек груди, девушка достала из кармана смартфон наемника и активировала его. — Говорит наемник ранга «А» Смирнова Хей. Пользуясь правом на апелляцию к Верлесе, заявляю решительное несогласие с решением главы клана Александра Славина. Да рассудит нас Хозяйка.

Вот это все было решительно нехорошо. Да что там говорить, плохо получилось. Никак я не ожидал, что Хей вдруг пойдет вразнос. Кто угодно, но не Хей. Она же ветеран, в бою всегда держалась молодцом, мы через столько бед прошли и вдруг на тебе…

Нет, симптомчики были, но после разговора на станции по приезду, Хей вела себя в целом нормально. Мы общались, правда, чуть более натянуто и формально чем раньше, но все же общались и я надеялся, что постепенно все придет в норму. Опять же Надя теперь все время вертелась вокруг меня и не пропускала случая подчеркнуть, как она всецело за командира и абсолютно ему преданна. Что не способствовало взаимопониманию с японкой. Дима, в свою очередь тоже старался держаться поближе к нам с Надей, впрочем, насчет него я и не сомневался. Мы с ним всегда ладили, а два дня, проведенные вместе в Калиново, их с Хей нисколько не сблизили. Наоборот, взаимная антипатия стала еще заметнее.

А вот крепыш Боря стал явно тяготеть к японке. После обеда он всегда был готов сбегать и помыть ее котелок вместе со своим. Комплимент отпустит, шуточку пошутит, возьмется понести вместо девушки что-нибудь тяжелое. И двое новеньких, которых Хей взяла в оборот как заправский сержант тоже стали вскоре смотреть ей в рот.

А теперь мы все очень нехорошо встали. С одной стороны я, Надя с винтовкой, которая вдруг оказалась у нее в руках и Дима с готовым к бою пулеметом. А с другой стороны Хей и нехорошо прищурившийся Боря со своим стволом в руках, плюс двое новеньких, которые хотя оружие не лапали, но свою сторону рядом с японкой выбрали сразу же.

— Идиоты! Охренели совсем, придурки! — заорал я, обалдев от самой ситуации. — Дима, разряди пулемет немедленно! Надя — ствол вверх! Всем убрать оружие и поставить на предохранитель! Сию секунду!

Народ моему крику внял, лесники, похоже, сами опешили от того что произошло. Все же мы оставались одной командой. Димка, хмыкнув, снова отстегнул короб и немедленно вынул ленту, Хей поставила автомат на предохранитель и закинула его за плечо стволом вверх, остальные тоже убрали оружие. Но пауза продолжала затягиваться. Пока не заговорил в режиме громкой связи активированный Хей смартфон.

— Верлеса крайне разозлена произошедшим!!! А так же удручена и расстроена! Хозяйка рассмотрела апелляцию Смирновой Хей на приказ командира, — прозвучал взволнованный голос терминала. — Славин Александр получает строгий выговор и штраф в сто пятьдесят ЛКР. Хозяйка предупреждает его о неполном соответствии занимаемой должности и неумении работать с личным составом. Смирнова Хей получает строгий выговор и штраф в сто ЛКР. Хозяйка ставит ей на вид неумение отделять личные проблемы от рабочих и излишнюю эмоциональность. Хозяйка предупреждает всех наемников: прежде всего вы все ее люди, и в ее власти, это самое главное. Извольте находить друг с другом общий язык, договариваться и не конфликтовать! Вы ходите по очень тонкой грани! Одумайтесь, или Хозяйка примет свои меры по наведению порядка и мало никому не покажется! Она пока не будет торопиться с выводами, чтобы не принять под горячую руку неправильное решение, но произошедшее не останется без внимания.

— Теперь, собственно, об апелляции, — помолчав пару секунд, продолжил терминал. — Доводы Смирновой Хей найдены Хозяйкой убедительными. Однако, во время прошедших миссий Александр Смирнов проявил себя смелым и удачливым командиром, а его решения в целом оправдывались. Хозяйка ему доверяет в военном аспекте и не видит смысла в отмене принятого главой клана решения. Апелляция к Хозяйке отклонена, Смирновой Хей предписывается выполнять приказ. Верлеса искренне надеется, что о деталях его выполнения вы договоритесь полюбовно, не вынуждая ее вмешиваться. На этом все, конец связи.

— Ну что, госпожа наемник, ранга «А», нашла правду? Дозвонилась до начальства? — злым и ехидным голосом спросил Димка. — Достучалась? И как оно, того стоило?

— Заткнись, — резко прервал я его. — А то ты сейчас допи…договоришься, — сдержал я язык в присутствии дам. — Всем брейк, а то секир башка будет. Давайте разведем костерок и поговорим спокойно…

— Да о чем с тобою говорить, Саша, — устало выдохнула Хей. — Ты прав, я нет, политику партии нам только что наглядно разъяснили. Приказывай, мы подчинимся. Пойдем побыстрее, глядишь до темноты к лесному приюту доберемся. Там ночевать лучше.

* * *

«Альбатрос» дяди Васи, сделав круг в сгущающихся над лесом сумерках, приветственно покачал крыльями и пошел на посадку в обозначенном кострами треугольнике. Коснулся колесами увядшей травы рядом с железной дорогой и, сделав небольшую пробежку, остановился у края небольшой полянки, где его уже встречали. Отметку дельталета Верлеса вела от самой границы, причем одним из условий был запрет лететь днем и пролетать над центром ее владений, где стоял терминал. Союз союзом, а свое сердце никто из Хозяев показывать не спешил. Мало ли как оно там потом обернется…

— Привет союзнички, — вылезший из гондолы глава Сомаровцев в кожаной куртке и очках-консервах смотрелся романтично, как авиатор начала прошлого века. — Чем угостите с дороги?

— Найдем чем, — крепко пожал я руку дяде Васе. — Девчонки старались. У нас тут на днях охота открылась, недавно добыли кабанчика и потушили с грибами и кореньями. Вкусно аж пальчики оближешь, плюс шашлык.

— А к шашлыку добавочка будет, — потряс фляжкой Дима. — Фирменная настойка, на живой виде и отборных целебных травах от Хозяйки. Безпохмельная с функцией оздоровления печени. Вещь! Рад встрече, Дмитрий, — в свою очередь поздоровался он с союзником.

— Хороший аппарат, однако, — оценил я дельталет. — Ты нам такой же обещал!

— Будет, — кивнул мне мужик. — Уже купили, осталось переправить. Дамы, мое почтение, — поприветствовал легким поклоном командир речников подошедших Надю, Катю и Хей. — Ну, раз у вас есть добавочка да еще к шашлыкам… Тогда кормите авиатора, а на рассвете я обратно. Заодно фото земель Орнса посмотрим, — достал ноутбук дядя Вася.

— Сделали все же аэроразведку, — отметил я.

— Естественно. Хотя лихо пришлось, когда меня сразу два птеродактиля атаковать пытались. Зубатые твари, крылья во! — развел руки во все стороны мужик, словно бывалый рыболов. — Когти острющие, длинные как сабли! Отстреливался из «беретты» до последнего, обшивку они мне подрали основательно. Да и с земли стрелять пытались, но не попали… Ушел я от них, как тот колобок.

— Значит так, — подытожил я через пару часов, когда мы сидели у тихонько рдеющих углей и доедали последние зажаренные кусочки кабанчика. — Начинаем одновременно через трое суток на рассвете. Атакуем вот этот странный холм в пятнадцати километрах от границы, предположительно полевой домашний локус Орнса, — показал я пальцем на выведенный на дисплей снимок с воздуха. — Очень уж он удобно стоит, как чирей на ровном месте. До него сначала идем к центру земель Орноситов, имитируя атаку терминала с двух направлений сразу, и захватываем локус в клещи. Это должно заставить Орнса распылить силы или наоборот, стянуть всех к терминалу для последнего боя. Затем разом поворачиваем друг навстречу другу и одновременно атакуем истинную цель. Точную разведку производим дронами, частоты радиосвязи и коды обговорили. У вас, стало быть, теперь шесть штыков, учитывая пополнение? — уточнил я у дяди Васи.

— Именно, — согласился бывший десантник. — Но двое остаются в резерве, на всякий случай.

— Мы тоже двоих оставим в прикрытии у границы. Итого, девять против семи орноситов, из которых до половины предположительно мало обученное «имущество». Нормально. Еще раз напоминаю, идем полем, обходя рощицы, местность у врага на атакуемом направлении такие трюки позволяет — почти сплошь степь. Решительных целей в рейде пока не ставим. Задача — максимально навредить и при удаче сминусовать пару-тройку врагов. Не будем жадничать, пусть Орнс вместо решительного боя слабеет и потихоньку истекает кровью. Затем отступаем. При серьезном сопротивлении отступаем сразу же, нам людей терять нельзя. Принимается?

— Договорились, — коротко кивнул Василий. — Поквитаемся за своих, давно руки чешутся.

Глава 22 Переговоры

Наступление мы начали бодро. И поначалу все шло хорошо, ровно по плану, как я его себе представлял. Нам вместе с речниками предстояло изобразить атаку на вражеский терминал, заставив орноситов оттянуть все силы для его защиты. А затем, продвинувшись вперед по степи километров на десять, внезапно повернуть к вражескому локусу невдалеке от границы — беззащитному или с минимальным прикрытием и уничтожить его. На рассвете мы покинули родной лес и, с первыми лучами солнца продравшись сквозь заросли возмущенно качающих головами подсолнухов, бодрой рысью по степи устремились вперед, по направлению к сердцу Орноса — двухэтажному городскому автовокзалу у заброшенной дороги. Именно так описал вражеский терминал эльфенок, указав и его примерное местоположение. Если посмотреть по условной карте-наброску, составленной по результатам допроса Кости и аэрофотосъёмке Сомаровцев, то именно к нему мы впятером и направлялись, оставив Борю с Катей прикрывать нас на всякий случай у границы. С другой стороны, одновременно с нами врага атаковала четверка ветеранов дяди Васи.

Бояться, я конечно, боялся. Но уже не так, как раньше. Пуля, она как известно, дура, но все же для того чтобы нас поймать и накрыть огнем в бескрайней степи, нужны приличные силы, а не оставшиеся у Орнса семеро бойцов. Которые, к тому же, наверняка сидят ближе к терминалу. Сильно заранее засаду на пути нам не устроишь, невозможно просчитать где мы будем проходить через два-три часа. Периодически наша группа меняла маршрут, отклоняясь от прямой траектории, благо степь позволяла. Удобных для засады мест, мимо которых враг непременно будет проходить, как в лесах Верлесы, в привольных степях орносов не имелось. А нападать на нас сходу, во встречном бою — ну-ну рискните. Трава не столь уж и высокая, бегущего человека сразу видно. Оттянутся орноситы к терминалу, как пить дать. Там, судя по наблюдениям дяди Васи с воздуха, начинаются длинные лесополосы и небольшие холмы с густыми кустами — обороняться удобнее и видать дальше. Да только мы не дураки, пока так далеко не полезем. А если враг решит делить силы и прикрывать все направления двойками — тройками бойцов…нам же лучше, подавим численным преимуществом.

Думать так мне пришлось недолго. Наверное, чуть больше часа, пока мы не прошли по прямой первые пять километров от границы. А потом сразу начались неприятности.

— Саша, квадроциклы, — озабоченно сказала идущая со мной рядом Надя, глянув в бинокль на показавшиеся у горизонта в степи поднимающие пыль темные точки. — Штуки четыре, не меньше.

— Откуда, блин?! — схватил я свой бинокль, скомандовав всем остановиться. — Екарный бабай! Там же почти на каждом по два человека! — я напряженно всматривался вперед через окуляры на приближающегося врага. — А парочка машин даже с прицепами!

До меня медленно, как до жирафа, начало доходить понимание того факта, что мои надежды на блицкриг или рейд без решительного боя блистательно провалились. Орносы были здесь все, до последнего бойца или «имущества». И они явно намеревались дать нам генеральное сражение, не пустив вглубь своей территории.

— Стоп, народ, — незаметно для себя я от волнения начал размышлять вслух. — Эльфенок же говорил, что у них всего два квадрика? Один мы уничтожили. Откуда столько? Не мог он нам врать, не верю…

— Костик вообще-то «имущество», — меланхолично сказала Хей, с бесстрастным выражением лица снимая с плеча автомат. — Мог всех клановых раскладов и не знать. Кроме того, он перед боем больше недели в прикрытии локуса экспансии сидел, за это время три квадрика могли влегкую затащить, мы возможностей орносов не знаем. Или попозже к орноситам техника прибыла. Но вряд ли.

— Думаешь так? — взяв себя в руки, уточнил я.

— Ага, — согласилась со мной японка. — Кстати, теперь понятно, почему после объявления войны орносы так быстро атаковали Сомара. Сразу же посадили весь клан на квадроциклы и поехали к границе с речниками. Абзац нам, глава Славин.

— Дело хреновое, — чуть ли не впервые поддержал Хей Димка. — Они быстрые и патронов у них в прицепах поди вагон, не на себе прут как мы. А может и чего похлеще есть. Забьют издали, мы тут как куропатки в поле!

Мысли у меня в голове сменяли одна другую, но утешительных среди них было мало. Двигаться вперед? Три раза ха. Противник на квадриках будет рвать нас как махновские тачанки петлюровских хлопцев. Причем издали, не приближаясь в упор. Степь для них — самое то, места для маневра полно. Мы никого не догоним и бой на своих условиях не навяжем. Обороняться? Нисколько не лучше. Местность открытая, прятаться толком негде, окапываться некогда. Нас окружат со всех сторон, если надо спешатся и будут долбить издалека потихоньку. Мы конечно будем огрызаться, но… боюсь, старая история с окруженной конными лучниками пехотой может повториться и в этом мире. Значит что? — оглянулся я на не столь уж и далекий край родного леса.

— Народ отступаем! Бегом назад! Быстрее, со всех ног! — заорал я приказ. Свои ошибки надо признавать пока не поздно.

И мы побежали назад, причем гораздо бодрее, чем шли вперед, свою шкуру следовало спасать немедленно. Однако, время оказалось уже упущено.

Пробежать мы успели чуть больше половины пути. За это время два квадрика с прицепами не сильно торопясь, приблизились к нам примерно на километр и с них ударили первые, пока еще не слишком прицельные пулеметные очереди, поднимая фонтанчики земли и пожелтевшей травы совсем недалеко от нас. А еще два, объехали нашу группу на большой скорости по длинной дуге и остановились у границы с Верлесой. Их пассажиры вскоре заняли позиции в траве и так же открыли беспокоящий огонь. Дальше бежать к лесу сломя голову плотной группой становилось затеей самоубийственной — мы были окружены со всех сторон.

— Скорее к камням, — махнул рукой я на россыпь торчавших из травы здоровенных булыжников метрах в ста от нас. Хоть какое-то укрытие, из-за которого можно вести ответный огонь. Тем более, что четверо орносов у двух машин позади нас что-то грузили с прицепов, а вялый огонь вели только трое врагов, отрезавших нас от леса. Эта заминка и позволила нам добежать и рухнуть за камни. Упавший на землю Димка тут же установил пулемет и дал пару очередей, прощупывая врага впереди. Вскоре к нему присоединилась Надя, сделавшая несколько выстрелов из своей «кармы». Впрочем, расстояние было велико и мы, по всей видимости, ни в кого не попали. Правда и потерь от ответного огня пока не понесли. Тем временем я с Хей и Максимом открыли огонь из автоматов по орносам сзади, стараясь нащупать квадроциклы с прицепами и их седоков. На помощь Сомаровцев рассчитывать в ближайшие пару часов не приходилось, они были слишком далеко, надо было отбиваться самим.

— …. мать!!! — заорал Димка, но начало фразы я не расслышал из-за звона в ушах. Метрах в десяти от нас поднялся столб дыма и перемешанной с травой земли. Я спешно потянул бинокль, лежа глянул поверх булыжника, за которым укрылся. Так и есть. Эти четверо привезли в прицепах квадроциклов не что-нибудь, а небольшой полевой миномет, который только что установили и сделали пробный выстрел. Достать их из автомата? Дохлый номер, далеко. Снайперкой? Можно попробовать… Да блин!

Противный визг прервался еще одним разрывом, который в этот раз лег с перелетом. Хей и Макс, несмотря на обстрел, пытались вести огонь по минометчикам короткими экономными очередями, но без видимого толку — далеко. Сзади рокотал пулемет Димы, каким-то чудом никого из моих лесников еще не зацепили. Но это ненадолго, минометчики явно брали нашу каменную россыпь в вилку. Еще несколько секунд, может минута, и мы начнем умирать.

Решение пришло само, как-то сразу и мне после него вдруг стало спокойно на душе, как будто я не в бою, а дома на диване телевизор смотрю, приняв триста на грудь. Действительно, а как иначе? Заварил эту кашу я. Погнал всех в наступление тоже я. Стало быть и расплачиваться за его неудачу тоже мне, некому больше. Так оно даже справедливо выходит.

— Димка бросай пулемет, я за него лягу, — крикнул я, ползком разворачиваясь назад. — И «луч» тоже мне оставь. Значит так, народ. Вставайте и по команде двигайтесь перебежками со всех ног к лесу. Прорваться вам надо с километр, мимо вон того левого квадрика — там был лишь один седок. У границы вас поддержат огнем Боря с Катей, они должны уже понять, что к чему, не слепые. Уйдете, даст Бог.

— А ты что!? — с перекошенным лицом повернулась ко мне Хей.

— А я остаюсь. Прикрою ваше отступление из пулемета и придержу догоняющих, чтобы не ударили в спину. Так будет правильно.

— Нет, — качнула головой японка. — Саша, ты, конечно, тот еще…кадр. Но мы тебя не оставим.

— Брось Хей! Я оказался хреновым командиром и втянул вас в авантюру. Мне за нее и отвечать, какой смысл погибать всем кланом? Не повторяй моих ошибок, подруга, — улыбнулся я японке. — Все, пока, некогда разговаривать. Уходите, это приказ по клану в боевой обстановке, он не обсуждается! Да и волноваться за меня не стоит. Я везучий, в меня фиг попадешь, уйду потом в одиночку… Ёшкин ты кот, — поневоле пригнул я голову, обнимая землю. Новая мина разорвалась слева от нас, совсем близко. — Еще раз, это приказ главы клана! Валите отсюда.

— Хорошо, — послушно кивнула Хей, стряхивая с волос землю и мусор. «Раздолбаи мы. Касок к бронежилетам так и не завели, а стоило бы», — мелькнула запоздалая мысль. — Как скажешь. Командуй, Саша!

— Угу, — я подтянул к себе трубу «луча» и начал целиться в суетящихся вдалеке минометчиков. Попасть в них, конечно, нереально — стрелок из меня тот еще, а цель на пределе дальности, или даже за ним. Но все же хоть отвлеку. — Ползите сейчас же вперед, не высовываясь из травы. Как только выстрелю — бегите.

Спуск я нажал, уже слыша визг приближающейся мины, и снова вжался в землю, увидев, что моя ракета пошла к цели. Снова раздался грохот, причем совсем рядом со мной, а что-то крепко рвануло мой бок. А затем, спустя пару секунд, вдали гулко ударил разрыв ракеты «луча». В этот раз меня, кажется, слегка контузило, звуки слышались как сквозь густую вату, руки оскальзывались по земле, а сердце стучало как бешеное, вырываясь из груди. Но сознания я не потерял. Рывком я сорвал с пояса флягу с живой водой, выдернул плотную пробку и, плеснув жидкостью сначала себе в лицо, сделал несколько крупных глотков. Мир разом обрел резкость, и я потянулся к пулемету, отбросив емкость с водой, наскоро заткнув ее пробкой.

Три фигурки бежали вперед, а я, схватив пулемет, дал длинную очередь по ближайшему квадроциклу между ними и лесом и залегшему около машины стрелку. Затем перевел ствол правее и обстрелял второй далекий квадроцикл. Главное — не дать орносам поднять голову. Пулемет — штука неприятная. Когда он по тебе работает, все желание атаковать кого-то быстро испаряется, хочется как можно сильнее вжаться в землю и не отсвечивать. Все что мне надо, это продержаться минут пять — десять, на патроны уже плевать, лишь бы мои соклановцы ушли в лес. Тем более что минометчики позади меня после выстрела «луча» что-то поутихли. Хотя…почему трое? А Надя?

— Вот какого хрена?! — Только сейчас я увидел русоволосую подругу, лежащую с винтовкой рядом со мной. — Приказ уходить был для всех!

— Не ори Саша, чего теперь, — вымучено улыбнулась напарница, заряжая винтовку. — Я же сказала — я хочу быть с тобой, это мой выбор. Не отделаться тебе от меня, даже не мечтай. К тому же я опять ногу сломала, — показала на свою свернутую под неестественным углом окровавленную ступню девушка. — Не отвлекайся, надо доделать дело.

Я лишь улыбнулся ей в ответ и опять прилип к прикладу, выцеливая позиции орноситов. Что уж теперь… Каждый сам делает свой выбор, тут Надя права.

Что можно сказать про следующие пятнадцать — двадцать минут боя? Ничего примечательного: мы стреляли в орноситов, а они в нас стреляли в ответ. За несколько минут я израсходовал два короба с лентами и вынужден был прекратить огонь — ствол перегрелся. Хотя, вся эта стрельба с обоих сторон оказалась без особого толка. Пули вражеских наемников порою цокали по камням и впивались в землю совсем рядом, но нас с Надей чудом не задело. Своих попаданий мы тоже не наблюдали, хотя на таком расстоянии толком ничего не скажешь, километр — это даже для степи многовато. Но это было уже не суть важно — главное, что я видел собственными глазами, как прикрытые нашим плотным огнем и сами отстреливающиеся на ходу Хей, Димка и Максим перебежками ушли в лес. Минометчики почему-то взяли паузу, хотя я в них не попал, — заряд «луча» разорвался метров на двадцать ближе и левее минометной позиции. Ближайшего к отступающим соклановцам орноса, я заставил огнем залечь и не высовываться, да и остальные не рискнули садиться на свои квадроциклы и преследовать троицу, пока работал мой пулемет.

Правда и мы с Надей отвоевались. Как выяснилось, осколком последней мины мне все же основательно пропороло бедро и бок под бронежилетом, вражеский осколок ухитрился очень «удачно» зайти по касательной. Крови натекла целая лужа, в которой я основательно извозюкался. Во время краткой передышки я успел облить раны живой водой и сильно кровить они перестали, но я был слабый, как больной котенок. Не дойти. Надя со своей ногой была тоже не транспортабельна. Однако, мы были еще боеспособны — бодрости после живой водички в нас хватало — не суйся, а то получишь. Два автомата и винтовка исправны, патроны еще есть. Вопрос, что дальше? Хотя какой нафиг вопрос… Минус две отметки у лесников и, надеюсь, хоть один минус у Орнса — вот итог боя. Речников наши предупредят, уже, наверное, предупредили. «Недолго ты успел походить в колдунах Сашок» — проскочила грустная мысль. Впрочем, все когда-то заканчивается.

— Ну что Надюха, — взболтал я последние остатки живой воды во фляжке. Перестрелка стихла как-то сама собой и несколько последних минут над степью царила тишина. — Допиваем и поползли? Кажется, седока левого квадрика мы вырубили. Доползем до машины, сядем на нее и в лес.

— Ты сам-то в это веришь? — слабым голосом ответила девушка. — Добьют же сто раз по дороге, нам ползти целый час, не меньше.

— Ну и что с того, что добьют? Надо делать то, что должно, а будет то, что будет, — пожал я плечами. — Лежать здесь не вариант, не дотянем до подмоги. Бодрость от живой воды скоро кончится, силы тоже. Тогда нас тут и пристрелят или, что еще страшнее, потеряем сознание и попадем в плен. Вот там-то на нас отыграются по полной программе…

— Подожди, — помолчав, тихо сказала Надя, облизнув пересохшие губы и рассматривая что-то в снайперский прицел. Затем девушка отложила винтовку и взялась за бинокль…

— Сааш…, - странным тоном вдруг сказала она. — К нам это…к нам, кажется, парламентер идет.

— Что? — удивился я. — Какой нафиг парламентер? — Взяв собственный бинокль, я внимательно пригляделся к минометным позициям. Действительно, от них к нам шла небольшая человеческая фигурка с белым флагом из какой-то тряпки в руке. Замерев, я до боли в глазах вглядывался в нее, было в ней что-то очень знакомое. Ох, блин, точно.

— Танька, — коротко выдохнул я, спустя несколько секунд. — Собственной персоной. Идет сюда, одна. Вооружена, но автомат на плече. Нет, ну надо же!

— Та самая? — деловито уточнила Надя, снова хватаясь за винтовку. — Твоя бывшая?

Я утвердительно кивнул в ответ.

— Саша, а можно я ее сама шлепну? Ну, пожалуйста…, - тоном выпрашивающей конфетку маленькой девочки, спросила напарница.

— Успеется, — отрицательно покачал я головой. — Сдается мне, она сначала хочет поговорить. Будем вежливы, парламентеров следует хотя бы выслушать.

Таню я встретил на ногах, хотя стоять было трудно из-за сильной слабости и дрожащих коленок. Но не сидеть же во время разговора, глядя на нее снизу вверх как побежденный. Надя поневоле сидела рядом, опираясь спиной о камень и вытянув ноги, но сменивший винтовку автомат в ее руках уверенно смотрел моей бывшей пассии в грудь.

— Хороша парочка, гусь да гагарочка! — насмешливо фыркнула Танюха, остановившись метрах в двух от нас и с любопытством разглядывая, не обращая внимания на направленный в нее ствол. — Славин, как же ты дошел до жизни такой, а? Грязный как бомж, израненный, весь в кровище, смотришь волком лютым. А ведь был такой хороший мальчик-зайчик. Домашний, розовощекий, добрый. Эк тебя нелегкая укатала…

— Твоими молитвами, — сглотнув тягучую слюну, сказал я. — Тань, тебе опять надо чё? Я тебя не звал, а ты снова приперлась. Помнится, при нашей последней встрече в Москве ты обещала что-то сделать, если мы встретимся здесь. Вот и встретились. Действуй.

— Ты прав я по делу, — кивнула Таня, а улыбка на ее лице нехорошо перекосилась. — Знаешь, Славин, если бы не Хозяин Орнс, я бы тебя на месте убила бы. Собственными руками. Попили вы нашей кровушки, надо признать. Я даже не верила, когда мне сказали, что один из лесников — вылитый ты. А ведь и в самом деле…

— Так попробуй, убей, — искренне ответил я. — Правда, мы тебя тоже хлопнем, будь уверена. Слушай Таня, заканчивай балаган, время дорого. Еще раз, что хотела?

— Мне надо поговорить с вашим главой клана, — серьезно ответила бывшая. — Настолько надо, что мы готовы вас обоих отпустить, если договоримся. Хозяин Орнс желает мира. И даже готов пойти на некоторые уступки и забыть причиненные ему обиды.

— Это Орнс у нас, оказывается, обиженка? — невольно хохотнул я. — Ну-ну, уже смешно. Хорошо, что конкретно он предлагает? Я командир Лесников.

— Ты??!

— Я. Наемник высшего ранга у Хозяйки Верлесы и глава клана.

— Однако, это новость…, - задумчиво протянула Таня, спустя несколько мгновений, сделав круглые глаза. — Неожиданно, прямо скажу. Если у вас настолько плохо с кадрами, что такой тюфяк как ты стал главою клана, то вам просто зверски повезло, что… все молчу, не дергайся так подруга, — поспешно добавила Таня, увидев, как Надин палец плотно обхватил спусковой крючок. — Аккуратнее, дорогая, у этой модели спуск очень легкий. Не волнуйся ты так, у нас с твоим Сашей просто светская беседа старых знакомых.

— Ближе к делу, — тихо сказала Надя. — А то я начинаю уставать от твоего трепа.

— Хорошо. Итак, Хозяин Орнс велел передать, что он предлагает закончить войну, — продолжил Таня. — Он готов направить в Систему официальную просьбу о мире. Верлеса и Сомар должны ее принять. После объявления мира, Верлеса и Сомар должны следующим шагом ходатайствовать в Системе о снятии с Орнса статуса агрессора, заявив, что все взаимные разногласия улажены.

— Нахрена нам такое счастье? — удивился я. — Вам все равно конец. Даже если вы нас с Надей сейчас убьете. У Орнса в любом случае останется совсем мало бойцов, а новых не будет. Орнолиты — паллиатив, бойцов-людей они не заменят. Наши Хозяева активно набирают подкрепления, рано или поздно мы одолеем. За нас отомстят, будь уверена. Орнс будет повержен.

— А дальше? — развела руками Таня. — Что будет после победы, ты подумал? Ваши молодые Хозяева смогут захватить и переварить территорию Орнса после его гибели? Нет, не смогут, они даже свою территорию не успели обустроить. Верлеса и Сомар смогут справиться со старыми Хозяевами на северо-восточных границах Орнса? Которые только и ждут, чтобы по факту аннексировать нашу территорию после вашей победы? Нет, не справятся. Да, вы поставили нас в отчаянное положение, что скрывать. Орнс с вами просчитался, признаю. Так он за это готов выплатить компенсации — двести тысяч ЛКР Верлесе и сто пятьдесят тысяч ЛКР Сомару в течение года и по двадцать тысяч единовременно. Орнс готов рассмотреть разумные территориальные уступки вашим Хозяевам. Мы можем обсудить гарантии взаимного ненападения в будущем и финансово помощь вашим бизнес-структурам в дочерних мирах Системы.

— Контрибуции и репарации, говоришь? — изобразил я скептическую усмешку. — Угу, конечно, до поры до времени. А как только Орнс опять подкопит силенок и навербует народу, то устроит нам новый блицкриг. На этот раз гарантированный. Не вариант, Таня.

— Славин! — устало вздохнула бывшая. — Это вообще не твоего ума дело. Хоть ты и глава лесников. Много рассуждаешь… Решать вопросы войны и мира должна твоя Хозяйка, а не ее цепной пес. Распустила вас Верлеса, как я погляжу, балует она вас. Если уж на то пошло, и ты, и я — мы все люди подневольные хоть и волшебники. Ты, собственно, до сих пор жив по двум причинам: Орнс хочет проявить добрую волю, раз уж он предлагает мир, поэтому он готов отпустить к Верлесе ее двоих раненых наемников в доказательство серьезности своих намерений. Это, во-первых. И во-вторых — кто-то вместе со мной должен передать Верлесе и Сомару наше предложение и подтвердить его. Кто-то, к кому она прислушается.

— А если я откажусь?

— То все решат без тебя. И без меня, если твоя пассия не удержит себя в руках и все же откроет огонь. Кто-нибудь другой выйдет к Верлесе под белым флагом, потому что таков приказ Хозяина Орнса и ослушаться его нельзя. А что твоя Хозяйка решит — воевать дальше или мириться, я не знаю. Неужели непонятно, Сашок? Они Хозяева и им решать. Только для нас троих твое упрямство окончится печально. Мы все умрем, здесь и сейчас. Наши товарищи будут за нас мстить и тоже умрут, хотя мы на пороге мира. Я не шучу — я бы тебя сама убила, наш клан на вас крайне зол. И сделать это нетрудно — у нас еще мин десятка три, вам хватит. Но нельзя, Орнс запретил, да и…неправильно это по большому счету. Мы и вы — наемники, хотя и деремся за разных Хозяев.

Наше дело простое: сказали «фас» и мы вцепились друг другу в глотки, сказали «фу» — разошлись и завиляли хвостами. Не надо доходить до крайнего ожесточения, — продолжала обрабатывать нас Таня. — Поэтому давай так — я сейчас подгоню квадроцикл с прицепом. Погружу твою девушку в кузов, тебя посажу сзади и мы все веселой дружной компанией под белым флагом тихонько поедем к лесу. Думаю, увидев такую славную картину, ваши лесники остерегутся открывать огонь. Затем я войду на территорию Верлесы хотя бы метра на три — четыре. Еще раз, под запись ваших смартфонов наемников озвучу условия мира Орнса для вашей Хозяйки. Затем вы меня отпустите обратно в знак доброй воли, как парламентера. А я оставлю тебя и твою девушку вашим товарищам — живите.

— Я чую здесь какой-то подвох, — недоверчиво сказала Надя. — Ты где-то врешь, тварь!

— Как хотите. Решать вам, — поморщилась Таня. — Все на самом деле просто: или мы сейчас подружимся или нет. Хочешь стрелять — стреляй, девочка. Как только раздадутся выстрелы, сразу же начнет работу миномет, и мы пойдем в атаку. Шансов у вас не будет. Такая вот грусть — печаль. Саша у тебя хороший мальчик, жаль, если он умрет.

Надя на секунду бросила на меня вопросительный взгляд, и мне показалось, что в нем я увидел отчаянную просьбу. Или мне просто захотелось еще немного пожить, кто знает? Кроме того, в словах Тани был определенный резон. В конечном итоге баре дерутся, а чубы трещат у кого? У нас, мы друг друга колошматим.

— Хорошо, — наконец ответил я. — Пусть так. Полагаю, Орнс сейчас слушает наш разговор?

— Автовокзал на связи, — ухмыльнулась Таня.

— Тогда у меня будет дополнительное условие для Орнса лично. Я поступлю так, как ты сказала. Но если Хозяева договорятся о мире, то пусть Орнс откажется от эльфенка Костика. Даст возможность переписать его на Верлесу. Всего, с потрохами. Не знаю как, но ты же имела в виду, что с «имуществом» подобный финт возможен, не так ли? Когда меня вербовала в Москве?

— Он жив? — удивилась наемница. — Вы разве не шлепнули придурка? Ну-ну… гуманисты. Ладно, — бывшая достала свой смартфон наемника, похожий на наш, но странной черно-зеленой расцветки и чуть побольше размерами. Поднесла его к уху, а затем повторила мою просьбу. Подождала немного, слушая ответ, а затем развела руками.

— Хозяин Орнс согласен.

— Ну что же… Будем считать, я тоже.

ПРОДА

Глава 23 Корректор

Возвращение в родной лес триумфальным назвать было никак нельзя. Под белым флагом, израненных, нас с Надей медленно везли к границе на квадроцикле орносов. Я каждую секунду ждал какой-нибудь гадости, несмотря на сделанное по рации предупреждение о переговорах. Однако, ответа на него пока не получил и этот факт поневоле навевал на мрачные мысли.

«Как бы моим лесникам не пришло в голову открыть огонь», — опасался я. «Убить Таню и, если получится, освободить нас, как только мы приблизимся к лесу — вполне тривиальное решение. А если не получится… никаких оснований доверять вражеской наемнице у них нет. Кстати, нам с Надей тоже — с чего это мы вдруг пошли на сговор с орноситами? Очень жить захотелось? Хей с Димкой и наша клановая молодежь — ребята и девчата хорошие. Наверное. Местами… Но они в любом случае подчиняются Хозяйке, а зачем ей проваливший операцию и попавший в немилость глава клана»? — мрачно рассуждал я, сидя на сиденье за Таниной спиной. «Из сентиментальных соображений? Конечно, Верлеса, сущность душевная и способная на благодарность. Но она при желании себе новых наемников наберет, а ликвидация Танюхи — это еще один удар по Орнсу. А если при этом случайная пуля прилетит к нам… ну что же бывает, на любой войне есть потери от дружественного огня. Кстати, сам Орнс тоже может внезапно передумать разговаривать или задумать какой-нибудь „хитрый план“. Вдруг наш квадроцикл заминирован? Выйдут к нам навстречу соклановцы, а Танечка активирует взрыватель. Или кто-то это сделает за нее, дистанционно. Все может быть».

Был и еще один момент — мы с Надей все же не пленные. Личное оружие врагу не сдали, так и едем гордые, словно Варяг с Корейцем, возвращаясь в Чемульпо. Примерно в том же состоянии, ага… Пока Таня управляет квадроциклом, можно без затей загнать бывшей подруге охотничий нож аккурат под лопатку, на это у меня силенки еще оставались. Где-нибудь поближе к лесу, ага. Чтобы нас из-за деревьев товарищи прикрыли огнем, пока мы ползем через подсолнухи. Впрочем — идея так себе… И дело даже не в согласии на переговоры, на войне все средства хороши. В бою бы я убил ее запросто, а тут… Нет, не буду. Опять же, при провале переговоров Таня от нас уже никуда не денется. Смелая у меня бывшая, этого у нее не отнять, — испытал я странную гордость за Танюху. Хотя змея та еще, но не трусиха точно.

Остановили нас перед самыми подсолнухами. Всех троих.

— Стоять или я стреляю! — узнал я громкий голос Хей, раздавшийся откуда-то сверху из багряно-красной осенней листвы деревьев, возвышавшихся над узкой желтой полосой. — Немедленно!

Таня послушно выжала тормоз и квадроцикл встал.

— Не дергайся подруга! — Крикнула она в ответ в сторону леса. — Возвращаю вам ваших бойцов. Не скажу что в целости и сохранности, но живых. Хозяин Орнс хочет поговорить с Верлесой о мире и готов сделать ей подарок. Слышала передачу Славина?

— Слышала, — через пару секунд ответила японка. — Все трое, сейчас же слазьте с машины. Оружие разрядить, магазины отстегнуть. Руки вверх, так чтобы я видела ладони. Идти через подсолнухи по одному! Я внимательно наблюдаю, не делайте глупостей!

— Мне тоже ручки поднять?! — удивленно крикнул я. — Хей, ты чего, белены объелась?

— Извини, Саша, тебе тоже! — Хей была непреклонна. — И Наде. На всякий случай. Очень странно ты вместе со своей бывшей к нам возвращаешься, прямо скажем. Это ведь она?

— Она, — не стал я спорить. — Хей, мы с Надей ранены, без меня Морозова идти не сможет. Я сам тоже еле стою. Свою подозрительность можешь засунуть себе куда хочешь, мы идем домой. Разоружаться и поднимать руки не будем, перебьешься. Приказываю нас пропустить! Пошли Надя, — подставил я плечо напарнице. — Допрыгаем как-нибудь.

Моя бывшая только скептически покачала головой, глядя на эту сценку. Но, тем не менее, послушно разрядила свой автомат и подняла руки. Мы же с Надей, крепко обнявшись, кое-как запрыгали вперед, вдвоем на трех ногах.

В этот раз через подсолнухи было идти легче. Они словно сами старались расступиться перед нами. Похоже, Орнс не врал о переговорах.

У самой кромки леса нашу троицу встречали Димка и Борис. Причем Боря выглядел каким-то неуверенным и даже сконфуженным, а Димка наоборот — злым и сосредоточенным. Наш штатный пулеметчик решительно подошел ко мне, придерживая одной рукой автомат, висящий поперек груди.

— Досталось вам шеф, — протянул он мне свою фляжку с живой водой, отстегнув ее от пояса. — Сильно покоцали? — спросил Димка, помогая Наде аккуратно сесть на землю.

— У меня вроде просто царапина от осколка, но очень глубокая — принял я флягу и сделал несколько глотков. — Крови много натекло, знобит и мутит, а так ничего. А Наде опять ногу сломало, причем нехорошо сломало, сам видишь. Гадские минометы! И когда только эти твари из них долбить научились? — бросил я хмурый взгляд в сторону молча стоящей с задранными руками Танюхи, явно прислушивающейся к нашему разговору. — Спасибо за воду, на одних стимуляторах держимся. Свою уже всю выхлебали. Что так неласково встречаете?

— Японка наша что-то с Хозяйкой мутит, — пожал плечами Димка. — Как до леса добежали, так и начались перезвоны, то она терминалу названивает, то он ей. Раскомандовалась вовсю, перья распушила, всех строить пытается. Вот этому вот дятлу — кивнул он Борю, велела вас обыскать. Разоружить и посмотреть насчет взрывчатки, вдруг диверсия Орнса.

— А ты, стало быть, ее команд не слушаешь? — прищурился я, глядя на Димку.

— Не-а… Тебя пока никто с должности не снимал. Я твой боец, мне всякие японские выскочки пофигу.

— Я должен выполнить приказ, — вступил в разговор Боря. — И не надо на меня бочку катить, я к командиру со всем уважением. Но госпожа Хей на всякий случай велела обезоружить и осмотреть орноситку, Славина и Морозову, а сейчас она главная. До выяснения, так сказать…

— Перебьешься, — скривился я. — Руки прочь, Боря!

— Можешь меня вместо Славина облапать, Боренька, — хохотнула Таня. — Ему, видимо, терпеть обыск от мужика ориентация не позволяет, видишь как сразу возбудился… Только автомат дай самой на землю сгрузить, а то ты его сломаешь к хренам собачьим. Сам знаешь, таковы правила, — вздохнула бывшая. — Если оружия коснулся боец чужого Хозяина, оно обращается в тыкву. Обыщи меня как следует, не стесняйся. Авось Сашок взревнует.

Покрасневший от смущения Борис начал было неловко охлопывать ладонями мою бывшую, учиняя досмотр, когда из-за деревьев, наконец, вышла Хей со светящимся смартфоном в руках. По ее озадаченному лицу было видно, что она только что закончила разговор.

— Ладно, заканчиваем балаган, — устало сказала японка. — Верлеса верит, что Орнс хочет поговорить. Саша, Надя, прошу прощения за прием — я лишь пыталась обезопасить клан, вы могли быть под ментальной магией орноситов. Рада, что вы живы. Что нужно сделать для переговоров Хозяев? — повернулась она к Тане.

— Все очень просто, — резко посерьезнела моя бывшая, решительно отстраняясь от Бори, застывшего с неловким видом на месте. — Предупредите по рации Сомаровцев, чтобы они прекратили атаку и послали своего представителя сюда, на границу. Тут недалеко, Орнс обещает свободный проход и даже готов подвезти парламентера от дяди Васи на квадроцикле. И будем договариваться. Раз уж сами Хозяева без нас приватно поговорить нормально не могут, то вы, я и представитель речников будем служить ретрансляторами их воли. Я озвучу предложения Орнса, вы их передадите Верлесе и Сомару, они внесут контрпредложения. В процессе будем постоянно созваниваться по смартфонам наемников с нашими терминалами, конечно. Место на нейтральной полосе самое подходящее для переговоров. Если я отойду от нее на пять метров восточнее, то смогу звонить Орнсу, если вы столько же пройдете на запад — то появится связь с Верлесой. Представитель Сомара сможет сообщать наши решения по рации своему бойцу, стоящему на границе с речниками, благо она недалеко. А тот будет сообщать нам реакцию речного Хозяина. Я, понятное дело, заложник, иначе никак. Хватит воевать, пришла пора мириться.

— Какие интересные речи, орноситка! — не сдержался Димка и без того смотревший на Таню как солдат на вошь. — Как только стали проигрывать, так сразу все? Переговоры, мир, дружба, жвачка? Нееет! Это так не работает! Вы первые начали! Кто насылал на нас орнолитов и начал экспансию?! Кто нас файерболами жег? Поубивать всех хотели как Юльку, а когда не вышло, дали заднюю!? Какие нахрен, переговоры, добьем вас и дело с концом!

— Не мы начали экспансию, а Хозяин Орнс, — устало ответила Таня. — Охолонись парень. Нас вообще никто ни о чем не спрашивал, мы только выполняли хозяйский приказ. Не могли не выполнять. Как и вы, впрочем. Вот пусть Хозяева и договариваются. Не будь идиотом, пораскинь мозгами. Ничего личного между нами и вами нет! Хотя с Костиком вы подло поступили, конечно, — в голосе бывшей я почувствовал еле сдерживаемую злость. — Но спишем это на допустимую военную хитрость и мой недосмотр, — махнула рукой Таня. — Если бы мы ваших пленных забавы ради пытали, или в родных мирах друг на друга во время побывки охотились, тогда да — я бы поняла твой праведный гнев. Бывает и такое, поверь, когда враждующие Хозяева и их наемники с корректорами полные отморозки. А так — у нас с вами работа такая, приказы выполнять. Так что хватит болтать не по делу. Перевяжите уже как следует своих раненых, не видите — им плохо. Свяжитесь с дядей Васей, сварганьте костерок, угостите меня горячим сладким чаем и покормите. Я бы для вас сделала то же самое, будь вы парламентерами к Орнсу. И давайте поскорее начинать работать. Кто у вас сейчас главный вообще? Мой дружок Славин, или вы, уважаемая госпожа… Хей?

Смартфон в моем кармане тихонько тренькнул, приняв сообщение. Одновременно с японкой, которая продолжала держать аппарат в руке. И означать это могло только одно…

«Славин Александр, важный вопрос. Хозяйка спрашивает, что вы предлагаете? Мир или война? Напишите Ваше мнение» — гласило короткое сообщение.

Таня, увидев, как мы уперлись взглядами в смартфоны, тут же замолчала, поняв, что могут означать подобные одновременные SMS-ки. В процесс общения с Хозяевами лучше не вмешиваться, тут она права. А я крепко задумался. Не просто так Хозяйка спрашивает меня и Хей, ой непросто. Причем я догадывался, что Верлеса склоняется к миру, иначе этого разговора с Таней на нашей территории просто не было бы. Да и самому мне воевать надоело до чертиков. Который раз за последний квартал я серьезно ранен, третий кажется? Опять же, я насчет эльфенка почти договорился… Однако…однако и мир без полной и безоговорочной капитуляции — не мир, а всего лишь отложенная война. Версальский договор тому пример. А значит, с Орнсом придется неизбежно воевать снова. Чтобы сейчас не плела моя Таня, пытаясь выполнить приказ Хозяина. Воевать, когда он накопит силёнок, наберет новых наемников и как следует подготовится к атаке. Я был согласен отпустить сейчас Танюху как парламентера, в конце концов, она не стала добивать нас с Надей. Но заключить с Орнсом мир? Нет. Древние римляне были не дураки, когда озвучивали максиму: «Карфаген должен быть разрушен».

«Война. Мир даст врагу время накопить силы и все начнется снова. Орнс должен быть уничтожен», — отстучал я непослушными пальцами короткий текст и ткнул клавишу «передать сообщение».

Хей в это же время что-то долго и длинно писала, совсем по-детски высунув от усердия кусочек языка, а Таня молча смотрела на нас, ожидая ответа. Наконец, японка отправила свою SMSку, и на несколько минут в лесу у ничейной полосы повисла тишина. Пока ее снова не нарушил сдвоенный писк смартфонов наемника. Я торопливо раскрыл его и впился глазами в текст.

«Славин Александр, Хозяйка уведомляет вас, что:

Доводы Смирновой Хей в пользу мира найдены более взвешенными и обоснованными.

Верлеса недовольна провалом последней кампании. Хозяйка, к ее большому огорчению констатирует, что уже не может всецело полагаться на ваши военные таланты.

Верлеса недовольна отсутствием понимания между наемниками сильнейшей пары клана.

Хозяйке не нравятся сложившиеся в последнее время в клане отношения, отсутствие единства.

Хозяйка уже предупреждала вас о неполном соответствии должности, но выводы не были сделаны.

Исходя из сказанного, Верлеса лишает вас своего полного доверия и командования Лесниками. Вам предписывается возвращаться в терминал, лечиться и ждать Ее решения. Покидать территорию Хозяйки запрещено. В ход переговоров с Орнсом и Сомаром вмешиваться запрещено, за них отвечает Смирнова Хей. Временно командует кланом Смирнова Хей. О вашей дальнейшей судьбе вам будет сообщено позже».

Что терминал написал Хей, я так и не узнал. Но увидел, как уголки ее губ разошлись на секунду в горькой усмешке. Однако, японка быстро взяла себя в руки, а ее лицо пробрело прежнее бесстрастное выражение.

— Я главная в клане, — ответила она Тане. — Славин ранен, поэтому переговоры от лица Лесников Верлесы веду я, полномочия подтверждены Хозяйкой. Приступим, госпожа Лотенко…

Дальнейшие события мне запомнились урывками. Сказалось ранение, да и апатия с усталостью навалились одновременно. Что они там решат мне вдруг стало глубоко неинтересно, даже о своей дальнейшей судьбе думать как-то не хотелось. Впрочем, от меня уже ничего не зависело.

Пока Хей с клановым молодняком и Таней, а затем и присоединившийся к ним представитель дяди Васи, устраивали суету с переговорами, о нас с Надей позаботился Димка, не принимавшей в движухе никакого участия. Перевязал меня, как умел, наложил снайперше лубки на ногу, укутал нас в одеяла и положил под навесом на опушке. Затем развел костер и напоил чаем с настойкой женьшеня. Ближе к вечеру, когда я вырубился, переговоры все еще продолжались — целая ялтинская конференция в миниатюре, блин. Насколько я мог понять, Сомар и Верлеса были не против мира. Но выжать все соки из Орнса они старались по полной программе, увеличив предлагаемые репарации раза в два и добавив свои условия мировой. А потом уже пошла сплошная торговля — Таня и Хей бегали направо и налево от нейтральной полосы как электровеники, названивая Хозяевам, а худой небритый тип, представлявший дядю Васю, все время сидел у рации. В пылу всей этой движухи даже Танин квадроцикл сквозь подсолнухи протащили, чтобы от его генератора заряжать разрядившиеся от постоянных звонков Хозяевам смартфоны. А Хей и моя бывшая выглядели как лучшие подруги, обсуждающие наряды и мальчиков. Чего я уж никак не ожидал. Еще сегодня утром палили друг в друга почем зря, и на теперь… вечером болтают как ни в чем не бывало. Не понимаю я женщин.

Очнулся я уже на следующий день, от тряски, лежа на носилках. Болела голова, судя по пересохшим губам и слабости, я продолжал температурить. Впереди виднелась спина Димки, сзади — осторожно закинул я голову вверх — сзади Макс. Понятно — разжалованного командира тащат домой для лечения. Гуманная у нас Хозяюшка, ничего не скажешь — сначала подлатает, а уже потом… а что потом? Расстреляет? Ну-ну…слишком сурово, народ не поймет, нет на мне такой вины. Да и глупо, в меня все же немало сил и ЛКР вложено. Разжалует в рядовые и мне теперь придется тянуться в струнку перед Хей? Сомнительно, ибо единства в клане это точно не прибавит. Тогда что? Сотрет память и выкинет домой? Превратит в Топтыгина номер два? Ладно, это ее заботы, не стоит бежать впереди паровоза и торопиться с выводами. Повоюем еще!

— Дим, чем переговоры кончились? — простонал я. — У нас таки мир?

Спина парня напряглась, он невольно сбился с шага, услышав мой голос. Оглянулся через плечо, подмигнул.

— Таки да, — ответил он, поправив лямку от носилок на груди. — Орнс больше не агрессор, прикинь? Пятьсот тысяч ЛКР на двоих с супостата слупили! Ободрали его как липку, Хозяин с Хозяюшкой. Кроме ЛКР выбили из Орнса разрешение создать локусы экспансии и наблюдения от Верлесы и Сомара на его территории. По одному локусу от лесников и речников. Еще о поставках техники говорили, плюс отступные деньгами и услугами от его структур в наших родных мирах. Так что у Верлесы все в шоколаде.

— А у нас?

— Не знаю, — Димка лишь передернул плечами. — Пока глухо как в танке. Как тебя на ноги поставят, так все и прояснится, как я понимаю. Впрочем, завтра к терминалу причапаем, там по традиции будет разбор полетов — так Верлеса сказала. А, вот еще что — голос парня немного повеселел. — Эльфенка на нас переписали имуществом, представляешь! Танька — орноситка сказала, что ты так хотел. Орнс от имущества отказался, Верлеса взяла на баланс бесхозное добро. К Костику наш филин с письмом уже полетел. Не зря все же парня жить оставили…

— Это хорошо, — устало сказал я, закрывая глаза. — Хорошо…

Как Дима сказал, так все и вышло. Как всегда, символом изменений послужил терминал. В этот раз он трансформировался сильнее всего на моей памяти. Здание выглядело новым и крепким, словно только что построенным, мне даже показалось, что оно стало шире в основании. Но это — ладно… У терминала появился каменный второй этаж с окнами и чердак под высокой черепичной крышей! Внутри оказалось полно мебели, наверх вела широкая лестница с перилами. После мира с Орнсом терминал выглядел не старой станцией на задрипанном полустанке, а считай вокзалом в райцентре! Куда пошли репарации Орнса, можно было увидеть невооруженным взглядом.

Вылечили нас с Надей тоже в два счета — процедура у Хозяйки отработанная. Волшебное сияние окутало тела, и уже через пару минут я встал с кровати, отдирая ненужные бинты. Вокруг меня и моей напарницы столпились все: Хей, с которой я после своей отставки не перебросился и десятком слов, Димка, замерший, словно страж у наших коек, Макс, Катя и Боря, которые демонстративно держались рядом с японкой. Мы ждали, и терминал не замедлил с вердиктом.

— Прежде всего, Хозяйка хотела бы сказать спасибо — торжественно начал свою речь терминал, как только лечебное сияние исчезло. — Спасибо вам всем и низкий поклон! Верлеса прекрасно понимает, кому обязана своим спасением. Шансы на успешное противостояние Орнсу были крайне невелики, но мы не только выжили и отбились от экспансии! Мы победили вопреки всему! Каждый из Лесников проявил себя, как мог и у каждого из вас есть своя доля заслуг в нашей общей победе! Никто не будет обойден наградой!

— Однако, — в голосе терминала появилась неприкрытая горечь, — Хозяйка вынуждена констатировать, что у нас есть и проблемы. И касаются они, к сожалению, прежде всего руководства кланом. Поэтому, прежде чем каждому наемнику будут розданы награды и звания, и начнется праздник, надо закончить с неприятными моментами и разрешить все противоречия, внеся полную ясность. Смирнова Хей!

— Я! — коротко, по-уставному, отозвалась японка.

— Отныне вы не временный, а постоянный глава клана Лесников. Так же вам будут добавлены недостающие баллы характеристик для получения должности лесного мага. Посох мага-лесника выращен, и Хозяйка рада будет вручить его новой главе клана! Вы довольны?

— Да но….а как же Саша?

— Вы довольны?! Вы принимаете волю Хозяйки!? — голос терминала резко построжел, в нем послышались угрожающие нотки.

— Так точно, довольна, — тряхнула головой Хей. — Служу Верлесе!

— Очень хорошо, — произнес голос, сделав паузу. — Перейдем ко второму вопросу. Славин Александр! Отзовитесь!

— Здеся я, — пожал я плечами. — Внимательно внимаю воле наимудрейшей! Да здравствует Хозяйка Верлеса — самая гуманная Хозяйка в Системе!

— Не надо ерничать, — заметил терминал. — Вам вообще требуется больше послушания и повиновения, это ваша проблема. Итак, Славин Александр. Ваши заслуги перед Хозяйкой безусловно признаются. Не все у вас получалось, но вы старались. Воевали храбро, командовали неплохо, делали все что могли. Поэтому Верлеса никак не может оставить вас без награды. Вы уже не наемник высшего ранга, поздравляю. Хозяйка после победы над Орнсом, получила возможность повысить одного из своих наемников до младшего Корректора. И, как следует все обдумав, она отдает это звание вам. Поздравляю, Корректор Славин!

— Что? — новость выбила меня из колеи. — Как…? Я Корректор? Э…что это значит?

Я обалдело замотал головой, прислушался к своему телу, но ничего необычного в себе не заметил и не почувствовал.

— Это значит, что у вас есть ровно пятнадцать минут, — пояснил терминал. — На то, чтобы попрощаться с товарищами, взять с собой оружие, личные вещи, запас продовольствия на два-три дня и немедленно покинуть терминал. Вы больше не Лесник, Александр. Хозяйка только что исключила вас из состава клана. Вам запрещено появляться в терминале номер семь без специального разрешения Верлесы. Также вам запрещается посещать лесной локус и вообще — нежелательно находится на землях Хозяйки восточнее терминала. Двигайтесь на запад, к озерному локусу, который отдается в ваше распоряжение. Там вы сможете активировать ваши способности Корректора в полной мере, получив свой магический дар. Благодаря ему, вы откроете самостоятельный переход из мира Системы в ваш родной мир по озеру. Дальнейшие инструкции о том, как вам теперь служить Хозяйке, получите на месте. Вы оказались неважным командиром клана, Славин. Что же, теперь у вас будет свое служение, по вашим способностям. Самостоятельное.

— Почему это самостоятельное!? — громко перебила терминал Надя. — А я как же? Я пойду со своим командиром! Выписывай меня из Лесников тоже, нахрен они мне без Славина не сдались! Я хочу быть вместе с Сашей! Все равно я с этой б…с Хей в одном клане не уживусь!

— Это неповиновение воле Верлесы! — холодно заметил терминал. — Ты уверена, наемник Морозова? Тебя за это накажут.

— Абсолютно, — ни секунды не думая ответила Надя. — Наказывайте как хотите, но без Саши я не могу.

— Хорошо. В силу сложившихся обстоятельств уходят Славин и Морозова. Морозова вычеркивается из клана лесников, остается в прежнем звании и лишается наградных ЛКР за победу над Орнсом и дополнительных баллов к характеристикам. У нее тоже есть пятнадцать минут, чтобы покинуть терминал.

— Э не, — подал голос Димка. — Так не пойдет. Еще и меня в команду к Сашке записывай. Я тоже с ними хочу.

— Скатертью дорожка! — зашипела на Димку Хей. — Вот уж о ком не пожалею, так это о тебе Димочка! Задолбал ты меня! Вообще не понимаю, какого ляда я вас с Морозовой от орнолита спасала, с Хозяйкой ругалась, клан с вами под Сашку организовывала? Пожалела, блин, плачущего детинушку на свою голову! Одна тихоня командира в койку затащила, другой… Знала бы заранее, не стала бы стараться. Вали отсюда. Дорогой терминал, записывай к ним в озерную компашку и этого раздолбая, видеть его не могу!

— Видишь, до чего ты довел клан, Славин? — укоризненно сказал голос. — До полного раскола! Что же, Горенков так же вычеркивается из Лесников и получает те же штрафы, что и Морозова. У вас осталось четырнадцать минут, время пошло. С остальными продолжим разговор, когда исключенные из клана покинут терминал…

— Славин не один доводил клан до раскола, — возразила голосу Хей. — Справедливости ради… Все мы по-своему хороши. — Японка повернулась ко мне и внимательно посмотрела в глаза, а потом грустно улыбнулась. — Мне жаль Саша. Я этого не хотела, извини. Обидно, что у нас с тобой ничего не получилось, честное слово…

— Чего уж теперь, — улыбнулся я в ответ. — Бывает. Мне тоже жаль. Бывай Хей, береги молодняк, не повторяй моих ошибок. Счастливо оставаться.

— Вот блин, опять шагать на ночь глядя — вздохнул Димка когда мы пересекли поле за станцией. — И так ноги гудят, а от носилок все мышцы болят. Думал, хоть в терминале отдохну. И на тебе, понимаешь, сюрпризец… Далеко он, этот озерный локус?

— Километров пятнадцать, — сверился я со смартфоном. — До темноты не дойдем, даже если поднажмем. Можно не торопиться, давай пройдем пару километров на запад и встанем на ночевку. Нам теперь спешить некуда.

— Это точно, — задумчиво заметила Надя. — Красиво нас Хозяйка на агнцев и козлищ поделила. И на наградных сэкономила.

— Теперь у нее считай два клана, как у Орнса, — заметил Дима. — Впрочем, мы сами выбрали свою судьбу. А вот с тобой, командир, нехорошо поступили, прямо скажу.

— Как знать…, - покачал я головой, глядя на красиво подсвеченные садящимся солнцем облака. — Может оно и к лучшему, я думаю, все это было неспроста. Впрочем, это уже другая история. Как новый клан назовем, господа?

Конец первой книги.

Большое спасибо Всем, кто читал, поддерживал, оценивал и подбадривал автора в комментариях. Без Вас я бы этот текст не закончил.

Оглавление

Глава 1 Письмо

Глава 2 Странное место

Глава 3 Орнолит

Глава 4 Новая жизнь

Глава 5 Решение

Глава 6 Снова в путь

Глава 7 Терминал номер пять

Глава 8 Патогенный локус

Глава 9 Новые знакомства в новом мире

Глава 10 Лесники

Глава 11 Возвращение

Глава 12 Таня

Глава 13 Другая Москва

Глава 14 Объявление войны

Глава 15 Чужие земли

Глава 16 Перед боем

Глава 17 Вторжение

Глава 18 Новые задачи

Глава 19 Союзники

Глава 20 Бизнес для Хозяйки

Глава 21 Хей

Глава 22 Переговоры

Глава 23 Корректор Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg