«Альтернатива»

Альтернатива (fb2) - Альтернатива 464K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Давид Владимирович Чумертов

Альтернатива Научно-фантастический роман Давид Чумертов

© Давид Чумертов, 2017

ISBN 978-5-4483-6099-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Дорогие читатели,

Представляю Вашему вниманию свою новую трилогию научно-фантастического романа «Альтернатива».

Бывало ли у Вас когда-нибудь ощущение, что кого-то из Ваших знакомых будто бы «подменили»? Будто бы человек, которого Вы давно знаете, вдруг оказывается совсем не тем, каким вы его знали.

Такое ощущение никогда не покидает всех знакомых главного героя данного произведения. Молодой детектив антикоррупционного отдела Джейсон Грим является одаренным человеком, причем не только в области уголовного судопроизводства. У него имеется редкий, но пока еще неподвластный ему дар — открывать бреши между параллельными измерениями, которые иногда бывают практически идентичны друг другу, а порой являются полными противоположностями.

Путешествуя от одной реальности к другой, в глазах главного героя постепенно стираются грани обыденного понимания добра и зла, морали, справедливости, верности и чести. Все друзья и близкие Джейсона каждый раз предстают перед ним в совершенно новом свете, в то время как его собственной реальностью регулярно также овладевает кто-то иной.

Данный роман откроет вопросы многосторонности человеческой души, показывая на конкретных примерах, что один и тот же человек мог бы пережить десяток разных судеб в зависимости от сложившихся жизненных обстоятельств.

Учитывая специфику деятельности главного героя, в романе местами будут присутствовать элементы детектива, а иногда даже драмы и триллера.

Но в первую очередь это все-таки книга о человеческих судьбах, о мечтах и надеждах, об эмоциях и высоких амбициях, а также о том, что может встать на их пути.

В связи с имеющимися в романе сценами насилия, эротического содержания либо нецензурной лексики, книга рекомендуется к прочтению лицам, достигшим 18-летнего возраста.

Приятного чтения.

Искренне ваш, Давид Чумертов.

Глава 1

Седой толстый охранник главного управления полиции маленького американского городка под названием «Пэтриал-сити» мирно спал в своем кресле, убаюканный звуками своей любимой музыкальной передачи, которая этим ранним утром транслировалась на его любимом канале. Но, как и всему хорошему, этому сладкому сну суждено было когда-нибудь закончится.

— Доброе утро, мистер Худ. — улыбнулся вошедший в здание полицейского управления молодой человек.

— Черт бы тебя побрал, Грим. — прошипел охранник. — Чего тебя в такую рань сюда черти носят? Каждое утро одно и то же…

— Увы… — пожал плечами мужчина, названный Гримом. — Преступность сама себя не поборет, мистер Худ. И кстати, Томас, поменьше бы вы спали на рабочем месте. Кто знает, вдруг одним не очень прекрасным утром на моем месте окажется комиссар.

Охранник сплюнул и трижды постучал по своему деревянному столу.

— Иди уже с глаз долой, не мешай работать. — проворчал охранник Томас Худ.

— Сию минуту, сэр. — улыбнулся Грим.

Молодой человек прошел через турникет и, пройдя пару метров, как и каждое утро, остановился на минутку полюбоваться своей любимой картиной, висевшей в холле. На картине был изображен Пэтриал-сити, нарисованный панорамным ракурсом с видом сверху, и молодой человек вдохновленно вздохнул.

Это был высокий темноволосый гладко выбритый мужчина с ослепительно белой улыбкой, одетый в черный строгий деловой костюм. На вид ему было не более 25 лет. В руках у него был его любимый черный кожаный портфель, забитый служебными документами.

Младший лейтенант полиции Пэтриал-сити Джейсон Грим всегда отличался особой пунктуальностью, считая, что лучше прийти на полчаса раньше, чем опоздать хотя бы на минуту. И сегодня он вновь пришел раньше всего управления полиции, а потому особо не спешил.

Открыв своим ключом кабинет номер 112, он вошел внутрь и, как всегда, первым делом, принялся заваривать себе кофе, чтобы взбодриться перед началом рабочего дня. Усевшись за свой стол поудобнее, Джейсон принялся завтракать, прихватив со своей личной полки пачку недорогого печенья.

Пользуясь тем, что в офисе пока еще никого не было, Джейсон негромко включил на компьютере свою любимую папку с музыкой, которая помогала сохранить ему хорошее настроение на весь день.

За окном был декабрь 2016 года. Природа отчаянно продолжала погибать, утонув под тоннами ослепительно белого снега. За окном бушевала вьюга, и Джейсон был рад уже тому, что просто добрался без происшествий.

Предсказуемо до невозможности, ровно в 09.00, как и каждый день, дверь нараспашку отворилась, и внутрь вошел тридцатилетний серьезный мужчина с угрюмым выражением лица, коротко стриженными черными волосами и резкими чертами лица.

— Вот скажи, Грим, тебе просто не спится, или ты у нас такой мазахист? — буркнул вошедший внутрь мужчина.

— Вечно вы, мистер Манфред, мною недовольны. — улыбнулся Грим. — Может я просто люблю свою работу?

— Ты работаешь в антикоррупционном отделе. — напомнил мужчина, названный Манфредом. — Здесь нечего любить.

— Однако, вы почему-то до сих пор тут работаете, а значит, что-то вы тут все же находите. — кивнул Грим.

— Если бы не зарплата, уже давно бы пятки б мои сверкали! — прошипел Манфред.

Капитан Натан Манфред всегда был пессимистом. Будучи самым старшим детективом, напарником, но в то же время и наставником Грима, его всегда бесило в своем подчиненном его вечное, как ему казалось, ничем не подкрепленное жизнелюбие. Мрачный, суровый, а оттого безумно строгий и придирчивый, и в большинстве случаев чертовски несправедливый Натан Манфред был непосредственным руководителем Грима, а потому говорил с ним на ты, и свободно давал ему всяческие поручения, а иногда и просто сваливал на него всю свою грязную работу.

Грим всегда знал, что у Манфреда было тяжелое детство, трудные юношеские годы самостоятельной жизни, лишенные всяческой поддержки извне, а потому Грим ничуть не удивлялся тому, что Манфред регулярно срывает на нем свою злость. Более того, за 3 года работы Грим к этому уже привык.

Манфред уселся за свой письменный стол и начал печатать очередной запрос в рамках расследования очередного дела.

— Доброе утро, мальчики. — послышался женский голос со стороны входной двери кабинета.

— Привет, Лора! — искренне улыбнулся Грим.

— Давно не виделись. — буркнул Манфред. — Еще один член клуба анонимных оптимистов.

— Да брось, Натан. — покачала головой улыбающаяся Лора. — Когда ты наконец станешь немного веселее?

— Когда мы закончим расследовать всю эту тонну прилетевших нам от начальства дел, и я наконец-то уйду в отпуск. — прошипел Манфред.

Грим и Лора переглянулись, иронично покачали головой и улыбнулись.

Лора Палмер была третьим, и последним членом следственной группы, в рамках которой существовал антикоррупционный отдел главного управления полиции. Это была молодая 27-летняя девушка с прямыми распущенными каштановыми волосами, неброско спадавшими на ее плечи. У нее были голубые глаза, мягкие черты лица, очаровательная улыбка, а самое главное, что для современной женщины всегда было редкостью — гибкий ум и прекрасное следовательское чутье.

Именно за это, а также за ее понимание, доброту и бескорыстную отзывчивость Джейсон Грим и любил эту женщину уже на протяжении трех лет совместной работы. И хоть Лора Палмер обладала прекрасной интуицией, эта тайна оставалась за рамками ее следовательского разума. Грим был тайно влюблен в нее, но не предпринимал никаких активных действий по нескольким причинам.

Во-первых, Лора была старшим лейтенантом, то есть Грим находился у нее в прямой подчиненности. Боясь провала в отношениях, что было не редкостью в биографии Грима, он опасался, что это навлечет на него беду и погубит его карьеру, так как нет ничего страшнее бывшей, которая приходится тебе начальником. Грим не хотел доводить до этого, а потому даже не пытался ничего сделать.

Во-вторых, Грим всегда был целеустремленным человеком. Он пошел работать в полицию ради воплощения в жизнь его идеалов о справедливости, которые выражались в непримиримой борьбе с преступностью, в том числе и с коррупцией. Служебный же роман прямо на рабочем месте, естественно, не улучшил бы рабочий процесс, и тогда Грим не смог бы ежедневно концентрироваться на том, что действительно важно.

В-третьих, Грим считал себя недостойным Лоры. Он был младше нее по возрасту, ниже по званию, его зарплата была ниже, внешность скромнее, а интеллектуальные способности, как ему казалось, гораздо скуднее. Даже если это было не так, Грим бы никогда этого не признал. Он почитал Лору и всегда за нее заступался, поддерживал и помогал во всем, даже не дожидаясь ее просьбы, но при этом не решался на серьезные шаги.

Более того, Грима останавливало самое важное — Лора многократно упоминала в ходе дружеских бесед о том, что у нее есть жених, работавший в прокуратура Пэтриал-сити. Возможно, для кого-то это вовсе не стало бы помехой, но Грим был человеком высоких моральных принципов и низких материальных возможностей, а потому составить объективную конкуренцию прокурору города он не мог.

Итак, таков был небольшой отдел по борьбе с коррупционными преступления главного управления полиции Пэтриал-сити. Сегодняшний день не предвещал ничего необычного, и команда детективов, как всегда, тонула в рутине.

На данный момент детективы расследовали громкое дело о коррупции в Министерстве Обороны США. Помимо данного дела, они также расследовали множество других, более мелких, и не таких важных и резонансных дел, однако дело на военных было уголовным делом первостепенной важности. По нему команда работала уже почти год, и сроки расследования явно подходили к концу, о чем начальство управления никогда не стеснялось напоминать на совещаниях управления полиции.

В коллективе не было четкого распределения обязанностей, а потому каждый детектив занимался заданием, которое выберет по собственному усмотрению исходя из собственных навыков. Исключением были случаи, когда Манфред распределял задания своим приказом, так как являлся руководителем следственной группы. Как правило же, Манфред, будучи самым жестким и холодным из всех, проводил допросы, психологически раздирая любого допрашиваемого еще до их начала. Лора в большинстве случаев занималась канцелярской работой, включая составление всяческих процессуальных документов. Грим же большую часть своего рабочего времени был на служебных выездах в различных организациях, а иногда и наносил официальные визиты частным лицам.

Сегодня день, как всегда, шел своим чередом. Манфред допрашивал очередного бухгалтера регионального отделения Министерства Обороны США, не давая взволнованной женщине ни секунды на размышления.

В это время Лора писала запросы на получение выписки с банковских счетов сотрудников Министерства с целью узнать состав принадлежащего им имущества, включая то, которым они совсем недавно «случайно» обзавелись.

Грим же, недавно вернувшись с судебного заседания, сшивал очередную папку документов, готовя их на отправку прокурору города.

Когда Манфред, уже ближе к вечеру, наконец закончил свой допрос, он серьезно обратился к команде.

— Завтра в 05.00 утра у нас состоится очень важный обыск. — серьезно начал Манфред. — Будем обыскивать жилище главного бухгалтера отделения Министерства Обороны нашего штата. В 05.00 вы уже должны прибыть на место, адрес которого я вышлю вам смс-сообщением, так как мы еще должны успеть найти понятых. Главное — застать эту продажную сучку врасплох!

— Манфред, а как же презумпция невиновности? — улыбнулась Лора. — Вдруг она вполне себе честная женщина, а ты ее такими словами…

— Честные люди не сидят в этом кабинете в кресле допрашиваемых. — подхватил Грим. — Если она у нас, значит на нее у нас что-то да есть. Я тоже не сомневаюсь в ее виновности. Дело за малым — найти доказательства. И мы их найдем.

— Главное завтра не опаздывать! — серьезно заявил Манфред. — Не подведите меня, как обычно. Не надо снова краситься и прихорашиваться три часа, Лора. Ты едешь не на показ мод, а на обыск к преступнику.

— Вот только ты меня еще не учил краситься… — обиженно буркнула Лора.

— Мистер Манфред, не переживайте. — прервал необоснованные нападки Манфреда на Лору внезапно встрявший в разговор Грим. — Будем на месте в срок. А на сегодня, пожалуй, хватит. Все мы люди, и всем нам надо отдыхать. Так что до завтра!

С этими словами Грим встал, пожал руку Манфреду, затем, повернувшись к Лоре, улыбнулся и отдал ей честь, а после задорно вышел из кабинета и отправился домой.

Сев в свой любимый черный Ford Mustang GT 500 Shelby, Грим включил музыку погромче и направился к своему дому.

Так как Грим жил отдельно от родителей, будучи уже самостоятельным, ему приходилось арендовать жилье. Грим снимал однокомнатную квартиру со своим другом, с которым они общались еще с университетских лет.

Приехав домой, Грим традиционно застал своего друга Эндрю Бахрейна листающим новости на тему политики и экономики. Эндрю также был юристом, но специализировался на государственном праве, будучи помощником сенатора штата.

— Привет нерабочему классу! — улыбнулся Грим, заходя в квартиру. — Ибо работой твое просиживание штанов назвать будет сложно. Опять сидел дома целый день?

— Я просто выполняю задания на дому. — пояснил Эндрю. — Это ты у нас работаешь за идею, как дурак бегая за пару центов по местам происшествий.

— Каждому свое. — кивнул Грим.

Эндрю Бахрейн был упитанным блондином с вечно улыбающимся без причины лицом. Ему было 22 года, но на вид ему было не дать и 18. Это был спокойный, уравновешенный молодой человек, которого, как казалось, в жизни не интересует абсолютно ничего кроме политики и экономики. Общих интересов у них с Гримом было мало, и оттого Грим про себя часто удивлялся, как они вообще изначально подружились. Но факт оставался фактом. Эти двое уже долгие годы были хорошими товарищами, а потому им приходилось терпеть друг друга на общей квартире с особой толерантностью.

— Если опять планируешь ложиться в 5 утра, просьба вести себя потише. — предупредил Грим. — Завтра у меня важный обыск.

— Тебя послушать, так у тебя каждый день ничуть ли апокалипсис. — констатировал Эндрю. — Когда ты мне дашь нормально выспаться?

— На том свете выспимся. — улыбнулся Грим. — А пока, сделай хотя бы вид, что работаешь.

С этими словами Грим лег спать. Завтрашний день предстоял быть важным и насыщенным. У Грима были определенные нарушения сна, выражавшиеся в том, что спал он очень долго, но почему-то все равно всегда был невыспавшимся.

По крайней мере это то, что всем говорил сам Грим. Успокаивал же нервную систему он не только по этой причине. Было еще кое-что, гораздо более важное. Но как бы он не пытался предотвратить неизбежное, оно уже было на пороге…

Приехав на обыск в 05.00, Грим обнаружил у двери обыскиваемого лица полный состав следственной группы — Манфреда, Лору, оперативных сотрудников и понятых, призванных следить за законностью производства обыска. Всего их было семь человек, включая Грима.

— Доброе утро, коллеги. — улыбнулся сонный Грим.

— Ты можешь выключить это слепое жизнелюбие хотя бы в пять утра? — проворчал Манфред.

— Не слушай его, Джейсон. — покачала головой Лора. — Должен же хоть кто-то из нас сохранить в себе остатки человечности.

— Давайте начинать. — воскликнул Грим.

Манфред подошел к двери начал многократно звонить в дверной звонок.

— Главное полицейское управление Пэтриал-сити! — крикнул Манфред. — Откройте дверь, немедленно!

На протяжении нескольких минут реакции не последовало. Манфред начал сильно стучать в деревянную дверь, но итог был прежним.

— Что ж, придется по старинке. — заявил Манфред. — Ломайте дверь!

После многократных, но все же безуспешных попыток выломать дверь силой, оперативные сотрудники достали из своих чемоданов инструменты и начали просто срезать дверь с петель.

Когда дверь, наконец, с грохотом рухнула на пол, следственная группа вошла внутрь богато обставленного поместья. В коридоре стояла сонная женщина в ночной пижаме, роющаяся в тумбочке среди кучи разбросанных по полу документов.

Оперативные сотрудники тут же пресекли ее дальнейшие действия.

— Миссис Донна Кэрролл, я полагаю? — спросил Манфред, предъявляя постановление о производстве обыска. — Доброе утро. Ознакомьтесь с ордером на обыск и распишитесь.

— Меня в чем-то обвиняют? — испуганно спросила Донна Кэрролл.

— Включите логику, дамочка. — улыбнулся Грим. — Если мы у вас в гостях, значит самое время паниковать. Мы у вас тут кое-что ищем. А тот, кто ищет, тот всегда найдет.

— А если не найдет, то подбросит. — рассмеялся один из оперативных сотрудников.

— Это лишнее. — вставила Лора. — Миссис Кэрролл, ваша задача внимательно наблюдать за производством обыска. Если потребуется, наши сотрудники перероют каждый клочок в этом доме. Разъясняю вам, что вы имеете право пригласить сюда адвоката, имеете право приносить жалобы на действия следственной группы, можете добровольно выдать предметы, относящиеся к совершенным вами преступлениям…

Лора еще долго зачитывала права опешившей от неожиданно бодрого утра Донне Кэрролл. В это время оперативные сотрудники вместе с Манфредом и Гримом обыскивали спальню. В этот момент Грим резко дернулся и схватился за голову.

— Господи, только не сейчас… — прошипел Грим. — Боже… Где мой портфель?

Грим бросил из рук картонную коробку с документами, в которой копался, и побежал за портфелем, который оставил в коридоре.

— Грим, ты чего? — удивился Манфред. — Обыск только начался. Или тебе нужно в туалет?

— Джейсон, все в порядке? — спросила Лора.

— В полном. — кивнул Грим. — Просто жутко болит голова. Ищу таблетку.

Голова Грима и вправду раскалывалась от ужасной боли. Но искал Грим вовсе не таблетку. Никакие таблетки не помогали от того, что его ожидало.

Головная боль Грима была особенной. Она появлялась редко, но всегда сопровождала один и тот же процесс — эта боль всегда была предвестником проявления его невероятной, но пока еще неконтролируемой способности — путешествий между мирами.

Грим искал в портфеле записку, которую всегда носил с собой на подобный случай. Зная о том, что его вот-вот ожидает путешествие в другое измерение, Грим понимал, что на его месте совсем скоро окажется другой человек — растерянный, напуганный и ошеломленный. Записка была призвана объяснить будущему гостю, куда он вообще попал и что с ним происходит. И, к своему большому счастью, Грим ее нашел и крепко сжал в кулаке.

Внезапно мир Грима дрогнул. В глазах начало темнеть, голова стала кружиться, а привычная взгляду картина стала расплываться. На месте шкафов и полок Грим начал видеть яркие разноцветные лучи света. Фигуры окружающих его людей таяли вместе с окружающей обстановкой.

Вскоре Грим не видел ничего кроме своего собственного тела, и ярких вспышек разноцветного потока прямых лучей, среди которых он, казалось, парил. Это было больше похоже на галлюцинации героинового наркомана, однако Грим точно понимал, с чем имеет дело.

Впервые эта способность проявилась у него в 7 лет. Тогда он попал в мир, в котором во второй мировой войне победили нацисты. Пробыв несколько дней в концлагере, он внезапно оказался дома, в родном мире, в своем собственном теле таким же чудесным образом, как и исчез оттуда. Родители не поверили Гриму, списав все на бурное детское воображение, которым, к сожалению, Грим вовсе не обладал. Поэтому первым правилом путешествий Грима стало правило о том, что его способность должна оставаться тайной, дабы из детектива главного управления полиции он не превратился в постоянного клиента психиатрического стационара Пэтриал-сити.

Манфред, Лора, Донна Кэрролл и все члены следственной группы удивленно смотрели на качающегося по комнате Грима.

— Лейтенант, как ты себя чувствуешь? — спросил Манфред.

Грим не отвечал. Но дело было вовсе не в том, что он не слышал. Просто Грим, к которому сейчас обращался Манфред, еще не знал того, что он «лейтенант». Ведь это был совершенно другой Джейсон Грим из совершенно другого мира.

Двойник удивленно осмотрелся, а после выскочил из поместья на улицу.

— Пусть проветрится. — кивнул Манфред. — Продолжаем.

Тем временем гость из другого измерения развернул ладонь, и обнаружил там мятую записку, с которой тут же ознакомился. Она гласила следующее:

«Здравствуй, Джейсон.

Возможно, ты сейчас немного напуган, удивлен или просто шокирован. Эта записка призвана все тебе объяснить. В это будет трудно поверить, но сейчас ты находишься в другом измерении. Это не шутка и не игра твоего воображения. Ты действительно попал в другой мир.

Этот мир, скорее всего, мало отличается от твоего родного. Возможно, он даже выглядит идентично. Но знай — это не он.

Меня зовут Джейсон Грим, и я — это ты, но только в данном мире. Мой город называется Пэтриал-сити. Здесь я младший лейтенант главного управления полиции. Я детектив антикоррупционного отдела, как и мои товарищи — Натан Манфред и Лора Палмер.

Возможно, эти люди существуют и в твоем мире, но знай — они лишь выглядят как твои знакомые. На самом деле это абсолютно другие люди.

Натан Манфред — мой непосредственный руководитель. Это мой напарник и наставник, так что веди себя с ним сдержанно и аккуратно. А лучше всего — скажи, что заболел и отпросись с работы.

Лора Палмер — тоже моя коллега, но тут все сложнее. Я по уши влюблен в эту девушку, так что обходи ее стороной за километр в мое отсутствие, чтобы она не заметила подвоха.

Я живу на 7 улице, дом 25, квартира 870. Там я снимаю однокомнатную квартиру вместе с моим другом с университетских лет — Эндрю Бахрейном. Старайся не входить с ним в контакт и по возможности общаться с ним как можно реже.

В этом городе у меня еще есть пару друзей, мои родители и родственники, но их имена тебе знать ни к чему. Обычно эти перемещения в другие миры не длятся дольше нескольких дней, так что постарайся сохранить мою жизнь в исходном состоянии, а я в свою очередь попытаюсь не разрушить твою, вне зависимости от того, кем ты окажешься в своем мире.

Постарайся вести себя скромно и сдержанно. Никому не звони и не пиши. Твоя задача — не дать никому обнаружить подмену, иначе вся моя жизнь полетит к чертям. Не играй в детектива в мое отсутствие, не занимайся моими делами, ни с кем не общайся и никуда не ходи от моего имени, и тогда все пройдет без происшествий.

Во внутреннем кармане пиджака я оставил тебе пару сотен долларов на расходы. Больше у меня нет, поэтому трать их с умом.

Очень надеюсь на твое понимание. Не волнуйся, скоро все станет как прежде.

С уважением, Джейсон Грим.»

Двойник трижды прочитал записку, не веря собственным глазам, и когда, наконец, осознал, что все происходящее с ним реально, он просто порвал записку на мелкие кусочки и разбросал их по лестнице

— Мой мир. Мои правила. — улыбнулся самозванец. — А сейчас пора повеселиться…

Младший лейтенант полиции Джейсон Грим очнулся в своей однокомнатной квартире. Встав с кровати, он на секунду расслабился, заставив себя поверить в то, что произошедшее с ним всего лишь. Проблема была в том, что чисто технически это была не его квартира. Как минимум потому, что вместо безобидного соседа Эндрю на его месте сидела избитая полуголая девушка, пристегнутая к батарее.

Грим подскочил от ужаса увиденного. Девушка была растрепанной, на ее теле были многочисленные ссадины и синяки, ее косметика потекла из-за того, что девушка была заплаканной. Нехитрым путем дедукции Грим легко пришел к выводу, что эту девушку как минимум изнасиловали и держали здесь против ее воли.

— Пожалуйста, мистер, не трогайте меня. — взмолилась девушка. — Я сделаю все, что вы скажете, только не бейте меня больше.

Грим замер от ужаса осознания услышанных слов.

— Черт побери, да кто же я такой на этот раз? — прошипел Грим, заходя в уборную, чтобы посмотреть в зеркало.

Зайдя в уборную, Грим вскрикнул от неожиданности. В ванной лежал труп полностью голой молодой девушки, на теле которой были множественные колото-резаные раны.

Грим с ужасом выбежал из уборной в коридор и замер напротив своего отражения в стекле. Грим выглядел самим собой, как и в каждом своем предыдущем путешествии, но сегодняшний образ его просто потряс. Лицо Грима покрывали множественные шрамы, с правой стороны верхней челюсти не хватало зуба, а вместо своей любимой прически Грим увидел у себя на голове короткую стрижку почти на лысо, открывающую лоб и огромный, еще свежий шов, красовавшийся на нем.

Одет был Грим в черную кожаную куртку, продырявленную в нескольких местах, судя по всему, самыми настоящими пулями. На шее у Грима красовалась золотая цепочка, а на пальце массивный серебреный перстень.

В карманах у себя Грим нашел пистолет, но вовсе не такой, какой выдавали обычно полицейским, а также кастет, пачку сигарет, массивную стопку денег и складной нож.

— Господи, да я «Головорез». — прошипел вполголоса Грим.

Грим всегда давал клички каждому из своих двойников, чтобы не путать их в своих хрониках, которые он вел по возращению в свой мир. Но никого подобного Головорезу пока что Грим не встречал.

— Он уничтожит мою жизнь… — внезапно прошептал Грим. — Господи…

— Пожалуйста, сэр, только не убивайте меня. — возобновила свой плач девушка. — Я буду вести себя тише, чем моя подруга. Делайте со мной все, что хотите, только не убивайте, прошу.

Грим подошел к девушке, и та вздрогнула.

— Не бойся. — воскликнул Грим.

Взяв в руки кастет и одев его на правую кисть, Грим со всей силы ударил по цепи наручников, и та дала трещину. Затем Грим схватился за наручники и силой разорвал их пополам.

— Ты свободна. — заявил Грим. — Только при одном условии. Ни слова полиции.

— Обещаю. — заревела девушка. — Я ведь еще хочу жить. Пожалуйста, я могу идти?

— Ступай, дитя… — печально произнес Грим и открыл дверь девушке.

Испуганная девчонка тут же выскочила из квартиры и бесследно скрылась на лестнице многоэтажного дома.

— Кто же ты такой, Головорез? — прорычал разъяренный Грим.

Головорез вошел обратно в поместье, в котором проходил обыск.

— Все в порядке, Джейсон? — спросила Лора.

— Никогда не чувствовал себя лучше. — улыбнулся Головорез.

— Тогда иди обыскивай гостиную, пока мы тут заканчиваем. — заявил Манфред.

Головорез зашел в гостиную и начал делать вид, что роется в вещах обыскиваемой женщины. Он был один в комнате, так как остальные члены следственной группы по неизвестной причине столпились в спальне.

Внезапно за дверцей деревянного комода Головорез нашел шкатулку, внутри которой обнаружил целую коллекцию драгоценностей. Рядом с ней лежал кожаный кошелек. Открыв его, Головорез убедился, что в нем содержится вполне солидная сумма денег, после чего «изъял» его вместе со шкатулкой, и незаметно разложил похищенное во внутренних карманах пиджака.

— Удачный сегодня улов. — прошептал Головорез. — Обожаю обыски! И почему я раньше на них не ходил?

Когда Головорез вернулся в спальню к остальным, он застал странную картину. Вся следственная группа крутилась вокруг какого-то отверстия в стене и что-то внимательно разглядывала. Когда Головорез подошел поближе, он обратил внимание, что пространство в отверстии было заполнено самым настоящим сейфом, который Манфред смог обнаружить с помощью металлоискателя.

— Где ключи? — сурово спросил Манфред у Донны Кэрролл.

— Понятия не имею. — соврала Кэрролл.

— Напоминаю Вам о наличии уголовной ответственности за дачу ложных показаний, а также за воспрепятствование осуществлению правосудия. — серьезно заявила Лора. — Повторяем свой вопрос. Где ключи от сейфа?

— Я не помню, куда положила их. — продолжила врать Кэрролл.

— Что внутри? — задал вопрос Манфред.

— Моя записная книжка. — ответила Кэрролл. — Я, видите ли, стихи пишу, и очень стесняюсь. Поэтому и прячу их в сейфе.

— И этот ради них вы целый сейф в стене установили, да еще и спрятали его? — удивилась Лора.

— Именно. — заверила в конец завравшаяся Кэрролл.

— Сэр, у нас нет нужного оборудования, чтобы разрезать сейф. — заявил один из оперативных сотрудников. — Придется вызывать службу спасения, ждать пока они приедут и вскроют его.

— К счастью, у вас есть я! — гордо произнес Головорез. — Расступитесь.

Члены следственной группы удивленно переглянулись, но все же последовали приказу Головореза.

— Можно твою заколку? — обратился к Лоре Головорез.

— Джейсон, что ты задумал? — удивилась Лора.

— Просто дай мне чертову заколку! — буркнул Головорез.

Лора пожала плечами и послушно выполнила просьбу Головореза. Пару секунд он изучал замочную скважину сейфа, а после вооружился заколкой, и начал с помощью ее заостренных кончиков копаться в замке.

— Открыть сейф заколкой? — рассмеялся Манфред. — Невозможно!

— Правда? — улыбнулся Головорез.

Каково же было удивление Манфреда и всей следственной группы, когда после этих слов дверь сейфа со скрипом отворилась.

Члены следственной группы, а также Донна Кэрролл просто оцепенели от увиденного. Следственная группа спустя пару секунд смятения дружно зааплодировала Головорезу.

Головорез выполнил изящный джентльменский поклон.

— Спасибо, спасибо. — купался в лучах славы Головорез.

— Джейсон, ты никогда раньше не говорил о своих навыках взломщика. — отметила Лора. — Почему ты их не использовал прежде, при других обысках?

— Я оттачивал мастерство, тренировался и совершенствовался. — нагло соврал Головорез. — Но эти ваши удивленные лица, которые я увидел сегодня… Это того стоило.

— Молодец, молодец. — буркнул Манфред. — Что внутри сейфа?

— Головорез достал из сейфа большой непрозрачный картонный пакет и ахнул от увиденного. Внутри были деньги. Очень много денег.

— Нихрена себе джек-пот! — прошептал Головорез.

— Джейсон, с каких пор ты начал выражаться? — удивилась Лора.

— С тех пор, как вижу вживую столько бабла! — неуверенно ответил Головорез.

— Дай оперативным сотрудникам, пусть упакуют и опечатают! — приказал Манфред.

С большой неохотой Головорез все же выполнил приказ Манфреда, и передал пакет оперативникам, которые тут же принялись считать полученную сумму.

В это время Манфред продолжил осматривать спальню.

— Так, а это еще что такое? — удивился Манфред, нашедший отверстие в полу.

Члены следственной группы оглянулись на Манфреда, и никто не заметил, что в этот момент Донна Кэрролл исчезла из поля зрения.

— Да тут у нее тайник! — крикнул Манфред. — Смотрите!

Под деревянными досками тайника лежал целый тайный арсенал. Там были гранаты, ножи, пистолеты и даже один дробовик.

— Как вы это объясните, миссис Кэрролл? — спросил Манфред.

Ответа не последовало. Члены следственной группы тут же заметили отсутствие Кэрролл.

— Чертовы легавые, горите в аду! — закричала вбежавшая в комнату Кэрролл с ружьем в руках и сделала выстрел.

Пространство комнаты было узким, и дробь разлетелась в довольно большом диаметре. Большая ее часть достигла цели. Один из оперативников рухнул на землю с простреленным животом.

— Ах ты сука! — закричал Манфред, пытаясь достать пистолет.

В этот момент в комнате раздался выстрел. Все, что успели увидеть члены следственной группы это то, как из рук Донны Кэрролл выпало ружье, а после на пол рухнула и она сама. Ровно между глаз Кэрролл красовалась свежевыпущенная пуля.

Лора вскрикнула от неожиданности. Члены следственной группы оглянулись, и увидели Головореза, держащего в вытянутой вперед руке пистолет, из ствола которого струился легкий дымок.

— Не за что. — заявил Головорез.

— Джейсон, черт побери, что ты наделал? — спросила дрожащим голосом Лора.

— Что он сделал? — заикающимся голосом переспросил Манфред. — Парень только что спас нам всем жизнь. Молодец, Грим.

Лицо Головореза расплылось в довольной улыбке.

Джейсон Грим сидел в квартире, которую никак не хотел признавать «своей», периодически поглядывая на труп девушки в ванной и вспоминая недавно сбежавшую пленницу. Грим не мог поверить в то, что переживает наяву столь страшный кошмар. Он не знал, что ему делать, куда идти, и вообще к кому в этом мире он может обратиться и кому может доверять.

В этом был минус перемещений Грима между мирами — он никогда не знал, в каком мире окажется, и в чью шкуру ему придется вживаться сегодня. Подготовиться к такому было невозможно. Все, что он мог — пить таблетки, успокаивающие его нервную систему и немного сдерживающие головную боль, после которой всегда неумолимо следовали перемещения в другие измерения.

Чтобы четче слышать свои мысли, Грим начал вполголоса говорить вслух.

— И что мне теперь делать? — начал свой монолог Грим. — Я без понятия, кто я такой, но я явно чертов маньяк и психопат. У меня в ванной лежит труп девушки, которую я недавно изнасиловал. Хотя черта с два, это был не я! Впрочем, не важно. Черт, мне теперь что, просто сидеть здесь дни напролет, молясь, что сюда не явится полиция? А хотя какая разница, где сидеть? Это все равно скоро закончится. Максимум пару дней и я окажусь дома. Можно вообще сдаться властям, и пусть этого ублюдка посадят. Вот ему будет сюрприз, когда он заявится обратно в свой мир!

Внезапно Грим прервался, так как его озарила другая мысль.

— А хотя нет… — продолжил Грим. — Получать по печени в отделении полиции вместо этого урода я тоже не особо хочу. Но и сидеть в этом ужасном месте я не намерен. Осталось понять, куда я вообще сейчас могу пойти.

После инцидента на обыске, Манфред и Лора вызвали скорую помощь, но оперативника спасти все же не удалось. Молодой сотрудник полиции погиб задолго до приезда скорой. Опомнившись после такого сильного эмоционального потрясения, члены следственной группы все же продолжили работу. Второй оперативник изъял и упаковал все найденные в ходе обыска предметы, передав их Манфреду.

По возвращению в главное управление полиции, Манфред, будучи самым старшим по званию, первым делом сел писать рапорт о случившемся происшествии. Тем временем Лора осматривала и описывала изъятое оружие.

— Грим, а ты пока займись деньгами. — неожиданно заявил Манфред, доставая пакет с упакованными денежными средствами.

— В каком смысле «заняться»? — удивился Головорез.

— Написать на них протокол, что же еще! — буркнул Манфред. — Отфотографируй упаковку, перепеши серии и номера купюр, произведи подсчет, осмотри внешне и запакуй обратно. Все как обычно.

— А, ну раз как обычно… — понимающе кивнул Головорез, на самом деле ничего не понимая.

Манфред молча протянул Головорезу протокол обыска в жилище Донны Кэрролл, а после вручил ему упаковку с деньгами.

Довольный Головорез взял у Манфреда упаковку с деньгами, и, убедившись, что за его действиями никто не наблюдает, вскрыл ее, естественно ничего не фотографируя.

Головорез тут же принялся считать деньги. Никакой протокол писать он, конечно же, не собирался. Спустя 10 минут Головорез пришел к выводу, что у него на столе лежат 2 220 000 долларов. Ради интереса, Головорез заглянул в протокол обыска, который Манфред дал ему для целей составления протокола осмотра. Удивлению Головореза не было предела.

В протоколе обыска оперативный сотрудник, описывавший перечень изъятого имущества, в графе «денежные средства» указал сумму 2 120 000 долларов. Естественно, это была описка. Невозможно было ошибиться в подсчетах на целых сто тысяч долларов. Но это была очень выгодная для Головореза описка.

«Так….» — подумал Головорез. — «Протокол писал оперативник, которого потом застрелили. Хозяйку же денег потом очень выгодно грохнул я сам. Соответственно, единственные два человека, которые достоверно знали, сколько денег лежало в сейфе — мертвы. Я третий. Кроме меня, никто из живых не знает, сколько же денег в сейфе было на самом деле. Значит, все, кто об этом не знает, будут либо спрашивать об этом у меня, либо смотреть в протокол. А в протоколе-то на 100 000 меньше! Вот и я всем скажу, что там действительно было 2 120 000 долларов. Об этих 100 000 никто не узнает. Значит, можно свободно сказать, что никакой ошибки не было! Конечно же! Никто и никогда даже не догадается. Можешь не благодарить, лейтенант Джейсон Грим! Тем более, что ты тоже даже не узнаешь об этом.»

Убедившись, что за ним все еще не наблюдают, довольный Головорез спрятал в портфель Джейсона Грима только что присвоенные себе 100 000 долларов, а после добавил к ним похищенные в поместье деньги и драгоценности.

— Шеф! — внезапно заявил Головорез. — У меня что-то голова заболела. Можно я уйду сегодня домой с работы пораньше?

— Конечно, Грим. — кивнул Манфред. — Ты сегодня славно поработал. Ты заслуживаешь право отдохнуть. Ступай домой, отоспись, сынок. А я пока схожу, доложу о произошедшем начальству.

С этими словами Манфред вышел из кабинета.

— Шеф? — удивилась Лора, подходящая к Головорезу. — С каких пор ты его так зовешь?

— Ой, да расслабься, красотка. — улыбнулся Головорез. — Он же мой начальник вроде как. Значит, все логично.

— Красотка? — смущенно переспросила Лора.

— Естественно! — кивнул Головорез, делая свой коронный изящный поклон и целуя Лоре руку.

— Джейсон, ты явно перегибаешь палку… — неловко произнесла Лора. — Мы все-таки на работе.

— Хорошо, а как насчет того, чтобы пообщаться в нерабочее время? — игриво спросил Головорез. — К примеру, как насчет самого лучшего и дорого ресторана в этом городе? Тут ведь у вас есть хорошие рестораны? Ой, ну то есть, у «нас».

— Есть. — кивнула Лора. — Но, к сожалению, сегодня я ужинаю со своим женихом, Дэниэлом. Он уже скоро за мной заедет. Прости, Джейсон. Не обижайся. Сходи домой, и вправду, отдохни. Ты действительно это заслужил. Выспись наконец! Твои головные боли очень сильно нас всех беспокоят.

— Ну-ну. — прошипел Головорез. — До скорого, детка. Еще увидимся!

С этими словами Головорез поцеловал Лору в щеку, плавно обхватив ее за талию. Лора удивленно раскрыла глаза и замерла от шока.

— Привет жениху! — улыбнулся Головорез.

— Странный ты какой-то сегодня. — сказала напоследок уже уходящему Головорезу Лора, не верящая собственным глазам.

— Привыкай, куколка. — подмигнул ей Головорез. — Я теперь всегда буду такой.

— Очень надеюсь, что нет… — прошептала себе под нос Лора.

Глава 2

Джейсон Грим, все еще находящийся в чужом мире, еще долго размышлял о том, каков будет его дальнейший план действий.

Но как это часто бывает, обстоятельства все решили за него. В кармане брюк Грима раздался телефонный звонок.

Контакт, звонивший Гриму, был записан в адресной книге как «Карлсон». Грим удивился, но все же поднял трубку.

— Ало, шеф. — произнес голос молодого мужчины, показавшийся Гриму очень знакомым.

Спросить, с кем Грим сейчас говорит было бы для него слишком глупо, так как из характера разговора очевидно следовало, что Головорез должен был знать этого человека.

— Шеф, вы слышите меня? — сказал мужчина.

— Да, да. — ответил растерянный Грим. — Слушаю Вас. Эмм, то есть «тебя». Говори, Карлсон.

— Шеф, ребята доложили, что на нашем складе только что прогремел массивный взрыв. — пояснил Карлсон. — Надо бы проверить, в чем там дело. Наркота, оружие, деньги. Все сгорело.

— Не волнуйся. — оборвал его Грим. — Я разберусь. Напомни только адрес нашего склада.

— Простите, Вы что, забыли адрес нашего главного убежища? — удивился Карлсон.

— Так, а ну не спорь с начальством! — решительно прервал назревающую дискуссию Грим. — Быстро назови адрес!

— 22 улица, дом 27. — неуверенно ответил Карлсон.

— Прекрасно! — воскликнул Грим. — Встретимся там. Я выезжаю.

Свой любимый Ford Mustang под окнами дома Грим не нашел, а потому решил, что у Головореза в этом мире нет машины. Даже если она и была, искать ее не было времени, поэтому Грим отправился на место встречи на метро, предварительно проверив местоположение склада в интернете.

Прибыв на место, Грим застал большую бригаду пожарных, пытающихся потушить уже почти догоревшее дотла здание.

— А вот и вы, шеф! — послышался знакомый голос сзади.

Грим обернулся и вздрогнул от удивления. Позади него стоял Эндрю Бахрейн, более известный в этом мире как преступный элемент по кличке «Карлсон».

Внешний вид Эндрю также изменился. Вместо гладко зализанной подростковой прически, на голове Эндрю был самый настоящий ирокез. На половину лица у него была татуировка со странными узорами, а в носу был не вполне удачно поставленный пирсинг. Одет он был в схожей с Гримом манере, и у Грима не осталось сомнений, что Карлсон является отъявленным преступником, таким же, как он сам на данный момент.

— Когда они все потушат, надо попытаться войти внутрь и внимательно все осмотреть. — заявил Карлсон. — Возможно, мы сможем найти что-нибудь уцелевшее. Черт, больше всего мне жаль нашу дурь! Чувствуете этот аромат, что разносится ветром по всему кварталу! Это горят наши гашиши.

— Меня больше интересует причина взрыва. — сообщил Грим. — Есть догадки?

— Конечно. — кивнул Карлсон. — Возможно, это ирландцы, или эти сукины дети мексиканцы. Итальяшки бы на такое не решились, а китайцы действуют совсем другими методами.

— То есть версию с бытовым инцидентом мы сразу исключаем? — удивился Грим. — А склад вообще кто-то охранял?

— Естественно — заверил Карлсон. — Как вы и приказали, стрелки на крыше, вооруженные люди у входа… Остальная же банда дислоцировалась внутри, так что их явно застали врасплох. Только вот что странно… Ни одного трупа. Их тела, должно быть увезли. Но вот только куда?

— Позволь я тебе подскажу… — послышался голос сзади. — Главное управление полиции Пэтриал-сити. Эндрю Бахрейн, Джейсон Грим, вы арестованы!

Грим обернулся и не поверил глазам. Позади него стояли Манфред и Лора. Выглядели они абсолютно так же, как и в его мире, однако по значкам, которые они продемонстрировали, Грим сразу распознал, что относятся они уже не к антикоррупционному, а к убойному отделу.

Манфред и Лора достали пистолеты и наставили их на Грима и Карлсона. В этот момент Грим заметил, как Карлсон незаметно тянется за пояс с целью достать свой собственный пистолет.

— Не смей! — прошипел Грим.

— Но шеф… — простонал Карлсон.

— Нет, я сказал! — огрызнулся Грим. — Мы сдаемся добровольно.

Тем временем Головорез вышел из здания главного управления полиции и отправился в первый попавшийся магазин купить себе сигарет и чего-нибудь перекусить. По дороге он увидел, как к зданию подъезжает и припарковывается черный автомобиль с затонированными стеклами. Из него вышел роскошно одетый в солидный деловой костюм мужчина со светлыми волосами, короткой стрижкой, но весьма неприятным выражением лица. Мужчина говорил по телефону.

— Не волнуйся, мы уже едем. — говорил мужчина. — Сейчас я заберу с работы Лору и через полчаса мы уже будет у вас. Даю тебе слово. Или я не прокурор города Дэниэл Кинг.

— О, ну здравствуй, Дэнни. — прошептал довольный Головорез. — Вот мы и встретились.

Несмотря на огромную разницу в характерах, биографиях и мировоззрении, двойники Грим были похожи во всем, чем их наделила генетика. Разными они стали исключительно из-за обстоятельств, которые им довелось пережить. А вот многие привычки, хобби и предпочтения у них были одинаковы. Именно поэтому Лора Палмер понравилась Головорезу с первых же секунд общения. И именно поэтому Головорез решился исправить возникнувшую в жизни его двойника несправедливость.

Кинг стоял у самого края набережной. Подойдя к Кингу, Головорез вырвал из его рук мобильный телефон прямо во время разговора, и бросил его в реку. На улице уже было темно, а освещения на том участке улицы не было, поэтому Кинг не смог четко разглядеть лицо Головореза.

— Вы что себе позволяете? — возмутился Кинг. — Вы хоть знаете, кто я такой?

— Знаю. — прошипел Головорез. — Ты покойник.

Головорез достал из кобуры пистолет и приставил его к горлу Кинга. Второй свободной рукой он протащил его к краю набережной и подвесил в очень шатком положении через перегородку, защищающую людей от обрыва в реку.

— А теперь слушай меня внимательно, щенок! — прорычал Головорез. — Если тебе дорога твоя жалкая никчемная собачья жизнь, ты сделаешь то, что я тебе сейчас скажу.

— Что вы хотите? — заныл Кинг. — Деньги, телефон? Берите все, только не убивайте!

— Денег у меня больше, чем у тебя мозгов. — улыбнулся Головорез. — У тебя есть то, что мне нужно. И оно находится у тебя не по праву. Значит так, ублюдок, запоминай каждое слово очень внимательно. Сейчас ты сядешь в свою машину и уедешь к чертовой матери из этого города, и больше сюда не вернешься. Если Лора Палмер будет звонить тебе и спрашивать, что случилось, скажешь, что нашел себе другую девушку, и что между вами все кончено.

— Но сэр… — заскулил Кинг.

— Закрой свою поганую пасть и слушай! — закричал Головорез. — Если я еще хоть раз увижу тебя в Пэтриал-сити, и уж тем более если увижу рядом с Лорой Палмер, я вырву твое прогнившее сердце из груди голыми руками, а труп скормлю уличным собакам. Хоть одно слово кому-нибудь из легавых, и ад покажется для тебя пятизвездочным отелем по сравнению с тем, что я тебе устрою. Я понятно объясняю?

— Да, предельно. — начал заикаться Кинг.

— Отлично. — кивнул Головорез. — А чтобы ты понял всю серьезность моих намерений, пока что освежись.

С этими словами Головорез сильно толкнул Кинга через перегородку, и тот рухнул в реку, проломив головой лед и канув в ледяную воду. Кинг долго барахтался в холодной воде, крича, зовя на помощь, но в округе никого не было. Поняв, что нужно спасать свою жизнь самостоятельно, Кинг начал пробивать руками лед, и в конечном итоге все же выплыл на поверхность.

Выйдя из воды, Кинг попросил первого же прохожего позвонить в скорую помощь, а после поэтично рухнул в обморок прямо у него на глазах.

Головорез хитро улыбнулся и зашел обратно в здание главного полицейского управления. Его план работал как песочные часы.

Тем временем на Грима и Карлсона уже надели наручники и везли их в полицейской машине в здание главного управления.

— Что, даже не зачитаете нам наши права? — удивился Грим.

— У таких животных как ты нету никаких прав! — огрызнулся Манфред.

— Ладно. — охнула Лора. — Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде. Вы имеет право на адвоката. Вы имеете право на один телефонный звонок…

— Да брось, Лора! — вздохнул Манфред. — Для кого ты стараешься?

— Кстати, вы не показали мне ордер на арест. — воскликнул Грим. — Или у вас его нет?

— На такую скотину как ты мы с коллегой его получили в первый же день расследования. — буркнул Манфред, доставая ордер и показывая его Гриму.

— Этот ордер не санкционирован прокурором! — заявил Грим. — Он недействителен и не имеет юридической силы.

— О, какой ты у нас умный. — прошипел Манфред. — И с каких это пор преступники стали такими образованными? Будешь рассказывать свою трагичную историю про плохих копов своим сокамерникам, больной сукин сын!

— Это задержание незаконно. — не мог угомониться Грим, привыкший никогда не нарушать процедуру и на секунду забыв, кем он является на данный момент.

— А похищать, насиловать, избивать и убивать молодых девушек по-твоему законно? — вмешалась Лора. — А создавать вооруженное преступное сообщество, занимающееся организацией проституции и наркоторговли тоже легально? А заниматься рэкетом, вымогательствами, грабежами и разбойными нападениями по-твоему соответствует Конституции?

Грим знал, что до предъявления ему обвинения такие фразы говорить детективы не имеют права. Но спорить с ними он больше не стал, так как Лора напомнила ему, кем он сейчас является на самом деле. Поэтому Грим просто промолчал.

Подъехав к зданию главного управления полиции, Манфред и Лора вошли внутрь, таща за собой скованных наручниками Карлсона и Грима.

— Кто у нас тут на этот раз? — спросил знакомый Гриму голос. — Черт, неужто сам Джейсон Грим! Вот это улов, мистер Манфред!

Грима передернуло от осознания всей абсурдности ситуации. Его высмеивал все тот же самый толстый седой охранник главного управления полиции, Томас Худ.

Пройдя через контрольно-пропускной пункт, детективы потащили Карлсона и Грима на второй этаж.

Грим знал, что на втором этаже управления располагается убойный отдел. Его догадка оказалась верной. А еще Грим был наслышан о методах, которые там применяются при допросе.

К счастью, допросом Грима решила заняться Лора. Манфред же забрал с собой в соседний кабинет Карлсона. Это показалось Гриму немного нерациональным, но это его по крайней мере успокоило.

Лора усадила Грима в кресло, включила компьютер и начала оформлять протокол допроса.

— Перед началом допроса разъясняю вам ваши права. — начала Лора. — Вы имеете право не свидетельствовать против себя и близких вам лиц, имеете право давать показания на любом известном вам языке, можете заявлять отводы и ходатайства, а также приносить жалобы на действия детектива, проводящего допрос…

— Довольно. — прервал ее Грим. — Можете не продолжать. Я прекрасно знаю свои права.

— Хорошо. — кивнула Лора. — Тогда приступим. Ваше полное имя.

— Джейсон Роберт Грим. — ответил Грим.

— Дата рождения. — продолжила Лора.

— 25 сентября 1991 года от рождества Христова. — сказал Грим.

— Образование? — спросила Лора.

— Эмм… — смутился Грим. — Высшее юридическое.

— Что? — удивилась Лора. — А по нашим данным, среднее специально. Вот, 2012 год, сертификат освоения специальности электрика.

— Черт… — прошипел Грим.

— Вы пытаетесь запутать следствие? — подозрительно проворчала Лора.

— Нет, что вы, я просто немного нервничаю. — заверил Грим.

В этот момент из соседнего кабинета донеслись крики, а после прозвучало следующее:

— Пожалуйста, прекратите. — вопил Карлсон. — Я скажу вам все, что попросите. Только умоляю, хватит.

— Слышишь? — улыбнулась Лора. — Это так допрашивает мой коллега, мистер Манфред. Так что или ты сотрудничаешь, или я отправлю тебя к нему.

— Я вас понял. — кивнул Грим. — Что вы еще хотите знать?

— Правду. — ответила Лора. — От начала и до конца.

Грим внезапно понял, что ему пора включать свое воображение, ибо попасть на допрос к Манфреду ему сейчас хотелось меньше всего.

После того, как Головорез устроил Кингу сеанс приема холодных природных ванн, он вернулся в офис.

— Ваш полицейский значок, пожалуйста. — пробурчал старый толстый охранник Томас Худ.

— Серьезно? — удивился Головорез. — Ты же сегодня видел меня выходящим отсюда. Ты что, не знаешь, что я тут работаю?

— Знаю. — кивнул Худ. — Но правила одинаковы для всех. Значок.

— Черт… — прошипел Головорез, шарясь по карманам.

Ни полицейского значка, ни служебного удостоверения у Головореза с собой не было, потому что свой пиджак он оставил в кабинете.

— Держи, это тебе вместо значка. — улыбнулся Головорез, доставая из портфеля стодолларовую купюру.

Глаза Худа полезли на лоб от удивления. Но, долго не думая, Худ быстро схватил купюру и спрятал ее под газету, лежавшую у него на столе.

— Это за сегодня, и на будущее. — прошипел Головорез. — Больше не смей меня трогать.

— Так точно, сэр. — кивнул Худ. — Извините, сэр.

— Если не можешь побороть коррупцию, надо ее возглавить. — промурлыкал себе под нос довольный собой Головорез.

Войдя в кабинет, Головорез обнаружил Лору, готовящую к отправке в суд целую стопку документов. Манфреда на месте не было.

— Как кстати… — прошептал Головорез.

— Джейсон? — удивилась заработавшаяся Лора. — Ты чего вернулся? У тебя же голова заболела!

— Так точно. — ответил Головорез. — Но тут кое-что случилось. Кое-что, что заставило меня забыть о своей головной боли.

Головорез понял, что в случае с Лорой его поведение псевдо«альфа-самца» не сработает, а потому решил действовать тоньше.

— Лора, я хотел бы попросить прощения за свое недавнее поведение… — виновато сказал Головорез. — Я вел себя как кретин. Извини меня, пожалуйста.

— Да ладно, ничего. — улыбнулась Лора. — Ты не сделал ничего непоправимого. Просто это было немного странно.

— Согласен. — подхватил Головорез.

— Ты вернулся, чтобы просто извиниться? — удивилась Лора.

— Не совсем… — замялся Головорез. — Тут случилось еще кое-что. Помнишь, ты упоминала, что к тебе должен заехать твой жених… Как его? Дэниэл?

— Верно. — кивнула Лора. — Он что, уже приехал?

— В том-то и дело… — начал Головорез. — Даже не знаю, как тебе это сказать помягче… Он как бы приехал, но, как выяснилось, вовсе не к тебе.

— В смысле? — непонимающе спросила Лора.

— Сейчас поясню. — оборвал ее Головорез. — Выхожу я, значит, на улицу покурить…

— С каких пор ты куришь? — недоуменно воскликнула Лора.

— Всякое бывает после того, как впервые убьешь человека. — пожал плечами Головорез, мысленно ругая себя за прокол. — Так вот, выхожу я на улицу, и тут вижу, как к нашему зданию подъезжает машина твоего жениха.

— А ты что, знаешь как выглядит его машина, или знаешь, как он сам выглядит? — подозрительно спросила Лора.

Головорез мысленно проклинал себя за неловкий недочет в его плане.

— Я пытался попросить у него закурить. — продолжил врать Головорез. — Видишь ли, я где-то потерял свою зажигалку. Так вот, в ходе беседы он представился Дэниэлом Кингом. Это же он?

— Да, он. — кивнула Лора.

— Так вот… — продолжил Головорез. — Пока мы стояли и беседовали, из нашего здания вышла какая-то блондинка. Не знаю, наверное, секретарша какая-то…

— В нашем управлении нет должности секретаря, Джейсон. — покачала головой Лора.

— Ну может она детектив, черт ее знает! — разнервничался Головорез, в очередной раз допустивший ошибку. — Суть не в этом! Суть в том, что когда твой жених увидел эту девушку, он тут же прервал со мной разговор, подошел к ней, обнял ее, поцеловал в губы, а потом взял под ручку и отправился с ней гулять.

— Гулять? — переспросила Лора. — В декабре?

— Вот и я ему так сказал! — подхватил Головорез. — Но он настаивал. Он оставил у входа машину, а сам пошел с ней вдоль набережной. Не веришь — позвони ему и спроси сама!

— Хорошая мысль… — испуганно прошептала Лора.

Лора дрожащими руками достала телефон и начала звонить своему жениху. Однако абонент был недоступен.

— У него выключен телефон. — промолвила Лора. — Нет, я не верю. Не может быть!

С этими словами она встала и выбежала на улицу. Головорез последовал за ней. Выйдя на улицу, Лора тут же заметила машину Кинга, и молниеносно ринулась к ней.

— Странно… — удивилась Лора. — Машина и вправду его… Господи, неужели он изменял мне все это время прямо у меня под носом. А мне говорил, что у него вечные проверки до полуночи! Так вот где он пропадал ночи напролет! Господи, какая я дура!

Головорез незаметно улыбнулся. Каким бы гениальным детективом ни была Лора, у нее была одна слабость. Она была женщиной. А разум женщины взорвется от подозрений, если в него посеять хотя бы одно маленькое семя сомнения. А Головорез посеял туда целый мешок таких сомнений…

Лора снова и снова пыталась дозвониться до Кинга, но телефон все так же был недоступен.

— Джейсон, опиши мне эту блондинку, прошу тебя! — дрожащим голосом промолвила Лора.

— Ну… — начал Головорез. — Она была высокая, вся такая из себя прям секс-бомба. Третий размер груди. Нет, скорее четвертый! Попа у нее была просто как орех! Упругая, подтянутая… Больше я ничего не запомнил.

— Если встретишь ее, опознать сможешь? — запаниковала Лора.

— Конечно. — кивнул Головорез.

— Боже… — прошептала Лора, сев на скамейку у входа, а в ее глазах начали наворачиваться слезы.

— Ну, что ты, Лора… — подсел к ней Головорез, приобняв ее. — Успокойся, моя дорогая. Все хорошо. Он просто козел. Он не стоит твоих слез. К черту его! Он вообще тебя недостоин. Знаешь, что тебе сейчас поможет?

Лора на секунду подняла заплаканные глаза и посмотрела на Головореза.

— Тебе нужно выпить! — заверил ее Головорез. — Много выпить. Позволь, я составлю тебе компанию. Нельзя оставлять тебя одну в таком состоянии, да еще и в такой переломный момент. Пойдем, я знаю прекрасный бар всего в квартале отсюда.

Головорез помог Лоре подняться, и, обняв ее, повел в совершенно неизвестном ей направлении, глазами выискивая среди городских вывесок хоть какое-то заведение, хотя бы отдаленно напоминающее бар.

Тем временем дела у Джейсона Грима становились лишь хуже. Под давлением Лоры из реальности Головореза, Гриму пришлось выдумывать факты, сочиняя преступления, которых на самом деле ни он, ни Головорез никогда не совершали. Чтобы быть убедительнее, Грим обволакивал свои истории весьма неприятными подробностями.

Гриму было противно вдвойне. Во-первых, оттого что ему приходится сочинять о себе чудовищные факты, полностью дискредитирующие его как личность. Во-вторых, оттого, что с каждой секундой он все больше падал в глазах своей возлюбленной Лоры. И пусть это была совершенно другая Лора, никакой разницы Грим пока что не замечал, а оттого становилось лишь хуже.

— И вы в одиночку совершили все эти преступления? — удивилась Лора.

— А с кем же еще? — ответил Грим. — С этим бесполезным болваном Карлсоном? Да он ни на что не годен! Приходилось все делать самому.

— А как же другие члены вашей банды? — спросила Лора.

— Эмм… — замялся Грим. — Знаете, как говорят? Хочешь что-то сделать хорошо, сделай это сам.

— Понятно. — кивнула Лора. — Хорошо. На сегодня пока что все. Вопросов у меня больше нет. А сейчас посидите, мне нужно оформить протокол допроса.

С этими словами Лора начала звонко выбивать на клавиатуре показания Грима. В этот момент Грим заметил, что у Лоры на безымянном пальце правой руки имеется золотое кольцо.

— Вы замужем? — удивленно спросил Грим.

— Да. — кивнула Лора. — А что вас удивляет?

— Ну… — замялся Грим. — Просто у вас такая работа. Как кажется, ни с чем несовместимая. Как это вышло?

— Семья для меня всегда была и будет превыше всего. — ответила Лора. — И вообще, я не обязана вам ничего объяснять. Я тут детектив, и вопросы задаю я.

— Как скажешь, Лора. — ответил Грим по привычке. — Ой, то есть мисс Палмер. То есть, «миссис».

— Так, допрашиваемый, прекратите паясничать! — повысила голос Лора. — Это вообще что? Вы так ко мне клеитесь? Смотрите, сейчас в список ваших преступлений я добавлю сексуальное домогательство.

— О, нет, миссис Палмер. — покачал головой Грим. — Вы все не так поняли.

— Вообще-то, я уже не Палмер, а Кинг. — ответила Лора. — Миссис Лора Кинг.

— Так вы все-таки вышли замуж за этого жалкого прокурора? — удивился Грим.

— Погодите-ка… — подозрительно начала Лора. — Откуда вы знаете про него? И вообще, постойте-ка, я не называла вам своего имени! Откуда вы знаете его? Вы что, со своей шайкой, следили за мной? Собирали информацию?

Грим очень хотел сказать Лоре правду, но после такой правды его бы незамедлительно отправили в психиатрический стационар Пэтриал-сити. Поэтому Гриму пришлось врать.

— Да, миссис Кинг. — кивнул Грим. — Мы за вами следили.

— Поздравляю вас, мистер Грим. — прошипела Лора. — К вашим обвинениям только что добавилось нарушение неприкосновенности частной жизни.

— Как будто это что-то меняет… — удрученно покачал головой Грим.

— Охрана! — повысила голос Лора.

Из-за двери вышли двое оперативных сотрудников, которые тут же скрутили Грима и надели на него наручники.

— Что происходит? — удивился Грим.

— Правосудие. — злобно воскликнула Лора. — Вы отправляетесь в следственный изолятор, мистер Грим. И пробудете вы там еще очень и очень долго.

Тем временем Головорез с Лорой уже заходили в первый попавшийся на глаза Головорезу бар.

— Вот оно, мое любимое заведение! — нагло соврал Головорез.

Выбрав столик у окна, Головорез тактично помог Лоре снять шубу, по-джентльменски усадил ее за столик, а после сел и сам. В ту же минуту к ним подошел официант.

— Здравствуйте. — вежливо сказал официант. — Что будете заказывать?

— Самого дорогого и качественного вина и что-нибудь закусить! — воскликнул Головорез.

— Джейсон, ты чего? — удивилась Лора. — Это же обойдется тебе в три зарплаты.

— Мне ничего не жалко для тебя, Лора! — гордо сказал Головорез. — Ну и плюс, у меня имеются кое-какие сбережения…

— Это откуда? — удивленно спросила Лора, на время забыв о своем горе.

— Ну… — замялся Головорез. — Я, знаешь ли, пишу стихи на заказ. Размещаю в интернете объявления, и за деньги пишу людям стихотворения на любой случай жизни.

— Ой, это так здорово! — улыбнулась Лора. — Я даже не знала, что ты поэт! Прочитаешь что-нибудь из своего творчества?

— Думаю, это не самая лучшая идея. — стал отнекиваться Головорез.

— Ну пожалуйста, Джейсон. — заскулила Лора. — Я так люблю стихи! Клянусь, я не буду критиковать или смеяться. Уверена, твое творчество просто потрясающе! Если ты пишешь такие протоколы, то я представляю уровень размаха твоих стихов! Ну пожалуйста!

— Ладно. — пробурчал Головорез, понимая, что ему срочно нужно вспомнить хоть одно стихотворение из тех, что он когда-либо учил наизусть еще в школе.

В этот момент к столику подошел официант, положивший на стол две порции дорогого французского сыра, и разливая по бокалам бутылку лучшего итальянского вина. Возникшая пауза позволила Головорезу выиграть немного времени.

Внезапно Головорез вспомнил не совсем цензурное, но очень запомнившееся ему стихотворение из его юности. Он демонстративно встал, и жестом продемонстрировал свою готовность.

— Это стихотворение я написал в очень сложный для меня жизненный период, Лора. — заявил Головорез. — Некоторые слова могут показаться тебе резкими, но я надеюсь, что ты меня поймешь.

— Обещаю. — кивнула предвкушающая Лора.

Головорез начал манерно читать чужие стихи, при этом выдерживая эмоциональную интонацию и размеренно жестикулируя:

«Поэты не е*утся. Поэты занимаются любовью. Не купишь нас ни сексом, ни деньгами, ни словами. Все наши клятвы мы скрепить всегда готовы кровью. Нас не заманят в сети гарпии с красивыми глазами. Живем мы не рассудком — сердцем и душою. Мы знаем цену преданности, веры, чести. Навешенной на уши не накормишь нас лапшою, Ведь безразличны мы к манерности и лести. В своем роду мы уникальны. Каждый эксклюзивен. Мы пишем в состоянии повышенного счастья, Или, напротив, если в сердце бьет осенний ливень, Мы в строках излагаем пережитые ненастья. Страдаем от бессонниц, пьем для вдохновения, Считаем звезды, что в ночи над городом мерцают… За все грехи поэты просят Бога искупления, А сами после этого свой образ жизни продолжают. Поэт вас не обманет, не изменит, не предаст. В своих стихах он пишет ровно то, что на уме творится. И если он вас любит, то за вас легко отдаст Все, что имеет. И при этом будет он собой гордится. Его обидеть может абсолютно каждый. Ведь тонкая душа его, как стебелек у розы. Возможно, день настанет тот однажды, Когда взойдет над нами солнце, прекратятся грозы… Мы вымираем. Нас осталось очень мало. Нас ненавидят, и порой совсем не понимают. У большинства то тяготение к прекрасному отпало, А потому за это нас они так часто осуждают. Поэты… Мы романтики, «наивные глупцы». Так говорят без исключенья все вокруг, не понимая, Что сами люди в большинстве своем слепцы, Которые прекрасного порой совсем не замечают. В природе нашей чувства выше, чем простая тяга к телу. Физиология для нас значений не имеет совершенно. Мы преданы лишь принципам своим, и нашему благому делу — Нести в стихах всю философию свою. И делать это откровенно. Мы не подвержены влиянию извне, и мнению толпы. Не поклоняемся деньгам мы, власти и здоровью. Для нас вокруг все люди просто-напросто слепы. Поэты не е*утся. Поэты занимаются любовью!!!

Лора с восхищением зааплодировала. У нее не было слов, чтобы описать свой восторг от услышанного, ибо по счастливой случайности она полностью разделяла мировоззрение настоящего автора этого стихотворения.

Лора так прониклась стихами, прочитанными Головорезом, что, будто бы сама пережила всю боль, которую чувствовал автор этих строк. Ей по-настоящему стало жаль автора, так как она понимала каждое написанное им слово. Она чувствовала безумное облегчение не только потому, что эти строки задели ее душу, но и потому, что лучшее в баре вино оказалось достаточно крепким и уже делало свое дело. Поэтому то, что произошло дальше, вовсе не удивило Головореза.

Лора потянулась к нему и плавно его поцеловала. Головорез тут же обнял ее и ответил ей взаимностью. Они стояли, будто бы не замечая окружающих их посетителей и сотрудников бара. Головорез думал о том, что его план сработал идеально. Лора же думала о том, каким же все-таки прекрасным человеком на самом деле оказался Джейсон Грим. Жаль, что в данный момент целовала она вовсе не его…

Глава 3

Пока Головорез вносил свои правки в жизнь Джейсона Грима, сам он в это время уже был доставлен в следственный изолятор Пэтриал-сити и помещен в камеру.

— Приятного времяпровождения! — улыбнулся один из охранников, закрывая дверь.

— Добро пожаловать. — послышался голос из угла неосвещаемого помещения.

— Кто вы такой? — прошипел Грим.

— Твой новый сосед. — заявил человек, вставая со своей кровати и подходя ближе к решетке, так, чтобы его лицо было видно.

Увидев подошедшего к нему человека, Грим вздрогнул от шока увиденного. Перед ним стоял его лучший друг, Джейкоб Букер. Но в этом мире он выглядел несколько иначе. В мире Грима Джейкоб был интеллигентным коротко стриженым парнем в очках, работавшем корпоративным юристом в большой компании. Сейчас же Джейкоб был похож на главного антагониста любого среднестатистического фильма ужасов.

Очков на нем не было, что придавало его глазам стальной хладнокровный взгляд. Правую половину его лица рассекал длинный красный шрам, проходящий ото лба к подбородку, прерывающийся лишь в области глаза, который чудом не задело ножом, оставившим этот шрам. У Джейкоба были поломанные уши, а вместо легкой щетины его лицо украшала массивная борода.

— Разреши представиться, Джейкоб Букер. — воскликнул Букер. — А ты кто такой?

— Джейсон Грим. — воскликнул Грим. — Очень приятно.

— О, да меня посадили рядом с легендой! — заявил Букер. — Гроза полиции Пэтриал-сити. Вершина криминального мира города! И как только этим недоумкам удалось тебя схватить?

— Сам не знаю. — пожал плечами Грим.

— И по какой статье тебя в итоге взяли? — поинтересовался Букер.

— Ой, да там много всего… — замялся Грим. — Убийства, изнасилования, рэкет, наркотики. Целый букет.

— А меня, не поверишь, взяли за присвоение денежных средств! — заявил Букер. — Я всегда был против насилия. Как-то я работал в компании сбыта электроэнергии, и, как мне казалось, вполне грамотно оставлял себе процент от прибыли компании в качестве компенсации за свой тяжелый труд. Оформлял все чисто, тщательно скрывал денежные переводы, создавал подставные фирмы, проводил деньги через оффшоры, но в итоге, когда у компании возникли вопросы, за меня серьезно взялось ФБР. Это тебе не эти дебилы из главного управления полиции. Это совсем другой уровень.

Лицо Грима скривилось в жуткой гримасе отвращения.

— В конечном итоге… — продолжил Букер. — Меня взяли за яйца. Оказывается, пока я наслаждался свободой, мой телефон прослушивали, мои переписки читали, а за домом и рабочим местом велось круглосуточное наблюдение. Когда я оступлюсь, и совершу ошибку, было лишь вопросом времени. И я ее совершил.

— Кто бы мог подумать… — прошептал Грим, не веря тому, что мир, в котором он гостил, мог быть настолько ужасным.

Тем временем дела у Головореза становились все лучше и лучше. Когда бутылка лучшего вина в баре «Little white paradise», где сидел Головорез с Лорой, закончилась он не задумываясь заказал еще две.

Лора и Головорез настолько увлеклись беседой и друг другом, что Лора и вовсе забыла причину, по которой пришла в бар. Алкоголь неумолимо делал свое дело, и в конечном итоге Головорез наконец услышал фразу, которую ждал весь вечер.

— Ой, кажется на сегодня хватит. — смущенно сказала Лора. — Думаю, пора домой. Завтра же еще на работу! Правда, там темно, холодно, и даже немного страшно. Обычно до дома меня подвозят. Но в этот раз некому…

— Как это некому? — улыбнулся Головорез. — Пойдем. Я, конечно, выпил, а потому за руль сесть не могу, но ничто не мешает мне проводить тебя, а заодно и прогуляться, немного проветриться…

— Прекрасно. — кивнула Лора, и, не без помощи Головореза, одела шубу и, взяв его за руку, последовала за ним к выходу.

Головорез и Лора вышли на улицу, где, к их удивлению, стояла прекрасная погода. Снегопад прекратился, а температура воздуха существенно снизилась. Казалось, сама природа была на стороне Головореза.

Головорез был счастлив. Впервые в жизни девушка, в которую он влюбился, была с ним рядом не потому, что он приковал ее к батарее, а просто по собственному желанию. И ему не хотелось этого менять. Он решил для себя, что впервые в жизни попытается выстроить отношения по-человечески. Во-первых, ему уж слишком сильна понравилась Лора, и он не хотел причинять ей боль. А во-вторых, Лора была полицейским, а значит могла легко застрелить Головореза, или просто избить его до полусмерти безо всяких усилий.

Но сейчас Головорез не хотел даже думать об этом. Впервые за много лет он почувствовал себя счастливым, и даже немного пожалел о том, что в своем собственном мире избрал столь неправильный путь насилия и жестокости.

— Скажи, Джейсон… — начала Лора. — Как так вышло, что у такого потрясающего парня как ты нет девушки?

— Ну… — замялся Головорез. — Мне всегда было не до этого. Я женат на своей работе. Ты же знаешь, наша работа, если выполнять ее добросовестно и с полной самоотдачей, несовместима ни с чем другим.

— И все? — удивилась Лора. — Только из-за этого?

— Ну не совсем… — протянул Головорез. — Есть еще кое-что. Думаю, ты меня сможешь понять.

— Конечно. — кивнула Лора. — Что же это?

— Мое прошлое. — серьезно заявил Головорез. — Если взглянуть на статистику, в моей личной жизни никогда не было ничего, кроме предательств, измен, обмана, манипуляций и использования меня моими девушками. Поэтому в какой-то момент я перестал верить людям. Я посчитал, что больше никогда и никому не смогу доверять, чтобы больше никто не смог причинить мне боль. Но знаешь, Лора, сегодня я понял, что из любого правила могут быть исключения. Я понял, что в мире есть девушка, которой я еще могу поверить. Девушка, которая понимает меня, и принимает меня таким, какой я есть. Девушка, готовая всегда меня выслушать, поддержать и помочь в трудную минуту. И эта девушка — ты.

В глазах Лоры начали наворачиваться серебристые слезы радости.

— Господи, Джейсон… — улыбнулась сквозь слезы Лора. — Это самые прекрасные слова, которые я когда-либо слышала в жизни. Спасибо тебе.

— Нет, это тебе спасибо. — оборвал ее Головорез. — Ты изменила мой мир. Всю мою жизнь. Я…

— Тссс… — прервала его Лора, жестом показывая Головорезу необходимость молчать. — Я все понимаю и без слов.

После этой фразы Лора прижалась к Головорезу и страстно поцеловала его в губы. Головорез тут же обнял Лору и поддержал ее в этом внезапном намерении. Они стояли так около пяти минут, не замечая весь мир вокруг. Когда они наконец отпрянули друг от друга, они медленно пошли дальше в обнимку, не говоря ни слова. Каждый из них был счастлив.

— Вот мы и пришли. — пожала плечами Лора. — Черт, так не хочется расставаться.

— Да. — кивнул Головорез. — Я уже жду — не дождусь завтрашнего дня, чтобы увидеть тебя снова.

— Джейсон… — промолвила Лора. — Не уходи. Останься со мной сегодня. Пожалуйста.

— С удовольствием. — улыбнулся Головорез. — Сегодня и всегда, если попросишь.

Лора вновь поцеловала Головореза, а после они вместе поднялись в ее квартиру, из которой по непонятным для соседей причинам потом еще половину ночи доносили весьма странные звуки.

Пока Головорез активно притворялся романтичным поэтом, Джейсон Грим тем временем «наслаждался» всеми прелестями тюремной жизни.

Условия в его камере были ужасные. Помимо невыносимого соседа с лицом лучшего друга Грима, который говорил без умолку, не давая спать, было еще множество неудобств. Камера была не отапливаемым помещением, в котором температура в лучшем случае доходила до 12 градусов Цельсия. Заключенным приходилось укутываться в одеяла, чтобы не замерзнуть от холода.

Тюремное меню также оставляло желать лучшего. На ужин Гриму принесли гороховый суп, лишь от вида которого просто воротило. Запах этого супа, разносившийся по всему тюремному блоку, чуть было не вывернул наружу все содержимое желудка Грима. Но, преодолевая отвращение, Грим все-таки заставил себя поесть, просто для того, чтобы не умереть с голоду.

Камера Грима и Букера была не только холодной, но и тесной. Их кровати плотно прилегали друг к другу по вертикали, но при этом занимали половину свободного пространства. Единственным развлечением у двух заключенных были только вечные дискуссии.

— Когда мы отсюда выйдем… — начал Букер. — Приглашаю тебя к себе в гости. Посадить-то меня посадили, но имущество, слава Богу, не конфисковали. У меня остался прекрасный загородный особняк, записанный на жену. Ох и погуляем мы, когда освободимся.

— Освободимся? — покачал головой Грим. — Это следственный изолятор. Сейчас мы ждем своего судебного заседания, на котором, даю тебе слово, нам вынесут самый строгий из всех возможных обвинительных вердиктов. И если ты, можешь быть, выберешься отсюда лет через десять, то мне уж точно дадут пожизненное, а то и приговорят к смертной казни. Ты же знаешь список моих подвигов.

— Да, наслышан. — кивнул Букер. — Что ж, тогда остается только один вариант. Бежать.

— Бежать? — переспросил Грим. — Отсюда? Это самый охраняемый следственный изолятор штата. Если ты забыл, я тебе напомню. Мы находимся на острове, который окружает пучина ледяной воды, а сам остров связан с сушью только одним единственным мостом, на котором охраны больше, чем в самом, мать его, Белом доме! И даже если снайперы не застрелят тебя после того, как ты раздерешь себе брюхо на колючей проволоке, пока будешь перелазить забор, то уж натасканные на такой особый случай служебные овчарки просто разорвут тебя в клочья. Бежать некуда. Побег обречен на провал.

— Значит, бежать надо не отсюда. — заметил Букер. — Ты же сам сказал, мы здесь будем не вечно. Так или иначе, рано или поздно нас доставят на судебное заседание, а потом в другую тюрьму. Из самой тюрьмы сбежать практически невозможно. Значит, нужно попытаться сделать ноги в процессе транспортировки. Да, это тоже определенный риск, но тебе-то что терять? Даже если тебе дадут еще 20 пожизненных, жизнь-то у тебя все-таки одна, и она обречена на вечные страдания в тюремной камере. Что ты теряешь?

Грим задумался. Уже прошло более недели с момента его исчезновения, но в свой мир почему-то он никак не возвращался. Так долго он еще никогда не отсутствовал в своем измерении. Грим начал бояться, что может остаться в чужом мире навсегда. И если существовала хоть малейшая вероятность того, что это возможно, Грим не мог допустить, что его жизнь окончится именно так. А потому Грим принял решение во что бы то ни стало сбежать на свободу, вне зависимости от того, на что ради этого придется пойти.

Головорезу понравилось в мире Грима. Его жизнь с каждым днем становилась все лучше и лучше. Теперь, когда у него была Лора, он больше не чувствовал себя одиноким. На работе дела шли прекрасно, так как контроля за его действиями со стороны начальства практически не было, так как лейтенант Джейсон Грим в свое время завоевал довольно объемный кредит доверия своего руководства, включая доверие его наставника Манфреда.

Жил Головорез вместе с Лорой в ее квартире. Сосед Грима, Эндрю Бахрейн, ничуть не огорчился исчезновению Грима, так как теперь позволял себе абсолютно все, что ему придет в голову, начиная от спонтанных вечеринок и заканчивая банальным тунеядством в гордом одиночестве. А еще Эндрю не особо спешил искать соседа постольку, поскольку квартира была оплачена на несколько месяцев вперед.

В очередной раз Головорез вместе с Лорой ехал на работу в машине Грима.

— Зайка, вот скажи мне… — начал в процессе Головорез. — Почему мы шифруемся от всего управления? Что такого, если мы всем скажем, что встречаемся?

— Джейсон, дорогой… — протянула Лора. — Мы ведь это уже проходили. Ты же знаешь, руководство сочтет это непрофессиональным. Наша работа несовместима ни с чем иным, а уж тем более, когда главный отвлекающий от работы фактор находится в двух метрах от твоего рабочего места.

— Главный отвлекающий фактор? — обиженно произнес Головорез. — Вот кем ты меня считаешь?

— Прости, я не так выразилась. — поправила себя Лора. — Это то, как к этому отнесется наше начальство. Но лично я безумно счастлива, что вижусь с тобой практически круглые сутки. И я не хочу этого менять. Просто сейчас не самое лучшее время для огласки. Нас не поймут. Нам не дадут спокойно работать, пока не рассадят нас по разным кабинетам. Ну согласись, если бы в нашем кабинете не было бы Манфреда, мы бы занимались вовсе не расследованием преступлений.

— Это да… — понимающе улыбнулся Головорез. — Но прятаться ото всех мне тоже надоело. Мы заходим через разные входы, выходим из офиса в разное время и ждем друг друга на улице, замерзая на морозе… Это детский сад какой-то.

— Это те ограничения, через которые мы должны пройти, если хотим быть вместе. — заявила Лора.

— Как скажешь. — вздохнул Головорез, останавливая машину у здания главного полицейского управления. — Я знал, на что иду, когда решил быть рядом с тобой. И для меня самое главное, что мы с тобой вместе.

С этими словами Головорез наклонился к Лоре и горячо ее поцеловал. А после Лора вышла из машины, и, многократно оглядываясь по сторонам, вошла в здание главного полицейского управления.

Время тянулось, как казалось Гриму, целую вечность. Каждый день был похож на предыдущий, как брат-близнец. Понемногу Грим уже начал привыкать к такому образу жизни. Но в один из дней случилось нечто, вновь оживившее в Гриме надежду на получение долгожданной свободы.

— Джейсон Грим. — сурово обратился к Гриму охранник. — Руки!

Эта команда означала, что Грим должен был просунуть руки в открывшееся в железной двери отверстие, где на его кистях защелкнутся браслеты наручников, а после его выведут из камеры.

Эта была стандартная процедура безопасности, призванная минимизировать риск для охранников следственного изолятора. Грим послушно протянул руки в раскрытое отверстие двери, и наручники звонко захлопнулись у него на кистях. После металлическая дверь со скрипом отворилась, и охранник вытолкнул Грима из камеры, ведя его в сторону выхода.

— Помни, Грим… — сказал напоследок Букер. — Жизнь всего одна.

Грим понимающе кивнул и подмигнул Букеру, с которым он сдружился уже во второй раз в жизни.

— В чем дело? — спросил Грим. — Куда меня ведут?

— На электрический стул. — улыбнулся охранник.

— А если серьезно? — удивился Грим.

— Ты вызван детективом главного управления полиции для проведения очной ставки. — воскликнул охранник. — Хотя, как по мне, в твоей вине может сомневаться только идиот.

— Как мило… — прошипел Грим. — Ну что ж, поехали…

Грима конвоировало двое охранников. Они усадили его внутрь бронированного грузовика, такого же, как и у большинства инкассаторов банков США, и сели вместе с ним назад. Водитель грузовика также был полицейским. Всего у Грима было трое стражей, вооруженных дубинками, электрошокерами и огнестрельным оружием, а сам Грим был скован наручниками. Попытаться сбежать сейчас было бы самоубийством, поэтому Грим решил оттянуть этот момент на потом.

— Джейсон Грим. — воскликнул один из охранников. — Живая легенда! Сейчас мы должны доставить тебя детективу в целости и сохранности, так что потерять свой товарный вид ты не можешь. Пока что… Но вот когда мы повезем тебя обратно, ты ответишь нам за каждую невинную душу, которую ты загубил, ублюдок.

— Что-то мне подсказывает, что это не очень законно… — прошипел Грим.

— У таких мерзавцев как ты не должно быть прав человека! — заявил второй охранник. — Ты и вовсе не человек. А потому бить мы тебя будем как животное.

— Превышение должностных полномочий. — возразил Грим. — Плюс ко всему, ответственность в зависимости от нанесенного вреда за само посягательство. Вы, ребята, отправитесь в тюрьму вслед за мной.

— О, да брось! — улыбнулся водитель. — За то, что мы тебе подправим пару ребер нам еще орден надо дать! Общественно-полезный поступок!

— Жаль что вы сами общественно-бесполезны… — помотал головой Грим, не удивляясь тому, что полиция в этом мире осталась абсолютно такой же.

Бронированный фургон подъехал к здания главного управления полиции. Охранники вытащили Грима и поволокли его внутрь.

— Доброе утро, мистер Худ. — прошипел Грим, видя все такого же толстого седого охранника Томаса, все так же спящего на рабочем месте.

— Разговорчики! — крикнул один из охранников. — Говорить будешь, когда я скажу!

— Синдром вахтера. — отметил Грим. — Именно так я называю болезнь, когда никчемному червю дают немного полномочий, и он начинает играть в Бога.

— Когда мы тут закончим… — огрызнулся охранник. — … ты мне ответишь за каждое сказанное тобой слово, ублюдок.

— Я держу ответ за свои слова. — кивнул Грим. — Главное смотри, не нарушь свое собственное. Жизнь, знаешь ли, штука непредсказуемая.

— Скорее ад замерзнет, чем что-нибудь спасет сегодня твою гнилую бандитскую задницу. — взъерошился второй охранник.

— Я смотрю, тебе не дают покоя задницы твоих заключенных. — улыбнулся Грим. — Я, конечно, все понимаю, свободная страна, демократия, 21 век и все такое, но побойтесь Бога, сэр, вы же полицейский…

Второй охранник подошел к Гриму и резко ударил его в солнечное сплетение. От внезапно сбитого дыхания и резкой боли Грим согнулся пополам.

— Держи язык за зубами, сволочь! — прошипел водитель. — Тащите его в кабинет, парни.

Охранники приволокли буквально висящего в воздухе Грима в комнату для допросов. Его усадили за продолговатый серый металлический стол и молча встали позади него.

— Свободны! — послышался знакомый голос, доносившийся сзади.

В комнату для допросов вошел Манфред. Его лицо было злым, а глаза, казалось, вот-вот лопнут от ярости. Охранники испуганно закивали и вышли из помещения.

— Добрый вечер, мистер Грим. — прошипел Манфред.

— Давно не виделись! — воскликнул Грим. — Решили не навещать меня в следственном изоляторе, а привели к себе лично? Это вы такой ленивый, или просто «в гостях хорошо, а дома лучше»?

— У тебя еще сохранилось чувство юмора? — удивился Манфред. — Похвально. Но это ненадолго. Итак, сегодня у нас очная ставка. Тебя привели сюда для проверки твоих показаний, что ты дал в день своего задержания. Не приведи Господь, если я узнаю, что ты солгал хоть слово. Тебя повезут обратно в изолятор на машине скорой помощи.

— Все что угодно, только не эти трое любителей пончиков. — улыбнулся Грим.

— Смейся-смейся. — злобно воскликнул Манфред. — Тебе недолго радоваться осталось. Введите второго заключенного!

В этот момент совершенно другие охранники приволокли в комнату для допросов изрядно побитого, растрепанного, но все еще живого Карлсона.

— Бахрейн? — пробормотал Грим. — Что за черт?

— Итак, неуважаемые дамы и господа… — начал Манфред. — А хотя нет, просто дамы. Сегодня вы участвуете в процессуальном действии под названием «очная ставка». Оно проводится для устранения противоречий, имеющихся в ваших показаниях. Никто из вас не покинет этот кабинет, пока мы не поймем, кто из вас двоих врет.

— В чем разногласия в показаниях, детектив? — задал вопрос Грим.

— Всему свое время. — ответил Манфред. — Начнем с вас, мистер Бахрейн. Итак, Эндрю Бахрейн, знаете ли вы сидящего рядом с вами человека, и, если да, кем он вам приходится?

— Знаю. — коротко ответил явно запуганный Карлсон. — Это Джейсон Грим. Одна из главных фигур криминального мира Пэтриал-сити, преступный авторитет и в прошлом непосредственный руководитель организованного преступного сообщества, в котором я состоял.

— Испытываете ли вы к нему личную неприязнь? — поинтересовался Манфред. — Имеются ли у вас основания для его оговора?

— Неприязни никакой не испытываю. — отметил Карлсон. — Но, признаюсь, я его всегда боялся. Однако нет, оснований для его оговора у меня не имеется.

— По какой причине вы боялись Джейсона Грима? — поинтересовался Манфред.

— Всем известно, на что способно это чудовище! — завопил Карлсон. — Он убивал людей за малейшее неподчинение, любое неосторожное слово, или даже за то, что они приносили ему плохие новости. Что уж говорить о тех бедолагах, которые попытались открыто выступить против него? Они все сейчас на городском кладбище, или просто где-нибудь на дне реки!

— То есть вы утверждаете, что по приказу Джейсона Грима неоднократно были убиты множество человек? — уточнил Манфред.

— Не просто по его приказу! — продолжил испуганный Карлсон. — Иногда он лично расправлялся с непокорными, причем делал это публично, на глазах всей банды. Перед убийством он часами мучил своих жертв, истязал их, глумился над ними, а убивал их жестоко и безумно долго. Это были не просто показательные чистки. Это были настоящие публичные казни!

— Вы слышали показания свидетеля Бахрейна? — спросил Манфред у Грима.

— Свидетеля? — удивился Грим. — С каких пор соучастник в совершении множества преступлений становится свидетелем.

— С тех самых, как этот соучастник активно сотрудничает со следствием, помогая разоблачить гораздо более опасных криминальных элементов, чем он сам. — пояснил Манфред. — Не уклоняйтесь от ответа, обвиняемый Грим. Вам понятны показания свидетеля Бахрейна? Можете их пояснить?

— Показания понятны. — кивнул Грим. — Но пояснить их не могу.

— По какой причине? — грозно прошипел Манфред.

— Я не помню того, о чем он говорит. — честно ответил Грим.

— А что вы можете сказать по поводу руководства вами единолично целой преступной группой? — продолжил Манфред.

— Такого я тоже не помню. — заявил Грим.

— Это вы не помните, то вы забыли… — взъерошился Манфред. — У вас что, проблемы с памятью?

— Просто это было очень давно. — вставил Грим. — Я затрудняюсь ответить. Сделайте об этом пометку в протоколе.

— Не смей указывать мне, как я должен проводить свое собственное мероприятие, щенок! — завопил Манфред.

— Напоминаю вам, что в соответствии с вашими должностными инструкциями, оскорбление допрашиваемых строго запрещено. — спокойно сказал Грим. — Такое поведение может не только послужить основанием для увольнения, но и содержит в себе состав преступления.

— Не учи меня работать! — крикнул Манфред. — Я с тобой только начал.

— Зато я с вами уже закончил. — гордо ответил Грим. — Согласно Конституции США, я имею право не свидетельствовать против себя самого. Так что можете увести меня и отправить обратно в изолятор. Больше ничего я не скажу. А ты, Эндрю… Ты просто трус.

— Простите, шеф. — покачал головой Карлсон. — У меня не было выбора.

— Выбор есть всегда. — заявил Грим. — И свой ты уже сделал.

Довольный собой Головорез уже порядком вжился в роль детектива, а потому начал ходить на работу с улыбочкой и горящими от предвкушения своего очередного произвола глазами.

— Доброе утро, мистер Худ. — воскликнул Головорез, показывая охраннику свой значок и проходя к себе в офис.

Внутри уже сидел Манфред, как всегда мрачный и серьезный, а также Лора, которая, как всегда, приехала вместе с Головорезом, однако зашла на пару минут раньше для отвода глаз.

— Всем привет! — воскликнул Головорез.

— Здравствуй, Джейсон. — улыбнулась Лора.

— Приветствую, Грим. — неожиданно встал Манфред, протягивая ему руку.

Манфред немного замялся, откашлялся, а потом торжественно начал свою речь.

— Сегодня у нас особенный день. — заявил Манфред. — Джейсон Грим, ты уже несколько лет подряд доказываешь нашему отделу свою преданность и непримиримость в войне с преступностью и коррупцией, а твои последние достижения и вовсе не смогли оставить никого равнодушным.

— Это вы о чем, шеф? — непонимающе улыбнулся Головорез.

— Я о твоем подвиге на обыске у Кэрролл. — пояснил Манфред. — Сегодня ты будешь награжден за свой героический поступок.

— А, вы про ту сумасшедшую тетку с ружьем? — понимающе кивнул довольный Головорез. — Всегда пожалуйста.

— Начальство рассмотрело мой рапорт и решило тебя наградить. — добавил Манфред. — Через полчаса ждем тебя в главном холле. Не забудь одеть парадную форму.

— Хорошо. — ответил Головорез. — Обязательно буду.

Головорез мысленно проклинал себя, даже не представляя, где Грим мог спрятать свою форму и как она вообще выглядит.

— Мистер Манфред… — остановил уходящего Манфреда Головорез. — Слушайте… Тут такое дело… Я постирал парадную форму. Сейчас дома, сушится. Могу я попросить, к примеру, вашу?

— С ума сошел? — удивился Манфред. — У меня форма капитана полиции, а ты младший лейтенант.

— А у нас в управлении есть еще младшие лейтенанты? — спросил Головорез.

— Не время для шуток, Грим! — возмутился Манфред. — Ладно, пойдешь так. Думаю, сегодня тебе простительно.

С этими словами Манфред вышел из кабинета.

— Джейсон, ты слышал? — обрадовалась Лора. — Тебя награждают!

Лора подбежала к Головорезу, крепко его обняла и горячо поцеловала.

— Поздравляю тебя, дорогой. — улыбнулась Лора. — Ты это заслужил.

— Да уж… — кивнул Головорез. — Джейсон Грим еще никогда не был так крут.

Спустя полчаса, Головорез подошел в главный холл управления полиции. Войдя в помещение, он опешил от неожиданности. Ровным строем внутри стояли абсолютно все полицейские и детективы главного управления полиции, отдавая честь Головорезу.

— Господи, сколько легавых… — прошептал Головорез.

По другую сторону стояла огромная толпа людей в штатском с микрофонами и видеокамерами. Журналисты никак не могли дождаться небольшой пресс-конференции от героя дня.

— Гип-гип-ура! — троекратно прозвучал дружный крик, напоминавший по своей силе июньский грозовой шторм.

— Спасибо-спасибо-спасибо. — начал благодарить их Головорез, подходя к каждому из полицейский, и начиная жать им руки, либо целовать в щеку, в зависимости от пола сотрудника.

Толпа смотрела на это с удивлением, но старалась не реагировать на эту странность. Попутно с благодарностями, Головорез постоянно смотрел в камеру, и, махая рукой, передавал привет всем, кто его сейчас смотрит.

На небольшой подиум вышел толстый мужчина в черном пиджаке со светлыми короткими волосами и очками на носу. Это был Энтони Салливан, начальник главного управления полиции Пэтриал-сити.

Салливан жестом подозвал Головореза к себе, а после, по-товарищески положив ему руку на плечо, начал свою речь.

— Герои живут в каждом из нас. — начал Салливан. — Все мы бескорыстно боремся со злом каждый день, превозмогая невероятные тягости и порой вынося жуткие страдания. Однако иногда мы сбиваемся с пути, боимся, а наш запал гаснет перед лицом внезапно возникшей опасности. Но среди нас есть человек, который вдохновляет нас своим примером. Человек, смело глядящий в лицо опасности, и улыбающийся ей. Человек, доказавший, что настоящий полицейский не ведает страха и готов к решительным действиям в самых непредсказуемых ситуациях. Дамы и господа, сегодня орденом почета первой степени я именем полиции Соединенных Штатов Америки награждаю Джейсона Грима — храброго героя, отличного полицейского и просто хорошего человека.

С этими словами сотрудники полиции зааплодировали, в то время как вспышкам фотокамер журналистов не было конца. Салливан торжественно достал из-за пазухи красивый орден-брошь и прикрепил его на грудь Головореза.

— Молодец, сынок. — гордо воскликнул Салливан. — Так, а теперь все, живо за работу!

После этих слов буквально за минуту все сотрудники полиции покинули холл, а Грим остался наедине с журналистами.

— Мистер Грим, мистер Грим! — завопили журналисты. — Что вас сподвигло на столь храбрый поступок? Скажите, а был ли иной путь устранения опасностей? Как давно вы практикуете стрельбу? Убивали ли вы раньше людей?

Вопросам не было числа. Головорез встал поближе к журналистам, и все они тут же замолкли.

— Я хочу сказать лишь одно. — начал Головорез. — Недавно я понял, что в каждом из нас существует две половинки. Темная и светлая сторона. Каким бы ты ни был героем, в тебе всегда найдется что-то злое и жестокое, что-то, что заставит тебя в экстренной ситуации совершить плохой поступок. И напротив, каким бы злодеем тебя не считал весь твой мир, все равно нельзя забывать о том, что добро есть в каждом из нас. Любой герой несет в себе частицу зла, и любой злодей прячет в глубине души хоть капельку добра. Так давайте не будем делить мир на черное и белое! Давайте просто будем самими собой! Искренними. Открытыми. Настоящими! Я Джейсон Грим. И я настоящий!

Толпа журналистов расплескалась аплодисментами, даже не представляя, что восхищаются самыми лживыми словами, когда-либо звучавшими в стенах этого управления.

Тем временем очная ставка Манфреда из другого измерения уже закончилась, и, приказав охране увести Карлсона, он остался наедине с Гримом.

— Вот скажи мне, Грим… — начал Манфред. — Какого черта? Почему в день твоего задержания ты с потрохами сдал всю свою преступную деятельность за последний год, а сейчас уходишь в отказ? Чего ты добиваешься? Чтобы я выбил из тебя каждое слово? Так знай, я могу!

Причина у Грима действительно была. Когда он оговаривал Головореза, он еще не подозревал, что застрянет в его шкуре так надолго. Грим пытался опорочить Головореза, обеспечив ему самый большой срок, какой только возможно. Но в итоге, когда Грим понял, что пострадал от собственных решений, он решил минимизировать последствия уже совершенных им действий путем недопущения новых проколов. Грим решил молчать в надежде, что когда-нибудь он снова станет свободным.

Все, на что мог рассчитывать Грим, это на недоказанность обвинения. Абсолютно каждый человек в этом городе знал, каким чудовищем был Джейсон Грим этого мира, но доказательств тому было мало. И это сыграло Гриму на руку.

Пока Грим молчал, злобно поглядывая на психующего Манфреда, в кабинете раздался телефонный звонок. Звонил мобильный телефон Манфреда.

— Поднимите трубку, сэр. — улыбнулся Грим. — Вдруг это ваша подружка. Или дружок, в зависимости от ваших предпочтений.

— Пошел ты… — прорычал Манфред, поднимая трубку. — Ало. Нет, это не вам, господин прокурор. Да, господин прокурор. Никак нет.

Лицо Манфреда скривилось в виноватой гримасе, что делало его похожим на ребенка, которого родители поставили в угол.

— Мы работаем над этим, господин прокурор. — продолжил Манфред. — Пока ничего, но я уверен…

Грим не слышал, о чем говорил собеседник Манфреда, но то, что с другого конца четко доносился крик, было просто очевидно.

— Простите, господин прокурор. — замялся Манфред. — Постойте, что? Но как? Вы не можете! Мы ведь только…

Грим улыбнулся, понимая, что удача явно не на стороне Манфреда.

— Так точно. — кивнул Манфред. — Будет сделано.

Когда Манфред опустил трубку, он яростно ударил по столу и громко выругался.

— Мать твою, Грим, сукин ты сын, как ты это устроил? — заорал Манфред.

— Не понимаю, о чем вы, сэр. — улыбнулся действительно ничего не понимающий Грим. — А что, собственно случилось?

— А случилось, собственно, то, что тебя, ублюдка, выпускают под залог! — прорычал Манфред. — Уму непостижимо! Немыслимо! И это они называют правосудием? Отпустить на свободу самого опасного выродка в Пэтриал-сити, за которым мы гонялись несколько лет!

— Простите, что? — удивился Грим. — Под залог? Но кто мог внести залог такого масштаба?

— Некто Симона Харрисон. — ответил Манфред. — Еще одна твоя сообщница?

— Не совсем. — удивленно покачал головой Грим.

Удивлению Грима не было предела, ведь от этого человека помощи он ожидал меньше всего. Симона Харрисон из его родного мира была никем иной, как его бывшей девушкой. Девушкой, которую он навсегда оставил в прошлом, но которая, как оказалось, уже стучалась в его настоящее.

Опьяненный своим успехом Головорез вернулся в свой кабинет, и застал там, к своему удивлению, очень странную картину. Лора сидела в своем кресле громко рыдала.

— Зайка, ты чего? — испуганно подбежал к ней Головорез и обнял ее.

— Я… Он… Его нет… Его больше нет… — бессвязно говорила Лора.

— Чего нет? Кого нет? — удивился Головорез.

— Позволь, я объясню. — сурово воскликнул вошедший в офис Манфред. — У нас тут чрезвычайное происшествие. Ну как у нас… У Лоры. Такая трагедия…

— Выкладывайте уже, что там? — сгорал от нетерпения Головорез.

— Дэниэл Кинг. — буркнул Манфред.

Сердце Головореза, казалось, вырвется из груди от страха.

— Что? — удивился Головорез.

— Скончался. — печально произнес Манфред.

Головорез облегченно выдохнул. Лора и Манфред удивленно на него посмотрели.

— Простите, я… — замялся Головорез. — Я не знаю, как реагировать.

— Дэниэл Кинг это жених Лоры. — заявил Манфред. — Вернее, бывший жених.

С этими словами Лора разрыдалась еще сильнее.

— А какова причина смерти? — сделал удивленный вид Головорез.

— Как выяснилось, парень пытался покончить с собой. — начал Манфред. — По неизвестным никому причинам он прыгнул с моста совсем рядом с нашим управлением, но выжил. А после попал в больницу с серьезным воспалением легких. Спасти его не удалось. Он погиб. Мы узнали из новостных сводок.

Заплаканная Лора, вытирая обильно льющиеся слезы, выбежала из кабинета.

— Какая трагедия! — поэтично воскликнул Головорез. — Так жаль, когда достойные люди уходят молодыми…

— Да, жаль. — печально кивнул Манфред.

— Простите. — заявил Головорез, отворачиваясь к окну, делая вид, что плачет.

На самом же деле Головорез просто пытался подавить рвущуюся из глубины души улыбку радости.

Глава 4

Неожиданно для самого себя оказавшийся на свободе Джейсон Грим понятия не имел, как ей распорядиться. Когда он покинул территорию главного управления полиции, он даже не знал, куда ему пойти. Его дом был больше похож на камеру пыток, а других мест пребывания в городе у него не было. По крайней мере, в городе из его мира.

Но, как это часто бывает, судьба берет все в свои руки и сама делает выбор за вечно сомневающихся людей. Мобильный телефон Грима зазвенел практически сразу после освобождения. Абонент, пытающийся дозвониться, был записан в адресной книге как «Ангел».

Удивленный тем, что ему звонят «с самих небес», Грим поднял трубку.

— Добрый день… — неуверенно сказал Грим.

— И все? — послышался удивленный женский голос, показавшийся Гриму до боли знакомым. — Это лучшее, что ты можешь сказать? Ну что ты, не благодари. Я всего лишь в очередной раз спасла твою тощую задницу.

— Симона? — сообразил Грим, все-таки узнав голос звонящей девушки.

— Нет, апостол Петр. — буркнула Симона Харрисон. — Кто же еще?

— Ну… — замялся Грим. — Спасибо тебе большое. Это было очень… неожиданно.

— Передашь свои благодарности лично! — ответила Симона. — Жду тебя через час на нашем месте.

— На нашем месте? — удивленно переспросил Грим.

— О, я смотрю тебе неплохо отбили мозги на допросах. — воскликнула обиженным голосом Симона. — Если ты забыл, дорогуша, наше место — ресторан «Счастье» на центральном проспекте. Через час увидимся там. Целую.

С этими словами Симона положила трубку. Грим даже не знал, чему удивлять больше — тому, что его бывшая девушка этой реальности такая наглая и высокомерная, или тому, что ей хватило власти и влияния вытащить его из тюрьмы. Но больше всего его мучил вопрос о том, какую роль играет эта девушка в данной реальности.

Спросив у нескольких прохожих дорогу, Грим все-таки дошел до указанного Симоной ресторана. Войдя внутрь, он поразился красотой и роскошью местного интерьера, а также статусом сидящих внутри людей, который выдавала их незаурядная внешность и, в частности, дорогие костюмы и платья.

В дальнем углу ресторана, у горящего камина, за столом с тусклым освещением сидела стройная девушка с длинными светлыми распущенными прямыми волосами, немного бледным лицом и с очень яркой для такого лица красной помадой.

Грим неуверенно подошел к ней.

— Ты уже тут? — улыбнулся Грим, не зная, как себя вести.

— Вот так ты встречаешь свою любимую жену? — недовольно буркнула Симона, приподнимаясь со стула и приближаясь к Гриму вплотную

— Жену? — переспросил удивленный Грим, чуть не подавившийся самим воздухом, которым дышал, от неожиданности услышанного.

— Да, да, я знаю… — начала Симона. — Формально мы еще не женаты, но сожительствуем мы уже долго. Я же говорила, я пока не готова переводить все в официальный статус. Давай не будем об этом. И вообще, я по тебе соскучилась, так что к черту это все.

С этими словами Симона наклонилась к Гриму и горячо его поцеловала. Грим не знал, как реагировать, но в такой ситуации чувствовал необходимым по крайней мере подыграть, для того, чтобы посмотреть, что будет дальше. И он подыграл, да так, что даже немного заигрался, но быстро вспомнил, что находится в публичном месте и после нескольких шлепков по рукам от Симоны, тут же прекратил.

— Вот теперь я вижу, что ты тоже рад меня видеть. — улыбнулась Симона.

Грим неловко улыбнулся и присел за столик. Тем временем Симона жестом подозвала официанта.

— Значит так… — начала она. — Нам, пожалуйста, бутылочку Шардоне. А хотя нет, давайте сразу две. А потом как пойдет. Две порции салата «Цезарь», свежевыжатый апельсиновый сок, пару кусочков багета, и две тарелки трюфелей. Но трюфели подать после салата, а сок прямо сейчас. Спасибо. Пока все.

— Симона, у меня как бы сейчас не лучшие времена в плане финансов… — протянул Грим.

— Так! — скомандовала Симона. — Мне хватило ума достать тебе целую гору бабок на твой чертов залог. Думаешь, я не оставила нам немного на ужин?

— Кстати об этом… — начал Грим. — Почему ты меня вытащила, очевидно и понятно. Но как?

— Нет ничего невозможного, когда ты сенатор штата. — улыбнулась Симона.

— Кто? — переспросил удивленный Грим.

— Слушай, у тебя точно все в порядке с памятью? — испуганно прошептала Симона. — Я за тебя беспокоюсь. Ты нормально себя чувствуешь?

— Более-менее. — заявил Грим. — Симона, маленький вопрос. Ты в курсе того, чем я занимаюсь на постоянной основе?

— Убийствами и грабежами. — кивнула Симона. — История стара, как мир. И когда ты уже поумнеешь? Я же тебе сто раз говорила, беловоротничковые преступники живут куда богаче и шикарнее. Переквалифицируйся! Я выбью тебе местечко в местном парламенте!

— Погоди, то есть ты знаешь? — удивился Грим.

— Знаю что? — нахмурилась Симона. — Джейсон, быть королевой преступного мира Пэтриал-сити и при этом ничего об этом не знать было бы просто странно. Мой муж — гроза этого города. Очевидно, что я знаю обо всем, что творится на этих улицах.

— Обо всем? — кивнул Грим. — Хорошо. Скажи мне тогда, пожалуйста, что ты знаешь о моем задержании? Меня взяли, когда я приехал разобраться, почему горит мой склад.

— Все очень просто. — оборвала его Симона. — Начальник главного управления полиции Салливан рассказал мне об этой операции, когда мы с ним обедали. Жаль, что это было уже после того, как тебя задержали, и я не смогла тебя предупредить. Суть в том, что все устроила полиция. Ни ирландцы, ни мексиканцы не нападали на твой склад. Это сделала полиция. Она подожгла склад, предварительно изъяв все оружие и наркотики, а также повязав всех членов твоей банды. Поджог был нужен для двух целей. Во-первых, усыпить твою бдительность и заставить тебя прийти в ловушку, что ты, собственно, и сделал. Во-вторых, цель провокации новых конфликтов между бандами города в наивной надежде на то, что вы истребите друг друга сами.

— Логично. — кивнул Грим. — Я рассматривал такую версию.

— Господи! — возмутилась Симона. — С каких пор ты разговариваешь как легавый?

— Ну, знаешь ли… — пожал плечами Грим. — Мне пришлось с ними иметь дело довольно долго. Ты даже не представляешь, насколько…

Последние пару дней Головорез был вне себя от счастья, но он старался этого никому не показывать. На работе коллектив всегда считался с его мнением, в то время как сам он мог творить абсолютно любой произвол, сохраняя при этом необходимую долю аккуратности. Но больше всего Головорез был рад своим успехам в личной жизни. Смерть Кинга расстроила Лору, но Головорез верил в то, что скоро она его забудет, и все станет как прежде. А пока Лора попросила его несколько дней пожить раздельно, так как хотела немного побыть одной наедине со своим горем. В итоге Головорезу пришлось искать место для ночлега.

Он помнил, что у Джейсона Грима этого мира есть дом. И он очень надеялся, что это был тот же самый дом, что и в его мире. И он не ошибся.

Открыв дверь ключом из пиджака Грима, Головорез оказался внутри, как казалось, его собственной квартиры, однако с некоторыми отличиями. Во-первых, в ванне не было никаких трупов полуголых девушек. Во-вторых, квартира была чисто убрана, а также отличалась некоторыми деталями интерьера и предметами декора. В-третьих, в этой квартире у Головореза был сосед. И этот сосед был дома.

— Явился. — прошипел Эндрю.

— О, Карлсон! Какими судьбами? — воскликнул ошарашенный Головорез.

— Откуда ты знаешь мою школьную кличку? — удивился Эндрю.

— Ты мне сам рассказывал…. — замялся Головорез. — Давно еще.

— Что-то не припомню. — заявил Эндрю. — Но не суть. У меня есть имя, и оно существует как раз для того, чтобы использовать его при обращении ко мне.

— Ой, какие мы важные! — улыбнулся Головорез. — Карлсон… То есть «Эндрю» которого я знаю никогда не был таким высокомерным.

— Ты знаешь меня уже целую вечность, Грим! — буркнул Эндрю. — Хватит паясничать! Лучше иди помой посуду, грязная ты свинья. Ты обещал мне это еще две недели назад, а потом свалил хрен знает куда.

— Полегче, Карлсон. — покачал головой Головорез. — Не забывайся.

— Не забывайся? — повысил голос Эндрю — Грим, ты проклятое животное, не смей говорить мне, чтобы я не забывался. Ты оставил после себя такой бардак, что я убирал его три дня. Ты не выполняешь возложенных на тебя обязанностей. Ни уборки, ни готовки, ни даже выноса мусора от тебя не дождешься. Я тебе горничная, что ли? Посмотри сюда! Что это такое?

Эндрю гневно указал на сковородку, лежащую в раковине. Ее дно пригорело, а сама она была жирной и липкой. Головорез подошел и задумчиво взялся за рукоять сковородки.

— Что это такое? — повторил Головорез. — Сейчас я тебе расскажу. Это сковородка. Прямое функциональное назначение этого предмета — готовка. Но знаешь, иногда ее можно использовать и в других целях.

— Ну давай, удиви меня. — прошипел Эндрю.

— Охотно. — улыбнулся Головорез.

Головорез резко вытащил сковородку из раковины и нанес ей сильный удар сбоку прямо в лицо Эндрю. Бахрейн упал, схватившись за лицо руками. Головорез накинулся на лежащего Эндрю сверху, нанося по его голове и туловищу удар за ударом.

— Что это? — орал Головорез. — Сейчас я покажу тебе, что это, наглая ты тварь. Кем ты себя возомнил, поганая шестерка? Ты, жалкий червь! Как ты смеешь так со мной разговаривать? Ты, гнусная мразь, в моем присутствии даже дышать должен с разрешения. Сейчас я научу тебя субординации, грязный ты ублюдок!

Головорез продолжал бить Эндрю все сильнее и сильнее. В какой-то момент Эндрю прекратил сопротивляться.

— О, наконец-то ты понял, кто тут хозяин. — прошипел Головорез.

Но Эндрю ничего не понял. Он просто был мертв.

Головорез понимал, что квартира, в которой жил Джейсон Грим, была съемной, а значит в любой момент туда могли прийти хозяева, соответственно тело мертвого Эндрю нужно было спрятать. Головорез всегда был жестоким убийцей, но даже ему не хватало духу расчленить тело мертвого человека. Поэтому он просто дождался наступления поздней ночи, и около 04.00, когда практически весь город уже спал, Головорез просто выбросил из окна тело мертвого Эндрю, рассчитывая на то, что полиция облегченно вздохнет, признав этот случай самоубийством, отказавшись от расследования этого дела.

После совершенного поступка Головорез с абсолютным душевным спокойствием лег спать. С утра, как всегда, он отправился на свою новую работу, где его уже ждал очередной сюрприз.

— Доброе утро! — восторженно заявил Головорез, входя в кабинет, но тут же мгновенно замер.

Ни Манфреда, ни Лоры пока что не было на рабочем месте. А за столом Головореза сидела молодая темноволосая девушка в строгом черном платье, которое, несмотря на всю его строгость, четко подчеркивало все контуры ее стройной фигуры.

— Здравствуйте. — ответила девушка, вставая со стула. — Простите, что заняла ваше место. Мне пока еще не предоставили собственного рабочего места. Ой, где же мои манеры! Забыла представиться! Меня зовут Николь. Николь Бёрд.

— Очень приятно, Николь. — улыбнулся Головорез. — Какими судьбами?

— Меня перевели в главное управление полиции из южного округа Пэтриал-сити. — пояснила Николь. — Закрепили за вашим отделом. Теперь в вашем отделе на одного штатного детектива больше.

— Прекрасные новости. — улыбнулся Головорез. — Добро пожаловать! Может быть, чаю?

— С удовольствием. — засмущалась девушка.

Головорез, на время позабыв о Лоре, тут же начал обхаживать новую претендентку на свое ледяное сердце. Вернее на то, что от него осталось. Молодые люди начали пить чай, выспрашивая друг о друге самую разнообразную информацию.

— Мистер Грим… — начала Николь.

— Для тебя просто Джейсон. — кивнул Головорез. — Слушаю тебя, золотце.

— Вы уже так давно тут работаете… — протянула Николь. — Вы не против, если я буду периодически спрашивать у вас совета, как у более опытного. Я ведь тут пока еще совсем ничего и никого не знаю. А вы — живая легенда. Для меня настоящая честь познакомиться с вами.

— Прям уж легенда? — удивился Головорез.

— Конечно! — заявила Николь. — Все знают о вашем подвиге на обыске в доме Кэрролл. Вы настоящий герой! Об этом трубят все телеканалы и газеты города.

— Думаю, на моем месте так поступил бы каждый. — гордо ответил Головорез, поднимая голову. — Я всего лишь выполнял свою работу.

— Редко в наше время можно встретить таких интересных и необычных мужчин, как вы, мистер Грим. — кокетливо произнесла Николь. — К тому же, неженатых… Вы, пожалуй, один из самых завидных женихов Пэтриал-сити.

— Ой, да брось. — улыбнулся Головорез, на самом деле мысленно просто умоляющий Николь продолжать в том же духе.

— Кстати, а куда вы обычно ходите в обеденный перерыв? — поинтересовалась Николь. — Я подумала, может, мы могли бы сходить на обед вместе… Вы бы смогли рассказать мне какие-нибудь интересные истории из своей практики…

— Безусловно. — кивнул Головорез. — Чего тянуть! Пойдем прямо сейчас! Я знаю прекрасную пиццерию в двух шагах отсюда.

Головорез торопился не случайно. И дело было вовсе не в том, чтобы ковать железо, пока горячо. Головорез как раз и боялся того, что совсем скоро может стать совсем жарко. И боялся, как оказалось, не зря.

— Доброе утро. — послышался удивленный голос вошедшей в кабинет женщины.

В дверях стояла Лора, заставшая очень странную картину того, как ее парень галантно помогает одеть шубу совершенно незнакомой ей девушке.

— О, привет, Лора. — замялся Головорез. — Знакомься… Это Николь. Наша новая коллега.

— Очень приятно. — соврала Лора. — Старший лейтенант полиции Лора Палмер. Позвольте спросить, дамы и господа, а куда это вы собираетесь? Вы забыли, что у нас скоро важный обыск?

— Ой, да Манфред прекрасно справится и сам. — заявил Головорез. — Что нам теперь, не обедать что ли?

— Ну чего ж не обедать-то? — прошипела Лора. — Пожалуйста, обедайте. Только в обеденный перерыв, а не в 10 утра!

— Лора, я должен проинструктировать нашу новую коллегу относительно порядка прохождения ею службы в главном управлении полиции. — твердо сказал Головорез. — Какая разница, здесь я это буду делать, или в кафе через дорогу? Наоборот, здесь мы только будем отвлекать вас с Манфредом от работы…

— А мы, соответственно, будем отвлекать вас… — съязвила Лора. — Что ж, ступайте куда хотите! Только под ногами тут мне путаетесь.

Когда Головорез и Николь вышли из кабинета, Николь озадаченно оглянулась.

— А чего это она? — удивилась Николь. — Почему мисс Палмер так остро на меня отреагировала?

— Да она со всеми такая. — соврал Головорез. — Не обращай внимания.

Головорез понимал, что Лора на него очень сильно разозлилась и неизбежно на него обидится. Но ему было все равно, просто потому что он, в отличие от Джейсона Грима, был такой человек. Подобно псу, которому прямо во время его игры бросают кость за спину, Головорез мог бросить все и, загоревшись новой идей, ринуться за чем-то совершенно иным.

Головорез и Николь пришли в уже ставшую любимой для самозванца пиццерию. Он приходил туда каждый день в одно и то же время, садился на одно и то же место, и всегда заказывал одно и то же. Месяц спустя официанты, завидев его, уже молча кивали и приносили ему его заказ, а вместе с ним сразу и счет. Но сегодня все они были удивлены внезапно изменившейся обстановкой, а потому дежурному официанту пришлось принять у Головореза заказ в традиционной форме.

— Добрый день, мистер Грим. — услужливо сказал высокий официант со светлой короткой стрижкой.

— Привет, Питэр. — ответил Головорез. — Мне как обычно, но сегодня двойную порцию. И, вдобавок, лучшего бокала вина для моей очаровательной спутницы.

— Мистер Грим… — неловко замялась Николь. — Ой, то есть Джейсон… Мы же на работе.

— Конкретно сейчас нет. — улыбнулся Головорез. — Да и потом, это так, для настроения и создания творческого полета мысли. Необходимо зарядиться продуктивной энергией на целый день. Вот ты думаешь, почему Лора такая озлобленная? Это все потому что она непьющая.

— А я думала, это из-за того, что у нее нет достойного мужчины. — пожала плечами Николь.

Лицо Головореза на секунду стало мрачным как небо во время грозового шторма, но тут же вернулось в исходное состояние.

— Ну что мы все о Лоре да о Лоре… — прервал ее Головорез. — Расскажи лучше о себе.

Разговор был долгий. И в ходе него Головорез тонко выудил у Николь всю информацию, которая ему была необходима для покорения новой вершины.

Головорез и Николь еще долго беседовали, выуживая друг у друга как можно больше биографических сведений. Головорез не знал деталей биографии Джейсона Грима, а свою биографию рассказывать было не очень кстати. Поэтому Головорез не нашел ничего лучше, чем красочно выдумывать самые разнообразные факты.

— Ой, Джейсон, ты такой интересный парень… — восхищенно воскликнула Николь. — Редко встретишь таких мужчин. И профессиональный спортсмен, и писатель, и поэт, и крутой детектив, да еще вдобавок ко всему музыкант и прекрасный актер. Я просто в восторге.

— Я тоже… — вполголоса прошептал Головорез. — Знаешь, а я ведь тоже редко встречаю таких уникальных женщин, как ты. Красивых, умных, понимающих, добродушных, милосердных, но в то же время ответственных, дисциплинированных, организованных и целеустремленных. Ты настоящее сокровище, Николь.

— Ой, ну прекрати… — застеснялась Николь, которая точно так же мысленно умоляла Головореза продолжать. — Спасибо. Мне безумно приятно.

— За правду не благодарят. — гордо ответил Головорез.

Произошедшее далее нисколько не удивило Головореза. Скорее наоборот, именно на такой расклад событий он рассчитывал. Николь наклонилась над столом поближе к Головорезу и страстно его поцеловала. Ее даже не смутил тот факт, что за этим наблюдали все посетители и работники ресторана. Головореза этот факт также оставил равнодушным, а потому он с еще большим напором поддержал Николь в этом безусловно важном для них обоих стремлении.

Когда они, наконец, отпрянули, Николь почувствовала себя неловко.

— Я, наверное, не должна была… — начала Николь.

— Нет-нет. — разуверил ее Головорез. — Ты опередила меня самого всего на долю секунды. Если бы не ты, у меня у самого бы просто сорвало крышу. Спасибо тебе, Николь. Ты замечательная женщина.

Лицо Николь расплылось в смущенной улыбке, а сама она покраснела от стеснения.

— У меня к тебе будет лишь одна небольшая просьба. — воскликнул Головорез.

— Все, что угодно. — кивнула Николь.

— На работе мы должны будем вести себя как простые коллеги. — заявил Головорез. — Сама понимаешь, если этот факт всплывет, то нас обоих просто уволят. Будем разделять свои профессиональные обязанности с личной жизнью. По крайней мере, когда мы у всех на виду.

— Конечно. — согласно закивала Николь. — Я безумно счастлива, что мы будем работать вместе.

— Ты даже не представляешь, насколько счастлив я сам… — хитро улыбнулся Головорез.

Вернувшись в офис вместе с Николь, Головорез застал на рабочем месте Манфреда, куда-то спешно собирающегося.

— А, Грим! — воскликнул Манфред. — Хорошо, что ты пришел. У меня для тебя будет дело. Обыск, о котором я говорил… Вместо тебя на него поедет Николь. А ты мне нужен здесь.

— Что такое? — поинтересовался Головорез.

— Нужно будет провести допрос заявителя о преступлении. — заявил Манфред. — Помнишь обыск в доме Кэрролл? Так вот, у покойной сучки Донны Кэрролл был муж. И этот ублюдок решил отомстить нам за ее смерть, опорочив честь правоохранительных органов. Эта мразь заявляет, что у него из поместья в день обыска украли денежные средства и драгоценности почти на 500 000 долларов. Это немыслимо! Вот же обнаглел, мерзавец!

Головореза будто бы ударило молнией. Его лоб начал потеть, а сам он судорожно начал тереть ладони друг от друга, чтобы скрыть нарастающее волнение. Ведь речь шла о тех самых драгоценностях, которые он похитил и успешно продал по частям в семи ломбардах города.

— Выведи сукина сына на чистую воду. — скомандовал Манфред. — Докажи, что это был заведомо ложный донос. Я на тебя рассчитываю.

— Есть, сэр. — неуверенно ответил Головорез.

— Удачи. — улыбнулась Николь.

— Спасибо… — протянул Головорез. — Она мне понадобится…

Когда Манфред и Николь ушли, Головорез остался в офисе один. Он ждал, когда на допрос явится Итан Кэрролл, муж покойной Донны, которая ценой своей собственной жизни пыталась защитить секрет, что унесла с собой в могилу.

Головорез настраивал себя на предстоящий допрос. В последнее время он, наслышавшись вдоволь всяческой юридической терминологии детективов главного управления полиции, заметил за собой, что уже умеет общаться грамотным юридическим языком. Головорез действительно схватывал все на лету. Теперь лишь осталось не дать себя обыграть. Внезапно в кабинете раздался телефонный звонок.

— Мистер Грим… — сердито буркнул охранник Томас Худ. — К вам тут на допрос пришел некий мистер Кэрролл. Впустить?

— Да, пусть заходит. — твердо заявил Головорез.

Через минуту в кабинет вошел высокий смуглый мужчина с коротко стриженными черными волосами и весьма отталкивающими чертами лица. Говорил он со странным восточным акцентом.

— Добрый день, мистер Грим. — воскликнул Итан.

— Здравствуйте, мистер Кэрролл. — ответил Головорез. — Чем обязан?

— Не буду тянуть, и перейду сразу к делу. — начал Итан, доставая из портфеля какой-то документ и ставя его на стол Головорезу. — Это мое заявление о совершенном преступлении. Полторы недели назад в моем доме проходил обыск. Все мы знаем, чем обернулась эта ужасная трагедия. Признаюсь честно, мне противно находится в этом кабинете, так как я сижу напротив убийцы своей жены. Что бы вы там не говорили, я знаю, что Донна была честным человеком.

— Ваша жена подозревалась в связи с организованной преступностью города, а также в многочисленных фактах коррупции с использованием своего должностного положения. — выдал Головорез, заучивший заранее эту фразу наизусть.

— У вас нет никаких доказательств! — прошипел Итан.

— Если вы чего-то не знаете, это не означает, что у мы не обладаем этой информацией. — спокойно ответил Головорез. — Если уж вы о чем-то заявляете, то говорите, пожалуйста, по существу дела.

— По существу? — огрызнулся Итан. — Ну хорошо. По существу дела могу пояснить следующее. В момент, когда вы проводили обыск, я был в служебной командировке. Когда я вернулся, в поместье было все перерыто и стоял жуткий бардак. Своей жены дома я не застал, а о ее смерти я узнал вообще от соседей! Более того, когда я начал наводить порядок в поместье, я тщательно все проверил. У себя на письменном столе я нашел копию вашего протокола обыска, которую, судя по всему, вы оставили специально для меня. Я сопоставил перечень изъятого имущества из протокола со списком фактически отсутствующего имущества. И знаете, что я обнаружил?

— Ну, удивите меня! — прошипел Головорез.

— В ходе обыска не было изъято никаких драгоценностей! — воскликнул разгневанный Итан. — А из денег изымались только 2 220 000 долларов, что были в сейфе, и больше ничего! Причем в протоколе ошибка! Там указано, что денег было на сумму 2 120 000 долларов. Не знаю, что это, описка или ошибка в подсчетах, но кто-то в вашем управлении явно нечист на руку! В итоге, кто-то из членов следственной группы украл из нашей семейной шкатулки целую кучу драгоценностей, бумажник, в котором было не менее 50 тысяч долларов, а также присвоил себе 100 000 долларов из тех, что были в сейфе! И это все наряду с убийством моей жены при превышении пределов необходимой обороны!

— И откуда вы у нас такой умный? — пробурчал себе под нос Головорез.

— Я и сам бывший сотрудник полиции! — прорычал Итан. — И я знаю, как проворачиваются такие делишки!

— У меня к вам пару вопросов, мистер Кэрролл. — начал Головорез. — Пока вы тут распинались, я внимательно изучал ваше заявление о совершенном преступлении. Вы указываете, что у вас было похищено денежных средств на сумму 50 000 долларов вместе с кошельком, 100 000 долларов из сейфа, которые не были изъяты в надлежащем порядке, а также целая коллекция драгоценностей. Причем вы так здорово их описываете. Указываете не только вид металлов, из которых они изготовлены, но и все названия фирм, и даже веса! Подумать только… Вы так хорошо помните описание всех ваших драгоценностей, как будто покупали их только вчера! Но при этом никаких чеков, бирок и прочих доказательств самого существования у вас этих драгоценностей вы не предоставили. Откуда мне знать, может быть, этих драгоценностей и не было, равно как и тех денег, о которых вы говорите. Что если в сейфе было действительно 2 120 000 долларов, а эти 100 000 вы просто выдумали! И что если не было никакого кошелька, и никаких драгоценностей?

С этими словами Головорез отобрал у Итана его заявление и спрятал в шкафчик стола.

— Что вы делаете? — удивился Итан.

— Сейчас поймете… — прорычал Головорез. — А теперь, мистер Кэрролл, перечислите мне полный перечень якобы украденных у вас драгоценностей.

— Ну… — замялся Итан. — Так с ходу сложно будет перечислить. Там была золотая цепочка.

— Название фирмы? — прошипел Головорез, заглядывая в заявление. — Сколько весила цепочка? Каких она была габаритов?

— Не помню точно… — пожал плечами Итан.

— У вас имеются проблемы с памятью? — воскликнул Головорез.

— Вовсе нет. — покачал головой Итан. — Просто я искал каждый из похищенных товаров в интернет-магазине, и брал описание оттуда.

— Значит, вы достоверно не можете сообщить индивидуализирующие признаки похищенных предметов? — уточнил Головорез.

— Но послушайте… — замялся Итан.

— Да или нет? — грозно спросил Головорез.

— Нет. — вздохнул Итан.

— Поздравляю вас, мистер Кэрролл. — прорычал Головорез. — Вы арестованы за заведомо ложный донос!

— Что? — взъерошился Итан. — Вы не имеете права.

— А вот тут вы ошибаетесь… — прошипел Головорез. — В этом кабинете я, черт побери, имею право на все, что угодно. Я тут детектив. Я представитель власти. А вы преступник, который думал, что может перехитрить и обыграть систему, сложившуюся веками. Вы решили сыграть, но вы проиграли. Вы арестованы. Чуть позже вам будет предъявлено официальное обвинение. А пока что…

Головорез поднял трубку и набрал внутренний телефонный код охраны.

— Охрана, конвой в кабинет №112! — прорычал Головорез. — Мистер Итан Кэрролл задерживается по обвинению в заведомо ложном доносе.

— Но сэр… — проскулил Итан. — Произошла чудовищная ошибка.

— Все верно. — кивнул Головорез. — Ошибкой было то, что ты сюда пришел. Но отсюда ты уже больше не выйдешь. Итан Кэрролл, вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде.

— Мистер Грим! — взмолился Итан. — Пожалуйста.

— Вы имеете право на адвоката. — продолжал Головорез. — Вы имеете право на один телефонный звонок.

— Люди видят в вас героя… — внезапно воскликнул Итан. — Но я вижу вас насквозь. Теперь я все понял. Это были вы. Это ваших рук дело. Вы преступник. Вор, лжец и хладнокровный убийцы. Вам меня не провести.

— Расскажете это своим сокамерникам в следственном изоляторе главного управления полиции. — прошипел Головорез. — До свидания!

В этот момент в кабинет вошел конвой из трех человек, который мигом скрутил Итана Кэррола и, надев на него наручники, уволок прочь из офиса.

— Извини, чувак… — улыбнулся Головорез. — Каждый сам за себя.

Такова была суровая реальность этого мира. В эти ужасные времена, когда злой умысел рядится в одеяния невинности, по страшному извращению, именно невинность вынуждена оправдываться…

На следующий день Головорез, как всегда, в бодром расположении духа пришел в офис ровно к 09.00 утра. Ему настолько понравилось вживаться в шкуру детектива, что со временем у него пропало чувство того, что здесь он — волк на псарне.

В офисе к тому моменту была только Лора.

— Доброе утро, родная. — улыбнулся Головорез, подходя к ней и пытаясь ее обнять.

К его большому удивлению, Лора несильно оттолкнула его и демонстративно повернулась к экрану своего монитора.

— Зайка, что такое? — удивился Головорез.

— Не смей называть меня так, грязное похотливое животное! — прорычала Лора.

— О, я смотрю, кто-то ревнует… — протянул Головорез. — Мисс Палмер, вы же уже взрослая девочка…

— Не паясничай, Джейсон! — прошипела Лора. — И ничего я не ревную!

— Правда? — улыбнулся Головорез. — А что сейчас происходит на твоем лице?

— Это называется пренебрежение. — кивнула Лора. — И вообще, не отвлекай меня от работы, Грим.

— Теперь ты называешь меня по фамилии…. — констатировал Головорез. — Ты точно ревнуешь.

— Да, я ревную! — внезапно крикнула Лора. — Какого черта? Стоило у нас в офисе появиться новенькой молодой стажерке, так ты сразу лезешь ей под юбку?

— Никто ни под какие юбки не заглядывал… — пояснил Головорез. — Я просто с ней пообедал. Весь обед мы говорили сугубо о работе, она спрашивала, как у нас тут все устроено, а я ей рассказывал.

— Да ты ее видел? — повысила голос Лора. — Она же мысленно уже оттрахала тебя во всех позициях! Знаешь, что она вчера мне заявила на обыске? Она сказала, что у вас с ней одинаковые группы крови, и поэтому на работе вы «должны держаться вместе на всякий случай». Это самый очевидный подкат в истории подкатов, Джейсон. Ты и правду этого не видишь? Или ты все прекрасно понимаешь, но получаешь от этого удовольствие? Конечно, Джейсон Грим в самом центре внимания! Прекрасно! А на меня тебе плевать!

— Лора, дорогая… — вздохнул Головорез, встав у Лоры за спиной и нежно положив ей свои руки на плечи. — Послушай… Ну ты же сама сказала, что тебе нужен перерыв в отношениях… Что ты должна прийти в себя. Вот я и не приставал к тебе все эти дни.

— Знаешь, а я передумала. — заявила Лора. — Чтобы сегодня после работы ты как штык был у меня дома. Не придешь — выброшу все твои вещи через окно, и вход туда тебе будет закрыт навсегда. И еще… Если ты еще хоть раз начнешь при мне заигрывать с этой потаскухой…

— Не волнуйся, не буду. Клянусь. — улыбнулся Головорез, посчитав самым главным словосочетанием в предложении Лоры слова «при мне».

Лора тяжело вздохнула, а после неожиданно встала и обняла Головореза, крепко к нему прижавшись.

— Прости меня, дуру, Джейсон. — пробормотала Лора. — Я сама не своя эти последние пару дней. Мне просто так нужна твоя поддержка… Я еще никогда не чувствовала себя такой одинокой…

— Тебе не за что извиняться. — ответил Головорез. — Это ты меня прости. Я и вправду вел себя как идиот. Обещаю, все будет хорошо.

Головорез говорил честно, когда обещал, что все действительно будет хорошо. Он только не стал уточнять, у кого именно будет это «хорошо».

Через полчаса Лора уехала по делам в городской суд, а тем временем Головорез активно раскладывал на своем компьютере очередной пасьянс, при этом делая такое серьезное лицо, будто решает судьбу всего человечества.

— Привет, труженик. — воскликнул Манфред, увидев Головореза, как ему показалось, за работой.

— Доброе утро, мистер Манфред. — ответил Головорез.

— Наслышан о твоем вчерашнем допросе, Грим. — заявил Манфред. — Ты молодец, сынок. В будущем ты станешь великим детективом.

Меньше всего в своей жизни Головорез ожидал услышать именно эту фразу именно от этого человека, а потому его внезапно стал распирать невероятный восторг.

— Спасибо, сэр. — кивнул Головорез. — Стараемся.

— Да, кстати… — начал Манфред. — Тут тебя почему-то искали ребята из убойного отдела. Поднимись к ним на второй этаж. Детектив Гудмен хотел задать тебе пару вопросов.

Сердце Головореза забилось сильнее. По его телу побежали мурашки, а во рту пересохло так, как будто бы он неделю влачился по жаркой пустыне.

— Хорошо. — неуверенно ответил Головорез. — Сейчас схожу.

Поднявшись на второй этаж, где, как было известно Головорезу, располагался убойный отдел, Головорез начал обходить каждую дверь, вглядываясь в таблички у входа в поисках нужной фамилии.

Наконец, наткнувшись на нужную дверь, Головорез заметил табличку с надписью «Детектив по особо важным делам отдела по расследованию убийств Родерик Гудмен».

Войдя внутрь, Головорез увидел незнакомого ему высокого брюнета в очках в черном деловом костюме с зачесанной вбок челкой. Это был Родерик Гудмен.

— Добрый день, мистер Грим. — воскликнул детектив. — Присаживайтесь.

— Здравствуйте. — неуверенно кивнул Головорез. — Спасибо.

Головорез понятия не имел, должен ли был быть с ним знаком настоящий Джейсон Грим, а потому старался говорить по минимуму.

— Вы знаете, по какой причине я вас вызвал сюда? — поинтересовался Гудмен.

— Понятия не имею. — пожал плечами Головорез.

— Речь пойдет о вашем соседе, Эндрю Бахрейне… — начал Гудмен.

Колени Головореза начало судорожно трясти, но, к его счастью, стол закрывал обзор на это удивительное зрелище.

— А что с ним? — удивленно спросил Головорез.

— Он мертв, мистер Грим. — серьезно заявил Гудмен. — Я думал, вы знаете.

— С чего я должен об этом знать? — настороженно спросил Головорез.

— Может быть с того, что вы его сосед? — ответил вопросом на вопрос Гудмен.

— И что с того? — занервничал Головорез. — Я появляюсь дома крайне редко. Большинство времени я в последние две недели вообще проводил по другому адресу.

— И где же? — удивился Гудмен.

С большой неохотой, но Головорез все же заставил себя ответить, осознавая весь риск возможных последствий в сфере его личной жизни. Но вопрос его свободы, безусловно, был для него превыше вопросов чести.

— Последние две недели я живу у своей девушки, Лоры Палмер. — заявил Головорез.

— Вы живете дома у героини сериала «Твин Пикс»? — рассмеялся Гудмен.

— Нет, так зовут мою девушку. — пояснил Головорез. — Она тоже детектив, работает в нашем управлении.

— Да я шучу, мистер Грим. — кивнул Гудмен. — Я прекрасно знаю Лору Палмер. Что ж, я весьма удивлен услышанной информацией. Не для протокола, скажу вам, что, черт побери, вам очень повезло с девушкой. Видели, как на нее смотрит добрая половина мужиков нашего управления?

— Сэр, мне кажется, мы отклонились от темы. — серьезно заявил Головорез, чьи мужские амбиции внезапно стали сильнее собственного страха.

— Ах да, простите. — покачал головой Гудмен. — Значит, мисс Палмер сможет подтвердить, что последние несколько дней вы жили у нее и в своем доме не появлялись?

Головорез занервничал, ведь именно последние несколько дней он как раз таки и не жил у Лоры.

— Да, конечно, она подтвердит. — уверенно соврал Головорез.

— В таком случае, у меня к вам больше нет вопросов. — сказал Гудмен.

— Простите, сэр… — вставил Головорез. — А что стало с Карлсоном?

— С кем? — удивился Гудмен.

— Ой, то есть, с Эндрю Бахрейном. — поправил сам себя Головорез. — Это просто его старая кличка. Я его называл так по-приятельски.

— Ваш «Карлсон» повторил судьбу персонажа, в честь которого он, собственно, назван. — серьезно заявил Гудмен.

— В каком смысле? — недоуменно спросил Головорез.

— В том смысле, что он неожиданно для всех взял и выпрыгнул из окна, когда этого от него никто не ожидал. — ответил Гудмен. — Но этот, к сожалению, пропеллера на спине не имел, и улететь не смог.

— Я не понимаю, о чем вы говорите. — нахмурил брови Головорез.

— Астрид Линдгрен. — пояснил Гудмен. — Это детская сказка.

— Жаль, жизнь куда мрачнее сказок. — покачал головой Головорез.

— Это точно… — протянул Гудмен. — Слушайте, мистер Грим. Раз уж вы еще не ушли… Пару вопросов, не для протокола.

— Пожалуйста. — пожал плечами Головорез.

— Каким был Эндрю Бахрейн? — спросил Гудмен. — Ваш сосед был склонен к депрессии, к резким перепадам настроения, к меланхолии?

— Ну… — протянул Головорез, понимая, что ему выпал прекрасный шанс отыграться. — Вы знаете, на самом деле, да. Он все время говорил мне о том, что его никто не понимает. Жаловался на то, что у него нет девушки, что родители его не уважают, друзья все время предают, а знакомые высмеивают. Он был очень слабохарактерным человеком. Чуть что — хватался за бутылку. Пил он действительно много… Я пытался вразумить его, по мере возможностей подбадривать, но он был неумолим. Больно было видеть своего друга в таком состоянии.

— Чего ж вы тогда бросили своего друга в такой трудный момент? — спросил Гудмен.

— Понимаете… — начал Головорез. — Я ведь все-таки человек. Первый закон экономики гласит: «человек — существо рациональное». Каждый из нас выбирает что-то лучшее для себя. У меня наладились отношения с девушкой, и я к ней переехал. Кто же знал, что Бахрейн такое устроит?

— Вы говорите об этом так спокойно… — констатировал Гудмен. — Не нервничаете, хотя узнали о его смерти только сейчас…

— Знаете, за годы работы в полиции я насмотрелся таких ужасов, что меня уже ничем не удивить. — тотчас ответил Головорез.

— Возможно… — протянул Гудмен. — Напомните, мистер Грим, а когда вы последний раз появлялись дома?

— Хм… — замялся Головорез. — Если мне не изменяет память, неделю назад я заходил к себе домой за остатками вещей.

— Странно… — покачал головой Гудмен. — На железной сковородке, которую нашли у вас дома, были совсем свежие отпечатки пальцев. Ваши отпечатки. Как вы это поясните?

— Эмм… — пробормотал Головорез. — Возможно, я и заезжал домой, но я там не ночевал. Ах да, точно! Вспомнил! Эндрю звонил мне, и просил привезти домой сковородку, потому что его собственная уже изрядно износилась. Она постоянно пригорала, трудно отмывалась, да и вообще ужасно смердела. Вот он и попросил меня привезти ему сковородку.

— А у вас с собой ваш мобильный телефон? — спросил Гудмен.

— Да, но… — замешкался Головорез. — Я кажется оставил его в своем кабинете… Пойду, схожу за ним.

Но предусмотрительный Гудмен, заранее выяснивший все данные о допрашиваемом, конечно, же знал номер Джейсона Грима, а потому в ту же секунду позвонил ему. Из внутреннего кармана пиджака Головореза раздался телефонный звонок.

— А, вот же он! — воскликнул Головорез. — Я был уверен, что забыл его в кабинете! Вот, держите.

Головорез изрядно вспотевшей рукой протянул Гудмену мобильный телефон. Гудмен стал осматривать его, как внешне, так и внутренне.

— Скажите, мистер Грим… — начал Гудмен. — Я вот что-то не могу найти никаких соединений между вами и Бахрейном в журнале звонков за последние две недели.

— А, я ведь регулярно очищаю список вызовов. — подхватил Головорез.

— Но остальные вызовы на месте! — покачал головой Гудмен. — Вот, абонент «Лора Палмер», два дня назад в 18:49. Вот «Натан Манфред» — в 10:01. И таких звонков куча. В том числе в день убийства… То есть, самоубийства…

— Я, видимо, в этот раз удалял звонки не автоматически, а вручную, и некоторые пропустил.

— Много же вы пропустили, мистер Грим. — прошипел Гудмен. — И чего это вы решили не воспользоваться в этот раз функцией автоматического удаления?

— Ну, знаете… — начал Головорез. — Иногда, когда едешь в автобусе, и бывает нечем заняться, просто чтобы скрасить время ожидания начинаешь занимать руки чем-нибудь. Вот я и занял.

— Вы ездите на автобусе? — удивился Гудмен. — Но у вас же есть автомобиль!

— Именно в тот день я оставил его дома. — пояснил Головорез. — На улице был гололед, и я не хотел рисковать.

— Дома? — улыбнулся Гудмен. — Так вы ведь не ночевали дома уже более двух недель.

— Я имел ввиду у Лоры дома… — засуетился Головорез. — Это ведь мое новое место жительства. Могу я называть его домом, в конце концов, или нет?

— Как скажете. — покачал головой Гудмен. — Но вот в чем вопрос… Вы говорите, что съехали со старой квартиры. Но договор с арендодателем вы не расторгли. Почему?

— Просто мои отношения с Лорой еще слишком молоды. — продолжил врать Головорез. — Кто знает, сегодня у нас страстная любовь, а завтра она выставит меня за дверь ради какого-нибудь богатого «папика».

— Это верно. — кивнул Гудмен. — Жизнь непредсказуемая штука. Кто знает, что с тобой может случиться завтра, правда, мистер Грим?

— Совершенно верно. — ответил Головорез. — А теперь, пожалуйста, если у вас больше нет вопросов, верните мне мой телефон. Мне нужно возвращаться к работе.

— Конечно, мистер Грим. — улыбнулся Гудмен. — Работайте… Я тоже должен кое над чем поработать.

Остаток дня Головорез провел в страшных сомнениях. Ситуация и без того была безвыходная, так вдобавок еще и паранойя Головореза и вовсе съедала его изнутри.

Головорез понимал, что его раскрытие — вопрос времени. Детектив Гудмен явно понимал, кто виновен в смерти Бахрейна. Ему нужно было лишь формально собрать все необходимые доказательства. Головорез был в отчаянии, понимая, что поставил под угрозу все, что, как ему казалось, он создал за последние недели в этом мире.

Тем временем детектив Гудмен весь день сидел над делом Бахрейна. Он изучал характеристики на Эндрю, писал запросы в различные организации, проверял биографию Джейсона Грима на предмет каких-нибудь отклонений, но пока что поиск не давал существенных результатов. Гудмен планировал получить в суде ордер на обыск жилища Лоры Палмер, а также ордер на арест всех телефонных, почтовых и интернет-отправлений Джейсона Грима, досконально изучив все имевшиеся у Грима переписки. Гудмен хотел также начать прослушивать телефонные переговоры Грима, надеясь выудить хоть каплю ценной информации. Расследование, казалось, сдвинулось с мертвой точки, и Гудмен был чертовски доволен собой. Он буквально загорелся идеей разоблачения «героя Пэтриал-сити», что стало теперь его навязчивой идеей.

Погруженный в собственные мысли, Гудмен вышел из здания управления полиции, достал ключи, нажал на кнопку разблокировки дверей автомобиля и сел в салон своего любимого Ford Mondeo, на котором каждый день приезжал на работу.

Усевшись на сидении поудобнее, Гудмен завел мотор, и посмотрел в зеркало заднего вида, чтобы тронуться с места, но внезапно оцепенел от ужаса. На заднем сидении находился Головорез с пистолетом в руках.

Вытянув руку вперед, Головорез приставил его к затылку Гудмена.

— Трогайся с места и езжай в сторону северо-восточного конца города на средней скорости. — прошипел Головорез.

— Грим… — улыбнулся Гудмен. — Я так и знал, что это твоих рук дело. Что, испугался? Побоялся, что я все узнаю… Да, парень, я и не сомневался, что это ты. Ну, может быть, немного сомневался, но когда ты пришел на допрос, все стало очевидно.

— Ты не знаешь даже одной десятой всей истории. — огрызнулся Головорез.

— Неужели? — спросил Гудмен. — Трасологическая, судебно-медицинская и биологическая экспертиза ответили на все мои вопросы. Ты прибил своего соседа сковородкой, а после выбросил его из окна, завуалировав это под самоубийство. Плохая инсценировка, Джейсон. Уж слишком много повреждений ты нанес ему сковородкой. При ударе об землю не может остаться такое множество синяков столь разной локализации по телу.

— Спасибо за совет, эксперт. — улыбнулся Головорез. — В следующий раз учту. Но не в твоем случае. Для тебя я приготовил кое-что особенное.

— Чего ты этим добьешься? — крикнул Гудмен. — Убьешь меня, и расследование просто поручат другому детективу, которому будет достаточно просто поднять все мои бумаги, и картинка станет ясной как дважды два.

— Твои бумаги я уже уничтожил, пока ты ходил ужинать. — рассмеялся Головорез. — Как и в случае с твоей машиной, пробраться в твой офис, обладая навыками взломщика, не составило труда. От уголовного дела по Бахрейну остался лишь пепел, который я развеял по ветру. И да, не думай, что я так прост. Я помню о камерах видеонаблюдения. Как все-таки хорошо, что наш охранник, мистер Худ, такой большой любитель поспать. Мне не составило труда пробраться к нему в будку и изъять кассету с твоей видеокамеры за весь сегодняшний день. И эта кассета повторила судьбу уголовного дела. Я все предусмотрел.

— Тебя раскроют, Грим. — прошипел Гудмен. — Рано или поздно ты совершишь ошибку. Дело восстановят, расследование возобновят. А моя смерть лишь придаст этому делу более высокий резонанс, и тогда его расследование поручат лучшим из лучших.

— И если они зайдут слишком далеко, их ждет все та же участь, что и тебя, Родерик. — кивнул Головорез.

— Убийство детектива главного управления полиции. Ты серьезно? — спросил Гудмен. — В нашем штате это смертная казнь.

— Знаешь, Родерик, я не настолько люблю свою жалкую жизнь, чтобы за нее бояться. — воскликнул Головорез. — Единственное, что я в ней ценю, это свободу. И это единственное благо ты хладнокровно пытался у меня забрать.

— Ты забрал его у себя сам в тот день, когда убил Бахрейна. — прорычал Гудмен.

— Меньше болтай, умник. — крикнул Головорез, прижав дуло пистолета к затылку Гудмена еще сильнее. — Смотри на дорогу. Как только окажешься на федеральной трассе, езжай до первого поворота, где после свернешь направо.

— Сосновый бор… — понимающе кивнул Гудмен. — И скольких ты там уже похоронил?

— В моем мире многих… — улыбнулся Головорез. — Но ты все равно не поймешь эту шутку, поэтому я даже не буду ее объяснять.

— Можно вопрос? — гордо спросил Гудмен.

— Валяй. — воскликнул Головорез.

— Со мной все понятно. — вздохнул Гудмен. — Но за что ты убил Бахрейна?

— Не поверишь, старина. — рассмеялся Головорез. — Эта мразь хотела заставить меня мыть за ним посуду.

— Ты больной ублюдок. — прошипел Гудмен.

— Больной, зато живой. — прорычал Головорез. — В отличие от тебя в недалекой перспективе. Сворачивай на вот эту поляну слева.

Машина съехала с дороги и остановилась на безлюдной пустой поляне в самой гуще соснового бора.

— Выходи из машины! — крикнул Головорез.

Гудмен послушно вышел. Вслед за ним вышел и Головорез.

— Руки вверх, чтобы я их видел! — заорал Головорез. — А теперь медленно брось пушку на землю. Медленно! Одно резкое движение и твоя смерть будет очень мучительной.

Гудмен в точности выполнил все указания Головореза.

— Толкни ко мне ногой пистолет. Живо! — взревел Головорез.

Гудмен покорно выполнил и это требование.

— Хороший мальчик. — улыбнулся Головорез, поднимая второй пистолет и пряча его за пазуху. — К сожалению, лопаты сегодня нет. Но я человек трудолюбивый. Я не поленюсь, и привезу ее завтра, после чего сам закончу начатое. А сейчас пора прощаться, Родерик. Твое последнее слово.

— Джейсон Грим, ты копаешь себе в ад дорогу маленьким совочком. — сказал Гудмен. — Сейчас тебе кажется, что это всего лишь игра, маленькие шалости, но в последний момент, когда ты осознаешь, что выхода уже нет, и что впереди тебя ждут лишь страдания, вот тогда-то ты и вспомнишь меня. Нет, я не стану просить тебя остановиться, потому что знаю, что ты не остановишься. Я не стану умолять тебя о пощаде, потому что уверен, что ты не смилуешься надо мной. Я даже не стану просить прощения у Бога за все свои грехи, потому что если бы он существовал, то такие ублюдки как ты не ходили бы по этой земле!

— Достойная речь. — улыбнулся Головорез. — Я чуть не прослезился. Позволь и мне сказать кое-что напоследок. Ты хороший парень, Родерик. Кто знает, если бы ты не начал под меня копать, то ты мог бы добиться великих высот. Ты мог бы стать великим детективом, с твоим-то блестящим дедуктивным мышлением. Но ты совершил ошибку. Ты перешел дорогу самому опасному человеку во всем мире. Нет, пожалуй, даже в целых двух мирах. И эту шутку ты снова не поймешь, поэтому пропусти ее мимо ушей. Так вот, Родерик, впервые в жизни мне даже немного жалко свою жертву. Но ты зашел слишком далеко. Моя жизнь всегда будет мне дороже жизни любого из вас, или даже всех вас вместе взятых. И под «вами» я понимаю всех людей этого мира. Запомни, парень, и расскажи всем на небесах. Человек есть ничто иное, как дикий отвратительный зверь, а общество — не более чем стадо животных, дерущихся друг с другом за выживание. И в этой борьбе побеждает лучший. Сильнейший, быстрейший, проворнейший, хитрейший. Тебе просто не повезло встретить того, кто наконец-то тебя превзошел. Прощай, Родерик. Покойся с миром.

Головорез взвел курок. В этот момент Гудмен ринулся с места и с криком рванул на Головореза, но не успел. В воздухе раздался выстрел. Обмякшее тело Родерика Гудмена рухнуло на холодную землю в сугроб снега, который быстро из кристально белого превратился в багрово-красный. Гудмен лежал с прострелянной грудью в области сердца. Он был мертв.

Глава 5

Джейсон Грим, неожиданно оказавшийся на свободе, не хотел возвращаться в роковую квартиру, с которой началось его путешествие. Вместо этого он после встречи со своей, как выяснилось, женой Симоной, не придумал ничего лучше, как временно пожить у нее.

У Симоны, которая была сенатором штата, вполне предсказуемо была очень богато обставленная квартира с хорошим ремонтом и шикарной мебелью.

Грим в этом мире все-таки был супругом Симоны, а потому ему приходилось исправно и регулярно выполнять свой супружеский долг. И не то чтобы Грим особо сопротивлялся этому. Он вроде бы даже был не против, но иногда возникали некоторые неловкие моменты. К примеру, однажды Симона не разговаривала с Гримом три дня, потому что в ходе исполнения им главной супружеской обязанности она вдруг услышала не свое имя, а имя какой-то «Лоры».

Грим действительно даже в такие моменты всегда думал о Лоре, а также о том, как сильно Головорез успел испоганить его любимую жизнь и все, что ему было дорого.

Но один из, казалось бы, типичных и ничем не выдающихся домашних вечеров, на время заставил Грима забыть обо всем на свете.

— Любимый, я дома. — послышался голос из коридора.

— Ага… — буркнул Грим, мысленно ненавидящий себя за то, что ему приходилось притворяться любящим мужем.

— Проходи, разувайся. — сказал тем временем Симона кому-то в коридоре.

— У нас гости? — поинтересовался Грим. — Ты не говорила, что кто-то придет.

— Джейсон, сегодня же суббота. — воскликнула Симона. — Ты же знаешь, кто к нам приходит с ночевкой по субботам.

Грим мог ожидать в этом чего угодно — банду маньяков-убийц, взвод полицейских, любого своего знакомого из старого мира… Но то, что предстало перед его глазами, стало для него полнейшей неожиданностью.

— Папочка! — радостно воскликнул забегающий в комнату мальчик, который тут же ринулся к Гриму и обнял его за шею.

— Папочка? — удивленно спросил Грим уже у Симоны.

— Джейсон, как же сильно эти легавые должны были отбить тебе мозги, что ты забыл о существовании родного сына! — возмутилась Симона.

Грим замер в гримасе недоумения, восторга, ужаса, удивления и беспомощности одновременно. Он ни на секунду не сводил глаз с маленького мальчика, принявшегося играть с кубиком Рубика, лежавшим на полке.

Это был смуглый худощавый черноволосый мальчик с хитрым взглядом и довольной улыбкой. Грим мог поклясться, что перед его глазами он сам лет двадцать назад. Но это был не он.

— Джастин, иди мой руки, и будем ужинать. — воскликнула Симона.

— Да, мамочка. — улыбнулся Джастин Грим, сын Головореза.

— О, Господи… — прошептал Грим. — Я отец…

У Грима не укладывалось в голове, как человек наподобие Головореза мог иметь детей. Он не понимал, как вообще Головорез мог связать свою жизнь с Симоной Харрисон, которая была полной противоположностью как его, так и самого Грима. Но больше всего он не мог поверить в то, что так скоро увидит маленькое продолжение себя самого.

— Он так на меня похож… — прошептал Грим, подходя к Симоне.

— Ну, значит не соседский. — рассмеялась Симона.

— Да ну тебя! — огрызнулся Грим.

Грим молча наблюдал, как мальчик ужинает. Грим не мог однозначно для себя решить, как воспринимать этого ребенка — как своего, или как чужого. Ведь и то, и другое было правдой.

Когда Джастин покушал, Грим подозвал его к себе.

— Сынок, я хочу с тобой поговорить. — начал Грим.

— Да, папочка. — улыбнулся Джастин.

— У папы в последнее время начались проблемы с памятью… — начал Грим. — А ты можешь мне с ними помочь. Напомни мне, почему ты живешь отдельно от нас с мамой?

— Потому что бабушка Тиффани запретила мне жить в одном доме с «уголовником». — уверенно ответил Джастин. — Папа, а что такое «уголовник»? Эта штука есть у нас дома?

— Да, есть. — грустно кивнул Грим. — Это… Кухонный прибор. Очень опасный кухонный прибор.

— Понятно. — воскликнул мальчик. — Бабушка Тиффани говорит, что детям не место рядом с «уголовниками». А еще она сказала, что больше не хочет видеть один из них.

— Или одного из них… — неуверенно прошептал Грим.

Тиффани и Уильям Грим были родителями Джейсона Грима. В его мире у него тоже были с ними сложные отношения, но то, что он услышал, хоть и не удивило его, но все же очень расстроило.

— Так значит, ты живешь у бабушки Тиффани и дедушки Уильяма? — поинтересовался Грим.

— Да. — кивнул мальчик. — Папа, а почему вы с мамой тоже с нами не живете? Я хочу, чтобы мы жили все вместе. Приезжайте к нам жить! А эту квартиру оставьте! В ней есть «уголовники»!

— Думаю, нашим переездом проблема не решится. — слабо улыбнулся Грим.

— Сегодня бабушка Тиффани не хотела отпускать меня к тебе, папа. — заявил Джастин. — А я не хочу обратно! Там дедушка Уильям заставляет меня по утрам делать зарядку и обливаться холодной водой! А бабушка Тиффани не дает смотреть мультики! А мама разрешает! И еще дает конфеты! Я не хочу обратно! Можно, я останусь тут?

— Сынок… — начал Грим. — У тебя очень хорошие бабушка и дедушка. Пожалуйста, слушайся их во всем и не спорь с ними. Все, что они делают, они делают для твоего блага. Обещаешь, что будешь их слушаться?

— А ты обещаешь сводить меня в зоопарк? — улыбнулся Джастин.

— Весь в меня… — рассмеялся Грим. — Да, обещаю, маленький манипулятор.

— Что такое мапулятор, папа? — удивленно спросил Джастин.

— Это означает «послушный мальчик». — кивнул Грим. — Оставайся им и дальше.

Затем Грим встал и подошел к Симоне.

— Я должен отъехать по делам. — заявил Грим.

— К тебе один раз в неделю приехал сын, а у тебя опять твои криминальные делишки? — прошипела Симона. — Ну уж нет!

— Прости, но это срочно. — огрызнулся Грим, накинул куртку и пулей вылетел из квартиры.

Грим не был уверен в том, что направляется верной дорогой, но очень надеялся на то, что место, которое он ищет, осталось неизменным и этом мире. Грим отправился в свой родительский дом.

Придя по знакомому адресу, Грим постучался в дверь большого частного дома. Дверь открыл молодой человек примерно 18 лет от роду, со взъерошенными каштановыми волосами, желтоватыми зубами и красным родимым пятном на лбу.

— Сукин ты сын. — прошипел молодой человек, увидев Грима, и кинулся на него с кулаками.

От неожиданности Грим не успел увернуться, и получил мощный удар правой рукой сбоку прямо в висок, от чего пошатнулся и замешкался. Этого хватило, чтобы парень схватил Грима за руку, вывернул ее и больно скрутил.

— Спенсер, хватит! — прорычал Грим.

— Да пошел ты! — фыркнул в ответ парень, названный Спенсером.

— Ты не оставляешь мне выбора… — крикнул Грим.

С этими словами он резко откинул голову назад, ударив затылком нападавшему прямо в нос. Парень отпрянул и схватился за лицо, на которое внезапно хлынула его кровь. Тем временем Грим сильным ударом снизу в солнечное сплетение поразил противника, и Спенсер согнулся пополам, задыхаясь от нехватки кислорода. Грим сжал кулак на горле противника и резко сдавил его, при этом контролируя силу нажима.

— Достаточно? — прорычал Грим. — Или добавить? Успокоился?

Спенсер злобно молчал.

— В другой раз думай, на кого поднимаешь руку, братец. — фыркнул Грим, отпуская Спенсера.

Спенсер Грим был младшим братом Джейсона Грима, и, как оказалось, в этом мире не поступал в колледж, а остался жить с родителями. Но если в родном мире Грима, его брат Спенсер был одним из самых близких людей в жизни, то эта версия Спенсера вела себя как заклятый враг Грима и его ярый ненавистник.

— И что же я тебе такого сделал, что ты так меня встречаешь? — прорычал Грим, на самом деле пытаясь вывести Спенсера на эмоции, чтобы понять, чем Головорез провинился перед своей семьей.

— Что ты сделал? — прошипел Спенсер. — Ты, убийца, маньяк, террорист и насильник, спрашиваешь меня, что ты сделал? Ты опозорил честь рода Грим. Ты запятнал репутацию всей нашей семьи до скончания наших дней. Ты уничтожил все, за что боролась наша семья из поколения в поколение. Ты недостоин появляться на этом пороге! Убирайся!

— Послушай, Спенсер… — начал Грим. — Сегодня я пришел не для того, чтобы воевать. Я пришел урегулировать конфликт, тянущийся уже так долго…

— Мне не о чем с тобой говорить. — злобно ответил Спенсер. — Когда ты был простым наркоторговцем, я еще мог тебя понять. Когда ты толкал на улицах города оружие, я еще мог закрыть на это глаза. Но когда ты расстрелял своего однокурсника на глазах у всего университета за то, что не поделил с ним очередную бабу, это уже слишком. А потом ты лишь глубже влезал в это болото. Тебе было мало. Мало всего — денег, власти, славы… Ты искал приключения? Ну так получай их! Смотри, вот она, твоя слава. Твой портрет висит во всех общественных местах города! Да здравствует наша новая суперзвезда — Джейсон Грим, маньяк из Пэтриал-сити.

— Я не стану себя оправдывать… — прервал его Грим. — Я пришел не для этого. Ты прав. Я виноват во многом. И мне правда жаль, что я избрал такой путь.

Гриму было безумно обидно за то, что он извиняется перед самым дорогим человеком в своей жизни за то, чего на самом деле никогда не совершал. Но ситуацию необходимо было брать под контроль, и Грим отчаянно пытался это сделать.

— Я не верю ни единому твоему слову, ублюдок! — прошипел Спенсер. — И никто в этом доме не поверит.

— Спенсер, что там за шум? — послышался женский голос изнутри.

Грим, сорвавшись с места, оттолкнул Спенсера и ворвался внутрь дома.

— Здравствуй, мама. — заявил Грим.

Тиффани испуганно вскрикнула. На ее крик через несколько секунд бегом спустился Уильям. Увидев Грима, он застыл прямо на лестнице. Они стояли с открытыми ртами, периодически переводя взгляд с Грима друг на друга.

Тиффани Грим была женщиной средних лет с кудрявыми черными распущенными волосами, острым носом и красивыми карими глазами. Уильям же был полулысым гладко выбритым мужчиной с кругловатым лицом и суровым взглядом.

— Что тебе здесь нужно? — прорычал Уильям.

— Я пришел навестить вас, отец. — вставил Грим.

— Убирайся! — прошипела Тиффани.

— Мама, послушай… — начал Грим.

— Нет, это ты послушай! — крикнула Тиффани. — Ты знаешь, что ты сделал с нашей семьей? Из-за тебя мы стали отшельниками, изгоями общества, а ведь когда-то были одним из самых уважаемых семейств в Пэтриал-сити. Как ты думаешь, каково это, смотреть каждый день по телевизору, как твой родной сын в очередной раз кого-то убил, ограбил или изнасиловал? Нет, Джейсон, ты нам больше не сын. Не после всех тех злодеяний, что ты сотворил. Это все моя вина. Мне стыдно за то, что ты вышел из моего тела и был скормлен моим молоком! Мне стыдно за то, что это я вырастила и выпустила на волю это чудовище! Ты не человек! Ты животное, и ты должен сидеть в клетке, как и полагается животному!

— Отец… — промолвил Грим, оглядываясь на отца.

— Ты все слышал… — грозно вставил отец. — Убирайся. Вон отсюда.

— Но я… — начал было Грим.

— Никаких но! — прошипел Уильям. — Ты думал, что после того, как бросил нас на произвол судьбы, предварительно обворовав, мы встретим тебя с распростертыми объятиями? Твоей матери пришлось работать на трех работах, чтобы твой брат смог закончить школу. А я окончательно подорвал здоровье на производстве, работая сверхурочно. И это все твоя вина, Джейсон. И после всего этого ты хочешь, чтобы мы представили, будто ничего не произошло? О, нет. Этого просто не будет! А теперь убирайся отсюда, покуда я не вызвал копов!

— Простите меня… — покачал головой Грим. — Я не должен был сюда приходить.

— Ты не должен был появляться на этот свет! — прошипел Спенсер, открывая наружную дверь незваному гостю. — Проваливай, и больше никогда сюда не возвращайся!

Всю дорогу обратно домой Грим шел в капюшоне. И дело было вовсе не в том, что на улице был сильный ветер, снег или дождь. Грим просто не хотел, чтобы прохожие видели, как он плачет от бессилия…

Всю дорогу домой Грим думал только о двух вещах. Во-первых, он ненавидел всем сердцем мир, в который он попал, в котором для него здесь не было абсолютно ничего хорошего. Во-вторых, Грим мечтал поквитаться с Головорезом за все злодеяния, что тот совершил в своем собственном мире, и те, которые, вероятно, уже успел совершить в мире Грима.

Идеальным вариантом исполнения этих двух желаний был один единственный возможный результат — вернуться домой, в свой родной мир. Грим не оставлял эту мысль ни на секунду. Она стала его навящивой идеей. Грим часами изучал научную и научно-фантастическую литературу о возможном существовании параллельных измерений, пытаясь найти способ вернуться домой. Вернувшись на свою однокомнатную квартиру, в то самое бандитское логово, с которого и началось путешествие Грима, он разрисовал все стены чертежами, схемами и формулами. Грим был в отчаянии, но отвращение к этому миру было у него настолько велико, что он ни на секунду не мог остановиться.

Во время расчета очередной математико-физической формулы прямо на обоях своей стены, Грим внезапно почувствовал резкую острую головную боль. Оль была настолько сильной, что прежние приступы Грима показались ему не опасней щекотки. Но впервые в своей жизни Грим был рад этой адской боли, которую ждал с превеликим нетерпением. Ведь ее приход всегда ознаменовывал одно и то же событие… Возвращение Грима домой.

Внезапно мир начал терять привычные очертания, расплываясь прямо на глазах у Грима. После сильного головокружения и потемнения в глазах, Грима ослепила яркая вспышка тысячи разноцветных лучей, которые потоком струились вокруг него, образовывая некое подобие ежесекундно движущегося цветного светового тоннеля. Грим понял, что его путешествие подошло к концу.

А секунду спустя Грим стоял в просторном, но разоренном поместье, где повсюду валялись разбросанные вещи, предметы быта и прочая утварь. На шкафах и полках лежал толстый густой слой пыли, что говорило о том, что в этой квартире уже давно никто не появлялся. И Грим тотчас понял, почему. Он стоял в поместье семейства Кэрролл. В том самом поместье, с которого и началось его путешествие.

— Господи… — сквозь слезы прошептал Грим. — Я дома…

Было раннее утро, когда Головорез подскочил с кровати от внезапно разбудившего его ощущения. Лора, лежавшая рядом с ним, и небрежно обнимавшая его левой рукой, еще спала. Головорез аккуратно откинул ее руку и быстро побежал в ванную комнату. Первым делом он ринулся к зеркалу и замер от шока и удивления.

Его лицо было покрыто многочисленными шрамами, один из коренных зубов был выбит, а его густая челка была зачесана строго назад.

— Не может быть… — прошипел Головорез. — Только не это.

Головорез видел в отражении себя. Настоящего себя.

— Нет! — крикнул Головорез.

— Любимый, что случилось? — послышался из спальни сонный голос Лоры.

— Ничего, дорогая! — прокричал Головорез. — Просто порезался, когда брился.

Но порез у Головореза красовался на всей правой половине лица, и был оставлен явно не бритвой.

— Но почему? — прошептал Головорез. — Нет, нет, нет! Черт побери! Не может быть! Как это возможно? Все ведь было нормально! Я ведь до сих пор в его мире! Как?

Головорез судорожно щупал свое лицо, но его черты уже не менялись.

— Лейтенант… — смекнул Головорез. — Он вернулся.

Головорез заперся в ванной и еще долго сидел внутри, схватившись за голову и пытаясь придумать план действий.

— Джейсон, все в порядке? — постучалась в ванную Лора. — Я хотела сходить в душ, если ты не против.

— Да, любимая. — ответил Головорез. — Просто небольшое пищевое отравление. Подожди пожалуйста.

Лицо Головореза стало мрачным, как небо во время грозового шторма.

— Ну уж нет, лейтенант… — прошипел Головорез. — Этот мир слишком тесен для нас двоих. Джейсон Грим в нем может быть лишь один. И это будешь не ты.

Седой толстый охранник Томас Худ, как и было у него принято в 8 утра, мирно спал в своем кресле. Его разбудил грубый мужской голос.

— Здравствуйте. — сказал мужчина в белом капюшоне.

— Доброе утро. — проворчал Худ, даже не ставший надевать очки, дабы не отогнать все еще висящий в пограничном состоянии сон.

— Я пришел по вызову на допрос к детективу Джейсону Гриму. — заявил мужчина. — Разрешите пройти в 112 кабинет?

— А, ну раз такое дело… — кивнул Худ, нажимая кнопку на контроллере системы охраны. — Проходи, парень.

Молодой человек быстро вошел и направился прямиком к 112 кабинету так быстро, как будто бы не просто знал, где он находится, но и словно делал это уже тысячу раз.

Ворвавшись в кабинет, он застал на рабочем месте Головореза, сидевшего за компьютером, и в очередной раз раскладывающего пасьянс под видом составления процессуальных документов.

— Здравствуйте. — сказал Головорез. — А вы к кому?

— К тебе, сукин ты сын. — улыбнулся мужчина, снимая капюшон.

Лицо Головореза замерло в гримасе ужаса и страха. Перед ним стоял разъяренный лейтенант Джейсон Грим, истинный хозяин рабочего места, на котором Головорез сейчас сидел. В руках у Грима уже был предусмотрительно заготовлен пистолет, снятый с предохранителя, а указательный палец уже лежал на спусковом крючке.

— Мало того, что ты захватил мою жизнь… — начал Грим. — Мало того, что ты уничтожил все, чем я дорожил, нарушив все мои просьбы и запреты. Мало того, что ты оказался маньяком-убийцей, социопатом и просто чудовищем в собственном мире, в котором я чудом выжил. Так тебе еще хватило наглости после всего прийти сюда в своем истинном обличии?

— Ты думаешь, я пришел сюда просто так? — улыбнулся Головорез. — Я ждал тебя, лейтенант. Я знал, что ты придешь. Где, как не здесь, мы бы встретились?

— Устраивать перестрелку в главном отделении полиции было бы не лучшей идеей. — прорычал Грим. — Я бы мог убить тебя прямо сейчас, но, думаю, тогда весь мир просто сойдет с ума от увиденного. Меня арестуют за собственное убийство… Это уже слишком. Значит так, ублюдок. Я жду тебя там, где все начиналось. В ныне заброшенном поместье семейства Кэрролл. Не волнуйся, я приду один. Хватит уже впутывать посторонних, ни в чем не виновных лиц. Тем более, то, что там тебя ждет, лучше не видеть никому. Если в тебе еще осталось что-то мужское, если ты не жалкий двуличный трус, то жду тебя там сегодня в 10 вечера. Пора кончать со всем этим.

— Ну хоть в чем-то я с тобой согласен, лейтенант. — улыбнулся Головорез.

— Я уйду отсюда так же незаметно, как и вошел. — продолжил Грим. — А ты пока что проведи последние пару часов своей жизни с пользой. Сходи в церковь, пожертвуй награбленных тобою денег в сиротские приюты, попроси прощения у всех, кого обидел. А лучше просто пусти себе сам пулю в лоб и облегчи мне мою задачу. Я не хочу марать свои руки, но, видит Бог, ты того заслужил. Я возьму этот грех на душу. Я убью тебя, Головорез.

— Головорез? — рассмеялся Головорез. — Такое прозвище ты мне дал, лейтенант?

— А как тебя еще называть, скотина? — прорычал Грим. — У меня много вариантов. «Двуличная мразь», «лживый сукин сын», «моральный урод». Мне продолжать?

— Ход полета твоей художественной мысли я уловил. — кивнул Головорез. — Ну что я могу сказать? Лично я планировал сделать с тобой то же самое, лейтенант. Ты помеха на пути моего светлого будущего в этом мире. И это я тебя убью, щенок. Ты просто глупец! В тебе такой огромный потенциал! Ты ведь такой же, как и я! Признай это! Но ты просто не видишь своих собственных достоинств? На что ты тратишь свой великий интеллект, а вместе с ним и лучшие годы своей жизни? На службу стране, которая в конечном итоге отвернется от тебя?

— Я защищаю простых людей! — крикнул Грим. — Людей, по чьим головам и трупам ты ходишь в попытках найти наживу. Ты самоутверждаешься за счет слабых, строишь собственной счастье на чужом горе. И как таких тварей как ты только земля носит?

— Как видишь, неплохо. — улыбнулся Головорез. — Но в отличие от тебя, лейтенант, в своем мире я был вершиной общества. От одного моего имени люди содрогались в страхе и уважительно преклонялись. Меня знали все, и все со мной считались.

— Ну так убирайся в свой мир! — заорал Грим. — А мой оставь в покое.

— Ну уж нет, лейтенант. — покачал головой Головорез. — Мне тут понравилось. Если хочешь, сам в него возвращайся. А я останусь тут. Да и потом, я не обладаю твоими «суперспособностями». Я не могу просто взять и вернуться, потому что не умею открывать бреши между мирами. Я тут застрял. И мне придется тут выживать так, как я умею.

— У меня лишь один вопрос… — повысил голос Грим. — Тебе хоть иногда бывало стыдно за то, что ты натворил? Перед семьей? Перед женой? Перед твоим сыном?

— Я смотрю, ты тоже изрядно покопался в моем мире… — покачал головой Головорез. — Ты спрашиваешь меня про стыд? Это тебе должно быть стыдно, лейтенант. Как я уже говорил, обладая таким невиданным потенциалом, ты идешь вразрез самой своей природе, и растрачиваешь его на легавых, которые предадут тебя и отвернутся при первой же возможности. Давай объединим силы! Если я в одиночку стал королем преступного мира целого города, то представь, каких высот мы могли бы добиться, работая в команде. Ты и я. Никто никогда не догадается.

— Ты окончательно спятил… — сплюнул Грим.

— Вовсе нет, лейтенант! — оборвал его Головорез. — Подумай сам. В одиночку мне было бы трудно держать под контролем обе стороны закона. Да и потом, я ничего не понимаю в твоей работе. Я возглавлю преступный мир этого города, а ты в это время подомнешь под себя легавых. Мы будем править, лейтенант. Как братья.

— Моего брата зовут Спенсер Грим, и ты бросил его на произвол судьбы вместе с моими родителями! — крикнул Грим. — Нет, я не пойду с тобой ни на какое сотрудничество. Мы с тобой не имеем ничего общего!

— Правда? — рассмеялся Головорез. — Взгляни в зеркало, лейтенант. Ты это я. Признай это. Неужели ты не понимаешь? Мы с тобой одинаковы. Обладая идентичным набором качеств с рождения, мы стали разными только потому, что прошли через разные судьбы, столкнулись с разными жизненными обстоятельствами. Родись ты в моем мире, то это ты стал бы преступником, а я копом. Неужели ты не понимаешь? Я не выбирал свою судьбу. Она сама так решила.

— Ну уж нет! — прервал его Грим. — Выбор есть всегда. На то мы и люди, а не животные. Каждый решает для себя, как ему поступать в той или иной ситуации. Ты мог пойти работать на трех работах, чтобы прокормиться, но ты стал воровать, потому что слишком ленив. Ты мог развивать в себе дипломатию и сдержанность, но вместо этого убивал любого несогласного с тобой, потому что слишком жесток и безжалостен. Ты мог стать достойным человеком, влюбив в себя любую девушку этого мира, но не стал, ибо привык добиваться своего лишь насилием. А я живу по принципу талиона. Как гласит Библия, «око за око, зуб за зуб». Ты разрушил мою жизнь, я уничтожу твою и тебя самого. Я превращу твою жизнь в ад, как ты превратил в ночной кошмар жизни всех, с кем имел дело.

— Это мы еще посмотрим. — кивнул Головорез. — Удачи, лейтенант. Она тебе еще понадобится.

В ярости Грим выскочил из кабинета и направился к выходу. Внезапно у контрольно-пропускного пункта он услышал знакомый женский голос.

— Доброе утро, мистер Худ. — мелодично произнесла Лора.

— О, Господи… — прошептал Грим. — Только не это.

Грим резко рванул обратно в кабинет.

— Что, все-таки передумал, лейтенант? — улыбнулся Головорез, все еще сидящий на месте Грима.

Грим достал пистолет и направил его на Головореза. Свободной рукой он схватил стул и вставил его в створку двери, заблокировав вход.

— Что ты задумал, парень? — прошипел Грим.

— Сейчас ты медленно откроешь окно и выбежишь отсюда… — прошептал Грим.

— Зачем? — удивленно спросил Головорез.

— Нас не должны видеть вместе. — пояснил Грим. — Отложим наш финальный бой на назначенное время. А сейчас я дам тебе уйти.

— На окнах решетки, лейтенант. — покачал головой Головорез. — Я хоть и парень сильный, но не настолько…

— В стопке ключей, которую ты себе присвоил вместе со всем остальным моим имуществом… — начал Грим. — Там лежит маленький серебристый ключик. Он открывает замок на решетке. Быстро, встань, открой решетку и выметайся отсюда через окно.

— А если я откажусь? — улыбнулся Головорез.

Грим злобно ринулся на Головореза. Подойдя впритык, он приставил пистолет к горлу самозванца левой рукой, а правой со всей силы ударил его в висок.

— Тогда я убью тебя прямо сейчас, и сам выброшу через окно твой поганый труп. — прорычал Грим. — А так у тебя еще будет шанс. Я не хочу все усугублять. Просто встань и делай, что тебе говорят.

В этот момент в дверь раздался стук.

— Кто здесь? — удивленно спросила Лора с другой стороны. — Немедленно отройте дверь. Это лейтенант полиции Лора Палмер. Живо открывайте!

— А, так вот оно в чем дело. — кивнул Головорез.

— Клянусь Богом, я убью тебя прямо у нее на глазах. — прорычал Грим. — Но перед этим поставлю тебя на колени, и заставлю рассказать ей всю правду, какой бы абсурдной она ей не показалась.

Хоть Грим сегодня и встретил Головореза впервые, знал о нем он предостаточно, досконально изучив мир этого ужасного человека и сумев составить примерный психологический портрет Головореза.

Грим надеялся сыграть на единственном чувстве, которое ни на секунду не покидала Головореза в любой ситуации — чувстве его собственного достоинства.

— Выбирай, шакал… — фыркнул Грим. — Умрешь как мужчина сегодня вечером, или как грязный пес прямо сейчас.

— Да пошел ты… — прошипел Головорез, но послушно встал и медленно стал вскрывать замок решеток на окне.

— Я вызову наряд и мы взломаем дверь! — тем временем кричала Лора. — Даю десять секунд.

— Постой. — ответил Грим, не сводя глаз с Головореза и держа его на мушке.

— Джейсон? — удивилась Лора.

— Да, это я… — неуверенно ответил Грим. — Я сейчас открою, подожди.

— Что происходит? — повысила голос Лора, но ее вопрос остался без ответа.

Когда Головорез открыл замок и пролез в окно, выбравшись наружу, он обернулся к Гриму, все еще направляющему на него пистолет.

— А за эту дерзость, лейтенант, умирать ты будешь медленно… — прошипел Головорез. — Я не стану мешать твоему прощанию с твоей ненаглядной телкой, просто потому что сейчас ты увидишь ее в последний раз в жизни. Что ты там говорил? Попроси прощения, напиши завещание. У тебя еще есть время. Передавай малышке Лоре от меня привет!

— Да пошел ты, сукин сын. — прорычал Грим, закрывая окно и захлопывая решетки.

Головорез наконец-то скрылся из виду. Грим пулей рванул к двери и отворил ее.

— Привет, Лора. — улыбнулся Грим, безумно соскучившийся по девушке, в которую был влюблен.

— Давно не виделись. — рассмеялась Лора. — Всего-то полчаса. Почему ты уехал без меня? Почему дверь была заперта? С кем ты тут разговаривал?

Грим был настолько удивлен услышанному, что замер в оцепенении. Его особенно поразила фраза про «полчаса».

— Я тут просто это… — замялся Грим. — Переодевался.

— Ну-ну… — кивнула Лора. — Правой или левой рукой «переодевался»?

— Да нет, не в этом смысле… — покраснел Грим. — Я правда менял форму на штатское.

— А почему не открыл мне? — удивилась Лора. — Чего я там не видела?

— Много чего… — продолжил краснеть Грим.

— Ой, да прям! — улыбнулась Лора. — Джейсон, дорогой, я знаю твое тело лучше тебя самого…

Грим был в замешательстве. Меньше всего после своего возвращения он ожидал именно этой фразы именно от этой девушки.

— То есть мы с тобой…? — недоговорил Грим.

— Джейсон, любовь моя… — охнула Лора. — Мы уже взрослые люди. Тут нечего стесняться. Я думала, ты уже привык…

— Пока еще нет… — приподнял брови от удивления брови Грим.

— Ладно, не важно. — промурлыкала Лора, нежно обнимая Грима и горячо его целуя.

Описать творящиеся в тот момент эмоции в душе Грима словами было бы невозможно. Это была невероятная смесь счастья, восторга, радости, удивления, шока и невероятной ярости одновременно. И если с позитивными чувствами все было просто, то злость Грима была нетипичной. С одной стороны, он был безумно рад тому, что происходило. Но с другой его ни на секунду не оставляла мысль о том, что главная любовь всей его жизнь в его отсутствие встречалась с маньяком-убийцей, и в которого она вполне могла влюбиться. Грим был зол на то, что сейчас Лора целовала по сути не его. Она целовала человека, который был с ней последние недели. Вопрос лишь в том, что Грим случайно оказался на его месте.

«Она влюбилась в этого садиста?» — озадачил сам себя Грим. — «Господи, и что теперь делать? Рассказать ей правду? Ну уж нет. Она мне просто не поверит, а если и поверит, то сойдет с ума. И что дальше? Притворяться брутальным моральным уродом, чтобы не потерять ее? Или попытаться покорить ее, уже будучи самим собой?»

Эти вопросы не оставляли Грима ни на секунду. Разум Лоры же был так безмятежен, что, растворившись в объятиях Грима, она и вовсе ни о чем не думала.

Когда Лора, наконец, ушла по делам, связанным с работой, Грим остался в кабинете один. Уже было за полдень, и времени до финальной стычки со своим главным врагом оставалось все меньше, поэтому Гриму нужно было срочно начать готовиться.

Когда Грим вновь вернулся в свой мир в поместье семейства Кэрролл, он детально изучил территорию, которой предстояло стать полем боя. Грим не случайно выбрал именно это место. Во-первых, на данный момент оно было безлюдно. Это был частный дом, а значит, бой, которому вот-вот предстояло начаться, не потревожил бы гражданских. Во-вторых, поместье было действительно огромным, и в нем легко можно было устроить самую настоящую засаду.

Этим Грим и начал заниматься. Для начала, он вытащил из ящика стола листок бумаги и начал по памяти чертить схему дома, особенности которого запомнил в деталях. Планируя план обороны поместья, Грим пытался предусмотреть все пути подхода и отхода противника для того, чтобы быть на шаг впереди него.

— Черт, меня за это выкинут с работы, но сейчас иначе никак… — вздохнул Грим и отправился в комнату хранения вещественных доказательств.

Заведующий комнатой хранения вещественных доказательств был старым знакомым Грима, а потому Грим надеялся, что сможет без труда провернуть то, что задумал далее.

— Привет, Алекс. — улыбнулся Грим, подходя к молодому мужчине и пожимая ему руку.

Хранителем вещественных доказательств был детектив Алекс Рональд. Это был рыжий парень с короткой стрижкой и густой, но не менее рыжей бородой.

— Сколько лет, сколько зим, Грим! — воскликнул Алекс. — Какими судьбами?

— Слушай, у меня тут в производстве совместно с отделом по борьбой с организованной преступностью находится дело одной крупной организованной группировки. — начал Грим. — У них уже прошла целая череда обысков, в ходе которых мы изъяли кучу оружия. Необходимо отправить оружие на оружиеведческую и баллистическую экспертизы.

— А что за группировка-то? — поинтересовался Алекс.

— «Головорезы». — не задумываясь соврал Грим.

— Признаться, не слышал… — покачал головой Алекс.

— Тогда тебе повезло. — кивнул Грим. — Давай, открывай, я недолго.

Алекс послушно отворил дверь, не почувствовав подвоха, и Грим стал собирать в большую картонную коробку все, что ему было необходимо для боя — противопехотные мины, ручные гранаты, взрывчатые установки, снайперскую винтовку модели «AWP» и легкий полуавтомат модели «UZI».

— А почему не взял остальное? — удивился Алекс.

— Остальное уже исследовали. — соврал Грим.

— Ну и что там говорят эксперты? — спросил Алекс.

— Да так… — замялся Грим. — Подтвердили, что из всех этих огнестрельных недавно производились выстрелы, сообщили технические характеристики оружия и все такое…

— Понятно. — кивнул Алекс. — Не продолжай. Я и так в этом ничего не понимаю. Давай, удачи там в борьбе с организованной преступностью.

— Спасибо. — улыбнулся Грим. — Эта преступность еще никогда не была такой организованной…

— Звучит как реклама. — рассмеялся Алекс.

— В каждой шутке лишь доля шутки… — печально вздохнул Грим.

Грим шел по коридору быстро, чтобы никто из начальства не увидел его с коробкой, набитой оружием, в руках.

Забежав в кабинет, Грим замер. За его столом сидела незнакомая ему девушка в, казалось бы, деловом платье, которое, несмотря на всю свою деловитость, совершенно не оставляло работы воображению, открывая все тайны, которые хранило, любому, у кого есть глаза.

Девушка приободрилась, увидев вошедшего Грима, и, подойдя к нему вплотную, одной рукой захлопнула дверь и провернула ключ, лежавший в замочной скважине, а другой рукой схватила Грима там, где его приличное сознание не могло ожидать нападения.

— Девушка, простите, у меня два вопроса… — замялся Грим. — Кто вы такая и почему вы сейчас расстегиваете мне штаны?

Николь Бёрд неловко рассмеялась.

— А вы любитель пошутить, мистер Грим. — кивнула Николь. — Ну давай же, Джейсон, у нас так мало времени. Скоро этот ворчун Манфред придет, или еще того хуже, та истеричка Лора.

— Так, во-первых, Лора не истеричка. — начал Грим, убирая пальцы девушки оттуда, куда большинство мужчин напротив пытаются заманить женские руки.

— А во-вторых? — обиженно проскулила Николь.

— Во-вторых, я сейчас на работе. — холодно ответил Грим, понимая, что наткнулся на очередную пассию Головореза.

— Так и я не на отдыхе. — улыбнулась Николь. — Какие будут указания, шеф? Или вы хотите отшлепать меня за непослушание?

— Так, хватит! — прошипел Грим. — Я так понимаю, вы тут работаете?

— Джейсон, какого черта? — демонстративно отвернулась Николь. — А, я кажется поняла. Ты нашел себе другую? Признавайся, кто эта сучка? Назови мне ее имя, и уже завтра эта двуличная тварь будет сидеть! Кто она? Это та потаскуха Эшли из прокуратуры? Или крашеная сучка из отдела кадров? Отвечай.

— Держите себя в руках, мисс… — замялся Грим, понимая, что даже не знает имя девушки. — Давно вы вообще тут работаете?

— Ну, знаешь ли! — крикнула Николь, влепляя Гриму пощечину. — Значит, я для него делаю все, что он попросит, выполняю любые его капризы, не получая ничего взамен, так он еще и паясничает! Ну уж нет, Джейсон. У меня тоже есть чувство собственного достоинства! Две недели никакого секса!

С этими словами разъяренная Николь вышла из кабинета, громко хлопнув дверью.

— Договорились. — недоуменно прошептал Грим, так и не понявший, с кем все это время имел дело.

Когда Грим вышел из здания главного управления полиции, он принялся искать свою машину, но не обнаружил ее, потому что предусмотрительный Головорез уехал на ней еще с утра. Да и потом, у Грима даже не было ключей, а потому к месту встречи он поехал на автобусе.

Всю экипировку Грим разобрал и распаковал по двум большим железным кейсам, которые с трудом тащил с собой. Придя на место, которому суждено было стать полем боя, Грим начал подготовку. Во всех дверных проемах он установил мины-растяжки, в гостиной по всем углам заложил заряд взрывчатки, детонирующей по дистанционному сигналу.

Внутри дома Грим предусмотрительно оставил высокочастотную рацию, а вторую забрал с собой, дабы идеально слышать все, что происходит внутри.

Сам же Грим, вооружившись автоматом за спиной, пистолетом в кобуре и, главное, снайперской винтовкой, отправился на крышу высокого небоскреба напротив поместья Кэрролл, которую присмотрел себе еще с утра. Выбрав удобную позицию для стрельбы, Грим распаковал и собрал снайперскую винтовку, установил ее в нужном положении и принялся следить с помощью нее за происходящим в окрестностях дома.

Грим ждал, но пока что никого в его поле зрения видно не было. В округе не было ни его собственной машины, ни каких-либо иных подозрительных автомобилей. Пешеходы и вовсе особо не подходили к порогу поместья.

Грим ждал долго. Уже давно стемнело, но снайперский прицел Грима был оснащен системой ночного видения. На часах было уже почти десять, когда внезапно в доме раздался сильный взрыв. Сначала Грим услышал его по рации, а потом, тщательно изучая все окна дома, нашел источник взрыва.

Взрыв прогремел в коридоре, на который открывался узкий обзор с позиции Грима. Из-за поднявшегося дыма ничего не было видно. Рация, судя по всему, была цела, так как был слышен звук падающих после взрыва камней.

— Ты ведь не думал, что это будет так просто? — послышался голос Головореза в рации.

— Черт побери! — выругался Грим.

— Лейтенант, знаешь, в чем твоя проблема? — продолжил Головорез. — Ты слишком предсказуемый. Думаешь, я бы не проверил все входы перед тем, как войти на поле боя? Это уже оскорбительно. Жаль, мне пришлось из-за твоей неумело установленной растяжки разорвать в пух и прах свой любимый кожаный сапог, который я метнул в проход. Знаешь, первое правило любого поединка — «никогда нельзя недооценивать соперника». И сейчас ты поймешь почему.

Внезапно прогремел еще один взрыв. Куда более мощный и яркий. И этот взрыв Грим услышал в сотни раз отчетливее просто потому, что взрыв прогремел прямо под ним. Последний этаж многоквартирного дома содрогнулся, и, вместе с крышей, прохудился и рухнул вниз, на нижележащие этажи.

Грим летел в куче обломков и камней, при этом максимально сгруппировавшись, однако не смог уклониться от итогового удара о цемент, и сильно повредил шею при падении.

Грим почувствовал, что не может повернуть голову вправо. Любые попытки сделать хотя бы незначительное движение вызывали адскую боль. Грим с трудом поднялся и оглянулся. Он стоял в руинах двух этажей многоквартирного дома, среди которых периодически просматривались те или иные предметы быта. Дом был заселен.

Внезапно Грим увидел под каменными обломками женскую руку.

— Сукин ты сын… — прорычал Грим, подбегая к завалу и пытаясь его разобрать.

— Не выражайся! — воскликнул кто-то по рации, которая чудом уцелела. — Я рад, что ты еще живой. Я только начал.

Попытки Грима освободить заваленную камнями женщину были прерваны оглушительным выстрелом. Буквально в двух сантиметрах от головы Грима в стену врезалась массивная пуля 50 калибра, очевидно, выпущенная из снайперской винтовки.

— Черт! — крикнул Грим, падая на пол.

После этого раздалось еще несколько выстрелов, но после они прекратились.

— Да брось, лейтенант. — рассмеялся Головорез. — Выходи, поиграем. Ты же сам меня пригласил.

— Рано радуешься, мразь. — прошипел Грим, детонируя установленные им ранее заряды.

Прогремел массивный взрыв, после которого ненадолго наступила тишина.

— А ты полон сюрпризов, лейтенант. — воскликнул Головорез.

— Когда же ты, наконец, сдохнешь? — крикнул Грим.

— О, нет… — улыбнулся Головорез. — Я еще вас всех тут переживу. А теперь слушай, как мы поступим, Грим. Сейчас ты выйдешь на улицу с поднятыми вверх руками и без оружия, и подойдешь к порогу поместья Кэрролл. Даю тебе минуту. Сразу же отвечу тебе на уже назревающий вопрос, «почему ты должен это сделать». Ровно через минуту я начну отстреливать все живое, что попадется мне на глаза. В данный момент я, например, рассматриваю в своем прицеле милых детишек, играющих на детской площадке. А вот там, на северо-западе, смотри, молодая мамаша с коляской. Бинго! Два в одном. Или может быть влюбленная парочка на скамейке? Даже не знаю, с кого начать.

— Не смей, подонок! — прорычал Грим.

— Ну так приди и останови меня! — рассмеялся Головорез.

Грим около полуминуты лежал и размышлял. С одной стороны он понимал, что если выйдет, то так или иначе умрет. С другой стороны, если бы он остался, то даже в случае победы над Головорезом, на его совести были бы десятки жизней невинных людей. С этим Грим просто не смог бы жить, и он это прекрасно понимал.

— Ладно. — воскликнул Грим. — Я выхожу!

Грим встал, подошел к окну, и демонстративно бросил из окна вниз снайперскую винтовку, а после достал из кобуры пистолет, который отправился вслед за ней.

— Ай-ай-ай, лейтенант. — улыбнулся Головорез. — Врать нехорошо. Автомат тоже на землю!

— Сукин сын… — прошипел Грим, доставая из-за спины автомат и выбрасывая его из окна.

— Спускайся по пожарной лестнице к выходу и дуй к порогу поместья! — резко скомандовал Головорез.

Грим послушно стал выполнять его команду. Когда он, наконец, вышел на улицу и подошел к порогу поместья семейства Кэрролл, внезапно перед ним распахнулась дверь. Открывший дверь Головорез держал в руках два пистолета. Один из них он направлял на Грима, а второй наставил вбок. Шея Грима не могла повернуться вправо, а потому он сам немного развернулся, чтобы понять, куда направлен пистолет Головореза.

Сердце Грима екнуло, а сам он чуть не упал в обморок от ужаса увиденного. На деревянном стуле сидела связанная заплаканная Лора с кляпом во рту. Ее лицо было в синяках и ссадинах. Одежда, к счастью была цела, что свидетельствовало о том, что Головорез не посмел сделать то, что обычно делал со своими жертвами. По крайней мере, пока не посмел.

— Господи, нет… — прошептал Грим сквозь слезы… — Нет… Пожалуйста, только не она. Прошу тебя, отпусти ее. Прояви хоть каплю милосердия. Она невиновна. Она ничего не сделала. Умоляю, отпусти ее.

Лора пыталась что-то сказать, но кляп у нее во рту надежно ей в этом препятствовал.

— Да, лейтенант… — улыбнулся Головорез, отходя на пару шагов назад. — Вот так… Умоляй меня. Проси меня. Унижайся передо мной. Теперь ты понял, кто из нас двоих здесь главный?

— Боже, да что ты за чудовище!!! — закричал Грим сквозь слезы. — Как такую тварь как ты носит земля? Как Бог допустил твое появление на свет.

Головорез в голос рассмеялся.

— Ты говоришь, Бог? — улыбнулся Головорез. — Да, ты прав, парень. Бог бы не допустил. Открою тебе маленький секрет. Его нет. А если он и есть, то ему уже давно на всех нас плевать. И сейчас молить ты должен не Бога, а меня! На колени! Живо!

Грим бессильно рухнул на колени.

— А теперь умоляй меня! — кивнул Головорез. — И делай это убедительно! Жизнь этой красотки в твоих руках.

— Пожалуйста, Джейсон, отпусти ее. — начал Грим. — Я знаю, в глубине души у тебя еще осталось добро. Я не знаю, что сделало тебя таким. Возможно, у тебя было тяжелое детство. Возможно, к тебе были слишком строги твои родители… Наши родители… А возможно, ты просто сбился с пути. Клянусь, я не знаю, почему так вышло. Но этого уже не изменить, что бы ты ни делал, эту боль уже не унять. Убийство лишь прибавит тебе страданий. Не делай этого.

— Да что ты знаешь о боли? — закричал Головорез. — Ты, избалованный маменькин сынок, слюнтяй и нытик, общественный любимчик. Что ты действительно знаешь о страданиях и мучениях? О нет, я тебе расскажу. Так слушай, лейтенант. Мой папаша… Наш папаша… В твоем мире он кто? Заботливый пенсионер, любящий отец и пример для подражания? Потому что в моем мире этот тиран, садист и самодур. Он избивал меня на завтрак, обед и ужин, называя это воспитанием, и делалось это сквозь пальцы моей матери! Да, она просто стояла и смотрела. Она даже не пыталась его остановить. И так я жил шестнадцать лет. Потом мне все-таки пришло в голову оттуда сбежать.

Головорез нервно сглотнул, но продолжил.

— Потом я учился в колледже. — воскликнул Головорез. — Я хотел стать переводчиком. Ты же знаешь, у нас с тобой склонности к языкам. Но представляешь, меня там все ненавидели. За что? Да за то, что я был единственным, кто не хотел быть овцой в этом огромном стаде безвольных бесхребетных идиотов. Они принимали решение, основываясь не на своих целях и желаниях, а руководствовались тем, что о них подумает общество — другие такие же овцы, как и они сами. Я был иным. Я всегда говорил то, что думаю, и поступал так, как велит мне сердце.

Головорез замялся.

— Меня ненавидели все, кого я знал. — повысил голос Головорез. — Мои друзья постоянно лишь использовали меня, а когда я переставал быть им нужным, они от меня просто отворачивались. Девушки, которых я любил, смеялись надо мной, отвергали меня, бросали, изменяли мне, либо просто вертели и манипулировали мной так, что я понимал это, когда становилось уже слишком поздно. Родственники от меня также отвернулись. Когда начались проблемы с деньгами, никому не нужен был бродяга с улицы. Никто не хотел мне помочь. Меня не то что приютить, а даже за порог никто не пустил, включая, между прочим, и тех самых родителей, которых ты так защищаешь. И знаешь, что я сделал? Я обворовал их! Я под чистую вынес из дома все ценное, что только нашел. Потому что у меня не было выбора. Об меня все вытирали ноги. Так почему же я после этого должен был продолжать перед ними смиренно пресмыкаться? О, нет, в тот день я поклялся, что больше никто и никогда не посмеет меня унижать. Любой тиран всегда вначале бывает жертвой. Меня зовут Джейсон Грим, и это моя история.

— Сейчас расплачусь… — прорычал Грим, все еще стоящий на коленях. — Мне правда жаль, что все так получилось. Но то, что ты устроил — это не выход.

— А что есть выход? — крикнул Головорез. — В чем искать спасение? В благородстве? Добродетели? Милосердии? Да черта с два! Я пытался быть хорошим человеком, и в итоге не получал в ответ ничего, кроме предательства! Благими намерениями вымощена дорога в преисподнюю! Больше я не позволю собой помыкать. Пусть все узнают, что ошибались, когда называли меня ничтожным и жалким. Смотри, мир, это я сейчас стою с высоко поднятой головой, а ты стоишь на коленях передо мной.

— Ты больной ублюдок, окончательно сошедший с катушек! — заорал Грим.

— Кажется, ты начал забываться… — покачал головой Головорез, подходя к Лоре и приставляя пистолет к ее виску.

— Стой! — крикнул Грим. — Не надо! Почему? Почему именно она? Потому что она дорога мне? Но ведь она была дорога и тебе! Я прав? Когда я покинул свой мир, я был для нее никем. Но когда я вернулся, она была уже влюблена в меня. Вернее, не в меня, а в тебя. Ты смог добиться ее расположения. Не знаю как и с помощью чего, но смог! Ты понимаешь? Тебя, наконец, кто-то смог принять таким, какой ты есть. И этому человеку ты сейчас угрожаешь убийством? Единственной душе в этом мире, которая смогла тебя понять, ты тычешь пистолетом в висок?

— Ох, лейтенант… — вздохнул Головорез. — Ты такой глупый. Я никогда не был собой рядом с этой девчонкой. Я постоянно притворялся. И знаешь, что противнее всего? Я не просто притворялся. Я притворялся тобой!!! Те перемены, которые произошли… Она заметила их сразу. Она отталкивала меня, ненавидя во мне все, что не совпадало с тобой. Девчонка с самого начала любила не меня, а тебя! И полюбила задолго до того, как я появился в этом мире!!! Это ты, лейтенант… Она любила тебя. А я лишь притворялся тобой…

— Не может быть… — удивленно воскликнул Грим.

— Не может? — крикнул Головорез. — А давай проверим.

Головорез резко вырвал кляп изо рта Лоры и приставил пистолет к ее виску.

— Говори, куколка… — начал Головорез. — У этой игры есть только одно правило. Отвечай на мои вопросы честно. Солжешь — получишь пулю. Умолчишь о чем-то — получишь пулю. Откажешься говорить — ну ты поняла, что с тобой будет.

Из глаз Лоры обильно текли слезы, но все же она собралась и заговорила.

— Я… — начала Лора… — Джейсон, это правда. Господи, скажите мне, что это все страшный сон. Вас, оказывается двое. Боже, да он говорит о других мирах. Это что, все по-настоящему? Как это возможно?

— Отвечай на поставленный вопрос! — заорал Головорез, снимая пистолет с предохранителя.

— Хорошо! — воскликнула Лора. — Да, это так. Все, что он говорил. Джейсон… Настоящий Джейсон Грим, детектив, младший лейтенант полиции. Я полюбила тебя с первого дня нашего знакомства. Я просто никогда этого не показывала, и всегда ждала, что ты сам проявишь инициативу. Но ты ее все никак не проявлял.

— А потом появился я… — улыбнулся Головорез. — Пару красивых слов, трагичная смерть ее жениха, ну и дальше ты знаешь.

— Что? — прошептала Лора. — Это был ты?

— Ну конечно. — рассмеялся Головорез. — Люди просто так не прыгают с мостов, когда у них в жизни все хорошо. Скажем так, я преподавал нашему зазнайке Дэнни уроки плавания. К сожалению, парень не справился…

— Ах ты мразь! — завопила Лора. — Как ты мог? Боже… Я думала, что он мне изменял! Будь ты проклят, ублюдок!

— Детка, открою тебе секрет… — наклонился к Лоре Головорез. — Я уже давным-давно проклят.

Грим тем временем заметил, что Головорез в ходе полета своей художественной мысли совсем о нем забыл. Грим знал, что если и нужно было действовать, то либо сейчас, либо никогда. А потому Грим резко ринулся с места и накинулся на Головореза, первым делом выбив у него из рук один из пистолетов.

Когда Головорез опомнился, Грим уже пытался выбить у него из рук второй пистолет. Началась борьба за оружие, в ходе которой двойники пытались наставить нейтрально торчащее вниз дуло пистолета друг на друга и нажать на спусковой крючок. Раздалось несколько выстрелов. Все пули прошли мимо, выстрелив в пол.

— Ублюдок! — прошипел Головорез. — Ты меня не остановишь.

— Значит, я заберу тебя в преисподнюю вместе с собой! — прорычал Грим.

Внезапно хватка Головореза ослабла. Его руки задрожали, а сам он начал протяжно кричать.

— Аааа, черт, что это? — завопил Головорез, убирая руки с пистолета, и хватаясь за голову.

Грим тем временем тут же взял пистолет, развернул его на врага и замер в ожидании.

Головорез катался по полу, подобно чумному псу, в бесполезных попытках остановить невероятную головную боль.

— Убей его, Джейсон! — крикнула Лора. — Пока еще есть возможность!

— Нет… — покачал головой Грим. — Не придется. Смотри… Кажется, кому-то пора домой.

Тело Головореза начало становиться прозрачным.

— В гостях хорошо, а дома лучше. — улыбнулся Грим. — Больше ты не тронешь никого в моем мире.

— Значит, я перебью всех до единого в своем! — закричал Головорез.

— Это вряд ли. — покачал головой Грим. — Видишь ли, в последний день своего пребывания в твоем мире, когда у меня начались головные боли, я переслал во все полицейские участки города заранее заготовленное электронное письмо с признаниями во всех своих, а если быть точнее, в твоих преступлениях.

— Ах ты мразь! — закричал Головорез.

— Еще какая! — улыбнулся Грим. — Я разослал не только подробности о преступлениях, большую часть из которых я выдумал для придания большей красочности… Также я сообщил обо всех известных мне адресах, где тебя могут схватить сотрудники правоохранительных органов. Твой залог отменят, и ты отправишься за решетку, где тебе и самое место. Ты животное, Головорез, и потому будешь сидеть в клетке, как подобает животному. Раз ты не умеешь адекватно вести себя в цивилизованном обществе, то будешь жить, подобно цепному псу. У меня все.

— Ты поплатишься за это, лейтенант — заорал Головорез. — Клянусь тебе жизнью.

— Не клянись тем, что у тебя уже разрушено. — кивнул Грим. — Приятного полета домой.

Через несколько секунд после этих слов Головореза окружила яркая световая вспышка ежесекундно летящих вперед разноцветных лучей. Лора этого не видела, но Грим наблюдал это во всей красе и не мог сдержать улыбки.

— Катись к чертям, Головорез! — прошипел Грим. — Там тебе и самое место!

После этих слов кричащий Головорез будто бы испарился из помещения, и от его пребывания там не осталось и следа. Ни следа, не считая полуразрушенного микрорайона города.

Грим тут же вскочил, подбежал к Лоре и развязал ее.

— Лора, любимая, прости меня… — начал Грим. — Во всем этом виноват только я и больше никто. Господи, я так за тебя испугался… Если бы он что-нибудь с тобой сделал, я не знаю, как бы это пережил… Лора, я тебя…

Грим не договорил. Его речь прервал поцелуй Лоры, которая даже не хотела ничего слышать. Ведь самые главные слова она уже услышала. Слова о том, что она дороже Гриму самой жизни.

Когда они, наконец, отпрянули, Лора неловко рассмеялась.

— Кажется, нам предстоит очень долгий разговор… — улыбнулась Лора. — Эту историю я должна услышать от начала до конца.

Грим рассказал Лоре всю правду о себе, о своем даре, о путешествии, которое совершил, а она тем временем поведала ему о тех бесчинствах, которые происходили в ее мире в отсутствие Грима.

Долгие недели Грим устранял юридические последствия того произвола, который допустил Головорез в главном управлении полиции. Итан Кэрролл, незаконно обвиненный в заведомо ложном доносе, был освобожден.

Энтони Салливан, руководитель главного управления полиции Пэтриал-сити, перевел Грима, Манфреда, Лору и Николь в отдел по борьбе с организованной преступностью, что каждый из них воспринял по-своему. Грим был доволен такими переменами, потому что после этой истории всем сердцем возненавидел организованную преступность и все, что с ней связано. Лоре было, по большому счету, все равно. Она прекрасно справлялась с расследованием дел любых категорий и уровня сложности. Манфред, в лучших традициях своего мировоззрения, вновь начал ворчать на тему бюрократии и формализма, но в итоге все же принял перемены. А обиженная на Грима Николь и вовсе обещала, что уйдет в отставку, но пока почему-то решила с этим повременить.

Старый седой охранник главного управления полиции Пэтриал-сити Томас Худ, наконец, перестал спать на рабочем месте после того, как однажды был пойман на этом лично Энтони Салливаном. В остальном его жизнь не изменилась, и все так же состояла из любимого телешоу и чтения газет перед сном.

Алекс Рональд все так же оставался ответственным за хранение вещественных доказательств. Однако, через месяц он был привлечен к дисциплинарной ответственность за утерю крупной партии вооружения, хранящегося на складе. Алекс не сдал старого друга, и Грим был ему за это премного благодарен.

Родерика Гудмена, детектива из убойного отдела главного управления полиции, нашли мертвым в сосновом бору Пэтриал-сити. Однако, вскоре уголовное дело о его убийстве было закрыто за неустановлением причастного к совершению преступления лица.

Эндрю Бахрейн был официально признан самоубийцей, покончившим с собой на фоне пьянства. Мир так и не узнал правду о трагических обстоятельствах его смерти.

Смерть же Дэниэла Кинга все так же продолжали считать естественной и ненасильственной. И лишь два человека во всем городе знали правду об обстоятельствах его смерти. Вернее, небольшую ее часть.

Всех троих вышеуказанных погибших достойно похоронили на кладбище Пэтриал-сити, и Грим с Лорой еще не раз приходили навестить их могилы, кладя к изголовью могил этих достойных людей их любимые цветы.

Грим и Лора после небольшого перерыва в общении для прихода каждого из них в себя все-таки начали жить вместе, а вскоре и вовсе объявили о помолвке, на которую была приглашена большая часть главного управления полиции Пэтриал-сити.

В мире Головореза также были изменения. Его самого действительно арестовали тут же по его возвращению обратно, прямо в его собственной квартире. Он был приговорен к четырем пожизненным лишениям свободы в тюрьме особо строгого режима, куда был незамедлительно доставлен после обвинительного приговора суда.

Эндрю Бахрейн этого мира по кличке Карлсон был освобожден от уголовной ответственности за активное сотрудничество со следствием, после чего он сменил имя и кардинально поменял внешность, став участником программы защиты свидетелей.

Джейкоб Букер, бухгалтер-мошенник из следственного изолятора Пэтриал-сити, был признан невиновным в совершении присвоения за недостаточностью улик. После освобождения Букер, как ни странно, продолжил заниматься привычной для себя деятельностью, но уже в более крупной и успешной фирме.

Симона Харрисон вместе с сыном Джастином Гримом переехала в другой город, не видя перспектив в том, чтобы ждать своего супруга из тюрьмы с пожизненного срока. В скором времени она вышла замуж за успешного бизнесмена, который усыновил Джастина и любил его как родного сына.

Тиффани, Уильям и Спенсер Грим остались жить все в том же доме, до конца своих дней запомнив своего сына и брата как самое ужасное зло, что когда-либо ходило по этой земле.

Лора Палмер этого мира вскоре родила от Дэниэла Кинга сына. По невероятной случайности, Дэниэл настоял на том, чтобы сына звали Джейсон. Джейсон Кинг.

Натан Манфред этого мира ушел в отставку, не в силах более выносить тяжесть работы с убийцами и маньяками. Он стал частным детективом, и впоследствии, еще не раз прогремел на весь город успешным раскрытием самых громких его дел.

Такова была судьба обитателей двух таких похожих, но все-таки уникальных и своеобразных миров, которые хоть и находились по соседству, в действительности были так далеки друг от друга…

Что такое добро и зло? Как распознать эту незримую черту, лежащую за пределами видимости наших глаз? Какова природа зла? Действительно ли хороший человек под влиянием обстоятельств может стать чудовищем, или все-таки выбор есть у каждого? Способны ли люди сделать выбор в пользу бескорыстия и милосердия, или же «Головорез» живет в каждом из нас?

Надеюсь, на каждый из этих вопросов, вы смогли найти ответ в моем романе… Спасибо за внимание.

Искренне Ваш,

Давид Чумертов

Оглавление

Предисловие

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg