«Временщик 2»

Временщик 2 (fb2) - Временщик 2 [СИ] (Нить миров - 2) 1234K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Дмитрий Билик

Билик Дмитрий Временщик 2

Глава 1

У настоящих героев без страха и упрека не бывает конфузов. Что-то я не припомню никого с обычными, чисто человеческими болячками. Зубная боль, диарея, геморрой — позорные недуги обходят избранных стороной. А все неприятности, происходящие с ними, исключительно мужские, достойные.

Отсекли руку — будешь биться одной, но вдвое яростнее. Расстреляли из автомата — так ты еще и нескольких раненых на себе вытащишь. Ранили в живот — убьешь противников, а только потом начнешь умирать сам.

Из всего вышеописанного выходило, что я никакой не герой. Потому что мне было ох как страшно. И больно. Хотелось выть на все лады. Из живота хлещет кровь, из развороченной раны норовят вывалиться внутренности. Мне еще в голову пришла дурная мысль — здесь достаточно пыльно, как бы не подхватить заражение крови. Да уж, нашел о чем беспокоиться.

Но я сдерживался. Чтобы не разрыдаться и не начать кричать. Забавно, наверное, но сил мне придавали не беспомощные товарищи, не угроза, нависшая над мирами, а самая банальная гордость. Я не мог потерять лицо перед этим мерзким богом, насмехающимся надо мной.

Что до Лика… То он оказался весьма странной штукой. После того, как я его надел мир стал четче, резче. Будто близорукому дали очки. Над моими товарищами — Рис, Лицием и Охотником вился едва заметный серый дымок. Рядом с Темнейшим и вообще света белого не было видно. Он буквально утопал в собственном смоге. Значит, Лик давал способность разглядеть карму.

Что меня немного позабавило — Троуг оказался светлым. Его кожа сияла подобно девственному февральскому снегу на солнце. Как обманчива все же бывает внешность. Но это ладно, с кармой определились. Но не мог Лик оказаться таким скудным на подарки? Тут где-то должно быть еще что-то.

И оно было. В самом низу интерфейса сиротливо притаилось несколько строчек.

Разблокирован Лик Спаситель. Дополнительные способности откроются при достижении двух тысяч единиц светлой кармы.

Текущие способности:

Праведный огонь

Наносит урон в 5000 единиц праведным огнем, игнорируя любую магическую и физическую защиту противника. Применение: дистанционное. Максимальное расстояние до цели — 10 метров. Время перезарядки — 7 дней.

Трансформация жидкостей

Преобразования имеющейся жидкости в любую другую известную обладателю Лика. Применение: локальное. Необходимо дотронуться до сосуда. Время перезарядки — 1 день.

Воскрешение

Возрождает Игрока через определенный промежуток времени. Время перезарядки: 30 дней.

Выберите время воскрешения.

Я посмотрел на полоску с отметкой. Она стояла на нуле. Забавно. Получается, изначально способность неактивна. Сдвинул ролик чуть правее. Первая отметка появилась на цифре 3 дня. Ничего себе! А почему так долго? Ладно, с другой стороны — главное, что воскресну, как бы бредово это не звучало. На том и остановимся.

Значит, хорул был прав. У меня действительно есть шанс выкарабкаться. Теперь, кстати, я понял и мотивы Двуликого. Лик Разрушителя дает какую-то имбовую способность на защиту, а Спаситель — помимо Праведного огня, еще и воскрешает. Да он бы стал одним из самых сильных богов. Если не самым.

Тут был еще один аргумент в копилку владения Ликом Спасителя. Просто нейтрализация Праведного огня, который игнорирует защиту Разрушителя. Наверное… В любом случае, надо попробовать по поводу последнего предположения.

Здоровье 13/60

Здоровье 12/60

А Темнейший не торопится меня добивать. Наслаждается моментом, что-то рассказывая. Тоже мне цаца. Похоже, не смотрел, как кончаются фильмы, где злодеи очень много болтают вместо того, чтобы заниматься делом. Что ж, придется как всегда все брать в свои руки. Повернулся голову к наставнику и заорал.

— Охотник, беги!

Крик вышел жутким, отчаянным, полным какого-то первобытного животного страха. Не знаю, что учитель увидел в моих глазах, но его проняло. Нет, бежать не побежал, но стал отступать, не поворачиваясь спиной к Темнейшему. Двуликому такой расклад явно не понравился. Потому что он замолчал и рванул ко мне. Я знал, что Янус не о здоровье моем хочет справиться. Ему нужен меч, который мне удавалось довольно ловко держать животом, быстро теряя кровь. На это и был расчет.

Едва его ладонь легла на рукоять, как я вцепился в них окровавленными пальцами. Каждое движение вызывало чудовищную боль. А от слишком прыткого рывка здоровье просело сразу на четыре пункта. Но главное — я схватил ловкача, чтобы у него даже не было попытки уклониться и применил Праведный огонь.

Выглядело жутко. Под напором огненного вихря кожа обуглилась словно бумага. Лицевые мышцы вспыхнули подобно сере, подброшенной в костер. Зашкворчал, вскипая и испаряясь, скудный подкожный жир. Все произошло быстро. Слишком быстро. В какое-то мгновение Двуликий превратился в пылающий огнем скелет, даже не успевший вскрикнуть.

Вы убили враждебно настроенного Игрока.

Доступна смена направления развития на Двуликий (необходимо в течение 24 часов оставить текущее направление или выбрать новое).

Захвачен Лик Разрушитель.

Захвачено умение Лабильность.

Захвачено заклинание Заморозка.

Ваша известность повышена до 4.

Ваша репутация изменена на Сорвиголова.

От бога, сверхчеловека, одного из величайших Игроков за короткий промежуток времени остался лишь обугленный остов. От него шел густой пар и тошнотворный прогорклый запах. Скелет постепенно стал разрушаться, превращаясь в прах и развеваясь на ветру. Вот только в полной мере насладиться этим отвратительной картиной не удалось.

Все произошло до смешного неживописно. Просто в один миг мир вокруг перестал существовать… Кто-то выключил свет, убрал запахи, звуки. Все вокруг исчезло, да и я тоже. Мое тело, мои мысли, мое сознание. Мир перестал существовать и я вместе с ним.

* * *

Еще не открыв глаза, я понял, что пахнет детством. Теплой шерстью, из которой вязали носки. Одновременно чем-то старым, вроде рассыпанного нафталина или средства от моли, но очень приятным. Раньше я так просыпался у бабушки, когда родители оставляли меня у нее на выходные. Проводил рукой по туркменскому шерстяному ковру на стене, потягивался и поднимался.

Пальцы машинально потянулись туда, где должен висеть этот азиатский красавец, и я скривился. Стена была — голая, холодная, а ковра нет. Значит, мне не восемь лет и проснуться довелось не в бабушкиной квартире. Тогда где? Открыл глаза и осмотрелся.

Небольшая комнатка с кроватью, столиком и стулом. Слабо освещена стеклянным фонарем, внутри трепыхается флуоресцентный человечек с крылышками. Хм, где-то я уже такого видел. На стуле знакомый зверолюд, от которого идет легкий сероватый дымок. Я мысленно убрал от лица маску Лика и посмотрел на Лиция обычным взглядом.

— С-с-сергей, нак-к-конец-то, Ох-х-хотник говорил, ч-ч-что ты проснеш-ш-шся, но не сказал когда.

— Лиций, успокойся, не части, как из пулемета. Испорченного заикающегося пулемета.

Я сел на кровати и провел рукой по шерстяному покрывалу. Так вот откуда этот сбивший меня с толку запах. Начал рассуждать логически. Последний раз мы были в Пургаторе, двигались к Вирхорту. Если верить полученным сообщениям, то Двуликий мертв. А моя команда жива. Охотник так вообще оставался немного помят и уязвлен, но оставался в сознании. Но раз говорил, что я проснусь, жив и сам. Следовательно, до Вирхорта мы добрались.

Едем дальше. Не знаю, что там с остальными, но у Рис тут только один хороший знакомый. Исходя из того, что она к нему поперлась, когда была ранена, то и в случае с мертвым телом рванула сюда. Получается, приютил нас алхимик.

— Мы у Тартра?

— Откуда ты знаешь? — от удивления Лиций даже заикаться перестал.

— Ты не один тут Пентиум на ножках. У меня голова тоже не для того, чтобы кушать. Значит, у него. Отлично.

Я воспользовался паузой и решил побыть наедине с собой. Точнее с тем, чем одарил меня Двуликий.

Лик Разрушитель.

Для активации ваша карма должна быть не выше -1000.

Ну кто бы сомневался. Нельзя одновременно усидеть на двух стульях. Нужно иметь либо большую попу, либо крепкую мебель. Не мой вариант. Кстати, вроде предлагали поменять направление развития. «Пошарил» куда только могла дотянуться интерфейсная рука, но ничего не нашел. Точно! Там говорилось, что можно провернуть фарш назад в течение суток. А я провалялся три дня. Значит, остаемся Временщиком.

Лабильность (Ловкость) — повышение функциональной подвижности организма и улучшении скорости протекания циклов возбуждения в нервной и мышечной ткани.

Пока непонятно, активное умение или пассивное. Визуально ничего не изменилось. А физически? Чувствую я себя явно хуже, чем до смерти. Если это действие лабильности, то возвращайте все назад!

Заморозка (Изменения) — уменьшение скорости оппонента на 10 % от исходной. Дальность: двадцать метров. Стоимость использования: 40 единиц маны. Время действия: 5 секунд. Нельзя применить на цель больше одного раза подряд.

Я откровенно расстроился. Думается мне, в арсенале Двуликого были заклинания намного покруче. А досталась полная фигня. Стоп! Я сам ответил на собственное замечание. Вот именно, что все заклинания слишком круты для меня. Я попросту не могу их использовать. Вот и подсунули шапку по Сеньке. Вывод один: надо прокачивать магию. Подвернется очередной такой смертничек, хоть заклинание хорошее получу. Я заметил открывающийся рот Лиция и вернулся в реальность.

— Так, прости, задумался, давай с самого начала. Где все наши?

— Арф умер, его убил Охот-т-тник, но еще раньше разумом мага завладел Двуликий. Так мне сказал Охотник.

— Это понятно, сам видел. Остальные где?

— А… Рис у правителя общины, а Троуг у командующего пятого легиона архалусов Вифеила.

— Нашли время по гостям ходить. У них тут товарищ между жизнью и смертью балансирует…

— Сергей, ты не понял, — замялся Лиций, — они не в гостях, а в плену.

— Так!

Я подскочил и тут же пожалел об этом. Во-первых, мышцы справедливо решили, что раз в морг, то в морг. И за время моего косплея на Ленина они сильно одеревенели. Во-вторых, потолки тут были не ахти. Поэтому я оказался в роли наших рослых соотечественников, вынужденных передвигаться на маршрутках корейского производства. В общем, ударился темечком о потолок и сел обратно.

На шум прибежал сначала Тартр, а следом за ним Брета. Алхимик деловито осмотрел меня, как ветеринар приблудившуюся собаку и покивал сам себе. Сказал, чтобы я посидел, а он сейчас вернется, после чего отправился куда-то вглубь своей берлоги. Брета пошаркала за ним, по дороге о чем-то переругиваясь с мужем. А я тем временем попросил рассказать Лиция, что же произошло.

Оказалось, что у местного царька к Рис были какие-то свои счеты. Сразу вспомнил прошлое наше посещение общины Вирхорта, когда пришлось убегать от двух бугаев. И самое плохое — из объяснений зверолюда я так и не понял, в чем была суть претензии. Вроде как Рис что-то задолжала правителю общины. Хотя мне она говорила, что просто понравилась этому князьку. Мутная история. Очень мутная.

С Троугом было не проще. За время нашего отсутствия архалусы таки притащили грифонов и выбили кабиридов из крепости. Теперь над всем Вирхортом, точнее его перговской частью, наместничал командующий пятого легиона Вифеил. Что за перец — непонятно. У него хватило духу не только войти в общину вместе со своими ребятами, но даже арестовать Троуга и вывести его наружу. По словам Лиция сейчас корл находился в крепостной темнице по обвинению в контрабанде ангельского праха. Про последнее, я, понятное дело, тоже слышал первый раз.

Но больше всего удивила реакция Охотника. Он попросту забил на моих друзей. Да, именно так. Наставник пожал плечами, мол, с кем не бывает и ушел вратами домой. Раз в день, обычно вечером, он возвращался, справлялся о моем состоянии, и опять уходил. Прям дрим-тим — один не за всех, а каждый сам за себя. А бедняга Лиций остался в роли сиделки при живом трупе.

— Да уж, — подытожил я услышанное, — ушли в Пургатор вшестером, одного убили, второй оказался предателем, еще парочку взяли в плен. Неважный я рейд-лидер.

— Кстати, об этом, — Лиций протянул мне горсть пыли.

— Это что?

— Осталось на месте Двуликого. Только это и выпало. Охотник говорит, что твой Огонь выжег весь инвентарь Януса со всем содержимым. Только пыль и не пострадала.

Я забрал двести шесть грамм пыли. Вместе с имеющимся у меня получалось триста тридцать шесть. Хватит, чтобы вернуться оставшейся команде домой. Осталась сущая безделица — освободить друзей. И судя по всему, заниматься этим придется мне и Лицию. На Охотника надежды никакой. Кстати…

— Слушай, Лиций. А где те двести граммов пыли, которые я отдавал Арфу? Получается, при смерти они выпали?

— Да. Все вещи и пыль с него забрал Охотник. Он ведь убил Арфа.

Вот теперь мне захотелось очень сильно увидеть наставника и поговорить с ним на языке пьяных матросов. Забрал лут, пыль, сказал, чтобы мы паслись сами, как хотели и отчалил. Нет, то, что он навещает меня и апельсины приносит, спасибо. Но вот за все остальное…

Я поднялся на ноги и застонал от боли. Живот словно резали раскаленным ножом. Задрал свой разодранный свитер и осторожно потрогал кожу. Мамочки мои, шрам! Нехилых таких размеров. Выглядит как кусок засохшей пюрехи на чистой тарелке. То есть, не очень. А как же там исцеления всякие, магия?

Испуганно посмотрел на полоску здоровья. Нет, с хитбаром полный порядок, а вот ощущения далеки от идеальных. Более того, Бодрость заполнена лишь наполовину и, судя по всему, повышаться не собирается. Забавно.

— А меч где? — поинтересовался, дабы хоть как-то отвлечься от боли.

— Какой?

Я был не в том состоянии, чтобы терпеть откровенную глупость. Ладно бы, если такое отмочил Троуг, но не Лиций. Поэтому не сдержался и съязвил.

— Экскалибур, который Артуру Владычица озера подарила. Лиций, не тупи, Грам где?

— Разрушен, — пожал плечами ментат, — Охотник говорит, что твоим огненным вихрем.

Не то, чтобы я был пессимист, однако настроение как-то упало на уровень пыльных плинтусов комнаты. Поднялся на ноги. Теперь уже не так решительно, опираясь на спинку кровати. Нет, вроде нормально. Живот неприятно тянет, но в целом терпимо.

— Ну куда, куда собрался? — появился Тартр. — Тебе полежать еще денек, держи.

— Что это? — повертел я в руках пузырек с фиолетовой жидкостью.

— Именно то, что тебе сейчас нужно. Пей.

Раньше этот старик не хотел причинить мне вреда. Да и если исходить из всего — приютил, оберегал. Короче, исключительно положительный персонаж… Я пожал плечами и залпом опустошил флакон. Не скажу, что сразу полегчало, но Бодрость медленно поползла вверх. И то неплохо.

— Спасибо за все, Тартр. Но мы пойдем.

— Да, конечно, воля твоя, — развел руками алхимик, — хотя я бы рекомендовал отлежаться еще пару деньков.

— Нет, нам правда пора.

Я улыбнулся и собрался выйти из комнаты, но не смог. Потому что коротышка-алхимик так и остался стоять на проходе, даже не подумав пропустить меня. Я недоуменно посмотрел на Тартра.

— Что-то еще?

— Сущие пустяки, — отмахнулся он с улыбкой старого знакомого, — лишь небольшая плата за услуги.

— Услуги?

— Девяносто грамм. Тридцать за эссенцию и шестьдесят за постой. По двадцать грамм за день.

Вот ведь старый хрыч. Я не нашелся сразу, что сказать. А чуть успокоившись даже восхитился Тартром. Нигде своей выгоды не упустит. Почти двадцать пять тысяч рублей за подкрашенную химией водичку и темный чулан по цене пятизвездочного отеля. Но ладно, мы тоже не лыком шиты.

— Двадцать грамм за день? Вот за этот топчан и крохотную комнатку без окон?

— Пятнадцать, — испуганно посмотрел на меня алхимик.

— Десять, — пригвоздил я его взглядом, — что до твоей эссенции, то не скажу, что полегчало. Сдается мне, она паленая.

— Я бы попросил! — так искренне возмутился Тартр, что я испугался, как бы его Кондратий не хватил. — Я один из самых лучших алхимиков…

— В Пургаторе?

— В Вирхорте, — подумав, честно ответил коротышка.

— Я к тому, что твоя эссенция не стоит тридцати грамм, — примирительно заметил ему, — двадцать еще куда ни шло.

— Хорошо, пятьдесят грамм за все.

Навык Торговли повышен до третьего уровня.

Я отдал деньги Тартру, который чуть ли не плясал возле меня (неужели так плохо здесь с коммерцией?) и кивнул стоящей рядом Брете. Поддерживаемый Лицием тихонько заковылял к выходу, со скоростью только что прооперированной черепахи. Зверолюд открыл дверь и помог выйти наружу. Уже здесь я с удовольствием вдохнул свежий воздух и посмотрел на светлое небо сквозь прореху горы.

— Что б-б-будем делать? Куда п-пойдем?

— Ребят наших спасать будем. А куда пойдем? Для начала нанесем визит вежливости местному правителю.

Глава 2

Есть такая шутка — проснулся и ничего не болит, значит, ты умер. И если у меня существовали подозрения относительно реальности существования после возрождения, теперь они развеялись окончательно. Я был жив. Потому что не может тело так болеть на том свете.

Конечности ломило как после долгой температуры. Живот с новым украшением противно тянуло. Единственное, что радовало — голова. Она стала светлая, легкая. Вообще всем советую для очистки сознания и перезагрузки своей жизни умереть. Если, конечно, у вас активирован Лик Спасителя. В противном случае, все может закончиться не так уж радужно.

Но, несмотря на различный дискомфорт, я все же ковылял. Сам. Без поддержки Лиция. И организм, понявший, что дальше халтурить не получится, постепенно включался. К примеру, я захотел жутко есть. Еще, как назло, по общине разносился чудесный запах чего-то жареного. То ли картошки на сале, то ли свинины. Но, стараясь не подавиться слюной, я прошел мимо забегаловки. Сначала надо разобраться, что там с Рис и Троугом.

Местный правитель жил в самом странном и гигантском доме в общине, сильно выделяющимся на фоне остальных строений. Во-первых, это был скорее небольшой дворец или крупный особняк. А во-вторых, обитель князька оказалось полностью высечена в скале, поэтому, собственно, и являлся продолжением горы. Деревянные рамы глухие, по все видимости, подогнанные «на века». Вместо стекла в них нечто похожее на слюду. Бьюсь об заклад, света внутри немного. Для украшения дворца нанимали каменотеса, но тот явно схалтурил. Вязь и узоры были на уровне старшей группы детского сада.

— Известняк, — подсказал мне Лиций, думая, что я размышляю над породой, — очень близкий с тем, что есть в Отстойнике. Пургатор вообще сильно похож на твой мир.

— Не считая огромных богомолов и козлотигров.

Зверолюд лишь пожал плечами. А я осмотрел еще раз чуть выступающий из горы двухэтажный дом. Свет наверху горит, значит, хозяин внутри. Снаружи охраны не было. Поэтому я подошел к деревянной двери, вытертой временем, и громко постучал.

Пришлось довольно долго ждать. Но я не проявлял нетерпение, потому что слышал возню внутри. Наконец дверь открылась и моему взору предстал старый знакомый — Скала. Нет, ник актер и бывший рестлер. Один из тех Игроков, что гнался за мной и Рис при последнем посещении Вирхорта. Меня он, к счастью, не узнал, потому что оценивающе оглядел и довольно недобро спросил.

— Чего надо?

— Правителя увидеть.

— Не принимает правитель. Завтра приходи. Или послезавтра.

— Не могу, дело срочное. Я за наградой за убитых рахнаидов.

— А… — несколько раздосадовано протянул Скала, — жди здесь.

И скрылся внутри. Пришлось подождать минуты две-три, после чего он появился опять. На этот раз дверь распахнул настежь, кивнул, приглашая войти. Очень недобро посмотрел на Лиция, но все же промолчал.

Жилище правителя было что-то с чем-то. Если в двух словах — дорого-богато. Причем «г» тут произносилась фрикативная, южнорусская, показывающая всю безвкусицу собранной коллекции. Засаленные кресла с бахромой и рюшами, грязные, вроде даже шелковые, шторы, полы из темного дерева, затертые в местах проходов, псевдозолотые свечные люстры и подсвечники с отлетевшим покрытием. И, как я предполагал, полумрак от из-за недостатка света. Хозяин явно пытался пустить пыль в глаза гостям. Вот только получилось это убого и вызывало лишь брезгливую усмешку.

Судя по шуму, основное веселье доносилось из дальней комнаты. Именно туда нас и повела жалкая пародия на Дуэйна Джонсона, Скала то есть. Картина, представшая мне по прибытии, напоминала что угодно, но только не зал приемов. Если абстрагироваться от псевдороскошной обстановки — то скорее дешевенький бар. Потому что контингент соответствовал.

Четверо людей, которым бы играть всяких бандюков на канале с зеленым шаром, сидели за вытянутым столом. Пили, ели… точнее жрали (прямо руками), шумели. Во главе, закинув ноги на стол, на высоком деревянном кресле то ли восседал, то ли возлежал хозяин.

???

Рубака

???

???

Наше появление можно было сравнить с прогулкой двух белых туристов в Гарлеме. Все разговоры стихли, а челюсти перестали тщательно работать. Причем, что интересно, Лиций приковал к себе даже больше внимания, чем я. Хорошо, что эту неловкую паузу нарушил сам хозяин.

— Говорят, ты разобрался с рахнаидами. Признаться, мы бы и сами справились, но уж очень много дел по управлению общиной.

Я сдержался, чтобы не ляпнуть чего лишнего. Видимо, попойки и были главным методом управления общиной. С другой стороны, в этом прослеживалась некая мудрость — если все работает, то не надо ничего трогать. Будет только хуже.

Вообще хозяин дома производил приятное впечатление. Крепкий, симпатичный, с внимательным умным взглядом. Если не брать во внимание его некоторую развязность, он мне понравился… бы. Именно тем «бы» стало пленение Рис, которое я простить не мог.

— Сколько вас было? — спросил правитель.

— Включая меня шестеро, сахем.

Что-то в моем ответе чрезвычайно рассмешило честную компанию, потому что все дружно загоготали. Да и сам хозяин улыбнулся и объяснил мою промашку.

— В Пургаторе нет сахемов. Редкие общины связаны между собой. Но обычно каждый сам за себя. Называй меня Пуль. Итак, давай не будем разводить пустые разговоры. У меня еще много дел. Где листок с поручениями?

— Я… Я его потерял.

— Или, скорее всего, у тебя его никогда не было. И ты лишь отнял мое время. Гай, проводи этого Игрока, он ошибся дверью.

Скала уже двинулся в нашу с Лицием сторону, поэтому пришлось говорить быстро.

— И тогда каждый узнает в общине, что с Пулем не надо иметь дело. Мелочь, но репутация будет подпорчена.

— У нас с тобой не было никакого договора.

— Но остальные не в курсе. Они знают, что ты дал поручение. Я его выполнил. За доказательствами дело не станет.

— Ты угрожаешь мне? Я могу сейчас же прихлопнуть тебя, как муху.

— Попробуй, — в одной руке мгновенно оказался кошкодер, а в другой нож, — только я тебе обещаю, что кто-то из твоих людей, а может и ты сам, погибнут. Я убил Царицу, а с парочкой из вас точно справлюсь.

Лиций, поняв, что дело пахнет керосином, изогнулся, сгруппировавшись для прыжка. Да и мордовороты Пуля вскочили, готовые к драке. Я смотрел на появившиеся мечи, длинный магический посох и арбалет, и уже начинал сомневаться. Особенно, когда правитель негромко произнес: «Взять».

Похоже, нас никто не собирался убивать. Сразу. Потому что арбалетный болт попал мне не в голову, а в ногу и вышел с обратной стороны. По ходу сломал кость, размолотив ее на множество осколков. Я чуть не ослеп от чудовищной боли, но все же самое главное сделать смог.

∞

Болт воткнулся в пол, потому что я успел увернуться. Почувствовал некоторое нарастающие жжение в ногах, от которого становилось неприятно. Стопы горели, словно я стоял на раскаленных углях. Повинуясь инстинктам, подпрыгнул на месте и весьма кстати. Потом что один из головорезов Пуля решил произвести ампутацию в полевых условиях рубящим ударом меча.

Думал даже выполнить контратаку, но тут получил эфесом сабли от другого мордоворота. Да что ж такое!

∞

Теперь я напоминал циркового акробата. Отскок, прыжок, вытянул руку кастанул Заморозку. И тот самый обидчик, что хотел начистить мне лицо немного замедлился.

Навык Изменений повышен до первого уровня.

Нет, до полного слоу-мо было далеко, но мне хватило, чтобы успеть не только переместиться, но даже зайти за спину первому негодяю. Тому самому недохирургу, что хотел лишить меня ног. Перехватил левой рукой шею, может и не профессионально, но как смог. Прижал к себе и поднес клинок к кадыку головореза.

— Пуль, останови своих парней, а то здесь будет много крови.

Не знаю, откуда во мне взялась эта безбашенная удаль. Но сейчас я и вправду был готов на все. Смерть Двуликого что-то во мне поменяла. Пусть я еще не в полной мере осознал это. Но Временщик, стоявший сейчас перед правителем общины, был совершенно другим человеком, чем Сережа-грузчик недельной давности.

Навык Убеждения повышен до шестого уровня.

Вы достигли седьмого уровня.

— Хватит, — поднял руку Пуль, — теперь отпусти Руфа.

— Сначала поклянись Игрой, что не причинишь мне и моему другу вреда.

Пуль усмехнулся, явно о чем-то размышляя, но произнес.

— Клянусь тебе, наглый незнакомец, убивший Царицу, что не причиню тебе и твоему грязному животному вред, если ты не нападешь первым. В этот раз.

Я хотел было поправить правителя, мол, Лиций никакое не животное. Хотя вел себя сейчас зверолюд не самым лучшим образом. Сидел на одном из телохранителей и скалил зубы в непосредственной близости от шеи. Да не успел. Сияние охватило Пуля — его клятва была принята. Я оттолкнул Руфа и сделал два шага назад к проходу. Одновременно приближаясь к зверолюду и собираясь в случае чего отступить.

— Я могу дать двести грамм, наглец, — произнес Пуль, — и ты уберешься отсюда навсегда. И не посмеешь даже вспоминать моего имени. А если вдруг начнешь болтать, то мои люди найдут тебя и убьют. Если вдруг решишь вернуться в Вирхорт, тебя убьют. Если вдруг…

— Я понял. Чихнул не так, меня убьют, — адреналин начинал уходить, а вместе с ним и смелость. Но я старался держать марку, — но мне не нужны деньги. У тебя моя знакомая. И я прощу твой долг взамен на нее.

Пуль не стал улыбаться или скромно хихикать, прикрыв рот рукой. Он натуральный образом заржал, как взрослый состоявшийся конь. А вместе с ним стали смеяться и мужики, еще минуту назад готовые растерзать меня, как приснопамятный тузик грелку.

— Всех денег Пургатора не хватит, чтобы заплатить за Рис, — вытирая слезы, ответил Пуль, — а через пару дней она навсегда станет моей.

— Что это значит?

— Понимаешь в чем дело, — к хозяину общины вновь вернулась его развязность, — мне была нужна одна вещица. И мы с красавицей Рис заключили сделку, чтобы она ее достала. И что же я вижу? Осталась всего два дня до первого цикла Синей луны, времени, когда договор должен быть исполнен, а ничего не изменилось!

— Как бы она тебе принесла эту вещицу, если ты держишь ее взаперти?

— Я бы с удовольствием отпустил Рис. Если, например, она бы поклялась, что вернется к концу срока. Но нет. Наша красавица горда… и глупа. Поэтому приходится ее держать рядом, чтобы потом не гадать, куда она сбежала.

— Имеет ли значение, кто должен достать эту вещь?

— Что ты имеешь в виду? — пристально посмотрел на меня Пуль.

— Если я принесу то, что тебе надо, ты отпустишь Рис?

— Хм… — задумался правитель общины, — почему бы и нет. Если ты приносишь мне до начала первого цикла Синей луны нужную безделицу, то я отпускаю Рис. Если нет, то я забираю твоего зверька, — указал он на Лиция, — это честная сделка.

У меня пересохло во рту. Я старался не смотреть на зверолюда, потому что тот действительно выглядел, как затравленное животное. Самое противное — выбора не было. Сказал «а», говори «б».

— Что надо принести?

— Эликсир Всесилия. Он у Прыгающего. Принесешь в течение двух дней, заберешь своих друзей, если решишь сбежать или не выполнить свой часть договора, — Пуль развел руками.

— Хорошо, Лиций, пошли.

— Э, нет, — поднял палец правитель, — зверушка останется у нас. Клянусь, что отнесусь к нему как к человеку, пока тебя не будет и не причиню никакого вреда.

Обещание Пуля подтвердилось вспышкой.

— А вот когда время кончится, то мои руки будут развязаны. Теперь ступай, нам не о чем больше говорить.

Он махнул Скале и тот подошел ко мне, вытесняя из комнаты. Пришлось подчиниться и топать на выход. Уже снаружи я присел и меня заколотило: от перенесенного волнения, злости, моральной усталости. Ну отлично, просто мастер переговоров. Пошел с единственным существом, которое могло помочь и оставил его в заложниках.

Сидеть на ступенях резиденции правителя было глупо. Я поднялся и таки дошел до местной забегаловки. Криво сбитые дощатые столы, грубые стулья, перг-официант и небольшая доска с поручениями у бара.

За три грамма пыли заказал порцию свинины, обжаренной с луком, и пиво. Когда принесли ароматно пахнущее мясо, набросился с такой скоростью, что смолотил полную тарелку минут за пять. И тут же поплатился за это острой болью в животе. Ну конечно, нельзя так насиловать свой организм… Решив, что хуже уже не будет, принялся пить небольшими глотками пиво и размышлять.

Внутреннее чутье мне подсказывает, что будь все так просто, Рис принесла бы этому козлу эликсир. Но она этого не сделала. Значит, существовали какие-то заморочки. Кстати, я не знал по поводу договоров — необходимо ли их соблюдать, как клятвы или можно нарушать? Если можно? То я, при оптимистических прогнозах, достану Пулю эликсир, а он отправит меня кормить антолопов. Нет, не с рук, а более классическим способом.

С другой стороны, я сам могу не выполнять договор. Только как при таком случае освободить Рис и Лиция? Вопрос дня. Лучше всего думать чем-то занимаясь, мимоходом, тогда нужные мысли сами приходят. Поэтому я полез в интерфейс.

Так, слава яйцам — они на месте. Я имею в виду кладку Царицы. Значит, потенциальный капитал есть. Осталось лишь его кому-нибудь продать. Еще, вроде, говорили про повышение уровня.

Доступно очков: 3

Сила 26 *

Интеллект 18 *

Стойкость 20 *(2)

Ловкость 24 *(2)

Выносливость 18 *(3)

Красноречие 15 *(3)

Скорость 16 *

Тут и думать нечего — Красноречие и Выносливость. Конечно, с одной стороны, это не совсем те атрибуты, которые мне нужны. Но что делать? Я каким-то образом качаю постоянно не те навыки. На счет последнего очка задумался. У меня и нож, и кошкодер относятся к коротким клинкам. Соответственно, так и так Ловкость подниматься будет. А со Стойкостью еще не все понятно. Ее и повысим.

Случилось, кстати, два важных события. Бодрость теперь остановилась на отметке 60 единиц — вдвое больше, чем у меня было изначально. Думается, можно и Атлетику покачать. Во-вторых, количество зарядов стало 36. Учитывая, что до десятого уровня рукой подать — там я уменьшу количество затрачиваемых единиц за откат. И смогу уходить назад во времени четыре раза.

Но не о том, не о том все думаю. Надо еще узнать по поводу Троуга. Только сменить поход в гости. Не вламываться в дом и диктовать свои условия, а прийти с полным смирением.

Мои размышления прервала знакомая крохотная фигура, мелькнувшая у входа. Тартр подошел к пергу за стойкой и стал вытаскивать разные склянки. Оранжевокожий придирчиво осмотрел принесенное и отсыпал моему знакомому пыли. Немного, кстати. Понятно, почему алхимик так радовался, когда обчистил меня.

— Тартр, — негромко позвал я.

Невысоклик обернулся и добродушно кивнул, как старому боевому товарищу. Ага, таких друзей за хобот и в Эрмитаж. Помирать буду, вкатит мне счет по какому-нибудь левому поводу. Но сейчас алхимик сел, как ни в чем не бывало, и покосился на кувшин. Пришлось просить второй стакан и угощать его.

— Где твой друг? — спросил он, отхлебывая.

— Да так, отошел, по делам. Слушай, Тартр. А ты не знаешь случайно Прыгающего?

Бедняга алхимик подавился пивом и начал кашлять. Пришлось стучать ему по спине. Когда Тартр отдышался, то посмотрел на меня неодобрительно. Мол, предупреждать нужно.

— Зачем он тебе?

— Найти надо. И забрать кое-что.

— Ха, — развеселился алхимик, — тогда я тебе не завидую. Многие пытались обнести Прыгающего. Да только с тех пор их не видели.

— А можно поподробнее. Кто это такой вообще?

— Прыгающий — самый известный алхимик, — сказал Тартр одновременно с завистью и восхищением, — да и маг он не последний. Раньше тут жил, при прошлом правителе.

— Алхимик? Не учитель твой случаем?

— Нет, — совсем посерел коротышка, — наставник моего учителя. Меня… — он сделал паузу, раздумывая, рассказывать или нет. Однако все же решился, — меня не взял. Сказал, что алхимической предрасположенности нет. Лавочником я стану, а вот гениальным экспериментатором никогда.

— Расскажи еще о Прыгающем? — решил я сменить тему разговора.

— Все думали, что он место прежнего правителя и займет. Все-таки уважаемый Игрок был…

— Но что-то случилось?

— Пуль со своей бандой случился. Тот сразу понял, что к чему. Стал Прыгающего выживать. Палки в колеса вставлять. Говорят, вроде даже убить пытался. Вот тогда Прыгающий и сбежал. Туда, к горам, — указал Тартр в куда-то в сторону, — перевез мебель, реагенты, колбы, алхимические столы, книги. Там и живет теперь. Только самоубийца может сунуться к нему в пещеру. Говорят, она вся в смертельных ловушках.

— То есть, выкрасть, скажем, какой-нибудь эликсир у Прыгающего не вариант?

— Ни хитростью, ни силой это не удастся, — покачал головой Тартр, — скорее пантерфен на горе после дождичка в полную Синюю луну спляшет.

Я не стал уточнять значение этой идиомы, интересовало другое.

— Получается, Пуль и Прыгающий недолюбливают друг друга?

— Это раньше они друг друга недолюбливали. Теперь вражда между ними такая, что и представить трудно.

— А это замечательно, — отодвинулся я от стола, — просто великолепно. Теперь, хотя бы, я примерно понимаю, что надо делать.

Глава 3

Один тотемный зверь с головой полной опилок искренне считал, что лучшим временем для похода в гости является утро. Следовать канону не получилось — на дворе была середина дня. Но отвертеться от посещения верхней крепости Вирхорта не представлялось возможным.

Бастион находился наверху, будто приклеенный сбоку к горе. Издалека маленький, почти игрушечный, вблизи он оказался более чем внушительным. Массивные выпуклые башни, высокие стены, приземистый крепкий донжон. Такую крепость лучше всего штурмовать с воздуха. Потому что с узкой дороги это делать было бессмысленно. С одной стороны идеально ровные отвесные скалы (здесь явно поработали мастера-каменщики), с другой обрыв.

И архалусы у главных ворот. Несмотря на то, что я, как антиклерикальный человек, относился к ним со скепсисом, не мог не признать до чего все-таки красивый биологический вид. Одухотворенные лица, рослые фигуры, а самое главное — крылья. Перышко к перышку, вот ведь голуби сизые. Стоят, красивые — девушка и парень. Инь и Янь. Единственное — характер только говнистый. Что один из архалусов сразу и продемонстрировал.

— День добрый, мне бы к командующему Вифеилу.

— Командующий пятого легиона святейшего воинства архалусов, несущий стяг Первосвятителя, иерарх Вифеил закончил прием граждан по личным вопросам, — с каменным лицом ответил ангел-юноша.

Я настолько запутался в его витиеватой речи, что не сразу понял про отказ в аудиенции. Вот это точно в мои планы не входило.

— Дело в том, что я не совсем гражданин и не совсем по личному делу. Вифеил арестовал моего друга и мне хотелось бы выяснить причину.

— Прием граждан по личным вопросам строго с…

— Да погоди ты, Ариил, — сказала девушка-ангел, — вы можете обратиться с этим вопросом к паладинам. Святые братья по оружию могут знать причину.

— Только внутрь мы вас не пропустим, — мне показалось, парень даже ухмыльнулся. — Если вы назовете имя, мы можем вызвать сюда одного из семи паладинов, присутствующих в воинстве командующего пятого легиона святейшего вои…

— Да, да, иерарха Вифеила, понял, — задумался я, вспоминая характеристики встреченной мною не так давно женщины-архалуса, — тогда, если не трудно, могу я поговорить с Илией, капитаном второй роты пятого легиона?

Сказать, что я уделал пацана — ничего не сказать. Он сник, как мальчик, которому по ошибке дали чужой подарок, а теперь забрали обратно. Зато девушка расцвела, чуть крыльями не захлопала.

— Вы знаете Илию? Я могу сбегать за ней. Как вас представить?

— Друг Рис. Она поймет.

И мы минут на десять остались вдвоем. Впрочем, не могу сказать, что это время прошло с пользой. Привратник с полной серьезностью косил под кремлевского часового, делая вид, что меня здесь нет. Подумаешь, тоже мне главнюк. Обычный рядовой боец, если Проницательность не врет. Даже не Игрок. Видимо, архалусы вполне себе тащат сюда все население. А что, если повезет, убьешь кабирида или свой рядом крылья откинет — и станешь Ищущим.

— Опять ты? — раздался голос Илии.

Я обернулся. Капитанша выглядела… божественно. Легкая полупрозрачная туника не делала из нее бесформенную тетку, а скорее напротив, подчеркивала все достоинства. Как оказалось, моя знакомая бюстгальтеры не носила, поэтому я даже не сразу вспомнил, что хотел сказать. Илия заметила мою невозможность вести конструктивный диалог и, сложив крылья, завернулась в алый атласный плащ.

— Я хотел поговорить по одному щекотливому делу, — негромко сказал я, чтобы архалус поняла, разговор должен происходить наедине.

Мы отошли немного от привратников. Девчонка-архалус, что бегала за Илией, вытягивала шею и шикала на своего коллегу. Бедняга пытался заговорить, а вот она явно хотела услышать совершенно другой диалог. На всякий случай отошел еще дальше.

— У вас оказался мой друг, Троуг.

— Этот контрабандист из корлов? Его отправят на рудники, как только прибудет комендант с гарнизоном.

— Я слышал, его взяли за какой-то ангельский прах.

— Не какой-то, а самый обычный. Когда умирают Игроки, от них ничего не остается. Но обыватели-архалусы после смерти постепенно разлагаются, источая то, что мы зовем прахом. Этот Троуг вламывался в наши крипты и осквернял их. Причем, не только в Пургаторе, но и в Эллизии.

Вот и выяснилось, почему у моего соотечественника светлая карма. Она больше для бизнеса.

— Я понимаю, это ужасно и все такое. Но разве будет смысл от одного не очень умного корла на рудниках? Может, есть какой-то способ вытащить его? А я в долгу не останусь.

Илия посмотрела на меня внимательно, оценивающе, пожевала зубами нижнюю губу, явно раздумывая.

— Со времени нашей последней встречи ты стал Светлым. Если бы не это, я тебя уже послала. Но так… Не знаю, если ли шанс спасти твоего друга. Обвинение не смертельное, однако достаточно серьезное. Надо говорить с командующим…

— Святейшего воинства архалусов, несущим стяг Первосвятителя, иерархом Вифеилом, — закончил я.

— Ну я называю его просто Виф, — пожала плечами Илия.

— Я только об этом и прошу. Мне сказали, мол, приходи завтра. Но время тут как раз и не терпит.

— Угу, — кивнула капитан, — ладно, иди за мной, Светлый.

Она развернулась и направилась к вратам. Подойдя, кивнула на меня, давая понять, что я более не персона нон-грата. Привратники остались позади, а моему вниманию предстал внутренний двор. Какие-то хозпостройки, огромная конюшня, внутри которой несколько тех самых грифонов. Гигантских существ, с мордой орлов, когтистыми передними лапами и задними лошадиными. Только в размерах они превосходили вьючных животных раза в полтора. Единственное, что выдавало родство — запах. Вполне такой лошадиный, благодаря которому не хотелось дышать полной грудью. А вот архалусы, снующие по земле и летающие, не кривили нос, делая вид, что пахнет, как минимум, ладаном.

— Игроков меньше половины, — заметил я Илии, рассматривая ангелов.

— Легион молодой, большинство новички. Потому не успели стать Ищущими. Многие даже еще ни одного кабирида не убили.

— Слушай, а что становится с обывателем, который убивает демона? Нет, про техническую составляющую я понимаю. Но он же захватывает направление кабирида. Возможно, одно из демонских заклинаний и умений.

— Даже зло может служить во благо, — пожала плечами Илия.

— А вы, значит, и есть то самое благо?

Взгляд, которым меня одарили, красноречиво давал понять — еще пара таких высказываний, и я отправлюсь в нижнюю часть города. Причем, самым быстрым и доступным способом. А так как крыльев у меня нет, окажусь там всего через несколько секунд. Поэтому я прикусил язык и больше не произнес ни слова.

Стража у донжона оказалась серьезнее парочки у врат. Сплошь игроки-ветераны, усеянные шрамами, с пристальным взглядом, что не сулил ничего хорошего. И как выяснилось, если бы не моя карма, разговор был более коротким.

— Кто этот Светлый? — спросил один из архалусов с плашкой Каратель над головой. Видимо, это его репутация. Так себе реноме.

— Проситель.

— Время посещения закончилось, — ответил другой.

— Это особый случай.

Вот тут я ожидал кучу возражений и вообще, был готов к крупному мордобою. Даже держал руку на пульсе. То есть, на откате времени. Но и слов Илии оказалось достаточно. Видимо, дело в ее капитанстве. Один из стражников, по всей вероятности, старший, попросил подождать и скрылся внутри. А спустя минуту вернулся и лишь кивнул Илии.

Донжон оказался крохотным. Лестницы с двух сторон у дверей уходили наверх. Но мы двинулись вперед и вышли к залу. Скромному, если честно, квадратов на шестьдесят всего. На стенах потрепанные гобелены, изображающие битвы архалусов с кабиридами. Как правило, демоны испуганно прижимались к земле, а жители Эллизия налетали на них с широко расправленными крыльями и мечом в руках. Лишь на самом дальнем безворсовом ковре все было относительно мирно. Полуголый архалус держал клинок в одной руке, а в другой младенца-ангелочка.

На каменных лавках (привет, геморрой) сидело несколько существ. Что меня удивило, тут находилось двое Игроков из людей, трое пергов и один аббас. Поодаль, на невысокой одноместной скамье расположился сам Вифеил.

Первое ощущение, которое я испытал, увидев командующего — страх. Здоровенный, на фоне остальных выглядящий, как молодой Шварцнеггер рядом с Александром Курицыным. Со свежим шрамом на щеке и опаленным правым крылом. Весь его вид говорил о том, что это не существо, а стихия. Пусть временно мирно дремлющая, но стоит ей проснуться — худо будет всем. И еще меня очень смущала плашка Огнеборец над командующим.

— Илия, что случилось? — его голос прогрохотал как сошедшая с гор лавина.

— Этот Игрок очень хотел поговорить с тобой. По поводу одного из пленников.

— Корл, — нахмурился Вифеил, — поэтому я не поверю, что ты пришел с выкупом за какого-нибудь оранжевокожего пособника хвостатых.

— Ты прав, я здесь, чтобы просить не за них, — мой голос на фоне баса командующего выглядел юношеским фальцетом. Я прочистил горло и продолжил, — у тебя мой друг, Троуг.

— Этот расхититель крипт и гробниц твой друг? — Вифеил нахмурился так, что теперь его бровями можно было раскалывать крупные камни, — у людей есть поговорка: «скажи, кто твой друг и я скажу, кто ты».

— Нет, нет, я ничем подобным не занимаюсь, — поспешил заверить сердитого гиганта я, — для меня было большой новостью, что Троуг промышлял… этим. Насколько знаю, он давно ведет мирный образ жизни в Отстойнике.

— Преступление перед архалусами не имеет сроков давности, — отрезал командующий, — осквернитель должен гнить на рудниках.

Ага, тоже мне нашелся Жеглов ангельского разлива. Но договариваться надо, иначе Троугу крышка.

— Может, я могу предложить вам пыль и мы забудем это досадное происшествие?

— Что? — подскочил на месте Вифеил. — Ты оскорбил меня дважды. Первый раз, когда назвал осквернение могил моих товарищей досадным происшествием. А второй, когда решил, что можно дать немного пыли и забыть об этом.

Ох, язык мой — враг мой. Формулировки, всегда все дело в формулировках. Можно сказать одно и то же разными словами. И вместо гнева получить одобрение. Ладно, попробуем.

∞

— …гнить на рудниках.

— Я скорблю вместе с вами по поводу осквернения могил ваших товарищей. Это неподобающее поведение для любого представителя моего вида. Именно поэтому я здесь. Если существует хоть малейший способ частично загладить вину Троуга, скажите, и я сделаю все возможное, чтобы вы не судили обо всех корлах по одному их представителю.

Навык Убеждения повышен до седьмого уровня.

Вифеил даже завис от моего спича. И непонятно, чего он там думает. С таким лицом бы только в покер играть.

— Грассем, что скажешь? — спросил наконец командующий.

— Иерарх, полукровка лукавит по поводу неподобающего поведения, — поднялся аббас, шевеля своими черными наростами на голове, — в его системе координат осквернение могил несомненно плохой поступок. Но в то же время полукровке плевать, что вы думаете по поводу его вида. Однако, он и действительно готов сделать все, чтобы спасти своего друга.

Черт, совсем забыл, что аббасы распознают правду и ложь. Но минутку — раз убеждение повысилось, значит, я все сделал правильно. Не успел подумать, как командующий подтвердил мою догадку.

— Что ж… — задумчиво сказал Вифеии. Его суровое лицо разгладилось и теперь архалус не выглядел сердитым, — ты и вправду Светлый. Пришел ко мне, чтобы вытащить своего дрянного друга. И я готов пойти на уступки. Есть кое-что, способное закрыть мне глаза на преступления этого…

— Троуга, — подсказал ближайший архалус.

— Что надо сделать? — обратился я в слух.

— Кабириды используют ангельский прах для создания зелий против нас. Но и архалусы не остались в долгу. Наши алхимики продвинулись далеко вперед в антидемонских зельях. Но нам нужна дьявольская сера. Граммов десять, думаю, будет достаточно для продолжение опытов. Принесешь ее, я отпущу твоего друга.

— Хорошо, я сделаю это.

На этом аудиенция была окончена. Илия молча вывела меня, заговорив лишь у самых ворот. Покидая донжон я буквально чувствовал прикованные любопытные взгляды.

— Видимо, этот корл и вправду дорог тебе. В противном случае, я не вижу причин идти на самоубийство.

— Самоубийство?

— Именно так. После хорошей битвы мы собираем не больше двадцати-тридцати грамм дьявольской серы с мертвых кабиридов. Как ты понимаешь, не у всех она есть. Но нас легион. А ты один.

— Не совсем, — улыбнулся я и пошел вниз.

Козырь у меня был. Очень крупный, умеющий уходить в тень. Суперрога-инвиз, если переводить на игровой сленг. И думалось, что с помощью Охотника можно сделать очень многое. Да что там — в конце концов мы бы ворвались к Пулю. Наставник покрошил всю охрану, а уж с тремя откатами я совладал с правителем. Всего и делов.

Однако Охотник неприятно удивил. Он пришел перед самым закатом. К тому моменту я небезрезультатно послонялся не только по городу, но и по общине. Нашел кузнеца и отдал ему кошкодер, заплатив всего двенадцать грамм пыли. Старался не переводить это в рубли, чтобы сердчишко ненароком не отказало. Зато кузнец обещал починить меч к завтрашнему обеду.

Последил немного за домом Пуля и заметил, что его подопечные изредка все же выполняют свои обязанности. Периодически нетрезвые мордовороты патрулировали общину — приставая к новичкам или докапываясь по всякой фигне к обитателям. Но стоило местным дать несколько грамм пыли, как доблестная охрана продолжала свой путь.

Что люди Пуля козлы — это ужасно. Но вот что на минут десять он остается всего лишь с тремя подопечными — замечательно. Четверо против двух расклад непростой, но со мной Охотник… Так я думал, пока не рассказал все пришедшему наставнику.

— Нет, — коротко ответил он.

— Что нет?

— Это не наше дело.

— Как это не наше дело? Там же Рис, Лиций, еще Троуга надо спасать!

— Их проблемы не твои! — так громко сказал Охотник, что даже ругающиеся в дальней комнате Тартр с Бретой примолкли. — Они влипли, пусть сами и выбираются.

— Но Лиций, он же из-за меня… И Рис! Ты бы видел ее, она чуть кипятком не писает, когда о тебе рассказывает. Как только ты ее попросил смотаться в Пургатор и вытащить меня из дерьма, то она ни минуты не сомневалась!

— Я ей заплатил, — отмахнулся Охотник, — вот и все наши отношения. Запомни, занимающиеся благотворительностью долго не живут. У тебя есть своя жизнь, вот ею и дорожи. Все остальное тебя не касается.

— Но…

— Никаких но! — рявкнул Охотник. — Не будь глупцом, проживешь дольше, чем…

— Чем кто?

— Чем… — голос наставника дрогнул, — мои сыновья. Собирайся, магистр Видящих очень беспокоится. И не только он один. Все эмпаты на взводе. Что-то вот-вот должно случиться. И вряд ли хорошее. Я сейчас забегу к заклинателю, и возвращаемся домой. Понял?

Я сильно сжал зубы, но кивнул. Охотник недоверчиво оглядел меня и вышел из дома. Я понимал его, беспокоится, все такое. Но бросить друзей на произвол судьбы? И даже если рассуждать логически и разумно. Он прав — Рис сама взялась за задание, которое провалила. Троуг понес заслуженное наказание за разграбление крипт. Тут не поспоришь. Но вот камнем преткновения был Лиций. Бедный зверолюд, который стал жертвой моего тугоумия и недоразвитой дипломатии. Вот его я точно не мог бросить.

Тем более, это если рассуждать рационально. Меня же воспитали на всяких пафосных книжках вроде «Как закалялась сталь» и «Флаги на башнях». Где дружба была намного больше, чем просто слово. У меня периодически появлялись знакомые и товарищи, но по прошествии времен они отклеивались и исчезали. Но именно теперь, с приходом Игры, появились те, кого можно было назвать друзьями. И я не мог их бросить.

— Тартр, можно тебя на секунду? — постучал я в комнату алхимика.

— Что такое?

— Держи, тут десять грамм, — протянул я ему пыль, — вернется Охотник, скажешь, что я ушел. И больше ни слова. Получишь еще столько же, когда вернусь. Понял?

Навык Подкуп повышен до первого уровня.

— Сделаю в лучшем виде, — проворно забрал пыль коротышка.

— И еще кое-что. Скажи, в какой стороне находится та самая пещера Прыгающего?..

Глава 4

Тиха пургаторская ночь. Прозрачно небо. Звезды блещут. И пусть совершенно другие — ни тебе Полярной, ни созвездий Малой и Большой Медведицы, ни Стрельца, Большого Пса и Весов. Все другое, совсем другое. Лишь набирающая силу Синяя луна пытается быть похожей на нашу, земную.

Я вспомнил, что у Сатурна есть пара забавных спутников, движущихся по двум орбитам. Они раз в несколько лет устраивали пляски, нагоняя друг друга и с помощью гравитации меняясь местами. Веселил еще интересный факт — один из спутников назывался Янус.

Может и тут нечто подобное? Спутники меняются местами, отражая свет местной звезды. И из-за своего состава каким-то образом влияют на живые организмы. Синяя — делает Игроков сильнее, красная — разную неразумную животину. Хотя, будь я создателем, то объяснил все гораздо проще — магия.

Сказать по правде, я не чувствовал действия спутника. Уже хорошо, что он освещает дорогу. И на том спасибо. Прыгающий жил чуть западнее от того места, где располагались заброшенные врата. Я боялся, что могу пропустить пещеру алхимика, но Тартр убедил меня в невозможности этого. Дескать, если все время двигаться в нужном направлении, то не будет другого выхода, кроме как наткнуться на нее.

Что ж, поверим на слово. Однако единственные, кого я пока повстречал, были анталопы. Группа козлотигров на ближайшем холме замерла, следя за каждым моим шагом. Что еще хуже, заметил я их не сразу, раздумывая о местных астрономических особенностях. А вот когда увидел, тут же остановился. Между нами было метров тридцать. Сущие пустяки для анталопов.

Я вытащил нож и пожалел о кошкодере, которого не было с собой. Пусть ржавый, с уменьшенным повреждением, но все же это лучше, чем ничего. Особенно когда против тебя девять голов крупного и очень рогатого скота. А нет, это я погорячился. Одиннадцать. Еще парочка вышла из-за холма, посмотреть за чем там выстроилась очередь.

Три отката, четыре заклинания, из которых еще непонятно, что может помочь. И анталопы, медленно, шаг за шагом, продвигающиеся ко мне. Нет, надо вносить в план умерщвления меня этими животными чуточку непредсказуемого сумасшествия. То есть, атаковать первым.

Дуга разрезала ночную полумглу на две части, безошибочно найдя цель. Ближайший ко мне анталоп, отличавшийся от других не умом и сообразительностью, а лишь храбростью отлетел назад. По пути он уронил еще парочку сородичей и заставил остальных обратиться в бегство. Отступающие козлотигры испугано мявкали, как дворовые кошаки, которым наступили на хвост. А я все стоял с вытянутой рукой, вчитывался в строчки и одновременно пытался соображать.

Навык Разрушения повышен до третьего уровня.

Я неуверенно переминался с ноги на ногу, думая, что делать дальше. Анталопы драпали, как французы в конце 1812 г. То есть, не оборачиваясь, желая лишь унести подальше свои ноги. Даже поваленные козлотигры достаточно быстро пришли в себя и рванули прочь. На земле осталось лишь одно бедное существо, выполнившее функцию громоотвода. Странно, Дуга дает всего сорок единиц урона. Как я мог убить козлотигра?

Я подошел к лежащему бедолаге. Вблизи тот оказался еще больше. Высотой с рослую корову, разве что в боках чуть поуже. Грудь тяжело вздымалась, значит, жив, курилка. С опаской потрогал рога. Не сказать, чтобы острые, сточены в многочисленных битвах. Но получишь один раз такими и больше не захочешь.

Приглядевшись, я рассмотрел крошечную красную полоску над анталопом. Ого, показывается хитбар. Раньше подобного не было. Хотя, до этого я никого и не оглушал. Если верить красной полоске, я сбил две трети жизней своим электрическим разрядом. Однако. Либо у анталопов, как и у меня, всего шестьдесят хитпоинтов, либо…

Я поднял голову и хлопнул себя по лбу. Ну конечно. Красная луна усиливает диких существ, а Синяя Игроков. Вот и мне перепало.

Анталоп тем временем открыл глаза, посмотрел на меня мутным взглядом и начал конвульсивно дергать ногами. Я отскочил в сторону, вытащив нож, но бедное животное и не думало нападать. Оно поднялось и неуверенно, шатаясь при каждом шаге, побежало прочь. По крайней мере попыталось. А я смотрел вслед и даже не собирался гнаться за ним.

Итак, получается, каждое мое действие усиливается луной. Вот когда надо с наставником тренироваться. Выйти ночью в поле с ко… с Охотником и спарринговаться. Однако сейчас учитель, наверное, рвет и мечет. Думаю, обучение мы отложим на неопределенный срок. Вот только некоторые размышления у меня появились.

Прокачку заклинаний никто не отменял. И чем более эффективны они при использовании, тем быстрее повышаются. Например, будь рядом какой-нибудь обыватель, я бы мог на нем потренировать Отвод глаз. На бедных зверушках вроде анталопов — Заморозку. Жаль, все убежали.

Но вот Свет и Электрическую дугу я могу повышать без чьей-либо помощи. Для первого заклинания у меня вообще все под рукой — темнота, которая друг молодежи. Но Иллюзии, как и Красноречие, меня не греют. А вот навык Разрушения — это очень хорошо. Осталось лишь найти подходящую цель. Не зря у Румиса стояли манекены. Вот и мне нужно обнаружить что-нибудь похожее.

Первая мишень подвернулась минуты через три и представляла собой широкий раскидистый кустарник. Я подошел шагов на десять, вытянул руку и кастанул Дугу.

Навык Разрушения повышен до четвертого уровня.

По-хорошему еще должны были сказать, что я сделал первый шаг к обретению умения Пироман. Куст полыхнул, развеивая ночную мглу. На автомате, еще не понимая, что делаю, стянул плащ и принялся тушить растительность. Не хватало стать причиной пожара. Накинул грязный, чуть вымазанный в саже плащ обратно и покачал головой сам себе. Нет, так дело на пойдет. Надо заниматься с меньшим уроном для окружающей среды.

Поэтому следующей целью стал рассохшийся пень в небольшой рощице. К ней, кстати, пришлось свернуть, потому что на моем пути попадалась лишь трава, да камни. Мана восстановилась до восьмидесяти двух пунктов, поэтому хватало на два каста. Раз!

Навык Разрушения повышен до пятого уровня.

По пню словно колуном ударили — посередине прошла кривая трещина. Ну-ка, теперь попробуем еще раз… И меня постигло самое горькое разочарование, потому что ничего не произошло. Нет, полетели щепки, но система не спешила наградить повышением уровня. И до меня дошло самое главное — навыки прокачиваются по мере усложнение задачи.

Помнится, за последние тренировки с Охотником короткие клинки повысились на один, край на два уровня. И это после пары часов плясок с бубном. Зато за пятиминутный бой с рахнаидами мне отсыпало порядочно плюшек. Получается, система вроде организма — если давать постоянно одни и те же нагрузки, то он привыкает. Мышцы знают, как именно им надо напрячься, чтобы выполнить задачу. Ни больше, ни меньше. И необходимо постоянно менять уровни тренировок, дабы достичь желаемого результата.

Самое главное — я понял принцип. Поэтому дальнейший путь для меня предстал не как некое тягостное событие, а скорее как интересное испытание. Сначала я подождал пока восстановится мана до минимального каста. Потом же стал искать подходящие цели для применения моих магическо-разрушительных способностей. Ветки, треснувшие камни, что можно было расколоть, наиболее крупные корневища. Попадались пару раз кусты, но я их благоразумно не трогал.

Периодически встречалась различная живность. Некоторые, как те же анталопы, убегали сразу, другие, например, громадные птицы с желтым оперением, внимательно следили за мной. Но я пошел тропой гуманизма, даже уже ждал письма от Гринписа для почетного вступления в организацию.

Как итог, я неплохо прокачался в Разрушении. Еще бы, ломать все-таки не строить. Поэтому когда после расщепления очередного крохотного камня система прислала сообщение, даже не удивился.

Навык Разрушения повышен до десятого уровня.

Вы достигли первого уровня мастерства в навыке Разрушения. Вы можете выбрать повышенный уровень воздействия заклинаниями.

Я покопался в списке и нашел Электричество. Выбрал.

Урон всех заклинаний, относящихся к ветке Электричество, повышен на 10 %

Вот это уже дело. Вместо сорока — сорок четыре единицы за Дугу. Не бог весть что, но существенная заявка на успех. Поглядел на раскрошившийся и поблескивающий кристалл. Так, именно об этом Тартр и говорил. Поискал вокруг и через двадцать шагов нашел еще крохотный кристалл. Ну погнали, Гензель, будем искать Гретель.

И муж Бретты оказался прав. Пещера не особо была замаскирована, лишь укрылась несколькими скалами от любопытных глаз. Но стоило их обойти и взору открывался вход в подземелье. Однако я не торопился оказаться внутри. По всему периметру разрисованы руны, о значении которых оставалось только догадываться. Так, что там было про «не только алхимик, но и заклинатель». Или как там было?

— Прыгающий! В смысле… Господин Прыгающий!

Ответом мне предстало лишь слабое эхо. Алхимик оказался очень негостеприимным. Или попросту дома никого. При последнем варианте все просто — заходи, кто хочет, бери, что хочешь. Если только будет потом чем брать. Я неторопливо приблизился ко входу и осмотрел руны. Вроде нормально.

Аккуратно по стеночке начал пробираться внутрь, не сводя глаз с размалеванных камней. Это и подвело. Поскользнулся на гладком голыше, нога угодила в небольшую расщелину, а там что-то щелкнуло. От внезапной боли я взвыл, как пес, который поехал на вязку, а очутился на столе ветеринара… В целом, ощущения были не из приятных. Судя по всему, там спрятан капкан или нечто подобное. Врешь, не возьмешь.

∞

Получается, огородами пробираться не вариант. Ладно, пойдем другим путем. Что называется, в лоб. Я уверенным шагом направился вглубь пещеры, без опаски и не таясь. Пожалел довольно быстро, не пройдя и пяти метров. Одна из рун подсветилась и меня придавило к земле. Как астронавта, который возвращается с космической станции домой. Только с каждой секундой давление усиливалось. Вот вздулись вены, стало тяжело дышать, захрустели сначала суставы, а потом и кости… Дожидаться логического исхода не захотел.

∞

Гора явно не шла к Магомету. И не очень реагировала, когда пророк пытался приблизиться к ней. Что оставалось? Брать крепость измором. Хотя, признаться, есть мне хотелось самому. Ужинал черт знает когда. Но отступать не вариант. Всего два дня, даже меньше, чтобы освободить друзей. И Прыгающий здесь единственный, кто может мне в этом поспособствовать.

Я сел неподалеку от пещеры, наблюдая за входом. Оперся спиной о скалу, закрывающую обитель отшельника, и даже немного задремал. Проснулся, когда небо стало светлее, отошел по физиологическим делам в сторону. И задумался, что хорошо бы помыться. Это мертвые не потеют. А я второй день был уже живой. Про то, что при переходе в Пургатор у меня пропали, прошу прощения за интимную подробность, трусы и носки, вообще молчу. Ноги уже все вспрели и покрылись мозолями, о которых я вспоминал при каждом шаге. Отсутствие нижнего белья тоже вызывало определенный дискомфорт.

Вернулся, размышляя, что как только отправлюсь обратно, сразу займусь покупкой предметов первой необходимости — носков и трусов. Хотя заметил, что для сапогов короткие чулочные изделия не совсем подходили. Ноги потели и уставали. Нужно поговорить с Охотником по этому поводу… когда он отойдет.

— Чего тебе надо, Ищущий?! — раздался зычный голос из пещеры.

Я поднялся, разминая затекшую спину, попытался присмотреться, но тщетно. Прыгающий не торопился выходить из своего подземелья. На минуту подумал, что сейчас как на ладони. И захоти он убить, то стоит лишь скастовать заклинание. У меня, конечно, есть откат, но что, к примеру, я смогу сделать против самострела? Вряд ли успею увернуться от арбалетного болта.

Поэтому то, что хозяин не стал нападать — хороший знак. Ну и я повел себя правильно. Не ломанулся внутрь, а «постучал» и сел дожидаться у двери. В этой, откаченной реальности.

— Я ищу Прыгающего.

— Ты его нашел. Что дальше?

— Я хотел поговорить…

— Говори, — перебил меня хозяин.

Да уж, конструктивный диалог. Но я понял главное — юлить и соревноваться в красноречии здесь не получится. Поэтому была выбрана совершенно другая тактика поведения.

— Меня послали достать Эликсир Всесилия.

— Ты хотел сказать украсть. В таком случае тут тебя тоже пошлют.

— Даже не спросите кто?

— Я и так знаю. Этот недоумок Пуль… Не знаю, парень, зачем ты это рассказываешь, но пока живой, бери ноги в руки и уматывай отсюда.

— Я убью Пуля. Если вы мне поможете.

Послышался негромкий стук палки, и я увидел Прыгающего. Таинственным алхимиком оказался одноногий, невысокий, по моим меркам, перг. Левая нога заканчивалась в районе колена, а из штанины торчала деревянная нога. В руке он держал грубую и толстую крепкую трость. Каждое движение было порывистым, резким. Создавалось ощущение, что оранжевокожий человек не идет, а именно прыгает. Плашка над головой гласила, что передо мной не кто иной, как Алхимастер.

— Ой… — вырвалось у меня.

— Что ты там говорил по поводу убийства Пуля? — не обратил внимание хозяин пещеры на мой конфуз.

— Пуль сказал, чтобы я принес эликсир. Тогда он отпустит моих друзей. Но я сомневаюсь, что правитель выполнит обещание.

— Не сомневайся, не выполнит, — уверенно сказал Прыгающий.

Я с любопытством рассматривал алхимика. Сухое жилистое тело, порывистые движения, умное живое лицо. Даже не скажешь, что ему куча лохматых лет. А Прыгающий не мальчик, если брать во внимание, что он учил смешивать реагенты еще наставника Тартра.

— Ну так что ты говорил об убийстве Пуля? Рассказывай!

И я изложил свой план. Не самый блестящий, но какой был. Прыгающий оказался внимательным слушателем. Не перебивал, не останавливал, а ловил каждое слово. После устроил допрос с пристрастием — кто такой, откуда и где взял подобное умение. И я рассказывал — более или менее подробно. А что, он не аббас — на лжи не поймает. Всего же знать необязательно. Я этого товарища в первый раз вижу и объединяет нас лишь наличие общего врага.

Поэтому поведал про свою инициацию (немного приврав), сбор команды для похода на Царицу, ранении, вследствии чего провалялся несколько дней. О Двуликом умолчал. Но все же Прыгающий узнал достаточно, чтобы решить — по пути ему со мной или нет.

— Поклянись, что не причинишь мне вреда в моей пещере, — сурово сказал он.

— Клянусь Прыгающему, алхимику из Пургатора, что не причиню ему какого-либо вреда в его пещере, — для убедительности я даже поднял руку.

Игра приняла мое заверение ослепительной вспышкой, а хозяин кивнул. Отвернулся от меня, взмахнул рукой и руны начали зажигаться одна за другой, а следом синхронно погасли.

— Пойдем, — сказал алхимик и запрыгал внутрь.

Я так и не понял, как образовалась эта пещера. По всей видимости, тут поработала природа. Но вот коридор, ведший в основную часть, оказался подозрительно длинен и извилист. Будто кто-то специально создал его таким. Несколько раз Прыгающий останавливался и предупреждал меня об очередной ловушке. И физических, и магических их было здесь огромное множество. Я начал понимать, почему никого из пытавшихся обокрасть алхимика Игроки больше никогда не видели.

Наконец проход расширился окончательно, выпустив нас в… лес. От неожиданности я замер у входа, пытаясь собрать в мозгу картинку. Вот расходящаяся в стороны и высоту каменная полость заканчивается, уступая место лианам и деревьям. С одного края шкафы с книгами, алхимический стол с ретортами и реагентами, а с другого густые джунгли. И больше всего сбивал с толку свет, пронизывающий все листья и восходящий наверх. Яркие точки были в постоянном движении, довольно шустро перемещаясь.

Только спустя некоторое время я различил в этих пятнышках света крохотных человечков с полупрозрачными крыльями. Как раз один из таких был в фонаре у Тартра.

— Флюорики. Чудесный народец. Сообразительный. Не такие, как перги, но всяко поумнее зверолюдов.

Я чуть заметно сморщился. Это ты, дружище, Лиция не видел. Не зверолюд, а Ленинская библиотека. Вслух, конечно, ничего не сказал. В любом случае, это не мои проблемы. Люди могут быть одновременно защитниками животных и самыми ярыми расистами. Что уж с перга брать?

— Откуда они здесь?

— Я нашел часть этого народа в сожженной рощице. Так делают, когда выкуривают гривов. Укрыл в своей пещере, потом появились другие. Для них посадил деревья. Не думал, что поднимутся, но флюорики положительно влияют на растения. И смотри…

Прыгающий обвел рукой пещеры и впервые за все время улыбнулся. Ого, кажется, мы нашли отдушину алхимастера. Повинуясь внутреннему желанию, я вытянул руку и кастанул Свет.

Навык Иллюзии повышен до восьмого уровня.

Мгновенно пальцы облепило с десяток крошечных человечков. Их крылья и ручки, задевающие мои пальцы, щекотили. А легкий щебет был похож на журчание ручья. Но как только заклинание закончилось, маленькие создания, попискивая, разлетелись в разные стороны.

Вы сделали первый шаг к обретению умения Интуиция.

— Так их и ловят, — помрачнел Прыгающий, — очень они падки на магический свет. Хорошо, не будем терять время. Идем.

Он подскакал к одной из конторок рядом с алхимических столом, раскрыл створки, пошарился и вытащил наружу черный мешочек. Аккуратно извлек из него пузатую склянку с тягучей жидкостью ядовито-оранжевого цвета.

— Вот, эликсир Всесилия, — сказал он.

— Больше на кисель, разбавленный красителями, похож, — признался я, — а что, так уж и прям всесилия?

— Да нет, просто название такое, — усмехнулся Прыгающий.

— А что делает?

— Повышает атрибут Силы. Навсегда.

— А на сколько единиц?

— Кто ж его знает? Пробовать надо. Всегда по-разному получается. Штука редкая и очень дорогая. Долго настаивается.

— Зачем она Пулю?

— Насколько я знаю, у него атрибут Силы поднят всеми имеющимися навыками. Выше просто некуда. Единственный шанс достигнуть потолка…

— Это эликсир, — догадался я.

— Правильно. Именно поэтому я тебе его не отдам. Все может пойти не так и я не хочу, чтобы Пуль заполучил его.

— Так и не надо, — довольный своей хитростью, улыбнулся я, — требуется лишь сделать нечто, отдаленно напоминающее эликсир. С таким же запахом, цветом и консистенцией, а остальное я беру на себя.

Глава 5

Подобное притягивает подобное. Если вы веселый, жизнерадостный человек, на все глядящий позитивно, то и на жизненном пути вам будут встречаться именно такие люди. Если законченный пессимист, каждую новую минуту ожидающий очередной пакости от Вселенной, то эта пакость обязательно притянется. Если последняя мразь, которая умеет лишь паразитировать на других, то и компания у тебя будет соответствующая. Потому что так легче.

Однако на каждое действие существует противодействие. Это я тоже давно понял. Нельзя путать его со справедливостью. Потому что, к сожалению, не всегда людям воздается по их заслугам. Но когда ты лезешь наверх по головам других, нужно быть готовым, что и на твою курчавую макушку встанет чья-то нога.

И я справедливо решил, что сегодня это будет моя конечность, обутая в Солофоновый сапог. Но для начала необходимо выждать нужный момент. Чем я и занялся.

У Прыгающего я провел всего часа два. Ждал, пока алхимик приготовит гомеопатическое средство, близкое по запаху и вкусу на Эликсир Всесилия. Проводил время, развлекаясь с флюориками с помощью своей ручной подсветки. Иллюзии не повысил, что неудивительно, зато узнал одну интересную особенность.

Когда ради шутки применил Дугу в сторону пустой стены, то сразу был атакован крошечными летающими человечками. Пришлось вмешаться Прыгающему, кастанув направленную вспышку, ушедшую в «лес». Маленькие существа были отвлечены, а я спасен. Только после этого алхимик в весьма резких выражениях высказался о моих умственных способностях, потому что «всем известно: флюорики любят свет, но ненавидят грозы и все, что с этим связано». Я промолчал, но на ус намотал.

Из положительного — Прыгающий купил у меня тридцать яиц. По двадцать грамм за каждое. Я бы больше продал, но спрос алхимика оказался не так высок. Вдобавок, обнаружилось, что у моего нового знакомого есть та самая дьявольская сера. Вот только радость была преждевременной. Потому что за один грамм Прыгающий заломил три сотни. Да и выяснилось, что у алхимика в пять раз меньше этого ингредиента, чем мне нужно. Поэтому я временно отказался от затеи с приобретением. Два грамма проблемы не решат, а деньги я солью. Смысл?

Зато по истечении нескольких часов я получил заветный пузатый флакон — один из самых больших, что были у Прыгающего — и чуть ли не побежал по направлению к Вирхорту. В общину прибыл уже к полудню. К Тартру не заглядывал, чтобы случайно не столкнуться с Охотником. Хотя думается мне, он плюнул и ушел вратами. А я остался.

И стоял в тени одного из домиков, следя через пустынную площадь за особняком Пуля. Живот выдавал скорбные трели, рискуя раскрыть незадачливого наблюдателя. Тело источало умопомрачительный запах, от которого, в первую очередь, умопомрачался я сам. И глаза слипались, хоть в них спички вставляй.

Добавим, что стоял я часа полтора, потому что мордовороты Пуля занимались чем угодно, кроме своих непосредственных обязанностей. Сидят, жрут, пьют, а тут местные бизнесмены не кошмаренные ходят. Но здешние боги, не приведи Господь с ними встретиться, меня услышали и дверь наконец скрипнула. Показались два головореза, среди которых я разглядел Скалу. Ну тем легче, не узнаем, что у него за направление… По крайней мере, сразу.

Подошел на негнущихся ногах к особняку. План, который я задумал, не скажу, что был наглым. Скорее сверхнаглым. Именно поэтому мог сработать. Проблема в том, что я не знал, как быстро отреагируют охранники Пуля. Да и реакция самого правителя оставалась загадкой. По словам Прыгающего, он чуть ли не карманный Чак Норрис. Один из самых сильных местных существ. Если все пойдет не так, я это точно узнаю.

— Привет, я к Пулю, — сказал я, как только открылась дверь. Помахал склянкой с оранжевой тягучей жидкостью перед головорезом и добавил, — по поводу эликсира.

Однако едва доблестный страж Вирхортской общины попытался забрать зелье, тут же убрал его в инвентарь. Вот уж фиг. На этот раз ожидать не пришлось. Меня пустили внутрь без согласования и маринования у двери. То ли примелькался, то ли было отдано соответствующее распоряжение. Мол, людей из Отстойника с эликсиром Всесилия запускать без очереди.

Все оказалось, как я и предполагал. Пуль, двое стражей за столом и один за моей спиной. Время обеда прошло, поэтому присутствующие резались карты. Я даже успел рассмотреть их — какие-то странные, с драконами, змеями, рыцарями. И мастей явно больше, чем четыре. Но думалось совершенно о другом.

— Итак, ты говоришь, что принес его?

Пуль пожирал меня глазами. Одновременно с любопытством и недоверием. И я его понимал. Дело, за которое не взялась даже Рис, смог выполнить какой-то незнакомый полукорл. Без должной репутации и известности… Тут главное — вести себя уверенно. Поэтому спокойными плавными движениями достал флакон и выбил пробку. По комнате не сразу, но пошел терпкий аромат эликсира. Точнее, его подделки.

— Давай сюда!

— Не так быстро. Сначала я хочу увидеть своих друзей.

— Труло, приведи их, живо, — не сводил глаз пузатой бутылочки Пуль, — Эрг, подай мне эликсир.

Громила, стоявший за моей спиной, только этого приказа и ждал. Одной рукой он схватил меня за плечо, а второй вырвал склянку из вспотевших пальцев. Секунду, одну секунду, только сделаю самое важное.

∞

— Труло, приведи…

Но я уже был в себе. Надел белую маску и поглядел на единственную оставшуюся способность — Трансформацию жидкостей. Здесь, как и при возрождении, был бегунок. То есть, подкрашенная водичка могла превратиться в любую известную мне жидкость. Остановился на десяти секундах. Меньше не было смысла, потому что Пуль может почуять подвох. Но и затягивать сильно нельзя — терпение у правителя короче, чем жизненный путь.

Теперь самое сложное — запустить способность. Я попытался максимально точно вспомнить курсы школьной химии. А вместе с тем и жидкость, без цвета и запаха. Тягучую, маслянистую. Не знаю, поможет ли формула, но ее я тоже запомнил — H2SO4. Вроде все, должно сработать.

Труло вырвал эликсир из моих рук, оттолкнув в сторону. Сделал несколько шагов вперед и отдал волшебный напиток Пулю. Вот и прошло секунды две. Я замер, перестав дышать, глядя на настороженное лицо правителя. Он понюхал зелье, еще раз поглядел на меня и отпил. Сначала сделал небольшой глоток, потом второй, третий. Поставил пустую склянку на стол и наморщил лоб.

— Когда должно подействовать?

— Еще четыре секунды, — сказал я не своим голосом, пытаясь унять дрожь.

Я только что убил человека. Намеренно. Не защищаясь в честном бою. Подло и коварно. Попытался оправдаться в собственных глазах — разве у меня был выбор? Именно в бою мне с Пулем не справиться. А другим способом друзей вызволить не получится.

— Что за… — Пуль выпучил глаза.

Он разодрал на себе рубашку, удивленно глядя на меня. Правитель принялся царапать ногтями кожу, оставляя на груди кровавые полосы. Жадно хватал ртом воздух, но я понимал, органы дыхания постепенно отказывают. У самого сильного человека в Вирхорте пошла носом кровь, он захрипел и свалился со своего «трона». Еще какое-то время конвульсивно дергался, а потом я понял, что все закончено.

Вы убили нейтрально настроенного к вам Игрока.

— 100 единиц кармы. Текущий уровень 980. Вы тяготеете к Свету.

Вы лишены характеристики Светлый.

Ваша известность повышена до 5.

Доступна смена направления развития на Силовик (необходимо в течение 24 часов оставить текущее направление или выбрать новое).

Захвачено умение Харизма.

Захвачено заклинание Беседа с простейшими животными.

Ваша репутация изменена на Головорез.

Вы помогли нейтрально настроенному Игроку.

+ 20 единиц Кармы. Текущий уровень 1000. Вы тяготеете к Свету.

Доступная характеристика Светлый.

Вы помогли нейтрально настроенному Игроку…

За пару секунду мне вывалился такой ворох сообщений, что я чуть не сошел с ума. Если вкратце — убив Пуля, я помог тридцати семи нейтрально настроенным Игрокам. Видимо, жителям общины, которые очень не любили своего царька. И поэтому моя карма остановилась на отметке 1720 единиц. Вполне неплохо.

Но на этом приятные новости заканчивались. В комнате по-прежнему находились мордовороты бывшего правителя, уже начавшие приходить в себя. Я отскочил в сторону, оказавшись спиной к стене и вытащил нож. Два отката — по одному на каждого. А на подходе Труло. Очень нехороший расклад, учитывая, что у бойцов тоже что-то может быть в закромах.

Однако именно сейчас я понял одну простую вещь. Положение было аховым, но я не боялся. Превратился в сжатую пружину, что может разогнуться, да вдарить так, что мало не покажется. Ожидал первого действия, чтобы ответить на него. Однако спокойно и ровно дышал, глядя на врагов. Я, которого раньше бродячая собака могла заставить перейти на другую сторону улицы, открыто глядел в глаза страху. И может быть эту ауру почувствовали противники. Потому что они меня очень сильно удивили.

— Я беру тридцать грамм в неделю, Кер двадцать пять, — сказал мордоворот, глядя на пустое место, куда еще совсем недавно упал босс. Там теперь валялась пыль, небольшой клинок в ножнах и тряпье, в которое был облачен Пуль.

— В смысле? — не опуская нож, спросил я.

— Нанять нас, — пояснил боец, — ты же теперь станешь новым правителем?

— Правителем? — протянул я.

А сам быстро шарился в ворохе промелькнувших сообщений. Вот, нашел.

Вы убили правителя общины Вирхорта. По праву сильного, действующему в восточной и южных областях Пургатора, вы можете узурпировать власть или провести выборы для избрания нового правителя.

Узурпация — 200 единиц Кармы. Желательный уровень известности 8 (при недостаточном уровне будет расти недовольство жителей и протестное движение)

Выборы + 200 единиц Кармы.

Нужен мне этот Вирхорт так же, как собаке пятая нога. Тем более, Карму минусуют, а я тут святошей заделаться собрался. Конечно, когда даешь народу власть в их собственные, неумытые руки, подобное редко доводит до добра. Но вот это уж точно не мои проблемы.

Торопиться я и не думал. Еще неизвестно, как отнесутся мои собеседники к внезапной демократии на отведенном им участке. Едва ли обрадуются. Поэтому стал тянуть время.

— А с остальными что? — смотрел я на дверь, за которой скрылся Труло. — Они согласятся?

— Конечно, ребята с пониманием.

— Только я сомневаюсь, не сольете ли вы меня при первой возможности?

— Обижаешь. Мы и клятву принести можем. С Пулем три земных года были вместе. С той поры, как из Отстойника выбрались.

— Земных?

— Ага, — расслабился мордоворот, уже думая, что дело идет по накатанной, — у этих пергов в году то ли шестьсот восемьдесят шесть, то ли шестьсот восемьдесят семь дней. Но обычно, когда существо говорит «год», стоит понимать, что оно имеет в виду счет, который ведется в его мире… Так что, заключаем договор? Полную безопасность мы гарантируем.

— Пулю, я смотрю, вы не очень помогли, — я прислушался, вроде шаги.

— Кто просил его пить твое варево? — пожал плечами собеседник. — Мог ведь тебе сначала дать попробовать. Вот если кто кинулся бы на него с оружием…

Он красноречиво впечатал кулак в ладонь, давая понять, что случается с такими недотепами. Но в целом я понял — уже пошел процесс торга. Товар показывают лицом, чтобы заинтересовать купца. А время не то, что идет, оно подобралось к тому моменту, ради которого все и затевалось.

Дверь отворилась тихо, без всякого шума. Сначала вперед толкнули Лиция со связанными руками. Следом появился Труло с пленницей. На Рис было больно смотреть. Я молчу о путах и синяках, которые они оставили на руках. Связали даже кисти, чтобы она не могла свободно пошевелить конечностями. Но, черт возьми, зачем девушке кляп в рот засовывать? Неужели так боялись?

Труло недоуменно уставился на нас, потом на пустое кресло Пуля. Снова попеременно стал смотреть то на подельников, то на меня. Было видно, что голова не самая сильная часть тела мордоворота. Но мы ждали, боясь нарушить установившееся хрупкое равновесие.

— Он чего… того? — указал Труло на кресло.

Переговорщик кивнул, мотнув головой в мою сторону. Теперь Труло не сводил с меня глаз, с сомнением осматривая, будто я экспонат в музее. Понятно, раздумывал, как так получилось, что его шеф мертв, а я жив. Но именно сейчас был стратегически важный момент, который можно использовать. Потому что противник растерян.

— Развяжи их.

Мой голос звучал спокойно, без повышенных тонов. Обычно таким просят передать за проезд или покупают хлеб. Наверное, поэтому он подействовал так мощно. Труло вздрогнул, точно на него наорали и заискивающе посмотрел на приятелей. Однако те отвели глаза. Просто замечательно.

— Развяжи, — с нажимом повторил я.

И тут Труло дрогнул. Торопливыми движениями он стал распутывать веревки Рис. Я думал, что она кинется с кулаками на конвоира, как только путы спадут. И, если честно, немного опасался этого. Равновесие настолько хрупкое, что его может нарушить любой чих. Но девушка повела себя мудрее. Сразу отстранилась от Труло, вытащила кляп из рта, размяла рукой челюсть и принялась развязывать Лиция.

Закончив, вынула из недр мешка меч и посох. Странно, почему они не отобрали у нее оружие? Задал вопрос, а следом сразу и ответил. Да потому что из инвентаря выпадает шмот только после смерти Игрока. В противном случае, Ищущий должен добровольно отдать его. Ну или под пытками. Заметил, что несмотря на оружие, в боевую стойку девушка не встала. Просто отошла поближе ко мне. Ох, сколько же тактического ума в этой прекрасной головке.

— Мы уходим, — сказал я, глядя в глаза переговорщику.

— А как же наш договор?

— Мы вернемся к нему позже. Сейчас друзьям нужно прийти в себя.

За драматическую паузу, наступившую после моих слов, могли бы подраться все театры Отстойника. Стояли мы, наверное, секунд пятнадцать. Я понимал, что чем дольше мы здесь находимся, тем меньше у нас шансов выбраться без кровопролития. Поэтому просто пошел вперед.

Только сейчас в моей голове мелькнула мысль, которая должна была появиться там лет десять назад. Уверенность — немаловажная часть успеха. Потому что начни я мяться и говорить дальше, все обернулось бы против меня. Поступок — порой лучшее решение. Тут все просто, он может быть правильным или неправильным. Но лучше сделать и узнать, что получилось, чем оставаться в неведении.

Мне повезло. Переговорщик отошел в сторону и потупил взор, как девушка на выданье, пропуская меня. Следом протиснулся Лиций и Рис.

— Не бежать, — негромко бросил я, как только мы оказались на улице, — и не оборачиваться.

Вы сделали следующий шаг к обретению умения Лидерство.

Время, которое мы шли по площади перед особняком, показалось мне самым долгим за всю жизнь. Куда там лечению зубов в стоматологии? Или пробке на вечностоящем в сторону центра мосту? Они просто пролетевший миг. Я чувствовал три пары глаз, направленные на нас. Ощущал кожей их ненависть и злобу. Но вот показался первый домик и мы свернули в проулок.

Уже там остановился и чуть не рухнул на мостовую. Колени дрожали, а от пережитого волнения кружилась голова. Адреналин хоть ведрами выкачивай. Мы смотрели друг на друга и в какой-то момент просто не сговариваясь обнялись. Длилось это недолго, всего несколько секунд, после чего мы смущенно отстранились. Но колоссальное напряжение постепенно проходило.

— Прости меня Лиций, пожалуйста, — смотреть в глаза зверолюду было стыдно, — глупо себя повел, тебя подставил.

— Это т-т-ты меня п-п-прости, С-с-сергей. Я позволил с-с-себе усом-м-мниться. Подумал, что ты н-н-не вернешься.

— Разве я мог так поступить?

Наш разговор прервала парочка стражников, возвращающихся с обхода. Заметив нас, они вдруг резко замолчали и напряглись. Буравя взглядом, прошли мимо. А когда повернули за угол, часто застучали каблуками сапогов — побежали справляться, что там такое произошло.

— Давайте в местную забегаловку, — предложил я, — народу там достаточно. Только минуту.

Я залез в интерфейс и активировал ветку Выборы.

+ 200 единиц Кармы. Текущий уровень 1920. Вы тяготеете к Свету.

— Вот теперь порядок, погнали.

Таверна встретила гомонящей толпой. На мгновение все затихло. Местные проводили нас взглядами, но стоило сесть, как они снова заспорили. Я заказал у слегка потерянного хозяина кувшин пива и поесть. С обслуживанием был швах. Пенный напиток принесли тут же, но с едой и даже кружками пока не торопились. Это явно не устроило Рис. Она взяла кувшин двумя руками и сделала несколько больших глотков.

— Рот сушит после кляпа, — объяснила она, — скажи, как ты это все провернул?

И я стал повествовать свой удивительный рассказ «Дементьев Сергей против всех». К моменту его завершения не только принесли еду, Лиций даже почти закончил трапезу. А я смотрел на ароматные и горячие колбаски с кислой капустой, исходил слюной, но не мог прерваться. Совесть не позволяла.

— Вот так, — закончил я и залпом выпил стакан пива.

В таверну ворвалось несколько пергов, что-то крикнули на непонятном мне языке и выбежали вновь. А вместе с ними большая часть находившихся в закусочной аборигенов.

— Они бегут г-г-громить особняк бывшего правителя, — объяснил Лиций, — кстати, ты почему-то не взял трофеи с убитого?

С этими словами зверолюд протянул мне ножны и высыпал на стол пыль. Сто тридцать четыре грамма.

— Ты когда успел? — удивился я.

— Ну вы там в гляделки играли, — улыбнулся Лиций и его морда стала довольной. Еще бы заурчал, — а мне пары секунд хватило. Т-т-тряпье только забрать не удалось.

Но я его не слушал, потому что вытащил отлутанный клинок и не мог вымолвить ни слова. Даже характеристики посмотрел.

Рассекатель плоти

Лунная сталь.

Зачарован на причинение вреда физическим существам.

Только для использования Игроками.

— Чтоб меня … — выругалась Рис, — он похож на твой.

— По характеристикам так вообще одинаковые.

— Это, конечно, р-р-редкость, но н-н-не нечто невообразимое, — заволновался Лиций, — б-б-ывало, что мастера с-с-специально создавали одинаковое оружие.

— Вот только для чего?

— Первый клинок тебе передал хорул? — спросила Рис.

— Да. То есть, нет. Отдал Охотнику, а тот мне.

— Как этот нож попал к Пулю остается только догадываться, — смахнула челку с лица Рис, — если представить, что хорул тоже…

— То он знал, что я встречусь с ним.

— И уб-б-бьешь.

Мы замолчали, обдумывая случившееся. Однако, чем дольше сидели, тем больше становилось понятно, что ничего хорошего сейчас не надумаем.

— Ладно, черт с этим ножом. Надо думать, как освобождать Троуга. Точнее, где найти эту самую дьявольскую серу.

— С этим к-к-как раз все п-п-просто.

— Ага, стоит лишь отправиться в Фиррол и разграбить кабиридское кладбище. Вот только я Светлый. Проход мне заказан.

— Нет — улыбнулся Лиций, — надо к-к-как раз возвращаться в Отстойник.

Глава 6

Не секрет, что на протяжении всей истории нашей страны понятливых и рассудительных людей не очень любили. Выражение «очкарик» или «интеллигент» щедро выданное лишь на основе высшего образования, всегда несло в себе негативный оттенок. А после слов «ты че, самый умный?» обычно били лицо. Причем, довольно сильно.

Забавно, что именно сейчас мне хотелось сделать то же самое. Влепить Лицию, чтобы наконец что-то объяснил. Начал, понимаете, играть в загадочность, уткнулся в монитор, читает, изучает.

Помимо нас в интернет-кафе рядом с общиной Отстойника народу было немного. Двое подростков, за дальним компьютером, постоянно краснеющих и хихикающих. Бабулька лет шестидесяти, которая после каждого нажатия на кнопку клавиатуры поднимала голову и справлялась, туда ли ткнула. Чуть полноватая девушка в деловом костюме моих лет. Ну и наша троица.

Самое противное — среди всех присутствующих именно я занимался какой-то фигней. Даже Рис, поняв, что мы здесь надолго, вытащила альбом и устроила почеркушки. А мне чем заняться? Можно, конечно, попробовать систематизировать всю информацию прошедшего дня. Для начала самое важное — деньги. Убийство Пуля обогатило меня на 124 грамма. На переход обратно пришлось затратить 96. В закромах осталось еще вдоволь — 839 грамм. Целое состояние для меня недельной давности. Но я уже понял, что это сущие копейки для путешествия по мирам.

Также в мешке лежал забранный кошкодер. Кузнец постарался на славу, выглядел меч абсолютно новым. Точно его только что выковали.

Черный императорский кацбальгер провинции Ройн

Ройнская сталь

Зачарован на причинение повышенного урона Игрокам со светлой кармой. Чем выше уровень светлой кармы противника, тем больше наносимое повреждение.

Доступен слот для улучшения. Работу может выполнить Мастер кузнечного дела.

Стоило его починить, как столько приписок. Прокачать кошкодер я, конечно, хотел. Вот только где найти Мастера? Вирхортский кузнец даже не предлагал улучшить меч. Может кто в Отстойнике найдется?

Но самое важное — то, что я захватил у Пуля. Понятно, Лика у него не было. Не такой богатый буратино, как я. Но вот умение и заклинание он подарил. Эх, какого щедрого человека потеряли.

Харизма (Красноречие) — способность нравиться Игрокам и обывателям (кроме случаев, когда репутация входит в жесткую конфронтацию между Ищущими).

Данный уровень Красноречия позволяет выбрать вам одну из рас, на которую в большей степени будет влиять ваша Харизма.

Расы, с которыми вы сталкивались: гуманоидные, полугуманоидные, зверолюды, полуживые.

Я даже растерялся. С гуманоидными все понятно. Со зверолюдами тоже. А вот что за полугуманоидные и полуживые?

Мудрить не стал. Ткнул в гуманоидные.

Харизма влияет положительным образом на людей, корлов и пергов, кроме тех случаев, когда репутация входит в жесткую конфронтацию между Ищущими или имеются другие раздражающие факторы.

Теперь заклинание.

Беседа с простейшими животными (Колдовство) — позволяет вам понимать или давать команды некоторым неразумным существам. Применение: на себя. Стоимость использования: 50 единиц маны. Время использования: 30 секунд.

Не знаю, правда, как это может мне пригодиться, но неплохо. Попрактикуюсь на кошках. Во всех смыслах.

— Ну что там долго еще, Лиций? Мне сказали, что Троуга отправят на рудники, как только прибудет комендант с кучей архаровцев.

— Архалусы не пришлют гарнизонные войска в нестабильное время. То есть, до конца первого цикла Синей луны, а это еще почти два дня, никакого перемещения не будет.

Голос Лиция звучал уверенно, без запинок и его постоянного заикания. Причем, все это он говорил быстро клацая мышкой и просматривая мелькавшие страницы на мониторе.

— Циклы эти ваши, луны: красные, синие, — проворчал я.

— Еще желтая, как ее называют, нейтральная, — Лиций отвлекся, поглядел на меня, вздохнул и открыл Paint, — смотри, вот три луны.

Он нарисовал приплюснутый черный шар и вокруг него три круга — красный, синий и желтый.

— Черный это Пургатор? — спросил я.

— Нет, черный это главный спутник планеты. Он поглощает весь свет звезды, не отражая его. Поэтому спутник не видно. Луны вращаются по орбитам вокруг него, а тот, в свою очередь, уже вокруг Пургатора. Как ты понимаешь, одновременно в небе видны две луны. Одна из которых находится в суперпозиции. Сейчас это Синяя.

— Ты это по-русски сказал? — спросил я его. — Ничего не понял.

— Да чего тут понимать, — не отрываясь от альбома, ответила Рис, — сейчас растущая фаза Синей луны и убывающая Красной. Когда уйдет она, появится Желтая. Она нейтральная. Не влияет на силу Игроков или монстров.

— Только на освобождение Троуга ваша занимательная астрономия никак не повлияет, — возразил я, — день, полтора и его отправят на рудники.

— Думаю, к тому времени мы успеем освободить нашего корла. Сергей, не мешай, пожалуйста, мне надо проработать много информации.

— И сколько тебе понадобится времени?

— Пару часов. Может чуть больше.

— У… Слушайте, я сгоняю домой? Помоюсь, все дела, лады?

Рис оторвала взгляд от альбома, внимательно посмотрела на меня и кивнула.

— Тебе не помешает.

Вот зараза. Хотя самое забавное, будто я взаперти сидел, а не она. Может Пуль там ее в ванной комнате держал, с горячей водой и джакузи? Если так, то зря я его убил.

Заказал такси и вышел на улицу, перечитывая смс. Чего тут только не было. Обиды, упреки, полудневный, судя по времени сообщений, игнор, и снова обиды. Глупо было надеяться, что мое трехдневное исчезновение останется для Юли незамеченным. Звонить? Не, тут сейчас такое начнется. Лучше почтового голубя запустить. За неимением птицы мира, воспользовался мессенджером. «Извини, уезжал в командировку, телефон оставил дома».

Это хорошо, что еще мама не звонила. Тогда бы меня уже искали пожарные, полиция и работники моргов. Нет, так выпадать из жизни нельзя. Придется переквалифицировать домового в секретаршу. А что делать, отчаянные времена требуют отчаянных мер. Кстати, стоило только вспомнить о маме, как на дисплее появилась ее фотография и следом раздалась трель телефона.

— Алло, — пришибленно сказал я, поражаясь экстрасенсорным способностям своей родительницы.

— Сережа, привет. Ты как?

— Хорошо. Кушаю четыре раза в день, делаю зарядку, работаю, — отрапортовал я, — даже курить бросил.

— Ой, какой молодец. Это правильно. Еще бы девушку себе нашел хорошую.

— Успеется.

Про Юлю рассказывать не торопился. Мне эти смотрины вообще не упали. Начнутся разговоры: «когда вы поженитесь», «внучков бы понянчить», «мне девятнадцать было, а я уже тебя родила». Сестры у меня оказались чересчур амбициозные и хотели сначала построить карьеру. Что одна, выпорхнувшая из гнезда, что вторая, в нем доживающая. Все надежды маман на продолжение рода легли на мои плечи. А я… я это дело любил, но вот с детьми торопиться не хотел. Тем более, теперь, после того, как стал Ищущим.

— У нас тут горе. Баба Света умерла.

Я поскреб затылок, мучительно вспоминая ху из баба Света. Родни у нас, хоть черпаками вычерпывай. Правда, с половиной общались редко. И то, либо на свадьбах, либо на похоронах. Выяснилось, что я зря не помнил родственницу. Та оказалась троюродной теткой отца, которую я в последний раз видел в девятилетнем возрасте. «Она тебе еще машинку подарила». Ага, запоминающееся событие на всю жизнь.

— Мам, а я тут причем?

— Как причем? Ты вообще-то Дементьев!..

Ох, опять истории про фамилию, род и все такое. И что забавнее всего, об этом всегда больше всего пеклась мама. Порой, создавалось ощущение, что она вышла замуж как минимум из-за фамилии. Потому что была Дементьевой больше, чем я с сестрами.

— Хватит с нас того, что Лиля не придет. У нее важная командировка по работе. Но ты быть обязан!

Блин, вот ведь. А Лилька молодец, бомбанула на опережение. Я только открыл рот, что не смогу из-за работы и сразу же его закрыл. Грустно смотрел, как у бордюра остановилось такси и все слушал мамино возмущение. Кивнул водителю, сел на заднее сиденье и мы тронулись.

— Хорошо, хорошо, от меня что требуется?

— На поминки прийти. Я Дашу попрошу, она тебе адрес и время скинет, — со смартфонами мама была на вы. Если входящие смс читала, то писать их не любила, — а может ты и на похороны придешь?

— Мам! — сказал я таким тоном, будто мы заключили шаткое перемирие и теперь одна из сторон его наглым образом нарушает.

— Ладно, пока.

Нажал на отбой и тяжело вздохнул. Будь ты хоть трижды крутым Игроком и убивай древних богов на завтрак — родители есть родители. От них даже в зрелом возрасте можно получить по шапке. Они не посмотрят на заслуги и регалии.

Водитель, выходец из Средней Азии, недобро смотрел в зеркало заднего вида. Чего это он? У меня же Харизма включена. Понятно, что соблазнять его и в мыслях не было, но на расположение рассчитывал. Между прочим, лучше бы за машиной следил. Воняет тут чем-то…

Я втянул носом воздух и покраснел. Потому что смердело от меня. Несколько дней без душа и дезодоранта не прошли даром. Тут никакая Харизма не поможет, только мыло и вода. Тихонечко открыл окошко. Хоть и не май месяц, но водитель слова не сказал. И как я его понимаю. Доехали в гробовом молчании. Да вдобавок отдал пятисотку вместо трехсот пятидесяти. За неудобства.

Но кто-то там наверху давно решил, что сегодня не мой день. У подъезда шумела шпана — четверо молодцов только вступивших в совершеннолетие. Но это полбеды. Они обступили со всех сторон профессора и издевались над ним. Я и раньше бы не прошел мимо. Только в то время просто получил на орехи и отправился зализывать раны. Но теперь…

— Эй, шантрапа, ничего не попутали?!

Один из оболтусов, бритый, низенький, с желтым синяком на скуле, повернулся ко мне. Пристально оглядел, попыхивая сигаретой и осклабился.

— Зубы жмут, дрыщ?

Ну да, обыватели же видят не красивого корла в расцвете сил, а ушастого доходягу. Чего, кстати, Юлька во мне нашла? Понятно, девушки любят ушами, но изначально что-то должно же было зацепить? Тьфу, не о том думаю.

— Смотри, как бы сам тут все не оставил, — я сделал шаг вперед.

Вот теперь я точно заинтересовал этот квартет хулиганов. Один даже выпустил воротник профессора из рук. Главарь набычился и двинулся ко мне. За ним сгрудились подпевалы.

— Молись, дурачок, — сказал заводила.

Молиться, как и разговаривать, я не собирался. Знал, что в беседе «по понятиям», используя всякие «кто сам по жизни» и «каким воздухом дышишь», этот любитель воровской романтики меня уделает. А вот в кулачном бою напротив, я его слегка подрихтую. Чем, собственно, и занялся.

Удар вышел средненьким. Вырубить я его не вырубил, но приложил крепко, отправив в нокдаун. Заметил, что главарь остался в сознании. Сейчас отойдет от шока и поднимется. А вот трое стоящих на ногах ждать не будут.

В какой-то момент я слишком понадеялся на себя. Подумал, что немногочисленные тренировки с Охотником сделали из меня бойца. И зря. Уклонился от прямого удара и сразу, не отходя от кассы, получил ногой по зубам. Аж эмаль зазвенела. С непривычки очень больно. Как бы не мои игровые особенности, пришлось идти к стоматологу.

∞

Присел и ударил нападающего в пах. А нечего тут ногами раскидываться. Система оценила мое изящное решение.

Навык Рукопашного боя повышен до восьмого уровня.

В последний момент увидел, как в скулу прилетает кулак и интуитивно выставил руку.

Навык Блокировки повышен до третьего уровня.

Тут же добавили в бок, в район печени. Пока я скрючивался от боли, получил в плечо. Прямо в кость.

Навык Бездоспешного боя повышен до третьего уровня.

Вот только меня данный факт совершенно не радовал. Удары сыпались градом. Думать было некогда. Сейчас бы откатить, но вместо этого я вытянул руку к ближайшему обидчику и кастанул Дугу.

Навык Разрушения повышен до одиннадцатого уровня.

Вышло здорово! Гопник отлетел метра на три, приложившись при падении головой. А остальные машинально сделали шаг назад.

— Чего стоите? Гасите, — приказал уже поднявшийся главарь.

— Миха, да ну в задницу, у него электрошокер, — отозвался ближайший ко мне хулиган.

— Миха, а давай один на один, — предложил я, унимая тяжело бьющееся сердце.

— Да пошел ты, еще связываться, — после недолгого колебания ответил тот и посмотрел на поверженного товарища, — чего мнетесь, Бурого поднимайте. А ты… с тобой мы еще не закончили.

Я хмуро глядел, как удаляется троица, тащя «заряженного» электричеством бойца. Нет, у нас гопников хватало. Но чтобы вот так, среди бела дня быковать? Что-то мне это все не нравится.

— Спасибо, Сергей, — подал голос профессор. Я вздрогнул, совсем уже позабыв про присутствие Петра Сергеевича, — странные ребята.

— А чего хотели?

— Поговорить видимо. Подошли, начали спрашивать русский ли я. Потом тыкать стали, хамить. Сказали, что из-за таких, как я нацию просрали. Дескать, русский не пьет.

— Ага, а ходит по дворам и колотит пожилых людей. Надо выяснить, откуда эти молодчики.

— Может с училища какого?

— Далековато. Хотя я в любом случае выясню, что это за сучилища такие. Всего хорошего, Петр Сергеевич.

Обессиленный поднялся к себе, надеясь, что Лапоть за несколько дней не разгромил квартиру и открыл дверь. Но сегодня явно был не мой день. Создалось ощущение, что внутри долгое время держали бешеную собаку. Стулья перевернуты, кухонный стол облит чем-то жирным, одежда разбросана, обои разодраны и висят кусками. Я, уже ничему не удивляясь, прошел в комнату и увидел всклокоченного домового с раскрасневшими, заплаканными глазами.

— Хозяин, ты что ли?

— Я что ли, — присел я на край дивана.

— Живой?! — схватился за голову Лапоть.

— А ты решил, что со мной что-то случилось и устроил тут последний день Помпеи?

— Так я же… Я же, — домовой выглядел потерянно, — почувствовал, как не стало тебя.

Теперь настал мой черед удивляться. Почувствовал, как не стало? Вот это очень интересно.

— Не понял, расскажи.

— Ну второго дня я щи готовил. Настоящие, жирные, наваристые. И вдруг раз, как отрезало. Пусто внутри стало. Вот я и понял, что тебя того…

Второго дня? Я посчитал — вторник. Как раз, видимо, когда я умер. Получается, у домового и хозяина не просто жилищно-материальные отношения. А некая сакральная связь. Раз уж Лапоть в чужом мире почувствовал, что я коньки отбросил.

— Ложная тревога, — ответил я ему, — умер чуть-чуть. Не по-настоящему. Поэтому оргии отменяются. Так что, Лапоть, придется тебе убираться.

— Хозяин, — кинулся домовой ко мне и прильнул к пахнущей одежде. Даже как-то неловко стало.

— Ну ладно, чего ты начинаешь. Нормально все. Дай я помыться схожу. А потом постираешь это тряпье.

— Я конечно. Я завсегда. И на скорую руку что-нибудь сготовлю. И приберусь. Быстро, сейчас.

Домовой засуетился со скоростью электровеника, летая по комнате, а я побрел в ванну. Скинул все тряпье и встал под душ. Намылился, натирая губкой кожу до красных полос, смыл пургаторскую грязь, снова намылился и смыл. Когда вышел, на кухне, напевая какую-то песенку, мельтешил Лапоть. Я прислушался к себе. Есть не хотелось, а вот спать…

Добрел до дивана, разложил, застелил постель. Лег, вытянулся и по телу пробежала дрожь. Господи, как хорошо-то. Все заботы и волнения нескольких последних дней превратились в нечто несуразное, спутанное, мутное. Я зевнул и провалился в сон.

Проснулся насильственно. То есть, не по своей воле. Где-то в ванной пиликал телефон. Судя по всему, уже довольно давно. Я продрал глаза — за окном темень, за стенами тихо. Похоже, ночь. Все еще в прострации поднялся на ноги и неуверенно побрел за смартфоном. Поглядел на дисплей — Лиций.

— Алло, — сел я на крышку унитаза и зевнул.

— Сергей, почему так долго н-н-не брал телефон? Я нашел и вс-с-се устроил. Я знаю, где достать дьявольскую серу.

— Где?

— В Париже!

— А поближе нигде нет? — все еще не вполне понимая, о чем он говорит, пытался я уйти в энергосберегающий режим.

— Дай сюда, — послышался приглушенный голос Рис. А спустя пару секунд из динамиков рявкнуло ее меццо-сопрано, — Сергей, если ты сейчас не приедешь, я твоего зверолюда на куски порежу. Весь мозг мне съел с этой серой.

— И как твой мозг в сере, съедобен?

— Сергей!

— Понял, понял, скоро буду. Мне в Париж сразу двигать или куда поближе?

Рис пару секунд гневно подышала в трубку, но потом все же ответила, что они в общине. Я нажал на отбой и поднялся на ноги. А есть тут какое-нибудь общество защиты Игроков? Где там молоко или хотя бы пиво за вредность дают. Лично я уже готов вступить.

— Лапоть, сообрази что-нибудь поесть. У меня опять тут нарисовалась… командировка.

Глава 7

Говорят, что человек проявляет свое истинное обличие в критических ситуациях. Это так. Но я бы еще добавил один важный комментарий. Часто люди (как и другие существа) проявляют себя именно когда делать ничего не надо. Ожидание — порой очень сложное испытание.

Выяснилось, что зверолюд ангельским терпением не обладал. Скорее, он напоминал того ослика из Шрека, который все время спрашивал: «Уже приехали, уже приехали?». Также оказалось, что и Рис не владела нордическим спокойствием. Поэтому на причитание Лиция, сказанное в тысячный раз, высказалась очень прямо и непечатно.

К моему приезду ментат и рисовальщица напоминали Чехословакию в девяносто третьем году. Сидели в Синдикате, хоть и за одним столом, но отвернувшись в разные стороны. Потребовалось неимоверных усилий, чтобы растолкать эту обиженную парочку. И только после заявления, что от них зависит жизнь Троуга, оба включили мозг.

— Нам надо в Лютум, — сказал зверолюд.

— Париж, — тут же объяснила Рис. Поглядела на мое недоуменное лицо и добавила, — не все игровые названия городов прижились у обывателей.

— И в Париже, то есть, Лютуме, можно раздобыть дьявольскую серу?

— Твой рыбоед говорит, что да, — хмыкнула девушка, но я понял, это скорее легкий укол. В умственных способностях Лиция она не сомневалась.

— Погоди минуту.

Я сходил к стойке, взял кувшин пива и три глиняные кружки. Вернулся к своим, присел, разлил пенный напиток и поставил перед каждым. Лиций по своей традиции немножко полакал и в два глотка опрокинул пиво в себя.

— Что такое дьявольская сера? — спросил с видом профессора, начинающего лекцию, спросил зверолюд.

— Надеюсь, ты мне расскажешь.

— Расскажу, — вероломно, без спроса, стал наливать себе ментат вторую кружку, — всем известен миф о Люцифере, прародителе кабиридов, их альфадемоне…

— Ну хоть какие-то обывательские мифы пересекаются с игровыми, — пробурчал я.

— …что в венах его текла ртуть, а тело было сделано из серы…

— Могу догадаться, что умер он не от проблем с экологией.

— Сергей, помолчи, пусть рассказывает, — неожиданно для меня, вступилась за Лиция Рис. Мне начало казаться, что не все знают этот миф. Я отхлебнул пива и пожал плечами.

— И потомки Люцифера по прямой линии хранили в своем теле его частицу. То, что и называют дьявольской серой. Ее нельзя уничтожить, поэтому после смерти кабирида она остается. Чем выше в иерархии демон, тем больше этой субстанции.

— Круто. Теперь самое главное. Расскажи, как частицы кабиридов из другого мира вдруг оказались в Па… Лютуме?

— Все довольно просто, если знать историю миров и уметь сопоставлять факты.

— И это ты знаешь и умеешь. Давай ближе к телу.

— Я задумался, когда было самое большое столкновение архалусов и кабиридов? Время, когда демонов погибло великое множество. И вспомнил о событии, которое называлось везде по-разному. В Эллизии — Низложение павших, в Фиролле — День вероломства, в Пургаторе — Смертный час кривых кинжалов, в Отстойнике — Варфоломеева ночь.

— Погоди, погоди, это когда гугеноты повырезали католиков?

— Только наоборот, — кивнул Лиций, — католики гугенотов. Это официальная версия. На самом деле архалусы подговорили Екатерину Медичи. Хотя в ряде Пургаторских документов того времени упоминались подозрения о смешении крови матери-королевы. Вроде бы она была с ангельским душком.

— Блин, Лиций, сложно! Давай тезисно.

— Тезисно — несколько столетий назад архалусы устроили охоту на кабиридов во всех мирах. В том числе оседлых демонов Отстойника, которых оказалось много именно во Франции. Нам нужно найти остатки кабиридов, какие сохранились. То есть Игроков, убитых обывателями.

— Сгоняем на кладбище, выкопаем могилы, соберем пыль? — передернуло меня.

— Нет, — обрадовал зверолюд, — с той поры не осталось ни одного кладбища. Трупы поместили в парижские катакомбы.

— Погоди, погоди, если я не ошибаюсь, то там дохреналиард захоронений.

— Около шести миллионов, — кивнула Рис, — а общая площадь одиннадцать квадратных километров.

— Многовато, не находите?

— Вот для этого Рис и нашла его, — искоса поглядел на девушку зверолюд, наливая очередную кружку. Зараза, я еще первую не допил.

— Кого ты нашла?

— Вон его, — указала девушка в сторону одного из столиков.

Архалус, увидев обращенные него взгляды, поднялся. На что Рис легонько покачала головой и юноша плюхнулся обратно.

— Это что еще за чудо в перьях? — угрюмо спросил я. Не ладились у меня в последнее время отношения с этой ангельской братией.

— Кафиил. Ну или Каф. Наемник.

— И как он нам поможет?

— Все просто, — вмешался Лиций, — архалусы чувствуют кабиридов, ровно как и наоборот. Тут не имеет значение, мертвый противник или живой. Я примерно рассчитал, где могут быть захоронены нужные нам существа. Остается лишь просканировать Кафом и найти серу.

— Гладко было на бумаге, да забыли про овраги, — не сводил я с архалуса взгляда.

Не могу объяснить почему, но тот мне не нравился. Смазливенький, впрочем, как и все пернатые. Длинные черные волосы делали лицо еще более женственным. Руки из-за своей худобы выглядят слабыми. А правое крыло неестественно торчит в сторону. Видно, что было перебито и срослось неправильно. Поглядел на него сквозь призму Проницательности.

Кафиил

???

Отступник

???

— Расскажи о нем, — попросил Рис, не сводя пристального взгляда с крылатого.

— Воевал на стороне архалусов. Но чем-то прогневал командира. Я так и не поняла, то ли сам сбежал, то ли его выгнали.

— Сам, — сопоставил я услышанное от девушки и увиденное благодаря умению.

— Так и оказался в Отстойнике. Берется за любую работу, не взирая на Карму. Кроме разве что убийств. Да и не убийца он, сам погляди.

Я поглядел. Надел Лик и рассмотрел слабый серый дымок, поднимающийся от Кафа. Темный, значит. Точнее, едва тяготеющий к Тьме. Убрал маску в сторону.

— Давно его знаешь?

— Я с ним не работала, — ответила Рис, — только слышала. Несколько знакомых о нем хорошо отзываются.

Вроде все складывалось ладно. Отступник из архалусов, бравшийся за любую работу ради горстки пыли. Еще эта жалостливая мордашка и перебитое крыло. Следовало бы проникнуться и пожалеть Кафа, но он почему-то меня очень сильно настораживал.

— Я так понимаю, выбора у нас все равно нет.

— Выбор есть всегда. — возразила Рис. — Но чтобы устроить смотрины среди архалусов у нас уйдет пара дней. А время…

— Отсутствует, — закончил я, — хорошо. Какие у него требования?

— Мы толком и не разговаривали. Стандартная такса сто грамм за один выход, но, думаю, можно сторговаться.

— Хорошо, зови его.

Рис лишь кивнула заморышу, и Каф поднялся на ноги. Мать моя, он еще и хромает. Даже как-то неловко стало из-за своих подозрений.

— Здравствуйте, — он слегка поклонился.

— Присаживайся, — с грустью смотрел я, как Лиций выливает себе в кружку остатки пива. Не то, чтобы я жлобился, но ведь так пить нельзя! — Ты знаешь, для чего мы тебя нанимаем?

— Ваш подруга, то есть друг, то есть она, — архалус неуверенно указал на Рис, — сказала, что надо будет отправиться в Лютум.

— И какие предположения?

— Вам нужно украсть зачарованный артефакт. Но первый, кто возьмет его, будет проклят. Поэтому я и нужен.

— Нет, нам… Погоди, ты на это согласен?

— Игрокам вроде меня не привыкать. Да и проклятие оно такое… ослабевает со временем.

— В общем, нет никакого проклятия. Нам надо кое-что найти. И для этого нужен архалус. Вы ведь чувствуете кабиридов?

— Сражаться с перепончатокрылыми я не буду, — испуганно сказал Каф.

— Не бойся. Тех, как ты выражаешься, перепончатокрылых, которых мы встретим, уже не будут волновать архалусы. Их ничего не будет волновать, кроме червей.

— Осквернение могил? — все еще настороженно спросил Кафиил. Но теперь животный страх в его глазах сменился простой тревогой. — Мы же обговорим это перед заключением сделки?

— Нет, — вдруг вмешалась Рис, — яйца нам не выкручивай, ангелок! Мы заключаем с тобой договор разведчика. Отрицательную карму за осквернение могил на нас не повесишь.

— Я просто спросил, зачем горячится? — миролюбиво вытянул ладони перед собой Каф. — Это, в принципе, не проблема. Меня одинаково ненавидят и архалусы, и кабириды. Так что могилой больше, могилой меньше. То есть, я нужен вам как разведчик.

— Скорее как сканер.

— Теперь к вопросу о деньгах, — пока крылатый говорил это, он успел заискивающе заглянуть в глаза каждому, — я бы хотел… сто пятьдесят грамм пыли за свои услуги. Сто — задаток и пятьдесят после сделки.

Я пересчитал в рубли и присвистнул. Хорошо живет на свете Винни-Пух. Или, по крайней мере, собрался жить. Пришла пора спустить ангелочка на грешную землю.

— Я слышал, что ты работаешь по другим расценкам. Мы заплатим сто грамм. Половину сейчас, половину после.

— Идет, — неожиданно быстро согласился Каф.

Лицо Рис выражало лишь одно слово — фейспалм. И тут я сам все понял. Торговля не поднялась. Значит, Каф меня попросту развел. Его предложение про полторы сотни оказалось блефом. Я постарался унять ненужные эмоции, хотя шея уже стала пунцово красной и даже вспотела. Не время, Серега, думай о Троуге, думай о Троуге.

— По рукам, держи…

Я высыпал пятьдесят грамм на стол, и архалус торопливо забрал их. Точно боялся, что мы можем передумать.

— Ладно, не будем рассиживаться. Нам надо поскорее добраться до Парижа. Увидеть его и постараться не умереть. Наши дальнейшие действия?

— Вратарем до Лондиния, — сказал Лиций, — потом на портах долетим до Лютума.

— А чего такие сложности? Нельзя сразу в Париж?

— Сейчас перерыв. Врата в Лютум откроются через четыре часа. Учитывая, что там час ночи, то получится прямо под утро. А нам еще проникнуть в катакомбы и найти серу.

— Погодите, некоторые врата закрываются?

— Ну да, — пожала плечами Рис, — ничего такого. Лет десять назад началось. Когда Вратарей меньше стало. Некоторые врата, что находятся близко друг от друга, перешли на попеременную работу. Вратари и закрывают их на время. Почему и зачем — не говорят. Что ты хочешь, Отстойник, — пожала плечами она, — в каком-нибудь Мехилосе или даже Уллуме такое и представить сложно.

— Хорошо, до Лондиния, так до Лондиния. Погнали.

Погода выдалась студеная, мороз кусал щеки и нос. Что и говорить, если даже я это чувствовал. Зверолюд поплотнее укутался в свою куртку и поджал хвост, а Рис помчалась вперед чуть ли не бегом. Замыкал нашу процессию хромающий Каф. Тоже мне, рванули, заразы, хоть бы этого калеку подождали.

В обители Вратаря было тихо, как в мечети на Пасху. Оно и понятно. Слух о смерти Темнейшего разлетелся довольно быстро. Причем, вроде и разбалтывать некому. Зверолюд с Рис сидели под замком, Охотник вряд ли стал чесать языком. А из прочих свидетелей оставались только анталопы. Скорее всего, опять Видящие пронюхали-прочувствовали. Как в том случае с хорулом. Твою ж за ногу, еще с этими хорулами что-то решать надо. Ладно, все по порядку. Пока задача номер один — освободить нашего незадачливого осквернителя могил.

— При перемещении вратами в своем мире вещи можно не выкладывать, — заметила Рис, что я вытаскиваю телефон и кошелек, — с ними ничего не будет. Работает только с другими мирами.

А вот это хорошее уточнение. Просто замечательное. Иначе с этими перемещениями я только на носках и трусах разорился бы. А так, получается, могу путешествовать по Земле в исподнем и не париться.

Я подошел к амбарной книге, пролистал раздел «Пургатор» и стал рассматривать города славного Отстойника. Если бы не приписки в скобках, в жизни не догадался. К примеру, Москва оказалась Вязью, Лиссабон — Олисипо, Афины — Эгидой. Нашел Лондиний и присвистнул — двадцать шесть грамм пыли за переход. Это сто четыре за всех. Глаза наполнились слезами жадности, но я все же вытащил из мешка нужную сумму. Все встали вокруг врат, взялись за руки, я произнес место назначение и легкий толчок в грудь возвестил об удачном перемещении.

В этот раз переход я заметил. Не визуально, обитель Вратаря была под копирку наша. А по запаху. Он был другим. Пахло каким-то странным соусом и вообще в воздухе чувствовалась влажность.

— Исходя из информации приобретенной мною карты, погонщики располагаются относительно недалеко. В Королевских конюшнях Букингемского дворца. Нам надо лишь пройти Сент-Джеймсс-Парк и… мне нужна минутка, чтобы разобраться.

— Или нам необходим человек, который здесь был, — ответила Рис, и, не дожидаясь, пошла к выходу. Обернулась лишь на мгновение, — пойдем или будем и дальше ждать, пока этот Сусанин разродится?

Ждать никто не собирался, даже зверолюд. Мы выбрались из общины в проулок, прошли несколько десятков метров и у меня глаза на лоб полезли. Впереди виднелась набережная с неспешно текущей Темзой. Неподалеку возвышалось гигантское синее колесо обозрения, в другой стороне сверкал огнями Биг Бен.

— Рот закрой, английская муха залетит, — сказала Рис, — хватит глазеть. Глядишь, не последний раз здесь. Пойдемте шустрее.

Я не шел, а скорее двигался на автопилоте, разглядывая достопримечательности. Нет, само перемещение вопросов не вызывало. Я ведь путешествовал в Пургатор. Но уж слишком резкий контраст произошел между нашим провинциальным городом и знаменитой столицей Англии. Как-то не готов я оказался к культурному разрыву.

Несмотря на поздний час встречались прохожие, говорящие на чистом русском. Не сразу понял, что это не они такие полиглоты, а я, благодаря Лингвистике. Заодно достал зеркало и осмотрел себя. Плащ из широкого и просторного преобразился в зауженный, с множеством пуговиц. Видно, как раз по последней нынешней моде. Штаны стали коричневыми твидовыми брюками с едва заметными полосками. А сапоги превратились в ботинки с перфорацией вокруг носа. Жалко, для обывателей лицо осталось то же, прежнее, лопоухое. Хотя, как раз с таким, может, за своего и сойду.

— Сергей, — нетерпеливо сказала Рис.

— Бегу, — вдруг обнаружил я, что троица оторвалась метров на двадцать. И это с хромающим Кафом.

Мы прошли по узкой улочке, мимо то ли сада, то ли парка — из-за темноты не разобрать, и перед нами неожиданно вырос Букингемский дворец. Что это именно он, я понял сразу — видел по телевизору. Его величие, которое проступало даже сквозь мглу ночи, прибило меня окончательно. Я старался не смотреть на могучее здание, длинное ограждение, разграниченное воротами, охрану.

А вот Рис по-свойски, точно обитала здесь несколько лет, подошла к стоявшему в сторонке человеку и перебросилась с ним парой фраз. Думал разглядеть, что за перец, однако Проницательность мне не сильно помогла.

???

Прислужник

???

— Пойдемте. Только от меня ни на шаг. Увидит вас кто во дворце, вход на эту летную площадку будет заказан. Все ясно?

Пришлось покивать головой в знак согласия. А я все оглядывал ближайшие ворота. Что, нам прям вот так возьмут и откроют их, чтобы ночные гости прошли на летную площадку? Все оказалось гораздо проще.

Прислужник поднял руку и вокруг нас образовался прозрачный купол. Я его чувствовал буквально кожей, но не видел. Ошарашенно вертел головой, пока Лиций, стоящий рядом, не пояснил шепотом.

— Заклинание массового исчезновения. Против Игроков бесполезно, а вот обыватели нас теперь не видят.

Прислужник махнул рукой, только теперь без всякой магии, призывая следовать за ним и шагнул прямо через… прутья. Но еще больше я удивился, когда сначала Рис сделал то же самое, а потом и наш хромой Каф. Зверолюд крепко схватил меня за руку и потащил вперед.

— На самом деле этих прутьев нет. Здесь поработал очень сильный мастер Иллюзий. Случайный обыватель сюда даже не сунется — место зачаровано. Максимум, пройдет мимо.

— Не отставайте, пожалуйста, — сказал Прислужник и пошел по направлению к небольшой башне с часами. Проследовал сквозь дорическую арку и помахал нам рукой, мол, быстрее. И это сколько мы так плутать будем?

Однако, мои подозрения оказались напрасными. Потому что мы пришли. Прислужник жестом пригласил нас внутрь конюшни, которую я уже определил по запаху, но сам заходить не стал, вернувшись на свой пост.

Что сказать, здесь все-было по королевски. Высокие, белые столбы подпирали крышу, с потолка свисали золотые, обнесенные со всех сторон стеклом, светильники, у дальнего конца виднелись переговаривающиеся Игроки в чем-то напоминающем ливреи. А в стойлах посапывали то ли драконы, то ли выросшие на комбикорме ящерицы с крыльями.

— Это что? — дрожащей рукой указал я на ближайшего.

— Порты, — даже слегка равнодушно ответила Рис.

— Что желаете? — подошел один из Игроков в ливрее. Распорядитель полетов — подсказывала Проницательность.

— Нам нужно быстро попасть в Лютум, — сказала девушка.

— Выберете небольших ездовых портов? Для них нужен залог, но они довольно прыткие.

— У одного нашего друга нет умения Наездничества, — обернулась ко мне Рис, — поэтому нам нужен каретный порт на четверых. С погонщиком.

— Что ж, выйдет немного дороже, двадцать восемь грамм, но мы все сделаем. Минут пятнадцать придется подождать, мы сейчас разбудим большого порта и запряжем его в карету.

— По рукам. Сереж, дай денег.

Я в прострации протянул пыль, а Распорядитель махнул рукой в сторону огромного, как мне показалось, валуна. Подбежавшие погонщики крайне неаккуратно стали расталкивать этот кусок горы и мне поплохело. Потому что он зашевелился и открыл глаза с вертикальным зрачками. И тут я понял, что мне очень страшно. Так не дрожали колени во время нападения рахнаидов, битвы с Доминантом и атаки Темнейшего. Там мне хоть как-то можно было контролировать ситуацию. А тут… Повернулся к своим и чуть дрогнувшим голосом произнес.

— Ребята, делайте со мной что хотите, но я на этом не полечу.

Глава 8

Есть простая мудрость, о которой мы не задумываемся: хочешь сделать человеку хорошо? Сделай ему плохо, а потом верни как было. О ней я вспомнил, когда меня в буквальном смысле затаскивали в карету, прикрепленную ремнями к спине порта. Да и как карету — деревянный застекленный ящик, видавший как минимум бабушку нынешней английской королевы.

Еще двадцать минут назад, когда думал, что план так себе, нанятый архалус не внушает доверия, а вся затея приведет лишь к истончению кошелька, все было в высшей степени отлично. Поэтому я больше всего хотел обратно, на землю, чтобы все стало как раньше.

Но меня держали крепкие руки Лиция, а Рис пыталась успокоить. Мол, волноваться не надо, это очень надежный способ перемещения. Ага, как же. Если ты самоубийца и решил не оставлять ни одного упоминания о своем бренном теле на этой земле. При каждом движении карета, находящаяся на горбу рептилии, покачивалась и мы вместе с ней. Я глядел сквозь зачарованное (по словам Рис) от повреждений стекло, с трехметровой высоты на землю, и к горлу подкатывала тошнота. Лучше бы на поезде поехали!

Погонщик устроился в седле на шее у порта. Маг снизу продолжал бафать его заклинаниями. Как объяснила девушка — чары делали невосприимчивым нашего проводника к погодным условиям. Это мы находились в непродуваемой кабинке, а вот погонщик так и останется снаружи.

Наконец с приготовлениями было покончено. Порт заворчал, мотая чешуйчатой головой, пошел вперед, набирая скорость, вдруг резко расправил крылья. Взмахнул раз, другой и меня вдавило в жесткое сиденье. Когда оправился от первого шока — посмотрел сквозь стекло. Мы летим, летим…

Внизу сверкал и переливался тысячами огней город, чернела посередине широкой полосой река, маленьким кругляшом казалось знаменитое колесо обозрения. Я только начал успокаиваться, как вдруг случилось странное. Тело твари едва заметно задрожало, точно по нему пропустили ток. Все вокруг замерло и раздался хлопок. Уши заложило, и я не сразу понял, что произошло. Пытался рассмотреть город, но тот вдруг исчез. А когда меня совсем отпустило, то понял, что вокруг лишь звезды, луна, а внизу вода.

— Это что щас было?..

— Порты — это телепортирующиеся драконы. Результат многовековой селекции, экспериментов с пылью и трудолюбия погонщиков, — с видом гида, увидевшего зазевавшегося туриста, вещал Лиций, — об этом пишут в энциклопедиях Отстойника. Но мне кажется, такими они были и раньше. Точнее, не все, а лишь часть из общей группы. Так сказать, новая ветвь в эволюции. В полете у них вырабатывается норадреналин. А с его помощью образуется некое вещество, благодаря которому и происходит процесс телепортации. Раньше считали, что природа перемещения через врата и портов схожа, но Орден Алхимиков опроверг эту теорию…

— Лиций, я понял, порты — телепортирующиеся драконы, — остановил его я, не в силах отвести взгляд от чернеющей водной глади, — магия и все дела.

— Но ведь есть более научное объяснение, — упавшим голосом сказал ментат.

— Лиций, для меня это магия. Все, — отрезал я.

Стекло вновь заметно завибрировало, потом по телу порта прошла короткая судорога и мы снова переместились. Теперь внизу была земля. Причудливо изгибающаяся полоска воды — явно какая-то речка, ровная, уходящая вдаль железная дорога, небольшой пролесок.

Нам навстречу пролетело такое же чудище, только скромнее в размерах. И карета на нем была вдвое меньше. Там ютился один Игрок, который пристально посмотрел на нас. Обычный парень, я бы даже сказал со славянской внешностью. Единственной его отличительной особенностью были белые, коротко стриженные волосы. Не просто светло-блондинистые, а цвета альпийского снега. Игрок промелькнул быстро, я даже не успел толком сфокусироваться на нем.

Однако я испытал непонятную тревогу, когда он мимолетом бросил на меня один единственный взгляд. Нечто подобное испытывает баран, увидев у хозяина за спиной огромный нож, которым ему будут резать горло. И рад был бы списать все на паранойю, вот только Система выдала мне весьма странный комментарий.

Вы сделали следующий шаг к обретению умения Интуиция.

— Теперь лететь будем чуть подольше, — заметила Рис, — следующее перемещение последнее, выйдем мы метров за четыреста до летной площадки.

В кабине-карете воцарилось молчание. Даже болтливый Лиций, желающий мне рассказать все тайны мира за пять минут, задумчиво взирал вниз. Под мерное покачивание я почти задремал, но встрепенулся от легкой дрожи. Чуть слышный хлопок и глаза резануло от обилия света. Внизу, словно раскаленные реки магмы, показались широкие улицы города. Вдалеке, совсем затерявшись на их фоне, виднелась знаменитая башня. Однако погонщик взял значительно левее и направил порта в наименее освещенную часть города. Навстречу мелькнуло несколько теней. Летуны телепортирующиеся, чтоб их.

— Семь минут, — взглянула на дисплей телефона Рис, — быстрее, чем на самолете.

Я ничего не ответил, тем более погонщик заложил вираж и стал снижаться. У меня перехватило дыхание. Нет, нафиг. Никаких драконов. Лучше пешком буду ходить. Мимо пронеслись здания, мелькнули фонари и меня резко вдавило в кресло. Мало того, что хрустнули позвонки, так еще язык умудрился прикусить. Зараза, до крови.

— Ну вот и на месте, — сказала Рис.

Я поглядел в окно — темно, хоть глаз выколи. Мы еще некоторое время мерно покачивались — порт неторопливо шел, сложив крылья, а потом лег на живот. Погонщик наконец слез со своего седла, поднялся к нам и открыл дверцу. Посмотрел задорно и изрек:

— Приехали!

Первое, что я сделал, оказавшись на земле, скрючился и проблевался. Вышло как-то само собой. Даже сказал бы, органично. Поднялся, отплевываясь, и виновато посмотрел на товарищей. Но те лишь улыбались. Даже скромный и забитый Каф.

— Ничего, мой друг, — сказал зверолюд, — первый раз всегда так. Вестибулярный аппарат начинает чудить. Потом привыкнешь.

— Не собираюсь я привыкать к этому… этому… вот к этому. Скажи лучше, что теперь?

— Нам нужно добраться до Авеню де Колонель Роль Тонги, четырнадцатый округ. Тут у них должны быть зевы.

— Еще животные? — замутило меня снова.

— Поедем на такси, — разрешила намечающийся конфликт Рис.

Спустя четверть часа мы рассматривали город из черного «Ситроена». Все, кроме меня. Быстрое, слишком быстрое путешествие между городами и странами не пошло на пользу. А может причиной был еще шок после полета на драконе, который телепортировался. Дракон! Телепортировался! Толкиен, хорошо, что ты не дожил до наших дней.

Поэтому уютные улочки, сменяемые широкими авеню, нетрезвые одинокие прохожие и редкие машины не привлекали внимания. Подумаешь, один из самых красивых городов Европы. Все равно с нашей набережной, кремлем, стрелкой и Печерским монастырем не сравнится.

Мы остановились у большого двухэтажного дома с аркой посередине. Рис очень кстати расплатилась с таксистом, потому что у меня в арсенале были только рубли и пыль, после чего мы вышли.

— Нам туда, — потянул меня в сторону Лиций.

Мы прошли мимо дома к крохотному на общем фоне железному павильончику темно-зеленого цвета. Зверолюд воровато осмотрелся, приблизился к висячему замку и стал с ним возиться, тихонечко чем-то позвякивая.

— Так ты у нас еще и взломщик, — заметил я.

— Ничего сложного, н-н-немного знания механики, — вдруг стал заикаться ментат.

— Лиций, не волнуйся, я сам боюсь.

— Все, — железная дверь скрипнула, и нашему вниманию предстал темный проход.

— Чего вы на меня смотрите? Я первый не пойду.

— Я тоже, — испуганно отступил архалус, — помочь найти мощи кабиридов, пожалуйста, но…

— Да заткнитесь вы уже, — шагнула вперед Рис.

Зверолюд осуждающе поглядел на нас и направился вслед за девушкой. Мы с Кафом чуть ли не бегом бросились догонять товарищей. Находиться снаружи вместе с трусливым архалусом мне не улыбалось. Пернатый, видимо, был настроен примерно так же на мой счет.

Я кастанул Свет и увидел черно-белые колонны. В висках сразу потяжелело. Ограниченное пространство словно надвинулось со всех сторон, а голову сдавил невидимый обруч. Атмосфера тут оказалась гнетущая. И вроде ничего такого, обычное подземелье. Но мне здесь было не по себе.

— Очень старое и сильное проклятие, — подал голос позади Каф, — но оно уже не причинит вреда.

Утешил, блин. Сам факт, что здесь притаилось нечто нехорошее, древнее, злое, напрягал. А тут еще мы спустились по каменной кишке и оказались в первой зале. Какой-то памятник, надписи и стена из сложенных костей и черепков. Проклятие, говоришь? Я теперь начинаю понимать его природу.

— Ну? — спросила Рис, которая достала из недр фонарик. — Чувствуешь что-нибудь кабиридное?

— Ничего, — покачал головой Каф, — только люди.

Мы продолжили свое путешествие по лабиринту поленниц, сложенных из человеческих черепов и костей. Нет, кое-где попадались экспонаты, памятники, даже рисунки. Но впечатление все окружающее производило гнетущее. Умершие люди, которые даже после смерти не обрели покой. Мне подумалось, убийство одним Игроком другого своего рода милость. Ведь после подобного остается лишь прах.

— И долго мы тут ходить будем? — примерно через полчаса спросила Рис.

Девушка была взвинчена, и я ее понимал. Во-первых, мы достаточно долго идем по плохо проветриваемому помещению. Во-вторых, дизайн и внутреннее убранство весьма однотипны — одни кости и черепки. В-третьих, если верить Кафу, никакого намека на кабиридов здесь нет. Вот и сейчас архалус покачал головой.

— Лиций, думаю, надо признать, что твой план провалился, — хмуро заметила Рис.

— И что ты предлагаешь? — завелся теперь и я. — Отправляться в Фиролл и начать крошить демонов направо и налево в поисках этой дурацкой серы?!

— Да я откуда знаю! И чего ты, в конце концов, кричишь на меня?!

— Погодите, что-то есть? — вдруг встрепенулся Каф. Он поводил головой, то ли прислушиваясь, то ли принюхиваясь. — Нет, ничего.

— Ты что, издеваешься над нами?! — чуть не с кулаками на него кинулась Рис.

— Вот, опять, вон там, — указал он прямо в стену.

— Кажется, я понял, — вмешался Лиций, — останки кабиридов чувствуют негативную энергию. Своего рода, откликаются на нее. Попробуйте поговорить друг другу что-нибудь плохое.

— О, это запросто, — ответил я ему.

В ближайшие две минуты мы с Рис высказали не только претензии другу к другу, но и прошлись по всем присутствующим. Что там, даже Троугу досталось. Сидит себе там, поди, в темнице, и икает. Зато архалус преобразился. От былого заискивающего труса не осталось и следа. Даже перебитое крыло пернатого теперь не бросалось в глаза. Каф неторопливо походил вдоль стены взад-вперед, наконец остановился в одном месте, пощупал руками кости и утвердительно кивнул.

— Останки трогать что ли? — спросил я.

— Каф, в сторону отошел! — Рис все еще находилось в возбужденном состоянии.

Архалус успел вовремя. Потому что задержись на мгновенье, и к его второму, здоровому крылу можно было бы подавать соус. Рис применила банальный файербол. Только немного усовершенствованный. На секунду стало так светло, что я разглядел вздувшиеся вены на лбу у девушки. А потом мы вновь погрузились во тьму.

— Свет, — чуть слышно произнес я.

Если честно, не был уверен, что заклинание нашей магички сработает. Но Рис оказалась на высоте. Мы немного исследовали образовавшийся проход диаметром около метра, который уходил дальше и соединялся с одним из коридоров. Всего пара метров и уже можно было подняться на ноги, хоть и немного сутулиться. А самое важное — тоннель, по всей видимости, оказался нетронутым ранее. Здесь точно не ступала нога туриста.

— Да, там, там, — закивал головой Каф, — не очень далеко.

Это «не очень далеко» оказалось пипец как не близко. Мы шли минут пятнадцать, постоянно пригибаясь, переругиваясь по приказу (что стало весьма непростым занятием) и останавливаясь, чтобы пернатый сканер сверился со своими ощущениями. И вот наконец…

— Ай, — отскочила прочь Рис, потирая руку.

— Что там тако… — зверолюд так ретиво отпрыгнул назад, что сбил меня с ног.

— Пришли, — с улыбкой дебила констатировал Каф.

— Чего там? — не понимал я, поднявшись на ноги.

Еле протиснулся вперед и увидел испуганно-удивленные лица товарищей. Архалус настороженно пялился в пустоту, а Рис, как маленькая девочка, сосала палец. Я неуверенно протянул руку и тут же отдернул. Словно горячую сковороду тронул. Подул на палец, понимая, что это бесполезно. Будет ожог.

— Нечто вроде магического полога, — задумчиво произнес Лиций, — это и плохо, и хорошо.

— Чего хорошего? — раздраженно спросил я. Палец противно пульсировал.

— Значит, мы нашли нужное место. И там действительно останки кабиридов. Огонь — это их стихия. И тот, кто занимался погребением демонов оставил некий защитный артефакт. А плохо то, что мы не сможем туда пройти. Будь с нами рядом кабирид, он смог бы игнорировать…

Но я уже не слушал Лиция. При словах «защитный артефакт» над моей головой зажглась мысленная лампочка. Разве что светлее не стало. Но лишь до того момента, пока я не достал из своих закромов Артхол. Лазоревый свет разогнал тьму и обнажил едва заметный защитный полог. Вновь протянул руку, но ничего не произошло. И тогда, ведомый каким-то внутренним предчувствием, я пошел вперед.

Вы сделали следующий шаг к обретению умения Интуиция.

— Сергей!

Я не разобрал, кто кричал. То ли Рис, то Лиций, то ли все сразу. Полог съежился вокруг меня, словно кусок старой пожелтевшей бумаги, что пытается убежать от жадных языков огня. Все же полностью Артхол не смог разрушить защитную сферу. Я двигался по широкому тоннелю, рассматривая искусно подогнанный друг к другу крупный камень. До потолка тут было теперь больше двух метров. Видимо, сюда имелся еще один путь, не тот, которым мы пришли. Иначе, как бы сюда пробрались демоны?

Как только я оказался в круглой зале, смог рассмотреть все получше. Склеп или нечто замещающее его, создавался кабиридами для кабиридов. Вроде, вдруг кто захочет поностальгировать и прийти сюда через много веков. Судя по толстому слою каменной пыли, любителей подобного не оказалось. Зато нашлось шестнадцать открытых саркофагов, расположенных вокруг центрального постамента со сверкающим артефактом.

Я подошел к ближайшему каменному гробу. Время оставило здесь отпечаток своей неумолимой длани. Одежда превратилась в труху, оголив могучий скелет. Шпага, лежащая сверху, будто окислилась и истончилась настолько, что тронь ее — развалится в руках. Да и сами кости не сохранились в первозданном виде. Единственное, оставшееся в целости — широкий череп с двумя массивными, словно бивни, рогами. Казалось, что сейчас внутри пустых глазниц вспыхнет свет и мертвец спросит, какого черта я здесь шляюсь.

По телу пробежала дрожь и я отпрянул в сторону от упокоенного кабирида. Обошел все саркофаги. Картина примерно одна и та же. Разве что в некоторых останках вообще трудно что-то разобрать. Видимо, несколько столетий назад им так досталось, что хоронить в принципе почти нечего было. Но меня волновал другой вопрос. Где та самая дьявольская сера? Я вот не увидел ни грамма. Может, конечно, не туда смотрю? Либо это тусовка рядовых кабиридов. Хотя, зачем тогда их так тщательно охранять? Непонятно.

В любом случае, необходимо, чтобы на данное непотребство взглянул Лиций. Хотя, может и ангелок чего подскажет. Одно но — надо вырубить этот глаз Саурона. Я приблизился к постаменту и словно окаменел, не в силах отвести взгляд от артефакта. Внутри шевельнулось нечто темное, замерло в нерешительности и снова отступило в самые глубины души. Но эмоций осталось куча.

Это не было похоже на воодушевление, скорее на ярость, которая внезапно накатывает после незаслуженной смертельной обиды. Хотелось рычать, рвать зубами плоть врагов, чувствовать на губах их кровь, кричать в исступлении. Я протянул дрожащую руку к артефакту и ладонь стало ласкать приятное тепло. Оно не обжигало и вообще не могло причинить мне вред. Камень ждал меня все это долгое время. Я всмотрелся в него и увидел короткие строки

Кархтол (камень богов)

Кажется, вы где-то его уже встречали.

Артефакт приятно завибрировал и погас, оставив меня в полной темноте с весьма запутанными мыслями.

Глава 9

Одна голова хороша, а две лучше. Если, конечно, вы не огр. И здесь оказалось так же. На мои сетования, что поход вышел неудачным (в разговорах про защитный артефакт я технично уходил от ответа), пернатый лишь усмехнулся одним уголком рта. Вытащил светящийся полуторный меч, подошел к ближайшему саркофагу и вонзил в череп мертвого кабирида. Повозился внутри и поднял ладонь с желто-горчичной взвесью.

— Ангельский клинок, — завистливо протянула Рис.

— Дьявольская сера, — вторил ей Лиций.

— Неразложившиеся мозги? — не понял я.

— Не совсем верно, — ответил зверолюд, — несмотря на то, что сера скапливается внутри черепной коробки, она не влияет на умственные способности демонов. Скорее на магические. Поэтому, когда кабирид умирает, то после разложения…

— Лиций, все понятно, сера внутри черепов. Чего нудеть-то? Каф, много там?

Архалус подошел ко мне и пересыпал взвесь в мою ладонь.

Дьявольская сера

Ингредиент

2 гр.

— Отлично, Каф, теперь надо пров…

— Ни слова больше, — заткнула мне рот ладонью Рис, — если не хочешь карму уронить.

— Ты нанял Кафа, поэтому все твои приказы будут отображаться не на его карме, — объяснил Лиций.

— А на моей, точно. Немного разволновался просто, вылетело из головы, — убрал я серу в мешок. — Ладно, тогда, каждый может заниматься тем, чем ему захочется.

— Понял, — кивнул архалус и раскроил как переспелый арбуз следующий череп.

Мои опасения не подтвердились. Похоже, тут и правда оказались погребены демонские шишки. Всего у пятерых кабиридов в голове не оказалось серы. Точнее, она была, но перемешанная с полуистлевшими костями, грязная и без возможности ее использовать. А вот у остальных, с кого по грамму, с кого по два, собрали шестнадцать единиц дьявольского ингредиента. Больше, чем требовалось.

— Что там с защитным артефактом? — негромко спросила Рис, подойдя вплотную.

— А что с ним?

Я вдруг почувствовал, как нечто во мне бунтует против этой беседы. Хотелось спрятать камни богов и никому не показывать. А уже тем более разговаривать по этому поводу.

— Ты забрал его?

— Это неважно, — ответил некий чужой человек внутри моим голосом, — нам пора! Больше мы тут ничего не найдем.

Я старался не встречаться взглядом с Рис. Было муторно и тошно. С одной стороны, это действительно мои друзья. Пусть с разными оговорками, но все же. С другой, я видел их глаза, когда первый раз показал Артхол. В них плескалась зависть. Они хотели обладать этим камнем, все, без исключения.

Рис не сводила с меня взгляда, но я делал вид, что не замечаю этого. К нам подошли Лиций и Каф, после чего мы направились тем же путем, которым и пришли. Если честно, я уже через полминуты потерялся бы в переплетении тоннелей, но у девушки и зверолюда было очень важное умение Картографа. Не знаю, как оно работало, но по словам товарищей, двигались мы в правильном направлении. Пока вдруг Лиций не остановился, водя ушами и поднял руку.

— В-в-выключите свет, в-в-весь, — зашептал он.

Погас фонарик Рис, а я деактивировал заклинание. Позади напряженно шелестел крыльями архалус. Зверолюд втянул воздух, возмущенно фыркнул и затих. Минуту молчал, после чего мрачно изрек.

— Люди, т-т-там, откуда мы пришли. Д-д-двое.

— Скорее всего жандармы, — скривилась Рис, — может сторож увидел открытую дверь и вызвал полицию. Плохо, что выход у нас только один, а у них пистолеты.

— Вот бы когда пригодился со своей разведкой Арф, — подумал вслух я.

— Крыса, — чуть не завопила девушка, но зверолюд вовремя закрыл ей рот рукой.

Вот ведь, опытный Игрок, боец каких поискать, на портах летает, а простейшего грызуна испугалась. И тут меня осенило. Вот именно, что простейшего. Поглядел на ману, фуф, хорошо, что часть восстановилась, а Свет я кастовал всего два раза. Хватает. Медленно, чтобы не спугнуть, протянул руку к крысе и применил Беседу. Ничего не изменилось. Единственное — с руки сорвался едва заметный зеленый дымок.

Навык Колдовства повышен до первого уровня.

Но тут же развеялся. Хорошо, попробуем.

— Ты понимаешь меня?

— Да, — голосок оказался тоненький, словно у маленькой девочки.

— Дальше по коридору есть лаз, он ведет в зал. Мы пришли оттуда. Там люди. — Я старался говорить простыми, рублеными предложениями. — Надо узнать где они находятся и что делают. Можешь устроить?

Вместо ответа крыса махнула хвостом (благо ничего не разбила, ни мне, ни Лицию) и проворно помчалась в указанную сторону. Сотоварищи смотрели на меня, как дикое племя тумба-юмба на высадившегося астронавта в скафандре. Наконец Рис убрала руку зверолюда от рта и спросила.

— Это чего сейчас было?

— Ничего. Приказал крысе сбегать на разведку.

— Как? — в глазах девушки виднелась крайняя степень офигевания.

— Один хороший человек подарил недавно по случаю Беседу с простейшими животными. Теперь могу понимать разных зверюшек. Вот и опробовал. Жалко, для понимания женщин такого заклинания нет.

— Ты должен меня научить, — глаза Рис загорелись, как две большие конфорки, — выберемся отсюда, купишь умение Обучения…

Договорить она не успела, потому что бодрым галопом вернулась моя подопечная. Встала на задние лапки, будто имитируя повадки человека и принялась рассказывать.

— Двое… стоят спиной… у высокого худого камня… свет из рук…смотрят…

— Худой камень, это, видимо, колонна. Спасибо, ты свободна, — сказал я и передал информацию своим.

— Ч-ч-чего они там рассматривают? — спросил зверолюд.

— Неважно. Главное, что спиной к пролому, — шепотом сказала Рис, — надо пользоваться. Будьте здесь, я позову.

И не дожидаясь ответа, бросилась вперед. Мы даже среагировать не успели. Конечно, можно было откатить время, вот только меня начало грызть сомнение. Надо ли? Если Рис знает, что делает, может так тому и быть?

Грохот впереди заставил меня задуматься правильности решения. Посыпалась сверху каменная крошка, и я даже испугался, как бы нас не завалило. Однако обошлось. А вскоре вдалеке послышался голос Рис.

— Идемте быстрее! Они в отключке!

Наша троица поспешила к девушке. Я попробовал кастануть Свет, но чертыхнулся. Мана совсем кончилась. Вместо этого Лиций призвал светящуюся сферу, которую повесил в воздухе. Теперь удалось разглядеть и лежащих на полу полицейских, и довольную Рис.

— Убила?

— Нет, живые, — махнула рукой девушка, — применила телекинез. Он у меня улучшенный.

— Научишь?

Рис отрицательно помотала головой

— Для моего заклинания нужен Мистицизм сорокового уровня. Легче взять базовый у лавочников.

— Может м-м-мы уже выберемся отсюда, а п-п-потом будем говорить о всяких пустяках?

— Вискосолюбивый друг прав, надо дергать. Погнали, — пошла к выходу Рис.

— Я не ем «Вискас». Что еще за оскорбления? — побежал за ней зверолюд, возмущаясь на ходу.

Мне и Кафу пришлось догонять этих болтунов. Признаться, я не без удовольствия вырвался из тесных застенок катакомб. Говорить о том, что снаружи дышать стало легче, даже не приходилось. Да и голова слегка закружилась, словно ее долго сжимали, а теперь отпустили.

— Не буже па. Ля полис арив бьенту.

Чуть полноватый мужчина лет сорока пяти, по всей видимости, сторож, стоял возле жандармской машины с включенной «люстрой». Это еще хорошо, что господа-полицейские сирены не врубили. Тогда бы тут вообще шоу было.

— Чего говорит? — не понял я. Французский в набор Лингвистики не входил.

— Чтобы не двигались. Скоро полиция приедет.

— И чего теперь?

— Ждать ее мы точно не будем, — ответила Рис. Соединила руки и вытянула их, разведя в разные стороны ладони.

Невольного свидетеля точно подхватил внезапный ветер. Его отбросило метров на восемь, несколько раз развернув в воздухе, словно безвольную тряпичную куклу. Приземлился сторож на бок, нелепо, даже как-то по-детски растопырив руки. Ударился головой о бордюр и обмяк.

Рис подбежала к нему, пощупала пульс и вытащила из мешка маслянистую склянку с жидкостью золотистого цвета. Аккуратно приоткрыла рот сторожу и влила эликсир внутрь.

— Это что? — подошел я.

— Судя по консистенции и цвету, «Проклятие старика», — вместо Рис ответил Лиций, — он забудет все происходившее за пять минут до того, как выпил эликсир.

— Отличная штука, когда наследил перед обывателями, — закончил девушка и убрала склянку.

— А у нас не будет проблем со Стражами?

— Полицейские меня не видели. Напала я со спины. Сторож обо всем забыл. Тем более, не убили никого. Так что Стражи нам не грозят… Все, теперь можем сваливать. Давайте пройдем пару кварталов и поймаем такси.

Лучше всего город знал Лиций. Стоило ему до этого долго и пристально посмотреть на интерактивную карту, так он теперь мог хоть экскурсии устраивать. Поэтому зверолюд возглавил наше шествие. Несмотря на хромоту, Каф держался возле него. Видимо, тоже хотел как можно скорее убраться отсюда. Рис пару раз обеспокоенно обернулась на сторожа, но и она на месте преступления задерживаться не собиралась.

А вот я зазевался. Точнее отвлекся на телефон. Хватило ума поставить его на вибро. Поэтому, когда тот зажужжал, машинально вытащил его из кармана. Сообщение от Юли: «Скоро увидимся»? Это куда она так рано собралась? На учебу, что ли? На ходу написал «Сегодня» и отправил. Однако в самый последний момент споткнулся и телефон вылетел из рук, ударившись об асфальт. К счастью, ничего страшного, упал на крышку, даже дисплей не треснул. Вот только, когда нагибался за ним, боковым зрением обратил внимание на фигуру позади, в тени одного из домов.

Выпрямился, окончательно повернулся и меня пробрала дрожь. Тот самый незнакомец, что летел на порте нам навстречу. Из Парижа в Лондон. Эти белые волосы и чуть презрительный взгляд нельзя было ни с чем спутать. Зачем он вернулся обратно, в этот город? Какого черта следит за мной или кем-то из моих друзей? Кто он, в конце концов?

Вопросов было масса. Однако я сомневался, что этот беловолосый тип с радостью на них ответит.

— Серег, чего застрял? — крикнула Рис, дошедшая уже до перекрестка.

— Иду, — ответил ей.

А когда обернулся обратно, то увидел лишь удаляющуюся спину. Беловолосый решил, что сегодня с меня довольно. Странный какой и неприятный мужик. Я вдруг испугался. Если он настучит Стражам? Нет, мне вряд ли что грозит. И Лицию. А вот Рис…

Плелся на ватных ногах и все размышлял, чем может вылиться для девушки нападение на обывателей. Черт его знает, есть ли у Стражей условные сроки? А то в один день появится знакомое имя в поручениях на доске с вердиктом «смерть». Тьфу ты, настращал себя, накрутил. Надо для начала поговорить с Рис.

Однако сделать это удалось лишь в парижской общине. Весьма непохожей, кстати, на нашу. Игроки выкупили большой старинный особняк в четыре этажа и все внутри обустроили. На первом и втором располагались лавки и различные магазинчики. На дверях в длинном коридоре висели таблички с изображением услуг. Третий занимала гостиница. А вот уже на четвертом, где убрали часть перегородок и дверей, во весь этаж находился ресторан тире Синдикат. Большая, не в пример нашей, глянцевая доска с кучей поручений, крохотные круглые столики, официанты во фраках с белыми бабочками. Игроки, само собой.

— Кафиил, ты честно выполнил свою часть сделки, вот твои пятьдесят грамм и еще двадцать пять на переход обратно.

— Спасибо, спасибо, — сгреб деньги архалус и зачем-то поклонился, — раз я больше не нужен, то пойду?

— Да, конечно.

Я смотрел вслед пернатому, размышляя, как ошибался на его счет. Парень оказался вполне себе ничего.

— Лиций, я с тобой чуть попозже рассчитаюсь, когда яйца продадим.

Зверолюд легонько кивнул.

— Ну а теперь слушайте, кого я видел возле катакомб.

Весь рассказ занял от силы минуты две. Собственно, именно потому, что о беловолосом я ровным счетом ничего не знал. Информация оказалось важной. Это можно было заключить по сосредоточенной внимательности, с которой меня слушали друзья.

— Может робер? — подумала вслух девушка.

— Все может быть. Только тогда почему он не напал? Момент был весьма подходящий.

— Что за роберы? — спросил я.

— Игроки, что занимаются инициацией обывателей, — ответила Рис, — за деньги, естественно. Ловят Игрока, отводят в конкретное место, где уже ждет обыватель. И дают последнего убить. Ну или сами кончают Ищущего. А обычный человек рядом становится сам знаешь кем.

— Я думал, что обыватели не знают об Игроках.

— Ну, как тебе сказать. — почесала лоб Рис. — Несмотря на запреты Стражей, это все же не шило в мешке. Многочисленные родственники Игроков, близкие. Не все соблюдают правила. Ряд роберов вовсе до инициации работает удаленно. Создают сайты, где обещает суперспособности за определенную плату. Клиенты переводят деньги, их иногда кидают, иногда действительно выполняют контракт.

— Это не робер, — отрицательно покачал головой зверолюд, — они выслеживают слабых игроков, часто новичков. К тому же всегда одиночек. А нас было трое.

— Да, очень странно, — заметила девушка.

Неловкое молчание нарушил гарсон, появившийся так же неожиданно, как для наших ЖЭУ снег в январе.

— Что-нибудь выбрали?

Действительно, мы здесь сидели уже минут пять и ничего не заказывали. Лиций сразу отрицательно замотал головой. Рис настолько задумалась, что даже не обратила внимания на официанта. А вот я оживился.

— Что у вас есть из алкогольных напитков?

— Если вы хотите освежиться, то рекомендую «Монтраше», слабое белое вино. Если желаете покрепче, можно выбрать «Пино де-Шарант». Для любителей сидра у нас имеется «Поммо де Норманди». Точнее это смесь сидра и кальвадоса. Из арманьяков рекомендую «Флок де Гасконь». Но если вы хотите совсем уж крепкий ликер, можем достать бутылочку «Гранд Шартрёз».

— Принесите, пожалуйста, все по рюмочке… Ну или фужеру, не знаю, как правильно.

Официант смерил меня весьма красноречивым взглядом, но кивнул и откланялся.

— Сергей, нашел время бухать, — укоризненно заметила Рис, выйдя из своего транса.

— Ничего ты не понимаешь. Быть во Франции и не попробовать знаменитые вина — преступление.

Вскоре вернулся гарсон и стал расставлять алкоголь передо мной. Помимо напитков, он принес немного шоколада, винограда, кускового сахара и какого-то крекера.

— После белого вина рекомендую съесть пару виноградин, — объяснил он, — после арманьяка кусочек шоколада. Нет, подождите, это крепкий алкоголь. Начните с «Монтраше».

Я попробовал каждый напиток, заискивающе глядя на гарсона, правильно ли все делаю. Тот периодически кивал или подсказывал. Я пригубил все по чуть-чуть, буквально ощущая вкус языком.

— Расскажите про ликер. Как и из чего делается?

— Мы называем его не ликер, а эликсир, месье. Оригинальный рецепт был придуман в тысяча шестьсот пятом году…

— И нужен тебе этот ликер был? — спросила Рис, когда мы оказались на улице.

— Нужен. Может я дома его гнать будут. Тем более, вышло за все какие-то копейки.

И это было правда. За дегустацию и консультацию я отдал всего семь грамм пыли. Сущая мелочь за приобщение к прекрасному. И не захмелел, кстати.

— Лучше скажи где Врата? — спросил я ее.

— Вон, — указала Рис на одноэтажное здание.

Действительно, как сам не заметил. Обитель Вратаря оказалась воткнута прямо между домов обывателей. Я достал зеркальце — старое здание, явно исторического наследия. Что интересно, для обычных людей оно было двухэтажным, хотя на самом деле крыша уже располагалась на высоте четырех метров.

— Вы не пойдете, — повернулся я к своим, — командующий вас не видел, поэтому подставляться лишний раз смысла нет. Ждите в нашей общине, в Синдикате. Я в Вирхорт и обратно. Надеюсь, что уже с Троугом. Рис, возьми телефон, кошелек и ключи. Потом отдашь.

Как ни странно, возражать мне не стали. Я давно заметил, что Игра отсекала все ненужное. К примеру, тут не существовало такого понятия, как «делать или говорить что-то из вежливости». Рис и Лиций не рвались в Вирхорт, потому что, во-первых, не хотели. Во-вторых, мои слова были вполне логичны. Я же не воевать отправляюсь, а лишь передать серу и вернуть Троуга… Если все пойдет по задуманному плану.

Я переложил вещи в руки девушки и перешел дорогу. Толкнул дверь и к удивлению обнаружил пожилую матрону в странных ожерельях перед Вратами. Та приветственно кивнула, поэтому мне пришлось ответить тем же.

— Пустошь, — сказала она. С рук Вратаря сорвалась пыль, закрутилась вихрем вокруг Ищущей и исчезла. В одно мгновение, точно ее тут и не было. Лишь оставила после себя оседающие на пол частички пыли.

Со мной никаких особых приключений не произошло. Переход в Пургатор вышел обычным, совсем рядовым. Лишь с неудовольствием поправил штаны, почувствовав, как в особо нежные места впились колючая шерсть. Нет, надо с этим делом срочно что-то решать. Так и до раздражения недалеко. Объясняй потом дерматологу, что у меня аллергия на путешествия между мирами.

Снаружи оказалось оживленно. Торопливо мелькали Игроки, некоторые даже переходили на бег, шумела в стороне кучка Ищущих, кричали что-то возле ворот в общину. Туда я и отправился.

К удивлению, обнаружил двух стражников. Человека и оранжевокожего в бедненькой одежде, но с одинаковыми нагрудниками и алебардами. Тоже мне, швейцарская гвардия. Именно эта парочка, вышедшая наружу, и голосила.

— Быстрее, быстрее, ворота скоро закроются.

Помимо Игроков сюда просачивались и обыватели — те самые забитые перги, которых я видел в свое первое посещение. Из-за встречной волны пришлось пробираться почти с боем, расталкивая всех локтями. Наконец я оказался возле одного из стражников.

— Уважаемый, а что, собственно, происходит?

— Кабириды происходят, — указал он вниз, — сейчас штурмовать будут.

Я выглянул наружу. В нескольких сотнях шагов от городской стены выстроились демоны. Облаченные в доспехи, с железными острыми вставками на концах крыльев. Перед ними нетерпеливо трясли цепями многоголовые псы, достигающие в холке, метров трех минимум. Их удерживало по несколько кабиридов. И это явно удавалось им с трудом.

— Сейчас начнут, — сказал стражник, — заваруха будет жаркая. Тут сотни две перепончатокрылых.

Последние слова я едва расслышал. Потому что во всю прыть бросился наверх, к замку. Действия архалусов с пленными, когда пернатые поймут, что проигрывают, весьма туманны. А, судя по всему, сегодня прольется много ангельской крови.

Глава 10

Лоуренс Питер еще в прошлом веке выдвинул принцип, благодаря которому и стал известен. Буквально он звучал так: «В иерархической системе каждый индивидуум имеет тенденцию подняться до уровня своей некомпетентности». Раньше я воспринимал это как шутеечку, а теперь понял, канадец был прав.

Если сказать очень мягко — командующий состав архалусов не блистал. Некоторые застыли с отпечатком страха на лице, другие с нотками истерики в голосе отдавали приказы, больше похожие на отмашки. Но это тут, на нижних стенах. Мне думалось, что вся верхушка пернатых собралась в замке. Где и планировалась оборона. И до которого я и добежал.

Навык Атлетики повышен до шестого уровня.

Подумаешь, всего лишь чуть легкие не выплюнул. Такой себе интервальный бег. Еле дополз, если честно. Несколько секунд пытался отдышаться, потому что не мог вымолвить ни слова. А уже потом сказал стражнику перед вратами.

— Мне надо к командующему.

— Сдурел, человек? Не видишь, что творится?

— Мне надо пройти! — сказал я таким голосом, что слышал бы себя со стороны, сам испугался.

Однако архалус лишь заколебался под моим напором. А у меня не было времени, чтобы ждать, пока он разродится. Я выхватил нож и рывком приблизился к пернатому. Слишком самонадеянно, потому что тот успел сделать шаг назад и выставить копье. И не такие крепости брали.

∞

Нырнул под древко, сближаясь с противником и прижал клинок к шее. Пернатый нервно сглотнул и я почувствовал, как его кадык коснулся лезвия. Второй стражник дернулся в нашу сторону, но мне хватило лишь одного движения, чтобы остановить его.

— Подойдешь, он труп. Теперь ты, повернись. Без глупостей, иначе перережу глотку… Хорошо, — я дождался, пока архалус окажется ко мне спиной. Взялся за основание крыла и поднес к нему нож, — будешь шалить, летать станешь только во сне. У меня лунная сталь, если ты вдруг не заметил.

— Да, заметил.

Голосом архалуса сейчас можно было забивать гвозди — двухсотки. Столько ненависти не испытывают друг к другу подружки, пришедшие на свадьбу в одинаковых платьях. Все это время второй стражник не сводил с нас глаз. Пришлось его немного шугануть.

— Пять шагов назад. Будешь играть в героя, сделаю твоего приятеля инвалидом по ангельской части. А ты, пошли.

Я уже понял, что натворил делов и обратного пути нет. Теперь, либо пан, либо пропал. Если честно, даже не представлял, как мы будем заходить в замок. Потому что там меня перехватить легче всего. И это еще надо пройти двор, который сейчас, наверное, кишит ангелами. Если накинутся все вместе, то три моих отката не помогут.

— Запрягай грифонов! — первое, что я услышал, пройдя через ворота. — Нельзя дать церберам разрушить стену.

Архалусы гомонили на все лады. Но стоило пройти несколько шагов, как на нашу странную парочку стали обращать внимание. И тут я понял, что не люблю популярность. Ужасно ощущать, как во время всеобщего гвалта все вдруг замолкают и начинают смотреть на тебя. Очень недобро так глядеть, готовые в любую минуту вытащить из невидимого инвентарного мешка метательное копье или применить заклинание.

Но судьба была ко мне благосклонна. Потому что я услышал громоподобный голос Вифеила, прокатившийся лавиной по всему двору.

— Это что здесь происходит?

Самого командующего я не видел. Стражник был здоровый, да еще крылья расправил, закрыв мне весь обзор. Пришлось тормознуть его и немного развернуть. Так сказать, поуправлять ангелом в ручном режиме.

— Командующий, я пришел по поводу нашего договора. Но меня не хотели пускать.

— И ты решил угрожать стражнику?

— Я бы не сделал ему ничего плохого.

В довершении своих слов я легонько толкнул взятого в плен архалуса. Тот прошел пару шагов, развернулся и достал из пустоты меч. Знакомый ангельский клинок, который я видел у Кафа. Оно и понятно, копье осталось у врат. Тут я заметил, что кольцо пернатых вокруг меня сжимается.

— У нас был договор! — выкрикнул я.

— Сейчас неподходящее время, человек, — отмахнулся Вифеил, — если ты не заметил, под нашими стенами кабириды.

— У нас был договор! — мой голос дрожал. — Ты сказал принести десять граммов дьявольской серы в обмен на моего друга. В нем не было отсрочек и переносов. Я принес. Или слово командующего теперь ничего не значит?!

Достал ингредиент, добытый в катакомбах, из мешка и раскрыл на ладони. На пургаторском солнце сера заиграла всеми оттенками желтого: от темно-грушевого до золотистого. Может именно этот блеск сделал свое дело, а может шепот знакомого аббаса, что прильнул сейчас к уху командующего.

Навык Убеждения повышен до восьмого уровня.

Ваша репутация изменена на Вигилант.

— Приведите этого корла.

Парочка архалусов метнулась в сторону замка. Сам Вифеил тяжелой поступью приблизился ко мне, бережно сгреб своей ручищей серу, зачем-то попробовал ее и кивнул.

— Где взял?

— Вы же не думаете, что я действительно отвечу на этот вопрос? Тем более, при таком большом количестве свидетелей.

— Надеюсь, ты не совершил ошибку своего друга, — командующий посмотрел будто и не в глаза мне, а в прямиком в душу.

Отвечать не стал. Зачем врать, когда рядом стоит аббас, да только и ждет моей лжи. К тому же со стороны крепости показались архалусы вместе с Троугом. В отличие от Рис и Лиция, соотечественник был связан по рукам и ногам. Поэтому передвигался неторопливо. Да и выглядел так себе. Грязные длинные волосы спутались, а вечно пьяный блеск в глазах утратил свою силу. Трезвый Троуг — зрелище малоприятное.

— С тобой все в порядке? — спросил я.

— Как же, — хрипло ответил корл, — эти сволочи не давали мне пить.

— Ложь! — проревел Вифеил. — У пленника всегда были вода и хлеб.

— Вот и пейте сами свою воду, святоши, — сплюнул корл.

В воздухе раздался шум крыльев и на площадку, вместе с несколькими архалусами, приземлилась Илия. Она сменила свое полупрозрачное одеяние на доспехи и несмотря на это выглядела весьма привлекательно. Я даже на секунду забыл зачем здесь нахожусь. Илия задержала на мне удивленный взгляд, но тут же подошла к Вифеилу, сказав лишь короткое: «Началось».

— Поднимайте, грифонов в воздух! Ни один кабирид не должен проникнуть в город!

— Командующий, мы можем идти? — подскочил я к пернатому великану.

— Катитесь, — отмахнулся Вифеил.

Я принялся разрезать путы на руках и ногах Троуга. Туго стянутые веревки оставили на коже кровоподтеки, которые корл стал растирать. Я сжал его плечо и посмотрел в глаза.

— Троуг, надо бежать так, словно за тобой гонится свора бродячих собак. Нам необходимо укрыться в общине.

— Сам не отстань.

Я кивнул. Больше слов не понадобилось, потому что мы припустили прочь из чертового замка — вниз, к единственному укрытию в горе. А между тем бой уже начался. Церберы, почуяв свободу, налетели на городские стены. Крошился камень под их твердыми лбами, лилась архалусная кровь зазевавшихся на выступах защитников, поднялась в воздух позади могучая орда демонов.

Но им наперерез уже мчался ангельский легион. Летел во главе Вифеил с мечом, что был объят синим пламенем. Расправили исполинские крылья грифоны, нетерпеливо щелкая острыми клювами. Устремились навстречу своей гибели или обретению игровой мощи новички-обыватели из архалусов.

Меньше минуты, пока мы бежали вниз, длилось строгое, четко спланированное наступление кабиридов. А потом все смешалось и превратилось в чудовищное светопреставление. Небо потемнело от множества крылатых тел, сплетенных боем в единое целое. Тут и там падали поверженные противники, кто молча, кто истошно крича. Небо над Вирхортом разразилось кровавым дождем, который и не думал прекращаться.

— Быстрее, Троуг, быстрее, — кричал я корлу, хотя сам выбивался из сил.

Полоска Бодрости давно была на нуле, но хуже другое. Теперь она еще и помигивала красным. Нам оставалось всего ничего. Вот последний поворот и… мы уперлись в закрытые ворота общины.

— Дьявол! — ударил я по дереву.

— Ну все, — каким-то не очень хорошим тоном сказал Троуг, облачаясь в тяжелую броню, — Серег, за моей спиной встань. Выжить мы вряд ли выживем, но просто так сдаваться точно не будем.

Его слова подтвердил рослый кабирид, что прорвался через защитное оцепление. Могучий демон приземлился на дорогу чуть ниже и наклонил рогатую голову, разглядывая нас. Он достал из небытия трезубец и сеть, после чего, с видом искушенного Посейдона, принялся наступать.

— Зараза, — выругался Троуг, прижимаясь к скале, — Серега, не дай ему накинуть это на себя.

Я и сам, впрочем, догадался. Сеть, к слову, была зачарованная. Она странно переливалась на солнце, будто разлитый бензин на воде и не располагала к хорошим прогнозам. Однако и мне скучать не приходилось. С другой стороны горной тропы, как раз сверху, приземлился еще один гость. Обыватель из жителей Фиролла. Видимо, у перепончатокрылых тоже наблюдался напряг с Игроками.

Короткий выпад и копье второго кабирида пробило плечо, насадив меня на древко. Демон равнодушно, точно занимался неинтересным монотонным делом, поднял меня и явно собирался сбросить вниз. Однако мне подобный план не понравился.

∞

Я присел, одновременно выхватывая нож. Копье промелькнуло надо головой и ударилось в ворота. А я уже в два шага оказался рядом с кабиридом. Ударил ножом по вытянутой руке и лунная сталь не подвела, пробив странную, словно сделанную из множества мельчайших кристаллов броню. Пальцы обожгла брызнувшая из раны жидкость. Чуть даже нож не выронил.

Кабирид закричал, как продавщица на рынке, обнаружив, что у нее украли товар. Потянул копье на себя, пытаясь вытащить его из дерева, чем только усугубил свое положение. Я не собирался становиться вдруг джентльменом и ждать, пока враг вновь обретет оружие и сможет сопротивляться. Ударил в сочленение доспехов между рукой и грудью, да еще провернул в ране.

Навык Короткие клинки повышен до двенадцатого уровня.

Демон наконец вытащил копье, но было уже поздно. Его взгляд из-под кристаллического шлема помутнел, движения потеряли прежнюю четкость и уверенность. Крови так вообще лилось как из жвачного парнокопытного, что любит желуди. К тому же, я уже оказался за его спиной. Обхватил рукой голову и быстро провел лунной сталью по горлу. Пока, дружище, встретимся в аду!

Вы убили враждебно настроенного Обывателя.

И все. Понятно, что карму не снизили, но ни заклинаний не отсыпали, ни умений. А все потому, что у проклятого кабирида их попросту не было. Чертов обыватель. Самое плохое другое — стянуть доспехи с мертвого демона довольно трудно. Потому что рассыпаться в пыль он и не собирался. Единственное, чем мне возможно было поживиться, копье.

Родовое копье семьи Крун

Повышенный урон против архалусов.

Пониженный урон против гуманоидных существ.

Максимально низкий урон против кабиридов.

Тело дрожало от переизбытка энергии. Кожа покрылась мурашками, по венам вместо крови будто бегал ток. Спокойно, спокойно. Когда-нибудь я привыкну к этому, обязательно. А теперь надо выручать непутевого расхитителя гробниц.

Сунул захваченное оружие в мешок и помчался на помощь Троугу. Она ему ох как не помешала бы. Корл вынужден был жаться к скале, чтобы кабирид не накинул на него сеть. Отсюда и общая скованность в движениях. А тем временем демон прощупывал трезубцем слабые места моего товарища. Мда, с ножом к нему не подобраться. Хорошо было бы поработать издалека копьем, но с низким уроном против кабиридов я тут ничего не навоюю. Надо узнать, а чьих этот холоп будет.

Надел Лик и удовлетворенно усмехнулся. Все не привыкну, что кабириды бывают светлыми. А судя по валившему вверх густому пару, передо мною была невинная овца в обличии волка. Моему кацбальгеру того только и надо. Хорошо, теперь вопрос за основным — куда бить.

Троугу приходилось непросто. Кабирид ранил его и корл теперь даже не помышлял о нападении. Но несмотря на это, я не бросился к нему, сломя голову. Проследил за парой выпадов и отметил возможные места для ударов. Во-первых, внутренняя поверхность бедра, которая очень хорошо открывалась при наклоне. Во-вторых, область подмышек. Для себя выбрал второе. Не знаю, что тут сработало. Но как подумал о ранении близ паха, пусть даже врага, невольно передернуло. Ладно, тогда будем бедолагу четвертовать.

Я сорвался с места, вильнув, как заяц, пару раз в влево-вправо, насколько позволяла дорога. Чудом увернулся от трезубца, на секунду потерял равновесие и вот уже мое нападение накрылось медным тазом. А я — наброшенной сеткой.

∞

Чуть наклонился, чтобы трезубец точно не попал. Резко остановился — пришлось даже пару раз взмахнуть руками. Пробежал по упавшей передо мной сетке, рубанул по сочленению… Однако противный кабирид оказался проворнее, чем я думал. Он отбросил трезубец, вытащил кинжал и им отвел удар. Сталь жалобно звякнула, давая понять, что не для того ее выковывали. А мерзкий кабирид откинул сеть и перешел в наступление.

Оказалось, что и с кинжалом он достаточно опасен. Вообще, этот здоровенный демон двигался слишком резво для своей комплекции. И не учи меня Охотник защищаться, все могло выйти совсем печально. Собственно, так оно и вышло. Пятясь, я споткнулся о камень и полетел на спину. Кабирид устремился вперед, желая покончить с одним из врагов. Его кинжал уже целился своим жадным клинком мне в грудь, однако я не очень любил, когда моему телу делают дополнительные, не предназначенные природой отверстия.

∞

Я и на спину в полной мере не упал. Выставил руку и уже ею оттолкнулся. Ударить мог только в одно место, одно единственное. Ну и не без содрогания полоснул куда-то в область паха. Кабирид орал так, как не вопит на своих концертах Эйч Пи Бакстер. Кровь брызгала тонким фонтаном, орошая сухой камень. А я продолжал сидеть в полуприседе и в оцепенении.

В себя меня привел меч, вырвавшийся из горла кабирида и довольный голос Троуга.

— Получил, засранец?!

Вопрос оказался риторическим. Потому что засранец развеялся по своим засранческим делам, обратившись в пыль. Я лишь с легкой завистью смотрел на многочисленный лут, что выпал с кабирида. А вот Троуг без зазрения совести принялся убирать все в мешок.

— Смотри-ка, Серега, сера дьявольская. Непростой был демон, люциферово семя.

— Что не простой, я на своей шкуре почувствовал.

— Надо убрать скорее, пока архалусы не заметили. А то у них нюх на такие вещи.

— А что будет?

— Слетятся, как мухи на… хотел бы сказать на мед, но…

— Вот именно, что слетятся, — перебил его, — Троуг, сколько там у тебя это серы?

— Да грамм всего. Больше ведь с них и не выпадает.

Я не стал разубеждать корла. Потом расскажу о жирных и нажористых местах в столице Франции. Вместо этого достал все запасы имеющегося у меня ингредиента, подождал, когда Троуг ссыпет мне свой драгоценный грамм. А потом я просто поднял сложенные лодочкой ладошки.

Бой постепенно перемещался в сторону замка. Ворота были пробиты, пара церберов уже хозяйничала в нижней части города. Я разглядел каких-то странных существ — сухопарых, похожих на собак, только больше в размерах и удивительно мерзких. С висящими клочьями кожей, красными глазами и колючими ошейниками.

— Гончие, — прошептал корл.

По всем прикидкам, здесь они будут самое больше через минуты полторы. Но сера уже блеснула на солнце и несколько отступающих архалусов зависли в воздухе. Пока остальные колебались, один из них, наиболее могучий, с множеством шрамов и сломанных перьев, камнем бросился к нам.

Я успел убрать серу в мешок до того, как Прецептор, а Проницательность говорила, что это именно он, приземлился рядом.

— Сера, — облизнув губы, только и вымолвил он.

— Будет твоей, если выполнишь одно условие, — скороговоркой произнес я.

— Какое?

— Нам нужно попасть в общину. Единственный возможный путь сейчас: сверху, — в подтверждение своих слов, я взмахнул рукой, — как только мы окажемся внутри, ты получишь свою серу.

Прецептор почти не колебался. Я уже понял, что куш невероятно огромен. Но лично для меня жизнь была дороже.

Навык Убеждения повышен до девятого уровня.

Архалус торопливо кивнул и повернулся к зависшим собратьям.

— Прикрывайте меня. Это приказ.

Редкий случай, когда я готов был поощрить злоупотребление служебным положением. Архалус обхватил нас двумя руками, точно не корлы перед ним стояли, а два не самых внушительным чурбана, оттолкнулся от земли и взмыл в воздух. Я в очередной раз понял, что таких, как я, в космонавты не берут. Потому что тут же вцепился в пернатого и с ужасом смотрел на удаляющуюся землю и напротив, приближающихся кабиридов.

Было бы глупо надеяться, что подобный вояж окажется незаметным. Преследовать нас бросилось целых шесть демонов. Вот только им наперерез ринулись подопечные прецептора. Бой вряд ли мог быть равным, однако мы не смогли в полной мере им насладиться. Благодаря могучим крыльям архалуса мы довольно быстро оказались возле узкого пролома, в котором угадывалась община. Пернатый шагнул вперед, мы камнем рухнули вниз, а меня замутило с новой силой. Сдается, что я теперь не скоро буду кататься на парковых аттракционах.

Приземлились неподалеку от центральной площади. Архалус повелительно вытянул руку, а я передал ему серу. Короткий взмах крыльев, и ангел поспешил обратно, наружу. Тем же способом, каким оказался здесь. На его месте, я бы не торопился. Сдается мне, кабириды скоро возьмут замок. Как бы не симпатична была мне Илия и возможно даже гигант Вифеил, шансов у них немного.

— Как у тебя ума хватило? — хлопнул по плечу Троуг так, что чуть его не выбил, — я бы в жизни не додумался. Думал, там и поляжем.

— Я просто не особо люблю лежать рядом с мужиками. Еще подумают что-нибудь не то.

— Теперь чего?

— Теперь валим отсюда. Быстро и не оглядываясь. Наелся я вашим Пургатором, что еще долго несварение будет.

Корл, улыбаясь, кивнул. Несмотря на недавний плен, он сейчас находился в прекрасном расположении духа. Троуг двинулся к обители Вратаря. А я уже почти пошел за ним, когда вдруг увидел старого знакомого. Шутка заключалась в том, что именно здесь его быть не должно. Однако факт, как говорится, налицо. Более того, он зашагал не куда-нибудь, а к дому правителя. Подошел, по-свойски открыл дверь и скрылся внутри.

— Троуг, погоди минутку.

— Чего там такое?

— У нас тут еще одно дело нарисовалось. Совсем коротенькое. Надо нанести визит вежливости новому правителю. Засвидетельствовать свое почтение. И дивиденды, если получится, стрясти.

Глава 11

Многие великие открытия совершались случайно. Флеминг по воле случая изобрел пенициллин, не помыв чашки с бактериальным культурами. Беккерель то же самое непреднамеренно проделал с радиоактивностью, занимаясь фосфоресценцией в солях урана. Я же открыл для себя, что нельзя без спроса лезть в чужой дом, а нужно дождаться хозяина.

В свое оправдание хочу сказать, что мы с Троугом стучали. Сначала я, как вежливый ботаник, отбил себе костяшки. Потом корл оставил на двери пару вмятин. Однако никто не спешил впускать дорогих гостей внутрь. Вот тогда мы и зашли. Благо, оказалось не заперто.

Только выяснился еще один неприятный момент. Мой знакомый оказался закоренелым интровертом, поэтому установил какую-то мощную магическую ловушку на пороге. В которую мы благополучно и попали. Сначала полыхнуло огнем. От дальней стены отделился огромный шар и понесся в нашу сторону. Тут никто бы не среагировал. Перед откатом я лишь почувствовал, как превращаются в теплую зимнюю шапку опаленные жаром волосы на голове. Да вместо кожи образовалась хрустящая, сочащаяся корка.

∞

Я постарался максимально быстро сориентироваться. Чертова дверь захлопнулась, значит, сейчас тут будет барбекю-шоу.

— Троуг, на пол!

Схватил непонятливого товарища и потянул вниз. Огненный шар распался наверху, но особого вреда не причинил. Уже неплохо. Не успели подняться на ноги, как прямо между нами появилось расходящееся в стороны морозное кольцо. Оно коснулась края плаща, потом кожи. Я даже почувствовал могильный холод, однако кроме дискомфорта ни в чем критическом заклинание не выразилось.

Навык Сопротивления повышен до первого уровня.

— Корла заклинаниями мороза, — усмехнулся Троуг, — еще бы водного мага сюда пригнали.

И ведь накаркал, зараза. Нет, не про мага, а про ту самую воду. На нас посыпались крохотные капли. Вот только они оказались необычные. Вытянутые, острые, словно иголки. Троуг стоял гордо, широко расставив ноги и надменно ухмыляясь. А вот мне было не до насмешек. Этот дождик снес треть жизни. И я помню, что у корлов повышенная сопротивляемость к заклинаниям Воды и Мороза. Однако полукровок, по всей видимости, это не касается.

Не успел оправиться от мокрого приключения, как передо мной появилась шаровая молния. Вот только этого не хватало. Мерзость заключалась в другом — закончились откаты. Поэтому я стиснул зубы и сжал кулаки. Да так сильно, что ногти впились в ладони. Замычал, как корова на бойне. А что хотите, когда через вас пропускают несколько сот вольт тока.

Навык Сопротивления повышен до второго уровня.

Вы достигли восьмого уровня.

Меньше всего хотелось сейчас раскидывать свободные очки или радоваться повышению. Да, замечательно, что снесенное здоровье восстановилось. Вот только грудь словно тисками сдавило. Каждый вдох давался с огромным трудом. Вдобавок зашумело в голове, словно в ней поселился рой бабочек. Или…

Я поднял глаза. Ни фига это не в голове. На нас неслось бесчисленное множество флюориков. Только в отличие от милых крохотных человечков, ко мне летели злые морды. Пусть маленькие, но все же морды. Да, помню, не очень хорошо реагируют на электричество, а тут такой праздник наметился. Еще припомнил, что Прыгающий разогнал их в прошлый раз светом. И подобное у меня в арсенале тоже имелось.

Скастовал заклинание, направив на ближайших малышек. Ослепленные флюорики смутились и повисли в воздухе, потирая глаза. Отлично. Теперь вот эти. Я вертел светящейся рукой, словно фонариком. И все шло хорошо, пока неуклюжий Троуг не опрокинул столик возле двери.

Флюорики, услышав шум, оживились. Больше того, их лица приобрели какой-то совсем нечеловеческий вид. Страшный, кровожадный. Застрекотали прозрачные крылья и рой бросился ко мне. Еще мгновение и острые крохотные зубы вонзились в плащ, прокусив его и заставляя меня вскрикнуть. Все бы ничего, но за какую-то долю секунды вашего покорного слугу цапнуло как минимум с десяток существ. Досталось, кстати, и Трогу. И можно было по-разному относиться к флюорикам, однако за их короткую атаку у меня срезалась одна пятая показателей жизни.

— Хватит! — голос моего знакомого перга подкрепился вспышкой. Не тем жалким фонариком, который пытался применить я. А светящейся волной, что буквально поплыла к нам, увлекая за собой флюориков.

— Прыгающий, кто так гостей встречает? — стал я оглядывать места укусов. Точно крошечные той-терьеры напали.

— Незванный гость хуже кабирида, — ответил алхимик, «допрыгивая» до нас, — корл, подними столик, который опрокинул.

— Я к тому, что прием мог быть гораздо теплее.

— Я не люблю гостей. Гуманоидных или похожих на них зверолюдов. Разве что механоиды не тратят времени понапрасну. Поэтому, как только эти идиоты избрали меня правителем, сразу обозначил часы приема. Кто захочет зайти в другое время, столкнется с небольшим испытанием.

— Ага, и откинет коньки, — заметил я.

— У вас было все, чтобы пройти его. Ты же не думаешь, что я требую невозможного?

Пришлось многозначительно промолчать, чтобы не сказать, что Сергей Михайлович думает по этому поводу. Прыгающий меж тем резюмировал мои действия.

— Стихийные испытания, которые умелый маг может нейтрализовать. И нападение флюориков, спровоцированное шаровой молнией. Ты молодец, правильно начал ослеплять их светом. Многие именитые Игроки, не говоря уже о богах, не знают этого. Считают, что понимание так называемых низших существ выше их. И все бы было хорошо, если бы твой не очень сообразительный корл, опрокинувший стол. Потому что помимо гроз и молний, флюорики не любят громкий шум. И нападут на любого, кто находится рядом с его источником.

— Легче сказать, что эти мелкие любят.

— Мало что, на самом деле, — согласился Прыгающий.

Мы замолчали и напряжение, повисшее в воздухе, можно было брать, упаковывать в ящик и отправлять на «Поле Чудес». У них какой только фигни нет.

— Я Пуля вот убил.

— Да, да. Признаться, я не ожидал. Не надеялся даже, что у тебя получится. Идем… Идемте, — добавил он, взглянув на Троуга.

Мы прошли знакомым маршрутом. Именно туда, где еще недавно сидел во главе стола Пуль. И где он провел последние секунды своей жизни. Весьма мучительные секунды.

Ничего тут по большому счету не изменилось. Впрочем, да и нечему было. Те же самые стулья и стол. Разве что на последнем теперь стоял канделябр с зажженными свечами, множество колб, мензурок, флаконов с различными жидкостями, ступки, пестики, реторты и небольшой перегонный куб. Я хотел пошутить по поводу освещения, мол, грех жечь воск, когда в доме столько флюориков. Но вовремя одумался. Не та тема для веселья с этим защитником девственной фауны Пургатора. Может и вломить.

— Вот, — он взял один из пузатых флаконов с знакомой тягучей жидкостью ядовито-оранжевого цвета, — теперь он твой.

— Эликсир Всесилия, — мне даже не пришлось вглядываться в переданную вещь. И так догадался.

— Не знаю, как у тебя получилось справиться с Пулем. Но факт остается фактом. Ты избавил жителей общины Вирхорта от деспота.

— И дал им другого, — повеселел я, убирая флакон. Надо еще подумать, что с ним делать. Самому пить — слишком рано. Сначала надо покачаться навыками, как все нормальные Игроки. Продавать? Возможно. Только в этом случае необходимо узнать реальную стоимость эликсира, чтобы не попасть впросак.

Оторвался от флакона, когда тот исчез в мешке и только сейчас заметил недобрый взгляд Прыгающего. Так обычно смотрят на судебного пристава, пришедшего описывать имущество за долги.

— Что-то не так?

— За Пуля, конечно, спасибо. Но вот место правителя я не просил.

— Так это бонус. От чистого сердца. Что называется, безвозмездно.

— Меня вытащили из моей любимой пещеры! Приволокли в этот шумный город! Постоянно отвлекают от опытов!

А вот об этом я совсем не подумал. Хочешь как лучше, а получается, как всегда. Я подозревал, что при свободном голосовании у Прыгающего есть риск стать правителем. И меня такой расклад вполне устраивал. Что называется: и анталопы сыты, и перги целы. Однако не учел самого важного. Хорошо в моем понимании не было равно комфортабельному проживанию алхимика. Для него ведь и вправду оказалось лучше в пещере, среди зачарованного леса и флюориков. До меня только сейчас это дошло.

— Так мог отказаться. Колхоз — дело добровольное.

— Ага, — устало махнул рукой Прыгающий, — я пытался. Пока эти идиоты не полезли в пещеру и не начали умирать как мухи.

— Что за идиоты?

— Выборщики. Те, кто пришел звать меня править. Никакого инстинкта самосохранения. Чтобы как-то снизить смертность среди них пришлось соглашаться.

Во вздохе Прыгающего я услышал скорбь всего пергского народа. Даже посочувствовал. Ибо он из-за меня теперь вынужден заниматься тем, чем не хочет. Хотелось подбодрить, что навскидку у половины российских мужиков так, но вряд ли алхимик проведет аналогию. Поэтому пришлось прощаться.

Прыгающий довел нас до двери. Напоследок не сказал, чтобы мы заходили к нему в гости по настроению или первой необходимости. Лишь проговорил в спину.

— Долгих лет странствий и надеюсь, мы не увидимся. А если увидимся, то от этого не будет зависеть ничья жизнь.

И что-то в его словах было такое простое, откровенное, что у меня даже ком в горле встал. Хотелось сесть с Прыгающим, наполнить до краев рюмки и поговорить о жизни. Только вряд ли этому суждено сбыться.

— Индюк надутый, — сбил меня с лирического настроя Троуг.

— С чего это?

— «Не очень сообразительный корл», — передразнил алхимика друг, — я ж не виноват, что ты рукой махать стал влево-вправо. Вот и ослепил меня. Ну ничего, я его наказал.

— Как? — внутренне напрягся я.

— Вот, на том столике лежал, — он продемонстрировал мне вещицу, украденную из дома нового правителя.

С виду это был обычный свисток. Разве что чуть больше привычных мне пластиковых, которыми пользуются физруки. И деревянный. Цвета венге с черными прожилками. Думаю, он явно не для того, чтобы гонять неуклюжих школьников по спортивному залу.

— Давай сюда.

— Вот еще, — убрал свисток корл, — отдам в Горечи. Иначе ты побежишь его возвращать. Ты слишком благородный для Игрока. Это не те качества, которыми должен обладать Ищущий.

— Троуг!

— В Горечи, — припустил по направлению к Вратарю друг.

И что с ним спрашивается делать? Пришлось догонять. На ходу я посмотрел информацию о повышении.

Доступно очков: 3

Сила 26 *

Интеллект 18 *

Стойкость 22 *(4)

Ловкость 24 *(2)

Выносливость 21 *

Красноречие 18 *(3)

Скорость 16 *

Ну понятно, я на одном только Разрушении взял девять навыков. А еще это Сопротивление, спасибо большое Прыгающему с его испытаниями. Как ни хотелось мне вложиться в Интеллект, но если дают бонусы к Стойкости, Ловкости и Красноречию, надо брать.

Вы достигли первого из четырех бонусных подуровней Стойкости.

Повышено сопротивление к ядам и чумным болезням, распространяемым проклятыми существами.

Вы достигли первого из четырех бонусных подуровней Ловкости.

Повышена скорость в обучении навыкам метательного и стрелкового оружия.

Вы можете улучшить умение, относящийся к параметру Ловкость.

Про стрелковое оружие это, конечно, весело. Равно как и про сопротивление ядам. У меня тут вроде Екатерины Медичи под боком нет. А вот про умение они явно неспроста речь завели.

Данный уровень Лабильности позволяет вам выбрать одно из улучшений организма, которое будет закреплено навсегда.

Спринтер — увеличение скорости передвижения на короткий промежуток времени.

Силач — увеличение переносимого веса на короткий промежуток времени.

Стайер — пониженный расход Бодрости при активных физических нагрузках на короткий промежуток времени.

Хм… С детства я знал две великие мудрости. Первая: если хочешь быть здоровым, ешь один и в темноте. Вторая: лучший способ победить в драке — избежать ее. Что называется, быстрые ноги кулаков не боятся. И вовремя сдриснуть тоже подвиг. Да, возможно, не совсем по-геройски. Про таких парней не снимают фильмов, им не дают государственных наград, но они точно возвращаются домой в целости. Поэтому я выбрал Спринтера.

Так увлекся, что чуть не врезался лбом в распахнутую дверь. Троуг уже поджидал внутри. Я обернулся, удивляясь жизни общины. Все мирно ходят по своим делам. О штурме города напоминали лишь изредка доносящиеся снаружи звуки боя, сидевшие у ворот перги из городских обывателей и встревоженные стражники. Конечно, нельзя судить мир по одному лишь поселению, как нельзя обобщать всю нацию по одному ее представителю, но Пургатор у меня вызывал негативные эмоции. Не будь он перевалочным пунктом, черт бы сюда еще вернулся. Ладно, пора отправляться домой. Я приготовил 64 грамма пыли и шагнул внутрь.

В своей общине мы выходили с разными эмоциями. Троуг напоминал дембеля, что вернулся в родные края и обнаружил множество девушек, достигших возраста согласия. Хотя, может так оно и было. Сдается мне, теперь он уйдет в загул. Чтобы, так сказать, стресс снять.

Я, помимо нечеловеческой усталости и очередной бессонной ночи, еще прикинул финансовое положение. И выходило не сказать, чтобы блестяще. Сейчас у меня осталось 476 грамм. Не хватает, чтобы даже отдать долг Лицию. Конечно, у всех сохранились яйца, но их требовалось еще сбыть.

Однако как только мы вошли в Синдикат, тревоги отодвинулись на второй план. Потому что меня чуть не сбил с ног зверолюд. Лиций бросился обнимать нас с Троугом, точно проверяя, не мираж ли мы. Позади него, за столиком, нервно кусая губы, улыбалась Рис.

— Наконец-то вы пришли, — заметила девушка, положив альбом на стол. Я ухмыльнулся, увидев, что она снова рисовала ручную гранату — схожу, возьму выпить.

— Давайте потом, без меня, — взмолился я, — с ног валюсь. Рис, отдай мои вещи и я пойду. Троуг вам все расскажет.

— Даже стопку не пропустишь?

— Пьют с утра или аристократы, или дегенераты, — посмотрел на дисплей телефона, который протянула мне девушка. Жесть какая. Десять часов утра всего. День только начался, — еще кое-что. Раз наша компашка наконец собралась в полном составе, назрел резонный вопрос — что делать с яйцами? Точнее, куда продавать?

— Можно что-то через обычных торговцев, только это надо смотаться в Вязь, — задумчиво проговорила Рис.

— В Москву то есть?

— Ага. Часть можно через черный рынок. Товар не запрещенный, поэтому не факт, что пойдет. Но попробовать стоит. Яиц слишком много. Если начнем реализовывать все в одном месте, то можем уронить цену.

— У меня дядя при дворе в Ногле, — почесал затылок корл, — могу через него узнать. Мы, конечно, не сильно ладим. Но ради хорошего куша, он закроет глаза на наши разногласия.

— Я проанализирую покупательскую потребность остальных общин этого мира, — подал голос Лиций.

— Ну вот и отлично. А я пока разгружусь. Держите яйца.

Стал выкладывать рахнаидский лут прямиком на стол. После коротких переговоров, Рис принялась убирать все к себе. У Троуга и так было порядком яиц. Он тоже должен был сгрузить часть девушке. Ибо она займется основными продажами. Только сделать это корл обещал в более укромном месте. По его маслянистому блеску глаз можно было догадаться, что под укромным местом он понимает свою холостяцкую берлогу. Только, сдается мне, Рис обломит этого горячего корла. Во всех смыслах. Девушка вполне могла за себя постоять.

— Еще кое-что, поглядите, выпало с одного кабирида, — я достал копье, — мне оно ни к чему. Может, тоже продать удастся?

— О, именное, — повертела оружие Рис, — для остальных не будет представлять никакой ценности, но вот для конкретной семьи… В общем, как разберусь с яйцами, займусь. Может удастся выйти на кого-то из этих Крунов.

— Отлично. Ну все, я побежал. Звоните, пишите. Лиций знает все явки и пароли.

— Сергей, стой. Держи.

Троуг протянул мне свисток, экспроприированный в новом доме Прыгающего. Как только я взял его в руки, сразу почувствовал скрытую силу артефакта.

Светящийся свисток.

Призывает ближайших флюориков, которые не могут причинить вреда в течение минуты призывателю.

Так вот, что имел в виду Прыгающий. Как там: «у вас было все, чтобы пройти испытание». Ну или как-то так. Штука интересная. Хотя…

— Почему не отдал ее в Пургаторе?

— Потому что ты сразу бы побежал возвращать ее тому напыщенному алхимику. А сейчас, специально для этого, туда не отправишься.

Аргумент, кстати, был достаточно резонным. Еще шестьдесят четыре грамма за проход туда и обратно всего лишь за возврат свистка. Сделаю это, когда подвернется удобный случай.

Я в очередной раз попрощался со всеми и вышел из Синдиката. Торопливо покинул пределы общины, всматриваясь в дисплей телефона. И чуть не подпрыгнул, когда появилось две полоски. Быстро набил смс Юле и тут же получил ответ.

«Во сколько сегодня сможем увидеться»?

«Я после четырех свободна».

«Отлично, я позвоню».

Настроение вдруг улучшилось. Я даже принялся что-то насвистывать, направляясь к остановке. Сейчас приеду домой, сполоснусь и завалюсь спать. Все мирские заботы подождут. А потом будем тихонечко жить и, по возможности, радоваться. Я так замечтался, что не сразу услышал трель телефонного звонка. Эй, это же мой аппарат надрывается. Увидев «Мама» я мучительно стал вспоминать, что же мог забыть. Ощущение было странное. Вроде, что-то действительно должен был сделать, а вот что, хоть убей, не помню.

— Сергей! — вместо приветствия тоном обергруппенфюрера сказала мама. — Почему я не могу до тебя дозвониться?!

— Я вне зоны был.

— Надеюсь, ты не забыл?

— Нет, конечно, — мучительно вспоминал я, о чем мог забыть.

— Отлично, просто решила проверить, — сменила гнев на милость мама, — тебе Даша сообщение прислала с адресом?

— Да.

Навык Вранья повышен до седьмого уровня.

— Хорошо, постарайся не опоздать на поминки. Пока.

Я чуть волком не взвыл, нажимая на отбой. Поминки! Как я мог забыть. Посмотрел в пропущенных смс и сразу нашел нужное от сестры. Да, место и время, сообщение прислано вчера. Мероприятие сегодня, через четыре часа. Ехать от моего дома минут двадцать, тридцать. Теоретически, пару часов поспать можно. Только как я потом выглядеть буду? Еще перепутают и положат в гроб вместо этой бабы… бабы… черт, теперь и имя забыл. Надо пораньше прийти и у мамы спросить, чтобы впросак не попасть. Там ведь все Дементьевы будут. Что ж, да поможет мне святой Януарий.

Глава 12

Отношения с соседями — отдельная история. Часто при переезде мы смотрим на множество факторов: район, подъезд, наличие магазинов или детских садов поблизости. Но про самое важное иногда забываем. Сколько было историй, когда «заклятые друзья» из соседей устраивали свистопляски и человеку приходилось съезжать? Начинали клеветать, с легкой руки награждая эпитетами «проститутка» или «наркоман», навсегда подмачивая реноме. Или шли дальше и вымазывали дверные ручки разными… так сказать, нечистотами.

Учитывая, что мне квартиру выбирать не приходилось, в целом, с соседями повезло. Добродушный пьяница Петр Сергеевич с супругой, дядя Коля, он же Охотник, Машка со своим семейством. Еще несколько человек, с которыми близкого общения не наблюдалось и все ограничивалось простым: «Здрасте». Но был в общей бочке меда черпачок дегтя.

Имени соседки я не знал. Жила она на третьем этаже. Не сказать, чтобы старая — лет ей было около сорока. Плюс-минус пятерка. Такой сильный разброс производили усталый вид, сутулая фигура и перманентное отсутствие макияжа. Создавалось ощущение, что в какой-то момент она устала жить в бодром ритме и притормозила. Соседка не вызывала бы у меня негативные эмоции. Каждый сходит с ума по-своему. Но было у нее одно НО. Точнее четыре мяукающих, не выходящих никогда из квартиры НО. По словам того же профессора, жили коты там давненько, и запах от неубранных лотков стоял соответствующий. Поэтому мимо третьего этажа старались проскочить как можно быстрее.

Вот только сегодня фортуна отвернулась от меня, спустила штаны и показала пятую точку. Потому что дверь в Ее квартиру была открыта, источая умопомрачительные запахи. Но это полбеды. Видимо, соседка караулила у окна и дожидалась меня. Ибо стоило появиться на лестнице, как женщина сделала шаг навстречу.

— Если вы завели собаку, то будьте добры, ее выгуливать…

— Здравствуйте.

— Она у вас там неделю с ума сходила Скреблась, выла, а мои коты все слышат. Забились под диван и носа не показывали.

— Три дня, — поправил я ее, — а если быть точнее, то четыре.

— Вы совсем меня не слушаете! Если вы будете мучить бедное животное, то я на вас участковому напишу.

Ну вот что ей сказать? Все в порядке, просто это домовой с ума сходил. Не беспокойтесь, я с ним поговорил, существо он вменяемое и впредь такого не повторится. Тогда участковым не отделаемся. Я вдруг заметил худого кота, что пугливо выглядывал из-за двери, обнюхивая подъезд. А что, если…

Руку я не вытягивал, просто сконцентрировался на мурлыке и чуть напряг пальцы.

Навык Колдовство повышен до второго уровня.

— Что твоя хозяйка не любит больше всего?

— Вы издеваетесь? — всплеснула руками соседка. — Прекратите мяукать!

— Когддда на столлл кухоный забираюссь, — честно ответил кот, растягивая согласные.

— Тогда бегом на стол и можешь ненароком что-нибудь смахнуть на пол.

— Прекратите паясничать! — сверкали молнии в глазах соседки. Она хотела сказать еще что-то: угрожающее, способное повергнуть меня в трепет и смущение. Но тут в квартире послышался звук бьющейся чашки. А может и сахарницы. Кто разберет?

— Граф! — метнулась в соседка внутрь.

Я гневить судьбу не стал и торопливо поднялся к себе. Посмотреть, как там самый непослушный в мире пес.

— О, хозяин! — радостно приветствовал меня Лапоть, набрасывая кухонное полотенце на лохматое плечо. Судя по волшебному запаху, кашеварит.

— Хозяин, хозяин, — чуть раздраженно сказал я, понимая, что отобедать мне не судьба. Как я потом буду объяснять на поминках почему ничего не ем? — Держи, это обои, это клей. Что подрал, заменишь.

Я вытащил из инвентарного мешка приобретенные меньше получаса назад вещи для косметического ремонта и передал домовому. А что, удобно! Руки свободные, ничего таскать не надо. При этом вес настолько небольшой, что я его даже не заметил. Теперь походы в супермаркеты за продуктами перестали выглядеть такими удручающими.

— Охотник не заходил?

— Заходил.

Сказал Лапоть так тихо и при этом опустил глаза, что я понял сразу — домовой в очередной раз накосорезил.

— Сохрани это виноватое лицо. Слепок с тебя гипсовый сделаю и на стене повешу. Потому что так твоя физиономия выглядит чаще всего. Ладно, не теряй мысль, я в душ, после поговорим.

Только стоя под струями горячей воды, намыливая себя мылом с фруктовой отдушкой, я вдруг понял, насколько сильно люблю цивилизацию. Все мальчишки мечтают оказаться в средневековье. Стать героями под стягами Ричарда Львиное Сердце или гнать ливонцев вместе Александром Невским близ Чудского озера. Правда, не учитывают тот факт, что попади они туда, то умерли в первую или вторую минуту своего пребывания. А в худшем случае их поверг бы более серьезный враг — антисанитария.

Привел себя в божеский вид, даже побрился. Взглянул на зеркало и не узнал мужика в нем. Нет, я стал привыкать к корлу в отражении. Но и с тем произошли некоторые метаморфозы. Светлые волосы с момента первого знакомство с настоящим «я» отросли, лицо чуть осунулось (вкусные обеды Лаптя нивелировались их непостоянством), а глаза приобрели незнакомый тяжелый отблеск. Да уж, изменился Сережка, причем очень сильно. И дело касалось не только внешности.

Перестав заниматься соревнованием в нарциссизме, в котором я был самым красивым, вытерся и вышел из ванны. С грустью отметил, что и так моих немногочисленных носков и трусов, спасибо путешествию в Пургатор, стало совсем мало. Таким образом я дойду до того, что буду сверкать голой задницей уже в Отстойнике. Одевшись, расчесав волосы и пытаясь унять бурчание живота, я сел на диван. Морально был готов ко всему: поломке компьютера, потопу соседей и даже нанесению ядерного удара по одной из сопредельных стран (с Лаптя станется). Но несущие стены квартиры были на месте, поэтому я находился в относительно спокойном состоянии.

— Рассказывай.

— В общем, вычислили меня, хозяин.

— Временное правительство? Надо срочно ехать в Сестрорецк? Давай я подготовлю шалаш.

— Да нет, — не понял моего подкола Лапоть, — сосед твой заходил, который сверху.

— Охотник?

— Ага.

— Ну и что?

— Я тобой обернулся. Открыл. А он и спросил, мол, до сих пор хозяина нет что ли?

— Ты был в моем обличье, но он все равно понял?

— Ага.

— Так не открывал бы.

— Я и не открывал. Он с замком возиться начал. Похоже, что взломщик, тудыть его растудыть.

Я поглядел на часы. Обычно в это время у нас с Охотником заканчивалась тренировка. Может, еще застану. Накинул плащ, обулся и потопал сдаваться. Ощущал себя, как студент, что идет неподготовленным на экзамен. Даже постоял с полминуты под дверью, не зная, с чего начать разговор. Путного ничего не придумал, поэтому просто нажал на звонок.

Охотник открыл не сразу. Оглядел меня, так же молча отошел в сторону и кивнул, приглашая войти. Я зашел, рассматривая святая святых. В квартире у него никогда не был. Ничего такого кстати, никаких невероятных богатств. Светленькие, явно недорогие обои, деревянные плинтуса, стенка из темного дерева, что виднелась из зала, шерстяной ковер на полу. Охотник повел меня на кухню, где я обратил внимание на нехитрую утварь. Относительно новый, но опять же бюджетный гарнитур, чайник со свистком, сахарница на столе, кружевная салфетка под вазой с искусственными цветами. И пахло какими-то знакомыми с детства травами. Почти что бэк ин юсса.

— Чай? — спросил Охотник.

Ни чая, ни кофе мне не хотелось. Но старую, как экскременты мамонта мысль, что за кружкой чего-нибудь горячего разговор идет лучше, я знал. Поэтому кивнул. Наставник просто поднял чайник и приложил руку ко дну. Не прошло и пяти секунд, как вода забурлила.

— Рассказывай, — разлил он чай по советским синим кружкам. На моей золотыми буквами было написано «30 лет великой Победы».

Пришлось восстанавливать всю хронологию события с момента нашего расставания. Охотник прихлебывал чай, но за все время меня ни разу не перебил. Только когда я закончил, он помолчал еще немного, а потом сказал.

— Детского сада больше не будет. Ты убил бога, захватил могущественный Темный Лик. Теперь многие захотят проверить, так ли ты хорош на самом деле. Думаю, этот светловолосый не первый и не последний.

— А есть предположение кто он?

— Нет, — честно ответил Охотник, — но ты говоришь, что вы встретились в небе?

— Ага.

— И он что-то увидел в тебе. То, что заставило его вернуться в Лютум. Не удивлюсь, если он вскоре появится и здесь.

— Делать-то что?

— Перестанем возиться в песочнице и перейдем к более серьезной части тренировок. Завтра, в десять, в котловане. Придется, правда, свиток Тумана прикупить, чтобы никто из обывателей нас не заметил. Все, иди, мне тоже пора.

Домой заходить не стал. Сразу спустился вниз. На третьем этаже услышал громкий голос соседки. Дермантиновая дверь не спасала, поэтому я узнал, что «Граф вконец охамел и, если не перестанет себя так вести, то останется без вкусного мокрого корма». Минутка сумасшествия: с котом могу разговаривать я, а занимается этим женщина без необходимого заклинания.

Но и на улице творилось нечто странное. Начнем с того, что у подъезда стоял Машкин муж и звал сына. Нет, для сорванца, который любил удрать куда подальше — ситуация обычная. Если бы не одно но — Васька сидел шагах в двадцати от отца, у гаража. Аккурат там, куда и смотрел Витя.

— Привет, сосед, — пожал он руку.

— Потерял кого?

— Да Ваську. Маша сказала в школу заехать, выяснить, что и как по успеваемости. А он второй день там, оказывается, не появляется. Жене не говорил еще, узнает, убьет его. Образно, конечно, — добавил он, увидев мой взгляд.

— Ладно, у меня есть минут пятнадцать. Давай так, ты к магазину, я до школы. Скорее всего, где-нибудь тут ошивается.

— Давай, — легко согласился Витя.

Мы разошлись. Вот только, сделав крюк, я вернулся к гаражу. Подошел к Васе и присел на корточки. Вид у пацана был одновременно удивленный и испуганный.

— А как… как вы, того… как меня увидели?

Значит, не показалось.

— Так я обладаю экстрасенсорными способностями. Ты лучше скажи, как ты это делаешь?

— Никак, — ответил Вася, убирая руку за спину.

Я усмехнулся и повелительно вытянул ладонь. Секундное колебание и на него лег камень неправильной формы. Самый обычный, если не считать зеленых прожилок на нем.

Камень Отторжения

Зарядов: 91/100

Зона действия: 20 м.

Время действия одного заряда — 1 час.

Делает всех, вошедших в зону действия артефакта, невидимыми для Обывателей.

Примечание: при функционировании вызывает непреодолимое желание у Обывателей обогнуть зону действия артефакта.

— Ты где его взял?

— Мне тот дядя, ну, которого вы побили, в карман сунул.

— Хору… То есть, дядя, значит. А как его отключить?

— Просто над ним ладонью проведите.

Я послушал Ваську и зеленые прожилки погасли, превращая артефакт в руках в обычный булыжник.

— Я его у тебя заберу. Эта вещь не должна быть у детей.

Васька откровенно поник, но протестовать не стал.

— Лучше скажи, чего в школу не ходишь?

— Да там, — он отмахнулся и закусил губу.

— Ну говори, говори. Я же не родители, ругать не стану.

— Пацан у нас есть один, Пашка Кабанов. Кабан. Задирается ко всем. Он Маринку с нашего класса обидел, а я вступился.

— Так это хорошо, ты рыцарь.

— Ага, рыцарь, — шмыгнул носом Васька, — он меня потом вместе со своими дружками поймал и побил. Потом снова и снова. Сказал, что теперь всегда будет бить, пока пятьсот рублей не принесу. А у меня их нет. Вот я и не хожу в школу.

— А родителям чего не сказал?

— Я же не стукач.

— Похоже, что у нас никогда по понятиям жить не перестанут, — подумал вслух я, — глупо, Вася, глупо. Но черт с ним, давай так поступим. Сегодня уже не успею, но завтра мы вместе пойдем в школу.

— Побьете его? — радостно спросил Васька.

— Нет конечно, еще я детей только не бил.

— Ничего он не ребенок. Ему тринадцать лет уже!

— Ладно, решили. Пойдем.

Мы зашагали по направлению к магазину. Витю встретили у самого входа. Увидев сына тот набрал воздуха в легкие и собрался уже спустить всех собак. Пришлось останавливать.

— Васька, держи десять рублей. Иди жвачку в автомате возьми. Витя, в общем, слушай…

Поделился с соседом тем, что узнал. Опустил только момент с артефактом — это часть другой тайны. Если честно, не совсем представлял, как будет реагировать Витя. Машка-то понятно, сразу бы побежала в школу, устраивать разборки и окончательно уронив репутацию сына в глазах остальных. Ее же муж, которого я всегда считал рохлей, проявил вдруг небывалую инициативу.

— Я схожу и по шапке всем там надаю.

— Ага. На себя посмотри. Приходит взрослый мужик и начинает мутузить несовершеннолетнего пацана? Нет, у меня вариант получше. Сам схожу. С виду я тяну максимум на старшего брата. Да и есть вещи убедительнее кулаков.

Навык Убеждения повышен до десятого уровня.

Вы достигли первого уровня мастерства в навыке Убеждения. Во время беседы с Обывателем, вы можете один раз использовать любой аргумент, который будет рассмотрен как весомый.

— Сергей, спасибо тебе. Не сочти за грубость, но зачем ты нам помогаешь?

— Ну вы же все-таки не чужие люди.

Навык Вранья повышен до седьмого уровня.

Если честно, я сам не знал ответа на этот вопрос. Конечно, Васька мне симпатичен. Да и Витя тоже мужик неплохой. Однако подобный приступ альтруизма меня самого удивил. Может, сказывается та самая светлая карма, которой у меня переизбыток? Ну и соответственно характеристика Светлого.

Вернулся к подъезду, на ходу вызывая через приложение такси. Думал доехать на маршрутке, тем более отсюда действительно рукой подать, но в планы вмешался Васька. Ну да ладно, двести рублей, когда в будущем тебе обломятся сотни тысяч с продажи яиц, не деньги.

Сел я специально позади таксиста. Тихонько достал недавно приобретенный булыжник. Камень как камень, ничего выдающегося. Я провел рукой, как учил Васька. Ага, вот появились зеленые прожилки. Не успел налюбоваться, как меня кинуло влево под громкую ругань таксиста.

— Куда прешь, идиот! Не видишь что ли?!

У меня аж во рту пересохло. Нашел время экспериментировать. В том-то и дело, что нас сейчас многие не видели. И рады были бы убраться подальше, как того требовал артефакт, да только куда денешься с дороги. Поспешно вырубил волшебную шарманку и с невозмутимым видом посмотрел на ошарашенного слева водителя «Лексуса» справа. Да, в его глазах мы, наверное, появились буквально из неоткуда.

Еще с камнями богов надо будет разобраться. Только не сейчас. Не дай бог кого-нибудь спалю или заморожу. Выберу место поукромнее и апробирую булыжники, которые «я где-то встречал». Ладно, хватит с меня игровой действительности, пора вернутся в человеческую. Поэтому оставшуюся часть пути я мирно провел в телефоне, общаясь с Юлей. Как самый рядовой обыватель без сверхспособностей. Договорились, кстати, покататься на коньках.

И все-таки я опоздал. Ненамного, минут на десять. Но судя по лицу маман, этого почти хватило, чтобы начать ядерную войну. Она повелительно кивнула мне на свободное место. Да уж, тут была ее вотчина, даже отец, на что авторитарный персонаж в нашей семье, молчал в тряпочку. Я незаметно, насколько это было возможно, прошел и сел.

Кафе оказалось средненьким. Не бог весть что. Явно нацелены на проведение недорогих свадеб и банкетов наподобие этого. Темно-красные скатерти, столы, расставленные буквой П, старенькие стулья, немного порванный тюль. Ну хотя бы света достаточно, уже хорошо. Я с интересом принялся разглядывать свою родню, несущую в себе разные отметки корловости.

Некоторые отличались могучим телосложением, прямыми чертами лица, густыми волосами. В основном старики. В ком корловой крови побольше. Обыватели помоложе выделялись лишь чуть более светлой кожей, чем у обычных людей, да повышенной блондинистостью. Эдакие скандинавы в средней полосе России. Но это все полбеды, потому что в другом конце зала я увидел старика-корла, и он меня очень сильно заинтересовал.

— Ты чего замер, будто привидение увидел? — спросила Дашка.

— Лучше бы привидение и увидел, — ответил я, не сводя глаз с Игрока.

Глава 13

Многие несколько пренебрежительно относятся к покеру. Мол, обычная карточная забава в веселой компании под алкоголь. А между тем именно покер учит сдерживать свои эмоции и не выдавать внешне внутренние переживания. Вспомнить хотя бы знаменитое, ушедшее в народ выражение «покерфейс». Его мне в данный момент очень не хватало.

— Ты всегда был на мозг укушенный, — негромко произнесла Дашка, — но сейчас ты даже меня пугаешь.

— Я просто задумался, — попытался отвести взгляд о старика, который меня точно заметил.

— Будь ты компом, я бы тебя сдала на запчасти. Так даже мой ноут не зависает.

— Не ссорьтесь, — шикнула мама, — Сережа, ты почему не ешь? Возьми кутью и блин…

Пришлось слушаться. Наложил ложку сладкой поминальной рисовой каши, обмакнул свернутый блин в мед и под «Царство небесное рабе божьей Светлане» начал набивать брюхо. Миролюбивый агностик от воинствующего атеиста отличается лишь одним — он не лезет в бутылку. Соблюсти определенные обряды мне было гораздо легче, чем доказывать, почему я этого делать не хочу. А совершать их еще проще, когда не воспринимаешь все всерьез. Ну вот надо маме, чтобы я поприсутствовал здесь, ей спокойнее. Лучше уж так, чем служить Ктулху и устраивать жертвоприношения.

Я не заметил, как принесли суп, как съел его и употребил пюре с котлетами, запив все компотом из сухофруктов. Рядом негромко переговаривались какие-то бабки, занимаясь именно тем, чем я не мог и не хотел — поминали.

— Ах, Светочка. Немножко до восьмидесяти не дожила.

— Так ей же семьдесят шесть было.

— Я и говорю, немного не дожила. Четыре года всего осталось…

— …не из-за этого все. Я ей говорила, что нельзя ель из леса выкапывать. Так она в прошлом году маленькое деревце и пересадила.

— Правда, правда, возле домика.

— Это где клубника?

— Да, рядышком. Это я ей четыре уса дала. Земля там хорошая, у меня, значит, пожухлая вся ягода, а у Светы видели? Раньше всех родится.

— Так она удобряла каждый год.

— Да, и накрывала.

Я вполуха слушал этот треп, в котором периодически даже участвовала маман, и изредка поглядывал на Игрока. К слову, тот не удивился и не смутился, увидев меня. Более того, делал вид, будто ничего не произошло. Сидел и общался с ближайшим дедком. Интересно о чем: клубнике, малине или путешествии меж миров?

Выкроил удачный момент, оценив ситуацию, и поднялся из-за стола. Многие уже заканчивали, отец, сидевший со стороны матери, уехал по делам, а некоторые мужики потянулись наружу. Травиться никотином.

— Я покурить, — сказал маме.

— Я же говорила, — протянула Дашка, не отрываясь от телефона, — что его на месяц не хватит. Мама, с тебя пятьсот рублей.

— Даша! — покраснела маман.

— Держи, — быстро вытащил я бумажку с цифрой пять и двумя нулями. Только конфликта мне сейчас не хватало.

Младшая сестра беззастенчиво забрала купюру и вновь уставилась в телефон. Я, на удивление, довольно ловко выбрался из-за стола и пошел наружу. Несколько раз посмотрел в сторону Игрока, и, бинго, таки встретился взглядом со стариком. Поиграл бы в гляделки, но уже дошел до выхода. Выскользнул наружу, подумывая, чем же в действительности заняться. Но судьба в очередной раз поиздевалась надо мной. Потому что мужики и вправду курили. А один из них даже заметил меня.

— О, Серега! Идем сюда.

В усатом полукорле, что окликнул меня, я чудом узнал дядю Мишу, троюродного брата отца. Или четвероюродного? Не важно. Главное — он увидел меня, поэтому теперь не отвертеться.

— Покурить вышел? — пожал он мне руку. Все стоящие рядом благодушно заулыбались и принялись здороваться.

— Подышать, — начал я по очереди ручкаться, сходу определяя, кто из них являлся ближайшим родственником. Не по памяти, по внешнему виду.

— Изменился смотрю. Окреп что ли. Там же все работаешь?

Следующие пять минут ознаменовались фразой «Штирлиц никогда не был так близок к провалу». Во-первых, потому что профессию я до сих пор не придумал. Пришлось выкручиваться на ходу, став региональным экспедитором оптоволокна (брякнул первое, что пришло на ум). Чуть не женился, секундой спустя поняв, что это может дойти до матери и она меня убьет. Поэтому следом тут же расстался с вымышленной девушкой. С себя перешел на тему дорог в России, а потом на выборы. Которую сами мужики подхватили и стали горячо обсуждать интересующую всех тему. На этой волне я и ретировался, заметив вышедшего из кафе субъекта.

Он поманил меня пальцем и зашел за угол. Вид здесь выходил на оживленную улицу, по которой бродило множество обывателей. Поэтому физической расправы я не боялся. Тем более, по моей внутренней, не в меру развитой интуиции, передо мной был прямой родственник.

— Ну давай будем знакомиться, Сергей, — протянул он руку, — родители называли меня Виттор. Хотя это имя давно утрачено.

Я пожал руку, хотя не преминул воспользоваться Проницательностью.

Виттор

Травник

???

???

???

— Давайте. Я смотрю, мое имя вам знакомо. Я же знаю лишь то, что вы Травник и мой прапрадед.

— Ого, — явно удивился старик, — это, кстати, не мало. Откуда узнал?

— Проницательность подсказала направление. Или это характеристика? Не важно, — собеседник усмехнулся, а я продолжил, — а с родством все просто. Я на одну шестнадцатую корл. Вы же, если судить по внешнему облику, полнокровный житель Ногла. Соответственно…

— Верно, — кивнул старик, — давай тогда я расскажу немного о себе. Родился в Ногле, в провинции Кор. Жил обычной жизнью крестьянского сына в этом темном и вечно холодном краю. Пока в один день не стал Игроком. Шел за дровами и вдруг все изменилось. Первое время я ничего не понимал, не осознавал. Думал, что схожу с ума. К слову, родители были того же мнения. Пока в нашу деревню случайно не забрел Игрок. Он мне все и рассказал. Но одно дело слова чужого корла, и совсем другое — возможность увидеть новый мир собственными глазами.

Старик замолчал, обдумывая сказанное. Он смотрел даже не на меня, а куда-то вдаль. Словно вспоминал не очень приятные моменты из своей жизни.

— Я путешествовал по Ноглу несколько лет. Видел многое — несправедливость, предательства, хладнокровные убийства ради десятка грамм пыли. То, что я выжил — большое везение и природная осторожность. А когда я вернулся в свою деревню…

Глаза корла заблестели. Он несколько раз прокашлялся, потер лоб и улыбнулся. Только улыбка вышла какой-то мученической.

— То понял, что в этом мире меня больше ничего не держит. Во время странствий я много слышал об Отстойнике. Месте с законами для Игроков, где покой Ищущих охраняют Стражи. И, недолго думая, отправился сюда. Стал Виктором, познакомился с девушкой, завел детей. Когда подошло время, согласно одному из правил, исчез. Но всегда приглядывал за своей семьей. Правда, каждый раз в новом обличье.

— Каким образом? — то ли я стал циником, то ли просто очерствел, но последнее замечание меня заинтересовало больше всего.

— Есть у меня одно умение. Сейчас покажу.

Он вытащил прямо из воздуха горсть пыли, которая мгновенно начала сворачиваться на ладони. Несколько секунд и я уже смотрел на фиолетовый крупный кристалл. Виттор-Виктор перевернул руку сотворенный предмет упал на асфальт, разлетевшись на мелкие осколки. Ну вот уж фигушки!

∞

— …сейчас покажу.

Но я не дал прапрадеду уронить кристал. Подставил ладонь, перехватил сотворенную из пыли вещь и посмотрел, как она разлагается в руках.

Маскировка (Красноречие) — способность менять для обывателей внешний облик Ищущего, а также фасон, цвет и размер одежды, надетой на Игрока, по его желанию.

Вот теперь передо мной и правда открылись поистине неограниченные возможности. В голову полезли дурные мысли про ограбление банков, но я их сразу отогнал. Это не наши методы. Тем более, Игрок всегда найдет шанс заработать и вряд ли останется без куска хлеба с черной икрой.

— Хм, интересно, — произнес старик, — повышенная реакция, интуитивное восприятие противника?

— Игроки не говорят о своих направлениях, — повторил я уже заученную фразу.

— Быстро ты нахватался, — улыбнулся Виктор, — и это правильно. Даже у меня через столько лет в Отстойнике нет друзей. Лишь те, с кем можно вести дела. Хорошо, что ты можешь за себя постоять. Но я дам тебе еще кое-что.

Он вытащил стянутые ниткой колосья острой травы зеленого цвета и сморщенный коричневый корень.

— Это непент. Для наших мест редкость, но я у себя сумел вырастить немного. Привез на продажу, да вот пучок оставил. Из него можно сварить хорошее зелье Забвения. Главное, не переборщить с консистенцией. А это корень Мандрагоры. Его используют прямо так, в сыром виде. Срезал ножом край и смочил соком рану. Затянется даже после лунной стали и орихалка.

— Спасибо, — убрал я подарки. Если честно, пока не очень понимал, каким образом их буду использовать, но, как известно, дареного коня к стоматологу не ведут.

— Только обо мне не надо никому рассказывать. Как и о том, что эти ингридиенты тебе просто отдали. Понимаешь ли, так уж принято среди Ищущих, что ничего не должно доставаться просто так, без усилий. В Игре все построено на «ты мне — я тебе». Ну ты еще не раз с этим столкнешься.

Ага, уже столкнулся. Рис, не моргнув глазом, состригла с меня лишних пять процентов. А когда спас ее и не подумала вернуть. Мол, вот тебе мое спасибо, а вот они мои проценты.

— Я периодически появляюсь в городе, хотя живу далеко, в глуши. Если что понадобится, можешь не стесняться и обращаться по первому требованию. Держи, — он протянул визитку, — телефон обычно недоступен, пиши на почту. Ее проверяю часто.

Я взял карточку. Голунов Виктор Арсеньевич, фермер. Номер мобильника и электронная почта. Представляю себе угодья этого фермера с припиской Травник. Не дай бог Наркоконтроль набредет на делянку. У них разрыв шаблонов будет. Корни мандрагоры, колосья непента и куча всего.

— И запомни, в тебе кровь великого народа. Пусть даже ее немного.

Он пожал руку и неторопливо пошел в сторону стоянки. Залихватски свистнул и я чуть не вскрикнул от испуга. В воздухе проступили очертания крупного существа. Внешне оно напоминало лошадь. С невероятно мощной спиной и шеей. Вот только лапы были больше похожи на кошачьи. Но не тонкие и изящные, как у гепарда. А такие же массивные, сплетенные жгутами мышц, под стать всему телу. Существо повернуло короткую морду к Виттору и лизнуло шею. То, что расстояние между неведомым зверем и хозяином было около метра, никого не смутило. Кроме меня.

Зев

Невидимость

???

Ага, так вот ты какой, северный олень. Прапрадед взобрался на зева, махнул на прощание мне рукой и резво рванул на проезжую часть. Я еле успел вытащить зеркало и глянуть на средство передвижения Виктора. Ха, для обывателей это новенький «Фольксваген»-купе, а за рулем моложавый ухоженный старик. В очередной раз подумал, что мир никогда не станет прежним.

Вернулся к своим. Гости постепенно расходились, говоря маме, что она хорошо все устроила. Ну что ж, я даже не удивился. Ей всегда надо было больше всех. Подождал своей очереди, выслушал короткую лекцию о вреде курения и попрощался с остатками семьи. Дашка с видом стоика оторвалась от дисплея, сделала мученические глаза (мол, везет, а мне тут еще куковать), и вернулась в свои соцсети. А я вырвался наружу.

Дышалось свободно и приятно. Наконец пришла настоящая зима. Сквозь редкий снег еще виднелись клумбы с высохшими цветами, но морозец был вполне ощутимый. Понятно, что я не замерз. Даже перчатки не взял, хотя воротник плаща поднял. Сдается мне, мы еще сто раз пожалеем, что решили покататься на коньках. С другой стороны, это не моя идея.

Приехал за пятнадцать минут до назначенного срока. Народу почти не было. В основном редкие школьники, пара конькобежцев-шумахеров, отец и сын с клюшками. Последние вяло перебрасывали друг другу шайбу. Взял напрокат коньки, чтобы хоть немного на них постоять. До этого я выходил выходил на лед года четыре или пять назад. А может и больше.

Крепко зашнуровался, поднялся, сделал несколько неуверенных шагов и поехал. Ну как поехал — вяло пошел, широко расставляя ноги. То ли лед был неровный, то ли коньки не заточены, а может все дело в ком-то еще, но я совершал неимоверные усилия, чтобы сохранить равновесие. Медленно сделал круг, пару раз даже ускорился, постепенно набираясь уверенности. Понял, что по сравнению с теми же школьниками, уровень моего мастерства минус ноль. Не упал и то хорошо.

Спустя еще пять кругов у меня появилось лишь одно желание — поскорее сесть куда-нибудь и скинуть ненавистные коньки. Лодыжки ныли при каждом движении, задняя поверхность бедра забилась, будто я приседал со штангой. И только одно сообщение от системы заставило меня держаться на ногах.

Навык Атлетики повышен до седьмого уровня.

— Привет, — раздалось у меня за спиной.

Я с волнением обернулся, увидев подъезжающую Юльку. Выглядела моя пассия великолепно. Розовые от мороза щеки, большие, словно чуть удивленные глаза, и насмешливое выражение лица. Мне даже как-то не по себе стало. Все подготовленное вранье вдруг показалось таким несостоятельным, что я покраснел. Лишь смог выдавить из себя: «Привет».

— Ну и где ты пропадал?

— По делам мотался, — не стал развивать я тему про оптоволокно. — Честно. Просто там, где я был, телефоны не ловят.

— Странная у тебя работа.

— Не то слово. Но это тот случай, когда не человек красит место, а наоборот. И это не совсем работа, скорее призвание.

— О как, — улыбнулась Юля, взяла меня за руку и мы медленно покатились по кругу.

Диалог постепенно перестал напоминать аритмию и успокоился. Мы неторопливо накручивали круги, болтая о разной фигне: современной фантастической прозе и ее неудачной экранизации, новом популярном приложении для телефонов, лучших пляжах нашего города. Я вновь заметил за собой, что рядом с Юлей чувствую себя совершенно спокойно. Забываю о всех треволнениях, тревогах, интригах и проблемах. Словно обычный человек, а не Игрок-корл.

Кстати, о последнем. Я довольно поздно заметил, как Юлька из Снегурочки превратилась в Снежную королеву. Лицо побелело, а зубы принялись отплясывать чечетку. Вот тогда и стал предпринимать скорейшие действия по приведению своей девушки в нормальное человеческое состояние. Зарулили в прокатный домик, я купил горячий чай и принялся растирать руки. У самого чуть покалывали кончики ушей и щеки. Это значит, на улице и правда было более чем прохладно.

— Может ко мне?

Я сдал коньки и подошел к Юле. Предложение прозвучало неожиданно даже для меня. Брякнул, не подумав, только потом поняв возможный подтекст.

— Нет, ты не подумай, ничего такого. Чай с малиновым вареньем попьем. А то, не дай Бог, ты заболеешь.

Варенье, кстати, у меня действительно благополучно стояло несколько месяцев у задней стенки холодильника. Маман передала, а я его и не трогал. Но вот ответ девушки меня удивил.

— Варенье — это хорошо. Особенно малиновое.

Заказ такси, перемещение в теплый салон и недолгая поездка пролетели в одно мгновение. Спасибо погоде, у подъезда никого не оказалось. Я дрожащими руками открыл домофонную дверь и пропустил Юлю внутрь. Почему-то покраснел за обшарпанный подъезд, благо, этого девушка не увидела. Два раза уронил ключ, но в итоге открыл дверь. Передо мной метнулась тень домового, а Юля тихонько вскрикнула.

— У тебя кот что ли?

— Ага. Но ты его вряд ли увидишь. Он пугливый.

Помог девушке снять верхнюю одежду, проводил в комнату, а сам побежал ставить чайник. Достал варенье, нашел красивую хрустальную пиалу — еще из арсенала бабушки, очень кстати обнаружил испеченное Лаптем печенье. Его так видно и не было. Забился, в какой-нибудь угол, бродяга.

Спустя еще десять минут я вошел в комнату с небольшим подносом. Мой свежезаваренный чай довольно сильно уступал божественному напитку домового. К слову о последнем. Тот и не думал прятаться, напротив, развалился на диване. А Юля сидела на корточках и чесала за ушами Лаптю. Судя по счастливой физиономии последнего, ему это явно нравилось. Увидев меня, домовой встрепенулся и со скоростью малого ракетного корабля, умчался на кухню.

— Такой хороший пушистик. Давно он у тебя?

— Нет, пару недель всего. Подобрал. Идем, чай пить, печенье макать.

— Может кино какое посмотрим?

Юля отхлебнула чай и отставила кружку в сторону.

— Да, конечно. Какое: комедию, боевик, триллер?

— Любое, — девушка поудобнее уселась на моем диване, поджав под себя ноги.

— Любое, — кивнул я, включая ноутбук.

Каким бы тормозом я не был, но некоторые намеки понимал с первого раза. Поэтому быстро выбрал «Двенадцатую ночь» со Стивеном Фраем. Вещь несомненно смешную, даже искрометную. Но ко всему прочему обладающую еще одним важным качеством — продолжительностью.

Глава 14

Мужское слово плохо тем, что его приходится держать. Нельзя ненароком бросить, мол, сделаю, а потом оправдываться. Дескать, ты имел в виду другое. Поэтому, как есть время разбрасывать камни, так и существует время их собирать. Мое пришло в это утро.

Вообще, вчерашний день закончился самым лучшим образом. Просмотр фильма перетек в более приятное занятие. Поэтому спустя несколько часов Стивен Фрай устал лицедействовать и покончил с актерским мастерством в одной отдельно взятой квартире. В моей, то бишь.

Юлю я провожал довольно поздно. Несмотря на отговорки из репертуара «на автобусе доеду» вызвал такси, убедив, что мне так будет спокойнее. Заплатил заранее, а спустя четверть часа получил смс: «доехала». Оставшийся вечер пребывал в состоянии приятной усталости. Вяло попереключал каналы, поэсэмесился с Юлей, поиграл в «Старкрафт» и лег спать.

Поэтому искренне недоумевал, почему мое утро началось так бурно. Какой-то негодяй с определенной периодичностью мучал дверной звонок, а в месте с ним и меня. Судя по времени, вряд ли Охотник. До тренировки пара часов. Тогда кто?

— Мальчишка там, — подсказал домовой, материализовавшийся рядом. За все время он не произнес ни слова о моей вчерашней гостье. Вроде ничего и не было, — который по соседству живет.

Черт! Точно, я же Ваське обещал разобраться с зарвавшимся школьником. Ох, язык мой — враг мой. Пришлось быстро напяливать штаны и натягивать свитер.

— Лапоть, найди носки, — негромко сказал я.

Домовой тут же материализовался рядом с кучей нательного белья.

— Лапоть, мне нужны чистые носки.

Мой помощник исчез и появился спустя несколько секунд. На этот раз улов был значительно меньше. Пять носков, пытающиеся отразить в себе различные оттенки черного. Выбрал два более менее похожих, надел и поспешил открыть дверь. На пороге действительно стоял Васька. Шапка стянута, куртка съехала на бок, глаза на мокром месте. Видимо, решил, что дядя Сережа его ненавязчиво кинул.

— Заходи. Две минуты и идем.

Сам заскочил на кухню, схватил бутерброд и с напором комбайна в белую страду смолотил его. Умылся, а вместо чистки зубов взял лежащий на кухне (пару месяцев точно) орбит. Тот самый, без сахара.

— Ну погнали!

— Только тихо выходите, чтобы мама не услышала, — негромко предупредил сосед.

— А то будет ата-та? — улыбнулся я.

Хотя сделали мы именно так, как сказал Васька. Прошмыгнули двумя полевыми мышками мимо двери великой и ужасной Машки. На улице поздоровались с озябшим профессором, поджидающим «коллег по симпозиуму» и направились к виднеющейся из-за соседнего дома школе.

— Ну давай, Вася, поведай мне о противнике. Все, что знаешь.

— А чего говорить… Козел он.

После короткого рассказа я согласился с малолетним соседом. Пашка Кабанов, то бишь Кабан, на поверку оказался самым настоящим козлом. Почти что парнокопытным. С такими же отморозками, как и сам, держал в страхе тех, кто помладше и послабее. Там сто рублей, здесь пятьдесят — вот и набрал сегодня на сигареты и бутылку пива.

— Жалко, что уроки у вас уже начались. Придется его до перемены ждать, — заметил я.

Мы как раз свернули с тротуара к воротам школы. Местные голуби, которых сердобольные бабушки здесь подкармливали, коршунами взвились в небо. Один даже ударил меня крылом по голове. Вот ведь сволочи, ничего не боятся.

— Не придется. Он обычно на первый урок и не ходит. Стоят за оградой, где два гаража, курят. Своих ждут. Кто просыпает, кто просто опаздывает.

— Замечательно. Где это?

— Вон там, — указал Васька, — надо школу обойти.

— А как Кабан этот выглядит?

— Толстый, невысокий. Волосы сивые такие.

— Ну что за сивые? Он же не конь.

— Ага, он хуже.

— Сам где будешь, на уроке?

— Неа, у меня литра, тут постою.

— У нас за такое пренебрежительное отношение к литературе томиком Мандельштама можно было получить, — пробурчал я уже под нос, направляясь к гаражам.

Вообще, их оказалось гораздо больше, чем два. Возникшие стихийно, по воле самих жителей, они были разбросаны без всякого порядка на любом свободном клочке. Их, конечно, когда-нибудь снесут. В нашу сторону уже двигалась планомерное облагораживание города. Уберут гаражи, поставят бордюры, сделают обычную парковку. Вот только местные вкопают две трубы и натянут между ними тросик. Чтобы пускать исключительно своих.

Но это было дело далекого будущего. Сейчас же предстояло заниматься не созданием сознательного гражданского общества, а более обыденными вещами. Я пролез через дырку в ограждении и направился к двум гаражам, что стояли обособленно от других.

Васька оказался прав. Укрывшись от любопытных глаз здесь дымили четверо подростков. И удача была на стороне Сережи. Спиной ко мне стоял коренастый коротышка со светлыми ежиком на голове.

— Кабан, — позвал я.

Подростки настороженно замолчали, спрятав сигареты, один даже выбросил, а Паша оглянулся. Испуганно смерил меня взглядом и повернулся полностью. Будь он один, так, наверное, припустил отсюда. Но перед своими пацанами лица терять не имел права.

— Чего?

— Отойдем на пару слов. Перетереть надо.

— Вы кто вообще. Я вас не знаю.

— А я тебя знаю. И разговор у меня к тебе есть. Или ты зассал?

Вот это был явно удар под дых. Чем хороши рудиментарные пацанские понятия — били они в обе стороны.

— Ниче я не зассал, — явно пытаясь бравировать, ответил собеседник. Даже повернулся к своим, — щас приду.

Отошли мы всего шагов на пятнадцать, к другим гаражам. По большому счету, Кабану можно было меня не очень бояться. Для обывателей мы находились примерно в одной весовой категории. Единственный момент — как бы молодо я не выглядел, но все же становилось понятно, что намного старше его.

— Ну, — набычился Паша.

— Ваську Елисеева знаешь? С шестого… — тут я чуть не чертыхнулся, потому что забыл спросить у соседа букву, — с шестого класса.

— Неа, в первый раз слышу.

При этих словах Кабан довольно улыбнулся. Вроде, понял, к чему я веду, но предпочел играть в дурачка. Ну хорошо, я предполагал такое развитие событий. Если пойдет в отказ, будем заходить с козырей. Надеюсь, поблизости нет стражей.

— Если в первый раз, тогда тебе и беспокоиться не о чем. Просто Вася мой дальний родственник. Вот он и попросил наложить проклятие на всех, кто его обижает.

— Ну да, — насмешливо кивнул Кабан.

— В ближайший час я буду возле школы. Так что, если захочешь поговорить, я там. А потом, уже ничем не смогу помочь. Проклятие войдет в свою силу.

— Ясно, — кивнул Паша, — это все? Я тогда пошел.

— Иди, иди.

Я тоже задерживаться не стал. Почапал обратно к Ваську. Судя по тому, что навык Вранья не поднялся и гоготу со стороны гаражей, Паша Кабан мне не поверил. Не помогла даже повышенная аргументация в убеждении Обывателей. Ладно, будем действовать методом устрашения и запугивания.

— Все в ажуре, — кивнул я волнующемуся Ваське. Прошел мимо и вернулся к воротам, где опять паслись голуби. Выбрал наиболее жирного, вытянул руку и применил Беседу.

Навык Колдовства повышен до третьего уровня.

— Иди сюда.

Птица послушно подлетела и села мне на руку.

— За этим зданием есть две железные коробки. Между ними дымят мальчишки. Такие маленькие люди.

— Люди, люди, люди, — проворковал собеседник.

— Среди них есть мальчишка с короткими волосами. Он ниже всех.

— Ниже, ниже, ниже.

— В общем, представь, что он статуя. Его нужно хорошенько загадить. Ну и можно слегка поцарапать когтями. Только не сильно. Понял?

— Понял, понял, понял.

— Ну давай.

Голубь сорвался с руки точно кречет. Я проводил его взглядом и спокойно прислонился к ограде.

— Вы как это? Вы чего ему щебетали? — сверлил меня взглядом сосед.

— Глупости всякие. Я же волшебник. Не знал?

Улыбнулся и достал телефон, отсчитывая минуту. Мимо брели заспанные школьники, кому не надо было к первому уроку. Ну или кто попросту не встал. Спустя секунд пятнадцать послышался истошный вопль. Который не то, что не затих, но и приближался. Жалко до нас не добрался, замолчав где-то по пути. Ага, закончилось время действия заклинания и голубь улетел восвояси. Бедняга, после всего пережитого, ему теперь хороший птичий психотерапевт нужен. Но это все не сейчас, потому что из-за школы послышались «милые детские голоса».

— Кабан, тебе проверится надо.

— Ага, а то вдруг этот голубь болеет каким-нибудь бешенством.

— Ты придурок что ли? Голуби бешенством не болеют.

— А каким-нибудь птичьим гриппом запросто.

Судя по всему, честная компания была уже совсем рядом. Значит, настала пора действовать. Подошел к клюющим крошки голубям и применил заклинание сразу к парочке.

— Ко мне.

Послушные птицы сели на руки, и я вернулся к Ваське.

— Главное, ничего не бойся. Хорошо?

— Хорошо.

Посадил голубей ему на плечи. Выглядело не так внушительно как я думал (до образа кровавого пирата мальчишке было далеко), но все же неплохо.

— Сидеть, — сказал пернатым. А после добавил Ваське, — пойдем поближе к входу в школу.

Мы подоспели как раз вовремя. Квартет балбесов во главе с Кабаном появился из-за угла. Вид у Павла был злой, а вот его товарищи выглядели напротив чересчур активными. Вот ведь, что может сделать всего лишь один голубь у отдельно взятого гаража.

Заметив Ваську, сначала Кабан, а потом и вся компания замедлилась. Перед крыльцом школы воцарилась мертвенная тишина. В этот момент я будто увидел все со стороны. Хулиганы явно не знали, как относиться к неадекватной парочке — мальчишке с уличными птицами на плечах и худощавого взрослого за ним. Тем более, когда последний стал что-то насвистывать, будто науськивая голубей.

А пернатые возьми и послушайся. Взлетели так одновременно, что наши синхронистки бы позавидовали и стали кружить вокруг Кабана. Причем, без какого-то умысла, а будто просто сопровождая. Признаться, выглядело жутковато, как в каком-нибудь фильме Хичкока. Тут и у взрослого могли нервы сдать, что уж говорить о впечатлительно подростке.

— Хорошо, хорошо, не подойду я к нему больше. Только уберите их!

Я отдал команду и голуби сели неподалеку, на ограду, не сводя взгляда с Кабана. Ну не птицы мира, а самые настоящие цепные псы. Я поманил Пашу пальцем, и он подошел.

— Ни Васю, ни кого из его класса трогать не будешь. Понял?

— Понял.

Навык Убеждения повышен до одиннадцатого уровня.

Вот сейчас я поверил в искренность Кабана. Отпустил его на все четыре стороны, после чего обратился к Ваське.

— Теперь ты. Не задирайся к нему и без всяких понтов перед одноклассниками. Ваши идеальные отношения — делать вид, что друг друга не существует. Усек?

Короткий кивок и передо мной всплыла короткая строчка.

Вы сделали первый шаг к обретению умения Дипломатия.

Вы помогли нейтрально настроенному Обывателю.

+ 20 единиц Кармы. Текущий уровень + 1940. Вы тяготеете к Свету.

— Дядя Сережа, а почему вы не заставили его вообще никого не трогать?

— Потому что нельзя заставить шакала быть кроликом. Не требуй от меня невозможного. Не волнуйся, этого Кабана жизнь рано или поздно все равно накажет. Так всегда бывает. Но это уже не наши проблемы. Еще что?

— Да… — Вася замялся. Глаза его лихорадочно блестели, а на щеках появился румянец. Он несколько секунд помолчал, но наконец произнес, смотря в сторону, — спасибо вам… большое.

— Мы же соседи. Давай краба, — я пожал его маленькую ручку, — ну ладно, я пошел. И это, Василий, литературу прогуливать последнее дело.

Легкой джазовой походкой я направился в сторону дома. Еще в подъезде почувствовал запах чего-то вкусного и не ошибся. Садюга-Лапоть в очередной раз готовил нечто умопомрачительное. Самое противное — есть мне сейчас было нельзя. Меньше чем через час мне надо отправиться на тренировку. Охотник обещал что-то необыкновенное. Мол, детский сад закончился. А приходить туда с набитым брюхом — весьма опрометчивое решение.

В назначенное время я слегка размялся и выскочил наружу. Сегодня было намного теплее, чем вчера, но этот приятный факт компенсировал сильный ветер. Запахнувшись в плащ, я двинулся вдоль пустого двора. И дело не в том, что в кармане сжимал камень Отторжения. Он даже не был активирован… Просто позднее утро, перетекающее в день. Все либо на работе, либо на учебе. Пенсионеров и «местную интеллигенцию», видимо, испугала погода.

В котловане тоже было немноголюдно. Единственное существо — рыжий пес, помесь овчарки и двортерьера — бросился наутек, как только меня увидел. От нечего делать спустился вниз, активировал камень и положил у ног. Все, теперь никакой Обыватель, если вдруг забредет сюда, не заметит стоящего человека. Единственный вопрос, который меня интересовал — где Охотник?

Я посмотрел на дисплей телефона — наставник опаздывал на две минуты. На него это не похоже. Может случилось что? А я тут стою, как дурак. Убрал смартфон и только сейчас краем взгляда заметил выросшую позади тень, а потом почувствовал сильнейший удар. Уже упав и здорово приложившись лицом, обратил внимание, что шкала Здоровья дрогнула и поползла вниз. Ненамного, но довольно ощутимо. Я с таким началом боя был категорически несогласен.

∞

Времени хватило лишь на то, чтобы немного отшатнуться. Поэтому удар прошел вскользь, по плечу. Ну хотя бы не упал и то хорошо. В правой руке сам собой появился нож, я даже не понял в какой момент его вытащил. А левой уже собрался скастовать Дугу.

— Без своего направления, ты легкая мишень, — произнес Охотник.

— Сказал Игрок, воспользовавшийся своим направлением, чтобы подкрасться, — огрызнулся я.

— Камень где взял? — спросил наставник, указав на артефакт у ног.

— Подарок от хорула. Правда, не мне.

— Получается, зря свиток покупал, — покачал головой Охотник, — но так будет даже лучше. Как ты понимаешь, теперь наши тренировки переходят на другой уровень. И чтобы у тебя было больше мотивации, ввожу новое правило. Каждый раз, когда ты победишь меня, получишь заклинание или умение. На мой выбор.

— Круто. Что я могу использовать?

— Все, что угодно. Включая твои игры со временем. Если правда считаешь, что они тебе помогут. Иди сюда и подай руку.

Я послушно выполнил указание наставника. Перед глазами поплыли строчки.

Ищущий предлагает вам вступить в состязание до Первой крови. В случае угрозы вашего существования жизненная энергия будет восполнена за счет Ищущего.

— Ну что, готов? — очень недобро улыбнулся Охотник. Казалось, именно сейчас в нем проснулось нечто опасное и хищное, что долгое время дремало, а теперь сбросило с себя оковы сна.

Охотник отошел, увеличивая расстояние и вытащил нечто вроде плети с тяжелыми кожаными бляшками на конце. Я даже представил, как они проходятся по ноге и содрогнулся.

— Полный контакт, поэтому доставай свое оружие, — подсказал Охотник.

Я вытащил кошкодер, несколько раз взмахнул им, разминая кисть и стал обходить наставника. Из магического арсенала у меня только Дуга и Заморозка. Сомнительно, чтобы Охотника можно было сразить простейшим заклинанием Разрушения. Но чем черт не шутит?

Вытянул руку и скастовал Дугу. Молния, изготовленная в домашних условиях, уткнулась в желтую полупрозрачную сферу вокруг наставника и пропала. Ну ясно-понятно, некий щит. Посмотрим, подействует ли школа Изменений. Заморозка, как ни странно, прошла. Силуэт Охотника покрылся едва заметным инеем. Значит, у меня пять секунд и время пошло.

Я кинулся вперед, не сводя глаз с противника. Был уверен, что у наставника есть пара козырей в рукаве. И оказался прав. Несмотря на заморозку, движения Охотника не выглядели медленно. Он выбросил вперед правую руку и меня швырнуло в сторону. Хруст позвонков и короткая проплывающая строка.

Ваше состязание окончено.

Как бы не так.

∞

За мгновение до заклинания я сделал кувырок вперед. Вышло премерзко. Дно котлована отличалось от матов в квартире учителя. И я ощутил на себе все прелести промерзлой земли. Но времени жалеть себя не было. Поднялся на ноги, уже в непосредственной близости от противника. Если раньше хотел лишь слегка коснуться Охотника, то появилось желание как следует засандалить ему.

Однако плетка оказалась быстрее. Кожаные полосы обвили ноги, заставив потерять равновесие.

∞

Стоило лишь в нужный момент поднять ногу и теперь наставник оказался в проигрышном положении. Наклонившийся, с вытянутой рукой. Вот только после падения на спину (которого, правда, в нынешней реальности не случилось) вся жалость во мне вымылась бушевавшем в крови адреналином. Я опустил клинок на наставника, целясь в плечо. И…

Мою руку отбросило, словно она наткнулась на неведомую преграду. Вокруг Охотника вновь вспыхнула сфера, только на этот раз голубого цвета. Именно на нее и уперся мой клинок. А дальше я получил в ответ самый мощный хук в моей жизни…

— Ты как? — раздался голос над головой.

— Как мясо, которое отбили, но забыли пожарить.

Ваше состязание окончено.

Навык Бездоспешного боя повышен до третьего уровня.

А то я не понял по рассеченной брови. Правый глаз заплыл и почти ничего не видел.

— Лежи смирно, — сказал Охотник и применил заклинание.

По всей видимости что-то из Восстановления. Потому что боль почти сразу ушла. Да и кровь течь перестала.

— Что это было?

— Прокачанный кулачный бой, вот что.

— Нет, я про защитное заклинание.

— А… Называется Покров. Единожды поглощает любой немагический урон. Выстрел из пистолета, удар ножа.

— Хочу такое заклинание.

— Победи меня, отдам.

Я кивнул и поднялся на ноги. Теперь в этом избиении появился хоть какой-то смысл.

Глава 15

Не верьте людям, которые говорят, будто можно добиться всего и сразу. Вроде, вот есть у тебя талант, данный свыше. Начал ты дело и с первого раза оно спорится. Однако достижение мастерства в любой деятельности — плод длительных усилий. Так необработанный алмаз со временем трансформируется в роскошный бриллиант.

Я, конечно, был до невозможности крепок задним умом. И решил за первую тренировку, точнее спарринг, во что бы то ни стало выбить у Охотника заклинание Покрова. В итоге чуть не лишился пары зубов (те заметно шатались) и заработал массу синяков и ушибов. И конечно же, не победил наставника. Вдобавок, тело, не привыкшее к таким нагрузкам, протестовало как могло. Любой шаг отдавался множеством вспышек боли, порой в самых неожиданных местах. Поэтому до дома я еле дополз.

Лапоть с порога заохал и побежал на кухню, ставить чайник. Я хотел заметить, что сейчас не время для горячих напитков. Но попросту не было сил. Плюхнулся на диван, разглядывая последние сообщения системы.

Навык Рукопашного боя повышен до девятого уровня.

Навык Атлетики повышен до девятого уровня.

Навык Акробатики повышен до шестого уровня.

Навык Блокировки повышен до четвертого уровня.

Навык Сопротивления повышен до третьего уровня.

Навык Бездоспешного боя повышен до шестого уровня.

Навык Средней брони повышен до второго уровня.

Навык Иллюзий повышен до девятого уровня.

Теперь всего каких-то четыре навыка и я подниму уровень. Вот только в гробу я видел такую ускоренную прокачку. Я не только выглядел, как окровавленный бифштекс, но и чувствовал себя соответственно. Система состязания бережно подкачивала меня хитпоинтами Охотника, а после он аккуратно долечивал. Вот только потом все начиналось снова.

Я покряхтел, перекатываясь на отбитый бок и увидел перед собой Лаптя. Точнее сначала почувствовал невероятную вонь. И источник этого экологического бедствия обнаружил почти сразу. От содержимого кружки, что держал в руках домовой, смердило похлеще, чем от помойки. Как искусный парфюмер Лапоть собрал всю возможную мерзость в одном букете. Маэстро, что и говорить. Но больше всего удивила неадекватная напористость моего иждивенца. Он вытянул кружку и тоном сиделки при безнадежном больном произнес.

— Пей.

— Еще чего! Решил себе нового хозяина найти, а от старого избавиться?

— Пей! Легче станет.

— Я за менее радикальные способы чистки организма.

— Пей!

Я осторожно взял кружку, стараясь лишний раз не нюхать, и торопливо сделал небольшой глоток. Горько и противно. Напоминало молоко, полученное от коровы, по недогляду объевшейся полыни. Хотел вернуть травяное варево обратно, но домовой чуть ли ненасильно заставил допить. После чего кружка все-таки перекочевала вновь к Лаптю.

Я откинулся назад и прикрыл веки. Состояние было так себе. Не вырвало и уже неплохо. Глаза слипались и сквозь дрему я услышал голос Лаптя.

— Из того, что было сделал. Чергоры, конечно, не нашлось. Тогда бы сразу подействовало…

Я не понял, сколько так провалялся. Проснулся внезапно, точно из воды вынырнул. Резко сел, огляделся, не сразу осознавая, где нахожусь. И только потом дошло, что чудовищная ломота в теле пропала. Хотя нет, совсем от ощущения полного избиения отделаться не удалось. Но теперь казалось, будто случилось оно несколько дней назад. Вытащил телефон — смел кучу уведомлений о пропущенных и непрочитанных — всего пара часов прошло.

— Лапоть! — позвал я, поднимаясь и разминая суставы.

— О, очнулся хозяин, — материализовался передо мной домовой.

— Ты что мне дал?

— Отварчик небольшой. Семейный рецепт, меня бабка научила. Не помогло разве?

— Да помогло. Просто… Сможешь еще такое сделать? Штук десять, — в моей голове родился коварный план по обогащению.

— Ежели тебе нужда будет, сделаю, конечно. Вот как сегодня.

— А про запас?

— Под монастырь меня подвести хочешь? Нельзя мне. Не дай бог Стражи прознают. Всех собак спустят. Это Ищущим можно алхимией заниматься, травничеством, торговлей. А домовым ни-ни.

— Ну вот ведь, — чуть не сплюнул на пол я, — в руках ядерное оружие, а воспользоваться им нельзя.

— Почему ж нельзя? Ты закупи травок всяких для зелья, а когда нужда застанет, я тебе отварчик сделаю. Погоди, напишу сейчас.

Он исчез и почти тут же появился, протягивая мне исписанный листок. Я перевернул — ну конечно, взял самую бесполезную из вещей, счет за газ. Пробежал глазами по списку ингредиентов: «воронецъ четырехлистный, песобой осеннiй или безвременный цвѣть, дурмань обыкновенный, чѣргора, ломоносъ прямой, жабникъ ѣдкiй, вехъ».

— Лапоть, прости великодушно, ломонос должен быть исключительно прямой или можно взять обычный?

— Прямой, конечно. Иначе эффект совершенно другой будет.

— Еще вопрос. А ты когда грамоте-то обучался?

— Как родители со своими хозяевами в город переехали с деревни, так и натаскали меня читать, писать. Те люди торговцами были, вот только ярмарка образовалась, так сразу сюда. У Макариева монастыря мы тогда жили, эх, времечко было.

Лапоть как-то сник и погрустнел. Не исчез, а самым обычным образом поплелся на кухню. Мне его даже жаль стало. Видимо, я случайно затронул именно ту тему, о которой говорят неохотно, да и то лишь с самыми близкими. Надо придумать, как поощрить домового.

Вернулся к устройству, в котором была жизнь любого современного человека — к мобильнику. Пропущенный от Юли и несколько сообщений от нее же. Пара от мамы и еще один номер не из списка моих контактов. Решил сделать, как дети — сначала съесть суп, а потом наслаждаться мороженым. То бишь, позвонить Юльке в последнюю очередь, когда уже никто не будет мешать. А сейчас заняться наименее важными звонками.

— Алло, Сергей, запиши номер. Это мой, — узнал я голос Рис, — ну один из номеров. Короче, мы ждем тебя в Синдикате. Вот вышла позвонить. Этот дуболом продал все яйца, что были у него.

— Какой дуболом?

— Соотечественник твой.

— Троуг?

— Ага. Так что поторопись, пока этот верзила не наклюкался окончательно.

— Понял, — повесил я трубку.

Вот тебе и наименее важное… Придется теперь срываться в общину. На ходу напялил плащ, надел новые носки, обулся и кинул домовому, что скоро приду. И точно принесу все травки. А может и еще чего прихвачу.

Спускаясь по лестнице, позвонил маме. К счастью, причиной ее треволнений был не я, а старшая сестра. Выяснилось, что Лильке предложили должность в хорошей компании за рубежом (не без папиной помощи, разумеется), а она: «Видите ли, решила отказаться. Любовь у нее, понимаете. Ты бы поговорил, отец рвет и мечет. Это неразумно, в конце концов».

И тут меня прорвало. За какую-то минуту я высказал все. Про талант родителей влезать не в свои дела. Про исключительную способность отца помогать, когда этого никто не просит. Про самостоятельность моей сестры. И что, если даже решение Лильки окажется ошибкой, то это будет Её ошибка. А ничья другая. В конце концов, все это и называется взрослой жизнью.

Было слышно, что мама смутилась. Она буркнула короткое: «Потом поговорим» и повесила трубку. А я остался стоять посреди своего двора с телефоном в руке и идиотской улыбкой. Как же хорошо иногда выговориться.

— Эй, мужик, ты живешь здесь?

Передо мной стоял молодой бритый крепыш со знакомым приценивающимся взглядом. Короткая, до задницы, кожанка распахнута. Под ней черный балахон с надписью: «Я русский». А за ним четверо молодцев, двое из которых по комплекции могли посоревноваться даже с Троугом. Я оцепенел, узнав за долю секунды и заводилу хулиганов, и его верных миньонов.

— Мужик, оглох что ли. В том подъезде живешь?

— Ага, — кивнул я.

Ты можешь стать трижды Игроком, убить кучу рахнаидов, победить бога и вытащить друга из-под носа кабиридов. Но вот обычный гопник, который внезапно вырастает перед глазами, заставляет «поплыть». Так бывает, когда тренированный мастер единоборств вдруг встречает на улице какого-нибудь индивидуума «под веществами». И попросту не успевает среагировать, собраться, сконцентрироваться. Нет, надо срочно брать себя в руки.

— Парнишка у вас в подъезде живет. Такой худой, среднего роста, с черными волосами. Лет двадцать на вид. Мы его ищем. Бывшие одноклассники. Друзья, в общем.

Один из недоумков позволил себе гоготнуть, но сразу же получил под дых от приятеля.

— Парнишка? Хм, нет тут таких.

— Точно?

— Точно.

— А дедок? Старый такой, подбухивает.

Я чуть не спросил — он тоже их бывший одноклассник? Страх постепенно ушел и осталось лишь раздражение. Легкая злость за то, что эти недоумки заставили меня испытать не лучшие эмоции.

— Этот живет. На последнем этаже. Ребят, я тороплюсь…

С трудом протиснулся между ними и пошел вдоль дома. Гопники переговаривались — допрос явно дал не ту информацию, на которую они рассчитывали. Я завернул за угол и достал зеркало. БлагословеннаяМаскировка — на меня смотрел побитый жизнью работяга лет сорока в соответствующей одежде: синие потертые джинсы, засаленная зимняя куртка, шапка, сдвинутая на затылок. Отражение дрогнуло и сменилось на мое — то, обывательское.

Надо дергать отсюда. И заодно решать, что делать с этими недоумками. Конечно, с Маскировкой они меня не узнают. Но сам факт нахождения рядом с моим домом этих неприятных личностей не радовал. Вдобавок, что будет, если они все же вычислят квартиру? Нет, этот вопрос нужно решать.

Позвонил Юле, поговорили немного, клятвенно уверил, что мы встретимся вечером. Зазноба застенчиво сказала, что к ней приехали родственники и она сегодня не сможет надолго. Понял, не дурак. Был бы дурак, не понял. Пусть и бушевали во мне сейчас гормоны, как у любого нормального мужчины в полном расцвете сил, надо оставаться джентльменом. Или хотя бы пытаться.

До общины ехал в тяжелых раздумьях. Игровая действительность приносила новые сюрпризы. Не успевал разобраться с одной проблемой, как появлялась следующая. С другой стороны, постоянное развитие ставит новые задачи, которые требуют решения. Так всегда и во всем. Можно всю жизнь оставаться в своей крохотной зоне комфорта. Но это путь в никуда. В конечном итоге ты поймешь, что жить так больше нельзя, но кардинально поменять уже ничего не сможешь. Нужно постоянно расширять свою зону комфорта. Не выходить из нее, как советуют горе-коучи. А именно расширять. Чтобы действие, которое еще год назад вызывало страх или дискомфорт, становилось обыденным и ничего не значащим.

Самое важное, что головой я это все понимал. Оставался сущий пустяк — материализовать свои мысли. Для начала слез совершенно на другой остановке. С момента обнаружения второго выхода из общины, я частенько думал о нем. Как с точки зрения банальнейшего варианта отхода, так и места, где могло быть нечто интересное. И не ошибся.

Крохотная бабулька, с разложенным на доске поверх табуретки вещами, сидела возле входа во двор. По моим расчетам, как раз там и находилась община. И все бы ничего, но вот эта старушка, точно сошедшая с советских открыток, была Игроком. О чем над головой гордо свидетельствовала плашка Ткачиха.

— Присмотрел что, сынок?

Я глядел на груду разного хлама, от которой многие без сожаления избавляются и размышлял. Разве может среди двух стареньких утюгов, нескольких детективов сомнительного качества, газовых ключей и прочей дребедени найтись что-нибудь полезное? Наверное да, раз передо мной Игрок, да еще с таким интересным направлением.

— А у вас есть нижнее белье? Носки там, трусы. Но не обычные, а «наши».

— «Наши» есть, — кивнула бабуля и из пустоты вытащила искомое. Светлые носки, цвета раннего замужества, и семейные трусы фасона «первый парень на деревне», — хлопковые, хорошие, сама делала. Вот эти льняные.

— Без характеристик, — пощупал я пару.

— Я этим баловством не занимаюсь. Трусы они и есть трусы, зачем их глупостями всякими напихивать?

— И то верно. Почем?

— Носки по шесть грамм за пару, семейники по девять.

— Ого, — присвистнул я, вспомнив, за какие копейки покупал одежду в секонде.

— Так это исподнее. Как его… хэнд мейд, вот! Такого не найдешь нигде.

Я чувствовал, что меня обирают. Причем нагло и беззастенчиво. Но вопрос с нательным бельем необходимо решать. И довольно скоро. Тем более, деньги были. А Троуг, судя по рассказам, еще и свою часть яиц продал.

— Давайте по четыре пары. И того, и другого. Все возьму за пятьдесят.

— Как же за пятьдесят? — удивилась бабулька. — Старушке хоть пару грамм подкинь.

— Пару грамм, — кивнул я, отдавая пятьдесят две единицы.

Навык Торговли повышен до четвертого уровня.

Думаю, бабулька тоже в накладе не осталась. Я глядел, как она зачем-то складывает проданное в пакет «Магнита» и размышлял. Вот живешь ты, живешь, на пенсию выходишь. Начинается, как принято говорить у нас казенным языком, «период дожития». А тут бац и словно снег на голову — Игра.

Убили какого-то Ищущего рядом с тобой и пришлось занять его место. И все. Нет возврата к прежней жизни. Учись, приспосабливайся. Может, она раньше и ткать не умела.

— Родной, ты чего замер-то? Бери!

Я спрятал пакетик с трусами себе в мешок. Поблагодарил, попрощался и зашагал к Синдикату. Встретил на пути несколько Стражей в их неизменных масках, парочку Игроков, Румиса, что курил на крыльце своей зачаровательной мастерской. Последнему кивнул и тот благосклонно ответил тем же. У самого Синдиката один из Ищущих подметал ступени от снега. Пришлось немного подождать, поэтому я сначала услышал Троуга, а потом увидел.

— Всем выпивки за мой счет… Ик… Только не того уллумского дерьма, что ты наливаешь, без обид Лиций. Ик… Бурток, неси архейтского эля!

Корл стоял в середине зала, размахивая руками, как сумасшедший дирижер. Рис тщетно пыталась успокоить его, а ментат невозмутимо сидел за столом, положив морду на руку.

— Что за шум, а драки нет, — поприветствовал я честную компанию.

— Щас будет, — сквозь зубы процедила девушка, — если этот придурок не успокоится, я его посохом угощу.

— Лучше бы угостила чем послаще, — Троуг прекратил мотыляться и потянул руки к Рис. Тут же получил коленом в пах и весь его пыл угас.

— Присаживайтесь, господа… и Рис, — усмехнулся я, — Троуг, ну не кряхти. Попрыгай на пятках. Итак, рассказывайте.

— Бурток, кувшин эля сюда! — крикнул корл, но все же приземлился рядом, держась за ушибленное место. — Здорово, Серег. Я тут такое дело провернул, а она мне слова доброго сказать не хочет.

— Сказала, если бы ты не стал орать о удачной сделке налево и направо. Только внимание привлек.

Это было правдой. В Синдикате сидело десятка полтора Игроков, не считая обслуживающего персонала, и все если не пялились, то изредка посматривали на нас. Тот самый Бурток, бармен-перг, поставил перед нами кувшин. Заискивающе поглядел на корла и спросил.

— Ваше предложение по поводу угощения гостей еще в силе?

— В силе. Троуг из Кералона держит свое слово. Это все знают.

— Тогда сейчас же исполню.

Он убежал, наконец оставив нас вчетвером. Лиций все так же спокойно сидел, облокотившись на руку, Рис гневно сверкала глазами, а мой соотечественник грустно смотрел на меня. Погоди, Троуг, погоди. Сейчас все решим и пойдешь пить.

— Ну рассказывайте.

— А че тут рассказывать, я продал почти все яйца. Конец.

— Ага, продавец от бога, — съязвила Рис.

— Давайте с подробностями, — предложил я.

— Есть у меня дядя, — выдохнул Троуг, — старый пройдоха, если честно. Но дела вести умеет. Ему недавно дали титул барона и чин стольника. Представляете, прошлому необходимо было добыть для пира яйца рахнаидов. Но тот не справился. Не сложилось. А ведь он даже собрал наемников под это дело. Знаете куда?

— В Пургатор, — у меня в голове будто что-то щелкнуло.

— А ты откуда знаешь? — удивился Троуг.

— Убийство Царицы в Пургаторе влияет на распределение придворных должностей в Ногле, — эта строчка точно въелась в подкорку, — так мне сказал хорул. В тот момент, когда я почти умер.

— Ты нам не рассказывал, — вмешалась Рис.

— Значит, это не просто бессмысленное предложение, — поднял я руку, останавливая ее, — убийство Царицы в Пургаторе влияет на распределение придворных должностей в Ногле, а исчезновение камня в Отстойнике может поменять торговый путь в Элизий. Так он сказал.

— Что это значит?

— Пока не знаю. Но раз первая часть из этого всего сбылась, то и вторая имеет смысл. Остается лишь узнать какой.

Глава 16

Молодое поколение не сдержано. Всегда. Нам трудно дослушать мысль до конца, если мы догадываемся, к чему она ведет. Мы не признаем авторитеты, считая себя самыми умными. И в эмоциональном порыве часто совершаем ошибки, о которых в будущем сожалеем.

Что мне стоило не гнать волну и дослушать хорула? «Исчезновение камня в Отстойнике может поменять торговый путь в Элизии, убийство Царицы в Пургаторе влияет на распределение придворных должностей в Ногле, а ржавчина на сочленении механоида…». К чему именно вела окись железа на теле киборга, оставалось неизвестным. Потому что я перебил собеседника.

В свое оправдание могу сказать, что тогда было не до тайн Мадридского двора. Из живота торчал меч, а сам я находился в странном месте между мирами, если можно так выразиться. Только легче от этого не становилось. Я ходил, словно загнанный зверь по крохотной комнатушке взад-вперед, размышляя над возникшей загадкой.

— Вот, — показался в двери Лиций с двумя кувшинами эля.

Троуг поспешил встретить своего собутыльника. Рис сидела на кровати, уткнувшись в альбом, неодобрительно поглядывая на выпивох. Мы благоразумно решили переместиться из Синдиката в более тихое место, чтобы перестать мозолить глаза Игрокам. Правда, оказалось что алкоголя с собой было взято мало. Пришлось зверолюду бежать за добавкой — отпустить корла одного мы не решились.

— Сергей, сядь, не мельтеши, — заметила Рис, — сейчас мы все равно ничего не придумаем.

— Тут и придумывать нечего, — вмешался в наш разговор Лиций, жадно глядя, как Троуг наполняет грязные стаканы, — для начала нужно выяснить о торговых потоках отсюда в Элизий и узнать, какие из них недавно менялись. Следом найти Ищущего, от которого этот путь зависел. И уже выяснить все о твоем загадочном камне. Довольно несложно.

— Ну и займись, раз умный такой, — хмыкнула девушка.

— Всего лишь вопрос времени, — пожал плечами зверолюд, — такая же обыденная вещь, как создание кристалла заклинаний или посещение Оракула при достижении определенной зрелости.

— Кстати, — встрепенулся я, — думаю, я этой самой зрелости набрался. Надо напроситься в гости к Оракулу.

— Ты до сих пор его не посетил? — изумленно приподняла бровь Рис.

Мои слова удивили не только ее. Троуг перестал наливать эль и уставился на меня, а Лиций задергал ушами.

— Ну это ты зря, Серег, — сделал большой глоток корл, — он очень помогает Игрокам. Жаль, что вопрос можно задать только один.

— Часто Ищущие после встречи с ним серьезно ускоряются в развитии, — поддакнула Рис.

— Ну чего вы на меня напали? Знаю, что нужно, просто как-то не до этого было. То одну из плена вытащи, то другого.

— Сергей по-своему прав, — вступился зверолюд, — необходимо сначала точно сформулировать вопрос, прежде чем ехать к такому сильному Ищущему.

— Ну вот. Хоть Лиций меня понимает. Ты тоже не был у Оракула?

— Нет, я посетил его во второй день пребывания в Отстойнике, — спокойно заметил человек-кот, — он ответил на один вопрос. И одновременно на множество. Как я и говорил, главное понимать, что ты спрашиваешь.

— Ладно, ладно, если у нас нет больше тем, кроме посещения Оракула и неразрешимой загадки про камень, то давайте уже вернемся к нашим яйцам.

— Давно пора, — Рис поднялась на ноги и на мгновение я увидел, что она рисует. Гранату!. Скорее всего, взамен прошлой. Хотя, судя по готовности изображения, им она занималась уже давно.

Троуг подошел к столу у крохотного окна, по-хозяйски смел с него все широким жестом и из пустоты на деревянную поверхность бухнулась гора пыли. Похожая на песок, только более мелкой фракции и одуванчикового цвета, она завораживала. Я жадно облизал губы и с трудом оторвал взгляд от такого богатства.

— Сколько здесь?

— Одиннадцать килограмм триста сорок грамм, — гордо ответил Троуг, — за оптовую поставку пришлось скинуть до тридцати грамм за яйцо. Но вышло и так неплохо.

— Идиот, — ударила его в грудь Рис.

Корл качнулся, недоуменно глядя на девушку, но потом посмотрел на меня, ища защиты.

— Серег, чего она опять?

— Да ничего, — не дала мне и слова вставить Рисовальщица, — когда такие деньги в мешке, к себе не привлекают внимания. А он начал угощать всех. Придурок!

— Ребята, давайте жить дружно, — вмешался я, — нет ничего лучше, чем делить шкуру уже убитого медведя. Точнее рахнаида. Так как из-за определенных обстоятельств Яна больше нет в нашей команде, то вся добыча делится на четверых.

— И про дополнительные пять процентов мне не забудь, — вставила Рис.

— Про такое забудешь, — мрачно посмотрел на нее я.

Лиций с первого раза легко разделил пыль на четыре почти равные кучки. Почти, потому что моя была самая маленькая. Я смел килограмм семьсот шестьдесят восемь грамм, оставив на столе пятьсот. И кивнул зверолюду.

— Лиций, это должок. Спасибо. И Троуг, у тебя тоже брал. Семнадцать вроде. Вот держи.

Корл кивнул и бросил мою жалкую щепотку к своей горке. Я поглядел на два с лишним килограмма в мешке и улыбнулся. Таких деньжищ на руках сроду не было. Да и вся остальная часть команды выглядела вполне довольной.

— Сколько у нас еще яиц?

— Двести три, — ответила Рис, — но с ними лучше не торопиться. И еще, по поводу того копья. Вышла на семью кабиридов, они готовы выкупить его. Скоро прибудут в Отстойник для торговли.

— Ну и замечательно. Какие дальнейшие планы?

— Пить! — радостно поднял кувшин Троуг и сделал из него несколько больших глотков.

— Сергей, я узнаю по поводу изменения торговых путей из Отстойника в Элизий, — серьезно сказал Лиций, не сводя взгляда со второго кувшина, — как будет информация, сразу сообщу.

— Можно тебя на минуту? — кивнула мне Рис.

Мы выбрались из домика, в котором тут же продолжился пьяный угар. Интересно, Троуг теперь не успокоится, пока все деньги не пропьет?

— Ты должен отправиться к Оракулу, — негромко сказала девушка.

— Это кому я должен?

— Не ерничай. Ты сам все понимаешь. У меня плохое предчувствие. Будто вот-вот что-то случится. А сейчас вроде затишья перед бурей.

Девушка и вправду выглядела встревоженной. Мне даже стало неудобно.

— Да надо, надо. Вот выкрою время.

— Завтра, — сказала Рис.

— Что завтра?

— Я отправлюсь на Крит завтра. Там живет Оракул. Можешь со мной, за компанию.

— Погоди, я в такую альтруистическую фигню не верю. Несколько минут назад ты стрясла с меня пять процентов, не вспомнив, кто вытащил тебя из плена. А теперь вдруг за здорово живешь решила стать проводником?

— Во-первых, я действительно тебе обязана. Во-вторых, я не говорила, что у меня нет там своего интереса.

— Вот с этого момента поподробнее.

— Помнишь поручение от Оракула на гарпий? Мне надо его выполнить.

— Ты хочешь, чтобы я поверил, что за какие-то двести грамм ты попрешься на Крит набивать гарпий?

Рис покраснела как маков цвет. Почесала пунцовые щеки, зачем-то вытерла вспотевший лоб — будто на улице стоял май-месяц, а не вступивший в свою силу декабрь, и ответила.

— Да не нужно никому это поручение. А вот когти гарпий — ценный ресурс. Его мне и заказали.

— Рис, только честно, скажи, зачем тебе столько денег? Мы сейчас подняли каждый по два килограмма, ты даже больше. Но сначала мутная история с Пулем, теперь снова лезешь в какие-то непонятные дела…

— Ты прав. Мне нужна пыль, много пыли. Точнее, даже не мне, а одному человеку… — она замолчала, размышляя над тем, говорить ли еще что-то или нет. Но итог оказался не в мою пользу, — короче, мне нужны деньги. И все. Позже, если все срастется, расскажу. Сейчас просто предлагаю взаимопомощь. Ты мне, я тебе. Если что случится, поможешь с гарпиями, я провожу до Оракула. А то будешь несколько дней по острову плутать.

— Я подумаю, — сказал ей уклончиво.

— Подумай, только ответ надо дать до сегодняшнего вечера.

— Договорились. Рис, если тебе нужны деньги. Может я могу чем помочь?

Девушка грустно посмотрела на меня. На мгновение даже показалось, что снисходительно.

— У тебя столько не будет.

И была такова. Я постоял в растерянности еще немного у двери Троуга, но все же поспешил убраться. Из лачуги раздавался чуть осипший голос моего товарища, распевающего пахабную песенку. Не дай бог кто из этих двух решит выбраться наружу и уткнется в меня. Пить сейчас не было никакого желания. Тем более, на вечер есть определенные планы.

Вместо этого пошел искать травника. Конечно, у меня был свой, близкородственный специалист. Но, во-первых, я еще сам не понял, как относиться к пра-пра. Во-вторых, он тут по делам и вряд ли привез всю оранжерею. А продавец растительных ингредиентов вот он, через дом от зачарователя.

Лавочника я встретил на крыльце, которое травник собственноручно подметал. Не магическим способом, а обыкновенно, метлой. Вообще, как я понял, каждый торговец был ответственен за прилежащую к магазинчику территорию. За остальными улицами, судя по порядку, тоже кто-то следил. Может Стражи, а может нанятые сахемом Игроки. Хотя не представляю сколько надо платить Ищущему, чтобы он занялся черновой работой.

— День добрый, вы травник?

Вопрос был риторическим, потому что Проницательность мне уже давно сказала, мол он это, он. Точнее умение выдало диковинное слово Натуралист, но я сложил одно с другим. Невысокий человек вытер свой сизый, с прожилками нос, запустил корявый палец в волосатое ухо, почесал и кивнул.

— Прикупить чего или на продажу что есть?

— Прикупить. А там и посмотрим.

Он махнул рукой, приглашая следовать за собой. Постучал валенкам, стряхивая снег, и сурово поглядел на мои сапоги. Пришлось и мне почистить обувь. А вот уже после мы оказались в царстве теней. Окна хозяин плотно занавешивал шторами, отчего даже сейчас мало что можно было разобрать. От пряного и пахучего разнотравья закружилась голова. Резко захотелось спать и вообще из дурной башки вылетело, зачем я сюда явился. На выручку пришел сам травник.

Он расшторил одно из окно и открыл форточку. Подошел ко мне, убрал какую-то связку, похожую на чеснок, но с лиловыми головками, нависающую сверху, и указал на колченогий табурет. Пришлось садиться.

— Ну, мил человек, звать тебя как?

— Сергей.

— Поликарп, — протянул кряжистую, как дуб в фэнтезийных романах, руку хозяин, — так что прикупить хотел?

— Да вот, по списку, — подал я огрызок Лаптя.

— Ну воронец это, допустим, несложно… Угу… Дурман тоже есть… А вот жабник надобно посмотреть. Где-то в закромах оставался. Жди здесь, я сейчас.

Травник подошел к дальнему концу пыльного шерстяного ковра и отбросил его, обнажив прямоугольную, грубо выкованную ручку. Откинул крышку погреба и, кряхтя, полез внутрь. Отсутствовал он недолго, всего несколько минут, за которые я раз двести чуть не заснул. Спас табурет — одна ножка у него была короче и стоило мне чуть задремать и расслабиться, как легкое покачивание сразу возвращало в реальность. Наконец Поликарп вернулся, сжимая в руке две сухие веточки.

— Нашел, вот. Жабника мало, всего на два эликсира. Поэтому и остальную траву могу собрать ровно на столько же. Или тебе на один?

— Можно на два, — недолго думал я, — что по деньгам выходит?

— Четырнадцать за все.

Умел бы хорошо свистеть — присвистнул. Не так уж дешевы восстановительные процедуры от Лаптя. С другой стороны, хозяин — барин. Хочешь пару дней корячиться после всех тычков, так пожалуйста. А желаешь быть как огурчик, изволь платить. Тем более, деньги имелись.

— Постоянным клиентам скидки есть?

— Постоянным есть. А с тебя четырнадцать грамм.

— Ну а за оптовую покупку?

— Самому не смешно, оптовик? — перестал складывать травы в небольшой мешочек хозяин.

— Несговорчивый ты торговец, Поликарп.

— Будешь с вами сговорчивым, по миру пойдешь. Брать станешь или нет?

— Стану.

Я расстался с четырнадцатью граммами пыли и закинул мешочек в свой инвентарь.

— Про продажу попусту балаболил или правда что интересное есть?

Мне вдруг стало обидно, что травник не воспринимает меня всерьез. Поглядел в закрома и увидел непент. Пра-пра говорил, что это ужасно редкая штука. Вот сейчас и посмотрим. Вытащил колосья и показал Поликарпу.

— Угу, непент, — только и кивнул тот, — трава особая, редко кому может пригодится. Да на твою беду, захаживал сегодня травник, продал три пучка. А больше мне и не надо.

Значит, был здесь Виттор до меня. Соответственно, и мандрагорий корень показывать смысла нет. Я нахмурился. А больше, кроме камней, и нет ничего. Разве что эликсир, подаренный Прыгающим. Вещь, конечно, нужная. Но за показ денег не берут. Заодно узнаю примерную стоимость. Поэтому я бережно достал пузатый флакон и показал Поликарпу.

Сначала яркий эликсир не вызвал у продавца интереса. Он равнодушно смотрел на него, но ровно до того момента, пока я не качнул склянку. Вязкая жидкость пришла в движение, а вместе с ней увеличились и глаза лавочника. Раза в два минимум.

— Неужто он? — недоверчиво спросил Поликарп, не сводя взгляда с флакона.

— Он, чарующий аромат настоящего эликсира Всесилия, — для верности я скрутил пробку, чтобы собеседник почувствовал запах.

— За сколько отдашь? — хозяин так заволновался, что даже дал петуха. Прокашлялся и уже нормальным голосом добавил. — Называй свою цену.

— Что, прям любую? Килограмма два, скажем.

— Полтора, — ответил Поликарп.

И вот тут настала моя пора удивляться. Нет, я, конечно, подозревал, что эта оранжевая хрень не дешевая. Но слово «не дешевая» в моем понятии укладывалось в более скромную сумму. Сотни в две, максимум три. А если лавочник готов прямо сейчас заплатить полтора килограмма, значит, в случае чего, можно вытрясти с него и больше.

— Подумаю пока, — убрал я флакон, — но как видишь, у меня бывают иногда интересные вещи.

— Покажи еще, — чуть ли не трясся Поликарп.

— Позже, позже. Ты дай мне время присмотреться к тебе, узнать, что за человек. Можно ли с тобой дела вести. Если честно, на первый взгляд, впечатление не очень хорошее. Скидку не дал, нахамил.

— Да я же не со зла, — растерялся травник, — просто всякие ходят, брешут почем зря, время тратят. Вот важного человека и не разглядел. Если могу того, ну компенсировать как-то…

Навык Убеждения повышен до двенадцатого уровня.

— Хочу подарок какой-нибудь домовому сделать. Может, посоветуешь чего?

— Конечно. Бутор возьми. Некоторые его так и называют — домовой травой. Он для помощников, как для кота валерьянка. Любят они бутор. Только сам знаешь, Стражи им запретили травы покупать или другим способом добывать.

— А давно запретили?

— Так лет сто двадцать уже по меркам Отстойника.

— Ну хорошо, возьму. Сколько?

— Да бог с тобой, трава копеечная. Так бери, в знак, как бы сказать, расположения, вот. Ты только обязательно приходи. Может еще что принесешь или все же эликсир свой продашь. Могу немного в цене и подвинуться.

Я пожал крепкую, как ковш экскаватора, руку Поликарпа и заверил, что «всенепременнейше». На улице поглядел на часы — время еще было, поэтому потопал к Румису. Во-первых, добрать умения, которые в прошлый раз не прикупил. Во-вторых, я преодолел десятый уровень Разрушения, следовательно, должны были обновиться новые заклинания.

Хмурый Модификатор оказался на месте. Если бы не грязь и подтеки талого снега у порога, подумал бы, что я у него единственный покупатель. Не оттягивая кота за причинное место, сразу перешел к делу. Румис сердито кивнул, он явно находился не в духе, прошел к кафедре, взял мои руки и мы оказались…

Нет, это была не знакомая поляна. Какая-то высокотехнологичная свалка с мельтешащими киборгами. Впрочем, на нас они не обращали никакого внимания. И только тут я понял, модификатор создает эти видения согласно своему настроению по памяти. В прошлый раз была пастораль, а теперь промышленная часть Детройта.

Однако поразмышлять об этом не успел — строчки поплыли перед глазами со стремительностью коррупционера, пытающегося съесть взятку при аресте.

Картография (Интеллект) — способность запоминать места, в которых был Игрок и фокусировать их в своем сознании в виде карт. С помощью пыли карты можно материализовать на пергаментах или передавать Ищущим.

Стоимость изучения: 100 гр.

Эхолокация (Интеллект) — способность распознавать и идентифицировать звуки, услышанные на большом расстоянии.

Стоимость изучения: 500 гр.

Уклонение (Ловкость) — способность избегать критических ударов, производимых колющим, рубящим и метательным оружием.

Стоимость изучения: 800 гр.

Вместимость (Сила) — способность увеличивать переносимый вес Игрока.

Стоимость изучения: 400 гр.

Наблюдательность (Интеллект) — способность различать детали, выдающие больше информации об объекте или предмете.

Стоимость изучения: 600 гр.

Имитация (Интеллект) — способность подделывать или копировать различные предметы (в том числе артефакты) с большой долей точности.

Стоимость изучения: 1500 гр.

Только я подумал, что теперь богат и могу жить на широкую ногу, как мне подложили толстого визжащего борова. Видимо, с увеличением моей покупательской способности расширились и предложения. Мда, полтора килограмма за умение подделывать артефакты. Нет, согласен, дело очень прибыльное, но блин…

Попытался унять дрожь и мыслить рационально. Итак, на кармане две тысячи сто шестьдесят семь грамм моей прелести. Пыли, то есть. Собственно, я могу выкупить почти все умения, кроме двух. А еще остаются заклинания, которые, тоже с большой долей вероятности поднялись в цене. Поэтому оставляем самое необходимое.

Прощай, Имитация. Потому что полтора килограмма это вообще ни в какие ворота. Гудбай, Вместимость. Хорошее умение, и, возможно, когда я стану побогаче, то вернусь за тобой, но сейчас у меня есть вьючный Троуг. Извини, Эхолокация. Дружить мы будем, но не сегодня.

Осталось всего три умения: Картография, Уклонение и Наблюдательность. Первое однозначно да — за такую-то цену. Рука дернулась в сторону Уклонения и замерла. В данное время все равно пользуюсь откатами. Восемьсот грамм на дороге не валяются. А Наблюдательность вкупе с Проницательностью, станут убойной штукой.

Распрощался с семью сотнями не сказать, чтобы легко, но с полным осознанием правильности поступка. Свалка померкла и мы вновь очутились перед кафедрой. Я поспешил осмотреть приобретения.

Картография (Интеллект). Данный уровень Интеллекта позволяет вам выбрать одну из особенностей умения: метку геолокации с последующей ориентацией в пространстве, моделирование объекта при имеющихся начальных данных, создание карт на пергаменте.

Я, недолго думая, выбрал метку. Порыскал в интерфейсе и таки нашел интерактивную карту города, на которой гордо красовалась красная точка. Отдалил ее, еще, еще. О, вон там я живу, сюда за пивом хожу, здесь летом купаюсь. Интересно. К своему стыду, заметил, что очень много мест в городе скрыты «туманом войны». Ну да ладно. Отдалил еще дальше — вот появилась Москва и тянущаяся к ней тонкая полоска вдоль железнодорожных путей. Вон точечно едва выделялись Лондон и Париж. Более широкие дороги в Крым и Турцию — это я еще с родителями на самолете летал. И все. Весь остальной мир темный.

Эх, в скольких местах предстоит побывать. Но не сейчас. Я вернулся к родному городу, нашел свой дом и поставил туда метку. Меня словно подхватил едва заметный, свежий ветерок. С единственным уточнением — он был вполне осязаем. Я видел его почти неуловимые потоки. И сейчас они направлялись в сторону двери Румиса. Ничего себе, получается, у меня есть своего рода навигатор? Правда, работает он только с той местностью, что изучена, но уже неплохо.

Воодушевленный, я убрал метку и нашел второе приобретенное умение.

Наблюдательность (Интеллект). Данный уровень Интеллекта позволяет выбрать вам одну из особенностей применения умения: к существам, к природным объектам, к предметам, созданными существами.

Пожал плечами и выбрал «к существам». Вроде ничего не произошло. Я на всякий случай всмотрелся в Румиса — все тот же перг. И как это работает?

— Ну хватит в гляделки играть, — заметил он мой пристальный взгляд, — заклинания брать будешь? Или улучшать?

— Я посмотрю. И то, и другое.

— Ну пойдем.

Модификатор заковылял в сторону второго этажа, а меня словно громом ударило. Именно что — заковылял. Я раньше не обращал внимания на походку Румиса. Это и хромотой назвать нельзя — он равномерно припадал на обе ноги, словно сделанный на шарнирах. Так обычно двигаются люди с больными суставами.

— Румис, а ты… точно перг?

— А что? — повернулся хозяин. И спросил с таким ленинским прищуром, что понял, правильно угадал.

— Без всяких, как бы сказать, модификаций?

— Так и знал, что догадаешься. Еще думал, продавать тебе Наблюдательность или нет. Я вроде как перг и одновременно не перг.

— Расскажешь?

— А чего тут рассказывать?

Румис пожал плечами и приспустил штаны. Я собрался закричать, что не такой и вообще жду трамвая, но слова застряли во рту. Таз у модификатора оказался из какого-то металла, с кучей мелких деталей и поршней.

— Бежал я от одних недоброжелателей. Хотел в центральные миры прорваться, да не получилось. Нагнали меня в Мехилосе, почти убили. Местные умельцы по кусочкам и собрали. Поэтому я вроде и перг, но зарегистрирован, как лавочник-механоид. Такие дела. Ну пойдем, времени у меня лишнего нет с тобой лясы точить до вечера.

И проворно стал подниматься по лестнице. Я стоял в некотором раздумье, наблюдая за ним и думал… Это же каких теперь дел могу наворотить с помощью нового умения?

Глава 17

К новым вещам мы всегда относимся с особым пиететом. При появлении нового пылесоса начинаешь пылесосить все подряд, включая картины и подоконники. После приобретения фирменных кроссовок каждый вечер протираешь боковую часть белой подошвы. Что уж говорить, когда у тебя появилась способность видеть в людях (и прочих существах) доселе незаметные особенности.

Именно поэтому, поднимаясь по лестнице, я завис у грязного крохотного окошка, разглядывая улицу. Внизу по мостовой, к примеру, идет Страж. Самый обычный — черная маска, туника, горделивая осанка. Будто и не живой человек, а скорее функция. Только на ходу он перекидывает, словно намагниченный шарик, с пальца на палец правой руки крохотный огонек. Движение машинальное, вроде постукивания по столу или отбивания такта ногой при прослушивания любимой песни. А я вывод сделал — маг, с заклинаниями направленными на огонь.

Или взять архалуса, что идет позади него. Ничем не отличимый от собратьев, особенной стати, с красивыми крыльями. Но лицо одутловато, землистого цвета, да на носу сеть фиолетовых звездочек. Нехило закладывает за воротник, бродяга. Интересно.

— Человек, хватит испытывать мое терпение! — раздался полный негодования голос Румиса.

Я оторвался от созерцания улицы и поспешил к киборгу. Модификатор уже стоял за кафедрой. За время моего отсутствия ее еще больше потрепало. Впрочем, дальняя стена так вообще была наполовину обуглена.

— Модификация имеющихся или новые? — только и спросил Румис.

— Сначала новые, — ответил я подавая руки.

И в следующее мгновение охнул, оказавшись на высокой отвесной скале. Внизу бесновался океан, взбивая сливки из белой пены. Носились ополоумевшие от страха птицы, истошно крича. А впереди, на крошечный участок суши, надвигалась штормовая туча. Что-то у киборга вообще нелады с настроением. Надо быстро брать, что есть и сваливать.

Огненный сполох — огненная отметина, игнорирующая физическую броню противника. Наносит 60 единиц единовременного урона. Стоимость использования: 70 единиц маны. Стоимость изучения: 120 гр.

Ледяной росчерк — линия льда, создающая резаную рану. Наносит 50 единиц единовременного урона и еще по 5 единиц урона следующие шесть секунд. Стоимость использования: 80 единиц маны. Стоимость изучения: 150 гр.

Электрическое поле — создает особую форму материи площадью три квадратных метра. Противники, попавшие в это поле, получают 10 единиц повреждения каждую секунду. Бонус: во время действия заклинания движения неприятеля замедляются. Стоимость использования: 100 единиц маны. Время действия: 12 секунд. Стоимость изучения: 500 гр.

Гниение — поражает цель, нанося ей 8 единиц урона каждую секунду. Стоимость использования: 80 единиц маны. Время действия: 20 секунд. Стоимость изучения: 300 гр.

Ну все, дружище, почувствовал себя богачом? Теперь закатывай губу обратно и пристегивай на пуговицу. Учитывая, насколько поднялись цены, представляю, что будет дальше. Нет, теоретически я могу взять все и остаться с голой задницей. Хотя пара сотен грамм пыли у меня уже начали ассоциироваться с бедностью. Нет, определенный запас должен быть. Поэтому нужно остановиться максимум на двух заклинаниях. Сказано — сделано. Добавил в свой арсенал Ледяной росчерк и Электрическое поле. Мы вернулись обратно и хозяин протянул мне два кристалла.

— Два раза? — спросил у Румиса, вобрав в себя новые заклинания и прицеливаясь.

— Ага, — кивнул он.

Ну что ж. Выбрал стоячую мишень и взмахнул рукой. Двигался плавно и спокойно, словно всегда знал, как необходимо себя вести при касте Росчерка. Раскрытая ладонь вверх, здесь она превращается в сжатый кулак, будто обхватывающий меч, и резкое падение-удар.

Мишень полыхнула голубым светом, послышался громкий треск и в воздухе запахло озоном. Или чем-то на него похожим. От размалеванного кругляша на подставке шел едва заметный пар. А сама мишень была располовинена и держалась лишь на тонком куске деревяшки. Ну круто, теперь посмотрим на Поле.

Отошел в сторону, начал делать круговые движения руками, внутренне ощущая какой-то дискомфорт. Вроде, все правильно и одновременно нет. Вытянул кисти вперед и ничего не произошло. Зато наверху, на уровне глаз, замигала синяя полоска. Как-то я не учел, что маны у меня кот наплакал.

— Э, Румис, тут казус небольшой. Нужно подождать немного, чтобы заклинание проверить.

— Эх, тоже мне волшебники, — усмехнулся перг, — и самое главное, каждый второй такой. Купят заклинания, а маны толком нет.

Он положил ладони мне на плечи и что-то произошло. Будто в кровь напрямую впрыснули энергетик. Сначала тряхануло, словно от удара током, а потом пришло легкое возбуждение. Я даже не сразу заметил, как восполнилась полоска маны.

— Колдуй давай.

Я кивнул и выполнил все то же самое, что и минуту раньше. Правая рука по кругу провожает левую, теперь они обе будто трогают шар, пальцы прижаты, ладони раскрыты. И раз!

Визуально оказалось похоже на катушку Теслы, разве что самого трансформатора не было. А вместо электромагнитных волн электрические разряды. Время от времени внутри вспыхивала очередная мини-молния, разрушая мишень. И секунде на пятой та развалилась окончательно.

— Круто, — выдохнул я.

— Ага, — мрачно посмотрел Румис на остатки дерева, — так что с улучшением заклинаний?

— Я готов, — протянул ему руки.

На этот раз ничего вокруг не было, лишь темнота. Ну ладно, так даже удобнее, не буду отвлекаться.

Возможности для улучшения:

Электрическая дуга.

Параметры после модификации: Единовременный урон 70 единиц. Стоимость использования: 80 единиц маны. Стоимость улучшения: 100 гр.

Если честно, Румис не удивил. Почти тот же Сполох, только разве что с чуть большим уроном. А последний, в свою очередь, компенсируется более высокими затратами маны. С другой стороны, не ходить же с той Дугой, что сбивает всего 40 единиц за раз. Надо брать.

— Надеюсь, это заклинание использовать не будешь? — спросил модификатор. — Те же яйца, только вид сбоку. Да урон выше.

Вообще, я хотел. Но слова киборга заставили смутиться. Поэтому попросту попрощался и поспешил выбраться наружу. С любопытством разглядывал Игроков, подмечая для себя новые детали и даже завис на площади в обители на четверть часа. Вовремя спохватился, посмотрел на дисплей телефона и побежал менять пыль на рубли. Сдал пятьдесят грамм, получил почти сорок пять тысяч — курс сегодня радовал — и помчался к выходу из общины.

Уже оттуда вызвал такси, которое появилось буквально через пару минут и плюхнулся на заднее сиденье. Конечно, «посмотрел» водителя, отметив у того красные глаза и двухдневную щетину — мужик явно недосыпал. Тут же, как бы невзначай, пристегнулся. Береженого бог бережет.

Написал Юле, что скоро приеду, но она не ответила. Повертел телефон с минуту, после чего убрал в карман. В конце концов, давно хотел навести порядок в интерфейсе. Тот представлял собой нечто вроде мешка с разными вкладками. Вот, к примеру, оружие. Высветился кошкодер и нож из лунной стали. Последний я по запаре все время убирал в мешок, а не держал в ножнах на руке. Так, минуту! А почему он один?

Ясно помню, что их было два. Первый мне дал Охотник, второй выпал с Пуля — так где он теперь? Обнесли? Попереключал вкладки — тогда почему все остальное на месте? Пыль, камни, эликсир, трава и коренья от пра-пра. Голова распухла от непонимания. Фигня какая-то.

Пытаясь отделаться от ощущения сюра, я принялся перебирать камни. Экспроприированный у Васька отличался от своих собратьев. Не только прожилками, но и размером. А вот Кархтол и Архтол были словно частичками одного целого. Пусть разные по форме, но одинакового гладкие, точно отполированные. Холодное спокойствие Архтола компенсировалось горячей необузданностью Кархтола. Но вместе с тем, мне подумалось, что они часть чего-то большего.

Вы сделали следующий шаг к обретению умения Интуиция.

Я взял оба камня в руки и вытащил наружу. Повертел, приблизил друг к другу и сердце неожиданно бешено забилось. Потому что за долю секунды случилось сразу несколько вещей. Во-первых, заглохла машина и, судя по мату, водителя, возвращаться к жизни она не собиралась. Во-вторых, камни стали притягиваться, точно два мощных магнита. В-третьих, меня на мгновение ослепило, а может и не только меня.

В общем, досматривать это представление я не стал. Быстро убрал камни в инвентарь и с видом школьника, разбившего только что окно, замер на сиденье. Мы останавливались. Причем, против воли таксиста. Вся его ругань сводилась к фразе: «Что будь проклят тот день, когда он сел за баранку этого пылесоса», однако ничего решительно изменить водитель был не в состоянии.

— Что там? — поинтересовался я самым невинным, как мне казалось, голосом.

— Да хрен его знает, — мрачно ответил водитель. Он попробовал завести снова, но ничего не произошло, — вот ведь не машина, а гулящая женщина, — чуть не заплакал он.

— В смысле?

— «Check» загорелся. Все, приехали. Стартер крутит, но двигатель не заводится. Может сдох, а может блок управления менять надо. Давай толкнем к обочине?

Я вылез и уперся руками в грязный багажник. Водила тоже выбрался и, держа руль одной рукой, а дверь другой, навалился на машину. Не знаю, справился бы прошлый я с такой задачей. Но оказалось, что толкнуть пару тонн металлолома на колесах для корла не проблема.

Вы помогли нейтрально настроенному Обывателю.

+ 20 единиц Кармы. Текущий уровень + 1960. Вы тяготеете к Свету.

— Спасибо, друг. Я тут надолго. Ты бы себе машину другую вызвал… Черт, и ведь как назло только вчера на последние страховку купил.

— Слушай, возьми, пожалуйста, — протянул я ему две пятитысячные бумажки.

— За что? — удивился таксист.

— Не за что, а просто так. Потому что у меня еще есть, а тебе нужнее. Бери, бери.

— Ты серьезно что ли? — недоумевал таксист. — Да ладно, так не бывает.

— Бывает, держи, — чуть ли ненасильно впихнул я ему деньги в руку, — ну давай, ни гвоздя, ни жезла.

Вы помогли нейтрально настроенному Обывателю.

+ 20 единиц Кармы. Текущий уровень + 1980. Вы тяготеете к Свету.

Выслушивать благодарности я не стал. Потому что попросту был не достоин их. По моей вине вышла из строя машина этого работяги. Точнее, из-за моих камней. Которые, как выяснилось, весьма интересно взаимодействуют вместе.

— Спасибо!

Я так крепко задумался, что не сразу понял, кто крикнул. Повернулся, махнул рукой таксисту и пошел дальше. Добрел до остановки и сел в подъехавшую маршрутку. Сначала пропавший клинок, потом какая-то странная реакция камней. Ощущал себя мальчиком, который таскает на собственном горбу переносной атомный реактор. Вот только не подозревает об этом. Множество вопросов, и ни одного внятного ответа. Хотя… есть один Ищущий, что знает об этом мире все. Может Рис права и время настало?

За тяжелыми думами доехал до нужной остановки. После чего прошел еще десять минут вытоптанными тропками, пока не увидел нужный дом. Позвонил заранее, потому моя пассия встретила уже около подъезда.

— Пойдем отсюда, погуляем. А то мои родственники у окна прилипли. Жениха рассматривают.

— Соболезную им. Если повернусь боком, могут никого и не увидеть.

— Да ладно, хватит тебе, — улыбнулась Юля, — приехали на нашу голову…

Она говорила о слишком большом количестве троюродных теток, плодовитости своего рода, неожиданных визитах, которые были вовсе не сюрпризом, а черт-те пойми чем. Я слушал, даже улыбался, но думал совершенно о другом.

— Сережа, я тебе надоела?

— Чего это вдруг?

— Ну ты весь в себе. На меня совсем не смотришь.

— Ничего не надоела, — поцеловал я ее, — и очень даже смотрю. Я вообще наблюдательный. К примеру…

Я оглядел ее с головы до ног, надеясь на свое новое умение. И нашел кое-что. Не совсем то, что ожидал, но все же.

— Ты на спицах вяжешь.

— Ну да, — удивилась Юля, — а откуда ты узнал?

— Кожа на указательном пальце немного грубее остальных. На подушечке чуть заметная мозоль. Вариантов, конечно, много. Например, ты можешь быть бухгалтером у мафии и с утра до вечера пересчитывать деньги… Одним пальцем. Но вариант с вязанием более реалистичный.

Меня несло почище, чем великого комбинатора. Причем, я сам не понимал, откуда что берется. Какое вязание? Какая мозоль на указательном пальце? Может, когда-то видел по телевизору программу или услышал разговор мамы с подружкой. Черт знает.

— Ну да, Шерлок Холмс, — улыбнулась Юля, — я вяжу, нервы успокаивает. Так все же ответь, у тебя что-то случилось?

— Да так, проблемы на работе.

— Уволить могут что ли?

— Я бы очень этого не хотел, — усмехнулся в ответ, — думаю, все образуется. Временные трудности.

— А я завтра уезжаю. Родители решили родственников в деревне навестить. А так, как мы образцово-показательная семья, ехать должны все вместе.

— Надолго?

— Надеюсь, что на день. Там интернета толком нет, поэтому смогу только эсемеситься.

— Велика Россия-матушка, но не везде есть wi-fi, — произнес я, а сам думал уже о другом. Если все так удачно складывается, то может действительно в очередной раз пойти на поводу у судьбы?

Спустя полчаса, проводив Юльку, я уже стоял на углу своего дома. Признаться, слегка нервничал. Не хотелось бы снова наткнуться на гоп-компанию. Это нельзя было назвать страхом. Тем более сейчас, с моим обновленным арсеналом. Скорее уж, с большей долей вероятности, я ненароком их убью. Хм, а смогу ли?

Вопрос меня заинтересовал. В случае с Яном или Пулем никаких мучительных терзаний не заметил. Были конкретные условия, в рамках которых я и действовал. И еще одна важная особенность. Убийство Игрока до сих пор воспринималось мной, как нечто нереальное. Существовал человек и раз, исчез, словно и не жил. А тут… будут трупы. Мертвые куски плоти, полиция, разборки. Если, конечно, до меня первыми не доберутся Стражи.

И тут пришло осознание. Что я опасаюсь не внутренних моральных терзаний, а всего лишь неотвратимости наказания. Выведи меня «раз на раз» с этим крепышом и скажи: «Отсюда выберется только один» — глазом бы не моргнул. Странно. Когда я стал таким циничным и жестоким? И действительно являюсь таким Светлым, как считает Система?

Философские мысли оказались пустыми и ненужным занятием, потому что ни во дворе, ни в подъезде никого не было. Я отпер дверь ключом, без удивления почуял аромат борща и краем глаза заметил припасенные на столе черный хлеб, сметану и несколько зубчиков чеснока возле чистой тарелки. Домовой меня ждал.

— Лапоть!

— Хозяин, ужинать будешь? — откликнулся откуда-то из кухни мой иждивенец.

— Буду, только ты иди сюда сначала.

— Ну тут я, — материализовался прямо перед носом Лапоть.

— Вот, держи, — протянул я, честно выклянченную траву.

— Неужто? — сначала у домового полезли глаза на лоб. Натуральным образом полезли, а потом рот расплылся в довольной улыбке. — Лет пятьдесят бутор в руках не держал. Уже и вкус забыл. Ох, чайка заварю! Это, хозяин, спасибо тебе. Уважил, так уважил.

— Да ладно, свои люди. То есть существа, сочтемся.

Я успел только разуться, когда прозвенел дверной звонок. Подумал чего недоброго и даже посмотрел в глазок. Всего лишь Виктор. Пришлось открывать.

— Привет, сосед, — как-то неуклюже кивнул Машкин муж, держа одну руку за спиной, — я к тебе.

— Ну проходи.

— Да я на минутку всего, — ответил он, но сделал шаг ко мне, — вот, держи.

Перед моим носом появилась пузатая бутылка коньяка с невероятно яркой, золотистой этикеткой. Три звезды, если не обманули производители. Я машинально взял подарок в руки и недоуменно посмотрел на соседа. Тот пояснил.

— Васька сегодня две пятерки принес. Сам радостный, давно его таким не видел. Сидит, стих какой-то учит. Говорит, оценки по литературе надо подтянуть. Спросил про обидчика его. Сказал, что дядя Сережа разобрался и больше тот его не тронет. Ну вот, я, собственно, чем смог.

— Да ладно, Вить, там пустяки, ей богу. Зайдешь, может тогда и по чуть-чуть бахнем? — указал я на коньяк.

— Нет, что ты. Мне еще с детьми сидеть. Маше надо к подружке сходить. Выпьешь сам или с девушкой.

— С какой девушкой?

— Маша тебя с ней видела. Вот и решила.

Да уж, жена Вити заменяла не только бабушек во дворе, но и личных фсбшников. Никакой сексуальной жизни.

— Ладно, спасибо за коньяк.

— Да что ты, говорю же, тебе спасибо.

Сосед еще пожал руку и пошел к себе. Я закрыл дверь, разглядывая бутылку. Вроде не дешевый. Действительно, надо под особый случай. Не с борщом же коньяк распивать. Сюда бы больше водка подошла. Да и не дошел я до такой буржуйской традиции употреблять за обедом, читай ужином. Даже пиво пить почти перестал из-за треволнений последних дней. Надо исправиться.

Я не успел отойти от двери, как снова раздался звонок. Но сейчас это была трель мобильника. На автомате убрал бутылку в инвентарь и вытащил телефон. Хм, почему я не удивлен?

— Станция торпедных катеров на проводе.

— Чего на проводе? Сергей, опять ты глупости говоришь. Скажи лучше, что решил по поводу моего предложения?

— Прошу прощения, предложения от девушек я принимаю по вторникам и пятницам.

— Сергей! — судя по интонации, мое благодушие на Рис точно не распространялось.

— Во сколько ты выдвигаешься?

— Хотела около двенадцати дня по местному.

— Давай на два. У меня утром тренировка.

— Без проблем.

— Мы за день успеем все сделать?

— Конечно.

— Тогда завтра, в два, у Вратаря.

Я повесил трубку и насвистывая одному мне знакомую мелодию, которую придумал только что, отправился на кухню. Отведать самый ароматный борщ на свете. И, кстати, надо завтра после тренировки хорошо поесть. А то еще неизвестно, как там у Оракула с кормежкой.

Глава 18

Заставь дурака Богу молиться, он и лоб расшибет. Конечно, Лаптя нельзя было назвать болваном или глупцом. Однако я не учел действия чудо-травы, которую подарил вчера. Что дело именно в ней, стало понятно сразу же после пробуждения, когда я застал домового в коридоре.

Красные, навыкате, глаза, порывистые движения рук, мокрые от клея волосы по всему телу. Кстати, о клее. Им было залито все — пол, стены, стыки обновленных обоев. Я понял, что помощник хотел сделать мне сюрприз за ночь. Вот только никто не ожидал настолько сильного эффекта.

— Лапоть, а что здесь случилось?

Я не злился. Просто находился в легком шоке от происходящего. А еще размышлял, как все это убирать. На домового надежды не было никакой.

— Обои клею, клею обои, клею на века. Чтобы дом развалился, а стены остались. Потому что тут Лапоть обои поклеил. Стыки пройти надо, чтобы даже от ураганного ветра ни один краешек не отошел. И клея еще развести ведро.

Говорил домовой порывисто, как из пулемета стрелял. Постоянно то пропадая, то появляясь, словно мерцая. Отчего у меня чуть не случился эпилептический припадок.

— Лапоть, стоять. Стоять! Дай мне сюда кисточку, — я схватил домового за руку, — все, теперь спокойно, иди за мной.

Я проводил подопечного до расстеленной кровати. Прям как есть, грязного, в клею, уложил на простынь и накрыл.

— Спи.

— Хозяин, доделать все надо. Я не устал, я мигом…

— Никаких доделать. Ты лучше скажи, у домовых сосудистые заболевания случаются?

— Чего?… А, нет, нет, сроду такого не было. Мы же семижильные.

— Ну и замечательно. Теперь лежи, это приказ.

Я вернулся в залитый клеем коридор и вздохнул. Перво-наперво взял несколько старых футболок и вытер все излишки с обоев. Потом отмыл ведро и начал надраивать полы. Спустя каких-то полчаса я уже стоял под душем, потный и уставший. Так себе начало утра.

На кухне ждал очередной сюрприз. Лапоть начистил содой вилки, чашки, тарелки, стол, вот только смыть забыл. Наверное, в этот момент ему в голову ударило, что пора заняться обоями. Освободил из содового рабства одну чашку и налил чаю. Разогрел пару пирожков, что недавно приготовил домовой и окончательно решил — никаких больше БАДов Лаптю. Не очень он их переносит, как выяснилось.

Мой уставший помощник к тому моменту храпел подобно роте вымотавшихся после пятнадцатикилометрового марш-броска солдат. Я немного размялся — не для повышения характеристик, а дабы разогнать кровь. И неторопливо поплелся на тренировку.

Не сказать, чтобы настроение было упадническим. Если заранее готовить себя к поражению — то несомненно проиграешь. Но я довольно трезво оценивал свои шансы, точнее их невысокий процент. Охотник был тертым калачом и даже моему крутому направлению мог дать очень хороший отпор. Я пытался выработать план, перебирая все возможные варианты. Но сам же и отметал, считая непригодными. Что ж, как обычно, придется импровизировать.

Охотник уже ждал меня. Я оставил на земле активированный Камень Отторжения, набрал немного снега в ладонь и приложил к лицу. Помогло. Холодная, талая вода, побежав тонким ручейком по коже, заставила взбодриться. Мне показалось, что теперь все вокруг стало четче, реальнее.

Вы сделали первый шаг к обретению умения Концентрация.

— Ну что, начнем? — без предисловий спросил наставник.

— Ага.

Он довольно кивнул и вытащил из интерфейсного мешка копье. Простое, без изысков, длиной метра два с половиной, с вытянутым стальным наконечником. Охотник ловко перекинул копье в другую руку, закрутил восьмерку, подбросил и поймал снова правой. То изящество, с которой он обращался с оружием невольно подтолкнуло меня к мысли — наставник амбидекстр. Причем, это понимание словно возникло неосознанно. Значит, сработала Наблюдательность. Вот только мне от информации, что Охотник с одинаковым мастерством управляется как левой рукой, так и правой, легче не стало.

Ищущий предлагает вам вступить в состязание до Первой крови. В случае…

Я отмахнулся от строчки, соглашаясь, и пошел вперед. Медленно, держа в правой руке нож. Однако стоило мне приблизиться на расстояние удара, как сразу получил по ноге. Я сжал зубы, когда меня обожгло болью, но не вымолвил ни слова.

Ваше состязание закончено.

— Что-то ты даже не попытался ничего сделать, — усмехнулся Охотник. накладывая заклинание Лечения.

— Не успел, — соврал я.

Как только он закончил, мы снова разошлись в разные стороны и начали все заново. Вторая попытка точь-в-точь походила на первую. С той лишь разницей, что за нее я получил кое-что ценное.

Навык Бездоспешного боя повышен до седьмого уровня.

— Не жалко тебе штаны, — подзадоривал меня наставник. Кстати, правда, на них уже виднелось две крупных прорехи. Вот и работа домовому.

Ищущий предлагает вам вступить…

Шаг, второй, третий, попытка уклонения и снова удар по ноге. Кровь, лечение, издевательские замечания Охотника. Я слушал и чуть заметно улыбался. Потому что заметил одну последовательность. Наставник никогда не поднимает копье высоко, не целится в голову или в руки. Бьет только по ногам. Что ж, может и вправду пришло время действовать.

Для порядка я еще раз позволил меня задеть. Поскрипел зубами от боли, пожалел штаны с дополнительной вентиляцией, которые стали такими модными из-за наличия дырок, что меня могли депортировать из родного города, и поднялся на ноги. Все, теперь точно пора!

Ищущий предлагает вам…

На всякий случай несколько раз проверил кошкодер в интерфейсе. Нужная вкладка с ним открыта. Самое важное — быстро его выхватить. Пошел вперед, все той же поступью ничему не научившегося идиота. Охотник отвел копье для удара. Я заметил, как напряглись мышцы на руках, вздулись вены под кожей, сузились зрачки внимательных глаз.

Росчерк получился не идеальным. Я почувствовал это. Возможно, тому причиной послужил нож, зажатый в правом кулаке. Все заклинание прошло по левой руке, изверглось в пространстве между нами и рухнуло на Охотника. Точнее на сферу, желтизна которой мелькнула и пропала.

К моему удивлению, наставник не стал магичить новую защиту. Что ж, тем лучше. Копье в очередной раз вонзило свой наконечник в многострадальную ногу и перед глазами возникла строчка.

Ваше состязание закончено.

Ага, щас.

∞

За секунду до удара сделал шаг влево, одновременно расходясь с копьем и приближаясь к Охотнику. Короткий взмах правой рукой и множество матерных слов в голове — промахнулся, промахнулся. И тут же Охотник рванул древко на себя. Нет, не получится. Надо начинать сначала.

∞

Шаг влево, свист копья рядом, удар лунной сталью. Есть! Мой клинок перерубил древко, словно остро заточенный топор тонкую щепку. Наконечник упал вниз, и Охотник удивленно отдернул оставшуюся в руках палку. Но теперь до него было всего ничего. Прыгнул вперед, вытаскивая на лету кошкодер. Клинок вновь уперся в нечто твердое. Все верно, Покров на месте, теперь дело за лунной сталью. Однако и та не пробила защиту. Как так? Я ведь сбил Покров. Удар древка по виску заставил пошатнуться. Перед глазами туман, а в голове одна и та же мысль: «Нельзя расслабляться».

∞

Я сам не понял, зачем откатил время в последний раз. Видимо, Охотник может как-то вешать Покров без каста. Соответственно, мои потуги являются бессмысленными. Но тело решило все намного быстрее мозгов. Шаг, модификация копья в боевую палку, прыжок. Удар кошкодером и тут же пригнуться, чувствуя, как древко задело волосы. Нож я почти бросил, глядя, как он утыкается в синеву. Теперь снова кацбальгер, которым рубанул без замаха.

Наставник дернулся и даже почти увернулся, но я все-таки задел его. Распорол одежду, словно истлевшую бумагу, и слегка располосовал плоть. Едва ощутимо, почти не нанося вреда, но Системе этого хватило.

Навык Короткие клинки повышен до тринадцатого уровня.

Вы достигли девятого уровня.

Ваше состязание закончено. Вы победили!

Я стоял с офигевшим видом перед наставником, а он, с не менее удивленным лицом, смотрел на меня. Потом все же Охотник сплюнул и засмеялся. Странно, хрипло и очень пугающе.

— До сих пор не верю, что тебе удалось. Но сам виноват. Успокоился твоими неудачными нападениями. И ведь знал, что выкинешь нечто подобное. Но до последнего не ожидал.

Вы сделали первый шаг к обретению умения Тактика.

Одежда на Охотнике исчезла, я понял, что он скинул ее в интерфейсовый мешок. Перед глазами предстало жилистое, беспорядочно покрытое шрамами, тело. Некоторые рубцы накладывались один на другой, другие заканчивались и тут же продолжались новыми, третьи были так стары, что почти слились с кожей. И на этой карте боли и испытаний яркой полосой выделялась новая рана. Моего авторства.

Наставник вытащил небольшой круглый тюбик, явно игрового производства, извлек из него мазь и стал втирать.

— Элуфрева? — блеснул я знанием материала, почувствовав знакомые нотки.

— Да. Подойди ближе, — Охотник закончил и снова оказался в одежде.

Наставник достал огромную горсть пыли и материализовал темно-фиолетовый кристалл.

— Покров. Как и договаривались.

Кристалл рассыпался в прах в моей ладони. А я не вытерпел и сразу заглянул в заклинания.

Покров (Изменения) — единожды поглощает немагический урон из метательного, огнестрельного или оружия ближнего боя. Стоимость использования: 100 единиц маны. Время использования: 60 минут.

Наверное, это самое полезное заклинание из всех приобретенных за последнее время. Я закрыл глаза, выдохнул и начал кастовать. Ладони в стороны, перекрестить руки, теперь на себя, коснуться груди… Визуально ничего не изменилось, разве что уши немного заложило, как от перепада давления.

— Получилось? — спросил я Охотника.

— Ага, — кивнул тот, достал знакомый пистолет и выстрелил в меня.

Все произошло настолько быстро, что я даже закричать не успел. Лишь раскрыл рот, да так и остался стоять. Заметил краем глаза, как темная крошка отскочила от неведомой преграды и упала в снег. И лишь потом понял, что это была пуля.

— Офигеть! — только и выдохнул. — Больше так не надо делать. Я чуть на пару килограмм не похудел…. У меня вопрос.

— Задавай.

— Я смог разрушить Покров только третьим ударом. Хотя видел, что первые два прошли. Как такое может быть?

— Потому что можно вешать столько Покровов, сколько захочешь. Ну или на сколько хватит маны. Смотри.

Он стал производить те же манипуляции, что и я несколько секунд назад. Только повторял их раз за разом. Я насчитал около шести. После чего наставник отдал мне пистолет, отошел и сказал одно лишь слово: «Стреляй».

Я знал, что он под Покровом. Видел, как пуля отскочила от собственной защиты. Но руки все равно дрожали. Я так и не стал до конца Ищущим, и излишняя человечность во многом мешала. Секунд десять собирался с духом, наконец выдохнул и нажал на курок. Пистолет громыхнул, руку дернуло отдачей и несмотря на близость цели, я едва не промахнулся.

— Еще!

Бух-бух-бух-бух. Охотник даже не шелохнулся. Щиты Покрова слетали один за другим, но наставник стоял с легкой полуулыбкой. Я опустил пистолет и вытер проступивший на лбу пот.

— Еще вопросы есть?

— Есть. Что будет, когда я в следующий раз раню тебя?

Охотник усмехнулся. Вытянул руку и в ней появилась знакомая плеть. Издевательским жестом он поманил меня, а перед глазами возникла уже приевшаяся надпись.

Ищущий предлагает вам вступить в состязание до Первой крови…

* * *

Само собой, что оставшаяся часть тренировки прошла достаточно скучно. Меня избивали. Что я мог противопоставить закаленному в боях воину, если откатов нет, а мана слита? К тому же Охотник теперь был не в пример осторожней, чем прежде.

Домой я заполз с грациозностью побитой собаки. Лапоть до сих пор посапывал, поэтому волшебный эликсир у меня сегодня обламывался. Превозмогая боль, как неопытный бдсмщик после первого посещения оргии, я достал нитки с иголками и принялся латать разрезанные штаны. Вышло чуть хуже, чем у домового, но тоже вполне сносно. Всем известно, что одинокие мужчины — неплохие швеи, горничные и повара в одном флаконе. И не то, чтобы по собственному желанию — жизнь порой заставляет.

Поел вчерашний борщ, налил ароматного чая с мелиссой и уткнулся в статы. Девятый уровень, давненько я тебя ждал.

Доступно очков: 3

Сила 26 *(3)

Интеллект 18 *

Стойкость 26 *

Ловкость 26 *

Выносливость 21 *

Красноречие 21 *(3)

Скорость 16 *(2)

Сила даже не обсуждается, потому что даст 15 очков хитпоинтов. Красноречие тоже, все же довольно неплохой бонус. А вот Скорость… Нужна ли она мне? По большому счету надо поднимать Интеллект, а то скинь плащ, маны даже на простейшие заклинания не останется. Прав был Румис, когда ругал недоволшебников. Кивнул сам себе и, проигнорировав двойной бонус к Скорости, вложился в Интеллект.

Отправил смс Юле, пожелав доброго утра, и почапал в душ. Нет, как же тяжко без допинга после таких издевательств. Чувствовал я себя не в пример лучше, чем в первый раз, но все равно паршиво. Мышцы одеревеневшие, заполненные молочной кислотой, нога покрыта мелкой сеткой шрамов — привет от копья, а тело налито усталостью. Будто «Газон» в одиночку разгрузил. Вымотался настолько, что пока вылезал из ванны, чуть не грохнулся на мокрую плитку.

Но Лаптя будить все равно не стал. Ну что, Система, гляди какой я добрый, давай мне двадцать очков к Карме! Хотя, справедливости ради, я еще опасался состояния домового. Намешает чего-нибудь не того, и все. В моем доме будет играть музыка, только я ее не услышу. Заказал такси и выбрался наружу. Кряхтя и немного постанывая.

— Эй, дедуль, пацан тут худой не живет? — раздался знакомый голос.

Блин, он сюда как на работу ходит. Я повернулся к коренастому гопнику, который сегодня был всего лишь с одним соглядатаем. Разговаривать ни сил, ни желания не возникло. Поэтому просто потряс кулаком в их сторону и крикнул, входя в роль: «Наркоманы проклятые».

Что и говорить. Заказать такси до общины — триста рублей, дать сверху на чай, чтобы ехали быстрее — сто рублей, видеть офигевшие лица гопников — бесценно. Правда, долго я их не лицезрел. Сел на заднее сиденье подъехавшей машины и достал зеркальце. Действительно дед. Фетровая шляпа, теплое пальто, аккуратно подстриженные усы, усталое изможденное лицо. Прям последний интеллигент нашего района. Понятно, чего так удивились мои недруги. С виду адекватный старик.

Община встретила тишиной, на фоне которого скрип снега под ногами разносился подобно саундтреку к триллеру. Куда это все упороли? Немного расслабился уже на улице, ведущей к вратам. Здесь ходили Игроки, направляясь в Синдикат, и патрулировали Стражи. Но Ищущих все равно было очень мало. Может я какой-то фестиваль пропустил?

Рис оказалась на месте — рисовала, прислонившись плечом к стене в обители. Увидев меня, она вышла из тени и мотнула головой на Вратаря.

— По внутреннему переходу вещи не сдаем? — спросил я и получив утвердительный кивок, сунул телефон обратно, — сколько за переход?

— Тридцать восемь грамм. Расслабься, я плачу.

Вот это как раз напрягло еще больше. Рис благотворительностью никогда не занималась. Мы подошли к камню, девушка бросила местные деньги в чашу и произнесла, явно немного волнуясь: «Гераклея».

— Что за Герак…

Мой вопрос прервала пыль, поднявшаяся в воздухе. Я закашлялся, потому не сразу понял, что мы уже переместились. Вытер проступившие слезы, выпрямился и все же задал вопрос.

— Что за Гераклея?

— На обывательском Ираклион. Назван в честь одного из сильнейших Ищущих своего времени.

— Геракла?

— Ага, одно из его имен. Среди Ищущих он был известен под другим… Что ты ко мне пристал, купи книжку и почитай.

— А есть книги по истории Игры?

— Само собой, — удивилась Рис моему вопросу, — об Ищущих, наиболее значимых событиях, много о чем. Хотя можешь Лиция спросить, он тебе и так расскажет. Пойдем, хватит трещать. Нам еще к погонщикам.

— К погон… Погоди, я никуда не полечу!

— И не надо. Поедем с ветерком, точнее поскачем, — потянула меня за рукав девушка.

— На зевах? — я почувствовал, как мой суп в животе поднимается подобно гейзеру.

— Ну вот видишь, ты уже все знаешь.

— А почему нельзя такси взять? — все еще слабо упирался я.

— Потому что долго. Почти три часа только в ту сторону. Да не бойся, все будет хорошо. Ты же не первый и не последний.

— Что не последний, это, конечно, обнадеживает.

Мы выбрались из обители Вратаря и оказались на залитой светом улице. Глазам предстали яркие крыши, песочные стены и необыкновенных, неземных красок море. Губы сами собой расползлись в улыбке. Море…

— Пойдем уже, останется время, побродишь по городу.

— Ага, искупаюсь, — кивнул я.

— Сдурел что ли? Вода градусов шестнадцать от силы, если не меньше.

— Точно искупаюсь.

Но настырной Рис все же удалось оттащить меня в сторону. Очередной дом загородил лазурные воды моря и тут же словно пелена с глаз спала. Волшебство исчезло. Вот умеет Рис все испортить.

Мы уходили все дальше в город, мимо важных жителей, одетых в тонкие куртки или ветровки. Изредка проезжали машины. Из них высовывались водители и начинали что-то говорить на местном, который я не понимал, позже переходя на знакомый английский. Порой зазывалы и торговцы, очнувшись от своей несезонной спячки, поднимали головы и обращали на нас внимание. Но Рис отшивала всех. По-английски, по-гречески, некоторых даже по-русски.

Вскоре мы свернули в очередной проулок, и я понял, дошли. Точнее сначала почувствовал запах навоза и еле слышное ржание. Вот только лошади явно не издают такие звуки. Высокая стена, вдоль которой мы двигались, закончилась и наша парочка оказалась на широкой площадке с конюшнями. Народу не сказать, чтобы много — трое погонщиков слева, Путеводитель, чтобы это не значило, и торговец. Все Игроки. Рис, не раздумывая, пошла к Путеводителю.

— Приветствую, мы с моим другом хотим взять двух зевов на день.

— Восемь грамм за каждого, — растягивая слова сказал загорелый толстяк, поглаживая свой живот, — но не пытайтесь украсть их. Зевы всегда возвращаются к хозяину.

— И не собирались. Вот за двух. Только… мой друг еще не умеет управлять.

— Ха…. четыреста грамм.

— Заплачу половину за умение, — шепнула Рис.

Я хмыкнул. Прям поднесли торт ко рту, осталось лишь его открыть. Как бы не нравились мне эти поездки на волшебных существах, но предложение действительно было выгодное. Кто и когда еще мне проспонсирует покупку умения? Поэтому я достал двести грамм и отдал Путеводителю. Тот принял такую же сумму от Рис и спустя несколько секунд протянул мне коричневый кристалл. Ох, моя прелесть…

Наездничество (Ловкость) — способность передвигаться на магических существах и управлять ими.

Данный уровень Ловкости позволяет вам выбрать две варианта развития умения, включающих возможность передвигаться на: водных существах, наземных или воздушных. Либо вы можете выбрать одну особенность и улучшить мастерство овладения ею.

Ну уж нет, извините. Если есть вариант взять небо и землю, так и сделаю. При всей моей нелюбви к тем же портам.

— Готово, — заключил я.

— Ну и отлично. Пока ты там возился, уже нашли парочку зевов, — сказала Рис.

К нам вели двух перекаченных «лошадок». Мышцы бугрились при каждом шаге, существо тревожно водило ушами и вытягивало длинный… мать моя женщина, раздвоенный как у змеи, язык.

— Сначала его, — указал Путеводитель на меня, — он первый раз верхом. А ты не бойся. Это хороший зев, объезженный. Сам он вперед не пойдет, будет следовать за своей подругой. Тебе остается лишь не слететь.

Очень интересное замечание. Потому что в этот момент зев плюхнулся на колени и я разглядел упряжь. Точнее толстенный ремень вокруг шеи, от которого шли два поменьше. Их-то и затянули на моих руках так, что костяшки побелели. Теперь если слечу, все равно буду волочиться следом.

— И будьте осторожны, у нас в последнее время пропадают обыватели. И появляются новые Ищущие.

— А Стражи что? — спросила моя спутница.

— Прочесывают города, обратились за помощью к Видящим. Но результатов пока нет. Счастливого пути. И верните моих зевов невредимыми.

Рис кивнула и быстро управилась со «своей лошадкой». Меньше чем за минуту. Оглянулась, пытаясь сдержать озорную улыбку, и ударила пятками в бок своей подопечной. Зев рванул с места так, что я отвернулся от взметнувшейся пыли. Моя животина издала какой-то странный звук и подняла голову. Странно изогнула шею и посмотрела на меня. В глазах ее читалось нетерпение. Ну что, давай, погнали.

Езда была похожа на… Да не на что это не было похоже. Не существовало таких быстрых и одновременно маневренных машин в мире, как «лошадка» подо мной. Дома, лавки, люди вдруг превратились в разноцветное живое пятно. Зев мчался по ему одному понятному маршруту, пытаясь догнать подругу. И не успокоился, пока этого не добился.

Вот тогда скорость упала с «очень быстро» до «быстро». Мы по-прежнему рвались вперед, обгоняя автомобили, будто те стояли на месте. Но ни разу не задели даже зеркало бокового вида. Эти мощные быстроногие существа оказались чрезвычайно ловкими.

Всего лишь минута лавирования и мы уже выбрались из города, продвигаясь по дороге вдоль побережья. Ветер трепал волосы, глаза слезились, плащ развевался так, что Бэтмену и не снилось. И я вдруг неожиданно осознал, что мне нравится. Это действительно было здорово. Будто ты мог сейчас объехать весь мир на этом удивительном зеве.

Я чуть ослабил ремни, легонько ткнул каблуками сапог и о чудо — «лошадка» мотнула головой и пошла быстрее. Теперь уже Рис пришлось догонять. Но и девушка не отставала. Наездницей она была более опытной, поэтому довольно скоро стала отрываться. Однако и я сдаваться не собирался.

В этой поразительной, сумасшедшей гонке, полной адреналина и бесшабашной детской радости прошло полчаса. Только тогда Рис стала натягивать ремни на себя, и я вторил ей. Ранее мы проскочили очередной город и теперь оказались в пустынной местности. Разве что несколько ослепительно белых построек с крышами цвета киновари, на одной из которых крест у самой воды, да внушительный старый маяк в стороне.

— Церковь, — остановилась Рис, указывая на здание с крестом, — у Оракула изощренное чувство юмора, поселиться около нее. Сам он живет на маяке. Точнее жил, пока сюда не прилетели гарпии.

Только теперь я заметил, что множество чаек возле высокого шпиля и не птицы вовсе. Слишком крупны и… похожи на людей.

— А где сам Оракул?

— Где-то здесь, — расстегнула ремни Рис и спешилась. Я поспешил последовать ее примеру. Пусть не так быстро, но у меня получилось, — привяжем зевов и поищем его.

— Похоже, не надо будет даже искать, — указал я на худую, почти мальчишескую фигурку, появившуюся у одной из дверей.

Проницательность не ошиблась — Оракул. Тем интереснее была реакция Рис, которая повернулась и с тревогой поведала мне.

— Это не Оракул.

— Тогда кто же? — отдал я ей поводья, вытащил нож и направился к испуганному пареньку.

Глава 19

При первой встрече люди часто надевают маски, чтобы казаться лучше, чем они есть на самом деле. Мужчины лукавят о любви к шопингу, концертам Димы Билана и походам в ночные клубы. Женщины частенько твердят, как мантру: «кinder, кьсhe, кirche», хотя украдкой говорят: «А вот у Маши ее Сережа…». Это потом, некоторое время спустя, все встает на круги своя. Но вот первая встреча есть первая встреча.

Поэтому я искренне удивился Оракулу. Тот скорчился, вжался в стену и никаким образом на хотел походить на могущественное существо. Худой, жилистый, сутулый, с мозолистыми натруженными руками и загорелой до бронзовой красноты кожей. Тем более, Рис как ошпаренная продолжала твердить, что это не он. А кто, спрашивается? Не могла же Проницательность обмануть.

— Чего он лопочет? — повернулся я к спутнице. Греческий не входил в список самых распространенных языков, потому для моей Лингвистики оставался неподвластным.

— Что не виноват. Все произошло само собой. Что-то про книги, свитки, потом прилетели эти твари. Погоди.

Она задала вопрос Оракулу. Тот задумался на пару секунд, но все же ответил. Рис повернулась ко мне.

— Сереж, он Оракул. Новый Оракул. Говорит, что около двух месяцев назад все вокруг изменилось. Шел как обычно рыбачить и мир преобразился. Потом перед глазами пошли всякие строчки.

— Это значит лишь то, что предыдущий Оракул мертв, — чуть не застонал я, — везет, так везет. Ну почему, почему со мной постоянно все так происходит? Почему, почему? Ты меня понимаешь? Уай, порке?

Я затряс несчастного Оракула за плечи так, что голова последнего запрокинулась. Рис повисла на мне, пытаясь, удержать, но куда ей было против силы корла. Однако от чуть не случившейся истерики со всеми вытекающими, меня спас сам Оракул.

— Я не знаю, господин, почему так происходить. Я не хотеть этого.

— Так ты говоришь по-испански? — осознал я.

— Немного. Вы не первый человек, кто приходил ко мне. Даже не знаю как сказать, не человек тоже был. Много. Они задавали вопросы и ждали от меня ответ. Я говорил что знаю, что вижу. Некоторые уходить, некоторые ругаться. Когда я жить на маяке было легче. Там много книг, я читать их. Находить ответы. Я могу читать на странных языках, но пока не знаю, как их произносить. А потом прилетели твари. Твари напали и выгнали с маяка. Я поселился здесь.

— Погоди, погоди, — как бы хороша ни была Лингвистика, я еле успевал понимать тараторящего Оракула, — а что за книги внутри?

— Сахем говорить, что это запись прошлого Оракула. Все, что случится или происходить потом.

— В будущем?

— Да, в будущем. Там есть про все — войны, разрушения держав, убийства великих героев.

— А когда приходил сахем?

— Три недели назад. Сразу, как узнал, что Оракул мертв.

— И, говоришь, там есть предсказания про всех великих героев?

— Да, я некоторые начал читать. Но не все.

— Может, ты находил что-нибудь и про Спасителя? Или Разрушителя?

— Спаситель — да! — чуть не закричал Оракул. — Про него очень много говорить в разных книгах. Но того, что произошло.

— Может, есть что-нибудь и о грядущем?

— Надо смотреть. Только там…

Он указал жилистой рукой в сторону маяка. Не на саму башню, а на полчища гарпий вокруг.

— Когда приезжает много людей, твари недалеко улетают. Так нам привозят еду. Но в другое время, они постоянно сидят там.

— Блин, не могу сосчитать их, — нахмурился я, — они постоянно меняются местами.

— Давай я вежливо попрошу их постоять на одном месте, — предложила Рис.

— Было бы очень любезно с твоей стороны. Ладно, как тебя зовут, новый Оракул?

— Меня звать Сакис.

— Так вот, Сакис, забейся куда-нибудь и не вылезай. Тут есть кто еще?

— Конечно, отец Феоктист. Он как вы.

— В смысле?

— Ищущий, — поняла Рис, — вот и посиди с ним. А мы пока разберемся с гарпиями.

— Точно, давай, давай…

Я поглядел, как Оракул подошел к дверям церкви и скрылся внутри, после чего повернулся к девушке.

— Теперь расскажи мне об этих гарпиях. Точнее о том, как мы будем их останавливать.

— А что о них рассказывать? Полуразумны. Точнее даже разумны. Но в отличие от тех же домовых, не идут на контакт. Знают и понимают человеческий язык. Хотя разговаривают на своем, птичьем. Противные твари. Только и делают, что гадят, пьют, воруют и устраивают безобразия.

— Пьют?

— Ага. Почище, чем зверолюды. Да, еще любят все блестящее. Бойцы они средние, но их вон сколько, десятка три.

— И чего делать?

— Потихоньку вырезать ближних, где сможем. Потом посмотрим. Я же тебя не просто так позвала. Помню, как ты с рахнаидами управился.

Я ей не сказал, что будь тут две-три гарпии, проблем бы не возникло. Откатил-убил. Но вот с целой стаей дело обстояло сложнее.

— Давай только на рожон лезть не будем.

К маяку и единственной хозпостройке у подножия вела асфальтированная дорога, соединяющая его с остальным миром. Вдоль нее тянулись провода, опираясь на бетонные столбы. Возле них, на земле, сидели важные и крикливые гарпии. Благодаря зевам мы попросту перескочили узкую полоску воды береговой бухточки и каменистой поверхности, игнорируя бездорожье. Вот только оказались отрезаны от всего мира. Не самое удобное место для нападения.

Я хотел было посоветовать Рис обогнуть гарпий верхом. Чтобы представилось большее пространство для маневра. Однако девушка уже оторвалась шагов на десять от меня. Когда догнал, она выудила из мешка посох и махнула в сторону ближайшей гарпии.

— Думаю, достану. Тут метров пятнадцать, не больше.

— Давай, только аккуратнее.

Сам же завороженно смотрел на «полуразумное существо». Жизнь, конечно, меня готовила ко многому, в том числе к двухчасовому концерту Стаса Михайлова по ТВ во время посещения бабушки, но не к этому. Гарпия выглядела омерзительно. Невысокая, на полторы головы ниже Рис, с длинными серыми перьями. Лицо обычное, старушечье, только вместо носа и рта огромный загнутый клюв. Грудь, к сожалению, с намеком на женскую, но к счастью — покрыта коротким белым пухом. Человеческие руки коротки и с длинными ногтями. Когти на лапах острые, как кинжалы горца. Более того, именно сейчас гарпия еще больше их затачивала клювом, стоя на одной лапе. Фламинго недоделанная.

Рис не сплоховала. Пламя, что изрыгнул посох, сбило «птичку», опаляя оперенье. Девушка повернулась, победно подняв руку со своим оружием и улыбнулась. А вот мне было не до смеха. Потому что все гарпии, как одна, поднялись в воздух, крича и гневно щелкая клювами. Среди них выделялась здоровенная тварь, светлее остальных. Именно она орала громче всех.

∞

Я еле успел отвести посох вверх. Огненный фаерболл прошел мимо гарпии. Та удивленно подняла голову, посмотрела на нас и продолжила точить когти.

— Ты чего? — удивилась Рис.

— Это была плохая идея. Как только ты убьешь ее, вся стая поднимется в воздух. Больше того, у них есть нечто вроде предводителя… точнее предводительницы. Вон она, на крыше здания у маяка.

— Откуда ты… — начала спрашивать девушка и ее брови вдруг взметнулись ко лбу, — вот как ты расправился с рахнаидами. А я все удивлялась, новичок — и так наносит криты!

— Это вообще неважно, — прервал я ее рассуждения, — лучше скажи, как теперь перебить тварей?

— Вопрос, — задумчиво пробормотала Рис.

— Сколько тебе нужно когтей?

— Минимум дюжину пар лап. А так, чем больше, тем лучше. Бонусы предусматриваются. Похоже, надо будет собирать команду. Опять наших подтаскивать. Делиться вознаграждением. К тому же, непонятно, в какой стадии опьянения сейчас твой варвар.

— Ну конечно, — чуть не хлопнул себя по лбу. Порылся в инвентаре и достал подаренную соседом бутылку, — вот, что нам поможет.

— Маловато на такую ораву.

— Это еще не все, — улыбнулся я и вынул листья непента, — мой пра… знакомый сказал, что из него можно сделать хорошее зелье Забвения. Если не переборщить с консистенцией. Вот именно последний пункт мы и проигнорируем. Добавим этой чудо-травы и вперед.

— А ведь может сработать, — задумчиво пробормотала Рис, — пойдем.

Мы нашли относительно ровный камень и девушка указала на него.

— Покроши пока непент. Только как можно мельче… Да нет же, не лунной сталью, она камень расколет.

Я кивнул и вытащил кошкодер. Оказалось непривычно. Обычно кухонные ножики были не в пример меньше. С другой стороны, под руками и не петрушка. Я все боялся, что растение может начать действовать раньше времени. Поэтому внимательно следил, чтобы на лицо не попало ни капли сока. Да и дышать старался поменьше.

— Долго ты там еще? — спросила Рис, доставая из альбома грубую деревянную чашку и толкушку.

— Минуту, — ответил я дорубая траву, — все, можешь забирать.

Я поднял камень, и Рис бережно смахнула с него зеленое месиво. Подставила чашку под редкие капли, а уже собрав весь сок, взялась за толкушку. В ее движениях угадывалась поразительная сноровка. Хотел даже похвалить, да передумал.

С нынешними феминистическими настроениями надо быть осторожным. Скажешь, что девушка хорошая хозяйка — шовинист и эксплуататор. Видишь в ней только рабыню. Заметишь красоту и стройность фигуры — сексист и насильник. Воспринимаешь ее исключительно как сексуальный объект. Уступишь место в общественном транспорте или предложишь свою помощь — проклятый мизогинист. Женщины сами все могут, без твоих подачек. Только слышен потом плач — перевелись мужики. Не перевелись, просто боятся не то что-нибудь ляпнуть.

— Ну вот вроде, — покачала чашкой Рис, — не знаю, хватит ли этого. Я в алхимии не сильна.

— Я тоже. Но как говорил один генсек, попытка не пытка. Тем более, проверять будем на кошках, то есть на «птичках». Не сработает, придумаем что-нибудь другое.

— Открывай бутылку.

— Момент.

Я сорвал пластиковую оболочку с крышки, откупорил, втянул аромат благородного напитка. Блин, а ведь и вправду неплохой. Эх, где мои манеры… Сделал два глотка прямо из бутылки.

— Сергей! — ткнула меня в плечо Рис.

— А то сок не поместится, — выдохнул я, — давай, лей, только аккуратнее.

Через две минуты, собрав все до капли и выжав жмых, перед нами предстала бутылка коньякоабсента собственного приготовления. Я осторожно понюхал, непентом даже не пахнет. Лишь выдержанным в бочке спиртом. Эх, лимончика нет.

— Ну что, пойдем, — закупорил я бутылку обратно.

Двигались мы медленно и осторожно. Я помнил то, возможное будущее, где гарпии поднялись в воздух, как только ранили одну из них. Но сейчас все было спокойно. Сами они не нападали. Более того, та, что прежде точила когти, завидев нас, отлетела на значительное расстояние и принялась внимательно наблюдать.

— Я так понимаю, просто положить бутылку и уйти — не вариант.

— Они сообразительны. Поймут, что ловушка.

— Хорошо. Тогда пойдем вон туда.

Мы поднялись выше, подойдя еще ближе к маяку. Позади нас осталась проселочная дорога, соединяющая церквушку с башней на берегу. Относительно ровная и даже очищенная от камней. Идеальный вариант. Я почти случайно уронил бутылку на бок, чтобы она покатилась назад и толкнул Рис.

— Кричи и удивляйся!

— Ах! — картинно, как еще один российский актер без Оскара, всплеснула руками девушка.

А бутылка меж тем проворно катилась под откос, сверкая золотистой этикеткой на солнце. Заметная добыча. И нервы гарпии не выдержали. Она взмыла в воздух, обогнула нас и рванула к бутылке. Довольно быстро нагнала ту, схватила цепкими когтями и полетела обратно. Минуя нас, как мне показалось, даже нечто обидно крикнула, явно имея в виду, что мы ротозеи.

Однако музыка играла недолго. Стоило ей приземлиться и начать изучать захваченное, как бутылка привлекла внимание ее товарок. Гарпия успела откупорить улучшенный по вкусовым качествам подарок Вити и сделать несколько глотков, как налетели ее сородичи. Бутылка пошла по кругу, с воплями, криками, летевшими в разные стороны перьями. Пока не появилась предводительница. Тогда гвалт стих.

Показав, кто тут главный, самая рослая гарпия понюхала коньяк, громко что-то сказала, щелкнув клювом, и приложилась к бутылке. С таким упоением не пил даже Петр Сергеевич с перепоя. Когда предводительница оторвалась, внутри оставалось грамм сто пятьдесят. Не больше. А после повторного возлияния и того меньше. Быстро захмелев, главная гарпия отбросила бутылку. К счастью, та не разбилась.

Остаток допивали уже наиболее жадные и наглые подчиненные. Дрались, ругались и лакали нашу отраву.

Ваша репутация изменена на Отравитель.

— Интересно, как скоро подействует? — почесал я затылок.

— Кто же его знает. Будем ждать.

Вселенная смилостивилась надо мной, потому что именно в этот момент зазвонил телефон. Мама. Секунды три думал, брать или нет, но в итоге нажал на зеленую трубку.

— Ма, привет, если что-то не срочное, я перезвоню. В роуминге.

— Думаешь, я буду беспокоить тебя по пустякам? И что значит в роуминге?

— Ну в области я.

— А у нас там роуминг?

— Ну я на границе с соседней.

— Я читала, что в стране вообще роуминг убрали.

— Мам, ладно, не суть, — почувствовал я, как краснеют уши, — что-нибудь случилось?

— Пока нет. Но завтра возможно случится. Лиля приведет своего… хм, молодого человека. Знакомить. По этому поводу семейный ужин.

— Мам, может без меня? Моего же благословения никто не просит.

— Папа очень хотел, чтобы ты тоже был.

Вот это новость! Я чуть не ляпнул, что если бы хотел, сам бы позвонил. А потом усмехнулся. Даже не помню, когда он набирал меня. Всегда поручал все своему верному адъютанту тире жене.

— Во сколько?

— В семь. Лиля после работы заедет.

— Ладно, буду.

— Спасибо, Сережа. До скорого.

Я положил трубку, предвкушая завтрашний неловкий ужин. Ну хоть не сам сватаюсь, уже хорошо. Заметил сообщение от Юли. Успел даже ответить, когда меня отдернула спутница.

— Вроде началось, — шепнула Рис.

Я перевел взгляд с телефона на братьев наших пернатых. Прошу прощения, сестер. Да нет, ничего не началось. Уговорив коньяк, причем очень хороший, те вернулись к своим прежним занятиям. Чистили перья, ругались, лениво летали вдоль побережья и, прошу прощения, гадили.

— Ну и где?

— Вон, — показала девушка на наиболее шумную кучку.

Действительно. Там все уже перешло от слов к делу. Гарпии парили в воздухе, разрывая грудь друг друга кинжальными когтями. Летели перья, лилась кровь, сыпались на-птичьем проклятия. И ладно бы, если подобное было в одном месте. Все пространство вокруг маяка точно охватило безумие. Гарпии сцепились между собой не на жизнь, а на смерть.

— Вот что будет, если переборщить с консистенцией, — почесал лоб я.

— Скорее всего, забвение превратилось в Амнезию. Они не узнают друг друга. Смотри.

Она ткнула в сторону шпиля, возле которого шла настоящая рубка. Предводительница отбивалась от агрессивных гарпий. Внизу росла гора трупов, но и для главной «птички» нападения не проходили бесследно. Она припадала на правое крыло, тогда как левое почти недвижимо повисло в воздухе. Пипец пернатой, к гадалке не ходи. Мое предположение подкрепили когти, при очередной атаке вонзившиеся в горло и вырвавшие приличный кусок мяса.

— Жесть, — поморщилась Рис.

— Радуйся, тебе меньше работы. Единственный вопрос, как потом новый Оракул тут все отмывать будет.

Но это меня беспокоило не сильно. Постепенно сражение стало сходить на нет. Обезумевшие «птички» либо погибли от рук таких же одурманенных бестий, либо были серьезно ранены. Исключение составляли около десятка робких гарпий, которым не досталось волшебного напитка. Те сбились в кучу и зависли над морем, метрах в сорока от маяка.

Ваша известность повышена до 6.

— Ну пойдем собирать урожай, — унимая брезгливость, сказал я.

Рис тоже не спешила навстречу приключениям. Видимо, надеялась, что раненые гарпии сами умрут. Но твари оказались живучими, пришлось воспользоваться кацбальгером.

Навык Короткие клинки повышен до четырнадцатого уровня.

А стоило лишь отрубить головы трем раненым гарпиям. Рис шла следом и срезала когти. Кстати, наше продвижение не прошло незамеченным. Та самая группа трезвенников возмущенно кричала, когда я на скорую руку причастил первого из их сородичей. И чем дальше мы продвигались, тем больше росло недовольство. Не знаю, что стало последней каплей, но в итоге трусоватые «птички» сорвались с места и полетели в нашу сторону.

— Ничего, отобьемся, — сказал Рис, вытаскивая посох.

— Погоди, я одну штуку попробую, а потом уже ты. Хорошо?

Когда расстояние сократилось до нужного, я стал делать круговые движения. Поле возникло внезапно. По крайней мере, для двух гарпий впереди. Забавно, но они действительно словно увязли в нем — крылья поднимались медленно, клюв неторопливо открывался в беззвучном крике-клекоте. Вдобавок еще одна из их сестер влетела в поле уже после. Внешне гарпии никак не изменились, но стоило действию заклинания закончиться, как они камнем рухнули вниз. Полуживые и обессиленные.

Навык Разрушения повышен до одиннадцатого уровня.

— Теперь можно?! — закричала Рис.

— Можно.

Она успела выстрелить из посоха два раза, даже сбила одну «птичку». После чего отбросила магическое оружие, вытянула руки к небу призвала Цепь Молний. Или нечто похожее. Лучше спросить у тех трех гарпий, которых этим заклинанием прибило к земле.

Оставшиеся в живых «птички» благоразумно решили отступить. Лишь одна, не совсем понимая, что происходит, с злобным клекотом вытянула когти вперед, в сторону Рис. Щас я ее… Клинок прошел мимо, а вот атака гарпии достигла цели. Рис громко закричала, валясь на землю, окровавленная, раненая. Я чувствовал себя, как ребенок, что хотел поймать падающую вазу, но вдобавок разбил телевизор. Неудобненько получилось.

∞

Хрясь! Кацбальгер, конечно, не лунная сталь. Я чувствовал, как дрогнул клинок, проходя через гарпию. Однако для того, чтобы отсечь голову, кошкодера вполне хватило.

— Блин! — завопила Рис.

Я испуганно обернулся. Неужели опять? Нет, стоит, живая и невредимая. Разве что кровью вся забрызгана от недолетевшей «птички».

— Не за что. Скажи лучше, который раз я тебя уже спасаю?

— Не переживай, я записываю, — вытащила она из альбома тряпку и стала вытирать лицо, — оптом потом отдам.

— А эти куда теперь? — указал я на немногочисленных гарпий, что выжили и улетали в сторону моря.

— Не знаю. Найдут какой-нибудь остров. Забьются, будут сидеть тише воды. Мало их.

— Вытерлась? Отлично. Сходи, пожалуйста, за Оракулом, пока я тут когти с остальных соберу. Мы свою часть контракта выполнили, теперь хорошо бы, чтобы он пролил свет на некоторые интересные нам моменты.

Глава 20

Эффект обманутых ожиданий — страшное дело. Настроишь себя, распланируешь, и тут все катится к чертям. Познакомился по интернету, пришел на первое свидание, а там… нет, лицо то же, а вот все остальное однозначно превосходит мыслимые и немыслимые представления о красоте. Начнешь читать героическое фэнтези и в третьей главе вдруг вылезает девственница, вокруг которой начинают бегать короли всех государств. Проагитируют родители устроить шашлыки на даче, приезжаешь, а там грядку надо подкопать, здесь изгородь подлатать, в доме окно починить.

Открывая крепкую деревянную дверь, я ожидал чего-то невероятного. Как минимум филиала Александрийской библиотеки. А оказался внутри… маяка. Винтовая лестница, ведущая наверх, щекочущий нос запах соли и отсыревшего дерева, скрипящая под ногами пыль. Не волшебная, а самая настоящая. И где тут должны храниться все записи предыдущего Оракула?

— Сюда, — позвал Сакис.

Он подошел к небольшому кольцу, дернул за него и поднял крышку подпола. Слава яйцам, а то я уж начал переживать, что вместо библиотеки нам придется довольствоваться толстой тетрадью на сорок восемь листов. Вырубленная в скалах грубая лестница вела в большую комнату. Плохо проветриваемую, судя по тому как не хотела зажигаться керосинка в руках Сакиса. Я тем временем подсвечивал помещение Светом, невольно восхищаясь и удивляясь.

Сколько же труда стоило освободить от камня все это? Годы, десятилетия? Работал ли Оракул один, или была задействована бригада? Как он протащил сюда эти шкафы, на которых покоились фолианты? Скорее всего, собирал их здесь.

— Все, сделал, — с довольным видом поднял керосинку Сакис. Посмотрел на мою подсвеченную руку и немного сник, — сахем говорить, что я могу изучать заклинания тоже. Но для этого нужен прах.

— Пыль, — поправил я его.

— Точно, пыль. Но последнюю пыль я отдавать Синдикат, чтобы они нашли Ищущих для избавления маяка от тварей.

— Все Ищущие рано или поздно попадают к Оракулу, — задумчиво пробормотала Рис, рассматривая один из книжных корешков, — ты бы мог брать небольшие деньги за свои услуги.

Простая схема изумила Сакиса. Секунд десять он стоял с раскрытым ртом, а потом быстро закивал.

— Это хорошая идея. Тогда я не буду нуждаться в деньги. Сколько вы готовы заплатить мне?

— Дружище, ты берега-то видь, — нахмурился я, — мы мало того, что маяк тебе вернули, так еще и схему придумали… относительно честного обогащения. А ты тут уже нижнюю губу выпятил.

Видимо, не вся красота русского языка дошла в нужном виде при переходе на испанский, но суть Оракул уловил. Выставил ладони перед собой, мол, все понимает и приносит извинения, развернулся и стал бегать мимо шкафов с книгами.

— Вот про Спаситель. Но это неинтересно. Здесь про магия, которую он применял среди людей. Тогда правила не действовал на Ищущих. Теперь действуют. Мне сахем говорить… Здесь написано, как Спаситель путешествовал по мирам. Вы знаете, когда он вернулся в Отстойник?

— В тридцать три года, — предположил я.

— Верно, — улыбнулся Сакис, вновь отвернувшись к книгам, — здесь про то, что он делал потом. Про его исчезновение. Вот, нашел.

Справедливости ради, листки в руках Оракула нельзя было назвать книгой. Скорее несколько манускриптов, исписанных убористым красивым почерком. Смысл я не понимал, язык был какой-то диковинный, поэтому повернулся к Сакису.

— Что здесь?

— Запись того, что еще не происходить. Я тоже иногда вижу такое. Мне трудно управлять своими мыслями. Сахем говорит, что все придет со временем.

— Это замечательно. А что-то отсюда прочитать можешь?

— Конечно…

Внезапно голос Оракула изменился. Из заискивающего превратился в величавый, менторский.

— Где будет первый Спаситель, там появится и второй. Лик сам найдет его, презрев гордыню, малодушие и честолюбие. Ибо он достоин. И встанет он на стезю бога. И пойдет по пути. Но начнет сомневаться. Потому что жизнь вокруг полна тревог и смятения. Близкие его смертны и сгорят, как спички в костре. И надобно стать Спасителю надчеловеком, Ищущим, что прокладывает себе путь среди общей смуты. Отречь проторенные дороги и проложить свою. Только тогда он найдет то, что ищет. Но на пути его встанут многие. И самые сильные, самые могущественные будут они. Сначала Белый. А через него Черный, Рыжий и Бледный. И когда он встретится со всеми, то искра Спасителя потухнет. И разгорится искра…

— Что разгорится? — спросил я, облизывая высохшие губы.

— Я не понимать, что написано дальше. Листок оторван, — привычным извиняющимся тоном ответил Сакис.

— Что думаешь, Рис? — повернулся я к девушке. Взглянул в ее глаза и мне стало по настоящему страшно. Она будто привидение увидела. — Рис, что такое?

— Это плохо, это все очень плохо.

— Объясни толком.

— Да знаю я, кто встанет на пути. Игроки, которые наводили ужас долгое время. И их имена известны всем: Морос, Бранн, Глад и Омега. Они таких дел натворили, что даже простые обыватели их знают.

— Даже я?

— Даже ты. Погоди, — она вытащила телефон и набрала номер, — не берет тут. Я выйду.

— Сакис, ты что-нибудь понимаешь?

— Нет, но имя Морос я где-то уже встречать. Минуту…

Он принялся рыться в манускриптах, бормоча что-то под нос и вдруг я подумал, что он не случайно стал Оракулом. Греческий рыбак с испанскими корнями, вряд ли задумывающийся о бренности бытия и сложных метафизических законах, сейчас с серьезным видом рылся в древних записях одного из самых могущественных существ, которые когда-либо были в Отстойнике. Охотник говорил, что Ищущим становятся случайно. Стоит лишь находиться поблизости в тот момент, когда умирает предыдущий Игрок. Но именно сейчас, именно в эту секунду, я начал сомневаться в его словах. Что, если все происходит не по воле случая?

— Нашел, нашел. Очень старая запись и плохо видно. Но можно немного попробовать разбирать.

— Попробуй, — кивнул я.

Сакис некоторое время шевелил губами, вчитываясь, а потом стал говорить вслух.

— Не самый сильный из братьев, но наиболее хитрый и изобретательный. В кругу семьи его зовут Завоеватель, вкладывая в это слово то презрение и насмешку, на которое способны только родственники. Но именно беловолосый Морос добился исключительных успехов в так называемом «состязании». Борьбе братьев за власть, когда большая часть мира стенала от их игрищ. Именно Морос возвысил Ищущего Этцеля, известного среди обывателей, как Атилла. И если бы не заговор Омеги, в результате которого Этцель был убит, Морос бы добился удивительных… Дальше непонятно слова. Лишь в конце две строчки… учитывая то, что Морос сделал с собственными братьями, он считается самым опасным из Ищущих, представляющих угрозу Ордену. Видящий Хооботос.

— Понятно, что ничего не понятно, — почесал затылок я.

— Сергей, надо уходить. Не могу дозвониться до Лиция, — вернулась к нам Рис, — если кто может рассказать побольше, то именно он.

— Минуточку. Я вообще-то не получил еще ответ от Оракула на свой вопрос. Правда, я его пока не задавал, но все же.

— Вы помогли мне, я отвечать вам все, что смогу. Но, — в этот момент голос Сакиса стал почти умоляющим, — я не всегда понимать, как все происходить. Изображения в голове, слова перед глазами. Они будто возникать сами. Я не всегда могу их объяснять.

— Мы все же попробуем. Итак… — я набрал воздуха, до последнего боясь произнести вопрос. Точнее, опасаясь услышать ответ на него. Но все же спросил. — Как мне найти хорулов?

Оракул некоторое время стоял, непонимающе смотря на меня. Сложилось впечатление, что он попросту не разобрал последних слов. Но вот потом… потом нечто произошло. Взгляд изменился, став стеклянным, неживым. Страх, тонкой сеткой покрывавший лицо прежде, рассыпался в прах. Плечи Сакиса расправились, грудь поднялась. Теперь он и вправду походил на величавого Оракула, что несет своими словами мудрость веков.

— У тебя есть половина того, чтобы встать на путь, что ведет к ним. Найди остальное и обретешь ключ.

Я ожидал еще слов. Скажем так, более конкретных, но глаза Сакиса вдруг стали вновь живыми. Сам он чуть сгорбился и испуганно заморгал, смотря то на меня, то на Рис.

— Признаться, прошлый Оракул был поболтливее, — заметила девушка.

— Не дави на него, он же предупредил, — вмешался я, — тем более, я вроде бы понимаю, о чем он говорит. Что ж, спасибо тебе Сакис. Обживайся и вообще, удачи в этом нелегком деле.

— Это я хотеть благодарить вас. Вы очень помогать мне.

— Да ладно, чего уж там, — пожал я ему руку и стал выбираться наверх.

Зевы возбужденно били копытами, словно были привязаны к горящему дереву. Я огляделся вокруг — никого. Странные существа. А может кровь убитых гарпий чувствуют.

— Надо будет наведаться к местному сахему, — сказал я, — пусть к Сакису охрану что ли на время приставят. Пока он не сможет себя защитить.

— С чего вдруг?

Вопрос Рис обескуражил меня. Я пожал плечами и раза два открыл рот, чтобы ответить. Получилось лишь на третий.

— Ну вдруг кто задумает с ним что сделать?

— Это не наша забота.

— Да что с тобой? Он тебе настолько не понравился?

— Причем тут это? Вполне приятный парень. Просто он мне никто. Еще один Ищущий, которых тысячи.

— А я тебе кто?

Я не ожидал, но мой вопрос смутил Рис. Она отвернулась, делая вид, что поправляет ремень у зева.

— Это совершенно другое. И вместо глупых рефлексий, ты бы подумал над действительно важными вопросами.

— Какими, например?

— Кто мог убить прежнего Оракула? Существо древнее и мудрое. Одного из самых могущественных Ищущих в Отстойнике.

А вот это вопрос на миллион. Я как-то действительно упустил его из виду. В сущности, Рис была права. Магистр Видящих мог прочесть будущее человека. Но лишь одного, и, как я понял, довольно смутно. Гроссмейстер совершал ровно то же, но уже с прошлым. Оракул же обладал способностью видеть все возможные линии существ — обывателей и Ищущих. И он не смог предсказать свою кончину? Не увидел убийцу? Звучит бредово. Примерно как смерть хорула от руки обывателя. И это совпадение напрягло меня еще больше.

Я завертел головой выискивая возможного противника. Но никого не было. Мягко накатывающие волны январского моря, легкий шепот ветра и отсутствие людей. Даже из церквушки никто не вышел после того, как мы сообщили, что гарпий больше нет. Паранойя? Дай-то бог.

— Что будем делать? — спросил я Рис.

— Домой возвращаться, — отвязала она зева, — у меня это райское местечко доверия не вызывает. Когти надо сдать, с Лицием поговорить. Или ты решил здесь обосноваться?

— Нет, нет, — потянулся я к ремням «лошадки».

И все-таки тревога не отступила. Она лишь уползла подлой змеей в самую потаенную часть души, да там и притаилась. Я взобрался на зева, затянул потуже руки ремнями, во второй раз получилось сноровистее, и легонько ударил пятками по толстым, лоснящимся бокам.

Ветер сразу растрепал отросшие за последнее время волосы. Глаза слезились, шею ласкала приятная прохлада. Рис вырвалась чуть вперед, но я не собирался ее догонять или соревноваться в скорости. Потому что голова была занята совершенно другим. Как можно убить непобедимого Ищущего? Только если он сам этого захочет. Так произошло с хорулом, и скорее всего, так случилось с Оракулом. Вопрос один — зачем?

Мы проскочили ближайший город и выбрались на шоссе, обгоняя редкие машины. Теперь наш путь лежал вдоль побережья, мимо живописного вида сурового, скучающего по сезону и туристам моря. Конечно, летнее Баренцево море далеко от зимнего Эгейского по всем параметрам. Однако…

Наверное, я слишком успокоился. Позволил забыть о том червячке, что подтачивал меня все это время. И поплатился. Почувствовал, как вздыбились мышцы зева, будто чему-то сопротивляясь. Животное упиралось, наклонив голову и выставив ноги. Итог подобных действий на полном ходу был довольно предсказуем. Меня выбросило вперед и, если бы не ремни, я пролетел бы не один десяток метров. А так лишь сделал солнышко и со всей дури ударился о могучую грудь зева.

∞

— Рис, стой!

Сам я натянул ремни так, что зеву явно стало трудно дышать. Животина сделала последний прыжок, перенося вес на задницу и встала на дыбы. Если бы я не был «пристегнут», то сейчас бы уже лежал на земле. А так лишь испуганно смотрел по сторонам.

Рис не успела среагировать. Ее «лошадка» рухнула, словно ей обрубили задние ноги. Просто повалилась вперед, увлекая девушку за собой. Потом и вовсе перекувыркнулась, неудачно приземлившись на шею и сразу затихнув. Легкая смерть. Хотя Путеводитель будет недоволен, очень он просил вернуть подопечных в целости и сохранности. Но это пустяки на фоне Рис. Она оказалась погребена под громадной тушей. Судя по лицу, искаженному от боли, и неестественно вывернутой ноге, все было довольно паршиво.

Я расстегнул ремни и спешился. Но не бросился сломя голову на выручку Рис. А начал осматриваться. Небольшой холм невдалеке от дороги и пустынные скалы со стороны моря. Будь я каким-то нехорошим типом, решившим напасть на путников, то засел бы наверху. И обзор лучше и подобраться к тебе труднее.

Призвал Покров и сразу потянулся за кошкодером.

Навык Изменений повышен до второго уровня.

Рис стонала, закусив губу. Я сдержался, чтобы не броситься к ней на выручку. Но, наверное, именно этого и ждет противник, засевший наверху. Момента, когда я расслаблюсь, повернусь спиной. Зевы не спотыкаются просто так на ровном месте. Значит, тут было нечто вроде магического барьера. И нас ждали. Три отката, сорок пять единиц маны. Относительно плохие перспективы, если их окажется больше двух.

Мое сердце колотилось как бешеное. Я шаг за шагом приближался к холму, готовый в любую минуту пустить в ход меч. Короткий выдох, резкий рывок и… Никого. Мысль, что я ошибся, мелькнула в голове легкой вспышкой. А может это была и не мысль. Потому что в следующее мгновение все вокруг погасло.

Вернулась реальность на удивление быстро. Как мне показалось. Только уж весьма странно. Я слышал шум прибоя, чувствовал вкус моря на губах и вместе с тем тяжелый, смрадный запах, но ничего не видел. Хотел пошевелиться, однако руки оказались связаны за спиной. Что еще происходит?

— Очнулся, — послышался мягкий, вкрадчивый голос. В тот же миг пелена с моих глаз упала и я смог осмотреться.

Мы находились в пещере, на стенах которой плясали тени от горящего костра. Сверкал в отблесках мокрый, залитый чем-то пол, поваленные кули дальше, а рядом в беспамятстве лежала Рис. Сам костер был разожжен под небольшим котелком.

Передо мной же стоял какой-то мужик. Коротышка, с острыми чертами лица, хищным взглядом, в накинутом старом тельнике. Последний смотрелся нелепо — большой, чуть порванный, в багровых потеках и пятнах. Матросскую рубаху мой недруг заправил в короткие штаны. Вообще, он создавал впечатление Робинзона Крузо, который от долгого одиночества был слегка не в себе.

— Я боялся, что ты умрешь. Невероятное расточительство крови. Кровь мертвого человека не так завораживающа. Не беспокойся, ты исполнишь свое предназначение.

— Какое еще предназначение? Кто ты вообще такой?

Нет, у меня был частичный ответ на вопрос. Проницательность подсказала, что передо мной Наблюдатель. Но мне нужно было больше информации.

— Меня зовут Талсиан. Вернее звали раньше. Сейчас меня зовут «Что вам надо», «Пожалуйста, отпустите меня».

Он снова хихикнул, и я допетрил окончательно — парень свихнулся. Талсиан, Талсиан… Почему-то это имя казалось знакомым.

— Все пошли такие разговорчивые, — продолжал мой нечаянный собеседник, — хотят поболтать перед смертью. Умоляют, просят, некоторые даже пугают. Хи-хи-хи… Но никому невдомек, что Ищущим, что обывателям, вы все лишь сосуды для меня. Носители крови.

Талсиан! Наконец я вспомнил. Маг крови, разыскиваемый за убийства. Надо было так вляпаться. Зато, если до этого момента внутри меня оставались какие-то сомнения, то теперь они развеялись окончательно. С этим идиотом договориться не получиться. Значит, выход один — смерть.

— Талсиан, а ты слышал, что говорят о крови сахемы?

— Что могут говорить эти глупцы? — усмехнулся маг, но все же подался вперед.

В принципе, он уже находился в радиусе действия способности. Но я хотел довести до верного. Понизил тон, чтобы Талсиану приходилось напрягаться, чтобы что-то услышать и продолжал нести белиберду. А кровопийца все подходил. Шажок за шажком. Ну что ж, теперь между нами оставалось всего метров пять. Думаю, пора.

Я знал, что смогу применить Праведный огонь даже со связанными руками. Просто знал и все тут. На мгновение стало так светло, что я разглядел пещеру в мельчайших деталях. И оказалось, что тюки, сваленные у стен — не тюки вовсе, а люди. Большей частью мертвые, но встречались среди них и живые. Обессиленные, в кровоподтеках и порезах, но живые.

Праведный огонь погас, и сумрак вновь занял свое место. После применения способности тусклый свет от костра казался издевательством. Но я все же разглядел. Замершее тело мага с обугленной кожей и свалявшимися волосами, сгоревшую одежду, частью прилипшую к телу. Обожженную дочерна конечность, которой тот тщетно пытался укрыться.

Вот только Талсиан и не думал обращаться в прах, как все нормальные Ищущие. Он шевельнулся, засмеялся своим противным смехом и пошел ко мне.

Глава 21

Когда принятые и устоявшиеся правила начинают рушиться, человек впадает в ступор. Каковы будут ваши действия, если незнакомцу выстрелят в голову из, скажем, ПМа, а он отряхнется и пойдет дальше? Да никаких. Будете стоять с раскрытым ртом и пытаться логически объяснить увиденное.

Вот и я находился примерно в таком же состоянии. Праведный огонь наносил пять тысяч единиц урона, игнорируя любую защиту. Учитывая, что в начале «игровой карьеры» система наградила меня тридцатью хитпоинтами, моя способность была убер-плюшкой. И Талсиан не просто выжил. Атака принесла ему определенный дискомфорт, но не более.

— Глупый, глупый Ищущий, хи-хи-хи, — шаркающей походкой отошел от меня живой сгоревший шашлык.

Маг развел руки и от нескольких из лежащих людей у стены, к нему потянулись алые, переплетенные между собой нити. Соединившись с телом Талсиана, они исчезли, а безумец повернулся ко мне. Теперь он выглядел абсолютно нормально — никаких обугленных кусков кожи и месива вместо лица. Ну да, чертов маг крови, восстанавливается за чужой счет.

— Как? — вопрос прозвучал сам собой. — Как ты выжил?

— Глупый Ищущий не знает кто я.

— Знаю, Наблюдатель.

— Тогда почему ты пытался убить меня? А, ты знаешь кто я, но не догадываешься о моей силе, хи-хи, — Талсиан начал смеяться, но вдруг замер. Посмотрел на меня, будто изучая и ткнул пальцем, — ты не знаешь кто я, совсем не знаешь..

— Ну так расскажи, — я подергал путы, что меня связывали. Магом крови мой собеседник был неплохим, а вот руки стянул откровенно плохо. Понятно, что развязать узел не получится, но может удастся просто вытащить руку. Неясно, правда, что делать потом, если этого злодея ничем не проймешь, но попытаться стоило.

— В детстве я был хилым и слабым ребенком, — спокойно начал Талсиан, водя рукой по воздуху, будто аккомпанируя на невидимом пианино. Внезапно он посмотрел на меня безумными глазами и выпалил скороговоркой, — но разве кому-то это интересно? Хи-хи-хи-хи-хи… Я стал Ищущим, потому что был избран. Хотя противный Оракул говорил о другом. Будто рядом со мной убили… неважно.

— И ты стал Наблюдателем, — направил я беспокойного мага в нужное русло.

— Да, только долгое время не понимал, что это значит. А потом Оракул. Да, Оракул, мерзкий, противный!

— Ты приехал к нему задать свой вопрос, — догадался я.

— Да. Он сказал, что я стану самым кровожадным из Игроков. Понимаешь, кровожадным, хи-хи. Но рассказал мне о Наблюдателе. Если обрести предельную концентрацию, то в процессе наблюдения за чем-то, я смогу увеличить параметры: силу, ману, бодрость. Что захочу.

— Ну так и наблюдал бы за бабочками, — я потянул медленно руку в одну, потом в другую сторону.

— Я перепробовал все! — мой комментарий внезапно разъярил Талсиана. Его лицо исказилось от гнева, а со рта сорвалась слюна. — Но ничего, — он вдруг снова стал говорить тихо и вкрадчиво, — абсолютно ничего. А потом я стал свидетелем автокатастрофы. Легковушку протаранил камаз, намотав на отбойник. Я стоял и смотрел, как женщина за рулем истекает кровью. И это было… прекрасно. А потом у меня появились очки, которые я смог вложить в ману. И я понял — кровь, самая мощная и могучая субстанция в мире. Несущая в себе жизнь. Наблюдая за ней, я смогу стать сильнее. Обрести себя.

— Устроился бы на станцию переливания крови, — я подергал веревку. Почти освободился.

— А через пять дней я убил первого человека. Жалкого скитальца-обывателя, без семьи, без жилья. Чтобы его никто не хватился. И ты не представляешь, что я испытывал, глядя, как из него вытекает кровь.

Талсиан блаженно закрыл глаза, вспоминая о первом убийстве. Я наконец высвободил руку из петли и размял кисть.

— И меня было уже не остановить. Бездомный за бездомным, бродяга за бродягой. Однако я понял одну вещь. Кровь отбросов перестала доставлять мне наслаждение. Она по-прежнему давала прирост к моим производным характеристикам. Но вот удовольствие…

Талсиан поцокал языком и неожиданно рассмеялся.

— Тогда меня и заметили Стражи. Выяснилось, что нельзя убивать обывателей. Чушь какая. Хорошо, тогда я стал умерщвлять Ищущих! Но и это им не понравилось. Странные, одним словом.

— А Оракула ты зачем убил? — я вытащил из инвентаря нож из лунной стали и покрепче сжал рукоять.

— Я пришел к нему сказать, что он мошенник. Не объяснил мне сразу, как использовать направление. Тот стал говорить, что Система не подразумевала такого чудовищного применения. Да он много чего говорил, этот болтун, — хищно улыбнулся Талсиан, — самое главное, он сказал, что не может меня убить. К тому моменту я стал очень плотно изучать магию крови. Что-то купил, другое усовершенствовал сам, нечто создаю прямо сейчас…

Он как-то непонятно указал на котелок на огне. Ничего особенного. Деревянные рогатки, воткнутые в землю, крепкая прямая палка, накинутая сверху. Можно было бы подумать, что внутри бурлит некое варево, но никаких звуков не слышно.

— Алдаусская сталь, — проследил за моим взглядом маг, — используется при изготовлении магических зелий. Она впитывает энергию огня, чтобы в конечном счете передать ее зелью, которое я варю.

— Что там, что-то от поноса? — я не сводил взгляда с Талсиана.

— Зелье даст способность наносить кровавые руны всего лишь силой мысли. Я только подумаю и бах, хи-хи-хи, люди начнут истекать кровью. Глаза, уши, нос, кровь из-под ногтей. Войду в город, хи-хи, встану на центральной площади и за раз убью сотни. Представляешь, как будет красиво — сотни людей корчатся, истекая кровью? А потом тысячи, десятки тысяч!

— Ага, куда уж Третьяковской галерее до твоего перфоманса. Одна беда, надо еще дожить до этого мероприятия.

Больше медлить не было смысла. Талсиан распалился в своих влажных извращенных фантазиях. И не был готов к нападению. Я мысленно поблагодарил мага, что он не связал меня полностью. Качнулся, вставая на ноги, под инерцией веса сделал шаг вперед, другой. После третьего я уже оказался лицом к лицу перед Талсианом с занесенным ножом.

Странно, но противник не был напуган. Лицо мага крови исказилось в злобе. Но я уже ударил. Клинок вошел в грудь, по самую рукоять.

— Глупый Ищущий.

Талсиан просто развел руки и резко опустил их. В глазах потемнело, в висках застучали медные молотки, грозя расколотить бедную голову, во рту появился медный привкус. Реальность померкла, утратила краски и полутона, да вообще желала выскользнуть и умчаться прочь. Но я держался. Лишь заметил, что хитпоинты откатились до критического значения, остановившись на отметке в двенадцать единиц.

— Если бы ты не был нужен, убил бы тебя прямо на дороге. Но я докажу, что Оракул всего лишь мошенник. И твоя кровь станет заключительной каплей в моем зелье.

Он поднял меня за шиворот, как котенка, и отволок обратно к стене, где лежала Рис. Швырнул на пол и склонился над самым лицом так, что я чувствовал его несвежее дыхание.

— Оракул сказал, что не может убить меня. Будто я слишком силен. Но он пожертвует собой и на сорок седьмой день появится полукровка-корл… и вот он…

Талсиан серьезно погрозил пальцем и тут же рассмеялся. Потрепал меня по голове, как старого приятеля, рассказавшего смешную шутку. Схватил за волосы и прошипел почти что в лицо.

— Он был мошенник, и я это докажу. Когда твоя кровь присоединится к остальным. Корл-полукровка, ха.

Он отошел чуть подальше и сотворил заклинание. Снова от парочки живых людей потянулись переплетенные нити. Только не к магу, а к созданному существу рядом. Оно напоминало человека — высокого, могучего, обнаженного, с полупрозрачным алым телом.

— Если кто из этих двоих сдвинется с места, убей их, — отдал приказ Талсиан, — ты слышал, Ищущий? Дернешься и тебе конец. Не волнуйся, я скоро приду. Твоя глупая атака лишила меня нескольких туш. Придется притащить новые. Через пару дней зелье уже будет готово. Тогда ты мне и пригодишься.

Я сидел вплотную к Рис, боясь пошевелиться. Передо мной это полупрозрачное голое существо с огромным… потенциалом. А рядом отдыхает и не собирается принять участие в общем веселье спутница. И надо избавиться не только от нашего надзирателя, но и придумать, как одолеть сумасшедшего малефикара. Одно «но» — самая имбовая игрушка в моем арсенале оказалась совершенно бесполезной. И тут надо однозначно обращаться за помощью к зрительному залу. То есть, моей опытной в игровом плане знакомой.

— Рис! Рис!

Ноль внимания. И толкнуть ее нельзя. Чего доброго, этот гигант подумает, что я решил двинуться. Жалко, я не изучил магию воды, опрокинул бы сейчас ушат на девушку. Ну ничего, есть и у меня одно довольно бесполезное заклинание. Я вытянул руку, а больше никаких движений не требовалось, и кастанул Свет.

Навык Иллюзий повышен до десятого уровня.

Вы достигли первого уровня мастерства в навыке Иллюзий. Каждое пятое заклинание в серии не требует маны.

В фильмах суровые следователи обычно в полутьме направляли настольную лампу в лицо преступникам. Те, прикрыв рукой глаза, начинали лепетать нечто бессвязное, а потом рано или поздно признавались (в том числе и в убийстве Кеннеди). Если честно, всегда смеялся над этими моментами. Но сейчас Рис слабо дернулась и застонала. Значит, и из ментовских сериалов по НТВ можно почерпнуть что-то конструктивное.

— Не шевелись.

— А что происхо…

— Не шевелись говорю!

Мне повезло. Рис оказалась сообразительной. Даже со сломанной ногой и ушибленной головой. Она открыла глаза, посмотрела на меня, уставшим взглядом обвела пещеру и хмуро остановилось на призванном голом красавце.

— Если тронешься, этот нудист нас прибьет.

— Мы еще посмотрим, кто кого! — храбрясь, ответила девушка.

— Ага, бросишься к нему сломя голову. Ногу ты уже сломала, теперь дело за головой.

— Кто это вообще?

— Дух крови, — подсказала мне Проницательность, — и еще у него есть Аура Крови. Не совсем представляю, что это такое.

— Ну-ка объясни мне все с самого начала. У кого это нам посчастливилось оказаться в гостях? И почему ты так часто используешь слово «кровь»?

Пришлось рассказать все с момента моего пробуждения. В красках. Рис по какой-то причине тоже не воспылала любовью к Талсиану и обещала вырвать ему кое-что и засунуть кое-куда. В общем, повела себя в высшей степени несдержанно. А вот потом уже пришла моя пора слушать.

— Этот маг может и сумасшедший, но силен невероятно. Если ты говоришь, что не смог пробить способностью, наносящий урон в пять тысяч хитов… То я не знаю. Сколько он качался на крови? Но это не главное. Основное сейчас, опрокинуть вон того полупрозрачного товарища, а не ждать, пока вернется малефикар.

— Фигня делов, шмальни в него с чего-нибудь. Необязательно даже с гранатомета.

— Да шмальнуть можно, только вряд ли сработает. Понимаешь ли в чем дело. Магия крови штука плохо изученная и довольно сильная. Вот эта тварь может по хитпоинтам упороть далеко за тысячу, тогда как обыватель, с которого он и сосет силу, дальше двадцати не ушел.

— Это как?

— А вот так. Магия крови. Подразумевается, что любое существо может добиться невиданных высот. Для этого у него есть все — мана, здоровье, бодрость. И их можно поднять на такие отметки, что наезд поезда покажется легким ушибом. Как в случае с твоим Талсианом.

— Он такой же мой, как и твой.

— Не суть. А этот Дух Крови вообще призван с двух обывателей, если я не ошибаюсь. Мы можем рогами упереться, но даже трети жизней с него не собьем. И поляжем тут.

— Еще скажи, что выхода нет.

— Выход есть, но он тебе не понравится. Понимаешь в чем дело, Дух Крови питается от источника. Не станет его, пропадет и призванное существо.

— Погоди, погоди, я правильно тебя понял? — я даже свой тон сменил. — Ты хочешь убить этих людей?

— Да.

Голос Рис звучал твердо. Больше того, она смотрела мне прямо в глаза. Моя спутница была сама решимость. В отличие от меня.

— Это неправильно, — все, что смог выдавить я.

— Что именно?

— Они ни в чем не виноваты. Тем более, не заслужили умереть от наших рук.

— А мы заслужили умереть здесь? Заслужили опустить лапки и смиренно ждать своей участи? Точнее даже очереди? Что ты отворачиваешься, ответь мне?

Я молчал. Мне действительно нечего было сказать ей. Часть меня уже согласилась с ней, а другая кричала, что я не в силах решать чью-то судьбу. Эти люди мне ничего плохого не сделали, в отличие от Яна или Пуля. И даже просто кивнуть сейчас головой значило обречь их на смерть.

— Если ты боишься замарать свою карму, Светлый…

— Прекрати!

Рис осеклась, поняв, что зашла слишком далеко. Она помолчала, но сдаваться явно не собиралась.

— Можешь ненавидеть меня, можешь презирать, но да, я хочу жить. И убью для этого ни одного обывателя. Ты же знаешь, что я Темная. И придет время, ты поймешь, что нельзя добиться настоящего могущества, не замарав руки. Надо выбивать свое место под солнцем.

— А может я и не хочу этого твоего настоящего могущества.

— Хорошо, Сергей, хорошо… — Рис выдохнула, пытаясь то ли успокоиться, то ли найти нужные слова. — Мы отбросим все эмоции и будем рассуждать рационально. Ты обладатель двух Ликов. Несомненно, одно из самых достойных существ, кому они должны принадлежать. И с этим никто не спорит. Теперь представь на минуту, что одним из Ликов будет обладать Талсиан. А он будет, как только убьет тебя.

Мы молчали недолго. Может, минут пять. Хотя для меня они показались целой вечностью. За это время каких только мыслей не было передумано в моей несчастной голове. Но я для себя все решил. Рис оказалась права в одном — на пути Игрока нельзя, чтобы эмоции управляли тобой. Все должно быть предельно рационально.

— Ты сможешь убить их одновременно?

— Да, — ответила спутница, глазом не моргнув.

— Тогда сделай это. И… Это не потому, что я не могу или боюсь испачкать руки в крови, — я посмотрел на нее и приложил все усилия, чтобы не отвести взгляд, — просто мне нельзя.

— Я понимаю, — ответила Рис. И в ее голосе не было насмешки или приторной покорности. Она действительно понимала, — тогда можно?

Я кивнул. В одной руке у нее появился посох, а второй девушка провела по воздуху, точно нащупывая что-то. Резкое движение, как если бы она кого-то пришпилила, и нити с одной стороны, подпитывающие призванное существо, погасли. Дух Крови рванул к Рис, но с посоха уже сорвался файрбол. Он быстро осветил пещеру и нашел свою цель. Источники, дающие силы, пропали. А если быть откровенными до конца, два человека умерли. Чтобы мы могли жить. Точнее, у нас была попытка выжить.

— Вот и все! — как-то тихо сказала Рис, глядя на то место, где еще мгновение назад был Дух Крови. — Надо убираться отсюда.

— Можешь быстро нарисовать небольшую доску и веревки? Сделаю тебе шину.

— Ага, — торопливо достала девушка альбом и стала его перелистывать.

Мне в глаза бросился один из листов с дорисованной гранатой. В любой другой раз я бы точно пошутил по этому поводу, но сейчас явно был не тот момент. Рис разложила несколько листов и быстрыми движениями набросала на бумаге доску. Всего пять минут и я уже держал деревяшку в руках. Веревку так она и вовсе вытащила из интерфейсного мешка.

— Ммм! — застонала девушка, когда я стянул ногу веревкой.

— Который это уже раз, третий? Мне кажется, тебе придется спасать меня сразу от нескольких врагов.

— Думаю, за этим дело не станет, — сжав зубы, ответила Рис. На ее лбу проступил пот, а ногти впились в ладони.

— Ну как ты? — отпустил ее я.

— Нормально. Надо, выбираться. Отойдем чуть подальше, укроешь меня. Сам отправишься в Гераклею за Стражами.

— Талсиан может удрать, когда поймет, чем пахнет. Он сумасшедший, но не тупой. А что будет, если он найдет тебя? Плохой план.

— А оставаться здесь — нормальный? У меня нога сломана, а арсенал твоих фокусов закончился.

— Ну вот это ты зря. Мы останемся и дадим ему бой. К тому же, у меня действительно появились новые фокусы.

Я скосил глаза вниз и перечитал еще раз строчки, появившиеся там несколько секунд назад.

Вы помогли дружелюбно настроенному Игроку.

+ 20 единиц Кармы. Текущий уровень + 2000. Вы тяготеете к Свету.

Разблокированы дополнительные способности Лика Спаситель. Вспомогательные способности откроются при достижении пяти тысяч единиц светлой кармы.

Глава 22

Самая сложная способность, которой не все могут научиться, но обязаны обладать, — умение ждать. Оно пригодится и юному студиозу, ожидающему со скромным букетом опаздывающую девушку. И молодому горячему оперу, сидящему в прокуренной «восьмерке» и ведущему «наружку». А уж пожилому пенсионеру в собесе и подавно.

Я только встал на путь познания этой сложной способности, но она меня уже невероятно бесила. Неужели так долго добраться до ближайшего поселка и поймать парочку людей? Или попросту остановить машину и вскрыть ее как консервную банку. Нет, я не был кровожаден. Знал, что до того, как человек попадет в пещеру, его жизни ничего не угрожает. Вот уже потом… Потом зависит от нашей расторопности.

Рис осталась на том же самом месте, где и очнулась. Она должна была привлечь внимание. А я уже, как агрессивный любитель мужской любви, накинусь сзади. Тем более, теперь у меня было с чем выйти на малефика. Как только я помог девушке и поднял карму до двух тысяч, появилось еще три способности. Не сказать, чтобы равнозначные, но весьма любопытные.

Щит Агнца

Создает вокруг Ищущего святой щит, который игнорирует любую магическую атаку существ с темной кармой. Применение: на себя. Время действия: 2 минуты. Время перезарядки: 7 дней.

Хождение по воде

Дает Игроку способность перемещаться по водной поверхности. Применение: на себя. Время действия: 3 минуты. Время перезарядки: 1 день.

Благочестивый удар

Дает возможность Ищущему нанести трехкратный критический удар любым возможным способом. Применение: вариативное. Время перезарядки: 7 дней.

Мы даже нечто вроде плана набросали, а проклятый Талсиан все не шел. Давно должен был потухнуть костер под загадочным котелком, но тот даже тусклее не стал. Магия, сплошь и рядом магия. Троих из оставшихся живых людей мы развязали, но те оказались в каком-то странном коматозном состоянии. Такое бывает у мух, когда паук впрыскивает в них пищеварительные соки. В остальном — ничего. Я обошел всю пещеру, желая найти какой-то схрон или тайник. Однако создавалось впечатление, что малефик все свое носил с собой.

Через пару часов я буквально был готов выть и лезть на стены. Рис хорошо, положила альбом на каменный пол, и под свет «вечного» костра знай себе что-то рисует. А я метался у входа, ловя любой звук, но слышал только шорох набегающих волн. Лишь сначала выглянул, понял, что мы находимся у самой воды. Больше высовываться смысла не было — снизу обзора никакого, а вот нас, напротив, заметить проще простого.

И наконец после трех часов ожидания послышался звук осыпающихся камешков.

— Рис, идет!

Девушка заняла свое место. Облокотилась спиной о неровную стену, поморщилась, когда подтащила к себе ногу, сложила руки на бедрах. Рис всем своим видом давала понять, что готова к представлению. А я тем временем замер в трех шагах от входа, вжавшись в стену.

— Сергей, не забудь о моих словах.

— Да помню я.

— Главное правильно попасть и вложить нужное количество силы.

— Рис! — шикнул я. Шаги были уже совсем близко.

— Молчу.

Теперь настала моя пора действовать. Еще не отработанные до автоматизма движения рук и заклинание сотворено. Покров лег на плечи, как удобное меховое пальто в морозный день. Звуки стали чуть приглушеннее, а внутри появилось некое чувство спокойствия. Щит Агнца удивил. Я ожидал очередную сферу, но мое тело просто озарилось ослепительным светом, который почти сразу погас. Однако у меня никаких сомнений не было — сработало. Я медленно вытащил кацбальгер и сжал рукоять.

Маг крови буквально ввалился в пещеру. Несмотря на свое тщедушное телосложение, ему удалось притащить аж четырех человек. Двое висели на плечах, еще парочку он волочил за собой. Видимо издалека, потому что конечности у тех были покрыты ранами и слегка кровоточили. Явное расточительство для малефика.

Отсутствие Духа Крови Талсиан заметил сразу. Он сбросил свою ношу у входа и, набычившись, стал подступать к Рис.

— Ты опоздал, — усмехнулась девушка. Однако от моей Наблюдательности не скрылось, что она нервничает.

— Где полукровка?

В голосе Талсиана слышалась вся кровожадность, на которую он был способен. Маг сказал всего два слова, но перед глазами уже предстала жуткая картина. Вот он перерезает горло Рис. Смотрит, как вытекает вся кровь. Сдирает кожу. Потрошит ее, вытягивает жилы, режет мышцы, ломает суставы. Я потряс головой, отгоняя наваждение, и тихо пошел вслед за малефиком.

— Где полукровка?!

— Отправился за Стражами.

— Лгунья, — слишком веселым и неожиданно добрым голосом произнес Талсиан.

И я понял, что не успеваю. Едва дотянулся клинком до плеча мага, когда тот отпрянул и развернулся. Несколько капель крови сорвалось с меча, да и все.

— Глупый Ищущий, — радовался малефик мне, как коммунист первому мая.

Он быстро завертел руками, будто эпилептик под стробоскопами, танцующий тектоник, и вытянул их. Наверное, это можно было назвать Кровавым Дождем. Или Красным Ураганом. Не суть. Меня окатило мощной волной бурых капель, не причинив однако, никакого вреда. Щит работал на славу.

— Как ты это сделал, полукровка? — не скажу, что Талсиан испугался, но моя неуязвимость его явно обеспокоила.

— Хороший фокусник не раскрывает своих секретов, — пытаясь храбриться, ответил я.

А дергаться было из-за чего. Маг призвал светящий аркан и набросил на меня. Благо, призрачная веревка, едва коснувшись Щита, тут же распалась. Следом мне прилетело что-то огненное, потом ледяное. Жахнул Талсиан даже моим любимым электричеством. Правда, к моменту, пока он сообразил, что к его магии у меня иммунитет, было уже поздно.

Когда я размахнулся кошкодером, в руках мага появился небольшой меч, который по виду напоминал удлиненный кинжал. Легкий, судя по всему, с идеальным балансом, он невесомым жалом устремился ко мне. А я, в свою очередь, ударил Талсиана. Покров рассыпался снопом голубых искр. Мой же кошкодер ударом вошел глубоко в область груди, разрубив пару ребер. Черт, то ли я изначально промахнулся, то ли малефик в последний момент дернулся.

∞

На этот раз все прошло удачно. Именно так, как мы и запланировали с Рис. Точнее, подсказала она, а я исполнил. Благочестивый удар пришелся ровнехонько в шею. И каким бы могущественным не был Талсиан, сколькими бы тысячами хитпоинтов не обладал, после обезглавливания не выживают.

Навык Коротких клинков повышен до пятнадцатого уровня.

Вы убили враждебно настроенного Игрока.

Доступна смена направления развития на Наблюдатель (необходимо в течение 24 часов оставить текущее направление или выбрать новое).

Захвачено умение Регенерация.

Захвачено заклинание Кровавая Плеть.

Ваша известность повышена до 7.

Звякнул меч Талсиана, упав на камни, потух костер под котелком, а сам маг обратился в пыль, рассеявшись у моих ног.

— Я же говорила, что сработает! — закричала Рис. — Даже при прокачке Бездоспешного боя по максимуму он мог снизить лишь полученное повреждение при ударе. А крит есть крит!.. Сергей!

Я стоял, задумчиво глядя в строчки. Направление развития Наблюдатель — слишком заманчивое предложение. Тысячи единиц здоровья, маны и бодрости. Взамен потребуется лишь найти занятие по душе. И все бы хорошо, но что будет, если ситуация с Талсианом повторится. Нет, я вряд ли заделаюсь кровопускателем. Однако сколько еще мерзких и отвратительных занятий существует на свете? Ведь маг тоже не всегда был повернут на голову. Согласен, без определенных предрасположенностей здесь никуда. Но все же…

Я себе нравился такой, каким сейчас являлся. И направление развития меня устраивало полностью. Поэтому отмахнулся и эта строчка исчезла. Осталось всего две, которые интересовали сильнее.

Регенерация (Сила) — способность восстанавливать поврежденные ткани за относительно короткий отрезок времени. Данный уровень Силы позволяет вам выбрать два варианта развития умения, включающих повышенное восстановление ран, в том числе: резаных, рубленых, колотых, ушибленных, рваных, укушенных и огнестрельных.

Я задумался, рубленые, ушибленные, рваные, резаные — могут быть опасными, но вряд ли смертельными. Укушенные — еще куда ни шло, учитывая, какие тут встречаются твари. Но предпочтительнее всего выглядели колотые и огнестрельные. Их и взял.

Кровавая Плеть (Разрушение) — материализует боевую плеть. Каждый удар таким оружием наносит 120 единиц повреждения противнику и восстанавливает 60 единиц Здоровья магу. Стоимость использования: 150 единиц маны. Время использования: 20 секунд.

Мда уж, мне даже маны не хватает, чтобы опробовать заклинание. А сказать, что оно понравилось — ничего не сказать.

— Эй, ты, ушел в себя, вернусь не скоро, — раздалось под моими ногами.

Я опустил голову и увидел Рис.

— Ты чего… приползла?

— Да потому что ты отключился. Стоишь, тупишь. Помоги встать..

Я поднял девушку как пушинку и опустил на здоровую ногу. Рис осмотрелась, поскакала к одному из камней и села на него.

— Погляди, что из него выпало.

Собственно, я уже и сам направился к горстке праха, которого, несмотря на отсутствие здесь ветра, становилось все меньше. Подобрал клинок мага и тут же одернул руку. Оружие словно только вытащили из кузни.

— Что такое? — нахмурилась Рис.

— Жжется.

— Можешь мне дать?

Я сдержался, чтобы не съязвить. Быстрым движением подобрал меч и бросил Рис. Девушка на лету поймала оружие, взяла его двумя руками и стала внимательно изучать. Через полминуты она оторвалась и подняла голову.

— Что ни день, то новость. Талсиан, похоже, был еще и неплохим зачарователем. Магию на меч он накладывал собственноручно.

— Дай угадаю, что там за магия… — прижал я обожженные пальцы к мочке уха, — крови. Чувствую, еще год стейки не буду есть.

— Твоя проницательность не знает границ. Конечно здесь магия крови, плюс темная карма сделала свое дело. Для вас, Светлых, этот меч вроде как проклят.

— Проклят?

— Ну не в прямом смысле. Скорее противопоказан. Представь, что это свободолюбивая взрослая собака, а ты владелец-новичок. Соответственно, пес тебя будет очень плохо слушать.

— Понял. Великовата для меня кольчужка.

— Ну вроде того.

— Можешь себе забрать.

— Нет уж, спасибо. Черт знает, что внутри этого меча еще сидит. Не хочу, чтобы вылезло в самый непредсказуемый момент. Его лучше продать, — глаза Рис загорелись таким блеском, что Скруджу Макдаку и не снилось, — тебе восемьдесят процентов, мне двадцать. За посредничество.

— Валяй, я, собственно, ничего другого от тебя не ожидал. А что, будет на это добро спрос?

— Конечно, ты же не думаешь, что Талсиан единственный маг крови? Найдутся Игроки, которые выложат за такой клинок сотни грамм. Вопрос времени.

Рис ловко убрала меч, а я наклонился над прахом малефика. Поднял сто сорок грамм пыли и закинул в мешок. Желания поделиться со спутницей не возникло. В меня буквально вбили простую истину — если убил Игрока, все его имущество твое. И дело не в жадности или жлобстве. Просто такова данность.

Среди праха малефика сверкнуло еще что-то. Я, преодолевая брезгливость, разворошил останки и достал большую затертую брошь в виде бабочки. Ничего такого, обычная бижутерия, только старая. Сейчас украшения намного изящнее что ли. Рассмотрел бабочку — передние крылья буро-черные, задние — желтые, с двумя поперечными полосами темного цвета. Перевернул и увидел на груди рисунок в виде человеческого черепа. Да уж, чудовищной красоты заколка. Не раздумывая, закинул в инвентарь.

— Теперь что? — спросила Рис.

От ее вопроса я дернулся, как от удара. Потому что каким-то внутренним чутьем понял заложенный в слова подтекст. «Теперь» было лишь два варианта. Разделиться, чтобы я (а больше некому), отправился за Стражами, а девушка присмотрела за выжившими. Или уйти. Я прислушался к себе и, на удивление, быстро нашел ответ. Тот самый, который устраивал всех.

— Я поставлю метку Картографа здесь, доберемся до Гераклеи, передадим всю информацию Стражам и валим с острова. Я не вытащу тебя и всех людей отсюда в одиночку. А оставлять тебя здесь без толку. Ты все равно не сможешь им ничем помочь. Чем быстрее доберемся до Стражей, тем больше у них шансов выжить.

Вы сделали следующий шаг к обретению умения Лидерство.

Рис кивнула, указав на одного из скинутых возле входа. Худощавый паренек в порванных джинсах и ветровке. На скуле запекшаяся кровь, нос свернут набок. Явно сломан — Талсиан с ним не церемонился. Вот только было в нем кое-что еще, о чем свидетельствовала плашка над головой.

???

Наблюдатель

— А что ты хотела? — сказал я, — ведь так и становятся Игроками. Давай лучше руку, будем отсюда выбираться.

Подъем по каменистому склону занял довольно длительное время. И дело даже не в одноногой Рис, которая мастерски отыгрывала пирата, скача по выступам. Местность тут была оторви и выбрось. Как только наш покойный маг крови себе здесь ноги не переломал?

Взобравшись на относительно ровную площадку, я воспользовался Картографией. Пока Талсиан тащил нас в свое логово, «туман войны» на моей локальной карте рассеялся. Поэтому осталось лишь пройти по светлой полоске обратно, что мы и сделали. Каких-то пятнадцать минут и вуаля — выбрались на дорогу. Аккурат на то место, где малефик покалечил Рис и убил зева. Вон, даже следы крови остались. Только тела нет.

— Может мой зев недалеко убежал? — предположил я.

— Даже если так и есть, то ты его не поймаешь, — присела на отбойник Рис, — у него есть хозяин, тот толстяк из Гераклеи. Он поймал зева, объездил его. К нему зев и вернется. Лучше автостопить.

И вот если бы все было так легко и незатейливо. Я простоял минут двадцать, прежде чем проехало первое авто. Ключевое слово «проехало». После него промелькнули еще два, но с тем же успехом. И нельзя сказать, что я ничего не делал. Благодаря Маскировке я перебрал разные варианты — от молодого парня до пожилого и немощного старика. Но греки мне попались, как бы сказал Лапоть, привередливые. Поэтому, не оставалось ничего, кроме как использовать Маскировку, чтобы стать…

— Есуморо, — опустил стекло, тормознувший на белой «Тойоте», грек. Лет ему было под пятьдесят, а белоснежные зубы на фоне загорелой кожи смотрелись, как те самые пластинки «Орбита».

— Простите. Я не говорю по-гречески. Мы туристки. С моей подругой приключилась беда. Она сломала ногу. Не могли бы вы подбросить нас до Гера… Ираклиона.

— Я немного говорить по-английски. Я понимать. Конечно, сажать подруга назад. Ты, красотка, ехать со мной. Вперед.

Я вздохнул. Точнее высокая блондинка, которой я стал благодаря чудесам Маскировки вздохнула. Делать нечего. Потопал за Рис, потом мы вместе допрыгали до машины и она расположилась на заднем сиденье. Мне пришлось сесть впереди.

— Красивая девушка. Нравится, — похлопал по плечу водитель. Только отеческой доброты в его прикосновениях не чувствовалось.

Мне кажется, что в прошлой жизни я был буддийским монахом. Или, чего мелочиться, Далай-ламой. Потому что не проломил череп этому горе-ловеласу. Лишь спокойно, с застывшей улыбкой на лице, убрал его руку и отвернулся к окну. Но престарелый герой-любовник и не думал останавливаться. Христофорус (даром, что не Колумбус) представился, рассказал немного о себе на ломанном английском и… следующий час не умолкал ни на секунду.

Это был самый ужасный час в моей жизни. Пары по теории вероятностей в универе, первое время на работе грузчиком, семейные посиделки — если все это взять и соединить, то Христофорус перевешивал пережитое с лихвой. Я пытался вежливо, насколько это было возможно, отвечать ему. А сам все посматривал на карту. Когда, ну когда же мы доберемся до Гераклеи?!

К чести водителя, он довез нас почти до самой общины. Напоследок спросил, как долго мы еще пробудем на Крите, выклянчил несуществующий телефон и даже поцеловал меня в щеку. Слишком быстро, чтобы я успел среагировать и проломить ему голову. Вообще так растерялся, что даже время не откатил. Когда машина тронулась, поднимая в воздух греческую дорожную пыль, я чувствовал себя не очень.

— Не знала, что ты пользуешься такой популярностью у мужчин, — пытаясь скрыть улыбку, сказал Рис.

— Скажешь кому-нибудь, вторую ногу сломаю, — негромко ответил я.

Девушка жестом закрыла рот на замок и выкинула ключ. Потом оперлась на меня и махнула вперед.

— Давай уже к местным Стражам. Выложим им все и свалим отсюда.

— Это будет быстрее, чем ты думаешь.

К нам шел один из любителей носить почем зря маски. Я помахал рукой, привлекая его внимание, и двинулся навстречу. Пересказ событий занял от силы минут пять. Вот только никто нас не отпустил. Черномасочник привел еще Стражей, а те еще и еще. Я чувствовал себя Бонифацием на отдыхе, говоря одно и тоже по пятому разу.

К тому моменту мне удалось давно отдать им точные координаты карты, материализовав пергамент. Между прочим, пришлось потратить десять грамм драгоценной пыли, потому что без этого было никак. Промурыжив еще полтора часа, когда от группы Стражей пришло известие, что все выжившие люди спасены, нас, наконец, отпустили. Лишь уточнили, в какой город мы отправляемся, пожелав под пристальными взглядами приятного пути.

По пути нас перехватил Путеводитель, потребовав три сотни за двух зевов. Оказалось, что вторая «лошадка» тоже не вернулась. Обострять конфликт на глазах у Стражей не входило в мои планы. К тому же, мы действительно не вернули зевов. Поэтому, как ни жалко было денег, пришлось рассчитаться.

— Чтобы я еще раз куда-то с тобой поперся, нет уж, спасибо, — заявил я, входя в обитель Вратаря.

— Все хорошо, что хорошо кончается, — прихрамывала Рис. Целитель из Стражей наложил мощное заклинание на ногу, но порекомендовал еще использовать какую-то мазь несколько дней, поэтому девушка шла сама. Хоть и не совсем уверенно.

— Скорей бы домой. Горячая ванна, холодное пиво и хотя на какое-то время позабыть о всей этой ерунде.

Невысокая тень метнулась наперерез из угла. Я на автомате накинул на себя Покров и вытащил кошкодер с ножом. Рис тоже нордическом спокойствием не обладала, потому что сразу вытянула посох.

— Никакого оружия здесь! — громыхнул Вратарь.

Но мы уже и сами сообразили. К тому же, я разглядел невысокого парнишку, что стоял перед нами. Большущие, навыкате, глаза, острый нос и родимое пятно на правой щеке. Из Игровых особенностей Проницательность подсказала лишь принадлежность к Ордену — Видящий.

— Здравствуйте, — пропищал парнишка.

— И тебе не хворать. — нахмурился я. — Будешь так выскакивать, до свадьбы не доживешь.

— До чьей свадьбы? — растерялся незнакомец.

— Да до любой, — поддакнула мне Рис. — Чего хотел?

— Его Твердость Гроссмейстер Ордена Видящих имеет желание с вами поговорить.

— Как-нибудь в другой раз, — отодвинулся я от пацана. Последний наш разговор со Сплетающим нити вышел так себе, — я имею желание упасть в горячую ванну.

— Он сказал, что ответит на множество ваших вопросов. — испуганно встал на моем пути парнишка. — В том числе про Оракула, про малефика.

— А взамен я должен буду рассказать что-то ему?

— Да, но это касается и вас. Речь пойдет о Всадниках.

— Каких еще Всадниках?

— О них говорил Оракул, — шикнула Рис, — который Сакис. Ну те, что Рыжий, Черный, Бледный, Белый.

— Белый… — повторил я последнее произнесенное слово. Следом посмотрел на Видящего и кивнул. — Ну хорошо. Где там твой Гроссмейстер?

Глава 23

Один известный классик писал, что никогда нельзя ничего просить. Особенно у тех, кто сильнее вас. «Сами все увидят и сами все дадут». Несмотря на то, что эти слова в гениальной книге были произнесены Дьяволом, они несли немалую мудрость.

Я вел себя в высшей степени равнодушно. Как показало время — это была весьма правильная тактика поведения. Потому что нервно вышагивающий по комнате Гроссмейстер, оказался заинтересован в разговоре больше. Выглядел он так себе. Встревоженный, с залегшими под глазами черными кругами, посеревшей кожей. Не могу сказать, что в гроб кладут краше. Однако свой лоск он явно потерял.

— Я бы хотел, чтобы вы впустили мою спутницу, — прервал я его гнетущее молчание.

— Ты уверен, что хочешь посвятить ее в курс дел? — спросил глава Видящих.

— Пройдет полчаса и она все равно обо всем узнает. Тем более, мне может понадобиться ее совет.

— Хорошо. Оливерио!

Магистр, явно притаившийся за закрытыми дверями, вошел. В отличие от патрона, он был более чем спокоен.

— Приведи, пожалуйста, эту девушку.

— Рис, — подсказал я.

— Это не ее имя, — впервые за всю встречу, улыбнулся Гроссмейстер, — хотя женщинам свойственна загадочность. Они любят скрывать возраст, настоящее имя, семью, других мужчин…

Что он имеет в виду, я не успел спросить. Потому что дверь снова распахнулась и вошла Рис. Глава Видящих жестом предложил ей присесть в свободное кресло на гнутых ножках. В одном из таких утопал сейчас я. Девушка выглядела настороженно и вела себя соответствующе — сдержанно, спокойно. Конечно, не каждый день оказываешься в резиденции такого древнего Ордена

— Ваша Твердость, если вас не затруднит, не могли бы вы рассказать все с самого начала?

— Можно без этих церемоний.

— А мне нравится, — не смог сдержаться я и улыбнулся, — есть в этом какая-то двусмысленность. Надеюсь, это обращение не женщины дали.

— Сергей! — одернула меня Рис. И тут же повернулась к Гроссмейстеру. — Вы рассказывали ему о Всадниках?

— Именно, — Видящий внимательно посмотрел на девушку, явно ее оценивая, — Ты кое-что слышала о них?

Он так запросто перешел на «ты», будто знал сидящую напротив всю жизнь. И что самое интересное, ни у кого, в том числе у меня, это не вызвало отторжения.

— Все слышали, — пожала плечами моя спутница, — четыре сильнейших Игрока. Четыре брата, разделившие между собой Отстойник: Морос, Бранн, Глад и Омега. О них ходит много легенд.

— И часть из них правда. Только они не были братьями. Морос и Глад да. Омега так и вовсе женщина. Но ты права. Это были самые могущественные Игроки. Точнее, даже не они сами, а их союз. Времена возвышения этих Игроков называли Темным веками Средневековья. А образы Всадников стали настолько яркими, что позже обыватели их назвали…

— Всадниками Апокалипсиса! — дошло до меня, — ну конечно. Чума, Раздор, Голод и Смерть. Те, кто предрекут второе пришествие.

— Сергей, ты слишком много читаешь художественной литературы. Ну и прочие сказки. Хотя, возможно, появление трех остальных будет весьма ощутимым ударом. Но пока это невозможно.

— Пока? — не понял я.

— Пока Морос, Белый Всадник, хранит печать.

— А можно поподробнее?

— Что ж, так или иначе, мне придется рассказать с самого начала. Я не буду говорить как появились Всадники. Да это и бессмысленно. Важнее, что они сделали. Как я говорил, вместе их союз был действительно силен. Однако каждый оказался честолюбив. Все хотели править. Обывателями, Игроками, этим миром. И тогда они решили помериться силами в «состязании». Условия простые — каждый возьмет себе народ. И первый, кто захватит с ним половину мира, выиграет. Остальные преклонят перед ним колени и станут подчиняться.

— Дайте-ка догадаюсь, — прикинул я услышанное, — пятый-шестой век?

— Если по исчислению обывателей, то пятый век, — кивнул Гроссмейстер, — итак, Морос во главе нескольких Ищущих пошел к гуннам, Бранн к вестготам, Глад вандалам, а Омега к кельтам. И именно Белый Всадник, сделавший ставку на Эцтеля, добился очень серьезных успехов. Он был близок к выигрышу, как никто другой.

— Но Эцтель, Атилла то есть, был убит Омегой, — вспомнил я слова молодого Оракула.

— Так многие говорили, — кивнул Гроссмейстер, — и зерно раздора было посеяно. Всадники перестали доверять друг другу. Но больше всего они отдалились от Мороса. Тогда на арену впервые и вышли Видящие. Мы создали очень мощное заклинание, привязав его к печати. И в нужный момент Морос пригласил Всадников на остров, где и усыпил их.

— Усыпил?

— Многие называли его Чумой, но направление Мороса немного иное. Оно связано со сном.

— Хорошо, итак, он усыпил Всадников…

— И их заточили в стихийные саркофаги. Водный, земляной и огненный. Многие Видящие были настроены более решительно, но Морос настоял, что его собратья должны выжить.

— Интересно, что вы такого могли предложить ему?

— Много чего. Заклинания, зелья, пыль. Но самое важное — Грам.

— Меч, который хранил Охотник.

— Тогда еще не было хранителей меча. Они появились как раз после.

— Но, если клинок оказался у Охотника, то, получается, Морос не получил награды?

— Скажем так, обе стороны нарушили свои обещания. Поэтому меч остался у нас, а охранная печать у Мороса. Правда, со временем оказалось, что это не так уж и плохо. Белый Всадник был больше всех заинтересован, чтобы его соратники не выбрались наружу. А мы не лишились могущественного оружия. Все почти забыли про Мороса. Последний раз его видели несколько лет назад на Аргане, мире с обратной стороной цепи. И вот теперь он вернулся.

Гроссмейстер подошел к сервировочному столу, на котором стояло несколько бутылок. Откупорил одну, наполнил стакан и залпом выпил. Вот гад, даже не предложил.

— Спасибо, конечно, за историю и все дела, — сказал я, глядя на бутылку. Вот ведь, теперь захотелось попробовать, что же там внутри, — но я тут причем?

— Оливерио периодически проверяет нити судьбы каждого из нас. Так мы можем обезопасить наши жизни.

— И в очередной раз вы увидели что-то нехорошее, — догадалась Рис.

— Да, — кивнул Гроссмейстер, — разные варианты будущего, но в каждом Морос забирает меня.

— Забирает?

— Именно. Не убивает, а забирает с собой.

— Так в чем проблема, пусть магистр посмотрит, как убить этого Мороса, — предложил я.

— Для подобного нужно очень хорошо настроиться на существо. Чем лучше ты его знаешь, чувствуешь, тем результат будет точнее. Когда мы видели Белого Всадника последний раз, Оливерио еще не родился.

— Но я зачем-то здесь.

— Оливерио видел сегодняшний разговор. Поэтому он попытался настроиться на тебя. Вышло не очень, но кое-что наш магистр разглядел. К примеру, битву с Моросом.

— И кто победил? — похолодело у меня между лопаток.

— Вышло непонятно, но от этого зависит моя жизнь. И не только моя. Если Морос завладеет любым из имеющихся у тебя Ликов, то предпримет попытку вновь подчинить наш мир. И есть вероятность, что у него может получиться. Белый Всадник найдет приспешников, станет расправляться со Стражами, а потом… — Видящий замолчал, закусив губу, отвернулся к столику и налил себе еще выпивки.

— Так что вы хотите от меня?

— Чтобы ты ликвидировал Мороса. Так или иначе, вы встретитесь…

— Уже встречались, — перебил я его.

— Да? — удивился Гроссмейстер.

— Мельком. Пронзительный надменный взгляд, от которого тошно на душе, осанка, словно ему кочергу в одно место засунули, белоснежные волосы.

— Да, это похоже на него.

— Мы летели в Париж. То есть, как его…

— Лютум, — подсказала Рис.

— И в небе встретились с этим типом. Вроде бы случайность, вот только, когда выходили из ката… одного места, я столкнулся с ним опять. Этот Ищущий просто стоял и наблюдал. А потом развернулся и ушел.

— Насколько я знаю, у него, как и у тебя, есть Проницательность. Только, учитывая уровень Интеллекта Мороса, она более развита. Тебе повезло, что тогда он не напал. Видимо, еще не решил, как поступить. Но теперь он знает, кто ты. Понятно, почему Всадник придет ко мне.

— Чтобы найти меня, — кивнул я, — сколько у нас времени?

— Немного, пара дней, плюс-минус. Видения будущего всегда не совсем конкретны.

Я почесал затылок. Как-то все не здорово. Из способностей Лика у меня остались лишь Трансформация жидкостей и Хождение по воде. Боевыми их назвать ну никак нельзя при всем желании. А Всадник Апокалипсиса уже на подходе.

— В видении магистра я был один или в окружении своих друзей?

— Скажем так, состав тот же самый, что и сейчас, — посмотрел внимательно Видящий на Рис.

— Ни Охотника, ни Троуга, ни Лиция, — нахмурился я, — что бы это значило? Как нам вообще готовиться к сражению?

— Я не знаю. Я лишь счел нужным предупредить.

— А что будете делать вы?

— Уведу своих существ, чтобы никто не пострадал. Видящие и так потеряли слишком многих. И буду ждать Мороса.

— А если он убьет вас?

Гроссмейстер на пару секунд замер, а потом отвернулся, снова наполняя себе стакан. Отошел от стола, поиграл янтарной жидкостью, выпил. На его лице появилась горькая усмешка.

— Ты знаешь, что произошло с Оракулом?

— Его убил Талсиан.

— А сколько лет было Оракулу?

Я пожал плечами.

— Много, очень много. В какой-то момент я даже подумал, что он специально подставился. Знаешь, вроде устал жить. Но нет. Он действительно не мог убить мага крови.

— Но он знал, что тот придет к нему. Он мог избежать смерти.

— Мог, — согласился Гроссмейстер, — и знал. Направление Оливерио сходно с тем, что было у Оракула. Если не брать во внимание, что последний в сотни раз сильнее. Он способен провести возможные линии жизни не одного существа, а многих. Десятков, сотен, тысяч. Был способен.

— Тогда я не понимаю.

— Мне думается, что он спровоцировал Талсиана. Сказал, кстати, правду. Что его убьет полукровка-корл. И маг крови остался ждать тебя. Попытайся Оракул убежать, то и следы Талсиана могли потеряться. Он бы залег на дно, завершил свой кровавый ритуал и кто знает, сколько еще жертв было? Понимаешь к чему я?

— Оракул пожертвовал собой, чтобы остановить мага крови.

— Это одна из моих версий. Кто знает, что там было на самом деле? Но большая ответственность за людей всегда подразумевает под собой жертвенность. Неважно, кто ты, родитель, любящий человек или просто неравнодушный прохожий, душа которого полна света. Поэтому, я готов умереть, зная, что мои подопечные останутся живы. Понимаешь?

Я кивнул, хотя в моей голове еще не все пазлы могли занять правильное место. Наверное, Гроссмейстер в чем-то прав. К примеру, я понимал желание отца или матери пожертвовать собой для жизни и здоровья ребенка. Для меня это было логично что ли. Но вот то, что Оракул позволил себя убить ради сохранения жизни простых обывателей… Он же не знал их, в конце концов. Единственный вариант, что в ближайшем будущем Талсиана уже нельзя было бы остановить. Но это все вилами по воде.

Я усмехнулся. Так то, чем занимался Оракул, чем пытается заниматься Оливерио и множество мелких Видящих и есть то самое «вилами по воде». Из всех вариантов пытаются определить тот, что вероятнее всего. Но неужели Оракул действительно так все и рассчитал. Поставил на шахматной доске себя на одно место с пешками, чтобы выиграть партию. Не знаю, не знаю.

— Мы пойдем, — сказал я неожиданно для себя и поднялся на ноги.

— Надеюсь, тебе поможет услышанное.

— Я тоже надеюсь. Если честно, я пока не знаю, что со всем этим делать. У меня вообще ни малейшего понятия.

К моему удивлению, Гроссмейстер подошел и просто пожал руку. Рис он удостоил лишь коротким кивком. После чего направился к бутылке. Да, это по-нашему, по-мужски. Когда надвигается глобальный трындец и ты не знаешь, что надо сделать, наступает время бухать.

— Оливерио вас проводит, — не поворачиваясь, сказал Гроссмейстер.

Но его слова были уже лишними. Потому что магистр открыл двери, точно все это время подслушивал (хотя может так оно и было) и жестом пригласил нас следовать за ним. Оливерио по-прежнему мне нравился больше из всей этой кодлы эмпатов, провидцев и прочих имбовых Ищущих. Даже сейчас он не стал лезть в кирзовых сапогах на накрахмаленную скатерть, а лишь отвлеченно спросил.

— Надолго в Прагу?

Я улыбнулся. Оливерио использовал не Игровое название, а обывательское. То ли он понимал, что оно для меня привычнее, то ли ему Прага была ближе, чем Порог.

— Пока не выгонят.

— Даже пива не попьете? — переиначил старую шутку магистр. — Кстати о пиве. Настоятельно рекомендую резаный Будвар в Синдикате. Если не попробуете, будете жалеть об этом всю жизнь.

— Всю оставшуюся и возможно недолгую жизнь.

Я явно испортил момент, как любитель бобовых портит в лифте воздух. Поэтому дальнейшую часть путешествия по богатому особняку мы провели в молчании. Рис вообще подвисла, словно копалась у себя в интерфейсе. А может думала о чем-то своем.

— Удачи вам, — серьезно сказал магистр. От его прошлой веселости не осталось и следа.

— И вам, — пожал я ему руку.

— Домой? — спросила Рис, как только за нами закрылась дверь. — Нога ноет, надо мазь купить.

— Говоришь как старуха. Оливерио прав, нужно хоть пива попить. Когда еще в Чехии будем. Я заодно квест на гарпий сдам. Ну и общину посмотрим, чем живут, чем дышат.

Рис не спорила. То ли и ей было интересно, то ли попросту сдалась. Я нашел точку, где мы вышли из врат и поставил там отметку. Теперь можно было идти не боясь заблудиться среди узких улочек. Вообще, Прага мне нравилась. Будто нарисованные, домики со строгими готическими крышами, видневшийся высоченный шпиль явно кафедрального собора, озирающиеся по сторонам туристы. И все вокруг чистое, ухоженное, что прикоснуться даже боязно.

Мы перешли по одному из старых мостов, названия которого я не знал, через замерзшую речку, название которой я тоже не знал, и стали петлять между трех и четырехэтажных домов. Мне взгрустнулось. Потому что стоило зайти в один из двориков и ничего не менялось. Прага не потеряла своей волшебной притягательности, наносной лоск не исчезал. Никаких полуразрушенных домов, обвалившихся крыш или покосившихся дверей стоило лишь обойти фасад. Снег убран, лишь запорошены выемки между камнями мостовой. Умеют же, стервецы.

Община оказалось в одном из таких двориков. Она занимала промежуточное состояние между нашей и Парижской. Несколько домов, в четырехэтажном — оказывали различные услуги, собранные под одной крышей. Синдикат стоял особняком, в невысоком здании. Что в остальных, Рис не рассказала.

Сам Синдикат оказался почти таким же. Первый этаж занимал бар, на втором стояли доски с поручениями, хотя и Игроки с кружками здесь встречались. Но, как я понял, за пивом и прочими напитками, им приходилось спускаться вниз. Тут же расположилась конторка, где поручения сдавали.

Я заказал пиво, которое мало того, что сразу налили, так еще и принялись нахваливать. Из всего пересказанного, стало понятно лишь, что резаный Будвар приготовлен из жатецкого хмеля и моравского солода. Плохо это или нет, я не понял. Но пиво оказалось действительно отменным. И мне взгрустнулось во второй раз. Где я еще в своем городе его попробую? А гонять сюда попить пенного напитка, конечно, можно, но уж слишком расточительно.

Рис себе ничего не взяла. Лишь молчаливо поднялась со мной и показала на один из столиков, рядом с доской. Я сел, наслаждаясь пивом и заодно поглядывая на поручения.

Бешеная горгулья

Поручение от Ордена Стражей.

Вменяется: нападение на обывателей

Вердикт: смерть.

Доказательство: хвост

Местоположение: Прага, центр города

Цена: 150 г.

Пропавшие зевы

Поручение от Ордена Погонщиков

Необходимо: найти пять отбившихся от стада зевов.

Местоположение: Центральная полоса России.

Цена: 300 г.

Саламандры

Поручение от Ордена Алхимиков.

Необходимо: поймать трех саламандр.

Местоположение: Пустоши Пургатора.

Цена: 800 г.

Размножившиеся флюорики

Поручение от Ордена Стражей:

Вменяется: частое появление среди обывателей, увеличение нежелательных суеверных слухов о сверхъестественном.

Вердикт: уменьшить популяцию флюориков минимум вдвое.

Доказательство: крылья флюориков.

Местоположение: окраины Нижнего Новгорода.

Цена: 200 г.

Было еще несколько занятных, на мой взгляд, поручений, но последнее заинтересовало больше всего. Не каждый день поступает задание на твой родной город. К тому же, листок почти белоснежный. Не хотят Игроки браться за подобное. А я вот возьмусь.

— Зря, — подала голос из-за плеча Рис, — того не стоит. Если пишут, что флюорики размножились, то там их сотни. Тем более, в брачный период они сильны. Придется огнем все поливать. Затрат много, вознаграждение плевое. Не стоит того.

— За просмотр денег не берут, — пожал плечами я, срывая листок, — жалко на Талсиана поручение не взяли. Там сумма была повнушительнее. Пару кило, вроде. Только все развод.

— Почему?

— В качестве доказательства требовали голову. А как можно получить голову с мертвого Игрока, если он обращается в пыль?

Рис кивнула, но вдруг посмотрела на меня большущими глазами. Так глядят на врача, когда он сообщает, что будет делать трехведерную клизму вместо литровой. Только, как оказалось, ее удивление было иного рода.

— Знаешь что, Сергей. А я знаю, как сдать это поручение.

Глава 24

Зарабатывать можно на всем. Один небезызвестный сын турецкоподданного знал только четыреста сравнительно честных способов отъема денег у населения. Другое дело, что не у всех эта коммерческая жилка присутствует. У меня она не развилась в виду не совсем правильного воспитания и сравнительно сытого детства. А вот Рис на этом поприще блистала.

Началось все с того, что она выпросила брошь, выпавшую с Талсиана. А после сразу умчала в закат. Точнее стала тесно общаться с Игроками: то к одному подойдет, то к другому. Пока наконец не остановилась на аббасе, над которым висела плашка Биолокатор. С ним она уже разговаривала долго, пару раз даже показала брошь. После чего Ищущий забрал вещицу мага крови и пошел к конторке, а Рис вернулась.

— И что это за беспочвенный альтруизм? Давай еще сапоги мои ему подарим.

— Ничего я не дарила, — сказала девушка, хотя не сводила взгляда с аббаса, — он поможет нам получить деньги за Талсиана.

— Так, ну-ка рассказывай свою левую схему.

— Да все просто. После смерти нашего общего друга, — Рис сделала кавычки пальцами, — взять на него поручение не представляется возможным. Но ведь осталось много Игроков, у которых оно осталось в инвентаре.

— То есть, надо, чтобы они его сдали.

— Именно, — девушка потянулась к моему пиву, глотнула и удивленно вскинула брови, — а ничего такое.

— Свое купи и ничевокай, — отобрал я у нее кружку, — только ты упустила маленькую деталь. Доказательством убийства Талсиана должна служить голова. А ее нет, потому что отсеченный череп сейчас удобряет пол пещеры.

— Там не было написано, что голова должна быть именно Талсиана. Я сейчас у Зурба это в поручении прочитала. Просто голова.

— Твое объяснение ясности не принесло.

— Как называется бабочка на броши?

— Я откуда знаю. Бабочка и бабочка. Капустница может или еще как.

— Сергей, ты чего. Не видел, что у нее на груди? Череп такой.

— Ну да, видел.

— Так эта бабочка называется «Мертвая голова». Понимаешь? Голова. Видимо, это очень важный для Талсиана предмет, с которым он никогда не расставался, раз тот служит доказательством смерти мага.

— Это только в том случае, — с наслаждением допил я пиво. Хотел заказать еще, да передумал. Второй стакан никогда не будет вкуснее первого, — если твои рассуждения верны.

— Верны, — ткнула меня локтем Рис, указывая конторку.

В отличие от нашей общины, бюро выдачи пыли не было огорожено стенами. Весьма опрометчиво, конечно. Вспомнились случаи в знаменитом зеленом банке, когда кассирша кричала через весь зал: «Маш, мне деньги нужны. Мужчина два миллиона снимает». И красный перепуганный мужичок, что через десять минут выныривает из затемненной стеклянной кабинки с одной мыслью — лишь бы до дома добраться живым и здоровым.

Но именно сейчас данный факт был мне на руку. Потому что я увидел, как Зурб отдает брошь, вешает листок с поручением на спицу и забирает пыль. Много пыли. Которую пришлось долго ссыпать со стола. Вот только на пол она не падала — исчезала в пути, оказываясь в инвентарном мешке Игрока. Наконец аббас отошел от стойки и направился к нам.

— Килограмм двести грамм, — бухнул он деньги на стол.

— Договаривались на полтора, — напряглась Рис.

— Я рисковал своим честным именем.

— Талсиан тоже рискнул. Своей тупой башкой, — негромко сказал я, смотря как черные наросты на голове существа тихонько шевелятся. Будто колосья на ветру, — аналогии провести или сам справишься?

Навык Убеждения повышен до тринадцатого уровня.

Мне даже показалось, что аббас побледнел. Насколько может побледнеть, к примеру, негр. Он тут же выложил недостающее количество пыли, слегка поклонился и проворно двинулся по направлению к выходу.

— Думал, что аббасы не врут, — сердито посмотрел я вслед горе-разводиле.

— Они чувствуют ложь, — улыбнулась Рис, — и в кругу своих соотечественников не врут. В их мире очень низкий уровень преступности и коррупции. Но вот стоит аббасу оказаться среди существ другого вида…

— Понял. Они уже не ограничены запретами и пускаются во все тяжкие.

— Ну вроде того. Скользкие типы, — она нетерпеливо посмотрела на кучу пыли на нашем столе и перевела взгляд на меня. По заранее оговоренным условиям, Рис должна была получить треть от всей вырученной суммы. И теперь лишь ждала моей отмашки.

— Пятьсот тебе, как и договаривались.

Девушка ловким движением смахнула пыль со стола и та сразу исчезла. Я неторопливо забрал свой килограмм, заметив, что былой ажиотаж такая куча денег во мне уже не вызывает, но вставать не собирался.

— Рис, так на что тебе столько пыли?

— На дело, — сразу «закрылась» спутница. Еще минуту назад улыбалась, а теперь физиономия кислее, чем у рэпера на концерте симфонического оркестра.

— Хорошо. А сколько?

— Много.

— Не знаю такого числа. Мне бы поконкретнее.

— Двадцать килограмм.

Я аж присвистнул. Попытался перевести это все в наши рубли и присвистнул второй раз. Для меня сумма была почти фантастическая.

— Ты никуда не вляпалась?

— Нет… Не знаю. В любом случае, отступать поздно. Если я не соберу сумму, то один человек погибнет. А я этого допустить не могу.

— Почему бы не прийти и не сказать все, как есть? У нас совсем недавно была крупная сумма. Думаю, все бы скинулись.

— Я вот иногда не понимаю, ты правда такой наивный или притворяешься? — нахмурилась девушка. — Всегда каждый тянет одеяло на себя. Закон жизни. Может среди людей это не так заметно. А вот у Игроков, что путешествуют между мирами и рискуют жизнью каждый день, которых и без того в разы меньше, чем обывателей, это проявляется острее. Нет, Сереж, спасибо тебе и все такое, но я более чем уверена, что Лиций и Троуг меня как минимум бы послали.

Выпалив это все скороговоркой, Рис замолчала. Ее щеки стали пунцовыми, а в глазах появился лихорадочный блеск. Возможно, все так и есть. И она действительно права. Человек человеку волк, а Игрок Игроку и того хуже. Но во всех правилах есть исключения.

— Сколько тебе надо собрать до полной суммы?

Рис на мгновение задумалась.

— Около четырех килограммов.

— Уже три. И не спорь. Отдашь, когда сможешь.

— Спасибо, — девушка теперь стала более красной, чем вареный рак.

— Ладно, сейчас квест на гарпий сдам и пойдем.

Все произошло без каких-либо приключений. Я протянул листочек, конторщик-механоид (больше человек, нежели железка) его принял. Мне отдали честно заработанные двести грамм, на чем сделка была закрыта.

— Пойдем, — на ходу кинул я Рис, спускаясь со второго этажа Синдиката.

На душе было как-то гаденько. Вроде день закончился на мажорной ноте — Оракулу помог, спас кучу людей от сумасшедшего мага крови, даже награду за Талсиана подняли. Но меня не отпускало тревожное чувство надвигающегося чего-то, мягко говоря, нехорошего. Подумать только, один из Всадников Апокалипсиса совсем скоро придет за мной. Точнее за моими Ликами. И что я могу ему противопоставить?

— Рис, ты за пару дней танк не нарисуешь?

— Пуговицу можно нарисовать, — хмыкнула девушка, — чтобы губу закатывать.

— Я так и подумал.

Прага пахла чистотой какого-то химического происхождения и сладковатым запахом солода. Хотелось задержаться подольше. Ходить по старому городу, пить пиво, есть вафли. Но уже совсем скоро здесь окажется Морос. И начнется, завертится…

Путешествие домой обошлось в тринадцать грамм. Причем, каждый заплатил за себя. Я же прикинул, что стоимость возможности попить хорошего пива — чуть больше двадцати тысяч рублей в оба направления. С одной стороны, наши люди в булочную на такси не ездят, с другой — если есть пыль, почему бы ее не тратить? Но это были размышления далеко идущих дней. Сейчас необходимо думать явно не о сортах пива.

— Я тебе позвоню по поводу копья, — на прощание сказал Рис.

— Какого копья?

— Ну кабиридского. Ты же сам мне отдал его.

— А, да-да, конечно. Звони.

Проверил телефон — по-прежнему ни одного сообщения от Юли. Пожал плечами и вызвал такси. Трястись в автобусе среди пролетариата не хотелось. Не дай бог кто на ногу наступит — спалю к чертовой матери. Доехали быстро. А может попросту я слишком углубился в свои мысли. Расплатился и вышел.

— Эй, мужик, не видел тут пацана дохлого?

Я повернулся к знакомому гопнику. Ох, зря ты это сделал, зря. Вот именно сейчас, именно здесь. Подождал, пока такси развернется и станет выезжать со двора, оглянулся — женщина заходит в подъезд, больше никого и в несколько прыжков оказался рядом с недругом. Тот сегодня был один. То ли его друзья устали от безвыхлопной деятельности, то ли заняты более важным делами, однако мне подобное даже на руку.

— Ты? — полезли у него глаза из орбит.

— Я, — ответил ему чужим, не своим голосом, отдаленно кого-то напоминающим.

Он попытался ударить меня, но тщетно. Я уклонился и кулак пришелся лишь в плечо. Однако и это было слишком. Нельзя позволять мерзкому уроду меня даже тронуть.

∞

От широкого удара я легко уклонился попросту присев. Выпрямился, схватив обидчика за горло, поднял. Тот, прошлый я, такого бы и двумя руками сделать не смог, а у корла-полукровки лишь приятно напряглись мышцы.

— Ты че, да я знаешь, что с тобой сделаю, — гопник вцепился своими крохотными пальцами в мою руку и смешно болтал ногами. С каждой секундой поток бранных слов становился скромнее, а дыхание реже и более хриплым.

— Говорю один раз, — я немного опустил его и теперь наши глаза оказались на одном уровне. В свободной руке появился нож и барахтанье моего заложника на мгновение стали более ощутимо, — увижу еще раз, не важно где: в своем дворе, соседнем или просто в городе, разрежу тебе глотку от уха до уха. Внятно объясняю?

— Пусти… пусти, пожалуйста.

— Я не слышу ответа. Ты меня понял?

Для убедительности поднес клинок к небрежно побритой шее, прижал. Посмотрел на выступившую капельку крови.

— Понял, понял.

Навык Убеждения повышен до четырнадцатого уровня.

Я не осознал сразу произошедшее. Просто из-под штанины гопника вдруг потек тонкий ручеек. Он намочил ботинок и закапал на снег, делая его желтым, рыхлым. Нет, я видел в фильмах, что в минуту смертельной опасности у человека расслабляются разные органы. Но почему-то считал это кинематографическим преувеличением. А тут…

Рука разжалась сама. Гопник упал на задницу и подвывая, как семилетний мальчишка стал не убегать, а отползать в сторону. Только в метрах трех от меня он поднялся, но не побежал — поплелся. Все так же воя и сутулясь, словно горбун из известного собора.

Я стоял, смотрел на нитку мокрого следа, что остался после него и уже подмерзающей лужицей возле меня и сам чуть не плакал. Голос. Тот самый чужой голос. Я вдруг понял, кого он мне напоминал. Так говорил Янус — высокомерно, брезгливо, с высоты своей силы. Так говорил Разрушитель!

Я согнулся. Сильная дрожь пробежала по телу, взорвалась разрядом где-то в животе и меня вывернуло. Прямо на заснеженную дворовую дорогу и на сапоги. Я отошел, пошатываясь, словно пьяный. Наверное, со стороны выглядел именно таким. И поплелся домой.

— Хозяин, а я проснулся, тебя нет. — встретил меня Лапоть. — Во рту точно кошки хороводы устраивали и, главное… Хозяин.

Он на мгновение замер и тут же бросился снимать грязные сапоги.

— Это что же… что же…

— Пиво и желудочный сок, — меня немного колотило, будто я провел несколько часов на морозе, — пиво, кстати, неплохое. Не та моча, что я беру. Тебе бы понравилось.

— С тобой-то что? На тебе лица нет.

— Потерял я лицо, Лапоть. Взял и потерял.

Я прошел в ванную, раздеваясь на ходу. Включил воду и залез внутрь, не дожидаясь, пока ванна наполнится. Меня колотило все сильнее и сильнее, точно мышцы сковала судорога. И когда думал, что сейчас хватит удар, постепенно отпустило. Это произошло не одномоментно, спустя какое-то время, я даже сам не заметил. Как наревевшийся ребенок переходит на короткие всхлипы и вдруг затихает, устав плакать. Я замер в горячей ванне, полностью опустошенной сегодняшним днем.

— Хозяин, пирог сладкий испечь или кулебяку? — с той стороны двери послышался голос Лаптя.

— Что хочешь.

— Ага, значит, и то, и другое. Щас, я быстро.

Я полежал еще, пока вода не остыла окончательно и выбрался. Эмоциональная истерика прошла и стало чуть лучше. Вытерся и пошел в комнату. Квартира уже наполнилась запахом пирога. Когда только Лапоть успел? Сел на диван, включил телевизор на случайный канал и уставился в очередную юмористическую передачу. Минут через пять понял, что не слушаю происходящее на экране, а машинально верчу нож, вытащенный из мешка.

Вот ведь, даже не заметил, как он оказался в руках. Убрал его в интерфейс и обратил внимание на сиротливо лежащий там же свисток. Тот самый, который Троуг беззастенчиво спер у Прыгающего. Совсем забыл про него. Вытащил, повертел со всех сторон, приложил к губам и дунул.

Видимо, свисток был каким-то ультразвуковым. Вроде тех, которыми отпугивают собак. По крайней мере, я почти ничего не услышал. Зато передо мной после хлопка материализовался испуганный Лапоть. Он подпрыгнул, схватил меня за плечо и стащил на пол.

— Молчи, хозяин, Христом Богом прошу.

Я хотел было спросить — на самом деле домовой верующий или это просто фигура речи, однако в этот момент в окно стукнуло. Бум! Словно крупная градина ударилась в стекло. И сразу зачастило, как во время дождя. Бум! Бум! Бум! Бум! Бум!

— Где ж ты такую вредную безделицу взял? — прошептал Лапоть.

— Где взял там уже нет, — еще тише ответил я. Хотя мог и не стараться, «град» не утихал, — а что там?

— Да самые бесполезные и вредные из всех живых существ, какие только бывают, — со злобой ответил мой приживала.

Тут уже мое любопытство достигло такого небывалого уровня, что я тихонечко поднял голову и выглянул в окно. В первое мгновение меня ослепило. Будто некто умалишенный обложил стекло многометровой новогодней гирляндой, а потом включил. И только после я разглядел флюориков. Это ж сколько их тут было? Я нервно сглотнул и вернулся к домовому.

— Лапоть, родненький, это что же, они теперь все время тут будут? Сейчас какая-нибудь бабка в окно выглянет и все. Скажет, облучаю. А потом вдруг и Стражи услышат. Тоже по голове не погладят.

Моя недавняя апатия сменилась паникой. Простой рецепт, как избавить человека от депрессии — подкинуть ему задачу, которую необходимо решить в короткие сроки. Вот только что-то у меня решалка категорически отказывалась работать.

— Ничего не будет. Кабы дело в деревне было или в селе, то туго бы пришлось. Существа глупые, бесполезные, одно беспокойство от них. Иной раз для лампы заведут такого, но рой в дом пустить — беда, — рассуждал Лапоть, лежа на полу. Он оперся на локоть, закинул одну ногу на другу и почесывал свою бороду. Ну чисто Сократ! — Но то деревня. Там шума нет. А тут город, — домовой важно поднял палец вверх.

— И что город?

— Тут вечно что-то грохочет, гремит, скрежещет. Эти же паразиты страх как резкие звуки не любят.

И мой мудрый домовой оказался прав. Со стороны проспекта раздался вой сирены и тут же шум крыльев за окном стих. Я аккуратно выглянул — флюорики срывались с места и покидали облюбованное стекло. Прошло несколько секунд и ни одного не осталось.

— Обычно в городах не селятся, — поднялся на ноги Лапоть, — в лесах или у рек.

— Ну так и есть, — я достал смартфон.

Посмотрел карту, отдалил. Черт, не видно ничего, пришлось включать компьютер. В нетерпении открыл браузер, повторил процедуру. Ну точно, вот. Прямо около меня Копосовская дубрава. Там пара озер, а еще дальше Волга. Идеальное место для расселения флюориков. Оттого и сюда их столько слетелось.

Ну вот и я выяснил, в какой стороне находится рой крылатых. Вопрос на засыпку, как с ними разобраться. Хотя… в мою голову пришла удивительная и вместе с тем веселая мысль. А стоит ли? Я еще раз просмотрел карту, нашел несколько интересных мест, которые могли бы подойти для моего плана. Выделил наиболее понравившееся — далеко от жилых домов, после завода теплообменного оборудования.

Усмехнулся, довольный собой, поднялся и вытянулся.

— Ну что, Лапоть, так и будем хозяина голодом морить? Где твои обещанные пироги?

Глава 25

Утро вечера мудренее. Набившая оскомину поговорка, которую пихают везде, где не попадя. Вот только не слушает никто, снисходительно посмеиваясь. Подумаешь, опыт веков выразился в три слова. Емких, коротких, понятных. Просто возьми, отложи проблему, взгляни на нее утром другими глазами и все.

Вообще, я проснулся новым человеком. Вернее, вчера днем Сережа Дементьев был одним, потом стал другим, сегодня третьим. Нет, это не шизофрения, а всего лишь игровая действительность, отягощенная проблемами, которые надо решать, и могущественными Ликами. Если честно, страшно подумать, что будет дальше.

Но сейчас все было неплохо. Имелся план, телефон разрывался кучей сообщений от Юли, а с кухни по всей квартире разносился запах только что приготовленных сырников. Когда проходил в ванну, заметил, что Лапоть их даже посыпал чем-то вроде ванильной пудры. Где взял, ума не приложу. У меня ее сроду не было.

— Хозяин, снеди бы прикупить.

— Продуктов что ли? — спросил я, ополоснув рот от пасты.

— Да, я список подготовил.

Я усмехнулся, представив очередную берестяную грамоту с ятями и ижицами. Что, кстати, оказалось недалеко от истины. Лапоть набросал на скорую руку «крохотный» список. Наименований на сто, если не больше. Все это было написано на обрывке старых обоев, которые остались после поклейки коридора. Его-то мне домовой торжественно и вручил.

— Мой уважаемый Лапоть, в каком супермаркете у нас должна быть «парная телячья вырезка»? Или вот: «сом свежий, не более полпуду».

— Ну так куда нам пудовый? — пожал плечами Лапоть, — едоков немного.

— Икра черная паюсная первого сорта, мука картофельная, хлеб ситный из первача, сметана пресная, севрюга не более пяти фунтов, кура парная… Нет, ты не подумай, мне денег не жалко. Просто, где ж я все это возьму?

— На любом базаре. Али развале каком.

— Ага, это если только на Базарную ехать, там рынок есть. Но опять же, «мука картофельная» и «сом свежий».

Глаза Лаптя стали похожи на гляделки кота из «Шрека». Ну что ты будешь с ним делать?

— Ладно, заскочу.

— И еще кое-что, хозяин. Я тут нашел вот на антресоли…

Лапоть протянул мне потрепанную общую тетрадь с загнутыми углами. Я открыл ее и сердце бешено застучало. Знакомый, родной почерк бабушки. Перевернул страницу.

Голубцы.

2 кочана капусты, килограмм мяса, стакан риса, три моркови, две луковицы, соль-перец, томатная паста.

Перевернул страницу.

Медовик

Мука — два стакана, ванильный сахар…

Я с минуту смотрел на листы, написанные крупными аккуратными буквами. Подумать только, тетрадь с рецептами. Такой даже у моей матери нет. Век интернета вытеснил их. Сейчас открой любой сайт и тебе выпадет куча рецептов, на каждый кошелек и вкус. А такого вот нет. Закрыл последнюю страницу и вздохнул.

Навык Аксиология повышен до первого уровня.

Ого, а вот это что-то новенькое. И появилось после того, как я просмотрел тетрадку. Думаю, здесь собака и порылась. Надо взять пару книжек у Лиция и поглядеть, что будет.

— Выкинуть, да? — спросил Лапоть, пытаясь отобрать находку. — Там два неправильных рецепта.

— Я тебе выкину. Это от бабушки память.

Убрал тетрадь в инвентарь и пошел за телефоном. Пролистал все эсемески от Юли. Суть довольно простая: не было связи, еду домой, скучаю. Написал длинное и слащавое сообщение, поймав себя на мысли, что прочитай подобное у кого-нибудь другого — высмеял бы. Наткнулся на смс от мамы, в котором было о напоминание о сегодняшнем ужине. Ага, как же, такое забудешь. Набрал Рис. Недоступна, значит, в общине. Туда и направим стопы, как только потренируемся. Ох, ну и денек сегодня предстоит.

Охотник ожидал в карьере, поставив на небольшую кочку ногу и опершись на нее. Кивнул, активировал камень Отторжения и встал напротив него.

Ищущий предлагает вам вступить в состязание до Первой крови.

Стоило мне согласиться, как наставник тут же бросился вперед, вытаскивая из воздуха длинный толстый прут. Я еще заметил, что это довольно странный вид оружия, а потом ощутил жуткую обжигающую боль в руке. Откатился, потирая место ушиба. Состязание не закончилось, значит, крови не было. Подумаешь, очередная гематома.

— Ты вчера был у Оракула.

— А откуда…

Навык Бездоспешного боя повышен до восьмого уровня.

Я закричал, потому что выпад Охотника пришелся в ногу. Ну что ж такое-то, на мне скоро живого места не останется?

∞

— Ты вчера был у Оракула.

Я отскочил в сторону, контратаковал кошкодером, но промахнулся. И все-таки снова получил прутом.

Навык Бездоспешного боя повышен до восьмого уровня.

– ***, — я даже не выругался, у меня просто вырвалось.

— Это не ответ, — приложился наставник еще раз.

Ваше состязание окончено.

Ищущий предлагает вам вступить в состязание до Первой крови.

Ага, щас. Бегу и спотыкаюсь.

— Может скажешь, чего ты на меня так взъелся?

— Мог предупредить, куда отправишься.

— Мне что теперь, о каждом шаге отчитываться?

Я не заметил, как поднялся на ноги и уже оказался возле наставника, гневно смотря в глаза.

— Ты слишком недооцениваешь свою жизнь, — хмуро ответил Охотник.

— Так ты скажи, для чего мне ее ценить? Чем она важна? Почему хорул пожертвовал своей, чтобы я стал Игроком? Ну давай! Ведь все все вокруг знают, один я тыкаюсь как слепой котенок в поисках титьки.

Внутреннее недовольство, давно зреющее и ищущее выхода, вдруг выплеснулось. Я сам не отдавал отчета своим словам. Мозг лишь успевал обрабатывать уже сказанное. А когда выпалил все, замолчал. Только теперь понимая, что ляпнул лишнее.

— Скоро узнаешь. Скоро обо всем узнаешь. На сегодня тренировка окончена.

Ушел Охотник эффектно. Тень упала на снег и заскользила наверх. Ну вот же, дебила кусок. Чего накинулся? Понятно, что наставник знает что-то, чего не знаю я. У него все карты на руках и он понимает, как действовать. Но опять же, «его правильно» может категорически не соответствовать моему. Что тогда делать?

Одно я понял точно — когда придет Морос, Охотника рядом не будет. Я не скажу ему. Во-первых, это действительно не его схватка. Во-вторых, я все еще не мог забыть про чертово проклятье Оракула. Того самого, что был прежде, настоящего. А оказаться причиной смерти Охотника желания нет.

Тогда остается одно — выяснить, что случится с Троугом и Лицием. Признаться, их отсутствие в видениях Оливерио весьма тревожило. Уж слишком часто мое имя стало ассоциироваться со смертью. Надо найти их и попытаться максимально обезопасить. Отослать в Пургатор или на родину корла. Пусть пересидят пару дней, пока все не поутихнет.

Вызвал такси прямо к «Пятерочке». Пока ожидал машину, осмотрел ушибленную руку. Тут будет не синяк, а синячище. И самое главное, каждое движение отдавалось болью. Ладно, перетерплю пока, а вечером Лапоть подлечит.

Подъехал убитый «Опель». Я сел, пристегнулся и еще раз назвал адрес. Удивительная способность у некоторых таксистов задавать дурацкие вопросы. Ну не хочу я общаться, не хочу. Достал телефон, написал сообщение, убрал, пялясь в окно. Мы уже выехали из моего района, когда в голову пришла шальная мысль. Я тихонечко вытащил свисток и, дождавшись удобного момента, свистнул.

Мы как раз стояли на перекрестке, ожидая зеленого. Таксист, как и предполагалось, ничего не заметил. Хотя все же поковырял пальцем ухо. А вот флюорики прилетели довольно быстро. Было их намного меньше, чем предыдущих, видимо, сказалось удаленность от роя.

— Блин, этот олень дальний что ли включил? — зажмурился водила.

— Ага, по ходу, — кивнул я, — все, зеленый, можно ехать

Таксист тронулся и лишь часть флюориков последовала за нами. Спустя же метров сорок и они отстали. Нет, не из-за скорости. Видимо, летуны не могли определить, за кем двигаться — для них все вокруг шумело. Что ж, это для меня было очень важной информацией, которая в скором времени пригодится.

Дальнейший путь прошел без приключений. Лишь после моста немного постояли из-за аварии. Но таксист ловко перестроился из ряда в ряд, под отборный мат подрезанного водителя «Фольксвагена». Даже поморгал ему аварийкой, наглец, вроде спасибо, что пропустил. На прощание попросил поставить пятерку в приложении и был таков. Веселый парень.

Провожая взглядом «Опель», я машинально потянулся в карман. И даже удивился, не найдя там сигарет. Вот же, бывают фантомные боли, а у меня фантомные привычки. Уж сколько времени прошло, почти перестал думать о маленьких солдатиках смерти и на тебе. Хотя, может дело не в самом никотине, а психологической зависимости? Мне не хотелось идти в общину, не хотелось думать, что может произойти с Троугом и Лицием, не хотелось врать им и, тем более, говорить правду. Каждый же курильщик любую паузу, тем паче тревожную, всегда заполняет сигаретой. Ладно, не мой вариант.

Община жила своей жизнью. Разве что народу чуть поменьше, зато я увидел двух диковинных существ. Первый — механоид-зверолюд. Хотя от последнего у него остался лишь длинный крокодилий нос и правая сторона головы. Все же тело, включая конечности и суставы, были заменены деталями из различных сплавов. Причем, и это самое удивительное, механоид не скрывал их кучей одежды. Лишь на груди виднелось нечто вроде накидки, функциональное назначение механоида тоже оставалось загадкой.

Второе существо, входившее в свиту роботозверолюда, поражало своей красотой. Длинные каштановые волосы, смуглая кожа, тонкий нос и особая стать высокого роста. Намного выше двух метров. Двигался иномирянин странно, короткими рывками, будто отдыхая после каждого шага. Полы парчового халата, усеянные драгоценными камнями, волочились по снегу, оставляя после себя след. Но любой жест или движение завораживали. Я не сразу сообразил посмотреть на плашки над каждым. Иномирянин значился диковинным словом Кирракет, а механоид оказался Правителем Второго Порядка.

Они явно прибыли недавно, потому что процессия из нескольких телохранителей-механоидов (менее роботизированных, чем предводитель) двигалась от врат. Но пришельцы удивили. Направились не к сахему, а в сторону торговых рядов. Сомневаюсь, что решили прошвырнуться сюда и пошопиться. Ну да ладно, у меня сейчас совершенно иные заботы.

Рис оказалась на своем родном месте у стола. Одну ногу согнула под себя, другую, недавно сломанную и вылеченную, вытянула в проходе. Рисует, старается, разве что язык от усердия не высунула.

Я сначала сходил за пивом, хотя брать местное после пражского было кощунством. Но, если честно, хотелось пить. Да и не успел я привыкнуть к хорошему. Взял обычную бутылку «Оттингера» и подсел к Рис.

— Привет.

— Привет. В день, когда ты перестанешь пить, пойдет дождь из лягушек.

— Просто мы видимся обычно в неудачное время.

— Угу. Я тебя ждала, кстати.

— Чего не позвонила?

— Потому что разговор не телефонный. В общем, покупатели копья в городе. Но в общину они прийти не смогут. По определенным причинам.

— Мне это уже не нравится.

— Это еще не все. Они настаивают, чтобы присутствовал тот, кто добыл копье.

— Извини, я поторопился. Вот теперь мне это точно не нравится.

— Но там сумма космическая. Два килограмма.

— А сколько за когти выручила?

— Кило двести.

Я удивленно покачал головой. Не тем занимаюсь, ой не тем. Поручения какие-то нелепые беру, задницу на части рву, а тут стоит-то всего-навсего маникюр гарпиям насильственным способом делать. И бах, озолотилась с головы до ног. Я вдруг замер, поняв одну простую вещь.

— Погоди, если мы продаем копье и ты получаешь деньги, то разберешься со всеми проблемами?

Рис помолчала, а потом как-то скромно кивнула.

— Я сразу отдам, как смогу.

— Да, да, кто-то мне еще три или четыре спасения торчит. Я уже, признаться, сбился со счета. Так куда нам надо явиться? Учти, в злачные места не поеду. Мне в Бельдяжки нельзя.

— Ты в моих умственных способностях не сомневайся. Я договорилась встретится в «Харчевне».

— Это которая в Московском районе?

— Ага. Сегодня, после трех.

Я посмотрел на часы. Еще куча времени. Как раз успею уважить Лаптя и прикупить всего по мелочи. Поэтому согласно кивнул.

— Единственное но. Надо проведать Троуга.

— Я уже пыталась. Но дверь никто не открывает.

— Значит, плохо пыталась. Пойдем, вместе поглядим.

Мы вышли на улицу и направились к вратам. Проходя мимо узенького перекрестка, выходящего на торговую улочку, я заметил ту самую забавную процессию механоидов. И стояли они у дома Румиса. Подумал сначала, что странно. Но потом вспомнил, что Модификатор и сам не совсем перг. Может, это нечто вроде слета одноклассников?

Обычно открытая для всех прохожих симпатичных женщин и выпивки дверь Троуга оказалась заперта. Я с понтом дела, будто был заправским медвежатником, осмотрел замок и почесал затылок. Тут бы взломщика, а здесь только полукровка-корл. Однако и у меня были размышления на сей счет.

Я отодвинул Рис подальше, сделал несколько шагов назад в стиле Криштиану Роналду и понесся на дверь. Момент соприкосновения не увидел, потому что закрыл глаза, однако судя по хрусту дерева, дело пошло. Повторил процедуру, приложившись чуть сильнее и косяк отлетел в сторону вместе с планкой.

— Фу! — закрыла нос Рис.

Да, благоухало тут жутко. Не хватало только таблички «Дышите глубже, проезжаем Сочи». Запах неделю ношеных носков, долго немытого тела и перегара. Я сам открыл дверь пошире и не торопился оказаться внутри. Лишь немного продышавшись понял, что нельзя отсрочить неизбежное, вдохнул поглубже и шагнул в дом.

— Ну и жесть, — послышалось позади, — если бы это были рыбки, я бы сказала, что они умерли. Вот ведь воняет!

— Да, что называется, в сельском магазине из легких вин была только водка, а из цитрусовых лишь репчатый лук. Потому глинтвейн вышел не очень.

Я осматривал кучу пустых бутылок, кувшинов, пластиковых баклажек (похоже, даже в город выходили) и все думал. Это же сколько здоровья надо, чтобы столько выпить? Спросить было не у кого. Потому что организаторы данного симпозиума лежали в обнимку на кровати Троуга.

Нет, ничего такого, оба в одежде. Лиций спал «звездой», широко раскинув лапы. А корл лежал на боку, свесив одну ногу на пол и крепко держа зверолюда за хвост. Какая милота, даже жаль разрушать такое. Я толкнул Троуга ногой, но соотечественник не отреагировал. Вот надрались же. Пошлепал по щеке Лиция, тот же эффект. Прислушался, нет, дышат.

— Можешь не пытаться, — сказала Рис, подходя ко мне. В руке она держала небольшую бутылочку из темного стекла, похожую на те, в которых бывают лекарства, — они под стоком.

— Это чего, наркота что ли?

— Ну вроде. Сильнейший стимулятор, дает на определенный промежуток приток всех параметров. Одновременно улучшает способности для мозга и тела. Его делают в Кирде.

— Это далеко?

— По цепи — через три мира от нашего.

— Хорошо, а какая побочка?

— Да вот она, перед твоими глазами. После кратковременного эффекта идет полнейший отруб. Конечно, все зависит от веса и количества принятого… — девушка задумалась, — если они вылакали весь пузырек, да еще запили алкоголем, то на пару дней с ними можно точно распрощаться.

— Замечательно, — выдохнул я.

— Чего замечательного? — не поняла Рис.

— Вот почему они не окажутся рядом, когда придет Морос. Они не умрут, а просто будут спать. Лучший из возможных раскладов. Зная Троуга, он бы точно полез в бутылку. Пойдем, пусть мужчины спят. Разве что…

Я ухмыльнулся своей довольно нетолерантной шутке. После чего принялся стаскивать одежду сначала с Троуга, а потом и с Лиция. Пришлось непросто, учитывая вес одного и другого. Оставил их лишь в исподнем, заботливо накинув сверху покрывало, валяющееся на полу.

— Это еще зачем?

— Чтобы не нажирались до беспамятства. Пусть хоть немного подергаются. Пойдем.

Я осторожно поставил обратно дверь. С силой потянул и снова раздался хруст дерева. Легонько постучал, вроде держится.

— Рис, тогда встречаемся в «Харчевне». Мне еще в пару мест надо заскочить. Продуктов там купить…

— Сереж, а можно с тобой?

Вопрос был настолько неожиданный, что я даже растерялся. Силился найти нужный ответ, да так и не смог. Лишь неубедительно пожал плечами, после чего все же кивнул.

Разменял тридцать грамм пыли на рубли, и мы пошли прочь из общины. Чувствовал, себя, честно говоря, неловко. У нас с Рис были товарищеские отношения «на расстоянии». Мы общались и по возможности помогали друг другу, не вмешиваясь в личную жизнь. А теперь я иду вместе с девушкой-Игроком за продуктами, которые потом следует отвести домой. Если она Лаптя заметит? Не любит он такого. Да ладно с домовым, что, если меня Юлька увидит?

— Ты же не сюда собрался такси вызывать?

— Ну вообще сюда. Мы же вышли из общины.

— Сергей, посмотри вокруг. Ближайший дом, к которому тебя привяжет навигатор, двухэтажная развалина. Живет там от силы восемь семей. И подумай, сколько таких новеньких, кто только стал Ищущим, вызывает машину, сразу выйдя что из общины.

— Много, — сам понял я свой прокол.

— Будешь так действовать и дальше, получишь первое предупреждение относительно третьего правила Отстойника. И будут за тобой Стражи поглядывать. Оно тебе надо?

Я помотал головой, вспоминая. что с Охотником мы остановились не у общины, а проехали чуть дальше. Отсюда так вообще на автобус сели. Вон оно что. Век живи, век учись. Пришлось пройти квартал и вызвать машину совсем на другой улице. И уже оттуда гнать на Базарную.

Весь путь Рис молчала, отчего я чувствовал себя еще более неуютно. Думал, если напросилась, то и разговор какой-то у нее есть? Так же вообще странно. Зато уже на самом рынке девушка оживилась. Два раза отговорила от покупок, указав на более низкую цену. Я было заметил, что все нормально, деньги есть. Чем был удостоен такого неодобрительного взгляда, словно на глазах у ребенка из вечно голодной Африки съел двойной чизбургер.

И пусть я не купил все заказанное домовым, но с рынка вышел с похудевшим кошельком, хоть и налегке. Налегке — потому что пять огромных пакетов убрал в инвентарь. Ноги, конечно, потяжелели, да и спина напряглась, но будто на ней был небольшой рюкзачок килограммов на пять, а не ноша для прокормки отряда солдат.

— Вот эта пятиэтажка? — спросила рисовальщица, когда мы подъехали к дому.

— Ага, — буркнул я, расплачиваясь.

Не знал, стоит ли открывать ей дверь. С одной стороны вроде товарищ, с другой — девушка. Что там в этикете сказано про симпатичных девушек-пацанок, с которыми у тебя нет амурных отношений? Вот и я не помню. Благо, Рис решила мою загадку довольно быстро, выбравшись самостоятельно.

Как назло, на скамеечке сидел профессор. Он с явным интересом оглядел мою спутницу и, мягко улыбнувшись, приподнял помпон своей шапки.

— Мое почтение.

— Здравствуйте, Петр Сергеевич, — заторопился я к домофону.

Юркнул в подъезд, проклиная мальчика-Сережу за слабовольность. Вот чего взял с собой Рис? Зачем, спрашивается, если чувствую себя не в своей тарелке? Ладно, сейчас закидываю продукты и едем на деловую встречу с демонами. Открыл дверь и быстро, чтобы домовой понял, что я не один, громко заговорил.

— Кис-кис-кис, Лап… Лапа, хозяин пришел. Кис-кис-кис!

— У тебя кошка?

— Ага, забилась куда-то, не высовывается. Ладно, сейчас мы быстро…

Но я не договорил, потому что мои глаза полезли на лоб. Лапоть, собственной персоной, стоял в коридоре. Материализовался, как всегда, молниеносно. Он осматривал Рис не просто с любопытством, а с нескрываемой радостью.

— Привет, Лапоть, — наконец сказала девушка.

— Здравствуйте, Дарья Михайловна.

Я застыл, как изваяние, не в состоянии осмыслить происходящее. И лишь спустя какое-то время задал риторический вопрос.

— А вы знакомы?

Глава 26

Существует три вида сюрпризов: приятные, неприятные и обескураживающие. С первыми все понятно. Приплетешься уставший домой, а там килограмм черешни и записка от мамы. Мол, приходила, принесла гостинец, кушай, золотце, не обляпайся. Со вторым тоже нет вопросов. Обычно такими новостями любит радовать начальство в виде дополнительной нагрузки или неожиданной командировки в какой-нибудь Хрень-Илецк. Еще и говорят слащаво-противным тоном: «Миша, (Женя, Сережа), у нас для тебя сюрприз».

Вот с третьим видом все вообще очень сложно. Он из разряда бразильских сериалов, когда живешь-живешь, а оказывается, что дон Эстебан Сан Хосе Маурито твой родной отец. И не плохая новость, и не хорошая, потому что в будущем может стать любой из них. А в данный момент обескураживающая — ибо ты стоишь, офигеваешь и не знаешь, как реагировать.

Вот примерно с такой же физиономией я прихлебывал чаек, чувствуя себя лишним на собственной кухне. Лапоть разбирал продукты, на некоторые удовлетворенно кивая, на другие укоризненно мотая головой. Рис спрашивала его о жизни после гибели какого-то Марка. На что домовой отвечал неохотно и немногословно, изредка косясь на меня.

— Дарья Михайловна, — я поставил кружку на стол. Рис вздрогнула, то ли от резкого звука, то ли от собственного имени, — а мне никто не потрудится объяснить, что у тебя за отношения с моим домовым?

— Да никаких отношений, — дернула плечиком девушка. Однако слишком резко, деланно, словно пыталась показать, что здесь действительно ничего особенного, — знакомый общий был.

— Марк. Это я понял. А если подробнее рассказать?

— Да нечего тут особенно рассказывать, — Рис повысила голос. Ого, как завелась.

— Хорошо, — успокоил я ее взмахом руки, — не хочешь, не говори. У меня для этого Лапоть есть.

Мой приживала, слушавший нашу перебранку более, чем внимательно, как-то странно икнул и исчез. Ага, щас.

— Лапоть, иди сюда!

Домовой появился и тут же исчез… Снова появился и исчез. И так несколько раз, пока не остался стоять с виноватым видом возле тумбочки. Лицо его выражало такую степень муки, что растрогались бы даже бесчувственные эсэсовцы. Однако мне необходимо было разобраться в этой Санта-Барбаре.

— Лапоть, ты же мой домовой?

— Да, — обреченно произнес тот.

— И слушаться меня должен. Верно ли понимаю?

— Верно, — тише ответил Лапоть.

— Если я скажу, вынужден будешь исполнить?

— Исполню, — голос домового был похож на писк мыши.

— Ну хватит мучать Лапу! — не выдержала Рис. — Я встречалась с его прошлым хозяином. Теперь ты доволен?

— Не совсем, — покачал головой я, — ты свой шанс упустила. Я буду разговаривать с Лаптем. Итак, сокол ты мой сизый, откуда знаешь Рис… Дарью Михайловну то есть?

Ответил домовой не сразу. С минуту он собирался духом, несколько раз открыл рот, но все равно говорить стал после длинной паузы.

— Невеста она была хозяина прошлого.

— Марка?

— Марка, — кивнул домовой, — лет восемь как разбежались.

— Чего так?

— Дело житейское, — уклончиво ответил Лапоть.

— Да потому что гад был Марк, а я сразу и не поняла, — вмешалась Рис, — за копейку удавится, а за полкило пыли мать родную продаст.

Я вновь остановил ее жестом.

— А расскажи, мой дорогой, о прошлом хозяине.

— Что о нем рассказывать, человек. Две руки, две ноги, — буркнул он.

— Ничего Лапа тебе не ответит, — снова встряла Рис, — потому что Марк козел. Был. При мне, по крайней мере. При чужих про прошлых хозяев домовые плохого говорить не будут. А я, как ни верти, чужая.

— Да? — удивился я.

— Дарья Михайловна женщина ладная, — кивнул домовой, — ежели вы вдруг пожениться захотите, да ребятишек народить, только рад буду. Лучшего выбора и не найти…

Меня это немного покоробило. Не то, что Лапоть уже сосватал, даже разрешения не спросив, а то, что Рис у него ладная женщина. А вот про Юльку, которую тоже видел, слова не сказал. И ведь спрашивал, как она ему. Тогда как-то отбрехался черт.

— Слушай, Лапоть — дошло до меня, — ты говорил, что прошлый хозяин тебя прогнал. А тут вдруг выясняется, что он умер. Показания как-то не сходятся.

— Ну не совсем прогнал, скорее оставил, — совсем смутился домовой.

Рис же не вытерпела и засмеялась.

— Лап, извини, но он все равно узнает. В общем, Сереж, твой домовой сделал неоценимую услугу для всего города. А может и пары окрестных миров. Убил Лапоть своего прошлого хозяина.

Вот эта новость меня потрясла. Когда начинаешь встречаться с девушкой, подразумеваешь, что у нее были мужчины. Другое дело, если выясняется, что та трижды вдова и ты у нее четвертый. Конечно, метафора так себе для наших отношений с домовым, он ведь вроде мой… нет, не слуга, подчиненный что ли? Тоже не то. В общем, я, принимая его на постой, искренне полагал, что Лапоть не сможет причинить мне вреда. А вон оно что выясняется.

Домовой меж тем совсем расстроился. Он стоял, понуро опустив голову и ронял крупные слезы на линолеум. И, судя по нарастающим всхлипываниями, плач Ярославны только набирал силу. Рис поднялась со стула, обняла домового и стала его утешать.

— Лап, ну ты же не виноват. Просто стечение обстоятельств.

— Ну я… же… получается…

— Ничего не получается.

Я встал и вышел в зал. Да уж, что и говорить. Сумасшедшие встречаются везде, но только в психиатрической клинике это бросается в глаза. А с каждым новым днем мой дом становился все больше похож на психушку. Набрал Юлю. Та ответила, что освободится вечером, скучает, хочет увидеться и вообще у нее для имеется серьезный разговор. За этим меня и застала Рис.

— Ладно, до скорого, — я повесил трубку и вопросительно качнул головой.

— Успокоился он вроде. Готовить сейчас будет. Нам бы лучше уйти, да и пора, кстати.

Меня уговаривать не пришлось. Плачущие девушки — явление не самое приятное, а уж ревущие домовые — тем более. Быстро накинул плащ и обулся. Подумал долю секунды и все же крикнул.

— Лапоть, я буду вечером.

— Хорошо, хозяин, — донесся поникший голос с кухни.

Вот и ладно.

— Напомни адрес, — попросил я Рис, открыв приложение такси.

Девушка по-хозяйски отобрала телефон и вбила нужную улицу с номером дома. Странные у нас отношения. Приятельские, почти панибратские, но вместе с тем иногда настороженные. Будто мы боимся нарушить хрупкую гармонию нашего общения. Я забрал телефон обратно и посмотрел по карте. Опять конспирация — до «Харчевни» придется пройти два дома.

— Там забавная ситуация получилась, — стала рассказывать Рис, пока мы спускались, — Лапоть то ли что-то готовил, то ли чайник поставил. А конфорка потухла. У Марка квартира-студия была. Ну и надышались они, соответственно. Как бы не был силен Игрок, но если отравишься метаном, вариантов нет. Марк пытался добраться до плиты, да еще хуже сделал. Потерял сознание прямо около нее. Самая нелепая смерть Игрока в Отстойнике за последние сто лет.

— Я думал Игрока таким пустяком нельзя убить.

— Ну если кислород для тебя пустяк, — пожала плечами Рис, — можешь записаться в отряд заселения Марса. У тебя будут хорошие перспективы.

— Ладно, ладно, а Лапоть, значит, выжил.

— Ага, во-первых, он же домовой. Их вообще трудно убить. Во вторых, дальше от плиты находился. Повезло, что к Марку был не так привязан.

— Почему? — махнул я вырулившему во двор такси.

Мы сели в машину, пристегнулись и Рис продолжила, когда водитель тронулся. Только теперь вполголоса, чуть громче, чем играющее радио.

— Ты видел домового, что хозяина потерял?

— Клетника видел, которого домовой бросил.

— Вот. Ну и как он был?

— Не в себе, — честно признался я.

— А Лапоть, как я поняла, относительно неплохо себя чувствовал, рассудок сохранил. Понятно, что страдал, куда без этого. Но повезло, что Марк козел был.

— Бедный Марк сейчас вертится в гробу и блеет.

— Млеет. Да и вообще, пыль не переворачивается в гробу. Ты думаешь, чего Лапоть замотался так, что газа не почувствовал? Дело в том, что хозяин у него дерьмо. Три шкуры с домового спускал. Возьмет ингредиентов разных, рецептов и заставит Лаптя зелья варить. Иногда сложные, где оторваться ни на минуту нельзя. Потом продает. Или, при мне было, принес два мешка «безумных глаз», это растения такие, и заставил перебирать. Потому любви у них особой не было.

— Чего Лапоть не сбежал?

— Не могут домовые уйти, если в дом вошли. Хозяин вправе вольную выдать, если не ладится у них или другому человеку передать. Но, в том случае, если и домовой согласен будет.

— Сама чего Лаптя не забрала?

— Ты о чем? У меня в квартире даже цветов нет, а тут разумное живое существо. Я одиночка.

— С Марком же жила.

— Дура была. Да и сдох он. О мертвых либо хорошо, либо ничего, но вот хорошего как-то и сказать нечего. Поэтому помолчим…

Я ехал и думал, что за таким ровным и аккуратным фасадом может скрываться бездна. Рис казалась спокойной, немного стервозной и холодной. А вот же, когда говорила об этом Марке, ее чуть ли не трясло. Равнодушием тут и не пахло. И еще одно. Лапоть сказал, что разбежались они лет восемь как. Это мне тогда семнадцать было. Получается, Рис, она же Дарья Сергеевна, как минимум старше меня. А с виду девчонка девчонкой. Ну да, Игроки же не стареют в привычном понимании.

Под умные мысли и время летит быстрее. Тем более, когда ехать всего ничего. Я расплатился с таксистом и вылез из машины. Рис уже топталась на тротуаре. Только сейчас заметил, что одета она довольно легко, потому мерзнет. И если мою безалаберность в гардеробе можно объяснить горячей кровью корлов, то ее… Я не сразу понял, что Даша (как теперь привыкнуть к этому имени) просто хочет хорошо выглядеть. Ну конечно, вся игровая одежда идеально подобрана по тону. А эта сумка, которая и не нужна вовсе из-за интерфейса, замечательно подходит к обуви. Девочки всегда остаются девочками.

— Пойдем, — буркнул я, делая вид, что и мне прохладно, — а почему решили встретится именно здесь?

— Не знаю, не хотят светится в общине. Да и Стражей тут почти нет. Синдикат здесь тухлый, сюда сваливаются самые никчемные поручения. Которые к тому же уже везде продублированы. Из интересного разве что лавка с книгами. Но цены там, конечно, кусаются. Легче до Москвы рвануть или того же Лондона.

Я и сам уже рассмотрел, о чем она говорила. На карте высветилась точка с названием Синдикат. Достал зеркало и чуть не заржал во весь голос. Никакой не бар — а обыкновенный ломбард. Но судя по размерам, действительно крохотный. Тут точно не задерживаются надолго и не распивают пиво. По заверениям Рис, книжный магазинчик находился во дворе. Аккурат за «Харчевней». Ладно, сначала дела, а потом букинистические развлечения.

На этот раз меня никто не встречал. Похоже, новичка видно во взгляде, неуверенной походке, зажатым движениями. Сейчас же я шел с твердым намерением выпить того божественного нектара, которым шлифовал пельмени. Не пражское конечно (теперь это знал точно), но близко к нему.

И нас не заметили. Точнее несколько Игроков приветственно кивнули Рис. Остальные мимолетно скользнули взглядами и тут же отвернулись. Даже неинтересно. Зато и меня узнали. Во-первых, колдун-бармен, во-вторых, квантовик-охранник. Последний вскочил за нами, преграждая путь молодому архалусу.

— Прошу прощения, сегодня заведение на спецобслуживании.

— Но я только горло промочить.

— В двух кварталах дальше есть «Мимоза», прекрасное местечко, которое держит суккуб. Там можно и горло промочить, и все остальное сделать.

Мы заняли один из столиков. Бармен подошел лично и поцеловал Рис в щеку.

— Все как ты и просила, ни одного пернатого не пускаю. Но это тебе влетит в копеечку.

— Сочтемся, — сказала Дарья, — принеси мне салат какой-нибудь. Только без майонеза.

— А твоему новому другу…

— Пива и орешков.

— Нам, кстати, завезли недурственный портер.

Я кивнул. Атмосфера была сонная, приятная. Словно снаружи царила ленивая середина июня, а не конец января. Бормотал новости телевизор, продолжая самостоятельно переключаться между каналами, негромко переговаривались посетители, звенел посудой бармен-хозяин.

А еще спустя каких-то пару минут я понял, что жизнь удалась окончательно. Потому что черное пиво оказалось выше всяких похвал. Сладковатое, чуть охлажденное, под него даже самые обычные соленые фисташки заходили отлично. Почти уже поднял руку, чтобы сразу заказать второй бокал, как Рис тихонько шепнула.

— Вот и они.

Я повернул голову и чуть не подавился орешком. В помещении вдруг стало темнее от огромных величавых фигур. Разговоры сами собой стихли, а все внимание оказалось приковано к вошедшим. Двое кабиридов в полном боевом облачении по бокам от третьего, по всей видимости, телохранители. Они оберегали покой пожилого демона, что сурово осматривал «Харчевню».

Немного сутулый, что, впрочем, компенсировалось его внушительным ростом. С массивными закругленными рогами, мощной челюстью и тяжелым взглядом. Он откинул полы плаща, и я заметил, что половина левого копыта кабирида механическая. Мода пошла такая что ли?

Старик, которого Проницательность определила как Демопата, обвел помещение тяжелым взором. Остановился на Рис, потом на мне и двинулся к столику. Вот в этот момент, несмотря на полный заряд откатов, кошкодер, лунную сталь, несколько весомых заклинаний, я, как в той песне, «где-то снизу ощутил испуг».

— Ты Рис.

Не дожидась ответа, а может это и не вопрос был, кабирид плюхнулся на стул. Тот оказался мал, поэтому старику пришлось вести себя как хорошо воспитанному пианисту — сидеть на краешке. Что его ничуть не смутило. Телохранители поступили вообще по-хамски. Подошли к ближайшим столикам и жестами показали, что надо пересесть. И никто им слова не сказал, включая бармена. Тот было подскочил с меню, но старик лишь отмахнулся, мол, ничего не надо.

— Покажи копье.

Рис вытащила из инвентаря оружие и подала демону. Тот внимательно осмотрел его и грустно покачал головой. Рога кабирида при этом чуть не задели меня.

— Мой последний сын. Он так хотел стать Ищущим, думал вести за собой легионы кабиридов, прославить наш род. Я ему говорил, что лучше купить направление. Но он же такой честолюбивый и гордый, всего хотел добиться сам…

Старик снова покачал головой и резко повернулся ко мне. Осмотрел так цепко, будто глазами карманы выворачивал.

— Ты его убил?

— Так получилось, — не нашелся я, что ответить.

— Ты не виноват. Он сам выбрал свой путь. Просто я никогда бы не подумал, что малыша Тина сможет одолеть полукровка-человек. Ты, видимо, очень сильный воин. Как тебя звать?

— Серге… Серг, можете называть меня Серг.

— Я Уфир ван Урт из рода Крунов. Последний своего имени, пока дети Тина не войдут в возраст совершеннолетия.

Он протянул свою гигантскую руку и мне пришлось ее пожать. Чувствовал себя в высшей степени неудобно. Убийца сына рядом с родителем. Врагу не пожелаешь.

— Это копье очень важно для меня. Когда мой отец пошел на свою первую вылазку, его отец отдал ему копье и сказал, чтобы тот прославил наш род. Так и получилось. Потом на войну отправился я. И много архалусов закончило свою жизнь на этом наконечнике. Когда я стал стар, то на войну ушел Реот, старший сын. Сын был Ищущим уже тогда. Он пал в третьем сражении. Следом ушли Саграт, потом Ириот и Тин. Все мои мальчики пали.

Теперь мне стало совсем не по себе. Даже пива не хотелось. И плевать, что передо мной сидел демон, самый настоящий. Он в первую очередь был отец. Потерявший всех сыновей.

— Два килограмма, как и договаривались, — прервал молчание демопат, бросив на стол пару мешков, которые Рис тут же убрала, — а тебе, вот…

Он протянул сложенный пожелтевший пергамент.

— Это карта Порядков Мехилоса. Я буду жить на Десятом. Место дрянное, но лучше, чем вечно воюющий Фиролл. Сюда вместе с внуками я и переберусь, пока они не подрастут. А потом уже мы переедем на несколько Порядков повыше. Но это будет не скоро. Если тебе вдруг что понадобится, можешь меня найти.

— Почему? — растерялся я.

— Ты показал себя достойным противником и воином, который знает слово честь. Ты мог не возвращать мне копье из арихалка. Любой другой отдал бы гораздо больше. Поэтому, если тебе нужна будет помощь, можешь обращаться.

Ваша репутация изменена на Ригорист.

Он снова пожал руку, слегка кивнул Рис и вместе со своими телохранителями вышел из «Харчевни». Посетители даже не думали возвращаться на свои места, еле слышно шушукаясь и показывая в сторону двери. Ну еще изредка на нас. А вот Даша, как только кабириды покинули ресторанчик, чуть ли не белугой выла.

— Твою мать, вот я дура. Надо было мастеру-кузнецу показать. Или зачарователю хорошему. Арихалковое копье. И ведь намагичили, не распознаешь сразу. Ох сколько мы денег упустили! Такого оружия в мирах единицы.

— Все мы правильно сделали, — оборвал ее я, — ему это копье действительно очень важно.

— Но…

— Не спорь! — пришлось повысить голос.

А сам раскрыл пергамент, который мне передал Уфир ван Урт из рода Крунов. Забавно. Несколько расходящихся кругов, вписанных друг в друга с точками на них. Видимо, домами. Самый крохотный круг в середине обозначен, как Первый Порядок. Чем меньше круг, тем ниже в нем вписанный процент. К примеру, возле Первого Порядка стояла цифра в 8 %. А вот на самом большом, Десятом, где и был обведен красный кружок, процент оказался равен стам.

Навык Аксиология повышен до второго уровня.

— Что означают эти проценты? — спросил я у Рис.

— Сколько допустимо органики в организме для нахождения в конкретном Порядке.

— Ого, — удивился я, — там еще и ограничения.

— Конечно. И чем больше у тебя железок вместо тела, тем выше ты можешь взобраться в иерархии механоидов.

Я вспомнил зверолюда-крокодила, у которого из органики осталась лишь голова с огромным носом. И тот был Правителем Второго Порядка. Судя по всему, серьезная шишка.

— Сереж, Сереж.

— Чего? — поднял я голову, но увидел лишь затылок Даши.

Она, впрочем, как и большинство замолчавших игроков смотрела на экран телевизора. Какой-то странный чешский канал, по всей видимости региональный. И пожилая женщина на фоне раскуроченной двери что-то эмоционально рассказывала. Языка я не понимал, но внизу бежала строка на английском.

«Франтиска Колаш услышала шум и выглянула в окно. Дверь оказалась уже сорвана с петель, а подозреваемый был внутри. Спустя некоторое время предполагаемый преступник появился на пороге, держа бессознательного мужчину. По всей видимости, им являлся хозяин особняка, Радко Поган. Полицией Праги составлен фоторобот подозреваемого».

Особняк Видящих пропал и его место сменила картинка знакомого мне Игрока. Острые скулы, презрительный взгляд и, хоть двухцветное изображение было очень скудно в выборе оттенков, мог поклясться, белоснежные волосы. Вот ведь, зараза, сомневаюсь, что у него нет Маскировки. Он попросту не считает нужным скрываться.

Рис повернулась, посмотрела на меня и мы произнесли дрожащим голосом.

— Началось.

Глава 27

Не помню кто, но несомненно кто-то умный сказал: «В минуты всеобщего хаоса необходимо не поддаваться панике». Может Платон или Аристотель. А может я сам это придумал. Важно другое — мысль была верная. Если разбирать слово «неизбежное», то получится, что это что-то, чего нельзя избегнуть. Остается лишь спокойно встретить судьбу и достойно ответить ей. По мере сил и возможностей.

Нет, сказать, что известие о похищении Гроссмейстера (а даже первоклассник бы догадался, кто скрывался под фальшивым именем Радко Погана) оставило меня равнодушным — значило соврать. Я был разозлен и немного испуган, но довольно быстро взял себя в руки. Все идет именно так, как и предсказал глава Видящих.

— Я одного не понимаю, зачем ему Гроссмейстер? — спросила Рис через мое плечо. — Не легче ли было похитить Оливерио? Ведь он может видеть будущее.

Мы находились в букинистической лавке, располагающейся за «Харчевней». Странное здесь было место. Непохожее на сетевые книжные магазины — плохо освещенное, сплошь заставленное высокими шкафами с узкими проходами между ними, с лестницей, уводящей в подвал. Там, по всей видимости, было нечто вроде склада. Продавцом оказался сухонький невысокий человек с козлиной бородкой и толстенными очками в роговой оправе. И направлением Классификатор.

— Потому что предсказания Оливерио неточны, — отложил я «Древние культы Пелнира» в сторону, — ему надо хорошо знать человека, настраиваться на него. И даже в этом случае видения будут смутны. С Гроссмейстером ситуация противоположная. Он Оракул наоборот.

— Это как?

— Вот эту посмотрите, — перебил ее продавец, протягивая мне пухлый томик, — «История Отстойника: от Геркулеса до Оратора».

— А кто такой Оратор?

— Гитлер, — ответила Рис, — ну так почему Гроссмейстер это Оракул, только наоборот?

— Ну хорошо, погорячился. По силе не совсем Оракул. Возможно, его направление чуть похлипче. Однако суть верна. Оракул мог увидеть будущее любого человека, а Сплетающий Нити способен сказать тоже самое о прошлом. И чем ближе тот будет к объекту, тем информация точнее.

— Поэтому ему нужен живой Гроссмейстер, чтобы найти тебя.

— Ага. Происходящее минуту назад — это тоже прошлое. Обнаружить меня будет не так просто. Но Видящий сказал, что у нас пара дней. Наверное, станет сопротивляться.

— А Всадник будет его пытать…. Я бы сразу все рассказала. Тем более, если знаешь, что это неизбежно.

— Нет, ты не понимаешь, — сгреб я три книжки и вопросительно посмотрел на продавца.

— Шестьдесят грамм, — не дрогнув, заявил тот.

— Однако.

— Говорила же, дорого здесь.

Я отсчитал деньги, размышляя над книгопечатанием. В цепочке автор-издательство-торговец, последние, на мой взгляд, когда-нибудь окончательно погубят «бумагу» своими неоправданно задранными ценниками.

— Пойдем.

Взял три томика: «Историю Отстойника», «Путеводитель по пяти крупнейшим городам Пургатора», «Откуда есть пошла Ноглская земля» и убрал в инвентарь. Будет теперь чем заняться на досуге.

— Так вот, на чем я остановился? — вышли мы в заснеженный дворик, — Гроссмейстер не станет нарушать то, что предопределено. Думаю, только это и сдерживает его и придает сил. Так бы давно все рассказал. Ладно, что там по твоему делу?

— Договорились с робером на завтра.

— Робер? — вспомнил я обстоятельства, при которых впервые слышал это слово.

— Только не надо меня осуждать!

— Даже пытаться не буду. Завтра с тобой пойду. Во сколько и где?

Рис сначала нервно пожала плечами, мол, сам смотри. Однако ответила.

— В час дня. Место сообщат.

— Тогда до завтра.

Целоваться и жать руки друг другу мы не стали. Просто разошлись в разные стороны. Рис, у которой сейчас в инвентаре было целое богатство, юркнула в одну из подворотен, а я потопал на остановку. До родителей отсюда недалеко, тем более, хотелось немного пройтись, подумать.

Морос — один из Всадников, опаснейший Игрок. Гроссмейстер говорил, что направление связано со сном. Надо было уточнить, а я растерялся. Ладно, исходя из логики — у него куча Маны и Здоровья. Соответственно, навешает на себя Покров и защиту против заклинаний. У меня же будет только один шанс. И это, если все правильно рассчитал.

— Молодой человек, до Гордеевской на чем доехать?

Я улыбнулся. Дежавю. Хотя, конечно, бабулька другая — сиреневый-пуховик пальто, спортивная шапка, дутые ботинки. И взгляд не растерянный, а серьезный, сосредоточенный.

— Вон та остановка, махнул я рукой, — давайте провожу.

Осторожно взял под локоток, бабулька и не думала сопротивляться, дождался сигнала светофора и перешел со своей подопечной дорогу. Как раз в это время к остановке подъехал нужный маршрут, о чем сообщил спутнице.

— Спасибо, — спокойно поблагодарила та, не став лепетать, чтобы бог дал мне здоровья, хорошую жену и прочих пряников.

Вы помогли нейтрально настроенному Обывателю.

+ 20 единиц Кармы. Текущий уровень 2020. Вы тяготеете к Свету.

— Ага, осталось всего лишь сто сорок девять бабушек, — грустно вздохнул я.

Что-то мне подсказывало, что новых плюшек от Лика в ближайшее время Сережа Дементьев не увидит.

* * *

У родителей было напряженно. Отец буркнул под нос нечто вроде приветствия, мать пробежала мимо с очередным салатом, младшая картинно закатила глаза и изобразила акт самоповешения. Угу, ждут нового зятя во всеоружии, даже ножи заточили.

— Мам, смотри, что нашел, — протянул я ей тетрадь с рецептами бабушки.

— Ой, а я думала потеряли.

Она села на стул, качая головой и листая находку. Потом вдруг подскочила и с криком «курица» умчалась на кухню.

— Покурим? — предложил отец.

— Я бросил же.

— Да? Я думал, что это ненадолго.

— Спасибо за поддержку. Но пойдем, воздухом подышим.

— Сергей! — пробежала мама с очередной тарелкой, — куртку надень и шапку.

Пришлось делать крюк до прихожей.

— Ну и как вообще жизнь? — чиркнув зажигалкой, спросил отец. Смотрел он вдаль, а не на меня.

— Бьет ключом.

— Ну а… на работе? На новой?

— Не без сложностей, но меня все устраивает. Взглянул на свою жизнь по-другому. Деньги, опять же, хорошие, командировки.

— И нравится?

В окно постучала мама, показывая выразительно глазами, что там «вообще уже все» и нам надо возвращаться.

— Ладно, пойдем, — затушил отец недокуренную сигарету.

У меня сложилось странное чувство, будто он хотел сказать нечто важное. Но то ли не подобрал слов, то ли момента. Впервые не ставил под сомнение каждую мою фразу, не принижал выбор. И не сложилось. Черт.

— Миша, в домофон позвонили, поднимаются.

— Ну щас начнется кардебалет, — сидя уже за столом и не отрываясь от телефона, сказала Дашка.

Я усмехнулся, тоже решив, что зятек сейчас хапнет счастья. Потому отошел от прихожей. Хватит с него теплой встречи от родителей. Сел рядом с сестренкой и принялся есть виноград.

— Оттопыримся через о пишется, — заметил ей.

— Ты как увидел? — оторвалась она от дисплея. Вопрос был резонный, потому что телефон Дашка держала под углом, от «лишних глаз».

— Магия, — улыбнулся я, похвалил свою Наблюдательность, — и с кем ты решила оттопырится?

— Не твое дело, — зашипела она.

— Не мое, так не мое. Пусть папа сам думает, чего ты там забыла в этом «Дорварде». Это же ночной клуб?

— Ты офигел что ли? — выпучила глаза и зашептала сестренка. — Он знаешь, что потом сделает, если узнает?

— Лишит денег, прогулок, а может и тырнет обрубит, — предположил я.

Дашка сверкала глазами так, что Тору и не снилось. Да, она у меня гневная, в отца, наверное.

— Давай заключим соглашение, ты не цепляешься ко мне, я не говорю отцу про твои похождения. Ты ведь, поди, у подружки заночуешь? — я сделал «кавычки» пальцами.

— Шантажист, — сдвинула брови Дашка. Нет, ну точно отец. А после сразу серьезно протянула руку, — идет.

Навык Убеждения повышен до пятнадцатого уровня.

Закрепили договор рукопожатием. Ну хоть что-то.

— Здравствуйте, — донесся из прихожей приторный голос мамы, — проходите, раздевайтесь.

— Все, началось, — обреченно сказала сестра, убирая телефон, — добро пожаловать в кунсткамеру.

Я усмехнулся и взял еще несколько виноградин. Вообще, не совсем понимал, меня зачем сюда приплели? Смотрины — это чисто родительская фишка. Папа будет спрашивать кем работает и какие планы на жизнь у зятька, а мама — сколько времени они уже встречаются. Очень увлекательное мероприятие.

Однако гостю удалось меня удивить. Невысокого роста, чернявый, с узкими плечами и… парой небольших, недоразвитых крыльев, что сложены за спиной. Чуть виноградиной не подавился. «Прощупал» его с ног до головы — нет, не Игрок. Традиционалист — подсказала Проницательность. Что бы это не значило. Да уж, представляю, какие у Лильки с этим типом дети будут. Полукорлы-полуархалусы-полулюди. Права Дашка, кунсткамера.

— Максим, — протянул руку чернявый.

— Сергей.

Ох, как же мне его взгляд не понравился. Цепкий, уверенный, явно не соответствующий образу бедного студента. Ну или кто он там?

Вы сделали следующий шаг к обретению умения Интуиция.

Вы обрели умение Интуиция.

Вы обрели скрытый второстепенный атрибут Подсознание.

Угу, значит, не так уж я оказался не прав. Не простой паренек. Явно заинтересован мной, впрочем, как теперь и я им.

— Привет, — обняла меня Лилька.

— Привет, — заставил себя улыбнуться.

— Я сейчас курицу из духовки достану, — сказала мама.

Спустя еще минут пять все уже поднимали бокалы за знакомство и накладывали еду в тарелки. Отец изредка задавал хитроумные вопросы, но Максим на них неплохо отвечал. Точнее, говорил именно то, что от него хотели услышать. Студент пятого курса, но стажируется в крупной компании. После окончании института туда же и пойдет работать. Должность пока не сказать, чтобы денежная, но с хорошей возможностью роста. Не курит, пить не пьет, вот только по праздникам, как сейчас. Занимался легкой атлетикой, после травмы попрощался со спортом. Ему бы лет пятнадцать накинуть и можно в президенты баллотироваться.

Мне он не понравился. И даже не тем, что довольно быстро всех обаял — Лилька так на него смотрела, как кот на сметану — а его заинтересованными мимолетными взглядами, которые я периодически ловил. Складывалось ощущение, что он знал про меня. Эх, сестра, во что же ты вляпалась?

— Прошу прощения, нам надо идти, — спустя час поднялся на ноги Максим, — взяли билеты в театр. Очень приятно познакомиться. Валерия Семеновна, спасибо, все было невероятно вкусно. Михаил Иванович, — кивнул он и пожал руку, — Сергей, Дарья.

Я напряг лицо и изобразил подобие улыбки. Мало мне проблем, так сестра еще одну нашла. Рукопожатие у нас вышло крепкое, будто каждый соревновался в силе. И длилось секунды три.

— Ну ладно, Сережка, отпусти его уже, мы побежали, — Лилька от счастья прямо светилась.

Когда за ними закрылась дверь, сразу, конечно, началось обсуждение.

— Миша, вроде хороший парень, — включилась мама.

— Да, обстоятельный молодой человек, — отец посмотрел на меня, но сдержался. Странно, раньше бы обязательно какую-нибудь шпильку ввернул, — прагматичный. И к Лиле хорошо относится.

— Сереж, а тебе как?

— Пойдет для сельской местности, — ушел я от ответа.

— Да ладно вам, хмырь, — зевнула Дашка, уже уткнувшись в смартфон.

— Дарья! — суровым тоном заметила мама.

— А что? Лилька же всегда с хмырями встречается, а потом плачется. Фишка у нее такая.

— Дарья, иди в свою комнату! — вмешался отец.

— Да пожалуйста.

— Я тоже пойду. Спасибо мам, наелся, пока папа.

— У нас еще тортик, — слабо сопротивлялась мама.

— В меня уже не влезет. Все, счастливо.

Наспех оделся и выскочил на улицу. Настроение было такое себе. Достал телефон и набрал Юлю.

— Привет.

— Сережа, привет.

— Приедешь ко мне?

— Я не знаю. Сейчас уточню тихонечко у родителей, перезвоню.

До дома добрался на такси — скоро меня все водители в лицо будут знать. К тому времени Юля уже ответила в смс, что приедет и добавила с тремя восклицательными знаками: «с ночевкой».

Горелым несло уже из подъезда. Бывает так, что поднимаешься и чувствуешь запах голубцов или жареной картошечки. С замиранием сердца открываешь дверь и улыбаешься — угадал, у тебя готовят. Вот у меня было то же самое, только наоборот. Прямо в обуви прошелся на кухню и увидел зареванного Лаптя рядом с черным противнем. Рыба, понял я, хотя на вид та была, как голод в Сомали.

— Все, выгоняй меня, — заливался Лапоть, — плохой я домовой. Прошлого хозяина погубил, у тебя все рушу, все ломаю. До того хоть стряпал неплохо. А теперь, — он махнул рукой.

Да, так у нас дело не пойдет. Надо выводить разумное существо из депрессии.

— Почему дома такой беспорядок?! — от окрика Лапоть вздрогнул. — И почему есть не готово? К нам, между прочим, сейчас гости придут. Я что, должен слушать твои оправдания?! Или мне надо рассказать остальным, как ты по дому управляешься?

— Я же просто… — от неожиданности мой приживала враз перестал плакать, только всхлипывал, — рыба того…

— Ну так другое что-нибудь приготовь! Продуктов у тебя нет что ли?

— Да, да, я мигом, — засуетился домовой, подхватывая противень.

Я сдержался, чтобы не усмехнуться. Ну так-то лучше, а то взяли привычку ныть после каждой неудачи. Жизнь один раз дается. И если постоянно опускать руки, то ничего путного из нее не выйдет.

— И ванна не чищена! — крикнул я из ванной комнаты, доставая «Комет».

Домовой появился, попытался отобрать бутылку, но был послан… хозяйничать на кухне. Я же сам все дочистил, открыл воду и, не дожидаясь, пока ванна наполнится окончательно, лег в нее. Эх, красота. Залез в интерфейс, чтобы полюбоваться на новое умение.

Интуиция (Подсознание) — способность формировать и проникать в смысл различных событий посредством озарения при недостаточности логического объяснения.

Что умение пассивное, я понял. А где всякие очки, которые надо вложить и стать еще круче? Может быть, дело в том самом странном атрибуте, что открылся нежданно-негаданно?

Подсознание — область, отвечающая за протекание психических и метафизических процессов без отображения их в сознании и без возможности управления данными процессами.

И ни одной циферки. Получается, и прокачивать это самое подсознание я не могу. Оно просто есть и все тут. Хоть крути с разных сторон и рассматривай — ничего не изменится. Да уж… Полежал еще с минуту, плюнул на новый атрибут и залез опять в интерфейс, только теперь в мешок.

Достал «Историю Отстойника: от Геркулеса до Оратора», повертел в руках. Издательство «Бета-книга». 1936 г., Вязь. Тираж 300 экземпляров. Ради интереса перегнулся через ванну и выудил свое зеркальце. Что там видят обыватели? «Спецназовец в Древней Греции». Ну да, смешно. Замаскировать историю скрытого мира под приключения очередного попаданца.

Без особого энтузиазма начал читать и… пропал. Со мной такого давно не было. Я и литературой перестал интересоваться в классе десятом, когда дома появлялся только, чтобы поспать. Переходный возраст, все дела. Ну в институте приходилось что-то для учебы читать. И то, по диагонали. А чтобы для удовольствия, да еще запойно.

Оторвался минут через двадцать, заметив, что Аксиология прокачалась на единичку. За это время я узнал: что Геракл, читай Геркулес, и правда был очень крутыми типом. С направлением Сокрушитель. Подвигов было не двенадцать, а двадцать два. И не умер он, а просто скрылся от любопытных глаз. Потому никто не знал точно, что с ним стало.

Я только перешел к Ахиллесу или Пиррисию, с направлением Железнокожий, когда внутри родилось странное чувство. Пришло понимание того, что надо вообще-то уже заканчивать с водным процедурами — скоро придет Юля. Наскоро помылся, выбрался из ванны, вытерся. И тут в дверь позвонили. Ничего себе, а мне начинает нравится Интуиция.

На пороге стояла Юлька. Холодная с мороза, румяная, с выбившейся из-под шапкой прядью. Увидев меня в одних трусах смутилась.

— Ты чего полуголый?

— Не полу… Учитывая степень одетости, я скорее на одиннадцать двенадцатых голый. Только из ванны вылез.

— Ну хоть оденься, — закрыла она дверь.

— Зачем? — улыбнулся и прижал ее к себе.

— Ну у тебя волосы мокрые, — слабо сопротивлялась Юлька, — прям как дембель какой-то, с порога, — но ее руки уже взметнулись и обняли меня, а язык страстно ответил на поцелуй…

Уже позже, лежа на моей груди, она сквозь дрему заметила.

— Ну чего ты там читаешь и читаешь? Давай спать. Время-то сколько.

— Сейчас, минуту, просто очень интересно.

Зазноба сонно перевернула книжку и посмотрела на обложку.

— «Квантовая механика». Ты механик что ли?

— Ага, квантовый, — улыбнулся я.

Погладил ее по голове, она пробурчала что-то неразборчивое и засопела. А спустя еще полчаса, я, клюя носом, отложил книгу, еле дождавшись долгожданную строчку.

Навык Аксиология повышен до десятого уровня.

Вы достигли первого уровня мастерства в навыке Аксиология. Вам доступна продвинутая Субвокализация. Теперь при прочтении яркой сцены, вы можете воссоздать ее в своем сознании.

Веки сами собой опустились и сразу перед глазами появился могучий Геркулес. Он побеждал Игрока с направлением Оглушитель. Его многие называли Лев, добавляя Немейский, из-за названия провинции, в которой тот обитал. И почему-то вдалеке стоял человек, так похожий на наставника. Привидится же на ночь глядя.

Глава 28

Говорят, что каждый день надо проживать так, будто он последний. С учетом интереса к моей скромной персоне одного из Всадников — не самая плохая установка. Тем более, день действительно мог быть последним. Или предпоследним. Думаю, если бы я был близок к смерти, то вот именно так идеальное заключительное утро и должно было начаться.

Проснулся я от деликатного поцарапывания по плечу. Перед кроватью стоял Лапоть.

— Хозяин, так чего, завтрак начинать готовить? — прошептал он, косясь на Юлю.

— Готовь, — так же тихо ответил ему я.

Лапоть пропал, а на кухне закрылась дверь и стали тихонечко позвякивать сковородки. Я вытянулся и улыбнулся. Рядом спит красивая девушка, через стенку хозяйничает преданный, как бордер-колли, домовой, в мешке несколько сот грамм пыли. Вот только у моментов абсолютного счастья есть одно неприятное свойство — они рано или поздно заканчиваются. Как правило, рано.

Я поднялся на ноги и тихонько прошел в ванную. Поглядел на старую советскую плитку пятнадцать на пятнадцать сантиметров. Ремонт бы тут по-хорошему сделать. Привел себя в порядок контрастным душем. Несмотря на бурную ночь ощущал себя космонавтом перед отправкой на орбиту.

— Ты чего там приготовил? — уже потягивалась в постели проснувшаяся Юлька.

— Да, сообразил кое-что на скорую руку. Кушать хочешь?

— Умираю с голоду.

Когда я ляпнул «про скорую руку», то не подумал о нескольких вещах. Первое: домовой всегда к своим обязанностям подходил чрезвычайно тщательно. Второе: я на свою беду затарился продуктами на неделю вперед. Третье: после вчерашней истерики Лапоть пытался всячески выслужиться. Поэтому на кухне нас ожидал шведский стол, не меньше. Если вкратце: вареные сосиски, яйца, каша, омлет, сырники, несколько блинчиков с ветчиной (около двух десятков), шоколадные оладьи, которые я распробовал только недавно и разная мелочь вроде колбасной и сырной нарезки.

— Ты когда это все приготовил? — не знала с чего начать Юля.

— Да просто встал немножко пораньше, решил сюрприз сделать, — офигел я не меньше нее.

Все мы, конечно, не съели. Да тут бы и вся моя семья не справилась. Так, понадкусывали. И Юлька решила, что во мне живет кулинарный гений. Не стал говорить ей правду, что этот самый гений шуршал под ванной, отыгрывая ленивого и самодовольного кота.

— Что там по поводу серьезного разговора, которым ты мне угрожала? — спросил я между прочим.

Юля поглядела на блинчик так внимательно, будто советовалась с ним — говорить мне или нет. Видимо, мучное блюдо дало добро, поэтому она сказала три страшные слова, которые боятся почти все молодые люди.

— Родители хотят познакомиться.

Я закашлялся, подавившись омлетом, чем выгадал себе короткую паузу для размышлений. Вот как тут в Бога не поверить? Давало ведь высшее существо вчера мне знак. Не случайно мои предки смотрины устроили.

Вообще, вариантов было несколько. Я даже почувствовал себя в неудобном кресле напротив Диброва.

А. Бежать без оглядки, менять номер телефона, квартиру.

B. Соглашаться на пару часов позора. Надеть свою лучшую рубашку, застегнутую на все пуговицы, причесаться (а в моем случае и подстричь волосы) и вспомнить все свое воспитание. Понять, что обратной дороги нет.

C. Сказать, что пассию люблю и уважаю. Однако желания знакомиться с возможными родственниками пока нет. Вариант хорош тем, что правдивый. Но вот поговорка «честность — лучшая политика» так же далека от жизни, как депутат Госдумы от прожиточного минимума.

D. Отсрочить неизбежное очень важными делами. Все же понимая, что сколько веревочке не виться…

— Я сама понимаю, что рано, но они настаивают, — постучала мне по спине Юля, пока я откашливался.

— Да нет, все порядке, — сказал я, утирая выступившие слезы, — просто неожиданно, — сделал глоток чая и уже спокойнее добавил, — познакомиться можно, только ориентировочно через пару дней. У меня сейчас такая запара на работе. Должен сотрудник один приехать, дела ему передам и все образуется. Тогда сразу познакомимся.

Навык Вранья повышен до восьмого уровня.

Ну или не образуется. В таком случае смотрины будут уже до одного места. Интересно, конечно, что станет после твоей смерти. Точнее, все дети представляли в минуты «смертельных» обид, как их вдруг не станет и родственники и друзья резко все понимают и начинают горевать. Причитают, готовы все простить и вот гроб с тобой опускают в холодную землю. На глазах сразу наворачиваются слезы, потому что ну очень уж себя жалко.

Мне вот было скорее любопытно. Грызло, конечно, неприятное чувство стыда перед родителями — как они перенесут все это? Потому что исчезновение ребенка, которого точно не найдут, гораздо хуже, чем смерть. А меня не найдут.

Все это я думал, пока Юлька благодарно целовала меня. Значит, правильно ответил. Благо, молодое тело довольно быстро прервало философические размышления. И вертикальный завтрак перетек в горизонтальную плоскость.

— Проводишь меня? — спросила Юлька.

— Конечно. А еще могу такси вызвать.

— Не надо, — замотала головой она, — к хорошему быстро привыкаешь.

— На нет и суда нет.

Выходя мы столкнулись с профессором. Петр Сергеевич поднес кулак ко рту и притворно закашлялся, чтобы скрыть улыбку. Но моя Наблюдательность не упустила это из виду. Представляю, что он там себе надумал. Сегодня одна, завтра другая. Ну и черт с ним. С какой стати меня должно интересовать его мнение.

После прощания с Юлькой, я нетвердой походкой пошел домой. В душе было неправильное чувство счастья и легкого трепета. Движение стали расслабленными, бдительность, если не снизилась до нуля, то значительно упала. Вдобавок, пришло смс от Рис: «Парк Швейцария, около центрального памятника, 18–00». Поэтому, подходя к подъезду, я смотрел куда угодно, но не наверх. И зря. Если бы не мое новое умение, то даже откат не помог бы.

По телу пробежала дрожь и появилось нестерпимое желание съежиться и отскочить в сторону. Оно было настолько велико, что я даже толком не смог сопротивляться. Наверное, нечто подобное чувствуют дикие животные в тот момент, когда речь идет о жизни и смерти.

Сосулька приземлилась возле левой ноги. Вернее метровая ледяная глыба, разлетевшаяся на куски, часть которых отскочили и в мою сторону. Было бы весело, если Временщик-Сережа кончился бы сейчас, еще до встречи с Моросом.

Вы сделали первый шаг к обретению умения Удача.

Угу, угу. Я поднял голову и различил на крыше движение. Открыл дверь и вихрем промчался наверх. От резкой нагрузки ноги налились тяжестью, икры так и вовсе одеревенели, зато Игра решила поощрить неожиданную раскачку.

Навык Атлетики повышен до десятого уровня.

Вы достигли первого уровня мастерства в навыке Атлетики. Скорость восстановления водно-электролитного баланса, активизации синтеза ферментов, белков и аминокислот повышена.

Я ни разу не спортсмен, но даже моих познаний в биологии хватило понять, что теперь мышцы будут быстрее отдыхать после физических нагрузок. Только именно сейчас подарок не оценил. Внутри все кипело.

Выскочил на крышу и обнаружил два тела в спецовках. Один с топориком, другой с ломом — видимо, ЖЭУ отрядило бойцов для ликвидации сосулек. Дом у нас был с особенностями. Топили хорошо, а вот теплоизоляция потолочных перекрытий никакая. Да и чердак холодный. Вот теплый воздух и поднимался вверх, заставляя снег на крае крыши таять. Этим секретом со мной поделился профессор.

— Вы че, мудаки, делаете? — не стал я стесняться в выражениях.

— Сосульки сбиваем, — ответил один из них.

Я подошел к нему и схватил за грудки. Никаких страховочных тросов, конечно, у мужиков не было. Они и не слышали, видимо, о таком звере, как техника безопасности. Человек оказался на удивление легким. Ботинки оторвались от ледяной корки, а глаза рабочего стали выражать высшую степень испуга. Голова недотепы приблизилась к краю крыши, не без моей, конечно, помощи. И даже старания напарника, который пытался оттащить нас в сторону, не увенчались успехом. Корлова кровь проснулась.

— Парень, ты чего? Ты чего? — лепетал бедняга, смотря на меня снизу вверх. — Мы же не со зла. Ты чего?

Каким-то невероятным усилием я переборол себя. Понял, что так неправильно. Отбросил недотепу в сторону и попытался успокоиться. Странно, раньше я бы так никогда не поступил. Максимум, кинул бы им сквозь зубы, что они придурки, да прошел мимо. А сейчас готов был размазать их на месте.

— Идиоты, вы понимаете, что убить кого-нибудь можете?

— Мы же смотрели, — оправдался тот, которого я чуть не скинул вниз.

— Хреново смотрели! Где оградительная лента? Почему никто не стоит внизу и за вами придурками не наблюдает? Один работает на страховке, другой следит, чтобы случайный прохожий в опасную зону не влез. Чего проще?

Вы сделали следующий шаг к обретению умения Лидерство.

— Ты это, парень, немного выражения бы выбирал, — нахмурился второй.

Комплекции он был не сказать, чтобы внушительной. Так, упитанный, но не более. Единственным спортом, которым и мог заниматься — бег с пивом до дивана.

— Да пошел ты! — вырвалось как-то само собой.

— Ты чего? — возмутился рабочий и попер на меня.

Крыша дома, где под ногами толстая корка льда, не самое лучшее место для драки. Тем более, когда твой противник Игрок, да еще очень разозленный. Я не стал дожидаться, пока толстяк приблизится. Одним прыжком оказался возле него и вложил всю свою ярость в удар. Рабочий завалился на бок, сразу потеряв связь с реальностью. Ваншот.

Вы напали на нейтрально настроенного Обывателя

— 20 единиц Кармы. Текущий уровень 2000. Вы тяготеете к Свету.

— Все понял? — сказал я испуганному работяге, хотя сам не вполне осознавал, какой смысл вкладываю в этот вопрос.

Но тот согласно закивал. Мол, не сомневайся, урок усвоен. Я подошел к краю и еще раз посмотрел на разбившуюся сосульку. Да, голова была бы в фарш. Сплюнул и потопал к себе. Незадачливый разрушитель льда пытался привести в сознание своего товарища.

Злость ушла подобно грозовому дождю, выпавшему на песчанном пляже. Вода впиталась и теперь остались лишь мокрые комья. Я не чувствовал себя неправым. Ни сожаления, ни жалости, ни раскаяния. Только легкий страх за карму и возможность потерять дополнительные способности Лика. И это был тревожный звоночек. Со мной происходило нечто нехорошее, потому что прошлый Сережа так никогда бы себя не повел. Или это не плохо?

Со смешанными чувствами зашел домой. Лапоть сидел рядом с люстрой с видом нашкодившего пса. Сидел — потому что люстра была не на потолке, где ей и предназначалось висеть, а покоилась на полу.

— Я пыль протереть хотел, — буравя огромными глазищами, сказал он.

И вот теперь меня окончательно отпустило. Наверное, должен быть дома такой громоотвод. Приходишь с работы, задерганный, уставший — там раненый мамонт из-под копья ушел, тут шкуру неубитого медведя поделить не получилось, а перед тобой сидит чудо, мокрыми ресницами хлопает. Сломала, потеряла, не шмогла. И берешь ты молоток в руку, бьешь пару раз куда надо. И все. Не нужна больше шкура, когда есть полиэстеровый плед. Да и мясо мамонта жестковато, то ли дело пельмени с майонезом. И пусть ты уже не дикий предок, а обычный городской мужичок. Но все же мужичок. Самооценка восстановлена.

Пошел к щитку, отключил электричество. Достал связку патронов, что остались еще от деда. Присобачил к одному огрызок провода, наживил индикаторной отверткой на клеммную коробку, таким же макаром соединил с висящим под потолком обрубком. Вкрутил лампочку и врубил электричество. Темновато, конечно, но пусть пока так. Все равно люстра была старая — с двумя неродными плафонами. Лучше куплю.

Вы сделали первый шаг к обретению умения Электротехника.

И то хлеб.

— Лапоть, собери все осколки, порезаться же можно. И хватит трястись, не выгоню я тебя.

Сел на кресло и достал книгу. Про Ретнор, Крайн, Буррот, Дайкер и Сортонхир — могучие города-государства Пургатора, куда даже не смели соваться пернатые с перепончатокрылыми — я мельком прочитал вчера. Мельком — чтобы побыстрее прокачать Аксиологию. Да и, признаться, не захватила меня книжка. Будто читаешь про далекие твоему восприятию племена Австралии. То ли дело история моего мира. Когда известные тебе войны начинались с разборки нескольких Игроков.

Понятно, что историю пишут победители. Так было всегда и всегда так будет. Если мы уже события полувековой давности начинаем трактовать по-разному. Это при живых-то свидетелях. Что говорить о ранних веках, на которых я остановился?

Но чтение сегодня не шло. Я пробегал глазами по строкам и не понимал смысла. Мысли витали где-то далеко. Причем, когда я пытался уловить одну из них, те ускользали. Такое состояние называлось в народе довольно просто — тупняк. Я откинул голову и смежил веки. Странный день.

Проснулся от осознания того, что необходимо идти на тренировку. Мне с моей Интуицией и будильник теперь не нужен. Немного волновало только, что скажет Охотник. И придет ли вообще после моего вчерашнего выступления? Он, кстати, и сам виноват. Не фиг провоцировать.

Но наставник, слава богу, был на месте. Стоял, спрятав ладони в подмышки, мерз. Заметил меня и спокойно кивнул, словно ничего и не было. Вытащил оружие. Ну и хорошо. Так даже лучше.

— Сегодня палка, — выдохнул я.

— Не палка, а бо.

— Бо, так бо, — пожал плечами я и тут же полетел на землю, срубленный этой самой палкой, — чего такое? Не начали же еще.

— Чтобы ты не расслаблялся.

Ищущий предлагает вам вступить в состязание до Первой крови.

Ну, понеслась…

* * *

— Все, — кивнул Охотник, — на тебе места живого нет.

— Ничего страшного, зелье выпью одно волшебное, — поднялся на ноги я, — не закончили. Мне нужен еще один навык.

— Упертый, — и пожал плечами наставник.

Ищущий предлагает…

Ничего он не предлагал, а жестко и бессердечно мутузил меня. Вряд ли мстил, потому что никакого удовольствия своей Наблюдательностью в глазах Охотника я не разглядел. Боль болью, зато поднял на единичку Акробатику (это когда слил два очка зарядов зараз) и Бездоспешный бой. До долгожданного десятого уровня оставался один навык, один жалкий навык.

— Ты хоть не подставляйся, — легонько ткнул меня наставник, — делай вид, что тебе это не приносит удовольствия.

— Я пробую.

— Не пробуй, а делай.

Охотник вновь выполнил молниеносный выпад. Однако я не стал использовать откат. Лишь заглянул внутрь себя, словно размышляя, и сделал шаг влево, выбросив руку с кошкодером вперед.

Навык Блокировки повышен до пятого уровня.

Вы достигли десятого уровня.

— Теперь все, — убрал свою палку Охотник, — плащ масштабируемый что ли?

— Как ты понял?

— А ты погляди на него.

Я посмотрел на полы. Ого, цвет из серого стал коричневым. Не утерпел и залез в интерфейс.

Плащ мага-разрушителя (масштабируемый по уровню обладателя)

+ 500 к мане.

+ 16 % к урону применяемых обладателем всех заклинаний школы Разрушения.

+ 11 % к поглощению всех враждебных заклинаний школы Разрушения.

+ 7 % к отражению всех враждебных заклинаний школы Разрушения.

Рот сам собой расплылся в улыбке. И прежде всего из-за маны. Жизнь-то налаживается.

— А теперь рассказывай о путешествии на Крит, — сказал учитель.

Я вздохнул и начал свое повествование о бесполезной поездке в Грецию. А как еще сказать, если ты был на курорте и не искупнулся из-за некоторых кровожадных личностей? Самое интересное, про Всадников наставник слушал невнимательно, но стоило завести речь о Талсиане, весь обратился в слух.

— Он ничего не говорил о маге крови.

— Хорул?

Охотник не ответил, но кивнул. Помолчал, постучав пальцем по лбу, и добавил.

— Он сказал, что твоя жизнь имеет огромную ценность. Невероятную. Поэтому я разозлился, когда узнал, какой опасности ты подвергал себя.

— И почему моя жизнь так важна? Скажешь или опять будут одни намеки?

— Ты сможешь привнести равновесие или величайший хаос, который мы только можем представить. Все зависит от твоего выбора. Как ты понимаешь, хорул считает, что ты выберешь равновесие.

— Он ничего не говорил про Всадников?

— Про Всадников говорил, про Всадника нет, — уклончиво ответил наставник, — лишь сказал, что у тебя есть все, чтобы справиться с Моросом.

— А я все боялся, что ты узнаешь.

— Не бойся, это не моя битва. Помогать я не буду. Пора мальчику становиться мужем.

— Охотник, а ты, случайно, Геракла не знал? — неожиданно спросил я.

Наставник посмотрел на меня слишком внимательно, после чего усмехнулся и хлопнул по плечу.

— Пойдем, пора уже.

Дома, плотно пообедав расстегаем, залез в интерфейс. Все-таки десятый уровень.

Доступно очков: 3

Сила 29 *

Интеллект 19 *(4)

Стойкость 26 *

Ловкость 26 *

Выносливость 21 *

Красноречие 24 *(3)

Скорость 16 *

Получено улучшение текущего направления. Вы можете уменьшить количество используемых зарядов на одну единицу за каждое применение или увеличить время отката на одну секунду.

По порядочку. Привет, Интеллект и Красноречие. Ну и, раз пошла такая пьянка, Скорость. Едем дальше, плюс одно очко заряда и теперь я могу улучшить направление. Время отката уже увеличено, да и хватает четырех секунд за глаза. Поэтому уменьшаем количество используемых зарядов за откат. Ага, получилось. Теперь я буду тратить всего девять очков зарядов. Отлично.

— Лапоть, тащи свою микстуру.

Прошло всего несколько секунд и домовой появился с дурно пахнущей жижей. Я задержал дыхание, потому что нюхать это было выше моих сил и тремя глотками выпил травку. Отдал бокал и свернулся тут же, калачиком.

Проснулся в пятом часу. Плечо побаливало, но как после старого удара, последствия которого почти прошли. Наскоро пообедал рассольником, пытаясь прийти в себя и вызвал такси. «Швейцария» располагалась за мостом.

Приехал с большим запасом, постоял у центрального входа, зашел, побродил немного внутри. Уныло, тупо, никого нет. Спустился до шашлычки, что работала даже сейчас, зимой. Не то, чтобы хотел кушать. Просто надо было как-то убить время, да и заодно разведать. Может где-нибудь тут и прячется тот самый загадочный робер.

Конечно же, я никого не нашел. Лишь залип минут на десять, наблюдая за заледенелой Окой. Редкие рыбаки, лыжники на вечерней замерзшей реке, просто гуляющие. В назначенный час вернулся к памятнику. И как раз вовремя. Потому что Рис была на месте. Вот только не одна. Вместе с ней стоял бледный пацан лет десяти.

Глава 29

Что нужно делать, оказавшись с ребенком наедине, зимой, в парке? Правильный ответ — бежать. На волне педоистерии, захлестнувшей страну, подобная компания выглядит весьма странно. Куда идешь с дитем? В полицию? Нашел одного на улице, говоришь? У, извращенец, держи его! И попробуй потом докажи, что ты не верблюд. Хорошо, если еще просто морду набьют, за подозрения.

Так бы я и поступил, кабы дело касалось какого-нибудь абстрактного пацана. Нет, естественно, вызвал бы наряд, а там пусть сами разбираются. Делай добро и беги — наиболее актуальная пословица нынешнего времени. Потому что в конечном итоге может кто-нибудь объявиться с ехидным замечанием: «Это вы мальчика спасли? А где шапочка?».

Но худой, кашляющий подросток (все-таки вблизи он оказался чуть старше) устало смотрел под ноги. До меня ему не было никакого дела. Как любой нормальный мужик, у которого сроду детей не имелось, мосты наводил я с человеческими особями младше четырнадцати лет так себе. Но делать нечего. Рис куда-то упорола, сказав, что скоро вернется, а я даже не знал имени пацана.

— Как тебя зовут?

— Илья, — поднял голову собеседник.

— Серега, — протянул руку я.

Рукопожатие у него было слабое, да и кисть худая, с бледной кожей. До моего сверхразума дошло, что мальчишка чем-то болен.

— А Рис ты откуда знаешь?

— Тетю Риту? — переспросил Илья.

— Ну да, оговорился. Риту.

— Мамина подружка. Тетя Рита сказала идти с ней, ничему не удивляться, а потом она все расскажет.

Замечательный вышел разговор. Содержательный. Хотя, чего я хочу? Все предельно ясно. Пацана зовут Илья, а Рис для него — Рита. И она псевдоподруга его мамы. А может и правда подруга, кто ж знает. Про болезнь спрашивать не стал. Слишком уж это… личное что ли.

— Не замерзли? — появилась Рис.

— Нет, — ответил я.

— Илюша, ты не устал?

— Немного. А долго еще?

— Нет, сейчас доберемся до одного места. Мне уже позвонили, ждут. Пойдемте.

— Помочь тебе? — попытался я взять пацана под руку.

— Нет, я сам, — спокойно, но решительно отверг мою помощь тот.

Так мы и двигались. Не спеша, короткими переходами. Мы с Рис вперед, подолгу останавливаясь, ожидая мальчишку, тот сзади. Направились на одну из крайних тропок, где почти никого не было. Но подобное я и предполагал. Интересно другое, как выглядит робер? И кто с ним?

— Совсем ничего не спросишь? — в одну из остановок не выдержала Рис.

— Спрошу. Не знаешь, доллар вырастет или упадет? Хочу в валюту вложиться.

— Я не про это.

— Тут, как я понимаю, что-то личное. Не хочу лезть. Захочешь, сама расскажешь.

Рис кивнула и снова замолчала. Только хватило ее ровно на один переход, пока мы вновь не оторвались от мальчишки.

— Брат он мне. Единокровный. Я когда стала Игроком, то… инициировала свою смерть. Сам поймешь, когда-нибудь, что так проще для всех. Матери у меня никогда не было, умерла при рождении. А отец… Илюша, можем постоять минутку, отдышаться.

— Нет, тетя Рита, нормально все.

Мы снова отошли.

— Переживал, конечно, но у меня сестра старшая, разница два года. В нее все силы отец вложил. Потом она замуж выскочила, в Болгарию уехала. А папа Марину встретил. Хорошая девушка, сильно моложе его была, хотя и отец не развалина. В общем, все у них сложилось. Илюха родился. Я присматривала изредка со стороны. Но так многие Ищущие делают, ничего удивительного. Через отца в семью войти не могла, даже с учетом Маскировки. Самой тяжело было. А вот с Мариной очень крепко сдружилась.

Пацан подошел вплотную, вытер пот со лба, и угрюмо показал большой палец. Хотя весь вид его говорил: «Я сейчас сдохну».

— Вырос, сам видишь. И все хорошо было до поры до времени…

— Что у него?

— Лейкоз. Там уже все очень плохо. Была пересадка костного мозга, теперь нужна вторая. Но и козе понятно, шансов у парня немного.

— Поэтому ты решила сделать его Игроком?

— Человеческие болезни для Игрока пустяк, — согласилась Рис, — как только он им станет, то вскоре сам себя излечит.

— А почему бы просто не применить магию на него?

— Какое заклинание восстановления ты знаешь? Остановка кровотечения или восполнение здоровья? Я даже консультировалась с Ищущими, направление которых заточено на различного рода излечения.

— И что?

— Да ничего. Тут все так же сложно, как с моим рисованием. Чтобы устранить болезнь, нужно, во-первых, понимать, что это такое. Во-вторых, представлять, как работает костный мозг и что в нем нарушено. Если совсем коротко, быть минимум студентом медицинского. И, вполне вероятно, я бы даже нашла такого Ищущего, только одна проблема — время.

— Тетя Рита, долго еще? — спросил мальчишка. Выглядел он совсем паршиво, хотя прошли всего ничего.

— Нет, мы на месте.

Я осмотрелся. Пустынная аллея, которую плотно обнимали обнаженные деревья своими кривыми ветвями. Когда-то вычищенная, но уже снова заметенная по лодыжки тропка. И две чернеющие вдалеке фигуры, приближающиеся к нам.

Двигались они странно. Словно два пьяных товарища, один из которых поддерживал другого. Вот только, чем ближе они подходили, тем явственнее становилось, что низенький идет против своей воли. Здоровяк-перг постоянно стимулировал его тычками. Таким макаром они добрались до нас, замерли метрах в десяти. Тот, что пониже — Ареомет, а покрепче — Иллюзионист.

— Преступник, разыскиваемый в Отстойнике и Пургаторе за многочисленные убийства обывателей, — отрапортовал оранжевокожий. Он мне сразу не понравился. Слишком здоровый, лощеный, самодовольный, — зовут Виталий. Хотя он называет себя Уравнитель.

Ну вот, в нашем полку сумасшедших прибыло.

— Вы не понимаете, не понимаете, — попытался рвануть вперед Ареомет, но оранжевокожий его крепко придержал, — они были плохими людьми. Делали ужасные вещи. И сделали бы еще, не останови я их.

— Какое направление? — спросила Рис, не обращая внимания на Виталия.

— С этим небольшие проблемы, — скривился перг, — я пытался разговорить этого засранца, но он не очень идет на диалог. Если со сроками не горит, то могу еще раз попробовать. Уже обстоятельно.

При этих словах узник вздрогнул. Да, здоровяк с ним явно не чай с пряниками пил. Ему еще повезло, что Рис было необходимо все сделать достаточно быстро. Впрочем, как может повезти мыши, спасенной от лабораторных опытов и попавшей на ужин к удаву.

— Время именно то, чего у нас нет, — отрезала Рис, — жаль, конечно, что будем брать со скрытым направлением.

— Он Ареомет, — сказал я.

Всего два слова и вот уже три пары глаз обращены на меня. Единственное — Илюху не заинтересовало загадочное наименование. Он вообще не отличался любопытством. Стоит, ковыряет носком ботинка снег. А между тем тут самое любопытное начинается.

— Считывание информации о предмете при тактильном воздействии, — то ли нахмурилась, то ли удивилась Рис.

— Не только предметов, — вдруг встрепенулся Виталий, — людей тоже. И это самое главное. Я вижу их насквозь, мысли, поступки, мотивы. Даже среди святош полно грязи.

Я внимательнее всмотрелся в этого замухрышку. Маленький, худой, как лист, глаза горят безумием. А ведь действительно, не все Игроки проходят проверку медными трубами. Жил ты, жил, и вдруг резко сошел с ума. По-другому ведь и не назовешь. Тебе открылся новый мир, совершенно другой. И не все могут подстроиться под иные правила. Некоторые, как упокоенный Наблюдатель или этот вот Ареомет, едут кукушкой.

— Если хочешь увидеть грязь, то ее обязательно увидишь, — сказал я.

— Вы можете разговоры здесь до утра вести, — встрял перг, — но мне бы хотелось смыться побыстрее в один из тропических миров с другой стороны цепи и промотать там все деньги.

— А потом снова вернуться и заниматься тем же самым, — хмыкнула Рис.

— Кто на что горазд, — пожал плечами собеседник, — что с деньгами?

— Еще половина, как и обещала, — бросила деньги вперед девушка.

Пыль у Рис была упакована в увесистые мешки… С такими, конечно, на картошку не ездят. Но штуки четыре подобных не каждый инкассатор утащит. Перг повалил пленника на снег, сделал пару шагов вперед и подобрал деньги, которые сразу растворились в воздухе.

— С тобой приятно иметь дело. Охотник не обманул.

— Охотник? — встрепенулся я.

— Потом, — только и сказала Рис.

— Хорошо, теперь к самому главному, — приподнял пленного перг за волосы. Талый снег ручьями бежал по лицу Виталия подобно крови. Меня передернуло, — могу сам, но лучше, чтобы пацан его. Тогда бонусом получит умение и заклинание. Боюсь, Лика здесь нет, все-таки птичка не того полета. Ну что?

— Ты, — встала Рис между Ильей и парочкой.

А вот тут мальчишка меня удивил. Он все время вел себя, будто происходящее здесь его не касается. Теперь же поднял голову, посмотрел на Рис и тихо спросил.

— Этого человека убьют?

— Нет, — соврала Даша, — просто он отдаст тебе кое-что. Чтобы ты поправился.

— Будь по-вашему, — вновь пожал плечами перг.

В его руках мгновенно появился загнутый короткий нож, которым обычно ошкуривают и разделывают животных. Здоровяк ловко провел лезвием, оставив на горле бурую полосу. Глубокую, смертельную. Раздался хрип, какие-то еще булькающие звуки. Виталий схватился за рану, инстинктивно пытаясь ее перекрыть, но все было тщетно. Под ним уже алел снег, жадно впитывая кровь. Я нервно сглотнул, вспомнив почему-то Талсиана.

А потом, может через несколько секунд или минуту, не знаю точно когда, все закончилось. Ареомет исчез, словно его здесь не было. Снег вновь стал белым. единственное, что напоминало о недавнем пребывании пленника — легкий пепел, который остается от прогоревшего угля. Но и он уже довольно быстро развеивался, точно земля не могла принять его.

— Всем пока! — крикнул перг.

Длинное щупальце, возникшее из ниоткуда, устремилось ко мне. Я успел отпрыгнуть, перекувырнулся, набрав снег за шиворот, и достал меч. Отросток упирался в землю, игнорируя всякую логику и здравый смысл. Главное другое — настроен тот был весьма агрессивно.

Очередной выпад я уже встретил достойнее. Присел и рубанул клинком… по воздуху. Кошкодер прошел сквозь щупальце, будто того и не было. Преодолевая желание уйти из-под удара, я остался на месте. И отросток не причинил мне вреда. Что за черт?

— Шутки робера, — пояснила Рис, обернувшись, — он Иллюзионист. Причем, неплохой.

— Отвлек внимание от своего отхода, чтобы у нас не возникла мысль догнать его и отобрать деньги, — догадался я.

— Береженого бог бережет, — неожиданно вмешался в наш диалог Илья.

— Как ты? — спросила его Рис.

— Очень странно, — признался паренек, — строчки прямо перед глазами. И ощущение внутри… непонятное.

— К этому надо будет привыкнуть. Пойдемте, нечего тут оставаться. Сергей!

Я вздрогнул, поняв, что сижу на корточках перед останками убитого Игрока. А на моих пальцах пыль, что осталась после него. Мелкая, мелкая, есть даже слово такое, вот — дисперсионная. Я понюхал ее — никакого запаха. И с каждой секундой она все больше развеивалась.

— Пойдемте, — поднялся я.

Двигались мы теперь медленно, в одном темпе. Рис придерживала Илью за плечи, а я шагал рядом.

— Стражи не будут его искать? — спросил я.

— Если и будут, то безрезультатно. На него объявили поручение в Москве. Поэтому после исчезновения никто плакать не станет.

— Можно и награду забрать, — грустно усмехнулся я.

Рис несколько секунд внимательно изучала меня, видимо, не поняв, это была шутка или серьезное предложение. Не разобравшись, ответила.

— Я не заинтересована в том, чтобы кто-то узнал об Илье. Поэтому, исчезновение Виталия меня устраивает. Пусть думают, что он затаился.

— А твой перг не растреплет?

— Он не станет распространяться об этом. Роберы вообще не очень любят рассказывать о своих делах. Кто болтает, долго не живет. Да и клиентов у них меньше становится.

— Лишь бы парень это нормально воспринял, — негромко сказал я.

— Не надо говорить обо мне в третьем лице, — повернул голову Илья, — я все понимаю. Тетя Рита сказала, что я вылечусь. И стану Ищущим. А после этого мир изменится. Все и правда немного изменилось.

Я промолчал. А что еще сказать? Ищущий это да, однако Илья теперь навсегда останется в теле мальчишки. Что будет с ним через пару лет, через десять или… через сто, если доживет? Опытный Игрок, заключенный в оболочку хрупкого юноши. Мы дошли до выхода из парка, где нас ждала машина. Точнее, Рис и пацана. Я в их компашку не вписывался, о чем мне девушка, немного смущаясь, и сообщила.

— Мы сейчас к родителям Ильи. Они думают, что мы гуляем. Да и мне Илью надо проинструктировать, как себя вести ну и вообще…

— Удачи, — кивнул я и протянул руку парню, — давай, держи хвост пистолетом.

— До свиданья, — серьезно ответил тот.

Рукопожатие вышло крепче, чем в прошлый раз. Вряд ли болезнь отступает сразу, но, думаю, процесс уже запущен. Наверное, Рис все сделала правильно. Наняла робера, чтобы тот нашел разыскиваемого убийцу, инициировала брата. Выбрала не просто беспомощного Игрока, которого наемник мог легко найти, а именно преступника. Наверное, отсюда и такой космический ценник.

Она поступила рационально. Но почему червячок сомнения все равно гложет меня? Происшествие в парке, на которое я напросился, оставило после себя странное чувство. Словно хотелось отмыться от него, забыть и больше никогда не вспоминать. Причем, я сам не мог себе объяснить почему так. Разве я не сделал бы подобного для своих родных?

Чтобы перестать думать о морализаторстве, занялся вполне конкретными делами. Достал смартфон и забил на карте магазины светильников. Совсем рядом оказался один, но он работал до шести вечера. Не вариант. Второй был в паре остановок, прямиком на проспекте Гагарина. Закрывался через двадцать минут, поэтому существовала вероятность успеть.

Пробок не было, и я долетел за каких-то пять минут. Магазин располагался в пятиэтажном доме. Вывеска слева от двери свидетельствовала о том, что здесь все «дорохо-бохато», а недовольные лица продавцов говорили о не самом высоком сервисе. Собственно, я их понимаю, никому не хочется оставаться после закрытия. Поэтому не стал тянуть быка за вымя — или что там у него. Попросил показать мне самые дешевые люстры. Выбрал одну из них, с тремя рожками, направленными вниз, маде ин Чина, за две с половиной тысячи рублей и энергосберегающие лампочки. Мне кажется, вполне. Были варианты и красивее, и дороже. Но, думается, не оценит мой домашний разрушитель люстру за сорок тысяч с египетским хрусталем.

Вызвал такси и, понаблюдав в окно за тягучими, как нуга, пробками, через какой-то час уже был дома. Нет, надо решительно заводить себе зева или порта. Во времена нанотехнологий, теории струн и адронного коллайдера автомобильные заторы просто убивали.

Зайдя домой, вдруг подумал, что уже начал привыкать к умопомрачительных запахам с кухни. Стал много кушать. В смысле, зажрался. Домовой выскочил в коридор и с видом заинтересованного «Чекупила» чуть ли не залез носом в коробку. Только поняв, что там нет ничего съестного и люстра не проходит по его ведомству, вновь ускакал бодрым лосем на кухню.

Преодолевая жалостливые позывы желудка, я выключил электричество, принес табуретку и повесил люстру на крюк, подсвечивая фонариком в телефоне. Подсоединил, убрал провода под чашку, поднял ее к потолку и затянул. Жаль, что вот на уроках труда всех почему-то учат строить скворечники, а не азам сантехники и электрики. Не будь у меня деда, так бы и сидел грустно в темной комнате. Зато с криво сколоченным домиком для птиц.

— Лапоть, ты в курсе, что окрошку едят летом? — спросил я, усаживаясь за стол.

— Так ты просил чего свеженького, вот, — развел руками домовой.

Я хотел еще поворчать, но вовремя заткнулся. Вот как он это делает? Банальную окрошку, причем не классическую, а на кефире, приготовил так, что охота вместе с пальцами съесть. Только тарелка опустела, как передо мной появились котлеты из рубленой птицы. Нет, что это котлеты, я сам понял. А вот Лапоть с замашкой официанта в хорошем ресторане, объявил, из чего они.

Только я занес вилку и хотел доказать, что эти самые птицы погибли не зря, как зазвонил мобильник. Думал, что Юлька — хоть и говорил о своей занятости, видимо, девушка соскучилась. Но нет, какой-то номер, которого у меня не было в записной книжке. Засомневался немного, опять очередной банк будет впаривать карты или мой оператор начнет предлагать выгодный тариф (стоит лишь доплатить), но нет. Раздался знакомый голос, и я понял, что случайностей не бывает.

— Добрый вечер, Сергей.

— Добрый ли?

— Вы меня узнали, — усмехнулся собеседник.

— Узнал, Максим. Или это ваше не настоящее имя?

— Конечно не настоящее.

— И что вам нужно?

— Не мне, моей семье. Отец хотел бы с вами поговорить. Надеюсь, у вас хватит благоразумия оказать эту небольшую услугу. На кону стоит многое, в том числе спокойная жизнь ваших родных.

Я скрипнул зубами, но сдержался, чтобы не выругаться.

— Когда?

— Сейчас.

— И где?

— Я пришлю адрес в смс.

И отключился. Я в ярости ударил кулаком по тарелке. Та раскололась, одна из котлет упала на пол, другая превратилась в лепешку, прилипнув к руке. Домовой тихонько ойкнул и исчез. Телефон завибрировал и на дисплее появился адрес. Надо успокоиться, от этого действительно зависит не только моя жизнь. А уже потом подумать, как разобраться с этим надоедливым архалусом и его семейкой.

Глава 30

Что ни говори, а от осинки не вырастут апельсинки. Дети часто неосознанно копируют поведение родителей, не особо вдумываясь, хорошо это или плохо. Что называется, хочешь воспитать ребенка, начни с себя. Папаша лже-Максима, помятый архалус, по всей видимости, благодетелями не обладал. И сынок явно пошел в него.

Пернатый был потрепан, левое крыло чуть деформировано в кисти, а маховые перья правой обуглены. Причем, как я понял, давным давно. Добавить сюда шрам на губе и нос горбинкой — выходил нет, не закаленный в боях воин, а скорее жулик, которого поймали и надавали по шапке. Правда, плашка Лазутчик над ним несколько сбивала с толку. Никогда бы не подумал.

— Другого места не нашлось? — обвёл я руками помещение.

Бар был обывательским в полном смысле этого слова. С небольшой танцевальной площадкой вдали от столиков, где играла не очень модная, но относительно подвижная музыка. С заляпанной жвачкой внутренней стороной столов и массивными деревянными стульями. Со слабым освещением в стиле «интим» и, напротив, яркой барной стойкой. С женщинами, переживавшими свою вторую молодость «после тридцати пяти» в кричащих платьях с пайетками, и мужчинами, уже переступившими двумя ножками кризис среднего возраста. В общем, место было не самое фешенебельное. Сам бы я в такое в жизни не пошел.

— Присаживайтесь, Сергей, я заказал вам пива. Меня зовут Вальфаил. А место я выбрал людное, чтобы вы не натворили глупостей. Мы с сыном навели кое-какие справки. И оказалось, что вы убили Разрушителя, а после расправились и с могучим Талсианом.

Я хмыкнул, заметив, что Двуликий у него остался без эпитета, а маг крови удостоился звания «могучий».

— Кто вы?

— Просто те, кто пытается найти свое место в мире. Когда-то я жил в Элизии, воевал в Пургаторе, но всему приходит конец. Я ушел сюда, в поисках покоя. Женился на местной девушке, вскоре у меня родился сын. Но полной связи с братьями все же не потерял. И они-то мне и рассказали, что аккурат перед битвой с кабиридами явился человек-полукровка из Отстойника, чтобы выкупить пьяницу-корла. И принес он не деньги, а дьявольскую серу.

Архалус отпил пива, поставил кружку на стол и с удовольствием почмокал губами. Чтобы заполнить паузу, я тоже приложился к пенному напитку возле меня. Зря, кстати. Пиво неприятно горчило и вообще складывалось ощущение, что его разбодяжили.

— После битвы выяснилось еще несколько любопытных деталей. В разгар сражения один из капитанов сопроводил человека и корла в общину. И что же получил в награду? Правильно, опять серу. Сложилось ощущение, что у человека много данного ингредиента, так нужного архалусам. И некоторые даже стали искать человека с дьявольской серой. Только он больше не появлялся в Пургаторе. А я подумал, раз этот полукровка из Отстойника, скорее всего, сюда и вернулся. Но как найти колос среди стога сена?

Я промолчал, пытаясь разобраться, кто меня бесит больше — архалус с перебитыми крыльями или его сынок. Все же, наверное, папаша. «Максим» всего лишь подпевала, а вот мозг этой шайки-лейки передо мной.

— По тому самому корлу, за которым вернулся полукровка. Но для этого необходимо найти в Отстойнике нужный город. К счастью, я разговорился с одним пьяненьким архалусом, и он поведал, что ходил недавно с очень похожим полукровкой в Лютум. А сам полукровка из Горечи. Стоило нам явиться сюда, как мы почти сразу натолкнулись на Трауга. Просто сказочное везение.

Дьявол, Каф! Найду, собственными руками придушу. Однако я постарался казаться спокойным. Даже поправил рассказчика.

— Его зовут Троуг, а не Трауг.

— Извините, Троуг. Вскоре заметил и искомый объект. Проследил, узнал уже твой дом. Дал кое-кому на лапу, за проведенное время среди людей поневоле начинаешь вести себя с ними по-свойски. И вот уже я знаю, кто живет в нужной квартире. Еще немного усилий и выяснил все о вашей семье. Дарья по меркам людей молода, а вот Лилия подошла идеально. Мой сын отлично справился со своей задачей. Да так удачно, что всего через несколько дней после знакомства ваша сестра познакомила его с семьей.

Он заметил, как сжались мои кулаки и поспешно добавил.

— Здесь полно обывателей, держите себя в руках!

— А если я не буду? Убью сначала тебя, а потом сына. После уйду, скажем, в Пургатор.

— Бросите свою семью и привычный образ жизни? — спросил Вальфаил, хотя голосочек заметно задрожал. Что бы он не говорил, а этот черт, простите, ангел, боялся меня.

— Хорошо, чего ты хочешь?

— Сущую безделицу. Скажем, грамм тридцать дьявольской серы. Понимаете, мой сын очень желает стать Ищущим. А это стоит денег. Я же знаю хороших торговцев, которые занимаются сбытом дьявольской серы. Думаю, вам не доставит больших хлопот найти данный ингредиент. Иначе, всякое может случиться.

Рука сама потянулась к ножу, но на полпути я себя остановил. Нет, очень хотелось вогнать клинок прямо между этих наглых глаз. Но он прав, делать такое здесь — подписать себе приговор на выселение. Или что похуже. Странный персонаж, одновременно боится меня, но пытается ставить свои условия. Видимо, действительно серьезно приперло.

— Что будет, когда я принесу тебе серу?

Специально отказался от формулировки «если», вставив «когда». Вальфаил должен расслабиться, поверить, что все идет по его плану. Иначе он будет постоянно дергаться и перестраховываться. Конечно, выполнять его требования я не собираюсь. С шантажистами переговоры не ведут. Истина простая и ясная, как дважды два. Потому что стоит ему почувствовать мою зависимость, своего рода слабость, то никто не дает гарантии, что архалус и дальше не будет дергать за поводок при любом удобном случае. Теперь остается лишь понять, как избавиться от этой сладкой парочки с минимальными потерями.

— Мы исчезнем. Оставим тебя и твою семью. Сестра, конечно, немного пострадает, но в молодости любовные раны идут часто на пользу, ведь так?

Я посмотрел на «Максима», что именно в этот момент пялился на танцующих немолодых женщин. Тот глядел с еле скрываемым желанием и какой-то завистью что ли? Понятно, молодость и все такое, однако складывалось ощущение, что у него откровенный спермотоксикоз.

— Это дело не быстрое. Там, где я брал серу в прошлый раз, теперь ее нет. Надо вскрыть другой склеп. На это нужно время.

— Сколько?

Вальфаил чуть не подскочил на месте. Глаза заблестели, как у алкоголика при виде бутылки. Сдается мне, тут не только в инициации сына дело. У архалуса имеются собственные планы на ингредиент.

— Неделя. Этого времени вполне хватит.

— Что ж, неделя, так неделя. Очень рад, что мы смогли договориться.

Вальфаил протянул руку, но я ее не пожал. Много чести. Архалус смутился, но старался не подать виду. Я поднялся, неловко и «не специально» задев лже-Максима. Тот ойкнул и отскочил в сторону.

— Как с вами связаться? — спросил напоследок.

— У вас должен был высветиться телефон сына. Позвоните на него.

Я кивнул и вышел. Конечно, никакую серу я добывать не собирался. Просто за неделю можно было придумать, что же с этими товарищами делать. Нечто плохое и с применением слова «членовредительство». Вышел и побрел по улице, поглощенный мыслями. Я как раз шел мимо пустого магазина со стеклянной витриной, внутри которого два жителя из средней Азии таскали гипсокартон. И тут меня осенило. Неужели все так просто? Я достал смартфон и набрал Рис. Слава яйцам, телефон доступен. Больше того, сама девушка взяла трубку после третьего гудка.

— Привет, можешь говорить?

— Да, вполне, что-то срочное?

— В какой-то мере. Как ты связывалась с Иллюзионистом? Номер остался?

— Э, тут такое дело. В общем, ты не поверишь. Я оставляла сообщение на пейджер. Он уже перезванивал. Каждый раз с нового номера.

— Пейджеры? — удивился я. — Они еще существуют?

— Вполне.

— Можешь скинуть номер?

— Да, сейчас сделаю.

От нетерпения я стоял перед прозрачной витриной и чуть не приплясывал, чем заслужил пристальное внимание строителей-гастарбайтеров. Поэтому продолжил движение в сторону остановки, а через полминуты действительно получил сообщение. Что ж, попробуем. Набрал оператора, все боясь, что это развод. Кто сейчас пользуется пейджерами?

— Информ-Экс, Татьяна, здравствуйте.

— Татьяна, здравствуйте, я бы хотел передать сообщение.

Чувствовал себя полным идиотом. Но девушка на том конце провода оживилась.

— Назовите, пожалуйста, номер абонента и текст сообщения.

— Для абонента 3491. У меня для тебя деловое предложение. Подпись — ученик Охотника.

— Простите, Охотника?

— Да, — не стал я утолять любопытство Татьяны и объяснять.

— Спасибо, что воспользовались услугами нашей компании.

— И вам спасибо, — обрубил звонок я.

Теперь оставалось только ждать. Вопрос один — заинтересуется ли Иллюзионист моей персоной. По идее должен. Как я понял, он знает Охотника, скорее всего слышал, что тот занялся наставничеством. Может подумать, что именно последний и дал его номер.

Интрига длилась недолго. Сначала пришло сообщение от системы, а потом заиграла рингтон телефона.

Навык Убеждения повышен до шестнадцатого уровня.

— Добрый день, Иллюзионист, прошу прощения, не знаю твоего имени.

— Мы знакомы?

— Виделись сегодня, в парке.

— Ты тот Ищущий, что был с Рис, — понял собеседник, — ты и вправду ученик Охотника?

— Да. У меня к тебе дело.

— Если ты по поводу того небольшого миража, то не держи зла, я просто…

— Именно по поводу того небольшого миража. Щупальце было отменное. Мне понравилось. Я хотел бы нанять тебя.

— Хм… Ну вообще у меня были уже планы.

— Да, я помню, свалить отсюда на курорт в другой мир и прожигать деньги, пока они не закончатся.

— Именно.

— Мое дело задержит тебя на несколько дней, зато ты уедешь с отяжелевшими карманами.

— А что от меня требуется?

— Создать достоверную иллюзию конкретного места с тщательным наполнением. Чтобы нельзя было подкопаться.

— И все? — несколько удивился Ищущий.

— Именно. Убивать или притаскивать против воли никого не надо.

— Хорошо, два килограмма пыли.

— Это несерьезно. Полкило. Для тебя там работы немного.

— Ты предлагаешь мне задержаться в этом, мягко говоря, не самом привлекательном мире еще на несколько дней за жалкие полкило?

— Хорошо, килограмм. Но больше я не предложу.

— Ладно, но лишь из-за уважения к Охотнику.

Навык Торговли повышен до пятого уровня.

— Я скоро позвоню.

Не сказать, что настроение улучшилось, но хотя бы появилась некая удовлетворенность. Стоили ли услуги Иллюзиониста цены подержанной иномарки? Наверное, нет. Стоило ли спокойствие моей семьи этой суммы? Вполне. Поэтому здесь я даже не раздумывал.

Домой ввалился уставший, как собака, бренча парой бутылок пива. Есть не хотелось, читать тоже, лишь потупить перед предстоящей встречей с беловолосым Всадником. Лапоть мыл полы в неожиданно приподнятом настроении, напевая: «Открыты Киев, Харьков, Кишинев, и Львов открыт, но мне туда не надо». Я разулся, скинул плащ и тихонечко прошел к себе. Вопреки тому, что с кухни и доносился запах чего-то сказочного, есть не хотелось. Включил телек, открыл пиво и написал Юльке. Когда первая бутылка закончилась, девушка пожелала спокойной ночи и начался бесноватый «Дом2», я потянулся за пультом, чтобы переключить и оцепенел.

С пола на меня смотрело крохотное существо с бурой шерсткой. Глазки, как маленькие бусинки, голова с мой большой палец. Вроде мелочь какая, но я осознал, что уже забрался с ногами на кресло.

— Лапоть! — мой голос зазвучал, как тифон на маяке в шторм.

Домовой появился. Посмотрел на меня, на мышку, но избавляться от грызуна не стал. Напротив, бережно взял кроху в руки и принялся гладить.

— Это что? — спросил я, не сводя глаз с пушистого гостя.

— Мышка. Еле нашел, пришлось по подвалу у тебя порыскать. А там хлама столько, велосипеды стоят, коляски, вещи старые. И все под замками, главное, будто нужно кому.

— Лапоть! Мышь откуда?

— Так вот, говорю же, вижу, помет есть, а самих не видать. Пришлось попотеть, но таки вот достал. Мальчика и девочку. Это, стало быть, мальчик. Прыткий такой…

— Лапоть!! — казалось, от моего голоса звякнула новая люстра. — На хрена здесь мышь?

— Ну как же? — искренне удивился домовой. — Если мышей в доме нет, значит худой дом, бедный, каждую крошку в нем считают. Ты же хоть и со странностями, но хозяин неплохой. Пусть у тебя не дом, а квартира, но что ж мы теперь и мышей заводить не будем? Кот тогда нам зачем?

— Какой нафиг кот?

— Да так, присмотрел я одного, уличного. Мордатый, матерый. Его отмыть только хорошенько, да от блох… Да, блох там порядочно.

— Никого у нас не будет! Даже мокриц и тараканов. Так, бери этого грызуна и верни туда, где он был. И подругу его тоже. Понял?

— Понял, — недовольно пробурчал и исчез вместе с мышью.

Следом хлопнуло в ванной и все совсем затихло. Но ненадолго. Секунд на пять. После чего домовой снова появился передо мной.

— Ты про кота серьезно? — спросил он хмурясь.

— Лапоть, лучше не начинай, — сурово посмотрел на него я, — мне тебя вот так хватает, — я приложил ладонь к горлу, — с домашними животными будет уже перебор.

— Скучно просто. У прошлого хозяина хоть радиоточка была. Песни там разные крутили.

Вот как на него сердиться? Я усмехнулся и вытащил вторую бутылку пива. То ли от стресса, то ли от вновь проснувшейся жажды выпил почти залпом. Нет, эту атомную энергию надо усмирять. А то действительно дойдет до того, что как-нибудь у меня в ванне заведется хряк, чтобы его осенью под нож пустить или в шкафу, на кухне, начнут нестись куры.

Включил комп и залез на сайт одного из продавцов техники. Нашел обычное радио, которое можно включать в розетку, всего за семьсот рублей. Поискал в кошельке карточку. Ей не пользовался довольно давно — бинго, полторы тысячи на счету. Заказал с доставкой и крикнул.

— Лапоть, завтра радио тебе привезут. Мной обернешься, дверь откроешь и распишешься.

— Да ладно?!

Голос прозвучал прямо сверху. А потом домовой свалился на шею и прижался ко мне. Его то ли шерсть, то ли волосы лезли в нос, поэтому я всяческими уловками пытался прервать наши дружеские обнимашки.

— Лапоть, фу, подвалом пахнешь. Ну отцепись уже. В душ сходи. Только сток мне не забей.

— Да я ж запомнил, как его прочищать, — с такой уверенностью ответил тот, что я снова испугался потопа.

День закончился поздно. Когда уже даже вечно глухой сосед выключил свой телевизор, а фонарь под окном, реагирующий на движение, перестал зажигаться. Во дворе перестали шуметь компашки — погода для отдыха не задалась. Наконец-то повалил долгожданный снег. Я лежал в темноте, вроде думаю обо всем и вместе с этим ни о чем. Дрема подступила совсем неожиданно. Так, что я не смог понять, что уже заснул. Поэтому все увиденное воспринималось как реальность.

Я стоял с одной стороны улицы, какого-то широкого проспекта, заполненного машинами и автобусами. Мимо шли люди, правда, не замечая меня. Сплошь обыватели, торопящиеся по своим весьма важным делам. Но мое внимание было приковано не к ним. С другой стороны дороги стояло трое. Ищущие, чьи лица скрыты капюшоном.

Открытой Интуицией или каким-то другим внутренним чутьем я понимал, что мне нужно к ним. Вот только как? Движение было настолько оживленное, что дорогу не перебежишь. Ни светофоров, ни пешеходных переходов не видно. А незнакомцы меж тем явно не намеревались ждать недотепу-Игрока до морковкиного заговенья.

Я шагнул вперед и на меня тут же налетела желтая машина с таксисткой шашкой. Удар пришелся в ногу, я приложился об капот и упал на дорогу. Уже лежа на асфальте вдруг сообразил, что можно откатить время. Однако мое направление не сработало.

— Ты как парень, в порядке? — стали поднимать меня чьи-то руки.

Видимо, это был водитель того самого такси.

— Да вроде, — мутным взглядом пытался я зацепиться за его лицо. Хотя все плыло, а перед глазами мелькало лишь белое пятно. Белое…

Я сообразил слишком поздно. Фокус вернулся за секунду до удара. Передо мной находился Морос. Чуть растрепанный, но кровожадно довольный. Улыбка превратилась в оскал, а лицо в черную, восковую маску. В Лик. Я вдруг понял, что такси это вовсе не машина, а здоровенный зев, на крупе которого лежит перевязанный куль. Все увиденное осознал за какую-то секунду.

— Это ненадолго, — произнес Ищущий под маской и с размаху впечатал кулаком в грудь.

Я проснулся, широко хватая ртом воздух, как боец со сбитым дыханием. Будто меня действительно ударили в «солнышко». Провел рукой по мокрым волосам, утер пот с висков и посмотрел в окно. Там, вдалеке, алел холодный и равнодушный рассвет. Который знал, что сегодня в смертельной схватке, сойдутся два Ищущих, однако ему было все равно.

Я отдышался, успокоился и взял телефон. Набрал Рис и услышал ее сонный, недовольный голос.

— Алло. Ну что такое?

— Сегодня.

— Что сегодня?

— Это случится сегодня. Морос уже недалеко. И я знаю, откуда он придет. Послушай внимательно, что тебе надо сделать…

— Слушаю, — мгновенно проснулась девушка.

А я, следующие пять минут, неторопливо объяснял дальнейшие действия Рис, не раскрывая ей полностю весь план.

Глава 31

Утро редко ассоциируется с хорошим настроением. Особенно зимой. Когда впотьмах начинаешь собираться на работу, жарить яичницу, пить обжигающий сладкий чай или сублимированный кофе. И все это на автопилоте, потому что сознание категорически отказывается просыпаться. Включишь телевизор — а там даже ведущие мрачные, хотя и пытаются выдавить из себя подобие улыбки, произнося: «Доброе утро».

Мой день начался тревожно, с полувещего сна, однако уже позже, сидя на кухне, в одних трусах, я пребывал во вполне благодушном настроении. Желтки в яичнице были жидкие, сама она хорошо прожарена, вкупе со вчерашними котлетками, которые я попросил подогреть, вышло так вообще замечательно. У меня не возникало страха или паники перед встречей с Всадником. Лишь едва ощутимый мандраж, который бывает у игрока, выходящего на замену. Но с ним я легко справлялся.

Привел себя в порядок, причесался, в очередной раз подумав, что пора что-то делать с чересчур отросшими волосами, и оделся. Проверил все содержимое инвентаря, повертев в руках самое важное. На это и полагалось сделать основной упор в предстоящей схватке.

Уже на выходе вспомнил про Охотника и нашу постоянную утреннюю тренировку. Достал телефон и набрал короткое сообщение: «Сегодня не смогу прийти». На что почти сразу получил емкий ответ: «Хорошо. Удачи». Усмехнулся, а в голове сама собой возникла фраза из старого советского мультфильма: «Марио идет грабить банк, Марио идет грабить банк». С другой стороны, я бы удивился, если бы для Охотника моя сегодняшняя встреча с Моросом стала новостью.

Кинул «пока» Лаптю, заранее решив не волновать домового подробностями сегодняшнего дня и вышел на улицу. Утро выдалось на удивление солнечным, вдобавок заметно потеплело. После ночного снегопада город постепенно приходил в себя. Скребли лопатами дворники, ездила уборочная техника, школьники играли в снежки. В последнее время я постоянно куда-то спешил, разъезжал на такси, торопясь решить различные проблемы и вопросы, а сегодня захотел прогуляться до остановки. Тем более, время до встречи с Рис еще было.

Вытащил смотанные наушники, распутал их, нажал на треугольное изображение воспроизведения, поставив рандомный выбор, и сразу перелистнул на следующую песню. Попалась «The World Ain't Slowin' Down» Эллиса Пола. Хороший выбор, я даже улыбнулся, чуть слышно повторив: «You gotta get gone. You gotta get going».

Прошел навстречу Петр Сергеевич в обнимку со знакомым мне сантехником. Видно, опять настраивались на симпозиум. Махнул на перекрестке рукой дядя Заур, стоящий с сигареткой на крыльце своей кафешки. Сердито и внимательно проводила взглядом продавщица «углового», явно вспоминая, откуда ей знакомо мое лицо. До самой остановки я добежал, увидев нужный маршрут. Успел, расплатился, сел.

В наушниках уже мелодично пела Патти Пэйдж, рассказывая про капли дождя на голове. За окном мелькал заснеженный город, залитый солнцем. Полупустой автобус, снаружи малолюдно. Я вспомнил, что сегодня выходной и народ, скорее всего, отсыпается перед субботними обязательными походами по магазинам, прогулками и посещением катков. Хорошо-то как, спокойно. И пусть твердят, что Отстойник захолустье, лишь край общего мира. Как же здесь здорово. И так умирать не хочется…

Рис я рассмотрел через стекло. Умница, заняла место возле двери. Хотя окна немного высоковаты, поэтому ей приходилось вытягивать шею. Кафе, точнее ресторан, как он гордо именовался, был выбран неслучайно. Ибо располагался на проспекте Героев, рядом с Московским шоссе. Неподалеку и Бурнаковский проезд, по которому мы должны уйти.

Из вчерашнего разговора с Рис я узнал, что Орден Погонщиков с соответствующей площадкой, территориально находился в стороне аэропорта. А что, удобно, для обывателей взлетающие порты воспринимались как самолеты. Именно оттуда должен был приехать Морос (точнее, сначала прилететь, а потом прискакать). Именно туда сегодня и ездила, судя по красивому и гордому животному, Рис.

— Ты такой хороший, — потрепал я по холке прилегшего прямо у обочины зева, шагах в двадцати от входа, — но лучше укройся. Ты же понимаешь меня?

«Лошадка» фыркнула, тряхнула головой и стала исчезать прямо на глазах. Я вытащил зеркальце, чтобы разрешить назревший вопрос — что видят обыватели: пустую обочину или нечто другое. На месте зева стояла крепенькая «Шкода». Получается, невидимость только для Ищущих? Интересно.

Кафе-ресторан оказался однозальным. С колоннами, обложенными декоративным камнем, хищно-багровыми занавесками, свисающими над тюлем, двумя псевдохрустальными люстрами под натяжным потолком. Рис сидела на обитой кожей лавочке со спинкой, положив локти на небольшой квадратный столик. Кроме нас в зале никого не было, что неудивительно. Для бизнес-ланчей просто рано, для посиделок за кружечкой чего-нибудь крепкого — рано неприлично. Перед Рис, к примеру, стоял эспрессо.

— Кружку разливного нефильтрованного, самого лучшего, — кинул я подскочившему официанту.

Рис смерила меня осуждающим взглядом, а халдей лишь кивнул. Видимо, для него это было в порядке вещей. Подумаешь, еще один любитель вечерних возлияний решил подлечиться. Правда, учитывая мой привычный внешний вид для обывателей, такого как я бутылка водки может убить, а пара литров пенного серьезно покалечить.

— Всегда мечтал начать день с кружки пива, — объяснил я своей спутнице.

— Главное, не закончить его в канаве.

— Это уже зависит от одного беловолосого господина. Ты принесла то, что я просил?

— Ага. Под мощное оглушительное заклинание подошла руна Э’рх. Вот, гляди.

Она достала продолговатый камень с острыми краями, на котором было что-то написано. Или нарисовано. Я так и не понял. Брать в руки не стал, чего доброго бомбанет, лишь спросил.

— Как она действует?

— Покажешь место, я туда ее и размещу. Она направлена на любого Игрока. Как только он ступит на руну, та и бомбанет. Для обывателей она безопасна. Только я не уверена, что руна убьет или серьезно ранит Мороса.

— И не надо. Главное, чтобы она сработала. Размести ее прямо перед входом в это чудесное заведение.

Рис кивнула и вышла из кафе. Официант недоверчиво проводил ее взглядом, на что я максимально пренебрежительно ответил.

— Покурить выбежала.

А сам стал разглядывать в окно за манипуляциями девушки. Интересно все-таки. Обзор был никакой, к тому же даже мне приходилось вытягиваться, чтобы хоть что-то увидеть. Рис провела рукой по камню, словно опытный уфолог считывая информацию с инопланетного обломка, присела на корточки и повторно провела ладонью, но уже над ступенькой перед входом. Отбросила тот самый продолговатый камень в сторону и вернулась внутрь.

— И как руна Оглушения поможет нам справиться с Моросом? — спросила она.

— Справиться никак. Но она его очень сильно разозлит. Мы могли бы сразу пойти в нужное место. Но тогда бы Всадник понял, что это ловушка. И кто знает, чтобы он тогда выкинул? Мне же надо, чтобы Морос следовал за нами туда, куда мы его заведем. Без раздумий, без сомнений. Единственный способ сделать это — разозлить его.

— Хорошо, а почему именно здесь? — обвела руками Рис заведение с таким видом, что весьма сомневается в целесообразности моего решения.

— Все просто. Морос прилетит на порте, потом возьмет зева и уже, опираясь на информацию Гроссмейстера, помчится ко мне.

— Разве он не может переместиться вратами?

— Может. Но не будет. И дело не в том, что Вратари сильно против. Им все равно. А вот Стражи, обитающие в общинах, явно захотят пообщаться с Моросом. Не знаю, правда, чье кун-фу будет сильнее. Но Всадник решит не рисковать. Кстати, в первый раз, когда мы его увидели, он был на порте. Поэтому и сейчас поступит так же. Я не мог сказать точно, каким маршрутом он сюда прибудет, ставлю на проспект Ленина, после которого он свернет на Комсомольское шоссе. Но это и неважно.

— А что важно?

— Что он придет сюда. В место далекое от всех путей, по которым ходят Игроки. Потому и ловушка не сработает раньше времени. Во-вторых, у нас идеальный путь отступления. По Бурнаковскому проезду к Сормовскому шоссе. Ну а там уже дело техники.

— Ты так и не сказал, как собираешься убить Мороса. Разозлить льва, конечно, хорошо, если у тебя в руках есть ружье. У нас оно есть?

— Не ружье, а граната, — улыбнулся я.

Однако до дальнейших расспросов не дошло. Рис лишь выпучила глаза и указала в окно. А я, оборачиваясь, с запоздалым сожалением подумал, что не выпил даже половины бокала пива. Черт, даже посидеть и покайфовать не дал.

Сон был почти вещий. Морос восседал на запыхавшемся зеве. Позади него, связанный и явно бесчувственный, висел Видящий. У меня в голове родились глупые мысли, которые сейчас были не к месту — как пленника видят обыватели и видят ли?

Всадник выглядел внушительно, словно какой-нибудь Трандуил из книги великого Толкина. Холодные правильные черты лица, которое, впрочем, не выражало никаких эмоций. Внимательные, колючие глаза, несущие страх любому, кто посмотрит в них. Движения поджарого тела настолько собраны, будто передо мной находилась сжатая пружина, что сейчас выпрямится.

Он неторопливо спешился, подошел сначала к безжизненно перекинутому через зева Гроссмейстеру, потом к самой «лошадке». Не сказал ни слова, лишь посмотрел ей в глаза, но та тряхнула головой, точно кивая.

— Укротитель, — завороженно протянула Рис.

Я бы, наверное, даже спросил, что это такое. Если бы язык меня слушался. В данный момент он прилип к гортани и категорически не признавал хозяина. А все потому, что беловолосый Морос смотрел на меня, глаза в глаза, и как-то уж очень нехорошо улыбался.

— Щас зайдет, — потянула за руку вниз Рис.

— Значит, пора, — вытащил я тысячу.

Официант теперь совсем не сводил с нас глаз. Но я помахал купюрой и положил ее на стол, придавив кружкой пива. Поднялся, хотя все мое существо желало больше всего пригнуться в три погибели и шустрым гусиным шагом броситься к черному входу. Да и Рис, судя по всему, хотела максимально быстро и безопасно попрощаться с Моросом. Но не судьба.

Я применил на себя два Покрова, понимая, что они не смогут защитить от убойных заклинаний. Глубоко выдохнул и приблизился к выходу. Всадник был снаружи, уже шагах в трех от порога. Нас теперь разделяла всего лишь одна дверь, обычная, тамбурная. Низ из пластика, верх из толстого стеклопакета, поэтому я видел ухмыляющееся лицо Всадника. Вот он уже тянется к ручке, еще шаг.

Самое забавное, что никакого взрыва не последовало. Просто Мороса внезапно подбросило в воздух как тряпичную куклу. Еще в полете с него стали осыпаться желтые сполохи — остатки защитной сферы, волшебного аналога Покрова. А уже, когда Всадник грохнулся посреди дороги, слетели голубые искры.

— Рис, пора!

Мы походили на бобслеистов, взявших разбег и теперь спешащих усесться в сани. Только вместо последних был явно испуганный зев, что даже вновь стал видимым. Я вскочил на «лошадку», быстро наматывая ремни на руку, Рис прижалась сзади, плотно обхватив за то место, где у меня должна была быть талия.

В последний раз обернулся на Мороса. Вокруг того уже остановились автомобили, из некоторых даже повыскакивали водители с желанием оказать помощь. А Всадник приходил в себя, приподнявшись на локте и водя вокруг мутным взглядом. Я выждал еще секунду, чтобы он точно нас заметил, а потом ударил пятками по лоснящимся черным бокам зева. И гонка началась.

Я двигался бодрой рысью мимо потока машин, ловя удивленные взгляды автомобилистов. Ну да, даже в легком разминочном беге зев мог дать фору любому полноприводному внедорожнику. А когда тебя, как стоячего, обгоняет старенькая шкода, это вызывает вопросы. И это при том, что я старался не торопиться. Чего доброго еще оторвусь раньше времени.

Морос нагнал нас минуты через полторы. Лицо обезображено гневом, хотя явных повреждений я не заметил. При срабатывании руны было покорёжено лишь его эго, не больше. Однако и этого оказалось достаточно, чтобы у него возникло желание закатать нас в асфальт.

Едва я увидел Всадника, как стал подгонять зева. Машины теперь превратились в мелькающие пятна, светофоры в разноцветные росчерки, застывшие в воздухе, дорога сузилась до разлинованной белой разметки, мимо которой и мчался зев. То вправо вильнет, обходя очередное авто, то ускорится слева.

Погоня будоражила. Хотя головой я понимал — в честной гонке догнать меня Морос не сможет. Его зев не свеж, он проделал путь от площадки погонщиков. Пусть для него это не такая большая дистанция, но первый пот уже сошел. А наша «лошадка» лишь разогревалась.

Промелькнули одна за другой, будто располагались на расстоянии нескольких десятков шагов, станции метро. Пронесся мимо, в могучем прыжке зева, затор перед 50-летием победы. С вечно трезвонящими трамваями и наглецами, что не дают им проехать. Массивной серой стеной проводили панельные девятиэтажки.

Меньше минуты прошло и мы уже мчались по Коминтерна. Точнее, показалось, что в несколько могучих прыжков зев проскочили ее и вырвался на улицу Свободы. Я нервно сглотнут подкативший в горлу комок — уже совсем близко. Вышли на пустынную Хальзовскую, теперь главное не пропустить поворот — вот он, за желтой газовой трубой над дорогой.

Далеко справа находились сады от Машиностроительного завода, слева Копосовская дубрава. Место, где и должно было все случиться. Точнее, где все и случится. Мы промчались еще немного, и я резко остановил зева. Ловко спрыгнул на мерзлый заметенный снегом асфальт — уборочной техникой тут и не пахло — и подал руку Рис.

— Куда теперь?

— Туда, — показал я в сторону голых деревьев.

Эти несколько десятков метров оказались самыми сложными. Мы проваливались по колено в снег, приходилось попеременно высоко поднимать ноги, прямо как на уроках физкультуры, и постоянно оглядываться. Не подоспел ли наш противник. Мы едва успели укрыться за первыми деревьями перед небольшим озером, когда оглушительно громыхнуло и земля позади разверзлась в самом прямом смысле слова. Морос опустил руку, скастовавшую заклинание и спрыгнул с зева. Мне почему-то вдруг стало жалко Гроссмейстера. Как он там? Растрясло поди? Тьфу, опять включился мой неуместный гуманизм?

На мой взгляд, в арсенале Всадника были вещи и поубойнее провала в земле. Однако он не стал бомбардировать зимний лесок, а направился по нашим следам. Ох уж это желание истинных садистов наблюдать за мучениями жертвы. Или попросту потребность убийцы видеть, что подопечный действительно мертв. Мне не понять. В любом случае, надо было уходить. Причем, весьма быстро. Потому что Всадник не собирался чапать по сугробам. В мгновение ока его вдруг объяло мощное пламя, и снег вокруг с громким шипением стал таять.

Но вместе с тем появился и хороший повод свалить еще дальше. Морос был не знаком с физикой или дружил с ней очень посредственно. Потому что забыл про пар, который принялся валить столбом от растаявшего снега. Удачный шанс, однако через какую-то минуту он может закончится

— Видишь вон то озеро, — показал я вытянутый замерзший водоем.

— Ну? — шепотом ответила Рис, не сводя глаз со смутных очертаний парового Всадника Апокалипсиса.

— Кастуй самое убойное, что у тебя есть. Нужно разбить лед.

Вот в чем был огромный и жирный плюс Рис, она не стала спрашивать то самое слово, которым грешат многие женщины — «зачем?». Просто серьезно посмотрела на меня и предупредила.

— Я ману почти всю солью.

— Она тебе и не пригодится.

Короткий кивок и вот девушка уже воздела руки к небу. Я чуть не сказал вслух: «Молись своим языческим богам, еретичка». Однако вовремя одумался. Откуда сейчас такие глупые и одновременно беспечные мысли в моей не самой светлой голове? Быть может мозг как раз спасает несчастное сознание от паники, подкидывая всякую чушь? Вполне вероятно. Главное теперь, не ляпнуть чего лишнего.

Так или иначе, древние языческие боги Рис услышали. В замерзшее озеро упал сначала один здоровенный камень, размером с половину меня, чуть дальше второй, третий, четвертый, пятый. Когда девушка обессиленно опустила руки, вся ближайшая поверхность водоема оказалась покрыта плавающими пластинами льда.

— Метеоритный дождь, — тихо выдохнула соратница.

— У меня был такой, когда песок из почек выходил, — не удержался я. Нет, все-таки нервы на пределе, — давай руку и ни в коем случае не отпускай.

Ее теплая ладонь легла в мою. Я закрыл глаза и шагнул вперед. Привык уже, что Игра отменяла все условности обычного, обывательского мира. Но даже сейчас было страшно. Как оказалось, напрасно. Я стоял на воде одной ногой. Вполне себе уверенно. Опустил туда же вторую. Работает.

— Я точно не утону?

— Точно, — подтвердил я.

— Откуда ты знаешь?

— Интуиция.

Рис все же несколько боязливо опустила свою не по погоде обутую, а теперь уже и вовсе облепленную со всех сторон снегом обувь между двумя плавающими льдинами и с каким-то детским восторгом посмотрела на меня. Пф… Много ли женщине надо? Всего лишь пару чудес из рукава.

— Пойдем, — поторопил ее я, потому что «снегоплавильная машина Морос-1» была уже рядом.

Мы действительно какое-то время шли. А потом, когда совсем освоились, побежали. Не быстро, ступая на линии разлома во льду и стараясь нигде не навернутся. Что мне, кстати, не особо удалось. Благо, во время единственного падения я не выпустил руку Рис. Небольшую площадку, укрытую сверху ветвями, я разглядел еще издалека. Спустя нескольких минут бега я, запыхавшись, бухнулся на колени и огляделся.

Великолепно подойдет. Небольшая полянка, огражденная невысоким кустарником. Слегка неправильной формы, площадью метров сорок. Пара деревьев, за которым можно укрыться. Идеально, почти идеально.

— Теперь что? — спросила Рис.

— Моросу придется обойти озеро, в отличие от меня, по воде он ходить не умеет. А вот когда Всадник появится здесь, — показал я на противоположную часть полянки, все начнется. Ладно, а теперь давай мне гранату.

Глава 32

У нас не принято хвалить. Написал автор хорошую книгу — если вдруг и чиркнешь комментарий к ней, то нечто вроде: «ничего, в метро почитать покатит». Или посмотрел отличный фильм, но вместо эпитетов «грандиозный», «шикарный», «впечатляющий» мы можем выдавить лишь: «норм, кинчик».

Лично я мог это вполне логично объяснить. Русские, наверное, больше других боятся перехвалить, сглазить. Выдать аванс, который потом не оправдается и ты будешь чувствовать себя дураком. К примеру, я только недавно похвалил Рис за сообразительность, а теперь девушка нещадно тупила.

Прикинулась валенком и выпучила свои красивые глазки, делая вид, что гранаты у нее явно не той системы, да и вообще все кончились. Были вчера, но буквально передо мной заскочил паренек и все разобрал. Однако, как выяснилось, Рис я мысленно ругал зря, она просто раздумывала.

— Тебе какую?

— А что, есть много вариантов?

— Два. Наступательная и оборонительная. Правда, у второй такой радиус поражения, что тут и тебя заденет.

— Вот видишь, как все легко разрешилось. Порассуждали, и ты все правильно поняла.

— Хорошо.

Девушка вытащила из своего мешка овальную гранату. Вроде ничего такого — две полусферы, трубка, кольцо. Однако какой силой обладала эта штучка, как только ложилась в руку. Именно поэтому свои хваталки я сразу и протянул, за что получил отлуп.

— Куда тянешься? У меня будет.

— Не твои разборки, — покачал головой я, — просто отдай гранату.

— Ты ей пользоваться не умеешь, — возмутилась Рис, — максимум, что сделаешь, уронишь под ноги.

— Не такой уж я безрукий. Знаю, что надо выдернуть чеку, бросить. Тебе же следует укрыться, ты ему не нужна

— Выдернуть чеку, бросить, — передразнила девушка голосом, который должен был быть похож на мой, — покажи, как будешь бросать.

— Рис, на это нет времени.

— Показывай! К примеру, вон туда, — показала она рукой на один из кустов метрах в двадцати.

Я поднял ближайший камень, подкинул несколько раз на ладони, привыкая к весу, и метнул в цель. Вышло, мягко говоря, не блестяще. Мы сдавали нормативы по ОБЖ, и там все было здорово. Несмотря на скромные физические данные граната летела, как к себе домой. Тут же я не докинул метра три.

— Вот и я о том же. Навык нужен. К тому же, бросают ладошкой вперед. И ногу выставляют для упора.

— Да ладно, Рис, все нормально будет. Просто объясни, что надо делать.

— Рассказать мне свой план, потому что никуда я не уйду. Я тебе денег должна, да еще спасти минимум три раза обещала.

— Ладно, — тревожно глядел я в сторону озера.

Как объяснить весь гениальный план в четырех предложениях? Думаю, надо будет стать коуч-тренером (туда сейчас без диплома и даже аттестата берут) и открыть подобный курс. Причина моей краткости в данный момент двигалась над озером. Весьма стремительно и в известном направлении.

Я думал, что разбитый лед хоть немного замедлит Мороса, но тот лишь применил еще одно крутое заклинание. Наверное, по всей логике оно должно было называться Полет, потому что больше всего Всадник сейчас походил на супермена. Лишь обтягивающих лосин и длинного плаща не хватало. Зато с прижатыми ветром белыми волосами он походил на какого-то древнего, полузабытого бога, троюродного брата Ктулху по материнской линии со стороны внучатого племянника. Хотя, откровенно говоря, я храбрился. Потому что было жутковато.

Морос приземлился на самом краю площадки. Сразу обратил внимание на сжатую в руке у Рис гранату. То ли знал, что это такое, то ли догадывался. Зато на предмет у меня в кулаке даже не взглянул. Да и слишком мал тот был, чтобы его заметить даже с Наблюдательностью.

— Решили посопротивляться?

Морос не торопился превратить нас пыль. Видимо, день у него был совершенно свободен.

— Да, я по взаимному согласию как-то не завожусь.

— Ну давай.

Он развел руки в стороны, призывая меня к более активным действиям. На его лице играла довольная блудливая улыбка. Всадник напоминал кота, что загнал мышь в угол, но не торопится убивать. А лишь играется, пока жертва ему еще интересна.

— Ну ты сам попросил.

Я недолго думал над заклинанием. Росчерк или Дуга были явлениями разовыми. Морос же укрыт щитами подобно плоду лука, окруженному чешуйками. Я вытянул руку, повернул ладонь вверх, сжал кулак в нем материализовалась Кровавая плеть. Ударил Всадника и с первого же раза с него осыпались желтые сполохи.

Я не задумывался о том, смогу ли сбить все щиты. Не паниковал, что ничего не получится. Не останавливался ни на мгновение, чтобы передохнуть. И в итоге за отведенное время нанес четырнадцать ударов плетью. А может даже пятнадцать. После десятого как-то уже сбился.

И каждый раз с Мороса слетал щит. Понятно, что дополнительного здоровья плеть мне не давала. Во-первых, я не был ранен. Во-вторых, и Всаднику никакого урона она не причинял.

— Все? — деланно удивился беловолосый, когда призванное оружие исчезло. — Ну же, я слышал, что ты убийца богов. Не разочаруй меня, полукровка. Постарайся еще.

— Слухи на то и слухи, — метнул я Дугу, которая ожидаемо закончила свое существование осыпаемыми сполохами, — в жизни я красивее.

— До сих пор не понимаю, как тебе удалось уничтожить Януса, — сделал Морос шаг вперед, — мы встречались несколько раз, и ни разу я не мог одержать над ним верх. Он был очень силен в своем Лике. А ты, новичок, вошь, которая даже всех тонкостей Игры не понимает, одолел его. Нет, я знаю как ты это сделал, я не понимаю, почему тебе удалось.

Я вскинул руку с открытой ладонью, будто защищаясь от подходившего Всадника. И самое странное, он остановился, не сводя с меня глаз.

— Обычное дело. Везение и чудовищная харизма. Ей и беру. Беда всех старых опытных Игроков, богов и полубогов в том, что понимание низших существ выше вас, — почти дословно процитировал я слова Прыгающего.

Морос отсылку не понял. Точнее интерпретировал ее по-своему.

— Зачем мне понимать тебя? Временщика, который возвысился лишь на короткий срок? А потом сгорит без остатка? Полукровку, что даже не осознает, какие серьезные Ищущие заинтересованы в его Лике. Потому что чем выше ты поднимаешься, тем больше обращаешь на себя внимание. Ты вроде сильного магнита, который на свою беду притягивает железо.

— Значит, и тебе нужен Лик?

— Да, я же сказал, что встречался с Янусом несколько раз. Но он ведь Разрушитель, он неуязвим. И тут, в далеком техногенном мире я получаю весточку — Двуликий убит. Умерщвлен новичком-полукровкой. Сам понимаешь, я захотел на тебя посмотреть. Следил, изучал. А когда понял, что ты ничего из себя не представляешь и там попросту имел дело случай… Жаль, что можно забрать всего лишь один Лик. Ну ты и сам знаешь…

Я не знал, но намотал себе на бледный, испуганный ус. Морос же пожал плечами, будто невероятно расстроен тому, что Сережа Дементьев его разочаровал. Сделал еще шаг вперед, сокращая дистанцию, но я снова поднял руку.

— Я ведь Спаситель!

— Что толку? Без Воскрешения, Праведного огня, Щита агнца, Благочестивого удара. А теперь еще и Хождения по воде. Гроссмейстер мне рассказал почти все. У тебя ничего не осталось, кроме меча и этой испуганной девочки с гранатой. Она может ее, кстати, бросить в меня. Не слетит даже половины всех Покровов.

— Все так, только, как я уже говорил, твоя беда в том, что ты не интересуешься жизнью низших существ. К примеру, ты заметил, что даже для нынешнего времени года этот лесок очень хорошо выглядит? Словно кто-то невидимый все время за ним ухаживает.

Я не таясь, разжал кулак, держа свисток Прыгающего теперь двумя пальцами. Приложил к губам и дунул, что было сил. Никакого звука. Полная тишина. Морос удивленно постоял еще пару секунд и рассмеялся. Он хохотал, вытирая проступившие слезы, одной рукой держась за живот.

— Дай-ка посмотреть, что это такое.

Всадник лишь взмахнул кистью и свисток выскользнул из моих пальцев и шустро преодолел расстояние между нами. Противник ловко поймал его, рассмотрел, сузив глаза, и смял в кулаке. Раздался хруст и остатки свистка посыпались на снег.

— Какая-то призывалка? И кто должен явиться? Инферналы? Церберы? Драйканы?

— Флюорики.

Мой ответ взорвал Мороса. Не в прямом смысле, конечно. Всадник согнулся, упершись руками в колени, и некоторое время не мог выпрямиться от хохота. Он всхлипывал, пытался отдышаться и чуть ли не плакал от смеха.

— Флюорики. Ох, флюорики.

— Ага, именно они, — услышал я едва различимое жужжание крыльев, — давай Рис.

Кольцо от гранаты осталось на пальце девушки, она размахнулась и бросила «лимонку», отскочив в сторону, за дерево. А я лишь наложил на себя еще один Покров. Морос перестал смеяться. Взглянул на упавшую рядом гранату, надменно посмотрел на меня и с видом полного презрения, наступил на боеприпас. Взрыв, от которого у меня зазвенело в ушах, синие осыпающиеся искры, напоминающие горный водопад, и гул пикирующих флюориков.

Еще секунду назад они попросту явились на зов. Всем своим гигантским роем, который обитал неподалеку. И были абсолютно нейтральны к трем людям, что стояли на небольшой заснеженной полянке. Но теперь, когда прозвучал взрыв, все, как один, ринулись вниз. У них появился осязаемый враг. Беловолосый тип, который породил шум. Игрок, мешающий им жить.

Наверное, Всадник понял, что все пошло не так, когда увидел кошкодер в моих руках. Я сорвался с места, бросившись к нему навстречу. Краем глаза глядя, как крохотные существа пытаются впиться острыми зубами в плоть своего обидчика. Вот пал флюорик, плюхнувшись на снег, осыпаемый синими искрами, второй, третий, четвертый… Я сбился со счета, потому что никто не успел бы посчитать прибывающих существ. Разве что Лиций. Десятки десятков разъяренных малышей.

Морос успел среагировать. С его пальцев сорвалась струя огня, которой он пробороздил небо в поисках атакующих. Писк, жужжание крыльев, запах гари, падение маленьких тел. Но нельзя вычерпать море ведрами, нельзя закидать шапками врагов, нельзя одному человеку, даже если он Всадник, расправиться с роем флюориков у них дома.

Морос закричал от боли. Я вздрогнул и чуть не остановился на месте от этого звука. Всадника больше не окружал магический щит от физических атак. И все больше выживших после напалма флюориков впивались в тело Всадника. Даже сейчас их было очень много. Но взгляд Мороса, полный муки, сосредоточился на мне.

Его рука с согнутыми пальцами медленно поднялась в моем направлении. Из ран текла кровь, прорехи в поврежденной коже обнажили плоть, глаза выражали страдание. Наверное, Всадник уже понимал, что именно сейчас он как никогда близок к смерти. Пальцы разогнулись и от него пошла волна. Невидимая, мощная, но вместе с тем направленная в определенную цель. Она оказалась диаметром метра в два и накрыла меня за какие-то секунды, перемалывая кости и выворачивая суставы. Вот только я был готов.

∞

Я не бросился в сторону, а попросту кинулся вперед, к земле. Так обычно делают бейсболисты, когда подбегают к последней базе, где их ждут с вытянутым мячом. Конечно, где я и где популярная американская игра — но сработало. Волна пронеслась мимо, мне же оставалось лишь проворно вскочить и ускорить свое рандеву с Моросом.

Теперь до противника было всего несколько шагов… Восемь или девять. Тело Всадника стало багроветь, переходя из телесного цвета в ярко оранжевое. Впившиеся флюорики попадали с опаленными крыльями, кое-кто успел проворно отпрянуть. А я все понял. То самое заклинание, которым он растопил снег. Какая-то боевая форма, превращающая Игрока в протуберанец. Однако отступать было нельзя. Да и попросту некуда.

В прыжок я вложил все свои силы. Наверное, даже взял авансом из дополнительных резервов организма. Внутри родился дикий не крик — вой, с которым мои предки ходили на охоту. В последнем отчаянном вопле открылся и рот Мороса. Он вытянул руку, будто та была способна его защитить. Мне даже показалось, что в ней кое-что появилось. Нечто твердое, круглое, песочного цвета с темными вкраплениями…

А потом кошкодер разрубил кисть. Я завороженно смотрел, как падают отсеченные пальцы, еще не понимая, что клинок закончил свой путь. Теперь он торчал из головы Всадника. Чуть повыше виска, расколов череп подобно свежему кочану капусты. Я изумленно отпустил рукоять, глядя в удивленные и стекленеющие глаза Мороса. И тут мир будто вновь ожил.

Навык Короткие клинки повышен до шестнадцатого уровня.

Вы убили враждебно настроенного Игрока.

Доступна смена направления развития на Усыпляющий (необходимо в течение 24 часов оставить текущее направление или выбрать новое).

Вы можете захватить один из Ликов: Завоеватель, Любовник, Путешественник (необходимо в течение 24 часов выбрать один из Ликов, в противном случае он будет выбран произвольным образом).

Захвачено умение Укрощение.

Захвачено заклинание Телекинез.

Ваша известность повышена до 8.

И все-таки флюориков осталось много. Это же сколько же их было изначально? Рой сейчас жужжал сверху, порхая над снегом, где бесформенной кляксой возвышалась горстка пыли — все, что осталась от одного из всадников Апокалипсиса.

— Он что? Умер? Ты его того?

Я обернулся. Рис выглядела удивленной. Неужели до последнего не верила в нашу затею? Может оно и так. Просто пошла за мной, потому что другого выхода не было, а по пятам наступал Морос?

— Три-один.

— Чего?

— Счет наш. Три-один. Тебе осталось всего лишь два раза спасти мне жизнь. Спасибо за гранату. Хороший бросок был. Я бы действительно так не смог.

— Свои люди, сочтемся, — направилась ко мне Рис.

— Только не шуми, пожалуйста, не любят они этого, — указал я на порхающих сверху флюориков.

Девушка подошла и встала рядом, не говоря ни слова. Я вдруг подумал, что погиб Морос даже несколько красиво. Заснеженный голый лес, неподалеку расколовшийся лед реки, над твоим прахом сотня, а может и больше зависших в воздухе флюориков, издалека похожих на бабочек. И тишина. Не гробовая, конечно, но своего рода кладбищенская, спокойная, полная уважения к павшему.

— Ты может хоть посмотришь, что с него выпало? — предложила Рис, переминаясь с ноги на ногу. — А то еще полчаса на лоне природы и мне конечности можно будет ампутировать.

— Одеваться надо теплее, — недовольно ответил я, однако присел над прахом.

Рис права. Как бы цинично это не звучало и какой бы пиетет я не испытывал к противнику, Игроки существа довольно прагматичные. У нас нет места широким жестам и благородным поступкам. Особенно, когда это никто и не видит.

Рыться в прахе всегда противно. Тем более, если он еще минуту назад был Ищущим. Но тошноту я не испытывал, скорее легкое чувство брезгливости. Сравнимое с прочисткой унитаза трехметровым тросиком или мытьем руками мусорного ведра. Пошарил в взвеси, нащупал твердый предмет и вытащил наружу камень. Нет, не тот, какие были у меня. Этот похож на некий драгоценный.

Осколок Хварна

Из этого осколка может выйти замечательный ювелирный камень, стоит лишь показать его Мастеру.

Ага, осталось всего-навсего найти этого самого Мастера-ювелира. Но делать нечего, в любом случае может пригодиться. Закинул в мешок. Следующий предмет даже искать не пришлось. Край торчал из праха. Оставалось лишь потянуть и в моих руках оказался самый странный арбалет, какой только мог быть — маленький, с пистолетной ручкой и магазином спереди с крошечными болтами. Причем последние переливались золотистым цветом. Зачарованные.

Арбалет пистолетного типа «Малыш».

Зачарован на дополнительный эффект против Игроков. Малоэффективен против разумных существ. Неэффективен против неразумных существ. При ранении наносит дополнительный урон Некромагией. С 40 % вероятностью заражает противника Гирисовой лихорадкой. Мастер Ло Де Ган, мир Ковальня.

Ого, что-то новенькое. Я не про Некромагию, хотя слышал о ней впервые, а про сам самострел. То, что он весьма кстати, это без разговоров. А вот подпись создателя — интересная фича. Значит, вещь штучная, сделанная, скорее всего, под конкретного Игрока. Что ж, теперь ее хозяином буду я. Посмотрел магазин — семь болтов, плюс один заряженный, итого восемь. Надо лишь приноровиться к этой штучке.

Подобрал мешочек драгоценной пыли. Пятьсот сорок девять грамм, больше, чем у меня имелось. До кило не дотягивает каких-то двадцать семь грамм. Убрал в мешок и уже собрался было вставать. Но тут малюсенькая деталь привлекла мое внимание.

Поодаль от основной кучи праха, выделяясь на нетронутом белом снегу, желтел разрубленный кругляш. Тот, что оказался в руке Мороса перед смертью. Я с замиранием сердца поднял две половины, соединил, разглядывая древние письмена и душа ушла в пятки. Потому что понял, что это такое. И осознал, что натворил.

Глава 33

Окончание тяжелой работы может восприниматься по-разному. Кто-то лежит в тени большого дерева, наблюдает за творением рук своих и с удовольствием пьет холодное пиво. Другой изумленно глядит на пройденный путь, до последнего не веря, что он все-таки смог его пройти. Третий испытывает горькое чувство окончания важного и интересного этапа, за которым еще непонятно что будет.

Я относил себя к последнему типу. С той лишь поправкой, что горечь у меня отдавала полынью, а неизведанное рисовалось в темных красках. В кармане плаща при каждом шаге бряцали два осколка печати, которую подлый Морос подставил под меч. Видимо, понял, что его песенка спета нотой си в восьмой октаве и решил напоследок мне подгадить. Да что там мне? Всему Отстойнику. И более того, у него получилось.

Мы пошли вдоль озера, которое уже успокоилось и стало прихватываться морозом. Думаю, пару часов, и оно снова замерзнет. Распрощались с флюориками, некоторые из них все еще висели в воздухе, раздумывая, куда бы им податься, а другие уже стали потихоньку улетать прочь. Покинули лесную чащу и выбрались к растопленной в снегу траншее. Едва схватившийся лед под ногами ломался, и мы оказывались в земляной чаче. Той самой, которую мы так «любим» по весне. Какая же температура Мороса-протуберанца была, если даже каменная из-за зимы земля прогрелась?

— Твою ж налево, — чавкнула Рис аккуратным ботиночком, — ну что за непруха?

— Подумаешь, испачкалась немного. Зато жива осталась, — буркнул я.

К слову, меня участь девушки не постигла. Салофоновы сапоги с честью справились с резко наступившим демисезоном под ногами. Хотя помыть их придется. Благо, на это есть Лапоть, которому только в радость будет.

Мы добрались до дороги и Рис тут же стала чистить обувь снегом, а я подошел к зеву Мороса. «Лошадка» вытянула длинный язык и осторожно, будто сомневаясь, лизнула мою руку. Погладил черные короткие волосы и приблизился к перевязанному кулю.

— Господин Гроссмейстер, вы живы?

— Ммм… — шевельнулся перекинутый через зева и стянутый веревками «ковер».

Достал лунный нож и аккуратно, чтобы случайно не поранить Видящего, разрезал путы. Осторожно стянул рванье, в которе был закутан Сплетающий Нити, на дорогу и помог Гроссмейстеру выбраться. Выглядел тот неважно. Запекшаяся кровь рядом со вздувшейся губой, один глаз заплыл, кожа на правой щеке разодрана. Видимо, ролевые игры с Моросом пошли не по плану. Ерунда. Руки-ноги целы, а моська заживет. Как говорится, шрамы от эротических игр украшают мужчину.

— Вам удалось, — попытался улыбнуться Гроссмейстер, однако тут же схватился за губу.

Я помог ему подняться на ноги. Подошла и Рис, кивнув Видящему. Мне же не хотелось тянуть с пренеприятной новостью. Поэтому я достал разрубленный кругляш и протянул Гроссмейстеру. Если глава Ордена и раньше выглядел неважно, то теперь побледнел так, что стал белее снега вокруг. А ведь даже когда я его освободил, Видящий не казался испуганным. Сейчас он будто в одно мгновение постарел, бесшумно шевеля губами. К чести Гроссмейстера, он довольно быстро взял себя в руки.

— Могу я посмотреть?

— Эээ… Наверное.

Я думал, что Видящий сейчас картинно коснется лба, меня перекинет обратно, в тот момент, когда сражался с Моросом, но ничего подобного не случилось. Гроссмейстер лишь дотронулся до руки, а спустя пару секунд покачал головой.

— Нужно возвращаться в общину. Связываться с каидом, созывать антеноров, дать руководства Стражам. Всадники придут, это лишь вопрос времени.

— Рис, довези, пожалуйста, Гроссмейстера. Боюсь, самостоятельно ему будет тяжело управлять зевом.

— А ты? — удивилась девушка.

Вопрос был резонным. «Лошадка» Мороса не пустилась в бега, потому что оказалась навьючена. Моя же удрала без зазрения совести. Может погулять, а может побежала обратно к Погонщикам. Сам виноват — на Аллаха надейся, а верблюда привязывай. В свое оправдание могу сказать, что был несколько занят спасением собственной жизни.

— Ничего, дойду как-нибудь.

Именно что дойду. Был бы я таксистом, так сюда не приехал. Пустынное место, никаких домов в округе. Хотя ничего страшного, глаза боятся, а ноги топают. Рис со Сплетающим Нити уже взобрались на зева и были готовы отправиться в общину.

— Гроссмейстер, — окликнул я Видящего, — а где… где освободятся Всадники?

Глава Ордена легонько тронул Рис за плечо, давая знак задержаться. Тяжело вздохнул и сказал:

— Мы не знаем точного места. Те, кто отвечал за саркофаги, теперь мертвы. А Морос, как ты понимаешь, после всего не пожелал делиться с нами информацией. Не беспокойся, в ближайшее время мы все равно об этом узнаем. И еще кое что, Сергей.

— Да, Гроссмейстер.

— Можешь звать меня Нума. Когда-то меня знали под этим именем. Что бы ни произошло в будущем, сейчас я очень рад, что ты одолел Мороса. В противном случае, я бы долго не протянул. Ты можешь рассчитывать на мою поддержку.

Вы спасли главу Ордена. Получено звание Гость Видящих. Теперь вы можете свободно находиться в местах, которым владеет Орден.

Гроссмейстер, он же Нума (кстати, имя какое-то знакомое, надо будет загуглить), похлопал Рис по спине и зев рванул с места. Меня даже прохладным ветерком обдало. Я же поплелся следом, подняв воротник плаща и вжав голову в плечи. Зябко, однако.

Прогулка не была бесполезной. Во-первых, у меня еще висел добровольно-принудительный захват Лика. Как они там говорили? Надо выбрать из Завоевателя, Любовника или Путешественника. Морос использовал Завоевателя. Думаю, не случайно. Да зачем мне Любовник? Чай не Казанова. С Путешественником тоже весьма сомнительно. Самый простой аргумент — вряд ли бы Всадник стал использовать слабый Лик. Значит, выбор вполне очевиден.

Лик Завоеватель.

Для активации ваша карма должна быть не выше -1000.

Собственно, нечто подобное я и ожидал. Завоеватель с положительной кармой — даже звучит странно. Получается, у меня теперь есть два Лика, которые я смогу надеть, если уйду в минус. Не скажу, что довольно заманчиво, но на определенные размышления наводило.

Само направление я отмел сразу. Мой Временщик как-то привычнее. Сросся я с ним что ли. Поэтому сразу перешел к умению.

Укрощение (Стойкость) — ментальное воздействие на полуразумных и неразумных существ, способное подчинить их. Чем выше степень разумности, тем удачнее будет применение умения.

Данный уровень Стойкости позволяет выбрать вам два варианта повышенного влияние на существ относящихся к текущим видам стихий: Водяным, Огненным, Земляным, Воздушным, Смешанным.

Довольно интересно. Значит, вот что означали слова Рис об Укротителе. И, собственно, вот почему зев Мороса не убежал. Тот ему ментально внушил оставаться на месте. Поэтому однозначно надо выбирать стихию Земли. Еще очень хотелось взять Воздух, но немного подумав, остановился на Смешанном типе. Развитая Интуиция подсказывала, что это верный выбор.

Телекинез (Мистицизм) — способность управлять предметами на расстоянии. Чем выше уровень навыка, тем больше объем предмета, на который возможно воздействие. Стоимость использования: 60 единиц маны.

Дешево и сердито. Конечно, немного обидно, что из всех крутых заклинаний, которые я видел у Мороса — Полет, Струя Пламени и Протуберанец — а что-то мне подсказывает, их там было еще много, досталось такое… слабенькое по своей мощи. Но тут сам виноват. Был бы выше уровень навыков, выдали бы нечто посущественнее. С другой стороны, можно и Телекинез прокачать так, что сделать его весьма опасным заклинанием.

Я остановился посреди заснеженной дороги, размышляя, на какой предмет бы применить новообретенное колдунство. Обнаружил небольшой снежный ком, который замерз. Распинал его ногой, чтобы отделить от общей массы, отошел в сторону. Ну-ка, как это все делается?

Особых пассов, по сравнению с другими заклинаниями, исполнять не пришлось. Просто выбросил руку в направлении кома, почувствовал, как образуется некое странное напряжение в пальцах, мысленно притянул кусок уплотнившегося снега… И вышло уж очень здорово. Потому что ком полетел ко мне чересчур шустро. Я его даже поймал. Правда, лицом, чего совершенно не хотел.

Навык Мистицизма повышен до третьего уровня.

Я утер снег с физиономии и покачал головой. Надо будет попрактиковаться на перьевых подушках. Это хорошо, что хватило ума не потелекинезировать камни. Пластика носа в полевых условиях была бы лишней.

Я вытащил телефон — то ли мой оператор шалил, то ли тут действительно совсем не было связи. Одна полоска появилась лишь, когда я вышел к частным домам. Набрал Юлю.

— Привет, — услышал ее радостный голос, — ты разобрался со своей работой?

— Вроде того. С одной из проблем. Ты сильно занята сегодня?

— Ну… так.

— Может приедешь? Я вина куплю, клубники, еще чего-нибудь.

— Какая клубника? — зашептала Юля. — Зима же. Приеду скоро. Ты дома?

— Почти.

Хотел действительно удивить Юльку. Сгонять вратами куда-нибудь в вечное лето, взять экзотических фруктов. Однако в дело вмешался самый страшный враг человечества — лень. К тому же, раз она сама не хочет, то будет довольствоваться стряпней Лаптя. Хотя, это сомнительное наказание.

Вышел к Хальзевской, где уже начиналась хоть какая-то жизнь: изредка проезжающие машины, хлопающие двери, скрежет лопаты при уборке снега. В общем, райончик был так себе. Однако зима прикрыла его белой вуалью, сделав более привлекательным. Остановился напротив одноэтажного магазина, скорее всего, открыл кто-нибудь из местных. Нет уж, лучше зайти по дороге в один из сетевых. Выбора больше.

Через минут двадцать ходьбы по частному сектору, во время которого был несколько раз облаян собаками из-за оцинкованных заборов добрался наконец до железнодорожной станции. Еще буквально пара шагов и вот он родной проспект. Здесь уже начиналась цивилизация — высокие дома, оживленное движение, супермаркеты, которые хоть как-то оправдывали свое название. Зашел в ближайший и взял бутылочку вина за две тысячи. Никогда в нем не разбирался, всю юность проведя в дегустировании забродивших виноградных напитков из пакетов за сто рублей. Теперь же деньги появились. Следовательно, пора пить и нечто достойное.

Дома готовился курник. Шипя в духовке жиром, покрытый уже потемневшей корочкой, и источающий запахи, от которых у меня скорбно урчал живот. В ответ на мой красноречивый взгляд, Лапоть буркнул, что еще пять минут. Ладно, убрал вино в холодильник и стал с видом Хатико смотреть на духовку.

К моменту прихода Юльки большая часть пирога закончила свой путь в моем брюхе. А что, корлы должны хорошо питаться! Надеюсь, у нас, варваров, неплохой метаболизм. Иначе все будет очень печально.

— Когда у тебя времени остается только готовить? — удивилась с порога Юлька. — Мне вот не нравится.

— Почему?

— Да потому что мучаешься часа два, а все сметают минут за пятнадцать. Еще и гору посуды потом мыть. Это у тебя что, курник? Сережа, ты меня удивляешь.

Я обнял как всегда раскрасневшуюся после мороза девушку. Она засмеялась и прижалась в ответ.

— Так и будем стоять?

— Мы постоянно куда-то торопимся и бежим, поэтому на такие вещи внимание не обращаем. А иногда важно просто постоять и пообниматься. Разве нет?

— Наверное. У тебя все в порядке?

— Теперь уже да. На работе был небольшой эксцесс. Но сегодня все утряс. По крайней мере, на неопределенный срок.

— Расскажешь?

— Незачем. Это такие, весьма неинтересные штуки. Узкоспециализированные.

— Угу, у всех должны быть свои секреты. Даже у мужчин, так?

— Вот все ты понимаешь.

— А ты нет. Иначе бы давно свой курник предложил. Готова поспорить, он «пальчики оближешь».

— А то!

Пальцы, Юля, конечно, не облизывала, воспитание не позволяло. Но вот три здоровенных куска умяла. И с видом приговоренного к расстрелу пленного прижалась к стене.

— Господи, как вкусно.

— Блин, я же самое главное забыл, — хлопнул себя по лбу, — щас.

Достал бутылку вина, извлек из верхнего шкафчика старые хрустальные фужеры, оставшиеся от бабушки, нашел штопор.

— Красное вино сильно не охлаждают, — с видом знатока взяла бокал Юля.

— Да и фужеры у меня не винные, что ж теперь, — развел я руками.

С интересом смотрел, как девушка понюхала напиток. С понтом дела сделал тоже самое. Вино и есть вино. И букет такой… винный. Попробовал. Чтобы не выплюнуть понадобилась вся моя выдержка.

— Ну как тебе? — спросил я.

— Честно? Кислятина.

— Ага, давай-ка сюда, — отобрал я у нее фужер.

Не все йогурты одинаково полезны. И не всегда цена вина влияет на его качество. Задумался ненадолго и полез в нижний ящик. Там у меня стояла бутылка уксуса, зачем-то принесенная год назад мамой. Им я не пользовался, но именно сейчас появилась интересная идея. Закрыл пузырь своей спиной, чтобы Юля не заметила, сосредоточился и применил Трансформацию жидкостей.

— Это что? — спросила Юля, увидев бутылку с теперь уже зеленым алкоголем.

— Ликер. Вернее французы называют его эликсир. Гранд Шартрёз, здесь более ста трав.

— А почему бутылка такая странная?

— Контрабанда.

Ваш навык Вранья повышен до девятого уровня.

Достал еще кубики лет пять назад замороженного льда. Побарменил на скорую руку и протянул девушке ликер.

— Крепкий какой, — сморщилась она, — но послевкусие приятное.

— Ага, пятьдесят пять градусов.

— Сережа, знаешь, ты не перестаешь меня удивлять.

— Я не специально, — улыбнулся ей в ответ, хотя знак-комплимент понял и поцеловал Юльку. Та только этого и ждала.

Весь вечер мы провели как счастливые молодожены, которых заперли в квартире, а ключи выбросили. Ели, пили, смеялись, занимались любовью. Бедный Лапоть с видом кота, который явно не хотел присутствовать при непотребстве, уже не знал, куда себя деть. Он несколько раз прятался под ванной, но, судя по шуршанию, в итоге переселился на антресоли.

Мы же лежали, обессиленные, и смотрели телевизор. Точнее я щелкал каналами, а Юлька изредка просила задержаться.

— Ты чего, это же российский сериал? — в очередной раз удивился я. — Они их штампуют, как китайцы наушники.

— Знаю, но они так завораживающе плохо играют, что это веселит. Вот, смотри, что можно сказать по лицу героини?

— Что она в туалет хочет?

— Это значит, у нее какая-нибудь серьезная драма.

Мы рассмеялись, а я снова переключил канал. Там шли местные новости.

— Сереж, давай дальше, чего это-то смотреть?

— Щас, минуту.

— «По предварительным данным, наезд на мужчину был совершен на проспекте Героев, напротив Детской библиотеки. Злоумышленник скрылся с места происшествия. По свидетельствам очевидцев, потерпевший также не получил серьезных травм и от госпитализации отказался…».

Ого, я все считал Стражей чем-то вроде мебели. А ведь это явно их рук дело. Видимо, замять простыми заклинаниями, стирающими память не получилось, поэтому придумали дезу. Забавно.

— Сереж!

— Переключаю, переключаю.

Опять новости. Только теперь федеральные. Но судя по изображению — где-то сейчас открылся новый филиал ада. Съемка велась с вертолета, а внизу, по земле, текла лава, пожирая все на своем пути.

— «Напомним, что извержение Везувия совпало с семибалльным землетрясением на западе Италии. Что и могло стать причиной того, что вулкан проснулся. Ситуация осложняется надвигающимся на Неаполь цунами. Правительство Италии в срочном порядке эвакуирует всех жителей побережья и ближайших островов».

— Ужас какой! — выдохнула Юля. — Вот ведь, и все сразу им. И Извержение, и землетрясение, и цунами.

— Ага. Вода, земля и огонь.

— Чего?

— Три стихии, говорю. Будто кто-то могущественный вырвался наружу.

— С тобой все в порядке?

— Да… Да, все нормально. Просто я сильно впечатлительный. Давай лучше спать будем?

— Я теперь точно не усну. Такая жуть на ночь глядя.

— Идем ко мне.

Я лежал в темноте, рядом с теплой Юлькой и думал, в какую же сторону направится эта разрушительная сила в лице трех Всадников? И самое противное — в груди рождалось неприятное и скользкое предчувствие беды.

КОНЕЦ

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg